Аннотация: Есть ли жизнь после жизни? Конечно же есть, если ты - воплощение могущественной волшебницы, и тебя ничего не держит в банальном мире, кроме проклятья Дьявола. Однако, пережившая столетия любовь способна прекратить страдания. Пусть кто-то думает, что ты умерла, но жизнь твоя продолжается в плоскости магов и колдунов, алхимиков и некромантов, несусветных животных и умопомрачительных фей.


---------------------------------------------


 А. А. Котенко


 Занимательная география


 Посвящается памяти одной
 замечательной Алинки из Уфы



 Пролог


 – Ты что сделала, ведьма? - мужчина в черном стоял спиной к ней, уставившись на большую белую каменную глыбу.
 – Пан, я не ведьма, я боевой маг. Или уже разницу забыли? Эх, зачем вам диплом выдали?
 – Маг не стал бы делать того, что натворила ты, паршивка.
 – Ха-ха, - та, которую мужчина назвал ведьмой, зашлась истеричным хохотом, - мы скрепили договор кровью, так? И я выполнила свою часть! Все по правде! Это вам захотелось излишней платы.
 Он обернулся, и его глаза сверкнули двумя пурпурными молниями. Волшебница отшатнулась, но искры материализовались и, достигнув ее тела, парализовали руки и ноги.
 – Я тебе не прощу этого, Лина, - сквозь зубы процедил мужчина. - Я запечатаю тебя там, где твой прихвостень никогда не найдет. Ты будешь существовать в страданиях сотни, нет, тысячи, миллионы лет, пока сей мир не прикажет долго жить. Твоя душа не сможет отдохнуть на полях третьего слоя…
 Он произносил одно проклятье за другим, но Лина гордым взглядом смотрела на своего злостного врага. Лицо его искажалось в ярости, но девушка лишь с усмешкой относилась к его злобе. Ее длинное красное бархатное платье было покрыто пурпурными молниями, она уже не могла двигаться, настолько ей было больно. Но маг не отпускал девушку.
 И тут в зал вошел высокий худой человек, и тоже в длинном черном плаще, как и враг волшебницы. Он шествовал по большому с высокими сводами помещению, ударяя посохом о камни с такой силой, что стук сей поражал пустоту ужасающим бумом. Его серебристая челка спадала на глаза, и только длинный острый нос высовывался из-под каскада волос.
 – Я знал, что ты явишься, - отвлекся на пришедшего маг. - И я знал, что хлебну с вами беды.
 – Но зато мы сделаем с тобой то, что давно полагается, пан Дьявол, - чуть шевеля губами, выдавил пришелец. - Отпусти Лину.
 – Размечтался! - усмехнулся Дьявол. - Ты никогда не увидишь ее.
 – Почему? - маг поднял на него большие желтые глаза, а его щеки стали белее простыни.
 Но Дьявол не ответил, он поднял руку и прищелкнул пальцами. Розово-пурпурные молнии, окутавшие тело девушки, вспыхнули. Она вскрикнула. Свет стал настолько ярким, что пришедший маг закрыл глаза широким рукавом, и только призвавший заклинание гордо и непоколебимо стоял и смотрел на исчезающую в пурпурном свете женскую фигуру. Как только сияние погасло, по комнате разошелся стойкий озоновый запах, словно после грозы. Маг набросился на злодея со спины и, дико крича, начал требовать наоборотного заклинания.
 Дьявол, фыркнув, оттолкнул его, отвернулся и отправился прочь из зала. Он сделал вид, что не заметил, как маг ударил посохом по земле и провалился в светящийся зеленым портал.
 – Лина, мы еще вернемся в этот мир! - были последние его слова.
 – Двумя идиотами меньше, - ухмыльнулся Дьявол.




 Глава 1. Будни юного воскресителя


 По речке плыла каравелла испанского первооткрывателя Колумба, его на камеру снимал президент Рейган, вдоль кленовой аллеи прогуливался Джон Кеннеди в обнимку с Мерлин Монро, а на пороге избы, что на самом высоком холме, сидели на бревнышке Сталин и Иван Грозный, раскуривая трубки мира. В низине, у речки Клод Моне писал картину, а в миниатюрной пивнушке солдат Швейк травил байки с бароном Мюнхгаузеном и Василием Тёркиным.
 Молодой человек окинул взглядом получившуюся композицию и довольно улыбнулся, потирая руки. В этот момент он был похож на Наполеона Бонапарта, который рассказывает своим приближенным об успехе в Аустерлицком сражении, стоя у карты.
 Крышка стола была огромной, почти со стандартный теннисный, только без сетки. Там не было и пустого места: по всей поверхности простирался миниатюрный по сравнению с реальностью холмистый ландшафт из папье-маше. Роль травы, как ни банально, играл обычный зеленый бархат, купленный в ближайшем магазине 'Ткани'. И по этому синтетическому имитатору реальной природы ходили великие люди прошлого, только уменьшенные до пятисантиметрового роста.
 То тут, то там, в основном, на холмах, размещались маленькие двухэтажные домики. Но… миниатюрный пейзаж - вещь весьма не удивительная, если в нем никто не живет. Такую же точно местность в состоянии сварганить любой мало-мальски подкованный студент-архитектор. А вот занести жизнь в свой микро-мирок способен лишь тот, кто в состоянии призывать души некогда умерших людей.
 Парень, автор миниатюрного мирка, был на седьмом небе от счастья. И правильно, он затратил на создание своего гениального проекта целых полгода: прогуливал лекции в школе некромантии, задолжал немало курсовых работ и просто текучки. Ну не интересны были этому человеку призывания душ умерших куропаток: это все скучно и избито, а вот свой собственный мирок, своя цивилизация на отдельно взятом столе - совсем другое дело! Свиноферма Оруэлла отдыхает! Ну почему никто не занимается подобными опытами?
 – Дэн, мне жаль твоих родителей! - заявил с порога вошедший в комнату к парню старик-магистр.
 Как и все преподаватели школы некромантии, он носил длинную малиновую мантию, отделанную белой каймой. Он походил на волшебника с картинок в детских книжках: седые волосы до плеч, нерасчесанная борода, заправленная за пояс мантии, грустные глаза, сморщенный лоб, нос картошкой. Держи он в руках волшебную палочку, легко было бы спутать некроманта с каким-нибудь рядовым колдуном. Зато на голову магистр надел совсем не свойственную волшебникам шапку - тряпичную, с двумя белыми бутафорскими рожками и золотым гербом школы на передней стороне. Такой же точно символ с изображением черепа, пронзенного молнией, вылитый из чистого золота свисал на шее магистра на длинной серебряной цепи, очень похожей на те, что носили новые русские бизнесмены в середине девяностых годов прошлого века.
 Молодой некромант, приветливо улыбнулся и, сощурив левый глаз, почесал затылок, взъерошив серебристые волосы на темечке.
 – Мне их тоже жаль, магистр Юлиус. Потому что…
 – Они заплатили за тебя сто тысяч крон, - не стал дослушивать Дэна магистр, - а тебе совершенно не нужно обучение в нашей школе!
 – Как это? - искренне удивился парень, поправляя челку, упавшую на правый глаз. - Я считаю себя лучшим некромантом Чехии.
 В ответ на дерзкое высказывание ученика учитель лишь тяжело вздохнул и принялся рассматривать всё, что было у Дэна на столе. Любому образованному человеку стало бы ясно, что юный некромант занимался пустой тратой времени и уймы сил ради собственного развлечения и, вполне возможно, утоления любопытства. В созданном им мире уживалось столько деятелей истории, что страшно было представить подобную идею претворенной в жизнь не на отдельно взятом теннисном столе, а в реальном государстве.
 А если честно, то некогда великие и могущественные правители прошлого после смерти, получается, должны были довольствоваться счастливой рожей молоденького некроманта-экспериментатора и обтаптывать полянку из зеленого бархата. Выглядело слишком цинично со стороны.
 – Дэн, ты за пять лет не то, что постоянно прогуливал занятия, пропадая в библиотеке для магистров, ты еще умудрился при всем твоем стремлении к знаниям не освоить главного принципа некромантии! - Юлиус в ярости ударил кулаком по бархатистой траве, и Сталин с Грозным от землетрясения кубарем скатились с холма и плюхнулись в речку.
 – Не призывать без надобности! - протараторил ученик тоном двоечника-студента, пытающегося получить хотя бы тройку на последней возможной пересдаче. - Крупными алыми буквами на первой странице каждого учебника написано!
 Провозглашая основной принцип изучаемой им науки, молодой некромант приложил руку к сердцу, где на синей студенческой мантии у него был вышит такой же череп с молнией, как и у магистра на шапке.
 – И где тут надобность? - фыркнул Юлиус, поймав за шиворот Адольфа Гитлера. - Детские шалости!
 Миниатюрный диктатор, словно хомячок, которого продают в зоомагазине, махал руками и ногами, пока магистр не поставил его на холм, куда успели вскарабкаться упавшие давеча Сталин и Грозный.
 Дэн, потупив взгляд, переминался с ноги на ногу. Да, в его мега-проекте не просматривалось никакой надобности… пока. И магистр это сразу понял. Ну почему учителя такие проницательные?
 – Ясно, - заключил Юлиус, оставив стол без внимания и подойдя к окну. - И как у тебя не болит голова от стойкого запаха ладана в собственной комнате?
 Чёрный дракон, домашний питомец Дэна, похрапывал на зеленом диване, испуская из ноздрей не самые приятные запахи. Животному не было никакого дела до его замечательного хозяина, а уж тем более, до учителя.
 – Кстати, что это за тип? - ткнул магистр в окно.
 Там, во дворе среди голубей на смотровой площадке, с которой вся Прага была видна как на ладони, на корточках сидел невысокий лысый человечек в рясе и мелом рисовал на земле солнышки.
 – Эхнатон! - гордо заявил Дэн.
 Лицо магистра побагровело, и он начал орать, размахивая кулаками, что молодому экспериментатору можно было только прятаться от праведного гнева наставника или будить дракона, чтобы тот дыхнул на магистра. Правда, последнее чревато приказом об отчислении из школы.
 – Гадёныш! Ты что творишь? Ты смог призвать полноценного человека?!
 – И не единожды. Как всегда, на три дня, - отмахнулся парень, будто содеянное им было делом вполне обычным, - очередной мой научный эксперимент, магистр Юлиус.
 – Да ты хоть знаешь, - учитель не переставал орать, - что твой, с позволения сказать, хмм, эксперимент, отымел в загоне всех овец и коз…
 От такой новости Дэн согнулся пополам от смеха и утер лицо рукавами мантии.
 – А слышал бы ты его проповеди в церкви…
 – Для… этого я и призвал первого религиозного реформатора. Я всё его выступление на камеру заснял для архива. Вы это… магистр Юлиус… не волнуйтесь так, а то сердце шалить начнет, вы умрете… мне что, вас потом призывать на лекции придется? А этот… он завтра отправится обратно к мертвым. Странно, что вы на прошлой неделе в числе садовников не заметили Исаака Ньютона.
 Лицо мага вытянулось от удивления.
 – Так вот кто собрал все недозрелые яблоки в Градчанских садах… - прошептал он, хлопнув себя рукой по лбу.
 Дэн скорчил недовольную гримасу: надо же, он проводит гениальнейшие эксперименты, а его хотя бы похвалить не могут, гневаются почему-то. Произнося оправдательные речи, юный некромант пятился назад от наступающего на него магистра, и, возможно, раздавил бы он и композицию, неаккуратно сев на стол, если бы наставник не прекратил натиск из-за нелепой причины.
 Замечательный дракончик некроманта, животное, не превосходящее по размерам немецкую овчарку, не выдержал шума и, проснувшись, уцепился магистру в мантию чуть ниже пояса.
 – Молодец, дракоша! - подмигнул своему питомцу парень, чем рассердил магистра еще больше.
 – Четверть века прожил на свете, - обиделся тот, - а развлекается как дитя малое.
 Испепеляющим взглядом он посмотрел на зарвавшегося дракона, что тот, виновато смотря на магистра, отполз в дальний угол комнаты и принялся что-то записывать в толстой тетрадке на пружинке.
 – Давно бы тебя выгнал, Дэн, - поправляя мантию, пробормотал Юлиус, - но не могу. Такой силы, как у тебя, не было ни у одного ученика нашей школы со времен великого Венсесласа. Если мы тебя отпустим, то не за горой та пора, когда тобой заинтересуются личности типа Дьявола со Староместской площади.
 Магистр сел на краешек дивана, где минуту назад спал дракон. Было ясно, он хочет помириться с учеником, несмотря на только что устроенный скандал. Старый некромант похлопал ладонью по дивану рядом с собой, мол, иди, Дэн, есть дело.
 Больше всего на свете молодой маг боялся быть отчисленным: окончить обычную школу, колледж, заняться одним из направлений магии, а потом так нелепо вылететь из волшебного заведения - позор для наследственного некроманта. А как это выглядит, если отчисляют тебя не из какой-то там захолустной школки, а из известной всему миру Школы Некромантии в Пражском Граде?
 Последнее, что сказал Юлиус, вселило в Дэна надежду: если наставник смог распознать в нем недюжую силу, значит, вряд ли прогонит. И он, подобрав полы мантии, уселся рядом.
 В то же время совесть молодого некроманта шептала: 'Где твоя гордость, Дэн? Этот человек же несколько минут назад чуть не стёр тебя в порошок!'
 – Ты очень силен, Дэн, - вздохнул Юлиус, - но, к сожалению, слишком беспечен и беззащитен. Думаешь, так просто великий Венсеслас написал еще в двенадцатом веке главное правило - не призывай без надобности? А ты пользуешься очень сильной магией для того, чтобы утолить любопытство. Повторю, ни разу за пятьсот лет ни одному некроманту не удалось призвать человека больше, чем на десять минут. О твоем рассаднике знаменитостей я, вообще, молчу.
 – Да что там, рассадник, - махнул рукой Дэн, - детские шалости, перевоплощенные мыши, скучнятина.
 Судя по только что сказанному, он вовсе не осознавал своей силы. Юлиус в ужасе смотрел на молодого некроманта, которому две недели назад только стукнуло двадцать пять, и который наивно считал столь сильную магию пустяками. Сам наставник, например, подобный крысиный город больше пяти минут продержать бы не сумел, да и после окончания операции валялся бы полдня в сонном состоянии и ел бы за троих.
 Он прекрасно помнил свой первый опыт. Тогда, триста лет назад, когда Юлиус был не намного моложе своего теперешнего ученика, он отправился ночью на кладбище призывать обратно в мир сестренку-утопленницу. Уже пятнадцать лет прошло с тех пор, когда обесчесченная девушка бросилась в воды Влтавы, но молодой тогда братец-некромант был уверен, что сестрица Катинка захочет вновь взглянуть на голубое небо и взобраться на гору в Петржине. Ровно в полночь молодой маг начал обряд: зажег свечу и принялся читать призывающие заклинания. И девушка вернулась. В тусклом свете брат разглядел ее бледную фиолетовую кожу, спутанные обесцвеченные волосы, пустые глазницы и… длинные ногти, которые за пятнадцать лет никто не подстригал. Не успел он сообразить, что Катинка не желает жизни, как эти необрезанные, испачканные землей и плотью мертвецов когти впились в его щеку. Маг вскрикнул, пытаясь произнести заклинание и отозвать сестренку, но ожившая самоубийца решила мстить братцу до последнего, и второй рукой впилась в его грудь. Некромант закричал от адской боли. И не учил бы Юлиус через триста лет молоденького паренька Дэна, если бы в ту ночь и в тот самый момент, когда сестра хотела вырвать сердце из груди брата, на кладбище не явился священник. Лишь капли святой воды коснулись тела девушки, она отпустила беспомощного мага и ушла обратно в могилу.
 После того дня Юлиус два года лечился у лучшего врачевателя Праги. Но три шрама на щеке и пять на груди своей болью целых триста лет напоминали магу о самом полезном уроке в его жизни, и еще долго не дадут ему забыть этот кошмар.
 Его же ученик Дэн вовсе не заботился ни о своем здоровье, ни о безопасности. Сил у парнишки было хоть отбавляй, несмотря на то, что по теннисному столу в его комнате бродило две дюжины душ давно умерших людей, а на смотровой площадке дожидалась отзыва еще одна. Почему-то Юлиусу казалось, что если бы вдруг все они ушли на третий слой, как называлось еще Царство мертвых, Дэн бы рукой махнул и через пятнадцать минут восстановил все обратно.
 Недаром все некроманты были худы, слабы физически и очень много ели. Все это признаки перерасхода сил на вызов с третьего слоя. Дэн же отличался от своих коллег: он был высок, крепок и вовсе не страдал излишней худобой. Но ел парень всегда не то, что за троих, а за пятерых! Было ясно - он не такой, как все.
 – Ты не понимаешь своей силы, мой мальчик, - Юлиус говорил медленно, стараясь успокоить непоседливого ученика, - способности типа твоих нельзя нигде получить, кроме как от рождения. Тебе не нужна наша школа, будь она даже лучшая в мире. Тебе, Дэн, выпала честь стать самым могущественным некромантом нашего времени. А ты не понимаешь! И это опасно! Потому что рано или поздно твоим неведением воспользуются не в самых благородных целях. Пока ты в Пражском Граде, ты в безопасности, но стоит тебе отойти от ворот на пару шагов…
 Магистр, поглаживая шрам на щеке, говорил ласково, но поучительно.
 – Я, конечно, польщен, - развел руками Дэн, краснея от похвалы, - но зачем мне такая сила? Я хотел быть обычным суд-мед-экспертом в Праге. Призывать на суде убитых жертв, чем и занимаются все более-менее сильные некроманты. А как хобби я всегда мечтал держать музей знаменитостей. Типа, переплюнуть мадам Тюссо с первого слоя мира: у нее восковые куклы, а у меня живые были бы! Народ фотографировался бы с ними за деньги. Понимаете?
 Молодой некромант знал, чем поддеть своего учителя, ведь уже добрую сотню лет Юлиус сходит с ума по фотографированию.
 Дэн развалился на диване, мечтательно глядя в потолок. Там мастера эпохи Возрождения нарисовали библейские сюжеты. Картины были настолько красивы и интересны, что живущий тут целых пять лет маг готов был до бесконечности рассматривать рисунки на потолке своей комнаты. Наверное, в этот момент он мечтал о личном музее и прибылях, которые он получит за продажу билетов.
 Наставник встал с дивана и обошел мышиную композицию несколько раз. Он бурчал себе под нос непонятные слова и теребил бороду.
 Зазнавшийся Дэн, у которого голова кругом пошла от собственного могущества, сидел на диване и уже составлял сметы расходов на создание музея.
 – Ты знаешь, чем заканчивается каждое твое призывание? - вдруг спросил парня Юлиус.
 – Развоплощением тела, в которое я засунул душу, - выпалил молодой некромант. - Поэтому я призываю в полуразваленных скелетов, подавших заявление на переселение к мертвым. Как и положено Советом.
 Наставник лишь покачал головой:
 – Это так написано в учебниках, которые зубрят у нас в школе. Так оно и происходит, когда ты призываешь душу кролика, гусеницы или слона. Так же получается, при вызове в суде убиенной жертвы. Но когда далеко не для следствия…
 А, собственно, в чем разница? Дэн искоса посмотрел на наставника, отвлекшись от своих мечтаний.
 – В учебниках не сказано, чем чревато призывание без разрешения Совета. Почему, спросишь? Потому что не каждый некромант в состоянии и для следствия душу вытащить, а экспериментировать, как это делаешь ты, может прийти в голову нормальному человеку только после похмелья. Кроме того, за массовое воскрешение могут развоплотить. А еще представь, что ты живешь себе, отдыхаешь на третьем слое, а тут тебя зовут и говорят: 'Скатайся в командировку на три дня на верхние слои за скелетиком!' Что ты сделал бы, Дэн.
 Парень, поняв, каким образом происходит вызов души, нахально улыбнулся. Но предупреждение о развоплощении не давало ему покоя. А учитель продолжал. Да уж, не так все просто устроено на этом третьем слое, куда уходят после смерти. Ведь души оживленных существуют за счет некромантов, поэтому все маги сей специализации и были слабы. Какую же цену платил Дэн за опыты с таким количеством людей - совершенно не ясно, ведь со здоровьем парня все было в порядке.
 Правда, Юлиус, хитро сощурившись, прошептал напоследок:
 – Есть у меня одно подозрение, что становится с призванными тобой душами. И если это так - всё просто ужасно!
 От таких слов магистра молодой некромант содрогнулся.
 – Боишься? - ухмыльнулся учитель. - Ну и замечательно! Потому что в ближайшее время тебе только и будет, что бояться. На тебя объявлена охота. Нет, не полиция. Эти гоблины и орки глупы и настолько слабы, что не в состоянии самостоятельно сразиться с таким сильным магом, как ты. Ведь ты умеешь призывать в любые тела души ушедших, Совет разрешает защитную некромантию. Эх, такая смерть врага куда быстрее, чем от файербола боевого мага. И охотники уже знают, что ты тут, в Пражском Граде. Никакая магическая защита нашей школы не спрячет тебя от вездесущего врага. Он будет ждать момента, когда ты выйдешь за ворота. Ты ведь не трус, чтобы прятаться в башне?
 Глаза молодого некроманта расширились и он, открыв рот, безмолвно уставился на наставника.
 – Тебе что-нибудь говорит имя Розовая Фифа? - хитро спросил Юлиус, но Дэн ничего не ответил, лишь помотал головой.
 – Мне тоже оно ничего не говорило, - грустно заявил магистр, - зато теперь у меня весь почтовый ящик в оркосети завален сообщениями от этой особы. Ей нужен ты живым или мертвым. Уж откуда она про тебя узнала, но…
 – Знаете ли, господин Юлиус, меня не интересует эта гламурная Фифа, так ей и передайте!
 – Даже если она меня шантажирует и обещает уничтожить всю школу? - покосился на ученика наставник. - Мне жалко экскурсантов с первого слоя: не будет Града, куда же бедняжки подадутся? Где я буду пугать их, появляясь в их мире в виде призрака? Особенно, когда один другому дает фотоаппарат и говорит: 'Could you take a picture of me, please?' [1] Они помчатся по высоким ступенькам дворца или даже вот этого общежития, где мы с тобой сейчас сидим, фотоаппарат бросят, техника мне достается.
 – Как вам не надоели эти туристические шутки! - улыбнулся Дэн.
 Понятно всё, почему Юлиусу не выгодно принимать битву на территории школы.
 – Да пусть хоть всю Чехию снесет, я всех обратно призову! И Град заново построю! - парень не представлял границ своего могущества и уже возомнил, что способен на многое.
 – Не зарывайся! - одернул его магистр. - Не далек тот час, когда ты осознаешь, насколько ты слаб.
 Дело серьезно. Дэну даже улыбаться расхотелось, а его дракончик, кашлянув, выбрался из угла и, устроившись на диване рядом со своим хозяином, прочитал:



   На Фифу Розовую мы
   Отправимся вдвоем:
   Я и друг мой Злобный Дэн
   Могучая сила мира сего!



 Хозяин, дослушав до конца четверостишие, отвесил питомцу такой подзатыльник с просьбой больше ничего не писать, что животное, сползло на пол и опять удалилось в угол. А вскоре Дэн завыл, потому что там, куда устроился дракон, снова раздался скрип перьевой ручки. Несмотря на просьбы хозяина, продолжение пишет.
 – Он молодец, зря ты его так!
 – Графоман, - махнул рукой парень. - Если бы я знал о его литературных пристрастиях, в жизни бы не купил!
 – Зато он понял то, что до тебя будет доходить еще десять лет как минимум, - ухмыльнулся магистр. - Тебе нужно отправиться в логово этой Фифы и… знаешь ли… нарушить ее планы, потому что ничего хорошего, тем более, при помощи могущественного некроманта, она делать явно не собирается. И пусть это станет тебе самым лучшим уроком, мой мальчик.
 Как не понравилось Дэну имя этой особы. Что-то в этих просьбах и угрозах было не так, и магистр подозревал, что посылал ученика на очень опасное предприятие. Но как он, маг-некромант, сможет справиться со, скорее всего, сильной колдуньей.
 – Если не поедешь, я тебя выгоню из школы без диплома и, поверь старику, позабочусь, чтобы тебе нигде работу не давали, а твой некромантский музей запретили бы как вредный для сохранности мира бизнес.
 – Уговорили. Где она живет? - тоном, полным безразличия, спросил ученик.
 – В Москве, что ли. Или в Париже.
 Молодой маг недовольно скривился. Ничего себе разброс. Да еще и заграница. Он-то думал, что эта гламурная особь обитает на другом конце Праги или хотя бы в Карловых Варах, куда он как раз хотел скататься на каникулы. Но во Франции. Хотя, западная Европа - это еще полбеды. В России… Это воистину опасно.
 Из уроков по географии в школе Дэн прекрасно знал, кем населен второй слой мира на территории этой страны. В городах - еще куда ни шло, европейцы понаехали, а вот в деревнях ни одного нормального не встретить. Девушки-то красивые, а познакомишься поближе - русалки или упырицы в лучшем случае. Не то, что в родной Европе: либо ведьма, либо волшебница. Не мудрено, что странная Фифа жила именно в такой перенаселенной нелюдьми стране. Но и опасно. Некромантов, например, в России не рождалось вовсе, ровно как и алхимиков. Почему - никто еще не выяснил. Наверное, на дар мага влияет и природа его родины.
 Отвлекаться на особенности национальных магических существ он не захотел, и пока что наивно положил: Фифа позвала его к себе, скорее всего, для вызова с третьего слоя какого-нибудь противного гения и последующего захвата мира. Но неужели в такой большой стране как Россия не было ни одного чешского, словацкого или венгерского призывателя душ? А почему такового не нашлось во Франции, куда любой европеец мог попасть даже без визы? Это почему-то ускользнуло в тот день от внимания Дэна.
 – Вот билет, - протянул магистр конверт. - На Москву. Потому что, как узнали наши в оркосети, пишет Фифа из России. В Париж она, наверное, по выходным летает. Выяснишь, впрочем. Регистрация через час. Намёк понят?
 – Не то слово, - буркнул юный некромант. - Но я не согласен идти на какую-то разыскивающую меня Фифу без мага-защитника.
 Наставник пригрозил ему пальцем:
 – Если бы не твои опыты со всякими рассадниками, не было бы и Фифы, поверь мне. Засветился - сам и выкручивайся. А сейчас… твой гениальный дракон тебя и защитит, не только же на ямб и хорей он способен.
 – Ну да, я еще и амфибрахий знаю! - выпалило существо, подпрыгивая на одной лапке.
 Виновато глядя под ноги, Дэн забрал документы у наставника.
 – Если увильнешь - сам в Совет донесу!
 Нет, не станет он скрываться, трусость - это так подло. Некромант уставился в зеркало и принялся укладывать гелем тонкие пепельно-серые волосы. Закончив с прической, он подошел к окну.
 – Свободен! - крикнул он бедолаге-реформатору, прищелкнув пальцами.
 Через мгновение на месте древнего человека валялся лишь скелет, облаченный в рясу, а пару секунд спустя останки эти вспыхнули ярким фиолетовым светом и растворились. После Дэн освободил и души правителей с теннисного стола, и крысы было бросились врассыпную, но силы Царства Мертвых настигли их, и животные растворились в фиолетовом сиянии. Теперь ни престарелый скелет, ни мыши никогда больше не смогут очутиться в этом мире.
 Молодой некромант свернул в трубочку ландшафт со стола и поставил его в угол, откуда выгнал написавшего уже целых пять листов поэмы дракона.
 Магистр молча стоял у двери и спокойно наблюдал за сборами своего ученика.
 – Мне нужен боевой маг, мне нужен боевой маг, россиянин, боевой маг, - шептал под нос Дэн, словно призывая кого.
 – Некромант, а такой бестолковый, - покачал головой наставник, - ты же можешь призвать из Царства Мертвых душу любого боевого мага, когда тебе захочется.
 – Мне нужен живой боевой маг, с которым я смог бы пройти всё это испытание, - исправил свое заклятие парень, когда задувал горевшую свечу.
 Он не обратил внимания, как дымок, извиваясь змейкой растворился в розовом свете высоко над его головой. Он долго еще думал, что сказанное было не заклинанием, а просто установкой перед боем. Когда он говорил подобные слова, ему отчего-то становилось легче, он чувствовал, как некто далекий, но в то же время такой близкий, обнимает его за плечи и шепчет в ухо: 'Я с тобой, я всегда была рядом, я любила тебя'. Кому принадлежит этот голос, Дэн не предполагал. Когда шум в ушах стих, некромант и думать забыл о нахлынувшем видении, и молча вышел из комнаты.
 Магистр подошел к окну и грустно провожал взглядом ученика, спустившегося на смотровую площадку. Некромант долго стоял у стены под своим окном, прижавшись лбом к плющу, обвившему башню, в которой он жил целых пять лет. Тяжело прощаться с тем, что стало тебе чуть ли не родным. Так же точно Юлиус в свои пятнадцать со слезами на глазах уходил из дома, навеки, в Пражский Град, туда, где учат некромантов и призывают души для следствия в Европейском Суде.
 Многое еще предстояло узнать Дэну. Не с одной опасностью ему суждено было встретиться лицом к лицу. Не помешал бы ему боевой маг. Но не знал он, что произошло, когда он сказал, перед выходом из башни: ' Мне нужен живой боевой маг '. А ведь силы гениального некроманта зачастую хватает не только на вызов умерших, из их подпространства…




 Глава 2. То ли девушка, а то ли виденье


 – Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Люди, я умерла! - Алина лежала на кровати, смотря в потолок. - Надо же было случиться такому приколу! Я умерла!
 Она перевернулась на живот и, уткнувшись носом в подушку, продолжала истерично хихикать.
 – Нет, ну надо же было так умудриться! Как я хочу рассказать об этом друзьям!
 Тяжело вздохнув, девушка встала с кровати, отчаянно попытавшись напялить тапочки. Как ни странно, два больших белых плюшевых зайчика, напрочь отказались оставаться на ее ногах. Они даже с места не сдвинулись, вопреки всем желаниям их хозяйки. Странно, если они материальные, не поддаются, то на каком честном слове на ее теле держатся кожаная черная мини-юбка и зеленая водолазка, почему с головы не слетает синяя джинсовая бейсболка с эмблемой 'Найка', с какой стати не остались валяться на покрывале бесформенной кучей колготки?
 На кровати. Ха-ха три раза! Да если бы все материальное отказалось принимать ее тело, то она бы не лежала в постели, а обнаружила себя под кроватью среди пыльных шариков и старых изношенных туфлей, которые девушке всегда было лень выбросить.
 Алина пнула тапочки, естественно, безрезультатно, и подошла к зеркалу.
 Она решила, что умерла, ее тело лежало, наверное, в холодильнике морга, а этот образ, который она каким-то Макаром ощущала… что это такое? Она умерла. А как это случилось? Почему она считает, что пережитое - именно смерть?
 Девушка утром приехала на фабрику 'Сибирский берег', где уже три года работала технологом. Подумать только, вся страна питалась сухариками и закусками к пиву, качество которых она контролировала. Вообще, на фабрике работало много технологов: по два на каждый цех. Вот только осенью Алине не повезло: ее напарница ушла в декретный отпуск, и бедняжке пришлось работать за двоих, пока не нашли замену.
 Сердце у нее с рождения было с дефектом, то есть, с пороком, и двойная нагрузка не пошла на пользу здоровью. Зимой директор, правда, сжалился над перерабатывающей несчастной Алиной и оплатил ей путевку в санаторий на рождественские каникулы. Лечение и отдых - это замечательно, но когда по возвращении на нее снова навалилась двойная работа, все результаты целебных ванн и процедур пошли насмарку.
 Перегруженный технолог только и мечтала, чтобы отправиться отдыхать на Чёрное море, когда доживет до отпуска. Не вышло. Сердце Алины не выдержало. Оно всегда барахлило до сегодняшнего дня. Ничего не попишешь, если ты родился больным.
 Последнее, что девушка помнила, когда была в сознании - это линия по упаковке поджаренных кириешек. Она стояла у ленты и внимательно смотрела, как готовый продукт сыпался в большую корзину, но вдруг перед ее глазами помутнело, она схватилась за сердце, почувствовав, как кто-то воткнул в грудь толстый кол и повернул его. В голове раздалось бормотание нежного мужского голоса, сначала она подумала, что брата, но говорил он не на русском, а на каком-то похожем языке. На украинском, что ли. Человек повторял одни и те же слова. Казалось, что он кого-то звал или плел заклинание. И тут она увидела его, незнакомца: высокий широкоплечий светловолосый человек в чем-то синем, похожем на толстовку, и кожаных обтягивающих штанах, взгляд его полон страха: искаженные ужасом желтые, словно у совы, глаза смотрят прямо на нее, жертву. Взор его не может прикоснуться, но в тот момент девушке показалось, что эти янтарные глаза с черными зрачками, видят ее насквозь, щупают каждый внутренний орган, и именно от этого руки и ноги отказываются двигаться, из открытого рта не вылетает ни малейшего звука, легкие, словно облитые цементом, перестают дышать, и только дефектный клапан в сердце начинает бешено работать. Незнакомец взял ее за руку и прошептал: 'Спокойно'… Но девушка все равно перепугалась, и… открыв глаза, обнаружила себя дома лежащей на кровати и почему-то сразу решила, что все, произошедшее с ней, - смерть.
 Почему она так подумала, не ясно. Смерть - это то, что никому не удается описать. Переживают ее все, но, встретившись с ней, никто еще не имел счастья вернуться к живым и поведать обо всем потомкам. Алина долго думать не стала. Чего тут извилинами-то шевелить: разрыв сердца, и всё, конец жизни, а иностранец в длинном синем платье - санитар из 'скорой' помощи, пытавшийся ее откачать. И сейчас ее душа, запомнившая свой последний облик, прощается с домом, где она прожила почти четверть века. Как там болтуны по радио передавали? Три дня душа бродит вокруг жилища, сорок - по миру идет, а затем ищет новое тело.
 Зеркало. Когда-то оно отражало ее, высокую, худую не очень красивую девушку с овальным лицом, узким носом, черными, с подкрашенными прядями, волосами до лопаток. Теперь же в зеркале можно было разглядеть лишь баночки с косметикой, которые Алина забыла утром закрыть: так она спешила на работу. Странно, почему зеркало не отражает высокой узкоплечей татарочки? Неужели она действительно умерла? Ее больше нет? Ей уже никогда не включить телевизор у противоположной стены комнаты, и не пригодится ей больше кровать, а на семейном фото над ее головой брат изобразит фломастером точно такой же красный крестик, как и над родителями, тетушкой и бабкой с дедом.
 Переведя дух, девушка зашла в комнату к брату. Уж кто-кто, а он просто обязан разглядеть ее, живую, дышащую, говорящую, мыслящую. Даже если она не в состоянии надеть тапочки или найти свое отражение в зеркале.
 Боясь наделать много шума, Алина подкралась к стулу, на котором сидел Костя, и положила руки на плечи брата. Надо же, перламутровый лак, на указательном пальце правой руки чуть-чуть отколовшийся. Это маленькая производственная 'травма' после того, как девушка проверила на прочность закрытый пакетик с сухариками незадолго до смерти.
 Брат-двойняшка Алины, Костик, невысокий, плотный брюнет, очень, кстати, не похожий на сестру, сидел за компьютером, постоянно отвлекаясь от своего дела. Типичная поза братца-геймера, однако, в этот раз кое-что было не так. В левой руке парень держал не чашку кофе, а наполовину выпитую бутылку дешевой водки, а рядом с клавиатурой валялось три черных сухаря из тех, что сестра поджаривала в духовке пару дней назад. Ясно и без слов - он пытался утопить горе в водке.
 Девушка прочитала текст послания, которое писал ее родной, да-да, родной брат.
  Вы, друзья, наверное, ждете письма от Алины. Увы, делать это не имеет смысла. Потому что её больше нет. Она умерла. На работе. Она очень сильно болела, и никому не говорила об этом, не показывала своей слабости. 
 Дальше она была не в состоянии читать и схватила обеими руками Костю за плечи и попыталась трясти и кричать: 'Ты что творишь? Вот она я! Рядом с тобой!' Но… он даже не почувствовал прикосновения ее рук?!
 – Костик, ты что пишешь? - прошептала девушка, безнадежно опустив руки, - я жива, Костик.
 Но ответом ей были лишь строки в письме.
  Теперь у меня нет последнего близкого человека. 
 – Костя, как ты можешь?
 Ну почему он не слышит? Зачем он это пишет! И еще разошлет по Интернету всем ее, Алининым, лучшим друзьям. И никто из них больше не чиркнет и строчки, все они будут страдать и плакать по безвременно ушедшей подруге. А она-то жива! Здорова! Может, даже удастся и повеселиться, когда выкрутится из этой странной истории с невидимостью. А вдруг на нее просто на заводе волшебная шапка или мантия свалилась. Все считают, что она мертва, но она же продолжает жить.
 Алина опустилась на пол прямо у стула, на котором сидел брат, и заплакала. Но даже ее всхлипывания оказались недоступны для слуха Костика.
 Жалость, горечь, безнадега… все это охватило девушку. Ну почему судьба так обошлась с ним? За что? Сначала родители, а потом и она… Хотя, нет, она-то жива. Вот мамы и папы рядом нет. Они погибли, когда Алине с Костиком было по девятнадцать. Она прекрасно помнила тот ужасный день… как наяву, словно он повторялся в ее памяти даже сейчас, после так называемой смерти.
 Было лето. Жара. Алина пришла с экзамена. Она тогда заканчивала пищевой техникум. Костик же - не трус, от армии не бежал, в те года служил России где-то в Рязанской области. Так что девушка одна жила с родителями. Придя с экзамена, она легла на диван и уснула. Разбудил ее телефонный звонок. Она сразу почувствовала - не добрый. Что и оказалось: звонили из больницы - отец с мамой разбились под Бердском. Вот с тех пор она уже четыре года жила с единственным родным человеком, братом, зарабатывая на проживание, будучи фактически главой семьи. Правда, сам Костя тоже не слыл разгильдяем и устроился работать на ту же фабрику, что и Алина, дальнобойщиком, развозил 'Кириешки' по всей Западной Сибири.
 После смерти родителей у девушки все чаще стали проявляться странные способности: словно она могла видеть чужое будущее по картам, вся пища, которую она готовила, обладала нужным эффектом, а еще, о, ужас, она научилась извлекать огонь с помощью щелчка пальцами. Вот так и стала Алина обходиться без спичек, на качестве которых производители банально экономили. Правда, пользоваться волшебными искрами девушка начала только после того, как вспыхнувший обломок одной такой спички попал ей в левый глаз со всеми вытекающими последствиями. А про котлеты с приворотами и голубцы-опохмелители и говорить не стоит. И все эти чудеса - по щучьему веленью, Алиночкиному хотенью.
 Вспомнив о незаурядном даре, девушка решила попробовать поджечь родного брата. Если это ей удастся, она его быстро излечит с помощью киселя собственного приготовления. Но её магия оказалась невидимой, как и она сама. Файербол размером с теннисный мячик пролетел сквозь грудь Кости, а потом и через монитор, а после и вовсе потух, ударившись о стенку.
 – Прикольно! - улыбнулась Алина сама себе. - Огонь-невидимка - вещица оригинальная, не так ли?
 Два дня назад она не стала бы откалывать подобные закидоны, но сейчас ей было не до этого. Ну, хоть кто-нибудь бы заметил, понял бы, что она жива, так нет же: брат убивается и думает, что ее больше нет на свете.
 Девушка обиделась и прошла в свою комнату сквозь стену. А чего такого? Если тапочки не надеваются на ноги, то почему бы не преодолеть пятнадцать сантиметров бетонной породы? Она представила, что стена расступается перед ней, и… удалось!
 Когда Алине было лет пять, она всё время спрашивала маму: что же там, в толстых стенках. Мама отвечала, что там живут домовята, и мешать им не стоит. Сейчас же, когда она повзрослела, то воочию увидела - ничего особенного: серость, пыль и ни одного полтергейста.
 Как хорошо быть мертвым. Временами. Ходишь, где вздумается. Но как это ужасно, когда тебя никто не видит, а ты не можешь включить свет в комнате, надеть обувь и банально взять в руки телефонную трубку или автоматический карандаш.
 Девушка, обреченно глядя на пишущие принадлежности, опустилась на свой любимый стул, обтянутый терракотовым кожзаменителем, и легла головой на стекло письменного стола. Твердый, значит, если она хочет, чтобы предметы были непроходимыми для ее бестелесной формы - они такими и станут. Выходит, и тапочки можно заставить надеться на ноги.
 И тут взгляд девушки остановился на предмете, который она не оставляла на столе, когда уходила на работу в день своей кончины. Нет, то была не колода карт, не исписанная наполовину гелевая ручка и даже не тетрадка с записями в стиле 'семейная бухгалтерия', которую она прятала в ящике под замком. Этого предмета Алина не могла позволить себе из-за его дороговизны.
 Перед ней лежал ярко-зеленый билет на самолет. Она долго вопросительно глядела на него, пока, наконец, не осмелилась протянуть к нему руку и… взять! Странно, но факт! Ей удалось удержать в руках билет, который, между прочим, тяжелее ручки! Она заставила его подчиниться своей воле! Прогресс в бестелесной жизни!
 Поборов шок, девушка таки отвернула обложку и посмотрела на напечатанное под красную копирку собственное имя. Билет на самолет из Новосибирска в Москву, бизнес-класс. Кто-то состоятельный ждал Алину в столице. В Шереметьево. Если эта неведомая личность заплатила такие деньги и подсунула билет, значит, так было нужно. Возникал один закономерный вопрос - как попасть на самолет, если тебя с билетом никто на регистрации не увидит.
 Хорошо еще, что девушка вовремя заметила этот знак внимания к ее персоне. Вылет через три часа. Нужно срочно отправляться в аэропорт. Она сложила билет пополам и засунула в задний карман юбки, потому что больше было некуда, ведь куртка или пиджак вряд ли бы поддались еще не окрепшей после шока воле девушки.
 Ничего не поделаешь - Косте придется страдать. Он уже осознал тот факт, что его любимой сестры больше нет. Конечно, братец несказанно обрадуется, если Алина вернется. Но как ей это учредить? Возможно, тот таинственный незнакомец, что подложил билет на стол девушке, сумеет доставить ее и обратно в мир живых. Поэтому нужно ехать навстречу своей судьбе и тому, чего избежать невозможно.
 Девушка попробовала взять что-нибудь пишущее, чтобы нацарапать на бумаге короткую записку для брата-двойняшки. Ручка даже подчинилась ее воле, но стоило ей попробовать вывести первую букву, стало ясно - не удастся. Сколько бы ни пыталась она сосредоточиться, но написанный ей текст тотчас же исчезал с листа. А после третьей попытки вместо ее каракулей на бумаге проявилась странная запись на ломаном русском:
  Алина, не пытаться писать родной брат. Алина отвергнуть первый слой. Алина должна быть на второй слой. Алина должна быть попытаться. Я ждать Алина в Москва. Шереметьево. Терминал номер два. 
 Что бы это значило? Девушка внимательно уставилась в каракули. Не иначе, как судьба. Нужно ехать, чтобы разобраться во всех этих первых и вторых слоях. Что-то подсказывало ей, что жизнь ее никто не отнял, а произошедшее с ней - вовсе не смерть, а, скорее всего, банальный уход в другой мир в лучших традициях фантастических сказок.
 Хоть и жила она в центре Новосибирска, но до аэропорта все равно было далеко. Идти по улице босиком девушка, конечно, не захотела, вот поэтому она стала гипнотизировать туфли, чтобы те наделись на ноги.
 Как ни странно, но колдовские способности, расходуемые Алиной только на бытовые файерболы, не подвели, и уже через десять минут довольная девушка, обутая в две разных туфли, выходила из подъезда своего дома. Да-да, обувь, которая все же подчинилась воле умершей, оказались из совсем разных пар: левая красная босоножка на невысоком каблучке наделась на правую ногу, а правый черный осенний ботинок на пятисантиметровой шпильке - на левую.
 Идти в таком виде оказалось не очень комфортно, но обувь ни в какую не хотела сниматься для того, чтобы поменяться местами. После неудачного трюка девушка напрочь отказалась завораживать куртку, испугавшись, что ей придется идти по городу в пятнадцать градусов тепла в дубленке или пуховике с кроличьим воротником.
 Как это, оказывается, необычно, быть не от мира сего и идти по городу. Ощущения совершенно непередаваемые - ветер проходит сквозь тебя, и ты вбираешь его холодок каждым внутренним органом: вот сердце, печень, легкие… Такого в обычном состоянии живого человека никогда не прочувствовать. Шелест листьев теперь ласкает не только слух, но и все тело, однако от этого становится беспокойно, некомфортно. Наверное, зимой еще и органы отмораживает, подумала Алина.
 Девушка с легкостью запрыгнула в едущую на всей скорости маршрутку. Надо же, как интересно жить среди тех, кто тебя не замечает. Люди сидят в креслах, смотрят в окна, в сотый раз любуясь одними и теми же городскими пейзажами, а прямо перед ними стоит она, одергивая юбку, будто у невидимки кто-то станет рассматривать цвет нижнего белья. Она было засунула руку в карман, чтобы достать деньги за проезд, но потом догадалась: ведь теперь она заяц в законе! Сбылась мечта идиотки!
 Но и невидимки тоже могут затекать ноги, особенно, когда она обута в туфли на разных каблуках. Она только и думала, как бы сделать так, чтобы наколдовать одинаковую правильно надетую обувь. Девушка еле дождалась, когда смогла выйти из маршрутного такси. Ноги, хоть и обделенные возможностью быть видимыми для всех, отказывались слушаться и постоянно ныли. Боль - это хорошо, болят, значит, существуют.
 Алина стояла напротив входа в аэропорт и думала, как же ее по невидимому билету пропустят на самолет. Да и вообще, где у пригласившего логика? Если она может пройти сквозь стену, значит, способна очутиться и в самолете, не имея дорогого билета. Зачем тратить столько денег? Или же вызвавший купил его, пока она была жива, то есть видима?
 Она достала билет из кармана и подошла к металлоискателю у входа и начала внимательно рассматривать напечатанное в документе для живого человека по имени Алинка.
 – Зачем он мне нужен? - буркнула девушка себе под нос. - Для чего?
 И она вдруг поняла, что хочет снова стать видимой. Что-то как будто щелкнуло у висков девушки, окружающее на миг потеряло свой цвет, но вскоре вся гамма ярких красок вернулась на свои положенные места.
 – Зайцы едут до зоопарка! - рассмеялся старик, подошедший к ней со спины. - А тебе без билета никуда не уехать!
 Его внешность показалась девушке необычной и почему-то знакомой, как будто интеллигент, одетый по странной моде: в длинном красном плаще и шляпе с широкими полями был персонажем популярного фильма. Выглядит странно для современной жизни, совершенно не вписывается в однообразную толпу. Но костюм - это еще не всё. Старик, улыбнувшись, оголил длинные клыки, из-за чего девушка только и выдавила из себя:
 – Вампир?
 – Да, - улыбнулся он.
 Алина, помотав головой, снова уставилась на старика. Он ее видел! Вот теми красными глазами, из-под вот тех желтых круглых очков. Он стоял в двух метрах от нее и мог запросто прикоснуться к ней, сделав два-три шага навстречу. Осознать это оказалось сложнее, чем поверить в вампиризм дедушки. Вроде бы ничего не случилось. Только что ни одно живое существо не могло видеть Алину, а вдруг объявилась подозрительная личность. Не очки же у деда волшебные! Народ обходил стоящих друг напротив друга вампира и молодую особу. Но в аэропорту ничего, казалось, не изменилось, однако девушка чувствовала - что-то в Толмачёво стало не так.
 Алина совсем не знала новосибирский аэропорт. Билеты на самолет были ей и родственникам не по карману. Но не в этом даже дело: например, милиционер у металлоискателя после того, как она захотела стать видимой, и ее заметил дедушка, отчего-то позеленел и перестал быть похожим на человека. 'Гоблин', - почему-то подумалось ей.
 – Вы проходите, госпожа, - кивнул вампир в сторону металлоискателя.
 – Вы меня видите? - задала, наконец, более всего волнующий ее вопрос Алина.
 Девушка еще внимательнее осмотрела престарелого: да ему как минимум лет пятьсот. Хотя, нет, это - слишком грубо сказано, столько не живут, вот сто пятьдесят - вполне возможно!
 – Ну же, проходи, боевая магичка, не томи старого вампира!
 После этой фразы она отступила назад и чуть не споткнулась на ровном месте, но вовремя ухватилась за стойку металлоискателя. Мало того, что этот, с позволения сказать, честный вампир, откуда-то знал ее статус (хотя она никогда не считала себя боевым магом), но он не собирался кусаться и пить литры крови из ее молодого тела. Алина набрала полную грудь воздуха и прошла под аркой.
 Бряк…
 – Добро пожаловать, боевая, - сказал вдруг ей гоблин-милиционер, отдав честь.
 Все бы стражи порядка были такими вежливыми, не важно, что зеленые и прыщавые, да вдобавок и нелюди.
 И тут до девушки дошло, что ворота в аэропорту предназначались вовсе не для отыскания бомб и прочих террористических заморочек, а чтобы сканировать статус пассажира. На мониторе гоблина светилось Алинино имя, а рядом - 'боевой маг'.
 Удивленная, как оказывается, волшебница отошла с дороги и посмотрела, как определился статус у идущего за ней следом старичка. После него под сканером прошли две девушки-алхимика, три демона, мужчина-химера и несколько колдунов. С виду обычные люди, а на поверку - все с паранормальными способностями.
 Дальше Алина наблюдать не стала. И так ясно - она в Новосибирске, который вдруг населили магические существа, город преобразился, и снова взял ее в свою жизнь, сделал видимой, стал считаться с присутствием ее тела. Но жизнь оказалась совсем другой, сказочной, такой, о которой она мечтала, зачитываясь фантастическими романами.
 Интересно, но факт - тот же аэропорт, те же рейсы, но совершенно другие существа вокруг. А той жизни, которую девушка покинула: полной банальности, пыли и копоти, - не осталось и в помине.
 Пройдя несколько метров до стойки регистрации, она обнаружила, что больше не хромает, и идти стало гораздо удобнее. Каково же было удивление Алины, когда она, посмотрев себе на ноги, заметила, что на ней надеты два одинаковых коричневых ботинка на толстой подошве. Когда она успела их наколдовать? Или кто-то другой решил подсобить ей и переобуть?
 – Начинается посадка на рейс компании 'Самолетина' до Москвы, - объявил в динамик напевный женский голос.
 Услышав название перевозчика, девушка невольно прыснула в кулак.
 Если все существа тут волшебные, то и этот приятный на слух голос принадлежит какой-нибудь отвратительной даме нечеловеческой наружности, подумалось почему-то ей. Уж о чем, так о голосе дикторов Алина ни разу за двадцать три года жизни не задумывалась. Но после знакомства с гоблином-охранником и вампиром-пассажиром, таинственная диктор стала предметом любопытства.
 Регистрация и ожидание посадки прошли для новоиспеченной волшебницы слишком быстро. Очаровательная скелетиха, прикрывающая пустые глазницы черными очками, а лысый череп - париком, выдала молодой магичке посадочный талон: обычный, ничем не отличающийся от аналога в не волшебном мире.
 Девушка долго рассматривала обслугу, но заговорить с живым скелетом не дала очередь. Поэтому всё, что она успела подумать об Ольге-скелетине со стойки регистрации, оказалось сожаление, что ее подруги, желающие похудеть всеми возможными способами, не видели самой тощей женщины на свете. После такого захочется быть пышкой и забыть обо всех диетах.
 Все то время, что Алина ждала посадку, она бродила между рядами и внимательно изучала фантастическое общество, в которое она по чьей-то милости попала. Среди низкорослых бородатых гномов и длинноухих эльфов сидело много обычных людей, магов различных специализаций. Один коренастый мужичок объяснял соседке, что сдал своего сына в багаж в качестве животного, потому что на билет денег не хватило. Оборотень, не иначе. Нормальный человек подобного бы себе не позволил.
 Как успела понять новоиспеченная волшебница, те, кто больше походили на людей, принадлежали к высшей касте и были весьма обеспечены, но чем больше существо имело сходств с монстром, тем ниже его ценили. Например, среди пассажиров вовсе не встретилось скелетов и гоблинов.
 Больше всего позабавила девушку сцена, когда три тролля-великана тащили ящик с продовольствием на борт самолета. Она-то стояла у окна рядом с дверью выхода на посадку, а монстрики, отдаленно напоминающие Шрека, облаченные в пестрые рыже-черные шкуры, орудовали на взлетной площадке. Ну, настоящие 'Лебедь, рак и щука'.
 – Неужели нельзя было взять машину на первом слое? - возмутился наблюдавший за теми же троллями молодой человек.
 У Алины в памяти на огромной скорости листались страницы из прочитанных книг и вспомнились кадры из просмотренных фильмов: судя по синеватому оттенку кожи, сей человек - кромешник. Девушка оглянулась на него, а затем продолжила наблюдение за нерадивыми троллями. Монстры, решив, что ящик с продуктами слишком тяжел для их накаченных мускулов, отодрали приколоченную гвоздями крышку и принялись поедать содержимое своей ноши вместе с обертками. Увидев это, Алина усмехнулась. Кромешник, буркнул ей что-то на тему 'Это не весело' и отошел к другому окну.
 А тем временем к троллям подбежали двое высоких скелетов в оранжевых жилетах с надписями 'Толмачёво' на спинах и начали бить монстров светящимися дубинками. Смешно. Со стороны. Это кромешнику скучно, он подобное уже не один десяток лет видит. А ей, Алине, этакий производственный саботаж в волшебном Новосибирске в диковинку.
 Когда пристыженные тролли водрузили крышку на место и убежали от греха подальше в свою конуру, к ящику подошла немолодая женщина в таком же оранжевом жилете, как и у скелетов. Она одним взмахом руки заставила его лететь в требуемый отсек самолета.
 Странно, почему работники аэропорта сразу не воспользовались услугами специалиста по телепортации. Неужели, как и россияне из немагического мира, русские колдуны надеялись обойтись дешевой рабочей силой? Или захотели троллей подкормить, чтоб с голода не передохли?
 Алина не успела и подумать на эту тему, как начали посадку на самолет. А через полчаса боевая магичка и еще две сотни волшебных существ летели высоко в небе в сторону столицы государства Российского.
 Когда Алина была маленькой, она летала на самолете с мамой и братом на юг, но это было еще не в Новосибирске, куда семья переехала лет двенадцать назад. Теперь же воспоминания детства возвращались, но она не чувствовала разницы между полетом на родине и в магическом мире.
 Если поудобнее устроиться в кресле и погрузиться в чтение журнала, изданного авиакомпанией 'Самолетина', изредка отвлекаясь на борт-проводников, предлагающих еду и соки, то рейс вовсе не отличишь от неволшебного. Но у магов в самолете работали девушки-скелеты, на костлявых телах которых униформа обвисала как на некачественных манекенах. Алина даже представить боялась, кто же тут пилот: неужели тролль или гоблин! А если бесстрашный зомби? Но нелюдь своим мастерством не уступал человеку: самолет не мотало в турбулентных потоках. А что, если этот Боинг, наполненный магами, летит по воле заклинания без топлива и двигателей. Что же тогда произойдет, если магических сил управляющих судном волшебников не хватит, чтобы дотянуть махину до столицы? Последнее немного напугало девушку, поэтому она решила отвлечься от мрачных мыслей и уставилась в глянцевый журнал 'Полетели!' в кармашке на кресле, что перед ней.
 Ничего интересного там не написали: авиакомпания рекламировала свои новомодные самолеты с надежной магической защитой, на самом деле перекупленные в Европе и списанные там с баланса. Что это за волшебная броня, Алина пока не представляла, и поэтому углубилась в чтение - магический самолет невозможно протаранить ракетой, его не в состоянии сбить дракон с одного удара, а птицы и мелкие волшебные существа не могли подлететь к лайнеру ближе, чем на сотню метров. Такое бы да в немагический мир, а то одни авиакатастрофы, столько людей гибнет. Размечталась.
 Подобной правды жизни не написали бы в обывательском самолетном издании. Магический слой мира слишком чувствителен ко лжи, поэтому и журнал пестрил интересными, а порой забитыми шуточками типа: 'Весело, быстро и без забот вас похоронит наша авиакомпания!' Антиреклама, нагнетание паники, неужели нельзя было просто не раскладывать такие пессимистические журналы. Нервы читателя могут не выдержать. Чего стоят статья о вороне, свившей гнездо в турбине старого ТУ-134, который целый год стоял в Иркутске и никуда не летал; или реклама на разворот - 'Кукурузник - лайнер будущего реклама на целую страницу - ".в турбине старого ТУ, который целый год стоял на летном поле в Иркутске и никуда не летал.ми тип'.
 Зато пища, которую не успели слопать прожорливые тролли из Новосибирска, оказалась очень вкусной - не полуфабрикаты-дошираки немагического мира, а чуть ли не еда ресторанного уровня. После такого забывается и подпорченное настроение от прочтения статьи 'Некроманты вернут к жизни всех, погибших в авиакатастрофе, если те заплатят магам десять миллионов долларов'. А после вкусного обеда Алина и вовсе решила настроиться на мысли о столице.
 Она никогда не была в Москве. Этот город всегда оставался для чем-то недосягаемым… но теперь ее ждала не совсем обычная мечта, а полная магии и прочих паранормальных явлений столица. Этот факт вовсе не пугал девушку, и она, четыре часа полета, не смыкая глаз, ждала, когда же, наконец, она столкнется со столичным колдовством и вспоминала все возможные боевые заклинания, о которых читала в фантастических романах. Как всегда, знаешь много, а из памяти извлекаются единицы, причем, не самые оригинальные.
 И вот опять неприятно закладывает уши. Как при взлете. Самолет сбавляет высоту.
 Конечно, это в детстве девушка представляла Москву просто и понятно: самолет садится на Красную площадь, и счастливые октябрята Алиночка и Костенька бегут к мавзолею полюбоваться на дедушку Ленина, а потом ставят жирную точку ярким фломастером центре площади. На самом деле все оказалось куда более прозаично - типовой аэропорт, банальная остановка, обычные бело-зеленые липецкие автобусы и орки-таксисты, самозванцы. До центра города еще добираться.
 Однако новоиспеченная волшебница помнила текст записки, ей надо вовсе не на площадь, что ее привезли сюда из Сибири не для того, чтобы смотреть на вечно спящего Вождя Мирового Пролетариата. Ее ждали на втором, международном, терминале. Она представляла высокого блондина-иностранца типа 'Бред Питт обыкновенный', улыбающегося ей сверкающими белоснежными зубами, идущего с ней под руку и угощающего гамбургерами в 'Макдональдсе'. Алине никогда не везло в любви. Либо она теряла голову от человека, у которого была девушка, либо ее возлюбленной оказывалась особь женского пола, либо, о, ужас, к ней испытывали интерес извращенцы, которым кроме эротических утех ничего было не нужно. Но почему жизнь так несправедлива к ней - она обычная девушка, ничем не хуже и не лучше своих подруг, половина из которых жили с прекраснейшими мужьями. Судьба не любила ее. И поэтому она мечтала: о Супермене, принце на белом коне или просто сильном защитнике. А когда девушка провалилась на магический слой мира сего, ее матримониальные мечты забили голову в двойном объеме.
 За рулем автобуса сидело странное существо, которое впору было бы окрестить инопланетянином - красное, с большой головой-яйцом и одним единственным глазом. Носа и рта существо и вовсе не имело. Туловище водителя было намного меньше его головы, и трехпалые ручонки присосками, заменяющими ногти, впились в руль.
 'Проезд 15 рублей, билет приобретать у водителя автобуса', - прочитала Алина и протянула таинственному существу деньги. Молчаливый инопланетянин взял монеты с помощью тоненького хвоста-веревочки и таким же образом вернул девушке сдачу и билет, и она, пробив проездной документ, прошла в салон и села на свободное место.
 Она прислонилась лбом к стеклу и грустно смотрела на пейзажи - обычная Россия: что в провинции, то и в столице. По такому же голубому небу плыли не отличающиеся от сибирских облака. Ничего особенного, как будто немагический мир вновь вернулся в ее жизнь. Алине было грустно. Она словно видеокассету прокручивала в памяти обстоятельства ухода на другой, как называли тут, второй слой, и всё не могла понять: умерла ли она или переродилась в новом качестве.
 От подобных мыслей девушку оторвал шум… Драка? Она вздрогнула и посмотрела в окно - уже приехала. Она вскочила с кресла и выбежала из автобуса.
 У выхода из зала прилета в Шереметьево-2 стоял высокий молодой человек со светлыми волосами, по виду иностранец, в синей мантии до бедер, узких кожаных брюках и в сапогах на платформе. Тот самый, которого девушка видела в момент ухода, перерождения, смерти, или как назвать то, что случилось с ней. Алина хотела было запрыгнуть обратно в автобус и уехать подальше от этого терминала и увиденного человека. Она отошла назад, но когда захотела взяться рукой за перилла автобуса, обнаружила, что хватается за пустое место. Слишком поздно.
 Лицо человека из предсмертного виденья, скорее, было несчастным, нежели гневным, и совсем не походил на коллекционера душ невинных девушек, злобного демона ада и иже с ними. В руке парень держал поводок с черным драконом. Животное передними лапами вцепилось в тетрадку на красивой пластмассовой пружинке и умоляющим взглядом смотрело на нападающих. Было очевидно, этот домашний пушистик атаковать не намерен.
 Асфальт между парнем и напавшими был раскурочен. По всей вероятности незнакомец защищался земляной магией. Неужели шаман? Первый выпад мага по отношению к троим хулиганам окончился в его пользу, но что будет дальше?
 На парня набросились трое орков в куртках таксистов. Спор, скорее всего, шел за то, кто из них довезет иностранного гостя до центра города. Хотя внутренний голос нашептывал Алине: 'Это не так! Вмешайся! Из-за него ты тут!'




