Аннотация: Никки Эштон одержима в жизни одним стремлением: во что бы то ни стало сделать карьеру. Однако, когда на ее пути неожиданно возникает препятствие, она в поисках выхода решается на отчаянный шаг: выйти замуж за первого встречного. Но случайный муж оказывается тем единственным, кто предназначен ей судьбой…


---------------------------------------------


 Дэй Леклер
 Карьера? Нет, лучше любовь!



 ПРОЛОГ


 Парк Слоуп в Бруклине, Нью-Йорк Никки прислонилась к стене и закрыла глаза, стараясь успокоиться. Слова сестры больно ранили, хотя Криста и не хотела обидеть ее.
 — Извини, — повторила сестра в телефонную трубку. — Но зачем в таком случае ты звонишь, если заранее знал мой ответ… Нет, не могу. Я в долгу перед Никки и просто не имею права ее оставить.
 «Почему я не понимала этого? — сердилась на себя Никки. — Почему не замечала, что потребности Юристы изменились за эти семь лет?»
 — Она моя сестра, вот почему! — гневно повысила голос Криста. — Она от всего отказалась ради меня. Что ты хочешь мне сказать?.. Благодарю. Да, ты спас мне жизнь, но теперь я уже вне опасности. Кстати, в свое время то же самое сделала для меня она.
 Спасла ее жизнь? Никки покачала головой. Естественно было предложить Кристе пристанище, когда погиб ее муж, тем более что сестра тогда была беременна. Да и разве был другой выход? Семья всегда стояла у Никки на первом месте.
 — Словом, не могу, и покончим с этим! В конце концов, она всем пожертвовала ради меня, и это самое малое, чем я могу ее теперь отблагодарить. Келли и я — это все, что у нее есть. И мы останемся с ней до тех пор, пока она будет в нас нуждаться.
 Не желая больше слушать разговор, Никки молча повернулась и направилась к себе. Пройдя по коридору, она вошла в небольшую комнату, которая служила ей чем-то вроде офиса. Подойдя к столу, она открыла верхний ящик и достала оттуда толстую, очень тяжелую, украшенную золотым тиснением, папку. Внутри, однако, находился всего лишь один элегантно отпечатанный билет. Этот красивый билет сулил ей решение всех ее проблем.
 Как же она надеялась, что ей не придется прибегать к нему! Никки невольно усмехнулась. Она купила этот билет потому, что ситуация на работе стала невыносимой. Это обстоятельство и подслушанный разговор Кристы не оставляли ей иного выхода.
 Никки медленно достала из папки белый бархатистый конверт. Находящийся внутри его билет блестел позолотой, наполняя комнату золотистыми надеждами и обещаниями. Для многих людей билет этот представлял собой мечту, которая может стать явью.
 По щеке ее невольно покатилась одинокая слеза.
 Но почему же все это похоже на ночной кошмар?
 Чикаго, Иллинойс — О, Ион, благодарение небесам, ты приехал! — с этими словами Делла Сандерс обняла сына.
 Мрачное лицо Иона Александера осветилось улыбкой.
 — А разве ты в этом сомневалась? — спросил он, нежно обнимая мать, которую переполняли эмоции.
 Эта хрупкая женщина вызывала у мужчин чувство беззаветной преданности. Всю свою жизнь Ион был свидетелем того, как его мать, без каких бы то ни было усилий, очаровывала всех, кто ее окружал. В ее глазах светилось необыкновенное достоинство, а застенчивая, но всегда приветливая улыбка неизменно одерживала победу даже в самых тяжелых случаях. Кстати сказать, что касается дел ее второго мужа, такого рода тяжелые случаи были скорее правилом, чем исключением. А как стремительно она смогла покорить сурового и непреклонного Лорена Сандерса!
 Оглянувшись через плечо на мужа, Делла покровительственно улыбнулась:
 — Лорен сомневался в том, что ты захочешь помочь Эрику выпутаться из очередной его неприятности. — Она преувеличенно шумно вздохнула. — И, если быть до конца честной, я тоже. На этот раз он действительно попал в беду. Продолжая одной рукой обнимать Деллу, Ион протянул другую руку отчиму.
 — Почему ты сомневался, Лорен? Семья для меня — прежде всего, и ты это знаешь.
 Ион восхищался Лореном. Он вошел в жизнь Иона, когда тому было десять лет, и всецело покорил его ум и сердце. Постепенно они стали близкими друзьями. К тому же отчим заслужил вечную благодарность Иона за преданность и глубокую любовь, которые он дарил его матери на протяжении вот уже четверти века.
 — Ты всегда был хорошим братом для Эрика, — заметил Лорен. — Но европейские дела отнимают у тебя столько времени, что нам очень не хотелось беспокоить тебя без крайней надобности. До сего дня мы просто не понимали всей серьезности происходящего. Хочу надеяться, что еще не поздно исправить положение.
 Ион выпустил мать из объятий и подошел к огромному, во всю стену, окну.
 Из чикагского дома Сандерсов открывался восхитительный вид на озеро Мичиган, но сейчас ему было не до любования этим зрелищем.
 — Рассказывайте, — потребовал Ион, поворачиваясь спиной к окну.
 — Эрик влюбился в замужнюю женщину, — сердито объяснила Делла. — Причем намного старше себя.
 Ион удивленно вскинул брови. Это была не самая лучшая, но вряд ли самая предосудительная выходка Эрика.
 — Ну и?
 — Она работает у нас, — пояснил Лорен. — Поэтому их взаимоотношения мешают работе. Они чуть не потеряли счета Дирфилда.
 Ион выругался про себя. Да, дело дрянь, если Эрик ради этой женщины может пренебречь интересами самого важного их клиента, О чем он думает, черт возьми! Очевидно, не созрел еще, чтобы вести дела их нью-йоркского филиала. — Я ее знаю?
 — Ее зовут Никки Эштон. Она…
 — …возглавляет отдел специальных проектов. Да, я слышал о ней, хотя не думаю, что мы когда-либо встречались. — Ион почесал в затылке, пытаясь сосредоточиться, несмотря на усталость. — Вы наняли ее сразу после того, как я уехал в Лондон. Как она выглядит?
 — Это сногсшибательная женщина — длинноногая рыжеволосая красавица.
 — Лорен, — упрекнула Делла, — ты же знаешь, как я не люблю, когда ты судишь о людях по их внешности.
 Муж разгладил пальцами свои пышные усы и виновато пожал плечами.
 — Извини, дорогая. Трудно отказываться от старых привычек.
 — Избавьтесь от нее! — решительно посоветовал Ион.
 — Боюсь, мы не сможем этого сделать, — откашлявшись, сказал Лорен.
 — Но почему?
 — Компания нуждается в ее услугах. Во-первых, она великолепный работник, во-вторых — номинирована на премию Лоуренса Д. Баумана. Церемония награждения состоится в течение ближайших шести недель. Как это будет выглядеть, если мы вдруг избавимся от такого сотрудника?
 Ион прикусил губу. Да, Лорен прав. Деловые люди, номинированные на премию ЛДБ, — самые желанные сотрудники для любой компании страны. И увольнение потенциального победителя, да еще под сфабрикованным предлогом, может нанести непоправимый ущерб репутации их компании «Международные инвестиции». — А вы уже обсуждали эту ситуацию с самим Эриком?
 — Нет, — сказала Делла. — В нас еще теплилась надежда, что все может разрешиться само собой. Ведь ты знаешь Эрика — он влюбляется и охладевает чаще, чем ветер меняет свое направление.
 — Но не в этом случае.
 Делла покачала головой, и в ее глазах блеснули слезы.
 — Она, должно быть, действительно обладает какими-то необычайными качествами, если сумела так обворожить его.
 Ион снова повернулся к окну. Он знал Эрика достаточно хорошо, поэтому имел представление б том, какими именно «необычайными качествами» надо обладать женщине, чтобы долго удерживать при себе его брата. Эрик всегда был легкой добычей соблазнительных длинноногих и рыжеволосых женщин.
 — А что ее муж? — спросил Ион. — Неужели мистера Эштона не заботит, что его жена развлекается со своим боссом?
 — Мы ничего о нем не знаем, кроме того, что последний год он живет за границей, — объяснил Лорен. — Кстати, я не думаю, что его фамилия Эштон.
 Замужество Никки примерно совпало с началом ее работы в нашей компании. Вероятно, она сохранила свою девичью фамилию. Я опросил персонал и выяснил, что Никки никогда и ни с кем не делилась подробностями своего замужества. Очевидно, муж не слишком вписывается в ее планы. — Отчим пожал плечами. — Боюсь, что с этой стороны нас ожидает глухой тупик.
 — Да, вполне типичная ситуация, нечто вроде брака по расчету, — скупо усмехнулся Ион. Скрестив руки на груди, он переводил взгляд с матери на отчима и обратно. — Ладно, Лорен, так что вы ожидаете от меня?
 — Не мог бы ты попытаться образумить Эрика? — попросила Делла, прежде чем ее муж успел раскрыть рот. — Или хотя бы поговорить с самой миссис Эштон? Если их отношения так сильно мешают совместной работе, то, возможно, нам следует разлучить их, переведя его или ее в другое место?
 — Нам надо быть осторожными, Делла, — нахмурился Лорен. — Мне сейчас нужно, чтобы Эрик находился в Нью-Йорке. Если б не этот прискорбный инцидент, он стал бы настоящей находкой для нашей фирмы.
 — Я просматривал отчеты, — сказал Ион, — и мне тоже показалось, что он наконец-то нашел себя.
 — Так и было вплоть до этого случая, — подтвердил Лорен, хмуро взглянув на пасынка. — Мы не можем себе позволить бесцеремонно обойтись и с Никки, поскольку она слишком много знает о нашей компании.
 — Ты полагаешь, что она способна доставить нам неприятности? — прищурился Ион.
 — Да, разумеется, если решится на это, — печально подтвердил отчим.
 — Почему бы тебе не слетать в Нью-Йорк и самому не разобраться в том, что происходит? — предложила Делла, и между ее подведенными бровями пролегла морщинка. — Возможно, мы смогли бы что-то предпринять.
 — Мне кажется, вы недооцениваете сложность ситуации, — покачал головой Ион. — Если Эрик всерьез решил жениться, это может стать роковым событием в его жизни. А если у него нет таких намерений, если он рано или поздно потеряет к ней всякий интерес — не захочет ли она отомстить?
 — Этого я не учел, — заметно побледнел Лорен.
 — Ты сможешь вылететь утром? — продолжала допытываться Делла, беря сына за руку.
 — Я вылетаю немедленно! — заявил Ион.
 — Но ты же, наверное, очень устал! — запротестовала мать. — Ведь ты только что из Лондона. Тебе надо хорошенько выспаться и…
 — Я вполне в форме, мама, — усмехнувшись, заверил ее Ион. — К тому же мне хотелось бы добраться до Нью-Йорка прежде, чем Эрик узнает о моем возвращении в Америку.
 Нью-Йорк-Сити, Нью-Йорк — Что значит, Эрика здесь нет? — раздраженно поинтересовался Ион. — А где он, черт бы его побрал?
 — Извините, мистер Александер, — заерзала в своем кресле секретарша, — но он ушел.
 — Ушел? — Ион нагнулся и уперся руками в стол. — А вы не могли бы выражаться точнее, мисс Шеборн? Куда он ушел? И когда вернется?
 — Он должен был улететь, — секретарша осмелилась поднять глаза на Иона, и я уверена, что вернется он только в понедельник.
 — В понедельник, — машинально повторил Ион. Неужели кто-нибудь узнал о том, что он вернулся из Лондона и теперь разыскивает брата? — Это внезапная поездка?
 — Очень внезапная. Я полагаю, у него возникли какие-то неотложные дела вне города.
 Неуверенный, слегка дрожащий голос секретарши и яркий румянец, заливавший ее щеки, не оставляли сомнения в том, что исчезновение Эрика никак не связано с бизнесом.
 — Так где же он, мисс Шеборн? — холодно поинтересовался Ион.
 — Гм… Я не знаю точно, но… — женщина откашлялась, — но он заказывал билет в Лас-Вегас.
 — Лас-Вегас? Какие у него там могут быть дела? У нас нет ни клиентов, ни инвестиций в Неваде.
 Было очевидно, что секретарша чувствовала себя крайне неуютно под его суровым взглядом.
 — Возможно, об этом известно секретарше миссис Эштон, — робко предположила она, явно надеясь кому-нибудь переадресовать Иона. — Ее зовут Дженни, к ней надо пройти прямо через холл.
 — Секретарше миссис Эштон известно о передвижениях Эрика больше, чем вам? — нарочито спокойным тоном осведомился Ион, хотя в его глазах мелькали молнии. — С какой это стати?
 — О нет, — забеспокоилась собеседница, — вы меня неправильно поняли. Дело в том, что миссис Эштон тоже отправилась в Неваду. Мистер Сандерс не говорил, где остановится, и я подумала, что… может быть… поскольку они поехали вместе… — она совсем смешалась.
 Ион отошел от стола, что вызвало у женщины вздох облегчения.
 — Итак, вы хотите сказать, что, поскольку это деловая поездка, миссис Эштон и мистер Сандерс остановятся в одном отеле, название которого известно этой самой Дженни, не так ли? — зловещим тоном поинтересовался он. Судя по мгновенно блеснувшему взгляду, секретарша прекрасно поняла намек, содержащийся в его вопросе. Стоит ей распустить слух об этой якобы деловой поездке — и ее карьере в «Международных инвестициях» придет конец.
 — Да, — глубоко вздохнув, подтвердила она, — это именно то, что я имела в виду.
 Ион молча вышел из приемной и направился к Дженни. Она ничего не знала о перемещениях Эрика, зато досконально была информирована о том, что касалось Никки. Через пару минут Ион уже выяснил все, что ему было нужно, и даже заказал билет до Лас-Вегаса.
 Не обращая внимания на Дженни, он вошел в кабинет Никки и закрыл за собой дверь. В комнате царил полумрак: ноябрьское солнце уже клонилось к закату. Ион даже не взглянул на часы, чтобы прикинуть, когда ему надо быть в аэропорту Ла-Гуардия, тем более что все равно не помнил разницу в часовых поясах.
 Оглядываясь вокруг. Ион вдруг поразился необыкновенному аромату, который царил в помещении. Он ничем не напоминал запах мускуса, с которым Ион обычно связывал свои представления о страстных рыжеволосых соблазнительницах. Парфюмерия Никки Эштон наводила на мысль о викторианской гостиной, с натертым воском паркетом, уставленной свежими цветами и залитой солнечным светом.
 Удивленный Ион покачал головой. Умная, однако, женщина! Откровенно грубой сексуальности, которая могла бы очень скоро наскучить Эрику, она предпочла мантию сексуальной утонченности вкупе с ароматом очаровательной невинности. Перед подобным сочетанием большинство мужчин готовы преклонить колени. Подойдя к письменному столу. Ион включил яркую лампу, мгновенно очертившую белый круг в центре полированной поверхности из красного дерева. Папки были аккуратно сложены справа, а слева стояла рамка с фотографией. Не на шутку заинтригованный, Ион взял ее в руки.
 Вид изображенной на ней смеющейся девочки лет шести буквально потряс его. Оказывается, у Никки Эштон к тому же есть дочь! Деловые женщины, стремящиеся сделать карьеру и выйти замуж за сына своего босса, как правило, стремятся сохранить полную свободу. Ион повнимательнее пригляделся к фотографии. Красивое личико девочки с копной белокурых кудряшек прикрывало лицо молодой женщины, державшей ее на руках. Отчетливо были видны только улыбчивые голубые глаза и волосы — значительно темнее, чем у дочери.
 Ион вернул фотографию на место и снова огляделся в надежде почерпнуть еще какие-нибудь сведения о Никки. Но строгая и безупречно аккуратная обстановка кабинета ни о чем более не говорила. Взгляд Иона задержался лишь на растениях в горшках, беспорядочно расставленных на подоконнике. Почему-то ему показалось, что именно в них ключ к разгадке личности Никки, однако сейчас он слишком устал и торопился в аэропорт, чтобы поразмыслить над этим. Впрочем, о чем могли свидетельствовать эти чахлые, полузасохшие растения? Разве что о том, что хозяйка не слишком-то о них заботилась.
 Ион обратился к деловому блокноту Никки, лежавшему на столе в самой середине светового круга, очерченного лампой. Нимало не заботясь о том, что эти записи не предназначены для посторонних глаз, он принялся быстро перелистывать страницы. Между «вторником» и «средой» был вложен конверт с маленькой прямоугольной карточкой. Ион внимательно изучил ее.
 «Бал „Золушка“. Монтегю желает Вам счастья и успеха в Ваших поисках семейного благополучия». На другой стороне были указаны адрес и дата, на которую назначен бал.
 Он должен был состояться сегодня! Все встало на свои места. Никки вылетела в Неваду, чтобы попасть на этот в некотором роде семейный бал. Ион запустил руки в волосы. Это могло означать только одно: миссис Эштон была свободна от своего никому не ведомого мужа и могла снова выйти замуж! А кандидатом в женихи был, разумеется, Эрик.
 Ион стиснул зубы. Ну нет, он еще поборется, эта очаровательная миссис Эштон еще пожалеет о том, что вздумала стать членом их семьи!




 Глава 1


 Бал «Золушка» у Монтегю — Форевер, Невада Никки Эштон вошла в бальный зал, стараясь спрятать свои опасения за маской холодности и невозмутимости. Кажется, она окончательно потеряла голову, вообразив себе, что замужество станет решением всех ее проблем! И как можно надеяться на то, что в этом огромном зале, наполненном незнакомыми людьми, ей удастся найти человека, который пожелает в течение нескольких месяцев играть роль ее мужа?
 Все это было чистейшей воды безумием, и потому ей стало страшно, как никогда еще в жизни. Она глубоко вздохнула — перед глазами поплыли круги.
 — Привет! — сказал ласковый женский голос.
 Никки обернулась: локтя ее касалась некая заблудившаяся фея.
 — Привет, — постаралась ответить она как можно веселее.
 — Не согласитесь ли присесть со мной на минутку?
 Никки кивнула и быстро опустилась в одно из кресел, стоявших вдоль стен;
 — Благодарю, — произнесла она, кладя сумочку на столик.
 — Меня зовут Винни Соммерс, — представилась блондинка с изумрудными глазами.
 — А я — Никки Эштон.
 — Боишься? — с симпатией спросила собеседница.
 — Ужасно, — искренне ответила Никки, сцепляя пальцы рук. — Я не уверена, что смогу.
 — Но ведь тебе это необходимо, не так ли? Мужчинам ты нравишься, твое дело — только выбрать.
 — Откуда тебе это известно? — удивилась Никки.
 — Ты излучаешь хорошо мне знакомую ауру: решительность в сочетании с отчаянием, — засмеялась Винни. — Со мной творится то же самое.
 — Тебе нужно замужество?
 — У меня двое детей. Если я не выйду замуж, то просто потеряю их.
 — И как давно ты здесь находишься?
 — Часа два. Монтегю немало постарались, чтобы превратить этот дом в прелестное местечко. Ты уже встречалась с ними?
 — Да, как только вошла. По-моему, очаровательная пара.
 — О да, и знаешь, история их любви такая романтичная! Вообрази себе, что на балу ты была представлена незнакомцу, безумно в него влюбилась и вышла замуж в ту же ночь. — Винни вздохнула. — И вот теперь, полвека спустя, они любят друг друга так же сильно, как в первый день знакомства.
 — Не думаю, что со мной может случиться нечто подобное. Хотя это прекрасно, что каждые пять лет они устраивают такой бал, чтобы другие люди могли воспользоваться той же возможностью, какая сделала счастливыми их самих. Впрочем, я ведь пришла сюда не затем, чтобы влюбиться, а с гораздо более прозаичной целью — мне просто необходимо выйти замуж.
 — Так же, как и мне. — Винни потерла рукой подбородок. — Но почему бы нам не обрести и то, и другое? Во всяком случае, я собираюсь попытаться. А ты знаешь, что здесь бывает еще и ежегодный бал? Монтегю устраивают его для тех, кто женится этой ночью. — И она снова вздохнула. — Как бы я хотела оказаться в числе этих счастливчиков!
 — Но для начала нам надо найти себе женихов, — заметила Никки, оглядывая зал и ощущая новую волну страха. — А я даже не знаю, с чего начать.
 — Самое трудное — первый разговор, — подбодрила ее Винни. — А дальше все пойдет как по маслу.
 — А ты еще никого себе не присмотрела?
 — О, мне кажется, что всех моих потенциальных мужей уже разобрали. Разве что вон тот? — и Винни указала своей новой подруге на высокого, свирепого вида мужчину, беседовавшего с темноглазой брюнеткой. — Хорош, не так ли?
 — Не очень.
 — Не суди строго по одной только внешности, — хихикнула Винни. — Настоящий мужчина должен быть немного свирепым. Разве тебе бы не хотелось, чтобы твой избранник был человеком мужественным?
 — Во всяком случае, не слабовольным, — рассеянно ответила Никки, подумав об Эрике.
 — Так я о том и говорю. А как насчет того, чтобы попрактиковаться на моем избраннике — он наверняка будет не против? Но я попрошу тебя об одной услуге: дай мне потом возможность отговорить его от мысли жениться на тебе. О'кей?
 Никки замерла от изумления.
 — Ты хочешь выйти за него замуж, но позволяешь мне…
 — Ну и что такого? — Винни беззаботно пожала плечами. — Я уверена, что он тебе не подойдет, иначе бы не предложила. Он поможет тебе хорошенько освоиться здесь, только и всего.
 — Право, не знаю…
 — Тебе действительно необходимо выйти замуж? — самым серьезным тоном поинтересовалась Винни, беря собеседницу за руку. — Если это не так, езжай домой.
 — Не могу, — прошептала Никки. — У меня нет выбора.
 — Тогда сосредоточься на своей цели. Да вот, кстати, брюнетка отходит. Давай-ка, Никки! Подойди к нему и представься.
 Никки глубоко вздохнула и обрела вдруг твердую решимость.
 — Спасибо, — сказала она Винни. — Ты даже представить себе не можешь, как я тебе обязана.
 — Только помни наш уговор.
 Никки кивнула и направилась к будущему избраннику своей новой подруги.
 Ион взглянул на карточку, взятую со стола Никки Эштон, и показал ее водителю такси.
 — Вам знакомо это место?
 — Бал «Золушка» у Монтегю? — скучающим тоном протянул тот. — Конечно, именно сюда я вас и привез. Следуйте за этими людьми прямо по дорожке — и не заблудитесь.
 Ион стиснул зубы и вылез из такси, кинув на переднее сиденье несколько банкнот. Зачем люди и дорожка, если это проклятое здание было единственным на несколько миль вокруг! Оно стояло в самом сердце пустыни Невада — белый торт на огромной тарелке, — озаряя черное небо яркими разноцветными огнями. Бросив беглый взгляд на причудливые архитектурные формы. Ион пожал плечами. Какое все это имеет значение? Главное сейчас — добраться до Никки Эштон. Проложив себе путь через толпу. Ион вошел в особняк и задержался в беломраморном фойе, чтобы сориентироваться. Огромная хрустальная люстра освещала помещение мягким светом. Елочные гирлянды, украшенные мигающими огнями и белыми атласными бантами, обвивали массивные дорические колонны, поддерживавшие высокий — не менее тридцати футов — потолок. Толпа, входившая в фойе и поднимавшаяся по двум широким лестницам, окружила Иона со всех сторон и увлекла за собой.
 Только оказавшись наверху, он понял, что для входа на бал требовалось иметь пригласительный билет. Пристроившись в очередь. Ион полез за бумажником, гадая, принимают ли здесь кредитные карточки. Очередь двигалась очень быстро, и уже через несколько минут он оказался перед исключительно красивой женщиной — высокой и элегантной, с пышными черными волосами, уложенными в строгую прическу. Она держала корзину с тисненными золотом билетами и приветливо улыбалась.
 — Меня зовут Ион Александер, и у меня есть небольшая проблема… — Договорить он не успел, поскольку женщина внезапно перевела взгляд на стоявшего следом за ним человека и в ее красивых глазах промелькнул испуг. — Привет, Элла, — пророкотал мужской голос позади Иона.
 — Рэйф, — прошептала женщина, покрываясь мертвенной бледностью и роняя корзинку с билетами на пол.
 Опустившись на одно колено. Ион стал собирать рассыпавшиеся билеты и складывать их обратно. Издав невнятное восклицание, Элла принялась помогать ему.
 — Что-нибудь случилось? — вежливо осведомился Ион.
 — Нет, нет, — ответила она, однако ее дрожащие руки говорили об обратном. Закончив собирать билеты, она взяла корзинку и встала. — Спасибо вам.
 — Не за что.
 Ион тоже поднялся и с любопытством оглянулся назад. Рэйф не двигался с места, а его холодные серые глаза явно давали понять Иону, что его отношения с Эллой никого не касаются. Однако Ион не привык отступать, тем более что он был выше Рэйфа и шире его в плечах.
 — Я могу чем-нибудь быть вам полезен? — учтиво поинтересовался он, вновь поворачиваясь к Элле, в чьих глазах теперь читалось отчаяние.
 — Боюсь, что нет, — отвечала она. — Добро пожаловать на бал «Золушка». Мы надеемся, что вам у нас понравится и что вас… — ее голос задрожал, но она сумела совладать с собой, — и что вас ждет счастливое будущее.
 Женщина любезно вручила ему пригласительный билет. Стоит ли ввязываться в возможный конфликт, ведь он пришел сюда совсем не за этим? — размышлял Ион. Увы, от своих привычек бывает так трудно отказываться…
 — Вы уверены, что все в порядке? — мягко спросил он.
 — Вели ему уйти, Элла, — за его спиной заявил Рэйф. — Ты же понимаешь, это наше личное дело.
 — Да, Рэйф и я — старые приятели, — с горечью улыбнулась Элла. — В любом случае спасибо вам за заботу.
 Ион кивнул и, предостерегающе взглянув на Рэйфа, вошел в бальный зал. Обратись к нему Элла за помощью, он, несмотря на всю важность своей миссии, отреагировал бы мгновенно, поскольку никогда не оставлял женщин в беде. Но она предпочла отказаться. Значит, пора заняться собственными делами. Пока не поздно, он должен найти Никки и Эрика.
 Оглядев толпу, заполнявшую огромный зал, Ион понял, как нелегко это будет сделать, хотя брат его — высокий и весьма видный блондин. А что, если попытаться поискать рыжеволосую красотку, ведь Эрик наверняка где-то рядом с ней?..
 Ион прислонился плечом к стене и оглядел кружащиеся в танце пары. Черт бы их всех побрал! Прошло уже полтора часа, он успел перебрать дюжину рыжеволосых красоток, но ни одна из них не была Никки Эштон. Он с трудом подавил зевоту, все сильнее ощущая усталость. Эх, поспать бы сейчас пару часов или хотя бы хлебнуть крепкого кофе! Но время терять нельзя — несмотря ни на что, он должен продолжить поиски.
 Ион тяжело вздохнул, оторвался от стены и уже последовал было за очередной рыжеволосой красоткой, проплывавшей в толпе мимо него, как вдруг его нос ощутил знакомый аромат. Он повернул голову и увидел женщину, которая, стоя к нему спиной, с кем-то беседовала. Аромат явно исходил от нее. Ион несколько мгновений изучал ее строгую прическу и цвет волос. Рыжей ее назвать было трудно — во всяком случае, она мало походила на ту яркую, солнечно-рыжую женщину, которую он видел на фотографии в кабинете миссис Эштон. Волосы незнакомки имели благородный оттенок красного дерева Ион уже решил было пройти мимо, как вдруг женщина сменила позу, и в нос ему снова ударил тот аромат, которого он нанюхался в офисе Никки. Или чертовски на него похожий! Ладно, пора действовать, тем более что в нем уже взыграл охотничий инстинкт.
 — А, вот вы где, — и Ион бесцеремонно вмешался в беседу с нахальной улыбкой на губах, — извините, что опоздал.
 Женщина резко повернулась, и их взгляды встретились. Кажется, он в очередной раз ошибся. Эта женщина не могла быть миссис Эштон. Мало того, что она отличалась от женщины на фотографии цветом волос, и глаза у нее были не ярко-голубые, а скорее фиолетовые. Да, он снова ошибся, но незнакомка была настолько очаровательной, что Ион решил расслабиться и позволить себе хотя бы десятиминутную передышку. Приняв такое решение, он обнял женщину за талию.
 — Вы обещали мне следующий вальс, помните? — сказал он и, не давая ей возможности возразить, обратился к ее собеседнице:
 — Извините нас.
 К немалому изумлению Иона, женщина не сказала ни слова и не сделала ни малейшей попытки освободиться из его объятий. Более того, когда они уже замешались в толпу танцующих, она позволила ему прижать ее к себе еще плотнее. Знакомый аромат окутывал Иона с головы до ног, а прикосновение пышных форм этой женщины пьянило сильнее вина. Несколько минут они танцевали молча, а затем Ион с любопытством посмотрел на свою партнершу. Он был высоким мужчиной, она, в своих туфлях на высоких каблуках, доходила ему до подбородка.
 Боже, до чего изумительная женщина! Стройная, гибкая, с матовой кожей лица, на котором выделялось несколько веснушек. На ней был приталенный жакет цвета слоновой кости, украшенный мелким блестящим жемчугом и прозрачным бисером; глубокое декольте открывало полные груди. Короткая узкая юбка и длинные, красивые ноги мгновенно напомнили Иону, как» описывал ему Никки Эштон его отчим Лорен: «Она сногсшибательная женщина — длинноногая рыжеволосая красавица». Ион нахмурился, внимательно изучая выражение лица своей партнерши. Если бы он не видел фотографии Никки, то вполне бы мог принять за нее ту женщину, которую сейчас держал в объятиях.
 Вскоре он заметил и обручальное кольцо, украшавшее безымянный палец ее левой руки. А ведь Никки тоже была замужем…
 — Кажется, сейчас самое время познакомиться, — предложил он.
 — Это означает, что, несмотря на то, что вы сказали Мэри, мы с вами прежде не встречались? — не без некоторой доли ехидства поинтересовалась женщина. У нее был низкий, грудной и удивительно музыкальный голос.
 — Безусловно, — подтвердил Ион, позволяя себе расслабиться и улыбнуться.
 — Однако я буду счастлив исправить эту досадную оплошность.
 — И, следовательно, я не могла обещать вам ни этот и никакой другой танец, не так ли? — продолжала женщина, глядя на Иона интригующим взглядом. Глаза у нее были довольно необычного цвета — нечто среднее между лиловым и голубым.
 — А может быть, вы просто забыли? — решил поддразнить ее Ион.
 — Вы не тот мужчина, которого легко забыть, — с усмешкой ответила она, качая головой.
 Она сказала это не кокетливо, с целью пофлиртовать, а холодно и твердо, словно устанавливая непреложный факт. Такая открытость и искренность весьма понравились Иону.
 — Я — Джо Александер, — сказал он, слегка изменив свое имя.
 — Никки Эштон, — ответила женщина.
 Чтобы сохранить спокойствие. Иону потребовалось все его самообладание. И эту женщину он хотел оскорбить и унизить, подозревая в самых коварных намерениях! Через минуту музыка стихла, но он не выпустил ее из объятий. Сейчас Ион искренне надеялся на то, что Эрика нет поблизости, иначе скандала вряд ли удастся избежать.
 — Еще один танец, — сказал он.
 — Вы говорите так, словно не просите, а требуете, — заметила она.
 — Считайте как вам угодно, только не отказывайте.
 Она заколебалась, но, прежде чем успела принять решение, яркие огни люстры заметно потускнели и оркестр заиграл следующий, медленный и романтичный танец, целью которого было спровоцировать танцующие пары на большую интимность. Ион стиснул зубы и крепче обнял Никки, стараясь не возбуждаться от ее близости. И вновь она не отстранилась, медленно и послушно перемещаясь по залу в его объятиях.
 Несмотря на все свои старания, Ион почувствовал заметное возбуждение, более того, он вдруг понял, что эти объятия возбуждают не только его одного. На щеках Никки появился слабый румянец, а ее дыхание заметно участилось. Она бы не стала реагировать подобным образом, если бы была влюблена в другого мужчину! Нет, разумеется, Никки ни в коей мере не производила впечатления влюбленной женщины! Желая проверить свое предположение, Ион погладил ее ладонью по спине, задержал руку на талии и еще ближе притянул женщину к себе.
 Затем он намеренно замедлил ритм танца, превратив его в предварительную стадию любовной игры. И она повторила все его движения, подстраиваясь под этот новый ритм и как бы позволяя вовлечь себя в эту игру. Теперь их объятия не слишком отличались от объятий влюбленных. С каждым новым на ее грудь все теснее прижималась к его груди, а ее колени и бедра постоянно касались его ног. И тут вдруг она издала едва слышный полувздох-полустон. Ион чутко уловил этот звук и понял, что их желания совпадают.
 — Кажется, вы чувствуете то же самое, что и я, не так ли? — промурлыкал он.
 — Да.
 Создавалось впечатление, что теперь она уже на все согласна. Более того, как бы удивляясь собственному признанию, Никки пристально посмотрела на Иона потемневшими, словно небо перед грозой, глазами. То, что она не сделала ни малейшей попытки освободиться из его ставших такими откровенными объятий, лишний раз подчеркивало верность его предположения. Если бы она была влюблена в Эрика, то вела бы себя совсем иначе!
 Желая окончательно убедиться в своей правоте, Ион увлек ее в темный угол зала. Теперь они уже не столько танцевали, сколько делали вид, что танцуют, лишь бы иметь повод не выпускать друг друга из объятий.
 Ион понял, что всерьез увлечен этой игрой, тем более что сексуальную привлекательность Никки невозможно было игнорировать. У нее были полные, роскошные губы, манящие глаза, пышные, цвета багровеющей осенней листвы волосы, низкий, доверительный тембр голоса.
 И все же в глубине души он еще пытался противиться собственному влечению, напоминая себе о том, кто такая Никки и с какой целью он ее разыскивал. Впрочем, теперь уже никакие напоминания не могли снизить остроту его чувств или вернуть ему хладнокровие. Он и сам сознавал, что поступками его сейчас движет врожденный инстинкт мужчины-самца, присущий еще его далекому предку миллионы лет назад. И этот инстинкт заставлял забыть об осторожности и побуждал овладеть объектом своего вожделения, пусть даже силой.
 Запустив руку в пышные волосы Никки, Ион наклонил ее голову и жадно впился губами в ее губы. Он сделал это абсолютно внезапно, без всякой прелюдии, выказывая свою жажду обладания этой женщиной самым простым, если не сказать — первобытным, способом. И Никки мгновенно поддалась, уступая этому грубому и страстному натиску. Неожиданная ее капитуляция едва не лишила его остатков рассудка.
 Ее ароматные, мягкие губы раскрылись навстречу его поцелую, словно приглашая войти внутрь. Иону не требовалось повторного приглашения — его язык мгновенно проник в ее рот, слившись там с ее языком. Она затрепетала в его объятиях, прильнув к нему так, словно он был ее единственной опорой. Какая жалость, что они сейчас в людном месте, ведь он готов немедленно овладеть этой восхитительной женщиной, столь упоительно отвечавшей на его желания! Нет, нельзя позволить себе отпустить поводья и дать разгореться пожару!
 Во всяком случае, не здесь и не сейчас…
 С большим трудом он заставил себя оторваться от ее сладких губ. Какую ошибку он совершил, только прикасаясь к этой женщине! Страсть придавала ее красоте удивительную притягательность, она словно пережила ночь любви. Образ Никки, разметавшей по подушке свои огненно-рыжие волосы, обхватившей его руками и ногами, лишал Иона возможности контролировать свои действия.
 Она медленно подняла ресницы, и он увидел призывный взгляд сирены, способный увлечь любого мужчину в неведомые дали. Если она смотрела на его младшего брата подобным же образом, нечего удивляться желанию Эрика жениться на этой женщине. Но ясно и то, что ее намерение выйти за него замуж диктуется чем угодно, но только не любовью. Быть может, она хочет поживиться деньгами Сандерсов или достичь вершины своей карьеры. От этой мысли Ион ощутил прилив гнева. Да, он убедился в своей правоте, но что ему делать теперь, когда эта женщина находится в его объятиях, призывно лаская взглядом бархатисто-синих глаз?
 «Но где, черт подери, сам Эрик?» — яростно подумал Ион. Ведь он мог бы сейчас стать свидетелем двуличности своей невесты!
 Наверное, Иона выдало выражение его лица, потому что Никки вдруг сделала попытку освободиться. Но он не позволил ей этого сделать: нельзя выпускать ее из объятий, пока он не примет решения.
 — Успокойтесь, — пробормотал он, поглаживая ее спину.
 — Джо, пожалуйста… — кокетливо произнесла она, и Ион понял, что надо действовать быстро и решительно, не то она запаникует и ударится в бегство. Он несколько ослабил хватку, позволив ей вздохнуть свободнее.
 — Спокойно, Никки. Расслабьтесь.
 — Это легче сказать, чем сделать, — вздохнула она. — Кажется, это было ошибкой. Возможно…
 — Возможно, нам следует перейти к светской беседе. Вы не против?
 — Да, это было бы вполне разумно, — кивнула она.
 — Прекрасно. Позвольте-ка взглянуть, — и он коснулся пальцами жемчуга, украшавшего отвороты ее жакета. — Вы потрясающе выглядите. Почти как невеста.
 Он намеренно произнес это слово, надеясь подвести разговор к их взаимоотношениям с Эриком. К немалому изумлению Иона, женщина действительно расслабилась, зато он напрягся.
 Неужели ее нисколько не смущает то обстоятельство, что она только что страстно целовалась с первым встречным, в то время как жених ожидает ее где-то поблизости? Странно.
 — Вам не нравится эта идея? — невозмутимо поинтересовалась она, пожимая плечами.
 — Выглядеть как невеста? — уточнил он, сощурившись. Затем взял ее левую руку, на безымянном пальце которой сверкало обручальное кольцо, и поднес к своему лицу. — Однако подавляющее большинство невест еще не замужем.
 — Извините, — усмехнулась Никки. — Я ношу его так долго, что уже забыла о его существовании.
 — Однако трудно представить, чтобы об этом забыл ваш муж!
 — У меня нет мужа, и именно поэтому я здесь.
 — Чтобы снова выйти замуж?
 — Да, разумеется.
 — В таком случае где же ваш жених?
 Никки полностью овладела собой и улыбнулась Иону холодной, загадочной улыбкой; глаза ее яростно сверкнули.
 — Я его пока не нашла.
 — А когда он появится?
 — Тогда мы поженимся. — Легкая складка легла у нее между бровей. — Что-нибудь не так?
 — Не знаю, черт побери, — признал Ион, стискивая зубы.
 — Послушайте… — Она облизнула губы, и все его внимание оказалось приковано к кончику ее розового языка и красивым губам.
 Итак, гневно подумал Ион, она находится здесь в ожидании своего жениха и, чтобы это ожидание было не слишком тягостным, целуется с другим мужчиной! Черт возьми, что она за женщина? И почему Эрик за ней не присматривает? Словно почувствовав его враждебность, Никки довольно решительно высвободилась и отступила на шаг. — Возможно, так будет больше шансов дождаться другого приглашения, — пояснила она.
 Ион жестко усмехнулся.
 — Несколько минут назад вам этого явно не хотелось, разве не так?
 Его сарказм не прошел незамеченным. Она обхватила себя руками, словно защищаясь от нападения.
 — Я имела в виду нечто иное… Вы не возражаете, если я задам вам несколько вопросов?
 — О чем?
 — О вас.
 — А что вы хотите обо мне узнать? — подозрительно поинтересовался Ион.
 — Ну, начать хотя бы с самого простого: откуда вы?
 — Вы имеете в виду, откуда я родом? Из Чикаго.
 — А на сегодняшний вечер…
 — …я прилетел из-за границы.
 — Вы жили за океаном? — улыбаясь, поинтересовалась она. — Это прекрасно.
 В таком случае еще вопрос: вы на какое-то время останетесь в Америке или… — Еще не знаю, — нетерпеливо пояснил Ион — В течение ближайших двух недель я должен уладить здесь кое-какие дела.
 — Печально слышать, — с явным разочарованием в голосе произнесла Никки. А есть ли какая-то возможность повлиять на ваши планы?
 Что за чертовщина! Неужели она собирается назначить ему свидание? Ион раздраженно взглянул на собеседницу. Но как же быть с Эриком?
 — А что бы вы хотели?
 — Ничего из того, что могло бы помешать вашим планам, — сухо ответила она.
 — А откуда вы можете знать, что способно им помешать?
 Никки отступила еще на шаг, увеличив дистанцию между ними. Ион воспринял это с гримасой неудовольствия, прекрасно сознавая, что взаимопонимание тает с каждой секундой. Надо срочно исправлять ситуацию, но как?
 — Я живу в Нью-Йорке, — первой заговорила Никки, — так что если вы собираетесь направиться туда, то, возможно, мы могли бы полететь вместе. Однако…
 Полететь вместе? Ярость буквально ослепила Иона. Он поймал женщину за руку и притянул к себе.
 — Послушайте, я вас последний раз спрашиваю: что вы хотите от меня?
 Ее глаза широко распахнулись, и в них вспыхнул тревожный огонек.
 — Я всего лишь предложила вам лететь в Нью-Йорк вместе. Однако теперь мне хочется только одного — чтобы вы отпустили мою руку.
 Ион медленно отпустил ее руку и вдруг ощутил ужасную усталость. Только этим можно было объяснить его идиотское поведение.
 — Извините, — пробормотал он, — я не хотел сделать вам больно.
 — Забудем об этом, — ответила Никки. — А теперь, если вы позволите, я намерена вернуться к поискам своего будущего мужа. — С этими словами она повернулась к нему спиной и пошла прочь.




