Аннотация: Маг Берсень, не смирившись с гибелью возлюбленной, ищет способ вернуть ее к жизни. Другие люди, их чувства и желания и даже судьба целого королевства – всё идет на алтарь его цели. Чтобы уничтожить мага, король Армании задействует силы тайной службы и гвардии, рыцарей и магов, людей и нелюдей – на мага объявлена охота.
 Все в этом мире против Берсеня. Никто не верит ему. Даже его спутники и те мечтают избавиться от него. Но если мир для мага – просто канат, натянутый над пропастью к цели, что может остановить его?


---------------------------------------------


 Вячеслав Грацкий
 Сердце ангела



 ГЛАВА ПЕРВАЯ



 Святой Адальберт и архангел Уриэль – с этих имен начинается одна из наиболее таинственных эпох в истории Армании. С ними же связан и целый ряд загадок того времени, не разгаданных до сих пор.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 Радовало одно. В колодце не было свежих покойников. Иначе Эрик точно бы спятил. Не от страха, от вони. Чего-чего, а смердения он не переносил. Запах, конечно, был, мерзостный и гадостный, но пока терпимый.
 Брезгливо скривившись, он отпихнул человеческий костяк, желтый и осклизлый от сырости, подошел к стене. Усеянная разводами плесени и мха, она напоминала кожу больного проказой, по ней не то что карабкаться, ее и коснуться-то было страшно.
 Да и далеко ли он укарабкается? Эрик и по сухой-то стене двигался, по выражению сержанта рыцарской школы, как «мешок с дерьмом», а уж здесь…
 Зато смерть от жажды ему тут точно не грозит – если прижмет, можно будет слизывать влагу. От такой мысли Эрика передернуло, и он тяжко вздохнул.
 – Эй, придурок, – донесся сверху довольный гогот барона Торвальда, неприятным эхом прокатившийся по колодцу. – Не передумал еще?
 Торвальд подергал ржавую колодезную цепь, деревянное ведро повалилось набок и подкатилось к ногам Эрика.
 – Слышь меня, хлыщ?! – гаркнул барон. – Я вытаскиваю цепь! Последний раз предупреждаю!
 – Пошел к черту, – пробормотал Эрик.
 Вверх он не смотрел. Как бы мерзостно здесь ни было, вымаливать себе пощаду виконт Эрик де Мержи не станет. Тем более у какого-то Торвальда фон Лабера. Мерзкого провинциального барончика. И у его не менее мерзкого папаши, гнусного старикашки Робера. Возомнивших о себе невесть что.
 – Ну ты дурень, Эрик, ей-богу, такой дурень, каких свет не видывал, – почти добродушно сообщил барон. – Нашел из-за чего себя жизни лишать.
 Засучив рукава, он схватился за железные звенья и рывками стал выбирать цепь. Постукивая о стены, ведро поползло вверх. Эрик проводил его напряженным взглядом. Очень хотелось вцепиться в это проклятое ведро. Руками, ногами, зубами, в общем, изо всех сил. Лишь бы вырваться из этого каменного мешка. Промозглого, сырого, отвратительного. Лишь бы снова туда, к теплу, солнцу…
 Стоп, сказал он себе, ну что бы это дало? В лучшем случае Торвальд сбросил бы его вместе с ведром. В худшем этот чертов громила, чья мать явно согрешила с горным великаном, выдал бы Эрику еще одну порцию тумаков. После чего виконта все равно спустили бы сюда, но уже в виде полутрупа. Он и так-то… Эрик слизнул кровь с разбитых губ, аккуратно пощупал заплывший глаз.
 – Ну пеняй на себя, идиот! – Ведро громыхнуло через бортик колодца. – Мы с отцом уходим, слышишь? Солнышко уже садится, и скоро тебя навестят местные. Сам знаешь, Финмар – это тебе не курорт, а особливо тут, в Аламарских руинах, так и вовсе немерено всяких тварей. Они, конечно, безмозглые ублюдки, но тебе крупно повезет, если они не доберутся до тебя за ночь. Утром мы вернемся, и, если ты все еще будешь настолько несговорчив, останешься тут еще на одну ночь. А потом еще. Мы умеем ждать. Ну все, прощай, дурень.
 – Рад был познакомиться, – пробурчал Эрик.
 Брезгливо морщась, он расшвырял носком сапога кучу останков, привалился к стене и поднял глаза вверх – Торвальд исчез. Вздохнув, Эрик закинул руки за голову и сполз на пол. Спину окатило прохладой, после жары наверху это было особенно приятно.
 На темнеющем небе отчетливо проступили звезды. Холодные, равнодушные, вечные. Эрик сдвинул брови – его кости рассыплются в прах, а эти чертовы звезды все так же будут мерцать и подмигивать как ни в чем не бывало!
 Как же так получилось? Как же он, молодой аристократ, не слишком знатный, но и не захудалый, и вдруг – здесь, в этой чертовой сырой яме, в этом чертовом Финмаре, как такое могло случиться?!
 Или это просто какой-то сон? Похожий на правду, но все-таки сон?..
 А может, зря он не принял предложение баронов фон Лабер? В конце концов, не так уж много от него и требовалось. Подумаешь, честь, репутация, самоуважение… Все это благоглупости. Для романтичных дам, поэтов и сочинителей. Но Эрик-то знает правду жизни. Так чего он упрямился-то?
 Эрик снова вздохнул. Объяснить собственное упрямство было нелегко. Практически невозможно.
 – Выходит, Торвальд прав? – спросил он себя. – Может, я вправду идиот? А что тут удивляться? Родителей не помню, рос и воспитывался у дяди, а какой из него воспитатель? Он только и мог, что вино делать да хлестать его. Бочками. Да, точно. Он больше выпивал, чем продавал. Тот еще пьянчужка. А может, и родители тоже, того? Вот и я… Сам с собой разговариваю. Идиот. Никаких сомнений.
 Эрик прикрыл глаза. Боже, а ведь как хорошо начинался день.


2

 – Энита, любовь моя…
 – Да, милый.
 Они нежились в постели под первыми лучами солнца, заглянувшего в приоткрытое окно. Это было одно из главных правил виконта. Не закрывать окон. Даже зимой. На то имелась веская причина. Однажды, лет эдак пять назад, когда он встречался с женой главного судьи Лирна…
 – Эрик! – прервал его воспоминания капризный голосок Эниты. – О чем ты опять задумался? Эрик, где ты витаешь? Я здесь!
 – Прости, милая. Я задумался… о тебе конечно же.
 – Правда?
 – Конечно. Твои глаза… О, Энита… Безбрежное небо и адское пламя, глубины океана и мрачные ущелья, все это…
 Улыбнувшись, Энита прикрыла ему рот ладошкой.
 – Хватит, милый. Сейчас мне нужно от тебя нечто совсем-совсем другое. Ночь была прекрасна, но это было так давно, и мое тело снова жаждет… Иди же ко мне, любимый!
 Пальцы Эрика коснулись ее лица, скользнули вниз, ласково потискали грудь, заставив Эниту томно вздохнуть, и двинулись дальше. Эрик действовал механически, давно заученными движениями, медленно, но верно двигаясь к цели. Словно пекарь, месивший тесто.
 Если честно, с куда большим удовольствием он предпочел бы провести это утро, скажем, в горячей ванне. С бокалом хорошего красного вина. И чтобы юные красотки… нет, лучше без красоток. Просто полежать, расслабиться, отдохнуть…
 Но есть ли выбор? Энита не просто страстная женщина. Она очень богатая страстная женщина. И очень щедрая. Хвала Господу за то, что она красива. Бывали ведь в его жизни и другие. Столь же богатые, но не столь красивые.
 Впрочем, об истинном совершенстве можно было только мечтать. Ибо красота красотой, деньги деньгами, но следовало подумать и о другом. В последние несколько дней безудержная страсть Эниты начала беспокоить виконта. И хотя до жалоб на здоровье дело еще не дошло, однако некая усталость уже ощущалась во всех его членах.
 Эрик украдкой вздохнул. Ну что ж, будут деньги, поправим и здоровье. Он невольно начал перебирать в памяти известные курорты, где можно было поправить не только здоровье, но и кошелек…
 – Эрик, да что с тобой? Ты опять куда-то пропал! Одно бесчувственное бревно у меня уже есть – это мой муж! – возмутилась она.
 – Прости, Эниточка, я тоже вспомнил твоего мужа, мне послышался его голос, ты же знаешь, не приведи господь…
 Энита приложила палец к его губам, и он замолчал, заметив, с какой жадностью она смотрит на него. Эрик знал, что красив, как шептались придворные за его спиной, божественно красив. Правда, злые языки утверждали, что красота виконта женственна и что истинный мужчина должен быть чуть лучше обезьяны, но Эрик был с этим не согласен. Как и его многочисленные поклонницы.
 – Успокойся, милый, этому мужлану нет никакого дела до нас. Это в столице он маялся от безделья и подозрений, но сейчас… Ты даже не представляешь, когда его решили послать сюда с этой инспекцией, он едва не лопнул от радости. Ну знаешь, «о-о, король не забыл обо мне, о-о, король еще помнит заслуги нашей семьи», ну и все такое. Так что сейчас он парится где-нибудь у Стены, инспектирует «серебряных», раздает важные поручения и надувает щеки. Забудь о нем.
 – Любимая…
 Входную дверь потряс тяжелый удар, заставивший Эрика подскочить на месте и схватиться за портупею с мечом. Это была старая, со времен учебы в рыцарской школе, но абсолютно бессмысленная привычка. Ибо толку от этого меча было мало. Эрик любил оружие, только когда оно висело на стенах. А на поясе предпочитал носить красивую безделушку, от которой к тому же избавлялся при каждом удобном случае.
 – Открывай, похотливая тварь! – рявкнули из-за двери.
 – Это не мой муж, – медленно заметила Энита, не двинувшись с места.
 Лихорадочно одевавшемуся Эрику оставалось только позавидовать ее спокойствию. Опыт, как говорил его дядя, не пропьешь.
 – Открывай, ублюдок! Не то я выломлю дверь!
 – Сломаю, – машинально поправил Эрик, отступая к окну. – Или выломаю.
 Дверь вновь содрогнулась под ударом, послышался треск. Обычная деревянная дверь явно не была рассчитана на то, чтобы в нее ломился рассерженный медведь.
 – Может, это к тебе? – с подозрением заметила Энита. – Ты успел и здесь побывать, шалунишка?
 – Я здесь впервые в жизни, любимая. – Эрик справился наконец со штанами, взялся за рубаху. – Здесь граница с Финмаром, Стена, а ты ведь знаешь, я не люблю войну и тупоголовых вояк.
 Не забывая застегиваться, Эрик выглянул в окно и чертыхнулся. Несколько вооруженных мужчин при лошадях находились у коновязи и отнюдь не спешили попасть в трактир. Они чего-то или, лучше сказать, кого-то ждали. Куда бы он ни бросился, его догонят в два счета. И через крышу не выйдет – здесь не столица, где дома как солдаты в строю, здесь до соседней крыши черта с два допрыгнешь!
 Эрик с тоской оглядел порозовевшие от зари улицы. Никого! Горожане, понятно, еще спят, но где полицейские патрули? Где «серебряные»? В конце концов, в город вместе с Энитой прибыл ее муж, генерал-лейтенант Серебряной гвардии герцог Анвель де Майрен, а с ним – целая сотня гвардейцев, так куда же они сгинули? Вчера вечером по дороге к этой гостинице Эрик раз десять успел наткнуться на их патрули, но сейчас?.. Почему их не видно сейчас, когда они нужны?! Эрик хряснул кулаком по подоконнику.
 – О да, дорогой, – проворковала Энита. – Видит бог, я тоже ненавижу этих… эти вещи. Если бы мужчины вместо того, чтобы воевать…
 Тяжелый удар сорвал наконец дверь с петель, и глазам любовников предстал странного вида дворянин. Расшитый золотом и серебром камзол сидел на нем, как на медведе. В том смысле, что едва ли не трещал по швам. Да и заросшее щетиной по самые скулы лицо гостя не слишком отличалось от звериной морды.
 От изумления Эрик забыл про меч.
 – Кто вы, сударь? – спросил он. – Я вас не знаю! И по какому праву вы врываетесь сюда?
 – Барон Торвальд фон Лабер к вашим услугам. – Дворянин неуклюже поклонился, кося глазом на Эниту, та как бы невзначай приспустила одеяло, обнажив грудь. – Кхм, э-э-э… Прошу меня простить, э-э-э… сударыня, но этот… э-э-э… столичный хлыщ нужен мне по весьма неотложному делу.
 – Знаете, барон Торвальд, мне он тоже нужен, – кокетливо улыбнулась Энита.
 Ее изящные ножки медленно, но неуклонно выбирались на божий свет. Конечно же опять невзначай. Не сказать, чтобы это очень огорчило Эрика. Но все же иной раз, как вот сейчас, любвеобильность Эниты ставила его в тупик.
 – Да-да, барон, он мне очень нужен, – продолжала тем временем Энита, – вы не поверите, но тоже по весьма неотложному делу.
 Барон осклабился и, пожирая ее тело взглядом, медленно подошел к кровати, поцеловал руку.
 – Сударыня, я весь к вашим услугам. Но сейчас…
 Он повернулся к Эрику. Тот стоял уже полностью одетый, а его рука стискивала рукоять меча. Брови нахмурены, глаза полыхают праведным гневом.
 – Надеюсь, барон, что сейчас вы изволите все объяснить?!
 – Ага. Прямо сейчас.
 Барон шагнул к Эрику и, прежде чем тот успел что-либо сделать, саданул его кулаком в лоб. Эрик рухнул как подкошенный.
 В себя он пришел спустя несколько часов. В окружении древних руин. И под охраной дюжины вооруженных слуг барона. Торвальд и еще один пожилой дворянин, как вскоре сообразил Эрик – отец Торвальда, восседали на лошадях.
 Эрик же сидел на земле, у полуразрушенного древнего колодца. Руки и ноги были свободны, но толку-то? Барон и его люди начеку, да и куда бежать? Щурясь от яркого солнца, Эрик окинул взглядом потрескавшиеся плиты. Похоже, когда-то здесь была городская площадь, причем очень большая, пожалуй, в столице и сейчас таких нет. Но что осталось от былого величия? Выщербленная и выжженная солнцем пустошь, окруженная валом из гигантских развалин… Эрик знал только об одном месте, где можно увидеть такое.
 – Мы в Аламаре, – словно угадав его мысли, сказал барон. – Слыхал?
 Сердце Эрика трепыхнулось пойманной в сеть рыбешкой. Кто не знал об Аламаре? Кто не слышал душераздирающих историй о кровожадных чудовищах, населяющих Финмар и его «столицу» – мертвый город Аламар? Детские сказки, курсы выживания в рыцарской школе, да и на великосветских приемах любили об этом посплетничать. Но это всегда существовало как будто в другом мире. Сейчас же…
 – Да, виконт, мы на территории Финмара. Проклятые земли, понимаешь? Мы за Стеной.
 Барон наслаждался, глядя на перекошенное лицо Эрика. Наконец-то удалось пробить маску надменности этого хлыща!..
 Заметив, как злорадно вспыхнули глаза барона, Эрик кое-как взял себя в руки и вновь изобразил на лице равнодушие. Помрачневший Торвальд соскочил на землю. Вразвалку подступил к Эрику и, схватив его за грудки, поставил на ноги.
 – Слушай меня, столичный ублюдок. Если ты не понял, Аламарские руины – самое мерзкое место Финмара. Тут обитают твари, которых ты раньше мог видеть только в своих ночных кошмарах.
 – У меня не бывает кошмаров.
 – Скоро будут, – ухмыльнулся барон. – Сначала наяву, а потом, если выживешь, по ночам.
 – Барон, может, вы все-таки объясните, по какому праву вы смеете так обращаться со мной?
 – По какому праву? – делано вскинул брови Торвальд.
 – Да-да, барон. Или, может, вы никогда не слышали про такие вещи, как королевский суд, полиция?
 Торвальд расхохотался.
 – У вас в столице все такие?
 – Какие?
 – С придурью.
 Эрик ощутил легкий гнев.
 – Барон, по-моему, вы спятили тут, на границе с вашим Финмаром. Вас надо лечить. Обещаю, если вы отвезете меня в город, я порекомендую вам отличного врача, с хорошим дипломом и большой практикой.
 Барон ленивым движением хряснул ладонью по лицу Эрика. Левый глаз вспыхнул острой болью, в голове у Эрика помутилось, колени подогнулись, но барон удержал его на ногах.
 – Экий ты болтун, виконт…
 – Торвальд, прекрати эти игры, приступай к делу, – раздался скрипучий голос его отца. – Все эти разговоры ни к чему. Уговор был доставить его сюда целым и невредимым.
 Робер фон Лабер метнул быстрый взгляд в сторону одного из своих людей. Тот стоял к ним спиной, подтягивал подпругу. В глазах Эрика еще клубился туман, он отметил только рыжие волосы этого воина. Впрочем, Эрика больше занимала не внешность, он удивился странному взгляду барона. Да и о каком уговоре может идти речь?
 – Что еще за уговор? – прошептал Эрик, когда лицо Торвальда перед ним приобрело четкие очертания.
 Барон с силой встряхнул его, Эрик клацнул зубами и, прикусив язык, взвыл от боли.
 – Уговор с сестрой, – оскалился Торвальд. – А ты что подумал? В общем, буду краток, виконт. В прошлом годе ты, будучи на королевском балу-маскараде, говоря по-простому, обрюхатил нашу сеструху. Стало быть, надо тебе жениться на ней. Если да – возвращаемся и играем свадьбу. А нет – спустим тебя в этот колодец и оставим на ночь. Твой ответ?
 – Какую сеструху?! – хрипло бросил Эрик, едва ворочая ноющим языком. Он был настолько изумлен, что на какое-то время перестал чувствовать боль. – Знать ее не знаю!.. – простонал он. – Я ее сроду не видывал!
 – Я же говорю, бал-маскарад, понимаешь меня? Все в масках, – пояснил барон. – Видеть, может, и не видел, но обрюхатил.
 – Да с чего вы взяли, что именно я?
 – Сеструха сказала.
 – Ложь!
 Торвальд вновь лениво взмахнул рукой, и Эрик едва не сверзился в колодец. Когда пришел в себя, на лице набухал новый кровоподтек. Эрик легонько коснулся скулы и застонал от боли.
 – Боже, за что мне это…
 Барон оскалился, демонстрируя желтозубую улыбку.
 – Нехорошо так говорить. Про сеструху-то. Итак, твой ответ?
 – Пошел к черту!
 День явно не удался, подумал Эрик, получив по лицу еще раз. Такое прекрасное утро и такой мерзкий вечер. Маятник какой-то, подумал он, прежде чем потерял сознание от очередного удара.


3

 Его разбудил шорох наверху. Открыв глаза, Эрик сразу же заметил зеленоватые огоньки. В первый момент он принял их за звезды, но потом сообразил – глаза. Тех самых ублюдочных тварей, коими пугал его Торвальд. По спине Эрика словно льдом провели.
 Зеленоглазые, вспомнил он их прозвище. Если по учебному курсу «Фауна Финмара» – хейлоты. Быстрые, сильные и кровожадные монстры. Охотятся стаей.
 Дрожащей рукой Эрик вытер пот со лба. Вглядываясь в эти отливающие зеленью глаза, вслушиваясь в легкий скрежет когтей по каменному бортику, в странные шипящие звуки, ничем не напоминающие человеческую речь, Эрик ощутил, как цепенеет от страха. Хотелось закрыть глаза и уши, сжаться в комок и…
 Проклятье! Эрик заставил себя встряхнуться, помотал головой, отгоняя наваждение. Еще сутки назад он и помнить не помнил, кто такие хейлоты. А тут на тебе! Вспомнил в один миг! Правда, толку…
 Нет, конечно, он по-прежнему был уверен, что он, такой юный, всего-то двадцать пять лет, такой красивый и обаятельный, просто не может взять и погибнуть прямо здесь и сейчас. В занюханном колодце, среди костей каких-то неудачников!
 Эрик впервые в жизни пожалел, что с ним нет меча. Или кинжала. Или хотя бы кирасы.
 И тут его осенило. Наверняка при скелетах должно быть хоть какое-нибудь оружие! Он принялся пинками расшвыривать кости, но – впустую. Не нашлось и ржавого ножичка. Эрик зло выругался. Невероятно! Неужели эти ублюдки наверху не могли убить хоть одного рыцаря при оружии? Или кто-то после этого лазил в колодец, чтобы подобрать дешевое железо?
 – Господь всемогущий и архангел его Уриэль, смилуйтесь! – взмолился Эрик, присев у стены. – Защитите меня от этих исчадий ада…
 Наверху послышался странный гортанный звук, отдаленно напоминающий человеческий смех.
 Вскинув глаза, Эрик заметил, что зеленых огоньков прибавилось. Сейчас на него пялилось не меньше дюжины тварей. Мерзких кровожадных тварей. Что он может против эдакой оравы? Пусть даже с клинком? Среди его многочисленных достоинств боя на мечах не было отродясь. Как, впрочем, и на любом другом оружии.
 Наверное, будет лучше просто подождать. Барон Торвальд не случайно обещал навестить его утром. Знал ведь, мерзавец, что в колодец нелегко забраться даже этим зеленоглазым. Надо просто подождать.
 И хорошенько подумать. Например, о том, что вообще происходит. Зачем баронам, так озабоченным проблемой беременности сестры и дочери, тащить его за тридевять земель? Сунули бы в подвал своего замка, кто б узнал? А пошла бы Энита в полицию, сказали бы, что знать ничего не знают, расстались с виконтом где-нибудь за городом… Да только черта с два Энита в полицию пошла бы! Не дура же она!
 Или вот прирезали бы его бароны да закопали где-нибудь, кто бы прознал? Так нет, сюда приволокли, живым и здоровым!
 Да еще про какой-то уговор проболтались! Кто-то решил жестоко отомстить Эрику? Чей-то рогатый муженек? Чтоб его…
 Наверху опять заскрежетало, Эрик невольно поежился. Зеленоглазые точат когти? Или нарочно его стращают? Хотя какое там нарочно! Тупые, безмозглые твари!
 Эрик вскинул голову и громко выругался. Скрежет прекратился. Зеленые огоньки замигали, послышалось злобное шипение.
 – Не нравится, ублюдки, да? – Эрик усмехнулся. – Жрать небось хотите, а руки коротки, да? Вот незадача. Мозгов нет, а руки коротки. Хотя зачем вам мозги, Торвальд наверняка цепь с собой уволок. Сквалыга чертов!
 Наверху зазвенела цепь, и Эрик похолодел. Подскочил на месте, нервно заходил взад-вперед, не отрывая взгляда от зеленых огоньков.
 – Вот и я думаю, зачем ему с собой цепь таскать? – пробормотал он. – Он сказал – безмозглые?
 Стукнулось о бортик ведро, заскрежетал ворот, звякнула цепь. Мерно раскачиваясь, ведро стало опускаться.
 – Идиот! – заорал Эрик. – Торвальд! Ты идиот! Кретин! Какого дьявола ты оставил цепь?! Неразумные твари, да?! Тупой ублюдок!
 Ведро замерло в воздухе. Зеленоглазые затаились, прислушиваясь к человеческим воплям. То ли это было в диковинку, то ли они и впрямь пытались понять его. В свете луны и звезд отливали белизной острые клыки и когти этих тварей, под ногами Эрика хрустели человеческие кости, и мысль, что зеленоглазые решили его спасти, была отброшена сразу. Его хотят сожрать. Самым вульгарным и недвусмысленным образом.
 Ведро скользнуло вниз.
 – Ублюдки! – надрывался Эрик. – Попробуйте только суньтесь сюда! Горло перегрызу! Думаете, у меня нет оружия? Вы еще не знаете, с кем связались! Я вас голыми руками порву!
 Едва он начал кричать, ведро опять остановилось на какое-то время, а потом снова стало опускаться.
 Эрик стиснул кулаки и крутнулся на месте. Он готов был сражаться пусть даже берцовой костью! В конце концов, он окончил рыцарскую школу! И пусть это было почти десять лет назад, в течение которых он брал в руки меч или шпагу, только когда приобретал их для своей коллекции. Пусть большую часть занятий он прогулял, а все экзамены сдал благодаря интрижке с кузиной начальника школы, что это меняло? Он потомственный дворянин и рыцарь. Военная косточка – это, как говорил его дядя, не пропьешь!
 Разбирая завалы костей, Эрик наткнулся на золотой медальон, сделанный в форме щита с выгравированной на нем большой буквой «А». В первый миг отбросил, но затем, оценив его вес и толщину золотой цепи, задумался, пытаясь вспомнить занятия, где изучался боевой цеп и иже с ним. В памяти, однако, почему-то всплывали совсем иные уроки. Преподанные той самой кузиной начальника школы.
 Эрик помотал головой, отгоняя пусть приятные, но совершенно неуместные мысли. И решительно надел медальон на шею, решив положиться на мышечную память и «военную косточку». В конце концов, пару-тройку раз он побывал почти на всех дисциплинах, что-нибудь да вспомнится.
 А берцовую кость было бы неплохо тоже подобрать. Мало ли…
 Поглядывая на приближающееся ведро, Эрик вновь порылся среди костей и наконец отыскал искомое – приличных размеров берцовую кость. Она хорошо легла в руку, и Эрик даже ощутил нечто вроде спокойствия.
 – Ну все, ублюдки! – процедил он. – Давайте подходите! Больше чем одному сюда не спуститься, так что я вас всех перебью поодиночке! Тупые твари!
 Ведро стукнулось об пол, и Эрик встал в боевую позицию. Он был готов практически ко всему. К беспощадному и кровавому бою, к ранам и страданиям, а также последующей героической гибели. Но только не к странному голосу, раздавшемуся у него в голове.
 «Привет, дружище, – сказал голос. – Тебе нужна моя помощь?»
 – Да, конечно, – ответил машинально Эрик.
 И только потом задумался.
 Несмотря на частые приступы самообвинений в дурости и даже идиотизме, Эрик голосов в своей голове раньше не слышал. Никогда. Даже в состоянии сильного опьянения. Ни голосов, ни видений, ничего такого, чем можно при случае козырнуть при дамах.
 Правда, дело это было чревато. Суд Святой Инквизиции бдил строго. Но справедливо. Если кого и хватали под горячую руку, то зерна от плевел отделяли довольно быстро. Плевелы, то бишь всяких хвастунов и просто дураков, обратно на волю. Ну а зерна – злокозненных колдунов и ведьм – в жернова. То есть в Башню Спасения. Где и спасали. Всеми доступными средствами. О которых, впрочем, знали мало, а болтали всякой ерунды много.
 Испугаться, однако, Эрик не успел. Он вообще не умел пугаться заранее. Вот увидел зеленоглазых вблизи – испугался. А инквизиторы, где они сейчас?..
 «Ну тогда давай, – продолжил голос, – повторяй за мной. Я согласен разделить с тобой тело в обмен на мое спасение и всякую помощь. Чего молчишь?»
 – Э-э-э… С кем имею честь, сударь?
 «Великие боги! Как это мне надоело! – сварливо отозвался голос. – Парень, мне кажется, ты не в том положении, чтобы разбираться, кто я да что мне нужно. Я прав?»
 – Да, конечно. Но я должен знать хотя бы в общих чертах.
 «Зачем?»
 – Ну… – задумался Эрик. – Как это зачем? Я же должен знать…
 «А жить ты хочешь? Посмотри наверх, идиот».
 Эрик послушно вскинул голову. Один из зеленоглазых опускался вниз головой, ловко цепляясь за цепь.
 – О дьявол! – воскликнул Эрик. – Как это возможно?!
 Заметив, что лапы хейлота имеют по оттопыренному большому пальцу, Эрик ругнулся в адрес преподавателей курса «Фауна Финмара», никогда не упоминавших о такой анатомической подробности.
 Зеленоглазый глухо зарычал. Глаза его таращились на Эрика злобно и кровожадно.
 – Жить-то я хочу, – Эрик вытер со лба пот, – но откуда я знаю, чего ты от меня хочешь? И зачем тебе мое тело? И надолго ли?
 «Все эти вопросы мы могли бы обсудить в более спокойной обстановке, ты не находишь?»
 Эрика вдруг озарила гениальная мысль. Он схватился за цепь и стал раскачивать ее, заставляя зеленоглазого биться об стены. Тот зарычал, зашипел, а потом, ловко развернувшись и быстро-быстро перебирая руками-лапами, выбрался из колодца.
 – Ну что, твари?! Съели?! – Эрик торжествующе потряс костью.
 «А ты молодец, – похвалил его голос. – Я рад, что мне предстоит разделить тело с таким… гением».
 – Вот что я называю – «военная косточка», – снисходительно бросил Эрик. – Этому в рыцарских школах не научат. Пусть теперь попробуют сунуться!
 «Да-да, парень, я же говорю – ты гений. И я рад за нас обоих».
 – Что значит за обоих? Я еще ничего не решил, между прочим.
 «Послушай-ка, дружище. Хоть ты и несомненный гений, но поверь мне, старому вояке, максимум, что ты выиграл, – лишнюю пару минут. Знаешь, что они сейчас сделают?»
 – Что?
 Звякнула цепь, со скрежетом провернулся ржавый ворот, и ведро скакнуло вверх. Это было настолько неожиданно, что Эрик даже не попытался его задержать.
 – Проклятье! – выругался он, разглядывая повисшее на недосягаемой высоте ведро. – Безмозглые твари?! Так, кажется, Торвальд сказал…
 «Кто такой Торвальд? – осведомился голос. – Впрочем, неважно. Уверяю тебя, эти твари не безмозглые. То есть именно эти, которые норовят добраться до тебя, может, и безмозглые, но ими руководят другие. С весьма хорошими мозгами. Уж поверь. Я насмотрелся. За сотню лет».
 – За сотню лет?
 «Ну а зачем мне еще нужно твое тело, гений? Я живу только благодаря этому медальону у тебя на шее, который ты любезно снял с одного из моих предыдущих соратников. А ведь говорил ему: не суйся в Аламарские руины. Даже днем тут бывает опасно, а уж ночью-то…»
 – Кто ты такой, дьявол тебя раздери?
 «Я – великий воин. Мастер боя. Если бы ты позволил мне освоить твое тело, уж я бы показал этим зеленоглазым».
 – А имя у тебя есть?
 «Имя? Да у меня их столько… Ну можешь называть меня Дитус Я им давненько уже не пользовался».
 – И что же ты хочешь от меня, Дитус? Просто выбраться наверх? А потом?
 «Во-первых, глянь-ка наверх, видишь же, что цепь ходуном ходит…»
 Эрик вскинул голову. По цепи снова полз зеленоглазый.
 – А во-вторых?
 «Может, сначала выберемся?»
 – Отвечай, у нас еще пара минут. «Ты хочешь жить?»
 – А ты хочешь выбраться? – усмехнулся Эрик. – Сотня лет… Странно, что ты не спятил тут в одиночестве.
 «Я тебе не барышня, чтобы сходить с ума из-за такой ерунды. Со мной еще и не такое бывало. А вот тебя убьют и сожрут. Или скорее будут жрать живьем. Поверь мне, это весьма неприятно».
 – Чтоб ты сдох! – не удержался Эрик, косясь на подползающую сверху бестию.
 «Не думаю, что это уместное пожелание в твоем положении. Я нужен тебе. Ты нужен мне. Пора заключить контракт».
 – Я и сам справлюсь!
 «Их там не меньше сотни».
 – Все сразу не полезут.
 «Похоже, я переоценил тебя. Ты не гений. Ты идиот».
 – Пошел к черту!
 Зеленоглазый был уже в ведре. Какое-то время он вглядывался в человека, а затем злобно зашипел и не спрыгнул, а стек на землю. Напрягая глаза, Эрик пристально вгляделся в зверя. Ростом в холке хейлот не превышал середины бедра Эрика, имел жилистое, поджарое тело, покрытое короткой шерстью, и нервно мотающийся хвост.
 Зверюга по-кошачьи подобрала лапы, явно готовясь к прыжку. Оценив размеры твари, Эрик хряснул костью об стену, обломав конец, и выставил перед собой зазубренный осколок.
 «Решился, дурачок?» – поинтересовался Дитус.
 – Иди к черту, – огрызнулся Эрик.
 Он перехватил кость другой рукой, вытер мокрую от пота ладонь об камзол и… Зеленоглазый прыгнул. Эрика шмякнуло об стену, в голове загудело, перед глазами сыпануло разноцветными искрами. Эрик со стоном сполз на землю, сверху рухнуло тяжелое, окатив мощным звериным запахом, а затем на лицо закапало теплое и солоноватое.
 С криком оттолкнув от себя тело, Эрик отполз в сторону, с трудом поднялся на дрожащие ноги. В глазах наконец прояснилось, и он неверяще уставился на мертвую тварь. В ее оскаленной пасти белел знакомый обломок берцовой кости.
 «Ловкий удар. – В голосе Дитуса слышалось удивление. – Завалить такую зверюгу этой жалкой косточкой… Ты невероятно удачлив. Но, поверь, удача не может быть с тобой вечно. Я же говорил, там их целая сотня. А у тебя уже трясутся и ноги, и руки, да тебя всего колошматит. Давай заключим договор, а? По-моему, самое время».
 Эрика и впрямь сильно потряхивало. Короткая стычка словно высосала из него все силы. Эрик привалился к стене и медленно сполз на пол. Наткнувшись взглядом на еще одного спускающегося зеленоглазого, Эрик прикрыл глаза. Он чувствовал себя преотвратно. Тело будто больше не принадлежало ему. Пальцы едва-едва сжались в кулак, руки и ноги тряслись как в лихорадке, сердце билось почти у самого горла.
 «Ну же, у тебя больше нет времени, эй, слышишь меня?!»
 Эрик перехватил взгляд зеленых глаз, сверкнувших над ведром. Тварь мягко соскользнула на пол.
 «Все-таки ты редкостный идиот, – заметил Дитус. – Прощай».
 – Согласен, – едва слышно прошептал Эрик. – Согласен разделить с тобой тело и получить всякую помощь…
 Зеленоглазый прыгнул. Сознание Эрика помутилось, и последнее, что он услышал, был дикий вопль Дитуса.
 – Идиот! – орал тот уже голосом самого Эрика. – Мне нужно время!




 ГЛАВА ВТОРАЯ



 Именно святой Адальберт заложил основу для возникновения одного из самых загадочных государств Армании – Объединенного Королевства Армании, Итании и Лютении.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 Дарел Сот, капитан штурмовой группы «Медведи» Уормского гарнизона Серебряной гвардии, отворил дверь и прищурился. Солнце только-только взобралось над соседними домами, на миг ослепило капитана, и он не сразу смог разглядеть раннего гостя.
 – Кого еще принесло?
 – Рыцарь Дарел?
 На пороге дома стоял высокий, худощавый мужчина лет тридцати, одетый в черное. Блеснули золотистые, как у неясыти, глаза. Уголки рта тянулись кверху, словно гость все время посмеивался.
 Он сразу не понравился Дарелу. С первых мгновений. В нем чувствовалась сила. Но не физическая, и не сила умелого мечника, с этим уж как-нибудь управился бы. Власть – вот что скрывалось за его уверенным и полным превосходства взглядом. Сила, против которой даже лучший в мире мечник или силач не стоил и ломаного гроша.
 Когда же капитан разглядел в его руках золотой жетон с драконом, он не смог сдержать гримасы неудовольствия. Визит представителя Особой Службы Армании не предвещал ничего хорошего. Преодолев сильнейшее желание спустить утреннего гостя с лестницы, Дарел отступил в сторону.
 «Тайный» поправил на поясе отливающий золотом меч – очень короткий, очень дорогой, но, как сразу заметил Дарел, чистая мишура, – скользнул через порог, бегло огляделся. Прихожая и гостиная, она же спальня, выглядели, мягко говоря, скромно, если не сказать запущенно. Потрескавшийся шкаф, перекосившийся буфет, колченогий стол, кровать, покрытая тоненьким матрасом, по углам пыль и паутина. Картину дополняли выщербленный камин, пара закоптелых светильников и облезлая медвежья шкура на полу.
 Дарел догадывался, о чем думает сейчас «тайный». Жалованье капитана позволяло подобрать жилище много лучше, нежели эта одноэтажная лачуга. Дарел готов был биться об заклад – «тайный» наверняка еще с часок проблуждал вокруг, не в силах допустить мысли, что капитан штурмгруппы способен ютиться в таком… Иначе приперся бы еще раньше, ни свет ни заря.
 Ну а коли способен, куда же уходит капитанское жалованье? Женщины, карты, скачки – куда? И почему этого нет в досье ОСА? Или все-таки есть?.. Дарел пристально следил за выражением лица «тайного», но тот и глазом не моргнул. Только усмешка проступила резче. Словно бы увидел то, что ожидал увидеть.
 «Тайный» тем временем поправил на поясе отливающий золотом короткий меч, подвинул себе табурет и уселся за стол. Втянул аромат жаркого, приготовленного Дарелом, блаженно улыбнулся.
 – Я не рыцарь, – заметил капитан.
 Вынув из буфета вторую кружку, Дарел налил вина себе и гостю и приступил к завтраку.
 – Не рыцарь? Как это возможно? – вскинул бровь «тайный». – Капитан Серебряной гвардии, командир «медведей» – и не рыцарь?
 – Послушайте, как вас…
 – Каспар Геллер к вашим услугам. Можете называть меня просто Каспар.
 – Каспар, вы ведь наверняка читали мое досье, перед тем как прийти сюда? К чему лишние вопросы? Давайте выкладывайте, зачем пришли.
 – Но я не читал вашего дела, – признался Каспар. – Я вообще стараюсь держаться подальше от бумаг. Знаете, я иногда жалею, что было изобретено книгопечатание. И еще эта всеобщая грамотность. Это какой-то кошмар! Я завидую своему отцу. Он говорит, что каких-то тридцать лет назад наша служба вовсе обходилась без бумажек. Представляете? Работа была живая, с живыми людьми, а сейчас? Верите – нет, доносы приходят мешками, не успеваем отписываться!
 – В мусор, – насмешливо посоветовал капитан.
 – Ни в коем разе, – возразил «тайный». – Вам ли не знать? Каждая бумажка должна быть зарегистрирована, отписана и исполнена. На том и стоит государева служба. Порядок, учет и контроль. Как иначе?
 – Сочувствую, – холодно отозвался Дарел. – Что ж, тогда могу сообщить, что от получения рыцарского звания и дворянского титула отказался еще десять лет назад. После чего отказывался неоднократно. К вашему сведению, занимаю должность командира штурмгруппы по специальному указу короля.
 – Надо же… А можно мне узнать, по какой причине вы отказываетесь от дворянского сословия?
 – Вы не поймете.
 – А вы попробуйте объяснить. Я ведь понятливый. Работа у меня такая.
 – Не хочу. Каспар, вы зачем сюда пришли? Если дать задание – давайте, если хотите почесать языком – найдите кого другого.
 – Хм, да, признаться, я начинаю понимать, почему вы отказались.
 – Сомневаюсь. Задание, Каспар, мы теряем время.
 – Хорошо, не хотите поболтать – не надо. Будет вам задание. Но сначала пара вопросов.
 – Да вы что?! – вскипел Дарел. – Издеваетесь?! Или хотите, чтобы я спустил вас с лестницы?!
 – Нисколько не сомневаюсь, что вы на это способны, капитан. Я ведь знаю, почему вы ютитесь здесь, – он обвел руками вокруг себя, – в этой убогой хибаре. Нет-нет, капитан, в досье этого нет. Вы человек скрытный, не болтливый, но ведь есть другие – не такие скрытные и куда более словоохотливые. Особенно если за деньги.
 – И что же вы разнюхали?
 – Разнюхивают собаки. Я просто поинтересовался. Нет ли чего странного за вами. Знаете, у всех нас есть разного рода странности. Есть разного рода слабости. Одни любят женщин. Другие – мужчин. А третьи и вовсе животных. А вы вот, оказывается, мечом любите позвенеть. На службе вам времени не хватает, так вы и на досуге. Учителей выписываете себе со всего света, книжки всякие.
 – Мне слышится издевка в вашем голосе, сударь. Неужели мои занятия угрожают государству?
 – Ну что вы. Каждый имеет право на прихоть или слабость. Только я вот не думал, что учителя фехтования настолько дорого обходятся. Или… Или у вас есть еще что-то за душой?
 Дарел спокойно выдержал пристальный взгляд «тайного».
 – К вашему сведению, хорошие учителя обходятся очень дорого.
 – Охотно верю. Профессионализм, бесспорно, штука дорогая. Но вот вопрос: а зачем это вам? Говорят, вы и так лучший из лучших. К чему столько денег и усилий? С кем вы собираетесь воевать? В турнирах вы не участвуете, от поединков уклоняетесь, непонятно.
 – Все непонятное подозрительно, не так ли? – усмехнулся Дарел. – Ваше кредо?
 – Все непонятное должно быть понято. И объяснено. А-а, – Каспар коснулся пальцами лба. – Кажется, понял. Вам не дают покоя лавры великого Адриана? Изгнанника и Предателя, как его именуют в некоторых источниках. Я угадал?
 Дарел помрачнел. Все знают, в кого играют дети на улицах. Легендарный рыцарь Адриан, защитник слабых и гроза сильных. Адриан Освободитель, как его стали называть после изгнания итанийских захватчиков из Армании. Адриан Непобедимый, прозванный так уже в мирное время за бесчисленные победы в поединках.
 Но одно дело – дети. И совсем другое – капитан Дарел Сот. Никогда и нигде Дарел не упоминал о своем отношении к Адриану. Так что же Каспар? Брякнул наугад?..
 – Да-да, – заулыбался Каспар, словно прочитав что-то на лице Дарела. – У вас есть что-то общее. Легенды гласят, что все свободное от боев и поединков время Адриан посвящал воинским упражнениям.
 – Думайте что угодно, мне все равно.
 Каспар покачал головой.
 – Зря вы так. От моих вопросов зависит исход вашего задания, вот в чем дело. Или вы думаете, что я просто болтун? Да-да, признайтесь, подумали ведь? – Он довольно осклабился. – Разве не знаете, у нас нет просто болтунов? Всему есть причина. Вот скажите, капитан, известна ли вам ваша СБН – степень благонадежности?
 – Все-таки читали.
 – Так знаете или нет?
 – Да мне плевать. Наверное, нулевая? – Дарел ухмыльнулся.
 – Очень смешно. Конечно, если вы лицо королевской крови, тогда – да, но боюсь, что нулевая вам не грозит. Так же как первая и вторая. Вам присвоена третья. Причина – условно управляемый. А ведь третья это граница с четвертой, где одни бунтовщики, то есть вообще неуправляемые. Честно говоря, я сильно удивился, узнав, что после отказа от титула вас назначили капитаном.
 – Значит, не нашли лучше, – спокойно отозвался Дарел.
 – Королевству не нужны лучшие, – заметил Каспар. – Королевству нужны верные. То есть управляемые. Вы, мил друг, феномен, если вам известно значение этого слова.
 – Известно.
 – Ну тогда вам также должны быть известны судьбы любых феноменов.
 – О чем вы?
 – Еще древние философы советовали своим правителям вовремя укорачивать все головы, поднимающиеся над толпой.
 – Вы пришли сюда, чтобы угрожать мне или просто наговорить всех этих мерзостей?
 – Я же сказал, у нас нет просто болтунов. Говоря все эти, как вы изволили выразиться, гадости, я изучаю вас. И размышляю, годитесь вы или нет.
 – Ну и как?
 – От тюрьмы или разжалования вас спасает только одно. Вы исправный и очень умелый служака. И в какой-то мере политик – всегда чуете грань, за которой начинается измена.
 – Опять гадости, – поморщился Дарел, отодвигая пустую тарелку. – Из-за вас я завтракал совершенно без аппетита.
 – И еще вы очень ловко избегаете склок, конфликтов и вытекающих из них дуэлей. Согласитесь, делать это без титула значительно проще. Это ведь тоже было причиной вашего отказа?
 – Возможно. – Дарел одним махом опустошил кружку с вином, нарочито громко крякнул и вытер губы рукавом. – Каспар, знаете, почему не любят «тайных»? Инквизицию боятся. Золотую гвардию откровенно презирают. А вас не любят. Если не сказать ненавидят. Знаете?
 – Я еще не договорил, – невозмутимо отозвался «тайный». – Я уже почти добрался до причины нашей встречи. Так вот, я долго размышлял над вашим делом. Если не принимать во внимание ваши многочисленные награды и заслуги, вы отлично подходите на роль шпиона. Хорошо замаскированного. А если принять их во внимание – просто великолепно замаскированного. Вся эта ваша нарочитая грубость, неуважение, вы как будто играете хорошо продуманную роль.
 Дарел прикрыл глаза.
 – Как вы мне надоели, Каспар. Или вы решили-таки добиться поединка со мной?
 – От неминуемого краха вас отделяет только одна ошибка. Одна-единственная. Хотя, наверное, одну вы все-таки допустили. В прошлом году, не так ли? Когда вы потеряли четырех человек.
 Дарел не ответил, ни единый мускул не дрогнул на его лице. Только взгляд потяжелел.
 – И вы до сих пор работаете не в полном составе. Почему? Это новая ошибка или умысел?
 – Задание, Каспар. Или я вышвырну вас вон.
 Дарел сказал это тише обычного, и «тайный» понял его правильно.
 – Ну хорошо. Итак, задание. Это будет очень сложное дело. Я знаю, колдун, который уничтожил в прошлом году ваших людей, был невероятно силен и, самое ужасное, абсолютно безумен. Но сейчас… как бы это сказать… на этот раз мы имеем дело с очень здравомыслящим колдуном. Может, он и не так силен, как тот, но он все же чертовски опасен. Пожалуй, опаснее, чем прошлогодний. Особенно для вас.
 – Что это значит?
 – Магистр богословия Уормского университета господин Арнор. Знаете его?
 – Советник бургомистра?
 – Бывший советник. Бургомистр уже подписал приказ.
 – Мы встречались. Изредка. На приеме у бургомистра. Кажется, именно Арнору было разрешено построить на окраине города исследовательскую башню? Для наблюдения за звездами?
 – Именно так. Почему-то никого это не насторожило. Все мы еще со школы знаем, что именно колдуны предпочитают селиться в башнях. Но…
 – Вы его проглядели.
 – Нет. Это вы его проглядели. Не вы лично, капитан, а вообще все жители Уормса. Его коллеги по университету и студенты. Полиция, бургомистр и ратманы. Друзья, родичи. А вот мы как раз и обнаружили.
 – Его нужно захватить или убить?
 – Какой вы быстрый, – усмехнулся Каспар. – Я еще не успел сказать, почему он опасен. Дело в том, что он… Он ведь довольно известная фигура в королевстве. И вхож ко двору его величества. Поэтому, милдруг Дарел, имейте в виду, Арнор – отъявленный лжец. И притом весьма умный лжец. Именно этим и опасен. Именно поэтому я так долго сетовал на вашу СБН. Он постарается сбить вас с толку. Он будет лгать очень умно. Он будет говорить полуправду и полуложь. И если вы усомнитесь… хотя бы на миг… вы потеряете или свою жизнь, или своих людей, что для вас в общем-то почти одно и то же, вы ведь понимаете меня?
 Дарел мрачно кивнул. Если он потеряет людей, ему этого не простят. Каспар сказал истинную правду. От полного краха капитана Сота отделяет одна ошибка. Одна-единственная.
 – Сейчас восемь утра. Спит он обычно до обеда. И ни о чем пока не догадывается. Башня оцеплена. Главный инквизитор города тоже там. Ваша задача – проникнуть в башню и убить колдуна. Никаких раздумий, сомнений и колебаний. Просто войти и убить. Ничего больше. Готовы?


2

 Штурмовая группа поджидала Дарела в ближайшем к башне доме. Хозяин, торговец мануфактурой Джехард, и все его семейство по настоятельной просьбе Каспара приняли снотворное и теперь крепко спали на втором этаже.
 На первом, в гостиной, в ряд стояли «медведи». Тускло отсвечивали черненые доспехи, за исключением цвета почти не отличимые от стандартных лат «серебряных», но на самом деле – из более дорогой стали, с утолщенными броневыми пластинами. Даже карнелийские мечи пробивали их с трудом, остальные – едва царапали. Но и двигаться, конечно, в них можно было недолго. Правда, не для воинов Дарела. «Медведи» по обыкновению двигались столько, сколько было нужно. Бегали, прыгали, лазали и даже плавали. А уж рубиться они могли в них сутки напролет.
 Взгляд Дарела скользнул по их лицам, выискивая малейшие признаки слабости, несобранности, неготовности.
 Рагнар Боуди по прозвищу Хмурый, двадцати семи лет от роду. Самый крупный, сильный и молчаливый. Неустрашимый и не знающий поражений. Главная ударная сила. И лучший мечник. Конечно, после Дарела. Нижняя челюсть Рагнара по обыкновению смотрела высоко вверх, а взгляд был надменен, как у аристократа в десятом колене. Рагнар знал себе цену, и с ним было нелегко. Но уж если шел в атаку, сметал на своем пути все живое.
 Коменж Райс по прозвищу Циркач, самый ловкий и быстрый, способный забраться в любую щель на любой высоте. За природную бледность лица, за привычку прятаться от солнца Коменжа за глаза называли «упырем». Но только за глаза. Иначе он мог обидеться. А обидевшись, он превращался в некое подобие Рагнара, хотя и меньшего веса и с менее разрушительными последствиями.
 Теобальд Олден, откликавшийся на прозвище Живодер и выполнявший в группе работу лекаря, был самым старшим – ему перевалило за тридцать пять. Единственный из всех женатый и отец троих детей, из-за чего отличался уравновешенностью и рассудительностью.
 И Таркен Слэйд по кличке Гвоздь, арбалетчик. Единственный из всех, кто сейчас не ел глазами начальство. Все внимание Таркена поглотило оружие в его руках – арбалет «Молния», только-только поступивший на вооружение в Серебряную гвардию. Таркен еще не успел как следует ни насмотреться, ни испытать арбалет, и Дарел не сильно удивился бы, узнав, что Гвоздь еще и спит с ним.
 Но оружие и впрямь было великолепно. Последняя разработка королевских оружейников имела уникальный механизм, за счет поворота дуги позволявший делать до двадцати-тридцати выстрелов в минуту, а сверху – небольшую коробку на тридцать болтов.
 Дарел покосился на невысокого полноватого человечка, почти утонувшего в мягком кресле у камина. Полуприкрыв глаза, отец Оливер, главный инквизитор Уормса, перебирал четки, губы едва заметно шевелились.
 – Святой отец?
 Отец Оливер кивнул, блеснув лысиной, поднялся. «Медведи» как по команде опустились на одно колено, и отец Оливер простер над ними пухленькую ладошку. Зажмурившись, Дарел ощутил, как по телу прокатилась бодрящая волна святого благословения. Последние остатки сонливости испарились в один миг. Кровь забурлила и кипящим потоком понеслась по жилам, заставляя мышцы подергиваться от нетерпения. В душе привычно вздымалась волна ярости. И еще – ненависти. Давней, застарелой ненависти. Ко всем проклятым богом созданиям – колдунам и ведьмам, финмарским ублюдкам – мутантам, врагам короля и Святой Церкви.
 Сделав глубокий вдох, Дарел приоткрыл глаза, окинул товарищей взглядом. Ему рассказывали – святое благословение действовало на всех по-разному. Наиболее набожные Рагнар и Коменж испытывали чувства, схожие с чувствами капитана. Рагнар даже зубами поскрипывал, а рука в латной перчатке скрежетала, то сжимаясь, то разжимаясь. Коменж повторял слова святого благословения вполголоса, а его мышцы, по его словам, становились гибче и эластичнее, он делался будто из резины.
 Рядом блаженствовал с полуприкрытыми глазами Теобальд. Медленные и тягучие слова благословения навевали покой и сон, так что мысли Тео невольно устремлялись домой, к супруге, к детям. А в его чувствах первенствовала любовь и забота о семье, так что самым сильным желанием было защитить их от богомерзких существ.
 А вот Таркен, как показалось Дарелу, словно выпал из реальности. Он настолько погрузился в изучение арбалета, что, похоже, вовсе не заметил святого благословения. Но, так или иначе, Дарел знал: их скорость и реакция улучшились, а головы очистились от пустых и ненужных сейчас сомнений и желаний.
 Закончив молитву, отец Оливер жестом поднял «медведей» на ноги.
 – Ступайте, дети мои, – тихим голосом сказал он. – Именем Господа и архангела его Уриэля, отыщите и покарайте отступника.
 Скрипнув дверью, порог перешагнул Каспар.
 – Капитан, мы только что говорили со слугой Арнора, – сообщил «тайный». – Имейте в виду, башня в пять этажей. На каждом две-три комнаты, перед входом широкая площадка, двери обычные. Над пятым есть чердак и смотровая площадка с телескопом. Винтовая лестница по правую руку.
 Дарел похлопал по рукояти меча у пояса.
 – Мы выбрали короткие клинки. – Он повернулся к своим. Надев шлемы, «медведи» нетерпеливо переминались с ноги на ногу, позвякивая железом. – Готовы?
 В ответ раздалось приглушенное рычание. Дарел толкнул дверь и двинулся к башне. За ним, обнажая клинки и перехватывая щиты, последовали остальные.
 Арнор жил в южной части города, в элитном районе. Соседи – знать и богатые торговцы. Особняки – на больших участках, среди ухоженных садов. Условия для колдуна идеальные – до ближайшего особняка Джехарда почти пятьдесят метров. Да и сама башня – из толстых каменных блоков, под их защитой можно творить любое чародейство, не просочится ни звука.
 Но, конечно, все до поры до времени. В конце концов глаза и уши всегда находятся. Обиженные слуги, завистливые коллеги, недоброжелательные родственники. Колдун, доживший до пятидесяти, Дарелу встречался редко.
 По садовой аллее шли быстро, гремя железом и бряцая амуницией. Таиться больше не имело смысла. Если колдун не идиот и не профан, защитные заклятия его разбудят.
 Подходя к башне, Дарел покосился на узкие окна-бойницы, начинавшиеся от третьего этажа, невольно замедлил шаг. Рядом тут же выросли Таркен и Коменж.
 – Капитан, мы можем это сделать. – Таркен похлопал по арбалету. – Вязать веревку?
 – Или по-тихому? – улыбнулся Коменж.
 Единственный из всех он носил неполный доспех – кираса, наплечники и шлем, что позволяло при необходимости без веревки взбираться практически по голым стенам.
 Но не сейчас. Дарел поиграл желваками. Именно так и погибли в прошлом году его люди. Бродяга, Весельчак, Задира, Кривой. Пока остальные штурмовали лестницу, Таркен закинул стрелу с веревкой на верхний этаж, затем туда без доспеха забрался Коменж. Он сделал все как надо. С помощью освященного амулета проверил наличие магических ловушек. Закрепил трос. Помог взобраться товарищам. И вот тут… Магические ловушки все-таки были. Поставленные на доспешных воинов. Бродяга, Весельчак, Задира и Кривой спеклись в своих железных скорлупках за считаные секунды…
 Дарел отрицательно качнул головой:
 – Штурмуем снизу.
 В башню они проникли беспрепятственно. Входная дверь гостеприимно открылась и так же заботливо закрылась за воинами. Щелкнула замком. Никто и бровью не повел. Привычное дело. Обычные колдовские штучки.
 «Медведи» быстро и слаженно проверили первый этаж – комнату для прислуги, кухню, небольшой подвал, наконец собрались у основания винтовой лестницы, где их поджидал Дарел.
 – Все чисто, – доложил Тео.
 Капитан кивнул. Все верно, на первом этаже сюрпризов обычно не бывает. Все начинается выше.
 – Отлично. А теперь прочистили мозги и за мной.
 Дарел первым шагнул на лестницу. Не думая, не сомневаясь, не колеблясь. Этого принципа он придерживался всегда. Без всяких указаний Каспара. Имея дело с колдунами, иначе было просто не выжить.
 – Уважаемый господин Дарел? – наполнился воздух густым и вязким голосом. – Рад приветствовать вас в моем скромном жилище. Как жаль, что наша встреча состоится при столь плачевных обстоятельствах. Признаться, я всегда симпатизировал вам.
 Дарел медленно, пробуя на прочность каждую ступень, продвигался вверх. За ним, растянувшись в цепь, следовали остальные. Факелы на стенах зажигались при их приближении и гасли за спинами. Тоже привычный трюк. Факелы могли ярко вспыхнуть и ослепить. Могли резко погаснуть, погрузив в кромешную тьму. А могли слиться в убийственный поток жидкого огня. Именно это убило людей Дарела в тот раз.
 Но сейчас «медведи» были готовы – святые амулеты за пазухой, выгравированные на доспехах кресты, освященные отцом Оливером. А чтобы не зависеть от игры света и тьмы, идущий вслед за капитаном Циркач нес зажженный факел.
 Вот только и Дарел, и остальные «медведи» знали: любая защита запаздывает, а фантазия колдунов безгранична. Значит, надеяться можно только на отточенные годами чутье и мастерство.
 – Неприятно, конечно, что меня раскусили, – послышался смешок, – но отчасти я ждал этого. И немного подготовился. Мне жаль, что прислали тебя, Дарел. Но я понимаю их правила. Правила этого королевства, этой системы, которой ты служишь. Тебе ведь не доверяют. И будут кидать в самые опасные места. Пока тебя не убьют. Почему ты так верно служишь им?
 Перед площадкой второго этажа Дарел остановился. Бесшумных и незаметных ловушек не бывает, это он усвоил твердо. Бывают лишь идиоты, не умеющие видеть и замечать. Вот только громкий голос Арнора бубнил себе и бубнил, мешая восприятию, заглушая почти все:
 – Ты такой же, как я, капитан. Только моя степень благонадежности была первая. Легко управляем. Поэтому мне удавалось так долго скрываться. Я старался жить по правилам этой системы. И мне удалось прожить пятьдесят лет. А тебе, насколько я знаю, только двадцать восемь. Ты молод. Но твоя степень уже третья. Сказать, что будет с тобой через пару лет?..
 «Мое досье, – с досадой подумал Дарел. – Его, похоже, прочитали все, кроме меня».
 Воины Дарела толкнули дверь, проверили личные покои Арнора. Колдун жил в роскоши. Резная мебель, серебряные подсвечники, на полу дорогие туранийские ковры, на стенах гобелены, изображавшие Спасителя, святых, разнообразные пейзажи. Возле одной Дарел задержался. Единственная из всех, пасторальных и идиллических, эта картина изображала батальную сцену.
 Посреди голой равнины высилась огромная цитадель, на приступ которой шли тысячи странных уродливых тварей, среди которых капитан узнал только хейлотов и райгеров. Странной казалась и сама цитадель. Сложена из крупных каменных блоков, тщательно отесанных и отполированных, так что крепость блестела в лучах полуденного солнца. Наверху, меж каменных зубцов, высовывались какие-то странные стальные трубки, изрыгавшие огонь.
 А из-за стен замка вздымалась к небу, цепляя облака остроконечным шпилем, высоченная башня. Таких гигантских построек Дарел еще не видел. Даже в столице. Даже знаменитый Лирнский собор и тот составлял в лучшем случае две трети от этой башни. Может быть, легендарная Башня Спасения? Но откуда финмарские мутанты? Она что, выстроена в Финмаре? Чтобы исключить побеги заключенных колдунов?..
 Заметив, что группа выжидающе смотрит на него, капитан махнул рукой и первым шагнул на лестницу. После потери своих людей в прошлом году он всегда старался идти первым. Чутье еще ни разу не подводило его.
 Возле третьей площадки они снова застыли. Дарел ощутил некое напряжение в воздухе. Или это просто натянулись его собственные нервы? Два пустых этажа – необычно для мага. Что он затеял? Он ведь сказал – приготовился.
 – Тебе сказали, что мои уста источают яд, не так ли? Тебя не очень-то охотно направили ко мне. Они боятся. Боятся, что твоя степень прыгнет в четвертую. После разговора со мной.
 «Я не собираюсь с тобой говорить», – хотел сказать Дарел, но вовремя прикусил язык.
 Третий этаж тоже оказался чистым. Как и четвертый. На пятый Дарел поднимался вдвое медленнее. Нервы были натянуты до предела. Чихни кто, и Дарел начнет рубить направо и налево.
 Колдун оказался на пятом, в библиотеке. Сидел в кресле напротив двери. И улыбался. Арнор выглядел так же, каким его запомнил Дарел на последнем приеме у бургомистра. Моложавым, подтянутым, бодрым. Только седина на висках, глубокие морщины на лице да заметное брюшко обозначали возраст.
 Увидев капитана, Арнор приветливо помахал рукой.
 – Здравствуй, Дарел, – тихо сказал он. – Рад тебя видеть. Я многое мог бы сказать тебе. Я много знаю. И я мог бы отравить тебе жизнь. И твоя СБН точно опустилась бы до четырех. Но я не стану этого делать. Я не стану торопить события. Рано или поздно это случится. Так или иначе. Так что живи пока спокойно. И верно служи им.
 «Медведи» рассеялись по комнате, беря колдуна в кольцо. Здесь было просторно – из мебели только книжные шкафы вдоль стены да стул посредине.
 Дарел облизал сухие губы, внимательно огляделся. Все слишком просто. Они добрались сюда, не встретив ни одной ловушки. А так ведь не бывает. Так не должно быть. Мага ждет инквизиция. Костер или Башня Правосудия, и неизвестно еще, что лучше. Колдун должен сопротивляться. Обязан.
 Дарел очень медленно стал приближаться к колдуну, прикрываясь щитом и отводя для удара меч.
 – Что ты задумал, колдун? – прошептал он. – Какую подлость?
 – Ничего я не задумал, я сказал – приготовился, – улыбнулся Арнор. – Я имел в виду смерть, а ты что подумал?
 Дарел в очередной раз обежал взглядом комнату. Ничего подозрительного. Но это и было самое подозрительное.
 – Тварь, – едва слышно шевельнул губами Дарел.
 – Неужели ты убьешь меня безоружного, убьешь вот так, без боя? – приподнял брови Арнор. – Зарежешь, как жертвенную овцу, да? Интересно, во имя чего будет эта жертва? Во имя вашего Спасителя? Или во имя этой людоедской системы? А может, во имя тех, кто послал тебя сюда? Кого ты выбираешь своим идолом?.. Или нет, все это пешки, может быть, во имя Его, Незримого Владыки, того, кто является средоточием силы этого мира, истинным властителем этой системы, этих жалких людишек и даже вашего Спасителя? Впрочем, о чем я? – Арнор вздохнул. – Ты ведь и понятия не имеешь, о чем я говорю, капитан. Твой мир так прост и примитивен, что я даже немного завидую тебе.
 – Не сомневайся, – тихо отозвался Дарел. – Раздавлю, как насекомое.
 – Я слышу в тебе гнев. – Колдун покачал головой. – В твоем сердце боль. Кто причинил ее тебе?
 – Такие, как ты! – не выдержал Дарел.
 Он знал, что не следует говорить, знал, но…
 – Вот как. – Арнор вздохнул. – Мне очень жаль. Но разве есть вина человечества в том, что среди людей встречаются воры и убийцы? Разве можно из-за них ненавидеть всех людей? Почему же ты возненавидел нас?..
 – Умри!
 Дарел шагнул вперед и взмахнул мечом. Перед глазами ослепительно полыхнуло, ударила упругая волна жаркого, даже раскаленного воздуха. «Медведей» раскидало, расплющило о стены и шкафы, с полок сыпануло тяжелыми фолиантами, комнату заволокло пылью. В центре, там, где стояло кресло Арнора, клубился туман.
 Чертыхнувшись, Дарел рывком приподнялся, перехватил повисший на ремешке меч, огляделся. Его воины были целы и невредимы. Расшвыривая книги, медленно поднимались. Сыпали ругательствами, чихали.
 – Живее! – бросил Дарел.
 – Хорошо шкафы устояли, – буркнул Коменж.
 Туманное облако немного рассеялось. Отчетливо проступили силуэты кресла и сидящего колдуна. Дарел довольно осклабился – они живы, и Арнор здесь. А большего и не нужно. Капитан медленно двинулся вперед.
 – Лучше тебе сдаться, колдун, – тихо сказал он. – Проживешь на пару дней дольше. Ты ведь ценишь свою жизнь?
 В ответ послышался смешок. На груди Дарела потеплел и шевельнулся святой амулет, капитан замер. Из тумана вокруг кресла проступили два силуэта в длинных рваных плащах. Из-под глубоко надвинутых капюшонов сверкнули зеленые глаза. По каменным плитам пола царапнули звериные когти на жилистых ногах-лапах.
 – Архонты! – выдохнул Дарел.
 Святой амулет задергался как в лихорадке и стал быстро нагреваться, обжигая кожу. Дарел невольно коснулся левой рукой панциря, словно боялся, что амулет вот-вот пробьется наружу.
 Мелькнула нелепая мысль, что лучше бы уйти отсюда, лучше бы бежать, пока еще не поздно, лучше бы… Дарел плотно сжал челюсти. Святой амулет, подготовленный отцом Оливером, едва-едва сдерживал магический натиск.
 – Вперед!
 Капитан первым бросился в атаку, но не успел сделать и пары шагов, как на плечи словно каменная плита рухнула. Запнувшись, он со стоном припал на одно колено. Раскаленный святой амулет нещадно прожигал грудь, но это меркло рядом с ощущением неимоверной тяжести.
 Дарел опустился на второе колено, однако невидимая плита все давила и давила, грозя превратить в лепешку. В висках ломило, перед глазами кружили звезды, но он заставил себя повернуть голову и заскрежетал зубами – его воины падали, медленно падали один за другим, роняя оружие, безвольно раскидывая руки.
 – Не-е-ет! – зарычал Дарел.
 Неимоверным усилием воли он поднялся на ноги. «Святой амулет и благословение, – прогудел у него в голове чей-то низкий, звероподобный голос. – Они не помогут тебе!»
 Святой амулет хрустнул так громко, что у Дарела на пару мгновений заложило уши. Давление разом усилилось, и Дарел вновь рухнул на колени, уперся руками в пол, ощущая, как из носа хлещет кровь. Сквозь ватную тишину прорвался крик Арнора:
 – Нет! Не смейте! Назад!
 И тотчас давление на Дарела ослабло. Тяжелый голос в голове заворчал и стал медленно затихать.
 – Нет! Не трогайте меня! Я не пойду с вами! Я решил умереть! – истошно вопил колдун.
 Дарел с рычанием преодолел ослабевшую «плиту» и кое-как поднялся. В глазах все еще искрило, и он двинулся на голос, готовясь рубить вслепую.
 – Нет!!! Не пойду!
 Это был последний крик колдуна. Дарел ударил, но клинок с хрустом вонзился в дерево. Когда в глазах прояснилось, капитан увидел то, что и ожидал, – пустое кресло, разрубленное пополам.
 Дарел сдавленно зарычал, рубанул кресло еще раз, потом еще и еще. Впору было взвыть от ярости. Что он сделал не так?! Что не продумал? Почему колдун ушел прямо из-под носа?! Ушел на его глазах! И Дарел ничего не смог сделать! Ровным счетом ничего!
 Кто-то тронул его за плечо, Дарел обернулся и наткнулся на виноватый взгляд Теобальда.
 – Капитан… – он развел руками, – амулеты не выдержали.
 За Живодером стояли остальные, живые и здоровые. «Медведи» отворачивались, избегая смотреть командиру в глаза.
 – Это хорошо. – Дарел через силу улыбнулся. – Я рад, что с вами все в порядке.
 Дарел прикрыл глаза. Он допустил ошибку. Ошибку, которую ему не простят. Как это будет выглядеть официально – пособничество или измена, особого значения не имело. Так или иначе, но «медведей» больше не будет. А значит, и капитана Дарела Сота.




 ГЛАВА ТРЕТЬЯ



 Любопытно, что Адальберт, в то время епископ округа Амберг, появился в средневековых хрониках, когда Судом Святой Инквизиции ему было предъявлено обвинение в чернокнижии и дьяволопоклонстве. И это единственный факт из его жизни, в котором мы можем быть абсолютно уверены, – хроники тут удивительно единодушны.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 – Хотел бы я знать, что это за дрянное место?
 Сознание возвращалось к Эрику рывками. Вначале появилось ощущение тела – растерзанного, изорванного на куски. Потом донесся чей-то незнакомый голос. Жесткий, резкий, каждое слово больно отдавалось у Эрика в голове. Точно незнакомец не говорил, а вколачивал гвозди.
 Эрик кое-как приподнял тяжеленные веки и…
 Забрезжил рассвет. Первые лучи солнца скользнули по верхушкам древних развалин, разбросав по площади у колодца гигантские тени, и озарили светом фигуру незнакомца. Эрик обмер. Отчаянно заколотилось сердце, точно пойманный в капкан зверь. Тело прошиб пот.
 Если бы он мог, он бежал бы отсюда не разбирая дороги. Рискуя сломать шею или вновь угодить в лапы зеленоглазых.
 Да и как не бежать, если человек, стоявший перед ним, был самый натуральный, прости господи, колдун! Или маг. Или ведьмак. В общем, богомерзкое создание.
 Не узнать его было невозможно. Такой плащ с капюшоном носили десятки нормальных людей, а посох, окованный на концах железом, в дорогу брали даже верные слуги церкви, но незнакомца выдавал взгляд. И короткий меч на его поясе не мог никого ввести в заблуждение. Такой мерзкий, колючий, прямо-таки дьявольский взгляд мог быть только у колдуна.
 Если бы Эрик мог! Но его тело, тяжелое и непослушное, лишь чуть дернулось. Шевельнулись изможденные конечности, и всё. Эрик остался там же, где и был. Сидящим спиной к колодцу.
 Осознание своего местонахождения поразило Эрика не меньше, чем появление перед носом колдуна. На какое-то время Эрик даже позабыл об этом исчадии ада.
 Насколько он помнил, вчера вечером он был в колодце. Потом появились зеленоглазые, потом этот чертов Дитус… Но что случилось после?
 Он обвел взглядом площадь. Залитые нежным розовым светом развалины, древняя выщербленная мостовая, сквозь множественные выбоины которой не пробивалось ни единой травинки. Все верно, Эрик вдруг вспомнил из школьного курса географии, что в Аламаре и окрестностях не растет абсолютно ничего и что это самый пустынный район Финмара.
 Эрик помотал головой, разгоняя нежданно-негаданно нагрянувшие географические сведения. Собственно, сейчас его занимало другое. На площади не было ни зеленоглазых, ни их трупов. Так как же он выбрался? И куда делись ночные бестии?..
 – Эй, парень, ты меня слышишь? – Колдун присел на корточки, вглядываясь в лицо Эрика. – Что это за место?
 Голос колдуна был преисполнен доброжелательности, но Эрик ничуть не сомневался – это все искусная маска, за который прячется настоящее чудовище.
 Собравшись с силами, он опять попытался удрать. И опять его подвело измученное тело. Вздохнув, Эрик стиснул зубы. Ну что ж, тогда он будет молчать. Он не помнил точно, от какой именно нечисти помогает молчание, но ничего другого ему не оставалось.
 – Э-э-э, да ты, похоже, меня боишься? Напрасно, парень. Я ведь спас тебя. Но ты, верно, ничего не помнишь. Что неудивительно. Вон как тебя зеленоглазые отделали. Живого места нет. Одежда в клочья. Но между тем ни одной опасной раны. Уж я-то знаю. Стало быть, ты весьма искусен в бою. Но, знаешь, когда я услышал шум и пришел сюда… Как тебе сказать, ты вел себя довольно странно. Вроде бился, как опытный воин, голыми руками, камнями, чем придется. Но двигался при этом… Словно кукла в руках пьяного кукловода. Но, может, именно это и уберегло тебя.
 Эрик рискнул бросить на него еще один взгляд. Молодой мужчина, немного старше самого Эрика, лет тридцати, наверное. Вылитый колдун. Такой, какими их рисуют церковные художники на картинах и фресках в церквях и дворцах, на плакатах в казармах и рыцарских школах. Только шляпы не хватает. Ну, по такому взгляду и без шляпы можно опознать. Колдун и есть. Никаких сомнений.
 И лицо у него… соответствующее. Литой подбородок, плотно сжатые челюсти, презрительная складка у рта, тяжелый и злобный взгляд – несомненно, этот человек жесток, необуздан и беспощаден. Вдобавок ко всему – криво сросшаяся бровь над правым глазом, застарелый рубец по всей щеке и свернутый налево нос. Как будто что-то или кто-то нанес ему сильнейший удар с левой руки, а колдун, несмотря на все свое дьявольское искусство, так и не смог залечить толком раны. В общем, выглядел он преотвратно. Как и подобает богомерзкому созданию.
 – Слушай, парень, ты что молчишь-то? Или ты языком тоже отбивался? – Колдун усмехнулся. – Я же говорю: я спас тебя. Отогнал этих тварей. Простеньким заклятием. А потом тебя подлечил…
 Эрик заскрежетал зубами. Он сказал – заклятием! Если Эрик еще и надеялся на что-то, то теперь…
 – Странный ты какой-то, – продолжал тем временем колдун. – Молчишь, глазами зыркаешь, зубами скрипишь. Или, может, я чего-то не понимаю? Но ты должен понять. Я издалека прибыл. Ты даже представить себе не можешь, насколько издалека.
 Господи, взмолился Эрик, спаси и помилуй! Издалека, говорит, не иначе как из самой преисподней!
 – Может, вы с этими зверюшками тут какие-то ритуальные игры устраивали? Брачные… А я помешал? Кто вас поймет, дикарей-то…
 – Кого это ты называешь дикарем?! – не выдержал Эрик. И тотчас осекся. Ну все. Заговорил. И что теперь?..
 – Ага, да ты умеешь говорить! – обрадовался колдун. – Это хорошо. А то я уж начал жалеть, что спас немого. А зачем мне немой? Мне проводник нужен. По вашему миру. Я же ничего и никого тут не знаю. Ни обычаев, ни законов. Сам понимаешь, без проводника никак. Поможешь? Если я тебя сейчас живенько на ноги поставлю, поможешь мне?
 На языке у Эрика вертелось уже много всяких слов. Сбежать не удалось, отмолчаться тоже – что ему терять?
 – Лжешь ты, – буркнул Эрик. – Ничего он не знает, впервые, издалека, а сам говорит как по писаному.
 – Я у тебя научился, дружище. Пока ты валялся без сознания, ты много всего наговорил. А я очень способный к языкам. Ну чуток магией помог, как без этого?
 – Колдун, – сказал, как плюнул, Эрик. – Господь Бог покарает тебя. И Святая Инквизиция.
 Маг сдвинул брови.
 – Хм, так у вас единобожие? А инквизиция – это что?
 – Язычник. – Эрик вздохнул. – Господи, за что мне все это? Сначала барон из рода троллей, теперь этот…
 Маг покачал головой.
 – У меня такое чувство, словно я разговариваю сам с собой, – тихо заметил он. – Может, самое время познакомиться? Тебя как зовут, парень? Меня можешь звать Берсень. А ты-то кто будешь?
 Эрик не собирался отвечать на его вопрос. И хотя краткий курс демонологии в рыцарской школе он в лучшем случае посетил один раз, в памяти накрепко засело: ни колдунам, ни демонам не следует открывать свое имя. Ни в коем случае. Ни под каким предлогом.
 – Меня зовут Эрик, – неожиданно ответил он.
 И глаза его тут же поползли на лоб. Нечестивое колдовство! Спаси и сохрани, Господи! Неужели нет никакой защиты от проклятого язычника?!
 – Вот и познакомились, – усмехнулся Берсень. – Перейдем к делу?
 – Не желаю иметь с тобой никаких дел! – выпалил Эрик. – Виконт Эрик де Мержи не имел и не намерен иметь какие-либо дела с богопротивным колдуном!
 – Спасибо, – кивнул маг. – Кое-что я понял. Пожалуй, проводник в твоем мире из желаемого становится насущной необходимостью.
 – Я не собираюсь быть твоим проводником!
 – А жить ты хочешь?
 Эрик сдавленно выругался. Уже в третий раз! Сначала троллеобразный барон, затем тот призрак Дитус… Кстати, куда он делся? Эрик вспомнил их разговор, вспомнил свое согласие, но… Он не ощущал в себе постороннего присутствия! Неужто ему повезло? Спасибо, Господи…
 – Я ведь видел, как ты вылезал из колодца, уж не знаю, что ты там делал, но… Я ведь могу снова отправить тебя туда. Только имей в виду, я не собираюсь опускать тебя на цепи.
 – Ты смеешь угрожать мне? – Эрик бросил на мага обжигающий взгляд и, наткнувшись на холодный прищур, отвернулся.
 – Вообще мне любопытно, как ты очутился здесь? Это ведь не простое место. – Берсень обвел площадь задумчивым взглядом. – Иначе бы и меня тут не было. Но я-то понятно, а вот ты… – Он оценивающе смерил взглядом Эрика с головы до пят.
 – Что я? – враждебно отозвался Эрик.
 – Судя по всему, это место не слишком дружелюбное, а ты не похож на искателя приключений. Или я не прав?
 – Какое твое дело?! Я не обязан отчитываться перед тобой!
 – И то правда, – неожиданно легко согласился маг. – Тогда, может быть, скажешь, что там? – Он махнул рукой в сторону севера.
 – «Там» – это где?
 – Ну, я чувствую кое-что в той стороне. Очень далеко, но я не могу ошибаться в таких делах. Есть ли там что-то?
 – Я не понимаю тебя. Здесь Финмар. Проклятая страна мутантов и колдунов вроде тебя. Так что тебе лучше знать, что и где.
 – Я же сказал, я не отсюда. – Берсень задумчиво сдвинул брови. – Впрочем, я тебя понял. Итак, какой же будет твой ответ?
 – Ответ? Какой еще ответ? – вновь насторожился Эрик.
 – Что за упрямец, – покачал головой Берсень. – Хорошо, скажу коротко и откровенно. Или ты будешь моим проводником, или я сброшу тебя в колодец. – Он демонстративно заглянул в чернеющее жерло колодца, ухнул и прислушался. – Хороший звук. Думаю, переломами ты не отделаешься, – насмешливо сказал он.
 – Ты не посмеешь, – прошипел Эрик. – Я… За меня отомстят!
 – Но как же они узнают? – вскинул брови Берсень. – Что-то я не вижу здесь никого, где свидетели? Правда, я чую, как из-под камней за нами наблюдают твои зубастые друзья, но мне кажется, они вряд ли пойдут доносить на меня. Итак, твой ответ?
 Эрик вновь шевельнулся. В теле появилась чувствительность, конечности более-менее повиновались, но все же были слишком слабыми для решительных действий.
 – Неужели ты убьешь того, кого, как ты уверяешь, только что спас?
 – Легко, – равнодушно ответил Берсень. – Тем более столь неблагодарного. Хоть бы спасибо сказал.
 Эрику стало стыдно. А что, если маг и впрямь его спас? Пусть даже ради своих нечестивых целей? Должен ли Эрик быть ему благодарен?
 – Спасибо… – нехотя бросил он. – Хотя откуда мне знать, спас ты меня или нет, я вот ничего не помню. Может, ты же и напустил на меня этих тварей?
 – Тяжело с тобой, парень.
 Маг провел ладонью по воздуху, и Эрик ощутил, как кровь едва не взбурлила в его жилах. Он медленно поднялся на ноги, неверяще оглядывая себя. Невероятно! Его только что корежило от слабости, и вот… хоть снова в бой! Или, точнее, в бег.
 Эрик огляделся. Площадь вокруг колодца пустовала, и, пожалуй, он действительно мог бы попытаться сбежать и укрыться где-нибудь в развалинах. Но… там ведь зеленоглазые.
 – Спрашиваю в последний раз, Эрик, – сказал Берсень. – Ты идешь со мной?
 Эрик смерил его взглядом. Они были похожи. Оба невысокие, худощавые, светловолосые. Почти как братья, усмехнулся мысленно Эрик.
 – Черт с тобой, Берсон. Похоже, выбора у меня нет.
 – Я не Берсон, я Берсень. Это во-первых. А во-вторых, выбор есть всегда.
 – Между жизнью и смертью? – Эрик с горечью усмехнулся.
 – Это тоже выбор. Многие предпочитают умереть. Ради своих принципов, чести, отечества и тому подобной чуши. У тебя есть ради чего умереть?
 Эрик тяжело вздохнул:
 – Я что, похож на идиота? Живым я принесу куда больше пользы. И своим принципам, и своему отечеству, и самому себе. Твоя взяла, колдун.


