Аннотация: Известный миллионам зрителей «Star Trek» капитан Кирк, он же голливудский актер и режиссер Вильям Шатнер, стал теперь популярным писателем, автором романов о грядущих катастрофах, серии о бывшем полицейском Джейке Кардигане в развращенном Лос-Анджелесе XXII века. Могущественные Лорды Тэк разработали смертельно опасный мощный стимулятор мозга и производят его на всей планете, шантажируя США новой синтетической чумой, уже косящей население Сан-Франциско.
 Внедрением запрещенного стимулятора Тэк занимаются зомби, более опасные, чем роботы-убийцы. Ведь это – люди, перепрограммированные преступники и полицейские, и среди них Джейк Кардиган. За распространение Тэк он был приговорен к пятнадцати годам в Морозильнике, но через четыре освобожден... чтобы мстить. В поисках своего сына на пепелище, оставшемся от Лондона, он проникает в подпольный мир Лордов Тэк, чтобы столкнуться с... Неизвестным Солдатом, ужасным маньяком-убийцей будущего.


---------------------------------------------


 Вильям Шатнер
 Лорды Тэк

  Эта работа посвящается Мэрси, Лесли, Лиз и Мелани, с крохотным «спасибо» Гранту и огромным  –  Мэри Джо 




 Глава 1


 В пятницу 16 мая 2120 года чуть ли не по всей территории Большого Лос-Анджелеса было пасмурно, моросил дождь.
 И для Джейка Кардигана этот день тоже не стал особо удачным.
 Было почти десять утра, когда он посадил свой аэрокар на стоянку для посетителей рядом с Прибрежной общеобразовательной академией в секторе Санта-Моника Большого Лос-Анджелеса. С Тихого – сейчас далеко не тихого – океана дул резкий ветер.
 Три огромных пластигласовых купола академии возвышались на своих платформах над серым, вспененным океаном. Соединялись они переходами. Несколько грязно-белых чаек по спирали опустились сквозь хлеставший дождь и устроились на самой верхушке ближайшего купола.
 Джейк отстегнул ремень безопасности, вздохнул, покачал головой и, ссутулив плечи, вышел из машины в залитое дождем утро. Эта поездка не вызывала у него особого восторга.
 Лет под пятьдесят, среднего роста, с песочного цвета волосами и обветренным мужественным лицом, Джейк производил впечатление бывалого, много повидавшего человека. По короткой перебежке от аэрокара к дверям ближайшего купола чувствовалось, что он все еще сохраняет вполне приличную форму.
 Изогнутая пластигласовая дверь, тонированная в светло-голубой цвет, с легким шипением распахнулась при его приближении.
 Джейк оказался в большом овальном фойе.
 – У меня назначена встреча с...
 – Стойте, – приказал семифутового роста робоохранник, стоявший, широко расставив ноги, в дальнем конце комнаты. – Опустите руки.
 Джейк подчинился.
 – Как я уже сказал, у меня назначена встреча с...
 – Назовите, пожалуйста, свою фамилию и имя, сэр.
 Высокий, даже чуть визгливый голос робота плохо вязался с его наружностью.
 – Джейк Кардиган.
 – Фамилию называйте первой.
 – Кардиган Джейк.
 Джейк сделал несколько шагов вперед.
 – Послушайте, я должен встретиться с деканом по делу, касающемуся моего...
 – Кардиган Джейк.
 В широкую грудь тускло поблескивавшего металлом робота тремя рядами были вмонтированы крохотные лампочки. Теперь, когда он проверял данные Джейка, часть этих лампочек стала мигать в какой-то сложной последовательности. Не прошло и десяти секунд, как робот издал неодобрительное прищелкивание.
 – Боюсь, я не могу вас пропустить. Уходите, пожалуйста.
 Вместо этого Джейк подошел прямо к охраннику.
 – Здесь учится мой сын, Дэн, в чем я нисколько не виноват, это заведение выбрала моя бывшая жена, – объяснил он. – Декан захотел увидеться с ней сегодня утром, чтобы поговорить о каких-то заморочках с Дэном. Но Кейт сказала, что не сумеет отпроситься со своей новой работы, – она теперь в Сан-Франциско. Вот я и пришел вместо нее. Понятно я объяснил?
 – Кардиган Джейк. Преступник, по приговору суда помещенный на пятнадцать лет в орбитальную тюрьму, известную под названием «Холодильник», – произнес робот. – Наша академия придерживается мнения, что подобного рода осужденные зачастую оказывают дурное влияние на молодые, неокрепшие души учащихся, и по этой причине имеется правило, согласно которому...
 – Был я в Холодильнике, был, – согласился Джейк. – Только меня выпустили уже через четыре года. А несколько недель тому назад полностью реабилитировали. Теперь все заправилы нашего великого штата Южная Калифорния и все их лизоблюды, не говоря уж о всех поголовно долбаных начальниках из правительства Большого Лос-Анджелеса, – все они теперь твердо убеждены, что дело это мне пришили и отсидел я ни за что. Поэтому, если только в ваши планы не входит быть разобранным по винтику и закончить свое существование на ближайшей свалке металлолома, пропустите меня, будьте так добры.
 – Вы, кажется, угрожаете мне, сэр?
 Джейк неопределенно улыбнулся.
 – Вот видишь, какой ты догадливый.
 – Я сконструирован так, что могу противостоять почти любому нападению.
 Робот вытянул правую руку, на каждом из пальцев которой горел крохотный огонек, все разных цветов.
 – В одной только этой руке имеется несколько систем оружия, каждая из которых способна...
 – А может, вы лучше посоветуетесь со своим начальством? – предложил Джейк. – Раз уж я сюда прилетел, хотелось бы все-таки встретиться с деканом.
 Издав нечто вроде дребезжания, робот прикрыл свои металлические веки. Затем последовала целая серия гудящих и жужжащих звуков, исходивших из черепа и широкой груди; лампочки, украшавшие его, весело замигали, словно огоньки новогодней елки.
 – Ну можете вы в такое поверить? – произнес робот, снова открыв глаза. – В наши досье просто забыли внести последние данные. Вы, мистер Кардиган, совсем не преступник. А посему позвольте мне сердечно приветствовать вас в стенах нашей академии.
 Он вытянул левую руку, откуда-то изнутри ладони через узкую щель выползла полоска желтого пластика.
 – Возьмите этот пропуск и идите по коридору А-2, следуя обозначенным на полу зеленым указательным стрелкам, до двери А-2/203.
 – Спасибо.
 Зажав пропуск в кулаке, Джейк обогнул массивного робота и переступил порог коридора.
 И сразу же из развешанных под потолком динамиков раздался громкий вой.
 Робот резко повернулся, вытянул руку и ухватил Джейка за плечо.
 – Вы обязаны были проинформировать меня, что незаконно носите при себе оружие.
 – Ничего подобного.
 Джейк похлопал по кобуре под курткой.
 – У меня есть разрешение на этот парализующий пистолет.
 – Мне надо проверить.
 Левым указательным пальцем робот провел вверх, а потом вниз по каждой руке Джейка, вокруг его туловища, а затем нагнулся, слегка при этом скрипнув, и обыскал обе штанины.
 – Другого оружия я не нахожу.
 Вынув бумажник, Джейк продемонстрировал роботу разрешение на ношение оружия и лицензию оперативника детективного агентства «Космос».
 – Ныне я частный сыщик, и все мои бумаги в полном порядке.
 – Наверное, очень увлекательная работа, – заметил охранник, изучая документы одновременно и глазами, и большим пальцем левой руки. – Уж точно лучше, чем торчать тут целый день, да еще на сквозняке.
 – Да, обычно моя работа несколько интереснее, чем такое занятие, – согласился Джейк.
 – Все в порядке, мистер Кардиган. Вы можете идти дальше.
 – Премного благодарен.
 Спрятав документы, Джейк двинулся указанным коридором.
 Одна из стен обширного кабинета декана была полностью прозрачной, выходила она на свинцово-серый, неспокойный океан. У самого горизонта медленно тянулась цепочка автоматических сухогрузов. За деканским столом с верхом из лакричного цвета пластигласа восседал отливающий медью робот в строгом деловом костюме того же цвета, что и нависшие над океаном дождевые облака.
 – Мы ждали, что приедет миссис Кардиган, – сказал робот.
 – А я ждал, что меня примет декан.
 Джейк не стал входить, а стоял на пороге.
 – К сожалению, декан сейчас крайне занят и находится в другом месте. Я – заместитель декана Прибрежной, – объяснил франтоватый робот. – Меня зовут Тикнор (М14)/ЮКОН-30 ФАБ.
 Джейк медленно пересек кабинет и сел в металлическое кресло напротив Тикнора.
 – Моя бывшая жена не сумела отпроситься с работы, чтобы прилететь сюда из Фриско, – объяснил он. – А что, у Дэна какие-то неприятности?
 – И крайне серьезные.
 – Вы можете рассказать мне поподробнее?
 – Ваш сын, – ответил робот, – в настоящее время изолирован. Его содержат в секции предварительного заключения корпуса номер два по подозрению в употреблении крайне опасного электронного наркотика, известного под названием «тэк». Дальнейшее следствие будет передано в руки...
 – Подождите.
 Нахмурившись, Джейк встал.
 – Ведь Дэн не пользуется ни тэком, ни каким-либо иным...
 – Согласно нашим данным, мистер Кардиган, у него может быть наследственная предрасположенность к...
 – Бросьте, пристрастие к тэку не наследуется.
 Все больше и больше разъяряясь, Джейк наклонился, упершись локтями в стол.
 – Да, я раньше баловался тэком и никогда этого не отрицал. Но ведь прошло уйма Времени, и вообще – при чем здесь мой сын?
 – Вы не только употребляли сами, но и распространяли тэк, за что вас и посадили в тюрьму. Это обстоятельство неизбежно должно было оказать на ребенка вредное влияние...
 – Да какого хрена вы, ребята, не имеете необходимой информации? С меня же сняли все эти обвинения уже несколько недель назад. – Правая рука Джейка сжалась в кулак. – Да я битый час обсуждал всю эту мутотень с вашим охранником.
 – Возможно, я допустил ошибку.
 Заместитель декана потянулся направо и тронул пульт управления, вмонтированный в стол.
 – Будьте добры, взгляните на экран, он сзади.
 Висевшая на стене картина превратилась в большой телевизионный экран. Худощавый мужчина лет сорока сидел скрестив ноги на лугу среди высокой желтой травы и проповедовал нескольким сотням людей, толпой сгрудившихся вокруг него. Длинные, совершенно седые волосы мужчины стягивал сзади обрывок ярко-алой ленточки. Ярко-алым был и его костюм из какой-то шелковистой ткани. В глубине виднелся стоящий на залитой солнцем вершине холма сверкающий серебристый автобус. По борту автобуса шла выложенная разноцветными газосветными трубками надпись:  «КОЧУЮЩИЙ КОЛЛЕДЖ»: 
 – ...Они утверждают, что тэк вреден для вас, – говорил оратор рассевшейся в траве толпе. – Они придумывают сказки, будто к нему развивается привыкание, заявляют, что тэк вызывает эпилептические припадки, что он губит людей. Ложь. Сплошная бесстыдная ложь от начала до конца, мои дорогие юные друзья и ученики. Тэк, если вы хотите знать правду, это самое важное открытие нашего двадцать второго века. Важное потому, что тэк освободил воображение, разбил оковы сознания и, что самое главное, дал несчастным, прежде безропотным ничтожествам вроде вас или меня возможность открыть истинную природу своей души, истинный смысл своей жизни. Уверяю вас, тэк не может причинить вреда, он может только освободить...
 Робот снова прикоснулся к пульту, и изображение залитого солнцем луга исчезло.
 – Думаю, принимая во внимание ваше прошлое, не надо объяснять, кто это был такой.
 – Конечно, это – профессор Джоэль Фридон, звезданутый, который разъезжает по стране и агитирует за легализацию тэка. – Джейк снова сел. – А какое это имеет отношение к Дэну?
 – Мы обнаружили видеокассету, которую вы только что просмотрели, – объяснил заместитель декана Тикнор, – в комнате вашего сына. Она была спрятана в шкафу.
 – Обнаружили, говорите?
 Джейк снова поднялся, обошел стол и навис над роботом.
 – А Дэн, он давал разрешение на обыск?
 – Конечно же нет. Время от времени мы устраиваем выборочный осмотр вещей студентов на предмет обнаружения подрывной литературы, порнографии и запрещенных веществ; такие мероприятия утратили бы всякий смысл, начни мы предупреждать заранее о своих намерениях...
 – В соответствии с действующим законодательством Южной Калифорнии вы, Тикнор, нарушили гражданские права моего сына.
 Джейк изо всех сил старался не дать бушующей в нем ярости прорваться наружу.
 – А к тому же, будь даже ваш обыск законным, что вы им доказали? Только то, что у Дэна Сомнительный вкус по части видеопродукции. Из того, что у парня есть кассета с записью лекции придурка вроде профессора Фридона, совсем не следует, что он – тэкоман. Насколько я понимаю, копаясь в Дэновом барахле, вы не нашли ни брейнбокса, ни тэк-чипов.
 – По правде говоря, нет. Но здесь очень важно, что у него была видеокассета, которая совершенно открыто...
 – Думаю, мне лучше поговорить с деканом. И поскорее. – По лицу Джейка опять скользнула неопределенная улыбка. – Раз уж Кейт считает – одному Богу известно почему, – что Дэну лучше ходить в эту школу, пусть он здесь пока остается. Поэтому я хочу, чтобы ваш декан – не робот, не андроид, а живой человек с настоящей кровью в жилах – снял с моего сына все обвинения и восстановил его в школе.
 Джейк сделал паузу, перевел дыхание и продолжил:
 – А иначе, ребята, я подам на вас в суд.
 – Ну зачем же так?
 Робот поднял руку и сделал успокаивающий жест. Затем закрыл глаза.
 – Разрешите мне кое-что проверить, мистер Кардиган.
 Из его медного черепа раздалось негромкое гудение. Через каждые несколько секунд робот кивал головой, а через две минуты открыл глаза.
 – Декан Бушмилл никак не может оставить первенство по гольфу, которое разыгрывается сейчас в его дачном поселке. Однако он вполне согласен, что по отношению к вашему сыну была допущена несправедливость. Дэниел Кардиган будет незамедлительно освобожден, и с него будут сняты все обвинения. Кстати, декан Бушмилл до настоящего момента даже не подозревал, что вы являетесь очень высоко ценимым сотрудником детективного агентства «Космос». Ведь это – очень престижная организация, обладающая серьезным, влиянием у нас, в Большом Лос-Анджелесе.
 – Из чего следует, что даже деканы могут узнавать иногда кое-что совершенно для них новое.
 Робот встал.
 – Я думаю, вы хотели бы встретиться со своим сыном.
 Прежде чем ответить, Джейк несколько секунд помедлил.
 – Да, конечно, – согласился он в конце концов. – Хотел бы.




 Глава 2


 По изогнутой прозрачной стене комнаты для посетителей совершенно бесшумно барабанили капли дождя – звукоизоляция работала здесь отлично. По полу у полукруглого проема бесцельно елозил маленький цилиндрический полотер, натирая паркет, имитирующий деревянные дощечки. Серебристый механизм был не совсем в порядке, он все время стукался о стену, немного отодвигался, натирал небольшую круглую площадку и снова врезался в стену.
 Джейк встал и подошел к прозрачной стене. Одинокая чайка резко спикировала, коснулась пенящейся волны и снова взмыла, унося что-то в клюве.
 Полотер опять врезался в стену.
 Сунув руки в карманы брюк, Джейк начал ходить по комнате. Предстоящая встреча с сыном вызывала у него тревожное чувство.
 Полотер снова стукнулся о стену, но на этот раз к тому же опрокинулся вверх щетками.
 Джейк подошел к механизму и, присев на корточки, придал ему надлежащее положение.
 – Что-то с тобой не так, – сказал он.
 – Вечно ты лезешь не в свое дело, да?
 Джейк выпрямился и повернулся к стоящему на пороге сыну.
 – Как дела, Дэн?
 С точно такими же, песочного цвета волосами, как у Джейка, Дэн был худощавее, но зато успел уже перерасти отца на добрый дюйм.
 – Как у меня могут быть, черт подери, дела, когда ты тэкоман и они решили, что я – тоже.
 – Дэн, я завязал с того самого времени, как...
 – Хорошо, хорошо, оставим это. У меня все прекрасно. Полный отпад. Ты это хотел услышать?
 – Нет, сперва я хотел бы услышать, что тут происходит. У тебя действительно была в шкафу кассета этого засранца Фридона?
 – Все в сыщиков играешь?
 – Так как?
 – Профессор Фридон высокоинтеллектуальный и, главное, честный человек. Хотя я не вполне разделяю его взгляды на тэк, многое из того, что он говорит про наше общество, кажется мне справедливым.
 – Я просто хотел быть уверенным, что тебе не подложили эту хреновину.
 – Да, да, конечно. Все только и мечтают, как бы половчее обидеть бедных Кардиганов. Сперва папаше пришили дело и засунули его в Холодильник, а теперь пытаются выпереть единственного сына из этой дерьмовой дыры.
 – Тебе не нравится академия?
 – Я в восторге от этого учебного заведения, здесь просто великолепно, о лучшем и мечтать невозможно. Ты об этом пришел побеседовать?
 Джейк положил руку на плечо своего пятнадцатилетнего сына.
 – Я пришел потому, что тебя засунули в камеру.
 Дэн резким движением отстранил отцовскую руку.
 – Сумей мамаша сама приехать по вызову, ты вообще не заявился бы сюда. Так что не вешай мне лапшу на уши.
 – Возможно, я и вправду не приехал бы, Дэн. В те несколько раз после возвращения из Мексики, когда я встречался с тобой, ты вел себя не особенно...
 – А чего бы ты хотел? Приперся в Мексику и все испоганил.
 – Я нашел тех людей, которых мне поручили найти, – профессора Киттриджа и его дочь Бет. Я помог уничтожить один из самых крупных тэк-картелей.
 – Ну что ж, ты получил хорошенькое вознаграждение, правда ведь? Говорят, ты теперь путаешься с Бет Киттридж.
 Джейк помолчал, глядя сыну прямо в лицо.
 – Да, я с ней иногда встречаюсь.
 Дэн отвел глаза.
 – Так о чем еще ты собирался со мной поговорить? Хочешь посмотреть распечатку моих последних оценок?
 – Дэн, я же не сам напросился, чтобы меня засунули в Холодильник. Я знаю, что исчез тогда, когда ты очень во мне нуждался, но...
 – Господи; да хоть ты не неси всю эту муру, которую так любит наш школьный робоврач. Утрата отца в критической точке цикла развития и прочая белиберда.
 Дэн отвернулся и пнул ногой неустойчивый полотер.
 – А если говорить о том, что произошло в Мексике, – сначала я не имел ни малейшего представления, что твоя мать хоть как-то с этим связана. Точно так же я не знал, что Беннет Сэндз каким-то боком причастен к торговле тэком.
 Дэн снова повернулся к отцу.
 – Про Беннета Сэндза я сам могу кое-что тебе сказать. Скорее всего он и вправду не самый честный человек в мире, но зато он был гораздо лучшим отцом, чем ты.
 Резко выдохнув, Джейк покачал головой.
 – Брось, Дэн. Не надо стараться уязвить меня только потому, что...
 – Никто не старается тебя уязвить. Я просто хочу, чтобы ты понял одну простую вещь: из-за тебя Беннет Сэндз чуть не отправился на тот свет. Затем ты...
 – Послушай меня, Дэн, Сэндз работал на пару с типом по имени Сонни Хокори. Хокори был одним из самых крупных тэк-лордов.
 – Да, а кроме того, Беннет Сэндз заботился о маме и обо мне. Теперь ей приходится работать в каком-то придурочном видеорекламном агентстве, да еще во Фриско. И всем этим мы обязаны тебе.
 – Пожалуй, сейчас не самое подходящее время обсуждать то, что произошло в Мексике, – сказал Джейк. – Я переговорил с заместителем декана. Они сняли с тебя все обвинения и восстановили тебя в...
 – Я знаю. Все это рассказал мне робот по дороге сюда.
 – Если тебе будет что-нибудь нужно, звони мне. – Джейк направился к двери. – Очень жаль, что мы всегда...
 – Ни хрена мне от тебя не надо. Ты и так уже успел испоганить мне всю жизнь – дальше некуда. Просто не лезь ко мне, не суйся никуда, это – самое лучшее, что ты можешь для меня сделать. Могу я просить тебя о такой малости?
 Несколько секунд Джейк смотрел на Дэна, а затем медленно кивнул.
 – Можешь.
 – Да и вообще, зачем ты вернулся? Господи, ну почему, почему ты не мог спокойно пролежать в Холодильнике все свои пятнадцать лет?
 Джейк вышел.
 Через несколько минут он снова был на стоянке.
 Сейчас дождь казался даже более холодным и пронизывающим, чем час назад.




 Глава 3


 Новый торговый суперцентр сектора Малибу занимал площадь почти в пять акров. Весь из хрустально-прозрачного пластигласа и серебристого металла, он возвышался на десять уровней вверх и на столько же уходил вниз, под землю. Построили его по обе стороны широкого платного шоссе, которое шло со стороны океана.
 В пять минут второго Джейк торопливо шел, почти бежал по пешеходной дорожке третьего надземного уровня. Он договорился с Бет Киттридж пообедать в мексиканском ресторане на Этник-роу и опаздывал уже почти на десять минут.
 Слева тянулась Пирожная линия; пробираясь среди многочисленных сейчас покупателей, он на секунду почувствовал аромат свежих пирогов и кексов. Источник аромата находился прямо над головой – целая батарея имитаторов запаха.
 Затем пришлось обогнуть расположившийся на краю дорожки струнный квартет. Трое людей в компании с хорошенькой молодой белокурой виолончелисткой-андроидом играли изящную музыку барокко, которую почти заглушал шум третьего уровня. Затем дорогу Джейку преградила целая процессия немолодых матрон с роботизированными тележками для покупок. Огибая их, Джейк чуть не столкнулся с бродячим певцом-роботом, исполнявшим какую-то народную балладу конца двадцатого века. Эмалевую поверхность барда испещряли радужные полосы, из вдрызг расстроенной электролютни время от времени пробивались тоненькие струйки коричневого дыма. Из лавки, специализировавшейся на торговле тканями лунного производства, вывалились трое здоровенных, поблескивавших сероватым металлом робоохранников. Они волокли за собой ветерана бразильских войн, исхудалого молодого человека в ветхой от времени форме, с большим самодельным плакатом  «БЕЗ ГРОША И ГОЛОДНЫЙ!»  в руке.
 – На этом уровне попрошайничество запрещено, – громким, раскатистым голосом произнес один из роботов.
 – Господи, да я же за вас и сражался там, в Бразилии. – В голосе бывшего солдата звучало отчаяние. – Я же обеспечил жизнь и свободу вам и вашим семьям. А теперь я всего-то и хочу, что...
 – Возьми.
 Джейк протянул ему пятидолларовую бумажку.
 – Пятера? А какого хрена на нее купишь?
 – Проходите, – посоветовал Джейку другой робот. – Запрещено и попрошайничать, и подавать попрошайкам.
 – Надо же, пятера! – повторил молодой человек, засовывая скомканную бумажку в карман рваной куртки. – А ты хоть приценивался, почем продается еда на этой помойке?
 Пожав плечами, Джейк заспешил дальше.
 Теперь слева от него оказался магазин для беременных, а справа – голографический кукольный театр.
 Перед раззолоченным входом в театр собралась кучка из десяти или больше – судить было трудно, они ни секунды не стояли на месте – детей. Руководила этой шайкой серебристая женщина-андроид в красной с белым униформе, гид из экскурсионного бюро суперцентра.
 – Хорошо, – говорила она. – А кто из вас знает, что такое голограмма?
 – Кто из вас знает, где тут проклятый туалет? – спросил маленький китайчонок.
 Ухмыльнувшись, Джейк начал огибать кучку детей. И в этот момент он услышал где-то впереди хриплое бормотание:
 – Чертов ублюдок... убей сукина сына... Джейк Кардиган... грязный ублюдок... убей...
 Качаясь как пьяный, расталкивая прохожих, навстречу Кардигану шел крупный, хорошо одетый мужчина примерно одного с Джейком возраста. Широко раскрыв остекленевшие глаза, он двигался как-то скованно, словно ноги его плохо гнулись.
 Заметив странного прохожего, экскурсовод начала сгонять своих подопечных на другую сторону дорожки.
 – А ну-ка, ребята, встанем кучкой там, перед магазином.
 – ...грязный ублюдок... Джейк Кардиган... угробь его...
 Джейк всмотрелся в бормочущего мужчину. Он видел его впервые. Человек неожиданно взмахнул рукой и ударил маленькую темноволосую девочку из стайки ребятишек.
 Она зашлась криком, каким-то образом умудряясь заодно и всхлипывать.
 Джейка закрутило в водовороте перепуганных детей. Опасаясь вынимать оружие в толпе, он настороженно следил за приближением незнакомца.
 – ...проклятый сукин сын... убей его...
 Без всякого предупреждения этот хорошо одетый, холеный человек сунул руку под пальто и выхватил электронож. Он включил его, и черное десятидюймовое лезвие начало противно гудеть.
 Джейк не двинулся с места.
 – Убери-ка ты лучше эту штуку, – сказал он негромко.
 Явно не желая прислушиваться к добрым советам, незнакомец сделал резкий выпад, пытаясь достать Джейка своим острым как бритва гудящим клинком.
 Джейк уклонился от удара, поднырнул под руку противника и сильно ударил его локтем в солнечное сплетение.
 И сразу же они оба покатились, сцепившись, поперек дорожки и прямо через дверь в помещение театра.
 Зрителей там было не много, всего трое, и все они сидели рядом с проекционной сценой. Тощий мальчишка лет шестнадцати перепрыгнул через сиденье и побежал к боковому выходу; вслед за ним и остальные, муж и жена лет по тридцать с небольшим, бросились по проходу к той же двери.
 В центре разыгрывающихся на овальной сцене событий была очаровательная белокурая дева в развевавшемся белом одеянии, точнее – объемное, высотой в два фута изображение девы. Красавицу уже успели привязать к столбу, и теперь к ней подбирался изумрудно-зеленый дракон. Из ноздрей злобного чудовища валил дым, а изо рта с треском вылетали языки ярко-оранжевого пламени. Верхом на черном как ночь жеребце к ним поспешал размахивающий золотым мечом рыцарь в золотых же – естественно – латах.
 Это все Джейк видел краем глаза, продолжая наносить удары нападавшему и стараясь увернуться от гудящего ножа.
 – Поганый ублюдок... чтобы ты сдох...
 Человек вырвался из рук Джейка и бросился прочь, но споткнулся обо что-то и рухнул на сцену. Пролетев сквозь изображение огнедышащего дракона, он застыл, припав на одно колено.
 – А ну-ка брось ножик, слышишь?
 – ...сукин сын!
 С этими словами атакующий снова прыгнул на Джейка.
 Резко развернувшись и пригнувшись, Джейк уклонился от удара. Не дав противнику времени опомниться и восстановить равновесие, он бросился вперед и несколько раз сильно ударил его по шее ребром ладони.
 Из горла мужчины вырвались какие-то булькающие звуки. Он рухнул на сиденье первого ряда, судорожно изогнулся и упал на пол.
 Джейк ударил ногой по правой руке противника; жужжащее лезвие, вращаясь, улетело в темноту зала.
 Схватив незнакомца за лацканы дорогого пальто, Джейк рывком поставил его на ноги.
 – А теперь объясни мне, пожалуйста, какого хрена все это значит.
 Неожиданно глаза у человека закатились. Он начал стонать и судорожно дергаться. На его губах запузырилась желтая пена; дернувшись еще пару раз, он затих.
 Джейк отпустил его и сделал шаг назад.
 Незнакомец рухнул на колени, покачался несколько секунд из стороны в сторону, затем опрокинулся на спину и умер.
 На сцене золотой рыцарь золотым мечом пронзил сердце зеленого дракона.


* * *

 Документы скончавшегося человека нашлись во внутреннем кармане его пиджака. Эдвин Л.Пленд оказался администратором какой-то гидропонной компании, жил он в секторе Окснард Большого Лос-Анджелеса.
 Все еще тяжело дыша, Джейк опустился на одно из сидений первого ряда и начал рассеянно похлопывать себя по колену документами безвременно усопшего администратора.
 – Эдвин Пленд. Никогда не слыхал, – сказал он вслух.
 – Встаньте, пожалуйста, – скомандовал сзади повелительный голос. – Бросьте то, что у вас в руках, и поднимите руки вверх.
 Поднявшись, Джейк бросил пачку документов на грудь трупа.
 Два массивных робоохранника с грохотом двинулись по центральному проходу, нацелив на Джейка указательные пальцы. Именно в эти пальцы чаще всего бывали вмонтированы лазерные пистолеты; похоже, Джейка сочли достаточно серьезным и опасным преступником.
 – Я – Джейк Кардиган, – объяснил Джейк, поднимая руки. – Штатный оперативный работник детективного агент...
 – Отойдите, пожалуйста, от своей жертвы.
 – Вы все не так поняли. Это я должен был стать жертвой. Этот парень...
 – У вас есть выбор: либо молчать до прибытия служителей закона, – начал цитировать инструкцию один из охранников, одновременно обыскивая Джейка, – либо чистосердечно признаться в содеянном вами любому из нас.
 – Так это на меня было совершено нападение, поэтому признание – не совсем то... Эй, что вы делаете? У меня есть разрешение.
 Обнаружив парализующий пистолет, робот начал извлекать его из висевшей под мышкой кобуры.
 – Этот вопрос будет улажен после прибытия полиции, сэр.
 Второй охранник встал на колени рядом с трупом.
 – Жертва скончалась, – объявил он.
 Джейк кивком головы показал на свое оружие.
 – Я уже предъявлял разрешение вашему привратнику на первом уровне. Вы просто свяжитесь с ним и...
 – Джейк, с тобой все в порядке?
 В глубине зала стояла Бет.
 – Ага. Похоже, я отбил-таки совершенное на меня ни с того ни с сего нападение, или как там еще это назвать.
 – Мисс, – предупредил робот, конфисковавший оружие Джейка. – Если вы сделаете хотя бы один шаг, мне придется стрелять.
 – А с какой стати?
 – Потому что вы вооружены.
 Бет недоуменно нахмурилась, глядя на зажатый в своей руке парализатор.
 – Действительно, – согласилась она. – Понимаешь, Джейк, я ждала тебя у ресторана, а потом мне стало как-то неспокойно, и я решила поискать тебя. А когда услышала здесь шум и грохот, выхватила эту штуку.
 – Пожалуйста, мисс. Сдайте свое оружие.
 Опустив пистолет, Бет – стройная, темноволосая молодая девушка – подошла к сцене.
 – Ты и вправду не пострадал, Джейк?
 – Нет, если не считать нескольких шишек и синяков.
 Проходя мимо робота, Бет вручила ему свое оружие рукояткой вперед. Приблизившись к Джейку, она обняла его.
 – Я очень рада, что ты жив.
 В голосе ее звучало облегчение.
 – Я и сам этому рад.
 Улыбнувшись, Джейк поцеловал ее.
 – Отойдите, пожалуйста, от задержанного, – предостерег робот.
 – А почему он задержанный? – поинтересовалась Бет.
 – Они считают, что я убил этого парня, который хотел меня прикончить.
 – А отчего он умер?
 Джейк пожал плечами.
 – Не имею ни малейшего понятия. Он просто взял и умер. Может, какой-нибудь припадок.
 Отпустив Джейка, Бет подошла к трупу.
 – Никогда его не видела. Кто это, Джейк?
 – Не знаю.
 – А может, это кто-нибудь из тех, кого ты арестовывал, когда работал полицейским? Жулик, имевший на тебя зуб?
 Джейк ухмыльнулся.
 – Да уж, зуб у него на меня был – это точно.
 – Ребята, мне надо поговорить с вами.
 Через темный зал к ним пробирался только что вошедший в театр высокий костлявый человек.
 – Я агент Федерального бюро безопасности Мак-Квори.
 – Ты уж прости, Хоби, что я бежала слишком быстро для тебя, – сказала Бет.
 – Да я догнал бы тебя, не попади мне под ноги сперва этот робот со своей цыганской скрипочкой, а потом целая куча продуктовых тележек.
 Он продемонстрировал первому роботу свое удостоверение.
 – Я – один из федеральных агентов, которым поручено охранять мисс Киттридж. Я ручаюсь за нее и, – с некоторой неохотой, – за этого Кардигана.
 Проверив документы Мак-Квори, робот вернул Бет и Джейку их пистолеты.
 – Прошу простить наше нечаянное вмешательство в федеральную операцию.
 – Да это, собственно, и не федеральная операция, – сказал агент ФББ, взглянув на труп. – Он что, хотел убить тебя, Джейк?
 – Во всяком случае, он так заявлял.
 – А почему?
 – Представления не имею.
 – Ты его знал?
 – Даже не видел никогда.
 – Работаешь сейчас над каким-нибудь новым делом?
 – Нет, отдыхаю после старого.
 – А не может это быть связано с твоей операцией в Мексике, несколько недель назад?
 – Картелю Хокори, насколько я знаю, полные кранты. И самому Хокори тоже.
 – Интересно получается. Бет, а ты не знала этого типа?
 – Нет. Да к тому же он интересовался совсем не мной, а Джейком.
 Второй робот, так и стоявший все это время на коленях возле трупа, поднялся.
 – Согласно моему предварительному диагнозу, этого человека отравили.
 – Вы уверены?
 Джейк недоуменно нахмурился.
 – На это указывают все признаки, сэр. Следовательно, его смерть ни в коей степени не связана с нанесенными ему вами побоями.
 – А я вообще такой – как станет кто махать на меня ножиком, сразу начинаю наносить ему побои.
 Бет взяла Джейка за руку.
 – Все это выглядит бессмысленным. Если только не связано со случившимся в Мексике.
 – Но ведь все, кто остался в живых, – напомнил он ей, – известны.
 Как раз в этот момент через боковую дверь в театр вошел крупным чернокожий мужчина в штатском.
 – Ну только подумайте, ведь это Джейк Кардиган, – сказал он, присоединившись к собравшейся у трупа компании. – Что, опять поссорился с одним из своих дружков по торговле тэком, так, что ли?
 Это был капитан Хембрик из южнокалифорнийской полиции плата. Когда-то Джейк служил под его началом.
 – Ты знаешь не хуже любого другого придурка, – ответил Джейк, – что с меня сняли все эти обвинения.
 – Слышал об этом, Джейк, слышал. Но только вот что странно – не могу я никак избавиться от убеждения, что ты все-таки связан с тэк-лордами. Рано или поздно – ты поверь уж мне, я в этом убежден, – так вот, рано или поздно я получу на тебя настоящий материал.
 Хембрик нагнулся над трупом.
 – А может – и прямо сегодня.




 Глава 4


 Джейк и Бет сидели в последнем, самом затененном ряду маленького театра. Бет осторожно массировала Джейку затылок; слегка сощурясь, он глядел прямо перед собой.
 В десятке сидений от них небрежно развалился Мак-Квори, не утративший, правда, своей настороженности.
 Рядом со сценой капитан Хембрик руководил своей командой; среди пятерых ее членов были двое сотрудников отдела судебной медицины, а также белый эмалированный медиробот из ведомства коронера Южной Калифорнии.
 – Ты правда его не знал? – шепотом спросила Бет.
 – Нет.
 – Не нравится мне это. Я надеялась, что мы уже покончили со всей этой тэк-историей.
 – Пока еще нельзя сказать, что подвигнуло Пленда на попытку угробить меня. Может, он просто псих-одиночка.
 – Который вот так случайно увидел тебя сегодня?
 – Ну ладно, кто-то действительно должен был организовать это небольшое покушение, – согласился Джейк. – Но только из этого отнюдь не следует, что здесь замешан кто-нибудь из тэк-дельцов. Есть несколько...
 – Кардиган!
 Стоявший рядом со сценой капитан махал ему левой рукой, явно предлагая подойти. В правой руке полицейского болтался пластиковый мешочек с каким-то предметом.
 Джейк подошел к своему бывшему начальнику.
 – Да?
 – Ты знаешь, что это такое?
 Хембрик раскрыл пластиковый мешочек.
 В нем лежал серебристый диск примерно в полдюйма толщиной и диаметром в два дюйма. На одной его стороне виднелись пятна крови.
 – Пожалуй, что-то вроде контрольной коробки, хотя я никогда не видел такой маленькой.
 – Это – разновидность устройства для контроля за поведением, которое используют в тюрьмах не слишком цивилизованных стран.
 Хембрик поболтал мешочком в воздухе.
 – Прикрепи такую штуку к человеку – и тот сразу делается тихим и послушным. Только этот вот вариант, который у меня в мешке, значительно хитрее.
 – Хочешь сказать, эта штука управляла Плендом, заставив его броситься на меня?
 – Вот именно. И конечно же, ты об этом ничего не знаешь.
 – Я никогда не слыхал о таких хреновинах.
 – Кроме того, если верить ребятам коронера, эта штука может впрыскивать смертельную дозу быстродействующего яда.
 – И она его убила?
 – Без всяких сомнений. Самим устройством можно управлять на расстоянии. Так что получить какую-нибудь информацию от Пленда у нас просто не было шансов.
 – Вы его проверили?
 – Занимался своим бизнесом, ни в чем противозаконном не замечен. Правда, имел пару раз неприятности с южнокалифорнийским налоговым управлением, но кроме этого – ничего, – сказал полицейский. – Насколько можно понять, вышел из своей конторы в секторе Окснард чуть раньше полудня. Должен был встретиться с клиентом в секторе Вествуд, но на свидание так и не явился. Его аэрокар нашли около суперцентра, на стоянке тринадцать-джей.
 Бет тоже подошла к собравшимся.
 – Разрешите?
 Она взяла у Хембрика мешочек, поднесла его к глазам и внимательно осмотрела диск. Затем, нахмурившись и кивнув, вернула мешочек полицейскому.
 – Спасибо, капитан.
 – Видели когда-нибудь такой?
 – Не совсем такой.
 – А сам ты видел такие штуки? – поинтересовался Джейк.
 – По правде говоря, да. Это – третий, который попадается нам за последние несколько недель, – ответил Хембрик. – Несчастных ублюдков, которые ходят с ними, мы называем зомби.
 – Выяснили, кто за этим стоит?
 – Пока нет. Но два других предмета внимания наших зомби были тэк-дельцами, и, в отличие от тебя, оба они отправились на тот свет.
 – А остальные зомби-убийцы, они что, тоже умерли?
 Капитан кивнул.
 – Да, сразу, как только выполнили задание. А ведь странно, правда, что эти двое убитых были известными тэк-дельцами? Но ты говоришь, что теперь полностью отошел от дела, так что...
 – Я никогда в него не входил. – В голосе Джейка слышалась ярость. – Ты же знаешь, что с меня сняли всякие подозрения...
 – Капитан, мы можем теперь уйти? – очень вежливо спросила Бет.
 – Если только Кардиган не захочет остаться и объяснить мне толком, что же все-таки здесь происходит.
 Джейк медленно, глубоко вздохнул.
 – Пожалуй, мы пойдем.


* * *

 Бет настояла на том, чтобы управлять его аэрокаром. Чтобы избавить себя от скучной необходимости вторично объяснять, что схватка с зомби не принесла ему никаких серьезных повреждений, Джейк пересел в пассажирское кресло.
 Они летели в вечернем небе, приближаясь к побережью сектора Лагуна, где находилась квартира Бет. Дождь ослаб, но с океана полз густой серый туман. Небоскребы уже заволокло, расположенные внизу огромные экраны видеорекламы представлялись сейчас просто мигающими цветными пятнами.
 – Из того, что говорил капитан, можно сделать вывод, что эта история – попытка убить тебя – каким-то образом связана с тэк-лордами.
 – А у меня создалось впечатление, что ты узнала кругляшку, с помощью которой управляли Плендом.
 – Просто эта штука напомнила мне кое-что, вот и все.
 – Напомнила тебе что?
 Она пожала плечами.
 – Да ничего такого.
 Джейк посмотрел в заднее окно.
 – Мак-Квори так и висит на хвосте.
 – Для федерального агента вполне приличный мужик. Во всяком случае – гораздо лучше Вейнера из ночной смены. Я понимаю, конечно, что они хотят только хорошего, но иногда эта слежка начинает меня доставать.
 – Потенциально твой отец все еще в состоянии уничтожить весь тэк-бизнес. Поэтому трудно удивляться тому, что правительство так беспокоится о безопасности его дочки.
 – Мой отец! – В голосе Бет слышались нотки горечи. – После Мексики я с ним почти не общаюсь. И никогда не стану больше работать вместе с ним, уж это совершенно точно.
 – Хоть бы и так, все равно из тебя вышла бы великолепная заложница для тэк-лордов.
 Бет вздохнула.
 – Отец все еще не оправился от того, что ему пришлось пережить. По возвращении в Штаты он так и не покидал правительственного центра в Северной Калифорнии. Возможно, потребуются месяцы, Джейк, чтобы он смог снова взяться за работу и завершить создание своей антитэк-системы. А мне совсем не улыбается, чтобы все эти федеральные агенты околачивались вокруг меня целый год, а то и дольше.
 Джейк улыбнулся.
 – Да, это несколько мешает моему ухаживанию.
 – Так вот как называется то, что происходит между нами? – Бет рассмеялась. – Это очень старомодно и необычно.
 – Ясное дело, я ухаживаю за тобой. А что, я раньше не говорил этого?
 – Нет, но я и сама начала догадываться.
 – Возможно, причина сегодняшнего нападения в том, что ребята, связанные с тэком, сообразили – им будет куда легче добраться до тебя, если я перестану путаться под ногами.
 – Я знаю, что отец сумел убедить всю эту кучу полицейских и федеральных агентов, что. Сонни Хокори нас похитил. – В голосе Бет опять послышалась горечь. – Но я-то сама была там и не могу отделаться от впечатления, что он заключил какую-то сделку и собирался продать результаты своих исследований этому самому Хокори.
 – Бет, я усердно копался в этой истории, но пока что...
 – Короче говоря, я почти уверена, что тэк-картели могут просто подкупить отца, чтобы он притормозил свои исследования или вообще прекратил их. А тогда им будет совершенно незачем убивать его или похищать меня.
 – Но у этого заведения, в котором он сейчас отдыхает, абсолютно сумасшедшая охрана, – возразил Джейк. – Будет не так-то просто подлезть к нему со взяткой в таком месте.
 – Просто удивляюсь, как ты меня еще терпишь. – Бет погладила его по руке. – Ведь я рассказываю тебе обо всех своих проблемах в сотый уже, наверное, раз.
 – Сто шестнадцатый, но ты не стесняйся, разве я считаю?
 Бет улыбнулась.
 – Ты не зайдешь ко мне на минутку?
 – Нет, сейчас нет, – ответил Джейк. – Сперва надо кое-что выяснить.




 Глава 5


 Компьютерный терминал довольно хохотнул:
 – Да я же просто треплюсь.
 Джейк побарабанил пальцами по правому подлокотнику кресла.
 – Как только просмеешься, можешь продолжать, Роско.
 Роско-227Н/ФС демонстрировал на своем трехфутовом экране огромную кипу папок и отдельных бумаг.
 – Когда ты попросил список людей, у которых может быть на тебя зуб, мне пришлось перелопатить эту маленькую стопочку, – сказал он. – Впрочем, можно было просто переписать подряд любой видеофонный справочник Б.ЛА. Вообще, Джейк, создается впечатление, что за время работы южнокалифорнийским копом ты сумел-таки нажить себе врагов.
 – О'кей, ты только скажи мне, что там есть по картелю Хокори.
 На экране появилась черная урна.
 – Ты имеешь возможность лицезреть все, что осталось от Сонни Хокори.
 – А его организация, она точно вышла из дела?
 На экране, один за другим, стали появляться цветные снимки каких-то физиономий.
 – Все, что от нее осталось, поделили эти пятеро. Согласно информации «Космоса», картеля Хокори более не существует.
 Джейк расположился за своим собственным письменным столом, на одном из верхних этажей первого корпуса здания детективного агентства «Космос», в секторе Лагуна Большого Лос-Анджелеса. Он слегка наклонился вперед.
 – И ни один из этих парнишек не давал расписку собственной кровью посчитаться со мной за участие в разгроме шараги Сонни?
 – Дай-ка проверю еще раз.
 Терминал, установленный по правую сторону письменного стола, начал напевать без слов мотивчик из какого-то мюзикла середины позапрошлого века; одновременно на его экране появилось изображение горного озера.
 – А это тебе, босс, чтобы малость отдохнуть и расслабиться, пока я тут копаюсь.
 – Роско, ну зачем, скажи на милость, тебя сконструировали таким...
 – Ладно, не булькай, вот тебе информация. Нет ни одного факта, указывающего, что кто-либо из прежних сотрудников Хокори планирует замочить тебя из мести.
 – А как друзья и родственнички?
 На экране появилась голая блондинка, лежащая, высоко подняв зад, на парящем в воздухе аэроматрасе. Она улыбалась через плечо неизвестному счастливцу, снимавшему ее видеокамерой.
 – Дальнейшие кадры показывают трех остальных известных любовниц Хокори – из самых последних, – объяснил Роско. – Смотри, какая у второй родинка, интересно, правда? Все они быстро перестроили свою жизнь, не проронив, считай, ни слезинки, тем более – не давая клятв отомстить тебе, Международному агентству по контролю за наркотиками или кому-либо иному, принимавшему участие в этой недавней мексиканской заварушке.
 – Родственники?
 – На поверхности – никого. У Сонни была сестра, сейчас покажу.
 На экране появилась хорошенькая, стройная японка. Одетая в темный пуловер и облегающие брюки, она сидела, слегка улыбаясь, в широком плетеном кресле ярко-красного цвета.
 – Перед вами – Фрэнсис Хокори, известная также как Тора. По-японски это значит «тигрица», – пояснил Роско. – Симпатичная бабенка, только вот послужной список у нее был почище даже, чем у братца.
 – Она что, умерла?
 – Тому уже месяцев пять. Погибла в окрестностях Токио, крушение поезда на магнитной подушке. Сей секунд найду снимок ее урны и...
 – Обойдемся, – сказал Джейк. – А теперь проверь, что там насчет Беннета Сэндза.
 – К вашим услугам, – ответил терминал. – Тут сказано, Джейк, что он все еще прохлаждается в предвариловке. Упекли его в лазарет федеральной тюрьмы максимально строгого режима, расположенной в секторе Уолнат-Крик. Как только он малость оклемается, ему хотят приделать киборговую руку на место той, которую ты оттяпал этому несчастному ублюдку там, в Мек...
 – Ничего я ему не оттяпывал.
 – Знаешь, друг, никто бы на тебя не обиделся, даже оттяпай ты ему еще что-нибудь. Это же надо, чтобы такой хрен крутил шашни с твоей супружницей – да еще столько лет. И ведь он-то и помог засадить тебя в Холодильник. А после этого...
 – Ходит к нему кто-нибудь?
 – Понимаешь ли, в данное курортное заведение с тюремным уклоном не так-то просто попасть всяким там друзьям и доброжелателям, – объяснил терминал. – А ты что, все никак не можешь выкинуть из головы свою бывшую жену? Между нами, девочками, подозрительно как-то, что она устроилась не где-нибудь, а именно во Фриско. Если у тебя была двойка по географии Северной Калифорнии, могу напомнить, что от Сан-Франциско до Уолнат-Крик буквально два шага, на метро доехать можно.
 Джейк откинулся на спинку стула.
 – Дальше мне нужно все, что ты можешь раскопать о двух недавних убийствах здесь, в районе БЛА. Полиция называет их зомби-убийствами и...
 – Слышь, а тут что-то не так.
 – Что?
 – Я со скоростью молнии начал выискивать информацию, едва слово «зомби» сошло с твоих уст.
 – Ну и?..
 Экран сделался угольно-черным.
 – Невозможно воспользоваться ни одним из наших обычных источников полицейской информации. На все относящееся к зомби наложен запрет. Вот так-то, Джейк.
 – А можешь ты как-нибудь обойти этот запрет?
 – Только получив разрешение нашего юридического отдела. Послать запрос?
 – Не надо, я сперва попробую использовать другие источники.
 – Не хочешь, чтобы местные копы узнали про твое намерение сунуть нос куда не надо?
 – И это тоже.
 Дверь с легким шорохом отъехала вбок. На пороге появился жгучий брюнет с вьющимися волосами, лет на десять младше Кардигана. Встретившись глазами с Джейком, он широко улыбнулся.
 – Amigo. Вот я тебя и нашел. – Он уселся на стул для посетителей. – А главное – где! Кому в голову могло прийти искать тебя на работе?
 – Привет, Сид. Чего это ты такой веселенький?
 – Ничего не могу поделать. Это у меня наследственное, – ответил Сид Гомес, напарник Джейка. – А что касается того, зачем я тебя искал...
 – Новое дело?
 – Si, и за работу надо браться muy pronto [1] .
 Гомес снова вскочил на ноги.
 – Бежим. Мы едва-едва успеем на похороны.
 – Во времена давно минувшие, когда и ты и я были преданными своему делу копами в Южной Калифорнии, ты всегда казался мне прямо-таки необыкновенно веселым парнем.
 Произнося эту тираду, Гомес вел принадлежащий агентству аэрокар сквозь пропитанный отвратительной моросью сумрак.
 – А вот сегодня тебя иначе как мрачным не назовешь.
 – Так ведь на похороны едем. – Джейк удобно развалился на пассажирском сиденье. – На чьи, кстати?
 – Ты, главное, успокойся и не начинай стенать и рвать на себе волосы, когда я тебе скажу, – предостерег Гомес. – Сегодня мы провожаем в последний путь Курта Уинтергилда.
 Джейк выпрямился.
 – Сукин он сын.
 – Хорошо все-таки, что мы решили не поручать тебе произносить надгробную речь.
 – А я и не знал, что он умер.
 – По причинам, покрытым мраком неизвестности, Международное агентство по контролю за наркотиками не стало сообщать журналистам о смерти Уинтергилда, – сказал Гомес. – И это притом, что он руководил оперативной работой во всех долбаных Западных Соединенных Штатах.
 – Думаю, смерть наступила по не совсем естественным причинам.
 – Видимо, так оно и есть. Подробности сообщит наш клиент.
  –  Прямо на похоронах?
 – Да, если я верно понял Бэскома, когда он свалил на нас эту работенку. Он даже снизошел высказать не очень искреннее сожаление, что ты, возможно, возьмешься за это расследование без чрезмерного энтузиазма.
 – То, что я поцапался с этим засранцем Уинтергилдом в Мехико, совсем еще не значит, что я не смогу...
 – Si, я так и сказал шефу, что ты – настоящий профи, преданный делу. Ну ладно, ты звезданул этого парня, а он, в свою очередь, попытался вновь упрятать тебя в Холодильник, но ведь это совсем не будет мешать твоей работе.
 – А в чем состоит задание?
 – Судя по той минимальной информации, которую соблаговолил выдать Бэском, нам предстоит узнать, кто убил Уинтергилда.
 – Какого черта, этим же занимается МАКН!
 Гомес энергично потряс головой.
 – Наш клиент считает почему-то, что наркоребята будут вести это расследование muy [2]  медленно.
 Джейк молча кивнул.
 Впереди показался космопорт Большого Лос-Анджелеса; аэрокар пошел на снижение.
 – Ты так и не объяснил мне, – напомнил Гомес, набирая программу посадки, – чего это ты такой кислый.
 – По разным причинам. В том числе – из-за утренней поездки в школу к Дэну.
 – Ну как, утрясаете потихоньку свои разногласия?
 – Настолько потихоньку, что невооруженным глазом и не заметишь.