 Глава 3. Битва с таксистами


 Парень в синей мантии поднял правую руку вверх, как будто желая сотворить большой боевой файербол и обрушить огонь на несчастных таксистов и их личный автотранспорт.
 Коллега, боевой маг, почему-то решила для себя Алина. Вмешаться она и боялась, и стеснялась. И правильно, кому нужна волшебница-неумеха? Ее файерболы, которыми она зажигала горелки на плите, никак не могли сравниться с настоящими боевыми заклинаниями. Возможно, у девушки и получилось бы, но практики в этом деле, увы, не представилось, а лезть в драку, надеясь на русский 'Авось', что заклинания из книжек Ольги Громыко или Сергея Лукьяненко подействуют так, как описано, она боялась. А вдруг парень сам выкрутится? У него же дракон есть. Огнедышащий, судя по дыму из ноздрей.
 Орки, почуяв близкую кончину, подались назад, к машинам, а парень, воспользовавшись секундным замешательством противника, кинулся прочь со стоянки.
 Несчастный дракон, не ожидавший такого от хозяина, чуть не выпустил из передних лап тетрадку, и, спотыкаясь, засеменил за ним.
 – Добыча! - взревели монстры и дружно бросились вслед за убегающим магом.
 Тот резко обернулся и, заметив погоню, подпрыгнул. Он призвал заклинание левитации и перемахнул через забор высотой почти десять метров, отделяющий автостоянку от летного поля. Черный дракон, поводок которого хозяин бросил, печальным взглядом смотрел то на стоящего под крылом самолета мага, то на приближающихся к нему орков в одеждах таксистов.
 – Дэн, на кого ты меня бросил? - взвыл он, прижимая тетрадку к груди.
 Во взгляде животного читалось только одно: 'За что, Иуда?' Он напряг маленькие, по двадцать сантиметров в размахе крылышки и попробовал взлететь, но, увы, тушка оказалась неподъемной. Как бы питомец ни изгалялся, но у него получалось лишь подпрыгивать на метр и, комично махая крыльями, падать и придавливать хвост.
 Зато орки оказались куда более догадливыми. После очередной попытки дракона изобразить чёрный Боинг, один из монстров прыгнул на его спину и, спружинив, вцепился в сетку забора на высоте без малого пяти метров. Дальше - дело техники, и орк перелез на ту сторону летного поля. Двое оставшихся проделали то же самое, несмотря на то, что дракон возмущался и обещал им нечто нелестное. Правда, лепетал он все угрозы не на русском, и узнать, какую участь он уготовил гадким таксистам, никому не довелось.
 Хозяин, поняв, что от погони не уйти, бросился наутек под стоящий самолет.
 – Он не боевой маг, - тихо сказала себе под нос Алина, наблюдая за тем, как парень прячется от таксистов за шасси самолета. - И не шаман. Асфальт - дело лап этих орков, наверное.
 Дракон, усевшийся под столбом и принявшийся писать конспекты, зыркнул на странную девушку желтым глазом с продолговатым черным зрачком, но, поняв, что от безоружной вряд ли можно ожидать опасности, продолжил заниматься своим делом.
 – Левитация! - скомандовала себе Алина, повторяя все интонации Дэна, и широко расставив руки.
 По фильмам девушка помнила, что маг, взлетая, делал именно так. Ничего не получилось, и она подпрыгнула и повторила заклинание, пока ее ноги не успели коснуться земли. Удалось!!! Она почувствовала, что вдруг стала невесомой и может лететь куда угодно.
 Дракон проводил ее за забор полным зависти взглядом и, прекратив писать, тоже начал подпрыгивать на месте, повторяя слово 'левитация'. Увы, что дано людям, не положено волшебным млекопитающим, поэтому ему ничего не оставалось, как, уцепившись когтями за сетку рабицу, перелазить через забор, как это сделали орки.
 Пока неповоротливый толстозадый дракон, держа зубами тетрадь, лез на поле, там развернулась самая настоящая битва.
 Как только Алина добежала до аэробуса венгерских авиалиний, вокруг которого чуть ли не в салочки играли Дэн и троица орков, она совершенно случайно для себя испустила настоящий боевой файербол в сторону преследователей мага-незнакомца.
 Заклинание получилось само собой: девушка лишь представила, как из ее руки вылетает маленький огонек и разрастается до размеров шаровой молнии. И как только она произнесла слово 'файербол', в сердце нечто зажглось, горячая лава прошлась по артериям до ладони правой руки и, вылетев на воздух, превратилось в полуметровый шар.
 Почему она решила помочь этому странному парнишке в синей мантии? Почему он хороший, а орки обязательно должны убежать с подпаленными спинами? Если бы не воспоминания момента ее ухода из банального мира, девушка и внимания бы не обратила на этого высокого крепкого парня в синей мантии и его проблемы. А раз это был единственный свидетель ее перехода в мир магов, то его надо спасти от орков, даже если эти монстры - господа 'хорошие'. А то как же - кого допрашивать, если они убьют мага.
 Три нелюдя, завидев неслабое боевое заклинание, рухнули на землю, прижав затылки лапами. Недаром говорят, что орочье отродье не отличается умом и сообразительностью: головы-то монстры наклонили, но вот пятые точки выставили как раз очень удачно, чтобы брошенный Алиной файербол подпалил их штаны на самом неприличном месте.
 Сбегавший от нелюдей маг остановился и обалдело уставился на невесть откуда появившуюся спасительницу, бормоча под нос единственное слово: 'Лина'. Удивлению его не было конца, но расслабляться и праздновать победу оказалось слишком рано. Да и Алине самой стало интересно, с какого перепуга он знает ее имя и называет ее на европейский манер.
 – Letiste [2]  ! Letiste! - словно резаный заорал черный дракон, сидевший на заборе, чем вывел парня из ступора по поводу спасшей его девушки, а волшебницу - ну… тоже из ступора.
 Магичка, не знавшая языка, на котором кричало животное, лишь посмотрела, куда дракон указывал лапой. Туда же уставился и маг.
 Файербол, подпаливший орков, не растаял в воздухе, а продолжал свой путь… в сторону маленького Боинга у соседнего выхода. А самолетик уже включил двигатели. Не нужно быть авиатором, чтобы понять, что произойдет от соприкосновения огненного шара с топливом. Так и аэропорт несложно разнести. Бэн Ладен обзавидуется.
 Ну почему огненные шары потухают сами лишь в мультиках и фантастических романах? Однако тратить время на обдумывание этого Алина не стала.
 – Водяная пушка! - выпалила девушка первое пришедшее в голову заклинание и вытянула обе руки вперед ладонями.
 Сила снова не заставила себя долго ждать. Теперь волшебнице показалось, что сердце ее утонуло в глубинах океана, а из ее ладоней под большим напором хлынула струя воды, что она с трудом устояла на ногах.
 Надо сказать, успела Алина как раз вовремя, и шипящая головешка рухнула на землю буквально за пять метров от крыла самолета.
 – Фух!
 Дэн, довольно улыбаясь, смотрел на тяжело дышащую магичку.
 Но, увы, снова расслабляться оказалось рано. Ей была обеспечена такая встреча с асфальтом, о которой волшебница еще долго будет вспоминать. Двое орков предприняли тактически верное действие и, сбив ее с ног, уселись на ней, как на бревне: один на лопатки, другой - на колени.
 Щека, которой Алина ударилась оземь, ныла от боли, но она не могла и головы поднять.
 – Зачем вмешалась, сучка? - рявкнул орк, устроившийся на лопатках. - Розовая Фифа не любит самодеятельность!
 При всем желании девушка не могла и слова молвить. А пока два отвратительных таксиста сдерживали ее, оставшийся набросился с ножом на Дэна. И не жить ему, если бы не случайность.
 – Эй, орк, погоди! - на чешском крикнул черный дракон, уже перелезший через забор и устроившийся неподалеку от поля боя со своим конспектом.
 Таксист, который, очевидно, никакого языка, кроме русского, не знал, вопросительно выпялил глаза на животное, что говорило на очень похожем на этот русский, но на несколько другом языке. Украинский? Молдавский? Болгарский?
 – Что уставился? Ты должен нападать на Дэна со зверским выражением на лице, а мой хозяин должен умело увернуться от тебя. А то пафоса в поэме не хватает.
 Орк, хлопая глазами, вопросительно посмотрел на дракона-иностранца, который после своей пламенной речи опять начал усердно калякать в тетрадке.
 Дэн, очень не любивший пристрастие питомца к стихоплетству, подмигнул ему. Оказывается, иногда глупая речь графомана действует на врага сильнее заклинания. Все орки бросили добычу и пошли к писателю. Неужели решили почитать его героическую поэму?
 Алина, конечно же, поднялась, не переставая потирать разодранную в кровь щеку.
 – Jak se jmenujete, Lina? [3]  - искоса посмотрел на девушку Дэн.
 Алина вопросительно уставилась на мага обалделым взглядом. Его фраза была похожа на тупой студенческий стэм: 'Кто написал Му-му Тургенева?'
 – Я никого не именую, - фыркнула она. - И я не Лина. Вы обознались.
 – Ты меня не понимать, русская женщина. Я тебя спросить, как тебя звать. А Лина… Ты очень походить на она.
 Девушка представилась и улыбнулась в ответ, насколько ей позволяла разбитая щека. Зато маг открыл рот от удивления. Пускай не Лина, Алина, какая разница.
 – А ты иностранец? - спросила она в ответ. - Но ты неплохо знаешь русский.
 – Я приехать в Москва из Прага. Я звать Дэн. Я учить русский в школа. Я есть некромант. Я получить…
 Но договорить он не успел. Орки, которых подозрительно быстро перестала интересовать поэзия дракона, с ухмылкой смотрели на жертву. Зато Алина прекрасно поняла, что встреченный ей в аэропорту маг не владеет боевыми заклинаниями. Это левитацию не уметь применить стыдно, а на другие прибамбасы нужны силы. Если Дэн - некромант, то все его способности - в воскрешении умерших, а не в метании огненных шариков. Поэтому парень и гонял орков вокруг самолета, ибо единственное, что он мог сделать им - извести физическую силу.
 Волшебница вытянула руки вперед и прошептала:
 – Трах-тиби-дох-тиби-дох! Кириешкус-димедролус!
 Она закрыла глаза и представила, как из ладони правой руки вылетают маленькие сухарики, переполненные снотворным. Почему-то она с перепугу решила, что глуповатые орки непременно кинутся к рассыпанным на земле сухарям и начнут пожирать их. Будто неудачный опыт киношного Шурика с профессорской колбасой ни о чем не говорил.
 Но, увы, даже первый пункт плана Алины не удался. Она еще не достигла того абсолютного уровня, когда любые выдуманные заклинания претворялись бы в жизнь. Раскатала, как говорится, губу: без часу полдня в магическом мире, а уже самопальными заклинаниями разбрасываться захотелось.
 Вот и получилось, что вместо града сухариков из руки волшебницы вдруг выпала пачка 'Кириешек'. Так и настал бы конец глупышке-неумехе, если бы один из орков не поднял сухари и не проглотил вместе с упаковкой. Алина скривилась, как ей была несимпатична подобная привычка монстров.
 Вдруг нелюдь схватился за живот и выплюнул на землю горку белых кругляшиков… обсосанные таблетки димедрола. В лучших традициях 'Операции Ы', что и следовало ожидать!
 Однако эффект от заклинания тут же проявился, и орк, не сумевший побороть чревоугодия, повалился наземь, звучно храпя.
 – Ты есть очень сильный маг, Алина, - похлопал ее по плечу Дэн. - Ты есть не хуже Лина, с которая я перепутать тебя.
 Два оставшихся монстра, оправившись после усыпления сотоварища, подхватили его под руки и побежали в сторону служебных помещений аэропорта, громко крича скелетам в грузовиках, что у забора орудуют маги-хулиганы.
 – Я, наверное, умереть, если бы Алина меня не спасти, - сказал некромант, взяв девушку за руку и прикоснувшись губами к тыльной стороне ладони.
 Как ни странно, но за двадцать три года жизни девушка еще ни разу не встретила такого галантного джентельмена, коим оказался молодой некромант. И пусть он не похож на Сильвестра Сталлоне или Леонардо Ди Каприо, не важно, что его длинноносая физиономия вовсе не фотогенична, а янтарные глаза в сочетании с густыми серебристыми волосами делали его похожим на персонажа японских мультиков. Но, несмотря на все это, в нем присутствовало нечто привлекательное. Она потупила взгляд и прикрыла ушибленную щеку рукой.
 – Русский девушка смущаться? - надулся маг, - Дэн не понимать.
 – Эй, что это вы там делаете? - в мегафон кричал скелет на телеге, едущий в сторону места, где стояли волшебница и некромант. - Кто вам позволил гулять по взлетному полю как по Арбату?
 Скелеты в Новосибирске и Москве были совершенно в одинаковых формах, только на спине их оранжевых жилетов красовались разные названия аэропортов.
 Из прошлой жизни Алина прекрасно знала, чем чреваты прогулки по взлетному полю: если не арестуют и не назовут террористом, то самолетом задавит или обдаст таким горячим воздухом, что превратишься в отбивную. Аэропорты в мире магов ничем не отличались, за исключением скелетно-гоблинского персонала, естественно.
 – Левитация! - произнесли Алина и Дэн, каждый на своем языке, и перепрыгнули через забор.
 – А как же я? - взвыл дракон, принявшись карабкаться по сетке в обратную сторону.
 – Догонишь, стихоплёт, - махнул рукой некромант и зашагал к остановке транспорта.
 Волшебница, прихрамывая на разбитую об асфальт ногу (а она только сейчас почувствовала боль в коленке), плелась сзади. Идти ей все равно было некуда, а этот молодой человек, которого она увидела в самый страшный момент в жизни (или смерти), мог бы кое-что разъяснить. А вдруг, билет - его рук дело.
 – Извините, Дэн, - прервала она небольшую паузу, - что от вас хотели эти аэропортские орки? Кто такая Розовая Фифа?
 – Дэн не знать. Дэн приехать ловить Розовый Фифа, - сухо ответил он и оглянулся в сторону забора.
 Настырный дракон уже перелез обратно, к сожалению скелетов, и мчался за хозяином и его случайной знакомой магичкой. Некромант медленно шел на остановку, скрестив руки на груди и глядя в небо. Алина все пыталась заглянуть ему в лицо, но остроносый маг все отворачивался от нее.
 – Дэн, а Дэн, - уже слишком назойливо привязалась к нему она.
 – Скажи мне, красивый девушка, где в этот город жить маг-полиглот?
 Она вопросительно уставилась на интуриста.
 – Дэн хотеть знать русский без акцент. Тогда Дэн рассказать красивый девушка Алина, почему быть с он есть опасно.
 – Но, - смутилась волшебница, - я никогда не была красивой. Я уродина.
 Он резко остановился и, обернувшись, схватил ее за руки.
 – Уродливый девушка не бывать, всякий девушка есть красивый!
 Если бы он обращал внимание не только на самокритичную Алину, то заметил бы, как его дракон вдруг остановился и принялся дописывать поэму.
 – А еще, Дэн, мне не важно, что с тобой опасно, так как только ты мне можешь объяснить, что со мной произошло. Ты все видел. Ты был в неволшебном Новосибирске. И, возможно, знаешь, кто прислал мне билет на самолет. Я не знаю, куда идти, кого искать, чего от меня ждут, почему я покинула ту жизнь? Позволь мне быть рядом с тобой, пока я не найду ответы на свои вопросы. Интуиция мне подсказывает сделать именно это.
 – Нет, - отрезал некромант, ускоряя шаг.
 – Да! - настырно ответила волшебница, нагоняя его. - Я видела, как ты беспомощен. Ты не владеешь боевыми заклинаниями, а твой поэт не может даже огнем на врага дыхнуть, чтобы защитить тебя!
 – Я показать когда-нибудь, что Дэн не есть беспомощный и уметь сражаться. Но Дэн делать это за слишком дорогой цена. Он не делать это по пустякам вроде орки.
 Дракон выскочил вперед и, недовольно глядя на Алину, на ломаном русском прочитал, как он сообщил, только что написанное четверостишие из своей гениальной поэмы.



   Чёрный Дракон и русский знать,
   И девушка неблагодарный понимать,
   Она ведь быть прощение просить,
   Когда Дракон свой книга издать,
   И стать великий автор.



 – Какой из моих недоброжелателей научил тебя русскому? - выругался маг на родном языке.
 – Идиот, ты до сих пор сомневаешься, что я самый талантливый дракон во всем мире? - обиделся питомец и, сев у обочины дороги, записал еще пару строчек в тетрадку.
 Пока он отвлекался на рукопись, волшебница вернулась к вопросу о том, что Дэна некому защищать. Она, конечно, призналась-таки, что не ахти какая магичка, ведь никогда даже не училась в соответствующей школе.
 – Ты есть сильный боевой маг, Алина, - похвалил скромничающую девушку некромант, - ты использовать авторский заклинание, ты есть хороший воин, ты придти с первый слой.
 Непонятная терминология, но, несомненно, знакомая. Девушка начала вспоминать романы Сергея Лукьяненко, где было отмечено шесть слоев Сумрака. Она даже попыталась кое-что рассказать Дэну о прочитанных книгах, но некромант лишь замотал головой и начал отчаянно убеждать новую знакомую, что все истории от писателей с первого слоя никогда не отражают действительного положения вещей, и обещал поведать о строении мира сразу, как только он сможет без акцента говорить на русском.
 Навязавшаяся на его голову спутница было испугалась, но Дэн лишь успокоил ее и добавил снова, что с красивой девушкой он хочет говорить только на ее родном языке. От очередного комплемента Алина вновь покраснела и шла, смотря на носки своих ботинок.
 Над ней в свое время смеялись все одноклассники в школе. Из-за этого она, закончив девять классов, ушла в колледж, но и там насмешки над высокой худой девушкой не прекращались. Если есть на свете прекрасные принцессы, то для равновесия должны быть и чучела с длинными некрасивыми носами, тонкими губами, маленькой слабо развитой грудью, пухлыми коленками и узкими бедрами. Внешность не выбирают, врожденные болезни - тоже. Алина все время мучилась слабым сердцем, однако, почему-то тут, в магическом аналоге ее же мира, она перестала чувствовать боли в груди. Но это все не столь важно… иностранец называл ее красивой. Какой же дурной вкус у этого некроманта.
 От этих мыслей девушку отвлек окрик Дэна. Он стоял на ступеньке остановившейся маршрутки и махал ей рукой. Дракон-писатель уже успел устроиться на переднем сиденье рядом с водителем, тупоголовым големом.
 – Алина, ты хотеть ехать до город? - спросил некромант.
 – Да, конечно.
 Он галантно пропустил ее вперед себя в салон и захлопнул дверь.
 – А почему водитель - голем? - шепотом спросила у него волшебница.
 Вообще-то, маршрутки - явление чисто русское, и иностранец не имел и малейшего представления о национальных особенностях местных дорог и водителей.
 – Это чтобы если в столб врежется, не погиб, - шепнул ей кромешник, сидевший напротив.
 'Такие же дети Шумахера, как и в той жизни', - подумала она. Жаль, что поведать эти мысли было некому. Маршрутное такси мчалось на полной скорости в сторону Москвы, а Алина и Дэн играли в гляделки и изредка жаловались друг другу, что столицу России они оба впервые видят, и где найти мага-полиглота, способного вложить в разум некроманта свободное владение русским, не имеют никакого представления.
 К сожалению (или к счастью), но спокойно добраться до города у них не получилось. Как только маршрутка миновала кольцевую автодорогу, наперерез ей выскочила милицейская машина, и голему-водителю пришлось остановить ГАЗель, немного, правда, помяв бок патрульного жигуленка.
 Гоблин в серой форме вышел из машины и, недовольно окинув взглядом повреждения и предъявив удостоверение, спросил голема:
 – Милиция Шереметьево-2. Где гражданин Чешской Республики Дэниэль Шпатни , некромант, двадцать пять лет, и его черный дракон?
 Сидевшее рядом с водителем существо, закрыло тетрадку и протараторило, когда гоблин уставился на него:
 – Я есть белый дракон, а ты есть дальтоник, а Дэн нет в эта машина.
 – Алина, - шепнул некромант своей спутнице, - ты сделать так, чтобы я стать невидимый, prosim . Боевой маг должен уметь ходить на первый слой.
 Должен, да не обязан. Этого волшебница не умела. А если такая способность и поставлялась с полным комплектом магических заклинаний в одной упаковке с файерболами, водяными пушками и димедролом, то она еще не научилась этим пользоваться.
 Зацепка, правда, была: все заклинания, которые она произносила при битве с орками, шли у нее из сердца, что бы она ни пожелала, исполнилось. Да, с димедролом вышла небольшая накладка, но все равно, некое подобие желаемому получилось. А раз Дэн утверждал, что спрятаться в немагическом аналоге этого мира может любой боевой маг, то заклинание должно сработать как следует. Кроме того, у Алины из головы не выходили названия двух параллельных миров: первый и второй слой. Почти по Лукьяненко. А как там Городецкий уходил в Сумрак? Может, и на этом втором слое работают те же принципы?
 Волшебница отыскала свою тень и представила, что проваливается в нее. Нет, не получилось! Написанное фантастами в том мире не действовало здесь. Или она просто мало старалась? Девушка еще раз представила Сумрак, каким его показали в фильмах, и как описал материю автор в романах. Но, увы, субстанция, изобретенная или подсмотренная в магических мирах Сергеем Лукьяненко, отказалась подчиниться ей. Если вокруг волшебницы, вообще, был именно Сумрак.
 Дэн умоляюще смотрел на нее. Нет, она не могла подвести своего нового знакомого. Алина закрыла глаза и представила, что становится прозрачной, исчезает, то же самое происходит с некромантом и его драконом.
 Пока волшебница плела заклинание перехода в другой мир, чёрный дракон убеждал милицейского гоблина, что тот всё-таки не различает цвета, и что существуют дальтоники, которые путают именно белый и черный, а у него, дракона, акцент вовсе не чешский, а молдавский, и его хозяин работает на одной из строек в центре Москвы. Откуда животное успело узнать о привлекаемых в столицу молдавских рабочих - неизвестно, но речь его со стороны выглядела убедительной.
 А в это время Алина медленно стирала со второго слоя образы спутников. И вдруг… то же ощущение: краски вокруг потеряли насыщенность, а потом, словно кто-то включил рубильник, и цвета вернулись на свои места. 'Так вот что случилось со мной в Толмачево', - словно искра, проскочила мысль в ее голове.
 И вот в маршрутке сидит уже не голем, а лысый бугай-водила, и общается он с обычным российским ментом. Тот, судя по разговорам, выписывает штраф за езду по встречной. А в салоне ГАЗели вместо кромешников, вампиров и прочих волшебных существ - обычные люди.
 – Вот он, первый слой, - сказал Дэн, взяв волшебницу за руку, - нас, маги, тут не видеть. Надо скрыться быстро. Пока Алина иметь силы. Если она истратить весь магический сила, она погибнуть.
 Но почему тогда там, в Новосибирске она не лишилась способностей и не умерла? Еще один вопрос в копилку.
 Дэн прошел сквозь закрытую дверь маршрутки и подал руку волшебнице. Дракон вывалился следом и все трое как можно быстрее решили уйти подальше от ГАЗели, на которую кто-то натравил гоблина-милиционера.
 Как нельзя более кстати мимо проезжал длинный красный грузовик, перевозящий партию 'Кока-колы'. В такую машину не запрыгнуть было просто невозможно. Так все трое смылись с места происшествия по первому слою. На их счастье машина в немагическом мире ехала как раз к магазину у одной из станций метро. И как только троица закончила путешествие среди банок газировки, Алина вернула себя и своих товарищей обратно на второй слой.
 – Получилось, - перевел дух Дэн, осмотревшись. - Ты есть сильный маг, ты быть на первый слой двадцать четыре минуты, - он специально посмотрел на часы, - и не потерять своя сила. Рядовой маг уметь быть там десять минуты, или пятнадцать. Редкий маг дольше. Ты сильнее Лина.
 Уставшая девушка уселась на скамейку у входа в метро и жадно вдыхала воздух волшебного мира. Хоть она и сильный маг по словам Дэна, но на этот раз ее бытие невидимкой отняло у нее много сил. Может, это из-за того, что она провела по первому слою не только себя. Ничего, в этом она еще разберется. И откуда ее новый знакомый знал, как выглядит первый слой? Он там бывал раньше с другим магом? Или сам умеет, просто бережет силы, буржуй несчастный!
 – Вот, утащили меня к обывателям, посадили на ящик коричневой газировки, а я так и не успел сказать этому полицейскому гоблину, что я гениальный поэт…
 – Еще заявишь о себе, - махнул рукой Дэн в сторону приклеенного к столбу объявления.
  'Маг-полиглот. 456-78-90'. 
 Дракон поёжился от его недоброго взгляда.




 Глава 4. О русском сленге и японских поэтах


 Старик Мефодий сидел на кухне и пил чай с малиной, когда раздался звонок в дверь.
 – Как они быстро, - покачал он головой и пошел открывать.
 Метр с кепкой, если не ниже, не наделила старика Матушка Природа ростом.
 Подпрыгнув, он повис на ручке, и дверь открылась. На пороге стояли высокий плечистый мужчина, худенькая девушка чуть ниже своего спутника и домашний дракон, прижимающий к груди пеструю тетрадку.
 – Это вы мне звонили, господа? - прошепелявил дед в бороду.
 А она у старика была густой, длинной, кудрявой. Даже светлый русый волос не поседел, несмотря на то, что этому человеку можно было дать как минимум лет сто. А если учитывать специфику жизни на втором слое, то и все триста. Но, судя по его поведению и энергии, что била через край, деду будто неделю назад стукнуло двадцать.
 – Да, уважаемый Мефодий, - положив руку на сердце, сказал некромант. - Я звать Дэниэль, это есть мой друг Алина, а это есть мой черный дракон.
 – Проходите, проходите, - буркнул маг, открывая перед гостями дверь в библиотеку.
 И все трое вошли в единственную комнату, которую хозяин справедливо называл книгохранилищем.
 Обиталище мага-полиглота ничем не отличалось от традиционного жилья россиян двадцатого века: единственная комнатушка, рабочее место и спальня заодно, узкий коридор, кухня три на три метра. А, будучи заложенной от пола до потолка словарями всех мастей, такая квартирка смотрелась еще меньше, чем было отмечено в ордере.
 Окна в единственной комнате Мефодий завесил черными шторами, не пропускавшими ни лучика света. Разглядеть хоть что-то можно было лишь благодаря маленькой лампадке, стоящей на небольшом круглом столе посреди комнаты. Вся мебель была сделана исключительно из дерева, а на полу вместо ковров старик разложил медвежьи шкуры.
 – Вот, - пожаловался дед, доставая из-за угла стремянку, - жил в деревне, дом имел хороший, сруб сосновый, так снесли, тролли треклятые, город они, видите ли, расширяли, а чтобы не гневался и в Совет писем не отправлял, дали вот квартирку.
 Он, ворча, поставил лестницу у одной из полок и прошел к круглому столику, на котором кроме лампадки лежала и большая тетрадь, исписанная мелким почерком. Так только студенты шпаргалки пишут и кодируют свою мудрость опытные маги.
 – Да, гости дорогие, каким языкам учены быть желаете? Современные - сто долларов, древние - одна тысяча, шифровки - пять.
 – Я хотеть знать современный русский, - сказал Дэн, ковыряясь в кармане в поисках денежки.
 Когда он нашел стодолларовую купюру, то положил ее на стол перед дедом.
 Довольный старик улыбнулся и, задрав подол длинной льняной рубахи, кряхтя, взобрался на стремянку и достал с верхней полки маленькую книжицу в мягком переплете.
 – Неужели Великий и Могучий занимает так мало места? - удивилась Алина.
 После она принялась читать надписи на остальных словарях: английский, испанский, итальянский. Как будто она попала в отдел иностранной литературы. Но все прочие книги были намного толще словаря, что достал дед, это ее и насторожило. Но, увы, поздно. Она не успела поделиться своими подозрениями с Дэном, как старик принялся за колдовство.
 Мефодий усадил некроманта за круглый стол напротив себя. Маг, который оказался чуть ли не в два раза выше старичка-полиглота, чувствовал себя очень некомфортно на маленькой низкой трехногой табуретке. Но он терпел, потому что вложить знания за пять минут куда быстрее, нежели самостоятельно изучать язык.
 Вообще, магия полиглотов всегда считалась очень опасной. Любое волшебное воздействие на мозг таково. Одно неверное слово в заклинании, и человек может навсегда лишиться памяти или знания родного языка. Поэтому, как успел рассказать Дэн Алине по дороге к Мефодию, в детстве все волшебники и колдуны изучали по одному или два иностранных языка, а потом, в двадцать лет, им позволялось посетить мага-полиглота, чтобы те выправили грамматику и убрали акцент. Такие действия не слишком опасны, в заклинаниях по улучшению знаний сложно ошибиться. Почему так? Все дело не в науке магии, а в том, что ничего не может даваться просто так. И даже если маг-полиглот, обладающий лицензией, научит кого-нибудь за пять минут объясняться на тарабарском, на другом конце земли у знатока сего языка может напрочь отшибить память. Эффект сей волшебники называли законом равноценного обмена в природе.
 Мефодий обернул словарь в шкуру и положил напротив клиента. После этого он быстро сбегал на кухню и притащил чайник. Судя по тому, как дедок его нес, - тяжелый, заполненный до краев. Он налил оттуда в чашу, что стояла на окне, вязкой черной жидкости (не дегтя ли?), а затем выплеснул вещество на шкуру, в которую была завернута книга. Стоило первой капле соприкоснуться с шерстью, мех начал светиться ярко-голубым. Закончив с пропиткой, старик снял шкуру с книги и обмотал ей голову сидящего за столом Дэна.
 Черный дракон удобно устроился в уголке и погрузился в любимое занятие. Алина же смотрела на все происходящее, открыв рот. Подобные действия она не раз видела в телепередачах на первом слое, где выступали различные экстрасенсы и прочие подозрительные личности, считавшие себя магами.
 Когда шкура перестала светиться, старик снял повязку с головы Дэна. Некромант сидел на стуле, закрыв глаза, и боялся пошевелиться.
 – Ну, - прошепелявил дед, - скажи что-нибудь на новом русском.
 – Клёва, брателло! - хлопнул маг старика по плечу, что тот не устоял на ногах и присел от неожиданности.
 – Чтооооо?!?!?! - возмутилась Алина.
 – О, превед, тёлка! - улыбнулся Дэн, обнимая девушку за бедра.
 Пять минут назад этот интеллигентный чешский парень обращался к ней так почтенно: 'красивая девушка', - а вдруг… что-то не то… Неужели вместе со знанием языка, человек получает отвратительные черты характера.
 – Дэн, - обиделась она, отдергивая его руку. - Ты что говоришь?
 Она схватила парня за плечи и принялась трясти его в надежде выбить эту грубую чушь.
 – А чё, клевый базар, полнейший ништяк! Ты чё, типа, не врубаешься?
 – Врубаюсь, еще как врубаюсь, - передразнила его волшебница, - но зачем, узнав чужой язык, начинать на нем грубить?
 – Офигеваю! - закатил глаза некромант, взяв в руки тонюсенький словарь.
 'Современный русский слэнг и нецензурные выражения', - прочитала Алина написанное на обложке.
 – Уважаемый Мефодий, - закричала она на деда, - вы хоть смотрите, чему учите почтенного иностранца?
 – А нахрена зырить?
 Старик, хихикнув, забрал у девушки книжку и поставил ее на место, а затем что-то принялся искать.
 – Не это нужно? - спросила она, достав из-под ножки стремянки толстый черный 'Толковый словарь' Ожегова.
 Эту книженцию отлично знал практически каждый российский школьник. Но… лестница, из-под которой достали толстую книгу, естественно, завалилась набок вместе со стариком.
 Вышло так, что дед неосторожно задел свою лампадку и та, соприкоснувшись со шкурой медведя, устроила нехилый пожар. При том количестве книг, которое было в комнате, все присутствующие могли бы сгореть заживо за считанные минуты.
 Дракон вскочил на задние лапы, прижимая к груди драгоценную рукопись. Дэн, лишенный всякого словарного запаса, кроме русского новояза, топал по крышке стола и истошно кричал:
 – Аффтар жжот! Фтопку соварь русского языка!
 Мефодий, онемев от ужаса, смотрел, как огонь подбирается и к нему, и к его драгоценному собранию.
 И только Алина, каким-то чудом не лишившаяся самообладания, вытянула руку, свободную от словаря, и прокричала:
 – Песчаная буря!
 Заклинание опять само собой всплыло в памяти, из какой книги или фильма - она не помнила. Девушка представила, как под ее ногами начинает двигаться земля, как пыль поднимается столбом и циркулирует вокруг ног, а потом расходится и засыпает огонь, уже почти подобравшийся к словарям мага-полиглота. Дед сидел на коленях, со страхом смотрел на обгоревшую шерсть на одной из шкур-ковров, и на его ясные голубые глаза наворачивались слезы. Его коллекция была спасена!!!
 Когда Алина опустила руку, смерч прекратил циркуляцию, и песок упал на землю ровным кружочком вокруг девушки. Определенно, после этого заклинания квартира мага требовала уборки.
 Волшебница положила словарь Ожегова у ног Дэна на стол и властным взглядом уставилась на старика:
 – Учи его русскому обратно! Исправляй свои ошибки.
 Благодарный за спасение коллекции Мефодий согласился, несмотря на то, что и пожар-то случился из-за неосторожности Алины. Как-то старик быстро забыл плохое, зато хорошее, похоже, прекрасно запомнит надолго. Он не потребовал с отважной магички ста долларов в обмен на полусгоревшую купюру некроманта, торчавшую из песчаной горки.
 Дед вытряс песок из лаптей и попросил Дэна слезть со стола и сесть на стул.
 – Побреешься! - показал деду язык клиент.
 – Я тебе побреюсь! - ухнул маг, пнув одну из ножек стола.
 Дэн ожидал от старика чего угодно, но только не того, что ножка окажется держащейся на честном слове. В итоге он больно упал на спину, ударившись головой о стопку словарей.
 – Копец тебе, гнилой старикашка, секир-башка! - сквозь зубы прошипел он, поднимая с пола потухшую лампаду.
 Алина взяла ее из рук мага и, прищелкнув пальцами, зажгла фитиль, желая передать лампу деду, но не тут-то было. Некромант крепкой хваткой держал ее за основание и не собирался отдавать. Он резко дернул лампаду на себя, что волшебница чуть не упала носом в пыльные разбросанные книги старика Мефодия. Дэн сжал светильник в левой руке, а правой принялся водить над пламенем, как будто писал в воздухе причудливые руны. Так вот как колдуют некроманты!
 Маг с лампадой шел прямо на старика-полиглота, который в это время читал заклинание над словарем Ожегова.
 Дракон усердно строчил четверостишия, не поднимая головы. В такие моменты муза являлась к нему без спросу и не покидала, пока хозяин поэта не совершит подвиг.
 Алина была не в силах что-либо сделать. Оставалось полагаться лишь на судьбу. Шкура лисы засверкала голубым цветом, и старик обернулся к некроманту. А тот уже высоко поднял над ним лампаду с готовым заклинанием и призванной из Царства Мертвых душой. Прямо иллюстрация к 'Преступлению и наказанию' в волшебном мире, только мотивы у горе-Раскольникова совсем дурацкие.
 Дед, как потом часто вспоминала волшебница, оказался ловким и подготовленным к любым действиям со стороны клиентов, поэтому он метко швырнул шкуру в голову некроманту, а сам кубарем покатился ему под ноги.
 Не ожидавший такого поворота событий ослепленный Дэн уронил лампаду в горшок с фикусом, стоящий на окне.
 В тот же момент комната наполнилась запахом ладана, и все присутствующие закрыли глаза, потому что едкий туман больно щипал радужную оболочку. Только отчаянный дракон-писатель через минуту все же решил воочию увидеть геройский подвиг дедушки.
 – Что это было? - снял некромант со лба потухшую лисью шкуру.
 Алина и Мефодий сидели по разным углам, зажмурившись и пригнув головы. Довольный дракон, прикусив язык, писал очередную главу поэмы, а вместо фикуса на окне сидела неподвижная длинношерстная черепаховая кошка.
 – Яна?! - вытаращил глаза Дэн. - Я же не тебя призывал!
 Животинка в ответ мяукнула, но не шевельнулась. Испуганная волшебница приоткрыла сначала один глаз, а, поняв, что опасность миновала, и второй. То же сделал и дедок-полиглот.
 – Простите, уважаемый Мефодий, за бардак и нападение на Вашу персону, - поклонился Дэн и продолжил извиняться, - когда вы вложили в меня словарь современного русского сленга, я еле сдерживал себя, чтобы не сказать что-то нецензурное, а еще почему-то лексикон стал управлять моим характером.
 – Поверьте, уважаемый Дэниэль, - положив руку на сердце, сказал старик, по его глазам некромант понял - искренне. - Я не хотел учить вас этому. Когда вы сказали, что желаете знать современный русский, меня как будто околдовало, и я полез за словарем сленга.
 Дэн и Алина переглянулись. А дракон устроился на перевернутом столе, словно на баррикаде, и принялся читать поэму на чешском:



   Фифа Розовая - сволочь,
   И она исподтишка
   Приказала полиглоту
   Дэна мату научить.



 – Уважаемый Дэниэль, - прервал Мефодий декламацию дракона, - во искупление своей вины я готов сделать для вас все, что угодно.
 Некромант почесал затылок, а в это время дракон продолжил:



   Горят шкуры, горят книги,
   И Алина не спеша,
   Смерч на всё вдруг нагоняет,
   И огонь тот затухает!