2

 Еще со школы Эрик помнил, что Аламар некогда был крупнейшим городом мира. Тысячи людей со всего света съезжались сюда, чтобы увидеть здешние чудеса. Огромные многоэтажные дома, великолепные дворцы и фонтаны, библиотеки и храмы, даже оборонительные башни, окаймлявшие город по периметру, славились как непревзойденные шедевры архитектуры. Архитектуры и магии, поспешно поправил себя Эрик. Именно благодаря нечестивой магии были созданы все чудеса города. И конечно же помимо своих чудес город прославился как прибежище всяческих пороков. Именно здесь, как в один голос твердили преподаватели и уверяли толстенные фолианты, и находилось средоточие Зла древнего мира. Но однажды терпение Господа закончилось…
 – Боюсь даже представить, каких размеров стояли тут дома, – бормотал Берсень, оглядывая груды кирпичей.
 – Нечестивая магия, – заметил Эрик. – Именно поэтому здесь все в руинах. Господь остановил гордецов.
 Они шли уже несколько часов. Хотя Берсень и уверял Эрика, что не знает дороги, однако двигался уверенно. Завалы старались обходить, но иногда приходилось преодолевать целые горные кряжи из кирпича и щебня. И всякий раз колдун замирал на вершине очередной горы и восхищенно цокал языком.
 – Жаль, что я не видел этот город в зените славы, – вздыхал он. – То-то было зрелище.
 На взгляд Эрика, маг вздыхал и останавливался чересчур часто. Эрик всей душой и телом жаждал убраться от этого гнусного места как можно дальше. Но Берсень, напротив, как будто не спешил уходить. Он присматривался к этим развалинам так, словно подыскивал себе место под дом.
 Но любовался руинами Берсень все больше со стороны. Многие здания стояли полуразрушенными, зияя черными провалами окон и дверей, и там, в глубине этих провалов, еще теплилась жизнь. Шуршало, повизгивало, рычало, изредка поблескивали зеленые огоньки. Твари Аламара не спускали глаз с путников. Все дорогу Берсень и Эрик кожей ощущали на себе настороженные взгляды. Из каждой расщелины, пролома или дыры. Эрик дергался на каждый шорох, Берсень сохранял спокойствие, но все подозрительные строения они благоразумно обходили.
 Эрика, однако, сильнее всего беспокоило другое. Убедившись, что колдун вполне может вывести их отсюда живыми, Эрик задумался о другом. Сохранив себе жизнь при помощи проклятого колдуна, не погубил ли он свою душу? Да и с жизнью все не так просто… Святая Инквизиция карает не только колдунов. Даже если Эрик сдаст колдуна в руки инквизиторов, получит ли прощение? Или его тоже ждет Башня Спасения? Суровы, ох суровы нравы Инквизиции – костры полыхают каждую неделю.
 Эрик тяжело вздохнул. Как его угораздило? Жил себе спокойно, ни с кем не ссорился, любил женщин, женщины его любили, так почему же это все с ним?!
 – Эй, Берсон, – позвал он идущего впереди мага. – Откуда ты…
 – Еще раз назовешь так, убью, – пообещал маг, не оглядываясь.
 – Ничего ты мне не сделаешь! – зло отозвался Эрик. – Мы ведь сделку с тобой заключили?
 Маг остановился, посмотрел на Эрика с долей удивления:
 – С чего ты вдруг осмелел?
 – А с того, что нечего меня пугать, – хмуро ответил Эрик, поражаясь собственному мужеству. – Я к тебе, как ты говоришь, в проводники нанялся, а не сапоги лизать.
 Берсень хмыкнул:
 – А ты не так прост. – Взгляд его пристально обшарил Эрика с головы до пят. – Ты еще тот… фрукт.
 – Я не фрукт. Я – виконт де Мержи, – уронил Эрик. – И попрошу избегать оскорблений.
 Маг всплеснул руками.
 – Невероятно! – воскликнул он.
 Берсень порывисто шагнул к Эрику, тот невольно отпрянул, вскинул руки. Берсень рассмеялся:
 – Оглянись, дружище.
 Эрик скосил глаза, пробежал взглядом по руинам, пожал плечами.
 – И что?
 – Я не знаю, почему эти звери боятся солнца. Насколько я успел заметить, сам по себе свет безвреден для них. Возможно, какие-то древние обычаи, какой-то древний страх. Так вот, я ведь говорил тебе – они следят за нами. За каждым нашим шагом. Из каждого темного угла. Приглядись повнимательнее.
 – К чему ты клонишь?
 – К тому, что твоя жизнь целиком в моей власти. И если здесь нет колодца, это еще ничего не значит.
 Эрик возмущенно засопел, но промолчал. Ничего-ничего, он еще отыграется. Проклятый маг ответит за все! Когда они выберутся из этих чертовых развалин, когда чужим окажется сам Берсень, вот тогда и посмотрим…
 – Я не хотел тебя оскорблять, просто у тебя дурацкое имя, – пробурчал Эрик.
 Берсень вздохнул, выбрал наиболее высокий завал и полез наверх.
 – Эй, не проще ли обойти?.. – бросил ему вслед Эрик, но маг даже не оглянулся.
 Берсень двигался легко и уверенно, ловко перескакивая с камня на камень. Он не оступался и не спотыкался, как будто ему под ноги сами собой ложились только твердые и надежные валуны.
 Эрик огляделся, прикинул обходной путь, но не сдвинулся с места. Сердце сжалось в недобром предчувствии. Вокруг что-то изменилось. Замельтешили уродливые тени среди развалин. В темных провалах окон загорелись зеленые и багровые глаза. Где-то совсем близко осыпался щебень, донеслось приглушенное рычание.
 – Дьявол тебя раздери! – Эрик едва ли не с ненавистью покосился на мага, стоявшего уже на самом верху. – И вас тоже, ублюдки! – выдохнул он в сторону ближайших развалин.
 Словно в ответ раздался зловещий вой, и Эрик решительно полез на гору. И конечно же все надежные камни закончились. Эрик то и дело соскальзывал, сбивал колени, срывал ногти, царапал все, что можно было расцарапать. Но не останавливался ни на миг. И не оглядывался. Звучавшие в ушах угрожающее шипение, скрежет когтей подгоняли его не хуже плети.
 К вершине Эрик добрался едва живой. На зубах скрипела пыль, все мышцы ныли, саднили порезы и ссадины, кололо в боку, а сердце норовило проломить грудную клетку. Вытерев пот со лба, Эрик остановился, тяжело дыша.
 – Зачем мы сюда поперлись?! – хрипло выдохнул он.
 Маг молча протянул руку, но Эрик сердито оттолкнул ее и, сделав решительный рывок, забрался сам. Они находились на окраине Аламара. С высоты развалины выглядели не мрачными и опасными, а скорее игрушечными. Как будто песочный городок, выстроенный ребенком и им же разрушенный.
 Эрик вздохнул. Чего он испугался-то? Неужто маг не прикрыл бы его в случае чего? Один раз ведь уже выручил…
 Скосив глаза на небо, Эрик нахмурился. Близился вечер. Окутанное золотым ореолом светило клонилось к западу, и ощущение игрушечности стремительно улетучивалось. Тени руин постепенно удлинялись, расползались по улицам, словно щупальца какого-то монстра. В воздухе повеяло прохладой и… тревогой.
 Эрик невольно поежился. А ведь он рассчитывал выбраться отсюда засветло. Он развернулся, оглядываясь. Развалины простирались всюду, куда хватало глаз, – к северу, западу, востоку. Сплошные горы кирпичей и каменных блоков, многоэтажные остовы домов, зияющие пустыми глазницами, рытвины и провалы в земле, присыпанные песком и щебнем. И только к югу, всего лишь метрах в ста, начиналась голая равнина, а за ней от края до края тянулась крепостная стена.
 – Господь всемогущий, – обрадовался Эрик, – Стена! Мы почти выбрались. На Стену обойти нельзя. Она отделяет земли Финмара от цивилизации. Там Серебряная гвардия. Стоит появиться на пустыре, нас сразу заметят и поймают. А потом тебя сожгут на костре.
 – А тебя? – насмешливо поинтересовался Берсень.
 Эрик смолчал. Он и сам был не прочь узнать ответ.
 – Не забывай, дружище, мы теперь вместе, – сказал маг, пристально разглядывая Стену. – И насколько тянется это чудо?
 – Стену выстроили на самом узком перешейке, отделяющем Финмар от материка. Но все равно километров сорок будет.
 – Богатое у вас королевство.
 – Объединенное Королевство Армании, Итании и Лютении – самое могущественное государство мира, – с неожиданной для самого себя гордостью заметил Эрик. – После разгрома полвека назад империи Рюген никто не может с нами сравниться.
 – Так уж и никто?
 – Уверяю тебя, это истинная правда.
 – А тебе не приходило в голову, что подданные Рюгена до своего разгрома думали точно так же?
 Эрик опешил и надолго задумался.
 – Пойдем, Эрик. – Берсень стал спускаться вниз.
 – Постой, я же сказал тебе, на Стене стража. Там стоят «серебряные», отборные воины королевства.
 – Никого там нет, – буркнул Берсень. Он был уже внизу. – Давай сюда, долго тебя ждать?
 – Я не понимаю, что значит никого нет? Такого не может быть. «Серебряные» не могли оставить Стену без охраны. И вообще, как ты разглядел? Отсюда не меньше пяти километров.
 – Если ушли, значит, были веские причины. А это расстояние для мага моего уровня – ерунда.
 Эрик прищурился, силясь разглядеть что-либо на далекой Стене, но вскоре бросил свои попытки и осторожно спустился вниз.
 – И все же я не понимаю. – Он растерянно развел руками. – Как они могли уйти?
 – Идем, там разберемся.
 Они двинулись в путь, но не успели сделать и дюжины шагов, как Берсень замер на месте и вскинул руку.
 – Слышишь?
 Издалека докатился протяжный вой. Затем раздался еще один, затем еще.
 – Зеленоглазые? – удивился Эрик.
 Колдун кивнул. Вой постепенно приближался. Он как будто переливался из руин одного дома в руины другого, с одной улицы на другую. Словно зеленоглазые передавали какую-то весть…
 – Они что, идут сюда?!
 – Не думаю. – Маг нахмурился. – Кажется, они… Проклятье! Они кого-то сопровождают. А вот этот кто-то как раз и направляется сюда. И довольно быстро. А ну за мной!
 Берсень быстро осмотрелся, выбрал наиболее крупный и крутой завал и поспешил наверх. Вой послышался уже за соседним завалом, но самое ужасное – к нему примешивался глухой звериный рык. Сердце Эрика встрепенулось, забилось с неистовой силой, рискуя проломить грудную клетку, и Эрик бросился следом за магом. Под ногами загрохотали сползающие камни, затрещал щебень, но Эрик, подстегиваемый страхом, удвоил усилия и, не обращая внимания на срываемые ногти, разбитые колени и локти, за несколько секунд догнал Берсеня и первым влез на самую верхушку горы.
 – А ты бегаешь лучше, чем сражаешься, дружище, – насмешливо заметил маг, взбираясь следом.
 Эрик молча указал в сторону соседнего завала. Там, на вершине, подсвеченный лучами заходящего светила, возвышался могучий зверь. Шестилапый, с роскошной львиной гривой и очень плоской зубастой пастью. Под покрытой длинной шерстью кожей перекатывались тяжелые бугры мускулов. Лапы ставил по-кошачьи мягко, по ребрам то и дело хлестал длиннющий и голый, как у крысы, хвост.
 Несколько мгновений зверюга изучала людей, а затем, неспешно прыгая с камня на камень, стала спускаться. Вой зеленоглазых тотчас прекратился. Облизнув пересохшие губы, Эрик присел на ближайший валун – трясущиеся ноги едва держали.
 – Нужно что-то делать, иначе эта тварь…
 – Любопытный экземпляр, – спокойно сказал Берсень. – Что это такое?
 – Райгер, – всплыло в памяти Эрика раньше, чем он успел задуматься. – Его еще называют финмарский лев. Мерзкая злобная тварь!
 – Злобная? – насмешливо уточнил маг.
 – Сущий дьявол! – Эрик нервно похрустывал пальцами. – За силу и свирепость особо тупоумные вояки помещают его на свой герб. Говорят, его шкуру невозможно рассечь клинком! Это ужасное порождение…
 – Самое неприятное, насколько я вижу, заключается кое в чем другом. – Берсень сощурился. – Смотри!
 Он вытянул руку. Между пальцами заискрило, разбежались голубоватые змейки, а затем воздух потряс громовой удар, ветвистая молния шарахнула в зверя.
 Опутанный сетью разрядов, райгер содрогнулся. Его затрясло как в лихорадке, и Эрик было подумал, что тварь сейчас издохнет, но… Искрящаяся паутина погасла, финмарский лев встряхнулся, словно только что из воды, и зарычал, буравя Берсеня тяжелым взглядом. Маг восхищенно зацокал языком.
 – Великолепно, – бросил он. – Отменная зверюга.
 – Чему тут можно радоваться, не понимаю…
 Оглядев окрестности в поисках хоть какого-нибудь укрытия, Эрик сдавленно выругался. Как назло, не было видно ни одного мало-мальски уцелевшего здания! Да и не добежать им уже… Эрик принялся лихорадочно перебирать в памяти все, что когда-нибудь слышал об этой твари, надеясь отыскать простой способ покончить с ней. Но вспомнилось только, что лучшим оружием для борьбы с райгером считались арбалеты и пики.
 Застыв у подножия завала, хищник внимательно приглядывался к людям. У Эрика возникло ощущение, что зверь оценивает их силы и возможности. Как опытный боец перед схваткой.
 – Мы так и будем тут стоять? – поинтересовался Эрик. – Сделай же что-нибудь. Ты ведь колдун. А у меня даже ножа нет. Или дай мне меч. Или хотя бы посох.
 – И что, по-твоему, я должен сделать?
 Совершеннейшее хладнокровие мага вывело Эрика из себя.
 – Что?! – взвился он. – Откуда мне знать что! Убей его! Парализуй! Или ты хочешь, чтобы он отобедал, мной? Или тебе не нужен больше проводник?
 – К сожалению, нужен, – вздохнул Берсень. – Хотя я бы не отказался посмотреть на твой поединок с ним.
 – Ты что, идиот?
 Эрик вскочил на ноги, сжал кулаки. Ему страстно хотелось проверить зубы ухмыляющегося мага на прочность. Останавливало одно – Эрик основательно подзабыл, когда в последний раз пускал кулаки в ход.
 Берсень же и не смотрел в его сторону. Как и в сторону зверя. Он смотрел в небо, на воронов, кружащих над руинами.
 – Вороны справа, – сообщил маг неизвестно кому и неизвестно зачем. – Облака у горизонта.
 Райгер медленно полез вверх. Под тяжестью его тела потрескивали камни, время от времени осыпался щебень, и зверь двигался очень осторожно. И неспешно, уверенный, что жертвы никуда от него не денутся.
 – Пошел с левой ноги, – заметил Берсень, бросив на него мимолетный взгляд.
 – Ты спятил, колдун?
 Эрик оглянулся на другую сторону завала. Даже если он успеет спуститься, даже если сможет быстро выйти к пустырю, до Стены ему не добраться в любом случае – на открытом месте лев настигнет в два счета. А этот чертов колдун спятил, похоже!..
 Эрик схватился за камень:
 – Дай же мне меч, сожри тебя дьявол!
 Маг широко улыбнулся, на его темном от загара лице ярко сверкнули белые зубы. Даже у Эниты, тратившей на свою внешность никак не меньше половины ежегодного дохода мужа, зубы не были настолько белоснежными.
 – Все будет отлично, Эрик, – спокойно сказал Берсень. – Дай мне руку.
 – Зачем еще?! Он сейчас будет здесь!
 Эрик не отрываясь смотрел на райгера, бывшего уже на расстоянии нескольких шагов. Можно было разглядеть, как матово отливают черные зрачки на фоне желтой радужки, пересчитать длинные усы, торчащие над верхней губой. Зверь оскалился, демонстрируя несколько рядов острых, как клинья, зубов, изо рта закапала тягучая слюна.
 – Чтоб ты сдох, – прошипел Эрик.
 Его рука стиснула камень, очень хотелось швырнуть каменюку прямо в звериную морду. Но он сдержался. Не хватало еще, чтобы райгер пришел в ярость и немедленно прыгнул. А так… Так, может быть, соскользнет еще на этом зыбком завале…
 Берсень шагнул к Эрику, взял его за руку, и Эрик вскрикнул от боли. Тонкие пальцы мага сдавили не хуже кузнечных тисков.
 – Что ты делаешь?! – прошипел Эрик, тщетно пытаясь вырваться.
 – Хочу скормить тебя этому твоему райгеру, – усмехнулся Берсень.
 Эрик не успел оценить его шутку. Хищник вспрыгнул на вершину в двух шагах от них и глухо зарычал, или, скорее, заворчал. Как бы сетуя на то, что ему пришлось лезть за обедом так высоко.
 Эрик наконец решительно взмахнул камнем, но в этот самый миг мир смазался, растянувшись на множество цветных полос. В ушах зазвенело, запищало, Эрик помотал головой, зажмурился, а когда открыл глаза…
 Они с магом находились на одной из крепостных башен Стены. Аламарские руины остались темнеть бесформенной грудой у самого горизонта.
 – О дьявол! – Эрик шарахнулся от мага, шепча молитву.
 – На меня нужно молиться, если сильно хочется, – сказал Берсень, подходя к парапету.
 – Господь мой и архангел Уриэль, защитите меня от проклятого колдовства, – пробормотал Эрик.
 – Могу вернуть тебя обратно, подальше от проклятого колдуна и колдовства, хочешь? – не оглядываясь, спросил маг.
 Эрик оборвал молитву на полуслове.
 – Я спасся милостью божьей, – неуверенно заметил он.
 – Неужели? А тогда я что делал?
 Эрик не нашелся что ответить. Бояться и ненавидеть колдовство его учили с младых лет. Но в силу своего нежелания учиться чему бы то ни было виконт де Мержи мало что помнил из этих уроков. Нет, он конечно же и боялся, и ненавидел, ибо так было принято. Но в этом не было ничего личного. Маги и магия всегда находились как бы вне его жизни. Поэтому, несмотря на все попытки подогреть свой гнев и возмущение, Эрик был вынужден признать – к магу сейчас он испытывал скорее благодарность за спасение своей жизни, нежели негодование.
 – Посмотри сюда. – Берсень указал вниз. – Я же говорил. Здесь никого не осталось.
 Выглянув меж каменных зубцов, Эрик побледнел. На Стене и впрямь не было стражников. Живых. Были только мертвецы. Десятка три убитых воинов – на стене, на лестницах, возле казармы. Караульные сверкали посеребренными доспехами, остальные были в стеганках и рубахах. Одежда бездоспешных насквозь пропиталась кровью, у многих отсутствовали головы и конечности, у некоторых были вырваны внутренности. Землю, Стену, плац перед казармой – все вокруг покрывали пятна засохшей крови.
 – Боже, кто мог сделать такое?.. – прошептал Эрик. – Их порвали на куски! Хейлоты? Или райгер? – Его взгляд упал на заготовленную для сигнального костра горку дров. – Мы должны послать сигнал соседям! – Он бросился искать огниво и кремень.
 – Там то же самое, – спокойно отозвался Берсень.
 – Как?! – Эрик подскочил на край башни, прищурился, разглядывая Стену насколько хватало глаз. – Я ничего не вижу!
 – Зато я вижу. В обе стороны Стена пуста. Возле башен та же картина. Стража перебита.
 – Но… Что происходит?
 – Ты меня спрашиваешь? – Маг вскинул брови. – Откуда мне знать? Я прибыл в вашу страну сегодня ночью. Это я должен тебя спрашивать, кто у вас любит рвать людей на куски.
 – Да-да, на куски. – Эрик потрясенно покачал головой. – Кто же еще? Больше некому. Чертовы хейлоты! И эти дьявольские райгеры!
 – Это еще не всё. Посмотри сюда.
 В нескольких километрах к югу от Стены, на каменистом холме высился замок. Насколько помнил Эрик, три или четыре замка, выстроенные вдоль Стены, принадлежали военачальникам «серебряных», охранявших границу с Финмаром. И, скорее всего, один из них находился во владении Торвальда фон Лабера – вряд ли барон стал бы увозить Эрика за тридевять земель.
 На пламенеющем закатном небе отчетливо выделялись темные столбы, вздымавшиеся из-за стен замка. Они шевелились, слегка заваливаясь в сторону.
 – Дьявольщина! Это ведь дым! Там идет бой?!
 – Не думаю, – покачал головой Берсень. – Я не вижу чересчур далеко, да еще сквозь стены, но, сдается мне, там тоже все кончено. Пожар уже гаснет.
 – Но мы можем кого-нибудь спасти!
 – Видишь это? – Берсень указал на небольшой лес, простиравшийся между Стеной и замком. – Возможно, те, кто уничтожил людей здесь и там, все еще прячутся в лесу.
 – Но… но ведь ты колдун! Ты же перенес нас сюда по воздуху! Давай и в замок так же!
 – Не выйдет, – помотал головой маг. – Во-первых, я немного устал, а во-вторых… – Он покрутил головой, оглядывая окрестности. – Столбы дыма сносит к западу, – задумчиво сказал Берсень. – Нет, дружище, сейчас ничего не выйдет. Сейчас перелет опасен.
 – Но чем? Нас что, могут обстрелять из луков или арбалетов?
 – Да нет. Мы можем просто упасть и разбиться. Или… Или случится еще какая-нибудь неприятность. Я не хочу рисковать.
 – Я не понимаю тебя, – нахмурился Эрик. – Какая разница? Ты колдовал минуту назад, что могло измениться?!
 – Многое, – отрезал Берсень. – И хватит об этом. Нам придется переночевать здесь, наверху башни. Если, конечно, тебе не наплевать на свою жизнь. Впрочем, даже если она не дорога тебе, моя жизнь дорога мне. Так что давай-ка поужинаем и ляжем спать.
 – Спать? Здесь? Под открытым небом? На этой башне?
 – Послушай, Эрик, ты можешь не спорить со мной по каждому поводу? Будет лучше, если ночь мы проведем здесь. Здесь хорошее место. Здесь безопасно.
 Поужинав припасами мага – вяленым мясом и куском черствой лепешки, они легли спать. Эрик, правда, долго еще ворчал, пытался убедить мага в необходимости немедленного полета к замку, но Берсень хранил молчание. Он лежал лицом к стене, так что, спит он или нет, Эрик так и не понял. Безуспешно надергавшись за рукоять люка, он зло выругался и последовал примеру мага.
 Но сна не было ни в одном глазу. Да и как можно заснуть на каменном полу, без перины, без подушки, без одеяла?! Эрик долго ворочался, снимал и подкладывал камзол, но толку было мало. В конце концов, отдавив все ребра, он привалился к стене и закрыл глаза.
 «Как поживаешь, Эрик?»
 Голос Дитуса заставил Эрика подпрыгнуть на месте.
 – Ты… ты… где?
 «Как мы и договаривались, – послышался смешок, – у тебя в башке».




 ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ



 Трудно сказать, что в действительности произошло на заседании Суда Святой Инквизиции. Но именно с этого хроники начинают серьезно расходиться как в изложении фактических обстоятельств, так и в их оценке. Можно утверждать одно: случилось нечто из ряда вон выходящее. Случилось то, что церковь называет емко и коротко – чудо.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 Никто и слова плохого не сказал Дарелу. Ни Каспар, ни отец Оливер. Выслушав доклад, они просто кивнули и отправились по своим делам. Так, словно не ожидали ничего другого.
 Генерал Морвель, граф де Водрейль, начальник Уормского гарнизона «серебряных» и непосредственный начальник капитана Сота, поступил по своему обыкновению просто и незамысловато.
 – Вы были хорошим воином, капитан, – заявил он, едва Дарел переступил порог кабинета. – Но, боюсь, в скором времени нам предстоит расстаться. Вы провалили задание. Задание, полученное от эмиссара ОСА. Вы упустили опаснейшего преступника.
 Дарел пристально вгляделся в генерала. В свои пятьдесят пять Морвель был крепким, бодрым и подтянутым, возраст выдавали только глаза, обрамленные сетью морщин. Генерал, как ему и было положено по должности, отличался крутым нравом, зычным голосом и твердолобостью. Вот только сейчас Морвель мало напоминал себя прежнего. Говорил тихо, обходился без ругани, избегал смотреть в глаза.
 – Я понимаю, – спокойно кивнул Дарел. – Я готов отвечать.
 – Это хорошо. Что понимаете. Хотя, конечно, ни черта вы не понимаете! Сколько раз я предлагал вам титул?! Молчите? Правильно… Будь вы дворянин, возможно, я бы мог что-нибудь сделать. Возможно. Но сейчас… Сейчас, в сложившейся ситуации я… – Он развел руками.
 Дарел сдержал усмешку. Генерал лукавил. Дворянство вряд ли могло что-то изменить. И генерал знал это лучше чем кто-либо.
 Выбравшись из-за стола, генерал подошел к окну, отдернул гардины. Внизу, на плацу казармы, упражнялись с оружием «серебряные». Рубились на мечах и саблях, стреляли из арбалетов, бились на конях и пешими, сомкнутым строем и врассыпную. Жизнь продолжалась, но Дарел ощущал себя вырванным из нее. Словно стал чужим этому миру.
 – Я связан по рукам и ногам, – признался генерал, не оборачиваясь. – Видите, как все неудачно переплелось. Инспекция герцога де Майрена и этот… эмиссар, чтоб его разорвало!
 Дарел молчал. Все было понятно без объяснений и оправданий. С чего бы генералу пускаться в словоблудие? Неужели все куда хуже, чем можно было предположить?..
 Генерал будто подслушал мысли Дарела. Резко обернулся, проткнул капитана взглядом.
 – Судя по вашей каменной физиономии, вы все еще не понимаете.
 – Отчего же? – пожал плечами Дарел. – Я не настолько тупой.
 Генерал подошел ближе, качнул головой.
 – Вы, капитан, хуже, чем просто тупой. Гораздо хуже. Хотите совет?
 – Буду признателен.
 Генерал приблизился вплотную и прошептал почти на ухо:
 – Кто бы в действительности ни был виновен в провале операции, отвечать придется вам, капитан. Посему мой совет прост: уезжайте из города, капитан. Бегите. Если хотите жить…
 Дарел поиграл желваками, отвел глаза, дабы Морвель не углядел чего лишнего. Мотивы генерала, не отличавшегося избытком добросердечия, были понятны. Поиск беглеца – дезертира и преступника – так или иначе ляжет на плечи генерала. В итоге он получит очередную медаль, а заодно отмежуется от бывшего подчиненного. Сплошная выгода.
 – Уверяю вас, так было бы лучше для всех.
 – Благодарю вас, генерал, но я не могу так поступить.
 – Понимаю, – вздохнул Морвель. – Но… Впрочем, дело ваше. Можете идти, больше не задерживаю.
 Покидая казармы, Дарел ощущал себя прокаженным. Сослуживцы вроде бы улыбались, жали руки, хлопали по плечу, говорили, что он сделал все возможное, но… От них за километр несло отчуждением.
 Нельзя сказать, что все это испугало его. За десять лет исправной службы он хорошо изучил бюрократическую машину военного ведомства, да и королевства в целом. Он знал: машина работает медленно, но неотвратимо. И задолго до Каспара он знал: рано или поздно ему придется уйти. Эта система, как выразился Арнор, выдавит его. Как занозу из тела. Вот самому мэтру каким-то образом удалось вжиться в нее, стать для нее прозрачным. Почти своим. Почти управляемым. Но Дарел…
 С каждым годом ему становилось все тяжелее. Нет, он не перестал ненавидеть магию и колдунов. Просто с возрастом все более заметными становились язвы системы. И мириться с ними ему становилось все труднее.
 Все, что он хотел, – заработать денег и вовремя подать в отставку. До того как его «уйдут». Возможно, от него этого и дожидались, но Дарел не хотел уходить сам. Магия угрожала не только системе. Колдуны, ведьмы, мутанты Финмара убивали простых людей. И они, эти люди, нуждались в его защите.
 А вечером «медведей» вновь бросили в дело. На этот раз все выглядело довольно просто – разогнать очередной шабаш, то есть ночное сборище очередной секты еретиков. И эта простота сразу насторожила Дарела. Разгон еретиков обычно осуществлялся силами полиции, «серебряные» и те привлеклись редко, не то что «медведи».
 Усадьба, где предстояло провести операцию, была уже оцеплена полицейскими. Возле главного входа Дарела ожидал капитан Бернар. Не обнаружив ни отца Оливера, ни Каспара Геллера, Дарел помрачнел.
 – Зачем здесь мы? – с трудом сдерживая ярость, спросил он. – Ожидается сильное сопротивление?
 – Не знаю, – пожал плечами Бернар. – Поступило заявление, что здесь секта из учеников Арнора во главе с его, если можно так выразиться, духовным преемником. Вон она, кстати, заявительница… – Он кивнул на мявшуюся невдалеке под присмотром полицейского девушку лет двадцати пяти в форменном платье студентки Уормского университета. – Зовут Анель, аспирантка, могу познакомить, – улыбнулся Бернар.
 Перехватив свирепый взгляд капитана, девушка испуганно юркнула за спину полицейского. Дарел стиснул кулаки. Все правильно. Упустил Арнора, так разберись с учениками. Вот только…
 – Отец Оливер?
 – Из Инквизиции нет никого, – покачал головой Бернар.
 – Тогда зачем здесь мы, черт побери? – прорычал Дарел.
 – Это не ко мне вопрос, Дарел. Спроси лучше своего генерала. – Бернар снова улыбнулся.
 Операция заняла несколько минут. В усадьбе обнаружилось с десяток девушек из университета, которые при виде закованных в доспехи «медведей» едва не попадали в обморок. Дарел самолично обошел все комнаты, ища малейшие признаки колдовства, но тщетно. Студентки могли заниматься чем угодно – вышивать крестиком или строить антиправительственные заговоры, но магией здесь и не пахло.
 – Капитан, мы закончили, – доложил Теобальд Олден. – Куда арестованных?
 В глазах Тео сквозило недоумение. Никогда раньше не возникало такого вопроса – «куда?»… Дарел покосился на арестантский фургон, из-за решетки которого поблескивали испуганные глаза девушек, зло выругался и направился к капитану полиции.
 – Бернар, что здесь происходит? Что делать с этими…
 – Думаю, как обычно – в участок, – отозвался Бернар. – Но ихнего духовного преемника лучше в Инквизицию. Для чего-то тебя все-таки прислали.
 – Для чего-то… – процедил Дарел. – Тео, бери преемника или преемницу, остальных – Бернару.
 В «желтый дом» они ехали в молчании. Отправить их на разгон стайки заболтавшихся студенток – это была откровенная издевка. Или оскорбление. Это понимали все. Но Дарел понимал еще кое-что – это сделано из-за него.
 – Капитан! – ворвался в его мысли звонкий девичий голосок.
 Он нехотя повернул голову. В сумерках сквозь решетку арестантского фургона разглядеть лицо девушки не удалось, да он особо и не старался.
 – Я узнала вас, – продолжила она. – Вы не помните меня? Мы встречались у бургомистра…
 Дарел чертыхнулся. Сегодня у него прямо-таки день встреч! Кстати, любопытно бы выяснить, отчего возле бургомистра всегда вертится так много колдунов и еретиков? Помимо Арнора и этой его преемницы на памяти Дарела была еще по меньшей мере дюжина людей, так или иначе имевших отношение к магистрату. И еще любопытно, работает ли ОСА в этом направлении? Или они по обыкновению только доносы почитывают?..
 – Дарел, послушайте, можно задать вам вопрос?
 Капитан буркнул что-то нечленораздельное. «Может, так и надо, – подумал он. – Может, в скором времени еретики станут моими единственными собеседниками? Скажем, в той же Башне Спасения?..»
 – Скажите, почему вас послали сюда? Из-за того что вы упустили мэтра Арнора? В качестве наказания? Или чтобы дать понять…
 – Послушайте, вы, – резко отозвался Дарел, – не знаю, кто вам успел разболтать, но… Вам лучше побеспокоиться о своих проблемах. Думаю, неприятности, грозящие вам, не идут в сравнение с моими.
 – Ошибаетесь. – Девушка рассмеялась. – Я знала, что меня ждет. И была готова к этому. А вот вы… Вы, наверное, плохо представляете себе, насколько важного преступника упустили. Уверяю вас, вы не просто совершили должностной проступок. Вы совершили тяжкое преступление. Против короны и церкви. И если я заведомый мятежник, то вы, капитан, предатель. А предателей, как известно, наказывают по всей строгости закона. Пожалуй, вы пойдете по статье Уголовного кодекса Ар-мании как…
 – Не лезьте не в свое дело! – бросил Дарел и пришпорил жеребца.
 – Почему не в свое?! – крикнула она ему вслед. – Я, между прочим, известный юрист. У меня обширная практика и куча клиентов. Могу рекомендовать хорошего адвоката. Я бы и сама взялась вас защищать, но, как видите…
 Капитан вспомнил. Действительно, однажды на приеме у бургомистра он приметил одну бойкую девицу. Правда, что она там делала, он уже не помнил, но язык у нее и впрямь был подвешен хорошо.
 А может, она права? Может, пора искать адвоката? Дарела передернуло. Нет! Даже под страхом смертной казни! Пожалуй, адвокатов он не любил немногим меньше колдунов. Если их проклятое сословие прошерстить как следует, наверняка половина окажется колдунами или еретиками. Или даже девяносто процентов. Мерзкое племя!


2

 Ближе к полуночи он отправился в трактир, но не в тот, где он по обыкновению столовался, а в другой. На противоположном конце города, где вероятность наткнуться на знакомое лицо была ничтожна мала. Трактир назывался «Золотое руно» и славился только одним. Приличные люди сюда не захаживали. Здесь собирались преступники. Обычные, уголовные, с коими Дарел дела практически не имел. Его клиенты по обыкновению собирались в Башне Спасения. Либо спасали свою душу через очистительный костер на городской площади. В общем, капитан имел все шансы без помех отвести душу.
 Трактирщик, пронырливый толстячок туранийского происхождения, появился сразу же, едва Дарел обосновался в дальнем углу заведения.
 – Уважаемый господин… – Трактирщик погладил себя по обширной проплешине на макушке.
 Его поросячьи глаза так и забегали по капитану. Дарел оделся более чем скромно, выбрал самые дешевые ножны, вложив туда меч с простенькой рукоятью, и постарался не встречаться взглядом с хозяином притона, дабы у того не было никаких шансов догадаться об истинном статусе Сота.
 И все же трактирщик нутром что-то учуял. Или просто привык, что к ним редко заходят чужаки. Так или иначе, но он попросил Дарела покинуть заведение, ссылаясь на то, что все столики уже заказаны. Капитан махнул у него перед носом зажатым между пальцами золотым. Глаза хозяина алчно блеснули.
 – Но я, право, не знаю… Если вы обещаете вести себя прилично… Знаете, у меня репутация…
 – Обещаю, – еле слышно сказал Дарел. – А теперь неси лучшее вино.
 – Конечно-конечно, сударь.
 Трактирщик замялся немного, многозначительно поглядывая на золотой. Дарел ухмыльнулся и небрежно швырнул монету на стол. Та исчезла почти мгновенно. Трактирщик воровато оглянулся, словно опасался, что у него отберут добычу, и поспешно скрылся на кухне.
 Дарел прикрыл глаза. Золото ослепило хозяина. А такие, как он, поступают предсказуемо. Оставалось подождать. И выпить немного вина. Пока есть время.
 Харчевня постепенно заполнялась. Профессиональные нищие, многие с уже снятыми липовыми протезами. Невзрачные воры с вечно бегающими глазами. Рослые грабители с выпирающими из-под одежды дубинками и кистенями. Мечи и шпаги, если таковые при ком и были, прятали куда старательнее, все ж таки длинные клинки – привилегия дворян и наемников, если полиция поймает, рудники обеспечены.
 Вино принесли в початой бутылке, и Дарел разочарованно вздохнул. Сегодня придется обойтись без вина. Ибо отравленное он пить не будет, а нормального ему уже не дадут.
 Нарочито медленным движением Дарел наполнил кружку, поднес ко рту и сглотнул слюну. Честно говоря, без вина долго ломать комедию не хотелось. Он поискал глазами трактирщика и помахал рукой.
 Тот подошел, то и дело косясь на двух здоровяков вышибал, сидевших за столиком у самого входа Вышибалы, потряхивая дубинками, следили за хозяином краем глаза.
 И, между прочим, дули вино. Конечно же не отравленное. Какую-нибудь дешевую дрянь.
 Дарел приветливо улыбнулся и кивнул хозяину на стул. Тот неуверенно уселся на самый край.
 – Что-то не так?
 Дарел кивнул на бутылку.
 – Выпей со мной, приятель.
 Тот замотал головой.
 – Ну что вы, сударь, я не пью с клиентами. Мне работать надо. Если я с каждым…
 Взмахнув рукой, Дарел вновь показал золотой. Трактирщик раскашлялся, замотал головой еще энергичнее.
 – Сударь, мне работать нужно, – промямлил он, лицо его лоснилось от пота.
 Перехватив стальной взгляд Дарела, тураниец побледнел. Только сейчас ему пришло в голову, что случайно забредший на огонек обладатель золотых монет может оказаться не тем, кем кажется. И что он здесь вовсе не случайно. И что он – опасен! Впрочем, полный бандитов зал за его спиной все еще внушал трактирщику уверенность. Кем бы он ни был, этот странный посетитель с кинжальным взглядом, он пришел один.
 – Сударь…
 – Думаешь, что в твое волчье логово забрела овечка? – осведомился Дарел.
 – Сударь, я не понимаю…
 – Все ты понимаешь, тварь, – отрезал Дарел. – Ты хотел меня отравить, ублюдок. Но я не овечка. А вот ты и твои ублюдки, – он повысил голос, и за соседними столами стали стихать разговоры, бандиты оборачивались, хмуря брови, – на которых ты надеешься, и есть овечки. Вопрос лишь в том, умрешь ты первым или последним.
 Трактирщик оглянулся и, заметив, что бандиты уже поднимаются с мест, хватаясь за оружие, бросился прочь, вопя как резаный:
 – Спасите! Это сумасшедший! Он хочет меня убить!!!
 Поднялся и Дарел. Отбросил плащ, медленно обнажил клинок, в левую руку взял кулачный щит и отступил к стене. Он давно уже был готов. В том числе и к схватке с толпой. Под дешевым камзолом на нем скрывалась бригантина, под рукавами – железные наручи, под штанами – поножи, а простенький на вид меч был изготовлен из великолепной итанийской стали.
 Дарел обвел скучающим взглядом подступающих бандитов. Они были очень предсказуемы. Трактирщик и вся эта грязь – воры, грабители, мошенники. Все они тоже были правильными. Управляемыми.
 – Кто хочет умереть первым? – холодно спросил он.
 – Ты совершил ошибку, парень, – донеслось из толпы.
 Вперед выступил молодой, не старше тридцати, здоровяк под два метра ростом. В правой руке он раскручивал кистень с двумя шарами. На левой блеснуло что-то вроде латной перчатки, явно приспособленной для перехвата клинков.
 – Он совершил две ошибки, Хрут.
 Рядом с гигантом остановился еще один бандит, худощавого телосложения и лет так на десять-пятнадцать постарше первого. Его забинтованная левая рука висела на перевязи, правая придерживала отделанный золотом и драгоценными камнями меч на не менее роскошном поясе. Но выделялся он не только этим. Дарел первым делом обратил внимание на его испещренное шрамами лицо. Породистый нос, острый выдвинутый подбородок, надменный взгляд. Мужчина был из благородных.
 Дарел особо не удивился. Дворяне нередко вставали на преступную стезю. Иногда по причине нищеты и нежелания служить в армии. Но чаще – от недостатка острых ощущений. Участь и тех и других была незавидной. Когда они попадались, их лишали всех титулов, привилегий и имущества и приговаривали к смертной казни. Если им удавалось бежать, они превращались в изгоев, которых полиция преследовала особенно настойчиво. Потому-то наиболее опасными и жестокими бандитами считались именно бывшие аристократы.
 – Первую, когда пришел сюда, – продолжил дворянин. – А вторую, когда обидел нашего доброго хозяина.
 – Ты забыл про третью, почтенный Ган! – крикнул из дальнего угла трактирщик. – Он оскорбил всех вас, моих друзей!
 – Да, ты прав, – кивнул Ган, – и оскорбил всех нас.
 – Так кто хочет первым попробовать моей крови? – Дарел махнул мечом в сторону аристократа. – Ты? – Он повернулся к гиганту. – Или, может, ты?
 – Клянусь, я заставлю тебя сожрать собственные мозги. – Хрут шагнул вперед.
 – Хрут, ты уверен в своих силах? – Ган посмотрел на гиганта с легкой насмешкой.
 – Я всегда уверен, – бухнул Хрут.
 – Это меня и пугает, – усмехнулся аристократ.
 Хрут косился на него неприязненно, но с заметным почтением и осторожностью, из чего Дарел заключил, что этот немолодой бандит далеко не рядовой.
 – Сдается мне, Хрут, этот парень тебе не по зубам, – заметил Ган. – Может, уступишь его мне?
 Хрут нахмурился, кивнул на забинтованную руку, висевшую на повязке.
 – Ты ведь ранен, Ган…
 – Как угодно, мой друг. Я хотел как лучше.
 Ган отступил. По его знаку бандиты сдвинули в сторону столы и стулья, обступили место схватки плотным кольцом. Дарел насмешливо скривился. Ведь это он пришел сюда как охотник. Это ведь он жаждал крови. А оно вон как все… Осталось только флажки развесить. Что ж, может быть, так даже лучше. Когда некуда отступать. Когда есть только один выход. Через труп врага.
 – Начинайте, – кивнул Ган.
 И Дарел тотчас выбросил все посторонние мысли из головы. Тактика Хрута была очевидна – ловить клинок своей перчаткой, там наверняка есть захваты, и долбить кистенем. Сделав несколько пробных выпадов, Дарел утвердился в этом окончательно. Хрут не был опасным противником.
 Вот только покончить с ним по-быстрому оказалось непросто – вокруг стояли вооруженные бандиты. В схватку они вроде бы не вмешивались, но само их присутствие… Кожа Дарела едва не горела от их взглядов. А иллюзий относительно честности поединка капитан не испытывал. Его пырнут в спину без особых раздумий. При первой же возможности. Даже если потом тот же Ган будет грозить пальчиком.
 И Дарел смотрел в оба. Это выматывало и отвлекало от боя, но иначе было нельзя. Смотрел сразу за всеми. За Хрутом, за бандитами, за Ганом. Особенно за Ганом. Тот стоял вроде бы дальше всех, с холодным отрешенным лицом, но Дарел знал – он начеку. В отличие от остального сброда аристократишка наверняка в свое время окончил рыцарскую школу.
 Какая нелегкая принесла его в трактир именно сегодня?! Или судьба преподнесла Дарелу новый урок? Дескать, возомнил себя непобедимым, неуправляемым, а окружающих тупыми и предсказуемыми?.. Внутри Дарела все всколыхнулось от ярости. Хватит осторожничать! Он ведь пришел сюда дать волю своему гневу.
 – Пора заканчивать этот балаган, – прошептал он.
 Тяжелый шар хряснул об стену, клинок капитана скрежетнул и намертво застрял в перчатке Хрута. Гигант ухмыльнулся, махнул кистенем, и в ту же секунду острая грань щита Дарела полоснула его по глазам. Плеснула кровь, Хрут с ревом отшатнулся, и меч выскользнул из захвата.
 – Ублюдок! – заорали вокруг.
 – Убей его, Хрут! Убей!
 – Вырви ему кишки!
 Грозно зазвенело железо, загрохотали кулаки по столам, кое-кто в сердцах рубил стулья. Гигант зарычал, вытерся рукавом, но кровь из рассеченной брови текла и текла, и Дарел довольно осклабился.  Дело  сделано.
 – Тебе помочь? – ледяным тоном осведомился Ган.
 – Пошел к черту!
 Ган хмыкнул. Он тоже все понял. Хрута могли спасти только чудо или мозги. Но в чудеса Ган не верил, а мозгов у гиганта не водилось отродясь.
 Кровь заливала глаза Хрута, и он делал одну ошибку за другой. Но боль и кровь только распаляли его. Он ревел, ругался, а его движения становились все более и более бездумными.
 Улучив миг, когда гигант в очередной раз решил вытереть кровь с глаз, Дарел ринулся вперед. Хрут махнул кистенем вслепую, Дарел легко увернулся и вогнал клинок точно в горло. Дарел тотчас отскочил и едва успел увернуться от меча Гана. Хрут еще стоял на ногах, еще хрипел и булькал, разбрызгивая кровь, а Дарел уже вовсю рубился с новым противником.
 Отчасти это было к лучшему. Такую змею, как Ган, лучше держать перед глазами, нежели за спиной. Хотя навыки рыцарской школы и делали Гана опасным бойцом, они же делали его предсказуемым. А его меч и вообще нынешний образ жизни говорили о том, что он привык к легкому оружию. Да и зачем вору и грабителю тяжелый меч? Не с доспешными же полицейскими сражаться или тем паче с регулярными войсками!
 Дарел был уверен – у него все козыри. К огрызающимся по краю ристалища бандитам он притерпелся, двигался куда увереннее, да и уворачивался ловчее. Ган же бился, как и положено биться выпускнику рыцарской школы. По всем канонам фехтования. Только вместо щита использовал когда обух клинка, когда широкую гарду, а когда и стальной наруч на правой руке. Отсутствие щита с лихвой компенсировал подвижностью, так что повторить удар тарчем, как в случае с Хрутом, Дарел уже не мог.
 И все же Дарел был уверен в успехе. Ган был далеко не молод, а значит, долго поддерживать скорость боя просто не сможет. И без щита, с одним легким клинком у него не было ни единого шанса.
 Странно, что такой опытный боец, как Ган, а он был весьма опытным, раз уж сумел так долго продержаться против Дарела, вообще ввязался в эту схватку. На что он рассчитывал? Или это очередная благоглупость возомнившего себя непобедимым мечника?
 Особо удивительного в том не было. Дарелу уже приходилось сталкиваться с самыми разными воинами. И у многих наблюдались свои странности, предрассудки, нередко – откровенные глупости. Как у совсем зеленых бойцов, так и у матерых мечников. Особенно у последних. Дарел и сам знал – когда самомнение прет из всех щелей, хорошего не жди.
 Изучив противника, Дарел перешел в наступление. Пора заканчивать с этим Ганом. Собравшиеся здесь, конечно, придут в ярость, но равных бывшему аристократу Дарел больше не ожидал. А значит, он выскользнет. Так или иначе.
 В несколько сильных и быстрых ударов Дарел загнал Гана в глухую оборону, заставил постоянно отступать и вскоре притиснул к стене. За спиной опасно зарокотали, забряцали железом бандиты, но Ган что-то гаркнул, и те затихли.
 Дарел насторожился. Да что такое с этим Ганом? Не в том он положении, чтобы отказываться от помощи. На что же он рассчитывает?..
 Дарел усилил натиск. Ган выглядел усталым, лицо блестело от пота, но глаза горели зло и уверенно. Очередной удар Дарел отбил, прижал тарчем меч противника к стене и вскинул клинок, готовясь проткнуть аристократа так же, как и Хрута.
 И вскрикнул от дикой смеси боли, досады и изумления – скользнув по пластинам бригантины, в плечо Дарела вонзился кинжал. Хлынула кровь, онемела рука, Дарел торопливо перехватил клинок в левую. Он не мог поверить, что попался на столь дешевый трюк – перевязь и рана были обманкой! Разорвав бинты, наружу выскользнула целая и невредимая рука с кинжалом.
 Пользуясь его замешательством, Ган перешел в атаку. Правая конечность Дарела повисла плетью, по рукаву расползалось бурое пятно, Дарел едва успевал отмахиваться левой. Криво ухмыляясь, Ган непрерывно рубил и рубил. По его лицу катились крупные капли пота, он дышал тяжело, с хрипом, не было сомнений – он на пределе. Однако Дарел нутром чуял: Ган скорее падет замертво, но цели достигнет.
 Совсем рядом торжествующе взревели бандиты, и Дарел ощутил, как на затылке приподнялись волосы. Такого не было уже давно. Даже находясь под гнетом магических заклятий, Дарел свято верил, что богомерзким магам его не одолеть. Но сейчас… Смерть дышала ему в спину. Не Ган, так остальные, но его добьют в любом случае. Дарела могло спасти только чудо.
 И оно случилось. Громыхнула входная дверь и…
 – Всем сложить оружие! – рявкнул с порога знакомый капитану голос.
 Ган тотчас же отступил в сторону, окинул взглядом трактир, приглушенно ругнулся. Осторожно повернулся и Дарел. Повернулся в недоумении, все еще не веря, что костлявая на этот раз прошла стороной. Но слух его не подвел. У дверей, скрестив на груди руки, стоял Каспар Геллер, на лице играла ухмылка. Из-за его спины в харчевню один за другим неслышными тенями скользили воины. В темных плащах с высокими воротниками, в надвинутых на брови шляпах.
 Последним вошел воин, не скрывавший лица. Без шляпы и плаща, в дешевом камзоле и легкой накидке. И без оружия. Но достаточно было взглянуть на его лицо, чтобы понять: этому не нужно оружие. Само пространство будто услужливо прогибалось перед ним.
 – Бельджер, – прошипел кто-то рядом. – Живучая тварь!
 Оглянувшись, Дарел обнаружил перекошенное от ярости лицо Гана. Брови Дарела поползли вверх. От выдержки и хладнокровия Гана не осталось и следа. Казалось, еще миг – и Ган сорвется с места, чтобы…
 Он и впрямь сорвался с места. Но кинулся в толпу и, раздавая на ходу команды, стал пробираться к ближайшему окну. Тот же, кого он назвал Бельджером, склонился к Каспару и что-то тихо сказал на ухо. Каспар кивнул и вновь рявкнул:
 – Повторяю для идиотов! Именем короля! Особая Служба Армании! Всем сложить оружие! Считаю до трех! Раз…
 Бандиты медленно растекались по харчевне, разбрасывая стулья, занимая удобные позиции. Дарел прислонился спиной к опорному столбу, зажал рукой рану, тем не менее оружия не бросил. С рукава еще срывались тяжелые багровые капли, но кровотечение вроде бы остановилось. Кольцо оцепления бандиты сломали, так что самое время было улизнуть, однако Дарел едва держался на ногах. И то хорошо, что про него забыли. Бандиты. А вот «тайные»… Интуиция подсказывала, что Каспар пришел именно по его душу.
 – Два!..
 Разнеся вдребезги оконное стекло, Ган вывалился из трактира. И тотчас бандиты набросились на воинов ОСА.
 «Три» Каспар договаривать не стал. Из-под темных плащей выметнулись короткие вороненые клинки, и харчевню огласили пронзительные вопли и вой раненых. Люди Каспара не сражались – ломали оружие, резали пальцы, руки, ноги. Несколько переодетых «тайных» обнаружилось среди самих бандитов – орудуя с тыла, они укладывали противников ударами в затылок или в висок.
 Спустя несколько минут сражение окончилось, так толком и не начавшись. На ногах не осталось ни одного бандита. Кто-то валялся без сознания, кто-то вопил от боли, зажимая кровавые, болезненные, но неопасные раны.
 Вороненые клинки исчезли в складках плащей, «тайные» рассеялись по трактиру, вытаскивая в зал всех, кто благоразумно попрятался: трактирщика, разносчиков, поваров. Несколько воинов обступили Дарела. Тот презрительно скривил губы.
 Кольцо «тайных» разомкнулось, перед капитаном появился Каспар. Но Дарел взглянул на него мельком. Внимание неудержимо притягивал Бельджер, маячивший за спиной эмиссара. Дарел приглядывался с ревнивым интересом. Отмечал его манеру двигаться, изучал лицо, словно отлитое из металла, пытался понять – что этот человек в бою?.. И его странная привычка держать глаза почти закрытыми…
 – Капитан Дарел Сот, вы арестованы, сдайте оружие и следуйте за мной, – объявил Каспар.
 – Неужели все это представление только затем, чтобы засадить меня за решетку?
 – Чего не сделаешь ради хорошего человека? – усмехнулся Каспар.
 – Я польщен. Но за что я арестован, позвольте узнать?
 – За что? Оглянитесь, сударь. – Каспар обвел рукой вокруг себя. – Это ведь вы взбаламутили в общем-то законопослушный народ. Пролили кровь, убийство, наконец…
 – Ваши соглядатаи должны были видеть – трактирщик хотел убить меня. И эти ублюдки…
 – Уж вы-то знаете закон, капитан. Жалоба в полицию, расследование, я уверен, трактирщик получил бы по заслугам. Конечно, – ухмыльнулся Каспар, – если бы вы и трактирщик принадлежали к дворянскому сословию, вы могли сойтись в поединке, но… – Он развел руками. – Вместо этого вы устроили безобразный самосуд. Скольких вы убили?
 Дарел пожал плечами. Каспар обернулся к Бельджеру. Тот словно дремал стоя, но Дарел ничуть не сомневался – мимо него и муха незамеченной не пролетит.
 – Бельдж, сколько?
 – Трое убитых. – Бельджер ронял слова медленно, точно это стоило ему изрядного труда. И по-прежнему не открывал глаз. – И двое тяжело раненных.
 – Трое убитых? – изумился Дарел. – Каспар, я был о вас лучшего мнения…
 – У нас есть свидетель. – Каспар с улыбкой покосился на трактирщика, трясущегося от страха.
 Туранийца подхватили под руки и подвели ближе.
 – Сударь, вы дадите показания о том, что здесь натворил капитан Сот? – обратился к нему Каспар.
 Трактирщик замычал что-то невнятное, закивал.
 – Вот видите, капитан. – Каспар просиял. – А теперь отдайте оружие.
 Дарел пожал плечами. Горячка боя сошла, на тело накатила усталость, вдвое сильнее разболелась рана. Да и «тайные» оказались очень даже неплохо натасканы. Конечно, будь он в своих штурмовых доспехах, разговор был бы другой, но сейчас… Дарел молча передал оружие. Окружавшие его «тайные» немедленно убрали свои клинки, вызвав у Дарела тонкую усмешку.
 – Вот и хорошо. Перевяжите его, – распорядился Каспар. – И позовите лекаря для этих… – Он кивнул на стонущих бандитов. – Они тоже граждане королевства.
 Покидая трактир, Дарел едва передвигал ноги. Отчасти это было правдой, но только отчасти. Вряд ли ему удалось бы обмануть хитрую бестию Каспара, но тот сейчас шел впереди, что-то втолковывал трактирщику, а вокруг Дарела двигались рядовые «тайные». И они явно были убаюканы его покорностью и измученным видом.
 И Дарел решился. Это не было хорошо обдуманным поступком. Но – у него, быть может, больше не будет возможности покарать негодяя. А преступник, Дарел в этом был свято убежден, должен быть наказан. И неважно, маг он или простой уголовник.
 Улучив момент, Дарел выхватил у ближайшего «тайного» нож и метнул в спину туранийца. На Дарела обрушился град ударов. Он рухнул на мостовую, в глазах потемнело, но Дарел улыбался. Хрип умирающего трактирщика звучал для него как сладчайшая музыка.




 ГЛАВА ПЯТАЯ



 Суд Святой Инквизиции отказался от всех обвинений. «Божественное чудо», «магия» или величайшее в истории мошенничество, но случившееся в тот день произвело неизгладимое впечатление на всех, кто присутствовал на том заседании, от инквизиторов до простых монахов. Все они до единого стали первыми и наиболее верными сподвижниками Адальберта.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы

 Несколько мгновений Эрик молчал, осознавая происходящее. Он уже и думать забыл об этой бестелесной твари, а она, оказывается… Эрик схватился за медальон и, разорвав цепочку, отшвырнул его прочь.
 «Не поможет. – Послышался короткий смешок. – Уже поздно. Эта железка больше не имеет никакого значения. Но тебе не следует бояться. Ни меня, ни кого-либо еще. Я взялся тебя защищать».
 – Взялся? – раздраженно переспросил Эрик. – Так какого дьявола я оказался на площади едва живой?! Ты ведь, кажется, великий воин?! Почему же меня спас какой-то мерзкий колдунишка, а не ты?!
 «Говори тише или лучше мысленно, – посоветовал Дитус. – А не то „мерзкий колдунишка“ может услышать. Не уверен, что ему понравятся твои слова».
 – Я ему нужен, – уже спокойно возразил Эрик. – А вот ты мне – нет. Ты обещал защитить и обманул!
 «Ты давно сражался, приятель? Оружием или руками, без разницы? – Не дождавшись ответа, Дитус продолжил: – Давно ты хотя бы упражнялся с оружием?»
 Эрик опять промолчал.
 «Посмотри на себя! – Дитус повысил тон. – Ты хлипкий, избалованный, трусливый аристократишка. Твое тело – просто кусок дерьма! Скажи спасибо, что я вообще смог вытащить тебя из колодца – ты пыхтел, как столетний старик! И еще скажи спасибо, что я продержался до появления „мерзкого колдунишки“! Продержался вопреки твоему дохлому и непослушному телу!»
 – Но ты не предупреждал, что тебе, чтобы проявить твое великое искусство воителя, нужно тело здоровенного бугая. К тому же, будь я бугаем, зачем бы мне понадобился ты?!
 «Ты что, идиот? – холодно осведомился Дитус. – Воин – это не просто гора мышц. Это прежде всего опыт, умение, навыки. Но и без мышц навыки бесполезны. Как мне прикажешь тебя защищать, если ты едва держишься на ногах? Если тебя трясет от малейшего усилия? Я и так сотворил чудо, сохранив тебе жизнь!»
 – Что ж, раз мы не в состоянии найти общий язык, предлагаю расторгнуть наш контракт.
 «С какой стати? – удивился Дитус. – И куда мне прикажешь деваться?»
 – Какое мне дело? Решай свои проблемы сам. Я не хочу, чтобы меня защищал такой вздорный тип вроде тебя. Да еще в моем собственном теле. Убирайся немедленно!
 «Ты уж прости, приятель, но, боюсь, нам придется еще какое-то время пожить вместе. Контракт есть контракт. Пока я не подберу себе новое тело, я останусь тут».
 – Да как ты… Мерзавец! – процедил Эрик. – Клянусь, я найду способ избавиться от тебя!
 «Ищи-ищи. А пока советую приступать к регулярным физическим упражнениям. Иначе я снова не смогу тебе помочь толком».
 – И не подумаю, – фыркнул Эрик. – Ты не смеешь мне указывать, что делать.
 «Смею. Нравится тебе или нет, но жизнь и здоровье нашего тела мне небезразличны. И если ты сам не будешь держать себя в форме, мне придется это делать за тебя. Хотя мы и договорились, что я буду контролировать твое тело только в случае опасности, однако твое поведение граничит со стремлением к самоубийству, а этого я допустить не могу. Это называется форс-мажор».
 – Какой ты воин! – презрительно скривился Эрик. – Ты какой-то торгаш или того хуже – юрист!
 «Хороший воин должен быть всем понемногу».
 – Ничего, я скоро избавлюсь от тебя. Я уже знаю как. С его помощью. – Эрик с торжествующим видом указал на мага.
 «Ну-ну. С чего ты взял, что он будет помогать тебе? А скажем, не мне? Ему ведь нужен проводник. Живой и здоровый. И чем меньше хлопот с ним, тем лучше. А ты ведь даже не в состоянии позаботиться о себе. Подумай хорошенько, чью сторону он примет?»
 Эрик подумал. И заскрежетал зубами.
 – Убирайся! – прошипел он. – Я хочу спать!
 «Врешь. Ты не хочешь спать. Но я великодушен. Я уйду. В смысле замолчу. На время. А ты пока успокойся и подумай. Завтра начнем тренировки».
 – Пошел к дьяволу со своими тренировками!
 «Счастливо оставаться».
 Беседа с Дитусом ничуть не способствовала сну. Напротив, Эрик принялся усиленно измышлять всевозможные способы извести проклятого. Идеи приходили в голову одна изощреннее другой, но все они были ужасны и нереальны – тело-то одно, а заниматься самоистязанием виконт де Мержи не собирался.
 Когда запал мстительности поутих, Эрик вновь попытался заснуть. И на этот раз ему повезло больше. То ли разговор с Дитусом окончательно вымотал, то ли исчерпался запас бодрости, переданный магом еще утром, но Эрик скоро заснул и проспал до глубокой ночи.
 Проснулся он от грубого тычка в бок. Не открывая глаз, Эрик хотел было выругаться, но его губы плотно запечатала чья-то ладонь, ему осталось только возмущенно мычать. Разлепив веки, Эрик обнаружил над собой Берсеня. Темный силуэт мага на фоне звездного неба выглядел особенно зловещим, и Эрик запаниковал. «Он все слышал! – мелькнула у него мысль. – Он слышал наш разговор! Он меня убьет!» Душа Эрика трепыхнулась от ужаса и юркнула в область пяток.
 – Правильно, – прошептал маг. – Хочешь жить – не дергайся и не ори. Понятно?
 Эрик послушно кивнул, и Берсень медленно, очень медленно, явно не доверяя ему, убрал ладонь. Но Эрик и не думал кричать. Что-что, а чутье на опасность у него было не хуже, чем у иных воинов. Он наработал его еще в раннем детстве. В имении дядюшки. Где большую часть времени он проводил вместе с детьми слуг и крестьян. Дети частенько забывали о его дворянском статусе, так что Эрику, не отличавшемуся ни силой, ни храбростью, иной раз приходилось весьма туго. И все же благодаря тому самому чутью, помноженному на быстрые ноги, Эрику в большинстве случаев удавалось избегать разного рода передряг. Со временем, когда количество драк, которых удалось избежать, относилось к числу драк, которых избежать не удалось, как десять к одному, Эрик даже стал гордиться таким полезным навыком…
 – Что происходит? – едва слышно вымолвил он.
 Берсень поманил его пальцем, и они вместе осторожно выглянули за каменный парапет. Внизу кишмя кишели зеленоглазые. На Стене, в казарме, на плацу благодаря яркой луне Берсень насчитал не меньше сотни. Они бегали, прыгали, дрались друг с другом, наиболее ретивые пытались пожирать покойников, но их отгоняли другие твари. Почти такие же, только повыше и покрепче, но главное отличие состояло в другом – эти твари передвигались на задних лапах. Если бы не хвосты, густая шерсть, оскаленные морды да сверкавшие в темноте зеленые огни глаз, их, пожалуй, можно было бы принять за людей.
 – Аколиты, – прошептал Эрик. – Вожаки зеленоглазых, или, скорее, что-то вроде надсмотрщиков. Настоящие вожди – это архонты. Надеюсь, этих мы не увидим. Очень надеюсь…
 Уверенности, правда, в его голосе не было. Успокаивало одно: он слышал, что архонты крайне редко показывались людям. По обыкновению, они не атаковали Стену, не участвовали в набегах на приграничные селения, и, только когда карательные отряды Армании проникали далеко за Стену, архонты выходили из своих убежищ, чтобы показать людям, кто истинный хозяин в Финмаре.
 Аколитов было намного меньше обычных зеленоглазых. Хейлоты без труда перерезали бы их, буде случится такое желание. Но желания не было. Аколитов слушались почти беспрекословно. И к трупам кидались только уж очень оголодавшие. Глядя, как аколиты освобождают воинов от железных лат, как совсем по-звериному нюхают воздух, Эрик подумал, что они и сами не прочь отужинать, но…
 То, что не давало им пожрать человечину, как и то, что заставляло хейлотов подчиняться своим «прямоходящим» сородичам, носило одно и то же имя. Архонты. Вожди зеленоглазых, могущественные колдуны и, как сообщалось в учебном курсе, самые опасные бестии Финмара. Если от зеленоглазых, пусть даже от аколитов, еще как-то можно было отбиться, а от райгера спрятаться или убежать, то встреча с архонтом означала неминуемую смерть. Даже для святого отца самого высокого ранга.
 И если эти чертовы твари так боятся дать волю своим инстинктам, не означает ли это…
 – Именем Господа нашего и архангела его Уриэля… – не выдержал Эрик.
 Ладонь мага, закрывшая ему рот, прервала молитву. Берсень покрутил пальцем у виска, показал кулак, наконец красноречиво чиркнул себя по горлу. Дождавшись от Эрика кивка, Берсень убрал руку.
 – Смотри-ка. – Он показал в сторону распахнутых настежь ворот. – Это еще кто?
 Оттуда, окруженные кольцом аколитов, двигались три человекообразные фигуры, облаченные в монашеские рясы с надвинутыми на лица капюшонами. В раструбах капюшонов отсвечивали оранжевым огнем глаза, из рукавов выглядывали вооруженные звериными когтями то ли лапы, то ли руки.
 – Господи!
 Эрик дернулся было, но на его плечо легла тяжеленная рука мага, придавив не хуже кузнечного пресса. Вторая его рука в который уже раз придавила губы Эрика к зубам, да с такой силой, что Эрик испугался, как бы они не лопнули.
 – Ты хуже бабы. Думаю, тебе нужно зашить рот, – сообщил Берсень.
 Сообщил холодно и буднично, как об уже практически решенном вопросе. И Эрик ничуть не усомнился: надо будет – зашьет, заклеит или в лучшем случае заткнет кляпом.
 Изучив выражение лица Эрика, маг буркнул:
 – Даю последний шанс, – и медленно отнял руку.
 – Это они, – шепнул Эрик, осторожно выглянув меж зубцов. – Те самые твари, что управляют всем в Финмаре!
 – Я догадался.
 – Это самые ужасные и смертоносные колдуны. Они убивают взглядом. Один архонт опаснее, чем сотня хейлотов!
 – Возможно и так. Выглядят сильными, но вряд ли очень умелы.
 – Говорят, они варят людей живьем.
 – И еще они едят младенцев, – поддержал его Берсень, – на завтрак, обед и ужин.
 – Ты тоже слышал? Это ужасно. Мы пропали. Они учуют нас и сожрут с потрохами.
 – Ты уверен?
 – Да, абсолютно.
 Эрик, не в силах больше смотреть на приближающуюся смерть в рясах, забился в угол смотровой площадки и закрыл лицо руками. На языке так и вертелись слова молитвы, если бы не этот чертов Берсень!..
 – Так что насчет потрохов?
 – Каких еще потрохов?
 – Ты сказал, сожрут с потрохами, – напомнил Берсень.
 – И что?
 – Ты уверен, что они будут жрать наши потроха? Согласись, это все-таки далеко не филей, огузок или там голяшка…
 – Смеешься?
 Маг не ответил. Из казармы с визгом выкатилась свора зеленоглазых, распалась, и Берсень едва не присвистнул. Двое аколитов под руки вели пожилого мужчину в отделанных золотом доспехах. Он мычал что-то невнятное, взвизгивал, с силой дергался, но скорее в припадке страха, нежели желая вырваться.
 – Что там происходит? – пробормотал Эрик. – Мне послышалось или там и правда кричал человек?
 Толпа хейлотов быстро рассеялась, освобождая дорогу архонтам.
 – Ну же, чего ты молчишь?
 – Да, там есть один живой воин. Хочешь взглянуть?
 – Нет! – Эрик еще сильнее вжался в угол. – Это будет ужасное зрелище!
 Пленника подвели к архонтам. Один из них коснулся лапой золоченого панциря, провел с легким скрежетом сверху донизу, и… тот распался на две половины, словно был сделан из бумаги.
 – Хм, занятно, – пробормотал Берсень.
 – Что там? – раздалось из угла.
 – Ты бы сам выглянул, – предложил маг.
 – Нет, я не смогу вынести этого, просто скажи.
 Близость смерти придала мужчине сил, и он, что-то дико крича, стал вырываться с такой силой, что двое здоровенных аколитов держали его с явным трудом.
 – Что они делают с несчастным? – пролепетал Эрик.
 Толпа зеленоглазых прянула в стороны, затем архонт жестом отослал всех, в том числе державших пленника аколитов, и остался с человеком один на один. Тот разом успокоился и даже начал что-то оживленно втолковывать архонту.
 Берсень подался вперед, но гомон толпы заглушал все, а использовать магию сейчас было бы крайне опрометчиво.
 Беседа внизу, впрочем, продолжалась недолго. В какой-то миг пожилой воин принялся возбужденно размахивать руками, и Берсень отчетливо понял – этот человек сейчас умрет. Архонт стоял недвижимо, он как будто еще внимательно слушал, но маг уже видел, чувствовал – решение принято.
 – Вот и все, – прошептал Берсень. – Ну и чего же ты ждешь?
 – О чем это ты? – с подозрением покосился на него Эрик. – Что там еще?
 Рука архонта с хрустом пробила грудь воина и вскинулась вверх. В раскрытой ладони пульсировал комок плоти. Человек захрипел и мешком свалился на землю.
 – Ну, что это было? – вновь подал голос Эрик.
 – Ничего особенного. Просто вырвали сердце, – пояснил Берсень.
 – Господи!
 Жалобный вопль Эрика потонул в поднявшемся внизу дружном вое. Пользуясь случаем, Берсень саданул Эрика кулаком в лицо. Тот застонал и уставился на мага круглыми от страха глазами.
 – Идиот! – сдавленно рявкнул Берсень ему в ухо. – Я сам сожру тебя! Живьем!
 – Но… Я… Ты должен понять, мне не каждый день приходится видеть такое.
 – Ты ни черта не видел!
 – Ты же сам сказал, а у меня богатое воображение.
 – Идиот.
 Немного повыв, толпа успокоилась. Отослав несколько дюжин рядовых во главе с парой-тройкой аколитов в лес, архонты направились обратно к воротам. За ними последовали аколиты.
 И вот тут-то ночную тишь вновь разорвал вой, впрочем быстро оборвавшийся. Хейлоты набросились на покойников, и на этот раз им никто не мешал.
 Эрик рухнул на пол и закрыл уши руками, чтобы не слышать жутких звуков кровавого пира. Подарив ему презрительный взгляд, Берсень продолжил наблюдение.
 Скорчившись в углу, Эрик скоро заснул. Проснулся, когда солнце уже слепило из-за каменных зубцов. Мага видно не было, и Эрик встал в робкой надежде, что тот исчез навсегда. Решил обойтись без проводника. Или его сожрали зеленоглазые. Последнее выглядело предпочтительнее.
 Осторожно выглянув из-за парапета, Эрик чертыхнулся. Маг был внизу. Бродил меж истерзанных человеческих тел, обшаривал карманы и сумки. Эрик зажмурился, отвернулся. Смотреть на то, что осталось от погибших, было свыше его сил. А вот Берсень, похоже, чувствовал себя как рыба в воде. Даже какую-то песенку напевал, ублюдок!..
 Эрик рванул на себя люк, на этот раз он без труда открылся, и стал спускаться вниз. Через помещения башни продвигался медленно, сильно боясь наткнуться на что-нибудь эдакое – погибших воинов или, того хуже, затаившихся зеленоглазых. Не обнаружив ничего подобного, осмелел и даже стал заглядывать в буфеты и шкафчики – сильно хотелось есть и пить. В одной из комнат повезло, кусок вяленого мяса и бутылка вина заметно улучшили настроение Эрика.
 Выбравшись из башни, он побледнел и ухватился за дверной косяк. Внизу все выглядело еще ужаснее, чем сверху. Воздух пропитался смрадом разложения, над останками с гудением роились тучи мух. Выхватив из кармана грязноватый платок, Эрик прикрыл нос. Помогало не очень, но хотя бы можно было избежать обморока.
 – Проснулся? – улыбнулся ему Берсень. – Знаешь, парень, в такие минуты я просто обожаю всяких чудовищ. В отличие от людей у них нет дурацкой привычки обирать покойных.
 Эрик поморщился. Странно, что до сих пор не объявились патрули из Уормса. Правда, если в замке вырезали всех под корень, пожалуй, в городе о происшедшем узнают не скоро. Тем более что…
 Он бегло окинул взглядом мертвые тела. Почему погибло так много людей? Если ему не изменяет память, подразделение каждой башни составляет всего пять человек. А тут не меньше трех десятков!
 Взгляд Эрика остановился на истерзанных останках человека, доспехи которого украшала искусная чеканка, а одежда выглядела на порядок дороже, чем у остальных. Эрик устремился к нему, лавируя меж мертвых и стараясь не особо приглядываться, но, не дойдя нескольких шагов, застыл. На полоскавшемся на ветру лоскуте одежды отчетливо проступил хорошо знакомый ему герб. Герцог Анвель де Майрен. Муж Эвиты!
 – Что с тобой? – Берсень остановился рядом, проследив за взглядом Эрика, спросил: – Ты знаешь его?
 – Да, – кивнул Эрик. – Это… В карауле обычно пять человек. Остальные же… Инспектор из столицы. И охрана. Большой человек был.
 – Надо же, – равнодушно буркнул маг. – А сердце как у всех.
 – Так это ему?..
 – Судя по выражению твоего лица, он не совсем чужой для тебя.
 Эрик поморщился.
 – Чужой не чужой… какая теперь разница?.. – Он отвернулся. – Думаю, нам лучше покинуть это место. Иначе я потеряю сознание от этой вони.
 – Советую привыкать. Это полезно.
 – Сюда скоро нагрянут войска! – сорвался на вопль Эрик. – И то странно, что до сих пор не хватились генерала!
 Берсень кивнул.
 – Понимаю. – Он бегло огляделся. – Сейчас мы уберемся отсюда. Условия для прыжка просто превосходные.
 – Я встал с левой ноги, если что, – проворчал Эрик.
 Маг демонстративно оглядел его с ног до головы.
 – Ты шутник, оказывается.
 – У меня много достоинств, – брякнул Эрик.
 Берсень подхватил его под руку, мир перед глазами Эрика размазался цветными пятнами, а через мгновение они уже стояли на крепостной стене замка. Эрик скосил глаза на флаги и почти не удивился, разглядев герб баронов фон Лабер.
 Двор замка представлял собой не менее плачевное зрелище, чем окрестности Стены. Выгоревшие дотла деревянные постройки, покрытые копотью каменные стены донжона. И везде трупы – обугленные, изуродованные, искромсанные на куски.
 Эрик отвернулся, ощущая, как наружу рвется завтрак.
 – Проклятье… – простонал он. – Ну почему опять…
 – Пошли вниз.
 – Нам нужно убираться отсюда! – Эрик почти кричал.
 – Да-да, обожди чуток.
 Берсень сбежал вниз по лестнице, его взгляд зашарил среди тел, выискивая добычу побогаче. Следом, старательно смотря в небо, в стену, в общем – куда угодно, лишь бы не на погибших, спустился Эрик.
 – Не думал, что буду испытывать жалость к барону Торвальду, – пробормотал он, еще сильнее прижимая платок к лицу.
 – Ты был знаком с ним? – отозвался Берсень.
 Он выгреб из очередного покойника горсть серебряных монет, довольно осклабился, взялся за следующего.
 – Именно барон Торвальд упек меня в тот колодец в Аламаре.
 – А было за что? Никогда бы не подумал, что такой миролюбивый человек, как ты, Эрик, способен вывести кого-то из себя.
 Берсень подбросил в руке несколько медяков, презрительно скривился, однако ссыпал к себе в котомку.
 – Барон был вздорным человеком. – Эрик вздохнул. – Упокой Господь его душу.
 – Но причина-то была?
 – Тебе какое дело, Берсон?.. – Эрик осекся. – Ох, Берс, прости…
 Но маг был уже рядом, глаза его полыхнули поистине дьявольским огнем. Берсень сдавил горло Эрика, и тот захрипел, тщетно пытаясь глотнуть воздуха.
 – Я же сказал тебе, придурок! – рявкнул он. – Я не Берсон тебе, и тем более никакой не Берс!
 Он отшвырнул Эрика, и тот кубарем покатился по земле. Прикрыв глаза, Берсень глубоко вдохнул-выдохнул. Вспышка гнева удивила, пожалуй, и его самого. Возможно, все из-за того, что он не позавтракал?..
 – Извини, я немного погорячился, – спокойным голосом сказал он. – Но впредь советую тебе выучить мое имя.
 Эрик медленно поднялся, растирая горло, полоснул мага острым как бритва взглядом, но смолчал. Да и что он мог сейчас сказать? Опять какую-нибудь глупость? Нет, он наберется терпения и подождет. Его час пробьет очень скоро. Когда они окажутся в Уормсе или еще в каком-нибудь городе, где есть полиция, Инквизиция, «серебряные»…
 – Чтоб ты сдох! – Слова вырвались помимо его воли.
 Берсень расхохотался.
 – Из тебя, пожалуй, выйдет толк, дружище, – сообщил он. – Если чуток подучить.
 – Себя подучи! – огрызнулся Эрик. Почуяв, что опасность миновала, он уже не мог остановиться. – А еще лучше подлечи! Ты больной на голову! Бешеная собака, вот ты кто!..
 Маг хохотал до слез. Когда Эрик устал изрыгать ругательства, успокоился и Берсень. Утер слезы и, подойдя к Эрику, похлопал его по плечу:
 – Молодец. Правда, могу прибить под горячую руку, но – молодец.
 Странное дело, но похвала мага оказалась приятной Эрику. Настолько приятной, что он даже забыл сбросить его руку с плеча. А когда вспомнил, маг уже переключил внимание на мертвецов. Точнее, на их карманы.
 Вздохнув, Эрик вновь прикрылся платком. Окинул рассеянным взглядом двор и остолбенел. У подножия одной из лестниц, привалившись к крепостной стене, в искромсанных доспехах и с иззубренным мечом на коленях сидел барон Торвальд. Окровавленный, с черным от копоти лицом, но – Эрик готов был биться об заклад – живой.
 Еще не очень понимая, зачем он это делает – то ли добить, то ли помочь, Эрик медленно, шаг за шагом, стал приближаться к барону. Когда до него оставалось с десяток шагов, под ногами громко хрустнула каменная крошка, и Эрик затаил дыхание. Веки барона дрогнули, а затем взгляд его уперся точнехонько в Эрика. Лицо Торвальда исказила гримаса гнева.
 – Твари! – прохрипел он. – Дьявольские отродья! – Рыча от ярости, барон поднялся и, вскинув меч, двинулся на Эрика. В глазах его плясал огонь безумия. – Уничтожу!
 – Барон! Это я! – растерянно вскрикнул Эрик, отступая. – Очнитесь, барон! Это же я!
 – Убью! – рычал Торвальд. – Ублюдки! Вы заплатите мне за все! За отца, за сестру!..
 Его клинок со свистом разрезал воздух. Эрик бросился бежать, споткнулся и грохнулся на землю, раздирая ладони в кровь. Сверху упала грозная тень, раздался победный рев:
 – Умри же, тварь!
 Дальнейшее Эрик помнил смутно. Его тело стало как чужое. Как будто разом отнялись все мышцы. Но при этом он продолжал двигаться. И как!.. С невероятной ловкостью бросился барону под ноги, выхватил у того с пояса нож и всадил точно в сердце. Выронив меч, барон покачнулся и с неожиданной силой вцепился Эрику в горло. Эрик захрипел, ощущая, что грудь готова разорваться в клочья, отчаянно забился, но пальцы барона были как клещи. Смерть, похоже, оказалась слабее его жажды мести.
 И Эрик понял: он умрет раньше, чем Торвальд. Эрик попытался ухватиться за нож, торчащий из груди, но ослабевшие руки лишь скользнули по рукояти и повисли безвольными плетями.
 В глазах у Эрика уже темнело, когда барон отшатнулся и разжал руки. По всему телу струились голубоватые змейки – молнии, от которых Торвальда трясло как в лихорадке. Взревев смертельно раненным зверем, барон тяжко грянулся оземь.
 Кашляя и растирая горло, рядом осел Эрик. Чувствительность в тело вернулась, но все случившееся было настолько необычным, настолько пугающим, что Эрик не мог устоять.
 Дитус, мелькнула догадка. Конечно же это был он! Вот только следует ли радоваться такому спасению? То бишь вмешательству Дитуса? И означает ли это, что от него и впрямь есть польза?..
 Его мучительные раздумья прервал подошедший маг. Между пальцами Берсеня медленно таяли голубоватые искры.
 – Это было великолепно, – похвалил его маг, отряхивая ладони как от налипшего песка. – Я рад, что не ошибся в тебе.
 – Спасибо, – прохрипел Эрик, а затем чуть тише добавил: – И тебе, Дитус, тоже…
 «Ты бы подобрал меч барона, – посоветовал Дитус, – хорошая итанийская сталь, поправить, наточить, будет как новый. А нам сейчас не помешает».
 Кивнув, Эрик подхватил меч, и в этот миг от распахнутых наспех ворот донесся топот копыт. Обернувшись, Эрик и Берсень увидели всадника, медленно переезжающего опущенный мост. Бедно одетого мальчишку лет десяти-двенадцати, верхом на старой облезлой кобыле. Глаза мальчишки были круглые как блюдца.
 – О дьявольщина, – буркнул Эрик. – Откуда его принесло?
 Мальчишка наконец натянул поводья, повернул и ударил голыми пятками по лошадиным бокам.
 – Убили!!! – истошно взвизгнул он. – Барона убили!!!
 На другой стороне опущенного моста горячили лошадей еще несколько мальчишек.
 – Колдуны! Колдуны! – донеслись отчаянные крики. – Колдуны убили барона!
 Эрик стоял бледный как смерть. Глаза мага опасно блеснули, он растер ладони и вытянул руки в сторону удаляющихся всадников.
 – Нет! – Эрик оттолкнул руки мага. – Это ребенок!
 Берсень окатил его ледяным взглядом, в котором, однако, промелькнуло нечто вроде удивления.
 – Это свидетель. – Он покосился вслед беглецам. – Я все еще могу остановить их.
 Эрик вытер пот со лба.
 – Это ведь дети. Они ни в чем не виноваты.
 Берсень пристально изучил его лицо.
 – Мне все равно, виноваты или нет, – уронил маг, – мне просто не нужны лишние неприятности.
 – Ничего у них не выйдет. Они из крестьян или из ремесленников. Их слова против моего – ничто. Я потомственный дворянин. И как дворянин я считаю своим долгом доложить о происшедшем здесь властям.
 – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Но запомни, толкнешь меня еще раз – убью.




 ГЛАВА ШЕСТАЯ



 Имя святого Адальберта неразрывно связано с другим не менее известным именем. Я говорю о рыцаре Адриане. О нем сложено столько легенд и мифов, что из них можно составить многотомный труд. Но, надо заметить, все эти легенды повествуют о его деяниях исключительно до изгнания. Как полагают многие исследователи, спустя десять лет в Арманию под именем Адриана вернулся совершенно другой человек.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 В камере было очень темно, сыро и холодно. Не спасали ни грязный тюфяк с одеялом, ни стеганка, ни физические упражнения. Стоило на какое-то время прилечь или присесть, как по телу начинали бегать мурашки, а зубы принимались выбивать дробь.
 Дарелу никогда и в голову не приходило, что однажды он окажется в подземелье по другую сторону решетки. Он и сейчас с трудом верил в происходящее. Но холод умел убеждать. И еще – кандалы на руках и ногах.
 В дальнем конце коридора громыхнула тяжелая дверь, загремели кованые сапоги, и по проходу меж камер поплыл огонек факела. Тюремщик остановился напротив Дарела, зазвенела связка ключей, заскрежетала решетка.
 – Выходи.
 Покинув камеру, Дарел медленно побрел к выходу. Тюремщик двигался следом, позвякивая ключами, свет от его факела выхватывал из-за решеток грязных, оборванных людей с равнодушными, отрешенными лицами. Смотреть на них было неприятно. Дарел плотно стиснул челюсти. Возможно ли, что его постигнет та же судьба? Возможно ли, что его тоже превратят в такое же жалкое существо?
 Дарел подходил к лестнице, когда в одной из камер звякнули кандалы и свет факела выхватил из тьмы женское лицо.
 – Капитан, помните меня?
 Он задержался, вглядываясь в нее. Тут же получил ощутимый тычок в спину, от которого едва не упал, и был вынужден двинуться дальше.
 – Вчера вы доставили меня сюда, – донеслось до него, – а сегодня пожаловали сами. Рада вас видеть, капитан. Повеселимся на пару? И как насчет адвоката?
 Скрипнули ржавые петли входной двери, и тюремщик вновь подтолкнул капитана.
 – Бегите отсюда, капитан! – ударило в спину. – Вы сможете, я знаю. Пока не слишком поздно! Слышите меня? Не ждите…
 Сзади громыхнула дверь, отсекая ее голос, заскрежетал замок. Дарела повели вверх по лестнице. Он хорошо знал этот путь. Он проделывал его не раз. Провожая особо опасных заключенных в комнату для допросов. В пыточную, как ее чаще называли.
 Громыхая кандалами, капитан переступил порог пыточной, медленно огляделся. Посреди комнаты полыхал огонь жаровни, на стене в ряд блестели железные инструменты – разнообразные клещи, пилы, иглы, еще что-то. О назначении большинства из них Дарел мог только догадываться – в его обязанности не входило присутствие на допросах, а сам он не горел желанием пополнить багаж знаний.
 Впрочем, все это не было предназначено для него. Ни случай с Арнором, ни драка в трактире не могли быть основанием для обвинения в колдовстве и, соответственно, применения пыток. Но в пыточной по обыкновению проводили допросы всех преступников. Это место неплохо способствовало развязыванию языков.
 Из-за стола поднялся Каспар Геллер. На лице его ширилась привычная усмешка. Он жестом отослал тюремщика и помог Дарелу усесться в железное кресло. С множеством дыр в сиденье, спинке, подлокотниках и широкой канавкой на полу.
 – Рад вас видеть, капитан. – Каспар бухнулся в кресло напротив, сцепил на столе руки. – И оцените мое внимание и уважение. Я не стал выдерживать вас в камере целую неделю или месяц. Вы разумный человек. Думаю, мы сможем договориться.
 – Снимите кандалы, может, и договоримся, – буркнул Дарел.
 – Э-э-э нет. – Каспар покачал пальцем. – Не надейтесь. С вами нельзя иначе разговаривать. Уж поверьте. Без кандалов вы превратитесь в наглого, самоуверенного типа. Или, того хуже, решите сбежать. Рана ваша, как я посмотрю, почти в порядке, кто вас остановит? «Серебряные» тюрем не охраняют, хотя я неоднократно поднимал этот вопрос перед начальством. Но…
 – Что вам надо?
 – А как вы думаете? Дружба или любовь отпадают сразу, значит, что? Правильно, ваше добровольное содействие, что же еще.
 – Какое еще содействие?
 – Я все объясню. Но сначала обрисую ваше теперешнее положение.
 – Не стоит. Я не идиот.
 – Стоит-стоит, – не согласился Каспар. – Вы не идиот, но все же недостаточно ясно представляете себе всю картину. Так вот, Дарел, хочу вас расстроить. Вы остались в одиночестве. Что, впрочем, ничуть не удивительно. Вы всегда были одиночкой. Вы всегда противопоставляли себя обществу. Ничего удивительного, что вы своего добились. Теперь вы точно один. Вы никому не нужны. Я знаю, у вас нет родных. Но самое ужасное, у вас нет ни друзей, ни покровителей. Генерал Морвель, который ценил вас как профессионала, сейчас и пальцем не шевельнет ради вас. Я ведь вам говорил, профессионалы – штука ценная, но куда важнее правильность. Управляемость. А вы с генералом лаялись по каждому поводу. Я прав?
 – Это тоже в личном деле?
 – Это моя догадка. Кстати, не сложно понять. Вы одиночка. Такие, как вы, не умеют уживаться с другими. Даже с вашей штурмгруппой вы поддерживаете исключительно служебные отношения.
 – Ложь.
 – Нет, правда. Когда вы в последний раз пили вместе? Не помните?
 Дарел полуприкрыл глаза, поиграл желваками. Крыть было нечем. Каспар топтался на большой и давней мозоли. После гибели четверых из группы он и впрямь стал избегать остальных. Словно боялся новых привязанностей.
 – Волк-одиночка, вот кто вы такой. Матерый и опасный волчище. Но всему приходит конец. И однажды волк становится слишком старым. Или получает тяжелую рану. Такой день наступил и для вас, капитан. Ваше время закончилось. Время одиночки. И теперь вам предстоит выбрать. Работа на нашу службу или…
 – Смерть?
 – Не сразу. Я не судья, не знаю, каким будет приговор, но умрете вы не сразу. Скорее всего, еще протянете сколько-то лет на каторге. Но вряд ли долго – у вас тяжелый характер. Так что выбирайте, капитан. Или вы сотрудничаете с нами, и тогда вас ждут почет, слава, уважение…
 – И смерть во имя короля, – усмехнулся Дарел.
 – Конечно. Умереть за короля, за отечество – это судьба любого героя.
 – Я не хочу быть героем.
 – Тогда работайте с нами за деньги. Тоже неплохой вариант.
 – И какую же работу я буду выполнять для вас?
 – Об этом говорить рановато. Но если в общих чертах… Во-первых, мы сохраним вашу группу. Сами понимаете, если вас осудят за измену или пособничество, «медведей» придется распустить. Кто поручится, что вы не успели их морально испортить? Если же вы согласитесь, ваша группа сохранится. Как, в каком качестве, этого я пока и сам не знаю, но что-нибудь придумаем. Во-вторых, могу открыть вам небольшой секрет: скорее всего, первым заданием для вас будет господин Арнор.
 – Опять?
 – Да. Но несколько под иным углом зрения. Мы слышали ваш разговор с ним в башне.
 – Кто?! Кто-то из моих? Или в башне был кто-то еще? – Дарел даже привстал от волнения. От мысли, что кто-то в его группе работает на ОСА, болезненно защемило сердце.
 – Этого я вам не скажу. Но то, что Арнор вам симпатизирует, очевидно. Именно на этом и попробуем сыграть.
 – Но ведь его похитили! Вы хотите, чтобы я нашел его в Финмаре?
 – Да. Или чтобы он нашел вас.
 – Не понимаю.
 – Я же сказал, сейчас рано говорить об этом. Может быть, мы попробуем сделать из вас такого же мученика, как Арнор, и направить в Финмар в качестве шпиона, как вам такой вариант?
 – Какой из меня шпион? Я ненавижу колдунов!
 – Что-нибудь придумаем, Дарел. Главное для вас – согласиться на сотрудничество.
 – У меня есть время подумать?
 – Конечно. В камере идеальные условия, чтобы подумать. Я не инквизитор, мне спешить не надо, и я не сторонник пыток. Месяц в камере – и соглашается любой. На все. Сколько вам нужно времени, капитан?
 – Сутки хотя бы.
 – Отлично. Через сутки за вами придут. Надеюсь, вы сделаете правильный выбор.