 Глава 6


 Улетающий на Луну лайнер взмыл вверх и огненной стрелой прочертил быстро темнеющее вечернее небо.
 Пристроившееся на самом краю космопорта БЛА похоронное бюро «Вечный покой» напоминало английский коттедж девятнадцатого века – совсем как настоящая покатая соломенная крыша, деревянные (имитация) ставни и уйма плюща, облепившего каменные стены. Пластитраву газона мирно пощипывали четыре очень курчавые голографические овечки. Слева от похоронного бюро стояли три черно-серых автобуса.
 Оставив свой аэрокар на стоянке для посетителей, Джейк с Гомесом направились к парадной двери коттеджа; имитированная щебенка весьма натурально похрустывала у них под ногами.
 – Хоть ты и не особенно любил его, – предостерег Гомес, – постарайся все-таки поменьше смеяться во время панихиды.
 Дверь открыл робот с крайне унылым лицом.
 – Фамилия усопшего?
 – Уинтергилд.
 В маленьком фойе стоял сильный запах надгробных венков, из открытых динамиков непрерывно лилась траурная музыка.
 Робот сверкал черной эмалью.
 – Вам нужно в зал прощания номер три, джентльмены. – От неизбывной печали, звучавшей в его голосе, хотелось заплакать навзрыд. – Налево, пожалуйста.
 В третьем зале было шесть рядов по шесть мест в каждом. Тринадцать мест занимали взятые напрокат андроиды как женского, так и мужского пола, одетые в соответствии с обстоятельствами. В первом ряду, слегка склонив голову, сидел худощавый, на вид лет сорока негр, а во втором – крепкого сложения блондин лет тридцати с небольшим.
 – Плотный парень – это Ник Лефкорт, – тихо сказал напарнику Джейк, садясь в заднем ряду. – Он из местного отделения МАКН.
 – А второй парень, – так же тихо ответил Гомес, садясь рядом, – Ганс Ганнер. Имеет какое-то отношение к тэк-отделу ооновского Международного агентства безопасности.
 – Народу не больно густо.
 – Наверное, очень многие разделяли твое отношение к Уинтергилду.
 Печальная музыка заиграла громче. Сзади появились четыре черных эмалированных робота с наглухо закрытым гробом из горючего пластика. Пройдя по проходу вперед, они остановились, один из них открыл вделанную в стену позолоченную дверцу лазерной печи. Гроб засунули в топку, дверцу закрыли и заперли.
 Ровно через тридцать секунд из отверстия чуть пониже дверцы выскочила прозрачная урна с пеплом, робот поймал ее и повернулся. Держа урну на вытянутых руках, он медленно двинулся к выходу, а за ним и трое остальных.
 Андроиды зарыдали в голос.
 Прорыдав секунд шестьдесят, они начали вставать и поодиночке покидать зал, все еще изредка всхлипывая.
 Затем ушел и блондинистый агент местного отделения МАКН, проходя мимо Джейка, он коротко кивнул ему.
 Ганс, выходивший последним, на мгновение замедлил шаг и бросил Гомесу на колени сверток. Затем исчез и он.
 – У-ух, – чуть не взвыл Гомес. – Выбрал же, куда кинуть.
 – Что это такое?
 – Какая-то хреновина, которую, как сказал мне Бэском, нам надо принести в агентство и изучить.
 Все еще морщась от боли, он встал.
 – Так значит, наш клиент – Ганс? – спросил Джейк, вставая следом.
 – Видимо, так, amigo.
 – А что, он не мог просто переслать этот пакет нам в «Космос»?
 – Конечно, мог, скорее всего, – согласился Гомес. – Но мне кажется, он будет чувствовать себя малость лучше, заставив тебя поприсутствовать на похоронах Уинтергилда.
 Ухмыльнувшись, Джейк хлопнул Гомеса по спине.
 – Спасибо, друг, – сказал он, выходя из зала.


* * *

 Двое мужчин с превеликим энтузиазмом занимались любовью на парящей в воздухе овальной аэрокровати. Одним из них был худощавый негр. У его партнера, невысокого крепыша, на лысом загорелом черепе красовалась татуировка – распускающаяся роза.
 Они метались и стонали, а тем временем часть нежно-бежевой стены, вплотную примыкающей к парящей над полом кровати, начала искриться. Затем искры сменились ярко-красным сиянием.
 Видимо, любовники осознали наконец, что происходит. Громко завопив, чернокожий спрыгнул на пол. Второй мужчина сел, а затем перекатился по кровати и протянул руку к ночному столику.
 Часть стены размером с дверь превратилась в сверкающую пыль и осела на пол.
 Сквозь образовавшийся пролом в комнату вошла полная женщина, седая и очень просто одетая.
 – ...Долбаный ублюдок... Курт Уинтергилд... не имеет права жить...
 Голый мужчина отчаянно пытался открыть ящик столика.
 – Мотай отсюда к чертовой матери, старая сука!
 Женщина вытащила из своей объемистой сумки серебристый лазган [3]  и неловко, почти не целясь, выстрелила.
 Лысый выхватил наконец из ящика свой лазган. Но, прежде чем он сумел повернуться и прицелиться в продолжавшую бормотать женщину с остекленевшими, широко раскрытыми глазами, луч ее пистолета аккуратно срезал ему правую руку чуть пониже локтя.
 Человек зашелся долгим криком, из культяпки ручьем хлынула кровь.
 Седая женщина выстрелила еще раз.
 На этот раз луч отхватил верхнюю треть лысого черепа вместе с цветочком.
 Женщина строила какие-то гримасы и продолжала бормотать; ее рука упала как плеть и выпустила оружие.
 – ...сукин сын... – сказала она в последний раз.
 Ее стали бить судороги, из приоткрытого рта пузырями пошла пена. На немолодом, усталом лице промелькнуло выражение удивления и отчаяния, а затем женщина упала на залитый кровью пол. Кто-то не попавший в поле зрения камеры громко заплакал.
 Затем все кончилось, изображение исчезло с экрана.
 – Господи, – только и сказал Гомес.
 – Да-а, – согласился Джейк.
 Через секунду Гомес устроился поудобее в кресле и заговорил.
 – Или Ганс, или Уинтергилд – кто-то из них, видимо, любил снимать на память постельные забавы. Думаю, нам очень повезло, что мы имеем изображение убийцы Уинтергилда.
 – Отлично организованная операция – они даже использовали дезинтегратор, чтобы войти в спальню, – тихо добавил Джейк.
 Его напарник ненадолго задумался.
 – Думаю, эта милая старушка как раз то, что копы называют «зомби». – Да, она зомби, тут уж никаких сомнений. – Невидящими глазами Джейк смотрел на пустой экран.




 Глава 7


 Дождь кончился час тому назад, но туман все еще тянулся с океана – хромировка охранника запотела, словно кто-то на нее подышал, но забыл протереть рукой. Стоял этот охранник у ворот жилого комплекса Бет.
 – Добрый вечер, мистер Кардиган.
 Робот протянул Джейку правую руку, но не для рукопожатия, а ладонью вверх.
 – Доброе утро.
 Джейк плотно приложил свою ладонь к металлической ладони охранника.
 – Ну что ж, сэр, первое испытание вы выдержали. Отпечатки ваших пальцев те же, что у Джейка Кардигана, – тут не усомнишься.
 На груди робота, слегка щелкнув, открылась маленькая дверца, и из нее, извиваясь, появился суставчатый серебристый зонд. Голова металлической змейки заглянула в левый глаз Джейка, затем – в правый.
 – Ну вот, и рисунок сетчатки тоже совпадает. Вы и вправду Джейк Кардиган.
 – Ну, слава тебе Господи, а то я уже сам начал сомневаться.
 За спиной робота распахнулись, сперва немного подребезжав, высокие металлические ворота.
 – Ну и как вам этот дождь? – спросил, отступая в сторону, робот.
 – Да уж, дождик – будь здоров.
 По изогнутому пандусу Джейк торопливо поднялся на второй этаж. Он не видел федеральных агентов, охранявших Бет, но все равно постоянно ощущал их присутствие.
 У входа его встретила Бет, одетая в костюм из лунбазового шелка. Улыбнувшись, она быстро обняла его, потом отступила на шаг и улыбнулась еще шире.
 Джейк внимательно оглядел ее.
 – Кто-нибудь знакомый с тобой похуже, чем я, подумал бы, что ты с ним заигрываешь.
 Пожав плечами, Бет расхохоталась.
 – Садись, Джейк.
 Она показала на стоящее рядом с терминалом люцитовое кресло.
 – Угадал, угадал, я немного возбуждена. Если хочешь, я расскажу тебе, в чем дело. Или сперва ты расскажешь, что там удалось выяснить?
 Ухмыляясь, Джейк устроился в кресле.
 – Не будем рисковать, а то ты можешь взорваться от нетерпения. Валяй первая.
 Пригладив волосы и глубоко вздохнув, она пристроилась на краешке дивана, лицом к Джейку.
 – Это все насчет зомби. Понимаешь, по правде, я ведь слышала уже про эти контрольные коробки – новые, маленькие. Сегодня я узнала, что они появились в Японии, а у нас пошли в ход месяца три тому назад.
 – Хембрик называл меньший срок.
 – Твой старый полицейский дружок просто не знает про три предыдущих убийства. А не знает он потому, что некие правительственные учреждения держат все в большом секрете.
 На лице Джейка появилось недоумение.
 – Так что, в тех трех случаях жертвы не были тэк-дилерами?
 – Ты же понимаешь, что люди вроде Курта Уинтергилда – не тэк-дилеры. Да и ты сам...
 – Подожди, Бет. А откуда ты узнала про него? Ведь мы с Гомесом сами всего несколько часов, как...
 – Не забывай, у меня есть самые разные знакомые в самых разных местах, включая правительственные учреждения. Проведя несколько часов в компании видеофона и терминала, я сумела многое узнать, – довольно улыбнувшись, объяснила Бет. – Занялась я всеми этими раскопками потому, что... ну, словом, я стала бояться за тебя. Уже несколько недель назад я услыхала от одного знакомого про эти зомби-убийства. Увидев, что ты, похоже, попал в список намеченных жертв, я решила, что стоит попытаться узнать побольше.
 – Мы с Уинтергилдом попали в этот список. А кто еще, не считая ребят из тэк-бизнеса?
 – Первой жертвой, – загнула палец Бет, – стала одна женщина, преподавательница из Юкалтеха. Последнее время она работала на необиологическом факультете, но лет десять назад ее привлекали к секретным исследованиям для правительства. Вто...
 – А откуда ты знаешь про эту секретную хрень?
 – Она была хорошей знакомой отца. И прекрати мерзко ухмыляться. Вторым оказался отставной армейский полковник. Зомби убил его тут, неподалеку – в БЛА, в секторе Баха. До отставки этот полковник был приписан к западному филиалу лаборатории нетрадиционного вооружения. К той же самой конторе, на которую работала покойная преподавательница, и работали они там в одно и то же время.
 – Значит, между ними может быть связь. Ты это хочешь сказать?
 – Когда убирают тэк-дельцов, убийство можно объяснить местью или наведением порядка в организации. Но к этим двоим такое объяснение не подходит.
 – У тебя, видимо, есть своя версия.
 – Конечно, есть.
 Бет встала, подошла к компьютерному терминалу и прислонилась к нему бедром.
 – Я считаю, что есть два совершенно различных списка, две отдельные группы намеченных жертв. И мне очень интересно, в какой из этих списков занесли тебя.
 – Один список – из соображений мести. А другой?
 Бет покачала головой.
 – Я еще не уверена, но, наверное, второй список имеет какое-то отношение к проекту, над которым полковник и эта женщина работали десять лет назад. Не исключено, что Уинтергилд также работал над чем-то связанным с этим проектом.
 – Это все не про меня, – констатировал Джейк. – Уж я-то и представления не имею о всяком там необычном оружии, которое стряпали в 2110-м или около того.
 – А может быть, между тобой и Уинтергилдом есть какая-нибудь другая связь, кроме того, что произошло в Мексике?
 – Не далее как сегодня «Космос» поручил нам с Гомесом расследовать убийство Уинтергилда. Наш клиент – Ганс Ганнер. Знаешь такого?
 Бет чуть сморщила носик.
 – Видела его как-то раз. Или два.
 Джейк задумчиво похлопал себя по коленке.
  –  О'кей, возможно, мы и на верном пути. Твоя теория выглядит вполне логичной. Только вот основывается она почти на одних домыслах.
 – Любая версия начинается с домыслов.
 – Ты связала между собой и согласовала некие факты, которые могут и вправду быть связанными, а могут и не иметь ничего общего. Пока я не вижу во всем этом ясной картины, которую ты, по всей видимости...
 – Дай мне сказать одну вещь, о которой я давно думаю, – прервала его Бет. – Мне все время кажется, Джейк, что ты не перестаешь сравнивать меня с моим же андроидным дублем, с которым вы на пару работали в Мексике.
 – Но ведь это неправда, Бет. Именно тебя я...
 – Любишь? Но ведь сперва ты влюбился в нее, в мою андроидную копию?
 – Кончай, ты же сама должна понимать – как это можно влюбиться в машину?
 Поднявшись, он подошел к Бет.
 – Мне нравилась та, другая Бет, и мы хорошо с ней сработались. Когда она умерла... то есть, когда она уничтожила себя, чтобы не дать андроиду-камикадзе убить меня, я плакал. И все равно, Бет, я все время знал, что она только машина. Кроме того, не забывай, пожалуйста, она была предельно похожа на тебя. И не надо быть детективом, чтобы сообразить: если уж механическая копия столь умна и привлекательна, настоящая Бет Киттридж должна быть чем-то совсем необыкновенным. Не спорю, я был похож на школьника, влюбившегося в актрису из видео. Я заинтересовался тобой гораздо раньше этого полета на Луну. Но только не вбивай себе в голову, что андроид нравился мне больше, чем ты.
 – Очень рада слышать это. Однако меня никак не оставляет ощущение, будто я должна доказать тебе, что я не менее компетентна и толку от меня не меньше, чем от той копии.
 – Я же сказал, что тебе нет нужды состязаться с андроидом.
 – Как бы там ни было, я собираюсь продолжить это дело, нравится тебе такое мое решение или нет. Возможно, мне и вправду не надо ничего доказывать тебе, но я могу доказать самой себе, что...
 Загудел видеофон.
 Подойдя к нише, Бет включила экран.
 На экране появилась бывшая жена Джейка, выглядела она усталой и обеспокоенной.
 – Мне очень не хотелось тревожить вас, мисс Киттридж, – произнесла она ровным голосом. – Но нет ли у вас Джейка?
 – Да, он здесь.
 – Мне надо с ним поговорить.
 Джейк отодвинул Бет.
 – Кейт, в чем дело? Что-нибудь с Дэном?
 – С ним все в порядке. Нет, конечно, не все в порядке, но он здоров и в безопасности.
 – Я не понимаю.
 – Дэн сбежал из школы сегодня утром, сразу после твоего ухода. Я думала, тебе уже сообщили. Хотя ты, наверное, просто не был дома.
 – Ты знаешь, где он?
 – Да. Дэнни здесь, у меня, во Фриско. Он добрался на аэробусе.
 – Он действительно здоров?
 Кейт кивнула.
 – Но только, Джейк, я думаю, хорошо бы тебе приехать сюда, и поскорее. Тебе надо с ним побеседовать. Может быть, вдвоем мы сумеем уговорить его вернуться в школу.
 – Лучше мне не приезжать, Кейт, во всяком случае – пока. Он не станет меня слушать.
 – Ну да, конечно. – Губы Кейт скривились в иронической улыбке. – Ну и, наверное, у тебя самый разгар нового дела.
 – Вообще-то – да. Но не это главное.
 – Господи, как это на тебя похоже.
 Экран потух.




 Глава 8


 – Я должен попросить у вас прощения за этих андроидов, – извинился перед ними Ганс. – Неудобство, с которым пришлось смириться. Видите ли, я взял дом в краткосрочную субаренду, и все эти андроиды – копии настоящего владельца. Он вроде бы какой-то там эстрадный певец.
 – Ромо Стикс, – сказал Гомес.
 – Это что, его так зовут?
 – Да.
 – Судя по всему, у этого типа странная привычка рассовывать свои копии по всему дому, когда они не заменяют его на всяких малозначительных шоу, – пояснил Ганс Ганнер. – Судя по этим жутким чучелам, не слишком симпатичный молодой человек.
 Ганс принимал Джейка и Гомеса в гостиной арендованного им дома, в секторе Беверли-Хиллз. Косые лучи утреннего солнца, проникавшие через высокие, большие окна, освещали одиннадцать Ромо Стиксов, сидевших и лежавших во всех углах обширной комнаты с декорированным деревянными балками потолком. Все эти Стиксы были щуплыми юнцами с белесыми волосами. Каждый из них щеголял костюмом в обтяжку из какого-то блестящего материала. Все они были сейчас дезактивированы.
 – А как насчет того, – предложил Джейк, – чтобы перво-наперво объяснить нам, почему вы не можете доверить расследование убийства Уинтергилда ребятам из МАКН?
 Ганс, по-братски деливший диван с двумя дремлющими Ромо Стиксами, глубоко вздохнул.
  –  Как и любой способный, преданный своему делу человек, Уинтергилд имел много врагов, врагов в собственной организации, – объяснил он. – Теперь руководителем оперативной работы назначили Фредерика Гринбурра, а Фредди, как это ни печально, не слишком-то любил беднягу Курта. Конечно же, он заверил меня, что убийство будет раскрыто, убийца не избегнет справедливой кары и все такое. Но как-то не очень верится.
 – Но ведь они просто не могут позволить себе оставить такое дело нераскрытым, – заметил Джейк. – Это поставит их в дурацкое положение.
 – Si, тогда ребята, связанные с тэком, решат, что они могут спокойно и без помех гробить любых федеральных агентов.
 Ганс задумчиво потер скулу.
 – У меня ощущение, что здесь что-то нечисто, все это – нечто вроде ширмы, для отвода глаз.
 – А что может скрываться за этой ширмой?
 – Именно чтобы узнать это, мистер Кардиган, я и плачу агентству «Космос» такой огромный гонорар.
 Он взглянул на потолок, слегка прищурив левый глаз, словно прицеливаясь.
 – Понимаете, потолочные балки в этой комнате – голограммы. Вам не кажется, что та, которая прямо над роялем, время от времени слегка мутнеет?
 Гомес посмотрел вверх.
 – Да, точно.
 – А над чем работал Уинтергилд, – спросил Джейк, – в последние дни перед смертью?
 Ганс продолжал недовольно взирать на мерцающую балку.
 – Принимая во внимание непомерно высокую арендную плату, которую с меня содрали за этот дом, можно было бы ожидать, что он находится в полном порядке, – пожаловался он. – Так что вы спросили, мистер Кардиган?
 – Занимался ли Уинтергилд каким-либо конкретным расследованием?
 – Да, наверняка. Однако мы с ним мало говорили о работе, хотя первоначально встретились именно на основе общего желания вырвать с корнем эту заразу – тэк. – Ганс снова вздохнул. – Теперь я очень жалею, что не расспрашивал его побольше. Возможно, тогда я мог бы догадаться, что стало причиной его смерти.
 – Но хоть что-нибудь вы можете вспомнить? – спросил Гомес.
 – Последние дни он вел себя очень беспокойно. Скорее всего начинал догадываться о чем-то очень важном. В таких случаях, – объяснил Ганс, – Курт всегда становился нервным и возбужденным. Бедный Курт, в нем было так много мальчишеского.
 Джейк перевел взгляд на голографическую листву внутреннего сада.
 – А не упоминал ли он какие-нибудь имена, не говорил ли о людях, связанных с его расследованием?
 – По правде говоря, я не могу...
 Ганс выпрямился так резко, что ушиб локоть об одного из Ромо Стиксов.
 – Подождите, подождите. Он спрашивал меня, не слыхал ли я чего-нибудь про Гордона Честертона.
 – Про доктора Гордона Честертона? – Теперь Джейк снова смотрел на своего клиента. – Он был когда-то известным необиологом, работал в Юкалтехе, но уже пять или шесть лет как попал в Холодильник.
 – Я слышал о Честертоне только то, что он прежде работал над каким-то правительственным проектом, – сказал Ганс. – Ну и конечно, что он убил свою жену – об этом тогда кричали все газеты.
 – Почему Уинтергилд им заинтересовался?
 – Это было как-то связано с делом, которое он расследовал. Там всплыло имя Честертона. Очень жаль, но больше я не могу ничего вспомнить.
 – А как насчет его информаторов? – спросил Гомес.
 – Вы не забывайте, что в это время я был очень занят своей собственной ооновской работой.
 Ганс снова хмуро посмотрел на мерцающую балку.
 – У меня тогда сложилось впечатление, что Курт с нетерпением ждет встречи с каким-то человеком, который должен дать ему важную информацию.
 – И эта встреча состоялась?
 – Нет, тут ворвалась эта ужасная баба и...
 Он умолк, не закончив фразы, и зачем-то потер рукою лоб.
 – Может быть, – снова спросил Джейк, – вы можете сообщить нам имя хотя бы одного из информаторов покойного Уинтергилда?
 Ганс нахмурился еще сильнее.
 – Как-то в разговоре проскочило одно такое имя, точнее – не имя, а кличка. Ведь не может же  Сабвей  быть настоящей фамилией?
 – Бинго! [4]  – послышалось из угла, где сидел Гомес.
 Ганс недоуменно повернулся к нему.
 – Вы что, слышали такое имя?
 – Сабвей, – ответил вместо друга Джейк, – это парень, торгующий информацией. Обычно он ошивается где-нибудь на задворках сектора Скид-роу.
 – Вы сами когда-нибудь имели с ним дело?
 – Нет, так как по совместительству он – сутенер. Я предпочитаю таких не использовать.
 – Но вы можете все-таки найти его и допросить?
 – Конечно, – кивнул Джейк. – Конечно же, я обязательно с ним побеседую.
 – А как насчет тэк-лордов? – спросил Гомес. – Были какие-нибудь новые угрозы с их стороны?
 – При нашем роде занятий, – ответил Ганс, – от них всегда исходит потенциальная опасность. Но я почти уверен, что Курт не слыхал ни о каких новых планах отомстить ему. И в частности – ни о каком планируемом возмездии за уничтожение картеля Хокори, если вы интересуетесь именно этим.
 Несколько секунд Джейк молчал.
 – А почему вы выбрали для такой работы агентство «Космос»?
 – Потому что там работаете вы.
 – Значит, вам был нужен именно я. Почему?
 – Курт ненавидел вас; вы, несомненно, знали об этом, – ответил Ганс. – Однако он пришел к выводу, что, несмотря на срок в Холодильнике, вы – предельно честный человек и первоклассный оперативник. Поэтому мне показалось логичным поручить именно вам задачу узнать, кто убил беднягу Курта и почему.
 – Так вот оно что получается, – ухмыльнулся Джейк. – Меня рекомендовал сам Уинтергилд. – Он встал. – О'кей, попробуем. Вы можете сказать еще что-нибудь?
 – Боюсь, нет.
 Ганс тоже встал и хмуро оглядел развалившихся на диване андроидов.
 – Надо попробовать договориться, чтобы весь этот кукольный театр перетащили пока куда-нибудь в подвал. Как так его зовут?
 – Ромо Стикс, – ответил Гомес.




 Глава 9


 Хромированный официант протянул указательный палец к стакану Гомеса; из пальца хлынула холодная струя пива.
 – Обед вы можете заказать, как только пожелаете, джентльмены, – сказал он, прежде чем уйти. – Чувствуйте себя как дома.
 Джейк с Гомесом сидели на третьем этаже галереи «У Текно», нового ресторана, расположенного в секторе Вествуд. Сочетание хромированных металлических лесенок, схожих на вид с корабельными трапами, с полом, потолком и стенами из разноцветного матового пластигласа показалось, видимо, удачным какому-то дизайнеру. Клиентов в заведении было негусто – на их этаже не больше десятка.
 – Эта забегаловка не успела еще набрать клиентуру, – заметил Гомес, отхлебнув пива. – Вчера вечером я приводил сюда свою нынешнюю жену, и еда оказалась просто потрясной. Их шеф-повар парижского производства.
 – Да, французские роботы – самые лучшие повара.
 Джейк пил минералку.
 – Когда наш уважаемый клиент упомянул доктора Честертона, ты сделал стойку, заметную лишь человеку с таким тренированным глазом, как мой. Ты что, знал этого мужика, amigo?
 – Вчера Бет раскопала кое-что интересное, И вот мне показалось, что это может быть связано с Честертоном.
 Джейк кратко рассказал партнеру о не преданных огласке зомби-убийствах и о связи жертв с секретным правительственным проектом десятилетней давности.
 Дослушав, Гомес на секунду задумался.
 – И если Честертон, который тоже занимался какой-то секретной мурой для правительства США, работал над тем же проектом, что и безвременно усопшие, здесь, возможно, есть какая-то зацепка.
 – Да, возможно, и есть, хотя черти в меня драли, если я понимаю – какая именно.
 Гомес отпил еще глоток.
 – А все-таки пиво, которое делаете вы, гринго, не может равняться с cerveza [5] . Так кто займется доктором Честертоном, ты или я?
 – Я, ведь Бет кое-что о нем знает.
 Джейк поставил локти на столик.
 – Но только сперва я хочу найти этого Сабвея.
 – Ты вправду думаешь, что Уинтергилд мог покупать информацию у ублюдка вроде Саба?
 – Уинтергилд, царствие ему небесное, и сам был ублюдком.
 – Es verdad [6] , – согласился Гомес.
 – Пожалуй, давай я попробую разузнать через своих информаторов, что сейчас происходит в славной тэк-общине. Возможно, удастся подобраться к убийству Уинтергилда с другой стороны, узнать, не тэк-лорды ли настропалили эту милую бабулю порезать нашего общего знакомого на шашлык.
 – Давай, и встретимся в конторе сегодня же, часов в шесть.
 Гомес тронул кнопку, и около него на экране высветилось меню.
 – А как у вас с Бет, все так же хорошо?
 – Вроде да, а что?
 – Nada [7] , – ответил Гомес. – А вообще-то, я хотел тебя спросить. Что-то в последнее время, когда о ней заходит речь, тебе, похоже, не по себе.
 – Вот ведь какой наблюдательный.
 – Что записано геном, не вырежешь автогеном. Мы, Гомесы, из поколения в поколение отличаемся орлиной остротой глаза. Вы что, поцапались?
 – Да нет, не совсем. Но вчера Бет упрекнула меня кое в чем, и, возможно, она права. По ее мнению, я все еще переживаю гибель андроидной Бет, там, в Мексике.
 – Не хотелось бы вдаваться в обсуждение столь серьезных вопросов так рано поутру, да к тому же – на пустой желудок. Но что-то в этом есть.
 – Да ведь та Бет была андроидом. Я же все-таки понимаю разницу между механизмом и...
 – К сожалению, amigo, нельзя, просто невозможно подходить ко всему рационально. Иногда то, что ты чувствуешь, важнее того, что ты думаешь. Да вот, к примеру, все мои браки – отличный пример того, как иллюзия подменяет порою реальность. К тому же...
 – Закажем лучше обед.
 Гомес допил вино.
 – А как там Дэн?
 – Я больше не говорил с Кейт.
 – Как бы там ни было, но ехать туда не надо. Пока.
 – Да я и не собирался.
 – Я давно выяснил, что бывшие жены гораздо приятнее, пока держишься от них на безопасном расстоянии. Успею я выпить еще стакан?
 – Нет.


* * *

 Эскалатор, по ступенькам которого Джейк поднимался на второй этаж обветшалого административного здания, вышел из строя, по всей видимости, очень и очень давно. Само это здание располагалось на окраине сектора Скид-роу. Ободранные стены эскалаторного туннеля украшали потеки, разнообразная похабщина и аккуратно выписанные по трафарету рекламные объявления того самого человека, к которому Джейк направлялся.
  Он в будущем как у себя дома  –  доктор Неверс! Он читает предначертания звезд – доктор Неверс! Нет задач, слишком трудных для него – доктора Неверса! 
  * * * 
 Узкая деревянная дверь приемной сама раскрылась перед Джейком; раздался скрипучий голос:
 – Войди и приготовься снять с себя бремя забот своих.
 Пройдя тускло освещенную приемную, где густо висел запах мышей и, каких-то воскурений, Джейк постучал в дверь с надписью  «Доктор Неверс, лицензированный мистик». 
 Откуда-то из-под окутанного тенью потолка снова прозвучал тот же скрипучий голос:
 – Начальная плата за просветляющую разум встречу со всемирно знаменитым доктором Неверсом составляет... Господи Иисусе, это ты, что ли, Джейк? На моем видеомониторе все как-то малость расплывчато. А я считал, что эти ублюдки все еще держат тебя в тюряге, в Холодильнике.
 – Как же так, ведь ты, док, вроде бы все знаешь?
 – Знаю, мальчик, конечно, знаю. Но только я никогда не призываю к себе конкретную информацию, если никто об этом не просит, а тобой в последнее время ни одна собака не интересовалась. Так ты что, совсем вышел и свободен теперь, как пташка небесная?
 – Ага.
 Дверь открылась. Посреди маленькой комнатушки с коричневыми стенами стояло покосившееся белое плетеное кресло; в кресле этом восседал невысокий крепкий человек лет шестидесяти в мятой черной мантии и шлепанцах. На всех его подбородках виднелась седая двухдневная щетина.
 – Пожалуй, Джейк, начнем с того, что договоримся о гонораре.
 – А сколько ты теперь берешь?
 Джейк сел на единственный в комнате стул, металлический и порядком расшатанный.
 – Так ты как, мальчик, все еще в копах ходишь?
 – Теперь я работаю на агентство «Космос».
 – Ясненько, частный сыщик. Ни хрена не поделаешь, все мы когда-нибудь выходим из милости, верно ведь? Так предначертано звездами, с того самого дня, как мы явились на свет.
 – Так сколько за небольшую информацию?
 – Ну, раз ты теперь уже не коп, то какие-то две сотни.
 Несколько секунд Джейк внимательно изучал собеседника.
 – Возможно.
 – Да ты знаешь, сколько с меня дерут за эту сраную крысиную нору?
 – Я ищу Сабвея и нигде не могу его найти.
 Доктор поскреб нижний из своих подбородков.
 – Пусть лучше будет три сотни.
 – А с чего это цены так вдруг скакнули?
 – А с того, что сейчас, мальчик ты мой, очень опасно знать что-нибудь про нашего общего друга Сабвея.
 – Ты поподробнее, док.
 – Пожалуйста. Есть очень нехорошие ребята, которые очень на него сердиты.
 – Тэк-ребята?
 – Они почему-то решили, что ему не следовало бы делиться всякими слухами и личными догадками с агентами МАКН.
 – Агентами вроде Уинтергилда?
 – Такая фамилия тоже фигурировала в некоторых откровениях, дарованных мне звездами.
 – О'кей, так в какую же щель забился Сабвей?
 – Тебе, Джейк, стоило бы прогуляться по сектору Маленькая Азия, – посоветовал лицензированный мистик. – Потолкаешься вокруг драгстора [8]  «На углу» и, вполне может статься, вскоре поймешь, что тебе делать дальше.
 Он протянул Джейку пухлую ладонь.
 Встав с опасно затрещавшего стула, Джейк положил на ладонь сотенную бумажку.
 – Остальные две получишь после того, как я побеседую с Сабвеем.
 – Ладно.
 Пухлые пальцы сжали купюру.
 – Эта долбаная профессия делает человека стоиком.
 В явном противоречии со своим названием, шестиэтажное здание драгстора «На углу» располагалось посреди квартала, между кафе-автоматом «Запретный город» и публичным домом «Си Фан». На тротуаре перед входом в драгстор выряженный в яркую восточную одежду робот фотографировал супружескую пару. Супруги – туристы, по всей видимости, – держались несколько настороженно. Рядом пятнадцатилетняя китайская проститутка громко препиралась с тремя подвыпившими авиаторами. Над входом призывно парила светящаяся реклама:  "ВСЕ НАРКОТИКИ, РАЗРЕШЕННЫЕ ЗАКОНОМ! ЛУЧШИЙ ХАШ  –  ЭТО НАШ! БЕСПЛАТНЫЕ ИГЛЫ – К ПОКУПКЕ!" 
  –  Вы что, охренели, да буду я заниматься  таким  за вшивые пять сотен, – темпераментно объясняла тоненькая, грациозная шлюха бухому летуну, видимо уполномоченному вести переговоры.
 Протолкавшись сквозь уличную толпу, Джейк вступил на порог наркотического рая.
 Сферической формы фойе было большим, высотой в несколько этажей. На галереях, окружавших его, располагались самые разнообразные заведения. На первом этаже можно было приобрести марихуану, всевозможные амфетамины, брейн-стимуляторы. Здесь же находились табачная лавка и магазин, специализировавшийся на нюхательных зельях.
 Джейк медленно обошел забитое людьми фойе, заглядывая в магазины сквозь стекла витрин, проталкиваясь между туристами и более серьезными клиентами. Звучала какая-то восточная музыка, сильно пахло тиковым деревом – система вентиляции закачивала в помещение дымок воскурений.
 – Приветик, Джейк.
 Повернувшись на голос, Джейк увидел ухмыляющегося худощавого японца-киборга. Лет тридцати на вид, он был одет в белую синтетическую шубу и широкополую плексигласовую шляпу-"стетсон". Правую кисть ему заменял древний шестизарядный револьвер с серебряной насечкой.
 – Привет, Хашнайф.
 – Рад видеть без петли на шее, приятель.
 Джейк молча кивнул.
 – Ты бы зашел вон в ту лавку для нюхачей, вдруг кто-нибудь там захочет с тобой побазлать.
 Тронув краешек своей ковбойской шляпы пальцами настоящей руки, киборг вразвалочку удалился.
 – Премного благодарен.
 Витрина магазинчика рекламировала снорц. Над аккуратной пирамидой ярких флюоресцирующих банок вышеназванного продукта парило двухфутовое голографическое изображение известного игрока в аэробол.
 «Снорц, – убеждал возможных слушателей спортсмен, – это как раз то, что ноздре надо, лично я ничем больше не пользуюсь. Полный кайф, ребята, не отличишь от натурального кокаина. И абсолютно законно, на все сто!»
 Джейк вошел в магазинчик, причем дверь прозвякала какой-то коротенький мотивчик.
 – Видал когда-нибудь, как играет этот придурок?
 Вопрос прозвучал из-за прилавка, где стояла толстая продавщица.
 – Если ты имеешь в виду того придурка, который болтается в витрине, то нет.
 – Да ведь этот член в жизни своей не нюхал снорц, – заявила женщина, ни на секунду не переставая энергично ковыряться в зубах ногтем пухлого левого мизинца. – Вот вчера только я смотрела, как он играет против лунбазовой команды. Круто торчал на  чистом  кокаине, никаких там долбаных снорцев – а уж я в этом деле секу. Тебе чего?
 – Я Джейк Кардиган.
 – И ведь точно, – заявила женщина через десять секунд сосредоточенного копания в зубах. – Проходи.
 Джейк прошел в заднюю комнату и прикрыл за собой дверь.
 Вдоль одной из стен громоздились упаковки снорца и прочего зелья. В противоположной стене было маленькое овальное окошко и ярко-красная дверь, выходящая, видимо, в боковой проулок. Посреди помещения стояло прозрачное кресло-качалка.
 Кресло занимал пухлый улыбающийся китаец в белом костюме. Он дружелюбно помахал Джейку рукой.
 – Давненько не виделись.
 Джейк прошел в комнату, но не прямо, а держась левой стены, поближе к красной двери.
 Улыбка исчезла с лица китайца.
 – В чем дело, Джейк, ты что, не узнал меня? Ведь я же Сэмми Сингапурец, твой старый приятель и один из лучших информаторов.
 – Так что, значит, доктор Неверс подставил меня, так, что ли?
 – Чего ты там бормочешь? У меня есть для тебя новости. Про Сабвея.
 Джейк уже добрался до двери и прижался к ней спиной.
 – Я и сам узнал об этом совсем случайно, – сказал он. – А твои ребята, видно, и вообще пока ничего не слыхали – ведь копы провели все дело втихаря. Сэмми Сингапурца прикончили на той неделе в секторе Баха.
 – Ну ты даешь! Вот же я, живой и в полном здравии.
 Кресло, с которого встал японец, продолжало потихоньку раскачиваться.
 – Ни хрена подобного, ты – камикадзе, под завязку набитый взрывчаткой.
 Джейк повернулся, от сильного удара плечом дверь распахнулась, и он вывалился наружу, в проулок.
 Упав на землю, Джейк несколько раз перекатился и вскочил на ноги. А затем бросился бежать к выходу из проулка.
 И только теперь он заметил, что путь ему преграждают трое одетых в черное киборгов.




 Глава 10


 Неторопливой рысцой киборги двинулись навстречу Джейку. Высокие, плечистые, все в черном, у каждого вместо лица – черная маска с узкими прорезями для глаз. Правую руку переднего из троицы заменял большом черный лазган.
 Им оставалось бежать еще ярдов двести. Джейк мгновенно огляделся, но со всех сторон его окружали глухие стены. Возвращаться в кладовую, в компанию андроида со взрывчатой начинкой, как-то не хотелось.
 На той стороне проулка высокий белый робот с бочкообразной грудью – работник санитарного департамента БЛА – продолжал невозмутимо подметать мостовую.
 Отступив вбок, Джейк выхватил парализующий пистолет.
 – Мотайте отсюда, парни, – посоветовал он приближающейся троице:
 Вместо ответа лидер, тот, что был с черным лазганом, выстрелил.
 Предугадав это, Джейк бросился на землю, одновременно нажимая на спуск.
 Гудящий луч попал нападающему прямо в грудь.
 Тот коротко взвыл, взмахнул обеими руками и, путаясь в собственных ногах, шагнул, но не вперед, а куда-то вбок.
 Тем временем Джейк вскочил на ноги и побежал к роботу-мусорщику.
 Два других киборга были вооружены совершенно одинаково – левые кисти им заменяли электроножи, а правые – небольшие серые лазганы.
 Подстреленный Джейком вожак доковылял наконец до стены.
 Еще раз простонав, он осел по ней на землю и замер.
 Все так же не обращая внимания на происходящее, подметальщик собирал мусор и складывал его в свою обширную грудь.
 Джейк выстрелил снова, однако на этот раз киборг, в которого он целился, сумел уклониться от луча.
 Третий киборг тоже выстрелил. Лазерный луч прошел футах в двух от Джейка, но зато напрочь срезал голову мусорщика. Рассыпая микросхемы, обрывки цветных проводов и осколки пластигласа, голова упала прямо в раскрытую грудь своего хозяина.
 – Сделаем мы тебя, будь спок, – крикнул один из киборгов. – Как миленького.
 Прямо над ними послышался негромкий рокочущий звук, но Джейку некогда было оглядываться. Все его внимание было поглощено двумя припирающими его к стенке киборгами.
 И тут сверху наискось блеснул ослепительный алый луч. Блеснул и аккуратно разрезал киборга, угрожавшего Джейку, пополам. Голова и туловище упали в одну сторону, затянутые в черное трико ноги с задом – в другую.
 – Мать твою в ухо! – закричал последний оставшийся в живых бандит, увидев, как два куска напарника, разбрасывая кишки и заливая все вокруг кровью, шлепнулись на мостовую.
 Дрожа от ужаса, он повернулся и бросился прочь.
 Между тем на улице за проулком начался красочный парад с драконами и фейерверками – представление, организуемое Торговой палатой сектора Маленькая Азия раз в час для развлечения туристов. Причудливо извиваясь, проползал длинный красно-черно-золотой дракон. Из его пасти, разбрызгивая искры, вырывались длинные языки пламени. Сама по себе достаточно впечатляющая картина дополнялась непрерывным треском взрывающихся петард.
 Киборгу пришлось остановиться, и в этот момент сверху вновь блеснул ослепительный луч.
 Отрезанная лучом голова, подпрыгивая, выкатилась на улицу, прямо под ноги извивающегося дракона.
 – Ты посмотри, я успела как раз вовремя, – проговорил сверху усиленный динамиком голос.
 Продолжая сжимать оружие, Джейк поднял глаза. Окрашенный во все цвета радуги аэрокар явно заходил на посадку.
 Управляла этим летучим шедевром декоративного искусства очень серьезного вида девочка-подросток, одетая в зеленую рубашку и коричневый джемпер – форму воспитанниц одной из самых лучших частных школ сектора Бель-Эр. Как только машина приземлилась, со стороны пассажирского сиденья распахнулась дверца. Очень аккуратно причесанная темноволосая девочка улыбнулась Джейку.
 – Ей-богу, Джейк, без меня бы тебе полный капец.
 – Школу мотаешь, Мэри Элис?
 – Ничего себе! Это что – вся благодарность за то, что я спасла твою задницу?
 – Мне кажется, что я и сам потихоньку выигрывал это спортивное состязание. Если бы...
 – Ну, Джейк, поздравляю. Отлично ты выкрутился. – К ним, вытянув для пожатия руку, приближался Сэмми Сингапурец. – Дай пять.
 Джейк вскочил в машину.
 – Поднимай эту штуку, да поскорее.
 – Не хочешь встречаться с этим типом?
 – Мне кажется, что он – камикадзе.
 – Ни хрена себе!
 Маленьким кулачком она ударила по пульту управления. Радужная машина содрогнулась и мгновенно взвилась в начинающее темнеть небо.
 – Ну разве так обращаются с друзьями? – Закинув кверху голову, Сэмми грозил им кулаком.
 Когда машина набрала футов двести высоты, Мэри Элис остановила подъем.
 – На всякий случай стоит обезвредить этого придурка. – И щелкнула одним из тумблеров.
 Сверкнул яркий зеленый луч. В тот же самый момент аэрокар снова резко пошел вверх.
 Через пять секунд после того, как луч упал на Сэмми, китаец со страшным грохотом взорвался. В воздухе замелькало белое конфетти разорванного на мельчайшие клочки костюма. Огрызки столь же мелко раздробленной электроники, крутясь, разлетелись во все стороны, а затем осыпали стены. Взметнулось и стало подниматься, все расширяясь, густое облако черного дыма.
 – А ведь ты угадал, – хихикнула девочка. – Это и вправду был камикадзе.
 – Он отколол здоровенный кусок от стены этого драгстора.
 – Ну и поделом, за то, что напустили на тебя этого ублюдка.
 – Пожалуй, и правда. А как ты, собственно, сюда попала?
 – Да уж не по своему желанию. Не больно-то люблю вытаскивать из всяких заварушек старых копов, у которых от страха поджилки дрожат.
 Она набрала программу полета.
 – Только теперь я – старый частный сыщик, у которого от страха поджилки дрожат.
 – Верно, я забыла. Один хрен.
 Аэрокар резко свернул на юг.
 – С тобой хочет увидеться мой дядя.
 – Как-нибудь потом, Мэри Элис, – покачал головой Джейк. – Сейчас я на задании.
 – Он знает, что ты на задании. Потому-то и хочет тебя увидеть. Врубаешься?
 – О'кей, я принимаю ваше приглашение.
 Ухмыльнувшись, Джейк уселся поудобнее.