 – Ура, нагоняет-затухает! У меня наконец-то получилась рифма! - завизжал поэт, подпрыгивая на лежащем на боку столике.
 – О! - поднял Дэн вверх указательный палец, - научите нашего дракона японскому. Пусть хокку пишет! И чтобы на других языках он изъясняться не мог!
 А, немного подумав, еще добавил:
 – То есть, понимать, пусть, но не разговаривает.
 – Всегда пожалуйста.
 – Дэн, ты чего? - возмутился питомец и было бросился на хозяина, но Алина удержала животное за лапы, а Мефодий успешно провел операцию по переучиванию.
 Черепаховая кошка удивленно смотрела за всем происходящим, но никак не могла пошевелиться.
 – Arigato, Mefodiusu-san! - поклонился дракон магу, когда полиглот снял с его лба шкуру.
 – А теперь по-русски скажи, - ухмыльнулся Дэн.
 – Denieru-sama no baka desu , - фыркнуло животное, прижимая к груди драгоценную тетрадку.
 Старик истерично засмеялся, что усы его комично заходили вверх-вниз, а ничего не понимающие в японском волшебники могли только гадать, что смешного сказал черный дракон.
 – Ничего, поругаешься, а потом перестанешь, - ухмыльнулся дедок, поглаживая его по холке.
 Тот лишь жалким взглядом окинул всех присутствующих.
 – Позвольте, господин Мефодий, - не обращая внимания на питомца, начал некромант, - позаимствовать у вас словарь ругательных слов в обмен на… кошку, что у вас на окне.
 Старик потрепал бороду, глядя то на мохнатое создание, то на книжку в руках Дэна, но все же согласился на обмен, сетуя на свою вину. Магу только это и нужно было. Он сунул скверный словарь за пазуху и, взяв Алину под руку, галантно распрощался с полиглотом.
 – Jaa ne, Mefodiusu-san! - прокричал дракон, выходя из квартиры языковеда.
 Как только дед закрыл дверь за гостями, Дэн прижал Алину к груди, что девушка даже не успела смутиться от неожиданности, а животное, раскрыв пасть, смотрело, что хозяин будет делать дальше. И это событие станет темой его первого в жизни трехстишия.
 – Не нравится мен этот дед, - прошептал некромант ей на ухо.
 Девушка печально вздохнула. Она-то ожидала как минимум поцелуя в щечку, а опять дела, слежки, Фифа и прочие гадости мира сего.
 – Не расстраивайся, - он взял ее за руку, - думаешь, я ему не специально кошку на окне оставил? Я, конечно, не шпион, но кое-какой опыт в этом деле и у меня есть.
 – А словарь заколдован?
 – Не думаю, надо будет купить измеритель магии и проверить. Скорее всего, тут дело в дедке, которого обработали перед нашим приходом.
 Все трое спустились вниз. Стоило волшебнице Алине, Дэну и дракону выйти из-под навеса подъезда, как прямо перед ними упал и разбился на мелкие кусочки большой красный кирпич.
 – Вот те раз, как в анекдоте, - произнесла под нос магичка, вспоминая предыдущую жизнь.
 – KSO! - выругался дракон, но его никто не понял, оценили лишь негативные эмоции.
 Волшебники подняли головы и заметили, что на балконе пятого этажа сидит маленький чертенок, а рядом с ним лежит еще три кирпича.
 – Вот те два! - хихикнул чёрт, сбрасывая второй кирпич.
 Если бы заклинание 'Щит' произносилось на миллисекунду дольше, то ни одной из жертв уже бы не было в живых. А так, ударившись о прозрачный щит, словно капля об зонт, он разлетелся на мелкие кусочки. Раздосадованный чертенок хотел было сбросить еще два кирпича, но, поняв, что затея все равно не удастся, скрылся в квартире, махнув напоследок хвостиком с пампушкой на кончике.
 – Эх, хороший свидетель сбежал, - расстроился Дэн, - а то мы все прячемся, скрываемся и ничего не делаем.
 – Угу, - согласилась Алина, - еще найдем. Эта нечисть толпами ходит по пятам.
 – So desu ko! - подтвердил дракон.
 Если он будет часто говорить на японском, то волшебница с некромантом скоро выучат этот язык и без всяких магов-полиглотов.
 – Ладно, пошли к метро, - Дэн взял волшебницу за руку, - в гостиницу поедем, а пока я расскажу, как устроен мир. А то у вас на первом слое кроме всяких теорий Дарвинов ничего не знают.
 Они пошли медленно по широкому проспекту, и маг начал читать нудную лекцию, которую даже черный дракон отказался записывать. Или просто его музе стало скучно, и хокку не захотели слагаться.
 Алина сделала для себя открытие: на планете Земля, оказывается, существует два слоя реальности и развиваются они параллельно, одинаково, потому что энергия постоянно перетекает с одного на другой и обратно. Есть и третий слой, но все, что ушло туда, никогда не способно воротиться, поэтому тот мир и называют Царством Мертвых. Что творится там, не знает никто, потому что ни одному живому существу не удавалось вернуться оттуда. Да, есть на втором слое маги, именуемые себя некромантами, которые могут на время призвать кого-либо из Царства Мертвых, но, увы, на конечный срок. Душе ставится блокиратор, чтобы та не рассказала никому о житье там. Ходят слухи, что там вечная беззаботная жизнь, но никто еще не подтвердил и не опроверг этого домысла.
 Многие некроманты бьются над снятием блокиратора, за это даже премию назначили. Однако как только магу удается уничтожить защиту, он тут же попадает в Царство Мертвых вслед за душой призванного. Хотел? Посмотри!
 Дэн тоже занимался блокираторами втайне от магистров школы, он изучил всю теорию, но боялся экспериментов. Ведь если он сделает это сам и ему не удастся, то некому будет продолжить, а если привлечь магов-добровольцев, то можно попасть под трибунал и быть развоплощенным за опыты над человеческой жизнью. Вот так долгие годы Царство Мертвых остается тайной для живущих.
 Второй слой или 'истинная земля' - сами богатства планеты. Именно тут рождаются лучшие люди мира, зовущие себя магами. Каждый имеет свою специализацию и не вправе лезть в чужие области знаний. Даже если кому-то очень сильно захочется вместо своего предназначения как доктора стать, к примеру, полиглотом или поваром, то это не удастся в силу природных особенностей. Лишь несколько бытовых заклинаний типа левитации и огненной искры, которую многие маги заменяют мини-файерболами, или обычные исцеляющие заклинания для лечения мелких травм и простуды могли использовать практически все без исключения. Но некромантам, например, было запрещено для обряда вызова души брать огонь собственного приготовления.
 Магический дар нельзя выбрать, он передается по наследству вплоть до третьего колена: то есть от отцов, дедов и прадедов. Выходит, был твой дальний родственник магом-перевертышем, и ты можешь стать таковым, а потом сын родится алхимиком, как дядя твоего отца. Дар определяется сразу после рождения. Происходит это просто: Алина имела честь лицезреть подобный детектор в новосибирском аэропорту. Дальше - дело техники: школа, колледж, специализация, и маг готов к жизни. Боевых, правда, учат заклинаниям раньше, но это исключение, потому что агрессивная магия намного проще некромантии, алхимии, телепортации, полиглотства или исцеления.
 – То есть, если я выйду замуж за того, у кого в родичах был скелет, то и мой ребенок может оказаться костлявым? - испугалась волшебница.
 – Нет, ты что? - замахал руками Дэн и продолжил. - Для начала у меня в родичах только некроманты и целительницы.
 – На что ты намекаешь? - она окинула мага подозрительным взглядом.
 – Так, глупые мысли, - буркнул он, глядя в небо, и быстро перевел разговор на скелетов.
 Они не могут быть рождены ни одним человеком, несмотря на то, что набор костей присутствует у каждого.
 – Скелеты - это останки любителей праздной жизни с первого слоя, - объяснил Дэн, - прежде, чем попасть в Царство Мертвых, нужно хорошо потрудиться. Те, кто служит у нас скелетами, умерли на первом слое, их души ушли куда положено, а тела третий слой не принял. Вот и отрабатывают свой оброк тут. Две-три сотни лет, пока кости не износятся. Когда скелет не сможет двигаться, его списывают либо на опыты в школу некромантии, либо в следственный отдел.
 Зачем это? Лицо Алины вытянулось от удивления, но маг ей популярно объяснил, что некроманты могут призвать душу умершего только в тело, в котором есть жизнь. Призывать в живых запрещено Магическим Советом под страхом развоплощения, за исключением случаев самозащиты, конечно. А в тела списанных скелетов - не только можно, но и необходимо, ведь это единственный способ бедолагам воссоединиться со своей душой.
 – Вот ты видела кошку у Мефодия на окне?
 Алина кивнула.
 – Так вот, это я призвал в фикус душу моей любимицы, которая умерла, когда мне было десять лет. Если бы я такое сделал со скелетом, то кошку было бы не отличить от живой. Да и ростом в холке она вышла бы с человека. Рост приведенного с того света прямо пропорционален объему тела-преемника. Как видишь, в неодушевленные предметы получается затолкать душу, но получается парализованное существо. Так у нас на судах вызывают души особо буйных преступников. Чтобы не натворили чего…
 Волшебница было открыла рот, желая спросить, но некромант сразу догадался, что она хотела узнать, и продолжил:
 – Орки, гоблины, тролли и прочие низшие существа живут тут постоянно. Кто-то говорит, что это люди прошлого и будущего, явившиеся на подработку, но, судя по их умственным способностям, они ничего общего с человеческим родом не имеют. Как-то у нас в школе исследовали мозг мертвого тролля. Пришли к выводу, что это развитый вид животных, пригодный к обучению. Вот и используют всех этих существ как дешевую рабочую силу, им же зарплаты гамбургерами хватает! А они и довольны вкалывать до умопомрачения. Вроде бы я все рассказал про второй слой, да? - поинтересовался некромант у Алины.
 – А я-то откуда знаю? Я тут первый день. Но вопросов пока нет.
 Дэн кивнул и начал рассказ о первом слое. Когда девушка жила там, она считала, что земля твердая, но по теории мага получалось, что ее родина находится на десять сантиметров выше мира магов, невидима и прозрачна.
 – Чего ты так смотришь?
 – Он твердый… первый слой… - побледнев, пробормотала она, остановившись.
 – Пойдем дальше, объясняю…
 Дэн галантно обнял магичку за талию и рассказал, что первый слой кажется твердым только для живущих там. Хотя, таков второй. А первый - лишь защита для него. Родившиеся там лишены магических способностей из-за того, что солнечные лучи выжигают их. До второго же слоя ультрафиолет доходит в приемлемой дозе, и все магические способности живущих тут существ сохраняются.
 Конечно, из всех правил есть исключения, и иногда на первом слое рождаются и маги, и вампиры. Этим людям тяжело в немагической среде, поэтому они очень сильно страдают. Вампиры, например, медленно стареют, невосприимчивы к человеческим болезням, и даже если оные в них вселились и прогрессируют, это никак не влияет на здоровье кровопийц. Питаются они обычной едой, а вместо крови высасывают положительную энергию из окружающих. Если те чувствуют присутствие вампира, то постепенно перестают общаться с ним, но кровосос находит себе всё новых жертв, ведь если он останется один, он впадает в депрессию, связанную с эмоциональным голодом, и вскоре умирает от всех болезней, успевших населить его организм или накладывает на себя руки.
 С магами дело обстоит хуже, им устроиться на первом слое никак не представляется возможным. Они появляются на свет с врожденными болезнями, или переживают множество лишений, в результате чего остаются без глаз, рук, ног или других органов. Здоровье магов резко ухудшается с каждым годом их жизни, и мало кто из них доживает до двадцати пяти. Но те, кто перешагнул этот рубеж, живут долго и несут пользу людям. Ванга, например.
 – Но почему тогда мои способности проявились лишь в девятнадцать лет? - не поняла Алина.
 – Они, вообще, никогда могли бы не проявиться, будь ты довольна своей жизнью. Ты бы умерла года в двадцать два от болезни сердца, и никто бы тебя и не вспомнил, кроме родного брата. С тобой в девятнадцать ничего не случилось?
 – Со мной-то - нет, но…
 И тут она рассказала спутнику о родителях.
 – Даааа, - протянул Дэн, - ты в глубине души хотела воскресить их, начала искать силы, и они пришли к тебе. Ты маг другой направленности, поэтому твои способности и проявились не там, где ты ожидала. Боевому никогда не стать некромантом. Ты сама себя инициировала. У нас на втором слое подобное невозможно. Такое сделала с собой тысячу лет назад некая волшебница Лина, и всё. Остальным помогают открыть способности повитухи. Да не смотри на меня так, наши еще инициацией занимаются.
 Дальше волшебница начала расспрашивать некроманта о своем переходе на второй слой, но тот лишь развел руками и сказал:
 – Без понятия. До сегодняшнего дня справедливо считал, что такое невозможно! Мы к ним - пожалуйста, они к нам - никак.
 – Врешь! - вспылила Алина, чем вызвала его удивление. - Когда я пропадала с того слоя, я видела тебя!
 После такого заявления он остановился как вкопанный и уставился на магичку, вопрошая: 'Милая моя, не обозналась?' Но она с уверенностью говорила, что видела именно светловолосого человека с желтыми глазами в синей мантии. Дракона волшебница не помнила, но не постоянно же некромант берет его с собой.
 – Я всегда рядом с Дэном! - выпалил черный питомец.
 – Даже в туалет с ним ходишь? - ехидно заметила Алина.
 Животное потупило взгляд, кинув девушке смущенное 'нет'.
 – Ты обозналась, - с облегчением вздохнул маг, - я не умею призывать с первого слоя. Тебя привел сюда Венсеслас.
 – Твой двойник? - подмигнула волшебница.
 – Мой предок, - Дэн шел, смотря под ноги, пиная пустую жестянку из-под газировки, - потому что больше ни один маг не способен рискнуть вызвать кого-то с первого слоя.
 – Слишком много совпадений, - не сдавалась она, - ты появляешься, когда я 'умираю', потом я тебя встречаю в аэропорту, а между тем я еще получила самонаписавшееся сообщение на ломаном русском, и билет до Москвы на рейс со второго слоя я не покупала. Или хочешь сказать, что твой пра-в-десятом-колене-дедушка притащил меня сюда тебе в телохранители?
 – Великий некромант средневековья, который мог призвать любого человека и притянуть его к себе, основатель всего направления призывания душ и школы некромантии в Пражском Граде. Человек, способный позволить призванному оставаться на втором слое сколько угодно, и даже освободить от своего влияния… - заворожено шептал Дэн под нос. - И чтобы защищать меня?
 – Как это? Призванные - рабы некромантов?
 Маг отрицательно помотал головой. Просто все души воскресших навеки слепо верны хозяину, и они возвращаются в Царство Мертвых, стоит ему освободить их. Уходят души и когда они несколько часов проводят вне досягаемости от хозяев. Ведь всю энергию для жизни они черпают из некроманта. Чем тот дальше, тем слабее чувствуется его аура. Инстинкт самосохранения заставляет призванных быть ближе к хозяину, но всяко может сложиться.
 Как поведал Алине Дэн, если верить легендам, вызванные Венсесласом могли оставаться на втором слое после освобождения от власти хозяина до ста лет. Но, несмотря на всё, воскрешенные напрочь забывали о жизни на третьем слое.
 – Однако, Венсеслас - лишь легенда, - вздохнул маг, - просто недостижимый идеал. Почти как и Лина, на которую ты, кстати, словно две капли воды похожа. Говорят, оба мага сгинули пятьсот лет назад, и после этого искусство призывания душ с третьего слоя пришло в упадок. И поэтому такой идиот как я - самый сильный некромант мира. Хорошо, что Венсеслас не видит это посмешище, то есть меня.
 – Denieru-sama no baka desu! - кривляясь, тараторил все время дракон, но на него никто не обращал внимания.
 – А еще легенда о Венсесласе гласит, - продолжал Дэн, - что тот вернется через пятьсот лет из путешествия на третий слой, или проснется, или еще что, и построит идеальное общество, вернет к жизни всех умерших. И больше никто умирать не будет, и третий слой исчезнет, вот. Но я не верю, потому что этот сюжет сродни наивной детской сказочке.
 – Дешевая байка, достойная лишь голливудского блокбастера, - вздохнула Алина.
 Они бы и дальше продолжали разговор о слоях, если бы убежавший со скуки вперед черный дракон не заорал диким голосом:
 – KSO !
 Он несся на хозяина и волшебницу, размахивая лапами, в одной из которых была, конечно же, тетрадка. Следом за графоманом бежало восемь троллей в костюмах российских футболистов.
 – Физкульт привет! - поднял руки Дэн, когда питомец, чуть не сбив с ног, спрятался у него за спиной.
 Обалдевшие тролли остановились, глядя на дикую рожу, что корчил некромант.
 Алина внимательно разглядела монстров-футболистов. Никогда она не увлекалась этой игрой, но фамилии звезд 'Спартака' знала прекрасно. Только на втором слое это были не красивые молодые парни, а зеленые, прыщавые тролли, на метр выше своих аналогов из неволшебного мира.
 – Вы от Розовой Фифы? - усмехнувшись, спросила девушка.
 – Угадала, но это не смешно, - рявкнул Сычев, оголив два трехсантиметровых желтых клыка, - потому что вас велено убить.
 И он, ударив себя кулаком в грудь, бросился в атаку. Остальная команда тоже заорала, поддерживая товарища.
 Алина хоть и выкинула вперед щит, но у троллей-футболистов хватило ума обойти и атаковать магичку, дракона и некроманта с тыла.
 – Гипноз! - шепнул ей Дэн. - Зомбируй их, а потом мы их допросим.
 – Какой умный, - рявкнул тролль-вратарь, выворачивая ему руку.
 – Gomen nasai ! - попытался привлечь внимание монстров черный дракон.
 Он сел на выкрашенную известью бровку и начал читать только что написанные хокку. Что и говорить, лексикон троллей и на русском весьма ограничен, а уж японским владеют только особи из страны восходящего солнца и сумасшедшие анимешницы. Футбольная команда было отвлеклась на литературный кружок имени Черного Дракона, но потом… Алина за выигранную писателем паузу успела закончить восемь гипнотических заклинаний и взлететь под действием левитации над футболистами. Стоило ей прикоснуться к каждому игроку 'Спартака', как те впали в состояние транса.
 Больше всего пришлось возиться с неуловимым Смертиным, которого загоняли все втроем: и освобожденный от хватки вратаря Дэн, и кричащий на японском дракон, и волшебница, боящаяся коснуться руками товарищей.
 Но гипноз подействовал на троллей слишком слабо, и футбольная команда подозрительно быстро начала отходить от власти магички. Нет, заклинание не могло оказаться настолько слабым. Девушка уже поняла, что всегда у нее получается именно так, как надо, ни больше и ни меньше. А раз гипноза не хватило, значит кто-то до нее успел воздействовать на мозг монстров, и его заклинание преобладало. Долго думать не нужно, то была таинственная Фифа розового цвета.
 – Огонька не найдется? - крикнул ей Дэн, когда девушка из последних сил удерживала Сычева под гипнозом.
 – Зажигалку в киоске купи, уворачиваясь от уже пришедшего в себя вратаря, выпалила она, делая подкат под первого попавшегося на пути монстра.
 Дракону дошло, что пора бы начать исполнять свои обязанности, а именно прикрывать хозяина огнем. Животное поняло, что наглый некромант лишил его языка, и теперь ни один местный монстр не понимает, что он говорит. Дышал огнем он не ахти как, потому что Дэн завел его для того, чтоб о ком-то заботиться, а не в качестве телохранителя. Однако, для того, чтобы отвлечь внимание тупоголовых троллей, вполне хватало и пародии на огнемет.
 Алина тоже не отставала и кидалась разрывными шарами пламени. Прохожие заметив потасовку, переходили на другую сторону улицы, а два гоблина в милицейской форме на патрульном мотоцикле проехали мимо. Ведь монстры на втором слое считали: себе дороже вмешиваться в драки магов. Только отчаянные головы типа зомбированных Фифой могли пойти силой на смекалистую волшебницу.
 Так тролли-футболисты и не заметили, как Дэн приобрел в киоске с сигаретами зажигалку и, воспользовавшись ею, направился на них. Некромант держал зажженный огонь в левой руке, а правой опять же выводил над пламенем в воздухе руны. А про себя он думал: 'Лишь бы топлива хватило'.
 – Эй, тролли, - крикнул он, когда закончил плести заклинание, - соберитесь в кучку, я покажу вам, как колдовать умею.
 Футболисты переглянулись, а потом Сычев изрек:
 – А фиг тебе с маслом, некромантишко.
 – Ваши проблемы! - улыбнулся маг, взмывая вверх.
 Один тролль догадался использовать в качестве щита Алину, но и это ему не помогло. Атака некроманта с воздуха прошла удачно, и он успел подпалить всех троллей. В зажигалке еще на один акт массового призыва душ бензин остался.
 Монстры скорчились от боли, и волшебница увидела, что ее вместо противного монстра, от которого несет тухлятиной, держит в объятьях прекрасный плечистый древнеримский легионер. Парень и одет был в тогу, металлические доспехи и сандалии на высокой подошве, но поверх нагрудника на нем оказалась напялена майка футболиста. Древний воин посчитал за позор держать девушку и отпустил ее.
 – По крайней мере, у них воспитанности прибавилось, - отозвалась Алина, глядя на восьмерых легионеров.
 – Так, - поднял Дэн руки вверх, призывая футболистов к вниманию, - сначала несколько вопросов. В шеренгу стано-о-овись!
 И все воины, повинуясь новому хозяину, выстроились по росту.
 – Кто вам приказал меня убить, поймать, или что там сделать?
 Легионеры стояли и, ничего не понимая, хлопали глазами.
 – Повторяю и конкретизирую: кто такая Розовая Фифа?
 Древнее войско лишь замотало головами, а затем все рявкнули хором:
 – Без понятия, господин!
 – Все вы знаете, только партизаните, - разочарованно выдохнул маг.
 Но легионеры не врали. Им ничего не было известно. Это некромант забыл правило, изучаемое на первом курсе, что призванная душа полностью поглощает разум занятого тела. Зато Алина не знала и именно это спросила у него.
 – Блин! - выругался некромант. - Опять мы с тобой лишились свидетелей.
 Затем, обернувшись к присмиревшим футболистам, он скомандовал:
 – Освободитесь только после того, как выиграете Чемпионат Мира!
 Легионеры не поняли шутки некроманта, зато Алина и дракон согнулись со смеху, закрывая рты руками.
 – Да, кстати, чтобы облегчить вашу участь, вы должны играть в футбол. Древние римляне такой игры не знали. Короче, есть поле, зеленое такое, вы по нему бегаете, мячик пинаете, и не отдаете его ни одному троллю (или какому там монстру) в футболке не такого цвета, как у вас. Кроме того, на полянке есть ворота, вот мячик надо загнать в те, в которых стоит страж опять же в футболке не такого цвета, как у вас. Чем больше вы загоняете мячик в чужие ворота, и чем меньше вы позволяете загнать его в свои, тем быстрее освободитесь. Ясно?
 Римское войско численностью восемь человек послушно кивнуло.
 – Ясно, наш господин.
 – А теперь, - некромант указал в сторону стадиона, - марш на игру, и не забывайте: 'Спартак - чемпион!'
 Сычев, удивившись, вышел вперед:
 – Какой еще чемпион? Бунтарь он!
 – Это в Древнем Риме бунтарь, а у нас чемпион! - зубоскалил Дэн.
 – Воистину! - закричали легионеры и после очередного приказа мага строем побежали в сторону стадиона, где уже начинался матч.
 На трибунах так ревели, что было слышно даже у метро. Алина еще долго провожала взглядом убегающую надежду российского футбола. Но некромант прервал ее мечтания.
 – Так, что мы знаем - Фифа подчиняет себе всяких нелюдей, сидит либо тут, либо во Франции, и ей нужен не я, а мое тело.
 – Негусто, - констатировала девушка, - нужен пленник. Ой, если ты оставил этих римлян навеки, да еще освободил от своего присутствия, то ты по силам можешь сравниться с этим, как там его… Венсесласом.
 Последнее выбило Дэна из колеи. Он, замахав руками, начал оправдываться, что фокус с римлянами - игрушка для детей и что эти ребята выиграют первый попавшийся чемпионат мира (может, и не по футболу), лишь бы вернуться домой.
 Некромант, не глядя ни на Алину, ни на дракона, прошел мимо станции метро в парк и уселся на скамейку. Он расстегнул мантию и достал из кармана идеально-белой рубашки мини-компьютер. Одно нажатие палочкой по экрану, и перед ним - квартира полиглота Мефодия. Как будто маг сидит на окне у старика и разглядывает все, что творится вокруг. А было в жилище у деда, ой, как интересно.
 Алина устроилась рядом любопытно посмотрела на экран.
 – Вот, - показал он устройство, - на первом слое используют как игрушку, плеер, мультики по этой штуке смотрят, по оркосети гуляют, или как там оно зовется, а у нас - портативная замена хрустального шара.
 Девушка даже и не догадалась, каким именно образом Дэн мог просматривать и прослушивать жилище полиглота, но происходящее там увлекло ее и заставило забыть о подобных мелочах.
 По периметру комнаты бродил давешний чертенок, что сбрасывал кирпичи, а за круглым столиком сидел гостеприимный Мефодий. На этом черненьком гаденыше были надеты красные шорты до колен, а на шее свисала золотая цепь.
 – Мы их упустили, - грустным тоном заявил дед.
 – Они сильнее нас всех вместе взятых. Но Госпожа не хочет этого понимать, - развел руками чертенок.
 После Мефодий поведал историю, как чуть не оставил некроманта без языка, но нелюдя это не воодушевило. Черненький чумазенький чертенок уселся напротив собеседника и принялся нахально ковырять копытцем в меху медвежьей шкуры.
 – Я сегодня еду к Госпоже в Варну с отчетом, ох, прогневается она, как узнает.
 – Варна? - вскрикнула Алина. - Дэн, а ты чего мне заливал про Париж и Москву? Болгария, вот куда…
 Но тут некромант, нервно подергивая мышцами левой щеки, уставился в монитор.
 Прямо в экран смотрела морда черта.
 – Нас прослушивают, дедуля! - тоном заговорщика вскрикнула нечисть.
 Он крутился вокруг да около, и Дэн прекрасно понял, что происходит. Бац! И видит он уже не квартиру Мефодия, а кучи мусора.
 – Я вам покажу, как меня на свалку выбрасывать! - заорал маг так, что чертяка и старик не могли не услышать этих воплей из собственной урны.
 Дэн отключил компьютер и посмотрел на Алину и дракона.
 – Идем к Мефодию. Скажем, что достал нас черный креативщик своим японским, всеми этими сюсями-пусями, кавайями, гомен-насаями и прочим улюлюканьем, - начал он излагать свой план. - Если честно, мне надоело, что через слово он называет меня то ли баком, то ли бякой.
 Он еще что-нибудь обязательно бы сказал, но питомец его опередил и прочитал на всю улицу с десяток японских трехстиший. Волшебница и некромант от такого лишь уши закрыли.
 По велению мага Алина не стала особо церемониться и разнесла дверь в квартиру деда огненным шаром. Пусть потом старичок-боровичок за евроремонт платит, коли предателем заделался. Вне всякого сомнения, чёрт успел доложить полиглоту о прослушивании и предупредить, что неугомонный иностранец и сотоварищи скоро явятся про его душу.
 Сам нечистый, как подумал сперва Дэн, уехал в аэропорт, чтобы лететь в Варну. А что такого? Маги, хоть и инертные существа в плане технического прогресса, но поняли, что без самолетов, поездов и прочих благ неволшебного мира жить тяжко и излишнее применение магии только вредит балансу сил.
 Добродушный с виду Мефодий развел руками, увидев на пороге давешнюю троицу.
 – Чего это вы… без стука, - елейным голосом произнес старик.
 – Оперативники без стука ходят, - бесцеремонно заявила Алина, шагая на территорию деда, теребя в руке кусок обгоревшей обивки, словно она пыталась изобразить персонажа криминального боевика.
 Дед ухнул, но пропустил всех незваных гостей в квартиру.
 Пока он не успел прийти в себя с мыслями, Дэн вежливо попросил научить дракона чешскому языку, а заодно и русскому. Некроманту так удалось оболтать Мефодия, что даже его спутница чуть не поверила, что они пришли в таком гневе, готовые все крушить на своем пути, только из-за того, что животное достало их японским говором и неграмотными хокку.
 Старик перевел дух и вытащил из стопки сначала словарь Ожегова, а потом и чешский толковый. Гости переглянулись и подмигнули друг другу, мол, дед пока купился, теперь он не будет подозревать их в шпионстве, а жучок, ну, случайно получилось.
 Пока полиглот занимался профессиональной деятельностью, волшебница встала так, что он не мог видеть входной двери. Все шло по плану, и Дэн умудрился сбегать на кухню, где из урны извлек свою любимицу, черепаховую Яну. Кошку банально воткнули головой в мусорное ведро. Уничтожить статуэтку чёрт, к счастью, не додумался.
 – Хорошо ты мне услужила, Януся, и еще пригодишься, - чуть не плача, маг нежно погладил неподвижную любимицу детства.
 В какой-то момент ему показалось, что кошка с тоской смотрит на него живым взглядом.
 – Прости, Яна, - прикусив губу, продолжал Дэн, - я тебя еще позову, а пока ты свободна.
 Он провел рукой по спинке животного, и кошка вспыхнула голубым цветом, на один лишь миг обратившись фикусом в горшке, и исчезла. Только он успел перевести дух, как в комнату вбежал рассерженный Мефодий:
 – Буржуйский шпион! - вопил старик, тряся некроманта за мантию. - Подсунул мне вездеглядящего кота! Да только твоя подружка - дура, высказалась громко, когда ты мою квартиру прослушивал, Лаврентий вас и усёк.
 Значит, вот как звали чёрта. А дед тем временем разошелся.
 – Мой Лаврентий все видит и слышит. Лучше чёрта на свете нет!
 – А кем он вам приходится, если не секрет, - напрямую спросила старика Алина.
 Его ответ поверг в шок всех троих гостей:
 – Сожитель…
 Дракон, запрыгнув на кухонный стол, застеленный клетчатой клеенкой, на ходу придумал:



   Полиглот любовью чистой,
   Черта как-то полюбил,
   И ему в квартире как-то
   Свою душу продал, блин.



 – Плагиатор, - плюнул Дэн.
 – Это буримэ называется, темнота, - разобиделся поэт.
 Они бы и дальше так перепирались, если бы под столом не раздался дикий смешок. Алина подняла угол скатерти, и все увидели скорчившегося от смеха Лаврентия.
 Оказывается, ни в какую Варну он еще не отправился, а, судя по петарде и зажигалке, что он придерживал тоненькими мохнатенькими пальчиками, он собирался сыграть в террориста-камикадзе.
 – Ну что, шахид недоделанный, - выбив у черта китайскую пиротехнику и заломив ему лапы за спину, спросил некромант, - рассказывай давай, что за Фифа объявилась, и зачем ей меня надо живым или мертвым?
 Мефодий захотел было что-то вставить, но волшебница провела рукой по рту полиглота, сказав: 'Скотчус', и тот заметался от боли. Ведь как только он собирался произнести что-либо, нечто больно драло его за усы и бороду. Догадайся дед посмотреться в зеркало, он бы поседел от ужаса, ведь у него прямо из волос образовался квадратик скотча, заклеивающий рот. Не повезло ему, что напоролся на новоприбывшую боевую магичку-экспериментаторшу, которая испробовав заклинания из прочитанных ей фантастических романов, принялась за творчество и стала изобретать свои собственные атаки. На ее удивление - все получалось, может, и не совсем так, как она хотела.
 А заклинание в силах снять только тот, кто его прочитал. Так что, пока Алине не захочется вновь вернуть речь деду Мефодию, будет старик мычать и ныть от боли.
 Деду ничего не оставалось, кроме как сесть и слушать. Волшебница повторила 'Скотчус' и связала руки и копыта черта. Свидетели были теперь бессильны, можно начинать допрос.
 Черт не поведал ничего конкретного. Нечисть оказалась настолько умной, что сумела рассказать все, ответить на поставленные вопросы и не выдать самого главного. Но кое-какие карты все же открыть пришлось.
 Кто такая Розовая Фифа, не знает никто из ее подчиненных. Госпожа выбирает себе российских служак как можно с более слабым уровнем интеллекта. Его, Лаврентия, взяли лишь потому, что он прикинулся тупицей. На самом деле чертик просто решил поучаствовать в очередной авантюре для нечисти. Ну, проводили на телевидении всякие шоу типа 'Хата' и 'Хата-2', 'Последний тупой' или 'Не родись уродцем', но все это так надуманно, действовать нужно по сценарию, каждый знает, в какой день его выгонят. Фифа же предлагала настоящую авантюру с охотой за сильным магом, а победителю обещала реальные деньги, а не как в телевизионных игрушках - подержать сундучок с золотыми перед камерой и отдать организаторам, потому что другим тоже поиграть за приз надо.
 Лаврентий потупил глазки, и пушистая фиолетовая челка упала ему на красный пятачок. Это очаровательное создание, покрытое черным пушком, словно велюровая игрушка, казалось таким жалким и беспомощным, что Алина все порывалась снять скотч с его лап. Но волшебница понимала, что, несмотря на обаяние рогатого, нужно еще многое от него узнать.
 Фифа, если ему верить, никогда не общалась лично со своими наемниками, а пользовалась оркосетью. Как поняла Алина - то был волшебный аналог Интернета.
 – Не знаю, наша она, или из Европы явилась, - вздохнул черт, - вечно она переезжает: то Москва, то Париж, а теперь вот в Варне побывать захотелось. Неизвестно, откуда она родом, может, и землячка твоя, некромант. Еще я слышал, что она в Берлине была. Не Фифа, а лягушка-путешественница какая-то.
 Дэн слушал черта, а в уме представлял карту Европы с отмеченными на ней городами, в которых отметилась коварная волшебница неизвестного ему происхождения. В этом что-то есть: Париж, Москва, Варна, Берлин. Не просто она выбирает места для перемещений. Однако если соединить все точки ломаной, не получится никакой правильной формы. Многоугольник с вершинами в этих городах не охватывает своим контуром Прагу, на которую Фифа обещала обрушить кучу несчастий, если некромант не отправится в ее ловушки. Никакой закономерности: ни по алфавиту, ни по времени основания, ни по положению на карте. Но он был на сто процентов уверен - она есть, стоит только решить простую головоломку.
 – Занимательно, - протянул некромант, а потом спросил у рогатого, - а как она клиентов находит. Ну, самых тупых, как ты говоришь.
 – Элементарно, - вздохнул Лаврентий, - по оркосети. Это сейчас модно. Заходит в какую-нибудь болталку потупее, и всех идиотов вербует. Ну, смотрит по адресам, кто ближе всего к вам, того и оговаривает. Я же в болталках ентих всегда дурю, Мефодий выгнать не может, серчает, старик, что я всю оркосеть на глупый трёп трачу, а я не могу без него и дня прожить. Вот отключили нам зимой телефон на трое суток, как меня ломало. Короче, сижу я в болталке, и вдруг читаю: всех, кто потупее, на дело зовут. Я начал флуд из-под трех имен рассылать. Вот и повезло, Фифа меня позвала, потому что вы в Москву завалились. Еще каких-то орков из аэропорта вербанули, нескольких ментов и команду 'Спартак'. Потом я ушел, возможно, и еще кого позвали подзаработать. Но это неинтересно, потому что я умнее всех остальных вместе взятых.
 Позже самодовольная нечисть незаметно перешла на разговор о том, что Мефодий и он были соседями в деревне, а когда их дома снесли, то дали квартиру одну на двоих. Поэтому сейчас и сожительствуют. И никакой однополой любви, как пел дракон, нет, не было, и быть не может.
 После краткой исторической справки и завываний на тему 'А деревня наша лучше этой хрущевки' Лаврентий стукнул копытом по полу и продолжил насчет Фифы.
 – Значит, что мне сказала заказчица, когда мы с ней в аське трепались. Ей нужен некромант, - черт прищурил левый глаз, а потом нашептал. - Очень сильный. Не дохляк, каких из Чехии присылают на работу по судам, а настоящий, который душу надолго вызвать может и сам не подохнет. Имя назвала: Дэниэль Шпатни. Почему тебя ей надо, она не объясняет. Обещает лишь тому, кто тебя к ней в резиденцию приведет, нехилую сумму в евро на кредитную карточку. Да, доставку с помощью DHL оформить. На адрес 'За горами, за лесами, степь бескрайняя, Фифе Розовой'. Вот поэтому черти, тролли, орки и даже некоторые марсиане принялись отловом тебя, Дэн, заниматься. Повторяю, я это делаю из спортивного интереса, чтобы прославиться.
 – И кирпичи нам на головы кидал тоже из спортивного интереса, - надулась Алина. - Герострат самозваный!
 – Дык, живыми-то вас не взять, - ворчал нечистый, - вы оба - очень сильные маги. Если бы и удалось всем наемникам вас повязать, вы бы из посылки по дороге все равно выпрыгнули. Не знаю, откуда ты взялась такая творческая да с силой бесконечной. Вот и стал я вас измором брать. Хотя, изначально я решил без крови обойтись, поссорить тебя и Дэном, когда сленгу его мой сосед научил. Не повелись вы на свою беду, вот тогда и я понял - прибивать вас надо однозначно. Я-то догадливый в отличие от остальных. Им-то на что эти евры сдались? Напиться? А мы с Мефодием решили заняться улучшением жилищных условий, так что…
 – Доставьтесь к Фифе и умертвитесь по пути, так? - ехидничала волшебница. - Какие вы наивные. Кстати, чертенок, а адресок чата, тьфу, болталки, не подскажешь, где вас таких догадливых киллеров находят? Не на рамблере ли 'Детям от 5 до 8'?
 – Руки развяжете - скажу, - умоляюще посмотрел на нее рогатый.
 Девушка было подняла руку, чтобы снять скотч с лап нечистого, но вдруг в голове как стрельнуло: убежит же.
 – Чего уставилась, снимай свою липучку, - завыл он.
 И магичка, пожалев его, сняла заклинание на свою беду. То же она по глупости сделала и с Мефодием.
 Стоило черту почувствовать свободу, как он подпрыгнул к буфету и схватил лежащий там нож для разделывания мяса.
 – Блин! Купилась как дура! - выругалась Алина, залезая под стол, где уже добрых десять минут конспектировал все происходящее дракон.
 Испуганный питомец Дэна выскочил оттуда и уселся на газовую плиту и снова открыл тетрадку, продолжая написание опуса. Это создание, как потенциально безопасное для дальнейших действий, все упустили из виду. Некромант же стоял и взглядом искал свечи, единственное свое оружие. Но ему пришлось сражаться силой, так как Лаврентий и Мефодий, потеряв Алину из виду, стали для начала изводить именно его.
 Он схватил первый же попавшийся словарь и использовал его в качестве щита. После пары ударов ножом, книга оказалась разрубленной пополам, и маг взял другой такой же щит. Нелегко же придется тому, который будет восстанавливать достояния Мефодия… На скотчусе изведется.
 – Нет, нет, нееет! - словно резаный заорал дедок, хватаясь за голову. - Мои книги!
 Но ни чертик, ни некромант не обращали на него ни малейшего внимания. Рогатый пытался зарубить Дэна, а тот подставлял нападающему очередную книжицу полиглота.
 – Единственные в мире словари умерших языков! Вы что с ними творите? - вопил старик, но его крикам никто не внимал.
 Алина высунулась из-под стола и подмигнула своему спутнику, мол, давай сюда, есть идея. И он повернулся, оставляя черта и Мефодия в коридоре.
 Волшебница вдруг выскочила оттуда и зажгла горелку, на которой устроился их неугомонный поэт. Почувствовав запах паленой драконьей шерсти, животное подскочило на плите и, прижимая хвостом обожженное место, выпрыгнуло в окно, разбив стекло на своем пути и исцарапав тем самым морду.
 – То, что надо! - подмигнула магичка Дэну, выпрыгивая следом.
 – Ты чего не дала мне зажигалку? - возмутился он.
 Но ему ничего не оставалось: только применить левитацию и следовать за спутницей. За ним Лаврентий запустил и нож. Но чёрт промазал, и орудие несостоявшегося убийства упало в мусорку у подъезда.
 – Чё за вандализм? - взвыл питомец Дэна. - Вот подам в Совет жалобу за изведение черных домашних драконов, знать будете. Ты, Алина, между прочим, мне героическую сцену в поэме испортила. 'Дэн против русского черта', называется. Такой экшен остросюжетный!
 – Ну и черт с ней, со сценой, еще подерусь, - махнул рукой некромант, приземляясь на край песочницы. - Зато мы живы. А это значит, что твоя писанина еще не скоро закончится!
 Из окна пятого этажа недобрым взглядом на них смотрел черт Лаврентий. Между рожками у него прыгала маленькая искорка, а глаза из янтарно-желтых стали кроваво-красными. Всё ясно, нечистый разозлился не на шутку. Так бывает, когда поминают черта в разговорной речи. Даже с первого слоя иногда доходит. Но Дэн этого не знал, потому что в Чехии не водилось ни одного представителя расы рогатых.
 Чёрту понравилось, что некромант против собственной воли разозлил его до такой степени. Он взял контроль над разрядом и стал усиливать его, пока, сверкнув глазами, не испустил молнию прямо в своего противника.
 Дэн и сообразить не успел, что это с ним произошло. Вроде бы ударило прямо в темя, по телу разошелся парализующий огонь, а потом всё, что он увидел, были дикие глаза Алины и ее вопль, срывающийся на плач:
 – Не умирай!
 Она сняла с пояса мобильный телефон. Надо же, на втором слое ловится МТС. Но это совершенно не озадачило девушку, как и то, что расшифровывается здесь аббревиатура как 'магическая телефонная сеть'. На ее глазах умирал маг или находился в коме. Если она допустит, что его в таком состоянии отправят за горы и леса в бескрайнюю степь к Розовой Фифе, то в жизни себе такого не простит. Дракон смиренно сидел у головы хозяина и как всегда писал. Вот идиот! Но, он по-своему прав, помочь не может и не мешает. И Алина набрала номер, который, как она надеялась, действовал и на втором слое - 03.




 Глава 5. Желающая бессмертия


 Пик, пик, пик, пик… отсчитывал сердечные удары медицинский аппарат. Алина стояла у окна в полной темноте и смотрела на серебряный серп луны, мерцающие звезды, ночной город, подъезжающие к двери приемного покоя машины неотложки.
 Она всегда любила верхние этажи. Но сейчас ни красота ночного пейзажа, ни приятный майский ветерок, ворвавшийся в открытое окно, не радовали девушку. Там, у нее за спиной, в коме лежал ее новый и единственный на втором слое друг, тот, кто очень ей понравился с первого взгляда, тот, к которому ее тянула неведомая сила, тот, с кем она не успела еще толком познакомиться.
 В свете луны она могла лишь разглядеть грубоватые черты его лица, взъерошенную челку, контуры плеч и резиновую трубочку капельницы в правой руке.
 Он жив, а значит, Фифа продолжит на него охоту. Он жив, но в любой момент может умереть, стоит только эльфу-медсестре нажать несколько кнопочек на системе жизнеобеспечения.
 Алина в детстве и юности смотрела немало бразильских сериалов, в которых сестры-злодейки, воспользовавшись вниманием родственника или друга больного, либо дырявили капельницу, либо меняли давление воздуха в дыхательной подушке. Подобное, естественно, вело к летальному исходу пациента, если тот, конечно, не притворялся смертельно больным. Правда, были в сюжетах тех фильмов и чудесные исцеления после экстремального отключения системы, но жизнь не сказка, ее не выдумаешь, даже если вокруг тебя - фантастический роман.
 А еще из книжек волшебница знала и другое: существуют заклинания полного исцеления. Но, увы, фантастика - всего лишь сказки, сложенные сочинителями с первого слоя мира, а на поверку целебная магия справляется только с травмами и борется с простудой и гриппом, как объяснили Алине медсестры. Снять паралич после электрошока может лишь традиционная медицина, магия тут бессильна. А раз так, то Дэну суждено валяться в больнице до тех пор, пока он не придет в себя.
 Какой бы сильной ни была боевая магия, как бы ни развили свои запретные некогда науки некроманты и алхимики, но ни один из разделов допущенной Советом к использованию волшебной силы не шел против природы и закона равноценного обмена. Медицина способна ускорить заживление травмы, может срастить сломанную кость или вылечить кариес без бормашины, но состояние комы - вне знаний этой науки, и поэтому выводить из него маги-лекари умели лишь отлаженным на первом слое методом.
 Черный дракон, свернувшись калачиком, спокойно спал в углу. Может, и переживала животинка за хозяина, но вида не подавала. Или же писатель устал работать ручкой в тетрадке? Глаза смыкались и у магички. Но на сердце у нее было неспокойно. Внутренний голос подсказывал: не засыпай, а то лишишься его. И она колдовала себе очередную чашку кофе. А что поделать, если единственное, имеющееся в палате - вода из-под крана. Вот из нее волшебница и делала чудодейственный напиток. Выпив чашечку-другую, она продолжала смотреть на ползущую по экрану прибора синусоиду кардиограммы.
 Когда Алина заснула, она не помнит. Вот она сидела у кровати бесчувственного некроманта, и вдруг она обнаружила себя стоящей в длинном темном коридоре, где метрах в трехстах от нее горит свет. Но сколько бы она ни шла, свет не приближался. Девушка уже начала смотреть на землю, не находится ли она на движущемся в противоположную сторону эскалаторе. Да нет же, под ногами твердая поверхность, но коридор никак не хочет заканчиваться.
 Такое однообразие вокруг можно встретить лишь в метро. Но в отличие от увиденного, перегоны тоннелей андеграунда не превышают одного километра.
 – Где я? Дэн? Дракон? - крикнула она в пустоту.
 Но в ответ ей отозвалось лишь эхо.
 Девушка бросилась бежать. Она спотыкалась о камни, то тут, то там, невесть откуда появляющиеся, падала иногда, набила не один синяк, и даже колготки порвала об острую скалистую породу, но, несмотря на все это, продолжала двигаться туда, где брезжил свет. Он не хотел приближаться. Чем быстрее бежала волшебница, тем дальше становился конец тоннеля.
 – Дэн?! - обессилев, крикнула она, падая на колени и держась правой рукой за стену, а левой схватившись за грудь, пытаясь успокоить разболевшееся вдруг сердце.
 Его не было рядом, но почему-то Алина чувствовала присутствие некроманта, что ее тянет именно к нему. В душу закрался страх, что если она не найдет его в этом коридоре, то погибнет. После того, как она очутилась в магическом мире, то поняла, что не умерла, и может запросто скончаться в любой момент, как и при жизни слоем выше. Больше всего на свете волшебница Алина хотела жить. Чувство не обмануло, и стоило девушке в отчаянии закрыть глаза, как коридор растворился, и она очутилась в огромном зале в стиле рококо, наполненном дурманящим розовым запахом.
 Она, открыв рот, поднялась и уставилась на потолок из стекла приятного пурпурного цвета. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь него, наливались красивейшим розово-оранжевым оттенком. Нет, то был не витраж, а однотонный потолок с золотыми рамами. Из-под высоких, почти в двадцать метров (что, кстати, не свойственно стилю рококо) сводов, к земле свисали ярко-красные плющи. Причудливые листья этих растений Алина не могла ни с чем спутать, но цвет… Наверное, как решила для себя девушка, на втором слое плющ просто-напросто волшебный, и его листья принимают цвет, наиболее подходящий для конкретного интерьера.
 По стелющимся вдоль стен листочкам расселись красивейшие бабочки с большими крыльями. Они так мелодично пищали, что девушка заслушалась. Волшебство! Идиллия!
 Там, куда не добрался вездесущий плющ, хозяева дворца (а иначе эту залу назвать было проблематично) повесили белые, кристально чистые тюли, и покрыли сие великолепие блестками, на кои смотреть при солнечном свете глаза болели.
 Алина несмело шагнула. Хрясь… что-то раздавила она широким каблуком ботинка. Ее обувь на каучуковой подошве совсем не вписывалась в обстановку залы, как, впрочем, и весь ее наряд. Девушка удивленно посмотрела под ноги: пол устелен розовыми лепестками. Так вот откуда этот слащавый запах.
 – Не бойся, у меня много роз, - услышала она елейный женский голос. - Я все равно саван каждый день меняю.
 Таким тоном обычно говорят в своих первых интервью новоиспеченные звездульки с эстрады, за которых немало заплатили богатенькие родители.
 Девушка начала мотать головой, пока не остановилась взором на высоком белом троне метрах в десяти от того места, где она стояла: там и восседала особа, обладательница напевного голоска.
 На вид ей было не больше двадцати. Личность определенно звездной наружности, с силиконовыми грудями и безумно длинными, почти до колен, вьющимися розовыми волосами. Ее красоте обзавидовалась бы любая актриска, не то, что невзрачная простушка Алина. Рядом с таким великолепием новосибирская девушка выглядела не лучше бомжа из подземного перехода. Она почему-то начала думать, раз ее волосы черные, значит они с рождения грязные, несмотря на то, что она их моет каждый день хорошим шампунем. А что одежда? Розовая принцесса никогда бы не стала носить шмотки от модельера по имени 'Made in China'. Такие, как она, брезговали подобным хламом. Им бы в дорогие бутики…
 Несмело Алина рассмотрела то, что очень сложно было бы назвать одеждой: две орхидеи на груди у принцессы и поясок из таких же цветов, с трудом прикрывающий даже интимные места, от которого до пола свисала прозрачная посыпанная блестками органза. Подобные костюмы на первом слое показывали лишь в модных программах, и предназначались для подиума, а не повседневной носки.
 Принцесса вальяжно развалилась в кресле-троне, выпячивая перед гостьей силиконовую грудь, будто желая показать: Алине подобной красоты никак не светит. Положив ногу на ногу, она сбросила чуть ли не на голову гостье шлёпанец на высоком каблуке, который тоже, как и одежда принцессы, был украшен живыми цветами.
 Магичка аккуратно, чтобы не повредить лепестки, подняла туфельку: каблук из чистого хрусталя. Как будто она попала в сказку про Золушку. Только, это… про какую-то неправильную, избалованную.
 – Надень! - протянула принцесса ногу в ее сторону.
 Гостья посмотрела в глаза неженки. Томный, не отягощенный никакими заботами стеклянный взгляд светло-серых, сверкающих на солнце, словно алмазы, глаз.
 Будто загипнотизированная, Алина надела туфельку на ее ножку: ни одной мозоли, никогда эта мягкая-мягкая пяточка не знавала натоптышей и бурситов, а ногти разукрашены такими узорами, на которые в педикюрном кабинете потратили бы часа два.
 – Завидно? - глядя сверху вниз, словно на рабыню, спросила принцесса.
 – Нет! - твердо ответила волшебница, поднимаясь на ноги, потому что посчитала зазорным ползать словно змея подколодная у несравненной красавицы.
 – Да завидно же, вижу! - протянула та. - Не видела еще ни одной девушки, которой не было бы завидно.
 А, собственно, чему завидовать-то? Алина не стала поддаваться чувству подавленности, которое мучило ее даже на первом слое, когда она видела кого-нибудь, хотя бы капельку красивее ее. Да не достичь ей неотразимости принцессы, не сидеть ей на этом троне, как не видеть обратной стороны луны. Да, мечтала она стать красавицей, но никогда не помышляла превращаться в зазнавшуюся звездульку. Была у нее подружка Катька. Ее отец на 'Фабрику звезд' устроил за такие деньги, за которые сирота Алинка бы лучше себе машину купила. Так эта подружка тоже нос как задрала, так и стала говорить, что всем, а Алине в первую очередь, ее лавры спать не дают. А девушка из принципа решила, что таким, как Катька, завидовать не будет, даже если она лучше подружки поет и на телевидение ее никогда не приглясят. На этой почве она и поссорилась с зазнайкой. И не жалеет. А теперь еще один страдающий звездной болезнью экземпляр имеет наглость надменно смотреть ей в глаза и обвинять в черной зависти. Даже если Алиной и овладело это гадкое чувство, то оно улетучилось с первыми словами розововолосой особы.
 Да ни за что бы девушка и не стала завидовать подобным людям. Ведь они так несчастны: с виду живут красиво, а на самом деле, каждый их поход в уборную становится известным всем сплетницам.
 – А тебе не скучно? - тяжело вздохнув, спросила Алина.
 Девушка на троне такого вопроса вовсе не ожидала, хотя тут же нашлась, как обидеть гостью.
 – Ты дерзкая, ведьма-оборванка, - скорчила она противную слащавую рожу.
 – Тебе бы не на стульчике сидеть, а в 'Тропиканке' сниматься, или даже в этом… 'Розовые сопли сеньориты Лауры', - подметила волшебница.
 Шутка, которую Алина считала, бросила как нельзя более кстати, очень сильно разозлила принцессу. Она вскочила с трона, что чуть цветочки с бедер не свалились и, топнув ножкой, заорала:
 – Как ты смеешь так со мной разговаривать?
 Девушка настолько картинно открывала при этом рот, что Алина волей-неволей рассмеялась, и еще больше взбесила собеседницу.
 – Смейся, смейся, оборванка, скоро придет тот час, когда весь мир станет жить так же, как я. Беззаботно! Никому не нужно будет зарабатывать деньги, рожать детей, беспокоиться о похоронах близких. И все потому, что я всем обеспечу вечную жизнь!
 – Эй, - прервала размышления принцессы Алина, - ты чей сценарий в Голливуде спёрла?
 – Сама придумала, - надула губы красавица. - Неужели твоих мозгов не хватает, чтобы понять, как прекрасна вечная жизнь?
 А то как же, миллионы лет просиживать один и тот же трон и нюхать розочки. Интересно, а этой фифе через неделю не надоест вся ее затея? Стоп! Волшебница схватилась за голову. Только что она в своих мыслях назвала эту женщину…
 – Уважаемая Розовая Фифа, - поклонилась она, - а не спрашивали ли вы у вампиров, каков вкус вечной жизни?
 Та никак не отреагировала на имя, которым нарекла ее Алина, и лишь хлопнула в ладоши. И тут же в залу вбежало существо, до боли напомнившее волшебнице Горлума из трилогии Толкина.
 – Ыть, - Фифа позвала его.
 Жалко, что не Голм-голм. А так похож на падшего хоббита.
 – Зачитай список желающих обрести вечную жизнь!
 Серо-буро-малиновое лысое существо, покрытое странной розоватой слизью, навроде киселя, и одетое в пропитанную тухлой водой набедренную повязку, взяло из рук хозяйки свиток и, развернув его, начало читать по слогам, как первоклассник, стоя на табуретке, декламирует стишок Дедушке Морозу.
 – Я, я, еще сто раз я, и тысячу раз, а потом…
 – Агент Смит, пятьсот копий, - ухмыльнулась Алина, припоминая 'Матрицу', а Фифа уставилась на нее, вопрошая взглядом: 'И как ты догадалась?'
 Ыть же, почесав в затылке, продолжил. В список предусмотрительно занесли разных знаменитостей с первого слоя. Не мудрено, что именно эти люди и возжелали чудесной жизни в дар от Фифы. Вот только имена несколько настораживали Алину: Гитлер, Муссолини, Торквемада, Понтий Пилат, Наполеон, Македонский, Чингисхан… Тираны ее мира. Далее еще сотни имен различных полководцев, писателей и политиков, полный список убиенных депутатов Государственной Думы России и их коллег из японского парламента. В самом конце значились Элвис Пресли, еще не умершие Майкл Джексон и Анна Курникова, солисты группы 'Руки вверх' и пара десятков ничего не значащих для Алины имен. Последним числился некто Дориан Грей.
 – Всё! - торжественно заявил слизкий прислужник после продолжительного зачитывания списка.
 – А как же остальные? - наивно поинтересовалась гостья.
 – Тебе сколько лет, козявка? - сощурилась Фифа. - Два или полтора?
 – Двадцать три, - уверенно ответила Алина, топнув ногой и растоптав добрый десяток розовых лепестков, чем сильно насмешила Ытя.
 Хозяйка всего окружающего великолепия лишь ехидно улыбнулась, а потом, дико рассмеявшись, добавила:
 – Не смеши мои коленки, лялечка. Вечной жизни достойны лишь избранные. Их определил естественный отбор. А такие черви, как ты, должны отдавать свои тела и души во их имя. И знаешь, чего мне не хватает, чтобы вернувшиеся с третьего слоя, который дураки вроде тебя зовут еще Царством Мертвых, жили вечно и беззаботно?
 – Слушай, а ты не из Москвы ли родом? - выпалила волшебница.
 У нее из ноздрей чуть пар не шел, словно у быка на корриде, от ярости.
 – Нет, моя родина - Прага, а сейчас мы на моей вилле в Варне, если география - единственное, что тебя интересует.
 Как девушка не любила, когда к ней относились как к ущербной, недоразвитой личности. Там, на первом слое, все вечно ссылались на ее слабое сердце. Она из-за болезни часто пропускала занятия в школе, и одноклассники все время глумились из-за того, что она вечно чего-то недоучила, а учителя говорили: 'Алина - больной ребенок!' И только Костик защищал двойняшку. Но чем чаще слышала она подобные слова, тем больше хотела стать здоровой, но, увы, ей это было не дано. А тут, на втором слое, она не успела и сутки пробыть, как Фифа уже несколько раз умудрилась ее унизить.
 – Давай без лирических отступлений, - жестом красотка попросила внимания, - сейчас свершится то, о чем мечтали люди из прочитанного моим верным Ытем списка.
 Девушка хлопнула в ладоши, и трое рабов в красных халатах, расшитых на манер одежды из сказки про Аладдина, повернули большой, с виду хрустальный, рычаг с малахитовым наконечником в противоположную сторону.
 Раздался грохот, гостья подняла голову и увидела, на стеклянном потолке практически над троном Фифы открывается большая форточка, и оттуда медленно опускается деревянный столб, к которому привязан Дэн, облаченный в больничную робу.
 Алина стояла, раскрыв рот, и не могла выдавить из себя ни слова. Некромант, будто колдун, приготовленный к сожжению, орлиным взглядом сверлил хозяйку виллы. Когда он успел прийти в себя? Неужели волшебница провела так много времени в бесконечном коридоре?
 Он бросил беглый взгляд на напарницу, в котором она успела прочитать мольбу о помощи. Но как? Убить Фифу, тогда кучка последователей цветочной принцессы растерзает и ее, и Дэна заодно. Подойти к столбу и развязать веревки? Более глупые поступки совершают лишь персонажи американских комедий. Они еще говорят: 'Слушай злодей, посиди минутку спокойно, я освобожу своего друга, мы возьмем меч и убьем тебя'. А после этого злодей стоит и любуется происходящим, даже не удосужившись спросить, кто додумался написать такой гениальный сценарий.
 Надо использовать магию, решила Алина. Какую именно - она еще не придумала. Её конек, боевая, вряд ли поможет. Один в поле не воин, на вилле Фифы - аналогично. Так что, если Дэн надеется на выручку, значит, надо напрячь мозги и придумать нечто оригинальное. В ассортимент поставленных ей заклинаний входит то, что должно спасти плененного некроманта. Но кто бы предоставил подробный каталог действующих боевых атак… Дэну-то известно, на что способна сотрудница новосибирского завода по производству сухариков. Он, наверное, полную инструкцию по пользованию 'боевым магом Алиной' прочитал, прежде чем познакомиться. Где раздобыл - не важно. Главное - изучил, и теперь требовал этого мага спасти собственную персону.
 А чего, вообще, думать! Первый слой, и нет проблем.
 – Знаешь, зачем мне нужен некромант? - нахально спросила Фифа у Алины, чем выбила девушку из рассуждений о заклинаниях. - Живой, мертвый, без разницы, и именно этот.



   Дэн привязан к столбу,
   Словно пленник индейцев голодных,
   Но никто не поможет ему
   Избежать действий Фиф хладнокровных!



