Аннотация: В соседней галактике Федерация Пятидесяти Солнц отказалась подчиниться и войти в состав земной империи. Картографический корабль, обладающий невероятным могуществом, под руководством женщины-капитана, пытается обнаружить расположение звезд Федерации.


---------------------------------------------


 Альфред Элтон Ван Вогт
 Потеряно пятьдесят солнц

 Из уличного радиотранслятора внезапно раздался протяжный звон. Затем глубокий мужской голос произнес:
 — Внимание, граждане планет Пятидесяти Солнц! Говорит земной космический корабль «Звездный Рой». Слушайте заявление Верховного Капитана корабля Достопочтенной Глории Сесили Лоу, леди Лоу из рода Благородных Лоу.
 Питер Мэтби, направлявшийся к стоянке аэрокаров, остановился, как только услышал раздавшийся по радио голос. Он видел, что другие люди также останавливались и прислушивались с напряженным вниманием.
 Мэтби впервые попал на Лант. Столица этой планеты показалась ему очаровательно провинциальной после плотно населенного Кассадора, на котором располагалась главная база Космических вооруженных сил Федерации Пятидесяти Солнц. Корабль Мэтби приземлился днем ранее на военном космодроме ближайшей к Ланту обитаемой планеты.
 Этот рейс был связан с недавно объявленным приказом о чрезвычайном положении и совершался с панической поспешностью. По слухам, ходившим среди офицеров экипажа, Мэтби знал, что приказ вызван появлением земного звездолета, чья радиопередача транслировалась сейчас всеми системами космической связи.
 Из радиотранслятора снова раздался мужской голос:
 — Слушайте леди Лоу!
 После небольшой паузы послышался чистый и звонкий голос молодой женщины:
 — Народ Пятидесяти Солнц, мы знаем, что Вы здесь.
 — В течение нескольких лет наш корабль «Звездный Рой» выполнял навигационное картирование областей пространства, граничащих с Большим Магеллановым Облаком. Случайно мы натолкнулись на вашу космическую станцию и захватили дежурившего на ней инженера. Он покончил с собой, но перед этим мы узнали, что где-то в Облаке, включающем сотни миллионов звезд, находятся пятьдесят обитаемых звездных систем с семьюдесятью планетами, населенными гуманоидами. Мы стремимся найти Вас, хотя на первый взгляд может показаться, что это невозможно сделать. Действительно, определить местонахождение пятидесяти солнц, рассеянных среди сотен миллионов звезд, очень трудно. Однако мы нашли решение этой проблемы.
 — Слушайте внимательно, люди Пятидесяти Солнц! Мы знаем, кто Вы. Мы знаем, что Вы являетесь так называемыми роботами Делла; Вы — не роботы в полном смысле этого слова, но плоть и кровь людей Земли. Мы просмотрели наши исторические книги и нашли в них сообщения о происходивших пятьдесят тысяч лет назад бессмысленных бунтах, которые запугали ваших предков и вынудили их к побегу из главной галактики; в те далекие времена они покинули лоно человеческой цивилизации и устремились сюда, в Большое Магелланово Облако. Мы знаем также, что вместе с Вами эмигрировала большая группа людей.
 — Пятьдесят тысяч лет — огромный срок. Прошло время — и человечество изменилось. Ужасные события, подобные пережитым Вашими предками, больше невозможны. Я говорю это, чтобы успокоить ваш страх и устранить сомнения. Потому что Вы должны вернуться обратно в человеческое сообщество. Вы должны войти в Земной галактический союз, принять регулирующие межзвездные отношения законы и открыть свои космические порты для торговых кораблей союза. Так как у Вас действительно имелись веские причины скрываться, Вам дается на размышления одна неделя; по ее истечении Вы должны указать местонахождение ваших планет. В течение данного срока мы не намерены предпринимать никаких действий; но если через неделю контакт не удастся установить, Вы будете наказаны. Можете быть уверены в этом. Мы найдем Вас. И быстро!
 Женщина замолчала, как будто хотела паузой подчеркнуть значение своих слов.
 Высокий парень, стоявший рядом с Мэтби, сказал, показав рукой вверх:
 — Там только один корабль. Чего нам бояться? Пусть его уничтожат, чтобы он не мог вернуться обратно в Главную галактику и сообщить о нас.
 Девушка в ярком комбинезоне, по-видимому, подружка молодого человека, встревожено спросила:
 — Эта женщина... Верховный Капитан... говорила ли она правду? Неужели их корабль действительно может найти нас?
 Парень покровительственно улыбнулся:
 — Это невозможно. Как говорили в старину, легче найти иголку в стоге сена.
 Мэтби ничего не сказал, но он был склонен согласиться с юношей. Он понимал, что и Верховный Капитан Лоу, и ее корабль были жалкой искрой в безбрежном океане космической тьмы, скрывающей цивилизацию Пятидесяти Солнц.
 Радиотранслятор снова ожил. Достопочтенная Глория Сесили Лоу продолжала:
 — На тот случай, если ваши меры времени расходятся с нашими, сообщаю, что наш день содержит двадцать часов по сто минут в каждом. Минута состоит из ста секунд, причем за одну такую секунду свет проходит ровно сто тысяч миль. Постарайтесь точно выдержать отведенный Вам срок. Через неделю я обращусь к Вам снова.
 Женщина замолчала. Затем раздался голос местного радиодиктора:
 — Граждане Пятидесяти Солнц, мы передавали ретранслированное сообщение с земного космического корабля. Это сообщение было принято внешними станциями час назад и передано в совет Федерации Пятидесяти Солнц. Продолжайте заниматься своими повседневными делами и будьте уверены, что правительством делается все возможное для вашей безопасности. Дальнейшая информация будет передаваться по мере ее поступления.
 Выслушав объявление, Мэтби направился к двухместному аэрокару, который приземлился по его сигналу. Как только он занял свободное место, какая-то женщина вошла вслед за ним и уселась напротив. Мэтби сосредоточился: он ощутил слабый отклик, как будто владевшее женщиной возбуждение коснулось его разума. Его зрачки немного расширились, но больше он ничем не выдал своего состояния. Женщина была агентом, посланным для установления связи с ним.
 После краткой паузы она сказала:
 — Вы слышали радиопередачу?
 — Да.
 — Что Вы думаете по этому поводу?
 — Предложение командира земного корабля представляется очень разумным.
 — Вы заметили, что она назвала жителей Федерации роботами Делла?
 Мэтби не был удивлен, что его спутница обратила на это внимание. По-видимому, экипаж земного звездолета не знал, что в Федерации Пятидесяти Солнц, кроме деллиан и не-деллиан, существовала и третья группа населения — гиброиды. В течение тысяч лет после миграции из Главной Галактики браки между деллианами и не-деллианами не приводили к появлению потомства. Наконец, в следствии ряда мутаций, возникших под воздействием местных условий на некоторых планетах Федерации, в смешанных семьях стали появляться дети. В результате возникла группа так называемых гибридных людей, обладающих способностью к диплоидному мышлению. По внешнему облику и физической силе они были подобны деллианам, по творческим способностям — не-деллианам. Сосуществующие в мозгу смешанного человека два уровня мышления, при условии их хорошей взаимной координации, обеспечивали превосходство подобной личности над любой другой, обладающей разумом обычного типа.
 Мэтби был гиброидом. Так же, как и сидевшая перед ним женщина; Мэтби понял это по легкому возбуждению, охватившему его мозг. Разница между ними заключалась в том, что Мэтби обладал официальным статусом на Ланте и любой другой планете Пятидесяти Солнц, а его спутница подобного легального статуса не имела. В случае разоблачения ей грозила тюрьма или физическое уничтожение.
 — Мы разыскивали Вас, — сказала она, — с тех пор как час назад в нашем центре было прослушано это сообщение. Как Вы думаете, что мы должны делать?
 Мэтби колебался. Для него было тяжело выдерживать роль наследственного вождя гиброидов; он являлся капитаном космического флота Федерации Пятидесяти Солнц. Двадцать лет назад гиброиды пытались захватить власть над Федерацией. Эта попытка окончилась катастрофическим провалом, в результате которого они были объявлены вне закона. Мэтби, бывший в те времена еще совсем маленьким мальчиком, был захвачен деллианами и получил воспитание в их среде. Флот дал ему образование и достойное место в жизни. В каком-то смысле судьба Мэтби была социальным экспериментом. И этот эксперимент показывал, что проблему гиброидов можно решить мирным путем. Были затрачены значительные усилия, чтобы привить Мэтби лояльность ко всем народам Пятидесяти Солнц и Федерации в целом; и эти усилия не пропали даром. Однако его учителя не знали, что в их руках находился номинальный глава всех гиброидов. Несоответствие между воспитанием Мэтби и его тайным положением лидера отщепенцев могло обернуться для него серьезным конфликтом; эту проблему Мэтби пока еще решить не мог.
 Мэтби пристально посмотрел на сидевшую напротив женщину и медленно сказал:
 — Я полагаю, что мы тоже относимся к обитателям Пятидесяти Солнц. Поэтому любые наши действия должны быть скоординированы с двумя другими группами населения Федерации.
 — Однако, — возразила женщина, — уже идут разговоры о том, что мы, возможно, могли бы получить некоторые преимущества, если бы сообщили землянам координаты планет Федерации.
 На мгновение, вопреки его воспитанию, подобная перспектив потрясла Мэтби. И он заметил, что женщина его поняла. Сложившаяся ситуация была исключительно динамичной и многообещающей для любителей ловли рыбы в мутной воде. Мэтби печально подумал: «Я давно догадывался, что по своему темпераменту не подхожу для интриг». Да, это было так; его характерной чертой была склонность к спокойному и объективному обсуждению конфликтных проблем. К авантюрам он относился с изрядной долей недоверия.
 Мэтби снова посмотрел на женщину. Она была стройной красивой блондинкой; в ответ на его взгляд женщина жестко усмехнулась и ее голубые глаза зажглись огнем фанатизма:
 — Если земляне найдут нашу Федерацию и признают ее правительство, какие-либо перемены в будущем исключаются. Целью любых наших планов должно быть изменение ситуации в нашу пользу. Если мы согласимся оказать помощь землянам, мы можем поставить условие о предоставлении нам равного статуса с прочим населением Пятидесяти Солнц. В конечном счете — это все, чего мы хотим.
 — Вы в этом уверены? — иронически спросил Мэтби. Он лучше знал амбиции гиброидов и относился к ним без иллюзии. — Как мне кажется, мы вели войну совсем с другой целью.
 — Ну хорошо, — сказала женщина с раздражением, — кто в Федерации имеет большее право на привилегированное положение? Мы превосходим деллиан и не-деллиан в физиологическом отношении. Мы — сверхчеловеческая раса, которой предназначено властвовать над всей Галактикой. — Она говорила с видимым усилием. — Рассмотрим теперь наилучшую возможность для достижения этой цели. Народ Земли никогда не сталкивался с гиброидамн; они не представляют себе наших возможностей. Следовательно, на нашей стороне преимущество внезапности. Если бы мы смогли заслать своих людей на земной корабль, мы захватили бы новое, решающее оружие. Вы понимаете это?!
 Мэтби понимал все — в том числе и авантюризм подобных планов; в рассуждениях блондинки было много желаемого, принимаемого за действительность.
 — Моя дорогая, — сказал он, — мы — маленькая группа, крохотная частица населения Федерации. Наше восстание против правительства Пятидесяти Солнц тоже было внезапным но тем не менее мы потерпели поражение. Вполне возможно, что наша раса когда-нибудь установит контроль над всей Галактикой, но для этого требуется время. Пока что наши мечты превосходят наши возможности.
 — Ханстон полагает, что сейчас самое подходящее время для решительных действий.
 — Ханстон! — непроизвольно воскликнул Мэтби.
 Рядом с колоритным и громогласным Ханстоном Мэтби чувствовал себя бледным. Ему не нравилось, что Ханстон пользовался популярностью в основном среди молодых людей, не сохранивших воспоминаний о разгроме восстания и потому неистовых и нетерпеливых. Через своих сторонников, людей более старшего поколения, друзей его покойного отца, Мэтби почти ничего не мог сделать; он только призывал к осторожности. Это была неблагодарная задача. Ханстон являлся вторым по значению лидером гиброидов. Его активная программа действий импонировала молодежи, которой не довелось испытать постигших предыдущее поколение бедствий. Позицию молодежи выражал лозунг: «Тогда вожди наделали ошибок. Мы их не повторим!»
 Мэтби не ощущал в себе желания властвовать над народом Пятидесяти Солнц. С каждым годом он все чаще задавал себе вопрос — каким образом направить амбиции гиброидов к менее воинственным целям. Решения этой проблемы он пока не нашел.
 Обращаясь к своей спутнице, Мэтби медленно и веско сказал:
 — Когда все цивилизованное сообщество находится под угрозой, необходимо теснее сплачивать ряды. Нравится нам это или нет, мы являемся частью населения Федерации. Возможно, для нас выгодно совершить предательство, по это не тот вопрос, который можно решить в течение часа. Сообщите во все убежища и тайные поселения, что я даю три дня на обсуждение сложившейся ситуации. На четвертый день я назначаю плебисцит, по результатам которого будет принято окончательное решение — предавать или не предавать. Это — все.
 Наблюдая за женщиной, Мэтби заметил, что она недовольна. Ее лицо внезапно стало замкнутым; она едва сдерживала гнев.
 — Моя дорогая, — сказал он спокойно, — я надеюсь, что Вы не собираетесь идти против решения большинства?
 По ее изменившемуся лицу Мэтби понял, что удар нанесен в нужное место. В среде гиброидов демократические традиции считались священными, что являлось для Мэтби величайшей поддержкой. Возглавляемый им комитет, игравший роль негласного правительства, по важным и спорным вопросам обращался прямо ко всем гражданам; их коллективное решение было обязательным для дальнейшего исполнения. Традиционной формой опроса населения являлись плебисциты, в ходе которых каждый член сообщества мог изложить свое мнение в специальном бюллетене. Этим способом уже на памяти Мэтби были погашены многие серьезные политические штормы.
 Нервно ломая тонкие пальцы, женщина произнесла:
 — За четыре дня какая-нибудь другая группа населения Федерации может решиться на измену; тогда возможность получить преимущество для нас будет потеряна. Ультиматум землян поставил правительство в критическое положение, и Ханстон считает, что мы должны действовать немедленно. Позднее можно будет опросить людей и скорректировать действия комитета в соответствии с их пожеланиями.
 — Сейчас решается судьба целой цивилизации, — ответил Мэтби. — Может ли взять на себя ответственность за решение один человек, или небольшой комитет, или даже сообщество из нескольких сотен тысяч наших людей? Я полагаю — нет; ведь в Федерации живет шестьдесят миллиардов граждан. Передайте мое мнение комитету и — прощайте.
 Мэтби остановил аэрокар и спрыгнул на землю. Он не поворачивал головы, пока не оказался за стальной оградой, окружавшей одну из небольших баз Космических вооруженных сил, расположенных на Ланте.
 Охранник у ворот базы проверил удостоверение Мэтби и сказал:
 — Капитан, мной получен приказ сопровождать Вас в здание Капитолия на совещание членов правительства с военным командованием. Готовы ли Вы следовать за мной?
 — Конечно, — ответил Мэтби без колебаний.
 Минутой позже он пересекал город в военном аэрокаре.
 Ситуация, как понимал Мэтби, еще не являлась необратимой. В одно мгновение он мог определенным образом сконцентрировать свою волю и взять под телепатический контроль сопровождающего его охранника и пилота воздушной машины. Все зависело от цели, с которой его, рядового капитана флота, вызывали в столь высокое собрание. Подумав, Мэтби решил не предпринимать ничего.
 Маленький воздушный корабль приземлился в небольшом дворе между двумя высотными зданиями. Мэтби провели в широкий, ярко освещенный коридор и затем пропустили в зал, где два десятка мужчин восседали за длинным столом. О его прибытии немедленно доложили; как только он вошел, беседа за столом прервалась и все повернулись к Мэтби, внимательно его рассматривая. Мэтби также окинул быстрым взглядом сидевших за столом людей. Двоих он знал лично; они носили форму высших офицеров флота. Оба приветливо кивнули ему.