* * *

 Поместье Динелли находилось под водой. Покрытое огромным пластигласовым куполом, оно занимало целых три акра прибрежной отмели сектора Малибу. Лео Динелли принял Джейка на террасе, выходившей на теннисный корт. Высокий, сухопарый, начинающий седеть итальянец возглавлял мафию Южной Калифорнии.
 Повсюду парили источающие белое сияние шары, однако доминировал все-таки солнечный свет, пробивающийся сквозь толщу воды, поэтому все вокруг приобретало легкий голубовато-зеленый оттенок.
 На корте играли две очень хорошенькие блондинки.
 – Андроиды, – объяснил Динелли, заметив взгляд Джейка.
 – Андроидов очень легко отличить от подружек дяди Лео. – Мэри Элис сидела скрестив ноги на каменном парапете, окаймлявшем террасу. – Они раза в два умнее.
 – Иди делай уроки.
 – Уже сделала.
 – А тогда сиди тихо, как хорошая девочка, и не встревай в разговоры старших.
 – Да иди ты.
 – А зачем, собственно, – спросил Джейк, – ты захотел меня увидеть, Лео?
 – Ты никогда не питал ко мне особой любви, Джейк.
 – Если он хоть чуть похож на большинство людей, – снова встряла Мэри Элис, – то он ненавидит и...
 – Может, ты все-таки уйдешь отсюда? – предложил ей дядя.
 – Ладно, прости, пожалуйста. Больше я не пророню ни слова – ну совсем как твои любовницы.
 Подмигнув Джейку, она зажала себе рот ладонью.
 – Во время нашей первой встречи, – напомнил Джейк, – я был копом. Это автоматически делало нас противниками.
 – Да, но в данный момент у нас с тобой одни и те же враги – тэк-лорды.
 – Верно-то оно верно, но ведь этого недостаточно для дружбы, Лео.
 Упершись ладонями в колени, Динелли подался вперед.
 – Ты, конечно, знаешь, что мы вложили чертову уйму денег в разработку кока, – сказал он. – По нашему мнению – и это подтверждает изучение рынка, – на настоящий момент кок – самый лучший из всех имеющихся синтетических наркотиков.
 – Да, но все равно он запрещен.
 – Верно, – согласился шеф мафии. – Но главная наша проблема состоит в том, что, где бы мы ни начали продавать кок, везде тэк идет лучше. Мой брат Гиг упорно считает, что на тэк мода быстро пройдет, но я с ним не согласен. Как ты там ни было, кок – отличное дополнение к более традиционным жестким наркотикам, распространением которых мафия занимается с давних пор.
 – Если бы ты, дядя Лео, удосужился посмотреть те записи профессора Фридона, которые я тебе давала, ты бы понял, что тэк – это не просто способ словить кайф или...
 – Джейк, в Мексике ты провел блестящую операцию против Хокори. Любые дальнейшие твои действия, которые помогут разгромить тэк-картели, будут...
 – Любые мои действия, Лео, рассчитаны вовсе не на то, чтобы потом ваши ребята могли спокойнее торговать коком.
 – Да я же совсем не прошу тебя продвигать нашу продукцию. – Динелли снова уставился на теннисисток. – Хотя из всех так называемых опасных наркотиков кок – самый безопасный. Если бы мы только могли рекламировать его на законных основаниях, могли объявить общественности, что кок это продукт, который...
 – Это все, о чем ты хотел побеседовать?
 – Нет, у меня есть еще пара вопросов.
 Динелли встал и подошел к парапету. На мгновение трепещущий свет, пробивавшийся сквозь воду, окрасил фигуру мафиози в голубые тона.
 – Джейк, к нам поступают сведения, что эти тэк-ублюдки отдали приказ убить тебя.
 – Мне и самому начинает так казаться. А ты знаешь, чего это ради они взялись за мной охотиться?
 – Мы знаем только одно – они хотят убрать тебя из обращения, и как можно скорее.
 – Это связано как-нибудь с тем, что произошло в Мексике?
 – Я не уверен, но похоже, что приказ пришел из Японии.
 – От кого?
 Динелли отрицательно покачал головой и вернулся в свое кресло. Откинувшись на спинку, он проводил глазами ярко окрашенную рыбу, словно птица промелькнувшую над головой.
 – На этот вопрос я не могу пока ответить, Джейк.
 – А как насчет Уинтергилда?
 – Сукин сын. Я никогда с ним не ладил.
 – Так кто заказал его убийство – те же люди, которые хотят уничтожить меня, или об этом позаботились вы?
 – Нет, Джейк, мы так не работаем. Мочить агентов правительства – это всегда не к добру, – сказал Динелли. – Про убийство Уинтергилда мы знаем только то, что он подобрался чересчур близко к каким-то крупным делам тэк-лордов.
 – Они планируют что-то новенькое?
 – По крайней мере, мы подозреваем. А ты не слыхал ничего такого?
 – Нет.
 – Если услышишь, сообщи мне.
 – Брось, Лео. Ты же знаешь, что я работаю на агентство «Космос». Все, что я нахожу, передается нашему клиенту.
 – Я могу организовать, чтобы тебе заплатили... ну, назовем это гонораром. Что-нибудь порядка двухсот пятидесяти тысяч за то, чтобы ты просто держал нас в курсе.
 – Ты что, дядя? Не понимаешь, что ли, что подкупить Джейка тебе не удастся?
 – Гонорар – это не взятка. Иди покорми свою собаку.
 – Уже покормила. Он и так весит на восемь фунтов больше, чем следует.
 Джейк встал.
 – Мне надо идти, Лео.
 – Я понимаю, ты не можешь согласиться сразу, тебе надо подумать. – Динелли тоже встал. – Мне не составит никакого труда послать своих ребят, чтобы они присматривали за тобой. Судя по тому, что рассказала Мэри Элис, лишняя охрана тебе не помешает.
 – Спасибо, но не надо.
 Мэри Элис спрыгнула на пол.
 – Давай, Джейк, я отвезу тебя в твою контору.
 – Тебе что, учиться не надо? – с сомнением спросил Динелли.
 – Уже все выучила.
 – Хорошо, но только не обижай Джейка. И никаких этих фокусов в воздухе.
 Лео протянул руку.
 Слегка помедлив, Джейк ее пожал.




 Глава 11


 Джейк услышал шум драки раньше, чем увидел, что происходит.
 Он посадил свой аэрокар на стоянку в прибрежной зоне Санта-Моника. До свидания с Гомесом оставалось еще минут десять. Чтобы по пандусу подняться на набережную, надо было сначала пересечь полосу желтого искусственного песка, и уже тут Джейк услышал откуда-то сверху хриплые крики, шум и грохот.
 – О-ох! – взвыл кто-то.
 Затем последовал звук, который могло бы произвести расшибаемое на куски электропианино. Клавишному инструменту аккомпанировали стоны, вопли и треск разлетающихся в стороны самых разнообразных материалов.
 Сразу заподозрив, что все это веселье может быть связано с Гомесом, Джейк мгновенно взлетел по пандусу. Выложенная пластигласом набережная извивалась параллельно береговой линии; добравшись до верха, Джейк обнаружил, что прямо в него летит нечто сильно смахивающее на вырванную с мясом левую руку робота.
 Уклонившись от несколько необычного метательного снаряда, он побежал вдоль набережной туда, где происходила потасовка.
 Направо расстилался зеркально гладкий Тихий океан, по левую руку цепочкой растянулись здешние заведения: мотель «Сад пыток»; кафе «Детство золотое» – шлюхам старше шестнадцати вход воспрещен; международный лотерейный салон; штаб-квартира комитета за легализацию тэка; бордель «Тело электрическое» – лучшие в БЛА андроидные шлюхи, салун «Мечта»...
 Вот эта-то «Мечта», в которой Гомес назначил Джейку встречу, и оказалась исходной точкой шумной драки, которая к тому времени уже выплеснулась наружу. Однорукий хромированный робот, видимо вышибала, лежал на земле, раскинув оставшиеся конечности; на нем образовалась куча-мала из другого, не столь представительного робота, троих авиаторов при полной форме и рычащей робособаки, выкрашенной из неизвестных Джейку соображений в ярко-зеленый цвет.
 Осторожно обогнув барахтающуюся груду людей и механизмов, Джейк протиснулся мимо останков белого электропианино, разбитого в аккурат на пороге, толкнул желтую пласдеревянную дверь и вошел внутрь.
 Там потасовка была в полном разгаре. Заведение устроили на манер салуна двадцатого века – длинная черная стойка с начищенным до блеска медным поручнем, кабинки из темного дерева и внушительный прилавок с бесплатными закусками. В данный момент пианист-андроид, которому кто-то натянул до самых пластиковых ушей взаправдашнюю шляпу-"дерби", валялся под длинным обеденным столом недвижный, но зато щедро изукрашенный салатом и разноцветными соусами. Вокруг бездыханного андроида шесть-семь клиентов – все крепкие, здоровые мужики – с превеликим энтузиазмом молотили друг друга руками и ногами. Зеленая робособака, – по всей видимости сестричка той, развлекающейся снаружи, – грызла заплывшую жиром лодыжку тучной блондинки – хозяйки салуна, как догадался Джейк.
 В одной из кабинок Гомес, огорченно качая головой и осторожно вытирая ободранные костяшки пальцев о собственный подбородок, с трудом вылезал из-за стола. По другую сторону сильно перекосившейся кабинки на полу лежало недвижное тело какого-то авиатора.
 Заметив напарника, Гомес улыбнулся, помахал рукой и начал пробираться навстречу.
 – Хотел бы заверить тебя, amigo, что я не принимал никакого участия в организации этого фестиваля бальных танцев.
 – Тем не менее, надо полагать, хорошо размялся.
 – Так вот, я как раз собирался навестить своего последнего на сегодня информатора, который находится где-то во чреве этого вертепа, а тут некие авиаторы не смогли прийти к общему мнению относительно достоинств пары омерзительно аляповатых робособак. По мне – робокошки куда лучше.
 – А нельзя ли тогда нам... Оп!
 Одному из здоровых мужиков надоело колошматить своих дружков, и он попытался врезать Джейку. Джейк уклонился от удара, схватил занесенную над ним руку и, пользуясь ею, как рычагом, швырнул мужика через комнату. Авиатор врезался прямо в роскошную хозяйку и рычащую зеленую собаку, раскидав их в разные стороны.
 – Так нельзя ли нам, Сид, навестить твоего информатора вместе?
 – Por supuesto, само собой. – Гомес кивнул, подул на ободранные костяшки и скривился от боли. – Да ведь это – Джо Ватерлоо, ты же должен  его  знать.
 – Знаю, и даже лучше, чем хотелось бы.
 – Там, рядом с мужским сортиром, есть незаметная дверка. – Гомес двинулся первым. – Vamos [9] .
 В извивавшемся как кишка подземном коридоре царила промозглая сырость. Где-то громко капала вода.
 – Хотелось бы надеяться, – заметил Гомес, – что этот звук совсем не означает готовность безбрежного Тихого океана ворваться в наш туннель.
 Джейк ухмыльнулся.
 – Ну и что ты разузнал?
 – Прежде чем я отвечу тебе на данный вопрос, расскажи мне, пожалуйста, где ты развлекался. Даже при этом слабом освещении я замечаю, что ты и сам побывал в какой-то заварушке.
 – По правде, да.
 Джейк коротко пересказал напарнику все случившееся за день.
 Узкую арку, которой кончался коридор, частично прикрывала занавеска из шнуров с нанизанными на них бусинами.
 – Джо? – спросил Гомес.
 – Я все еще не управился со своим главным делом, Гомес, если ты хочешь узнать именно об этом.
 – У меня есть несколько вопросов, но они не касаются главного твоего проекта.
 Раздвинув шнуры, Гомес пропустил Джейка вперед. Они оказались в обширной, заставленной оборудованием мастерской.
 – Я привел с собой коллегу.
 Сперва Джейку показалось, что на лабораторных столах разложены голые девицы; в действительности это были всего лишь андроиды.
 Единственным живым человеком в мастерской оказался Джо Ватерлоо, плотный мужчина лет тридцати пяти, уже лысеющий, но зато усатый. С паяльником в руках, одетый в замызганный синий халат, он медленно кружил вокруг стола с распростертым на нем лицом вверх голым телом девицы-андроида. Джейка Ватерлоо словно бы не заметил и говорил только с Гомесом.
 – Мне уже начинает казаться, что теперь они снашиваются быстрее, чем раньше, во всяком случае, чинить их приходится чаще, – сказал он. – Вот эту девицу притащили из Beraca-второго. Как ты думаешь, какая часть изнашивается у них первой?
 – Джо, – ухмыльнулся Гомес, – ответ вроде как очевиден.
 – И совсем не то, Гомес. В действительности первыми выходят из строя уши. А знаешь почему? Потому что эти звезданутые клиенты – ну не все, но добрая половина – разговаривают с ними. Платят, что положено, а потом выкладывают этим механическим телкам свои проблемы, свои разочарования, свои придурочные надежды и мечты. И весь этот треп, особенно непрерывный треп прямо на ухо, калечит к такой-то матери деликатный слуховой механизм. А кому потом нужна глухая проститутка?
 Джейк сложил руки на груди и прислонился к стене.
 – Джо, – сказал Гомес, – мне нужно кое-что узнать. Ты ведь не бросил еще свое побочное занятие?
 – Ты знаешь, в чем состоит самая главная моя проблема?
 – Скажи.
 – А том, что у меня вообще нет ничего, кроме побочных занятий. Я чиню-лужу-паяю андроидных шлюх для гангстеров, я добываю ценную информацию для избранных клиентов, я чиню сервороботов и всякую домашнюю хрень для своих дружков – а уж их-то у меня, по милости Бесс, несчетно. Вот ты скажи: для этого, что ли, я на свет Божий родился?
 – Думаю, для этого, Джо. Насколько я понимаю, в твоем случае добывание информации для других – это священное призвание. Так вот, мне хотелось бы узнать...
 – Я говорю тебе, Гомес, сейчас у меня действительно близко к завершению самое главное мое творение, мой магнум опус.
 – А не лучше ли тебе – я и раньше много раз это говорил – бросить эту дыру и найти себе настоящую, живую девушку? Ты мастеришь себе подружку, но только, с моей точки зрения, это очень смахивает на починку всех этих штук, которой ты занимаешься все свое время и поэтому...
 – Я же не подстилку себе стряпаю.
 Когда Ватерлоо ощерился, его усы сперва встали торчком, а затем опустились.
 – Я создаю, не забывай, идеальную женщину. Частично она основана на образе Дорис Динкинс, за которой я бегал в школе. Частично на том, что я...
 – А не лучше ли вылезти из этой берлоги и отыскать настоящую Дорис Динкинс? Будет гораздо проще, чем начинать с нуля, все время рискуя, что...
 – Настоящая Дорис Динкинс видеть меня не желает, и давно. Кроме того, сейчас она – тридцатишестилетняя дряблая матрона, живет с придурочным мужем и тремя недоделанными детишками в секторе Сан-Берду. Нет, мое андроидное творение будет несравненно лучше.
 – Ну что ж, я готов внести свой вклад в финансирование столь амбициозного проекта. То есть готов заплатить тебе за информацию по обычной ставке.
 – Цены растут.
 Ватерлоо положил паяльник в опасной близости от голой пятки испорченной андроидной шлюхи. Затем он словно впервые заметил Джейка.
 – А что думаешь ты, Кардиган?
 – О чем?
 – Как я слыхал, в Мексике ты путался с очень классной андроидной бабой. Затем ты сменил ее на настоящую девицу, оригинал. Так мне хотелось бы узнать у тебя...
 – Джо... – Гомес схватил толстяка за рукав и повернул к себе. – Мы пришли к тебе для делового разговора, а не для того, чтобы заниматься рассуждениями...
 – А вот я готов поспорить, – сказал Ватерлоо, – готов поспорить, Кардиган, что с андроидной девицей ты ладил гораздо лучше. Понимаешь, у настоящих баб всегда есть какие-нибудь прихоти, заморочки, неприятные привычки, которые рано или поздно начинают действовать на нервы. Вот ты возьми Дорис. Она была...
 – На сколько ты поднял цену? – спросил Гомес.
 – На двадцать пять процентов. – Ватерлоо отвернулся от Джейка. – Теперь все дорожает.
 Гомес присел на краешек стола, предварительно чуть отодвинув голые ноги лежащей на нем блондинки.
 – Мне хочется знать, почему замочили Уинтергилда.
 Снова взявшись за паяльник, Ватерлоо покачал головой.
 – Ты поосторожнее с этим делом.
 – Ладно, так что же ты слышал?
 – То да се, ерунду разную. Обойдется тебе в две сотни.
 – Заметано.
 – У консорциума тэк-лордов на мази какое-то новое дело. Крупное. Уинтергилд пытался разузнать про это поподробнее.
 – Что они задумали?
 – Этого я не знаю.
 – А можешь узнать?
 – Не-а. Нет, сэр. Если, конечно, мне дорога жизнь.
 – Так потому-то и пришили Уинтергилда?
 – Не совсем, Гомес. Тут все немного сложнее, насколько я понимаю ситуацию. Уинтергилд старался узнать, что они планируют, но, кроме того, пытался разыскать какого-то человека. А им очень не хотелось, чтобы он этого человека нашел.
 – А не связан ли «этот человек» с доктором Гордоном Честертоном? – спросил Джейк.
 – Не знаю...
 Ватерлоо по-прежнему упорно смотрел на Гомеса.
 – Но я никогда не слыхал ни о каком Честертоне.
 – А чьи картели объединились в этот консорциум? – спросил Гомес.
 – Этого я тоже не знаю. Но зато у меня есть информация, которая поможет вам выяснить все самостоятельно. – Ватерлоо неожиданно ухмыльнулся. – И если разнюхивать возьмусь не я, а ты, Гомес, у меня будет меньше шансов отправиться на тот свет, не завершив свою важную работу.
 – Так говори, что у тебя там?
 – Завтра – во всяком случае, я так слышал – состоится очень ответственная встреча.
 – Замешанных в это дело тэк-лордов?
 – Вот именно.
 – О'кей, где?
 Концом паяльника Ватерлоо указал на потолок.
 – Ты же знаешь, что такое «Казино»?
 – Si, космический игорный дом – заведение, специализирующееся на облапошивании туристов.
 Ватерлоо утвердительно кивнул.
 – А еще я дам совет, совершенно задаром. Если ты, Гомес, и вправду решишь туда прокатиться, береги свою долбаную шкуру.
 – Не бойся, «береги свою долбаную шкуру» – один из главных девизов нашего семейства, – заверил его Гомес.
 – А будет там кто-нибудь от японских картелей? – спросил Джейк.
 – Не знаю.
 Ватерлоо нетерпеливо кашлянул.
 – Знаешь, Гомес, мне ведь до ленча надо починить еще двух этих куколок. И мне больше нечего вам сообщить.
 Гомес протянул ему несколько сложенных купюр.
 – Ну тогда gracias [10] , Джо.
 Джейк вышел из мастерской первым.
 Некоторое время Гомес насвистывал какую-то мексиканскую песенку.
 – Похоже, его расспросы про Бет несколько расстроили тебя, amigo.
 Прежде чем ответить, Джейк несколько секунд шагал молча.
 – Пожалуй, да.




 Глава 12


 Просторный кабинет Уолта Бэскома во втором корпусе детективного агентства «Космос» был сильно захламлен. Маленький, плотно сбитый хозяин кабинета выглядел изрядно помятым. В данный момент он сидел, болтая одной ногой, на краешке своего обширного люцитового письменного стола и, взирая на потолок, почесывал коротко остриженную, начинающую седеть голову.
 – Создается впечатление, – произнес он наконец, – что убийство Уинтергилда – часть чего-то значительно большего.
 Джейк сидел на складном парусиновом стуле рядом с голографическим проектором, его напарник пристроился на алюминиевом кресле, потеснив несколько толстых пачек припорошенных пылью бумаг.
 – Почти нет сомнений, – сказал Гомес, – что тэк-картели что-то замыслили, босс.
 – Но пока у нас нет практически никаких данных, – заметил Бэском.
 – Es verdad.
 Бэском оставил наконец созерцание потолка и хмуро воззрился на своих оперативников.
 – Если тэк-лорды и в самом деле планируют нечто серьезное, – задумчиво сказал он, – и если мы сумеем получить какие-нибудь данные первыми, раньше правительственных агентов, – правительство будет нам очень благодарно. Такая благодарность «Космосу» совсем не повредит, обычно ее легко превратить в ряд выгодных заказов. Не исключено и прямое финансовое вознаграждение.
 – А поэтому мы должны продолжать расследование обстоятельств, связанных с тэком, – подытожил Джейк, – не забывая при этом про убийство Уинтергилда.
 – Конечно. Клиенту это не повредит, а нам вполне может пригодиться.
 Бэском немного помолчал.
 – Одному из вас, ребята, нужно продолжать раскопки здесь, в БЛА, а другой тем временем смотается в «Казино». Можно еще успеть на сегодняшний шаттл и попасть туда заранее, до этого тэк-сборища.
 Гомес взглянул на Джейка.
 – Азартные игры – это скорее по моей части, чем по твоей, amigo. Поэтому я делаю шаг вперед и вызываюсь добровольцем на эту отчаянную вылазку.
 – Я бы и вправду охотнее остался сейчас в городе. Мне надо поискать доктора Неверса.
 – Если я верно понимаю, – сказал Бэском, – наш мистический стукач покинул свое обычное рабочее место?
 – Сразу после того, как послал меня на свидание с камикадзе.
 – Да, хорошо было бы выяснить, кто заплатил ему за такой не совсем этичный поступок.
 – Камикадзе, зомби, – ухмыльнулся Гомес. – Для тебя, Джейк, им прямо ничего не жалко.
 – Да, мне льстит такое внимание.
 – Кроме того, – добавил Бэском, – нам нужно узнать побольше про этого доктора Честертона, а заодно и про двоих безвременно усопших ученых.
 – Я займусь этим, – сказал Джейк.
 – Сегодня утром, Сид, нам подкинули дело, которое ты сможешь использовать как прикрытие.
 С минуту порывшись в хламе, загромождавшем его стол, Бэском бросил это безнадежное занятие.
 – Ладно, получишь все материалы перед отлетом. Слыхал когда-нибудь про некую Викторию Дорадо?
 – Сдвинутая по фазе наследница компании «Соевые продукты». Дико богатая.
 – Вот-вот. Двадцать лет, блондинка – в настоящий момент. Похоже, сбежала из дома с очередным сомнительным охотником на богатых наследниц. Опекун подрядил нас найти ее и убедить вернуться домой.
 – Однажды я перелистывал от скуки ее досье. Кажется, Вики обожает азартные игры.
 Бэском утвердительно кивнул.
 – А это значит, что «Казино» – вполне подходящее место для розысков. Ты сможешь заявиться туда вполне открыто, как опер нашего агентства. Скажи бандитам, заправляющим этой лавочкой, что работаешь по делу Дорадо. Вообще-то, можешь и вправду глянуть, а вдруг эта дура действительно там.
 – Так я пойду?
 Гомес встал и потянулся.
 – Нужно бы хоть на минутку повидаться с моей теперешней женой, прежде чем бросаться в этот ад, где всем правят деньги и слепой случай.
 – У тебя есть что-нибудь еще, Джейк?
 – Нет.
 Джейк тоже встал.
 – Ну ладно, удачи вам, ребята, – сказал Бэском. – И постарайтесь, чтобы вас никто не угробил. Ну а уж если все-таки угробят, постарайтесь, чтобы агентству это обошлось как можно дешевле.


* * *

 Следом за Бет Джейк прошел в кухню.
 – Ты не рассердишься, если я не стану отвечать на твой вопрос?
 – Я спросила только, как у тебя сегодня дела.
 Внимательно глядя на Джейка, она села на оранжевую табуретку.
 – Что, неправильно построенный допрос?
 – О'кей, – улыбнулся Джейк. – Пожалуй, можно и рассказать.
 – Да я и сама догадываюсь. Тебя снова пытались убить, так ведь?
 Джейк сел у ярко-желтого стола.
 – Ну да. На этот раз с помощью андроида-камикадзе.
 – Джейк. – Подойдя к Джейку сзади, она положила руки ему на плечи. – Расскажи мне, как все вышло.
 Он накрыл ее ладони своими, а затем рассказал о случившемся в секторе Маленькая Азия.
 – Пока никто не понимает, с чего бы такое внимание к моей персоне, – закончил он. – Ясно одно – за этим почти наверняка стоят тэк-лорды.
 – Покушения на тебя должны быть как-то связаны с другими убийствами.
 – Слыхала когда-нибудь про Гордона Честертона?
 – Конечно. – Обойдя круглый стол, Бет села напротив Джейка. – Честертон работал над тем же проектом, что и доктор Милдред Роди. Я тебе про нее рассказывала: это та женщина, которую убил один из зомби. Полковник Роберт Кизби – другой убитый – тоже был связан с проектом.
 – Над чем они работали?
 – Моего отца этот проект очень волновал и огорчал, поэтому мы часто его обсуждали, – ответила Бет. – Честертон – необиолог, как и доктор Роди. Он сумел убедить каких-то важных правительственных чиновников, и ему разрешили работать над новым искусственным вирусом чумы. Крайне эффективным и быстро распространяющимся, если верить отцу. Как ты знаешь, Джейк, последнее десятилетие Соединенные Штаты колебались, то ли разрешить такие исследования, то ли нет. Юридически биологическое оружие такого типа, который разрабатывал Честертон, попало под запрет после всех этих неприятностей с его использованием в последней бразильской войне. Но в то время, десять лет назад, власти были не столь щепетильны, вот он и сумел получить разрешение. Именно поэтому мой отец – который в те годы еще придерживался каких-то моральных принципов – так расстраивался. Он подавал протесты различным государственным деятелям, создавал комитеты, в общем, агитировал за прекращение работ Честертона.
 – И преуспел в этом?
 – Я так толком и не поняла. Была уйма разговоров, проволочек, окончательное решение все никак не могли принять. А потом Честертон убил свою жену, и, пока над ним шел судебный процесс, проект тихо, без шума прикрыли. Насколько мне известно, в настоящее время разработка биологического оружия такого типа противоречит не только открытой, но даже и тайной политике США.
 – Честертон проработал над своим вирусом несколько лет – до какой стадии довел он его к тому времени, как проект прикрыли?
 – Точно не знаю, но могу попробовать выяснить.
 – Да, постарайся.
 Бет откинулась на спинку стула.
 – Ты ведь помнишь это убийство, верно?
 – Да, я же тогда служил в южнокалифорнийской полиции. Это случилось совсем незадолго до того... до того, как меня засунули в Холодильник.
 – Прости, Джейк. Я знаю, что ты не любишь говорить об этом. Мне не стоило начинать такой разговор.
 – Когда-то мы неизбежно коснулись бы этой темы. Быть выключенным из жизни на четыре года, оказаться в камере, формой и размером напоминающей гроб, – все это не проходит бесследно. – Невесело усмехнувшись, он встал и подошел к окну, за которым темнела ночь. – Честертону дали пятьдесят лет. Считается, что, находясь в этом состоянии, ты ничего не ощущаешь – заснул, проснулся и не заметал, как время прошло. Однако...
 – Наверное, хуже всего будет проснуться и вернуться домой после пятидесятилетнего отсутствия. Ты остался таким, как раньше, но все остальные, кого ты знал, – жена, дети, друзья, – все они продолжали жить. Без тебя. И все они постарели, сильно постарели, некоторые – умерли.
 – Какие-то четыре года в отключке – даже этого вполне достаточно, чтобы стало сильно не по себе.
 –  Какие-то  четыре года? Это очень долгий срок.
 Бет протянула над столом руку и коснулась его пальцев.
 – Для меня это и вправду оказалось очень долгим временем. Все сильно переменилось, и, что самое поганое, меня не было здесь как раз тогда, когда Дэн нуждался во мне больше всего. – Джейк слегка сжал ее руку. – Никак не могу объяснить ему, что от меня просто ничего не зависело. Уж сын копа мог бы все-таки понять. Когда человека арестовывают, судят и приговаривают, у него нет никакого выбора. Он просто идет и отбывает свой срок.
 Бет медленно выпустила руку Джейка. Она встала, обошла стол и подошла к нему совсем близко.
 – Есть еще одна вещь, о которой я хотела поговорить.
 Он обнял ее за талию.
 – Похоже, мы с тобой больше ничем и не занимаемся – только разговариваем.
 – Я тогда разозлилась на тебя и наговорила всякого про тебя и эту копию...
 – Возможно, ты права.
 Очень нежно он посадил ее к себе на колени.
 – Но я так и не успела сказать тебе самого важного. Наше знакомство было довольно-таки странным и необычным. Ты познакомился с Бет-копией раньше, чем со мной. Она тебе понравилась, и поэтому позже, когда ты увидел меня, я тоже тебе понравилась.
 – «Понравилась» – не совсем то слово, Бет.
 – Ты не перебивай, а слушай. Похоже, ты до сих пор еще не сумел осознать и принять факт, что это  я  – подлинная, насколько мне известно, Бет Киттридж, именно  я  влюбилась в тебя, это был  мой  поступок.
 – Я знаю.
 Джейк поцеловал ее.
 Крепко обняв Джейка, Бет ответила на его поцелуй.
 И тут загудел видеофон.
 И загудел снова.
 Очень неохотно Бет встала и подошла к кухонной нише, где был видеофонный аппарат.
 – Да?
 – У вас нет моего отца?
 Лицо Дэна на экране выглядело очень озабоченным и несчастным.
 Джейк сорвался с места и почти побежал к видеофону.
 – Что-нибудь случилось, Дэн?
 – Я разыскивал тебя повсюду, – сказал мальчик. – А потом подумал – может, ты здесь.
 – Ты какой-то расстроенный. В чем дело?
 – Может быть, это тебя не касается, ты как хочешь, но я решил, что должен тебе позвонить. Мама больна.
 – Чем больна? Она сейчас дома, с тобой?
 – Нет, она очень больна... она в больнице. Это серьезно, это очень серьезно... и... я не знаю, папа. Говорят, она может умереть.
 – А в чем дело? Чем она заболела?
 – Пока никто не понимает. Врачи думают, что это какой-то вирус. Все случилось совсем неожиданно, началось сегодня утром, а уже через пару часов... Я решил, что надо тебе позвонить. Конечно, вы теперь не женаты, но все равно...
 – Я отправлюсь к вам сию же секунду. Куда ее увезли?
 – Больница в Марине [11] , здесь, во Фриско. Я отсюда и звоню. Ее держат в карантинном отделении, но я в приемном покое, меня к ней не пустили. Тут я и буду. К ней никого не подпускают, но...
 – Ты, главное, успокойся, я скоро прилечу, а это ведь тоже важно, – сказал Джейк. – Жди меня через два, максимум три часа.
 – Если ты очень занят...
 – Через два-три часа. И постарайся успокоиться.
 Джейк выключил аппарат.
 – Вирус.
 На лице Бет появилось задумчивое выражение.
 – Просто совпадение, – отмахнулся Джейк. – Я позвоню Бэскому и попрошу день отпуска, делу Уинтергилда придется подождать.
 – Я тоже полечу с тобой.
 – Очень хорошо, мне хотелось бы иметь тебя под рукой.
 – Ты же отправляешься туда не только из-за Кейт?
 – Если разобраться, все мои отношения с ней закончились даже раньше этой истории с Холодильником. – Джейк встал. – Только вот сам я об этом тогда не знал. Узнал только по выходе, да и то не сразу.
 – Ты едешь, чтобы быть рядом с сыном.
 – Может быть, я сумею помочь ему. Может быть, я сумею спасти наши с ним отношения.




 Глава 13


 Гомес принял твердое решение игнорировать раздевающуюся танцовщицу.
 Точнее – ее уменьшенное, всего в фут высотой голографическое изображение, проделывавшее свои фокусы прямо посередине его столика, в коктейль-баре шаттла.
 На краю маленького квадратного столика, окрашенного в черный цвет, находился пульт. Гомес успел уже дважды нажать кнопку «без развлечений», но блондинка осталась на прежнем месте. Он попробовал кнопки «струнный квартет» и «кетч», однако она продолжала упорствовать, снимая с себя остатки одежды.
 Заело.
 Придя к такому выводу, он отпил из стакана и осмотрелся. В одном этом заведении было около сорока столиков, а заведений таких на борту шаттла три – люди летят в «Казино», хотят развлекаться. Клиентов набилось в зал человек семьдесят, и чуть не на половине столиков – та же самая недораздетая красотка.
 За блестящей серебром стойкой шустро работали два позолоченных робота. Не хухры-мухры. Между столиков циркулировали три очаровательные белокурые официантки, похожие друг на друга как две капли воды и весьма легко одетые: Андроиды.
 Гомес заметил среди посетителей пару профессиональных игроков и одного известного сутенера. Однако ни с кем из находящихся здесь он, работая полицейским, не встречался.
 Можно было надеяться, что и его никто не засек. Легенда, придуманная Бэскомом, была несколько рискованной, и обращаться к ней не очень хотелось – пришлось бы изображать не кого-то другого, а самого себя, работающего над вымышленным делом. Он отхлебнул пива из стакана.
 Шаттл, поднялся из космопорта БЛА чуть больше часа тому назад, и Гомес успел уже, непринужденно и не привлекая к себе излишнего внимания, обследовать два остальных коктейль-бара. Там тоже не было никого подозрительного.
 Отставив стакан, он еще раз попытал счастья с пультом. Девица никуда не делась, но к ней присоединилась пара намазанных жиром (чтобы уцепиться, значит, было труднее) борцов.
 «Возможно, наша техническая цивилизация не столь совершенна, как меня в том убеждают».
 За отсутствием благодарных слушателей Гомес произнес эту фразу про себя.
 Тремя столиками дальше толстенный турист с окладистой рыжей бородой свалился вдруг со стула. Ударившись об пол с глухим стуком, точно резиновый мяч, он начал хохотать.
 – И с чего бы это, – сказал кто-то над правым ухом Гомеса, – видный оперативник «Космоса» намылился в «Казино»? Уж не иначе как задумал помешать встрече тэк-лордов.


* * *

 Навстречу вошедшему в дверь приемного покоя Джейку бежал Дэн.
 Джейк протянул к нему руки.
 Мальчик остановился, не добежав до Джейка несколько футов – дальше, чем можно достать рукой.
 – Где твоя подружка?
 – Внизу. Есть что-нибудь новое?
 Плечи Дэна поникли, с потерянным видом он покачал головой.
 – Ровно ничего, папа. Плетут какую-то чушь, утешения там и все такое, а больше ничего. Может, они тебе скажут... я боюсь... а вдруг она умрет или еще что.
 – Я узнаю, что там происходит, Дэн.
 Одна из стен белого с серым приемного покоя карантинного отделения была прозрачной. За ее пластигласом виднелся ночной залив Сан-Франциско, кое-где освещенный разноцветными огоньками плавучих ресторанов. Вдоль двух других стен тянулись ряды маленьких кабинок, в каждой – экран монитора.
 Дэн махнул рукой в направлении кабинок.
 – Если хочешь, можно на нее посмотреть.
 – Давай поглядим.
 Джейк с сыном прошли в одну из пустых загородок.
 Дэн тронул установленный под трехфутовым экраном пульт.
 – Мама в сто тридцать четвертой палате, – сказал он. – Она выглядит не особенно... она выглядит очень плохо.
 На экране появилась Кейт. До пояса укрытая тонкой белой простыней, она лежала лицом вверх на узкой, парящей в воздухе аэрокровати. По воспаленным щекам и лбу катились крупные капли пота. Закрытые глаза запали, под ними лежали черные тени. Безукоризненно белый медиробот делал ей какой-то укол; игла шприца высовывалась прямо из его кисти.
 Над кроватью свисала путаница цветных трубок и проводов, все они тянулись к телу Кейт, к ее рукам, горлу. Рядом возвышался аппарат искусственного дыхания, пластиковая маска скрывала ноздри и рот.
 Некоторое время они наблюдали эту страшноватую картину, а затем Дэн сказал:
 – Все эти штуки воткнуты прямо в нее, ей же больно.
 – Так всегда делают.
 Джейк слегка обнял сына за плечи. Тот не отодвинулся.
 – А как поговорить с лечащим врачом?
 – Можно набрать номер и вызвать дежурного анда. Ее лечащего врача зовут Хабиб, но я видел его всего один раз, когда ее только привезли. Это было очень страшно, папа. «Скорая» никак не прилетала... Пока дозвонился, а потом старался объяснить им, что у нас случилось... Когда они прилетели, мама уже потеряла сознание. Не знаю, может, если бы я смог вызвать их быстрее...
 – Ты все делал правильно, Дэн. Не твоя вина, что они не очень-то расторопны.
 – Да просто я... я не хочу, чтобы мама умерла.
 Он выскользнул из-под руки Джейка, опустил голову и снова стал смотреть на экран. По плотно сжатым, вздрагивающим губам было видно, что Дэн с трудом сдерживает слезы.
 – Так что надо сделать, чтобы с кем-нибудь поговорить?
 Дэн шмыгнул носом, вытер его.
 – Сейчас, я сам. – Он снова взялся за пульт. – Нужно просто набрать «ДМ», а потом сто тридцать четыре.
 Вместо опутанной проводами Кейт на экране возник пустой белый письменный стол.
 Секунд через десять в поле зрения появился очень симпатичный блондин в белом врачебном халате.
 – Я доктор Редфилд. Чем могу быть полезен? Да, согласно требованиям северокалифорнийского законодательства я должен сообщить вам, что являюсь андроидом, а не настоящим человеком.
 Указательным пальцем он потрогал значок на своей груди.  АНД-ДМ. 
 – Джейк Кардиган. Я бы хотел узнать, в каком состоянии находится моя бывшая жена, Кейт Кардиган.
 – Насколько я понимаю, вы спрашиваете про Кетлин Мак-Робб Кардиган, сэр?
 – Господи, – пробормотал Дэн. – Да я же уже говорил этому придурку.
 – Да, это она, – сказал Джейк. – Не могли бы вы сказать мне, чем она в точности...
 – Миссис Кардиган поступила сегодня, в четыре сорок пять пополудни:
 – Чем она больна?
 – Она находится в опасном состоянии. Мы предпринимаем все необходимые меры. Природа заболевания миссис Кардиган делает абсолютно невозможным ее посещение.
 – Я спрашиваю именно про природу ее заболевания.
 – В настоящее время мы еще не можем сказать вам ничего определенного, сэр.
 – Доктор Хабиб говорил мне, что это какой-то вирус, – вставил Дэн.
 – Ее болезнь имеет вирусную природу? – спросил Джейк.
 – В настоящее время мы еще не можем сказать вам ничего определенного, сэр.
 – О'кей, а можете вы переключить меня на кого-нибудь, кто может что-нибудь сказать?
 – В настоящий Момент – нет, сэр.
 – А доктор Хабиб? Где можно его найти?
 – По причине своей перегруженности работой доктор Хабиб не может в настоящее время покинуть карантинное отделение. Могу я чем-нибудь еще помочь вам, сэр?
 – Нет.
 На экране снова появилось изображение Кейт. Теперь она была в палате одна.
 – А я думал, папа, ты сможешь что-нибудь узнать.
 – Я узнаю, только сперва надо будет сделать несколько звонков. Малость надавить на здешний персонал.
 – Видеофоны там. – Дэн указал на противоположную сторону приемного покоя. – А она... ты же видел ее... она не умрет?
 Нет, успокойся. Я думаю, она не умрет.
 Л что он мог еще сказать?




 Глава 14


 Заведующий карантинным отделением был явно не в духе. Высокий худой человек лет пятидесяти, он сидел за своим столом и хмуро смотрел на Джейка и Бет.
 – И еще я хотел бы заметить, – сказал он, – что очень не люблю, когда меня принуждают.
 – Мы понимаем. – По губам Бет скользнула легкая улыбка. – Однако, когда вы отказались встретиться с мистером Кардиганом, даже несмотря на просьбы весьма влиятельных людей, я решила сама заняться этим.
 – Из того, что вы учились в школе вместе с дочкой нашего директора, совсем еще не следует...
 – А может быть, я просто задам свои вопросы, доктор Годвааген, – прервал его Джейк. – Вы ответите на них, и наша встреча быстро закончится.
 Годвааген недовольно уставился на Джейка.
 – Хорошо, но не забывайте – я делаю это исключительно потому, что мне приказал...
 – Я хочу узнать про свою бывшую жену.
 – Она очень больна.
 – Это я видел. Вы можете сказать мне, чем она больна?
 Последовала долгая пауза, во время которой доктор бросил на Бет взгляд, полный ненависти.
 – Мы обсудили сложившуюся ситуацию с властями, как местными, так и штата. Было принято решение не разглашать ничего как можно дольше. Но раз меня вынуждают... Мистер Кардиган, ваша жена стала жертвой крайне опасного и легко распространяющегося вируса.
 – Что это за вирус?
 Доктор Годвааген нервно потер нос.
 – Мы не знаем. Похоже, он раньше никогда не встречался. Его не регистрировали даже разбросанные по всему миру станции санитарного мониторинга.
 Джейк подался вперед.
 – Это что, синтетический вирус, вирус, состряпанный в какой-то лаборатории?
 Помолчав еще несколько секунд, врач кивнул.
 – Похоже, что да. Пока мы не сумели его идентифицировать.
 – Но ведь Кейт – не единственная пострадавшая, верно?
 Годвааген отвел глаза.
 – За минувшую неделю одна наша больница приняла больше сотни человек. Во все остальные медицинские учреждения Сан-Франциско поступило примерно по стольку же пациентов с аналогичными симптомами.
 – Что это за симптомы?
 – Очень высокая температура, причем поднимается она буквально мгновенно. Затем головокружение и потеря ориентации, почти всегда сопровождается жестокой рвотой. Через несколько часов больной впадает в полукоматозное состояние и остается в нем. Исключения крайне редки. Поражается дыхательная система, и нормальное, без помощи техники, дыхание становится невозможным.
 – А были, – спросила Бет, – случаи в других местах? В других штатах, в других странах?
 – Нет, если не считать нескольких случаев на нашем полуострове и по ту сторону пролива, в графстве Марин. Но все это – занесенное от нас.
 – Это должно означать, что вирус, чем бы он ни был, выпущен на волю во Фриско.
 – Во всяком случае, мы так думаем.
 – Есть подозрения, кто это сделал и зачем?
 – Скорее всего это дело рук какой-то террористической группы. – Доктор Годвааген покачал головой. – Однако пока никто не взял на себя ответственность и не предъявил никаких требований.
 Джейк взглянул на Бет, та слегка кивнула.
 – Доктор Честертон, – негромко сказала она.
 – Что вы говорите? – спросил врач.
 – Так, ничего.
 – А удается справиться с этим вирусом? – продолжил свой допрос Джейк.
 – Все, что мы пробовали до сих пор, оказывалось бесполезным. На вчерашний день по городу зарегистрировано сорок семь случаев летального исхода, и ни у одного из больных нет ни малейших признаков улучшения. Если бы удалось идентифицировать вирус – а мы подозреваем, что первоначально его получили в какой-то правительственной лаборатории, – возможно, удалось бы найти способ борьбы с ним. Естественно, мы установили контакт со многими правительственными учреждениями, мы просили их о помощи. В противном случае...
 – А не можете вы сами разработать способ лечения?
 – Понимаете, мисс Киттридж, в том-то и состоит основная идея искусственного вируса, полученного для Бренного применения, что враг, против которого он использован, не сможет быстро создать нужное лекарство. Это же спланированная болезнь, задуманная так, чтобы ввести исследователей в полное недоумение. Однако через некоторое время – несколько недель или месяцев – мы почти наверняка что-нибудь придумаем.
 – А как долго живут больные? – спросил Джейк.
 – Бывает по-разному, – ответил врач. – Были такие, которые смогли продержаться только два-три дня. В случае вашей жены, мистер Кардиган, когда пациентка относительно молода и здорова, можно ожидать, что она проживет дней десять или даже две недели. Конечно, не надо забывать, что у нас еще очень мало опыта и все наши расчеты могут оказаться ошибочными.
 Пожав плечами, он откинулся на спинку стула.
 – Вы говорили, что эта болезнь очень заразна, – сказал Джейк. – А не мог заразиться и мой сын?
 – Очень хорошо, что вы сами подняли этот вопрос. Мы только что приняли решение – собственно, я пришел сюда прямо с совещания, – что все имевшие достаточно продолжительный контакт с больными чумой, должны содержаться здесь, в профилактическом отделении. Так будет легче за ними наблюдать.
 – Вы сказали «чума», – вмешалась Бет. – Так это действительно чума?
 – Некая эпидемия, я бы назвал ее чумой. Количество жертв продолжает расти. Через несколько дней, а может и раньше, мы не сможем больше скрывать этого, а тогда к прочим нашим проблемам добавится еще и паника. Репортеры уже начинают проявлять интерес.
 – Значит, вы хотели бы, чтобы мой сын остался здесь?
 – С точки зрения закона мы не можем этого требовать, во всяком случае – на нынешней стадии. Но так было бы лучше.
 – Да, мне тоже так кажется. Я поговорю с Дэном. – Джейк встал. – Кроме того, я попробую найти противоядие от этой чумы.
 – Нам нужны, мистер Кардиган, высококвалифицированные специалисты-медики, а не полные энтузиазма частные сыщики.
 – Знаете, доктор, – сказал Бет, вставая, – а я, находясь на вашем месте, поставила бы на Джейка.


* * *

 Рука, протянувшаяся через узкий столик, тронула пульт управления. Трудолюбиво оголявшаяся девица исчезла, чуть-чуть не успев расстаться с последней своей тряпочкой.
 – Если хочешь, я расскажу, чем все кончилось, – предложила молодая рыжеволосая женщина, безо всякого приглашения усаживаясь напротив Гомеса.
 Гомес проигнорировал столь соблазнительное предложение.
 – Если ты меня знаешь, – продолжала рыжая нахалка, – а ты ведь знаешь меня, Гомес, то тебе известно, что я не особая поклонница китайских церемоний. Однако, как бы там ни было, я не думаю, что сильно отступлю от своих правил, которые, возможно, не очень-то по нутру всякому, с кем я имею дело на протяжении своего напряженного трудового дня, если намекну тебе, что при сложившихся обстоятельствах сердечное приветствие ни в коем случае не стало бы серьезным нарушением этикета. Ведь как ни кинь, по непостижимой прихоти судьбы мы с тобой оказались здесь, вдалеке от родной планеты, заброшенные в безбрежные просторы...
 – Приветик, Натали, – хмуро сказал Гомес, – Вали отсюда.
 Очаровательно улыбнувшись, Натали Дент поместила на стол свои острые локоточки и внимательно вгляделась в лицо детектива.
 – У меня всегда имелось смутное подозрение – оно зародилось еще в те далекие времена, когда ты был закаленным в битвах южнокалифорнийским копом, а я невинной и очаровательной... ну ладно, очаровательной-то во всяком случае, молодой журналисткой отдела криминальных новостей «Факс таймс» Большого Лос-Анджелеса, – что ты не совсем одобряешь мою манеру поведения, что нимало не огорчало меня, ибо я и до того нередко сталкивалась со случаями, когда моя врожденная застенчивость ошибочно принималась за развязность, в результате чего некоторые мужчины, особенно те из мужчин, которые воображают себя бабниками, не одобряли...
 – Vamos, – предложил Гомес, махнув рукой куда-то вдаль. – Удались, Нэт. Разрешение получено, так что собирай манатки и – ножками.
 – Вона, билингвический отлуп. Но ведь это очень интересно, Гомес, так как, по моему мнению, данный факт указывает, а я считаю, что вполне способна быть объективной, когда обстоятельства к тому...
 – Натали, ну правда, уйди, – еле слышным голосом взмолился Гомес. – Ведь нельзя же, чтобы кто-нибудь увидел, как репортер корпорации «Ньюз», этого кошмарного агентства видеоновостей, треплется с известным частным сыщиком. А тем более – на борту шаттла, направляющегося к такому кабаку, как «Казино».
 – Тебе нечего бояться, ведь у меня великолепная легенда, с какой целью я отправилась в эту прогулку, – успокоила его Натали. – Видишь ли, я, считается, проверяю слух, что Виктория Дорадо, тронутая богатая наследница, по новой смывшаяся из дома, находится сейчас в «Казино», где проматывает очередную горстку денег из своих бездонных сундуков. А потому, если кто-нибудь – ну, скажем, тот здоровенный бровастый бандюга, который сидит у стойки и время от времени с подозрением вперяет в нас свои глазки-бусинки, – меня узнает... ну и что, у меня есть в высшей степени убедительное и уважительное объяснение моему пребыванию на борту шаттла, так что никто даже на долю секунды не подумает, что я направляюсь туда в точности по той же самой причине, что и ты.
 Гомес с трудом подавил желание обернуться и оглядеть бровастого бандюгу.
 – Ну ты подумай, chiquita [12] , вот так совпадение! Агентству «Космос» поручено найти мисс Дорадо, и у нас тоже есть сведения, что она бывает в «Казино». Ну а теперь, когда мы оба знаем, что происходит, – adios.
 Задумчиво глядя на него, рыжая Натали слегка пожевала свою левую щеку.
 – Интересно, что ты на это скажешь? Гомес, да никак ты и вправду держишь меня за ту же наивную дурочку из сектора Фресно, какой я была в девятнадцать лет, когда первый раз тебя встретила, и считаешь, что меня и сейчас можно так же легко одурачить? Ну так теперь мне уже двадцать шесть, и я как-нибудь способна разглядеть правду за кучей всякого...
 – А отвалить отсюда ты способна? Хорошо, хорошо, ты теперь самый ловкий и проницательный репортер в мире и вообще папа римский, только оставь меня в покое, не приставай.
 – Надеюсь, ты не вообразил, Гомес, что я делаю тебе какие-то низкопробные сексуальные авансы, поскольку что касается меня, кучерявые эгоцентричные и шибко умные ребята, ошибочно считающие себя неотразимыми по части женского пола, – это именно тот тип мужчин, с которыми я не хочу иметь ничего общего, во всяком случае – в романтическом плане. Так что не льсти себе.
 – Ладушки, значит, я ошибся, и ты по мне не сохнешь.
 Гомес резко встал.
 – Тогда прощай, Натали, и, por favor [13] , обещай не таскаться за мной больше по шаттлу, тем более по «Казино». А я тебе за это обещаю: как только высмотрю эту красотку – сразу свистну.
 Натали встала, обогнула столик и взяла Гомеса за руку.
 – Мы можем поговорить у меня в каюте. «Клопов» я всех уже вывела.
 – Уважаемая леди, нам нечего, абсолютно nada с вами обсуждать.
 – Именно есть чего, так что не строй из себя еще большего дурака, чем ты есть, – посоветовала рыжая нахалка. – Насколько можно понять, сейчас у меня гораздо больше информации об этой встрече тэк-лордов, чем у тебя.
 Над этим Гомес задумался.
 – О'кей. Пошли поговорим.
 – Давно бы так.




