Аннотация: Группа вооруженных озлобленных бандитов совершает налет на небольшой ресторан в Лос-Анджелесе и берет заложников, среди которых оказывается известная журналистка Мэдисон Кастелли. Не сразу она понимает, что является главной целью бандитов и что причину ее похищения следует искать в старых грехах ее отца, Майкла Кастелли… А сам Майкл поставил себе цель покончить с людьми, когда-то исковеркавшими его жизнь. Теперь их дорожки вновь пересеклись…


---------------------------------------------


 Джеки Коллинз
 Бал Сатаны



 ГЛАВА 1


  Вторник, 10 июля 2001 года, Лос-Анджелес 
 Рейс «Американ Эрлайнз» из Нью-Йорка прибывал в Лос-Анджелес с трехчасовым опозданием, и Мэдисон Кастелли была сердита. Она рассчитывала сразу из аэропорта ехать домой к своей лучшей подруге Натали Дебарж. Однако Натали предупредила, что в восемь часов встречается со своим братом Колом в ресторане. И теперь из-за опоздания самолета Мэдисон решила направиться прямиком в «Марио» — небольшой итальянский ресторанчик на бульваре Беверли.
 — Увидимся в ресторане, — сказала она подруге, позвонив ей из аэропорта по мобильному телефону.
 Ей не терпелось вновь увидеться с друзьями. Точнее говоря поделиться своими терзаниями, поведать о том, как в одночасье ее жизнь дала трещину. За какие-то несколько дней рухнуло все. Отца Майкла обвинили в двойном убийстве. Давно живущая отдельно его жена Стелла (мачеха Мэдисон) была застрелена вместе с любовником. Теперь выдан ордер на арест Майкла, а сам Майкл таинственным образом исчез.
 Вдобавок ко всем бедам пропал без вести ее приятель Джейк. Пылкий и нежный Джейк, большая умница, первоклассный фотограф. В последнее время с двумя коллегами-журналистами он расследовал деяния одного колумбийского наркокартеля. От группы вот уже десять дней не было ни слуху ни духу, и это не давало Мэдисон покоя. В Колумбии похищение людей — дело обычное. Как и убийство.
 Тревожные мысли не выходили у Мэдисон из головы, пока она получала багаж, ловила такси и ехала в ресторан. Она и в Калифорнию-то поехала, чтобы сбежать от навалившихся неприятностей. С этой целью Мэдисон намеревалась потусоваться несколько дней с друзьями и побездельничать, никакой работы. И никаких проблем. Чтобы потом вернуться в Нью-Йорк отдохнувшей и готовой к новым свершениям.
 К тому моменту, как она добралась до ресторана, Кол уже был там. Необычайно симпатичный высокий негр двадцати с небольшим лет, в превосходной форме и с неотразимой улыбкой, Кол работал частным инструктором по фитнесу. Помимо всего прочего, он был гомосексуалистом и гордился этим.
 Они обнялись и расцеловались.
 — Выглядишь потрясающе, подруга, — объявил Кол, обводя ее взглядом.
 — Скажешь тоже! — горестно вздохнула Мэдисон и прибавила: — Кончай свои лос—анджелесские штучки.
 — Что ты удивляешься? Я тут живу как-никак, — усмехнулся он и повел ее к столику в углу зала.
 — Ага! Значит, так у вас в Лос—Анджелесе разговаривают с женщинами?
 — Нет, — хмыкнул он, — это я так разговариваю с парнями — помогает им с эрекцией. Могла бы и догадаться.
 — А ты меня просвети, — усмехнулась Мэдисон и села.
 В свои тридцать Мэдисон и в самом деле выглядела сногсшибательно: высокая, стройная, с пышной грудью, тонкой талией и неимоверно длинными ногами. Трудно было поверить, что на свой счет она весьма скромного мнения, — зеленые глаза миндалевидной формы, четко очерченные скулы, выпуклые соблазнительные губы и пышная черная шевелюра делали ее настоящей красавицей. К тому же она была большой умницей — у Мэдисон была репутация респектабельной журналистки, набившей руку на проникновенных материалах о богатых, знаменитых и власть имущих. Она работала в журнале под названием «Манхэттен стайл», а недавно выпустила книгу о связях высших кругов с мафией и теперь занималась журналистским расследованием в отношении одного преступного клана в Нью-Йорке. Последний год ознаменовался для нее одним личным откровением: Мэдисон узнала, что прошлое ее отца было не совсем таким, как казалось. Она даже засомневалась, что вообще хорошо знает своего отца. И решила, что до правды придется докапываться.
 — А где Натали? — спросила она, бросив взгляд на часы.
 — Как всегда, опаздывает, — ответил Кол. — Ты же ее знаешь.
 — Она мне нужна, — с сожалением произнесла Мэдисон.
 — Ты ей тоже. Просто позор, что вы живете в разных городах. Вас это до добра не доведет.
 — Как у нее дела на радио?
 — Передача идет на ура. Натали обожает сидеть у микрофона — ее ведь хлебом не корми, дай покрасоваться.
 Вскоре появилась Натали. Она вошла стремительной походкой, как всегда, хорошенькая и сияющая — маленького роста, энергичная, с соблазнительной фигуркой и сочным ртом.
 — Извиняюсь, извиняюсь, извиняюсь! — воскликнула она, бросаясь подруге на шею. — Никак не получалось вырваться. Это что-то! — Она опустилась в кресло. — Мне необходимо выпить.
 — Мне тоже.
 Мэдисон подозвала официанта, и к ним подошел изящный итальянец с пышной черной шевелюрой и приятным акцентом.
 — Вина, пожалуйста, — произнесла Натали. — Сил нет.
 — Красного или белого, синьора?
 — Красного. Вашего лучшего. Всем.
 — Хорошая мысль, — одобрила Мэдисон. Официант отправился выполнять заказ.
 — Хм—мм… — протянула Натали, глядя ему вслед. — Симпатяга какой.
 — Да, я уж заметил, — усмехнулся брат. — Интересно, он за какую команду играет?
 — За мою! — отрезала Натали. — Это сразу видно.
 — Я бы не стал говорить так уверенно, — усмехнулся Кол.
 — Эй, вы! — возмутилась Мэдисон. — С вами рядом находиться опасно!
 — Неправда, — возразила Натали. — Старикам и малолеткам до пятнадцати бояться нечего.
 — Кошмар! — ахнула Мэдисон.
 — Мы всего лишь называем вещи своими именами, — заявила Натали.
 Внезапно их внимание привлекло странное оживление у стойки.
 — Что там творится? — Натали вытянула шею.
 — Понятия не имею, — сказал Кол.
 И тут произошло нечто невообразимое. На середину зала вывалились трое вооруженных людей в масках.
 — Не двигаться! Всем сидеть на местах, уроды, не то вышибу мозги!
 От этих страшных указаний, да еще из уст вооруженного человека с маской на голове, в ресторане мгновенно наступила тишина. Мэдисон недоуменно смотрела на налетчиков. Мало того что прошедшая неделя вымотала ей все нервы, так еще и это. Нет, этого просто не может быть!
 Но это было: ресторан «Марио» подвергся нападению, и они оказались в его эпицентре. Трое вооруженных бандитов, все в черном, с трикотажными масками, закрывающими лицо и голову, захватили зал, отрезав выход на улицу и вход в кухню.
 — Господи! — сквозь зубы процедил Кол, а Натали окаменела, похолодев от ужаса.
 Мэдисон знала причину ее оцепенения. Десять лет назад, когда они были соседками по студенческому общежитию, Натали подверглась групповому изнасилованию. Она сумела это пережить и добилась многого в профессии репортера, интервьюирующего знаменитостей, но сейчас случайное бандитское нападение повергло ее в шок.
 —Сидите спокойно, обе! — тихо предостерег Кол. Он был готов ко всему, хотя понимал, что спорить с пулей, по меньшей мере, глупо.
 Мэдисон машинально подалась вперед и прошептала подруге:
 — Поверить не могу!
 — А ты лучше поверь, — негромко ответил Кол. — Ты в Лос-Анджелесе. Здесь и не такое случается.
 — Заткнись! — проревел главарь, с «узи» наперевес.
 Он был подвижный, как ртуть, ни секунды не стоял на месте и развинченными движениями напоминал бегуна в конце изнурительной дистанции. Мэдисон заметила, что сквозь прорези в маске он смотрит прямо на них. Злобно смотрит, с неприкрытой ненавистью. Ей показалось: он совсем юный. Нервный агрессивный подросток, злой на весь мир. Только этого им не хватало!
 — Вытряхивайте кошельки, снимайте драгоценности, да поживей! — заорал он.
 Второй налетчик, с пистолетом в одной руке и черным пластиковым мешком для мусора — в другой, стал перемещаться от одного стола к другому и собирать в мешок деньги, бумажники, часы, кольца, мобильные телефоны и прочие ценные вещи. А третий тем временем под дулом пистолета вывел в зал персонал кухни.
 Мэдисон пыталась сохранять спокойствие, но сердце ее безудержно колотилось. Она не желала превращаться в жертву. Надо было что-то предпринять — что угодно, только не сидеть сложа руки, трусливо трясясь над своим добром!
 За соседним столиком пожилая дама пыталась снять с себя жемчужное ожерелье, но руки у нее дрожали, и расстегнуть бусы никак не удавалось. К ней наклонилась ее молодая спутница, чтобы помочь.
 Хрясь! Бандит, собиравший добычу, ударил молодую женщину рукояткой пистолета по лицу. Она отшатнулась, из раны на висок побежала кровь.
 — О, господи! — ахнула пожилая. — Что вы сделали с моей дочерью?!
 Мэдисон не могла такого стерпеть, это был ничем не спровоцированный акт насилия.
 — Трус! — крикнула она подонку. — Бросается с пистолетом на беззащитных женщин!
 — Не лезь! — зашипел на нее Кол. — Сиди где сидишь. Не выступай.
 Но было уже поздно. Бандит повернулся к Мэдисон и стал тыкать ей дулом в лицо.
 — Не лезь не в свое дело и гони сюда часы! — Он повел дулом в сторону Натали. — И ты!
 Натали все еще была в ступоре, в ее карих глазах стоял ужас. Мэдисон поняла, что должна соблюдать осторожность хотя бы ради подруги.
 — Нэт, дай мне свои часы, — попросила она, стараясь говорить спокойно и уверенно.
 Та не шевельнулась.
 — Ну давай же, милая, сними их, — уговаривала Мэдисон. Натали не двинулась с места. Тогда грабитель, ни слова не говоря, схватил Натали за руку и сорвал золотые часы от Картье. Натали завизжала — так громко и пронзительно, что почти заглушила отдаленные звуки полицейских сирен.
 — Твою мать! — разозлился налетчик и злобно повернулся к Колу. — Кто это вызвал легавых?
 В этот момент дюжий мужик за соседним столиком одним коротким движением выхватил из-под мышки пистолет и направил на главаря.
 — Бросай оружие! — скомандовал он. — Шевелись, пока не натворил еще больших бед!
 На какой-то миг Мэдисон показалось, что главарь готов покориться и сейчас велит сделать то же самое своим сообщникам. Но нет. Даже сейчас, когда за окнами уже виднелись полицейские мигалки, он не желал сдаваться.
 — А ну, сам брось пистолет! — оскалился он. — А не то угадай, что я сейчас сделаю?
 Мужчина тоже не собирался уступать. Судя по всему, это был отставной полицейский, готовый умереть героем, и никакому подонку его было не остановить.
 — Послушай, сынок, не глупи… — начал он покровительственным тоном с легким ирландским акцентом.
 Последнее слово сыграло роковую роль. Налетчик мгновенно принялся палить. Люди закричали, а пожилой мужчина повалился на пол с удивленным выражением лица.
 — Это кто тут еще глупит? — заорал главарь, угрожающе поводя своим «узи». — Я, что ли?
 Он крикнул сообщникам, чтобы заперли двери и согнали всех на середину.
 — Черт! — пробормотал Кол. — Теперь нам хана. У Мэдисон было скверное ощущение, что он прав.
  Вторник, 10 июля 2001 года, Лас-Вегас 
 Винсент Касл из-под полуприкрытых век наблюдал за своей очаровательной женой Дженной. Она была не просто хорошенькая, а настоящая ягодка — натуральная блондинка с янтарными волосами до плеч, с гладкой и мягкой кожей, широко расставленными голубыми глазами, натуральным бюстом и потрясающе длинными ногами.
 Винсент и сам был недурен: рост сто девяносто, темные вьющиеся волосы, пронзительные черные глаза, прямой нос, подбородок с ямочкой и хорошо тренированное тело. Женщины по нему с ума сходили. Тридцатишестилетний Винсент Касл являлся партнером в весьма преуспевающем отельно—игорном бизнесе, так что, ко всему прочему, был еще и богат. Но, к несчастью для дам, вечно круживших роем вокруг такого завидного кавалера, он был женат на восхитительной Дженне.
 А самое главное — он хранил супружескую верность.
 Конечно, женаты они были всего только год, так что в этом плане все у него еще было впереди.
 — Сегодня у Дженны настроение как никогда, — игриво пропела женщина, сидящая рядом с Винсентом в кабинке ресторана, отделанной красной кожей, и непринужденно положила ухоженную руку ему на ляжку.
 Соседку звали Джоли Санчес, она была женой делового партнера и друга детства Винсента — Нандо. Джоли тоже была необычайно хороша — кошачьи желтые глаза, капризные чувственные губки и длинные волосы цвета воронова крыла.
 Винсент знал: стоит ему захотеть, и Джоли будет вся к его услугам.
 Но он не хотел. Жены друзей были не его стихией, а тем более — жена делового партнера. К тому же у Нандо, наполовину колумбийца, наполовину француза, характер был взрывной. Как-то раз он отрезал ухо одному парню, который, как ему показалось, надул его в деле. Бедняга чуть не умер от потери крови, так что с тех пор Нандо стал думать, прежде чем давать волю своему темпераменту.
 — Она обожает кинозвезд, — ответил Винсент и будто невзначай подвинул ногу так, чтобы Джоли пришлось убрать руку.
 — А… Но среди них нет ни одного такого красавца, как ее муж, — пробормотала та, как всегда, прибегая к лести.
 Винсент криво усмехнулся, не давая волю поднимающейся в груди злости. Повиснув на Энди Дейле, парне с жидкими темно-русыми волосами и мальчишечьей улыбкой, некогда прославившемся в одной-единственной картине, Дженна явно дискредитировала мужа. Энди Дейл прибыл в Вегас с подружкой — неприветливой темнокожей супермоделью Анаис. Но она успела так нанюхаться, что ей было ровным счетом плевать, с кем и как обнимается ее приятель. На ужин их привел Нандо, а сам быстро улизнул, сославшись на неотложную деловую встречу.
 В последнее время Винсент все чаще задавал себе вопрос: не совершил ли он ошибки, женившись на Дженне? Она еще слишком молода, всего двадцать два года, и на удивление неопытна. Он-то все годы был весьма и весьма искушен — отец в свое время постарался. Когда Винсенту было семнадцать, его отец Майкл снял для него номер люкс в роскошном отеле и на двадцать четыре часа оставил наедине с двадцатилетней девицей по вызову, взяв на себя все расходы. Вот это был денек! Вот это был папаша!
 Девица обучила его всему, что требовалось знать мужчине, чтобы доставить удовольствие женщине. И хотя в то время ему еще не очень нравилось работать языком, он очень скоро постиг, насколько это нравится девчонкам.
 — Внешность — еще далеко не все, чтобы добиться своего места в жизни, — наставлял отец. — Надо быть самым умным и расторопным в бизнесе. И уметь доставить женщине радость в постели. Сумеешь — считай, весь мир у твоих ног. Поверь мне, сынок, только так можно стать настоящим мужиком.
 У самого Майкла Кастелли мир действительно лежал у ног. Винсент мечтал стать похожим на него и готов бьш простить отцу, что тот так и не женился на его матери, Дэни.
 Винсент еще ничего не знал об ордере на арест и об исчезновении отца. Со своей сводной сестрой Мэдисон он практически не общался — собственно, виделись они всего однажды, с полгода назад, да и то при весьма странных обстоятельствах. Ему позвонил отец и попросил об одолжении. Естественно, Винсент не счел возможным отказаться.
 «Одолжение!» Мэдисон сидела взаперти в номере отеля в Вегасе со своей подружкой Джеми и трупом сынка какого-то миллиардера. Джеми, судя по всему, заласкала его до смерти. В задачу Винсента входило потихоньку избавиться от тела. Что он и сделал. Не задавая вопросов.
 Его тогда разозлило, что Мэдисон понятия не имела о существовании у отца другой семьи. Как это вышло, что ему сказали правду, а ее уберегли от неприятных подробностей и позволили вести безмятежную жизнь единственной дочечки?
 Так вот, никакая она не единственная! Есть еще он и его сестренка София. И если эта Мэдисон думает, что она лучше их, то она глубоко заблуждается.
 — Перестань, противный! — капризно протянула Дженна и шутливо отпихнула от себя Энди Дейла. Щеки ее вспыхнули румянцем.
 — Что происходит? — спросил Винсент, стараясь держать себя в руках.
 — Энди проверяет, не боюсь ли я щекотки, — хохотнула Дженна.
 — Спорим, боишься? — засмеялся Энди, снова подаваясь вперед и нахально проводя руками по ее упругой груди.
 Винсент поднялся.
 — Энди, — любезно произнес он, — давай я тебе кое-что покажу.
 — Что? — спросил тот. Молодой, знаменитый и самовлюбленный. Ну как же, кинозвезда, как—никак! Может иметь все, что захочет. Или кого захочет.
 — Тебе понравится. — Винсент широко улыбнулся.
 — Не надо! — прошептала Джоли едва слышно.
 Энди встал. В нем было сто семьдесят два сантиметра, да и то благодаря сшитым на заказ туфлям на каблуках — без них он и до ста шестидесяти семи не дотягивал.
 — Куда пойдем? — спросил он, следуя за Винсентом в битком набитый игорный зал.
 — У меня есть кое-что в кабинете, что может тебя заинтересовать, — ровным голосом объявил Винсент.
 — Если это можно нюхать или трахать — буду только рад, — фыркнул тот.
 «Кретин, — подумал Винсент. — Еще один-два фильма — и тебе конец».
  Вторник, 10 июля 2001 года, Марбелъя, Испания 
 София Кастелли была особой своенравной. Высокая, загорелая, поджарая, умеющая за себя постоять, она понятия не имела, как распорядиться своей жизнью. В пятнадцать лет ее выгнали из школы, после чего она три года колесила по свету j в компании двух подружек и одного голубого парня. Ни у одного из них не обошлось без неприятной истории. Сначала одну девушку арестовали в Таиланде за контрабанду наркотиков. Через год на Газайях вторая сбежала с женатым серфингистом, которого знала всего пять дней. А Джейс, ее приятель—гомосексуалист, умудрялся нарваться на кулаки, где бы они ни появлялись.
 — Послушай, чем ты их так достаешь? — спрашивала она.
 — Ничем, — чеканил он в ответ. — Просто стараюсь быть самим собой.
 В представлении большинства людей Джейс был слишком уж голубой.
 В конце концов София осталась без компании, если не считать череды кратковременных увлечений.
 Вынужденная сама заботиться о своем пропитании, София тем не менее не рвалась домой в Лас—Вегас, где ею вечно помыкал братец Винсент, да и мамаша неустанно воспитывала. Казино давно потеряли для нее всякую притягательность в качестве источника существования, и вместо того, чтобы ехать домой, София отправилась в Марбелью и заделалась вольным фотографом. В основном она работала в ночных клубах в туристский сезон.
 В восемнадцать лет София окончательно сформировалась как вольная пташка, и никто уже был не в силах ее остановить. Ни мать, которая, видит бог, прилагала к этому все усилия, ни брат, с которым ее связывали отношения любви и ненависти. И уж тем более не отец, Майкл, которого она на дух не выносила — ведь его никогда не было рядом, когда она в нем нуждалась.
 София принадлежала исключительно самой себе. Только вот сегодня обычная уверенность ей изменила. Сегодня она очутилась в пентхаусе в обществе двух обдолбанных испанских плейбоев — старых (не меньше сорока) и жутко похотливых.
 Вечером в клубе она затесалась в одну компанию, и поначалу ей было даже весело. Она была не из тех, кто отказывается от шампанского и травки на халяву, вот почему и направилась вместе со всеми в этот пентхаус, откуда все как-то разом испарились, оставив ее наедине с двумя старыми котярами.
 — Простите меня, ребята, но мне пора, — безразличным тоном объявила она.
 — Куда? — возмутился испанец номер один. Звали его Пако, у него были прищуренные глаза и прилизанные блестящие волосы.
 — Ты останешься с нами, — заявил испанец номер два. Он был худой, в легком светлом костюме и лакированных комбинированных туфлях.
 Хоть и обкуренная, но София четко знала, что пора сматываться. Она незаметно тронула ручку входной двери. Так и есть, заперта. Черт возьми, надо же было так глупо вляпаться!
 — Мой отец полицейский, — сердито произнесла она. — Мы же не хотим неприятностей, а? Так что лучше вы меня выпустите. И поживей!
 — Нет-нет, кара, иди сюда, — пропел Пако. Он приблизился к девушке и положил свою потную лапищу ей на плечо. — Мы тебе покажем настоящий секс.
 — Нет уж, спасибо. — София резко отстранилась. — Открой-ка лучше дверь, пока я ее не вышибла!
 Мужчины обменялись заговорщическими взглядами, и Пако грубо схватил ее за руку.
 В первый раз в жизни Софии стало по—настоящему страшно. Она поняла, что попала в беду.
  Вторник, 10 июля 2001 года, Лас-Вегас 
 «Моя девочка в беде». Эта мысль не выходила у Дэни Касл из головы. Утром она проснулась от кошмара, который явно был как-то связан с Софией, и с тех пор никак не могла отделаться от дурного предчувствия. Сейчас был уже вечер, она ужинала с человеком, за которого ей давно следовало бы выйти замуж, и все равно не могла сосредоточиться. Мысли ее были далеко.
 Дин Кинг, интересный мужчина шестидесяти с небольшим лет, высокий и широкоплечий, ни разу ее не подвел, ни разу не поступил с ней низко. Однако, несмотря на длительные с ним отношения, Дэни продолжала надеяться, что в один прекрасный день на ней женится Майкл и легализует их давний союз.
 Майкл Кастелли. Мужчина ее жизни, отец двоих ее детей, Винсента и Софии. Она любила его. И знала, что всегда будет любить.
 В свои пятьдесят три года Дэни все еще была красива. Высокая натуральная блондинка, с гладкой кожей, глазами цвета морской волны и фигурой эстрадной танцовщицы. Когда-то она была известной в Вегасе артисткой, а сейчас организовывала пиар — акции в отеле, принадлежащем сыну. Винсентом она очень гордилась, он многого добился — и это при совсем незначительной помощи со стороны отца.
 Да, Винсент уж точно в состоянии за себя постоять. Кто ее действительно беспокоил, так это София.
 И сын, и дочь были очень похожи на отца. От Майкла они унаследовали смуглую кожу и черные волосы. А к Софии еще, несомненно, перешёл и его необузданный нрав. Однажды после серьезной ссоры с отцом она бросила школу и уехала из дома, оставив короткую записку. А ведь ей было всего пятнадцать лет.
 С тех пор Дэни довольствовалась редкими телефонными звонками и открытками. А что она могла поделать? Сила воли у Софии была железная — в точности как у Майкла, которого ее уход из дома как будто нимало не тревожил.
 — Девочка сама о себе прекрасно позаботится, — успокаивал он. — Перестань за нее беспокоиться.
 Ему легко было говорить.
 Временами Дэни казалось, что из всех его детей Майкл по—настоящему любит только Мэдисон — дочь от той, другой женщины.
 — О чем ты думаешь? — спросил Дин, подавшись вперед и протягивая к ней руку.
 Дэни нахмурилась. Преданность Дина не имела границ. Может, действительно отказ цементирует любовь? В его случае это правило работало без сомнения.
 Дин жил в Хьюстоне, владел нефтяной компанией и был сказочно богат. «Что же ты не выходишь за него, Дэни?» — иногда спрашивала она себя. И сама же отвечала: «Потому что я никогда его не любила».
 — Я думаю о Софии. — Дени вздохнула и сделала глоток вина. — Я о ней ужасно беспокоюсь. Мне хочется ее увидеть.
 Дин пристально вгляделся в ее лицо.
 — Когда от нее в последний раз были известия?
 — Больше месяца назад. Она где-то в Испании, но отказывается называть точное место.
 — Сколько я раз тебе говорил: если хочешь, я найму людей, ее отыщут и привезут домой.
 — Нет. — Дэни покачала головой. — София вернется тогда, когда будет к этому готова.
 — Тогда перестань волноваться.
 «Черт! Он говорит точь-в-точь как Майкл».
 — У меня назначена встреча, — объявила Дэни, положила салфетку на стол и встала.
 — Иными словами, ужин окончен?
 — Ты ведь не станешь возражать?
 — А разве это имеет какое-то значение? — грустно усмехнулся Дин. Он подумал, что эта женщина сводит его с ума. Причем давно. Проблема заключалась в том, что ему никак не удавалось ее разлюбить. Два брака с другими женщинами ничего не изменили, в нем продолжала гореть прежняя страсть.
 — Конечно, — солгала Дэни, не понимая, зачем продолжает держать его на привязи.
 — Тогда я бы мог отложить отъезд и еще на денек задержаться, — с сомнением произнес Дин.
 «Это ничего не изменит», — хотела сказать Дэни, но промолчала. Доставлять ей удовольствия — в этом для Дина заключался весь смысл жизни, а для нее он был в том, чтобы угодить Майклу, от которого вот уже несколько месяцев не было ни слуху ни духу. Интересно, где он сейчас и чем занимается?
 Сама ему Дэни не звонила — у нее была гордость.
 Тридцать шесть лет назад, семнадцатилетней девчонкой, она произвела на свет его единственного сына, а потом, спустя восемнадцать лет, дочь, но он так на ней и не женился. А Дэни не смогла его разлюбить.
 «Да, это так и есть, — с горечью подумала она. — Отказ лишь укрепляет любовь».
  Вторник, 10 июля 2001 года, Нью-Йорк 
 «Я в бегах, — подумал Майкл Кастелли. — Бегу, как крыса по канализационным трубам, и ненавижу себя за это. Но у меня нет другого выхода.
 Ни малейшего».
 Прошлое наконец настигло его. Одно из двух — либо бежать дальше, чтобы узнать правду, либо гнить в вонючей камере.
 Майкл знал, что нового заключения ему не вынести. Не выжить.
 Выживание — в его мире именно в этом и заключался смысл жизни.




 ГЛАВА 2




МАЙКЛ. 1945

 Хорошенькой девушкой была Анна-Мария. Темноволосая, с заостренным подбородком. И почти не говорила по-английски. Ее муж, Винни Кастеллино, безуспешно пытался ее обучить. Впрочем, это было неважно, для него недостатков у Анны-Марии просто не существовало. И что с того, что она не знает английского? Он позаботится и о ней, и о ребенке, которого она носит под сердцем.
 Во всем квартале не было мужчины счастливее Винни. Он не мог глаз отвести от жены. Такая юная. И такой большой живот.
 С Анной-Марией он познакомился случайно в конце войны, на окраине Неаполя. Она была сильно напугана и совсем одна — вся родня погибла, у нее никого не осталось. Винни с ней подружился, сначала стал дарить ей шоколадки, а потом и спать. Уезжая, он пообещал не пропадать, твердо зная, что не выполнит обещания.
 Он вернулся в Америку, где у него имелась постоянная девушка, и попытался забыть о маленькой итальяночке с печальными глазами и изумительной фигуркой. Его подружка, Мейми, вульгарная парикмахерша, жившая по соседству с ним в Квинсе, моментально заподозрила неладное.
 — Признавайся, там, в Европе, ты небось изменял мне направо и налево? — стала она допытываться, занимаясь с ним оральным сексом на заднем сиденье старого «Понтиака» своего двоюродного брата.
 — С чего ты взяла? Конечно, нет! — виновато произнес он.
 — Точно? — не отставала Мейми.
 — Точно, — солгал Винни.
 — Ну смотри у меня! — пригрозила Мейми. — Если что узнаю — яйца оторву!
 У Мейми была своеобразная манера выражаться. Но Винни к этому давно привык.
 — О… да, да! — закричал он от удовольствия.
 На самом деле он никак не мог выбросить Анну-Марию из головы. Она продолжала жить в его мечтах, и чем дальше, тем сильней ему хотелось с ней снова повидаться, несмотря на все угрозы Мейми, которая явно была настроена на брак.
 Прошло несколько месяцев, а память об Анне-Марии никак не исчезала. И в конце концов Винни объявил своей матери Лани, ширококостной даме родом с Сицилии, что возвращается в Италию.
 — Зачем? — спросила Лани, уперев натруженные руки в крутые бока. — В Европе пока неспокойно. Война ведь только—только закончилась.
 — Мам, мне надо, — попытался объяснить сын. — Мне нужно повидаться с одним человеком. Это судьба.
 — Судьба! — Лани закатила глаза. — У тебя там девушка, что ли?
 — Нет-нет, что ты… — пробормотал Винни.
 — Ха! Не ври! — Мать вытерла руки о передник. — А на какие шиши билет собираешься покупать?
 — У тебя одолжу, — без тени сомнения ответил сын.
 И одолжил. Лани не стала противиться — ведь Винченцо был у нее единственный, и с тех пор, как несколько лет назад умер ее муж, она почти ни в чем не отказывала сыну. Кроме того, она терпеть не могла Мейми с первого знакомства у нее возникло убеждение, что эта горластая блондинка — не пара ее драгоценному сыночку. Может, теперь они и расстанутся.
 И вот с благословения матери Винченцо вылетел в Италию, где мгновенно отыскал Анну-Марию. Та была на седьмом небе от счастья, что он снова с ней.
 Месяца через полтора, к вяшему изумлению Лани, сынок вернулся из Италии с беременной женой — семнадцатилетней итальянкой, ни слова не говорившей по—английски.
 Лани была разочарована, что сын женился, не посоветовавшись с ней, но ее утешал тот факт, что он взял жену с исторической родины. Правда, ей было неприятно сознавать, что Анна-Мария позволила себя так быстро обрюхатить. Однако… они были мужем и женой, Мейми исчезла с горизонта, так что Лани решила, что все к лучшему. Вскоре она всей душой полюбила Анну-Марию. Ее все любили. Перед этой кротостью и беззащитностью никто не мог устоять.
 Когда умер отец Винни — как Лани говорила, что от сердечного приступа, хотя на самом деле он просто перебрал пива, впал в прострацию и ударился головой о стойку, — жене пришлось взять на себя бизнес — небольшой продовольственный магазинчик на углу. Она сама стала управлять делами, делала заказы поставщикам, вела бухгалтерию. Чаще всего сама и за прилавком стояла, хотя у нее был один работник, Эрни, старикашка лет шестидесяти с гаком, на которого Лани не слишком-то рассчитывала.
 Вскоре после возвращения Винни из Америки с молодой женой мать пристроила обоих к делу. В конце концов, они жили у нее, и это было только справедливо. Она поручила Эрни смотреть за магазином утром, Анне-Марии — днем, а Винни досталась последняя смена.
 — Но, мам! — заныл тот поначалу. — Разве мне не следовало бы завести собственное дело? У меня теперь жена, а скоро и ребенок появится!
 — Это и есть твое дело, — отрезала Лани. — Когда меня не станет, магазин отойдет к тебе, так что ты уж давай получше за ним смотри.
 Винни любил мать, однако не мог дождаться, когда дело действительно отойдет к нему. Он не желал ей зла, она была лучшая из мам, а самое замечательное было то, что они на удивление поладили с Анной-Марией. О таких отношениях могли мечтать любые свекровь с невесткой.
 Начало февраля выдалось студеным и ветреным. Анна-Мария была уже на сносях, живот у нее прямо—таки налезал на нос. Но она упорно продолжала работать в магазине, героически вышагивая сквозь снег и пургу, чтобы, не дай бог, не опоздать на свою смену. Она не могла подвести свекровь. Жизнь была несладкой, и Анна-Мария прекрасно отдавала себе отчет, как ей повезло. Ничто в жизни она не воспринимала как само собой разумеющееся. К тому же тяжелый труд был ей не внове: до знакомства с Винни она служила горничной в гостинице, полной немцев, потом и кровью зарабатывая свой кусок хлеба. Дважды ее насиловали, несколько раз били, и, несмотря на свой беззащитный вид, она научилась о себе заботиться. Потом явился Винни и вытащил ее из этого ада, и теперь для него она готова была пожертвовать всем. Она боготворила мужа. Для нее он был воплощением американской мечты. Высокий, красивый, добрый. Что еще нужно девушке?
 По выходным Эрни не работал, и в ту роковую февральскую субботу Анна-Мария хозяйничала одна. Она долго возилась с ключом от задней двери — он никак не хотел открывать ржавый замок. Пальцы у нее отекли, и немного подташнивало. Анна-Мария пообещала Винни, что выходит на работу в последний раз — ведь до родов оставалось всего ничего. Лани уже договорилась с Эрни, что тот возьмет на себя смены Анны-Марии.
 По соседству находился бар, так что в лавке постоянно пахло застарелым пивом и прогорклым сыром. Анна-Мария поежилась. Открыть заднее окно, чтобы избавиться от запаха, не позволяла погода, и она потерла руки, чтобы согреться, включила свет, установила кассу, открыла переднюю дверь и стала ждать покупателей.
 У магазина были свои постоянные клиенты, Анна-Мария их всех уже знала по именам. Первым появился мистер Рустино, он всегда покупал две буханки хлеба и дюжину яиц. Миссис Беллимор взяла три бутылочки содовой и направилась в винный магазин за квартой джина — можно подумать, что мысль об алкоголе только сейчас пришла ей в голову. Потом пришла вдова Сильвана, та никогда ничего не покупала, зато любила посудачить.
 Покупатели обожали Анну-Марию. Интересовались самочувствием, похлопывали по животу и спрашивали, когда ей рожать. Вся округа давно знала, когда у нее срок, и все равно люди охотно задавали один и тот же вопрос, с удовольствием общаясь с маленькой итальяночкой, которая напоминала им об их корнях.
 Время шло, небо затянули тучи, и повалил снег. Чтобы не терять времени, Анна-Мария в промежутках между покупателями наводила чистоту в подсобке.
 В самом начале третьего в лавку ввалилась намалеванная блондинка в сопровождении двух неопрятных ларней. Всех троих Анна-Мария видела впервые, что не помешало ей вежливо поздороваться и спросить, чего господа желают.
 Блондинка густо накрашенными глазами оглядела Анну-Марию с головы до ног.
 — Ага, стало быть, ты и есть та самая заграничная шлюшка, которая заарканила моего Винни? Никакая ты не хорошенькая, да еще и жирная, как свинья!
 — Простите? — переспросила Анна-Мария, уже чувствуя беду. — Я не очень хорошо понимаю по-английски…
 — Ну еще бы! — с насмешкой проговорила Мейми, откидывая назад крашеные волосы.
 Анна-Мария перевела взгляд на подозрительных парней, которые бесцеремонно шарили по магазину, хватая все, что ни попадет под руку. Один листал журналы и при этом небрежно загибал страницы, другой переставлял на полке консервные банки, так что они чуть не падали.
 — Пожалуйста… Я могу вам помочь? — спросила девушка, выходя из-за прилавка.
 — Можешь, можешь, дорогуша, — протянула Мейми. — Верни мне парня, которого ты у меня увела. Хотя, если подумать… Он мне сто лет не нужен, хоть ты его долларовыми бумажками обклей и доставь мне прямо на дом. Кретин недоношенный! — Она рассмеялась над собственной шуткой. — Валим отсюда, ребята, — скомандовала она и направилась к выходу. — Здесь итальяшками воняет. Мне надо на воздух.
 Троица отчалила, оставив Анну-Марию в недоумении.
 К тому моменту, как ее пришел сменить Винни, она уже забыла о происшествии. Муж обнял ее, поцеловал, сказал, что красивее девушки на всем свете нет, и предупредил, чтобы домой шла осторожно, потому что под ногами скользко и надвигается буря.
 — Пожалуй, я запру лавку и провожу тебя до дома, — предложил он. — Все равно никого нет.
 Анна-Мария покачала головой:
 — Я сама дойду, не волнуйся.
 — Точно?
 — Точно, Винни.
 Он снова ее обнял и прижался подбородком к ее щеке.
 Ей нравилось чувствовать его сильные руки, особенно когда ребенок толкался и Винни тоже мог это слышать. Втайне она мечтала о мальчишке. Для девочек жизнь слишком сурова, Анна-Мария это знала не понаслышке.
 На полпути домой ей вспомнились злая блондинка и двое ее приятелей, похожих на бродяг. Что-то в них внушало недоверие — тем более что девица называла имя Винни. Анна-Мария вспомнила, что, когда только начинала работать в лавке, свекровь наказывала ей сообщать обо всем подозрительном. Подозрительное в этой троице точно было, и она пожалела, что не предупредила Винни.
 Не обращая внимания на пронизывающий ветер, Анна-Мария повернула назад, чтобы сказать мужу об инциденте. В этот момент ребенок больно ткнул ее пяткой. Прижав ладони к животу, она с улыбкой пробормотала:
 — Мой малыш. Бамбино.
 Вдалеке послышался гром, но Анна-Мария была уже у самого магазина. Улица погрузилась во тьму, не видно было ни души: зная о надвигающейся грозе, люди попрятались по домам.
 На крыльце, загораживая выход из магазина, стояла давешняя блондинка, замотанная шарфом. Заметив Анну-Марию, она вздрогнула от неожиданности.
 — Простите, пожалуйста, — проговорила Анна-Мария, сделав попытку просочиться мимо девицы внутрь.
 — Не спеши, дорогуша, — ответила Мейми.
 — Подвиньтесь, пожалуйста, мне нужно войти, — нахмурив брови, повторила Анна-Мария свою просьбу.
 — Вот это вряд ли, — огрызнулась блондинка и нахально выставила подбородок.
 — Нет, мне правда нужно! — повторила Анна-Мария, твердо решив добиться своего. С этими словами она протиснулась в дверь.
 То, что она увидела, заставило ее похолодеть. Винни стоял за прилавком с поднятыми руками. Один из приятелей девицы приставил к его лицу пистолет, а второй тем временем рылся в ящичках кассы.
 — Подонок! — прокричала Анна-Мария на родном языке. На нее разом нахлынули воспоминания обо всех подлостях, с какими приходилось сталкиваться в жизни, и она страшно разозлилась. — Bastardo! Bastardo! — повторяла она, а потом с искаженным от гнева лицом бросилась на вооруженного бандита.
 — Нет! — закричал Винни, желая ее остановить. — Нет, детка, не надо!
 Он опоздал. Тот, что был с пистолетом, среагировал мгновенно. Он направил пистолет на Анну-Марию и закричал:
 — Отвяжись, сучка!
 Но она продолжала колотить его, не обращая внимания ни на собственное бешеное сердцебиение, ни на то, что ребенок кувыркается в животе.
 Винни ринулся в бой, забыв всякую осторожность: он спасал свою жену и дитя.
 И тут произошло непоправимое. Прогремел выстрел. Второй. Третий.
 Парень сгреб деньги и бросился наутек.
  «Нью—Йорк таймс», 10 февраля 1945 года 
 Вечером в субботу врачи успешно приняли роды у Анны-Марии Кастеллино, смертельно раненной во время ограбления магазина, случившегося незадолго перед этим. Ее муж, Винченцо (Винни) Кастеллино, также получил огнестрельное ранение и в данный момент находится на операционном столе, где врачи извлекают пулю из его спины. Перестрелка произошла в магазине «УЛани» в Квинсе. Полиция ищет двоих подозреваемых в ограблении и их сообщницу—блондинку.
 Новорожденный мальчик, появившийся на свет примерно на месяц раньше срока, весит два килограмма семьсот граммов. По словам врачей, его состояние стабильно.
 Так Винченцо Майкл Кастеллино вошел в этот мир. Не совсем обычным образом.




 ГЛАВА 3




ДЭНИ. 1948

 У Дэшела Ливингстона бьшо три жены, хотя законом штата Невада это и не позволялось. Дэшелу было плевать: он называл себя «свободным мормоном» и любому собеседнику готов был доказать, что мужчина имеет право завести себе столько жен, сколько ему хочется. У Дэшела было семеро детей, все — девочки, но это его нисколько не смущало, поскольку он справедливо рассуждал, что в старости будет кому за ним ухаживать. От девочек пользы больше — они не разбегутся и не бросят его на произвол судьбы.
 Дэшел, крупный мужчина под шестьдесят, с обветренным лицом и гривой седых волос, ниспадающих до плеч, был безнадежным игроком. Его старенькое ранчо находилось всего в нескольких милях от Лас-Вегаса, и в свободное от выращивания лошадей время он то и дело наведывался в Вегас, где всякий раз ему удавалось выиграть денег, чтобы содержать свою разрастающуюся на глазах семью в течение еще нескольких месяцев. В Вегасе он обычно захаживал и в бордель — позволял себе девчонку-другую. Дэшел был крайне охоч до женского пола.
 Первой женой Дэшела была Оливия, которая родила ему четверых детей и весь дом держала в ежовых рукавицах. Распоряжения в этом доме отдавали два человека — Дэшел и Оливия.
 Второй женой была Мона, маленькая, хрупкая женщина с постоянно испуганным выражением лица. Своему медведеподобному мужу Мона родила троих.
 И наконец, была еще двоюродная сестра Оливии — Люси, двадцати одного года от роду. Самая молодая и самая красивая, с длинными волосами пшеничного цвета и ярко-синими глазами. Люси приехала на ранчо после неудачного брака с мужланом, который не только поносил ее на словах, но и частенько пускал в ход кулаки. Приехала она измученная и исхудавшая кроме двоюродной сестры, деваться ей было некуда.
 Дэшел и две его жены предоставили девушке кров, и хотя Люси не находила зятя особенно привлекательным, она быстро смекнула, что с ним ей будет надежнее.
 Вскоре молодая жена номер три забеременела. Это было неудачное развитие событий, поскольку, едва новость стала известна, отношение к ней окружающих разительно изменилось. Дэшел остыл и отдалился, Оливия, властная и своенравная, стала усиленно нагружать ее домашней работой, а Мона, которой никогда-то не нравилось присутствие Люси в доме, вовсе перестала ее замечать.
 Очень скоро Люси поняла, что, наверное, решение войти в обширное семейство Дэшела было большой ошибкой. Но дороги назад не бьшо. Она никогда не имела собственных денег, даже уехать бьшо не на что, тем более что ранчо находилось в страшной глухомани. И главное, она была беременна.
 Вскоре Люси узнала, что докторов Дэшел не признает.
 — Вымогатели! Гоняются только за нашими денежками, — ворчал он. — Мы тут сами о себе в состоянии позаботиться.
 Люси умоляла его отвезти ее к врачу и поверить не могла, что он не собирается этого делать.
 — Нет! — отрезал суровый муж. — И перестань ныть, женщина.
 Люси сделала попытку заручиться поддержкой двух старших жен.
 — А чем ты нас—то лучше? — возмутилась Оливия, презрительно поджав губы.
 — Я… Я подумала…
 — Нечего тут думать! — рявкнула Оливия, а Мона бесстрастно наблюдала эту сцену. — Обойдешься как-нибудь. Здесь у нас роды принимает Дэшел. Уже семерых принял.
 Роды у Люси начались ночью. Ни разу за всю беременность не показавшись ни врачу, ни акушерке, она понятия не имела, как себя вести, когда отошли воды, и сразу впала в панику. А когда начались схватки, она начала кричать в голос и разбудила Мону, которая вместе с младшей дочкой, Эмили, спала с ней в одной комнате.
 Мона села на кровати.
 — Тише! — рявкнула она. — Прекрати орать, ты весь дом поднимешь!
 — Я… Мне кажется, я рожаю, — пролепетала Люси, испуганная и смущенная одновременно.
 — Не можешь ты сейчас рожать, — отрезала Мона, как будто словами можно бьшо заставить ребенка не рваться на свет божий. — Дэшел уехал в город. Вернется только утром.
 — Тогда вызовите мне врача! — задыхаясь, попросила Люси, и новая схватка накрыла ее с такой силой, что помутилось в глазах. Ей казалось, будто ее тело разрывается пополам.
 — Не можем, — равнодушно возразила Мона. — Дэшел забрал машину.
 В комнату, на ходу завязывая тесемки халата, влетела Оливия с мрачным выражением на некрасивом лице.
 — Пожалуйста… — прошептала Люси, не в силах терпеть боль. — Ты… ты должна отвезти меня к врачу.
 — Обойдешься, — огрызнулась Оливия и стала стаскивать с постели простыни, а Мона тем временем увела малышку Эмили в другую комнату. — Ты не первая, кто рожает.
 — Прошу тебя! — взмолилась Люси. — Мне… мне нужен врач…
 — Расставь ноги и тужься, — сурово скомандовала Оливия. — И не устраивай спектакль.
 Через двадцать пять минут на свет появилась крошка Дэни. Ее мама умерла от потери крови.




 ГЛАВА 4




МАЙКЛ. 1960

 — Сколько тебе лет? — спросила девушка.
 Ей самой было девятнадцать, Майкл это точно знал. Девятнадцать. Большая грудь, черные волосы с начесом и чуть заметный темный пушок над верхней губой. Звали ее Полли, она жила в нескольких кварталах. Майкл задался целью вызнать о ней побольше, поскольку она казалась ему самой сексуальной женщиной на свете.
 — Восемнадцать, — солгал он. На самом деле ему было пятнадцать, но выглядел он намного старше и сейчас был уверен, что его вранье пройдет.
 — Да? — с сомнением спросила она.
 — Да, — повторил он и быстро заморгал. Длинные черные ресницы так и запорхали над темно—зелеными глазами.
 — Хм-м… — произнесла Полли и оценивающим взглядом смерила его с головы до ног. Пускай ему и не восемнадцать, но большего красавчика она в жизни не встречала. Ее прежний приятель Сирил ему и в подметки не годился.
 Они стояли на углу неподалеку от квартиры ее подружки Сэнди. Та сегодня устраивала день рождения. Услышав об этом, Майкл быстренько сориентировался и явился в гости без приглашения. Никто не задал ему никаких вопросов, и он довольно скоро приступил к окручиванию Полли. Когда она стала уходить, он выскочил следом.
 Из окон Сэнди лились звуки «Ты сегодня одна» Элвиса Пресли — возможно, это был знак свыше.
 — Послушай… — начал Майкл. — Мороженого не хочешь?
 — Мороженого! — презрительно фыркнула Полли и сморщила нос. — Тебе все-таки нет восемнадцати.
 Дела сильнее слов. Схватив Полли за руку, Майкл прижал ее к стене и принялся целовать, просовывая язык глубоко ей в рот.
 Она попробовала отпихнуть его, но Майкл не сдавался. Повинуясь инстинкту, он быстро нашел ее грудь, нащупал соски, как делали ребята в грязном порно, которое ему доводилось смотреть в компании приятелей.
 Есть! Она перестала сопротивляться и легонько застонала.
 Майкл почувствовал, как у него набухает в штанах, и стал молиться, чтобы нашлось куда его сунуть. Все равно куда, ему так надоело делать это в кулак! Да еще и бабушка Лани вечно торчит под дверью туалета и орет: «Чем ты там занимаешься? Гляди у меня, ремня получишь!»
 Майкл прижался к Полли, чтобы она почувствовала, как он возбужден. Одновременно он продолжал стискивать ей грудь одной рукой, соображая, не пора ли вторую руку запустить ей под свитер или еще рановато?
 Полли уже отвечала на его поцелуи, демонстрируя изрядный энтузиазм. Хорошо!
 Майкл решил, что терять нечего, скользнул рукой ей под свитер, стянул лифчик и захватил ладонью мягкую, теплую плоть.
 — Прекрати! — хихикнула она, отдуваясь. — Мы же на улице, увидит кто-нибудь.
 — Не увидит.
 — Увидит.
 — Тогда пошли в другое место. — Он сглотнул и стал молиться, чтобы не кончить прямо в трусы.
 — Куда, например? — усмехнулась Полли, одернула свитер и тряхнула головой.
 — Может, в отель? — предложил Майкл.
 — Ты меня за кого принимаешь? — возмутилась она. «За ту, которую я хочу трахнуть, — подумал Майкл. — Любой ценой».
 Она снова взглянула на него, нужно, все при нем. Полная противоположность Сирилу.
 — У тебя, может, на отель и деньги есть? — спросила она. — Я живу с родителями, так что моя квартира отпадает.
 — Деньги у меня есть, — похвалился он, возбужденный предстоящим.
 — Тогда чего же мы ждем? — снова усмехнулась Полли и взяла его за руку.
 Черт побери! Наконец-то он трахнется! Невероятно. Весь его прежний опыт ограничивался одноклассницей Тиной, и хотя она была симпатичная и пользовалась успехом у парней, на эксперименты Тина не шла. От нее пока удалось добиться лишь нескольких французских поцелуев и мимолетного ощупывания груди — которая была куда меньше, чем у Полли, и вечно закрыта кучей одежек.
 — Секс — только после свадьбы, — частенько заявляла Тина с серьезным выражением лица. — Надо подождать.
 Можно подумать, что он уже собрался жениться. Черта с два! А ждать ему до смерти надоело. Майкл знал, чего ему хочется, и если он быстро этого не получит, то, пожалуй, свихнется.
 Ему было пятнадцать. И он уже был мужчиной. Секс был ему необходим как воздух.
 Как-то раз он затронул эту тему с отцом, который, увы, был прикован к инвалидному креслу. Винни долго молча смотрел на него, а потом угрюмо мотнул головой.
 — Постарайся не влюбиться, — предостерег он. — Иначе разобьешь себе сердце.
 Майкл понимал, что отец ожесточился, и не обижался на него. У Винни ни для кого не находилось добрых слов. Он целыми днями сидел в своем кресле — будь то дома или в лавке и почти ничего не говорил. Дома он обычно накрепко прилипал к телевизору, это было его любимое занятие.
 «Разве это жизнь? — думал Майкл. — Нет, мне такая жизнь не нужна».
 Свою мать, Анну-Марию, он не знал, хотя внешне себе ее хорошо представлял. В центре гостиной, над камином, у них висел ее большой портрет в окружении свечей. Каждую субботу ровно в шесть отец зажигал свечи и читал молитву.
 Лани рассказывала, что какие-то мерзавцы застрелили его мать как раз перед тем, как он появился на свет. В раннем детстве он не придавал этой истории большого значения, но по мере взросления все болбше задумывался. Вместо любящих родителей, как у Тины, у него была бабка, у которой редко хватало времени на что-то еще, кроме работы, и отец, прикованный к инвалидной коляске. Он думал о матери, о том, насколько лучше могла бы быть жизнь, будь она жива.
 В последнее время он все чаще ловил себя на том, что хочет знать подробности трагического происшествия. В один прекрасный день он отправился в полицейский участок и попросил поднять это старое дело.
 Дежурным инспектором оказался веселый мужик, хорошо знакомый с Лани, так что он сразу согласился и принес досье.
 — Данных немного, — сказал он. — Налетчиков так и не нашли. Прости, сынок.
 — И кто они, тоже никто не знает? — спросил Майкл.
 — Не-а. — Детектив помотал головой. — Боюсь, очередной висяк.
 Майклу показалось странным, что в районе, где все друг друга знают, не нашлось человека, который догадался бы, кто застрелил его мать, изувечил отца и ограбил лавку.
 Они шагали по улице, Полли висла у него на руке. От нее пахло цветами. «Интересно, чем она будет пахнуть без одежды?» — подумал Майкл.
 У него имелся план. Идея с гостиницей не была высосана из пальца — его лучший друг Макс работал в одном небольшом клоповнике помощником ночного портье. Он вечно хвастал, что, если понадобится номер, это всегда можно устроить.
 «О'кей, — думал Майкл. — Вот и посмотрим, не треп ли это».
 У гостиницы был угрюмый вид, в воздухе витал неистребимый запах тушеной капусты. Крепко держа Полли за руку.
 Марк прошел к обшарпанной конторке, за которой сидел старик в очках и листал потрепанный журнал с девочками.
 «Везет так везет! — вздохнул про себя Майкл. — В кои-то веки собрался, а Макс, похоже, не работает».
 Он еще не оправился от разочарования, как вдруг в фойе появился Макс с двумя кружками дымящегося кофе. Макс всегда отличался сообразительностью, он мельком взглянул на приятеля и его подружку и протянул одйу кружку старику за стойкой.
 — Держи, Берт, — сказал он дружелюбно. — Ты бы передохнул, что ли. Вид у тебя усталый.
 — Что ж, это можно, — ответил Берт, поднялся и скрылся в комнате персонала.
 — Привет, — поздоровался Майкл с приятелем.
 — Привет, — отозвался тот, стараясь не показывать виду, что они знакомы.
 Все оказалось на удивление просто. Через две минуты они уже вошли в номер и огляделись. Комната была выкрашена в темно—зеленый цвет и производила унылое впечатление. Посредине стояла узкая кровать, застеленная видавшим виды лоскутным покрывалом. Маленькое оконце выходило на какие—то задворки.
 — Хм-мм… — промычала Полли, озираясь. — Не «Плаза», верно?
 — Вот уж не думал, что ты сюда пришла, чтобы любоваться финтифлюшками, — съязвил Майкл, горя от нетерпения.
 — Ха! Сейчас полюбуемся на твои финтифлюшки, — ответила она и похотливо облизнула губы.
 Дыхание у него участилось. Это было настоящее событие. Он с девчонкой, да к тому же с той, о которой мечтал! Вот она стоит перед ним, в номере отеля с кроватью. И тут его осенило, что он, вообще—то, не вполне знает, что и как должен делать. Ну да, похватал ее за сиськи. Ну поцеловал как следует. А дальше-то что? Брать и засовывать? Именно этого она ждет?
 Жаль, что отец его ничему не научил. Мог бы хоть в общих чертах намекнуть, как это делается. От школьных дружков тоже толку мало. Все, как один, еще не расстались с девственностью, хоть некоторые и хвалились. Он это сделает первым! Полли удалилась в крохотную ванную.
 — Я мигом! — покричала она и закрыла за собой дверь.
 Майкл судорожно стянул с кровати покрывало. По простыне бежал таракан. Он шлепнул его башмаком и смахнул за кресло. Девчонки этой дряни не терпят, это уж известное дело.
 Снять штаны или нет? Вот в чем вопрос. Майкл решил не снимать.
 Спустя несколько минут Полли вернулась. Она успела снять свитер, но осталась в белых сапогах по колено, миниюбке из кожзаменителя и белом лифчике.
 — Ну? — с вызовом пропела она, не спуская с него глаз. — Отвезешь меня на луну или как?
 Майкл с силой притянул ее к себе и бросился целовать, проводя языком по ее зубам, одной рукой растирая грудь, а другой нащупывая застежку лифчика между лопаток. В нетерпении Полли пришла ему на помощь. Лифчик щелкнул, высвободив ее груди, большие и круглые, с огромными сосками.
 Черт! Он снова чуть не кончил в штаны, но сумел удержаться и, валясь на постель, успел подумать, что надо подольше продлить это наслаждение. Это же что-то совершенно новое и неизведанное, нельзя его скомкать! Но осуществить это «подольше» оказалось не так просто.
 — Ты где был? — набросилась на него бабушка Лани, едва Майкл переступил порог.
 Вечно она его допрашивает, поносит его дружков и все вынюхивает, чем он занимался. Как она его достала!
 — Что? — рассеянно пробубнил он, не имея настроения вступать в разговоры. На уме у него было только одно — побыстрее укрыться в своей комнате и заново прожить все мгновения, только что пережитые с Полли.
 — Я спрашиваю, где ты был, молодой человек? — повторила Лани и скрестила руки на груди.
 Неужто учуяла, что он только что трахался? У бабули интуиция — дай бог каждому.
 Винни сидел у телевизора и смотрел передачу Энди Гриффита. Он даже ухом не повел.
 — Я был… с ребятами, — соврал Майкл.
 — Не доведут тебя до добра твои дружки, — проворчала бабка. — Лучше бы дома с нами сидел.
 «Как же, — подумал он. — Вот весело—то будет!»
 — Ладно, — продолжала Лани. — К тебе девчонка заходила, принесла печенье. Миленькая такая.
 — Кто это? Как зовут?
 — Тина, что ли…
 — А-а, — протянул Майкл и вдруг вспомнил, что не позвонил Тине, как обещал. Теперь небось приходила разнюхать, с кем он, — девчонки вечно тебя проверяют, им все надо знать. — И что? Спрашивала, где я?
 — Спрашивала, — ответила бабка. — А мне-то откуда знать? Ты же мне не рассказываешь.
 — Я был с ребятами, — повторил Майкл. — С Максом и Чарли, ты их знаешь.
 — С этими оболтусами? — Лани не одобряла приятелей внука. — Надеюсь, ты не курил?
 — Кто, я?! — возмутился Майкл.
 — Все мальчишки курят, — проворчала Лани. — Не думай, будто я не знаю, что у тебя на уме, молодой человек. Молись, чтобы я тебя не застукала. Курение — вредная привычка. А я не выношу вредных привычек.
 «Это я знаю», — подумал он и попробовал ускользнуть в свою комнату.
 — А печенье что же, не будешь? — последовала за ним бабка.
 — Нет, — буркнул Майкл.
 — И не забудь, завтра ты работаешь в лавке!
 — Сколько раз тебе говорить? — Винни наконец оторвался от телеэкрана. — Майкл не работает в магазине по субботам.
 — Что за чушь! — рассердилась Лани. — Вечно ты со своими дурацкими предрассудками!
 — Никакие это не предрассудки! — Винни повернулся к сыну. — Ты меня слышал, Майкл? Ты никогда не станешь дежурить в лавке по субботам. И не слушай ее.
 — О боже! — застонала Лани, воздев руки к небу. — Спасите меня от этих несчастных!
 — Бабуля, не беспокойся. — Майклу стало жалко старушку. — Я сделаю все, как ты захочешь.
 — Нет, не сделаешь! — оборвал Винни сердито. — В знак уважения к своей покойной матери ты к этому месту в субботу и близко не подойдешь! Ты меня понял?
 — Да, да, — раздраженно ответила за внука Лани. — Он понял. Если вы так ставите вопрос, я найму еще работника. Дела у нас и без того из рук вон плохо, но вам ведь наплевать на то, что мне придется платить еще за одну пару рук!
 — Вот и правильно, — произнес Винни и вернулся к телевизору.
 Майкл убежал к себе и захлопнул дверь. Комната у него была маленькая, но зато своя. На стене висел большой плакат с изображением Элизабет Тейлор, возлежащей в соблазнительном белом купальнике на диване с обивкой под шкуру леопарда.
 Сегодня ему не нужно было черпать вдохновение в этом снимке.
 Сегодня он уснет мужчиной — ведь он им наконец стал!




 ГЛАВА 5




ДЭНИ. 1961

 В тот день, когда у нее начались месячные, Дэни уже была готова бежать из дома. Вернее, из богом проклятого места, которое называлось ее домом. В свои тринадцать лет она была еще ребенком, хотя внешне и выглядела как молодая женщина, с цветущим телом, прозрачными золотистыми волосами, ясными голубыми глазами и прекрасными чертами лица.
 — Жду не дождусь, когда этот персик наконец созреет, — говаривал ее папаша всем кому ни попадя.
 — Ты давай поосторожнее, — предостерегала Дэни одна из старших сводных сестер, Эмили. — Стоит ему узнать, что у тебя началось, как он мигом явится.
 — Ну уж нет! — с вызовом отвечала Дэни. — Я его и близко не подпущу.
 — Ага. Посмотрим, как ты его остановишь, — говорила Эмили. — Он тебя как миленькую заставит, как и меня в свое время.
 Эмили и не догадывалась, что Дэшел уже приставал к младшей. Когда она была еще совсем маленькая, он зазывал ее к себе в комнату, запирал дверь и заставлял ее трогать его за разные места.
 — Когда подрастешь, мы с тобой займемся чем-то более интересным, — обещал он с развратной усмешкой.
 — Ты что же, спала с ним? — запинаясь, проговорила Дэни, не выдавая собственного секрета.
 — А ты как думала! — Эмили поморщилась от неприятных воспоминаний. — Он настоящая свинья.
 — Какой ужас! Фу, мерзость! — Дэни поежилась от отвращения.
 — Ты следующая, — проворчала Эмили.
 Эмили была маленького роста, с вьющимися каштановыми волосами, плотной фигуркой и большой грудью. Ей было семнадцать, Дэни ее обожала и во всем старалась ей подражать. Только не в отношениях с отцом.
 Дэшелу было уже за семьдесят, что не мешало ему пользовать всех женщин своего семейства. После злополучной смерти Люси (ее зарыли в саду, а Дэнй потом сказали, что ее мать — Оливия) он взял еще двух жен. Одна была бывшая проститутка, другая — малолетка, сбежавшая из дома. От них родилось еще пятеро детей.
 Своим обширным хозяйством Дэшел управлял, как паша, каковым себя и считал. Все семеро старших дочерей обязаны были спать с ним, когда бы ему ни вздумалось. То же относилось и к четырем его женам. Недавно две дочери от него забеременели. Он называл это «круговоротом жизни».
 Дэни с ужасом ждала дня, когда он явится по ее душу. Эмили права, это произойдет вот-вот.
 — Если не хочешь оказаться под ним, лучше беги отсюда, — советовала сестра. — Я бы и сама с удовольствием убежала.
 — Куда же бежать? — удивилась Дэни.
 — Да куда угодно, главное — подальше отсюда!
 Эмили знала жизнь лучше, чем ее сестры, поскольку некоторое время назад у нее появился парень — молодой нахал с ярко-рыжей шевелюрой, который временами подрабатывал на ранчо поденщиком, приезжая из Лас-Вегаса на мотоцикле. Ей очень нравился Сэм Фруг. Он тайком таскал ей книжки и журналы, из которых Эмили многое узнала о внешнем мире. Кроме того, Сэм рассказывал ей всевозможные истории о Лас-Вегасе и вообще о жизни за пределами ранчо. Эмили слушала разинув рот — уж больно все это казалось увлекательным.
 — Знаешь, в Лас-Вегасе жизнь намного интереснее, — сказала она сестре, горя желанием поделиться своими познаниями. — Я тут подумала, может, и впрямь нам следует отсюда рвануть? Мы же ничего не теряем.
 — Вот именно! — Дэни с жаром закивала. — Больше всего на свете я хочу вырваться отсюда!
 В конце концов они придумали план и уговорили Сэма, что он увезет их обеих в Вегас на своем мотоцикле. Тот согласился при условии, что они всерьез решили бежать.
 — Если я вам помогу, я сюда больше не смогу вернуться, — сказал он по некотором размышлении. — Старикан мне неплохо платит, стало быть, я потеряю в заработке.
 — А ты на это посмотри с другой стороны, — уговаривала Эмили. — Ты для нас с Дэни станешь спасителем. А значит, ты настоящий герой.
 — Правда? — Сэму понравился такой эпитет.
 — Ну конечно! — Эмили для пущей убедительности чмокнула его в щеку.
 — Старик, конечно, не знает, где я живу и где меня искать, — рассуждал Сэм. — Он и в городе-то появляется раз в два месяца, так что нас ему ни за что не выследить.
 — Так возьмешь нас? — спросила Эмили.
 — Эх, была не была! — решился Сэм, воображая себя суперменом. — Выручу, что с вами делать.
 — За нами не станет! — пообещала Эмили.
 — Правда? — засмеялся он.
 Через два дня, среди ночи, когда все домочадцы спали, Сэм руками откатил мотоцикл подальше от дома и только тогда решился его завести.
 — Не бойся, его не разбудишь, — заверила Эмили, усаживаясь на заднее сиденье и помогая устроиться сестренке. — Он спит мертвым сном, а храпит так громко, что и медведя бы не услышал.
 — Это я знаю, но он же псих, как все извращенцы, — заметил Сэм, засомневавшись в целесообразности предприятия. — Если он нас поймает, нам несдобровать.
 — Не поймает, — успокоила Эмили.
 — Можно, конечно, сдать его в полицию, — сказал Сэм. — Он многоженец, а это противозаконно.
 — Правда? — удивилась Дэни и подумала, как было бы здорово, если бы на Дэшела надели наручники.
 — Ну да, — без тени сомнения произнес Сэм. — А кроме того, из вас девятерых никто и в школу-то не ходил. Это уж точно противозаконно.
 — Я сама учила Дэни читать и писать, — с гордостью объявила Эмили. — Она много знает.
 При мысли о предстоящем приключении у Дэни начинало сильнее биться сердце. До сего дня она знала только одну жизнь — ранчо, где Оливия заставляла ее работать в поте лица. Изо дня в день она кормила скотину, стояла у плиты, стирала, шила и драила. Обязанностей у нее было не счесть.
 Она прижалась к сестре, обхватила ее руками за пояс и стала молиться, чтобы им удался побег и чтобы Дэшел их никогда не нашел.
 Когда впереди показались огни Лас-Вегаса, сердце у нее зашлось.
 — Как в сказке! — ахнула она, крутя головой по сторонам.
 — Это еще что! — усмехнулся Сэм. — То ли еще будет!
 Оказавшись на Стрипе [1] , Дэни и вовсе лишилась дара речи.
 — Бог ты мой! — выдохнула она. — А люди-то, люди…
 Они дважды проехали по центральной улице туда и обратно, после чего Сэм остановился возле кафе и купил им по гамбургеру, молочному коктейлю и по большому куску яблочного пирога.
 — Так. И что мне теперь с вами делать, коли уж мы здесь? — произнес он, снова задумавшись, не совершил ли он большую ошибку.
 — Пусти нас к себе ночевать на пару дней, на полу, — предложила Эмили. — Обещаю, мы тебе мешать не будем! Завтра мы обе пойдем в город искать работу, а после этого подыщем себе жилье. Тебе не придется жалеть, что ты нас вызволил.
 — Работу вам не дадут, пока у вас не будет карточки соцстраха, — напомнил Сэм.
 — А что это такое? — удивилась Дэни.
 — Это то, что есть у каждого человека и должно быть у вас.
 — А как ее получить? — спросила Эмили.
 — Понимаешь… — Сэм задумался. — Вообще-то, есть у меня один знакомый, он знает одного парня, который мог бы помочь. Надо полагать, свидетельств о рождении у вас тоже нет?
 — Нет, — призналась Эмили. — Скажи спасибо, что одежда есть.
 Спустя десять дней Сэм принес две поддельные карточки социального страхования.
 — Ты лучше всех! — Эмили бросилась ему на шею и звонко поцеловала в губы.
 — Ты такой милый, — застенчиво прибавила Дэни. — Бог тебя вознаградит за твою доброту.
 — Прекрати эти разглагольствования, — оборвала Эмили и сердито посмотрела на сестру. — Мы уже не на ранчо.
 — Извини, — пролепетала Дэни.
 — Видишь, как он нас держал? — продолжала Эмили. — Угрожал, внушал, что на все воля божья. Что ж, и на то, чтобы он с нами спал, тоже «воля божья»?
 — Это, вообще—то, инцест, — со знанием дела сообщил Сэм.
 — А что такое инцест? — спросила Дэни.
 — Сходи в библиотеку и прочти, — посоветовал Сэм.
 — А что такое библиотека?
 — О боже! — воскликнула Эмили. — Я думала, я тебя этому научила.
 — Значит, плохо учила, — хохотнул Сэм. Вооружившись поддельной карточкой соцстраха и соврав, что ей уже семнадцать, Дэни поступила на работу горничной в один большой отель. Эмили в этом же отеле нашла место официантки. Они смогли наконец выехать от Сэма и снять себе маленькую квартирку, хотя Эмили все равно все свободное время проводила у Сэма.
 А Дэни в свободное время ходила в библиотеку и впитывала информацию, как губка. Она тянулась к знаниям и была полна решимости их получить.
 Не зная о ее юном возрасте, за ней пытались ухаживать мужчины, пораженные ее красотой. Но сама мысль о близости с мужчиной повергала Дэни в дрожь. Ее выдающийся папаша Дэшел навсегда отбил у нее охоту до сильного пола. Часто ночью она с содроганием вспоминала о той пакости, которую он заставлял ее делать, когда она еще была ребенком. Здесь потрогай, там погладь, тут полижи…
 Дэни никому об этом не рассказывала и старалась стереть из памяти кошмарные воспоминания. Молоденькая девушка в большом городе, теперь она постигала науку выживания.




 ГЛАВА 6


  Вторник, 10 июля 2001 года, Лос-Анджелес 
 — Так что ты хотел мне показать? — пробормотал Энди Дейл, входя в роскошный кабинет Винсента.
 Тот уселся за огромный стол красного дерева и в упор посмотрел на щуплого актеришку.
 — Ну книги, картины… все, что тут есть. — Он обвел комнату широким жестом.
 — Так-так. А тут у тебя, случайно, порошочка нигде не припрятано? — спросил Энди с безумной усмешкой. — Если нет, зря ты меня сюда притащил.
 — Слушай, зачем ты вообще употребляешь наркотики? — спросил Винсент, припечатав актера ледяным взглядом.
 — А зачем ты по утрам встаешь с постели? — огрызнулся Энди Дейл и плюхнулся в кожаное кресло.
 — Вот что я тебе скажу, парень, — произнес Винсент негромким, ровным голосом. — Тронешь еще раз мою жену — я тебе шею сверну. Понял?
 — Это ты мне говоришь?! — вскинулся Энди Дейл. К нему давно уже не обращались в таком тоне.
 — Здесь больше никого нет, — невозмутимо ответил Винсент.
 Энди Дейл сощурился.
 — А ты представляешь себе, кто я такой?
 — Важно другое, — ледяным тоном парировал Винсент. — Важно, представляешь ли ты, кто такой я?
 — Что? — Энди растерянно заморгал.
 — Взгляни в зеркало и скажи: кого ты видишь? — продолжал Винсент. — А я скажу тебе, кого вижу я, когда смотрю на тебя. Придурочного обдолбанного актеришку, вообразившего, что весь мир у его ног. Так вот, я тебя разочарую: это не так.
 — Какого черта ты несешь?! — возмутился Энди.
 — Энди, я просто пытаюсь вернуть тебя с небес на землю, — проговорил Винсент. — Мне плевать, сколько поклонников у твоей тощей задницы. Моя жена — не из их числа, и если тронешь ее еще хоть раз — сильно пожалеешь.
 — Ты мне угрожаешь? — взъерепенился Энди.
 — Нет, — спокойно ответил Винсент. — Просто объясняю, как обстоят дела.
 — Нет, это я тебе скажу, как обстоят дела! — огрызнулся Энди и вскочил на ноги. — Стоит моему менеджеру и агенту об этом узнать, они из тебя мозги вышибут!
 — Сколько тебе лет, сынок? — спросил Винсент.
 — Достаточно, чтобы трахать того, кого захочу! — воинственно объявил Энди Дейл.
 — Никто не может делать только то, что хочет, — возразил Винсент. — Всегда идешь на компромиссы. — Он встал. — Сейчас ты вернешься за стол, как послушный мальчик, и будешь себя вести хорошо. В противном случае… — Он не договорил, но угроза была понятной.
 — Что ты себе воображаешь? Тут тебе не кино в духе Аль Пачино, дешевка! — взорвался Энди Дейл, багровея.
 — Хочешь проверить? — спокойно спросил Винсент и направился к двери. — Валяй. Но советую тебе запомнить, Энди: облапишь мою жену еще раз — посмотрим, кому яйца прищемит.
 — Где вы были? — спросила Дженна, обращаясь не к мужу, а к Энди Дейлу, что было большой ошибкой с ее стороны.
 Не обращая на нее внимания, Энди ткнул пальцем в свою подружку, которая потягивала мартини с яблочным соком и думала, с кем надо лечь, чтобы выбраться отсюда.
 — Вставай! — приказал Энди Дейл, напряженно глядя на нее.
 — Что? — не поняла Анаис.
 — Мы уходим.
 — Куда?
 — Я что сказал?!
 Девушка все поняла и выбралась из кабинки, щедро демонстрируя крепкую шоколадную ляжку и даже клочок лобковых волос, поскольку носить трусики — ужасный моветон.
 — Почему вы уходите? — жалобно заныла Дженна.
 Анаис пожала плечами, а Джоли понимающе улыбнулась — она-то знала, почему они уходят. Не иначе, как Винсент вложил ума этому кобельку.
 — Им еще кое-куда надо успеть, — бесцеремонно объявил Винсент и сел рядом с женой.
 — А куда? — не унималась Дженна, надув хорошенькие губки.
 — Какая тебе разница? — сказал Винсент и пригвоздил ее ледяным взглядом.
 Она открыла было рот, чтобы что-то еще сказать, но передумала и промолчала. Когда Винсент сердился, с Ним лучше было не связываться.
 Энди Дейл стремительно вышел из ресторана, девица — за ним.
 — Молодец, Винсент, — похвалила Джоли, изящными пальчиками поглаживая ножку своего бокала. — На тебя всегда можно ставить.
 — Где только Нандо выискивает этих подонков? — Винсент помотал головой. — Мало того, еще и навешивает их на меня!
 — Мне показалось, Дженна была не против. — Джоли решила подлить масла в огонь.
 — Дженна слишком молода, чтобы что—то соображать. Дженна тем временем с мрачным видом постукивала наманикюренными пальчиками по столу. Что, в конце концов, произошло? Подумаешь, поболтала с киноактером! Черт бы побрал этого Винсента с его ревностью. Она не его собственность, она жена — а это большая разница. А тут еще Джоли с этой ее вечной самодовольной усмешкой и многозначительным выражением лица… Да она просто ревнует, что Энди клюнул не на нее!
 — Я иду в туалет, — объявила Дженна и встала.
 — Только недолго! — предупредил Винсент.
 — Может, со мной пойдешь? — вызывающе спросила она.
 — Знаешь, дорогая, ехидство тебе не к лицу, — ответил Винсент и подумал, что пора сделать жене ребенка, чтобы она перестала дурить.
 — Для бизнеса полезно, когда вокруг крутятся кинозвезды, — заметила Джоли, дождавшись, когда Дженна уйдет. — Нандо будет недоволен, что ты так напугал мистера Дейла.
 — Может, если бы твой муженек нас не бросил, этого бы и не случилось, — возразил Винсент и заказал себе еще одну порцию виски со льдом. — А где, кстати, Нандо?
 — У него деловая встреча, — ответила Джоли.
 На самом деле она не была уверена, что муж сказал ей правду. Может, «деловой встречей» называлось любовное свидание. В Вегасе полно красивых, амбициозных и доступных женщин. Ей ли не знать, она и сама из таких. Нандо был ее большой удачей.
 — Деловая встреча, говоришь? — усомнился Винсент, и они долго смотрели друг на друга.
 — Дорогой, — вздохнула Джоли, пытаясь определить, посвящен ли Винсент в похождения партнера, — иногда мне кажется, я вышла замуж не за того мужчину.
 — Ну не начинай, — нахмурился Винсент.
 — Не начинать — что? — невинным тоном осведомилась Джоли и потянулась за сигаретой.
 Иметь брата на восемнадцать лет старше было не так уж плохо. София помнила, как в одиннадцать лет ее, нескладного подростка, Винсент учил приемам самообороны.
 — Надо посильней пнуть по яйцам, а ногтями вцепиться в морду, — наставлял он. — Главное — не дрейфь. Сопротивляйся из всех сил.
 — А где у них яйца? — спросила она с недоуменным выражением, будто сама не знала.
 — Вот тут, — ответил брат и показал на ширинку.
 С быстротой молнии София лягнула его в пах. Он взвыл от боли, а когда очухался, гонялся за ней по всему дому и орал, что она сделала из него инвалида. Когда он наконец ее поймал, то повалил на пол и щекотал до тех пор, пока София не взмолилась о пощаде.
 До сих пор ей так и не пришлось воспользоваться его наставлениями по части самообороны, но сегодня, кажется, час настал.
 У Пако была эрекция, она это чувствовала, пока он лапал ей грудь. Второй уже стаскивал с себя белый пиджак и расстегивал штаны, готовясь к активным действиям.
 «Так, — подумала София, припоминая уроки старшего брата, — у вас, козлы, шансов нет. Так или иначе, но я отсюда выберусь».
 Входная дверь, может, и закрыта, но двойные стеклянные двери на балкон — нараспашку, это она точно знала, поскольку незадолго до этого вся компания там выпивала. И насколько она помнила, балкон выходит на бассейн.
 Она не позволит этим двум придуркам ее насиловать. И даже просто приставать. Об этом и думать нечего! София Касл умеет за себя постоять!
 Пако снова ринулся в бой, София согнула колено и изо всех сил пнула его в пах. Он задохнулся от боли, и она повторила выпад с удвоенной силой. Второй мужик ринулся на помощь приятелю. Не раздумывая, София вцепилась ногтями ему в лицо и расцарапала до крови, после чего, для большей убедительности, наградила таким же пинком.
 — Сука! — взревел он. — Американская сука!
 Но София уже неслась через комнату к балкону.
 Пентхаус находился на девятом этаже. София подбежала к перилам и посмотрела вниз — бассейн оказался дальше, чем она предполагала. «Сможешь, — сказала она себе. — Все получится. Все лучше, чем остаться с этими двумя ублюдками. В конце концов, чем ты рискуешь? Ничем, кроме жизни».
 Скинув туфли, София забралась на балконные перила, прикинула расстояние, затаила дыхание и прыгнула, оттолкнувшись что было сил.
 «Господи! — пронеслось у нее в голове. — Я никогда тебя ни о чем не просила. Но сейчас — помоги мне!»
 Дин проводил Дэни до вестибюля. Она пожелала ему спокойной ночи и поцеловала в щечку.
 — Насколько я понимаю, наверх ты меня не приглашаешь? — обиженным тоном спросил он.
 — Не сегодня, — мягко ответила Дэни. — Когда приедешь?
 — А когда ты хочешь, чтобы я приехал?
 — Позвони мне, — уклончиво ответила она.
 — Только это и остается.
 Он вздохнул и ушел, а Дэни направилась к лифту.
 Ее сын Винсент купил ей шикарную квартиру в охраняемом многоквартирном доме в десяти минутах от Стрип. В доме были все современные удобства — спортзал, сауна, бассейн, ресторан. При желании можно роскошно жить и ничего не делать вообще. Но Дэни предпочитала заниматься любимым делом — организацией всевозможных мероприятий в казино и отеле сына.
 Квартира с тремя спальнями находилась на тринадцатом этаже. Дэни хотелось иметь достаточно просторное жилье, чтобы было место внукам — если Винсент наконец ее осчастливит. Девушка, на которой он женился, Дженна, не очень нравилась Дэни. Хорошенькая куколка-блондинка с ветром в голове. Винсенту была нужна жена поумнее.
 К несчастью, он выбрал не мозги, а красивую внешность. Не в этом ли состоит проблема большинства мужчин?
 Ей вдруг стало жаль Дина — он явно рассчитывал на большее, нежели просто ужин в ее обществе. Беда в том, что у нее голова забита более серьезными проблемами и нет никакого желания выслушивать нескончаемые клятвы в вечной любви.
 Дэни вышла из лифта, отперла дверь и вошла в прохладный мраморный холл. Она протянула руку к выключателю — и в этот момент кто—то схватил ее сзади.
 Кровь похолодела у нее в жилах. Она открыла рот, чтобы закричать, но звука не последовало.




 ГЛАВА 7 




МАЙКЛ. 1962

 На другой день после своего шестнадцатилетня Майкл бросил школу и, на зависть друзьям, начал на полную ставку работать в лавке.
 — Везет же некоторым! — вздыхал Макс.
 — Это оттого, что он у нас красавчик, — насмешничал Чарли. — И бабуля ему все разрешает.
 — Пошли вы! — огрызнулся Майкл. — Я теперь трудящийся, а неудачникам советую брать с меня пример.
 — Ну вот еще! — ответили приятели в унисон. — Очень нужно!
 Все трое были не разлей вода, недаром росли вместе. Чарли, сын полицейского, был здоровенный парень с честной ирландской физиономией и бакенбардами а-ля Элвис Пресли. Макс был пониже ростом и жилистый, с приветливой улыбкой и лохматыми каштановыми волосами. Из них только Майкл был красавчиком безо всяких натяжек.
 Узнав, что сын ушел из школы, Винни осерчал, но смирился, поскольку сам когда-то бросил школу довольно рано. Зато бабушка Лани была только рада, что у нее появился полноценный помощник. Она постарела, стала делать все намного медленнее и считала, что с присутствием в лавке внука дела пойдут куда веселее.
 К семнадцати годам Майкл уже настолько набил руку, что фактически тащил все на себе. Смышленый и находчивый, он знал свое дело, и посетители его любили, тем более что он частенько отпускал им в долг, помогая свести концы с концами.
 Нельзя сказать, чтобы бизнес процветал, и Майкл быстро понял, что надо что-то придумать. Вскоре он начал обделывать делишки без ведома Лани. Например, она наотрез отказывалась торговать сигаретами, что Майкл считал величайшей глупостью. «Ба, сейчас шестидесятые! — увещевал он то и дело. — Все курят, и ты должна предлагать людям то, что им нужно».
 В конце концов Лани согласилась, и Майкл заключил сделку с одним знакомым, который обещал поставлять ему за бесценок короба сигарет, вывалившиеся из грузовиков. Майкл платил за товар наличными и продавал в магазине по той же цене, что и повсюду в городе, делая приличные деньги. Другой знакомый таким же образом поставлял ему кофе в банках, причем иногда привозил сразу целый грузовик — все это был товар, не дошедший до места назначения.
 Бабушка Лани не замечала, что происходит, а поскольку учет теперь вел внук, то он был волен делать, что хотел. У Лани развился тяжелый артрит, руки ее не слушались, а к тому же она стала рассеянной и бестолковой. Но ей хватало мозгов радоваться живому интересу, какой внук проявлял к семейному бизнесу, поскольку от сына она такого давно не ждала — Винни на все было плевать.
 Свои делишки Майкл противозаконными не считал, для него это был просто удачный бизнес. Однако он не посвящал в них ни Макса, ни Чарли, понимая, что друзья его не одобрят. Оба были из таких семей, где дорожат принципами..
 Ему нравилось быть главным в магазине, а поскольку он выглядел намного старше своих лет, никто не подвергал сомнению его полномочия.
 Личная жизнь тоже развивалась весьма успешно. Уйдя из школы, он вскоре расстался и с Тиной — она умудрилась пронюхать про Полли и стала допекать его расспросами. Майкл признался, что видится кое с кем, после чего в мягкой форме предложил ей расстаться. Тина кричала, дулась, но через месяц уже вовсю крутила с Максом. Тот не верил своему счастью: ведь Тина действительно была самой красивой девчонкой в школе и к тому же самой добродетельной. Никакого секса до замужества — это и Майкл мог подтвердить. Может, будь она поуступчивей в этом вопросе, они бы так быстро не расстались.
 Макс спросил, не возражает ли он против его романа с Тиной.
 — Валяй, — великодушно разрешил приятель.
 Станет он печалиться из—за такой ерунды!
 Майкл регулярно виделся с Полли, они не один вечер провели в жарких утехах на заднем ряду местного кинотеатра, где у Майкла почему—то лучше всего получалось. Иногда подружка Полли, Сэнди, пускала их к себе. Это были лучшие ночи. И всегда оставался отель, хотя Макс там больше не работал и за номер приходилось платить, чем Майклу не очень хотелось злоупотреблять. Правда, Полли открыто признавалась, что продолжает видеться со своим постоянным дружком, Сирилом, что нимало не смущало Майкла. Оба понимали, что встречаются только ради секса, и поскольку с этим все было в порядке, все остальное его не беспокоило.
 Все шло прекрасно. Он много работал, общался с друзьями, а когда требовалась девчонка — Полли была тут как тут. То есть практически всегда. Иными словами, Майкл на жизнь не жаловался.
 Как-то раз в магазин вошли двое. Один, коротышка, повесил на дверь табличку «Закрыто», а второй подошел к Майклу, положил локти на прилавок и сказал:
 — Здорово. Я слышал, дела тут у тебя идут неплохо.
 — Не спорю, — ответил Майкл.
 — Отныне дела у тебя пойдут куда лучше, сынок. Ты станешь платить нам небольшую сумму раз в неделю, и тебя никто не будет беспокоить.
 — Беспокоить чем? — не понял Майкл.
 — Не строй из себя дурачка! — рассердился гость. — Ты ведь знаешь, кого я тут представляю.
 У Майкла мелькнула мысль, что он вполне может и не согласиться, но тут же он вспомнил, что случилось с несколькими лавочниками в округе, когда они отказались платить крыше. В баре рядом с ним выбили все стекла, в химчистке устроили пожар, а старика Картрайта из ломбарда и вовсе избили. Ходили слухи, что все теперь платят крыше.
 — Пожалуй, что-нибудь можно придумать, — медленно проговорил он.
 — Вот и умница, — похвалил мужик, взял с прилавка пачку сигарет и вскрыл. — Мой шеф обожает умных ребятишек, которые не причиняют ему хлопот.
 — А кто ваш шеф? — уточнил Майкл, отлично зная ответ.
 — Ну что за вопрос! — покачал головой мужик и выбил сигаретку из пачки.
 — Вито Джованни! — выпалил Майкл. — И я хотел бы с ним встретиться лично.
 — Ты? Такой шалопай? — фыркнул мужик. — Выкинь из головы.
 Но Майкл не выкинул, и спустя пару недель, обжимаясь с Полли на заднем ряду кинотеатра, он, к своей великой радости, заметил, как в зал входит Вито Джованни в сопровождении нескольких прихвостней и медноволосой красотки—жены.
 Он быстренько оттолкнул руку Полли, которая расстегивала ему ширинку.
 — Тихо! — резко скомандовал он.
 — Что такое? — опешила Полли.
 — Видишь того парня? Вон там? — сказал он и нагнулся вперед, чтобы лучше видеть. — Это Вито Джованни, он тут всем заправляет. Всем районом.
 — Мафиози? — с любопытством спросила Полли. Ей стало интересно.
 — Ну не то чтобы мафиози, а просто человек, который заставляет всех плясать под его дудку, — уточнил Майкл.
 Показывали «Птичника из Алькатраса» с Бертом Ланкастером в главной роли, но Майкл вдруг совершенно потерял интерес к фильму. Он думал только о том, что сидит в нескольких рядах от Вито Джованни, с которым давно жаждет познакомиться. С самого детства он слышит рассказы об этом человеке, подмявшем весь район. Вито Джованни богат. Могуществен. Таким всегда хотел быть Майкл.
 Как только закончился фильм, Майкл вскочил с места и встал в проходе, фактически на пути у Вито Джованни и его свиты.
 — Прошу извинить, мистер Джованни, — сказал он невысокому крепышу в кашемировом пальто и белом шарфе.
 — Прочь с дороги, бестолочь! — взревел один из телохранителей, отодвигая Майкла в сторону.
 — Я только хотел познакомиться, — возмутился Майкл, с трудом удержавшись на ногах.
 — Исчезни! — прорычал тот, и компания проследовала к выходу.
 А на другой день в магазин вошла миссис Джованни собственной персоной. Майкл узнал ее с порога. Она была похожа на раздувшуюся голливудскую актрису с взбитыми волосами и огромным бюстом. На ней было белое платье в обтяжку.
 Миссис Джованни прошествовала к Майклу и сразу перешла к делу.
 — Ты сын Винни Кастеллино?
 — Хм-мм… Да, — ответил Майкл, отводя глаза от ее пышной груди.
 — О чем ты хотел поговорить с моим мужем?
 — Я плачу ему за крышу, — сказал Майкл, пытаясь понять цель ее визита. — Вот и решил, что неплохо бы познакомиться.
 Она откинула голову и захохотала:
 — А ты храбрый малыш, да?
 — Не такой уж я малыш, — бесстрашно возразил Майкл.
 — Ты похож на Винни, — сказала она, с прищуром глядя на него из-под густо накрашенных ресниц. — И за словом в карман не лезешь, чего о нем не скажешь.
 — Откуда вы знаете моего отца? — удивленно спросил Майкл.
 — Это давняя история, — ответила она, окинув его изучающим взглядом. — Сколько тебе сейчас?
 — Двадцать.
 Она иронически рассмеялась:
 — Ну уж… Не ври.
 — Девятнадцать, — опять солгал он.
 — Скажи лучше — семнадцать, — поправила миссис Джованни и постучала длинными красными ногтями по стойке. — Я права?
 — Может быть, — уклончиво ответил Майкл.
 — Конечно, права! — уверенно заявила мадам.
 — Вы близко знали моего отца?
 — Достаточно близко, — ответила та и подмигнула. — Ну… ты меня понимаешь.
 — А маму? Ее вы тоже знали?
 — Ах, эту… — Она сморщила нос. — Твой папаша заслуживал лучшего. Он ее обрюхатил в Италии и зачем—то притащил сюда. Думаю, это как раз тебя он тогда ей сделал.
 Майкл в упор смотрел на нее, пытаясь понять, куда клонит эта наглая тетка с огромными сиськами и бесцеремонными манерами.
 — О'кей, малыш, — сказала она, поправляя короткую юбку. — Можешь завтра зайти к мистеру Джованни, в два часа. Идет? Я сделаю так, чтобы он уделил тебе минутку. Ах да! — вспомнила она, уже направляясь к выходу. — Передай Винни привет от Мейми.
 — Мейми?
 — Так меня зовут, сладенький.
 — Передам.
 — Мне жаль, что он теперь в инвалидной коляске, — после паузы добавила она. — Но это плата за ошибки, не так ли?
 — Что?..
 — Не бери в голову, — сказала она. — Что же поделаешь, если Винни неудачник, а я — наоборот.
 — Мой отец — не неудачник! — возразил Майкл, моментально встав на защиту родни: семья есть семья, ее всегда нужно защищать.
 — Можешь думать что хочешь, — ответила мадам и провела языком по пухлым губам. — До завтра, малыш. И смотри не опаздывай! Я не люблю ждать, сынок.
 И она ушла.
 Майкл разволновался. Ему не терпелось расспросить отца. Почему он ни словом не обмолвился, что знаком с женой самого влиятельного человека в округе? Но круче всего было то, что ему назначена встреча у самого Вито Джованни!
 Добравшись наконец до дома, Майкл застал отца, как всегда, перед телевизором. Бабуля сидела в кресле и сладко похрапывала, уронив голову набок.
 Майкл развернул отца лицом к себе.
 — Кто такая Мейми? — без предисловий спросил он.
 — Что? — Винни нахмурился.
 — Мейми. Миссис Джованни, — нетерпеливо пояснил Майкл. — Она говорит, что знает тебя. И даже якобы знала маму.
 — Какого черта ты связываешься с такими людьми? — набросился на него Винни, заливаясь краской.
 — Какими людьми, пап?
 — Отбросами общества! Гангстерами! Трусами!
 — Так откуда ты ее знаешь?
 — Не твое дело! — отрезал Винни и прибавил звук у телевизора.
 Бабушка Лани вздрогнула и открыла глаза.
 — Что случилось? — хрипло проговорила она. — Я уже приготовила ужин?
 — Бабуля, кто такая Мейми? — повернулся к ней внук.
 — Ах, эта… — с горечью ответила старушка. — Только не говори, что она опять появилась на горизонте и хочет захомутать моего Винченцо. Неужели ей не сказали, что уже поздно? Он теперь женатый человек, а кроме того, — она понизила голос, — у него жена на сносях.
 Так. Скоро придется отдавать бабушку в приют. Как бы то ни было, толку от них не добьешься.
 У Майкла было свидание с Полли, к тому же на квартире у Сэнди, так что надо спешить. Он бегом поднялся к себе, принял душ и переоделся.
 По-прежнему было неясно, какое отношение имеет к ее отцу миссис Джованни, но из того, что бормотала бабка, можно было заключить, что она когда-то была его подружкой. Эта мысль поразила Майкла. Секс и Винни казались ему несовместимыми. Тем более секс с такой женщиной, как эта Мейми. Он знал отца только как прикованного к коляске ворчливого старика, другим его и представить было невозможно.
 Полли ждала его у Сэнди.
 — Опаздываешь, — сквозь зубы произнесла она.
 — Я уже тут, — ответил он, предвкушая, как набросится на ее жаркую плоть.
 — У нас только два часа, — заявила Полли, расстегнула юбку и вышагнула из нее.
 — Чулки не снимай, — попросил Майкл, глядя, как она стягивает с себя розовые кружевные трусики.
 — Извращенец! — воскликнула Полли и осталась в поясе телесного цвета и нейлоновых чулках.
 Майкл моментально пришел в возбуждение. Она действовала на него безотказно — хотя в его возрасте такой эффект могла бы произвести и мраморная статуя. Он, как завороженный, смотрел на густо заросший треугольник, очерченный резинками от пояса, и заводился все больше.
 Полли, пританцовывая, приблизилась к нему. Он схватил ее за прядь волос на лобке и притянул на постель.
 — Ой! Больно! — закричала она. Но, протиснув руку ей между ног, Майкл сразу почувствовал, что она возбуждена не меньше его.
 Он судорожно стянул с себя одежду и распростер ее на кровати, приготовившись к действию.
 — Иди ко мне, Майкл, сделай мне хорошо! — простонала Полли, и он вошел.
 Она была так возбуждена, что Майклу понадобилось всего шесть тычков, чтобы кончить. Такого еще не бывало. Уфф! Какое наслаждение! Сделав свое дело, он откатился вбок и победно застонал.
 — Здорово, да? — спросила Полли, облизывая губы.
 — Просто фантастика!
 — Я рада, потому что мы с тобой делаем это в последний раз.
 — Что такое? — удивленно спросил Майкл, не понимая, чем он мог ей не угодить.
 Полли села и деловито потянулась за лифчиком.
 — Мы с Сирилом женимся, — как ни в чем не бывало объявила она. — Так что, Майкл, как ни грустно, боюсь, это у нас прощальное свидание.