 Со всеми остальными людьми, включая четырех мужчин в военной форме, Мэтби не был знаком. Он узнал нескольких членов правительства Федерации и местных офицеров. Среди сидящих за столом можно было легко различить деллиан и не-деллиан. Первые, все без исключения, были стройными, красивыми людьми. Внешний вид последних довольно широко варьировался. Один из не-деллиан, коротенький и толстый, сидел во главе стола. Мэтби узнал его по фотографиям в местных газетах; это был Андре Крейг, министр внутренних дел.
 — Господа, — сказал Крейг, — давайте приступим к беседе с капитаном Мэтби. Капитан, предмет нашего разговора связан с угрозой вторжения так называемого земного космического корабля. Я полагаю, Вы слышали ультиматум, который предъявила нам эта женщина, командир их звездолета.
 — Я слушал передачу, — кивнул головой Мэтби.
 — Хорошо. Рассмотрим создавшуюся ситуацию. Всем присутствующим более или менее ясно, что мы не должны себя обнаруживать, несмотря на сделанные нам заманчивые предложения. Некоторые участники нашего совещания считают, что теперь Земля рано пли поздно пошлет свои корабли в Большое Магелланово Облако. Но временной интервал до следующего посещения может составлять тысячи лет. В течение ближайшей декады мы можем снарядить и выслать экспедицию в главную галактику, которая осуществит там предварительную разведку. Получив более полную и достоверную информацию, мы сможем окончательно решить вопрос о возможности установления отношений с Землей. Как видите, это достаточно благоразумное предложение.
 Он сделал паузу и пристально посмотрел на Мэтби. В поведении Крейга было нечто, вызывавшее тревогу. Мэтби спокойно ответил:
 — Несомненно, ваше предложение является разумным. Еле слышный вздох облегчения раздался среди сидящих за столом.
 — Однако, — продолжал Мэтби, — можете ли Вы быть уверены в том, что какая-нибудь группа населения или даже целая планета не откроет земному кораблю наше местоположение? В Федерации много народов и много планет, имеющих свои частные интересы.
 — Это, — заявил толстяк, — мы хорошо понимаем. Вот почему Вы и приглашены на наше заседание.
 Мэтби не был уверен, что его доставили сюда в качестве приглашенного, — однако он промолчал. Крейг продолжал:
 — Мы получили сообщения от всех местных правительств Федерации Пятидесяти Солнц. Они считают, что мы должны действовать скрытно, не вступая в связь с земным кораблем и не обнаруживая своего местоположения. Однако всем ясно: если мы не достигнем соглашения с гиброидами о том, что они не воспользуются создавшейся ситуацией, наши усилия окажутся тщетными.
 В эту минуту Мэтби догадался, зачем его пригласили. Он почувствовал, что наступает кризис в отношениях между гиброидами и народами Пятидесяти Солнц. Он также ясно понял, что данная ситуация является критической и для него лично. Он сказал:
 — Господа, насколько я понял, Вы просите меня связаться с другими представителями моей расы. Считаю, что любой подобный контакт ставит меня, как капитана вооруженных сил Федерации, в очень трудное положение.
 Вице-адмирал Дрейхан, командир крейсера «Акмион», на котором Мэтби служил помощником астрогатора, сказал ему:
 — Капитан, Вы можете свободно дискутировать по любому высказанному здесь предложению. Не бойтесь, что ваше сложное, двусмысленное положение не будет понято.
 — Как Вы уже догадались, капитан, — продолжал Крейг, — мы хотим, чтобы Вы передали наши предложения правительственному комитету гиброидов. Мы полагаем, Вы имеете возможность установить контакт с комитетом достаточно быстро.
 — Несколько лет назад, — признался Мэтби, — я информировал своего командующего, что ко мне обратились эмиссары гиброидов, поддерживающие непрерывные связи со всеми планетами Пятидесяти Солнц, на которых имеются представители этой группы населения. Было решено не показывать какой-либо осведомленности о существовании таких агентов, так как в будущем они могли вывести меня на их тщательно законспирированные центры. Однако агенты устанавливают связь со мной нерегулярно и я не имею возможности разыскать кого-либо из них.
 В действительности решение Мэтби информировать вооруженные силы Пятидесяти Солнц о существовании подобных агентов утвердил плебисцит гиброидов. В противном случае его контакты с эмиссарами комитета могли бы выглядеть подозрительно. Это решение было совершенно правильным. Никто не беспокоил агентов комитета — кроме самых крайних случаев. Такая крайняя ситуация наступила сейчас.
 — Откровенно говоря, — произнес Крейг, — мы уверены, что в данном случае гиброиды не упустят возможности выторговать для себя некоторые привилегии. — Крейг имел в виду политический шантаж, и сделанный им намек был достаточно многозначительным. — Я уполномочен предложить им ограниченные гражданские права везде, кроме некоторых планет Федерации, право проживания в городах, возможность пересмотра и дальнейшего расширения прав каждые десять лет, если поведение этой группы населения за предыдущий период будет достаточно благоразумным.
 Крейг сделал паузу, и Мэтби заметил, что все смотрят на него с выражением напряженного внимания. Наконец один из сидящих за столом деллианских политиков нарушил молчание:
 — Что Вы думаете относительно этих предложений, капитан?
 Мэтби вздохнул. Если бы подобные предложения были сделаны до появления земного корабля, их следовало бы считать великолепными. Старая истина — со временем производятся некоторые послабления, когда власти не способны более контролировать ситуацию. Он сказал уже достаточно много, причем с позиции полной беспристрастности, не прибегая к угрозам и шантажу. Когда Мэтби говорил, он тщательно взвешивал свои слова и ему казалось, что они были здравыми и честными. Информируя присутствующих о возможном поведении некоторых экстремистски настроенных групп гиброидов, Мэтби полагал, что его откровенность будет оценена. В этом случае следовало рассчитывать на дальнейшие уступки — вплоть до восстановления полных гражданских прав — в том случае, если удастся ликвидировать опасность, угрожающую со стороны гиброидов их более миролюбивым соседям в Федерации Пятидесяти Солнц. В прошлом относительно гиброидов также вводились ограничения, которые сменялись периодами испытания на благонадежность. Поэтому Мэтби считал необходимым поддержать сделанные правительством предложения, которые могли послужить толчком к восстановлению нормальных отношений между всеми группами населения Федерации. Однако свою точку зрения он выразил достаточно осторожно:
 — Могу заверить Вас только в одном: мы будем ожидать и оценивать ситуацию.
 После его краткого ответа наступило молчание; затем один из не-деллиан резко сказал:
 — Мне кажется, что эта трусливая игра является бесполезной. Хотя в течение длительного времени Пятьдесят Солнц живут в мире, мы все еще имеем более ста военных космических крейсеров, не считая множества более легких кораблей. В конце концов, в наше пространство вторгся только один земной звездолет. Я предлагаю отправить наш флот и уничтожить его! Таким же образом мы будем уничтожать каждого представителя человечества Земли, которому станет известно о нашем существовании. Может пройти десять тысяч лет, пока они снова найдут нас.
 Вице-адмирал Дрейхан сказал:
 — Мы обсудили это предложение. Оно нежелательно; люди Земли могут обладать мощным оружием, которое уничтожит нас.
 — Не думаю, что вооружение одного корабля может быть столь сокрушительным, — спокойно заметил другой офицер. — Если флот выполнит свой долг, все наши проблемы будут решены наиболее простым и надежным способом.
 Крейг коротко резюмировал:
 — Это последний выход.
 Затем он снова обратился к Мэтби:
 — Вы можете передать гиброидам — если они отвергнут наши предложения, мы вышлем против земного корабля мощный флот. Другими словами, если они вступят на путь предательства, они не получат ничего. Можете идти, капитан.
 Верховный Капитан «Звездного Роя», Достопочтенная Глория Сесили Лоу, леди Лоу из рода Благородных Лоу, сидела за пультом в рубке управления, пристально всматривалась в глубины космического пространства и размышляла над сложившейся ситуацией.
 Прямо перед ней находился огромный прозрачный экран мультипланара. Темнота космоса заливала экран, вечная тьма, в которой редкими проблесками огней мерцали звезды. В левой части экрана угадывалось тускло светящееся огромное и размазанное образование; это была главная галактика, в которой совершала свой вечный путь Земля — одна из планет одной из звездных систем, одна из крупинок песка в комической пустыне.
 Женщина едва ли замечала эту величественную картину. Ее глаза смотрели на экран мультипланара, но, погруженная в свои мысли, она не видела этой великолепной сцены, на фоне которой разворачивалась ее жизнь, жизнь ее корабля и тысяч подчиненных ей людей. Она улыбнулась и решительно нажала кнопку видеоселектора внутренней связи. Худощавое мужское лицо появилось на засветившейся панели селектора; темные глаза в сеточках глубоких морщин внимательно смотрели на Глорию. Она резко сказала:
 — Я информирована, капитан, что имеются недовольные нашим решением остаться в Большом Магеллановом Облаке с целью поиска цивилизации Пятидесяти Солнц.
 На лице мужчины отразилась нерешительность; затем он вежливо ответил:
 — Ваше превосходительство, я действительно слышал, что ваш приказ произвести этот поиск не встретил единодушною одобрения экипажа.
 Тонкая ирония, с которой он заменил ее слова «наше решение» на «ваш приказ», не укрылась от Глории; капитан продолжал:
 — Естественно, я не мог выяснить мнение всех членов экипажа по этому поводу, так как их около тридцати тысяч.
 — Естественно, — с сарказмом ответила она. Офицер, казалось, не слышал раздражения в ее голосе.
 — Мне кажется, ваше превосходительство, нам следует провести всеобщее голосование по этому вопросу.
 — Голосование! Вздор! Они все проголосуют за возвращение домой. Слишком мало разума осталось в их головах и твердости — в сердцах. После десяти лет в пространстве они стали похожи на медуз. Капитан, — ее голос был мягок, но глаза грозно сверкнули, — я чувствую по вашему тону и поведению, что эмоционально, подсознательно Вы согласны с ними, что Вы заражены ребяческим инстинктом стадности. Напомню Вам древний закон космических полетов: кто-нибудь на борту корабля должен иметь волю и силу, чтобы идти впереди и вести за собой других, более малодушных. Офицеры подбираются с крайней осмотрительностью; они не должны поддаваться этой слепой тяге к возврату домой. Вы не хуже меня знаете, что часто людям, которые неистово тяготеют к своей планете, своему дому, возвращение доставляет краткое эмоциональное удовлетворение; затем они снова стремятся присоединиться к любой длительной экспедиции. Такова человеческая природа, капитан. Мы вышли за пределы галактики, вышли не для того, чтобы допускать срыв экспедиции из-за недостаточной дисциплинированности экипажа.
 Офицер спокойно сказал:
 — Эти аргументы мне хорошо известны.
 — Рада слышать это, — прозвучал сухой ответ Верховного Капитана. И Глория нажатием клавиши прервала связь. Затем она вызвала отделение астронавигации. Ответил дежурный навигатор, еще совсем юный офицер. Глория распорядилась:
 — В наикратчайшее время представьте мне проект орбитального картирования, которое будет производиться при нашем движении через Большое Магелланово Облако. Проект должен предусматривать прохождение корабля мимо всех звездных систем Облака на расстоянии, не превышающем пятисот световых лет.
 Лило юного офицера вытянулось.
 — Ваше превосходительство, — сказал он изумленно, — это самый поразительный приказ, который мы когда-либо получали. Диаметр Облака — шесть тысяч световых лет. Вы представляете, с какой скоростью мы должны двигаться, чтобы выполнить поставленную задачу в приемлемое время — тем более что нам не известны области пространственных возмущений, расположение радиационных поясов и направления метеорных потоков?
 Реакция молодого человека привела Глорию в состояние раздражения — раздражения на себя, на свою беспомощность. На миг она ощутила сомнение. Конечно, теоретически она представляла грандиозность предстоящей задачи, но только сейчас стало ясно, насколько велико пространство, которое должен был пересечь ее корабль.
 Усилием воли Глория овладела собой; ее лицо застыло в величественном спокойствии.
 — Я полагаю, — сказала она холодно, — что плотность пространственных возмущений в облаке не превосходит одного светового года на тридцать минут собственного времени корабля. Таким образом, с этой стороны затруднений не предвидится. Пусть ваш руководитель уведомит меня, когда проект будет готов.
 — Слушаюсь, ваше превосходительство, — ответил молодой офицер. Его голос дрожал.
 Глория откинулась на спинку кресла и резким движением руки выключила селектор. Погруженная в полумрак рубка освещалась только огромным экраном мультипланара. В его мерцающей глубине слабо отражались лицо и фигура Глории. Она пристально посмотрела в бездонное темное зеркало. Стройная, красивая молодая женщина тридцати пяти лет; только строгое выражение лица выдавало лежащую на ней огромную ответственность. Глория улыбнулась своему отражению. Она действует правильно. Обитаемый мир должен расширяться. Люди должны выполнять свой долг. Сначала они придут в отчаяние, затем — смирятся. Глория не чувствовала сожалений. Она должна была сделать то, что она сделала. Вполне возможно, что правительство Пятидесяти Солнц не откликнется на ее призыв, и поэтому нужно готовиться к долгому и трудному поиску.
 Глория позавтракала в одиночестве в рубке управления. Она чувствовала возбуждение. Борьба за контроль над судьбой экспедиции была неизбежной, но, что бы ни случилось, ее решение будет твердым. В течение завтрака ее трижды вызывали по внутренней связи, и Глории пришлось включить автоматический ответчик. Каждый вызов отнимал время; сейчас Глории не хотелось, чтобы ее беспокоили.
 После завтрака она немного отдохнула, не покидая своего кресла. Затем встала, подошла к трансмиттеру материи, настроила аппарат — и шагнула прямо в зал отделения психологии, расположенного на расстоянии полумили от командной рубки.
 Лейтенант Неслор, пожилая сухощавая женщина, руководитель отделения, сердечно приветствовала Глорию. За десять лет странствий у Верховного Капитана «Звездного Роя» было достаточно времени, чтобы оценить незаурядный ум и блестящую профессиональную подготовку главного психолога корабля. И сейчас, когда Глория испытывала настоятельную необходимость обсудить с кем-нибудь создавшуюся ситуацию, она без колебаний обратилась к Джулии Неслор. Выслушав се, пожилая женщина задумчиво покачала головой и сказала:
 — Я думаю, Вы поступили правильно, обратившись за советом именно к психологу. Подождите немного, я отправлю своих пациентов к моим помощникам и мы сможем спокойно поговорить.
 — Когда психолог вернулась, Глория спросила с любопытством:
 — Насколько велика сейчас загрузка вашего отделения? Пожилая женщина пристально посмотрела Глории в глаза и многозначительно сказала:
 — В целом мой персонал занят около восьмисот часов в неделю.
 — С учетом ваших возможностей, это звучит более чем тревожно.
 Лейтенант Неслор кивнула головой:
 — Число пациентов особенно возросло в последние годы. Люди устали.
 — С чем это связано, как Вы полагаете? Тоска по дому?
 — Естественно. Вы верно назвали причину. В сфере психологии для этого явления имеется несколько специальных названий — например, ностальгия, — пожилая женщина задумалась, а затем тихо произнесла: — Понимаете, Глория, если существование людей, их работа являются чистой проформой, то жизнь для них становится тягостной. Как ни велик наш корабль, с каждым проходящим годом возможность получить новые впечатления, встретить новых людей все убывает. Появляются скука и тоска — самые страшные попутчики в путешествии, подобном нашему.