 Глава 15


 Глубоко засунув руки в карманы и ссутулившись, Дэн отвернулся к прозрачной стене приемного покоя. Со стороны залива наползал туман, он постепенно поглощал огни плавучих ресторанов и прибрежных строений.
 – Так что, значит, ты ничем не можешь ей помочь? – не оборачиваясь, спросил Дэн.
 – Не совсем так. Я почти уверен, что знаю, откуда взялась эта чума.
 – Ты прости, пожалуйста, папа, но мне кажется, что ты толком не знаешь, почему она умирает.
 – Я найду, кто стоит за всем этим.
 – Но сколько тебе понадобится времени? Неделя? Месяц? А мама умрет через несколько дней, если только кто-нибудь что-нибудь не сделает.
 Дэн резко повернулся и посмотрел прямо в глаза отцу.
 – Я разговаривал с близкими других заболевших. Так вот, никто из попавших сюда с этой болезнью долго не протянул.
 Он махнул рукой в сторону кабинок с мониторами.
 – Тут был один парень, моего примерно возраста... ты можешь себе представить, он своими глазами видел на этом чертовом экране, как умер его отец. Отец умер, экран погас. Я не хочу, чтобы такое случилось с...
 – Не случится.
 Джейк протянул руку, чтобы ободряюще похлопать сына, но тот резко отстранился.
 – Эй, ты что?! Тебе же нельзя до меня дотрагиваться, а то заразишься, и тебя тоже здесь запрут.
 – Никто тебя не запирает. Но находиться под наблюдением гораздо безопаснее, чем...
 – А заодно это избавляет тебя от ответственности, от необходимости присматривать за мной.
 – Послушай, Дэн, я люблю тебя и очень о тебе беспокоюсь. Но ведь пока что никто, ни один врач не знает, что это за вирус. Оставаясь здесь, ты будешь...
 – Ладно, папа. Мне же все равно некуда деваться. Уж лучше сидеть здесь, чем в этой школе.
 – Ты можешь в любой момент связаться со мной, достаточно позвонить в агентство, в БЛА. Они будут знать, где я нахожусь.
 – Я вряд ли буду звонить, если только... если только маме не станет хуже.
 – Если тебе захочется со мной поговорить, все равно о чем, звони в детективное агентство «Космос».
 Джейк сделал шаг к сыну.
 – Дэн, сейчас совсем не подходящее время, да и место, но когда-нибудь, возможно совсем скоро, мы поговорим с тобой о том, что в действительности произошло в Мексике.
 – Я и так знаю, как Беннет лишился руки и...
 – Есть очень многое, чего ты не знаешь.
 Дэн снова посмотрел на окутанный туманом ночной залив.
 – Возможно, с твоей точки зрения, все произошло иначе, возможно даже, что так оно и было, – сказал он. – Но сейчас я просто не смогу этого слушать.
 – Ладно. Извини.
 Джейк похлопал сына по плечу.
 – Я навещу тебя, как только сумею.
 – Как хочешь.
 Дэн повернулся и ушел.


* * *

 Отель стоял у самой воды, неподалеку от Беркли. Номер они сняли на одном из верхних этажей.
 – Да там же не на что смотреть, сплошной туман, – сказала Бет.
 – Вот ведь, а я и не заметил.
 Джейк отошел от окна и сел в черное кресло.
 – Я сразу подумала, что эта чума как-то связана с Гордоном Честертоном.
 – Что?
 – Я думаю, в чуме, поразившей Сан-Франциско, виновато биологическое оружие Честертона.
 Джейк снова встал, подошел к окну и вгляделся в пелену тумана.
 – Мне нужно кое-что тебе сказать.
 – Кто же тебе мешает?
 – Просто... ну, когда я увидел там Кейт, обвешанную всеми этими медицинскими штуками, бледную, неподвижную, умирающую... Бет, я же ничего не почувствовал, совсем ничего.
 Он опять сел в кресло.
 – Представь, вот лежит женщина, пятнадцать лет бывшая моей женой, она умирает. Конечно же, мне было немного грустно, я жалел ее. Но не более того.
 – А что бы ты хотел почувствовать?
 – Не знаю, но все-таки нечто большее. Ведь когда-то я очень ее любил.
 – Когда-то, а не сейчас.
 – Но мне казалось, что хотя бы из-за Дэна я должен был проявить больше...
 Джейк вздохнул и пожал плечами.
 – А зачем тебе надо было разыгрывать что-то перед сыном?
 – Чтобы произвести на него хорошее впечатление. Чтобы снова ему понравиться.
 – Дэн не знает того, что знаешь ты, Джейк. Ему никто не говорил, а возможно, никто и не расскажет, как Беннет Сэндз, любовник твоей жены, помог оговорить тебя и засунуть в Холодильник на пятнадцать, как предполагалось, лет.
 – Да, и я почти уверен, что Кейт активно в этом участвовала.
 – Так что мало удивительного, что теперь ты ее не то чтобы очень любишь.
 – Я не хочу, чтобы Дэн узнал о том дурном, что было в прошлом, но в то же время просто не могу притворяться, что отношусь к Кейт так же, как и раньше.
 – А он помнит, как отец относился к матери, помнит отца другим. Вам предстоит буквально познакомиться заново, во всем разобраться, и тут для Дэна работы не меньше, чем для тебя.
 – Мне очень хочется помочь ему, ускорить это знакомство.
 – А вот тут ты, пожалуй, ничего не можешь сделать.
 – Ты бы видела, Бет, какими глазами он посмотрел в больнице, когда я сказал, что ему нужно будет там остаться. Он же меня просто ненавидел.
 – Наверное, я не самая подходящая советчица в таких вопросах, – сказала Бет. – У меня самой сейчас далеко не лучшие отношения с отцом.
 – С тобой-то все понятно, ты почти уверена, что у него были шахер-махеры с Сэндзом и Хокори.
 – Да, почти уверена. Но не забывай – Дэн считает, что ты его предал. Он относится к тебе так же, как я к своему отцу.
 – Но ведь я никогда не предавал его или...
 – Что ты  сделал  и что он  чувствует –  совершенно разные вещи. Насколько я поняла из твоих рассказов, Дэн испытал большое потрясение, когда его отца арестовали, судили и засунули в Холодильник. До этого момента ты был идеален – герой, борец с преступниками, любящий отец. А тут вдруг оказывается, что ты жулик, торговец тэком, а то и похуже. Не очень легко пережить такое, особенно в десять – одиннадцать лет.
 – Меня подставили. Теперь я реабилитирован, и Дэну это известно.
 – Ни логика, Джейк, ни исправления, сделанные в твоем личном деле, не имеют тут особого значения. Значение имеют лишь те муки, через которые пришлось пройти Дэну. Но в конце концов он поймет – будем надеяться, – что его отец совершенно невиновен. Только на это нужно время.
 – Неизвестно, есть ли у нас время. Вполне возможно, что Дэн тоже заразился.
 – Этого ты не знаешь, да и никто не знает.
 Джейк глубоко вздохнул.
 – Как бы то ни было, самое для меня лучшее – взяться за работу и постараться выяснить, кто напустил чуму на Сан-Франциско.
 – Несомненно, вся эта история – и чума, и зомби, и прочее – как-то связана с доктором Честертоном. Не верю я в такие совпадения.
 – Если какие-то типы заполучили синтетический вирус Честертона и решили его использовать, они, конечно же, захотят заткнуть рот всем, кто знает методику лечения.
 – В этот список обязательно должны были попасть доктор Милдред Роди и полковник Кизби.
 – Вполне возможно, что и Уинтергилд, ведь, насколько можно понять, слухи навели его на верный след.
 – Ну а тебя-то зачем убивать?
 – Вероятно, по какой-то другой причине, вот только по какой?
 – С другой стороны, ты ведь начал разыскивать информаторов Уинтергилда, так что вполне можно было решить, что ты идешь по тому же следу.
 – Если все так, получается, что тэк-лорды напустили на Сан-Франциско искусственный вирус. Й при этом решили убрать любого, кто мог остановить распространение чумы, – подытожил Джейк. – Только зачем им это?
 – Но ведь терроризму совсем не нужны мотивы, верно?
 – Нет, не верно, мотив может быть диким и бессмысленным, но он всегда есть. – Джейк встал и начал мерить шагами большую овальную гостиную их номера. – Тэк-лордам что-то потребовалось. Эти бандиты надеются, что, когда умрет достаточно много людей, за обещание остановить чуму им дадут все, чего бы они ни пожелали.
 – Но что им могло потребоваться? Уж ни в коем случае не антитэк-система отца, они прекрасно знают, что она еще очень и очень далека от завершения.
 – Я бы не стал так вот с ходу отбрасывать этот вариант, но все-таки и сам подозреваю, что у них другая, более близкая и конкретная цель.
 – Но почему же они не заявляют о себе?
 – Считают, что рано. Слишком мало трупов.
 – И чем мы займемся в ближайшее время?
 – Я свяжусь с Бэскомом, так как уверен, что вся эта история с вирусом имеет отношение к делу Уинтергилда, и скажу ему, что задержусь здесь еще на день-другой. А потом поговорю кое с кем из здешних своих информаторов.
 – В эти дни Сан-Франциско – далеко не самое безопасное место.
 Джейк ухмыльнулся.
 – Последнее время и Большой Лос-Анджелес далеко не самое безопасное место для меня.




 Глава 16


 Проснувшись, Джейк понял, что лежит в кровати один. Если верить часам, парившим под потолком, было чуть больше семи утра. Зевнув и почесав бок, он сел.
 – Бет!
 Он соскочил с парившей над полом кровати.
 – Я здесь, – послышался голос из гостиной.
 – Ты чего? – спросил он.
 Полностью одетая Бет сидела около видеофона.
 – Вдруг вспомнила про одного человека, у которого может быть нужная нам информация. Оказалось, он ею и вправду располагает. – Улыбнувшись, она отошла от аппарата. – Старый знакомый, который преподает в Калифорнийском университете здесь, в Беркли, на кафедре необиологии.
 – Парень?
 – Да, и очень симпатичный. Но я в столь ранний час покинула наше ложе и позвонила ему совсем не из-за его красивых глазок.
 Бет обняла Джейка и положила голову на его голую грудь.
 – Когда-то, в БЛА, этот парень знал Гордона Честертона. Он советует нам связаться с необиологом по имени Йордон Беларски.
 – То Йордон, то Гордон, – пробормотал Джейк, – а где его искать?
 – В этом-то весь вопрос. Два года назад Беларски преподавал в Калифорнийском университете, а затем у него случился нервный срыв. Мой приятель употребил выражение «кризис совести», но он вообще любит громкие слова.
 Бет отодвинулась от Джейка.
 – По последним имеющимся сведениям, Беларски вел нечто вроде кочевой жизни на улицах Фриско.
 – Посмотрю, может, удастся как-нибудь выследить этого то ли нервного, то ли совестливого типа. А не связан ли его кризис с биологическим оружием, разработанным Честертоном?
 – Мой приятель утверждает, что Беларски тесно сотрудничал с Честертоном, хотя лично я не припоминаю такой фамилии, – сказана Бет. – Попозже я съезжу в университет, может быть, за ленчем удастся выяснить что-нибудь еще. Если только ты не возражаешь.
 – Конечно же, мне не хотелось бы отпускать тебя во Фриско, ведь...
 – Знаю, знаю. Этот город совсем не безопасен для такого нежного создания, как я.
 – Вот именно, – ухмыльнулся Джейк.
 Зайдя в кабину-видеофона на пересадочной станции глубоко под заливом, Джейк набрал номер и увидел на экране того же улыбающегося белокурого андроида, что и раньше.
 – Как дела у моей бывшей жены? – спросил он, представившись.
 – В ее состоянии не произошло никаких изменений, мистер Кардиган.
 – А как мой сын?
 – Он продолжает находиться под наблюдением, симптомов заболевания не обнаружено. Однако ему было бы лучше остаться в профилактическом отделении по крайней мере еще на два дня.
 – Да, это хорошо. – Джейк с облегчением вздохнул. – Можно с ним поговорить?
 – Подождите, пожалуйста. Сейчас я вас переключу.
 Изображение исчезло с экрана.
 Черно-серый подземный вокзал поражал своей пустотой. Поезда на Сан-Франциско ожидало не больше десятка людей.
 Экран оставался мутно-серым.
 Толстяк, занимавший соседнюю кабинку, с кем-то оживленно спорил.
 – Но я же говорю тебе, Фрэнсис, сейчас просто опасно ехать. Про Фриско рассказывают такие истории... Да, конечно, они мои знакомые, а не твои, но это вовсе не значит, что они не понимают обстановку... Это бубонная чума, а то и что похуже. Да, да, я люблю твою драгоценную мамочку, но мы можем купить этой старой перечнице подарок в каком-нибудь другом месте, в котором я не буду рисковать...
 – Папа, ты что-нибудь узнал?
 Печальный и усталый Дэн с надеждой смотрел с экрана.
 – Я подхожу все ближе и ближе, но пока у меня нет ответа. А как...
 – Ты вправду думаешь, что маму можно как-то вылечить?
 Джейк уверенно кивнул.
 – Конечно, и мы близки к тому, чтобы узнать, Как именно. Не забывай, что над этим работают многие люди.
 Бросив взгляд налево, Дэн понизил голос.
 – А ты веришь, что мама еще жива?
 – Конечно. А почему тебе пришло в голову...
 – Не знаю, просто они здесь вешают так много лапши на уши, что уже не знаешь, чему можно верить. А со мной обращаются, словно я малолеток какой. Что тебе сказали?
 – Мне сказали, что ее состояние не изменилось.
 – Не изменилось, – отрешенно повторил Дэн. – То же самое говорят и мне.
 – Значит, ей не стало хуже, Дэн.
 – Но и не лучше. – Он покачал головой. – Не доверяю им.
 – Мне надо успеть на поезд, – сказал Джейк. – Я скоро позвоню опять.
 – Как ты думаешь, удастся помочь маме?
 – Ей и всем тем, кто подхватил эту заразу.
 – Жаль, что я на самом деле уже не малыш-несмышленыш. Тогда, в детстве, я обычно верил тем обещаниям, которые ты мне давал.
 – Это обещание я сдержу.
 – Надеюсь.
 Джейк отключил аппарат.
 Через полторы минуты поезд, бесшумно выскользнувший из туннеля, остановился у серой платформы.
 Кроме Джейка, в вагоне было только трое пассажиров, в том числе одетый в черное священник.
 Как только Джейк сел, поезд тронулся.
 – Все будет хорошо, Раймонд, – говорила сидящая напротив него тощая женщина. – Из дома мы сразу позвоним доктору Райсберсону.
 Сидевший рядом с ней мужчина как-то весь обмяк, крупные капли пота катились по багровому лицу.
 – Нет... нам не хватит... у нас не будет времени.
 Голова мужчины упала, со стуком ударившись о спинку переднего сиденья, его тело содрогалось от приступов рвоты.
 – Господи...
 Женщина положила ладонь на спину мужа, тщетно пытаясь хоть чем-то ему помочь.
 – Мэм, – сказал подошедший к ней толстенький священник. – Вы бы лучше отсели подальше.
 – Но это же мой муж, он очень болен.
 – Его болезнь крайне опасна. Вы можете заразиться.
 – Я не боюсь заразиться.
 – Поверьте мне, мэм, я знаю, что говорю. Отсядьте подальше, а я вызову поездного медиробота.
 – Только бы удалось довезти его до дома! Мы вызовем нашего доктора, и он позаботится о нем. Доктор Райсберсон живет прямо в нашем доме.
 Рвота прекратилась, мужчина перестал дрожать и затих. Затем он издал какой-то негромкий скулящий звук и свалился на пол вагона.
 Его жена собралась опуститься на пол рядом с ним, но священник за руку вытащил ее в проход.
 – Поверьте, для вас самое лучшее – не касаться его.
 – Но я должна ему помочь.
 Она вырвалась и опустилась на колени рядом с неподвижной фигурой.
 – Раймонд, мы уже проехали больше половины. Потерпи немного, и мы скоро будем дома. Я помогу тебе сесть и...
 – Мэм, он умер, – сказал священник.
 – Нет, нет! И не говорите больше такого.
 – Может быть, вызвать медиробота, а ее оставить в покое? – предложил Джейк.
 – Помогать несчастным – мой профессиональный долг.
 – Сейчас вы ничем не можете ей помочь.
 – Возможно, вы и правы.
 Священник повернулся, прошел между сиденьями к середине вагона и дотронулся до видневшейся на стене белой пластины с фосфоресцирующим красным крестом.
 Раздался пронзительный вой сирены.
 – Он жив, он жив, – в отчаянии повторяла стоящая на коленях женщина.


* * *

 Полдень застал Джейка в парке Чайнатауна. С безоблачного голубого неба ярко светило солнце, листья искусственных деревьев шуршали под легким ветерком.
 – Давненько не виделись, Джейк.
 С оранжевой скамейки Джейку улыбался худощавый, франтоватого вида китаец лет сорока.
 – Очень, очень рад.
 – Ты выглядишь просто потрясающе... Какое слово тут больше всего подошло бы, Вине?
 – Может быть, элегантно?
 – Ты выглядишь очень элегантно. Хотя, возможно, это и не самое подходящее слово для описания внешности сан-францисского копа.
 Встав со скамейки, Винсент Мок слегка отряхнул свои брюки.
 – Из разговора по видеофону я понял, что у тебя есть какие-то вопросы.
 – Очень благодарен, что ты нашел для меня время.
 Они медленно шли по извилистой дорожке маленького, размером не больше одного городского квартала, парка.
 – Я интересуюсь парнем по имени Йордон Беларски. Когда-то он был довольно видным необиологом, работал в Калифорнийском университете, но потом – нервный срыв. По слухам, кончил тем, что живет прямо на улице, здесь, во Фриско. А так как ты, Винс, заведуешь отделом обеспечения порядка на улицах в полиции Сан-Франциско, я надеялся...
 – Ну да, Беларски. – Мок кивнул. – Как же, я знаком с профессором. Очень любит читать всем проповеди о смысле жизни и о том, что такое высокие моральные принципы. Слушать такое людям не нравится, и их легко понять. Поэтому Беларски время от времени поколачивают.
 Он еще замедлил шаг, задумался и внимательно посмотрел на Джейка.
 – Что это за дело такое тебе подсунули в «Космосе»?
 – Все началось как обычное расследование причин смерти Курта Уинтергилда, но...
 – Он был полным дерьмом.
 – Верно, – согласился Джейк. – Но главное, Винс, в том, что это дело, похоже, связано с вашей чумой.
 – Я только что узнал, что твоя жена тоже заболела. Прими мои самые...
 – Бывшая жена.
 – Да? Я не знал. А когда это случилось?
 – Пока меня не было. Так есть какие-нибудь предположения, где я могу найти профессора?
 Совсем низко над головой с ревом сирены промчалась «скорая помощь».
 – Наверное, еще одна жертва чумы. – Мок махнул рукой в сторону удаляющейся машины.
 – Известно что-нибудь о причинах чумы?
 – Вирус искусственный. Но кому и зачем потребовалось напустить его на нас – не знаю. Пока что никто не взял ответственность на себя, – сказал полицейский. – А ведь Беларски – до того, конечно, как окончательно свихнуться и превратиться в уличного проповедника, – работал над биологическим оружием. Так, кажется?
 – Да, вместе с доктором Гордоном Честертоном.
 – А, знаменитый женоубийца. Слава Богу, по крайней мере, им-то заниматься не надо. Надежно запрятан в Холодильник, и когда он появится на грешной земле, мы будем совсем старенькими и седыми. – Мок помолчал. – Вообще-то профессор не любит сидеть на одном месте, но последние недели он живет в Развалинах.
 – Развалины?
 – Это произошло, когда тебя не было. Последствие большого толчка 2117-го. Тогда завалилась большая часть нашего трущобного округа, – объяснил Мок. – А там то одно, то другое, то со страховкой неясности, то в бюджете одни дыры – одним словом, у отцов города и матерей оного руки так и не дошли до восстановления района. И не скоро, как мне кажется, дойдут. Ну а тем временем там начали селиться бездомные, мелкие жулики, всякие психи и придурки.
 – Вы ими занимаетесь?
 – Малость, главным образом стараемся, чтобы они не вылезали оттуда и не обижали честных, порядочных граждан. Кстати, по последней переписи, в нашем благословенном городе осталось что-то около двадцати честных, порядочных граждан. Так что, ты считаешь, Беларски как-то связан с этой чумой?
 – Во всяком случае, мне очень хотелось бы обсудить с ним такую возможность.
 – Сообщи мне потом, что тебе расскажет этот парень, – если, конечно, он сумеет говорить членораздельно.
 – Если хочешь, идем вместе. Мне бы пригодился проводник.
 – Нет, мой вид обычно вдохновляет обитателей развалин на швыряние кирпичами и прочими архитектурными деталями. Я не очень там популярен – не помогает ни элегантная внешность, ни обворожительные манеры.
 – Никогда бы не поверил.
 Мок еще немного помолчал.
 – Ведь у тебя есть ребенок, да?
 – Да, один.
 – Мальчик или девочка?
 – Мальчик, пятнадцати лет.
 – Где он?
 – Там же, где и она, в Марине, в больнице. Его наблюдают в профилактическом отделении. Не исключено, что и с ним будет то же, что и с Кейт.
 – Плохо. – Маленький китаец покачал головой. – А как вы с ним ладите?
 Чтобы ответить на этот вопрос, Джейку потребовалось несколько секунд.
 – Лучше некуда.




 Глава 17


 Развалины раскинулись на площади в десять городских кварталов. Смеркалось, когда, идя по Масон-стрит, точнее, тому, что от нее осталось, Джейк достиг разрушенного землетрясением района. От некогда широкой улицы теперь осталась лишь узкая тропка, причудливо извивающаяся между огромными холмами обломков. Повсюду высились разнообразных размеров груды мусора, в которых перемежались битый кирпич, ломаные доски, искореженные арматурные прутья, зазубренные обломки пластигласа. То здесь, то там виднелись каким-то чудом устоявшие куски стен, некоторые из них – даже с окнами и дверями.
 Стемнело, подул холодный ветер и принес с собой клочья тумана. Светились огоньки, по большей части – портативные электролампы, кое-где горели костры, на которых что-то готовили.
 В темном, зияющем дверном проеме бывшего винного магазина обменивались тумаками и проклятьями две исхудалые женщины в лохмотьях. У их ног лежало безжизненное тело одетого в потертый дождевик человека.
 – Я первая его заметила! – крикнула одна из жутких фурий, для убедительности подкрепив свои слова сильным ударом по ребрам противницы.
 – Ни хрена подобного, милочка, именно я.
 – Он мой. Все, что на нем, мое.
 – Да зачем он тебе, красавица? Смотри, он же весь в блевотине. Зуб даю, сдох от чумы.
 – От чумы или с перепоя, но я хочу то, что у него в карманах.
 Не замедляя шагов, Джейк прошел дальше.
 Рядом с внушительных размеров грудой обломков, откуда-то из середины которой косо торчала когда-то светившаяся вывеска "ОТЕЛЬ «ВЯЗ», трое тощих мальчишек лет одиннадцати – двенадцати ощипывали довольно крупную птицу, скорее всего – чайку. Рядом дымил небольшой костерок.
 – Я ищу Беларски.
 – А долбись ты в рот, – неприветливо предложил самый мелкий и грязный из троицы.
 – Пятера, – сказал Джейк.
 – А если раза мало – долбись в рот дважды, – поддержал товарища другой замызганный сопляк.
 Выпрямившись, третий вытер о лохмотья брюк окровавленный нож.
 – Гони десятку.
 – Если ты проводишь меня.
 – Вот уж хрен. С тобой, дядя, я никуда не пойду. На мой взгляд, ты точь-в-точь из тех, которые затем и приходят в Развалины, чтобы отодрать пухлого розовощекого карапуза вроде меня.
 – Тогда только скажи, где можно найти Беларски.
 – Это ты профессора ищешь, да? – спросил первый, наименьший и наигрязнейший.
 – Его самого.
 – Это который всегда несет разную хренотень про человеческое достоинство и смысл жизни?
 Джейк кивнул.
 – Где он?
 – Да совсем рядом.
 Уронив на землю окровавленную птичью тушку, заморыш протянул грязную ладонь.
 – Давай деньги.
 – За десятку, – возразил Джейк, – я бы хотел получить малость более подробную информацию о том, как его найти.
 – Прямо по этой тропинке, полмили или около того. Там будет кусок дома с вывеской впереди «ПАРИКМАХЕРСКАЯ» и "БОРДЕЛЬ «У ПИТАЯ». За углом увидишь пятачок, поросший травой, и остатки фонтана. Там раньше был парк. В такое время профессор обычно там, читает свои проповеди.
 Как только Джейк положил на грязную ладошку десятку, к разбогатевшему заморышу сразу же двинулись его товарищи.
 – Парни, возвращаться я буду той же дорогой. Будет лучше, если деньги останутся у него.
 – Да что ты! – ухмыльнулся мальчишка с ножом. – Да разве же мы можем ограбить Дэнни?
 – Тебя зовут Дэнни? – спросил Джейк.
 – Может быть.
 – Неплохое имя.
 – А меня звать Уолли, – сообщил третий, с ножом.
 – Тоже недурно.
 Джейк двинулся в указанном направлении.
 – Не делай ему ничего плохого, Уолли.
 – Будь спок. Честное-расчестное слово.
 Джейку в спину полетел насмешливый хохот.
 Теперь туман накатывался гуще, окутывая горы мусора и обломки стен и заползая в узкий проход. Непонятно, с какой стороны раздался пронзительный, полный боли кошачий вопль.
 – Еще раз его, еще раз! Мать твою, он меня ободрал!
 – Держи его, держи засранца, а то останемся без ужина!
 Справа от Джейка кто-то прошмыгнул между обломками дома. А может, что-то.
 Через несколько минут до Кардигана донесся голос:
 – ...мы пришли на эту Землю? Раз за разом задаем мы себе этот вопрос. Во всяком случае, я задавал. И очень много думал, как можно на него ответить. Цель нашей жизни – творить добро. Помогать друг другу...
 Теперь Джейк его увидел.
 Судя по немногим фотоснимкам, которые удалось раскопать, это действительно был Йордон Беларски, бывший профессор Калифорнийского университета в Беркли, а еще раньше – сотрудник доктора Гордона Честертона. Высокий, тощий человек с гривой вьющихся волос пшеничного цвета, одетый в линялые джинсы и не менее чем в пять изодранных свитеров, один поверх другого. Тонкая шея его была обмотана ярко-красным шарфом, в отличие от остальной его одежды – довольно новым.
 Беларски взгромоздился на невысокую кучу кирпичей, рядом с покрытым засохшей травой пятачком. Выкрикивая слова, он потрясал в воздухе кулаком и пристально вглядывался в туман, словно вокруг собрались многочисленные слушатели. Но слушателей не было, ни одного.
 – ....да, и мне тоже прекрасно знакомо, что это такое – поступиться своими принципами, запятнать себя компромиссом, отказом от того, что тебе...
 – Профессор Беларски?
 Джейк остановился за несколько футов от импровизированной кафедры.
 – Вопросы только после лекции.
 – Я хотел спросить вас про Гордона Честертона.
 Беларски резко отпрянул. Его глаза часто замигали, голова начала медленно покачиваться из стороны в сторону.
 – Как я уже говорил, – продолжал он, старательно отводя глаза от Джейка, концентрируя все свое внимание на другой части невидимой аудитории, – истинная кардинальная суть жизни – это предательство. Сперва мы предаем...
 – Это очень важно. – Джейк подошел ближе. – Возможно, вы – единственный из оставшихся в живых, кто может помочь. Иначе умрут многие и многие люди.
 Болезненная гримаса исказила лицо Беларски, правой рукой он словно отмахнулся от своих погруженных в клубящийся туман фантомных слушателей.
 – Они уже умерли. Да, теперь уже слишком поздно, ничего уже нельзя изменить. Конечно, проповедуя перед толпами народа, я могу иногда...
 – Нам надо поговорить о Честертоне.
 – О Честертоне?
 Бывший профессор содрогнулся всем телом, казалось, сейчас его кости начнут стучать друг о друга. Затем он аккуратно размотал свой шарф.
 – Возможно, вы и есть тот самый.
 Теперь его голос звучал спокойнее.
 – Тот самый, кому вы можете довериться?
 – Да, я давно принял решение кому-нибудь все объяснить, рассказать про те ужасные вещи, которыми я занимался.
 – Вместе с Честертоном?
 Теперь Беларски намотал шарф себе на левую руку.
 – Они говорили, что это мой долг, только они были не правы. Гордон пытался... Вы, говорите, знали Гордона?
 – Только понаслышке.
 – Жуткий человек – человек, полный зла. Я понял это, когда стало слишком поздно. Но он всегда говорил очень убедительно. Гордон клялся мне, что по сути своей ХР-203 – благодеяние. – Он смолк и отвернулся, словно выглядывал нечто в плотном тумане. – Я так много забыл. Возможно, из этого и состоит жизнь... из забвения.
 – Пожалуйста, – попросил Джейк, – попытайтесь вспомнить про ХР-203.
 – Мне говорили, это биологическое оружие никогда не будет использовано иначе, чем для устрашения врага, если таковой появится в данный момент. – Он глубоко вздохнул. – Потом они использовали его в Бразилии. Вы знали об этом?
 – Нет.
 – Мы убили три тысячи четыреста шестьдесят восемь человек, в их числе были и дети. Девятьсот шестьдесят четыре младше десяти лет. Потом они заявили, что ХР-203 вышел из-под контроля. Должны были погибнуть только несколько сотен солдат, для демонстрации возможностей препарата. Вышел из-под контроля. Девятьсот шестьдесят четыре ребенка.
 – ХР-203 – это вирус Честертона?
 – Честертона и мой.
 – Вы доводили этот штамм. Он действовал?
 – Девятьсот шестьдесят четыре ребенка. Да, он действовал.
 – Но считалось, что ХР-203 уничтожен. Уничтожен много лет назад, так ведь?
 – Они так сказали.
 – А не могла какая-то часть уцелеть? Не мог кто-нибудь получить доступ к уцелевшим запасам или произвести заново...
 – Вы задавались когда-нибудь вопросом, зачем мы живем на Земле? Как вы думаете, может ли целью жизни быть убийство девятисот шестидесяти четырех детей, не достигших десятилетнего возраста?
 Джейк крепко взял Беларски за руку.
 – Вероятно, вы с Честертоном разработали также и лекарство от этой чумы.
 – Нет и не может быть лекарства от сотворенного мною зла.
 – А вакцина от ХР-203?
 – Правительство Соединенных Штатов никогда не примет на вооружение новый вирус, если только вы не предоставите... Но теперь это потеряло всякое значение. Теперь мой долг – проповедовать перед толпами.
 Джейк крепче сжал руку профессора.
 – Я почти уверен, что именно ваш ХР-203 использован сейчас здесь, во Фриско. Вы знаете, как его побороть?
 – Вы так думаете?
 Честертон прижал к груди скомканный красный шарф.
 – Даже не подозревал, что правительству снова потребуются мои услуги. Сколько детей хотят они убить на этот раз?
 – Вы пойдете со мной, чтобы объяснить всем...
 – Вы ничего не поняли. Мое служение теперь – проповедь.
 В этот момент Беларски не стало.
 Из густого тумана, окружавшего их, ослепительно блеснул луч лазера. Луч попал профессору в грудь, чуть выше того места, к которому он прижимал красный шарф. И разрезал грудь пополам.
 Джейк нырнул вбок, бросился на землю и покатился по ней.
 Луч стал его нашаривать.




 Глава 18


 Вскочив на ноги, Джейк прыгнул в туман. Снова с шипением блеснул луч лазгана, вспоров в трех футах от него кучу мусора.
 Запнувшись о что-то невидимое в тумане, Джейк упал и ударился головой о кусок стены. Он поспешно спрятался за эту стену, чтобы иметь хоть какую-то защиту от того, в тумане, кто охотился за ним.
 Когда-то, до Большого Толчка, здесь была церквушка. На полу, покрытом обломками штукатурки и толстым слоем пыли, все еще стояли пять рядов скамеек. Каким-то чудом сохранился один витраж – изображение распростершего крыла ангела в белом одеянии.
 Неожиданно ангел разделился пополам, примерно по талии. Грудь его взорвалась осколками стекла и осыпалась на пыльный пол.
 Луч лазгана, вспоровший окно, начал ощупывать помещение сквозь образовавшееся отверстие.
 Низко пригнувшись, Джейк пробежал вдоль скамеек и выскочил наружу сквозь огромный пролом в останках другой стены.
 За осевшей на землю церковью высился огромный курган из обломков; здесь, видимо, раньше стояло высокое здание. Дальше – ничего, только промозглый, мертвенно-белый туман.
 Осторожно обогнув курган, Джейк присел за ним на корточки и вытащил парализующий пистолет. Пока он так и не видел того, кто убил Беларски и хотел сделать то же самое с ним. Непонятно даже, сколько их здесь, в этой непроглядной мгле.
 Откуда-то выскочила жирная серая крыса, наткнулась на ногу Джейка и снова исчезла.
 Сощурив глаза, Кардиган изо всех сил вглядывался в клубящийся туман. Еле заметное расплывчатое пятно приближалось, хотя и очень медленно. Тщательно прицелившись, Джейк выстрелил. Гудящий луч парализатора попал прямо в центр пятна.
 И сразу же раздался болезненный вскрик, затем – шарканье ног по усыпанной мусором земле. Кто-то грузно осел на кучу кирпича, деревянных обломков и пластигласа.
 Джейк не двинулся с места, он ждал и слушал.
 Прошла минута.
 И еще одна минута.
 Затем Джейк начал осторожно обходить гору обломков, за которой прятался. Он двигался тихо, изо всех сил напрягая слух, стараясь различить хоть малейший звук, свидетельствующий о погоне.
 Впереди из тумана выросло еще одно не до конца развалившееся здание. Сохранилась вся фасадная стена кафе «Шери»; входная дверь, соскочившая с петель, была полуоткрыта.
 Когда Джейк поравнялся с дверью, она резко, до предела распахнулась и ударила его по правой руке. Вращаясь, пистолет упал куда-то в туман.
 Из двери вывалился высокий, широкоплечий негр.
 – ...Убей ублюдка... Джейк Кардиган...
 Игольчатый пистолет казался игрушечным в этом огромном левом кулаке.
 – ...Мерзкий ублюдок должен сдохнуть...
 Джейк медленно пятился, в отчаянной надежде наступить на потерянное оружие и успеть его схватить до того, как зомби выстрелит.
 С негромким свистом мимо головы Джейка мелькнул нож, лезвие глубоко вошло в грудь зомби. Негр судорожно вздохнул, его пистолет выстрелил, послав в землю две дюжины острых серебристых стрелок. Правой рукой он попытался схватиться за торчащий в груди нож, но промахнулся, покачнувшись. Затем сделал вторую попытку – опять неудачную. Рука его бессильно упала, горлом хлынула кровь, затем зомби осел на землю, судорожно вытянулся и умер.
 – А вот за это – двадцатка, – произнес где-то рядом детский голос. – И уж не меньше.
 Джейк повернулся.
 Из ночного тумана вышел Уолли, один из мальчишек, ощипывавших чайку.
 – Я пошел за тобой.
 Нагнувшись, Уолли выдернул свой нож из груди трупа.
 – Спасибо.
 – Видал бросок? Полный отпад.
 – Профессионально.
 Обнаружив наконец среди мусора свой пистолет, Джейк подобрал его.
 – Нужен тебе сопровождающий, чтобы выйти из Развалин?
 Уолли обтер с ножа кровь, как и прежде, о штанину.
 – Помолчи секунду.
 Джейк вглядывался назад, туда, откуда пришел.
 – Их было всего двое.
 – Точно?
 – Одного, с лазганом, ты уложил. А с ним этот гомик. – Потрепанным башмаком Уолли пнул мертвого негра. – Вот и все.
 Однако оружие Джейк прятать не стал.
 – Бери, – сказал он, левой рукой выудив из кармана пару десяток.
 – Еще двадцать пять, и я провожу тебя до самого дома.
 – Доберусь помаленьку сам.
 Уолли с минуту смотрел на него, потом пожал плечами и исчез в тумане.


* * *

 – Быстрее, – одними губами прошептал киборг. – Сюда.
 Согнувшись в три погибели, прижимая к груди видеокамеру, Натали первой нырнула в металлический туннель.
 Обойдя большую бочку соевой муки и тоже пригнувшись, вслед за рыжей журналисткой продуктовую кладовую покинул и Гомес.
 В арьергарде двигался шеф-повар «Казино» – толстый блондин с отливающей серебром правой рукой.
 – Ради Бога, на цыпочках. И как можно тише, – нервным шепотом убеждал он своих спутников.
 Узкий, не более пяти футов в поперечнике туннель плавно уходил вниз. Свет проникал в него только из кладовой сквозь оставшийся открытым люк.
 Пройдя с тысячу футов, они уперлись в массивную металлическую дверь.
 – Извините, пожалуйста, мне надо вперед, – все так же нервно прошептал шеф-повар. С трудом протиснувшись мимо Гомеса, он довольно легко проскользнул мимо Натали и подошел к двери. – Где-то здесь у меня был ключ.
 Указательным пальцем левой, живой руки он нажал одну из многочисленных кнопок, опоясывающих его правое запястье на манер браслета.
 – Черт, не то.
 Серебристые металлические пальцы сменились сбивалкой для яиц.
 – Секундочку, спокойно. Вот.
 Теперь вместо взбивалки его руку завершал большой латунный ключ.
 Слегка скрипнув, тяжелая дверь открылась вовнутрь.
 – До чего же громко она скрипит, – в отчаянии прошептал шеф-повар.
 За дверью оказалась пропитанная каким-то затхлым запахом комната, очень теплая и абсолютно темная. Первым вошел шеф-повар, за ним – Натали и Гомес, сразу спросивший:
 – Можно включить здесь какой-нибудь свет?
 – Тише, тише. Нас убьют, если только...
 – Спайк, – прервала его Натали. – Я крайне благодарна за предоставленную мне возможность подкупить тебя. И за то, что мы сюда попали. Но – извини меня за грубость – ты слишком много дергаешься и мельтешишь по поводу самого обычного подсматривания в щелочку.
 – Я сейчас прикрою дверь, – сказал Спайк. – А тогда, Гомес, ты дотронься до этого выключателя, слева от тебя.
 – Si.
 Дверь закрылась, Гомес тронул панель выключателя, и над их головами через три или четыре секунды вспыхнул свет. В противоположную стену маленькой комнаты было вмонтировано десять небольших экранов, перед экранами стояли три стула.
 – Раньше, когда администрация нашего заведения была еще менее щепетильна, чем сейчас, это место использовалось для наблюдения за тем; что происходит в самых дорогих номерах «Казино».
 Так и не успокоившийся киборг сопровождал свои объяснения нервными манипуляциями металлических пальцев.
 – Интересующая вас встреча происходит в Имперском номере.
 Натали, подошедшая тем временем к экранам, изучала пульт.
 – Это должен быть седьмой экран.
 Она дотронулась до кнопки.
 – ...За такие бабки нас поили какой-то вонючей самогонкой...
 – Убавь громкость! – Прыгнув вперед, шеф-повар хлопнул ладонью по пульту. – Если нас услышат – кранты.
 – Спайк, – поинтересовался Гомес, – а тебе никто не говорил еще, что твои манеры оставляют желать лучшего?
 – Иди сюда, – позвала Гомеса Натали, внимательно глядевшая на седьмой экран. – Этот специалист по спиртным напиткам – Зиг Шраубе.
 – Да, большая шишка в главном тэк-картеле Объединенной Германии.
 – В вашем распоряжении ровно один час, засеките по часам, – прошептал Спайк. – К этому времени я вернусь.
 Он тихо выскользнул из комнаты с контрольными мониторами.
 На экране Гомес увидел изображение большой гостиной, снимаемой с очень удачной точки. В настоящий момент в комнате находилось только шестеро человек, хотя мебели – двух черных диванов и шести пластигласовых кресел – хватило бы и на большее собрание.
 Натали нацелилась на экран своей камерой.
 – Вон тот, под картиной, где балерина танцует, это Леопольд Борег, контролирующий распространение тэка в Израиле.
 – На высоком собрании присутствуют также Клаус Рууви из Финляндии и Мануэль Парафузо из Новой Бразилии.
 – И тот и другой – влиятельные лорды.
 – Давай послушаем.
 Гомес чуть-чуть прибавил громкость.
 – ...давись она конем.
 Сейчас говорил, обращаясь к остальным, Рууви.
 – С чего этой бабе взбрендило, что она может крутить как хочет всей нашей долбаной организацией?!
 – Но ведь, в конце концов, она, – возразил Борег, – и придумала, Клаус, основную схему операции. К тому же именно Тора сумела разжиться достаточным количеством ХР-203.
 – ...Тора? – недоуменно нахмурился Гомес.
 – Тебе известно это имя?
 – Да, но оно, как мне известно, выбито на могильной плите, украшающей одно из уютных японских кладбищ.
 – ...целью этого собрания, – говорил Парафузо, – является выбор следующего города. Следующей цели, так ведь?
 – А что, если взять Рио? – невинно предложил Борег.
 – Совсем не смешно, Леопольд.
 – А зачем нам, собственно, торопиться выбирать другой город? Возможно, они капитулируют после Фриско.
 Нахмурившись, Шраубе изучал зажатый в большой ладони стакан.
 – А как там, в Сан-Франциско, по последним сведениям?
 – Три тысячи четыреста случаев, по состоянию на сегодняшнее утро, – ответил Рууви.
 Немец покачал головой.
 – Очень мало, далеко не достаточно.
 – Мы же только еще начали. И учти, что количество заразившихся будет расти как снежный ком. Через неделю больных будет пятнадцать тысяч, еще через неделю – сорок пять. В этот момент мы и сделаем свое первое заявление.
 – Слишком долго ждать, – сказал Борег.
 – Так надо, Леопольд, – настаивал Рууви. – Три тысячи случаев такого заболевания – слишком мало, этим их не проймешь. Через какие-то две недели мы будем иметь не только сорок пять тысяч больных, но и, согласно имеющимся оценкам, двадцать тысяч трупов.
 – Верно, – согласился Парафузо. – Через две недели они будут готовы капитулировать. А вслед за этим перестанут мешать распространению тэка, и...
 – Чтобы Соединенные Штаты сдались, – сказал Шраубе, – и к тому же убедили остальной мир сделать то же, потребуется нечто значительно большее, чем двадцать тысяч умерших в Сан-Франциско.
 – Потому нам и нужна вторая цель, – поддержал его Борег. – Какой-нибудь из европейских городов.
 – А что, если Лондон? – предложил Парафузо. – Очень уютный городишко, правда слишком холодный. Если мы используем в нем ХР-203 и получим, скажем, пятнадцать тысяч трупов, тут уж все пойдут нам навстречу.
 Шраубе сделал небольшой глоток, и по его лицу скользнула гримаса отвращения.
 – Время идет, и с каждой секундой растут шансы, что они получат вакцину.
 – Не смогут, это невозможно, – возразил Рууви. – ХР-203 так специально и разрабатывался, чтобы перехитрить всех...
 – А вот я верю, что это можно сделать, – сказал немец. – Особенно при участии такой организации, как Всемирное агентство здравоохранения. Вы же помните, когда Тора еще только предложила свою схему, я засомневался в том, что времени у нас сколько хочешь.
 – Почему-то вы упорно не замечаете самую важную особенность этого вируса, – снова возразил ему Рууви. – ХР-203 можно модифицировать в ходе операции. В этом-то самый смак, Зиг. Найдут они лекарство от штамма номер один – прекрасно. Мы выходим на них со штаммом номер два, и им приходится начинать все сначала. Когда они капитулируют и пойдут на все уступки, включая передачу нам лабораторных образцов антитэка-системы Киттриджа и всех его рабочих записей, мы дадим им вакцину. Но если только эти ублюдки вздумают, получив свое, пойти на попятную, мы шарахнем их штаммом номер три. Или четыре. У нас беспроигрышная позиция.
 – ...Вот я думаю, – сказал Гомес, глядя на экран. – Этот самый ХР-203 – не та ли это штука, к которой приложил свои шаловливые ручонки доктор Гордон Честертон несколько лет назад?
 – Тише ты, я слушаю.
 За их спинами заскрипела открываемая дверь.
 – Чего это Спайк так скоро? – спросил Гомес.
 И повернулся.
 Теперь дверь открылась уже полностью. Это был не Спайк.




 Глава 19


 С видеофонного экрана белокурый андроид сообщил Джейку то же самое и почти теми же словами, как и при последнем его звонке в больницу Марины.
 – Состояние миссис Кардиган остается практически неизменным, – изрек он из-за сверкающего белизной письменного стола.
 – То есть ей не стало хуже?
 – Но и не лучше. В настоящий момент нет никаких оснований равно как для оптимизма, так и для пессимизма.
 – А мой сын?
 – Он совершенно здоров, полное отсутствие симптомов.
 – Вот это великолепно. Через какое время вы решите, что он вне опасности?
 – Еще день или два. Это все, мистер Кардиган?
 – Да, спасибо.
 Экран погас, и Джейк откинулся на спинку стула. Закрыв глаза, он начал кончиками пальцев массировать лоб.
 Дверь номера открылась.
 Джейк взвился с места и резко развернулся, его рука метнулась под куртку, за оружием.
 – О! – сказал он, виновато улыбнувшись и уронив руку.
 – Великолепная реакция. – Бет прикрыла за собой дверь. – Что-нибудь новое?
 – С Кейт все по-прежнему. У Дэна симптомов чумы нет.
 – Ты говорил с ним?
 Джейк покачал головой.
 – На этот раз не стал. Не хочу создавать у Дэна впечатление, словно я навязываюсь...
 – Он так не думает, – сказала Бет. – И он отходит, в конце концов он даже простит тебя.
 – Простит? Меня? За что? За то, что я, как последний идиот, позволил Беннету Сэндзу и Сонни Хокори усадить себя в тюрьму?
 Бет бросила взгляд на парящие под потолком часы.
 – Можешь поплакаться еще минуты две. Потом я хочу рассказать, что мне удалось вытащить из своего университетского приятеля.
 – О'кей, слезы и сопли я оставлю на другой раз. Так что там?
 Бет села на диван и закинула ногу на ногу.
 – Кстати, зовут его Ральф Джимгрин.
 – Ну тогда все понятно.
 – Ральф знал и Честертона и Беларски. Сейчас он изучает сан-францисскую чуму. Знакомые из Национальной эпидемиологической службы помогли ему получить отчеты всех медицинских учреждений, куда попадают жертвы чумы. Исходя из того, что рассказывал ему Беларски до того, как окончательно свихнулся, Ральф почти уверен, что это синтетический вирус Честертона.
 – ХР-203. – Джейк зашагал по комнате. – Где хранятся запасы вируса?
 – Считается, что они полностью уничтожены, и много лет назад.
 – Так каким же образом вирус появился во Фриско?
 – По-видимому, они сумели синтезировать его заново.
 – А что думает Джимгрин о том, каким образом можно было это осуществить? Что случилось с рабочими записями Честертона? Их сохранили где-нибудь?
 – Тоже уничтожены, полностью, насколько известно Ральфу.
 – А не мог Беларски передать кому-нибудь сведения, необходимые, чтобы изготовить партию вируса?
 – Полностью исключать этого нельзя. Однако Ральф не верит, что Беларски, учитывая его моральные позиции, мог совершить подобный поступок.
 – Могли заставить, – задумчиво сказал Джейк. – А что насчет вакцины?
 – Боюсь, что тоже уничтожена – вместе со всеми записями Честертона. Получается, мы в тупике.
 – Нет. Остается еще один человек, знающий, как создать вакцину. Честертон.
 – Но ведь он в Холодильнике и... А, понимаю. Его можно оживить и допросить.
 – Я поговорю с Бэскомом. Он правдами и неправдами добудет ордер на реанимацию, а потом мы отправимся в Холодильник.
 – А ты как, выдержишь? – Бет внимательно всмотрелась в его лицо. – С этим местом у тебя связаны...
 В дверь постучали, точнее – начали молотить.
 – Открывай, Кардиган! Я знаю, ты здесь! Давай, шевелись!
 Голос был женский, но определенно незнакомый Джейку.
 Тут же из коридора послышался еще один голос:
 – Отойдите, пожалуйста, от двери, мисс. – Ну, это понятно. Агент Мак-Квори. – А теперь очень медленно поднимите руки и сцепите их за головой.
 – Слушай, недоумок, я – агент Национальной эпидемиологической службы.
 – Даже если и так, мисс. Поднимите руки, чтобы я мог вас обыскать.
 – Только дотронься до меня пальцем, кретин, и не позднее чем завтра тебя назначат охранять самых занюханных политиканов во время турне по самым занюханным из центральноамериканских республик. Можешь посмотреть на мои документы и убери свою идиотскую парализующую пукалку.
 В конце концов Джейк узнал этот голос.
 – Миксон, – сказал он явно без восторга.
 – Онита Миксон.
 – Она что, действительно из НЭС?
 – Да, не сомневайся. И во всем мире у нее есть только два объекта ненависти – микробы и я.