 ГЛАВА 8 




ДЭНИ. 1964

 — Ты очень красивая девочка, — сказал мистер Ломас.
 — Спасибо, — ответила Дэни и потупила синие глаза, чтобы не видеть его елейной физиономии.
 Мистер Ломас был дежурным по этажу в отеле «Эстрадидо», где Дэни служила горничной. Здесь никто не знал ее истинного возраста, что ее очень устраивало, поскольку в противном случае она осталась бы без работы.
 — Да, — повторил мистер Ломас. — Очень красивая.
 Дэни промолчала. Она это слышала уже сотню раз. Мужики вечно к ней липли, и всегда одно и то же. До сих пор ей удавалось отбиться от их назойливых ухаживаний, хотя недавно Эмили прочла ей на этот счет целую лекцию.
 — Тебе скоро шестнадцать, — сказала она тоном старшей сестры. — Не пора ли тебе завести себе парня? Нельзя все время торчать в библиотеке.
 — Да мне там нравится! — упрямо ответила Дэни. — Как ты не понимаешь — впервые в жизни я могу чему-то научиться!
 Эмили завела глаза к потолку. Дэни такая милашка, вот было бы здорово, если бы она проводила время с каким-нибудь славным парнем, вместо того чтобы просиживать целыми вечерами над книгами.
 Эмили и Сэм уже год как поженились и жили в его квартире, а Дэни осталась в маленькой квартирке, которую они с Эмили поначалу снимали на двоих. Ей как раз хватало на квартплату, хотя Сэм советовал найти себе соседку, чтобы делить расходы пополам.
 К счастью, Дэшел так и не пытался их искать. Сэм был начеку и пока ни разу его не видел.
 — Чует кошка, чье мясо съела, — рассуждал Сэм. — Похоже, на ранчо он себя чувствует увереннее, а в город боится нос совать.
 — Я все время думаю об остальных сестрах, которых мы оставили на ранчо, — печалилась Дэни. — Мы-то хоть спаслись, спасибо тебе.
 — А я еще и жену приобрел, — говорил Сэм и расплывался до ушей. — Лучшей девчонки во всем свете не сыскать!
 Они и впрямь были счастливой парой. Теперь Эмили работала официанткой в отеле «Стардаст», а Сэм — на автостоянке. Оба были довольны работой и обожали Лас-Вегас.
 — Я тут подумал — продолжал мистер Ломас, плюгавый мужичок с аккуратно прилизанными каштановыми волосенками и густыми, кустистыми бровями — не самый лучший кандидат в ухажеры к красавице Дэни.
 — Да, сэр?
 — Я подумал, почему бы нам с тобой не пойти куда-нибудь? Так сказать, отметить… — Он потер подбородок.
 — Извините, мистер Ломас, — осторожно произнесла Дэни, — но что конкретно мы станем отмечать?
 Мистер Ломас откашлялся.
 — Ты уже давно у нас работаешь, но я ни разу не видел тебя с молодым человеком. А поскольку сегодня твой день рождения — я знаю из твоего заявления о приеме, — то кто-то же должен сводить тебя в ресторан. — Он улыбнулся, демонстрируя прокуренные зубы. — Я тут знаю один мотель неподалеку, там неплохо готовят.
 «Ну да! — подумала Дэни. — А еще там есть хороший номерок с удобной кроваткой, и как раз рядом с рестораном».
 Дэни уже не была той наивной девочкой с ранчо, которая три года назад приехала в город. Она многое узнала о жизни и считала, что самое умное — держаться от мужиков подальше.
 — Очень любезно с вашей стороны, мистер Ломас, — вежливо произнесла она. — Только это не слишком удачное предложение.
 — Почему? — удивился тот.
 — Потому что у вас есть жена.
 — Дорогуша, я же не жениться на тебе собираюсь! — осклабился он. — Я просто приглашаю тебя вместе поужинать.
 — Я поняла вас, мистер Ломас, — улыбнулась Дэни. — Может быть, нам тогда следует взять с собой и вашу жену?
 — Так, забыли! — Он встал и стремительно удалился. Дэни вздохнула с облегчением. Черт возьми, это ее день рождения, и она будет отмечать его так, как захочет! Сэм и Эмили решили сегодня устроить вечеринку, а они были для нее единственными близкими людьми.
 В начале восьмого Дэни освободилась и поехала к сестре. Эмили пообещала приготовить что-нибудь вкусненькое, и она уже предвкушала ее фирменную жареную курочку с картошкой по-домашнему.
 Дверь открыл Сэм. Он был взволнован.
 — Где она? — спросил он, заглядывая Дэни за спину.
 — Кто? — не поняла та и разочарованно потянула носом: едой и не пахло.
 — Эмили.
 — Откуда мне знать? — Она сняла вязаную кофту. — Я думала, она дома.
 — Я тоже так думал, — нахмурился Сэм. — Но, как видишь, ее нет.
 — Так где же она?
 — Я тебя спрашиваю! — рассердился зять.
 — Да я ее не видела. Прямо с работы — к вам.
 — Черт! Она должна была прийти три часа назад.
 — Ты в ресторан звонил?
 — Звонил.
 — Что говорят?
 — Что она сменилась в четыре.
 — Может, по магазинам пошла?
 — Она вчера все купила, чтобы сегодня только приготовить. — Он взъерошил волосы. — Не похоже на Эмили.
 — Думаешь, что-нибудь случилось? — осторожно спросила Дэни.
 — Понятия не имею. — Он схватил куртку. — Сбегаю в отель, посмотрю, нет ли ее там.
 — Я с тобой.
 В ресторане, где работала Эмили, ничего узнать не удалось. Она сменилась в четыре, как Сэму и было сказано по телефону.
 — А есть тут кто-нибудь, кто с ней сегодня работал? — спросил он.
 — Кажется, Шэрон еще здесь, — ответил управляющий.
 — Могу я с ней поговорить?
 — Подождите в подсобке. Попробую ее поискать. Не нужно беспокоить клиентов.
 — Ясное дело, — согласился Сэм.
 Вдвоем с Дэни они прошли в подсобку и стали ждать. Через пять минут появилась Шэрон.
 — Сэм, что стряслось? — спросила девушка.
 — То, что Эмили до сих пор не пришла домой! Она не говорила, куда идет после работы?
 — Нет, — ответила Шэрон. — Попрощалась до завтра и ушла.
 — Может, больницы обзвонить? — предположила Дэни.
 — Да она наверняка объявится, — беззаботно сказала Шэрон. — Ты же знаешь Эмили. Она сама надежность.
 — Это точно, — согласилась Дэни, стараясь не терять присутствия духа.
 Прошло шесть часов. Дэни с Сэмом прочесали все больницы и теперь сидели в полицейском участке, пытаясь уговорить дежурного начать поиски.
 — Человек считается пропавшим только через двадцать четыре часа после его исчезновения, — втолковывал им офицер с усталым взглядом.
 — Она уже пропала! — с нажимом произнес Сэм. — Она должна была быть дома в половине пятого, а сейчас час ночи.
 — Прошу прощения, — твердил полисмен. — Ничем не могу помочь.
 — Черт бы вас побрал! — взревел Сэм и грохнул кулаком о стойку. — Сделайте хоть что-нибудь!
 — Не могу, — ответил офицер. — Вот пройдут сутки — тогда приходите.
 Выругавшись себе под нос, Сэм бросился на улицу. Дэни едва за ним поспевала. Она никогда еще не видела его таким злым.
 — Сажусь на мотоцикл и прочешу весь Стрип, — решил он. — Все отели, все казино, мотели, рестораны. Должна же она где-то быть!
 — Не волнуйся. С ней все будет в порядке, — успокаивала Дэни.
 Но в душе у нее шевелилось скверное чувство, что Эмили они уже никогда не увидят.




 ГЛАВА 9




МАЙКЛ. 1964

 — Я собираюсь пойти на похороны твоей бабушки, — объявила Мейми Джованни, расхаживая по магазину и по—хозяйски швыряя консервы в корзину, которую нес за ней один из мужниных шестерок.
 — Это необязательно… — пробормотал Майкл, удивляясь ее предложению.
 — Как раз наоборот, — возразила Мейми. — Я с ней была знакома, я должна пойти.
 — Это очень мило с вашей стороны, мэм.
 — Мило-шмило… — пробурчала Мейми и повела плечами. — Это минимум, что я могу сделать.
 Бабушка Лани умерла ночью, и Майкл не жалел о том, что это случилось. В последнее время она впала в старческое слабоумие и страдала от боли знать, что ее страданиям пришел конец, в каком-то смысле было утешительно. Но ему ее не хватало — она всегда относились к нему с любовью.
 Зато Винни как будто нисколько не огорчился.
 — Ей там будет лучше, — заявил он, не отрываясь от телевизора. — Этот мир полон гадости. Она наконец обрела покой.
 Майкл, слава богу, не разделял этой точки зрения. Он не собирался следовать примеру отца и превращать свою жизнь в сплошное уныние — ему хотелось от нее все, что только можно. На самом деле он не возражал бы против такой жизни, как у Вито Джованни. Все говорили, что Вито — гангстер, но Майкл ничего такого не замечал. Насколько он мог судить, Вито был преуспевающим бизнесменом, который знает, как делать дела.
 Два года назад Мейми сдержала слово и представила его своему мужу. Вито она сказала, что знает Майкла с пеленок и с ним надо обойтись помягче. Чтобы угодить жене, Вито стал подбрасывать ему небольшие поручения — вроде доставки покупок из магазина ему домой или хранения в лавке каких-нибудь коробок.
 — Должен сказать, ты мне по душе, малыш, — сказал ему Вито после нескольких месяцев знакомства. — Ты смышленый малый, и, пока не напортачишь, все у тебя будет тип-топ.
 — «Напортачишь»? В каком смысле? — спросил Майкл.
 — Да в каком угодно! — Вито захохотал.
 Мейми продолжала выхаживать по магазину на своих всегдашних высоких каблуках, в узкой юбке и джемпере с глубоким вырезом.
 — На похороны поедешь в машине со мной, — заявила она, швыряя в корзину две банки томатного соуса.
 — Не получится, — возразил Майкл и прошел за стойку. — Я должен ехать с отцом.
 — Хм-мм… — Мейми подошла и нависла над прилавком своим необъятным бюстом. — Любопытно будет взглянуть на Винни после стольких лет. — Она помолчала и провела языком по губам. — Он обо мне ничего не говорил?
 — Никогда не слышал, — ответил Майкл и отвел взгляд от ее выреза.
 — А он знает, что ты время от времени работаешь на моего мужа?
 — Нет, — быстро ответил Майкл. — И вы ему тоже лучше не говорите.
 — Нуда, конечно, — согласилась она, покусывая нижнюю губу. — Зная Винни, можно предположить, что его это не обрадует.
 Откуда она все—таки знает отца? Майкл много раз пытался это выпытать, но Мейми неизменно уходила от темы, а стоило спросить у Винни, как у того сразу же становился отсутствующий взгляд.
 Теперь, когда не стало бабушки Лани, Майкл гадал, кому она завещала магазин — ему или Винни? Впрочем, какая разница! Все равно потом ему достанется. Весь последний год он управлял лавкой один — Винни сюда носа не показывал.
 А супруги Джованни обращались с ним как с членом своей семьи, даже приглашали в дом по праздникам. С Вито он был ближе, чем с родным отцом. От одного из шестерок Вито он узнал, что Мейми не может иметь детей. Один раз она родила мертвого ребенка, и на этом все кончилось. В душе Майкл начинал представлять себя в роли сына, о котором они всю жизнь мечтали.
 В день похорон Винни был мрачнее обычного. С утра он въехал на коляске на кухню с крайне недовольным выражением лица и сердито взглянул на сына.
 — Мне что, обязательно туда ехать?
 — Это же твоя мама, — попробовал урезонить Майкл. Теперь он был в этой семье за старшего. — Ты должен проявить уважение, пап. Так будет правильно.
 Он не стал говорить, что на похоронах будет Мейми Джованни. Ему хотелось посмотреть, как среагирует отец на ее появление.
 — Черт! — буркнул Винни и грохнул чашкой о стол.
 На похороны явилась вся округа. Когда-то Лани пользовалась авторитетом, и все ее любили. Скромная церемония прошла в местной церкви, потом процессия двинулась к кладбищу, чтобы предать старушку земле.
 Майкл катил перед собой кресло отца и озирался, надеясь увидеть Мейми. Но она так и не объявилась, и он решил, что она сболтнула сгоряча. Да и с чего бы ей идти на похороны его бабки?
 Священник начал читать погребальную молитву над гробом, Майкл смотрел прямо перед собой и думал о том, что теперь все пойдет по-другому. Он будет сам себе голова, ни перед кем не придется отчитываться.
 Вдруг его дернул за рукав старина Макс.
 — Вон туда посмотри! — сквозь зубы буркнул он. Майкл проследил за его взглядом.
 По газону нетвердой походкой шагала Мейми Джованни в обтягивающем алом костюме с узкой талией, черной блузке с низким вырезом и на десятисантиметровых каблуках — впору на панель идти. Крашеные волосы были высоко начесаны, лицо — густо накрашено. С ней был ее двоюродный брат Рой.
 Мейми пристроилась к группе в черном, яркая, как маяк. Макс хмыкнул.
 — Заткнись! — шикнул Майкл и тайком взглянул на отца, но тот как будто не заметил появления нового персонажа.
 После кладбища все пошли к ним домой. Соседские женщины организовали кое-какие холодные закуски, нарезали салатов и напекли пирогов. За столом установилась довольно торжественная атмосфера, как и подобает на поминках. Потом несколько женщин прошли в бабушкину спальню и принялись разбирать ее вещи.
 Майкл держался вместе с Чарли, Максом и Тиной. Несмотря на то, что Тина по-прежнему отказывалась от секса до свадьбы, их роман продолжался. Они производили впечатление идеальной пары. Макс был по-настоящему влюблен и упивался каждым мигом рядом со своей возлюбленной. С Майклом Тина обращалась с холодным презрением — она все еще злилась, что он ее бросил. Впрочем, Майкл подозревал, что она в любой момент готова оставить Макса, только шансов у нее все равно не было. Они с Максом лучшие друзья, и ни одной девчонке не встать между ними.
 Ковыряя в тарелке, он все поглядывал на дверь — не появится ли Мейми.
 Винни сидел на другом конце стола и не мог дождаться, когда все наконец разойдутся и можно будет опять уткнуться в телевизор. Он терпеть не мог посторонних в доме, да еще в таком количестве, от них вся жизнь кувырком. Да и сам этот дом давно стал ему ненавистен.
 Майклу он еще не говорил, но на самом деле собирался продать бизнес, затем — дом и перебраться во Флориду, где можно будет торчать на пляже и смотреть телик с большим экраном. Могут что угодно говорить, ему плевать! Майклу уже девятнадцать, вот пусть сам о себе и позаботится. Взрослый парень, к тому же недурен. И с ногами у него все в порядке, слава богу. До сих пор все давалось сыну слишком легко. Вот теперь пускай покрутится сам, без бабкиного кудахтанья. Ему на пользу будет.
 Иногда Винни смотрел на сына и видел себя в девятнадцать лет. Тогда у него еще было будущее. Убийство Анны-Марии и собственное увечье не только оставило его без ног, но и лишило силы духа. Для него в тот день все кончилось. И теперь ему на все плевать.
 Майкл заметил Мейми, едва она вошла в дверь. Да и мудрено было не заметить — в красном-то костюме и с высоким начесом на голове. Люди за столом стали переглядываться и зашушукались, но Мейми на это было плевать будучи женой Вито Джованни, она и не к тому привыкла.
 Она прямиком направилась к Майклу и скомандовала:
 — Отведи меня к Винни!
 Майкл тут же повиновался. За его спиной Тина спросила:
 — Что это еще за шлюха?
 Минуя людей, он подвел Мейми к Винни.
 — Пап, — окликнул Майкл, — тут тебя хотят видеть. Твоя давняя знакомая.
 — Кто еще? — проворчал Винни, разворачивая кресло.
 — Мейми Джованни.
 И Винни с изумлением смотрел на Мейми, свою давнишнюю подружку. Вот она, перед ним, такая же пышнотелая вульгарная блондинка, как когда-то.
 — Привет, парнишка, — протянула она. — Давно не виделись.
 — Мейми… — оторопело пробормотал Винни.
 — Не забыл меня? — Она улыбнулась во весь рот. — Я та девчонка, которую ты бросил ради куска итальянского дерьма, помнишь?
 — Не смей говорить так о моей жене! — едва сдерживая гнев, сквозь зубы прохрипел Винни.
 — Ой, извините, пожалуйста, — издевающимся тоном произнесла Мейми. — Она у вас теперь что, к святым причислена?
 — Вот что, убирайся-ка ты с глаз долой! — рявкнул Винни, багровея от возмущения.
 — Ой, Винни, я не хотела тебя расстраивать, — пропела Мейми, упиваясь сладостной минутой. — Видишь, у меня—то все в порядке. Я замужем за самым почтенным жителем нашего района. Вито Джованни — слыхал?
 — А ты меня слышала? — закричал Винни, часто моргая. — Убирайся вон из моего дома!
 В комнате зашумели, все хотели знать, из-за чего сыр-бор.
 — Отец! — вмешался Майкл.
 — А ты… — Винни злобно сверкнул на сына глазами. — Совсем ума нет, что ее в дом тащишь?
 — Она… она просто хотела засвидетельствовать почтение к бабушке, — пролепетал Майкл, потрясенный происходящим.
 — «Почтение»! — рявкнул Винни. — Да Лани ее на дух не выносила, и она это отлично знает! Она сюда явилась позлорадствовать, что я калека. — Он еще больше повысил голос. — Гони ее взашей!
 Майкл впервые видел отца в таком волнении. Теперь на них были устремлены все взгляды.
 — Хм-ммм… Миссис Джованни, — сказал он, беря ее под локоть, — нам лучше уйти. Я вас провожу.
 Но Мейми никуда идти не собиралась, она еще не все сказала. Стряхнув руку юноши, она нависла над Винни.
 — Не узнаю старину Винни, — насмешливо произнесла она. — Забавно. Помнится, когда я насасывала твоего петушка, ты меня не прогонял. — С этими словами она выпрямилась и стремительно направилась к выходу.
 — Черт! — буркнул Майкл и на глазах у всех бросился вдогонку. — Как вы можете так говорить? Вы же на похоронах моей бабушки!
 — Как я могу так говорить, сынок? — переспросила Мейми, задержавшись в дверях. Все навострили уши. — Так ведь это же правда. Пока твой папаша не притащил сюда эту паршивую итальянку, я была его девушкой.
 — Я не знал… — пролепетал Майкл. — Он мне ничего не говорил.
 — Мы с ним должны были пожениться, — продолжала Мейми. — А красотка затащила его в постель и заставила его меня бросить. Когда я в гневе, мне под руку не попадайся.
 — Почему же вы мне не рассказали, что у вас было с отцом? Я должен был знать!
 — Да это не новость. Не горюй, малыш, и не вздумай меня жалеть — я намного лучше устроилась, чем было бы с Винни Кастеллино.
 Вот так номер! Отец — и Мейми. Ну и парочка. Невероятно. Но не придумывает же она!
 — Гм-ммм… Миссис Джованни, все же вам не следует говорить так о моей маме, — пробормотал Майкл.
 — Это еще почему? — с вызовом ответила Мейми. — Это чистая правда. Ты ее не знал, Майки, но поверь, она была обычной проституткой. И хитростью захомутала Винни.
 — Замолчите!
 — Все знают, как она с ним обошлась. — Мейми мстительно сощурилась. — Говорят даже, она сама подстроила то ограбление, со своим дружком на пару, да только сама под руку подвернулась. Вот тебе и вся правда: это она виновата, что Винни стал калекой. Вот кого надо винить.
 — Я… я вам не верю!
 — Но это правда, малыш. Поражаюсь, как тебе отец сам не рассказал.
 Майкл промолчал, стараясь сдержать эмоции. Мейми говорила так уверенно, а Винни действительно ни разу ни слова ему не сказал о том случае…
 — Мне жаль, что правду ты узнаешь от меня, — произнесла Мейми и провела по его щеке накрашенным ноготком. — Ты же знаешь, Майки, я тебя люблю, мне неприятно тебя расстраивать. Но все же, согласись, лучше знать правду?
 «Зачем? — стучало у него в голове. — Зачем мне знать, что моя мать была шлюхой, которая подставила отца?»
 Но он промолчал. Только повернулся и вышел на улицу, оставив Мейми стоять там, где была.
 Вернуться в дом он не мог. Похороны закончились.




 ГЛАВА 10




ДЭНИ. 1964

 Дэни не ошиблась: Эмили они больше так и не увидели. Искали ее несколько месяцев, но — никаких ниточек. Сэм даже съездил на ранчо, узнать, не выкрал ли ее все-таки Дэшел. Дэни хотела поехать с ним, но он счел это неразумным и оказался прав, ибо то, что он там увидел, повергло его в шок. Ранчо было заброшенным, повсюду разгром, будто люди уезжали в страшной спешке. Даже лошадей не осталось.
 — Как ты думаешь, что там случилось? — спросила Дэни, когда он вернулся и рассказал об увиденном.
 Сэм был озадачен не меньше ее.
 — Ума не приложу, — признался он. — Одно могу сказать: впечатление гадкое. Хорошо, что тебя со мной не было.
 — Может, в полицию сообщить? — предложила Дэни. В голову ей лезли всякие страсти.
 — О чем? — рассердился Сэм. — Никакой полиции до нас нет дела. Для них Эмили — очередная пропавшая без вести.
 И, как всегда, взялся за бутылку. После исчезновения Эмили это стало его единственным утешением. Как ни старалась, Дэни не могла отговорить его от пьянства. Он ее и слушать не хотел, все больше погружаясь в пучину своего горя. Сэм не был запойным пьяницей, но стал слезлив и сентиментален и без конца говорил об Эмили. В конце концов его уволили, и вот тогда—то он запил по—настоящему.
 Дэни не знала, что делать. К счастью, у нее еще была работа, и она решила переехать к Сэму, чтобы тратить сэкономленные от аренды деньги на прокорм их обоих. Спала она на диване в гостиной, но не роптала: когда-то Сэм спас ее из ада, теперь была ее очередь спасать его.
 Однажды Дэни вернулась с работы и застала Сэма в его любимой позе: забравшись с ногами на диван, он уткнулся носом в кофточку жены и сидел так, раскачиваясь из стороны в сторону. Дэни давно беспокоилась за его душевное здоровье, и теперь она решила, что дольше ждать нельзя. Сейчас главное — не допустить, чтобы он окончательно спился.
 Дэни подошла к зятю и положила ему руки на плечи.
 — Пора тебе это прекратить, — тихо сказала она.
 — Прекратить что? — воинственно вскинулся Сэм.
 — Прекратить оплакивать Эмили. Ее не вернешь, надо все начинать сначала.
 — Как ты можешь такое говорить? — Язык у него заплетался.
 — Первое, что мы сделаем, это приведем тебя в порядок, — объявила Дэни. — Я узнала, есть такая организация, называется «Анонимные алкоголики». Если ты к ним пойдешь, я уверена, они тебе помогут.
 — Зачем это я к ним пойду? — безучастно спросил Сэм. — Мне теперь незачем жить.
 — Но у тебя есть я, правда? — ласково произнесла Дэни.
 — Ты? Ты просто ребенок.
 — Мне уже шестнадцать, — с серьезным лицом продолжала она. — Я уже три года как работаю, так что никакой я уже не ребенок.
 — Ага, — пробурчал он.
 — Ну пожалуйста! — взмолилась Дэни. — Сделай это для меня. И для Эмили. Она тебя так любила, она бы не хотела видеть тебя таким.
 — Хорошо, хорошо. Я подумаю, — нехотя сдался он. Она поцеловала его в щеку.
 — Спасибо.
 — Ой, извините! — Дэни залилась краской.
 Ей не раз случалось заходить в номер в пикантный момент, но сейчас все было не так, как всегда. В пентхаусе номер один, который обычно оставался за руководством отеля и сдавался всяким шишкам, занимались любовью две дамы. В душе.
 — П-п-прошу прощения, — пролепетала Дэни и поспешила выйти из ванной.
 Она была в шоке. Надо же, даже не удосужились повесить на двери соответствующую табличку! И уж цепочку—то на дверь можно было накинуть, если хотите уединиться.
 — Постой! — внезапно окликнула ее одна из дам. Дэни замерла и приготовилась к увольнению.
 Через несколько секунд женщина вышла, завернутая в пушистое белое полотенце. Ей было сорок с небольшим, крашеная блондинка, лицо несколько вульгарное. Полотенце доходило ей до бедер, ноги у нее были белые и крепкие. И она нисколько не была смущена.
 — Ты! — ткнула она пальцем в Дэни. — Ты ничего не видела, ясно? Ничего такого, о чем можно было бы рассказать.
 — Так точно, мэм, — пролепетала Дэни, стараясь справиться со смущением. Но это ей никак не удавалось. Две женщины вместе! Это ненормально.
 Женщина взяла с тумбочки сумочку крокодиловой кожи.
 — Вот, держи, — произнесла она и швырнула ей три десятидолларовые бумажки. — Тридцать баксов тебе.
 — Это… это лишнее, — пробормотала Дэни.
 — Ну почему? — протянула дама, пихая деньги ей в ладонь. — Я здесь пробуду неделю, и мне потребуется персональная горничная. Так что, детка, считай, что это будешь ты.
 — Я? — Дэни поперхнулась.
 — Да. Я позвоню управляющему и договорюсь. У моего мужа с этим отелем свои дела, так что мне здесь ни в чем не отказывают. А персональная горничная — это в порядке вещей. — Она прищурилась. — Только не воображай ничего лишнего. Мой старик приезжает завтра, но то, что я позволяю себе развлечься, не означает, что это разрешено и ему. Так что держи свои хорошенькие лапки при себе, губки на замке — и все будет как надо.
 Дэни лишилась дара речи.
 — Так, к делу! — продолжала дама, придерживая грозящее упасть полотенце. — У меня там два чемодана, их надо распаковать. Все перегладь и закажи мне парикмахера в номер. Ах да, и пусть принесут лед, две бутылки лучшего шампанского и закусок. — Она хлопнула в ладоши. — Принимайся, детка. Сегодня мне понадобится синее шелковое платье, так что позаботься, чтобы на нем не было ни складочки.
 — Но мне еще в других номерах убирать, — попробовала возразить Дэни, трепеща перед этой властной женщиной.
 — Ты что, меня не слышала? — рявкнула та. — Один звонок — и ты в моем полном распоряжении! Прямо сейчас и позвоню.
 — Слушаюсь, мэм.
 — Называй меня миссис Джованни. Я этого «мэм» не признаю.
 — Слушаюсь, миссис Джованни. Мейми усмехнулась:
 — Другое дело.
 Миссис Джованни все сделала, как обещала, — позвонила управляющему и договорилась, чтобы Дэни сделали ее личной горничной. Вскоре Дэни уже с нетерпением ждала ее приезда: обслуживать одну, хоть и вздорную, хозяйку было куда лучше, чем убираться в бесчисленных номерах, да еще и отбиваться от постояльцев-мужчин.
 Миссис Джованни была дамочка будь здоров. Крикливая, привередливая, много пьющая и швыряющая деньги направо и налево. Подружек она меняла как перчатки, каждый раз приезжала с новой.
 — Это наш с тобой секрет, — как-то объявила она Дэни после нескольких рюмок водки и продолжительных утех с одной знойной латиноамериканской певичкой. — Будешь держать язык за зубами — я тебе сделаю кое-что приятное.
 Прошло два месяца. За это время у Мейми сменилось несколько возлюбленных. Как-то, смерив Дэни оценивающим взглядом, она объявила:
 — А знаешь что, крошка? Ты слишком хорошенькая для горничной. Что, если я тебя устрою в кордебалет?
 — Как вы сказали? — не поняла Дэни. Она распаковывала большой пакет из магазина, набитый кашемировыми кофточками, — Мейми отвела душу.
 — Ты здесь прозябаешь, даже я готова это признать. Сама не пойму, почему мне хочется тебе помочь, — ты меня вполне устраиваешь в качестве горничной. Но так уж и быть. Я тебя познакомлю с Лу, он тут командует шоу. Танцевать умеешь?
 — Хм-мм… нет.
 — Неважно, научат.
 — Миссис Джованни, я не знаю, смогу ли я…
 — Перестань! — рассердилась Мейми. — Тебе дают шанс. Изволь им воспользоваться. Если, конечно, ты не хочешь горбатиться горничной всю жизнь.
 — Я… я бы с удовольствием попробовала себя в чем-то новом, — с сомнением произнесла Дэни.
 — Парень у тебя есть?
 — Нет.
 — А тот, что за тобой заходит?
 — Это Сэм, муж моей сестры.
 — Угу. Ладно. Я позвоню Лу и договорюсь на завтра.
 Лу бросил на Дэни один-единственный взгляд и сказал, что, если она умеет танцевать, он готов ее взять.
 — Я не умею, — призналась Дэни.
 — Тогда учись, — посоветовал тот, подумав, что с такой мордашкой талант и не нужен.
 Дэни жаждала научиться и стала ходить в танцевальный класс. И быстро преуспела. Когда она снова пришла к Лу, он был поражен ее успехами.
 — Детка, ты в труппе, — объявил он. — Недельки две порепетируешь и на сцену выйдешь.
 Услышав, что она собирается выступать в варьете в отеле «Эстрадидо», Сэм нахмурился.
 — Прежняя работа была лучше, — заявил он.
 — Зато теперь будет больше денег, — возразила Дэни. — Нам же обоим будет лучше.
 — Да, пожалуй, — согласился Сэм, но остался при своем мнении.
 Он уже несколько месяцев посещал занятия «Анонимных алкоголиков», и они ему вроде помогали. Он бросил пить и теперь даже умудрился вернуться на свое старое место. Они с Дэни жили как брат и сестра, объединяла их только Эмили. Они часто о ней говорили, и оба были уверены, что никогда ее не забудут. Но, кроме Эмили, у них не было ничего общего. Дэни чувствовала, что скоро придется от него уехать.




 ГЛАВА 11


  Вторник, 10 июля 2001 года 
 Жара в зале становилась нестерпимой. По спине Мэдисон бежали струйки пота. Ее беспокоил раненый. Со своего места она видела, что он неподвижно лежит посреди ресторана в луже крови.
 А вдруг он уже умер? От этой мысли ее передернуло.
 Она сидела сгорбившись на полу, крепко обхватив за плечи Натали. Кол с двумя другими мужчинами находился ближе к кухне — подонок с «узи» «рассортировал» их по половому принципу: мужчины в одну сторону, женщины в другую.
 Бандитов было трое, но Мэдисон особенно пристально следила за главарем: он был опаснее всех, и именно он принимал решения. Представители властей через громкоговоритель уже дважды обратились к налетчикам с предложением выйти и сдаться, но безрезультатно.
 Наконец зазвонил телефон, и Мэдисон вздохнула с облегчением: теперь, кажется, начнутся настоящие переговоры, и скоро их освободят.
 Бандит номер один — как она мысленно его окрестила — подошел к аппарату и схватил трубку.
 — Никто никуда не выйдет! — рявкнул он, размахивая своим «узи». — Никто. И у нас тут полно заложников. Так что заткнись и слушай!
 Мэдисон не слышала ответа переговорщика, но, судя по всему, он не понравился бандиту, тот швырнул трубку и заорал:
 — Пошел ты!
 Потом развернулся и, сощурив глаза, через маску оглядел группу женщин.
 — Криком ты ничего не добьешься, — проговорила Мэдисон, сама удивляясь своей храбрости.
 — Что ты сказала?! — проорал тот, выпучив на нее глаза.
 — Я говорю, криком тут не поможешь, — повторила она негромко и нарочито ровным тоном, каким говорят с капризничающим ребенком. — Если хочешь, чтобы твои требования выполнялись, ты должен вступить с ними в переговоры и ясно объяснить, чего ты хочешь.
 — Ты тут что, самая храбрая? — грубо оборвал он.
 — Я просто советую, как тебе лучше выпутаться из заварушки, — невозмутимо ответила Мэдисон.
 — Да кто ты такая? — рявкнул налетчик. — Адвокат, что ли?
 — Нет, — спокойно сказала она. — Я журналист. И… если захочешь, я напишу о вас репортаж. Уверена, у вас было много причин, чтобы так поступить.
 — А ну заткнись и помолчи, как все остальные! — снова оборвал он, продолжая буравить ее взглядом.
 — Ты вооружен, а значит, ты тут главный, — продолжала Мэдисон. — Думаю, когда они опять позвонят, тебе будет лучше сказать, чего ты хочешь, и пообещать отпустить заложников, как только твои требования будут выполнены.
 Он промолчал, подозвал сообщников и тихонько переговорил с ними в сторонке.
 «Глупые мальчишки, — подумала Мэдисон. — Глупые мальчишки, не сумевшие даже провернуть ограбление. Теперь не знают, как выпутываться».
 С другой стороны зала Кол покачал ей головой, словно говоря: «Какого черта ты возникаешь? Делай, что говорят, и помалкивай».
 Но Мэдисон уже намолчалась и теперь была полна решимости говорить. Насколько она помнила из разных инструкций и рекомендаций, лучший способ остаться в живых — завязать с налетчиками подобие человеческой беседы. Что ей грозит в худшем случае? Пуля?
 — Как ты? — шепнула она подружке.
 — Ну и вечерок! — вздохнула Натали, отчаянно пытаясь взять себя в руки. — Мэдди, я ужасно боюсь. Вот бы проснуться и увидеть, что это был только сон.
 — Ну ты хотя бы заговорила. Уже прогресс.
 — Это благодаря тебе, — ответила Натали с жалкой улыбкой. — Он прав, ты тут, девушка, самая храбрая.
 — Мне и папа так говорил, — усмехнулась Мэдисон. — Наверное, намекал, что я пошла в него.
 — А может, и пошла. Во всяком случае, мне с тобой намного спокойнее.
 — И это — главное, — произнесла Мэдисон твердым голосом, хотя в душе у нее было отнюдь не спокойно.
 Она оглядела остальных заложниц — большинство были в таком же оцепенении, как Натали.
 — Успокойтесь все, — негромко сказала она. — Не будем делать резких движений — выберемся живыми.
 — А кто вас выбрал тут командовать? — возмутилась невысокая рыжеволосая девица в синем платье в обтяжку. — Этот подонок отобрал у меня обручальное кольцо от Гарри Уинстона за семьдесят пять тысяч! Я не успокоюсь, пока не получу его назад.
 — А что, по-вашему, важнее — сохранить жизнь или вернуть жалкий кусок металла? — вскинулась Мэдисон.
 — Спуститесь с небес на землю! — противным голосом посоветовала рыжая. — С этими мерзавцами разберутся полицейские, так что вам лучше не встревать. И вряд ли это подходящая тема для репортажа.
 Мэдисон открыла было рот, чтобы ответить, но тут опять зазвонил телефон. Главарь рванулся к стойке и снял трубку.
 — Разговаривать желаете? — рявкнул он. — Тогда слушайте меня! Пригоните мне черный автофургон с полным баком. Поставьте в боковой аллее, и чтоб никаких легавых вокруг, ясно? И никаких снайперов. Мы сядем в фургон с заложниками. Как только убедимся, что за нами нет «хвоста» и вертолеты над нами не кружат, мы их отпустим. Если откажетесь — буду пускать в расход по одному заложнику каждые пятнадцать минут. Даю вам полчаса, после этого начинаю отстрел!
 — Полчаса им не хватит, — произнесла Мэдисон. У нее пересохло в горле. — Надо дать им хотя бы час.
 Боже! Она что, в сговоре с бандитами теперь? Какое-то безумие!
 — Пошла ты! — Бандит сплюнул и отошел.
 На самом деле то, что он сказал в трубку, заставило Мэдисон похолодеть. Из его слов можно было заключить, что ему уже приходилось убивать. Он с таким же успехом пустит в расход их всех.
 Когда Нандо вернулся в ресторан, атмосфера за столиком была довольно натянутая. Дженна дулась. Винсент злился, а Джоли потребовался полный отчет о том, где он был.
 — Эй! — Нандо выразительно помахал руками в воздухе. — Ты же знаешь, я не терплю допросов. Я тебе сказал, у меня была деловая встреча. И это сущая правда.
 Нандо был жилистого телосложения, не сказать, что красавец, но не лишен своеобразия, импонировавшего и мужчинам, и женщинам. Энергичный и деятельный, он был партнером и лучшим другом Винсента. Они вместе росли и имели много общего. Женщины обожали Нандо, что было хорошо известно его красавице-жене.
 Джоли прищурилась. Мужу она не верила, но, с другой стороны, раз можно ему — значит, можно и ей. Она была готова в любой момент пойти с Винсентом, если только тот изъявит желание.
 Но он не изъявлял, и это было очень досадно.
 — А где Энди? — поинтересовался Нандо, оглядывая стол.
 — Ему пришлось уйти.
 — Винсент его припугнул, — пояснила Джоли.
 — Черт! — рассердился Нандо и сел рядом с женой. — А я ему спонсоров подыскал.
 — Очень ему нужны твои спонсоры! — проворчала Джоли.
 — Окажи мне услугу, — нахмурясь, проговорил Винсент. — Не приглашай больше придурков, которые после первой же рюмки начинают творить черт знает что. Этот козел так и увивался за Дженной. Ему еще повезло, что он целый отсюда ушел.
 Нандо щелчком подозвал официанта, чтобы принес еще шампанского.
 — Тебя послушать, так к твоей жене все мужики липнут. Она, конечно, симпатяга, но поверь мне, вокруг этого Энди Дейла телки сами увиваются. Сдалась ему твоя Дженна!
 — Пожалуйста, впредь огради от него меня и Дженну, — угрожающе произнес Винсент.
 — Хорошо—хорошо, — быстро согласился Нандо. — Вот что, девочки, отправляйтесь—ка попудрить носик — или чем вы там еще занимаетесь, когда исчезаете на три часа? У нас тут мужской разговор.
 — Это еще о чем, интересно? — встрепенулась Джоли, но Нандо пригвоздил ее взглядом.
 — Хорошо—хорошо, уже идем. — Она поспешно поднялась. — Пошли, Дженна.
 — Я там только что была, — нахмурилась та.
 — Идем! — настойчиво повторила Джоли. — Ребятам надо поговорить наедине. Если не в туалет, так, может, на автоматах сыграем? У тебя мелочь есть?
 — Ты же знаешь, я не люблю, когда ты играешь, — произнес Нандо, меняясь в лице.
 — Большое дело! — хмыкнула Джоли. — Я же только в автоматы. А вдруг повезет и я сорву банк?
 Когда женщины ушли, Винсент повернулся к партнеру:
 — Что у тебя на уме?
 Нандо поднял бокал и сделал большой глоток.
 — Есть предложение. Два моих знакомых продают стриптиз-клуб «Манрей». Знаешь это место?
 — Да уж, довольно вонючее заведение.
 — Это точно, — согласился Нандо. — Половина девочек еще и на панели пашут, а вторая половина приторговывает наркотой. Но у нас есть возможность его купить и сделать первоклассным заведением — ну, открыть там модный ресторан, нанять стильных девочек… Вегас меняется, Вин. В последние десятьлет здесь все стала подгребать «семья». И вот, благодаря этой самой «семье», все свелось к девочкам и наркоте. Так что скажешь?
 — А кто владельцы?
 — Лерой Фортуно и Даррен Симмонс.
 — Известные личности! — Винсент сплюнул. — Послушай, у нас с тобой дело чистое, зачем портить репутацию?
 — Речь идет о колоссальных бабках! — убеждал Нандо. — Этот «Манрей» — золотое дно.
 — Ну да, проститутки и наркотики. — Винсент покачал головой. — Не по душе мне это.
 — Можно подумать, у нас в отеле и казино девочки не работают, — проворчал Нандо.
 — Всюду они есть. Разница в том, что у нас они сами по себе, и мы с них ничего не имеем.
 — Послушай, Вин, — забеспокоился Нандо, — я не хочу упускать это дело. Если не хочешь со мной, я их возьму в партнеры.
 — А Джоли знает?
 — Ты думаешь, я с женой о бизнесе разговариваю? Нашел дурака! — Он расхохотался. — У женщин в жизни свое предназначение. И, уж конечно, не бизнес.
 Чтобы попасть в туалет, Джоли с Дженной надо было пройти через игорный зал.
 Джоли дернула Дженну за руку.
 — Смотри, смотри, кто там!
 — А кто?
 — Твой дружок, Энди Дейл. Играет в блэк джек.
 — Ты что говоришь?! — возмутилась Дженна и покраснела. — Никакой он мне не дружок!
 — Ну да, только хотел тебя трахнуть, — ответила Джоли с многозначительной усмешкой.
 — Слушай…. — разволновалась Дженна. — Надо мне пойти и извиниться.
 — За что? — удивилась Джоли.
 — За моего мужа. Он же вон его как напугал.
 — Но вы же флиртовали, — напомнила Джоли.
 — Я — нет! — возразила Дженна. — Это был невинный треп. А Винсент повел себя просто неприлично.
 — Как хочешь, — невозмутимо бросила Джоли. — Только не забудь: если Винсент узнает, тебе не поздоровится.
 — Но ты ведь ему не скажешь?
 — Да мне-то зачем?
 — Затем, что вы с ним старые друзья, — быстро ответила Дженна. — Ты его знаешь дольше, чем я.
 — Хорошо, я ему не скажу, довольна? — нетерпеливо произнесла Джоли. — Иди, если хочешь, только постарайся не делать из себя дурочку.
 — А ты где будешь?
 — Я пока покурю в туалете, — сказала Джоли. — Только недолго! Будет нехорошо, если я вернусь в зал без тебя.
 Дженна кивнула и, горя от предвкушения, направилась к Энди Дейлу.
 — Только не делайте мне больно! — взмолилась Дэни. — Возьмите, что вам надо, но, пожалуйста, не делайте мне больно!
 Сердце у нее бешено колотилось. Незнакомец, не говоря ни слова, нащупал ее грудь. Господи! Он что же, собрался ее насиловать? Почему она не позвала с собой Дина?! Будь он сейчас рядом, этого бы не случилось…
 Злодей расстегнул застежку ее бюстгальтера, высвободил грудь и кончиками пальцев начал ласкать соски. К своему ужасу, Дэни почувствовала, что приходит в возбуждение. Левая рука его оставалась на ее груди, а правая скользнула вниз и принялась задирать юбку.
 — Нет! — крикнула она. — Не надо! Пожалуйста!
 — Это почему? — произнес мужской голос. — Ты же сама говорила, что я могу взять все, что захочу.
 — Майкл! — воскликнула Дэни, узнав знакомый голос, и развернулась к нему лицом. — Ах ты, негодяй! Как ты меня напугал!
 — Хотел посмотреть, будешь ты сопротивляться или нет, — рассмеялся он.
 — Это не смешно, — заявила она и протянула руку к выключателю. — У меня мог случиться сердечный приступ.
 — У кого? У тебя? — Он продолжал смеяться. — Да у тебя здоровья на десятерых хватит! Слушай, неужели ты опять ходила на свидание к своему пай-мальчику? Когда он наконец от тебя отстанет?
 — Из того, что ты его на дух не выносишь, еще не следует, что надо хамить. Если бы ты действительно хотел, чтобы я принадлежала тебе, — давно бы женился.
 — Если б я на тебе женился, у нас бы давно не было никакого секса. Разве не так?
 — А у нас его и нет, — отрезала Дэни. — Что ты тут, собственно говоря, делаешь? От тебя месяцами нет ни слова, и вдруг ты, как гром среди ясного неба, сваливаешься посреди ночи, чтобы меня до смерти напугать.
 — Но я же приехал. Этого недостаточно?
 — Нет, Майкл. Ты об меня ноги вытираешь, а потом ждешь, что я с благодарностью упаду тебе в объятия, как будто ты — дар божий?
 — Мне кажется, нас обоих это устраивает. Скажешь — нет? — Он прошел в гостиную. — Сколько лет прошло?
 — Достаточно, чтобы мне поумнеть, — ответила она, мысленно пожалев, что он все еще так хорош собой.
 — Выпить хочешь? — предложил он и подошел к бару.
 — Угощайся, — язвительно пригласила Дэни, смерив его долгим взглядом. Да, по-прежнему самый красивый мужчина из всех, кого она знала. Черные волосы едва тронуты сединой, тело как у юноши, и одет с иголочки. Высокий, темноволосый… Ее вечная слабость!
 Майкл щедро налил себе виски со льдом.
 — Ты точно ничего не хочешь, детка?
 — Никакая я тебе не «детка»!
 — Ты всегда была моей деткой, — неожиданно серьезно сказал он. — Ты единственная, кто был мне верен все эти годы.
 Решив на этот раз не поддаваться на его лесть, Дэни бросилась в бой:
 — А ты все эти годы меня используешь! Ты являешься только тогда, когда тебе что-то от меня нужно. Все остальное время я предоставлена сама себе. А стоит мне завязать с кем-нибудь роман, как ты тут как тут, чтобы все порушить. Зачем ты явился на этот раз?
 — Правду хочешь? Или мне что—нибудь наплести?
 — Для разнообразия неплохо и правду послушать.
 — О'кей, отвечаю, — сказал он, осушая стакан. — Выдан ордер на мой арест.
 — Издеваешься?
 — Если бы!
 — За что?
 — В том-то и дело, — медленно ответил он. — Меня обвиняют в убийстве Стеллы и ее дружка.
 Дэни долго смотрела на него. Она уже столько всего слышала о Майкле со Стеллой, что теперь не знала, чему и верить.
 — А это был ты? — спросила она наконец. От одной этой мысли у нее пересохло в горле.
 — Сама-то как думаешь?
 — Я думаю, что ты на все способен.
 — Дэни, я этого не делал, ясно? — резко ответил он. — Можешь поверить мне на слово.
 — С адвокатом уже общался?
 — Эти мне адвокаты… — с презрением бросил Майкл. — Все они гребут деньги лопатой, а как доходит до дела…
 — Стало быть, — со вздохом проговорила Дэни, — ты хочешь мне сказать, что на твой арест выписан ордер и ты в бегах. Так?
 Майкл молча кивнул.
 — А поскольку ты здесь, в моей квартире, то я — соучастница?
 — Надо полагать, что так, — согласился он.
 — И ты ждешь, что я тебя спрячу?
 — За тем я и приехал.
 — Ну спасибо, уважил! — с ожесточением воскликнула Дэни. — В жены ты меня не берешь, а в пособники — пожалуйста?
 — Что ты все зачадила — женись да женись? — вышел из себя Майкл. — Таким длительным отношениям, как у нас с тобой, милая моя, любой брак может позавидовать!
 Дэни вдруг почувствовала, что он ее достал. Чуть в беде — тут как тут. Это просто нечестно.
 — Шел бы ты в задницу, Майкл, — припечатала она и отвернулась, чтобы он не видел, как сильно ее задел.
 — Да я, в общем-то, не против, — усмехнулся он и двинулся к ней.
 — Ясное дело, не против…
 Он подошел вплотную, и Дэни поняла, что устоять перед ним не сможет. Майкл бьш как наваждение. Дурная привычка, от которой она никогда не избавится.
 Время для Софии остановилось. За те несколько секунд, что она летела вниз, у нее в голове успело промелькнуть множество мыслей. «Черт возьми, не хватает только шмякнуться об асфальт и погибнуть, спасаясь от двух старых испанских кобелей! Врагу не пожелаешь! Если получится, — пообещала она себе, — вернусь домой. Хватит этого дерьма!»
 Потом она плюхнулась в воду и испытала невероятное облегчение.
 София чувствовала, как погружается все ниже, ниже и ниже. Только бы не стукнуться о дно бассейна и не раскроить череп! Сколько же можно погружаться? Вода уже давно должна была начать ее выталкивать.
 Дьявол! Что за чертовщина?..
 Потом она вдруг оказалась над водой, судорожно хватая ртом воздух и выплевывая воду из легких. «Получилось, получилось!» — звучал у нее в ушах победный гонг.
 София подплыла к краю бассейна, выбралась на холодный камень и упала как подкошенная.
 «Черт побери, я это сделала. Сделала!» Она полежала на земле, собираясь с силами, потом перевернулась на спину и посмотрела наверх. Пако свешивался с балкона, лицо его застыло в недоуменной маске.
 — Выкусил, козел? — прокричала София. — Я зову полицию! А если они вас пожалеют, я позвоню отцу, он из вас живо мозги вытрясет! Подонки!
 Интересно, понял ли он хоть слово? Скорее всего, нет. Он же по—английски ни бум—бум.
 Так. Что теперь? Топать домой? Но сумочка со всем содержимым, включая паспорт и деньги, осталась в пентхаусе.
 София припомнила, что на входе в здание видела портье. Обретя устойчивость, она круто развернулась и направилась в вестибюль.
 София прошествовала прямо к стойке, провожаемая недоверчивым взглядом портье. Она понимала, что выглядит по меньшей мере странно — мокрая насквозь и с сердитым блеском в глазах.
 — Сходите в пентхаус, — приказала она, — и принесите мою сумочку. Если подонки заупрямятся — скажите, что я вызываю полицию.
 — Что? — нервно переспросил молодой человек по—испански.
 — Пент-хаус. Су-моч-ка, — по складам повторила София. — Надо пойти и забрать.
 Он снова ее не понял, и Софию затрясло. Она тут чуть не утонула, языка не знает… Ну они у нее попляшут! Если эта подхалимская рожа сейчас не забегает, она закатит настоящий скандал.
 — Живо! — заорала она. — Марш наверх!




 ГЛАВА 12




МАЙКЛ. 1964

 — Кто эта девочка? — спросил Майкл, следя глазами за гибкой блондиночкой с потрясающей фигуркой, выплясывающей в кордебалете с краю.
 Мэнни Спивен даже не повернул головы.
 — Очередная лас-вегасская мокрощелка, — фыркнул он, смакуя сальное словечко.
 Майкл метнул в него недовольный взгляд. Мэнни он недолюбливал, но бизнес есть бизнес, а поскольку он теперь работал только на Вито Джованни, то приходилось общаться и с его клевретами.
 За последнее время это была уже его третья поездка в Лас-Вегас. Его вполне удовлетворяла роль доверенного курьера Вито — в этом в основном и заключалась его работа: отвези, передай… Что было в свертках, он не знал, но подозревал, что деньги, и это его нисколько не смущало. Он не видел ничего предосудительного в транспортировке наличности из одного штата в другой.
 В последние несколько месяцев жизнь его здорово изменилась. Винни продал лавку и дом, что явилось для Майкла большим ударом.
 — Отныне ты должен сам себя обеспечивать, — объявил Винни. — Бабушка тебя избаловала, ты у нее слишком расслабился, пора становиться мужчиной.
 Вскоре после этого отеческого наставления Винни вручил сыну три сотни, а сам отчалил во Флориду, прихватив всю выручку от продажи бизнеса.
 В первый момент Майкл не мог поверить в случившееся. Бабушка Лани, наверное, перевернулась в гробу. Она и представить себе не могла, что Винни сможет что—то продать из семейной собственности и оставить сына на улице с жалкими тремя сотнями в кармане. Она мечтала передать лавку внуку, а не сыну, но не успела. Хорошо, что в последние пару лет он потихоньку откладывал — не много, но все—таки лучше, чем ничего.
 Макс бросился выручать друга и уговорил мать пустить Майкла к себе на несколько дней, пока он не найдет, где жить. Что делать дальше, Майкл понятия не имел. К счастью, вскоре Мейми Джованни пригласила его на ужин — главным образом затем, чтобы сообщить, что Винни оказался никчемным негодяем, да и всегда им был ничего удивительного, что он повел себя как закоренелый эгоист и отъявленный мерзавец.
 А еще через неделю его призвал к себе Вито и предложил работу.
 — А что надо делать? — с недоверием спросил Майкл.
 — Все, что скажу, — ответил Вито с коварной улыбкой.
 — Телохранителем не буду! — отважился Майкл. — Это мне неинтересно.
 Вито расхохотался.
 — Такой хиляк? Телохранителем? И не думай. У меня для тебя другое дело есть.
 Когда Майкл рассказал Максу о своей новой работе, тот пришел в ужас.
 — Майк, он же гангстер! Ты что, хочешь ввязаться в его делишки?
 — Мне нужно как—то зарабатывать.
 — Подумай о последствиях!
 К черту последствия. Ему нужна работа, а кроме Вито, ее никто не предлагает.
 Через неделю он уже летел в Лас-Вегас — город, который до этого видел только на киноэкране.
 Вегас его потряс: длинная череда неоновых огней и гигантские игорные дома—дворцы, не говоря уже о невероятно красивых танцовщицах и стриптизершах, грандиозных отелях и роскошных шоу.
 К Мэнни Спивену он приезжал в отель «Эстрадидо». Там у Вито тоже были дела. С Мэнни у них с первого взгляда вспыхнула взаимная неприязнь. Тот был толстый коротышка с вечно сальными каштановыми волосами, рябой, лопоухий и к тому же хромой. Эта хромота его и прославила. Поговаривали, будто Мэнни получил пулю в ногу, защищая владельца отеля, Филиппе Эстрадидо, в какой-то мафиозной разборке. Мэнни тогда работал на автостоянке, а после этого случая резко пошел в гору и теперь выполнял всевозможные поручения мистера Эстрадидо.
 Мэнни был на год старше Майкла, что давало ему основания строить из себя всезнающего босса.
 — Если ты такой умный, — произнес Майкл, отвернувшись наконец от сразившей его блондиночки, — скажи: что в этих свертках, которые мы туда-сюда перевозим?
 У Мэнни забегали глазки, словно он испугался, что их услышат.
 — Ты что, издеваешься? — пробормотал он.
 — Да нет, — удивился Майкл.
 — Тебе такой вопрос задавать не положено.
 — Так ты знаешь или нет?
 — Да иди ты! — сквозь зубы выругался Мэнни. — И знал бы — не сказал.
 — Стало быть, не знаешь?
 — Иди ты! — повторил Мэнни сердито.
 Они сидели за столиком в ресторане и смотрели скучное шоу с участием усталой чернокожей певички, не слишком смешного эстрадного комика и кордебалета сосредоточенных размалеванных девиц — всех, за исключением блондиночки с краю, которая разительно отличалась от остальных. В свои девятнадцать Майкл умел углядеть жемчужину в навозной куче. А это была настоящая жемчужина.
 В Вегасе он спал с женщиной только однажды, в первую поездку. Опыт оказался неудачным: девица наградила его лобковыми вшами, и Майкл потом долго чесался, пока ему не дали в аптеке какое-то вонючее снадобье, которым надо было вымазаться по самый пупок. После этого случая он решил, что в Вегасе все девицы наверняка с венерическими заболеваниями — слишком много через них мужиков проходит. Да и вообще, зачем они ему? В Нью-Йорке девушек хватает, так что в ближайшие пять лет скучать не придется.
 Хотя… Эта блондиночка из кордебалета заставила его изменить свое мнение. Хорошенькая, свеженькая, совсем не такая, как остальные.
 Мэнни хвалился, что знает в Вегасе каждую танцовщицу, каждую продавщицу сигарет и официантку. Это, разумеется, была ложь — если его кто и знал, то уносил ноги, стоило ему появиться на горизонте. Зато Майкл без труда завязывал беседу с любой из них. Женщины всегда охотно с ним разговаривали, он имел к ним подход. К тому же внешность, да и природного обаяния не лишен…
 Когда представление окончилось, он сказал Мэнни, что устал и решил лечь пораньше. Они обменялись свертками, Мэнни подписал счет и исчез, а Майкл обошел стороной шумный игорный зал и направился к артистическому выходу. Он еще не решил, что ей сказать, но не сомневался, что какие-то слова найдутся. Можно начать с чего-то самого банального: «Мы с вами не знакомы? Если нет, то я наверняка знаю вашу сестру. Вы так с ней похожи». Этакая глупость, а срабатывает безотказно.
 Через десять минут вышла блондиночка с другой девицей. У той были длинные каштановые волосы, большая грудь и бросающийся в глаза неправильный прикус. Майкл прижался к стене, следя за девушкой. В обычной одежде она была даже красивее, чем он думал. И совсем молоденькая. Девушки постояли у выхода, оживленно разговаривая. А потом, как раз в тот момент, как Майкл решил подойти, появился рыжий парень на мотоцикле, блондиночка помахала подруге рукой, села в заднее седло и была такова.
 — Черт! — ругнулся Майкл. — Так промахнуться! Длинноволосая с большими сиськами осталась стоять.
 Майкл, не раздумывая, шагнул вперед.
 — Хм-мм… прошу прощения, мисс, — вежливо начал он, — это не Сара сейчас отъехала?
 — Кто? — обернулась та и оглядела его с головы до ног. Результат ей явно пришелся по душе.
 — Сара. Так зовут одну мою знакомую.
 — Вы хотите сказать — Дэни?
 — Да? — Он изобразил удивление. — Надо же, точная копия Сары! Может, сестры?
 — Может.
 — А телефона ее у вас, случайно, нет?
 — Перестаньте! — рассмеялась девушка. — Так я вам его и дала.
 — Но почему?
 — Первому встречному? Шутите, наверное?
 Он уставился на нее с самым невинным видом, который всегда его выручал.
 — Я похож на человека, которому нельзя давать телефон? Она невольно рассмеялась. Победа.
 — Так кто этот парень на мотоцикле? — небрежным тоном поинтересовался Майкл.
 — Дэни у него живет, — ответила девушка. — Так что тебе не повезло. — Помолчав, она добавила: — Зато я совершенно свободна.
 — И тоже очень хорошенькая, — сказал Майкл. — Проблема в том, что завтра мне ни свет ни заря возвращаться в Нью-Йорк. Дела, знаешь ли. Но я скоро опять приеду.
 — Тогда заходи, повидаемся. Меня зовут Анджела. Можем куда-нибудь сходить.
 У Майкла мелькнула мысль, не воспользоваться ли такой возможностью, но он раздумал.
 Дэни — вот кто его притягивал.
 В следующий приезд надо будет непременно с ней познакомиться.
 — Как Вегас? — спросила Мейми. Она полулежала на диване в гостиной с рюмкой водки в руке, в углу рта у нее висела сигаретка. На ней были слишком короткая кожаная юбка, прозрачная блузка и красные босоножки.
 «Господи, ей же под пятьдесят! — подумал Майкл. — Что бы ей по возрасту-то не одеться?»
 — Потрясающий город, — ответил он. — Но не Нью—Йорк.
 — А девочки? — поинтересовалась Мейми и выпустила в него струйку дыма.
 — Неплохие, согласен, — уклончиво ответил Майкл.
 — Почему ты не заведешь себе постоянную подружку? — наседала Мейми. — Ты уже взрослый, да и мордашкой бог не обидел.
 — Зачем покупать корову, когда можно иметь молоко бесплатно? — Это было любимое изречение его бабушки.
 Мейми захохотала.
 — Вот это по-нашему! — Она развязно подмигнула. Майкл уже мечтал, чтобы поскорее появился Вито, чтобы передать ему пакет и выбраться из этого логова. Мейми порой приводила его в замешательство, и сейчас был как раз такой момент.
 — Так скажи мне, Майки, — продолжала она, глубоко затягиваясь, — девочки, с которыми ты спишь, что-нибудь в этом понимают, а?
 Невероятно! Спрашивать о таких интимных вещах!
 — Что?.. — пролепетал он, желая, чтобы она наконец переменила тему.
 — Ну ты меня понимаешь! — Мейми закинула ногу на ногу. — Они доставляют тебе удовольствие или делают это только для себя?
 — Миссис Джи… — начал он.
 — Не называй меня «миссис Джи»! Давно пора звать меня Мейми. И ты прекрасно понял, о чем я толкую. Они отсасывают, как ты это любишь, или вы впустую проводите время?
 Майкл ахнул.
 — Господи, перестань ты строить из себя гимназистку! Тебе это не идет. Скажи лучше, они у тебя кончают? — продолжала Мейми, подавшись вперед. Глаза ее под густо намазанными ресницами похотливо блестели. — Бьюсь об заклад, в постели ты горяч.
 Спасло его появление Вито. Тот стремительно вошел, невысокий, коренастый, с сигарой во рту, в темно—зеленой бархатной домашней куртке, зеленых брюках и черных лакированных туфлях. Вито мнил себя знатоком моды.
 — Ну? Привез? — спросил он, пыхтя и отдуваясь.
 — Конечно, мистер Джи.
 — Молодец, молодец. — Он помахал сигарой. — Давай сюда. Давай сюда.
 У Вито была манера все повторять по два раза, как будто одного было мало.
 Майкл протянул большой коричневый пакет, и Вито сразу отсчитал ему несколько бумажек — у него всегда при себе была пачка купюр.
 — Без проблем? — поинтересовался он.
 — Ни малейших, — ответил Майкл и подумал: «Какие могут быть проблемы с таким простейшим поручением?»
 — Точно?
 — Конечно.
 — Послушай, дорогой, — проворковала Мейми и помахала мужу увешанной кольцами ручкой. — Раз ты тут деньги раздаешь, может, и обо мне вспомнишь?
 — Ты почему в такую рань пьянствуешь? — проворчал Вито, неодобрительно глядя на супругу.
 — Я не пьянствую, а общаюсь с молодым человеком, — ответила Мейми.
 — Общается она! — буркнул Вито. — Ты превращаешься в пьянчужку.
 — Дорогой!
 Не обращая на нее внимания, Вито опять повернулся к Майклу.
 — По-моему, тебе пора завести ствол, — объявил он.
 — Не понял?
 — Ствол. Пушку. Пистолет. Понимаешь, о чем я? Майкл нахмурился. Оружие не входило в его планы.
 — Ну…
 — Ты когда—нибудь стрелял?
 — Нет, мистер Джи.
 — Так научись. Я тебе подберу инструктора.
 — Вы правда думаете…
 — Малыш, ты теперь работаешь на меня, — не дал ему договорить Вито. — Времена тяжелые, надо быть готовым ко всему. Ко всему, ты понял?
 Он понял.




 ГЛАВА 13




ДЭНИ. 1964

 Незадолго до своего семнадцатилетия Дэни осознала, что общество Сэма не идет на пользу ни ей, ни ему. Обоим надо было жить дальше и похоронить наконец прошлое.
 Самая большая проблема заключалась в том, что, стоило ей завести разговор на эту тему, как Сэм разражался рыданиями, отчего Дэни чувствовала себя кругом виноватой.
 Ее единственной советчицей была подружка по кордебалету, Анджела.
 — Ты не обязана отвечать за Сэма, — говорила она. — Он считает, что ты должна для него жертвовать всем, а это неправильно. Он же не твой парень, а?
 — Нет, — вздохнула Дэни.
 — Так брось его! — заключила Анджела, решительно вздернув подбородок. — Мне как раз нужна новая соседка — вот тебе и жилье.
 Доводы Анджелы, несомненно, были эгоистичными, но Дэни понимала, что она все равно права. Продолжать жить с Сэмом она не хотела. Хоть между ними и не было интимных отношений, он тем не менее считал ее своей безраздельной собственностью. Это было тягостно. Сэм изо дня в день по своему настоянию отвозил ее на работу, а вечером — домой. Она шагу не могла ступить без того, чтобы не подвергнуться его допросу. Дэни начинала задыхаться. Она уже жалела, что взяла себе за правило держаться подальше от мужчин. Теперь ей начинало казаться, что было бы, наверное, неплохо сходить хотя бы на свидание, что ли. Все девчонки в кордебалете только и говорили что о мужиках — так, словно других тем и не существовало.
 Однажды Анджела с таинственным видом сообщила Дэни, что ею интересовался какой—то парень.
 — Думаю, самый подходящий для тебя вариант, — заявила она. — Я, правда, и сама не прочь с ним пойти, но если он вернется, так уж и быть, отдаю тебе право первого выстрела.
 — Что за парень? — заинтересовалась Дэни, не будучи уверена, что ей захочется сделать этот первый выстрел.
 — Красавчик! — воскликнула Анджела, опытной рукой цепляя к векам толстые накладные ресницы. — Большего тебе знать и не нужно.
 — Не уверена, что я к этому готова… — попробовала возразить Дэни.
 — Я тебя умоляю! — вздохнула Анджела и наклонилась к зеркалу, желая убедиться, что ресницы встали как надо. — Надоело это слышать.
 — Прости, — пролепетала Дэни.
 — Так. — Анджела оглядела себя в зеркало. — Ты когда скажешь Сэму, что переезжаешь ко мне? Если станешь тянуть, мне придется подыскать себе другую соседку.
 — На этой неделе скажу, — быстро проговорила Дэни.
 — Честно?
 — Честно. — Дэни решила, что действительно пора. Разговор с Сэмом оказался еще более тяжелым, чем она предполагала. Он плакал, умолял ее остаться, даже пытался шантажировать. Но Дэни была непреклонна. Она твердо решила, что им необходимо расстаться, и уже через два дня, собрав свои нехитрые пожитки, уехала от Сэма.
 Квартира Анджелы находилась на шестом этаже фешенебельного жилого комплекса. Дэни была удивлена, что подруга может себе позволить такое жилье. Ее долю квартплаты они заранее обговорили, но теперь Дэни видела, что этого явно будет недостаточно.
 — Об этом не тревожься, — беспечно отмахнулась Анджела, когда Дэни заговорила о деньгах. — Дом принадлежит одному моему кавалеру. Он дает мне хорошую скидку.
 Кавалеров у Анджелы было хоть отбавляй, но, насколько могла судить Дэни, ни к одному из них она не испытывала особо трепетных чувств.
 — Кобелей вокруг пруд пруди, — говаривала она. — Их надо использовать на всю катушку, а потом выкидывать на помойку.
 — А я бы хотела встретить кого-то особенного… — мечтательно протянула Дэни, припомнив, какие отношения связывали ее сестру и Сэма.
 — Мечтай сколько влезет, — усмехнулась Анджела. — Мужикам от нас одно только нужно. А как своего добился — поминай как звали.
 — Но ведь есть и приличные ребята.
 — Наивняк! — насмешливо хмыкнула Анджела. — Спорим, ты еще ни разу с мужиком не спала?
 Дэни покачала головой.
 — То-то и оно! Ты, наверное, единственная в Вегасе девственница двадцати одного года от роду.
 Дэни уже хотела сказать, что на самом деле ей семнадцать, но удержалась. Мало ли что?
 Двумя днями позже Анджела объявила, что они идут на парное свидание.
 — То есть как? — Дэни не ожидала такого поворота. У нее округлились глаза.
 — Два отличных парня, — пояснила Анджела. — Прекрасно оторвемся.
 Дэни почти четыре года с успехом отбивалась от всех ухаживаний и приставаний, и вот теперь Анджела ждет, что она пойдет на свидание с незнакомым парнем. Полная чушь! И в то же время она боялась показаться некомпанейской и подвести подругу. К тому же она уже для себя решила разобраться в том, что болтают о мужчинах.
 Анджела одолжила ей очень сексуальный топик из синей парчи и длинные серьги с искусственными камнями.
 — Будь с ним поласковей, — проинструктировала она. — Говори ему, какой он шикарный, и все такое. Они жуть как падки на лесть.
 — Но я же его даже не знаю! — возмутилась Дэни.
 — Узнаешь! — успокоила Анджела со смешком.
 На «двойном свидании» Дэни достался толстый коротышка с сальными волосами и огромными оттопыренными ушами — она впервые такие видела. Звали его Мэнни Спивен, и стоило ему открыть рот, как стало ясно: не надо было соглашаться на эту авантюру, пусть бы Анджела сама выкручивалась.
 Генри, с которым была Анджела, оказался сухопарым блондином в стильных темных очках на длинном заостренном носу.
 — Генри учится на дилера, — похвасталась Анджела. — Это очень престижная работа.
 — Да ладно… Будто мне больше и похвастать нечем, — многозначительно подмигнул тот. — У меня и другие достоинства имеются.
 — А то! — Анджела похотливо хохотнула. — Жду не дождусь, когда их увижу.
 Мэнни решил, что пора и ему подать голос.
 — Как настроение? — спросил он Дэни. — На уровне? У меня так просто замечательное. Сегодня, юная леди, город наш! Дэни и Мэнни — как тебе парочка?
 «Влипла, — подумала Дэни. — Я влипла. Зачем я позволила себя втянуть?.. Затем, что хотела угодить Анджеле. Показать, что я не какая—то наивная простушка, которая не понимает, что к чему».
 — Куда пойдем ужинать? — спросила Анджела и уцепилась за Генри.
 — Куда скажешь, куколка, — ответил тот. Мэнни решил не отставать и взял Дэни под руку.
 — Я бы съел большой сочный бифштекс, — объявил он. — Нам с моей девочкой потребуется сегодня много сил, правда, крошка?
 Дэни с ужасом наблюдала, как развиваются события. А они развивались по схеме «чем дальше, тем хуже». Сперва ужин, за которым Мэнни чавкал своим бифштексом, словно пещерный житель после голодной зимы. Затем последовала бесконечно долгая игра в зале автоматов казино «Сэндс». Наигравшись вволю, Мэнни с Генри предложили пройтись вокруг огромного открытого бассейна. Как только они оказались в полутьме, Мэнни сгреб ее в объятия, беспардонно щупая грудь.
 — Отцепись! — Дэни с силой оттолкнула незадачливого ухажера.
 Мэнни оскорбился.
 — Не строй из себя недотрогу! — злобно прошипел он. — Что ты о себе воображаешь? Подумаешь — безмозглая девица из низкопробного шоу! Радоваться должна, что вышла в свет с таким парнем, как я!
 Генри с Анджелой ушли вперед и сейчас стояли перед опустевшим баром при бассейне, слившись в жарком поцелуе. Звать их на помощь было явно бесполезно.
 — Я ухожу, — объявила Дэни, стараясь сохранять спокойствие.
 — Нет уж, ты сперва расплатись за ужин! — разозлился Мэнни. — Я не собираюсь за тебя платить!
 — Что? — переспросила Дэни, не веря своим ушам.
 — Что слышала! — буркнул Мэнни и привлек ее к себе.
 — Убери… от меня… свои руки, — проговорила Дэни, вырываясь.
 — Да что с вами такое, с красотками? — прорычал он. — Вечно та же история — воображаете, что с вами станут церемониться, как с принцессами.
 — Сколько стоил ужин? — спросила Дэни, стараясь не заплакать прямо сейчас.
 — Что? — рявкнул Мэнни.
 — Вот, держи! — Она порылась в сумочке и швырнула ему несколько бумажек. — Забирай и сделай одолжение, забудь, как меня зовут. — С этими словами она двинулась к выходу.
 — Ах ты, сука! — прокричал он вслед. — Ты у меня еще получишь!
 Дэни не повернула головы.




 ГЛАВА 14




МАЙКЛ. 1964

 В Нью-Йорке запахло жареным. Имя Вито Джованни вдруг запестрело в газетных заголовках. ФБР, уже довольно давно следившее за его делишками, решило наконец засадить его за неуплату налогов.
 Вито был по-настоящему взбешен. Его влиятельные адвокаты уверяли, что федералам нечего ему предъявить, но газеты тем временем с него не слезали. За каждым его шагом следили, на выходе из дома его всякий раз поджидала целая свора фотографов.
 Мейми нравилось быть в центре внимания.
 — Я как кинозвезда! — радовалась она и примеряла очередной дорогой наряд.
 — Не смей! — предостерегал ее Вито с мрачным видом. — В моем деле главное — оставаться в тени.
 — Но, милый, — ворковала жена, — мы же прославились!
 — Кому она нужна, твоя слава, — ворчал Вито.
 Майкл тем временем учился обращаться с оружием. Для этой цели Вито нанял ему высокого задумчивого наставника по кличке Хронометр, и три раза в неделю они по утрам выезжали на стрельбище.
 — Такое впечатление, будто со мной проводят экспресс-курс, — хвастал Майкл перед Максом, зайдя за ним на работу. Макс теперь торговал женской обувью в магазине дешевых товаров на Седьмой авеню и по-прежнему неодобрительно относился к занятиям приятеля.
 — А с чего это ты вздумал учиться стрелять? — удивился он.
 — Надо уметь себя защитить, — объяснил Майкл.
 — От чего?
 — Кто знает… — Майкл беззаботно пожал плечами.
 — Ну да! — скептически бросил Макс. — От этих подонков, с которыми ты крутишься, действительно всего можно ожидать.
 Макс не уставал ругать Майкла за то, что тот связался с семейством Джованни. Майкла это выводило из себя. До сих пор эти так называемые «связи» не принесли ему ничего, кроме денег.
 — Ты говоришь, как моя бабка, — заметил он.
 — Ну спасибо!
 Они продолжали вышагивать по улице, погруженные в свои мысли.
 «Зачем я, в самом деле, учусь стрелять? — думал Майкл. — Ерунда какая-то. Да еще этот Хронометр, с его мертвыми глазами и жуткой рожей. Но нет, раз мистер Джованни хочет, чтобы я умел стрелять, значит, так надо. Как-никак босс».
 Макс думал совсем о другом. Ему надо было кое-что сообщить Майклу, и чем скорее — тем лучше. Иначе тот узнает от кого-то еще.
 — Хм-ммм… Есть новость, — начал он.
 — Да? — спросил Майкл и помахал рукой знакомой девчонке.
 Макс помялся — он не знал, какая будет реакция.
 — Мы с Тиной… — наконец отважился он. — Мы через две недели женимся.
 Майкл остановился как вкопанный.
 — Что-о-о?
 — Что слышал, — быстро проговорил Макс. — Я хочу позвать тебя в свидетели.
 — Идиот! — проворчал Майкл. — Зачем тебе этот хомут? Тебе еще и двадцати нет, работаешь черт знает где, живешь с родителями. Что ты можешь предложить такой девчонке, как Тина?
 — Ты просто не знаешь, что такое любовь! — моментально ощетинился Макс. — Я не такой, как ты, — перепихнулись и до свидания! Не такой!
 — Еще бы, — холодно ответил Майкл. — Ты совсем не такой. Ты кретин.
 — Это лучше, чем быть шестеркой у гангстера! — парировал Макс.
 — Это кто тут шестерка у гангстера?!
 Майкл набросился на него с кулаками, они затеяли шутейную потасовку, как бывало в детстве. Прохожие останавливались и глазели, но им было плевать: главное — получить разрядку.
 Потом Майклу надоело.
 — Пошли по гамбургеру съедим, — предложил он. — У меня сегодня свидание, надо сил набраться.
 — Ох уж эти мне свидания! — проворчал Макс. — Когда ты наконец заведешь себе порядочную девушку?
 — Зачем мне порядочная девушка, если я и так могу иметь любую?
 Макс покачал головой:
 — Тебе нужна такая, как Тина. Она замечательная.
 — Она у меня была. Забыл?
 Максу не нравилось вспоминать, что когда—то его невеста встречалась с Майклом. Это было ему неприятно.
 — Так что, — продолжал Майкл, нарочно дразня приятеля, — она по—прежнему себя блюдет?
 — Так я тебе и сказал.
 — А почему нет?
 — Хватит, Майк! Мы говорим о девушке, на которой я собираюсь жениться.
 — Ах да, дошло наконец! — сказал Майкл с понимающей усмешкой. — Ты ее обрюхатил, да?
 — Еще чего! — Макс покраснел.
 — Хорошо, хорошо, — рассмеялся Майкл. — Ладно, больше не буду.
 Они вошли в свое любимое кафе. Майкл подмигнул девушке за стойкой и заказал «как обычно» — двойной чизбургер со всем, что к нему полагается. Макс взял запеченный сандвич с ветчиной.
 — Итак… мой друг женится! — проговорил Майкл, пока они дожидались своего заказа.
 — Угу, — скромно ответил Макс. — Похоже на то.
 — Ну и дурак.
 — Сам урод!
 — Я тут подумал, — сказал вдруг Майкл, — что, если мне подарить тебе билет в Лас—Вегас и мы там устроим мальчишник?
 — А что это ты зачастил в Вегас? — Макс принялся за кокА-колу.
 — Дела.
 — Знаем мы эти дела!
 — Да нет, правда. Вожу кое-что для мистера Джованни.
 — Кое-что?
 — Не волнуйся, все законно.
 — Это ты так думаешь.
 — Так поедешь или нет? Я за все плачу.
 — Вегас… — Макс боролся с искушением. — Тина меня убьет.
 — А ты ей предложи самой устроить девичник. Она наверняка захочет провести вечер с подружками.
 — Думаешь? — мялся Макс.
 — Уверен, — заявил Майкл и протянул руку за кетчупом.
 — Ну разве что…
 — Вот что, ты едешь — и баста. Слышать ничего не хочу. Через неделю Майкл заехал за Максом на такси, и они направились в аэропорт.
 Приятель был охвачен возбуждением.
 — Я Тине не сказал, куда мы едем, — признался он. — Она думает, что мы будем в Атлантик—Сити. И должен тебе сказать, это ей уже не понравилось.
 — Это почему же?
 — Она считает, что ты оказываешь на меня дурное влияние.
 — Ого! — воскликнул Майкл. — Да она, я вижу, держит тебя на коротком поводке? Крутит, как захочет?
 — Ничего подобного, — поспешил возразить Макс. — Я просто не хочу ее огорчать. Она давно мечтает побывать в Вегасе — помешана на этих фильмах с Синатрой и его группой. Не мог же я ей сказать, что еду без нее. И вообще, чем черт не шутит? Может, я ее сам как—нибудь туда прокачу.
 — На твою—то зарплату? Эк хватил!
 — Но я же не собираюсь всю жизнь работать продавцом, — возмутился Макс.
 — Надо мне попросить мистера Джованни, чтобы дал тебе место. Начнешь зарабатывать, как человек.
 — Не стану я работать на этого подонка!
 — Ах не станешь?
 — Ни за что. Ты газеты почитай. Твоего мистера Джованни уже в чем только не обвиняют.
 Майкл знал, в чем конкретно обвиняют мистера Джованни — в вымогательстве, шантаже, ростовщичестве и даже убийстве. Но ни одно из обвинений доказано не было, так что он решил не придавать им значения.
 — Да перестань, — сказал он. — Ты что, веришь всей этой газетной ерунде?
 Макс счел самым благоразумным не развивать эту тему. Он не хотел выводить Майкла из себя, тем более что тот собирался оплатить его поездку.
 От правой руки Вито Джованни, Томмазо, Майкл имел четкие указания, как именно доставлять посылки и забирать пакеты. На сей раз сверток оказался внушительнее обычного, и вместо того, чтобы нести в кармане, пришлось уложить его в ручную кладь. В остальном же порядок действий был неизменен: встреча с Мэнни Спивеном, ужин с ним в ресторане, потом — обмен, а утром вылет назад в Нью-Йорк.
 Майкл не мог понять, почему его вынуждают общаться именно с Мэнни, это же глупо. Но Томмазо заверил, что иначе никак нельзя. Ладно, на сей раз он передаст посылку, заберет ответ и свалит. Таким образом у него появится возможность показать Максу город, и никто не узнает, что он кого—то привозил с собой.
 Майкл заселился в отель и забрал у портье записку от Мэнни. Встреча была назначена на восемь у входа в ресторан.
 Черт! Весь вечер разбит. Теперь они зависят от этого придурка. А что делать с сумкой? Таскать с собой весь вечер?
 — Придется сходитьна встречу с этим парнем, — объяснил он Максу. — Это ненадолго.
 — А что за парень?
 — Не волнуйся. Выпьешь, поешь как следует, посмотришь варьете…
 — Я хочу играть, — заявил Макс. — Напрасно, что ли, мы прилетели в Вегас?
 — И сколько ты готов просадить?
 — Просадить? Ха-ха!
 — Дубина! — рассердился Майкл. — Деньги новичков — как раз то, на чем стоит этот город.
 — Отведи меня в казино, — самонадеянно потребовал Макс. — Я намерен сорвать банк!
 До встречи с Мэнни Макс успел спустить все свои деньги и пребывал в мрачнейшем расположении духа.
 — Я же тебе говорил! — не удержался Майкл. — Казино специально созданы для простофиль.
 — Ты мне должен одолжить полтинник. Будь другом, дай мне шанс отыграться!
 — Нет у тебя шанса, — угрюмо отрезал Майкл.
 — Послушай, дай бедолаге полтинник, — вступился Мэнни, когда Макс вышел в туалет.
 Майкл метнул в него недовольный взгляд. Он не нуждается в советах Мэнни Спивена: он сам знает, что для Макса хорошо, а что — плохо, и не допустит, чтобы этот несчастный идиот спустил еще хоть один доллар.
 — Он уже наигрался. Будет ему уроком.
 — А кто он, кстати? — поинтересовался Мэнни.
 — Друг.
 — А мистер Джи знает, что он с тобой?
 — Конечно, — соврал Майкл.
 — Занятно… Обычно мистер Джи не терпит чужаков. — Мэнни допил свой виски. — Я слышал, когда его старухе поручались поездки в Вегас, он ей запрещал кого-нибудь с собой брать.
 — А что, раньше это делала миссис Джованни?
 — Время от времени. Но она имела дело не со мной. Ее контактом был мистер Эстрадидо. — Мэнни понизил голос. — Поговаривают, она из этих.
 — Из каких? — не понял Майкл.
 — Из «розовых». — Мэнни усмехнулся. — Из лесбиянок, тупица.
 При всем шоке от этого известия, Майкл виду не показал. Может, этот Мэнни Спивен вообще врет? Мейми Джованни— лесбиянка?! Узнает босс — голову ей оторвет!
 Дождавшись Макса, они направились в соседний зал. Шоу как раз начиналось. Мэнни был знаком с метрдотелем, благодаря чему им всегда держали столик в первом ряду, а у Майкла не спрашивали удостоверение личности, которое у него было фальшивое и которое он всегда носил с собой на всякий случай.
 Майкл заказал кружку пива. Макс — тоже. Он все еще оплакивал свои убытки.
 — Успокойся ты наконец! — вполголоса посоветовал Майкл. — Ты сюда зачем приехал? Развлекаться или что?
 — Одолжи мне пятьдесят баксов, и я развлекусь, — пробурчал Макс. — Мне нужно отыграться.
 — Никаких шансов у тебя нет, — повторил Майкл, уверенный, что действует в интересах друга.
 Заиграла музыка, на сцене показались девушки в костюмах, имитирующих солдатские мундиры, но оставлявших обзор грудей и ног. Среди них была Дэни — с длинными светлыми волосами, голубыми глазами и ослепительной улыбкой. Не говоря уже о сногсшибательной фигуре.
 Мэнни подался вперед.
 — Видишь ту телку с большими сиськами? — осклабился он, тыча пальцем в Дэни. — Имел ее недавно. Не сказать, чтобы в кайф.
 — Что? — нахмурясь, переспросил Майкл.
 — Что слышал, — огрызнулся Мэнни. — В постели она как дохлая рыба. И воняет так же. — Он загоготал, потирая руки.
 — Не ври, — сказал Майкл, сохраняя бесстрастное выражение.
 — Я их всех имел, — продолжал хвастаться Мэнни. — И эта — ни на что не годится.
 Майкл смотрел прямо перед собой. Он не собирался доставлять Мэнни удовольствие расспросами об этой девушке. Она спала с Мэнни Спивеном. Все. Теперь он к ней и на пушечный выстрел не подойдет.
 — Неужели тебе жалко какой-то полтинник? — заныл ему на ухо Макс. — Майк, сделай это для меня! Мне нужно отыграться, иначе Тина меня убьет!
 Майкл злобно порылся в кармане.
 — Подавись! — Он швырнул другу несколько бумажек. — Когда спустишь и эти, за новой порцией не приходи!
 Макс схватил деньги и исчез.
 Майкл неодобрительно помотал головой. Вечер явно не задался.