 Достопочтенная Глория Сесили иронически улыбнулась и заметила, что ее работа тоже является чистой проформой. Однако, еще не закончив фразы, она поняла, как неестественно прозвучала ее реплика. Несмотря на это, Глория упрямо встряхнула головой:
 — Я не понимаю и не принимаю этих рассуждений. На борту корабля мы имеем вес. Равное число мужчин и женщин, изобилие пищи, утонченные развлечения — и все это в размерах, далеко превосходящих средние человеческие потребности. Вы можете прогуливаться в тени деревьев, растущих по берегам стремительных, прозрачных потоков. Вы можете жениться, разводиться, снова жениться — на борту достаточно молодых мужчин и прелестных женщин. Единственное ограничение на семейную жизнь — это запрещение заводить в полете детей. Каждый член экипажа имеет отличную комнату и все мыслимые удобства. Каждый знает, что ему гарантировано благополучное возвращение домой и приличное вознаграждение, накапливаемое за годы путешествия. — Она нахмурила брови. — И, наконец, открытие цивилизации Пятидесяти Солнц не может не оказать стимулирующего воздействия на экипаж. Ведь это же целый новый мир!
 Пожилая женщина улыбнулась.
 — Глория, дорогая, Вы не правы. Это мир интересен для Вас и для меня, потому что мы — специалисты. Я надеюсь понять жизнь этих существ, их помыслы, стимулы развития, цели и идеалы. Я много читала о роботах Делла, и Вы правы — здесь открывается новый мир. Это захватывающе интересно для нас — но не для человека, который готовит еду или выращивает яблоки в корабельной оранжерее.
 Лицо Верховного Капитана стало суровым.
 — Боюсь, что ваши соображения близки к истине, — сказала она. — Мнение повара или садовника действительно может не совпадать с нашим. Однако давайте перейдем к делу. В настоящий момент перед нами стоят две проблемы: сохранение контроля над кораблем и розыски цивилизации Пятидесяти Солнц. Я полагаю, их следует обозначить именно в таком порядке.
 Их беседа продолжалась вплоть до основного периода сна, имитирующего земную ночь. Через несколько часов леди Лоу вернулась в рубку управления и заняла свое привычное место перед экраном мультипланара. Некоторое время она обдумывала результаты разговора с Джулией Неслор; в ней росло убеждение, что вставшие перед ней проблемы носят скорее психологический, чем технический характер.
 Глория устало выпрямилась и прошла в свою каюту. Ее просторные апартаменты находились рядом с рубкой управления и прибегать к помощи трансмиттера не требовалось.
 В конце недели Верховный Капитан созвала совет офицеров, руководивших отделениями гигантского корабля. Начало ее выступления было резким:
 — Я полагаю, дамы и господа, мы должны остаться здесь и разыскать цивилизацию Пятидесяти Солнц — даже если для этого нам придется задержаться еще на десять лет.
 Начальники отделений переглянулись; они явно чувствовали себя неловко. На совете присутствовало тридцать человек; все, кроме четверых, были мужчинами.
 Достопочтенная Глория Сесили Лоу, леди Лоу из рода Благородных Лоу, продолжала:
 — Всем нам ясно, что стратегия длительного обследования Большого Магелланова Облака вряд ли целесообразна; поэтому попытаемся разработать более приемлемый план.
 Капитан Уэллис, глава полетной команды, резко сказал:
 — Лично я против продолжения этого бесполезного поиска.
 Глаза Верховного Капитана сузились. По выражению лиц остальных членов совета она поняла, что мнение Уэллиса разделяли многие. Глория произнесла так спокойно, как смогла в этой ситуации:
 — Капитан, имеются правила, регулирующие порядок действий, если среди управляющих кораблем офицеров возникают разногласия. Почему бы в данном случае не прибегнуть к одному из них?
 Уэллис кивнул головой.
 — Хорошо, ваше превосходительство, — сказал он. — Я готов апеллировать к статье четыреста девяносто два Устава космических полетов.
 Итак, капитан Уэллис принял вызов; его поспешное согласие насторожило Глорию. Она хорошо представляла ограничения, которые накладывались Уставом на ее власть на борту корабля. Однако никто не мог знать детали всех многочисленных статей и постановлений, регулирующих отношения руководителя с подчиненным ему персоналом.
 Побледнев, Глория слушала, как Уэллис громко зачитывал текст статьи:
 — «Ограничения... совет капитанов имеет право в случае… большинством в две трети... Основная цель экспедиции заключается в...».
 Содержание документа касалось правил изменения цели их экспедиции. «Звездный Рой» был отправлен для проведения навигационного картирования отдаленных областей галактики. Эта задача была выполнена. Предложение Глории о проведении поиска Пятидесяти Солнц следовало рассматривать как новую цель экспедиции; но в таком случае требовалось согласие большинства в совете капитанов.
 Наконец Уэллис закрыл книгу. Глория окинула взглядом членов совета и спросила:
 — Итак, будем голосовать?
 Двадцать один голос был подан против ее предложения и пять — за него; четверо офицеров воздержались. Капитан Дороти Студевант, глава медицинской службы корабля, сказала:
 — Глория, Вы знаете, что совет всегда поддерживал Вас. Но мы уже так долго находимся в пути... Пусть кто-нибудь другой разыщет эту цивилизацию. Эго обязательно произойдет, раньше или позже.
 Глория нетерпеливо постучала пишущим стержнем по слабо флуоресцирующей поверхности стола. Однако, когда она заговорила, ее голос был ровным и бесстрастным.
 — Насколько я помню, статья 492 Устава предоставляет мне свободу действий на срок, составляющий от пяти до десяти процентов общего времени путешествия, причем в любом случае этот срок не должен превышать шести месяцев. Поэтому я решила, что наш корабль задержится в Большом Магеллановом Облаке еще на полгода. На этом споры предлагаю закончить; прошу перейти к обсуждению возможных стратегий поиска планет Пятидесяти Солнц.
 Совет продолжался. Верховный Капитан Глория Сесили Лоу, леди Лоу из рода Благородных Лоу, оставалась хозяйкой положения — по крайней мере, на ближайшие шесть месяцев полетного времени корабля.


* * *

 Мэтби читал в своей каюте на борту боевого корабля «Акмион», когда раздался сигнал тревоги. Из динамика, укрепленного над входом, донеслась резкая команда:
 — Экипаж, по местам!
 Это не была боевая тревога, при которой по крейсеру несся леденящий вой сирены и люди выскакивали из своих кают, не успев застегнуть ботинки. Мэтби отложил книгу, надел мундир и спокойно направился в отсек астрогаторов. Здесь уже находились несколько офицеров. Как обычно, он поздоровался с подчиненными, слегка кивнув головой. Он сел за стол и вытащил из кармана основное орудие своего труда — миниатюрный вычислитель, связанный по радио с ближайшим — в данном случае корабельным — электронным мозгом.
 Он просматривал последние навигационные данные, когда пол ощутимо дрогнул — корабль менял курс. Одновременно ожил динамик внутренней связи и резкий голос вице-адмирала Дрейхана объявил:
 — Сообщение только для офицеров. Как Вам известно, неделю назад с земного корабля «Звездный Рой» был получен ультиматум; прошло уже пять часов с момента истечения его срока. До настоящего времени все местные правительства планет нашей Федерации сообщали населению, что более никаких посланий от земного корабля не поступало. В действительности три часа назад поступил второй ультиматум, содержащий открытые угрозы в наш адрес. Правительства Пятидесяти Солнц считают, что среди населения может возникнуть паника, если это второе сообщение будет обнародовано. Поэтому принято решение не доводить эту информацию до сведения граждан — кроме должностных лиц и офицеров вооруженных сил Федерация. Дрейхан сделал паузу, и из динамика раздался глубокий, полный торжественности мужской голос:
 — Ее превосходительство Достопочтенная Глория Сесили Лоу, леди Лоу из рода Благородных Лоу, Верховный Капитан космического корабля «Звездный Рой» выступит со вторым посланием, адресованным жителям Пятидесяти Солнц.
 Вновь наступила пауза. Затем, вместо капитана земного корабля, из динамика вновь послышался голос Дрейхана.
 — Я хотел бы обратить ваше внимание, — сказал он, — на этот длинный список импозантных титулов. Очевидно, кораблем противника командует женщина так называемого благородного происхождения. Тот факт, что женщина может быть командиром звездолета, представляется очень демократичным; как минимум, это свидетельствует о равенстве полов. Однако возникает вопрос, каким образом она получила эту должность? По праву рождения и в соответствии со своим титулом благородной леди? Замечу, что само существование титулов является, в некотором роде, указанием на то, что главная галактика управляется тоталитарным правительством со сложной системой иерархии.
 Мэтби не мог согласиться с комментарием вице-адмирала. Титулы — только слова, которыми пользуются в соответствии с обычаями и сложившимися традициями. В историческом развитии Пятидесяти Солнц были эпохи тоталитаризма, порождавшие многочисленных диктаторов, скромно именовавших себя слугами народа. В прошлые времена существовали Президенты, властвовавшие над жизнью и смертью людей; Секретари, абсолютно подчинявшие правительства целых планет; Главные Министры, управлявшие жестоко и бесконтрольно. Все эти ранги и должности прикрывали смертельную опасность, которую несли подобные правители народам своих планет. Даже сейчас желание достигнуть высоких символических рангов пронизывало любую политическую систему; многие люди затрачивали на это поистине неимоверные усилия. Система рангов проявлялась во всем — например, в данном случае в том, что «адмирал» Дрейхан и «капитан» Мэтби, в соответствии со своими рангами, имели право прослушать сообщение земного корабля. «Глава» какого-либо дела, «владелец» какой-либо собственности, наконец, просто хорошо обученный, опытный «эксперт» — каждое из этих определений являлось рангом. Ранг давал своему носителю эмоциональное удовлетворение и определенную власть.
 В Федерации Пятидесяти Солнц культивировалось отрицательное отношение к абсолютным властителям — королям или диктаторам. Эта позиция, без учета конкретных обстоятельств, была столь же наивной, как и ее противоположность — обожествление лидеров демократического толка. Находившиеся в отчаянном положении гиброиды были вынуждены назначить наследственного вождя, чтобы избежать жестокого соперничества честолюбцев. Этот обычай, однако, оказался под угрозой, когда «наследник» попал в плен. Последующая борьба за власть убедила гиброидов в необходимости вновь подтвердить его полномочия. Собственное высокое назначение не доставляло Мэтби какого-либо удовлетворения. Он считал, что вряд ли найдется человек, менее его склонный властвовать над людьми в соответствии с наследственными правами. Поэтому свой высокий и тайный ранг Мэтби ощущал как необходимость, продиктованную сложившейся ситуацией. Взятые им на себя обязательства были велики, и это вынуждало его действовать в критическом положении с разумной осторожностью.
 Размышления Мэтби были прерваны первыми словами Верховного Капитана земного корабля — началась трансляция второго сообщения «Звездного Роя». Под низким потолком отсека астрогаторов раздался звенящий голос ее превосходительства Глории Сесили Лоу:
 — До сих пор правительство Пятидесяти Солнц не связалось с нами; достойно сожаления, что ваши руководители не хотят вступить в контакт с представителями земной цивилизации. Мы заявляем народу Пятидесяти Солнц — Вас пытаются ввести в заблуждение. Контакт и постоянное взаимодействие с Землей несет благо всем людям ваших миров. Мы можем многое Вам предложить. Мы гарантируем, что права каждого человека будут охраняться законом; мы гарантируем свободу и экономическое процветание; мы гарантируем Вам самоуправление и избрание любых руководящих органов путем тайного голосования.
 Но мы предупреждаем — Земля не потерпит существования независимого государства где-либо во Вселенной.
 Такое независимое государство, обладающее космическими вооруженными силами, может нанести страшный удар в сердце покоренной людьми галактики; его военная мощь всегда будет угрожать нашим населенным планетам. Это уже случалось. Вы можете догадаться, что мы делаем с правительствами и народами, которые вынашивают подобные проекты. Вы не в силах скрыться от нас. Если мы, с нашим единственным кораблем, не сможем найти Вас, через несколько лет сюда прибудут десять тысяч кораблей для проведения поисков. Не следует думать, что мы больше никогда не вернемся в Магелланово Облако. С нашей точки зрения, разумнее уничтожить вашу цивилизацию, чем дать ей возможность, распространяясь подобно раковой опухоли, погубить великую гуманоидную галактическую культуру.
 Не считайте, однако, что наш корабль не в состоянии обнаружить ваши планеты уже сейчас. Мы пройдем по определенному курсу через Большое Магелланово Облако. Нам понадобится только несколько лет, чтобы пересечь Облако, причем ни одна звезда этой системы не будет расположена далее пятисот световых лет от траектории нашего полета. По мере движения корабля мы начнем выпускать малые ракеты, которые будут зондировать смертоносными космическими лучами некоторые случайно выбранные планеты. Предупреждаю Вас, что подобному облучению будут подвергнуты многие, очень многие планеты вашей звездной системы.
 Я понимаю, что угрожаю Вам и что эти угрозы могут подорвать ваше доверие к людям Земли. Поэтому я хочу напомнить, что эти суровые меры вызваны только неразумным поведением вашего правительства. Еще не поздно сообщить нам координаты планет Пятидесяти Солнц. В любой момент любая ваша планета может вступить в радиосвязь с нами на частоте наших собственных передач. Первая планета, которая сделает это, получит в будущем статус столицы Пятидесяти Солнц. Любой человек, любая группа населения, сообщившие координаты своей планеты, получат миллиард долларов платиной, которая является универсальным расчетным средством в главной галактике — или, если Вы предпочтете, эквивалентную сумму в вашей валюте.
 Не бойтесь, мы сумеем защитить доверившихся нам людей. Мой корабль способен противостоять организованной военной мощи Пятидесяти Солнц, как бы велика она ни была. А теперь, в доказательство наших добрых намерений, я приказываю главному астрогатору «Звездного Роя» передать по радио схемы, изображающие намеченною нами траекторию движения в Большом Магеллановом Облаке.
 Конец сообщения был оборван. Адмирал Дрейхан, продолжая комментировать передачу земного корабля, сказал:
 — Я направил эти схемы астрогаторам для подробного изучения; нам приказано следовать за «Звездным Роем» и наблюдать за его действиями. Теперь я хотел бы обратить внимание офицеров на одно очевидное обстоятельство, вытекающее из сделанного леди Лоу сообщения. Ее тон и ее слова позволяют предположить, что она командует очень большим кораблем. — Адмирал повысил голос. — Давайте, однако, рассмотрим некоторые положения ее речи. Она сказала, что многие планеты Облака будут облучены с борта автоматических ракет, несущих энергетический заряд. Предположим, что облучению подвергнется одна планета из ста; для этого требуется несколько миллионов ракет. Наши собственные заводы выпускают одну ракету с полным лучевым зарядом за четыре дня. При этом подобный завод занимает, как минимум, квадратную милю плошали и является сложнейшим технологическим производством. Далее, она сказала, что земной корабль может противостоять всем вооруженным силам нашей Федерации. Напомню, что в настоящий момент мы располагаем сотней мощных космических крейсеров, четырьмя сотнями фрегатов и тысячей более мелких боевых кораблей. Теперь давайте рассмотрим цель путешествия «Звездного Роя» в Большое Магелланово Облако. По словам капитана земного звездолета, такой целью являлось навигационное картирование данного района. Мы используем для этого небольшие ракеты устаревших моделей. Трудно предположить, чтобы Земля послала один из своих огромных и наиболее мощных кораблей для выполнения такой простой задачи. — Адмирал сделал паузу и продолжал в более спокойном тоне. — Я прошу офицеров высказывать свои соображения по всем затронутым выше вопросам. Для большинства из Вас других поручений пока не будет. Офицерам службы астрогации я направляю полученные со «Звездного Роя» схемы для подробного анализа.
 Потребовалось пять часов напряженной работы чтобы привязать переданную с земного корабля звездною карту к системе координат, используемой астрогаторами Пятидесяти Солнц. Полученные результаты позволили опрелить, что в настоящее время «Акмион» находится на расстоянии тысячи четырехсот световых лет от «Звездного Роя».