* * *

 «Вот кому совсем просто разгуливать по этому туннелю», – мелькнуло в голове у Гомеса.
 В комнату с контрольными мониторами вошел малоприятный смуглолицый тип в ослепительно голубом костюме, туго обтягивающем его тощее тельце. Росточка нежданный визитер был невеликого – футов пяти, ну, чуть больше. Правую руку он успел где-то потерять, и на ее месте красовалась металлическая, ненавязчивого сероватого цвета.
 Огневую поддержку обеспечивал сухопарый негр с внушающей почтение лазерной винтовкой в руках. Напоследок в дверь втиснулись еще двое, одетые столь же щегольски, как и плюгавый незнакомец, но, в отличие от него, телосложения крупного, а вида серьезного. Явились эти громилы не с пустыми руками, они тащили за собой хорошо известного присутствующим Спайка, повара-мздоимца.
 – Арендуя это помещение, – начал Гомес, – я получил всяческие заверения, что никто и ничто не нарушит моего уединения, в результате чего я получу возможность...
 – Заткни хлебало, – недружелюбно посоветовал Гомесу небесно-голубой недомерок. Он перевел глаза на рыжую журналистку. – Как-то слабовато у тебя насчет сисек. Может, забыла их где?
 – Если вы вломились сюда только для того, чтобы сообщить мне эту новость, так это зря. Я и без вас знаю.
 Опустив видеокамеру, Натали боком придвинулась к Гомесу.
 Недомерок коротко и противно хохотнул.
 – Во дают, юмористы хитрожопые, – сказал он, обращаясь к тощему негру. – Видишь, Леон, мы разжились парой хитрожопых ублюдков. Ну и как, Леон, нравится тебе иметь пару хитрожопых ублюдков?
 – Да не очень, Баззер.
 Баззер печально покачал головой.
 – Похоже, что вы, хитрожопые ублюдки, не очень нравитесь Леону.
 – Такими любезностями мы можем обмениваться день-деньской [14] , – весьма рассудительно констатировал Гомес. – Так почему бы вам, ребята, не сказать нам попросту...
 – Заткнись!
 Баззер тронул свое запястье, а затем ткнул курчавого сыщика металлическим пальцем в бок.
 – Эй, ты что!
 Весьма чувствительный электрический удар пронзил Гомеса, заставив его непроизвольно передернуться.
 – Я не понимаю, зачем нужно... – начала Натали.
 – И ты тоже заткнись.
 Взмахом руки Баззер подозвал к себе двоих громил, по-прежнему державших дрожащего от ужаса Спайка.
 – Волоките сюда этого подонка.
 – Вы просто неправильно поняли... – Запекшаяся кровь густо покрывала разбитые губы и подбородок шеф-повара «Казино». – Я же сказал вам, Баззер, что не брал никаких денег у этих...
 – Помолчи немного.
 Леон сильно ударил его по губам тыльной стороной ладони.
 Кровь снова обильно потекла по подбородку.
 – Я только пытаюсь объяснить вам, что они заставили меня...
 – Не надо ничего объяснять.
 Леон ударил его снова.
 Баззер одарил Гомеса гримасой, которую тот ошибочно посчитал за улыбку.
 – И на какое же это антитэковое агентство ты пашешь?
 – Я – оперативный работник детективного агентства «Космос» из Большого Лос-Анджелеса, – ни на йоту не отклоняясь от правды, сообщил Гомес. – Мы прослышали, что с помощью этой мониторной установки можно заглянуть в каюту одной леди, которая, по нашим данным, является Викторией Дорадо, – добавил он, уже не столь правдиво.
 – Ага, а собрание вы включили просто по ошибке, так ведь?
 – Ну, вообще-то да. Мы как раз собирались переключиться на...
 – Эти засранцы думают, что у меня вместо мозгов – теплое дерьмо. Вот так, Леон.
 – Они ошибаются, Баззер.
 – Вот видишь, Леон говорит, что у меня в голове не дерьмо, а мозги, – сообщил Гомесу Баззер. – Только полудурок вроде вас самих мог поверить в такую идиотскую сказочку.
 – Ты – умный, я – дурак, – четко отпарировал Гомес. – Мы полезли куда не надо и нарвались на неприятности.
 – Нестоящая затея, – сказал негр.
 – Слышал? Леон говорит, что шутить со мной шутки – нестоящая затея, – объяснил Баззер. – А теперь слушай внимательно. Я припрячу тебя в надежное место – этак на час. К тому времени совещание, за которым ты шпионил, закончится. После совещания пара его участников захочет с тобой побеседовать. Самое для тебя лучшее – позабыть свою хитрожопость и говорить чистую правду.
 – Я могу сказать тебе ее прямо сейчас.
 Лицо Баззера снова расплылось в так называемой улыбке. Своей живой рукой он отмахнулся от слов Гомеса, как от какой-нибудь глупости, сказанной ребенком.
 – Дай-ка я тебе кое-что покажу.
 – Стоящая затея.
 Последняя фраза, естественно, принадлежала немногословному Леону.
 – Спайк, ну-ка объясни этим двум засранцам, как хорошо я умею получать ответы на любые вопросы.
 – Я уже сказал вам все, что знаю, я никогда... О-о-о! О! Господи!
 Металлическими пальцами Баззер неожиданно вцепился в пах обвисшего на руках громил шеф-повара. Все время, пока Спайк кричал, пальцы давали сухое потрескивание.
 Один из громил громко расхохотался.
 Чтобы Спайку, без сознания валявшемуся на полу, не было скучно, Баззер решил остаться в мониторной.
 – Задам-ка я ему еще пару вопросов. Стоящая затея, Леон?
 – Обалденная, Баззер. Пожалуй, я тоже останусь.
 Длинный, глистообразный негр повернулся к скучавшим без дела громилам.
 – Заберите их... – он указал на Гомеса и Натали, – отсюда.
 Он указал на дверь.
 Обратный путь по туннелю неудачливые любители посмотреть телевизор проделали под конвоем. Через кладовую и кухню-автомат они попали в длинный серый, беспросветно унылый коридор. Остановилась процессия у металлической двери с табличкой  «СКЛАД № 6». 
 – Сюда, задницы, – довольно равнодушно скомандовал один из сопровождающих.
 Он вставил в щель электроключ, и дверь с шипением отъехала в сторону.
 Галантно придерживая Натали под острый локоток, Гомес переступил порог. Большое помещение, стены металлические, потолок тоже металлический, гофрированный. И повсюду аккуратно сложены андроидные красотки – все, естественно, дезактивированные, хотя и при полном одеянии. Штук пятьдесят. Артистки, официантки, горничные – и так вплоть до нескольких каратисток или чего-то вроде того.
 С тем же шипением дверь закрылась.
 – А вот тут, chiquita, – сказал Гомес, – есть над чем подумать.




 Глава 20


 Пальцы правой руки Джейка медленно отстукивали какой-то однообразный ритм на подлокотнике пластигласового кресла. Окно маленького зала ожидания прямо выходило на посадочный пандус, но сейчас влажная дымка почти совсем скрывала от глаз и этот пандус, и готовящийся к отправке шаттл. Утренний туман тяжелым одеялом лежал на Оклендском космопорте.
 Рядом с Джейком сидела Бет.
 – Ну как ты?
 – Тип-топ.
 – А то последние часы вид у тебя какой-то малость зашибленный.
 – А он у меня всегда такой, – ухмыльнулся Джейк. – Ты что, первый раз заметила?
 – Ты как-то говорил, что Холодильник, при первом с ним знакомстве, что-то тебе напомнил. Но так и не собрался сказать...
 – Когда я был пацаном, ну, примерно как Дэн сейчас, меня послали в такое заведение – Небесную академию.
 – Что-то я о ней слышала. Кажется, очень строгая, военного образца школа для... ну, скажем, трудных детей.
 – Вот-вот. Именно таким я и был. Во всяком случае, по мнению папаши.
 – А как же твоя мама?
 За окном, куда посмотрел Джейк, не было ничего, кроме белесой мглы.
 – А никак. Ее мало спрашивали. Папаша ведь был военным – вот и привык везде командовать.
 – Я знаю.
 – Да, я, кажется, все это тебе рассказывал.
 Джейк угрюмо замолчал.
 – А сколько ты пробыл там, на этой орбитальной станции? – спросила Бет после длительной паузы.
 – Чуть не два года. За это время мама заболела... и умерла, а я все еще сидел там. – Джейк покачал головой. – Покинув это заведение, я поклялся, что никогда больше не дам засунуть себя в подобное место. И своих детей – тоже.
 – А почему же тогда Дэн попал в Прибрежную?
 – Так решила Кейт. Ты, верно, понимаешь, это место – точь-в-точь как Небесная академия, только и радости, что на земле стоит. Послать сына в такую школу – далеко не самое...
 – Доброе утро, Кардиган.
 В зал ожидания очень решительной походкой вошла стройная чернокожая женщина. Свита Ониты Миксон состояла из двух серебристых роботов, одетых в медицинские халаты.
 Джейк встал.
 – Доброе утро, Нита.
 – Ну как, почувствовал угрызения совести?
 – По какому поводу? Что я когда-то с тобой познакомился и знаю тебя уже десять лет?
 – Отними те четыре, которые ты провел там. – Она указала пальцем на потолок. – Нет, Кардиган, я имела в виду раскаяние в том, что ты собирался буквально обречь на смерть десятки тысяч жителей Фриско для того, чтобы вместе с другими такими же жуликами из «Космоса» первым добраться до лекарства. Тогда вы смогли бы получить за него приличную...
 – Нита, – напомнил ей Джейк, – ведь ты летишь со мной в Холодильник. И нет совершенно никакой необходимости читать мне проповеди на тему этики агентства «Космос», или...
 – Если бы не Джейк, – в ярости вскочила на ноги Бет, – никто бы так и не знал вероятную причину этой чумы. А данные он передал бы вам сразу после беседы с Честертоном.
 До этого агент Мак-Квори скромно держался в другом конце зала. Теперь, явно чувствуя себя неловко, он осторожно приблизился к группе спорящих.
 Онита понимающе кивнула.
 – Ведь вы теперь заменяете ему жену? В таком случае трудно ожидать, чтобы вам были понятны истинные мотивы Кардигана.
 – Ни один из ваших работников НЭС, ну ни один, даже не заподозрил, что вирус Честертона может быть настоящей...
 – Вот тут-то вы и ошибаетесь, заподозрили. Именно этот вариант я и расследую почти двое суток – наряду со многими другими. Потому мне и стало известно, что знаменитый охотник за наживой Бэском послал Джейка на поиски вакцины. Не сомневаюсь, «Космос» содрал бы за нее по максимуму.
 – Онита, когда ты вчера ворвалась к нам, я сразу согласился на сотрудничество, – возразил Джейк. – Но мы при этом не договаривались, что вдобавок ко всему я обязан выслушивать твои нравоучения.
 – Успокойся, я очень хорошо понимаю, как ты нервничаешь перед этим полетом. – Она очаровательно улыбнулась. – Насколько можно верить слухам, тебе просто дико повезло, что, вернувшись домой из Мексики, ты не отправился прямиком обратно в Холодильник.
 Бет тоже улыбнулась.
 – Агент Миксон, – произнесла она сладчайшим голосом, – у Джейка есть правило – никогда не бить женщин. А вот у меня такого правила нет. Отойдите от нас, пожалуйста.
 Несколько секунд две женщины смотрели друг на друга.
 – Хорошенькую же Джейк нашел себе защитницу.
 Пожав плечами, оперативница НЭС отошла к своим роботам.
 Агент Мак-Квори тоже отступил назад.
 – Ты знаешь, я и вправду готова была ее ударить.
 – Думаю, она догадалась.
 – Все заключенные, – сообщил невидимый голос откуда-то сверху, – погружены на борт шаттла, рейсом двадцать один отправляющегося в исправительную тюрьму. Опасности для пассажиров нет, начинается посадка.


* * *

 Здесь его сразу узнали.
 – Заключенный номер 19587, – чуть ли не со злорадством возвестил полукруглый, сероватого металла письменный стол, когда установленная на нем камера внимательно изучила посетителя.
 Джейк сидел в той самой овальной комнате, правда, на этот раз – в кресле прямо перед столом. Все вокруг было таким же серым, как и прежде.
 – Теперь я – Джейк Кардиган, – поправил он, раскладывая на столе множество принесенных с собой бланков и разрешений. – У меня есть ордер на временную реанимацию заключенного номер 18977 – Честертона Гордона. Вы были заранее поставлены об этом в известность.
 – Да, простите, пожалуйста. На мгновение я решил, что вы снова останетесь у нас, мистер Кардиган.
 – Нужно было предоставить все это дело мне. – Онита Миксон осталась у двери овальной комнаты. – Твое тюремное прошлое мешает эффективности операции.
 – Ты бы лучше не встревала.
 У Бет непроизвольно сжались кулаки.
 Агент Мак-Квори успокаивающе похлопал ее по плечу.
 – Мисс Киттридж, ведь никому из нас не нужны неприятности.
 Согнув свою членистую металлическую шею, настольная камера оглядела разложенные Джейком документы.
 – Насколько я понимаю, все в порядке, – произнес стол. – Вас проводят в операционную отделения реанимации, мистер Кардиган. Вам придется пойти одному – правила не разрешают встречаться с заключенными одновременно двум и более посетителям.
 – Подождите-ка, – вмешалась агент НЭС. – Ведь нельзя же позволить ему сделать первый заход.
 – После оживления, – сказал Джейк, – Честертона можно будет отвести в комнату для допросов. До этого я не буду ни о чем его спрашивать.
 – А кто знает, что он может рассказать вам в первые секунды после оживления?
 – После оживления, – со знанием дела объяснил Джейк, – вряд ли он будет в состоянии вообще что-либо рассказать.
 Часть серой стены отъехала в сторону. Серый робот сделал два шага вперед.
 – Я пришел, чтобы проводить мистера Кардигана.
 – Только постарайтесь без фокусов, – предупредила Онита, когда Джейк перешагивал порог.
 – Постараюсь.


* * *

 На пороге операционной Джейк чуть замешкался. Холодная комната с серыми металлическими стенами была другой, но почти такой же, как и та, в которой он очнулся какие-то недели назад, после четырехлетнего пребывания в Холодильнике.
 – Что-нибудь не так, сэр? – поинтересовался робот-сопровождающий.
 – Нет, ничего.
 Джейк вошел в комнату.
 Посередине операционной возвышался белый металлический стол, над ним гирляндами свешивалась путаница проводов и трубок. Рядом со столом – большой, тусклого металла робот, в дальнем углу одиноко стоял серый металлический стул.
 На мгновение у Джейка сжалось сердце.
 Сопровождающий остался в коридоре.
 – Посидите немного, пожалуйста, сэр. В ближайшие минуты тело заключенного номер 18977 будет доставлено, и можно будет приступить к процедуре оживления.
 – Я постою.
 Джейк прислонился к промерзшей стене.
 Кивнув, робот ушел.
 Прошла минута.
 Большой робот стоял абсолютно неподвижно, словно его отключили.
 Еще две минуты.
 Джейк подошел к двери, посмотрел в один конец коридора, потом в другой. Никого.
 Он вернулся на прежнее место и снова прислонился к стене.
 Прошло еще целых девять минут, и только тогда в комнате появился хромированный робот в сером костюме.
 – Вы не откажетесь пройти со мной, мистер Кардиган?
 – Я жду здесь доктора Честертона.
 – У нас небольшие трудности.
 – Какого рода?
 – Если вы пройдете со мной, вам все объяснят.
 – О'кей.
 Джейк направился к двери.
 – Очень рад был познакомиться, – сказал он, проходя мимо большого робота, так и стоявшего рядом с пустым белым столом.




 Глава 21


 Медленно и задумчиво Гомес во второй раз обошел склад, пленниками которого оказались он и рыжая журналистка. Слегка ссутулившись, он осмотрел по очереди стены, потолок и – последним – небольшой серый диск, зажатый в ладони.
 – Наш каземат или, лучше сказать, застенок никто не прослушивает и не просматривает, – объявил он, небрежно кинув серый диск в карман пиджака. – Слава Богу, бандиты не лишили меня этого приборчика.
 – А теперь, пожалуй, самое время для доверительной беседы.
 Сложив руки на груди, Натали стояла рядом с аккуратным штабелем шоу-девиц.
 – Приватность, конечно же, вещь крайне приятная, однако, так как мы находимся на пороге смерти, она не является, если ты позволишь мне так выразиться, предметом наибольшего моего...
 – У тебя есть пилка для ногтей?
 – Да, она у меня есть. Но и тут я должна заметить тебе, Гомес, что забота о своей внешности, весьма похвальная в иных условиях, не так уж важна, когда тебя...
 – Могу я, por favor, одолжить у тебя эту штуку?
 Гомес сделал нетерпеливый жест рукой.
 Натали послушно вручила ему требуемое.
 – Что это ты придумал?
 – Ты знакома с Джо Ватерлоо?
 Быстро окинув взглядом комнату, Гомес подошел к трем мускулистым андроидам-каратисткам, довольно небрежно сваленным друг на друга.
 – Времени маловато, так что на всякий случай я начну с самой мощной.
 – Имея несколько случаев общения с ним, я нашла, что как информатор Джо относительно надежен, однако в то же самое время...
 – С разрешения Джо, я иногда наблюдал, как он реактивирует изношенных андроидов.
 Говоря, Гомес не забывал о деле. Он поднял верхнюю из сваленных в кучу девиц, крепкую блондинку в ярко-алых колготках, и со всей возможной осторожностью опустил ее на пол:
 – Думаю, уроки Джо в сочетании с моим врожденным техническим талантом позволят оживить кого-нибудь из этих моих старушек.
 Встав на колени, он при помощи пилки для ногтей отколупнул на спине недвижно лежавшей андродевицы прямоугольную пластину телесного цвета.
 – Нужно реанимировать их, а затем малость усовершенствовать – ведь надо, чтобы они слушались наших приказов.
 – Думаешь, выйдет?
 – Не пройдет и часа, chiquita, как мы это очень хорошо узнаем.
 Гомес говорил громко, почти не сдерживая ярости.
 – Послушай, chiquita, я вел дела по всему земному шару, на дюжинах спутников и орбитальных колоний, даже на Луне. И ни разу, пока я не связался с тобой, не было...
 – А ты не забывай, что я получала премии за то, как ловко дурачила самых разнообразных ублюдков! – вызывающе подбоченясь, крикнула в ответ Натали.
 Спорили они около самой двери склада, ставшего для них камерой предварительного заключения.
 – Я бы тебе знаешь какую премию выдал?
 – Ты что, хочешь сказать, что я не заслужила свои премии и награды?
 Дверь с шипением раскрылась. На пороге стоял длинный, тощий, черный как вакса Леон в сопровождении тех же самых громил, которые привели их сюда ровно один час и пять минут тому назад.
 – Нет, отчего же, ты вполне заслуживаешь первой премии, как самая паскудная и навязчивая шлюха в мире!
 – Я давно подозревала, что ты – грязный тип.
 Широко размахнувшись, рыжая фурия влепила Гомесу смачную пощечину.
 Увлеченный колоритной сценой Леон не заметил, что слева к двери осторожно приближается одна из реактивированных Гомесом андроидных профессионалок великого искусства рукопашного боя. Он обнаружил опасность лишь в последнее мгновение, когда прямо на него неслась, распластавшись в воздухе, далеко не миниатюрная блондинка.
 На пряжке широкого золотого пояса было выбито имя, вполне соответствующее ситуации:  Тесси-Торпеда. 
 Совершенно ошалевший Леон не успел даже схватиться за оружие – Тесси сшибла его с ног и с размаху плюхнулась своей обширной задницей на узкую, как у цыпленка, грудь негра.
 Для того чтобы малость осознать происходящее, громилам потребовалось секунды три – время, более чем достаточное для двух подружек Тесси, также реактивированных Гомесом.
 Вторая блондинка звалась Лунбазовая Минни. Третья союзница Гомеса, даже в столь избранной компании выделявшаяся внушительностью своего телосложения, щеголяла ярко-рыжей шевелюрой и носила скромное имя Мэйзи-Убийца.
 Удар ногой в падении, который Мэйзи нанесла своему противнику, пришелся тому прямо в подбородок. Громко хрустнув зубами и беспомощно взмахнув руками, бандит взвился на два фута вверх.
 Мэйзи поймала его еще в воздухе и, развернувшись, швырнула в противоположный конец склада.
 Он врезался в стену с оглушительным грохотом, упал на пол и больше не шевелился.
 Тесси тем временем ломала правую руку Леона и вполне успешно справилась с этой задачей. Затем она вышибла из своего подопечного немногие остатки сознания, несколько раз приложив его головой о металлический пол.
 Лунбазовая Минни попросту крепко обняла второго громилу. Тот попытался вздохнуть, жалобно вскрикнул, еще раз попытался открытым ртом поймать воздух и отключился. Разжав свои медвежьи объятия, Минни быстро отступила в сторону, а громила, словно тряпичная кукла, осел на пол.
 Поплевав на ладони и потерев их друг о друга, Минни повернулась к Тесси.
 – Милочка, я прямо отсюда слышу, как ты хрипишь. Тебя пора хорошенько отремонтировать.
 – Мне, дорогая, показалось, что ты танцуешь со своим красавчиком. А отключился он скорее всего от страха, малость присмотревшись к партнерше.
 – Слушай, милая, если бы я захотела...
 – Девочки, bastante [15] , – остановил их Гомес. – Не забывайте, что командую здесь я. Сейчас у нас одна главная задача – vamos.
 Присев на корточки рядом с Леоном, он забрал все ценное – парализатор, лазган и электроключ одного из шаттлов, принадлежащих «Казино». На ключе болталась бирка с номером.
 – А можете вы, – спросила Натали у победоносного женского трио, – отвести нас туда, где стоят их корабли?
 – Запросто, костлявая, – ответила за всех Мэйзи. – Если только они не поменяли все с того времени, как отправили нас отдохнуть.
 – Отдохнуть? – расхохоталась Тесси. – Ты хотела сказать – на свалку, милочка.
 – Девочки... – Приоткрыв дверь, Гомес внимательно оглядел коридор. – Нас очень поджимает время. Снаружи вроде все спокойно, так что двигаем к доку, и muy pronto.
 Мэйзи дружелюбно пихнула Натали в бок.
 – А как этот патлатый на матрасе? Ничего?
 – Об этом мне известно исключительно понаслышке.
 – Вообще-то, довольно клевый парень, – поделилась своим мнением Тесси.
 – Постричь бы его только. – Этими словами Минни подытожила обсуждение достоинств Гомеса.
 – К доку! – возгласил сам объект обсуждения и первым вышел в коридор.




 Глава 22


 Вокруг какого-то предмета, лежащего на полу просторной серой комнаты, собралась целая толпа – три робота, два андроида и даже один человек.
 При появлении Джейка человек, толстяк с коротенькой щетиной светлых волос и ярко-розовыми щеками, отделился от группы. Хмурость и озабоченность как-то плохо вязались с младенческим румянцем его лица.
 – Что вам известно об этом, Кардиган?
 Темноволосая женщина-андроид и хромированный робот отступили в сторону, так что Джейку стал виден собравший их здесь предмет. Предмет не самый банальный – гроб из матового пластигласа. Крышка, снятая с гроба, стояла рядом, а сам гроб был пуст.
 Джейк задумчиво потер подбородок.
 – М-да, здесь, что ли, должен был лежать Честертон?
 – Да, – ответил толстяк. – У вас есть какие-нибудь догадки, куда он мог подеваться?
 Джейк ухмыльнулся.
 – Мне кажется, у вас, ребята, побольше данных для ответа на такой вопрос.
 – Я – заместитель начальника тюрьмы Сильвермен, – представился толстяк. – Я был здесь и тогда, когда вы отбывали свой срок, Кардиган.
 – В тот раз нам не пришлось познакомиться. – Джейк постучал по гробу носком ботинка. – Я прилетел сюда, в Холодильник, – а ведь это не самое мое любимое место – специально ради беседы с Честертоном. Знай я заранее, что его здесь нет, я бы избавил себя от такой прогулки.
 – Совсем не факт, что его здесь нет, – возразил заместитель начальника тюрьмы.
 – Может быть, – предположила брюнетка-андроид, – его просто положили не в то место.
 – А часто у вас бывало такое?
 – Никогда, но подобную возможность исключить нельзя.
 Джейк внимательно посмотрел на толстяка.
 – Я никогда не слышал, чтобы кто-либо бежал отсюда.
 – Это совершенно невозможно, так как все наши заключенные содержатся в состоянии остановленной жизненной активности. Кроме того, у нас очень совершенная охранная система, так что никто не смог бы пробраться сюда снаружи и выкрасть его.
 Джейк кивнул на пустой ящик.
 – А как часто вы проверяете гробы?
 – Мы предпочитаем термин «ячейки покоя».
 – Так все-таки – как часто?
 Ответила ему брюнетка:
 – Каждая ячейка находится под непрерывным электронным наблюдением, мистер Кардиган.
 – Ну а просто так, глазами, вы когда-нибудь заглядываете в них?
 – В случае долгосрочных заключенных вроде доктора Честертона мы проводим подобную процедуру раз в полгода.
 – Когда проводилась последняя проверка?
 – Четыре с половиной месяца тому назад.
 – И он был в этом ящике?
 – Конечно. В противном случае инспектор этого яруса исправительной колонии подал бы рапорт.
 Джейк снова пнул гроб.
 – Так почему же ваше мониторное оборудование даже не заметило, что его давно здесь нет?
 – Мы расследуем этот вопрос, – ответил Сильвермен.
 – Постороннее вмешательство, – сказал один из роботов.
 – Как это? – спросил толстяк.
 – Доклад формулируется. – Робот постучал себя по макушке. – К мониторному оборудованию, связанному с ячейкой покоя заключенного номер 18977, было подключено дивертерное устройство.
 – Получается, – перевел на нормальный язык Джейк, – что в монитор гнали липовую информацию. Все последние четыре с половиной месяца.
 – Это крайне серьезно. – И без того мрачное лицо заместителя начальника тюрьмы Сильвермена помрачнело еще больше. – Возникает подозрение, что заключенного потихоньку вывезли отсюда. Прежде такого никогда не случалось.
 – Не случалось, насколько  вам  известно.
 – Вы можете идти, – сказал Сильвермен. – Ваша помощь больше не нужна. Если мы сумеем узнать, где находится в настоящий момент Гордон Честертон...
 – Или его останки.
 – Что вы хотите этим сказать?
 – За последнее время умерло несколько людей, связанных в прошлом с Честертоном, – ответил Джейк. – Вполне возможно, некто, организовавший их убийство, хотел бы и его смерти.
 – Но ведь он и так был практически мертв. Пятьдесят лет в этом месте – очень и очень большой срок.
 – Да, конечно, но все-таки настоящая смерть как-то надежнее. Необратимее.
 Джейк направился к двери, у которой так и стоял сопровождавший его сюда робот.
 – Естественно, мы ожидаем, что, если вы узнаете, куда делся Честертон, – сказал тюремщик, – то сразу поставите нас в известность.
 – Я сообщу в «Космос», а они известят вас.
 Джейк и робот двинулись длинным серым коридором. Как только они в первый раз свернули за угол, справа от них бесшумно открылась дверь.
 – Джейк.
 Голос был едва слышен.
 – Джейк, пожалуй, я смогу тебе помочь.


* * *

 Первого охранника у причальных сооружений Мэйзи-Убийца отшвырнула сильным ударом в грудь.
 Тот отлетел, уронив оружие на рифленый пол, и врезался в металлическую стену. На этом с ним, собственно, было и кончено.
 Тем временем Лунбазовая Минни схватила двух остальных охранников и стукнула их головами.
 – Так нечестно, – пожаловалась Тесси-Торпеда. – Ты ни одного мне не оставила.
 – Вперед, – скомандовал Гомес, перешагивая через бесчувственные тела охранников.
 Они с Натали выбежали на широкую площадку, обнесенную пластигласовой стеной. Здесь, в люльках пусковых катапульт, покоились три небольших серебристых шаттла.
 Гомес еще раз посмотрел на ключ, любезно предоставленный ему Леоном.
 – Нам нужен ФШГ-3. – Он еще раз окинул взглядом шаттлы. – A, aqui [16] .
 Оказалось, что они стоят прямо перед нужным им кораблем.
 – Мы очень благодарны вам за помощь. – Натали повернулась к сопровождавшему беглецов блистательному трио. – Надеюсь, что из-за нас у вас не будет никаких дополнительных неприятностей с теми подонками, которые заправляют этим...
 – А вот уж хрен, милая, – прервала ее Тесси. – Прибереги свои «спасибо» и «до свидания» – мы тоже летим с вами.
 – Но ведь это же будет...
 – Нам надо смываться отсюда, а не спорить.
 Гомес открыл дверцу корабля и уже забрался внутрь.
 – Гомес, но не можем же мы вот так украсть этих трех андроидов прямо из-под...
 – А шаттл мы что – не воруем?
 Несколько раз стукнувшись головой о потолок, он уселся в кресло пилота.
 – По правде говоря, я понимала это скорее как нечто вроде одалживания, поскольку, достигнув БЛА, мы всегда можем сделать так, что...
 – Нэт, садись рядом и пристегивайся.
 Гомес оглянулся.
 – А ты, Тесси, и вы, сестрички, забирайтесь на борт и будьте готовы к старту. Мы собираемся сваливать отсюда muy rapidamente [17] .
 – В секунду, красавчик.
 Не прошло и трех минут, как все оказались на борту. А уже через шесть минут шаттл с ревом сорвался с причальной палубы «Казино».




 Глава 23


 Джейку потребовалось добрых полминуты, чтобы узнать человека, который окликнул его.
 За дверным проемом в темном металлическом инвалидном кресле сидел хрупкий, невероятно худой человек. Тонкие пальцы, вцепившиеся в подлокотники, казались пальцами скелета. Лицо человека было таким же серым, как и стены коридора.
 – Здравствуй, Джейк, – произнес слабый, усталый голос.
 Джейк сделал два шага вперед.
 – Пит Гудхилл?
 – Ты меня давно не видел.
 И человек, и его голос, казалось, почти утратили материальность.
 – Во всяком случае – с того времени, как меня засадили в Холодильник. Больше четырех лет. А ты что, по-прежнему тюремный психиатр?
 На губах врача появилось что-то отдаленно напоминавшее улыбку.
 – Только до тех пор, пока не сумеют найти замену.
 – А в чем, собственно...
 – Я умираю от редкой формы рака. От нее, к сожалению, все еще нет никаких лекарств.
 – Извините, пожалуйста, сэр, – вмешался робот, – но нас, очевидно, ждут...
 Доктор Гудхилл тронул одну из кнопок на правом подлокотнике своего кресла. Из маленького отверстия в боковой стенке кресла сверкнул тонкий ярко-оранжевый луч. Луч ударил робота прямо в грудь.
 Послышалось какое-то дребезжание, глаза робота захлопнулись, руки бессильно упали, и он застыл.
 – Зайди сюда на минутку, Джейк. Мне надо с тобой поговорить.
 Взглянув на неподвижного робота, Джейк вошел в комнату.
 – Все никак не можешь поладить с коллегами, Пит, – заметил он. – Совсем как тогда, когда работал в южнокалифорнийской полиции.
 – В те времена мне не приходилось зависеть от этого долбаного кресла, если появлялась нужда разобраться с такими вот надоедливыми засранцами.
 Кресло Гудхилла проехало насквозь маленькую комнату и через еще одну дверь выкатилось в другой коридор.
 – Вот сюда. Ты уж извини, что я начал тебе плакаться. Психиатру не к лицу так поступать – это плохой пример для пациентов. Но умирать и вправду тоскливо, если задумаешься об этом немножко. Как бы там ни было, Джейк, но я очень рад, что ты все-таки выбрался из этого места. Никогда не сомневался, что тебя просто подставили.
 – Знаю, Пит. Было еще несколько людей, думавших так же, но никто не мог ничего доказать.
 По правую руку от них открылась белая дверь.
 – Моя контора.
 Инвалидное кресло перенесло хрупкого, умирающего человека через порог большой комнаты с яркими оранжево-желтыми стенами.
 – Вот такие мелочи немного скрашивают мне жизнь в этих стенах. Как выяснилось, теплые цвета не дают мне совсем пасть духом.
 – Это заведение никогда не славилось особо теплой атмосферой. – Джейк сел в алое кресло. – Иногда мне кажется...
 – Что тебе кажется, Джейк?
 – Даже не знаю, Пит. Что меня здесь и вправду заморозили, а потом я так и не оттаял окончательно.
 Гудхилл тронул кнопку на подлокотнике. Серебристый стержень выскочил из кресла, по-змеиному изогнулся и вытер ему нос платком.
 – Никто никогда толком не изучал постэффекты пребывания в Холодильнике. Я собирался написать книгу, которая... Мать твою, чего я плету? Да меня до этого десять раз кондрашка хватит.
 – А нельзя все-таки подобрать что-нибудь такое...
 – Нет, ни хрена не выйдет. Это тебе, Джейк, не честертоновский вирус.
 – Ты знаешь про Честертона?
 – Я знаю, над чем ты работаешь.
 – Есть какие-то догадки, кто мог спереть его хладный труп?
 Гудхилл тронул кнопку на правом подлокотнике. Появился еще один серебристый стержень, на этот раз – с маленькой кислородной маской, которую он прижал к лицу врача. Секунд двадцать прошло в молчании.
 – У меня нет никаких конкретных фактов, Джейк, – ответил Гудхилл, когда стержень снова куда-то спрятался, – однако я уверен, что не ошибаюсь. – Высокий голос врача звучал хрипло. – Чтобы найти Честертона, тебе нужно поговорить с начальником тюрьмы.
 – С начальником тюрьмы? С Нивенхаузом?
 – С ним самым. У нас, в Холодильнике, ты его не найдешь. Скорее всего сидит у себя дома в БЛА, в секторе Малибу. Тюрьма, уйма несчастных ублюдков, замороженных в стеклянных гробах, что твои спящие красавицы, – все это действует ему на нервы. «Они же совсем как мертвецы, Питер» – так он мне говорил. Я ведь и сам почти мертвец, так что, пожалуй, тоже его пугаю. Прости, снова эта жалость к себе.
 – Меня тоже недавно обвинили в жалости к себе, – сказал Джейк. – Распространенная, видать, штука. Может, эпидемия?
 – Что, несладко приходится?
 – Слыхал про мою бывшую супругу?
 – У нее чума.
 – Дэн, мой сын, почему-то решил...
 – Я знаю Дэна. Ты что, не помнишь – я же был на его дне рождения, когда ему исполнилось десять.
 – Верно, ты еще показывал «волшебные фокусы». Дэн тогда и вправду...
 Джейк смолк на полуслове.
 – Не бойся, Джейк, не бойся. Меня уже совсем не огорчают напоминания, что теперь я не то что вытаскивать золотые монеты из уха ребенка – собственный нос-то вытереть не могу.
 И тут голова Джейка неожиданно поникла. Он закрыл лицо ладонью и заплакал. Продолжалось это какие-то пять – десять секунд. Потом он глубоко вдохнул, выдохнул и недоуменно покачал головой.
 – Что это вдруг со мной такое?
 – Возможно, тебе просто грустно и больно видеть меня в подобном состоянии, – ответил психиатр. – Кроме того, это может значить, что ты еще немного оттаял.
 Гудхилл тронул подлокотник, и дверь его кабинета отъехала в сторону.
 – А теперь, пожалуй, пора отвести тебя к твоему конвоиру. А то скоро нас начнут с собаками искать.
 Джейк встал.
 – Спасибо за эту подсказку, насчет начальника тюрьмы.
 – Я уже давно подозревал, Джейк, что он время от времени устраивает никем не разрешенные отпуска – для некоторых заключенных. Скорее всего, Честертон попал в число этих избранных.
 Кресло Гудхилла направилось к двери. Когда оно проезжало мимо Джейка, тот похлопал умирающего врача по плечу.
 – Удачи тебе, Пит.
 – Что-то ты очень расчувствовался. – Гудхилл выехал в коридор. – Это же надо, пожелать удачи мертвецу!


* * *

 Онита Миксон решительными шагами направилась к Джейку.
 – Какого хрена, что происходит, Кардиган? Ты ведь должен был вызвать меня сразу, как только Честертон проснется.
 – Видишь ли, Нита, в Настоящий момент нет полной уверенности – спит он или проснулся.
 – И если ты начал его допрашивать сам, без... Что это ты такое мелешь?
 Джейк осторожно подался назад.
 – Доктора Честертона в гробу не оказалось.
 – Так где же он?
 – Именно это и пытаются установить многочисленные здешние сотрудники, а также механизмы.
 Повернувшись к Джейку спиной, оперативница Национальной эпидемиологической службы столь же решительным, как и прежде, шагом подошла к серому полукруглому столу.
 – Почему вы не сообщили всего этого, когда я спрашивала, куда девался Кардиган?
 – Потому, мэм, что это явилось бы нарушением наших правил, связанных с внутренней безопасностью, – невозмутимо ответил аппарат.
 Онита с силой ударила кулаком по краю стола.
 – Безопасность, черт побери! Я провожу ответственное расследование государственной важности, – почти выкрикнула она и добавила чуть более спокойным голосом: – Мне надо поговорить с начальником тюрьмы. Сию же секунду!
 – В настоящее время это невозможно.
 Бет подошла к Джейку.
 – Он что, и вправду пропал?
 – Пропал.
 – Есть какие-нибудь мысли?
 – Да.
 Более громким голосом Кардиган сказал:
 – Это все равно тупик, так что мы хотели бы отправиться домой ближайшим шаттлом.
 – Шаттл отправляется через семнадцать с половиной минут, – сообщил стол. – Мне хотелось бы знать, все ли здесь присутствующие...
 – Я останусь здесь, пока не выясню, что случилось с доктором. – Резко повернувшись, Онита с ненавистью и подозрением впилась глазами в Джейка. – Тебе известно что-нибудь о случившемся?
 – Как раз это и спрашивал у меня заместитель начальника тюрьмы. Я ему ответил – нет, не знаю ровным счетом ничего.
 – А вот я подозреваю, что знаешь.
 Разъяренная негритянка подняла гневно руку, явно намереваясь ткнуть Джейка в грудь.
 – Разве я не говорила, – спросила Бет, схватив ее за кисть, – что ты мне уже сильно надоела?
 Использовав руку Ониты как рычаг, Бет отшвырнула ее в сторону.
 Споткнувшись о какую-то неровность, та рухнула на пол.
 Один из серебристо-белоснежных помощников Ониты бросился к ней на помощь, другой направился к Бет.
 Подняв вверх руку, Джейк встал между ними.
 – Пошумели и хватит, – предостерегающе сказал он роботу. – Вы же не хотите, наверное, подвергать риску свою собственную персону?
 – Оставь их, Эрни, – сказала, вставая, Онита.
 – Но ведь они...
 – Попозже, – пообещала она, отряхивая юбку. – Я разберусь с ними попозже.
 – Буду с нетерпением ждать счастливой минуты.
 Ухмыляясь, Джейк под локоть вывел Бет из комнаты.




 Глава 24


 Если не считать агента Мак-Квори, в шаттле кроме, них было еще пять пассажиров.
 Сидевшая через проход от Бет и Джейка плотная блондинка тихо, почти беззвучно плакала.
 – Пятнадцать лет, – снова и снова повторяла она, – пятнадцать лет, это же так долго.
 – Да нет, не так уж это и долго, – утешала сидящая рядом с ней худенькая белокурая девочка-подросток. – И два года папа уже отсидел.
 – Когда его выпустят, мне будет шестьдесят один год.
 – Это еще не старость, во всяком случае – не полная старость.
 – Но ведь ему так и будет сорок семь. – Блондинка покачала головой. – Не понимаю, зачем мы летаем сюда каждый месяц? Чтобы посмотреть на экране, как он лежит в этом жутком, тесном ящике?
 – Это помогает тебе, мама.
 – Помогает? Пятнадцать лет.
 – Не самое веселое местечко, – прошептал Джейк.
 – Ты отлично перенес поездку.
 Бет ободряюще сжала его руку.
 – Да не совсем.
 Джейк, рассказал ей о встрече с доктором Гудхиллом, о том, как сорвался и заплакал.
 – Ты плакал из-за него?
 – Отчасти – из-за Кейт, отчасти из-за Дэна... да и из-за себя самого.
 – Возможно, доктор Гудхилл прав, и ты, Джейк, оттаиваешь. – Бет задумалась. – И похоже, тебя это беспокоит. Иметь чувства – значит, быть уязвимым.
 – Когда я работал в полиции, меня называли – считалось, что я этого не знаю, – Анди. Андроидом, значит.
 Джейк крепко сжал руку Бет и откинулся на спинку сиденья.
 – Моего папашу трудно было назвать теплым и общительным человеком.
 – Да уж я так и поняла. Как ты думаешь, Нивенхауз и вправду замешан в исчезновении Честертона?
 – Пит Гудхилл считает, что да.
 – Вы с ним дружили, когда работали в полиции штата?
 – Не совсем так. Все время казалось, что мы вот-вот станем близкими друзьями, но почему-то так и не стали. Но я ему полностью доверяю.
 Сидевшая через проход женщина о чем-то его спросила.
 – Извините, пожалуйста, я не расслышал.
 – Я просто спросила, – сказала она, вытирая глаза. – Вы тоже навещали там кого-нибудь?
 – Да, в некотором роде.
 – А кого? Родственника?
 – Себя самого, – ответил Джейк.


* * *

 Они выследили Джейка в самом центре главного корпуса Оклендского космопорта.
 Первым обнаружил его высоченный хромированный робот; развернув вперед установленную на сверкающем черепе видеокамеру, он буквально рванулся к Джейку.
 – Джейк, ты тоже занимаешься чумой? – спросил металлический репортер агентства «Таймлайф».
 Вместе с Бет и не отстававшим от нее ни на шаг агентом Мак-Квори Джейк направлялся к кабинам видеофонов. Он хотел поскорее узнать, что нового в больнице.
 – Какая еще чума, Скуп?
 В его голосе звучало искреннее удивление.
 К роботу мгновенно присоединились трое живых репортеров – Пахтер из «Ньюз Инкорпорейтед», Гэри Инсацу из японского агентства видеоновостей «Синбун» и совсем еще юная девица с серебристыми волосами, которую Джейк прежде не встречал.
 – Кончай крутить, Джейк, – сказал Пахтер, высокий худощавый брюнет лет сорока. – Ты прекрасно знаешь о безжалостном бедствии, обрушившемся на Сан-Франциско. О болезни, которая, не щадя ни старых, ни малых, опустошает его улицы, кипевшие прежде весельем, превращает великий город в подобие чумного барака, где правит смерть, сбирающая свою страшную жатву...
 – Господи, Пах, – прервала его серебристоволосая девушка. – У тебя что, нет другого места и времени сочинять свои статейки? Зачем вы летали в Холодильник, Кардиган? Вы сотрудничаете с агентом Миксон?
 – Как вы относитесь к предложению объявить Фриско зоной карантина? – спросил японец. – Не думаете ли вы, исходя из имеющейся у вас информации, что такой шаг оправдан?
 – Ребята! – Джейк поднял руку ладонью вперед, пытаясь остановить поток вопросов. – Я просто навещал там своего больного друга.
 – А то, что Миксон, расследующая причины возникновения эпидемии чумы, летела тем же самым рейсом, – это просто совпадение? – снова спросила девушка.
 – Вот именно.
 – Кстати, она ведь не вернулась, – сказал Пахтер. – Означает ли это, что она продолжает расследовать некую связь, существующую между огромной бедой, обрушившейся на Сан-Франциско, и преступниками, надежно изолированными от общества за неприступными стальными стенами...
 – Если ты хочешь узнать, Пах, чем занята Нита, спроси лучше у нее. – Джейк взял Бет за руку. – А сейчас я должен....
  –  Мы уже битый час ждем здесь агента Миксон, – сказал Инсацу. – Считалось, что она вернется тем же шаттлом, что и вы.
 – А она вот не вернулась.
 Джейк направился к видеофонам.
 – Ваша собственная жена – жертва ужасного и безжалостного недуга – лежит на смертном одре, – Пахтер двигался рядом, стараясь идти в ногу, – а вы не выказываете, во всяком случае – внешне, ни малейших признаков горя и страдания. Вот сейчас, прямо у нас на глазах, вы ухаживаете за молодой привлекательной женщиной, которая не...
 – Уйди, Пах, – негромко посоветовал Джейк. – Конечно, то, что ты очередной раз получишь по физиономии, не станет большой сенсацией, но все равно, дело очень к тому близко.
 Журналистка с серебристыми волосами тоже не отставала от них.
 – Когда вы развелись с женой? До или после чумы?
 Бет, ласково и дружелюбно улыбаясь через плечо, сообщила ей:
 – А битьем газетных ищеек женского пола занимаюсь я. Брысь.
 – Все-таки, Джейк, – сказал догнавший их Инсацу, – вам бы лучше сотрудничать с нами. Все это – дело слишком серьезное, чтобы можно было долго играть в молчанку. Если вы поможете нам, мы тоже вам поможем.
 Джейк снова остановился.
 – Сейчас я – простой оперативный работник детективного агентства «Космос», – сказал он. – Я работаю над порученным мне делом. Когда я узнал, что опасно болен один из прежних моих коллег, я попросил у шефа день отгула и навестил его. Больше сказать мне нечего.
 – Берегись, Джейк, – предостерег Пахтер. – В твоих же собственных интересах говорить с нами честно и откровенно.
 – Что я и делаю. – Джейк направился к выходу из зала. – Интервью окончено.
 – Временно.
 Дальше Пахтер не пошел.
 Остальные репортеры тоже сдались. Джейк и Бет вышли под начинающее уже темнеть небо.
 – Жаль, что они уже прознали, – сказал он.
 – Это было неизбежно.
 – Слишком уж много в этой проклятой жизни неизбежного.
 Разрезая вечернюю мглу, аэрокар мчался на юг. Вела машину Бет, а Джейк тем временем говорил по вмонтированному в приборную доску видеофону.
 – Маринскую больницу, – сказал он появившемуся на экране тускло-серому роботу.
 – Мне очень жаль, сэр, но мы не можем связать вас с этой больницей.
 – Почему?
 – Распоряжение властей штата, отданное три часа семнадцать минут тому назад, запрещает любую связь со всеми больницами зоны Сан-Франциско – кроме случаев крайней необходимости.
 – Это и есть крайняя необходимость. Там лежит моя бывшая жена.
 – Сейчас мы организовываем специальную информационную службу со специальным видеофонным номером, сэр. Как только она заработает, вы сможете...
 – Кроме того, там мой сын, он под наблюдением. Можете вы связать меня с ним?
 – Извините, пожалуйста, сэр, но в соответствии с наложенными ограничениями это тоже невозможно.
 – Хорошо. Спасибо. – Он отключил аппарат и откинулся на спинку. – Пожалуй, пора дергать за ниточки, чтобы обойти это идиотское...
 Видеофон загудел.
 – Дэн, – сказал Джейк, когда на экране появилось лицо сына. – Я как раз пытался к тебе дозвониться.
 – У меня мало времени. Мы не имеем права звонить отсюда, но сестра, с которой мы подружились...
 – Как ты там?
 – Думаю, все в порядке. Утром меня снова проверяли, и все анализы хорошие. Но мне все равно придется здесь остаться. Теперь из больницы никого не выпускают. И тебя тоже сюда не пустят.
 – А как твоя мать?
 – Мне сказали, что она в том же состоянии, – ответил Дэн. – Слушай, папа. Совсем недавно я видел тебя в видеоновостях, потому-то я и знаю, что ты вернулся. Там говорили, что ты летал в Холодильник и это имеет, мол, какое-то отношение к чуме. И я подумал – вдруг ты что-нибудь выяснил. То есть вдруг ты узнал какой-нибудь способ лечить от чумы.
 – В общих чертах я уже знаю, чем она вызвана и кто с этим связан.
 – А ты можешь сказать им, как спасти маму?
 – Нет, пока не могу, – покачал головой Джейк. – Но я подбираюсь все ближе и ближе.
 – Боюсь, осталось совсем мало времени, чтобы...
 Экран потух.
 – Черт, – сказал Джейк. – Нас прервали.
 – Мне кажется, он тоже начинает оттаивать.
 – Да, пожалуй; – согласился Джейк. – Однако, что касается меня, я по-прежнему не оправдываю его доверия.