 Глава 2


 Никки замешалась в толпу, стремясь как можно дальше отойти от того места, где стоял Джо Александер. Никогда в жизни она не утрачивала контроль над собой до такой степени! Чтобы успокоиться, она несколько раз глубоко вздохнула. Как можно было так терять голову? Стоило этому человеку положить руку на ее талию, как она фактически сдалась ему!
 Никки покачала головой — непростительная глупость! С того самого дня, когда умерли ее родители, она вынуждена была взять на себя заботу о своих родственниках — сестрах Кристе и Келли, дяде Эрни и тетушке Сельме, а также о своих кузенах… Все они привыкли обращаться к ней за помощью, как только у них возникали какие-то проблемы. Обладая здравым и холодным рассудком, Никки умела принимать наилучшие решения. На работе она тоже привыкла обходиться без посторонней помощи и гордилась тем, что в любых, даже самых трудных ситуациях не отдавалась эмоциям и не теряла головы.
 Но все это было в прошлом. Сегодняшний вечер все изменил.
 Она рискнула оглянуться назад. Джо стоял там, где она его оставила, — отдельно от толпы. Скрестив руки на груди, он яростно смотрел ей вслед. Задрожав, Никки поспешно отвернулась. Что произошло между ними? Они всего лишь поцеловались, после чего он вздумал обращаться с ней откровенно презрительно. Но почему, в чем причина столь странного поведения?
 Она сжала руки в кулаки. Больше всего на свете ей хотелось теперь забыть об этом человеке и поскорее найти себе другого мужчину. Но она чувствовала, что это уже невозможно: Джо обворожил ее. С того момента, как он вмешался в ее разговор с Мэри, Никки чувствовала себя целиком во власти Джо.
 Этот магнетический взгляд… И как стремительно его зеленые глаза меняли свое выражение — то они пылали огнем, то через секунду становились ледяными. Джо, несомненно, был очень умен и проницателен. Словом, он сумел разжечь в ней огонь, и даже когда его взор становился ледяным, она все равно чувствовала себя во власти этого странного человека.
 — Простите, — сказал молодой мужчина, слегка касаясь ее плеча. — Вы не хотите потанцевать?
 Не способная в этот момент придумать ни одной убедительной причины для отказа, Никки нехотя кивнула, позволив ему заключить себя в объятия. В конце концов нужно использовать этот вечер! Тем более что уже поздно, а результатов пока никаких Увы, Джо Александер ухитрился лишить ее даже той малой доли энтузиазма, с которой она принялась за поиски мужа. И все же надо как-то превозмочь себя Она повнимательнее взглянула на своего нынешнего партнера. Это был красивый мужчина, можно даже сказать — очень красивый, с классическими чертами лица. При этом ничто не выдавало в нем упрямую и своенравную натуру. Его брови были явно не способны взлетать вверх, требуя ответа на неразумные вопросы, а взгляд не мог проникать до глубины души, читая там самые сокровенные мысли.
 У него был абсолютно прямой нос, чувственные губы, мягкий, обволакивающий тембр голоса — скорее баритон, а не тот глубокий и требовательный бас, отзвуки которого еще звучали в ее ушах.
 Да, это был во всех отношениях приятный мужчина И при этом абсолютно скучный и заурядный!
 Никки вздохнула. Нельзя же сравнивать каждого мужчину с Джо! Она вновь пристально взглянула на своего партнера, пытаясь найти в нем хоть что-то для себя привлекательное. У него были красивые каштановые волосы, гораздо темнее, чем волосы Джо, но она не видела в них ярких бликов, которыми недавно любовалась. И еще — Джо был намного выше! Могучий, крепко сложенный, он явно превосходил всех мужчин, находившихся в этом зале. Нет, ей уже не удастся найти здесь столь властного и сильного мужчину.
 — Меня зовут Дэн Форсайт, — прервал затянувшуюся паузу ее партнер.
 — Никки Эштон, — нехотя представилась она. Что бы такое сказать, чтобы он оставил ее в покое?
 — Очень приятно.
 Или, может быть, сделать?
 Музыка замолкла.
 Так что же ей все-таки сказать или сделать, чтобы он отвязался?
 — Не хотите ли поболтать, Никки? — просительно произнес он, останавливаясь в центре зала. — Это ведь лучший способ познакомиться поближе, не так ли? Отойдем в сторонку?
 Никки глубоко вздохнула. Насколько же отличалась его манера поведения от агрессивной, требовательной манеры Джо!.. Но если Дэн тоже попытается увлечь ее в угол и поцеловать, она непременно отвесит ему пощечину!
 — Ради чего вы ищете себе жену? — спросила она, решив прикинуться дурочкой.
 — Ради детей, — неожиданно живо отозвался Дэн. Он скользнул по ней взглядом, задержавшись на ком-то, кто стоял позади нее. — А вы любите детей? — Боюсь, я пока еще не готова иметь ребенка.
 — Жаль.
 С раздражающим упорством он продолжал высматривать кого-то за ее спиной. Оглянуться Никки не могла, но предположила, что Дэн увидел женщину интереснее ее. Чтобы привлечь его внимание, она кашлянула.
 — Дело в том, что я делаю карьеру.
 — И ради нее готовы отказаться от детей?
 Никки заколебалась.
 Забудь Джо! — настойчиво внушал ей внутренний голос. Сосредоточься на том, кто сейчас перед тобой. Она прекрасно знала, как добиться своей цели. В конце концов, покорение мужчины мало чем отличается от того, чем она занималась на своей работе, — и здесь, и там имеют место два участника с одинаковыми амбициями, но с разными потребностями и целями. Надо лишь найти наиболее короткий и эффективный путь в данных конкретных обстоятельствах.
 — Я этого не говорила, — мягко возразила она.
 — Однако пока что вы в этом не заинтересованы? — уточнил он, снова заглядывая ей за спину. — Не так ли?
 Кажется, если она срочно не примет меры, он просто покинет ее!
 — Возможно, мы могли бы достичь компромисса, — предложила Никки. — Если бы вы согласились не сразу заводить ребенка..
 — Забудем об этом. По-моему, мы плохо подходим друг другу. Было очень приятно с вами познакомиться, — с этими словами он внезапно выпустил ее из объятий и быстро смешался с толпой.
 Никки нахмурилась — этого еще не хватало! Но почему он постоянно смотрел куда-то за ее плечо? Осененная внезапным подозрением, она сощурилась. Он вел себя так, словно бы его кто-то запугивал! При этой мысли она резко обернулась и нисколько не удивилась, обнаружив у себя за спиной Джо Александера. В руке он держал бокал с шампанским и, стоило их взглядам встретиться, отсалютовал им Никки. Почему этот негодяй… С какой стати он вновь вмешивается в ее дела, если и так уже все испортил, внушив ей ложную мысль о том, что она заинтересовала его? Почему он не преследует других женщин?
 Никки отвернулась и, ласково положив ладонь на грудь ближайшего мужчины, приветливо ему улыбнулась:
 — Потанцуем?
 К ее немалому облегчению, мужчина тут же согласился. Однако потребовалось не более минуты, чтобы понять, что ее новый кавалер — напыщенный осел и, кажется, надеется найти себе здесь жену-девственницу! Хуже того, танцуя, они топтались на одном месте, и Никки каждую секунду опасалась снова оказаться лицом к лицу с Джо.
 Едва танец закончился, она поспешила скрыться подальше от Джо в огромном зале, но это ей не удалось; ситуация неумолимо превращалась из скверной в очень скверную. Куда бы она ни пошла и с кем бы ни заговорила — повсюду был Джо. Порой он бесцеремонно прислушивался к ее разговорам с мужчинами, заставляя Никки нервничать и путаться в словах.
 В конце концов она решила, что дальше так продолжаться не может. Пора покончить с этой наглой травлей! И Никки решительно направилась к Джо, мысленно уговаривая себя не терять хладнокровия. На этот раз она сама задаст нужный тон их беседе. И уж ни в коем случае не позволит ему притронуться к ней.
 Он приветствовал ее ленивой улыбкой, но внимательным взором.
 — Развлекаетесь?
 — Нет, нисколько, я все из-за вас! Почему вы никак не оставите меня в покое? Чего вы добиваетесь?
 — От вас? Ничего.
 — Тогда почему вы преследуете меня?
 — Из любопытства.
 — Из любопытства? — удивленно переспросила Никки. — Но почему? У вас был шанс завязать со мной знакомство, однако вы сами от него отказались. Так почему бы вам теперь не убраться прочь и не дать мне возможность найти себе мужа?
 — А это именно то, чем вы занимаетесь? Ищете себе суженого?
 — Во всяком случае, пытаюсь! Но вы нарочно затрудняете мне поиски, распугивая всех моих кавалеров!
 Она видела, что он обдумывает ее слова, словно то были кусочки мозаики, из которых следовало сложить нужную картину. Его брови поползли вверх — и теперь она прекрасно понимала, что это означает: сейчас он обязательно задаст ей один из своих невозможных вопросов. — Ну и что, вы встретили здесь своего будущего мужа или нет? — раздраженно поинтересовался он.
 — Не мешай вы мне, я бы непременно это сделала.
 — Когда и где вы его надеетесь встретить?
 — Откуда я могу знать? — удивилась она. — Я же не гадалка.
 — В таком случае вы сбили меня с толку, — нахмурившись, неожиданно признался он. — У меня создалось впечатление, что вы ждете здесь конкретного человека.
 — Ну да, — кивнула Никки, подбоченясь. — Я надеюсь увидеть в своем избраннике некие конкретные качества, и, к вашему сведению, вы ими не обладаете! Впрочем, — несколько смягчилась она, — разве что одним… или двумя, да и то не самыми важными.
 — Может быть, обсудим вопрос о том, какими именно качествами я должен обладать? — хищно улыбаясь, предложил Ион.
 — И не мечтайте!
 Но Ион, которому так и не удалось выяснить, ждет ли она Эрика, уже принял решение. Он предпочел бы, конечно, действовать без обиняков, но в данном случае прямые вопросы могли вызвать у нее подозрительность. Так или иначе, он должен все узнать!
 — Э, нет, подобный способ аргументации ни к чему хорошему не приведет. Ведь нам необходимо поговорить, не так ли?
 — Не знаю, — Никки заколебалась, — уже поздно, и я не уверена, что это стоит делать именно сейчас. Если уж мы с первого раза не смогли договориться, то теперь, боюсь, все это окажется пустой тратой времени.
 — Я вас долго не задержу, — пообещал Ион, кладя руку ей на плечо. — Почему бы нам не выйти отсюда?
 Не давая Никки времени на раздумья, он распахнул двойные двери, ведущие в сад, и отступил в сторону, пропуская ее вперед. На улице было прохладно, но это была приятная летняя прохлада. Дорожки сада, выложенные сланцем, расходились во все стороны Экзотические деревья и кустарники напоминали о близости пустыни Невада. При свете луны были хорошо видны столы и садовые скамейки, полускрытые тенью деревьев. Некоторые из них уже были заняты, поэтому Ион, которому хотелось обеспечить максимальную приватность их беседы, повел Никки в глубь сада.
 Наконец они нашли подходящий стол под деревом с пышной кроной и слегка трепетавшими листьями. Пара, которая его занимала, собиралась уходить. Мужчина сложил какие-то бумаги, засунув их в карман пиджака, и властным жестом обнял женщину за талию. Она оглянулась назад, отбросив со лба прядь белокурых волос, и они обменялись с Никки понимающими взглядами.
 — Удачи! — прошептала она, и вскоре пара скрылась в аллее, ведущей к дворцу.
 — Ваша подруга? — полюбопытствовал Ион.
 — Да, мы познакомились в начале вечера. Я нервничала, а она подсела ко мне, и мы немного поболтали.
 — А почему вы нервничали?
 — Да потому, что не так-то просто решиться на подобный шаг и прийти сюда, — заявила Никки, передернув плечами. — Я никогда не думала, что способна на такого рода замужество.
 Такого рода замужество? Что, черт побери, она имеет в виду? Ион сел на скамью рядом с Никки. Пришло время получить долгожданные ответы…
 — Да, это довольно необычная вечеринка, — заметил он.
 — До тех пор пока я не прочитала статью об этом бале в газете, я и не подозревала, что существует такая возможность для людей, желающих пожениться.
 Значит, отметил про себя Ион, найдя ту карточку на ее столе, он понял все правильно. Этот бал предназначался для людей, желающих жениться или выйти замуж. И все же ему пока что не все понятно. Например, почему здесь нет Эрика?
 — Следовательно, вы узнали об этом бале из газетной статьи?
 — Да, — Никки устало улыбнулась. — Эту статью показала мне моя сестра, весьма ею удивленная.
 — Но вас она, кажется, не слишком удивила?
 — Нет, — согласилась Никки, и улыбка сбежала с ее лица. — Зато она подтолкнула меня к принятию самого приемлемого для меня решения.
 — Какого же?
 Этот, казалось бы, вполне невинный вопрос задел Никки за живое. Она сжала руки в кулаки, лунный свет блеснул на ее обручальном кольце.
 — Это долгая история, — нехотя пробормотала она.
 — Я готов слушать вас хоть всю ночь, — заявил Ион, нисколько не преувеличивая. Несмотря на свою усталость, он твердо решил до конца разобраться в этой истории. — Расскажите мне обо всем, и, может быть, сообща нам удастся найти выход.
 Никки заколебалась, и, чтобы подбодрить ее, он мягко заметил:
 — Мне кажется, максимальная откровенность — это наилучший способ решения всех проблем.
 — Я в этом не совсем уверена… Хотя и сама предпочитаю откровенность, — довольно холодно заявила она.
 — Однако, какова бы ни была ваша история, в ней не обошлось без лжи, — предположил Ион, думая о том, как эта ложь могла отразиться на благополучии его брата.
 — Да, пожалуй.
 — Так расскажите же мне все.
 Наступила долгая пауза — Никки собиралась с мыслями. Даже за то недолгое время, что они провели вместе. Ион успел заметить, что эта женщина постоянно пытается контролировать и себя, и ситуацию, тщательно обдумывая каждое слово, прежде чем произнести его вслух.
 — Во всем происшедшем я сама виновата, — наконец негромко произнесла Никки. — Мне не следовало лгать, будто я замужем.
 Меньше всего Ион ожидал услышать подобное заявление.
 — Что вы сказали? — удивленно переспросил он.
 Она вытянула руку, глядя на свое обручальное кольцо.
 — Вы меня уже спрашивали об этом… но тогда я не посмела сказать, что это всего лишь декорация. Я не замужем, — она грустно усмехнулась. — Да и что бы я здесь делала, если бы это было не так?
 — Но зачем вам понадобилось притворяться замужней женщиной? — помолчав, спросил Ион.
 — Компания, в которой я работаю, предпочитает замужних женщин.
 Кто, черт подери, сказал ей об этом?
 — И вы решили соответствовать их требованиям?
 — Да, но все это была игра… Все это было не слишком серьезно до тех пор, пока…
 — Пока что?
 — Пока на моей работе не появился один привлекательный молодой мужчина.
 — Который всерьез заинтересовался вами?
 Черт, но как это все произошло? Неужели Лорен и Делла неправильно оценили ситуацию?
 — Более чем заинтересовался.
 — Честно сказать, я не совсем понимаю… Вы прикинулись замужней, потому что не могли ему отказать? А вам не кажется, что это уже перебор?
 — Нет, не кажется, особенно если человек, о котором речь, является моим начальником..
 Никки произнесла это так просто и искренне, что Ион ни на мгновение не усомнился в том, что она говорит правду или по крайней мере то, что сама считает правдой. Чертов Эрик! Какого дьявола он вздумал раздувать всю эту историю?
 — И все же, почему вы здесь?
 Она повернула голову и внимательно посмотрела на него. Серебристый лунный свет еще сильнее подчеркивал красоту ее бледного лица. В бездонной глубине глаз, под которыми появились заметные тени, таились невысказанные тайны.
 — Да по той же самой причине, что и вы, — надеялась встретить здесь какого-нибудь привлекательного мужчину, чтобы выйти за него замуж.
 — А вы не могли сделать это в Нью-Йорке?
 — Может быть, но, как правило, процесс ухаживания отнимает слишком много времени. А посетив бал «Золушка» и встретив здесь подходящую кандидатуру, я могла бы выйти замуж в ту же ночь, а утром уже вернуться домой. Таким образом, проблема была бы решена.
 Ион с трудом понимал то, о чем она ему говорила. Неудивительно, ведь он провел почти тридцать часов без сна. Впрочем, может, оно и к лучшему, уж очень ему не нравилось все происходящее.
 — Выходит, все эти люди явились сюда, чтобы выйти замуж или жениться на незнакомцах? Случайная встреча, замужество — и все за одну ночь?
 — Разумеется, — совершенно серьезно подтвердила она.
 — Разумеется… — усмехнулся он. — Да если это так, то все вы нуждаетесь в проверке у психиатра.
 Никки удивленно нахмурилась.
 — Теперь уже я вас не понимаю. Разве вы явились сюда не затем же?
 Однако Ион не собирался откровенничать раньше времени.
 — Давайте лучше сначала поговорим о вас, — предложил он, — а мой случай обсудим позднее. Итак, вы хотите срочно выйти замуж, чтобы быть защищенной от своего босса? Это все или есть еще что-нибудь?
 — Да, есть еще одна личная причина.
 — Какая именно?
 — Личная, — вспыхнув и опуская глаза, повторила Никки.
 Ион с трудом подавил вспышку раздражения.
 — Итак, ради спасения от босса, плюс эта самая личная причина, вы собрались выйти замуж за человека, которого совершенно не знаете?
 — Да, я понимаю, что это выглядит несколько странно. Но, видите ли, все и так думают, что я уже замужем…
 Ион нетерпеливо переплел пальцы рук и саркастически покачал головой.
 — И именно поэтому вы решили превратить собственную выдумку в свершившийся факт! Да, в этом уже можно найти определенный смысл.
 — У меня не было выбора, — как бы оправдываясь, заявила Никки. — Я никогда не задумывалась над проблемой замужества. — В голосе ее появились страдальческие нотки. — По крайней мере никогда не верила в такую иллюзорную основу брака, как любовь.
 — Но зачем было прибегать к столь дикому варианту?
 — Это показалось мне наилучшим решением.
 — Ну, это весьма спорно.
 — Уверяю вас, — голос Никки вновь обрел прежнюю уверенность, — я пошла на это отнюдь не под влиянием сиюминутных эмоций! Я все тщательно обдумала и взвесила. Вы забываете, что, кроме необходимости решить личные проблемы, у меня есть босс, который вообразил себя влюбленным.
 — А он действительно вас любит? — тут же спросил Ион.
 — Нет. Рано или поздно он и сам это поймет, но до тех пор я нуждаюсь в защите, и такой защитой мог бы стать мне муж.
 — Но как же ваш муж сможет защитить вас от… — Черт, Ион чуть было не сказал — от Эрика. — Кстати, как зовут вашего босса?
 — Эрик, — глубоко вздохнув, ответила Никки. — Да, подходящего мужа найти не так-то просто. Он должен быть достаточно образованным, зрелым, сильным. К тому же я всем рассказывала, будто мой муж последний год жил за границей. По этой причине многие, к сожалению, решили, что мы с ним находимся на грани развода.
 — Так что вы нуждаетесь в мужчине, который смог бы рассеять все эти сомнения, — медленно произнес Ион. — Предъявите всем настоящего, страстно влюбленного в вас мужа, Эрик поймет, что у него нет никаких шансов, и оставит вас в покое.
 — Именно так.
 — Ну, и в чем проблема? Если вы действительно уповаете на этот безумный план, то почему еще не замужем?
 — Да потому, — с коротким смешком пояснила Никки, — что ни один из встреченных мною здесь мужчин не удовлетворяет моим требованиям. Или они слишком мягкие и интеллигентные и просто не смогут произвести на Эрика нужного впечатления, или, напротив, сильные и мужественные, но со своими собственными планами. И в эти планы не входит поездка в Нью-Йорк на время нашего супружества.
 — Трудно поверить, что никто так и не…
 — Трудно? А вы сами? — быстро спросила она, слегка подавшись вперед. — Я могу предложить вам дом, машину и вполне приличное жалованье. При этом нам даже не нужно будет постоянно жить вместе. Если вас это устроит, мы могли бы договориться о краткосрочном браке. Я найму вас в качестве своего мужа на тех условиях, которые вы сочтете справедливыми, до тех пор, пока не разрешится моя проблема с Эриком.
 — А вам не кажется, что это немного слишком? Неужели… А что этот Эрик он вас сильно беспокоит? Он уже говорил или вел себя каким-то… неподобающим образом?
 — Нет, нет, ничего такого не было, — быстро ответила она. — Он ведет себя весьма любезно и предупредительно.
 — Нда, действительно проблема, — усмехнулся Ион.
 — Это не смешно! — возмутилась Никки. — Он ни разу не прикасался ко мне, но я прекрасно понимаю, что он чувствует. — Грудь ее бурно вздымалась. — И я не знаю, что делать…
 — Успокойтесь, — Ион взял ее за руку. — Я вам верю. Но объясните мне, почему вы решили, что его отношение к вам — это нечто более серьезное, чем обычная дружеская симпатия? Может быть, вы ошибаетесь?
 — Нет, — покачала головой Никки, — я бы и рада ошибиться, но, увы, это не так.
 — Докажите!
 — А почему я должна вам что-то доказывать?
 — Потому что вы, по вашим собственным словам, отчаянно нуждаетесь в муже. Никки призадумалась и через несколько минут напряженного молчания согласно кивнула головой.
 — Хорошо. Но сначала скажите: разве сами вы не чувствуете, что нравитесь какой-нибудь женщине?
 — Пожалуй, — согласился Ион. — Когда это достаточно очевидно.
 — Так вот, в моем случае с Эриком это тоже достаточно очевидно. С первых же минут нашего знакомства он начал проявлять ко мне неподдельный интерес.
 — А вы?
 — Я сказала ему, что не могу разделить его чувства и что нельзя смешивать работу и личные отношения. Он, разумеется, попытался убедить меня в обратном, и именно тогда я совершила первую ошибку.
 — Вы солгали ему.
 — Да, я сказала, что уже занята. Однако и после этого он не перестал надеяться. — Она пожала плечами. — Тогда я решилась на отчаянный шаг и однажды утром появилась на работе с обручальным кольцом.
 — И тем самым совершили вторую ошибку! Неужели наличие обручального кольца заставило Эрика отказаться от своих намерений.
 — Да, заставило. Мне показалось, что он понял всю тщетность своего ухаживания.
 — Однако затем произошло нечто такое, что все изменило. Что случилось, Никки?
 — Банкет, который устраивала компания. Я пришла туда одна, объяснив, что мой муж находится за границей. Несколько недель после этого Эрик вел себя сдержанно, хотя и поддразнивал меня долгим отсутствием мужа. Но шло время, Эрик начал все более откровенно злиться на меня Поскольку я вела себя довольно спокойно, его злость, «? по-моему, переросла в подозрительность. Он почувствовал, что я что-то скрываю и что мое замужество не более чем фикция. — Однако это еще не означает…
 — Более того, — перебила она. — Он начал посвящать меня в свои дела, хотя я вовсе его об этом не просила.
 — И о чем же он вам рассказывал? — напрягшись, спросил Ион.
 — О своей семье. В основном о старшем брате Ионе, которым всегда восхищался и которому старался подражать, словно тот был живой легендой.
 — В подобных вещах обычно исповедуются матери, но не потенциальной возлюбленной!
 — О, если бы это было так! Я опасалась подпускать его слишком близко, поскольку он мог утратить контроль над собой. Когда он смотрел на меня… — Никки замялась и покачала головой. — Я не могу этого объяснить. Женщины инстинктивно чувствуют такие вещи.
 Кажется, он узнал все, что хотел, подумал Ион.
 — Итак, вы решили, что замужество — единственный выход?
 — Да, хотя мне самой это не слишком-то нравилось. Я пыталась как-то исправить ситуацию, прежде чем она выйдет из-под контроля, тем более что все это начало сказываться на нашей работе. Мы оба совершали ошибки, и постепенно это стало бросаться в глаза. А я не могу позволить себе потерять такую работу, она слишком важна для меня! — Никки тяжело вздохнула. — Джо, пожалуйста, помогите мне! Вы можете на мне жениться?
 Он понял, как тяжело ей дался столь откровенный вопрос, однако это не повлияло на его ответ.
 — Нет, не могу.
 — Почему? — с отчаянными нотками в голосе спросила она. — Чего же вы хотите?
 — Это в данный момент не имеет отношения к делу. Послушайте, Никки, у вас есть два варианта. Первый — довести до конца всю эту нелепую историю с замужеством. И второй — по-моему, замечательный.
 — Какой?
 — Скажите Эрику правду. Скажите, что вы придумали историю с собственным замужеством, лишь бы избежать романтических отношений на работе. Объясните, что вас интересует только карьера и что вы хотите лишь одного — чтобы он оставил вас в покое. Или попросите перевести вас в другой филиал.
 — Я не могу!
 — Почему?
 — А вы думаете, это так легко? — с неожиданной горячностью возразила она.
 — Ну, представьте себе, что будет, если я явлюсь на работу и объясню ему все так, как вы предлагаете.
 — Ничего страшного не произойдет — вы лишь почувствуете облегчение.
 — Нет, вряд ли. К концу того же дня все уже будут знать, что я солгала, выдумав себе мужа лишь потому, что не в состоянии была справиться с приставаниями собственного босса. К концу следующего дня об этом узнают наши клиенты, а еще через день — и наши конкуренты. Все это причинит непоправимый ущерб моей репутации, а также репутации Эрика, не говоря уже о том, что подорвет доверие к нашей компании. Так что этот вариант абсолютно исключен — уж лучше замужество!
 Ее отношение к замужеству всерьез обеспокоило Иона. Будь у него время хорошенько выспаться, он, возможно, нашел бы для нее более приемлемое решение.
 — Пойдемте, — предложил он, беря ее под локоть.
 — Куда?
 — Я найду вам мужчину. Если уж вы так твердо решили купить себе мужа, я помогу вам совершить эту покупку.
 — Я не понимаю, — сказала она, пытаясь освободиться. — Зачем вам это?
 — Считайте, что я любитель подобных историй.
 — А как вы-то сами? Ведь уже довольно поздно. Вы же можете упустить свой шанс найти жену.
 — Хотите верьте, хотите нет, но это меня меньше всего беспокоит. — Почувствовав, что она замедлила шаги, он остановился и взглянул на нее. — В чем дело, Никки? Что вас еще смущает?
 На ее бледном лице промелькнули страх и смятение, но она быстро взяла себя в руки.
 — Ничего меня не смущает.
 — Тогда пошли.
 Они вернулись в зал. Однако Никки оказалась права: ни один из здешних кандидатов в мужья ей не подходил. Большинство из них, как полагал Ион, по причине своей слабости не смогли бы служить защитой от преследований со стороны Эрика. А те, кто годился бы для этой роли, явно не собирались жертвовать ради будущей жены собственными планами.
 — Да, я не вижу здесь подходящего для вас парня, — нехотя признал Ион, тем более что времени уже было в обрез. — Ни один из них не может составить достойную конкуренцию Эрику.
 — Не беспокойтесь за меня, — ответила Никки и вдруг вздрогнула и побледнела. — О, нет!
 — Что случилось?
 Она резко повернулась и прильнула к нему.
 — Обнимите меня, быстро!
 Ион машинально выполнил ее просьбу, не понимая причины столь странного поведения. Да и какой на свете мужчина отказал бы в подобной просьбе столь восхитительной женщине? Да еще эти дивные духи, щекотавшие его ноздри… Опустив взгляд, он увидел, что дыхание ее участилось, а сама она выглядит крайне взволнованной.
 — Так что случилось, Никки? — прошептал он, наклоняясь к ее губам.
 Она подняла голову, и их губы так сблизились, что на какой-то миг Иону показалось, что она хочет его поцеловать. Но уже через мгновение он понял, что ошибся.
 — Эрик здесь! — прошептала она.




