Аннотация: Таинственно погибает любимый дядюшка очаровательной писательницы Беатрис Пул, а сама она неожиданно оказывается втянутой в полные опасностей поиски загадочного сокровища — колец Афродиты. И тут в жизнь Беатрис врывается страстная любовь — к эксцентричному аристократу Лео Дрейку. Но и чувства, и даже жизнь влюбленных оказываются под угрозой, ибо во тьме затаился некто, готовый нанести Беатрис и Лео удар...


---------------------------------------------


 Джейн Энн Кренц
 Кольца Афродиты



 Глава 1



 Темные окна разрушенного старинного здания безмолвно предупреждали о темпераменте хозяина дома.

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 1

 Сидя перед пылающим камином, Безумный Монах из Монкреста предавался печальным размышлениям.
 Казалось, он стоит у самого колодца и смотрит в глубокие темные воды меланхолии. Он пока еще не погрузился в эти глубины, но чувствовал, что душевное равновесие может очень скоро его покинуть.
 Много лет он противился искушению предаваться мрачным мыслям. Занятия науками, а также необходимость воспитывать весьма бойких, растущих без матери сыновей привели его к убеждению, что внимание следует концентрировать на более важных вещах.
 Однако полтора месяца назад его наследник Карлтон и младший сын Уильям отправились в турне на континент в сопровождении их старого наставника.
 Безумный Монах был поражен тем, какими опустевшими стали старинные залы аббатства Монкрест. Он остался один, если не считать верных слуг и громадного пса по кличке Эльф. Он знал, что, когда Карлтон и Уильям приедут домой, к прошлому возврата не будет. Сыновьям было соответственно девятнадцать и семнадцать лет, и они стояли на пороге зрелости. Это были сильные, умные, независимые молодые орлы, готовые отправиться в самостоятельный полет.
 Он знал, что склонность предаваться мрачным мыслям у него в крови и пришла от предков — длинной цепочки людей, которые носили титул графа Монкреста до него. Когда-то давно один из них заработал злосчастное прозвище, распространившееся на все последующие поколения, — Безумные Монахи.
 Лежащий перед камином громадный пес пошевелился, словно почувствовав беспокойство хозяина. Он приподнял массивную голову и уставился на Лео Дрейка.
 — Все дело в буре. Эльф. Атмосфера заряжена электричеством. А это оказывает неблагоприятное воздействие на человека с таким темпераментом, как у меня.
 Казалось, Эльф не был полностью удовлетворен объяснениями хозяина, однако все же опустил голову и положил ее на огромные лапы. На широком кожаном ошейнике тускло поблескивали металлические кнопки.
 Внимание Лео привлекли серебристые пучки волос вокруг носа Эльфа. Недавно похожего оттенка волосы он обнаружил в своей шевелюре, когда брился перед зеркалом.
 — Как ты думаешь. Эльф, мы с тобой стареем?
 Эльф презрительно проигнорировал эту реплику. Он даже не стал открывать глаза.
 — Ну и слава Богу. Ты меня успокоил. — Лео взял со стола стакан с остатками бренди и сделал глоток. — А то я на какой-то момент слегка огорчился.
 За окном свирепо выл ветер. Вот уже несколько часов он зло набрасывался на каменные стены старинного аббатства, в котором до этого жило несколько поколений Безумных Монахов. Время от времени сверкали далекие молнии, освещая библиотеку какими-то мертвенными вспышками, однако худшее было позади. Разгул стихии шел на убыль.
 Лео вынужден был констатировать, что в последнее время исследования тайн древних цивилизаций не в силах отвлечь его от мрачных вод темного колодца меланхолии.
 — Проблема может оказаться гораздо более серьезной, Эльф. Возможно, нам снова следует заняться охотой.
 Эльф ударил хвостом по полу, выражая полное согласие с предложением хозяина.
 — К сожалению, в наших краях в последнее время не встречается интересная дичь. — Лео снова глотнул бренди. — Однако мне необходимо придумать какое-нибудь развлечение, иначе я могу кончить так, как некий персонаж в одном из леденящих кровь романов, которыми заполнены сейчас все библиотеки.
 Эльф повел ухом. Лео подозревал, что пес даже меньше его интересовался романами ужасов.
 — Я сейчас и сам могу ходить ночью пустынными комнатами, в которых водится паутина по углам, выискивать призраки и привидения, которые прячутся в тени. И мечтать, как в мои руки попадает прекрасная и беспомощная героиня.
 Впрочем, мысль о прекрасной и беспомощной героине, Попадающей в его объятия, нисколько не улучшила его настроения. Дело в том, что уже в течение весьма длительного времени в его объятиях не было ни беспомощной, ни какой-либо иной женщины.
 Возможно, что именно это печальное обстоятельство и было причиной его нынешнего беспокойства.
 Он посмотрел на забитые книгами полки. Ничто его сейчас не интересовало. Похоже, тоска пронзила его до самых печенок. Лео решил, что не мешает наполнить стакан новой порцией бренди.
 Эльф снова поднял голову. Но на сей раз его взгляд обратился не к Лео, а к окну.
 — Что, беспокоит буря? Тебе доводилось видеть грозы и похлеще этой.
 Эльф проигнорировал слова хозяина. — Он легко поднялся на ноги и на несколько секунд замер. Затем направился по толстому ковру к окну. Его громадные лапы не производили при этом ни малейшего шума.
 Увидев, как насторожился пес, Лео нахмурился. Кто-то приближался к аббатству. И это в середине ночи. В разгар разгулявшейся весенней грозы.
 — Невероятно, — сказал Лео. — Кто мог осмелиться приехать ко мне без приглашения? А я никому его не посылал с тех пор, как месяц назад согласился принять этого идиота Гилмартина.
 Он поморщился при воспоминании о том коротком визите. Чарльз Гилмартин мнил себя ученым, но на поверку оказался шарлатаном и дураком. Лео не переносил подобных типов. Он не желал тратить попусту время на разговоры с ними.
 Новая, еще более отдаленная вспышка молнии осветила ночное небо. За этим последовал — нет, вовсе не гром, а приглушенный стук колес экипажа о каменную дорожку переднего дворика.
 Кто-то имел дерзость появиться без предупреждения в аббатстве.
 — Черт побери! — Лео поднял графин и плеснул бренди в стакан. — Кто бы это ни был, он наверняка хочет, чтобы я предоставил ему на ночь убежище, Эльф.
 Эльф молча смотрел в окно.
 — Финч от него отделается!
 Финч появился в аббатстве, когда Лео был мальчишкой, и за годы службы в доме ему пришлось научиться отделываться от непрошеных гостей. Монкрестская легенда гласила, что Безумные Монахи славились своей негостеприимностью, и в этом была большая доля истины. У хозяев аббатства существовала многовековая традиция избегать тех, кто мог им наскучить. И поэтому они стояли как бы в стороне от богатой событиями светской жизни.
 Эльф тихонько заворчал. Лео отметил, что это было вовсе не обычное предупреждающее ворчание. Скорее в ворчании слышался вопрос.
 Послышался стук копыт о камни, карета остановилась во дворе. Со стороны конюшни раздались голоса. Зычно крикнул кучер, требуя, чтобы ему помогли с лошадьми.
 — Подними свою задницу, ты, человек! У меня в карете уважаемая леди со своей горничной! Им требуются тепло и приличная еда. Да поторопись! Эти чертовы молнии напугали лошадей до полусмерти.
 Лео оцепенел.
 — Леди? О чем он говорит, черт возьми? Навострив уши, Эльф продолжал вглядываться в темноту. Лео ничего не оставалось, как поставить стакан с бренди, подняться с кресла и подойти к окну. Он стал рядом с Эльфом и положил ладонь на широкую голову пса. Внизу, во дворе аббатства, разыгрывалась необычная сцена.
 Каретные фонари очерчивали контуры небольшого, забрызганного грязью экипажа. Два грума с фонарями вышли из конюшни и направились к карете. Кучер, закутанный в плащ с капюшоном, спустился со своего сиденья и открыл дверцу экипажа.
 — Кто бы они ни были, — сказал Лео, — они получат сейчас от ворот поворот. Финч очень скоро от них отделается. Финч появился на лестнице парадного входа. Немолодой дворецкий, очевидно, ужинал на кухне. В одной руке он держал недоеденный кусок сыра, другой застегивал пальто на растолстевшей талии.
 Сунув остатки сыра в рот, Финч энергично замахал руками. Поскольку рот у него был полон, а окно закрыто, разобрать его слова было не так-то просто, тем не менее Лео понял его.
 — Эй вы, что это такое? — Финч сбежал вниз по лестнице. — Кто вы такие, чтобы приезжать сюда без уведомления в столь недобрый час?
 Движимый любопытством, Лео открыл окно, чтобы получше все слышать. Дождь почти прекратился, однако порывы ветра несли с собой достаточно влаги, и волосы его быстро стали мокрыми. Эльф высунул нос в окно, чтобы вдохнуть свежего ночного воздуха.
 — К вам гости, человек! — Кучер протянул к дверце кареты руку, собираясь помочь приехавшим выйти.
 — Это владения графа Монкреста, — заявил Финч. «Он не ожидает никаких гостей. Вы приехали по ошибочному адресу.
 Прежде чем кучер успел что-то ответить, из кареты вышла женщина в плаще, лицо которой скрывал капюшон. По всей видимости, ее нисколько не напугал столь нелюбезный прием со стороны Финча.
 — Напротив, — холодным, непререкаемым тоном возразила она. — Аббатство Монкрест как раз то место, куда мы направлялись. Будьте добры уведомить его светлость, что у него гости. Меня зовут миссис Беатрис Пул. Со мной горничная. Мы намерены здесь переночевать.
 Финч выпрямился во весь рост. Он возвышался над Беатрис Пул, которая, как определил сверху Лео, не отличалась высоким ростом. Однако это с лихвой компенсировалось командирским тоном, которому позавидовал бы сам Веллингтон.
 — Его светлость не принимает незваных гостей, — скрипучим голосом сказал Финч.
 — Чепуха! Меня он примет.
 — Мадам…
 — Уверяю вас, я не двинусь отсюда, пока не поговорю с ним. — Беатрис посмотрела на карету. — Выходи, Сэлли. Даже страшная гроза не остановила нас в пути. Про такую погоду хорошо читать в романе, но в жизни она создает огромные неудобства.
 — Это уж точно, мадам. — Дебелая полногрудая женщина позволила помочь ей спуститься на землю. — Такая ночь плоха что для человека, что для зверя, n'est-ce pas ?
 Лео поднял брови, услышав, с каким дурным произношением были сказаны последние слова по-французски. Он мог побиться об заклад, что Сэлли, кем бы она ни была, не провела во Франции ни одного часа.
 — Сейчас мы обогреемся и обсохнем, — сказала Беатрис.
 — Стойте здесь! — Финч вытянул в обе стороны руки, загораживая доступ к лестнице. — Вы не можете просто Так, сами себя пригласить в аббатство Монкрест.
 — Я не для того проделала огромный путь, чтобы стоять на пороге и ждать, — заявила Беатрис. — У меня дело к его светлости. Если вы не собираетесь проводить меня в дом цивилизованным образом, то будьте добры отойти в сторону.
 — Здесь отдает приказания его светлость, — угрожающим тоном произнес Финч.
 — Я совершенно уверена: если бы он знал, что сейчас здесь происходит, он немедленно приказал бы вам пригласить нас в его дом.
 — Это говорит лишь о том, как плохо вы знаете его светлость, — парировал Финч.
 — Я слышала, что граф Монкрест известен своей эксцентричностью, — сказала Беатрис, — но я отказываюсь поверить в то, что он отдаст двух беззащитных, невинных, измученных женщин на растерзание стихии.
 — Леди умеет прибегать к весьма драматическим фразам, не правда ли? — Лео рассеянно почесал Эльфа за ушами. — Что-то подсказывает мне, что наша миссис Пул не относится к числу ни беззащитных, ни невинных существ. Да и назвать измученной ее вряд ли возможно.
 Эльф повел одним ухом.
 — Если леди осмеливается приезжать к Монкресту среди ночи без приглашения в сопровождении одной только горничной, ее нежным цветком не назовешь.
 Эльф шевельнулся и сильнее высунулся в окно. Широко разведя руки, Финч отступил по лестнице вверх.
 — Мадам, я настаиваю, чтобы вы вернулись в карету.
 — Не будьте смешным. — Беатрис наступала на него с решительностью фельдмаршала.
 Лео невольно улыбнулся:
 — У бедняжки Финча нет никаких шансов выстоять, Эльф.
 — Послушайте! — В голосе Финча послышалось отчаяние. — На окраине деревни есть гостиница. Вы можете провести ночь в ней. Я передам его светлости, что вы хотите поговорить с ним утром. Если он даст согласие, я сообщу вам.
 — Я проведу ночь под этой крышей, равно как и сопровождающие меня люди. — Она махнула рукой в сторону кареты. — Проводите Джона в сухое чистое помещение. Не забудьте подать ему кружку эля и горячего мяса. Боюсь, что бедняге пришлось хуже всех в эту кошмарную грозу. Я не хочу, чтобы он простудился. Что касается горничной, то, разумеется, она пойдет со мной.
 Кучер торжествующе ухмыльнулся Финчу:
 — Как видишь, мне не требуется ничего особенного: несколько ломтиков ветчины, кусок пирога с рыбой, если есть под рукой, да еще эль. Хотя я к тому же неравнодушен к пудингу.
 — Распорядитесь также насчет пудинга и всего прочего, чего ему захочется, — сказала Беатрис. — Он того заслуживает после встречи с разбойниками.
 — Разбойниками? — вытаращил глаза Финч.
 — Это было ужасно! — Сэлли приложила руку к горлу и содрогнулась. — Эти негодяи не остановились бы перед тем, чтобы изнасиловать невинных женщин, таких, как мадам и moi . Нам чертовски повезло, что мы не были…
 — Довольно об этом, Сэлли, — перебила ее Беатрис. — Не надо мелодрамы. Все обошлось для нас вполне благополучно.
 — Что за разбойники? — ошарашенно спросил Финч. — На землях Монкреста нет никаких разбойников! Они не посмеют сюда прийти.
 — Да, что за разбойники? — тихонько повторил вопрос дворецкого Лео, внимательно наблюдая за происходящим из окна.
 — Грабитель действовал на другой стороне реки, — пояснила Беатрис. — Сразу за мостом. Мерзкий тип! К счастью со мной был пистолет, Джон тоже был вооружен. Нам удалось напугать его.
 Кучер ухмыльнулся Финчу:
 — Смею добавить, негодяй меня даже не заметил. Страху на него нагнала миссис Пул. Я так думаю, что он никогда не видел леди с пистолетом. Может, теперь он поостережется грабить следующую карету.
 Пропуская мимо ушей не ставь важные для него детали Финч счел возможным заметить:
 — Если вы повстречались с ним на другом берегу рек», то это значит, что он не на землях Монкреста.
 — Какое это имеет значение? — возразила Беатрис. — Разбойник он и есть разбойник.
 — Поскольку он не на земле Монкреста, его светлости нет необходимости заниматься этой проблемой, — пояснил Финч.
 — Ах, как удобно для его светлости! — не бед яда проговорила Беатрис.
 — Мадам, похоже, вы не знакомы с положением дел, — огрызнулся Финч. — Его светлость весьма щепетильно относится к некоторым вещам.
 — Как и я. Когда устроите Джона, можете принести поднос с горячим чаем и что-нибудь к чаю Сэлли и мне. После того как мы немного подкрепимся, я повидаюсь с его светлостью.
 — И не забудьте поставить на поднос пинту джина, s'il vois plait , — вмешалась Сэлли. — Для медицинских целей.
 — Аббатство Монкрест — это вам не какая-нибудь вшивая гостиница, миссис Пул! — рявкнул Финч.
 — В таком случае обслуживание и еда должны быть здесь гораздо лучше, нежели там, где мы вынуждены были остановиться прошлой ночью. Будьте любезны сообщить его светлости, что я готова буду встретиться с ним через полчаса.
 Порыв ветра сорвал капюшон с головы Беатрис, и взору Лео открылось ее лицо, на которое падал сноп света из приоткрытой двери.
 Прежде чем Беатрис натянула капюшон, Лео успел рассмотреть ее профиль — высокий, свидетельствующий об уме лоб, прямой нос и изящный подбородок. Ей было лет под тридцать — к такому выводу пришел Лео. Определенно принадлежит к светскому обществу. И весьма своенравна.
 — Сказать его светлости, что вы встретитесь с ним через полчаса? — Финч пожал плечами и нагнул голову словно бык, приготовившийся к бою. — Кто это может приказать его светлости, он ведь не какой-нибудь несчастный слуга, мадам!
 — Господи, да я и не думала приказывать графу Монкресту, — ровным голосом сказала Беатрис. — Я лишь полагала, что его светлость пожелает быть в курсе событий, которые происходят под крышей его дома.
 — Смею вас уверить, мадам, у его светлости есть способы узнавать о том, что происходит в его собственном доме и на его землях, — зловещим тоном произнес Финч. — Способы, о которых даже не подозревают многие простые смертные, если вы способны понять, что я имею в виду.
 — Я полагаю, вы имеете в виду интригующие слухи о том, что его светлость имеет отношение к некоторым сверхъестественным явлениям. Лично я нисколько в это не верю.
 — Может быть, вам стоило бы поверить, мадам. Для вашего же блага.
 Беатрис хмыкнула:
 — Не пытайтесь меня запугать, добрый человек. Вы зря Тратите время. Я нисколько не сомневаюсь, что местные деревенские жители смакуют подобные сказки. Но я считаю себя специалистом по этой части и не верю той чуши, о которой слышала.
 Лео нахмурился.
 — Специалист? Черт подери, что она имеет в виду, хотел бы я знать!
 Эльф пошевелил ноздрями, нюхая воздух.
 По-видимому, терпение Беатрис иссякло.
 — Сэлли, мы не будем ждать более ни одной минуты?;
 Пошли в дом.
 Проворство, с которым Беатрис двинулась вперед, застало Финча врасплох.
 Лео с невольным восхищением наблюдал за тем, как ловко Беатрис обошла дворецкого. Она пронеслась по каменной лестнице и скрылась за входной дверью. По пятам за ней следовала Сэлли.
 Ошалевший от неожиданности Финч смог лишь проводить парочку взглядом.
 Кучер сочувственно похлопал дворецкого по плечу.
 — Не вини себя, парень. За то небольшое время, пока я служу, я убедился, что если миссис Пул что-то задумала, то лучше всего сойти с ее дороги.
 — И давно ты у нее? — безучастно спросил Финч.
 — Она наняла меня вчера утром, чтобы я привез ее к Монкресту. Но это займет много времени — рассказывать о ней подробно. Скажу лишь одно: в отличие от многих других она хорошо заботится о слугах. Мы прекрасно питались в дороге. И еще она никогда не кричит на них и не ругается, как некоторые.
 Финч посмотрел на опустевшую лестницу.
 — Надо что-то делать с ней. Его светлость придет в ярость.
 — Я бы на твоем месте не беспокоился о хозяине, — бодро возразил кучер. — Миссис Пул сумеет поговорить с ним, даже если он со странностями, как некоторые говорят.
 — Ты не знаешь его светлости.
 — Верно, не знаю. Зато я немного знаю миссис Пул. Можно сказать, что здесь нашла коса на камень. Лео отступил на шаг и закрыл окно.
 — Пожалуй, кучер прав. Эльф. Благоразумному человеку следует проявлять осторожность, имея дело с грозной миссис Пул.
 Эльф слегка повел ухом, что было равносильно тому, как если бы человек пожал плечами, и направился к столу. — Интересно, с какой целью она сюда пожаловала. — Лео провел рукой по влажным волосам. — Полагаю, есть лишь один способ получить ответ на этот вопрос.
 По своему обыкновению, Эльф ничего не ответил. Он просто устроился перед камином и закрыл глаза.
 Лео вздохнул и потянулся за колокольчиком, чтобы позвать Финча.
 — Должно быть, я пожалею об этом. Но тут есть и положительная сторона. Вечер обещает быть более интересным, чем был всего час назад. Беатрис сделала большой глоток обжигающе горячего чая.
 — Чудесно! Это как раз то, что мне требуется. Сэлли внимательно оглядела поднос, который горничная принесла из кухни.
 — Я что-то не вижу джина. — Она подняла взгляд на перепуганную девушку. — Послушай, где мой джин? Девушка вздрогнула.
 — Повар прислал немного своего. Он в графине.
 — Ага, в этой затейливой бутылочке? — Сэлли с сомнением посмотрела на небольшой хрустальный графин. — Ну ладно, думаю, этого хватит. — Она налила приличную порцию в стакан и залпом отпила половину. — Mais oui .
 Горничная явно испытала облегчение и стала раскладывать тосты и куски холодного пирога с рыбой.
 — Черт возьми! — Сэлли сделала еще один глоток из своего стакана и откинулась в кресле перед камином. — Я думала, мы так и не попадем сюда, мэм… Этот разбойник и кошмарная буря… Можно подумать, что какие-то дьявольские сверхъестественные силы не давали нам добраться до этого места, n'est-ce pas?
 — Не смеши меня, Сэлли.
 Посуда на подносе громко зазвенела. Беатрис услышала, как испуганно тихонько охнула девушка.
 — Простите, мэм, — пробормотала она.
 Беатрис взглянула на девушку и увидела, что та говеем еще юная — самое большее ей было лет шестнадцать.
 — Что-то случилось? — спросила Беатрис.
 — Нет, мэм. — Горничная торопливо поправила блюдца и банку с вареньем. — Все в порядке. Беатрис нахмурилась:
 — Как тебя зовут?
 — Элис, мэм.
 — У тебя такое бледное лицо, будто ты увидела привидение, Элис. Ты здорова?
 — Да. Честное слово, мэм! — Элис нервно вытерта руки о фартук. — Я здорова как лошадь — так говорит моя мама.
 В самом деле!
 — Рада это слышать.
 Сэлли изучающе посмотрела на Элис:
 — Я бы сказала, что ты перепугана до смерти.
 Элис гордо выпрямилась.
 — Я вовсе ничего не боюсь.
 — Au contrary, — важно сказала Сэлли, — Au contraire . — вполголоса поправила Беатрис.
 — Au contraire, — добросовестно повторила Сэлли. Элис посмотрела на Сэлли с явным любопытством.
 — Повар говорит, что вы горничная какой-то француз. стой аристократки. Это правда?
 — Absolument . — Щеки у Сэлли зарумянились от гордости. — В Лондоне все светские леди предпочитают нанимать французских горничных, как и французских портных и шляпниц.
 — О! — Слова Сэлли явно потрясли Элис. Беатрис нахмурилась:
 — Элис, тебе не следует бояться реакции хозяина, на, мой, неожиданный визит. Что бы там ни говорил дворецкий, я не могу поверить, будто его светлость станет ругать слуг за мое пребывание в его доме.
 — Нет, мэм, я не боюсь, — быстро ответила девушка. — Я здесь работаю всего несколько недель, но знаю, что его светлость не станет бранить меня, если это не моя вина. Все знают, что он немножко странный… — Элис оборвала фразу на полуслове, внезапно испугавшись своих слов.
 — Немножко странный? — заинтересовалась Сэлли. — В каком смысле?
 Лицо у Элис зарделось:
 — Ну… он ведь один из Безумных Монахов. Мама говорила мне, что и его отец, и его дед тоже были со странностями, но я не имела в виду…
 Беатрис сжалилась над девушкой.
 — Успокойся, Элис. Обещаю тебе: я не скажу его светлости, что ты назвала его странным.
 Однако Элис предприняла самоотверженную попытку исправить свою оплошность:
 — Я имела в виду, что все люди на земле Монкреста знают, как Безумные Монахи о них заботятся. Они хорошие хозяева, мэм.
 — В таком случае тебе нечего бояться, — улыбнулась Беатрис. — Но поскольку все в этом доме обеспокоены тем, как его светлость воспримет мое появление, хочу заверить, что я намерена исчерпывающим образом объяснить положение дел вашему хозяину. Я уверена, что после встречи со мной он все отлично поймет.
 Глаза Элис округлились.
 — Но, мэм, он уже все отлично понял.
 — Что ты хочешь этим сказать? — напустилась на нее Сэлли.
 На юном лице Элис появилось смешанное выражение благоговения и крайней взволнованности.
 — Я слышала, когда Финч собирался сообщить его светлости о вашем приезде, Кук сказал, что граф уже знает об этом.
 — Quel интересно, — прошептала Сэлли. Беатрис удивилась:
 — Любопытно.
 — Да, мэм. Это просто поразительно! Кук сказал, что его светлость знает все о вашем приезде. Он знает, что вы приехали из Лондона, что у вас французская горничная, что вас остановил разбойник на другом берегу реки. Он знает даже то, что вы хотели встретиться с ним через полчаса.
 — С разбойником? — вежливо переспросила Беатрис. — Я бы предпочла вообще с ним не встречаться.
 — Нет, мэм, — нетерпеливо возразила Элис. — С его светлостью.
 Похоже, граф хорошо потрудился, чтобы создать у слуг представление о своем всемогуществе, подумала Беатрис, а вслух сказала:
 — Да не может быть!
 Элис с заговорщицким видом кивнула:
 — Никто не понимает, откуда он узнает о таких вещах. Но Кук говорит, что это обычное дело. А Финч считает, что у хозяина есть свои способы.
 — Ну да, способы его светлости. — Беатрис отпила чая. — Элис, мне жаль тебя разочаровывать, но я подозреваю, что метафизическая интуиция здесь совершенно ни при чем. Скорее всего он просто открыл окно, высунул голову и подслушал мой разговор со своим дворецким.
 Элис насупилась. Ее явно обидело предположение о том, что граф может опуститься до такой заурядной вещи, как подслушивание.
 — О нет, мэм! Я уверена, что он не позволит себе подобных вещей. Зачем бы ему высовывать голову под дождь?
 — Необычное поведение, в самом деле, — пробормотала Беатрис. — Может, попробовать высказать догадку, почему он известен под именем Безумный Монах… гм?
 Элис испытала смятение от того, что на Беатрис не произвели впечатление таинственные способности графа. Попятившись к двери, она, заикаясь, сказала:
 — П-прошу п-прощения, м-мэм. Что-нибудь хотите еще?
 — Пока что нет, — ответила Беатрис. — Спасибо, Элис.
 — Да, мэм, — проговорила девушка и мгновенно исчезла за дверью.
 Когда дверь закрылась, Беатрис взяла кусочек тоста и откусила.
 — Кажется, зверски проголодалась, Сэлли.
 — Moi тоже. — Сэлли взяла самый большой кусок, рыбного пирога. — Хоть вы и говорите спокойно об этом разбойнике, а я готова поклясться: нам повезло, что мы остались живы. Я видела его взгляд… Кошмарный тип!
 — Нам повезло, что у нас такой надежный кучер. И очень хорошо, что он не склонен паниковать.
 — Ага! — Сэлли затолкала кусок пирога в рот. — Все кучера одинаковы. Бесшабашные и пьют как сапожники…
 Нет, этого типа перепугал ваш маленький пистолет, а не Джон.
 — Я понимаю, что путешествие было трудным. Спасибо, что согласилась отправиться со мной. Я не могла вытащить из города в такое время ни мою кузину, ни тетю. Они» получили приглашения на очень важный для них вечер. А брать с собой мою экономку я не хотела. Миссис Чеслин, плохо переносит дорогу.
 Сэлли пожала плечами:
 — Пока что все в порядке. Я рада возможности попрактиковать французский. Скоро я заканчиваю частную академию и смогу работать в богатом доме. Мне нужно улучшить произношение, n'est-ce pas?
 — Твое произношение улучшается день ото дня. Ты уже выбрала себе новое имя?
 — Я разрываюсь между самым простым вроде Мари и каким-нибудь более хитрым. Что вы думаете о Жаклин?
 — Очень мило.
 — Majs oui. — Сэлли подняла стакан с джином. — Пусть будет Жаклин.
 Беатрис улыбнулась. Конечно, произношение у Сэлли было безобразным, но, к счастью для нее, сейчас было очень модно нанимать французских горничных. Многие светские дамы закрывали глаза на весьма сомнительный акцент горничных по той простой причине, что не хватало ни французских горничных, ни портных, ни модисток. Поэтому не приходилось быть слишком разборчивыми.
 Конечно, подумала Беатрис, если кто-то из потенциальных работодателей Сэлли узнает, что сомнительно у нее не только произношение, дело серьезно осложнится.
 Сэлли, как и остальные женщины, прошедшие через частную академию, раньше зарабатывала себе на хлеб как проститутка самых низкопробных домов терпимости.
 Беатрис и ее подруга Люси Харби, первоклассная модистка известная своим клиентам под именем мадам д'Арбуа, отнюдь не ставили себе задачей вызволить всех несчастных женщин с панели. Сами познавшие благородную нищету, они были слишком заняты тем, чтобы выжить, и было им совсем не до других. Но когда в один прекрасный день они благополучно открыли новое дело, сказали свое слово судьба и воспитание Беатрис, которая была дочерью приходского священника.
 Все началось спустя месяц после открытия магазина модного платья Люси. К дверям черного хода приползла молоденькая девушка, она истекала кровью после аборта. Беатрис и Люси помогли ей подняться в тесную комнатку, где они жили вдвоем. Когда стало ясно, что девушка выживет, Беатрис и Люси придумали план, как ей сменить профессию.
 Билетом в лучшую жизнь мог стать сфабрикованный французский акцент.
 План по переделке юных проституток в горничных французских аристократок заработал столь успешно, что родилась идея создать частную академию.
 С той судьбоносной ночи минуло пять лет. У Беатрис теперь есть собственный небольшой домик в городе. Финансовые успехи Люси, которая шила баснословно дорогие платья, были еще более впечатляющими: она вышла замуж за богатого торговца тканями, высоко ценившего ее предпринимательский талант. Люси переехала в великолепный новый дом в фешенебельном районе, однако продолжала возглавлять салон модного платья — теперь уже под именем мадам д'Арбуа.
 Беатрис и Люси переоборудовали свою бывшую квартирку над магазином в классы и наняли преподавателя, который должен был дать начальные знания французского языка отчаявшимся молодым женщинам.
 Иногда кто-то из их студенток снова возвращался на улицу. Беатрис тяжело переживала подобные случаи. Более практичная Люси смотрела на это философски: всех не спасешь.
 Беатрис понимала, что ее подруга права. Но что поделаешь, ведь в душе она оставалась дочерью священника. Ей было трудно мириться с неудачами.
 Сэлли оглядела мрачные стены комнаты.
 — Как вы думаете, здесь водятся привидения, как говорила жена хозяина гостиницы?
 — Думаю, что нет, — твердо сказала Беатрис. — Но у теня сложилось впечатление, что слуги его светлости очень довольны репутацией своего хозяина.
 Сэлли передернула плечами:
 — Безумные Монахи из Монкреста… Может дрожь пробрать, n'est-ce pas?
 Беатрис сделала гримасу:
 — Только не говори мне, что ты и в самом деле поверила сказкам, которые прошлой ночью рассказывала нам хозяйка гостиницы.
 — От этих сказок человеку будут сниться кошмары. Волки, колдуны, привидения по ночам…
 — Все это вздор.
 — Тогда почему вы позволяли ей нести его почти до полуночи? — возразила Сэлли.
 — Я думала, что это интересный способ провести время. Сэлли ничего не знала об истинных целях поездки. По ее представлениям, Беатрис приехала, чтобы поговорить с графом Монкрестом о каких-то темных семейных делах. Что, в общем, соответствовало действительности.
 — Если верить слухам, он словно вышел из какого-нибудь романа миссис Йорк. — Пышный бюст Сэлли содрогнулся. — Такой таинственный, n'est-ce pas? Напоминает мне парня, который живет в развалинах, спит в склепе и никогда не выходит на свет Божий.
 — Ты хочешь сказать, что читала романы миссис Йорк? — изумилась Беатрис.
 — Ну, сама-то я не больно хорошо читаю, — призналась Сэлли. — Но всегда найдется кто-нибудь, кто может почитать другим вслух. Мне больше всего нравятся книжки, где есть привидения и духи.
 — Понятно.
 — Просто не терпится почитать новую книжку миссис Йорк «Замок теней»! Роуз говорит, что ее хозяйка уже купила и сейчас читает. Как только она прочтет, Роуз возьмет и принесет ее нам.
 — Я и не подозревала, что тебя интересуют романы ужасов, — сказала Беатрис прямо-таки радостным тоном. — Я с удовольствием подарю тебе экземпляр «Замка теней»!
 Глаза Сэлли округлились от восторга.
 — Это так мило с вашей стороны, миссис Пул! Мы все будем очень вам благодарны!
 «Не более благодарны, чем я», — подумала Беатрис. Она испытывала глубочайшее волнение, когда узнавала, что кому-то нравились романы, которые она писала и издавала, скрываясь под псевдонимом Миссис Амелия Йорк. Конечно, Беатрис оставила Сэлли в неведении о своем авторстве. Только Люси и члены ее семьи знали, что Беатрис пишет романы с целью заработка.
 Вслед за Сэлли Беатрис оглядела комнату. Вероятно, до отъезда она сделает кое-какие записи. Аббатство Монкрест выглядело весьма живописно. Массивные каменные стены, сводчатые дверные проемы, бесконечно длинные темные переходы — описание подобного здания можно включить в один из будущих романов.
 По пути сюда они миновали длинную галерею со множеством предметов старины. Из ниш смотрели греческие, римские и замарские скульптуры. По углам стояли шкафы с изделиями из керамики и античного стекла.
 Монкрест не только ученый, размышляла Беатрис, но, по всей видимости, еще и собиратель древностей.
 Она закрыла глаза, чтобы впитать в себя атмосферу, навеваемую древними каменными стенами. Ей показалось, что она ощутила груз столетий. Это было смутное, непередаваемое ощущение, которое появлялось у нее при виде очень старых зданий или предметов старины. Невидимые флюиды околдовывали ее, унося в глубь веков.
 Нет сомнения в том, что подобные древние строения навевали меланхолию. Но в то же время появлялось и чувство будущего. Этот дом знал периоды счастья в прошлом и узнает их в будущем. Пласты истории давили на нее. Но не было ничего такого, что рождало бы в ней ужас или тревогу.
 Когда Беатрис открыла глаза, она вдруг поняла, что главное чувство, которое порождает аббатство Монкрест, это чувство одиночества.
 — Как можно жить в таких развалинах, — нарушила молчание Сэлли. — Может, его светлость и в самом деле сумасшедший?
 — Аббатство Монкрест никакая не развалина. Здание очень древнее, но, судя по всему, оно в отличном состоянии. Это никак не дом сумасшедшего.
 Беатрис не стала объяснять Сэлли, какие мысли и ощущения навеяла ей атмосфера здания. Это было нечто такое, что трудно выразить словами. Но она нисколько не сомневалась в правоте сказанных ею слов. Граф мог иметь склонность к затворничеству, мог быть негостеприимным и эксцентричным, но он не был сумасшедшим.
 Сэлли откусила от пирога.
 — А вы можете быть уверены, что Безумный Монах не запрет нас в подвале и не станет производить с нами всякие оккультные ритуалы?
 — Насколько я разбираюсь в подобных вещах, для того чтобы производить подобные ритуалы, требуются девственницы. — Беатрис усмехнулась. — Ни одна из нас этому требованию не удовлетворяет.
 — Mais oui. — Лицо Сэлли просветлело. — Уже полегче, не правда ли? Пожалуй, я выпью еще джина.
 В том, что Монкрест совершенно безразличен к оккультным наукам, Беатрис была уверена не меньше, чем в его здравом уме. Он был признанным авторитетом по части того, что имело отношение к античности и предметами старины. Он много и со знанием дела писал на эту тему.
 Не в пример ей, с грустью подумала она, он не выискивал ничего сверхъестественного и романтического. В течение последних двух дней Беатрис прочитала несколько длинных скучных статей, которые он написал для Общества любителей древностей. Следовало с горечью признать, что Монкрест питает глубочайшее презрение к действующей на эмоции, сенсационной стороне дела — то есть как раз к тому, что она использует для своих романов.
 Если бы Монкрест узнал, что она пишет романы ужасов, он наверняка тут же потребовал бы, чтобы она не отнимала у него время. Но вероятность этого весьма мала, напомнила себе Беатрис. То, что она еще и миссис Йорк, — это тщательно скрываемый от всех секрет.
 И вопреки мнению его слуг она была уверена, что Безумный Монах — никакой не колдун и не маг. И он не сможет посмотреть в магический кристалл и определить, что она собой представляет. Сэлли глотнула джина.
 — Толстяк дворецкий сказал, что его светлость терпеть не может гостей. С какой стати он тогда согласился вас принять?
 Беатрис вспомнила ощущение, что здание порождает чувство одиночества, и предположила:
 — Возможно, ему скучно.




 Глава 2



 Что-то промелькнуло во мраке — призрак, который она потревожила и который не может теперь найти себе места, чтобы снова впасть в глубокое оцепенение.