 ГЛАВА 15




ДЭНИ. 1964

 — Угадай, кто сидит за столиком в первом ряду, — сказала Анджела, когда они переодевались.
 Дэни уже знала. Мэнни Спивена она углядела в первый же миг, и ей потребовалась вся сила воли, чтобы не замечать его присутствия.
 — Мэнни, — продолжала подруга, поправляя головной убор из страусиных перьев. — А с ним — тот классный парень, о котором я тебе говорила. Из Нью-Йорка, помнишь? Хочешь, я тебя с ним познакомлю?
 — Нет, благодарю, — сухо ответила Дэни, твердо решив, что ни за что не станет встречаться ни с одним приятелем Мэнни Спивена.
 — Тогда я возьму его себе, — объявила Анджела и очень обрадовалась. — Такого упускать нельзя.
 Дэни было наплевать. Пусть делает что хочет. Анджела еще несколько раз пыталась вытащить ее на свидание «вслепую», но Дэни всякий раз отказывалась. У Анджелы же поток мужчин просто не иссякал, и, как ни ужасно, она, что ни ночь, притаскивала кого—нибудь домой. Дэни изЪвоей комнаты наслаждалась дикими звуками, которые издавала подруга в объятиях очередного возлюбленного, и уже начинала думать, что зря сюда переехала. Может, Сэм был прав и она еще не готова к самостоятельной жизни?..
 — До сих пор не понимаю, что такого ужасного сделал Мэнни, — проговорила Анджела, придирчиво разглядывая себя в зеркало. — Он ведь мужчина, а они все ужасно похотливые. Что в этом особенного?
 — Я тебе уже говорила, — терпеливо принялась объяснять Дэни, — он меня схватил, а когда я его оттолкнула, начал оскорблять самым грубым образом.
 — Может, он обиделся? — предположила Анджела. — Видишь ли, мужики любят, когда с ними нянчатся. В душе они все — маленькие дети.
 — А я не желаю ни с кем нянчиться, — объявила Дэни.
 — Но с Сэмом ты ведь нянчилась? — напомнила Анджела. — Кстати, он тебе сегодня звонил.
 — Да? — удивилась Дэни. — А ты ничего не сказала.
 С Сэмом она уже недели две не общалась и порой думала, где он и что он, почему не позвонит. Ей действительно хотелось его видеть: с ним Дэни чувствовала себя в безопасности, он был ее каменной стеной.
 — Ну извини, — проговорила Анджела и поправила грудь под бюстгальтером.
 — Девочки, на сцену! — прокричал помощник режиссера. В следующем номере кое-кто из девушек выходил на сцену с обнаженной грудью. За это платили больше, но Дэни наотрез отказалась от подобной роли. Хотя костюм у нее и так был символический, все же он закрывал определенные части тела, которые Дэни вовсе не хотелось выставлять на всеобщее обозрение.
 Анджела до последнего времени колебалась.
 — Нет, сначала надо сделать пластику груди, — наконец решила она. — В последнее время что—то она у меня обвисла.
 — Ты правда это сделаешь? — изумилась подруга. Мысль о том, чтобы изо дня в день щеголять голышом перед чужими людьми, приводила ее в шок.
 — Почему бы и нет? У меня есть один приятель-хирург, он обещал мне это проделать почти задаром. Только взамен я должна буду оказать ему кое-какую услугу. — Она подмигнула. — Понимаешь, о чем я?
 К несчастью, Дэни уже начинала очень хорошо понимать, что именно имеется в виду. Иногда по утрам она находила на кухне деньги, которые оставляли приятели Анджелы.
 Под звуки «Полетим со мной» бессмертного Фрэнка Синатры девушки выпорхнули на сцену. Дэни не удержалась и мельком взглянула на приятеля Мэнни. Анджела была права: исключительный красавчик, молодой, смуглый, с мужественными чертами лица.
 Он перехватил ее взгляд и отвернулся. Никакого интереса не проявил — что Дэни вполне устраивало. Пусть его забирает Анджела, ей все равно.
 К концу третьего номера она утомилась, ноги ломило. Два представления каждый вечер — это многовато, Дэни не терпелось попасть домой.
 Едва войдя в гримуборную, Анджела засуетилась.
 — Мне надо бежать, — объявила она, торопливо переодеваясь. — Я все придумала: подойду к Мэнни попрощаться, и он будет вынужден представить меня этому парню. А дальше посмотрим, что выйдет.
 Что выйдет дальше, Дэни и так прекрасно знала.
 «Интересно, — подумала она, — заплатят Анджеле в этот раз или нет? Хотя… приятель Мэнни не такой, чтобы с него брать деньги. Красив, как киногерой, девчонки небось из кожи вон лезут, чтобы быть к нему поближе».
 — Увидимся дома, дорогая, — пропела Анджела и выскочила из комнаты.
 — Вот шлюха! — вслед ей бросила Элен, девица из кордебалета, увядшая блондинка не первой молодости.
 — Что? — переспросила Дэни.
 — Повторяю: она ужасная шлюха, — снова произнесла Элен, аккуратно стягивая с ног черные чулки в крупную сетку. — Никак не пойму, зачем ты с ней связываешься.
 — Я не связываюсь, — сухо ответила Дэни. — Я с ней живу в одной квартире. А тебе не следует обзываться нехорошими словами.
 — Милая моя, это тебя не красит, — заметила Элен, разминая пальцы ног. — Ты производишь впечатление вполне приличной девушки.
 «Я и есть приличная девушка! — хотелось крикнуть Дэни. — Я приличная девушка, попавшая в сложную ситуацию».
 Но она промолчала.
 Переодевшись, Дэни позвонила Сэму из таксофона, но того не оказалось дома. Интересно, не завел ли он себе подружку? Отчасти она надеялась, что завел, потому что Сэм заслуживал того, чтобы быть счастливым. С другой стороны, Дэни не хотела, чтобы у него кто-то появился, потому что даже теперь, когда она жила отдельно, ее грело сознание того, что она занимает самое важное место в его жизни. Кроме нее, никаких родственников у Сэма не было, а Дэни тоже считала себя сиротой.
 Дома в отсутствие Анджелы было тихо и приятно. Разогрев себе овощного супа из банки, Дэни устроилась на диване и с полчасика посмотрела телевизор, после чего приняла душ и легла спать. Где—то через час ее разбудила громкая музыка — одна песня «Битлз» сменялась другой. Дэни усилием воли заставила себя не прислушиваться и наконец заснула, не обращая внимания на шум в комнате соседки.
 Утром Дэни проснулась ни свет ни заря, встала и побрела на кухню. Она открыла холодильник, налила себе стакан яблочного сока и уже было собралась поджарить хлеб в тостере, как вдруг раздался мужской голос:
 — Ой, прошу прощения!
 Она резко повернулась, заливаясь краской: ее ночная рубашка просвечивала насквозь.
 Перед ней стоял парень, который вечером был вместе с Мэнни Спивеном, тот самый «красавчик».
 — Ты кто? — выдавила Дэни и скрестила на груди руки, хотя толку от этого было мало.
 — Я… Меня зовут Майкл. Я приятель Анджелы.
 «Ну конечно! Я слышала, как ты вчера стонал и рычал. Интересно, сколько с тебя взяли?»
 Не зная, что сказать, Дэни молча повернулась и удрала к себе. Там она схватила халат, быстро надела и завязала поясок.
 —У тебя хлеб горит! — прокричал он из кухни. — Вынуть?
 Призвав на помощь все свое достоинство, Дэни вернулась. Парень уже делал себе кофе, а ее тост положил на тарелку.
 — Спасибо, — выдавила она.
 — Кофе хочешь? — предложил он.
 Это же ее кухня! Что он тут раскомандовался?!
 — Нет, — неживым голосом ответила она.
 — Прости, что вторгся, — сказал Майкл и сел за стол. — Я Макса искал, а дверь у вас оказалась не заперта. — Он фыркнул. — Спешили, видать.
 — Макса? — Дэни наморщила лоб.
 — Моего дружка. Он вчера… хм-ммм… пришел с Анджелой. А сейчас нам пора в аэропорт, не то на рейс опоздаем.
 — Я думала, это ты был с Анджелой, — выпалила Дэни.
 — Нет, что ты! — Он потянулся за кофе. — Конечно, надо было в дверь позвонить. Но я не знал, что здесь еще кто-то живет.
 — Здесь живу я, — запинаясь, проговорила Дэни. — Мы с Анджелой соседки.
 — Ах да, — кивнул он. — Я знаю, кто ты. Ты — подружка Мэнни Спивена.
 — Подружка?! Да ты что! — возмутилась Дэни. — Я эту грязную свинью видеть не могу!
 — Неужели? — Майкл удивился. — А ты знаешь, что он на всех углах болтает, будто он… будто ты… будто он с тобой спал?
 — Что?! — вскричала Дэни, заливаясь краской. — Это совершеннейшая ложь! Я же тебе говорю, он свинья, каких поискать! Грязная, лживая свинья.
 Майкл усмехнулся. Ему ли не знать, что Мэнни любит сболтнуть.
 — Ладно, не бери в голову. Мало ли кто что говорит. Но Дэни никак не могла успокоиться.
 — Если ты его друг, может, возьмешь на себя труд поучить его хорошим манерам?
 — Я ему не друг, — поправил Майкл. — У нас с ним дела. Дружбой тут и не пахнет.
 — А я думала… — с сомнением произнесла Дэни.
 — Я прекрасно знаю, что этот Мэнни — мерзкий тип, — сказал Майкл и надкусил яблоко. — Итак, теперь, когда с Мэнни мы разобрались, должен сказать, что чертовски рад наконец с тобой познакомиться.
 — «Наконец»? — не поняла Дэни.
 — Я тебя давно приметил, — пояснил он, мысленно проклиная себя за то, что упустил возможность провести с ней вчерашний вечер.
 — Правда? — Дэни была польщена.
 — Я тебя увидел несколько недель назад и сразу хотел познакомиться, да только не успел — тебя какой-то парень умчал на мотоцикле у меня из-под носа.
 — Муж моей сестры, — быстро вставила Дэни.
 — Приятно слышать, что он не твой парень, — улыбнулся Майкл и так посмотрел на нее, что у Дэни подогнулись коленки.
 Не успела она ответить, как в кухню ввалился Макс с голой грудью и красными глазами. Собственно, на нем были одни трусы, а волосы на голове торчали дыбом, как если бы он воткнул пальцы в электрическую розетку.
 — Ого! — воскликнул Майкл, с трудом сдерживая смех. — Выглядишь — зашибись!
 — Воды! — прохрипел Макс. — Дайте воды.
 — Это пустынный воздух так действует, — с серьезной миной заявил Майкл и повернулся к Дэни: — Ньюйоркцы его не выдерживают.
 — А вы — из Нью-Йорка? — спросила девушка.
 — Угу, — ответил он и встал. — И нам давно пора на самолет.
 — А-а, — разочарованно протянула она.
 — Но я еще приеду, — пообещал Майкл весело. — И очень скоро. В следующий раз мы недопустим, чтобы между нами стоял какой-то Мэнни Спивен. — Он подмигнул. — Правда же?
 — Правда, — согласилась Дэни и впервые в жизни ощутила желание ухватиться за этого мужчину и не отпускать никогда.




 ГЛАВА 16


  Вторник, 10 июля 2001 года 
 — Твою мать! — заорал вооруженный бандит и выстрелил в стену. Он был взбешен и окончательно потерял терпение. Прошел почти час, а ничего не происходило. Ему уже сто раз говорили по телефону, что фургон выслан, — и вот пожалуйста, никакого фургона.
 — Ты! — крикнул он, тыча пистолетом в Мэдисон. — Иди сюда!
 У нее внутри все похолодело. Что, если он начнет приводить в исполнение свою угрозу и расстреливать заложников? И она станет первой жертвой? Но все-таки она нашла в себе силы подняться и подойти к нему.
 Бандит сунул ей телефон.
 — Скажи им: еще пять минут — и кто-то из вас сдохнет. Мэдисон взяла телефон и начала говорить. Переговорщик со стороны властей нес какую-то чушь.
 — Они не шутят! — настойчиво повторила она. — Где машина? Почему ее до сих пор нет?
 — Сколько их? — спросил тот. Голос у него был холодный и безликий. — Они все вооружены?
 — Да, — быстро проговорила Мэдисон. — Три минуты устроят.
 — Так их всего трое? Отлично. Постарайтесь всех успокоить, — сказал мужик. — Мне не раз приходилось разрешать такие ситуации. Постараемся дас спасти без потерь.
 Шутит он, что ли? Люди сидят под дулами пистолетов, а он твердит, чтобы все успокоились. Безумие!
 — Что там насчет трех минут? — рявкнул бандит.
 — Рассчитывают, что машина будет через три минуты.
 — Поедешь с нами, — решил главарь. Кол мигом вскочил на ноги.
 — Без меня она никуда не пойдет, — категорически объявил он.
 Бандит смерил его взглядом.
 — Ты ее парень, что ли?
 — Да, — соврал Кол.
 — Встаньте к дверям. Оба. И ты! — Он ткнул дулом в рыженькую в обтягивающем синем платье. — Ты тоже.
 — Верните мне кольцо! — заныла рыжая. — Это обручальное…
 Бандит пропустил ее слова мимо ушей и выбрал еще троих заложников, чтобы встали к дверям.
 «Господи, прошу тебя, — взмолилась Мэдисон. — Пусть скорее пришлют машину. Иначе кто-то умрет».
 Джоли закурила третью сигарету и вдруг осознала, что Дженна что-то слишком долго отсутствует. Это нехорошо. Не будет же она весь вечер торчать в туалете в ожидании этой молоденькой дурочки! Потеряв терпение, она затушила сигарету и вернулась в казино. В зале по-прежнему было полно людей, жаждущих промотать свою жизнь. Пробираясь через толпу, Джоли искала глазами стол для игры в блэк джек, за которым она видела Энди Дейла. Теперь его там не было, да и Дженны было не видать.
 Черт возьми! Она же велела Дженне не задерживаться. Если эта идиотка не послушалась — плохи дела.
 — Где моя жена? — спросил Винсент, едва Джоли вернулась за стол.
 — Кажется, играет в автоматы, — туманно ответила Джоли и скользнула на свое место.
 — Дженна не любит играть, — удивился Винсент. — Это ты у нас игрок.
 — А мне сегодня что-то не захотелось, — сухо бросила Джоли.
 — Ты ее одну оставила в казино?
 — Винсент, я ей не сторож.
 Тот только сурово взглянул на нее.
 — Может, знакомого встретила? — предположил Нандо.
 — Если бы она встретила знакомого, тут же притащила бы его за стол, — сказал Винсент и поднялся. — Сейчас вернусь.
 Нандо пожал плечами.
 — Как скажешь, — пробурчал он, все еще расстроенный тем, что партнер не поддержал его затею. Ну что особенного — проститутки и наркотики? В Вегасе такая традиция. Все делают на этом деньги. А они что, хуже? Можно подумать, Винсент с луны свалился.
 Дождавшись, когда приятель скроется из виду, Нандо повернулся к жене:
 — И где она?
 Джоли отхлебнула шампанского.
 — Увидела Энди Дейла и побежала к нему. Мне не удалось ее удержать.
 — Дьявол! Теперь Вине с него три шкуры спустит, — сокрушенно произнес Нандо. — Мальчик зарабатывает на жизнь своей мордашкой. Куда же он денется с разбитой челюстью?
 Джоли пожала плечами и постучала по столу длинными ногтями с серебристым лаком.
 — А ты-то что такой сердитый?
 — Да Винсент совсем перестал меня поддерживать, — нахмурился Нандо. — Похоже, наше с ним партнерство затянулось.
 — Глупости, — усмехнулась Джоли. — Вы же с ним как братья!
 — Да, — угрюмо согласился Нандо. — И нередко случается, что одному из братьев надо вовремя убраться из дома, пока они не перерезали друг другу глотки.
 Накричавшись вволю, София так ничего и не добилась от портье, который, в свою очередь, пригрозил вызвать полицию.
 — Зови! — проорала она ему в лицо. — Именно это мне и нужно!
 В этот момент в фойе появился высокий мужчина в дорогом костюме и, как выяснилось, владеющий и испанским, и английским.
 — У вас проблема? — спросил он с легким акцентом.
 — Еще какая! — София мрачно уставилась на него.
 — Объясните, пожалуйста, в чем дело. Может, я вам сумею помочь.
 Она рассказала, что случилось, и мужчина немедленно взялся за дело. Для начала он снял пиджак, накинул девушке на плечи и попросил ее успокоиться. Потом спокойно объяснил ситуацию портье, и тот нехотя согласился сопроводить Софию наверх.
 — А вы не пойдете? — повернулась она к незнакомцу. — Кто-то ведь должен меня защитить.
 — Ну… если это необходимо…
 — Еще бы!
 Втроем они сели в лифт и в молчании доехали до верхнего этажа. Там София принялась кулаками колотить в дверь пентхауса. Наконец Пако приоткрыл дверь, не снимая цепочку.
 — Радуйтесь, подонки, что я не подаю на вас в суд! — прокричала София. — Мне пришлось прыгнуть с балкона, чтобы спастись от вас, мерзкие извращенцы! Как, по-вашему, к этому отнесся бы суд?
 Пако ответил по-испански, отчаянно жестикулируя. София не поняла ни слова.
 — Где ваша сумочка? — спросил высокий незнакомец.
 — Там, внутри, — ответила девушка, показывая за спину Пако.
 Мужчина что-то сказал по-испански, и, судя по всему, его слова возымели действие. Тут же за спиной Пако возник его приятель с сумочкой, сунул ее в дверь и моментально заперся.
 — Что вы им сказали? — требовательно спросила София. — Вы сказали, что таким козлам мало члены отрезать?
 — Что за выражения! — произнес высокий, взял ее под локоть и повел к лифту.
 — А вы попробуйте выпрыгнуть из окна и сохранять спокойствие! — бушевала София. — Мне еще повезло, что осталась жива!
 Лифт спустился, они вышли, и портье чуть не бегом бросился за стойку, желая поскорее от них избавиться.
 — Вам есть где ночевать? — поинтересовался высокий.
 — Конечно! — проворчала София. — Господи! Таких козлов надо держать взаперти.
 — Хотите, я отвезу вас домой?
 — Все в порядке, — отказалась она, возвращая пиджак. — Я возьму такси.
 — Вам мало приключений?
 — Хм-ммм… — Она мялась. — При одном условии: вы пообещаете, что не станете приставать ко мне в машине. Вы видели, что бывает с теми, кто хочет меня обидеть.
 — Да уж, вижу, — усмехнулся он.
 — А кстати, вы кто?
 — Меня зовут Джанни Руспели.
 — Ничего себе! Вы — знаменитый модельер? Джинсы, такие крутые, шьете? Известная марка! То-то, я смотрю, лицо знакомое.
 Он сдержанно рассмеялся:
 — Вообще-то я кутюрье. А джинсы — это так, что-то вроде доходного развлечения.
 — Ну кутюрье, какая разница. Правда, я не знаю, что это значит…
 — А вы не хотите представиться?
 — Меня зовут София.
 — София. Красивое имя. Подходящее для сумасбродной красотки.
 — Я не сумасбродная и не красотка. Меня просто вывели из себя.
 — Тогда, моя милая, можно считать, что гнев вам очень к лицу.
 Он дал портье на чай, и они вышли. У обочины стоял сверкающий черный «Бентли». Из машины выскочил шофер и, вытянувшись по струнке, открыл им дверцу.
 — Вы будете сердиться. С меня натечет на вашу обивку, — проговорила София, осторожно садясь в машину.
 — Повезет моей обивке, — буркнул Джанни, усаживаясь рядом.
 — Ого! Впервые вижу мужчину, который не сходит с ума из-за своей тачки. — Она откинулась на мягкую кожаную спинку и подумала, не совершает ли новой ош, жи. Может, этот пижон такой же извращенец, только более высокого класса?
 — София, а вы не работали моделью? — полюбопытствовал он.
 — Ой, только не надо! — Она мгновенно заподозрила неладное. — Сейчас начнутся комплименты, а потом… Так я и знала, не надо было мне с вами ехать.
 — У вас очень экзотическая внешность. И вы молоденькая. Вы могли бы прекрасно демонстрировать мои новые джинсы.
 — Началось! — Она вздохнула и закатила глаза. — Вы меня подвезете, но при условии, что я заеду к вам и продемонстрирую свою фигуру без одежды, так?
 — Ничего подобного, — невозмутимо ответил тот. — Кроме всего прочего, София, вы для меня слишком молоды. Я предпочитаю женщин, обладающих хотя бы минимальной утонченностью.
 — Ха! Это что-то новенькое.
 — Я вам дам свою визитку, — предложил он. — Когда в следующий раз будете в Риме, можете мне позвонить.
 — Я, вообще-то, в Рим не собираюсь.
 — А вдруг надумаете?
 — Зачем?
 — Затем, моя милая, что вам может понадобиться хорошая работа. Не отказывайтесь. Ведь это вас ровным счетом ни к чему не обязывает.
 В постели с Майклом было так же хорошо, как и в первый раз, который Дэни прекрасно помнила, несмотря на то, что прошло уже тридцать с лишним лет. Он был такой красивый, а она — такая наивная… Он обращался с ней, как с принцессой, и в ту памятную ночь ей казалось, что она в раю.
 — Зачем ты здесь? — прошептала она, когда они после долгого, неспешного акта любви лежали в ее большой кровати. — Неужели ты не можешь навсегда уйти из моей жизни и оставить меня в покое?
 — Дэни, у нас с тобой дети, — тихо напомнил он. — А если бы и не было, мне бы все равно хотелось быть с тобой.
 — Если бы тебе в самом деле хотелось быть со мною, ты не женился бы на Стелле, — не удержавшись, упрекнула она.
 — Я женился на Стелле, потому что ты меня отвергла. А она чем-то напоминала тебя.
 — Это утешает.
 — Не сердись, она похожа на тебя только внешне. У Стеллы никогда не было твоей доброты, из-за которой я всегда к тебе возвращаюсь.
 — Нет, Майкл, — вздохнула Дэни. — Ты возвращаешься ко мне тогда, когда у тебя неприятности.
 — Это неправда! — возразил он и взял сигарету.
 — Правда. — Дэни подложила под голову вторую подушку. — Скажи мне, Майкл, как ты теперь-то собираешься выпутываться?
 — Сначала я должен выяснить, кто это сделал, чтобы подставить меня.
 — Зачем кому-то убивать Стеллу и ее дружка и представлять все так, будто это сделал ты?
 — Людьми движут разные мотивы. Один из них — месть. У меня есть враги, меня давно хотят уничтожить. И вообще, Дэни, надо тебе быть поосторожнее.
 — Мне?
 — Если их настолько обуревает жажда мести, что они убили Стеллу и ее любовника, то я удивляюсь, как ты-то еще цела. И Мэдисон с Софией.
 — Боже мой, Майкл! — встревожилась Дэни. — О чем ты говоришь?
 — Где сейчас София?
 — Все еще в Европе. Никак не могу заманить ее назад.
 — Дэни, она должна быть здесь.
 — Вот и найди ее. Она у нас вольная пташка — вся в тебя. Мэдисон не такая.
 — Мэдисон умница, — вздохнул Майкл. — Я тебе не говорил, что она познакомилась с Винсентом?
 — Когда? — удивилась Дэни.
 — Несколько месяцев назад.
 — И как это произошло?
 — Мэдисон была в Вегасе, ей потребовалась кое-какая помощь, и Винсент… ей помог.
 — Какая еще помощь?
 — Тебе необязательно это знать.
 — Почему мне Винсент ничего не сказал?
 — Это у него спрашивай.
 — Майкл, ты что-то мудришь, я тебя не понимаю. Но я знаю одно: нечего тебе Винсента в свои дела впутывать.
 — Он уже взрослый мальчик.
 — А ты сказал Мэдисон, что он ее сводный брат?
 — Чтобы это понять, ей хватило одного взгляда.
 — Не расстроилась?
 — Кто знает? — Он глубоко затянулся. — В последний раз мы общались, когда она была в Нью-Йорке. Думаю, когда София вернется, им бы тоже надо познакомиться.
 — Софии вовсе не обязательно знать, что у тебя была другая семья, которой ты дорожил больше.
 — Дэни, это неправда. Своих детей я люблю одинаково.
 — Это тебе так кажется. Как бы то ни было, Мэдисон выросла с отцом, а Винсент и София — нет. Может, если бы у Софии был отец, она бы не сбежала в Европу.
 — Ты меня обвиняешь?
 — Было бы куда лучше, если бы дети видели тебя чаще.
 — Дэни, я старался как мог.
 — А ты никогда не думал, что «мог» ты далеко не лучшим образом?
 — Я тебя умоляю! — рассердился Майкл. — Не создавай мне дополнительных проблем.
 — Отлично! — Дэни тоже рассердилась. — Молчу. Я всю жизнь молчу.
 Винсент прошел казино вдоль и поперек, оглядел каждый стол. Потом остановил одного из распорядителей.
 — Знаешь актера Энди Дейла? — отрывисто спросил он.
 — Само собой, мистер Касл.
 — Он за каким столом играет?
 — Блэк джек, номер три.
 — Моей жены с ним случайно не было?
 — Так точно, сэр. Они вместе ушли.
 — Узнай, в каком он номере.
 — Слушаюсь, мистер Касл.
 Спустя несколько минут, вооружившись ключом, Винсент уже поднимался на лифте в пентхаус.
 Ну как можно быть такой дурой?! Он женился на Дженне, потому что она молодая и невинная. Не шлюшка, как большинство местных девушек, которых быстро развращает здешняя жизнь. Но неужели у нее достанет глупости его предать?
 Лифт остановился. До Винсента доносились громкая музыка, звон льда в стаканах, смех. Он хорошо знал планировку — сам участвовал в проектировании. Из холла направо вход в бассейн с огромной круглой гидромассажной ванной зеленого цвета. Он помнил, как они с Нандо радовались, когда эту ванну доставили из Италии.
 Винсент сделал несколько шагов и застыл как вкопанный.
 В ванне сидел Энди Дейл, рядом с ним на бортике красовалась обнаженная Анаис, демонстрируя все свои прелести.
 А в воде вместе с Энди сидела Дженна, с розовой грудью, отчетливо угадывающейся под бурлящими струями. Дженна. Его жена.
 Винсент был взбешен. Перед глазами у него пошли красные круги.
 — Эй, парень! — окликнул его Энди Дейл. — Давай скидывай штаны и полезай к нам!
 Прошло четыре минуты, а фургона все не было. Пять минут. Шесть. Семь.
 Главарь терпением не отличался. Он был возбужден, нервничал и так злился, что с трудом соображал. Он поднял «узи» и обвел дулом зал, но даже крики перепуганных заложников уже не доставляли ему удовольствия. Не давая никому опомниться, он резко шагнул к рыжей, обхватил ее рукой за шею и с силой потянул назад, так что она лишилась возможности двинуться. Девушка сдавленно захрипела.
 Мэдисон почувствовала приступ дурноты. В воздухе пахло насилием, а она была не в силах его остановить! Бросив взгляд на Кола, который уже принял боевую стойку, она подалась вперед в надежде, что сумеет урезонить распсиховавшегося бандита.
 Поздно. Тот выхватил из-за пояса пистолет, издал звериный рык и выстрелил девушке в голову.
 Брызнула кровь.
 И наступила тишина.




 ГЛАВА 17




МАЙКЛ. 1965

 Майкл все больше времени проводил с Вито Джованни. Тот зачислил его в штат, так что теперь Майкл крутился вокруг него, можно сказать, официально. Он не был его телохранителем, просто мистеру Джованни нравилось иметь его под рукой. А Майкла вполне устраивало ставшее расхожим мнение, что мистер Джи питает к нему дружеское расположение.
 — Ствол всегда нужно иметь при себе, — наставлял его тот. — Для самообороны.
 — Мне не от кого обороняться, — возражал Майкл.
 — Каждому, кто работает на меня, есть от кого обороняться.
 В конце концов Майкл стал всюду носить с собой пистолет. На самом деле пушка придавала ему веса в собственных глазах, он начинал чувствовать свое могущество и быстро к этому ощущению пристрастился.
 Макс по-прежнему не одобрял его, он говорил, что Майкл продает душу дьяволу и что Вито Джованни дурной человек, которого занимает лишь одно — как набить карман. Даже если для этого надо переступить через менее удачливых.
 Майкл смеялся приятелю в лицо и предлагал подыскать и ему работенку. Но Макс только отмахивался. После поездки в Вегас ему не давало покоя чувство вины перед Тиной. Майкла он заставил поклясться, что ни за что ей не скажет об Анджеле.
 — Не понимаю, чего ты засуетился из-за такой ерунды, — заметил Майкл. — Ты же еще ей не муж. Это был твой последний бросок, что тут такого?
 — Последний бросок — это ты точно подметил, — жалобно вздохнул Макс. — Потому что, если Тина узнает, она за меня ни за что не выйдет.
 Но она вышла, пребывая в счастливом неведении относительно его измены.
 Венчание состоялось в местной церкви, и Майкл был шафером жениха. На свадьбе, после нескольких бокалов шампанского, Тина игриво шепнула Майклу на ухо:
 — А ты знаешь, что на его месте мог бы быть ты?
 Да. Он знал. И вообще был невысокого мнения о женщинах. Обо всех, кроме Дэни. У Майкла крепло ощущение, что она и есть та единственная, которая ему нужна, и он теперь поминутно рвался в Вегас, чтобы опять ее увидеть.
 Спустя неделю его мечта сбылась. Мистер Джи поручил ему очередную посылку, и Майкл двинулся в путь. Прилетев в Вегас, он тут же позвонил Дэни, и они провели чудесный вечер в кафе «Эстрадидо». Майкл сам не заметил, как увлекся рассказами о Нью-Йорке, о своей жизни и даже об отце и бабке — чем вообще ни с кем никогда не делился.
 Она слушала очень внимательно, не сводя с него синих глаз.
 — А ты? — спросил он наконец. — Как ты оказалась в Вегасе?
 — На мотоцикле приехала, — ответила Дэни и подумала, что рассказать ему — ни за что не поверит. Да она и не была готова к таким доверительным рассказам.
 Майкл прыснул:
 — Ничего себе прокатилась!
 — Да, так и есть.
 Она могла сидеть с ним целую вечность, слушать его истории, смотреть в его красивое лицо. Однако она помнила, что скоро начнется шоу, а управляющий не выносил опозданий. За это он мог и жалованье урезать.
 — Который час? — забеспокоилась она.
 — Восемь. Тебе куда-нибудь нужно?
 — Через час на сцену. Мне уже пора быть за кулисами.
 — Да, — лениво протянул Майкл. — Без тебя это будет не шоу, а невесть что.
 Потом он перегнулся через стол и стал ее целовать. Незаметно для себя она ответила, да с такой страстью, какой еще никогда не испытывала.
 — Идем, — сказал он, помогая ей встать. — Мне нужно кое-что забрать у себя в номере.
 И Дэни послушно пошла за ним, хотя знала, что ей пора за кулисы.
 Войдя в номер, Майкл снова бросился ее жадно целовать. Она отвечала, получая несказанное удовольствие. Впервые в жизни Дэни поняла, почему все так много об этом говорят. У нее закружилась голова.
 Майкл начал снимать с нее одежду — сначала блузку, затем лифчик. Когда он стал ласкать ей грудь, Дэни застонала и подалась вперед, испытывая необъяснимое наслаждение. Потом он снял с нее юбку и трусики, и она безропотно впустила его.
 Обнаружив, что она еще девушка, Майкл поспешно отстранился.
 — Ой! Что же ты не сказала?..
 — Нет-нет, — запротестовала Дэни и притянула его назад. — Я хочу заняться с тобой любовью, Майкл.
 Он засомневался, но потом подумал: какого черта? Она сама хочет — а он что же?
 Нежно сжимая ее в объятиях, он стал осторожно продвигаться внутрь, стараясь не причинить ей боли. Когда показалась кровь, он стал ее успокаивать, бережно прижимал к себе, пока она не обмякла, ласкал ей грудь, заставляя кричать от удовольствия.
 Они долго занимались любовью, до полного изнеможения, а потом безмятежно уснули, держа друг друга в объятиях.
 Утром Майкл проснулся первым. Он вдруг вспомнил, что не встретился с Мэнни и не передал посылку, что пропустил обратный рейс и что Дэни прогуляла вчерашнюю работу. Ужас! Да ладно, плевать. Оно того стоило.
 Дэни еще спала, рассыпав по подушке золотые волосы. Щеки ее светились румянцем удовольствия, грудь была открыта.
 Он не удержался и коснулся сосков. Она зашевелилась.
 Майкл мгновенно возбудился, но не хотел сейчас навязываться ей: боялся сделать больно после вчерашнего, как-никак это был для нее первый раз.
 — Дэни! — прошептал он. — Пора вставать. Она приникла к нему и медленно открыла глаза.
 — Доброе утро, соня, — улыбнулся он. — Мы с тобой все проспали — включая и мой утренний рейс.
 Дэни протянула руку и нежно погладила его по щеке.
 — Ты не можешь уехать, — пробормотала она. — Я тебя не отпущу.
 — Не отпустишь?
 — Никогда.
 Скрыть эрекцию было невозможно. Совершенно естественным движением Дэни направила его скакуна в нужное стойло, и Майкл еще раз совершил полет на небеса.
 Через десять минут зазвонил телефон.
 Звонил Томмазо, из Нью-Йорка.
 — Что ты там творишь? — закричал он, даже не поздоровавшись. — Ты вчера сорвал доставку, и поверь мне, это плохо в первую очередь для тебя самого! Мистер Джи взбешен!
 — Черт! — ахнул Майкл, на ходу придумывая отмазку. — Я наверное, отключился. У меня темпиратура что-то поднялась, ничего не помню, что вчера было.
 — Температура, говоришь? — не поверил Томмазо.
 — И температура, и живот болит. Ума не приложу, что я такое подхватил.
 — Слушай меня внимательно, урод. Повидайся с Мэнни, передай посылку, забери пакет и немедленно вылетай. Ты нужен здесь как можно скорее! Ясно тебе?
 — Ясно.
 Майкл положил трубку. Впервые ему стало очевидно, что он себе больше не принадлежит. Он работает на Вито Джованни, а значит, надо делать, что велят. Это было настоящее откровение.
 Звонок Томмазо разрушил волшебство. Майкл спустился с небес на землю.
 — Мне нужно ехать, — сказал он.
 — Когда тебя теперь ждать? — поинтересовалась Дэни.
 Хороший вопрос! Жаль, что он так опростоволосился в этот раз. Теперь неизвестно, когда его снова пошлют в Вегас.
 — Скоро, — пообещал он.
 — Я буду скучать, Майкл, — прошептала она.
 — А я — еще больше, — ответил он, торопливо одеваясь.
 — Майкл, — проговорила Дэни, не сводя с него глаз.
 — Да? — Он уже застегивал рубашку.
 — Это была необыкновенная ночь.
 — Да.
 — Надеюсь, я тебя не разочаровала?
 — Разочаровала?! Смеешься? — Он взял пиджак и нагнулся ее поцеловать.
 Дэни прижалась к нему.
 — Майкл… — нежно прошептала она.
 — Что, радость моя?
 — Я тебя люблю.
 В Нью-Йорке было холодно и мрачно, а мистер Джованни полыхал гневом.
 — Еще раз такой фортель выкинешь — окажешься на улице! — бушевал он.
 — Это был не фортель, я приболел, — оправдывался Майкл.
 — Знаю я, как ты приболел! — Глаза Вито налились кровью. — Небось размяк под язычком очередной тамошней потаскухи!
 — Это не…
 — Заткнись и слушай! Девки девками, а работа — прежде всего. Заруби себе на носу. И никогда больше не смей мне врать!
 С чего это мистер Джи такой шум поднял? Что такое в этих свертках, которые он таскает туда—сюда? И что с того, что он задержал доставку на один день? Майкл решил, что в следующий раз сам вскроет пакет и посмотрит, что внутри.
 Но «следующий раз», как назло, все не наступал. Вито снова поручил Вегас жене, а Майкла вернул за руль, что его не слишком обрадовало. Майкл решил, что позвонит Дэни тогда, когда точно будет знать, что опять полетит в Вегас. Она такая милая и влюбилась в него, это по всему видать. Он не хотел ее зря обнадеживать, тем более что и сам понятия не имел, когда снова удастся повидаться.
 Он не звонил, но думал о ней то и дело. Точнее — непрестанно. Совершенно необыкновенная девушка! Самая необыкновенная из всех, кого он знал. С одной стороны, ему хотелось развивать эти отношения, с другой — он боялся чересчур увлечься. Он лишил ее девственности, а она сказала, что любит его… Ох! Чуть зазеваешься — и окажешься в положении Макса, а это совсем не ко времени. Ему только девятнадцать, рано еще оседать при одной юбке, когда впереди целая жизнь, полная красоток.
 Хотя… Он снова возвращался мыслями к Дэни. Когда неожиданно объявилась его знакомая китаяночка, которая раньше нравилась ему больше всех, он отослал ее домой, сославшись на плохое настроение. Первый симптом.
 — Я познакомился с той девчонкой, — сообщил он Максу.
 — Ага! — завопил тот. — Вот и тебя охомутали!
 — Нет, не на того напали.
 — Ага, рассказывай!
 — Просто в данный момент меня не интересуют другие девушки. Меня даже секс не привлекает.
 — Потому что ты влюбился.
 — Да нет же, но я слишком много о ней думаю.
 — Еще бы!
 — И что мне сделать, чтобы выкинуть ее из головы?
 — Ничего ты не сделаешь, — зловеще усмехнулся Макс. — Ты попался, приятель. Нашего полку прибыло.
 Неделю спустя Томмазо спросил Майкла, доводилось ли ему водить грузовик.
 — Думаю, справлюсь, — ответил Майкл.
 — Хорошо. Мистер Джи хочет, чтобы сегодня в десять вечера ты был на задах ресторана «Алиссио». Там тебя подберет Рой и отвезет на место.
 — Какое место?
 — Там узнаешь.
 Майклу этот разговор не понравился. Рой был угрюмый немолодой мужик, похожий на хорька. Он выполнял время от времени поручения мистера Джованни и к тому же доводился Мейми двоюродным братом.
 — Нет, вы мне объясните толком! — потребовал Майкл.
 — Ничего я тебе объяснять не собираюсь, — отрезал Томмазо. — Работаешь на мистера Джи — изволь делать, что говорят. Ясно?
 Майкл вздохнул. После того прокола в Лас-Вегасе отношение к нему переменилось. Даже Мейми к нему поостыла. Теперь с ним обращались, как с каким-то кретином, и Майклу это не нравилось. Ладно, выполнит это поручение с грузовиком, потом надо будет поговорить с мистером Джи начистоту. Он вам не мальчик на побегушках — он достоин большего!
 Рой явился с опозданием. Приехал на коричневом «Форде».
 — А где грузовик? — удивился Майкл.
 — Садись, красавчик, — скомандовал тот. — Я тебя к нему доставлю.
 Они ехали целый час и находились уже далеко за городом, когда Рой остановил машину на обочине пустынного шоссе.
 — Мистер Джи хочет проверить тебя в деле, — сообщил он. — А то вдруг у тебя кишка тонка?
 — То есть?
 — Вылезай, — скомандовал Рой и взглянул на часы. — Минут через десять тут проедет грузовик. Водитель один. Полная фура виски. Остановишь его и отгонишь груз в гараж к Арни, в Квинс. Всего и делов.
 — Ты шутишь?
 — Вот еще! — хмыкнул Рой и протянул ему листок. — Вот тебе адрес Арни. Там тебя ждут. Атеперь выходи из машины.
 Майкл нехотя повиновался.
 — А что мне делать с водителем грузовика?
 Рой нагнулся и захлопнул правую дверцу.
 — Это твоя проблема, красавчик. Бывай.
 И уехал, оставив Майкла на безлюдной дороге.




 ГЛАВА 18




ДЭНИ. 1965

 — Я беременна, — сказала Дэни, чуть не плача.
 — И зачем ты это мне говоришь? — Анджела не проявила ни малейшего сочувствия. — Ты бы лучше сказала тому трахалю, который тебя обрюхатил.
 — Но я… Но мы… Мы с ним с тех пор больше не виделись. — По щекам девушки скатились слезы.
 Майкл лишил ее невинности и с тех пор не давал о себе знать. Пусть у него много дел в Нью-Йорке, но позвонить-то он мог?
 — Мужчины! — презрительно фыркнула Анджела. — Все они одинаковые. Эгоисты. Потребители.
 — Но есть ведь и хорошие.
 — Шутишь? — Анджела сухо рассмеялась. — Все они крысы, а сейчас наша задача — твою крысу отыскать.
 — Зачем? — встревожилась Дэни.
 — Чтобы этот подонок оплатил аборт.
 — Но я… я не хочу делать аборт.
 — Детка, спустись с небес на землю, — нахмурилась Анджела. — Это для тебя единственный выход, если только ты не собираешься родить ребенка, чтобы потом его продать. — Она задумалась. — А что, это не такая плохая идея! Найдутся богатые пары, готовые выложить кучу денег за малыша, который будет похож на тебя.
 Дэни в ужасе отшатнулась:
 — Как ты можешь так говорить?!
 — А что такого? Это правда. И тебе лучше взглянуть ей в лицо. Ты не можешь себе позволить иметь ребенка.
 — Кто это сказал?
 — Ты сама это знаешь. У тебя ни сбережений — ничего. Как живот начнет расти — и с работой придется завязывать. И что тогда?
 — Найду другую работу, — быстро проговорила Дэни. — Такую, где не будет иметь значения, как я выгляжу.
 — Милочка моя, это же Вегас! Куда ни сунься — это всюду имеет значение.
 К своему ужасу, Дэни поняла, что Анджела права. В Лас-Вегасе работают только симпатичные девушки. Беременность и хорошо оплачиваемая работа здесь несовместимы.
 — Полагаю, отец — наш красавчик? — с сарказмом спросила Анджела. — Сразу было видно, что на него надеяться нельзя. Бьюсь об заклад, этот мерзавец даже о резинке не позаботился.
 — У меня… у меня это был первый раз, — призналась Дэни. — Я не думала, что могу сразу забеременеть.
 — Ха! — фыркнула Анджела. — Какая же ты все-таки дурочка! И что тебе сказал твой красавчик?
 — Что скоро опять приедет.
 — И сколько времени прошло?
 — Семь недель.
 — Типичный случай! — Анджела была полна желчи. — Один раз макнет конец в мед — и был таков. Вот потому я и беру с них деньги. Знаю, чего они стоят.
 — Но так ведь поступают проститутки! — смущенно проговорила Дэни.
 — А ты думаешь, что значит — раздвигать ножки? Опомнись, милочка! Это все один сплошной бартер, и умные девчонки в результате получают не ребеночка, а бабки.
 — Он показался мне таким… славным, — с грустью призналась Дэни.
 — Когда им надо своего добиться, все они славные.
 — Анджела, какая ты циничная!
 — Да. Я циничная, а ты — беременная. Вот и скажи, кто из нас умнее?
 Дэни вздохнула. Сейчас бы с Эмили посоветоваться. Эмили бы знала, как поступить, Эмили — единственный человек, который ее по—настоящему любил. И, конечно, еще Сэм, о котором, кстати, уже давно ни слуху ни духу. Несколько раз Дэни ему звонила, но ни разу не застала. И она решила, что после сегодняшнего выступления съездит к нему и во что бы то ни стало его дождется. Ей необходимо было посоветоваться с близким человеком.
 Дэни прождала Сэма на улице два часа. Когда он наконец объявился, то застал ее сидящей на ступеньках у его двери.
 Сэм был пьян и не один. С ним была невысокая девица негритянских кровей с обесцвеченными волосами и необыкновенно широкими бедрами.
 — Это кто? Твоя жена? — загоготала женщина. Дэни поднялась.
 — Сэм, — сказала она, — я пыталась тебе дозвониться, но ты не берешь трубку. С тобой все в порядке?
 — Милая моя, — женщина обняла ее за плечи, — сейчас два часа ночи. Почему бы тебе не пойти домой? Этот парень уже занят.
 — Дэни, что ты тут делаешь? — спросил Сэм заплетающимся языком.
 — Хотела тебя повидать.
 — Исчезни! — перебила тетка. — Мы с ним… У нас с ним дела.
 — Да-да, иди домой, — подхватил Сэм и неопределенно махнул рукой.
 — Это ты мне говоришь? — переспросила Дэни.
 — Нет, ей, — уточнил Сэм.
 — Интересно, это как я сейчас попаду домой? — взвизгнула проститутка, свирепея от такого поворота.
 — Дай ей денег, — быстро проговорила Дэни.
 — Да-да, — пробормотал Сэм и достал бумажник. — Денег…
 Дэни взяла у него из рук бумажник, достала десятку и протянула женщине. Та ответила злобным взглядом.
 — Сэм, тебе же нельзя пить! — ворчала Дэни, помогая ему войти.
 — Знаю, — вздохнул он. — Но мне ничего другого не остается.
 — Сэм, — серьезным тоном объявила Дэни, когда они оказались в гостиной, — я тут подумала…
 — Что именно?
 — Ты, пожалуй, был прав. Мне в самом деле лучше быть здесь и смотреть за тобой.
 — Ты же сама от меня съехала! — с упреком проговорил он. — Бросила меня — и живи как хочешь.
 — Я тебя не бросала. Просто я тогда думала, что нам обоим лучше жить отдельно. — Она помолчала. — Но когда я вижу тебя в таком состоянии, я понимаю, что кто-то должен о тебе заботиться. И… почему бы не я?
 — Правда? — с надеждой в голосе спросил он.
 — Мы с тобой утром поговорим, когда протрезвеешь, — решила Дэни. — Сходим куда-нибудь позавтракать.
 Через несколько минут Сэм уже громко храпел.
 Дэни было очень стыдно. Ведь она прибежала к Сэму потому, что беременна, и хотела, чтобы он о ней позаботился. А если бы Майкл вернулся, она бы, наверное, сюда не пришла.
 Но Анджела оказалась права: у всех мужчин только одно на уме. А как своего добьются — поминай как звали.
 Один Сэм не такой, так что лучше уж жить с ним.
 Попробовать, во всяком случае, можно.
 Через две недели Дэни и Сэм обвенчались в ближайшей церкви. Она хотела сказать ему про ребенка, но Анджела отговорила.
 — Это будет по отношению к нему нечестно, — заявила она. — Выйди за него замуж, начни с ним спать — и пусть думает, что ребенок от него. Так будет честнее.
 — Честнее?! Да это же настоящий обман! — возразила Дэни.
 — Ничего подобного, — не согласилась Анджела. — Просто удачный ход. И для ребенка лучше, между прочим. Ты же не хочешь, чтобы малыш рос безотцовщиной? Вот и пусть Сэм думает, что ребенок — его.
 Дэни не собиралась выходить за Сэма замуж, но когда, протрезвев, он сделал ей предложение, она подумала, что это может стать решением всех проблем. Было ясно, что Майкла она больше никогда не увидит. Он ее использовал, причислил к множеству своих побед — а большего ему и не нужно. Хуже всего было то, что сама она никак не могла его забыть.
 В день свадьбы они легли в постель наполовину одетые. И ничего не произошло. Дэни понимала, что лучше, чтобы Сэм овладел ею как можно скорее, но проблема была в том, что он не меньше ее боялся физической близости.
 Однако они теперь были муж и жена, и их союз нуждался в подтверждении. И чем раньше, тем лучше.
 На следующий вечер Дэни отбросила всякую скромность, не стала надевать ночную рубашку и голая вошла в спальню.
 Сэм откликнулся почти мгновенно — набросился на нее, повалил на постель и почти тут же кончил. Потом расплылся от уха до уха и изрек:
 — Фантастика, да?
 В этой «фантастике» не было ничего общего с тем, что она пережила с Майклом. Все совершилось за пять минут и ни капельки ее не тронуло.
 Она кивнула, проглотила комок в горле и мысленно вынесла Сэму свой приговор.
 Через четыре недели Дэни сообщила мужу, что беременна. Сэм был в восторге.
 А она испытывала ужасные угрызения совести, которые никак не хотели отступать.




 ГЛАВА 19




МАЙКЛ. 1970

 Десятого февраля 1970 года Майклу исполнилось двадцать пять. Это был памятный день, поскольку последние пять лет он провел в вонючем клоповнике, именуемом тюрьмой, а сегодня выходил на свободу.
 У него не было сомнений в том, что его подставили, и теперь предстояло выяснить причину. Он подозревал, что все подстроил Томмазо в сговоре с этим неудачником Роем, двоюродным братом Мейми. Оба его всегда недолюбливали, и он отвечал взаимностью.
 Когда Майкла взяли, Вито Джованни прислал к нему адвоката, и тот заверил его, что мистер Джованни ни сном ни духом не знал ни о каком угоне фуры с виски.
 — Но он не мог этого не знать! — твердил Майкл. — Ведь он сам приказал мне это сделать.
 — Мистер Джованни понятия не имеет, о чем идет речь. Одним словом, для вашего же блага я советую вам на суде ни словом не упоминать о мистере Джованни в связи с этим преступлением.
 — Каким, к черту, преступлением? — возмутился Майкл. — Водителя я не трогал. Все, что я сделал, — остановил грузовик и велел мужику выматываться. Этот урод даже драться не полез.
 — Но вы махали пушкой у него перед носом?
 — Да, — признал Майкл.
 — Так вот, окружной прокурор наверняка классифицирует это как вооруженное ограбление и покушение на убийство. Не говоря уже о незаконном ношении оружия.
 — Вы должны им объяснить! — запаниковал Майкл. — Я ровным счетом ничего не сделал!
 — Вы угнали грузовик под угрозой применения оружия.
 — На пять минут! Я и мили не проехал, как меня легавые сцапали. — Он помолчал. — Могу я рассчитывать на залог?
 Залог за него запросили, но слишком большой, чтобы его мог внести кто-либо из его друзей. Макс немедленно связался с Винни тот, как истинный отец, заявил, что нимало не удивлен, и помогать отказался. Поскольку мистер Джи на помощь тоже не спешил, Майклу пришлось до суда просидеть в тюрьме.
 Суд был недолог, дали ему восемь лет.
 Один раз оступился — и на тебе! Все это казалось нереальным.
 В тюрьме оказалось даже хуже, чем Майкл себе представлял. Он старался держаться сам по себе, что было непросто. Как новичка, его быстро взяли на прицел закоренелые преступники. Но всякий раз, как к нему цеплялись, Майкл давал отпор и вскоре завоевал себе репутацию крутого парня, доказательством чему служили несколько благоприобретенных шрамов.
 Для того чтобы выжить, нужно было стать сильным, и он изо дня в день тренировался в тюремном дворе. Вскоре он сблизился с Гасом, отбывавшим срок за вымогательство. Гас был общительный словоохотливый парень. На воле он работал на Данте Луччезе и сейчас заканчивал отсиживать пятилетний срок.
 — Когда выйдешь, обязательно меня разыщи, — напутствовал Гас за пару дней до своего освобождения.
 — Непременно, — пообещал Майкл.
 Первые два года он работал на кухне и в прачечной, пока не подвернулось более теплое местечко — в библиотеке. Он оказался там в паре с Карлом Эджингтоном, попавшим за решетку за растрату двух миллионов из казны компании на Уолл-стрит, где он работал. Карл был со странностями, непрерывно рассказывал о двух своих кошках и о бесценной коллекции марок. Другие заключенные навесили на него ярлык чокнутого и оставили в покое, но Майкл счел его интересной личностью. Карл был исключительно подкован в вопросах финансов и фондовой биржи и весьма охотно делился с Майклом своими познаниями.
 — У меня заначено несколько тысяч, — сообщил как-то Майкл. — Как посоветуете ими распорядиться?
 Карл внимательно посмотрел на него:
 — Если сумеешь не трепаться и следовать моим инструкциям, заработаешь кучу денег. У меня есть предложение, которое устроит нас обоих.
 — Какое же?
 — Кое-что взаимовыгодное. Я дам тебе номер телефона, ты позвонишь, как выйдешь, и денежки наши.
 Майкл пока не знал, можно ли доверять этому Карлу, но номерок записал и припрятал.
 По ночам, когда не удавалось уснуть, мысли его вновь и вновь возвращались к Дэни. У него было сильное желание ей написать, но что это даст? Он теперь заключенный, и лучше ему держаться от нее подальше, не портить девушке жизнь. Дэни осталась сладостным воспоминанием из прошлого — пусть таковой и остается.
 Единственный, кто навещал его в тюрьме, был Макс. Старина Макс. Женатый человек, лучший друг и верный товарищ. Макс ни разу не пропустил свидания.
 В день его освобождения Макс дожидался Майкла у ворот тюрьмы за рулем подержанного «Мустанга». В модной рубашке с рисунком в «турецкий огурец», брюках клеш, ворсистом полупальто с деревянными пуговицами и с прической в стиле «Битлз», он производил впечатление человека, абсолютно довольного жизнью.
 — Что это с тобой? — усмехнулся Майкл. — Что это ты вырядился, как гомик?
 — Иди на фиг, — огрызнулся Макс. — Это сейчас модно. Лучше скажи, как тебе тачка?
 — Недурно, — похвалил Майкл. Он с наслаждением вдыхал холодный воздух. Воздух свободы. Вот это ощущение! — Похоже, у тебя дела идут неплохо?
 — Вот именно! — радостно отозвался Макс. — Отец Тины произвел меня в партнеры своей фирмы по продаже автомобилей, а это значит, что я со дня на день стану во главе компании.
 — Непыльная работенка.
 Когда они выехали на дорогу, Макс напустил на себя строгости.
 — Послушай, ты должен держаться подальше от этих подонков, с которыми раньше путался. Вот до чего они тебя довели. Если опять с ними свяжешься, тут же снова очутишься в тюрьме, глазом не моргнешь.
 — Да-да, — согласился Майкл, не имея желания выслушивать лекции.
 — Жить пока будешь у нас, — продолжал Макс. — Тина выделяет тебе диван.
 — Погоди! — перебил Майкл. — Я не для того вышел на свободу, чтобы спать на твоем вонючем диване!
 — Раньше спал — и теперь поспишь, — заявил Макс. Машину он вел как типичный чайник — обеими руками вцепившись в руль. — Это же только пока не найдешь себе пристанище.
 — Ну разве что на одну-две ночи, — уступил Майкл. Он вдруг понял, что ему действительно некуда пойти. — Эй, — добавил он, — а в этой консервной банке мотор-то хоть есть?
 — Ах ты гад! — возмутился Макс и вдавил педаль. — Еще как есть!
 Макс превратился в добропорядочного семьянина. У них с Тиной уже было двое детей — четырехгодовалый Гарри, названный в честь Тининого отца, и Сузи трех лет. С папиной помощью они осилили домик в том же районе, и теперь Макс горделиво вез туда Майкла.
 Он поставил машину на улице, похвалившись крохотным газоном перед домом, который сейчас был покрыт снегом и льдом. Тина вышла на крыльцо, неловко обняла Майкла и тут же принялась ворчать на мужа, что натаскал в дом снега. С первого взгляда было ясно, кто в доме хозяин, к тому же она явно желала, чтобы все отдавали себе в этом отчет.
 Майкл заметил, что Тина прибавила несколько килограммов. Но это ее не портило, она все так же вкусно пахла, а на ощупь была даже лучше, чем раньше. Он успел забыть, что значит быть с женщиной. С этим тоже придется что-то делать.
 — Какие у тебя планы? — поинтересовалась Тина, беря его под руку.
 — Не знаю, — туманно ответил он. — Я пока не думал.
 — Ну конечно! — встрял Макс. — Просидел пять лет и ни разу не задумался, чем станешь заниматься, когда выйдешь? — Он усмехнулся. — Я, например, знаю, что бы стал делать на твоем месте.
 — Макс! — произнесла Тина командным тоном. — Пусть Майкл чувствует себя как дома. И предложи ему выпить.
 — Тоже мне, гость нашелся! — возмутился Макс. — Он же мой лучший друг. Ему не нужно ничего предлагать, он сам знает, что в этом доме можно не церемониться.
 Тина сердито взглянула на мужа. Ей не нравился его тон, особенно в присутствии ее старинной пассии.
 — А где дети? — спросил Майкл, споткнувшись об игрушечный грузовик посреди комнаты. — Я хочу познакомиться.
 — Макс решил, будет лучше, если они сегодня переночуют у мамы, — пояснила Тина. — Послушай, а как там, в тюрьме? — спросила она с неподдельным любопытством. — Как в кино показывают?
 — Прекрати эти вопросы! — рявкнул Макс. — Не хочет он о тюрьме говорить.
 — Все в порядке, — ответил Майкл. — Просто я не знаю, что сказать. Не советовал бы я никому туда попадать.
 — Мне жутко интересно, — продолжала Тина, — зачем ты остановил тот грузовик и стал угрожать водителю пистолетом? Ведь это же глупо, правда?
 — Да, Тина, — сокрушенно согласился Майкл. — Кажется, для меня это был хороший урок. Впредь буду умнее.
 Урок заключался в том, чтобы в следующий раз, прежде чем ввязываться во что-то противозаконное, как следует проверить надежность партнеров и убедиться, что тебя не сдадут.
 — Вот и хорошо, — похвалила Тина, старательно изображая из себя жену лучшего друга. — Я тут думала о твоем будущем. Надо тебе с Макса пример брать. Найдем тебе хорошую девушку, поженим, обзаведешься детьми и заживешь нормальной жизнью.
 «Угу, — подумал он. — Чтоб меня запилили до смерти?»
 На ужин Тина приготовила пасту. Они ели с одноразовых тарелок, сидя перед телевизором. У Макса, судя по всему, развилась та же болезнь, что у Винни, — он без конца торчал перед ящиком.
 Еще Майкл про себя отметил, что за телевизором Макс успел заглотить три банки пива и два пакета жареной картошки.
 — Пузо отращиваешь? — пошутил он, когда Тина, заскучав, пошла посплетничать с подружкой по телефону.
 — Нуда… — засмущался Макс, поглаживая округлившийся живот. — Вот что значит семейная жизнь! Какой смысл следить за своей формой, когда тебя и без того всегда ждут в спальне? — Он подмигнул. — Полагаю, ты займешься этим сразу после того, как съедешь от нас, а? Пять лет без женщин — ужас! Как ты это пережил?
 — Тебе это знать ни к чему.
 — Собираешься теперь позвонить кому-нибудь из старых подружек?
 — Нет.
 — Послушай, — оживился Макс, — а что, если нам с тобой завтра, как в старые добрые времена, куда-нибудь закатиться? Тина возражать не станет.
 — Против чего Тина возражать не станет? — спросила жена, возникнув на пороге.
 — Против того, что я завтра свожу куда-нибудь старого друга. Правда же?
 — Я — с вами, — объявила она и понесла пустые банки в мусорный бак.
 — Это не то, что ты думаешь! — прокричал ей вслед Макс и состроил Майклу недовольную мину.
 — Тогда я буду против, — заявила Тина, возвращаясь в комнату. — Я не хочу, чтобы вы болтались в этих мерзких стриптиз-клубах.
 — У нас и в мыслях не было, — невинным тоном возразил Макс. — Так… выпить, посидеть где—нибудь, тряхнуть стариной…
 — Отлично, — отрезала Тина. — Если ты это сделаешь, я отправлюсь на девичник.
 Это заявление возымело действие — Макс был очень ревнив.
 — Ты же знаешь, я этого не одобряю, — насупился он. Началась перебранка.
 «Господи! — подумал Майкл. — И так я провожу первый вечер на свободе? После пяти-то лет? Глядя, как ссорятся эти голубки?»
 — Что-то я притомился, — пожаловался он, нарушив супружескую пикировку. — Поспать бы…
 — Ой, прости, — спохватилась Тина. — Я тебе постелю.
 Она принесла подушки и одеяло, постелила на диване, после чего они с Максом пожелали гостю спокойной ночи и удалились.
 Майкл долго ворочался с боку на бок. Как странно было оказаться не в запертой камере, где свет гасят и включают по часам! В любой момент можно встать и выйти на улицу, прогуляться, делать все, что вздумается. Свобода!
 Оставалась только одна проблема: выяснить, кто его подставил.
 Завтра он этим и займется.
 — Майки! — воскликнула Мейми. — Глазам не верю!
 — Уж поверьте, — ответил тот. — И, пожалуйста, больше не называйте меня Майки.
 Они стояли возле дома Джованни. Тротуары покрывал свежий снег, было жутко холодно. Мейми только вышла и направлялась к ожидавшему ее на обочине золотистому «Кадиллаку» с шофером. На ней была богатая шуба, а лицо, как всегда, покрывал толстый слой краски. Мейми Джованни начала стареть.
 Вперед шагнул молодой телохранитель.
 — Все в порядке, миссис Джованни? — спросил он, не спуская с Майкла глаз.
 — Да, Мо, — ответила Мейми и сделала знак не мешать. На ее массивных кольцах блеснуло неяркое утреннее солнце. — Так-так, — усмехнулась она, оглядывая Майкла. — А ты стал совсем большой.
 — Пять лет тюрьмы способствуют ускоренному взрослению, — язвительно заметил он. — И еще… Спасибо, что часто меня навещали, это мне придавало сил.
 — Я не езжу в тюрьмы, ты же знаешь, — нахмурилась она, взбивая и без того высокую прическу. — Ты с Вито пришел повидаться?
 — Хотелось бы.
 — А он тебе назначил?
 — А нужно?
 — Конечно, нужно, дорогуша, — пропела она и направилась к машине.
 Молодой охранник угрюмо взглянул на Майкла и открыл хозяйке дверцу. Мейми уселась, мелькнув полной ляжкой из-под полы шубы.
 — Пока, Майки, — сказала она. — Я очень спешу.
 Как только машина скрылась из виду, Майкл поднялся на крыльцо и позвонил. Дверь открыл еще один незнакомый персонаж — бритоголовый головорез. И наверняка вооруженный.
 — Слушаю вас? — Парень недоверчиво посмотрел на посетителя.
 — Мне нужно… повидаться с мистером Джованни. Меня зовут Майкл Кастеллино.
 — Ждите, — ответил верзила и закрыл дверь перед его носом. Через несколько минут он вернулся. — У мистера Джованни деловая встреча. Он просил узнать, по какому вы вопросу.
 М-да. В этом доме умеют закрыть перед тобой двери.
 — По личному, — ответил Майкл.
 — Так напишите ему письмо, — посоветовал головорез и снова захлопнул дверь.
 Что происходит? Когда-то он был у Вито правой рукой, а теперь мерзнет под дверью, как бывший зэк, пришедший просить милостыню! Только он ничего не просил, он лишь хотел докопаться до правды.
 Майкл завернул за угол и зашел в кофейню, где залпом выпил две чашки крепкого черного кофе. Официантка с завитыми русыми волосами пыталась с ним заигрывать, но Майкл не обращал на нее внимания. Он закурил и направился назад к дому, а там остановился на другой стороне улицы и стал ждать.
 В два пятнадцать показался Томмазо, он двинулся по тротуару с целеустремленным видом. Майкл перешел улицу и пристроился рядом с ним.
 — Привет, Томмазо, — сказал он. — Давненько не виделись.
 — Господи Иисусе! — Тот вздрогнул. — Я думал, тебе еще сидеть и сидеть.
 — Ну ты знаешь, как это бывает, — усмехнулся Майкл. — Дали восемь, отпустили через пять. За примерное поведение.
 — Стало быть, ты вернулся, — проворчал Томмазо.
 — Похоже на то. — Пауза. — Я… как бы сказать… пытался повидаться с мистером Джи, но мне сказали, что он занят.
 — Это правда, — подтвердил Томмазо, нагнув круглую башку. — Теперь мистер Джованни важная птица. С ним надо месяца за полтора договариваться.
 — Неужели?
 — Да, теперь так, — поддакнул Томмазо, не убавляя шаг. Майкл снова закурил.
 — У меня к тебе тоже пара вопросов.
 — Да?
 — На зоне времени у меня было предостаточно, за пять лет чего не передумаешь. Ну ты знаешь, как это бывает, когда больше нечем заняться…
 — Какие вопросы? — резко перебил Томмазо.
 — Вот какие, — сказал Майкл и выпустил струйку дыма. — Когда я встречался с адвокатом мистера Джи, мне было сказано, что тот не имел ни малейшего понятия ни о каком деле с грузовиком. Как тебе это?
 — А какое такое дело с грузовиком? — изрек Томмазо, глядя прямо перед собой и не сбавляя шагу.
 — Угон грузовика, который ты мне поручил, — сказал Майкл. — Забыл?
 — Не понимаю, о чем ты говоришь, — ответил Томмазо с непроницаемым лицом.
 — Не понимаешь, да?
 — Ни малейшего представления.
 — Ах ты, тварь! — негромким, страшным голосом прохрипел Майкл и сгреб великана за грудки. — Ты меня подставил, чтобы убрать из дела. Почему? Потому что меня слишком приблизил к себе мистер Джи? Так все было? Отвечай: так все было?
 Томмазо злобно оттолкнул Майкла.
 — У мистера Джованни нет времени возиться с мелочовкой, которая строит из себя умника, — сказал он, наливаясь кровью. — И ему не нравится, когда его к таким делам приплетают. Так что лучше не показывайся ему на глаза. И меня не тронь, иначе тебе и впрямь несдобровать. Помяни мое слово.
 — Несдобровать, говоришь?
 — Хочешь попробовать?
 — Пош-шел ты! — Майкл сплюнул и зашагал прочь, отлично понимая, что на данном этапе ему ничего не светит.
 Но он отомстит. Тюрьма научила его терпению. И ума прибавила. В один прекрасный день и Томмазо, и Рой ему заплатят!




 ГЛАВА 20




ДЭНИ. 1970

 Парнишка мялся под дверью артистической уборной, дрожа от волнения.
 — Простите, мисс, можно у вас попросить автограф?
 — Разумеется, — великодушно ответила Дэни. — Как тебя зовут?
 — М-м-марк, — заикаясь, сказал тот, не веря в свою удачу.
 — Хорошее имя, — похвалила Дэни и взяла его потертый альбом для автографов.
 «Марку с любовью, Дэни Касл», — написала она с вычурным росчерком, используя свой сценический псевдоним. «Дэни Фруг» звучало совсем не так изящно, и Сэм не стал возражать, когда она решила не брать его фамилию. «Касл» звучало намного благороднее — она почерпнула эту фамилию из какого-то туристического журнала.
 — Вот это да! Спасибо, — пролепетал парень.
 — Пожалуйста, — ответила она и ласково улыбнулась. Теперь Дэни была одной из ведущих исполнительниц в шоу отеля «Маджириано». Это бьи циклопических размеров отель класса люкс, и к девушкам здесь относились по—человечески. И платили прилично. Работа в «Маджириано» была существенным продвижением в карьере после кордебалета в «Эстрадидо». Репертуар здесь был феерический, в жанре буфф, а костюмы — загляденье. С каждым днем Дэни все больше понимала, как ей повезло с этой работой.
 После рождения сына, которому она дала имя Винсент, Дэни вернулась в варьете «Эстрадидо». Вскоре ее приметил и сманил лазутчик из «Маджириано», высланный на поиски талантов. Ей тут же дали место. Конечно, понадобилось усердно потрудиться, пройти через утомительные репетиции, но со временем она стала одной из ведущих актрис. Об этом любая девушка в Вегасе могла только мечтать.
 Вся ее жизнь была сын и работа. Сэм, к сожалению, продолжал пить, да еще и играл, причем на ее деньги. Правда, Дэни держала его в черном теле и выдавала строго определенную сумму, не подпуская к своей зарплате. Внеся первый взнос за небольшой домик, она стала откладывать деньги, чтобы, когда придет время, Винсент мог получить образование, которого не было у нее. Ей приходилось экономить еще и потому, что Сэм окончательно забросил работу и семью кормила она. Впрочем, ее это вполне устраивало: ведь, сидя дома, Сэм мог присматривать за сыном.
 Винсенту было уже пять лет, и это бьш самый красивый мальчик на свете. Стоило Дэни куда-нибудь с ним пойти, как на них устремлялись все взоры. Женщины так и ахали при виде его темных выразительных глаз в обрамлении длинных шелковистых ресниц.
 — Вырастет — то-то будет сердцеед! — восклицали они.
 Но Дэни тут была ни при чем. Мальчик был копия Майкла, и это ее отчасти радовало, поскольку он вышел такой красавчик. С другой стороны, это было плохо, так как служило ей постоянным напоминанием о той единственной ночи.
 Для нее Майкл давно умер, и Дэни лишь надеялась, что больше никогда его не увидит.
 Сейчас ей было двадцать два, и она давно уже не была той наивной дурочкой, которая не знала, как обращаться с мужчинами. Оглядываясь назад, она представляла себя невинным агнцем, отданным на заклание. Как, должно быть, этот Майкл потешался над ее наивностью! «Хорошенькая девственница по имени Дэни. Я возьму ее за ручку и отведу прямо в номер. Ей это очень понравится. После чего я порхну на следующий невинный цветок».
 Будь он проклят!
 И все-таки справедливость восторжествовала — она вышла замуж, родила здорового мальчишку и получила высокооплачиваемую работу. Чего ей еще желать?
 Единственное, чего недоставало Дэни, это немного любви и нежности. Потому что после того единственного сношения — иначе этот кроличий контакт и не назовешь — Сэм к ней больше не прикоснулся. Вернее, он пытался, и не один раз, но эрекции не получалось. Впрочем, Дэни это не беспокоило. Наоборот, она вздохнула с облегчением: секс ее не интересовал. Хорошо, что Сэм был твердо убежден, что Винсент — его сын. Единственным человеком, знавшим, что это не так, была Анджела, но Дэни давно потеряла ее из виду.
 Теперь у нее была другая подруга — Джемини, хорошенькая брюнетка-француженка, танцевавшая с ней в одном шоу. Джемини была разведена, и у нее тоже был сын, Нандо, несколькими месяцами старше Винсента. Мальчики вместе играли, и матери собирались отдать их в один детский сад.
 Сэм француженку не любил, воспринимал ее как угрозу своей семье. Он хотел, чтобы Дэни с Винсентом принадлежали ему одному, и страшно их ревновал ко всем посторонним. Ревность находила выход в периодических вспышках раздражения, на которые Дэни старалась не обращать внимания.
 В общем и целом Сэм катился по наклонной. Он так и не сумел пережить исчезновения Эмили, а Дэни не смогла ему помочь забыть свое горе. Эмили присутствовала в их жизни постоянно, ее дух словно витал в воздухе, и Дэни научилась воспринимать это как должное.
 Ее спасением был Винсент.
 — Мамочка, я тебя люблю, — говорил он каждый вечер, когда она укладывала его в кроватку и читала сказку, чтобы затем отправиться на работу.
 — Спасибо, радость моя, — отвечала она и целовала его. — Мамочка тебя тоже любит. Больше всего на свете!
 Иногда, когда Сэм уходил в запой, Дэни нанимала няньку, несмотря на его протесты. Так и катилась ее жизнь. У нее был Винсент, и она сумела убедить себя, что больше ей ничего не нужно.
 Однажды, возвращаясь с сынишкой с рынка, Дэни заметила в толпе Мэнни Спивена. Ужасный момент! Дэни судорожно сжала детскую ручонку.
 — Что случилось, мам? — спросил Винсент, подняв на нее круглые глаза.
 — Ничего, — ответила Дэни.
 Мэнни Спивен прошел мимо, не обратив на них никакого внимания. Конечно, как он мог ее узнать! Столько лет прошло, и она сильно изменилась. На сцене Дэни была сверкающей богиней, а в повседневной жизни носила гладкую прическу и старушечьи очки, не пользовалась косметикой и выбирала платья поскромнее.
 Встреча с Мэнни всколыхнула в ее груди бурю воспоминаний. О том вечере, когда она увидела его в зале вместе с Майклом, о безобразных слухах, которые распускал о ней Мэнни. А главное — о том, как Майкл вернулся спустя несколько недель и как они провели вместе ту незабываемую ночь.
 Дьявол! Давно надо выкинуть его из головы.
 «Ты думаешь о нем только потому, что он — отец Винсента, — сказала себе Дэни. — И ты назвала сына в его честь».
 Она снова вспомнила, как они сидели с Майклом в кафе «Эстрадидо» и он сказал, что его полное имя Винченцо Майкл Кастеллино. И снова отругала себя за то, что никак не может забыть его.
 Дома Сэм с энтузиазмом бросился ей навстречу.
 — Слушай план! — возбужденно объявил он. — Мы станем миллионерами!
 Это была у него новая привычка — строить прожекты и уговаривать ее вложить деньги.
 — Что на этот раз, Сэм? — спросила она, разгружая сумки.
 — Ветряные мельницы! Представь себе, сейчас всем нужны ветряные мельницы. Это новая схема ухода от налогов. И я… — Он выдержал торжественную паузу. — Я буду их строить!
 — Ты собрался строить ветряные мельницы? — терпеливо переспросила Дэни.
 — Да! — Сэм деловито мерил шагами кухню. — Я уже кое с кем познакомился, мне обещали показать, как это делается.
 — Ты будешь их строить своими руками? Ты это хочешь сказать?
 — Нет. Я сколочу бригаду, а сам буду руководить.
 — Хорошая мысль, — вздохнула Дэни.
 — Я рад, что ты одобряешь, — просиял Сэм. — От тебя требуется только выделить на это дело десять косых.
 «Ну ясное дело, снова речь о моих деньгах».
 — Сэм, у меня таких денег нет, — ровным голосом произнесла она и добавила про себя: «А если б и были, ни за что не пустила бы их ни на какие ветряные мельницы».
 — Да нет же, дорогая, ты не поняла! — все больше расходился он, размахивая руками. — Это будут большие мельницы. Я же тебе говорю, мы заработаем миллионы…
 Дэни не промолвила ни слова. Дело шло к очередной ссоре, а она терпеть не могла ругаться с мужем при ребенке.
 — Короче, — воинственно произнес Сэм, — ты участвуешь или нет?
 — Я же тебе сказала, — повторила она, — нет у меня таких денег.
 — Ну как же, должны быть! Тебе ведь хорошо платят. Не на меня же ты их тратишь!
 — Я тебе уже объясняла, куда деваю деньги, — тихо сказала Дэни. — Кладу на счет, чтобы было чем оплатить высшее образование нашего сына.
 — Да зачем ему вообще это высшее образование? — проворчал Сэм. — Мы вот нигде не учились — и ничего.
 — Может, ты и «ничего», а я бы все отдала, чтобы учиться в вузе.
 Сэм смерил ее злобным взглядом:
 — То есть ты мне помочь отказываешься?
 — Дело не в помощи.
 — Я ухожу! — окончательно разозлился он. — Вызывай на сегодня няньку. — И он выбежал на улицу.
 Дэни тяжело вздохнула. Ей было ясно, что их брак бесперспективен. По всему видно, Сэм не хочет приложить никаких усилий, чтобы они жили счастливо. Улыбка появлялась на его лице лишь тогда, когда он брал Винсента в парк и играл с ним в мяч, но это случалось нечасто.
 — Папа злой, — вдруг заявил мальчик, гоняя игрушечный паровоз по деревянным рельсам.
 — Нет, что ты… — растерялась Дэни.
 — Злой! Злой! Злой! — нараспев повторил Винсент.
 Дэни не представляла, что ждет их в будущем. Она не могла допустить, чтобы сын вырос в атмосфере, где нет места любви или хотя бы уважению, а они с Сэмом день ото дня ссорились все чаще.
 Надо было принимать решение. И чем скорее она его примет, тем лучше будет для них всех.




 ГЛАВА 21


  Вторник, 10 июля 2001 года 
 — Нечем дышать, — хватая ртом воздух, прохрипела Натали. — Я, кажется, падаю в обморок.
 — Не смей! — забеспокоилась Мэдисон.
 Страшно ей было ничуть не меньше, но она старалась этого не показывать. Ей на лицо попали брызги крови, а в животе стоял тугой комок ужаса перед бессмысленным убийством, свидетелем которому она только что стала. Она все думала о Джейке. Будь он сейчас здесь — он бы их защитил.
 В припадке ярости и досады бандит вдруг сорвал с головы маску и швырнул на пол. Он оказался бледным, с впалыми щеками, заостренными чертами лица и длинным носом. Волосы острижены коротким ежиком, как у морских пехотинцев, а на коже капли пота. Глаза у него были безумные и остекленелые, как у наркомана.
 «Похож на неонациста, — мелькнуло в голове у Мэдисон. — Или из скинхедов, которые всех и вся ненавидят».
 — Смотрите, на что вы меня толкнули! — заорал он в телефонную трубку. — Видели, что я из-за вас сделал? А ну, фургон сюда, живо, не то следующий пойдет в расход.
 Он отошел к противоположной стене и стал совещаться с сообщниками.
 Кол стянул со стола скатерть и накрыл убитую девушку. То, что она мертва, не вызывало сомнений.
 Женщины-заложницы всхлипывали и причитали. Мужчины были охвачены безмолвным страхом.
 — Он совсем пацан, — шепнула Мэдисон Колу. — Видел его лицо?
 — Да видел я, — угрюмо ответил Кол. — А лучше бы не видеть. Лет семнадцать, от силы — восемнадцать. Послушай, давай я попробую с ними переговорить. Может, удастся их взять.
 — Не надо, Кол. У него «узи», он всех нас может перестрелять.
 — Мэдди, ты же сама говоришь — он совсем пацан.
 — А разве ты не знаешь, на что бывают способны подростки?
 — Что ты тогда предлагаешь? — раздосадованно воскликнул Кол. — Сидеть и спокойно смотреть, как он нас всех по одному перестреляет?
 Мэдисон понимала, что Кол прав, надо что—то делать. Но рисковать было глупо.
 — Мне нужно еще раз поговорить с полицией, — наконец решила она. — Пока у меня такое впечатление, что никто никакой фургон подгонять сюда не собирается. Может, удастся убедить?
 Главарь снова вышел на середину, вид у него теперь был хвастливый и победоносный. Мэдисон заметила на кончике его носа следы белого порошка, и сердце у нее екнуло. Но все—таки она подняла руку.
 — Тебе-то какого черта нужно? — прорычал он с опасным блеском в глазах.
 — Дай мне еще раз поговорить с полицией.
 — Ты уже поговорила.
 — Я уверена, что смогу вам помочь, — быстро сказала Мэдисон. — Ну пожалуйста, дай мне еще раз попробовать!
 — Ладно, — оскалился парень. — И расскажи, что у нас тут произошло. Пусть знают: если через пятнадцать минут машины не будет — еще одного пристрелю.
 — Не хочется мне сегодня оставаться одной, — вздохнула София, когда «Бентли» мягко подкатил к дому, где она снимала квартиру.
 — Простите? — не понял Джанни. Никогда еще он не видел такой девушки — она вся была соткана из сюрпризов.
 — Я не хочу сегодня сидеть одна, — повторила она, закусив нижнюю губу. — У вас не найдется местечка на полу, что ли?..
 Он изумленно поднял брови.
 — Вы хотите поехать ко мне?
 — Вы, кажется, человек приличный, — поделилась она своим наблюдением. — Во всяком случае, уже знаете, что будет, если вы поведете себя как—то не так.
 — Я живу в отеле. Если хотите, могу снять для вас номер.
 — Вы не поняли! Мне не нужен номер, я просто не могу сейчас оставаться одна. У меня бывают ночные страхи, кошмарные сны…
 — Так вы хотите спать со мной?
 — Не с вами, — поправила она, — а в одном помещении.
 — Юная леди, вы сами не знаете, чего хотите, — строго произнес он.
 — Ну вот еще, «юная леди»! Вы что, старая развалина? На краю могилы? Кстати, сколько вам лет?
 — Сорок шесть. И, по-моему, рядом с вами сорок шесть вполне тянет на «старую развалину».
 — А вы, случайно, не голубой? — Она посмотрела на него в упор.
 — А что, похож? — усмехнулся он.
 — Нет, — сказала София. На самом деле, он будто сошел с какой-нибудь фотографии из дорогого журнала мужской моды. — Хотя сейчас вообще ничего нельзя понять. Но лучше уж вы были бы голубым, — вздохнула она.
 — Это почему же?
 — У меня был друг, Джейс, классный парень. Так вот, он был голубой. С ним была одна проблема — он вечно умудрялся попадать в дурацкие ситуации. Мы с ним вдвоем много по Европе поездили. Круто!
 — Будь вы моя дочь, я бы не считал это… «крутым», — заметил Джанни.
 — А… — Она махнула рукой. — Моему папаше плевать. Он, пожалуй, и рад, что меня сбагрил.
 — А где ваш отец?
 — Да кто его знает? То в Нью-Йорке, то в Вегасе. Я ведь, знаете ли, оттуда, из Лас-Вегаса.
 — Неужели там и люди родятся?
 — А вы как думали? Что туда ездят только затем, чтобы деньги просадить?
 — Лас-Вегас — странное место.
 — Бывали там?
 — Один раз, на благотворительном мероприятии.
 — Ну разумеется! — с сарказмом протянула София. — С чего бы еще такого добропорядочного гражданина, как вы, занесло в такое злачное место? Вы лучше скажите, могу я спать у вас или нет? Ну скажем, в одной постели… Только чтобы вы ко мне не прикасались!
 — Дорогая моя София, то, что вы предлагаете, очень заманчиво, но, боюсь, моей девушке это не понравится.
 — У вас есть девушка? — Она удивилась.
 — А что вас так удивляет?
 — Не знаю… Мне показалось, вы такой… асексуальный. Джанни рассмеялся:
 — Сейчас же возьмите свои слова обратно! Большего оскорбления итальянцу нельзя нанести!
 — Простите.
 — А с чего вы так решили?
 — Сама не знаю. — София поерзала на кожаном сиденье. — Вы такой… застегнутый на все пуговицы… В дорогом костюме, такой важный… Я вас никак не могу представить с женщиной. А кто ваша девушка?
 — Знаменитая модель.
 — А-а… — Она прыснула. — На работе трахаетесь, да?
 — Вы очень невежливы.
 — Некоторым это нравится.
 — Только не мне, София.
 — Ну что ж, выходит, лежать мне одной в своей постели и мучиться кошмарами… Но вам-то какое дело! — вздохнула она и взялась за ручку дверцы.
 Джанни перехватил ее руку.
 — Не надо, — сказал он. — Вы можете остаться со мной.
 — А как же ваша девушка?
 — Она в Париже.
 — Так, значит, это была уловка, чтобы меня выставить?
 — Разве я вас выставляю?
 — Нет.
 — Вот и хорошо. — Он постучал по стеклу, отделявшему салон от водителя. — Майкл, в отель, пожалуйста.
 — А какой отель? — спросила София.
 — «Марбелья-клаб».
 — Ну да, куда же еще! — буркнула она.
 Будь у Винсента пистолет, он бы пальнул Энди Дейлу прямо в его красивую физиономию. Этот бесталанный коротышка возомнил, что ему все сойдет с рук.
 А чем, интересно, думает Дженна? Голая, в джакузи с чужим мужиком, в отеле собственного мужа! Совсем рехнулась. Она сама подпилила сук, на котором сидит, теперь он уж точно с ней разведется. Так его унизить! Худшего она и придумать не могла.
 — Вылезай из воды! — скомандовал он.
 — Дорогой! — промурлыкала Дженна голосом избалованной девочки. — Ну прости меня! Я знаю, мне следовало вернуться за стол, но я встретила Энди с Анаис, и они меня пригласили сюда. Я собиралась тебе позвонить, хотела позвать за компанию…
 — Господи, разве можно быть такой дурой?! Я говорю: вылезай. — Винсент повернулся к Энди Дейлу. — Ты тоже выметайся. Забирай свою подружку, шмотки — и вон из моего отеля!
 — Это ты мне говоришь? — Энди вскинул брови.
 — Да, да, тебе.
 — А ты знаешь, кто я такой?
 О боже, ведь только что все это уже обсуждали!
 — А кто я такой — ты знаешь? — спросил, в свою очередь, Винсент.
 — Ага, — оскалился Энди. — Козел, на которого начхать его жене.
 Так. На сегодня с него достаточно. Винсент шагнул к ванне и за руку выдернул жену из воды. На ней оказались трусики, но от воды они просвечивали насквозь.
 — Мне больно! — пожаловалась она.
 — Одевайся! — приказал муж.
 — Как ты со мной обращаешься? — возмутилась Дженна. — Я не твоя вещь, я твоя жена…
 — Вот именно, жена! Жена, которая сидит голая в джакузи с этой бездарью.
 — Эй, — подал голос Энди, — это ты кого так обозвал? Я, между прочим, в прошлом году «Золотой глобус» получил, не забывай этого!
 — Я ничего не забываю, — грозно проговорил Винсент. — Живо выметайся!
 — Я выметусь тогда, когда захочу, — объявил Энди. — А пока что я звоню своему импресарио. У этого отеля отныне будет самая скверная репутация!
 — А мне плевать, что ты станешь делать.
 С этими словами Винсент сгреб актеришку и вышвырнул его из ванны. Тот бесформенным кулем шлепнулся на пол.
 — Ах так?! — пропищал Энди, закрывая руками сокровенные места. — Ты за это поплатишься! Я подам в суд на тебя и твой гребаный отель…
 Дженна наконец втиснулась в платье. Винсент поднял с пола ее туфли, взял жену за локоть и вывел из номера.
 — Я остаюсь у тебя, — объявил Майкл, вставая с постели. — Отпусти свою горничную — или кто там к тебе приходит.
 — Что мне в тебе нравится, Майкл, — проговорила Дэни, приподнявшись на локте, — это то, что ты всегда со мной считаешься.
 — А разве ты хочешь, чтобы я ушел? — Он натягивал брюки.
 — А это имеет какое-то значение? — Она взяла халат.
 — Перестань, радость моя, не будем ссориться. Мне нужно где—то отсидеться и все обдумать. Лучше всего — у тебя.
 — Ну разумеется! — вздохнула Дэни, не понимая, чего ради после всех этих лет продолжает его терпеть.
 — И вот еще что, — деловито продолжал Майкл. — Добудь мне Винсента.
 — Поздно уже.
 — Он ведь сейчас в казино, так? Или в своем ресторане.
 — Майкл, я за ним не слежу.
 — Попытайся его разыскать. Он мне нужен.
 — Сейчас?
 — Нет, через неделю—другую!
 — И незачем язвить. Попробую.
 Она сняла трубку и позвонила менеджеру отеля.
 — Марио, Винсента там нет?
 — Миссис Касл, он недавно был в казино, это точно. Потом вроде собрался в пентхаус. У нас сегодня знаменитые гости. Может, на какую вечеринку забрел?
 — Винсент на вечеринки не ходит, — возразила Дэни. — Это все знают.
 — Вообще-то… мне кажется, он искал миссис Касл, свою жену.
 — Так… — сказала Дэни. — Когда увидишь — попроси, пожалуйста, мне позвонить. Это срочно.
 — Слушаюсь, миссис Касл. Она положила трубку.
 — Доволен? — повернулась она к Майклу.
 — Я всегда доволен, когда ты рядом.
 — Я тебя умоляю! — вздохнула Дэни. — Не начинай сызнова.
 — Пойдем в гостиную, выпьем что-нибудь, — предложил он.
 Она последовала за ним.
 — Чем ты сегодня занималась со своим недоумком? — Он подошел к стойке бара. — Ты же знаешь, я его на дух не выношу.
 — Сколько тебе раз говорить: Дин — не «недоумок»! Он очень милый человек и всегда мне помогает.
 — А тебе когда—нибудь была нужна чья-то помощь?
 — Майкл, — строго произнесла Дэни, — перестань, у меня не то настроение.
 — Хорошо-хорошо. Успокойся, — улыбнулся он.
 Ее злило, что он все обращает в шутку. Но стоило ему улыбнуться — и она больше не могла на него сердиться.
 — А Мэдисон знает, что ты в бегах? — спросила Дэни, напоминая ему о том, куда он вляпался.
 — А я что — в бегах? — криво усмехнулся Майкл. — Это уже так называется?
 — Если выдан ордер на твой арест и тебя ищут — значит, ты в бегах.
 — Думаешь, стоит позвонить?
 Дэни пожала плечами:
 — Она твоя дочь.
 — Позвоню, — решил он. — А ты тем временем разыщи Софию. Скажи, чтобы немедленно ехала домой. Я попрошу Винсента, чтобы обеспечил вам охрану.
 В восемь лет Мэдисон придумала себе идеальную семью. Там был папа — он всегда оказывался рядом, когда она в нем нуждалась. Мама была ласковая и любила ее. И еще был старший брат, защитник. Она назвала его Купер.
 Именно с Купером она больше всех общалась в своих мечтаниях. С Купером они пускались в самые немыслимые приключения. Смеялись и играли, вместе что-то делали, а главное — всегда защищали друг друга.
 В восемь лет Мэдисон была страшно одинока. Стелла была скорее виртуальной матерью, похожей на Мэрилин Монро, и вечно жаловалась на головную боль, когда Мэдисон что-то от нее было нужно.
 А Майкл, такой красивый, без конца ездил в какие-то командировки.
 В результате главной фигурой в жизни Мэдисон всегда была няня. Но няни постоянно менялись — почему—то у них в доме никто не задерживался. И ее воображаемый брат стал ей лучшим другом, только на него она могла целиком положиться.
 Познакомившись с Винсентом, Мэдисон поразилась, что у нее на самом деле имелся брат, пускай и сводный. А она и не догадывалась о его существовании! Брат, с которым они были очень похожи. И вообще, он был вылитый отец. Мэдисон испытала шок.
 Сейчас, сидя на полу в ресторане «Марио» среди других бьющихся в истерике заложников, под дулом пистолета и в нестерпимой духоте, она снова мечтала о том, чтобы пришел Купер и спас ее. Если не Купер — пусть хоть Винсент, настоящий брат. Или Джейк. Ее прекрасный Джейк…
 Но все они далеко, поэтому нужно что-то делать самой. Дьявол! Она должна выбраться из этой передряги. Во что бы то ни стало.
 — Ты должен разрешить мне еще раз переговорить с полицией, — повторила она главарю, который расхаживал взад-вперед с «узи» наперевес.
 — Валяй, — разрешил тот. Глаза его горели ненавистью. — И если они тебя не послушают — ты сдохнешь следующей!
 Мэдисон содрогнулась. Никогда в жизни ей не было так страшно.