 Глава 3


 — Я не верю своим глазам, — задыхающимся от волнения шепотом продолжала она. — Как он меня нашел?
 Ион состроил гримасу. Быстро оглянувшись, он увидел, что брат стоит в холле, беседуя с четой Монтегю. Без сомнения, через пару минут он появится в бальном зале. Ситуация становилась более чем серьезной и грозила выйти из-под контроля.
 — Пойдемте отсюда. — Ион обнял Никки за плечи и подтолкнул ее к ближайшей двери.
 — Что же мне теперь делать? — В глазах ее было отчаяние.
 Ион стиснул зубы, обдумывая выход. Какую же глупость он совершил, выпив бокал шампанского после полутора суток бессонницы! Эх, принять бы сейчас душ и поспать хоть немного, чтоб прояснились мозги! Но события этого вечера развивались так быстро, что не давали ему ни малейшей передышки.
 — Мы с вами, кажется, уже обсуждали этот вариант, — сказал он. — Если ваш босс — настроен столь решительно, то вам необходимо выйти замуж за человека, которого бы он не смог запугать.
 — Но мы уже перебрали всех возможных кандидатов! Кого вы теперь имеете в виду?
 — Себя.
 Прошло не меньше минуты, прежде чем Никки обрела дар речи.
 — Но вы говорили…
 — Забудьте о том, что я говорил.
 — Вы действительно согласны жениться на мне? — недоверчиво спросила она.
 — Но почему? Не подумайте только, что я этому не рада, но… — удивление сменялось в ней сомнением, — почему вы решили помочь мне именно сейчас, хотя раньше отказали в помощи?
 — Я уже проигнорировал сегодня одну даму, пребывавшую в печали, — иронично заметил он, вспомнив сцену с Эллой. — Так что изменю себе, если проигнорирую и вторую.
 — Я вас не понимаю.
 — Это и к лучшему. — Он улыбнулся и указал ей на коридор, ведущий к задней лестнице:
 — Давайте-ка выйдем отсюда. Нам надо получить свидетельство о браке. Краем уха я слышал, что они выдаются внизу, в библиотеке.
 Никки покачала головой, явно пребывая в сомнениях и не зная, на что решиться. Наблюдая ее растерянность. Ион едва сдерживал желание расхохотаться. Знала бы она, как сильно рисковал он сам, решая подобным образом проблему, которую его семье создала Никки Эштон. Ведь он рисковал навлечь на себя гнев своих близких, начиная с брата и кончая матерью. А Никки еще сомневается, стоит ли ей соглашаться! Не затей она всю эту нелепую историю с замужеством, они оба сейчас не оказались бы в столь затруднительном положении. Но теперь уже поздно — если он желает благополучия своему брату и своей фирме, придется идти на риск.
 — Я понимаю, что не имею сейчас права требовать каких-то объяснений, — сказала Никки.
 — Чертовски верно замечено.
 — Однако, как вы сами понимаете, у меня есть определенные сомнения.
 — Было бы странно, если бы у вас их не было.
 — Во-первых, я надеюсь, вы способны убедить Эрика в том, что мы — счастливая пара?
 Ион прищурился: неужели она сомневается в его способностях?
 — Я смогу убедить его в том, что если он подойдет к моей жене не по рабочим делам, а с какими-то иными намерениями, то пожалеет об этом. И, смею вас уверить, он поймет, что со мной лучше не связываться.
 Несколько секунд Никки пристально смотрела ему в глаза, а затем покраснела и отвела взгляд.
 — Да, вы действительно сумеете его убедить в чем угодно, — признала она.
 — Прекрасно, что вы это понимаете. Пойдемте.
 — Подождите минутку. Я еще не совсем готова решиться на такое.
 — Послушайте, я уже сказал, что женюсь на вас. Чего же еще вы хотите?
 — Я хочу убедиться в том, что мы хорошо понимаем друг друга.
 — Поверьте, — ухмыльнувшись, заявил Ион, — я понимаю вас гораздо лучше, чем вы можете себе представить.
 — Возможно, но мне бы хотелось уточнить кое-какие детали, чтобы впоследствии к этому больше не возвращаться.
 — Говорите, пожалуйста, побыстрее. Даю вам ровно тридцать секунд, после чего предоставлю вас собственной участи.
 Судя по всему, она восприняла его грозное предупреждение вполне серьезно и потому заторопилась:
 — О'кей. Итак, вы согласились убедить Эрика в том, что мы — счастливая супружеская пара. Так вот, во-вторых: вы согласны лететь со мной в Нью-Йорк, не так ли? И вы останетесь со мной до тех пор, пока благополучно не разрешится моя ситуация с Эриком?
 — Да.
 — В-третьих… вы понимаете, что ваши действия не должны ставить под угрозу мою работу?
 — Понимаю, — кивнул Ион, скрещивая руки на груди. — Это все? Теперь вы готовы? Или у вас еще есть в-четвертых, в-пятых и в-шестых?
 — Только в-четвертых.
 — Ну и что же это?
 Если бы он не уловил тревожный блеск в ее глазах, то мог бы решить, что ее не слишком волнует весь этот разговор. В конце концов, она вела его достаточно деловито и методично, что могло свидетельствовать о холодном и трезвом рассудке. Однако именно этот блеск выдавал ее с головой. В чем бы ни состоял четвертый пункт, было очевидно, что по своей важности он — первый.
 — Мне необходимо знать, чего именно вы ожидаете от нашего брака.
 Ион удивленно вскинул бровь. Вообще-то он предполагал нечто подобное, но она сумела облечь свой вопрос в очень деликатную форму.
 — Собственно говоря, я хочу жениться на вас лишь для того, чтобы помочь вам выпутаться из ваших затруднений и наставить вас на путь истинный.
 И при этом избавить «Международные инвестиции» от дальнейших проблем, не говоря уже о том, чтобы привести Эрика в чувство, подумал он про себя.
 — И это все? — облизывая пересохшие губы, спросила Никки. — Вы больше ничего от меня не хотите?
 Предательская реакция хищника, увидевшего свою жертву беззащитной и уязвимой, едва не выдала Иона с головой. Все мышцы его сильного тела непроизвольно напряглись. Он подошел к Никки вплотную, сосредоточив свое внимание на жилке, нервно пульсирующей у основания ее шеи.
 — Проще говоря, вас интересует, хочу ли я с вами переспать?
 — Да, — подтвердила она, с видимым усилием сохраняя внешнее спокойствие.
 — Это именно то, о чем я хотела спросить.
 — Мне кажется, эта проблема не стоит того, чтобы ее сейчас обсуждать.
 К его удивлению, Никки облегченно вздохнула.
 Интересно, неужели она и в деловых дискуссиях делает столь же ошибочные выводы? Впрочем, у него еще будет время выяснить это, тем более что ошибочные предположения одной из сотрудниц ставят под угрозу благосостояние его компании.
 — Ну что, мы наконец разобрались со всеми вашими проблемами?
 — Да.
 — Тогда я предлагаю побыстрее убраться отсюда, прежде чем ваш босс выследит вас. Ведь ему известна цель этого бала, не так ли?
 — Не думаю. Я сказала, что еду встречаться со своим мужем, — пряча глаза, торопливо объяснила Никки. — И не знаю, почему он вздумал последовать за мной. Возможно, ему хотелось увидеть вас… то есть, простите, я имела в виду — моего мужа.
 — Возможно, он просто не поверил, что вы действительно отправились на встречу с мужчиной. — Ион стальной хваткой взял ее за локоть. — В любом случае нам пора идти искать библиотеку.
 Привратники, одетые в белую с золотом униформу, указали им путь к клерку, который выдавал свадебные свидетельства. Это была дама, на столе которой красовалась табличка с именем: «Дора Скотт». У стола выстроилась небольшая очередь, но к тому времени, когда Ион и Никки заполнили все необходимые бумаги, помещение уже опустело.
 — Ну-ка посмотрим, что у нас тут… — приветствовала их Дора, когда они приблизились к ее столу.
 Она уже протянула руку за документами, как вдруг Ион понял, что стоит на грани разоблачения.
 — Я — Джо, Джо Александер.
 Поскольку «Джо» — иной вариант произношения его истинного имени. Ион понадеялся, что Дора Скотт не станет вникать в детали и это позволит ему остаться неузнанным. Однако одного имени могло оказаться недостаточно, а называть свою настоящую фамилию — Сандерс, — прежде чем они с Никки благополучно поженятся, он не собирался.
 К его удивлению, максимально ускоренная церемония бракосочетания обошлась без подобных формальностей.
 — Прекрасно, — хмыкнула Дора, взглянув на первый бланк, а потом на второй. — Итак, Джо и Николь.
 — Никки, — поправила ее будущая жена.
 — Хорошо, пусть будет Никки.
 Буквально через несколько минут Дора отпечатала необходимый документ и вручила им, предварительно вложив в толстый бело-голубой конверт.
 — Церемония бракосочетания проходит в салонах, тех, что рядом с бальным залом. Отдайте там этот конверт, и взамен вы получите сувенирное свидетельство. Настоящее вам позднее вышлют по почте. Что-нибудь неясно?
 — Все ясно, — ответил Ион.
 — В таком случае последний совет. Заботьтесь друг о друге, хорошо?
 — Заботиться о людях — это то, что у меня лучше всего получается, — заверила ее Никки.
 — Здорово, — пробормотал Ион. — Я хотел сказать то же самое.
 — Замечательно, — засмеялась Дора, — значит, вы будете заботливыми супругами. А теперь выметайтесь отсюда. Вам еще надо успеть пожениться, а мне — продолжать свою работу.
 — Надо провернуть все как можно скорее, — сказал Ион, когда они вошли в бальный зал. — Сюда может прийти Эрик, а мне бы не хотелось сталкиваться с ним в такую минуту.
 Никки открыла дверь в первый салон.
 — Кажется, мы можем выбрать себе церемонию по вкусу. Какую вы предпочитаете?
 — Самую короткую и стремительную, — ответил Ион, открыв вторую дверь.
 Никки заглянула туда через его плечо и издала возглас разочарования. Комната выглядела слишком официально. Искусственные цветы, мебель из орехового дерева, холодно-голубая парча. Ион заколебался. К тому же эта обстановка явно не понравилась Никки.
 — Мне это не нравится, — заявил он.
 — Чем именно?
 — Слишком большая очередь, — солгал он. — Давайте поищем что-нибудь другое.
 Открыв дверь в следующий салон, он сразу понял, что попал куда нужно. Все было великолепно — уютная интимная обстановка в старомодном викторианском стиле. Широкая софа, старинные кресла, обитые темно-красным бархатом, тяжелые гардины. У стены стоял комод из вишневого дерева, на котором красовался серебряный чайный сервиз. Напротив — камин. Над ним висело большое зеркало, в котором отражалась вся комната. Свежие розы в изящных хрустальных вазах наполняли ее восхитительным ароматом.
 «Лучшего нельзя и желать», — решил про себя Ион, предлагая Никки войти.
 — О, Джо, это чудесно! — восхищенно воскликнула она, входя в комнату.
 — Так и должно быть, — улыбнулся он, подумав про себя, что для подобного, «скоропостижного» супружества не столь уж важна обстановка. Он едва держался на ногах от усталости и потому мечтал побыстрее покончить со всеми формальностями.
 Увидев их, священник поднялся с кресла, стоявшего возле камина, и приветливо улыбнулся.
 — Добро пожаловать. Я полагаю, вы пришли сюда, чтобы пожениться?
 — Да, конечно, — первой ответила Никки. — И если вы не возражаете, то прямо сейчас.
 — Очень хорошо, моя дорогая, — еще шире улыбнулся священник. — Но прежде я бы попросил вас еще раз все тщательно взвесить.
 От этих слов Ион едва не зарычал. Да если он начнет сейчас тщательно взвешивать все свои сегодняшние поступки, то впору немедленно бежать отсюда! Нет уж, пусть лучше все пройдет как можно быстрее.
 — Послушайте, мы уже все решили и к тому же очень торопимся, — заявил он категорически, вручая конверт. — Можем мы, наконец, начать?
 Священник взял конверт и водрузил на нос очки.
 — Торопиться не стоит, — сказал он, и его приветливые голубые глаза заметно погрустнели. — Видите ли, супружество — слишком серьезное дело, чтобы относиться к нему так легко. Поэтому я попросил бы вас все же повнимательнее присмотреться друг к другу и убедиться в том, что вы сделали правильный выбор.
 Ион мысленно выругался, не на шутку раздосадованный этой непредвиденной задержкой. Однако делать было нечего — и он повернулся к Никки, внимательно изучая свою будущую жену. Высокая, прекрасно сложена, с изумительным цветом лица, который замечательно оттеняли темно-рыжие волосы, сколотые на затылке. Легкие, игривые завитки свешивались вдоль нежных щек.
 А эти красивые фиолетовые глаза, с первого взгляда приворожившие его! Что уж говорить о губах — более упоительных и сексапильных губ он не целовал в своей жизни. Никки была очаровательной женщиной, но при этом напускала на себя холодность и деловитость. Видимо, необходимость постоянно смирять свою страстную натуру, держать себя под контролем объяснялась ее работой. Скорее всего, она прекрасно сознавала это и порой ужасалась буре страстей, которые пылали в ее душе, грозя разрушить благопристойный облик современной деловой женщины. Однако ее выдавали глаза, в которых самым причудливым образом сменялись выражения страсти и отчаяния, силы и робости.
 Ион взглянул на нее новым взглядом и вдруг отчетливо осознал, как сильно желает эту необыкновенную женщину. Ему захотелось разжечь в ней ее бунтарскую и страстную натуру, чтобы огонь, который пылал в ее душе, вырвался наружу, — о, в какой дивной ипостаси предстанет тогда его случайная жена! Заставить ее отказаться от маски холодности и дать ей возможность сполна проявить свои чувства — вот что он непременно должен совершить! И наверное, он окажет ей тем самым немалую услугу…
 Поймав себя на этой мысли, Ион почувствовал, как его ноздри щекочет аромат свежесрезанных роз, и понял, что он должен сделать. Подойдя к одной из ваз, он достал оттуда розу, отломил длинный стебель и, обернувшись к Никки, попросил ее приблизиться.
 Она встала перед ним, с легким недоумением следя за его действиями. А Ион осторожно воткнул розу в ее пышные волосы и, отступив на шаг, невольно залюбовался делом своих рук. Никки улыбнулась ему так трогательно и доверчиво, что у Иона невольно защемило сердце. Что будет, когда она узнает, кто он на самом деле? И как она на это отреагирует?
 Разве что ему удастся убедить ее в том, что он действовал в их общих интересах. По крайней мере сейчас он сам пытался себя в этом уверить.
 Никки в свою очередь тоже присматривалась к будущему мужу, внимательно изучая выражение его лица. В тот момент, когда Ион вставлял розу в ее волосы, у нее вдруг перехватило дыхание — с такой нежностью и осторожностью он это делал. И эта нежность умерила ее страхи.
 Да, она очень нервничала, прекрасно понимая всю значимость предстоящего шага. Когда священник предложил им еще раз обдумать свое решение, она едва не выбежала из комнаты. И это при том, что постоянно помнила о главной причине, которая привела ее сюда, — то есть об Эрике. Но тут она вовремя вспомнила еще и о Кристе и подслушанном разговоре сестры, и это удержало ее на месте.
 А потом зеленые глаза Джо, его уверенность и самообладание внушили ей немалую долю оптимизма. Он знает всю ее историю, он добровольно согласился помочь — и теперь, когда они стояли совсем рядом, его взволнованное дыхание смешивалось с ее дыханием.
 — Не беспокойтесь, — прошептал он. — Я позабочусь обо всем.
 Взяв ее лицо в свои ладони, он наклонился и нежно поцеловал ее в губы. И они послушно дрогнули и открылись навстречу его поцелую. От его сильных рук исходила такая надежность, что Никки невольно почувствовала себя в безопасности. Да, он наверняка поможет решить все ее проблемы!
 — Вы еще сомневаетесь?
 — Нет.
 — Значит, вы согласны выйти за меня, мисс Эштон? — с чуть заметной усмешкой спросил он.
 — Да, мистер Александер, согласна.
 — Вы приняли окончательное решение? — вмешался в их разговор священник.
 — Пожалуйста, давайте начнем церемонию, — попросила Никки, спокойная и собранная.
 Ион выдернул из ближайшей вазы еще один цветок и вручил ей.
 — Зачем? — недоуменно поинтересовалась она.
 — Невесте полагается быть с цветами.
 Церемония бракосочетания оказалась на удивление короткой — впрочем, именно этого они и хотели. Прежде чем объявить их мужем и женой, священник взглянул на них поверх очков и спросил:
 — Вы желаете обменяться кольцами? У меня есть комплект колец, которые вполне могут служить свадебным подарком. Конечно, они не золотые, но вы сможете носить их до тех пор, пока не замените на настоящие.
 — У меня уже есть кольцо, — сказала Никки, обращаясь не столько к священнику, сколько к Иону, и пояснила:
 — Если я вдруг надену новое, это может вызвать недоумение.
 — Дайте его мне, — попросил Ион, и она послушно сняла кольцо с пальца и опустила в его протянутую ладонь.
 — А у вас?
 — Мне нужно кольцо, — подтвердил Ион.
 Священник извлек связку колец и после недолгой примерки нашел то, которое пришлось Иону впору. Кольцо это оказалось на удивление схоже с кольцом Никки.
 Они торжественно обменялись кольцами, и в этот момент Никки отчетливо осознала, что желанное замужество наконец-то свершилось.
 Это не на всю жизнь, внушала она себе, это только временно. И все же обмен кольцами так взволновал ее, что Никки поняла — она навсегда запомнит этот момент.
 Но когда священник наконец провозгласил их мужем и женой, Никки внезапно ощутила глубокое беспокойство.
 Они вышли из дворца и направились к арендованной машине, а Никки все еще не покидала тревога. Все ли она сделала правильно? За того ли человека вышла замуж? И самое главное — не сошла ли она с ума?
 — И куда же мы теперь? — спросил Ион, когда они сели в машину.
 — Я сняла номер в «Гранд-отеле». Это не слишком далеко отсюда. — Никки с удовлетворением отметила, что тон у нее вполне спокойный. — Мы могли бы провести ночь там, а утром вернуться в Нью-Йорк.
 — У меня билет с открытой датой, — пожав плечами, заявил Ион. — Так что меня это вполне устраивает.
 — Вы остановились в том же отеле?
 — Я не знал, чего ожидать от сегодняшнего вечера, поэтому забронировал номер в Лас-Вегасе.
 Он не знал, чего ожидать? Это звучало странно. Разве он явился сюда не для того, чтобы найти себе подходящую жену?
 — А почему…
 — Как насчет…
 Она улыбнулась.
 — Извините. Вам слово.
 — Поскольку ваш отель ближе, почему бы нам не остановиться там?
 — А как насчет вашего багажа? Вы не хотите забрать его прямо сейчас?
 — Не вижу смысла. Мы позаботимся о нем утром, по дороге в аэропорт. Тем более я уверен, что в вашем отеле меня снабдят всем необходимым. Честно говоря, мне сейчас больше всего нужна постель.
 Последняя фраза прозвучала весьма двусмысленно, и Никки подозрительно взглянула на своего новоиспеченного мужа, однако в темноте не смогла разобрать выражение его глаз.
 — Вы, наверное, очень устали?
 — Не давайте воли своему воображению, — посоветовал Ион, беря ее за руку прежде, чем она включила зажигание. — Как бы ни была привлекательна свадебная ночь с такой женщиной, как вы, в данный момент мне гораздо сильнее хочется спать.
 — Я понимаю, — кивнула Никки, слегка раздраженная столь откровенным признанием.
 Она завела машину и слишком резко нажала педаль газа. Черт возьми, почему все складывается так ужасно? Если бы она имела право высказывать претензии, то назвала бы своего мужа трудным клиентом. На работе в таких случаях сотрудники фирмы обращались за помощью именно к ней. Трудные клиенты были ее спецификой, именно поэтому Никки задействовали в реализации специальных проектов. Она виртуозно использовала свои аналитические навыки, чтобы понять, чего именно хочет тот или иной клиент, а потом спокойно улаживала с ним все проблемы.
 Увы, Джо был не клиентом, а мужем, и при этой мысли Никки закусила губу. Если он вздумает продолжать играть свою роль в том же духе, то ни ее ум, ни ее обаяние не смогут растопить лед отчуждения между ними.
 Никки выехала на дорогу, ведущую к отелю, стараясь собраться с силами, которые ей скоро понадобятся, чтобы держать ситуацию под контролем. В конце концов, он не интересует ее как сексуальный партнер, а то, что она так реагировала на его поцелуи… что ж, это можно объяснить исключительно действием гормонов. Да и как еще могла реагировать усталая, подавленная и отчаявшаяся женщина, попав в объятия грубого, мускулистого и бесцеремонного самца? Вряд ли она испытывает к нему эмоциональное влечение, и уж тем более какие-то нежные чувства. Прошлый опыт многому ее научил.
 Эмоциональное влечение ведет к душевной боли, разочарованию и финансовой катастрофе, в то время как умение логически мыслить и контролировать ситуацию дает ощущение безопасности!
 Ей было нужно одно: обзавестись законным мужем, чтобы решить свои проблемы с Эриком и Кристой. Ну а потом она спокойно разведется с Джо и вновь обретет свободу — свободу самой о себе заботиться и делать карьеру. Она сможет целиком отдаться работе, не отвлекаясь ни на что другое. В этом и состоит счастье!
 — Вы в порядке?
 — Да, разумеется. — И, как бы в подтверждение своих слов, Никки широко улыбнулась. — Просто я постаралась заглянуть вперед. Со старой жизнью покончено, и теперь начинается новая.
 — Да, верно.
 Никки свернула к автостоянке гостиницы и тут вдруг вспомнила, о чем хотела его спросить.
 — Кстати, а почему вы не знали, чего можно было ожидать от сегодняшнего вечера?
 — Что? — переспросил Ион, помотав головой и явно пытаясь собраться с мыслями.
 — Несколько минут назад вы сказали, что забронировали номер в Лас-Вегасе потому, что не знали, чего можно ожидать от бала «Золушка».
 — В самом деле? — Он вяло пожал плечами. — Наверное, я здорово устал. Даже не помню, что говорил такое.
 Никки припарковала машину и выключила зажигание.
 — Если быть точной, то вы сказали…
 — Наверное, я просто не надеялся найти себе подходящую кандидатуру, — решительно оборвал ее Ион. — Откуда я мог знать, какого рода женщины посещают подобные балы?
 Они выбрались из машины, вошли в гостиницу и вызвали лифт.
 — И все равно я этого не понимаю, — снова начала Никки.
 — Чего вы опять не понимаете? — устало поинтересовался Ион.
 — Вы пришли туда, даже не имея представления, какая жена вам нужна?
 Он покачал головой и на мгновение прикрыл глаза.
 — Опять начинаете?
 — Да, начинаю, — упрямо заявила Никки, следя за мелькающими этажами. — Я спрашивала вас, чего вы ждете от брака, и вы не нашли что ответить. Все остальные мужчины, с которыми я говорила на этом балу, немедленно сообщали мне о своих требованиях или потребностях — все, кроме вас.
 — Ну и?..
 Лифт остановился, двери растворились, и Ион жестом предложил Никки выйти первой.
 — Вы производите впечатление человека умного, — медленно говорила она, идя по коридору, — умного и весьма предусмотрительного. Это, я уверена, бросается в глаза любой женщине, которая сталкивается с вами впервые.
 — Благодарю за комплимент.
 — К сожалению, вы были несколько агрессивно настроены, — продолжала Никки, вспомнив, как страстно он целовал ее на балу. Да, этот человек умел обращаться с женщинами!
 — Разумеется, ведь я мужчина, а не растение. Агрессия возникает при виде незанятой территории.
 — А вы умеете спорить, — отметила она, оглядываясь на него. — Хотя и не слишком аргументирование. Так почему все-таки вы не надеялись встретить никого подходящего?
 — Наверное, я пессимист по натуре.
 — Я тоже, но при этом была уверена, что обязательно кого-то найду!
 Он остановился посередине холла и протянул руку столь властным жестом, что Никки побледнела.
 — Ключ. Давайте ключ от двери.
 — А, вы об этом… Пожалуйста, только у меня не ключ, а карточка.
 — Давайте карточку.
 Никки нехотя полезла в свою сумочку и извлекла оттуда тонкую полоску пластика.
 — Я все же хочу вам сказать, что… как это ни странно… потанцевав со мной, вы больше не проявляли интереса ни к одной другой женщине. Более того, вы потратили все свое время на то, чтобы помочь мне найти другого мужа, вместо того чтобы самому искать себе невесту.
 — Какой номер комнаты?
 — Тысяча восемьсот двадцать. Вы потратили столько денег на этот бал, но не нашли себе жены.
 Достигнув двери. Ион вставил карточку в щель кодового замка. Красный огонек стальной панели стал зеленым, после чего раздался легкий щелчок открываемой двери.
 — Неужели? А мне казалось, что свадебная церемония, через которую мы только что прошли, как раз и означала, что я нашел себе жену. — Он распахнул дверь. — Прошу вас, мадам.
 Никки заколебалась.
 — Но я же не настоящая жена… Ну и… вы так и не объяснили — вам действительно надо было жениться?
 — Во-первых, по моему разумению, вы — вполне настоящая жена. Во-вторых, отвечаю на ваш вопрос: у меня не было необходимости жениться. — Он положил руку ей на талию и заставил переступить порог. — Серьезно?
 Услышав за собой звук закрываемой двери, Никки резко обернулась. Ион стоял перед ней высоченным, непреодолимым барьером. И тут она впервые поняла, что этот агрессивный человек может представлять серьезную угрозу — особенно теперь, когда стал ее мужем. Окажись она с ним один на один не в номере отеля, а в ее офисе и будь это не первая брачная ночь, а деловая встреча, Никки чувствовала бы себя гораздо уверенней. Джо выглядел столь зловеще, что она порывисто скрестила руки на груди, чувствуя, как самообладание покидает ее.
 — Но если вам вовсе не нужно жениться, то зачем же вы это сделали?
 — Я не говорил, что мне вовсе не нужно жениться, просто я не искал там жены, — уточнил Ион, проходя мимо Никки и усаживаясь на диван. — Не все вынуждены жениться для того лишь, чтобы разрубить запутанные узлы. В основе брака могут лежать более прозаичные вещи — дружба, например, или дети. Или даже любовь.
 Никки отступила назад и подозрительно сощурилась.
 — Не хотите же вы сказать, что женились именно поэтому? Я имею в виду по любви?
 — А откуда взялся этот внезапный интерес, Никки? — сдержанно поинтересовался Ион, причем тон его голоса, в котором слышались гнев, раздражение и усталость, ей совсем не понравился. — Кстати, для всех этих разговоров у нас впереди целая ночь — так что не стесняйтесь, задавайте свои вопросы в любой момент, как только вам вздумается. Однако не делайте вид, будто заинтересованы в том, что не имеет никакого отношения к решению ваших собственных проблем. Ну, что же вы? Начинайте!
 Забавно, что стоило ему опуститься на диван, как комната, которая в первый момент показалась ей такой просторной, тут же словно бы уменьшилась в размерах.
 — Чего вы от меня хотите? — огрызнулась она. — Я желала бы узнать только одно — зачем вы на мне женились?
 — Потому, что решение ваших проблем решает и мои проблемы. Не понимаю.
 Он стянул пиджак и бросил его на ближайший стул.
 — Я не хотел бы сейчас этого объяснять.
 Прежде чем она успела задать следующий вопрос, Ион встал с дивана и шагнул к ней. Никки машинально попятилась и отступала до тех пор, пока не рухнула на постель.
 — Здесь только одна большая кровать, — заметила она, поспешно перебираясь на другую сторону. — Конечно, надо было заказать номер с двумя кроватями, но теперь уже поздно, отель переполнен… Если хотите, я могу лечь на кушетке. — Никто из нас не будет спать на кушетке, — решительно заявил Ион. — Вы уже забыли, что мы — муж и жена?
 Бросившись на кровать, он поймал ее за руку прежде, чем она успела ускользнуть. Никки взглянула на него расширенными от ужаса глазами.
 — Но вы же заявляли, что мы не… Вы же не собирались… — Она наморщила лоб, судорожно вспоминая его слова. — Вы же говорили, что не хотите спать со мной!
 — Э, нет, я лишь сказал, что это проблема не стоит того, чтобы ее в тот момент обсуждать. Дело в том, что некоторые проблемы с трудом поддаются обсуждению, и эта из их числа. — Ион пристально смотрел на нее, и его зеленые глаза пылали яростным желанием. — Но сейчас не время обсуждать или дискутировать — сейчас время действовать.
 — Нет!
 — Да, миссис Александер. Смею вас уверить, что да!
 Обняв ее голову обеими руками, он нежно поцеловал Никки, которая замерла, не представляя, что ей делать. Да, этот человек знал, когда нужно принуждать, а когда — уговаривать. В данный момент он уговаривал — дразня и испытывая ее терпение.
 Все это называлось одним словом — обольщение.
 И Никки поневоле начала поддаваться могучему мужскому обаянию — по коже поползли мурашки, дыхание стало прерывистым, мышцы обмякли, а нервы напряглись. Она попыталась сопротивляться, надеясь как-то убедить его, что их отношения должны оставаться платоническими. Однако слова не шли…
 Он быстро расстегнул на ней жакет и наклонился, жадно целуя ее шею. Никки замерла, пытаясь привести в порядок путающиеся мысли. Этот человек был ее мужем. Он помог ей найти выход из тяжелой ситуации. Она хотела его, и ее волновали эти поцелуи. В чем же дело? Что мешает им немедленно предаться любви?
 — Никки, — пробормотал он охрипшим от страсти голосом. — Извини, но я не могу себя сдерживать.
 — Я знаю, — прошептала она, — я чувствую то же самое.
 — Спасибо за понимание!
 И он вновь принялся обжигать поцелуями ее нежную, чувствительную кожу. Взяв в руки ее груди, Ион приник губами к нежной коже, а потом…
 А потом — ничего!
 — Джо? — пробормотала она, пытаясь высвободиться из-под его тяжелого тела. Он не отвечал, и по мере того, как молчание затягивалось, ее желание иссякало. Облизнув губы, она собралась с мыслями. — Ты уверен в том, что мы правильно поступаем? Может быть, нам следует сперва узнать друг друга получше? Джо, почему ты не отвечаешь?
 С большим опозданием она поняла, что он давно уже спит.