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 2

 — Вы проделали весь этот путь, отбиваясь от разбойничков, ночуя в отвратительных гостиницах, подвергая жизнь риску в грозу, всего лишь для того, чтобы расспросить меня о кольцах Афродиты? — Лео сжал край мраморной каминной доски. — Мадам, я редко чему-либо удивляюсь, но вам удалось меня удивить. Ох уж эти злосчастные кольца! Невероятно!
 Разумеется, до него доходили всевозможные смехотворные слухи. Недавно докатились разговоры о том, что опять, спустя двести лет, всплыли таинственные кольца, однако Лео отнесся к этому с недоверием.
 Его осведомитель, торговец предметами древности, сообщил, что кольца появились в лавке ростовщика в Лондоне, но затем снова быстро исчезли — вероятно, были проданы какому-то слишком доверчивому коллекционеру.
 Лео не верил в подлинность реликтов, не верил дошедшим до него сообщениям, ибо никаких реальных доказательств этому не существовало. Среди тех, кто интересовался стариной, постоянно ходили фантастические слухи и рассказываемые шепотком истории об удивительных происшествиях и находках. Лео тем и занимался всю жизнь, что отделял истинное от ложного, и никогда не полагался на слухи. Этому правилу он следовал не только в своих научных исследованиях, но и в личной жизни.
 Согласно легендам, заповедные кольца Афродиты относились к разряду самых загадочных реликтов. Насколько было Лео известно, лишь несколько ученых и коллекционеров слышали о них. Об этой легенде арканов никогда в гостиных не говорили, интереса к ней никто не проявлял.
 Но сегодня он встретился с женщиной, которая не только была осведомлена о легенде, но и хотела знать о кольцах как можно больше. Именно этим объясняла свой поздний визит леди, которую он видел впервые, и в это Лео никак не мог поверить.
 Да и вообще в этой встрече все развивалось по какому-то неожиданному сценарию. Начать с того, что Лео не мог отвести глаз от Беатрис, и это его раздражало. Чтобы не создалось впечатление, будто он слишком настойчиво смотрит на гостью, Лео стал наблюдать за ней искоса. Но ведь это смешно. Не было никакого логического объяснения тому, что он словно подпал под какие-то чары. Словно эта женщина решила незаметно попрактиковаться в месмеризме.
 Беатрис сидела в одном из кресел, стоявших перед камином. Трудно было поверить, что она только что завершила долгое и утомительное путешествие. Ее окружала какая-то аура женственности и жизненной силы.
 Лео не был знатоком моды, но усомниться в элегантности ее одежды было невозможно. Ее каштановые с золотым отливом волосы были собраны в аккуратный узел, который подчеркивал красивую форму головы и шеи. На висках как бы нечаянно выбивалось из прически несколько небольших локонов.
 Лиф платья скрывал, а точнее подчеркивал, округлости небольших, тугих грудей и стройную, гибкую фигуру. Платье с длинными рукавами из тонкой шерсти цвета меди заканчивалось расклешенной юбкой, которая живописными складками обвивалась вокруг ног, открывая лишь обтянутые чулками щиколотки. Платье сидело на Беатрис идеально — очевидно, шила его весьма умелая модистка. Очень дорогая модистка.
 Платье представляло собой еще одну загадку, которой он не мог найти объяснения. Не было никаких других доказательств, свидетельствующих о наличии у Беатрис больших денег. Она появилась отнюдь не в собственной карете и не с прислугой в ливрее. Кучера наняла лишь накануне. На ней не было никаких украшений. Ее горничная разговаривала так, словно недавно пришла с панели.
 Правда, он все-таки получил ответ на один вопрос, который интересовал его больше всего. Беатрис каким-то образом дала ему понять, что она вдова. Если бы он должен был угадывать, он сказал бы, что ее муж оставил ей крохотное наследство и уж никак не состояние.
 Но как объяснить ее платье?
 Беатрис была… Лео запнулся, подыскивая нужное слово. Явилось слово интересная. Оно подходило, однако не исчерпывало всего, с сожалением признал он. Она была не Просто интересная. Несомненно, что она была совершенно не такая, как все другие женщины, которых он знал.
 Было бы преувеличением говорить о ней как о красавице. Однако тонкие, правильные черты ее лица были одухотворены умом и живостью восприятия. Он убедился, что сразу же правильно оценил ее возраст: ей было где-то около тридцати. Правда, в этой оценке играла роль и та уверенность, с какой она держалась.
 Вероятно, она не была центром внимания на балах в Лондоне, подумал Лео. Однако он, без сомнения, заметил бы ее, окажись где-то поблизости. Ее невозможно не заметить.
 Беатрис пробудила в нем какое-то непонятное беспокойство. В ее присутствии все чувства словно проснулись.
 У него было такое ощущение, что Беатрис сумела заглянуть за фасад того образа, в котором он стремился предстать перед миром, — человека хладнокровного и загадочного. Так лишь кажется, сказал он себе. Тем не менее это вызвало в нем некоторое замешательство.
 Еще одну загадку представляли ее глаза. В них необычно сочетались зеленый и золотистый оттенки, но даже не это привлекало его внимание. Ее ясный, умный, обезоруживающе открытый взгляд интриговал и в то же время заставлял Лео проявлять осторожность.
 Он понял, что Беатрис так же внимательно — и так же неназойливо — изучает его. Осознав это, он с трудом сдержал порыв подняться со своего кресла перед камином. Нат, он не поддастся этому необъяснимому желанию походить по комнате, как делал Эльф, когда ему хотелось отправиться на охоту.
 — Я убеждена, что вы единственный человек в Англии, кто способен мне помочь, сэр, — заявила Беатрис. — Никто другой не обладает столь обширными знаниями в области древних легенд. Если кто-то и мог бы снабдить меня фактами, касающимися колец Афродиты, то только вы.
 — Значит, вы проделали весь этот путь, чтобы взять у, меня интервью. — Лео покачал головой. — Право, не знаю, ; чувствовать себя польщенным или же ужаснуться. Не было никакой необходимости мучить себя столь трудным путешествием, мадам. Вы просто могли мне написать.
 — Дело не терпит отлагательств, милорд. И если быть абсолютно честной, зная вашу репутацию, я боялась, что вы не сочтете возможным… ну, так скажем… ответить вовремя.
 Лео слегка улыбнулся.
 — Другими словами, вы слышали, что я склонен игнорировать вопросы, которые не слишком меня интересуют.
 — Которые, на ваш взгляд, не имеют отношения к науке и задаются из праздного любопытства. Лео пожал плечами.
 — Я этого не отрицаю. Я постоянно получаю письма от людей, которые, по всей видимости, тратят уйму времени на чтение романов.
 — Вы неодобрительно относитесь к романам, милорд? — безразличным тоном спросила Беатрис.
 — Не ко всем, а лишь к романам ужасов. Вы понимаете, что я имею в виду. Романы, где описываются всякие сверхъестественные ужасы.
 — Ну да, романы ужасов.
 — Все эти привидения… колдуны, мерцающие огоньки вдали — это сущий вздор. А сейчас авторы еще добавляют любовную линию в повествование.
 — Стало быть, вы знакомы с подобными романами, сэр?
 — Я прочитал один, — признался Лео. — Я не считаю возможным составить собственное мнение, хотя бы чуть-чуть не исследовав явление.
 — Какой роман ужасов вы читали?
 — Один из романов миссис Йорк. Мне сказали, что она относится к числу наиболее популярных авторов. — На лице его появилась гримаса. — Пожалуй, надо сказать — писательниц, поскольку большинство романов ужасов написали женщины.
 — В самом деле, — на лице Беатрис промелькнула загадочная улыбка. — Многие отмечают, что женщины-писательницы лучше изображают вымышленные пейзажи и сцены, которые порождают смутные чувства.
 — Я бы определенно не стал возражать против этого.
 — Вы не одобряете тех женщин, которые пишут, милорд?
 — Вовсе нет. — Лео вздрогнул, услышав вопрос. — Я читал много книг, написанных дамами. Мне не доставляют удовольствия лишь романы ужасов.
 — И романы миссис Йорк в частности.
 — Совершенно верно. У этой женщины удивительно богатое воображение. Стоит только вспомнить эти хождения по переходам разрушившихся замков, встречи с привидениями и скелетами и тому подобное. Переизбыток всего. — Он покачал головой. — Я не в силах поверить тому, чтобы ее героиня вышла замуж за владельца замка, в котором обитает нечистая сила.
 — Подобный герой — это своего рода торговая марка миссис Йорк, — ровным голосом сказала Беатрис. — Это как раз и отличает ее книги от других, — Простите, не понял?
 — В большинстве романов ужасов таинственный хозяин замка, облюбованного всякой нечистью, относится к разряду негодяев, — терпеливо пояснила Беатрис. — В книгах же миссис Йорк он обычно оказывается героем.
 Лео невольно уставился на нее:
 — Герой романа, который я читал, жил в склепе под землей.
 — «Проклятие».
 — Прошу прощения?
 Беатрис тихонько кашлянула.
 — Я сказала, что название этого романа — «Проклятие». В конце его герой переезжает в залитые солнцем комнаты большого дома. Проклятие было снято, как вы видите.
 — Вы читали этот роман?
 — Конечно. — Беатрис сдержанно улыбнулась. — Многие в Лондоне читают книги миссис Йорк. На мой взгляд, джентльмен, который сделал карьеру, изучая подлинные легенды древности, не должен иметь ничего против чтения романа, который берет за основу древнюю легенду.
 — Черт возьми, миссис Йорк сама придумала легенду, о которой идет речь в романе.
 — Да, конечно, сэр, ведь это роман, а не научная статья для Общества любителей древностей.
 — Если я изучаю легенды арканов, миссис Пул, это не означает, что мне будут по душе всякие диковинные сказки о сверхъестественном.
 Беатрис бросила взгляд на Эльфа, который расположился перед камином.
 — Возможно, ваша нетерпимость к романам ужасов происходит оттого, что вы сами являетесь объектом довольно-таки мрачных легенд, милорд.
 Лео вслед за ней посмотрел на Эльфа.
 — В чем-то вы правы, миссис Пул. Человек, оказавшийся в центре таинственно-мистических легенд, невольно вырабатывает к ним отрицательное отношение.
 Беатрис снова повернулась к Лео и чуть наклонилась вперед.
 — Сэр, хотела бы вас уверить, что мой интерес к кольцам Афродиты не имеет ни малейшего оттенка фривольности.
 — В самом деле? — Его поразило, что пламя камина изменило цвет ее волос, превратив их в темно-каштановые с золотистым отливом. Ему вдруг представилось, как они рассыпаются по плечам. Усилием воли он стряхнул с себя это наваждение. — Могу ли я спросить вас, откуда вы узнали о кольцах и почему преисполнены решимости их отыскать?
 — Я занимаюсь расследованием некоего частного дела, которое, как выяснилось, имеет отношение к легенде.
 — Несколько туманно, миссис Пул.
 — Я сомневаюсь, что вы пожелаете выслушать все подробности.
 — Вы ошибаетесь. Я непременно хочу услышать подробности, прежде чем решу, сколько времени потратить на этот предмет.
 — Проорите меня, милорд, но это заявление можно ошибочно рассматривать как замаскированную форму шантажа.
 Он сделал вид, что обдумывает сказанное.
 — Допускаю, что мое требование услышать подробную историю можно рассматривать таким образом.
 — Означает ли это, что вы не поможете мне, если я не раскрою некоторые детали, которые касаются только моей семьи? — Беатрис подняла брови. — Я не могу поверить, «ЧТО вы настолько неделикатны, сэр.
 — Поверьте этому. И должен вам заметить, мне это нужно не для того, чтобы удовлетворить праздное любопытство.
 Беатрис поднялась и подошла к ближайшему окну. Она сцепила за спиной руки, демонстрируя, что задумчиво рассматривает ночной пейзаж. Но Лео знал, что она рассматривает в окне его отражение. Он почти физически ощущал, как она продумывает свои дальнейшие действия, и с интересом ждал, что она предпримет дальше.
 — Меня предупредили, что вы трудны в общении, — бесстрастным тоном проговорила Беатрис.
 — Тем не менее предупреждение не охладило вашего энтузиазма, и вы отправились в это путешествие.
 — Не охладило. — Она продолжала рассматривать в темном стекле его отражение. — Меня не так-то легко отговорить и обескуражить.
 — А меня не так-то легко уговорить и обмануть.
 — Очень хорошо. Поскольку вы настаиваете, я буду говорить прямо. Я полагаю, что моего дядю могли убить из-за колец Афродиты.
 Лео не знал, что именно он ожидал услышать, но, ао всяком случае, не это. У него пробежал холодок по спине. Он постарался взять себя в руки.
 — Если вы сочинили историю с убийством для того, чтобы уговорить меня помочь вам с поисками колец, должен предупредить вас, что я обращаюсь весьма невежливо с теми, кто пытается меня обмануть.
 — Вы просили меня рассказать правду, сэр. Я пытаюсь это сделать.
 Лео не отводил от нее взгляда.
 — Вероятно, вам лучше рассказать всю историю.
 — Да. — Беатрис отвернулась от окна и зашагала по комнате. — Три недели тому назад дядя Регги внезапно заболел и умер при несколько неприятных обстоятельствах.
 — Смерть всегда неприятна. — Лео наклонил голову. — Мои соболезнования, миссис Пул.
 — Благодарю вас.
 — Кто он, дядя Регги?
 — Лорд Глассонби. — Она помолчала в задумчивости. — Он был дальним родственником с отцовской стороны. Другие члены семьи смотрели на него как на чудака, но я его любила. Он был добр, энергичен, а после того как неожиданно получил небольшое наследство в прошлом году, стал весьма щедр.
 — Понятно. Почему вы говорите, что смерть его произошла при неприятных обстоятельствах?
 Беатрис снова зашагала, сцепив руки за спиной.
 — Дядя Регги умер не дома.
 Поистине с каждой минутой становилось все интереснее.
 — А где же?
 Беатрис тихонько откашлялась.
 — В заведении, которое, как я понимаю, посещают джентльмены с несколько необычным вкусом.
 — Вам лучше назвать его, миссис Пул. Я определенно не могу позволить вам отделаться этим весьма туманным объяснением.
 Беатрис вздохнула:
 — Дядя Регги умер в публичном доме. Лео был поражен румянцем, который выступил на щеках Беатрис. Скорее всего она все-таки не была дамой света.
 — В публичном доме?
 — Да.
 — Каком?
 Она на секунду остановилась, чтобы бросить на него взгляд.
 — Прошу прощения?
 — В котором? В Лондоне их довольно много.
 — О! — Беатрис стала сосредоточенно рассматривать узор на ковре у ее ног. — По-моему, это заведение известно под названием… — Она сделала паузу, затем тихонько кашлянула и закончила:
 —» Дом хлыста «.
 — Слышал о таком.
 Беатрис вскинула голову и бросила на него уничтожающий взгляд.
 — На вашем месте я бы не хвасталась этим, сэр. Это не делает вам чести.
 — Уверяю вас, я никогда не был клиентом» Дома хлыста «. У меня несколько другие вкусы.
 — Понятно, — пробормотала Беатрис.
 — Насколько я понимаю, это публичный дом, обслуживающий мужчин, сексуальный аппетит которых подогревается различными формами принуждения.
 — Милорд, прошу вас, — сдавленным голосом проговорила Беатрис. — Думаю, нет никакой необходимости вдаваться в детали.
 Лео улыбнулся про себя.
 — Продолжайте ваш рассказ, миссис Пул.
 — Хорошо. — Повернувшись, Беатрис направилась в дальний конец библиотеки. — Сразу после смерти дяди Регги мы были потрясены, узнав, что в течение последних недель жизни он спустил огромную сумму денег и оказался на грани банкротства.
 — Вы рассчитывали на получение наследства? — спросил Лео.
 — Нет, дело гораздо сложнее.
 — Я готов выслушать.
 — Я уже говорила вам, что дядя Регги был весьма щедрым человеком. — Беатрис развернулась и двинулась в противоположном направлении. — За несколько месяцев до смерти он заявил о своем намерении финансировать светский сезон моей кузины Арабеллы. У ее семьи было слишком мало денег. — Беатрис сделала паузу. — Вообще-то говоря, среди моих родственников ни у кого нет больших денег.
 — Кроме дяди Регги?
 — Он был исключением. Наследство, во владение которым он вступил в прошлом году, по большому счету можно назвать скромным, тем не менее оно значительно превышало то чем могли похвастаться мои родственники.
 — Понятно.
 — Следует сказать, что Арабелла очень славное и очаровательное создание.
 — И родители надеялись выдать ее замуж за состоятельного молодого джентльмена из светского общества?
 — Если говорить откровенно, то да. — Беатрис вдруг рассердилась. — Ничего необычного в этом нет, милорд! Это сокровенная мечта многих семейств, у которых не хватает средств.
 — Не могу с вами не согласиться.
 — Дядя Регги великодушно предложил оплатить расходы светского сезона, а также снабдить ее вполне приличным приданым. После этого тетя Уинифред…
 — Тетя Уинифред?
 — Леди Растон, — пояснила Беатрис. — Тетя Уинифред уже несколько лет как вдова. Она единственная из всего семейства, у кого есть связи в светском обществе.
 — И родители Арабеллы попросили леди Растон вывезти в этом сезоне вашу кузину в свет.
 — Совершенно верно. — Беатрис бросила на Лео одобрительный взгляд. — Тетя и кузина живут вместе со мной — у меня есть небольшой дом в Лондоне. В общем, все складывалось совсем неплохо. Арабелла привлекла внимание наследника лорда Хейзелторпа. Тетя Уинифред ожидала, что вскоре последует предложение…
 — И тут дядя Регги скончался в публичном доме, и вы обнаружили, что нечем оплачивать остаток сезона и нет средств для приданого Арабеллы.
 — Вы очень четко резюмировали. Лам удалось скрыть факты об истинном положении дел.
 — Кажется, я начинаю понимать суть проблемы, — заметил Лео.
 — Очевидно, что мы не сможем скрывать правду до бесконечности. Рано или поздно кредиторы дяди постучатся в нашу дверь. Когда это произойдет, все поймут, что у Арабеллы нет никакого приданого.
 — И придется распроститься с наследником Хейзелторпом, — заключил Лео. Беатрис поморщилась:
 — Тетя Уинифред вся исстрадалась. До сего дня нам удавалось делать вид, что ничего не произошло, но время истекает.
 — И надвигается беда, — пробормотал Лео. Беатрис перестала шагать.
 — В этом нет ничего забавного, сэр. Арабелла отдала свое сердце молодому человеку. Она будет раздавлена горем, если родители принудят его не обращать более на нее внимания.
 Лео медленно произнес:
 — Простите меня, если я не придал большого значения любви вашей кузины, миссис Пул. По собственному опыту знаю, что чувства молодых — не самый надежный фундамент, на котором зиждется брак.
 К его удивлению, Беатрис наклонила голову.
 — Вы совершенно правы, я с вами полностью солидарна. Но мы зрелые люди и можем более здраво судить о жизни, нежели юные леди девятнадцати лет с их романтическим восприятием действительности.
 Оба пришли к полному согласию, однако по какой-то причине готовность Беатрис перечеркнуть значение чувств вызвала раздражение у Лео.
 — Естественно, — пробормотал он.
 — Тем не менее с точки зрения здравого смысла нельзя отрицать, что союз между Арабеллой и Хейзелторпом был бы весьма счастливым. Он и на самом деле весьма приличный молодой человек. — — Поверю вам на слово, — сказал Лео. — Ваш дядя спустил деньги в игорных домах?
 — Нет. Дядя Регги слыл чудаком, но определенно не был игроком. — Беатрис обеими руками взялась за спинку стула и взглянула на Лео с другого конца комнаты. — Незадолго до смерти дядя Регги сделал одну весьма дорогую покупку. Об этом есть запись в его бумагах.
 Лео пристально посмотрел на Беатрис:
 — И эта покупка расстроила его финансы?
 — Насколько я способна понять, да.
 — Если вы собираетесь сказать, что ваш дядя купил кольца Афродиты, то приготовьтесь к тому, что я в это не поверю.
 — Именно это я и собиралась вам сказать. Беатрис проговорила это самым серьезным тоном. Лео некоторое время смотрел на ее лицо. Она не вздрогнула, не отвела глаз. На ум Лео пришли слухи, о которых он слышал.
 — Почему вы решили, что ваш дядя приобрел кольца?
 — Остались некоторые его записи. Дело в том, что у дяди Регги был журнал, в котором он делал отметки о своих встречах. Был у него также дневник, однако он пропал.
 — Пропал?
 — Воры вломились в дом дяди в ночь его смерти. Я полагаю, что они-то и украли его дневник. Лео нахмурился:
 — Зачем обычным взломщикам выкрадывать дневник джентльмена? Вряд ли у них есть надежда его сбыть.
 — Возможно, это были не обычные воры.
 — А они украли что-нибудь еще? — быстро спросил Лео.
 — Что-то из серебра и еще какие-то мелочи. — Беатрис пожала плечами. — Но я думаю, что это было сделано для видимости, чтобы все представить в качестве заурядной кражи.
 Лео задумчиво посмотрел на Беатрис:
 — Но вы не верите, что это обычная кража.
 — Конечно, нет.
 Лео постучал пальцами по каминной полке.
 — В это действительно трудно поверить. — Он не забыл упоминания о кольцах Афродиты и спросил:
 — Ваш дядя коллекционировал предметы древности?
 — Дядя Регги всегда ими интересовался, но не мог позволить себе их коллекционировать до того момента, пока не вступил во владение наследством. Однако и после этого он не часто делал покупки. Он утверждал, что многие предметы в лавках древностей — фальшивки.
 Неожиданно последние слова Беатрис произвели большое впечатление на Лео.
 — И он был прав. Похоже, что ваш дядя имел неплохое чутье.
 — Да, это вообще свойственно нашей семье, — задумчиво произнесла Беатрис. — Как бы то ни было, дядя Регги, по-видимому, верил, что кольца Афродиты — это ключ к каким-то баснословным сокровищам. Видимо, поэтому он их и купил.
 — Да. Притягательность легендарного сокровища… Это погубило не одного человека. — Лео нахмурился. — Он часто посещал» Дом хлыста «?
 Беатрис покраснела:
 — По-видимому, он был постоянным клиентом мадам Вертью, владелицы этого заведения.
 — Откуда вам это известно?
 Беатрис стала внимательно рассматривать свои пальцы.
 — Дядя Регги делал пометки о своих визитах в журнале. И он относился к ним так, словно это были визиты к врачу. Я полагаю, что он страдал каким-то расстройством по мужской части.
 — Расстройством по мужской части? Беатрис снова кашлянула.
 — Да, слабостью в некоторых ситуациях.
 — Он был импотент?
 — Определенно не могу сказать. Знаю только, что, помимо посещений» Дома хлыста «, он регулярно наведывался некоему доктору Коксу, который поставлял ему бурду, называемую» Эликсир для восстановления мужской силы «.
 — Понятно. — Лео оттолкнулся от каминной доски и подошел к письменному столу.
 Он впервые всерьез задумался о том, что в доходивших до него слухах была доля правды. Внешне все казалось абсурдным, но что, если кольца Афродиты были найдены?
 Беатрис пристально посмотрела на Лео.
 — Я рассказала вам подробности истории, к которой оказалась причастна, сэр. Теперь слово за вами.
 — Хорошо. — Припоминая то, что он вычитал в одной старинной книге, когда к нему обратился торговец древностями, Лео начал рассказ. — Согласно легенде, некий алхимик около двухсот лет назад создал статую Афродиты. И сделал он ее из уникального материала, который произвел в своей мастерской. Предполагается, что материал этот чрезвычайно прочен. Говорят, что он не поддается обработке молотком или резцом.
 Беатрис сосредоточенно сдвинула брови:
 — Понятно.
 — И еще в легенде говорится, что алхимик спрятал баснословное сокровище внутри статуи и запер замком, открываемым двумя кольцами. Специалисты по древностям назвали их кольцами Афродиты, и это название так и закрепилось за ними. Вскоре после этого статуя и кольца исчезли. — Лео развел руками. — Искатели сокровищ в течение многих десятилетий пытались их найти, но так до сих пор ни статуя, ни кольца не найдены.
 — И это вся история?
 — В этом суть истории. За долгие годы была создана не одна подделка. И можно вполне понять, что ваш дядя, при всем его чутье к предметам старины, оказался жертвой махинации и поверил, будто он купил подлинные кольца Афродиты.
 — Да, вполне вероятно, что он приобрел фальшивые реликты. Но у меня нет выбора. Я должна довести это дело до конца.
 — Предположим, что ему удалось приобрести пару колец, подлинных или фальшивых. Но что заставляет вас думать, что он убит из-за них?
 Беатрис отошла от стула и снова остановилась у окна.
 — Помимо того, что в доме его все было перерыто в ту ночь, когда он умер, остались некоторые записи в его журнале. Они показывают, что в последнее время его что-то очень беспокоило. Он записал, что ему кажется, будто кто-то постоянно преследует его.
 — Вы говорили, что он был эксцентричен.
 — Да, но он не был мнителен и не страдал от тревожных предчувствий. И потом, весьма подозрительно, что он умер вскоре после покупки колец.
 Лео вдруг почувствовал, что у него зашевелились волосы на затылке.
 » Спокойно, дружище. Ты изучаешь легенды, но это совсем не значит, что ты им веришь «.
 — Миссис Пул, позвольте вас спросить: если бы вы нашли кольца, что бы вы с ними сделали?
 — Продала бы, разумеется. — Похоже, Беатрис была удивлена вопросом. — Это единственный способ для нас вернуть по крайней мере часть денег дяди.
 — Понятно.
 Беатрис повернулась к окну спиной.
 — Милорд, что-нибудь еще вы могли бы мне сообщить? После некоторых колебаний Лео сказал:
 — Только то, что заниматься делом, которое привлекает искателей сокровищ, может быть небезопасно. Перспектива найти великие сокровища, в особенности древние, легендарные, делает поведение людей непредсказуемым.
 — Да, да, я вполне могу это понять. — Она махнула рукой, как бы отметая его предостережение. — Но не могли бы вы сообщить о кольцах какую-то дополнительную информацию?
 — До меня доходили не вполне подтвержденные слухи, что некоторое время назад кольца появились в одной не очень солидной лавке древностей, владельцем которой является некий Эшуотер, — медленно проговорил Лео.
 — Простите меня, милорд, но я уже знаю об этом. Я пыталась встретиться с мистером Эшуотером. Увы, его заведение закрыто. Соседи сказали мне, что он уехал на долгий срок в Индию.
 Лео вдруг почувствовал, что начинает терять терпение. Он не знал, раздражаться ему или изумляться. Беатрис была здесь незваным гостем. Это был его дом. Она буквально свалилась на него, а теперь еще требовала ответов на свои вопросы.
 — Вы уже начали расследование? — спросил он.
 — Разумеется. Иначе откуда бы я узнала о том, что вы эксперт по легендам и древностям, милорд? Ваши статьи публикуются в довольно-таки малоизвестных широкой публике журналах. Я даже не слышала вашего имени, пока не начала расследование.
 — Совершенно верно, я не являюсь автором популярных романов, подобно миссис Йорк. Беатрис снисходительно улыбнулась:
 — Не стоит огорчаться из-за этого. Не все могут писать ради заработка.
 — Я пишу, — сквозь зубы проговорил Лео, — совсем , для других читателей, нежели миссис Йорк.
 — Вам, к счастью, нет необходимости убеждать читателей, чтобы они купили вашу работу, не правда ли? О состоянии Монкрестов ходят легенды, как говорит моя тетя. Вы можете позволить себе писать для журналов, которые не платят гонорары.
 — Похоже, мы отклонились от темы, миссис Пул.
 — В самом деле. — Улыбка Беатрис была холодной, в глазах промелькнули опасные искры. — Милорд, я чрезвычайно благодарна вам за информацию, какой бы скудной она ни была. Я не собираюсь злоупотреблять вашим гостеприимством. Мы с горничной уедем рано утром.
 Лео пропустил ее слова мимо ушей.
 — Один вопрос, миссис Пул. Каким образом вы намереваетесь вести расследование дела с кольцами?
 »— Моим следующим шагом будет интервью с человеком, который был с дядей, когда тот умер.
 — Кто это?
 — Женщина, которая называет себя мадам Вертью. На какое-то время Лео испытал нечто вроде шока. Придя в себя, он глубоко втянул в легкие воздух.
 — Вы намерены говорить с владелицей «Дома хлыста»? Но это невозможно! Никак невозможно!
 Беатрис наклонила набок голову и нахмурилась:
 — Это еще почему, милорд?
 — Да поймите, она владелица борделя! Вы будете опозорены, если обнаружится, что имели с ней дело! В глазах Беатрис отразилось изумление.
 — Одно из преимуществ вдовы определенного возраста заключается в том, что она имеет больше свободы, нежели молодая женщина.
 — Ни одна респектабельная леди не обладает такой степенью свободы, чтобы иметь дело с владелицей публичного дома!
 — Я проявлю максимальную осторожность, — сказала Беатрис с апломбом, который никак не мог убедить Лео. — Спокойной ночи, милорд.
 — Проклятие, миссис Пул!
 У самой двери Беатрис задержалась.
 — Вы кое-чем помогли мне. Спасибо за гостеприимство.
 — А еще называют безумным меня, — шепотом произнес Лео.




 Глава 3



 Хозяин развалин растворился во тьме, как бы вернувшись в среду своего обитания. Темнота сомкнулась вокруг него. Времени так мало, подумала она. Ей надо успеть найти выход, пока хозяин тьмы не вернулся.

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 3

 Он должен оставить ее.
 Спустя пятнадцать минут после того, как за Беатрис захлопнулась дверь, Лео продолжал мерить библиотеку широкими, быстрыми шагами. Его мучило какое-то предчувствие.
 Он ни на минуту не сомневался в том, что Беатрис не отступит от принятого решения и осуществит свой сумасбродный план.
 — Она не представляет, что может из этого получиться, — сказал Лео Эльфу. — В лучшем случае она испортит себе репутацию. А в худшем…
 Он не нашел в себе сил закончить предложение вслух. Если кто-то в самом деле охотится за кольцами и убил из-за них лорда Глассонби, Беатрис может оказаться в серьезной опасности.
 Лео резко остановился. Есть лишь один выход. Прояснить ситуацию должен он сам. В конце концов, он авторитет в области старинных легенд и древностей. Если кто-то и найдет таинственные кольца и Афродиту алхимика, то это будет он.
 Миссис Беатрис Пул, читательница романов ужасов, лишь заварит кашу и, вполне вероятно, попадет в весьма опасную переделку, если станет заниматься этим делом сама.
 Он должен найти способ убедить ее, чтобы она предоставила заняться этим делом ему. Похоже, уговорить ее будет не так-то просто. Из короткого знакомства с ней Лео вынес, что Беатрис была решительной и волевой женщиной. За время своего вдовства она, очевидно, отвыкла от привычки прислушиваться к советам, тем более исходящим от мужчины.
 Ему нужно какое-то время, чтобы попытаться отговорить Беатрис от ее намерений. Если это не удастся, что вполне вероятно, ему потребуется какое-то время, чтобы подготовиться к поездке в Лондон. Управляющий сможет самостоятельно вести рутинные дела.
 Лео взялся за колокольчик.
 К тому времени, когда появился Финч, Лео прикончил стакан бренди.
 — М'лорд?
 — Утром сообщите миссис Пул, что она не может покинуть Монкрест по крайней мере до послезавтра.
 — Вы хотите, чтобы я удержал миссис Пул от отъезда? — Челюсть у Финча отвисла, затем он дважды сглотнул и с трудом взял себя в руки. — М'лорд, это не в моих силах! Миссис Пул очень сильная женщина. Думаю, что ее не сможет удержать сам дьявол.
 — К счастью, нам не потребуется прибегать к помощи дьявола. Полагаю, что справлюсь сам.
 — Прошу прощения, сэр? Лео подошел к окну.
 — На заре вы сообщите миссис Пул, что река вышла из берегов. Мост находится под водой, и проехать по нему можно будет не раньше чем на следующий день, когда спадет вода.
 — Но дождь прекратился час назад. К утру по мосту можно будет проехать.
 — Ты меня не понял, Финч, — очень тихо сказал Лео. — Мост будет под водой весь день.
 — Под водой. Понимаю. Да, М'лорд.
 — Спасибо, Финч. Я не сомневался, что могу положиться на тебя. Можешь сообщить миссис Пул, что я присоединюсь к ней за завтраком, а затем — покажу ей оранжерею.
 — Оранжерею… Да, М'лорд. — Ошеломленный Финч поклонился и покинул библиотеку.
 Беатрис вдыхала густые ароматы оранжереи и размышляла, не обманул ли ее граф. Конечно, вряд ли можно винить его за разлившуюся реку. Если, конечно, она не согласится поверить в легенду о Монкрестах и приписать графу сверхъестественные способности, позволяющие ему управлять стихией, Но в подобные глупости Беатрис не верила. Каким бы загадочным Монкрест ни казался, управлять силами природы он не в состоянии. С другой стороны, чем больше времени она проводила в общении с графом, тем легче ей верилось в то, что человек он явно незаурядный. Умный, загадочный, умеющий владеть собой. И определенно неординарный.
 Его внешность производила более сильное впечатление, чем легенда о нем. Монкресту были присуши твердость и уверенность человека, который не так-то просто идет на компромиссы. Да он, вероятно, и не имел большого опыта в этом тонком искусстве. Похоже было, что он не привык считаться с мнением других.
 В волосах его было достаточно седины, чтобы заинтересовать Беатрис. Его нельзя отнести к незрелым, необстрелянным юношам. Лео был человеком, который кое-что в жизни видел и пришел к собственным выводам. Глаза у него были необычные — карие с янтарным оттенком. И выражение их казалось загадочным в силу сочетания воли и ума.
 Беатрис знала о нем сейчас вполне достаточно, чтобы понять, что некоторые аспекты легенды соответствуют действительности. Его отличали высокомерие и своенравность. Однако невозможно отрицать, что он возбудил ее воображение даже больше, чем Джастин Пул во времена своего ухаживания за ней.
 Хотя она, пожалуй, несколько старовата, чтобы реагировать подобным образом, с раздражением подумала Беатрис. Учащенный пульс, острое любопытство и прочие симптомы — это для таких юных особ, как Арабелла. Она как-никак зрелая вдова двадцати девяти лет.
 Монкрест был бы шокирован, если бы узнал, о чем она думает. История его кратковременного брака была частью легенды о Монкрестах. Тетя Уинифред, неиссякаемый источник информации о подобных вещах, поведала суть истории.
 — Всем известно, что Безумные Монахи отличаются от других людей тем, — рассказывала тетя Уинифред, — что в любви следуют влечению сердца. Я так понимаю, что нынешний граф женился, когда ему было девятнадцать лет.
 — Так рано? — удивилась Беатрис.
 — Говорят, это была женщина его мечты. Преданная жена и любящая мать. Он отдал ей свое сердце, а она подарила ему двух сыновей. Но через несколько лет она умерла от воспаления легких.
 — Как печально!
 — Говорят, это потрясло Монкреста. Он дал зарок никогда больше не жениться. Безумные Монахи любят только раз в жизни.
 — А поскольку у него есть два сына, острой потребности в женитьбе не возникало, не так ли? — заметила Беатрис. Уинифред задумалась:
 — Вообще-то говоря, его история очень напоминает твою, моя дорогая. Трагедия великой обретенной и слишком рано потерянной любви.
 Беатрис знала, что ее кратковременный брак был возведен в статус небольшой легенды в их семье.
 Она отбросила воспоминания об откровениях Уинифред и посмотрела на Лео. Он пошевелился, и ткань плаща натянулась на его широких плечах. Ни к чему ей обращать внимание на его статную, крепкую фигуру.
 Какая ей разница, что манишка его безупречно выглажена, а галстук завязан строгим узлом, отнюдь не таким, каким завязывают надменные представители света в Лондоне?
 По всей видимости, он не особенно связан требованиями моды, однако строгий стиль его одежды мог стать предметом зависти любого мужчины. В нем было какое-то неуловимое, загадочное качество, которое делало его похожим на героев ее собственных романов.
 Беатрис подавила готовый вырваться стон. Это просто смешно. В ней говорит писательское воображение, которое приписывает какие-то особые, волнующие глубины этому человеку. Куда подевался ее здравый смысл?
 Она наклонилась и потрогала рукой редкого оттенка цветок настурции.
 — У вас весьма впечатляющая коллекция растений и цветов, милорд.
 — Спасибо. — Лео прислонился плечом к деревянной стойке. — Эту оранжерею построил мой дед. Он очень увлекался садоводством.
 — Я никогда не видела настурции подобного оттенка.
 — Мой дед проводил много экспериментов. Он вывел несколько уникальных образцов. — Лео обвел взглядом оранжерею. — Здесь есть несколько цветов и кустов, которые больше нигде на земле не встречаются.
 — Очевидно, садоводство — это также и одно из ваших увлечений. — Беатрис замолчала, с восхищением разглядывая клумбу удивительных, необычайно крупных хризантем.
 — Я сохранил оранжерею, потому что в ней множество диковинных растений. Но садоводство само по себе не увлекает меня в такой степени, как моего деда.
 — А ваш отец тоже проводил здесь эксперименты?
 — Вполне возможно, когда был молод. Но мне говорили, когда я подрос, что он в первую очередь интересовался механикой. Его лаборатория заполнена часами, приборами и инструментами.
 Беатрис подошла к причудливой формы кактусу.
 — Вы не следуете по стопам отца?
 — Нет. Мой отец погиб в море вместе с матерью, когда мне было четыре года. Я едва помню своих родителей. Меня воспитывал дед.
 — Понятно. — Беатрис бросила на Лео быстрый взгляд, досадуя на собственную бестактность. — Я не поняла сразу.
 — Естественно. Не беспокойтесь об этом. Она двинулась по проходу между рядами растений, то и дело останавливаясь, чтобы рассмотреть какой-нибудь экзотический экземпляр.
 — Могу я спросить, что привело вас к изучению древних легенд и старины?
 — Эти вещи интересовали меня с ранних лет. Дед как-то сказал, что интерес к арканам у Монкрестов в крови.
 Беатрис наклонилась, чтобы понюхать совершенно необыкновенную лиловую орхидею.
 — Может быть, ваши научные интересы к легендам объясняются тем, что вы сами — объект легенд.
 Лео раздраженно оттолкнулся от стойки и двинулся по параллельному проходу.
 — Вы умная женщина, миссис Пул. Неужели вы способны поверить в смехотворные сказки, которые, возможно, слышали обо мне?
 — Боюсь разочаровать вас, но, по моим наблюдениям, некоторые из них основаны на фактах.
 Лео бросил на Беатрис иронический взгляд:
 — Например?
 Она вспомнила о рассказах жены хозяина гостиницы.
 — Говорят, что земли Монкрестов всегда были удивительно процветающими. Урожаи богатые, а шерсть овец — самая лучшая в Англии.
 — Можно совершенно определенно сказать, что в этом нет ничего сверхъестественного. — Лео жестом показал не только на оранжерею, но и на изумрудные поля поодаль. — То, что вы видите здесь, — результат непрекращающихся сельскохозяйственных экспериментов и применения научной технологии.
 — Ах, наука. — Беатрис преувеличенно громко вздохнула, демонстрируя разочарование. — Слишком уж по-земному. Немного волшебства прибавило бы остроты.
 Лео искоса взглянул на Беатрис:
 — Не все в моем семействе увлекались изучением почв и растений, как мой дед, но все чувствовали себя ответственными за избранное ими дело.
 — Что касается процветания ваших земель, то с этим все ясно. Однако дайте мне вспомнить, какие еще легенды о Монкрестах я слышала. — Беатрис коснулась указательным пальцем подбородка. — Ах да, говорят вот еще что. Когда по всему королевству прокатилась волна бунтов, люди графства Монкрест продолжали пребывать в мире.
 — Совершенно верно. Мы обязаны этим нашей отдаленности и изолированности. Монахи, которые строили аббатство в конце двенадцатого века, выбрали эту часть побережья, рассчитывая, что никого другого она не будет интересовать. Благодаря их прозорливости Монкрест оказался вдали от всяких политических коллизий.
 — И стало быть, еще один миф о Монкрестах рассеивается как утренний туман. Лео сжал зубы.
 — Какие еще сказочки требуют моего объяснения?
 — Была еще одна о том, что в аббатстве обитают привидения. — Беатрис выжидательно улыбнулась. Лео сделал гримасу:
 — О любом доме в Англии, если он такой же старинный, как этот, говорят, будто он населен призраками.
 — Ходит такой странный слух, что Безумные Монахи нередко якшаются с волками.
 Беатрис невольно вздрогнула, услышав смех Лео.
 — Здесь вообще нет волков. Есть только Эльф.
 — Эльф?
 — Мой пес.
 — Ах да, конечно. Он, правда, несколько велик и грозен для эльфа.
 — Возможно. Но, без сомнения, не волк. Продолжайте перечислять легенды о Монкрестах.
 Беатрис потрогала пальцами неведомое ей растение, размышляя, как далеко она может позволить себе зайти. Она чувствовала, что запас терпения у хозяина при обсуждении этого вопроса явно не безграничен.
 — Полагаю, что можно не принимать всерьез слухи о том, что Монкресты изучали магию в том возрасте, когда другие молодые люди посвящали себя изучению латыни и греческого.
 — Это абсолютный вздор. — Лео скривил рот в улыбке. — Я могу признать, что все мужчины в моем роду занимались тем, чему себя посвятили, с огромным энтузиазмом или даже одержимостью. Но смею вас заверить, что никто из них не пользовался магией для достижения своих целей. Во всяком случае, в последнее время. Беатрис сморщила нос:
 — Почему вы так стремитесь убить великолепные легенды какими-то скучными объяснениями?
 Отразившееся на его лице удивление быстро сменилось серьезным выражением.
 — Можете поверить сведущему человеку: у легенд есть и теневые стороны, миссис Пул.
 — Вероятно. Но есть и польза, разве не так?
 — Что вы имеете в виду?
 Беатрис понимала, что была близка к тому, чтобы ступить на опасную территорию. Она посмотрела на Лео через заросли экзотических папоротников.
 — Человеку, о котором сложено столько легенд, проще манипулировать легковерными и впечатлительными людьми.
 Лео приподнял брови:
 — На что вы намекаете, миссис Пул?
 — Не обижайтесь, милорд, но мне кажется, что вы способны воспользоваться легендой о вас для достижения собственных целей.
 — Довольно этого вздора. — Лео наклонился к Беатрис и серьезным тоном добавил:
 — Я пригласил вас сюда вовсе не для того, чтобы обсуждать проблемы садоводства или семейные легенды.
 Лицо Лео было слишком близко, и Беатрис с трудом держалась, чтобы не отступить на шаг.
 — Полагаю, вы хотите отговорить меня от того, чтобы я наводила справки о смерти дяди, не так ли?
 — Вы очень догадливы, миссис Пул.
 — Не требуется большого ума, чтобы сделать вывод, что вы против этого. Я поняла это вчера вечером. Могу я спросить, почему вас обеспокоили мои намерения?
 — Я против вашего плана, потому что это может оказаться весьма опасным предприятием.
 — Мне кажется, настоящая опасность заключается в том, что истина не будет раскрыта.
 — Вы не понимаете, что говорите. Вчера я сказал вам, что люди гибнут, охотясь за сокровищами.
 — Дядя Регги мог быть в их числе. Если это так, я намерена выяснить, кто его убил, и вернуть часть потерянных им денег.
 — Я понимаю, что вами движет. — Лео выпрямился. — Обдумав ночью ситуацию, я пришел к выводу: если кольца действительно существуют, лучше найти их как можно быстрее.
 Беатрис настороженно посмотрела на него.
 — О чем вы говорите, сэр?
 — Я пришел к выводу, что именно в этом выход.
 — В самом деле, милорд? Что вы имеете в виду?
 — Я решил завтра отправиться в Лондон вместе с вами, — заявил Лео. — И сам проведу расследование дела с кольцами.
 — Вы станете их разыскивать? — Беатрис в изумлении уставилась на Лео. — Я вас не понимаю.
 — Все очень просто. Я полностью исключу вас из этого дела. Я займусь им сам. Вдруг Беатрис поняла.
 — Иначе говоря, вы хотите заполучить кольца Афродиты сами?
 — Миссис Пул, даже если бы вы сумели определить местонахождение колец, что крайне маловероятно, было бы чрезвычайно опасно для вас завладеть ими. Я гораздо лучше подготовлен для этой цели.
 — Как вы смеете, сэр? — Беатрис сделала шаг вперед и в упор посмотрела на Лео поверх папоротников. — Если вы подумали, что я откажусь от расследования и предоставлю это вам, вы глубоко заблуждаетесь! Эти кольца и деньги, которые они принесут, принадлежат моей кузине Арабелле. Дядя Регги намеревался отказать ей наследство.
 — Проклятие, да меня интересуют совсем не деньги!
 — Я это хорошо понимаю.
 — Рад это слышать, — более спокойным тоном сказал Лео.
 — Деньги никогда не бывают главной целью для человека с вашим темпераментом. — Беатрис прищурилась. — Но, похоже, существуют другие вещи, которые возбуждают стяжательскую сторону вашей натуры.
 — Прошу прощения?
 — Признайтесь, Монкрест, вы хотите прибрать к рукам эти кольца, чтобы удостовериться в истинности легенды. Вы ищете сокровище, спрятанное в Афродите алхимика.
 — Черт возьми, мадам!
 — Я не осуждаю вас. Это будет потрясающий успех, разве не так? Какой блистательный доклад вы могли бы представить Обществу любителей древностей! В конце концов, не часто случается, чтобы человек, изучающий легенды, получил возможность подтвердить их обоснованность.
 — Легенда не имеет к этому никакого отношения. По крайней мере прямого.
 — Вздор! Вы только что сами говорили, что в натуре Безумных Монахов — постоянно стремиться к достижению цели. Действовать не просто с энтузиазмом, но и с одержимостью. Вы страстно желаете разгадать загадку древней легенды, а я, дурочка, подбросила вам идею о возможности фантастического открытия.
 — Миссис Пул, это не игра в охотников за сокровищами. Мы говорим о том, что возникает весьма опасная ситуация.
 Беатрис широко развела руки.
 — Какой идиоткой я была, когда вздумала обратиться к вам за помощью! Сама напросилась в пасть к волку!
 — Воздержитесь, пожалуйста, от мелодрамы. Вы обратились к единственному человеку в Англии, кто может вам помочь.
 — Простите меня, милорд. Я сражена вашей потрясающей скромностью. — Резко повернувшись, она быстрым шагом двинулась в дальний конец оранжереи. — Единственный человек в Англии, который может мне помочь… Как же! Да я готова биться об заклад, что найдется десяток людей, которые могли бы мне помочь!
 — Вы прекрасно знаете, что это не так. — Лео двинулся вслед за ней по параллельному проходу. — Я именно тот человек, который нужен для решения вашего дела. Именно поэтому вы сюда и приехали, если помните.
 Беатрис резко остановилась у неестественно крупных, маргариток и повернулась к нему лицом.
 — Давайте сразу определимся, милорд. Я приехала за информацией. Вы мне се предоставили, за что я должна поблагодарить вас. И это все, что мне от вас требуется.
 — Вам потребуется от меня гораздо больше, миссис Пул. — Он зловеще прищурил глаза. — И нравится вам это или нет, вы это получите. Я провожу вас утром в Лондон.
 — Это беда! Настоящая беда! — Беатрис все еще кипела от злости, когда вечером присоединилась к Сэлли, коротавшей время в маленькой гостиной рядом с их спальней. — Какого черта мне с ним делать?
 Сэлли сидела в пеньюаре и желтом муслиновом чепце перед камином и потягивала джин.
 — Может, не обращать на него внимания?
 — Едва ли возможно. — Беатрис собиралась ложиться и была в хлопчатобумажной ночной рубашке. — Он не тот человек, которого можно так просто проигнорировать.
 — Mais oui. — Сэлли нахмурилась. — Вы заметили, что глаза у него такого же цвета, как и у громадной собаки?
 — Игра света, только и всего.
 — А я бы сказала, что в этом что-то есть. — Сэлли сделала глоток. — Сожалею, что дела идут не так, как вы планировали. Но есть и светлая сторона, мэм. Если граф Монкрест будет сопровождать нас до города, нам скорее всего удастся получить комнату получше в той чертовой гостинице, где мы останавливались.
 Беатрис встала у окна. Она не могла обсуждать этот вопрос с Сэлли, которая ровным счетом ничего не знала о том, почему они сейчас находятся в аббатстве Монкрест.
 Очень глупо, что она приехала сюда. В ходе беседы о кольцах Афродиты она проявила неосторожность и почувствовала, что ее неудержимо влечет к Монкресту, который всецело поглощен изучением легенд и древностей.
 Что она будет делать рядом с ним? Надо каким-то образом выпроводить его из Лондона. Она не может позволить, чтобы Монкрест заимел кольца Афродиты первым.
 Спустя два часа Беатрис лежала с открытыми глазами в кровати, снова задавая себе тот же самый вопрос. Она стала придумывать план, как ей выбраться из аббатства еще до рассвета, когда ход ее мыслей был нарушен стуком лошадиных копыт по камням мостовой.
 Время приближалось к полуночи. С чего это во двор въехала лошадь в столь неурочный час? Разве что Монкресту предстояло принять еще одного незваного гостя? Поделом ему! Может быть, это отвлечет его внимание от нее? Это было бы весьма кстати.
 Снедаемая любопытством, Беатрис отбросила тяжелые одеяла и села на краю кровати. Озноб пробежал по ее телу, когда она босыми ногами коснулась пола. Угольки еще тлели в камине, однако уже не могли нагреть комнату.
 Беатрис сунула ноги в тапочки, накинула пеньюар и подошла к окну. Полная луна освещала передний двор аббатства.
 Она увидела, как из ворот кентером выезжает всадник. Под ним был массивный жеребец с красиво выгнутой шеей и мускулистой грудью. Мужчина сидел на лошади с удивительной непринужденностью и грацией. Позади него развевались полы плаща. Рядом с лошадью бежала большая собака.
 Опершись локтем о подоконник, Беатрис наблюдала за ними, пока их не поглотила темнота.
 Она долго раздумывала об увиденном, однако так и не смогла прийти к выводу, какая причина заставила Безумного Монаха выехать из аббатства в полночь в сопровождении собаки.
 Охота на разбойников не отличается от охоты на любых диких зверей. Необходимо изучить излюбленные ими пути и повадки и затем устроить засаду.
 Многолетний опыт многому научил Лео. Он знал, что один из представителей местного дворянства дает сегодня бал Большинство гостей проведут ночь под крышей дома хозяина. Однако наверняка найдутся и такие, кто рискнет ночью отправиться домой. Естественно, что на них будут самые дорогие украшения. Лео был абсолютно уверен, что тот негодяй, который пытался ограбить Беатрис, и сейчас рыщет где-то поблизости.
 Лео считал необходимым внимательно следить за всем, что происходит на землях Монкрестов или в непосредственной близости от них. Любая информация, сплетни и новости которые доходят до аббатства через горничных, садовников или грумов, заслуживают внимания, анализа и проверки. Это было убеждением Лео, как и всех других Безумных Монахов — его предшественников.
 В этот день до него дошел слух о каком-то неприятного вида незнакомце, который утолял жажду джином в гостинице.
 Разбойники на дорогах в этих местах появлялись часто.
 А вот охота на них была занятием не столь широко распространенным. Но, как заметил для себя Лео, у каждого должно быть свое хобби.
 За долгие годы Лео отточил свое умение находить места, где любили прятаться разбойники, и редко ошибался. Сегодня он внимательно следил за купой деревьев и кустов, которая наверняка должна приглянуться бандиту на лошади. Из наблюдательного пункта по другую сторону дороги он следил за рощицей и терпеливо ждал, когда послышится стук колес. Лео знал, что человек, прячущийся среди деревьев, ждал того же.
 Воздух был прохладным. Лео с вожделением подумал о камине и бренди, а затем вспомнил о Беатрис. Завтра он отправится с ней в Лондон. При этой мысли он ощутил легкое волнение.
 Громыхание колес и цокот копыт вывели Лео из состояния задумчивости. Он достал из-за пояса два пистолета и легонько натянул повод, что, в свою очередь, вывело Аполлона, громадного серого жеребца, из дремотного состояния. Жеребец поднял голову и навострил уши.
 Карета выехала из-за поворота и несколько замедлила движение, поскольку дорогу в этом месте развезло после дождя. Шторы на окнах экипажа были опушены. Свет фонаря внутри позволял различить силуэт пожилого усатого мужчины и женщины в громадной шляпе.
 Карета продолжала ехать — и ничего более не происходило. Лео совсем уж было усомнился в том, что правильно выбрал позицию. Но в этот самый момент раздался треск сучьев, из зарослей вылетел всадник на лошади и загородил карете дорогу.
 — Кошелек или жизнь! Если ты не остановишься, я разнесу тебе голову! — Разбойник был в широкополой шляпе, лицо его скрывалось под треугольной серой маской. Он нацелил пистолет в голову кучеру.
 Лео поднял воротник плаща и надвинул на глаза шляпу. Ночная мгла довершит все остальное.
 — Черт побери, человек! — Напуганный кучер отчаянно натянул вожжи. — Что тебе надо от нас? Я везу чету стариков. Разбойник засмеялся. Карета с визгом остановилась.
 — Чету местных богатеев, ты хочешь сказать? — Он подъехал к карете и остановился у дверцы. — А ну, кто вы такие? Выкатывайтесь, да побыстрее! Да не балуйте, а то я ненароком могу всадить пулю в глотку. Я особенно разбираться и церемониться не буду.
 Леди в шляпе отчаянно заверещала, напугав собственных лошадей:
 — Гарольд, это разбойник!
 — Я вижу, моя дорогая. — Гарольд высунулся из окна. — Послушай, драгоценностей у меня и моей жены совсем немного: у меня часы, у нее — пара сережек, и это все.
 — Я сам увижу! — Разбойник нетерпеливо махнул пистолетом. — Выматывайтесь из кареты! Оба!
 Лео коленями подал сигнал Аполлону. Жеребец выбрался из засады на дорогу.
 — Вечернее представление закончилось, — произнес Лео.
 — Что за черт? — Разбойник резко повернулся в седле, его глаза округлились. — Какого черта ты здесь делаешь?
 Это моя карета! Ищи себе другую! И убирайся побыстрее, пока я не продырявил тебе брюхо!
 — Гарольд, еще один! Мы пропали! Лео проигнорировал возглас женщины. Он навел пистолет на бандита.
 — Я приехал сказать тебе, что этот район очень вреден для воров. Если ты не уберешься отсюда до утра, тебя ждет виселица.
 Мужчина в маске хрипло засмеялся:
 — Я подозреваю, что ты тот самый волк в человечьем обличье, о котором мне говорили в гостинице. Но у меня для тебя есть новость: я не верю в оборотней и всякую прочую дребедень.
 — Это твои проблемы, приятель. Брось пистолет.
 — Даже не надейся, что я сделаю по-твоему, господин волк!
 Самообладание и уверенность разбойника подсказали Лео, что в чем-то он просчитался. Это должен был быть тот самый бандит, который пустился в бегство при виде пистолета Беатрис. Вряд ли в том же самом месте и в то же самое время здесь мог появиться еще один.
 Либо Беатрис с пистолетом показалась ему более грозной, чем он со своим оружием, либо у разбойника были какие-то другие основания, чтобы вести себя столь бесстрашно.
 Лео услышал треск ломаемых сучьев позади, и на дороге появился еще один всадник. В лунном свете блеснуло дуло пистолета в его руке. Всадник быстро прицелился и без колебаний выстрелил.
 Лео пригнулся к седлу, однако пуля успела зацепить ему плечо.
 На какое-то мгновение у него потемнело в глазах. Дрожь пробежала по плечу и руке, и Лео выронил пистолет. Аполлон нервно взвился и замотал головой. Лео с трудом удержался в седле. Пронзительный женский крик огласил округу.
 Лео ощутил жгучую боль в плече. Однако могло быть гораздо хуже, подумал он. Если бы он не пригнулся, пуля могла попасть а шею. Каждое хобби имеет свои недостатки.
 Первый негодяй громко захохотал:
 — Как видишь, господин человек-волк, сегодня я охочусь не в одиночестве.
 В этот момент тишину ночи нарушило свирепое рычание огромного зверя. Бандиты оцепенели. Лео слабо улыбнулся:
 — Как видишь, я тоже.
 Эффект, произведенный боевым кличем Эльфа, оказался ошеломляющим. Уже в следующую секунду все лошади, кроме Аполлона, вдруг словно взбесились. Они отчаянно заржали и взвились на дыбы. Воспользовавшись моментом, кучер отпустил вожжи, и лошади рванулись вперед, увлекая за собой карету. Женщина снова закричала:
 — Гарольд!
 Бандитам было не до умчавшегося экипажа — они никак не могли совладать со взбесившимися лошадьми.
 — Во имя всего святого, что это было? — выкрикнул первый негодяй.
 — Это волк, о котором говорила женщина в гостинице! — завопил второй.
 — Черта лысого! Все это только сказочки насчет волков! Лео свистнул. Эльф выпрыгнул из кустов и бросился на первого бандита, ощерив пасть. В лунном свете блеснули огромные клыки.
 — Стреляй в него! — крикнул первый бандит. — Да убей же ты его!
 Лео удалось достать из кармана плаща запасной пистолет. Он мгновенно прицелился и выстрелил.
 Пуля попала второму бандиту в бедро в тот момент, когда он уже навел свой пистолет на Эльфа. Мужчина завыл и свалился с лошади. Распластавшись на земле, он схватился за раненую ногу.
 Первому бандиту не удалось справиться с лошадью, и он также оказался на земле. К нему тут же бросился Эльф.
 — Эльф, — приказал Лео, — сторожи.
 Пес остановился возле упавшего мужчины, негромко, но внушительно рыча.
 Затем наступила тишина. Лео попытался стряхнуть с себя неприятное оцепенение, которое стало им овладевать. Плечо горело, рукав пропитался кровью.
 Первый бандит отвел перепуганный взгляд от Эльфа и взглянул на Лео.
 — В гостинице мне говорили, — он сделал паузу и облизал пересохшие губы, — что Безумные Монахи охраняют только земли Монкрестов.
 — Они ошибаются, — ответил Лео. — Безумные Монахи охраняют все, что имеет к ним отношение. В том числе и своих гостей. Прошлой ночью ты пытался ограбить леди, которая ехала к Монкрестам. Сегодня ты заплатил за эту ошибку.
 — Черт побери! — Бандит в отчаянии стукнул кулаком по земле. — Я, как только увидел эту женщину, сразу понял, что она принесет несчастье.