2

 После полудня они добрались до Уормса. Уже пригороды произвели на Берсеня сильнейшее впечатление. Маг по обыкновению старался держаться холодно и отстранение, но его выдавали горящие от любопытства глаза.
 Его интересовало все. Мануфактуры, теснящиеся на берегу полноводной Виелы. Чадящие, грохочущие и воняющие. Мануфактуры оружейные, ткацкие, гончарные, стекольные, бумажные, кожевенные, сталеплавильные, медеплавильные и много других, о которых Эрик, далекий от промышленных дел, не имел ни малейшего представления. Возле каждой – огромные, в несколько рядов, колеса водяных машин. Над теми, кому не хватило места в реке, вертелись лопасти ветряков.
 Мощеные дороги, тянувшиеся от мануфактур и ручейками вливающиеся в широкий тракт, идущий в город. Каменные многоэтажные дома, постепенно растущие в высоту по мере приближения к Уормсу.
 Снующие по тракту пассажирские кареты, запряженные четверками, а то и шестерками лошадей. Неторопливо двигающиеся вереницы грузовых фургонов, заполненных лесом, рудой, кирпичами, рулонами тканей, горами посуды, доспехов и оружия. Аллюром проносящиеся всадники в раззолоченных панцирях, в окружении многочисленных свит.
 Все это шумело, воняло, кричало, хрипело, ржало, гремело с такой силой и напором, что Берсень быстро растерял все свое хладнокровие и вид имел настолько растерянный, что Эрику захотелось позлорадствовать. Но не к месту вспомнил, как сам впервые попал в город, и в душе проклюнулось нечто вроде сочувствия к магу.
 Когда впереди показались жилые кварталы, Берсень уже пришел в себя, посуровел, вновь принял важный и многозначительный вид. И стал заваливать Эрика вопросами. Пришел черед растеряться виконту – ответов на большинство вопросов он просто не знал. Ни о плавильных, ни об обжиговых печах, ни о способах ковки оружия и доспехов…
 Поняв, что толку от Эрика немного, маг умолк и погрузился в изучение города. Шумные и вонючие мануфактуры остались позади, повозки и всадники больше не мчались как на пожар, в общем, стало тише и спокойнее. Приземистые серо-коричневые здания цехов и мастерских сменились высокими, до пяти-семи этажей, домами, украшенными лепниной, портиками, пилонами, балкончиками. Первые этажи почти сплошь занимали магазинчики, лавки, лотки, на стенах и фонарных столбах висели цветастые вывески, одна другой ярче и затейливее.
 Наряднее стали попадаться и прохожие, серые робы и кожаные фартуки сменились одеждами из шелка и бархата. Почти никто не спешил, прогуливались чинно и важно, повозки и кареты двигались медленно, с достоинством.
 Замедлил шаг и Берсень, бесцеремонно разглядывая особенно пышные одежды, шитые золотом и украшенные драгоценными камнями. На мага озирались, кто-то презрительно фыркал, кто-то багровел от гнева, но от более близкого знакомства их отваживал меч на его поясе.
 – Какие чудесные ткани, расцветки… – Берсень повернулся к Эрику.
 – Не знаю я ничего! – раздраженно отмахнулся Эрик и зашагал быстрее.
 – Смотри-ка! – Берсень присел возле решетки одного из канализационных отверстий в мостовой, озадаченно покрутил головой. – Что это, Эрик? Куда ведет этот подземный ход?
 Эрик тяжело вздохнул и, как мог, рассказал о системе канализации, пронизывающей город. Берсень слушал, затаив дыхание, а когда Эрик выложил все, что слышал сам, включая слухи о крысах-мутантах, заполнивших подземелья, маг благодарно кивнул и надолго погрузился в созерцание зарешеченной дыры. Надолго настолько, что вскоре сам стал притягивать любопытные взгляды прохожих.
 Поначалу Эрику было неловко. Он с улыбкой раскланивался, виновато разводил руками, дескать, приятель только из деревни, что тут поделаешь. Но чуть позже сообразил – при своих клинке и посохе маг ничуть не походил на крестьянина. Так что горожане, скорее всего, видят в Берсене того, кого в свое время увидел и сам Эрик. Богомерзкого мага, колдуна и чернокнижника!
 Не раздумывая более, Эрик вцепился в отвороты куртки мага и как следует встряхнул его. Мутный взгляд Берсеня прояснился, налился такой силой и яростью, что Эрика как ветром сдуло. Показалось, что маг испепелит его прямо здесь и сейчас.
 – Эй, ты что?! – выдохнул Эрик, уткнувшись спиной в стену дома на другой стороне улицы.
 Огонь в глазах мага медленно угасал. Поняв, что угроза миновала, Эрик бросился обратно и зашептал Берсеню на ухо:
 – Ты не понимаешь, посмотри на себя – ты вылитый колдун, на тебя люди оглядываются.
 Берсень медленно повел взглядом вдоль улицы, пожал плечами:
 – Не понимаю. Я вижу десятки людей с мечами и посохами. Многие выглядят еще подозрительнее. С чего кому-то думать, что я маг? Успокойся. Уверяю тебя, если ты не будешь скакать вокруг как горный козел, никому и в голову не придет нас подозревать.
 Эрик затравленно оглянулся. Отчасти Берсень прав, на них больше не оглядывались, но… Эрик готов был биться об заклад, что горожане просто стали хитрее. За ними наверняка следят. И кто-то уж точно побежал в полицию. Откуда такая уверенность, Эрик и сам не знал, просто чувствовал.
 Когда же из-за дома, грохоча сапогами и звеня амуницией, вывернуло подразделение «серебряных», Эрик побледнел как смерть. Сердце оборвалось, в глазах помутилось, а ноги завибрировали, как будто хотели зарыться глубоко в землю. Не будь рядом Берсеня, от которого веяло непрошибаемой уверенностью и спокойствием, виконт де Мержи точно упал бы в обморок.
 Четко печатая шаг, сверкая начищенными до рези в глазах панцирями, две дюжины гвардейцев протопали по улице, провожаемые пристальными взглядами мага и виконта. Но если Эрик едва не помирал от страха, то Берсень восхищенно цокал языком. Там, на Стене и в замке, в искореженных и забрызганных кровью латах «серебряные» были совсем другими. Здесь же… Рослые как на подбор воины, великолепные и совершенно одинаковые доспехи, серебряная насечка – все это не просто эффектно выглядело, это говорило магу о многом.
 – А вы тут не лыком… – проворчал Берсень, когда «серебряные» скрылись из виду.
 Эрик медленно приходил в себя, но его еще покачивало.
 – Да-да, конечно, – кивнул он, вытирая с лица пот, и вряд ли услышал мага. – Да-да, ты прав…
 – Это те самые «серебряные», что и на Стене? – уточнил маг.
 – Разве не видно?
 – Они все рыцари?
 Эрик помотал головой.
 – Нет. В Серебряной гвардии служат простолюдины, но только лучшие из лучших. Их отбирают в обычных армейских частях и обучают в особых военных школах. А рыцари составляют офицерский состав. Как везде. За исключением Золотой гвардии – там служат только рыцари. Но «золотые» – это элитные войска, исключительно для охраны короля.
 – А эти роскошные доспехи на них – за свой счет?
 – Ну знаешь! – нахмурился Эрик. – Ты точно с Луны! У нас профессиональная армия. Все оружие и снаряжение за счет короны. И, кстати, никакие они не роскошные. Стандартные армейские доспехи, немного подукрашенные.
 – А рыцари? Зачем тогда вообще рыцари?
 – Что значит зачем? Рыцари – офицерский костяк армии. Но рыцарем может стать любой отличившийся воин. В конце концов, Средние века давно миновали. Или ты проспал где-то несколько столетий?
 Берсень хмыкнул.
 – Богатое у вас королевство, ничего не скажешь, – заметил он и по-дружески хлопнул Эрика по плечу.
 Эрик брезгливо снял его руку.
 – Послушай, я же просил. Мы не должны привлекать внимание. Я все-таки дворянин, а ты… Пусть при тебе меч, но ты… Ты выглядишь как простолюдин, так что обращайся со мной соответствующим образом. Хотя бы при всех. И хотя бы до тех пор, пока не сменишь одежду на более приличную.
 – На себя посмотри, – отозвался Берсень. – Тебе самому хоть подаяние просить.
 Эрик залился краской. Он так вымотался, что и думать забыл о том, что несколько дней провел в одном и том же камзоле. Он оглядел свою одежду и пришел в ужас. Изорванная, покрытая пылью, какими-то бурыми пятнами – просто кошмар! И он разгуливает в таком виде по городу!..
 Берсень прав, если кто и выглядит неподобающе и подозрительно, так это он сам… А если еще вспомнить, что он видел ванну по меньшей мере тысячу лет назад, если учуять запах его немытого тела… Эрик вновь ощутил, что близок к обмороку.
 – Боже… какой кошмар, – прошептал он. – Нам обоим надо переодеться. И нам нужна ванна. И чистая одежда. Боже, как низко я пал… во что превратился…
 – Заткнись. – Берсень не больно, но чувствительно ткнул его кулаком в бок. – Первое, что нам действительно нужно, это еда. Веди в трактир. Ближайший.
 – Но я не могу вот так, в таком виде!.. – застонал Эрик. – Мне дурно… Я могу…
 – Ну-ка смотри мне в глаза. – Берсень развернул его к себе лицом, и Эрик уже не смог отвернуться. Их взгляды сцепились как приклеенные. – Знаешь, что я ненавижу больше всего? – тихо спросил Берсень.
 – Откуда мне…
 – Таких ублюдков, как ты. Вы только и знаете, что ныть и причитать. Вы как клопы или вши. Вы мерзкие и бесполезные создания. Убить такого, как ты, это все равно что раздавить таракана. Хочешь, я превращу тебя в таракана?
 Эрик судорожно сглотнул. Взгляд Берсеня жег как раскаленный гвоздь. И как буравчик все глубже и глубже ввинчивался в голову. Было больно и неприятно. Очень хотелось врезать Берсеню по лицу. От всей души. И наконец стереть его мерзкую ухмылку. Навсегда.
 – Мерзавец! – прохрипел Эрик. – Оставь мои мозги в покое!
 – Хорошо, – неожиданно легко согласился маг. – Но если вновь будешь изображать кисейную барышню…
 – Убирайся к дьяволу!
 – Вот таким ты больше мне нравишься. А теперь веди в трактир. Только без разговоров.
 До трактира они и впрямь дошли молча. Внутри у Эрика все бурлило и кипело, он то и дело порывался сказать что-нибудь резкое и обидное, но что-то все время останавливало его в последний миг. Это что-то не было страхом. Эрик не боялся сейчас мага. Нисколько. Ненавидел и опасался – да. Но не боялся.
 А потом Эрик понял – и ему сразу стало легче. Берсень волновался. С того самого мига, когда они вошли в пригород. А за его напускным бесстрашием и хладнокровием, за дурацким любопытством скрывалось нечто другое. Уормс ошарашил его. Выбил из колеи. Берсеню было неуютно здесь. А ведь это хоть и крупный, но всего-навсего провинциальный город.
 Эрик невольно заулыбался. И даже стал посматривать на мага с некой долей превосходства. Что ж, тот явно недооценивает его. А Эрик… о-о, если нужно, если есть цель, Эрик способен вытерпеть многое. И немытое тело, и вонючую одежду, да много еще чего. А уж ради того, чтобы добраться до этого заносчивого ублюдка…
 Да, Эрик кивнул в такт собственным мыслям, в конце концов пробьет и его час. И этот заносчивый колдунишка получит по заслугам. Теперь Эрик был уверен: ему не составит особого труда задурить магу голову и сдать его с потрохами в полицию. Или лучше в Инквизицию.
 Но, конечно, тут проклятый колдун прав – первым делом нужно поесть. А потом сменить одежду. Естественно, на денежки мага. Он теперь человек состоятельный, вон сколько выгреб из карманов мертвецов. Пусть платит.
 Остановившись у трактира «Северная звезда», Эрик с удовольствием втянул запах жареного мяса. И подумал, что жизнь все-таки прекрасная штука. И что он добьется своего. Рано или поздно. И колдун сполна заплатит за свои преступления. Но это потом. А сейчас…
 – Постой-ка. – На плечо виконта легла тяжелая рука мага.
 Эрик, уже предвкушавший обед, резко обернулся, едва сдерживая ярость:
 – Что тебе еще?!
 Берсень не ответил. Проследив за его взглядом, Эрик мгновенно остыл. На улице показался еще один отряд «серебряных». Они шли кольцом, в центре которого двигалась зарешеченная повозка. Там, забившись в угол, сидел мрачный бородач в истрепанной одежде.
 – Ну конечно, – прошептал Эрик. – Сегодня пятница.
 – И что?
 Эрик осклабился:
 – То было оцепление, а эти…
 – Может, объяснишь?
 – Публичная казнь. – Эрик ткнул пальцем в повозку. – Его собираются казнить на площади. Так что можно было и не волноваться из-за этих…
 – Я и не волновался, – пожал плечами Берсень. – Так, значит, в городе праздник?
 – В каждом крупном городе Армании по пятницам казнят еретиков и колдунов. Конечно, это праздник, – злорадно бросил Эрик. – Один из самых любимых в народе. Из деревень съезжаются…
 Берсень не удостоил его и взглядом. Его внимание было приковано к арестанту.
 – А ведь он не колдун, – тихо заметил маг.
 – Почем тебе знать? – Эрик пожал плечами. – Думаю, Святой Инквизиции лучше…
 – Ты идиот? – холодно осведомился Берсень. – Кому, как не мне, это знать?
 – Ах, ну конечно, как я мог забыть. Ну пусть не колдун. Значит, еретик, мало ли вашего брата развелось…
 – Я хочу посмотреть. Идем. – Берсень двинулся вслед за отрядом.
 – Но… – опешил Эрик. Взгляд его заметался между спиной мага и дверью трактира. Вспомнив, что все деньги у Берсеня, Эрик бросился следом. – Постой! А как же обед?! Так нельзя!
 Чтобы догнать мага, ему пришлось продираться сквозь толпу. Вслед за отрядом спешили многие горожане. Эрик ничуть не лукавил – казнь и впрямь была зрелищем всенародным. Спешили богатые и бедные, дворяне и мастеровые, военные и торговцы, взрослые и дети. Люди смеялись, оживленно переговаривались, обменивались новостями.
 Поравнявшись с Берсенем, Эрик недовольно буркнул:
 – Ну что тут такого, никогда не видел?
 – Видел, – ответил маг. – Именно поэтому хочу посмотреть, как казнят у вас.
 – У вас казнят по-другому?
 – Именно. Казнь – хороший способ узнать что-то новое о стране.
 Прислушавшись к бурчанию в желудке, Эрик вздохнул. Чтобы как-то отвлечься, тронул за плечо горожанина в шитом золотом камзоле:
 – Сударь, будьте любезны, скажите, за что собираются казнить этого несчастного?
 Горожанин смерил Эрика с головы до ног презрительным взглядом и поспешил в сторону, буркнув что-то вроде «Совсем чернь распустилась!». Побагровев, Эрик зашарил по поясу в поисках меча, но, вспомнив о состоянии своей одежды, прикусил язык.
 – Я же говорил, надо было прикупить одежду, – прошипел он. – За кого меня принимают?
 Берсень улыбнулся, но ответить не успел. Эрика хлопнул по плечу другой горожанин, одетый попроще, с вышитым на камзоле гербом оружейного цеха.
 – Никак издалека?
 – Да, из Верпена, – брякнул Эрик первый же вспомнившийся город.
 – Так я и подумал, – кивнул горожанин. – Иначе бы ты знал, господин Торанс, – он указал глазами на раззолоченный камзол, – недавно купил дворянский титул, так что…
 – Бог с ним, с вашим Торансом, скажи, добрый человек, кого казнят сегодня? Колдуна?
 – Нет, – покачал головой оружейник. – Из нашего брата. Оружейных дел мастер.
 – Неужто?
 – Мастер Роберт Майлс, – вздохнул мастеровой и поспешно поправился: – Но, конечно, не из нашего цеха. Мы-то больше по железу – мечи, доспехи, а он из Стрелкового – арбалеты, луки, баллисты.
 – И за что же его? – нетерпеливо вмешался Берсень.
 – За что нашего брата обычно казнят? – Оружейник пожал плечами. – Душу заложил.
 Эрик понимающе кивнул:
 – Вечная молодость и богатство?
 – Да ну, какое там, я же говорю, оружейник он.
 – А-а, точно, слышал я кое-что. Дьявольское оружие?
 – Да, сударь. Оно и есть, проклятие всех оружейников. Спаси Господь и архангел Уриэль, убереги от соблазна. Но нам-то что, мы больше по хладному железу – доспехи, мечи, а вот из Стрелкового…
 – Что за оружие-то? – Берсень подался вперед.
 Оружейник зыркнул на него исподлобья:
 – А ты кто будешь-то? Уж не из «тайных» ли?
 – Из «тайных»? Он? – Эрик рассмеялся. – Да он просто… – И запнулся, получив сильный тычок локтем.
 – Странник я, – мягко сказал Берсень. – Путешествую по странам, смотрю, где как люди живут.
 – Ага, странник, понятно, – кивнул оружейник. – Что ж, посмотри-посмотри, странник.
 Как будто потеряв интерес к разговору, он отвернулся и отступил. Толпа тем временем хлынула на площадь, зашумела, многие старались подобраться поближе к эшафоту с виселицей, оцепленному «серебряными». Двое стражей выводили бородача на помост. Там его ждали палач в сером балахоне и священник. Внизу, у лестницы, упав на колени, рыдала молодая женщина, похоже, жена осужденного.
 Священник начал говорить, но на краю площади, где стояли Берсень и Эрик, гомон толпы заглушал все. Эрик быстро заскучал.
 – Пора бы и в трактир. Что ты хочешь увидеть или понять? – ворчал он. – Одно и то же каждую пятницу, на что тут можно смотреть?
 Священник на эшафоте вскинул над собой нечто, похожее на арбалет с железной трубкой, но без дуги и тетивы.
 – Это оно и есть? – Не отрывая взгляда от эшафота, Берсень ткнул Эрика в бок. – Проклятие оружейников?
 Эрик поморщился от боли.
 – Не знаю. Наверное, чего ж еще…
 – Не выглядит оно опасным.
 – Все так говорят, пока в деле не увидят, – раздалось рядом с Берсенем.
 Обернувшись, маг увидел все того же оружейника. Тот усмехнулся.
 – Слышал я про такую штуку, – шепотом проговорил мастеровой. – Называется «ружье». С помощью пороха, это такая горючая смесь, стреляет железными пулями. Против него даже карнелийские доспехи что бумага. Говорят, страшная вещица. – В голосе оружейника прозвучало странное – он словно сожалел о чем-то.
 – Глупости, – отмахнулся Эрик. – Карнелийский доспех даже стальной арбалет не берет, а тут какие-то пульки.
 – Конечно, глупости, – охотно согласился оружейник. – Только я сам видел карнелийский доспех, пробитый этими самыми глупостями.
 – Любите вы, оружейники, байки про всякое сверхоружие, – усмехнулся Эрик. – Будь такое оружие на самом деле, королевская армия давно бы уже имела его на вооружении.
 – Может, и имеет, – нахмурился оружейник. – Кто знает наверняка?
 Берсень подступил к нему вплотную:
 – А не подскажешь, где его можно раздобыть, это оружие? Заплачу золотом. – Он звякнул увесистым кошелем перед носом оружейника.
 Тот побледнел, шарахнулся в сторону и, активно работая локтями, затерялся в толпе.
 – Хм… – Берсень задумчиво уставился на свой кошель. – Чего это он? Впервые вижу человека, которому не нужно золото.
 – Ты думаешь, что говоришь? – прошипел Эрик, встревоженно оглядываясь. – Тут же кругом уши.
 Пожав плечами, Берсень спрятал кошель:
 – Мне показалось, он неспроста завел разговор.
 – Даже если так, хотя я не верю в это чудо-оружие, вам следовало выбраться из толпы и побеседовать с глазу на глаз. А ты кричишь, как в лесу.
 – Ладно, хватит. Я увидел все, что хотел, – холодно заметил Берсень. – Возвращаемся. Кажется, мы собирались обедать?
 Они двинулись к выходу с площади. За их спинами священник закончил речь, бородачу накинули на шею петлю и под барабанную дробь выбили из-под ног табурет.
 Берсень не оглядывался. Казнь его больше не интересовала.


3

 За надзирателем громыхнула дверь, лязгнул замок. В дверном окошке мигнул в последний раз и погас огонек факела. Подземелье погрузилось во тьму, навалилась тишина. Вязкая, глухая, зябкая. Дарел заходил по камере, шаркая ногами.
 Из темноты донесся знакомый до зубного скрежета девичий голос:
 – Капитан? Как самочувствие?
 Дарел не ответил. Что раздражало его сильнее – мертвая тишина или этот звонкий голосок? Но, как бы там ни было, он не мог уйти или заставить ее замолчать.
 – Капитан, бросьте изображать из себя честного служаку. Вы теперь изгой для них. Даже если вас полностью оправдают, во что я не верю, вы уйдете из гвардии в любом случае. Вам пора прозреть и избавиться от иллюзий. Вы такой же, как я. Вы – головная боль для них. А от головной боли избавляются.
 – Что вы хотите? – устало отозвался он. – К чему этот разговор? Я никогда не буду таким, как вы. И я буду уничтожать таких, как вы. Всегда и везде. На службе королю. Или сам по себе. Вы хорошо поняли меня?
 Какое-то время девушка молчала.
 – Вот вы какой, оказывается, – наконец сказала она. – Цепной пес. Хотя теперь – просто бешеный пес. Таких, как вы, боятся. И убивают. Всегда и везде.
 – Довольно глупо пугать меня. Особенно здесь.
 – Как и меня, – не осталась в долгу девушка. – Особенно в вашем положении.
 Дарел покачал головой. Ее наглость и разговорчивость увеличились за решеткой по меньшей мере вдвое.
 – Почему бы вам не замолчать? Вы мне надоели.
 – Не хочу. Мне скучно. А вы мне больше не указывайте. Мы теперь одного поля ягоды… Послушайте, я знаю, в город прибыл некий Каспар Геллер, вы уже имели беседу с ним? Он предложил вам сотрудничество?
 – Вы знаете его?
 – Еще бы. Он… В общем, он довольно известная личность. В узких кругах. Эмиссар главы ОСА.
 – Очень важная шишка, значит.
 – Весьма важная. И отъявленный негодяй.
 – Было бы странно, если бы вы принялись его нахваливать.
 Дарел досадливо поморщился – проклятая девица таки втянула его в разговор.
 – Почему бы и нет? Например, я довольно высокого мнения о вас, капитан. Я слышала о вас много хорошего. Хоть вы и остаетесь врагом, глупо отрицать ваши несомненные достоинства. И чтобы вы ни говорили, я уверена, наступит время, когда вы прозреете. Если, конечно, доживете. А Каспар – мерзавец и негодяй!.. Дарел, что вы ответили ему? Дали согласие? Хотя нет, что я говорю. Раз вы здесь, значит… вам дали время подумать?
 Он не ответил. Он уже не знал, как реагировать на нее. А ей, похоже, было все равно, о чем и с кем говорить. Окажись в соседней камере Каспар Геллер, она бы нашла способ и его разговорить.
 – Кстати, капитан, мы до сих пор незнакомы. Позвольте представиться – баронесса Диана де Тюржи.
 – Вы из дворян? – изумился капитан.
 – Что вас удивляет? Мы не в каменном веке живем. Между прочим, знаете ли вы, что в парламенте подготовлен закон, предоставляющий женщинам равные права с мужчинами? И что король в приватных беседах уже выразил свою поддержку?
 – Баронесса, я теряюсь в догадках, каким образом вы превратились в духовного преемника Арнора? В ОСА вы наверняка были на хорошем счету, что с вами…
 – Что значит в преемника? Вам сказали, собирается группа сектантов? – Она презрительно фыркнула. – Что ж, это вполне в их духе.
 – Будете утверждать, что это ложь?
 – Я и мои близкие друзья собирались, чтобы обсудить финмарский вопрос.
 – Неужели? – Дарел усмехнулся. – Это был светский раут, не так ли?
 – Мы постоянно устраиваем такие встречи для обсуждения наиболее животрепещущих вопросов. И самый важный среди них для Армании на сегодня – это именно финмарская проблема.
 – Что конкретно вас беспокоит?
 Дарел улыбался. Он уже начал получать удовольствие от беседы. Неважно, врала она или нет, но, пожалуй, это и впрямь лучше, нежели угрюмо молчать в темноте.
 – Нас беспокоит бесправное положение несчастных существ, населяющих Финмар. Надеюсь, вы знаете историю Финмара?
 – Я знаю, что там живут кровожадные мутанты и колдуны. И что Стена – единственный способ сдержатьих опустошительные набеги.
 – Это то, чему учат во всех школах. Но это ложь.
 – А вы знаете правду?
 – Представьте себе.
 – Я знаю, вы скажете, что финмарские ублюдки – высокоразумная раса, что они не едят мяса, не убивают людей, а колдунов вообще не существует. Есть лишь глупые религиозные предрассудки и заговор властей.
 Диана долго молчала. Дарел начал скучать.
 – Баронесса, вы обиделись?
 – Я думаю. – В ее голосе прозвучали обиженные нотки. – Все-таки вы злой. Но таким уж вас воспитали. Это они умеют.
 – Диана, сколько вам лет?
 – А какое это имеет отношение к нашему разговору? – сердито отозвалась она.
 – Судя по голосу, лет восемнадцать, ну двадцать от силы. Я угадал?
 Она не ответила.
 – Вы видели хотя бы одного зеленоглазого ублюдка? Не за решеткой зверинца, а на свободе? Хейлота или аколита? А может, встречали архонта? Скажите честно.
 – Ничего я вам не скажу, – угрюмо буркнула она. – Может, вы здесь, чтобы вызнать у меня что-нибудь?
 Дарел вздохнул и стал устраиваться на тюфяке. Разговор зашел в тупик. Что ж, это и к лучшему. Пора бы подумать о том, что делать дальше. О том, что ответить Каспару.
 Хотя что тут думать? Он знал ответ, едва Каспар задал вопрос. Жизнь есть жизнь. Да и о ребятах следовало подумать. У него ведь, кроме них, и нет никого. Каспар прав, ни друзей, ни родственников. Только «медведи». В конце концов, какая разница, где служить? Так или иначе, он будет сражаться против того же врага. И если ему придется научиться улыбаться ему в глаза, значит, он научится. Смог же он спокойно и почти дружески поговорить с Дианой. Правда, заслуга тут больше ее, но лиха беда начало. Нужно чаще тренироваться. Да хоть прямо сейчас.
 – Диана, – позвал он. – Не обижайтесь. Скажу одно. Если бы увидели, что бывает, когда финмарские монстры прорывают кордон и нападают на приграничное село, думаю, вы больше не стали бы обсуждать финмарский вопрос. И защищать этих мутантов.
 – Вам не понять.
 – Мне не понять?! – взорвался Дарел, забыв о том, что собирался оттачивать шпионские навыки. – Я вырос в таком селе! И мои родители были растерзаны финмарскими ублюдками!.. Конечно, куда мне до вашего понимания! Вы, Диана, просто глупая девчонка. Которой совершенно нечем заняться. Вот вы и нашли приключение на свою, простите великодушно, аристократическую задницу. Так что радуйтесь, наслаждайтесь своим приключением.
 Больше они не разговаривали.


4

 Сытый Эрик блаженно отвалился на спинку скамьи, небрежно отодвинув недоеденное жаркое, расстегнул пояс с баронским мечом. В отличие от него Берсень мяса не ел, уделяя внимание каше, овощам, фруктам и вину.
 – Хорошее у вас тут вино, – в очередной раз сообщил он, наливая себе и Эрику.
 – А ты, видно, большой любитель?
 – От плохого вина больше толку, нежели от хорошего мяса, – пожал плечами маг.
 – А мяса ты совсем не ешь?
 – Только в пути. Его удобнее хранить. – Раскрасневшись от вина, Берсень стал словоохотливее. – Но по возможности стараюсь избегать. Оно плохо совместимо с магией.
 – Надо же, – зевая, пробормотал Эрик. – Вот уж не знал.
 Ему страсть как хотелось спать. А еще хотелось принять горячую ванну. Или лучше все-таки поспать? Задумавшись над этой дилеммой, он и не заметил, как задремал.
 – Эй, Эрик. – Берсень легонько толкнул его в плечо. – Ты ведь так и не сказал мне, как очутился там, в колодце.
 Эрик зевнул.
 – Барон, тот, что в замке, он привез меня туда и спустил в колодец.
 – Что еще за обычай?
 – Это не обычай, это… – Эрик снова зевнул. – Он вдруг решил, что я обрюхатил его сестру, и захотел меня на ней женить. Дурь!
 – А ты и его сестра?.. Эрик отмахнулся:
 – Я же не идиот. Что я, не помню своих женщин?
 – Ты полагаешь, что барон идиот?
 – Откуда мне знать? Может, хотел выгодно сплавить сестру. Хотя я, знаешь ли, не настолько богат, чтобы считаться выгодным женихом. Но, с другой стороны, мало ли идиотов в провинции?
 – Не больше, чем везде, – тихо сказал Берсень. – Интересно, а не проще было твоему барону засадить тебя в подвал в своем замке?
 Эрик не ответил, он опять клевал носом. Берсень прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущению смутного беспокойства. Он и раньше отмечал косые взгляды посетителей трактира, но относил это на счет неопрятной внешности. Однако сейчас воздух в харчевне словно пропитался ненавистью и страхом. Многие люди поднимались и уходили. А вышибалы явно вознамерились просверлить взглядами в черепах Берсеня и Эрика дырки.
 – Эрик, – маг растолкал спутника, – мы должны уходить, проснись.
 – Да-да, я уже встаю. – Эрик повел вокруг осоловелыми глазами. – Хозяин, еще по одной!
 И вновь повесил голову. Берсень огляделся, уже не таясь. Трактир был пуст. Только у входа зыркали исподлобья вышибалы, но пока ничего не предпринимали. Ощущение неминуемой беды стало настолько острым, что Берсень не выдержал, схватил бутылку вина и вылил остатки на макушку Эрика. Тот мгновенно встрепенулся, замотал головой, окатил мага враждебным взглядом:
 – В чем дело?! Что ты себе позволяешь?! Я потомственный аристократ!
 – Ты идиот, – прошипел Берсень. – Ты что, не видишь, что вокруг никого нет?
 Эрик огляделся, развел руками:
 – Что тут произошло? Это ты распугал народ? Своей дурацкой магией?
 – Убираемся отсюда, придурок, пока не нагрянули стражники.
 Берсень схватил его за руку, но Эрик вырвался – и едва устоял на ногах.
 – Но мне нечего бояться. Я и сам собирался пойти в полицию. Я говорил тебе. Мое слово, слово потомственного дворянина…
 – Я уже здесь, сударь. Полиция к вашим услугам, – раздался от входа спокойный голос.
 Невысокий кряжистый мужчина с длинными вислыми усами медленно продвигался прямо к ним. На нем красовалась алая бригантина с вышитым на груди гербом города Уормса. На поясе висели меч и шлем, за спиной – небольшой круглый щит.
 – Капитан городской полиции Бернар де Ренси к вашим услугам, господа. С кем имею честь?
 Эрик смерил его взглядом с головы до ног, икнул.
 – Виконт Эрик де Мержи, сударь. А это, – он кивнул на Берсеня, – мой слуга и телохранитель Берсон.
 Маг раскашлялся, схватил кружку и с неудовольствием поставил обратно – она была пуста. А остатки в бутыли он успел израсходовать на идиота виконта. Причем совершенно напрасно.
 – Присядьте, виконт, вы едва стоите, – предложил капитан и первым сел за стол.
 – Да будет вам известно, капитан, я никогда не пьянею, – снисходительно заметил Эрик.
 Он заметно покачнулся и, подумав, уселся. Его примеру последовал Берсень.
 – Господа, вынужден сообщить вам, что вы арестованы и должны последовать за мной в городскую тюрьму.
 – На каком основании? – вскинулся Эрик.
 – По подозрению в убийстве баронов фон Лабер, их воинов, друзей и слуг, а также в разорении их родового замка.
 – Что вы несете, капитан?! Это какой-то бред! – Эрик треснул кулаком по столу. – Да, мы были там. Да, нас заметил какой-то малолетний недоумок и, видно, вообразил невесть что!
 – То есть вы признаете, что вы были сегодня в замке?
 – Нет, то есть да! Но это какой-то бред! Вы что, всерьез полагаете, что мы вдвоем перебили всех в замке?
 – Мальчик сказал, что лично видел, как вы убили барона.
 – Да!.. То есть нет!.. В смысле я действительно был вынужден убить барона, но только это была самозащита. Он первый напал на меня! Он спятил!
 – Остальные тоже напали? И тоже спятили?
 – Какие остальные?
 – Все, кто находился в замке.
 – Да при чем здесь остальные?! Когда мы прилетели в замок, все были уже мертвы!
 – Прилетели?
 Эрик осекся.
 – Прилетели – в смысле мы мчались туда сломя голову, хотели кого-нибудь спасти!
 – То есть вы знали о том, что происходит в замке?
 – Конечно. Когда мы были на Стене, мы заметили дым над замком. И тотчас бросились туда. Мы подумали, что зеленоглазые, то есть твари из Финмара, добрались и туда.
 – Вы утверждаете, что барона и его домочадцев убили финмарские звери?
 – Вы чем слушаете?! Барона убил я! Защищаясь! Остальных убили зеленоглазые!
 – Он издевается, Эрик, – тихо заметил Берсень, глядя в пустую кружку.
 – Господь с вами, я просто пытаюсь понять, что действительно произошло в замке и на Стене. Но в общем-то это уже не мое. дело. У меня простой приказ – доставить вас в тюрьму. Инквизиция проведет следствие и во всем разберется.
 – Инквизиция? – Эрик ощутил, как пересохло в горле.
 – С вами или без вас, но здесь не обошлось без финмарских ублюдков. Так что дело будет вести Святая Инквизиция.
 – Инквизиция… – растерянно прошептал Эрик, трезвея на глазах.
 – Господа, должен вам сообщить, что сопротивление бесполезно. Возле трактира дюжина моих людей. Во избежание ненужного шума и кровопролития предлагаю вам сдать оружие и последовать за мной.
 – Разрешите нам подумать, капитан, – тихо сказал Берсень, по-прежнему не отрывая взгляда от кружки.
 – Хорошо. Даю вам пять минут. Я постою у входа, не возражаете? – Полоснув по Берсеню взглядом, капитан поднялся и отступил к дверям.
 – Эрик, при слове «Инквизиция» ты прямо-таки изменился в лице. Что это? – спросил Берсень.
 – Это… – Эрик вздохнул, обхватил руками голову. – Суд Святой Инквизиции. Это те, кто ищет и уничтожает магов и еретиков.
 – Но тебе-то чего бояться?
 – Они… Я не знаю точно, но говорят… В общем, там не особо разбираются. Если ты совершил кражу, убийство – словом, обычную уголовку, у тебя есть хоть какие-то права, есть и адвокат. Но в Инквизиции нет адвоката. То есть он есть, но чисто формально, только на суде. А там тебя до суда так обработают, что адвокат уже не поможет.
 – Пытки?
 – Да. Они вообще запрещены, но для тех, кто подозревается в занятии магией, действует исключение из правила. А я… Я не выношу боли. А потом нас сожгут. Или отправят в Башню Спасения. И я даже не знаю, что хуже. – Эрик закрыл лицо ладонями.
 – Тогда тебе лучше бежать.
 – А ты? Ты ведь маг! – Эрик воспрянул. – Давай как тогда! Перелетим отсюда куда подальше!
 – Не выйдет. Во-первых, мы в помещении. Во-вторых, я должен видеть конечную точку. В-третьих, обстановка неблагоприятная.
 – Но тогда просто размажь их магией! – яростно зашипел Эрик.
 Берсень окинул его удивленным взглядом.
 – Откуда в тебе столько кровожадности? Они честно выполняют свою работу…
 – Я хочу жить, понимаешь?! И мне плевать на этих честных служак!
 – Беги, Эрик. Я попробую их отвлечь.
 – А как же ты?
 – Я пойду с ними.
 – Но как ты…
 – Они хорошо защищены от магии.
 – Святое благословение, – кивнул Эрик. – Святые отцы постарались.
 – Это их не спасет, но… Их слишком много. Да и интересно мне посмотреть на вашу Инквизицию. – Берсень улыбнулся.
 – Ты что, обезумел? Ты для них как кусок мяса для своры голодных собак.
 – Посмотрим.
 – Они сожгут тебя!
 – Увидим.
 Эрик покачал головой. Берсень удивил его. Сильно удивил. И Эрику внезапно стало стыдно. Очень и очень стыдно.
 – Ты это… Извини меня.
 – За что?
 – Ну я ведь хотел…
 – Выдать меня?
 Эрик отвернулся:
 – С самого начала.
 – Я знаю, – спокойно отозвался Берсень. – Но я не сержусь на тебя. Ты ценишь свою жизнь и свободу, это похвально. К тому же, будь иначе, разве я смог бы так легко нанять тебя? В мире полно идиотов, готовых отдать свою жизнь ради глупых идей – таких как честь, совесть, отечество и прочее. Я рад, что ты не из них.
 Эрик нахмурился, не поняв, похвалили его или наоборот. Но времени на размышления уже не было.
 – Прощай.
 – Думаю, еще увидимся, – усмехнулся Берсень. – Уходи через кухню. Будет полегче.
 Эрик сорвался с места и, перепрыгивая через столы и стулья, метнулся в сторону кухни.
 – Эй! Назад! – возмущенно заорал Бернар, хватаясь за меч.
 – Успокойтесь, капитан. – Широко улыбаясь, Берсень двинулся к полицейскому. – Все в порядке. Он сейчас вернется.
 – Что значит вернется?
 Попавшись в захват пристального взгляда мага, капитан на какое-то время окаменел. Глаза его округлились, а из приоткрытого рта показалась длинная нить слюны.
 – Вернется – означает, что скоро вы снова его увидите. Все хорошо, Бернар.
 Берсень был уже рядом, когда почуявшие неладное вышибалы с воплями «На помощь!» и «Спасите!» вылетели из трактира. И тотчас со двора донесся топот и лязг железа.
 Капитан встряхнулся, глаза его наполнились яростью:
 – Ах ты, мерзкий колдун! Взять его!
 В трактир вломились полицейские, зазвенели клинки.
 – Живьем брать колдуна! – орал, брызгая слюной капитан. – Я хочу увидеть, как он будет корчиться на костре!
 Сокрушенно качая головой, Берсень медленно отступил в глубь харчевни. На него, выставив круглые щиты, цепью наступали шестеро полицейских. Еще трое перекрыли путь на кухню, двое застыли у входа, еще двое взбежали на второй этаж и взяли на изготовку арбалеты. Конструкция их была необычной, но маг настолько привык удивляться в этой стране, что тут же о них забыл.
 Его больше волновало, как там Эрик. И где караулят остальные полицейские – во дворе или у черного хода?
 Берсень отбросил посох и обнажил меч.
 – Брось оружие! – крикнул капитан. – Или тебя утыкают арбалетными болтами! Никакая магия не поможет!
 – Ты, кажется, хотел увидеть меня на костре, – осклабился Берсень.
 – Мои воины – отличные стрелки, они просто перебьют тебе ноги и руки, так что костра тебе не миновать!
 – Тогда какой смысл сдаваться? Хоть немного повеселюсь. Значит, говоришь, руки-ноги?
 Берсень прыгнул к одному из воинов, за спиной хряснули в пол болты. Стараясь держать полицейского между собой и арбалетчиками, Берсень обменялся с ним ударами. С неудовольствием отметил, что сталь «стандартных армейских», как выразился Эрик, куда лучше стали его собственного меча. Сзади загрохотали сапоги остальных солдат, и Берсень прыгнул к стойке, под прикрытие балкона.
 – Не давайте ему колдовать! – заорал капитан.
 Берсень перемахнул через стойку. Это было опасно, в этом узком проходе его могли зажать с двух сторон, но прежде чем они успеют сюда перелезть…
 Оглушительно громыхнул разряд молнии, опорные столбы с треском сложились пополам, и балкон рухнул, стряхнув арбалетчиков. Воздух заволокло трухой и пылью, инстинктивно пригнулись полицейские, и Берсень, ловко лавируя меж упавших балок и преследователей, выскочил на простор.
 Глядя, как угодившие под балкон воины неуклюже продираются через завал, капитан разразился ругательствами. Выхватил меч и, отшвыривая стулья, ринулся на Берсеня.
 – Олухи! Все нужно делать самому!
 Маг рассмеялся.
 – Я сказал что-то смешное? – прорычал Бернар.
 Берсень молча показал рукой вверх, вокруг ладони начали извиваться голубые змейки. Капитан скосил глаза, чертыхнулся и прыгнул в сторону. Громыхнула молния, и тяжелая кованая люстра с полусотней свеч полетела вниз. Бернар успел вывернуться, но потерял равновесие и растянулся прямо у ног мага, выронив меч. Берсень наступил на клинок и улыбнулся.
 Остальные полицейские замерли – клинок в руке мага завис в опасной близости от шеи капитана.
 – Тебе все равно не уйти, колдун! – рявкнул багровый от гнева Бернар. Он стал медленно подниматься, косясь на свой упавший клинок.
 – И не собираюсь. – Берсень покачал головой. – Вы напали первым, капитан.
 Бернар нахмурился, явно не понимая:
 – Что вы хотите сказать?
 – Скажите, вы поймали моего друга?
 – Мы его поймаем, – уверенно заявил Бернар. – Никуда ему не деться. А вам, сударь, я в последний раз предлагаю сдаться.
 – А как же костер?
 – Суд Святой Инквизиции может учесть вашу добрую волю и ограничится вашим заточением в Башню Спасения.
 – А что это за место?
 Капитан пожал плечами.
 – Откуда мне знать. Колдуны оттуда никогда не выходят. Но это все же лучше, чем огонь, не находите?
 – Вы невероятно убедительны, капитан. – Берсень развернул клинок острием к себе и вручил его Бернару. – Я иду с вами.
 Некоторое время Бернар в изумлении пялился то на клинок, то на мага. Он явно искал какой-то подвох. Наконец медленно, словно перед ним была ядовитая змея, протянул руку к мечу.
 – Смелее, капитан, – подбодрил его Берсень. – Клинок ваш. Откровенно говоря, против ваших доспехов толку от него никакого. Мне бы ваше оружие.
 Бернар с опаской покосился на свой меч, и Берсень услужливо убрал ногу:
 – Да-да, забирайте. Я еще успею подыскать замену своему.
 Капитан непонимающе уставился на него, затем махнул рукой, похоже сочтя мага спятившим.
 – Если вы обещаете, что не будете пытаться сбежать, я не надену на вас кандалы.
 – Обещаю, капитан. С удовольствием посмотрю Суд Святой Инквизиции. Видели, как позеленел мой друг Эрик при ваших словах? Меня просто-таки раздирает любопытство.
 Окружившие мага полицейские переглядывались, некоторые, уже сняв шлемы, крутили пальцем у виска.
 – Следуйте за мной, сударь.
 Капитан шагнул к выходу, Берсень послушно двинулся следом.


5

 Вылетев из кухни во двор, Эрик замер. Перед ним, перекрывая узкий переулок, стояли трое закованных в сталь полицейских. Солнце уже спряталось, несколько последних лучей прорвались сквозь теснину домов и облили воинов зловещим кровавым отсветом. Эрик покосился в другую сторону – высокая кирпичная стена. И схватился за меч.
 – Дитус, – прошептал он. – Ты здесь?
 «А где же мне быть-то? Что, опять без меня никак? Между прочим, за весь день ты так и не выбрал время для тренировки! И что мне опять делать с твоим бестолковым телом?»
 – То же, что и раньше.
 Эрик обнажил клинок и двинулся на полицейских.
 «Они ведь доспешные, – мрачно заметил Дитус. – Это тебе не толпа полуразумных зверюшек».
 – Ничего, ты справишься. Берсень сказал, возле колодца ты творил чудеса. Да и с бароном…
 – Стоять! – рявкнул один из полицейских. – Предлагаю отдать оружие!
 Взвизгнули вынимаемые клинки. Эрик ощутил, как немеют конечности, показалось, что он вот-вот упадет, но нет, Дитус словно подхватил тело, и клинок растекся сверкающей полосой. Из дальнейшего Эрик мало что успел разглядеть и понять. Блистали мечи, высекая искры, скрежетало, неприятно отдаваясь в ушах, железо, что-то кричали полицейские. В конце концов у Эрика закружилась голова, и он зажмурился. Но, конечно, это были не те глаза, которыми временно пользовался Дитус. Это были какие-то внутренние, мысленные. Но главное – это помогло.
 Однако оставаться в темноте было не так-то легко. Возникло ощущение, что он может пропустить нечто очень-очень важное. В конце концов, шел бой! И решалась судьба именно его физического тела!
 Эрик приоткрыл глаза и обнаружил, что бежит по узкому проулку, стиснутому многоэтажными домами. Здесь, вдали от залитых светом фонарей улиц, было темно и спокойно. Грохот подкованных сапог, лязг железа и крики остались где-то далеко позади, и Эрик ощутил себя в некоторой безопасности.
 «Оторвались! – довольно воскликнул Дитус. – Ну все, принимай вахту».
 В тело вернулась чувствительность, Эрик с удовольствием осознал себя бегущим. Нахлынули детские воспоминания. Сколько раз он бегал от драчунов! Он настолько поднаторел в этом деле, что все любители кулачных разборок очень скоро узнали – бегать за Эриком себе дороже. Особенно вечерами. Мало ли куда заведет – яма, тупик, лучше Эрика никто не знал окрестности.
 Но не в этот раз. В Уормсе он был впервые. Посему бежал, положившись на удачу, интуицию да на редкий свет из окон. Последних, впрочем, было немного – город давно спал. Едва стихли отголоски погони, Эрик перешел на шаг. Сердце едва не выскакивало, легкие, казалось, вот-вот разорвутся от напряжения. Накатывала слабость – то ли запоздалый страх, то ли Дитус выжал из него все соки. Тянуло присесть, прилечь, прислониться, Эрик с трудом заставлял себя двигаться дальше.
 Повернув в очередной раз, он прошел очень узким и невероятно замусоренным переулком, наконец, чудом не сломав себе ногу или даже шею, выбрался на открытое место. Напротив, на другой стороне площади, над ничем не примечательной дверью обнаружился ярко горящий фонарь. В окружающих его трущобах это выглядело по меньше мере странно. Окон на первом этаже не было, однако чуткий нос Эрика учуял ядреную смесь запахов жареного мяса, пива и чеснока, что наводило на мысли о трактире. Обогнув бочки, выставленные у входа, Эрик не удивился, обнаружив подпиравшего дверь верзилу.
 – Это трактир? – охрипшим голосом поинтересовался Эрик.
 – Твое какое дело? А ну проваливай, пока не получил по шее! – рявкнул верзила, похлопывая дубинкой по ладони. – Вонючий попрошайка!
 Эрик стоял в темноте, так что вышибала явно не видел меча у него на поясе.
 – Это что, забегаловка для избранных? – усмехнулся Эрик. – Какой-то тайный притон?
 – А ну пошел вон, умник!
 Верзила угрожающе шевельнулся, и Эрик на всякий случай попятился. Он не был уверен, что измученный организм выдержит еще один бой.
 – Ладно-ладно, ухожу.
 Эрик отступил за бочки, пошарил в карманах, но пальцы нащупали пустоту. Будь у него хоть пара монет, он бы сумел уломать вышибалу, но без денег…
 За бочки заглянул верзила, помахивая дубинкой.
 – Я кому сказал?! – Глаза его скользнули по грязному, истрепанному камзолу виконта, задержался на мече. Во взгляде появилось сомнение. – Ты кто такой?
 – Бедный странник, – буркнул Эрик. – Ну поиздержался в пути, что, теперь и в трактир нельзя?
 – Чужие здесь не ходят, – мрачно отозвался верзила. – А ты, видать, и пароля не знаешь?
 – Не знаю, – признался Эрик.
 – А может, ты полицейская ищейка? Ты что здесь делаешь?
 – Неужели я похож на полицейского? – страшно удивился виконт.
 – Не похож. Но шпион и не должен походить. А ты, сдается мне, точно шпион. – Он наморщил лоб, явно собираясь принять какое-то решение. Даже дубинкой стал реже помахивать, настолько его захватил мыслительный процесс.
 – Какой я тебе шпион? Я сам только что удрал от полиции.
 – Удрал? Так ты хочешь сюда хвост привести?! – Верзила решительно шагнул вперед.
 Похоже, даже с мечом Эрик выглядел не слишком убедительно.
 – Никак тебе не угодишь! – воскликнул Эрик, отступая.
 – Стой! Пойдем со мной, отведу тебя к одному человеку, а то и впрямь сейчас полиция нагрянет. Да подожди, говорю! Если ты не шпион, бояться нечего.
 Подумав немного, Эрик кивнул. Деваться все равно некуда. Убегая от полиции, он вообще не думал о том, что будет дальше. Его вело одно желание – сбежать. Инстинкт самосохранения. И страх перед Инквизицией, куда без него?
 А сейчас… Пожалуй, мир преступников – единственный открытый для него. Люди и там как-то живут. Чем же он хуже? Как-нибудь проживет. Станет профессиональным вором, нет, это не его… Ну, может, грабителем? Тоже вряд ли, какой из него грабитель? Но тогда… А что, собственно, мешает ему продолжать прежнюю жизнь? Выберет себе новое имя, чуть изменит внешность – и вперед, в профессиональные обольстители! И будет не столько довольствоваться жалкими подачками влюбленных женщин, сколько…
 О да, именно этим он и займется. Как это называется, кажется, брачный аферист? Подходящее занятие! В одной только столице можно сколотить целое состояние. А если работать исключительно с замужними, так ведь они и в полицию не пойдут! Ну если уж на хвост сядут, можно будет и в провинцию податься…
 Открывающиеся перспективы настолько захватили воображение Эрика, что он остановился, на лице появилась блаженная улыбка.
 – Эй, ты что, заснул? – Вышибала подтолкнул его под локоть. – Иди-иди, смелее.
 Входная дверь пронзительно скрипнула, заставив Эрика передернуться. Или здесь экономят на масле, или… Или на колокольчике.
 Трапезная утопала во мраке, который не могли рассеять ни масляные светильники на стенах, ни свечи на столах, ни большой камин рядом со стойкой трактирщика. Но Эрик удивился другому. Здесь было немноголюдно, тихо и чисто. Если бы Эрик точно не знал, что за его спиной остались уормские трущобы, он подумал бы, что оказался в какой-нибудь столичной забегаловке. Маленькой и уютной.
 Немногочисленные посетители, хотя и одетые в разную, от рванья до дорогих камзолов, одежду, меньше всего напоминали обитателей трущоб. Никто не горланил песни, не валялся под столом или носом в тарелке, в общем, все вели себя очень тихо и мирно. А разговаривали едва ли не шепотом…
 «Точно, какой-то тайный притон, – уверился Эрик. – Хм, это мне повезло или…»
 Получив ощутимый тычок в спину, Эрик потерял равновесие, но вышибала его ловко подхватил под руку и прошипел в ухо:
 – Хватит пялиться по сторонам. Здесь уважаемые люди. А не какая-нибудь…
 Верзила привел Эрика в дальний угол трактира, остановился у высоких зарослей папоротника, произраставшего из широкого ящика в полу.
 – Обожди здесь, – буркнул вышибала и шагнул сквозь листву, очевидно маскировавшую проход в нишу.
 Эрик хмыкнул и, пользуясь случаем, еще раз оглядел харчевню.
 «Это не просто притон, – подумал он. – Сердце преступного мира. Именно здесь заседают короли ночного Уормса. Что ж, мне выпал отличный шанс стать…»
 Его мысли прервал сильный рывок за руку, в результате чего Эрик очутился в небольшой уютной комнатке, прямо перед столом, за которым сидел мужчина лет сорока с благородным лицом, испортить которое не могли десятки шрамов, изрезавшие его вдоль и поперек.
 – Ступай, Барни, спасибо, – хрипловатым голосом распорядился аристократ. – Ты поступил правильно, пригласив сюда этого человека.
 Верзила поклонился и исчез, зашуршав листьями.
 – Меня зовут Гангель Мун, – представился дворянин. – В прошлом – барон фон Фалькенштейн, сейчас можно просто Ган.


6

 Часы пробили полночь. Зевнув, бургомистр Риллан Брун помотал головой, разгоняя дремоту. Ратуша давно опустела, и только он один все еще оставался в своем кабинете. Здесь всегда царил полумрак. Риллан панически боялся сквозняков, так что тяжелые портьеры никогда не обнажали наглухо запечатанных окон. Свет источали только жарко протопленный камин, несколько тяжелых канделябров с горящими свечами на письменном столе, да еще днем зажигались масляные светильники на стенах.
 Ночью же единственным освещенным местом в кабинете оставался крохотный пятачок у камина, где за письменным столом и работал бургомистр. Подперев подбородок кулаком, он с унылым видом перебирал бумаги. Привычки работать ночами он не имел, поэтому его неудержимо тянуло в сон. Время от времени задремывал, голова соскальзывала, Риллан просыпался и снова погружался в изучение бумаг.
 В очередной раз встрепенувшись ото сна, бургомистр потянулся, хрустнув суставами, и поплотнее завернулся в подбитый мехом плащ. Несмотря на жаркую летнюю ночь, в ратуше царил холод, как в архаичном замке какого-нибудь провинциального барона. Выстроенная много веков назад ратуша Уормса по сути и была замком, в котором люди могли найти убежище в случае, когда враги прорывались через городские стены. В те времена, когда Арманию раздирали многочисленные войны, когда все воевали со всеми, уормская ратуша не один раз спасала горожан от смерти.
 Но суровая эпоха давно канула в Лету, городские стены были снесены, и только ратуша все еще возвышалась над городом как памятник седой древности. Хорошо приспособленная для военной жизни, она оказалась крайне неудобной для мирной. Ратманы давно уже ставили вопрос о строительстве нового здания, но бургомистр всякий раз противился этому, ссылаясь на самые разные причины. То на нехватку средств в бюджете города, то на необходимость сохранения этого «шедевра средневекового зодчества».
 Риллан испытывал какую-то странную и необъяснимую приязнь к этому мрачному и вечно холодному сооружению. За его спиной злословили и шушукались, одни твердили о старческом упрямстве, другие указывали, что выходец из крестьянской семьи Риллан исполняет детское желание обладать рыцарским замком. В конце концов, их не так много и осталось. Большая часть дворян, за исключением таких маргиналов, как покойный барон Торвальд, давно уже перебралась в города, в более комфортабельные и куда более дешевые в содержании дворцы и усадьбы, оставив фамильные замки ветшать от времени и непогоды.
 Однако ратуша в сравнении с замками имела неоспоримые преимущества. Во-первых, располагалась в центре города, во-вторых, расходы на нее оплачивались из городской казны. В общем, Риллан находил это выгодным. Раздражали только постоянный холод и сквозняки. Но тут уж приходилось приспосабливаться. Надевать подбитую мехом одежду, работать рядом с камином, отогреваться вином…
 В лицо Риллану пахнуло свежим воздухом, огоньки свеч встревоженно затрепетали. Вскинув голову, бургомистр прищурился. Из темноты, бесшумно ступая по мягкому туранийскому ковру, показалась завернутая в плащ фигура. Из-под капюшона блеснули оранжевые огоньки глаз, и бургомистр отвел взгляд. Привыкнуть к Куратору в его обычном облике было не просто.
 – Слава богу, – прошептал бургомистр. – А то я уж начал волноваться.
 Куратор двигался медленно, очень упругой, пружинистой походкой. При его приближении из-под груды бумаг на столе выползла черепашка – любимица бургомистра и заковыляла к хозяину.
 – Вы просили срочно, не так ли? – Голос гостя был невыразителен.
 – Да. – Бургомистр подхватил черепашку на руки. – Мне нужна помощь. Ретивость господина Геллера перешла все мыслимые границы.
 – Каспар Геллер – специальный эмиссар ОСА и… любимчик герцога Норвальда.
 – Возможно, но… Нужно что-то с ним делать.
 Куратор навис над столом. Риллан не предложил ему сесть – это было бесполезно. Куратор никогда не садился.
 – Он отличный служака. Просто он многого не знает. Отсюда и излишнее рвение.
 – Ну так просветите его! – раздраженно отозвался бургомистр.
 – Не сейчас.
 – Но мне-то что делать? Один из магов, о которых я сообщал, задержан. Его уже допрашивают, но… Сами понимаете, это дело не одной минуты. Геллер, чую, вот-вот наложит на него свои руки. И что мне делать? Я не могу открыто чинить препоны эмиссару ОСА.
 – Не волнуйтесь. Пару часов мы выиграем.
 – Всего-то?
 – Всесильны только Господь и архангел его Уриэль.
 – Хорошо, не будем терять времени. Что нужно от меня?
 – Пустяк. Подписать пару бумажек. А заодно, раз уж я прибыл, есть ли у вас еще какие-нибудь вопросы, пожелания, просьбы?
 У бургомистра екнуло сердце – еще бы! Еще бы у него не было! Да и сам Куратор отлично знает, что интересует Риллана в первую очередь.
 – Я насчет… ну, моего прошения… – сбивчиво заговорил Риллан. – Уже столько времени… Я беспокоюсь…
 – Я понимаю ваше волнение, – кивнул Куратор. – Но и вы должны понять. Далеко не каждый удостаивается такой чести. Ваши дела и ваши заслуги, все будет рассмотрено и взвешено. Вы получите ответ. В свое время.
 – Да-да… Но нельзя ли побыстрее… Мне уже шестьдесят… А тут сквозняки… – забормотал бургомистр, не отрывая взгляда от стола.
 – Я уже ответил вам, – отрезал Куратор. – Не заставляйте меня повторять дважды.
 – Да-да, простите, – закивал Риллан, избегая смотреть гостю в глаза.
 – Еще что-нибудь?
 – Нет-нет, – замотал головой бургомистр, но тотчас опомнился. – То есть да. Есть еще… Нельзя ли… Можете ли вы прислать еще итраканских мулов?
 Из-под плаща показались руки Куратора, длинные морщинистые пальцы пробежались по столешнице, выбивая дробь.
 – Мы и так передали вам значительно больше, чем кому-либо.
 – Да-да, я чрезвычайно благодарен вам, но… Они невероятны! Вкупе с переданными вами сортами пшеницы они намного увеличили урожай, я смог расширить посевные площади, а город получил новые рабочие руки, вы же знаете, мои налоговые отчисления существенно выросли…
 – Вы умелый хозяйственник, поэтому мы и уделяем вам первостепенное внимание.
 – Да-да, премного благодарен за лестные слова, но мулы мне нужны не только в землевладениях. Нужно наращивать объемы мануфактуры, да и серебряные рудники – их снова затапливает, мы не успеваем откачивать воду, а мулы смогли бы значительно…
 Куратор жестом остановил Риллана:
 – Вы должны понимать. Итраканские мулы – это особая порода. Их лучше использовать в безлюдной местности.
 – Я приму все необходимые меры предосторожности, уверяю вас.
 – Хорошо. Я подумаю. А теперь давайте перейдем к более насущным проблемам.
 – Да-да. Какие бумаги я должен подписать?
 – Я вам все продиктую и объясню.




 ГЛАВА СЕДЬМАЯ



 Общеизвестно, прежде чем стать рыцарем, Адриан долгое время служил простым наемником. Куда менее известно, что будущий епископ Адальберт служил с ним в одном отряде и что они были друзьями. Когда Адальберт превратился в одного из самых известных церковных реформаторов, а Адриан стал военачальником освободительной армии Ар-мании, они снова действовали вместе. Вот только, как свидетельствуют источники, к тому времени они были скорее врагами, нежели друзьями. Связывало их только одно – желание освободить Арманию.

    История Армении: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 Лейтенант стражи, охранявшей здание Суда Святой Инквизиции, рассматривал удостоверение Каспара очень долго. По мнению самого Каспара – непозволительно долго. Даже если сделать скидку на ночь, один-единственный фонарь над крыльцом и малограмотность охранника.
 В ожидании завершения процедуры «тайный» зевнул и в надцатый раз обежал взглядом окрестности. Резиденция Инквизиции выглядела так же, как в любом другом крупном городе королевства. Пятиэтажное административное здание, рядом церковь, гостиница для таких, как Каспар, важных особ, а вокруг – фруктовый сад и ажурный заборчик.
 Каспар перевел взгляд на лейтенанта, невысокого, но кряжистого субъекта с растрепанной рыжей шевелюрой и хитрыми бегающими глазами, на его двух мордоворотов у дверей.
 Собственно, с них все и началось. Оказалось, что стража у тюремного крыла здания вовсе не та, что у гостиницы. И эти двое совершенно не в курсе того, что в гостинице уже почти неделю живет эмиссар ОСА. Хуже того, они оказались настолько тупыми и неграмотными, что не смогли разобрать ни единого слова из удостоверения Геллера. Это было несколько странно, первое, чему учили в школах Армании – гражданских, полицейских, военных, рыцарских, – грамоте, но, с другой стороны, провинция есть провинция.
 В конечном счете они были вынуждены позвать лейтенанта. Но и тот, как оказалось, мало чем отличался от подчиненных. Каспар ощутил, что начинает закипать.
 – Послушайте, как вас там…
 – Берни, – охотно отозвался лейтенант. – Я здесь недавно. Капитана срочно вызвали к генералу. Прошу меня простить. – И снова уставился в удостоверение. Нахмурился и пожевал губами. Как будто собирался читать вслух. И по слогам.
 Каспар заиграл желваками. Провинция провинцией, но все это начинало походить на плохо прикрытое издевательство!
 Он перевел взгляд на стражников. Сквозь прорези шлемов поблескивали их глаза, и Каспар готов был поклясться – там, за железными забралами, прятались насмешки. Он медленно вдохнул-выдохнул, хрустнул пальцами.
 – Лейтенант, прекратите ломать комедию, – очень тихо попросил Каспар.
 – Простите? – Лейтенант с искренним недоумением округлил глаза.
 Каспар вновь медленно вдохнул и выдохнул.
 – Берни, вы получили офицерское звание, не умея читать?
 – Нет, ну что вы, дело в том, что у меня редкая болезнь. Я плохо разбираю печатные буквы. Рукописные вот запросто. Но лекари говорят, что, если я буду чаще читать печатные, все исправится со временем. Меня вот сюда и определили. Чтобы я чаще читал.
 Каспар пристально вгляделся в лицо лейтенанта. Даже если такая болезнь и существует, Каспар был уверен – Берни лгал. Нутром чуял.
 – Хорошо, надеюсь, вы изучили мое удостоверение?
 – Да.
 – Я могу пройти?
 – Прошу меня простить, но я не могу вас пропустить.
 – Что это значит?
 – Согласно приказа бургомистра, мы можем пропустить только с его разрешения. Еще раз прошу простить.
 – Вы что, не поняли, кто я? – Каспар едва сдерживался от желания убить этого рыжего наглеца.
 – Почему же? Я все прочитал. Вы – специальный эмиссар ОСА. Я очень уважаю вашу организацию и прекрасно понимаю ваши чувства, еще раз прошу меня простить, но сложилась чрезвычайная ситуация. Мы задержали опасного преступника – мага, но его сообщнику удалось скрыться. Бургомистр опасается, что тот может предпринять штурм здания для спасения приятеля. Именно на этот случай бургомистр запретил пускать кого бы то ни было без его личного разрешения. Маги – опасные твари, могут принять чужую личину, отвести глаза, ну сами понимаете.
 – Что за бред? – поморщился Каспар. – Ваш бургомистр спятил? Вы хоть раз слышали о том, чтобы какой-нибудь маг пытался вызволить своего приятеля?
 – Никак нет. Твари они хоть и опасные, но, известное дело, трусливые. Однако приказ есть приказ. Бургомистру виднее. Видать, случай особый.
 С минуту Каспар вглядывался в конопатое лицо лейтенанта. Все уже было понятно.
 – Я скоро буду.
 Развернувшись, Каспар поспешил к своему жеребцу, прыжком взлетел в седло. Перед тем как тронуться, оглянулся. Рыжий стоял на прежнем месте, лицо его было невероятно серьезным.
 – Берни, вы не думали об актерской карьере? – бросил на прощание Каспар и пришпорил коня.


2

 История, рассказанная Эриком, произвела впечатление на Гангеля. Пусть даже в изрядно обрезанном и переделанном варианте. В котором не маг заставил виконта стать проводником, а сам Эрик в благодарность за помощь в битве с чудовищами Финмара решил показать ему королевство.
 Гангель настолько впечатлялся, что минут пять просидел, уставившись куда-то в пространство. Эрик даже стал жалеть о своем пространном рассказе – не сболтнул ли лишнего? Из того, что он слышал об аристократах-изгоях, он помнил только плохое и очень плохое.
 Но хуже всего – Эрик и сам вдруг впечатлился. Его неожиданно взволновала судьба Берсеня. Маг неоднократно спасал ему жизнь, помог вырваться из лап полиции и на этот раз, а он… А он строит себе радужные планы!
 Эрик ощутил, как кровь бросилась ему в лицо. Неужели он бросит Берсеня умирать? Но что он может сделать? Да еще против Святой Инквизиции? От имени которой его бросало в дрожь. Что же делать?
 Это было немыслимо, невозможно, невероятно, но Эрик неожиданно понял, что не может оставить все как есть. Мысль о том, что он займется обустройством своей жизни, бросив Берсеня на произвол судьбы, заставила сердце болезненно сжаться. Что с ним происходит? Какого дьявола его корежит так, будто Берсень успел стать его лучшим другом?..
 – И что ты намерен теперь делать? – как будто подслушал его мысли Гангель.
 – Не знаю, – мрачно уронил Эрик, уткнувшись взглядом в столешницу. – Я хочу… Я должен спасти его.
 – Хм. – Гангель покачал головой. – Из нас сделали посмешище.
 – О чем ты?
 – Я говорю о нас. О благородном сословии. Нас превратили в винтики огромной машины по имени государство. Забыты честь и достоинство дворянина. У нас отняли привилегию быть защитниками страны и подданных. Взамен дали одно – умереть даже не ради короля, а ради государства. Понимаешь разницу?
 Эрик недоуменно помотал головой. Речь Гангеля смутила его.
 – Ты еще молод, – кивнул Гангель. – К сожалению, я тоже не застал прежних времен. Но я провел много времени, изучая древние книги и беседуя со стариками. Я знаю, какими мы были и во что превратились. Мы как позумент на мундире. Красивая, но совершенно бестолковая вещь.
 – Я не понимаю…
 – Я жил когда-то в столице. У меня были земли, деньги, меня любили женщины – этих шрамов еще не было. И я любил их. Я наслаждался жизнью. Но… Меня погубила привычка думать.
 – Да-да, по себе знаю, чем меньше думаешь… – встрял было Эрик, но Гангель жестом прервал его.
 – И еще я питал интерес к нашей истории. Я много размышлял над прошлым. И над своим будущим. И однажды я понял, что мало чем отличаюсь от пейзан, кои трудятся на моих полях. Трудятся день и ночь, получая жалкие гроши. Трудятся как тупые животные. И то, что я купаюсь в роскоши и не страдаю от голода, ничего не меняло. Я был несвободен. Я жил как раб. Я и был рабом. Рабом государства. Свободен в котором только король. И его ближайшие сановники.
 Эрик украдкой вздохнул. Ему и в голову не приходило, что его история заставит Гангеля разразиться такой длинной речью. Гангель говорил тихо, почти шептал, и Эрик ощутил, что его неудержимо клонит в сон.
 – Стать свободным можно было, только встав на вершину лестницы. Но мне не нужна была такая свобода. Я хотел жить, как мои прадеды. По праву сильного. Дальнейшее понятно, не так ли? Однажды мы с приятелями позабавились с несколькими горожанками. Кстати, право первой ночи до сих пор сохранилось кое-где на окраинах. Собственно, у себя в поместье… Впрочем, что теперь говорить. В общем, меня осудили. Мне удалось бежать прямо из зала суда. В тот день барон фон Фалькенштейн умер и появился просто Ган. Эй, ты что, спишь?
 – Нет, ну что ты! – встрепенулся Эрик. – Очень поучительная история. Да-да, весьма поучительная. Вот и я теперь в бегах. Но… Все же я хочу спасти своего друга.
 – Это глупая затея. Во-первых, не знаю, как ты там сражался с мутантами Финмара, но ты не похож на бойца. А во-вторых, Святая Инквизиция – это не полиция. Соберись ты устроить налет на полицейский участок, я, быть может, и помог бы тебе. Но Инквизиция… Это другое дело. Они разделают тебя под орех, даже будь ты непобедимым воином. Предлагаю забыть о твоем приятеле и поступить ко мне на службу. Чую, из тебя может получиться толк. Признайся, ты имеешь успех у женщин?
 – О да, – заулыбался Эрик и тотчас осекся. Он, кажется, решил спасти мага? – Прости, Ган, я готов работать на тебя, но сначала я должен спасти моего… моего приятеля Берсона. Если ты не хочешь помогать, может, хотя бы дашь оружие и доспехи?
 Эрик и сам пришел в ужас от своих слов. Высказанное почти что в шутку желание вызволить друга внезапно стало приобретать вполне конкретные черты. Оружие, доспехи… Он что, и впрямь собирается вломиться в «желтый дом»? В одиночку? И вообще, что это с ним? Он ли это говорил? Может, это проснулся в нем воитель Дитус?
 Эрик тяжко вздохнул. Нет, пожалуй, Дитус тут ни при чем. Это что-то в нем. Что-то, о существовании чего он и не подозревал до последнего времени.
 – Доспехи и оружие? Все так серьезно?
 Эрик вздохнул еще тяжелее и кивнул. В конце концов, у него есть Дитус. Так что еще неизвестно, чья возьмет!
 – Не нужно меня недооценивать, – сказал он Гангелю. – Правда, я несколько ослаб за последнее время, давно не упражнялся, но это не беда. Если поможешь с вооружением, клянусь, ты увидишь незабываемое зрелище.
 – Даже так?
 Гангель долго вглядывался в него, ища признаки слабоумия, не найдя, покачал головой:
 – Разум подсказывает мне вытолкать тебя взашей. Как недоумка. А чутье… Странный ты парень, Эрик. Очень странный.
 – Так что, поможешь?


3

 – Что происходит, господин бургомистр?
 Каспар перешагнул порог, постоял немного, привыкая к темноте. Несмотря на близость письменного стола к камину, Риллан перебрался к нему еще ближе, в кресло, стоявшее почти вплотную к каминной решетке.
 Каспар бесшумно двинулся по толстому ковру.
 – Господин Брун, вы слышите меня?
 Каспар остановился за спинкой кресла. Бургомистр невозмутимо разглядывал пляшущие языки пламени, как будто не замечая «тайного». Каспар усмехнулся. Очень многие недооценивали возможности специального эмиссара ОСА. Очень многие думали, что их высокое положение в обществе дает какие-либо гарантии. И машинально отметил близость шеи бургомистра. Хватит одного удара.
 – Я хорошо вас слышу, господин Геллер, – медленно отозвался Риллан. – Но я не понимаю, что вас так встревожило.
 В руках бургомистра закопошилась черепашка, как было известно Каспару, единственное живое существо, к которому Риллан Брун питал слабость.
 – Как это что? Завтра, то есть уже сегодня утром, у вас назначено заседание городского совета. Кажется, вы собирались выступить с заявлением по поводу набега мутантов. И обратиться к королю с просьбой раз и навсегда покончить с агрессией Финмара. Кстати, именно для этого в город неделю назад прибыл генерал Анвель де Майрен с целым батальоном «серебряных». Я ничего не упустил?
 – Да, так и будет. Что же вас смутило?
 – А вы не понимаете?
 – Откровенно говоря, нет.
 Бургомистр говорил так медленно и текуче, что Каспара клонило в сон.
 – Я говорю о двух колдунах, одного из которых вы схватили и которому предъявили обвинение в убийстве баронов фон Лабер.
 – Что же здесь предосудительного? Нашелся свидетель, который видел, как они расправились с бароном…
 – Сударь! – Каспар повысил голос. – Вы что, действительно не понимаете?
 – Господин Геллер, я не люблю играть в загадки. Если у вас есть какие-то замечания, какое-то недовольство нашей работой, говорите прямо.
 – Хорошо. Вы разве не понимаете, что, если обвинение в резне на Стене и замке будет предъявлено этим двум магам, вы не сможете просить короля о помощи против мутантов?! Понимаете, что ваша речь на совете летит в тартарары?!
 – Позвольте, господин Геллер. Что мешает мутантам и этим магам объединиться? Мы же знаем, что в Финмаре скрывается немало ренегатов, между прочим, ускользнувших от вашей службы.
 – О ренегатах знают только те, кому положено знать. Простые же люди знают, что Финмар населяют кровожадные звери. Тупые, безмозглые мутанты, которые ненавидят и пожирают людей. С кем, по-вашему, маги заключили союз? Со зверями?
 – Предлагаете освободить пойманного мага из-под стражи? И куда девать свидетеля? Он уже разболтал свою историю всему городу.
 – Да, господин Брун. Разболтал. По вашей вине, между прочим.
 Бургомистр поморщился.
 – Господин Геллер, знаете, почему черепахи так долго живут?
 – О чем это вы?
 – Чем дольше я живу, тем лучше понимаю это древнее и мудрое существо. Приобрети я дворянский титул, знаете, какое животное я поместил бы на свой герб? Именно ее, черепаху.
 – И в чем же состоит величайшая мудрость этого существа? – с иронией осведомился Каспар.
 – Они никуда не торопятся.
 Каспар нахмурился:
 – Что вы хотите этим сказать?
 – Только одно. Ситуация действительно сложная. И давайте не будем грызть друг другу горло. Давайте сотрудничать. Давайте вместе искать выход.
 – Я за этим и пришел. Мне нужно срочно увидеться с пойманным магом.
 – Кто же вам не дает? – вскинул брови Риллан. – Кто осмелится не пропустить «тайного»?
 – Видите ли, господин бургомистр, ваши люди проявляют потрясающую тупость. Мне нужна бумага с вашей подписью.


4

 С такими, как маг со странным именем Берсон, отцу Лансаку еще не приходилось иметь дело. В «желтый дом» попадали разные люди. Еретики, маги, безумцы. Некоторые признавались сразу и во всем, едва переступали порог подземелья. Иные держались вплоть до применения пыток. И только истинно сумасшедшие способны были выдержать пытки. Но причинять боль отец Лансак не любил. Настоящих безумцев он распознавал сразу, однако Регламент Особых Мер все же исполнял в точности.
 Берсон оказался крепким орешком. Мало того что он не ответил ни на один вопрос, он сам забрасывал отца Лансака вопросами. Обо всем. О нем самом. О Суде Святой Инквизиции. О королевстве Армания. О вере и церкви. О Спасителе. Иной раз вопросы поражали своей наивностью, а иногда удивляли мудростью и умением видеть суть. Причем маг был настолько искренен, в нем просматривался настолько жадный интерес, что отец Лансак волей-неволей стал ему отвечать. Конечно же не на все вопросы. На иные и сам святой отец не знал ответов, а на некоторые отвечать было просто нельзя, ибо ответы граничили бы с ересью и богохульством. И все же отец Лансак старался удовлетворить любопытство мага. Святой отец надеялся наладить доверительные отношения с этим Берсоном и получить все необходимые показания. Но…
 Берсон упорно не отвечал на вопросы. Ни на какие. Вместо этого он вновь и вновь задавал свои. Спустя час после начала допроса отец Лансак, считавший себя весьма терпеливым человеком, ощутил зачатки гнева.
 – Сын мой, – сказал он, – вы хоть понимаете, что своим нежеланием отвечать на мои вопросы, вынуждаете меня прибегнуть к особым мерам?
 – Искренне жаль вас, – невинно улыбнулся маг, – но служба есть служба. Делай, что должен, говорят у нас, и получи, что заслужил.
 Святой отец вздохнул и поднялся на небольшое возвышение, где стояли столы и стулья для инквизиторов и писаря. Там же, возле двери, сидел дюжий монах – опытный мастер заплечных дел.
 – Брат Альфид, – сказал отец Лансак, – приступайте с богом.
 – Давно бы так, – проворчал тот. – А то говорите и говорите, а разве с этими можно вот так, без железа-то… Они ведь только железо признают.
 Подойдя к жаровне, на которой раскалялись инструменты, Альфид надел толстые войлочные перчатки.
 – Брат Альфид, может быть, начнем с «сапожек»?
 – Как скажете.
 Маг изменился в лице, и отец Лансак приободрился. Мало кто дотягивал непосредственно до пыток. Подавляющее большинство подозреваемых сознавались при одном только виде пыточных инструментов.
 – Отец Лансак, куда же вы так торопитесь? Мы только что познакомились. Признаюсь, с момента моего появления в этой стране вы первый, с кем было приятно поговорить. Скажу честно, я ничуть не жалею, что попал сюда.
 Святой отец вздохнул, жестом остановил брата Альфида. Тот недовольно что-то пробормотал и уселся на скамью для растягивания, прижимая к себе железный «сапог», будто младенца.
 – Вы даже не сказали, откуда прибыли, сын мой.
 – А зачем вам, святой отец? Ну какая разница, откуда я?
 – Большая, сын мой. Разве не понимаете, вы пришли не на философский диспут, вы находитесь под следствием Святой Инквизиции.
 – А что мешает проведению, как вы изволили выразиться, диспута именно здесь?
 Святой отец снова вздохнул и кивнул Альфиду. Монах с бурчанием двинулся к магу, но, не дойдя до него нескольких шагов, неожиданно споткнулся и упал, ударившись головой о каменную ступень. По плитам медленно расползлось темное пятно.
 – Господи, как же это… – Недоумевая, отец Лансак подошел к монаху, проверил пульс.
 – Живой? – обеспокоенно спросил маг.
 – Потерял сознание… – растерянно пояснил отец Лансак. – Крепко головой прило… – Святой отец запнулся. Резко встал, смерил прикованного к железному креслу мага с головы до ног. – Это невозможно, – прошептал он. – Святое благословение… Мы под защитой Господа и архангела его Уриэля.
 – Что вы так на меня смотрите? – изобразил удивление маг. – Это случайность, уверяю вас. Брат Альфид высок и тучен, ему тяжко носить свое тело. Просто споткнулся и упал. Бывает.
 – Бывает… Но… – отец Лансак перевел взгляд с мага на монаха, – какова вероятность?..
 – Вероятность… – с наслаждением повторил Берсень. – Как мне нравится это слово. Вероятность! Знаете, святой отец, я так много узнал от вас. Клянусь, с вами такого уж точно… – Ой запнулся и бросил лукавый взгляд на отца Лансака.
 – Но так не должно… – Тот попятился. – Нечестивая магия не может причинить вреда сынам церкви! Мы под святой защитой!
 Берсень улыбнулся.
 – Да ладно вам! Как бы я колдовал? Видите, что вы мне устроили? – Он демонстративно позвенел цепями, пошевелил пальцами ног и рук. – Много так наколдуешь?
 Отец Лансак перекрестился и стал отступать к выходу, не отрывая взгляда от Берсеня.
 – Куда вы, святой отец? Давайте продолжим беседу.
 – Дьявол! Исчадие ада!
 Скрипнула входная дверь – не дожидаясь неприятностей, сбежал безмолвный писарь. Лансак торопливо последовал за ним, но у порога налетел на высокого мужчину в черном камзоле.
 – Отец Лансак, если не ошибаюсь? – прозвучал резкий голос. – Я Каспар Геллер, специальный эмиссар ОСА.
 Он сунул инквизитору под нос пропуск, подписанный бургомистром, и свой жетон. Но святой отец не удостоил их и взглядом.
 – Там… Там… – Он принялся махать рукой в сторону мага.
 Каспар обхватил его за плечи и хорошенько встряхнул.
 – Успокойтесь, святой отец. Я уже здесь. Объясните толком, что стряслось.
 Взгляд Каспара обежал комнату, зацепился за тело монаха, перекинулся на улыбающегося мага. Тот приветливо шевельнул пальцами.
 – Понятно, – растянул губы в усмешке Каспар. – Ступайте, святой отец, когда успокоитесь, возвращайтесь. – Каспар подтолкнул Лансака к выходу, захлопнул дверь и поспешил к магу. – Похоже, на сей раз в сеть угодила крупная рыбина, – заметил он, поставив ногу на кресло и в упор взглянув в лицо Берсеню.


5

 Доспехи, предоставленные Гангелем, были изготовлены из карнелийской стали и стоили целое состояние. В особенности из-за того, что их не производили уже много-много лет и считалось, что секрет их производства давно утрачен. Пока Эрика снаряжали, Гангель поведал много интересного. О том, что доспехи невероятно легки и удобны и что обычной сталью их почти невозможно пробить. Однако на другой чаше весов оказались очень долгие сроки изготовления и огромная сложность. В конце концов эта чаша перевесила. Желающих тратить огромные деньги становилось все меньше, карнелийские мастера полностью переключились на мечи, требовавшие куда меньше усилий. Те же доспехи, что были уже изготовлены, ценились на вес золота.
 Где Гангель отыскал этот экземпляр, он не сказал, а спрашивать Эрик не стал. Ему было все равно. Его беспокоил предстоящий штурм «желтого дома». И чем меньше времени оставалось до этого момента, тем сильнее он волновался. Он все еще с трудом верил в происходящее. Чтобы он, виконт де Мержи, с младых лет избегавший каких-либо схваток, по собственной воле вступил в бой… И с кем! Со Святой Инквизицией!
 Это было просто немыслимо. И чем ближе надвигался роковой час, тем сильнее становилось желание сбежать. Куда угодно! Лишь бы не ввязываться в это самоубийственное мероприятие. И пусть Гангель дал ему карнелийские латы и меч, пусть у него в душе поселился «великий воин» Дитус, разве все это гарантия неуязвимости?
 Но, в очередной раз покосившись на ухмыляющегося Гангеля, Эрик в который раз вздохнул. Слишком поздно. Теперь, когда в игру вступил этот матерый убийца, уже прикидывающий в уме ведомую лишь ему выгоду от этого дела, сбежать отсюда так же опасно, как и вступить в бой.
 – Немного великоваты, – заметил Гангель, оглядев Эрика. – Но я подтянул все ремни, так что должно сидеть плотно. Подвигайся.
 Эрик сделал несколько шагов по комнате, помахал руками. Доспехи были поистине чудесны. Эрик почти не ощущал ни веса, ни каких-либо неудобств в движении. Они стоили тех денег, что давали за них на столичных аукционах. И все же Эрику было жутковато. Успокаивало только, что в бой идти не ему. Эрик закроет глаза, или что там у него остается, и целиком положится на Дитуса. И еще – на судьбу. И на удачу. Если уж и погибнет, то вроде как заснет, а вся боль достанется Дитусу.
 – Напомню, карнелийская сталь легко держит удары обычных мечей. Не устоит только против карнелийских и, пожалуй, клинков от лучших итанийских мастеров. Но такими снабжаются лишь столичные гвардейцы. Впрочем, все это ты должен знать лучше меня, я прав?
 Эрик надменно выпятил челюсть.
 – Я окончил рыцарскую школу. С отличием.
 – Я так и подумал. – Гангель усмехнулся. – Но все же не дай зажать себя в угол, не позволяй брать в клещи, иначе сомнут, задавят, и тогда не спасут и доспехи, понял?
 – Да знаю я, – отмахнулся Эрик.
 Он всецело полагался на Дитуса и не собирался выслушивать поучения от бандита, пусть даже дворянских кровей.
 – Мы отвезем тебя в фургоне прямо к входу. Помощи не жди. Если и заметишь нас, не обращай внимания. У нас свои заботы, у тебя свои. Понятно?
 – И какие у вас будут заботы? – ляпнул Эрик.
 Гангель смерил его неприязненным взглядом.
 – Какая тебе разница? Ты получил от меня помощь? Вот и скажи спасибо… Если все пройдет успешно, мы подбираем тебя и твоего приятеля. Возвращаемся ко мне, и ты отдаешь все это барахло. – Он постучал по доспеху. – А я снабжаю вас документами и помогаю покинуть город.
 Эрик кивнул. Ему очень хотелось спросить, что помешает Гангелю сдать их потом в полицию, но он удержался. Все одно правды не услышать.
 – И еще, возьми это. – Гангель протянул ему небольшую склянку с темно-багровой жидкостью. – Перед тем как войти, выпей.
 – Что это, яд? – улыбнулся Эрик.
 – Эта штука поможет тебе не свалиться от усталости после пары ударов. Может, ты и отличный воин, но мышцы у тебя хлипкие. Высунешь язык – сдохнешь, и никакие навыки не помогут.
 Эрик нахмурился. Он кое-что слышал о таких «чудесных» напитках. Не слишком обнадеживающее.
 – А потом? – Он посмотрел на склянку как на гадюку. – Что будет со мной потом? После боя?
 – Как повезет, – усмехнулся Гангель. – Бесплатных чудес не бывает. Это снадобье высосет изтебя все силы. Но часок бодрости обеспечен. А потом… Если через час выберешься из «желтого дома», обещаю, погрузим тебя в фургон, даже если будешь при смерти. А теперь пора.


6

 – Вы бесстрашный человек, сударь, – сообщил Берсень с улыбкой. – Уж на что святой отец светлая голова, а вот видите, испугался простейшего фокуса.
 Каспар оглянулся на тело монаха.
 – Да, сударь маг, чтобы напугать меня, понадобится что-нибудь похлеще. Он хоть живой?
 – Живой, что ему сделается? Черепушка как из железа.
 – А могли бы убить?
 – А зачем?
 Каспар хмыкнул.
 – Действительно, зачем? Это ведь не поможет сбежать, не так ли?
 – А зачем мне бежать?
 Каспар нахмурился. Ему не нравилось спокойствие мага. Очень не нравилось. Не так себя вели нормальные люди, оказавшись в подвалах Инквизиции. Не так.
 – Что за игру вы затеяли? – задумчиво произнес «тайный». – Или…
 Каспара осенило. Бургомистр! Все вставало на свои места. И этот маг, и тупоумная охрана, битый час изучавшая пропуск, и святой отец, с таким рвением бросившийся допрашивать только-только задержанного… Вот оно как! Что ж, бургомистра можно понять. В конце концов, его владения вплотную примыкают к Стене. Но неужто он всерьез решил, что сможет выиграть эту игру?..
 – Послушай, маг, – Каспар перешел на шепот, – если признаешься в сговоре с Рилланом…
 – Кто это?
 Каспар вздохнул. Маг солгал с потрясающей искренностью.
 – Я говорю о бургомистре Уормса, – терпеливо объяснил он. – Или скажешь, впервые о нем слышишь?
 Маг безмятежно улыбнулся:
 – Именно так.
 «Тайный» медленно заходил взад-вперед, старательно обходя брата Альфида.
 – Похоже, с тобой не просто договориться.
 Каспар был в затруднении. Либо сидевший перед ним человек сумасшедший, либо… Либо абсолютно уверен в том, что выйдет отсюда живым и здоровым. Причем на безумца он не слишком-то походил.
 – Как у вас принято говорить, с кем имею честь?
 «Тайный» хмыкнул. Наглость мага не знала границ. Каспар даже испытал прилив симпатии. Этот человек ведь должен понимать – что бы ему ни обещали, он пока здесь. Во власти Инквизиции. И Каспара Геллера. Несомненно, этот человек обладал изрядным мужеством. И, судя по брату Альфиду, кое-какими способностями.
 – А ты непрост, как я думаю. Откуда ты взялся? Впрочем, можешь не отвечать, мне все равно. Больше меня занимает другое – твоя уверенность. Ты либо сумасшедший, либо…
 Каспар остановился и подарил магу пристальный взгляд.
 – Не понимаю… На что ты рассчитываешь? Ты что, не догадываешься, с кем имеешь дело? Или ты думаешь, что бургомистр сможет тебя защитить?
 – Я сам способен себя защитить, – улыбнулся маг.
 – Невероятное самообладание. – Каспар восхищенно зацокал языком.
 – Вы тоже весьма интересная личность, – заметил маг.
 «Тайный» рассмеялся. Берсень последовал его примеру.
 – Что же мне с вами делать, сударь колдун? И с вашим бургомистром?
 – С бургомистром – что хотите. А со мной… Ответьте на мои вопросы, я так мало знаю о вашей стране. У меня отличный слух, вы, кажется, сказали «специальный эмиссар ОСА»? Что это значит?
 Каспар хряснул кулаком об стол. У него возникло ощущение, что маг получает извращенное удовольствие от этого разговора.
 – Не понимаю, – выцедил он, – черт возьми, что вы за человек?! Может, вы и впрямь идиот? Где вас только выкопал бургомистр?
 – Вы же сказали, вам все равно, откуда я.
 – Нет, вы не идиот, – задумчиво сказал «тайный». – В идиотов я не верю уже давно. Что же за козырь уготовил бургомистр? Не скажете?
 – Просто не знаю.
 Со стуком отворилась дверь, и в подземелье влетел один из стражей, охранявших «желтый дом». Насколько помнил Каспар, именно этот тип делал вид, что никак не может разобрать написанное в пропуске. Лейтенант Берни, кажется.
 – Господин Геллер, там…
 – Что еще? – буркнул «тайный».
 – Нас атакуют!
 – Как? – опешил Каспар. – Кто?
 – Говорят, дружок этого. – Лейтенант кивнул на мага. – Который сбежал от капитана Бернара.
 – Дружок? Он что, один?!
 – Он же колдун!
 – Идиоты. На вас святое благословение. Он не может использовать магию.
 – Но он как заговоренный! Мечи отскакивают от него!
 – Идиоты, боже… Кругом одни идиоты. – Каспар двинулся к выходу. – Я ведь сколько раз говорил, тюрьму должны охранять «серебряные».
 – Господин Геллер, – позвал Берсень, когда «тайный» был уже на пороге.
 – Что вам?
 – Вы производите впечатление умного человека, Каспар, – сказал маг. – Жаль, что нам не удалось побеседовать. Примите совет. Уходите сами и уводите своих людей.
 Каспар смерил мага хмурым взглядом. В голосе Берсеня не было ни тени угрозы. Скорее даже – просительные нотки. Но, так или иначе, выслушивать такое от заключенного, скованного по рукам и ногам…
 – Вы в своем уме? Я было стал склоняться к мнению, что вы не идиот.
 – Скажу честно, я не ждал, что меня будут спасать. Пожалуй, я провел бы здесь еще какое-то время. Но сейчас я вынужден буду вмешаться. Чтобы защитить его. Но я не хочу излишнего кровопролития.
 – Скажите спасибо, что я спешу, – процедил Каспар. – Иначе я лично переломал бы вам все кости.
 Он изо всех сил хлопнул дверью.


7

 – Что там?
 Гангель Мун с дюжиной головорезов в плащах и масках стояли в темном переулке рядом с «желтым домом». Перед Гангелем переминался с ноги на ногу оборванный бродяга, промышлявший здесь нищенством.
 – Он уложил пятерых охранников! – взахлеб рассказывал бродяга. – Когда я уходил, бой шел внутри дома! Его никто не сможет остановить. Это сущий дьявол!
 – Дьявол, говоришь?
 – Да-да, охранники разлетаются под его ударами, как куклы!
 – Хм. Ну, значит, не соврал, – усмехнулся Гангель. – Чутье меня не подвело.
 Он сунул монетку в руки нищему, и тот, непрерывно кланяясь и рассыпаясь в благодарностях, попятился и вскоре исчез в ближайшем переулке. Гангель оглядел своих людей.
 – Ну что, орлы, готовы? Напоминаю еще раз: в бой не вступать. Нас интересует только казна святых отцов. Задача простая – переловить жирных крыс в сутанах и заставить их открыть тайники. У нас есть не больше получаса до прибытия «серебряных» или полицейских. Понятно?


8

 – Спасибо, друг, – потирая запястья, сказал Берсень брату Альфиду. – Ты хороший человек.
 Монах с блаженной улыбкой на лице сидел на его месте и старательно приковывал себя к креслу.
 – Ты посиди тут, это самое безопасное место, уж поверь. – Берсень ободряюще похлопал монаха по плечу и поспешил к двери.
 Брат Альфид закивал и с благодарностью посмотрел вслед магу.


9

 Полностью устраниться от боя оказалось нелегко. В глазах мельтешило и сверкало, от стального перезвона закладывало уши, но Эрик так и не смог оставить свое тело без присмотра. И пусть толку от него сейчас не было никакого, находиться в неведении он не мог.
 Дитус же творил чудеса. Карнелийский клинок, помноженный на умения «великого воина», с легкостью прорубал щиты, латы, мечи. Но, как вскоре понял Эрик, легкость эта была кажущейся. Прорвавшись в дом, он услышал свое тяжелое дыхание, увидел, как подрагивают его руки, и понял – тело на пределе. Возможно, «чудесное» снадобье и сможет поддержать его некоторое время, но, представив, в каком состоянии будет его тело через час, Эрик пришел в ужас.
 Разбросав очередной заслон, Дитус выбрался во внутренний двор. Здесь его ждали еще с десяток воинов. Сомкнув щиты, они двинулись в атаку, и Эрик зажмурился. Одолеть надвигающуюся стальную стену казалось немыслимым.


10

 С галереи второго этажа за боем наблюдал Каспар Геллер. Воин в карнелийских доспехах производил странное, двойственное впечатление. С одной стороны, его профессиональные навыки не вызывали особых сомнений – он правильно передвигался, уверенно орудовал мечом и умело защищался. С другой – в его движениях сквозила усталость. Он часто ошибался, совершал глупые промахи, оступался. И все же степень его изможденности никак не вязалась со скоростью боя. Если он настолько устал, если тело повинуется ему с таким трудом… Ему надлежало уже давно упасть замертво. Но он по-прежнему сражался. И делал это очень даже неплохо. Во всяком случае, пятеро из десяти охранников уже лежали, истекая кровью.
 Каспар покачал головой. Ничего удивительного. Его идея насчет замены охраны с полицейских на «серебряных» была весьма своевременна. Теперь, после этой резни, он непременно своего добьется.
 – Господин Геллер!
 К «тайному» подбежал все тот же рыжеволосый Берни.
 – Это последние воины, – доложил он. – «Серебряные» и полиция уже на подходе. И еще: святые отцы сообщили, что в здание проникли около дюжины грабителей в масках, они ищут золото.
 – Вот как?
 Каспар нахмурился. Сообщение Берни многое объясняло. Например, откуда у бежавшего от полиции виконта Эрика де Мержи, по словам очевидцев, бывшего в истрепанном камзоле, через несколько часов среди ночи появился дорогостоящий карнелийский доспех. О головорезах беспокоиться не стоило – их найдут. Владельцев карнелийских доспехов в провинциальном городе много быть не может.
 Но вот как остановить Эрика? Да и вообще, кто он такой? Каспар уже запросил в столице сведения о виконте, но на получение ответа требовалось время.
 – Капитан и лейтенант стражи убиты, господин Геллер. Что нам делать? Мне вступить в бой?
 – Нет. – Каспар покачал головой. – Вам его не остановить.
 – Колдовство? – Глаза Берни расширились.
 – Возможно, я не специалист, – улыбнулся «тайный». – Об этом нужно спросить святых отцов.
 – Где их сейчас найдешь? Они прячутся по всему зданию.
 – Вот что, Берни. Ступайте к выходу, когда подойдут «серебряные», быстро ведите их сюда. На грабителей не отвлекайтесь, ими пусть занимается полиция. Исполняйте.
 – А вы?
 – За меня не беспокойтесь.
 – Вы уверены?
 На простецкой физиономии Берни появилась тревога, и Каспар окончательно уверился – этого типчика приставил к нему бургомистр. Поэтому он и тянул время, по буквам читая документы. А потом бегал к нему с докладами.
 – Исполняйте! – повысил голос Каспар.
 Особой нужды отправлять его не было, но… Соглядатаи Каспару не нужны. Пусть даже сам он когда-то начинал с этого.
 Берни поспешил вниз, время от времени бросая на «тайного» озабоченные взгляды. А Каспар в очередной раз задумался, почему бургомистр действует так нагло и нахраписто. Что или кто стоит за ним? Какой бы властью он ни располагал в Уормсе, намеренно злить эмиссара ОСА мог либо полный идиот, либо человек, осознающий свою силу. Бургомистр ничуть не походил на идиота.
 Каспар ощутил волнение. Неужели Риллан Врун как-то связан с тайным орденом, о существовании которого давно задумывался Каспар?..
 – Как мой Эрик? – В двух шагах от Каспара послышался смешок.
 Каспар обернулся как ужаленный. Облокотившись о перила, во двор заглядывал Берсень. С посохом и мечом на поясе, судя по всему, снятым с кого-то из стражников.
 – Вас интересует, как я освободился? Или почему не действует то, что вы называете святым благословением? Или здоровье брата Альфида? Спрашивайте…
 Каспар медленно помотал головой. Все это его совершенно не занимало. Его интересовало другое. Сможет ли он в одиночку схватить мага? Вопрос имел чисто теоретическое значение, ибо внизу ярился смертельно опасный Эрик. Но Каспару было любопытно. Сможет или нет?
 Берсень усмехнулся.
 – Я знаю, кто вы, Каспар. Но меня вам не остановить. Лучше уберите людей и позвольте нам уйти.
 – Меня вам тоже не остановить.
 – И не собирался. Мне нужен Эрик. Жаль, конечно, что мне не удалось провести побольше времени здесь, среди столь грамотных и умных людей. Но я обязан помочь Эрику.
 – Вы слишком самоуверенны, сударь.
 – Как и вы, Каспар. Не мешайте, и все у вас будет хорошо. – Берсень прыжком перемахнул перила и очутился во дворе. – Всем назад! – рявкнул он.
 Стражники отступили, а Каспар поморщился, ощутив прокатившуюся по телу волну страха. Маг работал с эмоциями. Неудивительно, что святое благословение не мешало – оно защищало только от силовых магических ударов.
 – Эрик, я здесь, давай-ка делать отсюда ноги.
 Эрик медленно обернулся, и на миг Берсеню показалось, что сквозь прорезь шлема на него посмотрел кто-то другой. Не виконт Эрик де Мержи.
 – Берсон, – выдохнул Эрик.
 – Когда же ты научишься правильно произносить мое имя, а?
 Ноги у Эрика подогнулись, и он грянулся оземь.
 – Эй, не раскисай! – прикрикнул Берсень.
 – Да, я сейчас.
 Эрик бухнулся набок и захрапел. Берсень оглянулся на охрану. Воины тоже не торопили события. Они тоже устали. Да и куда им было спешить? Они знали, гвардейцы и полиция уже не за горами.
 – Каспар, – Берсень бросил взгляд наверх, – через сколько здесь будет подмога?
 Каспар усмехнулся.
 – Скоро. Тебе лучше…
 Каспар запнулся. Облик Берсеня дрогнул, расплываясь, и в следующий миг гигантская змеиная пасть разорвала плоть мага и метнулась к «тайному». Каспар с криком отшатнулся и сильно треснулся затылком об стену. В глазах брызнули звезды, и Каспар медленно сполз по стене, ощущая, как испуганной птахой трепещет сердце. Откуда-то издалека, словно с другого берега реки, донеслись крики стражников.
 Когда сердце поуспокоилось, Каспар медленно приподнялся. Он знал, никакого гигантского змея нет и не может быть в природе. Знал, что Берсень просто использовал один из своих дешевых трюков, но испуганное тело рассудило иначе – Каспар выглянул во дворик очень осторожно, словно ожидая, что чертов змей вновь набросится на него. Следовало признать, трюки мага пока действовали безотказно. Пока.
 Во дворе никого уже не было, но – Каспар испытал изрядное удивление – бой закончился не так, как он ожидал. Дверь, через которую Эрик ворвался во двор, была заперта. Судя же по тому, что на земле по-прежнему лежало только пятеро, остальные как раз и успели укрыться за дверью. Каспар ощутил досаду. В отличие от него, перепуганные солдаты хотя и бежали, однако им хватило ума надежно запереть за собой.
 А Берсень и Эрик… Каспар нагнулся ниже. Дверь под балконом была распахнута, и у Каспара округлились глаза. Этот проход вел вниз, в подземелье, и вверх – на галерею второго этажа. И если мага здесь нет, значит…
 Но зачем он отправился вниз? Почему не попытался выбить закрытую дверь? Конечно, выломать обитую железом дверь нелегко даже магу, но это возможно. Но что делать в подземелье? Там ведь нет выхода! Или маг задумал что-то еще? Каспар заскрежетал зубами. Чертов Берсень! Какую еще пакость следует ожидать от него?!