 Глава 4


 Никки пошевелилась, и тут до ее полусонного сознания донеслись звуки. Один — хорошо знакомый, шум воды в душе, другой — осторожный стук в дверь. Никки попыталась проснуться окончательно, но без двух чашек крепкого кофе это было не так-то просто сделать. Она перевернулась на спину, открыла глаза и устремила взгляд в потолок, пытаясь понять, почему так странно выглядит спальня.
 И тут она вспомнила обо всех событиях вчерашнего вечера и поспешно повернула голову, оглядывая кровать. Но рядом с ней никого не было, хотя другая половина постели красноречиво свидетельствовала о том, что Джо всю ночь провел с ней рядом. Впрочем, все объяснял плеск воды в душе. Ее — даже мысленно она с трудом произнесла это слово — муж находился в душе, только и всего. В тот момент, когда шум воды стих, в дверь снова постучали.
 У Никки возникло странное чувство — встретиться лицом к лицу с таинственным незнакомцем, барабанившим в дверь, показалось ей гораздо менее опасным, чем столкнуться нос к носу с собственным мужем, который вот-вот выйдет из душа. Встав с кровати, она накинула халат и пошла открывать. Наверное, прежде чем идти в душ, Джо заказал завтрак.
 Пригладив рукой взлохмаченные волосы, она распахнула дверь.
 — Привет, Никки, — мрачно улыбаясь, сказал Эрик. — Это сюрприз. Она быстро прикрыла дверь, оставив только небольшую щелку.
 — Что ты здесь делаешь? — яростно прошипела она. — Ты что — с ума сошел? — Это официант? — послышался издали голос Иона. — Я бы сейчас человека убил за чашку горячего кофе!
 — Это не официант, — сквозь зубы ответила Никки, повернувшись в его сторону. И снова вполголоса приказала Эрику:
 — Убирайся отсюда!
 — Я никуда не уйду до тех пор, пока ты не объяснишь мне, какого дьявола мой брат делает в твоем номере! — поигрывая желваками, заявил он.
 — Кто? — изумилась Никки, решив, что ослышалась.
 — Мой брат Ион, черт бы его подрал! Что он здесь делает? И еще мне интересно: он одет так же, как ты, или и того меньше?
 Никки обернулась назад, чувствуя слабость в ногах. Джо уже стоял посреди комнаты — в одном лишь белом банном полотенце, обернутом вокруг бедер. У него была красивая золотистая кожа, широкая волосатая грудь, сильные ноги. Он направился к ней с видом гладиатора, идущего в бой. Вся его мускулистая фигура воина и атлета буквально излучала мощь и физическое обаяние. Никки оставалось лишь стоять и ждать, поскольку она понятия не имела, как веста себя в подобной ситуации. Да и вряд ли на этот счет существовали какие-то правила!
 Приблизившись вплотную. Ион обнял ее за талию.
 — Доброе утро, любовь моя, — пробормотал он и ткнулся губами ей в шею.
 — Джо, — невольно поеживаясь от удовольствия, произнесла она, — что это зна…
 — Не надо слов, — резко перебил он, и угрожающий тон его голоса неприятно резанул ее слух. — Продолжай играть свою роль, или, клянусь, ты об этом пожалеешь.
 Она открыла было рот, чтобы запротестовать, но муж, словно предвосхищая любые возражения, заткнул его поцелуем. Это был долгий, страстный и глубокий поцелуй, заставивший ее забыть обо всем. Не в силах сохранять самообладание, Никки расслабилась и сама подалась навстречу его сильному телу. Почему он имеет над ней такую власть? — тщетно вопрошал ее внутренний голос. Всего одним поцелуем он полностью лишил ее способности к сопротивлению, превратив хладнокровную и разумную женщину в беспомощную марионетку. Как ему это удавалось?
 — Что, черт подери, у вас там происходит? — послышался из-за двери голос Эрика.
 Никки вздрогнула — как она могла забыть о его присутствии! Однако Джо — или Ион? — даже не повернулся. Лишь вдоволь упившись поцелуем и оторвавшись от ее губ, он поднял голову и вопросительно посмотрел на Никки, поглаживая пальцами ее раскрасневшиеся щеки.
 Только затем он приоткрыл дверь и поприветствовал Эрика:
 — Здорово, братец. Я провожу здесь романтический уик-энд со своей женой, а ты за каким-то дьяволом вздумал меня выслеживать. Как тебе это удалось?
 — Что? Как? Какая жена? — меняясь в лице, спросил Эрик.
 Вместо ответа Ион с откровенной иронией оглянулся на Никки.
 — Тебе бы следовало лучше контролировать своих секретарш, дорогая. Неужели мы не сможем спокойно провести уик-энд без того, чтобы нам не мешали какие-нибудь дела?
 — Я… — Никки закусила губу, не найдя в себе сил сказать что-либо еще.
 — Так что там у тебя за срочность, почему ты нам помешал? — невозмутимо поинтересовался Ион, обращаясь к брату.
 — Я не… я думал… я хотел…
 — Я скажу тебе, чего ты хотел, — перебил его Ион. — Вон там находится лестница, ведущая в ресторан. Спускайся туда и выпей кофе. А мы оденемся, присоединимся к тебе и все втроем позавтракаем. — Не дожидаясь ответа, он захлопнул дверь перед носом брата.
 — Что за чертовщина…
 Ион проворно положил ладонь на губы Никки.
 — Подожди! — и он многозначительно кивнул в сторону двери. Затем подхватил ее на руки и быстро перенес на диван. — Ну вот, теперь можешь говорить.
 — Так кто ты, черт бы тебя подрал? — яростно воскликнула она.
 — Твой муж.
 — Я не это имею в виду! Ты не Джо Александер?
 — Нет.
 И он преспокойно скрестил обнаженные руки на груди, дав ей возможность лишний раз полюбоваться его рельефной мускулатурой. «Да, он великолепен», — нехотя признала она, отводя взгляд в сторону.
 — Тебя зовут Ион Александер? Ты — брат Эрика?
 — Да. Я всего лишь слегка изменил свое имя, чтобы ты раньше времени об этом не догадалась.
 Никки все еще пребывала в шоке, тем более что он говорил с ней самым непринужденным тоном. Вцепившись в подлокотник, она подалась немного вперед и недоверчиво посмотрела на него.
 — Но зачем?
 — А ты не догадываешься? — цинично усмехнулся он.
 Никки покачала головой: он сидел перед ней, едва прикрытый полотенцем, и она не в состоянии была сосредоточиться.
 — Может быть, вы оденетесь? — снова переходя на «вы», вяло предложила она.
 — Разумеется, — усмехнулся он, — я так и сделаю, как только мне доставят из магазина одежду, которую я заказал по телефону. У меня же нет багажа — вы разве забыли?
 Никки избегала смотреть на своего собеседника.
 — Я по-прежнему кое-чего не понимаю, — нехотя призналась она.
 — Чего именно?
 Уловив издевку в его тоне, она раздраженно встряхнула волосами.
 — Что происходит? Зачем вы приехали на этот бал? И почему вы женились на мне? — Тут в ней зародилось внезапное подозрение, и она недоверчиво спросила:
 — Ведь мы действительно женаты, не так ли?
 — Да, по закону все правильно.
 — Но вы назвали вымышленное имя.
 — Точнее сказать, я назвал слегка переиначенное собственное имя, но ведь и вы назвали свое неполное имя. Если вас это беспокоит, то могу вас утешить: в нашем брачном свидетельстве будет красоваться мое настоящее имя — Ион Александер.
 — Если бы я знала, что вы брат Эрика, никогда бы не вышла за вас замуж, — заявила Никки.
 — Я в этом не сомневаюсь.
 — Но вы ответили не на все мои вопросы.
 Он погладил свой подбородок, и Никки слегка поежилась, тут же вспомнив прикосновение его щетины к своей шее. В этом покалывании было что-то странно приятное! А что бы она испытала, прижав его небритое лицо к своей обнаженной груди?.. От этой мысли ее мгновенно захлестнула теплая волна, но она заставила себя сосредоточиться на разговоре.
 — Итак?
 — Я приехал на бал, чтобы предотвратить ваше замужество с Эриком.
 — Что? Но я вовсе не собиралась…
 — Теперь я это знаю.
 — А раньше нет?
 — Нет. Мне стали понятны ваши планы лишь после нашей долгой беседы в саду.
 «Ага! — подумала Никки. — Вот теперь его странное поведение становится вполне объяснимым».
 — Так вот почему вы засыпали меня вопросами! Вы что, не понимали, для чего я туда приехала?
 — Не совсем.
 — Ну и для чего же, вы полагали, я оказалась на том балу?
 — Чтобы встретиться с Эриком.
 — В самом деле?
 — Да, это было вполне очевидно, — принялся объяснять Ион, — особенно после того, как я узнал, что вы и Эрик вылетели в Неваду якобы по делам «Международных инвестиций».
 — Но у нашей фирмы здесь нет никаких деловых интересов, — машинально отметила Никки.
 — Вот именно, мне это тоже хорошо известно, — Ион сделал небольшую паузу, — как, впрочем, и всем остальным сотрудникам вашего офиса.
 Никки с трудом удержалась от вздоха. Судя по всему, ухаживания Эрика уже породили массу сплетен.
 — Но ведь мы прилетели сюда разными рейсами, — сказала она. — Я даже не знала о том, что он последовал за мной, до тех пор, пока не увидела его на балу.
 — Но вы оба полетели в Неваду и зарезервировали себе номера в «Гранд-отеле». Уже одно это стало предметом для разговоров, поскольку выглядело как тайное свидание влюбленных.
 — Вы слишком спешите с выводами.
 — Правда? Но вы забываете об одной немаловажной детали. Некоторые факты заставили меня предположить, что бал «Золушка» устраивается для таких пар, которые хотят быстро и без проблем пожениться. Я позвонил в «Гранд-отель» и хотел заказать номер, но мне сказали, что все уже забронировано.
 — А от кого вы узнали об этом бале? — подозрительно поинтересовалась Никки.
 — Вы оставили объявление о нем у себя на столе.
 — Вы обыскивали мой кабинет?
 — Если вы ожидаете от меня извинений, то вам придется ждать довольно долго, — сухо заметил Ион. — Мне надо было сделать дело — и я его сделал.
 — Так, значит, вы прибыли в Неваду, полагая, что мы с Эриком хотим пожениться, и надеясь нам помешать? Но почему? Какая разница, за кого бы я вышла замуж — за вас или за вашего брата?
 — Во-первых, я думал, что вы замужем, во-вторых, вы на несколько лет старше его.
 — Мне кажется, вы чего-то недоговариваете, — заметила Никки.
 — Вы правы, — нехотя признал Ион. — Дело в том, что ваши отношения стали наносить вред совместной работе, да вы и сами признали это прошлой ночью. А иначе зачем бы Лорен стал звонить мне домой?
 — Так ваши родители все знают? — удивленно воскликнула она.
 — Они знают лишь то, что Эрик связался с замужней женщиной, которая к тому же старше его. Это породило множество слухов среди сотрудников компании и стало вредить делу — в частности, вы с ним чуть было не потеряли счета Дирфилда.
 — О нет!
 — Я порекомендовал им уволить вас, — словно не слыша ее восклицания, продолжал он, — но этому помешало то обстоятельство, что вы номинированы на премию Лоуренса Д. Баумана.
 — Но за что меня увольнять? — возмутилась Никки. — За то, что я имела несчастье попасться на глаза сыну своего босса?
 — Нет, за то, что позволили проблемам своей личной жизни стать проблемами фирмы.
 — И потому Ион Александер, специальный уполномоченный по улаживанию конфликтов, выдающийся финансист и прежний обладатель премии ЛДБ, отправился на поиски! Не так ли? — Она даже не пыталась скрыть свое негодование.
 — Именно так.
 — И отважились жениться на мне?
 — Да, но далеко не сразу. Вы ведь сами искали решения всех проблем в замужестве, а я вам всего лишь помог в этом.
 — Но почему?
 — А что еще я мог сделать? — не выдержав спокойного тона, взорвался Ион.
 — Я не в состоянии был заставить вас отказаться от мысли выйти замуж, а вы никак не могли найти себе подходящего мужа. Затем появился Эрик, и мне оставалось или жениться, или обвинить вас во лжи. — Он придвинулся вплотную, и выражение его лица стало совсем мрачным. — И, поверьте мне, миссис Александер, если бы я не думал, что все это может причинить вред «Международным инвестициям», то бросил бы вас в состоянии учащенного сердцебиения, невзирая на все возможные последствия.
 — Но я должна была что-то решать с Эриком! — запротестовала она.
 — Прежде всего, вам не следовало лгать. Если вы принимаете такие дурацкие решения в ваших личных делах, то я просто удивляюсь, как вы ухитряетесь избегать их на работе.
 — Моя работа здесь ни при чем! — горячо возразила Никки, всерьез уязвленная последним замечанием.
 — А как насчет счетов Дирфилда? — саркастически поинтересовался Ион. — Впрочем, я надеюсь, мы их еще найдем, не так ли?
 — Что вы имеете в виду?
 — А то, что я собираюсь проанализировать вашу работу за последний год. И если обнаружу что-нибудь неладное, то, невзирая ни на какие премии или номинации, вам придется несладко, уверяю вас!
 Она мгновенно вскочила на ноги, судорожно сжав руки в кулаки.
 — Ну, если вы ко мне так относитесь, то зачем было жениться?
 — А вы думаете, я хотел этого? — гневно спросил Ион. — Наша женитьба — не слишком удачный выход из совершенно нетерпимой ситуации. А вы, моя случайная жена, являетесь моей временной обузой.
 — Да как вы смеете…
 — Ох, оставьте праведное негодование! — огрызнулся он. — Прошлой ночью вы использовали меня в той же мере, в какой я использовал вас. Вспомните, что вы говорили! Ведь и помимо Эрика у вас была еще одна, личная причина, чтобы выйти замуж.
 Это напоминание сразу же охладило Никки. Как она могла забыть о Кристе и Келли?
 — Да, была, — призналась Никки, чувствуя, что гнев оставил ее так же внезапно, как и появился.
 — В любом случае проблема с Эриком решена.
 — Вы в этом уверены?
 — Разумеется, ведь он не такой осел, чтобы вмешиваться в мою личную жизнь. После того, что он узнал сегодня утром, он не только не сомневается в том, что мы женаты, но уверен, будто нас связывает взаимная страсть. Насколько я его знаю, он будет злиться на вас за то, что вы не рассказали ему о наших отношениях. Что же касается чувств, которые он к вам испытывал, их ждет скорая, хотя и не безболезненная смерть.
 Никки повернулась к нему спиной. Меньше всего ей хотелось причинять страдания Эрику.
 — А как мы объясним ему нашу женитьбу? — помолчав, спросила она.
 — Мы скажем, что обручились еще до моего отъезда в Лондон и поженились, как только я вернулся в Штаты. Кроме того, мы объясним, что сохраняли это в тайне, не желая, чтобы замужество повлияло на вашу карьеру, — при этих словах он цинично усмехнулся. — В том смысле, что вы хотели делать ее самостоятельно, без помощи мужа. Думаю, что он на это купится.
 — Продолжайте, — кусая губы, кивнула Никки.
 — Мы отпразднуем нашу свадьбу, как только получим официальное свидетельство о браке, и устроим большое семейное торжество.
 — Вы все рассчитали!
 — Кто-то же должен был это сделать.
 — Вы совершенно напрасно все это затеяли, в вашем вмешательстве не было ни малейшей необходимости.
 — Ах, вот как? Тогда давайте начнем все сначала. Прежде всего, это безумное мероприятие — бал «Золушка». Скажите честно: вы действительно собирались выйти замуж за первого встречного?
 — Да, — твердо ответила Никки. — А что в этом такого?
 — Что такого? Да вы ничего обо мне не знали — даже настоящего имени. А если бы я оказался маньяком-убийцей или еще того хуже?
 — Что, интересно, может быть хуже?
 — Не заставляйте меня объяснять. Лучше скажите, как можно быть настолько безответственной?
 — Но там же работает служба безопасности. И Монтегю проверяют всех гостей прежде, чем послать кому-то приглашение.
 — Для правды это слишком хорошо.
 В голосе Иона появились вкрадчивые интонации, он словно замышлял что-то. Рука его скользнула по руке Никки, он привлек ее к себе, но она, сопротивляясь, уперлась ему в грудь, ощущая под пальцами стальные мышцы и жесткие курчавые волосы.
 — Джо… то есть Ион, пожалуйста. Ты меня так и не дослушал… это было абсолютно безопасное место.
 — В самом деле? Так вот, к твоему сведению, никакого приглашения у меня не было. Я просто вошел в дверь, и никто не сделал ни малейшей попытки меня остановить. О какой проверке гостей и абсолютной безопасности может идти речь? Кстати, а я, по-твоему, опасен?
 Она заглянула в его возбужденно блестевшие глаза и молча отвела взгляд в сторону.
 — Ну же, отвечай! — настаивал Ион.
 — Нет. Ты не представляешь никакой опасности, доказательство тому — прошлая ночь в этом отеле.
 — В самом деле? — Ион прищурился, обдумывая ее слова, а она пожалела о сказанном, поскольку он мог воспринять это как издевку. — Ну, после тридцати часов, проведенных без сна, это вполне объяснимо. Я даже не очень-то помню, что произошло перед тем, как я заснул…
 — А ничего и не было! — поспешно заявила она.
 Его глаза блеснули, по губам зазмеилась коварная улыбка, а обе руки оказались на ее бедрах.
 — Да? А мне казалось, что…
 — Нет, ты просто ничего не помнишь!
 — Ну, кое-что я все-таки помню. Например, то, что заснул на восхитительной подушке, которой нет равных.
 Никки мгновенно вспыхнула, а он перевел взгляд на ее грудь, обтянутую лишь тонкой тканью ночной сорочки.
 — Честно говоря, я бы не возражал против того, чтобы коснуться ее еще раз!
 — Отпусти меня.
 Самое опасное — позволить ему поцеловать себя, тогда она уже не сможет сопротивляться. Никки прекрасно сознавала это по прошлому опыту.
 И он тоже!
 — Впрочем, я действительно мало что помню. — Он сдвинул брови к переносице. — Я не помню даже того, как раздевался. Но, проснувшись сегодня утром, обнаружил, что кто-то снял с меня ботинки. Это ты сделала?
 — Возможно.
 — А кто снял с меня рубашку?
 Теперь уже и Никки нахмурилась, вспоминая прошедшую ночь. Когда миновал первый шок после того, как муж внезапно заснул в ее объятиях, она решила, что надо бы его раздеть, иначе он наутро не почувствует себя отдохнувшим. Снять ботинки было легко, а вот с рубашкой пришлось повозиться, тем более что для этого пришлось поворачивать его и даже приподнимать немного.
 — Ты не ответила на мой вопрос, — напомнил он.
 — Да, это сделали я, и мне пришлось немало повозиться. Кстати, я положила твои запонки на тумбочку.
 Никки не стала уточнять, насколько волнующей оказалась для нее процедура раздевания новоиспеченного мужа. Она даже заторопилась, чтобы поскорее с этим покончить, но, когда рубашка наконец поддалась ее усилиям и соскользнула с широких плеч Иона» не смогла удержаться и нежно погладила его могучий торс. Разумеется, он даже не подозревал о том, как тщательно она обследовала пальцами его рельефные мышцы, жесткие волоски на груди и даже шрамы на животе.
 Вспомнив об этом, она бросила быстрый взгляд на Иона, но выражение его лица было непроницаемым. Зато он так тесно прижал ее к себе, что она поневоле уткнулась щекой в его плечо и вновь ощутила острое желание, в чем никогда бы не посмела признаться вслух. Примерно то же самое она испытала прошлой ночью, когда с замиранием сердца стала расстегивать его брюки. Запаниковав, она бросила это занятие, метнулась в душ и, тщательно запершись, встала под горячую струю. Вернувшись в номер, она накрыла Иона одеялом, а сама осторожно легла рядом. Никки долго ворочалась, ей все никак не удавалось уснуть, и она даже позавидовала тому, как мгновенно провалился в сон ее партнер.
 — Почему ты вырываешься, Никки? — мягко поинтересовался Ион.
 Она взглянула на него, покачала головой, но ничего не сказала. Она боялась «того, что могло произойти, а потому с явным облегчением услышала стук в дверь, тем более что это избавляло ее от необходимости отвечать.
 — Я думаю, мы еще сможем продолжить этот разговор, — заявил Ион.
 — Мне бы этого не хотелось. Ты не собираешься открыть дверь?
 — Я подумаю.
 — Тут не о чем думать — мы и так провели здесь ужасно много времени. — Она решительно освободилась из его объятий. — Надеюсь, это не Эрик, а посыльный из магазина одежды.
 Она угадала. Расписавшись в получении. Ион надорвал пакет, и тут полотенце, в которое он был завернут, упало на пол. Он хладнокровно оглянулся на Никки.
 — Ты тоже можешь одеться.
 Испытывая непонятные самой себе чувства, она резко сорвалась с места и скрылась в ванной, с силой захлопнув за собой дверь. Ей понадобилось минут пять, не меньше, прежде чем она успокоилась и начала одеваться. Еще пять минут ушло на тщательное наложение косметики — надо было скрыть все следы беспокойно проведенной ночи. Наконец она вышла из ванной, одетая в золотистого цвета юбку и блузку. Ее волосы были тщательно расчесаны и сколоты заколкой на затылке.
 Ион бросил на нее быстрый взгляд и помотал головой.
 — Э, нет, совсем не то.
 — Что ты имеешь в виду? — обиженно спросила Никки.
 — Ты выглядишь не как жена моя, а как секретарша, — заявил он, приближаясь к ней. Он расстегнул пару верхних пуговиц ее блузки и, вынув заколку, распустил ее волосы. — Когда ты не на работе, носи волосы распущенными.
 — Почему?
 — А ты разве забыла наш уговор? Мы должны выглядеть супругами, которые друг в друге души не чают. Когда мы войдем в ресторан, у Эрика должно сложиться впечатление, будто мы только что предавались любовным утехам, а затем наспех, кое-как оделись и вышли позавтракать. — Чуть отступя, он еще раз критически осмотрел Никки. — Никаких драгоценностей, кроме обручального кольца. Кстати, надень те туфли, в которых ты была прошлой ночью.
 — Но они же совсем не подходят к этому костюму!
 — Вот именно. Мы же одевались наспех — ты что, забыла? Давай-давай, не упрямься.
 Никки нехотя переобулась, взяла сумочку и вслед за Ионом покинула номер. Они молча дождались лифта, молча спустились вниз, но перед тем, как дверцам распахнуться. Ион вдруг стремительно привлек ее к себе и быстро поцеловал.
 — Мне это не нравится, — запротестовала Никки, освободившись.
 — Если бы тебе это не нравилось, ты бы не тискала мою рубашку. Кстати, когда мы присоединимся к Эрику, следуй моим указаниям, поняла?
 — Нет.
 — Потом поймешь, а пока делай так, как я говорил. Ну, ты готова?
 Она кивнула, но не слишком уверенно, страшась того, что должно было произойти в ближайшие часы. Ион уже подходил к дверям ресторана, когда она поймала его за руку.
 — Подожди, Ион.
 — Что такое?
 — Давай не будем причинять ему страдания.
 — По-моему, ты слишком поздно спохватилась, — холодно заметил он. — Тебе самой так не кажется, а? Впрочем, можешь утешиться: обещаю, что больше не дам тебе ни малейшего шанса причинять ему страдания.
 Сказав это, он подхватил ее под локоть и ввел в зал. Никки еще успела подумать о том, что предстоящий разговор может оказаться тяжелейшим в ее жизни.




 Глава 5


 — Почему ты сказал, что мы собираемся в Чикаго? — требовательно поинтересовалась Никки, когда они вошли в здание аэропорта. — Мне лично необходимо вернуться в Нью-Йорк.
 — Ты и вернешься, — заверил ее Ион, занимая очередь у стойки регистрации пассажиров первого класса. — Сразу после поездки в Чикаго, где мы навестим моих родителей.
 — А это обязательно? — ошеломленно спросила она.
 — Да, обязательно. — Ион внимательно взглянул на Никки, словно проверяя ее реакцию. — Но тебе не о чем беспокоиться — все разговоры я беру на себя. — Именно этого-то я и боюсь. Ты берешь на себя слишком много. Вскоре я буду выглядеть…
 — Бессердечной? Виновной в грехе? Предательницей?
 — Ты, похоже, намеренно это делаешь, — она метнула в него сердитый взгляд. — Все, что я говорю или хочу сказать, оборачиваешь в свою пользу.
 — Но ведь ты сама ухитрилась впутаться в эту историю, а я лишь пытаюсь помочь тебе выпутаться. И если в процессе этого ты выглядишь не слишком достойно, то моей вины в том нет.
 — Да? К твоему сведению, в прошлую ночь не только я, но и некто по имени Джо впутался в эту историю! Все могло быть гораздо проще, если бы ты не вмешался, ведь я же все распланировала заранее!
 Она нахмурила брови, а он недоверчиво фыркнул.
 — Ты называешь планом приглашение на бал к Монтегю?
 — Да. Мой план состоял в том, чтобы прийти на бал и найти себе мужа. Затем представить его всем коллегам по работе и деликатно отказать Эрику. Деликатно, понимаешь ты это слово? — Никки быстро взглянула на него.
 — Понимаю. Это называется — ввести еще одного актера в пьесу с целью упростить ее сюжет. Причем такого, который незнаком с уготованной для него ролью и непригоден для — ее исполнения. При этом главное условие, которое от него требуется, — деликатность. Ты не находишь, что здесь противоречие? Никки прикусила губу, стараясь сдержаться и не наговорить грубостей.
 Чтобы сохранить достоинство, порой надо уметь на время уступить. Сейчас именно такой случай. Их завтрак с Эриком прошел именно так, как и предсказывал Ион: она чувствовала себя крайне дискомфортно. Эрик объяснил свое пребывание в Неваде звонком от потенциального клиента, а Ион рассказал ему выдуманную историю их обручения и женитьбы. Никки молча сидела за чашкой кофе, пытаясь выглядеть безумно влюбленной в одного брата и тщательно избегая испытующих взглядов другого.
 — А что ты собираешься рассказать своим родителям? — поинтересовалась она, глубоко вздохнув. — Правду. Во всей этой истории постоянно приходится лгать, так что это станет приятным исключением, — заявил он, ставя их багаж на весы. — Переоформите, пожалуйста, эти билеты. С однодневной остановкой в Чикаго, — попросил он, кладя билеты на стойку. — Ты полетишь в Нью-Йорк из Чикаго в понедельник утром, — обратился он к Никки.
 — Но я должна быть дома сегодня вечером! — запротестовала она. — В конце концов, меня ждут.
 — Придется тебе изменить свои планы, — деловито заметил Ион. — Я, например, именно так и сделал. Кстати, телефоны позади тебя. Я уверен, что твоя несравненная секретарша Дженни легко сможет перенести все твои утренние встречи на более позднее время.
 Поняв, что спорить бесполезно, Никки направилась к телефонам. Для начала она позвонила сестре.
 — Боюсь, что раньше понедельника не смогу вернуться домой, — сообщила она, постаравшись придать своему голосу самый беззаботный оттенок. — Мои дела требуют больше времени, чем я планировала. Кроме того, у меня для тебя будет сюрприз.
 — Сюрприз? — переспросила Криста. — Ну, если для меня, то тебе не следовало усердствовать.
 — Я имела в виду… не только для тебя. В каком-то смысле я сделала это для себя. Впрочем, надеюсь, мой сюрприз тебе понравится.
 — Намекни хотя бы, о чем речь.
 — У меня мало времени. Могу лишь сказать, что я поступила опрометчиво. — Никки бросила взгляд на широкую спину мужа, и судорожно сглотнула. — Очень опрометчиво, если быть совсем точной.
 — Ты — опрометчиво? Не могу в это поверить.
 — Придется поверить. Ладно, увидимся в понедельник, хотя я еще не знаю точно, когда именно. Мой сюрприз будет со мной. Думаю, он тебе придется по душе.
 — О, Никки! — испуганно воскликнула Криста. — Что ты там натворила?
 — Нечто удивительное, — заявила Никки, а про себя уточнила: «ужасно удивительное» или «удивительно ужасное». — Итак, до завтра.
 — Но ты мне обо всем расскажешь?
 — Разумеется. Ну все, мне пора бежать.
 — Никки?
 — Да?
 — Это не твоя вина, — дрожащим голосом, торопясь и глотая слова, проговори, а Криста. — Ты должна была наконец позаботиться о себе, и тебе не за что себя укорять.
 — Я знаю, — торопливо перечислила Никки. — Как бы я ни ошибалась, я постоянно думаю о тебе и Келли.
 — Подумай, для разнообразия, о самой себе — и это все, о чем я тебя прошу!
 — Хорошо, хорошо. Я люблю тебя, Криста.
 — И я тебя тоже, Никки.
 К своему удивлению, Никки почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Ей потребовалась целая минута, чтобы успокоиться и сделать следующий звонок. На этот раз она позвонила Дженни домой, и секретарша спокойно и деловито выслушала ее распоряжение о переносе деловых встреч. Ион подошел к ней, как только она повесила трубку.
 — Закончила?
 — Да, все улажено.
 — Прекрасно. Тогда нам следует поторопиться, потому что самолет взлетит через пятнадцать минут.
 — А разве ты не собираешься позвонить своим родителям и предупредить их о нашем приезде?
 — Я сделаю это из самолета. Пошли.
 Полет продолжался целых три часа, что позволило Никки всерьез поразмыслить надо всем происходящим. Впрочем, к своему стыду, она не столько размышляла, сколько волновалась. Она познакомилась с Лореном Сандерсом, когда пришла наниматься на работу, и с тех пор видела его всего один-два раза. Хотя он производил впечатление милейшего человека, Никки поняла, что Лорен может быть весьма требовательным. Мать Иона она ни разу не видела и знала о ней лишь то, о чем сплетничали служащие компании. При этом во всех разговорах обязательно упоминались красота и обаяние Деллы. Всего этого было вполне достаточно, чтобы сама мысль о возможной конфронтации с Сандерсами приводила Никки в ужас. А, судя по всему, ожидать ласкового приема не приходилось…
 Ион был прав — она окончательно запутала ситуацию. Ей следовало с самого начала быть с Эриком откровенной, она же без конца хитрила, и в итоге все усложнилось до такой степени, что просто удивительно, как Ион решился прийти ей на помощь — он вполне мог оставить ее задыхаться в петле собственной лжи. Впрочем, Ион достаточно жестко дал ей понять, что если бы все это не угрожало репутации «Международных инвестиций» и не могло лишить ее номинации на премию Лоуренса Д. Баумана, то он преспокойно предоставил бы Никки ее собственной участи.
 «По крайней мере он хотя бы не смог упрекнуть меня в том, что я в работе принимала неверные решения!» — утешала себя Никки. Несмотря на все его угрозы, проверка деловых записей Никки произвела на Иона очень хорошее впечатление. На этой приятной мысли она закрыла глаза; откинулась в самолетном кресле и попыталась немного вздремнуть.
 Ион посмотрел на жену. Она закрыла глаза, а затем вдруг прижалась к нему, словно ища защиты. Ее голова «мягко легла на его плечо, а пальцы зацепили петли для брючного ремня. Супружеские нежности — так можно было подумать со стороны.
 Отнестись к этому с юмором Иону мешало одно пикантное обстоятельство — даже во сне Никки вызывала в нем непреодолимое желание. Несмотря на следы усталости, ее красивое лицо отнюдь не стало менее привлекательным. На щеках выступил легкий румянец, под глазами виднелись темные круги, меж бровей пролегла неглубокая морщинка. Казалось, даже во сне Никки не может забыть о своих проблемах, одной из которых — возможно, главной! — был теперь он, ее муж.
 Усмехнувшись этой мысли. Ион слегка погладил жену по нежной щеке. Почувствовав его прикосновение, она вздохнула и еще теснее прижалась к нему. — Извините, мистер Александер, — стюард понизил голос почти до шепота, мы скоро пойдем на посадку. Позволите принести кофе вам и вашей жене?
 — Спасибо, — кивнул Ион. — Мне — черный и без сахара, а жене две чашки и сладкого.
 Он не собирался будить Никки, это сделает аромат кофе. Действительно, когда перед ее носом оказалась дымящаяся чашка, Никки пошевелилась, принюхалась, а затем нехотя открыла глаза.
 — Скажи мне, что я не сплю, — сонно пробормотала она. — Это в самом деле кофе?
 — Да. Чтобы убедиться в этом, можешь даже не открывать глаз — протяни лишь руку.
 К его удивлению, Никки именно так и поступила. Первую чашку она выпила с закрытыми глазами и лишь на середине второй выпрямилась и огляделась вокруг. Увидев, как вспыхнул ее взгляд и затрепетали ресницы, Ион понял, что ее несколько смутила вольная поза, в которой она спала. Впрочем, грех было не воспользоваться представившейся ситуацией — и, протянув руку, он погладил чудесные волосы жены. Ион считал раньше, что сравнение женских волос с шелком не более чем поэтическое преувеличение. Теперь же пришлось убедиться, что сравнение верно: пальцы его ощущали само совершенство — нечто тонкое, нежное, ласкающее.
 — Надеюсь, ты теперь чувствуешь себя лучше? — спросил он, игриво закладывая прядь рыжих волос за нежное маленькое ушко.
 — Да, благодарю, — ответила Никки, избегая смотреть ему в глаза. — Сколько нам еще лететь?
 — Минут пятнадцать-двадцать.
 — А после приземления мы направимся прямо в дом твоих родителей?
 — Да, разумеется. Если не будет пробок — сегодня все-таки воскресенье, то весь путь от аэропорта займет не более сорока минут.
 — Ох! — Никки невольно облизнула губы, словно это могло помочь ей задать давно уже мучивший ее вопрос. — Ты говорил, что собираешься рассказать им правду. Но что именно ты под этим подразумеваешь?
 — Во-первых, то, что Эрик сам себя одурачил. Во-вторых, что ты слишком драматично восприняла все происходящее. В-третьих, что если бы я хорошенько выспался перед тем, как ввязываться во все эти дела, то, возможно, смог бы найти более удачное решение.
 — Ты хочешь сказать, что наша женитьба — ошибка? — настороженно спросила Никки.
 — Нет, просто она стала экстремальным решением не слишком экстремальной проблемы, — несколько туманно пояснил Ион. — Но ты не беспокойся, я все устрою.
 Предупреждение запоздало — Никки уже забеспокоилась.
 — По-твоему, я не должна была выходить замуж лишь для того, чтобы избавиться от Эрика? Но у меня была еще причина…
 — Я помню. Может, ты наконец расскажешь мне, в чем дело?
 Она опустила ресницы. Ясно было, что эта причина волнует Никки. Но она еще не настолько ему доверяет, чтобы посвящать во все подробности своей жизни. Что ж, это естественно.
 — Если ты не возражаешь, я расскажу тебе позже. Это слишком…
 — Личное, я помню. Мне не придется угадывать? Боюсь, это не получится.
 — Я обо всем расскажу тебе сама, когда буду к этому готова, — твердо пообещала Никки.
 — Надеюсь. Чтобы мне не мучиться догадками всю оставшуюся жизнь.
 — Но мне этого не нужно! — почувствовав его иронию, вспыхнула Никки. — Я и сама способна решать свои проблемы.
 — Это я уже заметил. Пристегни-ка ремень, мы уже идем на посадку.
 К тому времени, когда они получили свой багаж и взяли такси, время близилось к полудню. Открыв дверь, Делла, как всегда, радостно заключила Иона в объятия.
 — Я счастлива, что вы здесь. Обед будет готов в половине первого, так что у вас есть время освежиться. — Она улыбнулась Никки и протянула ей руку. — Вы, должно быть, миссис Эштон. Добро пожаловать…
 — Это Никки, — перебил ее Ион. — Точнее сказать, Никки Александер, а еще точнее — миссис Ион. Александер.
 — Ох, ну нельзя же так сразу! — возмутилась Никки, метнув яростный взгляд в сторону безмятежного мужа.
 Как он и рассчитывал, холодность и сдержанность деловой женщины мгновенно сменились гневом разъяренной фурии. Кстати сказать, такой она нравилась ему еще больше! И, насколько он знал своих родителей, им должна понравиться тоже.
 — Что-нибудь не так? — кротко поинтересовался он.
 — И ты еще спрашиваешь? Ты не мог подготовить свою мать, прежде чем обрушивать на нее подобное известие?
 — А разве я ее не подготовил?
 Тут наконец до Деллы дошел смысл их бурной перепалки, и она ошеломленно открыла рот.
 — Так вы поженились?
 Никки обхватила себя руками, тщетно пытаясь успокоиться, а Ион быстро взглянул на мать и с облегчением констатировал, что она не столько шокирована, сколько сбита с толку.
 — У тебя что, такая манера — сразу ставить всех перед свершившимся фактом? — продолжала Никки.
 Ион невозмутимо пожал плечами.
 — Не преувеличивай. Ты забываешь, что «все» — это моя мать, а ей прекрасно известно, что быстроту я предпочитаю деликатности.
 — Да уж, это точно. Хотя я надеялась, что работа хоть немного должна была научить тебя дипломатии.
 — Немного научила, — подтвердил Ион. — Но я абсолютно уверен в том, что для зарабатывания денег необходимы талант и ум, а вовсе не тактичность. Делла, молча слушавшая их разговор, оглянулась через плечо.
 — Лорен, — позвала она, — мне кажется, тебе лучше подойти к нам.
 — Кстати, ты же уверял меня, что позвонишь своим родителям, — продолжала Никки.
 — Но я действительно им звонил, пока ты спала, — заверил ее Ион. Жена явно пребывала в скверном расположении духа. Надо было заказать ей не две чашки кофе, а три! — И я сказал, что мы приедем к обеду.
 — И только-то? А ты не мог сказать: «Кстати, я только что женился на Никки Эштон»? Это я должна им все объяснять?
 — Ну и что все это значит? — мягко поинтересовался Лорен, подходя сзади.
 — Они поженились, — объяснила Делла.
 — Кто — они? — не сразу понял Лорен.
 — Ион и Никки.
 — То есть как это? Ведь она уже замужем за неким Эштоном!
 — Вот видишь! — торжествующе заметил Ион. — Именно этого я и ждал. Сообщение о женитьбе — настолько приятная новость для родителей, что лучше сообщать ее лично, а не по телефону.
 — И в прихожей?
 — А какая разница? Они будут счастливы разделить с нами нашу радость где угодно.
 — Однако они выглядят не столько счастливыми, сколько ошеломленными.
 — Я не столько ошеломлен, сколько ничего не понимаю, — покачал головой Лорен, обращаясь к жене. — Но ведь у Никки что-то наклевывалось с Эриком?
 — Возможно, но теперь она вышла замуж за Иона, — пожала плечами Делла.
 — Ты бы хоть дождался, пока нас пригласят войти! — Никки все никак не могла успокоиться.
 Ион состроил непередаваемую мину.
 — Видимо, я так разволновался, что забыл обо всем на свете.
 — Ты — разволновался? Да ты же никогда не теряешь головы и все предварительно обдумываешь!
 Лорен переводил взгляд с Никки на Иона и хмурил брови.
 — Я так и не понял, что случилось с мистером Эштоном, — сказал он. — Он что — оставил свою жену вдовой?
 — Не было никакого мистера Эштона, — одновременно произнесли Никки и Ион.
 — Не было? — Озадаченный Лорен запустил пятерню в свои седые волосы. — В таком случае я ни черта не понимаю Может, кто-нибудь из вас наконец объяснит, что здесь происходит?
 — А может, мы наконец войдем в дом, пока к нашей дискуссии не присоединились соседи? — предложила Делла.
 — Превосходная идея, мать, — тут же подтвердил Ион.
 Самое ужасное, пожалуй, уже позади, подумала Никки, пока они переходили из холла в гостиную, а вслух заметила:
 — Какой у вас великолепный вид из окна!
 — Видели бы вы, как здесь чудесно зимой, когда лежит снег, — напряженно улыбнулась Делла.
 — Да-да, вид чудесный, снег чудесный, и весь мир, черт бы его побрал, тоже чудесный? — бормотал Лорен. — Так вы наконец расскажете, что все это значит? Или от вас так и не дождешься вразумительных объяснений?
 — Это все моя вина, — первой начала Никки.
 — Кажется, я говорил тебе, что сам все объясню, — с легким нетерпением в голосе перебил ее Ион.
 — Прекрасно. Так объясняй! — заявила она, вскидывая подбородок, и, повернувшись к мужу спиной, устремила взгляд на озеро Мичиган. В каком свете он собирается представить всю их историю? Его родители и так уже порядком шокированы…
 — В сущности, — начал Ион, — все очень просто Никакого мистера Эштона не существует, а Никки никогда не была замужем. Она всего лишь притворилась замужней женщиной, чтобы избавиться от приставаний Эрика — Услышав восклицание Деллы, он покачал головой:
 — Нет, мать, тут совсем не то, что ты подумала. Он позволил себе влюбиться в красивую женщину, но у него с ней ничего не получилось.
 К немалому изумлению Иона, обе женщины покраснели.
 — Проясни-ка мне одну вещь, — попросил Лорен, сводя брови к переносице. — Выходит, Никки придумала свое замужество, чтобы избавиться от Эрика?
 — Боюсь, что так, — подтвердил Ион. — Ну а потом ситуация начала выходить у нее из-под контроля.
 — В таком случае я бы сказал, что она и раньше ее не контролировала, — сухо заметил Лорен — Может быть, ты и прав, — отозвался Ион.
 — Поехали дальше! — умоляющим тоном попросила Никки. — Я сполна осознала свою главную ошибку, и теперь это уже ни для кого не секрет.
 — Когда Эрик стал интересоваться, чем вызвано длительное отсутствие ее мужа, — продолжал Ион, — она решила исправить ситуацию. Прошлой ночью она приехала на бал в Неваду, чтобы найти там себе подходящего мужа, а потом представить его у себя на работе.
 Делла ошеломленно опустилась на кушетку.
 — О, бедная девочка! Как же ты могла?
 — В тот момент мне показалось это неплохой идеей, — тихо ответила смущенная Никки.
 — И этим подходящим мужем оказался я! — спокойно заявил Ион, глядя на своих родителей. — До тех пор пока Эрик не избавится от своей влюбленности и пока не удастся исправить ситуацию в нашем нью-йоркском филиале, мы с Никки останемся мужем и женой. И все мы будем относиться к нашему браку так, как если бы он был заключен по-настоящему — и на века!
 — Мне кажется, вы оба сошли с ума, — заявил Лорен, подходя к бару и наливая себе шотландского виски. — И я не хочу в этом участвовать.
 — Позвольте мне поговорить с Лореном наедине, — обратился Ион к женщинам. Делла поднялась на ноги, а затем улыбнулась Никки.
 — А не пойти ли нам взглянуть, готов ли обед?
 — Разве у нас есть выбор?
 — Боюсь, что нет.
 Когда обе женщины покинули комнату, Ион повернулся к отчиму:
 — Вне зависимости от того, согласен ты с моим решением или нет, я рассчитываю на твою поддержку. Кроме того, я надеюсь, что ты будешь обращаться с Никки, как если бы она была моей настоящей женой. Если для тебя это окажется слишком сложно, скажи — и мы тут же уедем.
 — Ты это серьезно? — Очень серьезно. Ты вызвал меня домой, чтобы я нашел выход из сложившейся ситуации, и» все, что сделал, я сделал именно ради этого.
 — Но если раньше меня беспокоила ситуация с Эриком, то теперь меня беспокоит то, что натворил ты.
 — Тут уж ничего не поделаешь.
 — Но зачем ты женился? — поинтересовался Лорен, делая глоток из своего бокала. — Неужели ты рассчитывал, что я могу одобрить такое безумное решение?
 — Послушай, Лорен, мы должны всеми возможными средствами оберегать репутацию «Международных инвестиций».
 — Ну и что ты предлагаешь?
 — А вот что… — Ион тоже плеснул себе виски. — Награждение победителей премией ЛДБ состоится сразу после Рождества, так что до тех пор у нас связаны руки. У меня в Лондоне превосходный помощник, которому я доверяю и который сумеет за время моего отсутствия взять все дела на себя. Тем временем я проведу шесть недель в Нью-Йорке, играя роль заботливого мужа.
 — Что именно ты собираешься делать?
 — Посмотрю все дела, которые вела Никки, чтобы лично убедиться в том, что они с Эриком не потеряли никаких других счетов. Когда мне удастся во всем разобраться, я вернусь в Лондон. Затем мы выждем полгода, после чего либо убедим очаровательную миссис Эштон перевестись в какой-нибудь другой филиал, подальше от Эрика, либо поискать себе работу в какой-нибудь другой фирме.
 — А тебе не кажется, что это несколько жестоко по отношению к собственной жене?
 — Моя так называемая жена несет всю ответственность за то, что произошло! — гневно парировал Ион. — Если бы она сразу сказала Эрику «нет» или вошла в контакт с кем-нибудь из нас, то все было бы в порядке.
 — А когда весь этот конфликт будет улажен?..
 — Мы с Никки разведемся.
 — Разведетесь?
 — А что тебя так удивляет? К тому же, мне кажется, это не должно тебя волновать.
 — Ну, в конце концов, она моя сотрудница, а теперь еще и невестка, пусть даже на какое-то не слишком продолжительное время…
 — Это дело решенное. — Ион допил свое виски и осторожно поставил стакан в бар. — Когда все будет закончено, мы разведемся.
 — На этот раз я хочу поговорить с тобой всерьез, — твердо заявила Никки, в глубине души надеясь на успех. Впрочем, имея дело с таким человеком, как ее временный муж, никогда нельзя знать заранее, чем оно обернется.
 — Посмотрим, — безразличным тоном откликнулся Ион, глядя в окошко. Такси притормозило у бровки тротуара. — Это твой дом?
 — Да. Я сдаю первый этаж, а сами мы живем на втором.
 — Мы?
 — Мы — это я, моя сестра Криста и ее дочь Келли. Они живут со мной.
 — Так это их фотографию я видел в твоем офисе?
 — Что? Ты обшаривал мой стол? Впрочем, теперь это неважно… Да, это они. Фото было сделано год назад, когда Келли было пять.
 Ион выгрузил багаж и расплатился с таксистом.
 — И как долго вы здесь живете? — спросил он, пока они поднимались по ступенькам крыльца.
 — Мы всегда здесь жили. Криста и я выросли в этом доме, — не очень охотно пояснила Никки, которой не слишком хотелось посвящать мужа во все подробности своей прошлой жизни.
 — Я полагаю, ты ничего еще не говорила своей сестре?
 — Нет. И, честно тебя предупреждаю, она может воспринять эту новость без энтузиазма.
 — Нет проблем, — заметил Ион сухо. — Я, кажется, уже начинаю привыкать к такого рода реакции на нашу женитьбу. Так это и есть та самая, вторая причина, по которой ты хотела выйти замуж?
 — Да, — глубоко вздохнув, призналась Никки. — Наверное, мне надо было рассказать тебе об этом раньше.
 — Конечно. А Криста знает о том, что твое первое замужество — фикция?
 — Разумеется, но она не знает, что и второе — тоже. Кстати, не говори ей, что вы с Эриком родственники, а то она обо всем догадается.
 — Но мы должны и перед ней разыгрывать влюбленных супругов?
 — Обязательно, и не просто влюбленных, а страстно, безумно влюбленных. Надеюсь, тебе эта роль еще не слишком наскучила?
 — Напротив, я только начинаю входить во вкус. Но почему именно безумно?
 — Тебе нет необходимости об этом знать, просто веди себя как влюбленный муж — только и всего. Ты сможешь это сделать?
 — Еще бы! — И Ион без предупреждения схватил ее за талию, привлек к себе и поцеловал именно так: «безумно» и «страстно»
 Никки следовало бы вырываться, лягаться и даже кусаться, а вместо этого она обеими руками обхватила мужа за шею и на какое-то мгновение забылась в его властных объятиях. Впрочем, почувствовав, как он что-то нашаривает за ее спиной, Никки тут же встрепенулась. Оказалось, он пытался нащупать дверной звонок.
 — Ой, тетя Никки, — раздался детский голосок. — А я тебя так ждала, так ждала…
 — Отпусти меня, и давай войдем, — прошипела Никки, поворачиваясь лицом к племяннице и улыбаясь:
 — Привет, Келли!
 Девочка засмеялась, а затем закричала в глубину дома:
 — Мама, иди скорей сюда! Здесь какой-то странный дядя Целует тетю Никки.
 — О Боже! — только и сказала Криста, появляясь в дверном проеме и не слишком приветливо оглядывая Иона.
 — А где же твой сюрприз? — капризно поинтересовалась Келли, хватая Никки за кончики пальцев. — Мне кажется, что это я. — Ион наклонился к девочке:
 — Здравствуй, Келли, меня зовут дядя Ион.
 Келли — рядом с ним она выглядела совсем крошечной — несколько мгновений внимательно изучала его своими лукавыми глазенками, даже головку склонила набок, свесив белокурые кудряшки. Она словно бы колебалась, не зная, как отнестись к этому высоченному незнакомцу, но затем радостно ему улыбнулась. — Привет, — сказала она. — А я и не знала, что у меня есть дядя.
 — И я тоже этого не знала, — каким-то замороженным голосом заявила ее мать и церемонно протянула Иону руку. — Меня зовут Криста Барретт, я сестра Никки. А кто вы, позвольте узнать?
 — Ион Александер, — отвечал он, пожимая протянутую руку. — Ваш зять.
 — О небо!
 — Мы что, всегда теперь будем выяснять отношения на пороге? — нетерпеливо поинтересовалась Никки.
 — Так получается, — усмехнулся Ион.
 — Давай же наконец войдем.
 Ион подхватил багаж и шагнул в дом. Келли, не сводя с него глаз, семенила следом.
 Криста схватила Никки за руку:
 — Что все это значит?
 — Я вышла замуж.
 — Так быстро? — изумилась сестра. — Ты что, осуществила свою затею, чтобы отвязаться от Эрика?
 — Нет, наш брак — самый настоящий, — заверила ее Никки, старательно отводя глаза. — И, скажу тебе правду, я люблю своего мужа. Мы просто без ума друг от друга. И будем вместе до самой смерти!
 — Ну-ну, — покачала головой Криста.
 — По крайней мере я на это надеюсь, — поправилась Никки, бросая задумчивый взгляд на Иона. Тот стоял рядом с Келли, внимательно прислушиваясь к ее болтовне.
 — Вот это комната для тети Никки, — возбужденно объясняла девочка. — Там мы все приготовили к ее приезду. Она очень много работает, домой приходит поздно и иногда сердится, если я оставляю в ее комнате свои игрушки…
 — А в другой комнате живете вы с мамой?
 — Да, а как ты догадался?
 — Случайно.
 Никки понравилась лукавая улыбка Иона и то, как он говорил с ребенком. Наверное, ему быстро удастся найти с девочкой общий язык.
 — Ну, теперь самое время вас поздравить, — решительно заявила Криста. — В этом доме наверняка найдется для такого случая бутылка шампанского. Кстати, — она вскинула глаза на Иона, — ваше имя кажется мне знакомым. Я вас знаю? Вы живете где-то поблизости?
 — Ни то и ни другое, — поспешила с ответом Никки. — Ион только что прилетел из Англии. Ему негде жить, и потому я привела его к нам.
 — Боюсь, у нас будет тесновато, — заметила Криста. — А что, если я позвоню друзьям? Уверена, что мне удастся найти что-нибудь получше.
 — Только не сейчас, — сердито возразила Никки, найдя предложение сестры не слишком уместным. — Не надо с этим торопиться.
 — Да и вообще это не понадобится, — холодно заявил Ион. — Мы просто зашли вас проведать и сейчас же едем ко мне на квартиру.
 Никки удивленно открыла рот:
 — Но…
 — Я решил сделать тебе свадебный сюрприз, любовь моя. Так что не волнуйся, Криста. Мы просто хотели сообщить тебе радостную новость и забрать кое-что из одежды Никки. Разве не так? — И он положил руку на плечо жены.
 — Слава Богу, что ты все же поинтересовался моим мнением, — не без ехидства заметила она, сознавая, что ее собственные планы растаяли, как дым в небе. И, почувствовав на себе озабоченный взгляд Кристы, не слишком охотно добавила:
 — Дорогой…
 — Я рад, что ты со мной согласна, родная. — И Ион лучезарно улыбнулся.