 Глава 4



 Опаснейший пакт с человеком, который может оказаться самим дьяволом…

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 4

 Беатрис видела, как Лео, возвращаясь, въезжал в ворота аббатства. Острое любопытство удерживало ее на студеном посту у окна: ей непременно надо выяснить, куда он уезжал и что делал. Она и сама не могла объяснить, почему ей так хотелось узнать тайну, связанную с этим человеком.
 Беатрис сразу поняла, что случилось что-то неладное. Огромный жеребец шел не кентером, а ровным мерным шагом. Рядом, высунув язык, трусил Эльф. На кожаном ошейнике его поблескивали в лунном свете металлические кнопки.
 Лео сидел в седле прямо, Хотя слегка покачивался, будто сильно устал.
 Жеребец остановился и замер. Эльф по лестнице поднялся к двери и один раз гавкнул — мощно и требовательно.
 Лео стал слезать с Аполлона. Делал он это несколько замедленно и неожиданно схватился за плечо.
 Беатрис встревоженно наблюдала за тем, как Лео наконец высвободил ногу из стремени и сполз на землю.
 Он сделал шаг, держась за луку седла. Словно почувствовав, что Беатрис наблюдает за ним, он бросил взгляд на ее окно.
 Беатрис быстро отскочила от окна, схватила свечу и направилась к двери. Как бы она к нему ни относилась, но, похоже, с ним что-то не в порядке. Уж не сбросила ли его лошадь? А главное — что заставило Безумного Монаха уехать среди ночи из дома?
 Беатрис подошла к верхней площадке лестницы и услышала доносящиеся из зала голоса.
 — Перестань суетиться, Финч. Этот негодяй всего лишь немножко подпалил мне шкуру. Я выживу. Сам виноват, что допустил промашку.
 — М'лорд, позволю себе дерзость заметить, что в вашем возрасте человеку следует избегать излишних потрясений.
 — Спасибо за совет, — произнес Лео тоном, от которого, казалось, огонь может замерзнуть.
 — Сэр, вы истекаете кровью. Нужно перевязать рану.
 — Ради Бога, человек, говори потише. Не хватает только разбудить миссис Пул. Она потребует объяснений и не отцепится до рассвета.
 — Да, — подтвердила Беатрис, спускаясь по лестнице. — Миссис Пул определенно пожелает услышать объяснения. Прошу вас, скажите, что здесь происходит? Я здесь гость и имею право это знать.
 Лео застонал, услышав голос Беатрис. Не оборачиваясь, он пробормотал:
 — Проклятие! Кажется, у меня сегодня чертовски неудачный вечер.
 Беатрис сошла с последней ступеньки.
 — Что с вашим плечом, Монкрест?
 Стоя у двери библиотеки, он посмотрел на нее через раненое плечо. В тусклом свете лампы выражение его лица показалось Беатрис еще более неприветливым, чем раньше. Боль и дурное настроение породили опасный огонь в его глазах.
 — С моим плечом все в порядке, миссис Пул.
 — Вздор! — Поставив свечу на стол, она приблизилась к нему. — На вашем плаще кровь, разве не так?
 — Я порекомендовал бы вам идти спать, мадам.
 — Не говорите глупости! Вам требуется помощь.
 — Финч справится с моим плечом. — Лео вошел в комнату. Эльф последовал за ним, тихонько повизгивая. Не отставал от хозяина и Финч.
 — Право, М'лорд, с этим надо кончать. Одно дело, когда вы были молодым человеком двадцати лет, и совсем другое, когда вам сорок.
 — Мне еще нет сорока, — проворчал Лео.
 — Так близко к этому, что не меняет дела. — Финч стал растапливать камин.
 Беатрис остановилась в дверях.
 — У меня есть некоторый опыт по этой части, Финч.
 Пожалуйста, принесите чистые бинты и горячую воду.
 — Не слушай ее, Финч. — Лео устало опустился на стул перед камином. — Если ты дорожишь своим положением в этом доме, не обращай внимания на миссис Пул.
 Повернувшись к Финчу, Беатрис с ободряющей улыбкой сказала:
 — Его светлость не в себе, Финч. Делайте, что я говорю.
 И, пожалуйста, побыстрее.
 Финч колебался лишь мгновение. И, видимо, принял ответственное решение.
 — Вернусь мигом, мадам, — сказал он и бросился в сторону кухни.
 Беатрис вошла в библиотеку. Эльф лежал, положив голову на колени хозяина, и внимательно смотрел на нее.
 — Позвольте осмотреть ваше плечо, сэр.
 — Вы всегда все делаете по-своему? — рассердился Лео.
 — Когда дело кажется мне достаточно важным, я настаиваю на своем. — Беатрис осторожно стянула с Лео плащ и отбросила его в сторону.
 Лео сцепил зубы, но сопротивляться не стал. У Беатрис перехватило в горле, когда она увидела кровь на белой рубашке.
 — Боже мой!
 — Если вы собираетесь упасть в обморок, прошу вас сделать это где-нибудь в другом месте. В моем нынешнем состоянии я не смогу удержать вас.
 — Никогда в жизни я в обморок не падала. — Беатрис с облегчением отметила, что красное пятно начинает подсыхать. — К вашему счастью, кровотечение уже почти прекратилось. Мне нужны ножницы, чтобы разрезать рубашку.
 — В письменном столе. Правый верхний ящик. — Правой рукой Лео взял бутылку бренди. — А какой у вас опыт?
 — Прошу прощения? — спросила Беатрис, быстрым шагом направляясь к письменному столу.
 — Вы сказали Финчу, что у вас есть некоторый опыт в этом деле. — Он плеснул бренди в стакан, залпом выпил и снова его наполнил. — Поскольку вы принудили меня стать вашим пациентом, я имею право знать степень вашей медицинской компетентности.
 — Мой отец был приходским священником, а мама соответственно женой священника, — сказала Беатрис, открывая ящик стола и доставая ножницы.
 — И что же?
 Беатрис направилась к Лео с ножницами в руках.
 — К своим обязанностям она относилась весьма серьезно. Она не только занималась благотворительной деятельностью, но и часто помогала деревенскому доктору и повитухе.
 — И она научила вас тому, что знала сама? — спросил Лео, с опаской глядя на ножницы.
 — Когда я стала постарше, она брала меня с собой, отправляясь к больному или пострадавшему. — Точными и быстрыми движениями Беатрис разрезала рубашку, обнажив рану. — Таким образом я многому научилась. Моя мать очень ответственно относилась ко всему, за что бралась и что как она считала, требовало ее внимания.
 — И вы, по всей видимости, унаследовали ее талант брать ответственность на себя. — Лео втянул в себя воздух, когда Беатрис содрала с него остатки белья. — Осторожно, мадам. Этому плечу и без того сегодня досталось.
 Беатрис осмотрела кровоточащую рану и с удовлетворением отметила, что она была неглубокой.
 — Я видела пару раз пулевые раны, — сказала она.
 — Похоже, вы вели бурную, полную приключений жизнь, миссис Пул.
 — Это были несчастные случаи на охоте. Пулевые ранения могут быть очень коварны. Но в вашем случае пуля лишь скользнула по плечу. Чуть-чуть бы правее…
 — Я говорил вам, что ничего серьезного, — сказал Лео, повернув голову, чтобы рассмотреть плечо.
 — Любая рана, в том числе и эта, может стать серьезной, если ее не обработать должным образом. В дверях появился Финч:
 — Чистые бинты и вода, как вы просили, мадам.
 — Пожалуйста, поднесите их сюда. И можете приготовить его светлости чистую рубашку.
 — Да, мадам. — Финч поставил поднос на стол и снова исчез.
 — Бедняжка Финч, — пробормотал Лео. — Боюсь, что он больше никогда не будет таким, как был. Вы подавили его, миссис Пул.
 — Чепуха! Он просто демонстрирует здравый смысл, которого у него больше, чем у вас, сэр.
 Беатрис отложила ножницы и потянулась за графином с бренди.
 — Вы хотите подкрепиться перед начатом дела? — удивленно спросил Лео.
 — Я не собираюсь пить эту жидкость, сэр. Потерпите. — Беатрис плеснула бренди на открытую рану раньше, чем Лео успел разгадать ее намерение.
 Он с шумом втянул в себя воздух.
 — Проклятие! Зряшная трата доброго бренди!
 — Моя мама свято верит в то, что раны нужно промыть крепким спиртом. Она вычитала это в одной из отцовских книг.
 — Где живут ваши родители?
 — Сейчас они живут в Гэмпшире, в симпатичном небольшом коттедже. У папы много книг и розарий. Мама организовала школу для деревенских детей. Она верит в силу образования.
 — Скажите, миссис Пул, вашим родителям известно, что вы занимаетесь такими опасными вещами, как расследование убийств и розыски древностей?
 — У меня пока не было возможности написать им о моих текущих делах. — Беатрис аккуратно подрезала полотняный бинт. — Но я сделаю это, как только вопрос разрешится.
 — Понятно. — Он наблюдал за тем, как Беатрис связывала концы бинтов. — Они удивятся, узнав о вашей активности в этом плане?
 — Я уверена, они поймут, что при сложившихся обстоятельствах у меня не было иного выбора, кроме как найти убийц дяди Регги и вернуть Арабелле ее наследство.
 — Ну да. И все это будет сделано за один день — в представлении читательницы романов ужасов, — не так ли, миссис Пул?
 — Каждый делает то, что должен. Лео хмыкнул и сделал глоток бренди.
 — Вы давно вдова, миссис Пул?
 Вначале Беатрис очень удивилась этому вопросу, а затем поняла, что Лео, по всей видимости, хочет отвлечься от своей раны.
 — Я была замужем три года. И уже пять лет вдова.
 — А в каком возрасте вы вышли замуж?
 — В двадцать один год.
 — Стало быть, вам двадцать девять сейчас?
 — Да. — Беатрис не могла понять, к чему он клонит.
 — Почти тридцать.
 — Верно, сэр. — Она сильно потянула за бинт. Лео скрипнул зубами и сделал еще глоток бренди.
 — Вы не собираетесь снова замуж?
 — Нет. — Беатрис холодно улыбнулась. — Если женщина познала метафизическое совершенство самого гармоничного союза между мужчиной и женщиной, если она испытала амброзию физического, духовного и интеллектуального общения с подлинной душой своего партнера, она никогда впредь не будет довольствоваться чем-то меньшим.
 — Брак был столь хорош?
 — Он был само совершенство, милорд.
 — Пока ваш муж не умер, — напомнил Лео.
 — Совершенство не может длиться вечно. Но отрадно знать, что ты имел привилегию любить, которая выпадает немногим людям. — Она замолчала, продолжая перевязывать плечо. — Я уверена, что вы меня понимаете. Я слышала, ваш брак тоже был необычайно счастливым.
 — Она была образцом грации и красоты, — твердо сказал Лео. — Она была верной, мягкой и любящей матерью моих сыновей. Ни один мужчина не может потребовать от женщины большего. Это была женщина с лицом и характером ангела.
 Сердце Беатрис по непонятной причине куда-то провалилось. Выдавив вежливую улыбку, она сказала:
 — Вам повезло, сэр.
 Лео поднял стакан с бренди в знак приветствия.
 — Как и вам, миссис Пул. Как вы уже заметили, мало кому довелось узнать подобную любовь. У меня, как и у вас, нет ни малейшего желания затенять светлую память об этом вторым браком, который никогда не сможет сравниться с первым.
 — В самом деле. — Беатрис был не по душе его минорный тон. Она пыталась найти какие-то ободряющие слова. — Вероятно, это к лучшему. На примере собственных трагедий мы узнали, что за большой любовью стоит большая цена.
 — Знаете, миссис Пул, вы рассуждаете в точности как персонаж одного из романов ужасов, о которых мы говорили вчера.
 — В таком случае мы квиты, — сказала Беатрис, обрезая концы бинта. — Вы поразительно похожи на одного из персонажей тех же романов, который несется куда-то в полночь и в него стреляют.
 — Черт возьми! Может быть, Финч и прав. Вероятно, я ив самом деле становлюсь стар для подобных вещей… Беатрис мило улыбнулась:
 — По его словам, в определенном возрасте джентльмен должен избегать излишних потрясений.
 Лео поморщился:
 — Touche , как сказала бы ваша горничная.
 «К сожалению, Сэлли не произнесла бы все это с таким превосходным французским произношением», — подумала Беатрис, бросая взгляд на результат своей работы. Она поймала себя на том, что испытывает непонятное волнение. Надо успокоиться. Конечно, она давно не видела мужчину без рубашки. Но ведь она вполне зрелая женщина и не должна позволять эмоциям брать верх.
 Внезапно перед ее глазами возникла щуплая фигурка Джастина. Как ни странно, тогда она не понимала, что грудь и плечи у ее мужа, пожалуй, менее развиты, чем следовало бы.
 Конечно, Джастин был гораздо моложе. В его фигуре еще много оставалось от изящества юности. Что касается Лео, то он находился в расцвете сил. Это был крепкий, мускулистый, с широкими плечами и могучей грудной клеткой мужчина.
 Но Беатрис взволновало и растревожило не только мускулистое тело. Темные волосы его растрепались после недавних злоключений. От него исходил аромат ночи. И хотя Беатрис не прикоснулась к бренди, она тем не менее почувствовала легкое головокружение.
 — Отчего умер ваш муж? — внезапно спросил Лео. Вопрос отвлек ее от воспоминаний и раздумий. Она заставила себя вернуться к действительности.
 — Его застрелил разбойник.
 — О Господи, простите, — ошеломленно проговорил Лео.
 — Это было уже давно. — Беатрис рассказывала свою историю так часто, что не затруднялась с выбором слов. Она поспешила переменить тему. — Знаете, сэр, мне кажется, что нынешний ночной инцидент несколько подпортил легенду о Монкрестах.
 — Дьявольщина, что вы имеете в виду?
 — Настоящий колдун наверняка заглянул бы в магический кристалл, прежде чем выезжать из дома среди ночи. И наверняка отложил бы дело, если бы предвидел дурной исход.
 Лео усмехнулся:
 — Мадам, уверяю вас, что ранение преподало мне урок. Нет нужды к тому же ранить и мою гордость.
 — Но такая большая и соблазнительная цель! Как я могу устоять?
 — Довольно. Я сдаюсь.
 — Отлично. — Беатрис отвернулась, чтобы помыть руки. — Потребуется несколько дней, чтобы рана зажила, но в конце концов у вас останется лишь незначительный шрам.
 В глазах Лео сверкнуло изумление, которое сменилось задумчивым выражением. Глядя, как Беатрис вытирает руки о чистое полотенце, он проговорил:
 — Полагаю, я должен поблагодарить вас.
 — Прошу вас, не утруждайте себя излишней галантностью, милорд. Мне бы не хотелось, чтобы вы ломали свой характер.
 В дверях появился Финч. Кашлянув, он сказал:
 — Вот вам чистая рубашка, м'лорд. Лео взглянул на дворецкого:
 — Спасибо, Финч.
 Финч пересек библиотеку и осторожно набросил рубашку на плечи Лео. Тот не стал просовывать руки в рукава. Рубашка так и осталась расстегнутой.
 Финч вопросительно посмотрел на Беатрис:
 — Что-нибудь еще, мадам?
 Беатрис улыбнулась дворецкому:
 — Нет, спасибо. Вы очень помогли.
 — Отправляйся спать, Финч. — Лео провел длинными пальцами по волосам, убирая пряди со лба. — Как всегда, ты выполнил свои обязанности превосходно. Теперь иди отдыхать.
 — Да, м'лорд. — Финч поднял окровавленную одежду, забрал таз и кувшин и покинул библиотеку.
 Лео дождался, когда дверь закроется, затем ленивым движением вылил остатки бренди в хрустальный стакан. Он смотрел в камин и молчал.
 Беатрис сидела напротив и изо всех сил старалась не смотреть на обнаженную грудь Лео. К несчастью, расстегнутая рубашка не могла скрыть мыс темных курчавых волос, острие которого уходило вниз, к брюкам.
 Она заставила себя перевести взгляд на его лицо.
 — Расскажите мне, что произошло сегодня ночью, милорд.
 Лео попытался пожать плечами, но не сумел и поморщился.
 — Из любопытства хотел бы вначале спросить вас: а вы как думаете?
 — Я вижу три возможных варианта. Брови Лео взметнулись вверх.
 — В самом деле?
 — Вариант первый: вы ездили встретиться с любовницей и, к несчастью, столкнулись с ее мужем. Веселые искорки сверкнули в его глазах.
 — Уверяю вас, миссис Пул, я давно придерживаюсь правила не вовлекать в подобные дела замужних женщин. Ни одна леди не стоит того, чтобы получить за нее пулю… Ваш второй вариант?
 — Вы развлекались, изображая из себя разбойника.
 — Свидетельствует о вашем богатом воображении, но вряд ли мне льстит. — Лео снова налил бренди. — Я потрясен столь низким мнением обо мне. Уверяю вас, оно совершенно неоправданно.
 — У меня остается третий вариант. — Беатрис сделала паузу. — Вы решили найти разбойника, который прошлой ночью остановил мою карету.
 Лео замер, не донеся стакан до рта. Затем подчеркнуто медленно поставил его на стол.
 — Впечатляет, миссис Пул. Весьма впечатляет… Скажите, кто развил ваши дедуктивные способности?
 — Отец. Он глубоко убежден в том, что Господь одарил способностью логически мыслить в равной степени и мужчину, и женщину.
 Улыбка коснулась уголков рта Лео.
 — Мне доставило бы большое удовольствие знакомство с вашим отцом.
 — Вы собирались рассказать о том, как были ранены, милорд.
 — Полагаю, вы того заслуживаете.
 — Да, совершенно определенно.
 Лео потрепал Эльфа по голове и поднялся со стула. Со стаканом бренди он перешел к креслу с подголовником и опустился в него.
 Эльф передвинулся на свое привычное место у камина.
 — Довольно грустная повесть, миссис Пул. — Лео вытянул ноги в сторону камина. — В ней я выгляжу не лучшим образом.
 — Тем не менее я бы хотела ее выслушать. Лео прислонился затылком к красной бархатной подушечке и прикрыл глаза.
 — Короче говоря, ваша третья догадка совершенно справедлива. Я отправился на розыски разбойника, который покушался на вас прошлой ночью.
 Хотя Беатрис именно такого ответа и ожидала, слова Лео ее ужаснули.
 — Вы хотите сказать, что среди ночи отправились искать этого негодяя?
 Лео открыл глаза и как-то загадочно посмотрел на нее.
 — Представьте себе, это самое подходящее время для охоты на разбойников. Ведь они — ночные твари.
 — Господи, да вы с ума сошли!
 Лео насмешливо поднял брови и ничего не сказал.
 Беатрис вспыхнула и, пряча смущение, нахмурилась.
 — Я так понимаю, что вы нашли намеченную жертву.
 — Джентльмены с большой дороги предсказуемы в своих привычках. — Лео вздохнул. — Однако этот перехитрил меня. С ним оказался компаньон… которого я сразу не заметил, а когда заметил, было почти поздно.
 — Так их было двое?!
 — Очевидно, после встречи с вами прошлой ночью негодяй сделал мудрый вывод, что ему требуется помощник.
 — Милорд, не вижу повода для юмора. В самом деле — два разбойника! Вам повезло, что вы остались живы.
 — Я был не один. У меня тоже был союзник. Эльф повел ушами и принял более удобную позу. Беатрис посмотрела на собаку.
 — Понимаю. И что случилось с этими двумя негодяями?
 — Из-за плеча и по причине позднего часа у меня не было настроения тащить их в деревню и будить местного магистрата. — Лео сделал глоток бренди. — Поэтому я предупредил их и сказал, чтобы они убирались восвояси.
 — Просто предупредили? Лео улыбнулся:
 — Я не думаю, что они теперь скоро вернутся. Эльф произвел на них весьма сильное впечатление. Беатрис передернула плечами.
 — Да могу себе представить. — И набросилась на Лео:
 — Вы подвергали себя ужасному риску, милорд!
 — Все могло бы окончиться вполне заурядно. Однако признаю, что сегодня был несколько неосторожен. — Он многозначительно посмотрел на Беатрис поверх стакана. — В свое оправдание имею сказать лишь одно: у меня был трудный день, он вывел меня из равновесия, и я оказался не в лучшей форме.
 — Вы регулярно проделываете подобные вещи?
 — Вы имеете в виду охоту на разбойников? Только тогда когда в округе таковые появляются. Большей частью они избегают земли Монкрестов. Слухи об оборотнях и колдунах раздражают, но они отпугивают большинство негодяев от моих земель.
 Немного подумав, Беатрис сказала:
 — Строго говоря, тот, кто пытался меня ограбить прошлой ночью, находился не на земле Монкрестов.
 Лео сделал неопределенный жест рукой, в которой держал стакан с бренди.
 — Во всяком случае, он был достаточно близко.
 — Он орудовал на другой стороне реки, — осторожно заметила Беатрис.
 Лео посмотрел на нее из-под опущенных век.
 — В самом деле? Беатрис вскочила со стула.
 — Чтобы преследовать бандита сегодня, вы должны были переехать через мост. Тот самый, который, по вашим словам, находится под водой.
 — Вы должны радоваться, что паводок спал быстрее, чем ожидалось.
 — Разве? — Беатрис с трудом сдерживала гнев. — Почему же это не вызвало великого удивления?
 — Миссис Пул, я не знаю, на что вы намекаете, но уверяю вас…
 — Я ни на что не намекаю, милорд! Я обвиняю вас в том, что вы сказали мне не правду о состоянии моста!
 — Успокойтесь! Даже если мост не был под водой весь день, дороги настолько развезло, что езда была бы страшно медленной. Если бы вы выехали вчера утром, вам потребовалось бы три дня, чтобы добраться до Лондона, вместо двух. Это значит, что вы провели бы не одну, а две ночи в отвратительных гостиницах.
 — Не надо морочить мне голову, Монкрест. — Она зашагала перед камином. — Меня обманули! Я ведь чувствовала что-то подозрительное! Мне надо было сразу проверить состояние моста.
 — Я уже объяснил вам, что вы ничуть не прогадали, отложив поездку на день, — примирительно сказал Лео.
 — Это не важно, сэр! Вы обманули меня! Его глаза раздраженно сверкнули. Беатрис стало ясно, что Безумный Монах не привык к тому, чтобы его решения оспаривались.
 — Я сделал так, как лучше, — проговорил он ровным тоном.
 — Ха! Ни на минуту в это не поверю! Вы задержали меня для того, чтобы у вас было время отговорить меня от осуществления моих планов. Я намеревалась начать расследование смерти своего дяди сразу же, как только приеду в Лондон.
 — Вы подробно рассказали мне о своих планах, миссис Пул. И я понял, что вы намерены действовать вопреки логике и здравому смыслу, то есть вопреки тому, чему учил вас отец.
 Беатрис бросила на него убийственный взгляд. Лео одним глотком допил бренди и со стуком поставил стакан на стол.
 — А это в конце концов и явилось причиной того, что я отправился на поиски разбойника, а значит, и причиной того, почему я сейчас в таком состоянии.
 — Прошу прощения? — набросилась на него Беатрис. — Вы хотите возложить вину за ваше ранение на меня?
 — Да, — после паузы мрачно сказал Лео. — Думаю, вполне справедливо сказать: это целиком ваша вина, что я получил ранение в плечо.
 — Ну, знаете… Да как вы смеете?!
 — Для меня все совершенно ясно. Если бы вы прислушались к моему здравому совету и отказались рисковать собственной шеей, гоняясь за этими чертовыми кольцами, мне не надо было бы покидать дом в полночь.
 — Не вижу никакой связи, милорд!
 — А связь совершенно очевидна! Я вынужден был решать проблему с разбойником, потому что это дело нельзя было откладывать.
 Беатрис с негодованием посмотрела на него.
 — А почему это дело нельзя было отложить до следующей ночи?
 — Потому что, как я уже говорил, я намерен утром сопровождать вас в Лондон, — терпеливо пояснил Лео.
 — Если вы думаете, что я позволю вам вмешиваться в мои планы, после того как вы сегодня меня обманули, то глубоко заблуждаетесь, сэр!
 Лео без предупреждения поднялся с кресла, подошел к камину и навис над Беатрис.
 — Милорд! — Она быстро отступила назад. Ее пятка натолкнулась на что-то очень массивное. Тихое рычание Эльфа остановило ее дальнейшее отступление. — Ваше плечо…
 — Ему гораздо лучше.
 — Послушайте, Монкрест, меня не напугать.
 — Вы не понимаете меня, мадам. — Лео положил правую руку на камин рядом с ее головой. — Я вовсе не пытаюсь испугать вас.
 Беатрис проглотила комок в горле.
 — Уверяю вас, я не намерена позволить вам это сделать. Я не верю слухам о вас. Вы не сумасшедший. Вы джентльмен, и я смею ожидать, что и вести себя вы будете соответственно.
 — В нашем роду трудно провести разницу между тем и другим.
 — Вздор!
 Холодная улыбка изгнала тепло из его глаз.
 — Вернемся к этой теме как-нибудь в другой раз. Я собираюсь предложить вам партнерство, миссис Пул.
 Беатрис тупо смотрела на Лео, отдавая себе отчет в том, что Эльф переместился в дальний угол комнаты.
 — Партнерство? — ошеломленно повторила она. Лео придвинулся еще ближе.
 — У вас и у меня общая цель. Мы оба хотим пробиться к кольцам Афродиты. Кто знает? Если снова появятся кольца, то может появиться и Афродита. Каждый из нас способен получить информацию, которая поможет другому.
 — И что из этого?
 — Я не вижу способа отговорить вас от осуществления ваших планов. Смею вас заверить, что вы не сможете заставить меня отказаться от моих. Похоже, мы связаны друг с другом, миссис Пул. Следовательно, мы можем работать вместе.
 — Эти кольца принадлежат моим родственникам. Если они найдутся, я не позволю вам заявить на них свои права.
 — Вы сказали, что, если найдете кольца, вы продадите их коллекционеру, чтобы вернуть деньги, которые дядя на них потратил.
 — Да, — подтвердила Беатрис, настороженно глядя на Лео. — Именно это я собираюсь сделать.
 — В таком случае нам нет необходимости ссориться по этому поводу, мадам, — тихо заключил Лео. — Если кольца каким-то образом всплывут во время наших поисков, вы продадите их мне.
 У Беатрис пересохло в горле.
 — Продать их вам?
 — Обещаю вам заплатить любую цену, которую вы за них назначите.
 — Я… я в этом ни на минуту не сомневаюсь, милорд. — Беатрис почувствовала, что не знает, как ей быть. Подобной неуверенности она никогда не испытывала. Ощущение было незнакомым и странным. — Однако должна признаться, что я удивлена вашим предложением. Я не думала продать кольца вам.
 — Вы только взвесьте возможности, миссис Пул. — Лео понизил голос до воркования. Это был голос любовника, который хочет обворожить и соблазнить… Голос колдуна. — Партнер который способен помочь вам в ваших розысках, и гарантированный покупатель колец, если таковые найдутся. Выгоднейшее соглашение, разве не так?
 Беатрис почувствовала озноб во всем теле.
 — Партнерство. — У слова был какой-то экзотический и удивительно привлекательный вкус. Она прокашлялась. — Я должна непременно обдумать ваше предложение.
 — Вам нужно сделать это как можно быстрее. Утром мы выезжаем в Лондон.
 — Не забегайте слишком далеко, Монкрест. Я лишь сказала, что обдумаю ваше предложение.
 — Так обдумывайте, миссис Пул, и делайте это быстро.
 Лео находился так близко от Беатрис, что она могла дотронуться пальцами до его обнаженной груди. Она вдруг ощутила тепло его тела, и у нее перехватило дыхание, словно он прижал ее всем своим весом и смял.
 Партнерство.
 Это была безумная идея, если говорить мягко. Однако при мысли о партнерстве Беатрис испытала непонятное нервное возбуждение.
 Партнерство с Безумным Монахом из аббатства Монкрест.
 Каков бы ни был исход, но это будет приключение, достойное героини одного из ее будущих романов.
 В любом случае она может использовать этот материал для своей следующей книги.
 Последнее соображение оказалось решающим.
 — Вполне вероятно, что как помощник вы принесете мне пользу, милорд, — медленно произнесла она.
 — Как партнер, миссис Пул. Равноправный партнер. Не помощник.
 — Гм…
 Его улыбка способна увлечь любую неосторожную героиню даже в склеп, подумала Беатрис.
 Она откашлялась.
 — Хорошо, сэр. Мы заключаем соглашение.
 — Вероятно, нашу сделку нужно скрепить печатью.
 — Печатью? Каким образом? — Беатрис нахмурилась. — Вы хотите подготовить письменный контракт, милорд?
 — Нет, дорогая миссис Пул. У меня на уме нечто гораздо более интересное.
 Лео без предупреждения наклонил голову и прижался ртом к ее губам.
 Беатрис поняла, что если в комнате и есть сумасшедший, то это она. В самом деле, только безумная женщина могла позволить мужчине запечатлеть поцелуй, от которого ее бросило в жар.
 Вместо того чтобы возмутиться, Беатрис вытянула руки, обняла Лео за шею и ответила на поцелуй.




 Глава 5



 Молчание было более зловещим, чем любой шум.

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 5

 Кровь забурлила в венах Лео. В одно мгновение температура в комнате поднялась на несколько градусов. Он почувствовал в себе яростную жизненную силу. Овладевшее им желание было настолько сильным, что граничило с болью.
 Ему было под сорок. Он пережил возраст, когда мужчина становится жертвой необузданных чувственных желаний, свойственных юности. Он так долго держал в узде свои страсти, что даже забыл, какие ощущения возникают в том случае, если страсть выходит из-под контроля.
 Он не собирался целовать Беатрис. Впрочем, нет. Он собирался-таки поцеловать ее. Сейчас он понимал, что у него почти не было возможности выбора. Беатрис оказала на него действие, подобное тому, какое оказывают специи на язык. Она раздражала и воспламеняла. И пробуждала в нем голод. Рано или поздно он бы поцеловал ее. Хотя и не планировал отдаться этому порыву сейчас.
 Для поцелуя было неподходящим ни время, ни место. Лео не владел ни собой, ни ситуацией.
 Он был также сердит на Беатрис за то, что она вынудила его потерять над собой контроль, что случалось с ним крайне редко. Что ни говори, он был сейчас не в лучшей форме. И к тому же всего несколько минут назад Беатрис рассказала ему о совершеннейшем физическом и духовном союзе, какой только возможен между мужчиной и женщиной. Впрочем, не исключено, что именно это утверждение как раз и подвигло его на решительные действия. Для него не имело значения, что она познала большое счастье с другим мужчиной. Впрочем, как бы там ни было, он не сумел воспротивиться искушению поцеловать ее.
 Лео понимал, что застал Беатрис врасплох. Он успел заметить изумление в ее глазах в тот момент, когда приник к ее губам. Тем не менее на его поцелуй она ответила.
 Кстати, его ошеломило то, с каким жаром она ответила.
 Ее губы оказались теплыми, нежными и податливыми. Ее руки обвились вокруг его шеи. Она оперлась о мрамор камина и плотно прижалась к нему. Лео ощутил прикосновение нежных полушарий грудей под легкой тканью.
 Тело у нее было упругое, жаркое, зовущее. Полные бедра, казалось, просили о том, чтобы их погладила его рука.
 На минуту Лео испытал какое-то опьянение. Он понял, что не ошибся, когда ему показалось, будто Беатрис несколько раз бросала взгляды на его обнаженную грудь. По меньшей мере она проявляла любопытство по отношению к нему. И была достаточно заинтригована, чтобы приоткрыть рот во время поцелуя.
 Лео со стоном еще крепче прижался ртом к губам Беатрис. Она что-то промычала, но не отстранилась.
 И тогда обе его ладони скользнули вниз и двинулись к талии. Пальцы легли на округлые бедра.
 Он притянул Беатрис поближе, плотно прижав к своей возбужденной плоти. Лео почувствовал, как трепет пробежал по ее телу. Исходящий от нее аромат пробудил в нем все дотоле дремавшие чувства.
 Лео подумал о диване. Он находился всего в нескольких шагах.
 — Милорд! — Беатрис высвободила рот и посмотрела на него затуманенным взглядом. — Мне кажется, вы сегодня, спасаясь от боли, выпили многовато бренди. Полагаю, что утром вы об этом пожалеете.
 — Не сомневаюсь. — Он снова прижал ее бедра к возбужденной плоти. — А вы?
 Беатрис открыла рот. Лео приготовился к самому худшему. Разумеется, она пожалеет о поцелуе. Любая леди в подобной ситуации, согласно условностям и диктату общества, обязана заявить, что она глубоко оскорблена случившимся.
 Беатрис улыбнулась странной улыбкой и сказала:
 — Нет.
 — Нет?! — Лео испытал величайшее облегчение. За этим последовала волна восторга и страсти. Он снова потянулся ртом к ее губам. — В таком случае…
 Беатрис приложила пальцы к его губам и тем самым пресекла его поползновения.
 — Это был весьма интересный эксперимент.
 Он застыл, ощутив кончики пальцев на своих губах.
 — Интересный?
 — Именно. Можно даже сказать — вдохновляющий. Лео улыбнулся ей в ладонь.
 — Миссис Пул, вы мне льстите.
 Беатрис с силой втянула носом воздух.
 — Поцелуй, без сомнения, бодрит и стимулирует.
 — Стимулирует?
 — Да, но я полагаю, что мы зашли слишком далеко, сэр. Если мы собираемся быть партнерами, нам лучше не осложнять наше общее дело подобными вещами.
 — Подобными вещами? — удивленно и в то же время настороженно повторил он. — Понятно.
 Беатрис выскользнула из его объятий и отступила на шаг.
 — Я уверена, милорд, что интимные отношения лишь замутят воды нашего союза.
 Лео отметил для себя, что по крайней мере ему удалось достичь цели — сохранить союз.
 — В самом деле, миссис Пул. — Он наклонил голову, демонстрируя официальную учтивость. — Как ваш новый партнер, предлагаю вам отправиться спать.
 — Но мне совсем не хочется спать, милорд. По непонятной причине я не могу заснуть. Давайте воспользуемся возможностью и обсудим наши планы.
 — Идите спать, — тихо сказал Лео. — Немедленно. Она несколько секунд колебалась, однако выражение его лица подсказало ей, что, если этой ночью она проявит осторожность, это будет лучшим проявлением доблести.
 — Как хотите, милорд.
 Беатрис спокойно и степенно подошла к двери, открыла ее и неслышно вышла из библиотеки.
 Лео напряженно прислушивался к ее шагам. Он услышал, как Беатрис ускорила шаг, когда пересекала зал, а приблизившись к лестнице, она уже почти бежала. Беатрис буквально взлетела вверх по лестнице, словно ее преследовал некий призрак из романа ужасов.
 Лео взглянул на Эльфа.
 — Если я не был сумасшедшим до того, как миссис Пул сделалась моим деловым партнером, то я наверняка сойду с ума раньше, чем все это дело завершится.
 Новый владелец музея прислушивался к тому, как водяные часы тихо плещут во тьме. Часы не были подлинным реликтом. Это была лишь копия странного восточного механизма, цель которого — сообщать о дурных предзнаменованиях. Механизм отмечал наступление часа настойчивым «дрин-дрин-дрин».
 Этот назойливый, зловещий звук как бы напоминал, что время уходит. Первоначальные слухи о кольцах, которые несколько месяцев назад пробудили интерес у коллекционеров, Сейчас затихли. Большинство из них решили, что слухи — не что иное, как розыгрыш и мистификация.
 Однако сейчас кольца исчезли снова. Не было никакого способа узнать, что с ними произошло.
 После размышлений и раздумий у коллекционеров может возникнуть вопрос, было ли рациональное зерно в слухах о кольцах. Среди тех, кто проигнорировал первую волну сплетен, были и такие, кто счел опасным проявлять интерес к этому делу.
 Лунный свет лился через расположенные вверху окна, В холодном, призрачном свете на стене виднелся ряд мрачных масок. В тени между пьедесталами находились небольшие статуи — копии статуй из египетских гробниц.
 Музей представлял собой скопище самых причудливых предметов. Большинство находившихся здесь экспонатов были подделками. Некоторые из них, вроде машины в углу, излучающей магнетизм, изготовлены шарлатанами и предназначены для надувательства и мистификации простаков.
 Владелец музея прошел мимо плоской каменной плиты, которая являлась имитацией плиты из римского склепа. На ней были вырезаны астрологические знаки.
 Свет свечи упал на циферблат водных часов. Было около двух ночи. Превосходное время для осмотра музея! И для того, чтобы поразмышлять.
 А поразмышлять, как водится, было над чем. Совершено много ошибок, но смерть лорда Глассонби — это настоящее бедствие. Кольца Афродиты снова выскользнули из рук.
 А были так близко. Так чертовски близко.
 «Дыши глубже. Остынь и успокойся. Пока еще есть время найти кольца. Не все еще потеряно».
 Владелец музея подошел к кабинету, открыл дверь и затянутой в перчатку рукой повернул скрытый рычаг. Под каменным полом заскрежетали шестерни, и вскоре перед ним оказался пролет каменной лестницы.
 Мужчина спустился по лестнице вниз и оказался в комнате без окон. Искатели древностей, которые платили за вход в музей, никогда не допускались в это похожее на склеп помещение.
 Именно здесь хранились подлинные реликты. Новый владелец окинул помещение с чувством величайшего удовлетворения. Здесь царила атмосфера древности и таинственной силы.
 Большинство реликтов были приобретены всего несколько месяцев назад. Они пришли из коллекции Моргана Джуда — человека, понимавшего толк в предметах древности.
 Джуд погиб во время пожара, когда по непонятной причине загорелась его деревенская усадьба. Мало кто знал, что его коллекция древностей сохранилась. Еще меньше людей ведали, что некоторые из них находятся в этой комнате.
 Отблеск пламени свечи заплясал на поверхности металлического сосуда удивительной формы. Предыдущий владелец музея утверждал, что сосуд принадлежал алхимику. Не было никаких оснований опровергать это утверждение.
 У подножия лестницы владелец повернул и прошел мимо застекленного шкафа. Внутри него хранились толстые фолианты в кожаных переплетах, которые Джуд выкрал из Итальянской монастырской библиотеки запрещенных книг. Средневековые монахи, которые переписали манускрипты из гораздо более древних источников, вырезали на толстых кожаных переплетах предупреждение: «Ни один человек не может открыть эту книгу, пока он не укрепит себя длительным постом и молитвами».
 Мужчина обогнул книжный шкаф и пошел по проходу, образуемому двумя длинными рядами шкафов. В них находились предметы, используемые для оккультных целей древним народом одного из островов в южных морях.
 Дойдя до конца прохода, владелец остановился перед большим деревянным шкафом. Его дверцы, на которых висел массивный замок, были украшены причудливой резьбой, изображающей цифры и символы.
 Мужчина вставил ключ в замок и открыл шкаф. Пламя свечи осветило статую, стоявшую внутри. Она была сделана из загадочного зеленого материала — не из камня и не из металла. По мнению владельца, это был самый важный предмет во всей коллекции, — Тралл даже не подозревал о твоей величайшей тайне, не правда ли? Зато я узнал тебя сразу.
 Афродита алхимика была небольшой по размеру. Если ее поставить на пол, она будет мужчине до пояса. Статуя была изваяна в виде обнаженной красавицы, выходящей из моря. Извивы ее волос гармонировали по форме с волнами у ног. На постаменте были выгравированы алхимические знаки.
 Владелец музея погладил ладонью холодную зеленую грудь Афродиты.
 — Была некоторая ошибочка, моя дорогая. Небольшой просчет. Но клянусь тебе, что очень скоро я найду твои кольца.
 Невидящим взглядом Афродита смотрела в темноту. — В конце концов ты откроешь свои секреты. И даже очень скоро, моя маленькая холодная богиня. На сей раз ошибок больше не будет.
 Над входом в мрачноватую лавчонку на Каннинг-лейн висела поблекшая вывеска, гласившая, что это собственность А.Сибсона, торговца предметами древности. На самом деле передняя часть этого грязноватого, пахнущего плесенью помещения скорее напоминала ломбард.
 Клиентура лавки отличалась большой пестротой. Чаще всего это были грабители и разбойники, желающие сбыть награбленное, а также обедневшие, отчаявшиеся леди, которые несли сюда фамильные ценности. Захаживали в лавку и коллекционеры древностей, знавшие о наличии потайной задней комнаты Сибсона.
 Колокольчик над дверью тоненько прозвонил, когда в лавку вошел Лео. Внутри никого не было. Лео прошел мимо запыленных стендов с потемневшими древними монетами, камнями, выщербленными вазами. Дойдя до прилавка, он остановился.
 — Сибсон!
 — Подойду через минуту. — Голос донесся из-за опушенной шторы, которая скрывала заднюю часть заведения.
 Лео небрежно облокотился о прилавок и окинул взглядом маленькое помещение. В нем мало что изменилось с того времени, как он был здесь последний раз. По углам стояли поддельные греческие статуи. К груде исписанных рунами камней на полу, похоже, никто не прикасался уже много лет.
 Будучи давним клиентом, Лео отлично знал, что экспонаты в передней части лавки выставлены для отвода глаз, а наиболее интересные экземпляры Сибсон держит в задней комнате.
 — Итак, сэр, чем могу быть вам полезен? — Штора раздвинулась, и показался Сибсон. Увидев Лео, он вздрогнул, глаза его воровато забегали. — Монкрест.
 — Привет, Сибсон. Давненько у тебя не был. С того самого времени, как ты пытался всучить мне фальшивый замарский свиток.
 — Ну вот, право… У меня были веские основания считать, что свиток подлинный.
 — Еще бы! Ты заплатил хорошие деньги этому старому подделывателю Траллу. И нужно сказать, работа сделана отлично. Особенно меня восхитил декор с изображением дельфина и раковины.
 — Я слышал, что вы появились в городе, милорд. Очень любезно с вашей стороны нанести визит в мое скромное заведение. У меня есть несколько интересных вещиц в задней комнате.
 — У меня сегодня нет времени осматривать твой товар. Я пришел совсем по другому делу.
 Сибсон выступил из темного закутка на свет. Страшно худой и костлявый, он, казалось, пребывал в постоянном движении. В нем все дергалось и прыгало.
 — Могу я спросить, что привело вас сюда, милорд?
 — Мне нужна информация. Как обычно, я готов за нее щедро заплатить.
 — Какая информация вас интересует?
 — До меня дошли слухи, что в Лондоне появились некоторые предметы древности. Я хочу определить, насколько это соответствует действительности.
 — Какие предметы, сэр?
 — Пара колец, — понизил голос Лео. — Ключи к старинной статуе Афродиты.
 Глаза у Сибсона округлились, брови зашевелились.
 — В ходу несколько Афродит и Венер, но в данный момент у меня их нет.
 — Эта статуя весьма необычная. Говорят, что она содержит внутри баснословное сокровище. Сибсон причмокнул:
 — Я ничего не знаю о подобной статуе, милорд.
 — Ее иногда называют Афродитой алхимика.
 — Ах, именно эта Афродита, — презрительно фыркнул Сибсон. — Это всего лишь легенда. Вы должны знать об этом лучше, чем кто бы то ни было, милорд.
 — Послушай, Сибсон. Ты много лет знаком со мной. И ты отлично знаешь, что я могу быть весьма щедрым.
 — Я уже сказал вам, что ничего не знаю о статуе с сокровищем внутри, — брюзгливо проговорил Сибсон.
 — А как насчет колец? Ключей к Афродите? Мне говорили, что они проходили через лавку Эшуотера.
 — Эшуотера? — Сибсон внезапно весь задергался от раздражения. — Эшуотера?! Да этот тип торгует только подделками и фальшивками! Всем известно, что его вазы и статуи изготовлены в мастерской в Италии и переправлены на корабле в Англию! Ни один уважающий себя коллекционер не имеет с ним дела! На любую сказочку, которая вышла из его заведения, и внимания обращать не стоит!
 — Похоже, Эшуотер уехал на континент на неопределенное время. Не знаешь, почему он это сделал?
 — Уехал проинспектировать свое дело по изготовлению подделок в Италии, я так думаю. А вообще я ничего не знаю ни об отъезде Эшуотера, ни о кольцах. — Сибсон подался назад к шторе. — Милорд, прошу меня извинить. Я очень занят сейчас. Только что из Греции прибыла партия реликтов;
 — Сибсон!
 Сибсон застыл, схватившись за край шторы, и сглотнул комок в горле.
 — Да, милорд?
 — Ты немедленно сообщишь мне, если что-либо узнаешь о заповедных кольцах, хорошо?
 — Да, милорд. Немедленно. А сейчас, если позволите… — Сибсон исчез за шторой.
 Лео некоторое время оставался в лавке, размышляя о том, есть ли смысл оказать на Сибсона давление. В конце концов он решил подождать. Беспокойство Сибсона сказало ему о многом. Оно подтвердило то, что он узнал в других подобных лавках, разбросанных в лабиринтах лондонских улочек и переулков.
 Несколько месяцев назад слухи о заповедных кольцах широко распространились среди тех, кто интересовался предметами древности. Ажиотаж стих очень быстро, как только стало известно, что кольца прошли через лавку Эшуотера. Сибсон был справедлив в оценке своего конкурента. Репутация Эшуотера оставляла желать много лучшего. Впрочем, репутация Сибсона была не намного выше.
 Тем не менее они оба имели щупальца, с помощью которых добывали наворованное и фальшивки. Если где-то появлялось что-либо стоящее внимания, они узнавали об этом первыми. Поскольку Эшуотер был сейчас в отъезде, Лео пришлось иметь дело с Сибсоном.
 Он вышел из лавки и перешел на другую сторону улицы. Стоящая в подъезде молодая женщина с неестественно рыжими волосами и ярко накрашенными щеками зазывно улыбнулась и сдвинула с лифа полинялого платья шерстяной шарф. Декольте было настолько глубоким, что открывались накрашенные соски.
 — Разыскиваешь всякий хлам, милорд? Я помоложе, чем все эти древности у Сибсона. И опять же поживее.
 Женщина была молода, хотя и выглядела довольно потасканной. Они быстро стареют на улице, подумал Лео.
 — Нет, спасибо. — Он вынул из кармана несколько монет и сунул ей в руку. — Купи себе чего-нибудь поесть.
 Женщина удивленно посмотрела на монеты, затем пальцы ее конвульсивно сжались. Она подняла на него глаза.
 — Может, все-таки зайдешь? Совсем не обязательно прямо в подъезде. У меня здесь наверху комната.
 — Сейчас не время, я тороплюсь.
 — Жаль. — Затем с надеждой спросила:
 — А в другой раз?
 — Не думаю, что это будет возможно, — мягко сказал Лео.
 — О! — Женщина разочарованно вздохнула, но, похоже, не удивилась. — Ты, наверное, привык к более изысканным девицам?
 — Я уже сказал, что тороплюсь. До свидания, мадам. — Лео двинулся дальше.
 Его вежливость явно рассмешила женщину, и она захихикала. Этот смех напомнил Лео, насколько она молода.
 — Какой вежливый джентльмен! Совсем не похож на, тех, что ходят к Сибсону. Большинство из них смотрят на меня как на мусор, — услышал вслед Лео.
 Он остановился и обернулся:
 — Ты каждый день работаешь в этом подъезде?
 — Каждый день вот уже три года. — Лицо у нее просветлело. — Но я не буду здесь вечно. Я коплю деньги. Том держит таверну «Пьяная кошка» недалеко отсюда и хочет продать ее. Он говорит, что продаст ее мне, если я наскребу деньжат.
 Лео окинул взглядом улицу и увидел заведение, о котором шла речь. На дверях была нарисована голубая кошка. Он перевел взгляд на лавку древностей.
 — Тебе видно всех, кто входит и выходит из лавки Сибсона.
 — Это верно. — Она наморщила нос. — Но большинство из них делают вид, что меня не замечают. Они ходят к дорогостоящим танцовщицам и не хотят иметь дело с теми, кто стоит в подъезде.
 — Как тебя зовут?
 — Кларинда, милорд.
 — Ты похожа на женщину, которая знает, что такое бизнес, Кларинда.
 Женщина горделиво улыбнулась:
 — Старый Том учит меня, как нужно торговать, в обмен на мои услуги. Я учусь, как надо вести дело в «Пьяной кошке». Том говорит, что я умею обращаться с деньгами и клиентами.
 — Мне нужна информация. Если ты готова продавать ее я стану хорошо тебе платить.
 Кларинда склонила набок голову:
 — Какая информация тебе требуется?
 — Клиенты Сибсона, как правило, одни и те же?
 — Да, большей частью. А тебя я раньше не видела.
 — Я давно не наносил визита Сибсону. Когда я был у него последний раз, тебя, должно быть, здесь не было.:
 Она пожала плечами:
 — Может, я была наверху с клиентом.
 — Возможно. — Лео достал еще несколько монет из кармана. Если хорошенько размешать содержимое горшка Сибсона, глядишь, что-нибудь интересное всплывет на поверхность. — В последнее время у Сибсона появились какие-нибудь новые клиенты?
 — Все постоянные. За исключением вас, сэр.
 — Я хотел бы, чтобы ты последила за лавкой. Может, ты заметишь что-нибудь необычное. Я буду очень признателен, если ты обратишь особое внимание на новых клиентов Сибсона. Или на прежних, которые вдруг стали заходить в лавку чаще, чем раньше.
 Искра любопытства сверкнула в глазах Кларинды.
 — Договорились, милорд.
 — Сделай так, чтобы никто не догадался, что ты наблюдаешь за лавкой.
 — Никто из них на меня и смотреть не желает. — Она горестно скривила губы. — Вы единственный за несколько месяцев, кто меня заметил.
 — Я приду за сведениями через пару дней.
 — Я буду здесь.
 После паузы Лео сказал:
 — А за это время истрать несколько монет на теплую шаль. Мне ни к чему, чтобы ты простудилась.
 Кларинда удивленно и радостно захихикала.
 Лео долго шел кривыми переулками, пока не вышел на широкую респектабельную улицу. Здесь магазины выглядели ухоженными и процветающими и предлагали покупателям товары, не идущие ни в какое сравнение с теми, какими торговали жалкие лавчонки в квартале, откуда Лео только что выбрался.
 Подняв руку, чтобы нанять экипаж, он увидел витрину книжного магазина. На стеллаже, уставленном романами, висело объявление, гласящее, что владелец счастлив предложить покупателям новый роман миссис Амелии Йорк «Замок теней».
 Экипаж остановился возле Лео. Он сел, назвал адрес своего городского дома и, откинувшись на спинку сиденья, стал размышлять о том, что же ему удалось узнать за последние два дня.
 Действуя осторожно и незаметно, он возобновил старые контакты и дал понять своим постоянным осведомителям, что его интересует все имеющее отношение к заповединым кольцам. Но к настоящему времени ему удалось услышать лишь весьма туманные намеки да несколько довольно интересных предположений.
 Отсутствие прогресса его огорчало. Лео понимал, что, если в ближайшее время не добьется какого-то впечатляющего результата, его новый деловой партнер может потерять терпение.
 Лео вынул из кармана часы и посмотрел на циферблат. Два часа. Он условился отправиться с Беатрис на прогулку в парк в пять часов. Это нужно сделать непременно. Лео не видел ее с того момента, как они два дня назад приехали в Лондон. Все это время он занимался домашними делами, восстановлением контактов и наведением справок.
 Лео рассеянно смотрел на проезжающие экипажи, думая о предстоящей встрече с Беатрис. Он надеялся, что два дня, которые он проведет без нее, введут их дело в более рациональное русло. Но ничего подобного не произошло. Желание не только не пропало, но даже усилилось.
 — Проклятие, — пробормотал он и побарабанил пальцами по дверце экипажа.
 К чему все это может привести? Похоже, дело приобретает опасный оборот. Должно быть, весьма неблагоразумно вступать в деловые отношения с женщиной, которая так легко способна его воспламенить. С другой стороны, лестно сознавать, что, несмотря на свой зрелый возраст, он еще способен воспламениться.
 Лео поймал себя на том, что улыбается, к подумал, что это явно не к добру.




 Глава 6



 Фигура вытянула вперед прозрачную руку.
 — Сюда. Следуйте за мной в темноте.