 ГЛАВА 22




МАЙКЛ. 1970

 После неудавшейся попытки попасть в дом Джованни и обмена любезностями с Томмазо Майкл стал обдумывать свой следующий шаг. Надо было объясниться с мистером Джи и вернуть себе его расположение. На какой еще работе такие деньги зашибешь? К тому же ему почему-то недоставало близости к семейству Джованни. Они были ему как родня, и, уж конечно, с Вито у него было гораздо больше общего, чем с родным отцом. Да и с Мейми, когда она в настроении, вполне можно иметь дело.
 Но, увы, вернуться оказалось не так просто. Да и вообще, добейся он в конце концов свидания с Вито — кому босс поверит скорее? Ему или Томмазо? В конце концов Майкл пришел к заключению, что единственным шансом пробиться к «телу» мистера Джи остается Мейми, хотя и она не больно-то любезно его встретила.
 А пока он застрял на диване у Макса с Тиной и был вынужден терпеть их заботу.
 Макс уговорил Тининого отца найти для Майкла место в автосалоне.
 — Он знает, что ты сидел, — сказал он, — но готов дать тебе шанс. Если только ты пообещаешь, что не пойдешь по кривой дорожке.
 — Послушай, старик, — ответил Майкл, решив, что ни за что не пойдет зарабатывать на жизнь торговлей автомобилями, — ты меня знаешь, с девяти до пяти — это не по мне.
 Макс моментально поджал губы.
 — Отказываешься?
 — Я должен сам все для себя решить. Правда же?
 — Знаешь, в чем твоя проблема?
 — Ну в чем?
 — Ты неблагодарная свинья.
 Макс обиделся, но ненадолго. Ведь Майкл всегда был у него вместо брата, которого родители ему так и не подарили. Он его действительно любил.
 Тина тоже не оставляла Майкла в покое — она непременно хотела познакомить его с кем—то из своих подружек.
 — Тина, не мучь меня! — в конце концов простонал Майкл. — Знаю я твоих подружек. Небось из наших одноклассниц?
 — А вот и нет! — заявила Тина, полная решимости устроить его личную жизнь. — У меня теперь новые друзья. И подруги. Приличные девушки, между прочим, — с намеком проговорила она.
 — Сначала мне надо расстаться с вашим диваном, — ответил Майкл. — Потом можно будет думать о девушках.
 — А мне нравится, что ты у нас живешь, Майкл, — возразила Тина с оттенком кокетства.
 В последнее время она частенько с ним заигрывала к счастью, Макс ничего не замечал. Он каждое утро отбывал на работу, а Тина с Майклом оставались дома с детьми. Обычно она усаживала обоих малышей в гостиной перед телевизором и они смотрели бесконечные мультики, по ходу дела подкрепляясь чипсами.
 — А это для них нормально? — удивлялся Майкл. — Не лучше ли им погулять в парке или еще где?
 — Не беспокойся. Чем бы дитя ни тешилось… Иди на кухню, я сделаю нам кофе.
 Он был уверен, что в глубине души Тина так и не простила его за то, что он с ней порвал. Она то и дело отпускала язвительные намеки на то, что он мог бы быть на месте Макса. В конце концов Майкл решил, что лучше самому поднять эту тему, прежде чем она наговорит такого, о чем потом сама пожалеет.
 — Знаешь, здорово, что вы с Максом так счастливы, — сказал он, садясь к столу. — Некоторые женщины, родив двоих детей, увядают, а ты просто расцвела.
 Тина растаяла.
 — Ты правда так думаешь? — Она насыпала растворимого кофе в две кружки и залила кипятком.
 — Конечно. В тебе всегда была какая—то изюминка…
 — Хм-ммм… — Она протянула ему кофе. — Если во мне была эта изюминка, почему же ты тогда со мной расстался?
 — Тина, перестань, — сказал он, беря сахар. — Мы же были детьми. Сами не знали, чего хотим.
 — Но я-то знала, — возразила она, многозначительно глядя ему в глаза.
 — Ну да, выйти замуж и все такое. А меня серьезные отношения не привлекали.
 — Почему?
 — Потому что я не Макс, — отрезал он. — Макс — парень надежный. Смотрю я на вас, ребята, и дети у вас, и дом — просто загляденье. Хорошо, что все так вышло.
 — Возможно, — уклончиво ответила Тина и села напротив.
 — А что, есть сомнения?
 — Видишь ли, Майкл… Вот мы с тобой — ты и я, — мы что-то собой представляли, правда же? — В глазах ее вдруг появилось мечтательное выражение.
 Да, разговор явно пошел не в ту сторону.
 — Повторяю, Тина, — твердо произнес он, — мы тогда были еще дети. И слава богу, у тебя хватило ума мне не давать.
 — Хоть ты и умолял! — усмехнулась она.
 — Да, хоть я и умолял, — согласился Майкл и улыбнулся при воспоминании. Еще бы, с этой Тиной недолго было и болезнь какую-нибудь заполучить. На почве сексуальной неудовлетворенности. Что-что, а динамить она умела.
 Тина многозначительно провела пальцем по краю чашки.
 — А может, еще не поздно?..
 — Так! — перебил Майкл. — На этом — стоп.
 — Я же тебя просто дразню! — рассмеялась она.
 — Да, если мне не изменяет память, ты в этом всегда была сильна.
 В тот день Макс пораньше пришел с работы, и они вдвоем отправились навестить своего друга Чарли, который по-прежнему жил с родителями и после Вьетнама бьш похож неизвестно на кого.
 Это бьш не тот Чарли, которого когда-то знал Майкл. Большой, крепко сбитый парень с бачками под Элвиса Пресли, сама жизнерадостность, куда-то подевался. Теперь это бьш пришибленный двадцатипятилетний инвалид с навсегда застывшим в глазах ужасом. У него была военная стрижка бобриком, и от него за версту несло спиртным, хотя было еще только четыре часа. Вместе с ногой он оставил на войне и волю к жизни. Майкл знал этот взгляд: в детстве он каждый день видел такой у своего отца, прикованного к креслу.
 — Привет, старик! Как поживаешь? — спросил он делано бодрым голосом.
 — А как бы ты поживал с одной ногой? — проворчал Чарли.
 — Извини, — смутился Майкл. — Я действительно хочу знать, как у тебя дела.
 — Они мне тут выдали пластмассовую ногу, черт бы ее побрал, — брюзжал Чарли. — Болит от нее — жуть!
 — А получше ничего нет?
 — Дорого слишком.
 На другой день Майкл разузнал все про протезы и из своих сбережений выдал Максу денег, чтобы заказал Чарли самый навороченный протез.
 — Только не говори, что это я заплатил, — попросил он.
 — Откуда у тебя столько денег? — ахнул Макс.
 — Откладывал на черный день.
 На следующий день Тина потащила—таки его на свидание. Никаких отказов не приняла. Сказала, что с ней и Максом их будет четверо и они отлично проведут время.
 За детьми пришли приглядеть сестры—двойняшки по фамилии Делагадо — дивные милашки, миниатюрные, изящные, с гладкой кожей, широко сидящими карими глазами, полными губками и шелковистыми черными волосами. Кэтрин была прилежная тихоня, Бет — наоборот, шебутная.
 — Где вы их откопали? — спросил Майкл, оглядывая нянек.
 — Они живут в соседнем доме, — пояснила Тина, придирчиво глядя на себя в зеркало. — Недавно приехали с Кубы. Их тетушка преподает латиноамериканские танцы. Я слышала, она талантливая, надо как-нибудь сходить.
 — Каковы пташки, а? — Макс украдкой ткнул приятеля в бок. — Никак не могу понять, с чего это моя привечает их в доме? Ну да я не против.
 — Это еще что такое?! — проговорила Тина, строго глянув на мужа. — Они дети! Несовершеннолетние. Ясно?
 — Так точно, мэм! — Макс отдал честь.
 — А сколько им? — поинтересовался Майкл.
 — Пятнадцать! — торжествующим тоном объявила Тина. — Вам обоим нужно, по крайней мере, лет на десять постарше.
 Но Бет, кажется, так не считала. Стоило ей увидеть Майкла, как она начала с ним заигрывать.
 Тот старался делать вид, что не замечает, но было ясно, что в этом девичьем теле уже живет женщина, причем опасная.
 Девушка, с которой его познакомила Тина, оказалась чересчур высокого роста, чересчур серьезной и уж точно не в его вкусе. Звали ее Эйприл, она служила в банке.
 Вчетвером они отправились в кино. Проводив дам в зал, Макс с Майклом пошли в буфет за попкорном.
 — Черт! — простонал Майкл, привалившись к прилавку. — Что вы со мной делаете?
 — Она хорошая девчонка, — оправдывался Макс, беря из рук продавщицы леденцы и четыре коробки попкорна. — Умная — жуть.
 — Очень мне нужна «хорошая девчонка»! — проворчал Майкл.
 — Не забывай, — напомнил Макс, — дурнушки всегда самые благодарные.
 Неужели Макс действительно думает, что раз он пять лет провел в тюрьме, то и девушку себе не найдет? Чушь собачья!
 После кино все пошли в близлежащее кафе. Девушки затеяли спор, кто лучше — Пол Ньюмен или Стив Макуин.
 — Макуин — просто мечта, — заявила Тина и заказала гамбургер с картошкой фри.
 — Нет, — не согласилась Эйприл. — У Ньюмена еще и мозги на месте, не только мускулы.
 «Стало быть, ей мозги подавай, — подумал Майкл. — Ну тут я ей плохой помощник. Я — идиот, позволивший себя подставить. Тупица, отбарабанивший пять лет на зоне».
 Что ни день, злость и досада обуревали его все больше. Надо было что-то придумать. Что-то предпринять, и поскорее. Невозможно сидеть сложа руки.
 Через несколько дней снова появились двойняшки Делагадо. Макс с Тиной уложили детей и ушли на свадьбу к приятелю, а Майклу было поручено встретить нянек и тоже подъехать.
 Кэтрин сразу поднялась наверх проверить, как там малыши, после чего засела в кухне за учебники, а Бет прошла в гостиную.
 — Привет, Майкл, — сказала она и с улыбкой соблазнительницы примостилась на подлокотнике его кресла.
 — Привет, школьница, — ответил тот.
 Ах, что за знойная девушка!.. Черные волосы ниже талии, демонический блеск карих глаз, полные губы. На ней были узкие джинсы и клетчатая рубашка, завязанная узлом на животе, так что оставалась открытой полоска смуглой кожи.
 — Соскучился по мне, а? — спросила она, глядя на него бесстыжими глазами.
 — Еще как! — ответил Майкл, принимая условия игры. — Истосковался весь.
 — Ничего удивительного, — произнесла девушка с загадочной улыбкой.
 — Как уроки прошли? — спросил он.
 — Да… как всегда. — Она скривилась. — В классе сплошная малышня. Терпеть не могу малышню, а ты?
 — Кого это ты так называешь?
 — Да мальчишек, которые ничего в девушках не смыслят. — Она сделала неопределенный жест. — Я предпочитаю мужчин. Настоящих.
 — И многих настоящих мужчин ты уже познала? — усмехнулся Майкл, жалея, что в его пятнадцать рядом не было такой девчонки.
 — Ты удивишься, если скажу.
 — Не сомневаюсь.
 — Многих, — доверительно сообщила Бет.
 — Да-а?
 — Да-а, — передразнила она, с вызовом глядя ему в глаза. Майкл рассмеялся:
 — Сумасшедшая! Могу себе представить, что из тебя вырастет.
 — Поверь мне, Майкл, я уже выросла, — сказала школьница, — поддразнил он.
 Карие глаза сверкнули.
 — На Кубе девочки быстро взрослеют.
 — Это я вижу, — согласился он и встал.
 Она надула губки.
 — И вообще, я известная сердцеедка.
 — Спасибо, что предупредила.
 — Нет, правда!
 — Не сомневаюсь.
 — Папа говорит, я могу любого мужика заполучить, стоит захотеть.
 — А где твой папа?
 — Он политический заключенный на Кубе, — беспечно поведала девушка. — Это он нас сюда переправил. Мы здесь уже полгода.
 — Это он мудро поступил.
 — Мне кажется, Америка — как раз то, что мне надо. Вот только эта малышня… Фу! Скука какая! На Кубе мальчишки… как это сказать… взрослее.
 — Ты прекрасно говоришь по-английски.
 — Папа нас всегда учил, что образование — самое главное.
 — Очень мудро.
 — Да, и мы всегда языками занимались.
 — А мама ваша где?
 — Мама ушла к другому, когда нам было по три годика. Она была страшно своенравная — точь-в-точь как я.
 — Нашла чем хвастать.
 — Кто бы говорил! — возмутилась Бет. — Не ты ли только что из тюрьмы вышел?
 Ого! Действительно, слухом земля полнится.
 — Мне пора, — сказал Майкл и направился к выходу. Он уже был в дверях, когда она покричала:
 — А что, как освободился — спал уже с кем-нибудь?
 Майкл оторопел:
 — Что?
 — Спросить нельзя? — невинным голоском сказала она. — Что тут такого?
 Он в недоумении покрутил головой. Ну и девка!
 — Спроси, когда чуть подрастешь. Лет эдак через пять.
 — Ха! — огрызнулась та. — Сам не знаешь, от чего отказываешься.
 Да уж. И желания выяснять нет никакого.
 К тому моменту, как Майкл присоединился к гулянке, Тина уже приглядела ему сразу двух новых кандидаток — брюнетку с торчащими вперед зубами и худосочную рыжую. Обе липли к нему, как мухи на мед, терзали расспросами, а в промежутке рассказывали о себе. Можно подумать, ему это было интересно.
 — У меня начинают болеть уши, — пожаловался он Максу.
 — Мне кажется, ты должен трахнуть рыжую, — посоветовал Макс. — Ей совсем невтерпеж.
 — Вот сам и займись.
 — Я женатый человек.
 — Тогда скажи своей жене, чтобы перестала сводничать.
 — Почему это? Тебе ведь нужна баба? Или нет?
 — Бабу я себе и сам могу найти.
 — Так найди! Ты уже неделю как на свободе, а что-то незаметно… Или там у тебя пристрастия изменились?
 — Пошел ты, Макс! Это не смешно.
 — Тогда почему ты на девок не бросаешься?
 — Правду сказать или наврать?
 — Лучше правду.
 — В тот день, когда я вышел, я снял проститутку, — солгал Майкл. Было проще приврать, чем объясняться, почему ему пока не до секса.
 Макс выпучил глаза.
 — Что ты сделал?
 — Да. Трахнул бабу за деньги. Это со мной впервые.
 — Зачем?
 — Затем, что мне нет нужды водить девушку в кино, разводить сладкие слюни с единственной целью — уложить ее в постель. И чтобы она думала, что это нечто серьезное. В данный момент у меня других забот полно. Так что сделайте одолжение, не ищите мне больше пару.
 — Ну и дела! — Макс все не мог прийти в себя. — Ты заплатил за секс! Ну и как?
 — Довольно примитивно, — ответил Майкл. — Но сейчас меня это больше всего устраивает.
 Через несколько дней Тина объявила, что тетушка сестер Делагадо собирает гостей по случаю их шестнадцатилетия.
 — Я обещала, что мы тоже зайдем, — сказала Тина. — Она настоящая знаменитость. Любопытно взглянуть.
 — А как же дети? — напомнил Макс.
 — Ну оставим ненадолго, — отмахнулась Тина. Ей очень хотелось пойти. — Что такого? Уложим их, а сами отлучимся. Это же совсем рядом.
 — Я могу посидеть, — вызвался Майкл. — А вы развлекайтесь.
 — Ты-то с какой стати… — начала было Тина.
 — Вам надо воспользоваться тем, что я еще здесь, — перебил Майкл. — А то я скоро перееду.
 — Ну если ты сам хочешь… — Тине не хотелось идти без него.
 — Да, я сам хочу, — убежденно заявил Майкл. Он не имел ни малейшего желания идти на день рождения «сладкой парочки» кроме того, ему надо было кое-что обдумать.
 Накануне Майкл встретился со своим приятелем по зоне, Гасом, и тот сказал, что намечается одно дельце, которое может Майкла заинтересовать.
 — А какое? — уточнил тот.
 — Потом скажу, — пообещал Гас. — Деньжищ хапнем кучу.
 — А что надо будет делать?
 — Рулить. Ты ведь водишь машину?
 Майкл размышлял недолго. Ему двадцать пять лет, работы нет и пять лет тюрьмы за плечами. Разве у него есть выбор? Он твердо решил, что сегодня в последний раз ночует в доме у Макса и Тины. Так и совсем разлениться недолго. Кроме того, он не привык паразитировать на дружбе. Гас готов взять его в дело — извольте. Деньги ему нужны, причем быстро.
 Из соседнего дома донеслась латиноамериканская музыка. Майкл включил телевизор и стал смотреть футбольную трансляцию. Потом он, судя по всему, заснул, а очнулся от того, что за окном сверкали мигалки и выли сирены.
 Майкл вскочил и бросился на улицу. На тротуаре толпились люди, а двое санитаров запихивали носилки в фургон «Скорой помощи».
 — Что случилось? — обратился он к какой-то толстухе в пестром платье.
 — Она умерла! — Женщина заплакала, и по ее щекам потекли черные ручейки туши. Малютки останутся одни на всем свете! Горе-то какое!
 Тут он увидел Макса. Тот сидел на обочине, обхватив голову руками.
 Господи Иисусе! Как же могла с Тиной случиться такая беда?!




 ГЛАВА 23




ДЭНИ. 1970

 — Я думаю, тебе надо познакомиться с одним человеком, — сказала Джемини.
 — Что значит «познакомиться»? — забеспокоилась Дэни. — С мужчиной? Я не могу знакомиться с мужчинами, я пока еще замужем.
 Они сидели в парке и смотрели, как Винсент и Нандо играют в песочнице. Для Дэни это было любимое занятие — смотреть, как играет ее сынишка. Такой серьезный, сосредоточенный — не то что Нандо, тот вертелся волчком.
 — Ну пожалуйста! — стала уговаривать Джемини со своим журчащим французским акцентом. — Я же знаю, мужа своего ты не любишь. Ты женщина, тебе нужно себя реализовать. Пора тебе от него уходить.
 — Я не могу, — повторила Дэни, уже заранее охваченная чувством вины. — Когда мне было трудно, Сэм мне очень помог.
 — Я понимаю, ты считаешь себя виноватой, тем более что он отец твоего ребенка, — серьезно продолжала Джемини. — Но если вы с Винсентом не видите от Сэма любви, которой вы достойны, значит, ты сама должна позаботиться о вашем будущем.
 — Джем, все не так просто, — нахмурилась Дэни. — Понимаешь, Сэм нас с сестрой вытащил из жуткой ситуации. Не хочу рассказывать, но поверь мне, мы жили в аду. Сэм привез нас в Вегас, заботился о нас. Потом женился на моей сестре.
 Они жили душа в душу, пока однажды она не исчезла. Мы ее так и не нашли. После этого настал мой черед позаботиться о Сэме. Помочь ему справиться с горем.
 — И ты это сделала.
 — Ну это только вначале. А потом, когда я залетела, он опять обо мне позаботился…
 — А как же иначе? Ребенок-то его.
 — Нет, — призналась Дэни. — Сэм — не отец Винсента.
 — Правда? — изумилась Джемини.
 — Не стану же я выдумывать!
 — А Сэм знает?
 Дэни покачала головой. Она не жалела о том, что раскрыла тайну. В каком-то смысле ей даже стало легче, когда она с кем-то поделилась. Тем более — с лучшей подругой.
 — Если он не отец Винсента, ты ему вообще ничем не обязана! С какой стати тебе его содержать до конца дней?
 Джемини была права. Дэни давно расплатилась с Сэмом за все, что он для нее сделал. Самое трудное будет сказать ему, что он не отец мальчика, но Дэни считала, что сделать это необходимо.
 — Ну вот что! — заявила вдруг Джемини. — Сегодня после выступления я ужинаю со своим импресарио. Я хочу, чтобы ты тоже пришла и познакомилась с его приятелем из Хьюстона. Он очень симпатичный человек.
 — Если он такой симпатичный, что же ты сама с ним не встречаешься?
 — Дэни, он видел тебя на сцене, — улыбнулась Джемини. — И теперь жаждет познакомиться именно с тобой.
 — Сказать по правде, Джем, мужчины не очень-то меня привлекают. Единственное, что меня действительно волнует, это мой сын. Он для меня — все.
 — А могу я спросить, кто его настоящий отец?
 — Один парень, с которым я познакомилась девчонкой. Думаю, он и сам был ненамного старше, но, конечно, не шестнадцати лет, как я. Он, наверное, решил, что мы ровесники. А ему было лет девятнадцать-двадцать. К несчастью, все ограничилось одной ночью.
 — А что он сделал, когда ты ему сообщила, что беременна? — спросила Джемини.
 — А я ему не сообщила.
 — Почему?
 — Потому что после той ночи я о нем ничего не слышала. И тогда я решила выйти за Сэма.
 — И представить все так, будто Винсент — от него? Дэни стало стыдно.
 — Да.
 — А может, с твоим возлюбленным что-то случилось? В жизни всякое бывает.
 — Может быть…
 — Если бы он знал, что ты забеременела, он бы по крайней мере давал тебе деньги на ребенка. Или ты считаешь, он недостоин это знать?
 — Недостоин! — сердито бросила Дэни. — Винсент мой. Я всегда была рядом с ним. И всегда буду.
 — Ну раз ты так настроена… — сказала Джемини.
 — Именно так. — Дэни убежденно кивнула. — Именно так я и настроена.
 — Ну так что? Придешь сегодня?
 — Да нет, пожалуй.
 — Точно?
 — Абсолютно.
 Спустя пару месяцев Дэни выставила Сэма за дверь. Тот заявился домой на нетвердых ногах, пьяный в дым, стал натыкаться на мебель и выкрикивать ругательства. Дэни поднялась с постели и поспешила вниз угомонить его, пока не разбудил ребенка.
 Он оказался не один. С ним была женщина — размалеванная шлюха, которая висла на нем, одновременно хлебая виски из початой бутылки.
 — Ш-ш-шо т-т-такое? — пробурчал Сэм, глядя на Дэни мутным взором. — Иди к нам!
 — Убирайся вон! — закричала та, внезапно выйдя из себя. — Выметайся из моего дома, и чтобы духу твоего здесь не было!
 Сэм безропотно удалился вместе со своей шлюхой, которая вцепилась в него, как пиявка.
 На другой день Дэни все ждала, что он приползет молить о прощении. Но, к ее удивлению, он не пришел.
 Еще через несколько месяцев Джемини опять позвала ее поужинать со своим приятелем из Хьюстона.
 На сей раз Дэни согласилась.
 Так она познакомилась с Дином Кингом. И почти влюбилась.




 ГЛАВА 24




МАЙКЛ. 1971

 — Я сделаю аборт, а оплатишь его ты! — объявила Бет с вызывающим видом и откинула назад длинные черные волосы.
 — Что?! — оторопел Майкл. Она пригласила его к себе домой, оказывается, с тем чтобы сообщить эту новость.
 — Что слышал, — ответила девушка таким невинным тоном, словно речь шла о пломбировании канала.
 — Издеваешься? — Майкл принялся нервно расхаживать по комнате. — Мы с тобой спали всего один раз, бог знает когда.
 — За одну ночь мы это проделали дважды, — уточнила Бет. — Ты мне сделал ребенка — тебе и платить за аборт.
 Черт! Угораздило же связаться с такой взбалмошной девкой! Сумасшедшая! Да и он не лучше, раз позволил себе к ней приблизиться.
 — А с чего, интересно, ты так уверена, что он от меня? Бет смерила его презрительным взглядом:
 — А то чей же? Не веришь — давай сделаем анализ крови. Майкл уставился на юную соблазнительницу, пытаясь привести в порядок мысли. Все произошло так стремительно! Как выяснилось, «Скорая» тогда — год назад — забрала не Тину, а тетю Глорию. В разгар жгучего танго с Максом ее хватил сердечный приступ. Беднягу Макса с тех пор гложет чувство вины.
 После смерти тетушки двойняшки остались одни. Адвокат, представлявший интересы тети Глории, устроил так, чтобы они остались жить в том же доме по соседству, а Макс с Тиной стали их опекунами по завещанию.
 Майкл к тому времени нашел себе небольшую квартирку и переехал. Он решил, что бессмысленно пытаться вернуться под крыло Вито Джованни, когда деньги можно и в другом месте заработать. И взялся за работу. После нескольких удачных операций, предложенных Гасом, он был принят в одно из подразделений мафиозной семьи Луччезе.
 Кроме того, он наконец позвонил по телефону, переданному Карлом Эджингтоном. Ответила женщина.
 — Меня зовут Майкл Кастеллино, — начал он. — Я звоню по поручению Карла Эджингтона…
 — Как раз вовремя! — перебила женщина. — По телефону ничего обсуждать не будем. Встретимся завтра в четыре часа у входа в «Плазу».
 — Как я вас узнаю?
 — Я вас сама найду.
 Так и вышло. Женщину звали Уорнер Карлайл, и она была редкостной красавицей — высокая, с темно—рыжими волосами, очень уверенная в себе. К своему изумлению, Майкл узнал, что она — любовница Карла Эджингтона. А также хранительница его наличности — миллиона долларов в немеченых купюрах, о которых ничего не было известно арестовавшим его полицейским.
 — Карл хочет отмыть эти деньги, — объяснила она, — но сам он это сделать, естественно, не может. Так что он предлагает тебе начать вкладывать их на бирже. Из десяти процентов и не торопясь.
 — А если я вложу их неудачно?
 — Исключено. Я буду передавать тебе определенные суммы и инструкции от Карла. Это беспроигрышное дело.
 — А с чего бы ему мне доверять?
 — Карл не так прост, как тебе кажется. Если ты его подставишь, он подставит тебя так, что мало не покажется. Будешь делать, как он велит, — все останутся довольны.
 Так Майкл и сделал и теперь имел регулярные поступления, и немалые.
 Черт! Надо же было переспать с этой Бет! И всего—то одну ночь… Это была большая ошибка. Но ошибку совершил он, ему и расплачиваться.
 — Сдай кровь на анализ, — сказал он, приняв наконец единственно правильное решение. — Если ребенок от меня — я на тебе женюсь.
 — Еще чего! — Девушка в негодовании выпятила нижнюю губку. — Я еще слишком молода, чтобы отдавать себя в жертву семье, и уж тем более — заводить ребенка. Нет, Майкл, я избавлюсь от ребенка, а ты заплатишь.
 У этой девчонки характер был покрепче, чем у него.
 — Нет, — отрезал он. — Абортов я не признаю.
 — А кто тебя спрашивает—то? Это уже было слишком.
 — Ты слышала, что я сказал? — вспылил Майкл. — Никаких абортов.
 — В мои планы не входит получить такое ярмо в семнадцать лет, — сверкнула глазами Бет. — Если хочешь знать, я собираюсь стать модельером. Самым известным и самым лучшим.
 Школу она уже бросила и теперь ходила на занятия в какой—то институт моды. Что ж, по крайней мере у нее есть цель в жизни — чего не скажешь о большей части женщин, с которыми он встречался. Те хотели только одного: заполучить на палец золотое кольцо.
 Майкл всегда считал, что супружество — золотое кольцо в нос по крайней мере раньше он так думал. А сейчас он предлагает Бет руку и сердце — и что же? Девчонка отказывается. Невероятно!
 Сидя с Максом в ближайшем баре за пивом, он поведал другу о ситуации.
 — Чертовщина! — выругался тот. — Зачем ты к ней полез? Ей же всего семнадцать! Мало тебе девок? Ну и наделал дел!
 — Да, ты прав, это было глупо, — согласился Майкл. — Но она сама вечно напрашивалась.
 — И ты не устоял?
 — Выходит, так.
 — Ну и как она в койке? — Макс хитро прищурился.
 — Пошел вон! — нахмурился Майкл. — Ты прекрасно знаешь, я никогда не обсуждаю женщин, с которыми сплю. Лучше послушай меня. Я не позволю ей избавиться от моего ребенка.
 — А что ты сделаешь? — усмехнулся Макс. — Привяжешь ее к кровати?
 — Попроси Тину с ней поговорить. Может, когда родит, проснется в ней материнский инстинкт. Так, кажется, у них происходит?
 — А мне откуда знать? — Макс сделал большой глоток. — Будь умнее, отправь ее на аборт.
 — Нет, Макс, это неправильно. Что, если бы речь шла о Гарри или Сузи?
 — Хорошо-хорошо, я понял.
 — Так как? Поговоришь с Тиной?
 — Конечно. Но предупреждаю: моя милашка-жена съест тебя с потрохами. Останешься без яиц.
 — Пускай. Надеюсь, ей понравится.
 — Ах ты, грязный, мерзкий кобель! — бушевала Тина. — Как ты мог тронуть девочку своими загребущими ручищами? Майкл пожал плечами:
 — Ты права, не следовало мне к ней приближаться. Поверь, я сам теперь жалею.
 — И есть о чем! — Тина смерила его гневным взглядом. — Как ты не понимаешь? Мы же с Максом за этими девочками смотреть должны! Охранять от старых развратников вроде тебя.
 — Вообще-то, я еще не очень старый развратник.
 — И ты еще шутишь?! По-моему, ты просто отвратителен. То, как ты обошелся с несчастной девочкой…
 — Да будет тебе, Тина, — защищался Майкл. — Я еще не встречал девчонок, которые бы умели так за себя постоять, как Бет. И вообще, что случилось — то случилось. Что теперь?
 — Теперь тебе надо на ней жениться.
 — Я ей предложил, а она не хочет.
 — Ты предложил ей жениться? — изумилась Тина.
 — Ну я же говорю!
 — А она сказала — нет?
 — Точно, — вздохнул Майкл. — Послушай, если она родит, я буду содержать их обоих. Но говорю тебе твердо: никаких абортов быть не должно.
 — Не тебе решать.
 — Ребенок—то мой!
 — Откуда ты знаешь? — Тина вскинула бровь. — Хочешь сказать, она только с тобой спала?
 — Она готова сдать кровь на анализ. Я — тоже. К тому же она клянется и божится, что ребенок от меня.
 — И ты ей веришь?
 — Да.
 — Хорошо, — сказала Тина со вздохом. — Я с ней потолкую. Но не ради тебя — ради нее.
 Через два дня Тина снова призвала его к себе.
 — Сколько раз ты с ней спал? — спросила она.
 — Один.
 — Тогда ты все статистические рекорды бьешь.
 — Что ты имеешь в виду?
 — Я отвела ее к гинекологу. Срок у нее уже пять месяцев, отсюда следует, что ты переспал с ней сразу, как только съехал от нас.
 — Да я разве помню? — сказал он, хотя отлично помнил.
 Был душный летний вечер, Майкл ужинал у Макса с Тиной, а распрощавшись, заметил на соседнем крыльце Бет. На ней был символический красный топик с завязками на шее и едва заметные шортики.
 — Привет, Майкл! — Она помахала рукой.
 Он подошел. Бет курила и пила кока-колу из банки, из транзисторного радиоприемника лилась кубинская музыка.
 — Не соскучился? — как всегда, начала кокетничать она. Майкл забрал у нее сигарету.
 — Рано тебе еще курить, — строго сказал он. Девушка вскочила на ноги.
 — Отдай! — закричала она, уперев руки в боки.
 Майкл сделал затяжку — ему хотелось ее подразнить. Она ткнула его кулаком в живот и выхватила сигарету.
 — Как поживаешь? — усмехнулся тот.
 — Скукотища, — ответила она, глядя в сторону, и снова села на крыльцо, вытянув длинные ноги.
 — А где Кэтрин?
 — На выходные уехала. Ох, ну и жара! — Она стала обмахиваться ладонью.
 Майкл не мог не заметить, что соски у нее напряглись. Ее символический топик мало что скрывал, уж, во всяком случае, лифчика на ней точно не было.
 — У нас в холодильнике сломалось морозильное отделение, там теперь большая льдышка примерзла. — Она видела, как он смотрит на ее грудь. — Ты не взглянешь, что там?
 — Вызови мастера, — быстро проговорил он.
 — Майкл, ну пожалуйста! — заныла Бет.
 — Ладно, шут с тобой, — согласился тот, встал и последовал за ней в дом.
 Планировка была такая же, как у Тины с Максом, но обставлен дом был иначе — с цветными диванами, яркими абстрактными полотнами и коврами с национальным орнаментом. У тети Глории был очень кричащий вкус.
 На кухне творилось черт знает что — повсюду грязная посуда и беспорядок.
 — Домом у нас занимается Кэтрин, — пояснила Бет и наклонилась поднять кошачью миску.
 — Так что у тебя с холодильником? — спросил Майкл, стараясь не смотреть на ее упругие соблазнительные ягодицы, туго обтянутые крохотными шортиками.
 Она махнула в сторону холодильника. Он подошел и в следующий момент почувствовал, что Бет стоит у него за спиной.
 Он ощущал ее запах — смесь сладких ванильных духов и пота. Из приемника лились карибские ритмы.
 — Майкл, — сказала она.
 — Да? — отозвался он и открыл холодильник.
 — Ты о-о-очень сексуальный парень.
 — А ты — о-о-чень молодая, — передразнил он. Дверца морозильного отделения и впрямь примерхта.
 — Я уже не девушка, — сообщила Бет.
 — Ну да, ты еще напиши это на заборе! У тебя есть штука для колки льда?
 Майкл повернулся, и тут Бет вдруг обхватила его руками за шею и поцеловала. Теплым, влажным поцелуем, глубоко проникая проворным язычком.
 — Бет… — попробовал остановить ее Майкл.
 Не тут-то было. Она уже заметила, как у него напряглось в штанах, и, не давая ему времени на размышления, расстегнула его «молнию» и запустила руку внутрь.
 Черт! Что он мог сделать в такой ситуации? Он же не каменный, в конце-то концов!
 Бет уже развязывала свой топик, обнажая изумительной формы небольшую грудь с восхитительно торчащими сосками.
 — Я тебя хочу! — прохрипела она. — Я хочу тебя, Майкл. Прямо сейчас.
 Он нащупал ее соски. Она застонала и тоже заработала рукой.
 Какая разница, сколько ей лет? Обратного хода нет, и он никуда не уйдет.
 Они опустились на холодный линолеум. Майкл стянул с нее шорты — трусиков под ними не оказалось. На нем, впрочем, белья тоже не было.
 Кожа у нее была горячая, липкая и влекущая. Он приник губами к ее соску, затем к другому, потом скользнул рукой между девичьих ног и быстро вошел.
 Бет стонала от наслаждения, двигалась всем телом, и ее пульсирующие движения совпадали с ритмом музыки.
 Оба получили большое удовольствие. До такой степени, что через несколько минут Майкл уже снова бьи в боевой готовности. И они повторили.
 После этого, снедаемый угрызениями совести, Майкл не подходил к ней на пушечный выстрел.
 Это было пять месяцев назад. И вот пожалуйста!
 — Как бы то ни было, — начальственным голосом объявила Тина, — для аборта уже поздно.
 — Ну тогда и вопроса нет, — решительно ответил Майкл. — Она родит ребенка, а я на ней женюсь.
 — Мне жаль развеивать твою иллюзию, будто каждая женщина мечтает стать твоей женой, — произнесла Тина. — Ты и сам знаешь, что Бет этого не хочет. Но она говорит, что готова жить с тобой.
 — Минуточку! — опешил Майкл. — То она не хочет за меня замуж, то готова жить со мной. Как это понимать?
 — Она считает, что поселиться вместе будет неплохо.
 — Да не хочу я ни с кем жить!
 — То есть как? Ты же готов был на ней жениться.
 — Это разные вещи.
 — Ну что ж, — продолжала Тина, — надеюсь, теперь ты научишься не давать волю своему скакуну.
 Интересно, почему Тина с таким наслаждением смакует всю эту ситуацию?
 Дела его тем временем шли в гору. Майклу нравилось работать на Гаса и его команду, а услуги Карлу Эджингтону приносили ему приличный доход. Следуя инструкциям Карла, он регулярно вкладывал его деньги в высокодоходные акции, оставлял себе десять процентов от прибыли, а остальное перечислял на счет в швейцарском банке. Схема была довольно сложная, но Карл все продумал до мелочей. И ни разу не ошибся в размещении капиталов. Этот мужик был просто гений, а Майкл благодаря ему богател.
 Тем временем команда Гаса чем только не занималась — от ростовщичества до крышевания и рэкета. Время от времени они совершали какой-нибудь крупный налет, так что Майклу было чем себя занять.
 — Если понадобится кому-нибудь отвезти посылку в Вегас, имейте в виду: у меня в этом большой опыт, — как-то предложил он.
 Гас расхохотался ему в лицо.
 — Мистер Луччезе так наркоту не перевозит. Он поумнее.
 — Наркоту? Я был уверен, что вожу наличные…
 — Вито Джованни использовал тебя как наркокурьера, — пояснил Гас. — Тебе еще повезло, что не сцапали. Попадись ты федералам — сейчас бы здесь не разгуливал.
 Вот это да! Выходит, он, сам того не подозревая, возил наркотики из одного штата в другой? Какой же он идиот! И почему его Мейми не предупредила? Вот стерва!
 Майкл заметил, что один из людей Данте Луччезе его как будто сторонится. Кличка у него была Кощей, в полном соответствии с обликом. У него были длинная физиономия, туго обтянутая бледной кожей, льдистые глаза, обвислые серые веки и сутулая фигура. Уже немолодой — под пятьдесят, наверное. Все знали, что он чистильщик при мистере Луччезе. Когда требовалось кого-то убрать, этим занимался Кощей. Майкл в эту сферу не встревал. Убийство было не по нем. Теперь к таким жестким действиям он был готов только на фондовом рынке.
 — Кощей что-то против меня имеет? — спросил он как-то у Гаса.
 — С чего ты взял? — удивился тот, энергично жуя резинку.
 — Он никогда со мной не разговаривает, даже головой не кивнет.
 — Без понятия. — Гас пожал плечами. — Попробуй с ним поговорить. Кстати, он когда-то работал на твоего бывшего босса.
 — Да ты что?
 — Да, он начинал в семействе Джованни. Должно быть, еще до тебя. Я слышал, он был завязан с двоюродным братцем мадам.
 — С Роем?
 — Ага. Ты, кажется, говорил: он тебя и подставил?
 — Точно.
 — Может, Кощей недоволен, что ты с нами?
 — С чего бы?
 — Понятия не имею. Спроси у него.
 Но Майкл не стал. Что-то в этом типе было такое, что не располагало к расспросам.
 Майкл нашел небольшой уютный дом по соседству с Максом и Тиной.
 — Что мы такое делаем? — удивлялся он, помогая Бет разбирать свои коробки. — Это безумие. Нам следовало пожениться.
 — Зачем? — бесхитростно спросила та. — Ты меня не любишь, я не люблю тебя.
 — Затем, что у нас будет ребенок, — напомнил Майкл, не оставляя надежды ее уговорить. — Мы ведь не хотим, чтобы он рос без родителей, правда?
 — Почему обязательно «он»? Ты уверен, что будет мальчик? — спросила Бет, доставая из очередной коробки свои футболки и небрежно сваливая их на диван.
 — Будет мальчик, — убежденно заявил Майкл.
 — А вот и необязательно, — возразила Бет, поглаживая живот. — Пол ребенка определяется тем, кто главнее. — Она коварно усмехнулась. — А в нашем случае это — я.
 — Тебе нравится так думать, да?
 Она улыбнулась ему той самой искушающей улыбкой, которая и довела до беды.
 А Майклу и в самом деле очень хотелось сына. Мальчишку. Он стал бы учить его разным полезным вещам и гордился бы тем, что тот — вылитый отец. У него с сыном будут не такие отношения, как у него были с отцом: от Винни он никогда не видел ни любви, ни внимания. Его сын ни в чем не будет нуждаться.
 — Я так растолстела! — пожаловалась Бет, оглядывая себя в зеркало. — Похожа на старую свиноматку.
 — Ничего подобного, — со смехом ответил Майкл. — Бет, ты неотразима. Когда вырастешь, сделаешь кого-то очень счастливым.
 — «Кого-то» — значит, не тебя, Майкл? — Она вдруг посерьезнела.
 — Ну это вряд ли. Ведь мы с тобой заключили временное соглашение, пока не родишь. Потом будем думать, как жить дальше. А пока мы оба вольны делать, что хотим.
 — Если хотим, — поправила она.
 — Послушай, — сказал Майкл, — я же видел, сколько вокруг тебя парней вьется. Думаешь, я ничего не замечал? Так развлекись, сходи куда-нибудь. И я развлекусь.
 — Вообще-то, я ни с кем из них не трахалась, — невинным тоном объявила Бет. — Ты у меня был единственный. А еще один парень на Кубе, мне тогда четырнадцать лет было.
 — Бет! — взмолился Майкл. — Тебе никто не говорил, что девушке не пристало так выражаться?
 Она наклонила голову набок.
 — А что такого?
 — Иногда ты выглядишь таким ангелочком, а потом открываешь рот и — бац! Хоть стой, хоть падай.
 — Прости меня, Майкл, — съязвила она. — Твои нежные ушки не завяли?
 Майкл был не в настроении отвечать на ее уколы.
 — Мне надо идти, — объявил он. — Деньги я оставил в кухне на столе. Ты бы купила детскую кроватку и все, что там будет нужно. Надо подготовиться.
 — То есть мы не поедем вместе по магазинам, как делают супружеские пары?
 — Бет, не дави на меня.
 — Ну вот что, — вспылила она, — я для тебя ребенка рожаю, так что это ты на меня не дави!
 — Позволь тебе напомнить: рожаешь ты потому, что уже поздно что-то предпринимать.
 — Ненавижу тебя! — У нее на глазах вдруг показались слезы. — Как же я тебя ненавижу!
 — Ого! У нас появились какие-то чувства? Это меняет дело.
 — У меня, Майкл, всегда были к тебе чувства, — сказала она, резко повеселев. — Я, как только тебя увидела, сразу знала, что заполучу тебя. И вот, заполучила.
 — Я тебя не пойму. — Майкл помотал головой. — Я же был готов на тебе жениться — ты сама не захотела.
 — Лучше сначала без всяких формальностей попробовать, сможем ли мы жить вместе, тебе не кажется?
 И она посмотрела на него своими большими карими глазами, а Майкл вдруг подумал: «Уж не влюбляюсь ли я в эту маленькую женщину, которая носит моего ребенка?»
 Временами для него было загадкой, что творится в этой хорошенькой головке.
 — Ты так небрежно об этом говоришь… — пробормотал он.
 — А что такого?
 — Между прочим, к твоему сведению, ты совсем не подурнела. Даже наоборот. В тебе появилось это свечение…
 Ее лицо опять озарила та самая улыбка.
 — Правда?
 — Правда, — горестно согласился он. — К несчастью для меня, ты очень красивое дитя.
 — Ты знаешь, что я не дитя! — вероломно хмыкнула она.
 — Слышал, знаю.
 — Итак, — добавила она голосом искусительницы, — поскольку я беременна и дело можно считать сделанным, почему бы нам не отпраздновать? — Она обхватила его руками за шею.
 — Бет, — сказал Майкл, тряхнув головой, — ты — сплошное искушение.
 — Майкл, — прошептала она, лизнув ему ухо, — я тебя не искушаю.
 Прошло четыре месяца. Как—то раз Бет проснулась посреди ночи и начала орать как резаная.
 — Я рожаю! — истерично выкрикивала она. — Больно-то как!
 Майкл вскочил, быстро оделся, выбежал на улицу, поймал такси и повез ее в больницу. Всю дорогу Бет кричала, визжала и ругалась.
 Медсестры были в шоке.
 — Мистер Кастеллино, пожалуйста, попросите свою жену успокоиться. Она так выражается…
 — Она мне не жена.
 — Вы ее дядя?
 — Нет. — Он рассмеялся. — Я отец ребенка. Акушерка вытаращила глаза.
 — Вы не думайте, — сказал Майкл, прислушиваясь к крикам Бет. От ее выражений и впрямь уши вяли. — Я хотел жениться, но она отказалась.
 — Ну и дура, — отчеканила акушерка.
 — Не буду спорить, — согласился он.
 Акушерка повезла Бет в родильное отделение, а Майкл кинулся звонить Максу с Тиной.
 — Давайте-ка мчите сюда! — объявил он. — У нас вот-вот ребенок появится!
 — Едем, — пообещал Макс.
 Когда они приехали, Бет уже родила девочку. Здоровенькую, три восемьсот, с густыми черными кудряшками.
 — Назовем ее Мэдисон, — объявила Бет. Она лежала на больничной койке, прижимая к груди малышку, и удовлетворенно улыбалась. Ее длинные черные волосы слиплись от пота.
 — Это еще что за имя? — удивился Майкл.
 — Необыкновенное имя, — нежно проговорила Бет. — Для необыкновенной девочки.
 — У меня нет права голоса?
 — Привыкай, старик, — рассмеялся Макс. — Так уж у них устроено. Замужем или нет — женщина всегда своего добьется.
 — Вот, — сказала Бет, — подержи ее. — Она протянула Майклу комочек по имени Мэдисон.
 Он бережно взял малышку на руки и прижал к себе.
 Мэдисон.
 Красавица. В тоности как ее мама.




 ГЛАВА 25




ДЭНИ. 1971

 С Дэни связался адвокат Сэма и сообщил, что тот хочет оформить право на свидания с сыном. Когда она за ленчем в «Дезет-Инн» поведала об этом Джемини, подруга в категорической форме посоветовала открыть адвокату правду.
 — Тогда сначала придется сказать Сэму, — возразила Дэни.
 — А ты ему разве еще не сказала?
 — Нет. После того, как я его выставила за дверь, мы больше не общались. Какой было смысл с ним встречаться? Мне казалось, он не собирался видеться с Винсентом. У меня создалось впечатление, что ему на все плевать.
 — Судя по всему, так оно и есть, так что тебе лучше тоже нанять адвоката и общаться с Сэмом через него.
 — Но это же стоит кучу денег?
 — Что же, ты будешь экономить на благополучии сына?
 — Нет, конечно.
 — В любом случае, Дэни, сперва посоветуйся с Дином. Он умный, к тому же богат. Уверена, он тебе поможет.
 — Ты, помнится, говорила, что дело не в деньгах.
 — И сейчас скажу. Но Дин не просто богат, он еще и любит тебя. Самым правильным было бы ухватиться за него, пока другие не смекнули. Ты держишь его на вытянутой руке, а мужчины этого не любят. Скорее всего, он уже чувствует себя отвергнутым.
 — Я не отвечаю за его чувства! — огрызнулась Дэни. Сколько можно сватать ей Дина? Это от кого хочешь отвратит.
 Дин Кинг жил в Хьюстоне и являлся президентом крупной нефтяной компании. Тридцать три года, холост и невероятно богат. К тому же привлекательной наружности, обаятельный, добрый, обожает Дэни и очень любит Винсента. Чего еще желать? И все же что-то останавливало ее от того, чтобы по-настоящему сблизиться с ним вплотную.
 — Мужик по Тебе с ума сходит, — твердила Джемини. — Почему ты его отталкиваешь?
 — Боюсь я! — призналась Дэни и содрогнулась при мысли о близости еще с одним мужчиной.
 — Чего? — удивилась Джемини.
 — Того, что он меня бросит, — созналась подруга.
 — Бросит?! — воскликнула Джемини. — Это просто смешно!
 — Я понимаю, это дурь, — быстро сказала Дэни. — Но мне бы хотелось еще немного подождать…
 — И сколько времени ты собираешься ждать? — нахмурилась Джемини. — Дин не будет при тебе всю жизнь. Сколько, ты думаешь, он еще выдержит, пока ты не решишься лечь с ним в постель?
 — Я не могу этого сделать! — в отчаянии воскликнула Дэни.
 — Но почему? — искренне не понимала Джемини. — Совершенно естественный акт. Ты не девственница. Была замужем, родила ребенка…
 — Ты не понимаешь! В сущности, Майкл был моим единственным мужчиной, и мне очень трудно!..
 — Кто такой Майкл?
 — Настоящий отец Винсента, я тебе о нем говорила. Так вот, Майкл был у меня первый, а потом, когда я вышла за Сэма, мы с ним… мы с ним спали только однажды.
 — Не может быть! — изумилась Джемини. — Это правда.
 — Хочешь сказать, что занималась любовью всего два раза в жизни?!
 Дэни кивнула.
 — Боюсь, я не создана для секса.
 — О господи! — вздохнула подруга. — Бедняжка. Тебе требуется помощь профессионала. И тебе нужен мужчина, способный на нежность. Такой, как Дин. Теперь, когда ты мне сказала, я еще больше буду уговаривать.
 — Пожалуйста, не надо! — взмолилась Дэни. Джемини пожала плечами.
 — Но ты можешь хотя бы посоветоваться с ним. Вы ведь, кажется, сегодня ужинаете вместе?
 — Да, он приехал на выходные.
 — Вот и поговори.
 Джемини была права: если сейчас не упрочить отношения, можно потерять Дина навсегда.
 Впрочем, это неважно. Все равно ему на днях уезжать. С мужчинами всегда так.
 Они ужинали в пентхаусе, который Дин всегда снимал в отеле «Стардаст». Дин был невероятным романтиком, а сегодня превзошел сам себя. На столе, накрытом на двоих на просторном балконе, стояли свечи и ваза с нежнейшими розами. В сторонке ненавязчиво играл скрипач.
 — Что за праздник? — спросила Дэни.
 — Праздник — это ты, — ответил Дин и поцеловал ее в щеку. — Ты для меня всегда праздник.
 Было уже поздно, Дэни успела выступить в двух программах и с гораздо большим удовольствием отправилась бы сейчас домой, к сыну. Впрочем, он уже, конечно, сладко спал. Дэни нашла опытную няньку, поселила ее у себя, и теперь за мальчиком было кому приглядеть. Винсент обожал свою няню, но признавался, что с мамой все же лучше.
 Про Сэма малыш никогда не спрашивал. Ни разу. Может, чувствовал, что тот ему — не родной отец?
 — Устраивайся поудобнее, — сказал Дин, — а я пока налью тебе шампанского.
 — Я не пью, — напомнила она.
 — Сегодня особенный день, — сказал он и достал из ведерка со льдом бутылку «Кристала».
 — А что, у тебя день рождения? — удивилась Дэни. Неужели она забыла?
 — Нет, не день рождения, — ответил Дин, наполняя ей бокал. — Но время от времени ты ведь можешь себе позволить немного шампанского?
 — Наверное.
 Он сел напротив и чокнулся с ней.
 — А знаешь, Дэни, мне всегда казалось, что для такой красивой, утонченной женщины ты ужасная домоседка.
 — С чего ты взял, что я утонченная?
 — Ты одна из ведущих исполнительниц самого популярного шоу в Лас-Вегасе. На сцене ты такая победительная, такая блистательная… — Он вопросительно взглянул на нее. — Но на самом деле ты совсем не такая, да?
 — Нет, Дин, не такая, — согласилась она, одарив его ослепительной улыбкой. — Это вот Джемини у нас утонченная. А я просто мамаша.
 Дин улыбнулся в ответ и посмотрел на нее с нежностью. За ужином Дэни завела разговор об адвокате. Дин внимательно выслушал.
 — А вы уже оформили развод? — спросил он.
 — Нет пока.
 Он пытливо посмотрел ей в лицо.
 — А ты этого хочешь?
 — Да.
 — К несчастью, твоему бывшему мужу по закону будет дано право видеться с сыном.
 — Да?
 — Конечно. Он же его отец.
 Дэни замялась.
 — А если нет? — пробормотала она.
 — То есть? — оторопел Дин. Рассказать ему все?
 Почему бы и нет? Терять ей нечего.
 — Дин, — начала она, — об этом знает еще только один человек — Джемини. В общем… Сэм Винсенту не отец. — И она рассказала ему свою историю.
 Дин внимательно выслушал и некоторое время молча смотрел на нее.
 — Следовательно, — заключил он наконец, — я вполне мог бы заменить Винсенту отца.
 — Для него ты уже и так самый замечательный.
 — Правда?
 — Потому что ты его балуешь.
 — Я знаю. Ему это нравится, мне тоже. Он чудесный малыш.
 — Столько игрушек… — проворчала Дэни. — У тебя что, было тяжелое детство?
 — Отнюдь. Просто мне нравится делать подарки.
 — Очень мило.
 — А теперь, — медленно проговорил он, — пока мы ждем суфле, мне нужно кое о чем у тебя спросить.
 — Да?
 — Дэни, — сказал он, доставая из кармана ювелирный футляр от Картье, — я прошу тебя оказать мне честь и стать моей женой.
 Он открыл футляр, и Дэни ослепил роскошный изумруд в золотой оправе. Кольцо было потрясающее. Она подозревала, что к этому идет, и все же была удивлена. До сих пор она позволяла этому мужчине только поцеловать ее на сон грядущий — и нате вам, он делает ей предложение!
 — Я дам тебе все, о чем ты мечтаешь в жизни, — продолжал Дин, вынимая кольцо из футляра и протягивая ей. — И не только тебе — Винсенту тоже. Он будет учиться в лучших учебных заведениях, сможет заниматься тем, к чему у него будет интерес. Юриспруденцией, наукой, футболом — что пожелает.
 — Я… Мне… мне надо подумать, — пролепетала Дэни, вертя в руке кольцо.
 «Да, это надо обдумать, потому что никакого влечения к нему я не чувствую. Мне вообще, кажется, никогда не захочется быть ни с каким мужчиной».
 — О чем тут думать? — озадаченно посмотрел на нее Дин. — Надень кольцо. Давай хотя бы обручимся.
 — Дин, дай мне время, — попросила Дэни, возвращая кольцо. — Я еще даже не развелась.
 — Я найму тебе лучшего в городе адвоката по бракоразводным делам.
 Дэни потупилась.
 — Я хочу, чтобы ты знал: твое предложение для меня большая честь.
 — Это отказ?
 — Это неопределенный ответ.
 Он улыбнулся:
 — Что ж, уже неплохо. Это я переживу.
 — Надеюсь, — мягко произнесла Дэни. — Потому что пока мы остановимся на этом.
 — Пока? — переспросил он и взял ее за руку.
 — Да, Дин, пока.




 ГЛАВА 26


  Вторник, 10 июля 2001 года 
 — Немедленно подгоните фургон! — прокричала Мэдисон в трубку. — Хватит заниматься ерундой. Мы все висим на волоске. Двое уже убиты. Вы это понимаете? Двоих они уже убили. Сейчас же давайте машину! Клянусь, я вас так ославлю в своем репортаже, что вы не обрадуетесь! Действуйте, черт бы вас побрал!
 — Детка, а ты у нас с характером! — восхищенно изрек один из налетчиков, тоже снявший маску.
 Главарь бросил в его сторону сердитый взгляд, но тот замолкать не собирался.
 — И фигурка — что надо, — осклабился он и многозначительно потер себя по низу живота. — Меня это возбуждает.
 — Ты тут не для того, чтобы трахаться! — проревел главарь. — Твоя забота — бабки! Посмотри, сколько там у нас в мешке?
 — Неплохо сработали, — встрял третий — тот, что собирал добычу в черный мешок для мусора. — Пара «Ролексов», восемь трубок, бабьи побрякушки и куча…
 — Надо скорей отсюда выбираться, пока нас не вздернули за задницу! — перебил главарь.
 — Уже давно никто людей не вешает, — поправила Мэдисон, убирая со лба выбившуюся прядь. — Поджаривают на электрическом стуле. Вот что с вами будет, если вы застрелите кого-нибудь еще.
 — Думаешь, испугала? — вскинулся главарь. — Да мы вас всех, козлов, замочим, если захотим! Мне это по фигу!
 Мэдисон поняла, что им действительно все «по фигу». Для них это очередное дело, а если гибнут люди — и черт с ними.
 — У вас что, боевое крещение? — поинтересовалась она. — В таком случае вам следовало ограбить банк.
 — С вами, богачами, со смеху помрешь, — оскалился парень. — Зачем грабить банк, когда вот они вы, красавчики, сидите во всех своих побрякушках? Входишь, выпускаешь несколько пуль в потолок, забираешь, что у кого есть, и идешь себе. Если бы этот ублюдок не вытащил пушку, мы бы уже давно свалили. А кстати, что ты вообще пописываешь? — поинтересовался он и потянулся к стойке бара за пачкой «Лаки страйк».
 — Я работаю в журнале, — ответила Мэдисон.
 — Что еще за журнал?
 У него были три серьги в ухе и совершенно дурные глаза. Ни под какие неонацистские группировки они не подходили. Нет, эти ребята явно работали сами по себе, отчего ситуация представлялась еще более опасной.
 — Журнал называется «Манхэттен стайл», — ответила Мэдисон, глядя ему в глаза. — Можно мне сигаретку?
 — Ну у тебя и нервы, леди! — сказал он, но сигаретой угостил.
 Так. Кажется, немного продвинулись.
 — А теперь ты мне о себе расскажи, — попросила она, рассчитывая пощекотать его тщеславие. — Если буду о тебе писать, люди захотят знать, зачем ты это делаешь.
 — Все очень просто, — сказал он и бросил ей пачку картонных спичек. — Я хочу иметь все дерьмо, которое рекламируют по ящику, — тачку, «Ролекс», дом, гребаный тур на Гавайи.
 Она вгляделась в его лицо — удлиненное, узкое, с заострившимися чертами.
 — Ты американец?
 — Какого хрена ты спрашиваешь?! А кто же еще?
 — А родители твои откуда?
 — Ты что, психотерапевт? Такую одну в «Клане Сопрано» показывали.
 Так. Стало быть, в его доме или квартире есть кабельное телевидение. Может, он даже живет с родителями, а те понятия не имеют, чем их сынок промышляет.
 — Подозреваю, что родители у тебя русские или поляки, — наудачу предположила Мэдисон и закурила, хотя только недавно бросила.
 — Русские, ну и что? Тебе-то какое дело?
 — Зачем ты с этой дрянью разговариваешь? Она же хочет тебя разжалобить, чтоб ты их всех отпустил! — накинулся на него второй бандит.
 Глаза у него были нехорошие, а на шее сбоку — татуировка в виде черной змейки.
 «Тем легче будет тебя опознать, — мелькнуло в голове у Мэдисон. — Если, конечно, мы выберемся из этого кошмара».
 — А ну иди сюда со своим мужиком! — приказал главарь и выхватил у нее из руки сигарету. — Как тебя угораздило выйти за черномазого?
 — Мы же в Америке, — сказала она. — У нас здесь свобода. Не то что у тебя на родине.
 — Прекрати мне тут петь про родину! — возмутился он. — Я американец, я здесь живу с пяти лет!
 — Но по рождению—то ты русский.
 — Никакой я не русский! — рявкнул парень, краснея от злости. — Не имею ничего общего с этой большевистской бодягой, о которой все моя мамаша толкует. Я американец, леди, и поступаю по-американски. Если до сих пор не усекла — так напрягись. Тоже мне тут…
 Так, хорошо. Кое-что вытянуть уже удалось.
 Дженна не знала, что сделать, чтобы умаслить Винсента. Заплакать? Попросить прощения? Или напустить на себя холода и негодования?
 Впрочем, это было неважно — он все равно с ней не разговаривал.
 Они молча стояли в лифте, который вез их в пентхаус. Она ненавидела эти апартаменты на самом верху отеля. Выходя за Винсента, она представляла себе, как они поселятся в роскошном доме в охраняемом жилом комплексе — как Джоли с Нандо. Но нет, они были вынуждены жить в отеле, где она всегда была у Винсента на виду.
 Ну что она сделала такого ужасного? Ну посидела в джакузи с кинозвездой. Другой бы порадовался….
 Вот бы сфотографироваться с Энди Дейлом! Не будь Винсент таким занудой, она бы принесла свою одноразовую камеру и попросила щелкнуть их пару раз.
 Ей не терпелось обзвонить подружек и рассказать, как она провела полночи с Энди Дейлом — героем их любимых фильмов. Все умрут от зависти.
 Черт бы побрал этого Винсента! Все испортил. Вечно он так.
 Они молча вошли в квартиру.
 — Винсент… — начала было Дженна, решив все же сказать свое слово.
 — Я сегодня не желаю с тобой разговаривать, — оборвал муж ледяным тоном. — Ложись спать. Завтра поговорим.
 — Подумаешь, папаша нашелся! — вспылила она.
 — Когда ведешь себя по-детски, будь готова к тому, что тебя так и будут воспринимать. Интересно, что бы ты сказала, если бы застала меня в джакузи с Камерон Диас или Кэтрин Зета Джонс?
 — Ты с ними даже незнаком! — презрительно хмыкнула жена.
 — Хочешь, я сделаю это завтра же? Так как бы ты к этому отнеслась?
 — Ты просто ревнуешь. — Дженна надула губы.
 — Дженна, дело не в ревности. Дело в уважении. Это мой отель, и не пристало моей жене так вести себя на людях.
 — Какой ты старомодный! — заявила она, продолжая дуться. — Любой другой был бы счастлив, что в его отеле остановился такой знаменитый актер. Ты должен гордиться, что Энди позволил развлекать его твоей жене.
 — Насколько я понял, в твоем представлении «развлекать» этого урода — значит еще и переспать с ним?
 — Винсент! Какой ты некультурный! Я ни с кем не спала!
 — Да, но ты сидела в ванне, выставив сиськи! Это, по-твоему, культурно?
 — Было бы глупо сидеть в ванне одетой, — огрызалась Дженна. — И вообще, на юге Франции все ходят по пояс голые, Там люди не стесняются своего тела.
 — Жаль тебя разочаровывать, Дженна, но мы не на юге Франции.
 — Зато когда мы проводили там медовый месяц, все девушки до единой ходили с голым верхом. И ты ничего не имел против.
 Бесплодная дискуссия. Сейчас единственным его желанием было убрать ее с глаз долой — вид Дженны был ему невыносим. Надо было слушать мать, жениться на умной женщине, а не на этой безмозглой кукле.
 — Я тебе уже сказал, — произнес он, — я не желаю обсуждать это сегодня. Иди спать.
 Дженна метнулась в спальню, а Винсент подошел к окну и стал смотреть на море огней. В роскошном пентхаусе, на верхнем этаже собственного отеля, вместо того чтобы гордиться всем, чего достиг, он кипел от злости.
 И все из-за Нандо! Это он привечал в отеле киношные знаменитости, утверждая, что это на пользу бизнесу. И того не поймет, что бизнес зависит от богатых посетителей, азартных игроков, готовых просадить целое состояние. А что такое кинозвезда? Ноль. Пустышка. Они если и ужинают в ресторане, то непременно в долг.
 Винсент вернулся в гостиную, нашел пульт и включил телевизор. Как раз начинались новости.
 Еще одна полицейская погоня. Еще одно убийство. Еще один захват заложников в Калифорнии — тридцать несчастных заперты в ресторане на Беверли—Хиллз под дулами пистолетов…
 Зазвонил телефон. Винсент снял трубку.
 — Мистер Касл? Ваша мама просит с ней срочно связаться.
 — Спасибо, Марио.
 Странно. Обычно Дэни так поздно не звонит. Он набрал номер, гадая, что ей понадобилось. Дэни ответила сразу:
 — Винсент, у меня для тебя сюрприз.
 — Какой еще сюрприз?
 — Ты можешь сейчас ко мне приехать?
 — С тобой все в порядке?
 — Абсолютно.
 — А что тогда? — Он почувствовал раздражение. — До утра подождать нельзя?
 — Нет, нельзя.
 — Ты уверена?
 — Конечно.
 — Сейчас буду, — нехотя согласился он и положил трубку.
 София вслед за Джанни вошла в «Марбелья-клаб», где его со всех сторон приветствовали улыбками. Красивые женщины посылали ему воздушные поцелуи.
 — Ого! Да вы популярны, — заметила София, не отставая от своего благодетеля.
 — Да. И все наверняка гадают, кто эта приблудная дворняжка, увязавшаяся за мной.
 — Ну извините, — огрызнулась она. — Я, наверное, порчу вашу незапятнанную репутацию?
 — Отнюдь.
 — Надо бьио мне дома что-нибудь из одежды захватить, — посетовала она. — У вас ничего нельзя позаимствовать?
 — Анаис наверняка оставила что-нибудь в номере. Она всегда так делает.
 София прошла вслед за ним в номер люкс с окнами на океан. На одной стене красовался большущий плакат с фотографией Анаис. Она стояла спиной к камере, и всей одежды на ней было — сидящие низко на бедрах джинсы в заклепках. Через весь плакат шла надпись: «Черные или белые? Джанни — или просто джинсы?»
 София, прищурясь, изучала картинку.
 — Должна признать, она жутко красивая, — наконец изрекла она. — Это и есть ваша подружка, так?
 — Так.
 — Она что, знаменита?
 — Она супермодель.
 — Я, кажется, видела ее снимки в журналах.
 — Ты читаешь журналы? — Он удивился.
 — И книги тоже. Я и в школу ходила, только это было в Лас-Вегасе. — Она зевнула — бурные события прошедшего вечера давали о себе знать. — Школа — дерьмо. Я так ничему и не научилась. Мне все время хотелось вырваться оттуда и самой посмотреть мир.
 — Посмотрела?
 — Ну, должна сказать, сегодня я получила хороший урок. Вообще-то, — усмехнулась она, — я собой горжусь. Выкрутилась я неплохо.
 — Прыгнуть из окна — по-твоему, значит «неплохо выкрутиться»?
 — Я не выпрыгнула из окна, — уточнила девушка. — Я прыгнула в бассейн.
 — София, если бы ты в него не попала, а шлепнулась на асфальт, тебя бы уже не было в живых и мы бы тут с тобой не стояли.
 — Но я же попала! Скажите лучше, вы небось влюблены по уши? — Она плюхнулась на диван.
 — Довольно прямолинейный вопрос…
 — Иными словами — нет?
 — Анаис очень непростая женщина, — сказал Джанни и закурил длинную и тонкую кубинскую сигару.
 — А сколько ей лет?
 — Двадцать пять, — ответил он. — Для модели это уже много. Из-за этого она порой тревожится за свое будущее. Хочет попробовать себя на сцене.
 — И давно вы вместе?
 — София, к чему эти вопросы? — Он выпустил тонкую струйку дыма.
 — Вы же меня расспрашивали в машине. Теперь моя очередь.
 — Найди халат в ванной и надень, пока не простудилась. А я пока закажу поесть. После ужина позвоним твоим родителям — может, надумаешь ненадолго съездить домой.
 Она смерила его бесцеремонным взглядом.
 — Это до того, как я съезжу к вам в Рим, или после?
 — Так ты заинтересовалась?
 — Смотря что у вас на уме, — осторожно ответила она, стараясь не показать, что заинтригована: перспектива поехать в Рим и стать моделью была заманчивой, что и говорить.
 Джанни кивнул на плакат с Анаис:
 — Мне нужно свежее лицо для новой рекламы джинсов. Может, ты и подошла бы. Конечно, если поедешь в Рим, сперва нужно будет сделать пробы с моим фотографом. Только он может знать, подходишь ты нам или нет.
 — Уау! — с насмешкой воскликнула она. — Иными словами, вы меня открываете!
 — Не исключено, — ответил он, не придавая значения ее сарказму. — Если тебя полюбит камера.
 — Круто! — объявила девушка. — Здесь меня ничто не держит. Так как? Берете меня в Рим?
 — Ты хочешь, чтобы я тебя туда взял?
 — А что? Это будет занятное приключение.
 — Очень хорошо, София. Вылетаем утром.
 — Какая авиакомпания?
 — Никакая, милая моя. У меня свой самолет.
 — Ах, ну да! Как же без самолета-то?
 Наконец машину подогнали. Мэдисон ликовала — разве не она убедила полицию выполнить требования налетчиков? Впрочем, неважно. Главное, что фургон здесь.
 — Так, теперь слушайте меня, — объявил главарь. — Снимите со столов скатерти, прорежьте дыры для глаз и накиньте на голову. — Он повернулся к Мэдисон. — Ты поедешь с нами, твой мужик тоже. И ты. — Он ткнул в Натали.
 — Оставь ее, — попросила Мэдисон. — Ей нехорошо.
 — Плевать. Она поедет с нами, — припечатал тот и выбрал еще троих заложников — молодого официанта-итальянца, женщину с раной на виске и мужчину средних лет. — Когда мы выйдем, вы окружите нас со всех сторон. Кто вздумает дурить — снесу башку. Ясно?
 Все кивнули.
 — Остальные — живо в угол, мать вашу, и сидеть тихо! Мэдисон взглянула на Кола. Тот неопределенно кивнул, словно говоря: «Делай, что велено». Она стащила со стола скатерть и принялась столовым ножом ковырять в ней дырки для глаз.
 — Кошмарный сон! — прошептала Натали. — Как мы отсюда выберемся?
 — Как-нибудь, — уверенным тоном пообещала Мэдисон, хотя в глубине души у нее были на сей счет большие сомнения.
 — Куда они нас повезут?
 — Куда этот псих скажет.
 Проще всего было сказать подруге, что беспокоиться не о чем. На самом деле ситуация была более чем драматичной. Попадет шлея под хвост — и пришлепнут их в один миг. Оставалось только надеяться и молиться о спасении.




 ГЛАВА 27




МАЙКЛ. 1972

 Материнство несколько смягчило характер Бет, но это не мешало ей неустанно жаловаться на то, что ребенок не дает ей спать. И еще она наотрез отказалась кормить дочь грудью.
 — Это не для меня! — заявила она, сморщив нос. — Фу!
 — Разве это не лучше для ребенка? — спросила Кэтрин. Она недавно вернулась от родственников и теперь помогала ухаживать за племянницей.
 — Бред собачий! — огрызнулась Бет, испепелив сестру взглядом.
 — Знаешь, а ведь когда Мэдисон подрастет, тебе придется контролировать свою речь, — заметил Майкл.
 — Неужели? — ледяным тоном ответила Бет.
 — Мне так кажется, — осторожно проговорил он.
 Их совместная жизнь текла довольно гладко. Они жили как муж и жена, хотя официально зарегистрированы не были. Обоих это устраивало. Классный секс — и никаких обручальных колец. Хотя порой Майклу казалось, что можно бы и пожениться. Тем более что у них общий ребенок.
 После рождения Мэдисон у него не возникало желания встречаться с другими женщинами, помимо Бет. Его вполне удовлетворяло общение с нею, с дочкой — и с Кэтрин, которая, оправившись от первоначального шока, вела себя вполне дружелюбно. Да и Бет, похоже, понемногу смиряла свой мятежный дух — перестала ходить на гулянки до утра и напропалую флиртовать с каждым встречным мужчиной. Она не меньше Майкла любила девочку, и, хотя они частенько ссорились, в одном их мнения неизменно совпадали — у них самый очаровательный ребенок на свете. Девочка унаследовала черты обоих родителей: темные курчавые волосы, сияющие зеленые глаза и оливковую кожу. Она была настоящая красавица.
 Случалось, когда малышка просыпалась посреди ночи и требовала еды, Майкл сам брал ее из кроватки и кормил из бутылочки. Ему нравилось держать на руках этот тепленький комочек, выжидающе глядящий на него своими большущими глазищами. Он испытывал к ней такую любовь, которую сам в себе не подозревал. Его ребенок. Его будущее. Наконец он обрел семью, которой был лишен всегда.
 Когда девочке исполнилось полгодика, Кэтрин переехала к ним жить. Ей, как и Бет, было всего восемнадцать, но она казалась гораздо взрослей и серьезней. Майкл был доволен, что она с ними, — будет кому присматривать за Мэдисон и ее мамашей, а ему больше не нужно будет дергаться, пока он на работе. Тем более что он по большей части «трудился» ночью, а Бет жаловалась, что ей одной страшно.
 Как-то утром Бет проснулась, умылась и решила, что пора возвращаться к занятиям в институте моды.
 — Ты будешь платить за мою учебу? — спросила она. — Обещаю, жалеть не придется!
 — Если ты уверена, что именно этим хочешь заниматься, — ответил Майкл, — я охотно стану платить.
 — Больше чем уверена, — заявила Бет. — Я еще прославлюсь. Вот увидишь.
 — Прославишься? — Ему импонировал ее энтузиазм.
 — Майкл, очень скоро ты будешь мной гордиться.
 — Я уже горжусь, — сказал он и показал на Мэдисон, которая весело брыкалась в своей кроватке.
 — Правда?
 — Правда, — искренне сказал он и обнял ее.
 Поговаривали, будто Вито Джованни расстался с Мейми. Вито застукал ее в собственной постели с какой—то женщиной, рассвирепел и выставил за дверь. Еще говорили, что теперь у него новая подруга, стриптизерша двадцати двух лет, известная под псевдонимом Вестерн-Пусси.
 Однажды вечером мужики сидели в клубе и играли в покер. Среди игроков были Кощей и Гас. Майкл застал их за оживленным обсуждением сексуальных наклонностей Мейми. Оба от души потешались, и Майкл решил, что сейчас самое время напомнить Кощею о своем существовании.
 — Ах, Мейми! — небрежно протянул он и взял себе стул. — Она еще в Вегасе по девочкам ударяла. Это всем известно.
 Кощей бросил на него безучастный взгляд.
 — Ты со мной разговариваешь? — надменно произнес он.
 — А что, нельзя?
 — Шут гороховый, — процедил Кощей.
 — Тише, тише! — вмешался Гac. — Воюйте где-нибудь в другом месте.
 — Все, забыли, — отрезал Кощей.
 Но Майкл забывать не собирался. Позже вечером он подстерег Кощея у выхода из клуба и загородил ему дорогу.
 — Ты что-то против меня имеешь? — напрямик спросил он.
 Кощей оглядел его своими маленькими бегающими глазками.
 — А то ты не знаешь! — хмыкнул он. — Перестань. Не дурак же ты, в самом деле.
 Майкл тупо уставился на него.
 — А-а, кажется, понимаю, — обрадовался Кощей. — Мейми тебе так ничего и не рассказала?
 — О чем?
 — О твоей мамочке, — сказал Кощей. — Видишь ли, — добавил он и потер шрам на щеке, — в тот вечер, когда это случилось, я был там.
 У Майкла засосало под ложечкой.
 — О чем ты толкуешь, черт тебя подери?
 — То ограбление, когда погибла твоя мать, а отец получил увечья, подстроила Мейми, — победным тоном возвестил Кощей. — Это ее рук дело. Рой стрелял, а Мейми стояла на стреме. — Пауза. — Ну теперь ты понял?
 — Не может быть, — выдохнул Майкл.
 — Ты меня не слушаешь, что ли? — злобно оскалился Кощей. — Я же тебе говорю, я сам там был!
 — Ты там был… — машинально повторил Майкл.
 — Я тогда спал с этой телкой, с Мейми, — продолжал Кощей. — Но она оказалась стервой. Кинула меня в одном деле. — Он вытер нос тыльной стороной ладони. — Да уж… Об этой Мейми и ее вонючем братце мне много что известно.
 — Рой застрелил мою мать? Ты это хочешь сказать?
 — Сто пудов! — Кощей ковырнул в зубе. — Я был с ними, только без пушки. Мы заглянули туда днем, сориентировались, а вечером вернулись. Черт! Я и понятия не имел, что Рой станет палить.
 — Боже мой! — Майкл побледнел.
 — Ну вот, теперь ты знаешь. Что станешь делать? — спросил Кощей. — А ведь эта стерва все эти годы тебя за дурачка держала. Ты под ее дудку выплясывал.
 Майкл молчал. Ему стоило больших усилий сохранять спокойствие и способность мыслить рационально. «Никогда не поддавайся порыву» — это правило он хорошо усвоил. Но его сжигала изнутри черная ярость. Неужели правда? Неужели Рой застрелил маму, а Мейми тем временем ждала на улице?
 Как ни ужасно, все это звучало правдоподобно. И во многом объясняло, почему Мейми всегда так интересовалась его отцом. И почему она привечала Майкла. Судя по всему, эту жестокую, бессердечную тварь просто забавляла мысль о том, что она сделала его сиротой.
 Не говоря больше ни слова, Майкл повернулся и зашагал по улице. Останься он еще хоть на миг — за безопасность Кощея трудно было бы поручиться.
 Дома он застал Бет на кровати. Она красила ногти на ногах серебристым лаком, из нового стереомагнитофона, который ей подарил Майкл, ревели «Роллинг стоунз».
 — Что случилось? — бодро окликнула она, раскачиваясь в такт «Сатисфэкшен».
 — Ничего особенного, не беспокойся, — ответил Майкл и прошел в ванную.
 — А я и не говорю, что беспокоюсь! — прокричала она вслед, перекрывая Мика Джаггера. — Классная песня, а? Обожаю Мика! А ты?
 Майкл бессмысленным взглядом уставился в зеркало. Ему срочно требовалось с кем—то поделиться, но Бет была слишком молода, чтобы нагружать ее такой скорбной информацией. Он спустился на кухню, достал из холодильника пиво, сел за стол и стал думать, не позвонить ли Максу. Но Макс с самого начала не одобрял его общение с семейством Джованни, да и сейчас был недоволен его образом жизни.
 — Теперь ты связался с новым гангстером, — говорил он. — Мало тебе пяти лет за решеткой? Хочешь еще? Ты этого добиваешься?
 — Ты всякого, кто носит итальянскую фамилию, готов причислить к мафии, — возражал Майкл. — Сколько тебе раз объяснять? Данте Луччезе — бизнесмен.
 — И чем же он занимается?
 — Переработкой отходов.
 Макс лишь закатил глаза.
 Стало быть, с Максом лучше не делиться. Чарли тоже рассказывать не станешь, тот теперь, как обзавелся новой ногой, стал трудиться в банке и вполне преуспевает. А кроме того, лучше не давать никому повода отговорить его от того, что он уже твердо решил сделать.
 Мерзавец Рой фактически лишил Майкла детства, оставив его без матери, да, в сущности, и без отца. Внутри его, как лава в жерле вулкана, вскипала слепая ярость. Он начинал понимать, что все эти годы ждал возможности отомстить за мать. Теперь, когда он узнал правду, ждать больше нечего. Пора действовать.
 Они заплатят. Все, как один.
 И заплатят очень скоро.
 Судя по всему, Мейми получила с Вито хорошего отступного, потому что поселилась в квартире на Парк-авеню, да еще и вместе с Роем. Она вообще обладала незаурядной плавучестью — наняла лучшего в городе адвоката по разводам и пригрозила поведать миру о кое-каких делишках Вито, если он не положит ей солидного содержания. А пока Мейми с ошеломляющей быстротой тратила денежки своего, почти уже бывшего, мужа и не стеснялась воплощать любые свои прихоти, в том числе и сексуального плана.
 Майкл занялся изучением планировки дома, где она теперь жила, и отслеживанием всех ее передвижений. Он принимал все меры предосторожности, чтобы не выдать себя. Очень скоро он установил, что Мейми держит двух собак — избалованных белых пудельков. Их три раза в день выгуливали разные люди. Первая прогулка, рано поутру, была возложена на консьержа. В обед Мейми выходила с собачками сама. А вечером это была обязанность Роя.
 Через две недели после откровений Кощея Майкл наконец созрел для действий. Пора.
 В тот вечер он ждал в парке, укрывшись за деревом, на середине маршрута, по которому Рой обычно выгуливал собачек. Вечер выдался холодный и мрачный, в парке было безлюдно — как раз то, что нужно.
 Майкл вспоминал Хронометра и все, чему его успел научить киллер из банды Вито Джованни. Наконец это могло ему пригодиться.
 В ожидании он переминался с ноги на ногу, чтобы не закоченеть. Ему вдруг вспомнилась Бет, ее соблазнительная улыбка. И его сокровище — Мэдисон. Он любил их обеих. Дороже их у него никого не было.
 Минут через двадцать он увидел Роя. Дождавшись, когда тот приблизится, Майкл вышел из—за дерева и окликнул его.
 — Привет, Рой, — миролюбиво сказал он. — Помнишь меня?
 Рой вгляделся в темноту.
 — Это кто? — Он был в некотором замешательстве.
 — Это Майкл Кастеллино, — ответил Майкл, придвигаясь ближе. Собаки залаяли и стали тянуть поводки.
 — Какого черта ты тут делаешь? — недовольно пробурчал Рой. — Ночь на дворе.
 — Да так, прогуливался… Вижу — ты идешь. Дай, думаю, поздороваюсь, вспомним старое.
 — Старое? — переспросил Рой, удерживая заливающихся собак. — Что это ты несешь?
 — Да ты знаешь, — ответил Майкл. — Ну… про Мейми и моего отца.
 — Что?!
 — Неужели не помнишь? Разве Мейми с ним не гуляла? И разве она не обиделась, когда он дал ей отставку и женился на моей маме?
 Рой пнул ногой одного из песиков.
 — Заткнитесь, уродки! — прикрикнул он.
 — А еще ты должен помнить магазинчик моей бабушки, — продолжал Майкл, Он был почему-то удивительно спокоен, хотя точно знал, что сейчас сделает. — Продуктовую лавку Лани. Вспоминай, вспоминай, Рой!
 — Что? — повторил Рой. Его отвлекали собаки, которые теперь затеяли грызню между собой.
 — Моя мама тоже там когда—то работала, — ровным голосом сказал Майкл. — Да. Как раз когда ждала меня.
 — У тебя ко мне дело или как? — вышел из себя Рой. — Я тут с тобой все яйца отморожу.
 — Дело, дело, — ответил Майкл. — А как же! — Очень спокойно он достал пистолет и направил на Роя. — Дело такое: ты, Рой, — кусок дерьма, который не заслуживает того, чтобы топтать эту землю.
 Рой побелел.
 — Эй, ты чего?! — в панике пробормотал он. — Опусти пушку!
 — А что такое? — ласково проговорил Майкл. — Не любишь пушки? Страшно тебе, да?
 — Убери пушку! — повторил Рой, выпучив глаза.
 — Моей маме тоже наверняка было страшно. Как тебе сейчас. А поскольку, как я уже сказал, она была на сносях, то и бежать не могла. Она ничего не могла сделать, да? Эдакая неподвижная мишень. А? Что скажешь?
 — Господи Иисусе! — пролепетал Рой, ровняя слюну. — Говорил же я Мейми, не связывайся с ним. Знал, что рано или поздно от тебя жди беды. Эта тупая шлюха и слушать не хотела. Нравилось ей иметь тебя под рукой.
 — Пока ты от меня не избавился, да? — подхватил Майкл уже более суровым тоном. — Здорово ты меня тогда подставил, Рой. На восемь лет! Правда, вышел я уже через пять. Какое разочарование!
 — Это не я! — До Роя постепенно доходил весь ужас его положения. — Это она хотела тебя с дороги убрать!
 — Не ты?
 — Клянусь, Майк! — Руки у него тряслись крупной дрожью. — Ты мне симпатичен. Я всегда к тебе хорошо относился…
 — Приятно слышать.
 — Так что… может, уберешь пушку? Не ровен час, поранишь кого—нибудь.
 — Думаешь, стоит, Рой?
 — Да, да, конечно, убери!
 — А может, поступить так, как ты поступил с моей мамой, а?
 — Я не убивал твою маму!
 — Не убивал, говоришь?
 — Нет. Это…
 — Помнишь Хронометра? — перебил Майкл. — И как Вито велел мне научиться стрелять? Этот Хронометр был мужик что надо. Он меня как следует научил.
 Он поднял дуло выше и нацелил Рою в лицо.
 — Возмездие — вот как это называется. То есть расплата. Ты убил мою мать. Искалечил отца. Теперь твоя очередь. И запомни, Рой, мое имя: Майкл Кастеллино. Повторяй его про себя, пока в ад не попадешь.
 Он выстрелил ему в голову.
 Потом не спеша повернулся и зашагал прочь.
 Одним меньше. Осталось двое.




 ГЛАВА 28




ДЭНИ. 1972

 — Ты вернула кольцо? — опешила Джемини. — Почему?
 — Потому что я не дала согласия. Следовательно, у меня нет причин его принимать, — объяснила Дэни.
 Они стояли в кулисах, ожидая своего выхода. Две высокие красивые молодые женщины, обе — блондинки, в одинаковых костюмах с блестками, перьями и кружевами, оставляющих открытыми значительную часть тела, и экстравагантных головных уборах. Изящные и ослепительные. Полный блеск. Мечта любого мужчины.
 — Ты ненормальная, — заявила Джемини, облизывая ярко накрашенные губы. — И на чем же вы расстались?
 — Ему надо было лететь в Хьюстон, — сказала Дэни. — Через пару недель вернется. Я пообещала, что к тому времени у меня будет ответ. А пока что он оставил мне телефон адвоката.
 — Чего ты тогда ждешь? — удивилась Джемини и быстро оглядела себя в большое зеркало. — Звони не мешкая!
 — Позвоню, — пообещала Дэни.
 Весь день она боролась с собой. Проще всего было сказать Дину «да», сложить вещи, забрать Винсента и уехать в Хьюстон. Однако что-то ее удерживало. Она не хотела вступать в очередной союз без любви, как уже было у нее с Сэмом. И по отношению к мальчику будет несправедливо ввести в его жизнь еще один временный персонаж. Дэни вообще не бьша уверена, что знает, что такое любовь. Слова любви сорвались с ее губ лишь однажды — с Майклом.
 Майкл… Одна волшебная ночь, много лет назад — и Дэни перестала быть ребенком. Как бы она ни силилась, забыть Майкла не получалось. Да и как забыть, когда перед ее глазами все время был Винсент?..
 Спустя несколько дней Дэни встретилась с адвокатом, рекомендованным Дином. Джемини пошла с ней — в качестве моральной поддержки. Адвоката звали Морган Спеллинг Джонс, он принадлежал к числу жизнелюбов. Хорошо за пятьдесят, цветущий вид, заразительный смех, крупные ухоженные руки. Техасец с громким голосом, в ковбойской шляпе, светлом костюме и кожаных ковбойских сапогах. Эксцентричный — это еще слабо сказано.
 — Ох, и везет мне сегодня! — заявил он, оглядывая двух посетительниц. — Господь явно мне улыбнулся, послав таких красавиц.
 — Мисс Касл пришла по поводу развода, — сообщила Джемини и устроилась в кресле напротив хозяина кабинета, скрестив длинные ноги.
 — И мисс Касл его получит! — ответил Морган, с трудом оторвав глаза от ног Джемини. — Если, конечно, доверит это дело мне.
 — Мне вас рекомендовал Дин Кинг, — сказала Дэни и села рядом с подругой.
 — Я в курсе, юная леди, и должен сказать, он крайне высоко о вас отзывался. Предлагаю вам рассказать мне все в деталях. — Он достал из настольного кожаного прибора дорогую золотую ручку и занес ее над не менее дорогим блокнотом.
 — Что скажешь? — спросила Джемини, едва они вышли из конторы.
 — Интересная личность, — ответила Дэни.
 — Интересная личность или профессионал?
 — И то и другое.
 — Хм-мм… — задумалась Джемини. — А тебе не показалось, что эта шляпа и сапоги придают ему некоторую… чувственность?
 Дэни усмехнулась:
 — Шутишь?
 — Ничуть, — ответила Джемини. — Мне нравятся мужчины со странностями.
 Джемини так понравились адвокатские странности, что они начали встречаться, а уже через полтора месяца сыграли свадьбу. Роман оказался бурным — и Дэни чувствовала свою причастность, поскольку знакомство состоялось благодаря ей.
 Дин прилетел на свадьбу, которую играли на ранчо Моргана в нескольких милях от города. Оказалось, что Морган Спеллинг Джонс богат, и очень. Преуспевающий адвокат, он к тому же унаследовал от родителей приличное состояние. Джемини этого не знала она была влюблена, и ее нисколько не волновало даже то, что жених на тридцать лет ее старше. Кто ее тревожил, так это Нандо, но Моргану и с мальчиком удалось найти общий язык. Это очень обрадовало и Дэни, так как означало, что отныне Винсент будет бывать на ранчо — а значит, скакать верхом, плавать и играть во всевозможные подвижные игры.
 — Ты следующая, — шепнула Джемини на свадьбе. — Раз я смогла на это решиться — значит, и ты сможешь. И переспи ты с ним наконец! Может, вы друг другу и не подходите.
 Дэни понимала, что в подобной ситуации так поступила бы каждая женщина. Беда была в том, что саму ее секс не интересовал. Эту сторону жизни она для себя закрыла, по опыту зная, что отсюда проистекают все несчастья.
 Морган несколько раз общался с адвокатом Сэма.
 — Беспринципная личность, — рассказывал он Дэни. — Сэм ни словом не обмолвился о мальчике. Ему нужны только деньги, деньги и еще раз деньги.
 — И сколько же? — спросила она, огорчившись, что Сэм так опустился.
 — Они добиваются регулярного содержания — а если нет, то единовременной выплаты в размере пятидесяти тысяч.
 — Пятьдесят тысяч?! — ужаснулась Дэни. — И где мне взять такие деньги?
 — Дэни, ты можешь вообще ничего не платить, — успокоил Морган. — Однако это единственный способ навсегда избавить себя от его приставаний.
 На помощь пришел Дин. Ничего не говоря Дэни, он посоветовался с Морганом и заплатил за нее пятьдесят тысяч.
 Спустя неделю она с ним переспала.
 Секс с Дином оказался вовсе не так плох. Он был нежен, чуток и стремился доставить ей удовольствие. Но Дэни не могла отделаться от мысли, что она делает это лишь потому, что он заплатил за нее эти несчастные пятьдесят тысяч, чтобы отвязаться от Сэма.
 Она чувствовала себя продажной женщиной. Очень дорогой, но все-таки шлюхой.
 Зато Дин был в восторге.
 — Теперь мы уж точно поженимся! — радовался он.
 — Пока что только помолвлены, — уклончиво ответила Дэни, но кольцо все—таки приняла.
 — Ты никогда не пожалеешь, счастье мое! — сияя, заверил Дин. — Как только у тебя выдастся несколько свободных дней, я привезу вас с Винсентом к себе в Хьюстон и покажу дом. Сможешь делать там все, что захочешь.
 — Превосходно, — ответила Дэни, снова чувствуя себя под прессом.
 — Что, если тебе бросить работу? — предложил Дин. — Теперь, когда мы вместе, в этом нет необходимости.
 — Нет, есть, — возразила она. — Мне нужна независимость, Дин. Со временем я хочу вернуть тебе деньги, которые ты выплатил за меня Сэму.
 Дин пожал плечами.
 — Мы с тобой все равно скоро станем мужем и женой, и все мои деньга станут твоими. Так какая же разница?
 — Для меня — большая, — тихо проговорила она. — Этот долг я непременно должна вернуть.
 — Поживем — увидим, — сказал он. Деньги его волновали меньше всего. — Я собираюсь отметить нашу помолвку. Можешь составлять список гостей.
 Дэни кивнула и решила начать радоваться тому, с чем оставалось лишь смириться.