 Глава 6


 — Как ты мог? — накинулась на него Никки.
 — Что именно?
 — Ах, ты еще и не понимаешь?
 — Представь себе, действительно не понимаю! — огрызнулся Ион, занося их багаж в лифт. Он нажал на «пентхаус» — самую верхнюю кнопку небоскреба. — Криста — член твоей семьи. Для тебя это что-нибудь значит?
 — Разумеется.
 — И при этом ты была готова выбросить собственную сестру и племянницу из своего дома?
 Он повернулся к ней, и она сразу ощутила, насколько уменьшилось пространство лифта. Она словно бы очутилась в клетке со львом — яростным, огромным, готовым сожрать ее всю целиком, да еще плотоядно облизнуться. Ощущение не из приятных!
 — О чем ты говоришь? Я неспособна на такое!
 — Мы причинили бы ей столько неудобств, что она сама бы решила съехать. Неужели ты этого не понимаешь? — с издевкой в голосе осведомился он. — А ведь они обе всю жизнь прожили в этом доме, не так ли?
 Никки не желала отвечать, тем более что Ион был, в сущности, прав, однако все же попыталась это сделать:
 — Кристе хотелось перебраться к своему другу, но она боялась меня обидеть. Вот я и решила дать ей шанс…
 — Ну, разумеется, я именно так и подумал. «Дать ей шанс»! Указать на дверь и выкинуть на улицу!
 — Это неправда! Кристе не нравилось, что я буду жить одна. Она вбила себе в голову дурацкую идею, что слишком многим мне обязана.
 Он скрестил руки на груди, расправив широкие плечи. В его позе ей почудилось что-то угрожающее.
 — А кому она обязана этой идеей? Тебе?
 Да какое он право имеет требовать от нее объяснений?
 — Мне все равно, что ты думаешь, — сухо сказала Никки. — Я с самого начала говорила тебе, что мне нужен муж для решения двух моих старых проблем, а не для создания новых!
 — Да, помню. Одна из проблем называлась Эриком, вторая была слишком личной. Если бы я знал, что это за личная проблема и как ты собираешься ее решать, ни за что бы на тебе не женился.
 — А если бы я знала, что ты начнешь вмешиваться не в свое дело, никогда бы не вышла за тебя замуж! — мгновенно вспыхнула Никки. — Дороже Кристы и Келли у меня никого нет…
 — Однако ты выбрала самый занятный способ, чтобы продемонстрировать это!
 — фыркнул Ион.
 — Проблему со своим братом ты можешь решать как тебе вздумается. А в дела с моими родными тебе лучше не вмешиваться!
 — Возможно, но здесь есть одно принципиальное отличие. Я принимаю дела Эрика близко к сердцу.
 — Точно так же, как я — дела Кристы! Если бы ты не вмешался, а дал бы мне возможность самой все объяснить, мы бы обо всем договорились. Однако ты очень быстро ухитрился разрушить все, чего я с таким трудом пыталась достичь. Я потратила столько денег и нервов — и что же получила от своего замужества? Да ничего! И это твоя вина!
 Он повернулся к дверям лифта, небрежно бросив через плечо:
 — Если тебе нравится так считать, то пусть это будет моя вина. Я переживу.
 Никки призвала на помощь все свое благоразумие, едва удерживаясь от желания взорваться и устроить скандал.
 — Ты не имел права вмешиваться! Я так тщательно все спланировала, а из-за тебя мои планы рухнули.
 — Ты думаешь, я об этом сожалею? — резко поворачиваясь к ней, осведомился Ион. — И не жди от меня извинений за то, что я избавил Кристу и Келли от твоих махинаций. Я очень рад, что вмешался.
 — Ты просто многого не понимаешь. — Никки устало прикрыла веки. Теперь совершенно очевидно, что Криста еще долгое время не решится на переезд. Зачем покидать насиженное гнездо, если оно вполне удобно и безопасно? Зачем подвергать себя риску столкнуться с опасностями реального мира, если Никки дала ей замечательный повод остаться на прежнем месте? «Никки во мне нуждается, а я многим обязана Никки, которая спасла мне жизнь» — вот как будет рассуждать Криста. — Теперь она никогда не уедет.
 — Грубо!
 — Грубо? — Никки недоверчиво посмотрела на Иона. — А что, по-твоему, я буду делать, когда мы разведемся? Я не смогу вернуться в свой дом и жить там, как ни в чем не бывало. Если я это сделаю, она никогда не сможет устроить свою личную жизнь.
 — Я всего лишь помешал тебе выкинуть твою сестру и племянницу на улицу. — Двери лифта раздвинулись» и Ион вынес багаж, поставив его у дверей своей квартиры. — Почему не позволить сестре жить на прежнем месте? Дети должны иметь дом, который могут называть своим. А когда мы разведемся, ты сможешь найти себе новую квартиру, где племянница не будет раздражать тебя тем, что оставляет в твоей комнате игрушки.
 — Ты по-прежнему ничего не понимаешь!
 — Ты права, я не понимаю. — Открыв дверь, он вдруг приблизился к Никки и подхватил ее на руки.
 — Что ты делаешь? — изумилась она.
 — Хочу перенести свою жену через порог. Добро пожаловать домой, миссис Александер. — С этими словами он внес ее в квартиру и поставил на ноги. — Надеюсь, вам здесь понравится.
 Никки заморгала, пытаясь сдержать неожиданно подступившие слезы. Поспешно отвернувшись, чтобы он не успел заметить ее чувств, она пересекла прихожую и вошла в гостиную. Через огромные, во всю стену, окна открывалась великолепная панорама Манхэттена. Мебель была искусно расставлена таким образом, чтобы не загораживать эту панораму и вместе с тем создать атмосферу уюта и комфорта. Все было красивым, дорогим — и удивительно холодным!
 — Интересно, кто здесь жил, пока ты находился в Лондоне? — спросила Никки, не оборачиваясь к Иону. Он вошел за ней следом.
 — Не знаю. Это не моя квартира. «Международные инвестиции» используют ее для приемов. Иногда мы предоставляем ее нашим клиентам, когда они проездом оказываются в городе.
 — А Лорен с Деллой не станут возражать, если мы поселимся здесь?
 — С какой стати?
 — А разве не Лорен является боссом?
 — Нет, с недавних пор босс — я.
 — Да? — Она задумалась, а затем решительно встряхнула головой. — Ну и что мы будем теперь делать?
 — Я полагаю, позавтракаем и отправимся на работу. Эрик, вероятно, уже с самого раннего утра торчит там, рассказывая всем о нашей женитьбе. Мы подтвердим это сообщение, представив тебя как миссис Александер, затем примем всеобщие поздравления, проигнорируем шепот за нашими спинами и с головой углубимся в дела.
 — А что будет после того, как мы устроим все это представление? Я имею в виду, когда ты вернешься в Англию?
 — Я не собираюсь торопиться с возвращением, так что у нас еще будет масса времени, чтобы обсудить эту проблему.
 — Да? А на балу у Монтегю ты заявил, что приехал всего на несколько недель.
 — После женитьбы мои планы изменились.
 — Почему?
 — Да потому, что было бы странно, если бы твой муж не присутствовал на церемонии награждения тебя премией ЛДБ.
 Никки изумленно воззрилась на Иона — за суетой последних дней она совсем позабыла о премии. И тут вдруг поняла, какую значительную роль сыграла эта премия в том, что Ион внезапно решил жениться на ней.
 — Ах, ну как же… разве могут «Международные инвестиции» упустить такую премию.
 — Честно говоря, я бы предпочел ее не упускать.
 — Но если номинант так и не станет победителем — что тогда?
 — Не знаю, — честно признался Ион. — Прежде мне надо оценить качество твоей работы.
 — И ты не будешь разочарован, — твердо заверила его Никки. — Все, что я делаю, я делаю хорошо.
 — Не уверен, но посмотрим. Оказавшись перед стойкой секретарши фонда «Международные инвестиции», Криста заколебалась: стоит ли сперва спросить, здесь ли Никки, или сразу отправиться на ее поиски? Однако ее сомнения разрешились сами собой: секретарши на месте не оказалось, спрашивать было не у кого.
 Криста никогда прежде не беспокоила сестру в разгар рабочего дня, однако за последние три недели многое изменилось. Что-то было не так… Она уже несколько раз побывала в новой квартире сестры, но там ей не удалось побеседовать с ней один на один, поэтому она и решилась заехать к Никки в офис. Заметив в дальнем конце холла небольшую группу людей, стоявших перед двойными дверьми в ожидании лифта, Криста устремилась туда.
 — Извините, — произнесла она, касаясь плеча высокого мужчины с золотисто-каштановыми волосами.
 — Мне пока еще не за что вас извинять, — улыбнулся он.
 — Я бы хотела узнать… — Криста не договорила, потому что из-за дальней двери послышался знакомый голос. Никки!
 — Зачем ты перепоручил счет Стамберга? — вопрошала сестра. — Этим счетом занималась я!
 — А теперь им будет заниматься Мейерсон, — пророкотал в ответ мужской голос, в котором Криста узнала голос зятя. Вот так дела — она и не знала, что они работают вместе!
 — Мейерсон? Этот идиот? Да я бы не поручила ему и менее сложные счета, тем более счет Стамберга. А я-то думала, ты стремишься улучшить дела компании!
 — Ты правильно думала.
 — Неужели?
 — Мне кажется, ты забыла, кто на кого тут работает.
 — А мне кажется, что скоро все разъяснится само собой.
 — Что, черт подери, ты имеешь в виду?
 — А то, что еще несколько таких ослиных решений — и тебе уже не придется заботиться о работодателях, делах, счетах или сотрудниках компании, поскольку мы все окажемся без работы!
 — Ты даже не представляешь себе, какую чушь несешь!
 — Зато я очень хорошо представляю себе, какую колоссальную ошибку ты совершаешь с этим Мейерсоном!
 — Да он удвоит прибыли Стамберга!
 — Не смеши меня! Он не способен удвоить даже содержимое своего кошелька.
 — Может, заключим пари? Или ты способна только на пустые разговоры?
 — Ах, тебе хочется действий? Что ж, ты их получишь! Мейерсон не только не удвоит прибыли Стамберга, но потеряет и те деньги, которые тот уже вложил в некоторые проекты.
 — А если ты ошибешься?
 — Тогда я… тогда я…
 — Ну что, что?
 — Тогда я станцую голой на твоем столе! Зато, если ты проиграешь, ты сделаешь то же самое, но уже на моем столе!
 Люди, стоявшие перед дверями лифта и вместе с Кристой слышавшие весь этот разговор, засмеялись. Однако сама Криста была удивлена и шокирована — она не ожидала от Никки ничего подобного.
 — Да, я бы не отказался посмотреть на эту сцену! — заметил один из мужчин.
 — Заткнись, Бентли, — сказал ему второй, тот самый, к кому обращалась Христа.
 — О Боже, что мне теперь делать! — неожиданно запричитал третий.
 — А тебе, Мейерсон, лучше бы выиграть это пари, иначе Ион Александер оторвет тебе голову! — заявил Бентли.
 На какое-то время воцарилось молчание.
 — Ты сама поставила это условие, — снова заговорил Ион. — Так что готовься к проигрышу, дорогая.
 — Ха! Да у тебя нет ни малейших шансов выиграть наше пари!
 Голос Никки стал громче — вероятно, она подошла к двери. Поняв это, все бросились врассыпную. Мужчина, предложивший Бентли заткнуться, схватил Кристу за руку.
 — Вам лучше уйти отсюда, — пояснил он, распахивая ближайшую дверь и буквально втаскивая в комнату изумленную женщину. — Никки разозлится не на шутку, если узнает, что мы ее подслушивали.
 Мужчина так тесно сжал ее в объятиях, что Кристе стало трудно дышать. Однако она даже не попуталась отстраниться — настолько приятно было чувствовать мощь и теплоту его большого и сильного тела. Семь долгих и безнадежных лет она жила одна — и это не замедлило сказаться. — Пожалуйста… — начала Криста.
 — Секундочку, — прошептал он, обжигая ее ухо своим горячим дыханием. Слегка приоткрыв дверь, мужчина выглянул в коридор. — Кажется, она идет.
 — В самом деле? — раздался в коридоре яростный голос Никки. — Ну что ж, мы еще посмотрим. Приподнявшись на цыпочки, Криста глянула через плечо незнакомца и увидела раскрасневшуюся сестру. Никогда прежде Никки не казалась ей такой красивой. — Да, посмотрим, — парировал Ион. — А пока учись стриптизу. — И он с треском захлопнул дверь.
 — Если вы не возражаете… — пробормотала Криста, извиваясь всем телом и пытаясь высвободиться.
 — Ах, извините. — Мужчина отступил на шаг и опустил руки. Глянув на Кристу в упор, он нахмурился:
 — Ваше лицо кажется мне знакомым. Я вас знаю? — Не думаю. — Она виновато улыбнулась. — Меня зовут Криста Барретт, и я — сестра Никки.
 — Забавно, — усмехнулся мужчина, — а я — Эрик Сандерс, брат Иона.
 Криста удивилась не на шутку. Так это тот самый человек, который преследовал ее сестру и сделал ее жизнь настолько невыносимой, что она сначала придумала себе мужа, а потом вышла замуж за его брата? Бывают же такие удивительные совпадения! Впрочем, вряд ли это совпадение, а брак Никки — не просто любовная игра, как пыталась уверить ее сестра. Криста внимательно посмотрела на Эрика. Возможно, он что-нибудь знает об этом и не откажется ее просветить?
 — Послушайте, я понимаю, что мое предложение довольно неожиданное… — заговорил Эрик. — Но… быть может, вы согласитесь пойти со мной на ланч?
 — Право, не знаю. Я пришла, чтобы повидать Никки.
 Эрик широко улыбнулся — дружелюбной мальчишеской улыбкой.
 — А вам не кажется, что вы выбрали для этого не самое подходящее время? — Наверное, вы правы. — Криста уже поняла, что не сможет не принять его приглашение. К тому же не исключено, что беседа за ланчем многое прояснит. — Хорошо, я согласна.
 — Великолепно, тогда пошли.
 Криста кивнула головой и словно завороженная двинулась следом. Когда Эрик взялся за дверную ручку, какая-то тень пробежала по его лицу.
 — Полагаю, следует сказать вам, что мне очень нравилась ваша сестра. Но между нами ничего не было, — поспешно добавил он.
 — Понимаю, — скрывая свое удивление, кивнула Криста.
 — Кроме того, я, кажется, кое-что понял…
 — Что именно?
 — Никки прекрасно подходит Иону, но она слишком хороша для меня. Она — женщина, мечтающая сделать карьеру, в то время как я мечтаю о жене, приверженной более традиционным ценностям. — Улыбаясь, он распахнул перед Кристой дверь и вдруг спросил:
 — Кстати, а у вас есть дети?
 — Забавно, что вы меня об этом спрашиваете, — засмеялась Криста.
 Никки вошла в офис и с силой захлопнула за собой дверь. Никогда еще за двадцать восемь лет своей жизни она не чувствовала себя настолько раздраженной. И все из-за этого невозможного человека, который имел несчастье стать ее мужем!
 Пытаясь успокоиться и взять себя в руки, она принялась расхаживать по кабинету, но это не помогало. Тогда она попробовала прибегнуть к другому способу — глядя в окно, считать проезжавшие мимо машины. Когда и это не помогло, она начала убираться у себя на столе, где и так царил образцовый порядок. Все было идеально. И тут она вспомнила, что всегда действовало на нее успокаивающе. Никки достала из туалета большую картонную коробку и вывалила ее содержимое на пол — специальная земля в целлофановых пакетиках, удобрения, перчатки, пульверизатор, ножницы, керамическая плитка и фартук. Надев перчатки и фартук, она подошла к окну и занялась чахлыми комнатными растениями, расставленными на подоконнике. Эти пораженные болезнями цветы принадлежали сотрудникам компании, увлекающимся садоводством. Никки получала истинное удовольствие, выхаживая эти растения, чтобы потом вернуть их хозяевам; ярость исчезала, душевные силы восстанавливались, и она вновь обретала контроль над собой. Все время ланча Никки провозилась с цветами. Чувствуя себя вполне умиротворенной, она снова переоделась, убрав все садовые принадлежности обратно в коробку. Затем, полюбовавшись делом рук своих, стала думать о приближающемся Рождестве. В этот момент зазвонил телефон.
 — Никки Эштон слушает, — машинально произнесла она, но тут же поправилась:
 — Точнее сказать, Никки Александер.
 — Никки, дорогая, это тетя Сельма.
 — Привет, тетушка. — Никки улыбнулась. — Как ты поживаешь?
 — Прекрасно. Однако мне срочно нужен твой совет.
 — Ты знаешь, что я всегда готова тебе помочь.
 — Знаю, дорогая, именно поэтому мы всегда тебе и звоним.
 — Так что случилось?
 — Мы с Эрни получили замечательное предложение, — возбужденно сообщила тетушка. — Разумеется, прежде чем его принять, мы бы хотели обсудить это с тобой.
 Никки слегка нахмурилась. Идеи, возникавшие у дяди Эрни и тети Сельмы, редко бывали удачными.
 — В таком случае вы не могли бы подъехать ко мне завтра в офис? В полдень вас устроит?
 — Нет-нет, нам надо встретиться сегодня вечером. Мы не в силах ждать до завтра. К тому же чем быстрее это произойдет, тем лучше. Нам бы хотелось заехать к тебе домой.
 — Мне кажется, это не совсем удобно…
 — Но почему? Криста говорила, что ты теперь занимаешь великолепные апартаменты, и, кроме того, нам бы очень хотелось познакомиться с твоим мужем. Почему ты его до сих пор скрываешь и даже не пригласила нас на свою свадьбу? — Сельма сделала деликатную паузу, после чего вежливо осведомилась:
 — Так в котором часу удобнее заехать?
 — Как насчет шести? — быстро предложила Никки, будучи не в состоянии придумать подходящего предлога, чтобы отказать тетке.
 — Прекрасно, тогда и увидимся.
 Повесив трубку, Никки села на стул. Ничего страшного, попыталась уверить она саму себя. К счастью. Ион должен сегодня — как и всю эту неделю — задержаться допоздна, так что она вполне успеет выпроводить своих родственников до его прихода. Нельзя и дальше позволять ему вмешиваться в ее дела.
 Прикрыв глаза, Никки снова ощутила нарастающее напряжение. Может, вернуться к цветам?
 — Нам нужно всего-то вложить пятьдесят тысяч, и мы получаем все права на эксклюзивную продажу, — сказала Сельма, энергично потирая руки.
 — Причем решаться надо как можно скорее, — добавил Эрни. — Если мы не внесем деньги в среду, то есть послезавтра, поезд уже уйдет.
 — Мне кажется, что это тот самый поезд, который лучше пропустить, — заметила Никки.
 — Почему ты так думаешь, дорогая? — встревоженно спросила Сельма.
 — Почему я так думаю? — переспросила Никки, отмечая в своем рабочем блокноте среду. — Кстати, как зовут того человека, который предложил вам эту сделку?
 — Тимоти Т. Таккер. Очень обаятельный мужчина, не правда ли, Эрни?
 — Да, и при этом такой знающий, компетентный! У нас даже головы закружились от нарисованных им перспектив. По его словам, в течение года мы сможем утроить свой первоначальный капитал.
 — Знаешь, дядя Эрни, даже я бы не смогла этого сделать, — заявила Никки, откладывая ручку.
 — Да, детка, знаю, — Эрни ласково похлопал ее по руке, — но все равно мы гордимся тобой, не так ли, Сельма?
 — Разумеется. Мы очень гордимся тобой, Никки.
 — Спасибо. А как вы нашли этого Таккера и что вы о нем знаете?
 — Он сам однажды зашел в наш кофейный магазин, — пояснил Эрни, добродушно улыбаясь. — И этот день стал для нас настоящим праздником. Оглядевшись по сторонам, мистер Таккер сразу понял, что наш бизнес вполне процветает, после чего сделал нам свое предложение.
 — Понятно, — вздохнула Никки. Этот таинственный Тимоти Таккер внушал ей подозрение. Явился, увидел, что дела идут хорошо, задал несколько наводящих вопросов, а затем сделал ее наивным родственникам свое «головокружительное» предложение. — А вы говорили ему о закладной?
 — Но у нас нет закладной, — удивилась Сельма.
 — Я это знаю, но разве мистер Таккер не интересовался подобными вещами?
 — Нет, — покачала головой тетушка. — Да и вообще все выглядело очень невинно. Он сказал, что сам хочет открыть в нашем районе магазин и интересуется размерами ренты.
 — А мы, разумеется, сказали, что не знаем, — вмешался дядя Эрни, — поскольку сами являемся собственниками.
 — Но если он продает эксклюзивные права, то с какой стати вздумал интересоваться размерами ренты?
 — Чтобы заинтересовать людей в покупке «Волшебной коробки», разумеется.
 — Однако это не имеет ни малейшего смысла! — решительно заявила Никки. К несчастью, ее милейшие родственники мало доверяли разуму и логике, предпочитая довольствоваться тем, что считали здравым смыслом. — Если у него есть эксклюзивное право на продажу этой «коробки», то почему бы ему самому не открыть…
 — Не беспокойся, дорогая. — заметив возбуждение племянницы, попыталась успокоить ее Сельма. — Поначалу мы тоже были сбиты с толку, однако мистер Таккер оказался очень любезен и терпелив и все нам разъяснил. Разве не так, Эрни?
 — Да, причем он ответил на все наши вопросы, используя деловую терминологию, и это выглядело очень убедительно. — Дядя Эрни гордо улыбнулся.
 Никки снова взялась за ручку и принялась записывать:
 — Так, Тимоти Таккер, «Волшебная коробка», пятьдесят тысяч, среда. Кстати, вы случайно не попросили у него визитку?
 — Разумеется, попросили. — Дядя Эрни полез в карман жилета и достал оттуда карточку. — Мы с Седьмой сделали все как полагается. Обрати внимание, что визитки подобного типа стоят очень дорого.
 — Интересно, откуда он взял деньги на них? — пробормотала Никки, уже не пытаясь скрывать свой сарказм.
 — Наверное, он уже немало заработал на проектах типа «Волшебной коробки», — на полном серьезе предположил дядя Эрни.
 — Но как вы сами собираетесь продавать эти «коробки» и при этом содержать кофейный магазин?
 — Нам помогут Горди и Кэл.
 Никки закрыла глаза и вздохнула — час от часу не легче! Так, значит, в эту идиотскую затею будут вовлечены ее кузены. Именно они-то и разорятся первыми, после чего такая же участь ожидает Сельму и Эрни.
 — Так что ты обо всем этом думаешь? — спросил дядя. — Сможем мы на этом заработать?
 — У вас нет на это ни малейшего шанса! — твердо заявила Никки.
 — О, детка, зачем ты нас разочаровываешь? Мы сейчас так нуждаемся в деньгах! — жалобно запричитала Сельма, и ее глаза наполнились слезами. — Если не хочешь думать о нас, подумай хотя бы о своих кузенах. Такой возможности им может больше не представиться!
 — Оно и к лучшему!
 — Но на следующей неделе у нас подходит срок платежей, — напомнил Эрни. А вдруг нам придется влезать в долги?
 — У вас есть деньги.
 — Ты имеешь в виду наш сберегательный счет? — переспросила Сельма. — А там разве достаточно денег?
 — Вам хватит на то, чтобы открыть второй магазин, — заверила ее Никки.
 — Прекрасно, но тогда, может быть, мы могли бы…
 — Нет.
 — Но почему? — дрожащим от слез голосом спросила Сельма. — Ведь это же наши деньги!
 — Ваши, — в очередной раз вздохнула Никки.
 — Разве мы не можем потратить их по своему усмотрению?
 — Можете, — заверил Ион, входя в комнату. — Разве не так, Никки?