 – Ура! У меня рифма получилась!
 Из-под потолка свалился черный дракон и протянул хозяйке виллы вырванный из тетрадки листочек. Алина даже и сообразить не успела, что добрых полчаса графоман ошивался где-то в другом месте.
 – Откуда ты взялся? - вскрикнула она.
 – От верблюда, - фыркнул дракон недовольным тоном, будто его бросили посреди грязной дороги. - Такого большого, мохнатого, вонючего, одногорбого, который меня привез.
 – Он вывалился из того же портала, что и ты, - ласково заметила Фифа, - я его по неосторожности забыла закрыть за Дэном, и потянуло вас, призванных, за своим мастером.
 Портал… крутилось в голове у Алины. Значит, волшебники могут не только ходить в немагическую реальность, но и преодолевать большие расстояния порталами. Зачем же тогда самолеты? Странный второй слой. Интересно, способен ли боевой маг провесить маленький убогий портальчик, чтобы сбежать с поля боя хотя бы на пару километров? А какой маг тогда Фифа, если смогла организовать портал от Москвы до Варны? Наверняка, телепорт. Впрочем, чего судить о ней, если у нее на посылках маги разных специальностей, пади, имеются.
 – Когда ты начинаешь логически мыслить, - нежно пропела нахалка, - твое лицо становится особенно некрасивым. Впрочем, ты и так уродина. Мне даже стыдно держать такую плоскогрудую, дистрофичную, с узкими бедрами рабыню.
 Алина лишь ухмыльнулась, мол, знаю, но все равно неприятно. Дракон сидел у ее ног и продолжал строчить героическую поэму.
 – Так сказать, зачем мне нужен некромант? - повторила вопрос Фифа, поглаживая цветочек, прикрывающий правую грудь.
 – Давно пора! - ответил за других дракон. - А то у меня в поэме целый авторский лист воды. А мне суть, мясо подавай!
 – Принести дракону колбасы или корейки, - щелкнула пальчиками хозяйка, а потом, когда Ыть побежал на кухню, она перешла к делу. - Мне нужен некромант для того, чтобы вызванные им люди могли жить вечно! Если мастер, призвавший их, уйдет в Царство Мертвых, то отозвать души будет некому! А у меня во дворце, между прочим, живут почти все, когда-либо призванные Дэном.
 Некромант, услышав это, поднял усталый взгляд на томную Фифу.
 – Я же их отозвал! Всех, кого ты мне показала, приведя сюда!
 – Не все так просто, мой мальчик.
 Девушка встала с трона и, о, Боги, потрудилась подойти к Дэну. Она была метра в два ростом, поэтому ей пришлось немного наклониться, чтобы ткнуться губами в его нос.
 – А вот и не отозвал, - процедила она и поцеловала мага в губы.
 – Не трожь его! - вскрикнула Алина, готовая броситься на Фифу с кулаками.
 Пришедший с кухни с катушкой сосисок склизкий уродец тут же встал на ее пути к хозяйке.
 – Ах, какая ревность, - вздохнула та, отворачиваясь от Дэна, - а ведь он бы предпочел мое тело, нежели твое… Руки я каждый час мою, в отличие от некоторых.
 Алина же в это время стояла, сжав кулаки от злости, и чуть ли не скрипела зубами. Так ее не оскорбляла даже зазнайка Катька.
 – Я их проводил, - не унимался некромант.
 – На них не было защиты Магического Совета, - напомнила Фифа и подмигнула, - а значит, любой мог похитить душу по дороге. Например, я.
 – Так ты некромантка? - маг был удивлен.
 Она картинно поправила прическу и вернулась на трон.
 – Нет. Я не настолько глупа, чтобы отдавать свою прекрасную жизнь кому-то еще. Я просто отговорила твоих мертвяков возвращаться домой, пообещав им вечной жизни. Были те, кто не послушались и ушли, но некоторые остались. Видел бы ты, как счастливы Жаклин и Кеннеди… Ну почему ты их по отдельности призывал, глупый мальчишка?
 – Такова надобность, - буркнул Дэн. - Но я не пойму. Предположим, что душа может жить вечно. Хотя, и это не доказано, так как никто не вернулся еще из Царства Мертвых без блокиратора. Но тело износится лет через двести.
 Фифа вынула из вазы, стоящей по правую руку от трона, длинную тоненькую палочку и затянулась, будто это была сигарета. В тот же момент взгляд принцессы стал совсем отчужденным, словно у наркоманки.
 – Если они будут жить как я - не износится! - уверенно сказала она.
 – Вечного двигателя не бывает! - крикнула что есть мочи Алина.
 – Да заткнись ты со своей недофизикой с первого слоя, - брюзгливо посмотрела на нее Фифа, а потом попросила развязать руки некроманту.
 Вот он, момент истины! Бежать сейчас или никогда! Волшебница представила, как тают колонны во дворце, становятся размытыми очертания стен, как краски теряют насыщенность, чтобы через секунду вновь вспыхнуть всей гаммой цветов. Последнее, что услышала Алина на втором слое, была фраза хозяйки всего безобразия:
 – Призови всех оставшихся из этого списка, а потом я убью тебя!
 И вот… Щелк… Магичка на первом слое. Однако странно: она стоит на узкой неразмеченной дороге, покрытой некачественным асфальтом, слева и справа - бескрайние степи, короткая, ярко-зеленая только взошедшая трава, редкие березки с тоько что проклюнувшимися светлыми листочками, сосенки… Родная Россия, а не Варна. Ну, нет в Европе подобных пейзажей. Она хоть и не была ни разу за границей, но картинки-то из учебника географии помнила.
 Алина осмотрелась, обернулась и увидела не очень большую, но типично российскую деревню. На остановке автобуса, синего металлического шалашика, с которого облупилась половина краски, спало две вымытые месяц назад буренки, а за 'будкой' на лужайке усыпанной ярко-желтыми одуванчиками, паслось с десяток неухоженных коз. Все бы ничего, но у обочины дороги был вкопан указатель, где черным по белому на русском языке написано слово 'Варна'.
 Табличка, небогатая деревня, степь, скотина, Варна… Она стояла, раскрыв рот от удивления. Мимо нее проехала 'Ока', испуская неприятные выхлопные газы.
 – Так, - сказала девушка сама себе, - с географией можно и потом разобраться, а вот Дэна спасать нужно именно сейчас!
 Она подошла к столбу. Некромант, должно быть, на втором слое стоит именно у него. Волшебница представила, как поселок становится бесцветным, а потом все вокруг наполняется оттенками розового. Получилось! Интуиция не подвела! Она стоит прямо за спиной у Дэна, и Фифа ее не видит из-за широких плеч некроманта.
 Вообще, гламурная возжелательница вечной жизни для других оказалась весьма невнимательной и не заметила перемещения магички в параллельное пространство. Девушка, подмигнула дракону, озиравшемуся по сторонам, и животное, радостно крича, бросилось к ней. Зря.
 – Сучка! - выругалась Фифа, вскакивая с трона.
 Но гламурная ничего сделать не успела, волшебница одной рукой обняла за плечо Дэна, другую положила на голову животного, и увела обоих на первый слой, в русскую деревню с иностранным названием.
 – Э-э-ы! Я представлял Варну несколько другой, - сказал, осмотревшись, некромант, - и… это… потеплее…
 Вообще, на первом слое было градусов пятнадцать, но для человека, на котором надета лишь тонкая больничная роба, сползшая на одно плечо, это оказалось прохладно.
 – Разберемся с деревушкой позже, - протараторила Алина, - нам нужно бежать.
 – Куда? Баранов, что ли, оседлаем? - усмехнулся Дэн, переминаясь с ноги на ногу.
 А кто сказал, что стоять на холодном асфальте босиком - приятно?
 – Я провешу портал, - твердо сказала волшебница.
 Откуда взялась ее уверенность - она не знала. Только в памяти ее всплыли отрывки из фантастических книг, и алгоритм создания прохода в пространстве возник в ее воображении.
 После этого заявления лицо Дэна и выражение на морде у дракона можно было только фотографировать для обложки журнала 'Отпад года'. Если бы челюсть могла быть отвешенной до земли, то оба они именно это бы и сделали.
 – Но из боевых провешивать порталы могла лишь самоинициировавшаяся Лина… Ты погибнешь!
 – Нет, я смогу! - закрывая глаза, прошептала магичка.
 Она представила, как на дороге, ведущей из Варны, вырисовываются очертания двери, и начертила в воздухе контур, подняв руки сначала вверх, а затем, разведя в стороны. Не прошло и мгновения, как изображенная дверь засветилась ярким желтым, и замкнутая область между контуром и дорогой исчезла, образовав черный проход в никуда.
 Дэн и дракон стояли за спиной у волшебницы, не решаясь ни слова сказать, ни шага ступить. Они и не заметили, как у таблички с надписью 'Варна' вышла на первый слой и Фифа собственной персоной.
 – Портал с первого слоя?! - она тоже рот открыла от удивления. - Лина, ты ли? Что за тело ты себе выбрала, Лина?
 Дэн с драконом в ужасе обернулись. Нахалка шла прямо на них, к Алине, еще не закончившей заклинание. Недоделанный портал - страшная вещь, попав него, можно было очутиться в другом мире, если вообще, не пропасть в гиперпространстве навеки. Волшебница, конечно, этого не знала. Если Фифа успеет быстрее некроманта с драконом, то она имеет все шансы провалиться куда угодно.
 – Отойди! - безо всякой галантности, что проявлял маг к Алине, толкнул он Фифу, что та, широко расставив ноги, свалилась на дорогу.
 – Идем, - не замечая происходящего, сказала волшебница, направляясь в темноту двери.
 Дракон прыгнул вслед за ней в образовавшийся портал, прижимая тетрадку к груди, а Дэн, схватившись девушке в плечи, уткнулся носом в затылок волшебницы. Она сделала еще один шаг и земля ушла из-под ног.
 Магичка ловко перевернулась в объятьях некроманта и посмотрела в его счастливые желтые глаза.
 – Куда! Моя мечтаааа! - раздался голосок Фифы, который легко можно было спутать с воплями резаной свиньи.
 Алина, обнятая Дэном, падающая по порталу спиной вниз, успела увидеть, как гламурная принцесса засунула в закрывающийся проем обе руки, пытаясь открыть дверь. Но волшебный портал - это не лифт! Как только золотистый свет на краях потух, руки возжелательницы вечной праздной жизни оказались отрезанными от тела. Конечности полетели вслед за магичкой и ее компанией, изредка брызгая на падающих остатками крови.
 – Куда летишь? - шепотом спросил некромант.
 – В Арбат-Престиж! - пошутила девушка, продолжая слоган с рекламы парфюмерного супермаркета из ее родного мира.
 – Нет, туда не надо. Летим в Пражский Град, только там Фифа нас не достанет.
 Волшебница закрыла глаза, представляя замок, в котором она никогда в жизни не была. Только картинка из учебника географии возникла у нее в памяти. Нет, Град - вовсе не египетские пирамиды и не статуя Свободы, о которых каждый знает. Разбуди ее Костик на первом слое и спроси, как помнит ли она чешский замок, в жизни бы не вспомнила. Но образ готической постройки оказался вырванным из чьего-то подсознания, и вдруг у Алины возникло чувство, будто лет двадцать провела, стоя у витражных окон.
 Дэн выбрал направление, и значит, очень скоро портал приведет их именно в названное некромантом место. Магичка это прекрасно чувствовала. Пусть ее портал отличался от коридора Фифы. Магия не способна воплощаться в однообразной форме. Она принимает тот вид, который представляет себе конкретный маг.
 Все трое летели вниз, будто деревня Варна находилась далеко не на поверхности земли, а в космосе. Словно скоростной лифт уносил их, дракона и оторванные конечности Фифы все дальше. Гениальный писатель умудрялся и конспектировать в этой магической транзитной зоне.
 Дэн крепко-крепко обнимал волшебницу. Она чувствовала, как его сердце будто бьется в ее груди, воздух, вдыхаемый в его легкие, попадает в ее. Она чувствовала, как он, склонив голову набок, тянется губами к ее тонким, покрашенным дешевой розовой помадой губам. Почему? Возможно ли влюбиться за считанные часы? Если он хочет поцеловать ее, обделенную жизнью и красотой, то пусть, что поделаешь, если у некроманта дурной вкус. По крайней мере, она, Алина, намного красивее полуразложившихся мертвецов.
 Но… не тут-то было…




 Глава 6. Дьявольские жалобы


 Дьявол всегда просыпался с восходом солнца, как только светило бросало первые золотые лучи на красные черепицы пражских крыш. Он жил на верхнем этаже дома на главной площади города. Давно прошли те времена, когда нечистый был могуч и управлял людскими судьбами, уже как пятьсот лет он предпочитал обывательскую жизнь.
 Невысокий, всегда одетый по последней моде, этот маг внушал соседям доверие. Его не считали ни злым, ни добрым, скорее предприимчивым, потому что выбирал себе слуг на первом слое. Такой роскоши не мог себе позволить не то, что ни один маг в Праге, но и во всем мире. За эту странность интеллигента со Староместской площади многие боялись и старались миновать его дом стороной. Немало слухов ходило о Дьяволе. О том бреде, что придумали на первом слое и вдохновлено рассказывали туристам, и говорить не стоит. Маг недавно был у обывателей и купил одну из книжек, чтобы читать в качестве анекдотов.
 Все дело в том, что перевести кого-либо с первого слоя был в состоянии лишь Венсеслас, но и тот за всю свою жизнь не узнал об оной способности. Несомненно, Дьявол в иерархии магов стоял намного выше первого в мире некроманта и умел не только вызывать умерших из немагического мира, а переводить на второй слой живых людей.
 Некоторые волшебники, недоучки, отчисленные из школы магии за плохое усердие к учебе, любили рассказывать легенду о том, что Дьявол пьет силы волшебников, те умирают, а он, великий и могучий, продолжает жить и сеять зло во всем мире. Особенно любили хвастаться неучи тем, что они, единственные и неповторимые, сражались с самым сильным магом планеты и отдали ему все силы, а теперь вынуждены уйти из школы из-за утраты магических способностей. Разгильдяям охотно верили, а проверить их слова на деле боялись.
 Никто не обращал внимания на то, что, несмотря на присутствие Дьявола, мир не провалился в тартарары, не объяла его всепоглощающая тьма, а сам нечистый продолжал жить так, как ему нравится: набирал себе слуг на первом слое, приводил их на второй, и каждое воскресенье ездил в карете в Дельвиту за кефиром. Так и жили у него в квартире бедный студент, доктор Фауст, семья архитектора и прочие люди, некогда продавшие ему душу.
 В то майское утро довольный выспавшийся маг как всегда встал с постели и почистил зубы. Ничего, казалось, не могло испортить его настроения. Жена архитектора приготовила хозяину завтрак, а сама, перекусив яичницей, ушла к себе в комнату.
 Кто бы знал, насколько хорошо сложится ее жизнь после того дня, как она, тогда еще беременная, прошла по Карлову мосту, чтобы принести мужу обед. Увидев ее, счастливую, архитектор побледнел и чуть не упал в обморок. Он сказал, что Дьявол заберет душу того, кто первым пройдет по отремонтированному мосту. Мог ли ее муж тогда предположить, что грозный работодатель - добрый маг, который научил Катинку бытовым фокусам и даровал восемьсот лет жизни и продолжительную молодость. Люди на первом слое боялись неизвестности, и по сему и проклинали великого ни за что.
 А Дьявол наслаждался яичницей от Катинки. В этот раз пожилая уже женщина решила приготовить ему сырную. Объеденье! Пальчики оближешь! Не то, что зеленые мороженки по двадцать пять крон за шарик, что она делает для туристов на первом слое. А приезжие и не знают, какую злую шутку придумал Дьявол - туда пурген подмешивает, и глумится над несчастными туристами, которые вынуждены коротать время в уборной вместо экскурсий. Кстати, деньги за эти заведения тоже в кошелек магу идут.
 И тут Дьяволу испортили настроение. На первом этаже его квартиры раздался телефонный звонок. Несмотря на то, что старику было за семьсот, он не брезговал благами цивилизации, и обустроил квартиру не только телефоном с определителем номера, но и плазменной панелью, новым компьютером и прочей бытовой техникой.
 – Ян, - крикнул он, и в столовую вошел высокий молодой блондин в черной мантии.
 Маг кивнул в сторону лестницы, и слуга понял, что от него хочет хозяин.
 Это сейчас Яну было пятьсот восемь. Попал он к Дьяволу двадцатилетним студентом. Парень приехал в Прагу из деревни, поступил в Карлов университет на медицинский факультет и прекрасно там учился. Только денег студенту доставалось немного. Жить на что-то было нужно. Вот и пришлось ему снимать 'дурную' квартиру на Староместской площади. На первом слое говаривали, что жил там некогда доктор Фауст, что продал душу Дьяволу. Вот и боялись люди, что их тоже заберут, и не хотели снимать сие жилье. А бедному студенту - отрада найти крышу над головой в центре города за гроши. Невдомек было людям с первого слоя, что маг разборчив в выборе слуг, и кого попало на квартиру не приведет. И студентом Яном не заинтересовался, просто деньги у него брал, пока школяр не стал учиться магии по книгам Фауста и добиваться больших успехов. Ну, уж коли ты волшебник, то вход на второй слой тебе заказан. Дерзай! И студент рад стараться, получив в награду магическую силу, работу дворецким у самого могущественного мага в мире и тысячелетнюю жизнь.
 В свои пятьсот с хвостиком слуга выглядел лет на тридцать (по меркам первого слоя), однако, взгляд этого 'молодого' человека был излишне мудр для мальчишки.
 – Господин Дьявол, вам Фифочка звонит, - протараторил Ян, вбежав в столовую, а потом добавил, - это срочно.
 – Блудная дочь! - выругался он, утирая губы салфеткой.
 Можно считать, что день испорчен раз и навсегда.
 Диалог с Фифой был недолог, но разозлившийся не на шутку отец велел ей как можно быстрее лететь домой, а не заниматься, как он выразился напоследок, клонированием европейских городов.
 – Срочно карету, - крикнул Дьявол, стоя в гостиной, - едем в Град к Юлиусу.
 Алина поднялась. Темное помещение с высоким потолком. Нет, даже с высоченным. Таких в России ни на первом, ни на втором слое она не видела. Тридцатиметровые своды угнетали. Готика. Доводилось ей смотреть на подобное в учебниках, но будучи запечатленными в фотографии, объемы не впечатляли. Витражи на окнах, словно живые картинки, переливались яркими красками в лучах предзакатного солнца. Памятные моменты чьей жизни изобразил мастер из тысяч разноцветных стекол, девушка догадывалась. На первом слое, скорее всего, там выложены библейские сюжеты, а тут… жизнеописание великого некроманта Венсесласа и могущественной волшебницы Лины. Не любила Алина средневековый стиль, но сейчас она с заинтересованно рассматривала большеголового беловолосого человека в темно-фиолетовом плаще и женщину в длинном красном платье. В руках у нее был изображен большой алый шар. Волшебница сразу поняла, что это самое распространенное заклинание всех времен и народов - файербол. На соседнем витраже женщина сидела у колыбели, человек в плаще стоял у нее за спиной, а над их головами летал рой маленьких желтых дракончиков с ладошку размером. При взгляде на третий витраж она вздрогнула, будто былое вернулось к ней. В профиль стоит невысокий человек в темно-фиолетовом, он пронзает длинной желтой пикой девушку, а ее партнер, или муж, как выяснила Алина по первым двум картинкам, воздал руки к небу.
 Она видела этот витраж раньше. Всю свою сознательную жизнь. Эта картинка стала ее навязчивым сном, который приходил в дни тяжелых болезней, когда она лежала под капельницей в полубреду, и она видела его и накануне смерти родителей, и собственного ухода в другой мир. Алина, затаив дыхание, пристально вглядывалась в каждую стекляшку витража, и ей начало казаться, что картинка оживает уже не во сне, а наяву. Волшебница закрыла глаза и представила. Хотя ничего выдумывать и не нужно было: тот же зал, куда она выволокла Дэна по порталу. Напротив алтаря стоит человек в черном. Нет, в руках он не держит не пики, а кинжалы. Зато вокруг девушки - золотое сияние. И она пропадает. Позже исчезает и маг с серебристыми волосами, а чернец, вскинув голову, смеется так, как это делают злодеи в голливудских фильмах. И тоненький детский голосок вдруг шепнул Алине на ухо: 'Посмотри в ее лицо, и в его, и ты поймешь, ты вспомнишь'. Куда смотреть - если видение прошло. Волшебница стояла напротив обычного готического витража, а по щекам ее текли слезы.
 Всему свое время - решила она. Коли сон постоянно приходит к ней, то настанет момент, когда воспоминание скажет: 'Я вернулось!'. А пока были другие заботы, например, Дэн.
 Некромант лежал лицом вверх и тяжело дышал.
 – Эй, где мы? - тряхнула его за плечи Алина, оглядываясь по сторонам, испугавшись, что в зале обитают призраки умерших священников или вампиры, жаждущие свежей крови.
 Обстановка, кстати сказать, наводила именно на такие мысли. Маг приподнялся на локтях и огляделся.
 Его любимого дракона забросило прямо на золотые трубы органа, и неугомонный писатель валялся там хвостом вверх, не собираясь приходить в сознание как минимум ближайшую четверть часа. Ну хоть одно 'пробуждение хозяина' этот ужасный поэт проспал, а то бы целую главу навалял на тему доброй волшебницы и спасенного мага.
 – Это храм Святого Вита, или просто школа некромантии и алхимии.
 Второе не заинтересовало Алину, зато про первое она нашлась, что ляпнуть:
 – Витаса? В честь этого визжащего уже и соборы возводят?
 – А, - махнул рукой Дэн, - этот ваш московский кастрат с жабрами и в подметки нашему Виту не годится. Молодой еще… да неопытный.
 Девушка от такого заявления глаза вытаращила и, забыв о том, куда прибыла, о Фифе и даже об отрубленных руках злодейки, уселась рядом с некромантом и начала расспрашивать о предке (или тезке) Витаса. Он попытался отнекаться, но после десятой слезной просьбы настырной девицы ему пришлось рассказывать легенду.
 Оказывается, в Праге некогда жил голосистый парень, который пел лучше всех на свете. И звали его Витом. Великий некромант Венсеслас велел построить зал, в котором творческая личность могла бы самовыражаться. Но когда зодчие соорудили половину замка, один из завистников утопил певца во Влтаве. Строительство приостановили. А через двести лет Вит вернулся. Вышел из вод речных и направился к своему недостроенному концертному залу. В то время замок отошел к алхимикам и некромантам.
 Певец не обиделся на них. Тем более, его существование на втором слое разрешалось лишь в темное время суток. Так вот, безлунными ночами, как гласит легенда, Вит и помогал строителям завершить собор. Поэтому фасад школы некромантов и выполнен в другом стиле, потому что времена были уже другие.
 – Сам Вит облюбовал себе вон ту комнатку, - Дэн показал на дверь, которую в церквях использовали место для исповедей. - И поет там. Его непревзойденный фальцет радует обитателей Пражского града уже не одну сотню лет. Многие волшебники всё еще спорят, гадают, откуда у него такой голос. Ходят слухи, что утонувшего певца позвали к себе русалки, и он пел им в течение двухсот лет. И делает это до сих пор, по ночам отлучаясь домой. Однажды, когда он уснул рядом с органом, самые догадливые алхимики осмотрели тело, и обнаружили под его ушами жабры. С тех пор многие бездарные певцы прыгают с мостов в реки, чтобы русалки подарили им то же самое, что и Виту, но ни один еще не вернулся обратно с подобным даром.
 – Э-э-э-э! Опять сплетни без меня травите, - возмутился пришедший в себя дракон.
 Он хотел было встать на задние лапы и подойти к хозяину и Алине, но свалился на орган, и музыкальный инструмент взвыл добрым десятком труб. И тут питомца муза посетила, он сел за орган и стал пытаться сыграть что-нибудь стоящее. До Баха, конечно, далеко, но 'Финская полька' с двадцать пятой попытки у него получилась.
 – Так вот, - продолжал некромант, махнув рукой в сторону начинающего музыканта, - этот ваш московский Вит операцию себе сделал, жабры в больнице ему вшили, он даже в Москва-реку не прыгал, побрезговал, мол, грязная вода там. Но эльфы не русалки, эффекта ноль. Вот и позорят подобные оперированные личности имя Святого Певца! Правда, на первом слое совсем не знают о песнях нашего гения, и приписывают ему другие заслуги. Ну и ладно, хоть в анекдотах для туристов не высмеивают хорошего певца, и то радует.
 Дэн встал. Холодный каменный пол, а он босяком. Некромант, переминаясь с ноги на ногу, побрел к выходу, и Алина с драконом-неудачником последовали за ним. Да-да, несостоявшийся музыкант бросил учёбу игре на органе ради того, чтобы не отставать от хозяина.
 Через три метра ходьбы по холодному полу магу захотелось либо надеть обувь, которой поблизости не просматривалось, либо побыстрее выскочить на накаленную теплым майским солнышком площадь перед школой. Поэтому Дэн и вылетел на улицу, сбив у двери спокойно входившего скелета в белой мантии.
 – Уй, прости, Эльрик, - виновато ухнул он, подняв с пола череп и отдавая его владельцу.
 Костлявый аккуратно приспособил голову на место и недовольно сверкнул красными огоньками в пустых, с первого взгляда, глазницах.
 Согреться не удалось, и некромант покорно сел на последний ряд, пригласив к себе Алину, дракона и скелета.
 – Что же ты, Шпатни, балуешься, словно ребенок малолетний, - грозно спросил скелет, - мало того, что десять минут назад ты был на Урале, так ты еще привел сюда, в Град, незнакомку!
 Дэн улыбнулся и представил Алину скелету. Последний оскалил белоснежные зубы и протянул гостье руку. Волшебница аккуратно сжала кости Эльрика в ладони, боясь повредить кисть. Если череп так легко снести, то и остальные части тела, вполне возможно, держатся на соплях. Однако она ошиблась, и рука скелета не собиралась превращаться в конструктор, как бы крепко ее не сжимали.
 – Лина, - сверкнув глазами, вдруг вымолвил скелет, не сводя красных огоньков глаз с волшебницы.
 – Да за кого вы меня тут держите? Фифа, Дэн, а теперь еще и штатный скелет школы магии! - возмутилась девушка и уселась на спинку скамьи, словно в парке.
 Тут же костлявая рука Эльрика опустилась ей на плечо, и он попросил девушку успокоиться.
 – Лина - это возлюбленная великого некроманта, которого звали Венсесласом на втором слое, а на первом - королем Карлом IV, - начал скелет. Предка нашего пана Шпатни.
 Дэн и дракон довольно кивали. Откуда ей было знать, что историю жизни Венсесласа в школе некромантии проходили сначала в первом классе, потом во втором, и так далее, до окончания учебы. Словно дедушка Ленин местного масштаба.
 После того, как некромант рассказал скелету о том, что Алина уже немного знает о жизни великого, тот спросил:
 – А ты помнишь, Лина, зачем Венсеслас изучал переход между вторым и третьим слоем? Почему он искал вечную жизнь?
 Девушка лишь зевнула:
 – Попса! Лина умерла, а влюбленный некромант хотел вернуть любимую навеки. Вон и картинки на окнах на эту тему. Не пойму только, почему он не мог ее призвать и жить с ней долго и счастливо. Умерли бы они тогда в один день и час, как во многих сказках на первом слое говорится.
 – Отличная память! - обрадовался скелет.
 – Ню-ню, - ухмыльнулась девушка, - пересказ среднестатистического фентези-романа.
 Это высказывание, на ее удивление, обидело всех троих, даже дракона. Последнего, скорее всего, из-за негативного отношения к его любимому литературному жанру.
 – Ты очень похожа на Лину, даже если и говоришь, что ты - не она, - тихо сказал Дэн, - я еще тогда, в аэропорту, удивился, что легенда пришла спасти меня.
 Девушка хоть и мечтала в детстве о подобных вещах: стать лучше всех, самой сильной, - но сейчас ей расхотелось вспоминать нежный возраст и тогдашние наивные мечты. Очень мило: сначала умираешь, потом проваливаешься на второй слой, затем все твои желания претворяются в жизнь в виде боевых заклинаний, а в довершение банкета ты можешь ходить в мир обывателей как на прогулку, а заодно шутя провешивать порталы на пять тысяч километров и отрубать руки противным ведьмам. Так кто же эта Лина, если, даже не помня ничего о своей предыдущей реинкарнации, девушка могла без проблем использовать далеко не самую слабую магию? Ей стало страшно.
 – Ладно, Эльрик, - положил скелету руку на плечо Дэн, - Она скоро сама вспомнит. Найти бы еще и того, кто ее вызвал. Венсесласа. А пока у нас с ней есть для магистра Юлиуса ценная добыча.
 Он сощурился, словно хитрая кошка, и проговорил по слогам:
 – Руки. Розовой. Фифы.
 Скелет на радостях вскочил и, стуча зубами, пояснил, что Юлиус сейчас отдыхает, а поутру обязательно примет и Дэна, и Лину, и отрубленные руки.
 – То есть, их как трофей возьмет, - поправился Эльрик, направляясь к двери.
 Алина вспомнила о конечностях и сходила в центр зала, чтобы завернуть отрубленные кисти Фифы в большой кусок ватмана, забытый кем-то из студентов под столом. Затем Дэн проводил девушку к себе в комнату, и пока он переодевался, она устроила добычу в морозильнике у некроманта.
 Он сначала было поморщился, от такого наполнения холодильника, но после того, как волшебница пообещала вычистить всё от грязной крови Фифы, согласился. Не оставлять же мертвую плоть вонять на все общежитие.
 Осмотр достопримечательностей Дэн решил отложить на утро, потому что вымотанная созданием портала Алина, завидев диван, свалилась на него и уснула, что даже пушечный выстрел не мог ее разбудить.
 Алина стояла на мощеной улочке, рассматривая одноэтажные домики, изрисованные причудливыми загогулинами. По окружности каждой из них кто-то написал то ли заклинания, то ли формулы: одни были кривые, простенькие, но по некоторым плакали страницы книг по искусству. Даже надписанные под крышами номера домиков зачастую сложно было разглядеть, столько кругов постарались нарисовать их хозяева.
 – Граффити, что ли? - усмехнувшись, спросила она у Дэна.
 Шутка не удалась, и тот обиженно буркнул:
 – Нашла с чем сравнивать! Тлетворное искусство первого слоя никогда не стояло наравне с наукой.
 Хотя, схожего было много. И граффити, и алхимические круги расшифровывать сотни лет можно. Смысл же начертанного понятен лишь автору рисунков.
 – Вообще, Золотая улочка на первом слое - наиотвратнейшее место, - добавил маг, - кто-то из их умельцев пронюхал-таки, что у нас тут жилища алхимиков, и благодаря этому сюда приходят толпы туристов. Так ты знаешь, что догадались сделать на первом слое?
 Алине не составляло труда прогуляться на немагический слой и посмотреть, но она решила угадать.
 – Ларьки с хламом для туристов! - выпалила она.
 – В яблочко! - подмигнул некромант. - Зато магистр Юлиус тут воровством промышляет…
 – Да? - удивилась Алина. - Вор, значит? А я подумала, что директор школы - порядочный маг.
 Дэн лишь ухмыльнулся. Ню-ню, порядочный. А кто цифровые фотоаппараты перепродает? А сотовые телефоны? Каждый зарабатывает по-своему. Мудрый человек, триста лет от роду, а ведет себя как дитя малое. Говорят, это последствие его юношеской аферы с сестрой.
 Кстати, и плату за вход на улочку берут сами алхимики. Ходят слухи, что так они на реактивы зарабатывают, а все доходы честные ученые оставляют в пивнушке 'У Швейка'.
 – Алхимия - это наука, - перевел маг разговор в другое русло. - Чем-то она сродни некромантии. Поэтому наши школы и находятся в одном замке. Только мы призываем души, а алхимики - творят неживую материю.
 Алина посмотрела на возвышающиеся черные башни храма святого Вита. Дэн, предвосхитив ее вопрос, отрезал:
 – Нет, это не церковь, и не музей, это главное учебное здание. Одну башню занимаем мы, другую - алхимики. Уживаемся, как-никак. А на первом слое - это снова… догадаешься с трех раз?
 – Музей! - выпалила волшебница. - И на сборы со входных билетов вы покупаете средство для мытья витражей.
 Какая же она догадливая, дивился некромант, но по ее глазам он заметил, будто девушка хотела узнать кое-что еще.
 – Да, мучает меня один вопрос, смешной, наверное, - промямлила она, глядя под ноги. - Читала я на первом слое книжку, 'Гарри Поттер' называется.
 Дэн чуть не рассмеялся:
 – А, про Хогвартс? Известный колледж для колдунов! У нас туда много талантливых ребятишек катается. Ну, тех, кому науки не даются, нет собственного источника силы. Они только и могут, что артефактами пользоваться.
 Что же, Лукьяненко переврал о слоях и магах, почему бы Роулинг не перепутать школу волшебников с колледжем для колдунов. Магичка шла в сторону главного учебного здания двух самых лучших в мире школ и рассуждала об этом вслух. Дэн иногда поддакивал, хотя временами и опровергал ее суждения, основанные на книжках первого слоя. Так он поведал ей, между волшебником (или магом) и колдуном - огромная разница, или, иначе говоря, пропасть.
 Маг наделен собственной силой, как Алина, и может действовать сам, без помощи артефактов. Колдун же силы не имеет, а полагается лишь на заряженные предметы. Но было бы ошибкой сказать, что это простой человек, использующий разные волшебные штучки. В отличие от населяющих первый слой обывателей, этот вид людей наделен очень сильными телепатическими и прочими способностями, позволяющими извлечь силу из артефакта и использовать ее. Поэтому колдунов и не отвергает второй слой. Однако очень много из них рождается и в немагическом пространстве. Англичане придумали способ, как можно их оттуда забрать, и это описывалось в книгах про Гарри Поттера. Колдуны - единственный вид магов, способных к перемещению между слоями, однако в немагическом мире Совет строго запрещает им применять свои незаурядные умения. Если же колдуна не распознать, то так он и умрет, не зная о своем даре. Конечно, будет бедняга дивиться, что смог однажды предсказать смерть любимой морской свинки или падение сосульки в сугроб у окна, но на большее он просто-напросто не окажется способен.
 – А интересная на первом слое литература, - заключил некромант, наконец, когда они остановились напротив самого большого дома, который сам по себе являлся алхимическим заклинанием. - Когда пойдем на первый слой, вытащишь? Просто весело почитать, что там еще про нас наврали.
 – Придется украсть целую книжную полку, - улыбнулась Алина, - еще скажи, что и миры Терри Праччета где-то имеются в наличии.
 – Чего не слышал, того не слышал. Этот дом видишь?
 Дэн показал ей на изрисованное здание.
 – Этот дом - сам по себе - алхимический круг, - констатировал он. - Легенды гласят, что в четырнадцатом веке алхимики хотели создать живого человека, им удалось сотворить бездушное тело, но не получилось призвать душу. И тогда один из магов вызвал в это тело душу умершей матери. Так появились называющие себя некромантами.
 Алина с восхищением смотрела на домик, пыталась прочитать формулы, узнать очертания знакомых предметов, а Дэн все рассказывал.
 Дом, напротив которого они стояли, и был первой лабораторией по созданию человека, а нарисованный на его стенах круг, и есть формулы генерации людского тела. Тем первым некромантом как раз был великий ученый и маг, король и просто гений, почитаемый и по сегодняшний день, Венсеслас.
 – Чего ты на меня смотришь, как баран на новые ворота? Я исключение! - улыбаясь, замахал руками Дэн.
 Мимо них пробежал маленький блондинистый мальчик. Присев на корточки, он нарисовал на земле небольшой, радиусом в сантиметров тридцать, алхимический круг, и насыпав посреди него горстку песка, одним прикосновением руки к краю превратил бесформенную кучу в маленького игрушечного голема.
 – Последователь раввина Лэва, - буркнул некромант, - читала сказку?
 – Нет.
 – Ну, то, что продают туристам, я бы тоже читать не стал, как-нибудь при случае я расскажу тебе, ладно?
 Девушка кивнула, а после с любопытством продолжила изучать дом, являющий собой алхимический круг.
 – А если, - в ужасе предположила она, - какой-нибудь десятилетний парнишка приложит свою руку к стенам этого дома? Получается, в любой момент можно создать человеческое тело?
 – Нет, - отрезал Дэн, - не получится. Сто лет назад один, действительно, десятилетний мальчик приложил руку к стене этого дома. Он принес сюда все вещества, необходимые для создания человеческого тела. И привел друга, начинающего некроманта. Они хотели воскресить умершего отца маленького алхимика. Знаешь, что случилось? Этот круг требует гораздо большей силы, чем была у ребенка. Во времена Венсесласа созданием человеческой плоти занималось пять взрослых опытных алхимиков, а не один недоучка. В итоге сиротке оторвало правую руку, а присутствующего рядом друга-некроманта расплющило по стенке внутри дома. Багровое пятно, оставшееся от мальчика, до сих пор смыть не могут.
 – Так вот откуда пошли легенды о красном пятне? - ужаснувшись, спросила Алина, заходя в дом.
 Действительно, на стене справа от двери багровело большое пятно. Такой цвет не имеет даже свежая кровь, что и говорить о веществе столетней давности.
 – Не знаю, что за легенды ходят на первом слое, но кровь маленького некроманта навеки лишила этот дом алхимической ценности. Круг действует только тогда, когда он нарисован без ошибок, а тут… как видишь, полстены закрашено. Кстати, однорукий алхимик до сих пор живет в Граде, и все еще надеется вернуть себе отнятую часть тела. Это лучший профессор школы Алхимии, между прочим. Магистр и декан факультета человеческой трансмутации. Но… пойдем вниз, к речке посидим.
 Замки в двенадцатом веке строили на высокой горе, чтобы никто из врагов не смог забраться за городские стены. А внизу всегда текла либо речка, либо создавали искусственный водоем. Не было в те далекие времена сигнализаций, вот и пользовались подручными средствами. Встретил бы людей прошлого теперешний житель замка, точно бы сказал столько 'ласковых', что больше никто не осмелился бы строить свои крепости на вершинах холмов. Не предполагали те, кто сейчас покоится и миром, что городские стены превратят в общежития для учеников, а занятия будут проводить в храмах и базиликах.
 Дэн, произнеся заклинание левитации взлетел на красную черепичную крышу корпуса алхимиков, отделявшего Пражский град от обрыва. Это для людей на первом слое высокая стена - великая преграда, магам - это всего лишь развлечение, тренировка. Девушка тоже взлетела на стену. Но тут ее взор упал на дракона, который… о, Боже, принялся прикладывать лапы к алхимическому домику.
 – Ничего, - махнул рукой некромант. - Круги способны активировать лишь алхимики, и наш горе-поэт не сможет создать и мухи.
 Дракон обалдело визжал, изрыгая пламя. Наверняка, чувствовал он себя величайшим алхимиком.
 Но тут оба чуть не свалились со стены. Прямо на двух магов летела карета, запряженная тремя серебряными единорогами. Дэн схватил Алину за талию, и они спрыгнули с крыши на улочку, где все еще пытался алхимичить его питомец.
 – Что это такое? - в ужасе глядя вслед пролетевшей карете, спросила волшебница.
 – Не что, я кто. Дьявол собственной персоной, - вздохнул маг.
 Алина поняла, не очень жалует оную личность некромант. А тот взял девушку за руку и сказал, что нужно срочно бежать к Юлиусу, ибо гость явился про его душу. Так новоприбывшая и познакомилась с самим Дьяволом.
 Когда они подошли ко входу в школу, на площади собралась целая толпа студентов: те, что в синих мантиях - некроманты, в красных - алхимики. Все школяры с восхищением смотрели на сверкающих на солнце единорогов с изумрудными глазами.
 – Единороги - вымирающий вид, - шепнул на ухо Алине Дэн, - поэтому так и выпялились на тройку. Дьявол шикует…
 Она лишь покорно кивнула. И правда, об этих очаровательных животных она читала только в фантастических романах, каждый автор описывал их по-своему, но ни один не смог передать той красоты и грации, что довелось увидеть волшебнице на втором слое. Настоящие единороги были похожи на лошадей, только с серебряной шерстью, огромными глазами и длинным хрустальным рогом на лбу.
 – Пошли, пошли, потом погладишь, - толкнул ее в спину Дэн.
 В толпе младшекурсники, обратив внимание на некроманта и его спутников, принялись перешептываться, делиться школьными сплетнями. Но некроманту так и не суждено было узнать, чего же такого занятного поведали студентам по поводу его командировки и преследования Фифы.
 И они вошли в храм Святого Вита.
 Магистр Юлиус сидел у алтаря и крутил в руках маленький цифровой фотоаппарат. На лице главного некроманта Чехии играла детская улыбка. Он щелкал камерой, прихватывая в объектив виды зала, а иногда фотографировал и свое собственное лицо. Увидев ученика и его спутницу, магистр подлетел к ним, запечатлел вошедших в файл, и начал показывать чудо техники.
 – Смотрите, ребятки, что я утащил с первого слоя - пять мегапикселей, зеркальная оптика, смарт-карточка на два гигабайта, макросъемка, а еще…
 – Магистр Юлиус, - серьезным тоном сказал молодой некромант.
 – Нет, Дэн, ты только посмотри, двадцатикратный зум… - чмокая губами, продолжал наставник.
 Точно, нужно отобрать у него игрушку. Как только фототехника попадала в руки магистру, он забывал обо всем на свете.
 – К вам Дьявол явился.
 – О, какие гости! - взвыл Юлиус. - Обязательно надо сфоткать. Нет, ну вы только посмотрите, какое чудо техники. А то у нас на втором слое до сих пор телефоны все со встроенными пленочными камерами продают. Нет, Дэн, ты представляешь?
 И магистр, не слушая воплей ученика по поводу высокого гостя и не обращая внимания на незнакомку-волшебницу, продолжал расхваливать украденную камеру.
 – Фу, фетишизм какой-то, - фыркнул вошедший Дьявол, презрительно глядя на довольного старикашку.
 И тут Юлиус, наконец-то, посерьезнев, зыркнул в сторону гостей: и на некроманта в новой синей мантии, и на его подругу, которую Дэн успел снабдить зеленой накидкой гостя, и на сопящего черного дракона (догадайтесь с трех раз, чем он занимался), и, самое главное, на стоящего у входа хрупкого старичка во фраке.
 Тот, специально громко стуча тростью, прошествовал через весь зал и встал лицом к лицу с магистром, извлек из нагрудного кармана пенсне и нацепил его на нос.
 – Я тебе покажу фетишизм, старый хрыч! - надулся главный некромант школы.
 Они еще перекинулись несколькими колкими фразочками, и Дэн пояснил Алине, что эти двое уже двести лет как поругались.
 – Значится так, - начал интеллигент, рассевшись на скамейке. - Мне дочка звонила, сказала, что в больницу попала. Знаете, почему?
 – Скажите еще при смерти она, и вам требуется куча некромантов для ее оживления. - магистр был недоволен.
 – Нет, что вы, пан Юлиус, - развел руками маг, - я прекрасно знаю, что некроманты надорвутся призывать с третьего слоя даже маленького ребенка.
 Дэн обиделся на такое заявление, но промолчал. Алина одобрительно посмотрела на него, но тоже ничего не стала говорить, потому что девушка от одного слова 'Дьявол' трепетала как лист осиновый. А образ интеллигента не давал ей покоя. Этакое дежа-вю, будто она видела его раньше, и что встреча эта ей должна была запомниться надолго.
 – Пан Шпатни, - Дьявол указал тростью в стону некроманта, - отрубил моей Фифочке руки в портале.
 Юлиус от удивления бровь поднял. Он ожидал всего, что угодно, но чтобы розовая барышня, запросившая его ученика для опытов, оказалась дочерью самого Дьявола, наставник даже и не предполагал. Ему было всего-навсего триста лет от роду. В детстве он, вообще, не интересовался новостями магического мира, поэтому и пропустил столь знаменательное событие, как рождение дьявольской дочери. Так что гостю пришлось объяснять, что дитя его родилось тридцать лет назад и о своем происхождении умалчивает, чтоб не портить анкетные данные.
 А после интеллигент и все присутствующие в зале стали невольными слушателями длинного монолога магистра о том, что некроманты не могут провешивать порталы, ибо подобное умение дано лишь телепортам и, как исключение, очень сильным боевым магам по специальной лицензии.
 – Простите, господин Дьявол, - нашла-таки храбрости Алина, чтобы заговорить с ним, - но вашу дочь никто не просил засовывать руки в закрывающийся портал! Тем более…
 – А вы бы, пани, помолчали, - рявкнул он на нее, - гостья, а наглеет.
 Волшебница обиделась и ушла в другой конец зала, где села на скамейку рядом с драконом. С дьяволами лучше не спорить, а то если не развоплотят, то душу твою прихватизируют. Вряд ли папочка воспитаннее доченьки, даже если и выделывается.
 – Между прочим, - заявил Дэн, - это был Линин портал.
 Дьявол бросил недовольный взгляд в сторону обиженной.
 – Лина, говоришь? - удивился Юлиус, глядя на ученика обалделыми глазами.
 – Ну да, - спокойно ответил тот, - сильнейший боевой маг Венсеслас живет среди нас. Правда, Лина ушла на третий слой, а вернулась с первого.
 – Ужас, я даже не смогу ее развоплотить за ненадлежащее обращение с моей дочерью! - взвыл Дьявол. - Пятьсот лет назад мне это не удалось, а теперь, когда я отошел от дел…
 Пятьсот лет… Алина закатила глаза. Кем-кем она быть не хотела, там это пятисотлетней старушенцией. Но слова мага откликались в каждой клетке ее тела, будто напоминая о былом. И вновь к ней вернулось видение. Человек в черном у алтаря. Он стоял как раз в том месте, где в двадцать первом веке устроился Дьявол, и лицо его как две капли воды было похоже на черты теперешнего гостя, только моложе. А потом та же сцена - исчезающая девушка, растворяющийся в воздухе седовласый маг и смеющийся чернец. Как будто память открывала перед ней воспоминания: страницу за страницей.
 Когда Алина вывалилась обратно в реальность, Дэн успел взять ситуацию в свои руки и попытался объяснить гостю о бесперспективных планах его дочери по поводу вечной жизни на втором слое. Хотя и тут интеллигентный злодей нашелся:
 – Коли не сможем развоплотить пани Лину, мы это сделаем с тобой.
 Он ткнул тростью в сторону некроманта.
 – За что? Что я гениален и не нуждаюсь в обучении детским фокусам?
 – Нужно же кого-то казнить за причинение вреда моей дочери. Пани Лину я не смогу, дракона - не интересно, магистра закон не позволяет трогать. А больше никто в истории с Фифочкой не участвовал.
 – Знаете, уважаемый Дьявол, вы не отыгрывайте роль плохого дяди, - встряла-таки Алина. - Вы бы лучше занялись воспитанием дочурки, и ее образованием. А то сидит в Варне, искажает пространство, что нас в какую-то деревню на первый слой выбрасывает, но это еще ладно. Она мечтает о розовом рае для группки избранных за счет жизней других.
 – О! Мой давнишний проект! - восхитился Дьявол, а взгляд его при том был хитер, как у кота, сожравшего банку сметаны без позволения хозяина.
 А то, что он сказал после, повергло всех присутствующих в шок.
 – Знаешь, пани Лина, пятьсот лет назад я сам пытался создать нечто подобное. Я заключил контракт с тобой и магом Венсесласом, но ты все испортила, и тебя пришлось заслать на первый слой, Венсеслас наложил на себя руки, так что рая у меня не получилось. Кроме того, ты, пани Лина, сумела запечатать одну штуковину так, что никакими магическими силами ее не вернуть. А ведь целую ветвь науки угробила.
 Вот те на, новая версия легенды об этой сладкой парочке. Алина шмыгнула носом. Так, получалось, что ее предыдущую реинкарнацию пытался купить Дьявол. Однако дело его не выгорело, и оба мага погибли. Теперь же, спустя пятьсот лет, все возвращалось на кругу своя. Она - Лина, сгинувшая давным-давно волшебница, переродившаяся в обычную девочку на первом слое. Где-то бродит и влюбленный в нее Венсеслас. Ну, и со стороны оппонента - наследница Фифа.
 Мысли давили на мозг девушки, и она решилась продолжить разговор с Дьяволом.
 – Знаете, папашка, я польщена вашим упорством и передачей семейного дела. Но дочурку-то воспитывать надо. За что боролась, на то и напоролась. Я, понимаете ли, провешиваю портал на пять тысяч километров. Как мне сказали, я прилетела сюда с Урала. Вы хоть представляете, сколько мне сил на это надо?
 – Конечно! С такими способностями можно было бы и мой проект осуществить.
 Юлиус недовольно фыркнул. Ему вовсе не нравилось, что задумал Дьявол, но еще больше магистр не мог пережить того, что этот вшивый интеллигент перебил его разговор с учеником. А перебил ли? Учитель ведь не успел и начать болтать с Дэном.
 – Вот видите, - парировала волшебница, - и как считаете, уважаемый, у меня могли остаться силы для того, чтобы вывесить еще и табличку над порталом 'Осторожно, двери закрываются'! Я спасала Дэна, и никого не заставляла совать руки в дверь. Не лифт.
 – Но ты же воспрепятствовала исполнению бриллиантовой мечты моей Фифочки. Рай на земле… ты, безмозглая ведьма, когда-либо видела, чтобы Дьяволы грезили о рае? А ведь мой род - добрые, несмотря на фамилию.
 – Я боевой маг, а не ведьма!
 Эти слова, будто лезвие, прошлись по ее душе. Опять дежа-вю, такое чувство, что именно эту фразу она когда-то очень давно произносила, стоя там же, где и сейчас, сжав руки в кулаки, нахально сверля черные как смоль глаза невысокого человека.
 И тут встрял Юлиус:
 – Позвольте, выясняете отношения в моей школе, а меня даже в курс дела ввести не удосужились.
 И тут волшебница рассказала магистру все, что она слышала на вилле у Фифы. Дэн увлеченно внимал пересказ всего произошедшего, пока он был без сознания и в плену. Чем больше говорила его подруга, тем мрачнее становился магистр, а под конец рассказа, он уселся на алтарь и, исподлобья глядя на всех присутствующих, изрек:
 – Почтенные гости, я не пойму пана Дьявола и его Фифу. Если они хотят устроить заповедник для вечноживущих, то зачем заключать договор с Линой.
 – Я поражаюсь, вы настолько глупы, магистр, - фыркнул интеллигент, - пани нам нужна для ремонтирования тел. Некромант - чтобы призвать умерших. Элементарно же, пан Юлиус. Кроме того, цена влюбленного в пани некроманта возрастает во сто крат: он воскрешает возлюбленную, а сам погибает. Получается вечно живущая могущественная волшебница, способная починить тела жителей нашего заповедника, а заодно и своё.
 Услышав про влюбленность, некромант раскраснелся и отвернулся.
 – А насколько глупа твоя Фифа, не думал? - язвила вовсю та самая могущественная волшебница.
 За нее все уже решили, и ей до колких замечаний насчет влюбленности было до лампочки.
 – Она собиралась создать свой рассадник вечноживущих только благодаря жертве некроманта. Никакой волшебницы она убивать не хотела, и призывать никого с третьего слоя не просила. Она и представить себе не могла до некоторых пор, что я и есть ваша гениальнейшая пани Лина.
 Тут Дьявол разозлился не на шутку. Он вскочил со скамейки и начал нервно ходить кругами вокруг Юлиуса и Дэна, размахивая тростью над головой. Он ругался не на русском, на котором он беседовал с Алиной, и даже не на похожем на него чешском. Изредка, правда, нечистый высказывался не очень приятными словами в адрес глупой дочери. После того, как приступ гнева прошел, некромант спросил аккуратненько, а что, собственно случилось.
 – Лина. Она не могла вернуться на второй слой! - сверкнув глазами, Дьявол уставился на некроманта. - Пока Венсеслас…
 – Бесстрашный великий… - протянул Дэн.
 – Вообще, - встряла она в разговор, - коли я многопрофильный маг, то почему бы мне не вылечить вашу дочь, уважаемый Дьявол. Руки Фифы при мне. Но взамен я потребую дорогого: свернуть операцию по организации рассадника вечной жизни.
 – Много просишь, пани, - вздохнул хитрый интеллигент. - Ты хоть представляешь, что такое 'Дело Жизни'?
 В школе она слышала на уроках о 'Деле Жизни' писателей, ученых и прочих великих, но у нее за двадцать три года не нашлось еще ни одного такого дела. Не производство же кириешек оным называть, и не воспитание Костика. Эхх, бедный братец, остался он один, страдает, а она тут в волшебной Праге с дьяволами болтает.
 – Не представляешь, - прямо прочитал ее мысли интеллигент, глянув в глаза девушки, - ты мою Фифочку излечишь, а мы отложим исполнение нашего проекта на сто лет, договорились?
 – Ага, - ехидно улыбнулась волшебница, - дождетесь, когда я умру, а потом попросите Дэна вернуть меня в этот мир, так получается? Зато руки марать о мое тело не придется, сама преставлюсь.
 Дьявол покачал головой:
 – Ошибаешься, пани Лина, волшебники на втором слое живут как минимум лет пятьсот. Через век ты станешь выглядеть на два или три года старше теперешнего облика, и все. Так что, все равно придется тебя убивать.
 – А если я не соглашусь?
 – Тогда мы убьем тебя сейчас, и попросим пана Дэна вернуть твою персону обратно.
 – Ни я, ни кто другой из школы некромантии не станем участвовать в воскрешении могущественной волшебницы. Я скорее сам умру, нежели…
 И тут чёрные глаза Дьявола округлились, и он уставился на некроманта, как баран на новые ворота.
 – То же самое изрек пан Венсеслас пятьсот лет назад!
 – Не дураком был, - холодно ответил Дэн.
 Очень мило. И тут Алина пошла с козыря:
 – Господин Дьявол, а вы русскую фантастику читали? Неужели вам не скучно? Сидите тут, рассказываете нам о своих дурацких планах, а вам не кажется, что у меня хватит ума придумать способ помешать вам? Вы, кстати, почтеннейший, не удовлетворяете ни одному пункту 'Правил поведения злодея'.
 Последнее вывело хитреца из колеи. Несмотря на то, что фантастику, в том числе и русскую, нечистый читал в качестве анекдотов, он насторожился.
 – А что это за правила такие?
 – Значит так, - улыбнулась волшебница, торжествуя своей маленькой победой, - я лечу вашу дочь, вы отказываетесь от воскрешения умерших знаменитостей, а я вам подарю книжку с 'Правилами поведения злодея'.
 Какое наивное предложение. На подобные условия соглашаются либо законченные идиоты, либо хитрые интриганы. И Дьявол искоса посмотрел на Алину. Девушка и глазом не моргнула.
 – Ладно, - мяукнул старичок, потирая руки.
 Точно, задумал очередную гадость, однако не говорит об этом. Волшебница довольно улыбнулась. Ничего, на этот раз победа на ее стороне, а дальше она начнет решать проблемы по мере их поступления. Так закончились ее первые дипломатические переговоры с самым сильным магом на планете.
 – Фифа прилетит завтра утром, - тихо сказал Дьявол. - Пани Лина, приходите к нам домой, там и проведете операцию.
 Девушка отрицательно мотнула головой, а потом внаглую настояла на школе некромантии. Юлиус было попытался противиться, но Алина удостоила его таким взглядом, что тот, трепеща, покорно кивнул головой. 'Тяготит меня это величие', - подумала магичка.
 – Кстати, а договор? - вспомнила вдруг она. - А то я вылечу вашу незабвенную Фифу, а вы меня сразу же на третий слой отправите, а потом осуществите все гнусные планы.
 – Нет, - улыбнулся Дьявол, - мне интересно прочитать 'Правила поведения злодея'.
 Тут же он взмахнул рукой, и в воздухе повисла бумага, с начертанным договором. Там на чешском языке по пунктам перечислялись все требования Алины и условия оппонента. Дэн взял лист в руки и перевел содержание. Магистр Юлиус тоже прочитал и только когда он дал добро, волшебница взяла гусиное перо и, проткнув им вену на запястье, расписалась. То же сделал и Дьявол. Только кровь его, в отличие от волшебницы, была зеленой.
 – Если когда я позову, не придешь, - грозно сказал он, испытующе глядя на магичку, - я тебя убью, а пан Дэн и его учитель воплотят в жизнь мою мечту.
 – Приду! - пообещала она, положив руку на сердце.
 Ее полные уверенности карие глаза будто сверкнули двумя золотистыми вспышками.
 Дьявол развернулся и, широко шагая, вышел из зала. Некромант, магистр и волшебница Лина, то есть, Алина, смотрели ему вслед.
 После того, как маг улетел, Юлиус целый час общался с гостьей, а Дэн с драконом отправились домой. Разговор их продлился бы дольше, если бы… вдруг в храм не вбежал ошарашенный некромант.
 – Что случилось? - вытаращил на него глаза учитель.
 Дэн в компании со скелетом Эльриком, стоял на пороге храма, тяжело дыша.
 – Руки… Фифы… спёрли… из… моего… холодильника…
 Алина тут же бросила разговор и, извинившись перед стариком, выбежала вслед за пришедшими.
 Скелет и некромант так быстро шли в сторону общежития, что волшебница не поспевала за ними, путаясь в своей зеленой мантии. Подобный наряд одевала ее подруга, когда заканчивала университет. Алина как сейчас помнила парад выпускников новосибирского государственного, который ее попросили заснять на камеру. Только подруга ее не бегала в мантии, а шла в колонне, махая шапочкой. Тогдашней репортерше же выпала участь совершить кросс на двести метров с препятствиями в виде любопытных магов-первокурсников. Волшебница несказанно удивлялась, как Дэн и Эльрик не путаются в своих одеяниях, несутся словно спортсмены на олимпиаде, и вдобавок успевают обсуждать всякие мелочи насчет замков в комнатах и башнях, которые ввели на территории школы еще сто лет назад, когда алхимики обнаглели до такой степени, что принялись воровать у некромантов реактивы. До ушей девушки долетало не так много, но она успела уловить главное - то, что в школе называли замками - было весьма сильной ловушкой.
 Магические запоры не имели ничего общего с теми железяками, которыми снабжают двери люди с первого слоя. Немагические приспособления тут называют засовами на ключе. Замок же - вещь страшная. По внешнему виду устройство не отличалось от банального магнитногозамка: такая же точно штуковина, в щель которой нужно вставлять пластиковую карточку-ключ. Зато при попытке взлома, через тело воришки проходил такой сильный электрический разряд, что жить расхочется.
 – Замок не тронут, - констатировал Дэн, глядя на дверь.
 Алина с Эльриком кивнули, и некромант вставил карточку в щель. Как только приглашенные вошли внутрь, все встали как вкопанные на пороге.
 Когда волшебница впервые оказалась в гостях у друга-некроманта, его комната была аккуратно убранной, в углу стояли разобранный теннисный стол и рулон зеленого сукна, а маленький холодильник 'MagicFrost', обклеенный яркими магнитиками, она чуть не спутала со шкафом.
 Теперь же теннисный стол выложили на диван, из-под которого выдвинули ящик. Увидев содержимое его, Алина хихикнула - под кроватью некромант держал полуразложившуюся мумию.
 – Это муляж, чтоб грабителей пугать, алхимики за десять минут делают, - махнул рукой некромант, когда заметил полный ужаса взгляд волшебницы. - Хотя подумываю заказать в Каирском музее какого-нибудь малоизвестного фараона, ну, чтоб выпендриться.
 Скелет хихикнул. Как поняла Алина, Эльрик впервые пришел в гости к самому странному ученику школы.
 Перешагнув через две большие кучи поваленных с полок книг, вымазанных розовой слизью, она пробралась к открытому холодильнику.
 Грабитель, как поняла волшебница, хотел не только забрать руки дьявольской дочки, но и хорошенько наесться. Всё, съедобное оказалось как минимум надкушенным, а хранившееся в нижнем ящике белое богемское вино, выпито. Алина от души рассмеялась, когда достала с верхней полки пустую перекушенную банку от кетчупа 'Чили'. Все, чего касался грабитель, было вымазано розовой желеобразной гадостью.
 – Наш воришка-то - мазохист, - заметил тут же скелет.
 – Хватит объедки разглядывать, - намекнул Дэн.
 И волшебница заглянула в пустой морозильник, где на еще не успевшем растаять льду алели следы крови, как будто вор не заботился об оставленных уликах. На дверце морозильника красовалось три красных отпечатка: неудачно преступник взялся за пакет, и вытер руку о то, что подвернулось. Три маленьких пальца - поняла волшебница, изучая следы.
 – Что, вызываем представителей Магического Совета? - холодно спросил Эльрик. - Проникновение в помещение по астралу, кража личного имущества…
 – Нет, - отрезал Дэн, - не надо. Оно не наше, во-первых, а дьявольской дочурки, а во-вторых, пути проникновения вора нам не известны.
 И он молча ткнул пальцем в сторону окна.
 – Я думал, что раз мое жилище в башне, обросшей плющом, то никто не посмеет, однако…
 Дэн и Эльрик уставились на разбитое окно. Девушка подошла к ним и посмотрела вниз. Там простиралась гигантских размеров смотровая площадка, с которой открывался наикрасивейший вид Праги, и росли клёны. Дэн, действительно, жил в высокой башне. Когда она поднималась в квартиру некроманта по винтовой лестнице, то не обратила внимания на то, насколько высоко он жил.
 Через красивый изумрудного цвета плющ, закрывающий словно бархат каменную кладку башни почти до окна, пролегла 'дорожка' из разорванных стеблей и листьев, вымазанных розоватой слизью. Этим путем и спускался из комнаты грабитель. Вполне возможно, что и поднимался. Алина, рассмотрев это, позвала Дэна и Эльрика, и те принялись внимательно рассматривать листья.
 – Вот вандал! Флоры его не простят! - шепнул скелет.
 Девушка, услышав новое название, тут же поспешила расспросить, кто это такие. Оказывается, Флорами на втором слое звали волшебниц-ботаников. В отличие от садоводов из немагического мира, они специальными заклинаниями были способны довести растение до цветения за считанные часы. Почему они не заметили порванного плюща и не подлечили его, Эльрик так и не понял, и отправился выяснять обстоятельства.
 – Дьявол не соблюдает договор с первой же минуты, - грустно сказала Алина.
 – Нет, - сухо ответил Дэн, с жалостью глядя на разорванные плющи, - договор, скрепленный кровью, невозможно нарушить даже ему. Знаешь, что произойдет, если расписавшийся, увильнет от ответственности или подставит партнера?
 – Развоплотится? - округлив глаза, спросила волшебница.
 Он кивнул в ответ. Хоть в чем-то фантастические книжки не врали. Но волшебница так и не могла понять, кому пригодились отрубленные конечности дьявольской дочери.
 – Да мало ли, - вздохнул некромант, - у него столько доброжелателей, узнай хоть один, что у нас в холодильнике лежат руки дочурки их недруга, они бы выкрали их при первой же возможности и затребовали с нечистого выкуп. При условии, что кому-то известно, чья дочь Розовая Фифа.
 Волшебница отошла от окна и уселась на коврик дракона, потому что писатель неизвестно где пропадал и пока не донимал скрипом пера и зачитыванием своих творений.
 – Выкуп выкупом, но это значит невыполнение договора с моей стороны и развоплощение. Это на руку Дьяволу. Понимаешь? Неужели 'доброжелателям' это нужно? Они спят и видят, как бы насолить ему, а не исполнить его мерзкие планы.
 Дэн вздохнул. Одно противоречит другому.
 – Значит, дело не в нем, - озвучил очевидный вывод некромант.
 Он убрал брошенную на диван крышку стола и пригласил Алину устроиться в более пригодном для поддержания беседы месте. Она послушалась.
 Он достал из кармана листок и начал рисовать схему. Дьяволу не выгодно самому нарушать условия договора, потому что его развоплотят по приказу Магического Совета. Даже его 'Адская Неприкосновенность' и статья: 'Дьяволы - исчезающий вид' не смягчат приговора. Враги, коих у нечистого, несомненно, много, тоже не могли украсть ручки Фифы, потому что в этом случае исполнилась бы бриллиантовая мечта их оппонента. 'Претворение в жизнь гениальных планов Дьявола', как заметил Дэн, не является статьей уголовного кодекса, несмотря на то, что реализации оных не желает никто, кроме самого мага и ближайших его родственников.
 – Теперь возьмем доченьку, - причмокнул губами некромант, выводя имя Фифы рядом с папашкиным.
 – Она сама не может использовать магию, - сразу заметила Алина, - следовательно, она не в состоянии провесить портал и добирается с Урала на самолете или поезде. Или при помощи телепорта. Поэтому Дьявол и позовет нас только тогда, когда его замечательная наследница заявится.
 – Так, а почему с Урала? - возмутился Дэн.
 – А я откуда знаю? Есть у Дьявола Варна на Урале, - улыбнулась волшебница. - Та деревня, из которой мы попали сюда, помнишь? Так она носит свое имя в честь болгарского курорта.
 – Занима-ательная гео-р-гафия, - ухмыльнулся некромант.
 И тут, пнув дверь лапой, в комнату ввалился счастливый черный дракон и стал читать стихотворное описание случившегося с плющом. Оба его невольных слушателя сперва чуть уши не заткнули, но когда графоман принялся за четверостишие:



   Чудик, слизью обмазанный,
   В набедренной повязке грязной,
   С мешком из целлофана на спине,
   Перебегал из-под куста под куст.