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 6

 — Беатрис, вот они. — Арабелла вошла в кабинет. — Переплетенные экземпляры твоей новой книги наконец-то пришли. По-моему, переплетчик потрудился на славу. Правда, симпатично выглядят?
 Беатрис оторвала взгляд от аккуратно сложенной записки, которую только что получила. Несмотря на то что содержимое записки очень ее заинтересовало, она была рада появлению кузины.
 Голубые глаза, блестящие черные волосы, тонкие правильные черты лица — по всем канонам Арабеллу можно было назвать красивой. К этому следует добавить, что она отличалась редкой отзывчивостью, доброжелательностью и уравновешенностью.
 Благодаря мудрому руководству Уинифред, Арабелла сумела завоевать успех в определенных кругах высшего света. Пирсон Бернби, наследник лорда Хейзелторпа, вынужден был стоять в очереди вместе с другими джентльменами, горевшими желанием пригласить ее на танец. Нельзя сказать, чтобы приглашения так и сыпались в городской дом Беатрис, но все же Уинифред и Арабелла довольно часто выезжали в свет. Иногда они задерживались на балах до утра.
 Беатрис посмотрела на том, который держала в руках Арабелла.
 — Да, переплетчик в самом деле хорошо потрудился. Знаешь, в связи с последними событиями я, можно сказать, забыла про «Замок теней».
 — Не понимаю, как ты можешь об этом забыть! — Розовые юбки нового муслинового платья обвивались вокруг щиколоток, пока девушка шла к письменному столу. — Могу поклясться, что это твой самый захватывающий роман. Когда я читала сцену с привидением в склепе, меня мороз по коже продирал.
 — Отлично. Остается только надеяться, что у других покупателей будет такое же мнение. Кажется, все мои читатели мечтают почувствовать, как мороз продирает по коже.
 — Они наверняка влюбятся в твоего героя. — Арабелла положила книгу на стол. — Совершенно потрясающий человек! Как тебе удалось придумать такого?
 Беатрис бросила взгляд на кожаный переплет «Замка теней».
 — Не имею понятия. Такое впечатление, что мои герои поступают по собственному желанию, а не по моей воле. Арабелла засмеялась:
 — Ну и не старайся их переделать… Знаешь, я видела длинную очередь у книжного магазина, когда продавали «Замок теней». Твоим читателям твои герои нравятся такими, какие они есть.
 Беатрис улыбнулась:
 — Жаль только, что критики с ними не согласны. Правда, дядя Регги как-то сказал, что автор должен сам для себя решить, будет он писать для читателей или для критиков, потому что одновременно ублажить тех и других, как правило, невозможно.
 — Бедный дядя Регги! Он был такой забавный.
 — Он был моим самым благодарным читателем. Ему нравилось все, что я пишу.
 А еще он был ее постоянным защитником, подумала Беатрис. И не ленился писать уничтожающие письма критикам, которые нападали на ее романы. Однажды он сказал Беатрис:
 — По причине убогости своего воображения они не могут оценить твои потрясающие книги, моя дорогая. Не обращай на них внимания.
 Она посмотрела на сверток в коричневой бумаге, перевязанный бечевкой, который лежал на верхней полке книжного шкафа.
 — Мне по-настоящему будет не хватать его.
 В пачке находился экземпляр рукописи, которая впоследствии стала романом «Замок теней». Беатрис по обыкновению дала дяде прочитать ее, хотя заголовок еще не был придуман. Она хотела, чтобы Регги высказал свое мнение о вариантах заголовка. У него был дар их придумывать.
 Судьба распорядилась таким образом, что Регги закончил чтение и вернул ей рукопись в день своей смерти. Возможности поговорить с ним о заголовке у Беатрис уже не было, потому что и рукопись, и известие о его смерти она получила одновременно на следующее утро.
 Потрясенная горем, Беатрис положила рукопись на полку и последовала совету издателя. Мистер Уитл очень любил заголовки, в которых фигурировало слово «замок».
 В дверях появилась Уинифред.
 — Вот ты где, Арабелла! Я тебя обыскалась! Уже почти три часа. С минуты на минуту приедет мистер Бернби. Ты ведь знаешь, какой он пунктуальный.
 Невысокого роста, с серебристыми волосами и ясными голубыми глазами, Уинифред обладала редкостной для своих семидесяти лет энергией. Ей как нельзя больше подходила возложенная на нее обязанность вывести Арабеллу в свет. Она самозабвенно отдавалась этому делу, вникая во все мелочи, вплоть до того, какого цвета перчатки следует надеть.
 — Не беспокойся, тетя, — улыбнулась Арабелла. — Я готова принять мистера Бернби. Мы с Беатрис восхищаемся переплетенным экземпляром новой книги.
 — «Замок теней»? — Уинифред бросила рассеянный взгляд на книгу. — О да, мне говорили, что сейчас все ее читают. Право, Беатрис, если нам не удастся вернуть деньги Регги, которые он выбросил на эти дурацкие побрякушки, ты сможешь научить Арабеллу, как жить, зарабатывая на хлеб писанием романов.
 Беатрис аккуратно сложила записку, которую держала в руках.
 — Сомневаюсь, что это потребуется, тетя Уинифред. У меня есть предчувствие, что мы скоро найдем кольца.
 — Мне остается только молиться, чтобы так оно и было. — Уинифред вздохнула. — Уж не знаю, сколько еще нам удастся делать вид, будто у нас все в порядке. Слава Богу, что твоя Люси шьет Арабелле платья. На другую модистку у нас бы не хватило денег.
 Беатрис подняла брови:
 — Люси Харби как раз одна из самых известных модисток в Лондоне.
 Арабелла захихикала;
 — Ты имеешь в виду, конечно же, мадам д'Арбуа, а не миссис Харби?
 Беатрис улыбнулась:
 — Совершенно верно, Улыбка у Арабеллы внезапно погасла.
 — Как все это несправедливо! Ведь совершенно очевидно, что у Люси — замечательный талант, что она шьет изумительные платья. Но если бы ты не натолкнула ее на то, чтобы она взяла себе французское имя, она никогда не имела бы такого успеха у лондонских модниц.
 Беатрис пожала плечами:
 — Когда дело касается моды, нельзя забывать, насколько ценится французская.
 — Да, в свете всегда так было, — не преминула блеснуть эрудицией Уинифред. — А сейчас, Арабелла, прошу тебя, не забудь, что сегодня вечером ты должна быть в новом голубом платье. Оно выглядит очень богатым. Мы никому не должны дать повода думать, будто деньги Регги исчезли. Арабелла состроила недовольную гримасу.
 — Вы очень уж беспокоитесь о деньгах, тетя.
 Уинифред закатила глаза.
 — Наивное дитя! О деньгах нельзя не беспокоиться, когда их совсем нет! Право, я живу в постоянном страхе, что новость о нашем финансовом крахе станет предметом сплетен в свете. Если это случится, мы пропали. Наследник Хейзелторпа испарится в одно мгновение.
 На лице Арабеллы отразилось нехарактерное для нее раздражение.
 — Это очень несправедливо! Уверяю вас, чувства Пирсона ко мне нисколько не изменятся, даже если он узнает, что отныне у меня нет приличного наследства.
 Беатрис и Уинифред обменялись понимающими взглядами. Беатрис покачала головой, словно призывая тетю прекратить этот разговор. Арабелла еще слишком молода, не стоит преждевременно ранить ее нежную доверчивую душу.
 Как и многое другое, подумала Беатрис, невинность, когда ее потеряешь, уже не вернешь.
 В дверях появилась миссис Чеслин, угрюмая, жилистая женщина неопределенного возраста, исполнявшая в доме Беатрис обязанности экономки.
 — Прошу прощения, мэм, — громко возвестила она, — прибыл мистер Бернби.
 — О Боже! — Уинифред бросила взгляд на настенные часы. — Немножко рановато. Проводите его в гостиную, миссис Чеслин.
 — Он пришел на пять минут раньше, если быть точной, — ворчливо заметила миссис Чеслин. — Мне говорили, что его ожидают в три часа, — Да, я знаю, миссис Чеслин, — примирительно заметила Уинифред. — Но его нетерпение — это хороший признак.
 — Вы только подумайте, как мне вести хозяйство, если нет точного расписания. — Миссис Чеслин повернулась и вышла из комнаты.
 Арабелла с радостной улыбкой направилась к дверям.
 — Пирсон провел уик-энд в доме Маребека в деревне. Он обещал мне рассказать о своем пребывании там.
 — Что же, беги, — сказала Уинифред. — Но помни: ни слова о пропаже реликтов. Если малейший намек об этом просочится, стрясется беда: кредиторы тотчас же нагрянут в наш дом.
 — Обещаю. — Арабелла задержалась в дверях. — Ни одного слова. Но я думаю, вы зря так об этом беспокоитесь.
 Уинифред дождалась, пока Арабелла ушла, после чего опустилась в кресло и мрачно посмотрела на Беатрис.
 — Я страшно боюсь, что она обо всем расскажет мистеру Бернби. Она так безгранично верит в его чувства! Я никак не могу убедить ее, что джентльмен его уровня никогда не женится просто по любви, если она не подкреплена деньгами.
 — Арабелла полагает, что мистер Бернби не такой. Уинифред махнула рукой.
 — Даже если это так, мы можем не сомневаться, что его родные скроены из самого обычного материала. Малейший намек со стороны Арабеллы о том, что ее наследство под вопросом, — и они потребуют, чтобы Пирсон искал себе другую невесту.
 — У меня на этот счет не больше иллюзий, чем у вас, тетя Уинифред.
 — Леди Хейзелторп как-то дала понять, что она не вполне одобряет интерес сына к Арабелле. Это был намек на то, что у него есть и другие перспективы.
 — Уверена, что это уловка. Она пытается вынудить нас увеличить приданое Арабеллы, — Вероятно. — Внезапно глаза Уинифред сверкнули. — Она ведет свою игру, однако я не новичок в этом деле! Два года назад я выдала свою племянницу Каролину, и, клянусь, то же самое будет и с Арабеллой.
 — Я нисколько не сомневаюсь в ваших способностях в этом отношении.
 — Но мы должны хранить в тайне наше финансовое положение, а еще лучше — вернуть наследство Арабеллы. И в этом случае я выбью предложение со стороны молодого Бернби в течение месяца.
 — Вы сосредоточьте свое внимание на светской стороне жизни Арабеллы, а я посвящу себя тому, чтобы возвратить наследство. И, между нами говоря, у меня есть надежда на успех.
 Уинифред нахмурилась и задумалась:
 — Ты уверена, что участие Безумного Монаха в этом деле принесет успех?
 — Вы спрашивали меня об этом сотню раз после моего возвращения из Девона. И я всякий раз отвечала одинаково. Да, я верю, что это принесет удачу нашему мероприятию.
 — Но, дорогая моя, его репутация… Она несколько необычна.
 — Но у нас и ситуация необычная. Он общепризнанный эксперт по древностям и легендам, нам нужны услуги авторитетного специалиста в этой области.
 — Тем не менее я остаюсь при мнении, что лучше бы такого эксцентричного человека не вовлекать в это дело. — Внезапно лицо Уинифред просветлело. — С другой стороны, он граф. Его контакты с нашей семьей не останутся в свете незамеченными. Беатрис улыбнулась:
 — Я знала, что вы найдете способ выгодно использовать сложившуюся ситуацию.
 — Было весьма любезно с его стороны предложить нам помощь. И он, к счастью, чрезвычайно скрытный человек.
 — Я абсолютно уверена, что мы можем положиться на его молчание. — В конце концов, подумала Беатрис, желание найти заповедные кольца у него ничуть не меньше, чем у нее и у всех ее родственников. Он не сделает ничего такого, что может повредить расследованию.
 Размышления Беатрис прервал радостный громкий голос Пирсона Бернби в вестибюле. Затем послышался звонкий, счастливый смех Арабеллы.
 Уинифред посмотрела на дверь, а затем перевела взгляд на Беатрис:
 — Боюсь, она в самом деле его любит. Беатрис поразила легкая задумчивость во взгляде тети, который, как правило, был строгим и серьезным.
 — Похоже, что так. Будем надеяться, что ей не придется разочароваться.
 — К сожалению, она взяла за образец тебя.
 — Мне об этом известно.
 — Я пыталась объяснить ей, что очень немногие жен-шины способны найти такое семейное счастье, как выпало тебе. Очень редко брак приносит полную гармонию физического и духовного. Но ее оптимизм погасить невозможно.
 Полная гармония физического и духовного… Неожиданно Беатрис вернулась мыслями к поцелую Лео. Прошло пять дней с того момента, как он заключил ее в свои объятия, но она до сих пор испытывает непонятный трепет всякий раз, когда вспоминает об этом.
 Это путало ее. Она отдавала себе отчет в том, что он не был одержим страстью или нежными чувствами, когда его рот прижался к ее губам. Скорее, он был раздражен. И еще он выпил много бренди, чтобы заглушить боль в плече. Она знала, что мужчины иногда прибегают к крепким напиткам, чтобы возбудить желание, которое само по себе не приходит.
 Верно также и то, что по дороге в Лондон больше поцелуев не было. Лео вел себя совершенно благопристойно. Ей показалось, что он сожалел о том, что произошло ночью в библиотеке.
 Нет, не следует придавать слишком большое значение одному объятию и поцелую.
 Беспокоило Беатрис то, что, пребывая в его объятиях, она испытала бурю таких волнующих ощущений, каких не переживала ни одна из героинь ее романов.
 Когда Беатрис уверяла Лео, что его поцелуй способен вдохновить, она говорила чистую правду. Впредь в ее романах не будет холодного, пресного описания чувства, переживаемого героиней. Теперь, если одну из ее героинь поцелуют, от страниц романа будут взлетать искры. В этом одно из преимуществ писательниц и авторов романов: никакой опыт зря не пропадает.
 Критики, которые обвиняли ее в том, что она пишет слишком высокопарно и велеречиво, сами ничего не испытали и не знают, подумала Беатрис. Обзоры ее будущих книг будут, без сомнения, куда как более интересными.
 — Я думаю, мне лучше пойти в гостиную. — Уинифред поднялась. — Эти двое и без того долго пробыли вдвоем. Время в подобных делах имеет огромное значение. Молодые люди должны видеться ровно столько времени, чтобы почувствовать интерес друг к другу, а не скуку.
 Когда тетя покинула кабинет, Беатрис развернула полученную записку и еще раз перечитала ее. Ею овладело приятное предчувствие. Лео будет восхищен ее умом. При этой мысли у нее поднялось настроение.
 На пороге снова появилась миссис Чеслин. На сей раз выражение лица у нее было еще более строгим.
 — Прошу прощения, мэм, — протрубила она. — Его светлость граф Монкрест хочет вас видеть.
 — Спасибо, миссис Чеслин. Пригласите его.
 — Он прибыл на два часа раньше, миссис Пул.
 — Прошу вас, пригласите его.
 — Мне сказали, что он будет не раньше пяти.
 — Да, я знаю. Пусть вас это не беспокоит, миссис Чеслин.
 — Как прикажете мне вести хозяйство при таких незапланированных визитах?
 — Я уже сказала, что приму его светлость сейчас.
 За спиной миссис Чеслин появился Лео:
 — Полагаю, о моем приходе уже доложили. Миссис Чеслин повернулась и уставилась на Лео:
 — Ах, вы уже здесь, а я только собиралась позвать вас, Поскольку вы пришли на два часа раньше, я приготовлю другой поднос с чаем.
 — Благодарю вас.
 Лео шагнул в кабинет, а миссис Чеслин отправилась на кухню.
 Сердце у Беатрис подпрыгнуло в груди, когда она увидела Лео. Она два дня предвкушала этот момент, гадая, какое впечатление произведет он здесь, в многолюдном Лондоне, с которым где уж сравниться провинциальному Девону.
 Однако она сразу же поняла, что здесь, в центре цивилизации, Лео выглядел даже более экзотично и интригующе.
 Атмосфера аббатства ему отлично подходила. Фешенебельный меблированный дом в городе не был его естественным местом обитания. Как будто бы волка извлекли из темного, запрятанного среди скал логова и переместили в светлый, солнечный кабинет.
 Его волосы были зачесаны назад, за уши, и было видно, что они несколько длиннее, нежели того требует мода. Белый галстук был завязан с элегантной простотой, которая делала более пышный стиль некоторых денди попросту смешным. Было ясно, что ни его брюки, ни отлично скроенный сюртук не требуют никаких дополнительных ухищрений, чтобы добавить элегантности его крепкой, соразмерной фигуре.
 Но даже если бы Лео был одет в лохмотья, он доминировал бы в комнате, подумала Беатрис. Он умудрялся каким-то образом заставить все померкнуть на своем фоне. — Я получил вашу записку, миссис Пул. Холодный тон его фразы вернул Беатрис к действительности. Кровь прилила к ее щекам. Лео носил прозвище Безумного Монаха, но в конце концов он был граф. А графам нельзя приказывать так, словно они обычные торговцы. Впредь она должна это иметь в виду.
 Беатрис быстро поднялась и должным образом поклонилась.
 Приношу свои искренние извинения, если тон моей записки показался вам безапелляционным, милорд. Дело весьма срочное. Если я вам все объясню, уверена, что вы поймете, почему я сочла возможным не дожидаться пяти часов, как мы условились.
 Он поднял брови. По всей видимости, явная демонстрация вежливости со стороны Беатрис его не смягчила.
 — Я вас слушаю.
 Беатрис снова села за стол, подавив тихий вздох. Ей хотелось надеяться, что в скором времени она привыкнет к тому, что граф бывает в ее доме. А пока ей очень мешало чувство напряженности, возникшее при его появлении. Нет, она не должна впредь вести себя подобно какой-нибудь героине одного из ее романов.
 Думать о нем как об источнике литературного вдохновения, приказала себе Беатрис. Ни в коем случае не смотреть на него как на потенциального любовника.
 — Милорд, прошу вас, садитесь, — вслух сказала Беатрис. — Прошу прощения, что обеспокоила вас. Я вовсе не хотела, чтобы вы пришли ко мне таким растревоженным.
 — Я не растревожен. — Он насмешливо улыбнулся. — Я раздражен.
 — Еще раз приношу свои извинения за форму, в которой я пригласила вас.
 Игнорируя приглашение сесть, Лео подошел к окну.
 — Что все это может означать, черт возьми? — Он вынул листок бумаги из кармана сюртука и прочитал вслух:
 — «Произошло событие чрезвычайной важности. У меня нет возможности письменно изложить все детали…» Беатрис кашлянула.
 — Возможно, я подала это в несколько мелодраматической форме…
 — Выражаясь мягко… Если это образец вашего литературного стиля, то вы вполне можете составить конкуренцию пресловутой миссис Йорк.
 Беатрис на мгновение оцепенела.
 — Как только я собираюсь принести вам свои извинения, вы туг же меня перебиваете.
 — Довольно об этом. — Лео скривил рот. — Мы видим друг друга всего каких-то пять минут, но уже успели обменяться множеством колкостей… В чем суть того события монументальной важности, из-за которого я вынужден отложить свои сегодняшние дела?
 Усилием воли Беатрис подавила в себе раздражение.
 — Просто я полагаю, что вам будет интересно знать вот о чем: владелица заведения, в котором умер дядя Регги, согласилась встретиться со мной.
 Лео уставился на Беатрис так, как если бы она заявила, что умеет летать:
 — Прошу прощения?
 Удовлетворенная произведенным эффектом, Беатрис переплавила кипящее внутри нее раздражение в четко произнесенные фразы:
 — Мадам Вертью и я договорились о встрече. Я намерена задать ей несколько вопросов о том, что произошло в вечер смерти моего дяди.
 — Проклятие! — Лео продолжал сверлить ее взглядом. — Вы имели с ней контакт?
 — Да. Тайком, разумеется, — Тайком? Я очень сомневаюсь в том, что вы понимаете значение этого слова.
 Беатрис пропустила его замечание мимо ушей.
 — В своей записке мадам Вертью предлагает нам встретиться в парке недалеко отсюда в четыре часа. Я подумала, что, возможно, вы пожелаете присутствовать, когда я буду наводить справки. Однако, если у вас есть какие-то другие, значительно более важные дела, я сделаю это одна.
 Лео подошел к письменному столу и оперся руками О его сверкающую поверхность.
 — Я думал, мы договорились, что расследование буду вести я.
 — Нет, милорд, мы договорились, что мы с вами парт-Черт возьми! Респектабельные женщины не имеют дела с содержательницами борделей, — сквозь зубы процедил Лео.
 — Успокойтесь, Монкрест. Я ведь не собираюсь стучаться в дверь «Дома хлыста»и предъявлять свою визитную карточку. Мадам Бертью намерена встретиться со мной инкогнито. Я, со своей стороны, также не собираюсь афишировать свою поездку к месту встречи.
 — Это неслыханно! Один ошибочный шаг — и ваша репутация будет безнадежно испорчена!
 — Уверяю вас, я вполне способна позаботиться о себе и о своей репутации.
 Защиты требовала лишь репутация миссис Йорк, подумала Беатрис. Одно из преимуществ псевдонима заключается в том, что можно пользоваться свободой, которую дает статус вдовы. Как миссис Пул она может позволить себе то, что погубило бы миссис Йорк.
 Беатрис хорошо усвоила этот урок, когда узнала, как свет повернулся спиной к великому Байрону, осудив его дерзкое поведение. Именно тогда Беатрис поняла, что свет будет еще более суров к женщине-писательнице, если она окажется замешанной в скандале.
 — Тетя знает о вашем безумном плане? — спросил Лео.
 — Нет, не знает. Разумеется, она в курсе дела, что мы занимаемся розысками колец, но я подумала, что лучше не обременять ее деталями.
 — Повезло тете. Беатрис вспыхнула:
 — Моей тете семьдесят лет. Она всецело занята Арабеллой и устройством ее брака. Я не хочу причинять ей лишние заботы.
 — Похвально, что вы щадите ее. Я тоже чувствовал бы себя гораздо спокойнее, если бы ничего не знал о ваших планах. Очевидно, вы не слишком заботились о моем спокойствии духа, когда разрабатывали свой план.
 Это было уже слишком. Беатрис вскочила на ноги и пронзила Лео взглядом.
 — Я сыта по горло вашими капризами, сэр! Вы, похоже, совсем не в состоянии оценить невероятную возможность, которую я организовала для нас!
 — Неведение — второе счастье. К сожалению, я больше не пребываю в блаженном неведении и знаю о ваших намерениях. И уверяю вас, что не позволю вам встречаться с мадам Вертью одной.
 — Если вы будете вести себя столь нелюбезно, я не позволю вам сопровождать меня.
 Лео еще ближе наклонился к Беатрис, их лица теперь разделяли всего лишь несколько дюймов.
 — Я знаю, что буду сожалеть об этом до гробовой доски, но совершенно определенно заявляю, что буду сопровождать вас, когда вы отправитесь на свое дурацкое дело!
 Лео проговорил это, сильно понизив голос, отчего у Беатрис зашевелились волосы на затылке.
 — У меня сложилось впечатление, что у вас есть более важные дела, — подчеркнуто любезным тоном сказала она.
 — Они подождут.
 — Нет необходимости откладывать их из-за меня.
 — Я сказал, они подождут, — упрямо повторил Лео.
 — Лорд Монкрест! — В кабинет вошла взволнованная Уинифред. — Миссис Чеслин только что сообщила мне о вашем приезде. Дорогая Беатрис, ты приказала подать чай?
 Лео и Беатрис стояли, разделяемые столом, продолжая сверлить друг друга взглядом. Услышав голос Уинифред, оба повернули головы в ее сторону.
 — О Боже! — Уинифред резко остановилась и по очереди посмотрела на напряженные лица Беатрис и Лео. — Кажется, я помешала?
 — С чего вы взяли? — Лео с ленивой грацией выпрямился. — Я только что пригласил миссис Пул отправиться на прогулку чуть пораньше, чем мы планировали. Я хочу ей показать новый фонтан в парке.
 Уинифред перевела взгляд на Беатрис.
 — Понятно.
 — Она любезно согласилась выехать пораньше. Не так ли миссис Пул? — с колючей улыбкой проговорил Лео.
 Беатрис угрюмо пожирала его глазами. Лео прекрасно понимал, что она не может продолжать спор в присутствии Уинифред без того, чтобы не раскрыть подробности.
 — Разве я могу отказаться от столь галантного предложения, милорд? В моем возрасте их получают нечасто.




 Глава 7



 Она чувствовала, что привидение наблюдает за ней из темного прохода, но как только она поднимала фонарь, привидение исчезало.

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 7

 Лео продолжал оставаться мрачным, направляя фаэтон в дальний пустынный конец парка. Но сквозь раздражение пробивалось удовлетворение тем, что Беатрис находится рядом.
 На один вопрос ответ получен. Два дня, проведенных вдали от нее, ничуть не ослабили эффект, который оказывало на него ее присутствие.
 Беатрис была в элегантном темно-зеленом с желтоватым отливом платье и зеленой, но более светлого оттенка ротонде. Лиф с завышенной талией заканчивался скромным круглым воротником. В руках она держала зеленый, с оборками, зонтик. Со шляпы свисала темно-зеленая вуаль, скрывавшая черты лица и придававшая ей таинственный вид. Впрочем, таинственности в Беатрис хватало и без подобных аксессуаров, подумал Лео.
 Он знал, что Беатрис испытывает удовольствие от приключения.
 — Вы сумели выбрать самое безлюдное место для встречи. — Лео окинул взглядом густую чащу по обе стороны дороги. — Похоже, по крайней мере несколько месяцев здесь никто не проезжал.
 — Я говорила вам, что это место предложила мадам Вертью. — Беатрис стала вглядываться в ближайший поворот дороги. — Она сказала, что нужно отыскать небольшую беседку, построенную несколько лет назад.
 — Вон она. — Лео перевел лошадей на шаг. — Впереди, слева. В центре вон той рощицы.
 Беатрис повернула голову и посмотрела через густую вуаль в том направлении, куда показал Лео.
 — Да, вижу. Как интересно! Странно, что я никогда ее не видела. Когда же ее построили?
 Беседка была весьма искусно стилизована под руины древнего храма. В духе архитектурных садовых уродств, которые любили строить люди старшего поколения, подумал Лео. Он посмотрел на причудливые колонны, которые поддерживали купол этого сооружения.
 — Мой отец построил нечто подобное в еще более готическом стиле для парка в Монкресте, — сказал Лео. — Напомните, чтобы я как-нибудь показал вам это архитектурное чудо.
 Беатрис от неожиданности резко повернула голову в его сторону. Как понимать его слова? Напомните, чтобы я как-нибудь показал вам… Словно они собираются продолжать знакомство после того, как завершат дело с кольцами.
 А собственно говоря, почему бы и нет? Мысль о подобной возможности волновала Лео, она становилась все более навязчивой и все более привлекательной. Беатрис обладала нелегким характером, однако была женщиной неординарной и даже загадочной.
 Если он благополучно переживет их общее рискованное дело, останется жив и здоров, почему бы не попробовать продолжить отношения?
 Эта мысль удивительно грела душу. Интересно, как Беатрис посмотрит на такое предложение? Она определенно сказала, что им следует воздерживаться от интимных отношений, пока дело с кольцами не будет завершено. Однако пет сомнения в том, что она достаточно страстно ответила на его поцелуй. Интересно, что бы она сказала, если бы он допросил ее вступить в связь?
 — Взгляните, за беседкой стоит черный двухколесный экипаж, — возбужденно воскликнула Беатрис. — Наверняка это экипаж мадам Вертью! Слава Богу! Я боялась, что она не появится. У меня уйма вопросов к ней.
 Энтузиазм Беатрис усугубил мрачное настроение Лео. В этот момент ее мысли явно были заняты не перспективой их будущих отношений. Возможно, ему тоже следовало обратить внимание на то, что должно произойти в ближайшие минуты.
 Лео остановил фаэтон, сошел на землю и привязал лошадей. После этого подошел к Беатрис и взял ее за талию, помогая выйти. Он ощутил упругость и гибкость ее тела, и ему захотелось обнять и крепко прижать Беатрис к себе.
 — Монкрест? — задержав дыхание, проговорила она, глядя на него сквозь вуаль. — Вы слишком сжали меня. Что-то случилось?
 Лео понял, что его руки очень сильно стиснули ей талию.
 — Ничего особенного. Прошу прощения. — С величайшей неохотой Лео опустил руки.
 Беатрис посмотрела мимо него в сторону искусственных руин.
 — Та леди, которая сидит внутри беседки, должно быть, мадам Вертью. Боже мой. Она с головы до ног одета в черное. Наверное, она недавно пережила тяжелую утрату.
 Лео повернулся и увидел белокурую женщину во всем черном. Она сидела на мраморной скамье внутри беседки, грациозно наклонив голову к книге, которая была у нее на коленях.
 Даже издали Лео смог рассмотреть, что черное дорожное платье женщины было сшито у весьма дорогой модистки. Оно плотно облегало высокую статную фигуру мадам Вертью и выставляло ее в весьма соблазнительном свете. Черные атласные поля шляпы с вуалью резко контрастировали со светлыми волосами. Черные перчатки и черные лайковые башмачки завершали наряд..
 В общем и целом владелица «Дома хлыста» могла задать тон светской элите на Бонд-стрит или на сегодняшних гуляньях в парке.
 Лео взял Беатрис под руку.
 — Мне почему-то кажется, что она решила облачиться в черное вовсе не потому, что находится в трауре.
 — Но это так необычно — носить все черное.
 — У мадам Вертью необычная профессия.
 — Да, конечно. — Беатрис помолчала. — Знаете, я так стремилась поговорить с ней, что почти забыла о ее профессии.
 — Рад, что вы вовремя вспомнили об этом. — Лео провел Беатрис мимо двух поросших мхом колонн.
 Женщина в черном закрыла книгу и наблюдала за Лео и Беатрис сквозь вуаль. Она ничего не говорила — просто ждала.
 — Мадам Вертью? — Беатрис отпустила руку Лео. Она откинула вуаль на поля своей шляпы и сделала шаг навстречу. — Я Беатрис Пул. Это мой компаньон, лорд Монкрест. Очень любезно с вашей стороны, что вы согласились побеседовать с нами.
 Лео молчал, несколько изумленный тем, что Беатрис приветствовала владелицу борделя в столь же изысканной манере, как если бы имела дело с титулованной светской леди. Никто из его знакомых не вел бы себя таким образом. Впрочем, прежде всего никто бы из них и не отважился на подобную встречу.
 — Миссис Пул. — Голос у миссис Вертью был грудной, бархатный. Она подняла вуаль, открыв лицо. Красивые аристократические черты сочетались с холодными проницательными голубыми глазами. Она наклонила голову в сторону Лео. — Монкрест.
 — Мадам. — У Лео возникло чувство, что он явился к ней как потенциальный клиент. Он слегка улыбнулся. Мадам показала жестом на скамью напротив:
 — Не желаете присесть?
 — Благодарю. — Беатрис села, поправив затянутой в перчатку рукой юбки. — У меня есть к вам несколько вопросов.
 — Попытаюсь на них ответить.
 Лео предпочел не садиться. Он оперся плечом о колонну скрестил на груди руки и стал с интересом наблюдать за двумя очень модными, очень решительными женщинами, которые представляли совершенно разные сферы жизни.
 Что касается хозяйки «Дома хлыста», то она выглядела явно озадаченной характером обращения Беатрис. Лео готов был биться об заклад на любую сумму, что ею двигало любопытство, а отнюдь не стремление помочь, когда она соглашалась на эту странную встречу.
 По роду своей работы мадам Вертью наверняка имела дело со многими весьма респектабельными джентльменами. Но скорее всего она вряд ли когда-либо имела возможность беседовать с респектабельной женщиной.
 Лео внезапно испытал чувство нереальности происходящего. Его вдруг осенило, что в его жизни, которая всего неделю назад была окрашена в меланхолические тона, неожиданно наступила полоса, наполненная всяческими непредсказуемыми поворотами и сюрпризами.
 За последние несколько дней он столько раз пережил смену самых полярных чувств и настроений, сколько не переживал за целый год.
 Уж не привиделось ли все это ему во сне? Может, он сейчас откроет глаза и обнаружит, что сидит перед камином в своей библиотеке?
 — Мне сказали, что мой дядя, лорд Глассонби, умер на ваших глазах, — осторожно начала Беатрис. — Это правда?
 — Да, это так. — Выражение вежливого сожаления отразилось в глазах мадам Вертью. — Мне прискорбно говорить вам о том, что он умер на моем новом ковре. Он был такой симпатичный. Я имею в виду ковер. Цвета морской волны, а узоры изображали дельфинов и морские раковины. А я недавно переделала весь декор.
 — Понятно.
 — К сожалению, на нем оказались пятна, — деликатно добавила мадам Вертью. — Вы знаете, такое часто случается в момент смерти.
 — Да. — Беатрис сцепила руки. — Я знаю.
 — Моя экономка не смогла их удалить. Я вынуждена была заменить ковер.
 Лео не понравился кошачий блеск в глазах мадам Вертью.
 — Надеюсь, вы не ждете, чтобы семья лорда Глассонби возместила вам стоимость вашего ковра, мадам.
 Беатрис резко подняла голову и взглянула на Лео, — Прошу прощения?
 — Разумеется, я не жду компенсации. — Мадам Вертью как-то странно хмыкнула. — Лорд Глассонби потратил много денег в моем заведении, более чем достаточно, чтобы возместить стоимость ковра. Что еще вы хотели бы узнать, миссис Пул?
 Беатрис решительно распрямила плечи.
 — Я буду откровенна, мадам. Было ли что-нибудь такое в смерти моего дяди, что позволило бы, вам считать, что умер он не от сердечного приступа?
 — Ага, вы хотите знать, не убила ли я его слишком усердным применением хлыста? — Мадам тихонько засмеялась, увидев, как вспыхнули щеки у Беатрис. — Уверяю вас, что не было ничего подобного. У меня большой опыт. И я давным-давно установила строгое правило, чтобы мои клиенты оставались в конце концов в приличном состоянии. Я слежу за этим.
 — Я о другом, — сдавленным голосом сказала Беатрис. — Вы могли бы описать подробнее, как именно умер мой дядя?
 Мадам Вертью задумалась и стала постукивать пальцем по корешку книги.
 — Это было малоприятное зрелище… Хотя смерть всегда неприятна.
 — Вы опишите коротко, излагая лишь факты. Нет необходимости разыгрывать драму.
 — Очень хорошо. Насколько я помню, мы только что закончили наш сеанс. Глассонби стал натягивать брюки и вдруг почувствовал себя плохо. Он начал задыхаться. И тут пострадал мой новый ковер.
 — Пострадал ковер? — переспросила Беатрис. — Вы имеете в виду, что дядя упал на него?
 — Она имеет в виду, что дядя был тяжело болен, — объяснил Лео. Он с удивлением заметил, что, несмотря на свою светскость, Беатрис часто не понимала вульгарных намеков и выражений, которые были в ходу у молодых повес.
 — Ах вот оно что, — сообразила Беатрис. — Его вырвало.
 — Мне сказали, что подобное случается во время сердечного приступа, — услужливо пояснила мадам Вертью.
 Лео взглянул на Беатрис. Он понял, о чем она думала. Рвота могла быть также следствием отравления.
 — После этого он упал на мой новый ковер, — продолжала мадам Вертью, — задергался, потом схватился за грудь и затих. Все кончилось в течение нескольких мгновений. Уверяю вас, я немедленно вызвала помощь. В доме находился доктор.
 — Он пришел сразу же? — спросила Беатрис.
 — Да, он всегда делает это быстро. Я работаю с ним над одной проблемой. У нас есть большой прогресс, должна вам сказать.
 Лео поднял глаза к потолку беседки и стал рассматривать изображения обнаженных фигур.
 — Я не понимаю, — с недоумением произнесла Беатрис. — Разве у вас так часто умирают джентльмены на вашем ковре?
 Лео перевел взгляд на недоумевающее лицо Беатрис.
 — Мадам Вертью не слишком удачно сострила, когда сказала, что доктор пришел сразу же, миссис Пул. Если вы хотите, я буду рад объяснить вам это несколько позже.
 Мадам Вертью улыбнулась ему довольной улыбкой.
 Лицо Беатрис порозовело.
 — Не вижу никакого юмора в этой ситуации.
 — В самом деле, — подтвердила мадам Вертью. — Как я уже сказала, доктор осмотрел Глассонби, и у него не осталось сомнений, что тот умер от сердечного приступа. Помочь ему доктор был не в силах. Ваш дядя был мертв.
 — А мой дядя что-нибудь ел или пил за несколько минут до того, как ему стало плохо?
 Едва заметная улыбка на лице мадам Вертью мгновенно исчезла. Она прищурила глаза:
 — Вы подозреваете меня в том, что я отравила его, миссис Пул?
 — Нет, разумеется, нет, — поспешила успокоить ее Беатрис. — Судя по вашему рассказу, у вас нет никаких мотивов для этого. Я не могу себе представить, чтоб отравление клиентов шло на пользу бизнесу.
 — Совершенно верно, — слегка расслабилась мадам Вертью, хотя глаза ее продолжали смотреть настороженно.
 — Так случилось, я знаю, что мой дядя имел привычку использовать специальное средство для… гм… — Беатрис кашлянула, — для решения определенной физиологической проблемы.
 — Да, разумеется. Он использовал эликсир для восстановления мужской силы. — Выражение лица у мадам Вертью снова стало задумчивым. — Несколько моих клиентов используют средство доктора Кокса. Я думаю, что ваш дядя в самом деле принял дозу эликсира перед сеансом, но это все в порядке вещей. Он всегда принимал его, прежде чем я пускала в ход хлыст. Это шло ему на пользу.
 Далее Беатрис повела разговор с напористостью, которая поистине восхитила Лео. Когда, казалось, все уже было сказано, Беатрис спросила:
 — А на сей раз дядя ничего не говорил о необычном вкусе эликсира?
 — Нет, — ответила мадам Вертью. — Он заметил, что эликсир придал ему даже больше силы, чем прежде.
 — Гм… — Беатрис некоторое время колебалась. — Мадам Вертью, буду откровенной. Мы пытаемся найти его вещи, которые исчезли.
 Впервые в глазах мадам Вертью вспыхнула тревога.
 — Понимаете, я отправила его одежду и все личные вещи к нему домой. Я полагала, все предметы дошли до его семьи Если исчезла бриллиантовая запонка для галстука или что-то другое, вы не можете меня винить.
 — Я не обвиняю вас в краже, — живо успокоила ее Беатрис.
 — Надеюсь, что так. — Мадам Вертью снова расслабилась, но в глазах ее проглядывала настороженность.
 — Скажите, вы знакомы с доктором Коксом?
 — Вы имеете в виду травника, который продавал Глассонби эликсир? — Мадам Вертью покачала головой. — Нет, я никогда с ним не встречалась. У нас, конечно, много общего, потому что мы лечим одни и те же болезни у джентльменов. Но мы не были представлены друг другу.
 — Вы не знаете его адреса?
 — Нет.
 — Благодарю вас за то, что уделили нам время, «— заключила Беатрис. — Вы очень помогли нам. Мадам Вертью прищурила глаза.
 — Я со своей стороны хотела бы задать вопрос вам, миссис Пул.
 — Да?
 — Почему вы проявляете такой интерес к тому, как умер ваш дядя? Почему вы подозреваете отравление?
 — Как я уже сказала, некоторые ценные вещи были выкрадены у дяди примерно в то время, когда он умер. Мы пытаемся их вернуть.
 — Вы думаете, что его могли убить из-за этих ценных вещей?
 — Мы рассматривали подобную возможность. — Беатрис вздохнула. — Но, судя по тому, что вы мне рассказали, это маловероятно.
 — Смею уверить вас, что это не просто маловероятно, а просто невозможно. Поверьте мне, я заметила бы, если бы кто-то в моем присутствии был убит. — Мадам Вертью опустила на лицо черную вуаль. — Что же, если больше вопросов нет, я пойлу. Вы позволите, миссис Пул?
 — Да, разумеется. — Беатрис бросила взгляд на книгу. — Я вижу, вы читаете» Замок теней «.
 — О да! Я читала все романы миссис Йорк. Ее представления о мужчинах удивительно наивны, но сцены с привидениями и духами захватывают. И женщины у нее отличаются в лучшую сторону от героинь других писателей — те только плачут да падают в обмороки.
 Беатрис заморгала.
 — Я тоже читаю романы миссис Йорк. Но я не считаю, что она наивна в своих представлениях о мужчинах.
 Лео посмотрел на Беатрис и чуть не застонал, увидев возбужденный блеск в ее глазах. Ни время, ни место, ни компания никак не подходили для дискуссии о литературных достоинствах миссис Амелии Йорк.
 — Боюсь, что в отношении мужчин она все-таки ошибается, — пробормотала мадам Вертью.
 — В чем это выражается? — не отступала Беатрис.
 — Похоже, она верит в то, что среди мужчин еще встречаются герои. — Мадам Вертью не спеша двинулась к выходу. — А я давно знаю, что их нет вообще.
 Беатрис открыла было рот, но тут же его закрыла. А затем с неожиданной покладистостью сказала:
 — Понятно… Простите, могу я задать вам последний вопрос?
 — Какой же?
 — Вам нравится ваша работа?
 Мадам Вертью на секунду остановилась. Затем раздался ее серебристый смех, негромкий и холодный, словно ледышки.
 — Очень странный вопрос, миссис Пул. Я люблю свою работу. Разве можно придумать что-нибудь более забавное: ты регулярно порешь самых знатных людей Англии и за это еще получаешь деньги?
 Юбки черного платья зашуршали, когда мадам Вертью стала выходить из полуразрушенной беседки.
 Лео отстранился от колонны и выпрямился.
 — Я провожу вас до вашего экипажа, мадам Вертью.
 Она бросила на него через плечо взгляд, но сквозь черную вуаль выражение се лица рассмотреть было невозможно.
 — Весьма любезно с вашей стороны, милорд. Лео проводил ее до двухколесного экипажа, помог сесть и подал вожжи.
 Мадам Вертью бросила на него беглый взгляд.
 — Я обычно могу распознать будущего клиента с первого взгляда, Монкрест. Вижу, что вы среди моих клиентов не окажетесь.
 — Моя эксцентричность не распространяется столь далеко, чтобы воспользоваться услугами» Дома хлыста «.
 — Жалко.
 — Но я готов хорошо платить за некоторые вещи, — многозначительно проговорил Лео.
 Руки в черных перчатках, державшие вожжи, замерли.
 — Какие именно вещи?
 — В силу своей профессии вы способны получать самую разнообразную информацию.
 — Совершенно верно.
 — Если вам доведется узнать что-либо важное, имеющее отношение к смерти лорда Глассонби или к тем предметам, которые были похищены из его имения, я бы очень хотел об этом услышать. Я оценю это должным образом.
 — Я никогда не возражаю против того, чтобы получить дополнительный доход, и с удовольствием продам вам информацию.
 — Вы убедитесь, что я буду щедрым в этом случае.
 — Не сомневаюсь. — Мадам Вертью натянула вожжи. — Скажите мне, верно ли то, что говорят о членах вашего семейства, сэр? Что все они безумцы и колдуны?
 — Только некоторые из них. Для многих людей проблема в том, что они не в состоянии различить, кто колдун, а кто сумасшедший, и, когда наконец распознают, бывает уже поздно.
 Мадам Вертью хмыкнула и, бросив взгляд в сторону беседки, сказала:
 — Я думаю, что миссис Пул вполне способна найти с вами общий язык, кем бы вы ни оказались. До свидания.
 Она с профессиональной ловкостью хлестко ударила вожжами по крупу мерина, и тот рванулся вперед, избрав в качестве аллюра рысь. Лео проследил за тем, как экипаж скрылся за поворотом, и направился к Беатрис.
 — Весьма интересная женщина, — в задумчивости проговорила Беатрис. — И, вероятно, весьма опасная.
 — В силу ее профессии? — удивленно спросил Лео.
 — Нет. Из-за того, что она глубоко в себе прячет боль и горе.
 Лео нахмурился:
 — Откуда вам это известно?
 Беатрис зябко повела плечами.
 — Я поняла это по ее смеху.
 Лео на минуту задумался. Он вспомнил, как смех мадам Вертью показался ему похожим на льдышки, и ничего не сказал.
 — Ну? — выжидательно посмотрела на него Беатрис. — А вы что думаете?
 — Думаю, она несколько обеспокоена тем, как бы мы не обвинили ее в краже и убийстве.
 Беатрис вздохнула:
 — Я пыталась убедить ее, что это не входит в наши намерения… А что вы говорили ей, когда провожали до экипажа?
 — Я предложил хорошую плату за сведения, которые ей могут стать известны. Женщина подобной профессии нередко многое может узнать от своих клиентов. В душе мадам Вертью — женщина дела.
 — Да, полагаю, вы правы. — Беатрис нахмурилась. — Если мы станем исходить из предположения, что моего дядю никто не убивал… Что, если он в самом деле умер от сердечного приступа или от случайно принятой избыточной дозы эликсира? Мадам Вертью могла найти кольца в его карманах и украсть их еще до того, как позвала на помощь.
 Лео покачал головой:
 — Маловероятно. Во-первых, я очень сомневаюсь, чтобы ваш дядя взял такие дорогие вещи в» Дом хлыста «, где он обязательно должен раздеться и, стало быть, оставить кольца в одежде.
 — Я готова разделить вашу точку зрения. Даже если он совершил такую глупость и держал в брюках пару бесценных реликтов, пока получал удовольствие от порки, вряд ли мадам Вертью могла оценить значение колец.
 — В этой связи у меня вопрос, — перебила его Беатрис. — Вы могли бы описать эти кольца?
 — Нет. Я попытался найти какие-нибудь сведения о них в своей библиотеке до отъезда из Девона. Обнаружил кое-какие описания статуи, но ничего не встретил о кольцах.
 — А что, если мадам Вертью нашла пару симпатичных приглянувшихся ей драгоценностей и решила их украсть? — настаивала Беатрис.
 Лео посмотрел в ту сторону, куда уехал экипаж.
 — Даже если мы предположим на момент, что она и в самом деле присвоила кольца, единственное, что она могла сделать с ними, это продать.
 — И что дальше?
 — Допустим, она продала их, — ответил Лео. — Слухи об этой продаже наверняка распространились бы по всем лавкам древностей в Лондоне. Я узнал бы об этом в первые минуты своего пребывания в Лондоне.
 — Да, пожалуй, вы правы, — задумчиво проговорила Беатрис.
 Пауза затянулась, и Лео нахмурился:
 — Черт возьми, о чем вы думаете?
 — Вы сказали, что предложили мадам Вертью покупать у нее информацию.
 — Ну и что? Это при любых обстоятельствах самый лучший способ узнать о чем-либо.
 — Не сомневаюсь в этом милорд, но мне не дает покоя одна мысль.
 — Какая же? Беатрис прищурилась:
 — Возникает ситуация, которую мы еще не обсуждали. Вы сказали, что хорошо заплатите за кольца, но мы не рассматривали вероятность того, что вы можете заплатить за них дважды.
 — Дважды?
 — Один раз тем, кто владеет ими сейчас, и второй раз — чтобы возместить стоимость приданого Арабеллы.
 Лео понял: Беатрис боится, что он переиграет свое обещание, если поймет, что ему придется платить за кольца дважды. То, что она не вполне ему доверяет, рассердило его.
 — Миссис Пул, мы заключили сделку. Я намерен платить столько, сколько нужно. По-моему, я это ясно выразил.
 — О!
 — Это все, что вы можете сказать после того, как усомнились в моей порядочности?
 Беатрис покраснела.
 — Я не имела в виду ничего подобного, милорд.
 — Тем не менее считаю, что мне нанесено серьезное оскорбление.
 — И что же вы предпримете? Вызовете меня на дуэль?
 — У меня есть более подходящее решение.
 — И в чем оно заключается?
 — Согласны ли вы отправиться со мной в театр завтра вечером?
 — В театр?
 По какой-то неведомой ему причине удивленный взгляд Беатрис вызвал в нем раздражение. Как будто она напрочь исключала возможность с его стороны пригласить ее на вечер.
 — У меня ложа на весь сезон, хотя я редко ею пользуюсь, — пояснил Лео. — Ваша тетя и кузина, разумеется, присоединятся к нам.
 — Это весьма любезно с вашей стороны. — Глаза Беатрис потемнели. — Тетя и Арабелла будут в восторге.
 Лео открыл было рот, намереваясь сказать, что он приглашает ее не только для того, чтобы привести в восторг родственников. Но в этот момент краем глаза он заметил нечто, заставившее его забыть о своем намерении.
 Послышался легкий шум, какое-то еле слышное шуршание листьев. И это при всем том, что ветра не было и в помине.
 — Проклятие. — пробормотал Лео. — Он положил ладони на плечи Беатрис и притянул ее к себе. — Поцелуйте меня.
 В ее глазах появилось странное выражение.
 — Право же, я не думаю, что вы выбрали самое удачное время и место для этого, милорд. Мы с вами условились, что наши отношения строятся на деловой основе… хм…
 Беатрис вначале напряглась, когда Лео впился губами в ее рот, а затем вдруг обмякла и обвила руками его шею.
 Целуя Беатрис, Лео наблюдал за просекой между деревьями. Листья снова зашевелились, и на мгновение в кустах мелькнула темно-коричневая шапка.
 Лео прервал поцелуй.
 — Ах подонок!
 — В чем дело? — Беатрис покачнулась, когда Лео резко отстранился от нее и бросился в кусты.
 Он слышал впереди треск ломаемых сучьев. Убегавший предпочел осторожности поспешное бегство.
 Если бы здесь был Эльф, подумал Лео. Пес в один момент настиг бы и свалил беглеца.
 — Лео, что вы делаете? — воскликнула Беатрис. — Что вообще происходит?
 Лео отметил, что Беатрис впервые назвала его по имени. Правда, время для этого было дьявольски неподходящее. Он слышал топот ее шагов позади себя.
 Из подлеска впереди послышались приглушенные ругательства.
 — Стой, чертова кляча!
 Лео услышал цокот копыт и понял, что у него больше не осталось шансов настигнуть беглеца. Он резко остановился.
 Выскочив из-за кустов, Беатрис натолкнулась на него.
 — Уф! Господи Боже! Что происходит, сэр? Что вы увидели?
 — Мужчину. — Лео повернулся и поддержал ее. — Наблюдал за нами. — На мгновение вид Беатрис, ее разрумянившиеся от бега щеки, сбившаяся набок модная шляпка заставили его отвлечься от мыслей о беглеце. — К сожалению, — после некоторой паузы добавил он, — этот тип был довольно далеко, и мне не удалось догнать его.
 — Вы сказали — он наблюдал за нами? — Беатрис машинально поправила шляпку, вглядываясь в кусты. — Может, случайный прохожий? Какой-нибудь любопытный мальчишка, который испугался, когда вы бросились за ним?
 — Нет. — Лео продрался сквозь кусты и увидел место, где некоторое время назад находилась лошадь. Затем изучил место, где стоял наблюдатель. На земле остались отпечатки мужских сапог. — Не думаю, что он оказался здесь случайно. В эту часть парка редко заходят гуляющие. Кто бы он ни был, топтался он здесь достаточно долго.
 Беатрис разглядывала истоптанную сапогами площадку.
 — Вы думаете, что кто-то целенаправленно ехал за нами?
 — Не знаю. Но одно бесспорно…
 — Что именно?
 — Он видел, что вы встречались с владелицей борделя, Ваш блистательный план о встрече инкогнито полетел ко всем чертям, Беатрис. Мы можем надеяться лишь на то, что ваша репутация не будет поставлена под вопрос по крайней мере в течение часа.
 Беатрис еле заметно улыбнулась:
 — Если мое доброе имя будет столь быстро запятнано, может, вам лучше аннулировать приглашение в театр?
 Столь пренебрежительное отношение Беатрис к тому, что произошло, взбесило Лео. Героическим усилием воли он сдержал свой гнев.
 — Я Безумный Монах, — напомнил он. — Сомневаюсь, что высший свет сочтет меня более эксцентричным, чем обычно, если я стану сопровождать в театр женщину с запятнанной репутацией.