 Глава 7


 — Нет, не могут, — возразила она. — И не вмешивайся в это дело. Ион, ты же не понимаешь, о чем идет речь.
 — А мне кажется, что в этом деле нет ничего загадочного, — мягко заметил он, бросая свой плащ на спинку кресла и ставя на пол «дипломат». — Да и вообще, я человек довольно понятливый.
 Никки вспыхнула от гнева и, щурясь, устремила взгляд на безмятежно улыбающегося мужа. Судя по всему, он прекрасно сознавал, что делает. Еще немного — и она вновь выйдет из себя, как это уже было сегодня утром. Последние несколько недель он словно бы наслаждался их почти ежедневными перепалками. Ему явно нравилось наблюдать за тем, как строгая и хладнокровная деловая женщина превращается на его глазах в разъяренную фурию.
 — Если ты не возражаешь, я хотела бы продолжить нашу беседу без посторонних…
 — Возражаю, любовь моя, возражаю. Кстати, ты забыла познакомить меня со своими гостями. — И Ион первым протянул руку Эрни, искренне заинтересовавшись тем, кто эти люди и с какой стати они вздумали обсуждать свои финансовые дела с его женой. — Я — Ион Александер, муж этой милой дамы. — Я — Эрни Крэнделл, а это моя жена Сельма. Вы, судя по всему, очень занятой человек. Мы давно уже хотели устроить маленький семейный праздник в честь вашей свадьбы, однако, по словам Никки, вы беспрерывно с ней конфликтуете…
 — В самом деле? А я и не знал. — Ион глянул в сторону жены и мягко добавил:
 — Наверное, радость моя, тебе пора перестать ко мне придираться. Если я правильно понял, то это твои… — Он осекся и вопросительно посмотрел на Никки.
 — Дядя и тетя — Прекрасно. Итак, твои дядя и тетя пришли пригласить нас на вечеринку, как только у меня будет на это время?
 — Да, действительно, — всполошилась Сельма. — Поскольку мы уже пропустили День Благодарения, то, может быть, соберемся вместе на Рождество? Или у вас с Никки уже есть какие-то другие варианты?
 Ион мысленно выругался. Знала бы тетушка Сельма, что до сего дня он даже не подозревал об их с дядей Эрни существовании. Заметив выражение его лица, дядя Эрни заторопился:
 — Кажется, мы выбрали не самое удачное время… Не хотелось бы навязывать свое общество…
 — Нет-нет, все в порядке, — заверил его Ион, укоризненно взглянув на жену, которая сделала вид, будто не замечает его взгляда, но при этом щеки ее заметно порозовели. — Я постараюсь освободиться и даже специально помечу ваше приглашение в своем рабочем календаре.
 — Прекрасно, — оживился Эрни. — Поскольку мы теперь одна семья, у нас получится великолепное Рождество. Вы, разумеется, знаете, что моя жена и мать Кристы и Никки были сестрами?
 — Были?
 Эрни с удивлением взглянул на племянницу.
 — Разве ты не сказала мужу?
 — Да, она явно забыла мне об этом сказать, — сухо подтвердил Ион.
 — Дело в том, что родители Никки погибли восемь лет назад во время кораблекрушения, — объяснил Эрни. — Она тогда была еще совсем юной, бедная детка.
 — Не такой уж юной и уж тем более не деткой, — резко вмешалась в разговор Никки. — Мне было двадцать, я училась в колледже и была уже вполне независима.
 — Значит, это было восемь лет назад? — задумчиво пробормотал Ион, глядя на свою жену, застывшую на стуле в напряженной позе. Румянец исчез, и теперь она была бледна, как зимняя луна. Впервые он ощутил потребность защитить ее от душевной боли, столь явно отразившейся на ее красивом лице, и эта потребность сделала его очень серьезным. — А Кристе в то время было…
 — Семнадцать, — подсказала Сельма, качая головой. — Тот год и половина следующего были очень тяжелым периодом в жизни девочек. Возможно, если бы Эдвард и Анжелина были живы, все могло бы пойти иначе. Но в итоге Христа очень рано вышла замуж, а с Никки произошел этот ужасный инцидент…
 — Довольно! — резко прервала ее Никки. — Иону, я думаю, не интересно слушать утомительные подробности всей этой давней истории.
 И вновь Ион уколол ее взглядом. Казалось, они вели безмолвную, но очень напряженную дуэль.
 — Я не хотел тебя расстраивать, — сказал он. — Наверное, нам лучше отложить этот разговор.
 — В нем, по-моему, вообще нет необходимости, — с плохо скрываемой тревогой поторопилась возразить она.
 Если Никки надеялась его обескуражить, то явно просчиталась. Напротив, ему страстно захотелось узнать о ней как можно больше. Мало того, у него появились серьезные основания предполагать, что именно события семилетней давности могут пролить свет на некоторые особенности характера его жены — например, на ее способность контролировать свои эмоции. Кроме того, все это могло прояснить и ее отношение к собственной семье.
 — Никки права, — сказал Ион с легкой улыбкой. — Сейчас не самое подходящее время вспоминать прошлое. Кстати, когда я вошел, вы, кажется, обсуждали какие-то важные финансовые проблемы. — Он присел на кушетку и жестом предложил:
 — Пожалуйста, продолжайте и не обращайте на меня внимания. — Я полагаю, мы обо всем уже переговорили, — заявила Никки, откидываясь на спинку стула.
 — Да, но как насчет денег? — Сельма вопросительно взглянула на Иона. — Ведь крайний срок — среда.
 — Я уверен, что Никки не разочарует вас своими советами, — сказал Ион. Не так ли, дорогая?
 — Я еще подумаю, — пообещала она, делая вид, что просматривает свои рабочие записи.
 Ее родственники нехотя поднялись со своих мест.
 — Мы на тебя рассчитываем, — напомнила Сельма, — ведь все, что нам нужно, — это дельный совет.
 — Я тоже подумаю, что смогу для вас сделать, — пообещал Ион, вскакивая на ноги и помогая женщине одеться.
 — Благодарю вас, — признательно улыбнулась Сельма. — Вы кажетесь очень разумным человеком. Добро пожаловать в нашу семью.
 — Спасибо. — Ион обменялся рукопожатием с Эрни. — Я уверен, что Никки скоро вам позвонит.
 — Превосходно, будем ждать, — пробормотал Эрни, натягивая перчатки. — С первого взгляда ясно, что ей нужен именно такой муж, как вы.
 — Дядя Эрни… — укоризненно начала Никки.
 — Все-все, мы уходим. — И он неуклюже обнял племянницу. — Главное, побольше думай о себе. Кстати, твой муж явно разбирается в финансах, так что неплохо было бы рассказать ему о деле, которое нам предложил мистер Таккер. Наконец родственники ушли, оставив их вдвоем. Ион взглянул «а Никки, которая стояла к нему спиной. Ее распущенные по плечам волосы отливали темным золотом. Она уже успела переодеться, сменив серый деловой костюм на серые слаксы и просторный свитер салатового цвета. Ион почувствовал, что жена буквально излучает напряжение, и замер, ожидая неминуемого взрыва. Ждать пришлось недолго!
 — Как ты посмел? — требовательно спросила она, поворачиваясь к нему.
 — Что именно?
 — Как ты посмел вмешиваться в наши семейные дела? — повторила она, делая шаг вперед и обжигая его взглядом.
 — Ты забываешь о том, что твоя семья теперь — это я.
 — Да, я бы очень хотела об этом забыть, — страстно проговорила Никки, бросая свою ручку и блокнот на кофейный столик, — но ты не позволяешь мне этого сделать.
 — Именно это и входит в мои планы. — И он с любопытством принялся следить за тем, как меняется выражение ее лица, когда она пытается овладеть собой, не давая своему бурному темпераменту вырваться наружу.
 — Почему ты постоянно лезешь туда, куда тебя не просят?
 — А почему ты забываешь о том, что брачное свидетельство, которое тебе так не терпелось получить, накладывает на супругов определенные обязательства? Я являюсь твоей семьей, нравится тебе это или нет, и именно на этом основании имею право вмешиваться в наши дела. — Он подошел ближе, глядя на нес сверху вниз. Это может ее насторожить, но сейчас его заботило другое — как навсегда освободить жену от всех ее страхов? — Пока я твой муж, ты обязана относиться ко мне с подобающим уважением, неужели это неясно?
 — А если я этого не стану делать?
 — Мне кажется, ты сама вряд ли хочешь узнать ответ на свой вопрос, — заметил Ион, запуская руку в свои густые каштановые волосы и гневно глядя на жену. — Ты не считаешь, что сегодня вечером поставила меня в дурацкое положение? Не только не сказала, что пригласила родственников в наш дом, но даже не сообщила о том, что они вообще у тебя имеются.
 Никки выдержала его взгляд.
 — Я не думала, что тебя это заинтересует.
 — Не лги мне, — потребовал Ион, — я этого не выношу. Дело, разумеется, в другом. Тебе просто не хотелось знакомить меня со своими родственниками.
 — У меня были на то причины.
 — Да? И что же это за причины?
 —  — Все очень просто… наш брак не настоящий, только и всего.
 — А в данном случае это имеет значение?
 — Конечно, имеет. Я не хочу, чтобы они привыкли к мысли о том, что у меня есть муж, тем более что — и мы оба это знаем — брак наш продлится не слишком долго. Они люди весьма чувствительные, если ты успел заметить, поэтому мне не хотелось их волновать.
 — Гм! Да, я это заметил.
 — В таком случае ты мог заметить и то, что они очень доверчивы.
 — И именно мне они доверять не должны?
 К удивлению Иона, Никки уклонилась от прямого ответа.
 — Это не столь важно, — пробормотала она, смотря куда-то в сторону. — Главное, что скоро ты возвращаешься в Лондон. И я не хочу, чтобы за это время они успели к тебе привязаться. Кроме того, не надо давать им повод думать, что ты меня бросил, а то они начнут переживать из-за этого.
 — А ты? — с самым серьезным видом спросил Ион. — Сама-то ты не будешь из-за этого переживать?
 — Нисколько, — не слишком уверенным тоном отозвалась Никки. — Твой отъезд принесет мне облегчение, поскольку после этого жизнь моя наконец войдет в обычную колею.
 — Это означает, что ты снова вернешься к Кристе и Келли, не так ли?
 — Нет, конечно. Я все еще надеюсь исправить ситуацию, которую вызвало твое бесцеремонное вмешательство. Потому-то я и не хотела знакомить тебя с Седьмой и Эрни, чтобы не повторилась ситуация с Кристой.
 — Я уже объяснял тебе, чем было вызвано мое вмешательство в первом случае.
 — Но при этом ты не знал всех обстоятельств жизни нашей семьи, как, впрочем, не знал, по какому делу пришли ко мне Эрни и Сельма. А значит, не имел права вмешиваться.
 — Здесь я согласен.
 — Что? — Она удивленно моргнула. — Что ты сказал?
 — Ты прекрасно слышала. Я вмешался в ваш разговор, не подумав. — Ну, уж если ты начал соглашаться, то, может, объяснишь мне, зачем ты это сделал!
 — Опасался, что ты окажешься неблагоразумной.
 — Неблагоразумной? Хорошо же ты меня знаешь!
 — Никки… — Ион с усмешкой покачал головой, видя, что она опять распаляется. — Ведь они же твои родственники, а не клиенты. Возможно, если бы ты вспомнила о том, что перед тобой родные дядя и тетя…
 — Я отвечаю за их финансовую стабильность.
 — Может быть, как раз этого тебе и не стоит делать.
 — Ты меня не понял.
 — А ты меня уже изрядно утомила, слишком часто повторяя эту фразу. — Ион пристально взглянул на Никки. — И как я могу что-либо понять, если ты мне ничего не объясняешь? Только не говори, пожалуйста, что это не мое дело, поскольку с этого момента я намерен заняться этим вплотную.
 — А если я откажусь тебе что-либо объяснять? — вскинув голову, спросила она.
 — Надеюсь, что твои родственники окажутся более благоразумными.
 Разумеется, если я начну их расспрашивать, ты можешь оказаться в щекотливом положении…
 — Это шантаж! — На щеках Никки вновь вспыхнул румянец гнева.
 — Ты абсолютно права, — самым невозмутимым тоном согласился Ион.
 — Но почему, почему?! С какой стати тебе о них заботиться, ведь это не твои родственники, а мои!
 — Черт меня побери, если я и сам это знаю, — пожал плечами Ион. — Наверное, потому, что я слишком серьезно отношусь к семейным обязанностям.
 — Но тогда…
 — Хватит, Никки. Ты будешь отвечать на мои вопросы или мне придется переговорить с глазу на глаз с дядей Эрни?
 Однако она не желала успокаиваться, напротив, продолжала намеренно себя взвинчивать. Понимая, что новый взрыв неизбежен. Ион хладнокровно ждал продолжения и, готовясь к этому, достал из бара бутылку каберне «совиньон». К тому времени, когда он разлил вино по бокалам, Никки уже решилась. В сущности. Ион понимал сомнения жены. Начать обсуждать с ним свои семейные дела значило для нее довериться ему, однако по некоторым причинам — возможно, из-за того самого инцидента, который произошел семь лет назад, — она всячески старалась все брать на себя, никому не передоверяя свои дела.
 — Итак? — вопросительно произнес он, передавая Никки ее бокал. — Что ты хочешь от меня узнать? — с вызовом спросила она.
 — Сколько лет было Кристе, когда она вышла замуж?
 — Семнадцать, — ответила Никки, садясь на кушетку.
 — Она уже была беременна Келли? — уточнил несколько шокированный Ион. — Да, но не думай, что это был вынужденный брак, они с Бенджи безумно любили друг друга. Криста родила за два дня до того, как ей исполнилось восемнадцать.
 — А что случилось с Бенджи?
 — Он погиб в автомобильной катастрофе спустя четыре месяца после их свадьбы.
 — Сожалею. Извини, Никки.
 — Мы все очень тяжело это переживали. Не самый легкий был период жизни…
 — Разумеется. И чем потом занялась Криста?
 Никки пожала плечами, заглянув в рубиновую глубину своего бокала.
 — Семья Бенджи была не в состоянии помогать ей, а наши родители оставили нам страховку. Поэтому Криста переехала ко мне.
 — И с тех пор вы живете вместе… А ты оказывала ей поддержку?
 — У Кристы была работа, хотя я предлагала ей сидеть дома с Келли, поскольку зарабатывала достаточно, чтобы содержать, их обеих.
 — Но почему — ты решила все изменить? Надоело жить в тесной квартирке? Или наличие племянницы не вписывалось в твой образ жизни?
 Никки осторожно поставила бокал на кофейный столик, а затем яростно, как тигрица, защищающая своих детенышей, повернулась к Иону.
 — Не смей говорить ничего подобного! — потребовала она. — Я люблю Кристу и обожаю Келли с момента ее рождения. Если бы это зависело только от меня, мы бы всегда жили вместе.
 — Тогда какого черта ты пыталась их выгнать?
 Подвижное лицо Никки попеременно выразило целую гамму чувств — боль, печаль, негодование.
 — В конце концов я поняла, что Криста пользуется мной как ширмой, чтобы скрываться от реальной жизни. Она очень редко ходила на свидания, почти не встречалась с подругами. Вся ее жизнь вращалась вокруг Келли и в какой-то мере — вокруг меня. Незадолго до бала «Золушка» я подслушала ее телефонный разговор. Она объясняла своему приятелю, что многим мне обязана, поэтому не покинет меня до тех пор, пока я буду в ней нуждаться. И тогда я поняла, что все эти годы… — Никки порывисто поднесла к губам свой бокал и одним глотком осушила его содержимое.
 Ион тут же снова наполнил бокал.
 — Все эти годы ты как бы защищала ее от действительности, вместо того чтобы заставить оказаться с ней лицом к лицу.
 — Да.
 — И теперь ты решила освободить ее от своего присутствия? Фактически ты собираешься выбросить ее из гнезда независимо от того, хочет она или нет. Никки кивнула, и на ее ресницах повисли слезы.
 — Последние шесть лет я так привыкла… прихожу домой, обнимаю Келли, — а вот теперь… — Ее голос дрогнул, и она поспешно закрыла лицо руками.
 Ион тут же оказался рядом и заключил ее в объятия.
 — Не надо, — пробормотал он, — извини меня. Ты была права — я слишком многого не понимал.
 — Келли нужен отец, а Кристе — муж. — Как Никки ни пыталась совладать с собой, непрошеные слезы медленно струились по ее щекам. — Однако пока я с ними, ничего подобного не произойдет.
 — Ну а ты-то сама? — спросил Ион, медленно и осторожно поглаживая ее по голове. — Ты сказала, что Криста бессознательно использует тебя в качестве щита от возможных разочарований, но не кажется ли тебе, что ты делаешь то же самое?
 — О чем ты?
 — Криста, по-видимому, была не единственной жертвой инцидента семилетней давности. Сельма упоминала…
 — Моя тетя слишком болтлива.
 — Короче, у тебя был какой-то мужчина.
 — Ты не…
 Утомившись слушать ее бесконечные возражения, Ион заткнул ей рот властным поцелуем. От нее пахло вином — и это был такой теплый, чудесный и опьяняющий запах! От этого поцелуя Ион испытал такое удовольствие, что на какое-то время забыл обо всем. Однако обстоятельства вынуждали вернуться к расспросам.
 — Только не лги мне опять. Был у тебя мужчина или нет?
 — Был.
 Ион взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему прямо в глаза. Ее розовые губы заметно покраснели от его поцелуя.
 — И что случилось? Он бросил тебя из-за Кристы?
 — Не угадал, — со сдавленным смешком сказала она.
 — Но ведь ты любила его, а он тебя оставил?
 — Да, он меня оставил.
 — И в последующие шесть-семь лет ты была так же одинока, как Криста?
 — Но я не жила в монастыре, а делала карьеру, — упрямо возразила Никки.
 Он опустил руку чуть ниже и нащупал хрупкие позвонки на ее не прикрытой свитером шее.
 — В самом деле? И сколько же мужчин у тебя было после того парня? — Она попыталась освободиться, но он не позволил ей этого сделать. — Сколько мужчин, Никки? Один? Два? Или вообще никого не было?
 — Никого, — прошептала она.
 — Наверное, потому, что они хотели от тебя того, чего ты не могла им дать?
 — Но ведь это же не любовь, не так ли? — цинично усмехнулась она.
 — А чем отличается любовь к мужчине от любви к Кристе и Келли?
 — Неужели ты сам этого не понимаешь? Криста и Келли — это моя семья. — На глазах Никки снова появились слезы. — Они давали мне не меньше, чем получали от меня.
 Ион был не согласен с этим утверждением, однако возражать вслух не стал. Вместо этого он еще сильнее обнял жену и вновь приник губами к ее теплым, мокрым и соленым от слез губам.
 Каким же идиотом был тот парень, который когда-то бросил такую женщину! — подумал он про себя. Иметь власть над этими упоительными губами и добровольно от нее отказаться — что может быть глупее? Наверное, он просто не любил Никки, иначе это не объяснишь.
 Ион снял заколку с волос Никки и осторожно уложил ее на подушки, устилавшие кушетку. Сколько раз он мечтал о том, чтобы запустить пальцы в эти изумительные шелковистые пряди, — и когда они сидели напротив друг друга за обеденным столом, и когда ругались в офисе, и когда ехали в машине! Насколько же велико было искушение и каких сил стоило его сдерживать! И вот наконец он решил себе это позволить…
 Ее рыжевато-золотистые волосы, разметавшиеся по белому полотну подушки, напоминали огонь на снегу. Да, Никки была самой красивой женщиной из тех, кого он когда-либо знал прежде. И вот он держит ее в объятиях, а она страстно отвечает на его поцелуи, становясь при этом еще прекраснее и желаннее…
 — Ион, — прошептала она, расстегивая пуговицы на его рубашке, — позволь мне коснуться тебя.
 И он охотно высвободил рубашку из-за пояса брюк, а затем проник обеими руками под ее свитер, дрожа от прикосновения к ее восхитительной, нежной, как у ребенка, коже. Через мгновение он осознал, что на ней нет бюстгальтера, а еще через мгновение уже ласкал ее великолепные груди, нежно касаясь большими пальцами рук упругих розовых сосков. Никки тяжело дышала, и Ион буквально упивался ее дыханием, возбужденным его ласками.
 Однако ему все сильнее хотелось продолжения…
 Нехотя оторвавшись от ее губ, он стянул с нее свитер и отбросил его в сторону. Задрожав, она всем телом прильнула к нему и на какой-то миг замерла. Ион заколебался, ожидая хотя бы малейшего сопротивления с ее стороны. Но его не последовало — более того, она выгнула спину, подаваясь навстречу его ласкам.
 — Они даже нежнее, чем я помню по нашей первой ночи, — пробормотал он, продолжая обеими руками ласкать ее груди.
 И тут — что немало изумило Иона — его двадцативосьмилетняя жена вспыхнула от смущения.
 — А я думала, ты ничего не помнишь…
 — Точнее сказать — не все. К сожалению, я тогда слишком устал, чтобы воспользоваться правами новоиспеченного мужа. — И он пристально посмотрел ей в глаза. — Однако сегодня я бодр и полон сил.
 Иону показалось, что глаза Никки стали ярко-фиолетовыми. Да, он хотел ее, как никогда прежде не хотел ни одну женщину, а она хотела его. И осознание этого повергло его в настоящий шок. Разумеется, на протяжении всех недель их совместной жизни его неоднократно обуревало желание, как он считал — естественное, инстинктивное, которое можно удовлетворить самым тривиальным способом. В конце концов, его жена была красивой женщиной, с ней не отказался бы переспать ни один нормальный мужчина.
 Однако теперь все было гораздо глубже и значительнее.
 Иона снедало любопытство — действительно ли ее грудь столь нежна, кожа столь бела, а ноги столь длинны, как он предполагал? Ему нужно немедленно убедиться в этом, в противном случае он просто с ума сойдет от вожделения! При этом Ион хотел не просто овладеть ее телом, а овладеть ею целиком, да и самому отдаться ей полностью — всем своим телом, всей душой, всеми мыслями и чувствами.
 Именно поэтому Ион уговорил ее сегодня откровенно поделиться с ним своими проблемами, которыми до сих она отгораживалась от него как щитом. Ему удалось заставить ее раскрыться, и теперь он был немало изумлен и обрадован тем, что перед ним оказалась не холодная, привыкшая тщательно взвешивать все свои слова и поступки деловая особа, а истинная женщина — теплая, нежная и обаятельная, готовая принести себя в жертву ради тех, кого она любит.
 Да и сама Никки вдруг испытала прилив нежности к мужу. Он так старался согреть ее своими ласками и поцелуями, разжечь тот огонь, который должен был озарить жизнь им обоим. Когда она начала благодарно отвечать на его ласки, он порывисто приподнялся и стянул с нее брюки, внимательно изучая глазами и руками все упоительные изгибы ее прекрасного тела. По мере того как его умелые пальцы поднимались все выше вдоль ее обнаженных бедер, глаза Никки начинали пламенеть под стыдливо опущенными веками, а горячее дыхание опаляло ей губы. Да и Ион дышал все тяжелее.
 Все, больше он не в силах себя сдерживать! — решил Ион, бросая быстрый взгляд на жену. В глазах ее светилось желание и вместе с тем такая тревога, что это мгновенно лишило его мужества. Он вдруг отчетливо осознал, что если не сумеет сейчас остановиться, то совершит роковую ошибку. Ион нехотя убрал руки и приподнялся.
 — Я бы не хотел использовать свое преимущество подобным образом. Я все-таки не тот парень, о котором мы говорили.
 — Знаю, — прошептала она.
 — И я не хочу никаких сожалений по утрам, а ты уже сейчас, как мне кажется, преисполнена сомнений.
 — Нет, это не так, — поспешно возразила она, облизывая губы.
 Однако беспокойство не покидало ее — и он это видел.
 Ион попытался дотянуться до ее свитера и, когда это не получилось, поднял с пола свою рубашку и плотно закутал ею Никки. Затем заглянул ей в глаза.
 — Не знаю, как для тебя, моя сладкая женушка, но для меня предаваться любви — это совсем не то, что предаваться сексу, поскольку только первое подразумевает отказ от всякого контроля над своими чувствами. При этом отказ этот должен быть взаимным.
 — Я это знаю.
 — Нет, ты не знаешь. Мне кажется, что ты только отдавала, в то время как твой партнер только получал. Многие мужчины предпочитают вести себя подобным образом, но я не из их числа. И я не хочу брать того, чего не смогу отдать. До тех пор пока ты этого не поймешь и не доверишься мне, у нас с тобой ничего не выйдет.
 — Довериться тебе? — медленно повторила она. — А не слишком ли многого ты просишь?
 Он не ответил, продолжая внимательно разглядывать ее. Никки выпрямилась и села, поджав под себя голые ноги. Ей вдруг захотелось все ему рассказать — и о «Волшебной коробке», и о смерти родителей, и обо всем, что было в ее жизни после этого. Особенно сильно ей хотелось рассказать о том инциденте, таком для нее унизительном… Но сделать это она не посмела.
 В конце концов, он был ее «временным» мужем, а она — его «случайной» женой, так к чему откровенничать, не зная, чем это обернется в будущем? Она ни в коей мере не хотела зависеть от Иона! Ни от него, ни от кого другого. Никки слишком хорошо усвоила свой горький урок и потратила целых семь лет на то, чтобы никогда больше не повторять прежних ошибок. А чего ей это стоило — никто не знает.
 И — все же впервые за долгое время она вновь захотела принадлежать мужчине. Эта потребность буквально распирала ее изнутри, подобно птице, пытающейся вырваться на волю.
 — Ион…
 — Не надо, сердце мое, — мягко сказал он. — Я — никуда не ухожу.
 — Пока еще не уходишь, — с горечью заметила она.
 — Совершенно верно, — с готовностью подтвердил он. — Однако пора в постель, иначе мы проболтаем с тобой до утра.
 — Возможно, именно к тому времени я бы успела прийти в себя.
 — Для этого надо лишь одно — хорошенько выспаться, — невесело усмехнулся Ион.