 Впрочем, расстояние не имело существенного значения. Астрогаторы «Акмиона» прекрасно знали навигационную обстановку в Большом Магеллановом Облаке. Труд многих поколений космических навигаторов, спрессованный в кристаллических ячейках памяти электронного мозга их корабля, позволил легко рассчитать оптимальную траекторию сближения с земным звездолетом. «Акмион» рванулся вперед со скоростью, равной половине светового года в минуту.
 Продолжительная работа утомила Мэтби. Как только вычисления были закончены, он отправился в свою каюту и лег спать.
 Прошло, по-видимому, несколько часов, когда гулкий звон сигнального колокола разбудил его. Вскочив с постели, Мэтби взглянул на экран внутренней связи, соединявшей его каюту с командным отсеком. Картина, открывшаяся ему, сделала понятной причину тревожного сигнала. Он увидел яркое пятно света, медленно двигавшееся в нижней части экрана. Пол под ногами Мэтби дрогнул, пятно заколебалось и переместилось в центр экрана. Раздался голос вахтенного офицера:
 — В соответствии с нашими расчетами, мы приблизились к «Звездному Рою» на расстояние трех световых лет.
 Мэтби в недоумении нахмурился. Сообщение вахтенного офицера звучало странно. Оно означало, что корабли сблизились на такую дистанцию, при которой каждый из них попадал в суперрезонансное поле своего соседа. Это поле, являвшееся своего рода затухающим эхом субпространственного радиосигнала, фактически ограничивало предельную точность определения расстояний. Поэтому в данном случае нельзя было установить точно дистанцию до земного корабля; следовать считать, что он находится не далее, чем в трех световых годах от «Акмиона». Крейсер Федерации мог находиться всего в нескольких сотнях миль от «Звездного Роя», хотя подобное предположение казалось сомнительным. На таком небольшом расстоянии можно было бы с помощью обычного радара определить положение в пространстве любого тела, не превышающего размерами футбольный мяч.
 Вахтенный офицер продолжал:
 — Мы уменьшили собственную скорость до десяти световых дней в минуту. Так как мы следуем расчетным курсом противника, можно считать, что скорости наших кораблей уравновешены.
 Это утверждение тоже не было вполне точным. Невозможно уравнять скорость кораблей, двигающихся значительно быстрее светового луча. К тому же взаимодействие суперрезонансных полей на близком расстоянии между кораблями значительно искажало истинную величину скорости. Пока Мэтби размышлял, световое пятно на экране снова сместилось к краю, мигнуло и исчезло.
 Мэтби подождал, пока наконец вахтенный офицер не объявил виноватым голосом:
 — Прошу извинить, тревога отменяется. Контакт с земным кораблем потерян. Мы пытаемся снова его обнаружить.
 Прошло около часа, но световое пятно на экране больше не появлялось. Только спустя шесть дней астрогаторам «Акмиона» удалось вновь обнаружить суперрезонансное поле земного корабля. На этот раз контакт поддерживался достаточно долго, что позволило проследить маршрут вражеского корабля. Вице-адмирал Дрейхан приказал обследовать планеты ближайших звездных систем. Только на одной из них были обнаружены следы губительного облучения. По-видимому, несущая энергетический заряд ракета была плохо сориентирована, так как удар пришелся на внешнюю планету системы, замерзшую и безжизненную.
 Теперь эта планета не была холодной. Ядерный удар превратил ее в огненный клокочущий ад; скалистая поверхность планеты пылала, по ней текли реки расплавленного базальта, сверкали, испаряясь, металлические озера. Это зрелище не вызвало тревоги у экипажа «Акмиона». Вероятность попадания одной из сотен ракет в обитаемую планету являлась столь ничтожной, что учитывать ее не имело смысла.
 Все эти дни Мэтби был сильно занят. Как первый помощник главного астрогатора корабля, он отвечал за своевременный расчет траектории полета. В условиях резкого маневрирования «Акмиона» это становилось непростой задачей. Мэтби и его непосредственный начальник, главный астрогатор майор Шолт, попеременно несли восьмичасовые дежурства. Для поддержки работоспособности Шолт прибегал к стимулирующим лекарствам; Мэтби не нуждался в них. С невольным удовлетворением он отмечал, что в подобных критических ситуациях его превосходство — превосходство гиброида — было бесспорным.
 В один из восьмичасовых периодов отдыха Мэтби получил вызов к адмиралу. До его вахты оставалось еще около двух часов. Он быстро привел себя в порядок и направился в командный отсек.
 Адъютант вице-адмирала приветливо кивнул Мэтби и провел его в кабинет Дрейхана. Командир сидел в глубоком старинном кресле, в его руках серебрилась узкая лента субпространственной радиограммы, которую он внимательно изучал. Адмирал указал Мэтби на стоявшее у противоположной стены кресло и без предисловия спросил:
 — Капитан, какое положение Вы занимаете в сообществе гиброидов?
 Мэтби вздрогнул. Итак, основной вопрос, которого он ждал изо дня в день, из года в год, был задан. Однако он не выдал своей тревоги. На его лице появилось выражение недоумения, которое можно было считать вполне естественной реакцией на вопрос адмирала. Дрейхан был деллианином зрелого возраста, с прекрасным телосложением и типичным для этой расы красивым лицом. Мэтби невольно залюбовался командиром; лгать ему было неприятно, но иного выхода Мэтби не видел.
 — Я не могу точно ответить, насколько они мне доверяют,— сказал он. — По-видимому, в какой-то степени они считают меня изменником. Вы знаете, что я докладывал о каждом своем контакте с их агентами. И каждый раз я пытался передать через них руководителям гиброидов только один совет — придерживаться политики примирения.
 Казалось, слова Мэтби не вызвали у адмирала сомнений. Кивнув головой, он спросил:
 — Что же думают гиброиды о всей этой истории?
 — Я не знаю. Последнее время я не встречался с их агентами.
 — Хорошо. Тогда Вы могли бы поделиться со мной своими мыслями.
 — Как я понимаю, — заявил Мэтби, — меньшая часть гиброидов считает, что Земля, рано или поздно, найдет планеты Федерации. Следовательно, полагают они, нужно воспользоваться преимуществами, которые дает сложившаяся ситуация. Большинство же, уставшее от необходимости постоянно скрываться, скорее склоняется к восстановлению солидарности с прочим населением Пятидесяти Солнц.
 — Каково процентное соотношение между этими группами?
 — Примерно один к четырем, — без колебаний солгал Мэтби.
 Дрейхан медленно прикрыл глаза; казалось, он находился в состоянии глубокого раздумья. Затем адмирал спросил:
 — Скажите, капитан, возможно ли, что инакомыслящее меньшинство начнет действовать в одностороннем порядке?
 Мэтби быстро ответил:
 — Как бы они ни стремились к этому, они никогда не смогут проводить самостоятельную политику.
 — Почему?
 — Среди них нет опытных астрогаторов. Дрейхан, казалось, раздумывал над его словами. Наконец он сказал:
 — Правительства Пятидесяти Солнц встревожены последним ультиматумом. Создается впечатление, что он прямо адресован гиброидам, представляющим идеальную оппозицию, на которую могут опереться земляне. Если гиброиды пойдут на предательство, они получат такие преимущества, как если бы они выиграли последнюю войну. — Дрейхан, казалось, размышлял вслух. — Ту самую воину, которую они развязали поколение назад и которая стоила Федерации стольких жизней.
 Это была правда. Мэтби ничего не мог возразить; он просто повторил сказанные ранее слова:
 — Четыре к одному, сэр, четыре к одному. Есть надежда, что здравомыслящее большинство не допустит предательства.
 Возникло напряженное молчание. Мэтби лихорадочно размышлял, что же послужило причиной этого допроса. А в том, что Дрейхан его допрашивает, сомнений уже не было. Адмирал откашлялся; видимо, он хотел задать Мэтби какой-то вопрос, но не решался. Наконец он сказал:
 — Простите, капитан, возможно, я проявляю неделикатность. Я много слышал о так называемом диплоидном разуме гиброидов, но не имею ясного представления об этой их особенности. Не могли бы Вы просветить меня?
 — Здесь нет ничего таинственного, адмирал, — ответил Мэтби, и это было очередной ложью. — Я думаю, преувеличенные опасения по этому поводу связаны с последней войной. Чем более ожесточенными становились сражения, тем более невероятные слухи распространялись среди населения Федерации. На самом деле, с биологической точки зрения способность к диплоидному мышлению является незначительной мутацией. Вы знаете, что обычный мозг можно представить в виде множества взаимосвязанных клеток-нейронов. На этом уровне мозг гиброида ничем не отличается от вашего. Если спуститься уровнем ниже, то оказывается, это в каждой клетке мозга гиброида содержатся спаренные протеиновые молекулы. Клетки же вашего мозга содержат одиночные молекулы. В этом заключается все различие.
 — Что же отсюда следует?
 — Только то, что гиброиды обладают, подобно деллианам, устойчивым мышлением, то есть свойством сопротивляться расстройствам головного мозга. В то же время их способности к творческой деятельности не ниже, чем у не-деллиан.
 — И это — все?
 — Все, что мне известно, сэр, — снова солгал Мэтби.
 — Что Вы можете сказать по поводу способностей гиброидов к гипнозу? Насколько мне известно, до сих пор по этому поводу нет полной ясности, но то, что я слышал, поистине удивительно.
 — Я считаю, что они использовали для гипноза специальные технические приспособления и психологические приемы. Только необычность этого способа борьбы породила панику среди населения Федерации во время прошлой войны.
 Дрейхан, казалось, принял решение. Он взял со стола радиограмму и протянул ее Мэтби.
 — Это сообщение адресовано Вам, — сказал адмирал. — Оно зашифровано, и, несмотря на все усилия, мы не смогли прочесть его.
 Радиограмма действительно была зашифрована — Мэтби понял это с первого взгляда. Текст сообщения гласил:
 «Борт крейсера «Акмион», капитану Питеру Мэтби.
 Правительство гиброидов благодарит Вас за посредничество в проведении переговоров с правительствами Федерации Пятидесяти Солнц. Предложенное нам соглашение будет полностью принято. Заверяем Вас, что гиброиды с удовлетворением восприняли предложение о восстановлении их гражданских прав и прочих условиях их дальнейшей жизни и развития».
 Подписи не было — и в этом заключался истинный смысл послания. Отсутствие подписи, независимо от содержания сообщения, означало призыв о помощи. Следовало, однако, убедиться, что текст радиограммы передан адмиралом полностью. Мэтби в притворном недоумении поднял глаза на Дрейхана.
 — Здесь отсутствует подпись. Вы специально изъяли ее?
 — Я знаю об этом не больше вашего, — сказал адмирал. — Сообщение передано Вам полностью.
 В его голосе Мэтби почувствовал огорчение. Деллианин и не-деллианин не смогли бы расшифровать текст сообщения — и тем более догадаться о его втором, тайном смысле. Для этого нужно было обладать тренированным диплоидным мышлением. Подобная тренировка являлась основой воспитания в среде гиброидов и производилась с раннего детства. Мэтби в полной мере освоил все необходимые приемы еще двадцать лет назад, перед тем как попал в плен.
 Полученное сообщение означало, что экстремистски настроенное меньшинство объявило о своем намерении установить контакт с земным кораблем и начало кампанию в поддержку этого решения. Только личное присутствие Мэтби и его авторитет могли изменить ход событий. Он должен быть там. Каким образом? Его глаза слегка расширились; он подумал, что имеет только один способ передвижения — этот корабль. И, следовательно, он должен получить возможность управления им.
 Мэтби напряг мышцы и почувствовал привычное возбуждение, стимулированное этим приемом. Еще мгновение — и его мозг обрел достаточную силу. Он ощутил рядом присутствие другого разума. Он подождал до тех пор, пока это ощущение не стало как бы частью его собственного тела; тогда он приказал: полное подчинение! В этот момент он послал мощный импульс в мозг Дрейхана.
 Мэтби встал. Вице-адмирал Дрейхан также поднялся, в точности повторяя те же движения — его мышцы полностью контролировались мозгом Мэтби. Адмирал коснулся переключателя на панели управления связью и сказал:
 — Соедините меня с отсеком астрогации.
 Разум Мэтби управлял его голосом и его действиями. Ровным тоном Дрейхан отдал приказ рассчитать новый курс «Акмиона» — курс, который должен был привести корабль к планете, где находилось самое крупное поселение гиброидов, их тайная столица.


* * *

 Сверкая глазами, разгневанно сжимая руки, Верховный Капитан Лоу читала лежащий перед ней документ. Ей потребовалось несколько минут, чтобы овладеть собой; затем она соединилась с каютой капитана Уэллиса. Лицо офицера окаменело, когда он увидел, от кого поступил вызов.
 — Капитан, — грустно сказала Глория, — я только что прочитала ваш меморандум, подписанный двадцатью четырьмя членами совета.
 — Я полагаю, мы имеем право подать Вам свое прошение,— сухо ответил Уэллис.
 — Конечно, это так, — кивнула головой Глория. — Однако я хочу понять, почему даже среди командного состава корабля возникло это отчаянное стремление к немедленному возвращению домой. Наша жизнь здесь насыщенна и полна. Мы — на пороге интереснейшего приключения. Чем же объясняется ваше поведение, капитан?
 — Мадам, — холодно сказал Уэллис, — я испытываю чувство восхищения и глубокого уважения к Вам. Вы обладаете огромными административными способностями, но для Вас характерна склонность абсолютизировать свои идеи и цели. Почему же Вас удивляет то, что другие люди имеют мнения, отличные от вашего, имеют другие цели. За время полета разное случалось на корабле. Вы умело справлялись с любым сложным вопросом; Вы были правы так часто, что теперь мысль о возможном неправильном решении даже не приходит Вам в голову. Вот почему такой огромный корабль, как наш, имеет тридцать капитанов, готовых оказать Вам помощь, а в крайней ситуации — корректировать ваши действия. Поверьте, мы все любим Вас. Но мы также сознаем наш долг по отношению к остальным членам экипажа. А их мнение Вам известно.
 — Я считаю, что Вы не правы. Перед нами стоит огромная задача — открыть Земле целый новый мир. Капитан... я прошу Вас... поддержите меня только на этот раз.
 Это была личная просьба, и она уже сожалела, что высказала ее. Очевидно, в этом отразилось владевшее Глорией напряжение. Уэллис улыбнулся, пытаясь скрыть свое торжество, затем улыбнулся снова:
 — Мадам, я очень сожалею... Прошу извинить меня...
 Это было его окончательное решение. Глория сердито спросила:
 — Что Вас так забавляет?
 — Выражение «только на этот раз». Леди Лоу, нежели Вы не помните, что подобные ситуации уже бывали раньше?
 — Возможно... пару раз... — она говорила медленно, пытаясь вспомнить.
 — Я не хотел акцентировать на этом внимание, — сказал Уэллис, — но было восемь случаев, когда Вы просили нашего совета и поддержки, — и по крайней мере сто раз Вы принимали свои решения, пользуясь предоставленными Вам правами. Теперь право на нашей стороне. И Вы не должны обижаться или сердиться на нас.
 — Я не сержусь. Я... — Глория перевела дух, — я вижу, что говорить с Вами бесполезно. По тем или иным причинам Вы считаете, что шесть месяцев — это целая вечность.
 — Дело не во времени; дело — в цели. Вы надеетесь найти пятьдесят солнц, рассеянных среди ста миллионов звезд Облака. Наши шансы не превышают одного к двум миллионам, и Вы это прекрасно понимаете.
 Глория колебалась. С математической точки зрения, капитан Уэллис был полностью прав. По-видимому, следовало посвятить его в некоторые детали плана, разработанного ею совместно с лейтенантом Неслор. Наконец леди Лоу медленно сказала:
 — Капитан, как и Вы. я уверена, что чисто механический поиск не принесет результатов. Наши надежды могут основываться только на психологии. Мы должны грозить и уговаривать — пока руководители этого общества, или какая-нибудь группа населения, или, наконец, просто частные лица не сообщат нам сведения добровольно.