 Глава 8



 Рука скелета размешивала какое-то мерзкое зелье…

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 8

 Репутация Беатрис продолжала оставаться незапятнанной и на следующее утро. Лео, сидя в кресле перед камином в кофейной комнате своего клуба и размышляя об этом, испытывал разноречивые чувства.
 С одной стороны, он с облегчением узнал, что на доброе имя Беатрис не пала тень, во всяком случае, пока. Но, с другой стороны, этот факт заставил сделать малоприятные выводы: человек, наблюдавший за встречей Беатрис и мадам Вертью, по всей видимости, имел свои причины хранить молчание.
 Большую часть ночи Лео пытался решить, что это за причины, однако так и не пришел ни к какому выводу.
 Он приехал в клуб, чтобы обогатиться дополнительной информацией, но пока что узнал мало. Лео посмотрел на стоящие в углу высокие часы. Он обещал Беатрис встретиться в книжной лавке Хука через полчаса.
 Лео извлек из кармана письмо от своего сына Карлтона, полученное утром, и развернул его. Во время чтения до него доносились приглушенные разговоры и звон кофейных чашек.
  «Утром посетили еще несколько древних развалин. Уильям настаивает, что каждую из них надо зарисовать. Должен с сожалением признаться, что постепенно они все начинают мне казаться одинаковыми. Один разрушенный древний храм не отличишь от другого. 
  В обед Пламмер затащил нас еще в одну галерею. Уильям заявил, что некоторые из картин (особенно изображающие обнаженных богинь) весьма интересны. Я согласен с ним в отношении богинь. Однако убежден, что если меня принудят восхищаться еще одним пейзажем или еще одним изображением святого в ниспадающих одеждах, окруженного пухленькими херувимами, то я скорее всего умру от скуки. 
  Завтрашний день обещает быть гораздо более интересным. Мы встретили здесь джентльмена из Англии, некоего мистера Хендрикса, который с некоторых пор обосновался в Италии. Он ученый и пригласил нас посетить его лабораторию. Мистер Хендрикс сказал, что мы можем выполнить несколько удивительных экспериментов с его зажигательными линзами. Если позволит время, мы хотим воспользоваться его электрической машиной для оживления мертвых лягушек. 
  Мистер Хендрикс любезно предложил показать мне близлежащие поля, где из земли исходят воспламеняющиеся пары. Это недалеко от вулкана, и мистер Хендрикс полагает, что здесь существует какая-то связь». 
 Лео задумчиво улыбнулся. Некоторым отцам приходится опасаться, что их наследники могут оказаться в объятиях непотребных женщин. Что касается Карлтона, то он сражен чудесами науки. Хотя, в конце концов, разница тут небольшая, подумал Лео. И то и другое способно околдовать и взять в плен. И то и другое может стоить мужчине целого состояния. Наверняка Карлтон захочет приобрести зажигательную линзу, когда вернется из турне.
 — Монкрест, никак это ты? — Немолодой коренастый мужчина с черными кустистыми бровями и щетинистыми бакенбардами остановился возле кресла Лео. — До меня дошли слухи, что ты в городе.
 — Тейзуэлл. — Лео сложил письмо Карлтона и сунул в карман. Снова бросил взгляд на часы в углу. Скоро надо идти, подумал он. — Как ваша подагра?
 — Бывают дни получше, бывают похуже. — Лорд Тейзуэлл осторожно опустился в кресло, положил распухшую в лодыжке ногу на маленький стульчик и, хмуро посмотрев на нее, добавил:
 — У меня теперь новый доктор. Посадил меня на диету — уксус и чай. Мерзкое сочетание.
 — Это в самом деле должно быть неприятно. — Лео изобразил на лице сочувствие.
 Барон Тейзуэлл был приятелем его деда, хотя и моложе по возрасту. Несмотря на разницу в двадцать один год, они оба одинаково увлекались садоводством. У Лео сохранились детские воспоминания о том, как Тейзуэлл и дед трудились над лотком с растениями.
 Лео также помнил, что Тейзуэлла постоянно преследовали всевозможные болезни и немощи. Барон менял докторов подобно тому, как другие меняют одежду. Он всегда был готов первым испробовать на себе новейшее средство любого шарлатана. Если кто-то и мог знать таинственного доктора Кокса, так это был Тейзуэлл.
 — Не знаю, долго ли я смогу вынести уксус с чаем, — признался Тейзуэлл. — Не могу сказать, чтобы мне это помогало. Я слышал, что в городе появился новый доктор, который напрочь излечивает подагру с помощью магнита.
 — Вы консультировались у фармацевтов или специалистов по травам?
 — Да, да, конечно, — оживился Тейзуэлл, поскольку разговор перешел на излюбленную им тему о его здоровье. — Я был у многих аптекарей. Большинство из них шарлатаны и коновалы. Некоторые считают, что единственное полезное средство — это настойка опия.
 — Я что-то слышал о некоем докторе Кроке, — сказал Лео нарочито неуверенным тоном. — Или, может, его зовут Кокс? А возможно, что Комб. Словом, я точно не помню. Но мне говорили, что он продает какие-то очень хорошие настоянные на травах лекарства.
 — Кокс? — Тейзуэлл презрительно фыркнул. — Да я консультировался с ним несколько месяцев назад! Он дал понять, что помочь мне не может. Специализируется на лечении импотенции, так он сказал. В настоящее время эта проблема меня не слишком волнует.
 Лео положил локти на подлокотники кресла и сцепил пальцы. Он вытянул ноги и посмотрел на носки ботинок.
 — У меня есть приятель, который как раз этим страдает. Вот ему-то доктор Кокс наверняка способен помочь. Кустистые брови Тейзуэлла сошлись на переносице.
 — Попытка вреда не принесет, я полагаю.
 — Вы случайно адреса доктора не знаете?
 — Он держит небольшую лавку в переулке Мосс-лейн. — Тейзуэлл нахмурился. — Чертовски трудно найти это место. Не понимаю, как Кокс умудряется там вести дело.
 — Наверное, лечение импотенции приносит большие деньги.
 — Это верно. — Внезапно в глазах Тейзуэлла зажглись искорки сочувствия. — А что, Монкрест, этот твой приятель, который страдает вялостью члена…
 — Что вас интересует?
 — Ты случайно не о себе говорил?
 — Разумеется, нет.
 — Тут нечего стесняться, — доброжелательно сказал Тейзуэлл. — В конце концов, тебе около сорока. Уж не такой молодой человек, а?
 Беатрис почувствовала, что ее преследуют. Она краем глаза уловила какое-то движение позади, когда собиралась войти в книжную лавку Хука. Под прикрытием зонтика Беатрис слегка повернула голову.
 Не оставалось никаких сомнений. Кудрявый блондин в очках с золотой оправой только что пересек улицу. Беатрис не сомневалась, что это был тот же самый человек, который наблюдал за ней, когда чуть раньше она выходила из магазина Люси.
 Это был стройный, интересный мужчина в отлично сшитом синем сюртуке, желтом жилете и желтовато-коричневых брюках. Галстук был завязан модным узлом. Очки придавали ему серьезный, умный вид.
 Неторопливой походкой он явно шел по направлению К Беатрис, глядя куда угодно, но только не на нее.
 Словно догадавшись, что Беатрис его заприметила, он внезапно остановился и сделал вид, что с интересом рассматривает перчатки в соседней витрине.
 Холодок пробежал по телу Беатрис. Лео не удалось как следует разглядеть человека, который накануне скрывался среди деревьев в парке. Он успел заметить лишь темную кепку и рукава рубашки. Но одежду сменить очень несложно.
 Беатрис увидела, что несколько человек, расположившихся на скамейках возле книжной лавки, с любопытством ее разглядывают.
 Она резко закрыла зонтик и вошла в помещение. Пробившись сквозь толпу, она остановилась перед стеллажом с книгами.
 Беатрис сделала вид, что изучает книжные новинки, одна из которых, как она успела заметить, была написана ею, одновременно следя за тем, что происходит на улице. Если ей повезет, она сможет поближе увидеть блондина, когда тот пройдет мимо витрины.
 Однако, вместо того чтобы пройти мимо, как рассчитывала Беатрис, мужчина дерзко вошел в книжную лавку. Беатрис едва не уронила роман, который только что взяла с полки.
 Она лихорадочно стала соображать, что лучше — проигнорировать мужчину, явно ведущего за ней наблюдение, или же, наоборот, заговорить с ним. Что-то подсказало ей, что Лео предпочел бы первое. В любом случае он скоро появится здесь, и она сможет показать ему этого человека.
 Но что, если мужчина уйдет до появления Лео? В таком случае можно преградить ему путь и потребовать объяснений.
 Ситуация требовала действий. Поставив книгу на полку, Беатрис повернулась и направилась к прилавку, возле которого незнакомец беседовал с владельцем магазина. Заполнив заказ на какие-то романы, он сказал:
 — Отправьте их по адресу Дипинг-лейн, 21, пожалуйста.
 — Мистер Лейк? — бодрым голосом проговорила Беатрис. — Ведь вы мистер Лейк, не правда ли? Вы должны меня помнить. Ваша сестра и я были добрыми друзьями.
 — Что? — Мужчина обернулся, словно его ужалили, столкнув при этом локтем лежавшую на прилавке книгу. — Проклятие!
 Он ловко наклонился и сумел на лету поймать книгу. К несчастью, когда мужчина выпрямился, он стукнулся головой о нависший сверху карниз прилавка. Лицо его исказилось от боли.
 — О Господи, — пробормотала Беатрис. — Вы не слишком больно ушиблись?
 — Нет, благодарю вас. — Он поправил на переносице очки и посмотрел на Беатрис с явным огорчением. — Должен с сожалением сказать вам, миссис Пул, что я не мистер Лейк. И могу лишь позавидовать ему.
 Он выглядит по-настоящему огорченным, подумала удивленная Беатрис. Она также отметила, что вблизи мужчина выглядел очень даже привлекательным.
 Белокурые кудрявые волосы, подстриженные под Байрона, обрамляли красивый лоб и умное, несколько смущенное лицо. Глаза у него были ясные, голубые. Беатрис определила, что он был примерно ее возраста или, возможно, на год-два моложе.
 — В таком случае примите мои извинения, сэр, — сказала Беатрис.
 — Ничего-ничего, все в порядке, — поспешил заверить ее молодой человек. — К сожалению, моя фамилия Солтмарш. Грэм Солтмарш. — Он поклонился. — К вашим услугам, миссис Пул.
 — Если я не знаю вас, сэр, откуда же, вы знаете меня?
 Грэм вздохнул:
 — Это довольно-таки трудно объяснить. — Он окинув взглядом набитую людьми лавку и приблизился к Беатрис. Понизив голос до шепота, он заговорщицки сказал:
 — Пожалуйста, простите меня, миссис Пул. Я знаю, кто вы.
 — Очевидно, что так. Мы уже установили этот факт. Но мы никогда не были представлены друг другу. Не могли бы вы объяснить, каким образом вы узнали мое имя?
 Он снова огляделся и придвинулся к ней еще ближе.
 — Я ученик владельца типографии, — почти беззвучие произнес он.
 Теперь пришла очередь Беатрис прийти в изумление:
 — Ученик? Владельца типографии?
 — Да, признаюсь, что дал ему взятку. Но уверяю вас, что эту информацию он не продает задешево. Внезапно все стало на место.
 — Боже мой, сэр, вы хотите сказать, что знаете, кг я такая?
 — Да. Мне известно, что вы пишете совершенно потрясающие романы ужасов под именем миссис Йорк. — Его глаза за стеклами очков выражали нескрываемое обожание. — Пожалуйста, позвольте мне сказать, что я готов пройти по горячим угольям, чтобы читать ваши книги. Ваше воображение изумляет. Ваши романы — это самое потрясающее из того, что я когда-либо читал. Вы даже не можете себе представить, какое наслаждение я получаю от их чтения!
 Беатрис испытала ужас и восторг одновременно. Пять лет она боялась того, что рано или поздно разоблачение может произойти. Хотя, честно говоря, было даже приятно не делать вида, что она не имеет никакого отношения к миссис Йорк.
 — Мистер Лейк, я даже не знаю, что на это сказать.
 Солтмарш. Грэм Солтмарш.
 — Да, разумеется. Простите меня, мистер Солтмарш. Я несколько ошеломлена. Никто, кроме членов моей семьи и моей ближайшей подруги, не знает, что я пишу романы.
 — Сомневаюсь, миссис Пул. — Он грустно улыбнулся. — Боюсь, что немало людей знают ваш секрет. Существуют издатель, владелец типографии…
 — А еще ученик владельца типографии и наверняка его жена. — Беатрис нахмурилась. — Вы совершенно правы. Я не подумала о том, что кто-то может выудить у них информацию.
 — Я не думаю, что у кого-то еще возникнет подобное искушение, — утешил ее Солтмарш. — Вряд ли ваш секрет известен многим. Прошу вас, поверьте, что я не скажу об этом ни единой душе.
 — Спасибо, мистер Солтмарш. Я буду лучше спать, зная, что вы никому об этом не скажете.
 — Вы можете положиться на мою сдержанность, мадам, — пылко проговорил он.
 — Могу я вас спросить, почему вы шли за мной возле книжной лавки, сэр? Солтмарш покраснел.
 — Признаюсь, что я заметил вас раньше, когда вы вошли к модистке. Я не смог отказать себе в удовольствии побыть некоторое время рядом с вами, миссис Пул. Вы моя муза.
 — Ваша муза? — спросила польщенная Беатрис. — Вы хотите сказать, что тоже пишете?
 — Я пока еще не публиковался, но работаю над рукописью, которую по окончании намерен представить издателю.
 — Желаю вам в этом удачи, сэр.
 — Благодарю вас. Остается лишь надеяться, что когда-нибудь мне хоть чуть-чуть удастся пробудить у читателей такие же чувства, какие пробуждают ваши романы. Не знаю никого другого, кто сравнился бы с вами в изображении, темных страстей и атмосферы ужаса.
 Беатрис вспыхнула:
 — Ну что вы, право… благодарю вас, сэр.
 — Помимо того, что я читаю ваши романы для вдохновения я несколько часов провел в музее мистера Тралла. Тамошние экспонаты подсказывают мне интересные идеи для моей книги. Вам знакомо это заведение?
 Беатрис показалось, что в последнее время она где-то натыкалась на упоминание об этом музее, но точно вспомнить не могла.
 — Думаю, что нет.
 — Вам нужно непременно его посетить, — загорелся Солтмарш. — В коллекции есть совершенно удивительные реликты. И почти все они имеют отношение к сверхъестественному и таинственному. При одном взгляде на них у человека разыгрывается воображение.
 — Звучит весьма завлекательно. — Беатрис внезапно вспомнила, при каких обстоятельствах она слышала о музее Тралла. Она хотела задать Солтмаршу еще несколько вопросов, но в это время входная дверь лавки открылась, и в тот же самый момент ее озарила догадка.
 Повернувшись к двери, Беатрис увидела Лео. Однако он не смотрел на нее. Все его внимание сосредоточилось на Грэме Солтмарше, которого он сверлил ледяным взглядом.
 — Спасибо, что сообщили мне о музее Тралла, мистер Солтмарш. — Уголком глаза Беатрис видела, что Лео держит курс прямо на них. — Я непременно в самое ближайшее время нанесу туда визит.
 — Писательница, обладающая столь тонким чутьем, наверняка найдет там немало такого, что способствует вдохновению. — Солтмарш, очевидно, не подозревал о приближении шторма. — Возможно, вы позволите мне сопровождать вас. Я мог бы показать вам самые интересные экспона, ты. В музее Тралла есть даже мумии.
 — Ей не потребуется ваше сопровождение. — Лео остановился рядом с Беатрис. Голос его прозвучал убийственно ровно. — Дама, обладающая умом миссис Пул, вряд ли проявит интерес к смехотворному музею Тралла.
 — Право же, Монкрест. — Беатрис сверкнула на Лео взглядом. — Нет никаких оснований для резкостей. Позвольте вам Представить мистера Солтмарша. Мистер Солтмарш — граф Монкрест.
 Солтмарш посмотрел так, будто встретился с неким громадным хищным животным.
 — Сэр.
 — Солтмарш. — Лео произнес это имя так, словно пытался понять, каково оно на вкус.
 — Кстати, меня очень даже заинтересовала идея посетить музей Тралла, — ровным тоном сказала Беатрис. Солтмарш бросил на нее благодарный взгляд.
 — Это будет пустой тратой времени. — Задержав на некоторое время взгляд на молодом человеке, Лео, очевидно, испытал удовлетворение при виде выражения испуга на его лице и переключил внимание на Беатрис. — Я посетил это заведение пару лет назад. Оно набито подделками и фальшивками, которые могут потрясти тех, кто интересуется подобной дребеденью.
 — Так уж сложилось, что я интересуюсь подобной дребеденью, — проговорила Беатрис. — Мне доставляет удовольствие иногда испытать острые ощущения.
 Лео нахмурился:
 — Не могу этого понять. Уверяю вас, что в музее Тралла подлинных предметов очень мало, и они не имеют большой ценности.
 — Тем не менее, — холодным тоном возразила Беатрис, — я весьма благодарна мистеру Солтмаршу за то, что он сообщил мне об этом заведении.
 Солтмарш прокашлялся:
 — Благодарю вас, миссис Пул. Я не в силах выразить, насколько это важно для меня, что я сумел оказать вам хотя бы мелкую услугу.
 — В самом деле, сэр. — Беатрис увидела, что суровый рот Лео вытягивается в насмешливую улыбку. Она поставила острие зонтика на носок его ботинка и с силой оперлась на ручку зонта. — Вы очень помогли мне, мистер Солтмарш.
 Лео тихонько застонал и быстро выдернул негу из-под зонтика.
 Солтмарш обеспокоенно посмотрел на него;
 — Я должен вас оставить. У меня встреча с портным.
 Вы позволите, миссис Пул?
 — Конечно. — Беатрис одарила его теплой улыбкой. Солтмарш поклонился и направился к выходу. Лео сдерживался до тех пор, пока молодой человек не вышел из лавки, после чего повернулся к Беатрис.
 — Черт возьми, что вы хотели сделать своим зонтом? Ампутировать мне палец ноги?
 — Вы были чрезвычайно нелюбезны по отношению к весьма вежливому джентльмену.
 — Как вы умудрились с ним познакомиться?
 — Мы встретились случайно, — небрежно сказала она. — Общий интерес к романам ужасов.
 — Понятно. Без должного представления друг другу, стало быть.
 Это изумило Беатрис.
 — Я не подозревала, что вас настолько заботят эти светские штучки, милорд.
 — Почему возник разговор о музее Тралла? Я не верю, что вы всерьез хотите посетить это заведение.
 Беатрис задумчиво посмотрела на дверь, за которой исчез Солтмарш.
 — Как раз наоборот.
 — Почему? Ведь я сказал вам, что он набит подделками и фальшивками.
 — Я хочу посмотреть коллекцию Тралла, потому что дядя Регги два или три раза ходил туда незадолго до смерти. На момент это лишило Лео дара речи. Он уставился на Беатрис:
 — Вы уверены в этом?
 — Да. Я видела запись о посещении музея в его дневнике. Я не думала, что это так важно, пока мистер Солтмарш не сказал, какие экспонаты находятся в коллекции Тралла.
 — Это вряд ли имеет значение. В заведении Тралла нет ценных реликтов, не говоря уже о кольцах Афродиты.
 — Что-то заставило дядю Регги побывать в этом месте, и не один раз.
 — Возможно, он хотел узнать мнение Тралла о кольцах, — медленно проговорил Лео. — Если это так, то он попусту тратил время. Некогда Тралл считался авторитетом по части древностей. Однако несколько лет тому назад он был разоблачен как создатель фальшивых реликтов. Его репутация была подмочена весьма основательно, и ни один серьезный коллекционер после разразившегося скандала не имел с ним дела.
 — Тем не менее я считаю, что следует взглянуть на его коллекцию.
 — Если вы хотите понапрасну потерять время, это ваше дело. — Лео сверкнул глазами. — Но если вас интересует более серьезный след, то я могу вам сообщить нечто любопытное.
 Это заинтересовало Беатрис.
 — Что за след, сэр?
 — Я узнал местоположение лавки неуловимого доктора Кокса и собираюсь нанести ему визит. Я полагал, что вы составите мне компанию. Думаю отправиться туда во второй половине дня.
 — Чудесно! — Беатрис охватило возбуждение. — Очень умно с вашей стороны, милорд!
 — Благодарю вас. — Лео ядовито улыбнулся. — Мне остается лишь жить надеждой, что после этого обо мне не пойдут новые сплетни.
 — Что вы имеете в виду?
 Лео взял ее за руку и повел к выходу.
 — Скажем так. Если мужчина интересуется адресом шарлатана, который известен тем, что лечит импотенцию, он рискует вызвать о себе разговоры.
 Беатрис пожала плечами и с трудом удержалась от смеха. Они вышли на тротуар.
 — Мне кажется, я уже слышу эту сплетню. Все говорят о том, что Безумный Монах приехал в город, чтобы заняться лечением слабеющей мужской потенции.
 — Я рад, что вас забавляет перспектива подобной сплетни. — Он наградил ее ехидной улыбкой. — Тем более что вам наверняка будет отведена заметная роль в этих слухах.
 — В каком смысле, милорд?
 — Поскольку большую часть времени я провожу в вашей компании, высший свет может сделать вывод, что вы та причина, из-за которой я намерен лечить свой недуг.
 Беатрис перестала смеяться.
 Улицы заполнил прохладный серый туман, когда Лео помог Беатрис подняться в нанятый экипаж, чтобы ехать на Мосс-лейн. Похоже, туман грозил стать еще гуще к началу сумерек.
 Несмотря на то, что Лео наговорил Беатрис утром, истина была не в том, что его беспокоила собственная репутация. Если Беатрис, по всей видимости, не верила, что на ее доброе имя может упасть тень, то Лео был не столь оптимистичен.
 Это верно, что вдова располагала большей свободой, нежели незамужняя леди до тридцати лет, но все же был предел всему.
 Путешествие по лабиринту узких улочек и мрачных переулков заняло почти полчаса. В конце концов извозчик остановил экипаж и заявил, что дальше он не поедет.
 — Дальше вам придется идти пешком, м'лорд. Мосс-лейн слишком узкий переулок. Там не развернуться. Я буду ждать вас и леди здесь.
 — Мы вернемся не позже чем через час. — Лео бросил ему несколько монет, чтобы тот все-таки их дождался. — Надеюсь, что найду тебя на этом месте.
 Извозчик привычным движением руки поймал деньги и улыбнулся беззубой улыбкой:
 — Не беспокойтесь, милорд. Я никуда отсюда не уеду.
 Лео взял Беатрис под руку, и они пошли в сторону Мосс-лейн. Мрачные дома смыкались за ними, загораживая и без того скудный свет.
 — Вы уверены, что лавка доктора Кокса здесь? — Беатрис хмуро посмотрела на темные подъезды. — Это место не кажется подходящим для бизнеса.
 — Мне сказали, что доктор Кокс не хочет платить высокую ренту за проживание в процветающем районе. К тому же джентльмены, которые заинтересованы в его услугах, предпочитают встречаться с ним в более малолюдном месте.
 — Это, пожалуй, можно понять.
 Лео внимательно следил за подъездами. В это время дня здесь было пока еще вполне безопасно, однако после наступления темноты сюда вряд ли приводят даму.
 — Что сказала ваша тетя, когда вы передали ей мое приглашение в театр? — спросил Лео.
 — Уинифред была в восторге. Она теперь ждет не дождется, когда сможет показать Арабеллу в частной ложе. Она даже сумела каким-то образом сообщить мистеру Бернби, чтобы он тоже пришел в театр. Это было очень любезно с вашей стороны, сэр. У меня не хватает слов, чтобы поблагодарить вас за приглашение.
 Лео хотелось спросить, была ли она в такой же степени взволнована возможностью побыть в театре в его компании, или же она благодарна ему лишь потому, что он предоставил возможность посетить театр ее тете и кузине.
 По всей видимости, Беатрис не пришло в голову, что единственной причиной его приглашения было желание провести вечер с ней.
 Лео предложил Беатрис отправиться в театр, потому что у него возникло какое-то странное желание развлечь ее традиционным образом. Ему хотелось узнать, доставит ли ей это радость. Хотелось увидеть, как она улыбается ему и благодарит за приятный вечер. И еще он хотел снова уловить проблеск желания в ее глазах.
 » Черт побери, — подумал он. — Я хочу соблазнить ее «.
 Беатрис подняла голову и увидела маленькую деревянную табличку над дверью. На ней были изображены ступка и пестик.
 — А вот и лавка доктора Кокса. Это обещает быть интересным.
 Лео увидел, что Беатрис открывает дверь в лавку. Он чувствовал бы себя гораздо лучше, если бы знал, что ее глаза лучатся благодаря его присутствию. К сожалению, он был абсолютно уверен в том, что ее энтузиазм объясняется исключительно перспективой разговора с Коксом и не имеет никакого отношения к нему.
 — Да, в самом деле, — сказал Лео.




 Глава 9



 Она пошла по темному проходу дальше в надежде раскрыть секрет странного хозяина руин. Тени вокруг нее качались и дрожали.

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 9

 Сгустившийся на улицах туман окутал пеленой стекла окон и создал в аптечной лавке доктора Кокса искусственные сумерки.
 Беатрис несколько раз зажмурилась, прежде чем ее глаза привыкли к мраку, царившему в помещении. Единственная лампа горела в глубине. Слабый свет падал на ряды стеклянных бутылок и флаконов с травами и другими неведомыми веществами.
 На прилавке покачивали чашечками аптекарские весы. На книжной полке стояли в ряд несколько томов. По-видимому, ко многим из них обращались весьма часто — кожаные переплеты потерлись и даже потрескались.
 Тихий шелест в глубине лавки заставил Беатрис вздрогнуть. Лео заметил ее реакцию и снисходительно улыбнулся.
 Рассердившись на собственное слишком живое воображение, Беатрис насупилась.
 Шелест усилился. Беатрис взяла себя в руки и стала наблюдать за явлением из мрака привидения. Фигура, медленно проявлявшаяся в тусклом свете, напоминала ту, которая возникла в склепе, как это было описано в» Замке теней «.
 Похожий на тролля мужчина с сутулыми плечами, агрессивно выставленной вперед крупной головой, с толстой шеей, массивным телом затянутой в перчатку рукой сжимал рукоятку трости.
 Одет он был в плохо сшитый сюртук и видавшие виды брюки, испачканные и залитые настоями сотен и тысяч трав. Его шея была обмотана шерстяным шарфом. Из-под шляпы с обвисшими полями торчали седые патлы.
 Густые кудрявые бакенбарды, давно не знавшие ножниц, закрывали уши и большую часть рта. Нос его имел форму картошки, и на нем болтались очки в проволочной оправе. Из-за весьма тусклого освещения не было возможности рассмотреть цвет его глаз.
 — Кто это? — скрипучим голосом с возмущением спросил мужчина. — Я никому не назначал сегодня встречи.
 — Меня зовут Монкрест, — сказал Лео.
 Беатрис воздела глаза к потолку. Она очень сомневалась, что Лео имел представление о том, какую холодную надменность он мог привнести даже в простое представление. Безумный он или колдун, но, во всяком случае, нет сомнений в том, что гордость многих поколений вошла в его плоть и кровь.
 — Монкрест. — Мужчина посмотрел на него слезящимися глазами поверх очков. — Слыхал о вас. Вы тот, кого называют Безумным Монахом. Что вам от меня надо, сэр?
 — Моя знакомая миссис Пул и я хотели бы поговорить по личному делу.
 — По личному делу, говорите? — скрипуче переспросил Кокс, обнажив желтые зубы. — Вот оно что! У вас появились некоторые деликатные проблемы? Что ж, милорд, вы пришли по адресу. Я излечу ваши недуги очень быстро, будьте Беатрис увидела, как у Лео заиграли желваки на скулах.
 Она тут же выступила вперед.
 — Вы не поняли, доктор Кокс. Мы пришли вовсе не для того, чтобы обсуждать… гм… состояние здоровья его светлости. Мы хотели бы узнать о том снадобье, которым вы снабжали моего дядю лорда Глассонби. Вы его помните?
 — Глассонби, Глассонби… — Кустистые брови Кокса энергично взметнулись вверх. — Послушайте, так это тот человек, который умер? Я слыхал, что он протянул ноги в публичном доме.
 — Да. Я перейду сразу к сути, доктор Кокс. Я хотела бы знать, было ли что-то необычное в лекарстве, которое вы для него приготовили?
 — Необычное? О чем вы? — Сделав три зигзагообразных шага. Кокс отступил в тень. — Что вы такое говорите, миссис Пул? Я не имею никакого отношения к смерти Глассонби! Этот человек скончался в борделе! От сердечного приступа, как мне сказали. И не надо валить вину на меня, мадам!
 — Успокойтесь, Кокс. — Лео придвинулся поближе. Беатрис заметила, что он хотел было опереться о прилавок, однако, увидев плотный слой грязи на нем, отдернул руку.
 — Миссис Пул хочет удостовериться сама и затем успокоить всю семью, чтобы не оставалось сомнений в том, что Глассонби умер естественной смертью.
 — Я предупреждал его, чтобы он не злоупотреблял большими дозами, — скулящим голосом проговорил Кокс. — Я всегда инструктирую своих клиентов об опасности перевозбуждения. Мужчины, у которых долгие годы была ослаблена мужская потенция, иногда перебарщивают, когда на одну ночь к ним возвращается сила. Я не виноват, если они не внемлют моим советам.
 Беатрис шагнула вперед.
 — Доктор Кокс, я хотела бы знать только одно: в последний раз в составе лекарства для моего дяди был ли какой-нибудь новый ингредиент?
 — Пет, конечно же, нет! — Кокс затрясся от возмущения. — Эликсир для восстановления мужской силы я делаю по своей собственной формуле. Я снабжал им многих джентльменов, и никогда никаких несчастных случаев не было;
 — А вы не могли бы дать мне перечень ингредиентов? — спросила Беатрис.
 — Послушайте, как вы можете требовать от человека, чтобы он выдал свои фирменные секреты? — Кокс сделал энергичный жест рукой. — Уходите! Больше нам не о чем говорить!
 — Но, доктор Кокс…
 — Миссис Пул, ваш дядя, очевидно, применил избыточную дозу, и сердце его не выдержало. Это весьма прискорбно, но это произошло. Такие вещи иногда случаются, в особенности у пожилых джентльменов. А теперь я буду вам признателен, если вы оба удалитесь. Я человек занятой.
 Лео посмотрел на Беатрис и вопросительно поднял брови. Она лихорадочно ломала голову, какой бы вопрос задать доктору.
 — Доктор Кокс, я благодарна вам за ваше объяснение, что ничего необычного в лекарстве для дяди не было. Это внесет некоторое успокоение в мою семью.
 — Хочу надеяться. — Кокс принял оскорбленный вид. — Я человек науки, миссис Пул. Я не позволяю себе ошибаться.
 — Да, разумеется.
 — Вы помните свою последнюю встречу с Глассонби? — обратился Лео к Коксу, — Конечно. Он пришел получить свой эликсир в начале недели, как обычно.
 — Вы снабжали его эликсиром раз в неделю?
 — Совершенно верно. — Кокс посмотрел поверх очков. — И что из этого?
 — Глассонби никогда не упоминал, что пользуется также другими лекарствами для лечения своего недуга?
 — Другими лекарствами? — Похожий лицом на гнома Кокс вдруг рассвирепел. — Вы хотите сказать, что он посещая другого доктора?
 — Я не знаю. Я просто заинтересовался, мог ли он использовать, помимо эликсира, какие-нибудь другие лекарства — пояснил Лео. — Нечто такое, что могло вызвать у него сердечный приступ.
 — Ха! Другие лекарства! Вот вам и ответ, миссис Пул! Ваш дядя совмещал разные лекарства без должного медицинского контроля! Я не могу отвечать за последствия лечения которое проводил какой-то другой доктор!
 — Естественно, не можете, — пробормотала Беатрис. — Спасибо большое за то, что уделили нам время, доктор Кокс. Семья моего дяди будет удовлетворена, когда узнает, что ваше лекарство неповинно в его смерти.
 — Пожалуйста, четко объясните это, миссис Пул. — Бесцветные глаза Кокса сверкнули в темноте. — Я дорожу своей репутацией. Мне ни к чему, чтобы пошли несправедливые слухи о моем эликсире. Это напрочь подорвет мое дело.
 — Я сделаю так, чтобы все это поняли, — заверила его Беатрис. Она посмотрела на Лео. — Я вполне удовлетворена. Мы можем идти, милорд.
 — Как пожелаете, миссис Пул.
 Лео взял ее под руку, и они вышли из лавки. В полном молчании они направились к тому месту, где их ожидал нанятый экипаж. В узком переулке туман стал еще более густым. Откуда-то доносились голоса невидимых людей. Долетал цокот невидимых лошадей. Хотя Мосс-лейн производил мрачное впечатление, похоже, никаких опасных неожиданностей он не сулил.
 Тем не менее Лео крепко держал Беатрис за руку, и она чувствовала, что его внимание было направлено не на нее. Лео целиком сосредоточился на том, что их окружало. Беатрис ощущала настороженность и напряженность Лео. Он фиксировал каждый звук чьих-то шагов, каждую фигуру, появляющуюся из тумана, каждый пустынный подъезд.
 Когда они дошли до ожидавшего их экипажа, Беатрис отметила, каким частым и возбужденным сделалось ее дыхание. Лео помог ей сесть в экипаж, и Беатрис издала вздох облегчения.
 — Мы выехали к Коксу поздновато, — заметил Лео. Закрыв дверцу, он сел напротив. — В следующий раз, когда мы отправимся за какой-то информацией, мы будем выезжать не позже полудня.
 Беатрис хмыкнула:
 — Согласна. — Откинувшись назад и поправив юбки, она спросила:
 — Что вы думаете о Коксе?
 — У меня нет полной ясности. Подобно мадам Вертью, Кокс чрезвычайно обеспокоен тем, чтобы его не обвинили в убийстве.
 — Трудно осуждать их за это, — заметила Беатрис.
 — Да, конечно. — Лео сдвинулся в угол и некоторое время изучал уличный пейзаж. — Но мне кажется, мы вряд ли чего-нибудь добьемся при таком прямолинейном подходе. Те, с кем мы разговаривали, боятся, что их обвинят в краже или убийстве. Пришло время наводить справки окольными путями.
 Беатрис подалась вперед.
 — Что вы имеете в виду? — заинтересованно спросила она.
 Лео повернул к ней голову.
 — Я начну с Кокса, — сказал он. — Названия некоторых из его книг навели меня на мысль, что он знаком с цивилизацией арканов лучше, чем можно было бы ожидать от шарлатана. Некоторые из его книг имеются в моей домашней библиотеке.
 — Не вполне понимаю. У вас есть какой-то план?
 — Сегодня ночью, после того как я провожу вас и ваших родственников из театра домой, я нанесу достопочтенному доктору второй визит.
 У Беатрис округлились глаза, когда до нее дошло, что Лео имеет в виду.
 — Вы хотите сказать, что намерены проникнуть в аптеку доктора Кокса после того, как он закроет ее на ночь?
 — Я хочу повнимательнее осмотреть место.
 — Но, Лео, это чрезвычайно опасно!
 Он улыбнулся своей колдовской улыбкой:
 — Не беспокойтесь. Я возьму с собой друга.
 — Да, разумеется. — Беатрис распрямила плечи. В конце концов, они партнеры. Ни одна из ее героинь не дрогнула бы, если бы ей предложили провести расследование ночью. — Правда, у меня нет опыта в подобных делах, но я уверена, что быстро все пойму.
 — Не сомневаюсь в этом. Меня весьма впечатляют ваши таланты, миссис Пул. Но я имел в виду не вас, когда говорил, что возьму с собой друга. Эльф будет счастлив сопровождать меня.
 Несколькими часами позже, сидя с Уинифред, Арабеллой и Лео в ложе театра, Беатрис все еще кипела от возмущения. Она не могла наслаждаться игрой Эдмунда Кина в роли Макбета и постоянно возвращалась к мысли о том, что Лео наотрез отказался взять ее сегодня в помощники.
 В то же время Беатрис видела, что тетя Уинифред готова боготворить Лео: ей представилась такая замечательная возможность продемонстрировать Арабеллу в столь блистательном окружении! Беатрис заметила, что на ложу Монкреста постоянно наводят бинокли.
 Она должна была признать, что сегодня Арабелла выглядела даже лучше обычного. На ней было великолепное новое, сшитое в салоне Люси платье бледно-розового цвета, цветы чуть более темного оттенка украшали ее волосы.
 Платье для Беатрис также сшила Люси. Оно было темно-золотистого цвета и отличалось элегантностью и простотой.
 Лео заехал за ними в карете, которую нанял на вечер. Он объяснил, что, поскольку в Лондоне проводит мало времени, кареты здесь не держит. Но это никого, в общем, и не волновало.
 — Великолепно! — во всеуслышание заявила Уинифред, когда после второго акта опустился занавес. — Кин может быть и пьяницей, и мотом, но играть он умеет. — Она повернулась к Лео:
 — Милорд, у меня не хватает слов, чтобы поблагодарить вас за ваше приглашение.
 — Счастлив доставить вам удовольствие. — Лео посмотрел на Беатрис. — Надеюсь, вам нравится спектакль.
 Беатрис сделала вид, что рассматривает ложи на противоположной стороне.
 — Некоторые из нас менее других способны оценить представление, — сказала она.
 — Ой, дорогая, тебе хорошо видно с твоего места? — всполошилась Арабелла. — Мы можем передвинуть твое кресло поближе ко мне. Мне отсюда очень хорошо видно.
 — Мне ничто не мешает видеть сцену. — Беатрис метнула на Лео укоризненный взгляд, который тот проигнорировал. — Проблема заключается совершенно в другом… — Она не договорила, так как в одной из лож увидела знакомое лицо. — Боже мой! — Беатрис поднесла к глазам бинокль, чтобы удостовериться в том, что не ошиблась.
 Когда в фокусе оказалась мадам Вертью, Беатрис едва не ослепла от сверкания бриллиантов на ней. Они поблескивали у нее в волосах, в ушах, на длинной грациозной шее. И разительно контрастировали с сильно декольтированным атласным черным платьем. Беатрис присмотрелась к ее платью. Его стиль показался ей чем-то знакомым. Беатрис почти не усомнилась, что оно сшито в ателье мадам д'Арбуа.
 Блестящая куртизанка устраивала прием. Другими словами не скажешь о том, что происходило. Джентльмены приходили в ее ложу и уходили, подобно придворным, прислуживающим королеве. Они целовали затянутую в перчатку руку мадам Вертью и склонялись к глубокому декольте.
 Когда Беатрис опустила бинокль, она увидела, что Лео тоже с изумлением наблюдает за мадам Вертью. Беатрис не успела ничего ему сказать, потому что в этот момент приоткрылся бархатный занавес в глубине их ложи.
 Вошел Пирсон Бернби. Лицо Арабеллы вспыхнуло от счастья, и она покраснела.
 — Я хотела сказать, милорд Бернби. Очень приятно видеть вас здесь сегодня. Беатрис улыбнулась молодому человеку. Ей очень нравится Пирсон. Он походил скорее на деревенского фермера, чем на молодого человека из высшего света. Коренастый с простым открытым лицом и умелыми руками, он не был большим модником, хотя и мог бы шить одежду у самых дорогих портных. Его светло-каштановые волосы не были завиты или уложены, а всего лишь аккуратно причесаны. Галстук завязан простым, без всякой претензии, узлом.
 — Мисс Арабелла. — Пирсон наклонил голову. — Леди Растон. Миссис Пул. Позвольте заметить, что вы все сегодня отлично выглядите. — Он повернулся к Лео, чтобы поприветствовать его. Тон его стал холоднее по крайней мере на несколько градусов.
 Лео вскинул бровь, удивившись холодности тона Пирсона, и ответил на приветствие.
 Рот Пирсона вытянулся в тонкую линию, словно он собирался бросить перчатку.
 — Я пришел спросить, не принести ли дамам лимонада.
 — Я бы с удовольствием выпила стакан лимонада, — мгновенно откликнулась Арабелла.
 — И я тоже, — поддержала ее Беатрис. Уинифред подмигнула ему:
 — Отличная мысль, мистер Бернби.
 — Похоже, все единодушны, Бернби, — сказал Лео. — Вы можете принести три стакана лимонада.
 Пирсон заколебался. Лицо его приобрело еще более угрюмый вид — видимо, его огорчал тот факт, что он должен покинуть ложу. Он грубовато кивнул, повернулся и, отдернув занавес, вышел.
 Беатрис нахмурилась:
 — Что такое стряслось сегодня с мистером Бернби? Он ведет себя несколько странно, вам не кажется?
 Арабелла закусила губу.
 — Мне кажется, он чем-то расстроен. Не знаю только чем. Уинифред многозначительно хмыкнула. Глаза ее удовлетворенно сверкнули.
 — Я думаю, мы можем возложить вину на Монкреста. Лео выставил вперед ладонь.
 — Нет никаких оснований поворачивать голову в мою сторону. Уверяю вас, я не сделал ничего такого, что могло рассердить его. Я вообще едва с ним знаком.
 — Но мистеру Бернби совершенно очевидно, что вы хорошо знакомы с Арабеллой, милорд, — объяснила Уинифред. — И вы сумели сегодня развлечь ее и нас всех. В этом-то и причина обеспокоенности мистера Бернби.
 Беатрис застонала:
 — О Господи, вы попали в самую точку, тетя Уинифред! Бернби ревнует., Арабелла вздрогнула:
 — Да нет же!
 Явно макиавеллевский блеск появился в глазах Уинифред.
 — Но ведь это великолепно, моя дорогая! Мистер Бернби решит, что Монкрест охотится за тобой. Иначе с какой стати он уделял бы столько внимания нашей семье?
 — Но это ужасно! — обеспокоилась Арабелла. — Мне бы не хотелось, чтобы мистер Бернби решил, будто я испытываю какие-то особые чувства к Монкресту. — Щеки у нее вспыхнули ярким румянцем. — Я нисколько не хочу вас обидеть, сэр! Я знаю, что вы замечательный джентльмен, но я бы никогда…
 Лео наклонил голову:
 — Не волнуйтесь, мисс Арабелла. Мои раны, как бы глубоки они ни были, в конце концов заживут, я уверен в этом.
 Арабелла ахнула:
 — Сэр, уверяю вас, я вовсе не хотела нанести вам рану!
 — Он дразнит тебя, — сердито вмешалась Беатрис. — Не обращай на него внимания.
 Лео улыбнулся загадочной улыбкой.
 Арабелла издала вздох облегчения:
 — Слава Богу! А где же мистер Бернби?
 — Успокойся, дорогая. — Уинифред ободряюще погладила Арабеллу по руке. Обменявшись многозначительными взглядами с Беатрис, она добавила:
 — Вреда от этого нет. Если и возникло небольшое недоразумение, оно скоро будет улажено.
 Однако заявление Уинифред ни на одну минуту не обмануло Беатрис. Вопреки сказанному, Уинифред была втайне довольна тем, что Бернби сделал ошибочный вывод в отношении Лео. Все родственники невесты хорошо понимали стратегию матримониальных игр. Ничто не заставляло молодого человека действовать быстро и решительно, нежели наметившаяся конкуренция.
 Беатрис вроде бы должна была посочувствовать Лео. В их сделку не входило, чтобы он оказался пешкой в игре, цель которой — выбить предложение из Пирсона Бернби. Однако поделом ему, если он не хочет взять ее в этот вечер с собой.
 К тому же, как справедливо заметила Уинифред, вреда от этого нет.
 Пирсон вошел в ложу с лимонадом перед самым началом третьего акта. Беатрис сразу же заметила, что настроение его резко изменилось. На лице молодого человека было выражение торжества.
 — Мама просила узнать, не присоединитесь ли вы к нам после театра, мисс Арабелла. Мы собираемся на вечер к Бейкеру, а затем намерены отправиться на бал к Тэлмэджу. — Он бросил взгляд на Уинифред и Беатрис. — Леди Растон, миссис Пул, это относится также и к вам.
 Беатрис посмотрела на Лео. Если он и обиделся на то, что его демонстративно не пригласили, то сумел скрыть это за маской высокомерия.
 Арабелла обернулась к Уинифред:»
 — Пожалуйста, тетя! Скажите же, что мы присоединимся к мистеру Бернби. Это будет так весело!
 — Благодарю вас, мистер Бернби, — произнесла Уинифред с хорошо разыгранной неуверенностью. — Правда, у нас были несколько иные планы на остаток вечера, но, пожалуй, мы можем принять ваше приглашение.
 Пирсон бросил на Лео победоносный взгляд:
 — Отлично. Я сообщу об этом маме. Беатрис сдержанно улыбнулась:
 — Если вы не возражаете, мистер Бернби, я, пожалуй, отправлюсь домой. У меня сегодня был нелегкий день. Монкрест проводит меня до дома. Не правда ли, милорд?
 Лео приподнял бровь:
 — С удовольствием.
 — Можете поберечь слова, — проговорил Лео, помогая Беатрис подняться в экипаж и садясь напротив нее. — Никакие аргументы не заставят меня изменить решение. Я не намерен брать вас с собой.
 Беатрис в течение всего последнего акта «Макбета» была занята тем, что придумывала аргументы.
 — Я не сомневаюсь, что Эльф — совершенное создание, но все же его возможности ограниченны. Вам нужен кто-то такой, кто способен вести наблюдение за обстановкой, пока вы будете обыскивать помещение. Эту задачу могу выполнить я.
 — Наблюдение будет излишним. Туман обеспечит мне необходимое прикрытие.
 Беатрис постучала пальцами по сиденью.
 — Мы деловые партнеры, сэр. Равноправные партнеры.
 — Я об этом не забыл. Но каждый из нас обладает какими-то особыми умениями. Сегодняшняя работа не для любителей.
 — Вы хотите сказать, что вы специалист по кражам со взломом?
 — Думаю, вы согласитесь, что мой опыт охоты на разбойников с большой дороги научил меня и тактике, и стратегии.
 — Не слишком ли вы самоуверенны?
 Взгляд Лео слегка смягчился.
 — Будьте благоразумны. Один ошибочный шаг может привести к большой беде. Я не могу разрешить вам идти на такой риск.
 У Беатрис внезапно екнуло сердце, потому что только сейчас она осознала рискованность мероприятия. Она отвернулась от Лео, на лице которого была написана непреклонность, и стала смотреть на ночной пейзаж. Фонари встречных экипажей были похожи на движущиеся в тумане призраки. Прогромыхав мимо, кареты тут же таяли в ночи. Туман был настолько густым, что невозможно было разглядеть даже здания.
 — Да, вы правы, — согласилась наконец Беатрис. — Моя неопытность может стоить дорого, милорд. Я как-то об этом не подумала.
 — Беатрис…
 Ее охватило какое-то тревожное предчувствие, и вдруг похолодели руки.
 Беатрис резко повернулась к Лео:
 — Обещайте мне, что будете предельно осторожны, Монкрест.
 Похоже, его тронула прозвучавшая в ее словах тревога.
 — Даю вам в том слово.
 Это не удовлетворило Беатрис. Чувство страха не покидало ее.
 — Вы не должны зря рисковать.
 — Я уже говорил, что возьму с собой Эльфа. Он один стоит целого полка.
 — Мне это не по душе, Лео. Я знаю, вы считаете, что у меня склонность к мелодраме, но мне почему-то страшно не нравится вся эта затея.
 Лео слегка округлил губы:
 — Вы дадите мне поцелуй на счастье?
 — Ой, Лео!
 Беатрис не стала раздумывать. Все решали страх, отчаяние и желание, которые владели ею в этот момент. Не колеблясь, она бросилась в его объятия.
 Лео обнял ее, притянул и посадил к себе на колени. Беатрис обвила его шею руками и сдавленно вскрикнула, когда рот Лео приник к ее губам.
 «Все-таки он и в самом деле колдун», — подумала Беатрис. Иначе как объяснить тот невероятный отклик на его объятия? Его поцелуи привели Беатрис в такое возбуждение, что она перестала владеть собой.
 Лео застонал.
 — Как это дьявольски сладко! — выдохнул он. — Должно быть, я в самом деле сошел с ума.
 Его рука скользнула под плащ Беатрис и легла ей на грудь. Беатрис ахнула, ощутив тепло широкой ладони сквозь шелк платья. Она вздрогнула, почувствовав, как к ее бедру прижалась твердая мужская плоть. Он хотел ее! В этом нельзя было усомниться! И ему вовсе не требовалось стимулировать свое желание алкоголем или эротическими картинками.
 Беатрис вдруг ощутила, как стало влажно у нее между ног. Что касается Лео, то он ощутил это еще раньше. Лежавшая на ее груди рука скользнула вниз, заползла под юбки, двинулась между колен и легла на пышноволосое гнездышко.
 Беатрис впилась пальцами в плечи Лео. Она откинула голову назад, закрыла глаза и развела бедра. Ей показалось, что она сейчас закричит — так сладостны были эти прикосновения. Лео стал целовать ее в шею.
 Внезапно рука, затеявшая игру между ног, замерла.
 — Проклятие! — пробормотал Лео.
 — Нет! — вскрикнула Беатрис, открывая глаза. Ею овладело давно знакомое ей отчаяние. Она схватила Лео за лацканы сюртука. — Нет! Только не говори мне, что ты не в состоянии пробудить в себе желание ко мне!..
 — Тише! — Лео выдернул руку из-под юбок и зажал ладонью рот Беатрис. — Что-то случилось…
 Случилось то, что случалось постоянно во время ее замужества. Ей хотелось рыдать от отчаяния и разочарования.
 Затем до нее дошло, что экипаж замедляет ход. Может, Лео столь неожиданно прервал игру потому, что они подъехали к ее дому?
 Беатрис выпрямилась и поправила юбки.
 — Разве мы уже приехали?
 — Куда-то мы приехали. — Лео бесцеремонно столкнул ее с колен. — Но не к твоему дому.
 — Что за чертовщина? — Беатрис озадаченно посмотрела в окно. Туман окутывал улицу, однако можно было различить смутные контуры ближайших зданий. Дома были совсем рядом, а улица — гораздо уже той, на которой жила Беатрис. И не было видно нового газового фонаря, который недавно установили недалеко от ее дома.
 Ей стало не по себе.
 — Где мы?
 Лео не ответил. Встав, он открыл люк в крыше экипажа.
 — Куда, к черту, ты нас завез? — крикнул он извозчику. — Это совсем не та улица!
 — Простите, милорд. — Ответ мужчины был приглушен толстым шарфом, которым он обмотал нижнюю часть лица. — Заблудился в тумане. Со всяким может случиться в такую темень. Но вы не беспокойтесь. Довезу домой в целости и сохранности.
 — Поворачивай немедленно!
 — Здесь нельзя развернуться, милорд. Очень узкая улица. Но я сделаю это в конце переулка, обещаю.
 — Смотри сделай непременно. — В голосе Лео звучало раздражение, но тревожных ноток не было.
 Беатрис вопросительно подняла брови, когда Лео захлопнул дверцу. Он опустился на сиденье и приложил палец к губам, призывая ее к молчанию. Затем наклонился к самому уху и шепотом сказал:
 — Делай то, что я скажу. Не задавай вопросов. Ты поняла? Беатрис открыла было рот, но тут же закрыла и кивнула.
 Лео сжал ей руку.
 — Сейчас я открою дверцу экипажа и выпрыгну. Ты немедленно сделай то же, пока кучер не сообразил, что произошло.
 — Лео…
 — И не бойся. Я поймаю тебя.
 Уйма вопросов вертелась в голове Беатрис. Она задаст их после, когда будет для этого время, сказала она себе. Беатрис собрала юбки и подняла их до колен, чтобы они не мешали, когда ей придется выпрыгивать из кареты.
 Лео открыл боковую дверцу.
 Дальше все произошло настолько быстро, что у Беатрис не было времени для размышлений. Она не успела и глазом моргнуть, как Лео исчез за дверью. Беатрис набрала полные легкие воздуха и бросилась вслед за ним.
 Несмотря на все предпринятые меры предосторожности, ее плащ зацепился за ручку дверцы. Она потеряла равновесие, и ей грозило падение на каменную мостовую. Она вытянула вперед руку, чтобы смягчить удар.
 Но тут ее подхватил Лео, не дав удариться о землю.
 Он поставил Беатрис на ноги, схватил за руку и потянул в темный, окутанный туманом переулок.
 Спотыкаясь, Беатрис побежала за ним.
 Раздался крик кучера:
 — Тысяча чертей! Они удрали!
 Прозвучал выстрел. Беатрис услышала, как пуля ударилась в стену ближайшего дома.
 — Смотри не застрели их, чертов дурак! — завопил кучер. — Мертвые они нам и даром не нужны!
 Беатрис, задыхаясь, хватала ртом воздух. Лео затащил ее за угол, и они оказались в другом узком переулке.
 — Что случилось? Разбойники?
 — Если я не ошибаюсь, кто-то пытался нас похитить, — сказал Лео.