 Глава 25


 – Не надо, – ласковым голосом посоветовал Джейк.
 Правая рука Нивенхауза замедлила движение, а потом и совсем замерла в воздухе над люцитовым столиком. На столике, уткнувшись тупым носом в слоновой кости шарообразные часы, лежал черный лазган. А находился столик рядом с глубоким, уютным, почти что кожаным креслом, в котором покоился зад начальника Холодильника.
 – Вы должны понимать, насколько это серьезно – вломиться в мой дом и угрожать оружием.
 Джейк ухмыльнулся, не забывая при этом держать под прицелом высокого, плотно сложенного тюремщика.
 – Давайте поболтаем малость про доктора Честертона.
 Нивенхауз уронил руку на колено, туда, где она пребывала первоначально.
 – Вы – Кардиган, тот, кто устроил сегодня весь этот скандал в Холодильнике.
 Нахмурившись, он окинул взглядом свой обширный кабинет.
 За огромным листом пластигласа, заменявшим дальнюю стену, внизу плавно катил освещенные луной волны Тихий океан. Дом стоял прямо в воде, на сваях, и за окном тянулась узкая полоска палубы.
 – Так где же все-таки Честертон? – немного конкретизировал предмет своего интереса Джейк.
 – Не знаю уж, как вы проскользнули мимо роботов моей охраны, Кардиган, но они появятся здесь с секунды на секунду. И выволокут вас отсюда. А затем, как это ни печально, вам придется еще немного полежать в Холодильнике.
 – Ваши робоохранники, все трое, отключены. – Джейк присел на подлокотник низкого белого дивана. – Этому я научился еще тогда, когда работал в полиции. Так насчет...
 – В таком случае мне нужно предупредить вас, что у меня здесь очень эффективная электронная система безопасности. Как только вы вошли сюда...
 – Тоже отключена.
 – Значит, теперь это место совершенно не защищено. – Нивенхауз сделал движение, собираясь встать. – Очень опасно находиться в...
 – Сидите.
 – Вы полный идиот. Теперь они тоже могут сюда проникнуть.
 – Те, кого пошлют тэк-лорды?
 – Я не имею никакого отношения...
 – Предполагалось, что никто не хватится Честертона. Пятидесятилетний срок, помилование исключено – кто будет им интересоваться? – Джейк пересел с подлокотника на диван. – Теперь для тэк-лордов самое лучшее – отправить вас на тот свет. Чтобы случайно не рассказали кому-нибудь, куда подевался драгоценный профессор.
 – Кардиган, я не собираюсь обсуждать здесь с вами...
 – Так или иначе, но вы скажете мне, где он.
 Начальник Холодильника как-то весь обмяк. Он провел кончиком языка по верхней губе.
 – Они заставили меня, вы должны это понять. Угрожали не только мне самому, но и моей семье.
 – Ну а вдобавок заплатили вам пару миллионов.
 – Откуда вам стало...
 – Надо было как-нибудь поосторожнее пристраивать полученную капусту. Кто вам заплатил?
 Вцепившись руками в колени, Нивенхауз подался вперед.
 – Вы можете помочь мне убраться отсюда? В какое-нибудь безопасное место? – В его голосе звучала тревога. – Я боюсь, боюсь весь день, с того времени, как обнаружилась пропажа Честертона.
 Джейк утвердительно кивнул.
 – Детективное агентство «Космос» умеет очень хорошо прятать людей.
 – Я никогда не делал прежде ничего подобного. Это первый раз, когда я не оправдал доверия и запятнал свою...
 – Расскажите кому-нибудь другому, Нивенхауз. Я изучил ваш секретный банковский счет за последние пять лет.
 – Ну хорошо, хорошо.
 Теперь в голосе тюремщика не осталось ничего, кроме усталости и безнадежности.
 – Кто?
 – Я никогда не вступал с ними в прямой контакт. Со мной связывался их представитель, человек, который организует для них дела.
 – Это был тот же организатор, что и прежде?
 – Да, пару раз они его использовали и до этого.
 – «Они» – это тэк-лорды?
 Нивенхауз медленно кивнул.
 – Во всяком случае, я так считал.
 – И кто же этот посредник?
 – Его имя Фрэнк Хольц.
 – Хольц? – Джейк с недоумением посмотрел на все больше нервничавшего собеседника. – Фрэнк Хольц – второразрядный продюсер порнофильмов из сектора Палм-Спрингс.
 – Вот видите, Кардиган, и вы не все знаете, – сказал начальник тюрьмы. – Хольц работает на них.
 – И куда отвезли профессора?
 – Не знаю.
 – Но ведь у вас есть какие-то догадки.
 – У меня действительно нет никаких...
 – А вы попробуйте просто угадать.
 – Возможно... в Японию.
 – Почему именно в Японию?
 – Я слышал, что... что некоторые люди, связанные с картелем Хокори, интересуются Честертоном.
 – Как зовут этих людей?
 – Не знаю.
 Нивенхауз несколько раз отрицательно покачал головой. Проделал он это очень быстро и как-то судорожно.
 – А вы поняли уже, для чего им понадобился Честертон?
 – Меня совершенно не касается, что происходит после того, как заключенный покидает...
 – Чума. Та, которая убивает сейчас людей в Сан-Франциско. Это его изобретение.
 – Я абсолютно в это не верю. И, конечно же, не стал бы участвовать в этом деле, знай я заранее...
 – Бросьте, за пару лимонов вы согласитесь участвовать в чем угодно. Как давно Честертона вывезли из Холодильника?
 – Примерно три месяца назад.
 – Значит, Сонни Хокори был тогда еще жив?
 – Да, а вы были еще одним из моих постояльцев в Холодильнике. Лучше бы вы там и остались.
 – Да, уж я вас понимаю. А теперь, может быть, вы скажете мне...
 Он не успел договорить. Как раз в этот момент вся передняя прозрачная стена словно взорвалась, осыпав комнату сотнями острых как бритва сверкающих осколков пластигласа.


* * *

 Всю дорогу домой Гомес что-то насвистывал.
 Аэрокар агентства разрезал ночное небо, направляясь в сектор Малибу Большого Лос-Анджелеса. После прогулки в «Казино» Гомес с радостью избавился от позаимствованного шаттла, рыжей Натали и женской сборной «Казино» по мордобою. Теперь было самое время повидаться с партнером.
 Когда Бэском сообщил ему, куда отправился Джейк, Гомес сразу решил, что тому вполне может понадобиться помощь.
 С маленького экрана, вмонтированного в приборную доску, курчавая дикторша-анд нагоняющим сон голосом бубнила:
 – Только что получено сообщение из Сан-Франциско. Пока здесь с вызывающей тревогу скоростью растет количество заболевших чумой, власти, как штата, так и федеральные, продолжают отрицать, что вирус, свирепствующий в городе, обязан своим происхождением некоему научному исследованию военного профиля. Сегодня утром в Аламеде в капитолии штата была спешно созвана пресс-конференция, на которой губернатор Северной Калифорнии Веттерлейн высказал Предположение, что чума – дело рук террористов. Однако когда репортеры захотели получить более подробную информацию, он не смог возложить ответственность на какую-либо конкретную террористическую организацию. Тем временем поступило распоряжение о закрытии в Сан-Франциско всех государственных и частных школ до того времени, как...
 – Muy malo [18] , – прокомментировал Гомес и выключил видеомонитор.
 Внизу выплывала береговая линия сектора Малибу, прочерченная пунктиром огоньков.
 – Сколько осталось до casa [19]  начальника тюрьмы? – спросил Гомес у приборной панели.
 – Две мили. Будем там через пару секунд.
 Снизившись на тысячу футов, Гомес медленно повел машину по кругу.
 Он пролетел в довольно опасной близости от спешившего куда-то аэрофургона пиццерии. Ошарашенный водитель, глядя на него, покрутил пальцем у виска.
 Гомес лишь улыбнулся.
 – Дом Нивенхауза прямо под нами, – объявил речевой аппарат аэрокара.
 На экране появилось изображение снятого в инфракрасных лучах свайного дома.
 – Вон тот, на палубу которого из моря выбираются три человека в масках.
 – Caramba! [20] 
 На глазах у Гомеса третий и последний из явно непрошеных гостей влез на палубу дома тюремщика.
 Через какие-то секунды стеклянная стена дома буквально взорвалась. Вслед за потоком осколков пластигласа в дом ринулись три темные фигуры.
 – Не дай Бог, если Джейк как раз там с визитом вежливости, – заметил Гомес, приближаясь к атакованному дому. – Его же тогда должно было в капусту изрубить.
 Из пролома, бывшего недавно прозрачной стеной, вылетела темная фигура – один из налетчиков, судя по одежде, и без сознания, судя по тому, как он безвольно кувыркался в воздухе, прежде чем, подняв фонтан брызг, упасть в море.
 Следующим выскочил Джейк – изящный прыжок, как с вышки на пляже: в воду вошел аккуратно, только чуть ее вспенив.
 Спустившись до высоты бреющего полета, Гомес отдал аэрокару указание:
 – Бей из парализаторов каждого, кто высунется из этой халупы.
 – Будь спокоен.
 Едва не цепляясь за гребни волн, аэрокар завис над местом, где ушел под воду Джейк.
 – Бинго, – известил речевой аппарат. – Один готов.
 – Bueno [21] .
 Гомес тронул клавишу приборной панели, и в брюхе аэрокара распахнулся люк.
 – Джейк, мне не хотелось мешать твоим водным процедурам, но если тебе вдруг надоело бултыхаться, можешь лезть сюда! – крикнул он вниз, в темную воду.
 Голова Джейка появилась среди волн. Он немного поморгал, сплюнул воду и ухмыльнулся.
 – Вернулся, что ли?
 – Как видишь, amigo.
 Гомес тронул другую клавишу, и вниз упала лестница.
 От днища аэрокара до воды было футов пять.
 По раскачивающейся веревочной лестнице Джейк вскарабкался внутрь машины. Насквозь промокший, он пересек салон и обессиленно рухнул в кресло.
 – Спасибо, Сид.
 – Por nada [22] . Заходите еще, всегда будем рады.
 Гомес велел аэрокару подняться и лететь обратно.
 – Как главный тюремщик? Был дома?
 – Был, но теперь нет. Его зашибло одним из осколков. – Вытащив насквозь мокрый носовой платок, Джейк осторожно промокнул глубокую кровоточащую царапину на щеке. – Я вовремя упал на пол, а то и меня бы изрезало в полоску. С этими грубыми ребятами, которые ломанулись в окно, все было тип-топ, но потом...
 – Я заметил одного, который с твоей помощью выполнил фигурный прыжок в воду.
 – Вот-вот, и второго я тоже уложил. Но тут появились еще пятеро, прошли, видимо, через парадный вход.
 – Самое время мотать удочки.
 – Точно так и я подумал.
 – А успел Нивенхауз что-нибудь рассказать тебе до появления гостей?
 – Да, и теперь нам лучше всего двинуть в направлении сектора Палм-Спрингс.
 – В какую его часть – в Похабный Голливуд?
 – Да, – ответил Джейк. – Именно туда нам и надо.
 – Один из колоритнейших районов Большого Лос-Анджелеса, – заметил его напарник.




 Глава 26


 И снова Гомес вел аэрокар сквозь ночь, но теперь – в глубь материка.
 – Как дела у Кейт?
 – Без улучшения.
 К этому времени Джейк успел снять с себя мокрые куртку, рубашку и брюки. Все это хозяйство он разложил сушиться на полу, около вентиляционной решетки. Сам он сидел на корточках тут же и тоже сох.
 – Зато у Дэна все в порядке. Не заразился, но из больницы все равно не выпускают.
 Гомес понимающе кивнул.
 – Бэском пересказал мне коротенько, что ты узнал про Честертона. Так что, этот начальничек и вправду организовал ему увольнительную из Холодильника?
 – Да, Честертона передали Фрэнку Хольцу.
 – А-а, этому самому порнопродюсеру. Я всегда подозревал, что Фрэнк связан с тэк-гопой.
 – Нивенхауз был почти уверен, что здесь замешан картель Хокори. Честертона умыкнули еще до смерти Сонни.
 – Создается впечатление, amigo, – сказал Гомес, – что картель Хокори процветает по-прежнему. Судя по тому, что я успел подслушать в «Казино», Тора Хокори пытается прибрать к своим ручкам всех конкурентов.
 – Ты имеешь в виду покойную Тору Хокори?
 – Уважаемая леди так и не покинула пределы мира сего, во всяком Случае, так считают семеро вполне трезвых и здравомыслящих тэк-лордов.
 Гомес рассказал партнеру о своей прогулке в летучий игорный дом и обо всем, что удалось там узнать.
 – Тогда нет ни малейших сомнений, что за чумой стоят тэк-лорды, – подытожил его слова Джейк.
 – Si, и это, в основе своей, обыкновенный шантаж. Отстаньте от нас, или мы сотрем с лица Земли несколько городов, начиная с Фриско.
 – А как насчет вакцины?
 – Нас прервали до того, как удалось что-нибудь толком узнать. Однако, судя по всему, именно вакцину они и собираются продавать.
 Джейк потыкал пальцем в лежащие на полу брюки.
 – Считай, высохли.
 Придя к такому глубокомысленному выводу, он начал их натягивать.
 – А как ты поступил со своими спасительницами?
 – Отослал всю троицу к одному своему дружку, который содержит спортивный комплекс в секторе Сан-Педро. Он не очень-то придирчив, когда дело касается родословной андроида.
 – А Натали Дент?
 – Не сумев придумать, куда бы отправить эту красотку, просто смылся от нее, как только мы оказались в Большом Лос-Анджелесе.
 Теперь Джейк надел и рубашку.
 – Необходимо поторопиться. Если мы не найдем Честертона достаточно быстро, Кейт вряд ли можно будет помочь.
 – Найдем.
 – А если она умрет... – Джейк не закончил фразу. – Черт, мне даже самому непонятно, как я к ней отношусь. Словно после этого долбаного Холодильника я вернулся совсем в другой мир. Все изменилось, ну совершенно все. Оказалось, что Кейт меня не любит, что она помогла засадить меня в тюрьму.
 – А может, Джейк, мир не так уж сильно изменился, пока тебя не было? Может, ты просто начал видеть его малость отчетливее?
 Теперь настала очередь куртки.
 – Сид, но ведь я обязан был увидеть, что происходит, еще до того, как они начали шить мне дело.
 – А ты не увидел, и хватит об этом, – остановил его Гомес. – Только не забывай, что я остался прежним. Неприступная твердыня посреди всеобщего смятения, маяк, все так же указывающий путь посреди бурь моря житейского, желанное прибежище для души и тела, манящее к себе в темной, непроглядной...
 – А ко всему – и высочайший образчик скромности. – Почти против воли Джейк улыбнулся. – О'кей, кончаю плакаться тебе в жилетку.
 – А вот и блистательная цель нашей ночной прогулки! – объявил Гомес.


* * *

 Похабный Голливуд занимал семь кварталов в самой южной части сектора Палм-Спрингс. Семь кварталов, полностью посвятивших себя производству и распространению порнографии и родственных ей жанров искусства. От блеска вывесок и афиш сперва хотелось зажмуриться. Джейк с Гомесом, уже пешком, прошли под огромной сверкающей аркой, извещавшей пришельца:  «ПОХАБНЫЙ ГОЛЛИВУД. ПОРНОСТОЛИЦА МИРА!»,  и двинулись по начинавшейся здесь главной улице района.
 Со всех сторон манили, подмигивали светящиеся вывески –  «КРУТЫЕ ФИЛЬМЫ ЛИМИТЕД»; «БРАТЬЯ ПОЦ, КНИГИ»; «ПОРНОГРАВЮРЫ ДЛЯ КОЛЛЕКЦИОНЕРОВ»; "ПОРНОМАГАЗИН «ПЭНСИ»  –  ВСЕ ДЛЯ ГЕЕВ; «ПОРНОСУПЕРМАРКЕТ „СЕКСИ ЛЕКСИ“ – ПЯТЬ ЭТАЖЕЙ ПОХАБЕЛИ»; «ФОНОСЕКСОВЫЙ САЛОН – ПРИХОДИ К ВАМ И ПОГОВОРИ НЕ СТЕСНЯЯСЬ»; «ПОРНООБЕДЫ». 
  –  Обед – это то, что нам надо.
 Проскользнув между зеваками, Гомес нырнул в дверь.
 Внутри заведение было стилизовано под вагон-ресторан середины двадцатого века. Длинное, узкое помещение со стойкой вдоль одной стены и кабинками вдоль противоположной. Почти во всех кабинах сидели посетители.
 Гомес подошел к стойке.
 – Когда-то я знал очаровательную юную леди, работавшую здесь, в Похабном Голливуде, – сказал он Джейку, примостившись на краешке табуретки и внимательно оглядывая зал. – Очень хорошенькая девчонка с каштановыми волосами по имени Тина. К сожалению, она снималась в фильмах Фрэнка Хольца. Если удастся найти ее, возможно, мы получим совет, как без лишнего шороха связаться с этим типом.
 – Она бывает здесь?
 – Раньше бывала.
 Через две табуретки от них сидела толстая женщина в заношенном платье, с одутловатым лицом и лохмами ярко-морковного цвета. Уперев локти в стойку, она обеими ладонями сжимала кружку эрзац-кофе.
 – Кого вы ищете?
 Гомес продолжал осматривать помещение.
 – Так, знакомую.
 Толстая женщина встала и пригладила ладонью волосы.
 – Господи Боже, да это же ты, верно ведь? – Протянув руку, она схватила его за рукав. – Гомес, ну как ты живешь?
 – Madre... [23]  Это ты, Тина?
 Она улыбнулась.
 – За последнюю пару лет я малость прибавила в весе.
 – Да, – согласился он. – Есть чуток.
 – А зачем ты меня ищешь?
 – Мне нужна информация, Тина.
 Аккуратно взяв свою кружку, она пересела на соседнюю с Гомесом табуретку.
 – Я была бы рада помочь тебе, Гомес. Но... я что-нибудь с этого буду иметь?
 – Конечно. Давай закажем тебе ужин, а потом побеседуем.
 Женщина покачала головой.
 – Не надо, чтобы видели, как я слишком долго беседую с копом.
 – Я уже не коп.
 – Все равно, ты какой-то там детектив.
 – Частный. А это – мой напарник, Джейк Кардиган.
 – Он тоже был копом.
 – Верно, – согласился Джейк. – Так где же мы можем поговорить с тобой?
 – У меня, через пятнадцать минут.
 – А ты все так же живешь в этом замке на...
 – Нет, – засмеялась Тина. – У меня комната в отеле «Мак-Сиди». Номер 101А.
 – О'кей, Тина.
 Гомес начал подниматься.
 Она снова поймала его за рукав.
 – А если будут деньги, так может – даже пять сотен?
 Он улыбнулся.
 – Не меньше, chiquita.




 Глава 27


 Фрэнк Хольц давал прием.
 Прием был рассчитан на сотню с лишним приглашенных, и проходил он в его доме на краю сектора Палм-Спрингс. Когда-то здесь был самый большой в округе мотель, о чем напоминала огромная светящаяся вывеска  "ОТЕЛЬ «ЗОЛОТОЙ ОАЗИС»,  которую не стали убирать, перестраивая заведение под частную резиденцию. Теперь эта вывеска сверкала над высокими посеребренными воротами.
 Джейк и Гомес явились незадолго до полуночи. Широко улыбнувшись облаченному в смокинг хромированному привратнику, Гомес вручил ему пластиковый пригласительный билет, раздобытый Тиной.
 – Aqui, – сказал он. – Надеюсь, мы еще не все веселье пропустили.
 – Ночь только начинается, джентльмены, веселье в полном разгаре.
 Робот поднес пригласительный билет ко лбу, отчего левый его глаз мигнул зеленым светом.
 – Проходите, джентльмены, у вас все в порядке.
 – А что, многие лезут без приглашения? – спросил Джейк.
 Серебряные ворота щелкнули и распахнулись.
 – Бывают такие, хотя и не часто. Но отряд головорезов мистера Хольца быстро гонит их в шею. Приятного вечера, господа.
 Когда, обогнув большой плавательный бассейн, они приблизились к развлекающейся публике, Гомес сказал:
 – Ты только напомни мне, что не надо попадаться на глаза этим самым ихним головорезам.
 Бассейн мерцал призрачным бледно-зеленым светом. Сразу за ним в трех футах от земли парил не какой-то там пятачок, а самая настоящая сценическая площадка. Биг-бэнд, составленный из андроидов в смокингах, лихо наяривал старинную танцевальную музыку. Большая светящаяся надпись над сценой извещала:  "ГАЙ ЛОМБАРДО И ЕГО РОЙАЛ КЭНЭЙДИЕНС. НАСТОЯЩИЙ ОРКЕСТР XX ВЕКА, ВОЗРОЖДЕННЫЙ ДЛЯ ВАС КОРПОРАЦИЕЙ «МУЗЫКАНД». 
 – А ты знаешь, сколько стоила Фрэнку аренда этого оркестра на одну всего ночь? – спросила хорошенькая блондинка у своего широкого как шкаф кавалера.
 – Очень много, даже чересчур, – недовольно проворчал тот. Остановившись рядом с роботом на колесиках, исполнявшим обязанности бармена, Гомес и Джейк осмотрели толпу гостей.
 – А вот и Хольц, – тихо сказал Джейк. – Там, слева от оркестра.
 – Как я понимаю, треплется с компахой агентов по продаже своей порнухи.
 Растительность на черепе тощего, бледного как моль хозяина дома почти отсутствовала; зато его верхнюю губу украшали тоненькие как ниточка усики. Окружали хозяина четверо плечистых мужиков; головы троих из них сверкали словно бильярдные шары. Единственного волосатого члена компании сопровождал робот-вычислитель; из груди приземистого механизма с шуршанием и пощелкиванием выползала пласбумажная лента, испещренная цифрами.
 – Дела, – сочувственно произнес Гомес. – Вечно эти дела.
 – Давай подойдем к нему, у нас ведь тоже есть дело.
 – Джейк, радость моя!
 Сквозь группу гостей, обступивших бассейн, к ним проталкивалась молодая блондинка удивительно высокого роста в едва прикрывавшем наготу алом платье, отделанном светящейся каймой. Крепко обняв Джейка, она поцеловала его в губы, а затем левой рукой дружелюбно похлопала по ягодицам.
 – Вот это да, Джейк, а я все считаю – ты так и прохлаждаешься в этом морозильнике.
 Очень мягко и осторожно Джейк высвободился из ее объятий.
 – Камилла, – ухмыльнулся он. – Можно попросить тебя об одном одолжении? Не ори так громко. Я очень стеснительный.
 Заговорщически подмигнув, хорошенькая блондинка сбавила громкость.
 – Ты здесь инкогнито, да? – Засмеявшись, она любовно ткнула его кулаком в ребра. – Ясненько. А кто твой коллега?
 – Я – Гомес, – объявил Гомес. – А вы – Камилла Югенд, правда?
 Широко улыбнувшись, Камилла потрепала сыщика по кучерявой шевелюре.
 – Порнокоролева собственной персоной. На этой неделе в десятку лучших попали три наши видеокассеты. Ни одна из них пока не дотянула до первого места, но у меня сразу третье, шестое и седьмое места. Недурно для бывшей уличной потаскухи из сектора Санта-Моника.
 – Американская мечта, претворенная в быль, – согласился Гомес.
 Камилла снова стиснула Джейка.
 – Глянь, а мне говорили, тебя засунули в этот проклятущий Холодильник то ли на всю жизнь, то ли около того.
 – Все оказалось ошибкой, – не вдаваясь в особые подробности, объяснил Джейк. – Камилла, а не могла бы ты представить нас Хольцу и намекнуть ему, что мы задумали организовать распространение порно в...
 – В Центральной Америке, – предложил Гомес. – Меня довольно часто принимают за крупную акулу бизнеса из Центральной Америки.
 – А вы не собираетесь, случаем, арестовать Фрэнка? – поинтересовалась Камилла.
 – Ни Боже мой. Да мы теперь и вообще не копы.
 – А кто?
 – Оперативные работники «Космоса». Мы совсем не намерены делать с ним что-то очень плохое. Зададим пару вопросов, и все.
 – Да нет, ты не думай, я совсем не обижусь, если вы ему малость вломите. Вот если его засунут в тюрягу – тут совсем другое дело. Могут пострадать студии «Культурной продукции» – так, значит, Фрэнк назвал свою лавочку, – а это, в свою очередь, подгадит моей все еще находящейся на взлете карьере.
 Она снова улыбнулась Гомесу.
 – Сколько ты видел моих фильмов?
 – Один.
 – Да? А сколько раз ты его смотрел?
 – Один.
 – Правда? А что тебе в нем не понравилось?
 – Все понравилось, только...
 – Камилла, – прервал напарника Джейк. – Так как насчет того, чтобы представить нас?
 – Разве могу я отказать в такой безделице старому другу? – заверила она. – И кто вы, значит, будете?
 – Я – мистер Джаксон, а он – мистер Шавес.
 Камилла внимательно оглядела Гомеса.
 – Нет, он не смотрится на мистера Шавеса, – решила она. – Пусть будет мистер Мак-Тэвиш.
 – Но это, – возразил Гомес, – не самая типичная фамилия для центральноамериканского дельца.
 – Зато она тебе подходит.
 Камилла взяла его за руку.
 – Идемте, мистер Мак-Тэвиш. И вы тоже, мистер Джаксон. – Она поймала руку Джейка. – Я познакомлю вас с мистером Хольцем.


* * *

 Хольц устроился за письменным столом.
 – Если стена отвлекает вас, джентльмены, – хохотнул он, – я могу выключить.
 Кабинет когда-то был главной конторой гостиницы «Золотой оазис». За спиной Хольца всю стену покрывали видеоэкраны – пять рядов по двенадцать штук в каждом.
 – Образцы вашего товара?
 Джейк сидел в кресле прямо напротив стола. Дверь по правую его руку, выходила на бывшую автомобильную стоянку мотеля.
 Снова хохотнув, Хольц кончиком левого мизинца провел по своим усикам.
 – Вы имеете возможность наблюдать, джентльмены, события, происходящие в спальнях моего особняка непосредственно в настоящий момент. У меня пятьдесят семь спален, и в каждой из них установлена видеокамера.
 Он указал на экран.
 – Вот, например, мэр Мейнер в постели с одним из своих избирателей. На тринадцатом экране Ромо Стикс – в действительности его андроидный двойник, но партнерша об этом не знает, – обрабатывает журналистку из «Порно-Билборд».
 – Крайне занимательно, – согласился Гомес, занявший боевую позицию около другой, выходящей к бассейну двери. – Но, как вы успели заметить, не очень подходит для деловой конференции. Внимание рассеивается.
 Хольц тронул левой рукой пульт, и все шестьдесят экранов потухли.
 – Так когда вы собираетесь приступить к делу, мистер Мак-Тэвиш? Простите, пожалуйста, но у вас фамилия несколько необычная для центральноамериканца.
 – Я – плод смешанного брака.
 – Я бы хотел, Хольц, – сказал Джейк, – чтобы ты скрестил руки на груди, а потом ими не шевелил.
 – А? Какого, собственно, хрена вы...
 – Делай, как сказано.
 В руке Гомеса откуда-то появился лазган.
 – Не бойся, нам нужна только небольшая справка.
 – Возможно, вы, Мак-Тэвиш, этого и не знаете, – с достоинством произнес порнобизнесмен, – но среди моих партнеров есть очень влиятельные люди. Я бы не советовал вам настраивать против себя...
 – Вот-вот, именно партнеры-то твои нас и интересуют. – Встав, Джейк вынул парализующий пистолет. – Ты договорился с начальником тюрьмы Нивенхаузом о вывозе доктора Честертона из Холодильника.
 – Все это – абсолютная чушь. Я никогда...
 – Мы не спрашиваем тебя об этом и не собираемся начинать тут дебаты, – оборвал его Джейк. – Я просто сказал тебе, как обстояло дело.
 – Так, значит? Ладно, тогда я скажу тебе: только тронь меня, и тебя возьмут за задницу тэк-лорды. Не один из них, а пяток сразу.
 – Вполне возможно, – согласился Джейк. – Только вот сам-то ты придешь к тому времени в довольно некондиционное состояние. Если конечно, откажешься с нами сотрудничать.
 – От кого вы? От какой-нибудь наркослужбы?
 – Куда ты отправил Честертона? – Джейк приблизился к порнодельцу. – Такой парализующий пистолет не наносит человеку серьезных повреждений – разве что если использовать его не по назначению.
 – Например, как дубинку, – предложил знаменитый своими техническими талантами Гомес.
 – Вы, засранцы, уже готовые жмурики, – сказал, Хольц. – Вам осталось жить каких-нибудь...
 – А пока – скажи нам, где Честертон.
 – Не знаю.
 Гомес горестно вздохнул.
 – Не совсем удовлетворительный ответ, amigo.
 – Послушайте, я только договорился о вывозе этого ублюдка и принял груз.
 – А Честертона уже оживили к тому времени, как ты его получил? – спросил Джейк.
 – Нет, привезли прямо в ящике. Я даже не видел его.
 – Куда увезли ящик потом?
 – Я передал его одним людям.
 – Кому?
 – Я отослал этот ящик – не вскрывая – в транспортное агентство «Отоцу», в сектор Сан-Педро. Было это несколько месяцев назад, и я не имею ни малейшего представления, куда увезли потом эту долбаную штуку.
 – Кто приказал тебе организовать...
 В дверь, выходящую к бассейну, начали стучать.
 – Босс? У вас там все в порядке?
 Хольц широко улыбнулся.
 – Я как-то забыл сообщить вам, но мой отряд головорезов проверяет меня каждые десять минут, если я встречаюсь с кем-нибудь, им незнакомым, – сказал он. – Так что я должен сообщить им, джентльмены?




 Глава 28


 – Скажи им, что с тобой все о'кей.
 Джейк смотрел Хольцу в лицо.
 – Но ведь это не в моих интересах.
 – Эй, босс, нам что, ломать дверь?
 – Если я вообще не отвечу, – хихикнул Хольц, – они все равно сюда вломятся. Похоже, вы... Ох!
 Джейк выстрелил из парализатора.
 Хольц весь напрягся, его руки начали подниматься к лицу. Затем, гнув зубами, он безвольно обвис в кресле.
 Джейк подхватил тело потерявшего сознание порнодельца, когда но было готово с грохотом обрушиться на пол.
 – Повеселились, Сид, и хватит. Пора сваливать.
 Гомес уже осторожно открывал заднюю дверь кабинета.
 – Пока что здесь ни отряда, ни головорезов.
 – О'кей, босс, мы ломаем. Поберегись, – раздался голос за дверью.
 Вслед за напарником Джейк выскользнул в ночь.
 – Берегись, – выдохнул он.
 Из-за угла здания, ядрах в ста от них, показались двое громил. У каждого из них в руке был предмет, неприятно напоминавший лазган.
 – Придется прихватить этот сундук, – невозмутимо сказал Гомес.
 Справа, футах в пятидесяти от них, виднелся большой черный аэробус. По его боку шла серебристая светящаяся надпись:  "ГАЙ ЛОМБАРДО И ЕГО РОЙАЛ КЭНЭЙДИЕНС. КОРПОРАЦИЯ «МУЗЫКАНД». 
 Джейк резко остановился, упал на асфальт и выстрелил.
 Парализующий луч попал в первого «головореза». Нелепо растопырив руки и ноги, что сделало его похожим на букву  X,  он затем обмяк, словно скомканный чьей-то рукой, и упал.
 Второй выстрелил в Джейка и промахнулся; зато луч его лазгана разрезал пополам заднюю дверь кабинета Хольца.
 Перекатившись, Джейк выстрелил снова.
 На этот раз промахнулся и он.
 – Дай-ка я.
 Гомес выхватил свой парализатор и уложил второго бандита.
 – Благодарствую.
 Джейк вскочил и бросился к аэробусу. Гомес уже успел открыть дверцу.
 – Я могу вести эту штуку – у меня в кармане случайно завалялся прибор управления, – сказал он, забираясь внутрь.
 – Постараюсь никому не говорить, что ты носишь при себе запрещенное устройство.
 – Усаживайся поудобнее, сейчас взлетаем. – Плюхнувшись в кресло пилота, Гомес прилепил к приборной панели маленький оранжевый диск.
 – Я только что заметил, как из хольцевской задней двери вывалила целая куча этих головорезов.
 Двигатель аэробуса ровно загудел, дверца захлопнулась.
 – Muy bien [24] .
 Гомес набрал программу взлета. Огромный аэробус задрожал й начал быстро подниматься в черное ночное небо.
 Трое подручных Хольца, задрав головы, палили вслед беглецам.
 Один из зарядов попал в быстро поднимающуюся машину, и футах в пяти от Джейка днище украсилось аккуратной дырой размером с хорошее блюдце.
 – Похоже, – заметил Гомес, – повреждение незначительное. Думаю, нам лучше не садиться, пока не уйдем на безопасное расстояние. Свой аэрокар мы сможем забрать потом.
 Джейк посмотрел в иллюминатор.
 – Вроде за нами никто не гонится.
 – Без приказаний Хольца они не знают, нужно ли нас преследовать. На сколько ты его отключил?
 – Я стрелял на максимальной мощности. Проспит часов двенадцать – пятнадцать.
 – Тогда, возможно, нам хватит времени на посещение агентства «Отоцу», пока их не предупредили.
 – Возможно, – согласился Джейк.


* * *

 – Дэн хочет с тобой поговорить. Он звонил уже несколько раз, – сказала Бет.
 Полностью одетая, она ждала его в гостиной своей квартиры. Было почти три часа ночи. Джейк только что вошел.
 – Он сказал о чем?
 – С ним самим все в порядке. Думаю, дело касается Кейт.
 – Она жива?
 – Да, но твой сын не слишком меня любит, так что передавать он ничего не стал.
 – Связь с больницей ограничена, придется сначала придумать, каким образом...
 – Дэн дал номер сестры, с которой у него хорошие отношения. Она позовет его.
 Бет протянула Джейку клочок пласбумаги.
 Опустившись в кресло, Джейк вдруг почувствовал навалившуюся усталость. Он набрал номер.
 – Ты в порядке, Бет?
 – Вроде. Откуда у тебя эта царапина?
 – При исполнении служебных обязанностей... Алло, с вами говорит Джейк Кардиган.
 На экране появилась пухленькая блондинка в безукоризненно белой форме больничной сестры.
 – Слава Богу, наконец-то. Несчастный ребенок совсем извелся.
 – Он не спит?
 – Конечно нет. Если бы вы возвращались домой, как все нормальные люди, ему не пришлось бы нервничать всю ночь, в то время как...
 – О'кей, теперь я вернулся. Мне надо с ним поговорить.
 – Никуда не отходите от аппарата, мистер Кардиган. Я приведу бедного мальчика.
 Ее изображение исчезло с экрана.
 Бет погладила Джейка по затылку.
 – Похоже, она тоже не очень большая твоя поклонница.
 – Сегодня мне уже встретилось несколько особей этой странной разновидности. Она хотя бы не вооружена.
 На экране появился Дэн. Было видно, что он только что плакал.
 – Папа, я уже много часов пытаюсь до тебя дозвониться.
 Бет бесшумно вышла из поля зрения видеокамеры.
 – Прости, Дэн. Что тебя беспокоит?
 – Мама. Ей... ей стало значительно хуже.
 – Что говорит ее врач?
 – Я так и не смог поговорить с настоящим доктором. Но один из этих андроидных засранцев сказал мне...
 – Не ругайся, – одернула его медсестра. На экране ее не было.
 – Ничего, мой отец не возражает. Один из андов сказал, что она впала в глубокую кому.
 – Но она еще жива. Насколько мне известно, у нее сохраняются приличные шансы остаться...
 – Несколько дней. Она не проживет больше двух-трех дней.
 – Кто тебе это сказал?
 – Врачи этого не говорили, – признал Дэн. – Но я разговаривал со многими родственниками заразившихся и... когда наступает глубокая кома, чаще всего больной вскоре умирает. Ты можешь приехать сейчас в больницу? Мы как-нибудь тебя проведем, а мне очень хочется, чтобы ты был здесь в случае, если... ну, ты понимаешь.
 – Дэн, я бы очень хотел, но не могу. Рано утром мне надо лететь в Японию. Мы идем по следу, пытаемся добыть средство против этой проклятой...
 – А может быть, ты заедешь сперва сюда?
 – Не хватит времени.
 – Но почему этим занимаешься ты? В новостях говорят, что все, какие только можно, государственные организации пытаются найти вакцину, спасающую от чумы.
 – У нас свой путь, и очень многообещающий. Я обязан действовать.
 – О'кей... Пожалуй, я понимаю, о чем ты говоришь. – Лицо Дэна стало совсем потерянным. – Но... Все-таки лучше бы ты сюда приехал.
 Ссутулившийся, разочарованный, он повернулся и вышел из поля зрения аппарата.
 На его месте появилась медсестра, укоризненно качающая головой.
 – Несчастный ребенок, – сказала она, и экран потух.
 Джейк встал и перевел глаза с экрана на Бет.
 – Мне никак не удается до конца убедить его в необходимости того, чем я занимаюсь.
 – Ты уже почти добился этого. Наберись терпения, – сказала она. – А что это такое про Японию? У вас с Гомесом появилась какая-то ниточка?
 – И даже не одна. В шесть утра мы летим в Киото.
 – Кто это – мы? Ты с Гомесом или мы с тобой?
 – Мы с тобой, Бет.
 – Ты точно знаешь, что хочешь меня взять?
 – Да, совершенно точно.
 Шагнув к девушке, Джейк обнял ее.




 Глава 29


 Лайнер мчался в Японию на высоте сорока тысяч футов.
 Стены ресторана, в котором сидели Джейк и Бет, были совершенно глухими, без иллюминаторов или каких-либо украшений.
 – Поешь, – советовала Бет.
 – Что?
 Улыбнувшись, она указала на его тарелку.
 – Обычно ритуал завтрака включает в себя поедание пищи. Бери пример с Мак-Квори. Он загружает в себя уже вторую порцию соевых галет и псевдоветчины.
 – Да, посмотрит он мир, таскаясь хвостом за тобой. – Джейк взял со стола вилку. – Беркли, потом Холодильник, а теперь еще и Киото.
 – А куда направился Гомес?
 – В Токио. – Джейк улыбнулся. – Не отвлеки ты меня, я рассказал бы все это еще вчера.
 – Прости, пожалуйста. А почему именно Киото и Токио?
 – Фрэнк Хольц договорился с начальником тюрьмы о тайном вывозе доктора Честертона. Затем Хольц организовал упаковку доктора, так и остававшегося без сознания, в контейнер, после чего контейнер передали некой организации, базирующейся в БЛА в секторе Сан-Педро, – транспортному агентству «Отоцу».
 – Ты говорил с ними?
 – Напрямую нет. – Джейк ухмыльнулся. – Но прошлой ночью, когда мы с Гомесом так удачно смылись из сектора Палм-Спрингс... Ты напомни, я как-нибудь расскажу тебе, как мы угнали аэробус. Так вот, прошлой ночью мы на полную катушку использовали компьютеры агентства «Космос» и кое-кого из старых своих знакомых, специализирующихся на несанкционированной откачке информации. В результате мы знаем, что за последнее время «Отоцу» переправило не один, а целых два контейнера подходящих размеров. Оба отосланы в Японию, примерно в одно и то же время. Один – на склад в Киото, а другой – токийской транспортной фирме. Тут ниточки и обрываются – мы не знаем, куда потом девались эти контейнеры.
 – А не может быть такого, – спросила Бет, – что оба эти контейнера – чисто для отвода глаз? Что Честертон так и пребывает в БЛА?
 – Конечно, возможно, но над этим сейчас работают оперативники Бэскома.
 – А ты, значит, ставишь на Японию?
 – Гомес выяснил, что Тора Хокори жива и действует откуда-то из Японии. Кроме того, похоже, что первоначальные указания насчет похищения Честертона из Холодильника давал Сонни Хокори.
 – И сестричка продолжает его дело?
 – Вот именно.
 – Но ведь говорили, что она умерла.
 – Считалось, что погибла при крушении поезда. Только вот тэк-лорды – по крайней мере те, которые были на встрече в «Казино», – говорят о ней так, словно она не только жива, но даже пытается подмять под себя всю их организацию.
 – А точно, что это они устроили чуму?
 – Им нужно, чтобы Соединенные Штаты и большая часть других государств мира перестали мешать тэк-бизнесу. Сан-Франциско – это нечто вроде заложника.
 – А если все согласятся отстала от них, они милостиво выдадут вакцину.
 – Именно так все и задумано.
 – А прежде, чем такое произойдет, умрут тысячи людей.
 – И это тоже входит в их планы.
 – А если правительство упрется?
 – Тогда они возьмутся за другие города.
 Бет недоверчиво покачала головой.
 – Но ведь абсолютно невозможно контролировать такую эпидемию. Она начнет распространяться, выйдет за границы Сан-Франциско, а в конце концов и за границы Северной Калифорнии. Эти звери сами плохо себе представляют, что именно они выпустили из пробирки.
 – А им, в общем-то, и наплевать. Для них чума – просто удачный ход в бизнесе.
 – Если бы только мой отец не... Его антитэк-система могла развалить весь их бизнес.
 – Это возможно и сейчас, но в настоящий момент нам нужно другое – остановить чуму.
 – А у тебя есть контакты в Киото?
 – Есть малость, – ответил Джейк. – Кроме того, Бэском вывел меня на одно агентство, с которым он прежде сотрудничал. В аэропорту нас встретит некий Норман Итоко, оперативник детективного агентства «Сенуку».
 – У меня тоже есть знакомые в Японии, в основном ученые. Я свяжусь с ними, – сказала Бет. – Ты так ничего и не съел.
 – И вправду, – согласился Джейк.
 А Гомес в это время несся в Токио, в скоростном поезде по трансокеанскому туннелю. Поездка должна была занять почти десять часов, а уже к концу второго часа детектив начал ощущать какое-то беспокойство.
 Хотя условия в вагоне были точно такими же, как и на поверхности земли, никак не шли из головы все эти тонны и тонны океанской воды, давящей сверху на туннель. Принтер, установленный в купе первого класса, предлагал выбор из двадцати бестселлеров, но ни одна из этих факс-книг не пробуждала в сыщике интереса. Настенный экран был готов продемонстрировать ему любой из пятнадцати последних видеобоевиков. Четырнадцать из них он уже видел, а пятнадцатый решительно отверг.
 – Хорошенькое будет дело, если туннель треснет, океан зальет поезд, и тут окажется, что я смотрю на эту толстозадую телку. Не самое подходящее занятие для последних мгновений жизни земной.
 Встав, Гомес открыл дверь и вышел в коридор. Поезд мчался по туннелю абсолютно бесшумно и мягко, движение совершенно не ощущалось. Как ни странно, это тоже раздражало Гомеса.
 Он прошелся по коридору, время от времени невольно поглядывая на бледно-голубой потолок.
 В коктейль-баре робот развлекал клиентов, играя на хромированном электропианино лирические мелодии. По не совсем ясной причине большую часть этих самых клиентов составляли семи-восьмилетние дети. По крайней мере дюжина этих малоприятных существ расселась по всему бару. Они пили свои лимонады из стаканов для коктейля и громко переговаривались между собой.
 Не останавливаясь и даже не замедлив шага, Гомес проследовал в ресторан.
 Светловолосый андроид встретил его улыбкой.
 – Снова навещаете нас, сэр?
 – Ах да! – вспомнил Гомес. – Я ведь уже завтракал, полчаса назад, верно?
 – Если точнее, то двадцать минут. Но в этих туннельных поездах чувство времени очень легко утрачивается.
 – Приду тогда попозже.
 – Мы начнем подавать ленч не раньше чем через два часа, сэр.
 – Ну что ж, будет хотя, бы чего ждать.
 Гомес снова прошел через коктейль-бар. По пути он достаточно ловко – сказались профессиональные навыки – увернулся от летевшего по воздуху ломтика лимона, которым один малыш бросил в другого. Дальше начинался коридор.
 На полпути к своему купе он услышал слабый, приглушенный женский крик. И кричала женщина не что-нибудь там, а «Помогите!».
 – Bueno, – сказал себе сыщик. – Будет чем развлечься.
 И тут он узнал этот голос.




 Глава 30


 Гомес постучал в дверь купе еще раз, на этот раз – сильнее.
 – Побыстрее, пожалуйста, мисс, – сказал он, по мере своих возможностей копируя услужливые интонации андроида. – Мне надо навестить еще целую уйму пассажиров.
 Прошло еще несколько секунд. Затем из-за закрытой двери послышался грубый мужской голос:
 – Чеши отсюда.
 – О, но я никак не могу этого сделать. Я обязан вручить эти очаровательные подарочные наборы всем пассажирам, всем до последнего.
 – Нам не нужны никакие подарки. Сматывай.
 – Боюсь, сэр, что не все так просто, – настаивал Гомес тем же, что и прежде, голосом. – Я окажусь под угрозой потерять свою должность ответственного за обслуживание пассажиров этого поезда, есди не смогу лично передать корзину с фруктами и сыром всем и каждому...
 – Мы ненавидим фрукты, а от сыра нас тошнит. Вали к чертовой матери.
 – Вообще-то, сэр, для администрации железной дороги не очень важно, съедите вы фрукты и сыр или выбросите. – Гомес вытащил парализатор. – Вам необходимо только расписаться за получение корзинки. Я просто не могу уйти, не получив вашей подписи. Кроме того, после распределения всех этих корзинок мне еще нужно выяснить, кто из пассажиров желает сегодня вечером принять участие в турнире по электролото и...
 – Подсунь тогда свой долбаный бланк под дверь, и я распишусь. А корзинку можешь оставить снаружи.
 – Нет. Ни в коем случае. Я просто не имею права так поступать. Видите ли, пассажирам второго класса полагаются заметно меньшие наборы. И если кто-нибудь из них, проходя мимо, заметит вашу корзинку и прихватит ее, возникнет целая уйма неприятных осложнений.
 – О'кей, только заткнись. Я открою эту долбаную дверь, ты передашь мне эту долбаную корзину и свою долбаную бумажку на подпись. Ну а после этого чеши отсюда, парень, покуда цел.
 – Отлично. Очень буду вам благодарен.
 Отскочив от двери, Гомес прижался спиной к стене.
 После какого-то звяканья дверь слегка приоткрылась.
 – О'кей, – произнес голос. – А куда ты подевался?
 Гомес молчал, выжидая.
 – Если тебе так уж не терпится, чтобы я расписался в этой твоей долбаной... Э-э-ых!
 Здоровенный косматый мужик выставил голову из щели двери, надеясь, видимо, узреть занудно-вежливого андроида, а также корзинку с фруктами и сыром.
 Гомес выстрелил.
 Луч попал аккурат в правый висок лохматой головы. Мужик (тут-то, собственно, и выяснилось, что он здоровенный) мгновенно потерял сознание и с глухим стуком упал на колени. Затем он опрокинулся вперед, наполовину вывалившись в коридор.
 Все так же держа оружие наготове, Гомес продолжал стоять на прежнем месте.
 Прошла минута, еще одна.
 Никого.
 Глубоко вздохнув, Гомес рискнул заглянуть в купе.
 Поперек дивана лежала женщина. Связанные сзади руки, а также заткнутое в рот полотенце сильно снижали обычную активность старой его знакомой Натали Дент.
 Спрятав пистолет, Гомес нагнулся и затащил в купе тело убежденного противника фруктово-сырной диеты.
 – Забавная все-таки вещь судьба, сага, – философски заметил сыщик. – Так и норовит столкнуть нас с тобой.
 Ответа, естественно, не последовало.


* * *

 Темно-зеленый таможенник моргнул, издал негромкий свистящий звук и повторно прижал паспорт ко лбу – надо понимать: к сканеру.
 – А-а.
 – Что-нибудь не так? – поинтересовался Джейк.
 – А-а, – повторил изумрудный робот, поднимаясь из-за стола, неброско окрашенного в ярко-красный цвет.
 – Вы это уже говорили.
 Джейк был наедине с таможенником. Бет и Мак-Квори проходили досмотр в других кабинках киотского аэропорта.
 – Вы – Джейк Кардиган.
 Робот постучал указательным пальцем по паспорту.
 – Совершенно верно. Какие-нибудь трудности?
 – Посидите секунду, мистер Кардиган.
 Покинув свой красный стол, зеленый робот вышел из кабинки. Паспорт он прихватил с собой.
 Джейку почему-то припомнились недавние переговоры с заместителем декана; не хватает только, чтобы и местные власти считали его тэк-дельцом.
 Вежливо кашлянув, в кабине появился худощавый японец в белом костюме. Теперь паспорт Джейка был у него в руке.
 – Очень рад нашей встрече, мистер Кардиган.
 Он сел на место, освобожденное роботом.
 – А я вот пока не знаю, рад я нашей встрече или нет, – откровенно сознался Джейк. – Что тут происходит?
 – Я инспектор Хачимицу.
 – Киотская полиция?
 Инспектор кивнул.
 – Отдел убийств.
 Джейк выпрямился и напрягся.
 – Вы расследуете какое-нибудь дело?
 – Да, – ответил Хачимицу. – Вы знакомы с Норманом Итоко?
 – Только заочно. Это оперативник детективного агентства «Сенуку», который должен... Надо понимать, он теперь ничего никому не должен, верно?
 – Да. Нормана убили, час с небольшим тому назад.
 – Как?
 – Двое убийц поджидали, пока он выйдет из дома. Исполосовали лазганом. В довершение убили и его жену, когда она выбежала вслед за ним.
 – Вы его знали?
 – Мы были знакомы. Я знал, что сегодня он должен встретиться с вами.
 – Это – тэк-убийство. Видимо, Итоко что-то узнал.
 – Если и узнал, то мне он об этом не рассказывал. – Инспектор Хачимицу продолжал держать в руке паспорт Джейка. – Мне бы очень не хотелось, чтобы вас тоже убили, мистер Кардиган. Тем более в Киото. Поэтому я добьюсь, чтобы вас лишили права въезда в нашу страну и немедленно выслали обратно в Америку. Для вашей же пользы.