11

 – Давай-давай, иди! – Маг отпихнул от себя цепляющегося за него Эрика. – Иди сам! Я влил в тебя столько силы, на десятерых хватит!
 – Да-да, мне уже лучше… – бормотал Эрик.
 Он шел, держась за стену одной рукой, вторая волочила за собой меч. Клинок возмущенно звякал на каждой ступени.
 – Куда мы идем?
 Взгляд Эрика наконец обрел осмысленность.
 – Что нам делать в подземелье? – прохрипел он. – Мы должны уходить. Скоро здесь будут «серебряные».
 Лестница привела их в хорошо знакомую магу пыточную. Берсень махнул рукой брату Альфиду, как старому доброму знакомому, схватил со стены связку ключей, зажженный факел и открыл следующую дверь. Спустившись еще по одной лестнице, они оказались в длинном темном коридоре, по обе стороны которого тянулись камеры, забранные решетками.
 – Это же тюрьма?! Берсон, что мы тут делаем?! Я не понимаю…
 Маг ответил не сразу. Когда перепуганные охранники заперли за собой тяжелую дверь, это сильно удивило Берсеня. Но ненадолго. Каким образом они умудрились выдержать волну панического страха, который должен был заставить их бежать сломя голову, он решил обдумать позднее. В тот момент ему нужно было делать выбор.
 Он мог выбить дверь. Но за ней, он хорошо запомнил, была еще одна. А за ней еще. И все – тяжелые, обитые толстым листом железа. Когда он их вышибет, ему предстоит иметь дело со стражниками, а потом с подоспевшими «серебряными». И кто знает, кого еще пришлют по его душу?
 Тем более что на руках у него появилась обуза. Едва вменяемый Эрик, накачавшийся какой-то гадостью. Чтобы привести его в чувство, магу пришлось потратить уйму сил.
 В общем, ответить на вопрос Эрика оказалось нелегко. На самом деле Берсень и сам не знал ответа. Ибо просто нырнул в первую открытую дверь. И только пересчитав с дюжину ступеней, сообразил, что идет знакомым путем. Но возвращаться было поздно. Берсень знал, случайностей не существует. А значит, он что-нибудь придумает.
 – Стереги, – распорядился Берсень, быстро запирая дверь.
 Эрик послушно встал у входа, тут же привалился к стене. Иного, впрочем, маг и не ждал. И то хорошо, что не лег. Берсень двинулся по коридору, заглядывая в камеры и звеня по решеткам ключами.
 – Эй, люди! – кричал он, подсвечивая факелом. – Кто готов сразиться за свою свободу! Слышите меня?! Кто-нибудь?! Эй! Лучше умереть сражаясь, нежели сгнить вот так, эй?!
 Темнеющие в глубине камер фигуры бурчали что-то невнятное, ворочались, словно пытались спрятаться от света. Берсень быстро шел от решетки к решетке, ему хватало одного взгляда, чтобы понять, теплится ли у кого хоть крохотный огонек воли.
 – Я! – К решетке одной из камер подскочила девушка. – Выпустите меня! Я умею сражаться!
 Берсень в изумлении уставился на нее. Девушке было не больше двадцати. И, судя по шелковому платью со множеством оборочек, рюшечек и кружев, она была не из простолюдинов. Заметив сомнение на его лице, она отчаянно вскрикнула:
 – Я ведьма! Мне нельзя здесь оставаться! Меня сожгут! Дайте мне оружие, я буду сражаться!
 – Ведьма?
 Маг вскинул брови, с сомнением покачал головой. Девушка и впрямь была неплохо одарена, вот только совершенно без огранки, а значит, толку-то с нее… Но замок он все-таки отомкнул.
 – Где оружие? – деловито осведомилась девушка. – Меня зовут Дианой, а вы кто?
 Берсень представился сам и представил виконта. Магу она кивнула, а перед виконтом попыталась даже присесть. Эрик никак  не  отреагировал, и Берсень заподозрил, что тот опять заснул.
 – А он неразговорчивый. – Диана нахмурилась. – А что вы тут вообще делаете? Кто вы такие?
 – Он спит, поэтому неразговорчивый, – усмехнулся Берсень. – Но именно его следует благодарить за наше спасение. Впрочем, все расспросы потом. Мечом владеешь? – Он протянул ей клинок, и Диана шарахнулась от него как от огня. – Ты же сказала… – Маг тяжело вздохнул. Собственно, что тут удивительного?..
 – Ну, я думала… – Она неопределенно развела руками. – Но я на самом деле… Я не хочу здесь оставаться!
 – Понятно.
 – И еще я знаю человека, который великолепно обращается с любым оружием! Он стоит дюжины! – с жаром воскликнула она. – Идем за мной! Он там! – Схватив мага за руку, она потащила его в глубь коридора. – Капитан! – закричала она, остановившись у решетки Дарела. – Мы спасены! – Она обернулась к магу. – Скорее открывайте, он настоящий мастер меча!
 Берсень вгляделся в темнеющий силуэт мужчины, лежавшего на тюфяке.
 – Что-то он не рвется выходить, – заметил он, отпирая замок. – Эй, дружище, ты готов сразиться за свою свободу?
 Капитан медленно поднялся. Окинул взглядом мага и Диану.
 – А вы красивая, – едва слышно сказал он.
 Девушка насупилась.
 – Нашли время, капитан. Мы пришли освободить вас, но нам предстоит бой. Берсень, дайте ему клинок!
 Дарел отрицательно покачал головой.
 – Я никуда не пойду.
 – То есть как?! – изумилась девушка. – Я не понимаю! Мы пришли спасти вас!
 – Спасайтесь. Я не буду мешать. Но я никуда не пойду.
 – Вы сошли с ума!
 – Баронесса, вы же знаете легенду об Адриане. И помните, как он в одночасье превратился из героя, о котором складывали легенды, в кровожадное чудовище. Но не потому, что и впрямь был таким. А потому что… принял одно неверное решение.
 – Что за бред вы несете? При чем тут Адриан?!
 – Адриан и правда здесь ни при чем. Да и я не он. Но я не хочу повторять его ошибки. Я капитан штурмовой группы Серебряной гвардии Объединенного Королевства. Вот и все.
 Берсень кивнул. Он никогда не слышал об Адриане, но все было и так ясно. Маг предостаточно навидался таких служак. Честных – или глупых, если смотреть с другой точки зрения.
 – Понимаю. Честь и все такое. Ну дело твое, парень. Твоя жизнь.
 Захлопнув решетку, маг двинулся прочь. Взгляд Дианы заметался между Берсенем и Дарелом.
 – Диана, поторопись.
 – Сейчас, подождите! Я уговорю его, он не понимает…
 – Диана, это ты не понимаешь. Посмотри на него, он не из той породы. Лучше ступай к выходу, разбуди Эрика и тащи его за мной.
 – Да-да, я сейчас, я попробую. – Диана присела на корточки возле решетки. – Капитан, вы хоть понимаете, что вас ждет? Смерть или каторга, причем за вашу же верную службу.
 – Я остаюсь, Диана, – тихо ответил Дарел. – Вы многого не знаете.
 – Ага. Почему же не знаю? Знаю. Решили сотрудничать с Каспаром Геллером? Понятно. Что ж, ваше право. Только когда Каспар сожрет вас, вспомните обо мне. Прощайте, сударь. – Ее голос заледенел. – Вы, сударь, просто дурак!
 И она поспешила к Эрику. Добравшийся до конца коридора Берсень улыбался. В голове сам собой прорисовывался план побега. Маг не удивлялся. Он уже привык. Решение всегда приходит само собой. Если ему не мешать идиотскими сомнениями и страхами.
 Воткнув факел в железную скобу, Берсень прижался к стене щекой. С минуту вслушивался, затем удовлетворенно кивнул. Так и есть – за толстенной каменной кладкой журчит вода. Уперевшись в стену ладонями, он прикрыл глаза, расслабился.
 – Берсень! – донесся хриплый голос Дианы. – Что ты задумал?
 Перекинув руку Эрика через плечо, она торопилась к магу. Эрик едва перебирал ногами, иногда всхрапывал, и девушке приходилось его встряхивать. На какое-то время помогало.
 Берсень не ответил. Стена под руками вибрировала, и с каждой секундой все сильнее и сильнее. Послышался глухой рокот, с потолка и стены посыпались мелкие камешки.
 Остановившись немного в стороне, Диана прислонила Эрика к последней решетке и уставилась на Берсеня завороженным взглядом.
 – Магия… – прошептала она. – Это же настоящая магия…
 Раскатисто громыхнуло, и стена с грохотом развалилась, окутавшись клубами пыли. Когда пыль рассеялась, глазам открылся Берсень, стоящий среди груды камней. В наступившей тишине послышалось журчание воды, потянуло прохладой и нечистотами.
 – Канализация! – взвизгнула Диана. – Теперь у нас есть шанс! – Схватив факел со стены, она заглянула в пролом. – Воды всего по колено, потолок высокий! О, это чудо! Берсень, ты… – Она обернулась к магу, глаза ее светились радостным огнем. Она готова была расцеловать его. Свобода теперь была всего в двух шагах! – Ты… Ты могучий колдун! – восхищенно сообщила она. – Но как ты догадался, что за стеной проходит канализация?
 Берсень пожал плечами, отряхнул одежду и отобрал у нее факел.
 – Идем. Запашок, конечно… Но другой дороги у нас нет. Как я понял из рассказа Эрика, канализация ведет в реку, так? Знаешь, как долго придется идти?
 Девушка задумалась.
 – Инквизиция в центре города, так что до реки, думаю, километров пять-шесть. Если по прямой.
 – А что, может и не по прямой?
 – Откуда мне знать? Я эту штуку не строила. Я юрист, между прочим. У меня обширная практика… Ну что, идем?
 Она сунулась было в пролом, но маг схватил ее за плечо:
 – Эй, ты ничего не забыла?
 Девушка ойкнула, оглянулась на похрапывающего Эрика.
 – Но я… – Диана тяжело вздохнула. – Я устала… А он… Он ведь в доспехах. Может, их лучше снять?
 Берсень покачал головой.
 – Не стоит. Возможно, нам еще придется отбиваться. Я чувствую, эти ваши гвардейцы, «серебряные», уже близко. И вот что… – Он ткнул пальцем в ее длинное платье. – Оборви подол, так удобнее бежать.




 ГЛАВА ВОСЬМАЯ



 Когда захватчики были изгнаны и коронован новый король, конфронтация Адальберта и Адриана приняла открытый характер. Причина была проста – Адриан был одним из наиболее ярых противников реформы Адальберта, искренне считая, что они инициированы дьяволом. Однако тот факт, что именно Адальберт был душой и мозговым центром освободительного движения и что именно он привел к власти новую династию, предопределил судьбу Адриана.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 Каспар долго вглядывался в темноту канализации. В воздухе еще витало облачко пыли. Очевидно, колдун и его сообщники ушли несколько минут назад. Последние сомнения по поводу связи Берсеня и бургомистра рассеялись. Они все спланировали заранее. Красочный спектакль под названием «Смерть барона Торвальда» в замке. И захват Берсеня. И этот побег.
 – Господин Геллер, какие будут распоряжения?
 Возле «тайного» вытянулся капитан прибывшего отряда «серебряных». Рядом, грохоча подкованными сапогами и звеня амуницией, выстраивались гвардейцы и полицейские. И те, и другие нетерпеливо поглядывали в провал.
 Каспар покачал головой.
 – Погони не будет – пустая трата времени. Да и ловушки в таких местах строить одно удовольствие. Никуда не денется. Рано или поздно выберется, там и выловим.
 «Если повезет, – мысленно продолжил Каспар. – И если в плане бургомистра нет еще какой-нибудь гадости. Вот уже не думал, что в этом Уормсе мне устроят шахматную партию!»
 – Куда ведет тоннель, капитан?
 – К реке, до нее около пяти километров.
 – Выставить посты здесь и на всех точках выхода. Усиленный отряд к речке. Исполняйте.
 Оставив полдюжины «серебряных» и столько же полицейских, капитан увел остальных. Ловко лавируя между уходящих, в подвал просочилась фигура в сером.
 – Мой господин? – Голос Бельджера по обыкновению был холоден и бесстрастен. – С вами все хорошо? Я только что узнал. Напрасно вы отпустили нас, напрасно.
 – Все прошло отлично, Бельдж. И ты пришел как раз вовремя. Я хочу, чтобы ты кое-что разузнал. Слушай внимательно. – Каспар покосился на Берни, проверявшего камеры, и понизил голос: – Нападавший – Эрик де Мержи, обвиненный в колдовстве и убийстве барона Торвальда. Когда арестовали его дружка, колдуна Берсеня, Эрику удалось бежать. Так вот, на нем не было доспехов. Никаких. И выглядел он довольно неказисто. И вдруг ночью он штурмует «желтый дом», одетый в карнелийский доспех. Выясни, кто мог одолжить ему столь дорогую вещь. И как можно быстрее.
 – Будет исполнено.
 Бельджер исчез так же стремительно, как и появился. Рядом с Каспаром послышался вежливый кашель.
 – Что вам, Берни? – с неудовольствием бросил Каспар.
 – Господин Геллер. Вместе с ними сбежал еще один заключенный.
 – Кто? Неужели Дарел Сот? – изумился Каспар.
 – Нет. Дарел на месте, – Берни указал на ближайшую камеру, – хотя решетку его открыли. Убежала баронесса Диана де Тюржи, арестованная по подозрению в ведьмовстве и антигосударственной деятельности.
 – Дайте факел.
 Каспар почти вырвал из рук Берни факел, шагнул к камере и посветил в лицо заключенному, сидевшему на тюфяке. Дарел прикрылся ладонью, проворчал что-то едва слышно.
 – Капитан, браво. – Каспар вернул факел Берни и похлопал в ладоши. – Я восхищен. Искренне. Это следует понимать как согласие?
 Дарел кивнул, распахнул решетку.
 – Отлично. Тогда не будем терять время. Выходите, мы идем ко мне. Одно только… – Каспар обернулся к лейтенанту. – Давно хотел спросить, Берни. Признайтесь, вы ведь по приказу бургомистра за мной носитесь?
 Рыжеволосый на миг опешил, недоуменно пожал плечами.
 – Вы старший, так что считаю своим долгом…
 – Берни, не валяйте дурака. И меня не держите за придурка. В общем, еще раз появитесь рядом со мной, неважно под каким предлогом, отцу города придется искать нового шпиона.


2

 Холодная ли вода или еще одна порция магической силы, но Эрик вскоре ожил и дальше пошел сам. Чувствовал он себя значительно бодрее. Хотя тело, конечно, ныло на все лады, требовало еды, питья, отдыха, требовало содрать доспехи, мокрую от пота одежду и чесать, чесать, чесать…
 А еще эти мерзкие миазмы клоаки! Поначалу Эрик едва не падал в обморок, но спустя какое-то время привык и к этому.
 А вот энтузиазм Дианы очень скоро пошел на убыль. В отличие от мужчин, сапоги которых неплохо держали воду, ее обувь промокла в один миг. И еще эта постоянная вонь, грязь и нечистоты, текущие под ногами. И давящие каменные своды над самой макушкой. Эта сырость и промозглость. Эти липкие и склизкие стены.
 – Какая мерзость, – прошептала она. – Как я здесь очутилась? Боже…
 – Абсолютно согласен, – отозвался Эрик. – Особенно этот запах!.. Терпеть не могу этой вони. Не понимаю, как я еще не задохнулся…
 Ему хотелось прикрыть нос, неважно, надушенным платочком, рукавом ли, чем угодно, лишь бы избавиться от этой изнуряющей все его естество вони, но вот чертов шлем! Руки Эрика сами собой коснулись подбородочного ремня…
 – Не смей! – не оглядываясь бросил Берсень. – Бой еще не закончен. Если хочешь жить – терпи.
 Эрик глухо выругался, но руки опустил. Чертов маг прав! Запах запахом, но жизнь дороже. Чтобы хоть как-то отвлечься, виконт переключил внимание на понуро бредущую рядом девушку. Диана выглядела жалко. Спасаясь от подземной прохлады, она сгорбилась, скукожилась и обхватила себя руками за плечи. Но это помогало плохо – девушка заметно дрожала и шмыгала носом.
 – Диана, – тихонько обратился к ней Эрик, – мы не могли видеться с вами в столице?
 Вопрос имел сугубо практический подтекст. В некоторых кругах об Эрике ходило много всяких слухов, и не все они были благожелательными.
 Диана фыркнула.
 – Виконт, сейчас не самое лучшее время для светских бесед.
 – Какие светские беседы, помилуйте! Просто интересуюсь.
 – Я не была в столице. И давайте на этом остановимся.
 На ее последние слова Эрик и внимания не обратил. Даже в свете единственного факела Берсеня можно было рассмотреть, что Диана довольно привлекательна. И хотя она была вопиюще – по меркам виконта – молода, сейчас это не имело значения.
 – Должен вам сказать, вы совершенно напрасно не были в столице. Появись столь прекрасная дама в свете… Вы произвели бы настоящий фурор!
 – Да будет вам известно, милый виконт, я ненавижу свет. И в первую очередь молодых и назойливых хлыщей-аристократов вроде вас.
 Она мерзла, ее зубы выбивали чечетку, и оттого ее ответ прозвучал особенно резко. Но увлекшегося Эрика уже ничто не могло остановить.
 – Вы шутите, Диана, это решительно невозможно. – Он слащаво улыбался, напрочь забыв, что в шлеме. – Вас нельзя не любить, поверьте…
 Он попытался мягко подхватить девушку под локоть, но, едва его железные и холодные пальцы коснулись ее, Диана с визгом отскочила:
 – Вы с ума сошли, виконт!
 От резкого движения она не удержалась на склизком дне клоаки и с криком рухнула в грязную воду.
 – Простите, Диана! Ради всех святых!
 Эрик бросился ее поднимать, но девушка оттолкнула руку, поднялась и едва удержалась от желания врезать Эрику по физиономии – сейчас это было совершенно бесполезно.
 – Ублюдок! – вскричала она. – Дьявол тебя раздери! Убирайся от меня! Или я оторву тебе голову вместе с твоим шлемом!
 – Эй, потише там! – обернулся к ним Берсень.
 – Пусть он отойдет от меня!
 – Я сказал – тише, – зло прошипел маг.
 – Да-да! – сбавила тон Диана. – Я поняла. Не дура. Но пусть этот кретин держится от меня подальше!
 – Эрик, веди себя прилично, – строго заметил Берсень. – Идемте. Мы не можем стоять на месте слишком долго. Я чую погоню.
 Маг двинулся дальше. Следом шагнула Диана, окатив Эрика гневным взглядом.
 – Ради бога, Диана, простите меня, я ведь не хотел причинить вам зла, – пробормотал ей в спину смущенный Эрик.
 – Заткнитесь, виконт. Я уже сказала вам – вы идиот! И я не хочу вас больше ни видеть, ни слышать.
 – Еще раз прошу меня простить…
 – Боже, – стиснула зубы Диана, – ну почему он в доспехах?
 – Диана, я…
 – Сударь! – Диана развернулась так резко, что Эрик отшатнулся. – Сударь, вы оправдали мои самые худшие ожидания. Вы способны волочиться за первой попавшейся на глаза юбкой, невзирая даже на эти ужасные обстоятельства! Очевидно, вы не просто идиот. Вы редкостный идиот. И ваша голова, так удачно сегодня защищенная шлемом, явно не то место, которым вы думаете. Впрочем, кажется, я знаю, как остудить ваш пыл. Я забыла сказать вам кое-что о себе. О своей профессии. Так вот, сообщаю: я адвокат.
 Она развернулась и решительно захлюпала вслед за магом. А Эрик остался стоять на месте. Ее заявление и впрямь стало полной неожиданностью. Профессия адвоката для женщины, тем более для баронессы – это был серьезный вызов. В отличие от дворян-мужчин, обязанных отслужить государю минимум двадцать лет, женщины ничем не были связаны. И формально могли посвятить себя любому занятию. Но оставались еще вековые обычаи. И если аристократка не желала вести праздную жизнь, если пыталась посвятить себя какой-либо профессии, ей приходилось нелегко.
 В особенности если профессия носила столь явно выраженный плебейский оттенок. И хотя Эрик считал себя необремененным традиционными условностями человеком, слово «адвокат» заставило его брезгливо поморщиться. Словно таракана увидел. Или мокрицу.
 Вздохнув, Эрик заторопился следом за девушкой. Услышав его шаги, Диана обернулась и… улыбнулась.
 – Что же вы замолчали, виконт? – осведомилась она. Сконфуженность Эрика можно было ощутить, несмотря на его латы. И это доставило ей искреннее удовольствие. Она ощутила внезапный прилив бодрости, даже холод как будто стал меньше досаждать. – Где же ваши комплименты, сударь? Воды нахлебались?
 – Диана, я просто…
 – Вы просто такой же, как все. Я, конечно, помню, что сказал Берсень, – она стрельнула глазами в спину мага, – и благодарна за мое спасение. Однако это не меняет того факта, что вы такой же самодовольный лицемер, как и вся ваша аристократическая порода.
 – Ваша? – удивился Эрик. – Но ведь и вы…
 – Да. Я тоже. Пока еще. Ибо я человек новой эпохи. Я – будущее этой страны. В котором сословные предрассудки просто вымрут. И больше всего будет цениться не происхождение, а исключительно деловые качества.
 Хлюпающий впереди Берсень рассмеялся.
 – Великолепный ответ, – сказал он, не оглядываясь. – Я прибыл из места, где слово «адвокат» неизвестно вовсе, так что я не очень понимаю суть вашей беседы, но… Диана, ты правда веришь в то, что сказала? Насчет происхождения?
 – Да! – Девушка даже ногой топнула, обдав брызгами всех. – Пусть надутые индюки-аристократы плюются в мою сторону, зато меня уважают торговцы, мастеровые…
 – Убийцы, воры и грабители, – вставил Эрик.
 – А хоть бы и так! Они что, не люди? У нас, между прочим, не Средние века, у нас есть законы, а перед законом равны все.
 – Ну конечно, – кивнул Эрик. – Вы, правда, забыли кое-что. Или кое-кого.
 – О чем это? – насупилась девушка.
 – О вас, сударыня. И вот об этом господине. – Эрик махнул рукой в спину мага.
 Диана нахмурилась, пожала плечами.
 – Инквизиция – это анахронизм. Нелепый пережиток прошлого.
 – Нелепый? – вновь отозвался Берсень. – Не думаю.
 – Не понимаю, что ты имеешь в виду? – спросила Диана.
 – Я плохо знаю вашу страну. И мне многое непонятно. Например, почему тебя, Диана, сажают в тюрьму по обвинению в колдовстве, хотя какая из тебя ведьма?
 – Между прочим, – обиженно отозвалась Диана, – господин Арнор сказал, что у меня большие способности к чародейству. И обещал всему научить, вот так! Если бы ему не пришлось бежать…
 – В твоих способностях никто не сомневается, Диана. Но магическая сила без умения немного стоит. Знаешь, в деревнях иной раз такие богатыри попадаются, а толку с них? Любой мало-мальски обученный воин скрутит такого в два счета. Понимаешь? Ты не представляешь опасности. Ты ведь не колдовала, порчу не наводила, так?
 – Так, – мрачно подтвердила девушка. – Мы просто обсуждали политику короля.
 – Подстрекательство к мятежу?
 – Нет, на заседании магистрата порой и не такое услышишь.
 – Почему же ты не удивилась, когда тебя обвинили в колдовстве?
 Диана ответила не сразу:
 – Не знаю. Дела и мотивы Инквизиции не всегда понятны. Тем более что их процессы всегда закрыты. Никто толком не знает, за что арестовывают колдунов и ведьм. Просто хватают людей, а потом они горят на площади. Или навеки исчезают в Башне Спасения.
 – Кстати, Диана, а кто такой этот твой Арнор?
 – Магистр богословия нашего университета. Он иногда приходил на наши собрания. Рассказывал много интересного.
 – Очевидно, маг?
 Диана кивнула.
 – А кто еще знал о твоих способностях?
 – Еще? Постой-ка, на что это ты намекаешь?
 – Просто интересуюсь.
 – Нет, ты определенно хочешь сказать, что…
 – Тихо! – Берсень остановился и вскинул руку.
 Диана и Эрик напряженно вслушались, но, кроме журчания воды под ногами, не услышали ничего.
 – У нас гости. – Берсень выглядел удивленным. – Где-то поблизости открыли магический портал, надо же… Эрик, оставайся здесь, мы с Дианой отойдем в сторону. – Подхватив девушку под руку, маг стал пятиться в глубину тоннеля.
 – Черт возьми, я же ничего не вижу в темноте! – донесся недовольный голос Эрика. – Оставил бы хоть факел!
 – Хорошо, что напомнил. – Берсень оглядел стену и, выбрав выщербленный участок, воткнул туда факел.
 – Что происходит, Берсень? Ты пугаешь меня, – прошептала Диана.
 – Я чертовски устал, – продолжал ныть Эрик. – Еще эти чертовы железяки на мне. И этот чертов меч. Господи, зачем я ввязался в эту гнусную историю?! Берсень, что мне делать? Я едва передвигаю ноги!
 – Успокойся, Эрик. Отвлечешь ненадолго противника, и я с ним быстро разделаюсь.
 – Что еще за противник?
 – Скоро увидишь.
 – Но я не могу сражаться! Я слишком устал!
 – Тебе и не придется сражаться, – тихонько, так, чтобы Эрик не услышал, отозвался маг.
 – Берсень, – шепнула Диана, – что проис…
 Из темноты донеслось глухое звериное рычание.
 – Берсень! – заорал Эрик. – Это еще что за тварь?! Я ничего не вижу!
 – Тебе не нужно видеть, – снова тихо отозвался Берсень.
 Его взгляд был устремлен во мрак, но, сколько Диана ни напрягала зрение, она так ничего и не увидела.
 – Берсень, черт тебя дери! Я иду к тебе! Я не собираюсь… – Рычание раздалось недалеко от Эрика, и он осекся. – Дьявольщина, – сдавленно выдавил он. – Гореть тебе в аду, чертов маг!.. А ты, тварь, давай иди сюда! Ну же, давай! Сейчас ты у меня получишь!
 Он взмахнул мечом крест-накрест и даже шагнул вперед. В ту же секунду в воздухе мелькнуло мощное звериное тело, и Эрик плюхнулся в воду, подняв тучу брызг. Тут же вскочил, размахивая руками, и наконец разглядел зверя. Перед ним готовился к прыжку райгер.
 – Дитус! – заорал виконт. – Дитус!
 Райгер прыгнул. Эрик попытался ударить мечом, но зверь оказался быстрее, и Эрик с головой погрузился в воду. Тотчас забарахтался, забулькал, наконец вынырнул на поверхность и судорожно вздохнул. Лев снова налетел на него, вцепился зубами в шею и стал трясти, иногда бухая жертвой об стену.
 – Боже! – ахнула Диана. – Он его убьет!
 Берсень наблюдал за происходящим с нескрываемым интересом и, по мнению девушки, даже получал от этого удовольствие.
 – Берсень, сделай же что-нибудь! – Она возмущенно толкнула его в плечо.
 – Успокойся, ничего с ним не случится. Он сам сказал, доспех из лучшей карнелийской стали, ничего ему не будет… И не отвлекай меня больше!
 – От чего?! От этого зрелища?!
 Берсень полоснул по ней взглядом, и Диана тотчас смолкла. Почему-то все заготовленные слова показались ей глупыми. Почему-то кричать и чего-то требовать ей расхотелось. И еще она вспомнила этот взгляд – так же иногда смотрел Арнор, когда хотел успокоить разбушевавшуюся молодежь. Но если во взгляде Арнора сквозило что-то теплое, почти отеческое, то взгляд Берсеня был холоден и беспощаден, как карнелийский клинок.
 Вздохнув, Диана отвернулась. Смотреть на мага не хотелось, а на райгера и Эрика – не было сил. Чтобы не слушать диких воплей виконта и глухого звериного рычания, она даже прикрыла ладонями уши.
 Было страшновато. Но не за себя, ибо рядом с магом она чувствовала себя в полной безопасности. Ее пугал сам Берсень. Она не понимала, что он задумал. И было немного жаль Эрика. Как-никак он пришел, чтобы спасти Берсеня, а тот… А тот стоял сейчас и просто смотрел. С ледяным спокойствием. И довольной ухмылкой.
 Впервые в жизни Диана задумалась над тем, что денно и нощно твердили ей в университете, на курсе «Антимагии». То, что она воспринимала всегда как антимаговскую пропаганду, сейчас оказалось наполненным смыслом. «Опасность магии не только и не столько в том, что маг способен погубить человека и его душу, – всплыло у нее в памяти. – Куда большую угрозу представляет другое. Маг видит в каждом человеке не создание Божье, а лишь инструмент для своих целей. Как бы они ни лгали вам, как бы ни маскировали свои цели и желания, помните, для магов вы все – просто вещь. Которой можно попользоваться. А потом выбросить».


3

 – Присаживайтесь. – Каспар указал Дарелу на стул. – Итак, вы все обдумали?
 Дарел мрачно кивнул.
 – Отлично. Тогда не будем терять зря время. Вашим первым заданием будет…
 – Я помню – Арнор.
 – Нет, капитан. Обстоятельства изменились. Арнор подождет. Сейчас меня интересуют хорошо известные вам лица. Я имею в виду господ, предлагавших вам покинуть тюрьму. Их трое. Баронесса Диана де Тюржи, но она интересует меня меньше всего. А вот виконт Эрик де Мержи и его дружок, маг со странным именем Берсень, они и будут вашей целью.
 – Но позвольте, сударь, у меня штурмгруппа, а не…
 – Дарел, избавьте меня от рассуждений. Вы согласились сотрудничать. И получили приказ. К чему ненужные споры? Я не генерал де Водрейль. Вы либо исполняете, либо возвращаетесь за решетку. Трое ваших людей ждут во дворе, четвертого подберете по дороге, он ведь, кажется, живет у южных ворот. Вы направляетесь к реке, к выходу городской канализации. Если «серебряные» перехватят наших беглецов, вы получите другое задание. Если упустят, вступаете вы. Ясно? Ступайте, я тоже скоро буду.
 На пороге Дарел обернулся:
 – Скажите, Каспар, зачем я вам понадобился? Ради чего вы пугали меня изменой? Вы ведь сами сказали – нужны правильные.
 Каспар улыбнулся.
 – Позвольте вам не отвечать, капитан. На этот вопрос быстро не ответишь. А у нас нет сейчас времени.
 – А потом?
 – Ничего не обещаю, капитан. Но вы и сами можете догадаться. Если хорошенько подумаете. Ступайте, время не ждет.
 Дарел ушел, мягко затворив дверь, и Каспар тотчас выкинул его из головы. Дарел – неплохое приобретение, если пользоваться им с умом. Но о том, как им наилучшим образом распорядиться, Каспар еще подумает. Сейчас его беспокоили куда более важные вещи.
 И в первую очередь – содержание ответа, полученного из столицы. «Операцию свернуть. Отца не трогать. Остальное – по усмотрению». Что значит – по усмотрению?
 Понятно, что операция, ради которой Каспара прислали, была сорвана. Понятно, что ввязываться в конфликт с бургомистром без серьезных оснований смысла не было. Но тогда почему бы его просто не отозвать? Зачем он нужен здесь?
 В конце концов, не трогать Отца не значит не трогать его людей. Начиная с Берсеня и Эрика, а заканчивая…
 Но что все это даст? Неужели в столице не знают, кто стоит за бургомистром?.
 Но если знают – зачем ловить беглецов? Или все же – не ловить?
 И почему герцог Норвальд дает такие невнятные указания? Уже сколько лет Каспар служит ему верой и правдой, а его распоряжения по-прежнему напоминают головоломки. Десять лет назад, когда Каспар только поступил на службу в ОСА, приказы герцога Норвальда казались причудой. Но постепенно, год за годом, Каспар понял две вещи. То, что генерал, по всеобщему мнению фаворит короля и настоящий властитель Армании, в действительности таковым не является. И как следствие странные приказы генерала были не причудой, а подстраховкой. Всесильный глава ОСА опасался ответственности. Но не перед королем – насколько Каспар знал, тот безоговорочно доверял ему.
 И Каспар вновь и вновь возвращался к мыслям о некоем тайном ордене, решавшем судьбу Армании. Ордене, о котором он знал пока только одно – эти люди умеют хранить свои тайны. Все его попытки вызнать хоть что-то были тщетны. Сослуживцы непонимающе моргали, приятели крутили пальцем у виска. Ни слухов, ни сплетен, ни свидетелей. Одни догадки. Но надежды Каспар Геллер не терял. Мысль о незримых и неведомых властителях Армании будоражила его разум уже довольно давно.


4

 – Ненавижу тебя, Берсон!
 Эрик сидел у стены по пояс в грязной луже. Беречься смысла больше не было. После схватки с райгером он и так был мокрый с головы до пят. Везде под доспехами хлюпало и чавкало, мокрые штаны и рубаха неприятно липли к телу. Правда, мерзкая вонь, от которой он так мучался, больше не досаждала – притерпелся. От этого было вдвойне обидно: он ведь знал, помнил – здесь гадко воняет!
 К нему склонилась Диана, расстегнула ремень под подбородком, сняла шлем, рукавом платья вытерла виконту лицо. Но виконт едва ли заметил и оценил ее заботу. Эрик с ненавистью пялился в сторону Берсеня.
 – Это просто возмутительно! Я вырвал его из застенков этой чертовой Инквизиции, а он что?! – продолжал кипятиться Эрик. – А он бросил меня на съедение этой чертовой твари!
 – Эрик, – тихонько сказала девушка, – мне кажется, тебе лучше не кричать. Разве ты не видишь?
 В глубине тоннеля, едва освещенный светом факела, стоял Берсень, уставясь куда-то в пространство. А вокруг него медленно двигался лев. То ли принюхивался, то ли выбирал, с какой части тела начать трапезу.
 – Мне кажется, Берсень творит волшбу, – перешла на шепот Диана.
 В наступившей тишине были слышны только хлюпающие шаги льва.
 – А мне кажется, этот чертов лев его сейчас сожрет, – почти злорадно отозвался Эрик.
 – Надеюсь, ты ошибаешься. Потому что если он его сожрет, догадайся, кто будет следующим.
 – Мне все равно. На мне карнелийские доспехи, – уверенно заявил Эрик, хотя в голосе проступили и нотки тревоги. Похоже, перспектива еще раз оказаться в пасти райгера его не очень-то вдохновила.
 Сделав несколько кругов, лев что-то рыкнул и длинным прыжком исчез в темноте. Несколько минут Эрик и Диана следили за магом, ожидая, что тот шевельнется и откроет глаза, но Берсень стоял недвижимо, как статуя.
 – Что происходит? – Эрик подтянул к себе шлем и слил из него воду.
 – Магия, – прошептала Диана.
 – Что еще за магия?
 – Откуда мне знать? Но я чувствую…
 – Чувствует она. – Эрик медленно поднялся, кряхтя и опираясь о стену. Все тело, казалось, превратилось в одну сплошную рану. Болело все – от кончика носа до мизинца. – Как же я устал… – Забыв, что на нем латные рукавицы, он попытался растереть виски и чертыхнулся, расцарапав кожу. – Я устал… Хочу спать… Хочу есть, а тут… Я даже прилечь не могу! Господи, зачем я влез в эту авантюру?!
 – Хватит ныть, виконт. Я тоже устала. – Диана двинулась к магу.
 – Ныть?! – ахнул Эрик. – Сударыня, вы, кажется, забыли, кому обязаны своим спасением? И вообще, куда это вы? Мне нужна ваша помощь! Я двинуться не могу.
 Подойдя к магу, девушка поводила перед его лицом ладонью – зрачки остались недвижимы.
 – За спасение спасибо, – Диана задумчиво смотрела вслед убежавшему льву, – но если вы не прекратите ныть, сударь, мне придется оставить вас здесь.
 – Диана! – воскликнул виконт. – Вы не посмеете!
 – Еще как посмею… Знаете, Эрик, я, кажется, поняла. Я слышала о такой магии. Берсень завладел телом этого зверя.
 – Завладел? Но… куда же он тогда направился?
 – Куда? Возможно, решил расчистить дорогу.


5

 Они встретились у Теобальда, жившего недалеко от городских ворот. Когда Дарел въехал во двор, сборы шли полным ходом, причем заняты делом были все. Сам Тео, позевывая, при помощи Коменжа облачался в латы. Рядом, повизгивая от восторга, висли на «большом дяде Рагнаре» четверо младших ребятишек Тео. Самый старший десятилетний мальчишка вместе с Таркеном изучали новый арбалет, явно готовясь к стрельбе в давно уже заготовленную для этих целей мишень. Милена, жена Тео, по обыкновению набивала дорожную сумку едой.
 Картина была привычная. Остальные «медведи», бездетные и неженатые, жили либо в казарме, либо снимали комнаты поблизости и были весьма легки на подъем. Тео же имел скверную манеру постоянно опаздывать. На уговоры не поддавался в принципе – обязательную десятилетку он давно отслужил, любил порассуждать о своем увольнении, в общем, не боялся никого и ничего. Более строгих мер воздействия к нему не применяли. За опыт и рассудительность его ценило начальство, за спокойный и незлобивый характер уважали сослуживцы.
 С опозданиями приходилось мириться. Дарел давно уже взял за правило – если требуется прибыть куда-то быстро, нужно просто собраться у Теобальда и сподвигнуть его общими усилиями.
 – Дарел. – Возле капитана, перехватив под уздцы коня, остановилась Милена.
 Далеко не каждый мог так спокойно перехватить боевого жеребца Дарела и остаться целым и невредимым. Милена могла запросто. Ее вообще слушались все – домашние животные, дети и, конечно, муж.
 Дарел подарил ей восхищенный взгляд. Миленой нельзя было не восхищаться. В свои тридцать, с кучей детей и некоторой полнотой, жена Тео была, по выражению Коменжа, «убийственно привлекательна». Дарел подозревал, что «медведи» в охотку ходят собирать Тео не только по приказу капитана или из уважения к товарищу.
 Милена откинула с лица прядь светло-русых волос и заглянула капитану в глаза.
 – Ты сегодня сам не свой, – заметила она. – Не узнаю тебя.
 Ее острый взгляд проткнул Дарела насквозь и вывернул наизнанку, обнажив все его потаенные мысли и сомнения. Капитан отвел глаза. Нахмурившись, Милена покачала головой.
 – Не нравишься ты мне, – сказала она, продолжая рассматривать лицо Дарела.
 – А раньше нравился? – неуклюже пошутил он.
 Но Милена не улыбнулась.
 – Не знаю, что творится у тебя в душе, но… Выглядишь ты ужасно. Жаль, что вам не дали отдохнуть. Загоняло вас начальство. Может, переговорить с вашим де Водрейлем? – Она задумалась.
 Дарел закашлялся, пряча улыбку. За глаза Тео называет ее не иначе, как «мой генерал». Несомненно, встреча с Водрейлем прошла бы на самом высоком уровне. Без шуток.
 – Ну да ладно, не в моих правилах лить слезы. – Милена оглянулась.
 Муж был уже в латах, крепил последние ремешки. Из дальнего угла двора мерно, словно вбивали гвозди, стучали в мишень болты арбалета. Приклад лупил отдачей в плечо Таркена, но зато старший сын Милены и Тео с невероятно счастливым лицом дергал спусковой крючок. Рагнар, уместив остальных четверых детей на плечах, делал очередной круг по двору.
 – Все готово, Дарел, – она вновь перехватила его взгляд, – можете отъезжать. Только прошу… Будь осторожен, доверяю тебе мужа. Присмотри за ним.
 Она говорила так всегда. «Интересно, – подумал Дарел, – знает ли она, что это Тео присматривает за нами?» Именно он лучше всех отслеживал все перипетии схваток и не один раз приходил на выручку. Именно он, не будучи столь умелым мечником, как Дарел или Рагнар, метким стрелком, как Таркен, или ловким, как Коменж, был наиболее страшным противником в бою. Мечи мечами, но Тео иной раз творил такое… Говоря его собственными словами, «опыт – страшное оружие».
 Знала ли об этом Милена? Скорее всего. Но… Она смотрела в глаза Дарела и ожидала ответа.
 – Хорошо, я присмотрю, – привычно выдал Дарел.
 Она кивнула и обернулась:
 – А ну, ребятки, оставьте в покое дядю Рагнара и дядю Таркена и идите все сюда.
 Дети собрались возле нее в несколько секунд.
 – А теперь поцеловали папу и сказали «до свидания».
 Церемония прощания тоже была делом обычным. Вот только на этот раз Дарелу показалось, что Милена целовала мужа особенно горячо и непривычно долго.
 Все уже были в седлах, когда женщина вновь преградила путь Дарелу. Поманила его пальцем и, когда он, недоумевая, нагнулся, прошептала:
 – Не ходите в голубое пламя… Там смерть!
 – Что? – не понял Дарел.
 Его поразили не столько ее слова, сколько сама Милена. Она выглядела и говорила в этот миг как ведьма! Неужели?! Дарел пристально вгляделся в нее, но женщина уже отступала, потупив взор. Возможно, поэтому она так легко находила подход к животным?..
 – Дарел, хватит разглядывать мою жену, я начинаю нервничать, – заметил Теобальд.
 Капитан дал отмашку и первым пришпорил коня. Все потом. Ведьма она или нет, он выяснит это после, сначала – задание.
 Выезжая со двора, Дарел зачем-то оглянулся. И вновь наткнулся на взгляд Милены. Загнав детей в дом, она стояла на пороге и смотрела им вслед. Глаза ее подозрительно блестели.




 ГЛАВА ДЕВЯТАЯ



 С приходом к власти фактически ставленника Адальберта культ Уриэля, который к тому времени пользовался мощнейшим влиянием, получил официальный статус. Его противники стремительно уходили с политической арены. Или им помогали уходить. Это и произошло с Адрианом.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 Около полувека назад, когда городская канализация строилась, она выходила прямиком в реку Акрейн. Но та год от года мелела, берега постепенно сближались, и сейчас городские стоки, разбившись на несколько рукавов, неслись в Акрейн целую сотню шагов. Над зловонным ручьищем с криком носились чайки, выискивая в мутной воде поживу. Найдя, птицы устраивались на черных от грязи островках среди ручья, нередко схватывались друг с другом.
 В общем, место для засады выглядело крайне неудобным. Тяжелее всех пришлось полицейским и «серебряным», коих Каспар разместил по обе стороны тоннеля, совсем рядом с клоакой. Штурмовой группе Дарела повезло больше – Каспар назначил их в резерв и поставил на берегу, под прикрытием ивняка. Из тоннеля их было практически не видно, и в случае нужды они могли нанести внезапный удар. Закончив с расстановкой войск, Каспар, к всеобщему облегчению, убрался обратно в город.
 Светало. То тут, то там в небо тянулись столбики дыма – солдаты готовились завтракать. Вонь вонью, а голодные желудки требовали принятия срочных мер. Поминая Каспара недобрыми словами, выбрали местечко для костра и «медведи».
 – Тео? – Таркен заговорщицки подмигнул приятелю.
 Взгляды всех скрестились на Тео. Помимо своих лекарских и боевых навыков Теобальд давно уже взвалил на себя обязанность по обеспечению «медведей» провиантом. Хотя, конечно, в этом было больше заслуги его жены, никогда не забывавшей снабдить мужа съестными припасами.
 Хитро улыбаясь, Теобальд медленно извлек из заплечного мешка свиной окорок, заботливо обернутый в пергамент. Окорок уже оттаял и прямо-таки просился на вертел.
 – Почему я до сих пор не любовник твоей жены? – заметил Таркен, подкручивая кончики своих усов. – Не знаю, как она в постели, но по крайней мере, я бы стал регулярно и хорошо питаться.
 Теобальд сунул ему под нос кулак.
 – Это мой ответ, – спокойно заметил он. – А теперь давайте все за сушняком.
 Очень скоро все уже сидели вокруг потрескивающего костра, поглядывая на розовеющий кусок мяса. Но куда чаще их взгляды притягивал капитан, все утро молчавший как рыба. «Медведи» ждали объяснений, а Дарел все еще раздумывал, с чего начать рассказ. Как обычно бывало в таких случаях, молчание нарушил Коменж.
 – Никак не могу привыкнуть к твоей словоохотливости, командир, – улыбнулся он. – Года три уже вместе, а все удивляюсь. Ты бы начинал с самого начала да не ломал голову. За что тебя арестовали?
 – За драку в «Золотом руне». Но это был повод. Меня собирались обвинить в измене. Из-за Арнора.
 – А чего ты делал в этой «Золотой шкуре»? – хмыкнул Рагнар. – Даже я туда стараюсь не заглядывать. Мерзкая жратва, мерзкие людишки, а хозяин та еще тварюга.
 – Нет там больше хозяина, – буркнул Дарел.
 – Нет? Командир? – округлил глаза Рагнар. – Ну знаешь… Я столько раз подумывал башку ему отчекрыжить, а ты…
 Дарел холодно улыбнулся:
 – Кто сказал, что это сделал я?
 – Ну понятно, не ты, – ухмыльнулся Рагнар. – Ясно дело, свои же и зарезали, да? Что с туранцев взять – дикари!
 – Может, хватит про трактир? – скривился Коменж. – Командир, расскажи, как тебя из тюрьмы выпустили. И вообще… О Каспаре, о том, почему он нами распоряжается, словно мы уже под ним ходим.
 – Так оно и есть. Не знаю, когда и как оформят на бумаге, но мы теперь в ОСА.
 Коменж присвистнул, Рагнар пожал плечами, Таркен и Теобальд переглянулись.
 – ОСА так ОСА, нам без разницы, – сказал Рагнар. – Главное, чтобы платили больше. «Тайные», я слышал, не скупятся?
 – Рано радуешься. – Таркен нахмурился, принялся подкручивать кончики усов. – Платят там, конечно, поболее, но…
 – Что но? Нас что, в сапожники определят? – отозвался Рагнар. – Какая разница, под каким флагом колдунов ловить?
 – Ты не понимаешь? Или не хочешь понять? – Таркен покачал головой. – Ты не настолько глуп, как хочешь казаться, Хмурый. Сколько лет знакомы, хватит уже тупицу изображать.
 – А тебе хватит изображать умника, Гвоздь, – с усмешкой парировал Рагнар. – Ты не так умен, как хочешь казаться.
 Таркен развел руками:
 – Рагнар, сдается мне, Циркачом впору называть тебя, а не Коменжа.
 – Лучше бы сказал, чем тебе ОСА не по нраву.
 – А кому по нраву? «Тайные» как падальщики. Оно, конечно, мусор надо кому-то убирать, но запах-то не отмоешь.
 – Чушь! – рявкнул Рагнар. – Мы что, по-твоему, цветочки выращиваем?
 – Есть разница. Жаль, если не понимаешь. Впрочем, скоро поймешь. На собственной шкуре.
 – Уже дрожу от страха.
 – Хватит болтать зря, – вскинул ладони Дарел.
 – Что ты, командир, мы же друзья! – Рагнар хлопнул Таркена по плечу, и тот поморщился.
 – Значит, все обвинения с тебя сняты? – уточнил Теобальд.
 – Официальных обвинений не было. Просто Каспар доходчиво объяснил, что со мной будет, если я не стану работать под ним.
 – Получается, тебя упекли за решетку ради того, чтобы переманить в ОСА?
 Дарел пожал плечами. Он не собирался гадать о мотивах Каспара. Капитан слишком мало знал о нем, да и вообще о «тайных», чтобы их понимать.
 – Не будем гадать. Давайте позавтракаем, – предложил он. – В отличие от меня вас вырвали прямо из тепленьких постелей?
 Но поесть им не дали. Едва на вертеле подрумянилась свиная ножка, едва приятный запах стал щекотать ноздри, как из недр клоаки выметнулся финмарский лев.
 Разбрызгивая жидкую грязь, райгер ринулся на людей. Полицейские и «серебряные» на какое-то время опешили. Они ждали троих беглецов, троих людей, пусть даже колдунов, готовых задорого отдать свои жизни, но это…
 Когда они пришли в себя, райгер уже метался среди них, сея панику. Солдаты сопротивлялись отчаянно. Сверкали клинки, свирепо кричали воины, яростно рычал лев. Но остановить райгера было невозможно. Сражаться с ним предписывалось исключительно на расстоянии – стрелами либо копьями. Но стрелять было поздно, а копья многие просто не успевали подхватить. Финмарский лев действовал стремительно и расчетливо. И тех, кто брался за копье, райгер настигал первыми. Мощными ударами лап крушил копья и расшвыривал воинов, как кукол.
 Мечи же бессильно скользили по его длинной и жесткой шерсти. Зверь все время двигался, прыгал, раздавая сильнейшие удары налево и направо. И солдаты все падали и падали, гремя доспехами, чертыхаясь, вопя от боли.
 Исход боя был предрешен. «Медведям» это было понятно с самого начала. Дарел по собственному опыту знал – тяжелая лапа льва с легкостью сминает лучшие доспехи. И все, кто выжил, долго еще будут валяться без сознания. Но если и очнутся – кто рискнет снова привлечь внимание зверя?
 Дарел сдвинул брови. «Серебряным» и полицейским было проще – при отсутствии выбора. Но что делать его отряду?
 – Командир? – встревоженно спросил Рагнар, бросив руку на рукоять. Его брови топорщились уже на самой переносице.
 – Давненько мы не видели львов, – пробормотал Таркен. – Но у нас ни копий, ни пик. Да еще доспехи…
 – У меня сеть, – заметил Тео. – Я бы не прочь поймать такого красавца.
 – Живодер ты и есть, – фыркнул Коменж.
 – С детства мечтал приручить райгера, – вздохнул Теобальд. – Можно потом на цепь и за деньги показывать.
 – Райгеры не живут в неволе, – отозвался Коменж. – Да и не удержит его обычная сеть, нужна железная.
 – Если ушами не хлопать, можем и взять, – задумчиво сказал Рагнар. – Слышь, Дарел, может, и впрямь живьем, а? Не сразу же помрет. Успеем продать кому-нибудь. В цирк там или в университет, ученым для опытов.
 Дарел молчал. «Медведей» натаскивали на людей, а не на зверей. Так же, как и «серебряных». Даже с обычным зверем было бы нелегко управиться. Но этот…
 Капитан не сводил с него взгляда. Лев гонялся за последними уцелевшими «серебряными», могучими ударами укладывая их на землю. Что-то было странное в его поведении. Что-то, что мешало Дарелу принять решение.
 – Что-то зверюга больно резвая, глянь, как лупит, всех положила! – восхитился Рагнар. – Никого не забыла!
 И Дарел понял. Райгер не должен гоняться за всеми. Конечно, если ему нужна еда. Капитану приходилось видеть, как лев ловко вспарывает когтями доспехи, чтобы добраться до человечины. Но этого еда явно не заботила. Покончив с последним воином, он стал старательно и почти по человечески рыскать по окрестностям взглядом. Ноздри не раздувал, словно понимал – бесполезно, среди эдакой-то вони.
 Этот лев был слишком умен для зверя. А раз так, то… Их взгляды встретились. В следующий миг – Дарел готов был поклясться – губы льва чуть растянулись, словно в усмешке.
 – Командир, – Рагнар положил руку на меч, – сдается мне…
 Райгер сорвался с места. Взгляд Дарела метнулся по берегу. Ивы все тонкие, самое толстое дерево – в один охват, не укроешься. В двух шагах крутой обрыв, и там, несколькими метрами ниже, шумит река. Ежели упасть – не выбраться. Что человеку, что райгеру. Если бы еще не тяжеленные доспехи…
 – Командир!
 Таркен уже стоял с готовым к бою арбалетом. Райгер миновал зловонную реку и длинными прыжками мчался к «медведям».
 – Рагнар и Коменж, попробуйте отвлечь. Тео, бери свою сеть. Таркен, целься в глаза.
 «Медведи» растянулись в цепь, и Райгер тотчас перешел на шаг, затем остановился на расстоянии броска. Из-под косматых бровей зыркнули желтые глаза, и Дарелу вновь стало не по себе. Зверь ждал чего-то. Словно бы предлагал им попробовать.
 – Хочешь поиграть? – прошептал Дарел.
 Челюсти зверя приоткрылись, меж зубов вывалился длинный шершавый язык, медленно прошелся по губам. Рагнар и Коменж медленно приближались к нему, готовя мечи для колющих ударов.
 – Хороший песик! – восхищенно воскликнул Рагнар. – Ну-ка иди ко мне! Сделаем из тебя сторожевого, будешь по казарме бегать, соглашайся. Ну иди ко мне, иди, почешу спинку.
 Зверь зарычал, словно отвечая что-то, но с места не сдвинулся. Взгляд его уперся в Дарела, и тот поежился – на него смотрел человек, не было никаких сомнений!
 – Все назад! – рявкнул капитан. – Это не зверь!
 – Капитан, о чем ты?! – недовольно отозвался Рагнар. – Еще чуть-чуть, и мы посадим его на цепь в казарме! Вот будет номер!
 – Назад, я сказал! Здесь какая-то магия!
 Райгер метнулся к Таркену, и тот выстрелил. Звериная голова резко мотнулась, и болт скользнул по морде, вырвав лишь клочок кожи. А затем мощный удар звериной лапы зашвырнул стрелка в реку.
 В воздухе взметнулась сеть, но райгер ловко вывернулся и прыгнул на Рагнара. Тот попытался ткнуть мечом в брюхо зверя, райгер извернулся, ударом одной лапы отбил клинок, а второй отправил Рагнара кувыркаться по земле. Рыча не хуже зверя, Рагнар подскочил на ноги, готовый сражаться голыми руками. Но райгер вновь прыгнул и мощным толчком в грудь сбросил «медведя» с обрыва.
 В воздухе вновь повисла сеть, и вновь зверь успел увернуться. На этот раз райгер прыгнул на Тео. Живодер мгновенно присел, из его правого наруча с лязгом выдвинулись три стальных клинка, из-за которых, собственно, Теобальд и получил свое прозвище. Райгер обрушился на него, и они рычащим клубком прокатились по земле, с разгона плюхнулись в грязь, взметнув фонтан черных брызг.
 Первым вскочил Тео, слепо размахивая трезубцем, а второй рукой лихорадочно счищая грязь со шлема. Но райгер не дал ему ни мгновения. Два могучих удара, и Теобальд с воплем полетел в реку. Победно рявкнув, райгер слизнул кровь с небольшой царапины на морде и повернулся к оставшимся воинам.
 Дарел и Коменж переглянулись. Капитан скрипнул зубами. Он больше не управлял ситуацией. И началось это не сейчас. Началось это с визита Каспара Геллера. Да, именно с того злосчастного утра. Райгер же… Райгер просто ставит точку.
 Победно ухмыляясь, зверюга медленно приблизилась. Со стороны реки донеслись крики «медведей», Дарел слабо улыбнулся. И то хорошо – живы.
 – Коменж, давай в реку, – приказал Дарел. – Он расчищает дорогу. Понимаешь меня?
 – А ты?
 – Я попытаюсь…
 – Тогда я тоже попытаюсь.
 Райгер зарычал, переводя взгляд с одного на другого. «Кто первый?» – послышалось Дарелу в его рычании. Капитан проткнул его яростным взглядом.
 – Кто бы ты ни был, – медленно, чеканя каждое слово, проговорил Дарел, – колдун или мутант, но если ты не убьешь меня сейчас, клянусь, я найду и убью тебя. Где бы ты ни прятался, я найду тебя везде. И убью. Как всегда убивал ублюдочных колдунов и мутантов. Слышишь меня? Дай знать, если понял.
 Райгер чуть опустил тяжелую голову, растянул губы.
 – Черт возьми! – Коменж покачал головой. – Ты был прав, командир, эта. тварь, похоже, и впрямь…
 Райгер прыгнул. Первым в реку кувыркнулся Коменж, следом – Дарел. Едва вынырнув на поверхность, капитан заорал что было сил:
 – Я найду тебя, тварь, клянусь!
 Ответом ему было победное рычание.


2

 – Ну что?
 Вернувшийся в тело Берсень покачнулся, устало привалился к стене, прикрыл глаза.
 – Ну что там? Это ведь ты в шкуре зверя бегал, да? Что там, засада? – засыпала его вопросами Диана.
 – Больше нет, – слабо улыбнулся маг. – Но нужно спешить.
 – Мог бы и сразу сказать, – проворчал Эрик.
 Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Берсень открыл глаза. Снял со стены факел, окинул взглядом Диану, сидящего по пояс в воде Эрика:
 – Идемте. У нас не так много времени.
 Эрик с ругательствами поднялся, подобрал щит и шлем.
 – Я не прощу тебе этого, Берсень, запомни это, – сердито бросил он. – Я по уши в грязи. Я воняю, как… как…
 Берсень молча двинулся в путь. За ним кинулась Диана, сыпя вопросами:
 – А сложно было захватить контроль над зверем? А почему так долго? А ты мог умереть, если бы убили льва?
 Вздохнув, Эрик поплелся следом. Он опять ненавидел Берсеня. Почти так же, как в первые минуты их знакомства. Но Эрик слишком устал, чтобы злиться всерьез. Он хотел есть и пить, хотел помыться, хотел избавиться от этой канализационной вони, к которой он – виданое ли дело! – почти привык, но больше всего он хотел спать. И он прекрасно понимал, что исполнение всех его насущных потребностей зависит от Берсеня. Раздражает он его, злит или даже ненавидит, но жизнь и свобода Эрика опять были в руках мага. Поэтому все, что он мог сейчас, это топать вслед за ним и ни о чем не думать.
 Из тоннеля Эрик выбрался в полубессознательном состоянии. Его уже не волновали ни топкая вонючая грязь, через которую им пришлось перебираться, ни копошившиеся в окрестностях раненые солдаты. Никто, впрочем, задержать их не попытался. Как и не помешал им забрать стреноженных неподалеку лошадей.
 – Куда направляемся? – поинтересовался Берсень, когда все были в седлах.
 Эрик равнодушно пожал плечами. Ему было все равно – он хотел спать. Диана же после недолгих раздумий просияла:
 – На северо-восток отсюда есть лес, и там, мэтр Ар-нор рассказывал мне, есть охотничий домик. Он как-то обмолвился, что если придется бежать от властей, то лучше места не найти. А оттуда рукой подать до Финмара, куда они вообще не сунутся.
 – А как же Стена?
 – Как обычно… – Диана пожала плечами. – Если есть золото, всегда можно договориться с караульными. Туда они пускают без особых трудностей. В Аламарские руины постоянно наведываются всякие искатели сокровищ, так что…
 – А ты что думаешь? – Берсень легонько встряхнул Эрика, тот немного встрепенулся.
 – Что-что… В лес так в лес, мне все едино. Вот только… Чего зря задницы натирать, мог бы, как раньше… по воздуху.
 Маг отрицательно помотал головой.
 – Опять погода? – скривился Эрик. – А-а, вспомнил, не видно конечной точки, так ты сказал? Так можно короткими перелетами. И этим, – он кивнул в сторону «серебряных», – будет труднее след взять.
 – С погодой все хорошо. Но сегодня придется обойтись без перелетов. Я и так потратил много сил. А маг должен уметь рассчитывать свои силы. – Это он сказал уже Диане, и та часто закивала, словно уже считала себя его ученицей.


3

 Жеребец вывернул на площадь, и Каспар натянул поводья. Солнце уже взошло, но у парадного входа в «желтый дом» еще горели многочисленные фонари. Глаза резало от десятков сверкающих доспехов «серебряных», со второго этажа доносился зычный бас генерала де Водрейля. Возле крыльца оживленно переговаривались несколько полицейских во главе с Берни.
 Откуда-то вынырнул высокий человек в неброской накидке, подхватил лошадь Каспара под уздцы.
 – Бельдж, что-нибудь узнал? – спешиваясь, поинтересовался Каспар.
 – Да. – Лицо Бельджера по обыкновению казалось высеченным из камня. Полуприкрытые веки чуть дрогнули, он осторожно оглянулся, но стражники во главе с вездесущим Берни стояли на безопасном расстоянии. – Я поговорил с той девицей, что донесла на баронессу Диану. Она кое-что вспомнила: Арнор как-то упоминал про домик в лесу к северу-востоку отсюда. Мэтр даже как-то обмолвился, что это весьма спокойное место, пригодное на всякие непредвиденные случаи.
 – Отлично! Ты молодец, Бельдж. Без тебя я как без рук.
 Каспар похлопал его по плечу. Бельджер даже не улыбнулся. Каспар вообще не припоминал, чтобы тот когда-либо улыбался. За несколько лет совместной службы Каспар так и не понял, было ли это результатом развитого самообладания или просто неумением испытывать чувства.
 – Чем еще похвастаешься?
 – Карнелийские доспехи. Они принадлежат Гангелю Муну. Местный бандит. Он все и организовал. Пока виконт искал своего дружка, люди Гангеля опустошили сокровищницу Инквизиции.
 – Очень любопытно. Много забрали?
 – Налоги и церковная десятина – все это собирались отправить в столицу через пару дней. Плюс свои запасы. Отец Оливер в бешенстве.
 – Хм… – Каспар размышлял недолго. – Возьми всех наших. Делай что угодно, но найди этого чертового Гангеля. И золото тоже.
 – Гангель весьма важная персона. Поговаривают, у него высокий покровитель. Здесь.
 – Бургомистр?
 Бельджер развел руками:
 – Возможно и так.
 – Значит, сделай это быстро. Прежде чем Брун узнает.


4

 Они ехали уже несколько часов. Мощеная дорога сменилась проселочной, потянулась через лес, но Берсень и не заикался о привале. Эрик и Диана едва сидели в седлах, беспрестанно клевали носом, но сил не осталось даже на споры с магом.
 Берсень ехал позади. Когда Эрик или Диана, блаженно посапывая, начинали клониться в сон, маг безжалостно встряхивал их, хлопал по щекам, орал прямо в уши. На какое-то время это помогало.
 Дорога вывернула из леса, пошла вдоль желтеющих нив, и Берсень затаил дыхание. Огромные, ровные и сплошные, безо всяких меж поля потрясли его. Они тянулись повсюду, слева и справа, приходили из-за горизонта и уходили за горизонт.
 Ни гигантская Стена на перешейке с Финмаром, ни мощеные улицы и каменные постройки Уормса не смогли поразить его воображение так, как поразили эти бескрайние поля, эти тяжелые, спелые колосья. Только сейчас Берсень начал понимать: слова Эрика о том, что Ар-мания – величайшая держава в мире, недалеки от истины.
 – Я не понимаю, Эрик, как это возможно? – Берсень повел вокруг рукой. – Кто владелец этого чуда?
 – Что ты ко мне пристал? Какое еще чудо? – проворчал Эрик, вырванный из дремы. – Поле как поле. У меня тоже такое было. Пока я его в аренду не сдал. – Он сладко зевнул и вновь стал задремывать.
 Берсень тут же хлопнул его по макушке:
 – Эрик, но кто пашет все это, сеет, жнет? Эдакая громадина… А я ведь и деревни ни одной не вижу.
 – Мулы, – отозвался сонно Эрик. – Особая порода.
 – Что значит мулы?
 Маг собирался вновь растормошить Эрика, но так и застыл с вытянутой рукой. Через пшеничное поле шел мул. Медленно, лениво отмахиваясь хвостом от слепней. Коротконогий, небольшого росточка, в общем, самый обычный с виду. Но за ним…
 Мул тянул за собой широкое, саженей на десять, механическое устройство на колесах. Снабженное лезвиями, оно жало пшеницу, вязало в снопы и укладывало в следующую за ним повозку.
 – Это же… – У Берсеня округлились глаза.
 Он пристально вгляделся в мула. Тот шел ровно и невозмутимо. Так, будто и не было за его спиной многопудовой конструкции. Остановив лошадей, Берсень спрыгнул на землю и направился навстречу мулу.
 – Эй! – окрикнул его Эрик. – Ты что это?.. – Эрик побледнел, остатки сна разлетелись стаей испуганных воробьев. – Берсень, назад! Не вздумай подходить к нему!
 Берсень остановился. Он и сам уже понял. В первое мгновение это показалось ему столь невозможным и немыслимым, что он, пожалуй, впервые в жизни усомнился в своем зрении. И в обычном, и в магическом. Крик Эрика развеял последние сомнения.
 Пожав плечами, Берсень выбрался с поля и забрался в седло. Собственно, чему удивляться? У каждого волшебника свои причуды. Так почему бы и нет? Особенно если из этого можно извлечь пользу. А выгода от этих мулов была несомненной.
 – Это ты правильно, – кивнул Эрик. – К ним только специально обученные конюхи могут подойти. Они только с виду смирные. Говорят, когда они только появились, крестьяне пытались порезать их, ну сам понимаешь, на что они способны, так вот… От крестьян тех мало что осталось. Кровавые ошметки… А потом деревни стали пустеть. Крупные землевладельцы скупили землю, понавыписывали мулов, в общем, крестьяне стали разоряться и уходить в города. Так что… деревни нынче совсем не те, что раньше…
 Берсень больше не прислушивался к словам Эрика. Все было понятно и без объяснений. Как природа мулов, так и многое-многое другое. Армания, вне всяких сомнений, оказалась настоящей страной чудес. Во всех смыслах этого слова.
 Впереди показалась развилка. Направо дорога уходила в лес, налево – продолжала тянуться среди полей. Маг тронул плечо Дианы:
 – Милая, как я понимаю, нам направо, в лес?
 Протерев глаза, девушка оглянулась и кивнула:
 – Да, в лес. По левой через десяток километров одна из ферм Риллана.
 – Бургомистра? – уточнил Берсень.
 – Да. – Девушка зевнула. – Он один из самых крупных землевладельцев.
 – Кто бы сомневался, – осклабился Берсень. – Поспешим, в том лесочке – привал.
 Эрик и Диана пришпорили лошадей, и те рванули в галоп. Берсень проводил своих спутников насмешливым взглядом.


5

 О полном разгроме засады у реки Каспар узнал еще по дороге. От раненых, отправленных Дарелом с попутными торговыми фургонами в город. Солдаты выглядели плачевно – с переломанными конечностями, в сильно измятых доспехах, измазанные грязью с головы до ног. Больше половины отряда было выведено из строя, включая командиров всех подразделений.
 – Что с Дарелом? – осведомился Каспар у одного из лейтенантов.
 – Он остался единственным офицером и принял командование.
 – Я не о том, – поморщился Каспар. – Он остановил райгера?
 Лейтенант покачал головой.
 – «Медведям» повезло, – ответил он. – Финмарский лев просто искупал их.
 – Дарел сделал хоть что-нибудь? – прошипел Каспар.
 Лейтенант поежился под взглядом «тайного»:
 – Когда он выбрался со своими из реки… Когда мы все пришли в себя, беглецы уже уехали. Дарел остался единственным офицером и взял на себя…
 – На ваших же лошадях, как я понимаю?
 Лейтенант мрачно кивнул, и Каспар, ругнувшись под нос, подстегнул коня. Лейтенант, дождавшись, пока черный силуэт «тайного» исчезнет из виду, заметил:
 – Похоже, райгер сильно удружил мне, сломав ногу.
 У канализации Каспара ожидало странное зрелище. Две дюжины воинов, расположившись в тени ивняка на берегу, занимались разным – сушили и чистили одежду и доспехи, чинили оружие, готовили обед. На лужайке щипали траву стреноженные лошади.
 Эта идиллия добила Каспара. Он крайне редко выходил из себя и заслуженно пользовался репутацией спокойного и хладнокровного профессионала. Но на этот раз…
 Нет, разговаривая с Дарелом, Каспар не шумел, не топал ногами и не плевался. Но его взгляд обжигал, испепелял и едва не искрился. И Дарел Сот, уж насколько привычный к несдержанному на эмоции генералу де Водрейлю, в присутствии Каспара почувствовал себя весьма неуютно. И не только потому, что от Каспара зависели как будущая служба капитана, так и его жизнь.
 Но и потому еще, что в присутствии Каспара просто нельзя было сохранить спокойствие. От Каспара веяло гневом и яростью с таким напором, что Дарелу стоило немалых сил удержать в руках самого себя. Да простит его Господь, в мыслях Дарел уже раз двадцать искромсал Каспара на куски. И это только за первые минуты их разговора.
 – Я полагал вас опытным профессионалом, – цедил Каспар, буравя капитана взглядом, – а вы оказались беспомощными как дети. Жалкие, бесполезные глупцы. Идиоты.
 На остальных он даже не смотрел. Еще от раненых он узнал, что в схватке с райгером не погиб никто. Переломанные руки, ноги, пальцы, множество вывихов, ушибов, разбитых носов и выбитых зубов, но все были живы и здоровы. И это бесило Каспара сильнее всего. Закрадывалось подозрение, что никто и не пытался сражаться. Воины просто сбежали от зверя. И покалечились как раз во время бегства.
 Никаких объяснений и оправданий Каспар не принимал. Тот факт, что три десятка здоровых мужиков, большинство из которых были закованы в железо, не смогли справиться с одним-единственным зверем, перевешивал любые объяснения.
 – Вы, капитан, провалили первое же задание, которое я вам дал, – выговаривал Каспар. – Очень важное и ответственное. И после этого смеете рассказывать мне какие-то байки о разуме райгера? Я полагал, что вы хотя бы в состоянии признать свои ошибки…
 Дарел хмуро покосился в сторону «медведей». К моменту возвращения Каспара они успели привести себя в порядок и даже перекусить. И посему бушевавшего Каспара воспринимали с завидным благодушием. Впрочем, и сам Дарел несколько дней назад вынес бы гнев начальства без особого расстройства. Но не сейчас.
 – Я все исправлю, – отрешенно повторил уже в который раз капитан. – Я приведу их к вам, сударь.
 – А почему я должен вам верить, капитан? Вы упустили мэтра Арнора, упустили Берсеня, вам не кажется, что вы просто не способны справиться с возложенными на вас обязанностями? Может быть, вас пора отправить в отставку? Бог с ней, с Инквизицией. Может быть, просто отправить вас на покой? Может, тогда ваша штурмгруппа начнет наконец делать, что ей положено, ловить колдунов?
 – Позвольте сказать, сударь. – К ним подошел Теобальд.
 Дарел едва сдержал усмешку – как ни странно, нервы сдали, похоже, у самого спокойного в группе.
 – Распустили группу, капитан? – сверкнул глазами Каспар. – А вас, сударь, попрошу не вмешиваться, когда я разговариваю с вашим командиром.
 – И все же, господин Геллер, – Теобальд застыл перед Каспаром, – я бы хотел доложить кое о чем.
 Дарел наблюдал за Теобальдом с удивлением и долей зависти. Не было никаких сомнений, что тот зол на Каспара, хотя внешне Тео был холоден как лед.
 – А вы наглец, – процедил Каспар. – Убирайтесь немедленно с моих глаз, пока я не велел вас арестовать!
 – Господин Геллер, – невозмутимо ответствовал Теобальд, – вынужден вам напомнить, что вы ведете себя неподобающим образом. – Он словно невзначай коснулся своего наруча, с лязгом выскочили клинки.
 – Что?! – Глаза у Каспара округлились.
 – Прошу прощения, – Тео вернул клинки обратно, – механизм барахлит после купания.
 Каспар оглянулся, словно желал найти еще кого-то, кто разделил бы с ним изумление наглостью рядового воина, но наткнулся только на спокойные лица «медведей». А чуть дальше – на взгляды полицейских и «серебряных». И взгляды эти очень не понравились Каспару.
 – Вот оно как. – Каспар усмехнулся. – Понимаю. Провинциальная солидарность перед заезжим выскочкой. Однако и занесло меня… Может быть, вы еще и прирежете меня? Прямо сейчас. А труп – в реку. Потом скажете, райгер расшалился.
 – Сударь, вы ошибаетесь, вам здесь никто и ничто не угрожает. – С этими словами Теобальд отступил в сторону. Он свое дело сделал.
 – Хорошенькие у вас подчиненные, капитан. – Каспар покачал головой. – Итак, слушайте приказ, Дарел. Ваша группа немедленно отправляется в погоню. Мне нужны все – Берсень, Эрик, Диана. Нужны живыми. Без них, капитан, вам лучше не возвращаться.
 Дарел нахмурился.
 – Я не сыскарь, господин Геллер. Меня обучали сражаться, а не разыскивать.
 – Я знаю, капитан. Но вам не придется разыскивать. Эта троица могла отправиться только в одно место. У меня есть верные сведения, что в лесах к северо-востоку от Уормса скрыто убежище хорошо известного вам мэтра Арнора. Вы понимаете, капитан, что это значит?
 Дарел ощутил, как забухала в висках кровь. Еще бы он не понимал. Шанс реабилитироваться сразу по двум проступкам – это подарок свыше.
 – Но почему… – от волнения голос Дарела немного охрип, – почему они будут там?
 – Куда еще они могут отправиться? Кто даст им пищу и кров? Описания всех четверых разосланы по окрестным городам и селам. Единственный шанс избегнуть костра для них – отсидеться где-то в глуши. Арнор наверняка подготовился на этот случай.
 – Арнор – я понимаю, но эти трое?
 – Вы забыли, капитан, среди них есть некая баронесса де Тюржи, как мне доложили, одна из ближайших сподвижниц Арнора. Ей ли не знать?
 – Есть ли точные сведения об убежище? – Голос Дарела вновь обрел твердость.
 – К сожалению, мой источник не Господь Бог и не архангел Уриэль, – развел руками Каспар. – Немного и вам придется напрячься. Возьмите заводных лошадей у них, – он кивнул в сторону «серебряных», – это поможет вам выиграть немного времени. Еще вопросы?




 ГЛАВА ДЕСЯТАЯ



 Адальберт, ставший архиепископом, и созданный им культ Уриэля сыграли важнейшую роль в укреплении и расширении границ Армании. Ни Итания, ни Лютения не смогли устоять перед напором возрожденного под знаменем обновленной веры королевства. Испытанием на прочность для новой Армании спустя десять лет стало нашествие восточных варваров под предводительством Адриана.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 – Атаман! На дороге пятеро!
 Рой Кард зевнул и, протирая глаза, поднялся на ноги.
 – Что там?
 – Конники. Вооружены. С ними еще лошади с вьюками. Но едут не с фермы, из города. Что будем делать?
 Рой огляделся. Две дюжины отчаянных головорезов, прятавшиеся в придорожном кустарнике, с надеждой уставились на главаря. Многие, не дожидаясь приказа, раскручивали вороты арбалетов. Рой понимал их. Люди застоялись – несколько часов ожидания кого хочешь доведут до белого каления.
 Они ждали сборщика налогов все утро. А тот, как назло, не спешил возвращаться с фермы. Не иначе управляющий решил его напоить. Это было бы весьма некстати – если мытарь упьется, управляющий приставит к нему еще и своих людей. На всякий случай.
 Люди устали. Несколько часов назад, заметив на дороге троих всадников, Рой решил размяться, разогнать застоявшуюся кровь. Баба и двое мужчин выглядели легкой добычей. Правда, один был в хороших доспехах, но, судя по его изможденному виду, в бойцы уже не годился. Разбойники, нетерпеливо поглядывая на главаря, снарядили арбалеты, надели панцири, и Рой вот-вот собирался дать сигнал к атаке, когда…
 Не иначе бес попутал Роя, заставив его заглянуть в лицо того, кто без доспеха. Ибо в то же мгновение и сам человек полоснул по нему взглядом. Рой готов был биться об заклад – парень со шрамом и перекошенным лицом увидел его. Или почувствовал.
 В следующий миг Роя будто паралич разбил. Окаменели руки и ноги, онемел язык. Его люди продолжали готовиться к бою, шуршали листвой, хрустели ветками, уже ничуть не заботясь о том, что путники могут их услышать. Разбойники смотрели на атамана, ожидая команды, но тот как воды в рот набрал.
 А Рой… Он вспоминал прошлое. Время, когда был обычным крестьянином. Много лет назад. Вспоминал свою ферму. Она находилась как раз в этих местах. До того как сюда пришел Риллан Брун и стал правдами и неправдами скупать землю. До того как сюда пришли эти дьявольские мулы.
 Когда Рой пришел в себя, троица уже затерялась среди пшеничных полей. Разбойники были озадачены, и атаману пришлось повысить голос, чтобы утихомирить наиболее отчаянных. Сильнее всех был озадачен сам Кард. Но не столько нежданно-негаданно нахлынувшими воспоминаниями, сколько крайне неприятным ощущением, что кто-то основательно потоптался у него в душе и поковырялся в мозгах.
 Человек без доспеха, очевидно, был колдун. И Рой поступил совершенно правильно, оставив его в покое. За несколько лет жизни в разбойниках Рой взял себе за незыблемое правило только одну вещь – не иметь никаких отношений с колдовством. Деньги от разбоя и контрабанды позволяли содержать хороших адвокатов и влиятельных друзей, способных избавить его от многих проблем. Но стоило угодить под подозрение в колдовстве…
 – Рой, что будем делать? Они на удачной позиции.
 Рой обвел взглядом своих людей, изготовившихся к стрельбе. Добротные итанийские кирасы, протазаны, арбалеты, на поясах топоры и мечи – неужто две дюжины матерых головорезов не опрокинут эту пятерку? Пусть даже они опытные мечники, но им негде разогнать в лесу боевых жеребцов. Доспехи во вьюках, на воинах распахнуты куртки – не видно даже кольчуг. Что они могут противопоставить слаженной команде Роя? Их всех выбьет первым же залпом из арбалетов!
 Избавившись от последних сомнений, Рой кивнул:
 – Давайте их сделаем.


2

 Дорога нырнула в лес. По обе стороны сгустились заросли боярышника и бересклета, под копыта легла густая тень от раскидистых дубов, из-за поворота показались огромные, в рост человека, замшелые валуны. Место идеально подходило для засады. За кустами и камнями, в тени деревьев можно было с легкостью укрыть несколько дюжин вооруженных до зубов воинов.
 Дарел чуть поддернул поводья, замедляя ход, внимательно огляделся, избегая крутить головой, прислушался. Лесные пичуги, до того щебетавшие на все лады, в этом месте молчали как рыбы. Шуршала под ветром листва на кронах, да цокали копыта лошадей по дороге.
 А затем острый слух капитана выловил легкое, на грани слышимости, позвякивание железной амуниции, похрустывание веточек, шепоток. Сердце Дарела ударило в набат, кровь взбурлила, зашумела в висках. Капитан с трудом удержался от желания покоситься на притороченный мешок с доспехами. Прикусил губу – это его ошибка! В городе такого бы не случилось. А тут… Жаркое лето и долгая монотонная дорога сыграли с ним злую шутку. Он расслабился и позволил «медведям» снять доспехи.
 Стало быть, придется драться как есть – в льняных рубахах и суконных штанах. Из железа разве только накладки на сапогах, да и те больше для красоты. Хорошо, что хоть оружие на поясах…
 – Отличная погода сегодня, – не оглядываясь, бросил Дарел.
 «Медведи» напружинились, их сапоги медленно поползли из стремян. Несколько мгновений капитан вылавливал малейшие звуки из леса, пытаясь оценить степень опасности, и то, что услышал, ему очень не понравилось – не менее десятка бойцов готовились нанести удар. Судя по тому, что им не очень-то удавалось сохранять тишину, они вряд ли проходили специальное обучение в военных школах. Скорее всего, разбойники, из числа разорившихся крестьян. Не слишком опасны, но – их много. И наверняка у них арбалеты.
 Сердце болезненно защемило, рука дернулась к мечу, Дарел с трудом пресек инстинктивный порыв, сделал вид, что вытирает пот со лба. Впрочем, лицо и впрямь заливал пот. Но не от полуденного зноя.
 – Вина бы хорошо, в такую жару, – громко сообщил капитан.
 Если Дарела не подводит чутье, а оно еще ни разу не подводило, нападение произойдет с минуты на минуту. Одно радовало – густой придорожный кустарник хотя и помог разбойникам хорошенько укрыться, он же и помешает им прицелиться. А значит…
 Кусты шевельнулись, и на дорогу, дико вопя, высыпали полдюжины воинов с заряженными арбалетами, следом столько же копейщиков и мечников. Все в доспехах – кто в кожаных панцирях, кто в кольчугах, кое-кто и в стандартных армейских кирасах. Арбалетчики припали на колени, готовясь к выстрелу. Дарел с силой дернул поводья, поднимая коня на дыбы, и рявкнул во всю силу легких:
 – В лес!!!
 Защелкали арбалеты, несколько жеребцов захрипели и, обливаясь кровью, бросились в разные стороны. Но «медведей» уже не было в седлах. Спешившись за миг до залпа, они вломились в кустарник и исчезли из поля зрения нападавших.
 Разбойники победно взревели. Только Рой сдвинул кустистые брови. Слишком ловко и слаженно эти пятеро увернулись от болтов. Все это ничуть не походило на паническое бегство.
 – Догнать! – крикнул он. – Нам не нужны свидетели! Быстрее! Не хватало, чтобы они предупредили мытаря!
 Разбойники, коим не терпелось порыскать в сумках и мешках бежавших, кинулись в лес без особого энтузиазма. Но они привыкли доверять приказам Роя. Да и как иначе? За последние десять лет королевские войска основательно почистили северные леса Армании, уничтожив почти все бандитские шайки. Уцелели разве что совсем мелкие – из пяти-шести человек. Из крупных – только банда Роя.
 Едва разбойники углубились в лес, пятеро беглецов развернулись и обнажили оружие. Рой усмехнулся. Он был уверен в успехе. Пятерке бездоспешных никак не устоять против двух десятков бойцов в броне. Рой просто обречен на победу.
 И все же, увидев, как уверенно эти пятеро метнулись в атаку, Рой засомневался. «Но это смешно, – возразил кто-то в его мыслях. – Их только пятеро. Мы сомнем их. Сотрем в порошок!» Рой осклабился. Да, это так. Он уничтожит их. Сотрет в пыль!
 – Отлично! – заорал Рой. – Нам не придется гоняться за ними! Убейте их побыстрей, парни, вас ждет добыча!
 Ему ответили дружным и довольным ревом. Одно дело – сутками кого-то преследовать, другое – когда добыча сама идет в руки. Да и размяться немного после долгого сидения в засаде было совсем неплохо.
 «Медведи» бежали молча. Перепрыгивая камни и выворотни, сминая кустарники, топча папоротник. Время от времени цеплялись руками за деревья, меняя направление.
 Пару раз щелкнули арбалеты – кто-то из разбойников понадеялся на свою меткость. А еще через мгновение «медведи» с лязгом и грохотом сшиблись с разбойниками. Зазвенели клинки, затрещали щиты, заскрежетали доспехи, лес наполнился криками боли и ярости.
 Первым во вражеские ряды ворвался Рагнар. Уклонившись от встречной атаки, он взмахнул секирой. Ее встретили щитом, но удар был настолько быстр и силен, что разбойник содрогнулся всем телом, пошатнулся, теряя время, и тотчас же рухнул с раскроенным черепом. Рагнар выхватил из его рук щит и быстро отступил.
 В двух шагах с воем повалился на колени еще один разбойник. Вырвав у него щит, попятился Дарел. Чуть позже управились со своими противниками Тео и Коменж. Теперь «медведи» быстро отступали, прикрываясь свежеобретенными щитами, за их спинами с арбалетом наготове маячил Таркен.
 Но их не преследовали. Разбойники ошеломленно озирались, явно не понимая, почему на земле остались лежать четверо их воинов, а пятеро бездоспешных, пусть и в окровавленных рубахах, живы и здоровы.
 – Проклятье! – вырвалось у Роя.
 Ему сделалось зябко. Кто эти пятеро? Люди или демоны? Как им удалось за доли секунды сразить его людей и не потерять ни одного из своих?..
 Пока Рой пребывал в растерянности, его воины, разъяренные неудачей, сами ринулись в атаку. И тотчас налетели на скоростной залп Таркена. Он стрелял почти в упор, болты пробивали щиты и кирасы насквозь.
 Разбойники, видевшие «Молнию» впервые в жизни, опешили, и атака захлебнулась, не успев толком начаться. Не давая противнику опомниться, вперед бросились «медведи». Из-за их спин Таркен продолжал мерно гвоздить врага, в первую очередь выбивая арбалетчиков.
 На смену растерянности пришла паника. Никогда раньше бандиты не встречали такого ожесточенного сопротивления. Ни схватки с полицейскими или охранниками торговых обозов, ни редкие стычки с карательными отрядами «серебряных» не вносили такого опустошения в их ряды.
 Как Рой ни надрывал горло, разбойники бежали. Бежали в глубину леса, срывая на ходу шлемы и панцири, бросая оружие и щиты. Когда из виду исчез последний беглец, когда затихли отголоски криков и шум шагов, Рой Кард осознал, что остался один.
 Пятеро стояли перед ним, на их лицах играли злорадные усмешки. Рой скрежетнул зубами. Королевские холуи! Откормленные, холеные, натасканные убивать. Эти никогда не знали, что такое голод и нищета в разоренной деревне. Разоренной не войной, а проклятыми мулами Риллана Бруна…
 – Ублюдки! – прорычал Рой. – Я убью вас всех! – Он медленно двинулся вперед.
 – Рагнар, – бросил их командир, и навстречу Рою с рычанием шагнул здоровяк, огромный и медведеобразный. Это чудовище почти сплошь покрывали пятна крови, как будто он зубами грыз врагов, да и рычал он совершенно по-медвежьи.
 Они сшиблись с грохотом, от которого с деревьев посыпались сухие сучья. Здоровяк в несколько ударов измочалил щит Роя, расколол шлем, и Рой отчетливо осознал, что скоро умрет. Помощи ждать было неоткуда – его люди бежали, а вокруг остались только враги. В изорванных и окровавленных одеждах, они стояли и улыбались. И на их лицах стыло деловитое ожидание. Ожидание его, Роя, смерти.
 Рой Кард отступал. Удары здоровяка сыпались один за другим, Рой с трудом сдерживал натиск. Если бы не остатки щита, если бы не отличные итанийские доспехи, он был бы уже мертв. Но каждый удар Рагнара приближал Роя к смерти. Онемевшая рука со щитом почти не слушалась, Рой больше отступал, чем парировал, и его дыхание все больше напоминало хрип больного лихорадкой.
 И как раз сейчас в мыслях Роя проснулись прежние сомнения. «Как я мог просчитаться?! – укорил он себя. – Зачем мы напали на этих… этих убийц? Боже… – Рой вдруг вспомнил. – Проклятый колдун! Это ведь не я! Я не хотел с ними связываться! Это все тот чертов колдун! Это он подтолкнул… Тогда, в тот миг, когда наши взгляды встретились, он проник в мои мысли и…»
 «Ты хочешь убить врага?» – раздался в голове холодный равнодушный голос, и Рой понял: колдун все еще здесь.
 «Да!» – не раздумывая, отозвался Рой. Он снова хотел только одного. Убить врагов. Всех до единого.
 «Так убей!» – хлестнул голос, и Рой ощутил себя богом.
 Он больше ничего и никого не боялся. Он не чувствовал страха, боли, сомнений. Он превратился в смерть. Одним ударом он отшвырнул здоровяка с такой силой, что тот, пролетев несколько метров по воздуху, с хрустом врезался в дерево и сполз на землю, закатив глаза. Рой прыгнул было следом, намереваясь добить, но его остановили. «Сначала главаря!» – громыхнул голос в голове, и Рой не посмел ослушаться.
 Его горящий взгляд остановился на капитане. Дарел Сот невольно попятился, тут же взял себя в руки, но в его душе уже поселился страх. Страх перед этим странным разбойником. Который, вместо того чтобы умереть под ударами Рагнара, в один миг преобразился в неистового берсерка.
 – Умри! – прорычал Рой, бросаясь к капитану.
 На пути берсерка вырос Теобальд, затем Коменж – и один за другим покатились по земле, яростно чертыхаясь.
 – Гвоздь! – с земли заорал Рагнар, с трудом поднимаясь на ноги.
 Таркен, зарычав от боли – после пары десятков выстрелов плечо едва слушалось, – схватился за дугу арбалета и стал прицеливаться.
 – Стреляй! – Рагнар бросился было на выручку командиру, но в глазах еще плясали звезды, его шатало, и через пару шагов он споткнулся. – Стреляй, черт тебя дери!
 Первый же удар берсерка швырнул Дарела на землю. Дико рыча и роняя пену изо рта, разбойник настиг капитана в два прыжка. Пинком выбил из руки меч. Извернувшись, Дарел швырнул нож, и тот воткнулся противнику в грудь точно промеж стальных пластин. Но берсерк как будто не заметил этого. Оскалив зубы, он взмахнул мечом, готовясь добить Дарела.
 – Таркен!!! – Ярый вопль Рагнара заглушил арбалетный щелчок.
 Голова Роя дернулась – из горла вылезло окровавленное стальное жало. Берсерк забулькал, разбрызгивая кровь, и рухнул прямо на капитана. «Чертов колдун!» – мелькнуло в сознании Роя за мгновение до смерти.
 «Медведи» сгрудились вокруг капитана, неверяще оглядывая его и друг друга. Поднявшись на дрожащих ногах, Дарел растянул губы в усмешке. Все пятеро выглядели не ахти – в разорванной и залитой кровью одежде, испещренные кровоточащими порезами и кровоподтеками, но серьезных увечий не было.
 – На сегодня все. – Дарел первым привалился к ближайшему дереву. – Отдыхаем до утра.
 Следовало выставить посты, проверить брошенную амуницию бандитов, собрать лошадей, но… Это подождет, решил Дарел. Им нужно немного времени. Несколько минут, чтобы прийти в себя.
 Глядя на капитана, заулыбались остальные. Горячка боя схлынула, пришло отчетливое понимание – они уцелели чудом. Будь на месте разбойников профессиональные воины, у «медведей» не было бы ни единого шанса. Даже разбойники, будь они посмелее, порешительнее, поумнее…
 Последним, держась за вывихнутое плечо, опустился на землю Таркен. Он и его «Молния» сегодня сотворили маленькое чудо. Скорость, с которой он передергивал арбалетную дугу, наверняка превысила скорость, рассчитанную королевскими оружейниками. Но оно того стоило. Он спас «медведей». В первый раз, когда ошеломил бандитов скоростным залпом, во второй – когда не позволил никому из врагов воспользоваться арбалетом. В третий – когда разнес затылок берсерку.
 Это было ясно всем. И потому «медведи» пялились на Таркена во все глаза. По-прежнему гнусно скаля зубы. Не улыбался только Таркен – нещадно болело плечо.
 – Чего ржете, идиоты? – сдавленно прохрипел он.
 «Медведи» ответили еще более идиотским хохотом. Плечо Таркена взорвалось от жесточайшей боли, в глазах заискрило, и он стал сползать набок. Прежде чем потерять сознание, он успел увидеть озабоченную физиономию Тео, встревоженные лица остальных. И от этого стало чуть легче.




 ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ



 Трудно сказать, почему Адриан согласился принять предложение Адальберта о переговорах под Лирном. Нападение варваров произошло внезапно, основные силы Армании штурмовали твердыни Итании и Лютении, так что исход осады Лирна был предсказуем. Официальные хроники того времени уверяют, что Адриану просто не терпелось покончить с архиепископом, пусть даже столь вероломно, и что его ненависть заглушила доводы разума. Но есть источники, утверждающие, что Адриан все еще надеялся образумить старого товарища, убедив в том, что культ Уриэля – от дьявола.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы

 Скрестив на груди руки, Барни Робинс подпирал стену трактира и, позевывая, наблюдал за мотыльками, летящими на свет фонаря. Иных развлечений здесь не было. Небольшая площадь перед трактиром Гангеля Муна была самым скучным местом в городе. Здесь никогда ничего не случалось. Нищие не клянчили денег, воры не лазили в карманы, здесь никого не убивали и не грабили. Самые отъявленные головорезы, даже те, кто не входил в банду Гангеля, оказавшись тут, вели себя как примерные семьянины. Имя Гангеля Муна охраняло этот квартал почище любых полицейских.
 Когда ему надоело разглядывать дурней-мотыльков, Барни решил обойти площадь. Смысл в этом был только один – растрясти сон. Покинув освещенное фонарем место, Барни замедлил ход. Многоэтажные доходные дома, стоявшие тесным строем, делали площадь похожей на гигантский колодец, в котором было темно и днем, ночью же, да без фонаря, здесь можно было запросто переломать ноги.
 Остановившись в устье узкого проулка, Барни какое-то время понежился в прохладе задуваемого в «колодец» ветерка. Уже совсем было собрался идти дальше, когда в глубине улочки мелькнула неясная тень. Словно крупная, с человека, темная капля соскользнула по скату крыши и сорвалась вниз.
 Барни озадаченно хмыкнул. И решительно двинулся вперед. Он мало чего боялся. Да и чего ему было бояться здесь, во владениях Гангеля? А страхи и суеверия его остались в далеком прошлом. Барни верил только в свою физическую силу и во власть хозяина. Все остальное его мало трогало.
 В домах давно погасили свет, и проулок напоминал глубокий мрачный омут. Темнота стояла плотная и вязкая. Барни двигался медленно, ощупывая подошвой путь, поглядывая наверх, где в узкой прорези между крышами слабо поблескивали звезды. Спроси его в этот миг, за каким дьяволом он поперся в эту темень, рискуя свернуть шею, и Барни не нашелся бы с ответом.
 Он двигался до тех пор, пока наверху не раздался подозрительный шорох. Барни вскинул голову и… Челюсть его едва не рухнула на грудь.
 Со ската крыши вновь упала крупная черная капля. А за ней – еще одна, а потом еще и еще… Они падали одна за другой, а с мостовой, едва различимые во тьме, вставали знакомые фигуры – в надвинутых на глаза шляпах и плащах.
 Барни опомнился, когда вокруг выстроилось живое кольцо из «тайных». Потянулся к поясу за тесаком, но его остановил басовитый рокочущий голос:
 – Не нужно оружия.
 В голосе было столько власти, что Барни вложил тесак в ножны и только затем осознал, что выполнил чужой приказ. Он мигом набычился, вновь схватился за клинок, и вновь его остановил голос неизвестного:
 – Не нужно. Я не причиню вреда.
 Цепь «тайных» распалась, и перед Барни очутился высокий, мощного сложения парень в простоватой одежде. И с полузакрытыми глазами. Именно этот человек был в тот день в трактире. Именно его имя Гангель выдохнул с удивившей Барни ненавистью – Бельджер.
 – Возвращайся к хозяину, – тихо сказал он. – Передай ему… Пусть отдаст золото. Иначе будет как в Лирне. Хуже, чем в Лирне. Барон поймет.
 Барни пожал плечами. Бароном его хозяина не называли много лет. Робинс даже поскреб затылок, вспоминая, когда же он слышал его вообще. По всему выходило, что в первый и последний раз Барни услышал его от самого Гангеля лет эдак десять назад, как раз в первую их встречу…
 В то время у него была своя банда. Маленькая, всего из трех парней. Обходились без атаманства – все-таки все были беженцами из одной деревни, так что хорошо знали и понимали друг дружку. Разве что чаще прислушивались к Барни, как самому крупному и сильному.
 Разбойничали они в окрестностях Уормса около месяца. И довольно удачно. Во всяком случае по сравнению с прежней, крестьянской жизнью их нынешняя казалась настоящей сказкой – пили и ели от пуза, покупали девок, оружие, – драгоценные цацки.
 Разбойничали до того дня, пока не наткнулись на одинокого всадника. Изможденного, с изрезанным шрамами лицом, в истрепанном платье, с одной шпажкой. Опасным противником он ничуть не выглядел, и банда решилась.
 Незнакомец убил двоих друзей Барни за считаные секунды. Почему он не убил его, Барни не мог понять до сих пор. Но – не убил. Больше того, предложил работать на него. Барни не особо раздумывал. Да и легко ли раздумывать со шпагой у горла?
 Именно тогда барон Фалькенштейн и назвался своим настоящим именем и титулом. После чего велел забыть о нем навсегда. Под страхом смерти.
 – Ты понял меня? – прервал воспоминания Барни рокочущий голос.
 – Понял, – хмуро отозвался Барни.
 Он с неприязнью оглядел фигуру Бельджера с головы до пят. Тот вроде был и не выше Барни, и не шире его в плечах, но что-то в нем было такое, отчего у Барни не было ни малейшего желания мериться с ним силой. Барни просто знал, чуял – Бельджер неизмеримо сильнее.
 Да и его подручные… Эти странные типы в плащах. Они показались Барни бездушными куклами. Словно марионетки в руках опытного кукловода. Бельджера. Оттого ли, что Барни не видел их лиц, скрытых под шляпами и воротниками? Или оттого, что никто из них и словечка не вымолвил? Барни не знал, да и не  особо  задумывался над этим. Мало ли чего привидится в темноте…
 – Поспеши. Я буду ждать у входа.
 «Тайные» освободили дорогу, и Барни направился в трактир, терзаясь смутными подозрениями, что ничем хорошим визит Бельджера не закончится.
 В алькове Гангеля по обыкновению горела одна-единственная свеча. Толстая, оплывшая, похожая на бочонок с вином. Барни ощутил сильнейшее желание выпить. Причем очень много, так чтобы напрочь забыть про этого…
 – Чего тебе?
 Барни вздохнул. Вряд ли его ждет выпивка в ближайшее время.
 – Босс, там один человек пришел.
 Гангель приподнял бровь:
 – И что?
 – Вас спрашивает.
 – И что?
 – Но это тот… Который был с «тайными». Ну здоровяк, который под мастерового косит, хотя рожа у него… У наших и то попроще. И жмурится все время.
 Гангель вскочил с места, огонек свечи встревоженно трепыхнулся.
 – Где он?
 – У порога стоит. Вежливый такой. Говорит, скажи хозяину – пусть, дескать, золотишко отдаст, тогда, стало быть, по-доброму разойдемся. А нет, так, говорит, будет как в Лирне. Еще говорит, что вы поймете его, ну насчет столицы-то.
 – Идем со мной.
 Гангель рванул в сторону ковер на стене и по узкой винтовой лестнице взлетел на второй этаж. Не зажигая света, прокрался к окну, осторожно выглянул. Там, у дверей трактира, хорошо видный в свете фонаря, стоял Бельджер. В отдалении, держась в тени, чернели знакомые фигуры в плащах.
 – Ублюдок! – прошипел Гангель. – Как же ты тогда выжил, ублюдок? Не понимаю…
 – Что делать, босс? – напомнил о себе Барни.
 – Сколько бойцов здесь?
 – Десяток наберется. Я их уже предупредил. Только если с ним та дюжина чертей, они ведь поломают наших опять, – вздохнул он.
 Бесшумно ступая, Гангель подошел к шкафу, рассовал по карманам кошельки с деньгами, под плащ запихнул нечто продолговатое, завернутое в кусок ткани. Затем повернулся к Барни.
 – Заблокируйте двери и окна столами и стульями. Держитесь сколько можете. Сам в бой не вмешивайся. Следи из моей комнатушки. Как начнут наши ломаться, уходи через крышу. – Гангель кивнул в дальний конец комнаты, там стояла лестница, над которой зияло отверстие люка. – Люк закроешь на железный засов. Встретимся сам знаешь где.
 Барни кивнул.
 – А золото как же?
 Гангель криво усмехнулся:
 – Жаль, не успели перепрятать. Впрочем, мы свое еще возьмем. И вот еще что – не вздумай встать на пути у этого…
 Он ткнул пальцем в сторону окна. Мгновение помедлил и выглянул на улицу еще раз. В ту же самую секунду Бельджер поднял голову и открыл глаза. Гангель с трудом подавил крик. Глазницы Бельджера отливали белизной.
 – Что за дьявольские бельмы?.. – пробормотал Гангель.
 Бельджер улыбнулся, и Гангель похолодел. «Тайный» увидел его. Несмотря на свои сплошные бельмы, несмотря на ночь и затемненные стекла, Бельджер видел его!
 – Чтоб ты сдох! – Гангель отскочил от окна и ринулся к лестнице на чердак. – Барни, продержитесь сколько сможете! – бросил он на ходу.
 – Да, босс.
 Охранник метнулся вниз. Но было уже поздно. В зале царил полный кавардак. Выломав запертую дверь и ставни на окнах, в зал просачивались «тайные». Бандиты сражались отчаянно. Это были отборные бойцы Гангеля Муна, и они уступали не так быстро, как в «Золотом руне». Но все же уступали. Мало-помалу. Шаг за шагом.
 В прошлый раз Барни почти сразу последовал за боссом, так что немногое успел увидеть. Но сейчас, наблюдая из-за папоротника, он то и дело качал головой. «Тайные» действовали поразительно быстро и ловко. Их короткие клинки так и сверкали. На каждый бандитский взмах они отвечали дюжиной своих, и харчевню то и дело оглашали вопли раненых. По обыкновению «тайные» наносили множество неопасных, но болезненных ран, и бандиты один за другим выходили из строя. Кто слабел от потери крови, кто корчился от болевого шока, кого оглушали.
 Это сражение даже звучало непривычно. Треск мебели. Звон бьющейся посуды. Вопли и ругань бандитов. А вот железо почти не звенело. Клинки «тайных» редко встречались с мечами и броней бандитов. «Тайные» предпочитали уворачиваться и наносить удары строго в уязвимые места.
 Не сражался только Бельджер. Скрестив на груди руки и смежив веки, он стоял у входа, прислонившись к стене. Он напоминал задремавшего стража. Но Барни чуял – этот отслеживает все, что происходит. В какой-то миг даже показалось, что Бельджер смотрит прямо на него. Сквозь прикрытые веки, сквозь заросли папоротника… Барни помотал головой, отгоняя дурацкие страхи. Они с Гангелем проверяли десятки раз – из зала никак нельзя было увидеть вход.
 Несколько подручных Гана еще сопротивлялись. Они истекали кровью, едва держались на ногах, держались на одном упрямстве, но – это было очевидно – бой был уже проигран. Барни медленно отпустил листья папоротника и, ступая мягко, как кошка, поспешил к лестнице.
 В свое время Гангелю стоило немалых трудов обучить его двигаться без лишнего шума. Тяжелая, мощная фигура Барни, казалось, была создана для того, чтобы топать как слон. Но в конце концов усилия Гана увенчались успехом, и теперь Барни, когда хотел, мог двигаться очень и очень тихо. Но вот с ловкостью у него было не так хорошо. По дороге к лестнице он налетел на столик и опрокинул горящую свечу. Скатерть вспыхнула, но Барни не остановился. Мысль о том, что дом сгорит, показалась ему правильной. Уже потом, пробираясь по заблаговременно проложенным на крыше деревянным мосткам, он нашел этому разумное объяснение. Сундуки стоят в подвале, а значит, пожару никак не добраться до них. А вот «тайным» пришлось бы побегать. В общем, пожар был кстати.
 Попетляв среди узких улочек, многократно перепроверившись, Барни пробрался в схрон хозяина, находившийся аккурат напротив уже вовсю полыхавшего трактира. Не зажигая света, Гангель стоял у окна в гостиной и, отодвинув портьеру, наблюдал за пожаром.
 – Я все сделал, босс, – тихо сказал Барни, едва переступив порог.
 Гангель не ответил, и Барни подошел ко второму окну, осторожно выглянул. Взметавшиеся к звездам снопы искр и длинные языки пламени завораживали. Сердце Барни затрепыхалось от восхищения и восторга перед бушующей стихией. А ведь все началось с одной-единственной свечки, подумал он.
 На площади толпились люди. Просто зеваки и соседи с полными воды ведрами. Но широкое кольцо полицейского оцепления не подпускало никого. Даже подъехавших вскоре на двух подводах с бочками пожарных.
 Внутри оцепления стояли «тайные». Тут же, на площади перед трактиром, стояли тяжелые сундуки, извлеченные из подвала. Золотой запас Гангеля. Не весь, но значительная часть. В том числе добыча из «желтого дома».
 Там же были и полицейские сыщики. Те самые, кому Гангель регулярно платил жалованье. В несколько раз превышавшее королевское содержание.
 Гангель понимал, в чем причина.
 Бельджер, давний и ненавистный враг, смертельно опасный, но всего лишь цепной пес. Хорошо натасканный и выдрессированный. А вот Каспар Геллер… этот молодой выскочка…
 Конечно, трудно сохранить в тайне такую коллекционную вещь, как карнелийский доспех. Тем более – когда в городе их всего три. Двое владельцев, губернатор и генерал «серебряных», естественно, вне подозрений, ну а Гангель есть Гангель.
 Что же до легкости, с которой люди Геллера добрались до резиденции Муна… Известно, трусость полицейских чинов столь же велика, как и их жадность. Иного Гангель и не ждал. Другое дело, можно было и предупредить его, и время потянуть, в общем, снизить потери. Но… Когда дело касается самосохранения, служивые напрочь теряют голову и остатки здравого смысла. Тут уж ничего не сделаешь. Впрочем, до полицейских дело еще дойдет.
 – Что будем делать, Барни?
 Тот с трудом оторвался от созерцания пожара, пожал плечами. Гангель любил иной раз поговорить с ним. Или, скорее всего, сам с собой. Ибо ответы Барни значения не имели никакого.
 – Убить ублюдков, – прорычал он и снова повернулся к окну.
 На какой-то миг ему показалось, что это не просто пожар. Ему привиделось огромное огненное чудище, высунувшее морду из-под земли и жадно лизавшее небо.
 В памяти Барни всплыла картина далекого детства. Он, пятилетний, вместе с родителями стоит на опушке леса, а в нескольких милях от них полыхает родное село. Тогда тоже стояла ночь и в небе сияли луна и звезды. Лица родителей были пасмурны, отец сжимал в руках топор, мать тянула Барни за собой в лес, а он никак не мог понять – что же в этом ужасного, почему им нельзя еще немного побыть на опушке, почему нельзя еще немного посмотреть на огонь. Такой яркий, живой и волшебный…
 – Барни! Ты оглох? – прорвался к нему колючий голос.
 – Да, босс. – Барни нехотя повернулся к хозяину.
 Глаза Гангеля холодно блеснули.
 – Такое ощущение, что ты научился мечтать.
 – Огонь, босс, – почему-то шепотом ответил Барни. – Это же огонь.
 Гангель усмехнулся:
 – Надо же, ценитель прекрасного. Хочешь поджечь еще какой-нибудь мой дом?
 Барни отвел взгляд:
 – Что вы, босс. Просто мне нравится огонь. Большой огонь.
 – Идем.
 Гангель направился к выходу. Оставаться здесь больше не имело смысла. Все, что нужно, он уже увидел. Пора действовать.




 ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ



 В хронике говорится: «Повергнув демона Адриана, Адальберт, дабы избежать возрождения врага в новом обличье, разделил его душу на две части. Одну поместил в его меч, другую в медальон». Очевидно, речь идет о каком-то ритуале культа Уриэля, но что он символизирует, можно только догадываться, ибо нигде более он не упоминается. Нужно отметить, что эти легендарные медальон и меч разыскиваются до сих пор, а цены на них достигли астрономических величин.

    История Армении: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы

 О том, что бургомистр, несмотря на солидный возраст, любвеобилен как юноша, известно было всему городу. О том, что с этой целью он регулярно наведывается в трактир «Финмарский лев», знали те, кому положено было знать. О том, кого он принимает там помимо юных красоток, знали единицы – те, с кем бургомистр встречался.
 К числу избранных относился и Гангель Мун. Едва забрезжил рассвет, он прибыл в гостиницу, снял номер и отправил условленное письмо. Оставалось набраться терпения и ждать. Бывало по-разному. Иногда проходили сутки, иногда больше, иногда меньше, но на сей раз Риллан появился в гостинице спустя пару часов. Означало это одно – бургомистр был заинтересован во встрече не меньше, а может, и больше Гангеля.
 Когда из номера выпорхнула, поправляя платье, раскрасневшаяся девица, Гангель надвинул капюшон на лицо и поспешил к дверям. Подпиравшие стены стражи мельком взглянули на протянутый медальон и отошли в сторону.
 – Ган, как я рад тебя видеть. – Бургомистр сидел в постели голый и одеваться не торопился.
 Гангель знал – Риллан гордится своим телом. Несмотря на преклонный возраст, бургомистр выглядел все еще подтянутым и мускулистым. Сравнения с молодыми воинами он, конечно, не выдерживал, но для своих лет казался почти атлетом. Во всяком случае, Гангель был не прочь в его годы выглядеть именно так.
 – А ты все молодеешь, Рилл. – Гангель покачал головой. – Смотрю на твои руки, плечи – никак снова стал упражняться с мечом?
 Бургомистр расхохотался.
 – Спаси и сохрани, Ган, что ты, какой из меня сейчас мечник? Смех один. Да и не пристало человеку моего положения мечом размахивать. Пусть этим юнцы занимаются. Ты присаживайся, Ган, присаживайся, разговор, чую, будет важный.
 – А я вот, признаться, до сих пор не прочь размяться. – Подхватив стул, Гангель уселся напротив бургомистра. – Очень, знаешь ли, помогает успокоиться.
 – Да-да, Ган, мы наслышаны о твоих подвигах, наслышаны. А ведь говорил я тебе – не лезь, что у тебя, громил не хватает?
 – Тебе не понять, – отмахнулся Гангель.
 – Да что тут понимать? Крови ты все еще жаждешь, чего же еще. Крепка обида твоя на королевскую власть. Но на этот раз ты перестарался, ох перестарался.
 – Оставь, Риллан. Подвернулся случай прочистить мозги и сундуки святош, глупо было упускать…
 – Глупо. Но зачем ты послал этого, как его там…
 – Эрика.
 – Да. Он же колдун и опасный преступник.
 – Я тоже.
 – Ты – другое дело. Ты – просто преступник.
 – Просто? – ухмыльнулся Гангель.
 Бургомистр усмехнулся в ответ. Он хорошо помнил, как десять лет назад в городе появился Гангель Мун. Риллан уже тогда был бургомистром, приезжий Мун был никем.
 Уже позднее Риллан навел справки в столице и узнал, что некогда у Гангеля были титул и другое имя. И что был он грабителем и жестоким убийцей. Что был заочно осужден, лишен титула, имущества и приговорен к смерти через повешение.
 Но это было значительно позже. А тогда, десять лет назад, Риллан видел перед собой только странного и невероятно уверенного в себе незнакомца. В изрядно поношенной одежде, с одной шпагой, старой лошадью и слугой, медведеобразным громилой, в придачу.
 Помнится, Гангель ворвался к бургомистру, разогнав охрану где пинками, где наглостью. И без долгих околичностей предложил совместно управлять городом. Бургомистр – днем, Гангель – ночью. В целом идея бургомистру понравилась. Была только одна загвоздка, или, точнее, целая дюжина – по числу главарей банд, заправлявших в те времена в Уормсе. Нельзя сказать, что Риллану не удавалось с ними договариваться, но все же количество их было явно избыточным.
 С главарями Гангель управился за пару месяцев. А потом еще пару лет вылавливал растущих как грибы после дождя наследников, добивал не покорившихся. До сих пор в городе нет-нет да и всплывали непокорные, но их преследовали с удвоенной силой – как официальные власти, так и головорезы Гангеля.
 Сотрудничество с Гангелем оказалось выгодным. Вот только бургомистр все чаще и чаще задавался вопросом: а так ли хорошо двоевластие? При этом Риллан был уверен – точно такая же мысль наверняка посещает и самого Гангеля. Но пока у обоих это были только мысли. Мысли и желания. А еще – ожидание удобного случая.
 – Ну ладно, не просто, – кивнул Риллан, – но он-то – чистая политика. Зачем ты дал ему доспех?
 – Риллан, я не понимаю, к чему ты ведешь? Все прошло как по маслу. И ты знаешь, я умею делиться. Но что началось потом? Твои люди устроили черт знает что!
 – Не мои люди, – нахмурился Риллан. – «Серебряные» – люди генерала. А руководил ими некий господин Каспар Геллер. Между прочим, специальный эмиссар ОСА.
 – Чихать я на него хотел! Сдали-то меня твои сыскари! И где теперь мои деньги?
 – Чихать на Каспара не стоит, – медленно заметил бургомистр. – Последние две недели он моя главная головная боль. А теперь и твоя тоже. Именно поэтому я рискнул прийти сюда, у тебя ведь «тайные» на хвосте.
 – Кого у меня только не было на хвосте… – отмахнулся Гангель. – Так, значит, Каспар мешает не только мне?
 Бургомистр кивнул.
 – А мои деньги?
 – Они в хранилище «желтого дома». Можешь не беспокоиться о них. Тем более дорога туда тебе уже известна. – Риллан усмехнулся. – Не будет нашей общей «головной боли», что-нибудь придумаем.
 – А почему ты не избавился от него через своих друзей в Лирне?
 – Если бы мог – тебя бы не просил, – ворчливо отозвался Риллан. – Он ведь эмиссар ОСА, забыл? Он человек герцога Норвальда.
 – И потому к нему не так-то просто подступиться. Я насчитал не меньше дюжины «тайных». Но мне почему-то кажется, что их раза в два больше.
 – Этим я займусь сам. Ничего не обещаю, но, думаю, кое-что старина Брун еще в силах сделать.
 – Думаешь или… – сдвинул брови Гангель.
 – Не нужно давить на меня, Ган, – мягко ответил бургомистр.
 Он поднялся, не спеша накинул на плечи халат. Подойдя к столу, звякнул двумя бокалами, разлил из початой бутылки вино и протянул бокал Гангелю.
 – Каспар – наша беда, – сказал он едва слышно. – Наша общая беда. И мы сообща от нее избавимся. Хорошо?
 Гангель усмехнулся и пригубил вино.
 – Очень на это рассчитываю, старина Брун.
 – Взаимно, Ган.
 Они выпили немного, поболтали о пустяках, а потом Гангель ушел, размышляя о том, не слишком ли бургомистр оказался любезен. И о том, к кому в конце концов попадет золото Инквизиции. Возможно, это и был тот самый случай? Которого они оба ждали давно и с нетерпением. Но, конечно, вначале им предстояло побеспокоиться об общих врагах.




 ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ



 Спустя двадцать лет Армания считалась одной из наиболее могущественных держав мира. Сам Адальберт к тому времени удалился от дел и поселился в монастыре. Именно там в последние годы жизни он и записал свое знаменитое пророчество, в котором предрек гибель собственным детищам – культу Уриэля и новой королевской династии. Однако пророчество это было засекречено немедленно после смерти Адальберта и стало доступно историкам только спустя много лет после развала Объединенного Королевства Армании.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 Проснувшись, Диана долго лежала недвижимо, пытаясь понять, что она делает в лесу и кто эти двое мужчин, похрапывающих в двух шагах от нее. Во сне было приятно и хорошо. Во сне был красивый мужчина. Ласковый, предупредительный и очень-очень нежный.
 А тут… Молодой парень с внешностью капризного ребенка, спящий почему-то в доспехах. И парень постарше, хотя этот уже не парень, мужчина. С суровым и перекошенным после стародавней травмы лицом.
 В общем, ничего привлекательного в них не было. Да еще запах. Мерзкий, как из канализации. Что от них, что от нее. И все же…
 Вследствие ли недавнего сна или по какой иной причине, но Диана ощущала острейшее желание. Внизу как будто разгорелся огненный сгусток, от него по всему телу расходились горячие волны.
 Она поймала себя на совершенно диком желании придвинуться к этому, с покалеченным лицом, сорвать с себя и с него одежду и… Откажется ли он? Как говорила ее подруга Анель, весьма опытная в таких делах, мужчина в принципе не способен отказать. Тем более обнаженной женщине.
 Диана зло мотнула головой, зажмурилась. Что это с ней? Не терпится лишиться девственности? И как раз сейчас? В эдакой грязи?
 Если бы не прилив злости, она, пожалуй, покраснела бы от стыда. Но она больше разозлилась. На себя и на этих…
 Диана вновь покосилась в их сторону и… Тут-то она все и вспомнила. От желания не осталось и следа.
 Диана поднялась, облила мужчин презрительным взглядом и двинулась в глубь леса. Устраиваясь на привал, Берсень говорил что-то о ручье поблизости, но тогда она мечтала только об одном – выспаться. Зато сейчас самое время вернуть себе приличный вид. И запах.
 Судя по едва перевалившему зенит солнцу, спали они часа два-три, не более. Но чувствовала себя Диана просто замечательно. Конечно, болели ноги и ныло все, что ноет после долгой езды верхом, но это ничуть не умаляло прилива бодрости. Свежий ли воздух тому виной, но выспаться до такой степени в городе Диане еще не удавалось ни разу.
 Она и не заметила, как стала напевать легкомысленную песенку. Как ноги сами по себе понесли ее вприпрыжку. А руки принялись плести венок из лесных цветов. Доводы разума о том, что все отнюдь не так замечательно, что она преступница и что за ней погоня, оказались бессильны изменить настроение. Диане было хорошо. Она радовалась всему. Солнечным лучам, пробивавшимся сквозь кроны деревьев. Щебету птиц. Ярко-красным ягодам, которыми она, однако, только полюбовалась, но так и не решилась попробовать. Как ни напрягала память, признать в них что-либо съедобное, из того, что покупала на рынке, она так и не смогла. Впрочем, это ее ничуть не огорчило. Желудок возмущенно рыкнул, но вскоре затих.
 Искупавшись в ручье, Диана прополоскала одежду и, пока та сушилась, улеглась на берегу. Небо было чистым и ясным, солнце припекало, от воды несло прохладой, Диана и не заметила как задремала.


2

 Деревья плотно обступили поляну, на границе пролегли густые тени, в которых, казалось, растворился весь мир. Глаза Эрика поползли на лоб. Не было ни Берсеня, ни Дианы, куда-то запропастились лошади, поляна расстилалась перед ним голая как стол. И лес вокруг будто умер – не колышется трава, не шелестит листва, молчат пичуги, да и сами деревья… Они словно расплываются, если на них пристально смотреть, смазываются в серую мглу.
 – Что здесь происходит, черт побери? – процедил Эрик.
 С другого края поляны отделилось и поползло к нему нечто темное, дымное. И чем ближе это подползало, тем отчетливее проступали человеческие очертания.
 – Узнал?
 Эрик покрутил головой. Что-то здесь не так. Этот молчаливый лес. Пустая поляна. А это дымное облако…
 Послышался смешок, и Эрик понял. Он видит сон. А это облако…
 – Да, Эрик. Это я, Дитус. Если тебя смущает мой облик, я могу принять любой другой.
 – Нет, не смущает. Что тебе нужно?
 Эрик на всякий случай ущипнул себя за руку, но ему сделалось больно, и он не проснулся.
 – Пришло время поговорить.
 – О чем еще?
 – О нас с тобой. О чем же еще? Теперь у нас одна судьба на двоих. И мы должны заботиться друг о друге. Мы ведь как братья. Даже ближе чем братья. И кто еще побеспокоится о нас, если не мы сами?
 – Не знаю, о чем тут говорить, – пожал плечами Эрик. – У нас есть договор, что теперь обсуждать?
 – Да, ты прав, у нас договор. Но нам есть о чем поговорить. Например, о твоем новом друге.
 – Ты говоришь о Берсене?
 – Тсс! – Облачная рука сделала предостерегающий жест. – Не стоит произносить его имя – он рядом. Пусть даже вы оба спите. Он маг. И весьма сильный. Именно поэтому я хочу поговорить с тобой. Понимаешь ли ты, во что ввязываешься?
 – Я уже ввязался. Меня подозревают в убийстве барона и в колдовстве, чего мне теперь бояться? – Эрик горько усмехнулся.
 – Это ерунда, – махнул рукой, оставляя дымный шлейф, Дитус. – Это можно решить. Так или иначе. Тебе грозит беда посерьезнее, чем Инквизиция.
 – Неужели? – осклабился Эрик. – Ты полагаешь, что есть еще что-то пострашнее пыток и сожжения на костре?
 – Есть. И ты знаешь это куда лучше меня. Я порылся у тебя в памяти и обнаружил кое-что из курса «Антимагии».
 – Не знаю, что ты там нашел. Я даже не все названия предметов помню.
 – Ты можешь и не помнить, но твоя память сохранила куда больше…
 – Ну и к чему ты ведешь? Только не вздумай повторять дурацкие каноны из школьного курса. Про то, что могу погубить душу, общаясь с колдуном, и тому подобное.
 – Душа меня мало интересует. – Дымные губы сложились в подобие улыбки. – Меня волнует тело. Твое тело, между прочим. И твоя жизнь.
 – Как ни странно, меня она тоже волнует. Выкладывай, не тяни.
 – Этот колдун опасен, брат мой. Очень опасен. Не знаю, что ему нужно здесь, но ты зря пошел за ним.
 – А у меня был выбор? Я пошел за ним точно так же, как согласился с твоим предложением. Потому что вы не оставили мне выбора!
 – Это уже прошлое. Теперь тебе следует подумать о том, как от него избавиться.
 – Ты же сам сказал – он сильный колдун. Неужто он позволит, чтобы я просто взял и сбежал?
 – Ты не должен бежать.
 – А что же мне делать? – усмехнулся Эрик. – Может быть, убить его?
 – Именно так, брат мой.
 Эрик рассмеялся:
 – Хорошая шутка.
 – Я не шучу. Каким бы сильным колдуном он ни был, он всего лишь человек. И его также можно убить. Достаточно выбрать момент. Например, когда он крепко спит.
 – А если он проснется? И испепелит меня прежде, чем я успею прикоснуться к нему? Так ты заботишься о моей жизни?
 Темное облачко придвинулось вплотную, и Эрик разглядел, что Дитус принял облик его самого.
 – Он уничтожит тебя, Эрик. Рано или поздно. Использует тебя, а когда ты перестанешь быть ему нужен – уничтожит. Поверь мне. Я знаю об этом не из вашего курса «Антимагии». Курс просто помог мне освежить мою собственную память. А ведь я живу довольно долго. И успел многое повидать. И со многими магами имел дело.
 – И все-таки ты жив до сих пор? – осклабился Эрик.
 – Да. Потому что они умерли. Я их убил. – Теперь рассмеялся Дитус. – Поверь мне, брат. Я знаю, когда и как это сделать. Прими решение, а когда настанет нужный миг, я сделаю все сам.
 Эрик, до этого не слишком серьезно воспринимавший слова Дитуса, неожиданно осознал – его сосед по телу вовсе не шутит. И не доверять ему не было оснований. Благодаря его воинскому умению Эрик был все еще жив.
 – Это все слишком неожиданно, – растерянно прошептал Эрик. – Мне нужно время подумать.
 – Подумай, – кивнул Дитус. – Но помни: чем дольше этот колдун здесь осваивается, тем меньше ему нужна твоя помощь. И чем больше ты делишься с ним своими знаниями о мире, тем быстрее ты приближаешь день своей смерти.
 – Но… Почему ты уверен, что он обязательно убьет меня?
 – Почему? Это же очевидно. Хотя бы потому, что ты будешь главным свидетелем обвинения, если Инквизиция вас поймает. Ты должен понимать, маг такой силы только с виду человек. Внутри он совсем другой. И для него твоя жизнь что жизнь букашки. Подумай, Эрик. Сейчас ты проснешься и будешь помнить этот сон во всех деталях. Так что думай. Но не слишком затягивай решение. Иначе будет поздно.
 – А ты сам? Разве ты не можешь убить его без моего решения?
 – Я воин, а не маг. Я могу защитить тебя от других воинов без твоего решения, при угрозе жизни. Ты уже видел. Но он маг. Он убьет нас раньше, чем я успею схватиться за оружие. Единственный твой шанс – напасть первым. Запомни это, Эрик. Не доверяй ему.


3

 Едва открыв глаза, Диана с визгом отскочила в ручей, прикрываясь руками. На берегу стоял Берсень. В первый миг ей показалось, что она видит немного другое лицо – вроде бы помоложе и без увечья, но вскоре поняла, что ошиблась. Это был, несомненно, Берсень. С мечом на поясе и посохом в руке.
 – Что ты делаешь здесь? – сердито спросила она. – Что, не мог найти другого места?
 – Тебе нужно бежать, – тихо, почти шепотом сказал маг.
 – Что?!
 Диана не верила своим ушам. И не столько тому, что было сказано, сколько тому, как это было произнесено. Обычно Берсень говорил иначе. Жестче, тверже, сильнее. Но сейчас его как будто подменили.
 – Беги отсюда, пока еще не слишком поздно. Ты не должна идти туда. С ними. Со мной.
 – Ты в своем уме? – холодно осведомилась Диана. – Да и куда я побегу? Без еды, без денег, без лошади? Сначала мне нужно найти мэтра Арнора, а потом уж думать о бегстве.
 – Беги, если хочешь жить. – В голосе мага слышалась непривычная для него и оттого пугающая печаль.
 – Опять ты за свое! – вскипела Диана.
 Она замерзла, стоя в холодном ручье, и, плюнув на приличия, выбралась на берег. Вспомнив поучения Анель о том, что мужчины теряют разум при виде обнаженной женщины, с опаской покосилась на мага. Тот, однако, даже бровью не повел, и тогда Диана решительно стала одеваться. Будь маг в своем привычном состоянии, она, возможно, и остереглась бы, но в этом…
 – Беги.
 Одевшись, Диана покосилась на мага и оторопела. Силуэт Берсеня подернулся рябью, расплылся волнами, а затем растворился в воздухе.
 – Что все это значит? – прошептала Диана.
 Лес будто вымер. Умолкли пичуги, где-то затаились цикады, унялся ветер. Даже ручей журчал как-то вкрадчиво.
 – Что здесь… – она запнулась, ощутив, как екнуло сердце, – происходит…
 Она бросилась к месту привала. Лесные звуки вернулись разом, словно с ушей пелену сняли. Но в висках Дианы бухало с такой силой, что она уже мало что слышала. Она торопилась назад. К Берсеню и Эрику. Людям малоприятным и даже опасным, но… Был ли у нее выбор?..
 Она всегда мечтала вырваться из привычного круга. Сначала ее раздражало светское общество. Чиновники, военные, духовенство. Лощеные, самоуверенные и насквозь лживые. Но потом, когда она попыталась открыть для себя мир простолюдинов, ничего не изменилось. Она не смогла принять и этот мир. Грязный, невежественный и тоже лживый.
 Или, возможно, этот мир не принял ее? Так или иначе, она жаждала иного, хотя и не могла осознать, чего именно.
 Когда ее арестовали, она не верила, что все вот так и закончится. Она не верила, что ее казнят или отправят в Башню Спасения. В какой-то степени она даже обрадовалась. Она ждала перемен в своей судьбе, она предчувствовала. И потому, когда в ее жизнь ворвались Эрик и Берсень, она почти не удивилась.
 И пусть ее радужные представления о своих спасителях вскоре потускнели, а потом и вовсе сошли на нет. Пусть эти двое выглядели больше врагами друг другу, нежели приятелями. Все же эти двое открыли для нее новый мир. Не такой, как раньше. Страшный, пугающий, жестокий. Но…
 Она не хотела возврата в свой прежний мир.


4

 Дарел проснулся от стального перезвона. Пальцы инстинктивно сжались на рукояти меча, лежавшего под рукой. Не открывая глаз, медленно выдохнул. Все в порядке. Его оглоеды. Судя по голосам, Рагнар и Коменж. Разминаются с утра пораньше, что в общем-то похвально. Значит, уже отдохнули, значит – готовы в бой.
 А вот у него с нервами не все хорошо. С его чутьем он стоял бы на ногах задолго до того, как скрестились клинки. А он дергается, как девица.
 Дарел приоткрыл глаза. Солнечные лучи пронизывали древесные кроны, расчерчивая лес полосками света. Становилось жарко.
 Скатав одеяло, Дарел плеснул на ладонь из фляги, умылся кончиками пальцев. Покосился на звеневших мечами – так и есть, Рагнар и Коменж, стало быть, Таркен на страже.
 Сберегая казенное снаряжение, «медведи» бились во всем трофейном. Рагнар в стальной кирасе с дыркой от арбалетного болта на груди, в руках – полуторный меч. Коменж в кожаных доспехах, с саблей и щитом.
 Сражайся они по-настоящему, Рагнар прикончил бы Коменжа в считаные минуты. Строго говоря, их занятие и схваткой-то нельзя было назвать, пусть даже тренировочной. Каждый в сущности занимался своим делом – Рагнар разогревал мышцы размашистыми ударами, Коменж отрабатывал прыжки и кувырки, изредка парировал, еще реже пытался атаковать.
 Посреди поляны потрескивал, рассыпаясь искрами, костер. Под присмотром Тео над огнем подрумянивались нанизанные на прутики куски мяса. На скачущих вокруг приятелей – пыхтящих, ухающих, иногда вопящих – Тео почти не обращал внимания. И только когда мечи свистели уже над головой, начинал свирепо цыкать на приятелей. На какое-то время помогало.
 Покосившись на командира, Рагнар остановился, отсалютовал мечом.
 – Дарел, возьми меч, устал я гоняться за этим клоуном, – пожаловался он.
 Дарел улыбнулся. Хмурый никогда не терял надежды победить его.
 – Да, командир, – поддержал предложение Теобальд. – Угомони ты его. Все утро скачут, того и гляди завтрак стопчут.
 Дарел пожал плечами. Нужды упрашивать не было. Он и так использовал любую возможность для тренировки. Иначе нельзя, Рагнар уже дышит в затылок.
 Подойдя к груде разбойничьего оружия, Дарел выбрал себе щит и меч, остановился напротив Рагнара.
 – Пять бутылок тургалийского, – усмехнулся капитан.
 Рагнар на миг сдвинул брови, тургалийское недешево, но овчинка стоила выделки, затем кивнул. Он бился, не только чтобы победить. Рагнар учился, старательно и скрупулезно перенимая все, что мог понять и усвоить.
 – Ставлю золотой. – Коменж присел возле костра.
 – Как обычно?
 – На кого ж еще? Рагнар слишком юн и горяч.
 – Ну тогда дураков нет, – развел руками Тео.
 Говорили они нарочито громко, но Рагнар никак не отреагировал на подначку. Он жадно вглядывался в лицо капитана, пытаясь понять, прочувствовать, предугадать.
 – Начнем? – спросил Дарел, стирая с лица улыбку.
 Рагнар пошел вокруг Дарела. Капитан остался на месте, только глаза его следили за каждым шагом противника.
 – На этот раз я разорву тебя в клочья, командир, – угрожающе бросил Рагнар.
 Дарел не ответил. Коменж был недалек от истины. Несмотря на солидные габариты и огромную силу, Рагнар все еще очень молод. Он привык побеждать, больше полагаясь на силу и ловкость, нежели на умение. Желание самого Рагнара биться по уму роли не играло. Сила постоянно бурлила, кипела и требовала выхода, и в конечном счете природа неизменно одерживала верх. Рагнар почти не переживал – обычно ничего другого и не требовалось. Только Дарел был как заноза в седалище.
 Нападать Рагнар не спешил. Дарел с усмешкой наблюдал – планы Рагнара высвечивались на лице крупными буквами. Но это пока. Стоит ему разогреться – от планов не останется и следа.
 – Так и будешь кружить? – поинтересовался Дарел. – Так ведь ты не кот, а я не сметана.
 Он вскинул меч, и Рагнар тотчас атаковал. Щит Дарела потрясли тяжелые удары, капитан попятился, давая возможность противнику войти в полную силу, ощутить мощь собственных ударов, свою несокрушимость, преисполниться уверенности и превосходства…
 Рагнар глухо зарычал, глаза налились кровью, удары становились все сильнее. Он все чаще и чаще допускал ошибки, открывался, но Дарел еще медлил, ограничиваясь редкими и неопасными контратаками. Он ждал, когда Рагнар окончательно потеряет терпение. А это происходило всегда. Рано или поздно.
 Очередной парированный удар заставил капитана болезненно сморщиться. Вот и все. Рагнар больше не контролирует себя. Стихия боя захватила его без остатка. Он рубил неистово и бездумно. Глаза горели, а из горла рвался звериный рык. Рагнар был страшен, и Дарел отлично понимал его противников, когда те убегали в страхе или бросали оружие.
 После очередного взмаха Рагнар не стал отдергивать руку, ударил навершием рукояти по верхнему краю щита Дарела, заставив его отклониться, и атаковал в брешь. Но Дарел ждал этого. Рука со щитом провалилась, поддаваясь, Дарел дернулся в сторону, присел, и его меч плашмя шарахнул Рагнара по ноге.
 Нанеся по инерции еще пару ударов, Рагнар наконец опомнился и остановился. Яростно чертыхнулся, швырнул на землю иззубренный меч, следом полетел щит.
 – Что за дьявольщина!!! – рявкнул он. – Ты заговоренный, что ль, командир?!
 Дарел пожал плечами, разглядывая свой изрядно измочаленный щит. Пожалуй, еще немного, и Рагнар разбил бы его в щепки. Вот тогда, пожалуй, капитану пришлось бы хорошенько попотеть, чтобы не ударить в грязь лицом.
 – Черт! Черт! Черт! – бушевал Рагнар. Он хряснул кулаком по ближайшему дереву, сверху посыпались сухие веточки. – Ну ничего, капитан! – Рагнар осклабился. – Ничего! Каждый проигрыш только приближает победу, ведь так? Ты же сам так говоришь, я прав?
 – Именно так. – Дарел размял кисти рук, улыбнулся. – Когда-нибудь твое мастерство боя превзойдет мое.
 – Вот! – вскинул указательный палец Рагнар. – И это случится раньше, чем ты думаешь! Я моложе, я сильнее и быстрее! Вот только… Чего ты улыбаешься-то?
 Дарел покачал головой.
 – Никак ты не хочешь понять: сила только помеха мастерству.
 Рагнар отмахнулся:
 – Ладно-ладно, командир, слышал я это. Но при всем моем уважении… Не надо. Я был на шаг от победы, признайся! Ты ведь не ждал от меня последнего финта? Так ведь? Ты думал, я, как обычно, голову потерял, да? Еще одна схватка и…
 Дарел промолчал. Отчасти Рагнар был прав. И хотя замысел его Дарел раскусил загодя, сам факт того, что вроде как потерявший голову Рагнар оказался способен на уловку, пусть даже простенькую…
 – А давай еще разок, командир, а? – горячился Рагнар. – Давай? – Подхватив брошенное оружие, он застыл в боевой позиции. – Командир?!
 Неожиданно для себя Дарел кивнул и, отбросив щит, перехватил меч двумя руками.
 – Дарел, – глаза Тео расширились, – может, возьмешь новый щит?
 – Не стоит лишать Рагнара шанса на победу, – хрипловатым голосом ответил капитан.
 Дарел плохо понимал, что с ним происходит. Изнутри как будто рвался на волю какой-то демон. Почему-то вспомнилась горящая деревня, бегущие по дороге крестьяне – мужчины, женщины, дети. Следом мчались хейлоты, догоняли и мощными ударами повергали на землю, а затем…
 В глазах Дарела взбурлила багровая мгла.
 – Защищайся! – прорычал он.
 Улыбка на лице Рагнара поблекла после первых же ударов. Капитана будто подменили. Или в него словно вселился демон. Его удары были настолько быстрыми, что Рагнар едва успевал подставлять щит, о контратаке не могло быть и речи. Но самое ужасное – удары Дарела были невероятно сильными. От каждого удара по щиту Рагнар содрогался всем телом, по нему словно били не мечом – тараном.
 – Сдохни, тварь! – прохрипел капитан.
 И вот тогда Рагнар испугался по-настоящему. Его захлестнуло ощущение беспомощности. Он не мог ничего! Его сила и ловкость оказались совершенно бесполезны перед напором Дарела. Он мог только защищаться. Только парировать и отступать. И надеяться неизвестно на что. Когда же спина его уперлась в шершавую кору и совсем рядом сверкнули глаза Дарела, налитые ненавистью, Рагнар понял – это все. Он умрет здесь и сейчас. Разлетелся на куски щит, брызнул осколками клинок, и Рагнар зажмурился, готовясь умереть.
 Но смертельного удара все не было и не было. Слыша только свое надсадное дыхание, Рагнар приоткрыл глаза.
 Дарел находился все еще перед ним. Тяжело дыша, с удивлением вертел в руках меч. За ним, в двух шагах, выпучив глаза от страха и изумления, стояли остальные «медведи». Тео, Коменж, даже Таркен сбежал со своего поста. В руках все держали оружие.
 – Что… – хриплым голосом сказал Дарел, – что это было?
 Отшвырнув меч, он на негнущихся ногах двинулся к костру, почти упал на землю. Дрожали руки и ноги, все тело сотрясала мелкая дрожь, в горле словно кошки скреблись. Что с ним случилось? Колдун? Как с тем несчастным разбойником? Это было бы хорошим объяснением. Но… Что, если колдун тут ни при чем? Что, если?..
 – Командир. – Тео почти силой сунул ему в руки бутылку вина.
 Дарел благодарно кивнул, в один присест осушил половину. По телу прокатилась теплая расслабляющая волна. Капитан зажмурился, ощущая, как напряжение уходит, а желудок начинает завывать от голода.
 Что бы с ним ни случилось, не имело смысла гадать. У них есть более насущные дела.
 – Тео, что у нас на завтрак? – спросил он. – Рагнар, смени Таркена на посту. И хватит на меня глазеть. Что тут вам, цирк?


5

 Проснувшись, Эрик с трудом приподнялся, привалился к кедру, под которым спал. Смутно вспомнилось, как они, умирая от усталости, добрались до леса, как маг выбрал место, как он, Эрик, спешился, как пытался снять доспехи, а потом… Потом он заснул или потерял сознание?
 Они расположились на небольшой полянке в старом и темном лесу. Далеко вверху ветви смыкались в зеленое сито, местами проколотое солнечными лучами, как стрелами. Эрик поежился – несмотря на жаркий летний день, здесь было довольно прохладно, он даже продрог. Не вставая, он нащупал застежки и принялся снимать доспехи – перчатки, наручи, наплечники, латные сапоги, наколенники, поножи, с превеликим облегчением скинул кирасу. На каждое движение мышцы откликались сильнейшей болью, словно Эрика пытали инквизиторы.
 Высвободившись из стальной скорлупы, виконт блаженно растянулся на усыпанной чешуйками шишек земле и… едва не вскрикнул от нестерпимого зуда по всем телу. Чесалось с такой силой, что Эрик на миг растерялся, не зная, откуда начать. Наконец запустил под одежду обе пятерни, с наслаждением принялся скрестись.
 «Может, лучше к ручью?» – предложил Дитус.
 – Да-да, ты прав… – начал Эрик и осекся, вспомнив недавний сон.
 Опасливо покосился на мага, но тот был слишком занят. Склонившись над горкой сушняка и используя какие-то варварские орудия, явно пытался развести костер. Зрелище было презабавное, Эрик с трудом удержался от смеха.
 – Где Диана?
 – У ручья, – отозвался маг. – Уже идет.
 Костер вспыхнул, затрещал, рассыпая искорки. Собрав в мешочек кресало, кремень и остатки трута, Берсень поднялся на ноги, отряхнул колени.
 – Из какой же дыры ты прибыл? – едва слышно пробормотал Эрик. – Ты, верно, и про спички не слышал?
 – У меня отличный слух, если ты забыл, – усмехнулся маг. – Так что помалкивай.
 – Все пугаешь, – лениво отмахнулся Эрик. – Я твой проводник, помнишь? И еще я спас тебя от смерти.
 – Кто кого спас, еще вопрос. А проводник… Кто сказал, что ты не сможешь быть проводником без одного глаза? Или уха? Или носа? Да и две руки тебе зачем?
 – Хорошая шутка.
 – Это не шутка, – жестко отрезал маг. – И хватит болтать. Лучше-ка вставай и разомни мышцы.
 Эрик ответил враждебным взглядом. Не то что вставать, ему и шевелиться не хотелось.
 – Я лучше полежу.
 Берсень покачал головой:
 – Вставай, Эрик. Скоро в путь.
 – Опять? Я думал, мы заночуем тут.
 – За нами погоня. Я принял меры, но это ненадолго.
 «Размяться – это хорошо, – вкрадчиво напомнил о себе Дитус. – Я давно уже тебе об этом твержу. Твое тело годится только для самоубийства». Эрик тяжело вздохнул.
 – Сговорились вы, что ли? – проворчал он. – Берсон… ой, прости, Берсень, можно вопрос… личный?
 – Ну-ну, – скривил губы маг. – Попробуй.
 – Давно хотел спросить, ты зачем… к нам?
 – Разве я не говорил? – изобразил удивление маг. – Путешествую из страны в страну. Развлекаюсь, отдыхаю.
 – Ты же колдун, Берсень.
 – Мы тоже люди, Эрик.
 Их взгляды встретились, и на этот раз, впервые со дня их знакомства, Эрик не отвернулся. Во всяком случае не сразу. Он продержался не меньше минуты. Или около того. А потом все-таки отвел взгляд. И уже не увидел, как глаза мага остекленели, а лицо превратилось в камень. Это длилось недолго, всего несколько секунд. После чего лицо Берсеня обрело прежний вид, только в глазах поселилось легкое беспокойство.
 – Собирайся, Эрик. Нам пора, – отрывисто бросил маг.
 – Но… – Эрик оглянулся на костер. – Зачем тогда… А как же завтрак?
 – А почему ты решил, что я намерен приготовить завтрак? – холодно отозвался Берсень.
 Эрик молча вытащил дорожный мешок и направился к разбросанным на земле доспехам. Их следовало собрать. Вне зависимости от поведения этого ублюдочного мага! Несомненно, тот издевался над Эриком. В силу своей зловредной натуры, извращенного юмора или еще по каким причинам.
 Из-за деревьев показалась Диана. Выбравшись на поляну, она с недоумением покосилась на седлающего лошадей мага, на громыхающего доспехами виконта.
 – Что здесь стряслось-то? – поинтересовалась она. – Эрик?
 Он осмотрел девушку с головы до пят. Диана выглядела посвежевшей и, по мнению Эрика, какой-то другой. Во взгляде ее, в походке появилось нечто незнакомое. Повлияло ли так на нее купание? Выстиранное платье? Или этот дурацкий венок на макушке?
 Впрочем, Эрик пожал плечами, разве он знал ее? Прибилась к ним по пути, ныла всю дорогу, что еще?.. Обычная молодая бабенка. Миловидная, да, но вздорная. Таких пруд пруди.
 – Берсень, может, ты объяснишь? – Диана встревоженно посмотрела на мага. – Мы ведь собирались сделать привал?
 Тот окатил ее ледяным взглядом, девушка поежилась. Там, на берегу, с ней разговаривал совсем другой человек. Да и Берсень ли то был?..
 – Собирайся.
 Диана со вздохом покосилась на огонь, на горку хвороста.
 – Хорошо бы позавтракать.
 – Я ведь сказал: мы уходим. Эрик, ты готов?
 Эрик медленно подошел к лошади, горбясь под мешком с доспехами.
 – Тебе лучше надеть их, – заметил Берсень, поднимаясь в седло.
 – О нет, – помотал головой Эрик. – Если я снова их надену, я и с места не смогу сдвинуться.
 – Ты хочешь умереть?
 – Да что же это! – воскликнул Эрик. – Ты сказал, что мы здесь ради отдыха и развлечений! Неужели мы не можем добраться до дома Арнора, не ввязываясь во всякие неприятности?! Или ты так развлекаешься?
 Каменное лицо Берсеня рассекла кривая ухмылка.
 – Поразительно. – Он покачал головой. – Не перестаю умиляться таким, как вы. На хвосте погоня, а тут… Одна требует завтрак, второй жаждет подставить голое пузо под вражеский меч.
 – Черт тебя дери! – заорал Эрик и с грохотом швырнул мешок оземь. – Разве нельзя сразу об этом сказать?! Ты вообще умеешь разговаривать по-человечески?!
 «Не стоит его злить, Эрик, – шепнул Дитус. – Он прав. Если по пятам погоня, лучше бы тебе надеть доспехи».
 – Но я не могу уже таскать эти чертовы железяки! – Эрик зло пнул мешок с доспехами, со стоном схватился за ушибленную ногу. – Проклятье! Как мне это надоело! Надо было оставить тебя гнить за решеткой!
 Берсень облил виконта презрительным взглядом, повернулся к Диане. Та стояла в сторонке, ощипывая цветки с венка.
 – Помоги ему надеть железо.
 – Берсень, я тоже не понимаю, – тихо сказала она. – Если мы такие неуклюжие, беспомощные и никчемные, как ты хочешь показать, зачем ты с нами возишься? Почему бы тебе просто не бросить нас здесь?
 – Бросить? Я обдумаю твое предложение, – кивнул Берсень. – А сейчас поторопитесь.
 – А-а, кажется, понимаю. От меня тебе нужно место, где прячется Арнор, не так ли?
 Маг с усмешкой покачал головой:
 – Ошибаешься. Я давно чую твоего Арнора. От его логова разит на много верст окрест. Я могу найти его с закрытыми глазами.
 – Но тогда…
 – Вам не понять, – уронил Берсень. – Хотя… Кое-что могу сказать. Все мы – маленькие штрихи в картине, которую рисует… судьба, или, если вам понятнее, ваш Господь. И если мы оказались рядом, в этом есть какой-то смысл. Даже если нам не дано его постичь.
 – Другими словами, – во взгляде Дианы полыхнуло пламя, – ты собираешься найти нам какое-то применение, я угадала? Как фермер, выращивающий свинью на убой. Или на продажу. Я права?
 Берсень рассмеялся.
 – А ты, милая девочка, разве ты не думаешь о том, как можно использовать меня или этого вот оболтуса? – Он кивнул на хмурого Эрика. – Да и доблестный виконт наверняка вынашивает какие-то планы насчет меня и тебя. Здесь нет ничего ужасного или постыдного, так устроен…
 – Мне не нужно ничего ни от тебя, ни от виконта! – Диана в сердцах топнула ногой.
 – Неужели? Напомнить тебе, кто именно вытащил тебя из застенков Инквизиции? И кто спас от засады? Или ты всерьез намерена выжить в одиночку? Ответь мне, только подумай, не спеши топать ногами, подумай и ответь: ты готова выжить в одиночку? Ты способна выжить одна? Здесь, в этом лесу? И вообще в этом мире? Между прочим, в вашем мире? Который я, к примеру, знаю очень плохо. Готова?
 – Иди к дьяволу! – Диана развязала мешок Эрика. – Клянусь, – не поднимая глаз, сказала она, – однажды… конечно, если раньше ты не бросишь нас по пути или не сожрешь с голодухи, я использую тебя так, что… Тебе тошно станет!
 – Попробуй, – равнодушно ответил маг. – Шанс есть у каждого. Даже у такой… как ты.
 На лице его не было ни тени насмешки, а глаза источали холод и безразличие. Скорее у каменной статуи можно было обнаружить чувства, нежели у Берсеня. Отчаявшись испепелить его взглядом, Эрик отвернулся.
 «Разве можно быть настолько уверенным в себе? – спросил он себя. – Неужели он настолько силен, что может наплевать на всех и вся?!»
 «Это всего лишь маска, – ответил Дитус, – не дай себя одурачить, Эрик. Чему-чему, а скрывать свои чувства маги обучаются в первую очередь. Уж поверь. Но внутри он такой, как все. В нем тоже бушует огонь. И рано или поздно он вырвется на свободу. И тогда у нас точно будет шанс застать его врасплох. А сейчас надевай латы, Эрик. Мы должны выжить».


6

 Дорогу указывал маг. Из леса в лес, из перелеска в перелесок, от одной прогалины до другой, через овраг и холмы он двигался уверенно, не запинаясь и ни на мгновение не теряя направления. Так, словно родился и вырос в этих местах.
 Иногда, правда, чаще на взгорке или холме, он останавливался на несколько минут и подолгу прислушивался к чему-то внутри себя. Эрик сильно подозревал, что маг теряется и что они давно уже ходят кругами, но из-за своей дьявольской гордыни Берсень скорее загонит их вусмерть, нежели признает свою ошибку. Эрик и Диана ехали шагах в десяти от Берсеня, говорили о всякой ерунде. Эрик рассказывал о своей жизни в столице, о светских раутах, жаловался на постоянно растущие цены на драгоценности и модную одежду, на интриги недоброжелателей, не называя, впрочем, конкретных имен и титулов. Диана в свою очередь поделилась местными слухами, посетовала на почти полное отсутствие у нее клиентов…
 Разговор, однако, был вялым и путаным, ибо ни Эрик, ни Диана друг к другу особо не прислушивались. Собственно, они и разговаривали-то через силу. Единственно ради желания показать хотя бы самим себе, что они не с магом, они сами по себе.
 И все же кое-что из сказанного Дианой в конце концов достигло сознания Эрика.
 – Баронесса, кажется, вы сказали – нет клиентов? – вскинул бровь Эрик. – Если я не ошибаюсь, вроде бы раньше вы говорили про обширную практику.
 Диана поморщилась.
 – Ну откуда у меня обширная практика? – со вздохом призналась она. – Я еще учусь в университете. Но – рента позволяет – открыла юридическое бюро еще год тому, но… Это никому не нужно. Я надеялась отстаивать в суде права несправедливо обвиненных, но… Ко мне обращаются одни воры и бандиты.
 – А вы не хотите их защищать?
 – Конечно нет.
 – Эдак вы разоритесь, баронесса.
 – У меня рента… – Она пожала плечами. – Я хотела, чтобы восторжествовал закон… Возможно, я была слишком молода и наивна, но… Так уж вышло.
 – Теперь я понимаю, почему вы оказались за решеткой, – улыбнулся Эрик. – С такими взглядами…
 – Что такого в моих взглядах? – нахмурилась она.
 – Вы роете себе могилу, баронесса. Чем сильнее власть закона, тем слабее власть короля, а значит, и власть аристократии, это очевидно. Так что, защищая закон, вы посягаете на королевскую власть.
 – Какая глупость! – фыркнула Диана. – И заблуждение. Законы укрепляют государство и общество, это всем известно, а значит, закон укрепляет и власть короля!
 Эрик рассмеялся.
 – Вы очаровательны, когда спорите, баронесса. Но я не хочу спорить. Вы действительно слишком молоды.
 – Вот как? – Диана стиснула поводья. – Говоря «молодость», вы подразумеваете «глупость», не так ли, виконт?
 – Ради всего святого, не сердитесь, Диана, я не хотел вас обидеть, просто… Просто вы, юная и красивая девушка, и вдруг интересуетесь такими вопросами.
 – По-вашему, я должна интересоваться только модными платьями и ценами на побрякушки, а потом толковать об этом битый час, как это делали вы?!
 Диана раскраснелась, глаза ее заблестели, и Эрик замолчал, опасаясь сболтнуть лишнее. Ни одна из его любовниц, подружек и просто знакомых и слов-то таких не знала – «закон», «государство», «общество».
 – Молчите, сударь?! – сердито бросила Диана. – И правильно делаете! Все лучше, чем нести всякую чушь!
 Она собралась было подстегнуть лошадь, но впереди маячила спина Берсеня, рядом с которым находиться хотелось еще меньше, и Диана решила остаться. Только отвернулась, презрительно кривя губы.
 Эрик пожал плечами. Что ему эта сумасшедшая провинциальная барышня? Пусть обижается сколько хочет. Признаться, она стала раздражать его. Своими невнятными взглядами, манерой судить обо всем на свете, не зная толком ни о чем, хотя… Чего еще ждать от адвокатессы? Приличный человек в юристы не пойдет.
 Лес незаметно изменился. Все чаще попадались могучие, кряжистые дубы и буки. Исчез подлесок, его заменил шелестящий ковер из прошлогодних листьев. По земле поползли толстые, узловатые корни, похожие на щупальца. Кроны сплетались почти в сплошную завесу, погружая лес в полумрак.
 Берсень замедлил ход, наконец остановился и вскинул руку. Эрик и Диана послушно застыли на месте.
 – Шлем, – не поворачивая головы, уронил Берсень. – И перчатки.
 Эрик невольно оглянулся. В лесу застыла странная тишина. Умолкли пигалицы, минутой раньше оглушавшие пронзительным щебетом, да и ветер, казалось, затаился среди ветвей.
 – Быстрее, – процедил маг, по-прежнему уставясь куда-то в лес. – И поменьше крути башкой, дубина.
 Эрик торопливо нахлобучил шлем, застегнул ремень, надел кольчужные перчатки.
 – А теперь все на землю.
 – Может… – начал было Эрик, но маг оборвал его:
 – На землю, я сказал.
 Они все спешились, Берсень что-то пошептал каждой лошади на ухо, затем резко свистнул, гаркнул, и животные галопом умчались в глубь леса.
 – Потом соберем, – буркнул Берсень. – Когда все закончится.
 – Что закончится? Берсень не ответил.
 – Возьми, – Он вытащил из-за голенища нож и передал его девушке. Проверил, как выходит клинок из ножен, перехватил двумя руками посох. – Эрик, отойди подальше и постарайся не задеть мечом Диану. А ты… – Берсень посмотрел на девушку, поморщился, увидев, как она с брезгливостью вертит нож. – Держись за мной, и вот что… – Он сорвал с себя плащ и застегнул его на Диане, несмотря на ее слабые протесты.
 – Но он… он дурно пахнет, – жалобно сказала она.
 – Сейчас станет еще дурнее, – усмехнулся Берсень.
 Вынув из дорожной сумки какую-то склянку, маг побрызгал из нее на плащ. Диана фыркнула, замахала ладонью перед носом.
 – Это ужасно!
 – Возможно, это отпугнет их, – заметил Берсень, взгляд его вновь устремился в глубину леса.
 – Да кого их-то? – проворчал Эрик. – Сколько уже стоим, где твои чудовища или кто там еще?
 Спокойствие, с которым он произнес эти слова, удивили его самого. Было, конечно, легкое волнение. Участилось сердцебиение. Дрогнули коленки. Но… ничего более Эрик не ощущал. Словно тело боялось само по себе. Без участия души. А душа…
 Страха не было. Было ли это следствием бодрящего заклятия Берсеня? Или результатом их долгого общения?
 Или, может, эта храбрость – от «великого воина»?..
 «Я здесь, приятель, – отозвался Дитус. – Ты прав, пока я с тобой, тебе не угрожает никто и ничто. Жаль, конечно, что я ограничен слабостью твоего тела, а ты все никак не выберешь время для тренировок, но… Что может быть лучшим упражнением, нежели настоящий бой?»
 – Мои чудовища – наши старые знакомые, – ответил Берсень. – Присмотрись повнимательнее, Эрик.
 Эрик вгляделся в лесные тени. Там и впрямь что-то двигалось. Что-то не крупнее человека, очень ловкое и быстрое, на четырех лапах. И это что-то было не одно. Их было много. Они окружали со всех сторон, постепенно сужая кольцо.
 – Хейлоты, – сообразил Эрик прежде, чем в лесном сумраке блеснули зеленые глаза. – Откуда они здесь?
 – Когда мы были на башне, помнишь? На Стене? Один отряд этих тварей ушел в лес.
 – Я помню, с ними были несколько аколитов.
 – Конечно. Они тоже здесь. Они руководят, – усмехнулся Берсень. – Иначе твои зеленоглазые уже были бы здесь.
 – Все равно не понимаю. Чего они тянут?
 – Они не тянут. Они боятся.
 – Чего?
 – Догадайся.
 – Хм… – Эрик пожал плечами. – Мог бы и сказать.
 – Ты и правда такой дурень, каким кажешься? – бросила Диана.
 – Убирайтесь к дьяволу, вы оба! – сорвался Эрик. – Любители загадок! Инквизиторам лучше свои шарады загадывайте.
 Из леса донесся вой. Тени замелькали ближе, под тяжелыми телами затрещали ветви, на землю посыпались листья, кусочки содранной коры.
 – Готовьтесь!
 – Мог бы и магией… – Эрик не договорил.
 Взметывая листья, на него кинулось сразу двое. Мелькнули оскаленные пасти, вспыхнули изумрудные огни глаз… И тотчас, как Эрик ни храбрился, душа рассыпалась в один миг. Эрик в панике «зажмурился» и…
 Он будто погрузился в теплую ванну. Не болели мышцы, не саднила натертая кожа, исчезли вообще все ощущения. Осталось только легкое беспокойство – что там с телом?
 Набравшись духу, Эрик «приоткрылся». В сознание ворвался дикий звериный визг, скрежет зубов и когтей по железу, чавкающий звук входящего в плоть клинка и глухой рык, от которого сводило судорогой внутренности… Эрик торопливо «захлопнулся» – бой с людьми переносился куда легче.
 Диана сидела на земле. Уронив нож и закрыв ладонями уши. Еще хотелось закрыть глаза, но… Не видеть – казалось еще страшнее.
 Твари беспрерывно атаковали Берсеня и Эрика. На виконте постоянно висело несколько хейлотов. Истекая слюной, они остервенело грызли доспехи, раздирая до крови собственные пасти, выламывая зубы. Придавленный их весом, Эрик двигался с трудом, все время стряхивал их с себя, рубил, но тут же наскакивали новые. Брызги крови так и летели вокруг него.
 Берсень же не позволял дотронуться до себя. Выскальзывал, подныривал, уклонялся, вертелся волчком, не останавливаясь ни на один миг. Зубы клацали в опасной близости, но захватывали лишь воздух, а когти вырывали только клочья одежды. Зато каждый удар посоха находил свою цель. Черепа хейлотов с треском лопались, разбрызгивая кровь и мозги, твари визжали, падали, бились в судорогах.
 В первые несколько мгновений боя Диана была в ужасе. Озверелые хари мелькали так близко, казалось, что ее вот-вот изорвут на части или сожрут. Но секунды летели, а девушка все еще была жива. И даже заметила,  что  твари игнорируют ее. И только иногда один или два зверя словно прорывали некий незримый круг защиты, бросались на Диану и тут же падали под ударами посоха или меча.
 И это казалось странным. Поглощенные боем мужчины вроде бы и не смотрели в ее сторону, но стоило хейлоту приблизиться…
 Схватка закончилось неожиданно для Дианы. Хрустнул череп, дугой выгнулся последний хейлот, и наступила тишина.
 – А теперь твоя очередь, ублюдок, – прошипел маг и растворился в воздухе.
 Диана не успела удивиться, а Берсень уже появился шагах в двадцати, возле толстого мшистого дерева. Взлетел посох, и на землю неуклюже повалился громоздкий аколит. Берсень снова исчез, а затем из глубины леса донесся приглушенный и почти человеческий стон, тяжело бухнулось тело, а спустя пару секунд еще одно.
 Назад Берсень вернулся пешком. Грудь ходила ходуном, на лице блестели капли пота, плечи были опущены, только глаза горели по-прежнему ярко и свирепо.
 Диана оглянулась на Эрика. Тот, уже со снятым шлемом, сидел, привалившись к дереву, блаженно улыбался, рядом – истекала кровью горка мертвых хейлотов. Взгляд Дианы невольно задержался на истерзанных телах и вывалившихся внутренностях, а затем желудок содрогнулся, и ее стошнило.
 – Сейчас будут лошади, отъедем в сторону, отдохнем, – хрипловатым голосом пообещал маг.
 Убравшись с места схватки, Берсень привел их к ближайшему ручью, где и объявил привал. Эрик и Диана немедленно улеглись спать. Берсень же искупался, отмыл от крови посох и, лениво покусывая кусок вяленого мяса, устроился меж корней разлапистой ели.
 Спешить было некуда. До жилища Арнора они доберутся к вечеру, и Берсеню надо было многое обдумать перед этой встречей.




 ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ



 Пророчество гласило, что Объединенное Королевство Армании просуществует пять веков, по истечении которых будет уничтожено, если верить официальной версии, демоном в человеческом обличье или, если согласиться с неофициальным переводом с древнеарманийского, ангелом. Что любопытно – срок гибели королевства был предсказан довольно точно.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы

 После налета Эрика резиденция Святой Инквизиции напоминала военный лагерь. Полицейские и «серебряные», патрули и посты на каждом углу, грохот подкованных сапог и лязг железа, крики, ругань. Потревоженные монахи-инквизиторы роптали, прислуга была в панике, отец Оливер то и дело препирался с генералом де Водрейлем. Грозил выгнать всех солдат и вызвать из столицы «голубей», как в просторечье называли монашествующих воинов ордена Уриэля, носивших на плащах изображение голубя. Но на последнее так и не решился – запросить помощь из столицы означало признать собственную некомпетентность.
 Царивший в «желтом доме» шум привлек внимание Каспара, проспавшего после ночного рейда целый день кряду. Ужинал Каспар на балконе. С высоты пятого этажа, где располагался номер, открывался отличный вид на темнеющее небо с тонкой багровой полоской на горизонте, на город, где один за другим зажигались светильники на улицах и площадях, в домах и усадьбах.
 Особенно яркий свет заливал площадь перед «желтым домом» и садик. По просьбе отца Оливера бургомистр распорядился о дополнительном освещении, и сейчас казалось, что фонари стоят под каждым деревцем и над каждым кустиком. А если учесть постоянно курсирующие патрули с факелами, сейчас тут было светлее, чем днем.
 Покинув балкон, Каспар открыл буфет и, наткнувшись на бутылку тургалийского красного, удовлетворенно кивнул. За несколько дней, проведенных в Уормсе, он трапезничал и пил где угодно, но только не в своем номере. Поэтому сейчас, когда ему вздумалось промочить горло, оказалось чертовски приятно обнаружить, что отец Оливер не скупится на хорошее вино. Оно, конечно, так и должно быть, так и нужно встречать высоких гостей из столицы, но… Не везде так было, далеко не везде. Наполнив серебряный кубок, Каспар устроился в кресле, любуясь гаснущим закатом. Если бы еще не громкий гогот солдат внизу…
 Но ничто не могло испортить настроения. Каспар чувствовал себя преотлично. Золото возвращено, и этот факт, несомненно, должен быть оценен по достоинству в столице. Осталось отыскать беглецов, но и тут Каспар ожидал хороших известий. Дарел Сот на крючке, так что будет землю рыть.
 За спиной сухо щелкнул замок. Каспар вздрогнул, но не обернулся. Он знал, кто заглянул к нему. Узнал по легким, но все же отчетливо слышимым шагам.
 – Что-то ты долго сегодня, Бельджер, – заметил Каспар, когда его гость пододвинул стул и сел рядом.
 – Стражи много нагнали.
 Бельджер тоже смотрел в окно. Закат отгорел, в небе лениво перемигивались звезды, из-за туч выглянула и тут же спряталась луна, словно смутилась пристальным вниманием мужчин.
 – И как же ты пробрался на этот раз? Через канализацию?
 Бельджер медленно покачал головой.
 – Через главный вход, – тихо сказал он. – Пришлось показать жетон.
 – Что?! – Каспар привстал, окатил Бельджера свирепым взглядом. – Я же говорил тебе!..
 – Кое-что случилось, сударь.
 Каспар рухнул обратно в кресло, не отрывая взгляда от Бельджера. Но по обыкновению лицо Бельджа было не выразительнее булыжника.
 – Не пугай меня, дружище. Что могло здесь случиться? Опять украли золото Инквизиции? – Каспар натянуто улыбнулся.
 – Меня отзывают. И всю мою группу. Срочно.
 Несколько мгновений Каспар осмысливал услышанное.
 – Причина?
 – Без объяснений.
 – А я?
 – На ваш счет никаких указаний.
 Каспар стиснул подлокотники. Очень хотелось выругаться. Сломать что-нибудь. Убить.
 – Значит, уходишь? – вырвался у него глупый вопрос.
 Бельджер не ответил. Каспар помолчал, успокаиваясь, собираясь с мыслями.
 – Любопытно, кого я должен благодарить? Есть какие-нибудь соображения?
 Бельджер опять не ответил.
 – Понятно. Значит, я волен делать что угодно, но генерал больше не хочет нести ответственность? Или он просто сдал меня? Бургомистру?
 Каспар рассмеялся нелепому предположению. Нет, это невозможно. Если бы это было в силах Риллана, он, Каспар, уже был бы в столице. Если же отозвали только группу Бельджера, значит… Значит, у господина бургомистра не слишком-то длинные руки.
 Было еще одно объяснение – миссия Каспара потеряла какое-либо значение. Но тогда почему он все еще здесь?..
 Наверное, все не так уж плохо. Да, его возможности серьезно ограничили. Да, ему дали понять, кто хозяин в Уормсе. Но… он все еще здесь.
 Каспар залпом осушил кубок. Осталась легкая обида. Каспар едва-едва не прищемил Риллану хвост. Еще бы чуть-чуть… Конечно, он в состоянии и один продолжить дело, но теперь придется быть более осторожным.
 – Выпьешь? – предложил он Бельджеру.
 – Мне нужно идти.
 – Один вопрос. Как тебе передали приказ?
 – Час назад в мой номер в гостинице зашел человек и сказал Слово.
 – Слово Повиновения?! – Каспар привстал. – Как он выглядел?
 – Его лицо скрывалось под капюшоном. Голос был изменен. Но я видел его раньше. Это все, что я могу сказать.
 – Значит, в Уормсе есть еще один… – Каспар озадаченно поскреб подбородок. – Интересно, в каком он ранге?
 – Не ниже вашего, сударь. Хотя, мне думается, повыше.
 – Вот как?
 – Такие вещи сразу чувствуешь, вы должны понимать меня.
 – Да, это я понимаю. Не понимаю другого… Что происходит в этом чертовом городишке?
 – Кто знает… Я простой исполнитель.
 – Не скромничай, – Каспар пристально вгляделся в каменное лицо Бельджера, – ты далеко не простой исполнитель. Начать с того, что о тебе нет абсолютно никаких сведений в наших картотеках. Тебя как бы не существует. Скажи, Бельдж, сколько тебе лет? Мы знакомы уже десять лет. Когда мы встретились, мне было двадцать, тебе – как я думал – двадцать пять. За это время я сильно изменился. И внешне, и внутренне. А ты… Ты все такой же. Сколько тебе лет на самом деле?
 – Это не имеет значения.
 – А что тогда имеет значение, Бельдж? Я ведь не идиот. Кое-что я слышал. Кое о чем догадываюсь. Понимаешь меня? Я говорю о тайном ордене, что вершит реальную власть. И мне почему-то кажется, что ты знаешь куда больше меня.
 – Думаю, вы скоро узнаете. О многом. Ваш срок близок.
 Каспар с волнением подался вперед:
 – Мой срок? Кажется, я понимаю, о чем ты… Но что значит скоро? Скоро для тебя или для меня?
 – Думаю, что для вас. – Бельджер поднялся. – Мне нужно идти.
 – Да, конечно. Еще один вопрос, Бельдж. Говорит ли тебе о чем-нибудь имя Эдгар Найтел?
 – Конечно, я знаю это имя. Так звали покойного сына короля. Он погиб много лет назад.
 Ни один мускул не дрогнул на лице Бельджа, Каспар разочарованно отвернулся.
 – Почему вы спрашиваете об этом, сударь?
 – Не знаю. – Каспар неопределенно мотнул головой. – Просто я подумал… Впрочем, ладно. Ступай.
 – Примите совет, господин Геллер.
 – Конечно, Бельдж. Я многому научился у тебя.
 – Оставьте Риллана в покое. И дайте ему это понять. Прощайте. До встречи в Лирне. – Бельджер направился к выходу.
 – Это только твой совет? – бросил Каспар ему вслед.
 – Нет, не только.
 Дверь хлопнула, лязгнув замком.
 – Отличная шутка, – пробормотал Каспар. – Может, мне еще извиниться перед ним?




 ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ



 Исследователи называют целый ряд обстоятельств, ставших причинами разрушения Объединенного Королевства. Тут и жесточайшие репрессии, так называемая охота на ведьм, в ходе которых уничтожались самые образованные и талантливые умы того времени. Тут и укрупнение земельных владений, в результате которых оставались без земли тысячи крестьян, что сопровождалось частыми восстаниями. Тут и некий тайный орден Посвященных, по всей видимости состоявший из наиболее близких королю лиц, что вызывало сильнейшее раздражение представителей правящей элиты, не попавших в этот доверенный круг.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 До жилища Арнора они добрались к вечеру. Усадьба магистра надежно пряталась среди лесной зелени, и, если бы не Берсень, уверенно ткнувший в сторону густых зарослей боярышника, можно было легко пройти мимо. Кустарник вымахал так высоко, что разглядеть что-либо за ним даже из седла было невозможно.
 – Поищем вход, – сказал Берсень, направляя лошадь вдоль живой изгороди.
 Ему не ответили. В последние несколько часов Эрик и Диана большей частью молчали, старательно избегая разговоров с магом.
 Берсень остановился, кивнул в сторону кустов.
 – Должно быть, здесь.
 Эрик вскинул брови. Густые заросли не давали ни малейшего повода заподозрить проход.
 – Посмотри внимательно.
 Эрик скроил недовольную гримасу.
 – Что тут смотреть? – пробурчал он. – К тому же сейчас ночь…
 Маг поднял руку, с ладони ударил сноп яркого света. Из темноты выхватило кустарник и длинные стебли лианы, усеянные крупными ярко-синими цветками.
 – Видишь что-нибудь?
 Эрик хмыкнул:
 – Чертова ипомея. И сюда добралась.
 – Ипомея?
 – Ну цветки эти. В столице сейчас на них мода. Все дома увиты…
 – Значит, цветы. Понятно. – Берсень погасил свет.
 – Что понятно? Где вход-то?
 – За этими, как ты сказал, цветами. – Маг спешился и, подойдя ближе к кустам, провел ладонью по воздуху, будто гладил что-то. – Видишь?
 Соскочив с лошади, Эрик остановился рядом с магом. Прямо перед ними в стене боярышника зиял небольшой проем, прикрытый лишь бутонами ипомеи и ее довольно толстыми стеблями.
 – Действительно… – проворчал Эрик. – И что теперь? Хозяин, надеюсь, не обидится на незваных гостей?
 – Вряд ли он случайно описал Диане местоположение этого дома.
 – Так то Диане. – Эрик покосился на девушку.
 Та фыркнула:
 – Дурак. Арнор беспокоился за всех нас.
 Эрик криво усмехнулся:
 – Только в тюрьме оказалась одна ты.
 – На что это ты намекаешь? – В глазах Дианы сверкнули молнии.
 – Тебе все равно не понять, – отмахнулся Эрик.
 Диана стиснула поводья, с трудом удерживаясь от желания задавить виконта лошадью.
 – И долго вы собираетесь препираться? – осведомился Берсень. – Скоро ночь.
 Словно в подтверждение его слов мигнул и исчез среди листвы последний солнечный луч. В лес хлынула и потекла вслед за ускользающим солнцем ночная мгла. Промежду ветвей показалась луна, вспыхнули звезды.
 Эрик сердито сдвинул брови. Он и не заметил, как разговорился с магом! А ведь едва не клялся себе…
 – Ладно, я иду.
 Раздвинув сплетения ипомеи, Эрик решительно шагнул в проем. Прямо отсюда начиналась мощенная кирпичом дорожка, стрелой разрезавшая обширный сад и подходившая к приземистому домику.
 – Ты был прав, Берсень, – буркнул Эрик. – Здесь у него вроде как калитка. А это еще что?
 Лианы вокруг пришли в движение.
 – Что за фокусы?
 Сзади ахнула Диана, Эрик испуганно обернулся и замер, наткнувшись на упругие древесные плети.
 – Что происходит? – выдохнул он.
 Тихо шелестя, ипомея все накручивала и накручивала петли вокруг него. Эрик задергался, как муха в паутине, но все было впустую. Объятия лианы усилились, и Эрика чуть приподняло над землей. Карнелийские доспехи держали, но это жуткое поскрипывание-потрескивание ползущих по железу стеблей…
 – Да что же это?! – заорал Эрик. – Берсень, сделай что-нибудь!
 В мертвенном свете луны лицо Дианы было белее мела.
 – Берсень! – тонко вскрикнула она, но, налетев на взгляд мага, побледнела пуще прежнего. – Ты!.. Ты знал?!
 Берсень только улыбнулся в ответ.
 – Мерзавец!!!
 Диана прямо из седла бросилась на мага, ее скрюченные пальцы едва не впились в его ухмыляющуюся физиономию. Берсень с улыбкой перехватил ее за плечи и швырнул на землю. Диана тут же вскочила, ее взгляд наполнился ненавистью.
 – Плохая из тебя ведьма, – заметил маг.
 – Ублюдок! Немедленно помоги ему! – закричала Диана, подступая к Берсеню со сжатыми кулаками.
 – Чертов маг! Будь ты проклят! – надрывался Эрик. – Вытащи меня отсюда! Мерзавец! Тварь! Вытащи, кому говорю!
 Эрик не чувствовал боли. Карнелийские доспехи пока еще выдерживали давление живых сетей, но Эрика сейчас больше всего пугало само их наличие, а еще – его полная беспомощность. Невозможность сделать хоть что-то, что могло бы помочь. И меч, болтавшийся где-то совсем рядом, и Дитус, уже спасавший Эрика от смерти, сейчас оказались совершенно бесполезны. Осознавать это было ужаснее всего.
 – Девочка, – невозмутимо обратился Берсень к Диане, – прежде чем пускать в дело когти, ты бы подумала. Магам это бывает полезно.
 – О чем это я должна была подумать? – прошипела Диана.
 Она по-прежнему стояла, чуть пригнувшись и согнув пальцы, готовая в любой миг повторить попытку добраться до глаз Берсеня.
 – Например, о том, что живой Эрик куда полезнее мертвого. Живые вообще, как правило, полезнее мертвых. И еще о том, что это дом твоего учителя, в конце концов.
 – И что?
 – Невежливо вламываться туда непрошеным гостем.
 – Так надо было позвать его!
 – Его сейчас нет дома. Разве ты не чувствуешь?
 – Ничего я не чувствую! Но если его нет, почему ты пустил туда Эрика?!
 – Что значит – пустил? Ему хотелось войти – он вошел. Мне хотелось увидеть, как работают охранные ловушки, – я увидел.
 – А как же Эрик?! – взвизгнула Диана. – Он что, должен умереть ради того, чтобы ты мог увидеть какую-то ловушку?!
 – Почему умереть?
 – Вытащи его оттуда! Немедленно!
 – Зачем? Я же говорю, его жизни ничто не угрожает. А гостям негоже ломать что-либо в доме хозяина. Если же я вмешаюсь, твой господин Арнор может неверно истолковать мои намерения. Да и силы лучше поберечь…
 – Ты же сказал, его нет?!
 – Он уже на пути сюда.
 – Я беру на себя мэтра Арнора! Можешь не дрожать за свою мерзкую шкуру!
 – Э-э-э нет, девочка. Позволь мне самому побеспокоиться о моей шкуре. Боюсь, ты плохо представляешь себе истинные мотивы мэтра Арнора и вряд ли способна предугадать его реакцию. А теперь, думаю, пора нам всем успокоиться. И немного вздремнуть. Слышишь меня, Эрик?
 – Ты грязный и лживый ублюдок! – прорычал виконт. – Видит бог, я убью тебя! Только выпусти меня отсюда!
 Берсень вздохнул, выбрал дерево потолще и сел, привалившись к нему спиной.
 – Диана, сделай доброе дело, стреножь лошадей и задай им корму. А я пока вздремну. – И маг смежил веки.
 Диана округлила глаза. Изумленный Эрик прервал поток ругательств.
 – Он что, серьезно? – Эрик не верил своим глазам. – Он что, так и будет спать? Прямо сейчас? Пока я болтаюсь тут, как… как какая-то букашка! Эй ты, ублюдок! Ненавижу тебя! Слышишь меня?! Не смей спать!
 Берсень и бровью не повел. Диана медленно опустилась на землю. Ослабевшие ноги подогнулись сами собой, тело сотрясала мелкая-мелкая дрожь. Пальцы судорожно впились в землю, сгребая павшие листья и траву, медленно разжались. Диана неверяще покачала головой. Происходящее с трудом укладывалось в голове. Что вытворяет этот Берсень? К чему это все? Чего он добивается? Хочет, чтобы его ненавидели? Но почему? Она вздохнула. В мыслях царила пустота, разум отказывался понимать и объяснять действия мага.
 Дождавшись, когда дрожь в теле утихнет, Диана встала и двинулась к лошадям. Если так, если маг действительно вне человеческого понимания, нет смысла тратить время на попытки понять. Как бессмысленно понимать ураган или наводнение. Его нужно принимать таким, какой он есть. Если, конечно, это вообще возможно. Потому что если нет… если его невозможно принять, то…
 «Колдунам не место среди людей, – вспомнила Диана слова из курса „Антимагии“. – Их место в аду».
 – Диана, ты и вправду ничего не намерена делать? – нарушил тишину Эрик.
 Голос его был сейчас на удивление спокоен. И даже холоден.
 – Стреножу лошадей. – Она пожала плечами. – И попробую вздремнуть.
 – И все?
 – Что ты хочешь, Эрик?
 – Что я хочу? – Он хохотнул. – Разве непонятно? Хорошо, я скажу тебе, чего я хочу. Возьми нож и перережь этому ублюдку горло. Вот чего я хочу. Всего-навсего.
 Диана не ответила. Стреножив лошадей и подвесив на морды торбы с овсом, девушка вытащила одеяло из дорожного мешка и стала устраиваться на ночлег. Когда уже легла, услышала приглушенный голос Эрика:
 – Диана, да что с тобой? Ты разве не понимаешь, что происходит?
 – Эрик, что тебе еще?
 – Он превращает нас в своих марионеток, разве это непонятно? Разве ты готова мириться с этим? Диана, ты казалась мне разумной девушкой.
 – Эрик, тебе больно? Лианы душат тебя? Или давят?
 – Какое это имеет значение?! – гневно бросил виконт. – Он умышленно загнал меня сюда! Чтобы посмотреть! Он ведь наслаждается нашими мучениями. Сначала моими, а потом, будь уверена, он возьмется и за тебя.
 – Давай спать, Эрик. Я устала.
 Послышался смешок.
 – Он не зря зовет тебя ведьмой, Диана, – с горечью сказал Эрик. – Ты быстро учишься. Ты такая же, как он.
 Она вздрогнула. Слова Эрика больно кольнули в сердце. Да, она понимала его гнев и возмущение. Понимала, что в его состоянии можно наговорить каких угодно гадостей и дерзостей. И кому угодно. Но, может быть, он не так уж далек от истины? В конце концов, разве это правильно – ложиться спать, даже не попытавшись спасти товарища? Разве так поступают нормальные люди? Но… в ее ли силах что-либо изменить?..
 Окончательно запутавшись, Диана не заметила, как задремала.