 – Ыть! - хором вскрикнули Дэн и Алина.
 – Слушай, дракоша, - погладил по спине питомца некромант, - так и быть разрешаю тебе и дальше занудствовать со стихами.
 – А литературную премию не выпишешь? - животное было больше, чем просто довольно.
 – Как-нибудь в другой раз, ты где видел Ытя?
 Дракон прыгнул на табуретку, и словно ребенок перед Дедом Морозом, начал декламировать:



   Растет в саду такое древце невысокое,
   Корни которого запутаны,
   Сильнее проводов в компьютере
   Программиста пьяного.



 – Слушай, а без рифм и метафор, где? - вскипел хозяин.
 Но писатель пропускал его просьбы мимо ушей, и не желал сворачивать литературные чтения.



   Из Града выйдете на север,
   И по мосту пройдете,
   Ну и по руку правую,
   Сады вы президентские найдете!



 Дэн схватился за голову: графомания неизлечима!
 – Спасибо за рифму, дракоша, пошли-ка, а то придется слушать весь его роман в стихах, - взяла мага за руку Алина.
 Он кивнул и спрятал за пазуху листок с ходом расследования. Они втроем вышли из комнаты, а некромант вытащил из подвального склада мотоцикл 'Ява'. Его спутница сначала было удивилась, что байк почему-то именно реактивный, ведь по конструкции совершенно не отличался от аналогичного на первом слое.
 Через минуту некромант уже мчался на своем волшебном транспортном средстве в сторону садов. Алина сидела сзади и крепко держалась за его талию, а дракон летел рядом. Она сперва удивилась, что животное смогло взлететь на своих маленьких, совершенно непригодных для этого крыльев, но позже заметила, что на спину он надел ранец с антигравом. Тетрадку со стихами дракон крепко прижимал к груди.
 Пока Дэн не запускал реактивный двигатель, и мотоцикл мага ничем не отличался от обывательского транспорта.
 У входа в сады стояли две расплаканные Флоры. Это были милейшие создания, девушки, внешне очень сильно похожие на Фифу, только с изумрудными, а не розовыми волосами, и одевались магички-ботанички в длинные голубые платья с белыми кружевными передничками. Взглянув на них, волшебница сразу догадалась, кто был матерью дьявольской дочурки.
 – Что случилось, милые? - затормозил Дэн у входа.
 – Ванда-а-ал! - завыли ботанички хором.
 Что и следовало ожидать.
 – Метр ростом, три волосины на голове, в одной набедренной повязке, весь как слизняк, да? - спросила их волшебница.
 Флоры кивнули и синхронно высморкались в большие кружевные платки. Алина и Дэн переглянулись.
 – Фифа сама наняла его? - подозрительно спросил некромант.
 – Вряд ли, - вздохнула магичка, уткнувшись носом в его широкую спину, - Она любит цветы, а этот плющи в твоей башне испохабил, теперь еще сады портит…
 – Зато он понял, как может выслужиться перед хозяюшкой, - не замечая внимательно слушавших весь диалог Флор, продолжал маг, - представляешь, если ты не выполнишь договора с Дьяволом, то его дитя добьется своего, так? А если она узнает, кто ей помог вылечиться, тут же наградит преданного Ытя.
 – Все верно, - согласилась волшебница, - только Фифа пока не знает о нашем договоре. Что, если она по неведению попросила выкрасть конечности?
 Хранительницы сада потупились, и та, что повыше, тихо заметила:
 – Если бы вандал был слугой Розовой Фифы, то он бы не посмел трогать сады!
 – Догоните его и сдайте под трибунал, - добавила вторая девушка.
 Ден с Алиной кивнули, и некромант нажал на газ. Ботанички было удивились, что по их саду проедутся на мотоцикле. Та, что повыше, указала было на знак 'Пешеходная зона', но коллега махнула рукой и шепнула, мол, пусть ловят, как могут.
 Тем временем некромант, никого не спрашивая, ворвался в сады и помчался по аллее вдоль обрыва вслед за драконом, который летел как раз в сторону описанного в стихотворении дерева.
 Вскоре Алина заметила на траве знакомую розовую слизь. Ыть, действительно, вандал, он не пользовался мощеными дорожками, а передвигался по газону. Вообще, худой паршивец метрового роста не способен вытоптать траву, но вещество, стекающее с его тела, разъедало листья растений, оставляя вокруг ран противные пурпурные пятна.
 – Обулся бы, - фыркнул Дэн, разглядывая проносящиеся мимо него поврежденные растения.
 – Наверное, щелочь, которая выделяется из пор его тела, разъедает подошвы ботинок и ткань, поэтому и… Будь я алхимиком, разработала бы дезодорант для Ытя, - мечтала Алина.
 – Дезик не помешал бы, - согласился некромант, - еще в Варне ощутил, что от него воняет, как от неправильно сваренного благовония.
 Они остановились там, где левитировал дракон и посмотрели на деревце с перепутанными корнями, вымазанное слизью Ытя. Блестящий гель стекал по выступившим из земли корням заморского дерева, разъедая кору и оставляя после себя на этот раз синие пятна.
 – Он прятался тут от меня, - сказал дракон.
 – И куда он отправился? - сухо спросил Дэн, и его питомец, навострив уши, оглядывался вокруг.
 Минуту спустя, несостоявшийся фантастический поэт уже стремительно летел по саду в сторону обрыва, а хозяин мчался за ним на мотоцикле. В процессе полета он коротко, в прозе, описал, как произошла встреча с Ытем.
 После аудиенции с Дьяволом, когда Дэн отправился домой, дракон решил прогуляться по саду и написать несколько стихов о природе. Он влетел в ворота, поздоровался с дежурными Флорами, и направился в глубь сада, где нет человеческих построек. Он уселся на дерево и начал сочинять. И сразу же заметил существо, несущее полиэтиленовый пакет с мясом, как позже понял, с руками Фифы. Это был Ыть. Он бежал по траве, с его тела стекала слизь, отравляющая все живое вокруг. Существо залезло в корнявое дерево и затаилось там. Но не тут-то было: писатель спрыгнул с ветки и подошел к беглецу. И тут случилось невероятное. Дракон начал читать склизкому стихи, но тот оказался ненавистником поэзии и сбежал. Когда поэт увидел морду существа, он опознал прислужника Фифы и сразу же бросился звать хозяина на помощь.
 После неудавшегося приобщения Ытя к поэзии, тот убежал, спрыгнул с обрыва и полетел к Малой стороне, прочь от Града, в центр города. Но назойливый писака довольно быстро вызвал подмогу. Если бы он не читал стихи хозяину, то получилось бы еще оперативнее и, возможно, все неприятности закончились бы прямо в Праге, но…
 Когда Дэн увидел, как его питомец устремился вниз обрыва, то включил реактивный двигатель, и мотоцикл, на удивление Алины, взлетел. Скорость его не сильно увеличилась, зато топливо, очевидно, магическое, не позволяло упасть и разбиться.
 – Так вот зачем нужен реактивный… - начала она, но некромант в ответ бросил лишь скупое 'ага'.
 – Вон он! - закричал дракон, когда погоня обогнула замок школы и летела к реке.
 Метрах в трехстах, уже почти спустившись с горы, над кронами деревьев мчалось маленькое существо, держа что-то у брюшка. Это что-то испускало странный газ наподобие драконьего антиграва, а на спине у преступника был прикреплен украденный пакет.
 Когда Дэн и дракон уже почти настигли склизкого, тот кинулся в близлежащий переулок, с легкостью управляя пакетом с газом.
 – Но при нем не было ничего, кроме мешка с конечностями! - крикнул дракон.
 Ыть услышал это и огрызнулся, не сбавляя скорости:
 – Слепня!
 И тут же гаденыш свернул в узенький переулок.
 – Шумахер долбанный! - в сердцах крикнула Алина.
 На улочках Праги второго уровня встречались редкие прохожие. В основном маги, реже - скелеты или нелюди. Толстый одноглазый орк, владелец пивного ресторанчика, злобно глянул вслед летающему Ытю, мотоциклистам да дракону.
 – Прага, - успевал комментировать ей Дэн, - очень красивый город. Радуйся, что видишь его на втором слое.
 – Почему это?
 – Тури-и-и-и-и-сты! - закатив глаза, протянул он.
 Воришка, насладившись полетом, начал выделывать фигуры высокого пилотажа, издеваясь над не способным догнать его некромантом-мотоциклистом.
 Под конец своего действа, Ыть вылетел на мост, украшенный статуями, как успел рассказать Алине Дэн, великих волшебников, алхимиков и некромантов прошлого. На первом слое мост называли Карловым, на втором - он носил имя Венсесласа, но название из немагического мира вытеснило истинное, и… впрочем, самый красивый в Праге мост стал называться Карловым везде.
 Выйдя на прямую, прислужник Фифы набрал скорость, и… пропал.
 – На первый слой! - скомандовал некромант, и его верная волшебница стала представлять, как окружающее теряет цвет.
 Тогда ни Алина, ни Дэн не знали, как они просчитались. Перейти на первый слой у нее получилось, но… то, что девушка увидела там, привело ее как минимум в шок.
 Она, провинциалка, родившаяся в Уфе, переехавшая в детстве в Новосибирск, ни разу в жизни не видела настоящей туристической достопримечательности, к которой стекаются любопытные со всего мира.
 Толпы людей шли по широкому мосту, словно по пешеходной улице. Статуи на первом слое очень сильно отличались от тех, что успела разглядеть волшебница на втором. Как поняла Алина - это были уже не маги, а святые и Великие ее бывшей родины. У подножий памятников сидели художники, продавцы безделушек, шарманщики и прочие желающие наживиться на деньгах туристов.
 – Блин! Забыл! Мы стали видимыми! - возопил Дэн, маневрируя между шарахающимися от реактивного мотоцикла людьми.
 – Как? Это невозможно!
 Он повременил с ответом, потому что чуть не врезался в мольберт художника.
 – Видишь же, вполне возможно! - улыбнулся некромант, оглядываясь на спутницу.
 Хорошо, хоть дракон не мог автономно переходить в немагический мир, а то бы туристы замучили его в качестве местной достопримечательности или предмета для фотографирования на халяву.
 – Дело в том… - успевая вставить пару-тройку слов между маневрами, объяснял некромант, - Карлов мост, или мост Венсесласа, как у нас было принято до массовых набегов туристов, - такое специальное место…
 – Куда прёшь!? - на чистом русском вопила толстая бабка, прижамая к животу маленького мальчика.
 Маг постарался объехать ее и нажал на газ. Туристы разбегались от мчащегося на них мотоцикла, словно тараканы от дихлофоса.
 – Короче, тут повышенная концентрация магии, и волшебники, сами того не желая, становятся видимыми.
 – Ладно, ты видишь Ытя и дракона?
 Волшебница пыталась всмотреться вдаль, но толпы туристов мешали, и она видела не дальше, чем до ближайшей статуи.
 – Их тут нет!… Похоже… - разочарованно вздохнул некромант. - Возвращаемся!
 Туристы могут гулять спокойно, несущийся мотоцикл растаял в воздухе, а на самом деле - материализовался на магическом слое. На следующий день в передаче 'Полтергейст' расскажут о странном происшествии в столице Чехии, но волшебников это ни капли не волновало.
 – Эх, жаль магистр Юлиус не видел, как мы отжигали на мосту, - крикнул Дэн, когда ереактивный мотоцикл несся на всей скорости по второму слою волшебной Праги.
 Дракон летел рядом, а вот Ытя не просматривалось.
 – Где он?
 – Ушел через портал! - перевел дух приземлившийся на статую некроманта Венсесласа дракон. - Я хотел это вам сказать, а вы отправились в банальность.
 – Постой, дракош, - Алина слезла с мотоцикла, - но ведь Ыть - низшее существо, не способное использовать магию.
 – В том-то и оно, - задумался некромант. - Куда он ушел?
 – Очевидно же, прямо на Урал! - заявил его питомец, - я в портал успел разглядеть ту же полянку рядом с этой… копией Варны.
 – Крут как якут! - ухмыльнулась волшебница.




 Глава 7. Весело, быстро и без забот вас похоронит наш самолет


 Времени было в обрез. Дьявол мог позвонить в любой момент. Алина и Дэн мчались в сторону аэропорта, а их верный дракон сжимал в пасти три билета до города со странным названием Челябург: два пассажирских эконом-класса и один багажный.
 Сначала животное обиделось, но возжелавший отдохнуть от поэзии некромант сумел оговорить его, и тот даже обрадовался, что 'багажным классом' будет ехать он один, и тем самым, сможет написать целую главу о погоне за Ытем. Знал бы Дэн, что этим поступком он спасет не только свою и Алинкину жизни, но и еще полторы сотни человек, он бы поведал об этом дракону… но будущее не суждено видеть даже большинству магов на втором слое.
 Самолет до странного городка на Урале летел только вечером. Радости некроманта и волшебницы не было конца, когда они узнали, что это единственный рейс в те края, и летает он раз в три дня и что сегодня именно день отлета. Получается, Фифа отправится в Прагу только завтра, значит у них будет пять часов, чтобы найти гаденыша и вернуться с пропавшим давеча пакетом через портал. Если дьявольская дочка сама заказала у прислужника руки, то Алина разберется со всем прямо в аэропорту.
 – Урал большой, - вздохнул Дэн, рассматривая карту. - Есть северный, центральный, южный - полный ассортимент. А этот Челябург - странное место: пара районов на расстоянии в двухстах километрах друг от друга.
 – Представь, у нас на первом слое - это два разных города: Челябинск и Екатеринбург. Маги, наверное, так и не смогли определить: то ли южный город является районом северного, то ли наоборот, вот и объединились.
 Эту географическую справку о немагическом мире некромант пропустил мимо ушей и продолжал исследовать карту, которую он купил в киоске. Это на первом слое невозможно приобрести карту того региона, который хочется, там, где вздумалось, у магов все гораздо проще - закажешь изображение местности Тьмутаракани - сделают, Якутии - всегда пожалуйста, даже Антарктиду со всеми хребтами могут за полчаса нарисовать.
 – Нам на южный, только там есть степи. Ищи Варну.
 Дэн недолго сверлил глазами низ карты, а потом на его лице начало играть такое удивление, что и Алина уставилась туда же.
 – Париж, Берлин, Москва, Порт-Артур , - нервно смеялся он, - ничего себе, Фифа постаралась! А я-то, дурак, думал, она по Европе мотается!
 Дракон, которого еще не успели сдать в багаж, внимательно изучил картинку и сделал несколько пометок в тетради, а потом уселся в кресло и начал записи, тогда как его хозяин обсуждал с Алиной способы проезда до Варны. По всем подсчетам выходило, что от аэропорта в географическом центре города до виллы Фифы - больше четырехсот километров. Такие расстояния в Европе преодолевали очень просто - на маленьких самолетиках с пропеллерами, но в магической России две беды: маги-дураки и сломанные кукурузники.
 – А на мотике какую скорость можешь развить? - поинтересовалась волшебница.
 – Если на реактивной магии, то и полторы сотни километров могу выжать, - улыбнулся некромант, - но это же три часа дороги. Портал, конечно, можно, но лучше силы поберечь.
 Магичка согласно кивнула. Они еще долго обсуждали планы действий, но это вышел разговор ни о чем, потому что ни некромант, ни его напарница не могли сказать наверняка, где искать Ытя, как с ним бороться и, самое главное, по чьей просьбе уродец выкрал руки Розовой Фифы.
 За разговорами пришло время сдавать вещи в багаж. Чёрный дракон слезно умолял поменять билет, но хозяин был непреклонен, и животное отправили в отсек к чемоданам и прочим грузам. Он по пути в хранилище пытался кричать и возмущаться, но предусмотрительный контролер переклеил бирку с именем пассажира Дэниэля Шпатни с лапки животного на рот. Так писатель заткнулся. На время.
 Веселье началось уже в самолете. Довольные отсутствием назойливой творческой личности некромант и Алина устроились в мягких креслах и принялись читать скучный бортовой журнал, ибо альтернативы не было.
 – Дэн, - тихо спросила волшебница. - А у тебя что, так много денег, раз ты мне билеты покупаешь и все такое?
 – Так… - он челюсть отвесил, - неужели тебе не известно, что у нас на втором слое авиабилеты стоят смешные деньги?
 И маг извлек из кармана три купюры. Алина видела подобное на первом слое, только называлась эта валюта вовсе не деньгами, а 'закладками для учебников'. Смешные деньги - напечатанные на мелованной бумаге якобы доллары, но вместо фотографии Франклина на одной красовалась яркая рожица Микки Мауса, на другой - Джеймс Бонд, а на десятилоддаровой смешной деньге нарисовали желтого телепузика. Эта валюта называлась 'Гобликами', и подделать ее не составляло особого труда.
 Девушка хихикнула.
 – Что тут веселого?! Не важно, что деньги смешные, но над ними еще никто не ржал. Все серьезно! Да, их легко подделать, но никто этого не практикует, так как кара Совета страшна: лишение магических способностей на двести лет. Почему такой валютой мы расплачиваемся за самолет - тоже весьма понятно. Если взвинтить цены, то волшебники начнут пользоваться услугами магов-телепортов или сами научатся провешивать порталы.
 – Да, это требует много сил.
 – Силы - ерунда, Алина. Портал нарушает баланс в мире. Если провеситься в пределах одного-двух километров - куда ни шло, а если все станут каждый час появляться в противоположных концах мира? Помнишь, как тебе было после путешествия? Миру, поверь, стало не лучше.
 Волшебница всю жизнь не забудет тех отвратительных ощущений, которые овладели ей, когда она проваливалась через портал. Девушка нехотя соглашалась возвращаться в Прагу после теперешнего мероприятия только из-за срочности.
 – Так вот, - продолжил Дэн, - авиакомпании и ввели цены в смешных деньгах. Это дешево, и поэтому ни у кого пока не возникло желания передвигаться с помощью магии. Летает народ много, и даже смешные цены позволяют окупить затраты на ремонт самолетов и зарплаты экипажа.
 Второй слой - такая сказка. Девушка не раз убедилась в том, что тут намного интереснее, чем на ее родном банальном мире. Хотя, если учитывать, что в ее теле живет душа некой волшебницы Лины - ее родина здесь.
 – Уважаемые пассажиры, приветствуем вас на борту нашего лайнера…
 Пассажиры, не один раз слышавшие подобные речи экипажа, делали вид, что внимают каждому слову, произносимому приятным женским голосом. Говорила скелетиха, бортпроводник. Алина примерно помнила, о чем вещают перед взлетом: называют пилота по имени, далее представляют всех помощников, рассказывают о развлекательной программе на борту, а затем - о том, что корпус самолета снабжен магической защитой силой во столько-то единиц, о физическом смысле которых она еще не успела полюбопытствовать.
 Самолет взлетел, и девушка решила немного выспаться, чтобы восстановить силы после провешивания портала, так как ночи ей не хватило. Дэн прекрасно понял ее желание и тоже погрузился в сон. Разбудил их истошный крик их дракона, раздававшийся из багажного отделения.
 – Личный дракон Дэниэля Шпатни, летящего на месте 23D, приветствует пассажиров лайнера на борту.
 Соседи уставились на него, а те, кто летел в другом ряду, оглядывались или высовывались со своих мест, чтобы посмотреть на пассажира, упомянутого в речи.
 – Чего молчим? - ехидно спросил дракон, - тут в багаж один музыкант сдал свое концертное оборудование, и я любезно воспользовался его микрофоном. Кстати, он летит на месте 16A.
 Теперь зеваки уставились на невысокого блондина в черном смокинге, спокойно читавшего журнал. Это и был музыкант. Он покраснел, но не подал вида, что словил на себе сотню любопытных взглядов. Ясно, артистическая невозмутимость.
 – Сначала я прочитаю вам поэму 'Жизнь великого некроманта', а потом исполню свои замечательные песни. Итак… поэма…
 – Пан дракон, не могли бы вы отключить микрофон? - вежливо попросила скелетиха-бортпроводница в свою рацию.
 – Дудки! - встало в позу нахальное животное. - Мне тут скучно, поэтому я буду развлекать себя, а заодно и всех вас! Итак, поэма…
 И он начал декламацию. Через двадцать минут литературных чтений, проводницы принялись стучать по полу, потому что гениальный поэт не слушал вежливых просьб замолчать.
 Дэн сидел краснее свеклы и демонстративно уткнулся в каталог товаров 'для приобретения на борту'. Он не собирался покупать ни янтарное ожерелье, ни женьшеневый бальзам, ни даже брелки-пискуны, а просто делал вид, что это не его дракон и поэма, которую читает негодник - вовсе не о нем.
 Алина хихикала, потому что слог некромантова животного ей уже начал нравиться. Хотя, был ли слог? Некоторые пассажиры обещали по прилету обязательно сделать из багажного поэта шашлык, зато несколько фанатов его творчества были крайне возмущены таким поведением масс. Проводницы пытались погромче включить музыку на борту, чтобы заглушить монотонное набубнивание, но у них ничего не получилось.
 – Обязательно надо будет сделать звукоизоляцию, - заметил пилот, обращаясь к пассажирам, - простите за неудобства.
 Экипаж пока не знал, что дракон доставил проблем и им. Гениальный поэт оказался еще и талантливым физиком, и умудрился подключить микрофон музыканта к одной из микросхем самолета. В итоге получилось так, что пилот потерял всякую связь с диспетчером, а на земле слушали вместо рабочей информации россказни черного дракона. Ему-то от этого хоть бы хны, а вот управляющий самолетом тролль то и дело выслушивал гневные просьбы:
 – Прекратите читать стишки, ваши координаты…
 Но как он ни пытался ответить, дракон тут же перекрикивал его.
 – Попадет этот Шпатни под трибунал…
 Неизвестно, что случилось бы, не подключи некромантский питомец микрофона. Но на третьем часу лета пилот услышал сообщение с земли на ломаном английском:
 – Ворнинг! Гоу хайер! Ворнинг! Змей Горйинич ниар ю!
 Пожилой тролль прекрасно видел, как прямо на его самолет лобовой атакой мчится громадный зеленый трехголовый дракон размером с самый большой лайнер. Выше? Не успеть! И тут змей обогнул самолет и испустил струю пламени в сторону багажного отделения.
 Наивный Горыныч не знал о всех чудесах техники, и не ожидал, что лайнер не упадет благодаря магической защите. Как только огненный поток соприкоснулся с обшивкой, пассажиры почувствовали толчок, а бортпроводница успокоила:
 – Наш самолет вошел в зону повышенной турбулентности, просьба пристегнуть ремни.
 Змей, не добившийся своего, еще раз дыхнул в то же место. Защита стала слабее, и ему удалось расплавить алюминий на дне самолета. Образовавшаяся дырка тут же затянулась герметичным прозрачным магическим щитом. Зато в окошко высунулся маленький дракончик.
 – Эй, коллега, совсем обнаглел? - завопил поэт-самородок в микрофон.
 Горыныч летел со скоростью самолета, и удивленно смотрел на маленькую черную мордочку, высунувшуюся из 'брюха' металлической зверюги.
 – Большой железный монстр съел тебя, малыш? - низким утробным голосом взвыл змей, утирая замерзающие на высоте в десять километров слёзы жёлтым шарфом.
 Чёрный дракон оказался намного сообразительнее, чем Дэн предполагал. Он сразу смекнул, что громила считает самолет собратом, а раз он, маленький черный дракончик, находится в брюхе гиганта, то… И тут поэт выпалил:
 – Нет, беременный!
 Змей завис в воздухе, раздумывая над репликой малыша, а из самолета раздался громкий хохот. Не стоит забывать, что у дракона включен микрофон, и пассажиры слышали все.
 – А хочешь, коллега, я тебе спою?
 Горыныч согласился. Он летел рядом с дыркой, а дракон ему напевал. Через некоторое время, когда непризнанный гений посмотрел в сторону, он не нашел слушателя.
 – Эй, ты где, коллега? - встрепенулся он.
 Он выглянул в дырку и заметил яркий желтый шарф далеко в стороне. Горыныч стремительно удалялся от самолета, который минут десять назад очень хотел сбить.
 – Ну вот, как всегда, - обиделся поэт-неудачник.
 Он перестал читать и отключил микрофон на счастье пилота.
 – Можете отстегнуть ремни, - объявила бортпроводница, - поблагодарите хулигана из багажного отделения спасение наших жизней.
 Дэн готов был катапультироваться, жаль, кресла не позволяли. Полторы сотни глаз сверлили его, а он даже не знал, что ответить. Некромант открыл любезно предоставленную скелетихой коробочку с завтраком, чтобы хотя бы на еду отвлечься. Его напарница же давно уплетала за обе щеки… залитую кипятком растворимую лапшу.
 – Что это значит? - вскрикнул маг, вскочив с кресла. - Почему вместо полноценного завтрака… эта пластилиновая лапша?
 Бортпроводница спокойно подошла к хозяину дракона-спасителя и заметила:
 – Пан Шпатни, компания 'Богемские авиалинии' с первого января две тысячи шестого года сотрудничает с компанией 'Самолетина', и завтраки на борт поставляются нашими российскими коллегами. Неужели вам не нравится лапша 'Экспресс'?
 – Экспресс-отрава, - обиженно буркнул он, наматывая на вилку разведенную макаронину.
 – Да ладно тебе, - фыркнула Алина.
 Она поводила над его тарелкой рукой, причитая: 'Спагеттикус-остро-кетчупус'. Вскоре вместо синтетической еды, там появилось вкуснейшее итальянское блюдо, которое некромант съел еще до того, как пассажиры с соседних мест успели заметить, во что превратилась лапша.
 – Спасибо, - поблагодарил он напарницу, запивая завтрак апельсиновым соком.
 Оставшиеся два часа самолет не попал ни в одну невероятную историю, дракон под конец снова включил микрофон и сыграл два гениальнейших, по его скромному мнению, произведения: 'Гамму соль-мажор' и 'Финскую польку'. А после просьбы бортпроводницы отключиться и упаковать вещи уважаемого пана музыканта, животное послушно согласилось. Что и говорить, испугался маленький домашний дракон нападения Змея Горыныча, и сам себе поклялся больше не развлекаться в воздухе.
 Когда самолет приземлился и подъехал к выходу, магическая защита спала, и животное чуть не свалилось в уже не закрытую щитом дырку, а позже туда же чуть не грохнулся грузчик, который доставал сумки из багажного отделения. Дракон-герой сам гордо спустился по ленте транспортера и уселся на крышу вагонетки для сумок. Багажную марку творческая личность приклеила вокруг хвоста.
 Пока Дэн не дошел до вертушки, где выдавали багаж, все, кому не лень, успели попросить хозяина передать животному их искреннюю благодарность за спасение их жизней.
 – Да, надо будет дракошу в МЧС определить, - пошутила Алина, когда они высматривали на раздаче сумок свое незабвенное чудо.
 Дракончик выехал очень скоро. Он гордо сидел и помахивал биркой. Глаза его были настолько счастливы, когда он увидел хозяина и его подругу.
 – Знаешь, Дэн, - улыбнулась волшебница, - а ведь поломка самолета - это очень даже хорошо. Пока маги меняют обшивку, пройдет несколько часов, а значит… Фифа задержится тут.
 – Точно! - сообразил некромант. - Идем!
 В отличие от первого слоя, в магическом мире не было никаких паспортных контролей, виз и таможенных зон. От вездесущего Совета невозможно было скрыть ничего, поэтому лишние службы в аэропортах не требовались. Чем больше препонов для пассажира, тем выше мотивация воспользоваться порталом.
 Однако магам не удалось беспрепятственно покинуть аэропорт. Стоило им получить драгоценный драконий багаж, как Дэна окликнул приятный мужской голос. Он обернулся. Рядом стоял высокий тролль с белом мундире с золочеными погонами.
 – Я пилот самолета, только что прилетевшего из Праги.
 Некромант покраснел как редиска и промямлил:
 – Простите за моего дракона, молодой он, да неопытный.
 – Я те дам, молодой, мне триста лет, малявка двадцатилетняя! - возмутился тот.
 – Ваш дракон спас столько жизней! Я хотел сказать вам, господин Шпатни, что Совет жалует вашему питомцу золотую медаль за заслуги перед обществом.
 Животное моментально возгордилось и, выкатив грудь, вышло вперед, чтобы тролль мог приколоть медаль. Это у всех домашних драконов награды только за участие в выставках и конкурсах красоты, а у него - геройская, как у полицейских ищеек.
 – На! - протянул тролль медаль, и дракон, словно собачонка, схватил ее зубами.
 – Теперь ты у нас всемирный герой, - теребил Дэн его за холку, когда компания выходила в зал ожидания.
 Алина внимательно смотрела на сидящих, пытаясь найти пассажирку с длинными розовыми волосами. Шестое чувство подсказывало ей, что Фифа тут. И оно не обмануло. Стоило волшебнице посмотреть вперед, как она увидела, что высокая девушка с шикарной розовой косой стояла прямо на пути к выходу.
 Лицо Фифы на этот раз было грустным. Дочь Дьявола оделась в длинный белый плащ-накидку из шкурок молоденьких далматинцев. Алина тут же вспомнила мультик, что смотрела в детстве, про злодейку, которая собрала на убой сто одного щенка, чтобы сшить себе эксклюзивный наряд. Оказывается, история эта создана не на пустом месте, однако в магическом мире, героине удалось убить щенков ради шикарного плаща. Края его мастер отделал белым мехом некого пушистого животного. Вряд ли песец, подумалось волшебнице, потому что по логике вещей Фифа использовала дорогие материалы.
 Девушка медленно подошла к прибывшим двум волшебникам, и окинула их ненавистным взглядом. По левую руку от нее стояла невысокая молоденькая Флора, а Ытя нигде не было. Недоброе вкралось в душу волшебницы. Нет прислужника. Значит, Фифа не знает, что слизняк украл ее руки. Хорошо это или плохо, она пока не определила.
 – Приехали поглумиться надо мной? - внаглую спросила дьявольская дочурка, мгновенно испортив настроение черного дракона, его хозяина и Алины.




 Глава 8. Самоуправщик


 Степь - отличное место для творчества. Несмотря на жаркие летние ветра и ледяные зимние метели, в ней очень много пустого места, которое можно застроить разными интересными штучками. Не зря дочь Дьявола выбрала уральский поселок Варна на втором слое: и название красивое, и места хоть отбавляй. Это на первом слое в российской Варне на остановке спали коровы, рядом с электростанцией паслись козы, а на полуразваленных деревянных домах жители повесили спутниковые антенны, единственный возможный способ посмотреть телевизор.
 В магическом мире до прихода Фифы Варна тоже была разрушенным поселком. Кроме слабеньких колдунов, жили там пара кикимор, бородатый леший, а в речке плавали две неухоженных русалки. Это если не считать пары десятков полуразложившихся мертвецов, отживших свое скелетов и упырей, которые давно уже оккупировали местное кладбище и пугали прохожих на первом слое, сетуя, что это безумно весело.
 Никто из жителей этой Варны не хотел и пальцами шевелить, все, чего желала найденная Фифой нечисть - умереть и побыстрее. А срок им на земле был отведен немалый. Вот и придумали русалки выпивать. Сначала, вроде, даже бизнес у Лешего пошел - самогоном торгует, все и рады, но когда у народа все деньги закончились, так делец сам принялся употреблять свою же продукцию, заодно приобщив к пьянке и кикимор. А когда невмоготу стало, начал бородатый в речку спирт спускать, после чего так концентрацию алкоголя в воде увеличил, что водоем 'опьянел'. И переименовали тогда реку в Спиртовку. Говорили еще, что все деревни вниз по течению пьянь лешего ведрами носили.
 Интеллигентке-Фифе, как и следовало ожидать, найденное на большом поле для творчества морально разложившееся общество не приглянулось. Изводить иноземную нечисть дьявольская дочурка не стала. Она пошла другим путем: заставила всех работать, и выстроить для нее большой дом. Леший на север за сосновыми бревнами катался, а кикиморы и русалочки раскрашивали стены построенного дома в розовый цвет.
 Виллу соорудили за месяц. Как народ из соседних деревень узнал, что в Варне появилась иностранка, которая большие зарплаты обещает, так и наприезжали, чтобы со стройкой девушке помочь. В итоге получилось так, что работников больше, чем занятий, и тогда Фифа принялась строить еще несколько домов, и выбрала для этого поселки, носящие названия европейских столиц.
 Имена сии дали деревням еще лет сто назад ссыльные графы и князья. Но после того, как сроки уголовников закончились, почти все с радостью бросили свои населенные пункты и вернулись на историческую родину.
 Когда дома достроили, всех работников Фифа наняла себе в прислуги. Так и стали бывшие алкоголики честными тружениками: кто-то на кухне готовил, кто-то сады выращивал, кто-то сусликов разводил. И концентрация пьяни в речке вскоре стала нулевой, но название Спиртовка ради истории оставить решили.
 На всё готовенькое и заявился Ыть. Сказал, что он с севера. Происхождение страшного на вид существа было сомнительным, никто к нему доверия не испытывал, но почему-то понравился он доброжелательной Фифе, и взяла его дьявольская дочурка в дворецкие. Ходили слухи, что после появления этого создания, богемская дева преобразилась, завела с кем-то переписку, а через год у нее в кабинете появился розовый ковер из шкуры неизвестного животного. Любительницы сплетен кикиморы стали даже романы слагать, что их хозяйка не безразлична к таинственному воздыхателю, который днем является к ней в теле отвратительного слуги, а по ночам представал в виде прекрасного принца.
 Многие после того, как Фифа пригрела у себя склизкого Ытя, бросили работу у нее, да уехали в большие города. Говорили, они там не пропадали, карьеру сделали.
 Ыть изначально был маленьким костлявым недочеловеком, из кожи которого выделялась розовая слизь вроде киселя. Богемская девица потом призналась, что взяла существо к себе только потому, что он неизвестный науке вид нечисти. Про русских русалок, кикимор и леших она еще читала в книжках, а вот Ытя никогда нигде не видела. Склизкий сам не говорил, откуда он, да кто. И дьявольская дочка ночами проводила над дворецким немало опытов.
 Она и слизь его розовую исследовала, и состав кожи, и мозги сканировала, - никаких результатов. Ыть был либо высокоразумным инопланетянином, либо ничего особенного из себя не представлял. Сам слизкий просил Фифу проводить эти опыты, потому что, как он говорил, не помнит почти ничего из прошлого. Так и жили на вилле в Варне хозяйка, ее верные Флоры, прислужницы из русалок и кикимор, да Ыть-дворецкий.
 И вот любимая всеми богемская дева оказалась тяжело травмированной, и уехала. Служанки горевали не на шутку. А верный слизняк - больше всех.
 Фифа, покидая виллу, оглянулась на стоящего у входа питомца. Ыть, прижавшись к косяку, полными слез глазами уставился на нее. Чем больше он расстраивался, тем больше кислотно-щелочной слизи стекало по его телу, отравляя все вокруг. Сопровождающая хозяйку Флора брюзгливо окинула взглядом ненавистного дворецкого, но не стала упрекать девушку в ее выборе. Таким и запомнила Фифа Ытя.
 Однако он оказался вовсе не так прост и многого не поведал госпоже. И еще подумать следует, кто был хозяином - Фифа или ее слуга.
 Как только розовый лимузин дьявольской дочери скрылся за горизонтом, дворецкого как подменили. Первое, что сделал уродец - взял красную мантию и, облачившись в нее, уселся на троне. Не важно, что через пять минут протирания хозяйского кресла от тела Ытя бархатная мантия в отдельных местах оказалась разъеденной слизью. Слуги Фифы с недоверием встретили подобное поведение дворецкого. Русалки забросали нечистого (в прямом смысле слова) самозванца тухлыми помидорами с личных грядок, что несказанно оскорбило его.
 Леший и того больше осерчал и принялся гоняться за самозваным хозяином по дому на свою беду. Как всегда, все произошло случайно. Спасавшийся бегством Ыть залез в кладовую и забаррикадировался там.
 В хранилище было темно, и ему пришлось включить газовую лампу, что стояла у двери. В отличие от Фифы, прислужник не был наделен магической силой, поэтому маленького файербольчика щелчком пальцев у него не получилось, зато припрятанные неподалеку спички, изобретение людей с первого слоя, ему очень помогли. Он принялся продвигаться вглубь кладовой.
 Лампада хоть и светила, но Ыть все время спотыкался и, естественно, в один прекрасный момент свалился, уронив кучу ящиков. Когда нечистый осмотрелся, то увидел, что перед его носом валяется аккуратно отшлифованный голубой светящийся шарик. Что это такое, он, конечно же, и не подозревал. А это значит - надо разведать. Дворецкий делал это единственным образом - глотал неизвестные предметы, словно таблетки.
 Шарик обжег пищевод мерзкого существа, что Ыть чуть сознание не потерял, но вскоре он почувствовал в себе странную, неведомую ранее силу. Он щелкнул пальцами, и у него получился маленький бытовой файербол. Вот так чудеса! Магия!
 Радостный дворецкий выскочил из кладовой и превратил в камни всех слуг, что были в доме. Больше никто не мог противиться ему, и нечистый задумал хитрый план.
 Поняв, что магия стала ему доступна, Ыть наивно решил, что сила его безгранична. Вряд ли шарик диаметром в пять сантиметров был способен научить проглотившее его существо только искры пускать и цементировать неугодных. И он испробовал. Он прочел заклинание слежения, записанное в одном из сторожевых архивов Лешего, отыскал руки Фифы и провесил туда портал, заклинание для которого он нашел в личных дневниках хозяйки. Так самозванец и очутился в комнате Дэна.
 Вилла Фифы при Ыте стала выглядеть уныло. Не слышалось там ни веселого смеха русалок, ни пения кикимор, даже леший не играл на балалайке, а с кладбища не являлись некогда призванные Дэном мертвецы, чтобы преподнести занимательный урок истории дьявольской дочери. Все слуги были превращены маленьким ублюдком в каменные статуи, мертвецы предусмотрительно попросили у хозяев кладбища убежищ до поры до времени. Цветы, оставшиеся без ухода заботливых Флор и русалок, вмиг завяли, и из ваз свисали на землю желто-коричневые ошметки. Единственным живым существом в большом розовом доме был облаченный в красную дырявую мантию Ыть. Он чинно прошествовал по дому и уселся на троне, разглядывая руки Фифы в пакетике.
 Он не собирался возвращать их хозяйке. У него была одна единственная мечта: стать человеком. О своем происхождении несчастный тоже не говорил, потому что боялся: а вдруг начнут над ним насмехаться?
 Уродец был единственным в своем роде. Расскажи он свою подлинную историю той же Фифе, попал бы он в 'Энциклопедию существ' и стал бы знаменитостью. Но Ыть выбрал иной путь. Он не хотел стать звездой в таком мерзком обличье.
 Дьявольская дочь считала, что это эмбрион, результат работы одного некроманта-неумехи. Полсотни лет назад в деревушке на речке Теча жила ведьма. Она могла излечить разные человеческие недуги. Но однажды красивая ведунья влюбилась в чёрта. Какая была любовь, многие в городе завидовали. А закончилось все тем, что она забеременела и стала терять магическую силу. Так у них, ведьм, устроено, что пока дитя вынашивают, они ворожить не могут. Все шло хорошо, но однажды приехал в областной центр некромант. Говорили, что его вызвали на судебную экспертизу по запутанному делу об убийстве в Челябурге. Но маг захворал и за день до суда чуть не умер. Скончался бы, не помоги ему наша ведьма. Она заключила договор с магом, что убьет в утробе ребенка, и тем самым к ней сила вернется, она спасет от смерти иностранца, а потом тот оживит ее недоношенное дитя. Была ведьма на пятом или шестом месяце, никто толком не знал. Маг согласился, так как другой опытной ведуньи в деревне не было. Он не верил, что провинциалка сможет спасти его.
 Несмотря на все, у ведьмы удалось лечение, и некроманту пришлось отдавать долг. Маг оказался неопытным, прочел он не то заклинание, и сила, призывающая ушедшего с того света, забрала и его жизнь, и ведьмину, отдав всю их энергию маленькому окровавленному эмбриону. Говорили потом, что после ритуала в той деревне, где жила эта женщина, трехголовые дети рождаться стали, а в речке Теча завелась волосатая рыба и лягушки с кошачьими ушами.
 Так якобы появился на свет Ыть. Маленький он был, полкило всего весил, и рос сам в лесу, занимался самовоспитанием, руководствуясь животными инстинктами, ел разные степные ягоды. Но неправильная магия давала о себе знать. Имя свое существо приобрело очень просто: наткнулся на него в траве какой-то деревенский колдун и как заорет: 'Ыть ты какой!' Он убежал, но после этого дня странное создание так и стали называть: Ыть. Говорили, что колдун про него во всех близлежащих деревнях поведал, и ареал обитания уродца, без малого полсотни километров берега Течи, огородили колючей проволокой .
 Ыть был проклят, но крест носил не по своей вине. Досада все больше поедала его несчастную душу, и он становился все злее и злее.
 И вот злоба достигла своего апогея, когда недочеловеку удалось стать за мгновение ока всемогущим магом.
 – Я придумал! - крикнул потивный, таща руки Фифы на кухню.
 Он достал разделочную доску, положил на нее добычу и, зажмурившись, со всей силы ударил разделочным ножом по левой руке. Слизкая розовая кровь хлынула из артерии, и он чуть не заорал от боли. Попрыгав по кухне и вымазав своей мерзкой кровью все, что только можно было, уродец приложил левую руку к правой кисти Фифы и призвал сращивающее заклинание. Тут же боль отпустила, а Ыть стал обладателем двух правых рук.
 Обрубать вторую руку он пока не решился и спрятал в холодильник левую кисть хозяйки.
 – Вот теперь я немножко человек, - ухмыльнулось существо.
 Фифа презренным взглядом окинула недавних знакомых. Парочка стояла молча, а их дракон уселся на железное кресло рядом с одним из пассажиров и начал его о чем-то расспрашивать. Некромант и волшебница кисло улыбнулись друг другу, завидев, что их орденоносец отвязался, наконец.
 – Пани Фифа, - начал Дэн, - мы никогда не умаляли вашего достоинства, даже не зная о вашем отце.
 – Ха, мой отец! - усмехнулась девушка, усевшись на свой красный чемодан в розовые сердечки.
 Анестезия действовала отменно, дочь Дьявола совершенно не ощущала боли и могла спокойно разговаривать, будто и не была тяжело ранена.
 – Мой отец, - жеманно вздохнула она, - тот еще фрукт. Никогда не хотела бы иметь с ним дело. Только кровь и связывает меня с ним. Он, наверное, гордится своей дочуркой-эмигранткой. Расхваливает меня у каждой статуи на Карловом мосту…
 – Представьте себе, пани Фифа, нет такого, - развел руками некромант, - я вот даже не знал о вашем существовании, а ведь двадцать пять лет на свете живу.
 – Значит, когда я его десять назад не очень вежливо попросила оставить меня в покое, он послушался… А я ведь тогда имя сменила. Хорошо, значит, спряталась.
 – Ну да, даже магистр Юлиус не знал, кто такая Розовая Фифа.
 Девушка заискивающе улыбнулась:
 – Значит, отличный псевдоним! Меня по паспорту Офелией звать.
 – А отец вас уже Фифой нарекает, - встряла Алина.
 Девушка усмехнулась, но ничего не ответила. Выдержав некоторую паузу, некромант продолжил дипломатический разговор. Раненая Фифа оказалась намного сговорчивее, чем ее здоровый вариант. По крайней мере, она умела слушать и не навязывала без повода свое неоспоримое мнение.
 Так Дэну удалось сообщить дьявольской дочери и о договоре Алины, и о том, что Ыть выкрал руки.
 – За что я люблю своего верного слугу, так это за преданность.
 Наивная Фифа не обратила внимания на факт, что слуга провесил портал сам, и что нашел место, где спрятаны руки - тоже. На что Алина ухмыльнулась и вернула бумерангом оскорбление дьявольской дочурке:
 – Гениальнейшая из гениальных, в твоих венах кровь самого сильного мага Вселенной, а ты наивнее ребенка.
 – Что ты несешь? - возмутилась та. - Как ты смеешь меня унижать?
 – Я не унижаю, я просто хочу открыть тебе глаза!
 Фифа настолько обиделась на язвительные слова волшебницы, что надулась и отвернулась от нее, чтобы больше не слышать и слова от противной 'ведьмы'. Обычная женская дурость, поняла Лина, но не стала умолять гордую Офелию выслушать. Она продолжала говорить то, что начала:
 – Интересно, где это Ыть твой ненаглядный смог за считанные часы найти сильного мага-телепорта, чтобы во мгновение ока очутиться в Праге. Я-то не мелочусь, если портал вешаю, то не в соседний сарай, а так, чтобы меня не догнали. Но твой незабвенный слуга, Фифочка, оказался намного могущественнее меня. Неужели он такой крутой волшебник? Почему тогда он не ушел с тобой на первый слой, когда мы с Дэном убегали, а? Будем отвечать? Или отмолчимся?
 С каждым вопросом Фифа все больше и больше вытаращивала глаза. Она узнавала столько нового.
 – О, мой верный Ытик, - причитала она, - он нашел волшебника, который проводил его до моих конечностей. Я сейчас же еду в Варну, чтобы он вылечил меня.
 – Пани Фифа, - прервал весь этот бубнеж некромант, - послушайте. Если даже ваш Ыть добыл мага-телепорта, то где он нашел сыщика, способного отыскать требуемый предмет за пять тысяч километров? А где он достанет умелого врача, который в состоянии пришить волшебные руки? Не каждый эльф способен на это! Алина не зря заключила договор с вашим папочкой, потому что она сможет вернуть вам и руки, и магию.
 – Да, тут вы правы, - согласилась, наконец, гордая Фифа. - Как бы я вас двоих ни презирала, с вами не поспоришь. Моя вилла далеко от города, столько магов быстро не найти. Но что вы хотите мне этим сказать? Вы точно не врете?
 Дэн уселся на корточки перед ней, словно она была его подружкой, и шепнул на ухо:
 – Увы, не сфоткали, как Ыть летел через Карлов мост, но этот момент я не забуду никогда. Только скажите мне, пани Офелия, не было ли у вас дома какого-нибудь магического артефакта?
 – Да ничего, приворотные духи, крем против морщин и невидимые тампоны, - вздохнула та, а маг после подобных заявлений дьявольской дочурки аж покраснел.
 – Ну что вы смущаетесь, пан Шпатни, - улыбнулась она, - обычные женские штучки, или у твоей подружки таких не имеется?
 Алина присутствовала в этом мире всего-навсего третьи сутки, а, по словам Фифы, она должна уже была освоиться со всей местной косметикой. Благо, что с магией управляться новоприбывшая научилась. А до кремов и прочих гигиенических принадлежностей тоже дойдет дело, только бы разобраться с Дьяволом, его дочуркой и странным существом по имени Ыть.
 – И ни одного философского камня в кладовке среди хлама не завалялось? - скривилась волшебница в ответ.
 Что ни говори, но даже притихшая травмированная дьявольская дочь не внушала девушке доверия, и она продолжала разговаривать с ней, словно с осточертевшей Катькой, некогда подружкой, а теперь победительницей 'Фабрики'.
 Фифа в ужасе посмотрела на нее, будто та была права не на сто, а на все двести процентов.
 – Откуда ты это знаешь? - чуть шевеля губами, прошептала она.
 – Фантастику читать надо, - зевнула магичка. - А что? Угадала?
 – Да, - заплакала девушка, - у меня в доме хранился как раз философский камень, который… Впрочем, не важно. Проглотивший его получает неограниченную магическую силу, и может творить все, что угодно. Однако у камня есть одно маленькое неприятное последействие, плата за его использование. Чем больше силы проглотивший просит у него, тем выше плата. Артефакт служит своему хозяину три дня, а потом… он просит свое обратно.
 Спрашивать о каре, которая ждала Ытя, волшебнице не захотелось. Зато дракон, оказывается, не только болтал со случайным пассажиром, а внимательно слушал весь разговор и спросил.
 – Да не знаю я, - взвыла дьявольская дочка, - не видела я никогда кары камня, и держала его у себя только для того, чтобы не попал он в руки всяких несознательных. Ыть, тролли, орки, инопланетяне, канализационные пиявки, прочие низшие существа - все они желают стать сильнее любой ценой, и не особо задумываются о последствиях.
 – Все ясно, - констатировала Алина, - Твоего склизкого служаку надо остановить во что бы то ни стало и лишить его философского камня, не то всему миру хана, так?
 Фифа кивнула.
 – Предлагаю договор, - уверенно заявила волшебница, - скрепленный кровью. Ты летишь в Прагу и дожидаешься с папашкой нашего возвращения. Все равно ты ворожить не можешь, а твое присутствие тут не очень-то и уместно. Анестезия перестанет действовать, и ты начнешь корчиться от боли. Ни ты, ни твой отец больше не разворачиваете проект по заповеднику вечноживущих. В ответ я нахожу твои руки, исцеляю тебя, а заодно мы с Дэном разбираемся с вашим, так называемым, верным слугой.
 – Не нравится мне все это, - огорчилась дьявольская дочь.
 Их с отцом дело после такого договора можно было смело похоронить. Но делать нечего, сколько бы Фифа ни умоляла снизить требования, ни Алина, ни Дэн не отступали. Дорогое тяжелое лечение - еще куда ни шло, но вот Ыть и философский камень вносили существенные поправки. Если розовая красотка не наврала, то шалости ее слуги могли вылиться в серьезную катастрофу, а за такое предложенная магичкой цена - гроши.
 – Идет, - скрепя сердце, согласилась дьявольская дочь, - но сроку тебе, Лина, три дня осталось. Не справишься - развоплотишься.
 Волшебница мужественно кивнула. Она не была уверена в успехе, но перед этой особой хотела выглядеть смелой и бесстрашной.
 Дэн взмахнул рукой, материализовав лист с договором, на котором его напарница и расписалась кровью. Когда же пришла очередь Фифы, та обреченно посмотрела на свиток. И тут Алине дошло: дьявольская дочь не способна поставить автограф. Сопровождающая ее Флора сняла повязку с правой руки хозяйки, и густая капля крови опустилась на пергамент, который крепко держал некромант.