 Глава 8


 Проснувшись на следующее утро, Никки обнаружила, что Ион ожидает ее за столом. Это было что-то новенькое, поскольку прошедшие несколько недель они тщательно выбирали время своего прихода и ухода, стараясь как можно реже сталкиваться друг с другом. По-видимому, причиной этих перемен стала прошлая ночь.
 Ион наполнил две чашки кофе, положил сахар и придвинул их Никки. При этом, к ее немалому облегчению, он не сказал ни слова до тех пор, пока она не выпила первую чашку. Затем он налил кофе себе, а перед ней поставил тарелку со свежеиспеченными оладьями.
 — Не хочу показаться неблагодарной, однако скажи на милость: чем вызван этот неожиданный всплеск домовитости? — осторожно спросила она. — Или мне этого знать не стоит?
 — Да, пожалуй, тебе этого знать не стоит.
 — Однако ты мне все же скажешь это, не так ли?
 — Скажу. — Он откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. При этом движении его белая майка натянулась, отчетливо обрисовав могучие плечи и налитые силой бицепсы. — Вчера мы так и не выяснили, зачем к тебе приходили Сельма и Эрни.
 — По-моему, мы эту тему уже обсуждали, — пробормотала она, наслаждаясь ароматом кофе и прожевывая оладью.
 — А мне кажется, еще нет.
 — Но что же ты хочешь узнать? — слегка насторожившись, поинтересовалась Никки, которой очень не хотелось, чтобы разговор снова свернул в неприятном для нее направлении. Все, что касалось ее семьи, было для нее болезненной темой — никакой иронией тут не поможешь.
 Ион понимающе усмехнулся.
 — Я хочу знать все, любовь моя. Впрочем, мы можем начать с твоей роли финансового советника. Как ты им стала?
 — Я получила эту роль по наследству, — пояснила Никки. — Мой отец отвечал за семейную бухгалтерию. Когда он погиб, все обратились ко мне, поскольку в то время я уже слыла специалистом по финансам.
 Ион сделал глоток и испытующе посмотрел на жену.
 — Однако ты была слишком молода для подобной роли, разве не так?
 — Да, разумеется, однако все мои родственники доверяли только мне.
 — Ага. Так вот откуда взялась эта застарелая проблема доверия…
 — Мы можем поговорить о чем-нибудь другом? — поинтересовалась Никки, беря с тарелки еще одну оладью.
 Ей совсем не хотелось ворошить прошлое, да еще делать это с самого утра.
 Но поскольку будущее представлялось туманным, оставалось только настоящее. К ее удивлению, ей вновь захотелось посоветоваться с Ионом насчет дела, касающегося тети Сельмы и дяди Эрни. Да, в ее муже явно присутствовало нечто такое, что внушало доверие и желание поделиться самым сокровенным, и если она не будет себя сдерживать, то и в самом деле начнет ему доверять.
 — Я хотел бы еще кое о чем тебя спросить, — сказал Ион. — Твоя тетка упомянула об инциденте, который случился шесть или семь лет тому назад и в который ты оказалась замешана. Что это было?
 — Тебе будет неинтересно, — самым спокойным тоном ответила Никки. — Да и вообще, в чем проблема? Я не думаю, что стоит рассказывать в подробностях о том, как я, будучи страшной скрягой, отказалась дать своим родственникам денег. Да и зачем ворошить те страницы моей жизни, которые уже давно перевернуты и забыты?
 — Перевернуты — может быть, но не забыты. — Ион сделал многозначительную паузу, после чего продолжил:
 — Но тебе не удастся без конца скрывать от меня свое прошлое. Надеюсь, ты и сама это понимаешь.
 — Не понимаю и не хочу понимать! — сердито заявила Никки. — Могу рассказать тебе о своих нынешних планах и намерениях, если уж тебя это так интересует. Но мое прошлое и будущее не должно никого волновать.
 — Ты удивишься, если я скажу, что меня интересует и то, и другое? — улыбнулся Ион.
 Взволнованная, Никки зачем-то положила в кофе лишнюю ложку сахара и принялась тщательно размешивать.
 — Это никого не касается, и тем более тебя, — задумчиво заметила она. — Неужели ты забыл, что наш брак — дело временное?
 — То же самое можно сказать обо всем на свете. — Ион наклонился и поймал ее руку: она машинально чуть не положила себе еще одну ложку сахара. — Я предлагаю тебе сделку. Ты будешь держаться подальше от сахара, а я — от твоего прошлого.
 — Согласна, — кивнула Никки.
 — В таком случае сегодня мы больше не будем трогать твое прошлое. Но расскажи мне об этих пресловутых инвестициях.
 — Хорошо, только отпусти мою руку. — Никки встала и, подойдя к кофейнику, наполнила свою чашку до краев, чтобы хоть как-то компенсировать избыток сахара. — Моим дорогим родственникам предложили сногсшибательную сделку — купить эксклюзивные права на распространение прибора, который называется «Волшебная коробка».
 — Никогда ни о чем подобном не слышал.
 — В самом деле? — преувеличенно удивилась Никки. — А ведь это страшно выгодная инвестиция, о ней мечтает каждый.
 — Так что это за чертова «Волшебная коробка»? — нетерпеливо перебил Ион. — Сейчас, дай вспомнить. — Никки отхлебнула из чашки, подавив гримасу отвращения. Сахару по-прежнему было слишком много. — Это телефонный автоответчик, телеприемник кабельного телевидения и что-то там еще — в одном корпусе.
 — Могу поклясться, что его можно использовать и в качестве посудомоечной машины и проигрывателя, — невесело усмехнулся Ион.
 — Возможно, если изобретатель предусмотрел и эти функции, — нахмурилась Никки. — Проблема состоит в том, что само название — «Волшебная коробка» — весьма похоже на названия тех приборов, которые уже имеются на рынке, а это внушает таким людям, как Сельма и Эрни, безграничное доверие.
 — Интересное наблюдение.
 — Но я не сказала тебе самого главного.
 — Так говори, не томи!
 — Мои тетя и дядя смогут получить эти права за смешную сумму в пятьдесят тысяч долларов. — Ты шутишь?
 — Абсолютно серьезно. Более того, Сельма и Эрни хотят втянуть в это дело моих кузенов и тем самым разорить не только себя, но и их. А поскольку все семейство будет заниматься продажей этих чертовых коробок, их магазин придет в упадок.
 — Да, все это выглядит достаточно скверно, — согласился Ион.
 — Словом, как видишь, мои родственники готовы вложить свои деньги в очевидную авантюру. И если магазин не разорится сам собой, то его разорят гонорары будущим адвокатам. Ты, вероятно, и сам успел заметить, что дядя и тетя буквально горят желанием отдать эти пятьдесят тысяч долларов и довести себя до банкротства.
 — Извини меня, Никки. Мне следовало…
 — Доверять мне, не так ли?
 — Да, нечто в этом роде.
 — Тогда все правильно, а то я немного беспокоилась на этот счет. — Она допила остатки кофе. — Ну так вот, я скажу, что ты можешь сделать, чтобы помочь мне…
 — Ну, это и так ясно, — перебил Ион. — Ты хочешь, чтобы я убедил твоих родственников не вкладывать деньги в эту авантюру.
 — Разумеется, — улыбнулась она. — Так что теперь — мы вместе поедем на работу или мне стоит отвезти тебя в их магазин?
 — Ты так говоришь, словно у меня есть выбор.
 — Прекрасно, значит, я везу тебя к ним в магазин. — Она торжествующе улыбнулась и добавила:
 — На этот раз я предоставляю тебе право вести все необходимые переговоры…
 Дженни приоткрыла дверь офиса и просунула голову в кабинет.
 — Извини, что побеспокоила.
 Никки оторвалась от папок с бумагами и вскинула глаза на свою секретаршу.
 — Что случилось?
 — Там, на линии, человек, который хочет поговорить с тобой. Он звонит уже третий раз, но не называет своего имени и не оставляет номера. Ты будешь с ним разговаривать или мне лучше попытаться узнать, кто это?
 — Нет, не беспокойся, я поговорю с ним. — Никки сняла трубку и нажала кнопку пульта. — Никки Александер слушает, — самым официальным тоном произнесла она. Как же быстро она привыкла к своему новому имени! — отметила Никки про себя с невольной усмешкой. Остается надеяться, что сумеет так же быстро отвыкнуть…
 — Наконец-то, миссис Александер. Судя по всему, вы очень занятая женщина.
 — Простите, с кем я говорю?
 — Тимоти Т. Таккер, Уверен, что вы обо мне слышали.
 — Не может быть! — Никки выпрямилась в кресле. — Мистер «Волшебная коробка» собственной персоной!
 — Да-да, он самый. Сегодня утром я разговаривал с вашими тетей и дядей, и мне показалось, что у них возникла небольшая проблема.
 — И что же это за проблема?
 — Эрни беспокоится по поводу того, что не сможет получить свои деньги, чтобы вложить их в предложенное мною дело.
 — И он дал вам мой номер?
 — И не один, — после небольшой паузы сообщил собеседник.
 Что это значит? — задумалась Никки. Неужели дядя Эрни оказался настолько глуп, что дал этому проходимцу еще и номер ее домашнего телефона? Она беспокойно заерзала в кресле. А если этот Таккер получил еще и номер Кристы? — Чего вы хотите? — спросила она.
 — Я хочу получить те деньги, которые мне обещали Эрни и Сельма. Пятьдесят штук, если быть точным.
 — Извините, мистер Таккер, но, возможно, мои родственники забыли сообщить вам о том, что они передумали. Они решили не делать инвестиций в ваше предприятие.
 — Мне кажется, вы чего-то недопонимаете…
 — Нет, это вы чего-то недопонимаете! — резко оборвала его Никки. — Вы смогли одурачить моих родственников, но со мной этот номер не пройдет. Я изучила ваш проспект и собираюсь передать его в руки властей.
 — Зачем, черт бы вас побрал?
 — Затем, что все это — мошенничество, — заявила Никки, поворачиваясь к окну. — Подобного устройства не существует в природе.
 — Но моя «коробка»…
 — Ваша «коробка» — это самое настоящее жульничество. До свидания, мистер Таккер.
 — На вашем месте я бы не стал вешать трубку! Лучше отдайте своему дяде его деньги, иначе пожалеете.
 — Я так не думаю.
 — Ах, вот как? А вы знаете, что ваши родственники не только доверчивы, но и очень болтливы? А я умею слушать. В результате моих бесед с ними они многое поведали о своей замечательной племяннице. — Он сделал паузу, дожидаясь реакции своей собеседницы.
 — Уточните, что вы имеете в виду, — холодно потребовала Никки.
 — Семь лет назад у вас были некоторые проблемы, не так ли? Я думаю, что комитет, который занимается присуждением номинаций ЛДБ, очень заинтересуется некоторыми подробностями вашей личной жизни.
 — Вы мне угрожаете? — Никки с силой стиснула телефонную трубку.
 — О нет. Я даю вам стопроцентную гарантию, что именно так все и будет. Вы собираетесь разрушить мои планы в отношении ваших родственников, а я сделаю ответный ход, только и всего. Пятьдесят тысяч в обмен на мои гарантии, что все останется в тайне, идет? — И он залился хриплым, неприятным смехом. Никки прикрыла глаза. Итак, все, что она предприняла за эти семь лет, чтобы избавиться от последствий того ужасного случая, пошло прахом. Она прекрасно представляла себе, какую интерпретацию получит тот давний инцидент. Комитет ЛДБ снимет ее с номинации, после чего она наверняка лишится работы. Но заплатить этому негодяю пятьдесят тысяч в надежде на то, что он будет хранить молчание?.. — Я не собираюсь поддаваться на ваш шантаж, мистер Таккер, — прошептала она. — Делайте свое черное дело…
 — Я именно так и поступлю, — пообещал он, давая отбой.
 Никки осторожно опустила трубку на рычаг и невидящим взором посмотрела в окно. Что же ей теперь делать? Не имея ни одной мысли по этому поводу, она прошла в туалет и вновь достала коробку с садовыми принадлежностями. Целый час она занималась лечением комнатных растений, взвешивая все возможные последствия состоявшегося разговора. И в конце концов пришла к выводу, что надо обратиться за помощью к Иону. Возможно, он все поймет правильно, ведь понял же он ситуацию с Кристой! К тому же Ион съездил к дяде Эрни и тете Сельме и объяснил им, что Таккер — ловкий мошенник. В итоге ему удалось уладить все наилучшим образом, так что Никки не пожалела о своем согласии принять его помощь.
 Он сделал даже больше — поддержал ее совет вложить сбережения не в авантюру Таккера, а в открытие второго магазина, заниматься которым должны будут кузены Никки. К тому времени, когда он покидал магазин, все ее родственники были буквально влюблены в ее мужа — как и она сама!
 У Никки перехватило горло, и она закрыла глаза, пытаясь справиться с внезапно подступившим волнением. Нет, верхом неразумности было бы влюбляться в этого невозможного человека. Любовь — удел глупцов, поскольку лишает человека контроля над собой. Она не может, не должна, не имеет права влюбляться! Однако, поглубже заглянув в себя, Никки окончательно убедилась в том, что это свершилось: она влюблена в собственного мужа!
 Но когда и как это произошло? Скорее всего, постепенно и незаметно, и теперь ей оставалось только одно — признать этот факт. Когда-то давно она решила, что ее сердце навсегда разбито, и смирилась с этим, но вот нашелся человек, который сумел ее вылечить, — и этим человеком был Ион.
 И все-таки как глупо с ее стороны было влюбляться в него! Ведь, если она его любит, значит, доверяет, а если доверяет, то должна рассказать обо всем, иначе за нее это сделает негодяй Таккер.
 От этой мысли Никки передернула плечами. Нет, она не посмеет рассказать обо всем мужу из опасения вновь увидеть его холодный и осуждающий взгляд. Возможно, если бы он тоже любил ее, она бы решилась… однако это слишком маловероятно. Да, конечно, как мужчина он ее хочет, но это совсем не то. Рано или поздно они расстанутся, и она вновь останется одна. Впрочем, все это не снимало ответа на главный вопрос: что ей теперь делать?
 А ничего, отважно решила она. В конце концов, почему она так уверена в том, что Таккер осуществит свою угрозу? Во-первых, он и сам немало рискует, поскольку может засветиться, а При его делах лучше оставаться в тени; во-вторых, какие выгоды он из всего этого сможет извлечь? Неужели он пойдет на это только из желания отомстить?
 В дверь офиса властно постучали.
 — Никки? Я бы хотел поговорить с тобой о… — И он переступил порог и в недоумении остановился. — Какого черта ты делаешь?
 — Ухаживаю за растениями, — пояснила она, виновато пожимая плечами. — Я занимаюсь этим, когда мне необходимо подумать.
 — Мне кажется, ты не столько ухаживаешь за этими несчастными цветами, сколько приканчиваешь их, — заметил Ион, бросив взгляд на подоконник.
 — Ты действительно так думаешь? — зло огрызнулась Никки, снимая перчатки и бросая их в коробку.
 — Впрочем, прости мне мое невежество, — мягко поправился Ион. — Возможно, мне это просто показалось. Теперь я вижу, что ты окружаешь их истинно материнской заботой.
 Последнее замечание было не совсем уместно. Она никогда не испытывала материнских чувств, полагая, что ее удел — карьера. Мысли о детях всегда отступали на задний план, главное было — дальнейшее продвижение по службе. Да и зачем заводить собственных детей, когда у нее была Келли? Была? И Никки прикусила губу, вспомнив, что теперь племянница не живет с нею.
 — Что же ты обдумывала? — продолжал расспрашивать Ион.
 — Да так, ничего особенного, — избегая встречаться с ним взглядом, ответила Никки, снимая фартук и аккуратно укладывая его в коробку.
 — Ты подумала о Келли, не так ли?
 — Да, — нехотя кивнула она, злясь на его проницательность.
 — А ты никогда не хотела по-настоящему выйти замуж и иметь собственных детей? — присаживаясь на край стола, спросил Ион.
 — Хотела.
 — Ах, ну да. Это было семь лет назад, не так ли? Ты должна рассказать мне о том периоде своей жизни.
 — Мне кажется, в этом нет особой необходимости, — нехотя ответила она, беря коробку и направляясь с нею к туалету. — Я полагаю, ты пришел сюда не для того, чтобы в очередной раз вывести меня из себя?
 — Разумеется, нет. — И Ион обнял ее за талию, заставив остановиться. — Позволь мне. — Он забрал коробку у Никки и сам отнес ее на место.
 — Спасибо.
 — Пожалуйста. — Снова повернувшись к Никки, Ион стал изучать ее лицо. Затем каким-то нерешительным жестом поправил ей прядь волос на виске. — Искусительница, — пробормотал он, привлекая ее в объятия.
 — Ион…
 Однако он не дал ей договорить, приникнув к ее губам поцелуем. Через мгновение она уже забыла обо всем, тем более что его невысказанное желание как нельзя более кстати отвечало ее собственному, рвущемуся наружу из глубины души. Никки обхватила голову мужа обеими руками, и это позволило ему так крепко прижать ее к себе, что она ощутила стук его сердца.
 — Я не помешал? — послышался голос со стороны входной двери.
 Они мгновенно отпрянули друг от друга. На пороге, прислонившись плечом к косяку, стоял Эрик.
 — Ты так долго занимаешься счетами Дирфилда, — обратился он к Иону, — что я отправился тебя искать.
 — Все правильно, — глубоко вздохнул тот, — сейчас мы все этим займемся.
 Щеки Никки вспыхнули горячим румянцем.
 — Эти счета есть в моей картотеке, — сказала она. — Давайте я вам их найду.
 — Я вижу, медовый месяц еще не закончен? — самым невинным тоном поинтересовался Эрик.
 — Что ты имеешь в виду, черт возьми? — грозно зарычал Ион, а Никки замерла, не в силах вымолвить ни слова. — При чем тут медовый месяц, когда мы на работе?
 — Да нет, просто мне так показалось, — пожал плечами Эрик, — Ошибаешься, — наконец выдавила из себя Никки.
 — Да, теперь я и сам это вижу, — смиренно признал Эрик, — хотя все-таки хорошо, что сюда вошел именно я, а не какой-нибудь клиент. Кстати сказать, предаваться любви на полу в офисе не слишком удобно. Или вы хотели использовать для этого стол?
 — Пошел к черту, братец, — огрызнулся Ион. — Когда мне потребуется твое мнение по этому поводу, я сам тебя спрошу!
 — О'кей, о'кей, — и Эрик примирительно поднял руки. — И все же позвольте посоветовать вам в другой раз запираться на ключ.
 — Как ты осмеливаешься… — начал Ион, сжимая кулаки и подступая к брату, однако Никки сочла нужным вмешаться.
 — Прекратите! — потребовала она со слезами на глазах. Помимо всех ее проблем, ей не хватало только драки в собственном офисе! — Вот то, что вам нужно, — поспешно добавила она и, достав папку с документами, кинула ее на стол. — Надеюсь, вы меня извините, если я вас оставлю. — И она поспешно выбежала из кабинета.
 Ион двинулся было следом, но Эрик схватил его за руку.
 — Ей это не понравится, поверь мне. Такие женщины, как Никки, предпочитают плакать в одиночестве, когда никто их не видит.
 — А с чего ты взял, что она собирается плакать?
 — Мне показалось, что я видел слезы у нее на глазах.
 — Черт побери! — По лицу Иона пробежала тень. — Может, ты расскажешь, каким образом ухитрился стать экспертом по такого рода ситуациям?
 — Здесь нужен лишь здравый смысл, только и всего. Если ты не считаешь меня полным кретином, то позволь Предложить тебе совет: дай ей время успокоиться. И еще учти, — и Эрик сделал небольшую паузу, — первый год супружества самый трудный.
 — Но это не так…
 — Это так, поверь мне. И то, что сейчас произошло, — лучшее тому доказательство. У твоей жены явный стресс.
 — Да? — Ион с сомнением покачал головой.
 — Причем именно стресс, а не сексуальное напряжение, — заверил Эрик, выходя из кабинета и прикрывая за собой дверь.
 Именно стресс, а не сексуальное напряжение.
 Три дня после той сцены Ион обдумывал наблюдение брата. Даже сейчас, за обедом, он не мог избавиться от мысли, что Эрик прав. Да, это именно напряжение, и оно растет с каждой минутой. И, отложив вилку. Ион бросил взгляд через обеденный стол на свою жену.
 Никки смотрела в свою тарелку, не испытывая ни малейшего аппетита. Последние три дня она непрерывно думала о муже и о негодяе Таккере, чьи угрозы страшили ее не на шутку. Что можно сделать, чтобы предотвратить надвигающуюся опасность? Стоит ли довериться любимому ею человеку, который ее не любит? И она украдкой бросила взгляд на сидевшего напротив мужа.
 Ион решительно отодвинул тарелку.
 — Что ты сказал? — переспросила Никки.
 — Я сказал — довольно.
 — Извини, если у меня получилось не слишком вкусно. — И она виновато посмотрела на мужа. — Я еще плохо умею готовить.
 — Я не о том говорю, — заявил Ион, откидываясь на спинку стула. — Нам надо кое-что изменить в нашей жизни, причем лучше сделать это прямо сейчас. — Может быть, подать второе?
 — Подожди со вторым, давай сначала разберемся с первым.
 — Не понимаю.
 — Сейчас поймешь. — Он поднялся с места, обошел вокруг стола и поднял ее на руки. — Еще не поняла?
 — Что ты делаешь?
 — То, что мне следовало сделать в нашу первую ночь, если бы я не был таким усталым. То, что мне следовало сделать три дня назад, если бы я не был так увлечен ролью благородного мужа. — И он пинком ноги распахнул дверь спальни. — То, что я сделаю прямо сейчас, мы оба мечтали сделать с момента нашей встречи.
 Он опустил Никки на постель и на мгновение замер, ожидая возражений с ее стороны. Она не сказала ни слова.
 Он ожидал увидеть в ее глазах хотя бы тень беспокойства, однако в них была только страсть. Он думал, что она спрыгнет на пол, а она отодвинулась на середину постели, словно приглашая его занять место рядом.
 Ион зачарованно любовался своей женой, соблазнительно разметавшей по подушке свои золотисто-рыжие волосы, а затем медленно, не отводя от нее глаз, расстегнул и снял свою рубашку. Скидывая ботинки, он одновременно расстегивал пояс брюк. Взявшись за молнию, Ион заметил, как расширились зрачки ее глаз, а кончик розового языка медленно облизнул нижнюю губу, оставляя влажный след.
 Сейчас он поцелует эти губы, решил он про себя, — что может быть лучше для разжигания сексуального аппетита? Затем, вволю насладившись покорностью ее рта, двинется вниз, изучая своими губами каждый сантиметр ее кожи цвета слоновой кости… Затем вновь вернется к ее губам, после чего начнется самое необыкновенное…
 — К черту обед, — пробормотал Ион, опускаясь на постель, — то, чем мы сейчас займемся, — самое прекрасное, что есть в жизни.
 Никки смотрела на мужа с немалым изумлением. После трех дней бесконечных сомнений и тревог все происходит столь стремительно и неожиданно. Да, теперь она полностью и безоговорочно доверяет своему любимому мужу! Она вдруг почувствовала полную, ничем не ограниченную свободу, а затем и радость. Теперь она может рассказать ему обо всем, и он все поймет. И она, разумеется, расскажет, но позже…
 Ион запустил правую руку в ее волосы.
 — Говори именно сейчас, — тихо произнес он, целуя ее, — или не говори потом никогда.
 — Я лучше обниму тебя покрепче, — прошептала она, обхватывая обеими руками его сильную шею и возвращая ему страстный поцелуй. Они поговорят завтра, а сейчас у них есть дела поважнее…
 Процесс раздевания сопровождался какофонией звуков. Взвизгнула молния ее юбки, зашуршала блузка, освобождая пуговицы из своих гнезд, тихо прошелестел расстегиваемый бюстгальтер… Ион проделывал все это терпеливо и нежно, а Никки улыбалась, испытывая наслаждение.
 И вот она лежит в его теплых и надежных объятиях, возбуждаясь сама, возбуждая его. Акт любви всегда подразумевает партнерство. Все, что она отдавала ему, он немедленно возвращал ей обратно. Они без слов интуитивно угадывали желания друг друга, торопясь с наибольшей полнотой удовлетворить их. Стоило ей провести ладонями по его широкой груди, как он немедленно принимался ласкать ее груди, упругие розовые соски. А когда она позволила своей руке совершить самую интимную ласку, он доставил ей никогда ранее не испытанное удовольствие.
 — Ты мне доверяешь? — требовательно спросил он.
 — Да, — кивнула она.
 — Ты в этом уверена?
 — Да, абсолютно.
 А потом они слились воедино, словно скрепляя взаимное доверие этим нежным и сладострастным актом. И Никки отдалась Иону без страха и сомнений, не думая о том, что наступит завтра, и лишь испытывая неведомую прежде полноту любви и самое безоглядное счастье.
 Когда первые восторги утихли, она продолжала лежать в его объятиях, чувствуя, что теперь надежно защищена от всех житейских бурь человеком, который любит ее и будет любить до скончания времен.
 Проснулась она лишь на рассвете, проснулась — и впервые за долгое время обрадовалась новому дню. Никаких внутренних сомнений и опасений — полнейшая умиротворенность и безмятежность. Если и существовал на свете хоть один человек, достойный ее доверия, то теперь она твердо знала, что этот человек ее законный муж.
 Повернувшись на бок, Никки обнаружила, что Ион уже проснулся и внимательно наблюдает за ней.
 — Доброе утро, — прошептала она.
 — Как прекрасно просыпаться с тобой в одной постели, — отвечал он чуть хрипловатым спросонья голосом. — А еще лучше — просыпаться, держа тебя в объятиях.
 Никки улыбнулась и придвинулась ближе, положив голову ему на плечо. Пока она легко пробегала пальцами по его груди, он целовал ее волосы и, опустив руку под одеяло, осторожно поглаживал бедра.
 А потом, заставив ее поднять лицо, он нежно провел по щеке ладонью. Она поняла, что настало время для самых сокровенных признаний.
 — Ион?
 — Да, любовь моя?
 — Мне нужна твоя помощь. — Она глубоко вздохнула.
 Его рука замерла — Чем я могу тебе помочь? — заботливо спросил он.




 Глава 9


 — Никки, ты дома? — Ион смял в кулаке листок бумаги и гневно сверкнул глазами.
 — Да, я здесь, — отвечала она, выходя из спальни в пеньюаре.
 Жена выглядела настолько соблазнительно, что в любое другое время он немедленно подхватил бы ее на руки и отнес обратно в спальню. И они бы вновь до полного изнеможения предавались любви, а затем лежали бы на постели и тихо переговаривались. Но сейчас ему было не до этого.
 — Оденься, — сказал он сухо, — нам надо поговорить.
 Она томно улыбнулась и, кутаясь в халат, кокетливо спросила:
 — А разве мы сможем говорить, если я буду надевать юбку?
 — Это зависит от темы разговора, — отвечал Ион, откладывая газету и подходя ближе. Обняв жену, он жадно нащупал ее полные груди и задрожал от желания. Черт, как жаль, что именно сейчас он должен сообщить ей плохие новости. Сколько ни откладывай этот момент, настало время что-то предпринять, чтобы избежать катастрофы.
 Поправив ее волосы, примятые воротником халата, Ион зажал одну из прядей в кулаке и поднес к губам. Каждый раз, когда он прикасался к Никки, ее ресницы начинали трепетать от возбуждения, а глаза дарили обещание все новых радостей. И никогда еще эти обещания его не обманывали!
 Он нехотя выпустил ее из объятий, и она устремила на него недоуменный взгляд. Черт! — мысленно выругался Ион. Когда она смотрит на него с такой нежностью и доверчивостью, у него начинают пугаться мысли. Он уже знал, что Никки ничего не делает наполовину, и раз уж она однажды ему поверила, то полностью и беззаветно.
 — Пойдем-ка выпьем кофе, — сказал он, подталкивая ее в сторону кухни.
 — Кофе или чего-нибудь покрепче? — переспросила она, вскидывая бровь.
 — Я бы предпочел покрепче, но мы ограничимся кофе. — Ион всыпал в кофеварку молотые зерна, добавил воды и нажал кнопку. — Даже можем добавить сахара…
 — Итак, самое худшее случилось? — перебила его Никки.
 — Да, случилось. — И он вернулся в комнату за газетой. Это была одна из самых низкопробных бульварных газетенок, заголовок одной из статей гласил: «Номинант премии ЛДБ обманул семью ради наследства!»
 — Меня теперь уволят? — спокойно поинтересовалась Никки.
 — Как ты можешь задавать такие вопросы? — возмутился Ион.
 — А что? Ты обязан защитить репутацию «Международных инвестиций». Я все понимаю.
 Она рассуждала так хладнокровно и логично, что ему захотелось схватить ее в объятия и — яростно поцеловать. Может, хоть это приведет ее в чувство? Но он только сунул руки в карманы и несколько раз прошелся взад и вперед, пытаясь справиться с закипающим раздражением.
 — «Международные инвестиции» прекрасно переживут этот скандал и без благородных жестов с твоей стороны, — сказал он глухо.
 — Но почему? Ведь мое увольнение немедленно всех успокоит. — Она упрямо вскинула подбородок. — Сейчас я оденусь и отправлюсь сдавать дела.
 — Остановись, Никки.
 — Нет-нет, я именно так и сделаю. Я понимала, чем все это кончится, когда отвергла грязный шантаж Таккера.
 — Со дня нашей встречи это было самое разумное из всех твоих решений. Второе такое решение — довериться мне.
 — Но это не твоя проблема, — продолжала настаивать Никки. — Я сама с ней справлюсь.
 — Но ты же сама просила меня о помощи, разве не так? И я пообещал тебе заняться Таккером.
 — Да, я знаю, что ты все сможешь сделать наилучшим образом.
 Пораженный ее агрессивным тоном. Ион вскинул голову. С какой стати она устраивает трагедию?
 — Что произошло после всех наших разговоров о доверии? — требовательно спросил он. — Или это были пустые разговоры?
 Как он и надеялся, она мгновенно вспыхнула.
 — Вовсе не пустые!
 — Тогда доверься мне, черт бы тебя подрал! Я остановлю этого слизняка, даже если мне ничего больше не удастся сделать в жизни.
 — Но ведь, пока ты будешь меня защищать, «Международные инвестиции» станут терять своих вкладчиков! И что ты скажешь своим клиентам? «Не верьте написанному, она, знаете ли, вовсе не обманывала своих родственников»?
 — Разумеется, ты никого не обманывала! — загремел он, после чего в комнате повисло молчание. Наконец кофейная машина глухо громыхнула.
 — Благодарю за поддержку. — Никки сухо рассмеялась.
 — Не за что. — Ион наполнил три чашки и две из них машинально поставил перед Никки. Затем пристально взглянул на нее и задумался над тем, как подать ей следующую порцию новостей. — Послушай, любовь моя…
 Но она даже не подняла головы, медленно размешивая сахар.
 — Что-нибудь еще?
 — Боюсь, что да. — вздохнул Ион.
 — Рассказывай, — равнодушно сказала она, быстро глотнув кофе.
 — Комитет по присуждению премии ЛДБ потребовал, чтобы ты предстала перед ним и объяснилась. После чего они решат, стоит ли оставлять тебя в числе номинантов.
 — Когда?
 — В девять утра, в понедельник.
 — То есть через три дня. — Она закусила нижнюю губу. — Скажи, зачем им это? Или я задаю глупый вопрос?
 — Они отказались объяснять… Впрочем, мы же с тобой знаем, кто во всем виноват.
 — Я не смогу этого сделать. Ион, — поразмыслив, сказала Никки. — Я не могу подвергать свое прошлое публичному обсуждению. Ты же сам знаешь, каких душевных сил мне стоило рассказать обо всем тебе, — Ион уловил в ее голосе панические нотки, — к тому же ведь я их не знаю, и они все равно ничего не поймут.
 — А мы заставим их понять!
 — Мы?
 — Я буду там рядом с тобой.
 — Ты это серьезно? — нерешительно переспросила она, и в глазах ее вспыхнул огонек надежды.
 — Разумеется, ведь ты моя жена. Более того, я просто не разрешу тебе заниматься этим делом в одиночку.
 Никки уронила ложечку и закрыла лицо руками. Ион поставил чашку на стол и, заставив жену подняться, заключил ее в нежные объятия.
 — Ну, вот, — заговорил он с мягкой усмешкой, — а один знающий господин уверял меня, что такие женщины, как ты, предпочитают плакать в одиночестве. Однако я ни за что не оставлю тебя одну — ни сейчас ни после. Если, разумеется, ты сама меня не прогонишь.
 — Я никогда этого не сделаю, потому что теперь больше всего на свете боюсь остаться одна, — тихо призналась Никки. — Пожалуйста, обними меня покрепче.
 — Любовь моя! — Он поцеловал ее, и оба они замерли, на какое-то время позабыв обо всем. — Я никуда от тебя не уйду, — наконец повторил Ион, отрываясь от ее губ.
 — Но я все равно боюсь.
 Тогда он принялся нежно укачивать жену в своих объятиях, целуя ее волосы, лоб, нос, щеки… Она опустила голову на его плечо — такая хрупкая и уязвимая. Только в его объятиях она могла обрести чувство уверенности и защищенности. А потом он поднял ее на руки и понес в спальню. Понедельник наступил очень скоро. Никки долго мучилась, выбирая, что ей надеть на заседание комиссии «инквизиторов», как называл их Ион. Когда она наконец вышла из спальни, муж отрицательно покачал головой.
 — Слишком мрачный, — заявил он, глядя на ее строгий черный костюм. — К тому же это может создать впечатление, что ты чувствуешь себя виноватой.
 — А что, по-твоему, я должна надеть — свадебное, платье? — возбужденно возразила Никки. — Я смогла выбрать только это.
 — В таком случае позволь мне. — С этими словами Ион скрылся в спальне и через несколько минут вернулся, держа в руках элегантный костюм цвета слоновой кости и шелковую блузку. — Надень это, и не забудь украшения.
 — Ты серьезно? — изумилась Никки. — Но ведь это совсем не деловая одежда. Последний раз я надевала его на Пасху.
 — Прекрасно, значит, при первом же взгляде на тебя они сразу подумают: «Невиновна». И это мигом решит все дело.
 — Но ты забываешь, что я и в самом деле ни в чем не виновата.
 — Я ничего не забываю, — самым серьезным тоном заявил Ион, поворачиваясь к жене. — И как только члены комиссии увидят тебя и услышат, что ты им скажешь, у них не останется никаких сомнений. Надевай костюм и оставь волосы распущенными.
 — Что-нибудь еще?
 — Да. — И он пристально осмотрел Никки с головы до пят — Не забудь надеть шелковое кружевное белье, а также сексуальные чулочки со швами сзади и подвязками.
 — Чтобы члены комиссии сразу решили, что я невиновна? — подбоченясь, спросила Никки.
 — Нет. — Ион поцеловал жену. — Это все для меня. Они лишь будут гадать, что на тебе надето под костюмом, а я буду знать наверняка.
 — Ты невозможен, — не в силах подавить улыбку, сказала она. Все-таки замечательно иметь мужем человека, который даже в самый тяжелый момент может заставить тебя улыбнуться. Наверное, он никогда не перестанет ее удивлять.
 — Пусть это останется нашим маленьким секретом, — продолжал Ион. — Как только я начну терять самообладание, мне будет достаточно вспомнить о твоих чудесных подвязках. Это направит мои мысли в другую сторону и позволит сдержать раздражение.
 — С тобой все ясно, а о чем думать мне, если я начну утрачивать самообладание?
 — А ты думай о том, во что одет я, — шепнул Ион, наклоняясь к ее уху и целуя Никки.
 — А у тебя еще есть что-то, чего я не видела? — озорно улыбаясь, спросила она.
 — Вполне возможно… — И он сладострастно усмехнулся. — Но я ничего тебе не скажу — все поймешь после этой встречи.
 — Ага, ты хочешь заставить меня мучиться догадками? Нечестно! — запротестовала Никки.
 — Это мой любимый метод, — признался Ион. — Как только тебя охватит паника, ты сможешь отвлечься, подумав о том, что ожидает тебя сегодня вечером.
 — И ты полагаешь, это меня успокоит? — Если бы Ион только знал, как он ее возбуждает! Глядя на него, касаясь его, слыша его хрипловатый мужественный голос, она начинала испытывать неистовое желание.
 — Во всяком случае, это позволит тебе отвлечься. — И он ласково похлопал ее пониже спины. — А теперь иди одевайся, я приготовлю завтрак.
 — Сегодня утром мне, пожалуй, потребуется только одна чашка кофе, — сказала Никки и, за — метив удивленный взгляд, мужа, пояснила:
 — Я и так достаточно взвинченна, чтобы еще прибегать к помощи кофеина.
 — Ты не просто Красивая, но еще и умная женщина. Исключено, чтобы мы проиграли.
 Эти слова заметно ее успокоили. Она переоделась, они позавтракали, а затем спустились вниз, где их, уже ждало такси. Через пятнадцать минут машина домчала их до комплекса зданий, в одном из которых заседала комиссия по присуждению премий ЛДБ. И лишь когда они вошли в лифт, Никки вновь заволновалась. К ее удивлению, судя по лицу Иона, он тоже испытывал волнение. Не обращая внимания на других пассажиров лифта, он взял ее за руку.
 — Белые? — спросил он.
 — Что?
 — Ты надела белые подвязки?
 Она вспыхнула и, смущенно оглядевшись по сторонам, прошептала:
 — Цвета слоновой кости, с розовыми кружевами.
 — Как это прекрасно, — заметил он, мечтательно закрывая глаза.
 — Боксерские? — в свою очередь поинтересовалась Никки.
 — Не скажу.
 Представив себе Иона, который направляется к постели в плотно обтягивающих боксерских трусах, она так развеселилась, что нервно хихикнула. Двери лифта распахнулись, и Ион повел жену по коридору, держа ее за руку.
 — Сохраняй уверенность и самообладание, — на ходу напомнил он.
 — О'кей, — согласилась она. — И все-таки я никак не могу догадаться — ты в узких плавках, что ли?
 — Нет.
 — Чем могу быть вам полезна? — приветливо улыбаясь, спросила сидевшая за стойкой секретарша.
 — Мистер и миссис Александер прибыли на заседание комитета по номинациям.
 — Прекрасно, вас уже ждут. Пожалуйста, следуйте за мной, — И она проводила их до двойных дверей.
 И тут Никки внезапно осенило. Она удержала Иона за руку и, округлив глаза от ужаса, тихо спросила:
 — Неужели ты сегодня вообще ничего не надел?
 — Ты так думаешь? — подмигнул он, раскрывая двери и входя в зал заседаний. — Будь внимательна, представление начинается…
 В зале находилось пять человек — трое мужчин и две женщины. Когда Никки и Ион вошли, все члены комиссии обернулись в их сторону. Высокий, грубоватого вида человек, чем-то похожий на Иона, приблизился к ним.
 — Председатель комиссии Билл Уэст, — представился он, пожимая им руки. Мы не ожидали, что вы будете сопровождать свою жену, мистер Александер.
 — Да, я понимаю, но, как видите, я здесь. Надеюсь, вы не станете возражать против моего присутствия?
 — А если бы я вздумал возражать, вы бы удалились?
 — Нет.
 — В таком случае нет смысла поднимать этот вопрос, — сухо заметил Билл. — Оставайтесь, пожалуйста, однако помните: обвинения предъявлены вашей жене, поэтому на все вопросы должна отвечать только она.
 — Мы явились сюда по вашему требованию, чтобы отвести голословные обвинения в адрес моей жены. Я не буду вмешиваться до тех пор, пока ситуация не потребует моего вмешательства, — холодно заявил Ион, глядя в глаза собеседнику. — Надеюсь, мы с вами понимаем друг друга. Вы со мной согласны? — Да, мы прекрасно понимаем друг друга. — И председатель сделал приглашающий жест в сторону длинного стола, за которым уже сидели остальные члены комиссии. — Устраивайтесь поудобнее. Хотите кофе?
 — Если можно, три чашки: две с сахаром, одну — без, — попросил Ион, после чего подвел Никки к дальнему концу стола и помог ей сесть.
 — Я не хочу кофе, — прошептала она, опускаясь на стул.
 — Знаю, — тихо отвечал Ион. — Но я сделал это специально, чтобы сразу поставить этого типа на место.
 — Благодарю. Будем надеяться, что это подействует и они не станут ко мне придираться. — Она скрестила руки на коленях. — Кстати, я говорила тебе о том, что надела пять предметов нижнего белья?
 Быстро взглянув на мужа, Никки поняла, что он, как она и ожидала, принялся мысленно перебирать предметы ее туалета, гадая, чего там не хватает. Прекрасно, а она пока что сможет поговорить с членами комиссии.
 — Ваш кофе, — сказал Билл. Секретарша поставила перед ними чашки и сахарницу. — Ну что, мы можем начать?
 — Ты готова, Никки? — спросил Ион.
 — Да.
 Билл отошел к другому краю стола, присоединившись к остальным членам комиссии.
 — Сразу хочу принести наши извинения, миссис Александер, за причиненное беспокойство, — официальным тоном заявил он. — Но, к сожалению, мы вынуждены прояснить все обстоятельства вашего дела, поскольку номинанты на премию Лоуренса Д. Баумана должны быть выше всяких подозрений. Таково требование тех компаний, которые берут на работу наших кандидатов. А вы, вероятно, знаете, что даже быть кандидатом — это прекрасная рекомендация для трудоустройства.
 — У меня уже есть прекрасная работа, которой я очень горжусь, — ответила Никки, краем глаза заметив улыбку мужа.
 — И компания, где работает миссис Александер, полностью удовлетворена ее работой, — заверил он.
 — Я понимаю, мистер Александер, — вздохнул Билл. — Мы хорошо знаем, какое положение занимают в деловом мире «Международные инвестиции», и ценим вашу поддержку. Тем не менее, ввиду серьезности обвинений, выдвинутых против вашей жены, мы вынуждены провести самую тщательную проверку, хотя нам это и не слишком нравится. Мы находимся под пристальным вниманием общества, и у нас нет иного выхода.
 — Что вы хотите узнать? — утомленная этим долгим предисловием, спросила Никки, делая глоток и морщась оттого, что забыла подсластить кофе. Заметив ее гримасу. Ион тут же восполнил это упущение.
 — У меня есть информация от одного человека…
 — Тимоти Т. Таккера, — перебила Никки.
 — Вы его знаете?
 — Да. Он пытался продать моим дяде и тете свое… мягко говоря, изобретение. Когда я отсоветовала им иметь с ним дело, он стал угрожать, что придаст публичной огласке некоторые факты из моего прошлого.
 — Расскажи им подробнее, — предложил Ион.
 — Таккер также заявил о том, что не станет этого делать, если получит те пятьдесят тысяч долларов, на которые рассчитывал с самого начала.
 Члены комиссии вполголоса посовещались, после чего Билл кивнул головой:
 — Да, мы согласны с тем, что мистер Таккер мог руководствоваться предосудительными намерениями, однако мы должны выяснить, насколько правдива предоставленная им информация.
 — Точнее сказать, вам нужны детали, — сухо заметил Ион.
 — Именно. — Билл заглянул в свои записи и снова обратился к Никки:
 — Брали ли вы деньги своих родственников, чтобы вложить их в ничего не стоящую недвижимость?
 — Минуточку, — снова вмешался Ион, наклоняясь к жене и беря ее руки в свои. — Скажи им всю правду, — ласково предложил он. — Им нужны не объяснения, а признание.
 — Ты хочешь, чтобы я им во всем призналась? — спросила она, сжимая его руку.
 — Да, хочу. — И он ободряюще посмотрел ей в глаза, одним своим взглядом высушив ее слезы. Как она раньше могла думать, что от взгляда этих глаз веет холодной осенью? Какой же слепой она была! В зеленых глазах мужа — теплота и нежность ясного весеннего дня. — Доверься мне, — добавил он.
 — Ты знаешь, как я тебе доверяю. — Никки взглянула на председателя комиссии и вспыхнула:
 — Извините, но вы не могли бы повторить свой вопрос?
 — Брали ли вы деньги своих родственников, чтобы вложить их в ничего не стоящую недвижимость? — нетерпеливо спросил Билл.
 — Да.
 Билл заметно удивился и вновь заглянул в свои записи.
 — А брали ли вы ссуду в банке, чтобы совершить дополнительную покупку?
 — Да.
 После второго признания вопросы посыпались один за другим:
 — И вы лишились этих денег?
 — Да.
 — И банк лишил вас права пользования этой собственностью, после того как вы просрочили очередной месячный взнос?
 — И это было.
 — А кредиторы выяснили, что оценка имущества была явно мошеннической и что оно отнюдь не стоит тех денег, которые вы взяли под его залог?
 — Если быть точной, это имущество стоило примерно половину моего займа, — уточнила Никки.
 Билл отложил ручку и раздраженно посмотрел на Никки.
 — Ну, миссис Александер, у меня просто нет слов. Это все очень серьезные обвинения, а вы не отвергли ни одно из них!
 — Да, мистер Уэст, я это прекрасно сознаю. Однако ваши вопросы вырваны из контекста. Вы позволите мне рассказать обо всех обстоятельствах этого дела? — Прошу вас.
 Никки взглянула на одобрительно кивнувшего ей мужа, тяжело вздохнула и начала рассказывать:
 — Восемь лет назад мои родители погибли…
 Женщина, сидевшая слева от Билла, нетерпеливо пошевелилась.
 — Смерть ваших родителей вряд ли имеет отношение к этому делу… — сказала она резким тоном.
 — Послушайте, — возмутился Ион, — моя жена вежливо выслушала ваши вопросы и ответила на них; я полагаю, она имеет право рассчитывать на ответную любезность?
 — Он прав, Клара, — согласился Билл. — Пусть расскажет нам свою версию событий. Извините нас, миссис Александер. Продолжайте, пожалуйста.
 — Их смерть имеет самое непосредственное отношение ко всей этой истории.
 Я уверена, вы понимаете, в каком положении оказалась наша семья. И дело не только в переживаниях. Мои родители ведали финансами нашего семейства. Поскольку в то время я изучала бизнес, то, естественно, после их смерти эта обязанность перешла ко мне. — Никки слабо усмехнулась:
 — Я была молода, но очень самоуверенна и решила, что прекрасно со всем справлюсь.
 — Я полагаю, мы все прошли через нечто подобное, — пробормотал Билл.
 — Спасибо. В моем колледже преподавал профессор, к которому я всегда обращалась за советами. К тому времени, когда мне исполнился двадцать один год, он ушел с работы и занялся бизнесом.
 — Инвестициями в недвижимость? — уточнил Билл.
 — Да, причем именно теми инвестициями, из-за которых я вынуждена сидеть сейчас перед вами и отвечать на ваши вопросы.
 — Позвольте внести некоторую ясность, — не выдержал Ион, — поскольку моя жена вряд ли захочет это сделать. В то время она была вынуждена материально поддерживать свою беременную младшую сестру, которая внезапно овдовела. Хотя родители Никки оставили им обеим страховку, этого было явно недостаточно.
 — Да, это так, — кивнула Никки, — и именно поэтому я приняла предложение профессора Уаймана.
 — Профессор Уайман? — переспросила Клара. — Уилберт Уайман?
 — Да, хотя он предпочитал, чтобы его называли Берт. А вы его знали?
 — Его знала моя дочь, — ответила Клара. — Продолжайте, прошу вас.
 — Берт указал мне на недвижимость, которая, по его мнению, могла приносить гарантированный доход. Это был «Санрайз-центр». И при этом заявил, что дело настолько выгодное, что, если я откажусь, он сам купит его.
 — И тогда вы обратились к своим родственникам за деньгами?
 — Да, именно так я и сделала, — кивнула Никки. — Мы вложили в это дело все наши сбережения и даже те деньги, которые предназначались на обучение моих кузенов. — Неужели вы не понимали всю степень риска?
 Повисла долгая пауза.
 — С тех пор не проходило и дня, чтобы я не пожалела о том, что пошла на этот риск, — откровенно призналась Никки. — Однако нельзя делать деньги, не рискуя деньгами. Именно так мне и сказал Берт.
 — А что было потом?
 — Уже после того, как я приобрела это имущество, он явился ко мне с новым предложением. Берт убеждал меня взять ссуду в банке под залог приобретенного имущества.
 — А что, по его мнению, вы должны были сделать с этими деньгами?
 — Вложить их в то, что он называл краткосрочной сделкой. По его словам, в течение всего нескольких месяцев мы смогли бы получить большую прибыль. — Вспоминая о глупостях, совершенных в молодости, Никки задумчиво вертела в руках кофейную чашку. Она хотела было поднести ее к губам, но у нее так сильно задрожала рука, что она поспешила поставить чашку на поднос. — Конечно, мне бы следовало сообразить, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Позднее я узнала, что Берт дал взятку оценщику имущества, чтобы тот завысил стоимость «Санрайз-центра». В итоге банк дал мне ссуду, вдвое превышавшую стоимость этого центра.
 — И что было с этими деньгами?
 — Я выписала чек на имя Берта. — Никки попыталась улыбнуться:
 — Чему меня только учили в колледже, не так ли?
 — А затем Берт просто исчез с вашими деньгами? — вкрадчиво предположил Билл.
 — Да.
 — И что же вы тогда сделали?
 Собравшись с силами, Никки постаралась ответить как можно спокойнее:
 — Следующие семь лет я много и тяжело работала, научившись всему, что только возможно, чтобы никогда больше не попадать в подобные переделки. Постепенно я рассчиталась с долгами. В прошлом году, благодаря нескольким вполне законным инвестициям, мне удалось оплатить все счета.
 — А что случилось с профессором Уайманом?
 — Понятия не имею. Полагаю, что он продолжал охмурять других столь же доверчивых студентов. — В самом деле, — подтвердила Клара. — Однако это продолжалось недолго. Пять лет назад он угодил в тюрьму.
 Никки удивленно воззрилась на нее.
 — Благодарю вас, миссис Александер, — в очередной раз сверившись со своими записями, сказал Билл. — Это все.
 — Нет, черт подери, это еще не все, — повысил голос Ион. — Мы должны узнать результаты собеседования здесь и сейчас. Вы оставляете ее в списке номинантов или мне пора звонить своему адвокату?
 — Не надо, Ион, — тихо сказала Никки. Пытаясь отвлечь его внимание, она шепнула:
 — На мне пара чулок, две подвязки и еще кое-что…
 — А как ты снимаешь это «кое-что»? — так же шепотом спросил он. — Через верх или через низ?
 — Догадайся, — ответила она, а затем повысила голос, обращаясь к членам комиссии:
 — Я не собираюсь оспаривать ваше решение. Но, честно говоря, мне кажется, я заслужила право узнать его прямо сейчас.
 — Минуточку, пожалуйста. — И члены комиссии принялись перешептываться. Спустя несколько мгновений, показавшихся Никки вечностью, Билл снова обратился к ней:
 — Поскольку мы не сомневаемся в правдивости ваших слов, вы остаетесь в числе номинантов. — А когда… — начал было Ион.
 — Церемония состоится в субботу. Если вдруг откроются какие-то новые обстоятельства, миссис Александер будет извещена об этом в пятницу. Опасаясь того, что еще может наговорить ее муж, Никки поднялась с места. — Спасибо за предоставленную возможность ответить на ваши вопросы, — произнесла она, беря мужа под руку и начиная тянуть его к выходу. — Хватит упираться как мул, — вполголоса добавила она.
 Он обнял ее за талию, скользнув вниз рукой, после чего вдруг решительно кивнул головой:
 — Ладно, идем домой.
 — А что это ты так резко заторопился? — подозрительно поинтересовалась Никки, когда они покинули зал и направились к лифту.
 — Мне кажется, я понял, какого предмета на тебе не хватает.
 — Ну и?..
 — Если моя догадка правильна, — усмехнулся он, вталкивая ее в пустую кабину лифта, — то того же самого, какой отсутствует на мне… Вот я и решил, что лучше побыстрее проверить свое предположение, чем спорить с этими идиотами из комиссии.
 — Я того же мнения, — произнесла она, испытующе проводя рукой вдоль его брюк. — Боже праведный, Ион! А ведь ты действительно…
 Двери лифта закрылись.