 Глава 10



 …Они устремились навстречу неизвестности…

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 10

 Лео наконец сумел определить их местоположение, когда они в третий раз свернули за угол и оказались на кривой улочке с маленькими лавчонками. Здесь он позволил Беатрис замедлить шаг. Она тяжело дышала, однако не отставала от Лео. Впрочем, это не особенно его удивило. Он знал, что она не относится к числу неженок.
 Туман под луной светился каким-то неестественным призрачным светом. Дальше чем на несколько шагов ничего различить было невозможно.
 Приближалась полночь. Узкая улочка была пустынной и тихой. Казалось, туман задавил все обычные звуки вечера. Над головой светились желтым светом окна таверны.
 — Как ты себя чувствуешь? — Спросил Лео.
 — Нормально. — Беатрис отряхнула плащ. — Ты и в самом деле считаешь, что нас кто-то пытался похитить?
 — Я почти уверен в этом. Все было слишком хорошо продумано, это явно не обычные грабители. Извозчик был совсем не тот, который вез нас в театр.
 — Зачем им нужно было похищать всех, включая тетю Уинифред и Арабеллу?
 — Вряд ли им нужны были твои родственники. Должно быть, они следили за нами, когда мы вышли из театра. И увидев, что твои тетя и кузина садятся в карету Хейзелторпа, они решили воспользоваться ситуацией и похитить нас.
 — Но для чего мы им нужны?
 Лео посмотрел на Беатрис. «В ее голосе не чувствуется никакой истеричности, — отметил он про себя. — Удивительная женщина». Он подтянул ее поближе к себе.
 — Не могу сказать с уверенностью, могу лишь предположить, что это имеет отношение к нашим расследованиям.
 — Я боялась, что именно так ты и скажешь. — Она подняла капюшон плаща. — Очень сожалею, что не положила в ридикюль пистолет, когда выходила из дому. Впредь непременно буду его брать с собой.
 Рот Лео скривился в усмешке.
 — Не стоит слишком корить себя за это. Пистолет — отнюдь не предмет первой необходимости, когда леди собирается в театр. — Он сунул руку в карман плаща и извлек оттуда небольшой пистолет. — А вот я чувствую себя без него каким-то раздетым.
 Беатрис взглянула на пистолет.
 — Я восхищаюсь твоей предусмотрительностью.
 — Это привычка, а не предусмотрительность.
 — Ну конечно: сколько ночей потрачено на любимое занятие — охоту на разбойников.
 — Я предпочел бы сегодня не пускать его в ход. Подозреваю, что и извозчик, и его напарник оба вооружены.
 — Фора не в нашу пользу. — Беатрис передернула плечами. — Ты имеешь представление, где мы находимся?
 — Это Каннинг-лейн.
 Беатрис посмотрела на темные окна лавок.
 — Никогда не была в этом районе.
 — Я был. Вчера я приходил сюда, чтобы переговорить с человеком по имени Сибсон. У него лавка древностей на этой улице. Интересно отметить, что наши похитители направлялись именно в эту часть города.
 — Мистер Сибсон живет над своей лавкой? Может, стоит обратиться к нему за помощью?
 — При нынешних обстоятельствах это не самая лучшая идея.
 Беатрис резко повернула голову:
 — Ты подозреваешь, что он причастен к нашему похищению?
 — Пока не знаю, что об этом думать. Но я предпочитаю делать как можно меньше рискованных шагов. — Он бросил взгляд через плечо. — Нам нужен экипаж, но едва ли мы найдем его на этой улице в столь поздний час. Придется самостоятельно выбираться из этой дыры.
 — Лично меня совершенно не прельщает идея снова садиться в наемный экипаж, — призналась Беатрис.
 Лео не успел ответить, потому что откуда-то издали донесся голос мужчины.
 — Черт возьми!
 — Кто-то преследует нас?
 — Вероятно. — Лео остановился и затащил Беатрис в один из темных подъездов. — Помолчим.
 Лео подергал дверь. Она была надежно заперта изнутри. Можно бы попробовать взломать замок, но будет слишком много шума. Оставалось только затолкнуть Беатрис в угол и прикрыть ее своим телом, что Лео и сделал.
 Он оглядывал улицу, сжимая в правой руке оружие. Пистолеты стреляют весьма неточно, даже с близкого расстояния. Если ему придется пустить оружие в ход, стрелять надо наверняка. Для перезарядки не будет времени.
 Над переулком висел густой туман. Снова послышались шаги, на сей раз гораздо ближе. Лео чувствовал, как Беатрис прижалась к нему, сохраняя полное молчание.
 Из тумана появилась фигура мужчины, похожего на извозчика. Он находился всего в трех шагах от подъезда, где затаились Лео и Беатрис.
 — Куда, к чертовой матери, они делись? — рявкнул он.
 — Это ты их упустил, засранец! — откликнулся второй. — Мы не получим ни пенса, если до утра их не найдем.
 — Откуда мне было знать, что они спрыгнут и удерут? Обычно эти господа не такие прыткие.
 — А эта парочка оказалась такая. И прямо как сквозь землю провалилась.
 — Не могу понять, что их вспугнуло, — проговорил кучер. — Вроде бы его светлости было совсем не до того, в какую часть города мы заехали, потому как он вовсю шуровал у леди под юбками.
 — Как бы там ни было, а они смылись, и если мы их не найдем, то ни шиша не получим!
 — Да найдем, куда они денутся! Его светлости наверняка придется на себе тащить дамочку. Она то и дело будет падать в обморок да закатывать истерику.
 — Как их найдешь в этом чертовом тумане?
 — Я знаю этот район. Тут почти все переулки заканчиваются тупиком. Кто этого не знает, обязательно попадет в ловушку.
 — Мы вдвоем не сможем ждать их у выхода из каждого тупика, — резонно заметил второй.
 — У меня есть приятели, — сказал извозчик. — Они наверняка сейчас лакают эль в «Пьяной кошке». Если им пообещать деньжат, они мигом разыщут его светлость.
 Некоторое время оба шли в тумане молча. Затем паузу нарушил второй.
 — Джек?
 — Что?
 — Как ты думаешь, этот парень не может в самом деле превратиться в волка, как об этом болтают? А?
 — Конечно, нет! Ты все-таки изрядный болван! Спустя несколько минут на улицу выплеснулся шум из таверны — это извозчик и его приятель открыли наружную дверь. Когда шум стих, Лео вышел из подъезда и потащил за собой Беатрис.
 Она бросала на него вопросительные взгляды, однако хранила полное молчание. Когда они миновали лавку с вывеской «Лавка древностей Сибсона», Лео остановился.
 — В чем дело? — шепотом спросила Беатрис.
 — Надеюсь, что у нас тоже есть друг в этой части города.
 — Я думала, что ты не доверяешь мистеру Сибсону.
 — У меня на уме совсем другое.
 Сжимая руку Беатрис, Лео стал переходить улочку. В тени подъезда шевельнулась фигура. Тусклый свет маленького фонаря осветил многократно латанный плащ.
 — Здесь кто-то есть, — предупредила Беатрис.
 — На это я как раз и надеялся, — сказал Лео, направляясь к подъезду. — Кларинда, это ты?
 — Ну. — Кларинда вышла из тени и подняла вверх фонарь. — Добрый вечер, ваша светлость. Кто эта красивая леди?
 — Ее зовут миссис Пул. Двое бандитов пытались нас ограбить несколько минут назад. Они продолжают и сейчас нас разыскивать. Моей подруге и мне где-то надо переждать, пока они не прекратят поиски на этой улице. Я хорошо заплачу за твою комнату наверху.
 Кларинда смерила глазами Беатрис:
 — Твоя подруга, судя по ее виду, привыкла иметь дело С благородными. Что ж, у нее нет своей комнаты, милорд?
 — Мое жилье в другой части города, — сказала Беатрис раньше, чем успел дать подходящее объяснение Лео.
 — Послушай, дорогая, это моя улица. Я работаю здесь уже три года, — заявила Кларинда. — Подумай, прежде чем соберешься переезжать сюда. И эта таверна будет скоро моя.
 — Прошу прощения? — недоумевающе проговорила Беатрис.
 Лео понял: пришло время объяснить Кларинде, что Беатрис не проститутка, как она решила.
 — Я сказал тебе, что миссис Пул и я — друзья. Она вовсе не занимается твоей работой, и я не ее клиент.
 — Ах вот оно что! Ну тогда… — В голосе Кларинды послышались радостные нотки. — Вы можете расположиться в моей комнате, если хотите. Я ее сегодня почти не использовала. Сегодня дело идет плохо, а я собираюсь отправиться в таверну, чтобы съесть мясной пирог и выпить кружку эля, ну еще переброситься парой слов с Томом перед сном.
 — Бандиты, которые нас разыскивают, сейчас в таверне. — Лео вынул несколько банкнот из кармана и положил их в руку Кларинды. — Они ищут друзей, которые помогли бы им в поисках. Помимо нашего уговора, я заплачу тебе дополнительно за полезную информацию, которую ты можешь получить, пока будешь есть свой пирог.
 — Договорились. — Пальцы Кларинды сомкнулись вокруг банкнот. — Я вернусь и скажу вам, когда можно будет покинуть комнату.
 Лео взял у нее фонарь.
 — Постучи три раза, чтобы мы знали, что это ты.
 — Понимаю, милорд. Три раза. — Кларинда сунула банкноты за лиф своего старенького платья. — Ну тогда идите. Вторая дверь направо вверху. Оставайтесь там столько, сколько хотите.
 — Спасибо, Кларинда. — Лео подхватил Беатрис под руку, и они двинулись вверх. Через несколько ступенек Лео остановился. — Кстати, что касается нашего прежнего уговора. Ты заметила каких-нибудь новых посетителей лавки Сибсона?
 — Нет, милорд, — пожала плечами Кларинда. — Все прежние, ну и его приятель доктор Кокс, как водится.
 Лео почувствовал, как вздрогнула Беатрис при упоминании имени Кокса. Лео сжал ей руку, призывая к молчанию.
 — Доктор Кокс — приятель Сибсона? — осторожно спросил он.
 — Он много лет пользует Сибсона эликсиром для восстановления мужской силы, — презрительно фыркнула Кларинда. — Только, между нами говоря, толку от этого зелья мало. Сибсон так и не приходит навестить меня. Да он никогда и не приходил.
 — Понятно. — Лео потянул за собой Беатрис. — Мы будем ждать тебя.
 Кларинда подняла капюшон своего старенького плаща и направилась в сторону призывно светящихся огней таверны.
 Беатрис молчала, пока они не дошли до лестничной площадки, затем повернулась к Лео.
 — Выходит, Кокс — знакомый Сибсона?
 — Полагаю, это не столь уж странное совпадение. — Лео заставил себя не делать скоропалительных выводов. — От Мосс-лейн до Каннинг-лейн расстояние очень небольшое. Они живут по соседству. Вполне вероятно, что Кокс и Сибсон знакомы друг с другом много лет. И тем более возможно, что доктор Кокс снабжает Сибсона своим эликсиром.
 — Гм…
 Дойдя до второй лестничной площадки, Лео повернул направо и ввел Беатрис в коридор.
 — Об этом мы подумаем завтра. Сегодня у нас достаточно других проблем.
 Прежде чем открыть дверь, Лео осмотрел коридор. Лестница в другом конце свидетельствовала о наличии второго выхода, что могло пригодиться. Выход вел на крышу, а также вниз, к переулку. Придется этим удовлетвориться. Сейчас не время строить какие-то другие планы.
 Лео повернул ручку двери и вошел в комнату. Подняв вверх фонарь, он осмотрел помещение.
 Комната Кларинды была на удивление чистой и опрятной. Небольшая кровать, умывальник с отбитыми краями, старый ящик, служивший, очевидно, столом, — этим и исчерпывалась меблировка жилья. Камин в углу был темным и холодным.
 — К сожалению, нам придется обходиться без лампы и огня. — Лео погасил фонарь. — Свет в окне может возбудить любопытство у преследователей. Особенно если они будут знать, что Кларинда в таверне.
 — Да, понимаю. — Беатрис откашлялась. — Конечно, Лео, это не мое дело, но все-таки… Могу я спросить, как ты познакомился с Клариндой?
 Лео поставил погашенный фонарь на пол.
 — Я встретил ее вчера, после своего визита к Сибсону. Она согласилась наблюдать за лавкой и информировать меня обо всех необычных посетителях.
 — Почему тебя так заинтересовала именно эта лавка? г — У Сибсона широкие связи на рынке краденых древностей. Если появятся новые слухи о заповедных кольцах, они наверняка дойдут до него. Как и до всех других, кто посещает его лавку, чтобы получить информацию.
 — Понятно. — Элегантный силуэт Беатрис вырисовывался на фоне окна. — Твое партнерство с ней базируется… гм… так сказать, на личной связи?
 — Мое партнерство с кем?
 — С Клариндой.
 Лео подошел к окну и стал рядом с Беатрис. Он посмотрел на улицу. С этого наблюдательного пункта хорошо были видны освещенные окна таверны. Иногда сюда долетали взрывы смеха и пьяные выкрики.
 — На личной? — рассеянно переспросил он. — Что ты имеешь в виду, черт возьми? — Внезапно до него дошло. — Ах вот оно что. На личной связи…
 Беатрис внимательно рассматривала здание напротив.
 — Я уже сказала, что, в общем, это не мое дело. Лео повернулся к ней и оглядел ее гордый профиль. Сейчас волосы Беатрис освободились от заколок и мягко спадали на плечи. Лео ощутил аромат ее тела, которое разогрелось, пока они бегали по улицам, и почувствовал неукротимый прилив желания. Вот уж не вовремя и не к месту.
 — Ты совершенно права, — резко сказал он. — Отвечу на твой вопрос: нет, мое партнерство с Клариндой не базируется на личной связи.
 Спустя некоторое время Беатрис без околичностей сказала:
 — Я рада.
 Лео вспомнил слова Беатрис, сказанные раньше, в экипаже, и крепко сжал край подоконника. Не поворачиваясь, он некоторое время смотрел на улицу.
 В комнате Кларинды воцарилось молчание.
 Внезапно дверь таверны распахнулась. Послышались громкие крики. В тумане заплясали фонари. Лео стал считать: два, три, четыре… Люди разделились и отправились в разные стороны по Каннинг-лейн.
 К подъезду Кларинды никто не пошел. Лео с облегчением проговорил:
 — Поиски начались. Пока что мы в безопасности.
 — Ты полагаешь, можно доверять Кларинде?
 — Да. Я дал понять, что заплачу больше, чем ей могут предложить эти горе-похитители.
 У него были весомые основания верить Кларинде, однако полностью быть уверенным в таких вещах нельзя.
 — Они как свора собак, бросившихся за лисой, — прошептала Беатрис.
 — Эльф обиделся бы, если бы услышал, что ты сравниваешь его с этими выродками.
 — Да, вероятно.
 Лео почувствовал, что Беатрис дрожит. Он положил ладонь ей на плечо и притянул к себе.
 — Все будет хорошо, Беатрис. Им никогда не придет в голову что мы скрылись в норе. Они считают, что мы в бегах.
 — Да.
 Снова возникла пауза. На улице в тумане исчез последний фонарь.
 — Боюсь, что нам придется здесь пробыть долго.
 — Когда появится возможность уйти отсюда?
 — Когда они прекратят поиски. Сейчас мы не можем отсюда выйти. Очень велика возможность нарваться на этих негодяев.
 — Мы можем пробыть здесь не один час, — сделала вывод Беатрис.
 — Я полагаю, что добровольные помощники извозчика очень скоро потеряют интерес к охоте, а когда они снова вернутся к своему джину и картам, мы уйдем.
 — А похитители?
 — Похитители в конце концов придут к выводу, что мы избежали их сетей.
 — Ты, похоже, очень уверен в своих выводах.
 — У меня есть опыт общения с преступными элементами, если ты помнишь.
 — Да. Нам бы как-нибудь поудобнее расположиться…
 Ночь будет долгой…
 — Отдохни, если хочешь. А я подежурю.
 Беатрис бросила взгляд на узкую кровать Кларинды.
 — Спасибо, пожалуй, не буду. Лео пожал плечами:
 — Наверняка не хуже, чем постель во многих гостиницах. И почище тоже.
 — Меня отпугивает мысль о том, для какой цели использовалась эта кровать за время карьеры Кларинды… Впрочем, мне вообще спать не хочется. Я могу понаблюдать за улицей, если ты хочешь отдохнуть.
 — Я тоже не устал.
 — Ну что ж, в таком случае мы будем дежурить вместе, сказала Беатрис, глядя в окно.
 Лео оперся о подоконник и стал тоже смотреть в окно. Установилось молчание.
 — Беатрис!
 — Да?
 — Относительно инцидента в экипаже… Как раз перед, тем, как нам пришлось выпрыгивать.
 — Здесь не о чем говорить, милорд, — сдержанно произнесла Беатрис. — Я все понимаю.
 — В самом деле?
 — Да, разумеется. Больше не стоит распространяться на эту тему.
 Лео обернулся к ней, пытаясь разглядеть в полумраке ее лицо.
 — Напротив, мадам. Есть необходимость поговорить об этом, потому что подобные инциденты будут случаться и впредь.
 Повисла напряженная пауза.
 — Будут случаться? — каким-то странным голосом наконец проговорила Беатрис.
 — Ради Бога, женщина, не разыгрывай из себя наивность и невинность. Я сейчас не расположен к этому.
 — Не смейте злиться на меня, когда касаетесь этой темы, сэр! — набросилась на него Беатрис. — Это я имею право сердиться! То вы целуете меня с таким пылом, будто вас сжигает неодолимая страсть, то вдруг бросаете под тем или иным предлогом.
 От изумления Лео на какое-то мгновение потерял дар речи. Потом, стараясь сохранять спокойствие, заговорил:
 — Под тем или иным предлогом? Мадам, сегодня я вынужден был оторваться от вас, потому что еще чуть-чуть — и нас бы похитили!
 — Ну хорошо, я соглашусь, что сегодня этому было оправдание.
 Лео стиснул зубы.
 — Спасибо.
 — Зато вчера вы стали целовать меня просто для того, чтобы наблюдать за человеком, который был свидетелем нашей встречи с мадам Вертью.
 — Не стану этого отрицать.
 — Ну вот! Уже сразу два примера. Я вижу в этом закономерность, сэр.
 Лео придвинулся к Беатрис поближе.
 — А вспомни первый поцелуй в библиотеке. Прервала его ты, а не я.
 Беатрис гордо вздернула подбородок.
 — Тот поцелуй в счет не идет, милорд.
 — Это почему же?
 — Вы были не в себе. Во-первых, вы были в шоке от раны, во-вторых, выпили много бренди.
 — Боль была не столь сильной, и выпил я не так уж много.
 — Милорд, впредь я не стану терпеть такие веши. Лео не верил собственным ушам.
 — Такие вещи?
 — Если вы не в состоянии возбудиться, так и скажите, и с этим будет раз и навсегда покончено. Уверяю вас, что на наших деловых отношениях это никак не отразится.
 Он обнял Беатрис за плечи и привлек к себе.
 — Вы меня возбуждаете, миссис Пул. Черт побери, вы меня страшно возбуждаете. — Он дернул узел галстука и развязал его. Затем заключил Беатрис в объятия.
 Лео успел заметить, как широко раскрылись у нее глаза, прежде чем он прижался ртом к ее губам.
 — Лео! — Этот вскрик был заглушен поцелуем. Словно вспышка молнии, его пронзило горячее и неукротимое желание. Развернувшись, он прижал Беатрис к себе.
 Полы плаща разошлись, и в полутьме Лео различил нежные, мягкие округлости выше линии декольте.
 Лео сдвинул лиф платья вниз и накрыл ладонью грудь.
 Пальцем нащупал тугой сосок, который тут же затвердел.
 Наклонившись, он сжал его губами.
 Беатрис застонала. Трепет пробежал по ее телу. Лео провел пальцами по ее позвоночнику, чувствуя, что она дрожит. Беатрис стала дергать застежки на его рубашке.
 — Я каждый день мучаюсь воспоминанием о том, как ты выглядел в ту ночь в библиотеке, без рубашки.
 — Я каждый день мучился воспоминанием о том, как приятны были прикосновения твоих рук. Мне казалось, что я сойду с ума, если снова не почувствую, как твои пальцы прикасаются к моему телу.
 Ее пальцы скользнули к нижнему краю рубашки.
 — Ты здесь такой твердый, — с восторгом сказала Беатрис. — Такой крепкий.
 Боже, она хотела его! Ее голос дрожал от страсти. Лео чувствовал, что ее сотрясает дрожь желания.
 Он расстегнул брюки. Беатрис обвила пальцами мужскую плоть и стала ее ласкать. Лео подумал, что он может разрядиться прямо в ее руку.
 — Ой, Лео! — Казалось, Беатрис не хватало воздуха. Ее рука крепко сжала его плоть. — Это просто изумительно! Лео застонал:
 — Я сейчас опозорюсь, если ты будешь продолжать это делать.
 — Ты не можешь опозориться! Он у вас великолепен, сэр! Совершенно невероятно! — Беатрис стала целовать шею и плечи Лео. — И подумать только — для этого тебе даже не надо подкрепляться бренди и эротическими картинками!
 — Бренди и эротическими картинками? — Лео оторвал голову от груди Беатрис. — Проклятие! Это твой муж так делал, когда шел к тебе в постель?
 — Он говорил, что только таким образом может выполнить свои супружеские обязанности. Он не любил меня, но хотел сына. Это было единственное, чего он от меня хотел. И этого я как раз не смогла ему дать.
 — Беатрис, послушай…
 — Не надо, Лео. — Она запустила пальцы в волосы на его затылке. — Теперь это не имеет значения. Пожалуйста, поцелуй меня еще.
 — Мне достаточно одной мысли о тебе, чтобы я пришел в возбуждение, — сказал хриплым голосом Лео над ее ухом. — Я хотел тебя с того самого мгновения, как впервые увидел.
 Он снова поцеловал Беатрис. Она приоткрыла, рот, и он куснул ее за нижнюю губу.
 Беатрис тихонько вскрикнула от неожиданности, когда он рывком задрал ей юбки до пояса. У нее было влажно между ног. И ее аромат действовал сильнее всяких эликсиров. Лео готов был наброситься на нее в ту же секунду.
 Крепко прижав Беатрис спиной к стене, он помог ей обхватить ногами его талию.
 — Боже мой, Лео! — в голосе Беатрис слышались одновременно и ужас и восторг. Для Лео это прозвучало как эротическая музыка. Колени Беатрис конвульсивно сжимались вокруг его талии, ее пальцы впились ему в плечи.
 Лео гладил и ласкал пышноволосый цветок до тех пор, пока не намокли его пальцы. Беатрис всю трясло, у него тоже не было больше сил продолжать сладостную пытку. Он взял ее за ягодицы и опустил вниз, введя вздыбленную плоть в горячую, влажную расщелину.
 — Боже мой! — выдохнула Беатрис.
 Лео входил в нее постепенно, чувствуя, как реагируют упругие мышцы — вначале сопротивляясь, а потом принимая мужскую плоть.
 Когда он до конца вошел в нее, они вдруг оба одновременно осознали, что представляют собой единое целое, и испытали при этом подобие шока.
 Беатрис открыла было рот, но так и не смогла ничего сказать.
 Некоторое время они в темноте молча и неподвижно смотрели друг на друга.
 — У тебя такой тесный грот, — хриплым шепотом сказал Лео.
 — Давно не разрабатывался. — Беатрис крепко обхватила его за шею на затылке. — И вообще все было не так. Я даже не подозревала, что так может быть.
 — Я тоже, — простонал Лео.
 Прижимая Беатрис одной рукой к стене, он другой рукой отыскал среди складок твердый узелок и легонько потянул за него.
 Беатрис вонзила ногти в плечо Лео. Он качнулся раз, второй, третий… Внезапно тело Беатрис напряглось. Вскрикнув, она забилась в конвульсиях разрядки.
 Теперь пришел черед Лео. Более не сдерживаясь, он глубоко вошел в лоно и излился сладостно и обильно.
 Спустя несколько минут, все еще будучи прижатой к стене, Беатрис пошевелилась.
 — Я должна кое-что сказать тебе, — тихо проговорила она, Лео медленно, неохотно вышел из нее.
 — Что именно? — «В комнате пахнет разрядившейся страстью, — подумал он. — И вряд ли впервые».
 Лишь сейчас до него в полной мере дошло то, что свершилось. Черт возьми, что он сделал?!
 Да неужто он в самом деле только что совершил любовный акт с Беатрис, причем в первый раз, в комнате проститутки?
 Она наверняка никогда ему этого не простит!
 — Я говорила не правду о своем замужестве, — четко произнося каждое слово, сказала Беатрис.
 — Прошу прощения? — Им вдруг овладело отчаяние. Должно быть, он и в самом деле сошел с ума. Беатрис кашлянула.
 — Вопреки семейной легенде, мой брак с Джастином Пулом не был гармоничным духовным и физическим союзом.
 — Понятно. — Он некоторое время смотрел на Беатрис отсутствующим взглядом. Затем до него наконец дошел смысл сказанных ею слов. Неизвестно откуда к нему подкатил смех.
 — Лео! — Беатрис слегка тряхнула его за плечо. — Что с тобой? Я не вижу ничего забавного в этой ситуации.
 — Твой муж был законченным идиотом, миссис Пул.
 — Ты не понял. Джастин был человеком, который испытывал страсть и желание такой силы, как никто другой. У него была душа поэта. Единственное его преступление заключалось в том, что он слишком сильно любил.
 — Но он любил не тебя?
 — Вот именно. Он отдал свое сердце другой женщине еще до встречи со мной. Однако она вынуждена была выйти замуж за человека, который годился ей в дедушки. Джастин не мог этого вынести. Во время нашей первой брачной ночи он повторял ее имя и рыдал. Мне пришлось успокаивать его до самого утра. — Беатрис помолчала. — И за время нашей совместной жизни так ничего и не изменилось.
 — Я был прав, — твердо сказал Лео. — Он был олух.
 — Я пыталась избавить его от этого наваждения. Но в конце концов потерпела поражение.
 — Что ты имеешь в виду, говоря о поражении? Беатрис вздохнула:
 — Я сказала тебе, что Джастина застрелил разбойник. Но это не правда.
 — Как же он умер?
 — От руки ревнивого мужа. Ее мужа.
 — Пожилого человека, который женился на желанной женщине?
 Беатрис кивнула:
 — Ее муж умер сразу же после того, как нажал на спусковой крючок. Доктор сказал — от перевозбуждения. Его сердце не выдержало. Дело, естественно, замяли. Вдова, унаследовавшая богатое имение, не была заинтересована в том, чтобы правда вышла наружу.
 — Кто придумал историю с разбойником?
 — Я.
 Лео снова не смог удержаться от смеха.
 — Здесь нет ничего смешного, — с упреком сказала Беатрис.
 — Я знаю, — ответил Лео, продолжая смеяться еще сильнее.
 — Право же, Лео.
 — Я расскажу тебе нечто еще более занимательное, — сказал он, когда наконец справился с приступом смеха.
 — Что же?
 — Я тоже хочу тебе кое в чем признаться. — Лео поцеловал Беатрис в нос. — Я тоже лгал о своем браке. Он отнюдь не являлся образцом безмятежного союза.
 Беатрис попыталась в полутьме разглядеть лицо Лео.
 — Ты говорил, что она была совершенна во всех отношениях. Ангел во плоти.
 — Так оно и было. — Он улыбнулся. — Она была совершенна.
 — Тогда я что-то не понимаю.
 — Ты отдаешь себе отчет, как чертовски трудно жить с образцом добродетели? Она была хрупкая и нежная, как тончайший фарфор. Мне приходилось следить за каждым своим словом, чтобы она, не дай Бог, не разразилась слезами.
 — Понятно.
 — Мое физическое влечение шокировало ее до глубины души. Эту сторону брака она считала грязной и отвратительной. Чем больше я пытался доставить ей радость и удовольствие, тем больше это ее отталкивало. Но она выполнила свой долг.
 — Родила сыновей?
 — Да. Она подарила их мне, и я до конца своих дней буду ей за это благодарен. Но я всегда испытывал чувство вины и раздражения, когда шел к ней в постель. И этого я тоже никогда не смогу забыть.
 — Ты можешь ничего больше не говорить, Лео. — Беатрис положила пальцы ему на губы. — Я понимаю это гораздо лучше, чем ты можешь себе представить.
 Лео прижал ее пальцы своими и поцеловал.
 — Она упала бы в обморок, если бы я привел ее в комнату проститутки и взял бы стоя, прижав к стене.
 — Боже мой, а ведь это действительно произошло так! — Беатрис отодвинулась от стены и торопливо поправила лиф платья. — Я вот что скажу, сэр: с вами не соскучишься.
 Лео медленно улыбнулся, не спуская глаз с белой округлости, которую Беатрис спешила прикрыть.
 — Как ни странно, Беатрис, я хотел сказать тебе то же самое.




 Глава 11



 Возникло привидение, его рот был открыт, оно словно безмолвно предупреждало о чем-то. Но уже было слишком поздно менять решение.

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 11

 Спустя пятнадцать минут в дверь три раза постучали. Беатрис не удивилась: несколькими минутами раньше она и Лео заметили на улице фонари — это возвращались люди, так и не сумевшие их найти.
 Держа наготове пистолет, Лео подошел к двери и отпер ее. Беатрис попыталась разгладить смятые юбки. У нее было такое ощущение, будто она побывала в самом центре какого-то свирепого шторма. Она опасалась, что и внешне выглядит, как после бури. Беатрис все еще оставалась разгоряченной и возбужденной и понимала, в каком беспорядке у нее волосы.
 Что касается Лео, то он выглядел как всегда — уверенным и элегантным. Одежда его была в полном порядке, и Беатрис подумала, что это все-таки несправедливо.
 — Фу! — повела носом Кларинда, входя в комнату. — Я думала, что хорошо проветрила комнату после своего последнего клиента. Прошу прощения, что это не так. Вам нужно было открыть окно… Ах вот оно что… — Она бросила взгляд на растерзанный наряд Беатрис и все поняла. — Похоже, вы нашли способ, как провести время без меня.
 Лео шагнул вперед, закрыв Беатрис от взгляда Кларинды.
 — Что удалось тебе узнать в таверне?
 — Да, Кларинда. — Беатрис вышла из-за спины Лео и дружелюбно улыбнулась молодой женщине. — Есть какие-нибудь интересные новости?
 — Так, кое-что. — Кларинда сняла поношенный плащ и кинула его в изголовье кровати, сбросила башмаки и стала массировать затянутую в чулок ступню. — Вы можете успокоиться. Охота на сегодня закончилась. Помощники Джека Джинуилли потеряли к ней интерес, говорят, что туман достал их до печенок. Все вернулись в таверну и подкрепляются элем и джином.
 — Джек Джинуилли? — переспросил Лео.
 — Это извозчик, который пытался вас сцапать. А его дружка зовут Нед Лонгтус. Нед малость туповат, между нами говоря. — Кларинда выразительно постучала пальцем по голове. — Он делает все, что ему скажет Джинуилли.
 — Они тоже вернулись в таверну вместе с другими?
 — Джинуилли вернулся. Но он послал Неда, чтобы тот задержал экипаж, который они бросили на улице, когда погнались за вами. — Кларинда фыркнула. — Вряд ли экипаж будет дожидаться Неда. Это не то место. Придется Джеку Джинуилли украсть еще один.
 — А этого Джека Джинуилли, — медленно спросил Лео, — ты не знаешь, где можно найти?
 Беатрис бросила быстрый взгляд на Лео, но ничего не сказала.
 Кларинда пожала плечами:
 — Не знаю, где он обретается. Но точно могу сказать, где он будет всю ночь.
 — В таверне? — предположил Лео.
 — В самую точку. Ты думаешь, его зря прозвали Джинуилли? Он большущий любитель джина!
 — Понятно. — Лео достал еще несколько банкнот и протянул их Кларинде. — Ты нам очень помогла. А теперь мы пойдем.
 Кларинда развернула деньги веером.
 — За такие деньги вы можете провести у меня всю ночь. — Она подмигнула Беатрис. — Вы оба.
 — Спасибо, но в этом нет необходимости, — сказал, — Поскольку наши преследователи прекратили поиски я думаю, мы сможем благополучно добраться до улицы, где можно будет нанять экипаж.
 Кларинда усомнилась:
 — Вы можете нарваться на каких-нибудь пьянчуг, милорд. Ваша подруга выглядит шибко нарядной, чтобы работать в таком районе.
 Беатрис окинула взглядом свой наряд.
 — Ты совершенно права, Кларинда… А ты не согласишься поменяться плащами? Бери мой, а я возьму твой.
 — Идет. — Кларинда взяла свой плащ и протянула его Беатрис.
 Сделка совершилась в мгновение ока. Беатрис тайком понюхала плащ — от него пахло дымом таверны. Надев его и застегнув под подбородком, она взглянула на Кларинду.
 — Как, сойдет?
 Кларинда погладила свой новый элегантный, отделанный вышивкой плащ, как гладят любимого котенка.
 — Тебе нужно помалкивать. Если кто-нибудь услышит твой разговор, то сразу поймет, что ты не здешняя.
 — Буду об этом помнить, — пообещала Беатрис.
 — Ты просто хихикай да смейся побольше, — посоветовала Кларинда. Она посмотрела на свой новый плащ. — Джентльменам приятно думать, что ты получаешь большое удовольствие от их компании.
 — Даже когда тебе это совсем противно? — спросила Беатрис, игнорируя мрачный взгляд Лео.
 — Ну да. — Кларинда распрямила плечи. — Но работа есть работа.
 Беатрис наклонилась к Кларинде:
 — Если ты решишь поменять профессию, подойди к дверям черного хода ателье мадам д'Арбуа. Знаешь это ателье?
 — Это то место, что называют академией? Где учат французскому и готовят на белошвеек или горничных для богатых леди? Как же, знаю. Одна моя подружка пошла туда.
 Сейчас работает в большом доме. Но это не для меня. У меня другие планы.
 — А какие у тебя планы?
 — Беатрис, нам пора идти, — вмешался в разговор Лео.
 — Я не буду долго заниматься своей нынешней работой, — оживилась вдруг Кларинда. — Скоро я скоплю деньжат, чтобы купить «Пьяную кошку». И тогда больше не буду задирать юбку перед каждым мужиком.
 Сердце у Беатрис упало. Она не знала, сколько стоит таверна, но подозревала, что вряд ли такая сумма появится у проститутки, которая занималась своим ремеслом преимущественно в подъездах.
 — Таверна, должно быть, дорого стоит, — осторожно сказала Беатрис.
 — Нам пора идти, Беатрис, — уже от двери сказал Лео. — Немедленно.
 — Старый Том, что живет на другой стороне улицы, собирается уйти на покой, — объяснила Кларинда. — Он говорит, что хочет продать таверну мне.
 — Ты сегодня спасла нам жизнь, Кларинда, — заявила Беатрис. — Его светлость и я от души благодарны тебе. Не правда ли, милорд?
 — Да, конечно. Я уже сказал ей об этом. Беатрис несколько мгновений колебалась. Вдвоем с Люси они были в состоянии обучать молодых женщин, которые к ним приходят, кое-каким манерам и, пусть плохому, французскому, чтобы впоследствии те смогли стать белошвейками или горничными аристократок. Но едва ли у них хватит средств для покупки таверны.
 Однако она знала, кто мог бы это сделать. Она посмотрела на Лео, который, приоткрыв дверь, выглядывал на лестницу.
 — Его светлость настолько благодарен тебе, — сказала Беатрис Кларинде, — что он организует для тебя покупку «Пьяной кошки».
 Последние слова Беатрис привлекли внимание Лео. Он тут же обернулся.
 — Я организую это!
 Кларинда нахмурилась:
 — С чего он станет это делать?
 — Потому что мы оба обязаны тебе жизнью, — объяснила Беатрис. Она выдержала взгляд Лео. — Разве не так, милорд?
 Уголки его рта чуть приподнялись.
 — Совершенно верно. — Он посмотрел на Кларинду. — Обратись по адресу Апкер-Уэллс-стрит, 5. Мой адвокат все оформит.
 Кларинда некоторое время недоумевающе таращилась на Лео, затем обернулась к Беатрис:
 — Это что, такая шутка?
 — Нет. — Беатрис двинулась к двери.
 — Я же сказала, что его светлость и я чрезвычайно тебе благодарны.
 Кларинда тихонько дотронулась до руки Беатрис:
 — Даже не знаю, верить или нет. Беатрис улыбнулась на пороге двери:
 — Тебе пообещал сам граф Монкрест. Ты можешь всецело положиться на его слово.
 Кларинда провела кончиком языка по пересохшим губам.
 — Этой ночью я узнала еще одну вещь в таверне. Лео снова появился на пороге.
 — Что еще? — хмурясь, спросил он.
 — Мужчины, которые помогали вас искать, удивлялись, куда вы оба исчезли, будто сквозь землю провалились. А Нед Лонгтус сказал, что он знает.
 — И что же он знает? Кларинда понизила голос:
 — Он сказал, что вы занимаетесь магией и все такое прочее. Что вы колдун. Лео фыркнул:
 — Чушь собачья! Пошли, Беатрис.
 И стал спускаться по лестнице.
 Беатрис на секунду задержалась. Она вспомнила об ощущениях, которые совсем недавно подарили ей колдовские прикосновения рук Лео.
 Она улыбнулась Кларинде.
 — Нед Лонгтус был прав, — шепнула она.
 Беатрис чувствовала себя совершенно выбившейся из сил, когда наконец-то добралась до кровати. Она с трудом поверила, что было всего половина четвертого утра. Уинифред и Арабелла домой еще не приехали.
 Беатрис закинула руки за голову, уставилась в темный потолок и улыбнулась. Сейчас она была вовсе не та женщина, которая вечером отправилась в театр. Как могло случиться, что в ее жизни произошли такие монументальные перемены за столь короткое время?
 Домой они добрались быстро и без приключений. Через три улицы от Каннинг-лейн они наткнулись на экипаж, который только что высадил группу шумных молодых повес у игорного дома. То, как извозчик понимающе подмигнул Беатрис и отпустил шутку, подсказало ей, что роль шлюхи она сыграла вполне удачно.
 Ее позабавила реакция Лео на такое удачное исполнение роли. В его глазах читалось одновременно облегчение и раздражение, когда она забралась в экипаж и села напротив него. Беатрис зажала рот рукой, чтобы заглушить смех.
 — Тебе, похоже, это очень нравится?
 — Мне никогда не приходилось лицедействовать. Оказывается, это даже интересно.
 Лео некоторое время продолжал как-то загадочно смотреть на нее, затем улыбнулся не менее загадочной улыбкой.
 — Вы совершенно необычная женщина, миссис Пул.
 — У меня подходящая компания, милорд. Когда дело касается необычного, мы стоим друг друга.
 — Да, это верно.
 Больше он за всю дорогу ничего не сказал. Проводив до дверей, он легко поцеловал ее и попрощался.
 — Я заеду к тебе завтра после обеда, — сказал он, спускаясь по лестнице, возле которой его ожидал экипаж. — Минутку, милорд, — остановила его Беатрис. Лео посмотрел на нее через плечо:
 — В чем дело?
 — Обещай, что ты не предпримешь никаких шагов против Джинуилли, не согласовав со мной. Это слишком опасно.
 — Я не буду делать ничего рискованного. — Лео спустился по лестнице и сел в экипаж.
 Он наверняка врет, подумала Беатрис, идя наверх. Но сделать она ничего не могла. Лео был столь же независим, как и она сама. У нее не было надежды опутать его цепями заботы. Она могла лишь молиться о том, чтобы он был поосторожнее.
 Перед тем как заснуть, Беатрис долго прислушивалась к громыханию проезжающих по улице экипажей и вспоминала о тех изумительных ощущениях, которые пережила в объятиях Лео. У нее не было никаких сомнений, что он испытывал мощное и неодолимое влечение к ней. К худу или к добру, но он помог ей узнать степень ее собственной страстности.
 Однако не следует слишком преувеличивать значение случившегося, сказала себе Беатрис. Очень сомнительно, чтобы этот эпизод потряс Лео до такой же степени, как потряс ее. Он был мужчина в зрелом возрасте, и опыт любовных связей у него наверняка богаче, чем у нее. Вполне вероятно, что он многократно переживал ощущения, которые она впервые открыла для себя этой ночью.
 Колдун.
 Беатрис повернулась на бок и натянула одеяло до подбородка. Что бы ни случилось, она не должна совершать той крупной ошибки, которую позволяла делать своим героиням. Она не должна смешивать чувственную страсть с подлинной любовью.
 Спустя час, стоя в темном переулке, Лео услышал неверные, заплетающиеся шаги мужчины. Эльф навострил уши и напрягся.
 — Пока рано, — пробормотал Лео.
 Слабый свет фонаря плясал в густом тумане, бросая тусклые лучи света на окружающие дома.
 — Тысяча чертей! — Пьяному возмущению Джека Джинуилли, похоже, не было границ. — Ну что за чертовщина! И куда только он смылся? Это стоило мне отличной кареты, разрази его гром! Куда этот выродок мог исчезнуть?
 Ответа на гневную речь Джека не последовало, ибо он был один.
 — Эльф, взять!
 Вывалив язык, Эльф с готовностью бросился на дорогу наперерез Джеку. Из темного закоулка Лео было видно, как фонарь осветил массивную голову и грудь Эльфа. В желтом свете сверкнули огромные клыки и кнопки на ошейнике.
 — О Боже, что это? — Фонарь отчаянно заплясал в руках Джека; он потерял равновесие и упал бы, не окажись рядом стена. — Пошел прочь от меня! — Голос Джека сорвался на визг. — Пошел вон, порождение сатаны!
 Эльф не шевелился. В его глазах отражался свет фонаря. Он тихо, но весьма красноречиво рычал.
 — Спаси меня, Господи! — Джек стал отступать назад, скользя вдоль стены. — Ты кто, дьявол из преисподней? Эльф зарычал чуть громче и снова приблизился к Джеку.
 — Нет! — завопил Джек Джинуилли. — Изыди! На дороге появился Лео.
 — Не советовал бы тебе убегать, Джек. Он давно не охотился и соскучился по бегу. Для него это такое удовольствие — догнать тебя и притащить как какого-нибудь удирающего кролика.
 — Ты?! — Джек поднял фонарь, чтобы получше разглядеть Лео. — Откуда ты здесь взялся? Раньше тебя здесь не было. Я сам обшарил весь этот переулок.
 — Разве? — Лео чуть улыбнулся. — Может, плохо искал?
 — Тебя здесь не было! — Голос Джека поднялся до истерического крика. — Ты не мог здесь быть!
 — Однако я здесь, и это главное.
 — Убери своего сатанинского пса!
 — Пока что рано. Я требую, чтобы ты ответил на мои вопросы, Джек Джинуилли! Если ты ответишь сразу и Честно, может, я и уберу своего пса.
 Джек попытался сделать шаг назад, но тут же застыл, услышав грозное предупреждающее рычание.
 — Тысяча чертей, да он же перегрызет мне глотку!
 — Вполне может, но не станет этого делать, — сказал Лео и после паузы добавил:
 — Во всяком случае, пока я не скомандую.
 — Послушай, — вдруг заскулил Джек. — То, что произошло, — это чистой воды бизнес, милорд. Никаких личных счетов. Мне заплатили, и я должен был выполнить работу, вот и все.
 — Кто тебе заплатил?
 — Я не знаю его имени. Я получил послание, что нужно взять тебя и отвезти на улицу недалеко отсюда.
 — И что должно было произойти потом?
 — Мне сказали, что за тобой придет мужчина. Он должен был заплатить мне.
 — А что собирались сделать с леди, которая была со мной?
 Джек хрюкнул.
 — Леди ему не нужна. Я должен был где-то отпустить ее. А когда ты залез ей промежду ног и стал там шарить, я решил, что с тобой забот не будет.
 — А ты знаешь, как выглядит тот мужчина, который должен был тебе заплатить?
 — Нет, я никогда его не видел, честно говорю. — Джек бросил нервный взгляд на Эльфа. — Он обещал мне хорошие деньги. Но я ничего не получил, потому как не сделал. И кто-то украл у меня новую карету.
 — Ты выполнял какую-нибудь еще работу для человека, который тебя нанял?
 — Нет, клянусь! — быстро ответил Джек. Даже слишком быстро.
 — Ты уверен в этом?
 Эльф ощерился сильнее, продемонстрировав внушительного вида клыки.
 Джек часто заморгал, видимо, взвешивая ситуацию.
 — Ну, была там еще одна маленькая работенка. Мне дали задание проследить за тобой. Поехать за тобой и твоей подругой в парк. Я видел, как вы встретились с хозяйкой борделя.
 — А как ты отчитался о том, что сделал?
 — Пришел мальчишка. Сказал, что его послали, чтобы я рассказал ему все, что видел. Я рассказал ему, и он ушел.
 — А как тебе заплатили?
 — Я нашел деньги в своей карете в тот день. — Джек пожал плечами. — Я решил, что это и есть плата за мою работу.
 — А что ты еще делал, Джек?
 — Больше мне нечего сказать, милорд. — Джек умоляюще посмотрел на Лео. — Убери ты своего зверя! Клянусь, что больше не буду связываться с этим делом! Сколько бы мне ни сулили денег!
 Пожалуй, он говорит правду, подумал Лео. Для Джека Джинуилли это был всего лишь бизнес — и не более того.
 — Можешь уйти, Джек, — сказал Лео. — Сегодня пес не станет перегрызать тебе горло. Но если мы снова сойдемся на одной дороге, я пересмотрю это решение.
 — Мне можно идти?
 — Если ты пообещаешь, что никому не назовешь имени моей леди и никому не скажешь, что ты видел в парке.
 — Я даю честное слово. Я все забыл. Абсолютно все!
 — Иди!
 Джек перевел взгляд с Лео на Эльфа, затем снова на Лео. Им явно владели страх и недоверие.
 — Ты не разыгрываешь меня? Ты точно обещаешь, что этот чертов зверь из преисподней не разорвет меня на части, если я пойду?
 — Даю тебе слово. — Лео улыбнулся суровой улыбкой. — Запомни, Джек, что на мое слово ты всегда можешь положиться. Но ты должен держать свое. Иначе обещаю тебе: я не , успокоюсь до тех пор, пока не разыщу тебя, куда бы ты ни попытался скрыться!
 Некоторое время Джек молча смотрел на Лео. Он беззвучно шевелил ртом, а затем повернулся и побежал. Бежал он неуклюже, зигзагами, и фонарь нелепо плясал в его руке.
 Лео дождался, пока свет фонаря растаял в тумане, и тихонько свистнул.
 Эльф подошел к хозяину. Лео протянул руку и погладил пса за ушами.
 — Похоже, что кому-то я здорово досадил. Эльф.
 Еще одна неудача.
 Новый владелец музея, держа затянутой в перчатку рукой свечу, смотрел на пламя. Эта ошибка его обеспокоила даже больше, чем несвоевременная смерть лорда Глассонби. Весьма огорчительно, что для осуществления своих планов приходится опираться на других.
 А сейчас до него дошли слухи, будто Безумный Монах и его женщина каким-то волшебным образом ускользнули..
 Колдовство и магия. Это, конечно, чепуха. Однако всегда найдутся глупые или простодушные люди, которые верят в подобные сказки. Чертовски досадно, что Монкрест счел нужным ввязаться в это дело.
 Водяные часы тихо капали в темноте. Время уходило.
 Новый владелец сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и не позволить волнению перерасти в панику. В какой-то степени ему это удалось.
 Может быть, появление Монкреста было не столь плохим знаком. Это могло означать, что он занят поисками заповедных колец. Если кто и может их найти, то в первую очередь Безумный Монах.
 Пора подумать о новых подходах.
 Владелец музея еще несколько раз глубоко вдохнул. Через некоторое время пламя свечи успокоилось.
 В конце концов все должно образоваться. В дело вложено много трудов. Оно не может не завершиться успехом;
 Беатрис посмотрела на деревянную дощечку над входом в музей Тралла. Потускневшие буквы гласили, что музей открыт для публики с полудня до пяти часов вечера.
 Дверь открыл пожилой смотритель. Похоже, его нисколько не порадовал посетитель, готовый заплатить за вход.
 — Мы скоро закрываемся, — безапелляционно заявил он.
 — На вывеске значится, что вы закрываетесь в пять часов. Сейчас лишь четыре.
 — Я держу музей открытым столько, сколько мне нужно, и ни минутой дольше. Беатрис подняла брови.
 — Мистер Тралл знает, что вы не соблюдаете обозначенное время?
 — Мистер Тралл попал в дорожную аварию несколько месяцев назад и погиб. У нас новый хозяин.
 — Понятно. А новый хозяин знает о том, что вы нарушаете режим работы?
 Смотритель заметно оживился.
 — Новый хозяин никогда сюда не приходит, тем более в мое дежурство. Он присылает инструкции через банк. У него есть более важные дела, чем заниматься этим старым музеем, как я понимаю.
 — В самом деле. — Беатрис вынула из ридикюля несколько монет. — С вашего позволения я хочу купить билет.
 — Только помните, что я скоро дам звонок к закрытию.
 — Постараюсь не забыть об этом.
 Беатрис поспешила выхватить из руки смотрителя билет, пока он не придумал какую-нибудь новую отговорку, и юркнула в тускло освещенный небольшой зал. В нос ударил запах плесени, и Беатрис поморщилась. Она окинула взглядом ряды застекленных витрин, которыми было уставлено это мрачное помещение.
 Было бы интересно повнимательнее рассмотреть экспонаты, подумала Беатрис, но сегодня она слишком ограничена во времени. Увидев, что, кроме нее, в помещении никого нет она тут же направилась в смежную комнату.
 Второе помещение оказалось еще более темным, и здесь также не было никого из работников музея. Как не было и элегантной леди в черном.
 Уж не случилось ли с ней что? Записка от мадам Вертью появилась на кухне городского дома Беатрис каких-нибудь сорок пять минут назад. По прочтении ее Беатрис испытала чувство беспокойства и возбуждения.
 «Миссис Пул,
 Нам необходимо срочно встретиться. Я хотела бы поговорить с вами по тому же вопросу, который мы обсуждали в парке. Беспокоясь о вашей репутации, я предлагаю встретиться в общественном месте, где наше присутствие не вызовет ненужных разговоров. Что, если в музее Тралла в четыре часа?
 С уважением. В.».
 Уинифред и Арабелла были приглашены в гости, и их не было дома, когда принесли записку. От Лео за целый день не было никаких вестей. Короче говоря, посоветоваться было не с кем. И Беатрис пришлось самой принять ответственное решение. Ничего другого просто не оставалось.
 Беатрис сказала миссис Чеслин, что у нее свидание, о котором она едва не забыла, и, закрыв лицо вуалью, отправилась в музей Тралла.
 Сейчас, оказавшись в одиночестве в этом мрачном помещении, Беатрис впервые испытала чувство тревоги. Сколь ко ей придется здесь дожидаться? Неизвестно, то ли мадам Вертью передумала, то ли просто задерживается.
 Ладно, надо подождать еще пятнадцать минут, решила Беатрис. Это время она использует для того, чтобы осмотреть кое-какие экспонаты, — ведь она так или иначе собиралась посетить музей Тралла. , Беатрис стала медленно прохаживаться между застекленными шкафами, останавливаясь, чтобы рассмотреть привлекшие ее внимание реликты. Ее заинтересовал комплект Ножей с красивыми резными рукоятками. Беатрис подошла поближе.
 Боковым зрением она заметила, что один массивный шкаф в дальнем углу комнаты стоит под необычным углом к стене. В этом ощущался какой-то явный непорядок — как если бы шкаф слегка отодвинули от стены. Позади шкафа Беатрис увидела темный провал.
 Ее охватило тревожное предчувствие. Оно оказалось таким неожиданным и сильным, что заставило Беатрис броситься к выходной двери.
 «Возьми себя в руки, Беатрис. Ведь это всего лишь отверстие в стене. Возможно, вход в другое помещение, где выставлены экспонаты».
 — Есть тут кто-нибудь? — крикнула она. Из-за шкафа послышался тихий стон.
 — Господи Боже мой! — Беатрис бросилась к шкафу. — Мадам Вертью? Это вы?
 Ответа не последовало. Беатрис подошла вплотную к шкафу и остановилась. Она обнаружила, что стоит наверху лестницы, ведущей вниз. Помещение внизу было освещено настолько слабо, что невозможно было рассмотреть нижние ступени.
 Снова послышался тихий стон снизу.
 Беатрис огляделась вокруг и увидела на столе подсвечник с горящей свечой. Схватив свечу, она подняла ее над головой и попыталась рассмотреть то, что находится внизу.
 Ей удалось разглядеть лежащую на нижних ступеньках знакомую фигуру.
 — Мистер Солтмарш! — громко крикнула она, чтобы ее могли услышать в другой комнате. — Смотритель, быстрее сюда! Здесь кто-то ушибся!
 Не дожидаясь ответа, Беатрис стала спускаться вниз. Она преодолела половину лестницы, когда услышала скрежет дерева о камень — это массивный шкаф встал на свое исконное место, закрыв провал в стене.
 — Стойте, погодите! — крикнула Беатрис. — Не закрывайте!
 Когда исчез последний лучик света, Беатрис бросилась наверх.
 — Здесь есть люди! — что есть сил закричала она.
 Ответом ей было молчание.
 Беатрис поставила свечу на пол и навалилась на шкаф, но он ни на дюйм не сдвинулся. Она стала барабанить кулаками по толстому дереву.
 Однако и на этот шум никто не пришел, и Беатрис прекратила свои бесплодные усилия.
 Она и Грэм Солтмарш оказались замурованными в подземном помещении.