 ГЛАВА 29




МАЙКЛ. 1972

 От Майкла потребовалось немало усилий, чтобы отыскать в газетах упоминание о смерти Роя. Лишь спустя сутки он обнаружил в одном издании, где-то в самом низу третьей страницы, крохотную заметочку.
 «Убийство в Центральном парке. Преступник неизвестен».
 Он собрался прочитать сообщение, когда в кухню зашла Бет. Майкл быстро отложил газету и схватил свой кофе.
 — Какие у тебя планы на сегодня? — спросила Бет.
 Она собиралась бежать на занятия и уже была в полном обмундировании — в узких черных джинсах, широкой блузе в народном стиле с открытыми плечами и в босоножках без задника и на высоком каблуке.
 — Днем у меня встреча, а потом я целиком в твоем распоряжении.
 — Майкл, — сказала она, вопросительно склонив голову набок, — чем ты конкретно занимаешься?
 — Всем понемногу, — туманно ответил он и отхлебнул из чашки.
 Бет не впервые пыталась выяснить, чем он зарабатывает на жизнь. Поначалу она без конца задавала этот вопрос, пока он не вышел из себя и не велел прекратить. Он давно решил: чем меньше она знает, тем лучше. И меньше всего ей надо было знать о его игре на бирже, которая продвигалась столь успешно, что скоро можно будет завязать с работой на Гаса.
 — Ты всегда так говоришь!
 — Поверь мне, тебе незачем это знать. Это очень скучно.
 — Ну пока ты деньги в дом приносишь, мне, в общем-то, все равно. — Она откинула назад длинные черные волосы. — Только я бы не хотела, чтобы тебя опять посадили. Это, наверное, было ужасно.
 По-видимому, она что-то знала от Тины и Макса, и это Майклу не понравилось.
 — А где Мэдисон? — спросил он, желая переменить тему.
 — Кэтрин повезла ее гулять в парк, — ответила Бет. — Днем мы пойдем в зоопарк. Не хочешь с нами?
 — Я же тебе сказал — у меня встреча. — Майкл поднялся, обнял Бет и так крепко прижал к себе, что она едва не задохнулась.
 — Что это ты? — удивилась она, переводя дух.
 — Хочу, чтобы ты обо мне вспоминала, пока учишься.
 — А-а, — рассмеялась она. — Как романтично!
 — Я умею быть романтичным, когда хочу.
 — Знаю уж, — хмыкнула Бет. — Мне это нравится.
 — Правда?
 — Да, Майкл, нравится.
 Что за девчонка! Умная, дерзкая, сексуальная. Такая молодая и такая зрелая одновременно. Майкл чувствовал, что по-настоящему привязался к ней.
 — Бет, я тут подумал… — начал он.
 — Да? — спросила она, сразу насторожившись.
 — Помнишь, еще до рождения Мэдисон мы обсуждали, не пожениться ли нам.
 — Не мы, а ты, — напомнила она.
 — Неважно. Так вот, по-моему — пора.
 — Что — пора?
 — Пора сыграть свадьбу.
 — Нет, нет и нет! Это не для меня.
 — Перестань, радость моя, — уговаривал Майкл. — Нам теперь надо думать о Мэдисон.
 — Мэдисон — очень счастливый ребенок.
 — Да, конечно. Но ты все же должна подумать.
 — Зачем?
 — Господи, ну что ты упрямишься?! Если тебе не понравится быть замужем — разведемся.
 Бет вздохнула и опять склонила голову набок.
 — Майкл, какой ты смешной!
 — А ты еще смешнее, — парировал он. — Ты первая женщина в моей жизни, которая не хочет замуж.
 — В таком случае ты должен прыгать от радости.
 — А вот и нет, — вздохнул он. — Я уже решил: ты станешь моей женой во что бы то ни стало.
 — Это приказ?
 — Так точно.
 — Ладно, — кротко проговорила Бет.
 — Ладно — что? Ты выйдешь за меня? Она улыбнулась:
 — Я дам тебе знать.
 — Так да или нет?
 — Может быть.
 — Что за женщина!
 — Ой, Майкл! — Она просияла. — Ты наконец назвал меня женщиной! Пожалуй, я все же за тебя выйду.
 — Вот и умница, девочка.
 — Никакая не «девочка»! — поправила она с улыбкой. — Женщина.
 По большей части Майкл проводил середину дня в клубе. Играл в покер, смотрел вместе с другими спортивные передачи или репортажи о скачках, делал ставки и потягивал пиво.
 В тот день он был настороже. Майкл понимал, что Кощей заподозрит его в устранении Роя. Ведь он сам раскрыл ему подробности той давней истории, а спустя две недели Майкл исполнил первую часть своего приговора. Не нужно быть гением, чтобы смекнуть что к чему.
 Но Кощея в клубе не оказалось, а больше никто о Рое не говорил.
 В пять часов Майкл вышел из клуба и увидел на противоположной стороне улицы черный «Кадиллак». Возле него крутились двое. Чувствуя на себе их взгляды, Майкл небрежно перешел дорогу и прошествовал мимо них. Он не удивился, когда его окликнули:
 — Мистер Кастеллино?
 — Да? — ответил он и узнал охранника, в свое время не пустившего его к Вито.
 — Вас хочет видеть мистер Джованни.
 — Сейчас?
 — Да, сейчас. Поедемте.
 Майкл сел на заднее сиденье. Он предчувствовал недоброе, но, с другой стороны, что может ему сделать мистер Джи? Никаких улик, указывающих на его связь с убийством Роя, нет. От пистолета он избавился: сунул в мешок для мусора вместе с парой кирпичей и бросил в Ист-ривер. «После отстрела никогда не оставляй ствол у себя, — учил Хронометр. — Проще купить новый, чем оставлять улики».
 Чудесный совет. Он ему последовал.
 Вся дорога к дому Вито Джованни прошла в молчании. Как только прибыли на место, Майкл решительно вышел из машины и поднялся на крыльцо. Ему открыли и проводили в дом.
 Майкл не видел Вито Джованни шесть лет. Босс постарел. Когда-то он был щеголем, носил кашемировое пальто с развевающимся шарфом. Теперь он был сед и сер лицом, носил толстые очки и плохо подогнанные вставные челюсти.
 — Майк! — проговорил он, похлопав бывшего воспитанника по спине, — Вы только посмотрите, совсем взрослый стал!
 — Да, совсем взрослый, — поддакнул тот настороженно.
 — Приятно снова видеть твою рожу. Выпить не хочешь?
 — Я бы выпил «Джек».
 — «Я бы выпил „Джек“, — передразнил Вито. — Что за слог! Ты у нас крутой. И все такой же красавчик. Не подурнел ни капельки. Даже лучше стал.
 — Благодарю, — смущенно ответил Майкл, гадая, что все это значит.
 — Луиджи! — позвал Вито. — Сделай Майку «Джек Дэниэлз» со льдом. И мне тоже. — Он повернулся к Майклу. — Любимый напиток Синатры. Имел счастье познакомиться пару месяцев назад. Какой человек! В моем вкусе.
 Майкл не был большим поклонником Фрэнка Синатры, он предпочитал Элвиса Пресли или, на худой конец, томные карибские мелодии, которые без конца заводила Бет.
 — Небось гадаешь, зачем я тебя позвал? — продолжал Вито.
 Щелчком пальцев он приказал Луиджи отворить дверь в соседнюю комнату — и вошла Мейми. Ну и видок! Спутанные осветленные волосы с черными, давно не крашенными корнями, опухшие глаза. Располнела, а одета по-прежнему на манер девочки-подростка, в короткой кожаной юбке, оранжевом свитере в обтяжку и вульгарных туфлях на высоченном каблуке.
 Майкл смерил ее брезгливым взглядом. Теперь, когда он знал правду, ничего, кроме ненависти, он к ней не испытывал.
 — Слышал, поди, что мы с Мейми… мы теперь не вместе, — сказал Вито, попыхивая сигарой. — Однако, поскольку Мейми много лет была моей женой, я сохранил к ней уважение. И если она приходит ко мне со своей проблемой, то проблема появляется и у меня. Ясно? — Последнее слово он по привычке произнес по-итальянски.
 Майкл кивнул, все еще не понимая, куда он клонит.
 — Так вот, — продолжал Вито, усаживаясь в свое любимое кресло, — у Мейми возникла большая проблема.
 —Да?
 И тут Мейми не выдержала.
 — Ты и сам все знаешь! — набросилась она на Майкла, сверкая глазами. — Мой двоюродный брат Рой! Мой лучший друг! Мы с ним были как брат и сестра…
 — Роя кто-то убрал, — сказал Вито таким тоном, каким говорят о пропаже бумажника. — В городе поговаривают, что это мог быть ты.
 — А мне-то зачем? — Майкл старательно изобразил недоумение.
 Подошел Луиджи и подал стакан. Майкл отхлебнул. Сейчас это было очень кстати. Вито тяжело вздохнул:
 — Я расскажу тебе, что люди говорят. Будто бы много лет назад твою маму застрелили во время ограбления, а ты, дескать, решил, что к этому как-то причастен Рой. Вот ты с ним и разобрался.
 Майкл бесстрастно потягивал виски.
 — Это было первое, что я услышал, — продолжал Вито, осушая стакан. — А теперь моя жена, — он кивнул в сторону Мейми, которая со злобным видом плюхнулась на диван, — прибегает ко мне в истерике. Ты посмотри на нее.
 Майкл в упор посмотрел на Мейми, словно взглядом хотел передать: «Да, Роя убил я. И будь у меня такой шанс, сделал бы это снова».
 — Рой для меня был все! — запричитала та. — Мне нужен тот, кто его убил! Я должна отомстить…
 — Прекрасно понимаю, что вы сейчас чувствуете, — сказал Майкл, с трудом сдерживаясь, чтобы не плюнуть в ее накрашенную физиономию. — Я бы тоже мечтал отомстить за свою маму. — Он выдержал долгую паузу. Мысли в голове путались. Каким образом слухи разлетелись так быстро? После стольких лет молчания? Неужто Кощей пустил волну? А зачем? — И раз уж мы заговорили о слухах, — продолжал он, решив пойти ва-банк, — то я слышал, вы тоже были замешаны в том ограблении. Что, Мейми, врут? Или правду говорят?
 Она опасливо взглянула на мужа.
 — Ты где это слышал? — спросила она, прищурясь.
 Настал черед Вито уставиться на нее.
 — Мейми, ты правда участвовала в том деле? — спросил он. — Если да — лучше сознайся.
 — Нет, — потупилась она.
 — А по-моему, все сходится, — сказал Майкл, не желая останавливаться на полпути. — Вы встречались с моим отцом. Потом он женился на моей матери, они ждали ребенка — и тут магазин грабят. Газеты писали, что полиция разыскивала блондинку и двух мужчин.
 — Мейми, — с угрозой в голосе произнес Вито, — ты лучше правду скажи.
 — Я к тебе пришла за помощью, а не затем, чтобы меня этот молокосос допрашивал! — злобно бросила она.
 Вито вдруг рассмеялся.
 — Значит, ты это сделала, да? Ты это все-таки сделала.
 — Нет! — прошипела Мейми.
 — Не отпирайся. — Вито отложил сигару и поднялся. — Врать ты никогда не умела. И что у вас там случилось? Рой спустил курок?
 — Да не Рой! — с ненавистью произнесла она, выпуская яд. — Рой и стрелять—то не умел. Эту девку уложил Кощей, и то только потому, что она на него кинулась. Он был вынужден это сделать. Это была самооборона. Получил? — Она взглянула на Майкла. — Доволен?
 Он с трудом удержался от желания как следует врезать ей.
 — Ах ты, дрянь! — выкрикнул он. — Да как ты могла после этого смотреть людям в глаза?!
 — Вот как ты меня благодаришь за то, что я столько лет с тобой возилась? — с искаженным от злости лицом огрызнулась Мейми.
 — Ничего ты со мной не возилась! Ты использовала меня, чтобы загладить свою вину.
 — Неблагодарный неудачник! — заорала Мейми. — В точности как твой папаша. Вы оба — неудачники!
 — Бог ты мой, Мейми! — с омерзением воскликнул Вито. — Убирайся отсюда. — Он щелкнул пальцами. — Луиджи, отвези ее домой.
 — А с ним ты что сделаешь? — взвизгнула она, тыча пальцем в Майкла. — Он убил моего Роя! Моего брата! Ты что же, дашь ему уйти?
 — Возмездие — штука странная и замечательная, — философски проговорил Вито. — Оно всегда тебя настигает.
 — Ты мне за это заплатишь! — крикнула она Майклу. Луиджи уже взял ее под локоть и выводил из комнаты. — Заплатишь сполна.
 — Женщины… — прокряхтел Вито. — Разве им можно верить?
 — Мне жаль… — начал было Майкл. Вито жестом его перебил:
 — Никаких извинений. Ты поступил так, как считал правильным. Только теперь, парень, поостерегись Кощея, — Он сухо рассмеялся. — Ты мог бы найти себе другую работенку.
 — Это вы о чем?
 — Не хочешь стать киллером? Много будешь зарабатывать.
 — Я не по этой части, — нахмурился Майкл.
 — Тебе хватает быть шестеркой в семействе Луччезе? — спросил Вито, раскручивая стакан.
 — Не жалуюсь, — ответил Майкл, не желая раскрывать основного источника своего дохода.
 — Я тут подумал, вдруг ты захочешь ко мне вернуться, — проговорил Вито. — Когда-то я имел на тебя неплохие виды.
 — Я тоже так думал, — сказал Майкл. — И как только вышел из тюрьмы, хотел с вами встретиться. Но мне было сказано, что надо за полтора месяца записываться на прием.
 — Я ничего об этом не знал.
 — Я был готов вернуться к вам на работу, хотя меня и подставили Томмазо с Роем.
 — Правда? — Вито, казалось, был неподдельно удивлен.
 — Вам это должно быть известно.
 — Черт возьми, нет.
 Майкл не знал, можно ли ему верить.
 — А кстати, где Томмазо? — поинтересовался он.
 — В больнице, — ответил Вито. — Бедняга угодил в перестрелку.
 Майкл кивнул. Пару недель назад он читал в газете о перестрелке у входа в игорный салон. Судя по всему, целились в Вито, а попали в Томмазо. Он был ранен в плечо. Жаль, что не наповал.
 — Так что скажешь? — не отставал Вито. — Вернешься ко мне?
 — Я и так неплохо зарабатываю.
 — А со мной будешь зарабатывать еще больше.
 — Мистер Джи, мне всегда нравилось работать рядом с вами. Я служил вам верой и правдой. Но, когда меня к вам не подпустили, что-то во мне перегорело.
 — Вера и правда… — повторил Вито, потирая руки. — Это самое главное. Когда имеешь влияние, приходится думать о том, чтобы кто-то прикрывал тебе спину. Кто-то верный.
 Майкл кивнул.
 — Может, подумаешь? — спросил Вито.
 — Подумаю.
 — Хорошо. Хорошо. Только не заставляй меня долго ждать. Я человек нетерпеливый.
 Кое-что надо было срочно сделать. Как ни хотелось Майклу этого избежать, пришлось сесть на самолет и улететь в Майами, где отец какое—то время назад приобрел квартиру на берегу океана. Он точно знал адрес, поскольку все эти годы не выпускал Винни из виду, хоть они и не разговаривали с тех пор, как отец выставил его на улицу с тремястами долларами в кармане и уехал.
 Когда Майкл сказал Бет, что собирается в Майами, та стала проситься с ним.
 — Нет! — отрезал он. — В этом нет необходимости.
 — Ну пожалуйста, Майкл! Пожалуйста! — умоляла Бет, повиснув у него на шее. — Это как раз необходимо. Это же Майами! Солнце, музыка, вкусная еда… — После долгой многозначительной паузы она одарила его своей улыбкой соблазнительницы. — Секс.
 — Нет, Бет, — твердо заявил Майкл. — Ты останешься здесь.
 — А твой отец знает про Мэдисон? — спросила она, решив сыграть на семейном чувстве. — Ведь ему, наверное, захочется ее повидать? Он же ее дедушка.
 — Дедушка из Винни никакой. Он… как бы сказать… У него характер дрянной. А кроме того, я вовсе не желаю, чтобы он знал о существовании Мэдисон.
 — Это несправедливо, — надулась она. — Мне необходимо побывать в Майами. Это крутое место, я там почерпну новые творческие идеи…
 — Прости, дорогая. Справедливо или нет — придется тебе проглотить.
 — Пошел ты, Майкл! — воскликнула она, опасно сверкнув карими глазами.
 Чего у нее точно не отнимешь, так это характера. И за словом в карман не лезет. Бет разительно отличалась от всех других знакомых женщин, за это он ее и любил.
 — Вечером буду дома, — сказал он. — Но ты не жди, ложись.
 — А то я ждать собралась! — фыркнула Бет. — Я уж лучше куда—нибудь завалюсь. С девочкой Кэтрин посидит.
 — А почему нельзя дома побыть?
 — С какой стати? Ты же в Майами без меня едешь!
 — При чем тут это? Я еду повидать отца.
 — Знаю, Майкл, а потому, пока ты там, я пойду потусоваться с друзьями. В конце концов, как ты сам любишь подчеркнуть, мы с тобой не муж и жена.
 Почему его вдруг кольнула ревность? Что-то такое было в Бет, что вызывало в нем мелкособственническое чувство.
 В Майами было жарко и влажно. Из аэропорта Майкл на такси поехал прямиком к Винни. Машина подкатила к прочному старому зданию, выкрашенному в мерзкий розовый цвет. Майкл расплатился и отпустил водителя, а сам вошел в тусклый вестибюль. Лифт, пропахший тушеной капустой и застарелой кошачьей мочой, медленно, со скрипом поднялся на четвертый этаж. Майкл постучал в дверь Винни, и, к его удивлению, открыла женщина.
 — Кого вам? — спросила она отнюдь не дружелюбным тоном. Средних лет, худая, с жидкими каштановыми волосами и длинным носом. На ней был старый цветастый халат и потрепанные пушистые шлепанцы, некогда имевшие розовый цвет.
 — Мне нужен Винни Кастеллино, — сказал он в замешательстве, решив, что ошибся адресом.
 — Он много кому нужен, — проворчала она.
 — Простите?
 — Если он тебе задолжал, то можешь распрощаться со своими денежками. Он неделю как обанкротился. Так что проваливай.
 Не так он представлял себе встречу с отцом.
 — Я Майкл, — быстро проговорил он, выставив ногу, чтобы она не захлопнула дверь перед его носом. — Его сын.
 — А-а, — протянула женщина. — В таком случае… Деньги у тебя есть? Потому что папаша твой гол как сокол.
 — Как это может быть? Он же продад дом и магазин. У него должна быть куча денег.
 — Это все счета за лечение, — отмахнулась она и тяжело вздохнула. — А еще… он же играет.
 — Играет?!
 — Должна же быть у мужика хоть какая-то радость в жизни!
 — Он дома?
 — Ты бы лучше вошел, — сказала она и распахнула дверь. В квартире было светло. Так светло, что в глаза бросался толстый слой пыли на всех горизонтальных поверхностях и разноцветье пятен на стареньком ковре. Большой балкон выходил на океан.
 Винни сидел в своем инвалидном кресле на балконе, на коленях у него стоял маленький телевизор, а у ног терлась шелудивая рыжая кошка.
 Майкл нерешительно приблизился.
 — Пап, — сказал он, и голос его дрогнул.
 Винни обернулся. На его некогда красивом лице не отразилось и намека на удивление.
 — Я слышал, ты в тюрьме, — в лоб заявил он. Хорошее приветствие! Впрочем, иного Майкл и не ожидал.
 — Не удивляюсь, — продолжал Винни. — Твоя бабушка всегда говорила, что ничего путного из тебя не выйдет. Я пробовал держать тебя в узде. Беда в том, что ты никого не слушал.
 — Я приехал поговорить.
 — О чем?
 Майкл глянул на женщину, которая маячила в двери, навострив уши.
 — Это личное, — сказал он. — Не против?
 — Исчезни, — сказал Винни своей сожительнице, и та моментально испарилась.
 — Твоя… твоя подруга говорит, ты недавно разорился? — А ты что же, за денежками прикатил?
 — Интересно… Сам забрал все деньги и оставил мне жалкие три сотни, а теперь удивляешься, что я попал в беду, — сердито произнес Майкл. Потом вспомнил, что приехал не затем. — Нет, — ответил он, решив не ворошить старых обид. — Я тут не за этим.
 — Ну так выкладывай.
 Майкл порылся в кармане и достал сигарету.
 — Ты мне никогда не рассказывал, чтб именно произошло в тот вечер.
 — В какой еще вечер? — прищурился Винни.
 — Когда маму убили.
 Винни теребил антенну телевизора.
 — Я тебе уже все сказал.
 — Нет, не все. Я хочу знать подробности. Я тебя спрашивал, а ты говорить не желал. И бабушка тоже.
 — Да что там может быть такого важного, что тебе требуется знать? Да еще через столько лет?
 — Есть у меня причины.
 — Не понимаю, почему я должен снова это вспоминать, — проворчал Винни. — Я не хочу. И не обязан.
 Майкл положил сигарету в старенькую оловянную пепельницу, сунул руку в карман и, достав пачку денег, отсчитал десять хрустящих сотенных.
 — Вот, — сказал он отцу. — Может, это освежит твою память?
 — Откуда у тебя столько денег? — недоверчиво поинтересовался Винни.
 — Банк ограбил, — с непроницаемым видом ответил Майкл, хотя давно уже начал терять терпение. — Тебе нужны деньги или нет?
 Винни не устоял. После минутного колебания он взял деньги, сунул в карман штанов и начал рассказывать:
 — Я был в магазине один, когда ворвались двое подонков и стали задираться. Потом один приставил пушку мне к голове, а второй тем временем полез в кассу.
 — Дальше.
 — И тут появляется Анна-Мария, — продолжал Винни. — Ей уже пора было быть дома. Шел снег, у нее все волосы и пальто были в снегу… Короче, она как увидела, что происходит, так и кинулась на того, что с пушкой. — Он надолго замолчал, видимо, вспоминая тот злополучный день. — Я ей кричал, что не надо, но она не послушала. — Еще одна долгая пауза. — И тут этот мерзавец выстрелил. — Голос у Винни задрожал. — Я пытался ее спасти, но было поздно. Они и в меня выстрелили, схватили деньги и убежали.
 — Опиши этих типов.
 — Что конкретно?
 — Высокие? Маленькие? Толстые? Худые?
 — Один небольшой, второй — длиннющий… Да что толку? Я потом все рассказал в полиции. Но их так и не поймали.
 — У которого был пистолет?
 — У высокого тощего парня с безумными глазами и длинным шрамом во всю щеку.
 Дьявол! Винни описывал Кощея.
 — Ты уверен?
 — Еще как уверен. Этот вечер мне никогда не забыть. Стало быть, Мейми в кои—то веки сказала правду. Стрелял Кощей. Кощей виноват в смерти его матери и увечье отца. Господи! Он убил не того…
 — А в чем, собственно, дело? — спросил Винни. — Что тебе вздумалось ворошить то, что я пытаюсь забыть?
 — Ты помнишь свою старую подружку Мейми?
 — Кого?
 — Мейми. Она была замужем за Вито Джованни. Еще объявилась на бабушкиных похоронах и учинила скандал.
 — Ах, эту, — нахмурился Винни. — Дрянь.
 — В тот вечер она была с этими двумя. Один из них — ее двоюродный брат Рой.
 — Не может быть! — Винни побелел.
 — Нет, это правда. Я это совсем недавно узнал. Мейми стояла на стреме, у входа. Она все это и затеяла.
 — Поганая тварь! Шлюха! — Винни был вне себя.
 — Не волнуйся, я разберусь.
 — Это как же, интересно знать?
 — Лучше тебе в это не вникать.




 ГЛАВА 30




ДЭНИ. 1972

 Винсент был серьезный мальчик. И очень красивый: с темными густыми волосами и зелеными глазами в опушении длинных черных ресниц. Он был еще и умненький — к двум годам уже помнил алфавит и умел сосчитать до ста по-английски и по-испански. Нандо тоже был смышлен. Сообразительный и живой, он ничего не воспринимал всерьез. С его умом разведчика и экспериментатора он имел склонность попадать в разные неприятные истории. Эти двое прекрасно уравновешивали друг друга. Они были близки, как братья, и беззаветно преданы друг другу.
 В школе Винсент блистал, в то время как Нандо плелся в хвосте. Дэни порой беспокоилась, не оказывает ли Нандо дурного влияния на ее сына. Но предпринимать что—то она не хотела — мальчики были так дружны, что несправедливо было бы их разлучать.
 Вскоре после брака с Морганом Джемини бросила работу в «Маджириано». Дэни расстроилась — она знала, что из вечера в вечер ей будет недоставать ее общества.
 — Днем мы все равно будем видеться, — пообещала Джемини. — Одна беда: Морган обожает путешествовать, а мне нужно будет его сопровождать.
 Они сговорились, что в отсутствие Джемини за Нандо будет присматривать Дэни.
 Утром в пятницу Джемини с Морганом отбыли на выходные в Чикаго, по пути в аэропорт забросив мальчика к тете Дэни.
 Днем Дэни повела ребят в парк на детскую площадку. Она присела на лавочку и стала смотреть, как выкаблучивается Нандо, пытаясь на карусели встать на голову. Малыши в песочнице восторженно заливались.
 Незнакомца Дэни заметила только тогда, когда он подошел к ней совсем близко.
 — Прошу прощения, — начал он, напугав ее.
 Дэни подняла глаза. Стройный мужчина, симпатичный, в джинсах, голубом пиджаке и белой рубашке с распахнутым воротом. У него были темно—русые волосы, локонами спадающие на шею, широкий подбородок и слегка странные, мутноватые глаза. На американца он был не похож.
 — Чем могу помочь? — спросила она.
 — Вы, кажется, Дэни Касл? — спросил мужчина с едва заметным акцентом.
 — Верно, — подтвердила Дэни, решив, что он видел ее на сцене и вздумал попросить автограф.
 — У вас есть кое-что мое, — произнес он и с хрустом размял пальцы.
 — То есть? — удивилась она и стала озираться в надежде на чью-то помощь. Иногда поклонники ведут себя неадекватно. Впрочем, этот человек на поклонника был не похож. — И что же?
 — Мой сын.
 — Ваш сын? — опешила Дэни.
 — Я — Моралис, — пояснил он, оглядывая площадку. — Бывший муж Джемини. Уверен, она вам сообщила, какой я негодяй.
 Вообще—то, Джемини очень мало рассказывала о Моралисе — если не считать того, что он был сыном исключительно богатого человека, что совратил ее, когда она была совсем девочкой, и что после оформления развода они договорились никогда больше не видеться. И вот он тут.
 Не дожидаясь приглашения, он сел рядом с Дэни и принялся расписывать, как на протяжении четырех лет искал сына и как недавно, с помощью частного детектива, наконец узнал, что он в Лас—Вегасе.
 — Я… я думала, вы с Джемини обо всем договорились, — пролепетала Дэни. Меньше всего ей хотелось влезать в чужие дела.
 — Я заплатил ей целое состояние, а она тут же смылась с моим ребенком! — с горечью произнес Моралис. — Уехала из страны, даже не сказав, куда. Все это время я ее ищу. — Он поднялся. — Где Нандо? Я должен его видеть.
 — Придется вам дождаться, когда приедет Джемини. Она вернется через пару дней.
 — Я не собираюсь ждать, — с нажимом произнес он. — Я приехал за сыном, и я его заберу.
 — Это невозможно, — быстро проговорила Дэни. — Официально у Джемини все права на ребенка. Если вы хотите получить часть этих прав, вам придется подать в суд.
 — Я разве похож на человека, который будет судиться из-за собственного ребенка? — нетерпеливо произнес он. — Вы меня не поняли, леди. Она у меня увезла сына! В моей стране это незаконно. У нас все права на стороне мужчины.
 Что-то в этом человеке ее смущало, и Дэни твердо решила ничего не предпринимать без разрешения Джемини. Просто так Нандо она ему не отдаст!
 — Может быть, вы скажете, где остановились? Я с вами свяжусь…
 — Мне нужен мой сын, — ответил тот, злобно сверкнув глазами. — И немедленно.
 — Это невозможно. За Нандо отвечаю я, и я не могу его отпустить.
 — Да идите вы к черту! — внезапно рассвирепел он. — Я забираю своего ребенка — и точка. — Он решительно двинулся к ребятам на качелях. — Нандо! — окликнул он. — Нандо, я твой папа. Я приехал за тобой.
 Нандо перестал играть и оглянулся.
 Дэни вскочила и бросилась к патрульной машине, которая как раз проезжала мимо. Нагнувшись к открытому окну, она с облегчением увидела знакомое лицо: патрульный по имени Берт регулярно ходил на ее шоу.
 — Привет, Дэни, как дела? — спросил Берт.
 — Неважно, — ответила она. — Вон тот мужчина — бывший муж Джемини. Хочет увезти сына. Вы можете что—нибудь сделать?
 — Конечно, — заверил Берт. — Пойдем побеседуем с ним. Берт с напарницей вышли из машины и направились к Моралису, который уже успел подхватить Нандо и сейчас кружил его в воздухе. Мальчик нисколько не был обеспокоен. Он, конечно, узнать отца не мог, но с его авантюрной жилкой Нандо был настроен получать от жизни все возможные удовольствия.
 — Я твой папа, — твердил Моралис. — Помнишь меня? Твой папа.
 — Сэр, можно с вами поговорить? — обратился к нему Берт.
 Моралис неприветливо буркнул:
 — Не видите, я занят?
 — Поставьте мальчика на землю и подойдите сюда, надо кое-что прояснить, — сказала напарница Берта, рыжеволосая девушка с решительным взглядом.
 — Пошла ты! — огрызнулся Моралис.
 Винсент, наблюдавший всю сцену, подбежал к матери.
 — Мам, кто этот дядя? Почему он забрал Нандо?
 — Не волнуйся, малыш, — ответила Дэни, крепко взяв сына за руку. — Это…
 — Но почему Нандо с ним играет? — не отставал Винсент.
 — Это его родственник. Мы дождемся тетю Джемини, и все прояснится.
 — Я хочу вниз, — вдруг заявил Нандо. — Отпусти меня! — И брыкнул Моралиса ногами в живот.
 — Ах ты, дрянь! — вскричал тот.
 Он уже занес руку, чтобы ударить мальчика, но Берт ее перехватил, Моралис потерял равновесие, и началась потасовка. Не теряя времени, Дэни схватила Нандо за руку и бегом бросилась с детьми к своей машине.
 — Быстро в машину! — скомандовала она и, не оглядываясь, повезла детей домой. Там экономка сообщила ей, что приходил некий мистер Санчес, искал сына, и она отправила его в парк.
 — Больше никогда так не делайте, — сказала Дэни. — Никому не говорите, где я нахожусь, если этот человек вам незнаком.
 Отправив детей на второй этаж, она бросилась к телефону и позвонила в Чикаго. Джемини с Морганом в отеле не оказалось. Тогда она набрала номер Дина в Хьюстоне. Тот, к счастью, был на месте.
 — Не паникуй, — посоветовал Дин. — Вези детей на ранчо, а я тем временем свяжусь с Морганом. Он знает, как в таких случаях поступать.
 — Спасибо тебе, Дин, — поблагодарила Дэни.
 — Тебе этот тип не угрожал, надеюсь?
 — Нет, но он какой-то странный.
 — Не бери в голову, я разберусь.
 Вот что ей больше всего нравилось в Дине: он всегда был готов заняться ее проблемами, даже несмотря на то, что она никак не могла решиться выйти за него замуж.
 — Мы с тобой уже помолвлены, — сказала она, когда он в последний раз завел разговор на эту тему. — Пусть будет все, как есть.
 — Что это за помолвка, если ты в Вегасе, а я — в Хьюстоне? — ответил он.
 И Дин был прав. Но Дэни не могла заставить себя сделать решающий шаг.
 Вернувшись из Чикаго, Джемини попросила Дэни ни в коем случае не пересказывать Моргану, что о ней наговорил Моралис, — только то, что он претендует на ребенка.
 — Я думала, вы с ним полюбовно расстались, — удивилась Дэни. Они обедали на ранчо.
 Джемини покачала головой.
 — Моралис — воплощенный дьявол, — с серьезным видом заявила она. — Я была вынуждена от него уехать. Никто не знал, насколько Моралис склонен к насилию. Стоит ему выйти из себя — он перестает контролировать свои действия. Тебе еще повезло, что он на тебя не набросился.
 — В какой-то момент мне показалось, что он готов. Мне повезло — я увидела патрульную машину и помахала им.
 — Как тебе кажется, Нандо его признал? — спросила Джемини.
 — Не похоже.
 — Слава богу!
 — А он еще вернется, как думаешь? Джемини покачала головой:
 — Поскольку в дело вмешалась полиция, он наверняка не осмелится.
 — И ты всерьез думаешь, что одна маленькая стычка с полицией заставит его сдаться?
 — Стоит ему уяснить, что он больше не сможет обращаться со мной, как раньше, и он уедет. У меня теперь есть защита.
 У Дэни мелькнула мысль: уж не поэтому ли подруга вышла замуж за Моргана? Зрелый, влиятельный, богатый мужчина, способный ее защитить. А еще она поняла, что при всей близости с Джемини между ними явно оставь jb какие—то тайны.
 Прошло несколько недель. Моралис больше не появлялся. Джемини вздохнула с облегчением:
 — Морган говорит, если Моралис снова явится — он устроит ему задержание.
 — А это возможно?
 — Все возможно, — сказала Джемини судя по всему, она чувствовала себя очень уверенно.
 Однако Дэни сомневалась, что Моралис так легко сдастся. Она видела его глаза — обозленные и слегка безумные.
 Прилетел Дин и снова стал ее уговаривать. На этот раз он был настроен решительно.
 — Дэни, — прямо сказал он, — мы собираемся это сделать или нет?
 — Сделать что, Дин? — Она изобразила непонимание.
 — Пожениться. Потому что в противном случае…
 — Что?
 — Если ты отказываешься, мне надо что—то придумывать.
 Дэни вдруг стало страшно. Ведь Дин — нормальный мужчина, у него есть определенные потребности, а она отказывается их удовлетворить.
 — Ты просишь вернуть кольцо?
 — Нет.
 — Тогда что?
 — Я прошу, чтобы ты любила меня так, как я люблю тебя. Неужели это так много?
 — Но я… Боюсь, что я не сумею, — с сомнением проговорила она.
 — Но почему? — наседал он.
 — Мне нужно время.
 — У тебя его было много.
 Дэни понимала: надо решаться. Если в ближайшее время не выйти за Дина, он и в самом деле «что-нибудь придумает». Она так привыкла, что Дин принадлежит ей, что он всегда в нужный момент оказывается рядом…
 Дождавшись следующего его приезда, она сообщила ему за ужинам, что согласна, что надо назначить день. После этого она провела ночь в его номере.
 Утром Дин был в эйфории.
 — Когда же мы поженимся, радость моя? — спросил он.
 — Давай на следующей неделе, — предложила Дэни, опасаясь передумать.
 Дин удивился:
 — А ты не хочешь устроить пышную свадьбу, с размахом?
 — Нет, — ответила Дэни. — Если Морган с Джемини не будут против, отгуляем на их ранчо.
 — Как скажешь, дорогая. Я весь в твоем распоряжении.
 Накануне свадьбы Дэни с Винсентом приехали на ранчо, чтобы заночевать. Ей все не верилось, что это произойдет так скоро. Всего шесть дней назад она дала согласие — и уже свадьба. Она купила платье, уволилась из «Маджириано», продала машину и сдала дом симпатичной паре из Нового Орлеана.
 Скоро они с Винсентом переедут в Хьюстон и станут жить в доме, который она и в глаза не видела. Безумие! Или нет?.. Дин добрый и заботливый, искренне любит ее и Винсента, и если все пойдет гладко, они будут очень счастливы.
 Винсенту не хотелось уезжать в Хьюстон — здесь оставались Нандо, полюбившееся ранчо, все его друзья-приятели. Дэни пообещала, что они станут часто наведываться в Вегас.
 Мужчины решили провести ночь в городе.
 — Оставляю вас, девочки, колдовать над своими женскими штучками, — пробасил Морган. — Свадьбы — самые жуткие мероприятия. К свадьбе надо подготовиться, особенно женщине.
 — Скажи уж, захотелось погулять на воле, — поддразнила Джемини с нежной улыбкой. — Помни: смотреть можно, трогать нельзя.
 Морган поправил галстук и просиял:
 — Я женился на умной женщине, способной понять мужчину. Значит, я и сам очень умен!
 Через час после их отъезда позвонил Моралис. Джемини подошла, хотя Дэни ее отговаривала.
 — Я его больше не боюсь, — заверила Джемини и решительно вздернула подбородок. — Он ничего не может мне сделать.
 — Надо выяснить, где он находится, и попросить Моргана ему перезвонить, — предложила Дэни.
 — Нет, — твердо заявила Джемини. — Он должен услышать это от меня. Нандо он не получит. Это мое окончательное решение.
 Дэни пожала плечами — у нее сейчас были свои проблемы. Пока Джемини говорила по телефону, она пыталась заставить Винсента примерить костюм, который она ему купила к свадьбе.
 Джемини вышла из спальни заплаканная.
 — Что случилось? — встревожилась Дэни.
 — Ничего, — ответила та, готовая разрыдаться. — Господи, как это все сложно!
 — Что он сказал?
 — Да все в порядке, — успокоила Джемини. — Он согласился уехать.
 — Тогда что тебя так расстроило?
 — Да… вспомнилось старое. У нас с ним была такая страсть! Этого сразу не забудешь.
 — Мама! — позвал Винсент. — Иди посмотри, какая у Нандо собака. У нее вот такие блохи! Мамочка, а мы можем купить собаку? Нандо говорит, его собака ест блох. Я тоже такую хочу.
 Дэни поспешила на улицу, а когда вернулась, Джемини в доме не оказалось.
 — Миссис Дженс просила передать, что ей нужно выскочить ненадолго, — сказала миссис Брекстон, много лет прослужившая у Моргана кухаркой.
 — А она не говорила, куда поедет?
 — Нет, обещала скоро вернуться.
 Волноваться Дэни начала, когда прошел час. Потом другой, потом третий. Когда стрелка приблизилась к одиннадцати, она не на шутку встревожилась.
 Неужели Джемини «выскочила», чтобы встретиться с Моралисом? Куда еще она могла поехать?
 Дэни сняла трубку и позвонила Дину. В отеле ни его, ни Моргана не оказалось. Она продиктовала портье записку, чтобы они немедленно с ней связались.
 Она сейчас должна была бы быть на седьмом небе от счастья. Однако у нее было точно такое же чувство, как в ту ночь, когда пропала Эмили. Нехорошее и тревожное.
 Дэни не знала, где сейчас Джемини и что с ней. Но внутри у нее стоял ком, безошибочно свидетельствовавший: случилось нечто ужасное.
 По-настоящему ужасное.




 ГЛАВА 31




МАЙКЛ. 1972

 Майклу отравляла жизнь мысль о том, что он застрелил не того человека. Поразмыслив, однако, он успокоился, решив, что возмездия заслуживают все трое.
 Как бы то ни было, он с холодным сердцем убил человека. Это казалось чем—то нереальным, однако случилось же. Убил. И убьет еще раз, если потребуется. Отомстит за мать, за ее честь.
 Пустив Майкла по следу Роя, Кощей, должно быть, рассудил, что правда тем самым никогда не выйдет на поверхность. Мерзавец не учел Мейми с ее болтливостью.
 Еще один вопрос. Каким образом Мейми узнала, что это он застрелил Роя? Кощей был отпетый негодяй, и, судя по всему, что—то у него было на уме. Вот только как узнаешь?
 А главное — что теперь следует сделать? Перебежать под крыло Джованни?
 Может быть. В чем в чем, а в мести Вито Джованни знает толк.
 Домой Майкл приехал около полуночи. Кэтрин сидела в гостиной и вязала свитер. Как и сестра, она бьиа очень красива, вот только в ней не было того огня.
 — Привет, Майкл, — сказала она шепотом и поднесла палец к губам. — Тш-шш! Мэдисон спит.
 — Где Бет? — спросил он, оглядевшись по сторонам.
 — Где-то с друзьями.
 — Когда обещала прийти?
 — Ты же знаешь Бет, — ответила Кэтрин и отложила вязанье. — Она неуправляемая, даже тебя не слушается. Ее усмирять — себе дороже.
 — А я и не хочу ее усмирять, — напомнил Майкл.
 — Нет, хочешь.
 Временами Кэтрин действовала ему на нервы.
 — Она тебе, случайно, не говорила, что мы собираемся пожениться? — спросил он, рассчитывая произвести на нее впечатление.
 — Впервые слышу. Майкл, как же ты не можешь понять?! Бет тебя обожает, но на свой лад. Тебе с ней не справиться. Когда нашего отца арестовали и бросили в тюрьму, она словно с цепи сорвалась. Она всегда отличалась своенравным характером, но после этого… Насколько я понимаю, ты в курсе, что ты у нее не первый мужчина?
 — Тебе повезло, что я знаю это от нее, не то я бы тебе сейчас показал! — рассердился Майкл.
 — Ну извини, — проговорила Кэтрин и быстро поднялась. — Как Мэдисон проснется — дать ей бутылочку? Или ты сам подойдешь?
 — Меня больше всего интересует, где шляется мать моего ребенка! — Майкл был в небывалой ярости. — Что еще за друзья? С кем она пошла?
 — Из ее института.
 — Девчонки? Парни? Кто конкретно?
 — Вперемежку.
 — Застану ее с другим — убью! — пригрозил Майкл.
 — Майкл, как ты можешь говорить такие вещи?!
 — Я не шучу.
 — Как бы то ни было, — решительно заявила Кэтрин, — она не с другим, она просто развлекается.
 — Развлекается, говоришь?
 — Майкл, ей тоже нелегко. Надо за ребенком ухаживать, вести дом…
 — Да будет тебе, Кэтрин! — перебил он. — Хватит ерунду болтать. Здесь весь дом на тебе, а Бет знай себе наряжается и шатается с дружками по модным заведениям. И вот, полюбуйся, она уже и ночи с ними проводит!
 — Зря я тебе сказала.
 — Ну почему? Я должен знать правду.
 — Как твой отец? — попыталась Кэтрин переменить тему.
 — Все такой же неудачник, — бросил Майкл. — Ну вот что, сидеть и ждать я не намерен. Поеду поищу.
 — Да она наверняка вот-вот явится.
 — Ну и хорошо. Она делает свое дело, я — свое.
 Кипя от гнева, Майкл вышел из дома, немного покружил по окрестностям и в конце концов забрел в местный бар, где к нему тут же подсела симпатичная девица с пышным бюстом.
 — Я манекенщица, белье демонстрирую, — сообщила она с многообещающей улыбкой. У нее были жемчужно-белые зубы, курчавые медные волосы и вздернутый носик. — Может, поедем ко мне? Пропустим по стаканчику? — предложила она. — Честное слово, я не укушу. Если ты сам не попросишь.
 Его откровенно приглашали в постель. Но Майклу это было неинтересно. Из всех женщин для него была желанна одна Бет.
 Пропустив пару стаканов «Джек Дэниэлс», он в одиночестве отправился домой. Бет еще не вернулась. Майкл лег в постель, включил телевизор и закурил. В конце концов он провалился в беспокойный сон.
 Утром рядом с собой он обнаружил спящую Бет. Темные волосы рассыпались по подушке, длинная нога выпросталась из-под одеяла.
 Майкл был зол и одновременно возбужден. Ни слова не говоря, он взгромоздился на нее.
 — Майкл… — пробормотала Бет, приоткрыв глаза. — Что ты делаешь?
 — Трахаю тебя! — сердито проговорил он. — Не возражаешь:
 — Возражаю! — Она попыталась вырваться. — Слезь с меня сейчас же!
 Но он не внял. Закинув ей руки за голову, он грубо вошел в нее и быстро кончил.
 Потом Майкл раскаивался. Он поступил как отпетый эгоист. Чертова девка! Что она с ним делает!
 Когда он обернулся, Бет, отодвинувшись, лежала к нему спиной.
 — На этой неделе объявим о свадьбе, — прохрипел он. — Давно пора.
 — Ненавижу тебя! — воскликнула Бет и, повернувшись к нему лицом, обдала такой злостью, что Майклу стало не по себе.
 — Тебе кажется.
 — Нет, не кажется. Ты… ты насильник.
 — Прости, детка, — пробурчал он. — Не знаю, что на меня нашло.
 — Ха!
 — Понимаешь, поездка прошла отвратительно, а тут еще и тебя дома нет… — оправдывался он.
 Бет не умела долго сердиться и подвинулась чуть ближе.
 — Ты расстроился из-за встречи с отцом?
 — Не то слово, я был просто взбешен.
 — Так я и знала. Я же говорила — возьми меня с собой.
 — Ты была права. Ты всегда права. — Он обнял ее. — Как такое может быть — такая молодая и уже такая умная?
 — Везение, должно быть.
 — Прости, я был груб. Я не хотел. Просто… не знаю даже… Наверное, я без тебя скучал.
 — Неужели?
 — Разве это совсем ничего не значит? Она вздохнула и прижалась к нему.
 — Мне нравится, когда ты по мне скучаешь. Значит, я тебе небезразлична.
 Майкл сел и потянулся за сигаретой.
 — Бет, я никогда ни к одной женщине не испытывал ничего подобного. Правда. Ты — то, что мне нужно.
 Она одарила его обольстительной улыбкой:
 — Замечательно.
 — Не веришь? А зря, — сказал он и, дабы загладить недавнюю грубость, принялся ласкать ей грудь, как она любила.
 Потом Майкл опустился ниже, раздвинул ей ноги и заработал языком, о чем она его много раз просила, но он отказывался — дескать, не мужское это дело. С другой стороны… если любишь женщину, а она для тебя это делает — почему бы и ей не доставить удовольствие?
 Через несколько дней Майкл отправился к институту, чтобы забрать Бет после занятий. Он решил сделать ей сюрприз — свозить на ужин в ресторан и вручить приготовленное для нее колечко с бриллиантом в пять каратов от Тиффани.
 Бет вышла из института в начале шестого. Его красивая, юная невеста.
 Она шла под руку с каким-то пареньком, по виду — ее ровесником. Они так увлеченно разговаривали и смеялись, что она даже не заметила, что в машине ее терпеливо дожидается Майкл.
 Бет. Его Бет — с другим!
 Майкл чувствовал себя победителем конкурса «Придурок года». Его охватила такая слепая ярость, что даже в глазах потемнело. Захотелось вышибить из мерзавца мозги. Но он словно окаменел. Только сидел и смотрел, как они уходят, а потом поехал домой.
 На выходные Кэтрин уехала к подруге, оставив вместо себя няньку. Едва войдя в дом, Майкл отпустил девушку, предварительно расплатившись.
 — А где няня? — спросила Бет, вернувшаяся двумя часами позже. Майкл сидел на кухне и качал малышку на коленке. Та радостно гулила.
 — Я ее отпустил, — ответил он. — Решил, что она нам не нужна.
 — Но ты же знаешь, когда Кэтрин нет, я сама не справляюсь! — возмутилась Бет, не без труда стаскивая узкий короткий жакетик с вышивкой.
 — Подозреваю, один вечер тебя не убьет.
 — Черт возьми, Майкл! — Она полезла в холодильник. — Зачем ты принимаешь такие решения, не посоветовавшись со мной?
 — Какие решения?
 — Такие. Отослал няню…
 — Зачем она тебе, Бет? — Он с трудом сдерживал гнев.
 — Затем, что я устала, — ответила она и налила себе молока.
 — Трудный был день?
 — Между прочим, да.
 — А что это ты сегодня так припозднилась?
 — У нас скоро экзамены. Мне нужно представить свою первую коллекцию на бумаге. — Она сверкнула глазами. — Это так здорово! В следующем году я уже буду моделировать настоящую одежду. — Бет забрала у него Мэдисон и стала осыпать ее поцелуями. — Ты моя хорошая! — приговаривала она. — Моя сладкая девочка! Кто у нас самый красивый?
 Мэдисон улыбалась в ответ.
 — Знаешь что? — продолжала Бет, прижимая к себе ребенка. — Сегодня тебя папа будет купать. Здорово, правда?
 — Я не могу, — оборвал ее Майкл. — Мне надо по делам.
 — Издеваешься? Ты же знаешь, я терпеть не могу оставаться в доме одна, когда Кэтрин уезжает!
 — Ах прости, я забыл. Но ничего, надо иногда вспомнить о материнских обязанностях. Ведь у тебя был интересный день?
 — Ну еще бы! — поддразнила она. — Я сделала минет трем преподавателям. Это достаточно интересно, как думаешь?
 — Бет! — рявкнул он. — Следи за языком! Она прыснула:
 — Какой ты ханжа!
 Так его еще никто не называл. Но он действительно терял голову, стоило ему представить Бет с другим мужчиной.
 — Я пошел, — ледяным тоном проговорил он. — Приятного вечера. Увидимся.
 — Пожалуйста, не исчезай надолго! — попросила Бет и снова взяла девочку на руки. — Если тебе повезет, я тебя дождусь.
 — Не утруждайся, — сказал Майкл и вышел из дома. Он понятия не имел, куда направить стопы. Знал только, что надо поскорее выматываться, пока не лопнул от злости. Завтра он с ней поговорит, а сегодня пусть помучается. Погадает, в чем провинилась.
 В конце концов ноги привели Майкла в клуб, где он обнаружил Гаса. Кощей по-прежнему где-то пропадал. Если верить Гасу, он не появлялся уже несколько дней.
 — Небось Луччезе куда-нибудь услал, — предположил Гас. — А что, он тебя заинтересовал?
 — Да ты что! — отмахнулся Майкл. — На что он мне сдался? Век бы его рожу не видеть.
 — Это точно, — захохотал Гас. — Форменный ублюдок.
 — Откуда у него этот шрам?
 — Мне он говорил, его еще в детстве отец полоснул.
 — Значит, он у него давно?
 — Ага, — ответил Гас. Разговор начинал ему надоедать. — Так мы играем в покер или нет?
 — Играем, не волнуйся.
 Майкл перебрал виски, проигрался в пух и прах и чувствовал себя самым мерзким образом.
 «Вот вернусь домой, — думал он, — и прямо спрошу, что у нее на уме. Хватит этих шуточек. Если она гуляет направо и налево — лучше пусть сознается».
 И что тогда?
 Черт! Влюбляться — это не для слабаков.
 Ему хотелось одного — обнять Бет и прижать к себе Крепко-крепко. Она стала частью его жизни — со своей обольстительной улыбкой и дерзким языком.
 И Мэдисон была часть его жизни. Его дочь. Его плоть и кровь…
 Черт, да что с ним такое? Если задуматься, маловероятно, чтобы Бет ему изменяла. Она его любит, они скоро поженятся.
 Майкл медленно ехал домой, стараясь не наткнуться на полицию. Было два часа ночи, на улицах ни души. Надо было провести вечер дома, а не спускать деньги за карточным столом и не нагружаться спиртным…
 Когда Майкл поднялся на крыльцо, ему послышался какой-то шорох. Мимо прошмыгнула кошка. Фонарь на крыльце не горел. «Надо починить», — машинально отметил он.
 Неверными движениями Майкл вставил ключ в замочную скважину, полный решимости разбудить Бет и сказать, как сильно он ее любит. Но стоило ему войти, как его сверху что-то ударило. Или кто—то. Падая, он услышал звук выстрела. Одного.
 И все погрузилось во тьму.




 ГЛАВА 32


  Вторник, 10 июля 2001 года 
 Заложники, отобранные бандитами в качестве прикрытия, собрались у заднего выхода из ресторана, с головой накрывшись скатертями. Бандит с пушкой заставил мужчин снять галстуки и связал заложников друг с другом, чтобы никто не убежал. Главарь стал выстраивать из них живой щит вокруг себя и своих сообщников, чтобы не оказаться на прицеле у снайпера.
 — Ты сядешь за руль, — проинструктировал он Кола. — Остальные — назад.
 — Куда едем? — спросил Кол.
 — Узнаешь. Как скажу: «Трогай!» — жми на педаль, — объявил главарь. — И пусть кто-нибудь только попробует нарушить цепь — патронов у меня на всех хватит!
 Мэдисон про себя молилась, чтобы полиция не совершила какую-нибудь глупость. И еще она надеялась, что автобус окажется достаточно большой. А то вдруг они все не поместятся? Тогда чего угодно можно ожидать.
 Уже открыв заднюю дверь, главарь заметил на улице яркий свет.
 — Вели им выключить эти хреновы прожектора! — рявкнул он Колу. — Иначе мы отсюда не двинемся.
 — Погасите свет! — прокричал Кол, отлично понимая, что его сейчас причислят к бандитам.
 Через пару секунд фонари выключили. У Мэдисон сердце билось где-то в горле. Момент был критический. А вдруг в зажигании не окажется ключа? Или бензина в баке слишком мало? А вдруг полицейские откроют стрельбу?..
 Всего можно было ожидать. Ей вспомнилось одно ограбление в Беверли-Хиллз, несколько лет назад, в ювелирном магазине на Родео—драйв. Как только заложники вышли из магазина и оказались на автостоянке, началась пальба. Один заложник тогда был убит. А на самом деле, может, и больше.
 Нестройная процессия, с виду похожая на большой перемещающийся в пространстве навес, тронулась в сторону бокового проезда, где стоял микроавтобус.
 София проснулась посреди ночи. Ей снова приснился тот же сон. Она села, ее била дрожь, и было очень страшно.
 С раннего детства Софию мучили кошмары. Возможно, это было связано с тем, что мама вечно была занята, да и Винсента никогда не оказывалось рядом в нужный момент — ведь он был намного старше и занимался всегда своими делами. Иными словами, девочка большую часть времени оказывалась предоставлена сама себе под присмотром нянек. Ни одну из них она так и не полюбила, все они были противные и вредные. Одна особенно отличалась, но сейчас Софии не хотелось о ней вспоминать.
 Она встала с дивана в гостиной, натянула большую белую футболку, которую выдал ей Джанни, и, споткнувшись о пуфик, направилась в спальню.
 Джанни спал. На животе у него лежала раскрытая книга, очки для чтения сползли на кончик носа.
 Она отложила в сторону книгу и очки. Джанни не шелохнулся. София погасила лампу в его изголовье и забралась в постель.
 Иногда на нее накатывало жуткое одиночество. Казалось, что никому во всем свете нет до нее дела. Впрочем, в глубине души она всегда знала, что мама ее любит, хоть они и не во всем сходятся. Да и Майкл — на свой лад, конечно. А еще — старший брат Винсент, он всегда вставал на ее защиту. Когда она, еще подростком, начала встречаться с парнями, он чуть не убил одного ее ухажера.
 — Тебе еще только тринадцать, — заявил он. — Рано тебе с мальчиками гулять.
 — Ничего не рано! — возмутилась София и поняла, что жить дальше с таким властным братцем, контролирующим каждый ее шаг, просто невозможно.
 Вообще—то, ей всегда нравился лучший друг Винсента, Нандо. Грустно вспоминать, но тот ни разу толком на нее и не взглянул — мелюзгой, наверное, считал…
 София придвинулась поближе к Джанни. Он ведь не станет возражать, если она прижмется к нему?
 И она прижалась. Прижалась к зрелому мужчине, которого знала часа два, и крепко уснула.
 — Сюрприз! — произнес Майкл, обнимая сына.
 — Господи Иисусе! — ахнул тот. — Ты-то откуда?
 — Хорошенькое приветствие.
 — Почему не сообщил, что едешь?
 — Это запутанная история.
 — А где мама?
 Из спальни показалась Дэни. На ней были бледно-голубая блузка и блестящие черные брюки, волосы она забрала наверх.
 Винсента всегда восхищала немеркнущая красота матери. Часто он думал, какую глупость сделал отец, что на ней не женился. Но всякий раз, как он спрашивал родителей, почему они так и не поженились, оба увиливали от ответа.
 Глупо все это! Видно ведь: эти двое созданы друг для друга. Дэни, привыкшая чувствовать себя во главе семьи, при Майкле делалась мягче воска, а тот держался с ней так, будто они сто лет женаты.
 — Видишь ли, сын, произошло нечто… не очень хорошее, — объявил Майкл и откашлялся.
 — Что именно? — нахмурился Винсент — он сразу решил, что это как-то связано с Софией.
 — Трудно все сразу объяснить.
 — Так скажи хотя бы, что случилось.
 — Твоего отца обвиняют в убийстве Стеллы и ее приятеля, — наконец выложил Майкл.
 — Перестань!.. — оторопел Винсент.
 — Выдан ордер на мой арест, — продолжал Майкл. — Думаю, скоро они и здесь появятся.
 — Господи Иисусе! — повторил Винсент. Мало ему неприятностей на один вечер, так теперь еще и отец в бегах.
 — Скажу сразу: я этого не делал, — заверил Майкл. — Меня подставили.
 — Кто?
 — Да есть у меня враги. Давние враги. Застарелые обиды, знаешь ли…
 — Но это безумие!
 — Согласен.
 — А что я должен делать?
 — Смотреть за матерью. Связаться с Мэдисон и Софией. Думаю, им обеим следует на время приехать сюда.
 — Зачем?
 — Чтобы получить защиту, — сказал Майкл. — Ты ведь в состоянии об этом позаботиться?
 — Да, конечно. Только должен тебе заметить, я понятия не имею, где они сейчас. Ни та, ни другая.
 — Мэдисон в Нью-Йорке, — сказал Майкл и взялся за телефон. — Я ей сейчас позвоню.
 — И думаешь, она сюда полетит?
 — Скажу, что дело крайней важности. Полетит как миленькая.
 — А София?
 — Найди ее. Если не ты, это сделает кто-то другой. И поверь мне, Винсент, речь идет о жизни и смерти.
 Как только за Винсентом закрылась входная дверь, Дженна бросилась к телефону. Как он смеет орать на нее и топать ногами, а потом бросить одну?! Она страшно разозлилась.
 — Пожалуйста, номер Энди Дейла, — сказала она оператору.
 — Секундочку, — ответил тот. К телефону подошла Анаис.
 — Энди еще тут? Это Дженна Касл.
 — Салют, красавица, — пропела Анаис вполне дружелюбным тоном. — Мы собираем шмотки и мотаем из этой дыры. Хочешь поговорить с молодым человеком?
 — Да, если можно.
 — Нет проблем.
 Энди взял трубку. Голос у него был недовольный:
 — Мне надоело, что меня преследует твой гребаный муж!
 — Я и звоню, чтоб извиниться, — пролепетала Дженна. — Иногда на Винсента накатывает. Можно подумать, между нами что-то было.
 — Вообще-то, я бы не прочь, — помягчел Энди.
 — Правда?
 — А ты разве не почувствовала флюиды?
 — Да… было что-то такое, — взволновалась Дженна. — Куда вы теперь?
 — У меня номер в «Белладжио». Не хочешь с нами? Оторвемся по полной программе, только хмыря своего не приводи. И не говори ему, куда идешь, поняла? Мне не нужен еще один скандал.
 Дженна перевела дух. Энди Дейл — звезда первой величины. Это ее шанс! Неужто упустить его только из-за того, что Винсент ревнует?
 Ни за что!
 — Сейчас буду, — пообещала она.
 — Договорились, киска.
 Нелепая процессия продвигалась по темному проезду в сторону внушительного черного микроавтобуса. Мэдисон вдруг поняла, что сейчас им грозит самая большая опасность.
 Дойдя до машины, она с облегчением убедилась, что салон достаточно большой. Значит, все поместятся. Оставалось надеяться, что в него догадались заложить маячок.
 Из динамика неподалеку грохнул голос:
 — Почему вы не хотите сдаться сейчас? Отпустите заложников, сложите оружие и сдавайтесь!
 Главарь ткнул Мэдисон дулом под ребра. От него несло потом и страхом. Он хоть и хорохорился, но явно нервничал.
 — Не останавливайся! — сквозь зубы прохрипел он. Мэдисон повиновалась. Как и все остальные. Интересно, не ждет ли их на выезде из переулка бетонный блок?
 Заложники стали забираться в салон под окрики бандитов. Кол сел за руль, старший бандит плюхнулся рядом, а справа от себя усадил Мэдисон. Все остальные разместились сзади. У нее мелькнула мысль, что, если полиция откроет огонь, они с Колом станут превосходными мишенями. Особенно Кол, поскольку он за рулем.
 Кол завел мотор. Бандит подался вперед, желая убедиться, что бак полон.
 — Едем, твою мать! — прорычал он. — Едем!
 — Куда? — спросил Кол.
 — Поворачивай на Беверли и гони.
 Кол выполнил приказание. Они с ревом отъехали.
 Мэдисон про себя повторяла молитву. Она знала, что с большой долей вероятности через несколько минут все они будут мертвы.




 ГЛАВА 33




МАЙКЛ. 1974

 Сегодня Мэдисон исполнялось три годика. В окружении других таких же малышей она сидела в саду нового дома Макса и Тины, который теперь был и ее домом, и как завороженная смотрела, как смешной дядя в костюме клоуна надувает разноцветные шарики и скручивает из них фигурки зверей. Дочка Макса и Тины, Сузи, разлеглась рядом с ней на траве. Семилетняя Сузи была хорошенькая девочка, с очаровательной улыбкой, несмотря на отсутствие двух передних зубов. Ее восьмилетний братишка Гарри был не такой милашка. Его любимым занятием было дергать Сузи за косички, ломать ее кукол и дразнить до слез.
 Тина постоянно делала ему замечания. А Макс постоянно делал замечания Тине, чтобы она не цеплялась к сыну.
 — Он же мальчик, — твердил он. — Мальчишки всегда себя так ведут.
 — А этот не будет! — огрызалась Тина.
 Майкл пришел с опозданием и остановился в дверях кухни, наблюдая за дочерью. Какая куколка! И энергичная — точь-в-точь как Бет. Слава богу, что у него есть Макс и Тина. Они всегда его выручали. Настоящие друзья, опора ему. В отличие от Кэтрин, которая обвинила его в убийстве сестры.
 Последние два года прошли как в кошмарном сне. В ту злополучную ночь Майкл заявился домой в пьяном виде, получил удар по голове — а потом, очнувшись, увидел у себя в руке пистолет. Его собственный. А над ним уже стояли легавые.
 Бет была мертва. Убита выстрелом в затылок. Мэдисон спала в своей кроватке, вокруг дома кружили журналисты, а Майклу зачитали права и отвезли в участок по подозрению в убийстве жены.
 Это был поклеп. Он не убивал. Его в очередной раз подставили, и снова нужно было доказывать свою невиновность.
 На сей раз Вито Джованни ему помог — он нанял лучшего адвоката по уголовным делам и оплатил все расходы. Вито бьш мужик мудрый. Он понял, что в той или иной мере в этом деле замешана Мейми, и чувствовал вину перед Майклом, которому искренне благоволил.
 Мейми свою причастность отрицала. Майкл, конечно, с ней это не обсуждал, но ее призвал к себе Вито, и она клялась и божилась, что ни сном ни духом.
 Оба понимали, что она врет.
 — Мои адвокаты тебя вытащат, — пообещал Вито.
 И ведь вытащили! Но надо было еще пройти через горнило прессы. Газеты окрестили его «голубоглазым мальчиком Вито Джованни». Только глаза у него были не голубые, и мальчиком ничьим он не был. Одним словом, на Майкла свалилось разом и горе утраты, и новое заключение, и неустанное внимание прессы, не дававшей ему прохода.
 Он терпел. А что оставалось делать? Выбора у него не было.
 Через несколько месяцев состоялся суд, и Майкла оправдали. Но в его памяти навечно отпечаталось лицо Кэтрин, когда она стояла на свидетельском месте в суде и повторяла его слова о том, что он готов убить Бет, если она только взглянет на другого мужчину.
 Конечно, он так говорил, он же был в тот день страшно зол. Но это было не всерьез. И Кэтрин это прекрасно знала.
 Вызывали других свидетелей. Незнакомых ему людей, однокашников Бет по институту моды. Многие вспоминали, как она жаловалась на безумную ревность своего сожителя. Он вполне допускал, что Бет так говорила — это бьш способ привлечь к себе внимание. Интриговать всегда было ее стихией.
 Адвокат Майкла камня на камне не оставил от свидетелей обвинения. После того, как был вынесен оправдательный приговор, Кэтрин предприняла попытку оформить опеку над Мэдисон. К счастью, ей это не удалось.
 Тина и Макс взяли Мэдисон к себе и не делали различий между ею и собственными детьми. Майкл был им по гроб жизни обязан. Где сейчас Кэтрин, он понятия не имел. Он ее возненавидел. Она искренне верила, что он убил ее сестру — женщину своей жизни. Как можно было вбить себе в голову такой бред?!
 Случалось, Майкл перебирал в памяти события той ночи, и его охватывал непереносимый ужас. И печаль.
 Сейчас с момента его оправдания прошло уже довольно много времени, и Майкл начал поговаривать, чтобы забрать дочь назад.
 — Ей с нами будет лучше, — возражала Тина.
 — Ничего подобного! — возмущался Майкл. — Она должна быть со мной.
 — Ты живешь в задрипанной гостинице, — напомнила Тина. — Кто станет за ней смотреть?
 — Я сниму квартиру, няню найму…
 — Ты, стало быть, хочешь, чтобы твоя дочь выросла с няней? Она заслуживает лучшего. Она прекрасно себя чувствует рядом с Сузи и Гарри.
 — Тина, я знаю, и я вам очень благодарен. Но я хочу вернуться к прежней жизни, а Мэдисон и есть моя жизнь.
 После оправдательного приговора Майкл официально сменил фамилию на Кастелли и постарался уйти в тень. У людей память короткая, надо только дождаться, когда сенсационные заголовки забудутся и вся история будет предана забвению.
 Кощей из города уехал. Если верить Гасу, перебрался на Западное побережье. Майкл ни минуты не сомневался, что в убийстве Бет повинны Кощей и Мейми. Эти двое придумали дьявольский план. Но зачем? Вот в чем вопрос. Что им сделала Бет? Или они так сильно его ненавидят, что пошли на убийство его любимой женщины?
 Вито Джованни его урезонивал.
 — Ты на это дело по-другому посмотри, — говорил он. — Ты пришил Роя. Потом другие люди тебе напакостили. Ну и успокойся на этом, вы квиты.
 Квиты?! Рехнулся он, что ли? Никогда они не будут квиты!
 — Майкл! — окликнула Тина, прерывая его раздумья. — Не поможешь мне вынести торт?
 — Конечно.
 — Жду не дождусь выходных, чтобы поехать в Вегас, — шепнула она ему. — Вот уж повеселимся!
 Что такое веселье, Майкл теперь представлял с трудом. Да и неважно. Он обещал свозить Тину с Максом в Лас-Вегас по случаю их годовщины и постарается, чтобы они хорошо провели время.
 Все хором пропели «С днем рожденья!», а Мэдисон запрыгала от восторга. Гарри попытался ткнуть ее мордашкой в торт, но попытка не удалась — Сузи вовремя шлепнула его по руке. Тина прикрикнула на обоих.
 — Папочка, я тебя так люблю! — пролопотала Мэдисон, обхватив его ручонками за шею. — Ужж-жасно люблю.
 Он взял ее на руки и прижал к себе.
 — Ты моя радость, девочка моя! — расчувствовался он. — Знаешь что? Ты моя самая большая в жизни радость. Во-от такая большая.
 — Я у папы самая большая радость! — вслух похвалилась Мэдисон.
 — Да, мой зайчик, — сказал он, ставя ее на землю. — И это самое главное.
 Бет забыть он не мог, но, по крайней мере, у него осталась его драгоценная дочь. А это уже немало.
 В Вегасе на него нахлынули воспоминания. Целый ворох. К счастью, Бет в них не присутствовала. Ему удалось мысленно разбить свое прошлое на этапы, и Бет существовала для него отдельно от Лас—Вегаса.
 Детей они оставили на попечение родителей Тины, так что можно было не сомневаться: Мэдисон в надежных руках.
 Едва самолет коснулся земли, как Тина заверещала от восторга.
 — Ой! — без конца восклицала она, учащенно дыша. — Ой! А Элвиса мы увидим?
 — Да ты что, туда разве билеты достанешь, — проворчал извечный пессимист Макс.
 — Могу устроить, — похвалился Майкл. — У меня блат. Он, конечно, привирал, да и что с того? Раз Тине так хочется увидеть Элвиса — она его получит.
 «Интересно, существует ли еще Мэнни Спивен?» — подумал он. Потом неожиданно для него самого мысли Майкла перескочили на ту девушку со светлыми волосами. Как, бишь, ее звали? Дэни. Да, точно. Дэни.
 Давно это было. И всего одна ночь. С чего это он вдруг о ней вспомнил? Интересно, она так и выступает в кордебалете в «Эстрадидо»?
 Да нет, небось давно уволилась, вышла замуж и уехала куда-нибудь в Омаху, где и живет с тремя детьми и толстопузым мужем.
 — Я хочу увидеть все! — заявила Тина, пока ехали на такси из аэропорта. — Посмотреть все отели до единого, все казино. Проехать вверх и вниз по Стрипу. Это так увлекательно! Вы себе не представляете.
 Вито Джованни забронировал им номера в отеле «Эстрадидо». Попросил лучшие, за что Майкл был искренне признателен. Помогло то, что Майкл недавно подсказал Вито удачный ход на бирже, и тот удвоил вложенные денежки за какие-то три недели.
 — Где ты этому научился? — удивился Вито. Майкл пожал плечами:
 — Обычное везение.
 Тина с Максом сразу поехали на лифте к себе в номер, а Майкл направился в зал, где по вечерам проходили представления. Пока здесь было пусто, и он прошел за кулисы. Помреж сообщил ему, что девочки еще не приходили.
 — Я искал… Дэни. Она еще у вас работает?
 — У нас никакой Дэни нет, — ответил тот.
 — А Анджела?
 — У нас две Анджелы.
 — В котором часу они приходят?
 — Вы родственник?
 — Да.
 — Девочки собираются к пяти.
 — Благодарю, — сказал Майкл, надеясь, что одна из двух окажется той, кто ему нужен.
 А зачем он, собственно, ищет Дэни?
 Да низачем. Время провести.
 Анджела оказалась не та. Вторая — тоже. Потасканная брюнетка. Пыталась уговорить его зайти за ней после шоу и обещала показать «достопримечательности».
 — Мне очень жаль, — отказался Майкл.
 — А мне-то как жаль! — лихо подмигнула она.
 Почему женщины всегда видят в нем только привлекательную внешность? В молодости, когда он только и думал о том, как перепихнуться, это работало в его пользу. Теперь, когда ему без малого тридцать, да и такой багаж за спиной, знакомства на одну ночь отошли в прошлое. Он искал любви и общности интересов, мечтал о такой женщине, которая будет его возбуждать и держать в тонусе. Как Бет.
 Одна проблема — таких, как Бет, больше не существует…




 ГЛАВА 34




ДЭНИ. 1974

 — Черт подери! — ругнулась молоденькая танцовщица. — Какой-то козел наступил мне на шлейф!
 Ей было девятнадцать. Высокого роста и красивая. Звали ее Пенелопа, и язычок у нее был — не приведи господи. Ее взяли на место Джемини, она теперь работала в паре с Дэни. Проблема была в том, что Джемини никто не мог заменить…
 Дэни уже год как вернулась на работу. Ей требовалось чем—то себя занять, а два представления в «Маджириано» каждый вечер как нельзя лучше выполняли эту функцию. К счастью, ее взяли назад не раздумывая, хотя она уже считалась «ветераном сцены».
 Двадцать шесть лет — и ветеран! Вот вам Лас—Вегас. Стариков тут не признавали.
 — Успокойся, дорогуша, — увещевал помощник режиссера Эрик. Симпатичный гомик, он всегда оберегал Дэни. — Ты своей несдержанностью на язык всех нервируешь.
 — «Несдержанностью»?! — возмутилась Пенелопа. — Тебя послушать, педик ты наш, так ты и слова «жопа» отродясь не слыхивал!
 Пенелопа была та еще штучка. Помолвленная с молодым гангстером, она полагала, что все вокруг должны плясать под ее дудку.
 Дэни старалась сохранять с партнершей нейтральные отношения. Но это было невозможно. Ей не хватало Джемини. Вечером накануне ее свадьбы Джемини действительно ездила к Моралису. Никто не мог понять, зачем она это сделала, прекрасно зная, что он за человек. Как бы то ни было, она поехала к нему в отель, где Моралис повел себя традиционным образом: запер ее в номере, избил, изнасиловал, а напоследок, в приступе ярости, плеснул ей в лицо кислотой. После этого зверства он трое суток держал ее под замком, в страшных муках, пока наконец горничная не заподозрила неладное и не вызвала полицию.
 Было уже поздно. До больницы Джемини не довезли.
 Морган бьи сломлен. Он винил Дэни в том, что позволила Джемини уехать с ранчо, хотя всем бьио ясно, что Дэни тут ни при чем.
 Моралис, не оказав сопротивления, был задержан и помещен под стражу. Он каким-то образом умудрился повеситься в камере.
 В последующие несколько месяцев Дин пытался утешить Дэни. Все без толку — она была убита горем.
 — Дин, я не могу выйти за тебя, — сказала она наконец. — Я приношу людям несчастье. Сначала Эмили. Теперь Джемини. Я не могу поступить так с тобой.
 Он долго оставался рядом с ней, все надеясь ее уговорить, но Дэни была непреклонна. В конце концов она объявила, что больше не может с ним встречаться, и он вернулся в Хьюстон. Через три месяца до нее дошли слухи, что он женился.
 Дэни было все равно. Она давно поняла, что любовь не для нее. И даже дружба.
 Время от времени Дин звонил, хотя уже и был женатым человеком.
 — Как поживаешь? — спрашивал он.
 — Хорошо, — неизменно отвечала она.
 — Дэни, мы остались друзьями?
 — Если твоя жена не против.
 Она была рада, что Дин нашел себе подходящего человека — симпатичную девушку—южанку, к тому же небедную.
 Через несколько дней после самоубийства Моралиса из Колумбии прилетел его отец Эсай, чтобы забрать внука. Дэни пыталась уговорить его оставить Нандо в Лас-Вегасе.
 — Мистер Санчес, — просила она, — Нандо будет лучше с нами. Вас он совсем не знает. Мой сын его любит, как родного брата, он будет здесь счастлив.
 — Я так не думаю, — заявил Эсай ледяным тоном. И это был его окончательный ответ.
 Отъезд Нандо всерьез опечалил Винсента. Он скучал без лучшего друга и, хотя ему уже исполнилось девять, предпочитал держаться в одиночку и не заводил новых друзей. В школе он блистал, почти по всем предметам был отличником. Кроме того, он увлекался спортом. Винсент был очень близок с Дэни — насколько возможны близкие отношения между сыном и матерью. Они вдвоем ходили в кино, совершали велосипедные прогулки, иногда брали лодку и катались по озеру Мид, а иной раз выезжали в пустыню на машине и весь день изображали следопытов.
 — Нет, ты только взгляни на этот долбаный шлейф! — верещала Пенелопа. — Его теперь только на помойку нести!
 — Ничего подобного, дорогая, — увещевал Эрик, расправляя ее причудливый шлейф. — Он в полном порядке. Ты сегодня у нас блеснешь.
 — Отвали, педик несчастный! — грубо оборвала девушка.
 — Не надо так говорить с Эриком, — вмешалась Дэни.
 — Ты станешь мне диктовать, как себя вести?! — вспылила Пенелопа, свысока оглядывая партнершу.
 Дэни пожала плечами.
 — Кто-то же должен это сделать.
 — Да кем ты себя воображаешь? — бушевала та. — Да мой парень весь этот отель с потрохами может купить, стоит захотеть! Вот когда ты у меня отсюда вылетишь. С треском!
 — Валяй, — невозмутимо ответила Дэни. — Мне плевать.
 — Чванливая дрянь! — фыркнула Перелопа.
 — Сама она дрянь, — шепнул Эрик на ухо Дэни. Пенелопа не могла пожаловаться на недостаток внимания.
 Мужчины ее обожали, но Дэни все же пользовалась большей популярностью. У нее не переводились поклонники, особенно когда в городе проводились какие-то конференции, и одни и те же группы верных почитателей по два-три раза в год приезжали специально посмотреть ее на сцене.
 Вскоре после возвращения Дэни в программу ее призвал к себе директор труппы и объявил:
 — Пора тебе выходить на сцену с обнаженным верхом.
 — Ты знаешь, я на это никогда не соглашалась, — сказала она.
 — Все будет с большим вкусом, никакой вульгарности, — заверил он. — Будешь танцевать то же, что и сейчас, только продемонстрируешь им грудь. Что ты теряешь, дорогая моя? Ты и так знаменита на весь Вегас. Ты одна из самых красивых танцовщиц в городе. Так лови момент, зарабатывай, пока можешь!
 — Я подумаю, — вздохнула она.
 Раздумья продолжались две недели, после чего Дэни решила, что терять ей действительно нечего. Костюмы были дорогие и очень красивые, и она не сомневалась, что будет выглядеть на сцене стильно. Кроме того, рядом с ней не было мужчины, который мог бы ее ревновать.
 В конце концов решающим аргументом оказалась возможность удвоить заработки. Все, что она зарабатывала, откладывалось Винсенту на образование, и дополнительные средства были бы весьма кстати. Быть матерью-одиночкой нелегко, так что… если демонстрацией груди можно заработать вдвое больше — почему бы и нет?
 Получив от Дэни положительный ответ, директор возликовал.
 — Дэни, ты всех убьешь! — воскликнул он. — Мужики валом повалят, чтобы на тебя полюбоваться!
 И это оказалось правдой. В восторге были и ее постоянные поклонники, они даже образовали официальный Фан-клуб. Дэни нравилось иметь две разные ипостаси. Первая — мать Винсента, посещающая родительские собрания, провожающая его на плавание и школьный бейсбол, скромная женщина без косметики, в строгих костюмах, обычная мамаша, пекущая сладости к школьной ярмарке. Вторая ипостась — Дэни Касл, знаменитая танцовщица, обворожительная красотка, приманка для мужчин, которых она неизменно отвергала.
 Какую ипостась она бы предпочла? Конечно, первую. Она бы с радостью осталась просто мамой Винсента. Если бы не нужно было зарабатывать, она бы в одну секунду рассталась со всем этим гламуром.




 ГЛАВА 35




МАЙКЛ И ДЭНИ. 1974

 Майкл заказал бутылку шампанского. Ему хотелось сделать поездку необыкновенной для Тины с Максом — ведь он так многим был им обязан. Днем он сунул портье в «Эстрадидо» стольник, чтобы добыл им на вечер билеты на Элвиса.
 — Сделаешь — получишь еще, — пообещал он. К столику причалила девушка-фотограф.
 — Да-да, пожалуйста! — обрадовалась Тина и с голливудской улыбкой стала позировать между двумя кавалерами.
 После восхитительного ужина, состоявшего из бифштекса, омара и шоколадного суфле, началось представление. Первым на сцену выбежал ослепительный кордебалет. Девушки оставались на сцене, пока шел весьма изысканный номер иллюзиониста, после которого настал черед потрясающих китайских акробатов, от чьих трюков у зрителей то и дело захватывало дух.
 Майкл шарил взглядом по шеренге танцовщиц. Так, на всякий случай. Макс болтал без умолку, а Тина поглощала шампанское малоприличными темпами.
 И тут, в такт «Самой красивой девушке», на сцену выпорхнули солистки. Все, как одна, высокие, с точеными фигурками, в шелках и кружевах, оставлявших, впрочем с открытой, с летящими шлейфами из тончайшего шелка и диадемах с искусственными бриллиантами. Они грациозно спустились по двум роскошным лестницам, огибающим сцену, и построились.
 Макс негромко присвистнул. Тина ткнула его локтем в бок. А Майкл оцепенел. С левой стороны стояла Дэни! Девушка из прошлого. Знакомая на одну ночь, которую ему так и не удалось забыть. Она стала старше и, наверное, куда искушеннее, но при этом сохранила свою ослепительную красоту.
 Впервые после гибели Бет что-то в нем шевельнулось. Это, несомненно, было влечение. Как глупо! С их встречи прошло, кажется, лет десять. Дэни небось давно его забыла и говорить-то не станет. У нее наверняка есть постоянный мужчина, а может, она и вовсе замужем…
 Впрочем, все это можно выяснить.
 Как только представление закончилось, Майкл поднялся.
 — Куда ты заторопился? — удивилась Тина. — Давай хоть шампанское-то допьем. Не оставлять же!
 — Мне нужно повидаться со старым другом, — сказал Майкл. — Увидимся в казино.
 — С каким старым другом? — полюбопытствовал Макс.
 — А где именно в казино? — спросила Тина.
 — Не беспокойся, я вас найду.
 — Майкл…
 Но он уже не слышал, стремительно шагал к кулисам.
 На сцене с Дэни приключилось нечто странное. Ей вдруг показалось, в зале сидит Майкл Кастеллино.
 Она заняла исходную позицию и, стараясь не шелохнуться, обвела взглядом публику. Она всегда так делала, но сегодня за одним из первых столиков сидел мужчина, удивительно похожий на ее мимолетного знакомого. Из-за огней рампы она не могла разглядеть как следует, и все же…
 Нет. Этого не может быть. Прошло столько лет, и не надо, чтобы он вернулся в ее жизнь. Если Майкл узнает о Винсенте, еще станет, не дай бог, на него претендовать.
 Она отвела глаза, надеясь, что видение исчезнет. Но когда снова взглянула в ту сторону, мужчина был на месте.
 Нет, это не он! Просто в глазах зарябило от яркого света. Дэни с высоко поднятой головой, царственным шагом обошла сцену по кругу.
 Когда представление было окончено и она вернулась в гримерную, то с негодованием обнаружила там приятеля Пенелопы, Джоя, разлегшегося на кушетке. Она тысячу раз просила Пенелопу не приводить его сюда. Одно дело — щеголять с голой грудью на сцене, и совсем другое — прийти в гримерку и оказаться лицом к лицу с Джоем, который сейчас беспардонно пялился на нее в упор. Терпеть это было нельзя.
 — Можно подумать, ему ты нужна, — язвила Пенелопа. — У него есть я! Спустись ты с небес на землю!
 Дэни поняла: без вмешательства администратора труппы не обойтись. Она сыта по горло.
 — Как поживаешь, куколка? — спросил Джой, вскакивая на ноги и беззастенчиво разглядывая Дэни.
 — Не блестяще, — отрезала Дэни. — Ты не мог бы подождать за дверью, пока я переоденусь?
 — В тебе нет ничего такого, что я не видел бы уже тысячу раз, — возразил Джой, пожирая глазами ее соски.
 — Мне бы хотелось побыть здесь без посторонних.
 — Что с тобой, куколка? — протянул он. — А где моя Пенни?
 — Идет, так что советую тебе перестать пялиться. — Дэни накинула на плечи полотенце.
 — Подумаешь! — с негодованием фыркнул Джой. — Никто тебя трогать не собирается.
 — Вон отсюда! — крикнула она, неожиданно теряя терпение.
 Он небрежно прошлепал к двери и вышел в коридор. Дэни быстро заперлась.
 Вскоре в дверь забарабанили, и послышался голос Пенелопы, но Дэни решила не спешить. Она спокойно сняла густой грим, переоделась и только после этого отперла дверь и впустила разгневанную Пенелопу.
 — Какого черта?! — набросилась та на нее, дрожа от злости.
 Не обращая на нее внимания, Дэни направилась к выходу.
 — Сука! — прокричала Пенелопа ей в спину. По пути Дэни перехватила Эрика.
 — Или пусть она уходит в другую гримерку, или я ухожу из шоу, — твердо заявила она. — Как все устроишь — позвони, тогда я выйду на работу.
 Заявивпэ своих правах, Дэни почувствовала себя лучше. А почему бы и нет? У нее и свой Фан-клуб, и журналы за ней охотятся, чтобы только щелкнуть ее для своих обложек. Пора начать получать дивиденды со своей популярности.
 Она вышла на улицу.
 У выхода с сигаретой во рту стоял Майкл Кастеллино.
 Дэни не отпрянула. И не бросилась бежать, хотя ей очень хотелось.
 Майкл Кастеллино стоял перед ней с таким невозмутимым видом, как если бы они расстались лишь вчера.
 — Привет, — сказал он, щелчком отбросив сигарету. — Помнишь меня?
 Хороший вопрос! И десяти лет не прошло, как он вернулся. Хуже всего то, что она его слишком хорошо помнит.
 — Прошу прощения… — сказала Дэни, решив не признаваться.
 — Майкл, — напомнил он и шагнул ближе. — Майкл Кастелли.
 — Кастеллино, — поправила она и тут же мысленно себя отругала.
 — Стало быть, помнишь, — усмехнулся он. — Отлично. Я и в самом деле поменял фамилию на Кастелли.
 — Что ты тут делаешь? — спросила она, стараясь сохранить безучастный вид.
 — В данный момент пытаюсь понять, можно ли угостить тебя коктейлем.
 — Не думаю.
 — Не думаешь? — повторил он, вопросительно глядя на нее. — Что ж, это все-таки лучше, чем прямой отказ. Шансов — пятьдесят на пятьдесят.
 Вот они стоят друг перед другом. Два чужих человека, зачавших общего ребенка. Но он-то об этом не знает. Майкл понятия не имеет, что является отцом чудного девятилетнего мальчугана.
 Дэни прекрасно понимала, что надо уходить, но не могла сдвинуться с места. Ноги не слушались.
 — Неудобно, конечно, вышло, — продолжал Майкл. — Мы с тобой провели фантастическую ночь, а потом я исчез.
 — Ты верно схватываешь суть, — холодно сказала она.
 — Поверь, были обстоятельства, которые не позволили мне приехать.
 Она молчала, не желая приходить к нему на помощь.
 — Хм-мм… Ты… замужем? — спросил он смущенно, что было на него совсем не похоже.
 — В разводе, — ответила Дэни. — А ты?
 — Нет. Так и не женился.
 — Ясно.
 — Прекрасно выглядишь.
 «Ты тоже», — хотелось ответить ей, но она промолчала. На ее взгляд, он был просто непозволительно красив.
 — Дэни, по коктейлю, а?
 — Я не пью.
 — Я закажу тебе молочный.
 Черт возьми, до чего неотразим. А что, если и вправду выпить с ним по коктейлю? Ни от кого же не убудет? Очередной поклонник, а уж теперь-то она знает, как с мужчинами обращаться.
 — Хорошо, — вздохнула Дэни, сдаваясь. — Один молочный коктейль. С шоколадом. А потом мне нужно домой.
 Через час они очутились в его номере в отеле «Эстрадидо», в постели. Они бросились друг к другу, как двое погибающих от жажды бросаются к животворному источнику.
 Никогда Дэни ничего подобного не испытывала. Никогда! Секс был уделом других, ее он не интересовал вовсе. И вот пожалуйста, она в постели с мужчиной, и ей очень хорошо. У нее было ощущение, будто жизнь остановилась и весь мир теперь заключен в одном человеке.
 Рядом с ним она стонала и трепетала от блаженства. Просто от ощущения его тела рядом со своим. От его настойчивых губ, покрывавших поцелуями все ее тело, дюйм за дюймом.
 Дэни словно перенеслась в другое место и другое время. И была по-настоящему счастлива.
 Впервые после трагической гибели Бет боль немного отступила. В Дэни было что—то особенное. Тепло. Утешение. У него на душе вдруг наступил покой. Майклу было хорошо в ее объятиях. И странно: у него не было ощущения победы над женщиной, зато было чувство общения. Он знал, что то же самое чувствует сейчас она. Иначе не может быть.
 Потом они лежали в постели, прижавшись друг к другу, молчаливые, умиротворенные и довольные.
 — Ого! — сказал он наконец. — Это было что-то.
 — Да, — согласилась она.
 — Ты была… ты такая… необыкновенная.
 — А тебе не пора одеваться и уходить? — спросила она.
 — Что? — не понял Майкл.
 — Ну повторить номер. Чтобы снова приехать лет через десять.
 — Фу-ты! — рассердился он. — Я же тебе объяснил, где я был. Не думаю, что тебя бы обрадовало письмецо типа «Дорогая Дэни, я в тюрьме».
 — Меня бы обрадовала любая весть.
 — Да, — вздохнул Майкл и закурил. — Я знаю. — Он помолчал. — Понимаешь, я все равно о тебе все время думал.
 — Это утешает.
 — Дэни, — с серьезным видом произнес Майкл, — мы с тобой тогда оба были детьми.
 — Это точно, — усмехнулась она. — Мне было всего шестнадцать.
 — Что?!
 Дэни пожала плечами.
 — Я не хотела тебя пугать.
 — Черт! — Он помотал головой. — Меня же могли арестовать.
 — Тебя и арестовали, — сухо заметила она.
 — Да, но не за совращение малолетних.
 Она протянула руку и коснулась его лица. Тот же нос, те же глаза, губы, как у Винсента. Господи, да стоит ему хоть мельком увидеть мальчика — он сразу все поймет! Ни в коем случае нельзя этого допустить.
 — А знаешь, я ведь тебя искал в «Эстрадидо». Потом решил, что ты небось давно вышла замуж и уехала. Можешь себе представить мое удивление, когда я тебя увидел. — Он в упор посмотрел на нее. — Это судьба, как думаешь?
 — Похоже, — с сомнением проговорила она. — А вообще-то, Майкл, мне кажется, ты слишком много говоришь.
 Он усмехнулся:
 — Да?
 — Да, — ласково произнесла Дэни и провела пальцем по его животу.
 — Ну что ж, — сказал он, касаясь ее груди, — в таком случае…
 Второй раунд получился еще лучше. Дэни попыталась дать ему мысленное определение. С Сэмом секс оказался катастрофой. С Дином, при том, что он старался проявлять чуткость, она лежала, как бревно, нисколько не впечатленная его манипуляциями.
 Как это возможно, что из всех мужчин один Майкл умеет ее зажечь?
 Она не знала. Да и какая разница? Вскоре Дэни перестала думать о чем бы то ни было и отдалась воле волн.
 — Не нужно ничего заказывать в номер, — с улыбкой произнесла Дэни.
 Майкл потянулся и лениво усмехнулся:
 — Я думал, может, шампанского, икры…
 — О! Что—то новенькое!
 — По сравнению с чем?
 — Неужто забыл? В прошлый раз было мороженое и клубника.
 Он засмеялся:
 — Можешь заказать что хочешь.
 — Правда?
 — Конечно.
 — Тогда креветки и картошку фри. Мороженое и клубнику.
 — Прекрасно, — опять заулыбался он.
 — Этот вечер был прекрасный, — уточнила она. — Один вечер — и снова прощай лет на десять, да?
 — Да ладно тебе, Дэни! — застонал Майкл. — Сколько можно об одном и том же? Я же тебе говорю, я сидел целых пять лет, а когда вышел, решил, что слишком много воды уже утекло. — Он сделал длинную паузу, старательно подбирая слова. — А потом… потом у меня были… другие неприятности.
 — Какого рода?
 — Тебе случайно ничего не попадалось в газетах, а?
 — Про тебя?!
 — В Нью-Йорке я стал настоящим героем прессы. Слава богу, кажется, не на всю страну ославили.
 — Ив связи с чем?
 — Да обвинили меня в том, чего я не совершал.
 — И поэтому ты поменял фамилию? — заинтересовалась Дэни.
 — Мне пришлось начинать с нуля. Все знали, кто я такой… Послушай, мы не можем поговорить о чем-нибудь другом?
 — Как хочешь.
 — Спасибо.
 — Когда тебе в Нью-Йорк возвращаться?
 — Собирался послезавтра, но, думаю, могу еще побыть несколько дней. Хочешь?
 — Не знаю, Майкл, — с сомнением произнесла она. — Вряд ли нам стоит это развивать дальше, потому что…
 — Знаю, знаю, знаю, — не дал он ей договорить. — Потому что на меня нельзя положиться. Верно?
 Дэни только пожала плечами.
 — Послушай, а ты помнишь, что ты говорила мне когда-то?
 — Нет, — ответила она, прекрасно понимая, о чем речь.
 — Ты сказала, что любишь меня. Я этого не забыл.
 — Ну видишь, какая я была дурочка? — с легким сердцем парировала Дэни.
 — Никакая не дурочка. Ты была замечательная. Такой и осталась.
 — Позвоню-ка я домой.
 — Тебя кто-нибудь ждет?
 — А я тебе не сказала? У меня ребенок.
 — Правда? — удивился он. — Мальчик или девочка?
 — Мальчик.
 — Ты серьезно? А у меня дочь, только что три годика исполнилось. Может, нам их познакомить?
 — Ты, кажется, говорил, что так и не женился.
 — Ну я жил с одной женщиной. Совсем молоденькой. Когда будет время, я тебе подробно о ней расскажу.
 — А где она теперь?
 — Она… умерла.
 — Прости.
 — Да нет, жизнь продолжается. — Он решил не нагружать ее своими горестями. А кроме того, его отношения с Бет никого не касаются.
 — А где твоя дочка?
 — Она сейчас живет у моих друзей, Тины и Макса. Я как раз подумываю забрать ее к себе.
 — Правильно, ведь это твой ребенок.
 — Мэдисон чудесная девчушка.
 — Мэдисон? Какое необычное имя. Она на тебя похожа?
 — Да, — со смехом признал он. — Бедный ребенок.
 — А фотографии у тебя нет? — спросила Дэни — ей было интересно, есть ли у девочки сходство с Винсентом.
 — Разумеется, есть — как у всякого счастливого отца. Майкл встал с кровати, прошлепал через номер и взял со стола бумажник, а Дэни тем временем любовалась его фигурой. Поджарый и сильный, широкоплечий, с крепким прессом. Хорош до умопомрачения! Ей хотелось, чтобы эта ночь никогда не кончалась.
 Но она знала, что это невозможно. Он уедет. И все опять закончится.
 Если только она ему не признается.
 Выигрывая один кон за другим, Макс отчаянным усилием воли пытался сохранять хладнокровие. Но это было очень и очень трудно, поскольку ему все больше хотелось прыгать и вопить от радости.
 Он все время выигрывал. Что-то невероятное!
 — Карту? — спросил банкомет. Макс кивнул. Черт! Опять очко.
 У него сегодня все получается!
 — Мне надо пойти отыскать своих друзей, пока они все деньги не продули, — объявил Майкл, застегивая брюки. — Пойдем со мной, я тебя познакомлю.
 — Ты этого хочешь?
 — Иначе не просил бы.
 Они оделись, взяли такси до «Маджириано» и всю дорогу держались за руки. Приехали как раз вовремя, чтобы оттащить Макса от стола, пока он не начал проигрывать.
 — Будь поумней, — предостерег Майкл, твердо беря Макса за локоть. — Надо уметь вовремя уйти.
 И Макс в кои-то веки послушался.
 — Познакомься с Дэни, — сказал Майкл, как только они отошли от карточного стола на безопасное расстояние.
 Макс уставился на прекрасную блондинку, держащую Майкла за руку. И мгновенно узнал. Это солистка из шоу, которое они сегодня смотрели, вторая слева. Как это Майклу удалось? Счастливый, мерзавец!
 — Привет, Дэни, — сказал он.
 — Привет, Макс. — Она тоже его припомнила — того парнишку, что притащила к себе Анджела много лет назад.
 Макс удивленно поднял брови:
 — Разве мы знакомы?
 — Вижу, ты забыл о своем мальчишнике, — усмехнулся Майкл.
 Макс пришел в замешательство.
 — Чертовщина! — воскликнул Макс и стал нервно озираться. — Ради бога, говори тише, не то Тина услышит. — А ее разве не Анджелой звали?
 — Если бы ты тогда так не наклюкался, то помнил бы, что Дэни жила с Анджелой в одной квартире. Теперь улавливаешь?
 — Ах да, Дэни! Та девушка, о которой ты без конца говорил.
 — Вот видишь? — Майкл улыбнулся своей спутнице. — Я о тебе без конца говорил. Макс думал, я не в себе.
 — А почему, Макс? — удивилась Дэни.
 — Потому что с ним никогда раньше такого не бывало, — пояснил тот. — Я думал, он сядет в самолет и полетит к тебе, но у него… хм-мм… возникли другие дела.
 — Можешь не стесняться, — приободрил Майкл. — Она знает, что со мной приключилось.
 — Правда?
 — Да, знаю, — подтвердила Дэни.
 — И знает, что больше я этими делами не занимаюсь, — продолжал Майкл. — Между прочим, учитывая мой опыт на бирже, ты бы отдал мне свои четыре тысячи, я их мигом удвою.
 — Нужно у Тины спросить…
 — А в туалет ты тоже у нее отпрашиваешься?
 — Пошел ты!
 — А где, кстати, Тина?
 — Просаживает мои деньги в автоматы.
 Они втроем отправились на поиски Тины и нашли ее за игрой на последнюю десятку.
 — Яроигрывай поживей и бросай это дело, — приказал Майкл. — Да, Тина, познакомься, это Дэни. И мы все вместе идем выпить.
 — Она кто? — прошипела Тина на ухо мужу, не слишком обрадовавшись тому, что их благополучная троица превратилась в квартет.
 — Она выступала сегодня в шоу, — прошептал в ответ Макс. — Майк знает ее по прежним временам.
 Они сидели в одном из просторных салонов и шампанским отмечали четырехтысячный выигрыш Макса. Тот был окрылен успехом, зато Тина сидела мрачнее тучи: она просадила все свои деньги. Было и еще одно разочарование. Обычно в любой компании самой красивой девушкой была она. Теперь к ним присоединилась эта высокая блондинка, и все пялятся в ее сторону. Это было Тине не по душе.
 — Мне она не нравится, — шепнула она Максу.
 — Не думаю, что для Майкла твое мнение что—то меняет, — огрызнулся тот. — Ведь он спит с ней, а не с тобой.
 — Господи, какой ты вульгарный! С чего ты взял, что он с ней спит?
 — А ты сама на них посмотри.
 — Мог бы проявить больше почтения к памяти Бет.
 — Бет нет уже почти два года. А мужчина без бабы не может.
 — Фу! Ты иногда бываешь невыносим.
 Дэни тем временем решила, что надо попробовать получше узнать друзей Майкла.
 — Ты кем работаешь? — обратилась она к Тине.
 — Я? — Тина пришла в замешательство. — Сижу дома с детьми. По-твоему, это не работа, особенно если помощи по хозяйству никакой? — Она мрачно взглянула на Макса. — Одежда по всему дому, пивные банки так и остаются на столе…
 — Погоди-ка! — встрял Макс. — Это ты обо мне говоришь? Да я каждое утро встаю ни свет ни заря и топаю в автосалон, чтобы вас кормить!
 — Макс, может, ты мне посоветуешь? — быстро сказала Дэни, чтобы предотвратить перепалку. — Я подумываю новую машину купить.
 — Да? А сейчас у тебя что?
 — «Кадиллак». Я бы хотела что-то более спортивное. Сын меня уговаривает взять «Корвет».
 — Ах, так у тебя сын? — встрепенулась Тина и немного помягчела.
 — Да.
 — А сколько ему лет?
 — Девять. А вашим детям?
 — Сузи — семь, Гарри — восемь, маленькому разбойнику. Да что я тебе говорю? Ты про мальчишек сама все знаешь.
 — Вообще-то, мой довольно усидчивый…
 — Тебе повезло.
 К великому облегчению Майкла и Макса, женщины, кажется, нашли общий язык.
 Позднее Майкл уговорил Дэни позвонить домой и предупредить няню, что сегодня ночевать не будет. Пока она говорила по телефону, Майкл попросил Тину не упоминать о Бет и о том, что случилось.
 — В свое время я ей сам расскажу, — пообещал он. — Сейчас не хочу ее спугнуть.
 — Как скажешь, — повела плечом Тина. — Только мне кажется, ты совершаешь ошибку.
 — Это моя ошибка, мне и выпутываться. Договорились? Дэни вернулась от телефона, и они сделали крут по всем самым большим отелям, так что в «Эстрадидо» заявились лишь часам к трем утра.
 — До чего же тут интересно! — восторгалась Тина, когда они уже поднимались в лифте. — Завтра повторим?
 — Спать! Я хочу спать! — простонал Макс. — Дайте мне лечь!
 — Симпатичная пара, — сказала Дэни, войдя с Майклом в номер.
 — Да, — согласился тот. — Макс — настоящий мужик, мы с ним через многое прошли. А Тина — та еще штучка. Она его поедом ест — и ничего, терпит.
 Дэни прошла к окну и стала смотреть на светящийся цветными огнями город.
 — Послушай, Майкл, — начала она. — Я тут подумала — надо тебе лететь с ними в Нью-Йорк. Если ты в самом деле захочешь продолжения — прилетай один. Тогда я буду знать, что это не «одноразовое предложение».
 — А сейчас ты думаешь, я все это воспринимаю именно так? — оскорбился он.
 — Просто…
 — Мне ни к чему уезжать, — перебил он.
 — А я хочу, чтобы ты уехал.
 — Да что такое, в самом деле? — недоуменно воскликнул Майкл. — Проверяешь ты меня, что ли?
 — Пожалуй.
 — Господи, неужели ты не веришь…
 — Сделай, как я прошу, Майкл, — тихо сказала Дэни. — Пожалуйста.
 — Ну хорошо. Как скажешь, — ответил он и обнял ее.
 «Это безумие, — подумала она. — Я провожу ночь с мужчиной, которого едва знаю. Но такой счастливой я еще никогда не была».
 На следующий день Дэни поехала провожать их в аэропорт. С Тиной они уже успели сдружиться. Последние двадцать четыре часа они провели вместе и чудесно развлеклись. Гвоздем программы стал концерт Элвиса Пресли, где у них оказались места в первом ряду, хоть и с краю, и Тина от восторга чуть не упала в обморок.
 — Ты должна непременно побывать у нас в Нью-Йорке! — воскликнула она. — Не могу поверить, что ты там ни разу не была.
 — Может, и побываю, — ответила Дэни, робко взглянув на Майкла.
 — Побывает, побывает, — заверил тот. — Это уж я вам обеспечу.
 — Отлично, — обрадовалась Тина. — Жду не дождусь, когда покажу тебе наш город.
 В аэропорту Тина с Максом вышли первыми и устремились к терминалу, а Дэни с Майклом задержались возле машины. Он прислонил ее к дверце и крепко обнял.
 — Не знаю, как тебе, а мне было очень хорошо, — сказал он и погладил ее по голове.
 — Двадцать четыре часа — это дольше, чем в прошлый раз, — грустно улыбнулась она.
 — Я вернусь через две недели.
 — Постарайся не угодить в тюрьму.
 — Я же тебе говорю, я больше этими делами не занимаюсь.
 — Вот и хорошо.
 — Я тут подумал… может, в следующий раз мне у тебя пожить? Что скажешь?
 — Нет, Майкл, не получится. Я говорила, у меня сын.
 — Да, — сказал он. — С которым ты не хочешь меня знакомить.
 — Ну может, в другой раз…
 — Иными словами, ты мужчин к себе жить не пускаешь? — Он недоверчиво поднял брови.
 — У меня нет никаких мужчин.
 — Интересно… Звезда популярного шоу, весь город по ней вздыхает — и никаких мужчин. — Он покачал головой. — И я должен этому верить?
 — Можешь думать что хочешь.
 — Что я хочу? Я хочу тебя поцеловать.
 — Ну давай, — задохнулась она.
 Он стал ее целовать и не отрывался до тех пор, пока она его деликатно не отстранила.
 — Ненасытный! — пробормотала Дэни.
 — Это из-за тебя я такой.
 — Очень рада, — улыбнулась она.
 Майкл вдруг очень серьезно посмотрел на нее.
 — Дэни, мне нужно тебе кое-что сказать. Только не сейчас, в другой раз.
 — Я никуда не уезжаю.
 — Я тебе позвоню, — сказал он и еще раз ее поцеловал. Он чувствовал, что наконец обрел мир на земле. А это самое главное.