2

 Разбудил ее чей-то стон. Открыв глаза, Диана какое-то время лежала, вглядываясь в полную луну, плывущую среди облаков. Где-то недалеко жутковато ухал филин. Стрекотали сверчки. Звенели комары. Под легким ветерком шелестели листья. Издалека донеслась ночная трель жаворонка…
 Да и слышала ли она вообще этот стон? Или ей это приснилось? Да, наверное, так. Диана тихонько вздохнула и закрыла глаза.
 И тотчас стон повторился. Хуже того, стонали где-то совсем рядом. Ощущая, как остервенело колотится сердце, Диана медленно приподнялась и оглянулась в страхе. Неужели что-то с Эриком?
 В кустарнике блеснули широко распахнутые глаза Эрика, и Диана поняла – стонал не он.
 – Что случилось, Эрик? – прошептала она. – Ты слышал?
 Эрик только осклабился в ответ. Проследив за его взглядом, Диана ахнула. Маг лежал на спине, раскинув руки, лицо блестело от пота, а конечности подергивались, словно он с кем-то дрался во сне.
 – Господи, что это с ним?
 – Так ему и надо, – отозвался Эрик. – Не знаю, что с ним, но мне это приятно.
 Берсень ворочался, скрипел зубами, руки то и дело судорожно сжимались в кулаки, сквозь плотно стиснутые челюсти иногда прорывался стон.
 – Его надо разбудить, – неуверенно предложила Диана.
 – Еще чего! – возмутился Эрик. – И не вздумай! Пусть помучается. Ему на пользу. А мне приятно.
 – Но…
 После того что случилось, ей вовсе не хотелось жалеть Берсеня. Маг просто не заслуживал жалости. Да, именно так. Она не будет его жалеть!
 – Нет!.. – вырвалось у Берсеня.
 – Да, да! – выдохнул Эрик. – Так тебе и надо, мешок дерьма!
 Диана нахмурилась. Нет, ей не было жалко Берсеня. Нисколечко. Но… Что-то ей не очень все это нравилось.
 – Ирица, нет! – Берсень мотнул головой. – Нет!
 На его щеках блеснуло, и Диана готова была поклясться, что это не только капельки пота.
 – Ублюдок! – прошипел Эрик. – Жаль, что я связан по рукам и ногам! Иначе я превратил бы твой иллюзорный кошмар в настоящий!
 Диана направилась к магу.
 – Эй! – бросил ей вслед Эрик. – Что это ты задумала? Не смей! Ты идиотка! Тебя бы на мое место!..
 Не слушая Эрика, девушка опустилась на землю рядом с магом, помедлила, вглядываясь в его искаженное мукой лицо. Берсень вновь застонал, и Диана решительно придвинулась, уложила его голову на колени, принялась осторожно приглаживать растрепанные волосы.
 – Дура! – бесновался Эрик. – Просто дура! Думаешь, он тебе спасибо скажет?!
 Но Диана едва ли слышала его. Она вспоминала, как много лет назад, когда она была маленькой девочкой, у нее на руках умирал огромный волкодав. В тот день ее отец охотился на волков, и один из его псов оказался смертельно ранен. Едва прозвучали роковые слова, его покинули все – отец Дианы, лекарь, псарь. Осталась только Диана. Раньше она и близко не подходила к отцовским волкодавам. Огромные и черные как ночь, они казались ей страшными. Но только не в тот день. Умиравший волкодав больше не выглядел страшным. В его глазах отражались боль и одиночество. Едва не плача от жалости, Диана подошла и положила его тяжелую голову на колени. Пес умер, как ей показалось, с благодарностью в глазах…
 Берсень затих, и Диана решила, что он заснул. Осторожно скосив глаза, девушка остолбенела. Маг не спал. Он смотрел прямо на нее. Она не успела даже испугаться. Взгляд Берсеня налился свинцовой тяжестью, а затем Диану отшвырнуло в сторону, и она с криком покатилась по земле, сбивая в кровь колени и локти.
 – Что делаешь, мразь?! – заорал Эрик. – Эта дура просто хотела пожалеть тебя! Впрочем, так ей и надо! Я ведь предупреждал!
 Поднявшись на ноги, маг посмотрел на дергающегося в путах виконта, перевел взгляд на Диану. Ноздри Берсеня бешено раздувались, а в глазах полыхало адское пламя. Девушка лежала, уткнувшись лицом в ладони. Плечи подрагивали, слышались приглушенные всхлипы.
 – Я не нуждаюсь ни в чьей жалости, – отчеканил Берсень. – Запомните это, вы оба.
 Эрик зло рассмеялся.
 – Я знал, что так будет, знал! – бросил он.
 Растительная паутина внезапно ослабла, стебли распустились, и Эрик рухнул, больно ударившись о землю. Ипомея стремительно расползалась в заросли боярышника, словно некий монстр втягивал свои щупальца.
 – Что за… – Эрик попытался встать, но затекшие конечности безвольно подогнулись, и он, чертыхаясь, повалился набок. – Проклятье! Что еще?..
 – Хозяин вернулся, – отозвался Берсень. – Видите?
 Он подошел к открывшемуся проходу, с любопытством вгляделся в невысокое, утопленное в землю строение, почти сплошь увитое виноградом. Из узких окон пробивался свет, из каминной трубы тянулась едва заметная в темноте струйка дыма.
 Берсень хмыкнул. Дом нес на себе отчетливый слепок характера владельца. И характер этот вполне устраивал Берсеня.
 – Идемте, нас приглашают. – Он повернулся к Диане.
 Она сидела на земле, обхватив колени, и смотрела на мага. Она уже не плакала. И во взгляде ее Берсень не увидел ненависти. Только боль.
 – Диана, я иду в дом первым, – распорядился Берсень, – а вы с Эриком не забудьте лошадей. И поторопитесь. Маги не любят надолго оставлять свое жилище без защиты.
 – Поторопитесь? – прорычал Эрик. – Я по твоей милости теперь двинуться не могу.
 Берсень перешагнул копошащегося на земле виконта, мимоходом коснулся его плеча. Несколько секунд Эрик еще продолжал возмущаться, но затем умолк. От прикосновения мага по телу прокатилась волна силы и бодрости. Исчезло покалывание, отступили без следа слабость и онемение.
 – Вот ублюдок. – Эрик сплюнул вслед магу.
 Поднявшись на ноги, он оглянулся. Подобрав поводья лошадей, Диана уже шла к проходу. Лицо ее напоминало восковую маску, о недавних слезах напоминали лишь грязные разводы на щеках.
 – Идем, Эрик, – отстраненным голосом сказала она.
 Виконт вздохнул. Жалость нечасто навещала его, но сейчас… Смотреть на Диану было больно.
 – Диана… Ты не думала сбежать? – тихо спросил он. – Ну его к дьяволу, этого…
 – И куда? – пожала плечами девушка. – За нами погоня, если ты забыл.
 – Неизвестно, что хуже – костер или этот мерзкий тип, – мрачно заметил он. – Тем более есть еще Башня Спасения. А жизнь, она…
 – Ты видел хоть кого-то, кто вернулся из этой Башни?
 Вместо ответа Эрик тяжело вздохнул. Диана подтолкнула его во двор и двинулась следом. Едва лошади вошли во двор, сзади зашуршали лианы, вновь сплетаясь в паутину-ловушку.


3

 Скромное с виду жилище Арнора внутри разительно изменилось. Изящные фрески, гобелены в золоченых рамах, скульптуры в нишах, резная мебель, инкрустированная драгоценными камнями, золотые и серебряные светильники на каждом шагу. По дороге в гостиную Ар-нор, лучась от радости, точно к нему нагрянули лучшие друзья, указывал на отдельные экспонаты коллекции, рассказывал истории их создания, сыпал именами художников, скульпторов и ювелиров.
 Впрочем, слова его таяли в воздухе, явно не находя благодарных слушателей. Бодрящее заклятие Берсеня быстро закончило свое действие, и Эрик едва переставлял ноги, мечтая только об одном – о долгом и спокойном сне. Диана, привыкшая к куда более скромному образу мэтра и подавленная окружающей роскошью, погрузилась в размышления о предназначении магического дара.
 Один только Берсень вежливо кивал и улыбался хозяину. Иногда вставлял словечко-другое. И не забывал восхищаться коллекцией и безупречным вкусом Арнора. Но оба понимали: их слова – пустое сотрясение воздуха. Маги изучали друг друга. Ощупывали незримыми нитями тончайших магических чувств.
 В гостиной их поджидал накрытый стол, ломившийся от яств. Всевозможное жаркое, печеная рыба и дичь, вино дорогих сортов, увесистые ломти сыра и разнообразные фрукты.
 – Прошу к столу, – широко улыбнулся Ар-нор. – Знаю, дорога была неблизкой и непростой. Так что угощайтесь.
 Потянув носом, разлепил веки сонный Эрик. Пробормотав слова благодарности, виконт бухнулся на стул и набросился на еду, напрочь забыв о манерах. Отодвинув в сторону серебряные вилку и нож, он принялся рвать мясо руками и запивать вином прямо из бутылки. Воздух наполнился чавканьем и хрустом костей.
 – А что же вы? – Арнор вновь приглашающе взмахнул рукой. – Разве вы не присоединитесь к вашему другу?
 – Да, мэтр, конечно. – Диана бросила на Эрика завистливый взгляд. – Но прежде я бы хотела…
 – Ну конечно, Диана, простите меня. – Арнор указал на одну из дверей. – Ступайте туда, там вас ждет горячая ванна.
 Благодарно кивнув, Диана удалилась. Едва за ней хлопнула дверь, Арнор занял место за столом, напротив уселся Берсень. Впервые за вечер их взгляды встретились.
 – Берсень, я правильно произношу ваше имя, сударь? – улыбнулся хозяин.
 – Правильно.
 Берсень взял с блюда яблоко, с громким хрустом надкусил. Эрик вздрогнул, оторвался от еды, буркнул что-то неодобрительное и вновь с шумом зачавкал. Глаза его постепенно соловели, движения замедлялись, Эрик все чаще и чаще клевал носом. Наконец, уронив недоеденный кусок ветчины, виконт отвалился на спинку стула, подбородок ткнулся в грудь, и гостиную заполнил раскатистый храп.
 – Бедняга, – покачал головой Арнор. – Тяжело ему пришлось.
 Берсень холодно пожал плечами, не удостоив Эрика и взгляда.
 – Почтенный Арнор, вы ведь ждали меня, не так ли? – поинтересовался маг.
 – Именно так, – подтвердил Арнор.
 – Значит, вы понимаете, что привело меня сюда?
 – Еще бы не понимать.
 Берсень вновь громко хрустнул яблоком. Эрик встревоженно дернулся, резко всхрапнул, но все же не проснулся, только храп его сделался тише.
 – Почтенный Арнор, скажите, кто-нибудь еще знает обо мне?
 Арнор чуть помедлил с ответом, и заминка эта не ускользнула от внимания Берсеня.
 – Существует давнее пророчество. Пророчество святого Адальберта. Очень давнее и не вполне ясное.
 – Избавьте меня от пересказа ваших легенд. Что насчет моего вопроса?
 – Пророчество известно многим… посвященным. Они давно ждут. Ждут и готовятся.
 – Как ЭТО называется здесь?
 – Все началось много сотен лет назад. Епископ Адальберт был обвинен в ереси и черной магии. Его ждала смерть, но случилось чудо…
 – Я же сказал! – рявкнул Берсень. – Меня не интересуют ваши легенды!
 Арнор помедлил, смахнул рукавом пот с лица.
 – Как я понимаю, сударь, вы уже сталкивались с чем-то подобным? Только в своем мире? Или были и другие миры? Что ЭТО на самом деле? Я…
 – Ты хочешь испытать мое терпение? – перебил его Берсень.
 – Поймите меня, я очень устал, – Арнор подался вперед, – мне уже много лет, я хочу мира и покоя, понимаете меня? А здесь… Здесь это невозможно, эта вещь, это Сердце, оно…
 – Сердце? ЭТО называется Сердце?
 – Да-да. Сердце ангела. Но чаще просто Сердце. Так вот, я не могу больше здесь… я…
 – Любопытно… Сердце ангела, – попробовал слово на вкус Берсень. – Что ж, пусть так. И еще, досточтимый мэтр, вы поможете мне?
 – Да, я понимаю… Я понимаю. – Арнор тяжело вздохнул.
 Взгляд его скользнул вдоль стены, гася светильники один за другим, гореть остались только несколько свечей на столе. В гостиной воцарился полумрак. И храп виконта вновь стал набирать обороты.
 – Так будет лучше, – пояснил хозяин. – Все-таки мы все в розыске.
 Берсень пристально вгляделся в Арнора. Лицо хозяина проступало из темноты слабым розовым пятном, щедро усыпанным крохотными влажными блестками. Губы Берсеня чуть изогнулись – Арнор боялся. Под его одеждой – на груди, запястьях, поясе – Берсень ощущал никак не меньше дюжины амулетов и талисманов. Повышающие удачу, ловкость и здоровье. Усиливающие собственные заклятия, ослабляющие, поглощающие и рассеивающие чужие. Да и сам дом Арнора едва не гудел от напряжения магических сил, пропитавших его насквозь, от чердака до подвала.
 Но, несмотря на весь этот арсенал, мэтр боялся. Осознавать это было приятно. И вдвойне приятно – оттого что у мэтра были к тому реальные основания.
 – Вы не ответили на мой вопрос, уважаемый мэтр.
 – Да, сударь, – вздохнул Арнор. – Конечно, я помогу вам. Это в моих интересах. Я хочу…
 – Это хорошо. Я имею в виду, когда совпадают интересы. Это всегда очень хорошо. Вы согласны?
 – Да-да, несомненно.
 – У вас тут найдется еще одна ванна?
 – А как же ужин? – растерялся хозяин.
 – Если позволите, я прихвачу с собой немного фруктов, овощей, можно еще орехов, сыра и вина.
 – Ну конечно, – закивал Арнор. – Извольте. – Щелкнув пальцами, он выхватил из воздуха большую корзину, заполненную всем тем, о чем упомянул Берсень. Вот только мэтр немного перестарался с количеством, прогнулся на миг от тяжести и поспешно применил облегчающее ношу заклятие. – Пойдемте за мной.
 Спустившись по лестнице в подвал, Арнор проводил гостя в просторное помещение, облицованное мраморными плитами. Небрежно взмахнул рукой, заставив вспыхнуть огнем ряды серебряных светильников. Обнаружив у ног бассейн, Берсень присвистнул.
 – А вы любите роскошь, мэтр, – заметил он насмешливо.
 – Возраст, знаете ли, – улыбнулся в ответ Арнор. – Аскезой пусть молодежь тешится, да еще святые. Ванна вот здесь.
 Он указал в сторону уютного алькова, где исходил паром бассейн размером куда меньше первого, но все же назвать его ванной у Берсеня язык не повернулся бы. Арнор поставил у ванны корзину, развел руками.
 – Да и разве это роскошь? Это в столице роскошь. А это так, баловство. Для души и тела. Отдыхайте, сударь.
 Берсень прислонил к стене посох, расстегнул и уронил пояс, быстрым движением выскользнул из одежды. Увидев его обнаженное тело, Арнор едва удержался от восклицания. Худощавый, поджарый, как гончая, оплетенный жилами и тонкими мускулами, весь смуглый от загара, вдоль и поперек испещренный уродливыми шрамами, Берсень больше походил на воина, нежели на мага. И еще – на волка. Матерого не по годам и голодного. Очень голодного. Нечеловечески голодного.
 – Позаботьтесь об Эрике и Диане, – попросил Берсень, пробуя ногой воду. – У них и правда был тяжелый день.
 – Конечно, но… – Арнор замялся на миг. – Берсень, скажите, они еще нужны вам? Эти двое?
 Берсень опустился в горячую воду, скользнул взглядом по стенкам бассейна, не обнаружив водостока, покосился на Арнора.
 – Почтенный, у вас есть хоть что-то без магии? – с улыбкой спросил Берсень. – От вашего дома разит за сотню верст.
 – Если не используешь то, чему учился, к чему тогда все? – возразил Арнор.
 Он медленно двинулся к выходу. Он был уже на лестнице, когда Берсень окликнул его:
 – Мэтр, вы спросили, нужны ли они мне. Что именно вы хотите знать?
 Арнор обернулся. Берсень скрывался где-то среди клубов пара, но Арнор чувствовал на себе его напряженный взгляд.
 – Я просто… Я беспокоюсь о девушке. Она…
 Берсень расхохотался. Его хохот звонким эхом разнесся по купальне, отталкиваясь от блестящих плит, ударил в Арнора, заставив того поморщиться.
 – Что здесь смешного?
 – Смешное в том, – донеслось из пара, – что именно вы сдали ее в вашу полицию. Я прав?
 Арнор дернулся, как от удара, невольно оглянулся, словно опасался, что слова мага ненароком услышит еще кто-нибудь.
 – Но… Позвольте, сударь, – ему стоило некоторых трудов взять себя в руки, – вы не можете знать…
 – Оставьте, мэтр, у меня есть голова на плечах, и я умею видеть. А освободил ее именно я. Забавно, не правда ли?
 – Понимаю, – глухо буркнул Арнор. – Отдыхайте, сударь.
 Он торопливо двинулся вверх по лестнице. Ему показалось, что, если он сейчас же не покинет это место, проклятый Берсень скажет еще что-нибудь такое, о чем Ар-нор и сам уже успел забыть.
 Берсень провожал мага взглядом, полным презрения. После его слов Арнор как-то постарел, сгорбился, посерел лицом, а от радушия, с коим он встречал гостей, не осталось и следа. Арнор словно разом превратился в обычного старика. Обрюзгшего, сварливого, злопамятного. Не мага. Обычного человечка. Каковым, впрочем, по мнению Берсеня, он и был всегда.
 Когда наверху хлопнула дверь, Берсень медленно опустился на дно, зацепился пальцами ног и рук за крохотные выбоины и выщербины в плитах и закрыл глаза.


4

 Навстречу метнулся ночной лес, вершины деревьев тревожно зашелестели, опасно колыхнулись ветви, точно растопыренные пятерни. Берсень лениво взял выше, вряд ли это ловушка, но рисковать не стоит.
 Вскоре показался костер. Берсень замедлил полет, снизился. Четверо спали, пятый стоял на страже. Маг спустился еще ниже. На некоторых белели бинты, но опасных ран явно не было.
 Очевидно, банда Роя не смогла их остановить. Эти пятеро оказались крепче, чем можно было ожидать. Очевидно, до лежбища Арнора они доберутся к полудню.
 Берсень прошелся над огнем, взметнув языки пламени. Стоявший на страже обернулся, и в отсветах костра маг разглядел капитана. Над темной маской щетины, перечеркнувшей лицо, блеснули белки глаз, и Берсень поразился – этот человек сильно отличался от того, кого маг встретил в тюрьме и там, у клоаки.
 Обежав глазами поляну, капитан отвернулся. Берсень немедленно подлетел к нему, вгляделся в лицо. Почему он перестал бриться? Небрежность? Лень? В конце концов, они в лесу. Но трое его товарищей выскабливались по-прежнему, четвертый все так же отращивал усы, что же с этим капитаном?
 Столь честный, верный и упертый служака, каким запомнил его маг еще по тюрьме, не мог вот так сразу изменить привычкам. Что должны были означать эта щетина и этот странный блеск в глазах?..
 И не поспособствовал ли этому изменению сам Берсень, когда вчера утром попытался поиграть на его чувствах и страхах? Надо отдать должное – не каждый мог устоять против магии Берсеня. Разбойник Рой не смог. Дарел же проявил недюжинную волю. Впрочем, это не могло быть причиной. Дарел – отличный воин, а значит, профессиональный убийца, даже если он перебил бы всех своих друзей, рвать на себе волосы он не стал бы.
 Тут нечто другое. Очевидно, Дарел принял какое-то важное решение. Что это значило для самого капитана, можно было только догадываться. А вот Берсеню следовало остеречься. Такие упертые служаки, как Дарел, всегда опасны, но, если их еще настроить нужным образом, а с капитаном явно кто-то поработал, они становятся опасны вдвойне.
 Немало магов погибло, недооценив таких, как Дарел. Берсень знал это по собственному опыту. Потому что некогда и сам был таким. Упертым и упрямым. Героем. Идеальным инструментом.
 Он взметнулся вверх и заскользил по-над лесом, в свете звезд похожим на огромное мшистое болото, утыканное кочками – вершинами лесных гигантов. На краю этого болота посветлело небо, солнце было готово вот-вот выпростать жаркие лучи-щупальца, и маг поспешно увеличил скорость.


5

 Диана проснулась рано. Через приоткрытое окно тянуло прохладой. В саду только-только проснулись и пока еще робко чирикали самые ранние птахи. Неспешно светлело серое небо.
 Горячая ванна и мягкая перина сотворили настоящее чудо. Диана знала, что проспала всего несколько часов, но чувствовала себя преотлично. Хотелось вскочить, отворить окно настежь, вдохнуть полной грудью и…
 – Я не смогу больше приходить, – донесся чей-то слабый голос.
 Диана вскочила на постели, прикрываясь краем простыни.
 – Кто здесь?
 В еще темном углу шевельнулась расплывчатая, призрачная фигура. Диана сощурилась, с трудом узнала Берсеня. Такого же, как там, на ручье.
 – Что у тебя за привычка подбираться, когда я не одета? – буркнула она.
 – Я прихожу, когда он… то есть я крепко сплю. Это бывает редко.
 – Что тебе нужно от меня?
 – Ты напоминаешь мне одну… одного человека. Поэтому я здесь. Та моя часть, что еще… чувствует себя человеком.
 – При чем здесь я?
 – Я не хочу, чтобы тебя постигла ее судьба. Но если ты останешься с ним… со мной, этого не избежать.
 – Почему я должна верить тебе? Но даже если и так, какая разница? – Она пожала плечами. – В тюрьме Инквизиции меня тоже ждет смерть.
 – Тебе решать. Я здесь в последний раз. Цель Берсеня-мага уже близка. Не по расстоянию, по возможности. К ней приведет Арнор. И Берсень больше не останется прежним.
 – Уходи, призрак, не знаю, кто ты на самом деле, но я уже выбрала свою судьбу. – Диана немного помолчала. – Берсень открыл мне кое-что новое. В мире, во мне. Я остаюсь не с ним. Я иду сама по себе. Потому что… Берсень подарил мне новый мир. Если ты правда его часть, ты должен это понять.
 Призрак кивнул.
 – Да, я понимаю, – печально сказал он. – Если это твой выбор, прощай.
 – Прощай.
 Фигура стала терять очертания.
 – Хотя постой, постой! – Диана вскочила, забыв о простыне. – Кто она? Та, о которой… Стой!
 – Прощай…
 – Да стой же!.. – Диана в сердцах швырнула в угол подушку, рассеяв последние следы призрака.




 ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ



 Объединенное Королевство Армении постигла та же участь, что и многие другие до него. Период расцвета сменился упадком, закоснением, и в конце концов королевство рухнуло под собственной тяжестью.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 Каспар застыл у дверей кабинета, прислушиваясь. В ратуше стояла тишина. За узкими окнами-бойницами только-только забрезжил рассвет, и его робкие лучики были бессильны разогнать сумрак в здании.
 Все ли он продумал? Этот вопрос Каспар задавал себе всю ночь. Еще там, в гостинице, после ухода Бельджера, а потом все время по дороге сюда.
 Не сошел ли он с ума? Этот вопрос был следующим.
 И, наконец, – не  пьян ли он?  На этот  вопрос  ответить было легче. С одной бутылки красного он не пьянел никогда. Даже на пустой желудок. А легкая эйфория в голове – разве это опьянение?
 Что же до других вопросов, тут было не так просто. Он помнил предупреждение Бельджера. Которое к тому же принадлежало не только и не столько ему. Но то были просто слова. К тому же сказанные Бельджеру, а не Каспару. И наконец, самое главное: следовало ли буквально понимать это предупреждение?
 В конечном счете Каспар предпочитал отвечать на другой вопрос. Есть ли у него выбор?
 Именно поэтому, едва узнав, что бургомистр все еще работает в ратуше, он понял: так тому и быть. Судьба.
 Тайком проникнуть в ратушу труда не составило. Ее охраняли не так хорошо, как «желтый дом». Риллан, очевидно, полагался на свой авторитет. И, надо отметить, не без оснований. Крепкая связка Риллан – Гангель позволяла в собственном городе не бояться никого. Вот только Каспар не принадлежал этому городу. И бургомистр совершил ошибку, забыв об этом.
 Распахнув двери, Каспар переступил порог. Так и есть. Бургомистр был на месте. За своим столом возле камина. Низко склонившись, быстро строчил на бумаге. Что-то в нем было от наука, сидящего в засаде у своей паутины.
 Каспар тщательно запер двери и бесшумно двинулся по ворсистому ковру. На лице его играла улыбка. Риллан по-прежнему старательно выводил буквы, то ли не замечая гостя, то ли просто делая вид, что не замечает.
 Что-то здесь было не так. Риллан трудился, не поднимая головы, будто и не заметил, как отворились двери, как щелкнул замок. Это было странно, но дело было в чем-то еще… И тут Каспара осенило – черепаха! На столе не копошилась по обыкновению любимица бургомистра.
 С глаз Каспара точно пелена спала, хотя никакой магии и не было. Все выглядело, как раньше. Полумрак, прохлада и человек за столом у камина. Очень похожий на бургомистра. Или, точнее, очень похоже изображающий Риллана. В его теплой накидке, в его позе, но – и это было легко заметить с самого начала – не бургомистр.
 Если бы не острое ощущение тревоги, Каспар мог бы и смутиться своим промахом. Глупым и никак не подобающим человеку его ранга и возможностей. Можно сказать, позорным.
 – Ублюдок!
 Каспар выбросил руку, намереваясь схватить незнакомца, но тот легко уклонился, вскинул голову, и… Каспар наткнулся на взгляд Гангеля Муна. Довольный, торжествующий.
 Два раза они могли встретиться. В мелкой вонючей забегаловке с каким-то претенциозным названием, и в трактире Гангеля. Но так и не встретились. И все же Каспар узнал его сразу. Он слышал о нем достаточно, чтобы составить близкое к реальности представление. Правда, в жизни Гангель оказался постарше, а из-за шрамов – поуродливее, но в остальном бандит был как раз таким, каким его и описывали. Матерым и опасным.
 – Вижу, ты частый гость здесь, – заметил Каспар. – От хозяина и не отличишь.
 – Я знал, что ты придешь сюда.
 – Где Риллан?
 – Нежится в постели. А я вот не смог отказать себе в удовольствии.
 Гангель поднялся, ногой отпихнул кресло, плечи передернулись, сбрасывая накидку. Правая его рука легла на рукоять меча. Левая коснулась ножен, словно придерживая их, но явно готовилась нырнуть за спину.
 Каспар улыбнулся. Скорее всего, дага. Но вряд ли это поможет ему выжить. Он не собирался фехтовать. Увлечение поединками и оружием осталось в юности. Меч на поясе Каспара давно служил лишь украшением.
 – Ты пришел убить меня? – вскинул бровь Каспар.
 Он торжествовал. Это была удача – встретить Гангеля в резиденции бургомистра. Ликвидировать этого бандита – все равно что отрубить Риллану правую руку. Если бы еще отыскать доказательства их тесной связи, например, среди бумаг на столе или на трупе Гангеля…
 Впрочем, Каспар не собирался быстро его убивать. Имея под рукой вышколенную команду Бельджера, он уже стал забывать, каково это – играть в кошки-мышки.
 На фоне озаренного пламенем камина фигура Ганге-ля казалась высеченной из черного монолита. Только ярко блестели глаза да сверкали стальные пряжки и застежки на ремнях.
 – Ты доставил мне слишком много неприятностей, – сказал Гангель. – Ты влез сюда, как сельский дурачок в осиное гнездо. Ты забыл, что ты не у себя в столице. Здесь моя территория. И ты – здесь лишний.
 Гангель медлил. Он знал, что Каспар чертовски опасен. На лице «тайного» плясали отсветы огня, смазывая выражение лица, но Гангель чуял – тот улыбается. Каспар уверен в победе. Слишком уверен. И в этом – его слабость.
 – Возможно, это бессмысленно для такого закоренелого преступника, как ты, но все же, – сказал Каспар. – Если сложишь оружие и дашь показания против бургомистра, гарантирую тебе жизнь.
 – Ты глупец, – покачал головой Гангель. – Если ты видел мое досье, ты должен знать: я последний, кто будет служить вашему королю.
 – Я знаю. Но и ты должен знать: королю и Армании служат не только за совесть.
 – Так заставь меня! – осклабился Гангель. – Я не боюсь тебя. Я уже убивал таких ублюдков, как ты. И буду убивать впредь.
 – Давай, – кивнул Каспар. – Начинай. Твоя территория, говоришь? Что ж, давай посмотрим, кто здесь хозяин. Король Армании, чьим верным слугой являюсь я, или ты, мелкий бандит Гангель Мун. Лишенный за преступления баронства и дворянского звания презренный беглец. Начинай, чего ты ждешь?
 Гангель плотно обхватил рукоять меча. Каспар прав. Время на его стороне. А значит…
 В руке Гангеля сверкнул клинок. Каспар с улыбкой отступил. Он собирался получить удовольствие от этой схватки. Он хотел увидеть, как уверенность в глазах бандита сменится страхом и отчаянием. Он хотел насладиться собственным могуществом. Он так давно никого не убивал лично…
 Гангель двигался скупо и расчетливо, без суеты и бравады. Он был опытен, осторожен и щедр на обманки. Но улыбка ни на миг не сходила с лица Каспара. Не имело значения, насколько искусным воином является бывший барон. Воин всегда только воин, всегда только пешка на шахматной доске. Каспар же – тот, кто двигает фигуры. И для него уловки и финты Гангеля, все его воинское искусство – просто забава.
 Каспар уходил из-под выпадов небрежно, в последний миг пропуская клинок в полудюйме от себя. Он наслаждался этой игрой, наслаждался собственной властью над противником. Да и что сравнится с этими ощущениями?.. Только последний глупец вроде тупоголового вояки Дарела постарается убить врага сразу. Тот же, кто знает, тог, кто является истинным хозяином жизни, как своей, так и чужой, только тот умеет получать от нее удовольствие. Только тот…
 Рука Гангеля исчезла за спиной, и улыбка Каспара сделалась еще шире. Он видел все возможные варианты движений Гангеля из такой позиции, видел все варианты атаки. С мечом или с дагой в отдельности, с мечом и с дагой вместе, с учетом дистанции, с учетом всех обманных движений. Он читал противника, как опытный шахматист новичка. Даже не видя выдернутого из-за спины клинка, пока прикрытого взмахом правой руки, понимал – Гангель просто не дотянется до него, это либо подготовка нового выпада, либо обманка, а значит, можно остаться на месте, можно стоять и улыбаться, упиваясь ощущением полностью контролируемого чувства опасности и конечно же – власти…
 Каспар не учел только одного. За спиной противника оказался не клинок. Когда правая рука Гангеля ушла в сторону, глазам ошеломленного Каспара предстал ствол «дьявольского оружия».
 В доли мгновения «тайный» вспомнил о нем все. Данный вид запрещенного оружия назывался по внутренней классификации ОСА пистолетом. Последние экземпляры были изготовлены в Лирне десять лет назад. Тогда же были пойманы и казнены трое его создателей, опытнейших оружейников, один из которых работал в королевских мастерских и, очевидно, имел доступ к конфискованным образцам более архаичных видов «дьявольского оружия». Некоторые экземпляры время от времени все еще всплывали в Армении, вызывая немедленную и беспощадную реакцию ОСА. Пару раз и сам Каспар участвовал в таких операциях. И имел отличное представление об убойной мощи такого оружия.
 При других обстоятельствах Каспар успел бы уйти с траектории выстрела. Но он настолько был убежден в существовании даги, что появление пистолета повергло его в состояние полнейшего изумления. Это длилось только один миг, но этого оказалось более чем достаточно. Гангель спустил курок, и Каспар, мощнейшим волевым усилием замедливший восприятие мира, отчетливо понял: не успеть.
 «Ты влез в осиное гнездо», – вспомнились слова Гангеля. И вот оно – черное жало, зависшее в воздухе на расстоянии руки. С убойной силой этого оружия не имеет значения, на сколько дюймов Каспар сможет сдвинуться в сторону – дыра все одно будет с кулак. И ни одно из доступных заклятий в его арсенале не могло сработать быстрее этой проклятой пули, а брони Каспар Геллер никогда и не носил – в его ранге это даже неприлично. И не было в этот миг человека, лучше, чем Каспар, понимавшего истинную причину беспощадного преследования «дьявольского оружия».
 Он мог надеяться лишь на чудо – что он не потеряет сознание, что пуля не заденет сердце, что Гангель не станет его добивать и что, наконец, у него хватит сил заживить рану прежде, чем он умрет от кровопотери.
 Но в чудеса Каспар не верил и не пытался себя спасти. Он был готов умереть. Хотелось только одного – забрать с собой обманувшего его ублюдка!
 Оставшиеся крохи времени Каспар потратил на атаку. Поэтому, когда стальное жало смерти уже впилось в грудь, а Каспару неимоверным напряжением всех своих сил удалось исторгнуть из руки разряд молнии, он испытал нечто похожее на оргазм. А затем на него навалились тьма и безмолвие.


2

 – Вы должны хорошенько уяснить: место, куда мы сейчас отправимся, очень опасное место. Там живут очень опасные создания. И эти создания очень не любят людей…
 Они шли уже довольно долго. Закручиваясь спиралью, каменная лестница все тянулась и тянулась вниз, словно хотела достигнуть центра земли. Первым с факелом в руках шел сам Арнор. Следом, делая вид, что внимательно его слушает, двигался Берсень. За ночь он хорошо отдохнул, и, если бы Диана не узнала его достаточно хорошо, можно было сказать, что он благодушно улыбается. Взамен изорванной в схватке с хейлотами одежды Арнор выдал ему новенький камзол, шитый серебром, тонкого сукна штаны, сапоги для верховой езды и длинный плащ с капюшоном. Берсень теперь напоминал столичного модника, картину портили только невзрачные меч и посох. «Впрочем, – подумала Диана, – что на него ни надень, от него словно веет чуждостью и чужеродностью. И даже не просто этой стране или этому миру. Скорее уж всему человечеству».
 Переоделась и Диана. У Арнора обнаружился обширный гардероб, из которого она выбрала мужской охотничий костюм, по ее мнению, лучше всего подходивший для путешествия.
 Сменил одежду, а точнее, поддоспешную стеганку и Эрик. Разбуженный спозаранку, виконт спал на ходу и почти без возражений облачился в свои доспехи. Да и сейчас, спускаясь по ступеням, он умудрялся посапывать.
 Лестница привела в просторный круглый зал. Каменные плиты пола и стен, огромный, в рост человека, валун посреди зала – все было испещрено рунами. Арнор прошелся вдоль стены, зажигая медные светильники, позеленевшие от времени.
 – Вам придется подождать, пока я настрою портал. – Его голос эхом облетел пустынный зал.
 – Сколько нужно времени? – осведомился Берсень.
 – По-разному. – Арнор зажег последний светильник, воткнул факел в железный крюк. – Бывает быстро, а бывает… не так быстро.
 – Нужна ли моя помощь?
 Арнор отрицательно покачал головой:
 – Вам нужно просто подождать.
 – Напомню, мэтр, за нами погоня.
 – Я знаю. Но об этом не стоит беспокоиться. Я позабочусь о них. Позже. А теперь вам лучше помолчать. – Арнор возложил на валун руки, полуприкрыл глаза. – Именем Господа нашего и его архангела Уриэля… – Голос Арнора зазвучал неожиданно низко и раскатисто.
 Сложив на груди руки, Берсень уселся у стены. Заметив, как пугливо замерцали голубоватым огнем руны под ладонями мэтра, растянул губы в усмешке. Очевидно, уважаемому мэтру понадобится никак не меньше часа, чтобы установить устойчивый контакт. Но Берсень не будет вмешиваться – силы лучше поберечь.
 Он смежил веки. Рядом лязгнуло железо – это устраивался Эрик. Диана осталась стоять, не рискуя опуститься на холодный пол. Заметив, как виконт уронил голову на грудь, сердито толкнула его в плечо и прошипела:
 – Не спи, Эрик!
 – Не стоит, Ди, – не открывая глаз, шепнул Берсень. – Пусть вздремнет.
 Раздалось сердитое сопение – похоже, виконт теперь не задремлет из упрямства.
 – Берсень, как ты меня назвал? – еле слышно спросила девушка.
 – Ди звучит короче. Тебе не нравится?
 – Так меня называют только очень близкие люди. Ты не относишься к их числу.
 – Мне все равно, кто и как тебя называет, – холодно ответил маг. – Так же мне все равно, куда я отношусь, по твоему разумению. Однако мне удобнее называть тебя именно так – Ди. Думаю, тебе следует смириться с этим.
 В душе Дианы вскипел было гнев, но… растаял в один миг. У нее больше не было сил гневаться на него. Она словно устала, словно достигла какого-то внутреннего предела. Пусть так. Пусть называет как угодно. Если ему в удовольствие злить таким образом людей… Что ж, она постарается не дать ему ни малейшей возможности.
 Подземелье наполнилось странным звуком, напоминающим гудение пчелиного роя. Приоткрыв глаза, Берсень увидел, что рунный камень налился изнутри мягким голубым светом. Он теперь напоминал больше не камень, а кусок светящегося студня.
 – Готово, – севшим от усталости голосом сообщил Арнор. Он отступил на пару шагов, вытирая мокрое от пота лицо. Заметив насмешливый взгляд Берсеня, мэтр отвернулся. – Идемте, – сказал он. – Портал открыт.
 И первым растворился в голубом сиянии. Следом в светящийся студень шагнул Берсень. Эрик и Диана переглянулись. В отсутствие Берсеня они оба ощутили нечто похожее на… свободу? Или, скорее, ее иллюзию?
 Эрик поднялся на ноги и скосил глаза на входную дверь. Рискнуть? Сдаться властям или пуститься в бега? Надолго ли? Да еще погоня…
 «Думаешь, он позволит тебе уйти?.. – хохотнул Дитус. – Ну-ну…»
 Мимо него прошла к порталу Диана.
 – Идешь за ним? – спросил Эрик.
 – Я уже говорила, мне некуда идти, а в тюрьме мне не понравилось. А что насчет тебя?
 – Я… – Эрик поиграл желваками. – Я не собираюсь больше бежать. Теперь я знаю, чего хочу.
 Диана слабо улыбнулась и исчезла в портале.
 – У тебя есть еще выбор, Эрик! – рявкнул в темноту виконт.
 – Рик, рик, рик… – откликнулось эхо.
 – Ты точно этого хочешь?
 «Ты говоришь со мной? – осведомился Дитус. – Или еще с кем-то?»
 Эрик скривился.
 – Могу и с тобой… Скажи мне, этот Берсень, как мы можем рассчитывать…
 «Ты поменьше думай, – перебил его Дитус. – Ты уже не тот, что был раньше. Не прошло и недели с нашей встречи, а ты почти другой человек. Посмотри на свои руки».
 Виконт опустил глаза, поскреб ногтями толстенные мозоли на ладонях, усмехнулся. От былой изящности и холености не осталось и следа. Загрубелая кожа, царапины и ссадины, ладони даже как будто стали шире и толще – Эрик едва узнал собственные руки. Впрочем, постоянная усталость, вечная боль в мышцах, когда ему было за руками следить?
 «Еще немного, и ты превратишься в матерого бойца, способного убивать одним движением. Для этого тебе нужно только две вещи – помнить о цели и прислушиваться к своему наставнику, то есть ко мне. И тогда тебя не остановит никто».
 – Я струдом верю, что прошло всего несколько дней, – покачал головой виконт, все еще разглядывая свои руки. – Я давно не смотрелся в зеркало, интересно, такое происходит не только с моими руками? Я, наверное, похож на отпетого убийцу. – Он поскреб разросшуюся на лице щетину.
 «У тебя будет еще время полюбоваться на себя в зеркало. Когда мы покончим с этим мерзавцем. А сейчас тебе пора. Не стоит тянуть время».
 – Да, ты прав. Для сомнений больше нет времени. – С этими словами Эрик шагнул в портал.
 Место, где он очутился, было точной копией подземелья Арнора, только на порядок крупнее. Рунный камень, казавшийся в комнате мэтра гигантским, здесь просто терялся рядом  со  стенами, взмывающими на неведомую высоту. Из подземелья выходило с дюжину тоннелей, каждый в полный человеческий рост.
 Здесь не было ничего, кроме каменных плит, сырости и гулкого эха, гулявшего между стен. И еще – гнетущего ощущения неясной тревоги. Даже далекий от всякой магии Эрик невольно передернул плечами.
 – Что так долго? – нахмурился мэтр. – Мы уже начали беспокоиться.
 Эрик хмыкнул.
 – Хорошая шутка, – пробормотал он.
 – Идемте.
 Арнор направился к одному из проходов, с виду ничем не отличавшегося от остальных.
 – Мэтр, вы знаете путь? – спросила Диана.
 Ее зубы выбивали чечетку. Ей стало холодно еще там, в подвале Арнора, здесь же ее затрясло так, что она едва могла стоять на ногах.
 Арнор не ответил, даже не обернулся.
 – Глупый вопрос, Ди, – заметил Берсень, проходя мимо нее. – В особенности для ведьмы.
 Она кольнула его в спину неприязненным взглядом. Возле Дианы остановился Эрик, на ходу застегивая подшлемник.
 – Мое чутье подсказывает, здесь опасно, – заметил он. – Нам лучше держаться ближе к этим… – Он кивнул в сторону магов.
 – Я не могу идти… – прошептала Диана. – Я замерзаю… Видишь? – Она выдохнула облачко пара.
 – Прости, – улыбнулся Эрик. – У меня под доспехами толстая стеганка, так что… Возьми.
 Он накинул на нее плащ, Диана ответила благодарным взглядом.
 – Эй вы! Голубки! Хватит ворковать! – донесся насмешливый голос Берсеня.
 Маги стояли уже у входа в тоннель.
 – Идем. – Эрик подхватил Диану под руку, и они направились к проходу.
 – Побыстрее, ребятки, нам еще идти и идти, – хмуро уронил Арнор.
 – Я не могу быстрее, – жалобно отозвалась Диана. – Это ужасное место… Здесь веет смертью и страданиями, я не понимаю, что со мной, но… Мне не по себе…
 – Это действительно плохое место, – подтвердил Ар-нор. – Много сотен лет назад тут погибло множество людей.
 – И это очень хорошо для тебя, Ди, – сказал Берсень, – возможно, это место поможет обострить твои ведьмовские способности.
 – Но… мне плохо… Я не могу идти… Мои ноги как чужие.
 – Все, что тебе нужно, отстраниться от этих эмоций, – посоветовал Берсень. – Эти люди, чьи страдания впечатались в камень, они давно мертвы. Ты не должна переживать их боль. Очисти свои мысли.
 – Но я не могу! Мне холодно, и эта постоянная боль… Я не могу избавиться от этого… Эти люди, они горели заживо… Это ужасно! – Она уже почти висела на плече Эрика.
 – Я могу помочь тебе, хочешь? – улыбнулся Берсень. – Подойди ближе.
 Диана встретила его взгляд и поежилась. Несмотря на боль, терзавшую ее сердце и душу, она не хотела принимать помощь от него. Очень не хотела.
 – Я не… Мне не нужна помощь… от тебя. – Она опустила взгляд.
 Берсень рассмеялся и хлопнул Арнора по плечу:
 – Строптивая! Что ж, мэтр, нам пора, иначе мы сожжем все факелы попусту. Если эти двое хотят жить, они найдут способ нас догнать.
 Маги прошли в тоннель.
 – Диана, – прошептал Эрик, – мы должны идти, слышишь меня?
 – Я понимаю, но…
 Эрик нахмурился. Ему не приходилось приводить в чувство ведьм, но если бы она была обычной женщиной…
 – Диана, посмотри на меня.
 Она вскинула глаза. Поднеся факел чуть ближе, Эрик разглядел ручейки слез на ее лице. Он вздохнул, переложил факел в левую руку и…
 По тоннелю пронесся звук пощечины, девичий визг, а затем – довольный хохот Берсеня.
 – Я знал, что Эрик справится, – доверительно сообщил он Арнору. – Он умеет обращаться с женщинами.
 Сзади послышались торопливые шаги Дианы. Догнав магов, она вырвала из рук Арнора факел и обошла их на несколько шагов, шмыгая носом и время от времени вытирая глаза рукавом. Вскоре магов догнал и Эрик, лязгающий на каждом шагу железом.


3

 К полудню «медведи» добрались до усадьбы Арнора. Запах боярышника растекался по лесу густыми сладкими волнами. Над цветками порхали бабочки, с жужжанием роились шмели и пчелы, на ветвях беззаботно чирикали сойки.
 Лесная идиллия вызвала у Дарела приступ глухой ярости. Он знал, хорошо помнил, чем кончалась подобная идиллия для неподготовленных солдат – оторванными конечностями, изъязвленными и истыканными шипами лицами.
 Самое ужасное – Дарел вообще не чувствовал опасности. Его чутье, не один раз выручавшее, даже когда подводили святые амулеты, на сей раз хранило полное молчание. Но это было невозможно – Арнор обязан устроить ловушку!
 – Собирайте хворост, будем выжигать кусты, – распорядился капитан. – Близко к этой дряни не подходить. Ты, Тео, посмотри вокруг.
 «Медведи» спешились и разбрелись в поисках сушняка. Ловушки в живых изгородях были не в новинку, поэтому вопросов никто не задавал.
 Дарел проводил товарищей хмурым взглядом. После утренней схватки с Рагнаром что-то неуловимо изменилось внутри отряда. Ну сам Рагнар, понятно, отмалчивался. Но вот остальные… Даже обычно невозмутимый Теобальд всю дорогу озабоченно морщил лоб.
 Отчасти Дарел их понимал. Одно дело, когда колдун берет под контроль бандита, и совсем другое – кого-то из своих. Тем более командира и лучшего мечника в отряде.
 Но, в конце концов, они воины. И это их работа – смотреть в лицо смерти. Почему же они все утро ведут себя, как кисейные барышни?
 Из леса потянулись груженные хворостом лошади. Изгородь «медведи» забрасывали с расстояния. Дарел не спускал глаз с кустарника. Ожидать можно было всякого. Особенно не нравились капитану толстые лианоподобные стебли, едва заметные среди ветвей боярышника. Они вроде бы не двигались, но Дарел не отводил руку от меча. Когда боярышник до половины скрылся под завалом сушняка, Рагнар швырнул в него горящий факел и отступил в сторону, придерживая пальцами рукоять секиры.
 Настроение капитана передалось подчиненным. «Медведи» отошли на десяток шагов в лес и готовы были в любой момент выхватить оружие. Дарел задумчиво прикоснулся к висевшему на поясе шлему. После нападения разбойников доспехи они снимали разве что ночью, но, возможно, сейчас стоило надеть и шлемы?
 Ничего опасного, однако, не происходило. Трещал костер, разбрасывая искры, в небо рвались длинные языки пламени, ближайшие деревья встревоженно шумели, трепеща сморщенной от жара листвой. Боярышник выгорал. Цветки и листья чернели, осыпаясь на землю, горели ветви и эти странные лианы, но ничего больше.
 Из леса показался Теобальд.
 – Они приехали где-то после полуночи, – доложил он. – Следов отбытия нет.
 Дарел кивнул.
 – Я так и думал. Они здесь.
 – Дарел, я вот что хотел… – начал было Теобальд, но, налетев на взгляд капитана, запнулся.
 – Что? – сдвинул брови Дарел.
 – Нет, ничего.
 Дарел пожал плечами, перевел взгляд на догорающие заросли. Они еще дымились, кое-где мелькали языки огня, добирая последние веточки, но большая часть завала уже выгорела, освободив широкий проход.
 – Арнор опять готовит какую-то гадость, – сказал капитан.
 – Дарел, мне кажется, в доме никого нет, – отозвался Теобальд. – Два сильных мага вряд ли станут спокойно смотреть на этот поджог.
 – Возможно, ты и прав. Но когда имеешь дело с магами, разве можно быть уверенным хоть в чем-то? Даже если они и сбежали, там наверняка есть какая-либо защита. Не остановить, так задержать. Тео, пусти пару лошадей в проход.
 Теобальд кивнул. Большинство магических ловушек ставились просто на живых существ, с поправкой на вес, чтобы исключить всякую мелочь вроде крыс или бродячих собак. С заклятием исключительно на людей «медведи» столкнулись только один раз – когда потеряли четверых.
 Лошади благополучно перебрались во двор. Простучав копытами по мощенной красным кирпичом дорожке почти до самого дома, животные потихоньку стали разбредаться в поисках сочной травы.
 – Хмурый, теперь ты. – Дарел кивнул в сторону прохода.
 Надев шлем, прикрывшись щитом и обнажив меч, во двор очень медленно вдвинулся Рагнар. «Медведи» подались вперед, готовые прийти на выручку, но помощь не понадобилась. Рагнар спокойно добрел до крыльца, поднялся по ступеням и пинком открыл дверь.
 – Заходим, – распорядился Дарел. – Обыщите дом.
 Дарел въехал во двор последним. По обе стороны от дорожки цвел и благоухал роскошный сад. На клумбах экзотические цветы всевозможных расцветок, среди них порхали огромные бабочки, неотличимые от цветов. Ярко окрашенные пташки с отчаянным щебетом роились на деревьях, усеянных не менее яркими плодами. В траве сновали неизвестного вида зверушки, с виду мирные и не опасные, но Дарел чутко отслеживал передвижения каждой – от арноровских тварей можно ожидать чего угодно. Даже когда они выглядят столь безобидно.
 – Командир! – Из дома выбежал Коменж. – В подвале винтовая лестница. Мы прошли немного, но она, похоже, спускается на весьма значительную глубину. Следов вообще никаких.
 Дарел кивнул. Достаточно того, что следы есть за оградой. Несомненно – колдун с компанией прибыли сюда. Вероятнее всего, встретились с Арнором. А потом… Чутье капитана однозначно указывало на эту лестницу.
 – Я так и думал, – улыбнулся он. – Спускаемся за ними.
 «Медведи» поджидали его у входа на лестницу с зажженными факелами. Лица были сумрачными и напряженными. Дарел мазнул по лицам взглядом. Кто успел наболтать им всяких ужасов? Рагнар?..
 – Дарел, – обратился к нему Теобальд, – стоит ли рисковать? У нас нет ни святых амулетов, ни благословения святых отцов. Может, стоит выслать гонца в Уормс?
 «У нас есть вера», – так мог ответить Дарел лет десять назад. Когда был юн и наивен. Сейчас он понимал: одной веры мало. В особенности когда имеешь дело с колдунами.
 – Мы должны идти. У нас приказ, – не глядя ни на кого, жестко бросил капитан.
 Возможно, следовало по-другому. Задержаться здесь, отдохнуть, приободрить, загладить впечатления от утренней стычки, но… Дарел не мог остановиться. Он чувствовал, что должен спешить. Все остальное – сомнения, отдых, разъяснения – подождет. Главное – настигнуть колдуна. Вернее, колдунов.
 Дарел зашагал по лестнице вниз. Сзади дружно загрохотали подкованные сапоги, но капитан даже не улыбнулся. Он и мысли не допускал, что бойцы не выполнят приказ. Что бы они ни думали, как бы ни боялись, они прежде всего солдаты.
 Увидев действующий портал, Дарел осклабился. Он торопился не зря – беглецы ушли не слишком далеко.
 – За мной, – уронил Дарел, направляясь к порталу.
 – Дарел, постой.
 Капитан резко обернулся.
 – Что происходит?! – рявкнул он. – Что с вами стряслось? Разучились исполнять приказы? Перепугались до смерти? Готовитесь упасть в обморок?
 Ему никто не ответил. «Медведи» выстроились полукругом, и Дарелу на миг показалось, что они готовят атаку… Он зло мотнул головой. Какая к черту атака?! Что бы ни щелкнуло у них в головах, об атаке и речи не может быть. Это все-таки его «медведи». Пусть и немного струхнувшие.
 – Я не понимаю. Может, кто-нибудь объяснит мне, что за муха вас укусила? Может, все дело во мне? Проклятье, я не узнаю «медведей»! Что вы мнетесь, как невинные девы?!
 – Дарел, – Теобальд шагнул вперед, – да, отчасти дело в тебе. Сегодня утром ты здорово напугал нас. Да и сейчас…
 – Что сейчас?
 – Я… Мы не понимаем, почему ты с такой настойчивостью рвешься исполнять приказ Геллера. Да, он эмиссар ОСА, но… Мы так и не дождались приказа от генерала де Водрейля.
 – Вы не знаете Устава?
 – Мы знаем Устав, капитан. Переход под командование офицеров ОСА возможен только с разрешения непосредственного начальства, то есть генерала де Водрейля.
 – За исключением особых случаев.
 – Да. Именно так. Но все эти случаи относятся ко времени ведения военных действий. Разве у нас война?
 Их взгляды скрестились едва ли не с железным лязгом. Первым отвел глаза Дарел – играть в переглядывание не было никакого желания. Как и объяснять очевидные вещи. Впрочем, Тео можно понять – молодая жена, дети. Остальные же… Остальные вообще избегали смотреть капитану в глаза. Дарел мысленно выругался. Когда только успели сговориться!
 – Хорошо. – Он кивнул. – Ты прав, Тео. Ты просто кладезь мудрости. Ну, если это не война, по-вашему… – Он пожал плечами. – Что ж, у меня нет желания убеждать вас в обратном. Дело ваше. Поступайте по-своему. А я иду выполнять приказ.
 Он повернулся к порталу, но на его плечо легла рука Тео.
 – Дарел, выслушай меня.
 Дарел отшвырнул его руку, схватил за плечи и резко встряхнул:
 – Нет, ты послушай меня. Не помню, говорил я уже или нет… – Взгляд Дарела впился в лицо Тео. – Идет война! Нравится тебе это или нет, но это факт! И идет она уже не первый год! Война между нами, людьми, и этими тварями, которые лезут на нашу землю, чтобы убивать и насиловать! Для меня эта война началась четверть века назад. Когда эти ублюдки из Финмара устроили набег на мою деревню и перебили всех, кто там жил! Взрослых, детей, стариков. Всех! Уцелел только я. Думаю, Господь и архангел Уриэль даровали мне жизнь неспроста. Именно тогда началась моя война. И она продолжается до сих пор!
 Оттолкнув Тео, Дарел шагнул в портал.




 ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ



 Один человек, тот, о котором предрекал Адальберт, конечно же не в силах был разрушить целое королевство. С другой стороны, он мог стать камешком, что дает жизнь лавине. Что же касается мнений о его «ангельской» или «демонической» природе, думаю, рассуждения об этом следует оставить богословам и мистикам.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы

 Каспар с трудом верил собственным ощущениям – он был жив. И, что еще удивительнее, абсолютно здоров. Он лежал на полу, утопая в теплом ворсистом ковре, немного побаливало в груди, похоже, пуля все-таки зацепила, но… Ничего более!
 Едва это осознав, Каспар одним рывком поднялся. Он находился в кабинете бургомистра. Здесь же был и Гангель Мун. Живой и здоровый. И так же, как Каспар, он только что вскочил на ноги.
 Усмехнувшись, Каспар вскинул правую руку. Растопыренные пальцы окутало голубоватым ореолом. Как бы там ни было, каким бы чудом ни выжили они оба, но теперь-то Гангелю точно не уйти живым. Каспар отлично помнил – при всей своей мощи «дьявольское оружие» имело весьма существенный недостаток. Пистолет был однозарядным. А от молнии увернуться было ничуть не легче, чем от пули.
 Лицо Гангеля перекосило яростью, но в сторону лежавших на полу меча и пистолета он даже не взглянул. Если Каспару не изменяла память, а раньше она ему не изменяла, такие пистолеты обычно делались парными. Интересно, есть ли второй у Муна?..
 – Еще не хочешь попробовать? – насмешливо спросил Каспар.
 Гангеля следовало убить. Во избежание новых подвохов. Убить немедленно. Разорвать в клочья хорошим разрядом молнии. Но… По пальцам Каспара заструились серебристые разряды, сплетаясь в центре ладони в трещащий клубок. Осталось только направить удар, и с Гангелем будет покончено, но… Каспар снова медлил.
 Навалилась скука. Очевидно, Гангель был обречен. Очевидно, его сюрпризы закончились. Очевидно, он не собирался больше сопротивляться. И это было самое неприятное.
 – Если ты не будешь сопротивляться, я убью тебя медленно, – пообещал Каспар, – очень и очень медленно.
 Губы Гангеля растянулись в усмешке.
 – Знаешь, что будет причиной твоей смерти? – осведомился он. – Твоя безмерная самоуверенность.
 – Ошибаешься, – качнул головой Каспар, – от этого не умирают. А вот это, – клубок в его руке затрещал сильнее и увеличился в размерах, – точно тебя убьет. Советую сделать хотя бы одну попытку. Иначе, прежде чем убить, я оторву тебе все конечности.
 Гангель рассмеялся. На взгляд Каспара – чересчур беззаботно. Означало ли это, что у бывшего барона есть еще козыри?.. Левая рука Каспара очертила в воздухе круг, предплечье ярко вспыхнуло лазоревым светом, и через мгновение на руке появился призрачный круглый щит.
 – Сражайся!
 Каспар медленно вытянул перед собой правую руку. Шар из молний трещал и страшно шипел, напоминая клубок змей.
 Гангель осклабился и небрежно покосился в сторону. Каспар вскинул брови. Что это? Безумно-детская уловка? Или…
 Каспар медленно, не теряя Гангеля из виду, повернул голову. За столом бургомистра сидел человек. Плотно сбитый, рыжеволосый, с нагловатым взглядом.
 – Берни… – неверяще прошептал Каспар.
 Это было немыслимо! Увидеть этого ничтожного ублюдка за столом бургомистра!
 Берни приветливо помахал рукой, и Каспар ощутил настоятельное желание метнуть первую молнию именно в лейтенанта.
 – Что ты здесь делаешь, мерзавец?
 – Наконец-то вы удостоили меня вниманием, господин Геллер, – непривычно резко отозвался Берни.
 Одного его ледяного тона было достаточно, чтобы понять: Берни не был тем, за кого себя выдавал. Подтверждая догадку «тайного», лицо лейтенанта смазалось, словно было вылеплено из глины, а затем невидимый гончар решил внести кое-какие изменения. Мягкие и округлые прежде черты сделались резче и грубее, пролегли морщины и тени, а взгляд наполнился такой силой, что Каспар побледнел и отшатнулся, машинально погасил клубок молний и щит.
 – Если вы еще не поняли, – невозмутимо продолжил Берни, – вы живы только благодаря моему вмешательству. Это значит, вы нужны мне оба. Кто я, думаю, объяснять не надо?
 Гангель скрестил руки на груди, высоко вскинул подбородок.
 – Не нужно, – уронил он. – Только я уже объяснил вашему молодому другу, что работать с вами я не намерен.
 – Я тоже… догадываюсь, – хмурясь, ответил Каспар. – Тайный орден?
 – Круг Посвященных к вашим услугам, сударь.
 Каспар вздрогнул. То, о чем он давно уже догадывался, то, что упорно искал… Но почему представителем этого ордена вдруг оказался мерзкий Берни?!
 – И что же теперь? – не выдержал Каспар. – Прикажете поклоны бить, господин лейтенант?
 Рыжеволосый повел рукой, и Каспар ткнулся лицом в пол. Из носа хлынула кровь, из глаз – слезы, но это была сущая ерунда в сравнении с тем, что Каспар не ощутил даже отголосков заклятия! Этот новый Берни, или как его там на самом деле, работал на потрясающе тонком уровне! Неудивительно, что его маскировка под лейтенанта была столь совершенна.
 – Здесь и сейчас уместнее всего называть меня Куратор.
 Поднявшись, Каспар достал платок и промокнул кровь. В конце концов ему следовало порадоваться – он ведь уже давно мечтал о встрече с этим орденом. Однако радости не было. Почему-то.
 – Вы следили за мной, Куратор? – Каспару стоило усилий удержаться от ироничных интонаций.
 Он с трудом воспринимал Берни в его новом обличье. Или скорее в истинном?
 Удивительно, но Куратор ощущался очень необычно, не так, как все. Он словно размывался в пространстве. Как будто он находился не только здесь, в кабинете бургомистра, но и где-то еще. Может, одна его часть вела сейчас разговор, а вторая – или сколько там их у него? – занималась каким-то другим делом?
 – Я следил не только за вами, господин Геллер. Ваш ход был очень предсказуем. Особенно после того как отозвали Бельджера.
 – Этого добился Риллан? Или это тоже входило в ваш план, господин Куратор?
 – Успокойтесь, господин Геллер. Я понимаю вашу злость, негодование, раздражение. Но пора бы уже взять себя в руки. Вы же не какой-нибудь медноголовый. Не разочаруйте меня.
 – Да. Понимаю, – склонил голову Каспар. – Я погорячился.
 – Вот и хорошо. Должен отметить, вы успешно справились с возложенной на вас миссией.
 – Что?! – не поверил Каспар. – Успешно? Но… Инциденты, что я организовал на Стене и в ближайших селах? Итогом моей миссии должен был стать рейд в Финмар, однако…
 – Просто поверьте на слово. Отведенную вам роль вы исполнили, как и было задумано.
 Каспар нахмурился, лихорадочно соображая. Если от него не требовалось обеспечить веские основания для карательной экспедиции, что тогда? Смерть генерала Анвеля де Майрена и баронов фон Лабер? Но разве это были фигуры? Или же… Свидетели? Слепые исполнители? Гангель же просто зачистил?..
 – Уведомляю вас, господин Геллер, теперь вы кандидат в наш, как вы выразились, орден. И следующее ваше задание будет в сущности экзаменом на готовность стать одним из нас.
 – Мне кажется, я тут лишний, – вставил Гангель. – Может быть, оставить вас наедине?
 – Господин Мун, – холодно заметил Куратор, – не стоит испытывать мое терпение. Вы знаете далеко не все. Поверьте, скоро вы будете на нас работать.
 Гангель презрительно хмыкнул. Но у него появилось недоброе предчувствие. "Куратор, похоже, приготовил кое-что для него. Только одно могло заставить Гангеля склонить голову, только одно… Неужели эти ублюдочные маги все-таки добрались туда?!
 – Господин Геллер, вы готовы взойти на новую ступень?
 Каспар раздумывал недолго. В последние пару лет ему было довольно тесно. И на службе, и в жизни. Его душа, его развивающиеся день ото дня возможности, его растущая сила требовали новых, более сложных и более масштабных задач.
 – Конечно, – кивнул он. – Что мне нужно сделать?
 – Подробности узнаете, когда мы прибудем в столицу. А сейчас… – Взгляд его уперся в Гангеля. – Господин Мун, не соблаговолите ли вы выйти ненадолго из кабинета, дабы выглянуть из окна галереи во внутренний двор?
 Волосы на затылке Гангеля вздыбились.
 – Не соблаговолите ли, значит? – проворчал он, начиная медленно двигаться к Куратору. – Почему это вы решили, что я вообще стану выполнять ваши приказы?
 – Потому что у вас нет выбора.
 Гангель сократил расстояние до стола наполовину.
 – Выбор есть всегда, – уже с нескрываемой ненавистью выдохнул бандит.
 – Но только не здесь. И не у вас. Вы ведь понимаете меня?
 – Я понимаю и всегда понимал одно…
 Гангель был уже в двух шагах от стола. Его не боялись. Его не останавливали. Его недооценивали. Именно на это он и рассчитывал. Эти ублюдки маги всегда недооценивают не магов. Десять лет назад Гангель уже заставил нескольких поплатиться за свою самонадеянность. Жаль только, Бельджеру удалось выжить…
 – Вы, твари, никогда не поумнеете. Я уже убивал таких, как вы. И буду. Убивать. Снова.
 Выхваченный из-за пазухи пистолет уставился в лицо Куратору. Грохот выстрела эхом разнесся по всему залу. Голова Куратора резко дернулась, на миг Каспару показалось – оторвется. Когда дымное облако рассеялось, Гангель сдавленно выругался. Сплющенная пуля торчала посреди лба Куратора, пребывавшего в полном здравии.
 – Мы знаем, с кем имеем дело, – с улыбкой сказал он. Он снял пулю, как снимают соринку, и щелчком отправил прочь. На коже осталось лишь крохотное красноватое пятнышко. – И имеем обыкновение учиться на ошибках. Но как насчет вас, господин Мун?
 В руках Куратора неведомо откуда появился пистолет. Грянул выстрел, и Гангель, изрыгая ругательства, затряс ладонью – его оружие вырвало едва не вместе с пальцами. Но, несмотря на боль, он с жадностью уставился на незнакомую модель пистолета в руках Куратора.
 – Этот шестизарядный пистолет наши оружейники назвали «револьвер». – Вторым выстрелом Куратор отшвырнул выбитый пистолет Гангеля еще дальше и добавил: – Ваши умельцы таких не делали.
 – Зачем вы мне показали это? – Гангель завороженно разглядывал оружие.
 – По разным причинам, – усмехнулся Куратор. – " Во-первых, вы закоренелый любитель запретного оружия. И эта вещь, как мне кажется, вызывает у вас самый пристальный интерес.
 – Пытаетесь этим купить меня?
 – Во-вторых, этот пистолет – одна из наиболее охраняемых наших тайн. Знать эту тайну и оставаться в живых могут считаные единицы.
 – Это просто смешно. Оружие не заставит меня работать на вас.
 – Это еще не все. Господин Мун, вы решительный и коварный противник. Но у вас есть существенный недостаток, который сводит на нет все ваши преимущества. Вы сентиментальны. Впрочем, как и все люди. Вы ведь любите своих детей?
 – Ублюдок! Ты лжешь! – прорычал Гангель, хотя уже знал, чувствовал: то, чего он боялся целых десять лет, свершилось.
 – Если бы вы прошли в галерею, вы все увидели бы собственными глазами. Да, мы нашли ваших детей. Признаюсь, вам очень долго удавалось скрывать их местопребывание. Но – вы всего лишь человек. Вы беспощадно убивали и насиловали невинных, пытали несговорчивых и никогда не оставляли в живых свидетелей. Вы очень жестокий и опасный человек. Как же вы позволили себе иметь такую уязвимую вещь, как семья? Такой, как вы, должен быть одиноким и свободным, как волк. А вы дали слабину.
 – С каким удовольствием я выколол бы вам глаза, господин Куратор. А потом нарезал бы вашу кожу тоненькими-тоненькими ленточками…
 – Не сомневаюсь. Но это все пустые мечты. Вы не опаснее таракана для меня. И так же, как таракана, я могу раздавить вас в один миг. А теперь, после обмена любезностями, все же ступайте и убедитесь, что ваши дети живы и здоровы. Потом их увезут в надежное место. А вы начнете нам помогать.
 Сверкнув глазами, Гангель развернулся и быстрым шагом покинул кабинет, от души хлопнув дверью.
 – Не сбежит? – осведомился Каспар.
 – Все перекрыто. Дети под охраной.
 – Но зачем он вам? Он всего лишь бандит!
 – Да. Но он очень хитрый и удачливый бандит. Десять лет назад вы, господин Геллер, учились в спецшколе ОСА. Следовательно, вы не могли не слышать о «кречетах»?
 – «Кречеты»? Конечно. Десять лет назад эта была весьма известная банда. Дерзкая и жестокая. Грабили наиболее богатых и знатных, сметая любую охрану. Их поймали благодаря вмешательству ОСА и при поддержке Золотой гвардии. Главарем у них оказался дворянин. И вы хотите сказать, что Гангель…
 – Именно. А хорошо знакомый вам Бельджер тогда был «золотым». Знаете, как он стал таким, как сейчас?
 – Откуда? – Каспар пожал плечами. – О нем даже в наших архивах нет сведений.
 – В то время Бельджер был другим. Обыкновенным. Как все. Пока не повстречал Гангеля, тогда еще барона Фалькенштейна. Бельджер едва не погиб. Можно сказать, его спасло чудо. Когда же он… поправился, он уже не был обычным человеком.
 – Хм, с трудом представляю Бельджера в роли обычного человека. Могу я узнать, что произошло с ним?
 – Вы узнаете. В свое время.
 – Понимаю. Значит, своими успехами барон обязан «дьявольскому оружию»?
 – Барон первым оценил самые ранние и примитивные образцы этого поистине ужасного оружия. Он же и финансировал его дальнейшие разработки.
 – А потом вы?.. – Каспар кивнул на оружие в руках Куратора.
 – Мы вели собственные исследования. Я удовлетворил ваше любопытство?
 – Немного, – улыбнулся Каспар. – Какая работа мне предстоит?
 – Работа предстоит вам обоим.
 – Мне придется работать в паре с этим бандитом? – Каспар нахмурился, но уже через мгновение его лицо разгладилось. – Я готов.
 Куратор одобрительно кивнул:
 – Я рад, что мы не ошиблись. О герцоге Норвальде не беспокойтесь. С ним все решено.
 – Но как насчет Гангеля?
 – У него нет иного выхода.
 Во внутреннем дворике ратуши было еще темно, но Гангель без труда узнал знакомые силуэты. Изабелла и дети, десятилетние Эльга и Том, стояли посреди двора, настороженно оглядываясь. У самой стены, едва видимые в темноте, застыли каменными изваяниями стражи.
 Гангель стиснул руками перила балкона. Его не видели – он стоял в тени галереи и никак не мог решить, спускаться ли.
 Десять лет назад, избежав ареста, он и его беременная жена бежали на юг Армании, где приобрели небольшое поместье, а оставшиеся деньги положили в банк. После чего Гангель постарался уйти как можно дальше и, спустя несколько месяцев странствий, обосновался в Уормсе. Но регулярно, раз в полгода, иной раз и чаще, навещал семью, привозил деньги.
 Десять лет ему удавалось скрывать место их жительства. Десять долгих лет. Десять лет, промелькнувших как одно мгновение.
 Из полумрака галереи вынырнула темная фигура, и Гангель инстинктивно схватился за пустой пояс – и меч, и оба пистолета остались там, в кабинете Риллана.
 – Бельджер?! – выдавил он.
 Фигура приблизилась, нависла мрачной глыбой над Гангелем.
 – Ты пришел убить меня? – Гангель полоснул по нему взглядом.
 Бельджер свел на груди руки. Глаза по обыкновению были почти закрыты.
 – Ты пришел отомстить? – Гангель усмехнулся. – Но тебе приказали меня не трогать, не так ли? Хочешь, посочувствую?
 – Мне не нужна твоя смерть, – холодно ответил Бельджер. – Но если будет нужно, ты умрешь раньше, чем сможешь испугаться.
 – Чего мне бояться? Мутанта, в которого тебя превратили?
 – Ты пришел сюда для того, чтобы увидеть родных, – напомнил Бельджер.
 – Не твое дело, ублюдок! – повысил голос Гангель. – Зачем бы я ни пришел, ты… Я должен довершить незавершенное десять лет назад дело. Ты ведь поможешь мне? – Он расхохотался.
 – Я не убью тебя, даже не надейся, – отозвался Бельджер.
 – Тогда я убью тебя!
 Рука Гангеля, во время разговора гулявшая под одеждой, вылетела наружу, и в грудь Бельджера уткнулся ствол пистолета. Звук выстрела гулким эхом пронесся по галерее, вылетел во двор, забился там пойманной птицей и, наконец, вырвался в быстро светлеющее небо.
 Бельджер судорожно всхрапнул, его отнесло на пару шагов, рубаха на груди потемнела, но… Он не только устоял на ногах, он даже не изменил позиции. Его руки все так же были скрещены, а на лице – все та же маска бесстрастности. Лишь хрипловатое, чуть хлюпающее дыхание указывало на то, что пуля прошила живую плоть. Но уже через минуту дыхание выправилось.
 Гангель скрипнул зубами. Десять лет назад все было по-другому. Бельджер выглядел наглым и самоуверенным, но он умел бояться. А сейчас в нем как будто осталось одно-единственное чувство – холодное презрение.
 – Ублюдок, строишь из себя бога?! – процедил Гангель. – Я заставлю тебя сдохнуть! – В руке его блеснуло лезвие кинжала.
 – Ган!
 Испуганный женский крик во дворе заставил Гангеля остановиться. Мгновение он буравил Бельджера горящим ненавистью взглядом, затем сорвался с места и, навалившись на перила ограждения, выглянул во двор.
 Семье никто не угрожал – люди Бельджера по-прежнему держались в тени. Заметив мужа, Изабелла махнула рукой.
 – Ган! – Она улыбнулась. – Ган, я так рада…
 Гангель с трудом заставил себя выдавить улыбку.
 – Может, спустишься к семье? – раздался сзади ненавистный голос.
 Гангель резко обернулся. Бельджер стоял в двух шагах. Руки все так же на груди, все так же закрыты глаза.
 – Что – ты? Что за монстра из тебя сделали? – прошипел Гангель.
 – Хочешь стать таким же?
 – Я хочу только одного, и ты знаешь, чего именно.
 Бельджер качнул плечами:
 – Можешь лелеять свои желания сколько угодно. Сейчас ты должен дать ответ.
 – Куда вы увезете их?
 – Это твой ответ?
 – Да, да! Черт возьми! Я что, могу ответить иначе?!
 – Выбор есть всегда.
 – Неужели? Когда тебя превращали в этого… в эту тварь, у тебя тоже был выбор?
 Ничего не изменилось в облике Бельджера, но Гангель нутром учуял – в ледяной броне презрения образовалась брешь. И там, в глубине этого странного существа, в котором от человека осталось только имя, что-то дрогнуло. Ненадолго, на один кратчайший миг, но Гангель успел это почувствовать. И расплылся в улыбке. Пусть крохотная и мало на что влияющая, но это была победа.




 ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ



 Существовал ли человек из пророчества Адальберта в действительности? Некоторые источники сообщают, что в последние дни королевства тайная служба буквально валилась с ног в поисках некоего загадочного «мага». Должен заметить, ничего удивительного в этом нет. Самозванцев хватало во все времена.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 Они шли несколько часов. Эрик с любопытством изучал стены тоннеля. Крупные гранитные блоки перемежались кирпичом, сводчатые потолки сменялись прямоугольными, создавалось впечатление, что подземелье строили в разные времена, но в любом случае – в глубокой древности.
 Воздух едва не сочился от влаги. Местами вода ручьем струилась по стенам, капала с потолка и утекала по широким канавкам в полу. От железных держателей под светильники остались лишь бесформенные штыри да ржавые пятна на камнях.
 Тоннель частенько ветвился, то слева, то справа темнели боковые проходы. Иногда перекрытые проржавевшими решетками и дверьми, но чаще зиявшие острыми краями вырванных косяков. И нигде не было ни вещей, ни мебели – ничего, что напоминало бы о том, что здесь некогда жили люди.
 Впереди маячили маги, подсвечивая дорогу факелами. Двигались они строго по прямой, никуда не сворачивая и почти не разговаривая. Следом, поминутно озираясь, шли Эрик с Дианой. Вокруг, в непроглядной тьме, таилась какая-то жизнь. Из глубин подземелья неслись вздохи и шорохи, скрежет и стук, мерный звон капели и журчание воды. Кто-то попискивал, рычал, иногда даже завывал. Слышался далекий топот множества ног, где-то поскрипывали ржавые петли, изредка хлопали дверьми.
 Диана постоянно вздрагивала и жалась к виконту. Поначалу с извинениями отстранялась, но вскоре уже шла практически с ним в обнимку. Да и сам Эрик чувствовал себя очень и очень неуютно.
 Это там, в подземелье Уормса, его терзали разве что зловоние, грязная вода и сырость, но это было терпимо, даже издевательства Берсеня, даже проклятый райгер. Но здесь, среди непроглядной тьмы, среди звуков, от которых обрывалось сердце и слабели колени, здесь было совсем иначе.
 Берсень и Арнор, казалось, ничего не замечали. Они шли вперед, не оглядываясь и не запинаясь ни на миг. Словно бы они существовали отдельно, а это пугающее подземелье со своими обитателями – отдельно.
 Диана понимала – они маги. Они должны видеть, чувствовать и понимать больше, чем простые смертные. Им точно должно быть известно, насколько это подземелье опасно. Но ее понимание шло от ума, а сердце по-прежнему трепетало от каждого шороха.
 Да еще чувство, что за ними наблюдают. Десятки, если не сотни глаз. Нечеловеческих глаз. Следят за каждым их шагом, вслушиваются в каждое слово и каждый вздох.
 Вначале Диане показалось, что вернулись прежние ощущения погибших здесь людей, но вскоре она поняла ошибку. Она не чувствовала чужой боли и страданий. Она испытывала страх. Страх перед странной, загадочной тьмой, царившей в этих тоннелях.
 – Эрик, у тебя нет ощущения, что мы не одни здесь? Мне кажется, за нами следят.
 – Откровенно говоря… – Эрик облизнул сухие губы. – Мне сдается, что эти твари… Правда, признаюсь, я человек немного мнительный, не вполне уверен… Но все эти звуки, знаешь ли, наводят на мрачные мысли.
 – Я слышала, в подземелье такое бывает, может, это просто обман чувств?
 Оглянулся Берсень, хмыкнул.
 – Нельзя быть такой недоверчивой, – сказал он. – Ведьма должна доверять своим ощущениям. Даже железноголовый Эрик уже чует кое-что, а наша юная ведьма…
 – Прекрати называть меня ведьмой! – огрызнулась Диана.
 – Сказать ли вам правду о том, что происходит вокруг нас?
 – Ну, я бы предпочел… – Эрик запнулся, так и не сумев понять, нужна ли ему правда. Не лучше ли бояться странных звуков?..
 – Правда такова, – продолжил тем временем маг. – За нами следят с самого начала. Эти ваши так называемые хейлоты. Должен заметить, их очень и очень много. Я прав, мэтр?
 Арнор кивнул и добавил:
 – Это особая разновидность хейлотов, подземная. От остальных они отличаются меньшим ростом и привычкой жить в подземельях.
 Диана и Эрик переглянулись.
 – Но… – растерянно начала девушка. – Но как же… Почему они не нападают?
 – Возможно, потому что архонты запретили им это делать? – усмехнулся Арнор.
 Диана ахнула:
 – Запретили? Архонты? Но я не понимаю…
 – Милая Ди, ты меня удивляешь, – отозвался Берсень. – Почтенный Арнор поддерживает давние и тесные связи с архонтами, не так ли, мэтр?
 – Да. Это очень давний союз. Мы помогаем друг другу. Недавно вот они помогли мне сбежать из башни, как раз из-под носа господина Дарела. Я разыграл похищение, но, боюсь, вряд ли это кого обмануло.
 – Но как же?.. – Глаза девушки округлились. – Ведь архонты… они же… они пожирают младенцев… человеческих младенцев!
 – Что тут такого, Ди? – ухмыльнулся Берсень. – Люди же употребляют в пищу бедных цыплят, куриные яйца, наконец! Почему бы архонтам не употреблять, так сказать, человеческих цыплят? – Заметив, как Диана побледнела, он махнул рукой. – Ладно, Ди, забудь. Это была шутка.
 – Шутка? – Диана стиснула кулаки. – Ненавижу тебя!
 – Меня? – вскинул брови Берсень. – Может, стоит возненавидеть уважаемого мэтра? Ведь это он сотрудничает с этими существами.
 – Зачем так? – поморщился Арнор. – Она многого не знает. Для нее… – Он замолчал.
 – Мэтр, прошу вас, продолжайте! Чего я еще не знаю? – злым голосом спросила Диана.
 – Скоро ты все поймешь, – отозвался Арнор. – Мы уже у цели.
 Они прошли еще немного, и тоннель уперся в огромную железную дверь. Обе створки покрывало рельефное изображение в виде раскрытой ладони с лежащим на ней человеческим сердцем.
 – Любопытная картинка, – заметил Берсень. – Что это означает?
 – Не знаю. Это очень древний символ, в сохранившихся источниках сведений о нем нет. – Арнор принялся нащупывать что-то в стене. – Вот и все.
 Лязгнуло железо, тяжко громыхнуло в глубине стен, и дверь с противным скрежетом отворилась, открыв глазам комнату, залитую ярким светом. Посреди помещения стоял стол, на котором лежало какое-то существо, прикрытое окровавленной простыней. Рядом – несколько небольших столиков, на которых поблескивали полированным металлом инструменты и ящички непонятного предназначения.
 Впрочем, все это путники отметили лишь мельком. Первое, за что зацепились взгляды, – высокая фигура, закутанная в испачканный бурыми пятнами плащ. В глубине капюшона вспыхнули оранжевым огнем глаза, в когтистой лапе блеснул скальпель.
 – Архонт! – выдохнула Диана.
 Сердце сдавило обручем ужаса, в глазах помутилось, и Эрик едва успел ее подхватить одной рукой, второй спешно рванул из ножен меч. Взгляд виконта метнулся к Арнору, меч с шипением разрезал воздух, и мэтр едва успел отшатнуться.
 – Ублюдок! – прорычал Эрик. – Клянусь, ты еще заплатишь за свое предательство!
 Арнор попятился, озадаченно покачивая головой. Эрик взорвался столь неожиданно, и если бы не Диана, камнем повисшая на его плечах…
 Виконт медленно отступил к стене, готовый дорого продать свою жизнь.


2

 Оглядевшись, Дарел вложил меч в ножны, расслабился. Он готов был ко всему – ордам разъяренных мутантов, нападению колдунов – и даже удивился, обнаружив совершенно пустынный зал по эту сторону портала. Каменные стены, сырой воздух, в общем, ничем не примечательное и с виду не опасное подземелье.
 Мерно гудящий звук за спиной изменил тональность, стал затихать, и капитан встревоженно обернулся. Голубое сияние постепенно таяло, словно пламя костра, лишенное свежей подпитки.
 «Не ходите в голубое пламя, там смерть», – вспомнил Дарел слова Милены.
 Если она говорила о портале, значит, она все-таки ведьма. Значит…
 Дарел прикрыл глаза. Она – ведьма. Сомнений больше нет. Руки капитана сжались в кулаки. Что ему делать? Ради Тео, ради его семьи может ли он?..
 И не будет ли это предательством его собственной семьи, погибшей от рук архонтов? Не будет ли это предательством интересов Армании? И сейчас, когда идет война, как иначе это можно расценить?
 Портал подмигнул, и оттуда, окутанные голубоватой дымкой, один за другим стали выпрыгивать «медведи». Теобальд, Рагнар, Таркен, Коменж. Они мрачно щурились, руки как приклеенные лежали на мечах.
 – Ждешь? – хмуро спросил Тео, остановившись напротив Дарела.
 Капитан с трудом стер выражение изумления на своем лице.
 – О чем ты?
 – Нас ждешь, да?
 Дарел слабо улыбнулся. Тео, верный Тео… Все-таки они здесь. И тут же дернуло сердце. Милена. Что и как с ней? Он ведь так ничего и не решил.
 – Зажигайте факелы, – приказал он. – Портал гаснет. Милена подождет. Сейчас его цель – колдуны. Арнор и Берсень – он должен их настигнуть.
 – Проверьте все тоннели, ищите свежую копоть на стенах и потолке.


3

 Взгляд Эрика метался загнанным зверем по комнате. От архонта к Арнору, от Арнора к Берсеню. Эрик никак не мог взять в толк, почему Берсень не двигается с места, почему ничего не предпринимает?!
 – Я знал, что тебе нельзя доверять! – ткнул он мечом в сторону Арнора.
 – Успокойся, Эрик, – заметил Берсень. – Никто не угрожает тебе.
 – Именно так. – Голос архонта оказался вполне приятным бархатным баритоном. Отложив скальпель, он приглашающе взмахнул рукой. – Добро пожаловать.
 – Видишь, Эрик? Мы пришли к другу, – устало заметил Арнор. – Убери, пожалуйста, меч.
 Припав на одно колено, виконт аккуратно опустил Диану на пол, стараясь не терять из виду и мэтра, и архонта. Арнор покосился на Берсеня.
 – Сударь, будьте так любезны, объясните молодому человеку ситуацию, а я пока уточню кое-какие вопросы. – С этими словами Арнор двинулся к архонту.
 Берсень подарил виконту насмешливую улыбку.
 – Эрик, старик прав. Здесь нет предательства. Арнор помогает нам.
 – Отвести нас прямо в лапы этому кровожадному монстру – это называется «помогает»?!
 Берсень поскреб шрам на лице. Тот нестерпимо зудел. Так бывало всегда, когда рядом оказывался сильный маг. Архонт, несомненно, был сильный. И очень опасный.
 – Я ведь тоже монстр в твоем понимании, разве не так?
 Эрик не нашелся с ответом. Для добропорядочного гражданина королевства в сущности не было особой разницы между архонтом и колдуном. Оба относились к одной и той же категории «богомерзких тварей». И если Эрик способен, как оказалось, если не сотрудничать, то хотя бы сосуществовать с одним из них, что, спрашивается, помешает найти общий язык с другим?
 Эрик постепенно успокаивался. Не то чтобы он вдруг воспылал доверием к архонту, но спокойствие и хладнокровие Берсеня отчасти передались и ему. Вложив клинок в ножны, он начал приводить в сознание Диану.
 Берсень тем временем погасил факелы и с неподдельным интересом стал разглядывать удивительно яркие светильники, утопленные в низкий потолок. Разглядывал их с таким рвением и любопытством, что свет несколько раз мигнул, а потом и вовсе погас. Через пару секунд он, впрочем, восстановился, после чего Берсень удовлетворенно хмыкнул и повернулся к Эрику, все еще безуспешно хлопотавшему над девушкой.
 – Дай-ка мне.
 Маг легонько коснулся щеки Дианы. Веки немедленно затрепетали, она шевельнулась и при поддержке Эрика встала на ноги.
 – Все хорошо? – участливо осведомился Берсень.
 Диана заглянула ему в лицо и, не увидев ничего, кроме холодного любопытства естествоиспытателя, отвернулась. Ее взгляд осторожно скользнул по мэтру и архонту, тут же перескочил на Эрика.
 – Я не понимаю, – прошептала она, незаметно для себя сдвигаясь за спину Эрика. – Это же архонт… Господи, умоляю тебя… О архангел Уриэль, ниспошли мне защиту и спасение…
 Эрик сжал ее ладонь. Он и сам чувствовал себя немногим лучше. Лицо его было белым как мел, сердце колотилось так, будто решило проломить ребра, колени дрожали. Пожалуй, встречу с райгером в канализации и хейлотами в лесу виконт пережил с куда большей отвагой.
 От одного только вида мирно беседующих Арнора и архонта Эрика бросало в пот. Он почти видел это – небрежный взмах лапы архонта, и окровавленное сердце трепещет в его когтях…
 Кто-то тронул Эрика за плечо, и он невольно вздрогнул. Диана виновато улыбнулась и показала рукой назад, в темноту тоннеля.
 – Слышишь?
 Эрик осторожно, опасаясь поворачиваться спиной к архонту, оглянулся в сторону подземелья. Там, на границе света и тьмы, мелькали гибкие мохнатые тела, слышался шорох, приглушенный скулеж и повизгивание, изредка высверкивали ярко-зеленые глаза.
 – Проклятье!
 Эрик посмотрел на Берсеня. Тот стоял, скрестив на груди руки, на каменном лице стыла холодная улыбка. Просить его?.. Ну уж нет! Сдвинув брови, Эрик шагнул в сторону мэтра:
 – Сударь Арнор. – Голос его резко и гулко прокатился по комнате, архонт и Арнор одновременно повернули головы, взгляды их припечатали Эрика с такой силой, что тот отшатнулся, а рука сама легла на меч. Взгляды магов немного смягчились, но Эрик убрал руку демонстративно медленно. – Там эти… – отрывисто бросил Эрик. – Зеленоглазые.
 – Не стоит беспокоиться. Они не причинят вам вреда, – с улыбкой заметил архонт.
 – Может, и так. Да только…
 Эрик замялся. Взгляды магов давили на него, хотелось попятиться, но там, сзади, начинался тоннель, в котором сейчас бесновались голодные – а какие же еще? – хейлоты. На спине взмокла от пота рубаха, но Эрик не шелохнулся. Только ниже склонил голову, почти уперев подбородок в грудь.
 – Понимаю. – Из-под капюшона послышалось нечто похожее на смешок. – Что ж, если вам будет легче… Справа от входа рычаг, он закрывает дверь.
 Эрик кивнул, на негнущихся ногах подошел к двери и навалился на торчащий из стены металлический рычаг. Створки со скрипом поползли навстречу друг другу, в тоннеле усилился шум, приблизился, и Эрик едва удержался от желания подтолкнуть двери. Когда те наконец захлопнулись, он с нескрываемым облегчением выдохнул воздух.
 – Господа! – прогремел голос мэтра. – Позвольте представить вам – архонт Даэлор. У него нет других имен, титулов, званий. Жители Финмара в этом не нуждаются. Они и так знают ценность и значимость каждого члена своего общества. Могу только добавить от себя, что архонт Даэлор занимает здесь положение, немногим отличное от королевского…
 – Не преувеличивайте, – отмахнулся архонт. – У нас нет королей. Финмаром правит Совет архонтов. Я всего лишь председатель Совета.
 На лицах Эрика и Дианы отразилось полнейшее недоумение, даже растерянность. Они с трудом воспринимали услышанное и вообще все происходящее. Принять тот факт, что в Финмаре, этом загоне для диких и кровожадных тварей, может существовать какой-то совет…
 Архонт откинул с головы капюшон. Диана с Эриком вытаращили глаза. Председатель Совета архонтов выглядел почти как человек. Почти – потому что кожа на его совершенно лишенной волос голове имела голубоватый оттенок, уши выглядели чересчур длинными, да и размеры клыков заметно превосходили человеческие.
 – Я рад, что именно мне выпала честь встретить Избранного, – сказал он, не отрывая пристального взгляда от Берсеня.
 – Какого еще Избранного? – прошептал Эрик, переглянувшись с Дианой.
 Берсень поморщился.
 – Меня тошнит от высокопарных слов, – заметил он. – Мне все равно, за кого вы меня принимаете. Меня интересует только одна вещь. То, что вы называете Сердцем. Ты поможешь мне, архонт?
 – Мы ждали Избранного много лет. И мы сделаем все, что в наших силах. Но прежде вы все должны увидеть кое-что.
 – Это имеет отношение к моей цели?
 – Да. Самое непосредственное. Пойдемте. Сегодня самый подходящий день. – Архонт двинулся с места. Его звериные лапы ступали мягко, только когти едва слышно постукивали по гладким плитам. С тихим шипением отворилась одна из дверей. – Следуйте за мной, – проговорил он. – Вы должны увидеть все это.