 Глава 12



 — Предупреждаю, — сказал хозяин. — Эти связанные цепями привидения, что притаились за стенами, не получали пищи уже много столетий.

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 12

 — Проклятие, Монкрест, что вам опять понадобилось в моей лавке? Я вам уже сказал, что ничего не знаю о заповедных кольцах. — Бакенбарды Сибсона задергались от возмущения. — И более того, я не могу поверить, что человек с вашей репутацией может тратить время на подобный вздор. Все это не более чем глупая легенда.
 — Иногда легенды живут, потому что в них есть зерно истины, — сказал Лео, разглядывая древний медальон в одном из запыленных шкафов. — Я никогда не поверю, что до вас не доходили какие-нибудь слухи о кольцах. Подобные разговоры для вас как молоко матери, Сибсон.
 Искра явного любопытства блеснула в глазах Сибсона.
 — Вы хотите сказать, что по-настоящему верите, будто заповедные кольца находятся в Лондоне?
 — Я не уверен даже в том, что кольца вообще существуют. — Лео оторвал взгляд от медальона. — Но я думаю, что существует некий весьма опасный человек, который верит в их реальность. И думаю, он верит и в то, будто кольца находятся в городе. И вам грозит большая опасность, Сибсон.
 — Мне? — Брови Сибсона взлетели наверх. Его пальцы, опиравшиеся на прилавок, нервно задергались. — Почему мне должна грозить опасность? Я к этому непричастен.
 — Но знает ли об этом человек, который охотится за кольцами?
 — Черт возьми, что вы имеете в виду?
 — Сибсон, я не знаю в точности, что происходит, но у меня есть основания верить, что человека могут запросто убить, решив, что кольца находятся у него.
 — Вы имеете в виду лорда Глассонби? — сообразил Сибсон.
 — Да. И у вас, и у меня есть немалый опыт в подобных делах. Мы оба знаем, что заповедные кольца, если они существуют, имеют ценность лишь потому, что сами по себе являются интересным реликтом, а вовсе не потому, что это ключ к баснословным сокровищам. Но люди, совершившие убийство, рассуждают иначе.
 — Уверяю вас, я ничего не знаю о кольцах.
 — Буду рад за вас, если вы говорите правду. Как старый клиент, могу дать полезный совет: отойдите от этого дела.
 — Скажу честно: у меня нет ни малейшего желания ввязываться в это дело с кольцами. Я уже говорил вам, что даже не верю в то, что они существуют. Если у Глассонби и были какие-то кольца, то скорее всего это подделки.
 — Вполне возможно, однако людей убивают и за подделки. — Лео направился к двери. — Помните, что у вас есть определенная репутация. Серьезные коллекционеры знают о существовании вашей пресловутой задней комнаты. Если кто-то заподозрит, что вам кое-что известно, вы окажетесь в серьезной опасности.
 Глаза Сибсона испуганно округлились.
 — О чем вы говорите?
 Лео отворил дверь.
 — Только о том, что вы могли бы совершить путешествие на север, а потом, возможно, еще и на морское побережье.
 — Боже мой, сэр! — Лицо Сибсона порозовело. — Вы предлагаете мне уехать из города?
 — Только на время, пока не завершится дело с кольцами — Лео улыбнулся. — Было бы весьма печально узнать о вашей смерти лишь по той причине, что кто-то пришел к ложному выводу, будто вы знаете слишком много… Сегодня я не стану осматривать вашу заднюю комнату.
 Лео вышел на улицу и закрыл за собой дверь раньше, чем Сибсон успел оправиться от шока.
 Он был удовлетворен тем, что удалось сделать сегодня. Ему нужно было оказать более серьезное давление на Сибсона — похоже, эта цель достигнута, подумал он. Неврастеничный Сибсон сникнет очень быстро. Если ему что-нибудь известно, он либо разговорится, либо уедет из города. И то и другое может несколько прояснить ситуацию.
 Лео пошел по Каннинг-лейн, пока не достиг дома напротив подъезда Кларинды. Ее на посту не оказалось. Может быть, перспектива покупки таверны сыграла свою роль и она решила распрощаться со своей прежней работой? Не исключено, что сейчас она вела переговоры в «Пьяной кошке» об условиях покупки.
 Благодаря Беатрис он скоро поможет Кларинде заняться новым делом. Поистине партнерство с Беатрис приносило ему нескончаемые сюрпризы.
 Он вынул из кармана часы и посмотрел на циферблат. Начало пятого. Время пролетело гораздо быстрее, чем он думал. Большую часть дня он занимался нащупыванием связей с подпольной сетью по реализации краденых древностей.
 Лео также направил тайное послание мадам Вертью, в котором дал ей тот же совет, что и Сибсону. «Если вам что-то известно об этом деле, рекомендую быть чрезвычайно осторожной. Кое-кто может посчитать, что вызнаете слишком много».
 Он ускорил шаг. Ему нужно многое обсудить с Беатрис. Если он поспешит, то сможет пригласить ее на пятичасовую прогулку в парк. Там они сумеют найти укромный уголок и поговорить. А может быть, и не только поговорить.
 Лео подумал, что нужно найти какое-то удобное место, где можно было бы заниматься любовью. Он больше не намерен использовать для этой цели комнату Кларинды. Беатрис заслуживает лучшего.
 При мысли о том, что скоро он увидит ее вновь, Лео улыбнулся. Впрочем, это не улыбка, подумал он. Если бы он мог посмотреть сейчас в зеркало, он увидел бы на своем лице идиотскую ухмылку.
 Вслед за приступом эйфории появилось беспокойство. Причина его заключалась в том, что Лео не определился окончательно с чувствами. Это верно, что любовная игра принесла ему необычайное удовлетворение. Но страсть обычно живет недолго. У него достаточно опыта, чтобы знать ее временные пределы.
 Лео знал, что сексуальный союз удовлетворит его физические потребности на какое-то недолгое время. Но понимал он также и то, что подобная связь не гарантирует ему чувства гармонии, которое он испытывал сегодня.
 Ему снова было восемнадцать, весь мир лежал у его ног, будущее казалось счастливым и радужным.
 Лео отодвинул все нерешенные вопросы в дальний уголок сознания. Пусть они немного подождут. У него есть более важные дела, нежели предаваться юношеским мечтам.
 Лео повернул за угол и двинулся по узкой улочке, которая соединяла Каннинг-лейн и следующий кривой переулок.
 Нужно получше изучить этот район, решил он. Аптека доктора Кокса находится совсем близко отсюда.
 — Мистер Солтмарш, вы живы? — Беатрис поставила свечу на холодный каменный пол и стала на колени рядом с Грэмом Солтмаршем. — Я боялась, что случилось худшее.
 — Я тоже, если говорить правду. Когда я открыл глаза и увидел вас, то решил, что я уже на том свете. — Он по-совиному захлопал глазами. — Где, черт возьми, мы находимся?
 — В складском помещении музея, насколько я понимаю. — Беатрис осторожно ощупала голову Грэма. — Вам здорово повезло, что вы не сломали себе шею при падении.
 — При падении? — Он покосился на Беатрис. — При каком падении? Я совершенно уверен, что не падал с лестницы; Иначе я наверняка переломал бы себе кости и расшиб голову.
 Из его рта шел неприятный запах. Беатрис встала с колен и присела на корточки.
 — Вы не ушиблись?
 — Не ушибся, благодарю вас. — Он поморщился, пытаясь сесть, потом потрогал поясницу. Беатрис нахмурилась:
 — Похоже, у вас что-то болит, сэр.
 — Поясница застыла от лежания на холодном полу, только и всего. — Он провел рукой по животу. — Но с животом у меня определенно не в порядке… Вы не видите, где мои очки?
 Беатрис подняла свечу и осмотрела пол. Золотая оправа блеснула совсем недалеко от Грэма.
 — Вот они. — Она подняла очки и вложила их ему в руку. — Не разбились. Удивительно!
 — Это еще раз доказывает, что я не падал с лестницы. — Солтмарш водрузил очки на нос. — Мои очки этого явно не выдержали бы.
 — Тогда как же вы оказались здесь на полу, сэр?
 Солтмарш заморгал глазами.
 — Не знаю. Я помню, как покупал билет у смотрителя — весьма нелюбезного малого. Он предупредил меня, что сегодня закроет музей рано. Еще он продал мне кружку довольно противного чая. Последнее, что осталось в памяти, — это как я наклонился рассмотреть замарские реликты, которые, по моему глубокому убеждению, являются подделками. Беатрис незаметно повела носом.
 — Мистер Солтмарш, относительно вашего чая… Грэм дотронулся до живота, и лицо его исказила гримаса.
 — Я не хотел бы говорить об этом. Боюсь, что чай пришелся мне не по вкусу.
 — Я подозреваю, что вам подмешали яд, сэр. Солтмарш уставился на Беатрис:
 — Подмешали яд? С какой стати?. Беатрис поднялась.
 — Вернемся к этому позже. Наша первая задача — выбраться отсюда.
 — Да, разумеется. Сейчас уже довольно поздно. — Солтмарш неловко поднялся на ноги и схватился за край стоящего рядом шкафа, чтобы удержаться. — Дайте мне несколько минут, и я смогу подняться по лестнице.
 — Нет смысла подниматься по ней. Вход вверху плотно заблокирован массивным шкафом. Если и есть какой-нибудь рычаг, с помощью которого его можно сдвинуть, он хорошо запрятан. Я не смогла его найти.
 — Что же нам делать?
 — Мы должны поискать другой выход из этого подземелья, иначе нам придется проторчать здесь до утра. Было видно, как вздрогнул Солтмарш.
 — Боже правый! Я подумал о возможных последствиях, если нас обнаружат здесь вместе завтра утром.
 — Преимущество мое как вдовы в том, мистер Солтмарш, что мне не нужно чрезмерно заботиться о своей репутации.
 — Это верно в отношении вас, миссис Пул, — ровным тоном проговорил Солтмарш, — а вот миссис Йорк более уязвима.
 Беатрис оцепенела. Он был прав.
 — К счастью, я знаю, что могу рассчитывать на ваше молчание.
 — Миссис Пул, не сомневайтесь, что я скорее умру, чем открою ваш секрет, но мы не можем быть уверены в том, что никто другой его не знает. Мне не хотелось бы говорить об этом, но я должен сказать.
 — Что вы имеете в виду, сэр? Солтмарш стиснул зубы.
 — Если узнать, кто скрывается под именем миссис Амелия Йорк, сумел я, то об этом сможет узнать и кто-то еще. Беатрис застонала:
 — Выбраться отсюда понуждает меня не только беспокойство о моей репутации, сэр. Есть и другая причина.
 — Что за причина?
 — Очевидно, что, кто бы нас здесь ни запер, он не намерен выпустить нас отсюда слишком скоро. А может быть, и вообще.
 Солтмарш побледнел.
 — Как понимать ваши слова, что миссис Пул нет дома? — раздраженно спросил Лео, сверля взглядом миссис Чеслин. — Где она, черт побери?
 — Простите, сэр, но я не знаю. Она не докладывает мне подробно о своих планах. И тут, милорд, главная проблема вот в чем. Если бы существовал твердый распорядок в доме, то…
 — Когда она уехала? Куда собиралась ехать? В какое время вы ожидаете ее возвращения? Отправилась ли она пешком или наняла экипаж?
 Под градом вопросов Лео миссис Чеслин отступила назад.
 — Миссис Пул редко когда сообщает о подобных вещах. Лео шагнул через порог.
 — Она уехала одна или с кем-то? Кто-нибудь приходил к ней? Она уехала в карете?
 — Нет, сэр. — Миссис Чеслин отступила в вестибюль. — Она ушла пешком одна. Сказала, что у нее свидание. В голове у Лео мелькнуло подозрение.
 — У нее была вуаль на шляпе? Миссис Чеслин широко открыла глаза.
 — Да, сэр. Откуда вы знаете?
 Подтверждались его худшие опасения. Беатрис в беде.
 — Где леди Растон?
 — Она и мисс Арабелла отправились кататься в парк с мистером Бернби и леди Хейзелторп. — Миссис Чеслин бросила испуганный взгляд на часы. — Они уехали за несколько минут до пяти часов. Вернутся примерно через час.
 Лео обошел миссис Чеслин.
 — Я подожду миссис Пул в ее кабинете.
 — Вам будет удобнее дожидаться ее в гостиной. Я принесу чай.
 — Забудьте о чае. Он мне не нужен. — Лео пересек холл и толкнул дверь в кабинет Беатрис.
 Миссис Чеслин издала за его спиной тяжелый вздох.
 — Хороший распорядок в доме полностью исключил бы подобные вещи.
 — Осторожнее, миссис Пул. — Свет свечи отражался в очках Солтмарша, который из мрака снизу смотрел на нее. — Если вы упадете, наше положение еще более осложнится.
 — Я почти вынула эту проклятую штуку. — Беатрис находилась наверху большого шкафа и, согнувшись, пыталась выдернуть металлическую решетку из камня, в который она была вделана.
 Крепкая трость Солтмарша служила ей рычагом. К счастью, железные штыри, удерживающие решетку, давно проржавели и прочностью не отличались.
 За двадцать минут до этого, после тщательного осмотра помещения, Беатрис обнаружила большую решетку в стене под потолком. Она сделала вывод, что скорее всего это воздуховод для подачи свежего воздуха в подземелье.
 Солтмарш, к его величайшему огорчению, едва держался на ногах после отравления злополучным чаем и не смог отговорить Беатрис, когда она заявила, что намерена взобраться на шкаф.
 — Почему вы думаете, что этот ход ведет наружу? — только и смог спросить он.
 — Видите, как колышется пламя свечи от воздуха? — Она кивнула на быстро уменьшающийся огарок свечи, который стоял наверху шкафа. Пламя трепетало от тяги, идущей из решетки. — Я чувствую даже сырость и запах тумана.
 Беатрис пыталась выломать решетку тростью, но она готова была пустить в ход даже зубы, лишь бы отодрать злосчастную решетку. Она намерена была выбраться на свободу во что бы то ни стало. Мысль о том, что придется провести здесь всю ночь, приводила Беатрис в смятение. Сейчас она гораздо острее обычного реагировала на все, нервы были напряжены, и ей казалось, что какой-то невидимый зверь бродит по подземелью.
 Подобного никогда раньше Беатрис не испытывала и не могла объяснить причину своей тревоги и отчаяния.
 Встревожит ли Лео ее отсутствие? Если, конечно, он затруднит себя визитом к ней.
 При мысли о Лео она еще сильнее налегла на свой импровизированный лом. Скорее всего Монкрест так и не соизволил навестить ее сегодня. Она даже не получила от него простого букета цветов.
 Старая решетка затрещала. Поднялось облачко пыли.
 «Можно было бы ожидать, что джентльмен, который накануне овладел леди и продемонстрировал при этом неистовую страсть, все-таки на следующий день нанесет ей визит», — подумала Беатрис.
 — Миссис Пул, я вижу, вы делаете успехи.
 — Да, пожалуй. — Беатрис заставила себя отбросить посторонние мысли и сосредоточиться на том, чем занималась в данный момент. Еще будет время, чтобы разобраться в своих чувствах к Лео. Лишние эмоции не помогут ей выбраться из заточения.
 Беатрис казалось, что неприятная, нездоровая атмосфера подземелья с каждой минутой все больше сгущалась. Она чувствовала это всем своим нутром. Пронизывающий холод в углах, куда не достигало пламя свечи, словно превращался в нечто материальное. Она готова была поклясться, что на ее ощущения влияет эманация, исходящая от древних реликтов в шкафах.
 «Возьми себя в руки, Беатрис! У тебя слишком разыгралось воображение».
 Ей пришло в голову, что когда-нибудь она опишет в своих романах ощущение ужаса.
 Лео быстро и методично изучал содержимое письменного стола Беатрис. Первый ящик открылся без труда. Лео нашел в нем аккуратную стопку писчей бумаги, ножницы, пару старых перьев.
 Задвинув его, он открыл следующий. Здесь опять была стопа бумаги, но на сей раз листы были исписаны четким, красивым почерком. Лео машинально прочитал первые строчки.
 Густой пар поднялся над поверхностью бурлящего бассейна и заполнил собой весь склеп. ? центре этого светящегося тумана возникла странная призрачная фигура. Медленно, постепенно она обретала более или менее четкие очертания. Вначале стал виден зияющий пустотой рот, затем появились два огромных глаза, светящихся адским пламенем…
 — Я вижу, душа моя, что ты утаиваешь кое-какие секреты от своего возлюбленного, — пробормотал Лео. Он закрыл ящик и задумчиво посмотрел на три тома в кожаных переплетах на ближайшей книжной полке. На каждом из них золотом было вытеснено: Йорк.
 — Чего стоит моя наблюдательность.
 Он дернул следующий ящик, но тот не поддался. «В следующий раз я захвачу с собой отмычку, дорогая», — подумал Лео.
 Он не стал искать ключ. Он просто уперся пяткой в край стола и сильно дернул за ручку.
 Крохотный замок с легким писком поддался, и ящик открылся. Лео увидел в нем карандаши, чернильницы, линейку и аккуратно сложенную записку.
 Он развернул ее и быстро прочитал, обратив внимание на подпись из одной буквы — В.
 — Проклятие! Миссис Чеслин!
 Экономка появилась в дверях, держа руки под фартуком.
 — Да, милорд? Что-то стряслось, милорд? — Да! И весьма неприятное. Ваша сумасбродная хозяйка отправилась одна в музей Тралла. — Он смял записку и отбросил ее. — Я отправляюсь за ней.
 — Понятно, сэр. — На лице миссис Чеслин было написано выражение покорности. — Будут ли еще какие-нибудь изменения в распорядке?
 — Да. Приготовьте бутылку бренди, когда я вернусь с миссис Пул. Интуиция подсказывает, что она мне понадобится.
 — Клянусь, вы источник вдохновения для меня, миссис Пул. — Солтмарш неуклюже протиснулся в каменный проход, который открылся за оторванной решеткой. — Я никогда не встречал таких храбрых и решительных женщин. Вы живой прообраз ваших героинь.
 — Благодарю вас, мистер Солтмарш, однако уверяю, что дело не в моем мужестве, а в том, что мне никак не улыбалась перспектива провести ночь в этом ужасном подземелье.
 Беатрис встала на ноги и подняла над собой огарок свечи. Древний проход был на удивление просторным. Он скорее был похож на коридор.
 — Я понимаю ваше беспокойство. Не хочется даже думать о том, что произошло бы, если бы утром нас обнаружили вместе. — Солтмарш остановился и громко чихнул. — Прошу прощения. — Он вынул из кармана большой белый платок. — Пыль.
 — Да, вон какой слой. — Беатрис взглянула под ноги, где на земле лежал толстый слой пыли и сора, накопившийся за долгие годы. — Думаю, что здесь давно никто не ходил.
 Солтмарш рассматривал тоннель с выражением величайшего удивления.
 — Удивительно! Тайный ход. Должно быть, построен столетия назад, затем был закрыт, и про него напрочь забыли. Это напоминает один из ваших романов. Вы помните сцену из «Призрака замка Мэллори»? Ту, где героиня открывает потайную дверь и обнаруживает проход?
 — Разумеется, помню. Я все-таки сама написала это. — Беатрис двинулась дальше. — Пойдемте, мистер Солтмарш. Не будем мешкать.
 — Боюсь, нам не избежать встреч с крысами, — тоскливо проговорил он.
 — Надеюсь, их здесь не будет. Я никогда не пишу о них в своих романах. По моему мнению, они никак не добавляют интереса.
 Лео приехал к музею Тралла и убедился, что он уже закрыт. В надежде разбудить смотрителя он поднялся по лестнице и изо всех сил заколотил в дверь. Никакого ответа не последовало.
 Лео стал думать, что бы ему предпринять далее. Его мучили дурные предчувствия. Туман все сгущался, поглощая остатки дневного света.
 Вполне возможно, что Беатрис уже возвращается домой другим путем. Лео подумывал о том, чтобы вновь поехать к ней. Может, она уже сидит с чашкой чая в руке и смотрит на пылающее пламя в камине?
 Но что, если ее нет дома?
 Лео медленно сошел по ступенькам вниз. Ему явно не нравилась сложившаяся ситуация. Следующую остановку он сделает возле «Дома хлыста». Пора нанести визит человеку, который прислал записку Беатрис.
 Он пересек улицу. Быстрее дойти до заведения мадам Вертью пешком, нежели брать экипаж, который в тумане будет ехать очень медленно.
 Лео ускорил шаги. Прошлой ночью Джинуилли сказал, то его не интересовала Беатрис. Тот, кто платил ему за похищение, не собирался ее забирать. Значит, предположил Лео она в относительной безопасности. Но дело с заповедными кольцами день ото дня все осложнялось. Ничто нельзя брать на веру, в особенности если речь идет о безопасности Беатрис.
 Проклятие! Он наслушался ее слов о равенстве и независимости. При любом партнерстве кто-то должен быть старшим.
 Из тумана не далее чем в трех шагах возникла фигура.
 Затем он увидел вторую фигуру — на сей раз женскую.
 — Беатрис?!
 — Лео! То есть милорд. Что вы здесь делаете?
 — Черт возьми! — Он перевел взгляд на ее попутчика. — Солтмарш?
 — Монкрест. — Солтмарш хлопнул по рукаву своего элегантного плаща и чихнул. — Прошу прощения. Пыль.
 Лео проигнорировал тот факт, что Беатрис крепко стиснула ему руку.
 — Ради всего святого, что здесь происходит?
 — Это очень долгая история, Лео. Нам лучше вначале поехать ко мне домой, прежде чем я все расскажу. Мистер Солтмарш и я истосковались по чашке чая. — Она сделала паузу. — И можно добавить в него немножко бренди.
 Солтмарш отряхнул пыль с рукава.
 — Если вы не возражаете, я лучше отправлюсь к себе, Мне нужно немедленно принять ванну.
 — Вы никуда не пойдете, Солтмарш, — тихо сказал Лео, — пока не ответите на несколько моих вопросов.
 — Не надо быть таким суровым, Монкрест, — сказала Беатрис. — Мистеру Солтмаршу и мне сегодня и без того досталось. Прошу вас, пойдемте, джентльмены. У меня, например, нет никакого желания болтаться в этом тумане.
 — Я уверен, что вам не потребуется моя помощь, чтобы все рассказать о нашем маленьком приключении, миссис Пул. — Солтмарш настороженно ощупал глазами Лео.
 — Возможно. — Она в раздумье посмотрела на Солтмарша. — Но я хотела бы услышать ваши объяснения относительно другого, сэр. Я намерена их получить.
 Солтмарш дернулся, заморгал глазами и недоумевающе посмотрел на нее через линзы очков:
 — Прошу прощения?
 — Боюсь, что это необходимо. — Беатрис понизила голос, но тон у нее оставался непреклонным. — Мы оба были заняты тем, что выбирались из этого кошмарного подземелья, а о деле так и не поговорили. Думаю, сейчас самое время поговорить.
 Лео не спускал глаз с Солтмарша.
 — О чем конкретно ты хотела с ним поговорить, Беатрис?
 — Я хотела бы выяснить, что ему известно о заповедных кольцах. — Беатрис в упор посмотрела на Солтмарша. — Надеюсь, вы не думаете, что я верю, будто ваше появление в музее Тралла именно сегодня — случайность, мистер Солтмарш?
 Тот издал глубокий вздох:
 — Было бы слишком наивным с моей стороны ожидать этого от женщины вашего ума и вашей интуиции, миссис Пул. Разумеется, вы правы. И я обязан дать свое объяснение.




 Глава 13



 Какой злой рок привел вас в это нечистое место?

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 13

 — Несколько месяцев назад слухи о заповедных кольцах пробудили интерес у весьма узкого круга серьезных коллекционеров в Лондоне. — Солтмарш склонился над стаканом бренди, который ему подала Беатрис. — Большинство не придало им значения. Должен признаться, что меня они заинтриговали. Я стал наводить справки, чтобы как можно больше узнать о кольцах.
 — И ваши розыски привели вас к лорду Глассонби? — Лео стоял опираясь о камин и держа в руке стакан с бренди.
 Сейчас он обуздал и свой гнев, и свои страхи и полностью владел собой. Однако неприятные предчувствия его так и не оставляли. У него все больше росла уверенность, что не все объясняется заповедными кольцами. Для некоторых людей события принимали явно неприятный и даже опасный поворот.
 По дороге к дому ему стало ясно, что Грэм Солтмарш определенно очаровал Беатрис.
 — Да. — Рот Солтмарша скривился в извиняющейся улыбке. — Простите меня, миссис Пул. Я не мог отказать себе в наведении справок. Все, что я рассказал вам о себе, — чистая правда. Я восхищаюсь вашими романами и сам пишу сейчас роман ужасов и тайн.
 Лео заметил, что Беатрис бросила на него быстрый изучающий взгляд. Он сохранил непроницаемое выражение лица. О том, что Беатрис пишет романы, они поговорят позже.
 Беатрис снова повернулась к молодому человеку:
 — Я вас понимаю, мистер Солтмарш. Должно быть, поиски колец вдохновляли вас и помогали писать ваш собственный роман.
 — Именно так. — Он отпил бренди. — Вначале это было интересной игрой. В первые недели мои успехи в розысках были более чем скромны. Но в один прекрасный день мне повезло. Я отправился в музей Тралла. Я говорил вам, что часто посещаю это заведение, когда хочу зарядиться желанием писать.
 Лео наблюдал за Солтмаршем, который, в свою очередь, не сводил подобострастно-застенчивого взгляда с Беатрис, что, по всей видимости, казалось ей очень милым.
 — Продолжайте, мистер Солтмарш, — ободряюще улыбнулась Беатрис. Широко открытые глаза ее смотрели на молодого человека с явным одобрением.
 Лео крепко сжал пальцами стакан. С ним она никогда не разговаривала подобным ангельским тоном. Она обычно была гораздо более прямой. Слово «требовательной» не было бы слишком сильным для определения той манеры, в которой она с ним разговаривала. Более того, она никогда не смотрела на него с таким ярко выраженным интересом. Неудивительно, что Солтмарш едва ли не стелился у ее ног, словно молодой щенок, который просит, чтобы его взяли на колени.
 Лео сделал попытку отрешиться от неуемной ревности, которая внезапно овладела им. Это дело нужно отложить на будущее. Ему придется держать под прицелом оба дела — и то, что связано с кольцами, и то, что имеет отношение к Беатрис.
 — В тот день в одной из комнат музея Тралла я увидел лорда Глассонби, — продолжал рассказ Солтмарш. — Никогда раньше я его не встречал и не замечал его присутствия до того момента, пока он не стал задавать вопросы смотрителю.
 Лео насторожился:
 — Какие вопросы он задавал?
 Солтмарш коротко взглянул на Лео и снова перенес все внимание на Беатрис.
 — Ваш дядя не видел меня. Скорее всего он думал, что в комнате нет никого, кроме его и смотрителя. Он спросил, имеются ли в коллекции Тралла статуи Афродиты.
 — Что вы говорите! — Беатрис бросила беглый взгляд на Лео, но тут же повернулась к Солтмаршу. — Должно быть, вы сразу же поняли, что мой дядя тоже разыскивает заповедные кольца?
 — Признаюсь, что его вопросы тут же привлекли мое внимание, — подтвердил Солтмарш.
 — И что ответил смотритель? — спросила Беатрис.
 — Смотритель заявил, что, насколько ему известно, в коллекции нет статуй богинь. — Солтмарш пожал плечами. — Разумеется, тогда я уже знал об этом. Тем не менее вопросы вашего дяди разбудили мое любопытство относительно его намерений. Я подумал: а что, если он гораздо ближе подошел к тому, чтобы найти кольца?
 — Вы говорили с ним о кольцах? — резко спросил Лео.
 Солтмарш вздохнул:
 — Я подошел к нему и сказал, что нас, по всей видимости объединяет общий интерес к древностям и что мы могли бы объединить наши усилия для поисков.
 — Что он ответил? — спросила Беатрис.
 — Ваш дядя страшно рассердился. — Солтмарш опустил глаза к стакану с бренди. — Мне даже стало как-то не по себе. Он побагровел, выпучил глаза, стал вдруг тяжело дышать. Я испугался, что его хватит удар.
 Беатрис нахмурилась:
 — Хватит удар?
 — Признаюсь, я не слишком удивился, когда позже узнал, что он умер от сердечного приступа.
 Лео обменялся взглядами с Беатрис. Он испытал некоторое облегчение, когда почувствовал, что они оба думают одинаково. Никто из них тем не менее не счел нужным упомянуть о возможности отравления Глассонби.
 — Естественно, я туг же ушел, — продолжал Солтмарш. — Было ясно, что Глассонби не хотел моей помощи. Я продолжал поиски самостоятельно, и, в общем, безуспешно. Затем, спустя пару недель, я увидел Глассонби на улице неподалеку от музея Тралла и понял, что он только что вышел из этого заведения.
 — И как вы думаете — он что-нибудь обнаружил там? — спросила Беатрис.
 Солтмарш выдержал ее взгляд.
 — Мы никогда этого не узнаем, миссис Пул. Именно в тот вечер он умер.
 В комнате воцарилась тишина.
 Лео взболтал бренди в стакане.
 — И вы решили, что ключ к разгадке тайны колец кроется в том факте, что Глассонби перед смертью несколько раз посетил музей Тралла?
 Солтмарш пожал плечами:
 — Это было все, что я знал, но это ни к каким результатам не привело. Затем вы, Монкрест, появились в городе. Стало очевидным, что вы проявляете особый интерес к миссис Пул и ее семье. Вряд ли это можно рассматривать как простое совпадение.
 — Верно. — Беатрис в задумчивости поджала губы. — Невозможно игнорировать репутацию его светлости как крупнейшего ученого в области легенд и древних реликтов.
 Лео не понравилось то, как это было сказано. Он нахмурился, однако Беатрис не придала этому значения и улыбнулась Солтмаршу:
 — Так это мой союз с Монкрестом возбудил ваш интерес ко мне, мистер Солтмарш?
 «И вправду возбудил», — подумал Лео. В данных обстоятельствах Беатрис выбрала не слишком уместное слово. Лео тут же напомнил себе, что сейчас главное — расспросить Солтмарша, и заставил себя сосредоточить внимание на том, что говорит Солтмарш.
 — До того момента, пока я не узнал о вашем знакомстве с Монкрестом, я верил, что ваш дядя знает о кольцах не больше моего. — Солтмарш поднял глаза на Беатрис. — Тогда я еще не знал, что вы моя муза, миссис Йорк. Я не имел причин для знакомства с вами до тех пор, пока не появился Безумный Монах и не проявил интерес к вашему дому.
 — Его светлость — шестой граф Монкрест, — сказала Беатрис, и в ее голосе впервые послышались металлические нотки. — Он друг нашей семьи. В нашем доме его не называют этим нелепым прозвищем.
 — Да, да, разумеется! Приношу свои извинения! — Солтмарш густо покраснел. Стакан дрогнул с его руке. — Я никак не имел в виду нанести оскорбление, милорд. Просто в кругах тех, кто увлечен древностью, постоянно фигурирует это прозвище. Его употребляют буквально все. И у меня сорвалось с языка. Больше не повторится, уверяю вас.
 Лео было наплевать на Солтмарша. Все внимание он сосредоточил на Беатрис. Он почувствовал тепло в груди. От буквально бросилась на его защиту. Это очень трогательно хотя, вероятно, ему не следует делать далеко идущие выводы.
 Если Беатрис и заметила пристальный взгляд его прищуренных глаз, она не подала виду и продолжала смотреть на Солтмарша.
 — Так вы говорите, сэр…
 — Да, да. — Солтмарш прочистил горло. — Я уже упоминал что едва не отказался от своих планов. Однако тот факт что Безум… я хотел сказать, такой авторитет, как Монкрест подключился к этому делу, заставил меня не спешить…
 — Что вы хотите сказать? — спросила Беатрис, видя, что Солтмарш замолчал.
 — Я задумался: не удалось ли Глассонби узнать больше, чем я предполагал, и не оставил ли он ключ к разгадке; который может мне помочь.
 Лео перевел взгляд на Солтмарша:
 — Другими словами, вы задались вопросом, не располагает ли миссис Пул полезной информацией. Застигнутый врасплох, Солтмарш кивнул:
 — Признаюсь, это дало новый импульс моим поискам И, как это нередко случается, я одновременно занялся изысканиями в другой области. Несколько месяцев назад я задался целью установить подлинное имя писательницы, которая подвигла меня к творчеству.
 — Понятно. — Беатрис не смотрела на Лео.
 — Мне пришла в голову мысль дать взятку ученику печатника. — Солтмарш грустно улыбнулся. — Представьте мое удивление, когда я узнал, что моя обожаемая миссис Йорк оказалась родственницей лорда Глассонби и носит имя миссис Пул.
 — В самом деле. — Лео осторожно поставил стакан с бренди на каминную доску.
 — Я счел это перстом судьбы. — Солтмарш серьезно посмотрел на Беатрис. — Но я не был уверен, что вы благосклонно отнесетесь к моему вмешательству. Особенно после того, как вы наладили отношения с Безум… гм… с Монкрестом. Я решил обратиться непосредственно к вам, чтобы не возбудить вашего раздражения.
 Опять это проклятое слово «возбудить», подумал Лео. Почему ни Беатрис, ни Солтмарш не могут в разговоре обойтись без него?
 — Вполне вас понимаю. — Беатрис улыбнулась удовлетворенной улыбкой. — И на днях вы представились мне в книжной лавке и упомянули музей Тралла, чтобы услышать мою реакцию.
 — Я предполагал, что ваш дядя оставил какие-то записи о своих поисках. Иначе почему к этому делу подключился Монкрест?
 — В самом деле, — пробормотала Беатрис.
 — И поскольку лорд Глассонби нанес еще один визит в музей Тралла накануне смерти…
 — Вы хотели узнать, проявлю ли интерес к этому музею я, — закончила фразу Беатрис. — Вполне логично, сэр.
 — Благодарю вас. — Солтмарш покачал головой. — Но мне показалось, что вы ничего не знаете о музее. И Монкрест весьма недвусмысленно заявил, что в музее сплошные подделки и фальшивки. Я не знал, что и думать. Я даже усомнился в том, что вы ищете кольца.
 — Стало быть, вы возобновили поиски самостоятельно, — пробормотала Беатрис.
 — Именно так, — подтвердил Солтмарш, — и я придумал, как мне казалось, замечательный план.
 — И в чем заключался этот план? — поинтересовался Лео. Солтмарш опустил голову:
 — Я поклялся, что доведу поиски до конца и положу таинственные кольца и, если удастся, саму статую Афродиты к ногам моей музы. В знак моего восхищения.
 Лео поднял глаза к небу и мысленно попросил Господа послать ему терпение. Похоже, однако, его молитва не была услышана.
 — Вы вознамерились найти реликты и преподнести их мне? — ошарашенно улыбнулась Беатрис. — Ну, мистер Солтмарш, я даже не знаю, что сказать вам на это. Я глубоко тронута.
 Солтмарш поднял голову, лицо его покрылось румянцем.
 — Это вроде того, что герои ваших романов делают для ваших неординарных героинь.
 Лео пришлось приложить нечеловеческие усилия, чтобы не схватить Солтмарша за шиворот и не вышвырнуть его на улицу. Он сильно подозревал, что Беатрис отнеслась бы к этому его поступку без одобрения, и поэтому лишь сказал:
 — Однако вернемся к событиям дня. Что все-таки произошло с вами в музее Тралла?
 — Мне хотелось бы рассказать вам больше, чем я уже рассказал, — начал Солтмарш. — За последние несколько недель я часто посещал музей, поскольку был убежден, что лорд Глассонби обнаружил там нечто очень важное. Сегодняшнее мое посещение отличалось лишь тем, что этот неприветливый смотритель предложил мне чашку чая, а я имел глупость выпить его.
 — Это все, что вы помните? — спросила Беатрис.
 — Да. — Он одарил ее полным обожания взглядом. — Могу лишь добавить, что, когда я открыл глаза и увидел вас на коленях рядом с собой, мне пришла в голову мысль, что надо мной проводят какой-то метафизический эксперимент. Я не в силах описать те ощущения, которые возбудил во мне вид моей музы.
 Лео не мог объяснить, почему каминная доска не треснула, когда он стиснул ее пальцами.
 — А затем, конечно, вы поняли, что оказались запертыми в подземном складе вместе с миссис Пул. Что подобная ситуация способна скомпрометировать ее и поставить под удар карьеру писательницы миссис Йорк.
 Солтмарш распрямил плечи.
 — Уверяю вас, я чувствую в полной мере свою ответственность в этом отношении. Когда я начинаю думать, что случилось бы, если бы нам пришлось провести ночь вместе… — Он оборвал фразу и на мгновение прикрыл глаза. — Словом, я думаю, вы понимаете, какой ужас вызывает во мне эта мысль…
 — К счастью, — перебил его Лео, — нет необходимости тратить время на подобные фантазии.
 — Я благодарен вам, миссис Пул. — Солтмарш с восхищением посмотрел на Беатрис. — Вы образец женской силы духа и храбрости. Настоящая богиня! Клянусь, вы затмили всех своих героинь!
 Беатрис сделала жест рукой, как бы отмахнувшись от всего услышанного.
 — Довольно, мистер Солтмарш, прошу вас. Лео испытал раздражение, увидев, что на щеках Беатрис появился легкий румянец. Прошлой ночью она занималась с ним любовью в комнате проститутки, а сегодня способна краснеть, когда какой-то подхалим беспардонно ей льстит.
 — Даже более чем достаточно, — заявил Лео. — У нас есть по-настоящему важные предметы для обсуждения. Солтмарш, это дело из глупой игры превратилось в нечто иное.
 — Это никогда не было простой игрой, сэр. — Солтмарш выглядел глубоко оскорбленным. — Я уже говорил вам, что на розыски колец Афродиты я смотрел как на серьезное расследование.
 — Черт возьми, — пробормотал Лео. — Вы хотели найти их по той же самой причине, что и другие. Вы ищете сокровище.
 — С первого взгляда — это так. Но после того как я узнал о причастности миссис Йорк к этому делу, я поставил себе гораздо более благородную цель.
 — В самом деле, — хмыкнул Лео.
 — Но я вполне согласен, что дело приняло довольно зловещий оборот, — поспешно проговорил Солтмарш. — И не собираюсь закрывать на это глаза после всего, что произошло сегодня.
 Пристально глядя на него, Беатрис спросила:
 — Каковы ваши выводы после сегодняшних событий, мистер Солтмарш?
 — Можно сделать один вполне очевидный вывод: нет сомнений, что кто-то еще охотится за кольцами.
 — Верно, — согласился Лео. — И я полагаю, что этот человек сделал вам обоим предупреждение. Беатрис перевела взгляд на Лео:
 — Ты полагаешь, что это предупреждение?
 — Честно говоря, за этим может стоять и большее.
 — Что вы имеете в виду? — встрепенулся Солтмарш.
 — Я полагаю, есть все основания предположить, что тот, кто запер вас в подземелье, знает, что миссис Пул — это миссис Йорк. Негодяй, вероятно, рассчитывал, что это откроется для всех утром, когда вас обнаружат вместе.
 Солтмарш посуровел:
 — Если бы подобный скандал разразился, это очень затруднило бы, а может, и сделало бы невозможными расследования миссис Пул по делу о кольцах. Ей наверняка пришлось бы надолго удалиться в деревню, подобно тому как Байрон вынужден был покинуть Англию, спасаясь от сплетен. А я, разумеется, был бы в отчаянии от того, что принес ей вред.
 — Вы были бы не просто в отчаянии, после того как я разобрался бы с вами, — сказал Лео.
 — Монкрест! — Беатрис бросила на него укоризненный взгляд. — Довольно! Нет необходимости угрожать бедняге мистеру Солтмаршу.
 — А поскольку скандала не произошло, нет необходимости вдаваться в подробности, — вежливо заключил Лео.
 — Не могу не согласиться с вашим выводом. Хотя до этого было недалеко, — сказал Солтмарш.
 — Мистер Солтмарш, — осторожно проговорила Беатрис, — могу ли я спросить, что заставило вас отправиться к Траллу именно сегодня?
 — Что заставило? — Он на мгновение задумался. — Ах да! Мне сообщили, что появился новый экспонат — греческий реликт. Я отправился взглянуть на него. А вдруг это как раз Афродита? А почему вы спросили об этом, миссис Пуд?
 — Я тоже получила сообщение, — туманно сказала Беатрис.
 — Нас обоих одурачили. — Солтмарш прищурил глаза. — Вопрос в том, что нам делать теперь.
 — С этого момента, — глядя на Солтмарша, сказал Лео, — вы прекратите расследования. — Он поднял руку, видя, что тот хочет возразить. — Продолжать поиски означает подвергнуть риску репутацию миссис Пул. Я уверен, что вы этого не хотите.
 — Разумеется, не хочу, — подтвердил Солтмарш. — Но я думаю, что могу быть чем-то полезен.
 — Миссис Пул попросила меня оказать ей помощь в этом деле. Я согласился, поскольку интересуюсь древними легендами и реликтами.
 — Я понимаю, — кивнул Солтмарш. — Но нет сомнения, что…
 — Я не могу заниматься этим делом, если вы будете мутить воду своими дилетантскими розысками. Солтмарш сник:
 — Ясно.
 Беатрис сверкнула очами:
 — Право же, Монкрест, вы слишком суровы. Мистер Солтмарш просто предлагает нам свою помощь. Он имеет полное право проводить свое расследование.
 Солтмарш покачал головой:
 — Я не стану делать того, что может навредить вашей репутации, миссис Пул. Вероятно, Монкрест прав, и будет лучше, если я не буду вмешиваться.
 — Без сомнения, это самое лучшее, — сказал Лео. Беатрис задумчиво посмотрела на Солтмарша, затем улыбнулась:
 — Мне думается, сэр, что вы кое в чем могли бы нам помочь, не вызывая при этом подозрений.
 На лице Солтмарша появилось благодарное выражение.
 — Я к вашим услугам, миссис Пул. Только скажите, что нужно делать.
 Лео набросился на Беатрис:
 — Какую помощь ты имеешь в виду?
 — Смотритель в музее Тралла упомянул об одном факте который показался мне интересным, — медленно проговорила она. — Он сказал, что мистер Тралл погиб в дорожной аварии несколько месяцев назад. Новый хозяин ни разу не появился в музее. Все инструкции смотрителю он передает через банк.
 Лео нахмурился:
 — Тралл умер?
 — Погиб в дорожной аварии, насколько я поняла. Солтмарш посмотрел на Беатрис с живым любопытством:
 — Почему вы находите этот факт интересным, миссис Пул?
 — А разве вас обоих не настораживает тот факт, что смерть бывшего владельца музея произошла примерно в то время, когда дядя Регги заинтересовался этим заведением?
 — Черт побери! — Не иначе как зарождающаяся ревность затуманила ему мозги, подумал Лео. Он должен был бы сразу обратить на это внимание. — Еще одно интересное совпадение? Ты права. Не помешает установить личность нового владельца музея.
 Солтмарш вскочил на ноги и пылко заявил:
 — Не знаю, какую пользу это принесет, но не беспокойтесь, миссис Пул: я непременно дам ответ на этот вопрос!
 — Будьте осторожны, мистер Солтмарш, — наставительно сказала Беатрис.
 — Непременно! — Он галантно наклонился к руке Беатрис. — Даю вам слово. У меня снова проснулся горячий интерес к поиску, мадам. Как всегда, моя муза меня вдохновила.
 Свет упал на несколько запылившуюся, но все еще золотоволосую голову Солтмарша. А Лео подумал, с каким удовольствием он сомкнул бы пальцы вокруг шеи этого молодого человека.
 Лео дождался, пока дверь за Солтмаршем закрылась. Затем он оттолкнулся от камина, в два шага преодолел расстояние, отделявшее его от сидящей в кресле Беатрис, и поднял ее на ноги.
 Она широко раскрыла глаза.
 — Лео! Ради Бога, милорд!
 Схватив Беатрис за талию, он приподнял ее и приблизил ее лицо к своему.
 — Что, черт возьми, ты замыслила сделать сегодня? Право, Лео, не стоит…
 — Ты можешь хоть отчасти представить, что я перечувствовал и передумал, когда пришел после полудня к тебе домой и узнал, что ты отправилась в музей Тралла? Или ты думаешь, что мы с тобой играем в детские игрушки, как, по-видимому, считает этот идиот Солтмарш? Ты соображаешь, что могло с тобой случиться?
 В глазах Беатрис зажглись загадочные искорки.
 — Успокойтесь, сэр.
 — Ты советуешь мне успокоиться после всего того, что заставила меня пережить?
 — Я ничего не сделала вам, сэр. — Она положила руки ему на плечи. Ступни ее ног болтались в нескольких дюймах от пола. — Это твоя вина, что ты ничего не знал о моих планах.
 — Моя вина?
 — Если бы ты своевременно пришел ко мне, мы отправились бы в музей Тралла вместе.
 — Я был занят другими делами. Ты должна была дождаться меня.
 На ее лице появилась хитровато-насмешливая улыбка.
 — Но откуда мне было знать, когда ты снизойдешь, да и снизойдешь ли вообще до визита ко мне?
 — Я сказал, что зайду к тебе сегодня.
 — Разве? Я не помню, чтобы ты сообщил, когда тебя можно ожидать. — Она оторвала одну руку от его плеча, чтобы убрать прядь волос, упавшую ей на глаза. — Надеюсь, ты не считал, что я буду сидеть дома весь день напролет?
 — Я сказал тебе, у меня были дела.
 Улыбка Беатрис стала слишком уж медоточивой.
 — Что ж, я тоже занималась своими делами. Иначе я могла зря потратить целый день, напрасно ожидая вестей от тебя.
 Хотя отлично знала, что я появлюсь здесь.
 — Разве?
 — Да, черт возьми, конечно же, знала! — Лео опустил Беатрис на пол, притянул к себе и крепко поцеловал в губы.
 Беатрис попыталась запротестовать, но скорее от удивления, чем от гнева. Затем обняла его за шею и вернула ему поцелуй с такой страстью, которая напомнила Лео о том, что происходило в комнате Кларинды.
 Лео застонал. Возбуждение было внезапным, мощным и даже болезненным. Движимый потребностью удовлетворить желание, он стал бурно целовать Беатрис.
 Звук шагов в коридоре вывел Лео из этого состояния. Экономка, подумал он. Или Уинифред, или Арабелла.
 Он оторвал рот от губ Беатрис. С усилием поднял голову и посмотрел на ее раскрасневшееся лицо.
 — Боже мой, сюда в любой момент могут войти, — пробормотал он.
 — Да, конечно. — Она отпрянула так резко, что даже слегка покачнулась. — Ни к чему, чтобы кто-то видел нас целующимися, не правда ли?
 — Да. Твоя репутация Беатрис буквально набросилась на него, глаза ее заполыхали гневом:
 — Далась тебе моя репутация! Пока не всплывет, что с тобой имеет дело не кто иной, как миссис Йорк, никаких осложнений не будет.
 — Кстати, если говорить о миссис Йорк.
 Беатрис повернулась к нему спиной.
 — Когда ты раскрыл мою тайну?
 — Сегодня днем, когда залез в твой письменный стол, чтобы найти хоть какой-нибудь намек на то, куда ты уехала.
 — Ты лазил в мой стол? — Она метнула на Лео взгляд через плечо. — Вам не стыдно, сэр?
 — Нет, когда дело касается твоей безопасности. Кроме твоей рукописи, я нашел записку от мадам Вертью… Кстати, почему ты не сказала Солтмаршу правду?
 — Правду о том, что записку мне прислала мадам Вертью? — Беатрис вздохнула. — Потому что я вынуждена с вами согласиться, сэр. Думаю, лучше мистера Солтмарша не втягивать в этот клубок. Я не хочу, чтобы он плохо кончил из-за меня. Надеюсь, что с ним ничего не случится, когда он будет выяснять, кто владелец музея Тралла.
 Лео подошел к окну.
 — Я намерен встретиться с мадам Вертью сегодня вечером.
 — Мы отправимся к ней вместе.
 — Беатрис, ты можешь позволить себе многие вещи. Но вряд ли тебе удастся выдать себя за одного из клиентов «Дома хлыста».
 — А что, если я оденусь в мужскую одежду? — с надеждой спросила Беатрис. — Люси наверняка за пару часов сможет переделать кое-какую мою одежду в мужскую.
 — Нет.
 — Но, Лео, послушай…
 Он повернулся к ней:
 — Нет!
 Некоторое время она смотрела на него, а затем, по всей видимости, решила не продолжать разговор на эту тему. . — Я вспомнила вот о чем. — Беатрис повернулась на пятках и обошла письменный стол. — Когда я шла потайным ходом, то вдруг подумала, что мне следовало кое-что перепроверить, прежде чем выходить сегодня из дома.
 Лео не понравилась резкая перемена темы. Это не предвещало ничего хорошего.
 — О чем ты говоришь?
 Беатрис открыла ящик письменного стола и заглянула в него.
 — Исчезла.
 — Если ты ищешь записку от мадам Вертью, то там ее нет. Я скомкал ее и отбросил. — Лео обвел взглядом комнату и увидел скомканный клочок бумаги на полу возле шторы. — Вон она.
 — Почему вы это сделали, сэр.
 — Должно быть, я был в слишком гадком настроении в тот момент.
 — Мне кажется, подобное настроение для тебя вполне привычно. — Она обошла письменный стол. — Правда, Монкрест тебе надо бы иметь побольше выдержки.
 — Я запомню твой совет.
 Беатрис подняла бумажку и, положив ее на стол, аккуратно расправила.
 — Куда ты задевал первую записку, которую она мне прислала?
 Лео наконец понял, что задумала Беатрис.
 — Ты хочешь сравнить почерк?
 — Именно. — Беатрис открыла средний ящик, перевернула несколько листов и с удовлетворением произнесла:
 — Вот она. Посмотри, Лео.
 Он подошел к Беатрис, которая положила обе записки рядом.
 — Почерк разный. — Лео более внимательно изучил обе записки. — Та, которую ты получила сегодня, написана кем-то другим, а вовсе не мадам Вертью.
 — Да. — Беатрис медленно выпрямилась, на лице ее появилось выражение удовлетворенности. — Знаешь, хотя «это, может быть, и лишает дело налета таинственности, но я даже рада, что запереть в подземелье меня пыталась не мадам Вертью.
 — Однако такой поворот событий порождает новые вопросы.
 — Да, я понимаю. Кто бы ни был автором этой записки, но он знает, что я знакома с мадам Вертью.
 — Наверняка записка отправлена тем же самым человеком, который нанял Джека Джинуилли шпионить за нами, когда мы встретились с мадам Вертью в парке.
 — Он был один? — быстро спросила Беатрис.
 — Да. Мне удалось выбить из него правду этой ночью.
 — Да как ты… Ну да ладно. — Беатрис нахмурилась. — Лео, ты не думаешь, что мадам Вертью может угрожать опасность?
 — Затрудняюсь сказать. Она умная женщина, умеет о себе позаботиться. Но сегодня я послал ей письмо с предупреждением, что ей следует быть начеку.
 — Рада слышать это. — Беатрис опустилась в кресло и задумалась. — Знаешь, Лео, поначалу я была озабочена лишь тем, чтобы вернуть наследство Арабеллы, да еще выяснить, был или не был дядя Регги убит. Но чем глубже я погружаюсь в это дело, тем большее любопытство оно во мне возбуждает.
 Лео тяжело вздохнул:
 — Я бы попросил проявить милость ко мне и не употреблять слово возбуждать. За этот вечер оно повторялось слишком часто.
 Беатрис непонимающе уставилась на Лео. Затем глаза ее опустились вниз, к его брюкам. И вдруг ее щеки порозовели.
 — О, я понимаю! Приношу свои извинения, милорд. Я не знала, что это слово оказывает на вас такое действие. — Губы ее внезапно вздрогнули, а затем расплылись в широкой улыбке.
 А через секунду она разразилась неудержимым смехом.