 Глава 31


 Прежде чем развязать Натали, Гомес быстро, но достаточно тщательно осмотрел ее купе.
 – Так что же здесь произошло, chiquita? – поинтересовался он.
 Рыжая репортерша в ярости вырвала, из своего рта полотенце, выплюнула жеваные нитки и окрысилась на отважного спасителя.
 – Не подумай, что я не благодарна тебе за помощь, я очень благодарна, – сказала она. – Но только в следующий раз, буде такое случится, будь добр,  сперва  развяжи меня, а уж потом начинай шарить по моим...
 – Нэт, я просто хотел убедиться, что у тебя не припрятаны здесь еще два-три кавалера.
 Встав на колени рядом с бесчувственным телом бандита, он начал его обыскивать.
 – Ну ясно, никаких документов. А у тебя есть хоть какие-то догадки, что это за тип?
 – Без большого риска можно предположить, что он работает на какой-нибудь из тэк-картелей, а то и на несколько. – Она потерла онемевшие запястья. – Правда, представиться он так и не удосужился. Просто ворвался, заткнул мне ладонью рот и начал вязать. Я сумела тихо пискнуть: «На помощь», что, видимо, ты и услышал, когда околачивался рядом с моей дверью и, скорее всего, шпионил, или...
 – Да я вообще не знал, что ты в этом поезде, – отмел незаслуженные подозрения Гомес, вытаскивая из-под мышки бандита лазган. – Однако должен сказать тебе, что на протяжении многих поколений род Гомесов славится тем, с какой скоростью его представители летят на помощь прекрасным дамам, попавшим в беду. Услышав зов, я действовал совершенно автоматически.
 – Ясненько. Поправь меня, если я ошибаюсь, но это, видимо, значит, что ты просто не сумел вовремя сообразить, над кем именно издеваются в этом купе. В противном случае ты не останавливаясь прошел бы мимо, насвистывая одну из этих дурацких песенок, которые ты почему-то так...
 – Нэт, я буквально в доли секунды узнал твой незабываемый голос.
 В кармане пиджака бандита оказалась электрошоковая дубинка, а к массивной голени был пристегнут столь же внушительный электронож.
 – Однако я еще с материнским молоком впитал стремление помогать тем, кто нуждается в моей помощи. Поэтому я, презирая опасность, мгновенно бросился в битву, чтобы помочь тебе, даже несмотря на то, что мы с тобой далеко не всегда находились в самых лучших...
 – Мгновенно бросился? Господи, да ты топтался и топтался в коридоре. Ты чуть не целый час чего-то там бормотал, с прямо-таки непристойной убедительностью изображая из себя какого-то гомика.
 – Андроиды не бывают гомиками. И не час, а какие-то две-три минуты. – Гомес встал, нагнулся и ухватил бесчувственного, как куль, бандита под мышки. – Представление было великолепно задумано и столь же великолепно исполнено. В результате я смог уложить этого громилу без малейшего кровопролития.
 – Вообще-то, если разобраться, ты и вправду вполне чисто и профессионально спас меня от этого бугая.
 Открыв шкаф, Гомес с трудом запихнул туда бандита, а затем, с не меньшим трудом, закрыл дверцу.
 – Ты свалил его прямо на мой чемодан, – пожаловалась Натали.
 – Да он ничего не почувствует, будет в полной отключке еще часов двенадцать, а к тому...
 – Не хотелось бы брюзжать по всякому поводу, но мне совсем не нравится, что этот хулиган будет лежать на моем чемодане всю дорогу до самого Токио. Он его в лепешку раздавит.
 Горестно вздохнув и что-то пробормотав по-испански, Гомес открыл шкаф, вытащил из-под бандита маленький бежевый чемодан, затолкал бесчувственное тело поглубже и снова закрыл дверцу.
 – Гомес, я довольно прилично знаю испанский.
 – Muy bien.
 Улыбнувшись, Гомес сел рядом с ней.
 – Ты, кажется, не понял, почему я это сказала. Я предпочла бы больше не слышать, как ты потихоньку называешь меня потаскухой, кошкой драной и прочими не более лестными словами каждый раз, когда тебе вздумается вдруг разозлиться из-за какого-нибудь пустяка.
 Теперь улыбка Гомеса стала просто ангельской.
 – У меня есть еще одно врожденное качество – умение быть вежливым и сердечным с дамами при всех условиях. Даже тогда, когда они не способны расщедриться и на такой пустячок, как простое «спасибо».
 – Я уже говорила тебе спасибо.
 – Я как-то не расслышал.
 – Если бы ты поменьше свистел и говорил сам с собой, возможно, ты бы лучше воспринимал происходящее вокруг. – Натали пригладила свою рыжую шевелюру. – А на тебя самого в поезде не было никаких наездов?
 – Пока Бог миловал.
 – Как знать, не ты ли следующий в списке.
 – Что ж, будем держать ухо востро. Возможно; у него есть напарнички, – сказал Гомес. – Но только зачем ты ему потребовалась?
 – Каким-то образом они узнали, зачем я еду в Токио.
 – А зачем ты едешь в Токио?
 – Знаешь, прекрати эти дурацкие игры. Они мне еще по пути в «Казино» вот как надоели. – Энергичным жестом Натали показала Гомесу, как именно ей надоели его дурацкие игры. – Ты ведь знаешь, какой я пронырливый репортер, так что мог бы догадаться, что я тоже – совершенно самостоятельно – узнала про доктора Хияку.
 – А, конечно, доктор Хияку. – Гомес в жизни своей не слыхал ни про какого доктора Хияку. – Так ты тоже разрабатываешь этот вариант?
 – Я и раньше знала, что Хияку – один из виднейших необиологов Японии, а также бывший ученик доктора Честертона. Знала я и то, что Хияку исчез несколько месяцев тому назад. Но я не понимала значения этих фактов, пока мне не стало известно, что почти в то же самое время из Холодильника исчез доктор Честертон.
 – Так ты знаешь и про исчезновение Честертона?
 – Слушай, Гомес, ты что, и вправду считаешь, что высшие премии по журналистике дают полным идиотам?
 – Да пожалуй, нет, – согласился с ней Гомес. – Так, значит, ты, Нэт, предлагаешь, чтобы мы снова сотрудничали – объединили свои усилия в поисках пропавшего Хияку?
 – А почему бы нет? По большому счету это – самое разумное. В «Казино» мы работали достаточно согласованно, без трений. Только не старайся, пожалуйста, вновь потерять меня, как ты это сделал в Лос-Анджелесе. У меня оставалось к тебе довольно много вопросов.
 – Дорогая моя, – не моргнув глазом соврал Гомес. – Я ни на шаг не отойду от тебя все время нашего пребывания в Токио.
 – Этот вопрос, инспектор, можно урегулировать двумя способами – по-хорошему и по-плохому.
 – Вам просто нечем угрожать мне, мистер Кардиган.
 – Не скажите. – Джейк ухмыльнулся. – Здесь вы серьезно ошибаетесь. Потому, возможно, что не успели подробно побеседовать с Итоко.
 – Вы хотите сказать, что...
 – Я хочу сказать, что агентство «Космос» весьма влиятельно, и я использую это влияние, если у меня не будет другого выхода.
 – Возможно, в Южной Калифорнии оно и имеет какой-то вес, но я могу заверить вас, что...
 – Мы можем сидеть здесь сколько угодно, – сказал Джейк, – обмениваясь оскорблениями и угрозами. Но если вы позвоните вместо этого главе детективного агентства «Сенуку», это сбережет уйму времени. Он расскажет вам про все ниточки, за которые пришлось дернуть прежде, чем я сюда отправился, про все лапы, в которые мы сунули, про все...
 – Это что, обычный ваш образ действий? Совершаете сомнительные сделки за кулисами?
 – Да, если по-другому не получается. А мой шеф, Бэском, вообще всегда так работает. Говорит, что это значительно эффективнее.
 Хачимицу уронил паспорт Джейка на красный стол.
 – Норман Итоко не рассказывал мне ничего насчет дела, которое привело вас в Киото. Что вы собираетесь расследовать?
 – Я надеюсь найти доктора Гордона Честертона.
 – «Надеюсь» – несколько неожиданное слово для такого старого и опытного сыщика.
 – Вы, конечно, слышали про чуму, поразившую Сан-Франциско, – сказал Джейк. – Моя бывшая жена стала одной из ее жертв. Думаю, это дает мне личный мотив, в дополнение к служебному долгу.
 – Вы считаете, что Честертон в Киото?
 – Несколько месяцев назад его тайно вывезли из Холодильника. Вполне возможно, что далее он был переправлен сюда. Все так же в состоянии анабиоза. Предполагаемый адрес – складской комплекс «Араши».
 Инспектор нахмурился.
 – Мы давно подозревали связь между «Араши» и несколькими из крупнейших азиатских тэк-картелей, но не могли ничего доказать.
 – А как насчет Торы Хокори?
 На этот раз инспектор помедлил, прежде чем ответить.
 – Тигрица. – Он помолчал еще секунду. – Считается, что она умерла.
 – Мне в это не верится.
 – Мне тоже.
 – Может она быть в Киото?
 – Ходили самые разные слухи, – сказал японец, – о местоположении ее штаба. Упоминался и наш город. Но ничего достоверного на этот счет мы не имеем. Вы подозреваете, что доктор Честертон работает на нее?
 – Скорее всего похищение Честертона из тюрьмы устроил Сонни Хокори. Й предпринял он это для того, чтобы организовать производство синтетического вируса чумы. Видимо, после смерти Сонни операцию продолжила Тора.
 – Вы ведь лично причастны к его смерти, верно?
 – Не совсем, но произошло это на моих глазах. Вполне возможно, Тора включила меня в список виновных.
 Инспектор задумался.
 – Ведь эта искусственная чума – террористический акт, предпринятый с определенной целью.
 Джейк кивнул.
 – Пока еще не выдвинуто никаких требований, но тэк-лорды не дадут лекарства, пока все страны мира не прекратят свою борьбу с тэком, – сказал он. – Они заразят чумой и другие города, по всему земному шару, и так – пока не получат требуемого.
 – Их надо остановить.
 – Конечно же, над этим, работаю не я один, – сказал Джейк. – Но я хочу попытаться лично найти Честертона и вакцину.
 – Хорошо. – Инспектор Хачимицу встал. – Можете оставаться в Киото, но я бы хотел, чтобы вы находились в постоянном контакте со мной.
 – Спасибо. Обязательно.
 Полицейский протянул Джейку руку.
 – Позвольте подчеркнуть, что меня убедили совсем не ваши угрозы. Меня убедила ваша логика.
 – Я решил испытать и то и другое, – ухмыльнулся Джейк, пожимая руку Хачимицу. – Обычно либо первое, либо второе, но что-нибудь срабатывает.




 Глава 32


 Направляющийся к видеофону Джейк замедлил шаг.
 – Кому это ты махала?
 Бет, стоявшая рядом с широкими стеклянными дверями гостиной, повернулась.
 – Мак-Квори уже занял пост. Спрятался в кустах.
 – Вот это я понимаю, преданность делу.
 Отель стоял на берегу реки Камо. Сквозь легкую полуденную дымку за окнами виднелся большой, лежащий уступами сад.
 – Я тут думаю об одном аспекте, который хотелось бы исследовать, – сказала Бет.
 – Да? Так что же это?
 – Если Честертона так и доставили сюда в состоянии анабиоза, для его оживления должно было потребоваться специальное оборудование. И довольно-таки необычные медикаменты.
 – И если кто-либо в этих местах заказывал такие вещи, он, скорее всего, связан с Торой Хокори.
 – Трудно, конечно, надеяться тут на успех – они должны были очень осторожно добывать все необходимое, – вздохнула Бет. – Я знаю одного доцента из Киотского технологического. Он позволит мне воспользоваться их компьютерным центром.
 – Мне начинает казаться, что у тебя есть знакомые чуть не в каждом уголке Земли.
 – Вообще-то, я и вправду очень общительная девушка, – улыбнулась Бет. – Джейк, это просто коллега, а не бывший любовник.
 – А что, в моем голосе звучала ревность?
 Этого Джейк так и не узнал – в тот же момент загудел видеофон.
 Он поспешил к аппарату.
 – Да?
 На экране появилась худенькая, маленькая японка лет тридцати.
 Она смущенно улыбалась.
 – Пожалуйста, мистера Кардигана.
 – Это я.
 – Я – Иошико Киру, – сказала японка мягким и нежным голосом. – Я была партнером Нормана Итоко. Мне хотелось бы с вами поговорить.
 – Да, конечно. Я как раз собирался позвонить в ваше детективное агентство.
 – Мы могли бы увидеться в чайном домике «Золотой павильон», через час. Вас это не затруднит?
 – Ни в коем случае. Я приеду.
 Рассказав Джейку, как добраться до «Золотого павильона», она попрощалась.
 Джейк набрал номер агентства «Сенуку».
 – «Сенуку». Чем можем быть полезны?
 На экране появился белый эмалированный робот в красном кимоно.
 – Работает ли у вас Иошико Киру?
 Три секунды прошло в молчании.
 – Сэр, я только что проверил списки личного состава. Нет, не работает. Может быть, вам нужен кто-либо другой?
 – Нет, спасибо.
 Джейк выключил аппарат.
 Бет подошла и встала у него за спиной.
 – Так что, она не работает в агентстве?
 – Нет, не работает.
 – И что ты собираешься делать?
 Джейк ухмыльнулся.
 – Как что? Выпить с ней чаю.
 Чайный домик занимал двухъярусную позолоченную пагоду, выстроенную посреди небольшой поляны и окруженную высокими соснами. К ее входу вели деревянные мостики, по обеим сторонам окаймленные сложными извилистыми узорами, выложенными из белых камешков.
 В тот самый момент, как Джейк подошел к «Золотому павильону», внутри домика послышался громкий страдальческий крик.
 Раздался звон бьющейся посуды, упал стул, а затем из двери спиной вперед вылетел крупный японец. По пути этот неожиданный персонаж врезался в подвешенные над дверью колокольчики, и они нестройно звякнули. Обо что-то споткнувшись, человек развернулся, пошатываясь проковылял мимо Джейка, оступился с деревянных мостков и упал на колени на гравий.
 Джейк прошел в чайный домик.
 Сидевшая неподалеку от входа Иошико Киру промокала свою кофточку салфеткой.
 – Надеюсь, он не наткнулся на вас, – сказала она.
 – Нет. А кто это такой?
 – Не имею представления, но он настойчиво пытался сесть за мой столик.
 – И персонал вышвырнул его?
 – И я вышвырнула его. Присядьте, пожалуйста, мистер Кардиган.
 Джейк так и поступил.
 Неподалеку от столика одетый в черное робот подбирал с пола осколки тонкого фарфора.
 – Агентству «Сенуку» неизвестно о том, что вы были партнером Итоко, – с места в карьер начал Джейк.
 – Да. Наши отношения были неофициальными.
 Официант поставил перед ней новую чашку.
 – Кроме делового сотрудничества, я жила с ним в одной квартире.
 Джейк налил чай ей, а затем себе.
 – Но у него была и жена.
 – Он навещал ее довольно редко. К сожалению, сегодняшний день он выбрал для одного из этих визитов.
 – Если я спрошу о вас у инспектора Хачимицу, он знает, кто вы такая?
 – Да, думаю, знает.
 Иошико отпила из чашки.
 – О'кей. Так вы хотели со мной побеседовать.
 Иошико кивнула.
 – Норман с нетерпением ждал встречи с вами, он очень хотел с вами работать. В ожидании вашего приезда, получив от агентства «Космос» предварительную информацию, он начал осторожно проводить расследование... Да, я понимаю. Очевидно, Норман не был достаточно осторожен, так как они сообразили, чем он занимается.
 Она снова отпила глоток чая.
 – Контейнер, которым вы интересуетесь, то есть контейнер, который предположительно содержал в себе тело джентльмена, которым вы интересуетесь... – По губам Иошико скользнула улыбка. – Я начинаю говорить о докторе Честертоне так, словно он – некий неодушевленный груз, товар.
 – Таковым он и был для семейства Хокори. Так смог Итоко узнать что-нибудь про этот контейнер?
 – Да, две вещи. Первое – что он абсолютно точно был доставлен в складской комплекс «Араши». Второе – что все записи о его дальнейших перемещениях уничтожены.
 Джейк задумчиво постучал пальцем по своей чашке.
 – Это может означать, что Честертон находился в нем и что они не хотят, чтобы кто-либо сумел узнать, куда он отправился дальше.
 – Мы с Норманом считали, что конечным пунктом назначения Честертона был именно Киото.
 – Почему? Разве Тора здесь?
 – Норман подозревал, что здесь. Он собирался помочь вам ее найти.
 – А не сможете ли вы помочь мне в этом? – осторожно спросил Джейк.
 – Я хотела бы попытаться, мистер Кардиган, – негромко ответила Иошико. – То есть если вы мне доверитесь.
 – Я склонен к этому, – признал Джейк. – Но мне нужно будет сначала кое-что проверить.
 – Понимаю. – Она передала ему визитную карточку с видеофонным номером.
 – Позвоните мне, когда убедитесь, что я вас не предам.
 – Я очень сожалею о гибели Итоко.
 – Вы никогда его не встречали.
 – Но я встретил вас, – сказал Джейк.




 Глава 33


 Раз за разом она его отлавливала.
 Как ловко ни ускользал Гомес из своей крохотной, бешено дорогой комнатушки в громоздившемся над Токио отеле «Канашии», как старательно ни заметал он следы, Натали совершенно необъяснимым образом умудрялась его найти.
 Например, сегодня, вскоре после полудня, Гомес находился на окраине района Синдзюку, в ресторане «Обрызганный звездами стяг» [25] . И пришел он сюда не просто так, а на деловую встречу с другими частными сыщиками, которых японское детективное агентство выделило ему в помощь для работы в Токио.
 – Ну и тошниловка же тут! – пожаловался Ларри Кэндзу.
 Он вернулся с подносом к их маленькому красному столику и теперь демонстрировал Гомесу свою добычу.
 – Так как считаешь, это похоже на двойной бургер «Не подавись»?
 – По мне – так да. Правда, я давненько их не видывал.
 – А вот и ни хрена подобного. Они приготовили его без этих долбаных пикулей.
 Японский детектив сел за стол.
 – Может быть, если ты постарательнее поковыряешься в этой куче еды, ты обнаружишь следы...
 – И ведь жаловаться совершенно бесполезно. Все эти трижды долбаные роботы, стоящие за прилавком, специально запрограммированы вести себя по-хамски. А почему? Потому что эта дыра создана по образу и подобию американского заведения, торгующего бургерами. Надеюсь, Гомес, ты чувствуешь себя здесь как дома.
 – Вообще-то, мне больше нравится японская пища. Если вы, ребята, хотели бы изменить место встречи, так ради Бога.
 – Ну и помойка же!
 В голосе Лероя Кэндзу, вернувшегося к столику, звучало такое же отвращение.
 – Вы посмотрите, что они втюхивают под видом двойного бургера «Мечта рыбака». У этой долбаной форели даже не отрезали голову.
 – Так и полагается, Лерой, – сказал младший из братьев Кэндзу.
 – Ни хрена подобного. Ты посмотри на картинку в видеоменю.
 – Я уже смотрел. Если приглядеться внимательнее, можно отчетливо рассмотреть маленькие рыбьи глазки, они таращатся на тебя из-под салатного листика. А вообще – кончай ныть. Гомес говорит, что ему здесь понравилось. Эта тошниловка напоминает ему далекий дом.
 – Как раз наоборот, ребята, – возразил неточно процитированный Гомес. – Но давайте ближе к делу.
 – То есть к транспортному контейнеру, которым ты интересуешься. – Сняв верхнюю булочку, Лерой угрюмо уставился на лежавшую под ней рыбину.
 – Мы занялись вплотную этим контейнером, который был доставлен в глубокоуважаемую шарагу «Товары Чикатэцу лимитед», – начал Ларри.
 – К слову, счет за наши услуги тебе вручить или его надо переслать в «Космос»?
 – В «Космос». Так все-таки ты мне расскажешь...
 – Как я могу ее есть, когда она глядит на меня, – капризно пожаловался Лерой.
 – Контейнер. Контейнер, – напоминал так ничего и не заказавший Гомес.
 Ларри откусил от своего бургера и немного пожевал. Жевал он без малейших признаков энтузиазма.
 – Ты там вроде подозревал, что в контейнере, доставленном в «Чикатэцу» к указанной тобой дате, запрятан какой-то старый хрен.
 – Si, это – одна из возможностей.
 – В данном случае – никакая это не возможность, Гомес, – сказал Лерой. – Потому что этот конкретный контейнер был под завязку набит противозаконными тэк-чипами.
 – Ты уверен?
 Старший Кэндзу гордо кивнул.
 – Ребята из Токийского бюро по борьбе с наркотиками перехватили этот Контейнер через два дня после его доставки.
 Гомес нахмурился.
 – Мы проверили все документы, и там не было ничего подобного.
 – Само собой, не было. Старый хрен из ТББН, который перехватил контейнер, как-то забыл доложить об этом начальству.
 – Вместо этого, – добавил Ларри, – он получил приличную прибавку к своему пенсионному фонду, распродав тэк неким не слишком разборчивым торговцам, которых хватает в этом городе.
 – Тогда получается...
 – Мать твою так.
 На этот раз в голосе Лероя вместо брюзгливого недовольства звучала беспросветная тоска.
 – Снова эта шлюха с морковными волосами.
 Оглянувшись, Гомес заметил Натали Дент, ловко протискивающуюся между столиками к ним.
 – Ты перекусишь с нами, Нэт? – пригласил он до приторности сердечно.
 Остановившись рядом со столиком, рыжая журналистка окинула Гамеса взглядом. Ее лицо выражало полное разочарование.
 – Это так ты, значит, выполняешь обещание?
 – Пока, Гомес.
 Ларри удалился, не забыв прихватить свой бургер.
 – До скорого.
 Лерой последовал примеру брата. Правда, свой бургер он оставил на столике.
 Натали села на один из освободившихся стульев.
 – Так что ты узнал про доктора Хияку?
 Гомес широко развел руками.
 – Ровно ничего, chiquita.
 – Я прихожу и вижу, как ты ласково воркуешь с парочкой самых наглых частных сыщиков Токио, с людьми, жуткая репутация которых делает даже тебя на их фоне святым, а ты набираешься нахальства заявить, что никто из вас ровно ничего не узнал.
 – А я и есть святой, – заверил ее Гомес. – Вот найду свободное время заполнить все нужные бумаги – и меня сразу канонизируют.
 – Так неужели эти паскудные братцы Кэндзу не сказали тебе ничего важного?
 – Ничего. Nada.
 Самодовольно улыбнувшись, Натали водрузила свою черную сумочку на стол, рядом с сиротливо стоявшей на нем тарелкой Лероя.
 – Мои источники – во всяком случае, на этот раз – гораздо лучше твоих, – сказала она. – Выясняется, что доктор Нобу Хияку, сорока одного года, до недавнего прошлого очень уважаемый необиолог, последние несколько месяцев, а возможно и дольше, состоит на службе картеля Хокори и в настоящее время работает непосредственно с Торой Хокори.
 – Она давно уже на том свете, – не моргнув глазом соврал Гомес. – Так что я не очень понимаю, каким образом он может работать на...
 – Тора совсем даже не умерла, Гомес, хотя она и вправду серьезно пострадала при крушении магнитного поезда, – возразила журналистка.
 – О'кей, bonita [26] , я попробую тебе поверить. Значит, Тора все еще среди нас, а доктор Хияку работает на нее.
 – А кроме того... Слушай, я почти уверена, что ты врешь мне все то время, что мы находимся в Токио, а пришла я к такому выводу в первую очередь потому, что никто из людей, мне известных, а особенно ты, не может быть таким невинным агнцем, каким ты сейчас пытаешься прикинуться. Так что я хотела сказать? Кроме того, Хияку завербовал – хотя лучше бы сказать, совратил – по крайней мере двоих своих коллег. И оба они – специалисты в той же самой области биологического оружия, в которой с успехом работал пропавший Честертон.
 – А ты знаешь, куда делся доктор Хияку?
 – Возможно, он находится там же, где и Тора, – в каком-то храме, который она использует в качестве своего штаба. Это все, что я смогла пока узнать. Хуже всего, в Киото не меньше тысячи разных храмов и святилищ, так что найти среди них нужный нам будет довольно затруднительно.
 – Подожди, подожди, almita [27] . Так что, Тора и доктор предположительно сейчас в Киото?
 – Согласно моим сведениям – да. – Открыв сумочку, Натали запустила руку внутрь. – Есть еще одна вещь, но здесь я первая охотно соглашусь – хотя ты и говоришь все время, будто я воображаю себя всеведущей, – что на этот раз я не очень понимаю, в чем тут дело.
 Она вытащила маленькую затрепанную фотографию и протянула ее Гомесу.
 – Получила ее от одного из своих информаторов. Снято с очень большим риском в Киото несколько недель тому назад.
 На фотографии запечатлена часть какой-то лаборатории. В глубине, на белом столе, лежал недоделанный женский андроид. Однако, по практически уже законченным голове и торсу, было ясно, что это двойник Торы Хокори.
 – Снято, скорее всего, – начал размышлять вслух Гомес, – в той самой мастерской, где они делают своих андроидов-убийц.
 – Да, но я как-то не совсем понимаю, с чего бы это они соорудили камикадзе в виде самой Торы. Если только они не собираются...
 – Господи!
 Сразу за копией Торы, на следующем таком же столе, Гомес разглядел другого, практически законченного, андроида.
 – Да это же дубль агента Мак-Квори, одного из федеральных парней, отряженных на охрану Бет Киттридж.
 – Значит, они собрались ее убить.
 – Ее или Джейка. Или обоих сразу.
 Гомес вскочил на ноги.
 – Мне надо сейчас же позвонить.
 – Надеюсь, ты не намерен снова улизнуть от меня? Как, Гомес?
 – Ни в коем случае, – заверил он. – Как только переговорю, мы с тобой сразу же рванем в Киото.
 Огибая столики и сидевших за ними клиентов, Гомес бросился к видеофону. В киотском отеле никто не отвечал. Тогда он решил связаться с детективным агентством «Сенуку» и попросить их срочно отыскать Джейка. Надо его предупредить.




 Глава 34


 Мак-Квори поймал Кардигана в квартале от чайного домика.
 – Эй, Джейк, постой секунду.
 Федеральный агент с трудом протискивался среди туристов и прохожих, заполонивших оживленную улицу Киото.
 Джейк остановился перед многоэтажным магазином, торговавшим сувенирами.
 – Почему ты не охраняешь Бет?
 – Там один из моих людей... Послушай, Джейк, тебе нужно бы пройти со мной.
 – Что-нибудь случилось?
 Мак-Квори положил руку на плечо Джейка.
 – Мы не думаем, что жизнь Бет в опасности, но она без сознания и...
 – Что с ней такое?
 Мак-Квори печально покачал головой.
 – Не знаю, – признался он. – С полчаса назад вернулась в отель, в ваш номер, и все вроде было прекрасно. А через несколько минут раздался шум. Я бросился в комнату и нашел ее на полу ванной без сознания.
 – Чума?
 – Не думаю, но мы вызвали к ней врача, – ответил Мак-Квори. – Пожалуй, тебе лучше побыть с ней, если только ты не слишком занят своими...
 – Нет, я не слишком занят, – нетерпеливо прервал его Джейк. – Бет все еще в отеле?
 – Я приказал врачу никуда ее не увозить до нашего возвращения. Могу подкинуть тебя на своем аэрокаре.
 – Спасибо. Не знаешь, она ничего не повредила себе при падении?
 – Вроде нет. Знаешь, Джейк, я не могу даже представить себе, что с ней такое случилось, – сказал Мак-Квори. – Аэрокар там, сразу за углом.
 Джейк пошел следом за ним.
 – А что говорит врач? Насколько это серьезно?
 – Достаточно серьезно, чтобы я прибежал сюда за тобой.


* * *

 Сад Джейк пересек бегом. Вечер был прохладный, легкая дымка все еще висела над кустами, миниатюрными деревьями и разноцветными камешками, устилавшими сад.
 Стеклянные раздвижные двери номера были открыты, в гостиную нанесло немного тумана.
 И никого.
 – Доктор, как она?
 Джейк бросился к ванной.
 Дверь была почему-то закрыта.
 Джейк рывком распахнул ее.
 На ярко-белом полу лежало неподвижное тело.
 Но это была не Бет.
 На полу, уставив остекленевшие глаза в потолок, лежал инспектор Хачимицу. С перерезанным горлом.
 – Какого хрена тут происходит?
 Джейк отступил на шаг.
 И тут все его тело охватила внезапная боль. Он сотрясался от этой боли, пытаясь перебороть ее. Затем дрожь прекратилась, Джейк окаменел, тщетно пытаясь широко раскрытым ртом схватить глоток воздуха. Затем он упал, прямо на окровавленный труп.
 Кто-то уложил его из парализатора.
 Туман сгустился.
 Теперь он заполнял всю гостиную.
 Почему-то стало значительно холоднее. Джейк, сидевший в кресле, весь дрожал.
 – Простите, – извиняющимся голосом пробормотал он. – Я не расслышал, что вы сказали.
 Инспектор Хачимицу вежливо поклонился.
 – Я спрашивал, как вы себя чувствуете, мистер Кардиган.
 Джейк болезненно зажмурился.
 – Подождите. Разве я... разве я не нашел вас в ванной? Вы ведь умерли.
 – Это крайне прискорбно.
 Инспектор надвинулся на Джейка. Вокруг клубами стлался туман.
 – Руководство вашей фирмы заверило меня, что вы больше не пользуетесь тэком.
 – Я совсем не тэкоман, – настаивал Джейк. – Я ни разу не пользовался этой дрянью после выхода из Холодильника. Ну, один раз, в самый первый день, но потом – никогда.
 – Один раз, два раза. Как и любой тэкоман, вы давно потеряли способность следить, как много...
 – Ваше горло было перерезано. Вот здесь, и везде кровь.
 Откинув голову назад, японец провел рукой по шее и печально улыбнулся.
 – Вы можете лично убедиться, мистер Кардиган, что я пребываю в полной целости и здравии.
 Джейк попытался встать, однако не смог. Ноги казались какими-то чужими.
 – Ладно, оставим это – пока что. Я хочу знать, что с Бет.
 – Представления не имею, – равнодушно ответил Хачимицу. – Достаточно ли вы пришли в себя после своего недавнего тэк-сеанса, чтобы...
 – Послушайте, я не понимаю, что здесь происходит, инспектор. Но я абсолютно уверен, что не пользовался никакими...
 – Действительно? Тогда все это хозяйство, лежащее на столе, принадлежит кому-то другому? Так, что ли, мистер Кардиган?
 До этого Джейк не замечал ни этого низкого столика, ни того, что на нем лежало. И вправду, полный набор тэка. Маленький черный брейнбокс, электроды, прикладываемые к черепу, пять пластиночек размером с таракана – пять тэк-чипов россыпью.
 – Кто-то захотел меня подставить.
 – Опять?
 – А кто сказал, что человеку можно пришить дело только один раз?
 – Позвольте мне, пожалуйста, изложить цель моего визита к вам. Вы в состоянии помочь мне опознать некую личность?
 – Наверное, да. Скажите мне, пожалуйста, где Бет?
 – А вы не хотите заглянуть в ванную?
 – Я уже был там. Не могли бы вы прикрыть двери, чтобы здесь было чуть поменьше этого проклятого тумана?
 – Люди, которых я хочу предъявить вам для опознания, ожидают снаружи, в саду. Так вы уверены, что заглядывали в ванную, мистер Кардиган?
 – Конечно. Именно там я и нашел вас. С перерезанным горлом.
 Инспектор сочувственно улыбнулся.
 – Вам знакома эта личность?
 Из тумана, совершенно скрывшего сад, вышла Кейт. Исхудалая, с запавшими щеками, она была одета в мятый, с пятнами крови больничный халат.
 – Как это похоже на тебя, Джейк. Вытащить меня из больничной койки, чтобы я явилась сюда и помогала в этом твоем расследовании.
 – Кейт, я не имею ни малейшего отношения...
 – Вам знакома эта женщина? – спросил инспектор.
 – Она моя жена. Нет, подождите. Была раньше. Раньше она была моей женой.
 – Я умираю, Джейк. Если ты не можешь ничем мне помочь, то хотя бы признайся, что мы женаты.
 – Но ведь это не так. Ты развелась со мной, пока я был в Холодильнике.
 – Кто тебе это сказал? Наверное, эта потаскушка, с которой ты спишь?
 – Вам знакома эта личность?
 Из тумана вышел Дэн. Он тоже был в грязном больничном халате.
 – Папа, ты обещал мне, что поможешь нам. Но ты только портил все раз за разом, и теперь мы с мамой умрем.
 – Ты совсем не умер, Дэн. Ты по-прежнему жив и здоров.
 – Оба этих человека, – прокурорским тоном начал инспектор Хачимицу, – тесно связаны с распространением чумы в Сан-Франциско. Я намерен задержать их для...
 – Не разрешай ему, Джейк. – Теперь Кейт стояла рядом с ним. – Он сделает Дэнни больно.
 – Мой сын, черт возьми, не имеет никакого...
 – Пусть этот вопрос решит суд, мистер Кардиган.
 – Останови его, Джейк.
 Кейт сунула ему в руку нож.
 Недоуменно наморщив лоб, Джейк посмотрел на оружие. Длинное, острое как бритва лезвие ножа было уже в крови.
 – Инспектор, я не позволю вам арестовать моего сына.
 – Убей его, Джейк!
 Сделав отчаянное усилие, Джейк поднялся на ноги. Спотыкаясь, он направился к полицейскому.
 – Давай, – торопила. Кейт. – Убей его.




 Глава 35


 Джейк бросился на инспектора, пытаясь перерезать ему горло.
 Хачимицу легко увернулся. Улыбнувшись и издевательски поклонившись, он отступил в густой туман, затянувший гостиную.
 На какое-то время Джейк потерял его. Затем он заметил среди клубов тумана какую-то фигуру. Но это, похоже, был кто-то другой.
 И вдруг туман рассеялся. Джейк сидел на полу, бессильно сжимая в правой руке окровавленный нож.
 – Как дела, amigo?
 – Ты не Хачимицу.
 – И слава Богу. А то валялся бы мертвым на полу твоей ванной. Как ты себя чувствуешь?
 – Сид? – Джейк медленно покачал головой, пытаясь привести хоть в какой-то порядок свои мысли. – Я не совсем понимаю... Какого хрена здесь происходит?
 Он заметил, что на голове у него брейнбокс, которому полагалось вроде бы лежать на черном столике.
 Только вот столика этого нигде не было.
 – Я знаю, насколько рискованно прерывать тэк-сеанс, пока не кончится действие чипа. – Гомес сидел на корточках рядом с Кардиганом. – Но я все-таки решился выключить эту хреновину, к которой ты был присоединен.
 – Похоже, я отхожу, все нормально. Не думаю, что будут какие-нибудь отрицательные побочные эффекты.
 – А не мог бы ты встать?
 Джейк тщательно обдумал предложение, одновременно снимая с себя электроды. Затем он положил их на пол.
 – Пожалуй, на ногах я удержусь, если только удастся встать.
 С помощью Гомеса Джейк принял вертикальное положение. Его трясло и качало.
 – А почему ты не в Токио?
 – Я примчался сюда со всех ног. Хотел сообщить тебе, что Мак-Квори может оказаться андом.
 – Вполне возможно. Но он не камикадзе.
 – Нет, очевидно, они решили избавиться от тебя способом почище. Убили видного местного копа и подстроили так, чтобы все выглядело, словно это ты зарезал его, находясь в ступоре от тэка.
 – Тэкоманы очень редко убивают кого-нибудь во время сеансов.
 – Мы-то это знаем, но попробуй убеди киотских полицейских. Особенно если бы они ворвались сюда и нашли своего инспектора мертвым в ванной, а тебя – здесь, на полу, с окровавленным ножом в одной руке и брейнбоксом в другой.
 – Мак-Квори – я думаю, это был андроидный Мак-Квори, – он сказал мне, что с Бет что-то случилось, – вспоминал Джейк. – Привез меня сюда, в отель. Потом я увидел тело Хачимицу, а потом... Да, понятно. Мак-Квори подстрелил меня из парализатора. Скорее всего на минимальной мощности, так что я отключился всего на несколько минут. Пока я был без сознания, он подключил меня к этому долбаному тэку.
 Посмотрев на свои руки, Джейк бросил на пол брейнбокс, а заодно с ним и нож со следами крови на лезвии.
 – Установил для меня галлюцинацию, как я убиваю инспектора.
 – Неплохая идея. Они с толком использовали твое прошлое. Одновременно избавлялись от надоедливого местного полицейского и на время выводили из обращения и тебя, – сказал Гомес. – Думаю, копов как раз в этот момент извещают о случившемся, – а может, они уже на пути сюда.
 – Мне надо найти Бет. Я беспокоюсь о ней.
 – Ты имеешь хоть какое-то представление, где ее искать?
 Встав на колени рядом с ножом, Гомес достал из кармана небольшой металлический стерженек.
 Джейк взглянул на парящие под потолком часы.
 – Сейчас она должна быть у своего дружка-профессора. Мы договорились встретиться здесь, она должна прийти примерно через полчаса.
 – Возьми-ка ты мой аэрокар и сгоняй туда.
 Гомес щелкнул чем-то, стерженек загорелся ярким оранжевым светом. Затем он провел приборчиком вдоль ножа.
 – Теперь на этом орудии убийства нет никаких следов твоих рук.
 – Ты сможешь в одиночку разобраться с местной полицией?
 На все еще подгибающихся ногах Джейк направился к выходу.
 – Не забывай, что в этой жизни я был женат три раза – или уже четыре? – напомнил Гомес. – Так что я могу объяснить все что угодно и выкрутиться практически из любой ситуации.
 – Где мы встретимся?
 – Я делю укромное убежище с одним своим другом, работающим на средства массовой информации.
 Гомес записал Джейку адрес.
 – И входить надо из переулка, amigo.
 – А твой дружок-газетчик – это, случаем, не Натали Дент?
 – Si, она самая. Никак мне не избавиться от этой барышни с золотыми волосами.
 – Я ожидаю сообщения от одного из своих информаторов. Да ты знаешь его, это Таймчек. Я скажу, чтобы он искал меня в твоем убежище, если это тебя не...
 – Ради Бога. Но тебе лучше покинуть сии пределы – и muy pronto.
 Где-то вдалеке раздался вой сирен приближающихся полицейских машин.
 Двор дома профессора Энтони Никуйя был затоплен промозглым серым туманом. Внимательно присматриваясь к окружающему, Джейк осторожно ступал по выложенной белой галькой дорожке, направляясь к низкому, широко раскинувшемуся дому.
 Неожиданно впереди, в зарослях искусственного бамбука, что-то задребезжало.
 Джейк выхватил парализатор.
 В тумане что-то проглядывало. Темная скрюченная фигура.
 С пистолетом наготове, Джейк медленно приблизился.
 На фоне тонких, высоких стволов желтого бамбука на четвереньках стоял хромированный робот в черном неошелковом кимоно. Верхняя половина его черепа отсутствовала, в дыре болтались, слегка дымясь, какие-то механизмы и провода.
 Еще раз судорожно, со звоном дернувшись, робот упал к ногам Джейка.
 Слегка пригнувшись, Джейк приблизился к дому профессора Никуйя.
 От раздвижных пластигласовых дверей остались одни осколки, густо засыпавшие пол холла. Тут тоже кто-то явно поработал лазганом.
 Перед дверью Джейк обнаружил второго робота. Этот лежал на спине, выставив напоказ большую, с неровными краями дыру, прожженную в груди.
 В самом холле валялся разбитый чайный сервиз. Изящный белый чайник, расписанный цветками сакуры, раскололся на три части, чай, вытекший из него, казался кровью какого-то животного. Осколки лежали рядом с одной из дверей, выходящих в холл.
 Несколько секунд Джейк вслушивался затаив дыхание.
 Затем он вошел в комнату.


* * *

 Комната оказалась кабинетом; за письменным столом сидел маленький худощавый японец лет сорока.
 Больше в кабинете не было никого.
 Японец – скорее всего сам Никуйя – был жив, но кто-то применил против него мощный парализатор. Джейку хватило одного взгляда, чтобы понять: раньше чем часов через двенадцать поговорить с ним не удастся.
 Компьютерный терминал, вмонтированный в стол, оказался включенным. При помощи несложных приемов, освоенных за время работы в полиции, Джейку удалось убедить его вступить в беседу.
 – Чем могу быть полезен, сэр? – спросил в высшей степени вежливый голос.
 – Профессор Никуйя недавно консультировался с вами?
 – Да, именно так.
 – С ним был кто-нибудь еще?
 – Молодая женщина, судя по тембру голоса. Профессор называл ее Бет.
 – Что произошло потом?
 – Раздались два других голоса. Мужские. Женщина закричала. Затем послышался звук, скорее всего – выстрел из парализующей винтовки. Затем – недолгая борьба и выстрел из парализующего пистолета. После этого – тишина. Профессор жив?
 – Да, жив. О чем он вас спрашивал?
 – Его и молодую женщину интересовала деятельность фармацевтической компании «Якухин», базирующейся в Киото, за последние месяцы. Однако он только еще начал задавать вопросы, когда ворвались...
 – Бросьте, пожалуйста, свой пистолет, мистер Кардиган.
 Голос звучал сзади, от дверей.
 – А затем будьте добры поднять руки.




 Глава 36


 Полноватый, одетый в бледно-зеленый костюм японец держал в левой руке лазган. Он широко улыбался, отчего на его щеках появились прямо-таки трогательные детские ямочки.
 – Отойдите от стола, мистер Кардиган.
 Осторожно обойдя разбитый чайник, японец вошел в комнату. На Джейка повеяло запахом сандалового дерева.
 Джейк беспрекословно подчинился.
 – Впечатляющие у вас духи, – заметил он. – Кто вы, собственно, такой?
 – Мой любимый запах. Возможно, я с ним немного перебираю, – признал пухлый японец. Его улыбка стала еще шире. – Давайте для краткости скажем просто, что я связан с картелем Хокори.
 – Вы остались здесь, когда они утащили Бет, так ведь?
 – Да, на случай, если вы выскользнете из расставленной для вас ловушки и явитесь сюда, на розыски своей пассии. Как оказалось, весьма разумный ход.
 – Так, значит, Бет у вас?
 – Она в наших руках.
 – Зачем?
 – Было решено, что из нее получится ценная заложница, – ответил улыбчивый бандит. – Кроме того, насколько я понимаю, с ней хотят проконсультироваться по некоторым техническим вопросам.
 – Касающимся чумы?
 Улыбка стала еще шире. Казалось, еще чуть-чуть – уголки рта сомкнутся на затылке и половина головы отвалится, как у того робота в саду.
 – А теперь я предлагаю вам проследовать со мной.
 – На свидание с Торой Хокори?
 – Лучше всего, если вы просто составите мне компанию, отложив все вопросы на будущее.
 Японец указал своим лазганом на дверь.
 – Мой аэрокар стоит в переулке, за домом.
 Пожав плечами, Джейк пошел к двери.
 Японец двинулся за ним. Скорее всего – улыбаясь.
 Джейк вышел в холл.
 – Ч-черт!
 Он поскользнулся на разлитом чае, правая его нога поехала в сторону.
 Чтобы не упасть, он извернулся и схватился за японца.
 В результате оба они с грохотом упали на пол.
 Ребром ладони Джейк выбил из руки так и не переставшего улыбаться японца оружие, затем вскочил на ноги и крайне невежливо ударил его ногой в пах.
 Пока поверженный враг катался по полу, корчась от боли, Джейк перешагнул через него и подобрал оружие, а затем сбегал в кабинет за собственным парализатором.
 Японец все еще катался и корчился, но, пожалуй, без прежнего энтузиазма.
 – А теперь ты расскажешь мне, куда они отвезли Бет.
 С перекошенным от боли лицом японец поднялся на ноги.
 – Ваше поведение было в высшей степени неджентльменским, – укоризненно произнес он.
 – Да, пожалуй, – ухмыльнувшись, согласился Джейк. – Так где же она?
 – Мы с вами живем по принципиально различным кодексам этики. – Правая рука японца метнулась ко рту. – У меня нет намерения предавать.
 Проглоченный им яд оказался сильным и быстродействующим. Приверженец кодекса чести упал на пол и через десять секунд был мертв.
 Джейк посмотрел на него сверху вниз.
 – Ч-черт!
 На сей раз это слово прозвучало уныло.


* * *

 – Борцы, значит, – мрачно сказал Гомес. – Снова начинается.
 Глубоко засунув руки в карманы, ой вошел в помещение через боковую дверь, выходящую в окутанный вечерней мглой проулок.
 – Слава Богу, хотя бы мужчины, а не наглые потаскухи вроде тех, в «Казино», которых тебе почему-то очень захотелось увезти с собой. – Натали закрыла за ним дверь. – И хотела бы напомнить, что нам еще очень повезло, что мы смогли получить эти заброшенные помещения для своей временной базы, и если бы я не имела здесь нескольких всегда готовых помочь коллег, то... ой, Гомес, что это с твоим лицом?
 Гомес пересек комнату и подошел к письменному столу, заваленному кипами афиш, извещающих о каких-то давно забытых соревнованиях, происходивших здесь, во дворце «Робосумо».
 – Меня задержала несколько затянувшаяся беседа с группой лучших людей Киото.
 – Но ты весь в синяках и ссадинах. Да и одежда твоя...
 Натали осталась стоять. Сцепив руки перед собой, она внимательно оглядывала Гомеса.
 – Поначалу наша беседа была, пожалуй, слишком оживленной, – признался он, осторожно садясь на расшатанный, ненадежный стул. – Как ты думаешь, что происходит, когда копы вламываются в комнату и находят тебя в компании с трупом одного из своих собственных инспекторов?
 – А что это был за инспектор?
 Все так же продолжая хмуриться, Гомес рассказал ей о событиях, развернувшихся в гостиничном номере Джейка и Бет.
 – Но в конце концов полиция, видимо, прислушалась к голосу разума, – сказала Натали, когда Гомес умолк. – Я имею в виду, что ты здесь.
 – В основном они прислушались к угрозам, исходившим от японских знакомых Бэскома.
 – А что же с Бет Киттридж? Где она?
 – За ней отправился Джейк. Он еще здесь не появлялся?
 Натали покачала головой.
 – Нет, не появлялся. Зато вот прямо перед тобой заявился какой-то совершенно жуткий тип, представившийся информатором Джейка.
 – Точно. Джейк собирался назначить здесь свидание какому-то парню.
 – Значит, на это свидание он и пришел.
 Гомес вскочил на ноги.
 – И где он?
 – А там.
 Рыжая журналистка махнула рукой в сторону.
 – Я его не вижу.
 – Он на полу, в компании роботов-борцов.
 У дальней стены было сложено два аккуратных штабеля, в каждом – по три толстых, одетых по всем правилам борца сумо.
 Перед штабелями лежал молодой худощавый китаец в длинном пальто из шотландки.
 – Да это же Таймчек! Что ты с ним сделала?
 – Понимаешь, этот китаеза показался мне очень уж подозрительным, больно он темнил. А потом он стал настаивать...
 – А как же ему не темнить, chiquita? У него профессия такая.
 – Я поставила парализатор на минимальную мощность, так что он очухается с секунды на секунду.
 Таймчек пошевелился и застонал.
 – О-ох, – пробормотал он, садясь и тряся головой. – Сколько времени?
 Задрав правый рукав измятого пальто, он выставил на всеобщее обозрение серебряную руку с вмонтированной в нее дюжиной, если не больше, часовых циферблатов.
 – А вот этим он достал меня вконец, – прошептала Гомесу Натали. – Все рвался сказать мне, сколько сейчас времени в том или ином никому не нужном городе земного...
 – Здесь, в Киото, ровно четыре шестнадцать, – объявил информатор Джейка.
 Гомес помог ему подняться на ноги.
 – Привет, Сид, рад снова встретиться. Отлично мы забавлялись, когда я жил в БЛА. Джейк пришел?
 – Скоро придет.
 – Если бы мы находились в Эфиопии, сейчас было бы точно...
 – Таймчек, у тебя есть что-нибудь важное для Джейка?
 Информатор кисло посмотрел на Натали.
 – А эта стервоза что, твоя подружка?
 – Чисто деловое сотрудничество.
 – А ты ее не пользуешь?
 – Нет, ни в коем случае.
 Гомес усадил тощего китайца за письменный стол.
 – Посиди и попробуй собраться с мыслями, если только ты сейчас на это способен.
 – Мне хотелось бы верить, – возмущенно начала Натали, – что, если бы тебе пришлось выбирать между мной и этим грошовым стукачом, ты ни на секунду не задумался бы...
 – Bastante. Хватит.
 Улыбка Гомеса была угрожающей.
 – Я сохранил самые лучшие воспоминания о работе с тобой и Джейком... Ну вот! – Таймчек внимательно разглядывал один из своих циферблатов. – Время Покипси отстает на целых восемнадцать секунд. Все эта мочалка и ее пукалка. Если самому не удастся наладить, припишу стоимость ремонта к счету, так и знай, Сид. И по-дружески скажу: может, не стоит тебе тусоваться с бабой, которая так легко и непринужденно стреляет по ни в чем не виновным прохожим, а то ведь...
 Кто-то постучал в дверь.
 – Слава Богу, Джейк, – сказала Натали, глянув на монитор охранной системы.
 – Давно пора, – мрачновато заметил Таймчек.