 Глава 9. Аспирин и прочие неприятности


 Когда проводили Фифу, было уже далеко за полночь. Некромант с волшебницей устроились на улице на мотоцикле и принялись рассматривать карту местности под свет от фонаря и лайтингбол, созданный Алиной.
 – Никогда не думала, что после смерти увижу полмира, - то и дело говорила она, а Дэн пытался убедить ее, что та не умерла, а произошло недоразумение, но про полмира спорить не стал.
 К тому же, если бы кто-нибудь из его собственных друзей сказал, что пану Шпатни за два дня доведется побывать в Москве, Челябурге и деревне Варне, он бы ни за что не поверил.
 – Может, переночуем тут? - предложил он.
 Алина огляделась. Ей было неспокойно. Да, пусть Фифа больше не преследует их, но шестое чувство подсказывало, что просто так им до Варны не добраться. Будь все элементарно, вряд ли стала бы дьявольская дочь заключать невыгодный для нее договор, терпеть боль. А ее отец на то и носит пугающее имя, чтобы строить козни и пытаться вынудить противоположную сторону нарушить договор.
 – Лин, что ты молчишь?
 Девушка сверлила глазами карту. Она никогда в жизни не была на Урале, а тут - озера так близко, как манит посмотреть на всю эту красоту, но нужно отправляться в степи, где устроился негодник Ыть.
 Черный дракон в свете фонарей ничего не писал. Животное решило, что зрение портить не хочет.
 – Нам надо ехать, - сказала, наконец, она, чем вызвала удивление у обоих спутников. - Нельзя стоять на месте. А что, если орки в этом городе поведут себя, как и московские? Что, если Фифа не отменила приказ всем низшим существам нас атаковать?
 – Тогда мы им скажем, что больше это делать не следует! - догадливое животное светилось оттого, что изрекло мудрую мысль.
 – Молодец, Дракошка, - потрепала его по холке магичка, - но, насколько мне известно, орки не приучены слушать. Пусть даже цивилизация и заставила их быть терпимыми друг к другу, уважать людей и служить высшей касте.
 Речь Алины оказалась долгой. Никогда бывшая сотрудница фабрики по производству 'Кириешек' и не предположила бы, что станет если не философом, то хорошим оратором, рассуждающим о животной природе фантастических существ. Но именно этим ей и пришлось заняться. Девушка популярно объяснила дракону, а заодно и Дэн ее слушал, что орки - существа воинственные. И пусть даже их цивилизовали, дали им работу охранников или таксистов, то это не значит, что в глубине души каждый злюка не желает взять булаву и отправиться колотить ею всех встречных по головам.
 – Жаль, что я дедушку Фрейда не призывал, - меланхолично протянул некромант, - он бы столько трактатов об орках написал. Как считаешь, Алина, стоит ли позвать пана Зигмунда? Может, еще и пана Эриха за компанию? А то второму слою не хватает достойной философии.
 Волшебница поняла - он хочет перевести разговор о продолжении пути на любую другую тему, и снова резко вернулась к тому, с чего начали.
 – Едем на юг.
 – Сколько тебе говорить, - печально смотрел он на здание гостиницы, - спать тоже надо. Чем меньше ты отдыхаешь, тем слабее твоя магия. Не забывай, что ты вчера портал вешала, так что, еще пара часов, и ты больше, чем на бытовой файербол будешь не способна.
 Спорить с Дэном она не смогла. Он был прав. Если они отправятся в путь прямо сейчас, и на них в ночи нападет банда наемников, или даже просто лесное хулиганьё, то она не сумеет банально защитить некроманта с драконом. А ведь ни один из ее спутников не владел даже элементарными приемами для самозащиты, кои на первом слое знали все, занимавшиеся, например, в кружках каратэ.
 Когда волшебница согласилась остановиться на ночь в гостинице, Дэн привязал реактивный мотоцикл на стоянке и попросил ее наложить защитное заклинание.
 – Кошарик! - ляпнула она.
 Что хотела этим сделать девушка: никто не понял, - но в итоге веревка превратилась в кошку-мутанта, с длиной туловища как у таксы, гибкостью сравнимой с мангустом, а хвост сросся бубликом вокруг шеи.
 – И что это такое? - покосился он на волшебницу.
 – Кошко-сигнализация, - пожала плечами Алина. - Лучше не трогать, потому что я не знаю, как она действует.
 – Мяу, - отозвалась сигнализация.
 Она еще и живая! Дракон тут же сел рядом с таинственной животинкой и принялся с ней общаться. Понимал ли гениальный писатель кошачий язык, но мурлыкали они так долго, что некромант решил оставить питомца рядом с мотоциклом, чтобы была двойная охрана. Однако вскоре животное поняло, что созданная магичкой кошка - всего-навсего робот, с соответствующим уровнем интеллекта, и стихов она оценить не может.
 Поэтому дракон отправился вслед за хозяином: в сторону гостиницы. Он плелся по тополиной аллее, недовольно махая крылышками и рассуждая о роботах-кошках.
 Гостиница аэропорта оказалась забита, и Дэну с волшебницей вампирша из службы размещения смогла предоставить только один номер на двоих…
 – …на троих! - поправил некромант, когда увидел здоровавшегося с вампиром-дворецким дракона.
 На втором слое рационально распорядились рабочими: ночные смены во всех организациях дежурят вампиры. Алина сначала было испугалась, что дворецкий или горничная придут к ней ночью и выпьют всю ее кровь, но некромант успокоил ее: вампиры также цивилизованы, и употребляют только донорские коктейли. Решившийся испить горяченького из шеи девственницы будет тут же развоплощен Советом.
 Как ни хотела волшебница уехать в Варну, но когда ее нога ступила на мягкий ковер в номере, она поняла, как устала за последние два дня. Она прищелкнула пальцами, но смогла создать только маленькую шипучую дымовушку вместо слабенького лайтингбола. Магам нужно отдыхать. И она тут же отправилась в душ, а вскоре и вовсе, развалившись на двуспальной кровати погрузилась в крепкий здоровый сон.
 Обделенный постелью Дэн свернулся калачиком рядом с верным драконом.
 Сколько проспала волшебница - неизвестно. Но, как она поняла - очень мало для того, чтобы выспаться. Она словно на углях подскочила, когда услышала истошный крик черного дракона. Ей так хотелось спать, но тревожное чувство будило, и девушка встала с постели и выскочила в коридор.
 Насчет надоедливого животного она не ошиблась. Прямо на Алину мчался именно питомец лучшего некроманта на свете, а за ним, размахивая лентяйкой, гналась горничная-вампирша.
 – Она что, решила тебя выпить? - спросила волшебница, когда дракончик спрятался у нее за спиной, а служащая остановилась и злобно уставилась на девушку.
 – Вам что, гражданочка, не известно постановление Совета от 1918 года? - обиженно заявила та.
 Алина не знала мировой истории второго слоя, но она поднапрягла мозги и догадалась, что речь в том документе, скорее всего, говорится, что вампирам запрещено пить людей и животных под угрозой развоплощения. И волшебница кивнула, мол, все ей известно.
 – Но тогда чего он бежит от вас как ошпаренный?
 Горничная посмотрела на нее недобрыми красными глазами. Не будь в этом мире постановлений Совета, не сдобровать Алине. И она поняла, учудил дракон что-то невероятное.
 – Стихи читал? - ехидно спросила она, поглядывая на нахохлившегося питомца.
 На него смотреть было жалко, но раз виноват, значит, ничего не попишешь. Не оставалось сомнений - читал, причем, всё и сразу.
 – Если вы не можете воспитать своего дракона! - возмущалась вампирша, - то усыпите его до утра, вы же боевой маг!
 Горничная не знала маленькой поправки - 'выбившийся из сил'.
 – Больше он вас не потревожит, - зубоскаля, пообещала Алина и пнула дракона, что тот, не желая того, кувырком полетел в номер.
 Когда она вернулась, то перешагнула спящего некроманта и устроила гляделки с его питомцем. Тот, чуть не плача полз в сторону окна от наступающей на него волшебницы.
 Алина не выдержала и как рявкнет:
 – Лермонтов недоделанный! Ты мне выспаться не дал!
 – И мне! - добавил поднимающийся Дэн. - Мало того, что я спал на полу без матраца, так еще и…
 Всё. Животное поняло, насколько рады ему спутники, и спряталось под кресло. Жечь гостиничное имущество волшебница не стала и, оставив поэта-неудачника в покое, снова погрузилась в сон.
 Очередной раз она опять проснулась затемно. И в коридоре шумели.
 – Достали! Сожгу на месте! - злобно буркнула под нос девушка, покидая номер.
 Некромант на этот раз спал, свернувшись калачиком в кресле, словно котенок. Ну почему волшебнице не дано подобной способности. Алина с детства просыпалась от малейшего шума, она и в школу часто ходила сонная, когда пьяница-сосед играл по полночи 'Шумел камыш' на пианино жены-музыканта. Но при жизни на первом слое, недосыпание не было критичным. Ну, сидела она как вареная на литературе, похрапывала на биологии, и что с того. Теперь же, когда жизнь девушки продолжалась в магическом аналоге мира, сон стал дорог.
 На этаже никого не просматривалось. Ночь. В гостинице темно, и только вампирша-горничная сосет кровь из маленькой бутылочки в дальнем углу. Во всех номерах отдыхают маги или нелюди. Тишина. Но волшебница прекрасно понимала, насколько обманчиво отсутствие звука.
 Почему? Как? Из-за чего? Алина не знала. Она чувствовала опасность как и в предыдущее пробуждение. В прошлый раз тревога оказалась ложной. Но сейчас дурацкий дракон спал под креслом, вампирша занималась личными делами, но зато самой волшебнице было, ой, как неспокойно.
 Девушка, словно индеец на охоте, осмотрелась. Никого и ничего. Но некто невидимый как будто говорил ей: 'Не засыпай, не возвращайся в номер, будь начеку!' И она верила неведомому 'кому-то'.
 – Эй, Лина, что там такое? - сонным голосом спросил Дэн, переворачиваясь с боку на бок.
 – Нам надо бежать! - шепнула она в темноту номера.
 – Пять утра, чего ты надумала?
 – Предчувствие, - бросила она и отошла от двери.
 Она направлялась в сторону улюлюкающей вампирши, которая была под кайфом от испитой крови. С каждым шагом волшебница чувствовала, что приближается к опасности, но повернуть назад не могла.
 Горничная поставила пустую бутылку на стол и включила лампу. Она увидела крадущуюся в ее сторону девушку.
 – Что вы опять хотите? Петь мне вздумали? - съязвила она.
 Но Алина как будто не слышала горничной, и продолжала идти… Она прошла мимо вампирши и остановилась в дверном проеме, ведущем на лестницу.
 Горничная подошла сзади, удивленно впилась глазами девушке в спину.
 – Что с вами?
 И вдруг на служащую упала мелкая сеть. Алина стояла в дверном проеме, в ужасе созерцая страшную сцену - пойманную вампиршу и большого мохнатого паука, который заклеивал сеть и превращал добычу в мумифицированный кокон.
 Про подобных пауков она читала еще в детстве, когда не была волшебницей. Например, у Толкина такое существо звалось Шелоб. И она поманила гигантское насекомое именем, данным подобному созданию английским профессором.
 Как и следовало ожидать, паук не откликался. Девушка поняла, что сеть поставили для нее, и паук применил банальный зов. Только неведомая сила помогла ей и подсказала встать в дверной проем, куда падающая с потолка ловушка не могла попасть. Бедная горничная, как ей не повезло.
 Алина спустилась по лестнице на этаж ниже и поднялась обратно на лифте. Паук продолжал орудовать с жертвой. Вообще, пойти бы спать, бросить бы все к чертовой бабушке, у монстра имеется добыча, и теперь тот, кто охотится за волшебницей, не будет пару-тройку дней надоедать по поводу 'Мне надо тебя поймать'. Однако доброта души не позволяла бросить вампиршу в беде, подставить ее, предать, несмотря на то, что горничная совсем была не знакома девушке.
 – Что там, Лин? - Дэн выскочил из номера, и магичка трясущейся рукой указала на паука, орудующего с уже толстым коконом.
 – Это, - дрожащим голосом говорила она, - оно… хотело меня поймать… Оно звало меня… а потом меня что-то спасло…
 Дальше девушка рассказала некроманту обо всем произошедшем.
 – Ты притягиваешь к себе неприятности как магнит, - пошутил он, - хоть выспалась?
 Алина отрицательно помотала головой. Куда там, если ее все время будил зов. В первый раз паука спугнул, спасибо ему на этом, дракон, а во второй раз получилось, что пострадала ни в чем не повинная вампирша.
 – Вообще, мне кровопийц никогда жалко не было, - холодно сказала она, - но на втором слое я поняла, что они и прочие нелюди тоже имеют право на цивилизованное существование? Так?
 Дэн кивнул. К нему подполз продравший зенки дракон и принялся писать продолжение поэмы.
 – Ты права, боевая подруга.
 – Ладно, пафоса поменьше! Мы не набубнивать слова для писанины дракона собрались, нужно спасать горничную! - одернула мага волшебница.
 Паук оказался либо слишком тупым, либо глухим, потому что разговоров он не слышал и продолжал окутывать слюной переставшую сопротивляться жертву.
 – А что, если попробовать устроить ему литературные чтения? - предложил Дэн.
 Но идея так и осталась невоплощенной, потому что Алина тут же доказала ему, что паук глух. Она прыгала перед трудящимся существом, свистела ему чуть выше глаз (почему-то девушке казалось, что именно там находятся уши монстрика), и танцевала перед ним ламбаду.
 – И вдобавок слеп.
 – Еще скажи, что и не чувствует нифига,- возмутилась волшебница и пнула паучка.
 Животное никак не отреагировало на ее выходку.
 – Запрограммированная железяка! - обиделась она.
 И тут Алину осенило. Если существо не слышит, не видит и не чувствует, то оно неживое. Правда, читала как-то она в прошлой жизни о ребенке-инвалиде, лишенном всех человеческих чувств кроме обоняния, но тут был совершенно другой случай. То дитя с первого слоя не могло двигаться, он только сидело на инвалидном кресле и гладило котенка. Жалкое зрелище: его бы в магический мир, эльфы бы ему помогли, а в том мире он от силы десять лет проживет. Да и кому нужна такая жизнь? Но родители и больному дитю рады.
 Движения же паука были идеальны, но, увы, все функции существа касались только его добычи.
 – Магнетонум-электронум! - приказала Алина, представляя большой полутораметровый магнит-подкову, какие она видела на картинках в детских книжках типа 'Сумасшедшая физика'.
 Один конец должен быть выкрашен в ярко-красный, и другой - в лазуро-голубой. Игрушка тяжела и, естественно, обладает силой притяжения в несколько кило-тесла. Волшебница сжала в руках концы воображаемой подковы и представила, как все железо медленно начинает притягивать к возникшей из ее воображения образине.
 Искра проскочила между ее руками, а потом маленький розовые и синие молнии устремились в сторону паука и его жертвы.
 Первыми среагировали лампа горничной и коробка скрепок со стола, а за дальнейшее Алина не отвечала: кокон встал вертикально, липкая склеивающая пленка разорвалась, и вывалившаяся оттуда девушка прилипла к магнитным молниям двумя клыками. Протезы, вестимо, догадалась магичка.
 Вот только паук так и остался не у дел. Кокон встрепенулся и порвался, выпуская из своих объятий жертву, робот лишь пришлепнул пустое к тому времени творение лап своих к полу и продолжил мумификацию.
 – Какой тупой! - фыркнула она. - И еще не магнитный.
 Горничная пыталась издавать членораздельные звуки, но у нее только и получалось, что урчать. Естественно, делала это она очень громко, и на шум из номеров выбегали квартиранты.
 – Что тут происходит? - сочным басом вопрошал невыспавшийся трехметровый тролль, вывалившийся из своего номера, что прямо у лестницы.
 Увидев головореза, Алина сглотнула. Не хотела бы она повстречаться с таким на улице, особенно когда у существа плохое настроение, как сейчас. Она сбросила магнитное заклинание, освободив горничную от адской боли и возможной потери клыков-протезов.
 Служащая уселась на полу и поглаживала драгоценные зубки, свою гордость.
 – Н… ничего… - заикаясь, прошептала волшебница, - просто… вон та прелесть…
 Она ткнула пальцем в сторону паука-робота, но тролль оказался догадливым. Оно и ясно - цивилизованный. Большая зеленая махина в атласном халате подошла к хозяйничающему существу, одной левой сгребла его с паутинкой в кучу и вышвырнула в окно. Прохладный весенний ветерок тут же ворвался в теплый коридор гостиницы через разбитое стекло.
 – О! Спасибо, господин тролль! - упала перед монстром на колени волшебница.
 Дэн тут же поднял благодарную подругу на ноги и попросил не разыгрывать спектаклей перед нелюдями.
 – Да не за что, - пожал плечами тролль, который словно Кинг-конг взял в лапу испуганную горничную и усадил ее на стульчик за рабочий стол.
 Вампирша покраснела и потупила взгляд, но гигант сделал вид, что не заметил.
 – Это вошта, - кинул он Алине, - загипнотизированный паук.
 Она, хлопая ресницами, посмотрела на тролля, а некромант взял волшебницу под руку и поволок в номер, обещая рассказать про это существо. Не скажи он этого, так и осталась бы она стоять в коридоре, а не спать и набираться сил, болтала бы с бугаем-троллем о странных существах.
 Некромант же уложил волшебницу в постель, словно маленького ребенка, и принялся рассказывать 'сказку на ночь'. А история вышла далеко не безобидной.
 Вошты, один из представителей клана которых напал на Алину, жили по миру маленькими колониями. Ради шерсти народ принялся охотиться на этих гигантских пауков двести лет назад. Стоила блестящая черная шкурка очень дорого, поэтому шубу из меха вошты могли позволить себе только родственники правителей и мультимиллиардеры. Существовало много подделок под красивый мех, но они были настолько плохого качества, что практически никто не шил шубы из ложной вошты. Искусственный мех этого существа в основном использовали северные народы для пледов.
 Дороговизна обуславливалась тем, что насекомое очень непросто поймать. Пауки бдительны, и как только охотник пытается приблизиться к ним, атакуют слюной. Но и на пушистиков есть управа: их очень легко отключить, напоив брусничной настойкой, и тогда паучки оказываются настолько беспомощными, что ими можно без труда управлять двое-трое суток. После того, как магам стал известен секрет вошты, все принялись охотиться за мехом, и практически извели существ.
 – А как насчет Красной книги?
 – Это еще один сборник анекдотов с первого слоя? - поинтересовался Дэн, устраиваясь спать на той же кровати, что и Алина, пока она не заметила, что ее просят потесниться.
 – Нет, это совсем не смешная книга, - прошептала она, - там пишут про вымирающие виды животных, которые либо сами… выродились, либо их люди… извели.
 – Ладно, о книге позже, суть в том, что кто-то натравил на тебя вошту. Но это полбеды, утром… Алина, ты слушаешь?…
 Девушка забылась во сне, что упади перед гостиницей самолет - не проснулась бы. Это был первый раз, когда она не открыла глаз на шум. Созданный ею в коридоре магнит отнял у нее все восстановленные в неспокойном сне силы.
 Некроманту же не спалось, он спустился в бар и выпил несколько чашек кофе, после чего вернулся в номер и принялся читать поэму в тетрадке черного дракона.
 Он раньше не увлекался изучением не только рукописей питомца, но и классиков, одни лишь учебники открывал. Некромант вбил себе в голову, что чтение - пустая трата времени. Куда важнее практика.
 Корявые рифмы дракона пришлись не по душе хозяину, но он все равно перелистывал одну страницу за другой, в надежде, что уснет со скуки. Он вспоминал позавчерашний день: как поутру прилетел в Москву и встретил Алину, как за ними охотилась столичная нечисть, а потом некроманта похитила дьявольская дочурка. Несмотря на то, что стиль дракона был отвратителен и единственным читателем его белиберды мог быть только сам автор, животное так подробно описало все события, что записи его могли бы сравниться с хорошим архивом.
 – Эй, пан Шпатни, увлекательно? - раздалось из-под кресла.
 Несомненно, автор жаждал отзывов восхищенного хозяина и Букеровской премии в качестве бонуса.
 – Стиль хромает, - фыркнул некромант, - но как дневник сойдет. Правда, странный… в стихах.
 – Хозяин не читал ни одной книжки кроме 'Призывателя душ' пана Венсесласа, а еще спорит о стилях, - возмутился поэт.
 – Пан Венсеслас писал лучше, - подмигнул он дракону и отдал питомцу рукопись.
 'Твой пан публиковал откровенную скучнятину, не то, что я приключенческую литературу сочиняю', - подумал дракончик, но вслух сказать не решился.
 Когда писака уселся в кресло продолжать запись поэмы, некромант решил выйти на свежий воздух прогуляться.
 Невесело жить в окрестностях аэропорта. То и дело садятся и взлетают самолеты: шум и гам. Транспорт по шоссе мчится, стремясь отвезти в город очередную партию новоприбывших пассажиров.
 Дэн шел вдоль забора и дышал относительно чистым теплым весенним воздухом, когда заметил ужасное: только что совершил посадку неповоротливый двухэтажный лайнер с нарисованным на хвосте американским флагом. Следом уже снижался старенький российский ТУ с синими крыльями и российским триколором на хвосте. 'Самолетина', как Дэн не любил эту компанию. Не за то, что она хоронила под обломками 'весело, быстро и без забот', а за то, что сотрудники именно этой авиакомпании пытались накормить его разводной лапшой. И вдруг некромант заметил, как одно крыло российского самолета переломилось посередине, и лайнер вошел в штопор. Через секунду такого падения носом вниз обломок свалился прямо на только что приземлившийся американский аэробус, а еще через пару секунд ТУ-шка носом вошла в асфальт, и порт содрогнулся от взрыва. Некромант стоял, закрывая уши ладонями, и в ужасе созерцал то, что происходило в неполных трехстах метрах от него.
 Несколько сотен существ оказалось погребено под обломками двух самолетов. Дэн посмотрел под ноги: а ведь вчера, если бы дракончик не прочитал вслух поэмы, то его останки валялись бы неизвестно где среди алюминиевых кусков, а догорающее после взрыва топливо стало бы ему погребальным костром. К месту трагедии сбегались люди, скелеты и тролли, ехали машины скорой помощи. Да что могут эти эльфы!
 Дэн тут же перелетел через загородку. Когда он подошел к толпе, директор аэропорта и служивые скелеты и тролли посмотрели на него с опаской.
 – Достаньте мне любое тело, - холодно сказал некромант.
 – И что? - ничего не понимая, нудным тоном протянул огромный тролль в белом пиджаке пилота, почти такой же, как вчера прилетел 'Богемскими авиалниями', только с большой бородавкой между глаз.
 Рядом с этой громадиной некромантишко чувствовал себя маленькой букашкой даже без бумажки, то есть квалификационного диплома, который он, кстати, еще и не получил, ведь школу некромантии официально не закончил.
 – А ничто! - ухмыльнулся Дэн. - Дайте мне тело!
 – Псих, - послышались отзывы толпы.
 Может, они правы, но, став свидетелем авиакатастрофы, некромант решил похвастаться способностями.
 – Форма Лин к вашим услугам, - пожал руку магу эльф-паталогоанатом, который стоял рядом с только что извлеченным из-под обломков американского самолета обгоревшим телом одного из пассажиров.
 – Дэниэль Шпатни, лучший некромант Чехии, а, может быть, и всего мира, - скромно представился названный толпой псих.
 Никто ему не поверил. Он подошел к еще не потухшему маленькому обломку самолета и, поднатужившись, водрузил железяку себе на плечо. Будь рядом Алина, бытовой файербол бы сотворила, а без нее приходилось орудовать подручными средствами.
 Служащие аэропорта отошли на несколько шагов, и некромант принялся читать заклинание над извлеченным телом. В толпе перешептывались, намекали друг другу, что не хватит сил у этого самонадеянного подростка продержать душу в теле и пяти минут, но Дэн знал свое дело и размахивал железякой с горящей обшивкой над обгорелыми останками.
 – Невероятно! - раздался шепот в толпе, когда головешка, не так давно бывшая живым телом начала переливаться перламутровым светом.
 Некромант, устав размахивать образиной, бросил 'факел' на землю и, обняв сияющее тело, продолжил нашептывать заклинания.
 Через минуту толпа служащих аэропорта обалдело таращилась на совершенно не выдохшегося парня, державшего в руках невысокую нагую эльфийку с длинными фиолетовыми волосами.
 – Вы можете оживить всех, господин Шпатни? - чуть не плача, бросился в ноги некроманту тролль.
 Дэн лениво посмотрел в небо, где плыли красивые белые облака. Ушастая на его руках, когда проснется, сможет увидеть эту красоту, а вот остальные две или три сотни пассажиров… Он задумался: хватит ли ему сил вернуть в только что оставленные тела их души. Вполне возможно, но тогда воскресшие будут навеки обязаны ему, некроманту, и стоит сказать: 'Да чтоб вы сдохли!' как они оставят восстановленные тела. Но рассуждения его прервала спасенная эльфийка:
 – Hey, what are you doing, damn pervert?
 Дальнейший разговор с девушкой Дэн вел на английском, а также переводил восклики не знавших языка нелюдей.
 – Спасибо, я тебя только что спас, - улыбнулся он.
 – О, нет! - воскликнула она, глядя уже не на извращенца-некроманта, а на догорающие остатки самолета. - А что случилось?
 – Ты типа… умерла… А я тебя типа… воскресил…
 Она схватилась за куртку некроманта и вжалась головой в его грудь.
 – Так как насчет остальных пассажиров? - вопрошал мага начальник аэропорта.
 Дэн уже собирался согласиться, как эльфийка расставила все точки над i.
 – Я хочу вечно быть с тобой, воскреситель! Я боюсь!
 – Чего? - не понял некромант.
 – Если я отойду далеко от тебя, мне не хватит сил жить, - прошептала она.
 Как же Дэн мог забыть: возвращенная душа не может существовать в отдалении от хозяина. Чем дальше от воскрешенной личности находится некромант, тем слабее она становится, пока он не освободит ее от своей власти. Это футбольную команду он закодировал на победу в чемпионате мира. Так чем же хуже эта девочка? Произнести заклинание, и она станет свободной. Но если он сделает это сейчас перед толпой, то придется двести человек воскрешать и освобождать. Силы на таких объемах работы он еще не проверял.
 – Ты не умрешь, эльфийка, - убедил ее Дэн.
 – Меня зовут Аспи Рин, - представилась девушка, - избавляющая от боли. Я медсестра. Я учиться в Россию прилетела. Понял? Зови меня Аспи Рин…
 – Вот спасибо, студенточка, - ухмыльнулся некромант, - я учусь в Праге, а тут на задании, и оставаться ради поддержания твоих сил я не намерен. Мне легче отозвать твою душу обратно на третий слой. Хотя мне тебя жалко! Поэтому как-нибудь я освобожу тебя от своей власти.
 – Эй, некромант, так остальных будем воскрешать? - не унимался начальник аэропорта.
 Его понять можно - он хочет, чтобы катастрофы как будто не было: людей воскресить, самолеты починить, но поймет ли тролль Дэна, за которым с этого дня будет ходить две сотни воскресших в ожидании освобождения от некромантской власти. Он не король, чтоб столько слуг за раз заводить. Маг даже не представлял, куда он сможет расселить такую большую российско-американскую толпу. А если подумать о политических дебатах, которые устроят у него в доме пассажиры разбившихся самолетов, то такой радости вовсе не хотелось.
 Он, не долго раздумывая, шепнул заклинание левитации и взмыл над полем, держа в руках испуганную эльфийку. Начальник аэропорта кричал ему вслед, его возгласы подхватывали и остальные недовольные сотрудники, и паталогоанатом Форма Лин.
 Некромант прекрасно понимал, что за подобную выходку ему добра не ждать, поэтому поспешил вместе с медсестрой в гостиницу, где спала и не собиралась просыпаться Алина.
 – Почему ты меня спас? - спросила некроманта Аспи Рин, когда маг укутал девушку в плед и усадил в кресло.
 – Потому что мне было скучно поутру и очень захотелось совершить подвиг.
 – Может, тогда бы спас и мою подругу, Лиду Каин, стоматолога? - спросила она.
 И тут из-под кресла вылез черный дракон и любопытно посмотрел на круглолицую девушку. Ее растрепанные длинные фиолетовые волосы спадали по пледу, и растопыренные уши шевелились в такт с дыханием. Животное, хлопая глазами, рассматривало накрашенные розовым лаком ногти на ногах, высовывающихся из-под одеяла.
 – Ну, Дэн, ты даешь, гарем собираешь? - съехидничал питомец.
 Некромант отошел к окну и, негодуя, посмотрел на животное, заметно покраснев.
 – Убью при случае, - фыркнул он, и испугавшийся дракон исчез под креслом.
 И тут Аспи Рин удивила мага по всей программе: оказывается, она отлично говорила по-русски, а в аэропорту начала болтать на английском, так как думала: чех не знает Великого и Могучего. Получается, она поняла суть перебранки хозяина и его питомца. Она попыталась было завести с Дэном разговор о черненьком, но тот сразу же обозвал дракончика графоманом. Услышав об этом, тот мигом вылез из-под кресла и принялся расспрашивать о подробностях подвига хозяина.
 Когда Дэн завершил рассказ о том, как он стал случайным свидетелем катастрофы, эльфийка повторила свой вопрос о подруге.
 – Извини, Аспи, - вздохнул некромант, - я не всемогущ, в отличие от Венсесласа. Радуйся, что я способен удерживать твою жизнь, что ты можешь любить, рожать живых детей, работать, учиться, или еще что… Ну, в пределах того города, где живу я.
 – Я… - Аспи Рин потупила взгляд, - я… люблю… тебя… Дэн…
 Маг вытаращил глаза от ужаса, а на его щеках заиграл алый румянец.
 – И… мне… неприятно… что у тебя уже… есть девушка…
 Эльфийка в слезах посмотрела на спящую мертвым сном Алину.
 – У меня был парень, его звали Пур Ген, он остался в Чикаго, - продолжала эльфийка, - но после того, как ты меня воскресил, я не могу никого любить, кроме тебя.
 – Я тоже, - прошептала во сне волшебница, будто она слышала весь разговор с Аспи Рин.
 Когда Алина соизволила проснуться, а было уже за полдень, она недовольным взглядом окинула сидевшую в кресле девушку с ярко-фиолетовыми волосами, кутающуюся в покрывало. Волшебница обиженно посмотрела на некроманта, и тому пришлось в очередной раз поведать о страшной трагедии, произошедшей утром в аэропорту.
 – Хорошее оправдание тому, что ты притащил в номер голую девицу! - заметила магичка.
 Ей совсем не приглянулась американская медсестра: от нее чувствовалась неведомая опасность. Зря, получается, Дэн воскресил молоденькую врачиху.
 – Это был случайный выбор, - развел руками некромант.
 – Я лишняя, да? - чуть не плача, спросила Аспи. - Лучше бы я умерла, как остальные, и никто бы меня не вернул к жизни.
 – Ну, что ты говоришь, - взяла за плечи девушку Алина, - если тебе повезло умереть в том аэропорту, где сутки назад чуть не разбился самый лучший некромант мира сего, и этот товарищ случайно выбрал твое тело из кучи обгорелых останков, значит, тебе еще есть место в этой жизни.
 – Ты меня не любишь, русская девушка. Почему? Я подданная Буша, да?
 Значит, этот президент существует и на втором слое - подумалось волшебнице, но она решила не уходить на политику и вообще промолчала на вопрос эльфийки, так как она не знала, что и сказать. Однако чувствовало ее больное некогда сердце, что без Дэна медсестре будет очень плохо, и что миленькая девочка могла стать, если еще не успела, ее конкуренткой.
 В дверь постучали. Некромант тут же приказал Алине одеть эльфийку, а сам вышел в коридор. Там стоял давешний тролль-пилот. Мина на его морде очень не понравилась Дэну.
 – Ну что, господин Шпатни, вернете пассажиров к жизни или в суд на вас подавать?
 Какой он, все-таки, необразованный. Сразу видно, что не человек. Люди никогда бы не стали умолять призывать души умерших, потому что им было известна цена воскрешения.
 – Моя репутация чиста как стеклышко, - улыбнулся маг.
 – Ха, - рассмеялся тролль, - ты в России, наглый чех, и тут мы хозяева, и вы, буржуи, нам не указ.
 А это уже оскорбление, и Дэн сжал руки в кулаки от досады. Как ему хотелось заехать этому наглецу по физиономии, только понимал некромант - кишка тонка.
 – Ваша взяла, - решил согласиться он с упрямым троллем, - только я выставляю условие.
 – Любое вознаграждение, уважаемый воскреситель! - чуть не упал в ноги некроманту пилот.
 – Джип бы мне… - мечтательно сказал маг, - сейчас ко входу в гостиницу, чтоб я смог сразу после сеанса пробуждения обгоревших пассажиров уехать от них подальше.
 Начальник аэропорта не понял, к чему такая спешка, но Дэн говорил так убедительно, что бугай ни на йоту не усомнился в крайней необходимости автомобиля. Так что через час к гостинице подогнали красивый красный внедорожник, и некромант усадил на заднее сиденье машины девушек и дракончика-графомана.
 Он попросил троицу подождать, а сам полетел на поле, где рабочие скелеты уже успели разложить штабелями обгорелые трупы. Разгребать последствия катастрофы - невеселое занятие.
 На втором слое этот кошмар ничем не отличается от подобной работы на первом. Несмотря на то, что самолеты снабжены магической защитой, заклинания помогают далеко не всегда. Кому-то, значит, нужно, чтобы лайнеры падали, погребая под собой сотни тел тех, кто мог бы прекрасно жить, творить, рожать детей.
 Ради процедуры воскрешения одна скелетиха преподнесла некроманту свечу с зажженным фитилем, так что больше Дэну не пришлось надрываться с обломками крыльев. Маг взял ее и, размахивая, пошел вдоль очереди обгорелых тел, набубнивая заклинания. Стоило некроманту закончить причитать телу, как оно начинало светиться перламутром, а через десять секунд на месте останков уже спали здоровые маги, вампиры, тролли, орки, гномы и прочие существа. Дэн не оглядывался на содеянное, он шел вперед вдоль взлетной полосы, говоря заклинания над каждым из тел.
 В конце очереди из мертвецов некромант как раз и оставил свой джип, поэтому, как только он закончил, то прыгнул за руль внедорожника и помчался как можно дальше с летного поля, пока ожившие не проснулись и не успели признать в нем своего хозяина.
 Нет, некромант был не настолько жесток, чтобы оставить людей на погибель. Кого-то он оставил привязанным к начальнику аэропорта, кого-то - к стоящему неподалеку самолету, а некоторых - к патологоанатому Форма Лину и его медсестрам. Столько преданных сотрудников в Челябурге прибавилось, однако.
 Разогнавшись по запасной взлетной, некромант включил реактивный двигатель и протаранил забор из сетки-рабицы. Так Дэн и его друзья оказались на свободе.
 – Ты воскресил Лиду Каин, - наивно спросила милейшая эльфийка, устроившаяся на заднем сиденье и читавшая поэму.
 – Может быть, - без особых эмоций ответил маг, - надеюсь, она останется врачом. Хотя я не особо разбирался, кого к кому определять. Кхе-кхе…
 Голос некроманта охрип. Правильно, сами попытайтесь двумстам мертвецам сказать одно и то же, перекрикивая гул заводящихся двигателей.
 Дракону подвиг хозяина понравился, и он вырвал из рук Аспи тетрадку и принялся записывать очередную главу о недавнем подвиге хозяина. Эльфийка же обещала терпеливо подождать, когда тот закончит новейшие заметки и продолжит читать гениальнейшую поэму.
 Алину от такого заявления чуть не перекосило: мало того, что медсестра то и дело обнимала мага за шею и чмокала его в щечку, словно он был ее парнем уже лет пять, так она еще неподдельно восхищалась творениями черного дракона. А последнее раздражало волшебницу даже больше, чем процесс охмурения некроманта.




 Глава 10. Курс на Варну


 Джип мчался на скорости порядка двухсот километров в час по узкой трассе на юг. Высокие уральские сосны росли прямо по обочине дороги, и казалось, что заасфальтированная лента аккуратно прорублена через непроходимый лес. Пассажиры джипа не успевали разглядеть не то, что отдельных сосен, но и просветов между деревьями. И, конечно же, на такой скорости очень легко попасть в передрягу.
 Пьяные орки, правда, не выезжали на встречную, завидев чуть ли не летящий джип, а если кто-то из нелюдей и решился проехаться супротив правилам дорожного движения, то Дэн этого не заметил и смел несчастных горе-водителей за обочину или впечатал в первую попавшуюся сосну.
 Но опасность на шоссе оказалась вовсе не цивилизованным монстриком. Маг еще за сотню метров заметил, что на пути стоит нечто большое, мохнатое и закрывает телом всю дорогу. Некромант отключил реактивный двигатель и затормозил. Испуганные девушки чуть не воткнулись головами в передние сиденья, а дракон всё строчил в тетрадке поэтическое описание гигантской горы без тоннеля, выросшей посреди дороги. Пока он разбирался с музой, остальные вышли наружу и втроем обошли мохнатую розовую глыбу.
 – Ха, - усмехнулась Алина, - а не Фифочка ли нам пожаловала своего усю-пусю?
 – Хороша шутка, - ответил Дэн. - Если бы не ваш с ней договор, я бы подумал именно о розовой знакомой.
 – А если это Ыть домашнюю лапочку Фифы вызвал?
 – Вполне возможно, боевая подруга!
 Несмотря на то, что некромант успел рассказать Аспи о цели их путешествия, та вежливо молчала, когда ее спаситель обсуждал проблемы с напарницей.
 Медсестра ходила вокруг пушистой горки и гладила ее обеими руками, словно гигантского котенка. Зря она это делала, но… знать бы все наперед. Эльфийка случайно пихнула кучу ногой, и мохнатая взвыла так, как вопят сирены во время эвакуации.
 Орущая куча поднялась на ноги, и тут все трое увидели - что это вовсе не розовый стог сена, не меховушка, а самый настоящий мамонт, только странного окраса и гигантского размера. Клыки монстра выдвинулись, словно они были спрятаны под мехом на шарнирчиках, а хобот потянулся в сторону джипа.
 – Блин, - выругалась волшебница, - только не в лесу без машины…
 Но некромант не привык рассуждать о смысле бытия и о плохих перспективах, он решил рисковать. Он прыгнул в джип и, заведя реактивные двигатели, откатил машину на сотню метров от мамонта, чтоб тот не дотянулся хоботом, а Алина установила магическую защиту, и животное не смогло разбить внедорожника. Правда, от силы толчков гиганта о щит пришлось-таки ощутить некоторый дискомфорт и помехи движению.
 После того, как Дэн оказался вне досягаемости, мамонт переключился… нет, не на девушек, которые обалдело глядели на мохнатую кучу. Медсестра, вообще, не представляла, как с таким справиться, а боевой маг придумывала как можно более оригинальное заклинание. Мамонта привлек дракон-писатель, который уселся под сосенкой и строчил четверостишие за четверостишием. Животное разогналось, насколько это ему было возможно с его десятиметровым в холке телом и бросилось тараном на сосну. Писатель даже не заметил опасности.
 – Копи-пэйст! Миррор-эффект! - вслух вспоминала фотошоп Алина, картинно размахивая руками, словно мультяшная магичка.
 И тут прямо перед носом дракона выросла стена. То есть, это животное так подумало, на самом деле волшебница сотворила зеркало высотой в десяток метров. Гигантина встала напротив собственного изображения и впялилась в отражение. На самом деле, мохнатая куча с красивейшими вишневыми глазами и не знала о существовании таких больших зеркал. Туша, как поняли девушки, оказалась особью женского пола, потому что, увидев копию себя, принялась позировать и изображать перед собственным отражением разные эффектные позы.
 – Фотомодель! - прокомментировал подъехавший Дэн.
 Его спутницы довольно кивнули.
 – А ну, марш в тачку! - приказал некромант, а потом прошептал. - Пока эта дама прихорашивается, мы отъедем от нее километров на тридцать.
 Алина и медсестра прекрасно поняли намек, дракон тоже не заставил себя долго ждать, правда, в спешке ему пришлось продолжить путешествие, зацепившись когтями за багажную решетку на крыше. Волшебница была несказанно рада этому. Наивная мысль, что вдруг муза не сможет догнать дракончика, и тот перестанет писать, не покидала ее.
 Что случилось с мамонтихой, ровно как и что она хотела от Дэна и компании, осталось только на уровне предположений. А между тем, некромант и сотоварищи продолжали ехать на юг.
 Но не успели путники расслабиться, как на обочине появилась очередная странная личность. Она была закутана в длинный белый плащ с капюшоном и держала в руке посох с изумрудом на наконечнике.
 – Волшебник страны Оз, - пошутила Аспи.
 – Скорее всего, католический священник, - протянул Дэн, - только что он забыл в России?
 Незнакомец проголосовал посохом. Но маг рассудил трезво - попутчик ему не нужен, и промчался мимо. Если бы этим и закончилось испытание странником, то было бы замечательно. Через десять минут некромант и все его пассажиры вновь увидели на обочине дороги того же человека с тем же посохом.
 'Двойник', - подумал Дэн, давя на газ.
 Когда он проехал то ли десятую, то ли уже одиннадцатую копию любителя автостопа, он недовольно заявил:
 – Эти клоны меня начинают нервировать!
 – А мы точно не по кругу катаемся? - улыбнулась Алина, вспомнив анекдот про Штирлица и Мюллера.
 Девушка выглянула в окно и крикнула священнику:
 – Ты что, реактивный?
 – Тайна! - улыбнулся путник, и тут же подлетел к затормозившему джипу.
 – Чего вам от нас надо? - возмутилась волшебница, недовольным взглядом осматривая высокого мужчину, закутанного с ног до головы в устаревший фентезийный плащ.
 Встреть она такого на первом слое - точно, сумасшедшим ролевиком бы обозвала.
 – Тайна!
 Секреты путника действовали на нервы, и она, обидевшись, закрыла окно, успев предварительно заметить:
 – Агентов не возим!
 Дэн снова завел реактивный двигатель. И как по сценарию через десять минут на трассе вновь показался знакомый силуэт. Оценив ситуацию, некромант все же остановился перед странным путником и открыл ему дверцу машины, мол, садись, коли такой настырный.
 – А вы упорные, - улыбнулся подозрительный персонаж, когда джип тронулся с места.
 – Не поняла, - стервозным тоном спросила Алина, - тебе что, обязательно с нами ехать хочется?
 – Угу, будем знакомы, дамочка, меня зовут Шуршунчик.
 Обе девушки синхронно прыснули, а Дэн только вежливо улыбнулся. Попутчик смутился от такой реакции, но потом начал рассказывать, куда едет. Он, действительно, некогда был английским католическим священником, но двести лет назад приехал в Россию, чтобы жениться на прекрасной княгине. Однако война с Наполеоном внесла свои коррективы в его судьбу.
 – Так вот, завербовали меня, шпионом стал. Вы же знаете, мисс, - обратился священник к волшебнице, - в чем заключается моя магия?
 Она даже не догадывалась, но сделала вид, что ей известно.
 – Врете, - безапелляционно заметил Шуршунчик. - Я - маг-телепорт. Вы представляете, сколько сил я на порталы потратил, чтоб упросить вас остановиться?
 Волшебница насупилась - будто фантазия этого человека настолько скудна, что другого способа остановить джип, чем перемещаться порталами, выдумать слабо. А тот уже рассказывал о том, что царь Александр Первый его за шпионство в пользу Наполеона сослал в Сибирь на триста лет. Так как царь имел своего двойника на первом слое, то он умер молодым, а ссыльные маги так и остались под печатью о невыезде в Сибири, кто на триста лет, кто на пятьсот, а декабристы, так и вообще, тысячу лет Иркутск покинуть не в состоянии. Шуршунчик не мог попасть в Европу. Граница его пребывания - Уральские горы. А ехал он сейчас в поисках… догадайтесь кого! Правильно, розовой кучки меха.
 – Идиот! - вскрикнула Алина.
 – Чего вы оскорбляете меня, сибирячка?
 Волшебница вытаращила глаза, а священник, обернувшись, подмигнул и заметил:
 – Еще одна моя способность - сканировать собеседника. Ладно, почему идиот? А то украли моего подопытного с фермы.
 – Кто посмел? Из какого колхоза? - вытаращил глаза Дэн.
 Как ни крути, но фермерство в России чех не представлял. Дракон же, как истинный архивариус писал все, что только долетало до ушей его.
 – Да тут, недалеко. 'Россия' называется. Я там развожу розовых мамонтов, фиолетовых котов, зеленых белок и прочую прелесть. Никому такие животные не нужны, а мне нравится их клонировать. Так красиво получается, прямо обложка книжки Терри Праччета.
 Какой же этот священник старый, а наивный.
 – Мамонты, - продолжал Шуршунчик, - они милейшие создания, пока их не обидишь. Но когда эти зверюги выходят на охоту, у них на пути лучше не появляться. Но кто мог выпустить мою Плюшку, ума не приложу!
 – Ладно, - Дэн резко затормозил, - и так едем не в ту сторону. Вам, уважаемый, на сотню километров севернее бы. Там ваша Плюшка стоит на обочине и смотрится в огромное зеркало. Мы ищем того, кто, возможно, выпустил вашу меховую кучу. Его зовут Ыть. Слышали о таком?
 – А как же, - улыбнулся священник. - Оживший эмбрион. Его молоденькая иностранка одна у себя приютила. И хорошо, что вы его отловом занялись, а то всю область обгадил своим присутствием.
 – Спасибо, - поблагодарил попутчика некромант, и выпустил англичанина из машины, - удачи найти вашу пусечку.
 Священник галантно улыбнулся и через мгновение бесследно исчез.
 Неспокойно было на душах у всех троих, не считая дракона. Подозрительно просто получилось с этим Шуршунчиком. Самым странным Алина сочла то, что коли ему нужно было найти свою мамонтиху, зачем гнался порталами за машиной некроманта.
 – А вдруг он прислужник Ытя? - дошло ей.
 Но не успели спутники ответить на эту мысль, как машина резко затормозила и чуть не перевернулась. Колеса словно цементом залило.
 – Вот тебе и ответ! - нервно хихикнул Дэн.
 Он вышел из джипа и тут же оказался в объятьях назойливой Аспи Рин. Немалых усилий стоило Алине, чтобы не замечать ее нахального поведения. Не обращая внимания на бесплатное приложение на шее, некромант наклонился и осмотрел передние колеса. На ось намоталась яркая пурпурно-фиолетовая шерсть.
 Все четверо залезли под машину и принялись внимательно рассматривать заморочку.
 – Фиолетовые коты! - выпалил дракон.
 Животное вылезло из-под машины и начало заносить в дневник наблюдений информацию о котах господина Шуршунчика, тогда как некромант попробовал голыми руками оторвать хотя бы одну киску от оси. Питомцев ссыльного священника намоталось на ось штук двадцать.
 Коты, естественно, были живыми и умирать не собирались ближайшие лет сто, если не двести. Они яростными коричневыми глазками, полными ненависти, смотрели на Дэна, пытавшегося разобраться с их собратом. Тот взвизгнул и как укусит некроманта за руку, что тот подскочил на месте, больно ударившись головой о дно машины.
 – Что там, Дэнни? - ласково спросила Аспи, когда маг, хватаясь левой рукой за кровоточащую правую, стоная, вылез. - О! Моя работа!
 Обрадованная девушка приложила ладонь к его искусанной руке. Сначала прошла боль, а потом быстро затянулись и раны.
 – Голова, моя голова, все мозги выбил! - ныл некромант.
 И тут медсестра прислонилась лбом к мокрому от пота лбу мага и, прочитав целебное заклинание, поцеловала парня в губы. Алина чуть не сгорела на месте, завидев эту сцену, а когда Дэн еще сказал:
 – Спасибо, моя прелесть!
 Волшебница чуть не заорала от досады. Она сама никогда не говорила с магом о нежных чувствах и не обнимала его. Портал в Прагу не считается, там она подумала, что немного сошла с ума от перенапряжения. Однако, по правде сказать, она все время тайно надеялась, что Дэн проявит к ней хоть капельку внимания. Магичка фыркнула и залезла под джип. Всё, что она хотела - погрузиться с головой в работу, чтобы не обращать внимания на ухаживания противной эльфийки.
 Алина внимательно рассматривала фиолетовых котиков, которых Шуршунчик столь умело внедрил на ось их машины, а глаза ее застилала пелена слёз. 'Выбрось все из головы, влюбился пан Шпатни в девушку, это же замечательно! Или ты, уродина, надеялась?' - молнией сверкнула мысль в ее голове. Следующая уже была о фиолетовых котиках. Никогда бы в жизни новоиспеченная магичка не подумала, что такой милейший человек, как Шуршунчик, мог сотворить подлость. Доверчивый взгляд и добрая улыбка, а через полчаса - намотанные на ось кошки. Какая двуличность!
 – Валерьянкус! - прошептала волшебница.
 И тут же в ее руке материализовался мокрый корешок валерьяны. Коты - волшебные существа, не зря о мохнатых столько мифов и сказок придумали, но и у них есть Ахиллесова пята. И Алина прекрасно о ней знала.
 На первом слое у брата остался ее любимейший котик Барон, британский дымчатый, обжорка и мышелов. Да, он не сравнится с этими ободранными фиолетовыми клонами, у него достоинство есть, и не стал бы ее любимец, вот так на ось машины наматываться. Зато валерьянку эти фиолетовые якобы-кошки обожали не хуже любого их собрата с первого слоя.
 Почувствовав пьянящий запах, клоны обалдело вытаращили глаза. Волшебница злобно улыбнулась. Нашлась-таки управа на животных Шуршунчика: одна - модница гламурная, другие - валерьяновые наркоманы… Она выползла из-под машины и манила котиков корешком.
 Животные синхронно размотались и поплелись к нему, активно работая ноздрями.
 – Давайте, давайте, таксы из семейства кошачьих, - причитала Алина.
 Когда все коты вылезли и уселись вокруг корешка вдыхать валерьяновую кислоту и мелодично напевать наркоманские песни, волшебница подошла к некроманту, вовсю обнимающемуся с эльфийкой.
 Дракон сидел на переднем сиденье и строчил сентиментальные строфы.
 – Сила есть, ума не надо, - ехидно заметила она, залезая на свое место.
 А влюбленная Аспи решила проехаться на переднем рядом со спасителем и вежливо попросила дракона составить компанию Алине.
 Коты даже не заметили, как машина сорвалась с места, и помчались в сторону района под названием Челябинск.
 – Так, мамонта видели, кисок - тоже, остались зеленые белки, - рассуждал вслух Дэн.
 – Да нет никаких белок, - зевала от скуки Алина, засыпая.
 Почему - она так и не объяснила. Но оказалась права. В фантастических романах, которые девушка читала запоем на первом слое, было сказано прямо противоположное - если злодей не удосужился описать существо, то задумал посадить целую армию таких монстриков в засаду. Шуршунчик во время ссылки, как поняла волшебница, не только хорошо изучил генетику, но и начитался фантастических анекдотов неволшебного мира, потому что напали на самой границе южного района на джип вовсе не заявленные в разговоре белки-мутанты, а красные электрические зайцы в разноцветную крапинку.
 Первый ушастик приземлился на лобовое стекло, еще два, особо надрессированных, примостились на зеркалах бокового обзора, и с полдюжины отплясывали рок-н-ролл на крыше джипа, от чего Алине стало тошно от вибрации.
 – Лучше бы зеленые белки! - вымолвил некромант, когда зайцы, сидящие на зеркалах, словно на пеньках, испустили молнии и разбили их.
 – Кто знает, каким ядом кусаются белки этого извращенца, - вздохнула медсестра.
 Ушастых оказалось с десяток. Однако оттого, что эти животные то и дело испускали слабенькие электрические разряды в пассажиров, было откровенно неприятно.
 – Гром гремит, земля трясется, стадо зайцев к ним несется! - рифмовал дракон.
 Алина же в очередной раз думала, что бы такое сотворить и прогнать животных, пока они не разломали машину. Противозаячьих средств девушка, увы, не знала. Был у нее лет пять назад парень-рыбак, а вот знакомых охотников не имелось. Аспи только и успевала, что вылечивать то Дэна, то магичку, а то и дракона от электрического шока.
 Но мысль пришла как всегда спонтанно. На лице волшебницы играла злобная улыбка, когда она приоткрыла дверцу машины и высунула руку. Зайцы были увлечены порчей чужого имущества и не заметили, как она прищелкнула пальцами. Она отлично поняла, что клоны уважаемого Шуршунчика - весьма безобидные твари, и не стоит на них тратить драгоценных сил, достаточно маленького вмешательства, и эти создания тут же забудут о своей миссии.
 Так случилось и с зайцами. Только волшебница захлопнула дверцу джипа, как животные мигом отступили от машины.
 – Что ты сделала? - удивленно посмотрела на нее эльфийка. - Я не заметила никакой боевой магии.
 – Понимаешь ли, Аспи, - ей очень захотелось изобразить перед любвеобильной медсестрой мудрую даму лет тысячи от роду, - боевая магия - это далеко не кулаками махать да землетрясения со взрывами устраивать. Например, твой горячо любимый Дэн в школе изучал правило: 'Не призывай без надобности', но когда возвращал обратно в мир твою душеньку, он забыл о 'клятве Гиппократа', и поддался чувствам.
 Приведенный пример несколько задел эльфийскую девушку, она всем видом показала, что обиделась, но продолжала слушать. Дракон-стенографист пометил заголовок 'Философские рассуждения волшебницы Алины' и принялся записывать все услышанное. Некромант тоже хотел встрять в разговор, но магичка-философ не дала ему:
 – Значит так, Аспи Рин, я в волшебных школах не училась, потому что живу в этом мире ровно три дня, но о магии знаю не понаслышке. Рушить и громить все вокруг умеет любой боевой маг, а в глаз чтобы дать, тут и волшебником быть не надо. А это значит только одно: если хочешь стать победителем, ты должен использовать свою силу с умом! Я могла бы вылить на зайцев литры воды, их бы от этого так замкнуло, что еще сотню лет отказались бы нападать не безобидные джипы.
 Дракон во всех деталях представил, что могло случиться с бедными животными, но озвучивать не стал. Зато Дэн поспешил ехидно заметить:
 – Испусти ты на них воду, нас бы замкнула лет на двести, не меньше.
 – И нечего язвить! - вспылила Алина. - Не дура! В отличие от набубнивания заклинаний, я в школе физику и химию учила!
 Волшебница фыркнула и хотела было закончить философские рассуждения, но медсестра смотрела на нее таким преданным взглядом, что та улыбнулась ей в ответ и договорила.
 – Значит так, Аспи. Как ты поняла, вода способна была навредить и нам. Но такое заклинание я не могла использовать. Кроме того, находясь в автомобиле, не рекомендуется кидаться файерболами, ибо взорвешься. И так далее… Но на зайцев есть одна управа - волки!
 Все пассажиры джипа восхищенно уставились на Алину.
 – Нет, я не могу вызвать хищника из леса, - улыбнулась она, - но создать иллюзию, будто наш джип - грозный волк…
 И тут все слушатели охнули. Надо же было волшебнице додуматься - атаковать не силой, а хитростью. Хотя, она проявила смекалку и с мамонтом, и с кошками, сыграв на их слабостях. Некромант же чуть не выехал на встречную, резко мотнув рулем, когда услышал элементарное решение головоломки с электрическими зайцами.
 – А они нас не будут преследовать? - не унималась Аспи Рин.
 Волшебница покачала головой - вряд ли, они перепугались, и теперь будут дожидаться своего хозяина.
 А между тем, автомобиль с преследователями Ытя мчался по большому городу.
 Мелкий дождь. Серый туман. Унылые люди. Низкие тучи, цепляющиеся за крыши девятиэтажек. Ряды труб на горизонте, из которых клубами валит черный с красным оттенком ядовитый дым. Запах дихлофоса в вагоне. Проводница только что вывела клопов. Таким запомнился Алине Челябинск в детстве. Волшебница, а тогда обычная советская девочка, появилась на свет в Уфе, а когда ей было десять, родители переехали в Новосибирск. Теперь она видела запомнившийся ей некогда грязным и скучным город совсем другим. Южный район Челябурга предстал перед девушкой волшебным местом, обиталищем магов и невероятных существ. Однако промышленная направленность очень хорошо сказывалась и тут. Одни зайцы-электроды чего стоили. Шестым чувством Алина осознавала: нигде больше таких мутантов изобрести не в состоянии.
 Стоило нашей компании проехать по заводской зоне района, как они в полной мере ощутили на себе так называемую промышленную магию.
 Первый и второй слой - как сообщающиеся сосуды, действовали один на другой. Где-то, например, в Праге, преобладал второй, и там волшебники попадали в зону видимости для людей первого слоя, а в некоторых местах мира сего наоборот, немагический мир преобладал над волшебным.
 Так было, например, в южном районе Челябурга. Магичка даже открыла окно джипа, чтобы внимательно рассматривать водителей проезжавших мимо автомобилей. По Москве, Праге и Екатеринбургу она выучила, что шоферами на магическом слое работают тролли или големы, в заводском же районе за рулем сидели существа, напоминавшие Железных Дровосеков.
 Нет, то были не банальные европейские доспехи, а именно цельнометалические люди, только шлемами с забралом напоминавшие музейные экспонаты или костюмы ролевиков. Алине стало страшно: из-под забрал светились по два красных уголька-глаза. Она сразу поняла - роботы это.
 Людей на улицах города почти не встречалось: всюду эти железные существа и привычные для всех уголков мира сего скелеты и тролли на побегушках.
 – Ой, смотрите, орк женского полу! - изошла смехом Аспи Рин, тыча в стекло.
 Ради такой достопримечательности Дэн даже остановил машину у обочины и все трое вместе с драконом уставились на пожилую орчиху с авоськой, заполненной колбасой и батонами. Орки по сути своей безобразные существа, обычно мужского полу. Алина не могла похвастаться знаниями физиологии этих существ, потому что во всех прочитанных ей на первом слое книжках не встречалось женщины-орка.
 – Ну и что, - пожал плечами некромант, - насмотрелись? А теперь я вам скажу: орки-бабы - обычное явление. Их не меньше, чем орков-мужчин. Но когда мужики - воинственные невоспитанные твари, их самки - хозяйственные особы и любящие матери. Орки-бабы - стеснительные, поэтому они ненавидят свою внешность и не выходят на улицу, их никто не видит и не описывает их как вид в энциклопедиях и, следовательно, в сборниках анекдотов на первом слое. Понятно?
 Девушки синхронно кивнули, не отрывая взгляда от серокожей морщинистой женщины.
 – А известный на первом слое сервис, Интернет, был разработан магами как раз для орков-баб, чтобы они, не покидая домов, могли общаться между собой и заказывать продукты на дом. На первом слое наше величайшее изобретение, которое, кстати, существует без малого пятьсот лет, превратили в…
 – Помойку! - хихикнула Алина, закрыв руками лицо.
 Когда волшебница просмеялась, а некромант отъехал от супермаркета, где была замечена орк-баба, она все же спросила:
 – Постой, Дэн, а компьютеры у вас тоже пятьсот лет как имеются?
 – Компы-то? - прищурился он. - Нет, только лет сорок, а вот тарелка для выхода в орко-сеть…
 Магичка челюсть отвесила, зато дракон и медсестра посмотрели на нее как на законченную дуру. Эх, знали бы они, что Алина была наслышана о блюдечке с голубой каемочкой, за исключением одного 'НО': она думала, что это сказка. Хотя, чего удивляться: она, некогда обычная российская девочка стала великой волшебницей, попав в сказочный аналог собственного мира.
 Следующей достопримечательностью, от которой Дэн-водитель чуть в очередной раз не попал в автокатастрофу, стал мчащийся по встречной реактивный трактор.
 Вроде бы обычная железяка с волшебным двигателем, чего удивляться. Транспорт по аналогии с немагическим слоем разработали тут лет сто назад, и никто не боялся технических средств: самолеты, машины, мотоциклы, поезда… Хотя поначалу и бунты были, когда умельцы ломали технику, сетуя на то, что магия куда надежнее.
 Дэн, как и все его спутники, считал технику неодушевленной. Мчащийся же по встречной трактор был живым: он подмигивал фарами и приплясывал на огромных колесах, а когда странное существо сравнялось с джипом, то некромант и сотоварищи смогли разглядеть на водительском месте молоденького лысого орка, напевающего 'Калинку'.
 – В России две беды - дураки и дороги, - улыбнулась Алина, провожая натанцовывающую железяку.
 – Девушка, - обратился к высунувшейся из окна волшебнице металлический водитель, остановившейся на соседней полосе машины, - вы что, ни разу не видели челябинские тракторы?
 Пока авто стояли на светофоре, можно было поговорить и расширить кругозор. Правда, тракторы она на первом слое видела, но никак не подозревала, что на втором это окажутся весьма оригинальные одушевленные существа. Поэтому волшебница отрицательно и помотала головой.
 – О! Это единственные живые машины в мире! Когда мы, айроны , становимся непригодными для жизни, нас переплавляют и из полученного металла делают их. Наши души управляют тракторами, а когда в багажник подливают свежей солярки, так петь хочется…
 Может, и рассказывал бы водитель-айрон дальше, но светофор мигнул ярким желтым глазом, а потом засветил зеленым.
 – И что он тебе поведал? - спросил любопытный дракон.
 – Не удивлюсь, что тут и светофоры живые, - вздохнула Алина.
 Магический Челябинск по праву можно было назвать городом оживших железяк. Странно только, что эти интересные существа не расползлись по всему миру. Брать интервью с айронами у волшебницы не было никакого желания, поэтому она созерцала район промышленной магии только через окно автомобиля.
 – Кстати, а при чем тут макаронная фабрика? - ткнула пальцем в стекло Аспи, когда джип уже почти доехал до центра.
 – Кушать всем хочется, - холодно ответила Алина, все же рассматривая высокий зеленый элеватор, на котором красными двухметровыми буквами рекламисты написали: 'Вермак'.
 Скорее всего, это означало 'Вермишель и Макароны'. А под огромной надписью мелкими буковками с неизвестной целью пропечатали большую справку для домохозяек о том, что твердые сорта пшеницы - самые лучшие. Конечно, никто не смог прочитать начертанного дословно. Просто сибирская волшебница с помощью магии перенесла содержание рекламы на элеваторе себе в разум.
 – А на первом слое есть аналог этого 'Вермака', - решила поиграть в экскурсовода девушка, - и я очень любила готовить эти макароны. Показать?
 Американская эльфийка загорелась энтузиазмом. Да и некромант бы согласился, но он уже проехал фабрику, и к тому же…
 – Алина, побереги силы, не переходи на первый слой по пустякам!
 И то верно. Хотя, несомненно, она жалела, что не смогла познакомить волшебников со вкусными макаронами.
 Путешествие происходило без эксцессов до поры до времени. И она настала. Как только джип выехал на проспект, ведущий к южному выезду из района, все пассажиры автомобиля обомлели. На перекрестке в роли регулировщика стоял… Шуршунчик.
 Названный священник напялил поверх плаща яркую зеленую жилетку и махался желто-синей змеей аки милицейской палочкой. У его ног сидел связанный орк-гаишник, а автомобили мчались по дороге, не соблюдая никаких правил. Тролли, водители троллейбусов (а вы думали, откуда пошло название этого вида транспорта?), не смели и включить двигатели, потому что обезумевшие айроны создавали пробки и аварийные ситуации.
 В одном троллейбусе орк-баба, работавшая кондуктором, объясняла пассажирам, что скоро все уладится, и они поедут.
 – Опять орк-баба на людях? - удивленно спросила Алина, глядя на троллейбус.
 – Похоже, - согласился Дэн, - тут орк-бабам надоела орко-сеть. Или это феминистки. Не знаю, я первый раз на Урале. Но у нас, девоньки, проблемы…
 – Нехилые, - скривилась Аспи.
 Четверо големов и двое троллей выскочили из милицейского жигуленка и принялись оттаскивать в сторону регулировщика-самозванца. Даже некоторые законопослушные айроны решили им помочь, но Шуршунчик вопил и кусался. Конечно, маг понимал, что об голема или айрона легко зубы сломать, поэтому доставалось только троллям. Маг вопил о миссии и о том, что он создал беспорядок для блага района, он объяснял, что в Челябинск въехало трое иностранцев, которые собираются уничтожить редкий вид волшебных существ. Но его никто не слушал.
 – Лучше бы иск в прокуратуру написали! - махал руками самый большой тролль.
 – Слушайте, - шепнула Алина, - он нас такой честью удостоил, схватить посреди города решил… А давайте его обломаем?
 Медсестра и некромант переглянулись. А что, идея.
 – У меня есть план, как всегда, только для трусов! - заговорщическим тоном начала волшебница.
 Все были во внимании, и она традиционно поведала свою очередную незамысловатую идею. Когда операция 'Сматываемся отсюда' была принята, девушка перевела джип на первый слой, а Дэн включил реактивный двигатель.
 Но не тут-то было. Миры настолько похожи! И Алина не предполагала, что Челябинск - место сильного влияния именно первого слоя.
 Стоило взглянуть на проспект, как она поняла - попали. На перекрестке неволшебного мира образовалась серьезная пробка, а движением управлял обычный регулировщик.
 – Нас же тут не видно? И мы никого не раним, если врежемся, так? - соображала волшебница.
 Некромант подтвердил, и тогда главнокомандующая приказала:
 – На тротуар!
 Честно говоря, катиться по Карлову мосту в Праге было куда легче. Там же, где первый слой преобладает над вторым, переход в немагический мир отнимает много сил. А стоило джипу 'врезаться' в прохожего, приходилось объезжать. Обычный человек ничего не чувствовал, зато его тело не могло пропустить параллельно существующий автомобиль.
 Не прошло и пяти минут, как Дэн все же докатил до перекрестка, и тут силы покинули волшебницу, и машина провалилась обратно в магический мир. Случилось это как раз в том месте, где стоял Шуршунчик-регулировщик, поэтому некромант просто сбил неудачника с ног и поехал своей дорогой.
 Англичанин, конечно, не погиб, а полученные травмы довольно быстро залечил. Но до занятий медициной он пригрозил удаляющемуся джипу и заорал: 'Я вам еще покажу!' Правда, 'показали именно магу'… наручники из орихалкона и штраф за нарушение общественного порядка.
 Алина, развалившись в кресле, использовала черного дракона в качестве подушки.
 – Даже великая Лина смогла продержаться на первом слое в этом месте всего-то пять минут, - констатировал Дэн. - Нас с тобой, Аспи, - он обнял медсестру за талию правой рукой, - вообще, через две секунды бы угробило. Город-то красивый: каменные статуи на пешеходной улице, квадрат Любви, живые железяки… Мне нравится.
 Да-да, пока Алина спала, некромант с эльфийкой успели посмотреть немало достопримечательностей района промышленной магии.
 Статуи, которые вспоминал Дэн, некогда были людьми, а волшебство позволило сделать из умерших некие аналоги мумий, только заключить тела не в бинты, а в урановую оболочку с медным покрытием.
 Производство подобных вещей, как рассказывал бородатый гном-экскурсовод в клетчатой рубашке толпе зевак, научились года три назад. И после такого прорыва в области промышленной магии в городе стало появляться все больше медных скульптур, рядом с которыми туристы очень любили фотографироваться. Хорошо, что Алина не слышала об этом, а то бы совсем расплакалась от вида обиженного жизнью бомжика у порога 'Бета-банка' или маленького мальчика, ведущего верблюда, вестимо, юного натуралиста, гномика, запечатленного с двумя щетками для обуви… И совсем случайно в конце экскурсии по пешеходной зоне эльфийка Аспи услышала о квадрате Любви.
 Некромант, весьма скептически относящийся к предрассудкам, попытался было отговорить ее от похода к очередной достопримечательности, но медсестра пригрозила саморазложиться, и испуганный Дэн, забыв о том, что отозвать душу может только он, согласился.
 На самом деле, квадрат вовсе не был похож на геометрическую фигуру. В его вершинах росло четыре металлических дуба, а под кронами порхала парочка влюбленных, конечно же, с медным покрытием. Поддерживала фигурки на весу, не стоило и сомневаться, антигравитационная сила.
 Экскурсовод поведал туристам, а американская эльфийка внимала каждому его слову, что якобы поцеловавшиеся в квадрате любви будут вместе до гробовой доски. Вот настырная медсестра и затащила объект своих воздыханий под кроны медных деревьев. Только их ноги ступили на территорию квадрата, заиграла тихая музыка, а дубы начали шуршать листьями из меди. Аспи было испугалась, но потом встала на цыпочки и чмокнула Дэна.
 – Вот! Теперь я не умру, пока не погибнешь ты! - радостно заявила она, и обиженный нахальным поведением медсестры некромант потащил ее к джипу.
 На их счастье, ничего не произошло. Только дракон-папарацци отлучился. И догадываться не надо - следил за ними, чтобы снабдить поэму клубничкой и парой-тройкой легенд о медных статуях. Писатель вскоре вернулся, жуя хот-дог и закусывая его пломбиром.
 Алина спала так крепко, что не заметила, как ее спутники два часа страдали маразмом в непосредственной близости от подозрительного священника.
 – … так вот, - продолжал разговор Дэн, когда машина их уже мчалась по шоссе, ведущему прочь из города Челябурга, - опасное это место, хоть и красивое. Может, на первом слое тут жить и можно, но на втором - очень много сил забирает эта постоянная борьба с напирающим первым. Должно быть, тут поселились могущественные маги. Интересно, чувствовала ли Алина по приближении к промышленному району, что силы ей использовать все сложнее?
 Некромант еще долго рассуждал о гипотетических способностях волшебницы, и уставшая от его монотонной речи медсестра погрузилась в сон.
 Густые таежные леса сменились бескрайними степями и высокими лысыми холмами, черные силуэты которых очень эффектно смотрелись на фоне алого заката и фиолетовых перистых облаков. Подобное бы да магистру Юлиусу фотографировать на его ворованную технику. Но, чего нет, тому не бывать.
 Глаза мага слипались от усталости. Это его верная волшебница выспалась вдоволь, а ему сегодня пришлось много времени за рулем провести, чего и говорить про толпу воскрешенных пассажиров. Так что, стоило ему заметить неподалеку от дороги толстое раскидистое дерево, он, не задумываясь, завернул на поляну и, не будя спутников, вытащил их из салона и устроил на ночлег на свежем воздухе.
 А неприятности не заставили себя долго ждать. Стоило магу уснуть.