 — Члены совета, подписавшие меморандум, обсуждали возможность психологического подхода к проблеме поиска. И этот путь не кажется нам столь легким и надежным.
 — И поэтому Вы решили просто игнорировать его? — с вызовом сказала Глория. Ее иронический тон привел Уэллиса в раздражение. Он резко ответил:
 — Мадам, вынужден с тревогой отметить, что Вы слишком полагаетесь на теоретические соображения, представленные Вам лейтенантом Неслор. Подчеркнем, что практика далеко не всегда совпадает с теорией. Ваши совещания с Джулией Неслор носят частный характер. Содержание этих бесед неизвестно нам; мы знаем только, что Ваши действия основываются на тех рекомендациях, которые Вы получаете от главного психолога.
 Обида, звучавшая в голосе капитана, поразила Глорию В какой-то степени она чувствовала себя виноватой, ее голос слегка дрогнул:
 — Капитан, я не думала, что это будет так воспринято; я никого не хотела обидеть. Действительно, я просила совета Джулии Неслор, как могли бы попросить Вы или любой другой руководитель нашей экспедиции.
 — Если советы лейтенанта Неслор являются столь ценными — резко ответил Уэллис, — следует повысить ее в звании и ввести в совет капитанов, чтобы она могла изложить свое мнение перед всеми. — Уэллис пожал плечами и, не давая Глории вставить ни слова, быстро продолжал: — Только не говоритe мне, что Вы немедленно сделаете это. Согласно Уставу, процедура повышения в звании занимает месяц; еще два месяца длится испытательный срок, в течение которого новый капитан не имеет права выступать в совете.
 — Мне кажется, Вас устраивает такая трехмесячная задержка — сердито сказала Глория.
 — Нет.
 — Следовательно, Вы предлагаете сократить традиционную процедуру производства в звание капитана?
 — Да, — в порядке исключения. Мы готовы выслушать психолога Неслор, но вряд ли что она сможет предложить радикальный способ установления связи с цивилизацией Пятидесяти Солнц. Полагаю, что эта задача может быть решена только специально оснащенной экспедицией.
 Значит, Вы настаиваете на своем меморандуме?
 — Да.
 — Хорошо. Я соберу совет через две недели, считая от сегодняшнего дня. Если мнение членов совета не изменится, мы отправимся в обратный путь, — с этими словами она прервала связь.
 Глория подумала, что она вынуждена одновременно сражаться на двух фронтах. Во-первых, она должна бороться с капитаном Уэллисом и большинством членов совета, настаивающих на возвращении домой, во-вторых, она должна заставить народ Пятидесяти Солнц вступить в контакт с земным кораблем. И пока ее действия на обоих фронтах успеха не имели. Глория нажала клавишу вызова отделения связи. На панели видеоселектора возникло лицо капитана Горсона.
 — Вам удалось вновь обнаружить корабль Пятидесяти Солнц, который следил за нами? — спросила она.
 — Пока нет. Как я докладывал Вам, мы потеряли контакт с их суперрезонансным полем. Вероятно, завтра они снова подтянутся к нам, когда мы в очередной раз передадим свои координаты.
 — Как только их корабль будет обнаружен, известите меня.
 — Конечно.
 Следующей на очереди была секция вооружения. Ответил дежурный офицер, которому Глория приказала вызвать к селектору возглавлявшего секцию капитана.
 — Сколько ракет Вы отправили?
 — Всего семь.
 — И все отправлены наугад?
 — Я понимаю, что беспокоит Вас. Напомню, что вероятность попадания в населенную планету ничтожно мала.
 Она кивнула головой, но брови ее были сердито нахмурены. Ситуация была серьезной, и она чувствовала необходимость еще раз подчеркнуть это:
 — Разумом я понимаю справедливость ваших слов. Но сердцем... — она приостановилась, и затем решительно продолжала: — Помните, капитан, — малейшая ошибка, и на нас с вами ляжет страшная вина, которую мы не сможем искупить даже своими жизнями.
 Лицо офицера стало мрачным.
 — Я хорошо знаком с законом, ваше превосходительство. И я знаю, что применение мощного оружия всегда связано с риском. — Он колебался некоторое время, затем решительно сказал: — Мне кажется, что Вы затеяли опасную игру — опасную для нас и для этого потерянного народа. Люди не должны подвергаться угрозе уничтожения.
 — Я отвечаю за это, — кратко ответила Глория и прервала связь.
 Она поднялась с кресла и в глубоком раздумье прошлась по отсеку управления. Две недели! За этот срок практически невозможно что-либо предпринять. Согласно плану, разработанному совместно с Джулией Неслор, две недели отводились только на начало операции. Необходимо было что-то предпринять, чтобы резко усилить психологическое давление на жителей Пятидесяти Солнц.
 Глория подошла к трансмиттеру и сделала необходимые переключения. Мгновение тьмы сменилось ярким светом; Глория оказалась за три мили от рубки управления, в центральной библиотеке корабля. Темная мебель, корешки старинных книг, блестящие диски микрофильмов создавали впечатление покоя и уюта. За невысоким столом, расположенным в углу отсека, сидела пожилая женщина в темном комбинезоне — главный библиотекарь Джин Тей. Она что-то писала в толстой тетради и не заметила бесшумного появления Верховного Капитана. Некоторое время Глория смотрела на нее, затем произнесла:
 — Джин, подберите мне информацию о деллианских бунтах; я хочу...
 Библиотекарь подпрыгнула в кресле, тетрадь полетела в одну сторону, пишущий стержень — в другую.
 — Глория, когда-нибудь Вы убьете меня! Неужели Вы не могли позвонить или хотя бы поздороваться для начала?
 Верховный Капитан смутилась.
 — Извините, Джин. Похоже, я начинаю действовать на нервы окружающим. Но все же я прошу Вас...
 — Конечно, я все сделаю. Необходимые Вам данные будут получены минут через десять. Вы уже обедали?
 — Обедала? Нет, конечно, нет.
 — Тогда сейчас Вы отправитесь со мной. А все дискуссии относительно деллиан и не-деллиан мы отложим до тех пор, пока Вы не поедите.
 — Это невозможно, Джин. Я не располагаю временем... Пожилая женщина резво вскочила на ноги, вышла из-за своего стола и крепко схватила леди Лоу за руку.
 — Нет, дорогая, пожалуйста, без возражений. Вы не получите никакой информации, пока не поедите. И не пытайтесь мне приказывать — я слишком стара для этого. Идемте.
 Сначала Глория сопротивлялась. И вдруг в голову ей пришла простая мысль — нет таких проблем, во имя которых можно было бы жертвовать обычными человеческими отношениями; вне этих отношений любая проблема становится бессмысленной. На мгновение Глория увидела себя со стороны — рассерженную, с покрасневшим лицом — и иронически пожала плечами. Затем она сказала:
 — Спасибо, Джин. Я с удовольствием выпью бокал вина и поем с Вами.
 После обеда библиотекарь быстро разыскала для Глории исторические данные об истоках цивилизации Пятидесяти Солнц, сохранившиеся в земных архивах. Эта информация была предельно ясной и недвусмысленной.
 Около пятидесяти тысяч лет назад Джозеф Делл создал один из ранних вариантов трасмиттера материи. Его установка была еще недостаточно совершенна; при передаче живой материи синтез некоторых типов тканей требовалось производить химическим путем. В частности, машина Делла не позволяла достаточно точно сканировать такие органические ткани, как железы эндокринной системы. Люди, использующие трансмиттер Делла для телепортации, подвергались некоторым изменениям. Так как обычно телепортация осуществлялась на расстоянии тысяч миль и телепортируемый субъект возвращался в исходную точку через несколько дней, эти тонкие изменения личности человека были замечены далеко не сразу. Однако спустя три-четыре недели стало совершенно ясно, что трансмиттер Делла фактически преобразовывал людей в существа несколько иной физиологической природы. К этому времени телепортации подверглись уже несколько тысяч человек; они и являлись первыми деллианами.
 Трансформация, производимая установкой Делла, не вела к каким-либо существенным потерям в человеческой личности, хотя, как выяснилось впоследствии, у деллиан сравнительно с людьми были понижены способности к творческой деятельности. Однако в некоторых отношениях организм деллианина превосходил человеческий.
 Деллианин был в меньшей степени подвержен нервным стрессам, его психика обладала замечательной устойчивостью. Его физическая сила превосходила все мыслимые пределы, которые когда-либо представлял себе человек. Наконец, в результате определенной настройки деллианин мог переносить сверхчеловеческие напряжения — как физические, так и психические. Процесс настройки сводился к сознательному, контролируемому мозгом усилению мышечной деятельности организма. Наиболее близкой аналогией этому явлению были известные с древних времен методы физической тренировки индийских йогов.
 С точки зрения закона в земном сообществе деллиане имели равные права с людьми. Однако со временем стало ясно, что наиболее косная и невежественная часть населения планеты, довольно многочисленная в то время, относится к деллианам с плохо скрытым недоброжелательством. Причина этого крылась как в сверхчеловеческих — и, следовательно, опасных — способностях деллиан, так и в наличии в их организмах искусственных тканей. В силу последнего обстоятельства в глазах многих людей деллиане являлись синтетическими существами, чуть ли не роботами. Это наименование — роботы Делла — со временем закрепилось в сознании людей и стало, фактически, проявлением расовой ненависти к чужакам, нелюдям.
 Наконец, неприязнь к деллианам прорвалась открыто. Яростные, обезумевшие толпы линчевали деллиан на улицах городов; правительство оказалось не в состоянии остановить эти дикие расправы. Деллиане имели влиятельных союзников среди людей — в основном, ученых и специалистов, работавших в сфере практического применения телепортации, исследования космического пространства, психологии и физиологии. Эти люди обратились к правительству с просьбой о предоставлении деллианам нескольких звездолетов, на которых они могли бы навсегда покинуть обитаемую человечеством область галактики. Многие из этих специалистов эмигрировали вместе с деллианами. Теперь, в результате экспедиции «Звездного Роя», выяснилось, в какие глубины пространства проникли изгнанники и какую мощную цивилизацию удалось им основать.
 Некоторое время Достопочтенная Глория Сесили размышляла над полученной информацией. Наконец она сказала:
 — Джин, в сведениях, которые Вы подобрали для меня, я не нашла ничего полезного. Все это мне известно — за исключением одной-двух малосущественных деталей.
 Пожилая женщина остановила на Глории проницательный взгляд своих выцветших голубых глаз.
 — Глория, чего Вы хотите еще? Я знаю Вас; когда Вы так говорите, Вы обычно пытаетесь создать какую-то собственную теорию, искупающую недостаток информации. Не так ли?
 Замечание библиотекаря попало точно в цель. Верховный Капитан понимала опасность произвольного толкования фактов и построения субъективных теорий. Подобную попытку никак нельзя было считать научным подходом. Как правило, она сама очень едко высмеивала своих офицеров, склонных к абсолютизации собственного мнения. Немного подумав, Глория сказала:
 — Я просто хочу получить наиболее полную информацию. Совершенно очевидно, что при длительном автономном развитии мутантов, подобных деллианам, возможны любые неожиданности. Мы должны попытаться прогнозировать их. Вполне допустимо, что какая-нибудь деталь в исходной информации позволит обнаружить такие особенности современного общества деллиан, которые можно использовать...
 — Я поняла Вас, Глория, можете не продолжать, — кивнула головой библиотекарь. — Как всегда, Вы рассуждаете очень разумно. Но в наших исторических архивах больше не сохранилось каких-либо сведений о том далеком времени. Я предоставила Вам все...
 Глория встала. Еще неясное, решение уже зрело в ее голове подобно прорастающему зерну. Она не могла пропустить этот шанс — удача редко выпадает дважды. Глория пожелала доброй ночи старой библиотекарше и вернулась в свои апартаменты. После нескольких минут раздумья она вызвала отделение биологии. К аппарату подошел капитан Клайв.
 — Доктор, — обратилась к нему Глория, — я посылала Вам предварительную информацию об обитателях Пятидесяти Солнц — роботах Делла и обычных людях, не-деллианах. Возможны ли, по вашему мнению, браки между деллианами и не-деллианами? Будут ли приводить такие браки к появлению потомства?
 Главный биолог осторожно ответил:
 — Мадам, исторические сведения о подобных ситуациях отсутствуют.
 — Но что Вы думаете сами по этому поводу?
 — Для современной биологии данный вопрос не представляет затруднений. Более того, эта проблема могла решиться и естественным путем в ходе тысячелетней эволюции организмов людей и деллиан в разнообразных условиях осваиваемых планет.
 — Благодарю. Именно это я и ожидала услышать, — с торжеством сказала Верховный Капитан.
 Возбуждение, вызванное беседой с Клайвом, не прошло и часом позже, когда Глория скользнула в постель. Она выключила свет и лежала в полной темноте, пристально вглядываясь в экран мультипланара.
 Великая ночь космоса простиралась вокруг ее корабля. Невооруженный глаз различал не более сотни ярких звезд. Здесь и там были разбросаны слабо светящиеся, размытые туманности, на самом деле включающие сотни тысяч, возможно — миллионы звезд.
 Почти инстинктивно Глория потянулась к панели управления мультипланаром и включила полное усиление. Открывшаяся ей картина была изумительной. Над ней нависали миллиарды звезд. Она видела блеск бесчисленных безымянных светил Облака и огромные спиральные ветви главной галактики, сиявшие невообразимо ярким светом. И все, что предстало ее глазам, было не более чем песчинкой, крохотной частью бесконечной Вселенной. Для чего и зачем все это существует? Десятки тысяч поколений людей жили и умирали, ни на шаг не приблизившись к ответу на этот вопрос.
 Глория уменьшила усиление и, по мере того как тускнел экран, спадали охватившие ее восторг и возбуждение. Вглядываясь широко раскрытыми глазами в темноту, она подумала: «Эти гибриды деллиан и не-деллиан — существуют ли они на самом деле? И если существуют, какую пользу мы можем извлечь из этого?»
 Пока она не могла придумать ничего дельного. Засыпала Глория беспокойно.
 Утром, совершая привычный туалет, одеваясь и завтракая, она ни на миг не забывала — осталось только тринадцать дней. Поднявшись из-за сервированного к завтраку стола, Глория довольно мрачно оценила достижения вчерашнего дня как воображаемые. Идея о наличии среди населения Пятидесяти Солнц гибридной группы разумных существ, возможно, была удачной: но что делать дальше? Если не предпринять какие-то активные действия, начатое ею предприятие блистательно рухнет — причем в течение ближайших тринадцати дней.
 Глория прошла в рубку управления и вызвала отделение связи.
 — Капитан, — сказала она, как только лицо Горсона появилось на экране, — Вам удалось обнаружить суперрезонансное поле корабля Пятидесяти Солнц?
 — Еще нет, мадам.
 Ответ разочаровал ее Теперь, когда она приняла определенное решение, любая задержка раздражала.
 — Как только преследующий нас корабль будет обнаружен, немедленно сообщите его координаты в секцию вооружения.
 — Слушаюсь, мадам.
 Глория прервала связь и вызвала начальника секции вооружения. Его суровое лицо помрачнело, когда он выслушал приказ Верховного Капитана.
 — Ваше превосходительство, такие действия позволят противнику ознакомиться с самым мощным оружием, которым мы обладаем. Это преждевременно. Я полагаю…
 — Полагать нечего! — прервала капитана Глория с внезапно вспыхнувшей яростью. — Мы не можем ждать появления всего флота Пятидесяти Солнц под дулами ваших орудий. Еще раз повторяю: я приказываю Вам захватить этот корабль с применением любых средств, имеющихся в вашем распоряжении. И Вы сделаете это, даже если все ваши офицеры в знак протеста покончат жизнь самоубийством.
 Капитан помрачнел еще больше, но утвердительно кивнул головой:
 — Мы захватим его, мадам. Опасность заключается только в том, что какой-нибудь другой крейсер противника может наблюдать за нашими действиями. Помешать нам они не смогут, но зато ознакомятся с нашей тактикой и проанализируют ее. Но если Вы настаиваете, мы пойдем на этот риск.