 ГЛАВА 36


  Вторник, 10 июля 2001 года 
 Микроавтобус несся по боковому проезду. Мэдисон смотрела строго перед собой, готовая мгновенно пригнуться, если на пути возникнет бетонный блок. Вверху завис вертолет. Скорее всего, телевизионщики. Полиция не в силах командовать прессой — журналисты всегда играют в свою игру.
 — В конце проезда сверни налево, на Беверли, — приказал тот, что за главного. — Если кто станет путаться под колесами — всех сбивай к чертовой матери.
 Мэдисон обернулась и поискала глазами Натали. Та по-прежнему была в шоке и смотрела прямо перед собой невидящим взглядом. Женщина с рассеченным виском тихонько плакала.
 «Безумие! — подумала она. — Куда он, черт возьми, нас тащит? Что он задумал? Он бы скорее выпутался, если б остался в ресторане и сдался».
 Кол свернул на Беверли, ударив в бок какой-то «Ягуар».
 — Будет красный свет — проскакивай! — прокричал главарь. — Не задумываясь!
 — Мы все погибнем! — застонала женщина, сидящая сзади.
 — Не сделает так, как я говорю, — тем более все сдохнете!
 — Ты что, везешь меня на деловую встречу? — Джоли была польщена. Это было впервые, и ей такая мысль понравилась.
 — Видишь ли, малыш, я думаю, тебе не повредит посмотреть, как это делают профессионалки, — ответил Нандо. — Я везу тебя в стрип-клуб, в котором хочу приобрести долю.
 — Ты везешь меня в стрип-клуб?! — Джоли красноречиво подняла брови.
 — Мне почему-то кажется, ты там многому научишься, — усмехнулся Нандо.
 — Намекаешь, что мне еще есть чему поучиться?
 — Нет, тебе это не нужно. Просто хочу познакомить тебя с ребятами, с которыми, может, мы скоро станем партнерами. Послушать твое мнение.
 — А в чем состоит участие Винсента?
 — Ни в чем.
 — Почему?
 — Потому что Винсент устарел. Никак не возьмет в толк, что Вегас меняется.
 — Ты в самом деле так считаешь?
 — Еще бы! Мы возвращаемся к первоосновам — на первый план выходит профессия, старая, как мир. И это неизбежно, как прилив и отлив.
 — А куда подевались семейные ценности?
 — Это все в прошлом.
 — Ты это старшему поколению расскажи!
 — Ну вот что, детка, — сказал Нандо со всей возможной убедительностью, — заведение, куда я тебя везу, довольно—таки неприглядное, но я уверен: ты сразу увидишь, какие там открываются возможности. С твоим чувством стиля ты сможешь оформить его так, что местечко заиграет, как конфетка. Если получится, я даже готов взять тебя в дело.
 — Правда?
 — Да, — великодушно пообещал Нандо.
 — Я правильно поняла: если бы Винсент согласился на твою затею, ты бы без этих парней обошелся? Выкупил бы у них бизнес целиком?
 — Она еще и умная!
 — А может, мне стоит поговорить с Винсентом? Нандо удивленно поднял брови:
 — Ты имеешь на моего лучшего друга больше влияния, чем я?
 — Нандо, я женщина. Иногда это имеет значение.
 — Это уж точно, котик, ты женщина что надо.
 — Расскажи мне об этих людях.
 — Пара черномазых хлыщей, они уже довольно давно тут крутятся. Увидев тебя, оба из штанов повыскакивают.
 — Надеюсь, ты фигурально выразился?
 — Детка, да стоит тебе только взглянуть на другого мужика — и он у меня собственными яйцами подавится.
 — Приятно знать, что я тебе небезразлична, Нандо.
 — Да что ты говоришь?
 — Ни разу коксом не баловалась? — удивился Энди Дейл. Как будто она призналась, что никогда не пробовала молока.
 Дженна тряхнула головой, отчего ее золотистые волосы рассыпались по плечам.
 — Нет, мой муж против наркотиков.
 — Тоже мне наркотики! — фыркнул Энди. — Кокс не наркотик, это для восстановления сил — все равно что курить или пить. Да врачи бы его по рецептам прописывали, если б им разрешили. Все очень просто.
 — А я думала, от него можно стать наркоманом.
 — Кто тебе это сказал? Твой старик?
 — Винсент говорит, что наркотики губят людей. Организм разрушают.
 — Это о сильных наркотиках, сладкая моя. Героин и все такое. Я тебе скажу, что будет, когда ты примешь кокс. Ты расслабишься, ляжешь на спинку и чудесно проведешь время. Тебе гарантирован безумный секс! Посмотри на Анаис. Похожа она на наркоманку, а?
 Дженна взглянула на девицу, которая решила совсем освободиться от одежды и осталась в узеньких трусиках и многочисленных золотых цепочках с крестиками.
 — Нет, Энди, не похожа.
 — Ну вот видишь! Иди сюда, я тебя научу.
 — Я пришла только затем, чтобы извиниться за Винсента… Он иногда не понимает, что люди кинобизнеса не такие, как все.
 — Но ты-то понимаешь, правда? — сказал Энди, беря ее за руку.
 — Вы такие артистичные! Вот ты, например. Ты настоящий артист. Художник!
 — Именно, — поддакнул Энди, очень довольный ее оценкой. — Художник. А теперь, — он подвел ее к бару, где уже были приготовлены несколько доз порошка, — я поднесу к твоему хорошенькому носику эту бумажку, и ты вдохнешь. Ну как будто цветок нюхаешь. Можешь ты это сделать?
 — А ты уверен, что мне от этого плохо не станет? — опасливо спросила Дженна.
 — Сто пудов!
 Она взяла у него понюшку, осторожно втянула кокаин и тут же чихнула, разметав часть порошка.
 — Твою мать! — ахнул Энди. — Какого лешего ты делаешь, бестолочь?!
 — Прости… — пробормотала Дженна, устыдившись своей неловкости.
 — Хорошо еще, я запасся, — проворчал он. Подошла, пошатываясь, Анаис.
 — Насыпь-ка мне на сиськи! — приказала она, выпятив вперед голую грудь.
 — Потом, — отмахнулся Энди.
 — Нет, сейчас! — властно произнесла она. Анаис не привыкла, чтобы ей перечили. — И пониже, — многозначительно прибавила она.
 — Я к тебе сейчас приду, — пообещал Энди, наморщив лоб. — Я учу Дженну нюхать так, чтобы не разлеталось по всей комнате.
 — Закажи еще шампанского, — сказала Анаис, не желая уступать. — Хочу вымыть волосы.
 — Ты сейчас будешь это делать? — удивился он, наконец удостаивая ее своим вниманием.
 — Да.
 — О'кей.
 Анаис мечтательно улыбнулась:
 — Знал бы мой парень, где я нахожусь! Вот уж не обрадовался бы!
 — А кто твой парень? — удивился Энди. Он и не подозревал, что таковой у нее имеется.
 — Он жутко богат, — сообщила Анаис. — Очень, очень богат.
 — Я тоже, — напомнил Энди, что было не совсем правдой, поскольку после выплаты гонораров агенту, стилисту, менеджеру и водителю не так много и оставалось.
 — Закажи десять бутылок шампанского, — повторила Анаис, рассеянно теребя себе соски, — я в нем искупаюсь.
 — Может, лучше тебе вымыть голову под душем? — предложил он и снова повернулся к Дженне, которая уже была в приподнятом настроении и жаждала авантюр. — Готова ко второй попытке? — спросил он.
 — Да! — с жаром откликнулась та. — Готова.
 Майкл дважды пытался дозвониться Мэдисон, но безрезультатно. Оставлять сообщение на автоответчике он не стал — ясно, что в первую очередь его будут искать у дочери.
 — Ты, по крайней мере, знаешь, где она, — сокрушалась Дэни. — А как нам Софию раздобыть — ума не приложу.
 — Хороший вопрос. — Майкл нахмурился. — Когда ты с ней в последний раз говорила?
 — Пару недель назад. Тогда она была в Испании, в Марбелье.
 — Не понимаю, зачем ты разрешаешь ей одной мотаться по всему свету! — проворчал Винсент. — Давно надо было заставить ее вернуться домой.
 — А ты когда-нибудь пробовал с ней говорить? — вскинулась Дэни. — Она и в детстве-то никого не слушалась.
 — Моя кровь! — признал Майкл. — Все делает по-своему.
 — И полюбуйся, до чего это тебя довело, — заметила Дэни. Майкл пропустил ее реплику мимо ушей.
 — А она тебе не оставила номер телефона или адрес в этой самой Марбелье? Мы можем с ней как-то связаться?
 — Сказала только, что работает фотографом в ночном клубе.
 — Фотографом? — воскликнул Винсент. — Тоже мне работа!
 — А в каком клубе, не говорила? — уточнил Майкл.
 — Ничего не сказала, — ответила Дэни. — Ты же знаешь Софию — она никогда не оставляет свой номер телефона.
 — Я это кому-нибудь поручу, — решил Винсент. — Ее разыщут.
 — Вот что я вам скажу, — объявил Майкл, — раз мы не знаем, где ее искать, то и никто не знает, а это уже неплохо.
 — По-твоему, дело настолько серьезное? — спросил Винсент.
 — Да, серьезное.
 — А ты что теперь станешь делать?
 — Утром полечу в Лос-Анджелес. Надо там кое с кем повидаться.
 — С кем?
 — Ты не знаешь, — отрезал Майкл. — Займись тем, что я тебе поручил. Я буду на связи. Кто спросит — скажешь, меня тут не было. В том числе и своей жене.
 — Мог бы не говорить, и так ясно, — огрызнулся Винсент.
 — А как, кстати, Дженна? — поинтересовалась Дэни.
 — Все в порядке, мама, — быстро проговорил сын. Он знал, как мать относится к его жене, и не желал доставлять ей удовольствие признанием ее правоты. Он с Дженной по-своему разберется. Если потребуется развод — значит, будет развод.
 Посреди ночи София снова проснулась. Рядом с ней лежал мужчина — чужой, но такой приятный на ощупь в своей шелковой пижаме. Она придвинулась ближе и провела рукой по гладкой ткани — ощущение ей понравилось.
 Почему он не голый? Теперь никто не носит пижам.
 София прижалась к нему еще теснее. Джанни шевельнулся во сне. Она провела рукой ниже и почувствовала, что он рад ее соседству. Когда он окончательно проснулся, она уже его оседлала и неслась полным аллюром.
 — Господи! — ахнул Джанни. — Что ты делаешь?!
 — На теннис вроде не похоже, — фыркнула она. — Молчи и радуйся жизни.
 Он положил руки ей на плечи и решительно спихнул с себя.
 — Спятил? — возмутилась она. — Я же занимаюсь с тобой сексом! Ты разве не этого хотел?
 — Нет, София, не этого, — сердито произнес он и сел.
 — Ну да, конечно! — с упреком сказала девушка. — Ты же возбудился, ты был готов…
 — Я спал, — с нажимом проговорил Джанни и зажег ночник.
 — Господи, да ты не голубой ли? — ахнула она.
 — Нет, София, — сказал он. — Я не голубой. Он встал, прошел в ванную и хлопнул дверью.
 Такое с ней было впервые. Чтобы мужчина отказался от секса?!
 Через несколько минут Джанни вышел из ванной, теперь поверх пижамы на нем был махровый халат, и он был по-прежнему зол.
 — Ты всегда ложишься в постель с совершенно незнакомыми мужчинами? — холодно спросил он.
 — Ты, кажется, не слишком возражал…
 — София, я тебе уже говорил, я спал. Я думал, мне это снится.
 — Крутые сновидения, а? — Она начинала чувствовать себя идиоткой.
 — Я не любитель случайного секса. Особенно с девушкой, за которую я несу ответственность.
 — Ответственность?! — воскликнула она. — Да ты шутишь!
 — Если бы мне захотелось заняться сексом с какой-то женщиной, я бы предпочел узнать о ней побольше, чем знаю о тебе.
 — Ах! — выдохнула София с негодованием. — Тебе ничто не грозит, можешь не беспокоиться. Венерическими заболеваниями я не страдаю.
 — Ты всегда себя так ведешь с незнакомыми людьми?
 — Не всегда, — ответила девушка и решила, что даже хорошо, что секс с таким противным типом не состоялся.
 — Радуйся, что я не воспользовался твоей слабостью.
 — То есть — что ты не кончил в меня?
 — У тебя необычайно вульгарная манера выражаться.
 — Надо полагать, твоя девушка Анаис — образцовая леди?
 — Анаис тебя не касается!
 — Послушай, мне жаль, что так вышло, — внезапно раскаялась София. — Я подумала, надо тебя отблагодарить за то, что меня пустил.
 — Так ты что же, шлюха?
 — Иди на фиг! — выкрикнула она и прыжком соскочила с постели. Как он смеет так с ней разговаривать?! Кем он себя воображает?
 Джанни молчал.
 — Послушай, — наконец заговорила София. — Ты мне симпатичен. Мне тут нравится. Я была рада лечь в твою постель. Но почему ты такой зажатый?
 — Ты должна понять, что в жизни не все так просто, как тебе хотелось бы. Сказать спасибо — не значит переспать с человеком. Мне не нужна благодарность в форме секса.
 — Да что с тобой такое? — грубо перебила София. — Хранишь верность своей девушке?
 Джанни вздохнул:
 — Вижу, тебе этого не понять.
 — Большинство мужчин сочли бы за счастье со мной переспать!
 — Не сомневаюсь.
 — Ты разве не находишь меня сексуальной?
 — Ты очень сексуальная девушка.
 — Тогда в чем дело?
 — София, я слишком устал, чтобы продолжать этот спор, — сказал он, позевывая. — Ложись в кровать, а я лягу на диване. Утром поговорим.
 — Как скажешь, — хмыкнула она, сверкнув на него глазами. — Будем играть по твоим правилам. Надо полагать, у тебя иначе не бывает.
 — Позвони этим уродам и вели убрать отсюда вертолет, не то я вышвырну одного из вас из машины!
 — У меня нет телефона, — возразила Мэдисон. — Ты же сам его забрал. Забыл?
 — Черт! Туз, гони телефон! — обратился он к сообщнику. Туз. Наконец прозвучало какое-то обращение. Кличка, наверное?
 Мэдисон подумала, что Туз — парень с татуировкой на шее в виде змейки. Но оказалось, что Туз — это третий. Невысокий парень с мешком награбленного на коленях и серьгой в носу.
 Туз запустил руку в пластиковый мешок, порылся в нем, быртро нашел мобильный телефон и протянул главарю. Тот взял у него трубку и сунул Мэдисон.
 — Звони! Живо!
 — А куда звонить? Номер тебе сказали?
 — Не нужно мне башку забивать, леди. Звони 911. Скажи, если через две минуты не уберут вертушку, один из вас окажется на асфальте.
 Она взяла телефон и набрала номер службы спасения. Ответил диспетчер.
 — Говорит Мэдисон Кастелли, — представилась она, стараясь говорить спокойно. — Я в числе заложников, захваченных в ресторане на бульваре Беверли. Мы находимся в микроавтобусе. Пожалуйста, выслушайте меня внимательно. Вы должны передать полиции, чтобы они убрали вертолет, который кружит над нами. Если нет, одного из заложников вышвырнут из машины.
 Бандит выхватил у нее телефон и бросил назад.
 — Молись, чтобы тебя послушались, — сказал он. — В противном случае один из вас, уродов, окажется на мостовой.




 ГЛАВА 37




МАЙКЛ. 1975

 К моменту освобождения Карла Эджингтона Майкл уже накопил внушительное состояние. А поскольку с большей части этих денег он исправно платил налоги, то мог ими пользоваться абсолютно легально. Четыре года он действовал на фондовом рынке, прилежно следуя инструкциям Карла, а параллельно вкладывал и свои деньги. Теперь, когда Карл вышел, вставал вопрос: что дальше?
 Ему позвонила Уорнер и пригласила вместе поужинать в ресторане с оригинальным названием «21».
 — Я думал, Карл захочет, чтобы я к нему приехал, — удивился Майкл.
 — Нет, — возразила Уорнер. — Карл считает, что лучше встретиться в людном месте. Одним словом, ужинаем в ресторане.
 — Ну раз он так хочет…
 — Это самое безопасное, — заверила Уорнер.
 В этом заведении Майкл еще никогда не бывал и на всякий случай купил новый костюм, рубашку, галстук и туфли — все от лучших модельеров. Он хотел выглядеть на пять с плюсом. А еще — продолжать работать с Карлом.
 За последние несколько месяцев много чего произошло. Майкл снял приличную квартиру с тремя спальнями, нанял няню и перевез Мэдисон к себе. Выходные она по большей части проводила у Тины с Максом — как, впрочем, и он сам, когда не летал в Вегас и обратно.
 Роман с Дэни развивался успешно. Примерно раз в две—три недели Майкл садился в самолет и навещал ее. Она всегда радовалась встрече, и они чудесно проводили вместе время. При этом они всегда снимали номер в отеле, хотя у Дэни имелся дом. Она ни. разу даже не обмолвилась о том, чтобы поехать туда, а когда Майкл как-то заикнулся, что с удовольствием бы у нее побывал, ответила, что ему еще рано знакомиться с ее сыном.
 — Рано? — спросил он в свой последний приезд, когда снова зашел этот разговор. — Мы с тобой встречаемся уже больше трех месяцев. И по—твоему, мне еще рано с ним знакомиться?
 — Ну может быть, в следующий раз… — пробормотала Дэни. — Только остановиться у меня тебе все равно не удастся.
 — Почему это? — Майкл был озадачен.
 — Винсент еще маленький. Он этого не поймет.
 — Ты, я вижу, и впрямь старомодная девушка.
 — А тебя это смущает?
 Его это не смущало. Ему это даже нравилось. Не какая—то уличная девка, которых на каждом углу полно. И на Бет совсем не похожа… Правда, Бет была в своем роде девушка уникальная.
 Майкл основательно раздумывал над тем, не оформить ли официально свои отношения с Дэни. Но прежде чем принять решение, он должен познакомиться с ее сыном и постараться с ним подружиться. Если все сложится, как он себе представляет, Дэни придется бросить работу и переехать в Нью-Йорк — что будет весьма кстати, так как его отнюдь не радовали ее дефиле по сцене с грудью напоказ.
 Недавно он уговорил ее взять неделю отпуска и съездить с ним в Нью-Йорк. Ему хотелось оказаться с ней в другой обстановке, где можно спокойно обсудить свои планы на будущее. Дэни наконец согласилась, и он с нетерпением ждал ее приезда. Она еще не видела Мэдисон, и Майкл надеялся, что ей сразу полюбится его очаровательная и смышленая дочурка. Если это произойдет — а Мэдисон, в свою очередь, благосклонно отнесется к Дэни, — то о женитьбе можно будет поворить всерьез.
 — Ты ведешь себя так, словно к нам едет британская королева, — упрекнула Тина, помогая ему закупать новое постельное белье, полотенца и посуду к приезду Дэни.
 — Просто навожу в доме порядок.
 — Выходит, это любовь, а? — хмыкнула Тина, расхаживая по отделу постельных принадлежнбстей в универмаге «Блуминдейл».
 — И ничего смешного!
 — Я за тебя рада, — сказала Тина, изучая простыни. — Хм-мм… Майкл… — с сомнением произнесла она.
 — Да?
 — А ты ей о Бет говорил?
 — Что именно?
 — Сам знаешь, — замялась Тина. — О том, что произошло… Ну… об убийстве.
 Этой темы он пока так и не касался — не хватало духу. Но Тина права: надо все рассказать Дэни.
 — Вот в эти выходные и скажу, — лаконично пообещал он. — До сих пор просто случая не было.
 — Майкл, ты должен ей сказать, — с серьезным видом объявила Тина. — Тебя же обвиняли в убийстве Бет. О тебе все газеты писали. Хорошо еще, ей никто не успел доложить.
 — Ты права, — сухо бросил Майкл. — Спасибо за участие. На той же неделе он ужинал с Карлом и Уорнер. Та привела с собой подружку, Стеллу, красивую молодую женщину с платиновыми волосами до плеч, нежной кожей, пухлыми губками и роскошной фигурой — Не хуже Мэрилин Монро.
 — А чем вы занимаетесь? — поинтересовался Майкл, чтобы поддержать разговор.
 — Манекенщица в ателье, — спокойно ответила она, пригубив мартини. — Демонстрирую модели для иногородних заказчиков, когда они сюда приезжают. Уорнер когда-то тоже со мной работала. А теперь она, видите, затевает собственный бизнес по моделированию одежды и украшений. С помощью Карла.
 — Что-то оригинальное…
 — Да. У Уорнер прекрасные деловые задатки. И к дизайну у нее всегда была склонность.
 Дизайн. От одного этого слова в памяти сразу всплывала Бет. «Я стану самым знаменитым модельером на свете», — хвалилась она. И если бы не погибла, вполне могла бы это осуществить. Бет умела добиваться своего.
 — Вы с Карлом старые друзья? — спросила Стелла, вертя в пальцах бокал с мартини.
 — В некотором смысле. Стелла, вы очень милая, но надеюсь, вы понимаете, что у нас сегодня чисто деловая встреча?
 — А я и не думала, что у нас свидание, — язвительно заметила та. — Я всего лишь оказала Уорнер услугу. На свидание вслепую я бы и не пошла. Никогда не ходила и теперь не стану.
 — Мне кажется, вам этого и не требуется.
 Она улыбнулась мечтательной улыбкой Мэрилин Монро.
 — Это вы верно подметили.
 Когда дамы удалились припудрить носики, Карл завел разговор.
 — Я доволен тем, как ты себя вел, Майкл, — объявил он. — Ты исполнил все, о чем я тебя просил, и даже добился многого сверх того. Надеюсь, сам-то неплохо подзаработал?
 — Неплохо.
 — Тогда не вижу причин, почему бы нам не продолжить сотрудничество в том же ключе.
 — Зачем я тебе нужен — теперь, когда ты сам на свободе?
 — Никогда не следует держать все яйца в одной корзине, помяни мое слово. И тебе советую вкладываться вразброс. Поручи это своим друзьям, из десяти процентов. Сам удивишься, насколько шустро пойдет дело.
 Интересный человек этот Карл Эджингтон!
 Чтобы двигаться вперед и к тому же достойно выполнять отцовские обязанности, требовалось отречься от прошлого, чем Майкл усиленно и занимался. Всей душой желая отомстить за мать и Бет, он, однако, рассудил, что самым благоразумным будет пока не предпринимать ничего. Он не мог снова рисковать свободой. Теперь его главной заботой в жизни была Мэдисон, и он должен быть рядом с ней.
 Однако это не означало, что он вычеркнул из памяти Мейми и Кощея. Надо подождать, возможность сама представится, и если он сочтет ее удачной, то непременно использует свой шанс.
 Периодически Майкл общался с Вито Джованни, поскольку ведал теперь всеми его капиталами. Вито уже некоторое время жил со своей стриптизершей.
 — Эта девочка лучше всех, — хвастал Вито. — Приходи как-нибудь, посмотришь ее в работе. Я из нее сделаю звезду!
 — Звезду чего? — не понял Майкл.
 — Порно. На нем теперь все помешались. А эта детка все, что угодно, умеет сделать.
 — Ты хочешь, чтобы твоя подружка стала порнозвездой?
 — Почему бы нет? Она от этого тащится. Сказать по правде, — Вито похотливо подмигнул, — я тоже.
 «Что ж, дело вкуса», — решил Майкл. Вечером накануне приезда Дэни он позвонил ей. К телефону подошел сын.
 — Здравствуй, — сказал Майкл. — Мама дома?
 — Она еще не пришла, — ответил мальчик.
 — Это Майкл говорит.
 Он ждал, что мальчик сейчас скажет что—нибудь вроде: «Ах да, я знаю, кто вы, мама мне о вас рассказывала». Но ничего этого не прозвучало.
 — Майкл, друг твоей мамы, — пояснил он. — Она тебе ничего не говорила?
 — Не-а.
 — Совсем—совсем ничего? Ладно. Надо бы нам с тобой познакомиться. Ты чем увлекаешься? Бейсболом, футболом, баскетболом? Какой спорт любишь?
 — Я их все люблю.
 — В следующий раз, как приеду, обязательно пообщаемся.
 — До свидания.
 Майкл положил трубку. Почему она ничего не рассказала о нем сыну? Они же встречаются, разве нет? Пусть он и в другом городе живет, но они встре-ча-ют-ся!
 Он лег в постель, включил телевизор и под звуки шоу Джонни Карсона [2] уснул. Снилась ему Бет. Или он думал, что Бет. А может, это была Дэни. Проснувшись, он не мог в точности вспомнить, какая из двух ему привиделась. Как это понимать? Хороший это знак или наоборот?.. Майкл не знал. Но ничего, скоро приедет Дэни, и можно будет начать строить планы на будущее. Ему уже не терпелось.




 ГЛАВА 38




ДЭНИ. 1975

 Всякий раз, приезжая в Лас-Вегас, Дин водил Дэни в ресторан.
 — А что о твоих поездках думает жена? — как-то спросила она. На ее взгляд, между ними установились идеальные платонические отношения, которые ее устраивали как нельзя лучше. Единственное, что ее тревожило, это отношение ко всему этому жены Дина.
 — Дэни, у меня тут бизнес, — пояснил он. — Мы с Морганом вместе управляем одной компанией. Лучше расскажи, как у тебя дела.
 — У меня все хорошо. — Она сделала глоток вина.
 — Выглядишь прекрасно. Ты вся светишься. — Он немного помялся, боясь спросить в лоб. — Не разбивай мне сердце и не говори, что у тебя появился мужчина!
 — Между прочим, — беспомощно улыбнулась она, — действительно появился.
 Дина кольнула ревность. Он был женат на другой, но сохранил чувства к Дэни и знал, что всегда будет ее любить.
 — И кто же этот таинственный незнакомец? — спросил он делано беззаботным тоном.
 — Не такой он и таинственный.
 — Нет? Тогда почему ты мне ни разу о нем не сказала?
 — Не знаю… Наверное, хотела сперва убедиться, что это не мимолетное знакомство.
 — А он — не мимолетное? Она улыбнулась:
 — Дин, порадуйся за меня. Я же за тебя рада.
 — Конечно, Дэни. Если ты нашла того, кто тебе действительно нужен, это чудесно. Но я бы хотел побольше о нем узнать.
 — А ты что, мой отец? — рассмеялась она.
 — Я за тебя тревожусь. В этом городе жить небезопасно.
 — Это ты мне говоришь?! — усмехнулась она и поставила бокал на стол. — Я тебя давно хочу спросить, Дин. Почему ты никогда не привозишь жену? Мне бы хотелось с ней познакомиться.
 — И познакомишься.
 — Когда?
 — Скоро, — раздраженно ответил он и резко переменил тему. — Вчера я видел вашу программу. Ты потрясающе смотришься.
 — Правда? Знаешь, в последнее время я все чаще думаю, не пора ли мне это бросить.
 — Это как понимать?
 — Так понимать, что человек, с которым я встречаюсь, хочет, чтобы я жила с ним в Нью-Йорке.
 — Он сделал тебе предложение?
 — Пока нет, но, думаю, сделает.
 — Дэни, — строго произнес Дин, — послушай моего совета: ничего не меняй, пока он не наденет тебе на палец кольцо. У тебя сын.
 — Знаю. — Она кивнула. — На следующие выходные я лечу в Нью-Йорк. У меня такое чувство, что вопрос о нашем будущем наконец прозвучит в открытую.
 — В таком случае, — вздохнул Дин, — могу только пожелать тебе удачи.
 — Я знаю, Дин, — с теплотой проговорила она, — мы с тобой всегда будем друзьями, правда же?
 — Да, Дэни, всегда, — Дин старался не показать своего огорчения тем, что Дэни, которую он привык считать своей, завела роман с другим мужчиной. — Итак… как же зовут твоего незнакомца?
 — Майкл.
 — А дальше?
 — Что это ты меня допрашивать взялся?
 — Не думал, что это тайна.
 — Это не тайна. Его зовут Майкл Кастелли.
 — Славная итальянская фамилия.
 — И он славный итальянский парень, — улыбнулась она.
 — Парень? А сколько ему?
 — Тридцать.
 — Хм-мм… И каким же бизнесом он занимается?
 — Фондовый рынок. Дин, я понимаю твои лучшие побуждения, но мне не нравится этот допрос с пристрастием.
 — Так прекратим его. Нам ведь и без того есть о чем поговорить, правда?
 — Конечно, — с облегчением улыбнулась Дэни.
 Вернувшись в отель, Дин немедленно позвонил в свою контору в Хьюстон.
 — Пробейте-ка мне одну фамилию, — распорядился он. — Майкл Кастелли. Наройте все, что сумеете. И как можно скорее.
 Раз Дэни собралась замуж за этого человека, надо все о нем разузнать.
 Собираясь в Нью-Йорк, Дэни решила, что непременно скажет Майклу правду о Винсенте. Ираче это будет несправедливо по отношению к обоим.
 — Мам, разве мне нельзя поехать с тобой? — хныкал Винсент.
 — Нет, малыш. Прости, но нельзя.
 — Почему?
 — Потому что такая поездка — не для маленьких мальчиков.
 — Я уже не маленький мальчик, я большой! — возмутился он.
 — Тебе еще нет и десяти, никакой ты не «большой». — Жаль, что Нандо нет, — жалобно проговорил он.
 — Понимаю, зайчик. Вот приеду — сразу позвоню его дедушке в Колумбию. Может, отпустит его к нам погостить.
 — Нандо мой друг. А другие мальчишки в школе все дураки!
 — Почему они дураки? — терпеливо спросила Дэни.
 — Обзываются.
 — С чего это они тебя обзывают?
 — Из-за тебя.
 — Из-за меня?!
 — Марк Тимсон говорит, ты показываешь всем сиси. Вот оно! Дэни давно этого опасалась.
 — А что он говорит? — спросила она.
 — Он говорит, его родители ходили на вашу программу и видели твои сиси. Мам, ты правда там ходишь голая?
 — Это не совсем так, малыш. У меня красивый костюм. Весь сверкающий… Как тебе объяснить… В общем, это моя работа. Я зарабатываю деньги, чтобы мы могли жить в этом удобном доме и чтобы у нас была Реджи.
 — Мамочка, а можно мне сходить на ваше шоу?
 — Когда подрастешь — конечно.
 — Ну хорошо, — сдался он. — А можно мне сейчас телевизор посмотреть?
 — Полчасика, не больше. И сразу за уроки.
 — Я уже сделал.
 Ну еще бы! Винсент всегда был в первых рядах.
 Теперь, когда сын знает, что она выступает с обнаженным верхом, у Дэни появилась новая забота. Она отдавала себе отчет, что рано или поздно это произойдет, но не ожидала, что так скоро. Наверное, стоит обсудить это с Майклом, послушать его совета. В последнее время Дэни обо всем с ним советовалась. Когда она рассказала, что ее пригласили сниматься для журнала, он ее отговорил.
 — Они используют фотографии без всякого контекста, — сказал он. — Лучше в таких журналах не светиться, а то как бы жалеть не пришлось.
 Она послушалась его совета и отказалась от съемок. Редакция тут же нашла ей замену в лице Пенелопы.
 — Что, не потянула? — язвила та. Дэни не обращала внимания.
 Сейчас она не могла решить, что взять с собой. Майкл сказал, в Нью-Йорке дожди, а как раз на дождь в ее гардеробе ничего и не было. Даже плаща.
 Ей впервые предстояло лететь самолетом, и от одного этого Дэни испытывала возбуждение. Майкл предлагал прилететь за ней, но она заверила, что прекрасно справится сама.
 — Я уже взрослая девочка, — сказала она.
 — Тогда я буду встречать тебя в аэропорту.
 Лететь надо было завтра утром. С работы ее великодушно отпустили на—целую неделю, оставалось дать заключительное представление перед отпуском. В Вегасе в последнее время настоящий бум, и ей что ни день поступают предложения от других отелей. Но как бы ее ни заманивали более высокими ставками, Дэни себя прекрасно чувствовала в «Маджириано». Да и вообще, неизвестно, как теперь сложится ее жизнь. Она подозревала, что Майкл собирается сделать ей предложение. А вдруг и впрямь сделает? Ну что ж, она готова его принять.
 Днем позвонил Дин и позвал вечером поужинать.
 — Мне надо вещи складывать, — сказала она. — Да мы с тобой всего два дня назад ужинали!
 — Я помню, — сказал он. — Но мне нужно сообщить тебе кое-что очень важное.
 Заинтригованная, в конце концов Дэни уступила, и они встретились в уютном «красном» ресторане отеля. Дэни любила это заведение, они и с Майклом сюда часто хаживали.
 — Дин, только давай ненадолго, — попросила она, едва они заняли столик. — Мне утром лететь.
 — Именно поэтому я непременно хотел поговорить с тобой сегодня, — сказал он и заказал вина.
 — О чем? — спросила Дэни.
 — О твоем новом дружке.
 — О Майкле?
 — Да.
 Дэни побарабанила пальцами по столу.
 — Ты же его совсем не знаешь.
 — Ошибаешься. Я знаю о нем очень много. А вот тебе хорошо известно его прошлое?
 — Не думаю, что тебя это касается, — рассердилась она.
 — Дэни, твоя жизнь меня очень даже касается. Мы же с тобой лучшие друзья, забыла? — Лицо у него было серьезное.
 Дэни вздохнула и сделала над собой усилие, чтобы успокоиться. Дин ведь старается делать так, как считает лучше для нее, и ничего в этом плохого нет: ведь он поступает так из искренних побуждений.
 — Если речь идет о том, что он сидел в тюрьме за угон грузовика, то я в курсе, — сказала она. — Майкл мне все рассказал.
 — Я не об этом говорю.
 — Тогда о чем же?
 — У него есть дочь, так?
 — Да.
 Дин откашлялся.
 — А ты знаешь, что случилось с матерью девочки?
 — Она умерла.
 — И ты знаешь, как именно?
 — Нет, этого я не знаю. Майкл не любит об этом говорить. Я думала, от какой—то болезни…
 — Ты думала?
 Теперь она по-настоящему вышла из себя.
 — Дин, что ты хочешь мне сказать? Говори наконец!
 — Дэни, ты же умница, — быстро проговорил он. — Однако тебе надо сейчас думать не только о себе, но и о сыне. Ты не можешь себе позволить оказаться в ситуации, когда вам с Винсентом будет грозить опасность.
 — Опасность? Что это тебе взбрело в голову?
 — Не обижайся на то, что я тебе сейчас скажу, Дэни. Но с большой долей вероятности этот твой Майкл Кастелли — или Кастеллино, как он именовался раньше, — убил свою сожительницу.
 — Что?!
 — Выстрелом в затылок. Дэни побелела.
 — Ты с ума сошел?!
 Дин достал большой канцелярский конверт.
 — Здесь все написано, черным по белому. Сама прочти.
 — Я… я не понимаю, о чем ты.
 — Когда прочтешь эти вырезки, все поймешь. Его действительно оправдали, но только благодаря влиятельным адвокатам — за которых, кстати, заплатил его босс из нью—йоркской мафии. — Пауза. — Дэни, мне жаль тебе это говорить, но слишком многое свидетельствует о том, что убийца — он.
 — О господи… — Дэни была на грани обморока.
 — Если бы у этого человека были к тебе настоящие чувства, он бы тебе сам все давно рассказал.
 — Я… я думала, он от меня ничего не скрывает…
 — Давно ты с ним встречаешься?
 — Три месяца.
 — И за три месяца он не нашел случая поведать тебе об этой истории? Что-то подозрительно, тебе не кажется?
 — Ты… ты его не знаешь! Он…
 — Что — он? Если верить газетам, он киллер мафиозной группировки, и он застрелил в затылок девушку, с которой жил, потому что она встречалась с другим. А ведь это была мать его ребенка. И с таким человеком ты хочешь связать свою жизнь?
 — Давай твои вырезки, и пошли отсюда, — попросила Дэни. Она вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха.
 — Я отвезу тебя домой.
 — Не утруждайся, — сказала Дэни и поднялась. — Я возьму такси.
 — Дэни, эти справки я навел только ради твоего блага!
 — Это ты называешь моим благом? — На глаза ее навернулись слезы. — Как ты не понимаешь? Я же его люблю!
 — Тебе решать, — сказал Дин, провожая ее на улицу. — Я тебя только об одном прошу: подумай о сыне. Его интересы превыше всего. Винсент — твое главное богатство, Дэни. Не подвергай его и себя опасности.




 ГЛАВА 39




МАЙКЛ. 1982

 — Где твоя мама? — спросила Джеми, светловолосая миловидная девочка одиннадцати лет.
 — Спит, — ответила Мэдисон. Ей тоже было одиннадцать, она была долговязая, с длинными черными волосами и пытливыми глазами. — Она все время спит.
 — Почему?
 — Не знаю, — отмахнулась та.
 — Слушай, а если я еще побуду, нам разрешат смотреть «Ремингтона Стала»? Я Броснана обожаю, особенно в этом сериале.
 — Можем смотреть все, что захотим, — небрежно бросила Мэдисон. — Папа в отъезде, а маме все равно, что я смотрю.
 — Везет тебе! — позавидовала Джеми.
 — Это точно, — поддакнула Мэдисон, хотя частенько мечтала, чтобы мама уделяла ей побольше внимания.
 — Меня мать достала, — заявила Джеми. — Вообще меня к телику не подпускает.
 — Жуть какая! — посочувствовала Мэдисон.
 — И не говори. Она считает, я до сих пор в куклы должна играть. Не понимает, что ль, мне с мальчиками намного интереснее.
 — А по-моему, они все противные, — заметила Мэдисон и скорчила гримасу. — Особенно из нашей школы.
 — А когда твой отец придет? — спросила Джеми, налегая на еще теплое шоколадное печенье.
 — Надеюсь, что скоро, — ответила Мэдисон. — Он мне всегда приносит кучу подарков.
 — Вот я и говорю, — с завистью произнесла Джеми, — ты самая везучая девчонка из всех, кого я знаю.
 В тот день Майкл удивил дочь ранним возвращением. Как она и хвалилась, он был увешан подарками.
 — Привет, девчонки, — поздоровался он с обеими сразу. — Чем развлекаемся?
 — Тебя'ждем, папа, — ответила Мэдисон, с нежностью глядя на него огромными зелеными глазами.
 — Это хорошо. Потому что я тебе много чего купил.
 — Что на этот раз, папа?
 — Ну… хотел купить тебе норковую шубу или «Кадиллак», но потом подумал, что ты, наверное, предпочтешь видеомагнитофон «Сони» и компьютер с цветным монитором.
 — Папочка! Вот круто! Ты лучше всех! — Она кинулась отцу на шею.
 — Тут у меня еще кое-что есть. — Он показал на пакет. — Пластинки, книги… Выбирай.
 — Ой, папа, балуешь ты меня! — вдруг совсем по—взрослому вздохнула Мэдисон и бросила взгляд в сторону спальни. — А у мамули опять голова болит.
 — Да? — переспросил Майкл. — А поновей ничего нет?
 Мэдисон фыркнула, и Майкл улыбнулся своей драгоценной дочери. Умница! Любому мальчишке сто очков вперед даст. Ему все в ней нравилось.
 — Какой у тебя папа красивый! — протянула Джеми, едва они уединились у Мэдисон в комнате, притащив с собой всю добычу.
 — На киноактера похож, скажи? — хвастливо произнесла Мэдисон.
 Джеми кивнула. Как же она завидовала подружке, у которой есть все, чего у нее нет, да еще и такой красавец-отец в придачу!
 — И крутой, — добавила Мэдисон.
 — Круче не бывает! — согласилась Джеми.
 Майкл вошел в спальню. Стелла лежала на кровати и листала «Харперс базар».
 — Опять голова болит? — спросил Майкл.
 — Мигрень, — ответила та и отложила журнал.
 — Надо бы тебе врачу показаться со своей головой.
 — Покажусь, — буркнула она.
 — Ну как вы тут без меня? — проговорил он, присаживаясь на край необъятной кровати. — Мэдисон сделала уроки?
 — Дорогой, ты же знаешь, она не нуждается в постоянном контроле.
 Вообще-то Стелла была абсолютно не приспособлена смотреть за ребенком, и необходимость изображать из себя мать Мэдисон на протяжении всех этих лет ее угнетала. В материальном плане у нее было все, что пожелаешь, — в том числе хорошая экономка и отличная кухарка. Но она отдавала себе отчет, что на первом месте у Майкла стоит дочь, и это ее бесило.
 — Видишь ли, дорогой, — пропела она, — Мэдисон так быстро растет…
 — С этим не поспоришь, — ответил Майкл и ослабил галстук.
 — И она такая умница… — продолжала Стелла. — Откровенно говоря, мне кажется, школа, в которую она ходит, для нее слабовата, так что я тут разведала кое—какие другие варианты…
 — Правда?
 — Да. И нашла прекрасный пансион, куда, мне кажется, стоило бы ее перевести. Такой талантливый ребенок, как Мэдисон, должен учиться в высококлассном заведении.
 — Пансион? — с сомнением произнес Майкл. — А ты с ней об этом говорила?
 — Она еще слишком мала, чтобы понимать, что для нее хорошо, а что — нет. Однако я обсудила этот вопрос с несколькими подругами, и все согласились, что ей нужно дать самое лучшее образование. Лучше, чем этот пансион, не найти.
 — А где он находится? — спросил Майкл, не считая идею жены такой уж удачной.
 — В Коннектикуте.
 — И она сможет на выходные приезжать домой?
 — Разумеется, дорогой. Если захочет.
 — Даже не знаю… Вряд ли ей захочется разлучаться с Джеми.
 — Эта Джеми немного ветреная, ты не находишь? — проговорила Стелла. — Мэдисон у нас куда более серьезная девочка.
 Майкл кивнул. Суждениям Стеллы он доверял. Недаром же он на ней женился, так ведь?
 Он вошел в свою обитую деревом гардеробную и снял пиджак. Майкл Кастелли, процветающий бизнесмен, специалист по инвестициям, магнат в сфере недвижимости. Что и говорить, неслабо он продвинулся в этом мире! Что еще человеку нужно?
 После того как Дэни так бессердечно дала ему отставку, Майкл прибился к первой попавшейся женщине, каковой, по чистой случайности, оказалась приятельница Уорнер, Стелла. И она не обманула его ожиданий. Стелла была красива, умна, рассудительна, с ней было удобно во всех отношениях. Кроме того, немаловажную роль играл безотказный секс. Главное же — Майкл увидел в ней женщину, способную стать идеальной матерью его дочке. Он с самого начала решил, что ни за что не допустит, чтобы Мэдисон росла без матери — как когда-то он сам. Его дочь ни в чем не должна нуждаться — а стало быть, у нее будут и заботливые родители.
 После двух месяцев ухаживаний он затронул эяу тему. Стелла выслушала его план и проявила полную сговорчивость.
 — Только сразу условимся, — сказал он. — Если я на тебе женюсь, Мэдисон должна думать, что ты ее настоящая мать.
 — А где ее настоящая мать?
 — Бет погибла. И я не хочу, чтобы Мэдисон когда-нибудь узнала, что с ней произошло. Она должна верить, что ее мать — ты.
 Для себя Майкл давно решил, что Мэдисон для него — самое главное. Никаких сводных братьев и сестер, которые могли бы составить ей конкуренцию в его сердце, не будет.
 — Да, и еще одно, — прибавил он.
 — Да?
 — Ты должна мне обещать, что не будешь заводить детей.
 Стелла согласилась, и весной они сыграли свадьбу, пригласив в свидетели Карла с Уорнер.
 Он ее не любил. Он просто не был готов к новой любви. Стелла не обладала ни пылкостью Бет, ни нежностью Дэни. Зато с красотой у нее все было в порядке. Внешне она иногда напоминала ему Дэни.
 Есть такое выражение — «сбежала из-под венца». Дэни из-под венца не сбегала. Она просто не прилетела тогда в Нью-Йорк, и он напрасно прождал ее в аэропорту.
 А когда он позвонил в Вегас, чтобы выяснить, что случилось, экономка сообщила, что Дэни с сыном уехали и вернутся не скоро.
 Назавтра Майкл получил с курьерской почтой письмо:

 «Дорогой Майкл.
 Обстоятельства изменились. Я больше не могу с тобой встречаться. Пожалуйста, не пытайся меня искать.

    Дэни».

 Майкл долго ломал голову, что заставило ее так измениться к нему. Но он был человек гордый, и, хотя ему очень хотелось сесть в самолет и добиться объяснений, он так этого и не сделал.
 Через четыре месяца он женился на Стелле.
 Последние семь лет жизнь была к нему благосклонна. Состояние его множилось, и в финансовом отношении Майкл фактически мог позволить себе все, что угодно. Стелла была помешана на шикарном образе жизни: роскошная квартира на Парк-авеню, отпуск на Багамах, поездки за покупками в Париж и Лондон. Единственное, что ее мало устраивало в их браке, это падчерица. Тем более такая невероятно умная девочка-подросток, которую отец обожал больше жены. Это приводило Стеллу в бешенство. Однако она никогда не давала воли эмоциям и при Майкле неизменно играла роль образцовой мамаши.
 Спустя некоторое время к ним перестали ходить Тина и Макс.
 — Хочешь правду, Майкл? — сказала Тина. — Твоя Стелла — расчетливая стерва. Она меня терпеть не может, а я — ее. Так что больше на нашу компанию не рассчитывай. Если хочешь видеться — приезжай сам и привози Мэдисон.
 Так он и стал делать: через выходные приезжал с дочерью к ним, и все чудесно проводили время. Однако вскоре Стелла начала возмущаться, и поездки к Максу с Тиной стали реже. От этого Майкл испытывал чувство вины — ведь он был им многим обязан. Да и вообще, ему хотелось видеться с ними намного чаще. В конце концов, Макс его лучший друг, они столько всего пережили вместе. Зато Стелла — его жена, а ради дочери ему больше всего была нужна счастливая семья.
 Постепенно Стелла стала втягивать его в абсолютно новый круг общения. У нее была масса знакомых из мира искусства, и незаметно для себя Майкл стал приобщаться к опере, театру и балету. Они посещали вернисажи, большие приемы и новомодные рестораны. Поначалу это ему даже нравилось, хотя оперу и балет он недолюбливал — считал их скучными до зевоты. Однако, раз Стелла находила в этом такое удовольствие, он соглашался составить ей компанию. А выглядела она всегда на миллион долларов — в оплаченных Майклом платьях от известных модельеров, меховых манто и дорогих украшениях.
 Порой Майкл пытался представить себе, как сложилась бы его жизнь, если бы он женился на Дэни. Наверное, совсем по-другому. Он вспоминал, как они лежали в постели, как, жуя гамбургеры, смотрели телевизор, как гуляли, развлекались… Вопреки своему блеску и славе, Дэни осталась простой девчонкой. В отличие от Стеллы. Та лежала в постели, только если ее мучила головная боль или хотелось полистать модные журналы. Стелла живо интересовалась всеми новшествами в сфере ухода за лицом и телом и поддержания здоровья. В квартире вечно толпились маникюрши, косметички, массажистки, угождая всем ее прихотям. Она и Майкла пыталась в это втянуть, но ему хватило одного сеанса педикюра.
 Майкл с головой ушел в бизнес, создавая собственную финансовую империю. У него это неплохо получалось, он всегда все схватывал на лету. Сначала — от бабушки Лани, потом — уже по-настоящему — от Карла Эджингтона. Деньги были его страстью, у него был талант к цифрам.
 С течением лет они с Карлом не раз объединялись для общих дел. Отношения с Вито Джованни тоже сохранялись — Майкл занимался для него инвестициями. Вито ему безраздельно доверял и поручал солидные суммы. Про Мейми ходили слухи, что она выехала из своей нью-йоркской квартиры и перебралась в Калифорнию. Вито по-прежнему жил со своей стриптизершей, которая была лет на сорок его моложе.
 В финансовом отношении Майкл мог позволить себе все, что угодно. У него имелся офис на Уолл-стрит, небольшой штат компетентных специалистов, включая старого приятеля Чарли, который теперь работал у него бухгалтером. Несколько лет назад Майкл оплатил ему курсы делового администрирования, и Чарли более чем преуспел. Теперь он заколачивал большие деньги, имел стабильную работу и даже женился на симпатичной девушке из числа коллег.
 Можно сказать, у Майкла было все: красавица-жена, умная дочь, куча денег. Почему же не было счастья?
 Этого он не понимал.
 Однажды Макс, который теперь владел несколькими автосалонами, объявил ему за обедом, что это происходит из-за того, что он нечестен перед самим собой.
 — Что ты имеешь в виду? — удивился Майкл.
 — Стелла — большой сноб, — пояснил Макс. — Столичная штучка с жутким гонором.
 Майкла так задела критика, что он даже перестал с Максом видеться. Что было очень стыдно, поскольку, не считая Чарли, Макс был единственным преданным Майклу другом.
 Он скучал по старым временам. Когда они ходили с Максом и Тиной по кабакам и дурачились.
 Утешением была работа. Он сам не заметил, как стал настоящим трудоголиком.
 Стелла решила, что объявить Мэдисон о переводе в пансион должен отец. Услышав новость, дочь расплакалась.
 — Папа, я не хочу никуда ехать! — рыдала она.
 — Куколка моя, это для тебя же будет лучше.
 — Ничего не лучше!
 — Ты быстро привыкнешь…
 — Не привыкну! — упрямилась девочка.
 — Обещаю тебе!
 Неожиданно Мэдисон вытерла слезы и посмотрела на него в упор. Они были очень похожи, отец и дочь, хотя ее смуглая кожа и блестящие черные волосы всегда напоминали ему о Бет.
 — Я поеду, папа, — наконец выдавила она. — Но обещаю, тебе будет меня очень не хватать.
 Так и вышло, несмотря на все усилия Стеллы разнообразить его досуг — от этого отсутствие Мэдисон ощущалось лишь сильнее.
 Майкл стал чаще ездить в командировки — то проинспектировать какой-нибудь торговый центр, то посмотреть, в каком состоянии очередной объект недвижимости. А его империя все прирастала.
 Майкл Кастелли был очень преуспевающим человеком.
 Майкл Кастеллино остался далеко в прошлом.




 ГЛАВА 40




ДЭНИ. 1980

 В свои семнадцать Винсент был несравненно хорош собой. И точная копия Майкла. Черные волосы, идеальные черты лица, сто восемьдесят три сантиметра роста и великолепное телосложение. Девчонки с ума сходили, но все без толку — Винсент был увлечен только учебой и спортом.
 Дэни было слегка за тридцать, но она оставалась такой же красавицей и не верила, что у нее уже взрослый сын. Мальчику был нужен отец, и она благодарила господа за Дина, который заполнял этот вакуум. Он старался проводить с Винсентом как можно больше времени, что давалось ему нелегко: ведь он продолжал жить в Хьюстоне.
 Впрочем, после развода Дину стало полегче. Дэни никогда не спрашивала, почему у него не сложилась семья, — она сама знала, почему. Дин так и не смог ее разлюбить. Это была любовь на всю жизнь. Она его тоже по-своему любила, но скорее как старшего брата. Романтических отношений между ними уже давно не было.
 Нельзя сказать, чтобы в последние семь лет она хранила обет целомудрия. Отношений с Дином она не возобновляла, но другие мужчины время от времени появлялись. Ни один, однако, не отвечал ее высоким меркам, а в данный момент Дэни ни с кем не встречалась. Почему-то Дэни намного лучше чувствовала себя одна.
 Винсент недавно получил известие от Нандо: у него умер дедушка, и он собирался вернуться в Нью-Йорк. Винсент пришел в возбуждение.
 — Мам, вот здорово! — восклицал он. — Мне так не терпится его увидеть!
 — Вы с Нандо давно не виделись, — заметила Дэни. — Не жди от встречи слишком многого, за столько лет он мог измениться.
 Дэни продолжала выступать на сцене в программе «Маджириано», теперь на самых первых ролях. У нее были два выхода за вечер, а круг ее поклонников все ширился. Дэни Касл, великолепная танцовщица варьете, стала в Лас-Вегасе легендой.
 Тот факт, что она по-прежнему выходила на сцену с обнаженной грудью, невероятно бесил Винсента.
 — Мам, когда ты наконец уйдешь? — теребил он ее. — Ты уже слишком стара, чтобы выступать голышом!
 — Спасибо, милый Винсент. Обожаю, когда ты делаешь мне комплименты, — говорила она. — Но ты, очевидно, забыл, что благодаря моей работе у нас есть кусок хлеба на столе, а ты учишься в лучшей школе. Я уйду в тот день, когда ты окончишь колледж.
 — То есть ты и в сорок будешь выступать? — огорчался он. — Это уже слишком. К тому же я не хочу, чтобы об этом узнал Нандо.
 — Так не приводи его на программу.
 — Уж поверь, не стану. Но твои фотографии — по всему отелю.
 — Так не ходите в этот отель. Дин был солидарен с Винсентом.
 — Может, тебе в самом деле подумать о пенсии? — как-то спросил он.
 — Зачем? Или я уже недостаточно хорошо выгляжу?
 — Выглядишь ты всегда великолепно, — заверил Дин.
 — Тогда зачем мне уходить? Ничего другого я делать не умею.
 — А ты выходи за меня замуж, — предложил он со своим извечным оптимизмом. — И тебе вообще ничего больше делать не придется.
 «Ну вот, опять за свое», — подумала Дэни. Но невольно почувствовала себя польщенной.
 Винсент поехал в аэропорт встречать Нандо. Он был охвачен волнением. Скорей бы увидеться с другом детства! Неужели Нандо действительно так изменился, как предсказывала мать?
 Нандо сошел с трапа с большой сумкой и пачкой журналов под мышкой. Не узнать его было невозможно — в глазах его по—прежнему скакали бесенята, а одет он был в невероятно тесные джинсы и черную рубашку. Кто, кроме Нандо, мог додуматься напялить черное в разгар лета? Его нельзя было назвать красавцем в обычном понимании, но он был по—своему привлекателен — подвижный, раскованный и очень худой.
 Винсент перевел дух. Как полагается здороваться мужчинам? Этого он не знал — у него не было отца, чтобы научить.
 Нандо помахал рукой, обронил половину журналов, нагнулся поднять и бросился к приятелю.
 — Сукин сын! — вскричал он. — Еще красивее стал. Ну ты даешь, старик!
 — Ты тоже даешь, — проворчал Винсент. Они обнялись.
 — Мне жаль, что у тебя умер дед, — неловко проговорил Винсент, выходя из здания аэропорта.
 — Ничего страшного, — отмахнулся Нандо. — Жалкий был старикашка. А главное, через четыре года все его состояние достанется мне. Я теперь богатенький.
 — Тебе?
 — Ну я же единственный внук. Сейчас деньги в трастовом управлении, так что покамест я не могу на них лапу наложить. Но уж когда доживу до совершеннолетия — знай держись!
 — Ого! — восхитился Винсент. — Круто.
 — Точно, — поддакнул Нандо и подмигнул проходящей мимо хорошенькой девушке. — Я себе «Феррари» покупаю.
 — Красный?
 — Не-а. Черный. И мы с тобой поедем в кругосветку.
 — Мы с тобой?
 — Чтоб я сдох!
 — А как же колледж?
 — Да на что он сдался, твой колледж? Только время терять.
 — А мама хочет съездить на Восточное побережье, поузна—вать там насчет вузов…
 — Она все такая же цыпочка?
 — Не надо о моей маме в таком тоне, хорошо? — нахмурился Винсент.
 — Прости, — бросил Нандо и присвистнул вслед брюнеточке в красном мини—платье.
 Винсент искренне надеялся, что Нандо не узнает о маминых выступлениях в «Маджириано». Хватит того, что его в школе затюкали.
 Дома Дэни крепко обняла Нандо.
 — Ну ты и вырос! — улыбнулась она.
 Он обнял ее в ответ и не отпускал чуточку дольше, чем следовало. Винсент поспешил увести его к себе.
 — Сигаретка найдется? — спросил Нандо, оглядывая комнату друга.
 — Не курю.
 — Травка?
 — Не балуюсь.
 — Бог ты мой! — воскликнул Нандо. — Скажи спасибо, я приехал. Теперь есть кому научить тебя жить.
 — Только не здесь, — быстро проговорил Винсент. — Маму удар хватит.
 — Да ты у нас никак маменькин сынок?
 — Мама пашет изо всех сил, я не хотел бы ее огорчать.
 — А с девочками у тебя как? — поинтересовался Нандо и улегся на кровать. — Стоящие были?
 — За меня не волнуйся, — уклончиво ответил Винсент, хотя на самом деле девочек у него до сих пор не было.
 — Это не ответ, — позевывая, сказал Нандо. — Попробую дать тебе несколько уроков. В школе такому не учат.
 Дэни не знала, как отнестись к возвращению сына Джемини. Она видела, что он все такой же вздорный, как в детстве, только вырос. Выглядел он гораздо старше своих семнадцати. Нандо собирался прожить у них месяц, а значит, ей придется присматривать за двоими. Оставалось надеяться, что он не окажет на Винсента слишком уж дурного влияния.
 Назавтра Дин улетал к себе в Хьюстон, и сегодня, как обычно в таких случаях, они пошли ужинать вдвоем после ее выступления. За десертом она поведала ему о своих опасениях.
 — С Винсентом ничего не случится, — успокаивал Дин. — Он парень с головой.
 — Ох, не знаю, — с сомнением проговорила Дэни. — Я вроде все сделала, чтобы вырастить из него человека. А порой кажется, столько ошибок допустила…
 — Каких еще ошибок? Она глотнула вина.
 — Ну, например, с Майклом.
 — Опять ты о Майкле! — возмутился Дин, как обычно, не желая говорить о человеке, которого считал своим главным соперником. — Я же показал тебе вырезки, и ты приняла единственно правильное решение. Ты не могла рисковать будущим сына.
 — Да, конечно, но иногда я начинаю сомневаться…
 — Разве он хоть раз к тебе приезжал, чтобы объясниться? — напирал Дин.
 — Нет, — пробормотала Дэни.
 — Так о чем ты беспокоишься? Разве это не доказывает, что ты для него ничего не значила?
 — Спасибо на добром слове, Дин, — ядовито ответила она. — Ты мне здорово настроение поднял.
 — А подниму еще больше, еще выйдешь за меня замуж и прекратишь заниматься ерундой.
 — Какой ерундой?
 — Изображать независимую женщину, которая жаждет вернуть мне долг и для этого вынуждена продолжать раздеваться на сцене.
 — Я не раздеваюсь, — ледяным тоном возразила Дэни. —Я танцовщица, а не стриптизерша.
 — Все равно, Винсенту это не нравится.
 — Винсенту пора понять, что то, чем я занимаюсь, позволяет нам поддерживать качество жизни, к которому он привык! — огрызнулась Дэни. Надоело выслушивать эти нотации.
 — Так точно, мэм.
 — Ты когда теперь приедешь?
 — Не знаю, — замялся он. — У меня появилась одна женщина…
 — Снова женишься? — с легким сердцем спросила она.
 — Если ты мне опять отказываешь, может, и женюсь.
 — Хм-мм… Тогда в этот раз советую не забыть о брачном контракте, — поддразнила она.
 — Да, дорогая.
 Они улыбнулись друг другу. Как близкие друзья. И с годами их дружба только крепла.
 Приезд Нандо обернулся для Дэни настоящим кошмаром. Как она и предполагала, он стал еще более неуправляемым и оказывал исключительно дурное влияние на Винсента. Его любимым занятием было шататься по злачным местам. А кроме того, она знала, что он покуривает травку — весь дом уже пропах.
 — Винсент, Нандо употребляет наркотики? — напрямую спросила она у сына.
 — Нет, мам.
 — Но я же слышу запах!
 — Да это у Нандо сигареты какие-то особые, — отмахнулся тот. — Ему их прописали… от горла.
 — Что ты болтаешь?! — нахмурилась она. — За идиотку меня держишь?
 — Нет, мам, правда, они лечебные.
 — Только не в этом доме! Скажи Нандо, чтобы не курил — лечебные или какие другие.
 — Перестань, мам. Если я ему скажу, он меня сочтет полным кретином.
 — Так, может, мне ему сказать?
 — Ни в коем случае, — нахмурился Винсент. — Я сам.
 Нандо был помешан на «Роллинг стоунз». Он денно и нощно крутил их записи, причем на полную громкость. Дом сотрясали неистовые звуки рок-н-ролла, отчего у Дэни раскалывалась голова.
 Чем они занимаются, пока она на работе, можно было только гадать. Увы, смотреть за ними круглые сутки она была не в состоянии.
 Однажды, вернувшись домой, она застала дома девиц. Не одну и не двух, а целых пять, которые всей гурьбой сидели у нее на кухне, дымили, пили вино и наслаждались жизнью. Им всем было за двадцать, и все они подозрительно смахивали на проституток.
 Дэни остановилась в дверях кухни, ощущая себя тюремной надсмотрщицей.
 — Винсент, могу я с тобой поговорить? Он вышел, слегка пошатываясь.
 — Да, мам?
 — Ты пил?
 — Н… нет, — икнул он. Парень был явно нетрезв. Дэни пришла в ярость.
 — Что у вас тут происходит? — набросилась она на сына. — Кто эти девушки?
 — Подружки Нандо, — с глупой ухмылочкой объяснил сын. — Я разрешил им побыть у нас.
 — Очень зря.
 — Я что же, и друзей не могу пригласить? — Он был настроен на ссору.
 — Этого я не говорю.
 — А что ты тогда говоришь?
 Дэни не хотела устраивать семейную сцену при посторонних. Унизить сына при других означало лишь усугубить ситуацию.
 — Сделай так, чтобы они не выходили из кухни, — твердо заявила она. — Не води их к себе наверх.
 — Конечно, мама! — язвительно ответил он. — Я тебя ничем не побеспокою.
 В этот момент Дэни стало ясно: без сильного мужчины ей с Винсентом не совладать. Парню нужен отец.
 Ирония заключалась в том, что отец у него имелся. Майкл Кастелли. Мужчина, которого она отвергла, — о чем теперь начинала жалеть. Да, конечно, его обвинили в убийстве, и Дин, похоже, считает его виновным. Но если верить газетам, суд его оправдал, а она даже не дала ему возможности объясниться.
 Ей делалось все яснее, что несправедливо лишать Винсента родного отца.
 Порой, думая о Майкле, Дэни испытывала глубокое раскаяние. Она так и не сумела его разлюбить, это надо было признать.
 Дэни собиралась после отъезда Нандо слетать с Винсентом в Нью-Йорк, чтобы познакомиться с тамошними колледжами. Теперь она приняла и другое принципиальное решение: разыскать в Нью-Йорке Майкла и сказать ему правду.
 Винсент заслуживает того, чтобы знать, кто его настоящий отец. Пора.




 ГЛАВА 41


  Вторник, 10 мюля 2001 года 
 Заведение «Манрей» было необычайно шумным. В витрине красовались фотографии обнаженных девиц крупным планом, а стоявший у входа служитель из кожи вон лез, чтобы заманить посетителей.
 Нандо подрулил на своем «Феррари» к дверям и протянул парню на автостоянке двадцатник.
 — Приглядишь за машиной — получишь еще двадцать, — пообещал он.
 — Слушаюсь, сэр.
 — Так-так… — протянула Джоли, оглядывая заведение, — симпатичное местечко.
 — Не забудь о том, чтб я тебе говорил, — Нандо взял жену под руку и вошел внутрь. — Конечно, сейчас оно с душком, но мы сделаем из него самый популярный стрип-клуб в городе. Где мужики будут сорить деньгами и не чувствовать себя обманутыми.
 От количества обнаженного тела Джоли опешила. Куда ни глянь — одни голые девицы. Официантки работали без одежды, танцовщицы в жанре «у клиента на коленях» заняли все пространство перед сценой, а на самой сцене десять особей женского пола, тоже голые и без комплексов, делали свое дело.
 — Ну и вертеп! — поморщилась Джоли. — Даже и хорошеньких-то нет.
 — А ты что ожидала увидеть? Народные танцы?
 — Ас чего ты взял, что хозяева возьмут тебя в партнеры?
 — С того, что всякий стремится побольше баксов срубить, а я им гарантирую, что это заведение станет втрое доходнее.
 — И все же, я думаю, ты должен взять в напарники Винсента.
 — Да зачем мне этот мистер Чистюля?!
 — Чем он тебя так рассердил?
 — Послушай, — нахмурился Нандо, — мы с ним выросли вместе. Я знаю его, как никто. Он всегда был под каблуком у мамаши.
 — Не любишь Дэни?
 — С ней все в порядке. Беда в том, что она парня задавила.
 — Ты считаешь, он из-за этого такой правильный?
 — Ты точное слово нашла — «правильный»! — Нандо повел ее через большущий зал. — Не удивлюсь, если он гасит свет, когда ложится с бабой в постель. Ты лучше подумай о том, как мы устроим тут самый классный стрип—клуб в городе. Сделаем отдельные кабинеты, зону VIP, наберем красивых девок… Говорю тебе, зайка, это золотое дно!
 — Нандо, мне здесь как-то неуютно, — пожаловалась Джоли. Мимо них с подносом выпивки проплыла тощая темнокожая официантка с грудью невероятных размеров.
 — Мы с тобой сюда не развлекаться пришли, — напомнил Нандо. — Согласись, местечко перспективное. Помнишь, что я тебе всегда говорю?
 — Да помню. — Джоли вздохнула. — Главное — удачное расположение.
 — А вот и ребята, Лерой и Даррен. Будь паинькой.
 — А я когда-нибудь бываю не паинькой?
 — Я нанюхалась? — хихикнула Дженна. Она таки нанюхалась до чертиков.
 — Ты просто в хорошем настроении, — поправил Энди и погладил ее по руке.
 — Нет, мне кажется, я под кайфом! — возразила Дженна и снова захихикала. — Мне везде щекотно.
 — Это оттого, что ты одета, — пояснил Энди, пытаясь стянуть с нее платье. — Ну-ка, дай я тебе помогу.
 — Да нет, не надо, все в порядке, — пробормотала она и попятилась.
 — Перестань, котик, не стесняйся.
 — Я не стесняюсь…
 — Тогда дай мне посмотреть на твои хорошенькие сисечки, которыми ты весь вечер ко мне прижималась.
 — Ничем я к тебе не прижималась!
 — Перестань, — прохрипел он. — Бери пример с Анаис — она же не стесняется.
 Дженна перевела взгляд на красавицу-негритянку, которая снова развалилась на диване, широко расставив ноги. Ее эбонитовая кожа влажно поблескивала.
 — А ты знаешь, что Анаис любит девочек? — спросил Энди, покусывая ей мочку уха.
 — Я тоже люблю девочек, — ответила Дженна. — У меня подружек знаешь сколько?
 — Я не в этом смысле, — уточнил тот, откидывая назад светлую прядь «фирменных» немытых волос. — Ты когда-нибудь занималась сексом с девочкой?
 — Что ты имеешь в виду? — У Дженны округлились глаза.
 — Господи! — ахнул Энди. — Да ты совсем маленькая, что ли?
 — Мне уже двадцать два, — небрежно произнесла Дженна. — А тебе?
 — Столько же, — буркнул он. — В этом возрасте можно быть и повзрослев. Да сними ты наконец платье. Я хочу посмотреть на твои титьки.
 — Мне кажется…
 — Я их уже видел в джакузи, забыла? Что случится, если еще разок покажешь?
 — О'кей, — согласилась наконец Дженна и принялась раздеваться.
 Дэни вошла в спальню и легла. Ей требовался отдых, в голове все перепуталось. Столько всего разом произошло — и Майкл вернулся, и это обвинение против него…
 Сначала Бет.
 Теперь Стелла.
 Она не сомневалась, он не виноват, но два раза… Это странно.
 Тем временем Майкл с Винсентом негромко разговаривали в соседней комнате. Отец и сын. Дэни любила видеть их вместе.
 Она взяла в руки пульт, включила телевизор — и почти сразу прозвучало имя Мэдисон, а на экране возникла ее фотография.
 — Майкл! — прокричала Дэни, впившись взглядом в экран. — Майкл, Винсент, скорей!
 — Что случилось? — Майкл показался в дверях, следом шел Винсент.
 Ведущая новостей, красотка-блондиночка, способная дать сто очков вперед любой кинозвезде, зачитывала последние сообщения.
 — В настоящий момент полиция на большой скорости преследует микроавтобус с преступниками по улицам Голливуда. Среди заложников в машине находится журналистка Мэдисон Кастелли. Бандитов трое, они вооружены и успели застрелить двоих заложников еще в ресторане. Майкл уставился на экран и побелел.
 — Господи Иисусе! — проговорил он. — Кажется, нас опередили. Подонки!
 Софии не спалось. Ей было неловко за свое поведение, она с трудом представляла, как станет смотреть Джанни в глаза, А ведь утром это придется делать! Впервые ее отверг мужчина. Это казалось невероятным.
 В конце концов она потихоньку встала с постели, отыскала свои одежки и натянула на себя. После чего так же бесшумно покинула номер.
 Внизу София попросила портье вызвать ей такси.
 — Могу я узнать маршрут поездки? — с важным видом уточнил надменный портье.
 — Вас не касается! — отрезала София.
 Портье смерил ее надменным взглядом и объявил, что такси прибудет через четверть часа.
 — Я на улице подожду, — сказала София.
 Она вышла из роскошного вестибюля и присела на бортик тротуара.
 «Прощай, Джанни. Прости, что ничего у нас не вышло».
 — Твою мать! — ругнулся бандит, глядя на вертолет, который продолжал кружить над ними. — Открой-ка боковую дверь.
 — А? — переспросил Туз.
 — Отодвинь эту гребаную дверь и вышвырни ту бабу, что все время хнычет! — приказал главарь.
 — Я подрулю к обочине, — сказал Кол, слегка поворачивая руль.
 — Валяй, если пулю в башку захотел.
 — Не надо! — закричала девушка. Ее уже волокли к двери двое бандитов. — Не надо!
 Поздно.
 Туз с напарником открыли раздвижную дверь и на полном ходу выбросили девушку, как мешок с мусором. В воздухе повисли отчаянные вопли жертвы.