 Глава 10


 — Ты нервничаешь? — спросила Сельма.
 — Ну, я…
 — А с какой стати ей нервничать? — заметила Криста. — Все будет в порядке.
 — Сомневаюсь, хотя… — передернула плечами Никки.
 — В любом случае будь проклят этот Таккер, — сказал Эрни. — Никки, почему ты не рассказала нам о его звонке?
 — Но я…
 — Спасибо Иону. — Сельма взглянула на него с благодарностью. — Я не представляю себе, что бы мы без него делали.
 — Да, спасибо мне, — самодовольно согласился Ион, обнимая жену за плечи.
 — Впрочем, в обязанности мужа входит защищать жену.
 — А также ее родственников, не так ли? — добавила Никки.
 — Разумеется. Ну, сегодня ты себя лучше чувствуешь?
 — Намного, — кивнула она.
 — Вот и прекрасно. Кстати, я говорил вам, миссис Александер, что вы сейчас просто неотразимы? — прошептал он, целуя ее левое ухо.
 — Ну так что, мы будем праздновать сегодняшнюю победу? — спросил Эрни.
 — Если она состоится, — поспешила добавить Никки. — Сомневаюсь, что после всего происшедшего я стану обладателем премии ЛДБ. Надеюсь, вы не будете слишком разочарованы, если этого не случится?
 — Конечно, не будем, — заметил Ион, когда лимузин остановился у входа в отель. — Ну вот, они уже здесь.
 — Кто — здесь? — спросила Никки, выглядывая в окно.
 — Наши мать и отец, — пояснил Эрик.
 — А почему вы не предупредили меня об их приезде? — запротестовала Никки.
 — Они здесь, чтобы поддержать тебя. — Ион взял руку жены и поцеловал ее пальцы. — Как и все мы… Цвета слоновой кости? — спросил он, переходя на шепот.
 — Черные. Боксерские?
 — Набедренная повязка.
 — Не дразнись.
 — А кто дразнится?
 Они взглянули друг на друга и засмеялись.
 Дверца лимузина распахнулась, и к машине подошли Лорен и Делла, мгновенно расцеловавшие Никки в обе щеки. Неужели они действительно признали ее своей невесткой? — подумала она.
 Затем вся компания вошла в отель и направилась в огромный, ярко освещенный бальный зал, где были расставлены столы для номинантов и приглашенных участников церемонии награждения. Вечер начался с торжественного обеда и официальных речей. К тому времени, когда Билл Уэст поднялся на сцену для вручения премии ЛДБ, Никки успела изрядно понервничать.
 — Прежде чем я объявлю имя победителя премии Лоуренса Д. Баумана, — начал Уэст, — мне бы хотелось сказать несколько слов о том, каким человеком должен быть победитель. Эта личность должна отвечать всем нашим стандартам — то есть быть яркой, образованной, преуспевающей в бизнесе и, что важнее всего, честной. Тот индивид, который стал победителем, с лихвой обладает всеми этими качествами, благодаря чему он заслужил единодушное одобрение всех членов нашей комиссии.
 — Это ты, дорогая, это все о тебе, — прошептала Сельма.
 На глаза Никки навернулись слезы, и она отрицательно покачала головой. В тот момент, когда Билл употребил слово «честный», она сразу подумала о том, что к ней это не относится.
 — Этот человек прошел через трудное испытание, — продолжал Билл, — но при этом не только извлек урок из своих прошлых ошибок, но и сумел обернуть их в свою пользу. Нет горы, которая была бы слишком высока, нет проблемы, для которой бы не существовало честного решения, нет моральной дилеммы, которая бы исключала правильный выбор, вне зависимости от того, насколько трудным он может быть. Итак, я с большим удовольствием объявляю вам лауреата премии Лоуренса Д. Баумана за этот год. Это… миссис Никки Эштон Александер.
 Никки замерла на месте, не в силах пошевелиться. Хорошо хоть Ион вовремя пришел к ней на помощь, оторвав ее от стула и поцеловав. — Ты заслужила это, любовь моя, — произнес он, подводя ее к сцене. — Ну иди, получи свою награду.
 Она поднялась по ступенькам, и Билл Уэст сердечно пожал ей руку, вручая статуэтку из золота и хрусталя. Приняв награду, Никки слабо улыбнулась и, ослепленная слезами радости, поклонилась залу. После того скандала она была счастлива остаться в числе номинантов, но уж никак не ожидала, что ее выберут лауреатом. И тут вдруг ее охватил ужас: ведь надо произнести речь! А она совершенно не готова!
 — Я… я… — Никки не могла выдавить из себя ни одной фразы и, уже начиная паниковать, посмотрела на Иона. Его спокойное, мужественное и такое любимое лицо мгновенно внушило ей уверенность. Какое счастье, что Он есть на свете!
 Глубоко вздохнув, Никки начала говорить;
 — Я хочу выразить благодарность членам комитета за то, что они сочли меня достойной этой высокой награды, а также за то, что они помогли установлению истины. — Никки взглянула на Деллу и Лорена. — Кроме того, я хочу выразить признательность компании «Международные инвестиции», которая оказала мне неоценимую поддержку. Эта поддержка оказалась больше того, что я ожидала, и много больше того, чего я заслуживала.
 У нее дрожали руки, однако она сознавала, что не имеет права уйти со сцены, прежде чем не выскажет все, что накопилось у нее в душе. Подобная возможность бывает раз в жизни.
 — Еще я хочу поблагодарить членов своей семьи за их бесконечную любовь и веру в мои способности. Они заслужили эту награду даже больше, чем я.
 Сельма и Эрни сияли от счастья, а Криста, Явно несогласная с этим, качала головой?. Никки вновь поймала на себе взгляд мужа.
 — Наконец, я хочу выразить любовь и признательность своему мужу Иону. — У нее перехватило горло, и последняя фраза прозвучала хрипловато. Но она уже нашла нужные слова и позволила своим эмоциям выплеснуться наружу. — Ты дал мне нечто, что я считала утраченным навеки. Благодаря тебе я вновь научилась доверять людям. А ведь без доверия…
 Ее голос осекся, после чего наступила тишина.
 Все присутствующие ждали продолжения, и Никки лихорадочно облизала губы. Никогда прежде она не испытывала такого сильного желания сорваться с места и убежать куда-нибудь подальше. Однако ради одного только Иона она обязана закончить свою речь! Крепко прижимая к себе награду, словно боясь ее выронить, Никки заговорила снова, и ее голос зазвенел предельно искренне.
 — Благодаря тебе я вновь научилась доверять людям. А ведь без доверия не бывает любви!
 После этого она уже с трудом осознавала происходящее. Двигаясь как в тумане, Никки спустилась со сцены и направилась к своему столику, отвечая по дороге на поцелуи и пожимая протянутые руки. Больше всего на свете ей хотелось броситься в надежные объятия Иона и никогда их не покидать. К несчастью, толпа поздравляющих не давала ей возможности приблизиться к мужу. А он стоял и, хладнокровно улыбаясь, наблюдал за ней.
 — Полагаю, нам пора уединиться, — заметила Криста, когда зал постепенно начал пустеть. — Настало время для шампанского, икры и всего прочего.
 — Совершенно верно, — кивнул Эрик. — Тем более что нам предстоит отпраздновать сразу два события — награду Никки и… — он усмехнулся, беря Кристу за левую руку, на безымянном пальце которой сияло кольцо с огромным бриллиантом, — и наше обручение.
 Никки, которой наконец удалось добраться до своей семьи, удивленно вскинула брови.
 — Твое удивление дорогого стоит, — засмеялась Криста, прижимаясь к Эрику.
 — Видела бы ты сейчас свое лицо!
 — Теперь вы должны оставаться супругами, — добавил Эрик, переводя взгляд с брата на Никки. — Хотя бы ради нас.
 — Что? — изумленно спросила она.
 — Бал «Золушка», — пояснила сестра. — Мы с Эриком догадались о том, что произошло той ночью. Почему вы с Ионом должны были пожениться.
 Эрик кивнул и запечатлел поцелуй на ее щеке.
 — И мы тоже поженимся. Готов держать пари, что для вас это полная неожиданность.
 Никки быстро оглянулась на Иона. Однако на лице мужа ничего нельзя было прочесть.
 — Не понимаю, — пробормотала она. — Но как вы познакомились?
 — Я пришла к тебе в офис, чтобы повидаться, — охотно объяснила сестра, — однако ты была очень занята. Тут я наткнулась на Эрика, и он пригласил меня на ланч.
 — Одно событие влечет за собой другое… — заметил тот.
 — Довольно, Эрик, — прервал его Ион и протянул руку. — Прими мои поздравления. Я с тобой согласен: такая новость достойна того, чтобы ее отпраздновать. — Он обернулся к Никки:
 — Не так ли, дорогая? В конце концов, ты получила все, что хотела, или я не прав?
 Никки осторожно поставила свою награду на кофейный столик, сняла плащ и бросила его на кушетку.
 — Что ты собираешься делать? — спросила она, поворачиваясь к мужу.
 Она избегала смотреть ему в лицо, опасаясь прочитать в его холодных глазах то, чего страшилась сильнее всего на свете.
 — Не знаю, как ты, а я хочу собрать чемодан, — отвечал он. — Если хочешь, можешь мне помочь.
 — Я не то имела в виду.
 — Если ты имела в виду наше будущее, то, мне кажется, сейчас не самое удачное время для его обсуждения.
 — Но почему бы и нет? — холодея от дурного предчувствия, спросила она.
 — Потому что завтра утром я улетаю в Лондон.
 — В Лондон? — Никки бессильно опустилась на кушетку, недоверчиво глядя на мужа. — Но ты никогда не упоминал…
 — Я не упоминал об этом раньше потому, что у тебя и без того хватало забот, — спокойно пояснил он.
 Она переплела трепещущие пальцы рук.
 — Значит, ты возвращаешься в Лондон? Надолго?
 — И ты это спрашиваешь?
 — Ах, ну да, верно. Ты же обещал Эрни и Сельме, что встретишь с нами Рождество. Я полагаю, ты не намерен отказываться от своего обещания?
 — Какого черта? — ответил он резко. — Разве я когда-нибудь не выполнял своих обещаний?
 — Нет, никогда, — прошептала она. — В этом тебя не упрекнешь. Ты всегда выполнял их полностью — и великолепно. Спасибо тебе за это.
 — Мне не нужна твоя чертова благодарность, — с плохо скрываемым раздражением заявил Ион, бросая свой плащ на ближайшее кресло.
 — Тогда чего же ты хочешь?
 — Одну-единственную вещь, которую ты, по всей видимости, не можешь мне дать, несмотря на прекрасную речь, произнесенную сегодня вечером.
 — Тебе нужно мое доверие? — смутилась она. — Но ведь оно у тебя уже есть. — В самом деле? — освобождаясь от шарфа, иронично спросил он. — Тогда докажи это.
 — Но как? Твоя семья и твоя репутация — в безопасности. То же можно сказать и о твоей работе. Каким же образом я могу доказать тебе свое доверие?
 Задавая этот вопрос, она уже знала ответ на него. Ей нужно было произнести всего три слова, выразив то, что таилось в глубине ее души. Надо было окончательно довериться своему мужу, однако какой-то непонятный для нее самой страх сковывал горло, мешая сказать эти слова.
 Ион стоял молча и мрачно смотрел на жену, на лице которой отражалась нелегкая внутренняя борьба с самой собой.
 Отчаявшись произнести нужные слова, она тоже встала и, расстегнув молнию своего черного шелкового платья, спустила его к ногам. Затем перешагнула через него и вопросительно посмотрела на мужа. Тот продолжал сохранять абсолютную неподвижность.
 — Ион, пожалуйста… — Она провела ладонями по его груди, а затем обняла за шею.
 Он медленно положил руки на ее обнаженные плечи, и на какой-то миг Никки показалось, что сейчас он ее оттолкнет. Однако Ион прижал ее к себе, и они замерли, не в силах произнести ни слова. Затем он запустил пальцы в ее распущенные волосы, погладил по голове и пристально посмотрел в лицо, словно пытаясь навсегда запечатлеть в памяти ее черты.
 — Прощальный поцелуй, Никки, — прошептал он.
 — Никакого прощания, — отвечала она сквозь слезы. — Ты забыл, что должен вернуться к Рождеству?
 — Нет смысла оттягивать. Поцелуй меня, любовь моя.
 — Но ты же улетишь завтра утром, так что впереди у нас целая ночь.
 — Я должен вылететь на рассвете, поэтому сейчас поеду в отель аэропорта и проведу там остаток ночи.
 — Но тебе же надо упаковать чемодан! — отчаянно пытаясь задержать его, напомнила она.
 — У меня уже все готово.
 — Так что же, — жалобно пролепетала Никки, и голос ее дрогнул, — ты собрался меня покинуть?
 Он наклонил голову и поцеловал ее долгим и нежным поцелуем.
 — А что меня может удержать?
 Ион не стал дожидаться ответа. Выпустив жену из Объятий, он взял с кресла свой плащ и через мгновение хлопнул входной дверью.
 Никки проснулась утром в холодной и пустой постели. Поднявшись и развернув утреннюю газету, она обнаружила, что Ион сдержал свое последнее обещание: Тимоти Т. Таккер был арестован за мошенничество. Сообщение, послужившее поводом для ареста, поступило от одного «безымянного гражданина». Однако Никки моментально поняла, что этот «безымянный гражданин» — ее муж Ион.
 Последующие несколько дней стали для нее невыносимо тяжелыми. А ведь раньше Никки искренне верила, что самой большой ошибкой в ее жизни была выдача чека на имя Берта Уаймана! Теперь оказалось, что все это — чепуха в сравнении с той ошибкой, какую она допустила с Ионом.
 Единственное объяснение, которое Никки смогла придумать для своего идиотизма, состояло в том, что она была застигнута врасплох. Все свалилось на ее бедную голову внезапно и сразу — победа на конкурсе, помолвка Эрика и Кристы, отъезд Иона. Будь у нее время успокоиться и прийти в себя, она сумела бы найти верное решение, осознать ту единственную причину, по которой они с Ионом должны были оставаться мужем и женой.
 Этой причиной была любовь.
 Да, она безумно любила Иона, хотя была не в состоянии сказать ему об этом! Бесконечно анализируя свои чувства, она поняла, чего же так опасалась в ту последнюю ночь. Того, что он не любит ее так же сильно, как любит его она!
 А ведь Ион много раз демонстрировал ей свою заботливость. Он помог ей решить проблему с Эриком и Кристой, спас ее родственников от мошенника и окончательно урегулировал все их финансовые дела. Более того, он спас ее репутацию, придя на помощь в самую нужную минуту.
 И каждым своим прикосновением и поцелуем он постоянно проявлял свои чувства к ней!
 Докажи это, просил он. Докажи, что ты мне доверяешь. Но при этом имел в виду другое: докажи, что ты меня любишь!
 Внезапно Никки поняла, что нужно делать. Она сняла телефонную трубку, досадуя на себя за то, что так долго не могла принять нужное решение. Только бы хватило времени на то, чтобы осуществить ее план!
 Сочельник наконец закончился, показавшись Никки самым долгим днем в ее жизни. Она явилась в офис, чувствуя, что ее нервы напряжены до предела. Если Ион получил ее факс и подарок — а она послала ему одно из выхоженных ею растений, — то почему так долго не отвечает?
 Примерно в середине дня служащие стали расходиться на рождественские каникулы. Вскоре в офисе воцарилась тишина, и сразу стало холодно и пусто. Не желая возвращаться в свою квартиру, где отсутствие Иона ощущалось особенно остро, Никки стояла у окна в полутемном кабинете и смотрела вниз, на снующих по улице людей. Горькие складки пролегли возле ее губ. Все эти люди торопились домой, чтобы радостно встретить Рождество в кругу своих близких и родных, — и как бы она хотела быть на их месте!
 Вскоре совсем стемнело и начался снегопад. Келли, наверное, радуется — она так любит снежное Рождество… Никки прикрыла глаза, стараясь сдержать слезы. А может, этот чудесный снегопад и задержал Иона?
 Как же она хотела его! О Боже, помоги ей! Сейчас ей, как никогда прежде, нужны любовь и нежность. И почему, почему она не сказала Иону того, что он хотел от нее услышать? Как могла она рисковать утратой самого близкого и дорогого ей человека?
 Только бы он благополучно добрался домой! — мысленно молила она. И пусть даже опоздает. Теперь уже ничто не имеет значения, кроме одного — чтобы он вернулся к ней в целости и сохранности.
 И тут вдруг она услышала, как что-то мягкое шлепнулось на стол. Никки мгновенно обернулась и замерла: прямо посреди стола лежала папка, которой за секунду до того там не было. Не смея дышать, она подошла ближе и с трудом прочитала название. Это был счет Стамберга.
 Откуда-то из темноты вылетела мужская рубашка, за которой последовал пояс брюк.
 — Ион! — воскликнула она, смеясь и плача одновременно. — Что ты делаешь?
 — Проиграв пари, выполняю свое обещание.
 Она закрыла рот рукой. Даже ангельское пение не могло сравниться со звуками этого мужественного, хрипловатого голоса.
 — Ты что, намерен танцевать обнаженным на моем столе?
 — Да, поскольку у тебя нет более подходящего места для подобного занятия.
 — Но у меня есть намного более подходящее место, — проворно возразила она, вскакивая ногами на кресло и перебираясь оттуда на стол. — Ты получил мой факс?
 — Должен сказать, что он вызвал в моем офисе настоящий переполох.
 — Ион, пожалуйста, давай немедленно отправимся домой. Я забыла сказать тебе одну вещь.
 — Все подумали, что ты беременна, — заявил он, поглаживая ее по щеке. Но ведь это не так?
 — Нет.
 — А жаль! Это значительно упростило бы все дело.
 Никки взяла его руку и поцеловала ладонь.
 — Я не очень люблю все упрощать, — призналась она. — Напротив, иногда я выбираю самый трудный путь.
 — Это я уже заметил. Так что ты забыла мне сказать?
 — Что я люблю тебя! — отважно выдохнула она. — И не просто люблю, а ужасно сильно, почти безумно.
 Он медленно, слегка недоверчиво улыбнулся, и глаза его заметно потеплели.
 — Это правда?
 — Да. А еще… — она застенчиво взглянула на него сквозь полуприкрытые ресницы, — я думаю, что и ты меня любишь.
 — Думаешь?
 — Нет, — торопливо поправилась она, — знаю наверняка. И я придумала способ доказать тебе свои чувства.
 — И что же это за способ, миссис Александер? — с любопытством спросил он.
 — Ну… — и она обхватила мужа обеими руками, с наслаждением вдыхая его запах и радуясь уютной теплоте его сильного тела, — чтобы это узнать, тебе придется подождать до завтра. А чтобы до того времени ты не скучал, я придумала еще кое-что.
 — А среди этого «кое-что» нет идеи о том, чтобы нам окончательно раздеться?
 — Есть, — со смехом призналась Никки. — Но может быть, сначала вернемся домой?
 — А разве в моих объятиях ты не чувствуешь себя дома? — спросил он, и голос его дрогнул. — Я люблю тебя, моя дорогая жена, и люблю не менее сильно, чем ты!
 И он поцеловал ее, лишний раз доказывая тот очевидный факт, что Рождество — это время чудес.
 На следующее утро Никки почувствовала себя абсолютно счастливой. Да и что могло быть прекраснее пробуждения в объятиях Иона? А разве отдаваться любимому — это не самое великолепное начало дня?
 Когда они нехотя покинули спальню, Никки с гордостью продемонстрировала мужу, какие изменения она произвела в их апартаментах. В каждом уголке и на каждой стене стояли и висели горшки с растениями. А в одном углу красовалась самая настоящая елка, щедро украшенная огнями и игрушками.
 — Да, теперь наша квартира обрела домашний уют, — признал Ион.
 Вскоре начали прибывать с подарками веселые и оживленные родственники. С того момента когда в первый раз зазвонил дверной звонок, Никки чувствовала себя как на иголках, поминутно выскакивая в холл.
 — Ты еще кого-нибудь ждешь? — спросила Криста. — По-моему, мы все уже в сборе.
 — Нет, ты не…
 В дверь снова позвонили, и Никки мгновенно сорвалась с места. Распахнув дверь, она тут же позвала Иона:
 — Это для тебя!
 Ион вышел в холл, а за ним потянулись заинтригованные родственники. На пороге стоял посыльный, одетый в точно такую же бело-золотую униформу, как у швейцара на балу «Золушка».
 — Я торопился, поскольку понимал, что это срочно, — улыбнулся посыльный, вручая Иону красиво упакованный сверток. — Счастливого Рождества.
 — Открой, — нетерпеливо сказала Никки, не успел посыльный захлопнуть за собой дверь.
 Ион, усмехаясь, разорвал золотистую бумагу, достал небольшую прямоугольную коробочку и, открыв ее, заглянул внутрь. Никки, заметно волнуясь, ждала реакции. И он поднял голову, посмотрел на нее, и выражение его лица обеспокоило ее не на шутку. Не обращая внимания на вопросы родственников, Ион закрыл коробочку, взял Никки за руку и провел ее на балкон.
 Там было холодно, но Никки этого почти не чувствовала.
 — Тебе не понравилось? — с тревогой спросила она.
 Вместо ответа он опустил руку в карман пиджака и достал оттуда небольшой сверток.
 — Ну-ка взгляни.
 Никки мгновенно сорвала ленточку, развернула бумагу и дрожащими от нетерпения пальцами открыла футляр из красного бархата. Внутри покоилась пара весьма необычных обручальных колец.
 — О, Ион! — прошептала она, и слезы брызнули из ее глаз. — Благодарю тебя. Какая прелесть!
 — Я решил, что настало время заказать настоящие кольца, и не смог придумать ничего более подходящего, — не слишком уверенным тоном произнес Ион. — Я больше не хочу, чтобы у кого-нибудь возникали сомнения по поводу моих чувств к тебе.
 — Но тогда почему… — И она указала ему на свой подарок, который он продолжал держать в руках.
 Большие, пушистые снежинки стали оседать на ее волосах и длинных ресницах. Ион стряхнул их и привлек Никки к себе.
 — Ты даришь мне билеты на Ежегодный бал, устраиваемый для тех, кто поженился той ночью!..
 — Мне так хотелось вернуться с тобой туда, где все началось, — кивнула она — И где я впервые поняла, что люблю тебя и могу тебе доверять.
 Он поцеловал ее мокрые от слез и растаявших снежинок глаза.
 — Я больше никогда не буду сомневаться в твоем доверии, Никки, клянусь.
 — Я верю тебе, — благодарно прошептала она, улыбаясь и вскидывая глаза. Обнявшись, они открыли стеклянную дверь балкона и вернулись в гостиную, где их уже нетерпеливо дожидались родственники.