 Глава 11. Сумасшедшие открытия


 Запах пережаренной тухлой колбасы заставил Дэна открыть глаза. Такое чувство, что некто бросил в костер целый контейнер копченых изделий и специально раздул пламя. Отравленный перегаром воздух закладывал ноздри, а когда некромант пытался вдохнуть ртом, то языком чувствовал отвратительный вкус несвежего продукта. Хорошо еще, что отравляющий запах подгоревшей тухлятины не действовал на глаза.
 Он сумел разглядеть только розовую стену с нарисованными на ней бабочками. Все понятно, почему вонь оказалась столь противной: помещение. Даже форточку никто не удосужился открыть, не то, что окно.
 Руками некроманта приковали к холодной бетонной стене, обклеенной бумажными обоями. Наручники, которые вражина использовала для этого, не отличались особой прочностью - обычная хозяйственная резинка, привязанная к двум крюкам с каждой стороны.
 Но руки так болели, что пальцы вообще не чувствовались. Некромант понял, что он уже довольно долго висит в таком положении. Еще чуть-чуть, и до гангрены не далеко. А безрукий маг - беспомощнейшее существо на всю жизнь. Как бы ни была ему противна Фифа, но сейчас вспоминался именно ее обреченный взгляд и желание сделать все, что угодно, лишь бы исцелиться.
 Как выбраться из ловушки Дэн никак не представлял, потому что ему даже не было известно, кто и за что удостоил его чести быть плененным. Хотя, подозреваемый, несомненно, имелся. Целая одна штука.
 Минут через пятнадцать после пробуждения ему надоело просто висеть и вдыхать отвратительный запах, и поэтому маг принялся вспоминать и декламировать стихи черного дракончика. Первый раз в жизни он пожалел, что невнимательно относился к творчеству домашнего животного. А ведь такая писанина, как у черненького, любого злодея из себя вывести способна.
 О девушках Дэн предпочитал не вспоминать. Не потому, что ему было наплевать и на вспыльчивую Алину, и на любвеобильную Аспи Рин, он с содроганием в сердце подумал об эльфийке, лишающейся жизненных сил и превращающейся в безжизненную головешку, и о волшебнице, которая всегда считала его вдохновителем. За что - он еще не успел понять.
 – Слушай, некромант, надоела твоя песнь о Нибелунгах! - раздался голос из-под потолка.
 Дэн торжествующе улыбнулся - требуемый эффект достигнут, сейчас к нему обратятся с мирными переговорами. И поэтому он досочинял поэму дракона, описывая свое пребывание в темнице. Автор мог бы гордиться хозяином, услышь он придуманную строфу, потому что в ней присутствовал не только ритм, но и прекрасная рифма и точь-в-точь передавался смысл. Но Дэн не запомнил то, что наплел тогда пленителю, да и животинке никогда не сообщил о редактуре гениальной писанины.
 – Ненавижу самопальную поэзию.
 – Ну и не надо, - съязвил некромант, - может, вы меня тогда отпустите, а то я еще много всяких рифм знаю. Колодка-селедка, палки-моталки, пакля-шмакля, Алина-малина, Аспи Рин - Форма Лин, продолжать?
 Дэн решил, что дерзкий стиль сибирской волшебницы в плену может пойти на пользу. Как же прекрасно у взбалмошной девушки получалось доставать своей речью врага, что тот шел с ней на компромисс. Но у некроманта ничего хорошего не выходило, он только обидел таинственного похитителя.
 – Шутить со мной вздумал? - разгневался тот. - Я тебя не убью, ты мне живой нужен, но еще одна дерзость, и я начну тебя пытать.
 – Значит, это запах не шпикачек, а твоих пережаренных подопытных?
 – Это мои духи! - взвыл похититель. - Или тебе не нравится?
 Дэн скривился. Ну, не то, чтобы запах не пришелся по душе некроманту, вовсе нет, он просто-напросто терпеть не мог такие духи.
 – Шанель номер пять, - усмехнулся он, - у моей покойной бабушки из Вышеграда был дезодорант из дохлых лягушек, настойка на крови девственницы, еще более непередаваемый запах. Хотите отведать?
 Это он уже перешел на хитрость. Ну да, была у него бабушка, как и все родственники обитавшая в большом готическом замке в Вышеграде. Но вот ведьминых духов у той никогда не имелось, ровно как и остального перечисленного. На случай, если похитителю захочется названной вони, Дэн специально найдет для этого уральскую лягушку и возьмет кровь из чьей-нибудь вены.
 Но его надежды на забалтывание похитителя не оправдались.
 – Нет, я только этот запашок люблю, - заявил он, и поспешил спуститься в пыточную.
 Как маг и понял - это оказался Шуршунчик. То-то голос болтуна Дэн посчитал знакомым. Рядом с названным священником, то есть, зоологом, важно шел Ыть, напяливший на голову корону с розовыми финтифлюшками и закутавшийся в мантию хозяйки.
 Материю эту словно неправильно погладили: она вся была в прожженных дырах. Это все благодаря кислотно-щелочным выделениям с кожи противного прихвостня Фифы.
 – О! Дулитл собственной персоной! - ухмыльнулся некромант.
 – Да, английский маг Дулитл - мой кумир, - развел руками экс-священник, - по сравнению с ним, мои кошки, зайки и белки - детские игрушки. Я хочу научиться кое-чему большему.
 Ыть вышел вперед, пряча под мантией две правые руки, но некромант успел рассмотреть-таки аномалию. А еще он заметил, что левая правая рука не принадлежала от рождения уродцу: слишком бела ее кожа и подозрительно красивы отливающие перламутром розовые ноготки.
 – Кисть Фифы, - процедил сквозь зубы он, а уродец поспешил прикрыть левую лапу.
 – И что с того? - нахально спросил склизкий, наивно глядя на пленного, - Фифа больше не увидит своих конечностей, понял?
 – Нет, - честно ответил Дэн.
 – Объясняю глупым некромантам, - изгалялся прислужник, - руки дочери Дьявола - мои, и больше ничьи! Шуршунчик - честный уральский зоолог, мой друг. И нам нужно вывести несколько оригинальных видов для Ильменского заповедника.
 – А где это?
 – Кило триста на север, в горах, - тоном бывалого ответил Ыть на вопрос некроманта.
 Англичанин уселся в углу комнаты и принялся блаженно вдыхать ядовитые пары, а противное склизкое существо пообещало отвязать Дэна от стены, если тот согласится принять участие в операции, суть которой хитрый уродец удосужится сообщить только после заключения договора, скрепленного кровью.
 Пленник заподозрил неладное, но все же решился расписаться. Изнеженный иностранец боялся русских пыток как огня, крушения самолета или чего-то в этом роде. На что и рассчитывал Ыть.
 Завидев в правой-левой руке уродца раскаленные добела щипцы, некромант сразу живо представил, как противный выжигает на его лице клеймо или, того хуже, увечит другие части тела, только чтобы причинить боль. Огонь словно вспыхнул в сердце некроманта, и он стиснул зубы, боясь выпустить несуществующее пламя наружу. Конечно, ничего бы и не произошло: горячая железяка, что в руках у Ытя, соприкоснувшись с пламенем души некроманта, вряд ли бы поостыла, но то ли страх, то ли что еще, не давали ему ни закричать, ни выдумать способ избавиться от террориста-зоолога, захватившего его в плен.
 – Постой, дружок, - Дэн нашел в себе силы на мирные переговоры.
 Несмотря на то, что его трясло, говорить удалось холодным рассудительным тоном.
 – Договор? - ехидно спросил Ыть, похлопывая раскаленным клеймом по собственной правой руке, отчего слизь шипела и испарялась, оставляя в воздухе зеленоватый дым, словно после неудачных колдовских экспериментов.
 – Нет, - уверенности некроманта было хоть отбавляй. - Для начала вопрос. Чехи не подписываются под неизвестностью, как и многие другие людские разновидности, то есть, национальности.
 Глазастый уродец повел бровью из трех толстых, словно леска, волосин:
 – Я все сказал. Шуршунчик - директор заповедника, ссыльный английский шпион, тут он вам не наврал. Когда полсотни лет назад на реке Теча произошла магическая катастрофа, а именно, создали меня, только он осмелился приютить меня в своей лаборатории. Он до того заскучал тут, что с радостью взялся исследовать ошибки природы, созданные магической катастрофой, а потом научился выводить и своих животных.
 'Если после неизвестной миру волшебной аномалии размножились такие существа, то кто же сейчас живет в Чернобыле?' - подумалось Дэну, но он не стал озвучивать сей мысли, и только сделал себе заметку на будущее - обязательно съездить на Украину посмотреть на последствия мега-магической катастрофы.
 – Так ты же слуга Фифы, и она тебя подобрала, - удивился некромант.
 Шуршунчик и Ыть со смеху чуть лбами об пол не стукнулись, что пленнику единственное, чего захотелось, так это спросить: 'Чем я вас так рассмешил?' Но просмеявшийся англичанин ответил и без этого:
 – Наивный мальчуган! Тебе сколько лет? Двадцать? Сорок? Судя по внешности, никак не больше ста…
 – Двадцать пять.
 – Молодой… да зеленый, - констатировал шпион, а ныне зоолог, - ну, да ладно, проживешь лет триста, поумнеешь. Фифке-то, тоже тридцать неделю назад стукнуло. Ничего вы не знаете. А я вами и пользуюсь! И ее обдурил, и тебя!
 Дэн подозрительно глянул на сумасшедшего ученого. Будь рядом Алина, она точно бы поспешила заметить, что про таких, как Шуршунчик, на первом слое давно засняли десяток комедий и назвали их психологическими триллерами или блокбастерами. А потом бы рабочая с фабрики 'Сибирский берег' раскрыла весь замысел паршивого англичанина. Как же этому магу не идет это белое пушистое имя!
 – Чего уставился? - священник поднялся и подошел к Дэну, что чуть не уткнулся ему носом в щеку.
 Пленник героически молчал, он ждал разъяснения ситуации.
 – Милый мальчик, - ученый ударил посохом по полу, - я - слабый маг, Ытик - никакой, а заповедничек нам очень нужен. Ты представляешь, что Челябургская область станет центром туризма? Легенда о волшебнице, создавшей тысячу горных озер привлекает обалделых фотографов со всего мира, а когда мы создадим заповедник…
 – Кунсткамеру, - буркнул под нос некромант.
 – Обижаешь, - нахмурился сумасшедший ученый, - это в Петербурге есть такой музей, в котором Великий Пётр приказал хранить все магические ошибки человечества. Я не хочу позориться, чтоб показывать людям на недостатки. Моя мечта - создать выставку достижений! Своих гениальных достижений.
 Дэн обреченно вздохнул. Еще несколько дней назад он мечтал переплюнуть мадам Тюссо и создать галерею оживших героев. Он ничем не отличался бы от Шуршунчика, привлекал бы в Прагу туристов, давая им в качестве 'лакомства' сфотографироваться с ожившим Венсесласом, то есть, королем Карлом IV, Святым Витасом, с мировыми звездами политики и эстрады.
 Задумка англичанина даже была гуманнее: с первого взгляда он не хотел никого призывать, он лишь помещал животных в период размножения на территорию давнишней магической катастрофы, а потом селил их в так называемом заповеднике. Услышь некромант о подобных планах несколько дней назад, он бы взял российское гражданство и переехал в Россию спонсировать проект и заниматься совместным бизнесом.
 Но сейчас все изменилось. Магия для развлечений, калечащая жизни животных, призывающая души с третьего слоя, и требующая неимоверных усилий от мага - это преступление против мира. Даже Алина перестала без причины водить его и Аспи на первый слой, чтобы ради диковинки показать неволшебную Россию. Аттракцион же его, как он понял за последние пару дней, вообще, мог привести к рушению мировой системы. Да, пусть он и будет призывать души на пять или десять минут, чтоб запечатлеть туриста со знаменитостью, но ведь за каждой такой операцией - смерть пусть и не человека, но существа из этого мира: скелета, тролля, орка, голема. Все они могли бы трудиться на благо, а не из-за компензации за их жизнь смешными деньгами, погибать ради одной-единственной фотографии с безутешным туристом, который и картинку-то выбросит в мусорку года через три в лучшем случае.
 Ну, почему Дэн не задумался об этом раньше? Почему он продолжал практиковать такие тупые вещи, благодаря которым на него вышла сначала Розовая Фифа, а потом и сумасшедший зоолог с Урала! Некромант не мог простить себя за беспечность, а еще больше он ругал себя за то, что сам чуть не уподобился экспериментаторам типа Фифы и Шуршунчика. Только глядя на свое поведение со стороны, иногда можно осознать все ошибки.
 – Что ты прочитал на потолке? - вывел некроманта из раздумий Ыть, пихнув его под бок.
 От кулака противного склизкого существа на куртке Дэна тут же образовалось желтое пятно, а некогда дорогая черная кожа стала похожа на тетрадную бумагу, промоченную любопытным школяром щелочью.
 – Ничего, а вот курточку новую купишь.
 – Фигли, - руки в боки заявил противный, - неужели твоя личная ведьмочка не восстановит? Бродить на первый слой - умеет, а кожу починить - кишка тонка?
 Некроманту стало обидно за спутницу, но он не успел высказать этого противному существу, потому что на английского шпиона нашел приступ интеллигентности, и он продолжил рассказ о сумасшедших опытах.
 – Я ведь немного наврал вам тогда, когда вы ехали в Челябинск. Не тем я занимаюсь, как ты понял. Мне нужен заповедник. Но вот незадача, мои мутантики гибнут, не прожив и десяти суток.
 Значит, все кошко-таксы, розовые мамонты и электрические зайцы - тоже обречены на погибель. Как жестоко. Они такие милые, когда не пристают и не наматываются на оси автомобиля. Нельзя так с животными, что Дэн и поспешил озвучить.
 – В яблочко! Для этого ты и нужен нам! Сначала я думал сотрудничать с Фифой, как только узнал о ее некромантском проекте, Ытя разведчиком подослал. И вот, когда у девоньки все было на мази, появились ты и твоя личная ведьма, и все испортили!
 – В худших традициях киношек с первого слоя, - вспомнил маг Алинину шутку.
 – Именно, - поднял указательный палец склизкий. - Понимаешь ли, некромант, нам нужны души умерших существ, потому что даже полутораметровые тараканы с броневым хитиновым покровом, выведенные мастером Шуршунчиком нуждаются в душе. Ни одно живое существо - не робот, понимаешь?
 И тут пленник вспомнил об айронах, обитающих, кстати, неподалеку, о танцующем тракторе-пьянице, которого Алина любопытно разглядывала.
 Этими воспоминаниями только и удалось, что еще раз насмешить сумасшедших экспериментаторов, а затем получить объяснение о несчастных порождениях промышленной магии, которые не в состоянии покинуть пределов родного города. Так вот почему нигде в мире не существует подобных особей. Если порождение челябургской магии уедет дальше, чем на десяток метров от границы города, то оно тут же становится кучей металлолома. Но ни Шуршунчик, ни его верная собачка не знали, каким образом души крепятся к железякам. Оба пожали плечами и сослались на тайны местной магии.
 – Так вот, - улыбнулся ученый, - может, не будешь нас перебивать, невоспитанный некромант?
 Дэн послушно кивнул.
 – Нам нужно научиться прикреплять души к полученным искусственным образом телам-роботам. Для этого мы всегда искали некроманта. Ну, а о руках все элементарно.
 – Твоему прихвостню просто захотелось научиться щелкать файербольчики, - усмехнулся пленник, презрительно поглядывая на противное существо.
 – Что? - недоуменно воскликнул склизкий. - Обижаешь! Я - самый могущественный маг всех времен и народов.
 – А заодно и Супермен по совместительству, - некроманту так нравились подколки его недавней знакомой, что он с удовольствием говорил их противному существу.
 – Да, это точно! - выкатил грудь Ыть. - Но я даже не надеялся найти у этой глупышки Философский камень! Я только когда проглотил его, осознал, какая сила дарована мне.
 – Идиот, - буркнул под нос себе Дэн, - можно быть полным ничтожеством, и уметь только искры щелкать, а стать великим, а кто-то сожрет Камень, но так и не остепенится!
 Противный прислушался к шепоту пленника и сумел-таки распознать все сказанное. Хорошо, хоть Горького не процитировал: 'Рожденный ползать летать не может'. Но и произнесенного магом оказалось достаточно, чтобы разозлить Ытя. Склизкий тут же начал расхваливать себя любимого и все свои преобретенные достоинства.
 – Опять же форс-мажор, - развел руками Шуршунчик, - я и не надеялся сделать его магом, но раз уж повезло… Жаль, конечно, что он не некромант. Философский Камень не позволяет управлять теми, кто живут на третьем слое. Тут нужен дар, кой есть только у рода Шпатни и еще у нескольких династий в Чехии и Франции.
 – Хоть в чем-то Совет додумался ограничить возможности Камня, - фыркнул некромант.
 – Ладно, хватит болтать, Шпатни, - подытожил сумасшедший ученый (откуда у англичанина такое прозвище?), - нам нужен некромант, который бы призвал в тела моих усечек-пусечек живые души.
 Выполнимо! Оживлять кисок и куропаточек - дело плевое, учебные задания для старших курсов. Одна разность - животные в школе - обычные, не клоны, и только что умершие. Созданное же Шуршунчиком - искусственно выращенный робот, которого нужно неким образом снабдить душой. Если попытаться вызвать людскую, то клон примет облик призванного. Душа человека - потемки, никто еще не научился вызывать ее без изменений тела, в которое она помещается. Некроманты высказывали предположение, что душа имела память, поэтому и принимала привязанный к ней облик, находясь в любом теле. Душа же животного - ничего особенного, наборчик инстинктов.
 – Не пойму, зачем вам великий некромант вроде меня, чтобы привязать к вашим кроликам и мамонтам души умерших зверей? Это может сделать любой школяр, - но Дэн подозревал, не все так просто, раз ученый отказался брать среднестатистического студента на практику.
 Хотя, чего тут не понимать, Шуршунчик - уголовник, вряд ли ему Совет разрешит взять ученика. Но эту неприятность можно обойти, позвать мага не на стажировку, а как туриста, оплатить ему путешествие в Россию, тут Совет препятствовать не сможет. Однако, англичанин исключил и эту возможность. Что-то в его деятельности нечисто. Хотя он на редкость откровенен:
 – Пробовал я попросить некроманта из Челябургского суда, неплохой парень, но когда он призвал в тела моих таксо-кошек души тетеревов, мои ненаглядные птичками обратились. Я попросил его заплатить неустойку. Парень откупился. Тогда я понял: мне нужен не обычный маг, а Великий, коих в мире раз, два да обчелся. Венсеслас сгинул пятьсот лет назад. Но когда я прочитал про тебя в докладах моего Ытя, ни на секунду не усомнился: ты воплощение великого основателя науки о призывателях душ! И ты, Венсеслас, то есть, Дэниэль, сможешь заставить душу забыть о предыдущем воплощении и сделать моих питомцев полноценными зверушками!
 – Бред!
 Но воодушевленный своей безумной теорией зоолог и не думал униматься. Нет, опасен в этом мире не гигантских размеров змей, способный повредить обшивку самолета, а ученый, который изобрел откровенную ерунду, противоречащую миропорядку, взял в плен якобы сильного мага, и думает, что может сам написать еще парочку закончиков, чтобы улучшить жизнь и явить миру десяток видов никому не нужных тварей.
 – Как мне плохо, - простонала эльфийка, поднимаясь на локтях. - Дэни, Дэни, ты где?
 Девушка не смогла найти сил встать. Она лежала и смотрела на красивые белые облака, проплывающие прямо перед ее взором по розовому утреннему небу. Правда, Аспи преувеличивала, ей банально нездоровилось, а она от страха возомнила, что настала пора помирать.
 – Не раскисать! - приказала Алина. - Дэн не так далеко ушел, чтобы бить тревогу и готовиться к скорой кончине.
 Зато дракончик уважаемого некроманта разволновался не на шутку. В отличие от капризной американской медсестры, животное не вытаскивали из царства мертвых, его купили за пару тысяч крон в зоомагазине. Не важно, что он скрывал о своем происхождении, ибо великому писателю Черному Дракону не подобает начинать карьеру в питомнике, ну, для биографии не покатит.
 – Эй, Линка, а Дэна-то тю-тю! - вопил он, бегая вокруг джипа и осматривая придавленную траву.
 Алина, стоя под деревом в позе 'не мешайте, батька думать будет', не обращала внимания ни на вопли животного, ни на упадническое настроение эльфийки.
 – Дура я, дура, - призналась под конец волшебница, - точнее, идиоты мы все.
 – Чего? - медсестра нашла силы, чтобы подняться и усесться под деревом.
 – Да чего, - совсем потеряв надежду на хороший исход дела, сказала магичка, - нужно было либо в машине запираться и спать, либо дежурить по одному. Все же прекрасно знают, что за нами по следу идет некто Шуршунчик, мотивы которого не ясны.
 Шуршун, треклятый,
 Житель степей,
 На некроманта охотится,
 Э-эй-ей-ей…
 – Блин, рифма сорвалась, - выругался дракон, - и все из-за вас, девчушки-болтушки.
 Обе бросили в его сторону полный презрения взгляд. Даже любительница его творчества Аспи не была сейчас рада новым стихам.
 Дракон же, поняв недобрый настрой обеих, попятился назад, чтобы, не упаси, Господь, не стать мишенью для тренировок Алины с файерболами, шаровыми молниями или гидро-пушками. И как всегда это бывает, судьба подарила некромантову питомцу маленькую зацепку для начала поисков.
 Он вдруг поскользнулся на ровном месте и свалился лапами вверх, а его тетрадка с гениальнейшей рукописью перелетела через машину и приземлилась на обочину дороги.
 Эльфийка с волшебницей ухмыльнулись: досталось негоднику. Аспи даже думать забыла о плохом самочувствии. Посмеявшись, Алина все же подошла к дракончику и помогла ему встать. И тут девушка увидела на его спине улику… язву у хребта, коей никогда не было. Волшебница в Праге купала черненького паршивца, протирала его лоснящуюся короткую шерсть тряпочкой, но не помнила, чтобы прямо под лопатками образовалась болячка в дюйм диаметром.
 – Что это? - ахнула она, прикасаясь пальцами к ране.
 Дракончик взвыл от боли и тут же повернулся к Алине мордой, чуть не дыхнув дувушке в лицо огнем.
 Она стояла и недоуменно смотрела на руку, точнее, на пальцы, которые тут же покрылись мелкими язвочками.
 – Больно! - возмутился питомец Дэна.
 – Мне тоже, недотрога! - надулась она, показывая животному указательный и средний палец знаком 'Виктори'.
 Однако о победе речь пока не шла. Оба пальца девушки болели так, что без целебной магии она еще с месяц не сможет даже карандаш в руку взять.
 – Ыть! - догадался дракон.
 Алина посмотрела под ноги. Там, где свалился недопоэт, благодаря слизи оказалось выжженными на земле несколько плешек.
 – Его увезли в Варну, - серьезно глядя на дракона сказала волшебница, а потом уже, обращаясь к медсестре, протянула руку, - Аспи, вылечи.
 Не то, чтобы эльфийка горела желанием помогать напарнице некроманта, но пришлось. Сама она себя плохо чувствовала, и не решилась бы сесть за руль. А для того, чтобы спасти ее любимого Дэна, нужно было ехать в Варну. Не дракона же за баранку усаживать, а волшебница не согласится вести машину с больной рукой.
 – Только ради Дэна, - фыркнула она.
 – Эгоистка, - ответила волшебница, - если бы твоя жизнь не зависела от него, ты бы в его сторону даже не посмотрела.
 – Кто знает, - уклончиво ответила медсестра, направляясь к машине после непродолжительной процедуры.
 – Я тебя не попросила, а ты не догадалась, что нашему писателю тоже не мешало бы язву залечить.
 – Это ты язва, а заодно и стерва, - грозно посмотрела на Алину эльфийка и, выйдя из машины вылечила и дракончика.
 И вот джип мчится в Варну. Питомец Дэна с Аспи видят десятые сны, а Алина, которая до сегодняшнего дня ни разу не вела машину больше километра, вполне сносно управлялась с баранкой. Уроки вождения преподнес ей брат, когда она напросилась с ним в командировку до Барнаула. Он был дальнобойщиком. В те часы, когда водителю хотелось спать, сестренка предлагала - что она днем вести будет, а он - по ночам, в итоге быстрее доберутся и денег премиальных получат. Костик соглашался и учил Алину, как управлять КАМАЗом. Волшебница, а тогда обычная девушка, Лина, каждый час делала передышку, а потом, собравшись с духом, продолжала покорять Алтайские трассы.
 Джип, правда, очень сильно отличался от грузовика, но Алина быстро сообразила, какой рычаг где находится и аккуратно вела машину. До виртуоза Дэна ей, правда, было еще далеко, поэтому больше первослойных шестидесяти километров в час девушка не развивала и не включала реактивные двигатели. По ее расчетам, до Варны оставалось часа два такой езды.
 Все бы хорошо, но вдруг она резко затормозила, что спящие на заднем сиденье Аспи с драконом чуть не впечатались в передние кресла.
 – Это что за выходки? - возмутилась медсестра.
 Но пыл ее тут же прошел, стоило эльфийке увидеть, как волшебница сидит, скрючившись, приложив руки к сердцу. И на втором слое врачи приносят клятву Гиппократа, поэтому медсестра, поборов все равнодушие к напарнице Дэна, тут же открыла переднюю дверцу и вытащила девушку на свежий воздух.
 – Что с тобой? - на ее лице читалось недоумение.
 – Не могу… давит… - прошептала Алина, сев на землю у переднего колеса, - грудь давит… как тогда, на первом слое…
 Медсестра тут же взяла ее за запястья и погрузилась в подсчеты пульса. Не прошло и минуты, как она заключила:
 – Плохо дело.
 Волшебница подняла на нее полные разочарования глаза.
 – Я думала, - прошептала она, задыхаясь, - надеялась… что мое сердце…
 Она взяла магичку за ледяные руки.
 – Что и предполагала, - пробубнила под нос Аспи, массируя ей пальцы.
 Но даже горячие эльфийские руки не согревали остывшие конечности, казалось даже, что холодок слетает с пальцев Алины и вселяется в тело медсестры.
 – У тебя врожденный порок, - констатировала американка.
 – И без тебя знала, - фыркнула волшебница, - но на втором слое, мне казалось, я обрела новое сердце.
 Медсестра еще немного помассировала ее ледяные руки. Потом подула на свои, чтобы согреть остывшую плоть.
 – Ты мертва, - сухо ответила она.
 Алину словно стрелой пронзило. Она вытаращила глаза и схватилась обеими руками за грудь. Как только она оказалась отчужденной от первого слоя, то сразу подумала о смерти. Но потом целых три дня она убеждала себя, что жива и исцелилась от своих первослойных болезней. Но нет же, перед ней стоит воскресшая медсестричка и с уверенностью говорит, что она, волшебница Алина, умерла.
 – Может, ты хочешь сказать, что я умру? - наклонив голову набок спросила она, вставая. - Не велико открытие. Все равно или поздно отправятся на третий слой.
 Приступ прошел, и Алина чувствовала себя бодрячком, способным даже подшучивать.
 – Нет, ты умерла. Я видела и твою смерть, и болезни. Или ты не хочешь верить той, которая хоть и слабо, но владеет медицинской магией?
 У волшебницы не было причин отвергать сказанное эльфийкой.
 – Передо мной открылось темное помещение. Конвейер. Ты стоишь рядом, и оттуда в коробку падают яркие пакетики.
 Сухарики, догадалась Алина, но не стала озвучивать мысли, ровно как она умолчала и о том, что медсестра с завидной точностью описала место, в котором девушка потеряла сознание на первом слое.
 – Ты смотришь на эти пакетики. А потом хватаешься за грудь. У тебя за спиной стоит напарник. Он трясет тебя за плечи. Но ты уже мертва. Твое сердце остановилось. А потом тебя призвали. Точно так же, как и меня. Но с первого слоя.
 Алина вспомнила витраж, что видела в Пражском граде: широкоплечий мужчина с орлиным взглядом пары янтарных глаз. Это он протягивал к ней руки в момент смерти и просил о помощи, а она обозналась и спуталась с авантюристом Дэном. Или же…
 – Венсеслас, - вспомнила Алина рассказы похищенного напарника.
 Великий некромант сгинул пятьсот лет назад. Это знали все с первого класса начальной школы на втором слое, о чем эльфийка поспешила поведать глупой, по ее мнению, волшебнице. Но она не замечала Великого поблизости…
 – Если в моем бренном теле поселилась душа Лины, - рассуждала та, - а когда Дэн пропал, я почувствовала себя плохо, значит, Венсеслас… Ну почему он не сказал, что призвал меня? Почему он скрывал от меня?
 Еще один приступ заставил ее усесться в кресло водителя и помолчать. Заботливая медсестра попыталась провести несколько лечебных процедур, но то, что способно помочь живому телу, не давало никакого эффекта мертвому.
 – Нам нужно срочно добраться до него, Алинка, - подытожила Аспи.
 – Тогда остается мне вести эту посудину! - выпалил дракон.
 Только не это! Обе мертвые красавицы пана Шпатни готовы были самоисцелиться, лишь бы не позволять этому созданию садиться за руль.




 Глава 12. Крах эксперимента


 – Пан Шпатни, сэр, господин, Дэниэру-сан, товарищ, не знаю уже, как к вам и обращаться, - в отличие от противного Ытя, английский шпион был крайне вежлив.
 Некромант, как и подобает при учтивой беседе с интеллигентным человеком, не был связан и не проявлял желания бегства, зато склизкий подхалим ученого то и дело норовил сотворить очередную пакость, но получал за это укоризненные 'не надо, не сейчас' от хозяина.
 – Неужели вам не нравится мой гениальный проект, пан Шпатни?
 Шуршунчик достал из кармана большую сигару и закурил. Он отошел к окну и любовался расцветающей в садах у Фифы сакурой. Хотя, ни один из цветов не интересовал сумасшедшего ученого, он выдерживал ту паузу, которой должно быть достаточно пленнику, чтобы изречь заветное 'да'. Но тот не спешил с ответом.
 – Может, я сниму с его правой руки ногти? - предложил Ыть.
 Но садистский план остался без одобрения, и неугомонный паршивец принялся высказывать идеи разных пыток:
 – Я бы его четвертовал… но тогда наш проект, сэр… значит, нужно снять скальп, или… это… кастрировать… Хотя, нет… это тоже скучно и не модно…
 И тут подхалим завелся. Садистские развлечения вылетали из его уст словно автоматная очередь:
 – А как насчет духовки, а комнаты с опускающимся потолком, а мертвецы в запертом чулане? А живой меч для харакири? Нет, это все скучно! Давайте превратим некроманта в голема! О! Точно!
 – Все же у тебя есть зачатки интеллекта, - ухмыльнулся Шуршунчик.
 А потом, уже глядя на Дэна, сумасшедший ученый произнес:
 – Коли некромант не хочет добровольно подписать контракт, мы сделаем из него раба, правда?
 Перспектива стать каменным истуканом парню вовсе не понравилась. Еще будучи в Праге, он хотел рассказать Алине историю о Фаусте-младшем, брате доктора, продавшего душу Дьяволу.
 Парень возжелал служить в армии, только не наделен он был даром боевого мага. Фауст-джуниор, или просто Эдик, родился поваром. Почему он невзлюбил данное от природы - не ясно, но вопреки дару, он начал коллекционировать дома оружие: мечи, кинжалы, даже катану ему из Японии доставили. Когда Эдик стал взрослым, он вопреки природе записался на курсы для боевых магов. Однако получались у парня только бытовые файерболы, слабенькие потоки воды для мытья посуды и бумажные журавлики. Больше ничего не давалось, даже на меч заклинания не ложились: проскочит хиленькая искра по лезвию и затухнет на кончике. Заряженным такой магией оружием только мышей пугать, и то, вряд ли. Прослышал старший брат о тайной мечте Эдика стать воином, и попросил своего мастера, не иначе как Дьявола, устроить судьбу парня. Не боялся младший Фауст, что договор с работодателем брата может выйти боком, согласился. Да, стал Эдвард сильным боевым магом, никто его не мог победить, но отдал он за это свою человеческую плоть и стал големом с душой человека. Несчастны были те девушки, что влюбились в парня с каменной кожей.
 Дэн не очень интересовался легендой об Эдварде Фаусте, пока подобная перспектива не коснулась его. Нехорошо кончил свои дни несчастный боевой маг, победивший десятки змеев в горах Альп, покоривший немало женских сердец, уничтоживший Демона Ада (как говорилось в легендах Баварии): он отправился в Гималаи искать оборотное зелье в надежде вернуть себе человеческое тело и погиб под лавиной. После говорили, что воле Дьявола невозможно противиться.
 Шуршунчик подошел к шкафу и извлек оттуда закупоренную пробирку, на которой был нарисован толстый голем, точь-в-точь такой, как на сувенирных шкатулках в Праге.
 – Ну что, пан Шпатни, - ехидно улыбнулся он, - подпишете договор, или прикажете мне рукоприкладством заниматься?
 – Не первое и не второе, - заявил некромант, вставая со стула.
 Что делать, он не знал. Он осмотрел рабочий кабинет Фифы. Сомнений в местоположении возникнуть не могло, потому что ни один мужчина не стал бы украшать комнату розовыми обоями в голубые бабочки и красными шкафами с белыми завитушками, несмотря на то, что пёстрые кротоны у окна и фиалки в кашпо, может быть, и поместил в интерьеры.
 Взгляд некроманта бежал по большому белому столу, усыпанному разноцветными бумажками госпожи Фифы, по капроновым шторам, по шкуре розового мамонта, служившей… ковром в комнате. И тут его осенило. Это же редкий зверь. А дьявольская дочурка - не так проста, как кажется. И ее папочка - тоже.
 – Какая же ты расчетливая, Розовая Фифа, - сквозь зубы процедил некромант.
 – О чем ты? - не понял Шуршунчик.
 – Розовый мамонт, - Дэн пнул широким носком ботинка ковер. - Вы были заодно с пани Фифой, а теперь выставляете ее жертвой обстоятельств.
 Ыть хотел было что-то ляпнуть, но ученый его опередил:
 – Рассказывай, некромант, мне интересно!
 – Да чего баять-то? Фифа хотела создать заповедник воскресших Великих, предварительно уничтожив мир, потому что иначе ни тел, ни сил не хватит поддерживать бессмертие избранных. Это раз! Вы, пан Шуршунчик, поверьте, не идет англичанину такое имя, возжелали несколько меньшего: вывести целый заповедник фантастических зверушек, тела которых функционируют благодаря душам умерших. Это два! Объединяем. Как для проекта Фифы, так и во имя вашей бредовой идеи, требуется очень сильный некромант уровня Венсесласа.
 Англичанин томно глядел на разбросанные по столу бумаги и слушал, подперев щеку рукой и уставившись для виду на фотографию Фифы с Ытем. Некромант с легкостью прочитал во взгляде ученого: ну и что, это не доказывает связь между нами, мы, может, как Бойль и Мариотт независимо развивали свои затеи.
 – То есть я ошибся, некроманта уровня Венсесласа не существует. Вам нужен был оригинал. Я не знаю подробностей своего появления на свет. Вполне возможно, просто пришла очередь душе Великого прожить на втором слое в другом воплощении, а мне повезло вобрать его бессмертную душу в свое тело.
 – Не все так просто, - буркнул ученый, - но ты продолжай, мальчик, мне интересна твоя логика.
 И Дэн рад стараться:
 – Пан Шуршунчик прекрасно осведомлен, что в России не рождается некромантов, географические особенности. Шпиону не разрешено выезжать западнее Уральских гор, поэтому он ждет своего часа, экспериментирует со зверушками у себя в заповеднике. Но тут появляется Фифа, и в Челябургской области резко налаживается жизнь. Конечно, великий животновод не может не заметить сих перемен, потому что его сотрудники уходят под руководство иностранки, ибо та платит больше. И тогда англичанин отправляет своего прихвостня, - Дэн бросил полный презрения взгляд на обкусывающего листья кротона Ытя. - Вы, пан Шуршунчик, шпион, и обучили своим уловкам и гаденыша. Вне всякого сомнения, агент рассказывал вам о проекте конкурентки. После чего в вашей гениальной голове родилась мысль о знакомстве и приобретении некроманта типа 'Венсеслас всемогущий' на двоих: сначала магом попользуется Фифа, а потом вы. Но чтобы гордая чешская девушка вас не послала на три известных россиянам буквы, вы привозите ей дар - шкуру розового мамонта.
 – В яблочко! - воскликнул англичанин. - Вам, Венсеслас, то есть, пан Шпатни, надо быть детективом. И знаете, что Фифочка мне сказала?
 – О! Этот мех так хорошо вписывается в мой интерьер! - кривляясь, изобразил тон Фифы Дэн.
 Сумасшедший натуралист, только головой покачал. Не слово в слово, но смысл сказанного угадан. Однако Шуршунчик требовал продолжения рассказа, и некромант рад стараться изображать если не Шерлока Холмса, но хотя бы горячо любимого им Эраста Фандорина .
 – И тут Фифа, благодаря отцу, находит меня и хитростью заманивает в ловушку. В одном она просчиталась: что я случайно встречу в аэропорту воплощение волшебницы Лины, провалившееся в магический мир с первого слоя.
 После этой фразы Шуршунчик вскочил из-за стола, и уставился на некроманта, словно громом пораженный.
 – Лина? - прошептали белые губы животновода.
 – А чего такого? Если Венсеслас может поселиться в мое тело, то почему бы…
 Дэн не договорил, потому что шпион принялся скороговоркой рассказывать ему свою историю о волшебнице, где Дьяволу удалось запечатать душу девушки на первом слое, что даже влюбленный в нее некромант, сгинувший в ее поисках на третий слой, оказался в ловушке и погиб.
 – Понимаете ли, пан Шпатни, - положив ноги на стол в стиле невоспитанных американцев, протянул англичанин, - не могла Лина самостоятельно вернуться на второй слой в теле другой девушки. Душа ее жила пятьсот лет, меняла воплощения, она устала, но все равно не могла спуститься ни на родину, ни на третий слой, где душам положено отдохнуть между жизнями. Лина много колдовала в неволшебном мире, но все ее существования были непродолжительны, потому что магия, порой непроизвольная, забирала здоровье. Ты понимаешь, к чему я клоню?
 Некромант отрицательно помотал головой, хотя, о, ужас, подозревал.
 – Проницательный сэр Шпатни, - ахнул Шуршунчик, - оказался не в состоянии поверить в силу Венсесласа, управляющую его телом и способностями. Ты призвал ее! С первого слоя! Как я понимаю, не заметил этого.
 И тут Дэна словно в голову ударило: 'Мне нужен живой боевой маг'. Эти слова он сказал вслух, выходя из башни в Пражском граде три дня назад. Тогда он и помыслить не мог, что эта фраза станет сильнейшим заклинанием.
 – Как понимаю, вспомнил обстоятельства вызова души Линочки? - хитрым тоном спросил шпион.
 Некромант кивнул. Теперь все становилось на свои места: призванная Алина оказалась за много тысяч километров от него, да еще и на ином слое, не мудрено, что ее собственная магическая сила и создала билет на самолет из волшебного Новосибирска в Москву, чтобы потом сотворить еще один - до Праги. Однако маг наткнулся на девушку в аэропорту, но не заметил ее привязанности. Она вела себя как назойливая фанатка. В этом она оказалась куда более сдержанной, нежели благодарная медсестра. Но почему его не натолкнуло на мысль о неразрывной связи в тот день, когда Алину вытащило по порталу из Москвы в Варну? Он никогда не предполагал, что сам окажется воплощением великого мага, а небольшое сходство с портретом Венсесласа в учебниках и он сам, и учителя с друзьями списывали на национальные черты и родственные связи.
 – Извини, что прервал твои рассуждения, мой мальчик, - чмокнул губами Шуршунчик, - надеюсь, мои поправки насчет твоей подружки не противоречат твоим домыслам?
 Дэн откинулся на спинку стула и, остановив взгляд на сальных фиолетовых волосах англичанина, продолжил рассказ:
 – Значит, Фифа не подозревала, что я вызову Лину и встречу ее. Она ждала меня одного. А пришли мы вдвоем. Я оказался слаб, и мной можно было управлять, поблагодарите личного чёрта деда Мефодия, но зато она была полна сил, и спасла меня, сама того не желая, покалечив Фифочку. Что дальше? Девушка едет на лечение домой, а ты со своим прихвостнем решаешь воспользоваться мной в ее отсутствие. Я только не пойму, для чего воровать руки?
 – Как это? - удивился шпион.
 Он, восхищенный проницательностью некроманта по поводу ковра из шкуры мамонта, никак не мог понять, что это было единственной детективной находной мага.
 – Очень просто, - взмахнул рукой животновод, - мы с Ытем припрячем руки, Фифа задержится у себя дома немногим дольше, чем хотелось бы, а мы улаживаем наши дела…
 – Все теперь с вами ясно, - вздохнул Дэн. - Но, смею вас расстроить, я вам помогать не буду. Я вот так встану.
 Он поднялся со стула и отодвинул предмет интерьера к стене.
 – Подойду к двери.
 Ыть чуть не подавился листком кротона, а англичанин сидел за столом, затягиваясь, и презрительно смотрел на стоящего у двери некроманта.
 – И уйду отсюда подальше.
 Дэн даже заподозрить не успел неладное: слишком спокойно относились к его нахальному поведению пленители.
 Только он открыл дверь, на него накинулись две каменные статуи, превращенные в големов слуги Розовой Фифы. Он не успел отскочить в сторону, как старик-памятник и статуя-девушка, невысокая с хрупкой фигуркой, повалили его на пол и связали веревками.
 – Хороша работа, - похлопал в ладоши Шуршунчик, и слуги удалились.
 – Я буду жаловаться в Совет! - завопил некромант.
 – Не успеешь, - стиснув зубы, выдавил Ыть, крадучись к связанной тушке мага.
 Дэн еще не знал, что слизняк может даже без пробирки сумасшедшего ученого превратить любого в каменного слугу. И, к собственной радости, не узнал. Разделять участь Эдварда Фауста ему, ой, как не хотелось. Спасение пришло внезапно.
 Вдруг из-за дубовой двери, которую подпер Ыть, обнимавший горшок с объеденным кротоном, донеслись складные стихи:



   Жил в Златой Праге юноша. Свой век
   Он посвящал лишь развлеченьям праздным;
   В безумной жажде знаний да и бед
   Экспериментом не гнушаясь безобразным,
   Душою предан мертвяков соблазнам,
   Но чужд равно и чести и стыду,
   Он в мире возлюбил многообразном,
   Увы! лишь опытов дурацких череду
   Да призванных веселую орду.