4

 Тоннель тянулся и тянулся. «Медведи» шли, с тревогой прислушиваясь к звукам, идущим из темноты. Вой, рычание, топот лап, скрежет когтей, сильный звериный запах – хейлоты следовали за людьми по пятам. Факелы то и дело выхватывали из мрака оскаленные морды, вздыбленную шерсть, сверкающие зеленью глаза. Хейлоты не нападали, но никто не сомневался – это вопрос времени.
 – Сдается мне, их число растет, – хмуро заметил Теобальд.
 – Аколиты не позволят им здесь напасть, – уверенно отозвался Дарел. – В таком узком коридоре мы накрошим их десятки.
 – А если их сотни? Нас задавят массой.
 – У тебя есть конкретные предложения?
 – Нет, – вздохнул Тео.
 – Тогда не будем зря сотрясать воздух. Просто будьте готовы ко всему.


5

 Утопленные в стенах светильники зажигались при приближении людей и гасли за их спинами. Не будь это богомерзкой магией, Эрик зацокал бы языком от восхищения.
 – Это не магия, – уронил архонт, не повернув головы.
 – Бесполезно объяснять, – отозвался Арнор. – Для простых смертных все непонятное – магия.
 – Он что, мысли читает? – нахмурившись, спросил Эрик.
 – Здесь побывало много людей. Реакция предсказуема. – Арнор пожал плечами.
 – Много людей? В качестве кого? – Эрик вспомнил окровавленное тело под простыней и содрогнулся.
 – Какая разница, Эрик? – вздохнул мэтр. – Разные люди бывали здесь в разных качествах.
 – Их приводил ты? – зло бросил Эрик.
 Арнор покосился на него с недоумением, но ничего не ответил. Они шли в полной тишине. Мягкое покрытие пола полностью гасило звуки шагов, светильники также зажигались и гасли совершенно без шума.
 – Давно хотела спросить, мэтр, – нарушила тишину Диана. – Когда мы уходили от рунного камня, он был все еще активирован. Можно спросить почему?
 – Может быть только один ответ на этот вопрос, Ди, – отозвался вместо Арнора Берсень. – Если подумать, тебе не трудно будет и самой на него ответить.
 Диана сделала вид, что не слышит Берсеня.
 – Мэтр Арнор, вы хотите заманить сюда Дарела и его людей?
 – Да, Диана, – нехотя ответил мэтр. – Он уже здесь. Он прошел портал, и тот закрылся, перекрыв ему обратный путь. Мне очень жаль, но здесь он и останется. Дарел – опытный и настойчивый вояка, но орды хейлотов уничтожат его.
 – Но… – Диана замолчала, закусив губу.
 – Я чувствую жалость в твоем сердце, – мягко заметил Арнор. – Да, капитан – честный служака и, что уж скрывать, мне был всегда симпатичен. Но он ненавидит колдунов. Поверь мне, он расправился бы с нами, если бы догнал.
 – Да, я понимаю, но… – Диана снова замолчала, шмыгнула носом.
 – Эй, ты хорошо себя чувствуешь? – шепнул ей Эрик.
 Диана неопределенно качнула плечами. Она и сама не понимала, что с ней происходит. Она и общалась-то с Дарелом всего пару раз – сначала во время ее ареста, а потом уже в тюрьме. И не сказать, чтобы он ей так уж понравился. Да и не до того было в те минуты. Но, понимая все это, Диана ничего не могла с собой поделать. На душе было гадко, на глаза наворачивались слезы.
 – Поплачь, если нужно, – уронил Берсень. – Но, поверь, дело не в нем. Дело в тебе. Ты меняешься, Ди. И очень быстро. Я знаю это. И твои слезы по этому, как его, Дарелу – это слезы по твоей прошлой жизни. Так что можешь плакать, сколько…
 – Да что же ты преследуешь меня?! – вскрикнула Диана неожиданно даже для себя. – Что ты хочешь от меня?! Ты мне кто – отец, брат, опекун?! Ненавижу тебя! Боже, как я ненавижу тебя! Как я устала от всего этого!
 – Диана… – начал было Эрик, но девушка с силой оттолкнула его.
 – Убирайся! Ты тоже мне никто! Вы все мне никто! Я не понимаю, что я здесь делаю! Я ничего не понимаю! Я устала от ваших игр! Отпустите меня! Берсень! Слышишь меня?! Позволь мне уйти! Я не хочу больше быть здесь!
 Никто ей не ответил. Накричавшись, Диана замолчала. Очень хотелось лечь в теплую постель, уткнуться в подушку, выплакаться, забыться сном… Или хотя бы присесть где-нибудь, просто посидеть в одиночестве, не видя и не слыша ни своих спутников, ни мерзких подземных созданий.
 Ее прошлая жизнь вспоминалась как нечто архаичное, почти легендарное. Словно было это тысячу лет назад, да и с ней ли вообще? Побег из тюрьмы, грязная, вонючая канализация, райгер и хейлоты, глумящийся Берсень, и теперь эти мрачные катакомбы – вот ее удел. Вот ее новый мир. Все иное словно стерто из жизни и из памяти.


6

 Секира Рагнара развалила пополам череп хейлота. Тот бухнулся на пол, судорожно задергались лапы, пару раз клацнули челюсти, словно пытаясь достать человека хоть за ногу. Но Рагнар уже сражался с другими тварями. В трепещущем свете факела молнией сверкала его секира, во все стороны так и летели клочья плоти и шерсти.
 Рагнар прикрывал отряд спереди практически в одиночку. Коменжу оставалось только оберегать ему тыл и следить, чтобы мимо не проскакивали наиболее ретивые.
 Позади рубились Дарел и Теобальд. А в центре отряда, из-за спин товарищей бил из арбалета Таркен, не забывая присматривать за факелами. В условиях подземелья свет приобретал особое значение.
 Зубы и когти хейлотов в считаные минуты привели в негодность щиты, а тяжкие удары лапами мало-помалу проминали штурмовые доспехи. Страшно было представить, во что превратились бы стандартные армейские.
 И все же бой с мутантами был одновременно и проще, чем с людьми. Дарел бился на одних рефлексах. Не требовалось думать, просчитывать тактику и стратегию противника, достаточно было вовремя закрываться и наносить удары.
 Главной же опасностью было то, что хейлоты не считались с жертвами. Они гибли десятками, заваливая тоннель трупами, но их число словно и не уменьшалось – из глубины подземелья постоянно подтягивались все новые и новые отряды.
 Дарел чувствовал себя прескверно. Он столько лет посвятил воинским упражнениям. Добился славы первого мечника в Уормсе. Приобрел неплохие навыки в боях с магами… Вот только здесь и сейчас его опыт, его искусство владения мечом ничего не стоили. Только сила, ловкость и выносливость имели значение. И потому Рагнар справлялся ничуть не хуже, а в чем-то, может, и лучше, чем Дарел.
 Но самое ужасное – капитан не знал, как выпутываться из этой кровавой бойни. Хейлоты все прибывали, и, чтобы не оказаться заваленными их телами, «медведям» приходилось все время пробиваться вперед. Но все понимали – шансов добраться до выхода куда меньше, нежели рухнуть обессиленным на радость озверелым хейлотам.
 Роковая минута близилась с каждым взмахом меча и каждым вздохом. Слабели руки и ноги. Соленый пот разъедал глаза. Тупились мечи и топоры. Лопались ремни на доспехах. И капитану было по-настоящему страшно – понимать, что это он, Дарел Сот, обрек «медведей» на бессмысленную смерть.
 – Капитан! – перекрывая шум боя, прорычал Рагнар. – Впереди справа проход, есть дверь! Что будем делать?!
 – Пробиваемся! – не раздумывая, отозвался Дарел.
 Выбора у них не было. Даже если их запрут, им нужно передохнуть. Любой ценой.


7

 – Мы почти пришли, – сказал архонт. – Осталось подняться на поверхность.
 Коридор привел их в просторный зал. По стенам вспыхнули яркие лампы, высветив широкую металлическую площадку. Над ней, далеко вверху, зиял черный провал шахты.
 – Это лифт, – пояснил архонт, касаясь рычага в стене. – Заходите, не бойтесь. Сейчас мы поднимемся на смотровую.
 – Мы и не боимся. В столице такие на каждом шагу.
 Эрик лукавил. В столице и впрямь в последние годы это было модно – строить во дворцах и усадьбах лифты, движущей силой которых служили упряжки мулов. Но лифтов таких размеров, с такими громадными шахтами виконту видеть еще не приходилось.
 Первым, однако, на подъемник ступил Берсень. Покосившись на его каменное лицо, Эрик мысленно выругался. Он готов был биться об заклад – не будь здесь Арнора и этого синерожего мутанта, Берсень уже давно хлопал бы глазами, как какая-нибудь глухая деревенщина.
 Последним, предварительно дернув рычаг, на лифт взошел архонт. Тяжко лязгнуло, и площадка медленно поползла вверх.
 – Что вы хотите нам показать, господин архонт? – спросил Эрик.
 Он и сам поразился своей смелости. Еще несколько дней назад, скажи ему, что он будет вести светский разговор с архонтом… Но не спросить он просто не имел права. Никто из его знакомых, приятелей или друзей не мог похвастаться и сотой долей того, что пережил Эрик за несколько последних дней. Разговор же с архонтом выглядел настоящим апофеозом этих событий. Эрик уже почти видел себя на очередном светском рауте, видел внимающих ему придворных и почти слышал себя: «Архонт? Ах архонт… Ну что архонт… Ничего такого, знаете ли. Мы довольно мило побеседовали…»
 – Скоро увидите, – откликнулся Даэлор. – Конечно, я бы мог многое рассказать. Особенно вам двоим, кому с детства внушали всякие нелепости о Финмаре. Но все же лучше, если вы все увидите сами. Это будет очень любопытное и познавательное зрелище. Потерпите немного.
 «Смотровая», куда привез их архонт, представляла собой вымощенную гранитными плитами площадку на вершине высокой пирамиды, стоящей на окраине городских руин.
 – Это Аламар?! – воскликнул Эрик, кивнув в сторону развалин. Голос его предательски дрогнул – еще слишком сильны были воспоминания о ночи, проведенной в колодце.
 – Нет. Все, что вы видите к югу от этого места, остатки города, некогда носившего имя Торнтад. Это был самый северный город в Финмаре. Правда, в последние несколько сот лет есть кое-что еще севернее…
 Милях в десяти к северу над голой безжизненной пустошью вздымался замок. Даже с такого расстояния можно было оценить по достоинству громадные, в два ряда стены, мощные контрфорсы наружной стены, высоченные башни, наверху которых в лучах полуденного солнца что-то ослепительно сверкало. За стенами, из глубины крепости, в небо тянулась гигантская башня.
 – Что это за цитадель? – спросил изумленный Эрик. – Это ведь не развалины… И эта башня? Кто и когда построил это? И зачем она здесь? В этой глуши?
 – Думаю, она хорошо вам известна, – усмехнулся архонт. – Под разными именами. Башня Спасения, Башня Прозрения.
 – Что?! Это она и есть? – едва слышно промямлил Эрик. – Та самая?
 – У нас ее называют Башней Смерти. Там находится главная лаборатория. И место, где сделали из нас то, чем мы являемся. Там – источник силы магов. То, что люди называют Сердцем ангела, а мы – Черным Сердцем.
 Навалившись на ограждающий площадку парапет, Берсень с жадностью вглядывался в мрачную громаду на горизонте. Цитадель не была обнесена ни рвом, ни валом, но это вряд ли было свидетельством слабости. Скорее наоборот. И многочисленные ямы, рытвины и провалы, покрывавшие выжженную солнцем равнину, были лишним тому подтверждением.
 Берсень прищурился. То, что сверкало на башнях, было крупными кристаллами. Возможно, именно их маги использовали для сосредоточения магических сил и нанесения ударов, столь густо изрывших землю.
 Но скорее всего, это было не единственным оружием. Даже на таком расстоянии ощущалась огромная магическая мощь, сокрытая в недрах замка. Очевидно, штурмовать в лоб было абсолютно гиблым делом. Как и пытаться незаметно переместиться на или за его стены.
 Берсень слабо улыбнулся. Все как всегда. И, как всегда, лучший способ прорваться в неприступную цитадель – изнутри. Именно для этого ему и нужны эти двое, мэтр Арнор и архонт Даэлор. Какие бы планы они сами ни лелеяли…
 – Господин Берсень, – ворвался в мысли мага звучный голос архонта, – простите, что мешаю вам размышлять, но прошу вас взглянуть сюда.
 Пожав плечами, Берсень подошел к южному парапету, где уже сгрудились остальные.
 В первый миг Берсеню показалось, что городские руины пришли в движение. Из всех развалин, расщелин, углов и дыр выходили, вылезали, выползали, выпрыгивали хейлоты и, предводительствуемые аколитами, собирались у подножия «смотровой башни». Это явно стоило им определенных трудов. Они рычали друг на друга, пытались затевать драки, но аколиты были начеку – решительно и жестко гасили все свары в зародыше.
 – Что происходит? – Эрик был белее мела. – Они собираются на штурм?
 Берсень тихо рассмеялся.
 – Что тут смешного?! – взорвался Эрик.
 – Ты угадал, Эрик, – ответил Берсень. – Они действительно собираются на штурм. – Жестом велев архонту промолчать, маг выдержал паузу и, насладившись гаммой чувств, мелькнувших на лицах Эрика и Дианы, добавил: – Только штурмовать они будут цитадель. Я прав, Даэлор?
 Архонт кивнул:
 – Это случается ежегодно.
 – Но зачем?! – одновременно воскликнули Эрик и Диана.
 – Все просто. Финмар не может прокормить всех наших братьев. Здесь почти нет растительности, нет животных, только выжженная земля и жаркое солнце.
 – Но это же… Вы хотите сказать, что все эти… существа обречены? – Глаза Дианы заблестели. – Вы пошлете их на смерть?
 Вместо архонта ответил Арнор.
 – Моя милая девочка, ты должна понять, – мягко сказал он. – Хейлотов слишком много. Если их выпустить за Стену, они будут убивать людей. Они ведь в сущности мало чем отличаются от зверей, более-менее разумны только аколиты… У нас нет другого способа регулировать их численность без вреда для людей.
 – Но это жестоко! Должен существовать другой способ!
 – Он существует, Диана, – вмешался Берсень. – Но этот способ выгоднее.
 – Выгоднее? Что значит выгоднее? И кому?
 – Тому, кто построил цитадель. Тому, кто в своих экспериментах наплодил этих тварей и продолжает их использовать. В качестве живой мишени здесь или как пугало для простых людей там. Думаю, понятно, кого я имею в виду?
 Диана стиснула кулаки.
 – Вы хотите сказать…
 – Сударь Даэлор, – вмешался Эрик, – вы сказали, вас заботит безопасность людей?
 – Скажем по-другому: я вынужден заботиться об этом, – с горечью признался Даэлор.
 – Но я не понимаю! – вскрикнула Диана. – Что здесь происходит? О чем вы все толкуете?
 – Ди, – Берсень коснулся ее руки, – твои эмоции мешают тебе принять очевидную истину.
 – Какую еще очевидную истину?! – Она сбросила руку мага. – Неужели так трудно просто ответить!
 – Я отвечу тебе, Диана, – вздохнул Эрик. – Наши высокомудрые маги слишком мудры, чтобы снисходить до объяснений таким, как мы. И все же я понял, на что они намекают. Они говорят, что это место, Финмар, одновременно лаборатория, питомник и загон. А так называемые мутанты – плоды многолетних экспериментов. Я прав?
 Арнор удостоил его благосклонным взглядом, Даэлор кивнул, а Берсень от души хлопнул виконта по плечу:
 – Молодец, Эрик. Ты явно повзрослел. Ну, под моим-то чутким руководством это и немудрено.
 – Думаю, пора начинать, – заметил архонт. – Время пришло.
 Он шагнул на парапет. Орда хейлотов, покрывшая все ближайшие улицы и руины, напоминала мохнатый шевелящийся ковер.
 – Дети мои! – Голос архонта, усиленный магией, упругой волной прокатился по развалинам. – Настал день, когда мы можем вернуть себе свободу. Пробил долгожданный час. Сегодня с нами тот, кого мы ждали много лет, – Избранный. – Архонт приглашающе взмахнул рукой.
 Берсень медленно взобрался на парапет, застыл на самом краю. Толпа внизу ответила приглушенным воем. Сотни зеленых глаз смотрели на мага. Без разума, без понимания, но – ему показалось – с какой-то нечеловеческой надеждой.
 Берсень сжал челюсти. Безмозглые твари не умеют надеяться, сказал он себе. Они – только звери. Они повинуются инстинктам. Они – просто инструменты. Ступеньки на пути к его цели.
 – А теперь, дети мои, вперед! – Архонт махнул рукой в сторону цитадели. – Идите и уничтожьте это проклятое место! Уничтожьте до основания! Сотрите его с лица земли!
 Гигантский ковер пришел в движение. Протяжный, тоскливый вой вознесся над толпой и, подхваченный сотнями глоток, повис в воздухе. Несмотря на безоблачное небо, возникло ощущение грозовой тучи, тяжелой, давящей.
 – Господи, – шептала Диана. – Господи и архангел его Уриэль, спасите и защитите…
 Ее взгляд, бегающий, полубезумный, остановился на Берсене. Маг по-прежнему стоял на парапете. Его одежду трепало ветром, казалось, что Берсень летит, раскинув широкий плащ-крыло.
 «Хватит одного толчка, – подумала она, – и он действительно полетит. И весь этот кошмар закончится. Наверное. Но… Он ведь не позволит мне этого, да?..»
 – Зачем ты нас привел сюда, Берсень? – с горечью спросила она. – Что ты хочешь от меня?
 – Еще не знаю.
 Он полуобернулся, и Диана разглядела на его лице улыбку. Не усмешку – именно улыбку. Маг чему-то радовался. В этом было что-то людоедское. Сотни живых существ уходили на смерть, а этот…
 Диана с отвращением отвернулась. Взглянула на Эрика, и глаза ее расширились. На его лице пролегли глубокие тени, их подчеркивала небольшая бородка, отросшая за время пути, на ветру полоскались всклокоченные волосы, а глаза горели дьявольским огнем. Он был словно одержим, ничем не походя на того холеного и заносчивого хлыща, каким был еще несколько дней назад. Его взгляд буравил Берсеня с такой свирепой силой, словно хотел столкнуть вниз.
 – Эрик, – прошептала она, – что с тобой?
 Эрик не слышал ее. Едва Берсень ступил на край парапета, виконта словно обожгло изнутри. Вспомнилось все. Оскорбления, насмешки, издевательства. Но сильнее и обиднее всего ощущалось другое – то, с какой легкостью Берсень вырвал Эрика из его обычной жизни. Пусть не слишком удачной и занимательной. Пусть не всегда умной и осмысленной. Но так или иначе, то была его жизнь. Его выбор и его судьба. И спасение от хейлотов больше не казалось Эрику благим делом. Да и было ли оно? Эрик заключил контракт с Дитусом, и тот честно исполнял условия. А Берсень… Он ворвался в жизнь Эрика как ураган. Разрушил все, до чего смог дотянуться, а потом и вовсе утащил за тридевять земель.
 И не одного Эрика. Вытащил из тюрьмы Диану, да только не видно радости на ее лице. Сорвал с места мэтра Арнора, поселив в его взгляде затаенный страх. Вдобавок переполошил всю уормскую инквизицию, полицию и Серебряную гвардию.
 И в завершение всего вдруг оказался неким Избранным и без тени колебаний отправил на смерть сотни финмарских тварей! И дьявол с ними, с мутантами, но никто не смеет с такой легкостью распоряжаться чужими жизнями! Он возомнил себя богом?!
 Такой, как Берсень, не имеет права жить, сказал себе Эрик. Не имеет значения, маг он или нет, но… Не имеет права. И все. Точка.
 Эрик вдруг осознал, что не испытывает страха перед магом. Ни малейшего. Только ярость и ненависть, ничего больше. Неужели он настолько изменился? И что было причиной? Неделя тяжелого пути, непрерывные бои, влияние Дитуса? Эрик не знал ответа. Он просто хотел избавиться от Берсеня. Раз и навсегда.
 «Не сейчас! – тревожно бросил Дитус. – Ты не сможешь. Ты не успеешь. Ты не готов. Он следит за каждым твоим шагом. Даже не думай!»
 Но Эрик точно оглох. Пальцы его дрожали и, будто сами собой, медленно сползали к мечу. Достаточно одного удара. Стоя на краю, Берсень не сможет ни защититься, ни увернуться. Эрик почти видел это – маг нелепо взмахивает руками и медленно, очень медленно исчезает за парапетом…
 «Ты идиот, – продолжал втолковывать Дитус, – а Берсень маг. Это тебя только поставь на край, и все. Или ветром сдует, или сам оступишься. А ему хватит и доли секунды. Успокойся. Клянусь, мы еще доберемся до него. Доверься мне. Сейчас не самое удачное время!»
 Но Эрик ничего не слышал. «Лучше без меча, – думал он. – Так даже быстрее. Достаточно схватить за ноги и…»
 – Что с тобой, Эрик? – словно издалека донесся голос Берсеня. – На тебе лица нет.
 Взгляд Эрика медленно пополз вверх. Тетивой натянутые нервы Эрика готовы были в любой момент взорваться. Эрик знал: стоит встретиться взглядами, стоит только увидеть ненавистную насмешку…
 – Господа! – послышался голос Арнора. – Не желаете ли взглянуть на штурм? Прелюбопытное зрелище.
 Зажмурившись, Эрик глубоко вдохнул, медленно выдохнул. Наваждение отпустило. Вот только надолго ли? То, что случилось, помогло понять: он сильно изменился. Дитус был прав, Эрик уже не тот, каким был раньше. И к этому следовало привыкнуть.
 Когда он открыл глаза, все стояли уже на другой стороне площадки. Кроме Дианы. Усевшись на корточки у парапета и уткнувшись подбородком в колени, она слепо глядела куда-то в пространство.
 – Диана? – присел рядом Эрик. – Что-то случилось?
 Она медленно покачала головой.
 – Ничего, – прошептала она. – Просто я устала. От всего этого.
 Диана закрыла глаза. Еще пару дней назад Берсень казался спасителем. Чуть погодя – отъявленным мерзавцем. Затем – чудовищем. Но сейчас… Сейчас ей было все равно. Кто он, что именно задумал, какую роль отвел для нее. Все это больше не имело значения. Слишком многое пришлось пережить. Слишком многое – за столь короткий срок.
 – Мы не должны отчаиваться, – сказал Эрик. – Мы должны подождать. И выбрать правильно время. И вот тогда он будет у нас вот где. – Эрик демонстративно сжал кулак.
 Диана промолчала. Пожав плечами, Эрик направился к магам. То, что происходило на подступах к замку, вряд ли можно было назвать штурмом.
 Волны хейлотов одна за другой захлестывали пустошь. Ослепительно сверкали кристаллы на башнях, громыхали молнии, вспарывая землю и разнося в клочья наступающих. Но те, невзирая на потери, продолжали стремиться к замку.
 В глазах Берсеня горело жадное любопытство. Даже с его возможностями было не просто разглядеть детали с такого расстояния, но все же он сразу увидел кое-что интересное. Из многочисленных бойниц на стенах, из длинных металлических труб, похожих на «дьявольское оружие», с грохотом вырывались дым и пламя. И земля вспучивалась под ногами хейлотов почище разрядов молнии. Равнина перед цитаделью быстро заполнялась клубами дыма и пыли.
 – Разновидность «дьявольского оружия»? – покосился на архонта Берсень.
 – Да, – кивнул Даэлор. – Это пушки. Судя по всему, значительно улучшенные. Во всяком случае, в прошлом году они били на меньшее расстояние и не с такой силой.
 Под самыми стенами, в мертвой зоне пушек и магических кристаллов, изрядно поредевшие стаи хейлотов попали под обстрел уже знакомых Берсеню ружей. Насколько они схожи с тем, что он видел в Уормсе, разглядеть было трудно, но их убойная сила и скорострельность производили впечатление. Ни одному из хейлотов, карабкавшихся по стенам с удивительной ловкостью, не удалось пройти и половины пути. Тела их то и дело взрывались кровавыми ошметками, и они падали, падали один за другим, сбивая ползущих следом.
 – Ружья… – пробормотал Берсень. – Эти штуки представлялись мне не такими…
 – Это тоже новая разновидность, – заметил архонт. – В замке собраны лучшие оружейники со всей страны.
 – Кого же казнят на площадях?
 – Наиболее талантливых свозят сюда. Как и магов.
 – Я догадывался.
 – Нам пора. – Архонт повернулся к Берсеню. – Штурм продлится немногим больше часа. За это время мы должны успеть.
 Берсень кивнул.
 – Тогда идем. Я знаю уже достаточно, да и день сегодня, – он покосился в безоблачное небо, – хороший на удивление.
 Маги направились к лестнице. Медленно поднялась с корточек Диана, шагнула было следом, но ее остановил Эрик. В глазах его полыхал гнев.
 – Что насчет нас? – бросил Эрик. – Может быть, стоит сказать нам? Ты слышишь меня, Берсень?! Я ведь с тобой говорю! Может, хватит относиться к нам как к ручным зверушкам?!
 Даэлор и Арнор уже спустились по лестнице. Шедший последним Берсень остановился на верхней ступени, но оборачиваться не стал.
 – Чего ты хочешь? – спросил он.
 – Я? – Эрик рассмеялся. – Ты ведь слышал вопрос?
 – Я не о том. Чего ты хочешь на самом деле?
 – Я хочу, чтобы со мной обращались так, как я того заслуживаю. Что здесь непонятного?
 – И чего же ты заслуживаешь, по-твоему?
 Эрик нахмурился. Берсень готовился к очередной каверзе?..
 «Я бы на твоем месте умерил пыл, – посоветовал Дитус. – Может, твоя душа и готова, но твое тело – вовсе нет. Не зарывайся!»
 – Я тебе не игрушка, – сказал Эрик первое, что пришло ему в голову.
 – Ты не ответил на мой вопрос.
 Из лестничного прохода вынырнул мэтр Арнор, бегло огляделся.
 – Вам стоит поторопиться, – заметил он.
 – Ступайте, мэтр, – ответил Берсень. – Мы быстро. Скажите Даэлору, чтобы готовил портал.
 – Вы очень проницательны, сударь, – кивнул Ар-нор. – Вы найдете?.. – Он запнулся, сообразив, что брякнул глупость, и поспешно исчез из виду.
 – Мы опять куда-то направляемся? – Эрик сделал шаг вперед. – Куда на этот раз?
 – Что ж, давай сделаем вот что. Если ты ответишь на свои же вопросы, я поверю, что ты – не моя ручная зверушка.
 Берсень по-прежнему не оборачивался. Стоило ли это расценивать как новое оскорбление? Эрик пронзил его спину яростным взглядом:
 – Я не собираюсь играть в угадки-разгадки.
 – Хватит! – В голосе Берсеня зазвенела сталь. – Ответь, или я оставлю тебя здесь. Доказывать, что ты не ручной зверь, будешь хейлотам.
 Эрик стиснул кулаки. Внутри опять огнем взбурлила кровь. Что с ним происходит? Карнелийские доспехи? Заслуга Дитуса? Или Берсеня? Так или иначе, но Эрик ощущал себя непривычно сильным. Не только душой, как утверждал Дитус, но и телом. Руки, ноги, мышцы – все ощущалось очень упругой и сжатой до предела пружиной. Несколько стремительных шагов и короткий выпад…
 «Нет, идиот! – вновь объявился Дитус. – Еще слишком рано. Благодаря мне ты только-только начал превращался в человека. Но чертов маг – уже не человек, понятно? Против него тебе не выстоять!»
 – Мне нужно идти. Твой ответ?
 – Откуда я знаю! – вырвалось у Эрика. – Откуда мне знать, что за планы ты вынашиваешь?!
 – Ответ неверный. Идем. Побудешь еще… как ты сказал, зверушкой.
 – Я знаю ответ, – вмешалась Диана. – Даэлор хочет открыть тебе проход в эту цитадель, я права? Пока хейлоты отвлекают защитников, ты ударишь изнутри, так?
 Берсень медленно развернулся. Во взгляде его сквозило неподдельное изумление. Не меньшее удивление отразилось и на лице Эрика.
 – Браво, Ди, – сказал маг. – Я не ошибся в тебе. А теперь идемте, портал уже открыт.
 Первой с места тронулась Диана. Потрясенный до глубины души Эрик проводил ее пристальным взглядом. Так, словно видел впервые в жизни. О Берсене он и думать забыл. Все мысли были только о Диане.




 ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ



 Как уже отмечалось, Объединенное Королевство изжило себя. И все же пало оно удивительно быстро. Хроники сообщают, что в один день исчезли или погибли не только все члены королевской семьи и загадочного ордена Посвященных, но и почти вся Золотая гвардия. Если предположить, что некая группа заговорщиков вырезала короля и его родню, то куда делись без малого две сотни хорошо обученных воинов? Ни частей Серебряной гвардии, ни регулярных – войск просто-напросто не было в столице в тот день. Пожалуй, это остается одной из самых необъяснимых тайн Объединенного Королевства.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы

 Марк Найтел, король Армании, бросил взгляд на небо. Застывшее в зените солнце, казалось, часами не двигается с места. Над площадью колыхалось зыбкое марево, а от Рунного камня после каждого Перемещения тек по каменным плитам раскаленный воздух. От жары мучались все. Арбалетчики на крепостных стенах, дежурившие на башнях при защитных кристаллах маги, оцепление на площади. Люди и Посвященные. Несмотря на бурлящие в замке потоки магии, никому и в голову не пришло их использовать. На счету была каждая крупинка, каждый клочок силы.
 С наружной стены, приглушенный магическим куполом, доносился грохот башенных кристаллов, пушек и ружей. Там начинался штурм. Обычный, ежегодный. Все как всегда. Только одно отличие на этот раз – Избранный. Так его называли архонты. А за ними и Посвященные. Называть его так, как он именовался в пророчестве Адальберта, не решался никто. До сих пор. Но если раньше в пророчество попросту никто не верил, то сейчас…
 Впрочем, и сейчас не очень-то верили. Берсень – маг. Хитрый, коварный, изворотливый. Истинный. Но – всего лишь маг. Один из многих. А значит, в лучшем случае просто Избранный. И, стало быть, Адальберт мог ошибиться.
 Но – ошибся ли?
 Король и остальные Посвященные истерзались в поисках ответа. Слишком много зависело от этого. В сущности все – магия, власть, будущее. Но ответа не было. Нигде – ни в архивах, ни в умах.
 Сто двадцать лет назад, вступая на престол, Марк понимал: именно ему придется узнать, что в действительности значит пророчество Адальберта. Готовиться к этому король начал с самого первого дня своего правления. Можно сказать и так, что все его достижения: создание Объединенного Королевства Армании, Лютении и Итании, расширение границ, распространение культа Уриэля за пределы страны, развитие оружейного производства – все это было в некотором смысле лишь подготовкой к сегодняшнему дню.
 Нет, ни предшественники Марка, ни Посвященные не бездействовали и раньше. Но пророчество Адальберта было для них чистой абстракцией, и они никуда не спешили. Да, они сделали очень многое – восстановили замок Торнтад, создали мощную лабораторию, навели порядок в Финмарской резервации, превратив ее в уникальный инструмент – поставщика материала для экспериментов, испытательную площадку для новых видов существ и великолепное средство для политических манипуляций внутри Армании.
 Все это заложило хорошую базу для дальнейшей экспансии, но до нее дело не дошло – за пределы Армании до Марка так никто и не выбрался. Посвященные слишком увлеклись развитием магических искусств внутри Круга и почти не думали об их использовании вовне. Они были уверены, что им, с их силой Уриэля, никто и ничто не грозит. Между тем обстановка была не настолько благостной. Реальной угрозой стало усиление власти понтифика, участились восстания крестьян, досаждали и собственные «истинные» маги.
 К несчастью, Посвященные Старшего Круга оказались слепы, как новорожденные щенки. Они цеплялись за прошлое, не желая видеть и понимать очевидного. И Марк, в то время как раз возглавивший лабораторию в Торнтаде, начал создавать свою армию. Именно тогда, ценой немалых жертв, ему удалось открыть новые свойства Сердца. Именно тогда на свет появился орден Уриэля, рыцари которого и обеспечили Марку возможность занять престол.
 Сила Уриэля могла изменить мир, и Марк знал, как это сделать. Став королем, он решительно взялся за дело. Но первое, с чем он столкнулся и о чем его предшественники не имели ни малейшего представления, – пространственное ограничение магии Сердца. И если в Армании мало кто мог устоять против натиска Посвященного, то в Лютении, а тем более в Итании магия Уриэля была куда слабее.
 Эта проблема решалась двумя способами – расширением культа Уриэля за пределы Армании и насыщением Сердца свежей магической силой. Война и последующее создание Объединенного Королевства дали и то и другое. То есть новую паству и свежую кровь в виде плененных «истинных» магов.
 Но уже тогда, проведя успешную военную кампанию, Марк понял: ему нужно оружие, не зависящее от Сердца Именно с тех времен лучших оружейников стали свозить в Торнтад.
 Король взял со столика, стоявшего возле его кресла, бокал с холодной водой и сделал глоток. Точно такую же воду в больших кувшинах слуги разносили среди гвардейцев. Те брызгали себе в лицо, смачивали волосы, кое-кто лил за железный воротник. Никакой магии. И не только из-за Избранного. Еще и потому, что «золотые» увидели здесь слишком многое из того, что им видеть не полагалось.
 Это было впервые, когда отряд «золотых» оказался в Башне. Гвардейцы охраняли дворец и столицу, и только угроза Избранного вынудила короля нарушить давно установленные правила. И в сущности обречь их на смерть. Даже если кто выживет после схватки с Берсенем, в столицу им уже не вернуться. Цитадель Торнтад и Башня Спасения не предназначены для простых людей.
 Но это была оправданная жертва. Сердце должны охранять рыцари ордена Уриэля. Задача же «золотых» – максимально ослабить Избранного. На то, что им удастся убить его, Марк не слишком полагался. Хотя все же надеялся. В конце концов, последние разработки его оружейников – многозарядные ружья – неплохо зарекомендовали себя на хейлотах.
 Возможно, в этом и был смысл пророчества Адальберта? Подготовить могучую армию, способную завоевать весь мир и распространить силу Уриэля на все человечество?..
 В очередной раз посреди площади полыхнуло голубым светом, и от Рунного камня ударили горячие волны воздуха. На площади появился Посвященный Уррадан, Куратор Северной Армании.
 Он шел медленно, внимательно поглядывая по сторонам. К встрече с Избранным все было готово. Между рунным камнем и Башней Спасения в несколько рядов стояли войска. Первыми, за каменным бруствером, десятка три стрелков, вооруженных арбалетами и многозарядными ружьями, за ними – цепь из боевых и лечащих магов. Еще дальше блестели на солнце тяжелые доспехи телохранителей короля.
 Силы собрались внушительные. Не то что одного мага, здесь можно было остановить целую армию. Пусть даже с магической поддержкой. И все же, и все же… Все это выглядело как-то… Куратор задумался, подбирая слова. Обреченно. Да, именно так – обреченно! Они защищаются, это уже говорит о многом.
 Возможно, поэтому Гангель Мун столь категорично отказался присоединиться к стрелкам на площади. Он тоже это ощутил, даже не будучи магом. Но он действительно будет полезнее внутри Башни, во второй линии обороны. Там, среди сотен помещений, среди километров коридоров и галерей, может быть, такой одиночка, как Гангель, принесет больше пользы.
 Уррадан скривил губы. Это ведь тоже плохой знак. Возлагать надежды на Гангеля – значит, предполагать неудачу на площади? Да и вообще, как можно надеяться на одиночку? Если этот чертов Берсень выстоит против целого отряда, чем поможет один-единственный бандит?
 Но… Он тот, кто убивал магов. И если от него могла быть хоть толика пользы, эту пользу следовало извлечь.
 По тем же соображениям в Башне был оставлен и Каспар Геллер. Вот кто будет сражаться не за страх. И от кого точно будет толк. Еще не будучи инициированным, Каспар превосходил но силе многих Посвященных. Что уж будет после инициации…
 Шеренга «золотых» расступилась, пропуская Куратора к королю.
 – Ваше величество. – Куратор чуть кивнул.
 Это было нарушением дворцового этикета, но сейчас было не до его тонкостей. Тем более что свидетели этого, «золотые», были уже мертвы. Погибнут ли они от руки Берсеня, или их уберут после – живыми им отсюда не уйти.
 Марк указал на место рядом с собой, и Уррадан послушно там встал.
 – Где он? – спросил король.
 – Должен быть с минуты на минуту, – пожал плечами Куратор.
 Марк с сомнением покачал головой:
 – Ты ничего не чувствуешь?
 Уррадан нахмурился. Король прав. Тончайшее ощущение тревоги витало над ним с самого утра. Но и как ему было не витать в преддверии такого события, как явление Избранного? Правда, ощущение было весьма сложным, многосоставным, многоуровневым, и будь у Куратора хоть минута свободного времени, он, быть может, и разобрался бы в его тончайших оттенках, но…
 – У меня плохое предчувствие, – заметил король. – Что, если он переиграл нас?
 – Даэлор не мог подвести. Он без нас – никто.
 – А как насчет Арнора?
 – Арнор? Слабый старик.
 – Очень амбициозный старик и, сдается мне, обиженный. Он ненадежен.
 – Это последнее дело, к которому мы его привлекли.
 Король прикрыл глаза.
 – И все-таки тревога исходит от него, – прошептал Марк. – Не стоило его использовать в этом деле.
 – Когда Даэлор доложил о прибытии Избранного, в Уормсе не было другой подходящей кандидатуры. Да и что мог пообещать ему Берсень?
 – Кто знает? Берсень – существо иного мира. Мы не знаем всех его возможностей. К тому же пообещать можно что угодно. Арнор поверит всему. – Король открыл глаза и поднялся из кресла. – Думаю, все уже ясно. Берсень придет не сюда.
 Куратор опешил на миг, в глазах полыхнуло оранжевое пламя.
 – Вы уверены?
 – Сейчас – абсолютно. Он нападет изнутри. Через портал в лаборатории.
 – Значит, Арнор направит Берсеня во дворец?
 – Да. И ему отлично известно, что все войска сейчас здесь.
 – Но во дворце остался Бельджер! Ваш сын – существо необыкновенной мощи.
 Король поиграл желваками.
 – Уж ты-то должен понимать, он давно уже не имеет отношения к тому, что люди называют «сын». А я – к тому, что называется «отец».
 Куратор пожал плечами:
 – Это просто удобное слово.
 – Бельдж не остановит его. Я чувствую это. Мы должны спешить. Возможно, мы еще успеем.




 ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ



 Нераскрытых тайн Объединенное Королевство оставило немало, о чем свидетельствуют многочисленные находки археологов. Хлебоуборочные машины, мощные водяные насосы, кузнечные прессы, многозарядные ружья, отличная сталь и многое другое, что было заново изобретено спустя добрую сотню лет. Каким образом при отсутствии парового двигателя все это появилось на свет и работало, остается загадкой до сих пор.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 Рунный камень мерно пульсировал, заливая комнату голубым светом. Едва перешагнув порог, Эрик застыл на месте, ощутив, как встревоженно трепыхнулось сердце. Что-то здесь было не так. По обыкновению, холодно-мрачная Диана, ухмыляющийся Берсень и… Вот оно что – Арнор и Даэлор стояли у рунного камня, скрестив взгляды как клинки. Воздух между ними, казалось, вот-вот полыхнет огнем.
 – Что происходит? – шепнул Эрик девушке.
 – Не знаю. – Она пожала плечами. – Когда я вошла, они уже смотрели друг на друга волками.
 Эрик взглянул на Берсеня. Тот как будто получал удовольствие от незримой схватки магов. Видел ли он что-то недоступное обычному зрению? Или просто изучал их как подопытных кроликов?
 В душе плеснулась ярость, и Эрик торопливо отвернулся. Смотреть на мага ему, похоже, противопоказано.
 – Нам пора идти, – нарушил напряженное молчание Арнор.
 По лицу его тянулись крупные капли пота. Мага заметно потряхивало. Но Диана чувствовала – Арнор боялся не только, да и не столько архонта. Что-то другое терзало его сердце когтями страха, что-то, из-за чего и случилась эта стычка с Даэлором.
 – Ты совершаешь ошибку, – тихо сказал архонт.
 Перед мысленным взором Дианы полыхнуло видение – разорванная грудь Арнора и когтистая лапа, выдавливающая кровь из еще трепещущего комочка плоти… Видение растаяло, и Диана поняла: архонт не решился. Что-то помешало ему. Или, скорее, кто-то.
 Она скосила глаза на Берсеня. Маг выглядел расслабленным и беззаботным, но было отчетливое ощущение, что именно он сейчас контролировал здесь все. Помещение было словно затоплено его магической силой, так что ни Арнор, ни Даэлор не могли и пальцем шевельнуть без его воли.
 – Я делаю то, что должен, – отозвался Арнор. – И то, что должен был сделать ты. А теперь – освободи дорогу. Немедленно. Или я убью тебя.
 – Убьешь? – Архонт презрительно скривил губы, но в сторону отошел. – Делай что хочешь. Надеюсь, ты обдумал все последствия.
 Арнор обернулся к Эрику, смахнул рукой пот с лица.
 – Иди, – хрипловато сказал он. – Ты первый, Диана вторая. Когда перейдете, никуда ни шагу. Мы скоро.
 Эрик пожал плечами. Спорить особо не хотелось. Как и вмешиваться в происходящее между магами.
 Он молча шагнул в портал, за ним поспешила Диана. Арнор перехватил взгляд Берсеня, облизнул пересохшие губы.
 – Его нужно убрать. – Он мотнул голову в сторону архонта. – Прямо сейчас. Иначе будут неприятности. Большие.
 Взгляд Берсеня упал на архонта.
 – Почему? – спросил он. – Ты так пафосно говорил там, наверху, но на деле…
 – Я не верю тебе, – ответил архонт. – Я не верю никому. Сердце правит этим миром. Оно – единственная реальность и единственная сила, с которой можно считаться.
 – И лизать сапоги этим ублюдкам! – взъярился Арнор. – И обрекать тысячи своих соплеменников на смерть! В тебе не осталось ни капли чести и достоинства истинного мага!
 – Я давно уже не человек. У меня давно нет соплеменников. Я сам по себе. И у меня нет глупых человеческих понятий – гордость, честь, достоинство. Я просто хочу жить.
 – Будь это так, ты не потерял бы главного – чутья мага! – презрительно бросил Арнор.
 – Чутье? – усмехнулся Даэлор. – При чем здесь чутье? Ты тешишь себя глупыми иллюзиями и надеждами. Впрочем, поступай как знаешь. Вы все умрете. Мое вмешательство не потребуется.
 – Ты клянешься? – уронил Берсень.
 – Да. Я клянусь, что не причиню вам вреда. И не сделаю ничего, что может причинить вам вред.
 – Ему нельзя верить! – выкрикнул Арнор.
 – Я принимаю клятву, – кивнул Берсень.
 – Берсень, постойте, это ошибка! Его нельзя оставлять в живых!
 – Хватит разговоров. Нам пора. – Берсень шагнул в портал.
 Арнор чертыхнулся, окатил архонта свирепым взглядом:
 – Ты! Разве ты не почувствовал его силы?
 – Сколь бы ни была велика его сила, он одиночка. Он обречен.
 – Ты не веришь в пророчество?
 – Я же сказал. Я не верю никому.
 – Я бы с удовольствием убил тебя.
 – Я знаю. Но ты – не он.
 – Ублюдочный монстр! Я знаю, ты ведь сразу побежишь лизать пятки своим хозяевам?!
 – Убирайся лизать пятки своему.
 Выругавшись, Арнор бросился в портал.


2

 Пронзительно скрежеща, дверь захлопнулась. Схватив ржавый засов, Рагнар крякнул от натуги и с хрустом вогнал его в стенную щель. В коридоре яростно взвыли, на дверь обрушились мощные удары, в зарешеченное окошко ткнулась оскаленная пасть, блеснули зеленые глаза.
 – Ублюдок! – Рагнар саданул кулаком по решетке, и пялившаяся в окошко тварь отпрянула. – И что теперь? – прорычал Хмурый, стаскивая шлем. Сейчас он полностью оправдывал свое прозвище. Сдвинутые брови, угрюмое выражение лица, бешеный взгляд.
 – Тео, проверь комнату, – распорядился Дарел. – Остальные – отдыхаем.
 Капитан первым уселся на пол, прислонился к стене. Рядом усаживались «медведи», снимали шлемы, обнажая блестящие от пота лица. Вернувшийся Тео воткнул в проржавевшую насквозь железную скобу на стене факел, присел рядом с капитаном.
 – Глухая, – буркнул он.
 – Раненые есть? – поинтересовался Дарел.
 В ответ «медведи» заулыбались.
 – Как обычно – оружие и доспехи, – отозвался Коменж. – Жаль не прихватили с собой инструментов. Эти чертовы хейлоты лупят не хуже райгера.
 Дарел покосился на Рагнара. Тот был еще у двери, тяжело дышал, в руке покачивалась секира.
 – Рагнар, тебе тоже нужен отдых.
 – Я знаю, – хрипло бросил Рагнар. – Но отныне ты больше не указываешь мне, что делать. Ты понял меня?
 – Да, Рагнар. – Дарел пожал плечами. – Как тебе угодно.
 Не ожидавший такой покладистости Рагнар несколько мгновений буравил капитана острым как лезвие взглядом.
 – Я ухожу из отряда, Дарел. Ты осточертел мне до мозга костей!
 – Рагнар?! – Теобальд аж привстал от удивления.
 – А ты вообще заткнись, Тео! – рявкнул Рагнар, махнув в его сторону секирой. – Ты – всего лишь пес! И, как всякий пес, верный и бестолковый. С нами понятно, но ты… Ты подумал о своей семье, когда ринулся за этим?.. – Рагнар мотнул головой в сторону капитана. – Ты подумал, что ради этого сумасшедшего идешь на смерть?
 – Раньше ты не говорил так, – тихо сказал Дарел.
 Рагнар хохотнул.
 – Раньше мне не дышала в затылок смерть.
 Он обернулся и грохнул обухом секиры в окошко, где маячила очередная морда. Хейлот с визгом отскочил.
 – Впрочем, Тео, тебе будет хоть какая-то польза от нашей смерти.
 – О чем ты?
 – О твоей жене, Тео. Теперь-то уж Дарел никак до нее не доберется.
 – Объяснись, Рагнар. – Тео поднялся на ноги. – Мне не нравятся твои намеки.
 – Никаких намеков, Тео. Все мы знаем, что твоя жена приколдовывает. Но в этот раз, когда мы отъезжали, об этом узнал и Дарел. Да-да, капитан, я видел твое лицо. Клянусь, я был уверен, что ты распорядишься немедленно ее арестовать!
 Поникнув, Теобальд опустился на пол.
 – Признайся, Дарел, ты готов был отправить ее на костер? Признайся сейчас, вряд ли у нас будет еще возможность поговорить по душам.
 – Не рано ли ты хоронишь нас? – спокойно осведомился Дарел.
 – В самый раз! Хотя ты-то, может, и уцелеешь. Сумасшедшим везет. Ты, Дарел, наверное, не знаешь, но ведь в гарнизоне тебя за глаза так и называют – Безумный или Сумасшедший. Ты ведь помешался на оружии. На оружии и мести. Живешь как нищий, с мечом, наверное, и в постель ложишься, я угадал? Так что на твоем месте, Тео, я бы подумал о том, как угомонить его прежде, чем нас угомонят хейлоты. Если, конечно, тебе дорога твоя жена.
 – Рагнар, тебе лучше замолчать, – не глядя ни на кого, сказал Дарел.
 – Неужели? Ты угрожаешь?
 – Ты ведешь себя как истеричная барышня. Надо бы отхлестать тебя по щекам – это помогло бы успокоиться.
 Дарел прикрыл глаза. Рагнара и впрямь следовало успокоить. Но схватка с хейлотами отняла слишком много сил, и Дарелу очень не хотелось вставать.
 – Давай! – Рагнар и не думал униматься. – Сделай это. Чего же ты ждешь? Непобедимый Дарел! Хотел бы я посмотреть, как эти чертовы твари сожрут тебя с потрохами, да вот боюсь – не дотяну до такого зрелища! А вы, парни, – Рагнар окинул взглядом остальных «медведей», – что молчите? Подгруппы он угробил еще в прошлом году, а вот сейчас добрался и до оставшихся. Радуетесь?
 Дарел очутился на ногах раньше, чем успел об этом подумать. В висках бешено пульсировала кровь.
 – Ублюдок!
 Меч и секира встретились с оглушительным звоном, сыпануло искрами.
 – Давай-давай, командир! Убей меня сам! – радостно закричал Рагнар, отражая свирепые удары Дарела. – Ты ведь не человек, ты – такой же монстр, как и эти твари! Только они родились монстрами, а ты… ты сам в него превратился!
 Меч Дарела бухал по его щиту с такой силой и скоростью, что Рагнар был вынужден уйти в глухую защиту. Он все время отступал, выискивая миг для контратаки, но Дарел не собирался давать ему ни мгновения. И без того потрепанный щит Рагнара на глазах превращался в щепки.
 Но слова Рагнара ранили сердце капитана не хуже отточенной стали.
 – Ты никчемный командир! – кричал Рагнар. – Угробить за два года штурмовую группу – надо быть полным идиотом! Все, что ты можешь, – только убивать!
 Выбрав момент, на плечах капитана повис Тео, в Рагнара вцепился Таркен.
 – Командир! Стой! – заорал Теобальд прямо в ухо. – Он не враг! Слышишь меня?! Он просто идиот! Враги там, в коридоре! Слышишь?!
 Кое-как их растащили. Дарел резко бросил меч в ножны и уселся у стены. Было ощущение, что он упускает из виду – или уже упустил? – нечто очень важное.
 А Рагнар… О нем следовало забыть. Иначе Дарелу и впрямь придется его убить собственными руками.
 – Ничтожество. – Рагнар сплюнул. – Ты ни на что не годен. Еще год назад я сказал генералу, что ты бесполезен. Он сказал, что подумает, но, видит бог, он слишком долго думает!
 – Ты ошибаешься. – С пола поднялся Коменж, медленно подошел к Рагнару. И без того бледное лицо Коменжа сейчас было белее снега. – В прошлом году… Бродяга, Весельчак, Кривой, Задира – капитан не имеет отношения к их смерти, – тихо сказал он. – Я это знаю, потому что они погибли из-за меня.
 – Что? – Рагнар опешил. – О чем ты толкуешь?
 – Я знал о ловушке. Я увидел ее, но… Колдун захватил меня. И пообещал мне жизнь, если я…
 В подземелье наступило молчание. Коменж вернулся на прежнее место.
 – Я не хочу просить прощения, капитан, – пробормотал он, глядя себе под ноги. – Что сделано, то сделано. Но сейчас… я не хочу умереть с этим.
 На лице Дарела появилась усмешка. Слова Коменжа стали последней каплей. Реальность Дарела, в которой он прожил столько лет, перестала существовать в одночасье. Возможно ли, что все происходящее вокруг – просто кошмарный сон? Или, наоборот, Дарел проснулся?..
 Он покосился на Таркена. Тот, оставив Рагнара, вернулся к любимому занятию – разбирал, чистил и смазывал арбалет.
 – Теперь твоя очередь, Гвоздь.
 – Моя? – Таркен уронил оружие. – О чем ты?
 – Остался только ты. Тебе есть чем удивить меня?
 Таркен пожал плечами, подкрутил усы и улыбнулся.
 – Ну, если ты хочешь услышать, что я твоя сестра-близнец, с которой тебя разлучили в детстве, ты не угадал.
 Вой и рычание в коридоре усилились, в дверь тяжко бухнуло, а потом она задрожала от частых ударов.
 – Они пошли на приступ, – заметил Таркен. – Думаю, дверь долго не выдержит.
 У входа застыл Рагнар, с огрызком щита в левой руке и топором в правой.
 – Тебе крупно повезло, капитан, – обронил он, – я не люблю этих тварей больше, чем тебя. Но знай: когда я закончу с ними, я буду драться с тобой. Не так, как раньше. Я буду драться с тобой всерьез. До смерти. До твоей смерти.
 – Мы все умрем здесь, – отозвался Коменж, поднимаясь и надевая шлем. – Но я ни о чем не жалею. А свою вину я искуплю здесь и сейчас.
 Дарел покачал головой. Уныние среди «медведей» было физически неприятно. Нужно было что-то сказать, как-то воодушевить воинов, но… После всего, что было сказано… У Дарела не было подходящих слов.
 – Слишком рано вы себя хороните, – сказал он, с лязгом вынимая меч. – Не из таких передряг выбирались.
 – Да, я еще собираюсь спасти Милену от костра, – мрачно сказал Тео, вставая и вынимая клинок. Шлем он оставил на полу – в полутемном подземелье важнее было обеспечить хороший обзор. – Так что, Циркач, если ты хочешь – помирай, а я-то уж точно выберусь отсюда.
 Дверь с грохотом разлетелась в щепки, и через порог перешагнула громадная фигура, прикрытая грубым балахоном. Высокое, на голову выше Рагнара, существо почти скреблось макушкой об потолок, плечи были так широки, что ему пришлось входить боком. Зеленые глаза на оскаленной получеловеческой-полузвериной морде вспыхнули свирепым огнем.
 – Аколит! – выдохнул Тео.
 Рагнар с криком набросился на мутанта, но тот, глухо зарычав, взмахнул длинной рукой-лапой и отшвырнул «медведя» к стене. Дико взревев, Рагнар снова кинулся в бой, сцепился с аколитом, но из-за спины последнего двумя потоками хлынули зеленоглазые.
 Яростно защелкал арбалет Таркена, и поток слева застопорился, захлебнулся завалом из убитых и раненых. На пути атакующих справа волчком закрутился Коменж, в своих легких доспехах он единственный из «медведей» мог двигаться так быстро и ловко. В подземелье поднялся истошный визг – твари расползались от Коменжа, обливаясь кровью. Тех, кто просачивался вглубь, добивал выдвижными когтями Тео. Точными ударами в голову.
 А посередине кипела схватка Рагнара и аколита. Рассерженный первым толчком, невероятно злой после схватки с Дарелом, Хмурый рубился как бешеный, вымещая всю скопившуюся злобу. Аколит, подрастерявшийся от такого напора да еще стесненный размерами подземелья, отмахивался довольно неуклюже, то и дело пропуская удары, пусть не прямые, пусть скользящие, но кровь из него так и брызгала.
 – Тео! – рявкнул капитан. – Помоги Коменжу!
 Из-под шлема Коменжа донесся надсадный хрип. Взятый темп оказался слишком высок, и Коменж быстро выдохся. К тому же его ударам не хватало убойности, и даже смертельно раненные хейлоты норовили хватануть его зубами или когтями. Стоило Коменжу замедлиться, как его доспехи заскрежетали, раздираемые на куски.
 – Назад! – закричал ему Теобальд. – Отойди назад, отдохни!
 Но Коменж ничего не слышал – вой и визг хейлотов, собственное тяжелое дыхание в шлеме заглушали все прочее. Он рубился из последних сил, с каждым мгновением теряя скорость и ловкость, пропуская все больше и больше ударов. Мощные когти мутантов рвали его легкие доспехи, зубы умирающих смыкались на ногах, и Коменж уже никак не успевал за всеми.
 Какое-то время Теобальд сражался с ним рядом, пытаясь докричаться, но все было тщетно. Коменж так и не услышал его. А затем упал и исчез под ковром из мохнатых тел.
 – Коменж! – проревел Тео. – Вставай! Не дури!
 Он попытался прорваться к товарищу, нарастил темп, рискуя сбить дыхание, но хейлоты не дали ему сделать и двух шагов. Они тоже усилили натиск, бросаясь на него бездумно, жертвуя собой, забрасывая его своими телами. Тео яростно выругался. Проклятый аколит! Это он, несомненно, это он! Несмотря на жестокую рубку с Рагнаром, аколит продолжал координировать действия хейлотов.
 Тео отступил – если его отрежут от своих, это только ускорит развязку. «Развязку? – Тео мысленно ругнулся. – Неужели я тоже смирился с этим? Коменж шел умирать, и он умер. Это был его выбор. Но я… Я не хочу умирать!»
 «Медведи» все еще держались. По центру изматывал аколита непрерывными атаками Рагнар. Слева били болты Таркена, громоздя одну кучу тел на другую. Справа очень расчетливо сражался Тео. Меч, щит, выдвижные когти – ни один шаг, ни один взмах не пропадали впустую, передвигался он скупо и хитро, так что хейлоты бестолково сбивали друг друга с ног. Тех же, кто измудрялся просочиться сквозь этих троих, рубил Дарел.
 И все же их время было на исходе. Зло чертыхался Таркен – у него заканчивались болты, а недолеченное плечо то и дело взрывалось болью. Все больше бесился Рагнар – несмотря на его усилия, аколит, весь залитый кровью, никак не желал упокоиться с миром. Тео… Тео был холоден, как никогда. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять: он намерен вернуться к семье.
 – Гвоздь, назад! Отдых!
 Таркен послушно кивнул и отступил, держась за плечо.
 – Сколько болтов? – спросил Дарел, когда Таркен проходил мимо.
 Тот постучал по коробке арбалета:
 – Последние.
 Дарел встал на его место, покачал головой. У левой стены, где держал оборону Таркен, высилась громадная куча окровавленных тел, по которым с трудом перебирались новые нападающие. Таркен постарался на славу. Но болты закончились,"а мечник из него, учитывая поврежденную руку…
 «Медведи» постепенно отходили к задней стене, и хейлотам приходилось наступать прямо по трупам своих сородичей. Они оскальзывались, застревали, нередко сталкивались, мешая друг другу и давая возможность Дарелу и Тео раскроить пару-другую черепов.
 Дарел покосился на Рагнара. Схватка с аколитом подходила к концу. И тот, и другой были измотаны до предела. Оба тяжело, с хрипом дышали, двигались замедленно. Плащ аколита был изорван в клочья, шерсть залита кровью, снаружи болтался на нерве один глаз. Но и Рагнар выглядел немногим лучше – от доспехов остались лишь фрагменты, более-менее целой выглядела кираса, но ее поверхность была изрыта выбоинами.
 – Рагнар! – закричал Дарел. – Отвлеки его!
 – Он мой! – прорычал в ответ Рагнар. – Ты! Не смей! Красть! Мою победу!
 Двумя точными ударами Дарел смел ближайших мутантов и замер, пристально вглядываясь в Рагнара. Что стояло за словами Рагнара? Бравада?
 – Не приближайся! – взревел Рагнар, точно почуяв намерение капитана.
 – Идиот, – прошептал Дарел.
 – Рагнар! – вскричал Теобальд. – Прикончи его! Чего ты ждешь?!
 Рагнар не ответил. Большей частью они уже не сражались, а стояли, буравя друг друга взглядами, грудные клетки так и ходили ходуном. Лишь изредка воздух вспарывал топор или когтистая лапа.
 Капитан обернулся к Таркену. Тот стоял у стены, левая рука безвольно висела, в правой все еще покоился арбалет.
 – Гвоздь, есть еще болты?
 – Один, капитан.
 – У этой твари есть еще один глаз, сможешь?
 На лицо Таркена набежала тень:
 – Попробую.
 – Не надо пробовать! – рявкнул Дарел, разделываясь с очередными тварями. – Убей его!
 Таркен медленно поднял арбалет. Его рука сильно дрожала, и Дарел прикусил губу. Гвоздь тоже был плох, но если у него не получится… Дарел отвернулся, надвигались еще несколько мутантов.
 Таркен промахнулся. Болт ударил в. бровь, но аколит пошатнулся, нелепо взмахнул руками, теряя равновесие, и в этот момент Рагнар, издав нечеловеческий вопль, развалил ему голову надвое.
 – Сдохни!!!
 Рагнар рубанул уже падающее тело, потом еще и еще. Если бы не растерянность, воцарившаяся среди хейлотов, его тут же и разорвали бы, но ему повезло. Когда зеленоглазые вновь пошли в атаку, Рагнар уже стоял над телом аколита в полной боевой готовности. Весь в крови, в правой руке иззубренный топор, в левой – раздвоенная голова аколита.
 – Ну что, ублюдки?! Получите вашего дружка! – Он швырнул голову в надвигающиеся ряды хейлотов и захохотал.
 – Почему они все еще атакуют? – раздался сзади усталый голос Таркена.
 Дарел пожал плечами. «Наверное, аколит был не единственный», – хотел он сказать, но не успел. Через порог в подземелье вошли двое аколитов. Один из них остался у порога, второй быстрым шагом двинулся вперед. Хейлоты с визгом освобождали ему дорогу.
 – Давай иди сюда! – взревел Рагнар, взмахнув топором. – Я сделаю с тобой то же самое!
 Не дойдя десяток шагов, аколит остановился и вскинул перед собой мертвое тело. В изодранных латах, залитое кровью, полуобглоданное, горло было вырвано, так что голова болталась на одном лоскуте кожи.
 – Коменж… – прошептал Дарел.
 – Люди… – нещадно коверкая слова, полусказал-полупрорычал аколит. – Вы… все… умрете… тоже!
 Он швырнуло тело, и оно упало к ногам Дарела. Капитан на миг дернулся – ему показалось, что он увидит мертвые глаза Коменжа. Но вместо этого Дарел увидел лишь кровавое месиво. Просто кровь и плоть, ничего больше. Дарел перешагнул через тело и растянул губы в усмешке.
 – Тебе меня не напугать, – произнес он скорее для себя, нежели обращаясь к кому-то еще.
 – Это ты, тварь, умрешь! – свирепо крикнул Раг-нар. – Иди же сюда! Чего же ты прячешься за спинами своих зверушек?!
 – Браво! – раздалось от двери.
 Через порог перешагнуло еще одно существо. Помельче аколита, но на задних ногах шло куда увереннее, почти как человек. Вместо балахона, как у аколитов, на нем был вполне приличный плащ, вот только в глубине капюшона сверкали оранжевым огнем нечеловеческие глаза.
 Дарел скрежетнул зубами. Он помнил, как архонты едва не уничтожили его людей там, в доме Арнора. А ведь тогда на «медведях» были защитные амулеты.
 – Я восхищен вами, господа «серебряные». Вы сильны, надо признать. Перебить несколько десятков моих малышей и вдобавок моего верного аколита. Отдаю вам должное, господа «медведи». Мое почтение, сударь Дарел, отдельно вам. Давайте знакомиться. Архонт Даэлор к вашим услугам. Вы здесь, в это самое время, это просто подарок, это дар Уриэля, не иначе.
 – Откуда, черт возьми?.. – вырвалось у Дарела. – Ар-нор?!
 – Мы были с ним давние друзья. Но сейчас он враг мне. Так же как и вам. Он и его новый друг Берсон. Вы ведь их решили преследовать, не так ли? А если так, если у нас общий враг, думаю, нам стоит объединить усилия. Что скажете, господа?


3

 Этот Рунный зал отличался от других. Вместо холодных каменных стен, изрезанных рунами, путников встретили изящные фрески, зеркала, удобные скамейки и столики. Похоже, этот зал служил не только перевалочным пунктом, но и местом собраний.
 Большая часть фресок была посвящена одному из первых и самых знаменитых деяний святого Адальберта – его схватке с Адрианом Предателем. Впрочем, насколько Эрик помнил из краткого курса военной истории, схватки как таковой и не было. Они встретились под осажденным Лирном. Адальберт вышел из города к войску Адриана, тот вышел ему навстречу, а потом… Если верить официальной версии, Адриан попытался убить Адальберта, и тогда посланный Господом архангел Уриэль покарал Предателя прямо на глазах его дикой орды, что вызвало их замешательство и последующее бегство. А вот в рыцарской школе, где учился Эрик, преподаватели намекали на блестяще проведенную Адальбертом тайную операцию.
 Фрески конечно же придерживались официальной версии. На одной красочная молния, падавшая с неба, ударяла в занесенный над головой епископа меч Адриана. На другой на землю падал сам Адриан, а его войско в панике уносилось прочь. Еще одна фреска изображала Адальберта, ногой попиравшего мертвое тело Адриана, и архангела Уриэля в облике голубя, парившего в небе.
 Эрика настенная живопись не особо заинтересовала. Бегло оглядевшись, виконт наткнулся на зеркало и… отвести взгляд уже не смог. Несколько секунд Эрик стоял, вспоминая, когда он в последний раз видел свое отражение и неужели за неделю можно настолько измениться. Некогда бледную кожу сейчас покрывал бронзовый загар. Тонкий прежде нос погрузнел, брови сползли ближе друг к другу, а подбородок выпирал далеко вперед.
 Эрик порывисто шагнул вплотную к зеркалу и ударил по нему кулаками в боевых рукавицах. Стекло пронзительно хрустнуло, расползаясь паутиной трещин, но и сквозь эти трещины можно было без труда разглядеть карий цвет глаз.
 – Эрик? – встревожен но позвала его Диана.
 Уперевшись кулаками в разбитое зеркало, виконт с ненавистью буравил взглядом свое покрытое трещинами изображение. Свое ли?.. Ему показалось или его губы и впрямь чуть изогнулись в улыбке?
 – Дитус! – прорычал он. – У меня были голубые глаза! Что происходит, черт тебя возьми?!
 «Успокойся, Эрик. Все в порядке. Ничего ужасного в этом нет».
 – Нет?! Это не мое лицо, ублюдок!
 «Отчасти да. Мы так долго вместе, наши личности постепенно смешиваются».
 – Что?!
 «Это только к лучшему. Согласись, что за неделю ты никак не смог бы набрать ни физической, ни моральной силы, чтобы сразиться с колдуном. А сейчас благодаря мне ты стал сильнее, быстрее, увереннее…»
 – Мерзавец! Верни мне мою жизнь и мое лицо!
 «Я ничего у тебя не забирал. Таковы последствия нашего сожительства. Когда мы выполним нашу задачу…»
 – Какую еще задачу?
 «Ты ведь хочешь убить Берсеня? Когда мы это сделаем, мы расстанемся, и я уверяю тебя – ты станешь прежним».
 – Ты уже солгал мне однажды!
 «Ты передергиваешь. Мы вообще не говорили на эту тему. Ты хотел выжить, поэтому и принял меня. Ты выжил. А теперь ноешь из-за своего смазливого личика?»
 Эрик снова ударил кулаком, потом еще раз и еще, колотил до тех пор, пока не разбил зеркало вдрызг.
 – Что здесь случилось? – Из портала появился Берсень.
 – Ничего, – тяжело дыша, выдохнул Эрик.
 Он медленно отошел от зеркала, похрустывая усеявшим пол стеклом. «Всему есть цена, – подумал он. – Готов ли я заплатить своим телом ради того, чтобы уничтожить мага?..»
 Берсень вопросительно взглянул на Диану, но та только плечами пожала.
 – Эрик, надеюсь, ты закончил? – спросил Берсень.
 В глазах Эрика полыхнул огонь.
 – Да! – выдохнул Эрик, буравя Берсеня взглядом. – Да! Да! Я готов!
 – Вот и отлично. – Маг улыбнулся. – Дождемся мэтра Арнора и отправляемся. – Глаза Берсеня пробежались по залу. – Интересное место, – заметил он, останавливая взгляд на входной двери.
 Глаза его потускнели. Чувства, словно щупальца, выметнулись за пределы помещения, и Берсень несколько минут жадно впитывал все ощущения. Темные кишки коридоров, затхлый сырой воздух и… Там, в глубине подземелья, пульсировал в такт сердцу источник силы. Живое существо. Очень странное и очень необычное.
 За спиной заработал портал, пахнуло гневом и яростью. Берсень медленно повернулся, глаза его снова обрели живой блеск.
 – Сударь Берсень, почему вы… Этого архонта следовало убить! – возмущенно воскликнул Арнор. – Он предаст нас!
 Берсень широко улыбнулся:
 – Возможно.
 – Тогда почему?!
 – Может быть, пожалел?
 Арнор оторопел:
 – Вы… Вы… Что это значит?
 – Или, может, дал ему шанс исправиться? Кто знает?
 – Но архонт Даэлор готовил ловушку! Он собирался отправить вас прямо в западню!
 – Именно что нас… Почтенный мэтр, вы ведь собирались сделать это вместе с ним, не так ли?
 Арнор отвел глаза.
 – Пусть так, – мрачно кивнул он. – Да, я тоже участвовал в этом. Но одновременно с этим я готовил другой вариант. И он прямо перед вами! – Он обвел руками вокруг себя. – Это королевский дворец в Лирне. Рунные камни связаны между собой, так что теоретически из одного можно перейти к любому другому. Но на практике для этого нужно уметь их правильно настроить. Однако некоторые рунные камни являются закрытыми, то есть они так настроены, что перейти туда можно лишь из определенных мест. В подземелье Башни Спасения можно попасть только из дворца и только из определенного рунного камня. Отсюда можно перейти к другому рунному камню, настроенному на замок Торнтад. Но уже не во двор, где ждет засада, а внутрь, в подземелья Башни. Таков был мой план. Но теперь… Этот проклятый архонт может все испортить!
 – Далеко ли портал?
 – Несколько минут ходьбы.
 – Ведите нас, мэтр. Что с охраной?
 Арнор пожал плечами:
 – Судя по всему, большая часть стражи поджидает нас на площади перед Башней. Если и остались, то немного.
 В отличие от Рунного зала, подземный тоннель под дворцом ничем не отличался от подземелий Торнтада. Те же голые стены, тот же низкий потолок. Так же звонко где-то капала вода, журчало в стоках, воздух был влажный, промозглый. Одно отличие, впрочем, было, и оно сильно порадовало Диану – в темноте никто не рычал и не завывал.
 – Странно, здесь все-таки не Финмар, подземелья дворца можно было бы как-то и обустроить, – хмуро проворчал Эрик. – Меня уже воротит от всех этих подземелий и коридоров. И вообще, почему нельзя установить рунные камни в нормальных помещениях?
 – Рунные камни – наследие древней эпохи. Как и эти подземелья. В общем, рунные камни пока не удается перенести. Они работают только здесь.
 – Пробовали? – спросил Берсень.
 – Неоднократно, – вздохнул Арнор. – Наши маги давно уже бьются над разгадкой устройства рунных камней, но пока, к сожалению, без результата. Пользоваться все пользуются, но вот воссоздать или хотя бы перенести – увы.
 Берсень неожиданно остановился. Эрик машинально схватился за меч, быстро огляделся, но вокруг вроде бы было спокойно. Несколько мгновений они стояли в полной тишине. Тихо потрескивали факелы, где-то неподалеку бухали по воде тяжелые капли.
 – Что случилось? – не выдержал Эрик.
 – Пока ничего, – отозвался Берсень. – Мэтр Арнор, а вы чувствуете его?
 – Его? – Арнор наморщил лоб. – Признаться, вроде бы нет. А собственно, о ком вы говорите?
 Берсень хмыкнул и вновь двинулся вперед.
 – Идемте, – распорядился он, – опасности быть не должно.
 – Не должно? – вскинул брови Эрик.
 – Скоро увидите.
 Пройдя с десяток шагов, они остановились. Факелы вырвали из темноты человека, стоявшего посреди коридора. Высокий, широкоплечий, в дешевой одежде, напрочь лишенной всяческих украшений, но с осанкой и выражением лица, подобающим весьма знатной особе. Закрытые глаза и скрещенные на груди руки делали его похожим на восставшего из мертвых покойника.
 – Бельджер, – прошептал Арнор, сжимая кулаки. – О дьявол!
 – Кто это? – почти хором спросили Диана и Эрик.
 – Это… это очень… опасный… очень опасная тварь! – Арнор сокрушенно покачал головой. – Лучше бы отряд «золотых»!
 – Не стоит так волноваться, мэтр, – отозвался с улыбкой Берсень. – По-моему, очень любопытное создание. Подождите меня здесь.


4

 – Ублюдок! – прорычал Рагнар. – Тебе не обмануть нас! Мы уничтожим тебя так же, как твоих выродков!
 В сторону Тео и Таркена Дарел не смотрел. Не хотел увидеть их взгляды. Не хотел увидеть надежду в их глазах.
 – Рагнар прав, – сказал Дарел, глядя только в оранжевые огоньки под капюшоном. – Я не верю тебе, архонт. Однажды я поклялся уничтожить вас. И я это сделаю. Но сейчас у нас и впрямь есть другая цель. Мы преследуем Берсеня и Арнора. Поэтому мы не тронем тебя, если ты освободишь дорогу.
 Архонт рассмеялся.
 – Я чувствую твою ненависть, Дарел. И я знаю, ты готов умереть ради нее. Но готовы ли умереть ради нее твои друзья?
 – Заткни свой поганый рот, ублюдок! – вскричал Дарел. – Я не договариваюсь с тварями, подобными тебе!
 – Очень жаль, капитан. Тогда мне придется вас убить.
 Аколит, стоявший напротив Рагнара, сорвался с места.
 – Я убью всех, капитан, – продолжал архонт. – Всех, кроме тебя. Потому что ты еще послужишь Уриэлю. Хочешь ты этого или нет.
 Удар аколита был страшен. Рагнар не успел ни уклониться, ни закрыться. Его отшвырнуло, хряснуло об стену, и голова Рагнара треснула, как спелый орех. В его округлившихся глазах мелькнуло недоумение, затем они потускнели, и Рагнар медленно сполз на пол, оставляя на стене кровавый след.
 А аколит уже летел к Теобальду. Глаза Живодера сузились, превратившись в крохотные щелочки. Аколит был невероятно, нечеловечески, чудовищно быстр. Тео никогда еще не приходилось иметь дело с таким быстрым существом. Но, как бы там ни было, такое схожее с человеком существо, как аколит, должно и вести себя, как человек. И, как человек, должно было двигаться и сражаться. И если сам Тео не в силах уследить за его движениями, пусть так. Но его опыт, его закаленное в боях тело, его отточенные рефлексы не обманешь. Клинок Тео должен сам отыскать путь… Тео зарычал, отводя меч. Он не имел права на ошибку. Его ждали дома.
 Теобальд не ошибся. Аколит, не сбавляя хода, свернул немного в сторону и взмахнул лапой. Одновременно с ним ударил и Тео. Ударил точно в горло.
 Тео не успел только одно. Вовремя уйти в сторону. Голова его закувыркалась по полу, в воздух плеснули две струи крови. Из горла аколита и из шеи Тео.
 Но аколит и не думал умирать так же быстро, как человек. Фонтанируя кровью, он ринулся на Таркена, лишь чуть-чуть замедлив скорость. Таркен, уже с мечом в руках, сделал шаг навстречу противнику, изобразил замах и тотчас упал, хватаясь за ноги аколита. Тот запнулся, и подоспевший Дарел вонзил в его широкую спину меч.
 Выдернуть меч капитан не успел. Аколит молниеносно развернулся, вырвав клинок, и мощным ударом отшвырнул Дарела. Таркен, не поднимаясь с пола, полоснул мечом по лодыжкам мутанта, и тот наконец рухнул на пол. Таркен привстал, чтобы добить врага, но аколит оказался быстрее. Его длинная лапища цапнула Таркена за ногу, рванула к себе, а затем звериные челюсти одним рывком вырвали человеку горло.
 И тотчас череп аколита разлетелся на куски под клинком Дарела. Опоздавший на доли секунды, капитан в исступлении принялся кромсать уже мертвое тело.
 Это было глупо и бессмысленно, Дарел понимал это. Но гнев и ненависть заполнили все его существо. «Медведи» погибли у него на глазах. В считаные секунды. И он, капитан Дарел Сот, мастер меча, не успел… не смог ничего сделать! Как тогда, двадцать лет назад…
 Тяжелый удар в спину швырнул капитана на пол. Он попытался откатиться в сторону, но чьи-то могучие руки вскинули его в воздух и приложили об стену. Голова взорвалась дикой болью, и Дарел потерял сознание.


5

 Мерно постукивая посохом, Берсень прошел вперед и остановился в дюжине шагов от Бельджера. Несколько минут в коридоре стояла звенящая тишина.
 – И долго они так?.. – прошептал Эрик.
 Арнор не ответил, беспрестанно вытирая рукавом пот с лица, взгляд ни на миг не отрывался от безмолвной схватки. Вокруг Берсеня и Бельджера должно было уже бушевать настоящее море боевой магии, но… Мэтр Ар-нор ничего не чувствовал, и это пугало куда сильнее.
 – Ты не остановишь меня, – донесся тихий голос Берсеня.
 – Я не буду тебя останавливать.
 – Там есть еще кто?
 – Нет. Этот портал работает всегда. Охраны там сейчас нет. Все войска в Башне.
 Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза. Затем Берсень махнул своим рукой:
 – Идемте. Все отлично.
 И зашагал дальше. Арнор и Диана торопливо обошли Бельджера, шурша по стене одеждой. Эрик, закусив губу, подступил к нему ближе. Бельджер выглядел настоящим богатырем – на голову выше Эрика, широченные плечи, бочкообразная грудь, бугры мышц, вздувающиеся под рубахой.
 – Ты… – прошептал Эрик. – Что ты задумал? Почему ты не убил Берсеня?
 Бельджер едва заметно повернул голову, бросил на виконта равнодушный взгляд:
 – Мне скучно.
 – Что? – не поверил Эрик. – О чем это ты? Что значат твои слова?
 – Ступай за своим хозяином, – уронил Бельджер. – У вас мало времени.
 – Он мне не хозяин! – прорычал Эрик.
 Сплюнув, он заспешил по коридору. Отсветы факелов мелькали уже далеко впереди. Эрик не оглядывался. О Бельджере следовало забыть как можно скорее, но это было не так-то легко. Слишком странными и непонятными были его действия и мотивы. Слишком чуждыми!
 Чтобы обрести силу против Берсеня, он, Эрик, готов на все. Что же делает Бельджер, имеющий такую силу? «Мне скучно…» Ублюдок!
 Догнав Берсеня, Эрик пошел рядом. Как ни странно, но сейчас, впервые за последнее время, Эрик не испытывал к нему неприязни. Пусть они враги, пусть Берсень богопротивный маг, но между ними, однако, есть что-то общее. Пусть очень и очень немного, но есть. Чего нельзя сказать об этом ублюдке Бельджере!
 – Берсень, я не понимаю, – не глядя на мага, сказал Эрик. – Почему он отпустил нас? Мне казалось, он способен разорвать нас голыми руками.
 – Возможно.
 – Но тогда почему?
 Берсень пожал плечами:
 – Ты слышал его ответ.
 – Про то, что ему скучно? Это просто смешно!
 – Для тебя, может, и смешно. Но не для него.
 – Я не понимаю… Я просто не могу поверить!
 – Все очень просто. У меня есть цель. А у этого… чудовища, как выразился почтенный мэтр, ее нет. Поэтому его сила, какова бы она ни была, ничто против меня. Сила без цели все равно что… меч без воина.
 – Откуда ты знаешь, что у него нет цели?
 – Он же пропустил нас. И даже дал тебе ответ. Что еще непонятно?
 Бельджер их не обманул. Больше они никого не встретили. Ни в коридоре, ни в зале с рунным камнем. Подойдя к пульсирующему голубым светом порталу, Берсень остановился.
 – Мы должны спешить, – напомнил Арнор.
 – Я знаю. Хочу кое-что сказать. Вам всем. – Берсень резко развернулся, пробежал глазами по лицам своих спутников. – Вы должны знать и понимать одно. Вне зависимости от того, какие чувства вы испытываете ко мне, вы должны осознать: без меня вы никто. Место, куда мы идем, – корень этого мира, сосредоточение могущества и власти. Поэтому его берегут как зеницу ока. Поэтому, даже если вы предадите меня, вас растопчут в один миг. Вы должны осознать это как следует и не испытывать иллюзий относительно своей судьбы. Я – единственная ваша надежда на жизнь и свободу. Поэтому я делаю всю работу, вы – помогаете. Где и когда возможно. Когда я сделаю то, ради чего я пришел сюда, вы можете рассчитывать на мою благодарность. – Берсень не говорил, рубил словами, как мечом. Его лицо, окутанное сиянием портала, казалось лицом демона из преисподней – резкое, перекошенное, злое.
 – Ты сказал, ты не такой, как Бельджер, – заметил Эрик. – Ты сказал, у тебя есть цель. Чего ты добиваешься, Берсень? Что это за цель?
 – Это уже не ваше дело, – отрезал Берсень. – Это касается только меня одного. Ваша задача – помочь мне добраться до Сердца. Это понятно?
 – Я знаю, – тихо сказала Диана, уткнувшись глазами в пол.
 – О чем ты? – повернулся к ней Эрик.
 – Его цель.
 – Вот как? – осклабился Берсень. – Какая проницательная. Ну так скажи, милая Ди. Открой нам свет истины.
 – Ее звали Ирица.
 Берсень не просто изменился в лице, он содрогнулся всем телом. Как содрогаются крепостные ворота под ударами тарана. Глаза полыхнули обжигающим огнем.
 – Что ты сказала? – прохрипел он.
 – Ирица – это ведь женское имя?
 Берсень кинулся на Диану, как коршун бросается на добычу. Впился в ее плечи и с силой встряхнул. Ее зубы клацнули, Диана едва не прикусила язык.
 – Не смей! Никогда больше не смей произносить это имя! – Маг вновь ее встряхнул. – Отвечай, откуда ты узнала про нее?!
 – Отпусти меня, – очень тихо сказала Диана, морщась от боли.
 – Что?!
 – Отпусти, если хочешь, чтобы я помогала тебе. Ты ведь должен понимать – ты сам этого добивался, – у меня не осталось сил, чтобы бояться. Тебя, смерти или еще чего-то.
 – Если мне понадобится, я найду страх у любого, поверь, – осклабился Берсень, но отпустил ее. – Отвечай!
 – У тебя бывают кошмары, Берсень, – растирая плечи, сказала Диана. – И ты много чего говоришь. Думаю, ее убили.
 – Вот как? – У Берсеня задергался глаз, через который проходил рубец. – Значит… – Глаза лихорадочно блеснули, он с трудом подавил желание вновь вцепиться в нее. – Что бы ты ни вообразила насчет меня, это твои иллюзии. Мой тебе совет: не лезь не в свое дело. И еще – не смей меня жалеть! Слышишь?! Тебя это не касается! Никого из вас это не касается! Это понятно? – Берсень порывисто развернулся и шагнул в портал. – Идите за мной, – донеслось из клубящейся дымки.




 ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ



 Еще одной загадкой является тот факт, что экономическая система Армании рухнула так же стремительно, как и политическая. Другими словами, сельское хозяйство и промышленность оказались отброшены на несколько столетий назад. Складывается впечатление, что из экономики словно выдернули некую основу, базовый стержень, без которого она не могла существовать в привычном виде. Есть гипотеза, что таким стержнем мог быть орден Посвященных. И что его члены были прежде всего не политической, а научной элитой того времени, что и обеспечило Армании невероятное для того времени развитие.