 Ее превосходительство Верховный Капитан Лоу занялась другими задачами, связанными с повседневной жизнью ее огромного корабля. Но, что бы она ни делала, отданный ею приказ не выходил из головы: каждое мгновение Глория ожидала сообщении от отделов связи и вооружения. Однако сообщения не поступали; корабль Пятидесяти Солнц не появлялся в пределах досягаемости.
 Прошел день, затем — другой. Сообщений не было.
 На четвертый день Верховный Капитан «Звездного Роя» находился в очень раздраженном состянии. И этот день также прошел без происшествий.
  * * * 
 — Планета под нами! — раздался голос вице-адмирала Дрейхана.
 Мэтби, застигнутый врасплох, вскочил на ноги и бросился в отсек управления.
 Согласно его приказу, корабль быстро переместился с десятитысячемильной орбиты на расстояние в тысячу миль над поверхностью планеты, а затем опустился на высоту в сто миль. С помощью оптического преобразователя Мэтби внимательно осматривал простиравшуюся внизу местность. Хотя он никогда не был здесь раньше, в его памяти сохранилась фотографическая карта одной из областей планеты. Корабль, ведомый им, уверенно держал курс к большой пещере, в которой начиналась подземная дорога в тайное поселение гиброидов. Мэтби принял все мыслимые меры предосторожности. Он проследил, чтобы младшие офицеры «Акмиона» не имели доступа к экранам оптических преобразователей. Все сорок старших офицеров крейсера, занимающие ключевые посты, находились под полным его контролем. Координаты планеты были стерты из памяти электронного мозга корабля.
 «Акмион» достиг нужной точки, мягко опустился вниз и завис в нескольких метрах над поверхностью планеты. Мэтби положил руки на рычаги управления. Повинуясь его команде, корабль осторожно продвинулся ко входу в гигантскую пещеру. Еще несколько часов назад Мэтби радировал своим сторонникам о прибытии крейсера. Они ответили, что ждут его и находятся в полной готовности. Но все же могла произойти какая-нибудь ошибка. Тогда Мэтби, выйдя из корабля, очутился бы в полной власти вооруженных отрядов, охраняющих пещеру. Мэтби знал, что эти люди стреляют без предупреждения.
 Несколько минут медленного движения — и корабль очутился в пещере. Бархатная непроницаемая тьма подземелья затопила экраны; только инфракрасный преобразователь позволял различить какие-то смутные тени. Тихо гудели двигатели планетарного хода, поддерживающие корабль над почвой, мерцали огоньки приборов, бросая слабые блики на лица застывших в напряжении офицеров, чуть слышно тикал отсчитывающий время таймер. Мэтби коснулся пальцами регулятора внешнего освещения, и тонкий луч прожектора прорезал темноту. И тотчас впереди, где-то в глубине пещеры, замерцал свет. Мэтби несколько раз мигнул корабельным прожектором. Его поняли; свет впереди ослепительно вспыхнул и начал удаляться. Корабль медленно двинулся следом, вперед и вниз.
 Прошло около часа, но не было никаких признаков, что конец путешествия близок. Огромный подземный ход, в который постепенно превратилась пещера, ветвился и извивался — вниз, вверх, в стороны. Иногда Мэтби казалось, что они двигаются по уже пройденному ранее пути. Он мог бы проследить маршрут корабля по автоматическому курсографу, но в этом не было необходимости. Во время облета планеты приборы «Акмиона» показали, что здесь нет никаких других поселений, кроме скрытого в толще скал города. Если корабль вели верные Мэтби люди, то рано или поздно он окажется в нужном месте.
 Прошло двенадцать часов. За это время Мэтби дважды контролировал состояние вице-адмирала и других офицеров, которых он погрузил в сон, как только корабль опустился вблизи пещеры. Движение в режиме планетарного хода не требовало большого числа рабочих рук; вместе с Мэтби бодрствовали только несколько младших офицеров. Все они находились под его телепатическим контролем.
 Тридцать часов! Полностью истощенный физически, Мэтби разбудил Дрейхана, дал ему четкие инструкции и лег спать прямо на небольшом диванчике в углу отсека управления. Не успел он смежить веки, как младший офицер-наблюдатель воскликнул:
 — Впереди здания, капитан! Виден свет!
 Мэтби бросился к экранам. Свод пещеры взмыл вверх, ее границы терялись вдали в голубоватой дымке. Перед ним, залитый ослепительным светом искусственных солнц, раскинулся город с восьмидесятитысячным населением. Легкое движение рычагов управления — и корабль устремился вверх, к скалистому небу этого удивительного мира. Затем в течение нескольких минут Мэтби провел крейсер над городом. В тайных убежищах гиброидов не имелось космических кораблей такого класса, поэтому Мэтби был уверен, что появление «Акмиона» привлечет внимание жителей города. Он протянул руку, включил радиосвязь и услышал взволнованный голос:
 — ...И вот он над нами! Питер Мэтби, наш вождь, прибыл на корабле «Акмион», чтобы лично ознакомиться с мнениями...
 Мэтби выключил радио. Населению известно, что он здесь. Обозревая с помощью оптического преобразователя расположенный ниже город, Мэтби искал резиденцию Ханстона. Он узнал это здание по описанию, которое было ему передано по радио, и остановил «Акмион» прямо над ним.
 Легкое движение пальцев на панели управления — и середину улицы перекрыл энергетический экран. Затем Мэтби сфокусировал еще несколько экранов, полностью оградив штаб-квартиру своего противника. Люди могли свободно проходить в экранированную область, но не имели возможности покинуть ее. Энергетический экран обладал односторонней проницаемостью; всякий, кто прикасался к нему с внутренней стороны, получал мощный электрический удар.
 Так как Ханстон жил в своей штаб-квартире, он не мог ускользнуть из ловушки. Мэтби не обманывал себя — его действия должны быть точными, быстрыми и решительными. Однако он прекрасно понимал — политический контроль можно захватить силой, но удержать его только на этой основе невозможно. Способ его появления на планете и метод действий давал противникам Мэтби мощные аргументы против него. «Смотрите, — могли они сказать, — один из нас сумел захватить целый космический крейсер — разве это не доказательство наших сверхчеловеческих способностей?» Подобные рассуждения могли вдохновить молодых экстремистов, поддерживающих Ханстона, на любое безрассудство.
 На экране оптического преобразователя Мэтби увидел приближающийся к «Акмиону» аэрокар — это прибыли его сторонники. Он отдал мысленную команду дежурившим у грузового шлюза младшим офицерам; мембрана шлюза раскрылась, пропустив аэрокар. Минуту спустя Мэтби отвечал на горячие рукопожатия людей, которых он никогда раньше не видел лично, по хорошо знал по многолетней переписке.
 Немедленно началось обсуждение стратегии и тактики дальнейших действий. Несколько человек из числа прибывших на борт корабля считали, что Ханстона следует казнить. Большинство же настаивало на его строгой изоляции. Мэтби встревоженно выслушивал мнения обеих сторон, сознавая, что эти люди, как непосредственные участники событий, являются в данном случае лучшими судьями, чем он сам. Однако, они очень близко соприкоснулись с опасностью раскола и междоусобицы; их решение могло оказаться слишком жестоким. Возможно, что Мэтби, наблюдавший развитие событий извне, сумеет быть более объективным. Он невольно почувствовал себя в роли арбитра, когда представители обеих групп стали, перебивая друг друга, задавать ему вопросы:
 — Можем ли мы быть уверены, что решение правительства Федерации — не вступать в контакт с земным кораблем — является достаточно твердым?
 — Не имеется ли у Вас информации относительно возможного изменения этой позиции?
 — Почему второй ультиматум не был доведен до сведенья всего населения Пятидесяти Солнц?
 — Является ли «Акмион» единственным крейсером вооруженных сил, которому поручено следить за земным кораблем?
 — Какую позицию мы должны занять, если правительства Федерации капитулируют и согласятся с требованиями землян?
 Спустя некоторое время Мэтби почувствовал себя опустошенным. Поскольку вопросы продолжали сыпаться градом и конца этому не предвиделось, он поднял вверх руки и заявил:
 — Друзья, мне кажется, что вы все пытаетесь обратить к собственной выгоде затруднения, испытываемые правительством Пятидесяти Солнц. Я не могу разделить этой позиции. Мне кажется, что мы должны быть солидарны со всеми народами Федерации. Нам не следует стремиться к получению каких-либо преимуществ за счет других групп населения; такая попытка неизбежно приведет к обострению неприязни к гиброидам. — Мэтби немного помолчал, что придало особую весомость произнесенным после паузы словам: — Повторяю еще раз, в этой критической ситуации мы не должны стать предателями.
 Сторонники Мэтби в смущении переглянулись. Некоторые более молодые люди казались недовольными — их вождь преподнес им горькую пилюлю. Мэтби пришлось убеждать снова и снова, но в конце концов все присутствующие согласились с его мнением.
 И тогда встал критический вопрос: что делать с Ханстоном? За время дискуссии Мэтби успел обдумать возможный выход, и его ответ прозвучал незамедлительно:
 — Я хочу встретиться и поговорить с ним.
 Коллинз, старейший друг отца Мэтби, внимательно посмотрел на него и, убедившись в твердости принятого вождем решения, прошел в радиорубку. Когда он вернулся назад, его лицо было бледным.
 — Он отказался прибыть на корабль. Он говорит, что, если Вы хотите повидаться с ним, Вы можете спуститься вниз. Питер, это оскорбительно!
 — Передайте, — спокойно сказал Мэтби, — что я приду к нему.
 Он улыбнулся, глядя на возмущенные лица своих сторонников, и уверенно сказал:
 — Джентльмены, причин для беспокойства нет; этот человек — в наших руках. Сообщите по радио населению города, что я иду к Ханстону ради восстановления единства в сложившемся кризисном положении. Намекните в этом заявлении, что с нашей стороны делается все возможное для упрочения доверия — хотя не исключено, что ко мне будет применено насилие. Я полагаю, никто из жителей города не испытывает радости, когда у них над головой висит вооруженный космический корабль. — Мэтби на мгновение задумался, затем продолжал тем же энергичным тоном: — Если я не вернусь... скажем, через полтора часа, попытайтесь связаться со мной по радио. При необходимости окажите давление на Ханстона и его приверженцев. Начните с угроз, а если они не подействуют — прикажите офицерам «Акмиона» обстрелять всю территорию, ограниченную энергетическим барьером.
 — Но что будет с Вами, Питер! — воскликнул Коллинз. Мэтби, прощаясь, взмахнул рукой и направился к выходу. Ханстон оказался разговорчивым, ироничным человеком средних лет. Когда Мэтби вошел в его кабинет, он поднялся, сделал несколько шагов навстречу и протянул руку. Его голос опытного оратора был уверенным и звучным:
 — Я хотел говорить с Вами без участия тех джентльменов, под управлением которых мы здесь имеем счастье находиться,— палец Ханстона недвусмысленно устремился вверх. — Прошу не рассматривать мой поступок как попытку ущемить ваше достоинство, вождь. Я хочу говорить только с Вами, и я надеюсь Вас убедить.
 Ханстон говорил уверенно. Однако его аргументы относились к числу избитых истин, подчеркивающих превосходство гиброидов. Он, очевидно, свято и искренне верил в эту догму. В конце его речи Мэтби был убежден, что этому человеку, неглупому и энергичному, явно не хватает информации о внешнем мире. Он провел всю жизнь в маленьких тайных городках, в узком кругу людей своей расы, повторяя и перетолковывая истины полувековой давности. Несмотря на свой ум, внешний блеск и несомненный ораторский талант, он был провинциальным политиком.
 Ханстон закончил свой длительный монолог вопросом:
 — Вы верите, что Федерация Пятидесяти Солнц сможет избежать контакта с земной цивилизацией?
 — Нет, — честно ответил Мэтби. — Я полагаю, что контакт будет неизбежен.
 — И тем не менее Вы поддерживаете попытку правительств Федерации скрыть координаты наших населенных планет?
 — Я поддерживаю единство действии в создавшейся ситуации. Я считаю разумным крайне осторожно подходить к попытке контакта. Возможно, нам удастся отсрочить его на сотню лет или более.
 Ханстон нахмурился, ироничная усмешка искривила его губы.
 — Должен констатировать, — заявил он, — что мы с вами придерживаемся прямо противоположных точек зрения.
 Внимательно наблюдая за ним, Мэтби произнес медленно и веско:
 — Возможно, наши глобальные замыслы совпадают. Возможно, различие заключается только в тактических планах, с помощью которых и вы и я пытаемся достигнуть одной и той же цели.
 Лицо Ханстона просветлело, его глаза немного расширились от сдерживаемого возбуждения, и он нетерпеливо воскликнул:
 — Ваше превосходительство, если бы я мог поверить этому! — Он резко оборвал фразу и продолжал уже спокойнее: — Я хотел бы услышать ваше мнение о будущей роли гиброидов в развитии цивилизации.
 — Используя удобные случаи и применяя только легальные методы, — начал Мэтби, — они с неизбежностью займут со временем руководящую роль в обществе. Несправедливо и нечестно пользоваться преимуществом телепатического контроля над другим разумом, которое даровано нам эволюцией. И без этого гиброиды смогут занять доминирующее положение в Федерации Пятидесяти Солнц, а затем — и во всей галактике.
 Глаза Ханстона сверкали:
 — И как долго, полагаете Вы, будет идти этот процесс? — спросил он.
 — Он может начаться во время вашей и моей жизни. Он будет длиться как минимум тысячу лет — все зависит от частоты перекрестных браков между деллианами и обычными людьми. Сейчас, как Вам известно, в подобных браках запрещено иметь потомство.
 Ханстон хмуро кивнул головой; затем он сказал:
 — Меня неправильно информировали о вашей позиции. Вы, несомненно, один из нас.
 — Нет! — резко ответил Мэтби. — Пожалуйста, не надо смешивать стратегическую цель с планами ближайших действий. Для нас — это различие между жизнью и смертью. Даже упоминание о том, что мы в конце концов займем главенствующее положение в обществе, вызовет тревогу у людей, которые сейчас, благодаря усилиям правительства Федерации, настроены к нам сравнительно дружелюбно. Если мы докажем нашу солидарность с народами Пятидесяти Солнц в этот критический момент, мы положим начало своему восхождению. Если мы станем предателями — тогда маленькая раса суперменов, к которой принадлежим мы с Вами, рано или поздно будет уничтожена.
 Ханстон вскочил на ноги.
 — Ваше превосходительство, я готов поддержать этот план. Я иду с Вами! Мы будем ожидать дальнейшего развития событий.
 Это была полная победа — победа в тот момент, когда Мэтби уже был готов применить силу. Несмотря на уверенность в искренности Ханстона, Мэтби не собирался верить ему на слово. Человек вполне может изменить свои убеждения, как только висящий над его головой космический крейсер с мощным вооружением окажется на безопасном расстоянии. И, подводя итог беседе, Мэтби откровенно сказал:
 — При данных обстоятельствах я хочу просить Вас удалиться на шесть месяцев в любое место по вашему выбору, где Вы не могли бы встречаться со своими сторонниками. Рассматривайте это как форму домашнего ареста. Я гарантирую, что к Вам будут относиться с должным уважением и что Вас немедленно освободят в случае установления контакта между Федерацией Пятидесяти Солнц и земным кораблем. Ваше положение будет скорее положением заложника, чем заключенного. Я даю Вам двенадцать часов на обдумывание моего предложения.
 Никто не сделал попытки остановить Мэтби, когда он возвращался на свой катер, доставивший его обратно на борт крейсера.
 Через двенадцать часов Ханстон капитулировал. Он поставил только одно условие — вместе с ним во временное изгнание должны удалиться члены его семьи.