 Глава 37


 Бет очнулась в полной темноте.
 Она лежала на спине и безуспешно вглядывалась вверх. Ничего, кроме темноты. Что это за место – не понять, ясно одно – здесь сыро и холодно.
 Было больно. Она ощущала буквально каждую свою косточку, все тело невыносимо болело. Кожа горела и одновременно чесалась. В ушах громко отдавались удары ее собственного пульса.
 Когда Бет попробовала моргнуть, повсюду в темноте вспыхнули огромные сверкающие желтые цветы. Рядом с собой она нащупала какую-то мягкую, гладкую ткань.
 Ее подстрелили из парализующего пистолета, вспомнила она наконец. В кабинет ворвались два человека, крупные, одетые в черное. Тот, с серебристой парализующей винтовкой, выстрелил в Тони Никуйя. Второй, с глазами такими выпуклыми, что казалось, словно они выступают из прорезей шелкового капюшона, скрывавшего лицо, выстрелил из своего пистолета в нее, когда она бросилась на помощь Тони.
 На несколько десятков секунд она полностью сконцентрировалась на дыхании. Медленный, осторожный вдох. Медленный, осторожный выдох. При каждом вдохе острая боль пронзала грудь.
 «Кто же это были такие? – думала девушка. – Люди Торы Хокори?»
 Наверное, так и есть, а значит, она находится в штабе Торы. В логове Тигрицы.
 Правой рукой Бет стала ощупывать свое ложе все дальше и дальше от себя. Через некоторое время рука дошла до края. Похоже, похитители положили ее на воздушную кровать.
 Собравшись с силами, девушка села, ноги ее коснулись каменного пола. От этого движения в темноте снова вспыхнули желтые цветы, но на этот раз их перемежали рваные ярко-алые полосы.
 Понемногу вспышки померкли, одновременно прекратился и приступ тошноты, охвативший Бет, когда она садилась.
 «Они не стали убивать меня на месте. Почему?»
 Возможно, они задумали что-нибудь другое.
 Бет осторожно попыталась встать.
 У нее сразу закружилась голова, вокруг заметались вспышки света. Последствия действия парализатора оказались гораздо болезненнее, чем она знала понаслышке.
 Бет пошла. Пошла очень медленно, неуверенно передвигая ноги.
 «Возможно, я нужна Торе просто как заложница».
 А может быть, не все так просто. Может быть – это часть плана против Джейка, часть попытки поймать его. Или убить.
 «Спокойнее, спокойнее, – остановила она себя. – У тебя мало информации».
 Она сделала в темноте десять осторожных, мучительно медленных шагов. Затем остановилась и протянула руку перед собой. Ее пальцы ни с чем не встретились. Она повернулась в противоположную сторону и снова вытянула руку. И опять ничего, пустота.
 Тогда Бет снова пошла.
 Снова осторожные, скользящие шаги.
 «Сколько времени я была без сознания?»
 Узнать невозможно. Парализатор может отключить человека и на пару минут, и на пятнадцать, а то и больше, часов. Все зависит от установленной мощности.
 Бет сделала еще десять шагов, снова остановилась, снова пошарила вокруг себя. Никаких признаков стены.
 Она пошла дальше.
 А затем бесшумно и неожиданно прямо перед ней появился огромный сверкающий белый прямоугольник.


* * *

 Таймчек постучал по одному из своих циферблатов и, прищурившись, всмотрелся в него.
 – А время Беркли и вообще не работает, – пожаловался он.
 Джейк сидел на краю письменного стола и медленно покачивал ногой.
 – Ты бы перешел лучше к той информации, которую добыл для меня, – посоветовал он ровным, спокойным голосом.
 – Да, конечно. Прости. – Китаец прикрыл циферблаты обшлагом рукава и убрал руки со стола. – Ты просил меня проверить вероятные перевозки пассажиров в окрестности некоего склада в определенные дни несколько месяцев назад.
 – Что ты узнал?
 Таймчек явно собирался посмотреть на какие-то из своих часов, но затем вдруг передумал.
 – Я почти уверен, что обнаружил то, что тебе надо, Джейк. Приблизительно в десять семнадцать второго из указанных мне дней рядом с этим складом какой-то старикашка, весь спеленутый и в робокресле, был загружен в машину, принадлежащую компании «Аэротакси Ракуда».
 – Да, это очень похоже, – согласился Джейк. – Куда его отвезли?
 – В санаторий «Кенку», это у подножия горы Хеи.
 – Бинго! – воскликнула вдруг Натали, молча сидевшая прежде на складном стуле рядом со штабелями борцов сумо. Затем, переведя взгляд с Гомеса на Джейка, она добавила: – Простите.
 – Что-нибудь еще? – спросил Джейк у информатора.
 – Еще я проверил Иошико Киру.
 – Ну и?
 – Все чисто. Действительно была подстилкой Итоко и действительно помогала этому несчастному придурку в его сыскной работе.
 – Спасибо.
 Джейк передал китайцу несколько купюр.
 – Заходите еще, в любое время.
 Не пересчитывая, Таймчек засунул деньги в оттопыренный карман своего пальто и ушел.
 Как только дверь за ним закрылась, Джейк повернулся к Натали.
 – Чему это ты так обрадовалась?
 – Пока я тут прохлаждалась, – ответила рыжая журналистка, – я успела связаться кое с кем из своих знакомых. Теперь я почти уверена, что доктор Хияку использует часть этого самого курорта «Кенку» в качестве своей секретной лаборатории.
 – А кто это такой?
 – Знаменитый необиолог, исчезнувший примерно тогда же, когда Честертон сбежал в самоволку из Холодильника, – пояснил Гомес. – Похоже, сейчас он с успехом работает на очаровательную малютку Тору.
 – Этот человек самым очевидным образом занят производством синтетического вируса чумы, которым воспользовались тэк-лорды, – сказала Натали. – А старый джентльмен в инвалидном кресле, насколько я поняла из разговора, это доктор Честертон.
 – Да, я просил Таймчека разузнать про необычных пассажиров, которые могли садиться в машины рядом со складом примерно в те дни, когда туда был доставлен контейнер.
 – Контейнер? Гомес, ты снова что-то скрываешь от меня.
 – Всего лишь один маленький камешек, сага, из общей мозаики этой истории, – не очень искренне заверил ее Гомес. – Не возникай, por favor.
 – Тебе очень трудно в чем-нибудь довериться.
 Гомес повернулся к Джейку.
 – Но ты не сказал еще ничего про Бет, araigo. В то же время она не пришла сюда с тобой, да и лицо у тебя не самое радостное.
 – Они ее захватили.
 Джейк рассказал им о событиях в доме профессора.
 – Дважды стреляли, и оба раза из парализаторов, – размышлял вслух Гомес. – Значит, они не хотели ее убить.
 Он повернулся к Натали.
 – У тебя с собой этот снимок?
 – Да, здесь.
 Покопавшись в сумочке, она протянула фотографию Гомесу, а тот сразу передал ее Джейку.
 – Вот откуда я узнал про существование двойника агента Мак-Квори, – объяснил Гомес. – Но обрати внимание на другой, еще более поразительный факт, так и бросающийся в глаза на этом в высшей степени поучительном образчике фотографического искусства, а именно: в самое недавнее время они работали над андроидным двойником самой Торы.
 Джейк еще раз внимательно изучил снимок.
 – Так может быть, она все-таки сильно пострадала при крушении поезда?
 – Бет – специалист по андроидам, так ведь?
 – Конечно, ведь она помогала в конструировании той копии, которую я... с которой я работал в Мексике. – Он поставил фотографию на одну из пачек старых афиш. – Да, возможно, Тора хочет с ней проконсультироваться.
 – А тогда они не станут убивать ее сразу.
 – Все, что остается, – заявила Натали, – это проникнуть в этот санаторий.
 – Сперва хотелось бы познакомиться с планами тамошних помещений.
 Джейк направился к видеофону.
 – Не исключено, что Иошико Киру сможет нам в этом помочь.




 Глава 38


 Это были роботы, двое, высокие и плечистые.
 Их черные эмалированные тела блестели в резком белом свете, заливавшем коридор.
 Один из них молча вошел в комнату и жестом приказал Бет следовать за ним.
 – Куда? – спросила Бет.
 Голос ее звучал хрипло.
 Не отвечая, робот повторил жест.
 Кивнув, Бет неуверенными шагами направилась к двери.
 Заметив, что она покачивается, другой робот взял ее за левую руку, чуть повыше локтя.
 – Ой! – вскрикнула от боли Бет. – Не надо так сильно.
 Сверкающий черный механизм словно и не слышал ее. Не ослабляя хватки, он двинулся вдоль извилистого каменного коридора.
 Первый робот шел рядом.
 Повернувшись к нему, Бет попросила:
 – Вы не могли бы предложить своему напарнику быть поосторожнее?
 Оба механизма продолжали глядеть прямо вперед, не обращая внимания на ее слова.
 Стало ясно, что протестовать нет смысла. Бет старалась не думать о металлических пальцах, стальными тисками сжимавших ее руку.
 Вдоль низкого каменного потолка тянулись светящиеся полосы, дававшие резкое беловатое сияние, от которого хотелось заслониться ладонью.
 Ей казалось, что они прошли по этому извилистому туннелю по крайней мере уже две мили. Создавалось впечатление, что туннель идет немного вверх. Бет решила, что камера, в которой она очутилась, расположена где-то глубоко под землей.
 Перед высокой, широкой дверью тикового дерева роботы остановились. Прошло с полминуты, и дверь со скрипом распахнулась.
 Робот отпустил руку Бет, другой робот сильно толкнул ее в спину.
 Спотыкаясь, Бет влетела в комнату, а за ее спиной раздался скрип закрываемой двери.
 Комната оказалась огромной, круглой и такой высокой, что потолок ее терялся где-то в тени. И очень холодной. Прямо напротив двери, ядрах в ста от нее, возвышался золотой Будда, водруженный на нефритовый пьедестал. В тусклом свете огромная, не меньше сотни футов высотой, статуя отсвечивала бледным янтарным сиянием.
 Болезненно потирая руку, Бет осторожно двинулась в направлении Будды. Каждый из ее неуверенных, шаркающих шагов громким эхом отдавался в огромном промерзшем зале.
 – Добрый вечер, мисс Киттридж.
 Только сейчас Бет заметила в глубокой тени, окутывавшей подножие Будды, высокое плетеное кресло, а в нем – темноволосую молодую женщину в черных брюках и черной рубашке.
 – Насколько я понимаю, вы – Тора Хокори.
 Бет подошла к сидящей женщине.
 – Не совсем.
 С близкого расстояния стало видно, что женщина не дышит, а глаза у нее – остекленевшие и безжизненные.
 – Да ведь это просто андроидная копия, – сказала Бет, остановившись в паре футов от кресла.
 – Подойди, пожалуйста, сюда.
 Голос исходил не от мешком осевшей в кресле куклы.
 Позади высокого кресла, в тени, был скрыт комплекс сложного, громоздкого медицинского оборудования, а кроме того – компьютерные терминалы, приборы контроля и речевой аппарат. На отдельном белом столе лежал большой хромированный цилиндр, опутанный паутиной разноцветных проводов.
 – Крушение поезда, – догадалась Бет.
 – Мое тело, – объяснил голос Торы Хокори, звучавший, как теперь стало ясно, из речевого аппарата, – стало жертвой несчастного случая.
 – Но ваш мозг удалось сохранить.
 – Да, у нас работают очень квалифицированные люди. Само собой, нас не затрудняет оплата их услуг, кроме того, у нас есть и другие способы обеспечить их сотрудничество.
 Бет оглянулась на неподвижного андроида.
 – Видимо, не такие уж и квалифицированные.
 – Да, пока что у них не все получается, – признала Тора. – По непонятной причине новое тело раз за разом отторгает мой мозг.
 – Весьма сочувствую.
 – Это и есть один из вопросов, которые я хотела бы обсудить с тобой, – сообщил речевой аппарат. – Конечно, если ты хочешь остаться в живых.


* * *

 – Вот это да! – Преисполненная энтузиазма Натали чуть не свалилась на один из штабелей борцов сумо. – У меня в статье будут потрясающие детали и, несмотря на всех тех критиков, которые разделяют твою, Гомес, точку зрения на меня как на холодного, бездушного репортера, я в очередной раз продемонстрирую всем свое умение рассмотреть оптимистические, человечные моменты в этой истории, какой бы мрачной она ни...
 – Закрой варежку, – дружелюбно посоветовал Гомес, взяв ее за руку.
 – Но ведь даже ты должен понимать, как это будет потрясающе, – настаивала рыжая. – Суровый, поседевший в схватках частный сыщик отвлекается от преследования угрожающих всему человечеству тэк-лордов, чтобы позвонить во Фриско и справиться о судьбе своей ставшей жертвой чумы семьи и...
 – Bastante, – торопливо сказал Гомес, увидев, что Джейк отходит от видеофона. – Как там Кейт, amigo?
 – Все примерно так же, как и перед моим отъездом из Калифорнии.
 – Так ведь это хорошо, верно?
 – Дэн так не думает. – Отодвинув две пачки афиш в сторону, Джейк устало сел за письменный стол. – Мне кажется, он все так же считает, что я его подвожу.
 – А все ребята его возраста любят создавать у родителей такое впечатление, – сказал Гомес. – Я и сам проделывал такие штуки со своим padre.
 – Вот он, человеческий момент, вот он, – пробормотала Натали. – Джейк, ты не отказался бы сказать мне...
 – Хватит расспросов, chiquita.
 На освобожденном от афиш куске стола Джейк расстелил планы и схемы, переданные ему по факсу Иошико Киру.
 – Вот это санаторий «Кенку» и его окрестности.
 Освободившись от руки Гомеса, Натали подошла к столу и ткнула пальцем в верхнюю из карт.
 – Бинго, – заявила она.
 Джейк поднял на нее глаза.
 – Что там на этот раз?
 – А ты посмотри хорошенько, что находится меньше чем в полумиле от этого чертова санатория. – Натали постучала пальцем по карте. – Здесь мы видим храм Дзюнигвацу. Храм этот, как я выяснила в результате длительных и тщательных исследований, закрыт и никем не посещается уже несколько лет. Мы уже знаем – во всяком случае, я лично в этом уверена, – что Тора Хокори расположила свой тайный штаб в храме, где-то здесь, в окрестностях Киото. И вот мы имеем заброшенный храм буквально в двух шагах от санатория, в котором почти наверняка укрылся доктор Хияку, стряпающий чумной вирус.
 – Да, – согласился Джейк. – Вполне возможно, это и есть храм, используемый Торой в качестве базы.
 Через плечо напарника Гомес внимательно изучал карту.
 – Как бы там ни было, сперва нам нужно заняться санаторием «Кенку».
 – Ну ладно, вы, мужики, займитесь санаторием, – милостиво согласилась рыжая девица, – а я тем временем посмотрю, что делается в храме.
 Гомес покачал головой.
 – Нет, это до крайности неразумно. Хватать за шиворот тигра, в данном случае тигрицу, в ее собственном логове – не самое лучшее, что можно придумать.
 – Какого черта, Гомес! Неужели ты не успел убедиться, что я достаточно бывалая особа и как-нибудь сумею позаботиться о себе?
 – Все-таки будет лучше, – вмешался Джейк, – если ты подождешь, пока мы не обследуем санаторий.
 – Но...
 – Классный репортер, – сказал Гомес, – обязательно должен уметь слушать других.
 – Я могу слушать и говорить одновременно. И мне кажется, что...
 – Посмотри на эти чертежи. – Джейк рассматривал другой лист. – Похоже, под главным зданием есть целый подземный этаж.
 – Отличное местечко, – заметил Гомес, – для уютной такой подпольной лаборатории.
 – Туда можно попасть через этот коридор, рядом с банями.
 Гомес выпрямился.
 – А есть у тебя соображения, с какой стороны и каким образом попасть в само здание?
 Джейк ухмыльнулся:
 – Есть кое-какие.




 Глава 39


 – В следующий раз мы кинем монетку, – недовольно проворчал Гомес.
 – У тебя опять платок сползает, – заметил Джейк.
 Они находились на ближайшей к санаторию «Кенку» посадочной площадке. Надвигающаяся ночь обещала быть холодной; быстро темнело, туман снова сгущался. Цветы окружавших санаторий вишневых деревьев казались сейчас грязно-серыми.
 Ссутулив закутанные ярко-алым платком плечи, Гомес восседал в автоматическом инвалидном кресле.
 – Не могу понять, почему это я вызвался на эту дурацкую роль.
 – Потому что из тебя получится более убедительный инвалид, чем из меня.
 Сам Джейк щеголял белым медицинским халатом.
 – Ничего подобного, amigo, из меня сейчас так и брызжет энергия.
 Кресло катилось по щебеночной дорожке к зданию санатория.
 Красная с золотом крыша делала это – довольно большое – здание похожим на пагоду. На крыше перелетали с места на место и ворковали многочисленные голуби, тоже казавшиеся сейчас грязно-серыми.
 – Вообще-то, зря ты впутал в эти дела Натали Дент. – Джейк шел рядом с креслом. – Хотя, не отрицаю, она нам во многом помогла.
 – А тут мало что от меня зависело. Натали – очень целеустремленная muchacha [28] . – Гомес снова поправил платок. – Во-первых, она чувствует – и не ошибается в этом, – что многое из моей работы может стать отличным материалом для прессы. Во-вторых... какого черта, мне совсем не хотелось бы казаться самонадеянным, но я и вправду думаю, что девочка положила на меня глаз.
 – А тебе не кажется странным, насколько трудно иногда определить разницу между любовью и отвращением? – глубокомысленно заметил Джейк. – Во всяком случае, постороннему наблюдателю вроде меня.
 – Ее притворная неприязнь ко мне – просто часть игры, – объяснил Гомес, подъезжая к широкой пластигласовой двери. – Жаль, что в данный момент я – верный и преданный супруг. Ты не подумай, будто я прямо-таки горю желанием спутаться с Нэт, просто мне на шею раз за разом бросаются самые разнообразные бабы.
 С легким шипением дверь отъехала в сторону.
 Скрючившись в кресле еще сильнее, Гомес начал тихо постанывать. В центре просторного приемного покоя располагались миниатюрный водопад и сад камней. За широким люцитовым столом, поставленным рядом с весело пляшущим фонтаном, сидел симпатичный блондинистый андроид, облаченный в длинное кимоно цвета слоновой кости.
 – Насколько я могу понять, вы – мистер Шавес. – Андроид встал и, сочувственно прищелкивая языком, направился навстречу Гомесу. – Доктор Ахиру звонил и просил организовать для вас прием, сэр.
 – О, взятка, сколь всевластна ты, – еле слышно произнес Гомес.
 – Сэр, я совершенно уверен, что даже после одного-единственного сеанса в каком-либо из наших кабинетов тайю вы почувствуете заметное улучшение. А вы, очевидно, санитар мистера Шавеса?
 Андроид повернулся к Джейку.
 – Он самый, – охотно согласился Джейк.
 – Не знаю, знаком ли кто-либо из вас, джентльмены, с японским языком, но  тайю  означает  солнце, –  объяснил андроид. – В своей палате мистер Шавес получит дозу нашего специального искусственного солнечного света, который с гарантией...
 – Доктор Ахиру плел уже мне всю эту мутотень, – оборвал его Гомес. – Так что как насчет того, чтобы прямо двинуть в эту долбаную палату?
 – Раздражительность и беспокойство. – Сочувственно пощелкав языком, андроид повернулся к Джейку и подмигнул. – При первом визите к нам очень многие ведут себя именно так.
 Он хлопнул в ладоши.
 В приемном покое появился хромированный андроид в коротком красном кимоно. Войдя, он дважды поклонился, сперва – андроиду, а затем – скрюченному в кресле Гомесу.
 – Чем могу быть полезен, сэр?
 – Юуку, проводи, пожалуйста, мистера Шавеса и его санитара в кабинет тайю номер шестнадцать.
 – Будет исполнено.
 Снова поклонившись, Юуку повернулся и направился к одной из сводчатых дверей.
 Гомес покатился следом.
 – Я очень надеюсь, что ему это поможет, – доверительно сообщил Джейк андроиду перед тем, как последовать за напарником.
 Стены длинного пустого коридора были сплошь украшены движущейся росписью на мотивы гравюр Хокусая.
 У двери с номером 16 робот остановился и вновь отвесил поклон.
 – Благодарю. – Улыбнувшись, Гомес откинул красный платок, выстрелил из парализатора и вскочил на ноги.
 Джейк подхватил робота, прежде чем тот успел упасть на пол, и усадил его в освободившееся кресло.
 Дверь с номером 16 распахнулась, и кресло с роботом вкатилось внутрь. Затем дверь снова закрылась.
 Гомес отвесил поклон Джейку.
 – Идем-ка, вниз, – предложил он.


* * *

 С мочалкой в одной руке и пластиковым пакетом жидкого мыла в другой Гомес не спеша шел между мертвенно-белых стен длинного коридора. Кимоно веселенького голубого цвета скрывало его одежду.
 – Привет, ребята! Как пройти отсюда к бассейну?
 Двое коренастых охранников вскочили со своих белых плетеных стульев, выхватили из висящей у каждого из них на поясе кобуры по лазгану и угрожающе ткнули своим оружием в сторону нежданного пришельца.
 За их спинами в стене виднелась узкая металлическая дверь.
 – Заблудился, друг, – сообщил Гомесу тот из охранников, что повыше: – К баням в противоположную сторону.
 Он махнул стволом своего оружия, явно предлагая Гомесу удалиться.
 Смущенно улыбнувшись, Гомес растерянно огляделся по сторонам. Телевизионных камер не было видно ни на мертвенно-белом потолке, ни на таких же стенах.
 – Как же это так? – Он недоуменно покачал головой. – Жена сказала мне, что... ну, вообще-то, конечно, мы с ней не женаты, хотя путешествуем как муж и жена. Это мы потому, что тогда с нас берут заметно меньше в большинстве...
 – Шел бы ты отсюда, – предложил Гомесу второй охранник. – Он успел уже спрятать лазган в кобуру и сесть на свой стул. – В эту часть здания посторонним нельзя.
 – Действительно? Вы только подумайте! – Гомес коротко хихикнул. – Вот только сегодня я говорил своей жене... ну, вы понимаете, кого я имею в виду. Я говорил ей, что в этом долбаном городе чуть не половина храмов закрыта для публики. Но мне кажется, что из-за моих неполадок с сердцем – оно у меня из этих, новомодных, которые пластиковые, и никто, похоже, не может заставить эту хренову штуку работать как надо. Так мне кажется, меня должны пропустить куда угодно, ведь мои часы, скорее всего, сочтены, и если я не посмотрю эту хренотень сейчас, потом...
 – Знаешь, парень, тебе без балды останется жить не много, если ты не свалишь отсюда, и сию же секунду.
 Взяв Гомеса за плечо, охранник развернул его и начал подталкивать вдоль коридора.
 Завернув за угол, они подошли к двери из тика, через которую Гомес и вошел в этот коридор.
 – А ведь вам, ребята, оттуда не видно эту дверь, – заметил частный детектив.
 – Нас больше заботит та дверь, перед которой мы сидим.
 – А разве... ой, Господи! Опять мотор барахлит.
 Хватая воздух ртом, Гомес заметался, рухнул на пол и замер, лежа на спине и чуть подергивая ногами.
 – Эй, ты что, припадочный? Здесь нельзя!
 Сунув оружие в кобуру, охранник опустился на колени.
 Неожиданно дверь открылась, Джейк шагнул в коридор и выстрелил из парализатора.
 – Бинго, как любит выражаться Нэт. – Гомес не торопясь поднялся. – В коридоре телекамер нет, amigo. Так что, проделаем такую же штуку со вторым?
 – Seis [29] . To есть к настоящему моменту мы уложили ровно полдюжины этих громил.
 Гомес подхватил тяжелое тело охранника, лично им парализованного пару секунд назад. Затем он аккуратно усадил его на пол, прислонив спиной к белой стене подземного коридора.
 – Семь, – поправил Джейк.
 – О, si. Я забыл посчитать того, которого ты уложил два поворота назад.
 – Если верить чертежам Иошико, – сказал Джейк, – чуть дальше этот коридор раздваивается.
 – Я пойду по левому, – предложил Гомес. – И если через пятнадцать минут мы не сойдемся на развилке, тот, кто придет, отправится искать другого.
 – Лады, – согласился Джейк.




 Глава 40


 Белый лабораторный халат, измятый и грязный, висел на длинной костлявой фигуре Честертона словно на вешалке. Его череп украшала редкая растительность неопределенного пыльно-соломенного цвета. В большой комнате с белыми стенами не было никакой мебели, если не считать низкой черной кушетки.
 – Каждый вечер, примерно в это же время, я ложусь здесь немного отдохнуть, – объяснил Честертон, садясь и проводя по волосам узловатыми пальцами левой руки.
 Войдя в комнату, Джейк остановился в шаге от двери.
 Он ничего не ответил, только стоял и смотрел.
 – Ведь вы – Кардиган, верно?
 Джейк кивнул.
 – Я сразу понял. Она показывала мне ваши снимки. У нее их собралось довольно много. Анфас, в профиль, с большого расстояния, вблизи.
 Честертон снова пригладил не нуждавшиеся в том волосы, на этот раз – столь же узловатыми пальцами правой руки.
 – Не то чтобы она сама показывала их мне, собственноручно. Сейчас это невозможно. Она сказала, чтобы мне их показали. Тора не очень-то вас любит. Считает вас препятствием. Можно мне задать вам вопрос?
 – Пожалуйста.
 Джейк подошел поближе к кушетке.
 – Я знаю, вы лежали в Холодильнике. Примерно столько же, сколько и я. Вот теперь, на свободе, вам не кажется иногда, что вы малость не в фазе? – Честертон потер правую коленку. – Вот я чувствую себя как-то не на месте. Выбился из ритма, и скорее всего – навсегда. Нечто вроде шока от сильного временного сдвига. У вас было такое?
 – Да, в той или иной степени. Говорят, все это сгладится, пройдет.
 – А я не очень верю таким разговорам, во всяком случае – в отношении себя самого. – Несколько секунд Честертон разглядывал Джейка, молча кивая каким-то своим мыслям. – Вы здесь что – в составе основной ударной силы прикрытия?
 – Не совсем.
 – Еще одна странная штука. Я никак не мог отделаться от ощущения, что все это дело лопнет. Ну, знаете, меня найдут и отошлют назад. Вам снилось что-нибудь в Холодильнике?
 – Да.
 – Некоторые мои высокоученые коллеги говорят, что это невозможно. А вот я видел сны. – Честертон печально вздохнул. – Мне снилась моя жена. Снились сцены, которых я никогда в действительности не видел. В этих ужасных, бесконечно длинных снах я снова и снова видел ее в постели с другими мужчинами. Самое жуткое, что нельзя, как при обычном сне, закричать и проснуться. В Холодильнике такое невозможно. Каждый сон тянется и тянется. Я даже не знаю, как долго продолжались некоторые из них. Я видел жену со всеми ее мужчинами. А их было очень много.
 – Как я понимаю, Сонни и Торе не пришлось заставлять вас синтезировать им этот вирус, – сказал Джейк. – Вы делали это вполне охотно.
 – Да, это верно, – согласился доктор Честертон. – Когда я очнулся здесь, в Киото, мне объяснили, чего от меня хотят. Очень, кстати, красивый город. Очень мирный. Хокори оживили меня, чтобы я мог снабдить их своим ХР-203 в количестве, достаточном для их целей. Вот такую они хотели цену. Откажись я, они нашли бы кого-нибудь другого.
 – А эти их цели – вас они не беспокоили?
 – Да не особенно, Кардиган. – Честертон тоненько, визгливо рассмеялся. – В конце концов, я много лет делал то же самое для правительства. Просто теперь у меня другой работодатель.
 – В Сан-Франциско могут погибнуть несколько тысяч людей.
 – Ну да, конечно, ведь так и действует мой вирус. Чертовски эффективная штука. – Честертон на мгновение задумался. – Пятьдесят лет в Холодильнике – очень долгий срок. Так что это, заверяю вас, значительно лучше, чем...
 – Вы помогаете убивать людей.
 – А я всегда только тем и занимался, Кардиган. Это было моей работой. Если разобраться, вас возмущает не сам факт убийства, а то, что изменилась цель.
 – Мне нужно получить от вас...
 – Я прав, полагая, – перебил его Честертон, – что ваша жена похожа на мою покойную жену?
 – Я не понимаю вас.
 – Я имею в виду, что ваша жена наставила вам рога. Крайне старомодное выражение. И все-таки слышать больно. Собственно, из-за этого в основном я и убил ее.
 – Лекарство от...
 – А вот что вы чувствуете, зная о неверности своей жены?
 Джейк подошел к Честертону еще ближе.
 – Мне нужна копия ваших рабочих записей и весь запас вакцины, который накоплен у вас.
 – А вы знаете, каким образом было произведено начальное распространение вируса?
 – Думаю, с воздуха, распыляли в виде аэрозоля.
 – Абсолютно верно, – подтвердил Честертон. – Он прост в применении. Там использовали распылители примерно такого вот размера. – Он развел свои костлявые руки фута на три. – А для забавы я изготовил и портативный распылитель.
 Честертон вынул из кармана халата маленький черный пистолет.


* * *

 Что-то бормоча, с явной неохотой волоча ноги, высокий плотный японец подошел к Бет и с грохотом опустил на пол принесенный им стул. Затем он толкнул этот стул поближе к ней; противный скрежет ножек по каменному полу разорвал зябкий воздух храма.
 – Надо было давным-давно убить эту суку, – сказал он, а затем, все так же шаркая ногами, вернулся к подножию золотого Будды.
 – Есть несколько причин, – произнес негромкий, терявшийся в огромном помещении голос Торы Хокори,  –  по которым мисс Киттридж позволено оставаться в живых.
 Бет положила руку на спинку стула, однако садиться не стала.
 – Вероятно, мне надо сообщить, что я не очень настроена вам помогать, – сказала она, адресуясь к контейнеру с мозгом Торы.
 – Убьем ее, и дело с концом.
 Японец рывком вытащил из-под мышки несколько необычного вида лазган. Не часто увидишь у такого оружия золотую рукоятку.
 – Нет, доктор Хияку. И уберите, пожалуйста, эту глупую игрушку.
 – Такое оружие – совсем не глупая игрушка.
 Необиолог мрачно посмотрел на Бет, а затем на серебристый цилиндр. Что-то бормоча, он засунул сверкающий золотом пистолет куда-то в глубины своей просторной черной куртки.
 – Его подарили мне мои ученики, выказав тем самым глубокое почтение.
 – Это было несколько лет назад, – напомнила Тора. – С того времени ваш авторитет значительно упал.
 – Конечно, Тора, иначе я не стал бы работать на вас за такую оскорбительно низкую плату.
 Тора засмеялась так громко, что речевой аппарат слегка задребезжал.
 – Мисс Киттридж, я буду очень благодарна, если вы расскажете мне, на какой стадии находятся антитэк-исследования вашего отца.
 – По правде говоря, я этого толком не знаю, – ответила Бет. – Мы с отцом видимся довольно редко, а в работе ему я больше не помогаю.
 – Нехорошо. Я считаю, что родственные связи – самые важные в этой жизни, – поучительно сказала Тора. – Мне очень не хватает моего брата, Сонни. Это – одна из причин, по которым я приказала убить некоторых людей. Месть.
 – Людей вроде Курта Уинтергилда?
 – Он – один из них. Кроме того, я намерена убить Джейка Кардигана.
 – Джейк не имеет никакого отношения к тому, что ваш брат...
 – Неужели меня позвали в эту жуткую дыру только для того, – нетерпеливо спросил доктор Хияку, – чтобы я выслушивал совершенно бессмысленные споры? У вас, Тора, теперь нет тела, но у меня оно пока есть. Я просто не могу долго находиться в таком холоде и сырости.
 – Святилища зачастую располагаются в холодных и сырых местах, – отрезала Тора. – А что касается вас, мисс Киттридж, мы, пожалуй, оставим на время вопрос об исследованиях вашего отца. Если я не ошибаюсь, вы сами являетесь специалистом в области робототехники.
 – Не большим, чем те люди, которые работают на вас.
 – И все-таки я хотела бы, чтобы вы обследовали это новое тело, которое изготовили для меня.
 – Пустая трата времени, – проворчал доктор Хияку. – Ваш мозг, Тора, никогда не будет функционировать внутри этого андроида. Смиритесь с этим, и возьмемся за...
 – А что скажете вы, мисс Киттридж?
 – Помещение жизнеспособного человеческого мозга в тело андроида – рутинная операция, это делают уже многие годы. Не вижу причин, почему бы это не получилось в вашем случае.
 – Пижоны, – с горечью отметил Хияку. – Все ее инженеры – дешевые пижоны. А платит она им – во всяком случае, многим из них – сумасшедшие деньги. Не сравнить с теми мизерными подачками, что получаю я.
 – Если вы поможете мне...
 Доктора Хияку Тора просто не удостоила ответа.
 – ...это может продлить вашу жизнь.
 – А как насчет жизни Джейка?
 – С Джейком Кардиганом, – прогремел голос Торы, – все решено. Он умрет.




 Глава 41


 – Вы понимаете, конечно, – пояснил доктор Честертон, наводя пистолет-распылитель на Джейка, – что я давным-давно иммунизировал себя против ХР-203. Вы, к сожалению, не обладаете таким преимуществом.
 Не произнеся ни слова, Джейк мгновенно пригнулся и нырнул влево. Одновременно он выхватил парализатор и выстрелил.
 Луч угодил профессору в правый бок. Крупно дрожа, скрипя зубами, Честертон попытался встать. Обе ладони его разжались, пистолет, заряженный чумой, брякнулся на пол.
 Вся краска сбежала с лица ученого, кожа его стала мертвенно-серой. С хриплым рычанием он начал вдруг грызть свою нижнюю губу. Пена и кровь текли по подбородку, рот растянулся в косой, безумной ухмылке.
 С огромным трудом дотянувшись нелепо вывернутой левой рукой до груди, Честертон рухнул спиной на кушетку. Затем он скатился с нее на пол.
 Кровь обильно струилась из разодранных губ профессора. Страшная судорога пробежала по телу, он вытянулся и замер на сером, с пятнами крови ковре.
 Опустив оружие, Джейк недоуменно оглядел лежащую на полу фигуру.
 – Господи, да что это с ним?
 Подойдя ближе, он опустился на одно колено. Так и есть, Честертон умер.
 Видимо, у него шоковая реакция на парализующий луч. Такое бывало, хотя и редко. Джейк слышал о подобных случаях, но сам прежде их не видел.
 – Вот же черт.
 Джейк встал. Он не испытывал никакой жалости к лежащему на полу покойному, но все это могло обернуться потерей последнего шанса получить лекарство против чумы.


* * *

 Настороженно, слегка пригнувшись, Гомес двигался по коридору, где недавно проходил Джейк. На этом участке подземного хозяйства вентиляционная система явно нуждалась в ремонте, некоторые из тянувшихся над головой труб издавали дребезжащие звуки.
 В правой руке Гомес нес недавнее свое приобретение – небольшой алюминиевый чемоданчик. Неожиданно он остановился, переложил чемоданчик в левую руку и достал парализатор. Одна из дверей впереди начала открываться. Медленно, с облегчением выдохнув, Гомес опустил пистолет.
 – Amigo, – тихо сказал он.
 – Надеюсь, тебе повезло больше, чем мне, – сказал Джейк, закрывая за собой дверь кабинета доктора Честертона.
 – Да, я поработал неплохо, – скромно признал Гомес, похлопав по серебристому чемоданчику, – yusted? [30] 
 – Ну, Честертона-то я нашел. – Джейк взмахом руки указал на закрытую дверь. – Когда он попытался использовать меня в качестве морской свинки для испытания ХР-203, пришлось взяться за парализатор. Тут он возьми и откинь копыта – видно, какая-то негативная реакция.
 Гомес равнодушно пожал плечами.
 – Ведь Торе и ее шайке-лейке не пришлось принуждать его работать на себя, правда?
 – Правда. Честертон все делал по доброй воле.
 – Ну и хрен тогда с ним.
 – Вот только мы с ним не успели побеседовать о лекарстве. А в его комнате я не нашел ровно ни...
 – Aqui. – С широкой, торжествующей улыбкой Гомес продемонстрировал свой трофей. – Сумев убедить одного из робоинженеров помочь борьбе за правое дело, я стал счастливым обладателем великолепно отпечатанного экземпляра рабочих записей доктора Честертона на злободневную тему этой самой чумы, причин, вызывающих оную, и методов борьбы с ней. Так что вполне можем брать ноги в руки.
 – Великолепно, Сид, – сказал Джейк. – Все, что нам остается теперь, – это найти Бет. Здесь, внизу, ее нет, я точно это узнал.
 – Тогда она скорее всего в храме Дзюнигвацу. Ты выяснил, какой из этих туннелей туда ведет?
 – Да, выяснил.
 Изобразив церемонный поклон, Гомес предложил:
 – А не осмотреть ли нам тогда и храм?


* * *

 – Nueve [31] .
 Гомес оттащил здоровенную черную тушу робота к стенке ярко освещенного туннеля.
 – Десять, – поправил Джейк.
 – Si, es verdad. Все забываю прибавить того, которого уложил ты.
 Еще четверть мили они двигались в полном молчании. Затем впереди показалась высокая тиковая дверь.
 – Наверно, здесь начинается собственно храм, – тихо сказал Джейк.
 – Cuidado [32] , – предостерег Гомес.
 Джейк приоткрыл дверь на несколько дюймов. В лицо повеяло влажным воздухом. После яркого света коридора в глубокой тени, окутывающей помещение за дверью, не было видно ничего.
 Затем он услышал звук, похожий на пощечину.
 – Хватит, доктор Хияку, – предостерегающе произнес хриплый металлический голос.
 – Мне надоело выслушивать ее наглые ответы.
 – Отойдите от нее.
 – Да ничего, Тора. У него довольно хилые...
 И снова пощечина.
 – Это Бет.
 Настежь распахнув дверь, Джейк бросился внутрь.
 – Осторожно!
 Гомес попытался удержать напарника за руку, но не успел.
 Джейк оказался в окутанном полумраком зале с огромным золотым Буддой, сидящим, загадочно улыбаясь, на высоком темном пьедестале.
 Вытащив парализатор, Джейк начал осторожно обходить статую.
 Сделав несколько десятков шагов, он увидел круг яркого, молочно-белого света, а в нем – Бет и плотного японца, сжимавшего блестящий, с позолотой лазган. За ними Кардиган заметил нагромождение какого-то, видимо медицинского, оборудования. Разглядывать, что это за приборы, не было времени.
 – Оставь ее! – крикнул Джейк и бросился вперед.
 Резко развернувшись, Хияку прицелился в незваного гостя.
 И тут, схватив стул за спинку, Бет резко вскинула его.
 Две ножки стула ударили доктора по правой руке. Он взвыл, лазган вылетел из его разжавшихся пальцев.
 Джейк, Бет и Хияку зачарованно смотрели, как пистолет, вращаясь и сверкая золотом, взлетел футов на десять вверх, а потом, ударившись при падении о какой-то длинный белый медицинский прибор, выпустил ослепительно яркий оранжевый луч. Луч ударил прямо в цилиндр с мозгом Торы.
 Из речевого аппарата раздался короткий вскрик, полный мучительной боли.
 Серебристый цилиндр распался надвое, его содержимое выплеснулось наружу. Вслед за жизнеподдерживающей жидкостью выскользнул и сам мозг. Дрожащей медузой он шлепнулся на мокрую эмаль стола, проехал по нему и шмякнулся на промерзший каменный пол.
 – Она умерла! – закричал доктор Хияку. – Ты убил Тору!
 Схватив японца за плечо и развернув к себе, Джейк дважды ударил его в подбородок.
 Хияку потерял сознание, поскользнулся на мокром каменном полу и упал. Упал он прямо в то, что осталось от Торы Хокори.




 Глава 42


 Легкий вечерний туман низко стлался над заливом Сан-Франциско. Откутал он и посадочную площадку Маринской больницы.
 После посадки Джейк какую-то секунду сидел совершенно неподвижно, откинувшись на спинку сиденья аэрокара.
 – С тобой все в порядке?
 Бет провела по его щеке кончиками пальцев.
 – А?
 Все так же не поворачиваясь, он смотрел в иллюминатор на призрачно клубящийся туман.
 – Мы прибыли. Мне казалось, что тебе это известно, ведь ты сам и вел машину.
 Джейк потряс головой.
 – Да, конечно. Извини. Я чего-то задумался. Ты же знаешь, как это бывает со стариками.
 – С Кейт все будет в порядке. Ты это уже знаешь.
 – Да я не про это думал.
 Отстегнув ремень безопасности, он открыл дверь и шагнул наружу, в туман.
 – Про Дэна?
 Выйдя следом, Бет взяла Джейка за руку.
 – Хорошо, что он будет со мной, пока Кейт не выпишут. Но забрать его сегодня... Просто не знаю. Мне как-то не по себе.
 – Это совсем не будет уж...
 – Джейк, ответь на несколько вопросов!
 Они двигались по окутанной туманом посадочной площадке, направляясь прямо к нему. Семеро репортеров, а в их числе Пахтер из «Ньюз Инкорпорейтед», Гэри Инсацу из «Синбун Видео Ньюс Сервис», высоченный хромированный робот из «Таймлайф Медиа», Айви из «НФ Факс Игзэм» и молодая особа с серебряными волосами из невесть какого издания.
 – Ты спас Сан-Франциско, – сказал тощий долговязый Айви. – Какие ощущения это у тебя вызывает?
 – Но сперва, – вмешался Инсацу, – скажи, сколько людей ты убил в Японии, чтобы добраться до лекарства?
 – Ребятки... – Джейк слегка замедлил шаг, но не остановился. – Детективное агентство «Космос» сделало сегодня заявление. Там содержатся ответы практически на все...
 – Там нет ни слова про бурный роман твоего напарника с одной из лучших наших журналисток, – сказал Пахтер. – Подсыпь-ка нам пикантных подробностей, Джейк.
 – Заткнись-ка ты, Пах, – посоветовала серебристоволосая. – Джейк, Национальная эпидемиологическая служба закончила проверку вакцины и одобрила ее применение, значит, жизнь твоей жены будет спасена, так же как и жизни...
 – Сейчас, – прервал ее Джейк, – я прилетел сюда, чтобы забрать своего сына. Вот сделаю это – может, потом и поболтаю с вами.
 Он пошел быстрее.
 – Так что насчет этой бойни в Киото? – настаивал Инсацу.
 – Как, по твоему мнению...
 Настырная девица двигалась рядом с Джейком, делая чересчур длинные шаги, чтобы попасть с ним в ногу.
 – ...будет реагировать твоя жена, когда она выйдет из комы и узнает про твои отношения с мисс... о-ох!
 Бет с силой пнула ее в голень.
 Оторвавшись от репортеров, Джейк и Бет быстро вошли в больницу. В приемном покое Джейк сразу увидел доктора Годваагена, заведующего карантинным отделением.
 – Доктор, я приехал забрать своего сына. Его сегодня выписывают.
 – Я не совсем понимаю вас, мистер Кардиган. Что-нибудь не так в профилактическом отделении?
 – Профилактическом? – Джейк нахмурился. – Мы только что прилетели.
 – Но я разговаривал с вами десять минут назад, на этом самом месте. Я лично передал вам все бумаги, нужные для выписки вашего сына из больницы, и поблагодарил вас за...
 – Господи, камикадзе.
 Отпустив руку Бет, Джейк бросился к пандусу.


* * *

 Согласно светящимся указателям на стенах и стрелам на полу, до профилактического отделения остался всего один пандус.
 Чтобы добраться сюда, Джейку потребовалось по крайней мере пять минут. Значит, у этого начиненного взрывчаткой андроида есть фора минут пятнадцать.
 Что-то сжалось в душе Кардигана, он очень боялся услышать звук, означающий, что камикадзе вошел в соприкосновение с Дэном.
 – Проклятая Тора, – прорычал он.
 Джейк несся, огибая удивленных людей, санитаров и как всегда невозмутимых белых эмалированных медироботов.
 Сейчас Джейк понимал – нужно было уже давно догадаться, что они попробуют предпринять нечто подобное. Доктор Честертон рассказывал о собранной Торой коллекции фотоснимков. Фотоснимков, необходимых для создания достаточно правдоподобного андроидного двойника. Двойника, набитого взрывчаткой, запрограммированного узнать Дэна и взорваться в момент контакта с ним.
 Каждый вдох обжигал легкие Джейка, ноги уже переставали слушаться.
 – Времени не хватит, – сказал он себе. – Не хватит времени, чтобы добраться до Дэна.
 Не обращая внимания на боль в ногах, Джейк побежал еще быстрее.
 Впереди показалась дверь с надписью «ПРОФИЛАКТИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ».
 Толкнув дверь, Джейк оказался на обширной овальной площадке, покрытой прозрачным куполом. Здесь, на самой крыше здания, располагался приемный покой профилактического отделения. Овальную площадку опоясывала ярко-желтая дорожка с расставленными вдоль нее белыми скамейками. Кое-где на них сидели пациенты.
 А в дальнем конце зала, рядом с пустой скамейкой, стоял Джейк Кардиган.
 Удивительно правдоподобный двойник.
 Он улыбался и протягивал вперед руки.
 К нему шел Дэн, с маленьким чемоданчиком в руках, в компании той самой медсестры, с которой успел подружиться.
 Сестра остановилась и похлопала мальчика по плечу. Дальше Дэн пошел один. Пошел к ждавшему его камикадзе.
 – Дэн! Назад!
 Джейк изо всех сил мчался по дорожке.
 Пораженный Дэн остановился и повернул голову к Джейку.
 Камикадзе тоже пришел в движение.
 – Дэнни, – сказал он. – Ты же меня знаешь.
 – Ложись! – предостерегающе крикнул Джейк. – На пол!
 Он бежал изо всех оставшихся сил.
 Догнав камикадзе, Джейк сильно ударил андроида плечом.
 Покачнувшись, тот врезался прямо в стену. Брызнули осколки пластигласа, и двойник Джейка Кардигана вывалился наружу в туман. А затем раздался громовой, оглушительный грохот взрыва. Камикадзе взорвался еще в воздухе, не долетев до земли футов пятьдесят.
 Джейк повернулся к Дэну.
 Сын медленно приближался, на его бледном лице все ширилась и ширилась улыбка.
 – Ты спас мне жизнь.
 Голос его звучал тихо, даже чуть недоуменно. Затем Дэн разжал руку, и чемоданчик упал на пол. А потом Дэн бросился вперед и обеими руками крепко обхватил отца.
 – Я тебя люблю.
 Улыбаясь, Джейк обнял сына.