    История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 Боль заполняла все тело. Голову, грудь, руки, ноги. Боль словно растекалась по жилам вместе с кровью, откликаясь на каждый удар сердца. Дарел разлепил веки и едва не застонал – даже это причинило сильную боль.
 Взгляд уперся в сводчатый потолок, залитый голубым светом портала, в ноздрях защекотало от сильного звериного запаха. Послышались быстрые шаги, а затем над капитаном нависло лицо архонта.
 Волна глухой ярости прокатилась по Дарелу. В глазах полыхнул огонь, заклокотало в горле, бессильно задрожали пальцы.
 – Я представляю, как ты хочешь меня убить, – улыбнулся архонт. – Но я не твоя жертва. А ты не моя. Я пришел спасти тебя. Сейчас я передам тебе силу. Ты сможешь встать, сможешь идти и сражаться. Я дам тебе большую силу. Ты станешь сильнее и быстрее. На какое-то время. Твоя же задача остается прежней – найти и уничтожить Арнора и Берсеня. Ты ведь стремишься именно к этому?
 Дарел ответил взглядом, полным ненависти. Он плохо понимал, что ему говорят. Он не хотел понимать. Он хотел одного – добраться до архонта. Но его тело, мышцы, умения, отточенные годами тренировок и боевых схваток, отказывались повиноваться. И это ощущение полнейшего бессилия было невыносимее всего.
 – Не уверен, что ты осознаешь мои слова, – покачал головой архонт. – Но это и не требуется. Я выведу тебя в нужное место, поставлю на ноги и отправлю через портал по следам магов. И у тебя будет шанс. – Архонт растянул губы в усмешке, наблюдая, как капитан отчаянно дергается, пытаясь овладеть собственным телом. Это было забавно – видеть, как простой смертный тщится выбраться за пределы своих возможностей. – Не ищи подвоха в моих словах, человек. Просто так вышло, что твое желание совпало с моим. То, что мы встретились, своего рода подарок свыше, можно сказать, Господа, если ты веришь в него. Ты не согласен?
 Дарел заскрежетал зубами. Такого унижения он еще не испытывал. Даже в то далекое-далекое утро двадцать с лишним лет назад. Когда он, пятилетний ребенок, оказался свидетелем набега хейлотов, каким-то образом прорвавшихся через Стену. Мутанты Финмара уничтожили всю его деревню, а родителей Дарела разорвали прямо у него на глазах.
 Самого Дарела спасло чудо. Едва первые твари показались на улице, отец заставил Дарела забраться на древний дуб, росший у них во дворе. Дуб был полузасохший, родители давно собирались пустить его на дрова, но его тонкая и гибкая вершина оказалась достаточно крепкой, чтобы выдержать ребенка и не позволить взобраться хейлотам. Впрочем, твари не слишком-то и старались. Убедившись в недоступности малыша, они убежали на поиски других жертв.
 Маленький Дарел качался на верхушке дерева, глотая слезы. У подножия дуба багровели останки его родителей, и мальчик не сводил с них взгляда. Все это – набег, смерть родителей – произошло так быстро, что он с трудом осознавал происходящее. Все это казалось кошмарным сном. Который должен вот-вот развеяться. Нужно было только ущипнуть себя как следует. Но он не мог даже этого – он изо всех сил держался за дерево.
 А потом появился архонт. Дарел не помнил, откуда тот взялся. Просто в какой-то момент понял, что они смотрят друг другу в глаза. Это продолжалось недолго. Дарел ясно ощутил, что сейчас умрет, но затем… Затем архонт исчез так же внезапно, как и появился. А Дарел остался жить. Жить с ощущением, что его пощадили. Как безобидную и никому не нужную букашку.
 И вот теперь, лежа у ног архонта и корежась от глухой ненависти, Дарел испытал до боли знакомое чувство. Как и в тот раз, он был беспомощен и бесполезен. Он был слабее дождевого червя – тот хотя бы мог зарыться в землю. Но тогда, двадцать лет назад, это еще не было унижением. А сейчас…
 – Эй, слушай меня внимательно, – прорвался в его сознание голос архонта. – Я перенесу тебя через магический портал в Башню. Ты пойдешь по следам этих магов. Следов будет много. Сражаться больше ни с кем не придется. Думаю, Берсень уничтожит всех, кто попытается его остановить. На этом пути он потратит много сил и будет слабым. Тебе останется только догнать его и прикончить. Ты сделаешь это?
 Дарел прорычал что-то невнятное.
 – Ты сделаешь это, – кивнул архонт. – Ведь именно этого ты и хочешь. Обо мне не думай. Когда мы встретимся в следующий раз, кто-то из нас умрет. Но сейчас – должен умереть Берсень. Согласен?
 Ответа Даэлор не стал ждать. Коснулся шеи капитана, и тот мучительно захрипел. Кровь в жилах будто вскипела. Обжигающая волна, одновременно приятная и болезненная, прокатилась по всему телу. Отступили боль, слабость, разочарование, сомнения, все это смыло, как грязную пену. Дарел впервые за несколько лет ощутил себя свежим и отдохнувшим, словно только что побывал на итанийском курорте. В мышцах играла такая мощь, что, казалось, только поведи плечами, и остатки доспехов рассыплются на куски.
 Дарел чуть шевельнулся, проверяя тело. Один рывок, и он встанет на ноги. Вот только что дальше? За спиной архонта маячили наготове два аколита, к ногам их ластились хейлоты. Что может сейчас Дарел? Перебить их всех голыми руками? Да, возможно, но… Даже если сможет… даже если уничтожит всех этих тварей… как насчет Берсеня и Арнора? Сможет ли он найти их в этих подземельях?
 – Где мне искать их? – выдавил из себя Дарел.
 – Правильный ответ, – улыбнулся архонт.
 – Ты! – Дарел ткнул в него пальцем и процедил: – Потом… после того как найду их… потом я найду тебя.
 – Как тебе будет угодно, – пожал плечами Даэлор. – А сейчас… Поднимите его!
 Аколиты шагнули к нему, но Дарел медленно поднялся сам, стараясь не показать, насколько хорошо он себя чувствует. По губам архонта скользнула усмешка – он знал, что с Дарелом. И без труда раскусил простенькую уловку.
 Аколиты застыли наготове, и Дарел презрительно скривился. Его распирала такая сила, что аколиты казались неловкими увальнями.
 Даэлор приблизился, взял капитана за плечи и заглянул в глаза. Изо рта архонта неприятно пахнуло, и Дарел брезгливо отодвинулся.
 – У меня есть кое-что для тебя, капитан. Думаю, это тебе понравится.
 Дарел вгляделся в лицо архонта. За спиной капитана мерно пульсировал портал, и зрачки архонта пульсировали ему в такт, то заполняя всю радужку, то суживаясь до едва видимой точки.
 – Неужели?
 Архонт протянул руку, и ему передали ножны с мечом. Даэлор обнажил клинок, и Дарел не смог отвести глаз. С виду обычный карнелийский меч, без украшений, без излишеств. Прямой клинок, несколько утяжеленный, с расчетом на толстую кирасу, и как раз по руке капитана. Но не это привлекло его внимание. Что-то было сокрыто в этом мече, какая-то древняя сила. Дарел и сам не мог объяснить, откуда у него такое чувство, но…
 – О-о, вижу, ты чувствуешь это, – оживился архонт, – это хорошо. Возьми его.
 Дарел взял меч не раздумывая. Он все никак не мог понять, почему этот клинок притягивает его к себе как магнит.
 – Я отвечу тебе, – сказал архонт. – Это меч Адриана. Посмотри на крестовину.
 Вглядевшись, Дарел обнаружил в основании крестовины выгравированный щит с буквой «А».
 – Возможно, ты знаешь – это герб Адриана.
 – Но… этого не может быть. Меч был расплавлен молнией Уриэля.
 – Да, так написано в вашей истории. Но я слышал другое. Адриан был не просто убит. Его душа была разделена пополам. Одну часть Адальберт вложил в его меч, а вторую в какой-то медальон. А потом епископ хорошо спрятал эти вещи. Много веков их искали Посвященные. Но меч нашел я. Здесь, в Финмаре. Хейлоты много лет искали его для меня в различных подземельях. А я отдаю его тебе. Этот меч поможет тебе убить мага. Ты ведь знаешь, как трудно убить мага обычным оружием. Но этот клинок убьет сразу. Никакой маг не успеет излечить себя.
 – Он зачарован?
 – Тебя беспокоит, что Адриан был колдуном? – Даэлор рассмеялся. – Нет, не в этом дело. Адриан был величайшим воителем. Он убил много воинов, но еще больше – магов. Он не ведал страха и сомнений. Его душа и его меч не знали поражений. И все это содержится в этом клинке. Это не магия. Во всяком случае, не то, о чем ты думаешь.
 Рука Дарела сомкнулась на рукояти, и та прильнула к ладони. Капитан ощущал меч так, словно всю жизнь провел с ним. Не нужно было делать пробных ударов или взмахов, он уже знал, чувствовал все, на что способен этот клинок.
 – Видишь? Чувствуешь? Этот меч идеально подходит тебе. Он словно создан для тебя. Или, может, это ты родился для него. Понимаешь? А теперь иди и убей магов. А потом мы встретимся. И ты попробуешь убить и меня этим мечом. Согласись, я сделал тебе неоценимый подарок? – Архонт улыбался, демонстрируя ряды острых, как кинжалы, зубов.
 – Еще бы. – Дарел опустил глаза. – Никто не делал мне таких подарков. И я… я благодарен тебе.
 Клинок с шипением разрезал воздух в месте, где мгновением раньше находилась шея архонта. В тот же миг сильнейший толчок зашвырнул Дарела в портал.
 – Убей Берсеня, – донеслось до тонущего в голубой мгле капитана. – А потом, быть может, мы и встретимся.


2

 Рунный зал едва не ослепил Берсеня. Десятки фонарей, развешанных вдоль стены, источали ярчайший, до боли в глазах, свет. Но еще ярче блистали латы двух десятков рыцарей, преграждавших выход из зала. Облаченные в полные доспехи, с опущенными забралами шлемов, с небольшими треугольными щитами на локтях, они стояли, сложив руки на мечах. На груди каждого красовалось изображение голубя.
 Зрачки Берсеня сузились, превратившись в крохотные черные точки. Колючий свет потускнел, теперь можно было без труда различить сотни рунных надписей, разбросанных по всему помещению. Впрочем, Берсеня они ничуть не интересовали. Маг не отрывал взгляда от девушки, стоявшей перед строем. Она разительно отличалась от рыцарей. Доспехов на ней не было вообще, а из одежды только черные лосины, едва-едва прикрывавшие пах, и обтягивающая грудь курточка, оставляющая открытым живот, но зато с рукавами, переходившими в перчатки. На поясе с двух сторон висели длинные кинжалы, на бедрах – ряды метательных ножей, на плечах – метательные иглы. Все это сверкало серебряной отделкой и больше походило на украшение костюма, нежели на оружие. Из-под длинных прядей черных волос тускло блеснули глаза, до краев залитые тьмой.
 В спину Берсеня толкнуло теплым воздухом, чертыхнулся на свет Эрик, что-то недовольно прошептала Диана.
 – «Голуби», – мрачно и зло уронил Арнор.
 – Что еще такое?
 – Рыцарский орден Уриэля. – Арнор остановился рядом, сказал как сплюнул. – Элита.
 Берсень поскреб сильно зудящий рубец. Он все-таки отыграл время, пусть и совсем немного. Хозяева Башни сейчас поспешно стягивали все силы, и потому рыцари не спешили нападать – они тянули время.
 – Господи, что это за девица? – прошептал Эрик, уставившись на ее обнаженный живот, очень смуглый и весьма соблазнительный. – И что это за одежда такая? Но, конечно, хороша, и лицом, и фигуркой, ничего не скажешь…
 Он невольно подался вперед, но в его плечо клещом вцепился Арнор.
 – Ты спятил? Это Аманда, магистр ордена Уриэля, – прошипел он на ухо виконту.
 – Магистр? А почему у нее нет оружия? – озадаченно спросил Эрик. – Или эти ножички всерьез?
 – Ей не нужно оружие, идиот. Посмотри на нее, она что, по-твоему, похожа на человека?
 Эрик не ответил. Едва взглянув в ее заполненные чернотой глаза, он вздрогнул и инстинктивно зажмурился. Взгляд ее обжег, словно Эрик взглянул на полуденное солнце.
 – Что будем делать? – прошептал Арнор.
 Берсень не ответил. Его цель была уже близко. Он чувствовал Сердце. Чувствовал, как оно пульсирует, чувствовал упругие потоки энергии, пронизывающие Башню, как щупальца гигантского спрута. Осталось немного. Один стремительный бросок.
 – У нас мало времени. – В голосе Арнора зазвенело напряжение. – У нас вообще его нет!
 Берсень поморщился. Он знал насчет времени получше Арнора. Но застывшие перед ним рыцари не были простыми рыцарями. И тратить силы на них именно сейчас…
 Спину вновь накрыло волной теплого воздуха. Арнор опасливо обернулся, оглянулись Эрик и Диана, но Берсень только растянул губы в усмешке.
 – Бельджер!.. – округлил глаза Арнор. – Чего он хочет?!
 Берсень не ответил. Бельджер прошел мимо и остановился напротив магистра. Глаза ее чуть расширились, тьма в глазах словно заклубилась.
 – Аманда, тебе придется освободить путь, – сказал Бельджер.
 – Ты совершаешь предательство, – мелодичным, но твердым, как железо, голосом ответила она. – Ты… ты всегда был эгоистом. Тебе всегда было наплевать на интересы семьи и королевства. Я жалею, что десять лет назад мы решили тебя спасти.
 – Спасти? Вы воспользовались моим состоянием, чтобы обратить меня.
 – Пусть так. Но без этого ты не выжил бы.
 – Даже если это правда, вы сделали это без моего согласия.
 – Возможно, в этом и заключалась наша главная ошибка. Ты превратился в монстра, который плюет на все. Пока ты был человеком, от этого было не много вреда. Но сейчас… Ты разве не понимаешь, что означает Сердце Уриэля для нашего мира? – Аманда повысила голос. – Неужели ты не понимаешь, что этот человек, этот Избранный, – она презрительно скривила губы, – разрушив Сердце, уничтожит наше королевство?! Уничтожит всех нас!
 Бельджер пожал плечами:
 – Почему меня это должно волновать?
 – Потому что ты тоже не сможешь выжить! Неужели ты настолько глуп, что не понимаешь этого? Наша сила, наши жизни – мы почти одно целое с ним. Исчезнет оно – мы погибнем! Никто из Посвященных не выживет – ни я, ни отец, ни ты! Каким бы мерзавцем ты ни был, ты такое же создание Уриэля, как и мы все!
 – Почему ты решила, что я хочу выжить?
 – Вот как?! – Аманда выругалась.
 – Уйди с дороги, сестра, и останешься жить.
 – Нет, братец, я уничтожу тебя.
 Фигура Бельджера дрогнула, смазывая очертания, и стала множиться, призрачными силуэтами выстраиваясь в ряд. Призраки стремительно наполнялись плотью, меняли формы, и через несколько мгновений перед строем рыцарей стояло два десятка воинов в плащах и надвинутых шляпах. Против закованных с головы до пят в сталь «голубей» они на первый взгляд смотрелись как-то несерьезно, но… Во главе их находился Бельджер, а от него одного веяло такой мощью, что в несокрушимости рыцарей сразу появились сомнения.
 – Дьявольщина, что это все значит? – Эрик сдвинул брови. – Да кто такой этот чертов Бельджер?
 – Быстро уходим, – не терпящим возражений тоном уронил Берсень.
 Держась вплотную к стене, они обогнули застывших воинов. Наступившую тишину нарушали только гул портала и лязгающие шаги Эрика. Виконт, двигавшийся поначалу с опаской, сообразив, что на него не обращают внимания, затопал, не таясь. Глаз, однако, с рыцарей не сводил, а ладонь не снимал с рукояти меча. «Голуби» и «тайные» стояли недвижимо, точно окаменев, но Эрика не покидало ощущение, что за ними наблюдают.
 – Чего они ждут? – пробормотал он. – Надеюсь, они не сговорятся и не ударят нам в спину?
 Выход был уже близко, когда над головой Эрика мигнул светильник. Виконт вздрогнул от неожиданности и схватился за меч. Клинок лязгнул, вылетая из ножен, звук этот прошил воздух и… Зал словно ожил.
 На стенах замигали, «зафыркали» светильники, рассыпая искры. Шеренги воинов ринулись навстречу друг другу. Лязгающая поступь рыцарей смешалась с шуршанием плащей «тайных», под клинками зашипел воздух, зазвенела сталь. Сами воины сражались молча. Ни воинственных кличей, ни криков ярости или боли. Сраженные, они падали беззвучно.
 Едва начался бой, Эрик застыл в изумлении. Невероятно ловко и быстро двигались «голуби», так, будто и не было на них тяжеленных лат, а их мечи мелькали со скоростью легких сабель. Людей же Бельджера и язык-то не поворачивался называть людьми. Их силуэты размазывались в черные полосы, так что уследить за ними Эрик просто не мог.
 – Как такое возможно? – прошептал он.
 «Дьявольская магия, что тут скажешь, – напомнил о себе Дитус. – Но ты бы лучше спросил, как с ними справиться».
 «Хочешь померяться силами?»
 «Нет. Ты еще не готов».
 «Другими словами, мое тело – все еще мое?»
 «Называй это как тебе угодно, суть одна. Против них тебе не устоять. Хотя будь у тебя правильные рефлексы…»
 «Как у тебя?»
 «Именно. Рефлексам можно и нужно доверять, – с ноткой самодовольства ответил Дитус. – Конечно, если они хороши. Потому что, если плохи… Впрочем, у этих „голубков“ они в полном порядке».
 Эрик и сам видел, что, несмотря на явное преимущество в скорости, «тайные», однако, не имели решающего перевеса в схватке. Рыцарей выручали доспехи, по которым то и дело скрежетали короткие мечи, а отличные рефлексы, о которых твердил Дитус, изредка помогали ударить на опережение. Потери с обоих сторон случались редко и были примерно равными.
 – Эрик! – встряхнул виконта голос Берсеня. – Мы должны идти.
 – Да-да, конечно, – пробормотал Эрик. – Но что с этими?
 Бельджер и командир «голубей» оставались там же, где и раньше. В самом центре бушующего сражения. Они были недвижимы и, казалось, совершенно отстранены от боя. Словно бы он происходил где-то в другом мире.
 – Они сражаются, – тихо сказал маг. – Хочешь досмотреть?
 Распахнув дверь, он быстрым шагом двинулся по коридору, следом поспешили Арнор и Диана. Эрик, уже переступая порог, оглянулся на Бельджера и… виконта вышвырнуло наружу. Рухнув на пол, Эрик с трудом приподнялся. В груди испуганно колотилось сердце, а перед внутренним взором все еще горели раскаленным добела железом глаза Бельджера.
 – Эрик? – Диана помогла ему подняться.
 Тот опасливо покосился на закрывшуюся за ним дверь. А ведь Бельджер и не смотрел на Эрика, так, зацепил краешком.
 – Да что же он за ублюдок такой?! – прохрипел Эрик вслед уходящим магам.
 – Сердце Уриэля, – не оглядываясь, ответил Ар-нор. – Посвященные много экспериментировали. Как я понимаю, собственно, сам обряд Посвящения и есть одно из следствий этих экспериментов. Маги при этом замыкают всю свою магию на Сердце, а простые смертные…
 – А Бельджер?
 – Сын короля, принц Эдгар. Еще один эксперимент. Не уверен, что удачный, но, говорят, в отличие от других он все-таки выжил. Кстати, Аманда – тоже королевская дочь.
 Коридоры Башни были хорошо освещены – через каждую пару шагов здесь горел масляный фонарь. В остальном подземелье выглядело обыкновенно – прохладное, затхлое, а местами, где канализационные стоки были забиты, подтопленное.
 – Принц, принцесса… – Диана покачала головой. – Как могли их родители допустить такое?
 – Их отец, король, глава Круга Посвященных, – отозвался Арнор. – В нем мало что осталось от человека.
 – Так что же получается, мэтр Арнор, – нахмурился Эрик, – и «голуби», и Бельджер – мутанты? Такие же, как хейлоты и архонт?
 Арнор коротко хохотнул.
 – Забыл упомянуть Посвященных, Эрик.
 – А вы, мэтр, как же вы, тоже?..
 – Мне предлагали пройти Посвящение, – признался маг. – Но я всеми правдами и неправдами оттягивал обряд. Возможно, я единственный маг в Армании, кто знает о Круге Посвященных и не является его членом.
 – Поэтому вас арестовали, мэтр? – спросила Диана.
 – Арест… Как тебе сказать… – Арнор покосился на Берсеня. – Отчасти – да. Хотя я и пользовался доверием, но чем дольше я тянул с инициацией, тем больше у них накапливалось подозрений. Так что рано или поздно это должно было случиться.
 – Но это ведь не вся правда, мэтр, не так ли? – усмехнулся Берсень. – Далеко не вся.
 Арнор помрачнел.
 – Мэтр, о чем он говорит? – Догнав Арнора, Диана заглянула ему в глаза.
 Мэтр отвернулся:
 – Сейчас не время.
 – Он прав, Ди. – Берсень остановился и вскинул руку. – Смотрите.
 Впереди, в ста шагах от них, из боковых проходов высыпали, громыхая железом, два десятка рыцарей. В полных, окантованных золотом латах, без шлемов, с тяжелыми квадратными щитами. Они быстро перекрыли проход, поверх щитов легли вороненые стволы ружей.
 – Золотая гвардия, – нахмурился Арнор. – Лучшие воины Армании.
 – Эти тоже? – скривился Эрик.
 – Нет, – покачал головой мэтр. – Насколько я знаю, «золотые» не подвергались воздействию Сердца. В конце концов мутации в той или иной степени влекут за собой изменение облика, поэтому…
 – Мэтр, оставьте разговоры, – оборвал его Берсень. – Идемте, только держитесь за мной.
 Они двинулись вперед, и тотчас по ушам и нервам ударил страшный грохот. Арнор и Диана инстинктивно припали к полу, зажимая уши. Пошатнулся и Эрик, оперся о стену и с изумлением уставился вслед Берсеню. Маг продолжал идти вперед, а перед ним как будто появилась завеса из железных комочков. Подземелье заволокло дымом, от которого мерцали и гасли светильники, но Эрик разглядел нечто вроде прозрачного кокона, окутавшего Берсеня. И ружейные пули вязли в этом коконе, все больше напоминая облепивший мага пчелиный рой.
 Когда до щитов осталось десятка два шагов, из-под ног Берсеня, пересекавшего широкую лужу, взметнулись брызги. Призрачный кокон, стремительно набирая скорость, ринулся по коридору, гоня перед собой волну водяной пыли. Погасли ближайшие фонари, вдребезги разлетелись следующие, те, что дальше, вырвало вместе с железными скобами, а самые дальние срезало как ножом.
 Магический ураган с ревом ударил в рыцарский строй. От грохота содрогнулись стены, Эрик со стоном рухнул на колени, зажмурившись и обхватив голову руками. Когда гул урагана растаял в глубине подземелья, Эрик осторожно приоткрыл глаза.
 Рыцарей больше не существовало, как и освещения дальше по проходу. На границе света и тьмы стоял Берсень, окутанный клубами дыма. У его ног начинались и тянулись в темноту кровавые полосы.
 – Факелы еще есть? – повернулся он к Эрику. – Я слегка перестарался.


3

 Место, куда вывалился из портала Дарел, напоминало бойню. Обломки лат и мечей, клочья одежды и множество изрубленных тел, плавающих в лужах крови. Со стен подсвечивали несколько уцелевших фонарей, от остальных остались лишь масляные пятна на полу да стеклянное крошево.
 Проклятые маги, судя по всему, изрядно повеселились. Два десятка рыцарей ордена Уриэля и столько же «тайных», видимо из группы Бельджера. И хотя ни к тем, ни к другим Дарел не испытывал особых чувств – первые были отпрысками самых знатных семей, вторые принадлежали к славной своими темными делишками ОСА, – все же это были люди. Люди, уничтоженные мерзкими магами!
 – Ублюдки! – выдохнул Дарел.
 Внутри с удвоенной силой всколыхнулась волна ненависти. Несколько минут назад рядом с архонтом капитана чуть ли не трясло от ярости. Но он смог это выдержать. Смог, потому что знал: Таркен, Теобальд, Коменж, Рагнар – все они не должны были погибнуть зря. Потому что помнил, как лежал у ног архонта, жалкий и беспомощный. Потому что цель его должна быть достигнута. Арнор и Берсень должны умереть. А потом, только потом умрет и этот Даэлор, задумавший перехитрить судьбу.
 Дарел был уже у выхода, когда один из покойников, лежавший у самого порога, шевельнулся и уцепился за его сапог. Капитан взметнул меч и… медленно его опустил. Красивая девушка, с роскошной гривой иссиня-черных волос, судя по нашивке на куртке – командир «голубей», все еще дышала. Через огромную, с выжженными краями дыру в ее животе просвечивали каменные плиты, наполовину снесенный череп был весь в крови.
 Дарел покачал головой, пораженный самонадеянностью, если не сказать глупостью, этой девицы. Вступать в бой без доспехов, с какими-то дурацкими ножичками, с голым пузом! На что она рассчитывала? Впрочем, судя по тому, что она еще была жива, она заслуживала уважения.
 – Останови его… – прохрипела она, едва ворочая языком.
 Вместо глаза на уцелевшей половине головы зиял окровавленный провал, но девушка смотрела точно в лицо Дарела.
 – Да, я убью его, – спокойно ответил капитан.
 Рука умирающей обмякла.
 – Убей предателя… – прошептала она.
 – Он умрет, обещаю.
 Дарел перешагнул через девушку и распахнул двери.


4

 «Золотых» расплескало и размазало по тоннелю на десятки шагов. Взгляд то и депо натыкался на багровые мазки по стенам, полу, потолку. Тут и там поблескивали вдавленные в камень куски лат. Диана старательно крутила головой, зажмуривала глаза, но кровь и изуродованные останки были везде, и время от времени ее выворачивало наизнанку.
 Не многим лучше чувствовал себя и Эрик. А ведь ему уже начинало казаться, что он привык ко всему. Но это зрелище окровавленной плоти, перемешанной с кусками железа, утрамбованной в канавы по краям тоннеля, заставляло подпрыгивать и его желудок.
 Не испытывали каких-либо неудобств только маги. И если с Берсенем было все понятно – этот мерзостный убийца наверняка и купался-то исключительно в человеческой крови, то вот когда и где почтенный сударь Ар-нор успел приобрести такую устойчивость? В изуверских ли опытах в Башне? Или он предпочитал измываться над невинными у себя дома? Эрику было очень любопытно…
 Проход повернул, впереди вновь забрезжил свет, Берсень вскинул руку. Застонала, зажимая рот Диана. Эрик, уперевшись рукой в стену, прохрипел:
 – Какого дьявола мы встали?!
 Здесь, на повороте, магический ураган и остановился. И здесь же закончился путь большей части рыцарей. Проход завалило их искореженными останками так, что и ступить было негде.
 – Оставайтесь здесь, – бросил Берсень.
 – Что? Я здесь не останусь! – Эрик схватил мага за руку. – Ты что, и правда не замечаешь всего этого?!
 Берсень окатил его ледяным взглядом.
 – Это всего лишь мертвяки. Они не кусаются.
 – Иди к черту!
 Эрик схватил белую как мел Диану за руку и потащил за собой, прямо через завал из трупов. Девушка попыталась было прикрыть глаза рукавом, но, стоило ощутить под ногами мертвую плоть, ей стало дурно. Эрик зло выругался, перекинул Диану через плечо и пошел дальше. Желудок снова задергался, запрыгал у самого горла, но виконт что-то яростно прошипел в его адрес, и, как ни странно, стало полегче. Во всяком случае, Эрик смог перебраться на ту сторону, ни разу не упав и даже не споткнувшись.
 Берсень смотрел им вслед с усмешкой.
 – Я хорошо его выдрессировал.
 – Так ли это? – вздохнул Арнор. – Его выдрессировало нечто иное…
 – Это не имеет значения. Он научился выживать. Он уже почти человек.
 Арнор прикрыл глаза. Его охватила тревога. Что-то двигалось к ним. Что-то опасное.
 – Я чувствую что-то впереди, – сказал он.
 – Хейлоты, – равнодушно отозвался Берсень.
 Отойдя на пару десятков шагов, Эрик остановился, переводя дух – здесь было чисто. Рядом вздохнула Диана, ее лицо постепенно розовело.
 – Спасибо, – пробормотала она. – Неужели, чтобы стать магом, нужно пройти через все это?
 Эрик обернулся. Маги стояли на прежнем месте. На губах Берсеня играла тонкая усмешка.
 – Боже, как я устал от этого ублюдка, – прошептал виконт. – И чему, интересно, он радуется?
 Берсень улыбнулся еще шире, напомнив Эрику о том, что у магов отличный слух, и указал рукой вперед. Диана ахнула, Эрик, у которого разом похолодело внутри, медленно обернулся. По тоннелю неслись хейлоты. Десятки тварей с оскаленными мордами. Они были еще далеко, но в голове Эрика уже звучало их злобное рычание, треск раздираемой плоти и торжествующий вой.
 Эрик оттолкнул Диану назад.
 – Беги! – заорал он, торопливо надевая шлем.
 Диана растерянно отступила на несколько шагов и застыла на месте. Вид стремительно накатывающейся волны хищников, их протяжный вой парализовали волю. Колени подломились сами собой, и девушка опустилась на холодный пол. Она не могла вернуться, она не могла еще раз пройти по этому страшному месту, она не могла коснуться этих…
 – Вставай и беги, дура! – как сквозь вату донесся голос Эрика.
 Он дернул ее за руку, но девушка снова села.
 – Я не могу… – прошептала она, закрыв лицо ладонями. – Я не могу там…
 – О дьявол! – яростно взвыл Эрик.
 Даже если он возьмет ее в охапку, он не сможет бежать, и ему никак не успеть перебраться через этот чертов «мертвяцкий» завал! Ему оставалось только одно. Эрик выхватил меч. Или же…
 Он обернулся, нашел глазами Берсеня. Неужели опять? Опять это чертово отродье! Неужели он, Эрик, по-прежнему ничего не может без него?! Но… Если бы не Диана!
 – Берсень! – вскричал Эрик. – Раздери тебя дьявол! Сделай что-нибудь!
 Улыбка Берсеня сделалась похожей на звериный оскал.
 – Ублюдок! Ублюдок!! Ублюдок!!! Будь ты проклят!
 Эрик резко развернулся и расставил пошире ноги. Так или иначе, но он будет сражаться. Карнелийский доспех, навыки Дитуса, пусть даже его чертово тело, пусть так, но он кое-что может. Без всякого ублюдочного мага!..
 Эрик вперил взгляд в глаза бегущего на него хейлота. Это был матерый хищник, раза в два крупнее остальных. Его широкие ноздри раздувались как паруса, а изумрудно-зеленые глаза яростно мерцали в свете фонарей, в шахматном порядке развешанных по стенам. Хейлоты чуяли кровь погибших рыцарей, и Эрик уже видел, как блестит слюна в их оскаленных пастях.
 – Давай-давай, ко мне, – прошептал виконт. – Уж тебя-то я точно прикончу.
 Хейлот оскалился, и Эрику показалось, что он видит свою смерть в зубах этой бестии. Он увидел, как могучая лапа одним ударом срывает карнелийский нагрудник, второй удар с легкостью вспарывает грудь, а затем клыки этой твари смыкаются на его горле… Эрик зло мотнул головой. Что за наваждение! Не бывать этому! Эту тварь он должен прикончить! Во что бы то ни стало!
 – Мэтр, у вас есть спички? – повернулся к Арнору Берсень.
 – Спички?
 На лице Арнора блеснули капельки пота. Его доверие к Берсеню было безграничным с самого начала. У него просто не было другого выбора. Он поставил на Берсеня все. Ну или почти все. Мэтр и сейчас верил в него безоговорочно, но… Вид несущихся во весь опор мутантов, низкий глухой рык, исторгаемый десятками звериных глоток, от которого, казалось, вибрировали кости… Ар-нор с трудом подавил желание юркнуть за спину Берсеня.
 – Я видел, как Эрик разжигал огонь с их помощью.
 – Ну конечно есть. – Дрожащая рука Арнора нырнула в карман камзола и извлекла на свет металлическую коробочку. – Да-да, вот, пожалуйста.
 – Благодарю. – Берсень вытащил одну из спичек и зажег ее об стену. – А теперь, мэтр, будьте любезны, подскажите Эрику, чтобы он и Диана легли на пол.
 Арнор, по лицу которого пот уже стекал ручьем, сложил ладони у рта и заорал во всю силу:
 – Эрик, ложись! Ложись, черт тебя дери!!!
 Виконт, уже пригнувшийся, с отведенным для удара мечом, вздрогнул. Он плохо слышал, что кричали сзади. В шлеме нарастал гул от приближающейся стаи, от мерзкой звериной вони уже трудно было дышать, но обернуться, пусть даже на миг отвести взгляд от надвигающейся стены горящих глаз, зубов и клыков было превыше его сил.
 Берсень поднес спичку ко рту и дунул. Язычок пламени, сверкающей нитью перечеркнув полумрак, вонзился в ближайший светильник. Тот вспыхнул, вздуваясь огромным огненным шаром, выметнул из себя ослепительно-яркий жгут, и тот зигзагом понесся от фонаря к фонарю, стремительно превращаясь в ревущую реку огня.
 За миг до того, как струя пламени наткнулась на Эрика, ощутившего себя между молотом и наковальней, Диана вцепилась ему в ногу и дернула изо всех сил. Тут уже опомнился и сам виконт и, подмяв под себя девушку, опрокинулся в канализационный сток.
 Сверху пахнуло жаром, и Эрик застонал от боли. Показалось, что латы расплавились и обжигающим потоком стекли на его спину, прожигая на пути все – стеганый камзол, кожу, плоть. Явственно запахло паленым, Эрик зажмурился, боясь, что глаза его просто испарятся от нестерпимого жара.
 А потом все закончилось. Жара спала, и Эрик, не веря собственным ощущениям – руки-ноги-глаза, – перевалился на спину. Там отозвалось болью, но это была терпимая боль. Он был жив и почти невредим!
 Эрик покосился на Диану. Та, в мокрой одежде, всклокоченная, медленно поднялась на ноги. Глаза ее расширились, и Эрик тоже поторопился подняться, рука машинально хватала воздух у пояса.
 Тоннель покрывали обугленные тела хейлотов. Кое-где они еще догорали, и это были единственные источники света. От светильников на стенах остались лишь черные выжженные пятна. В носу и глотке першило от густого едкого дыма, глаза слезились, но Эрик вдруг осознал, что воспринимает это нормальным. Неделю назад что было бы с ним, окажись он в таком месте? Виконт хохотнул и раскашлялся. Отвечать на вопрос не хотелось. Какая разница, что было бы с тем Эриком? Того Эрика уже нет. Тот Эрик умер. Еще в колодце, в Аламаре. Давным-давно.
 То существо, что стояло сейчас, кашляя от дыма, ища глазами меч и одновременно присматривая за Дианой, было другим человеком. С душой Дитуса, с измененным из-за него телом, что он вообще такое теперь? Во что он превратился?..
 Из дыма показался Берсень с факелом в руках, за ним, кашляя и чертыхаясь, выступил Арнор.
 – Живые?
 Взгляд Берсеня мазнул небрежно по Эрику и Диане и устремился дальше по тоннелю. Туда, где за полосой темноты и дыма виднелись горящие фонари. Когда маги проходили мимо, Эрик проводил Берсеня взглядом, полным смешанных чувств.
 Без сомнений, именно Берсень был виновен в той цепи ужасных событий, преследовавших Эрика в последние несколько дней. Без сомнений, Берсень был отъявленным негодяем. Без сомнений, он заслуживал смерти. Хотя бы за то, что разрушил мир, в котором Эрик прожил двадцать пять лет, и не сказать, что прожил плохо.
 И все же. Так ли уж Эрик недоволен своим теперешним положением? Если подумать, он уже стал привыкать к такой жизни. Полной опасностей и всякого рода неприятностей. Конечно, остается эта мерзкая тварь по имени Дитус…
 «Эй-эй, полегче! – встрепенулся Дитус. – У нас взаимовыгодный симбиоз!»
 «Заткнись!» – рявкнул Эрик.
 Этот чертов симбионт заткнулся, и виконт подумал, что, возможно, не все так и плохо. Как-нибудь разберется.
 Главная проблема – тот, с кого все это началось. Неважно, кем стал Эрик. Неважно, нравится это ему или нет. Важно другое. То, что задумал Берсень, скорее всего, убьет их всех. Его самого и его спутников, называть их товарищами у Эрика язык не поворачивался. Но если даже Берсень и выживет, то они точно отправятся в ад. Берсень – маг. И то место, где они все находятся, не что иное, как логово магов. В сущности таких же, как Берсень. А Эрик хорошо помнил азы «Антимагии».
 «Да, Эрик, наконец-то ты прочувствовал это, – снова очнулся Дитус. – Именно так. Мы можем выжить, только убив его. Иначе убьют тебя. Или эти местные ублюдки, или он сам. Не для того он прихватил тебя, чтобы…»
 «Заткнись!» – снова оборвал его Эрик.
 Да, Эрик понимал это теперь и без Дитуса. Берсень должен умереть. В этом – ключ к спасению. Его самого и… Дианы. Такой же несчастной жертвы мага, как и Эрик. Судьба Арнора не заботила Эрика. Выжить должны только двое – Эрик и Диана…
 Эрик шел сквозь дым, поддерживая под руку Диану, прижимавшую к лицу влажный платок, шел и улыбался. Несмотря на адскую боль ожогов на спине, шее и ногах, на вонючий дым, на голод и усталость, ему было хорошо. Впервые он знал, чего хочет.
 Вместе с Эриком, внутри него и его же губами, улыбался Дитус. Он своего добился. Сомнениям виконта пришел конец. Оставалось сделать то, ради чего Дитус и оказался в теле Эрика. А после… Если Посвященный Уррадан не обманет, если Дитус наконец получит тело, о-о-о… Он вынашивал планы этого «после» десятилетиями, нет, веками. И потому время с момента, когда Уррадан швырнул медальон в колодец, и до этого часа показалось ему вечностью.
 Но теперь все должно быть хорошо. Нужно просто убить Берсеня. И Дитус наконец будет свободен. Он получит тело. Молодого здорового мужчины, можно даже Эрика, если, конечно, тот выживет. Потом он вернет себе то, что было отнято несколько веков назад. Как, каким образом – он найдет способ. И вот после этого…
 Берсеню Дитус не верил – ворон ворону глаз не выклюет. Если кто и способен привести пророчество Адальберта в исполнение, то только сам Дитус. И никто другой.


5

 Дарел обвел взглядом сваленные в кучу тела рыцарей Золотой гвардии. Из-под завала растекалась кровавая лужа, тоненькими струйками вливаясь в канализационные стоки. Капитан качнул головой. Сначала «голуби», теперь «золотые». И снова гора трупов. Маги не знают пощады и жалости. Ублюдочные твари!
 Спереди потянуло горелым мясом, через завал накатили тяжелые волны дыма. Дарел скрипнул зубами. Маги не просто убивают. Такое ощущение, что они развлекаются! «Голубей» они вроде как изрезали холодным оружием, «золотых» растерзали на куски, а теперь что – сожгли заживо?!
 Дарел торопливо перелез через завал, прошел несколько шагов в дыму. Под сапогами захрустел пепел. Одна кучка, вторая, третья, капитан закусил губу и ускорил шаг. Так и есть! Этим тварям мало просто убить! Они всякий раз делают это по-новому. Развлекаются или ставят свои нескончаемые опыты!
 Капитан перешел на бег. Пора кончать с ублюдками! Они где-то совсем рядом. С помощью Господа он, Дарел Сот, уничтожит мерзкое порождение зла!




 ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ



 Существование ордена Посвященных породило в околонаучных кругах множество спекуляций относительно того, кем были его члены. В качестве курьеза можно сказать, что Посвященные объявлялись то магами, то сверхчеловеками или даже пришельцами из будущего.

    История Армении: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 Навстречу мчались райгеры. Длинными мягкими прыжками, практически не издавая шума. Их было немного, с десяток, они не выглядели столь ужасающе, как орда хейлотов, но Эрик знал – каждый из этих финмарских львов стоит двух дюжин зеленоглазых. В памяти еще теплились воспоминания о подземелье Уормса, о пасти райгера, где виконт провел несколько неприятных минут, но… После рычащей лавины хейлотов, после всего, что произошло, виконт не ощутил в себе страха.
 Вытащив меч, Эрик отступил в сторону, чтобы никого не задеть. Он знал, что Берсень не останется зрителем. Что, скорее всего, его меч совершенно не пригодится. Но – он больше не желал полагаться на него. Эрик был готов ко всему. Сражаться с райгерами, сражаться с кем угодно – и, если нужно, умереть.
 – Они не восприимчивы к магии, – с тревогой заметил Арнор.
 Он верил Берсеню, после уничтожения хейлотов верил, как никогда, но страх перед райгерами был сильнее доводов разума. Во время посещений Финмара Арнор не один раз испытывал на них свою магию, естественно, из специально оборудованных убежищ. Но ни его попытки, ни попытки Даэлора, с коим он в основном общался, никогда не имели успеха. Нет, конечно, райгера можно было отловить сетью, заколоть пикой или застрелить из ружья, но вот как раз магия была совершенно бессильна против этой твари.
 – Сейчас посмотрим, – пробормотал Берсень.
 Ударив своим посохом об пол, он перехватил его двумя руками и развернулся в сторону райгеров.
 – Хочешь драться посохом? – изумился Арнор.
 Между окованных железом концами посоха сверкнул с пронзительным треском разряд молнии.
 – Магией? – Арнор побледнел, невольно делая шаг назад.
 Это было невозможно – пытаться убить райгеров разрядами молний! Он и сам это пробовал, и не один раз. Неужели Берсень этого не понимает? Неужели Арнор все-таки ошибся с выбором?! Неужели Адальберт ошибся?!!
 Молния ударила с оглушающим грохотом. Разряд ткнулся в первого райгера, окутав того голубоватой искрящейся сеточкой, от него в следующего и дальше, вплоть до последнего и, наконец, вернулся на другой конец посоха.
 К немалому ужасу Арнора, хищники не остановились. Только оскалились и немного сбавили ход. Возможно, они рычали, но за треском молнии их никто не услышал.
 Оглушенный и перепуганный Арнор отшатнулся, едва не сбив с ног Диану, и стал пятиться, рассчитывая укрыться за поворотом. Надежда была зыбкая, у райгеров отменный нюх, но это единственное, что он мог еще сделать. И это было лучше, чем смотреть на то, как рушится его надежда.
 Он уже почти нырнул за угол стены, когда заметил кое-что. Райгеры замедлили бег и скорее уже не бежали, а шли. Даже не просто шли, а продирались сквозь непрерывный разряд. Глаза хищников налились кровью, из пастей струилась кровавая пена, однако они медленно, точно сквозь вязкий кисель, продвигались вперед. В ушах звенело от грохота молний, но Арнор видел, как раскрывались и закрывались клыкастые пасти, и готов был биться об заклад – они рычали от боли.
 И Арнор наконец понял замысел Берсеня. И, в который уже раз, поразился мощи молодого мага. Ибо мэтр не знал никого, кто способен был так долго извергать молнии.
 Когда до людей оставались считаные шаги, райгеры стали падать один за другим. И тотчас голубой разряд исчез, а Берсень устало бухнулся на колени. Воодушевленный Арнор немедля кинулся к нему. Невдалеке от мага брели, шатаясь и хрипя, несколько наиболее стойких райгеров, и мэтр готов был защитить Берсеня. Навстречу финмарским львам шагнул и Эрик, но помощь не понадобилась. Последние райгеры рухнули на пол, обливаясь кровью.
 – Сударь Берсень, вы целы?
 Арнор присел возле мага. Тот сидел бледный, с мокрым от пота лицом, тяжело дышал. Мэтр впервые видел его таким изможденным.
 – Сударь Берсень, нужна ли помощь?
 – Нет, – мотнул головой Берсень. – Эти тупые твари не могут причинить мне вред.
 – Но вы должны понимать, сударь, их задача, вероятно, и заключалась в том, чтобы измотать вас как можно сильнее.
 – Ничего, все уже хорошо. – Опираясь на посох, Берсень поднялся на ноги. Лицо его, уже порозовевшее, рассекла знакомая ухмылка. – А вы, мэтр, говорите «не восприимчивы». Вопрос меры. И эти, – кивнул он в сторону райгеров, – наконец получили столько, что не смогли переварить.
 – Да, но вы… – Арнор оборвал себя.
 Берсень изменился прямо на глазах. Вот только что, казалось, едва не умирал от усталости – и вот уже свежий как ни в чем не бывало.
 – Я же сказал, со мной ничего не будет. – Берсень подмигнул Эрику и Диане, разглядывавшим его в немом изумлении. – Мы должны спешить, – уронил он.
 По тоннелю загрохотали подкованные сапоги, забряцало железо. Вдали, из боковых проходов, откуда несколько минут назад выметнулись райгеры, выбегали и строились солдаты. Блестя позолотой, первый ряд заняли латники, из-за их плеч выглянули оружейные стволы, в третьем замелькали балахоны с капюшонами.
 – Вот и маги пожаловали, – улыбнулся Берсень, не сбавляя хода. – А то я уж начал беспокоиться.
 – Они рассчитывают, что вы уже на пределе, – сообщил Арнор, напряженно вглядываясь в монолитный строй воинов.
 Он не видел, чем заняты маги, но чувствовал – туда, за железные спины рыцарей, стягиваются отовсюду потоки магической силы.
 – Я действительно несколько утомлен, – не останавливаясь, сказал Берсень. – И потому намерен покончить с ними быстро. От меня не отставать. – Он сцепил перед собой пальцы рук и полуприкрыл глаза.
 – Остановись! – прогремел в воздухе сильный голос. – Тот, кто называет себя Берсоном! Тебе не пройти здесь! Остановись, и мы обещаем сохранить тебе жизнь!
 Берсень что-то шептал, продолжая идти вперед, а вокруг него – Арнор едва не вскрикнул от удивления – огромной змеей вился поток энергии. Но самое поразительное – он проистекал из самого Сердца.
 Арнор невольно замедлил ход, неверяще оглядывая Берсеня с головы до пят.
 – Что с вами, мэтр? – Его плеча коснулся Эрик, с другой стороны остановилась Диана, вопросительно заглянула в глаза.
 – Он… – Арнор ткнул пальцем в спину Берсеня. – Он же… Он берет силу из Сердца!
 – Ну и что? – не понял. Эрик.
 – Но он ведь не Посвященный, понимаете? Он вообще из другого мира! И этот поток… Он невероятно силен!
 Вздохнув, Арнор стал догонять Берсеня. Сейчас было не самое удачное время для разговора. Да и вряд ли его молодые спутники смогли бы понять все его объяснения.
 – Предупреждаем тебя в последний раз! – вновь грянуло по проходу. – Остановись!
 И Берсень остановился. Глаза его открылись, а руки рывком расцепились в разные стороны. Арнор, пытавшийся одновременно уследить за Берсенем и вражескими магами, так и не сумел распознать, что те готовили. Но, что бы они ни делали, завершить это они не успели.
 Тоннель содрогнулся, и от ног Берсеня побежала быстро расширяющаяся трещина. В рядах противника возникло смятение. Воины попытались отступить к стенам, но их было слишком много, и они только мешали друг другу. Расщелина вонзилась в воинский строй как чудовищный клинок, и рыцари, стрелки и маги стали с криками сыпаться вниз. Лишь единицы успели прижаться к стенам, балансируя на узких козырьках, оставшихся от пола, и с ужасом наблюдая за разверзнувшейся у ног пропастью. Некоторые из последних сил цеплялись за края расщелины, хватались за ноги стоявших, но те не спешили помогать – козырьки были слишком малы – и даже спихивали несчастных.
 Арнор заглянул в глаза Берсеню с преданностью собаки.
 – Невероятно, – прошептал мэтр. – Сударь Берсень, как это возможно? Вы использовали силу Сердца, и оно не подчинило вас себе! Неужели вы…
 Берсень поморщился:
 – Не забивайте себе голову всякими глупостями, мэтр. Вы запугали сами себя этим Сердцем, как дети пугают друг друга темнотой. Но оно – просто вещь. Такая вещь, которая… Эта вещь нужна мне. Вот и все. А сейчас подойдите ближе, коснитесь меня и закройте глаза.
 – Глаза? Что вы задумали, Берсень?
 Взгляд Арнора опасливо прошелся по каменным карнизам у стен, стоявшие там отвечали ему взглядами, полными бессильной ненависти. Кто-то громогласно сыпал ругательствами, кое-кто из магов пытался колдовать, но большинство стояли молча и недвижимо, боясь шевельнуть и пальцем.
 – А что с этими? – Арнор кивнул в их сторону.
 – Хотите спасти?
 – Нет-нет, – замахал рукой мэтр. – Но они могут помешать нам.
 – Пусть попробуют, – усмехнулся Берсень. – Возьмитесь за меня и закройте глаза. Я перенесу нас всех на ту сторону.
 – Но они могут ударить в спину! – закричал мэтр. – Их нельзя оставлять в живых!
 Эрик и Диана воззрились на него в изумлении. Берсень рассмеялся.
 – Знаете, мэтр, да ведь вы кровожадный человек, – заметил он. – Успокойтесь. От них не будет вреда. Да и недолго им там стоять.
 – Вы уверены?
 – Да, мэтр. И хватит болтать. Подходите ближе.


2

 Дарел заскрежетал зубами. Он опоздал совсем чуть-чуть. Он подбирался к этим ублюдкам, прикрываясь массивными тушами райгеров. Он был уже совсем рядом. Но проклятые маги, воспользовавшись своей мерзкой волшбой, ускользнули практически из-под самого носа.
 Дарел заглянул в расщелину. Оттуда тянуло прохладой, и капитан поймал себя на мысли, что не прочь немного посидеть здесь – остыть, отдохнуть, поразмыслить… И тотчас будто чья-то рука сжала его сердце: он не имел права. Не сейчас и не здесь. Пока Берсень и Арнор живы, Дарел не может останавливаться. Его отец и мать. И его друзья – Тео, Таркен, Коменж, Рагнар. Слишком много крови на руках магов.
 Дарел осмотрел узкие карнизы, тянувшиеся по краям пропасти. Там, распластавшись по стенам, стояли люди. Солдаты в латах Золотой гвардии и, похоже, какие-то монахи.
 Дарел окинул взглядом карнизы, раздумывая, какой выбрать.
 – Эй, гвардеец! – закричал ближайший к Дарелу рыцарь со значком капитана. – Ты ведь из «серебряных», ты должен помочь мне! Я – барон Раймонд де Фреймар. Поверь, я не останусь в долгу. У меня есть деньги, влияние. Я многое могу сделать. Прошу, не оставляй меня здесь!
 – Помоги мне! – донеслось с другой стороны расщелины.
 – Спаси меня! – закричали еще дальше. – Спаси!
 Дарел нахмурился. Кто бы сказал недавно, что славящиеся своей спесивостью «золотые» будут слезно просить его о помощи, поверил бы он?..
 – Серебряный! Я плохо вижу в этом полумраке, но, кажется, ты ведь тоже капитан! Помоги, прошу! Мы ведь воины, ты и я!
 На стенах уцелело немного фонарей, но и тот свет, что они давали, казалось, утопал в мрачной бездне. В полумраке фигуры людей, застывших в полной неподвижности, напоминали искусные статуи.
 – Слышишь меня, капитан?! – Барон был ближе всех, и его голос с легкостью перекрывал остальные. – Я озолочу тебя! Проси о чем хочешь! Деньги, земли, должности – в Серебряной или в Золотой гвардии, где хочешь! Я все устрою! Чего ты молчишь? Скажи же что-нибудь! Я не могу здесь больше стоять! У меня затекли ноги, но я не могу шевельнуться! Умоляю, капитан!
 «Они и есть статуи, – подумал Дарел. – Они бессмысленны и бесполезны. Хваленая Золотая гвардия – просто сборище трусов. Они не смогли остановить магов. А теперь не могут достойно умереть. И они мешают мне. Эти… статуи».
 Дарел снял с себя все доспехи. Немного подумав, стащил сапоги, стеганку и рубаху, оставшись в одних штанах, ножны с мечом взял в руки.
 – Эй, что ты делаешь? – недоумевал барон. – Я не понимаю тебя, зачем это все?
 Разбежавшись, Дарел перемахнул через пропасть и опустился на карниз рядом с бароном.
 – Что ты делаешь?! – вскричал тот. – Зачем?! Достаточно было бросить веревку. Как ты собираешься мне помочь теперь? Ты идиот! – Голос барона сорвался на визг. – Теперь ты в таком же положении, как и я!
 – С дороги, – тихо сказал Дарел.
 – Что?! – Барон дернулся от неожиданности, опасно качнулся, но кое-как удержался на краю. – Что ты сказал? Я не понимаю.
 – С дороги, и побыстрее. У меня очень мало времени, барон. Магов нужно остановить.
 – Магов? Каких… к дьяволу, магов! Я просил тебя о помощи!
 В руках Дарела лязгнул клинок.
 – Ты что?! Ты спятил! Что ты задумал?!
 – Убирайся с моей дороги, ублюдок! Я очень спешу!
 Дарел взмахнул поверху мечом, намереваясь уколоть барона в прорезь шлема, но тот в испуге отшатнулся и, истошно вопя, полетел вниз. Взгляд Дарела остановился на следующем воине. Глаза у того поползли на лоб.
 – С дороги! – прорычал Дарел, двинувшись по карнизу. – Все прочь с моей дороги!


3

 Очутившись на другой стороне расщелины, Арнор смотрел на Берсеня так, словно готов был вот-вот преклонить перед ним колени.
 – Сударь Берсень, – дрожащим голосом обратился он к магу, – это Перемещение, не так ли? Боже, как я сразу не понял… Как я мог сомневаться? Настанет день и час… Явится ангел Господень…
 Берсень пожал плечами. В десяти шагах перед ним отливала стальным блеском массивная двустворчатая дверь. Там, за ней, маг ощущал медленную пульсацию Сердца.
 – Мы пришли. – Он с силой поскреб немилосердно зудящий шрам. – Вы готовы? Ди?
 – Да, – тихо сказала Диана, во взгляде ее сквозили холод и равнодушие. – Пусть будет так.
 – Эрик?
 – Ты ведь для этого вытащил нас сюда? – скривился виконт. – Значит, вперед.
 – Мэтр?
 – Сударь Берсень, – Арнор облизнул сухие губы, – вы – Избранный. Мы не можем потерпеть поражение.
 – Делайте то, что считаете нужным. Но старайтесь держаться ближе ко мне.
 Эрик, не сводивший с Берсеня взгляда, заметил проступившую на его лице испарину. «А ведь он устал, – с долей удивления подумал Эрик. – Черт возьми! Он ведь едва…»
 – Идемте.
 Дверь открылась от легкого толчка.


4

 Гангель Мун задумчиво выщелкивал патроны из магазина ружья, или, как его здесь называли, скорострела, после чего вставлял их обратно, магазин в ружье, а затем начинал сызнова. За несколько часов, проведенных в Башне, он успел основательно познакомиться с этим оружием, так что мог разобрать и собрать его с закрытыми глазами. Но все еще не мог привыкнуть. Это оружие казалось каким-то чудом. Если бы в свое время у него был такой скорострел…
 Время от времени глаза Гангеля словно невзначай поднимались вверх. Там, на вершине двадцатиметровой каменной стелы, сияло небольшое «солнце». В сравнении с настоящим небольшое, размером с пятиэтажный дом, и неяркое – на него можно было смотреть почти не щурясь. И на него хотелось смотреть. Оно притягивало взгляд. Во всяком случае Гангель то и дело ловил себя на том, что, пока его руки перещелкивают патроны из магазина в магазин, сам он бессмысленно пялится вверх. С интересом поглядывал туда и расположившийся рядом с Гангелем Каспар Геллер.
 Сердце Уриэля – так назвал это скромное светило Куратор. По мнению Гангеля, с сердцем оно не имело ничего общего, если не считать медленной, размеренной пульсации. Примерно раз в полчаса Сердце содрогалось, и, если присмотреться, можно было увидеть, как по его вязкой и блестящей поверхности пробегают ленивые волны, после чего оно долго колыхалось, успокаиваясь перед новым толчком.
 Зал, где находилось Сердце, имел круглую форму и совершенно циклопические размеры – пару сотен метров в диаметре и столько же в высоту. Все пространство пронизывали множество галерей, мостиков и лестниц. Отовсюду к Сердцу тянулись длинные выступы – дорожки, по которым к нему можно было подойти. Внизу стелу окружали многочисленные механизмы, металлические и деревянные шкафы, стеллажи с толстыми фолиантами и свитками, рабочие столы и столики, заставленные всякого рода инструментами.
 Гангель готов был поспорить: в иное время здесь наверняка все выглядело по-другому – сновали алхимики, бурлили какие-нибудь зелья в перегонных кубах, валил пар, пахло всякой отравой, в общем, в этой лаборатории вовсю кипела работа.
 Но сейчас здесь было тихо. Сейчас за всеми этими шкафами и столами прятались рыцари Золотой гвардии и… странные люди в балахонах, похожие на монахов, но явно не монахи. Держались они обособленно и отчужденно. «Золотогвардейцам» никто не объявлял, что эти субъекты, коих надлежит прикрывать в бою, маги. И те не совершали никаких действий, могущих вызвать подозрение. Тем не менее рыцари косились на них с неодобрением, граничащим с неприязнью.
 «Золотые» вообще чувствовали себя не в своей тарелке. Замок, в который их привезли, здешние устройства и механизмы, подозрительные люди – все вызывало настороженность. Если бы не король, перед отбытием произнесший проникновенную речь о необходимости сплотиться перед лицом общего врага, и не офицеры, всеми силами поддерживавшие дисциплину, кто знает, как все могло обернуться.
 Гангель и Каспар, по воле Куратора оставленные вне каких-либо отрядов с условием работать в паре, ушли в дальний конец зала и укрылись за шкафом. Первое время они избегали даже смотреть в сторону друг друга. Однако время шло, в зал прибегали гонцы с тревожными вестями, маги и сами чувствовали нарастающее напряжение, так что постепенно атмосфера менялась. Маги и «золотые» волей-неволей начинали смотреть друг на друга как на союзников, пусть вынужденных, пусть временных, но все же тех, с кем предстояло бок о бок сражаться против общего врага. Слова короля, поначалу казавшиеся вычурными и пафосными, наконец обрели смысл. И вскоре «золотые» и маги стали действовать совместно.
 Первым делом солдаты соорудили напротив входа длинные баррикады, собрав туда стоявшую поблизости мебель. Стрелки и маги парами устроились у щелей-бойниц, рядом – двое-трое мечников. Остальные, также смешавшись, рассредоточились среди лабиринта шкафов и столов.
 – Жаль, мне не попалось такой вещицы раньше, – пробормотал Гангель, в который уже раз разбирая скорострел. – То-то бы ваша братия порадовалась.
 – Вы не о том думаете, Гангель, – ответил Каспар, с любопытством наблюдая за подготовкой к обороне, по его глубокому убеждению – совершенно бессмысленной. – Сюда идет маг. Очень сильный маг. Так что у вас будет возможность выместить свою ненависть к магам на нем.
 – У меня нет ненависти к магам, – покачал головой Гангель.
 – Неужели?
 – Меня преследовали отнюдь не маги.
 – Надо же. И кто же эти несчастные?
 – Мне мешает король. Если брать шире – власть.
 – Потому что она мешает вам грабить и убивать?
 Гангель подарил ему снисходительный взгляд:
 – Просто потому, что она есть. Все, что я хотел, это жить так, как считал нужным.
 – И при этом грабить и убивать?
 – Что вы заладили, Геллер? Можно подумать, ваши налоги не грабеж, а казни не убийства.
 – Ну-ну, в таком случае вам следовало родиться лет эдак на пятьсот раньше.
 Гангель улыбнулся:
 – Еще не все потеряно. Если этот ваш маг, как его, Берсон, разнесет тут все, доберется до короля, кто знает, что начнется в стране. Возможно, у меня еще будет шанс создать свое королевство.
 – Это вряд ли. Ваша семья в заложниках, забыли? У вас только один способ увидеть их – уничтожить Берсона.
 – А если это окажется не в моих силах? Если он уничтожит эту Башню? Вместе со всеми нами?
 – Мне очень жаль, Гангель. В этом случае ваша семья умрет. Ваша семья будет жить, только если мы убьем его.
 – Вы откровенны. Но если ваши маги, стрелки и рыцари не смогут его остановить, какой шанс у меня одного?
 – Вам, Гангель, оставили жизнь только ради Берсона. Так решил Куратор. Он считает, что вы умеете убивать магов. Хотя лично я прикончил бы вас еще в ратуше.
 – Мы в одной лодке, сударь.
 – Знаю. Хотя не уверен, что вы умеете плыть в одной лодке с кем-то.
 Взгляд Каспара обшарил Гангеля с головы до пят, и тот передернул плечами.
 – Прекратите свои фокусы, Геллер.
 Каспар отвернулся.
 – Гангель, надеюсь, вы понимаете, – тихо сказал он. – Здесь решается судьба не только ваша и вашей семьи, не только моя или короля, здесь решается судьба всей Армании… – Заметив, как скривилось лицо Гангеля, Каспар запнулся. – Впрочем, что я говорю. Вам вряд ли есть до этого дело, не так ли?
 – Точно, – осклабился Гангель. – Меня тошнит от вашего пафоса. Я беспокоюсь только о моей семье. И если ради нее нужно убить дьявола – я это сделаю.
 Каспар усмехнулся.
 – Понятно, почему Куратор оставил вам жизнь. Отчасти он прав. Мне, как магу, трудно не испытывать страха перед магом более сильным, чем я. А вы…
 – Вы, сударь, просто колесико в огромном механизме, вот почему вы не можете не бояться. Я же всегда был сам по себе.
 Каспар вскинул руку, призывая к молчанию.
 – Что? – Гангель торопливо защелкнул магазин в скорострел. – Берсон?
 – Да, – кивнул Каспар. – Уже совсем рядом.




 ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ



 Исчезновение короля, скоропостижная и загадочная смерть всех его родственников имели тяжелейшие последствия. Армания осталась без законного наследника. Как всегда бывало в таких случаях, началась ожесточенная борьба за власть. Подняли голову удельные лорды, и страна на целых сто лет окунулась в пучину междоусобных войн.

    История Армангш: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы



1

 Перешагнув порог, Берсень остановился. За баррикадами мебели сверкнули позолотой рыцарские доспехи, защелкали затворы ружей, замелькали черные балахоны магов. А затем наступила мертвая тишина. Воины и маги смотрели на Берсеня, он же широко распахнутыми глазами смотрел только на Сердце.
 – Это и есть то, что ему так нужно? – прошептал Эрик. – Этот круглый кусок дерьма?
 – Думай, что говоришь! – прошипел Арнор. – Ты видишь только то, что хочешь видеть!
 – Дерьмо оно и есть.
 В их сторону глядело множество оружейных стволов. Эрик поежился, вспомнив, как выстрелы из этих дьявольских штуковин рвали зеленоглазых в кровавые ошметки.
 – Маг Берсон! – Над завалом показался рыцарь. – С тобой говорит капитан Золотой гвардии. Если ты сдашься, мы сохраним тебе жизнь. Твой ответ?
 Эрик решительно схватил Диану за руку, отволок в сторону и затолкал в угол между шкафами. Баронесса не сопротивлялась.
 – Сиди здесь, я потом вернусь, – шепнул он и кинулся обратно, за спину Берсеня.
 – Я жду ответа! – повысил голос капитан гвардейцев.
 Маг не ответил. Он смотрел на Сердце. Арнор, следивший за каждым шагом Берсеня, прикрыл рот ладонью, сдерживая крик. То, что раньше ощущалось на самой грани его магических чувств, сейчас открылось воочию – десятки магических нитей протянулись между Берсенем и Сердцем. И с каждым мгновением их число росло.
 Капитан взмахнул рукой и взревел раненым зверем:
 – Огонь! Уничтожить всех!
 Зал наполнился грохотом выстрелов. Перед Берсенем повисла густая россыпь пуль, из-за баррикад посыпались проклятия. С гудением пролетели огненные шары и, врезавшись в защитный кокон, взорвались ослепительными брызгами.
 Арнор инстинктивно присел, оглянулся в поисках Эрика, но того и след простыл. Едва баррикады окутались дымом, виконт бегом обогнул их и нырнул в задымленный лабиринт шкафов.
 Надеяться, что Берсень снова разметает противников, было глупо и опасно. Эрику показалось или завеса из пуль сейчас и впрямь появилась значительно ближе к магу, нежели в прошлый раз? Так или иначе, но Эрик теперь рассчитывал только на себя. И намеревался сам позаботиться обо всем. Сначала о солдатах, а потом очередь дойдет и до Берсеня…
 Перед Эриком из клубов дыма вынырнули несколько фигур в балахонах. Маги стояли в ряд, закрыв глаза, что-то бормотали. Довольно осклабившись, Эрик молниеносными ударами раскроил двоим черепа. Третий успел прийти в себя, отшатнулся, но Эрик прыжком настиг его, и голова мага укатилась в задымленный проход.
 – Он убил магов! – рявкнули оттуда.
 К виконту бросились двое латников. Столкнув на одного книжный шкаф, Эрик с рычанием обрушился на второго. Тот отступил, едва успевая парировать, его щит затрещал под сокрушительными ударами. Эрик усилил натиск, наконец карнелийский клинок разрубил щит противника вместе с рукой, и Эрик метнулся к первому рыцарю.
 – Сдохни!
 Мощный удар швырнул «золотого» на пол, а затем Эрик вогнал клинок в прорезь шлема. И тут только, остановившись перевести дух, Эрик осознал – Дитус не владел его телом ни минуты. «Все правильно, – откликнулся тот. – Я же говорил. Наши личности сливаются. Мои навыки становятся твоими».
 Размышлять над этим времени не было, и Эрик кинулся в проход.


2

 Под потолком зала скрипнула дверь, по железному мостику затопали сапоги «золотых». Несколько десятков стрелков под присмотром латников спешили по лестницам вниз. Последними на мостик вышли король и Куратор Северной Армании.
 – Мы успели, ваше величество, – сказал Уррадан. – Спускаемся вниз?
 – Нет, – покачал головой король.
 Облокотившись о перила, они обратили свои взоры на Берсеня, едва видимого среди дыма и огненных всплесков на его магическом коконе. Тем временем стрелки, спустившись на пару ярусов, подобрали удобное место и по команде Куратора присоединились к обстрелу Берсеня.
 Заметив, или, скорее, почувствовав, короля, Арнор склонился еще ниже, едва не распластавшись ниц. Он все еще верил в Берсеня, в его Избранность, в его победу, но страх перед королем и Урраданом оказался сильнее. Арнор едва сдерживал желание забиться по примеру Дианы в какую-нибудь щель.
 Скользнув взглядом по кокону Берсеня, Арнор побелел от ужаса. Пули, тонувшие в защитном контуре, приблизились к магу почти вплотную. Берсень слабел на глазах.
 – Мы остановим его, – улыбнулся Уррадан, глядя, как ливень из пуль прижимает кокон все ближе и ближе к телу мага.
 – Хорошо бы.
 Почуяв нотки сомнения в голосе короля, Куратор удивленно вскинул брови:
 – Ваше величество?
 – Взгляни туда.
 Одним ярусом ниже на мостике стоял Бельджер.
 – Ваше величество, я заметил его еще на подходе, но я не понимаю…
 – Он пропустил Берсона. Ты понимаешь?
 – Пропустил?
 – И уничтожил Аманду. Я почувствовал это.
 – Но… – Куратор вгляделся в Бельджера, стоявшего со сложенными на груди руками. Его рубаха была мокрой от крови. – Чего он добивается?
 – Боюсь, что ничего. После обращения его равнодушию могут позавидовать мертвые. Думаю, он пришел сюда, просто чтобы досмотреть это представление.


3

 Закрыв глаза, Диана сидела между шкафами, погрузившись в собственные мысли. Воздух едва не плавился от магии, от грохота выстрелов закладывало уши, но баронесса почти не обращала на это внимание. Куда сильнее ее терзали собственные мысли. О Берсене. О той, чье имя он шептал в забытьи. О том, для чего он жаждет заполучить Сердце. И от этих мыслей почему-то делалось горько и обидно.
 Это было безумие, размышлять о таких вещах именно сейчас, но Диана ничего не могла с собой поделать. Сейчас, когда Берсень вплотную приблизился к своей цели, когда их поход был в двух шагах от завершения, в душе Дианы разразилась настоящая буря противоречивых чувств.
 Она пыталась унять их, все эти мысли и чувства, причиняющие боль. Но они возвращались снова и снова.


4

 Арнор медленно, очень медленно потянул из-за пазухи камзола стилет. Он еще и сам не понимал, что собирается с ним делать. Его руки действовали сами по себе. И в этом не было ни капли магии.
 Взгляд мэтра уперся в спину Берсеня. Маг стоял на прежнем месте, все так же запрокинув голову и уставившись остекленелым взглядом в Сердце. И магические нити между ними все множились и множились.
 Арнор покосился наверх, туда, где стояли Посвященные. Они, похоже, и не думали спускаться. Они просто стояли и смотрели.
 Собираются ли они вмешиваться? Вот вопрос, на который Арнору страстно хотелось получить ответ.


5

 Эрик рубился с улыбкой. Это было удивительно и приятно. Разбивать щиты, ломать мечи, прорубать доспехи, крушить шлемы. Как получилось, что раньше он так настойчиво избегал военной службы? Этот кипящий в крови азарт, этот веер кровавых капель, это ощущение входящего во вражескую плоть клинка и – гаснущий взгляд врага, наполненный ужасом смерти, это были потрясающие ощущения.
 Пьянея от крови, Эрик с рычанием метался среди шкафов, осатанело рубя направо и налево. Отборные гвардейцы, превосходившие Эрика и ростом, и силой, повергались наземь с легкостью. Карнелийский клинок виконта рубил лучшие итанийские латы, как жесть, а мечи «золотых» лишь царапали его броню.
 В глубине сознания Эрик понимал, что происходит нечто странное. Карнелийские латы, карнелийский меч, Дитус, все так, но – этого явно было недостаточно, чтобы превратить Эрика в машину смерти. Что-то еще двигало им и направляло его. Что-то, чего он не понимал. Что-то, что вырвалось из потаенных глубин его души.
 Остающиеся без прикрытия рыцарей маги гибли по двое-трое, почти не сопротивляясь. Осыпая Берсеня молниями и огненными шарами, они были не готовы ко встрече с Эриком.
 Когда живых не осталось, Эрик еще какое-то время петлял по проходам, с жадностью голодного зверя заглядывая во все укромные места.


6

 – Внизу перебиты почти все, – хмуро заметил Куратор. – Остались только стрелки на верхних ярусах. А защита Берсона едва держится. Возможно, пришла пора нам вмешаться, ваше величество. Пока воины будут отвлекать его, мы…
 – Ты видишь, что происходит?
 Король указал взглядом на Сердце. Словно плетущий сети паук, оно выплескивало все новые и новые нити.
 – Мы много веков пользуемся этой силой, – тихо сказал король, – но наша связь с ним никогда не была настолько тесной. Что он за человек, этот Избранный?


7

 Одна из пуль вонзилась в плечо Берсеня, маг тихо застонал. Сзади вскрикнул Арнор. С такой искренностью, словно попали в него.
 – Сударь Берсень! Сделайте что-нибудь, они ведь убьют вас!
 Волшебный кокон слабел неравномерно. На груди он еще справлялся со своей задачей. А вот конечности мага все чаще и чаще дергались под пулями. Брызги крови летели во все стороны, но раны были большей частью просто царапинами – защита еще теплилась. Однако сердце Арнора уже вовсю трепетало от страха.
 «Еще не поздно, – сказал он себе, изо всех сил стискивая стилет. – Все еще можно поправить. Если правильно выбрать момент…»
 Взгляд его не отрывался от спины Берсеня, от места под левой лопаткой. Арнора едва на куски не разрывало от противоречивых желаний. В нем словно появилось два разных человека. Один, страстно желавший убраться из Армании, все еще верил и надеялся на победу, но вот другой, уставший от жизни и борьбы, уже придумывал оправдания для короля и Куратора.
 Сердце, дотоле равнодушно взиравшее на происходящее, вдруг выметнуло длинные щупальца. Словно языки гигантской жабы, они слизнули с мостика нескольких стрелков, и Сердце чавкнуло, принимая их в себя.
 – Да, да… – с благоговением прошептал Арнор.
 Несколько пуль ударили в грудь Берсеня, но кокон выдержал, погасив смертоносную скорость, маг лишь отступил от толчка на шаг. В ту же секунду языки-щупальца стали выбрасываться с удвоенной скоростью, хватая солдат пачками.
 Из Сердца посыпались лоснящиеся от слизи доспехи.


8

 Едва начался бой, Гангель и Каспар перебрались на противоположную от входа сторону зала, так чтобы Берсень был на виду. Однако в схватку не вмешивались. Они выжидали, изредка выглядывая из-за укрытия. Когда же человек в карнелийских доспехах, признать в котором субтильного Эрика Гангель не смог бы и под пыткой, перебил всех, кто прятался среди лабораторных шкафов, и когда дым рассеялся…
 – Защита сломлена, – сказал Гангель, глядя, как пули выбивают из Берсеня фонтанчики крови. – Думаю, пора.
 – Нет, – сдвинул брови Каспар. – Еще не все.
 Тело мага задергалось под цепляющими его пулями, по залу тотчас заметались блестящие щупальца. Дико кричали «золотые», исчезая в чавкающем Сердце. На полу гремело и лязгало железо, постепенно собираясь в большую кучу.
 – О боже, – прошептал Гангель. – Что происходит?
 Каспар прикусил губу.
 – Я не понимаю. Я думал, что начал понимать, что такое Сердце Уриэля, но сейчас…
 – Меня меньше всего интересует, что оно такое, этот дьявольский кусок дерьма! – почти прокричал Гангель. – Мне нужно знать одно: как прикончить вашего ублюдочного мага?!
 Выглянув из-за шкафа, он взял Берсеня на прицел. В мага больше никто не стрелял. Оставшиеся в живых стрелки в панике рассеялись по мостикам, ища укрытия от щупалец.
 – Скажи, что там с его чертовой защитой? Я могу стрелять?
 Каспар опустил руку на скорострел.
 – Не спеши. Защиты больше нет, но…
 – Что еще?
 – Эти щупальца. Уверен, Сердце реагирует на намерение его убить.
 – Оно защищает мага?
 – Скорее он сам защищает себя с его помощью. Это значит – в мага нельзя целиться. А лучше и не смотреть в открытую. Пока мы просто зрители, нас никто не тронет.
 – Но если я не буду целиться в него, как я смогу его убить?! – прорычал Гангель.
 – Пока не знаю. Нужно подумать.


9

 Едва с защитниками были покончено, щупальца расшвыряли по сторонам все, что загромождало дорогу к стеле: мебель, оборудование, тела людей. Обнажились мраморные плиты, сплошь в кровавых разводах. Берсень очень медленно, опираясь на посох всем телом, двинулся к Сердцу. Его шатало, по лицу струились ручьи пота, с одежды крупными каплями стекала кровь.
 – Ваше величество, – под пальцами Куратора со скрежетом прогнулись железные перила, – неужели мы так и будем смотреть? Этот человек хочет уничтожить наш мир, неужели мы даже не попытаемся его остановить?
 Король окинул Уррадана пристальным взглядом:
 – Разве вы еще не поняли?
 – Что?!
 – Адальберт не ошибся.
 – Но этот Берсон просто человек! Он не ангел, не демон, он простой смертный, пусть и сильный маг. Его можно убить. Разве вы не видите, он едва живой? Он ранен, его нужно просто добить!
 – Хотите сделать это лично?
 – Если вы и я…
 – Я не буду вмешиваться, но вы можете испытать свою силу.
 Уррадан отвернулся.
 – Тогда нам остается только ждать, – глухо сказал он.
 – Да. Мы разыграем нашу последнюю фигуру и будем ждать.
 – Их две. Помните, я докладывал? Капитан Дарел Сот уже здесь.


10

 Эрик с ругательствами выбрался из завала, куда он угодил, когда щупальца разгребали магу путь, и нашел Берсеня глазами. Подволакивая ногу и шатаясь, тот ковылял к стеле, оставляя за собой кровавый след. Перед ним, медленно нанизываясь на стелу, опускалось Сердце.
 Вслед за Берсенем, поминутно оглядываясь, семенил Арнор. Его лицо походило на восковую маску в руках задумавшегося мастера: страх, радость, недоверие, ужас – чувства постоянно менялись, словно мастер никак не мог определиться с выбором.
 Чуть в стороне шла Диана. Она пряталась у самой двери, и, когда щупальца стали наводить порядок в зале, ее укрытия это не коснулось. Баронесса выбралась сама. Когда бой закончился и в зале утих шум, она вдруг поняла, что должна увидеть все собственными глазами. То, ради чего пришел сюда Берсень.
 Глядя, как он едва переставляет ноги, Диана чуть ли не плакала. Берсень выглядел так, словно готов был вот-вот упасть замертво. Но даже сейчас его фигура излучала уверенность и непреклонность. И она знала – он дойдет. Или доползет, если нужно. Что бы ни случилось. Живой или мертвый.
 Она смотрела на него и завидовала той, чье имя он выкрикивал во сне. Берсень так и не признался, имеет ли она отношение к его цели, он вообще не сказал о ней ничего. Но – Диана чувствовала сердцем – именно ради нее он появился здесь.
 Эрик спешил к магу, поглядывая на свой клинок. Сражение с закованными в железо рыцарями не прошло бесследно даже для карнелийской стали. Лезвие было изрядно выщерблено, покрыто многочисленными трещинами и явно просилось к оружейнику.
 – Потерпи чуть-чуть, – улыбнулся мечу виконт. – Еще немного.
 Эрик перевел взгляд на Берсеня. Вблизи тот выглядел совсем плохо. Поникшие плечи, искромсанная в кровавые лохмотья одежда, тусклый взгляд. Если бы не посох, он не смог бы и шагу ступить. Полз бы как червяк… «Самое время прекратить его мучения», – подумал Эрик и шагнул магу наперерез.
 «Нет! Не становись у него на пути, – ожил Дитус. – Забыл о щупальцах? Отойди в сторону и подожди, пока он пройдет. Мы не на рыцарском поединке».
 Эрик хмыкнул, но шаг назад сделал.
 «Хорошо. А теперь вот что. Не мешай мне. Я все сделаю сам».
 «Сам? Мы еще не одно целое? – насмешливо спросил виконт. – А я-то уж подумал…»
 «Полное слияние невозможно. Но мага должен прикончить я – о моем существовании он не знает. А тебе лучше бы не думать о нем… враждебно».
 Эрик хмыкнул. Неужели то, чего он жаждал так долго, сейчас произойдет? В это нелегко было поверить. Неделя, проведенная с Берсенем, стоила целой жизни. Маг казался вечным. Непобедимым, неуязвимым, неуничтожимым. Неужели все закончится именно сейчас?..
 «Я же сказал тебе?!» – прорычал Дитус.
 Эрик кивнул. Да, надо подумать о другом. О том, что… Что Берсень в конце концов спас его. И спасал не один раз. Да, он был жесток и бесцеремонен, но… «В конце концов, – с горечью подумал Эрик, – в том, что я стал тем, кем являюсь сейчас, есть и его заслуга. Хотел я этого или нет, но именно он…»
 «Отлично, – усмехнулся Дитус. – Осталось пожалеть его и пустить слезу».
 Берсень прошел мимо, едва не задев Эрика плечом. Виконт, не отрывавший от него взгляда, невольно покачал головой. Маг ничем не походил на себя прежнего. Этот Берсень больше напоминал измученного жаждой странника, бредущего по пустыне. Добить его сейчас все равно что добить…
 – Эрик?
 Плечо виконта тронула Диана. В глазах ее мелькнула тревога. Она явно чувствовала что-то. Шагнув к Эрику вплотную, она попыталась заглянуть ему в глаза, но он отвернулся.
 – Эрик, что с тобой? У тебя так странно изменилось лицо. Ты… Что ты задумал?
 Он молча отодвинул ее в сторону и шагнул за магом.
 – Эрик, нет! – вскрикнула Диана. – Ты не сделаешь этого!
 На другом конце зала Каспар хлопнул Гангеля по плечу.
 – Смотри! – Каспар ткнул пальцем в Эрика, застывшего за спиной Берсеня. – Он стоит прямо за магом, стреляй не в мага, стреляй в него! Быстрее!
 Гангель кивнул и прицелился. В заполнившей зал тишине слышно было, как мерно постукивал посох Берсеня.
 – Давно не виделись, Эрик, – пробормотал Гангель, нежно надавливая на спусковой крючок. – Или кто ты там есть на самом деле.
 Эрик – или скорее Дитус – взмахнул мечом, в ту же секунду Диана с криком заступила ему путь, и тотчас грянул выстрел.
 – Есть! – взревел Гангель.
 На груди Берсеня медленно расплывалось багровое пятно. За ним, цепляясь за Эрика, на пол опустилась Диана. В ее распахнутых глазах стыли изумление и обида. Эрик в растерянности покосился на собственную кирасу, куда на излете, прошив Берсеня и Диану, бессильно клюнула пуля.
 Гангель обернулся к Каспару и окаменел, увидев его перекошенное ужасом лицо.
 – Я ошибся?.. – успел шепнуть Каспар, прежде чем щупальце слизнуло его вместе с Гангелем.
 Сердце чавкнуло, и в зале вновь стало тихо.


11

 Выстрел не остановил Берсеня. Он лишь запнулся, коснулся ладонью раны и… двинулся дальше. Застыв над упавшей Дианой, Эрик неверяще смотрел, как из ее груди ключом бьет кровь.
 – Диана? – судорожно сглотнув, наконец вымолвил он. – Диана? Как же это?
 – Не трогай его, – прошептала слабеющим голосом она. – Он… Он много страдал…
 Эрик едва не задохнулся от гнева:
 – Он?!
 Эрик в ярости метнулся к магу и вонзил ему в спину меч. Берсень охнул, медленно развернулся. Эрик увидел серое, изможденное лицо, глубоко запавшие глаза, в которых едва-едва теплилась жизнь.
 – Ее убили, ублюдок! – прокричал виконт.
 Внутри него что-то кричал Дитус, чего-то требовал, но Эрик не слышал его.
 – Убили из-за тебя!
 Эрик еще раз вонзил клинок, теперь уже в грудь, и глаза мага стали стекленеть.
 – Она… будет… жить… – прошептал он.
 Колени его подогнулись, и он рухнул ничком. По мрамору стала расползаться кровь.
 – Будь ты проклят, ублюдок! – рычал, брызгая слюной Эрик. – Ты будешь вечно гореть в аду!
 Пышущий ненавистью Эрик не увидел метнувшегося щупальца. Не увидел, как оно, едва маг упал, зависло над его, Эрика, головой, а затем втянулось обратно. Эрик ничего не увидел. Он смотрел на Берсеня, с трудом удерживаясь от желания изрубить его на мелкие кусочки.
 – Нет… Эрик… – донесся до него шепот.
 Обернувшись, Эрик одеревенел. К магу медленно, оставляя за собой алый след, подползала Диана. Добравшись, она легла рядом и накрыла его руками.
 – Оставь его… Прошу…
 – Что… что ты делаешь?!
 Эрик отступил в полной растерянности. За спиной громко хлопнула дверь. Обернувшись, Эрик увидел воина с обнаженным мечом. Он был бос, оборван и забрызган кровью, глаза полыхали огнем ярости и безумия.


12

 – Поразительно. Те двое… – вскинул брови Куратор. – Я все же не ошибся в них.
 – Это ничего не изменит.
 – Но, ваше величество, Берсон мертв или сейчас умрет. Вы… вы не верите в нашу победу?
 – Я верю Адальберту. К несчастью, я успел убедиться в его правоте.
 – Но, ваше величество, мы уже выиграли! Даже не пустив в ход наши главные козыри!
 – Неужели?
 – Ваше величество, Адальберт тоже был человек и тоже мог ошибиться. Странно, что вы не видите этого. Но я сейчас докажу вам. Разрешите?
 Король кивнул:
 – Успеха вам.
 Уррадан перемахнул через перила и, в доли секунды преодолев десятки метров, мягко опустился на каменные плиты. Опустился как раз в тот миг, когда в зал ворвался Дарел Сот. Опустился прямо перед ним.
 Охваченный страстным желанием доказать, что Адальберт ошибся, Уррадан напрочь забыл о капитане. Вспомнил о нем лишь в самый последний миг. Когда почувствовал рядом сильнейшую ауру гнева и ненависти, приправленную эманациями какого-то могущественного артефакта. Уррадан в недоумении обернулся, успел увидеть перекошенное от ярости лицо Дарела, успел узнать меч Адриана, а затем его череп разлетелся на части, как спелый арбуз.
 Дарел не остановился. Он видел перед собой главные цели – Арнора и Берсеня. Видел их прихвостней – виконта и баронессу. И собирался немедленно покончить с ними. Все они должны умереть. То, что Берсень и Диана плавали в лужах собственной крови, ничего не меняло. Магические твари вроде Берсеня не умирают так просто. Дарел собирался пронзить им сердца, а потом отрезать головы. Но прежде…
 Мэтр Арнор сидел на коленях, уставившись на Сердце невидящим взглядом. Дарела он даже не заметил. Капитан походя смахнул его голову с плеч и поспешил к Эрику.
 – Ты кто еще? – бросил виконт, вглядываясь в него.
 Он видел капитана в подземелье лишь мельком и не мог его помнить. А если бы и мог, вряд ли признал бы подтянутого и аккуратно одетого капитана «серебряных» в этом мрачном воине, в изорванной одежде, мокрой от пота и крови, с недельной щетиной на лице.
 Их мечи встретились, высекая искры. Они оба думали, что схватка их будет быстрой и легкой. И оба оказались правы.
 – Мой меч! – вырвался из уст Эрика дикий крик Дитуса. – Мой меч!
 – Это меч великого Адриана, ублюдок, – хрипло отозвался Дарел.
 – Я и есть Адриан! Адриан Дитус Карн!
 Лицо Эрика исказилось, его черты и впрямь напоминали черты Адриана. Дарел на миг опешил, отшатнулся, во все глаза вглядываясь в стоящего перед ним человека, и виконт не упустил своего. Клинок вошел точно в сердце Дарела. Судорожно вздохнув, капитан рухнул на колени. Из груди, изо рта обильно хлестнула кровь, но меча из рук Дарел не выпустил.
 – Мой меч! – прорычал Дитус-Эрик. – Мой меч! Я свободен!!! Отныне…
 В глазах капитана стремительно темнело, но, прежде чем свет померк, Дарел успел увидеть склонившегося над ним Эрика. Руки виконта тянулись к мечу Адриана, пальцы нетерпеливо дрожали. Осклабившись, Дарел ударил из последних сил. Ударил вслепую, ибо в глазах уже плыла тьма. Ударил туда, где должно было быть горло виконта. В лицо плеснуло теплым и солоноватым, донесся яростный хрип, Дарел ощутил, как Эрик вцепился в клинок, и тогда, уже заваливаясь вперед, отчаянным усилием толкнул рукоять.


13

 – Вам нравится, ваше величество? – раздался рядом голос Бельджера. – Не правда ли, отменное зрелище?
 Марк не оглянулся. Он смотрел вниз.
 – Да, Бельдж, и ведь это ты устроил это представление, не так ли? Это ведь ты не стал останавливать Берсона.
 – Вы уверены, что я остановил бы его?
 – Кто знает. Но теперь… Что теперь нас ждет? Думал ли ты, когда пропустил его?
 – Но ведь он почти мертв.
 – «Почти мертв» для мага означает, что он очень далек от смерти. И ты это знаешь. Зачем ты пришел ко мне, сын мой?
 – Я уже много лет вам не сын, ваше величество. Я просто одна из ваших пешек.
 – Пешка… Пешка, которая, вместо того чтобы стать ферзем, решила уничтожить мир.
 – Не так. Пешка решила смахнуть все фигуры с доски. Чтобы началась новая игра.
 – Но уже без нас. – Король наконец обернулся к сыну.
 Бельджер ответил холодным взглядом:
 – Да. Без нас.
 – И ты думаешь, что новая партия будет лучше?
 – Новое всегда лучше.


14

 Берсеня окружила полная тьма. Не было никого и ничего. Сплошная пустота и мрак. Он не чувствовал даже собственного тела. И это было хорошо – ничего не чувствовать. Приятно, тепло и покойно.
 Только одно мешало отдаться полностью этим ощущениям. Сильно зудящий шрам. Так сильно, что хотелось не просто почесать, хотелось вцепиться в него двумя руками и чесать, скрести изо всех сил, рискуя разодрать лицо в кровь.
 Берсень потянулся к шраму. Сначала одной рукой, потом другой… Сознание вернулось рывком. Появился пропахший порохом и кровью огромный зал. Появились ощущения в теле, и Берсень глухо застонал. Грудь, ноги, руки – все нещадно болело, как будто его изорвали на куски.
 Подобрав посох, маг с трудом поднялся, закашлялся, выплевывая кровь. Наконец, пошатываясь, двинулся к Сердцу. Берсень чувствовал – высоко наверху, на мостике, стояли двое. Бельджер и еще кто-то, почти столь же могучий. Но Берсень знал, чувствовал – они не помешают. Сердце ждало его уже на полу. Огромное, светящееся, окутанное дымкой.
 Берсень медленно приблизился. Его походка постепенно твердела, перестал донимать кашель, исчезла боль в груди, в конечностях.
 Подойдя к Сердцу, маг улыбнулся. На него веяло теплом и силой. Огромной, приятной, вкусной. Раскинув руки, Берсень бросился в Сердце, как в воду. И будто миллионы раскаленных иголочек вонзились в его кожу. В следующий миг они исчезли, а все тело обволокло сладкой истомой. Ушли последние крохи неприятных ощущений. Исчезли остатки сожалений и сомнений. Исчезло все. Осталась только Сила. Огромная и всеохватывающая.
 Берсень видел все и был всем. Видел этот зал, залитый кровью, усеянный телами людей. Видел Башню одновременно изнутри и снаружи. Видел весь Финмар и всю Арманию. Он видел и ощущал это через гигантскую сверкающую паутину, раскинутую по стране и соседним королевствам. И все мириады нитей сходились сейчас на нем. Он мог дергать за эти нити, мог управлять людьми через их желания и эмоции, управлять государствами через этих людей, мог захватить весь мир, но… Он пришел сюда не за этим.
 «Ирица, – подумал Берсень. – Все, что я хочу…» Паутина задрожала. Сверкающие нити стали лопаться одна за другой и втягиваться в Сердце. Берсень беззвучно рассмеялся. Сила хлынула в него, и маг с жадностью принялся ее поглощать.


15

 – Вот и все, – тихо сказал Марк. Сердце темнело и уменьшалось в размерах, словно вливалось в некий водоворот в его центре. Король слабо улыбнулся. Так оно и есть. Только у водоворота есть имя, и это имя – Берсень.
 Конечности Марка дрожали, а сердце трепыхалось, как в лихорадке. Тело не хотело умирать, тело сопротивлялось изо всех сил, но… смерть была неизбежна. Цепляясь за ограждение, Марк медленно опустился на колени, услышал, как рядом, тяжело дыша, сполз на мостик Бельджер.
 – Представляю, – с трудом сказал король, – как обрадуется понтифик…
 – Новый мир… – еле слышно отозвался Бельджер.
 По всей Армании умирали Посвященные – Марк пока еще чувствовал это. Эхо чужих ощущений боли, слабости, недоумения, гнева прокатывалось по нему, смешиваясь с его собственными, и Марк уже не мог определить, где какие. А потом все как отрезало. Умерли все Посвященные? Или исчезли последние крохи его магических возможностей? Марк уже плохо осознавал происходящее. Его тянуло в сон, перед глазами плыл серый туман.
 – Прощай, Бельдж, – прошептал король.
 Время их было на исходе. Они и так задержались дольше всех благодаря Сердцу. Но его больше не существовало. Сквозь застилающий глаза туман Марк успел увидеть, как съежилось Сердце, как сквозь его теперь уже черную и вязкую плоть проступила фигура Берсеня. Маг стоял с закрытыми глазами, раскинув руки, на обнаженном теле таяли черные клочья. Это было последнее, что увидели Найтелы.
 Открыв глаза, Берсень пробежал взглядом по телам погибших. Нужна была одежда, но все, что он мог найти, было изорвано и пропитано кровью. Внимание мага привлек меч, торчавший из горла Эрика. Поразмыслив, Берсень оттолкнул виконта и, высвободив клинок, повертел его в руках.
 «Ты теперь здесь. Ты так хотел меня убить. Но ты проиграл».
 «Я умею ждать», – мрачно отозвался Дитус.
 «Теперь ты будешь служить мне».
 «Я не служу магам! Я никому не служу! – взревел Дитус. – Ты хоть знаешь кто я?!»
 «Мне все равно, кто ты».
 Маг взмахнул рукой, и перед ним замерцал голубоватым светом портал.
 – Пора убираться из этого мира, – сказал Берсень. – Хочешь ты или нет, но ты будешь служить мне.
 Дитус не ответил, но маг и не ожидал ответа. Перехватив меч поудобнее, Берсень шагнул в портал и растворился в голубом сиянии.