 Итак, в ближайшее время планеты Федерации не будут обнаружены землянами. Конечно, один корабль, как бы хорошо он ни был оснащен, не сможет без дополнительной информации найти даже одну планету цивилизации деллиан, так хорошо замаскированную неисчислимым скопищем звезд Облака. Мэтби был убежден в этом. Оставалась, однако, другая проблема: Пятьдесят Солнц неизбежно будут обнаружены, если через несколько лет в Облаке появятся другие корабли из главной галактики. Теперь, когда опасность раскола и предательства осталась позади, эта новая проблема начала мучить Мэтби все сильнее. Как только «Акмион» лег на прежний курс, Мэтби получил возможность более внимательно обдумать, что же следует сделать для обеспечения дальнейшей безопасности обитателей Большого Магелланова Облака.
 Чем дольше он размышлял над этой задачей, тем сложнее она казалась. И вдруг ему в голову пришло настолько простое и четкое решение, что он вздрогнул. Мэтби проверял и анализировал свои выводы и с каждым проходящим часом ему становилось все яснее, что именно он сам, с его возможностями и опытом, является наиболее подходящим человеком для этой работы.
 Важнейшей частью его замысла являлся непосредственный контакт с экипажем «Звездного Роя». Мэтби начал рассматривать, каким образом можно было бы спровоцировать захват «Акмиона» земным кораблем. Нужный способ не должен был внушать какие-либо подозрения обеим сторонам, участвующим в его игре. И в этот момент раздался сигнал тревоги:
 — ЛЕДИ ЛОУ, МЫ УСТАНОВИЛИ КОНТАКТ С СУПЕРРЕЗОНАНСНЫМ ПОЛЕМ КОРАБЛЯ ИЗ ЭТОЙ СИСТЕМЫ!
 — ПРЕКРАСНО. ЗАХВАТИТЕ ЕГО!
 Мэтби не имел ясного представления, как это было сделано. Вначале вой сирены и резкие слова команды оглушили его; прошло какое-то время, пока он осознал, что происходит. Тонкий луч, протянувшийся, казалось, из глубины космоса, нащупал «Акмион»; крейсер охватило голубоватое сияние. В этот момент уже было поздно анализировать, как земной корабль смог обнаружить и атаковать судно Мэтби. Луч сокращался и, послушно следуя за ним, беспомощный крейсер Пятидесяти Солнц стремительно летел и неизвестность.
 Мэтби казалось, что вокруг что-то происходит; у него появилось физическое чувство засасывания в гигантский водоворот, ощущение странною напряжения во всем теле, как будто сама материя, составляющая его, подвергалась какому-то неимоверному усилию. Это ощущение длилось все время, пока плененный «Акмион» подтягивали световым канатом к сгустку тьмы, скрывающей земной корабль. Мэтби с беспокойством наблюдал за приборами, которые могли дать ему некоторое представление о размерах и, в какой-то степени, о мощи «Звездного Роя». В определенный момент он вдруг осознал бесцельность своей попытки. Здесь, вдали от яркого света звезд, корабли были подобны пылинкам, затерянным в бесконечной тьме. Никакие приборы «Акмиона» не могли обнаружить сам космический корабль; только суперрезонансное поле его двигателей, имеющее огромною протяженность, было доступно измерению.
 Неожиданно острая пульсирующая боль скрутила Мэтби. Каждый мускул, каждая клетка его тела вибрировали в страшном напряжении, кровь ударила в голову, застилая глаза багровой мглой. Мэтби еще имел время подумать: парализующие лучи. Затем он рухнул на пол отсека управления, и тьма сомкнулась над ним...
 Мэтби очнулся и осторожно напряг мышцы. Он хотел удостовериться, что сможет захватить контроль в любой ситуации, какой бы непредсказуемой она ни оказалась. Как он подозревал, здесь, в таинственном для него мире земного корабля, могли найтись средства для управления разумом, позволяющие получать информацию непосредственно из мозга мыслящего существа. Он должен учитывать, что мощь его собственного разума будет, возможно, преодолена, если противник догадается о его способностях.
 Он приоткрыл глаза, чуть-чуть приподняв веки. Это еле заметное движение как будто послужило сигналом — стоящий над ним высокий мужчина сказал на старинном, но понятном английском:
 — Все в порядке, приятель, раскрывай пошире свои локаторы.
 Мэтби открыл глаза, но не раньше, чем удостоверился, что все еще находится в отсеке управления «Акмиона». Было очевидно, что крейсер Пятидесяти Солнц захвачен противником.
 Волна возбуждения пронизала его. Удастся ли ему выполнить свой план? Сможет ли он осуществить телепатический контроль над любым человеком, с которым придется вступить в контакт? И, таким образом, управлять экипажем земного корабля? Возможно ли все это?
 Это было возможно. Он это чувствовал.
 Мэтби, вместе с другими офицерами «Акмиона», стоял в длинном коридоре, конец которого терялся вдали. Вооруженные бластерами члены экипажа земного корабля — двое мужчин и женщина — неторопливо обходили шеренгу пленных.
 Но превосходство вооруженных земных офицеров было иллюзорным. На самом деле, именно они являлись настоящими пленниками — пленниками могучего разума гиброида.
 В надлежащий момент командир охранников, высокий молодой мужчина с суровым лицом, отдал команду, и основная часть экипажа «Акмиона» длинной колонной потянулась вдоль коридора. Но Мэтби и нескольких офицеров-астрогаторов боковым коридором провели в просторное помещение, куда выходили двери полудюжины спальных отсеков. Сопровождающий их землянин успокаивающе сказал:
 — Все в порядке, парни. Здесь никто не желает вам зла. Вы можете носить собственную форму и свободно передвигаться в пределах корабля — при условии, что не будете слишком много болтать с нашими людьми. Наблюдать за вами мы не станем, так что можете свободно располагаться.
 Мэтби не испытывал беспокойства. Сейчас для него основная проблема заключалась в подробном ознакомлении с земным кораблем и распорядком жизни его экипажа. Уже было ясно, что этот корабль имеет огромные размеры и в нем обитает такое количество людей, что держать их всех под телепатическим контролем для одного человека немыслимо. Он также подозревал, что жизненно важные центры корабля наверняка надежно защищены; возможно, имеются какие-нибудь ловушки, предназначенные для непрошеных гостей. Стоило, однако, рискнуть. Если удастся составить общее представление о расположении жилых и производственных помещений земного корабля, он сможет достаточно быстро разобраться с подстерегавшими его опасностями.
 Когда земной офицер удалился, Мэтби присоединился к другим астрогаторам, собиравшимся навести ревизию в кухне. Как он и предполагал, в пище обнаружилось большое сходство. Тысячелетия назад беглецы из главной галактики захватили с собой несколько видов домашних животных. И сейчас в глубине огромных холодильников Мэтби увидел бифштексы из говядины, свинину, бараньи котлеты, разнообразную домашнюю птицу. Все эти блюда, жареные, вареные и тушеные, хранились в герметичной прозрачной упаковке.
 Стены помещения, красивой формы мебель и посуда искрились яркими красками. Золотистый светящийся потолок, тихая музыка, несколько натюрмортов создавали ощущение умиротворенности и покоя. Люди, пережившие жестокий шок поражения и плена, жадно насыщались, постепенно приходя в себя. Когда с едой было покончено, Мэтби в нескольких энергичных выражениях приоткрыл перед своими коллегами ту тайну, благодаря которой они блаженствовали здесь. Он отчетливо сознавал, что совершает отчаянный поступок. Его не покидала мысль о том, что кто-нибудь из астрогаторов сможет установить связь между произошедшими событиями и ужасом, который народы Пятидесяти Солнц испытывали перед сверхъестественными способностями гиброидов. Пожалуй, его сообщение могло напугать астрогаторов «Акмиона» больше, чем земной корабль. Мэтби невольно почувствовал облегчение, когда вернулся телепатически контролируемый им земной офицер с ворохом одежды.
 Для Мэтби проблема телепатического управления волей и сознанием члена экипажа «Звездного Роя» была исключительно тонкой. Этот земной офицер искренне считал, что его поведение обусловлено разумными причинами. Он полагал, что одной из таких причин является установление дружеских отношений с наиболее ценными специалистами из экипажа захваченного крейсера. Кроме того, он получил внушение, что связывать производимые им действия с его служебными обязанностями неразумно и что этот вопрос не следует обсуждать с другими офицерами земного корабля.
 В результате землянин был подготовлен к мысли, что Мэтби и другим пленным астрогаторам действительно разрешено свободно передвигаться на борту «Звездного Роя». Однако, к разочарованию и удивлению Мэтби, офицер не мог дать какой-либо ценной информации о собственном корабле. Этот человек оказался неуязвимым для телепатического внушения, когда Мэтби попытался получить от него сведения о размерах, способах связи и вооружении «Звездного Роя». Он был готов, но он НЕ МОГ сообщить ТАКИЕ данные. Что-то — возможно, жестокий гипнотический запрет — не давало ему возможности сделать это. Оставалась надежда, что Мэтби удастся получить нужную информацию от командиров земного корабля, разум которых наверняка не был блокирован. Офицеры низшего ранга, очевидно, не имели полной свободы воли. Метод, которым это достигалось, оставался неясным. Для его анализа и преодоления поставленного барьера требовалось время, а времени в распоряжении Мэтби было немного.
 Прошло около часа. По-видимому, командиры «Звездного Роя» уже разобрались, что в экипаже Захваченного крейсера отсутствуют астрогаторы. У Мэтби не было оснований считать высших земных офицеров излишне наивными; пройдет еще какое-то время — и на борту огромного корабля начнутся поиски. Если бы только он смог поговорить с этой женщиной, главным командиром «Звездного Роя»... Необходимо сделать какой-то решительный шаг. Убежать отсюда?
 Мэтби прикинул, что для этого ему нужно не менее двух часов. Следовало взять под телепатический контроль всю цепочку земных офицеров, обеспечивших захват «Акмиона» и отвечавших за охрану и допрос пленных; только в этом случае его побег был бы воспринят ими как действие естественное и вполне законное.
 Астрогаторы «Акмиона» разошлись по спальным отсекам. Они не задавали лишних вопросов, и Мэтби мог считать, что у него по крайней мере одной проблемой стало меньше. Он осторожно вышел в боковой коридор; рослый офицер-охранник отделился от стены и двинулся ему навстречу, положив руку на рукоять бластера. Мэтби пристально посмотрел на него, испытывая такое знакомое и слегка пьянящее чувство внутреннего напряжения. Офицер бросил взгляд на человека Пятидесяти Солнц, равнодушно отвернулся и снова прислонился к стене. Путь был свободен. Мэтби осторожно двинулся по длинному коридору. Он был готов в любую минуту встретиться со следующим постом охраны; его разум и воля сжались подобно стальной пружине.


* * *

 Лейтенант Неслор вошла в рубку и опустила свое сухощавое тело в кресло. Она выглядела расстроенной. Сцепив пальцы на коленях, она сказала:
 — Что-то не так.
 Верховный Капитан, оторвавшись от панели управления, обернулась к пожилой женщине и некоторое время внимательно изучала ее. Наконец Глория пожала плечами и раздраженно произнесла:
 — В чем дело? Я полагаю, что хотя бы некоторые из этих людей знают, где находятся их планеты.
 Психолог покачала головой.
 — На борту захваченного корабля мы не нашли астрогаторов. Самое удивительное, что для наших пленников это такой же сюрприз, как и для меня.
 Леди Лоу нахмурилась.
 — Боюсь, что я не вполне вас понимаю, Джулия, — медленно сказала она.
 — На корабле Пятидесяти Солнц находилось пять офицеров службы астрогации, — сказала лейтенант Неслор. — Члены экипажа не в состоянии ответить, куда они пропали. Очевидно, это произошло за несколько минут перед тем, как мы захватили «Акмион».
 Глория решительно воскликнула:
 — Надо обыскать корабль! Я объявляю общую тревогу! — Она повернулась к панели управления и нажала несколько кнопок, затем внимательно посмотрела в глаза психолога. — Мне кажется, Джулия, Вы не считаете эти меры разумными?
 — Мы уже имели один неудачный эксперимент с деллианином, — прозвучал ответ.
 На лицо Глории набежала тень. Воспоминание о покончившем самоубийством Гиссере , человеке, захваченном на космической станции, до сих пор мучило ее. Она задумалась и затем, резко встряхнув головой, спросила Неслор:
 — Что Вы предлагаете?
 — Ждать! Я уверена, что эти люди находятся на «Звездном Рое»... Какой бы способ они ни изобрели, чтобы избежать внимания с пашей стороны, рано или поздно мы сможем их обнаружить. И тогда я хочу знать, куда они направятся и что они ищут здесь, — словом, я хочу выяснить их планы.
 — Понимаю, — ответила Глория, пристально уставившись вдаль; она внезапно сообразила, что — или, вернее, кого, станут искать на земном корабле люди Пятидесяти Солнц.
 — Конечно, — поспешно сказала лейтенант Неслор, — Вы будете надежно защищены. Я считаю это своей личной задачей.
 Леди Лоу пожала плечами:
 — Я не могу вообразить, каким образом люди, впервые попавшие на наш корабль, могут обнаружить центр управления и мои апартаменты. Наверное, на их месте я пыталась бы завладеть схемой помещений корабля. Но таких схем не существует! Капитан отделений и все, кому это положено по должности, прекрасно знают корабль. А к услугам прочих имеются передатчики материи. — Глория остановилась и снова пожала плечами. — Итак, ждать... Это все, что Вы предложите? Только ждать и смотреть, что произойдет?
 — Это все.
 Молодая женщина покачала головой:
 — Это не для меня, моя дорогая. Я полагаю, что мой приказ уже выполняется. — Глория резко обернулась к панели управления. Мгновением позже на экране внутренней связи появилось лицо пожилого сурового мужчины. — Капитан, — обратилась к нему Глория, — что делает ваша полиция?
 — Ищет и охраняет, — был краткий ответ.
 — И успешно?
 — Все жизненно важные центры корабля охраняются. Передвижные полицейские патрули контролируют все помещения корабля. Любые сюрпризы исключены.
 — Хорошо, — сказала Верховный Капитан, — продолжайте. — Она прервала связь и устало потерла лоб тонкими пальцами. — Нужно немного отдохнуть, Джулия.
 Лейтенант Неслор встала.
 — Я вполне уверена, что Вы можете спать спокойно, Глория, — сказала психолог, направляясь к выходу.
 Молодая женщина потратила полчаса, чтобы занести в память электронного секретаря свои распоряжения на следующие сутки для различных отделений корабля. Затем она прошла в каюту, сбросила комбинезон и легла в постель. Заснула Глория мгновенно.
 Она пробудилась внезапно с неясным чувством тревоги. В помещении стояла почти полная темнота, только на контрольной панели управления слабо светилось несколько лампочек. Ничто не нарушало тишину, воздух был неподвижен и привычно пах хвойным лесом, но каким-то шестым чувством Глория поняла — здесь есть кто-то чужой.
 Она затаилась в широкой постели, стараясь дышать тихо, будто во сне — но разум ее, четкий и ясный, уже работал. Она вспомнила разговор с Джулией Неслор. Казалось невероятным, что кто-то с этого непонятного, чудовищного корабля смог найти ее так быстро. И однако это случилось. В слабом свете, струившемся от пульта, она могла различить силуэт человека, стоявшего в нескольких шагах от ее постели.
 Очевидно, он ждал, когда Глория его обнаружит. Как только пришелец понял, что она проснулась, в каюте раздался его тихий голос:
 — Не включайте свет. И будьте очень осторожны.
 Он произнес эти слова мягко, очень спокойно, и это окончательно убедило Глорию, что говоривший был крайне опасным человеком. Его приказ заставил расслабиться ее тело; рука, готовая метнуться к скрытой у изголовья сигнальной панели, осталась неподвижно лежать на простыне. Глория вдруг почувствовала, что ее могут уничтожить за долю секунды, необходимую для вызова помощи. Оставалось надеяться, что Джулия Неслор настороже и сумеет вовремя защитить ее.
 Пришелец заговорил снова:
 — С Вами ничего не случится, если Вы будете точно следовать моим советам.