 ГЛАВА 42




МАЙКЛ И ДЭНИ. 1982

 Майкл находился в конторе, когда его помощница Марси, которая всегда ревностно стерегла его покой, сообщила, что звонит некая Тина.
 — Говорит, по личному делу, — сквозь зубы объявила она.
 — Я возьму, — сказал он и снял трубку.
 — Майкл? — окликнул женский голос.
 — Тина! — Майкл искренне обрадовался. — Как у тебя дела?
 — Все хорошо, спасибо, — сухо ответила та и не без сарказма добавила: — Можно подумать, тебя это волнует. Мы тебя теперь вообще не видим.
 — Неправда.
 — Правда. У Макса тоже все в порядке, если тебя это интересует.
 Все та же Тина, такая же язвочка.
 — Рад слышать твой голос, — сказал он.
 — О! Я поражена!
 — Перестань, Тина! — простонал Майкл. — Я же не виноват, что вы со Стеллой не поладили.
 — А кто виноват, что ты перестал видеться со своим лучшим другом Максом? Неужели не понимаешь, что он обижен?
 Ну вот, опять нотация! Тина мастерица плешь мужику проедать.
 — Ты же не слышала, что он сказал о Стелле, — заметил Майкл.
 — Что бы он ни сказал, — возразила она, — этого наверняка недостаточно, чтобы перечеркнуть старую дружбу.
 — Не забывай, Стелла моя жена. Я должен проявлять к ней уважение. — Господи! Он говорит словами Вито Джованни. Неужто старик оказал на него такое влияние? Судя по всему, да. Временами и до сих пор оказывает.
 — Ладно, — продолжала Тина. — Я не поэтому звоню.
 — А почему?
 — Тебя ищет одна особа.
 — Кто такая?
 — Ты Дэни помнишь?
 Помнит ли он Дэни? Да, он ее помнит, еще бы!
 — А что с ней? — спросил Майкл делано безразличным тоном.
 — Она в Нью-Йорке и звонила мне.
 — Звонила?
 — Да. Хочет с тобой повидаться.
 Майкл перевел дух, взял сигарету и закурил.
 — Дэни хочет повидаться со мной?
 — Угу. Я обещала, что передам. Если тебя это интересует, она остановилась в «Плазе».
 — Спасибо, что передала, Тина. Но ты, надеюсь, не забыла, что я теперь женат? Так что вряд ли я стану ей звонить.
 — Она сказала, ей надо с тобой о чем-то поговорить. Майкл глубоко вздохнул.
 — А о чем — не сказала?
 — Нет, но просила передать, что это очень важно.
 — А вы с ней встречаться не будете?
 — Может, она к нам заедет с сыном.
 — Ну хоть вы с ним познакомитесь.
 — А ты что, так с ним и незнаком?
 — Нет. Это был у нас главный камень преткновения. Она не хотела, чтобы я с ним виделся, — сказал Майкл и опустил сигарету в мраморную пепельницу. — Думаю, это одна из причин, почему она мне отказала. Кто знает? Как бы то ни было, Дэни давно в прошлом, и пережевывать старое я не собираюсь.
 — А мы, Майкл, тоже у тебя в прошлом? — В голосе Тины вдруг послышалась неподдельная горечь.
 — Ну что ты! — с теплотой ответил он. — Ты, Макс и ребята всегда в моем сердце.
 — Как это трогательно.
 — Я умею быть милым, когда захочу, — отшутился он.
 — Мы о тебе только и узнаем что от Чарли. Ты ведь большим человеком стал.
 — Перестань, Тина, — смутился Майкл.
 — Как дела у Мэдисон?
 — Фантастическая особа! — похвалился он, вновь беря сигарету и делая глубокую затяжку. — Всего одиннадцать, а умница — каких поискать.
 — А Стелла ей хорошая мать?
 — Стелла замечательная женщина, — ответил он, выдыхая клуб дыма.
 — Не сомневаюсь, — ехидно заметила Тина. — Когда у нее остается на это время.
 — Что ты имеешь в виду?
 — Майкл, я же читаю светскую хронику. Твоей жены никогда не бывает дома, она вечно тусуется на каком-нибудь благотворительном мероприятии.
 — Стелла помешана на благих делах.
 — Не сомневаюсь.
 — Ладно, Тина, скоро повидаемся. Обещаю.
 — Макс будет счастлив тебя увидеть. Только не передавай ему этих слов — он настроен задать тебе трепку.
 — Я на все согласен.
 В задумчивости он положил трубку. Дэни Касл… Семь лет безмолвия — и вот она желает с ним говорить. Что ей понадобилось?
 Майкл был заинтригован, но в то же время отдавал себе отчет, что лучше к этой женщине не приближаться, иначе бог знает что может случиться. Достаточно взглянуть друг другу в глаза — и все. Магнетизм. От него никуда не денешься.
 Нет, ни за что! Никуда звонить он не будет. Он женат, теперь все совсем иначе. Стелла — мать его дочери, и с этим лучше не шутить.
 Не прошло и двух минут, как Майкл снял трубку.
 — Дай мне номер «Плазы», — обратился он к Марси.
 Дозвонившись до отеля, Майкл попросил оператора соединить его с Дэни Касл. Произносить ее имя уже означало вызвать волну воспоминаний. Черт знает что!
 — В номере сейчас никого нет, — ответила телефонистка. — Не желаете оставить сообщение?
 — Я перезвоню попозже, — сказал он и положил трубку. Все очень просто. Он хочет ее увидеть. Он должен знать причину своей отставки. Не то чтобы это было для него так важно…
 Или важно?
 Вечером они со Стеллой должны были идти на очередную скучнейшую оперу. Его давно не увлекала ее светская жизнь. Поначалу это было даже занятно, но со временем превратилось в простую повинность, которая не доставляла ему ни малейшего удовольствия. Ее друзья его не занимали. Подружки все до одной были худосочные и стервозные — только и делали, что сплетничали напропалую и из кожи вон лезли, чтобы перещеголять друг друга бриллиантами. Мужчины же, несмотря на его преуспеяние, поглядывали на него свысока, и Майкл это отлично знал. Он, видите ли, был не из их круга.
 Он позвонил Стелле домой и сообщил, что в оперу пойти не сможет.
 — Ты должен, — возразила она ледяным тоном.
 — Не должен, — ответил он невозмутимо. — Что я действительно должен, так это пойти на одну важную встречу.
 — Майкл, ты меня очень подводишь! Ты же знаешь, я терпеть не могу ходить куда-то одна.
 — Возьми своего этого… — предложил он, имея в виду одного торговца предметами искусства, голубого, который иногда «заменял» его на всяких мероприятиях, если он не мог пойти.
 — Отлично! — обозлилась Стелла. — Я так и поступлю. Майкл выждал час и снова позвонил в «Плазу». Опять в номере никто не ответил.
 Нет, пока он не дозвонится, с работы не уйдет. Дэни Касл… Он и не думал когда-нибудь снова услышать ее голос.
 — Так-так, — сказала Тина, распахивая дверь гостье, — не прошло и семи лет, как ты объявилась.
 Дэни стояла на пороге и улыбалась.
 — Возникли попутно кое-какие проблемы, — сказала она, про себя отмечая, что Тина хоть и прибавила килограммов двадцать, но красоты не потеряла. — Познакомься, это мой сын Винсент, — добавила она, легонько подталкивая парнишку вперед.
 Он сделал шаг и нехотя пожал протянутую Тиной руку. В последнее время они с мамой не очень—то ладили — она его чересчур зажимала. Приезд Нандо раскрыл ему глаза.
 Тина взглянула на юношу — и ахнула.
 — Боже мой! — Она бросила многозначительный взгляд на Дэни. — Теперь понятно, зачем тебе потребовался Майкл.
 Дэни нахмурилась, давая понять, что надо бы прикусить язык.
 — Симпатичный домик, — заметила она, входя внутрь.
 — Да, — хвастливо подхватила Тина. — Макс нас неплохо обеспечивает. Недавно купил мне новый «Корвет». Я решила, дети уже такие большие, что если я сейчас не заведу себе «Корвет», то этого не будет уже никогда. — Она еще раз внимательно посмотрела на Винсента. — А тебе сколько лет?
 — Семнадцать, — пробурчал тот, недоумевая, что это за тетка и зачем понадобилось к ней тащиться.
 — Надо тебя познакомить с моим сыном Гарри, ему шестнадцать, — обрадовалась Тина. — Поверить не могу, что у меня уже сын-подросток!
 Гурьбой они ввалились в большую удобную гостиную. Комната была полна огромных диванов, книг и журналов: с одного из кресел лениво поднялся жирный кот. Все как в настоящем семейном доме.
 — Я позвонила, — доложила Тина. — Как ты просила.
 — Спасибо, — ответила Дэни и мельком взглянула на Винсента, который бесцельно шатался по комнате.
 — Так что, Винсент? Ты первый раз в Нью-Йорке? — поинтересовалась Тина.
 — Да, — ответил тот. — Я вообще в первый раз из Вегаса уехал.
 — Лас-Вегас восхитительный город! — восторгалась Тина. — Мама тебе не рассказывала, как мы с ней вместе ходили на Элвиса? Никогда не забуду этого вечера! Самый потрясающий вечер в моей жизни. С учетом дня свадьбы.
 Все рассмеялись.
 В комнату ввалился Гарри. Он был полноват, с россыпью веснушек и вечной усмешкой на круглом лице.
 — Поздоровайся с Винсентом, — весело сказала мать. — Он приехал из Лас-Вегаса. А это его мама Дэни.
 — Здравствуйте, — пробурчал Гарри.
 — Может, пригласишь Винсента к себе в комнату? Покажешь, как ты живешь…
 — «К себе в комнату»! — Гарри скривился. — В мой свинарник, хочешь сказать? Ты же ее так обычно называешь.
 — Гарри! — предостерегающе произнесла Тина. — У нас гости.
 — Хорошо, мам, — ответил сын. — Пошли, что ли? — добавил он, обращаясь уже к Винсенту.
 Тот нехотя побрел за ним следом.
 — О господи! — воскликнула Тина, поворачиваясь к Дэни. — Он сын Майкла, да?
 — Это так заметно?
 — «Заметно»! — Тина вспыхнула. — Я тебя умоляю! Он же копия!
 — По-моему, тоже, — вздохнула Дэни.
 — Как же получилось, что ты так и не сказала Майклу? — возбужденно воскликнула Тина. — Он ведь не знает, да?
 — Не знает, — подтвердила Дэни, качая головой.
 — И теперь ты надумала сказать?
 — Я наконец решила, что это будет по справедливости.
 — А ты знаешь, что Майкл женат?
 — Не знала… Впрочем, это не имеет значения. Это касается только его и Винсента.
 — Когда ты в тот раз не прилетела в Нью-Йорк, ты разбила Майклу сердце, — поведала Тина. — Могу я спросить, что тогда случилось?
 — Мне стало известно про Бет.
 — О господи! — вскричала Тина. — А ведь я ему говорила, чтобы сам тебе рассказал.
 — Но он, увы, не рассказал, — снова вздохнула Дэни. — А когда я узнала, у меня был шок.
 — Неужели ты поверила, что он мог это сделать? — быстро проговорила Тина. — Его какие—то мерзавцы подставили, что-то они там не поделили. Понимаешь, мать Майкла застрелили при ограблении магазина еще до его рождения. Его самого чудом спасли. А убийство Бет стало частью какого—то запутанного плана мести.
 — Про его мать я знала. Но о Бет он мне ничего не говорил.
 — Позвонила бы мне. Я бы тебе все объяснила.
 — Не догадалась…
 — Знаешь, Майкл ведь потрясающий парень, — с самым серьезным видом заявила Тина. — Он мухи не обидит. Макса спроси, он тебе подтвердит.
 — Теперь уже поздно, — прошептала Дэни.
 — Ладно. Скажи лучше, как ты собираешься ему обо всем этом сообщить? Не можешь же ты взять и заявиться к нему с парнем — он вмиг догадается. И вряд ли его жена этому обрадуется.
 — А что у него за жена? — не удержалась Дэни.
 — Расчетливая стерва!
 — Правда?
 — Уж поверь. Никто понять не может, зачем он на ней женился. Правда, она красивая, этого не отнять. Ему нужна была мать для Мэдисон, и Стелла теперь играет эту роль. Девочку Майкл обожает. Раньше частенько к нам привозил, но теперь мы с ними совсем не видимся.
 — А ты как посоветуешь мне поступить?
 — Назначь ему встречу и скажи без обиняков, прямо в лоб. «Видишь ли, Майкл, у тебя есть сын, ему семнадцать лет». Какой смысл тянуть кота за хвост?
 — Ты права.
 — А Винсент знает?
 — Никак не соберусь ему сказать.
 — Ой, Дэни… Очень тебе сочувствую, но в таких делах никто не может помочь.
 — Это уж точно. Но спасибо за участие.
 Когда они вернулись в отель, раздался звонок. Дэни сразу сняла трубку.
 — Алло, это Майкл. Тина сказала, ты хочешь со мной поговорить?
 — Да, хочу, — ответила она и украдкой посмотрела на сына, который увлеченно щелкал пультом телевизора.
 — Ну вот, я звоню. Говори.
 В его голосе слышались злость и отчуждение. И вряд ли Майкла можно было за это винить.
 — Мы можем встретиться? — спросила она вполголоса.
 — Это так необходимо?
 — Вообще-то, да. Мне нужно сказать тебе кое-что важное.
 — А по телефону нельзя? — Он явно не стремился облегчить ей задачу.
 — Нет, нельзя.
 — Сейчас без десяти девять, — резко отчеканил он. — Через пятнадцать минут могу быть у тебя в отеле.
 — Я думала, может, мы завтра поужинать сходим?..
 — В баре через пятнадцать минут, — отрезал Майкл.
 — Хорошо, я спущусь, — согласилась Дэни, понимая его обиду и кляня себя за то, что так безоговорочно поверила тогда Дину.
 — Мам, ты куда? — спросил Винсент.
 — Договорилась встретиться в баре с одним старым знакомым, — ответила Дэни, доставая из шкафа любимое синее платье. Как раз под цвет глаз.
 — А чего ты тогда наряжаешься?
 — Не задавай лишних вопросов, — ответила мать и вставила в уши золотые серьги. — Могу я нарядиться ради старого друга?
 — Можешь, конечно, но ты что—то вся на иголках. Духами Поливаешься и прочим дерьмом…
 — Винсент! Попридержи язык! — сурово оборвала Дэни.
 — Мам! — Он посмотрел на нее с негодованием. — Мне уже семнадцать. Если я не могу так выражаться дома — где мне еще так говорить? В школе, что ли?
 — Такие выражения вообще не следует употреблять, — объявила Дэни, поправляя прическу.
 — Правильно Нандо говорит: ты меня в ежовых рукавицах держишь.
 — Ах, Нандо говорит? — Дэни рассердилась. — А может, это оттого, что у Нандо нет мамы, которая бы за ним приглядывала? Может, он это из зависти, а?
 — Нандо? Из зависти ко мне?! — Винсент покатился со смеху. — Такого не бывает.
 — Ладно. Почему бы тебе, собственно, не посмотреть телевизор? Я скоро вернусь.
 — Чудесно! Мы летим в Нью-Йорк, и я сижу в номере отеля, уставившись в ящик, а ты тем временем развлекаешься!
 — Я ненадолго.
 — А Нандо, между прочим, пригласил меня в Колумбию, — сообщил Винсент, намеренно желая ее позлить.
 — Что?!
 — Он пришлет мне билет.
 — Если ты думаешь, что я отпущу тебя в Колумбию одного, ты глубоко ошибаешься.
 — Я все равно поеду! — с вызовом заявил сын. — Ты меня не удержишь!
 «Сейчас не время выяснять отношения», — сказала себе Дэни.
 — Иди смотри телевизор, — бросила она через плечо и взяла сумочку. — Не доводи меня.
 Винсент прав: зачем она разоделась, если идет повидаться с давним другом? Только Майкл больше, чем старинный друг, — он мужчина ее жизни и всегда таковым останется.
 Однако нельзя забывать, что он женат. Дэни была готова относиться к этому с уважением, хоть Тина и обозвала его жену расчетливой стервой.
 — Закажи в номер, что захочешь, — сказала она и, в последний раз оглядев себя в зеркало, устремилась к выходу.
 — Спасибо, мамуля, — съязвил Винсент.
 Стоило Дэни войти в бар, как на нее стали оборачиваться мужчины. Впрочем, она всегда так действовала на мужской пол и давно привыкла к этому. Она увидела в углу свободный столик и села. Через несколько минут подошел официант принять заказ.
 — Бокал белого вина, пожалуйста, — попросила она, вдруг осознав, что у нее дрожат руки.
 Майкл запаздывал. Может, и вовсе не приедет? Она бы не удивилась.
 Пробило десять. К ней подсел высокий бородач.
 — Могу я угостить красавицу вином? — спросил он, обдав ее запахом одеколона.
 — Вы очень любезны, — сухо ответила Дэни, — но думаю, моему мужу это не понравится.
 — О-о… Прошу прощения, — поспешно ретировался бородач.
 Официант принес вино, и Дэни сделала несколько глотков — для храбрости. Ситуация нелепейшая. Одно дело объявить Майклу, что у него есть сын, но как она скажет Винсенту? Тот пребывал в уверенности, что его отец — Сэм Фруг, которого он почти не видел: стоило Сэму получить отступного, как он тут же исчез с горизонта.
 Дэни подняла глаза и увидела Майкла. Он входил в бар, красивый, как всегда, даже лучше — в темном костюме, белой рубашке и перламутрово—сером галстуке.
 Господи, как он на нее действует! Стоит на него взглянуть — и по всему телу разливается теплая волна…
 Майкл обвел зал мрачным взором, отыскал Дэни и двинулся прямо к ней, обходя столики.
 — Привет, — сказал он, остановившись перед нею.
 — Привет, Майкл, — отозвалась она.
 Никакого физического контакта. Даже руки не подал. Майкл придвинул себе стул и сел.
 — Что пьешь?
 — Белое.
 Он щелчком пальцев подозвал официанта, тот поспешно подошел.
 — «Джек Дэниэлс» со льдом. И еще вина даме.
 — Слушаюсь, сэр, — ответил официант, подчиняясь его властной манере.
 — Итак, Дэни, — сказал Майкл чуточку более дружелюбно, чем говорил по телефону, — что привело тебя в Нью-Йорк?
 — Я приехала с сыном, — ответила она. — Мы выбираем колледж.
 — Как он поживает, твой сын? — вежливо поинтересовался Майкл.
 — Хорошо, спасибо. А Мэдисон?
 — Прекрасно.
 — Наверное, большая уже?
 — Одиннадцать, — ответил Майкл и нарочито глянул на часы. Дэни успела заметить дорогой золотой «Ролекс». — У меня пятнадцать минут, — отрывисто произнес он. — Потом надо будет кое—куда подъехать.
 — Я думала, может, мы проведем вместе вечер?.. — осторожно предположила Дэни. — Впрочем, я готова тебя понять, если ты этого не хочешь.
 — Готова понять, говоришь? — едко переспросил он.
 — Майкл, послушай, — быстро заговорила она, — я знаю: то, что я сделала, простить нельзя. Но тогда, семь лет назад, тебе следовало быть со мной честным.
 — Насчет чего?
 — Насчет Бет.
 — Ах, это… — Из него как будто разом вышел весь пар. — А как ты узнала?
 — Один друг принес мне газетные вырезки.
 — «Один друг»? — пробурчал он.
 — Я была в шоке, когда узнала. Мне казалось, мы с тобой близки… В общем, я не могла лететь в Нью—Йорк к человеку, которого, как выяснилось, я толком и не знаю.
 — А обсудить это со мной ты, конечно, не могла? Позвонить и спросить: «Майкл, какого черта ты мне ничего не сказал?» А?
 — Майкл, ты был не прав. Ты не должен был скрывать от меня такое.
 — Полагаю, тебя не впечатлило, что суд меня оправдал? — спросил он с каменным лицом.
 Дэни вздохнула. Разговор получался коротким и нелицеприятным.
 — Вижу, тебе неприятно быть со мной, — сказала она. — Я тебя не виню. Так что лучше я тебе без предисловий скажу то, что должна сказать.
 — Вот и хорошо.
 — Только сядь поудобнее, — предупредила Дэни. — Боюсь, ты будешь шокирован.
 — Дэни, ничто из того, что ты можешь сказать или сделать, не в состоянии меня шокировать. Ты меня обманула, помнишь? Должен признать, тогда я действительно испытал шок, так что теперь, что бы ты ни сделала, мне плевать.
 Ее раздражало его безразличие и холодность. Разговор и так предстоял не из легких.
 — Ты наверняка удивлялся, почему я никак не познакомлю тебя с сыном.
 — А это тут при чем?
 — Это как раз самое главное.
 — То есть?
 Дэни выдержала долгую паузу, а потом сказала в точности, как советовала Тина:
 — Винсент — твой сын.
 — Что-что?! — Он смотрел на нее, как на помешанную.
 — Я с первого же раза от тебя забеременела, — пояснила Дэни. Язык ее плохо слушался.
 — Господи боже мой!
 — У меня родился ребенок. Винсент. Наш с тобой сын. Я не стала тебе сообщать, поскольку решила, что тебе до меня дела нет. Потом, когда ты через несколько лет вернулся и мы вновь оказались вместе, я решила тебе признаться. Я хотела это сделать, когда прилечу в Нью—Йорк… — Она тяжело вздохнула. — Господи, Майкл, конечно, я должна была тебе сказать. Я теперь чувствую за собой такую вину! Ведь Винсенту нужен отец, аты… Прости меня.
 — Я тебе не верю. — Он покрутил головой.
 — Это правда, — сказала Дэни, и глаза ее наполнились слезами. — Я больше ни с кем не спала, ты был единственный.
 — Но ты же была замужем, разве нет? — вскинулся он.
 — Я вышла за Сэма из—за беременности, — объяснила Дэни. — И заставила его поверить, что ребенок от него.
 — И после этого ты обвиняешь меня в скрытности?! — Майкл смерил ее долгим, тяжелым взглядом. — Господи, что же ты за человек?..
 — Ты не должен наказывать Винсента за мои грехи.
 — Я с Винсентом даже незнаком.
 — Я вас специально друг к другу не подпускала, потому что он очень на тебя похож. Я сегодня привела его к Тине — та была поражена.
 — Тина, стало быть, знает, а мне ты только сейчас говоришь? Ушам своим не верю!
 — Мне еще надо сказать Винсенту. Вот я и подумала — может, завтра вас наконец познакомить?..
 — Ты что, совсем спятила? — разозлился он. — Дэни, я женатый человек. Же—на—тый. У Мэдисон есть мать, это Стелла. И я не хочу нарушать покой своей семьи. Конечно, это просто класс, что ты приходишь ко мне спустя семнадцать лет и сообщаешь, что у меня есть сын. Только знаешь что? Слишком поздно. Я не желаю с ним знакомиться. Я не желаю иметь с тобой ничего общего. И сейчас я встаю и ухожу. Так что… сделай одолжение нам обоим, никогда больше ко мне не приезжай!




 ГЛАВА 43




МАЙКЛИДЭНИ. 1982

 — Вот уж не ожидала, что ты так сразу откликнешься на мое приглашение! — проговорила Тина, с удивлением уставившись на нежданного гостя.
 — Поговорить надо, — ответил Майкл, слегка отстраняя ее.
 — Интересно… — заметила Тина. — Мы сегодня с ужином припозднились, так что все еще за столом.
 — Я ужинать не буду.
 — А я и не предлагала.
 — Ну спасибо!
 — Ты лучше с Максом поздоровайся, а то еще вообразит себе невесть что.
 — «Невесть что»? Так и есть, Тина! — Майкл резко развернулся к ней лицом. — Почему ты меня не предупредила?
 — О чем?.. А, понятно! Дэни тебе сказала?
 — Вот именно!
 — И что ты намерен делать?
 — А что я должен делать? — вспылил Майкл: Он был мрачнее тучи. — Она вырастила сына, о котором я — ни сном ни духом. А теперь мне предлагают поверить, что он мой. Черта с два!
 — Эй! — раздался голос Макса. — Что у вас тут происходит? Фью! Кого я вижу! Призрак из далекого прошлого!
 — Милое приветствие, — проворчал Майкл.
 — А ты чего ожидал — объятий и поцелуев? Вы на него только посмотрите! Одет-то как! Сразу видно — птица высокого полета.
 — Кончай ерунду молоть! — отрезал Майкл. — Я понимаю, мы сто лет не виделись, но я пришел к своим друзьям. И слышать этой чепухи не желаю.
 — Подумать только!
 Он наконец вспомнил, что у него есть друзья!
 Тина поспешила вмешаться:
 — Пойдем в гостиную. — Она взяла Майкла под руку.
 — Мне нужно выпить, — сказал тот.
 — Сам налей, — буркнул Макс и ехидно добавил: — Простите, вся обслуга в отпуске.
 — Макс, прекрати паясничать! — не выдержала Тина. — Майкл сегодня пережил сильный шок.
 — Что еще за шок?
 — Такой, какой бывает, когда женщина возвращается через семнадцать лет и объявляет, что у тебя есть сын, — пояснила Тина.
 — Что?! — Макс опустился на диван.
 — Я как раз собиралась тебе сказать… В общем, сын Дэни, Винсент, — от Майкла.
 — Почему она мне ничего не сказала, когда мы снова стали встречаться?! — с горечью воскликнул Майкл.
 — Были, наверное, причины, — пожала плечами Тина.
 — Что теперь станешь делать? — спросил Макс.
 — Это не моя проблема, — пробормотал Майкл, от души наливая себе виски. — Это ее проблема, будь она неладна!
 — Она говорит, мальчику нужен отец, — вставила Тина.
 — Раньше надо было думать!
 — То есть ты его видеть не желаешь?
 — А зачем?
 — Думаю, не помешало бы, — осторожно посоветовала Тина. — Он-то не виноват.
 — Я должен сам во всем разобраться, — заявил Майкл.
 — Это верно, — поддакнул Макс.
 — Ладно, ребята, я пойду. Вы уж извините, что я к вам так вломился, просто некому больше рассказать.
 — А жене? — спросила Тина.
 — Господи! — вздохнул Майкл. — Да если Стелла узнает, она с ума сойдет.
 — Могу представить, — заметила Тина, не без удовольствия воображая, как станет беситься ненавистная Стелла.
 — Давай не будем обсуждать мою жену, — отрезал Майкл. — Пообщаемся, когда ее не будет в городе, идет?
 — Конечно, Майкл, — согласилась Тина. — И если хочешь совет — тебе надо повидаться с сыном. Это будет правильно.
 Дэни была в отчаянии. Мало того, что ей не удалось по—человечески поговорить с Майклом, так еще и Винсент, услышав от нее новость, с криком бросился вон. Куда он направился, Дэни понятия не имела.
 Она не знала, надо ли в такой ситуации звонить в полицию. И позвонила Тине.
 — Не волнуйся, — успокоила та. — Вернется.
 — Откуда ты знаешь? Ведь это Нью-Йорк!
 — Не стоит верить всему, что пишут о Нью-Йорке, — усмехнулась Тина. — Если к утру не явится, тогда можешь начинать беспокоиться.
 — Прости, что потревожила посреди ночи…
 — Ничего страшного, — ответила Тина и как ни в чем не бывшто добавила: — Кстати, к нам Майкл заезжал.
 — И как он?
 — Злой и растерянный.
 — Понятно, — вздохнула Дэни. — Он… очень плохо воспринял новость.
 — Дай ему время, — посоветовала Тина. — Я Майкла знаю, придет в себя и объявится.
 — Боюсь, у меня нет на это времени. Мы приехали всего на пять дней.
 — Майкл только снаружи жесткий, а внутри он мягкий как воск. От родного сына он не отвернется.
 — Надеюсь, — прошептала Дэни.
 В три часа Винсент вернулся. Дэни не спала.
 — Где ты был? — спросила она.
 — Какая тебе разница? — огрызнулся тот.
 — Послушай, я понимаю, ты расстроен. Но поверь, я все это сделала только ради тебя…
 — Мам, я тебя умоляю! — Он бросил на нее укоризненный взгляд. — Как тебя угораздило с одной ночи забеременеть? Это еще надо постараться. Почему же ты не сделала аборт? Дэни очень старалась сохранять спокойствие.
 — Если бы сделала, мы бы сейчас с тобой не разговаривали, так ведь?
 — Надо было сделать, — буркнул он.
 — Я не знала, где его искать. Я была совсем молоденькая, испугалась и вышла замуж за Сэма. Откуда мне было знать, что он сопьется?
 — Что-то у тебя все невпопад, — бросил Винсент и отправился в свою комнату.
 Наутро, проснувшись, Дэни обнаружила, что сына опять нет. Она рассвирепела. Как прикажете с ним управляться? Ситуация становилась невыносимой.
 Майкл пил кофе и смотрел в окно, когда в кабинет вошла Марси.
 — Тебя хочет видеть какой-то молодой человек, — доложила она.
 — Кто такой?
 — Назвался Винсентом. Зачем пришел, говорить отказался. — Она с любопытством взглянула на шефа. — У тебя родственника с таким именем случайно нет?
 Он вздохнул:
 — А почему ты спрашиваешь?
 — Да так… Сходство поразительное.
 — Пусть войдет.
 Мысли у Майкла в голове скакали галопом. Парень пришел-таки с ним повидаться! Неужели Дэни подослала? Что им от него нужно? Денег? Хорошо, выпишем парню чек. Велика важность.
 Винсент вошел — и Майкл лишился дара речи. Его не обманули. Это все равно что смотреться в зеркало, только двадцать лет назад.
 Они молча уставились друг на друга. Было видно, что Винсент поражен не меньше.
 — Марси, закрой дверь, — наконец распорядился Майкл каким-то не своим голосом. — И ни с кем меня не соединяй.
 — Слушаюсь, мистер Кастелли, — ответила та, заинтригованная неожиданным поворотом событий, и вышла из кабинета, плотно затворив за собой дверь.
 Майкл показал на кресло:
 — Садись.
 Винсент сел. Они настороженно приглядывались друг к Друту.
 — Итак… Что я могу для тебя сделать? — наконец изрек Майкл.
 — И это все, что вы можете мне сказать?
 — Послушай, вчера мы виделись с твоей матерью. Впервые с тех пор, как она семь лет назад дала мне от ворот поворот. И знаешь, что она мне сказала? «Мы с тобой семнадцать лет назад переспали, и у нас есть ребенок». — Майкл сделал паузу. — Только вот незадача: до вчерашнего вечера она почему—то не считала нужным мне об этом сообщить. И этот ребенок — ты, правильно я понимаю?
 — Мне она тоже до вчерашнего вечера ничего не говорила. Я думал, мой отец — пьянчуга, который отвалил в сторону моря с приличными бабками. А теперь мне говорят, что это вы. Вас я не знаю, стало быть, кто я такой — тоже непонятно. Так ведь выходит?
 — Что ты от меня конкретно хочешь? — спросил Майкл, решив побыстрей с этим разделаться. — Денег?
 — Так вы считаете, я за этим пришел? За деньгами? — Винсент смерил его ледяным взглядом. — Все эти годы мама вкалывала, чтобы у меня было все необходимое. Полагаю, от вас она и доллара не получила.
 — Ты что, не слушаешь меня? — возмутился Майкл. — Я до вчерашнего не знал, что у меня есть сын.
 — А я-то чем виноват? — буркнул Винсент.
 — Вот что мы сделаем. Я тебе выпишу чек — сумму назовешь сам. Ты отвезешь его домой и скажешь матери, что это компенсация за то, что вырастила тебя. И поскольку я понятия не имею, что ты собой представляешь, будем считать наши взаимные обязательства исчерпанными.
 — Гад! — Винсент вскочил на ноги.
 — Я — гад? Это с чего же?
 — С того, что я твой сын! — выкрикнул Винсент. — Каково, думаешь, мне выслушивать все это? Я прихожу в надежде обрести отца, которого можно уважать, брать с него пример… Теперь я вижу, что ты на эту роль не годишься!
 Перед мысленным взором Майкла проплыл образ Винни, прикованного к инвалидному креслу перед телевизором. Он вспомнил, что отец никогда не уделял ему ни малейшего внимания, поскольку жизнь для Винни кончилась в тот момент, как у него застрелили жену, а самого сделали калекой. Неужели он так же поступит со своим сыном? Проигнорирует его? Отошлет с глаз долой? Ничего ему не даст, кроме денег?
 — Послушай… — начал он.
 — Нет! — сердито перебил Винсент. — Нечего мне тебя слушать. Я тебе неинтересен, ты не хочешь брать на себя никакой ответственности. Так что… иди ты к черту!
 — Это не…
 — Не нужны нам твои поганые деньги! Я возвращаюсь к маме — ей я, по крайней мере, небезразличен!
 — Сколько мне раз тебе говорить? — рассердился Майкл. — Я не знал, что ты мой сын!
 Винсент усилием воли постарался взять себя в руки.
 — Простите, что побеспокоил, — холодно произнес он и двинулся к двери. — Я надеялся, нам удастся установить какое-то взаимопонимание. Теперь вижу, что это была неудачная затея.
 — Эй, погоди! — Майкл вышел из-за стола. — Ты прав. Мы тут с тобой оба безвинно пострадавшие. Дэни должна была нам обоим сказать, но — не сказала. И вот теперь я обвиняю тебя, ты — меня… А на самом деле мы оба совершаем ошибку. — Он помолчал. — Дэни знает, что ты здесь?
 — Она бы взбесилась, если б узнала, что я к тебе еду.
 — Вот что, малыш, идем-ка пообедаем, глядишь, и познакомимся поближе. Согласен?
 Винсент замялся.
 — Вообще—то, я бы хотел с тобой поближе познакомиться.
 — Так идем?
 — При одном условии — не называй меня «малыш».
 — Годится.
 — А маме не позвоним? Она небось с ума сходит, гадает, где я.
 — Позвоним, почему нет? — Майкл снял трубку. Дэни ответила мгновенно:
 — Винсент, ты?
 — Нет, это я, Майкл.
 — А-а…
 — Винсент у меня. Мы планируем некое воссоединение семьи.
 — Но я думала, ты…
 — Не бери в голову, Дэни. Он проведет этот день со мной. В районе шести я его завезу в отель.
 — Но, Майкл…
 — Я тебе сказал, ни о чем не беспокойся.
 — Отлично, — ответила она и положила трубку. Кажется, все улаживалось.




 ГЛАВА 44




МАЙКЛ И ДЭНИ. 1982

 После посещения оперы Стелла надумала в очередной раз съездить на несколько дней в модный санаторий. Она делала это регулярно, поскольку поддержание хорошей формы ставила для себя превыше всего.
 Майкл вздохнул с облегчением. Он уже привык видеть рядом с собой Винсента, и отсутствие Стеллы оказалось только на руку. А поскольку Мэдисон находилась в своем пансионе, он и вовсе был свободен от каких—либо семейных обязанностей.
 Последние три дня он провел с Винсентом и обнаружил, что сын, о чьем существовании он столько лет не подозревал, смышленый парень, способный поддержать беседу практически на любую тему. Общаться с ним было интересно.
 Винсент без умолку болтал о своем дружке Нандо из Колумбии, об их общих планах на будущее.
 — Разве Дэни тебя не в колледж отправляет? — удивился Майкл. Они стояли в магазине мужской одежды и разглядывали пиджаки и куртки.
 — А ты разве учился в колледже? — парировал Винсент.
 — Не-а, — усмехнулся Майкл. — Я уже в пятнадцать лет бросил школу и работал в семейной лавке. Как—нибудь расскажу тебе о твоей прабабке Лани — любопытная была личность.
 — Ну вот видишь! Так какой смысл идти в колледж? — сказал Винсент, снимая с вешалки черную кожаную мотоциклетную куртку в заклепках. — Что мне это даст?
 — Этого хочет твоя мама, — ответил Майкл, примеряя темно—синий пиджак от Армани. Он был ему очень к лицу.
 — Вот именно! Это она хочет, а меня никто не спросил! — Винсент разгорячился. — А мы с Нандо собираемся поездить по свету.
 — Правда?
 — Понимаешь, если я сейчас этого не сделаю, то у меня никогда больше такой возможности не будет.
 — А на какие шиши поедете?
 — Нандо по наследству досталась куча денег, надо только дождаться, когда исполнится двадцать один, — соловьем заливался Винсент. — Он думает, банк может выдать ему аванс.
 — Ясно, — проговорил Майкл. — Иными словами, ты собираешься путешествовать на чужие деньги. Так выходит?
 — Мы с Нандо как братья!
 — Позволь дать тебе совет: никогда не злоупотребляй дружбой.
 Винсент пожал плечами.
 — Как бы то ни было, высшее образование не для меня, — сказал он, снимая куртку. — Я знаю, чем хочу заниматься.
 — И чем же?
 — Каким-нибудь бизнесом в Вегасе. Вместе с Нандо. Мы уже все обсудили. Хотим открыть свое заведение.
 — Какого рода?
 — Бар или ресторан. Может, даже отель.
 — Мне нравится такой подход, — рассмеялся Майкл. — Мыслите крупными категориями, ребята.
 — Если я не стану тратить время на колледж, мы вполне можем это осуществить. Замолвишь за меня словечко перед мамой?
 — Ладно, ладно.
 — Поговоришь с ней?
 Майкл задумчиво покачал головой.
 — Может, нам сегодня всем вместе поужинать? — предложил он после паузы. Ему хотелось снова увидеть Дэни.
 — Здорово! — поддержал Винсент.
 — Позвоню ей чуть попозже, — сказал Майкл, размышляя, стоит все—таки это делать или нет. Какая она красивая была вчера! Он старался отогнать от себя ее чары — бесполезно. Кроме того, теперь, пообщавшись с Винсентом, Майкл несколько свыкся с ситуацией и готов был признать, что Дэни прекрасно воспитала сына, особенно если учесть, что ей никто не помогал. Они вполне могут дружить, разве не так?
 Он решил, что надо дать ей денег. Столько, сколько набежало бы за все эти годы, если бы он посылал ей алименты.
 — Ну как? — поинтересовался подошедший продавец. — Подобрали что-нибудь?
 — Сын сам скажет, — ответил Майкл, — а я беру Армани.
 — Конечно, Армани! — подхватил продавец. — Он на вас чудесно смотрится.
 Потом Майкл сидел у себя в кабинете и размышлял, сколько денег дать Дэни. В конце концов он выписал чек на двести пятьдесят тысяч долларов. Примет она его или нет — это уже другой вопрос. Он будет настаивать. Но она вполне может и отказаться, с нее станется.
 Следующая проблема — куда повести их на ужин. Было бы неблагоразумно появиться в каком—то месте, где их могут увидеть друзья Стеллы. Майкл позвонил Тине, чтобы посоветоваться.
 — Приходите к нам, — сказала та. — Макса поставим барбекю жарить. Будет все по-семейному — веселье до упаду. Или хаос, это уж как повезет.
 — Ты уверена?
 — Почему бы нет?
 Когда Майкл наконец позвонил Дэни, она в первый момент отнеслась к предложению скептически. Но потом, видимо, под давлением сына, сама перезвонила и согласилась на ужин.
 Вечером он заехал за ними на такси. Дэни, как всегда, была неотразима. Она надела белый шелковый брючный костюм, белокурые волосы подобрала высоко на макушку, а в уши вдела крупные золотые серьги-кольца.
 — Ого… — невнятно буркнул он, и в памяти всколыхнулись давние воспоминания.
 В глубине души Майкл знал, что Дэни была бы для Мэдисон куда лучшей матерью, чем Стелла. Однако такие мысли надо гнать прочь. Мать Мэдисон — Стелла, и пусть оно так и остается.
 — Привет, Майкл, — негромко проговорила Дэни, самане понимая, зачем согласилась куда-то идти. Впрочем, настроение у Майкла с прошлого раза заметно улучшилось, а это уже было немалым утешением.
 У Тины с Максом все собрались на заднем дворе. Гарри с приятелями развлекались игрой в баскетбол, а Сузи сидела в сторонке с двумя подружками, которые при одном взгляде на Винсента принялись подталкивать друг друга локтями и застенчиво хихикать.
 — Настоящий семейный ужин, — проговорил Майкл, жалея, что с ними нет Мэдисон. Ей бы это тоже понравилось.
 — Эй, Винни, привет! — прокричал Гарри. — Иди к нам, мяч покидаем!
 — Никогда не слышала, чтобы его кто-то называл Винни, — заметила Дэни, следя глазами за Сыном, который уже влился в веселую компанию.
 — Между прочим, так звали моего отца, — сказал Майкл. Он не мог понять, действительно у нее глаза стали еще синее, чем раньше, или это игра его воображения. — Тебе не кажется, что Винсент — это чересчур официально?
 — Он не любит, когда его называют уменьшительными.
 — Так-так-так… Все как в старые добрые времена, — сказал появившийся перед ними Макс. — Кому пивка?
 — Пожалуй, — согласился Майкл.
 — Предлагаю вам двоим сесть вон за тот стол. — Макс показал на длинный стол для пикника, установленный рядом с тремя большими кустами роз — предметом гордости Тины.
 Майкл взял Дэни под руку и повел к столу. «Как хорошо быть рядом с ним, — вдруг подумала она. — Но это все абсолютно бессмысленно».
 — Дэни, парень замечательный, — похвалил Майкл, усаживаясь. — Ты молодец.
 — Благодарю, — сухо отозвалась она и быстро добавила: — Ты жене сказал?
 — Зачем? По-моему, лучше ей вообще о Винсенте не знать.
 — Почему?
 — Видишь ли, Дэни, я с удовольствием приму его как часть своей жизни, только пусть это будет отдельно от того, что у меня есть тут. Можешь ты это понять?
 — Главное, чтобы понял Винсент, а уж я как-нибудь переживу.
 — Я его не брошу. Обещаю тебе.
 — А большего ему не нужно, — искренне сказала она. Она была рада, что все наконец улаживается.
 — Нет, тут ты ошибаешься, — неожиданно заявил Майкл. — Ему еще нужна некоторая доля свободы.
 — То есть?
 — Он жалуется, ты ни на миг не отпускаешь вожжи, заставляешь его учиться и пахать как вол.
 — Майкл, от него только это и требуется!
 — Он мне рассказывал о своем дружке Нандо — ну, к которому он собрался ехать в Колумбию. Говорит, ты не пускаешь.
 — Не пускаю, — твердо сказала Дэни. Разговор ей не нравился.
 — А почему?
 — Нандо на него плохо влияет.
 — Что значит — плохо влияет? — раздраженно спросил Майкл. — Парень еще ни разу не был с девчонкой.
 — Майкл!
 — Ему уже семнадцать. Мы с тобой познакомились, когда тебе было шестнадцать. Не делай из него маменькиного сыночка.
 — Я не делаю, — упрямо заявила Дэни.
 — Нет, делаешь.
 — Но я должна его оберегать…
 — От чего? От жизни? Дэни, нельзя никого оградить от жизни. Я думал, ты это понимаешь как никто.
 Она отвернулась. Вспомнилось все, через что ей пришлось пройти. Он, конечно же, прав, но как она может с легким сердцем отпустить Винсента на волю?
 — Ладно, — добавил Майкл, наклоняясь ближе. — Ты извини, что я тогда был с тобой так неласков. Просто, согласись, странная ситуация: сидим тут с тобой, как будто давно женаты, и спорим по поводу воспитания сына. Недурно, да?
 — Это ты у нас давно женат, — уточнила она. — А я пока не замужем.
 — Неужели?
 — Да, — небрежно подтвердила Дэни и провокационным тоном добавила: — Хотя Дин все время умоляет.
 — Кто это Дин? — спросил Майкл и слегка нахмурился.
 — А я тебе разве не рассказывала? Дин — мой очень близкий друг.
 — Насколько близкий?
 — Мы с ним сто лет знакомы.
 — Ты с ним спишь?
 — Не думаю, что это тебя каким—то образом касается.
 — Это он тебе про Бет рассказал?
 — Между прочим, да. Как ты догадался?
 — Пальцем в небо, — сказал Майкл и про себя решил, что этот Дин — большая скотина.
 Подошел Макс с несколькими бутылками пива и поставил их на стол.
 — Кто мне поможет с барбекю? — спросил он. Майкл поднялся.
 — Я, конечно.
 — Советую не напортачить, поскольку я сделал такой соус — пальчики оближешь. Загубишь мясо — тебе несдобровать!
 После ужина Гарри спросил, можно ли взять Винсента с собой на вечеринку.
 — По-моему, не стоит… — начала Дэни.
 — А по-моему, стоит, — возразил Майкл и под руку отвел ее в сторонку. Они строго посмотрели друг на друга, и Майкл вдруг рассмеялся. — Ты говорила, что хочешь, чтобы у него был отец. Так вот он — я.
 — Да, но…
 — Отпусти ребенка повеселиться. Он же первый раз в Нью-Йорке.
 — А как, интересно, он доберется до отеля? — Дэни отлично понимала, что ее строгость чрезмерна, что она кудахчет над сыном как квочка, но была не в силах себя сдержать.
 — Черт побери, ему же семнадцать! Доберется как-нибудь.
 — Только при условии, что в двенадцать он будет на месте, — сдалась она наконец. — Ты ведь не станешь возражать против комендантского часа в нашей семье?
 — Двенадцать, час — какая разница?
 — Для меня большая!
 — Послушай, — сказал Майкл, — ты знаешь, чем я занимался в семнадцать лет?
 — Уверена, с тобой не было никакого сладу.
 — Если мне не изменяет память, ты тоже не была такой уж паинькой.
 Дэни невольно улыбнулась.
 — А ты меня к этому поощрял, — парировала она.
 — Перестань, — сказал Майкл и поднялся. — Я сейчас отвезу тебя в отель, а наш сын поедет веселиться.
 Они попрощались с Тиной и Максом, и, пока Дэни благодарила Тину, Майкл незаметно сунул Винсенту сотню и велел ни в чем себе не отказывать.
 Когда такси подъехало к «Плазе», Дэни сказала, что Майкл может не выходить.
 — Почему же, — возразил тот, расплатился с шофером и вместе с ней вошел в вестибюль.
 — Ну что ж, Майкл… — проговорила Дэни. — Вечер был чудесный…
 — Давай пройдем в бар, выпьем что-нибудь, — предложил он, снова беря ее под руку.
 Помимо своей воли Дэни кивнула, хотя умом понимала, что надо отказаться. Выпивка с Майклом всегда заканчивалась вполне определенным образом.
 — Винсент от тебя в восторге, — сказала она, когда они заняли столик и Майкл заказал бутылку шампанского.
 — Я от него тоже.
 — Значит, я правильно поступила?
 — Похоже на то.
 — Я рада.
 Он порылся в кармане, достал пачку «Лаки страйк» и предложил ей сигаретку. Дэни помотала головой.
 — Давай уговоримся, — сказал он, закуривая. — Ты дашь парню возможность посмотреть мир, прежде чем он пойдет в колледж. Поездку оплачу я — не дело, чтобы за него платил Нандо. Винсент должен поездить, вкусить самостоятельности. Ты не можешь вечно держать его при своей юбке, Дэни.
 — По-твоему, отправить мальчика учиться — значит держать его при своей юбке? — Дэни изменилась в лице.
 — Он не хочет учиться.
 — Откуда ты знаешь?
 — Он мне сказал.
 — Он еще мал за себя решать!
 — Ничего подобного. И теперь, когда я тоже принимаю в нем кое—какое участие, у меня есть официальное право голоса.
 — Что?!
 — Ты же не хотела бы, чтобы я привлекал адвоката? У Дэни глаза на лоб полезли.
 — Невероятно…
 — И давай кончим на этом. Лучше посидим спокойно, вспомним старое. Мы ведь с тобой не каждый день видимся.
 Официант принес шампанское, элегантным движением открыл бутылку и наполнил фужеры. Майкл поднял тост:
 — За старые и новые времена!
 — А как твоя семейная жизнь? — выпалила Дэни, желая вернуть его к действительности.
 — Ну… — осторожно произнес он, — можно сказать, в ней есть своя прелесть.
 — Странно. Я думала, ты очень счастлив…
 — Нет, — ответил он, глядя ей прямо в глаза. — Мы с тобой должны были быть вместе, ты и я. Мы оба это знаем.
 — Может быть… — неуверенно выговорила Дэни. Черт! Снова она поддается его чарам, и противостоять этому невозможно.
 — И вот мы вместе. — Майкл взял ее за руку.
 — Да, — тихо ответила Дэни. — Мы вместе.
 — Кстати, это тебе, — сказал он и протянул ей конверт.
 — Что там?
 — Сейчас не открывай. Посмотришь в Вегасе.
 — Хорошо, — согласилась она, решив, что Майкл написал письмо с извинениями, поскольку сегодня он был совсем не тот, что двумя днями раньше.
 После двух бокалов шампанского настроение у Дэни стало легкомысленным. Майкл по—прежнему действовал на нее неотразимо, и в конце концов она подумала: «А зачем сопротивляться? Я взрослая женщина. Могу делать, что захочу».
 И когда он предложил подняться с ней в номер, она не стала спорить. Что толку противиться, если заведомо проиграешь?
 — Подожди здесь, — сказал он. — А я пойду сниму для нас люкс. Можно будет не нервничать, что нас застукает Винсент.
 — Даже не знаю, Майкл… — Дэни снова охватили сомнения. — Ты женат. Это нехорошо.
 — Дэни, — сказал он, пристально глядя на нее своими необыкновенными зелеными глазами, — ты появилась в моей жизни задолго до Стеллы. Я хочу быть с тобой, причем не на одну ночь.
 Она покорно кивнула, отлично понимая, что отказать Майклу не в силах.




 ГЛАВА 45


  Вторник, 10 июля 2001 года 
 Микроавтобус мчался по автостраде, едва не задевая другие автомобили из-за частых перестроений. Вооруженный бандит то и дело высовывался из окна, высматривая вертолет. Убедившись наконец, что машины над ними нет, он самодовольно хмыкнул:
 — Недоделанные! Стоит чуть поднажать — и на тебе!
 — Слушай, неужели в тебе никакой жалости не осталось? — не выдержала Мэдисон. — Вышвырнули девушку из кузова, словно дохлую кошку.
 Главарь захохотал, будто услышал очень удачную шутку, — он пребывал в благодушном настроении.
 — Точно! Была — и нету! Ничего себе гонка!
 — Мама тобой небось гордится.
 — Моя мать тут ни при чем! — прорычал он, мгновенно разозлившись.
 — Хотела бы я с ней как-нибудь познакомиться, рассказать, что за чудного сыночка она вырастила.
 — Ах ты, дрянь! Поговори еще — следующей станешь! — пригрозил он.
 Мэдисон быстро взглянула на Кола, который по-прежнему был целиком сосредоточен на вождении, и припомнила фразу из какого-то фильма, где обыгрывалась ситуация с заложниками. «Ни в коем случае не садитесь с бандитами в машину. Все шансы за то, что они не оставят вас в живых». Одна из рекомендаций заключалась в том, что раз уж вы угодили в такой переплет, нужно попытаться устроить аварию. Вот это и должен сделать Кол — влупиться в разделительный барьер.
 Конечно, на такой трассе они, скорее всего, разобьются в лепешку. И все равно это лучше, чем теперешнее состояние обреченности.
 Лерой Фортуно, огромный негр тридцати с чем-то лет, был одет как рэппер, а Даррен Симмонс здорово походил на Снуп Догги Дога — высокий, тощий, с изможденным лицом, с сучковатыми дредами на голове и в темных очках. На обоих были джемпера от Син Джона, кроссовки «Найк» и большие нательные кресты с бриллиантами.
 — Бог ты мой! — ахнула Джоли при их появлении. — Это же типичные наркоторговцы!
 — Они занимаются звукозаписью, — пояснил Нандо. — В этом бизнесе все так выглядят.
 — И ты уверен, что хочешь иметь с такими типами партнерские отношения? — с сомнением спросила Джоли.
 — У меня выбора нет. Если Вин и в самом деле откажется войти со мной в долю, я вряд ли один осилю.
 — Смотри, не сделай ошибки.
 — Меня бесит, когда ты так настроена! — огрызнулся он, бросив на жену сердитый взгляд. — Я тебе предлагаю сыграть свою роль, так что давай помалкивай и улыбайся.
 — Привет, братан, — обратился Лерой к Нандо, протягивая свою огромную лапищу. — Идем потолкуем.
 — Это моя жена Джоли, — представил Нандо, ответив на рукопожатие.
 — Привет, детка, — поздоровался Даррен, смерив Джоли оценивающим взглядом. — Какая цыпочка!
 Снуп Догги Дог — звезда американского рэпа.
 От возмущения у Джоли по спине пробежала дрожь. Снобизмом она не страдала, но эти двое были отбросы из отбросов, невооруженным глазом видно.
 Винсент организовал незамедлительный вылет Майкла в Лос-Анджелес на частном самолете. Дэни хотела лететь с ним, но он наотрез отказался.
 — Где тебя искать? — спросила она. Майкл дал ей номер своего мобильника.
 — Винсент, — сказал он, — поручаю тебе обеспечить безопасность мамы, разыскать Софию и вернуть ее сюда.
 — Я уже отдал распоряжения, — ответил сын. — Ты уверен, что мне не следует поехать с тобой?
 — Если ты мне понадобишься, я дам тебе знать. Дэни обхватила Майкла за шею и поцеловала в губы.
 — Будь осторожен, — шепнула она.
 — В этом можешь не сомневаться, — ответил тот. — Потому что, когда я вернусь, нам будет что обсудить.
 — Что еще обсудить?
 Он улыбнулся своей неотразимой улыбкой, которая делала его сразу на несколько лет моложе.
 — Кое-что приятное.
 В этот момент она любила его сильнее, чем когда-либо.
 В среду, в восемь часов утра, София вернулась в свой домик в Марбелье на берегу. Хозяйка, миссис Флинн, цветущая англичанка с чрезмерным пристрастием к выпивке, встретила ее на кухне в ярко-оранжевом халате до полу.
 — Всю ночь гуляла, детка? — Миссис Флинн выразительно подмигнула. — Хорошо время провела?
 — Ужасно.
 — Ну хоть красивый попался?
 — Нет! — отрезала София.
 — Ты не забыла, что должна мне уже за неделю? — напомнила миссис Флинн. — Я больше ждать не намерена.
 — Можно мне с вашего телефона позвонить? — спросила София. Ей вдруг страшно захотелось поговорить с мамой. Может, Джанни прав и ей в самом деле пора домой?
 — Да, пожалуйста, — разрешила хозяйка. — Приплюсую к твоей арендной плате.
 «Не сомневаюсь, — подумала София. — Подлая старая мегера!»
 Она сняла трубку и позвонила в Лас-Вегас, хотя там еще, наверное, была глубокая ночь. Дэни подошла сразу.
 — Привет, мам, — поздоровалась София таким тоном, словно они только вчера расстались. — Не разбудила?
 — Слава богу! — воскликнула Дэни. — Мы как раз пытаемся до тебя добраться.
 — Кто это «мы»? — удивилась София.
 — Папа и Винсент.
 — Зачем?
 — Есть кое-какие проблемы, касающиеся твоего отца. Тебе надо немедленно приехать.
 — Не могу, я без гроша.
 — Совсем денег нет?
 — Пусто! — по-испански ответила дочь.
 — Отправляйся в местное отделение «Американ-Экспресс». Я распоряжусь, чтобы тебя там ждал билет на самолет.
 — А это возможно?
 — Конечно.
 — А что с папой?
 — Я не могу обсуждать это по телефону.
 — Ты меня пугаешь, — нахмурилась София и туманно добавила: — Вообще—то, я подумывала в Рим слетать.
 — Слушай, что я тебе говорю! — сурово сказала Дэни. — Я знаю, ты не любишь, когда тобой командуют, но сейчас это очень важно. Приезжай домой немедленно. Тебе может грозить опасность.
 — Ого! — Девушка была заинтригована. — Прямо как в кино про Джеймса Бонда.
 — София, иди за билетом! Я немедленно распоряжусь.
 — Хорошо, мам, уже иду.




 ГЛАВА 46




МАЙКЛ И МЭДИСОН. 1987

 — Собирай вещи, на выходные едем в Майами.
 — Ты серьезно? — Изумрудно-зеленые глаза Мэдисон вспыхнули радостными искорками.
 — Угу, — подтвердил Майкл, с улыбкой глядя на длинноногую шестнадцатилетнюю красавицу—дочь, которую теперь так редко видел. — Едем.
 — Класс! А Стелла с нами?
 — Стелла неважно себя чувствует, — пояснил Майкл. — Она останется в Нью-Йорке.
 — Ого! — еще больше обрадовалась девушка. — Значит, только мы с тобой?
 — Есть возражения?
 — Да ты что!
 Мэдисон пришла в такое возбуждение потому, что большую часть года она проводила вдали от дома, в пансионе, и даже на летние каникулы, как правило, ездила в лагерь скаутов. Майкл вечно был в разъездах, а Стелла стала слаба здоровьем — ее мучили страшные мигрени, особенно когда мужа не было в городе.
 Мэдисон научилась обходиться без них. Она давно поняла, что с этим надо смириться. У Стеллы был Майкл. У Майкла — Стелла. А она лишь изредка появлялась на их горизонте. Не сказать, чтоб они ее не любили, скорее наоборот, особенно Майкл — о таком отце любой девушке можно было только мечтать. Она его боготворила, и идея провести с отцом выходные на курорте привела ее в восторг.
 На прошлой неделе Мэдисон отметила шестнадцатилетие. Ничего заслуживающего внимания. Стелла заказала столик в «Таверне на траве» и отправила ее туда в компании нескольких подружек, а потом они сходили в театр. Майкл был в очередной командировке, что ее сильно опечалило, поскольку такой знаменательный день она рассчитывала провести с отцом. Он прислал ей золотые часики от Тиффани с дарственной гравировкой.
 И вот — такой сюрприз. Уикенд вдвоем с отцом, да еще в Майами! Вот это подарок!
 Майкл был рад видеть дочь бодрой и веселой. Стелла докладывала, что Мэдисон делает в школе большие успехи, но время от времени он замечал, что девочка впадает в меланхолию. С оценками-то у нее было все в порядке, вот только не скучает ли она по дому?
 — Не глупи, — отрезала Стелла в ответ на его вопрос. — Мэдисон обожает школу. Она прекрасно адаптируется.
 Майкл много разъезжал. Не по необходимости, а по привычке — он привык много времени проводить вдали от дома.
 Была у него и другая привычка — Дэни и его вторая семья. Встреча с Дэни в 1982 году, известие о существовании сына перевернули его жизнь. Он обожал Винсента — видел в мальчике свое отражение. Впрочем, Винсент уже давно не мальчик, он красивый, умный двадцатидвухлетний мужчина, точно знающий, чего хочет от жизни.
 Майкл уговорил Дэни, и вместо колледжа Винсент отправился в кругосветное путешествие с Нандо. Вернувшись в Америку, они немедленно кинулись создавать собственное дело. У Нандо были деньги — по наследству, а Винсент… Майкл и не подозревал, что его сын — высококлассный игрок, из тех, кого казино стараются к себе на порог не пускать. Как и у отца, у него обнаружился талант к цифрам. К счастью, прежде чем его отлучили от всех известных заведений, Винсент успел сколотить приличное состояние. И у него хватило ума вложить выигранные деньги в дело. Вдвоем с Нандо, который окончательно перебрался в Вегас, они открыли на Стрипе ресторан и бар под названием «Заведение». Молодые хиппари сюда валом валили.
 Майкл часто виделся с Дэни. Раз в месяц-полтора он летал в Лас-Вегас, специально, чтобы побыть с ней. Он любил ее, она — его. Была и еще одна причина, по которой он так много времени проводил с ней. Через полтора месяца после их достопамятной встречи в Нью-Йорке Дэни сообщила, что у них будет ребенок.
 — Это все ты и твоя магическая пуля, — смеялась она. — Что у нас с тобой такое?
 — А? — не сразу сообразил он.
 — Майкл, мы беременны! — просияла Дэни. — И на этот раз все у нас будет вместе.
 Вместо шока и ужаса он пришел в восторг. Он не только хотел проводить время с Дэни и Винсентом, но и в жизни будущего ребенка решил занять подобающее отцу место.
 В 1983 годуу Дэни родилась дочь. Они назвали ее Софией.
 Дэни понимала, что Майкл не может на ней жениться. Он весьма пространно ей объяснил, почему считает это несправедливым по отношению к Мэдисон.
 — Когда она повзрослеет, я разведусь со Стеллой. Тогда мы с тобой сможем быть вместе, — пообещал он.
 — Не уверена, что я этого хочу, — счастливо улыбаясь, ответила Дэни. — Мне нравится роль твоей любовницы.
 — Неужели?
 — Да, в таком качестве ты ко мне лучше относишься. Она давно ушла с работы, ее целиком содержал Майкл — в том числе оплатил ей роскошный новый дом в закрытом поселке, а также серебристый «Мерседес». Недавно он отправил ее с четырехлетней Софией на отдых в Майами. А потом решил двинуть туда вместе с Мэдисон.
 Он не собирался их знакомить, но, по крайней мере, можно побыть рядом.
 Мэдисон была на седьмом небе. Она была умная девочка, с высоким коэффициентом интеллектуального развития и страстью к писательству. Задумываясь о своей жалкой юности, Майкл невольно гордился своими детьми. Вон какие они у него молодцы! Винсент преуспевает в бизнесе, Мэдисон тоже далеко пойдет, амбиций у нее хватает. Думая о детях, Майкл испытывал чрезвычайно приятное чувство, что хоть что—то в жизни ему удалось.
 В самолете Мэдисон всю дорогу не умолкала. Рассказывала Майклу о своих учителях, о рефератах, которые она готовит, о том, на какие журналистские курсы собирается пойти и как ей не терпится стать студенткой.
 — А вообще-то, пап, я хочу стать писателем! — с серьезным видом заявила она. — Что скажешь?
 — Скажу, что буду тобой очень гордиться, — ответил тот. — Ты себе не представляешь, из какой среды я вышел. Иметь родственника-писателя — это дорогого стоит!
 — Да?
 — Да.
 — Вот увидишь, тебе будет чем гордиться. Слово даю.
 — Честно?
 — Честно, пап, — со всей решимостью констатировала она. — Честное благородное слово!
 Майкл взял номер журнала «Тайм» и углубился в чтение, а Мэдисон стала смотреть в иллюминатор и представлять себя в роли писательницы, чьи книги стоят на полках самых знаменитых магазинов. Впрочем, журналистом стать тоже было бы неплохо — писать о всяких войнах, о событиях в мире…
 «Я могу заниматься чем угодно, — сказала она себе. — Кем захочется, тем и стану».
 Этому научил ее Майкл. Он внушил ей убеждение, что все достижения начинаются в голове.
 Мэдисон обожала отца и считала, что лучше его нет.




 ГЛАВА 47




ДЭНИ И ВИНСЕНТ. 1987

 Незадолго до отъезда Дэни в Майами к ней заглянул Дин.
 — Ты спятила, ты знаешь это? — сказал он, проходя вслед за ней на кухню.
 — Я спятила? — возмутилась она. — Сам-то ты уже два раза был женат и, насколько я понимаю, опять разводиться собрался.
 — Это тебе кто сказал?
 — Дин, слухом земля полнится. — Она налила ему кофе.
 — Для меня до сих пор загадка, зачем ты снова сошлась с Майклом Кастелли, — проворчал он, придвигая к себе сахар и сливки. — Да еще и ребенка опять родила. Одного мало было?
 — Не нужно читать мне нотации, — сказала Дэни и отправилась в гостиную. — Я абсолютно счастлива.
 — Счастлива тем, что он на тебе не женится? — Дин снова проследовал за ней.
 — Дин, перестань! Я тебе тысячу раз говорила: тебя это не касается.
 — Ты меня касаешься, Дэни. И как бы ты ни противилась, ничего тут не изменишь.
 — Почему?
 — Потому что я тебя люблю, — просто сказал он. — И этого нельзя изменить ни словами, ни поступками.
 Мог бы и не говорить, она и так знала, как сильно он ее любит. Все эти годы Дэни было приятно сознавать, что Дин где-то рядом, что он всегда готов подхватить ее, если она оступится. Дин был ее страховочной сеткой, и оба это знали. Знал и Майкл, который всей душой ненавидел Дина, хоть они и не были знакомы.
 — Этот неудачник просто рвется к тебе в постель, — частенько ворчал он. — Зачем ты продолжаешь с ним видеться?
 — Он не неудачник. Он мой друг.
 — Тоже мне друг нашелся! — обычно бурчал Майкл. Он никак не мог простить Дину, что тот когда—то выудил газетные вырезки об убийстве Бет и тем самым разлучил их на долгие семь лет.
 Дин отставил чашку и зашагал по комнате.
 — Дэни, ты пускаешь свою жизнь на ветер, — сказал он.
 — Это почему? — вскинулась она. — У меня замечательный мужчина, который меня любит, и двое прекрасных детей. Я живу в красивом доме. Скажи мне, почему это я пускаю свою жизнь на ветер?
 — Этот твой «замечательный мужчина» приходит тогда, когда ему удобно. У него есть жена, и, что бы ты ни говорила, она для него на первом месте.
 — Совсем необязательно, — возразила Дэни, упрямо выставив подбородок.
 — Он тебя использует! Ты это хоть понимаешь?
 — Честно говоря, Дин, мне дела нет до того, что ты думаешь. Я счастлива — и все тут. Так что извини, мне надо собираться.
 В комнату вбежала София — кудряшки, ямочки на щеках и глазищи в пол-лица.
 — Дядя Дин! — закричала малышка, бессовестно кокетничая.
 — Ну здравствуй, булочка, — ответил Дин. Он ее всегда так называл.
 — В куклы играть будем?
 — Не сейчас.
 — А пузыри пускать?
 — В другой раз, детка.
 — На той неделе?
 Когда София убежала, Дин грустно вздохнул.
 — Все должно было быть иначе. Это мы с тобой должны были быть вместе.
 Где-то Дэни уже это слышала. Как же, от Майкла. С той только разницей, что Дин звал ее замуж, а Майкл — нет…
 Она все понимала — Майкл ей много раз объяснял. Он дал себе слово оставаться со Стеллой ради Мэдисон, и Дэни ничего не могла тут изменить. Она делала вид, что ее это нисколько не смущает. Только изредка, по ночам, когда Майкла давно не было, она заливалась слезами и думала, что Дин, наверное, прав: Майкл ее действительно использует.
 Как бы то ни было, он обеспечивал им прекрасный уровень жизни, она ни в чем не знала отказа. А главное — она его любила всеми фибрами души. Что в этом плохого?..
 Позже заехал Винсент пожелать им удачного отдыха. Винсент. Такой высокий, смуглый, красивый. Точь-в-точь как Майкл.
 Он подхватил сестренку и стал подбрасывать в воздух. София визжала от восторга.
 — Осторожнее! Уронишь! — испугалась Дэни.
 — Ну да, конечно, я ее уроню! — возмутился Винсент и подбросил малышку еще выше, но потом сжалился над матерью и посадил девочку к себе на колени.
 — Ужинать останешься? — с надеждой спросила Дэни — в последнее время ей все меньше удавалось общаться с красавцем—сыном.
 — Не могу, — извиняющимся тоном ответил он. — У меня свидание.
 — С кем на этот раз?
 Винсент усмехнулся. У него и усмешка была в точности как у отца.
 — Тебе же это неинтересно!
 — Это точно, — вздохнула Дэни. — Когда ты наконец познакомишься с хорошей девушкой?
 — Они для меня все хороши.
 — В том-то и проблема!
 — Ты говоришь, как мамаша.
 — Я и есть твоя «мамаша».
 — Все. Пора, — сказал он и пощекотал Софию так, что та взмолилась о пощаде. — Удачно вам съездить.
 Дэни смотрела в окно, как Винсент садится в свой черный «Корвет» — подарок отца на совершеннолетие — и с ревом отъезжает от дома. Ей казалось, что сын слишком гоняет. Эту манеру он перенял у Нандо, который даже участвовал в автогонках и частенько брал Винсента с собой за компанию на тренировки.
 Впрочем, Дэни давно перестала тревожиться о Винсенте. Майкл убедил ее, что волнения — это пустое.
 Образ жизни Винсента был мечтой любого холостяка, ион это понимал. Девушки, девушки и еще раз девушки! Блондинки, брюнетки, рыжие… Правда, в отличие от Нандо, он не стремился каждую ночь иметь новую партнершу. Старался быть поразборчивее. Что было не так просто: девушки, появлявшиеся в баре их ресторана, сами к нему липли. Они с Нандо были ребята хоть куда допущенные к ним в постель могли считать, что получили сертификат, подтверждающий их красоту.
 Девушек Винсент жаловал. Даже, можно сказать, обожал. Но временами ему хотелось найти такую, чтоб была менее доступной.
 Он пробовал делиться с Нандо, но тот только поднимал его на смех.
 — Бери, пока дают, — приговаривал он.
 Он и брал — не так, правда, много, как Нандо, который, похоже, был настоящей секс-машиной. Две, а то и три девицы за ночь для него были обычным делом.
 Винсенту нравился ресторанный бизнес. Он, по сути, вел все дела, предпочитая держаться в тени, тогда как Нандо выполнял представительские функции. Он отвечал за музыку, интерьер и прочие второстепенные детали, а Винсент следил за тем, чтобы шеф-повар заказывал продукты с умом, чтобы бармены не слишком воровали, официанты поддерживали марку, а счета оплачивались своевременно.
 Оба стремились к большему. Они мечтали построить собственный отель с казино. И Винсент был убежден, что когда-нибудь эта мечта осуществится.




 ГЛАВА 48




МАЙКЛ И МЭДИСОН. 1987

 Отель в Майами оказался большим и шикарным. Майкл забронировал им люкс. Еще бы. О» все делал с размахом.
 Сразу по прибытии Мэдисон все обежала, осмотрела и перетрогала — от двух гигантских ванных в мраморе до просторных балконов с видом на океан.
 — Вот это да! — восторгалась она. — А мы можем спуститься на пляж и походить по берегу?
 — Да что там интересного, на берегу? — удивился Майкл, с радостью наблюдая ее возбуждение.
 — Ты же знаешь, я еще никогда не была на океане!
 Сам Майкл был в Майами во второй раз. Первый был сто лет назад, когда он навещал Винни. С тех пор он отца не видел, но знал, что Винни живет там же. Каждый месяц Майкл высылал ему чек — который исправно обналичивали.
 — Ты иди прогуляйся, — отпустил он дочь. — А мне надо кое-куда позвонить.
 — Ну вот… — скорчила рожицу Мэдисон. — Опять дела. Ты же обещал, что не будешь работать!
 — Всего два звонка, золотце, а потом мы с тобой пойдем ужинать. Вдвоем. Ты омара любишь?
 — Кто ж его не любит? — Она тут же почувствовала, что страшно проголодалась.
 — Так что? Будешь моей дамой?
 — Еще бы!
 Как только Мэдисон вышла из номера, Майкл позвонил Дэни.
 — Как долетели? — спросил он.
 — Без приключений, — ответила та, как всегда, радуясь звуку его голоса.
 — Вот и умница.
 — Кто? Я или София? Он рассмеялся.
 — Послушай, как уложишь Софию, оставь с ней няньку, а сама приезжай к нам в отель, в ресторан. Я ужинаю с Мэдисон. Увижу тебя, прикинусь, что мы старые приятели, и попрошу за наш столик. Как тебе такой план?
 — И ты думаешь, Мэдисон не догадается?
 — А о чем она должна догадаться? Каким образом? И вообще, моя дорогая, я здесь не для того, чтоб на тебя со стороны смотреть.
 — А как ты станешь выкручиваться, если завтра на пляже тебя заметит София и бросится с криком: «Папочка»?
 Майкл усмехнулся.
 — Именно поэтому я и забронировал нам разные отели.
 — Умно.
 — Так что? Придешь?
 — Как скажешь.
 — Майкл? Неужели Майкл Кастелли? Прекрасно сыграно! Ему бы так не удалось. Он встал. — Дэни Касл… Вот это встреча!
 Мэдисон подняла голову. Взгляд был настороженный. Кто эта белокурая красавица, что заговорила с папой, нарушив их идиллическое уединение?
 — Ты одна?
 «Папа, заткнись, нам никто не нужен!» — хотелось крикнуть Мэдисон, но она, разумеется, промолчала.
 — Вообще-то, да, — ответила Дэни. — Я здесь в командировке.
 — Тогда, может, составишь нам компанию? — произнес Майкл таким тоном, будто его только что осенило. — Познакомься, это моя дочь Мэдисон. Поздоровайся с миссис Касл, детка.
 «Детка»? С каких это пор он ее так называет? До чего некстати эта неизвестно откуда свалившаяся тетка!
 — Что ж… если ты уверен, что я вам не помешаю… — сказала Дэни и подсела к их столу.
 «Чертовщина! — подумала Мэдисон. — Неслыханно! Она имеет наглость усесться за наш столик, когда мы с отцом в кои—то веки решили поужинать наедине!»
 Мэдисон выразительно посмотрела на отца, давая понять, что она отнюдь не в восторге, но Майкл, казалось, ничего не заметил.
 — Дэни — моя давняя приятельница по Лас-Вегасу, — пояснил он. — Мы сто лет знакомы.
 — А-а, — безразлично протянула Мэдисон.
 — Я приехала в Майами на выставку украшений, — сообщила Дэни.
 — А муж ваш где? — в лоб спросила Мэдисон.
 — Он… У него много дел в Вегасе.
 — Ясно, — отрубила Мэдисон. Хотя ничего ясного тут не было. Почему такая блистательная женщина разъезжает одна, вместо того чтобы сидеть дома с мужем? Что-то тут не то…
 — Мы заказали омара, — вновь заговорил Майкл. — Присоединишься к нам?
 — Сказать по правде, я еще не ужинала, — проговорила Дэни, — так что — с удовольствием.
 «Что за черт! Она еще и ужинать останется!»
 — Ас моей мамой вы подруги? — нахально осведомилась Мэдисон. Ей вдруг захотелось позаботиться о Стелле.
 — Нет, мы вообще-то незнакомы.
 — Муж Дэни — мой деловой партнер в Вегасе, — пояснил Майкл.
 — Ты бывала в Вегасе? — спросила Дэни. Какая любезность! Какие синие глаза!
 — Не-а, — покачала головой Мэдисон. — Я нигде не бываю, кроме школы, летнего лагеря и дома. Вот теперь с папой вдвоем приехали сюда на выходные. Хотели побыть без посторонних, правда же, папочка?
 Майкл поднял брови. Мэдисон никогда не называла его папочкой. Она словно метила свои владения.
 — Правда, солнышко, — ответил он. — Я тебя еще как-нибудь в Вегас свожу, это место необыкновенное.
 — Мне нужно в туалет, — объявила Мэдисон и резко поднялась. — Скоро вернусь.
 — Кажется, я ей не понравилась, — вздохнула Дэни, едва девушка удалилась.
 — Что ты хочешь сказать? — удивился Майкл. — Она же тебя совсем не знает. Если бы знала, она бы тебя обожала.
 — Нет, я не о том. Мне кажется, ей не по душе, что я здесь. Вы ведь, наверное, собирались эти выходные вдвоем провести?
 — Мы и есть вдвоем. Я весь уикенд буду с ней. Могу я хоть раз с тобой повидаться, а?
 — Разве у нас не будет другой возможности? — заметила Дэни, наклоняясь вперед. — Не надо огорчать девочку.
 — Бог мой, как же мне с тобой хорошо! — сказал Майкл, вглядываясь в ее лицо. — В данный момент я хочу одного — лежать с тобой в постели, есть гамбургеры и заниматься любовью.
 — В таком порядке? — улыбнулась она.
 — Нет. — Он фыркнул. — Сначала заняться любовью, а потом заказать гамбургеры.
 — Смешной ты, Майкл, — с нежностью проговорила она. — Как я тебя люблю!
 — Для меня самые счастливые моменты, когда мы вместе, — убежденно произнес он. — С тобой мне легко. Со Стеллой я словно под прессом, она на меня жутко давит. Все время какие—то затеи, какие—то мероприятия и всякое такое. Она везде должна поспеть.
 — Майкл, тебя же никто не заставляет продолжать с ней жить, — мягко напомнила Дэни. — Мэдисон уже шестнадцать.
 — Я не могу объявить ей правду. — В его голосе послышались суровые нотки. — Сейчас не могу.
 — Ну и ладно, — поспешила согласиться она. — Я на тебя давить не собираюсь.
 — Как у Винсента дела?
 — Все время в толпе девиц. Как всегда. Никак не оставят его в покое.
 — Это же хорошо!
 — Ничего хорошего. Я не хочу, чтобы он сделал ребенка какой-нибудь дурочке.
 — Но я же тебе сделал ребенка, а?
 — Это другое дело.
 — Да, нас с тобой вообще ни с кем нельзя сравнивать. Верно я говорю?
 Она улыбнулась.
 — Майкл, можно мне подержать тебя за руку, под столом? Это не запрещено?
 — Только за руку!
 — Фу! Что за пошлости!
 — Знаешь что, когда Мэдисон уснет, я попробую удрать к тебе.
 — Думаешь, получится?
 — Да. Думаю, получится.
 Мэдисон вошла в дамский туалет и принялась изучать себя в зеркало. Высокие блондинки неизменно рождали у нее комплекс неполноценности. Мать у нее — высокая блондинка. Можно даже сказать, они с этой кралей чем-то похожи.
 С той только разницей, что у этой Дэни Касл красота естественная.
 Мэдисон знала, что похожа на отца — смуглая кожа, зеленые глаза, черные волосы. И это ей не нравилось. Почему она не такая, как, к примеру, Джеми? Та настоящая красотка: парни ее всегда примечают.
 Мэдисон с ребятами не везло. Они считали ее слишком умной. Кроме того, училась она в женском пансионе, даже летний лагерь был женским. Поэтому она немного знала о мальчиках — в отличие от Джеми, у которой, если не врет, от них отбоя не было.
 «Мне уже шестнадцать, — думала она. — Пора бы совершить какую—нибудь захватывающую авантюру. Я женщина, вокруг меня должны виться красивые поклонники, я от них должна отбиваться. Или нет. Это — по обстоятельствам. В любом случае, я будущий писатель, мне нужно набираться жизненного опыта».
 Она плеснула в лицо холодной воды и освежила блеск для губ.
 «Я все еще выгляжу как гадкий утенок. Мне больше четырнадцати не дашь. Неопытная, глупая малолетка! Может, покраситься в блондинку? Тогда уж меня точно парни начнут замечать».
 Она вышла из туалета и налетела на мужчину в белом костюме, очень похожего на Майкла Дугласа, которого она только что видела в «Фатальном увлечении» и по уши влюбилась.
 — Простите, — буркнула она.
 — Вперед не смотрим, юная леди? — сказал незнакомец. У него были соломеннного цвета волосы и темный загар. Пожалуй, что-то среднее между Майклом Дугласом и Робертом Редфордом.
 — Задумалась.
 — О чем может задуматься такая красивая юная леди, что у нее такой серьезный вид?
 «Ого! Да он что, ко мне клеится? Зрелый мужик, почти как папа? Вот это да!»
 — М-ммм… Я думала о том, как здесь симпатично и как я об этом напишу.
 — Вы пишете?
 — Да, — солгала Мэдисон. — Пописываю для «Роллинг стоун». Так, заметочки, знаете ли…
 — Я восхищен!
 Они пристально посмотрели друг другу в глаза.
 — Впервые в Майами?
 — Да, и мне тут жутко нравится. Ну… насколько я пока могу судить.
 — Ая тут живу постоянно, — сообщил он. — В пентхаусе.
 — Круто!
 — Если захотите поездить по городу — всегда к вашим услугам. Меня зовут Фрэнки Медина. А вас?
 — Мэдисон Кастелли.
 — Красивое имя. Красивая девушка.
 — Вам говорили, что вы похожи на Майкла Дугласа? — выпалила она.
 — Разумеется. — Он широко улыбнулся, демонстрируя прекрасные зубы. — Только я не стремлюсь к фатальному увлечению.
 Мэдисон рассмеялась. Гленн Клоуз в картине была блондинкой. Определенно надо поменять цвет волос!
 — Если заскучаете — позвоните. — Фрэнки Медина протянул ей визитку, золотую с черными буквами.
 — Что ж, вполне возможно, — бесстрашно заявила Мэдисон.
 — Ты правда очень красивая, — сказал он. «Черт подери! Он точно ко мне клеится».
 — Только что голову помыла, — сказала она. «Господи, что за глупости я несу?!»
 Фрэнки расхохотался.
 — И чем мыла? Волшебным шампунем, который прибавляет красоты?
 «Роллинг стоун» — популярный американский журнал о современной музыкальной культуре.
 Мэдисон прыснула.
 — Позвони мне, — добавил он. — Прокачу тебя на своем «Порше».
 «Н-да… Пентхаус… „Порше“…. Очень сексуально».
 — А вы чем занимаетесь? — спросила она.
 — Чем я занимаюсь? — Он расплылся. — Я плейбой, только и всего.
 В этот момент из дамской комнаты вышла сногсшибательная блондинка — опять блондинка! — и по-хозяйски повисла у Фрэнки на руке.
 — Пока, — бросила Мэдисон и поспешно удалилась.
 За столиком происходило нечто, мало похожее на простую дружбу. Мэдисон готова была поклясться, что при ее появлении Майкл и эта Дэни Касл отпрянули друг от друга.
 — Куда ты запропастилась? — спросил отец. — Я уже собирался поиски снаряжать.
 — Угадай, — ответила дочь. — Я тоже случайно встретила одного старого знакомого.
 — Да? — удивился Майкл.
 — Да! — ответила Мэдисон и украдкой сунула карточку Фрэнки Медины в сумочку.
 К великому неудовольствию Мэдисон, Дэни Касл весь ужин проторчала с ними. Ела омара, пила вино, болтала с Майклом. В результате чудесный ужин оказался безнадежно испорчен.
 Расправившись с едой, Мэдисон засобиралась.
 — Я что-то устала, — сказала она. — Не возражаете, если я пойду наверх?
 — Ты уверена, солнышко? — спросил Майкл.
 — Да, я правда устала. Завтра хочу встать пораньше и пойти на пляж. — С этими словами она поднялась. — Спокойной ночи, миссис Касл.
 — Спокойной ночи, Мэдисон, — ласково откликнулась Дэни. — Рада была познакомиться.
 «Ну еще бы! — мысленно проворчала та. — Чего не скажешь обо мне».
 Мэдисон вышла из ресторана и направилась к морю. На самом деле она совершенно не устала — ей просто надоело смотреть, как отец ублажает эту высокую блондинку.
 Насладившись рокотом волн и шорохом песка под ногами, Мэдисон вернулась в отель уже к ночи. В вестибюле стоял Фрэнки Медина. Все в том же белом костюме, такой загорелый — он был неотразим.
 — А вот и наша красотка, — сказал он. — Девушка с тоской в глазах.
 — У меня в глазах тоска?
 — Да.
 «Хм-мм… Еще и поэт. Поэтичный плейбой. Мне это нравится».
 — Чем занимаемся? — поинтересовался он.
 — Гуляла по берегу. Здорово!
 — Я поначалу тоже это практиковал.
 — А когда вы сюда переехали?
 — Какая разница?
 — Вы мне что-то про «Порше» говорили…
 — Покататься хочешь?
 — Почему бы и нет?
 Так… Кажется, начинаются настоящие приключения.
 «Порше» был длинный, черный и очень эротичный. Кроме того, в нем была установлена потрясающая музыкальная аппаратура. Фрэнки поставил Синатру, «Ранним утром».
 — А Бон Джови или Джанет Джексон у вас нет? — спросила Мэдисон, разочарованная его музыкальными вкусами.
 — Слушай и учись. Синатра — величайший музыкант. Фрэнки был довольно мил. Староват, конечно, но мил. Он покатал ее по городу, показал кое—какие достопримечательности, и все это — под звуки Синатры. Мэдисон «экскурсия» очень понравилась.
 — Вы прекрасный гид, — похвалила она.
 — Мэдисон, сколько тебе лет?
 — Восемнадцать, — соврала она.
 — Совсем ребенок.
 — Ничего подобного! — возмутилась она. — В восемнадцать лет человек уже взрослый. А вам сколько?
 — Сорок, — тоже солгал он, сбросив себе лет пять. — Не хочешь подняться и посмотреть, как я живу?
 — А куда делась ваша блондинка? — спросила она.
 — А… — отмахнулся Фрэнки. — Они приходят и уходят, я за ними не слежу.
 — Ах да, вы же у нас плейбой! Он рассмеялся:
 — Именно так.
 — Пожалуй, стоит о вас написать, — заносчиво объявила Мэдисон. — Портрет плейбоя. Что скажете?
 — Скажу, что ты очень сексуальная.
 — Спасибо!
 Такого красивого жилища, как пентхаус Фрэнки, ей еще видеть не доводилось. Куда там их нью-йоркской квартире! Интерьер родного дома казался Мэдисон слишком вычурным, слишком старомодным — по вкусу Стеллы. А в этом пентхаусе гигантская гостиная была обставлена белой мебелью в современном минималистском стиле, бескрайние окна от пола до потолка выходили на океан. Спальня еще больше поразила Мэдисон — невероятных размеров кровать с водяным матрасом была усыпана лепестками роз. Потрясающее жилье!
 — А зачем розовые лепестки? — поинтересовалась она, когда Фрэнки показывал ей квартиру.
 — Это же афродизиак.
 — Ах да, — сказала она и мысленно сделала пометку — посмотреть это слово в словаре, хотя интуитивно можно было догадаться, что оно имеет какое-то отношение к сексу.
 Выпив бокал ледяного шампанского с плавающими в нем кусочками персика, Мэдисон окончательно осмелела.
 — Когда ты начнешь ко мне приставать? — спросила она, повернувшись к Фрэнки.
 — Восемнадцать для меня маловато, — усмехнулся он, дистанционным пультом регулируя звук стереосистемы.
 — Ой, не надо! — поддразнила она. — Ведь ты плейбой, с «Порше» и пентхаусом, почему бы не поприставать?
 — Я буду чувствовать себя грязным стариканом.
 — Ты и есть грязный старикан, — сказала Мэдисон, обхватила его руками за шею и принялась целовать.
 — Мэдисон… — Он попытался освободиться. — Даже у меня есть некоторые принципы.
 — Забудь о них, — сказала она. — Я приехала в Майами развлечься.
 — Тогда тебе следует для начала научиться целоваться.
 — Что?
 — Целоваться, говорю. По-настоящему. Я дам тебе незабываемый урок.
 Выходные пролетели слишком быстро. Майкл обратил внимание, что дочь пребывает в прекрасном расположении духа и, что еще лучше, надолго оставляет его одного.
 — Я думал, мы проводим уикенд вместе, — заметил он, когда она отказалась от очередного похода в ресторан.
 — Конечно, вместе. Просто я встретила одного приятеля по школе, и мы исследуем окрестности. Ты же не против, правда? — невинным тоном добавила она. — У нас, писателей, это любимое занятие.
 Майкл отнюдь не был против. Отлучки дочери давали ему возможность проводить массу времени с Дэни и обожаемой им Софией, которая была очень похожа на маленькую Мэдисон. Благодаря необыкновенно стойким генам дети у него получались очень похожими друг на друга.
 Мэдисон тем временем пустилась в приключения, о которых даже не мечтала. Фрэнки Медина учил ее всему, что могло понадобиться начинающему автору, и это обучение в основном протекало в постели.
 Надо сказать, что Мэдисон проявляла в учебе подлинное рвение.
 В Нью-Йорке Марси доложила Майклу, что его срочно хочет видеть Вито Джованни. Очень, очень срочно.
 Вито все такой же. Если ему что нужно — вынь да положь. Страшно нетерпеливый.
 Майкл позвонил.
 — Что случилось, Вито?
 — Ты мне нужен, Майкл, — проскрипел тот. — Приезжай ко мне домой.
 — В шесть часов устроит?
 — Годится.
 После работы Майкл не поехал домой, а велел шоферу прямиком доставить его к дому Вито Джованни. Они не виделись уже несколько месяцев. В этом не было необходимости, дела они по большей части обсуждали по телефону.
 Вито восседал в своем любимом кресле в гостиной. Он как будто усох — или кресло выросло.
 — Входи, Майк! — Он помахал рукой. — Выпить хочешь? «Джек Дэниэлс». Я твои вкусы не забываю.
 — Да, — сказал Майкл, чувствуя себя как дома. — Виски выпью.
 — Я бы тебе составил компанию, да доктора мне пить не велят. Уроды! — угрюмо выругался Вито. — Вечно диктуют, что можно, а что нельзя!
 Охранник налил Майклу стакан, а Вито зашелся нездоровым кашлем.
 — С тобой все в порядке, Вито? — спросил Майкл.
 — Есть кое-какие проблемы со здоровьем. Так, ничего серьезного. На днях перенес челюстно—лицевую операцию — это они так теперь называют удаление зубов, будь они неладны. «Челюстно—лицевая операция», едрена вошь!
 Майкл знал, что с течением лет Вито очень высоко поднялся в мафиозной иерархии. Майкл радовался, что давно сам себя обеспечивает и ни разу не просил Вито ни о каких одолжениях. Впрочем, Вито всегда был к нему справедлив, а Майкл, в свою очередь, заработал старику кучу денег на фондовом рынке. Вполне легальных денег.
 — Как жизнь-то, Майкл? — поинтересовался Вито. — Для беспризорника ты здорово преуспел.
 — Пришлось потрудиться.
 — Знаю, тебе пришлось нелегко. Но я рад, что ты меня послушал.
 — В чем?
 — В той истории с твоей погибшей подружкой, — ответил Вито, поправляя большие очки от дальнозоркости. — Нельзя было гоняться за теми, кого ты считал виновными. Ты и не стал — и правильно сделал. Я тебе еще тогда сказал: вы квиты.
 Вито так ничего и не понял. Куда там «квиты»! Ему с ними никогда не расквитаться. Иногда Майкл просыпался среди ночи и видел перед собой Бет, она сидела в ногах кровати и смотрела на него с укором. «Что ты предпринял, чтобы за меня отомстить? — всякий раз вопрошала она, и ее черные глаза пылали жаждой мести. — Ты должен что-то сделать, Майкл. В конце концов ты должен что—то сделать!»
 В конце концов он сделает. Неизвестно, когда и где, но жизнь сама предоставит ему шанс.
 Мейми давно переехала в Лос-Анджелес. Кощей — тоже. Всякий раз, бывая в Лас-Вегасе, Майкл подумывал, не слетать ли заодно в Лос—Анджелес, чтобы вышибить им мозги. Но его удерживало чувство долга. Перед Мэдисон, Винсентом и Софией — своими замечательными ребятами. И, конечно, перед Дэни. Он твердо решил, что ни за что их не подведет.
 На Мейми и Кощея он собрал целые досье. Где они, чем занимаются — это ему было известно досконально. Семь лет назад его заклятые враги поженились. Его тошнило при мысли о том, что они вместе. Не только поженились, но и занялись кинобизнесом, вступив в партнерские отношения с одним порномагнатом, выпускавшим весьма откровенные видеофильмы для японского и европейского рынка. Судя по всему, эта сфера как нельзя лучше подходила Мейми. Кощей ведал финансами, а «творческой» стороной занималась сама мадам. Можно себе представить!
 Но им и этого было мало — вдогонку они открыли сеть секс—шопов по всей стране.
 Вито никогда не упоминал о Мейми. Майкл тоже не поднимал этой темы.
 — На той неделе ты должен для меня кое-что сделать, — объявил Вито.
 — Что конкретно? — спросил Майкл.
 — Исполнить роль шафера на моей свадьбе.
 — Свадьбе? — не поверил Майкл. Удивительно: Вито уже за семьдесят, да и выглядит он неважно. — На ком женишься?
 — На Вестерн, само собой, — смущенно усмехнулся Вито. Было видно, что он счастлив. — Старая шлюха наконец решила сделать из меня добропорядочного гражданина.
 — Поздравляю.
 — Будешь моим шафером, — повторил Вито.
 Майкл понял: это не просьба, а приказ. Впрочем, он ничего не имел против.
 — Свадьбу на широкую ногу затеваете? — спросил он.
 — Да нет, все по—домашнему. Несколько близких друзей. Никакой шумихи.
 — Почту за честь быть у тебя шафером, — сказал Майкл и подумал, что это, очевидно, еще не все.
 — И еще кое-что хочу тебе поручить, — сказал Вито, словно услышав его мысли.
 — Если смогу.
 — Мои люди положат тебе в багажник два запертых чемодана. Я дам шифр.
 — А что в них, Вито? — спросил Майкл. Ему не улыбалось разъезжать неизвестно с каким грузом в чужих чемоданах.
 — Деньги, — ответил Вито. — Два миллиона баксов наличными. Отмоешь их для меня.
 — Минуточку! — запротестовал Майкл. — Два миллиона наличными — это же…
 — Подержишь у себя до дальнейших распоряжений, — перебил Вито. — Майкл, я тебе доверяю. Как родному сыну.
 — Черт, Вито… Даже не знаю…
 — Ты это сделаешь. Ясно? — Последнее слово, как всегда, прозвучало по—итальянски.
 Майкл кивнул. Он снова почувствовал себя семнадцатилетним. Да и что толку спорить? В конечном итоге он всегда подчинялся воле Вито.
 Это был их ритуал. Он так и не изменился.




 ГЛАВА 49


  Вторник, 10 июля 2001 года 
 Зажатая на переднем сиденье микроавтобуса, упершись руками в приборную панель и мысленно приготовившись к аварии, Мэдисон перебирала в памяти всю свою жизнь. Ситуация казалась нереальной. Как ее только угораздило?
 «Везучая, наверное», — решила Мэдисон.
 Последний год вообще выдался на редкость неудачным. Только что узнала, что Стелла ей не родная мать, — и вот уже Стеллы нет. Убита при загадочных обстоятельствах. Потом эти мучительные отношения с отцом… Всю жизнь она его обожала, верила во всем, а теперь не знает, что и думать. Сколько, оказывается, он небылиц наплел о ее происхождении. С его стороны это было нечестно, он не имел права разыгрывать из себя господа бога и распоряжаться чужой судьбой! Хоть она ему и дочь, но заслуживает того, чтобы знать правду.
 Затем — отношения с Джейком. Головокружительный курортный роман с необычайно сексуальным и интересным мужчиной. А теперь этот интересный мужчина, может, лежит где—то с простреленной головой или находится в плену у колумбийских наркобаронов…
 Микроавтобус несся по неосвещенным проулкам. Мэдисон понятия не имела, куда они заехали, хотя главарь, судя по всему, имел вполне четкое представление об их местонахождении.
 Через пятнадцать минут, после того как они съехали с трассы, главарь велел Колу принять на обочину. Они находились в промышленном районе, на плохо освещенной улице, застроенной заброшенными складами, где-то недалеко от центра.
 — Вы имеете в виду — встать? — уточнил Кол.
 — А ты как думаешь? — рявкнул тот. Терпение у всех было на исходе.
 У Мэдисон под ложечкой засосало. Неужели их всех убьют? Что он задумал?
 «Где полиция? Где этот вонючий вертолет? Где переговорщики?»
 Шутка не удалась. Они брошены на произвол судьбы. Никто не придет им на помощь.
 Они сидели в так называемом «офисе» Лероя и Даррена, хотя, с точки зрения Джоли, это больше напоминало наркоманский притон. Она изо всех сил старалась не дышать, понимая, что еще один глубокий вдох — и она окажется под таким же кайфом, как и все присутствующие. Воздух был пропитан запахом марихуаны. А Нандо, верный себе, тут же согласился на косячок.
 «Так бизнес не делают! — хотелось ей предупредить мужа. — Будь здесь Винсент, ты небось не посмел бы».
 Причина столь успешного сотрудничества Винсента и Нандо заключалась в том, что Винсент точно знал, как держать ситуацию под контролем. Нандо — другое дело. Ее муж был величайшим авантюристом. Как увидит заветный плод — тут же старается схватить. К несчастью, Нандо так и не постиг значения слова «нет».
 Сейчас ему приспичило превратить эту дыру в самый крутой стрип-клуб в Вегасе. Зачем? У них уже есть отель и казино. Бизнес процветает. Лично она согласна с Винсентом: зачем связываться с сомнительным делом, если в том нет необходимости? Кроме всего прочего, Джоли становилось не по себе при мысли, что ее муж каждый вечер будет заходить в стрип-клуб, пусть даже в собственный.
 Даррен упорно бросал в ее сторону грязные взгляды, как будто оценивал возможности очередной стриптизерши. Господи, куда их занесло?! И зачем Нандо притащил ее с собой?..
 Винсент от дверей услышал, как надрывается телефон, и бегом подбежал к трубке, пока не проснулась Дженна.
 — Хорошие новости, — сообщила Дэни.
 — Что такое?
 — Звонила София. Я ей велела первым же рейсом вылетать домой.
 — И впрямь хорошие, — согласился Винсент. — Кстати, я кое-кого поставил охранять твою квартиру. Увидишь — не пугайся.
 — Неужели это так необходимо? По-моему, это уже перебор.
 — Если Майкл говорит, значит, надо. Ты ведь его знаешь лучше, чем кто-либо другой.
 — Это правда, — с горечью признала Дэни.
 — Если понадоблюсь, я теперь буду дома. Пока Майкл не подаст голос.
 Винсент положил трубку, подошел к барной стойке и смешал себе коктейль. Может, зря он был так строг с Дженной? Она ведь совсем девчонка, ее еще учить и учить. Беда в том, ей все не впрок. Вот что значит жениться на несмышленыше, который не ведает правил игры!
 Он вошел в спальню с твердым намерением простить жену и обнаружил, что большая двуспальная кровать была пуста. Винсент открыл дверь в ванную — тоже никого.
 В первый момент он решил броситься на поиски Энди Дейла, вышибить дурь из этого козла. Но потом раздумал. Дженне нужно преподать урок. И этот урок можно было сформулировать в одном кратком тезисе: «Не наставляй рога Винсенту Каслу!»
 София решила, что единственное разумное сейчас — улизнуть от миссис Флинн с ее приставаниями о просроченной квартплате. Ну нет у нее сейчас денег! Надо только выйти с небрежным видом, как на работу, а потом не вернуться.
 Она собрала несколько дорогих ее сердцу вещей, засунула все в большой рюкзак и небрежно прокричала хозяйке:
 — Миссис Флинн! Я пошла. Вернусь с деньгами и расплачусь.
 — Вот и чудненько, радость моя, — пропела в ответ доверчивая миссис Флинн, которая приканчивала уже второй бокал вина.
 Оказавшись на улице, София вдруг вспомнила, что понятия не имеет, где находится офис «Американ экспресс». Черт! Надо было позвонить…
 И тут, к ее удивлению, подкатил сияющий «Бентли» Джанни. С личным шофером.
 Машина остановилась рядом с девушкой. Джанни опустил окно.
 — Запрыгивай! — приказал он.
 — Не поняла… — удивилась София.
 — Садись. Мы едем в Рим.
 Глупо спорить. В конце концов Лас-Вегас от нее никуда не денется.
 А что ей, собственно, терять? Ровным счетом ничего.
 — Меня сейчас вырвет! — проскулила Дженна.
 — Не вырвет, — пробормотал Энди Дейл, но на всякий случай подался назад.
 — Нет… точно… вырвет.
 — Только не на меня!
 Дженна успела отпихнуть его и добежать до ванной комнаты, где ее стошнило прямо в ванну. Несколько минут ее мучила рвота, при этом было ощущение, словно ее бьют копытом под ложечку.
 Отмучившись, Дженна легла на холодный мраморный пол и свернулась жалким клубочком. На ней ничего не было. И никто не зашел взглянуть, как она там. Ни Энди, ни Анаис.
 За дверью играла музыка, слышался смех и позвякивание льда в стаканах.
 Никогда еще ей не было так плохо!
 — Хочу умереть… — простонала она.
 Где же Винсент? Где ее муж? Вот когда он ей нужен!
 Ой, да разве можно ему показываться в таком виде? Ее тошнит, она только что занималась любовью с Энди Дейлом и Анаис — если то, что они с ней выделывали, можно назвать любовью.
 Как бы теперь забрать вещи и смыться? Она приметила за дверью белый махровый халат, неуверенно поднялась и прикрыла наготу.
 Что теперь? Возвращаться в комнату? Какое унижение!
 Конечно, Винсенту можно сказать, что Энди Дейл ее изнасиловал. Но, зная Винсента, легко предвидеть, что он сделает из несчастного Энди отбивную, а так далеко заходить она не хотела.
 И все же… вызволить ее отсюда мог только Винсент.
 Рядом с ванной стоял телефон. Дженна сняла трубку.
 Услышав голос мужа, она расплакалась.
 — Выручи меня! — всхлипнула она. — Пожалуйста, приезжай и забери меня отсюда. Спаси меня!
 Майкл сидел в самолете, зафрахтованном Винсентом для полета в Лос-Анджелес. Внешне он был спокоен, а внутри бушевал.
 Мейми и Кощей.
 Надо было разделаться с ними сто лет назад, как они и заслуживали.
 Подонки! Два куска дерьма, которые необходимо уничтожить!
 И он это сделает. Никто его не остановит.
 К утру с Мейми и Кощеем будет покончено.
 — Все живо выходите! — скомандовал главарь, — И чтобы без фокусов!
 Заложники торопливо вышли из микроавтобуса. Мэдисон обняла Натали за плечи.
 — Все будет в порядке, — шепнула она. — Обещаю, мы выберемся.
 Подруга кивнула. Ее била дрожь. Подошел Кол и обнял обеих. Никто из них не знал, что будет дальше.
 Внезапно улица огласилась громкими звуками рэпа, и к ним подкатил старый черный «Кадиллак».
 — Ты! — Бандит зыркнул на Мэдисон. — На заднее сиденье! Живо!
 — Это ты о чем? — не поняла она. Сердце готово было выскочить из груди.
 — Делай, что говорят, дрянь! Садись в машину!
 Он заломил ей руку за спину и пихнул на заднее сиденье «Кадиллака». Затем сам сел рядом. Мэдисон была бессильна что-либо Сделать. Как только она села, машина сорвалась с места и умчалась в ночь.