 Что-то не похоже на стиль черного дракона, слишком складно, хотя, голос как раз его, ошибиться невозможно!



   Он звался Шпатни Дэниэль. Не все равно ли,
   Каким он сильным магом был у нас!
   Хоть и в гражданстве, и на бранном поле
   Снискал он славу и почет…



 – Ненавижу! - вдруг взвыл Шуршунчик, хватаясь за голову. - Издеваться над Лордом Байроном! Да я вас…
 Он уже забыл о связанном некроманте и о големо-производящей пробирке, и даже о волшебнике Ыте. Не боясь схлопотать себе пару язв на руки, отодвинул склизкого и его кротон с дороги и выскочил в коридор.
 Действительно, прямо перед дверью сидел черный дракон с листочком.
 – Что, понравились мои стихи? - зубоскалил питомец Дэна.
 – Не смей! Я сказал, даже не пробуй измываться над поэзией Великого Байрона!



   Я на тебя взирал, когда наш джип проехал мимо,
   Готов тебя сразить иль пасть с тобой в крови,
   И если б пробил час - делить с тобой, паршивый
   …
   – Слушай, я сейчас Пушкина коверкать начну!



 – Ну и что, - пожал плечами дракончик, - я тоже умею.



   Я помню адское мгновенье,
   Передо мной явился ты,
   Как мимолетное везенье,
   Мне показать пред Дэном все свои понты!



 Шуршунчик решил наступать, а дракон и рад стараться цитировать искаженные стихотворения великих поэтов, чтобы сильнее разозлить зоолога. Как только шпион отошел от двери, туда просочились две девушки под невидимым колпаком, одна тут же набросила широкий асбестовый мешок на Ытя и его экзотическое растение, а вторая, маленькая и проворная, развязала руки некроманту.
 – Аспи! - радостно выпалил Дэн. - Какими судьбами! Еще мгновение, и стал бы я бессердечным големом!
 Эльфийка висела него на шее и отчаянно целовала мага в обе щеки.
 – А то! - подмигнула Алина, забрасывая мешок с Ытем на плечо, в присутствии воскресителя обе сразу преободрились. - Пока твой милейший дракон вез нас сюда. Кстати, ему права пора давать, на ста пятидесяти в час гоняет… Так вот, пока он вел машину, я воспользовалась своим сотовым и направила пару сообщений в Совет по поводу шпиона Шуршунчика.
 – Это тебе, а не этому священному уроду надо работать в соответствующих службах, - похвалил ее некромант.
 – Спасибо после, а пока расскажу кой-чего интересного. Шуршуна нашего зовут Расл , Джон Расл, любитель поэзии лорда Байрона. Как всегда, у непревзойденного шпиона имеется такой нелепый бзик: стоит хоть одно слово в стихотворении переиначить, как он забывает обо всем на свете, и начинает читать обидчику лекцию по литературоведению. Я сразу же придумала способ, как заставить этого Джона…
 Некромант все понял. Ему так захотелось расцеловать догадливую Алиночку, только любвеобильная медсестра на шее не давала.
 – Никакой магии, заметь, - подмигнула девушка, - мне было так плохо, что даже искорку не могла щелкнуть. Как тебя украли, прошло некоторое время и меня всю скрутило, сердце стонало, ну, расскажу позже. На магию, короче, я полагаться была не в силах, оставался только ум.
 Дэн оказался не в состоянии понять, как же его гениальная волшебница узнала телефон Совета. В ответ на этот вопрос девушка рассмеялась:
 – Девять, один, один, гы! Не все же магией баловаться!
 Алина не исключала того, что пару дней назад, когда она только появилась на втором слое, ей легче было бы провесить портал до Совета и поговорить с председателем, однако, очень быстро она поняла, что не в магии сила, а точно так же, как и у нее на родине - в умении. Раз Лина - великая волшебница, то магии у нее хоть отбавляй вовсе не из-за природного дара, а благодаря уму и расчету. Никогда раньше она не отличалась аналитическим складом мышления. Однако, чем дольше она находилась на втором слое, тем яснее понимала, что сила магии заключена вовсе не в законах природы, не во врожденном даре мага, а в его уме: сохрани часть силы тогда, когда можно обойтись без нее, и эта она отложится в тебе для будущих деяний. Странно, что Дэн до этого не додумался, и тратил свой дар на воскрешение всяких легионеров на стадионе 'Динамо' и пассажиров в Челябурге.
 – Так, что делать будем? - спросил некромант, глядя то на одну девушку, то на другую.
 Не видавшая раньше ни одного боя Аспи только пожала плечами.
 – Ты будешь медсестрой, - безапелляционно ткнул в нее пальцем Дэн, - драться ты все равно не умеешь. Алина? А у тебя какие планы.
 Аспи уже слезла с его шеи и стояла у стола. Но и волшебница пожала плечами. Она не разрабатывала операции 'Спасение украденного некроманта', а действовала по обстоятельствам, и пока у нее получалось.
 – А что Шуршунчику этому от тебя надо, коли он похитителем заделался?
 Дэн запер комнату, пусть дракон, ученый и сбежавший-таки из продырявленного магией асбестового мешка Ыть в доме хоть все вверх дном перевернут, но девушек не мешало бы посвятить во все подробности дела, чтобы они поняли, что предстоит предпринять.
 – Значит, нам надо забрать у этого мерзавца конечности Фифы и смыться отсюда по порталу! - выпалила волшебница. - Однако, не факт, что сумасшедший ученый не перестанет нас преследовать.
 – Когда Фифа вылечится и узнает, что задумал ее коллега, она его собственноручно в порошок сотрет.
 – Допустим, - магичка уселась на рабочий стол дьявольской дочурки.
 Но на вопрос 'Что делать' вся троица ответить так и не смогла. За дверью раздался грохот и сдавленный драконий крик, и Дэн чисто рефлекторно выскочил из комнаты. За ним последовали и девушки.
 Пока некромант рассказывал им о проблемах Шуршунчика, шикарная вилла Розовой Фифы успела превратиться в место съемок сериала 'Бардак в большом городе' стараниями черного дракона, зоолога и Ытя.
 Правда, за питомца некромант мог не волноваться. Ну и что с его крика: кто молча стал бы смотреть, когда в него левитирующий слизняк стал бы швырять огромную вазу, заполненную фиолетовыми бабочками. Столкновения с прекрасным снарядом дракону удалось избежать, но насекомые, завидев большую, по сравнению с ними, черную тушку, накинулись на нее. Тут-то животинка и заорала.
 Алина, глянув на борющегося с фиолетовой тучей дракона, вспомнила, как однажды отец рассказал ей о поездке в Тюмень, где не бабочки, комары, на любое живое существо жадно накидывались. Самым простым решением для волшебницы было бы наколдовать нечто типа 'OFF' с первого слоя, но она, сжав руки в кулаки, пресекла это желание сразу, стоило ему возникнуть в мыслях. Она не тупая боевая единица, коих в мире больше, чем достаточно, она великая Лина, и ей не подобает вот так, первую дурацкую идею претворять в жизнь. Но тут же волшебнице пришла в голову еще более удручающая мысль: 'Великим не положено стоять и придумывать, что делать, нужно действовать'. Да, знать бы еще, каким образом.
 Она медленно спустилась с лестницы, несмотря на окрики Дэна и Аспи, прямо в холл, где летал облепленный бабочками дракон, а Шуршунчик и Ыть сидели на диване и безудержно ржали над питомцем некроманта.
 Как бы она ни желала спалить писанину дракона, но теперь ей стало до того жалко несчастного автора, отвлекшего англичанина, и такое отвращение в ее душе родилось к шпиону и его прислужнику, что она почувствовала, как горячая кровь от сердца расходится по всему телу, и что-то в глубине души шепчет: 'Это твоя сила, действуй, ты сможешь спасти дракончика'. Волшебница сжала руки в кулаки, удерживая нахлынувшую силу, чтобы та не вылетела в пустоту сквозь пальцы, но ничего дельного в голове не рождалось, она не знала, как помочь животному и не навредить бабочкам.
 – Я знаю твою слабую сторону, Лина, - ухмыльнулся Шуршунчик, он же Джон Расл, - мне известно, откуда ты пришла к нам. Ха!
 И зоолог поднял руку и прищелкнул пальцами. Теоретически после этого у него должен был образоваться файербол, но Джон прочел несколько другое заклинание и рассмеялся, словно главный злодей голливудского боевика.
 'Что-то тут неладно', - подумалось Алине, но сила не покидала ее, и она, хлопнув в ладоши, сотворила стандартную водяную пушку и обрушила заклинание на облепленного бабочками дракона. Волшебница с детства знала, что дождик эти насекомые не любят, а осадки с напором пушки невзлюбил и дракон, кстати, огнедышащий.
 Кожа писателя начала дымиться.
 – Ты что наделала? - заорал Дэн, спрыгнув со второго этажа и подбегая к своему не очень любимому, но питомцу. - Нельзя его водой… он же умереть может…
 Закрыв рот рукой, Алина отшатнулась и чуть не села на Ытя. Однако боль в левой ноге, заставила ее оглянуться. Слизь паршивца не только разъела колготки, но и стала причиной большой язвы.
 – Блин, - выругалась она.
 – У меня что, заклиналка не сработала? - удивился Джон, глядя на правую руку.
 – Лина, отруби Ытю кисть! - будто рабыне, приказал некромант.
 Но она ничего не слышала, она, словно лунатик, пошатываясь, прижав руки к груди, шла в неизвестном направлении. Перед ее глазами было одно - мутное розовое пространство с черным вкраплением - Дэн и дракон, зеленым - Шуршунчик… и белым - Аспи Рин коротком медицинском халатике, спустившаяся на поле боя.
 Недавно изошедший из ее сердца пыл, утекал из пальцев, и девушке становилось все прохладнее. Она скрючилась то ли от боли, то ли от холода и, не чувствуя ничего вокруг, свалилась на колени.
 – Подействовало! - хихикнул ученый.
 Медсестра, тоже упала с лестницы без сознания, стукнувшись головой о перилла.
 – Что это значит? - вскрикнул Дэн, глядя то на одну девушку, то на другую, то на бьющегося у него в руках от боли дракона.
 – Не доходит, пан Шпатни? - лукаво посмотрел на некроманта ученый.
 Тот прекрасно знал, что сделал паршивый англичанин. И медлить было нельзя! Несколько минут, и обе девушки погибнут, причем, мучительно.
 Некроманты, лишенные боевого напарника, - бесполезные создания. Призвать армию с того света - пара пустяков для Дэна, если на нем не надето изолирующего купола, благодаря которому все извлеченные с третьего слоя души перестают замечать присутствие хозяина. Снять это заклинание же мог только тот, кто и поставил. Или оно само исчезнет со смертью автора.
 И тут Дэн догадался!
 На него мчались Ыть и Джон-Шуршунчик, чтобы схватить и превратить в безвольного голема. Некромант бросил питомца, шепнув напоследок:
 – Дракош, только не умирай, я тебя спасу.
 И он спрятался за каменную фигуру бородатого мужичка, стоявшую в неподходящем для памятника месте. Брошенный Ытем файербол снес статуе голову и… она превратилась в умирающее тело существа, описанного в энциклопедии как леший.
 – Что же, игра только начинается! - усмехнулся Дэн. - Алина, огоньку не найдется?
 Он стоял спиной к корчащейся от болей великой волшебнице. Девушка окинула его полным ненависти взглядом, но щелкнула пальцами и, сняв водолазку, подожгла ее.
 – Спасибочки! - поблагодарил ее маг, пристально уставившись на кружевной лифчик, в котором она осталась.
 Но когда огонь от водолазки начал уже обжигать пальцы, он вспомнил о бое и швырнул горящую кофту в тело почти испустившего уже дух Лешего.
 Оба врага сразу догадались, что задумал противник, и волшебник-Ыть закинул в Дэна молнию. Тот ловко перекинулся в сальто и разряд попал в статую девушки с рыбьим хвостом. Через несколько секунд на полу лежала умирающая русалка.
 – Кентавр! - крикнул Дэн над телом старика и тут же перешел к ней.
 Пока некромант колдовал с тлеющим рукавом водолазки над девушкой, леший вспыхнул радужным светом и обратился мифическим чудовищем.
 – Сер Шпатни! Вы гений! - захлопал в ладоши Шуршунчик. - Вот такое я не догадался создать!
 На лице ученого играла наивная детская улыбка. Образованный, называется, а греческой мифологии не знает! Но тут полуконь, вооружившись креслом, швырнул этим тяжелым предметом в Ытя.
 Не жить склизкому, если бы он не наколдовал разрывной файербол и не превратил тем самым летящий в него мебельный снаряд в кучу пепла. Кентавр, однако, не стал сдаваться и помчался прочь на уродца в поисках очередного боевого орудия. Обиженный недостатком внимания к своей персоне ученый обиделся, и тут Дэн догадался найти и на него управу.
 – Клеопатра! - призвал он над русалкой, и тут же умирающая превратилась в прекраснейшую гречанку из древнего мира . - Соблазни вон того мужика! И будешь свободна.
 Некромант ухмыльнулся. Англичанин же, заслышав его приказ, словно рак, попятился назад, но споткнулся о сломанный стул и свалился на пол. И тут же оказался в объятьях одной из самых прекрасных женщин древности.
 – Клео, - не унимался Дэн, - прежде, чем ты с ним тю-тю, пусть он снимет с меня купол, а то через пару минут ты погибнешь и…
 Но маг не договорил, увлеченный погоней Кентавр, сбил его с ног. Пролетев добрых пять метров, некромант приземлился на еще одну статую. Если бы фигура была настоящим камнем, не видать бы ему белого света, но это оказалось очередное околдованное существо, которое после предания ему импульса от удара чужого тела, превратилось в полумертвую кикимору.
 – Купол сними, Расл! - приказал Дэн. - Не то удовольствие с Клео будет недолгим.
 – Нет!
 – Расл? - мило спросила бывшая русалка в облике Клеопатры. - Какое интересное имя? Ты откуда?
 – Из Англии, отстань, красотка.
 – О! Родина друидов, которую завоевал мой Цезарь! А где он, кстати?
 – Извини, Клео, - развел руками некромант, - я воскресил твоего Юлия три года назад, когда только принялся тренироваться, а дважды звать одних и тех же у меня не вышло из-за Фифочки. Ты давай, не отвлекайся, Расл - куда привлекательнее какого-то римского императора.
 – Правда? - пощекотала под носом у Шуршунчика женщина.
 И тут уже англичанина и Клеопатру снесли гоняющиеся друг за другом прислужник с Кентавром.
 – Ыть! Разве так можно с дамой? - пригрозил склизкому кулаком ученый, на котором уже в откровенной позе устроилась древняя царица, причитая и нашептывая имя некой Изиды.
 Но противный слизняк никого не слушал. Его развлекали догонялки с мужиком-коняшкой. Недочеловеку немногое для счастья надо.
 – Так как насчет купола? - Дэна достало изображать робота, повторяющего одну фразу, и он провел остатками огонька над кикиморой. - Мадам Помпадур!
 И тут же страшненькая с виду пучеглазая болотная русалка с толстыми зелеными волосами и изумрудной кожей превратилась в прекрасную француженку.
 – Помогите Клеопатре, и будете свободны! - подмигнул маг.
 Шуршунчик хотел было заорать, когда увидел вторую красавицу, направляющуюся в его сторону. Но некромант еще раз повторил про созданное ученым заклинание, поглядывая на две статуи кикимор, которые планировал натравить на английского шпиона с той же целью, если бы огонек остался. Хотя, у Алины есть еще и юбка, чтобы сжечь.
 Ученый щелкнул пальцами, и тут же счастливая волшебница, которую отпустила боль, уверенно встала. То же самое произошло и с медсестрой. Только черный дракончик лежал под колонной и постанывал после водной обработки, а так, немногочисленная, но могущественная армия некроманта была в сборе.
 Когда обе девушки подошли к нему, он им тут же заявил:
 – Я совсем забыл про моих призванных, что похитила Фифа. И они где-то тут.
 – Забей. Ты думаешь, развратом долго задержишь нашего Расла? Посмотри, как он сопротивляется! - ткнула в сторону Шуршунчика Аспи.
 Ученый дрался с двумя похотливыми красавицами посреди обломков дорогой мебели. Клеопатре удалось снять с него зеленый вельветовый пиджак, а Помпадур увлеклась расстегиванием ремня, но у нее не получалось. Хоть на камеру снимай.
 – Ну не могу я агрессией действовать, - вздохнул Дэн, - мне бы отвлечь врага, вот и…
 – Я тоже убивать не люблю, - хором заметили девушки.
 – В сторону! - вдруг взвизгнул дракон, и все трое обернулись.
 Прямо на них мчался Ыть, швыряющий в Кентавра то одним заклинанием, то другим. Некоторые сгустки магической энергии попадали на тело призванного мифического существа, и Кентавр корчился от боли, но все равно, магии слизняка не хватало для того, чтобы одним ударом полностью парализовать, усыпить или вовсе уничтожить преследователя. И только левая рука человека-коня безжизненно болталась.
 Но раздумывать было некогда и Алина, закрыв глаза, представила, как из ее пальцев вылетают тонкие натянутые лески. Сказала ли она заклинание вслух или произнесла про себя, магичка не помнит, то она выставила вперед обе руки, и из-под ногтей потянулись длинные, почти по десять метров каждая нити.
 Она стояла, закрыв глаза, и представляла, как смертоносные лески летят куда ей нужно - в Ытя, как они проходят сквозь тело склизкого мерзавца, как одна ниточка аккуратно обрезает искусственную руку.
 Волшебница резко открыла глаза и крикнула, скорее для того, чтоб избавиться от излишней энергии и расслабиться:
 – Cutting Fire !
 И тут Аспи, Дэн и дракон увидели, как от кончиков ее пальцев изошли светящиеся красным нити. Заклинания повторяли траектории движения их полупрозрачных аналогов, и беспощадно разрезали на части тело склизкого типа. И вот на пол шлепнулась рука Фифы, и черный дракон поспешил поднять ее. Рядом свалилась и вторая рука, а из рассеченной на две части груди вывалился маленький светящийся шарик. Философский камень, как догадалась Алина.
 Но она не все рассчитала, и смертоносные нити расчленили не только противного Ытя, но и прекрасного Кентавра. Магичка успела разглядеть искаженное ужасом красивое лицо молоденького блондинистого существа с телом белого коня в серые яблоки, прежде, чем ее красные нити не рассекли его на три части. А потом по приказу Дэна Кентавр снова не превратился в тело старичка Лешего и провалился на третий слой.
 – Отличная работа! - похлопал ее по плечу некромант.
 Увлеченные охмурением Шуршунчика красавицы на момент отвлеклись, и тут же шпион прищелкнул пальцами, и на них накинулись два саблезубых енота. То ли эти животные в принципе дожидались своего звездного часа в люстре, то ли материализовались в воздухе по зову хозяина - никому это уже не узнать.
 – Отзываю! - только и успел крикнуть Дэн, чтобы Алина и медсестра не стали свидетельницами очередной расчлененки.
 В итоге две мертвые русалки свалились к ногам полуголого английского шпиона, разъяренные еноты впились зубами в его плечи, а через мгновение освобожденные тела сгинули на третий слой.
 Волшебнице было жалко смотреть на выражение лица обескураженного ученого. Казалось, что даже боль от укусов его сейчас не волновала, он впился глазами в растворяющихся русалок, которые несколько мгновений назад были прекраснейшими из прекрасных.
 Животные отцепились от плечей хозяина и уселись у него под ногами, злобно стуча зубами, поглядывая злыми зелеными глазами-фарами на волшебницу.
 – Растерзайте ее! - хладнокровно приказал Шуршунчик, и оба животных медленно начали красться в сторону Алины и стоящих рядом с ней друзей.
 Девушка сжала руки в кулаки и представила, будто она держит длинные клинки, нет, наточенные катаны. Кисти ее наливались тяжестью невидимого холодного оружия. Дэн и Аспи, широко открыв рты смотрели, как на девушку летит два пушистых разъяренных животных, что смерти не избежать.
 Но вдруг их подруга медленно поднимает руки вверх и разводит ими в стороны. А тела двух разъяренных зверей воротниками падают на плечи хозяину.
 – Мне не нравится сражаться, - потупив взгляд, заявила Алина, расслабив руки.
 И тут все увидели, как две настоящие катаны выпали из ее рук. Она смогла материализовать предметы.
 Дэн понимающе посмотрел на девушку, медсестра разочарованно вздохнула, а дракон, прекративший вмиг зализывать раны, уставился на нее как на дурочку, и только английский шпион Расл одарил девушку довольным взглядом.
 – Как ты можешь? Просто так сдаться глупцу? - кричал некромант.
 – Не буду я драться! Крушить все на своем пути! Не хочу убивать! Не могу смотреть на остатки Ытя. Я не верю, что это я с ним вот так… - тоже срываясь на ор, выпалила волшебница, падая на колени перед еще теплыми останками противного существа. Словно истеричка, она швырнула в сторону окровавленные мечи и расплакалась.
 – Но как же… - Аспи даже слов найти не могла.
 – Не буду, и точка! - закрыв лицо руками, выла девушка. - Зачем?
 Она еще раз посмотрела на то, что благодаря ей осталось от Ытя. А он мог продолжать жить дальше, воспитай его надлежащим образом. Уральский карлик мог бы приносить пользу миру, а теперь, склизкие фрагменты его тела валялись у ног победительницы Алины. Но такой исход дела вовсе не радовал ее.
 Девушка сидела посреди разгромленной комнаты, со слезами уставившись на философский камень, мертвого врага, и изредка стреляя взглядом в сторону ученого, скорчившегося от боли, прижимающего к плечам смертельно раненых енотов. Она вспоминала кровавые боевики и фильмы ужасов начала девяностых, ей казалось, что она только вчера видела репортаж об убийстве террористов 'Норд-Оста'. 'Посмотрите, мы убили этих гадов', - будто гудело в ее голове. Девушка зажмурилась, горячие слезы текли по ее щекам. И тут Дэн, тот самый маг, который поддерживал ее целых три дня, обнял ее со спины и шепнул на ухо: 'Ты молодец! Ты сделала как надо!'
 Нет, не правильно! Она не Судьба, чтобы лишать жизни даже пакостное создание вроде Ытя. Она просто гениальный боевой маг, немного не подумавший. Она стала причиной смерти завистливого существа, она остановила его мерзкие побуждения, но принять это как должное она не смогла.
 Заплаканными глазами Алина сверлила лежащий у ее колен шарик. Если бы прошло еще несколько часов, то он бы сам уничтожил Ытя за его желания.
 Будь она тщеславным магом, несомненно, проглотила бы камень, точно так же, как это сделал Ыть. Аспи подошла и протянула руку к философскому камню, но волшебница, грубо отодвинув медсестру, схватила его и сжала в левом кулаке.
 Обжигающее тепло струилось из артефакта, в голове Алины гудели чужие мысли: 'Возьми! Он твой! Стань его частью! И ты будешь самым могущественным человеком во Вселенной!'
 – Я боевой маг, я сражаюсь для того, чтобы…
 – Потому что это твое предназначение, - холодно ответила Аспи Рин, - ты дерешься с оппонентом, считая, что он не прав. И ты можешь убить его, отстаивая свою точку зрения. Так прописано в Законе.
 – Я плохой боевой маг, потому что я не могу убивать. Я не хочу быть сильнейшим магом во Вселенной! Я просто хочу жить! Спокойно жить!
 И тут волшебница почувствовала, что на ее плечо легла уверенная мужская рука.
 Она оглянулась и нашла поддержку в спокойных глазах Дэниэля.
 – Ты хороший боевой маг.
 И подобные заявления придавали девушке сил. Он согласился с ней.
 Шуршунчик поднялся, подошел к Дэну и его спутницам и мирно спросил:
 – Я не понимаю, чего вы на меня набросились?
 – Потому что мы не разделяем ваших взглядов на животноводство, мистер Расл. Я не хочу насильно быть големом и плясать под вашу дудку, - несмотря на то, что хотела ответить Алина, ее опередил некромант. - И не собираюсь. Только вот что будем делать? Я не хочу тратить жизнь на то, чтобы разводить в лесах странных зверушек, нужных лишь для фотографирования с туристами.
 Англичанин вздохнул и принялся, размахивая руками, доказывать, что эти странные животные: мамонты, кошко-таксы, электрические зайчики, а еще и волки с кудрявой шерстью и многие-многие другие, о чем он раньше не распространялся, - дело его жизни, и бросить все это просто так он не может. И опять Алиной овладели воспоминания.
 Ее первая любовь, Сева, одноклассник, увлеченный режиссурой мальчик. Она сидела на уроках и заглядывалась на его профиль: узкий нос, впавшие голубые глаза, длинные каштановые кудри… Он любил другую девушку, и это очень ранило больное Алинкино сердечко. У всех есть мечта, которую хочется осуществить. Кто-то грезит о том, чтобы петь со сцены, есть те, кто желает покорить космос, некроманты типа Дэна спят и видят, как они возвращают к жизни безвременно ушедших родственников, а боевые маги изобретают новые заклинания, которыми моли бы похвастаться на турнирах, если такие тут на втором слое проводятся. И ничем не хуже всей толпы увлеченных англичанин Джон Расл: фанат Байрона и животновод в одном лице.
 Алина еще раз пробежалась взглядом по вилле Фифы, за час превратившейся в поле битвы, а потом протянула руку Шуршунчику. Дэн и Аспи посмотрели на нее, как на предательницу, а ее речь удивила их обоих и даже черного дракона.
 – Мистер Расл, - волшебница начала говорить очень тихо, - я вас прекрасно понимаю, но давайте договоримся цивилизованным путем. Мы все культурные маги.
 Никто не мог возразить ни одному ее слову. Она жила на втором слое всего-то три дня, но успела понять основной закон местного бытия.
 – Человек человеку - друг, волшебник волшебнику - коллега, так?
 Ученый виновато кивнул и раскаянным взглядом посмотрел на Дэна. 'Прости за голема', - читалось в нем.
 – Так зачем же устраивать эти средневековые побоища и разбрасываться магией, даже если это не запрещено Советом? Зачем требовать друг от друга невозможного?
 – Но мои исследования… - чуть шевеля губами, сказал животновод, поглаживая правой рукой спинку одного из енотов.
 А что исследования? Алина по-доброму посмотрела на двух некогда яростных животных, один из которых довольно урчал оттого, что хозяин его ласкает. Вот только много ли жизни в них осталось после того, как Алина полоснула обоих катанами.
 – Посмотрите, - она взяла животное на руки и протянула его Аспи, чтобы та занялась лечением, - как он любит нас. Всегда, поглаживая зверушку, пусть даже созданную из пробирки, вы передаете ей частичку своей души, и она начинает жить для вас. Неужели вы ни разу не замечали?
 Рука Шуршунчика остановилась на полпути, и он подозрительно уставился на енотов, а затем левой рукой неуклюже погладил животное, на брюхо которого эльфийка только что наложила лечебное заклинание. Оно свернулось в клубок и довольно замурлыкало.
 – Видите? - спокойно спросила волшебница.
 – Что я должен видеть? - не понимал ученый.
 Остальным тоже ничего не было ясно. Но Алина пояснила.
 – Вы отдали им частичку своей души, и теперь это не клоны из пробирки, а живые звери, они чувствуют, что привязаны к вам, и если сейчас кто-то нападет на вас, они никогда не предадут своего хозяина, и будут сражаться до последней капли крови!
 – Хотите попробовать, госпожа Лина? - вызывающе спросил маг.
 – Нет, - сухо ответила она. - Я не дерусь для показухи, я не сражаюсь ради того, чтобы кому-то сделать больно или кого-то убить. Будь на то моя воля, я бы вернула к жизни и Ытя.
 Некромант молча подошел к расчлененному тельцу уродца и попросил волшебницу о файерболе. Маг прочитал заклинание и назвал имя… Барбара.
 Останки некогда противного существа засветились всеми цветами радуги, и тело поднялось над землей на несколько сантиметров. Все увлеченно смотрели на то, что происходит с некогда противным созданием мира сего: увеличивается в росте, срастается, а потом встает на ноги, и это уже не мерзкий Ыть, а красивейшая женщина лет тридцати по меркам первого слоя. Ее кудрявые каштановые локоны спадают по плечам, и она, прижав руки к пышной груди, стоит, потупив взгляд.
 – Я освобождаю тебя от своей власти, живи сама, и сможешь вернуться на третий слой после того, как проводишь туда сэра Расла.
 – Что это значит? - не понял Шуршунчик, влюбленным взглядом рассматривая ту, в которую некромант превратил Ытя.
 – Это твоя супруга, - безапелляционно заявил Дэн, - вы слишком жестоки, сэр Расл, по одной причине, вы никого не любите: ни животных, ни людей. Вы создаете клоны уродцев, но они, не найдя у вас в лаборатории ласки, уходят туда, откуда явились. Мне вас жаль. И я решил: вместо того, чтобы коротать свою жизнь на пару с противнейшим существом мира сего, вам не помешает любящая жена. Ну и пусть, что неживая, но зато преданная. Барбара, - он посмотрел на молчаливую красавицу, - моя прабабушка. Она умерла при родах. Добрейшая была волшебница. Целительница. Сейчас бы ее медсестрой назвали.
 Барбара искоса посмотрела на правнука красивыми янтарными глазами, желая что-то спросить, но он не позволил, и продолжил расхваливать дальнюю родственницу. Черный дракон, поняв, что из-за Алининой водяной пушки пропустил самое главное, взял валявшуюся рядом с ним записную книжку и принялся калякать в ней концовку поэмы.
 А после волшебница прочла заклинание наведения порядка. Нелегко далось это ей. Она боевой маг, а не обслуживающий телепорт-персонал, но мебель поддалась ее воле, и через несколько минут казалось, что на вилле Фифы никакого погрома не произошло.
 Алина завернула в целлофан руку дьявольской доченьки, и тут ее осенило.
 – А где вторая?
 Некромант, открыв рот, уставился на прекрасную Барбару, воркующую с Шуршунчиком и его енотами.
 – Память наш Ытик-нытик потерял. Но, думаю, он спрятал конечность в холодильнике.
 Ученый так был увлечен подарком, что не обратил внимание на то, как маги сходили на кухню и притащили оттуда то, что искали. Его не интересовала больше Фифа и ее планы. Не нужно было больше ухаживать за тщеславной иностранкой, в надежде на то, что она жалует ему некроманта для опытов. Ответ оказался так прост. Однако многое еще следовало сделать. Легко сказать: 'Люби'. Гораздо сложнее претворить это в жизнь.
 – Ну, вот и все. Договор выполнен, осталось только вылечить дьявольскую дочурку, - Алина отвлекла Шуршунчика от амурных мыслей.
 Зато Аспи приуныла.
 – А мне тогда куда?
 – Хочешь остаться с нами, медсестра? - галантно предложил ученый.
 Однако маг забыл мелочь - Аспи не могла существовать вдали от Дэниэля.
 – Мисс Рин, - торжественно сказал некромант, подняв руку над головой медсестры, - я освобождаю вас от своего влияния. С этого момента вы считаетесь полноценным эльфом, однако умрете вы тогда, когда захочу я. А именно, в один день с мистером Раслом и миссис Барбарой. Согласны?
 Она кивнула, и ее густая фиолетовая челка упала на курносую физиономию. Некромант щелкнул пальцами. Казалось бы, ничего не произошло, но с этого момента Аспи больше не была повязана с некромантом. Печаль заполнила ее душу: то чувство, которое эльфийка назвала любовью к спасителю и закрепила в Квадрате Любви, капля за каплей утекало из ее сердца, и с каждым мгновением она все отчетливее осознавала, что Дэн не в ее вкусе.
 Облегченно вздохнув, маг спокойно вышел с виллы и направился в сторону местного кладбища, где его дожидались те, чьи души привлекла Розовая Фифа. Чего бы ни говорила дьявольская дочь, но умершие однажды не были рады второй жизни и с облегчением восприняли приказ Дэна отправиться на третий слой.
 А на следующий день счастливая эльфийка, англичанин и Барбара приехали в аэропорт провожать домой некроманта, а заодно и пока привязанную к нему Алину. Договор с Дьяволом еще не был выполнен.




 Глава 13. Философский камень


 Солнечные лучи, раскрашенные стекляшками витража, падали на каменный пол собора святого Вита. Алина, в одиночку войдя в залу, медленно шла к алтарю. Увиденные ей в первый раз два дня назад рисунки на стеклах, казались ей уже не просто знакомыми, она знала, что на них запечатлели фрагменты ее прошлой жизни. Стоило вспомнить. Она - великая волшебница Лина. Тот, кто призвал ее - верный муж, некромант Венсеслас. Однако, души их занимают чужие тела. Она - девчонка-неудачница из немагического мира, а он - студент из школы некромантии, подающий большие надежды. Они пользуются своей силой. И оба прекрасно понимают, насколько она разрушительна.
 Одно не могла вспомнить великая волшебница: каким образом и за что запечатал Дьявол ее на первый слой. Сон, в котором она стояла у алтаря в соборе, напротив величайшего мага всех времен и народов, а Венсеслас за ее спиной - не раз всплывал в ее памяти, все время детализируясь в процессе Алининого познания. Получается, причину смерти нужно пережить, понять, прочувствовать. Рано или поздно. И волшебница этого боялась.
 Прошло пятьсот лет. И вот Лина в том же зале. В окна светит то же солнце. Только на витражах - исторические картины, а не птицы и звери, как тогда. И еще одно отличие: у алтаря сидела дочь Дьявола, а не сам он собственной персоной. Она потупила взгляд, впившись глазами в замотанные розовыми шелковыми платками обрубки рук. Офелия-Фифа беспомощна и понимает это. На маленьком столике перед ней - поднос, на который заботливый скелет Эльрик положил вымытые конечности дьявольского отродья. Сам костлявый стоял чуть поодаль, скрестив руки на груди и нашептывая молитвы. Рядом с ним на скамье сидел однорукий старец с длинными седыми волосами. Директор школы Алхимии, догадалась Алина. Дэн и его наставник устроились на втором этаже, рядом с органом.
 Когда волшебница подошла к 'операционному столу', Фифа подняла на нее умоляющие белые глаза. Не любила девушка взгляд этой особы, но ничего не поделаешь: коли разбрасывалась силой бездумно, расплачивайся. И она достала из кармана пару перчаток и приступила к операции. Поняв, что все это скучно и неинтересно, пусть даже и переполнено магией, все зрители по одному покинули зал. Осталась только небольшая группа поддержки: некромант Дэниэль Шпатни и его журналюга-дракон.
 Волшебница никогда не увлекалась медициной, она не знала об анотомическом строении тела человека. Алина считала, что для целебной магии этого не нужно, однако, она ошиблась. Это чтобы набить морду или отпугнуть электрических зайчиков, достаточно сконцентрировать всю силу в ладони. Принявшись за медицину, она начала понимать, что каждое связующее заклинание рассчитано далеко не на агрессию, и неверное действие может навредить окончательно и бесповоротно.
 Кость, артерии, ткани… - когда-то в девятом классе на анатомии девушка проходила все это. Но тех знаний было недостаточно для проведения операции. Пришить руку куда тяжелее, чем навести порядок в доме: склеить разбитые вазы и починить разломанные стулья. Стекло, дерево, бумага - неживая плоть. Конечности человека в отличие от всего этого, должны стать единым целым с телом их хозяина.
 – Аспи Рин, - прошептала Алина, закрывая глаза.
 Она представила невысокую лопоухую эльфийку в коротком белом халатике с длинными фиолетовыми волосами и наивными изумрудными глазами. Нет, вызвать медсестру у нее не получится, та привязана к Шуршунчику и его жилищу, но попробовать с телепатической связью стоит!
 Ничего у Алины не выходило. Она аккуратно срастила кости на руках Фифы. Дьявольская дочь, которой вкололи несколько ампул волшебной анестезии, ничего не чувствовала, она лишь молча сидела в кресле и смотрела, как обескровленные срезы на ранах срастаются один с другим.
 И тут волшебница услышала у себя в голове напевный эльфийский голосок: 'Звала?'
 – Да, - прошептала Алина, - помоги мне, Аспи. Как пришивать конечности?
 В ее голову сразу устремился неконтролируемый поток данных: причудливые формулы, алгоритмы, предостережения и наставления. Все это, перекликаясь и складываясь в конкретные знания, требовало выхода наружу, и руки волшебницы практически на автомате принялись делать все по инструкции.
 Фифа лишь моргала глазами, внимательно следя за всеми манипуляциями исцелительницы. Скорость операции все увеличивалась, и даже сама волшебница не успевала осознать, как ее пальцы сами управляются с разрубленными артериями, накладывают швы из заклинаний на ткани, и вот уже правая рука с узеньким черным шрамом, остатком от плоти Ытя, готова нормально функционировать. С левой - проще, там нет тканей склизкого, поэтому через десять минут с операцией было покончено.
 Хирурги с первого слоя могли бы завидовать Алине, за полчаса справившейся с тем, над чем они бы трудились половину дня большой командой. Магия, другого объяснения нет.
 – Спасибо тебе, Аспи, - чуть слышно буркнула под нос Алина, - что понадобится зови.
 – Обязательно, - раздалось у девушки в голове, после чего мыслесвязь пропала.
 Года два назад волшебница смотрела телепередачу о телепатах, и после пыталась обнаружить в себе эти способности, и, самое интересное, выявила их. Но как бы ни хотела Алина связаться с Костей, ничего у нее не получалось, а тут… с первой попытки. Или второй слой помог?
 Фифа вышла из-за стола и размяла пальцы. Кровь поступала в пустые сосуды и только что холодные конечности начали наполняться жизнью, теплеть. Любой реалист из немагического мира, завидев такое, поспешил бы воскликнуть: 'Бред!' Ну и пусть говорит, что вздумается, потому что он не видел чудес фантастической действительности.
 – Где философский камень? - грубо спросила дьявольская дочь, грозно глядя на спасительницу.
 Алина бы и сказала, только ждала она вовсе не вопроса, а банального 'спасибо' за исцеление. Озвучить этого она не решалась, да и камень отдавать ей не хотелось. Фиолетовый блестящий шарик оттягивал левый карман толстовки, что купил девушке некромант в Челябурге взамен сгоревшей водолазки. Аномальное тепло камня жгло бедро, и это не нравилось волшебнице, однако еще больше ей была не мила просьба Фифы.
 – Чего стоишь как истуканка? - быстро же к дьявольской дочурке вернулась ее наглость, стоило лишь стать здоровой.
 Договор выполнен. Дэн отправил отцу капризули правила поведения злодея, Алина помогла Фифе исцелиться. Больше никаких обязательств.
 – Воровкой быть хочешь, Лина? - ехидно спросила розововолосая девушка.
 Волшебница сунула руку в карман и взяла шарик в кулак. Магическая материя, словно душу имела, вжалась в ее руку, скукожилась и будто умоляла: 'Не отдавай меня!'
 Да что же это такое? Она закрыла глаза, и вновь нахлынули воспоминания: на месте Фифы стоит Дьявол, а она - не девчушка из двадцать первого века, а средневековая женщина в длинном красном платье. И маг протягивает ей руку, медленно, членораздельно произнося:
 – Отдай мне камень, Лина.
 Девушка, прикусив губу, испуганно замотала головой и начала пятиться к двери. Она чувствовала каждый шаг, будто события пятисотлетней давности начали повторяться словно под копирку. Тихо играет орган. Это Дэн. Или Венсеслас. Не важно. Он успокаивает нервы, потому что по некоторым причинам не может вмешаться.
 – Зачем вам он? - словно наивный ребенок спросила она то ли у Дьявола, то ли у его дочери.
 – Без него я не могу завершить свой проект, - словно на докладе сказала Фифа.
 Игра внезапно прекратилась.
 – Обойдешься! - громко крикнул Дэн, спрыгивая с балкона. - Я отозвал всех жаждущих вечной жизни и, представь, они были счастливы.
 – Потому что ты, жалкий некромантишко, их убедил, - парировала дьявольская дочь.
 Она фыркнула и снова обратилась к Алине все с той же просьбой.
 Философский камень - легендарный артефакт, проплывали знания в голове у девушки. Он дает магу, им владеющему, неограниченную силу. Не мудрено, что Дьяволу и его доченьке такая штука важна больше жизни. Слово 'отдай', будто заевшая пластинка, жужжало в волшебницы в ушах. Соблазн избавиться от ей не принадлежащего был велик, однако страх неизвестности останавливал девушку.
 И снова воспоминания. И опять перед ней не Фифа, а ее папенька, тогда еще молодой маг, которому лет тридцать с виду. Он не высок, и пятьсот лет назад носил длинную черную мантию.
 – Зачем вам камень, пан Дьявол? - повторила вопрос волшебница, обращаясь уже к конкретному магу, и тут она произнесла то, чего не ожидала. - Это семейная реликвия королевского рода из Вышеграда.
 'Значит, я не воровка!' - облегчение нахлынуло на девушку освежающей волной.
 Получается, камень некогда принадлежал Венсесласу, но с неких пор на него заимел виды проклятый.
 – В нем моя сила! В нем моя жизнь! В нем моё всё! - громогласно произнес маг.
 – Это. Не. Ваша. Семейная. Реликвия. - Выделяя каждое слово, чеканила речь магичка.
 Она уже не понимала, кто говорит в ее душе: то ли русская девушка, то ли европейская волшебница. Обе особы слились в единой целое, и знания одной дополняли воспоминания другой.
 – Только с помощью Камня Венсеслас способен сделать то, что я от него хочу.
 – Это же конец света.
 – Так считают глупцы! Я борюсь за вечную жизнь!
 – А я - за справедливость! - Алина, вскрикнув, подняла руку с шаром над головой, и тут на месте Дьявола она снова увидела высокую девушку с розовыми волосами в длинном белом кружевном платье.
 Камень. Семейная реликвия Дэна. Благодаря этой штуковине некромант и черпает неограниченные силы (сам того не осознавая), призывает всех, кого только хочет. Знания лились рекой в разум девушки, как будто все было известно ей пятьсот лет назад. Этому шарику Алине следовало бы сказать 'Спасибо' за ее собственную жизнь на втором слое. Хорошо, когда сильный артефакт используют во имя добра, но как ужасно, если он же помогает создать заповедник оживших знаменитостей, или завоевать Вселенную.
 Никто не ведал о философском камне: ни магистр Юлиус, ни сам Шпатни, - потому что штука эта хранилась под семью замками в России, у дьявольской дочери. Вряд ли она ссорилась с отцом - мелькнула мысль в голове у Алины, или то были воспоминания от прочтения детективных романчиков. Нахалка специально уехала за границу, чтобы спрятать камень. А когда Дэн начал заниматься магией - артефакт среагировал, и Фифа принялась его искать вовсе не для тупой затеи воскресить толпу знаменитостей, а чтобы уничтожить некроманта и забрать его наследство. Не нужен был ей мега-проект, и Дьяволу - тоже. И эта мысль раскаленным железом жгла душу.
 'Какая же я идиотка, - подумалось Алине, - я поверила самому сильному магу во Вселенной, что он занимается откровенной фигней! А он глумился надо мной, заключал всякие разные тупые договоры, изображая серьезность намерений! Нет, великая Лина никогда бы не купилась на такую дешевую уловку!'
 Волшебница стрельнула в сторону Дьявола и его дочурки взглядом хищника. Нет сомнений, этой парочке не нужно ничего, кроме могущества!
 – Вы хотите завоевать Вселенную.
 Дьявол словно из видения вышел, однако, очутившись в двадцать первом веке, стал выглядеть все тем же интеллигентом в пенсне, коим она видела его два дня назад.
 – Догадливая, - ухмыльнулся он, - пан Шпатни - единственный наследник королевского рода Богемии. И как только он погибнет, артефакт перейдет ко мне, как к самому сильному магу.
 – Вы убили Лину и Венсесласа, мужа и жену, пятьсот лет назад. С той же целью, - безапелляционно высказалась волшебница. - Что было дальше? Зачем тянуть волынку половину тысячелетия? Почему вы не прикончили тогда их сына?
 Папашка тяжело вздохнул.
 – Дочь. У них была дочь. И я не мог ничего сделать с династией из Вышеграда, пока камень защищал их. Ты, сучка, утопила его в жидком орихалконе, а потом заставила его затвердеть. Я не в состоянии был разбить этой породы.
 'Ты что сделала, ведьма?' - раздался в голове у Алины голос Дьявола. Так вот, как началось то видение, что не давало девушке покоя всю сознательную жизнь.
 Значит, целых пятьсот лет затвердевший поглотитель магии хранился тут, в соборе святого Вита, охраняемый алхимиками и некромантами. Но, несмотря на все, нашелся кто-то способный выкрасть артефакт, оставив орихалкон внешне нетронутым. Маг-телепорт, догадалась волшебница. И его силу не в состоянии полностью поглотить даже вещество-блокиратор. Но играть в детективов и искать вора было не время. Оставалась еще уйма вопросов и, самое главное, решение, которое должна принять она сама, чтобы не дать злодеям завладеть 'красной кнопкой' от второго слоя.
 – Я не буду его нигде топить, успокойтесь, - съязвила волшебница, нахально глядя на Дьявола и его дочь. - Тем более, есть еще один охотник за этой игрушкой, которому орихалконовый кирпич - не преграда.
 Страх весь прошел. Куда он делся - ее не волновало, потому что перед ней стояла куда более важная задача.
 – У него ничего не получится, - гордо заявила Фифа, наматывая локон на мизинец, - я десять лет таскала артефакт из-под носа этого товарища, которому орихалкон - не преграда. Растяпа он. Жаль, не знаю, где он живет. Но у меня есть опыт защиты от него, так что…
 – Я вам отдам философский камень, - добрая улыбка скользнула по лицу девушки и она, разжав кулак, протянула артефакт розововолосой девушке. - А в нагрузку вот вам 'Словарь ненормативной лексики и русского сленга'. Пригодится.
 Ее ехидная ухмылка еще надолго запомнится тирану. Хотя в тот момент предлагаемое дополнение вызвало у всех смешанное чувство. Дэн же, побледнев, стоял чуть поодаль, боясь и слово вымолвить. Он представлял призванную им возлюбленную в качестве палача, который отдает его силу, жизнь, судьбу в руки злодеям.
 Девушка сделала три шага, остановившись лицом к лицу с Дьяволом. Она уверенно протянула руку, и светящийся шарик перекатился в ладонь мага.
 Всё кончено. Он довольно улыбнулся, пряча артефакт в карман пиджака.
 – Пошли, Фифочка, нас ждут большие дела.
 Дочурка, даже не попрощавшись со спасительницей и некромантом, молча последовала за отцом. Алина проводила их взглядом до двери.
 – Не забывайте только, что я великая волшебница Лина!
 Однако, это ее 'до свидания' прошло мимо ушей Дьявола и его наследницы. Она не стала говорить с Дэном, а вышла вслед за врагами и взмыла вверх.
 Теплый весенний ветер играл черными как смоль волосами волшебницы Алины, когда та стояла на башне школы некромантов. Держа руку у лба, она всматривалась вдаль, разглядывая красные черепичные крыши, вышку в Петржине, такую далекую, но в то же время близкую.
 По небу плыли белые, словно вата, облака. Однако они были не такие, как в России, какие-то неправильные. За считанные дни жизни на втором слое Алина успела тут не только освоиться, но и осознать всю силу магии. Девушка много где побывала и повидала немало городов, и, следовательно, облаков. Те, что плыли по небу Новосибирска, Москвы или даже странного места Челябурга, были такими родными, близкими, российскими, мягкими и пушистыми, облака же Праги казались ей импортными, глянцевыми, вычищенными добела, неправильными. Это она заметила и три дня назад, когда первый раз в жизни очутилась за границей.
 Родина, где она осталась? Там, на первом слое? Или тут, на втором, тоже есть ее гнездышко. Новосибирск ни в какую не манил волшебницу, так же ей не была мила Москва со своими магами-полиглотами, орками-служащими, скелетами на побегушках и прочими жителями, коих девушка никогда не встречала на первом слое. Там ее никто не ждал и не любил. Брата бы сюда, да нельзя обычного человека перетащить с первого слоя.
 Алина поправила челку. Черную-черную челку. Аспи, когда девушки прощались в Екатеринбурге, решила сделать ей приятное и избавила от седины. Правда, американская медсестра еще и глаз ей вылечила, но волшебница не стала об этом распространяться, и выбросила в мусорное ведро ненужный после лечения протез. Ведь Дэн, казалось, за три дня их общения так и не заметил того, что она была наполовину слепа.
 И сердце работало как часы, и готово было стучать в груди еще сотни лет. Девушка чувствовала себя обновленной.
 – Ты свободна от меня, - услышала она за спиной. - Иди куда хочешь.
 Неудобно было стоять на шпиле, и она не могла повернуться, но прекрасно знала, кто устроился для обозрения родного города на башне Алхимиков.
 – Я знаю, - сухо ответила она.
 – Я вижу, что тебе не нравится Золотая Прага. Это мой город. Тебе тут не место, предательница. Уезжай. Куда хочешь. И подальше.
 – Не нравится. Неправильные листья в Градчанских садах, трамваи, хоть и выглядят так же, как и новосибирские - тоже, а чистые красные крыши - как на картинках, а не как в жизни. Тут все не родное, будто пленкой обтянутое.
 Дэн нахмурился.
 – Убирайся, - повторил он просьбу, с которой и пришел. - Я решил не убивать тебя, хотя мог бы. И имел на это полное право.
 – Не могу. Чужая я тут, не принимает меня этот город. Но когда я начинаю думать, куда мне деться, где мне жить, я не нахожу себе места. Зачем ты призвал меня, Дэн? Почему ты не освободил меня от своей власти?
 Ее слова резали слух. Он не мог представить остроумную, но в то же время рассудительную волшебницу мертвой, но именно покоя хотела несчастная. К тому не складывался в его душе и образ Алины-предательницы.
 – Я тебя освободил, - сказал он чуть громче шепота ветра, - ты можешь идти куда угодно. Хочешь - возвращайся на первый слой. У тебя там работа, брат… Ты испортила мне жизнь. Ты уничтожила магический мир.
 – За то время, что я помогала тебе, там меня успели похоронить. Я пробовала вернуться в свое тело, но чуть не задохнулась: тьма вокруг и земля в глаза сыплется. Что люди подумают, если я выкопаюсь из могилы? Да ладно еще, первый слой меня не любил… и тут я не нужна. Можно, я умру? Мне некуда идти.
 – Я бы женился на тебе, но привести в Вышеград ту, что отдала нашу семейную реликвию. Даже Лина, пятьсот лет назад запечатав в орихалкон силу Венсесласа, позаботилась о том, что ее единственная дочь узнает об артефакте. Камень выкрали двадцать пять лет назад, в тот день, когда я появился на свет. Именно тогда душа мага и вселилась в мое тело. Фифа отобрала реликвию у некого грабителя. Впрочем, это уже не важно, ты всю историю моего рода, всю мою силу втоптала в грязь!
 Женился? Просто так? Через три дня знакомства? Предложение запало в душу девушки. Только БЫ мешало.
 Она спрыгнула с башни и подлетела к Дэну, протянув руки.
 – Изойди, - ударил он ее по кистям, что волшебница еле удержалась в воздухе.
 – Возьми меня за руки, - настояла она.
 – Зачем?
 – Просто возьми! На минутку. А потом я отзову заклинание левитации и расшибусь о камни, потому что жить мне незачем. Дай мне отдать тебе кое-что важное.
 Некромант, прикусив губу, протянул ей правую руку, и она нежно опустила в его пятерню свою грубую рабочую ладонь. И тут зрачки его расширились. Перед глазами будто встало фиолетовое сияние, а из руки девушки в его тело перетекала некая знакомая с самого рождения энергия.
 – Что это?
 – Правда, я гениальная волшебница? - уголками губ улыбнулась Алина. - Ведь не зря я подарила Дьяволу словарь ругательств!
 Он не мог поверить.
 – Пятьсот лет назад Лина не догадалась. Пойми, Дэн, глупо думать, что философский камень - это такая твердая штучка, которую можно пощупать, правда?
 – И?
 – И… - заискивающе посмотрела она в глаза магу, - философский камень - это теперь твоя душа, Дэн. Твоя большая добрая душа. Когда тебе настанет пора уйти на покой, мой Венсеслас, ты заберешь камень на третий слой, и ни один Дьявол не сможет отобрать его у тебя и воспользоваться в злых целях. И никто не догадается, куда я спрятала всю силу этого мира. А в этой безделушке я оставила небольшой сюрприз!
 Что она туда засунула, можно было и не догадываться: некромант все еще не переставал удивляться безграничной фантазии своей партнерши. Несомненно одно: стоит Дьяволу воспользоваться псевдо-камнем, как его ярость возрастет со скоростью экспоненты.
 Алина игриво сощурилась, сверкая глазами.
 – Извини, но даже я поверил, что ты отдала камень. Прости, но можешь не отзывать левитацию, а остаться на втором слое?
 Алина уверенно кивнула.
 – Здесь. С тобой.
 – Конечно!
 – Я тебя люблю, - шепнула Алина три заветных слова первый раз в жизни.
 Она и не думала говорить именно их, но признание само сорвалось с ее губ и, долетев до ушей великого мага Венсесласа, чуть не заставило его навернуться с крыши. Он хотел было завопить на всю Прагу и окрестности: 'Чтоооо?' - как волшебница спрыгнула со шпиля и приземлилась на бортик, где стоял некромант.
 Алина дрожащими руками взялась за его плечи и прижалась носом к его лбу.
 – Я тебя люблю, - ей так понравились эти слова, что она готова была говорить их тысячу раз в день.
 – Я тебя тоже…
 Но некромант не договорил…
 – Народ! - раздался счастливый возглас черного дракона.
 Животное, махая маленькими перепончатыми крылышками, что есть мочи пытаясь удержаться в воздухе не уровне башен школы некромантии, прижимало к груди пеструю тетрадку с рукописью поэмы.
 – Мою пафосную поэзию издадут в России! Представляете?
 Тут уже оба мага чуть вместе не навернулись с башни.
 – Эй, вы что, не рады?
  Челябинск-Москва-Прага