 — Кто Вы? — ее голос был ровным и спокойным. Какой бы опасной ни представлялась ситуация, она не должна выдать владевшее ею беспокойство.
 Мэтби оставил этот вопрос без ответа. Он нашарил в темноте стул и опустился на него; его поза излучала уверенность, которой он на самом деле не ощущал. Положение, в которое он попал, не приводило его в восторг. Его могли пленить, лишить возможности действовать и даже просто уничтожить без всякого предупреждения. Он ясно представлял себе, что за разыгравшейся сценой мог кто-то наблюдать — кто-то, скрытый так далеко в недрах этого огромного корабля, что установить телепатическую связь с наблюдателем было свыше его сил. Возможно, только легкое движение пальца, лежащего на пусковой кнопке какого-нибудь таинственного оружия, отделяло Мэтби от смерти. Он медленно сказал:
 — Мадам, ничего не случится с вами, если Вы не станете делать резких движений. Я хочу задать Вам несколько вопросов и надеюсь получить на них правдивые ответы. Как Вы, очевидно, уже поняли, я один из астрогаторов захваченного вами корабля Пятидесяти Солнц. Я не буду входить в детали, каким образом нам удалось скрыться от ваших людей; я пришел сюда, чтобы поговорить с Вами. Я слышал обе ваши передачи и понял их цель. Вы совершенно правы, полагая, что среди народа Пятидесяти Солнц существуют различные мнения относительно контакта с земным человечеством. Некоторые считают, что мы можем верить вашим обещаниям. Другие испуганы. Естественно, что большинство испытывает страх, и их мнение оказалось решающим. Самое разумное сейчас — отсрочить контакт. И мы, и вы должны ждать — ждать и надеяться.
 Он сделал паузу, еще раз продумывая и взвешивая свои слова.
 — Я — представитель группы специалистов, чья роль в этом деле является решающей. Только астрогаторы умеют определять пространственные координаты звездных систем и только от нас вы можете получить нужные сведения. Возможно, среди народа Пятидесяти Солнц найдутся десятки тысяч предателей, готовых на все ради личной выгоды, — но их нет в вооруженных силах и среди обученных специалистов. Я полагаю, Вы понимаете, что это означает.
 Женщина внимательно слушала Мэтби. Его слова звучали разумно, его цель казалась странной, но отнюдь не невероятной. Единственное, что беспокоило Глорию, касалось небольшой, но важной детали: как он нашел дорогу в ее апартаменты? Кто-нибудь более склонный к мистике мог бы усомниться в реальности его присутствия здесь. Своим трезвым умом Глория понимала, что по законам теории вероятности этот человек НЕ МОГ ЕЕ НАЙТИ. Дело обстояло так, как если бы он попал в совершенно незнакомый ему город с тридцатитысячным населением и, без всяких расспросов, сразу же нашел тот дом и того человека, с которым желал встретиться. Это было невероятно. Глория тихо лежала в темноте, расслабившись и откинув правую руку к краю постели. Она ожидала продолжения. Его слова уже убедили ее в собственной безопасности, и сейчас с каждой проходящей минутой возрастала вероятность, что лейтенант Неслор примется, наконец за работу.
 Мэтби пошевелился на своем стуле, и в каюте снова зазвучал его спокойный голос:
 — Мы хотели бы получить некоторую информацию, чтобы иметь возможность взвесить ваши предложения. Повторяю, все станет значительно проще, если вы согласитесь вернуться сейчас в главную галактику и отсрочите контакт наших цивилизаций. Тогда у нас появится время, чтобы свыкнуться с мыслью о неизбежности этого контакта и ни у кого не возникнет соблазн предать собственный народ.
 Глория кивнула в темноте. Это она могла понять. Она сказала:
 — Какие вопросы Вы хотите задать?
 — Сколько времени находитесь вы в Большом Магеллановом Облаке?
 — Десять лет.
 — И как долго планируете вы еще здесь оставаться?
 — Эта информация является закрытой, — ответила Глория; ее голос был тверд. Совет капитанов должен был собраться через два дня, и нетрудно было предугадать его решение, если за это время она не добьется успеха.
 Мэтби повторил:
 — Я настаиваю, чтобы Вы ответили на мой вопрос.
 — Что произойдет, если я все же откажусь отвечать?
 В этот момент ее правая рука, медленно скользившая по краю постели, достигла цели. Осторожным движением она надавила на кнопку сигнальной панели. И тут из темноты снова раздался голос Мэтби:
 — Я позволил Вам сделать это. Я надеюсь, теперь Вы станете спокойнее.
 Его выдержка поразила Глорию; было ли это мужество отчаяния или неведения? Холодным тоном она объяснила, что активировала электронную систему слежения. С этого момента за всеми его действиями наблюдают бесчисленные светочувствительные датчики, и любая попытка применить лучевое оружие будет немедленно пресечена.
 — У меня нет оружия, — сказал Мэтби. — Не могли бы Вы теперь ответить на несколько вопросов?
 — Я готова. — Глория говорила спокойно, но раздражение уже подымалось в ней. Джулия Неслор слишком медлила.
 — Насколько велик ваш корабль?
 — Его размеры превосходят милю, и он несет экипаж в три тысячи человек.
 — Это поразительно! — воскликнул Мэтби. Он был удивлен не величиной корабля, но тем, насколько Глория ее исказила.
 Верховный Капитан оставила его замечание без комментариев. Реальные размеры «Звездного Роя» и численность его экипажа были в десять раз больше, чем она сочла необходимым сообщить пришельцу. Глория чувствовала уверенность, что этот человек даже не мог вообразить чудовищной оборонительной и наступательной мощи ее корабля. Впрочем, среди членов экипажа «Звездного Роя» только несколько высших офицеров представляли себе величину боевого потенциала корабля, который при необходимости можно было ввести в игру.
 — Объясните мне, каким образом вы смогли захватить наш крейсер, — сказал Мэтби. — Нас окружило какое-то силовое поле, вызвавшее странные физиологические ощущения. Какова природа этих сил?
 Это был последний вопрос, который Мэтби удалось задать. Внезапно леди Лоу повысила голос:
 — Лейтенант Неслор, Вы готовы?
 — Да, ваше превосходительство! — прозвучал резкий ответ откуда-то из темноты.
 — Как Вы полагаете, мы будем продолжать эту комедию дальше?
 — Не вижу необходимости. Прикажете уничтожить его?
 — Нет. Теперь Я ХОЧУ задать ему несколько вопросов.
 Мэтби напрягся; он захватил контроль над разумом земной женщины. Одновременно он вскочил со стула и поспешно бросился к трансмиттеру, находившемуся в углу каюты. Вслед ему раздалась команда Глории:
 — Не стреляйте! Дайте ему уйти!
 У Глории не возникло даже тени сомнения, откуда появился мощный импульс, заставивший ее отдать этот приказ. Позже она нашла для всего случившегося вполне естественное объяснение. Пришелец не угрожал ее жизни, он являлся одним из пленных специалистов и хотел вступить с ней в контакт; уничтожать его было бы неразумно.
 В результате Мэтби удалось в полной безопасности покинуть рубку управления. Материализовавшись около выходных шлюзов земного корабля, он послал охране телепатическую команду о немедленном освобождении экипажа «Акмиона». По мере того как крейсер Пятидесяти Солнц стремительно удалялся от сверкающего корпуса «Звездного Роя», у офицеров охраны постепенно стирались воспоминания об их участии в бегстве вражеского корабля. Спустя несколько минут никто из офицеров земного звездолета не смог бы объяснить, куда и каким образом исчез захваченный крейсер.
 Мэтби испытывал огромное психическое напряжение. Провести разведку на борту корабля противника и суметь благополучно покинуть его вместе со всем экипажем «Акмиона» — даже для него это предприятие являлось очень рискованным делом. То, что ему удалось узнать, не слишком его удовлетворяло. Ему не удалось получить достаточно подробную информацию, однако было ясно, что земной корабль очень велик и обладает мощным оружием, не известным вооруженным силам Федерации. Флоту Пятидесяти Солнц следовало соблюдать крайнюю осторожность, имея дело с этим кораблем. Мэтби уже не сомневался, что средства нападения «Звездного Роя» позволяют ему в считанные минуты уничтожить несколько космических крейсеров класса «Акмиона».
 Более всего его беспокоило, как офицеры «Акмиона» и народ Пятидесяти Солнц в целом станут реагировать на произошедший инцидент. Предугадать это было сложно, практически — невозможно. Мэтби полагал, что вице-адмирал Дрейхан сделал доклад правительству, и, следовательно, можно ожидать каких-либо решительных действий. Однако за два ближайших дня ничего не произошло.
 На третий день из очередной радиопередачи «Звездного Роя» стало ясно, что земной корабль резко изменил курс. Казалось, пришельцы покидают Большое Магелланово Облако, но причины этого были неясны.
 На четвертый день экран внутренней связи в каюте Мэтби засветился и на нем появилось изображение вице-адмирала; одновременно из динамика раздался его резкий голос:
 — Объявление для всех офицеров. Мной получено следующее послание от руководства нашего военного флота.
 Затем он зачитал послание:
 Настоящим объявляется состояние войны между народом Пятидесяти Солнц и земным кораблем «Звездный Рой». Флоту следует блокировать врага и вступить с ним в сражение. На кораблях, выведенных из строя, в случае опасности захвата должны быть уничтожены звездные карты. Доверяя патриотическим чувствам офицеров службы астрогации, правительство призывает их не сдаваться живыми в руки врага. На всех населенных планетах Федерации полиции и войскам приказывается выявлять и безжалостно уничтожать предателей.
 Бледный, покрытый холодным потом Мэтби слушал ровный голос Дрейхана. Адмирал кончил зачитывать приказ правительства и продолжал менее официальным тоном.
 — Я получил частное сообщение, что правительством Федерации сделан определенный вывод из произошедшего инцидента. Правительство считает, что земляне освободили «Акмион», так как не отважились возбудить гнев нашего народа. Специалисты, консультирующие правительство, полагают, что «Звездный Рой» можно уничтожить массированной атакой, хотя потери, очевидно, будут велики. Если мы точно выполним полученный приказ, то тогда даже захват отдельных кораблей не даст врагу нужной информации. Я уже назначил помощников для всех астрогаторов — на тот случай, если они не смогут сами воспользоваться оружием в критической ситуации, — Дрейхан выделил слово «помощников» таким образом, что не оставалось сомнений, о какой помощи идет речь.
 Капитан Питер Мэтби, первый помощник главного астрогатора крейсера «Акмион», с чувством безысходного отчаяния понял, что совершил преступление. Его необдуманные действия спровоцировали войну, которая унесет тысячи жизней, унесет надежды на примирение между деллианами, людьми и его расой. Уже собираются в стаи «волки космоса» — так назывались военные корабли флота Федерации, — уже готовы они вступить в смертельную схватку с могучим противником, уже нельзя ничего изменить, исправить, объяснить... Волки космоса обнажили свои клыки... Волки космоса идут.
 Они идут на тигра.


* * *

 Она проиграла: время истекло и решение совета капитанов вступило в силу. Разгневанная, она приказала взять курс домой, в главную галактику. Теперь с каждым часом огромный корабль удалялся от этой таинственной и непознаваемой цивилизации, от ее солнц, затерянных в космической бездне, от ее странного и непокорного народа.
 Вечером Глорию вызвал дежурный офицер отделения связи:
 — Ваше превосходительство, должны мы по-прежнему продолжать передачи о нашем курсе?
 По крайней мере, это она еще могла контролировать.
 — Разумеется — пока я не отменю своего приказа, — сказала она резко.
 На следующий день ее разбудил пронзительный сигнал тревоги. Стремительно вскочив на ноги, набрасывая на ходу одежду, она бросилась в рубку управления. Навстречу ей грохотал голос командира секции вооружения:
 — Сотни кораблей впереди! Они нападают!
 — Замедлить ход! — отдала команду Верховный Капитан. — Готовиться к сражению!
 Когда это было сделано и скорость корабля упала до тысячи миль в секунду, она созвала капитанов на совет.
 — Ну, дамы и господа, — сказала она с нескрываемым восторгом, — я полагаю, что теперь вы уполномочите меня на серьезные действия против правительства, проявившего столь враждебные намерения относительно галактического содружества.
 — Глория, — сказала одна из женщин, — сейчас не время иронизировать. Нам всем ясно, что Вы были правы. Эту цивилизацию необходимо найти — и найти немедленно. А сейчас мы должны сражаться.
 Других мнений не было. В конце совещания Глории был задан вопрос:
 — Мы должны уничтожить их флот или же захватить его?
 — Захватить.
 — Все корабли?
 — Все.
 Когда флот Пятидесяти Солнц и земной корабль сблизились на четыреста миллионов миль, гигантские машины «Звездного Роя» начали генерировать силовое поле, распространившееся на огромное расстояние. Корабль окружила собственная миниатюрная вселенная, силовые линии которой были искривлены.
 Флот Пятидесяти Солнц пошел в атаку. Огромный расходящийся конус из сотен кораблей, центр которого был устремлен на «Звездный Рой», мерцал вспышками двигателей. Прошло несколько минут — и конус распался; волки космоса не могли сблизиться с их странным противником, траектории их кораблей, подчиняясь могучим тискам силового поля, превратились в замкнутые кривые. Попытки вырваться из западни, увеличивая до предела скорость, не привели к успеху. Атомные торпеды, выпущенные по земному кораблю, резко меняли курс и были, наконец, выброшены в пространство. Ни с одной планетой Пятидесяти Солнц не удавалось установить связь; субпространственное радио молчало как мертвое.
 Спустя четыре часа корпус «Звездного Роя» озарился яркими вспышками. Сотни тонких голубоватых лучей протянулись в пространство как пальцы гигантской руки, нащупывая корабли флота Федерации. Один за другим они были подтянуты к борту гигантского звездолета.
 Когда стало ясно, что двигатели «волков космоса» не в состоянии преодолеть мощь земного корабля, для всех офицеров службы астрогации наступило время выполнить свой долг. На «Акмионе» Мэтби стоял в окружении группы бледных мужчин, обменивающихся последним рукопожатием с вице-адмиралом Дрейханом; затем каждый из них брал бластер и прикладывал его к груди. В этот страшный момент Мэтби подумал: «Я могу взять под контроль их всех — и спасти свою жизнь. Но смогу ли я тогда жить дальше?»
 Он сказал себе, что причин для отчаяния не должно быть. Открытие Пятидесяти Солнц неизбежно, оно состоится рано или поздно — что бы сейчас ни происходило. И затем он подумал: «Я сделаю это ради моей расы, ради гиброидов. Мы должны быть едины и с людьми, и с деллианами, едины в жизни и в смерти».
 Мэтби протянул руку Дрейхану, глубоко вздохнул и нажал активатор своего бластера. Его короткое правление окончилось.
 Когда первые захваченные корабли были подтянуты к борту «Звездного Роя» и обследованы земными специалистами, торжествующая Глория была извещена о произошедших самоубийствах. Безмерная жалость коснулась ее сердца.
 — Оживите их! — приказала она. — Никто не должен погибнуть сейчас.
 — Некоторые из них в очень плохом состоянии, — прозвучал ответ медицинской службы. — Они использовали бластеры.
 Глория нахмурилась. Это означало огромное количество срочной работы. «Упрямые глупцы, — подумала она, — они заслужили смерть!» Но вслух Верховный Капитан приказала:
 — Примите самые срочные меры! Если необходимо, пропускайте целые корабли через трансмиттер материи с полным восстановлением органических тканей. Я повторяю — никто не должен умереть.
 ...В конце дня она сидела за своим столом в рубке управления. Перед ней тесной группой стояли астрогаторы Пятидесяти Солнц, и, похоже, подобный поворот событий не вызывал у них большого неудовольствия. С помощью лейтенанта Джулии Неслор Верховный Капитан задавала им вопросы.
 Перед тем как она отправилась спать, потерянная цивилизация была найдена.