 ГЛАВА 50




МАЙКЛ И МЭДИСОН. 1995

 — Вот, взгляни-ка! — Мэдисон ворвалась к Майклу в кабинет, размахивая свежим номером журнала.
 — Что это?
 — Помнишь, когда-то давно мы с тобой были в Майами, и я сказала, что у тебя будут основания мною гордиться? — Она примостилась на край стола.
 — И?
 — Ну вот, взгляни! — Она победным жестом вручила ему номер «Манхэттен стайл». На обложке анонсировалась ее рубрика: «Мэдисон Кастелли. Портреты сильных мира сего».
 — Бог ты мой, девочка… — ахнул Майкл. — Не зря в колледже столько лет отучилась.
 — Это уж точно! — воскликнула она. — Угадай, кто мой первый герой?
 — И кто же?
 — Ты не поверишь. Генри Киссинджер!
 — Ого! — поразился Майкл. — Это надо почитать.
 — И обрати внимание, — добавила Мэдисон, — в начале номера теперь есть и моя фотография.
 Два года назад, когда Мэдисон только закончила колледж, ее приметил главный редактор «Манхэттен стайл» Виктор Саймоне. Ему попалась на глаза ее небольшая заметка в «Эсквайре» о дискриминации по половому признаку. Виктор ее прочел, оценил и пригласил молодую журналистку на ленч. Она ему сразу понравилась, он посоветовал ей набраться опыта и приходить.
 — А почему вы меня сейчас не хотите взять? — бесстрашно спросила Мэдисон. — Берите, пока я свободна!
 — Сейчас еще рано, но со временем возьмем, — пообещал он.
 И сдержал слово. Мэдисон уже несколько месяцев работала в «Манхэттен стайл», и вот теперь вышел ее первый большой материал в собственной рубрике.
 — Солнышко, это что-то потрясающее! — воскликнул Майкл, пробегая глазами интервью. На его лице играла улыбка. — Стелле показывала?
 — Нет еще.
 — Позвони, похвались. Она порадуется.
 — Да будет тебе, пап! Когда это мама чему-то радовалась? Между Стеллой и Мэдисон никогда не было тех нежных родственных отношений, на которые рассчитывал Майкл. Напротив, существовала известная напряженность.
 — Мэдисон, ты ее дочь, — напомнил он. — Говорю тебе, она будет очень рада.
 — Вот ты ей и покажи. Возьми этот экземпляр домой.
 — Может, нам сходить вечером в ресторан? Отпраздновать это событие? — предложил он.
 — Не получится. У нас с девчонками на вечер другие планы.
 — С какими еще девчонками?
 — Натали приехала из Лос-Анджелеса, и Джеми что-то там затевает. Не могу же я их подвести!
 — Куда пойдете?
 — В какой-то клуб. А что? С нами захотелось?
 — Я уже свое отходил, — с горечью констатировал Майк.
 — Да что ты говоришь? А по-моему, ты по-прежнему самый красивый мужчина в этом городе! — весело воскли Мэдисон. — Нудаладно, пойду. Не терпелось тебе показ.
 — Спасибо, детка. Рад, что заскочила. Я тобой очень горжусь.
 Как только за Мэдисон закрылась дверь, Майкл расл дился соединить его с Вито Джованни.
 — Я третий день оставляю ему сообщения, — доложила Марси.
 — Знаю, Марси, — терпеливым тоном ответил Майк Именно поэтому надо продолжать попытки. Попробуй разок.
 Ему нужно было переговорить с Вито насчет двух мил. нов, которые он по его просьбе разместил в акции. За сколько лет сумма почти удвоилась, а Вито к ней ника: интереса не проявлял, и, когда заберет назад, было непо но. Майкл чувствовал себя неуютно оттого, что держал акции на свое имя. Хотя он основательно замел следы и следить происхождение денег не представлялось возможн все же это были деньги Вито.
 Очередная попытка Марси снова закончилась разгово с автоответчиком.
 — Я еду туда, — решил Майкл, забрал журнал и выше, кабинета.
 В лифте он начал читать статью Мэдисон о Генри К синджере. Охренеть! Его дочь издается, берет интервью у э менитого политика для влиятельного журнала. Вот это да!
 Выйдя на улицу, он немедленно позвонил с мобильного, ни в Лас-Вегас — хотел сказать, чтобы вышла купить дурь.
 Ответила София:
 — Привет, папа.
 — Привет, котенок. Мама дома?
 — Нет. Папочка, ты когда приедешь?
 — Скоро.
 Его вторая семья. Тайная. О второй жизни Майкла, в Лас-Вегасе, Стелла с Мэдисон даже не догадывались. Хотя Майкл со Стеллой были женаты уже много лет, ему порой казалось, он ее так и не знает до конца. Половину времени она мучилась мигренями, а другую половину занималась бесчисленными великосветскими мероприятиями, покупкой шмоток и украшений. В поистине устрашающих масштабах. Общались они крайне редко. Собственно говоря, и близости у них давно уже не было. Когда-то Майкл пытался ублажить жену и наладить более тесный контакт даже купил дом в Коннектикуте, о чем она давно мечтала. Не помогло.
 Раз в месяц он выкраивал недельку для поездки в Вегас. С Дэни все было иначе. С Дэни ему всегда хотелось заниматься сексом. Если бы не Мэдисон, он уже давно перебрался бы в Лас-Вегас. Однако Мэдисон искренне верила, что Стелла — ее мать, и Майкл так и не находил в себе решимости уйти от Стеллы, хотя давным-давно обещал это Дэни.
 Часто он представлял себе, как среагирует Мэдисон, когда обнаружит, что у нее есть сводные брат и сестра. Либо вспылит либо обрадуется. У его вздорной дочери середины не бывает.
 В последнее время он замечал, что Дэни все больше разочаровывается в таком положении вещей.
 — Ты обещал уйти от Стеллы, когда Мэдисон станет студенткой, — напомнила она ему в их последнюю встречу. — Потом сказал: пусть дочь сначала диплом получит. И вот теперь Мэдисон уже работает, а все по-прежнему. Я тебя не понимаю.
 — Не могу тебе этого объяснить, — сказал он, мучительно подбирая слова. — Это… трудно.
 — Что тут трудного, Майкл? — рассердилась Дэни. — Я столько лет тебя жду. Я вырастила твоих детей. Мы должны быть вместе!
 — Радость моя, зачем разрушать то хорошее, что у нас есть?
 Она молча уставилась на него. Слова он подобрал явно неудачные.
 Экономка в доме Джованни доложила, что хозяин с хозяйкой отдыхают на Багамах. Старик его восхищал: жизнелюбие неиссякаемое, вечно что-нибудь придумает.
 Так или иначе ему делалось все более очевидно, что о вложенных деньгах Вито и думать забыл. Наверное, при его капиталах это — капля в море.
 — Передайте мистеру Джи, как приедет — я с ним свяжусь.




 ГЛАВА 51




ДЭНИ И ВИНСЕНТ. 1995

 — В каске ты неотразима, ма, — сказал Винсент, желая поддразнить Дэни.
 — То есть? — не поняла та.
 — Нет, честное слово, — сказал он и, взяв ее под руку, повел на обнесенную забором стройплощадку. — Тебе к лицу.
 — Хочу тебя заверить: каждый день я ее носить не собираюсь. Только на стройку к сыну.
 — Ты можешь в это поверить? — Винсент помотал головой, словно и сам не верил. — Собственный отель!
 — Должна сказать, хоть я и не всегда одобряю Нандо, вы двое это заслужили. Вам этот отель дался тяжким трудом.
 — И не говори, — согласился Винсент. — Два года уже строим, зато когда будет готов, он еще всех удивит.
 — А сколько до окончания? — поинтересовалась Дэни.
 — По моим прикидкам, месяцев шесть.
 — Невероятно, — сказала Дэни. — И помни: я всегда готова тебе помочь, чем смогу.
 — Это хорошо, мам. Потому что я рассчитываю усадить тебя с дизайнером по интерьеру. Ты могла бы проследить, чтобы он не слишком увлекался. Вкус у тебя отличный.
 — Все дело в последних штрихах, — скромно заметила Дэни. — Могу помочь с выбором краски для стен и тканей. Номера должны быть стильными и удобными.
 Винсент кивнул. Он слушал не очень внимательно — слишком много всего держал в голове. И ведь все надосделать по высшему разряду, ошибки допустить нельзя. Ради этого отеля они с Нандо пставили на карту все. Нандо великодушно согласился назвать заведение "Отель и казино «Касл».
 «Это имя приносит удачу», — сказал он, демонстрируя поразительное отсутствие тщеславия. Винсент был с ним согласен.
 — Потрясающе, да? — спросил он, провожая Дэни к машине.
 — Было бы еще лучше, если б ты наконец нашел себе хорошую девушку и обзавелся семьей, — заметила та.
 — Далась тебе эта семья! — отмахнулся он. Меньше всего ему хотелось превращаться в добропорядочного семьянина. — Меня моя жизнь вполне устраивает.
 — Это мне известно, — вздохнула Дэни. Когда же он начнет слушаться? — Но разве тебе не хочется иметь ребенка?
 — Перестань, мам, — рассмеялся Винсент. — Ну какая из тебя бабушка?
 — Вот увидишь: я буду превосходной приходящей няней.
 Он улыбнулся красавице-матери и в который раз мысленно подивился, как ей удалось поднять детей в одиночку. Майкл наезжал все реже, и Винсент знал, как это огорчает мать. Теперь он чувствовал себя мужчиной в доме, поскольку у Майкла была своя полноценная жизнь в Нью-Йорке. Сестре Софии исполнилось двенадцать, она была помешана на Мадонне, косметике и шмотках. В сущности, уже подросток, и Винсент понимал, что за ней сейчас глаз да глаз. Тем более что от Майкла этого ждать не приходится — он тут только гость.
 А еще очень странно было знать, что у него где-то есть сводная сестра, с которой, если Майкл будет и дальше гнуть свою линию, познакомиться ему не суждено.
 — Инспекционная поездка окончена, — объявила Дэни, сняла шлем и села в машину. — Может, пообедаем вместе?
 — Всегда с удовольствием вожу свою маму в ресторан, — улыбнулся Винсент, садясь за руль. — С такой женщиной никогда не стыдно появиться в обществе. Я ведь помню, как в школе было. Ужас! Все парни по тебе с ума сходили.
 — Винсент!
 — Это правда. А потом чьи-то родители увидели тебя на сцене, и я на другой день не знал, куда деться от стыда. Вся школа была в курсе, что моя мама раздевается перед публикой.
 — Прости, если тебе пришлось меня стыдиться, — сухо произнесла Дэни. — Только не забывай, что благодаря этому «раздеванию» мы могли исправно оплачивать счета.
 — Мам, послушай, — совершенно искренне проговорил он, — кому, как не мне, знать, как много ты работала и на какие жертвы тебе пришлось идти.
 — Тогда это не казалось жертвой.
 — А почему ты так и не вышла за Дина? — вдруг спросил Винсент. — Он же все время рядом. До сих пор.
 — Потому что я его не люблю, — терпеливо объяснила Дэни. — Я люблю Майкла и буду любить всегда.
 — Тогда почему вы с Майклом не поженились?
 — Винсент, ты прекрасно знаешь, почему.
 — Да, знаю. У него в Нью-Йорке жена и дочь.
 — Вот именно. — Дэни нахмурилась — ей не хотелось обсуждать эту тему.
 — Так почему он с ней не разведется? — не унимался Винсент.
 — А я не настаиваю, — тихо проговорила Дэни.
 — Может, если бы ты настаивала, он бы и развелся.
 — Я уже не уверена, что этого хочу. В последнее время мы как-то охладели друг к другу. Майкл стал приезжать реже… Я бы, конечно, хотела, чтоб он больше виделся с Софией, но что я могу сделать? Не заставлять же его силой.
 — Насчет Софии не беспокойся, — сказал Винсент. — Она за себя постоит.
 — Это я знаю, — согласилась Дэни. — Вы оба в отца пошли.
 — Мы с ним совсем разные, — быстро возразил Винсент. — Я бы никогда не обманул женщину, как он тебя.
 — Ну внешне-то вы очень похожи. И должна тебе заметить, никто меня не обманывал. Майкл меня полностью содержит, купил мне прекрасный дом, что ни год — у меня новая машина… Чего еще женщине желать?
 — А иметь рядом мужчину, чтобы он тебя защищал от всех невзгод, ты не хочешь? Ведь ты это заслужила, мам.
 Дэни отвернулась, чтобы сын не видел, как ей на глаза навернулись слезы. Винсент говорил из добрых побуждений, но его слова ее расстроили.
 — Меня необычайно радует ваша затея с отелем, — сказала она, глядя в окно. — Уверена, что и отца тоже.
 На следующей неделе прилетел Майкл.
 — Пробуду всего пару дней, — были его первые слова.
 — Тогда лучше посвяти это время Винсенту и Софии, — сказала Дэни. — Они по тебе скучают.
 — Я по ним тоже.
 — Винсент жаждет показать тебе свой отель. Он уже почти достроен.
 Майкл взглянул на нее подозрительно:
 — Хочешь вызвать у меня раскаяние?
 — Понимай как знаешь, — сказала Дэни, откинув назад волосы.
 Судя по всему, Майкл принял ее замечание близко к сердцу, поскольку каждую минуту находился с детьми, а когда уехал, Дэни поняла, что впервые за все пребывание в Вегасе он ни разу не занимался с ней сексом.
 После его отъезда она впала в настоящую депрессию и в конце концов решила, что пора что-то менять. София быстро взрослеет, Винсент давно живет сам по себе, у него своя квартира, и благоразумнее будет позаботиться о собственном будущем. Нужно чем-то себя занять, придумать себе какую-то работу. Выступать на сцене она уже вряд ли сможет, слишком стара. И вообще, эта идея ее уже не увлекала.
 Винсент просил ее помочь с разработкой интерьера для отеля, и Дэни подумала, что это может оказаться интересным. А когда закончится эта работа, можно было бы взять на себя пиар. В рекламе она неплохо понимала…
 Дэни решила обязательно спросить у Винсента и Нандо, не доверят ли они ей проведение в отеле целевых мероприятий. По крайней мере голова не будет все время занята Майклом.




 ГЛАВА 52




МАЙКЛ И МЭДИСОН. 2000

 Однажды Майкл вернулся домой и обнаружил, что Стелла исчезла. Взяла и исчезла. Дом в Коннектикуте был пуст. Пропала ее одежда. Пропали драгоценности из сейфа. И все. Ни записки — ничего.
 Майкл не особенно удивился, хотя, когда узнал, что сбежала она с двадцатишестилетним непризнанным художником, его самолюбие оказалось задето. Но лишь самую малость. Что его действительно взбесило, так это то, что Стелле, судя по всему, было абсолютно наплевать на реакцию Мэдисон. Из чего можно было заключить, что, если Мэдисон узнает правду, ее это тоже не обеспокоит.
 Теперь придется дочери все рассказать. Хочешь не хочешь, а время пришло. Только сперва надо собраться с духом — разговор будет нелегким.
 Спустя несколько дней Майкл сидел в старом каменном доме Вито Джованни, попивал свой извечный виски со льдом и вновь чувствовал себя пацаном. Еще он испытывал грусть при взгляде на Вито — тот скверно выглядел. Старик похудел килограммов на двадцать и стал похож на скелет. Видеть его таким было больно. Челюсть ввалилась, глаза тоже, а пергаментные руки беспрерывно тряслись. Теперь его почти не было видно в его любимом кресле.
 — Вито, ты неплохо выглядишь, — бессовестно солгал Майкл.
 — Ты всегда любил приврать, — усмехнулся тот и зашелся кашлем. — Я старая развалина. Долго не протяну.
 Три года назад у Вито нашли рак предстательной железы. Из-за химиотерапии и облучения он совершенно обессилел, но своевольного нрава не лишился. Он продолжал ворчать на врачей, на больницы и медсестер. Единственный человек, для которого у него еще находилось доброе слово, была его жена, бывшая стриптизерша Киска Вестерн, а теперь официально — Вестерн Джованни.
 Вестерн была веселого нрава, чем, по—видимому, необычайно радовала старика. В отличие от бывшей жены, Мейми, Вестерн всегда и всем была довольна. Она не обращала внимания на кривотолки и весело несла по жизни свой бюст на двенадцать персон вкупе с лучезарной улыбкой.
 — Как дела у моего мальчика? — спросила она, вплывая в комнату. От нее пахло дешевыми духами и пиццей. Вестерн так и не научилась тратить мужнины деньги: она по-прежнему довольствовалась маленькими радостями жизни.
 — Ты поздоровалась с Майклом? — напомнил Вито и снова закашлялся.
 — Привет, Майкл. Рада тебя видеть. Как жизнь?
 — Все в порядке, Вестерн. А у тебя?
 — Не жалуюсь. — Она повернулась к мужу. —, Смотри, что я тебе купила в «Блуминдейле», котик мой, — сказала она, порылась в сумке и извлекла нелепейший розовый пуловер. — Настоящий кашемир! Мягкий — ты себе не представляешь!
 — Очень милый, детка, — сказал Вито. — А теперь беги. Нам с Майклом надо о делах поговорить.
 — Какие могут быть дела в твоем возрасте? — проворчала Вестерн. — Давно бы все бросил, Вито.
 Вито повернулся к сиделке — та скромно держалась в уголке.
 — Подожди за дверью, — распорядился он.
 — Но, мистер Джованни…
 — Все пытаются меня в кровать уложить, — посетовал Вито. — Не дождутся! Я им не инвалид. У меня рак простаты, ну и что? Велика важность!
 — Наверное, считают, тебе нужно больше отдыхать, — осторожно заметил Майкл.
 — Отдыхать? Для чего? — набросился на него Вито. — Копить силы для могилы?
 — Послушай, Вито, я рад, что ты меня наконец принял. Нужно решить, что делать дальше с твоими деньгами.
 — Ах да! — небрежно отмахнулся старик. — Сколько там сейчас?
 — Почти втрое больше, чем ты мне давал.
 — Ты всегда умел наваривать бабки. — Вито осклабился, потом наморщил лоб. — Не хотел бы я отдавать их налоговикам.
 — Тогда что?
 — Ты вот что сделай. Вестерн с деньгами обращаться не умеет, так что ей лучше их не давать. Когда я помру, назначь ей ежемесячный доход. Чтобы капало на счет в банке.
 — Хорошо.
 — А пару миллионов отдашь Мейми.
 Это было произнесено таким небрежным тоном, что Майкл не сразу осознал смысл сказанного. Когда же до него дошло, он рассвирепел.
 — Что?!!
 — Мейми. Помнишь мою бывшую жену?
 — Какого черта ты хочешь ее так облагодетельствовать?
 — Я обещал, что, когда умру, она получит бабки.
 — Насколько я в курсе, она отнюдь не бедствует со своей порноимперией.
 — Майкл, она была со мной много лет. Думаю, она это заслужила. — В голосе Вито зазвучал металл. — Так могу я на тебя положиться?
 Майкл кивнул, твердо решив, что ни одного цента не отдаст этой твари. Хоть и маленькая, но все—таки месть. Да, так и надо поступить.
 Мэдисон только что прилетела из Лос-Анджелеса, где брала интервью у могущественного сверхсекретного агента, и отправилась на званый ужин к Джеми, своей давней подруге. Мэдисон была на вершине славы. «Портреты сильных мира сего» из-под пера Мэдисон Кастелли были необычайно популярны. Ее со всех сторон уговаривали взять интервью то у одной, то у другой знаменитости. В мире периодики она стала настоящей звездой.
 За ужином к ней подсел Энтон Кауч — партнер Джеми по дизайнерскому бизнесу, голубой и необычайно общительный мужчина. После нескольких вежливых фраз он сказал, что ему звонила ее мать.
 — Мать? — удивилась Мэдисон.
 — Но мать—то у тебя есть? — пошутил Энтон. — Или тебя нашли на улице с авторучкой в руке?
 — С чего бы ей тебе звонить?
 — Советовалась насчет оформления новой квартиры.
 — Какой еще новой квартиры? — опешила Мэдисон. — Родители теперь живут в Коннектикуте.
 — По-видимому, переезжают назад в город. —Вернувшись домой, Мэдисон сразу позвонила Майклу, несмотря на поздний час.
 — Мне не нравится узнавать от чужих людей, что вы покупаете квартиру в Нью-Йорке, — заявила она.
 — Послушай, солнышко… — пробурчал он. — Я уже сплю. Мы можем отложить этот разговор до завтра?
 — Конечно, — ответила дочь и бросила трубку. Было очень обидно, хотя она давно привыкла к тому, что родители ее почти не замечают.
 Майкл позвонил с утра пораньше и бодрым голосом объявил:
 — Если ты свободна, я мог бы приехать в город. Сходим пообедаем.
 — И Стелла тоже? — уточнила она, подавляя зевок.
 — Нет, — лаконично ответил он. — Стелла не сможет. Через час он заехал за ней, и они отправились в «Плазу», где, обсудив массу вещей, Майкл наконец сообщил, что Стелла ушла к другому.
 — Что?! — Мэдисон была в шоке. — Вы же с мамой всегда ладили!
 — Я тоже так думал.
 — Как это случилось?
 — Кто его знает? — невозмутимо сказал Майкл. — Ведь я всего лишь брошенный муж. Пришел как-то раз домой — а жены и след простыл. После этого я с ней не общался.
 — Так, значит, это она покупает квартиру?
 — Судя по всему.
 Они немного помолчали, потом Мэдисон выпалила:
 — Как ты мог позволить ей так со мной поступить?! Он сухо посмеялся:
 — С тобой так никто и не поступает.
 — Вы же мои родители! — с упреком сказала Мэдисон, отлично понимая, что ведет себя неразумно. —Я не хочу, чтобы мои родители разводились…
 — Тебе сколько лет? Восемь?
 — Нет! — вспылила она. — Но вы для меня всегда были примером!
 — Не все в жизни оказывается так, как ты себе представляешь, — загадочно произнес Майкл.
 — Почему мне Стелла не позвонила? Она же моя мать! Тебе не кажется, что я от нее должна была это услышать?
 Майкл тяжело вздохнул.
 — На самом деле ты никогда не получала от нас должного внимания, ни от нее, ни от меня. Это меня крайне тревожит. — Он надолго замолчал, сознавая, что пора открыть девочке правду. Нельзя больше откладывать. — Послушай, зайчик, я тебе еще кое-что должен сказать. Может, это поможет тебе лучше во всем разобраться.
 Мэдисон затошнило — она не ожидала услышать ничего хорошего. Хотя что может быть хуже развода?
 — Дело вот в чем, — сказал Майкл, глядя дочери прямо в глаза. — Стелла… Она… хм-мм… Она тебе не родная мать.
 Все вокруг Мэдисон покачнулось и закружилось. Стелла ей не родная?! Как это может быть? Чушь какая! О чем он говорит?..
 Майкл тем временем продолжал свой рассказ о какой-то девушке по имени Бет, которая родила ему ребенка, а потом ее убили, поскольку те, с кем он вел дела, решили его за что-то проучить.
 Что еще за бредни? Мэдисон слушала отца и ощущала себя персонажем дешевой мыльной оперы.
 Наконец он закончил, и повисло долгое молчание. У Мэдисон вдруг жутко разболелась голова. До темноты в глазах. Неужто это происходит с ней? Вся ее жизнь мгновенно оказалась под вопросом. Ясно было одно: она больше не та, кем себя считала.
 — Мне надо… домой, — запинаясь, объявила она. — Я должна все это переварить.
 — Не убегай! — взмолился Майкл и взял ее за руку. — Ты мне нужна, солнышко. Ты мне всегда была нужна…
 — Охотно верю, — сказала дочь, чувствуя, как внутри поднимается болезненный ком. — Но для меня это слишком большой шок, мне нужно все осмыслить в одиночестве. — Она высвободила руку и бросилась к двери.
 На улице все показалось Мэдисон не таким, как прежде. У нее подкосились ноги, закружилась голова. Она не знала, что делать, куда бежать. Ей хотелось одного — сесть и заплакать.
 «Почему мне хочется плакать? — спросила она себя. И сама же ответила: — Потому что я больше не знаю, кто я».
 Майкл смотрел вслед стремительно удаляющейся дочери и испытывал облегчение. Не оттого, что Мэдисон ушла, а потому, что он наконец сказал ей правду. И тем самым снял с души камень, с которым жил все эти годы.
 Сейчас Мэдисон расстроена, но она разумная девочка, она переживет. Хотя, конечно, ей сегодня досталось — слишком много всего для одного раза.
 Ему не терпелось позвонить Дэни, но он чувствовал, что пока не готов сказать ей об уходе Стеллы. Месяца полтора еще можно эту информацию попридержать. В данный момент он был не в настроении принимать радикальные решения.
 Дэни никуда не денется. Еще немного подождем.




 ГЛАВА 53




ДЭНИ И ВИНСЕНТ. 2000

 — Все готово, миссис Касл, — доложил менеджер компании по обслуживанию банкетов.
 — Точно? Все учли?
 — Миссис Касл, — заметил тот, — у меня недочетов не бывает.
 Она кивнула.
 — Я просто проверяю. — И улыбнулась.
 Менеджер улыбнулся в ответ. Ему нравилось иметь дело с этой красивой женщиной. Необыкновенное создание! Однако, как и все клиенты, она слишком суетится. Впрочем, так и должно быть: она же женит сына. Вполне можно понять.
 Закончив с меню, Дэни поднялась в свой люкс в отеле «Касл». Винсент наконец женится, а Майкл снова опаздывает! Но поскольку в данном случае он был не виноват, она на него не сердилась. Дэни несколько раз звонила в аэропорт и всякий раз слышала информацию о задержке нью-йоркского рейса. В конце концов самолет все-таки вылетел, так что Майкл вот-вот появится.
 Дэни велела ему ехать прямо в отель — дом она продала и переехала в элегантный номер. Это произошло практически сразу после того, как София бросила школу и отправилась в Европу. В пятнадцать-то лет! В уходе дочери из дома она винила Майкла. У нее была с отцом жуткая ссора, девочка обвинила его в том, что он совсем не уделяет ей внимания. Меньше чем через месяц она уехала, а еще через какое—то время позвонила из Англии и объявила как ни в чем не бывало:
 — Мам, обо мне не беспокойся. Я тут с друзьями. Буду позванивать.
 Дэни пробовала взывать к Майклу, но тот упрямо твердил, что София в состоянии сама о себе позаботиться.
 — С ней все будет в порядке, — повторял он. — Она такая же, как я.
 Майкл всегда оправдывал проделки детей своими генами. Можно подумать, что сам он просто идеальный!
 Иногда Дэни очень хотелось открыть ему глаза. Никакой он не идеальный, хотя от этого она любила его не меньше и знала, что всегда будет любить. Майкл Кастелли был для нее как наваждение. Как болезнь.
 Отель и казино «Касл» пользовались большим успехом. Нандо с Винсентом удалось создать высококлассное заведение, которое полюбилось молодежи. В постояльцах недостатка не было, в казино тоже всегда было битком. Бизнес развивался превосходно.
 Сегодня был особенный день. Свадьба Винсента. Он женится на Дженне Крейн — очень хорошенькой блондиночке, дочери местного адвоката.
 Сказать по правде, Дэни не выбрала бы для сына такую девушку. Винсента, конечно, прельстила внешность. Да, Дженна очень хороша собой. Да, она вроде бы неиспорченная. Но умом не блещет. А Дэни всегда считала, что женщина должна быть умной.
 Ну да ладно, хорошо хоть женится. Нандо сделал это годом раньше. Вот его жена Джоли, в прошлом танцовщица, тоже не дурнушка и при этом умна. Беспроигрышное сочетание!
 Надевая сшитое к свадьбе платье, Дэни подумала: ведь Майкл впервые увидится с Дином. Когда она сообщила Майклу, что на свадьбе будет присутствовать Дин, тот взвился: «С какой стати я должен лицезреть этого кретина?»
 — Никакой он не кретин, — решительно возразила Дэни. — Я тебе тысячу раз говорила, Дин мой самый верный друг.
 — Пошел он! — выругался Майкл. — Твой самый верный друг — это я.
 — А вот и нет. Ты мой любовник.
 От этих слов Майкл еще сильнее разозлился.
 Дэни в последний раз поправляла прическу, когда он наконец приехал. Вошел в номер, обхватил ее сзади, поцеловал в шею и сказал:
 — Угадай, что произошло!
 Она развернулась:
 — Что?
 — Я сообщил Мэдисон.
 — О нас?
 — Нет… О том, что Стелла ей не родная мать.
 — О господи! — выдохнула Дэни, понимая, как ему было нелегко. — Это правда?
 — Да.
 — И как она восприняла?
 — Убежала. Рассердилась.
 — Ну еще бы. Это легко понять.
 — Знаешь что, Дэни? Я рад, что это сделал. Теперь я дам ей пару месяцев переварить новость, а потом расскажу о тебе и детях.
 — Расскажешь?
 — Порауже.
 — Вот и хорошо.
 — Дэни, я тебя люблю, — сказал он и снова поцеловал ее в затылок. — Теперь, когда я открылся Мэдисон, все у нас пойдет по-другому. Вот увидишь.
 Винсент и Дженна отпраздновали свадьбу в собственном отеле. Цветы, музыка, еда — все было по высшему разряду.
 Во время пиршества Майкл все время находился рядом с Дэни и бросал мрачные взгляды на Дина, который сидел за другим столом.
 — Может, прекратишь? — заметив это, спросила Дэни.
 — Ненавижу придурка! — пробурчал Майкл. — Из-за этого урода мы с тобой целых семь лет потеряли!
 — Он поступил так, как считал лучше для меня.
 — Нет Дэни, — поправил Майкл. — Как считал лучше для себя.
 Невеста была неотразима в белом кружевном платье от Веры Ванг, в окружении розовой стайки подружек.
 — М-да… Не будь я женат, сейчас переимел бы их всех, — мечтательно произнес Нандо, пихая Винсента локтем в бок.
 Приятель помотал головой:
 — Ты в своем репертуаре!
 Дэни с нежностью и гордостью следила за сыном. Единственное, что ее огорчало, это отсутствие Софии. Дэни очень переживала из-за того, что ее своенравная дочь где-то мотается по Европе, вместо того чтобы приехать на свадьбу к брату.
 Она смотрела, как Майкл танцует с невестой. Все такой же высокий, смуглый и красивый. Сердцеед. Ее персональный сердцеед… Как же она его любит!
 Дэни ни о чем не жалела. Не повстречай она Майкла, у нее сейчас не было бы ни Винсента, ни Софии, так что, в общем и целом, все сложилось к лучшему.




 ГЛАВА 54


  Вторник, 10 июля 2001 года 
 — Куда мы едем? — спросила Мэдисон.
 — Черт! — рявкнул бандит. — Заткнешься ты наконец?! Машина сотрясалась от рэпа. Мэдисон сидела сзади, бок о бок с этим ненормальным. Еще двое сидели впереди. Разглядеть их как следует она не могла — слишком темно.
 Ей показалось странным, что из всей группы выбрали только ее. Почему? И откуда вдруг взялась эта машина? Или главарь по мобильному связывался со своими людьми? Но он же совсем мальчишка! Откуда у него «свои люди»?
 А те двое? А остальные заложники? Тут явно что-то было нечисто, но она никак не могла понять, что именно.
 Мэдисон попыталась рассмотреть сидящих впереди. За рулем был какой-то громила с наголо обритой головой. Его ручищи украшала замысловатая татуировка. Рядом с ним сидел тип с длинными сальными волосами и серьгами в ушах и крыльях носа. Это все, что ей удалось разглядеть.
 «Мне не страшно, — сказала она себе. — Я не боюсь. Я дочь своего отца и должна быть сильной. Пошли они все!»
 Но в душе у нее все трепетало.
 С точки зрения Джоли, ситуация развивалась в направлении от плохого к худшему. Мало того, что Даррен с похотливой усмешкой пожирал ее глазами, так еще эта парочка наладила на стеклянном столике несколько дорожек кокаина и призвала в свою компанию двух полуодетых девиц.
 Джоли была оскорблена. Ей было противно здесь находиться, это была не ее стихия. Она то и дело выразительно поглядывала на мужа, но Нандо не обращал на нее никакого внимания. Он был слишком занят — расписывал этим типам, какие радужные перспективы перед ними открываются, а потом принял дозу кокаина.
 Твердо решив не терять достоинства, Джоли поднялась.
 — Вы меня извините? — сквозь зубы процедила она.
 — Конечно, крошка, — ответил Нандо, поглядывая на одну из полуголых девиц.
 — Нужник с правой стороны, — грязно подмигнул Даррен. — Проводить?
 — Сама найду, — таким же ледяным тоном ответила она.
 Джоли вышла из комнаты и вернулась в клуб, чуть не налетев на огромного вышибалу, который тащил к выходу какого-то безнадежно набравшегося посетителя.
 Она была возмущена до глубины души. Как только Нандо посмел притащить ее в такой вертеп?! Неужели он совсем ее не уважает?
 Она бросила взгляд на сцену. Это было царство раздвинутых ножек — девицы принимали такие позы, что хоть святых выноси. Конец света, да и только.
 Джоли покачала головой и двинулась к выходу. Дежурный по автостоянке, которому Нандо вверил свою машину, стоял и курил.
 Джоли порылась в сумочке и достала деньги.
 — Вот двадцатка, которую тебе обещал мой муж, — сказала она. — Не подгонишь машину?
 Парень смерил ее оценивающим взглядом и щелчком отбросил сигарету.
 — Сию минуту. «Феррари», кажется?
 Он быстро подогнал машину, и Джоли села.
 — Да, кстати, когда муж выйдет, скажешь ему, чтобы взял такси.
 Не дожидаясь ответа, она умчалась.
 Посадка прошла мягко. Майкл, не мешкая, вышел из самолета. Все эти годы он не терял связи с Гасом — своим давнишним сокамерником. Пятнадцать лет назад Гас переехал в Лос-Анджелес, где теперь вел дела Луччезе в Калифорнии.
 Гас встречал его у терминала. Они пожали друг другу руки и сели в дожидавшийся на обочине черный лимузин с тонированными стеклами.
 — Рад тебя видеть, Майкл, — сказал Гас. В шелковой футболке под светло-кремовым легким пиджаком он выглядел очень по-калифорнийски.
 — Жаль, что приходится встречаться при таких обстоятельствах…
 — На этот счет не дергайся, — сказал Гас. — Я сделал, что ты просил. Все готово.
 — Эти козлы… — В глазах Майкла сверкнул гнев. — Похоже, они захватили мою дочь.
 — Что? — прищурился Гас.
 — Ты не следил за новостями про захват заложников?
 — Это в ресторане на бульваре Беверли, что ли?
 —Да.
 — И что там?
 — Дело ни в каких не в заложниках, — угрюмо проговорил Майкл. — Мне кажется, они похитили Мэдисон.
 — Насколько я понимаю, — сказала София, сидя в салоне частного самолета Джанни со стаканом холодного чая в руке, — вам бы хотелось получить объяснения относительно прошлой ночи.
 — О прошлой ночи я уже забыл, — возразил Джанни.
 — Нет, правда! — настаивала она. — Я хочу все объяснить…
 — В этом нет необходимости.
 — Но почему вы не хотите меня выслушать? — Она заерзала в кресле.
 — Мне это неинтересно. Я готов забыть все, что было.
 — Вот здорово! — угрюмо проворчала она. — А я чтобы чувствовала себя куском дерьма?
 — София, если джентльмен дает тебе возможность забыть то, о чем тебе неловко вспоминать, воспользуйся этой возможностью.
 — Почему вы меня все время поучаете? — возмутилась девушка.
 — Я тебя не поучаю. Просто пытаюсь втолковать, что полезно иногда прислушаться к доброму совету.
 — Какой вы чопорный, Джанни.
 — Мне жаль, если тебе так показалось.
 София пожала плечами и откинулась в кресле.
 — Между прочим, утром я звонила маме.
 — Неужели?
 — Да. Решила, что ей будет приятно, если я подам голос. О прыжке в бассейн с восьмого этажа, конечно, ничего не сказала.
 — И правильно, это бы ее точно не обрадовало.
 — В общем, она хочет, чтобы я ехала домой.
 — А ты?
 — Ну она, вообще-то, сказала, что там какая-то срочность, связанная с моим отцом.
 — Он что, заболел?
 — Да нет. Мама сказала, какая-то там ситуация возникла…
 — Что еще за ситуация?
 — Откуда мне знать? Мою маму разве поймешь? Вы бы в нее сразу влюбились, до беспамятства. Она блондинка. Потрясающей красоты.
 — С чего ты взяла, что я бы непременно влюбился в красивую блондинку?
 — В Дэни мужики всю дорогу влюбляются, — заявила София. — Она раньше танцевала в Вегасе. Очень была популярна.
 — Твоя мама?
 — Да. Только ей уже за пятьдесят.
 — Как только доберемся до Рима, пройдешь фотопробы, и я тебя тут же отправлю домой. Подходит такой вариант?
 — Конечно. Ведь если пробы вам понравятся и вы надумаете меня взять — я всегда могу снова в Рим прилететь.
 — Отлично.
 — Значит, договорились. Вы мне купите билет домой, а папа вам компенсирует. Он вообще-то жутко богатый. Наверное, не меньше вашего.
 — А чем твой отец занимается?
 — Хороший вопрос, — пробормотала София, только сейчас осознав, что, в сущности, понятия не имеет, чем занимается Майкл. — Инвестиции, что ли… Недвижимость, торговые центры — ну, в этом роде.
 Джанни внимательно посмотрел на нее и усмехнулся.
 Винсент решил все-таки поехать за женой — пока еще женой — и, может быть, заодно проучить Энди Дейла. Он же его предупреждал! Неужели так ничего и не понял? Кретин! А Дженна?.. Один раз он ее уже сегодня выручил. Придется выручать во второй. Глупость какая! Зачем ему эта головная боль?
 Винсент твердо решил, что после сегодняшних приключений Дженна может убираться восвояси. Он ей больше не защитник.




 ГЛАВА 55




МАЙКЛ И МЭДИСОН. 2001

 Майклу позвонили посреди ночи. Он был в коннектикутском доме один, поскольку Стелла теперь жила с любовником. Его это не слишком огорчало: они со Стеллой охладели друг к другу задолго до ее ухода. Развод был неизбежен. Но прежде чем планировать будущее, надо было все в голове разложить по полочкам. Мэдисон с ним не разговаривала — никак не могла пережить его откровений. Дэни он сам уже какое-то время не звонил, так как, говоря по совести, не был уверен, что хочет что-то изменить в их отношениях. А стоит ей сказать об уходе Стеллы — и надо будет принимать решение. София болтается где-то в Европе. У одного Винсента, кажется, все в порядке: молодая жена, прибыльный бизнес…
 Звонили, чтобы сообщить, что Вито Джованни скончался. Майкл воспринял известие как личное горе. Не верилось, что Вито больше нет, — этот человек всегда занимал очень большое место в его жизни.
 Майкл сел в машину, приехал в город и поселился в отеле. Наутро он встал спозаранку и прямиком направился в дом Джованни. Ему навстречу вышла Вестерн с заплаканными глазами.
 — Славный был старик, — всхлипнула она. — Мой Вито всегда ко мне хорошо относился.
 — Я знаю, Вестерн. — Майкл обнял ее за плечи. — Он тебя очень любил, — утешал Майкл.
 — Что мне теперь делать — ума не приложу. Наверное, надо кому-то позвонить?..
 — Не беспокойся, — сказал Майкл. — Я все возьму на себя. И сделал, как обещал.
 В день похорон объявились двое незваных гостей. Мейми и Кощей. В свои семьдесят с хвостиком Мейми все еще пыталась выглядеть подростком. На ней был ярко-голубой костюм с мини-юбкой, крашеные волосы с секущимися концами были высоко взбиты, на лице толстым слоем лежала косметика, и вся она, обвешанная бриллиантами, сверкала, как новогодняя елка.
 Кощей, такой же угрюмый, как и всегда, тоже выкрасил волосы, и теперь одна черная, как гуталин, прядь была зачесана через темя, чтобы скрыть лысину. Кроме того, он намазался каким-то тональным кремом, имитирующим загар, и его физиономия светилась, как апельсин. Вид был нелепейший. Парочка производила весьма странное впечатление.
 Народу на похороны пришла тьма — у Вито было несчетное количество друзей, деловых партнеров, знакомых, и все жаждали воздать ему последние почести.
 Майкл сразу заметил Мейми с Кощеем и сделал все, чтобы с ними не столкнуться.
 Однако Мейми это не смутило, и на выходе из церкви она его перехватила.
 — Майки! — воскликнула она, кокетливо глядя на него густо подведенными глазами из-под накладных ресниц. — Малыш Майки!
 Неужели она забыла прошлое? Забыла, что имеет самое непосредственное отношение к смерти его матери, а может, и к убийству Бет?
 Майкл попробовал свернуть, но Мейми схватила его за руку своей костлявой пятерней. Длинные пальцы были все, как один, украшены кольцами.
 — Не смей уходить, когда я к тебе обращаюсь!
 — В чем дело? — спросил он ровным, негромким голосом — ему не хотелось устраивать скандала на похоронах.
 — Нам нужно уладить вопрос с деньгами, которые Вито мне обещал.
 Настал миг его триумфа!
 — С какими деньгами? — с непонимающим видом спросил Майкл.
 — С теми, которые ты для него пристроил, — сказала она, злобно уставившись на него.
 — Понятия не имею, о чем ты говоришь.
 — Не надо со мной шутить, Майкл, — предостерегла Мейми. Она говорила таким тоном, словно перед ней стоял пацан, каким она знала его сто лет назад.
 Он стряхнул с себя ее руку и очень тихо, так, чтобы никто не слышал, произнес:
 — Пошла ты, Мейми!
 Кощей отыскал его у стойки портье.
 — Насколько я понял, вы с Мейми побеседовали? — бесстрастно спросил он и провел пальцем по длинному тонкому шраму на щеке.
 Майкл посмотрел на него в упор, но не произнес ни слова. Как же он ненавидел этого подонка, который застрелил его мать и оставил его сиротой!
 — Отдай деньги — не то пожалеешь, — зловещим тоном объявил Кощей.
 — Я тебе повторю то же, что сказал Мейми, — ответил Майкл, едва сдерживая гнев. — Я не понимаю, о чем идет речь.
 — А ты все такой же упрямый идиот. — Кощей в недоумении покрутил головой. — Гони Мейми ее деньги, не то увидишь, что будет.
 — Ой-ой-ой! — насмешливо произнес Майкл. — Угрожаешь? Что ты мне теперь можешь сделать?
 Глаза у Кощея были как два кусочка льда. Мертвые глаза.
 — Ты удивишься, — сказал он. — И даже очень.
 Майкл пожал плечами и зашагал прочь. Ничего они ему не сделают. Им не доказать, что Вито вверил ему свои капиталы. Кроме того, он теперь занимается легальным бизнесом, им его не достать.
 Следующие несколько дней прошли в заботах по оформлению Вестерн солидного пожизненного содержания. Оставшуюся часть тайного состояния Вито Майкл решил отдать на благотворительность. Это будет по справедливости. Надо только выбрать что-то стоящее.
 С течением лет Майкл все больше приходил к заключению, что неустанная жажда мести способна искалечить любую душу. И еще вопрос: можно ли насытиться местью?..
 В этом конкретном случае — да.
 Вечером он разговаривал с Уорнер Карлайл. Она по-прежнему была дружна со Стеллой, и с ее помощью он рассчитывал сдвинуться с мертвой точки.
 — Мне нужен развод, — сказал он. — Ты не могла бы замолвить за меня словечко перед Стеллой?
 — Не понимаю, почему вам самим все не обсудить, — проворчала Уорнер.
 — Она отказывается, — объяснил он. — Я был бы тебе крайне признателен, если бы ты взяла это на себя. Передай, что воевать я с ней не стану. Пусть забирает, что хочет. Включая дом.
 — Хорошо. — Уорнер вздохнула: ей не хотелось вмешиваться. — Послушай, Майкл, неужели тебе совсем неинтересно, почему она сбежала с другим?
 — Совсем.
 — Но ты ведь должен признать, что не слишком много уделял ей внимания. Стелла чувствовала, что ты продолжаешь любить Бет, а Мэдисон у тебя всегда была на первом месте.
 — Ты что, ее психотерапевт? — сухо произнес он. Стелла его больше не интересовала. Она его бросила, и он не испытывал ничего, кроме облегчения. Жаль, что она давно этого не сделала.
 А несколькими днями позже в кабинете Майкла раздался звонок. Звонила Уорнер.
 — У тебя для меня новости? — спросил он.
 Обычно голос у Уорнер был бодрый, а сейчас она говорила как—то напряженно и с усилием.
 — Да, Майкл. Новости…
 — Ну? Говори: она согласна начать процедуру развода?
 — Это не понадобится, — запинаясь, ответила Уорнер. — Стеллу и Люсьена убили.
 — Что?!
 — Обоих. В затылок, как будто расстреляли.
 — Бог ты мой! — Он едва не выронил трубку.
 — Майкл, хочу тебя спросить. — Уорнер сделала длинную паузу. — Это сделал ты?
 — Ты что, с ума сошла? — закричал он. Он все понял.
 Мейми с Кощеем снова нанесли ему удар.
 Состояние Мэдисон можно было охарактеризовать тремя словами: растерянность, злость и досада. Она пребывала в этом состоянии уже давно. И все из—за Майкла и его вранья.
 Когда он признался, что Стелла ей не родная, а потом наплел про убийство ее настоящей матери, она не поверила. Вся эта история как-то плохо склеивалась. Тогда, чтобы докопаться до правды, она наняла частного детектива, который очень скоро вручил ей пачку газетных вырезок о человеке по имени Майкл Кастеллино. Можно было не сомневаться, что Майкл Кастелли — то же самое лицо. Без малого тридцать лет назад Майкла Кастеллино обвинили в убийстве его сожительницы. Эта женщина, Бет, и была матерью Мэдисон.
 Если верить газетам, суд его оправдал. Но что с того? Всю жизнь Мэдисон прожила, не ведая, кто она такая на самом деле. Было ясно как белый день, что и Майкла она тоже совсем не знает. Впрочем, теперь хотя бы понятно, почему Стелла никогда не питала к ней нежных чувств. Девчонкой Мэдисон принимала ее холодность за манеру поведения, но теперь было ясно, что Стелла ее просто никогда не любила.
 От этого Мэдисон стало очень грустно. Она словно потеряла ориентиры во времени и пространстве, как сиротка, не знающая, куда податься.
 И тут как гром среди ясного неба объявился Джейк Сикка — парень, с которым они когда-то познакомились в Лос-Анджелесе. Джейк с самого начала понравился Мэдисон, но у него тогда был роман с другой девушкой. На сей раз он оказался свободен, не связан никакими романтическими узами. Вместе они провели фантастическую неделю, практически не выходя за порог ее квартиры, — до самого его отлета в Европу, куда он был направлен по заданию редакции.
 Роман с Джейком ее встряхнул, Мэдисон вновь почувствовала себя человеком. Ей нужен был кто-то, кто бы о ней заботился, потому что Майкл, как теперь было ясно, на эту роль уже не подходил.
 Через несколько дней после отлета Джейка Майкл ей позвонил, и Мэдисон почувствовала, что впервые в жизни не хочет разговаривать с отцом.
 — Я должен сообщить тебе кое—что важное, — сказал он.
 — Что именно? — сухо спросила Мэдисон.
 — Это касается Стеллы.
 Можно подумать, ей теперь есть дело до Стеллы! Впрочем, Мэдисон собиралась ее навестить, когда соберется с духом.
 — Валяй, — устало проговорила она.
 — Стелла погибла, — сказал Майкл и надолго замолчал. — Завтра похороны. Я бы хотел, чтобы ты пришла.
 Похороны Стеллы прошли в мрачной обстановке. Джеми с Питером доставили Мэдисон в Коннектикут и все время были рядом, опасаясь, как бы с ней не случился нервный срыв.
 Войдя в дом, она крепко обняла Майкла — перед лицом такой трагедии было не до личных счетов. Впрочем, он выглядел спокойным и собранным и отнюдь не нуждался в чьих-либо утешениях.
 На поминках Мэдисон говорила с лучшей подругой Стеллы, Уорнер, которую знала с детства. Когда она рассказала Уорнер, что Майкл открыл ей всю правду, та была поражена.
 — Никогда не думала, что он тебе признается.
 — Вот… признался, и я рассчитывала получить какие—то объяснения от Стеллы. А теперь ее больше нет…
 — Какое горе! — вздохнула Уорнер, смахивая слезу. — Мы с ней тридцать с лишним лет дружили.
 — Да, знаю, — ответила Мэдисон. — Можно я тебе позвоню? У меня столько невыясненных вопросов, которые я надеялась задать Стелле. Может, ты мне что-то прояснишь?
 Уорнер кивнула:
 — Звони в любое время, дорогая. Я расскажу тебе все, что знаю.
 Следователи, ведущие дело об убийстве Стеллы и ее любовника, несколько раз приезжали допрашивать Майкла. К несчастью, на ночь убийства у него не было алиби — он сидел дома один. Допрашивали его до бесконечности, пока наконец он не вызвал своего адвоката, что, как он теперь понял, надо было сделать сразу. Майкл почти не сомневался, что это убийство — тоже дело рук Мейми и Кощея. Последние сомнения развеялись, когда он обнаружил пропажу одного из своих пистолетов.
 С этой парочкой надо было что—то делать. Час настал.
 Он позвонил в Лос-Анджелес старому дружку, Гасу, и начал продумывать план действий. А через несколько дней раздался звонок, которого Майкл ждал. Мейми. Злобная и мстительная.
 — Майки! — ласково пропела она. — Это я, Мейми. Я подумала, тебе будет любопытно услышать, что твою жену с дружком застрелили из твоего пистолета. Ну как, интересно? Так что гони мои денежки, не то фараоны получат твою пушку. И поскорее, Майки, если не хочешь остаток своей жалкой жизни провести за решеткой!
 Майкла предупредили о грозящем аресте — полезно оказалось иметь друзей в нужных инстанциях. К моменту, когда нагрянула полиция, его уже и след простыл.
 Надо было лететь в Лос-Анджелес, но сначала он решил заскочить в Лас-Вегас. Дэни была сейчас для него важнее всего. Он чувствовал, что должен побыть рядом с ней хотя бы несколько часов.




 ГЛАВА 56


  Среда, 11 июля 2001 года 
 — Ничего для меня не найдется? — Бандит с пистолетом наклонился к пассажиру на переднем сиденье.
 — Конечно, кретин, — ответил тот и полез в карман.
 Мэдисон молча смотрела, как бандит протянул руку, сгреб горсть таблеток и закинул себе в рот.
 «Мило. Ведь он уже и так был под кайфом», — мелькнуло у Мэдисон.
 — Вы что, будете просить за меня выкуп? — устало спросила она. — Если да, то редакция заплатит.
 — Что ты несешь? — рявкнул бандит.
 — Вам же я была нужна, не так ли? — продолжала она, внимательно следя за его реакцией. — Это вы все из-за меня затеяли?
 — Заткнись, дрянь!
 Мэдисон видела, что попала в точку. Это не был случайный захват. Они с Самого начала охотились за ней.
 Но почему? Что она такого написала?
 Может, дело в ее разоблачительной статье о лос-анджелесских проститутках, которую она опубликовала пару месяцев назад? Материал был сенсационный, настоящая бомба, и один независимый продюсер уже взялся сделать по нему фильм.
 Вряд ли, конечно, хотя… Чего не бывает…
 Мэдисон сделала глубокий вдох, словно желая убедиться, что еще жива. Она старалась не обращать внимания на то, что вконец измучена, что хочет есть и пить, а уши болят от грохота рэпа. «Не расслабляйся. Борись за жизнь».
 До Мэдисон только сейчас начинал по-настоящему доходить весь ужас произошедшего. Три человека мертвы.
 Господи! Это не просто кошмар, это трагедия с кровавым исходом!
 Майкл никогда не забывал друзей. Одним из таких друзей был Гас. Он когда-то помог Гасу вложить деньги, а тот взамен всегда откликался на любую его просьбу. Верность — вот что самое главное.
 Он изложил Гасу ситуацию, и оказалось, что у Гаса самого имелся давний зуб на Кощея, который некогда залез на его «территорию».
 — Этот козел — дилетант, — сказал Гас, везя Майкла к себе домой. — Вся их вонючая порноимперия… Я с большим удовольствием пришью этого идиота.
 — Надо было мне давно это сделать, — сказал Майкл и подумал, что сейчас фактор внезапности работает на них. Кощей и Мейми ни за что не додумаются, что он прилетел в Лос-Анджелес. Небось думают, что он прячется от легавых где-то в Нью-Йорке, дрожа от страха перед их погаными угрозами.
 Гас прав. Они не профессионалы. Неужели и впрямь решили, что им сойдет с рук точная копия убийства Бет? Да любой грамотный адвокат докажет, что его подставили, независимо ни от какого пистолета.
 — Сколько человек привлечем? — спросил он.
 — Сколько потребуется, чтобы сработать наверняка, — ответил Гас. — У Мейми с Кощеем тут поместье в Бель-Эре. Охраняется абы как. Они и сообразить-то не успеют.
 — Я не хочу, чтоб они сдохли во сне, — угрюмо проговорил Майкл. — Пусть знают, кто пришел по их душу.
 — Будет сделано, — ответил Гас. — Позвоню своему человеку, попрошу прояснить обстановку.
 — Спасибо, Гас. Очень тебе признателен.
 — Большое дело! Зря ты, что ли, для меня в прошлом году пару «лимонов» загреб? Я твой должник.
 Джоли ехала по Стрипу в «Феррари» мужа. Вдруг ей навстречу пронеслись несколько полицейских машин. Уж не в «Манрей» ли они направляются? Вот было бы хорошо! А если и Нандо прихватят, так ему и надо.
 Она все еще злилась на мужа. Как он посмел тащить ее в такой шалман? Винсент прав: это не тот бизнес, в который следует ввязываться. Отель и казино процветают, деньги текут рекой, и влезать в какие-то сомнительные дела можно только из жадности.
 Она подумала, не посоветоваться ли с Винсентом. Пожалуй, стоит, вдвоем им скорее удастся Нандо образумить.
 Не желая откладывать в долгий ящик, она развернулась и направила машину к отелю.
 Дэни не могла заснуть, мысли у нее путались. Не выходил из головы Майкл с его проблемами. Что бы с ним ни случилось, что бы он ни натворил — она всегда тут, всегда готова утешить, посоветовать и удовольствоваться теми крохами, что перепадают ей от его внимания. Тогда, когда этого хочет он. Потому что никакого заранее установленного графика не существовало — Майкл всегда приезжал и уезжал, когда ему вздумается.
 «Он тебя использует», — сказал Винсент. И Дэни была склонна с ним согласиться.
 Больше всего ее расстраивало то, что, когда Стелла его бросила, Майкл ей ничего не сказал. Она узнала об этом только в связи с ее убийством.
 Почему он утаил? Почему не захотел жениться на ней теперь, когда им уж точно ничто не мешает?..
 Проклятье! Стоит ему лечь с ней в постель, как она тут же тает. На таком фундаменте разве построишь будущее?
 «Выходи за Дина», — много раз говорил ей Винсент.
 Но если выйти за Дина, который ее действительно любит, придется расстаться с Майклом. Она ни за что не станет обманывать человека, с которым свяжет свою жизнь…
 Надо было принять нелегкое и крайне важное решение.
 «Миссис Дин Кинг»… Пожалуй, только это может быть гарантией счастливого и безоблачного будущего.
 Винсент нетерпеливо дожидался машины у входа в отель и был немало удивлен, когда в «Феррари» Нандо подкатила Джоли.
 — Что это ты на чужой машине? — поинтересовался он. — Ты же знаешь, Нандо никому не позволяет садиться за руль.
 — Ну и черт с ним! — Джоли бросила ключи служителю стоянки. — Ты не поверишь, когда я скажу, откуда приехала.
 — Откуда же?
 — Из «Манроя»!
 Винсент понял: плохо дело.
 — Не хочешь поделиться?
 — Еще как хочу! — Она огляделась. — А где Дженна?
 — В «Мираже», застряла в люксе на пару с этим киношным придурком.
 — Энди Дейлом?
 — А что, сегодня еще какой-нибудь киношный придурок объявлялся?
 — Извини, — быстро проговорила Джоли и в утешение потрепала его по руке.
 — Можешь не извиняться, — резко ответил Винсент. — Я тут пришел к выводу, что женитьба на Дженне была большой ошибкой.
 — Неужели?
 — Она слишком молода, и это еще полбеды. Она к тому же глупа как пробка.
 — Не хотела говорить, — вздохнула Джоли, — но боюсь, что ты прав. Ей еще взрослеть и взрослеть. Послушай, Винсент, я вижу, ты злишься. Я тоже. Может, заскочим в бар, пропустим по стаканчику?
 — Даже не знаю… — замялся тот. — Дженна звонила, плачет. Нужно ее выручать.
 — Не выручать ее нужно, Винсент, а учить, чтобы впредь себя так не вела, — убежденно возразила Джоли. — Хватило дури пойти с ним в номер — пусть сама и расхлебывает.
 — За сегодняшний вечер это уже второй раз, — пожаловался он. — В первый раз я ее вытащил из джакузи полуголой.
 Джоли покачала головой, словно не веря своим ушам.
 — Да уж… Это никуда не годится. Так мы идем выпить или нет? Нам это обоим не помешает.
 — Ладно, — наконец согласился Винсент, загипнотизированный ее кошачьими глазами янтарного цвета.
 Почему он не женился на такой, как Джоли? Нет же, взял себе эту дурочку! Джоли явно больше бы подошла.
 Гас жил в большом современном доме на Голливудских холмах — полупустом, ослепительно белом, с большими абстрактными росписями на стенах. Лос-анджелесский образ жизни явно пришелся Гасу по вкусу.
 Майкл сидел На высоком табурете в кухне, отделанной исключительно хромом и черным лаком, и щелкал телевизионным пультом. Хорошенькая блондинка, ведущая новостей второго канала, рассказывала о драме в ресторане «Марио»: «Трое из заложников обнаружены возле заброшенного здания в промышленной зоне. Среди них оказалась известная ведущая телевизионных программ Натали Дебарж. Заложники дали полиции детальное описание трех разыскиваемых бандитов».
 «Черт! — подумал Майкл. — Натали тоже туда угодила».
 Он быстро снял телефонную трубку и набрал ее номер. Натали не оказалось дома — по-видимому, еще полиция не отпустила. Он оставил на автоответчике номер своего мобильника.
 Телеведущая продолжала репортаж: «По-прежнему не найдена журналистка Мэдисон Кастелли. Лайла Хартфорд, молодая женщина, которую бандиты выбросили из микроавтобуса на шоссе, доставлена в больницу и находится на операционном столе. Горький итог: два человека убиты, один тяжело пострадал, и один пропал без вести. Состояние остальных заложников, судя по всему, опасений не вызывает».
 Когда вошел Гас, Майкл бросил на него мрачный взгляд.
 — Скажи ребятам, что их обязательно нужно взять живыми. Я не расправлюсь с Кощеем, пока не узнаю, где Мэдисон.
 — Ты уверен, что он замешан? — спросил Гас.
 — Уверен.
 — О'кей, что собираешься делать?
 — Претворять наш план.
 — Есть такое дело, — сказал Гас. — Ребята в полной готовности. Когда думаешь начинать?
 — Прямо сейчас, — сказал Майкл. — С этим надо кончать.




 ГЛАВА 57


  Среда, 11 июля 2001 года 
 Мейми с Кощеем воздвигли монумент дурному вкусу. Дом был слишком большой, слишком вычурный, в неоклассическом стиле, и смотрелся на холмах Бель-Эра как инородное тело. Порноимперия родила астрономическое состояние, Мейми наконец сама себя содержала и развернулась вовсю. Нищая в прошлом парикмахерша из Квинса теперь мнила себя хозяйкой имения и обставила дом в соответствии с собственным представлением о роскоши. Безвкусная мебель с обилием позолоты, барочные зеркала на каждой стене, огромные картины с изображением обнаженной мужской и женской натуры. Просторный холл украшало ее собственное изваяние в бронзе в полный рост. Свой дом Мейми мнила дворцом. Владения посменно патрулировали двое охранников с парой злобных доберманов.
 Несмотря на все ее богатства, Мейми была ненасытна. Вот почему она так разъярилась, когда Майкл отказался выдать ей обещанные Вито деньги. И даже не сами деньги теперь ее привлекали (в конце концов ей и без того хватило бы до конца дней). Мейми не выносила, когда ее оставляли в дураках, особенно если это делал такой кусок дерьма, как Майкл Кастеллино. Может сколько угодно строить из себя важного бизнесмена со всеми его инвестиционными проектами, недвижимостью и торговыми центрами — ее не собьешь. Она-то помнит, из какой грязи он выполз! И как его проучить, тоже знает.
 Когда-то давно Майкл ловко увильнул от ответственности за убийство той кубинской шлюшки. Посмотрим, как он теперь станет выкручиваться из новой заварушки! Всем известно, что жена сбежала от него к молодому. Кто ж усомнится, что человек с таким сомнительным прошлым разобрался с ними по-своему? И уж совсем сомнений не останется, когда выяснится, что оба застрелены из его пистолета.
 И на сей раз никакой Вито с его связями во влиятельных кругах ему не поможет! Об исчезновении своей драгоценной дочери Майк услышит уже в тюремной камере, абсолютно бессильный что—либо сделать. На Мэдисон у Мейми были свои виды. Как только ее охранник Серж доложит, что девицу доставили, ее накачают наркотиками, а наутро отправят в пакистанский бордель. Там за белых девушек отлично платят.
 Наконец-то она расквитается с Майклом за убийство любимого брата Роя. И за то, что он — сын итальянской девки, которую Винни ей предпочел. А потом, до конца дней, можно будет наслаждаться сознанием исполненной мести!
 В честь такого события Мейми на всю ночь заказала двух исключительных девочек по вызову, по три тысячи долларов каждая. Вот вам одно из преимуществ Лос-Анджелеса: каждый год сюда прибывает свежая когорта честолюбивых кандидаток в актрисы, исправно пополняющих отряд высококлассных шлюх.
 Девочек Мейми любила.
 А Кощей любил смотреть.
 Идеальная супружеская пара!
 Девицы, Хедер и Тони, с крепкими тренированными телами и отработанными улыбками, усердно занялись делом. Секс в их исполнении был больше похож на танец. Кощей в алом шелковом халате, с рыжим искусственным загаром и крашеными черными волосами, сидел в кресле и не мигая следил за действом, как змея, готовая кинуться на жертву.
 Мейми кружила вокруг девиц, дожидаясь, когда ей представится возможность влиться в ансамбль, и не догадывалась, что являет собой довольно жуткое зрелище: дряблая кожа, хищные глаза и обесцвеченные волосы. И Мейми, и Кощей принимали виагру, уверенные, что она дает им не примитивное животное возбуждение, а молодость и жизненную силу.
 Хедер без труда задрала длинные загорелые ноги выше головы. Тоненькая полосочка лобковых волос коснулась белокурой шевелюры.
 Настал час Мейми. Наконец-то! Она ринулась вперед, жадно втягивая ртом соки женщины по меньшей мере на пятьдесят лет моложе, и все это — под пристальным взором Кощея.
 «Кадиллак» круто свернул с шоссе на Санта-Монику и двинулся в сторону бульвара Сансет. Троица в машине от души веселилась — они уже считали свое задание исполненным, и перед их мысленным взором маячили пачки денег.
 У Мэдисон в голове мысли неслись галопом. Необходимо было придумать какой—то способ спастись. Но какой? Выброситься из машины, рискуя разбиться насмерть? Затеять борьбу? Или… попытаться убедить их словами? Это всегда удавалось ей лучше всего.
 — И сколько вам заплатят? — спросила она.
 — За то, что постреляли тех лохов? — радостно переспросил бандит. — Это мы делаем задаром, крошка, это же в кайф!
 — Если отпустите, я вам дам вдвое больше, чем вам обещано.
 — Сколько?
 — Это ты мне скажи.
 — Пятьдесят тонн!
 — Идет.
 — Где это ты, интересно, столько бабок возьмешь?
 — Отпусти меня, я тут же достану.
 — Фью! — Он осклабился. — Идиотом меня считаешь?
 — Нет, — быстро проговорила она. — Напротив, ты мне кажешься очень разумным…
 — Забудь. Мы почти приехали.
 Серж Горбань взглянул на часы. Антикварные часы, купленные еще в Москве много лет назад. Они иногда врали, но не настолько же! Его придурок-племянник уже несколько часов как должен был прибыть. Дал ему простейшее задание, а он все-таки умудрился напортачить! Как и во всех других делах. Еще «Царь» называется!
 Серж понял: не надо было слушать вечно страдающую сестрицу, которая постоянно жаловалась на жизнь и умоляла его дать мальчику еще один шанс после предыдущего провала.
 Нет же, послушал — и что теперь? Где этот кретин? Ведь знал же, что нет ничего хуже безработных неудачников.
 Теперь, как только шлюхи отвалят, ему в будку в любой момент могут позвонить Мейми и Кощей, дабы убедиться, что все идет по плану. И зачем он доверился этому дебильному племянничку?
 Они находились в его пентхаусе, пока еще в гостиной, но постепенно перемещались в сторону спальни. Джоли на всю катушку его обольщала, а Винсент был не в том настроении, чтобы сопротивляться.
 В конце концов в сегодняшних проблемах с Дженной виноват Нандо. Если бы он не затащил за их столик Энди Дейла, ничего бы не было. А теперь, вдобавок ко всему, Нандо еще встречается с Лероем Фортуно и Дарреном Симмонсом за его спиной. Да, на сей раз он определенно зашел слишком далеко!
 — Мне с самого начала казалось, что это должен был быть ты, а не Нандо, — мурлыкала Джоли. Мягкая кожа, янтарные кошачьи глаза…
 — Нандо мне брат, — ответил Винсент, постепенно ослабляя оборону: сопротивляться Джоли означало с каждой минутой сильнее возбуждаться. Он ее давно приметил. Уравновешенная, сексуальная, утонченная. Не девочка, а женщина — в отличие от Дженны.
 — Знаю, — вздохнула Джоли. — Но иногда и у братьев дорожки расходятся. Может, сейчас как раз такой момент…
 Он как завороженный смотрел на ее губы. Такие мягкие, полные, зовущие губы…
 Что плохого в том, чтобы разок поцеловаться? В конце концов Дженна от него усвистала, а Нандо какими—то сомнительными делами занимается.
 Один поцелуй…
 Зазвонил мобильник.
 — Не подходи! — шепнула Джоли. Ее голос шелестел, как шелк. — У нас есть дела поважнее…
 Черный лимузин Гаса с тонированными стеклами, сопровождаемый большим черным джипом «Шевроле Сабербан», поднимался на Бель-Эр. Майкл чувствовал себя участником похоронной процессии. В каком-то смысле так оно и было. Добро пожаловать на похороны Мейми и Кощея!
 Гас все делал с размахом — старая школа, работают наверняка. В джипе ехал целый отряд боевиков, среди них был даже один кинолог, которому поручили взять на себя доберманов.
 Единственное, что тревожило Майкла, — это Мэдисон. Он знал, что о себе и матери Винсент позаботится. София в Европе. Неприкрытой оставалась только Мэдисон. Его любимая дочь. Красавица и умница.
 Майкл дал себе торжественную клятву, что в самое ближайшее время искупит свою вину перед ней. И перед Дэни — тоже. Эта женщина никогда его не предавала.
 Но сначала надо разобраться с этими двумя подонками. Иначе…
 «Кадиллак» свернул с Сансет и рванул вверх, на Бель-Эр. Дорога вилась серпантином.
 Мэдисон не знала, что и думать. Почему Бель-Эр? Куда они теперь едут? Она не могла даже узнать время, потому что часы у нее украли. Сколько сейчас? Час ночи? Два? Хоть бы какая-нибудь зацепка…
 Машина резко сбавила скорость и остановилась перед узорчатыми чугунными воротами.
 — Что дальше? — спросил водитель.
 — Нажми звонок, мать твою! Доложи Сержу, что мы приехали.
 Все были под таким кайфом, что незаметно для себя то и дело произносили имена — и свои, и сообщников. Мэдисон все брала на заметку. Туз остался с другими заложниками. Теперь появился какой—то Серж. И наконец, главарь, этот психованный. «Царь». Тоже кличка? Сейчас узнаем.
 — Царь! — неуверенно окликнула она, словно собираясь что-то спросить.
 — Какой я тебе Царь? Меня зовут Борис, — поправил тот заплетающимся языком и нагнулся к водителю, который, видно, был уже не в состоянии что-либо воспринимать. — Нажми звонок, козел!
 А что, если просто убежать? Мотор заглушён. Музыка грохочет. Сразу и не сообразят. Все почти в полной отключке, так что, бог даст, и вовсе не заметят.
 Мэдисон решилась. Надо рискнуть.
 Она бросила быстрый взгляд на Царя. «Узи» валяется на полу в ногах, пистолет заткнут за пояс брюк.
 «Пока, уроды! Меня уже тут нет».
 Она распахнула дверь, выскочила из машины и со всех ног бросилась бежать.




 ГЛАВА 58


  Среда, 11 июля 2001 года, 1 час 45 минут 
 Дэни так и лежала без сна. Теперь, приняв столь важное решение насчет своего будущего, она боялась передумать.
 Был только один способ решить эту проблему. Она знала, что Дин ночует в «Мираже».
 Мысленно перекрестившись, Дэни потянулась к телефону.
 Позвонили от ворот. Серж быстро взглянул на монитор. Слава богу, «Кадиллак», который он одолжил племяннику.
 «Наконец-то!» — подумал он и нажал кнопку.
 Ворота поехали в стороны. Серж продолжал смотреть на монитор. «Кадиллак» не двигался.
 — Ну же, — буркнул Серж. — Заезжай, идиот!
 И тут он увидел, как его безмозглый племянничек выскакивает из машины и куда-то бежит.
 Что там у них происходит, черт побери?
 Проверив пистолет в подмышечной кобуре, Серж пошел разбираться.
 Не доезжая до ворот имения, лимузин неожиданно остановился.
 — Что такое? — спросил Гас, наклонившись к водителю.
 — Проверить надо, — ответил тот. — Похоже, там машина в воротах.
 — Въезжает или выезжает?
 — Стоит.
 Майклу вспомнилась та ночь в центральном парке, когда он застрелил Роя. Самое худшее — это ожидание. Неизвестность. Зато потом наступает миг, когда надо действовать. Осуществить вожделенную месть. Пиф-паф! — ты убит. Почти как в детской игре.
 Сможет ли он сделать это опять?
 Да. Смогли же они хладнокровно застрелить Стеллу и ее приятеля.
 Мейми с Кощеем заслуживают высшей меры.
 Мэдисон всегда считалась хорошей спортсменкой. В школе по физкультуре у нее были одни пятерки, а живя в Нью-Йорке, она регулярно, не реже двух раз в неделю, ходила в спортзал.
 И слава богу! Сейчас, когда для нее встал вопрос жизни и смерти, спасти ее могла только быстрота и ловкость.
 Она была проворнее похитителей и, уж конечно, гораздо умнее. Главное — куда-нибудь свернуть, тогда можно будет укрыться за каким-нибудь кустарником и отсидеться. А когда все поутихнет — двинуться дальше.
 Дом, куда ее привезли стоял на отшибе. Никаких других зданий по соседству не наблюдалось, только горы, кустарник и деревья. Все было покрыто глухим мраком, и это ее спасало. Но бежать в темноте вдоль обрыва, не разбирая дороги, очень опасно. Один неверный шаг — и страшно подумать, что может произойти.
 Сердце у нее колотилось, как кузнечный молот. Где—то сзади она слышала голоса своих преследователей — они переругивались и выкрикивали угрозы, продвигаясь вслед за ней вверх по склону холма.
 Мэдисон наткнулась лицом на сук и чуть не упала. В глазах помутилось, но она продолжала двигаться вперед, с трудом продираясь сквозь густые заросли. В какой-то момент ей показалось, что голоса стали тише. Она резко повернулась, потеряла равновесие — и покатилась вниз по склону обрыва, все быстрее и быстрее…
 — Идиот! — крикнул Серж и тыльной стороной ладони с силой хлестнул племянника по лицу. — Из-за такого дерьма, как ты, меня с работы попрут!
 — Откуда я знал, что она даст деру? — пробормотал Царь.
 Вся спесь в присутствии дядюшки с него вмиг слетела. Сержа в семействе Горбань все боялись. Крутой, злобный и коварный мужик, он приехал в Штаты несколько лет назад из Москвы через Швейцарию. Поговаривали, что он был связан с русской мафией и вынужден был спасаться бегством после «недоразумения», возникшего в связи с пропажей каких—то денег.
 Серж быстро нашел себе работу начальника службы безопасности у мистера и миссис Порно — так их прозвал Царь, после того как несколько раз выполнил кое—какие ремонтные работы в доме. Пара придурков! Царь их терпеть не мог и презирал дядьку за то, как он расцеловывает эти толстые американские задницы.
 — Ты являешься с опозданием в несколько часов! — кричал дядька. — Без девки! И еще притаскиваешь сюда своих идиотов. Что с тобой творится?
 — Возникли проблемы, — лепетал Царь. — Понадобилась помощь.
 — Тебе понадобилась помощь, чтобы перехватить девчонку в аэропорту? — возмутился Серж.
 — Там не получилось, — оправдывался племянник. — Пришлось тащиться за ней в ресторан. Были кое-какие осложнения…
 — Дерьмо! — Серж сплюнул ему под ноги. — Дерьмо собачье. Нет, собачье еще для тебя слишком жирно. Свинячье дерьмо, вот ты кто! А теперь бери мой фонарь и вместе со своими никчемными дружками отправляйся искать девку!
 — Я садомазохизм не практикую, — сказала Тони, беззастенчиво выставив округлую грудь.
 — Я тоже, — подхватила Хедер. Она была в этой профессии недавно и повторяла все за Тони.
 — Резиновые маски — это не значит садомазохизм, дуры! — рявкнул Кощей. — Надевайте маски, и хватит капризничать!
 — Я ухожу, — объявила Тони и поднялась с постели.
 — Я тоже! — Хедер вскочила вслед за ней.
 Мейми в этот момент находилась в ванной, иначе подобного спора не возникло бы. Она не меньше Кощея любила игры в масках, но знала, что для этого надо вызывать специальных девочек, а сегодня она заказала посимпатичнее. Симпатичные стоили дорого. И, как правило, ничего эдакого не делали.
 Кощей распалялся все сильней. Неужто эти две дешевки посмели ему перечить?
 Он встал, полы халата распахнулись, и миру предстала жалкая пародия на член.
 И тут Хедер совершила непростительную ошибку — она прыснула. Кощей оказался проворнее любого юнца и так врезал ей по лицу, что девушка упала как подкошенная, ударившись при этом головой о тумбочку.
 Тони закричала. Мейми выбежала из ванной, на ней был мужской костюм и жокейский хлыст.
 — Что ты наделал?! — набросилась она на Кощея.
 — Сучки, — процедил он.
 — Господи! — воскликнула Мейми и повернулась к продолжающей верещать Тони. — Закрой рот!
 Тони умолкла и стала лихорадочно натягивать одежду, а Хедер осталась неподвижно лежать на полу.
 Мейми мгновенно оценила ситуацию. Любая медицинская экспертиза будет стоить кучу денег, а если Мейми что и не выносила, так это платить без нужды.
 — Я звоню Сержу, — объявила она и нажала кнопку вызова охраны. — Он все уладит.
 Серж отогнал «Кадиллак» на обочину, не переставая ругаться. В этот самый момент в поле зрения показался черный лимузин.
 Серж подошел к машине.
 — Слушаю вас, — наклонился он к водителю, предполагая, что подвезли новую партию шлюх. Эта парочка, на которую он работает, просто ненасытна. Иногда оргии продолжались ночь напролет.
 — К вам гости, — ответил шофер.
 Под мышкой Серж ощущал придающую уверенность тяжесть пистолета. Жаль, конечно, что от незнакомого лимузина его не отделяют спасительные ворота, но, по крайней мере, его не застигли врасплох.
 — К кому конкретно? — спросил он.
 Не успел он и глазом моргнуть, как мимо лимузина прошелестел огромный джип, из которого на ходу выскочили двое с автоматами.
 Выхватить свой пистолет Сержу уже не дали. Его повалили на землю и оседлали, а оба автомобиля двинулись дальше по дорожке.
 Машины приблизились к дому, и им навстречу со злобным лаем выскочили два внушительных добермана. Из джипа выпрыгнул кинолог и ловко сунул псам по солидному сочному бифштексу.
 Едва собаки угомонились, как в дело вступили еще несколько человек. В считаные секунды были вскрыты и обследованы все вспомогательные помещения. Ни души.
 Когда подготовительная часть операции завершилась, водитель открыл дверцу Гасу и Майклу, и те вышли из лимузина.
 — Представление начинается, — невозмутимо объявил Гас. — Надеюсь, мотивчик не забыл? Давно ведь не практиковался, а?
 Майкл кивнул:
 — Есть вещи, которых не забываешь.
 Они вошли в дом.
 — Куда это Серж запропастился? — возмущалась Мейми. — Когда я его вызываю, он должен мигом трубку снимать, иначе вышвырну, как собаку!
 — Может, в сортир отошел, — буркнул Кощей.
 — Еще чего!
 Тони уже оделась и теперь сидела в кресле, дрожа всем телом и мечтая только об одном — поскорее оказаться подальше отсюда.
 — Что ты трясешься? — вдруг набросилась на нее Мейми. — Это все вы виноваты — весь вечер испортили!
 — Мы… что сделали? — ужаснулась девушка.
 — Вы — проститутки, — напомнила Мейми. — Неужто не понятно, что вы должны делать все, чего клиент пожелает? Если моему мужу чего—то захотелось, нечего было ломаться!
 Тони понимала, что лучше не спорить — эта парочка явно не в себе. Больше всего ее тревожило то, что Хедер не двигалась. Она так и лежала на полу.
 — Вам не кажется, что надо вызвать «Скорую»? — наконец не выдержала Тони.
 — Непременно, чтобы на весь белый свет растрезвонили, — съязвила Мейми.
 — Но не можем же мы ее здесь оставить.
 — А ты думаешь, зачем я своего охранника ищу? Он ее в больницу и отвезет. Ты, главное, не волнуйся.
 — Как же не волноваться? Она же не двигается!
 — Не нужно волноваться, дорогуша, — с нажимом произнесла Мейми и одарила девушку улыбкой вампира. — В твоих интересах забыть все, что здесь сегодня было. Поняла?
 — Ты уверена? — спросил Дин, прижимая трубку к уху.
 — Абсолютно, — ответила Дэни, твердо решив покончить с этим.
 — С чего это ты вдруг передумала?
 — Я вспомнила, как ты мне всегда говоришь, что мы с тобой были бы счастливы. И знаешь, Дин, — с нежностью добавила она, — я наконец поняла, что ты единственный человек, которому я действительно небезразлична. Так что давай не будем откладывать.
 — Согласен. Если хочешь, прямо сейчас. — Он взглянул на часы. — В Вегасе можно и в три часа ночи обвенчаться. Через полчаса заскочу.
 — Нет, это уж слишком, — нервно засмеялась Дэни. — Давай завтра днем.
 — Кому-нибудь скажем?
 — Разве что Винсенту.
 — Дэни, а сегодня у тебя Майкл случайно не был?
 — Почему ты спрашиваешь?
 — Потому что, когда мы ужинали, тебя такие мысли не посещали. Значит, что—то произошло.
 — Да, — призналась она. — Он был здесь, и кое-что действительно произошло. Мы пробыли какое-то время вместе, а когда он уехал, я поняла, что остаток жизни хочу провести с тобой.
 — Ты не пожалеешь, — пообещал Дин.
 — Я знаю, — шепотом ответила она.




 ГЛАВА 59


  Среда, 11 июля 2001 года 
 Царь кипел. Весь вечер он был за главного, все сделал, что велели, а теперь его пузатый дядька будет ему диктовать, что и как! Так и не понял, что ли, что Царь — парень что надо?
 Ресторан он взял с помощью дядькиного «узи» и все сделал по высшему разряду. Серж должен не обзываться, а гордиться им. Сегодня перед ним все трепетали. Он мог их заставить делать все, что угодно. Мог взять всех этих гребаных заложников и пустить в расход. А дядька, как всегда, его третирует.
 Это Серж — свинячье дерьмо! Он понятия не имеет, какой это кайф — командовать и даже убивать.
 «Русская мафия, мать твою! — подумал Царь. — Захочу — и его пришью в одну секунду».
 Двое его сообщников обыскивали склон горы в поисках девчонки. Друзья всегда делают, что он скажет. С того раза, как он однажды остановил машину и ради забавы застрелил водителя, они перед ним дрожат. Никто больше не ставит под сомнение, что Царь — настоящий мужик! Все его боятся. И ему это нравится, черт возьми!
 А теперь, подумать только, этот жирный его унижает. Еще и к матери побежит. А та и вовсе мегера, с ней лучше не связываться.
 Его осенила блестящая мысль. А что, если найти девку и оставить у себя, спрятать где-нибудь и. потребовать выкуп?
 «Пятьдесят тысяч баксов», — она сказала. Пятьдесят тысяч баксов, е-мое!
 Если под шумок укокошить Сержа, никто даже не догадается, кто это сделал.
 Царь рассмеялся. Какой он умный! Придумать такой клевый план!
 — Ничего себе домик? — спросил Гас, поднимаясь вместе с Майклом по парадной лестнице.
 Майкл покрутил головой. У него вспотели ладони, не хватало воздуха. Он уже не был уверен, что сумеет осуществить задуманное. Хоть они и скоты, но когда-то ведь все-таки были людьми. Сможет ли он хладнокровно достать пистолет и пристрелить обоих?
 Гас сказал, если он захочет, можно поручить это ребятам.
 А ему что же, стоять и смотреть?
 Или он уже не тот Майкл Кастеллино, что когда—то застрелил Роя в парке? Или он уже другой человек?
 Он ни в чем не был уверен. Но скоро все выяснится.
 Винсент с Джоли направились в спальню. Что их застукает Дженна, можно было не опасаться — она застряла в «Мираже». Нандо тоже не найдет, он со своими новыми партнерами.
 — Я к тебе всегда была неравнодушна, — призналась Джоли, обхватила его двумя руками и мягкими зовущими губами поцеловала в рот.
 — Мы не должны…
 — Прекрати, Винсент! Мы уже перешли черту. Это давно должно было случиться.
 Она была права. Что это он вдруг вспомнил про совесть?
 «Дерьмо свинячье». Да. Именно так его дядька обозвал. Что ж, покажем ему, кто тут дерьмо свинячье! Сколько человек на счету у дяди Сержа? Двое? Ни одного? Пошел он!
 Царь решил, что ему давно пора стать во главе семейства Горбань, и велел ребятам продолжать поиски девки.
 — Как найдете, свяжите ее и засуньте в багажник, — приказал он. — Мы ее заберем с собой.
 — Куда? — опросил водила.
 — На склад отвезем. Где Туз живет.
 — А ты сейчас куда? — спросили они.
 — Пойду стребую с Сержа бабки, он мне задолжал. И сразу мотаем отсюда. Идите и найдите девку! — повторил он, порылся в кармане и извлек маленький пузырек с коксом. Что—то еще оставалось. Он вытряхнул порошок на тыльную сторону ладони и втянул носом. Черт, что—то он сегодня увлекся…
 И что с того? Ему это не помешает. Ему теперь никто и ничто не может помешать.
 Царь побежал назад к дому. Ворота стояли нараспашку, рядом был припаркован «Кадиллак». Он знал, где будка охраны, поскольку бывал в доме, помогал дядюшке, как послушный мальчик, за десять баксов в час. Это если еще повезет.
 В будке было пусто. Вокруг — тоже. Он двинулся по дорожке к дому, как вдруг из-за кустов выступил человек.
 — Стой! — приказал он.
 Царь поднял «узи» и пустил очередь.
 Ого! Он физически ощутил собственную силу. Вот это кайф!
 Он зашагал дальше. Перед домом лежали два огромных пса. Похоже, спали. Во всяком случае, не двигались. Считай, повезло, не то он бы и их уложил.
 Входная дверь была открыта. Нет, ему сегодня точно везет!
 Майкл с Гасом вошли в хозяйскую спальню. От них не отставали трое боевиков. Им открылась безрадостная сцена.
 Посреди комнаты, в красном халате нараспашку, с отвислым членом, стоял Кощей. Подальше находилась Мейми — в мужском костюме и с хлыстиком в руке она являла собой жалкое зрелище. В кресле, сцепив дрожащие руки, сидела молодая блондинка другая, совершенно голая, бездыханно лежала на полу.
 — Мило, — прокомментировал Майкл.
 — Как ты сюда попал? — завопила Мейми. — Что ты тут делаешь, убийца?
 Тони съежилась в кресле.
 — Неужели ты никогда не опасалась возмездия, Мейми? Ведь тебе уже за семьдесят, пора бы и о грехах подумать.
 — Убирайся отсюда, не то вызову полицию! — пригрозила Мейми.
 — Валяй. Хотя… линия перерезана.
 — Ах ты, никчемный сосунок! — взревела она. Лицо ее исказилось от злобы. — Такой же, как твой вонючий папаша. Ненавижу тебя! Не-на-ви-жу!
 Царь ввалился в спальню. Глаза у него не фокусировались. Он жаждал крови.
 За сегодняшний день он принял столько кокса, травки и экстази, что теперь у него словно выросли крылья. Он чувствовал себя всемогущим, способным покорить весь мир.
 Что это тут у них? Не обращая внимания на Майкла с Гасом, он уставился на распростертую на полу девушку. И, несмотря на немереный кайф, почувствовал возбуждение. Он не трахался уже целые сутки, для Царя это было много. Потребность в сексе была у него больше, чем в еде, — и уж тем более чем в нотациях мамаши и безмозглого дядьки.
 Он чувствовал себя героем. Он мог делать все, что захочет.
 Майкл отступил назад. Мальчик лет семнадцати-восемнадцати со следами белого порошка под носом держал в руках «узи». Самое опасное сочетание из всех возможных. Этого джокера в расчет никто не принимал. Всегда в последний момент объявляется такой вот джокер.
 Мейми прекратила свои вопли и повернулась к пацану.
 — Кто еще… — начала было она.
 — Вашу мать! — возопил Царь и поднял «узи». — Богатые, блин! — И дал очередь.
 Дальнейшее происходило как в замедленной съемке и было похоже на причудливо срежиссированный танец. Царь палит по комнате. Врываются двое ребят Гаса и вяжут его. Он роняет «узи», для Мейми и Кощея — слишком поздно. В обоих попали пули: Мейми — в голову и сердце, Кощею — в живот.
 Достойный конец для сладкой парочки.
 Майкл повернулся и зашагал прочь.
 Все было кончено, ему даже ничего не пришлось делать.




 ЭПИЛОГ


 Борис Горбань был арестован за убийство нескольких человек, включая Мейми и Кощея. Его дядюшку Сержа тоже арестовали — за незаконное ношение оружия и за содействие малолетнему в осуществлении похищения.
 Царь ничего не помнил.
 В Нью-Йорке адвокат Майкла представил полиции веские доказательства непричастности его клиента к убийству Стеллы и ее дружка. Среди самых убедительных улик была запись последнего телефонного разговора с Мейми, в котором она хвалилась, как ловко его подставила. Первое правило в бизнесе: всегда записывать важные звонки. Майкл следовал ему свято.
 Винсент устоял перед искушением и не поддался на чары Джоли, решив дать Дженне последний шанс.
 Дженне пошел впрок опыт общения с Энди Дейлом — она разом повзрослела и превратилась в ту невестку, о какой всегда мечтала Дэни.
 Винсент решил, что надо поскорее сделать ей ребенка — хотя бы для того, чтобы уберечь от новой беды.
 София прошла фотопробы в Риме, после чего, как было обещано, Джанни купил ей билет в Америку.
 Через два дня он позвонил сообщить, что ее нашли очень фотогеничной и она будет лицом рекламной кампании его новой джинсовой коллекции.
 От этого предложения София пришла в восторг. Не зря, выходит, она колесила по Европе.
 Джоли удалось отговорить Нандо от покупки стрип-клуба. Это произошло после предпринятой в ту ночь полицейской облавы на наркопритоны, когда его задержали заодно с Дарреном Симмонсом и Лероем Фортуно. После этого представить всю затею в негативном свете оказалось нетрудно.
 Она была рада, что Винсент не поддался на ее чары. В конце концов, ведь вышла она за Нандо. Больше того — именно его она и любила.
 У Мэдисон были сотрясение мозга средней тяжести, многочисленные порезы и ушибы и перелом запястья. То-то она удивилась, когда, вытащенная пожарными со дна ущелья, обнаружила наверху Майкла.
 — Папа! — ахнула она. — Я знала, что ты явишься на белом коне.
 — Не на белом коне, а в черном лимузине, — с улыбкой уточнил тот.
 — А как ты узнал, где меня искать?
 — Это долгая история.
 — Неужели очередная долгая история? — простонала Мэдисон. — Не уверена, что смогу это вынести.
 — Ты уж постарайся, — снова улыбнулся он. — Пара сюрпризов у меня для тебя еще осталась.
 Сразу после событий Майкл улетел в Лас-Вегас. И, к великому неудовольствию Дина, как раз поспел вовремя, чтобы отговорить Дэни от замужества.
 В июне Дэни с Майклом сыграли свадьбу в отеле сына.
 Дэни, обворожительная в светло-кремовом свадебном платье от Валентине, смотрела на жениха. В своем смокинге от Армани Майкл был еще более неотразим, чем всегда.
 Высокий, смуглый, красивый… Годы его нисколько не изменили.
 На свадьбу съехались все близкие им люди, включая Тину с Максом и детьми. Здесь же были Чарли с женой и, конечно, Уорнер с Карлом.
 София сидела рядом с Винсентом, как и подобает брату и сестре. Оба с интересом поглядывали на Мэдисон, которая явилась на свадьбу отца со своими лучшими друзьями — Натали, Джеми и Колом.
 Пока они еще не семья. Но скоро ею станут. Майкл с Дэни не могли дождаться этого дня.
 КОНЕЦ.