 Глава 14



 В снопе лунного света появилось привидение. Оно скользило в танце по пустому залу…

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 14

 — Mais oui, — сказала Беатрис.
 — Mais oui, — послушно повторили сидящие перед ней три женщины.
 — Это одна из тех незаменимых фраз, которые вы можете на каждом шагу употреблять независимо от того, о чем идет речь, — пояснила Беатрис. — Можно использовать ее, когда у вас есть сомнения. То же относится и к фразе n'estcepas.
 Одна из женщин, плотная блондинка с миловидным лицом молочницы, подняла руку:
 — Прошу прошения, миссис Пул…
 — Pardon, madame, — поправила ее Беатрис. — Обращаясь к леди, всегда называй ее madame, Дженни. Это впечатляет.
 — Oui, madame.
 Две другие ученицы захихикали. Вначале Беатрис решила, что они смеются над произношением Дженни. Но затем сообразила, что все трое смотрят на входную дверь.
 Она повернулась в кресле и увидела на пороге Лео. Копна черных волос едва не касалась притолоки. В его глазах светилось любопытство.
 — Монкрест. — Беатрис удивленно уставилась на Лео. Она не видела его со вчерашнего дня, когда он ушел от нее после инцидента в музее Тралла. — Что вас занесло сюда, — милорд?
 — Миссис Чеслин сказала, что я могу найти вас здесь. Беатрис видела, что три ее ученицы буквально пожирают Лео глазами.
 — На сегодня достаточно, — объявила она. — Не забывайте почаще вставлять mais oui и n'est-ce pas в разговоре.
 Женщины вскочили и, продолжая хихикать, словно они были невинными, беззаботными девушками, сделали реверанс, попрощались и бросились мимо Лео к дверям.
 Когда комната опустела, Лео посмотрел Беатрис в глаза:
 — Я так понимаю, что именно здесь твоя дорожная компаньонка Сэлли обрела свой кошмарный французский акцент?
 — Теперь ее зовут Жаклин, а не Сэлли, — ровным голосом сообщила Беатрис. — Она из очень глухой французской деревушки, и поэтому у нее не парижское произношение.
 — Понятно, — улыбнулся Лео. — Несколько минут назад я встретил твою подругу Люси. Скажи мне, как давно вы с ней обращаете молодых проституток во французских белошвеек и горничных для английских леди?
 — Около пяти лет. Некоторое время назад мы наняли преподавательницу для обучения французскому, но сейчас она сообщила, что больна, и я взялась ее заменить.
 — Как вам пришло в голову организовать столь необычное дело?
 Беатрис окинула взглядом помещение с низеньким потолком, в котором они когда-то жили вместе с Люси.
 — Совершенно случайно. Но коль скоро мы начали, то не намерены прекращать.
 — Иногда такие вещи происходят, — тихо сказал Лео. Беатрис не могла понять, что означает выражение глаз Лео, которые были в этот момент устремлены на нее. Уходя от его взгляда она обвела рукой комнату:
 — Здесь Люси и я жили первые два года после того, как я овдовела.
 Лео окинул комнату взглядом:
 — Уютная.
 Беатрис засмеялась:
 — Это если выражаться очень вежливо. Люси и я заложили почти все, что у нас было, чтобы приобрести ее и лавку внизу. Я написала два первых романа здесь, пока Люси завлекала покупателей своим французским акцентом и высокими ценами. Поначалу я помогала ей шить, хотя, видит Бог, я не одарена талантом в этом отношении.
 — Люси снова вышла замуж…
 Беатрис удивилась, что он сделал такой вывод.
 — Да. Муж высоко ценит ее деловые качества. — Поколебавшись, она добавила:
 — У них двое детей.
 — Дети не мешают? — Лео посмотрел ей в глаза. — Этот вопрос мы еще не обсуждали.
 Беатрис откашлялась.
 — Дети?
 — Да. Можно принять меры предосторожности.
 В мозгу Беатрис промелькнули воспоминания об их безумной любовной схватке.
 — Мне говорили, — каким-то неестественно высоким и незнакомым для себя голосом проговорила она. — Но я не думаю что нам нужно беспокоиться на этот счет.
 Лео пристально посмотрел на нее:
 — Почему ты так считаешь?
 Она повернулась и направилась к столу, на котором стоял чайник.
 — Я уже говорила тебе, что мой муж хотел от меня лишь одного: чтобы я подарила ему ребенка. Я не смогла этого сделать. — Чайник задрожал в ее руке, когда она подняла его. — Он не знал, но я хотела ребенка даже больше, чем он сам. Хотела иметь кого-то, кому можно было бы отдать любовь, которая не нужна была Джастину. Однако этому не суждено было случиться.
 — А было такое, чтобы его любовница когда-либо забеременела?
 Беатрис так резко повернулась, что чай выплеснулся из чашки.
 — Это мне неизвестно. Почему ты спрашиваешь? Лео поднял бровь:
 — Мужчины из моего рода, отдаваясь многим интересным занятиям, большое внимание уделяли и разведению скота. У меня были молодые и здоровые племенные быки, от которых коровам не удавалось понести. Но когда я спаривал тех же коров с другими самцами, они сразу же зачинали.
 — Понятно. — Лицо Беатрис полыхало, и она могла себе представить, какого цвета оно было в этот момент. — Не могу отнести Джастина к… гм… племенным быкам, милорд, но был он совершенно здоров. Я абсолютно уверена, что проблема во мне. Право, думаю, нам не стоит больше обсуждать этот вопрос. Убедительно прошу…
 Она замолчала и опустила голову. Объяснялось все тем, что, если бы Беатрис стала говорить о невозможности понянчить ребенка Лео, она повела бы себя совсем не так, как ее героини. Она наверняка разрыдалась бы.
 Похоже, Лео хотел продолжить разговор, однако неожиданно отступил:
 — Как хочешь.
 Беатрис сделала большой глоток чая, чтобы поддержать себя. Затем резко поставила чашку на блюдце.
 — Вы мне еще так и не сказали, сэр, зачем сюда пожаловали сегодня.
 — Дать тебе отчет о результатах моих поисков за утро. Я опять ходил в музей Тралла. Должно быть, тебе будет интересно узнать, что смотритель бесследно исчез, а заведение закрыто для посетителей.
 — Гм… Чтобы нельзя было выяснить, кто приготовил чай.
 — Вероятно. Я буду продолжать наблюдение за музеем, а пока у меня созрел один план. Думаю, следует тебя посвятить в него.
 Это вызвало острый интерес у Беатрис.
 — Что за план?
 — Хочу ночью посетить аптеку Кокса. Я слишком долго откладывал этот визит.
 — Я пойду с тобой.
 — Я уже сказал нет.
 — Это дело с кольцами становится все более странным, милорд. Я решила, что мы должны работать в более тесном контакте. Я буду сопровождать тебя.
 Лео поднял брови:
 — Ты намерена ссориться со мной?
 — Разумеется, нет, милорд. Я даже и не думала ввязываться в какую-то вульгарную ссору. — И после паузы добавила:
 — Я буду просто шантажировать тебя.
 — Постойте спокойно, пока я намечу шов, мадам. — Белошвейка, держа в зубах булавки, недовольно посмотрела снизу на Беатрис. — Если вы будете так дергаться, я могу и уколоть вас, n'est-ce pas?
 — Прости, Полли. — Беатрис посмотрела на девушку На вид ей было не больше пятнадцати. Казалось, с каждым годом женщины, которые приходили к черному ходу салона мадам д'Арбуа, были все моложе. — Ты уже заканчиваешь?
 — Ага.
 — Oui — по привычке поправила Беатрис девушку. — Ты уже выбрала себе имя?
 — Я хотела взять имя Антуанет Мари, но мадам д'Арбя-Д'Арбуа.
 — Ну да… Мадам д'Арбуа говорит, что Амелин будет лучше.
 — Очень славное имя. Ты собираешься стать горничной? Или решила сделаться белошвейкой?
 — Мадам д'Арбуа говорит, что я хорошо шью и могу продолжать работу в ее салоне.
 — У Полли настоящий талант, — с улыбкой сказала Люси, появляясь в примерочной. — Из нее получится первоклассная белошвейка.
 Беатрис посмотрела на подругу. Черноволосая, голубоглазая, жизнерадостная и — после появления двоих детей — аппетитно округлившаяся, Люси в новом темно-бордовом платье выглядела весьма привлекательно.
 — Привет, Люси.
 — Как идет дело? — спросила Люси.
 — Очень хорошо, мадам. — Полли посмотрела на свою работу. — Хотя странно видеть леди в мужских брюках.
 — В самом деле.
 — Мне нравится. — Беатрис оглядела брюки, которые сейчас подгоняли по ее фигуре. — И очень удобно. Может быть, когда-нибудь они войдут в моду.
 — Сомневаюсь. — Люси посмотрела на Полли. — Леди Дэнбери пришла на примерку. Поторопись к ней. А я закончу с миссис Пул.
 — Oui, madame. — Полли вынула изо рта булавки, вскочила на ноги и исчезла за занавесом.
 Беатрис вопросительно посмотрела на подругу:
 — И что ты думаешь?
 — Я думаю, что из Полли выйдет толк. Она на улице была всего около года. Дух у нее не сломлен.
 — Ты, вероятно, права.
 Они обе знали, что помочь их академия могла лишь тем женщинам, которым удавалось, несмотря на тяжелые испытания судьбы, сохранить силу духа. У многих слабенькое пламя погасло задолго до того, как им была предложена помощь.
 Люси зашпилила складку на брюках.
 — Я полагаю, что эта внезапно возникшая потребность в мужском наряде связана с поисками реликтов твоего дяди?
 — Да. Я хочу сегодня вечером сопровождать графа Монкреста, но есть такие места, где леди не может появиться в платье.
 — Не буду спрашивать, о каких местах ты говоришь, — сдержанно сказала Люси. — Но советую быть весьма осторожной. Есть успехи в поисках?
 — Кое-какие есть. Но не буду утомлять тебя деталями. А ты должна держать все в абсолютной тайне.
 — Я понимаю. — Люси поднялась и посмотрела в глаза подруги. — А как у вас с Монкрестом?
 — Что ты имеешь в виду?
 — Беатрис, сегодня я встретила его. Я наблюдала за вами несколько минут. И я знаю тебя лучше кого бы то ни было. Неужели я не вижу, какое действие он на тебя оказывает?
 Беатрис застонала:
 — Очень заметно?
 — Мне — да. — Люси нахмурилась. — Ведь ты влюблена в него! Разве не так?
 — Я связана с ним общим делом. Это ведь не одно и тоже.
 — Боюсь, что ты обманываешься.
 Беатрис начала было спорить, но затем вдруг замолча. Люси действительно знала Беатрис лучше, чем кто-либо другой. Как это и водится среди подруг. А Беатрис и Люси дружили с детства.
 Когда-то очень давно они заключили договор. Никто из них не выйдет замуж иначе как по любви. Обе так и поступили Обе потом сожалели об этом.
 За год до того как Беатрис обвенчалась с Джастином, Люси вышла замуж за Роберта, который оказался неисправимым картежником.
 Беатрис помнила, как однажды холодным зимним вечером Люси появилась на пороге ее дома с маленьким потрепанным чемоданчиком в руках, в котором находились ее нехитрые пожитки.
 — Какими судьбами ты здесь? — спросила Беатрис.
 — Мне больше некуда идти, — осипшим от плача голосом сказала Люси. В глазах ее читалось отчаяние. — Роберт все проиграл в карты и пустил себе пулю в лоб. Две недели назад. Его кредиторы забрали все. У меня ничего не осталось.
 — Ой, прости меня, Люси! Правда, что касается денег, то я мало чем могу помочь. Джастин мне почти ничего не оставил.
 — Я в полном отчаянии.
 — Входи. — Беатрис придержала дверь. — Что-нибудь придумаем.
 Беатрис рассказала подруге свою историю.
 — Все очень трагично. — Она высморкалась в платок. — Джастин страстно любил ее и продолжал любить все время, пока мы были с ним в браке. Он погиб, пытаясь по дереву забраться в ее спальню. Это была несчастная любовь. О такой любви пишут только в романах.
 — Ах, перестань! — Люси прищурилась, глядя на подругу поверх чашки с чаем. — Мне так кажется, что Джастин Пул не любил никого, кроме самого себя. Он только и знал, что потакал своим капризам. И вообще имел склонность к мелодраматическим поступкам. Он очень напоминает мне моего Роберта.
 Беатрис высморкалась и, подумав, сказала:
 — Кажется, теперь я понимаю, Люси, почему всегда считала тебя своей лучшей подругой. Люси вздохнула:
 — Я не могу слишком долго злоупотреблять твоим добрым отношением. Мне надо решить, что делать. Конечно, можно было бы преподавать, но я содрогаюсь при одной мысли о том, что буду гувернанткой.
 — Я тоже. Мои родители, как и другие члены моей семьи, помочь мне не в состоянии. Ты ведь знаешь, что у них нет лишних денег.
 — У тебя хотя бы есть родственники. У меня никого нет.
 Против этого возразить было нечего.
 — Знаешь, я решила попробовать написать роман, прежде чем идти в гувернантки, — доверительно сказала Беатрис.
 — К сожалению, у меня нет к этому таланта, и ничего, кроме короткого письма, я написать не в состоянии.
 Беатрис обратила внимание на платье Люси. Оно выглядело очень элегантно и модно, хотя неоднократно перекраивалось и переделывалось. У Люси был явный талант к этому.
 — Как твой французский?
 — Конечно, малость подзабыла. А что?
 Беатрис загадочно улыбнулась:
 — Мне говорили, что французский язык в моде у светского общества.
 Что-то вроде надежды блеснуло в глазах Люси.
 — Ты что-то хочешь предложить?
 — Но нужно будет заниматься торговлей. Люси на мгновение задумалась.
 — Мой дед, а еще раньше и прадед занимались торговлей. В те дни в семье было достаточно денег. Надеюсь, у меня тоже получится.
 Если не считать того, что Люси вышла замуж за картежника, она всегда отличалась практичностью.
 — Это была большая, трагическая любовь, — объясняла Белла — О такой любви только в романах можно продать Идеальный духовный и физический союз. Бедная Беатрис! После того как Джастина Пула убил на дороге разбойник она поклялась больше не выходить замуж.
 — Подумать только! — Лео снова закружил ее в вальсе. Вечер был в разгаре. Несмотря на прохладную ночь, здесь в танцевальном зале, освещенном множеством свечей где собрались сотни разнаряженных мужчин и женщин, было жарко. Капли пота поблескивали на лицах многих танцующих.
 При каждом повороте Арабелла бросала взгляд на толпу Лео знал, что она высматривает Пирсона Бернби, который, к счастью, пока еще не появился в зале.
 Лео удалось увидеть Беатрис, которая стояла рядом с тетей потягивала лимонад и смотрела на танцующих. И хотя он был сердит на нее за шантаж, при виде ее он испытал удовлетворение и какое-то тихое волнение.
 Элегантное голубое платье Беатрис было отделано белыми атласными оборками. Глубокое декольте открывало грудь больше, чем, по мнению Лео, требовалось, но зато давало возможность продемонстрировать красоту плеч и шеи. На руках у нее были длинные, до локтя, перчатки, гармонировавшие по цвету с платьем — Вы не думаете, что ваша кузина изменит свое мнение о замужестве? — небрежно спросил Лео.
 — О нет! — Арабелла грустно улыбнулась. — Она одна из тех избранных, кто знает, что такое гармония. Разве может она согласиться на меньшее?
 — Отличный вопрос.
 Беатрис не знала гармоничной любви, подумал он, но он мог поверить тому, что она поклялась больше не выходить замуж. Женщина такого темперамента и такой души как она, крепко подумает, прежде чем рискнет вступить в брак второй раз.
 Он понимал это, как могут понять лишь очень немногие. Лучше жить одной, чем снова совершить ошибку.
 — А ваша история, милорд, — задумчиво проговорила Арабелла, — очень похожа на историю моей кузины, не так ли?
 — Есть кое-какие совпадения.
 Лео повел Арабеллу в сторону буфета, размышляя о том, что за последние дни он то и дело обращается к мысли о возможности второго брака.
 Беатрис наблюдала за Лео и Арабеллой. Юбки из бледно-голубого шелка элегантно обвивались вокруг ног кузины. Пальцы в перчатках касались плеча Лео. На волосы ее ложились блики света.
 — Вы можете не волноваться, тетя Уинифред. Я думаю, что всякие неприятные слухи о состоянии финансов Глассонби, если таковые и имеют место, развеются к завтрашнему утру.
 — Должна признать, что я глубоко признательна Монкресту. — В глазах Уинифред светилось удовлетворение. — Он оказал нам величайшую услугу, пригласив Арабеллу на танец.
 — В самом деле, — согласилась Беатрис. Она не собиралась говорить Уинифред, что Лео решил посетить этот бал по единственной причине: ему нужно было создать дымовую завесу вокруг того, что он планировал сделать чуть позже.
 Его появление в танцевальном зале определенно привлекло всеобщее внимание, и он об этом знал. До Беатрис уже доносился шепот стоящих неподалеку от нее дам.
 Она улыбнулась про себя. Те, кто наблюдал, как Лео танцует с Арабеллой, будут слишком заняты обсуждением его матримониальных планов, чтобы задуматься о причине его ухода с вечера. Сочтут, что он отправился на вечер в другое место или в свой клуб.
 Беатрис не сомневалась, что если она покинет вечер, то также останется незамеченным. Никто не обращал особого внимания на вдов определенного возраста, если они не были чрезвычайно богаты или скандально известны. Пока что она не относилась к числу ни тех, ни других.
 В этот день в уютной комнате академии Лео долго спорил с Беатрис, пытаясь отговорить ее от участия в тайной акции, которую он запланировал. Она долго и вежливо слушала его, но в конце концов вынуждена была высказаться очень твердо. Для умного человека Лео был все-таки порой» слишком упрям, подумала она.
 — Должна сказать, — негромко произнесла Уинифред, — они представляют собой очень красивую пару, не правда ли? Надеюсь, Элен это заметила.
 — Леди Хейзелторп не может не заметить. — Беатрис сделала глоток шампанского. — Все в зале это заметили.
 Она смотрела на танцующих Лео и Арабеллу, и неизвестно откуда к ней пришла грусть. Она не танцевала с того времени, как за ней стал ухаживать Джастин, да и было это в деревне, на деревенских сборищах. Что касается вальса, то у нее был единственный опыт: она танцевала с учителем танцев Арабеллы, французом по национальности.
 Шелест юбок и легкое покашливание прервали размышления Беатрис. Обернувшись, она увидела леди Хейзелторп.
 Элен выглядела великолепно в своем сиреневом атласном платье. Роскошная, также в сиреневых тонах шляпа добавляла ей недостающего роста. С пухлого запястья свисал изящный веер. В серых со стальным оттенком глазах ее светилась решимость. Беатрис обратила внимание, что маленький рот Элен был сжат плотнее обычного.
 Уинифред улыбнулась холодной улыбкой, какой, наверное, улыбается один вооруженный рыцарь другому, перед тем как бросить тому вызов.
 — Добрый вечер, Элен.
 — Уинифред. — Элен скользнула взглядом по Беатрис. — Миссис Пул.
 — Мадам. — Беатрис наклонила голову. — Очень милое платье.
 Эта реплика мгновенно отвлекла Элен.
 — Я недавно открыла совершенно изумительную модистку. Мадам д'Арбуа. Француженка, разумеется. Берет целое-состояние, но результат стоит того. У нее работают исключительно французские белошвейки.
 Беатрис отпила лимонада.
 — Когда дело касается моды, то тут никто не сравнится с французами.
 — Совершенно верно. — Элен улыбнулась снисходительной улыбкой. — Возможно, я представлю ей вашу очаровательную Арабеллу.
 — Не стоит беспокоиться. — Уинифред сосредоточил» внимание на танцующих Лео и Арабелле. — Она хорошо знакома с этим салоном. В этом сезоне мы покупаем все платья для нее исключительно у мадам д'Арбуа.
 Элен поджала губы.
 — Понятно. — Прищурившись, она проследила за взглядом Уинифред. — Я не знала до прошлой недели, что ваша семья знакома с Безумным Монахом.
 — Разве я не говорила об этом? — Уинифред выгнула бровь в притворном удивлении. — Ах, Боже мой, это как-то выскочило у меня из головы.
 — Его светлость граф Монкрест, — выразительно сказала Беатрис, — старый друг нашей семьи. Он любезно навещает нас, когда появляется в городе.
 — Говорят, что Монкрест приехал на рынок невест, — конфиденциальным тоном сообщила Уинифред. Элен еще сильнее поджала губы.
 — Он был женат и овдовел несколько лет назад. Все знают, что Монкресты любят только один раз в жизни.
 — Какое отношение любовь имеет к браку? — спросила Уинифред.
 Элен раскрыла веер.
 — У него есть наследник и даже второй сын. Для него нет никакой необходимости жениться снова.
 — Есть разные причины, по которым мужчина решает вступить в брак вторично, — возразила Уинифред. Элен устремила холодный взгляд на Уинифред.
 — Зачем Монкресту искать новую жену, после того в течение ряда лет его вполне устраивало положение вдовца?
 Уинифред удостоила Элен светской улыбкой.
 — Право, Элен. Мы обе достаточно взрослые, чтобы понимать, что у мужчин есть определенные физические потребности.
 — Полно! В таких случаях мужчина берет себе любовницу.
 — Возможно, джентльмену, который живет в таком отдаленном месте, как Девон, гораздо удобнее иметь жену, а не любовницу.
 Переигранная в споре, Элен решила изменить тактику.
 — Монкрест несколько староват для Арабеллы, разве не так?
 — По-моему, он в самом расцвете, — уверенно сказала Уинифред. — И вполне для нее подходит.
 Беатрис подавила стон. Счастье, что Лео не слышит того, что о нем говорят. Его никак не порадовало бы, что он является объектом подобных разговоров.
 — Тем не менее, — храбро продолжала словесный бой Элен, — более старый мужчина может подавить такую юную, невинную девушку, как Арабелла.
 — Лично я всегда считала, — возразила Уинифред, — что союз между молодой леди и более зрелым джентльменом благоприятен. Зрелые мужчины проявляют больше терпения в некоторых интимных делах.
 — Только потому, что им требуется больше времени, чтобы пробудить свою мужскую силу, — парировала Элен.
 Беатрис поперхнулась лимонадом.
 — С тобой все в порядке? — озабоченно обратилась к ней Уинифред.
 — Да, благодарю вас. — Сдерживая кашель, Беатрис полезла в ридикюль за платочком.
 — Ты уверена, что здорова? — допытывалась Уинифред.
 — Совершенно здорова, благодарю вас, тетя. — Беатрис взяла себя в руки. Промокнув слезящиеся глаза, она положила платочек в ридикюль поверх пистолета. — Лимонад попал не в то горло.
 — Рада слышать, что с тобой все в порядке. — Уинифред снова повернулась лицом к танцующим. — Ага, вот они возвращаются. Они выглядят славной парой, как вы считаете, Элен?
 — Гм… — Элен бросила хмурый взгляд на Лео и Арабеллу, которые пробирались через толпу. — Я бы все-таки сказала, что он староват для нее.
 — По крайней мере наша дорогая Арабелла будет испытывать удовлетворение от того, что он женится на ней не из-за денег, — задумчиво сказала Уинифред. — Все знают, что Монкресты располагают огромным состоянием.
 Кровь прилила к лицу Элен.
 — К чему вы клоните, Уинифред?
 — Да это просто к слову, дорогая Элен.
 — Хочу надеяться.
 — И опять же титул, — продолжала размышлять вслух Уинифред. — Это тоже кое-что значит. Вы только подумайте: наша Арабелла — графиня.
 Лицо у Элен покрылось пятнами. Всем было ясно, что, когда Пирсон станет обладателем титула, он будет всего лишь бароном.
 — За титул Монкреста придется дорого заплатить. — Элен энергично замахала веером. — Все знают, что их роду свойственна определенная эксцентричность. Кое-кто считает, что дело даже не ограничивается простой эксцентричностью. — Она сделала выразительную паузу. — Это у них в крови. Ведь не зря их называют Безумными Монахами.
 Внезапно все это перестало казаться Беатрис забавным.
 — Все это сказки, ложь, чушь и сплетни, леди Хейзелторп! Уверяю вас, Монкрест более умен и интеллигентен, чем большинство джентльменов высшего света, и в нем нет ничего безумного и эксцентричного.
 — Нет дыма без огня, — возразила Элен. — А дыма вокруг Монкрестов было очень много на протяжении нескольких поколений. — Повернувшись, она с поднятой годовой ушла.
 Беатрис встретила сияющий взгляд Уинифред.
 — Я понимаю смысл того, что вы делаете, тетя, но не думаю что перегибать палку слишком разумно. Монкрест весьма терпимо относится к вашим планам. Он даже решил оказать своего рода поддержку Арабелле, пригласив ее на танец. Но всему есть предел. Он приехал в город вовсе не для того, чтобы оказаться в центре сплетен.
 Лицо Уинифред выразило легкое смятение.
 — Разумеется, ты права. В будущем я воздержусь от использования его имени для того, чтобы позлить Элен. Но поверь — была такая соблазнительная возможность!
 Лео подвел Арабеллу к Уинифред. Взглянув на Беатрис, он поднял бровь в немом вопросе. Беатрис сделала вид, что не замечает этого.
 — Ты была великолепна в танце, Арабелла, — тепло сказала Беатрис. — И платье это тебе очень к лицу.
 — Спасибо. — Арабелла тут же повернулась к Уинифред. — Я видела, вы разговаривали с леди Хейзелторп? Уинифред поморщилась:
 — Да, разговаривала.
 — А Пирсон с ней?
 — Она не сказала, — Уинифред улыбнулась ясной улыбкой. — Тебе понравилось танцевать с его светлостью?
 — Это было великолепно, — вежливо сказала Арабелла. — Благодарю вас, милорд.
 Лео задумчиво посмотрел на нее:
 — Благодарю за доставленное удовольствие. Арабелла вновь повернулась к Уинифред:
 — Вы уверены, что леди Хейзелторп не упомянула, пришел ли Пирсон на этот вечер?
 — Я уверена, что он вскоре появится рядом с тобой, — успокоила кузину Беатрис. — Как и всегда.
 Арабелла закусила губу и бросила полный упрека взгляд на Лео.
 — Я надеюсь, что Пирсон и его мама понимают, что вы всего лишь друг нашей семьи, милорд. Мне не хотелось бы, чтобы у них появились какие-то превратные мысли.
 — Возможно, мне следует внести ясность. — Лео взял Беатрис под руку, не спрашивая на то ее разрешения. — Пойдемте, миссис Пул. Давайте продемонстрируем всем, что я хорошо знаком со всей семьей.
 Беатрис заколебалась:
 — Должна вас предупредить, милорд, что я никогда не танцевала вальс на публике. Я могу показаться весьма неумелой партнершей.
 — Ваша неловкость будет хорошо гармонировать с недостатком юношеской гибкости у меня.
 Он притянул ее к себе, едва прозвучали первые аккорды танца. Беатрис посмотрела в его глаза и увидела в них искорки смеха.
 — Ощущаете свои годы, милорд? — спросила Беатрис, когда Лео повел ее в вальсе.
 — Нет ничего более унылого, чем танцевать с молодой девушкой, которая безумным взором обшаривает толпу в надежде увидеть другого, более молодого мужчину.
 — Могу себе представить, — улыбнулась Беатрис. — У бедняжки Арабеллы сейчас трудное время. Она вынуждена скрывать свои чувства к мистеру Бернби. Молодые леди не всегда разбираются в стратегии бракосочетания.
 — Как и молодые мужчины, — заметил Лео. — Даже хорошо, что Бернби сегодня нет здесь. Мне не улыбается перспектива быть вызванным на дуэль.
 Беатрис тут же перестала улыбаться.
 — Упаси Бог, сэр, я не верю, что мистер Бернби способен на подобную глупость.
 — Будем надеяться. К несчастью, молодые люди часто бывают мнительны и вспыльчивы.
 — Вы знаете это по собственному опыту, сэр?
 — Я говорю это как отец, выраставший двух сыновей, — пробормотал Лео.
 — Понятно. Понимаю твою обеспокоенность. Тем не менее было весьма любезно с твоей стороны потанцевать с Арабеллой. Это прибавило ей веса в глазах леди Хейзелторп.
 Лео хмыкнул:
 — У меня сложилось впечатление, что Арабелла не слишком благодарна мне за это.
 — Тетя Уинифред бесспорно благодарна. — Беатрис оглянулась по сторонам, желая удостовериться, что ее никто не слышит. — Уже за полночь. Когда мы отправляемся?
 Веселое настроение Лео мгновенно испарилось.
 — Беатрис, мне это очень не нравится.
 — Вы ясно высказали свою точку зрения по этому вопросу, сэр. Но моя угроза остается в силе. Если вы не возьмете меня сегодня с собой в аптеку доктора Кокса, я отправляюсь туда самостоятельно.
 — Ты очень умна, Беатрис, но ты самая несговорчивая из всех женщин, которых я когда-либо встречал.
 Беатрис наградила его ослепительной улыбкой.
 — Мы очень похожи в этом отношении. Что касается несговорчивости, то тут тебя никто не превзойдет.
 В переулке за аптекой Кокса стоял запах мочи и гнилых отходов. Беатрис, облаченная в брюки и рубашку, которые переделала для нее Люси, осторожно выбирала дорогу, чтобы не поскользнуться на мокрых камнях. Путь ей освещал слабый свет луны.
 Идущий на два шага впереди Лео был в просторном плаще, какие обычно носят извозчики, и шляпе, натянутой до самых бровей. В руке он нес незажженный фонарь.
 — Почему ты не взял своего пса? — шепотом спросила Беатрис.
 — Эльф был бы весьма полезен, но он слишком заметен. Поэтому я не всегда беру его.
 — Понятно.
 — Я брал его с собой, когда встречался неподалеку отсюда с Джеком Джинуилли. Если его засекут здесь второй раз, на это обратят внимание, что для нас совсем нежелательно.
 — Да, разумеется. — Хотя было бы гораздо спокойнее иметь Эльфа рядом, подумала Беатрис.
 Идея обыска лавки доктора Кокса, которая выглядела разумной и привлекательной в свете дня, сейчас вдруг показалась опасной и зловещей. После препирательств и угроз Беатрис вынудила Лео взять ее с собой, хотя и не чувствовала себя вправе высказывать сейчас собственные мысли.
 Лео остановился перед узкой дверью.
 — Вот она. Помни, если я отдам тебе приказ, повинуйся без вопросов. Ясно?
 — Да, да, все ясно. — Беатрис нетерпеливо потерла руки. После переговоров в экипаже она согласилась, что, если Лео отдаст приказ, она должна будет повиноваться. — Я дала уже слово. А теперь давай действовать.
 Лео подергал за дверную ручку.
 — Заперта.
 — Что и следовало ожидать. — Беатрис посмотрела вверх на темные окна над аптекой. — Ты уверен, что доктор Кокс не спит в своей квартире над аптекой?
 — Я наводил справки. — Лео выбрал тонкий металлический стержень из числа инструментов, которые он прихватил с собой. — Кажется, никто не знает точно, где доктор Кокс может быть в этот момент. Но меня уверяли, что он был здесь весь день.
 — Ты не допускаешь, что он мог уехать из города?
 — Возможно и это.
 Беатрис с нетерпением наблюдала за тем, как Лео действовал отмычкой.
 — Где ты этому научился?
 — Мой дед сделал вывод, что я унаследовал некоторые отцовские таланты в области механики. — Лео замолчал, а затем через несколько секунд проговорил:
 — Ну вот, все в Он сунул отмычку в карман, поднял незажженный фонарь и тихонько толкнул дверь.
 Угрызения совести из-за того, что они делают, отошли на второй план, когда в нос ударил сильный неприятный запах.
 — Чем здесь так воняет? — шепотом спросила Беатрис, поводя носом.
 — Подожди здесь.
 Лео переступил порог, поставил фонарь на ближайшую скамейку и зажег его.
 Желтый свет осветил помещение. Тускло поблескивали пыльные стеклянные бутылки и флаконы на полках. Беатрис нахмурилась, увидев на полу, как ей показалось, кучу лохмотьев.
 А затем Беатрис увидела высохшую кровь. Она образовала черное, ужасное пятно на старом ковре. Человек лежал лицом вниз, но опознать его не составляло труда по большой шляпе с обвисшими полями и щетинистым бакенбардам. Одна рука его была вытянута, другая придавлена телом.
 — О Боже! Он что… он…
 — Да. Нет необходимости подходить ближе. — Держа фонарь, Лео наступил ногой на безжизненную руку. — Могу высказать предположение, что доктор Кокс убит несколько часов тому назад. Точно сказать затруднительно.
 У Беатрис вдруг засосало под ложечкой.
 — Но кто мог совершить убийство?
 — Отличный вопрос. — Лео поднял фонарь и повернулся, чтобы осмотреть комнату. — Ничто не повреждено. Нет признаков борьбы или обыска. Тот, кто пришел сюда, имел лишь единственное намерение.
 — Убить доктора Кокса?
 — Похоже, что так.
 Обойдя тело, Лео подошел к большому, видавшему виды письменному столу, расположившемуся вдоль стены, и, поставив фонарь на полку, стал выдвигать ящики.
 Беатрис сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Ей было дурно от запаха разлагающейся крови.
 — Ты плохо себя чувствуешь? — спросил Лео, не прерывая поисков.
 — Нет. — Беатрис закрыла глаза. — Я видела смерть и раньше.
 — Да, но сомневаюсь, что ты видела убийство. — Он быстро просмотрел стопу бумаг. — Это не одно и то же.
 Беатрис была благодарна Лео за его понимание. Это благотворно подействовало на нее.
 — Ты прав, — согласилась она. Почувствовав, что полностью овладела собой, Беатрис подошла к Лео.
 — Что ты ищешь? — спросила она.
 — Сам не знаю. — Он стал листать книгу счетов. — Что-нибудь такое, что может указать на убийцу.
 — Только сегодня я стала склоняться к тому, что доктор Кокс не причастен к этому делу.
 — Нам об этом доподлинно не известно. — Лео нахмурился, склонившись над одной из страниц. — А вот это интересно.
 Беатрис стала на цыпочки и заглянула в книгу из-за спины Лео.
 — А что там?
 — Регистрация платежей, внесенных твоим дядей. — Лео закрыл книгу. — Здесь может быть много интересного. Возьму с собой, чтобы изучить на досуге.
 Он медленно двинулся вдоль комнаты, методично изучая полки с флаконами, иногда беря их в руки и заглядывая в коробки.
 Взгляд Беатрис упал на ряд маленьких стеклянных пузырьков в шкафу. Она вспомнила, как мадам Вертью говорила, что дядя Регги что-то пил из какого-то пузырька незадолго до смерти.
 — Доктор Кокс приложил руку к смерти дяди Регги, — сказала она. — Я почти уверена в этом. И он, должно быть, снабдил усыпляющим зельем смотрителя, который угостил чаем мистера Солтмарша.
 — Согласен Маловероятно, чтобы в этом деле фигурировали сразу два специалиста по ядовитым настоям и травам.
 — Но кто убил доктора Кокса? И почему? Лео нагнулся, чтобы посмотреть, что у доктора Кокса хранилось под прилавком.
 — Возможно, доктор стал больше не нужен.
 — Или потребовал большие деньги за изготовление ядовитого зелья?
 — Кто знает? В любом случае дело зашло слишком далеко. И кто-то решил, что лучше от него избавиться.
 Беатрис почувствовала, как по ее телу пробежал озноб.
 — Лео, слишком много людей гибнет в этом деле. Я беспокоюсь о Кларинде.
 — Она в безопасности. Никто не знает, что она связана с нами.
 — Вряд ли мы можем полагаться на это. — Беатрис поежилась — Ты говоришь, что уже предупредил мистера Сибсона и мадам Вертью. Мы должны предупредить также и Кларинду. Мы ведь сейчас недалеко от нее, не правда ли?
 — Через две улицы.
 — Она должна знать, что может оказаться в опасности. Думаю, ей надо дать денег, чтобы она на время уехала из города.
 Лео медленно выпрямился.
 — Пожалуй, ты права. Это дело становится все более запутанным. Я не хочу, чтобы на моей совести оказалась смерть Кларинды.
 До дома Кларинды они добрались быстро и без приключений. Иногда до них долетал чей-то пьяный смех. Один раз Беатрис услышала голоса скандалящих мужчин. Но и только. Никто к ним не подходил и не приставал.
 Они вошли незамеченными на Каннинг-лейн.
 Лео замедлил шаг.
 — В этот час Кларинда наверняка на посту в своем подъезде, поджидает гуляк из «Пьяной кошки». Беатрис плотнее запахнула плащ.
 — Я очень надеюсь, что, когда это дело закончится, она примет твое предложение о покупке таверны.
 — Нельзя спасти того, кто не хочет быть спасенным, Беатрис.
 — Ты рассуждаешь прямо как Люси, — пробормотала она.
 — И что из того?
 — Это не важно… Лео, мы многим обязаны Кларинде. Не хочется даже говорить о том, что случилось бы с нами в ту ночь, если бы Джек Джинуилли и его дружки нашли нас.
 — Излишне напоминать мне об этом. — Лео остановился перед знакомым темным подъездом. — Вот ее обычное рабочее место.
 Беатрис шагнула вперед, вглядываясь в темноту.
 — Кларинда! Это Беатрис Пул. Ответа не последовало. Беатрис почувствовала, что ею овладевает ужас.
 — Кларинда!
 — Ее здесь нет. — Лео отступил назад, чтобы посмотреть на окно Кларинды. — Свет в комнате не горит.
 — О Боже! Что-то случилось, Лео! Я предчувствую что-то дурное.
 — Успокойся, Беатрис. Сейчас поздно. Не исключено, что она ушла в «Пьяную кошку».
 — Нет, случилось что-то ужасное! Я знаю! Нам бы раньше прийти сюда! — Беатрис подергала дверь. — Заперто.
 — Позволь мне этим заняться.
 Беатрис отошла от двери и стала наблюдать, как Лео доставал отмычку. Ей показалось, что прошла целая вечность, хотя дверь была открыта за считанные секунды.
 Беатрис ворвалась в крохотный коридор.
 — Свет, быстро!
 Лео послушно зажег фонарь и последовал по лестнице за Беатрис.
 — Что, если мы пришли слишком поздно? — шептала Беатрис, пока они неслись по коридору к комнате Кларинды. Лео негромко постучал в дверь. Ответа не последовало. Отчаяние охватило Беатрис.
 — Открывай дверь, Лео. И ради Бога, побыстрей!
 Впрочем, Лео уже орудовал отмычкой.
 Через несколько секунд дверь с жалостным скрипом отворилась, Свет от фонаря Лео осветил кровать и старый ящик, служивший Кларинде столом.
 Беатрис бросила взгляд на очертания стройной фигуры, лежавшей без движения под одеялом.
 Затем свет упал на маленький пузырек, стоявший на ящике. Он был точной копией тех, которые Беатрис видела 6 аптеке доктора Кокса.
 — Кларинда! Нет!




 Глава 15



 В центре лабиринта скрывалось нечто ужасное…

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 15

 — Какого черта?!
 Кларинда села в кровати, натянув до подбородка одеяло. Она открыла рот, собираясь что есть сил закричать.
 — Ты жива! — Беатрис бросилась к ней. — Слава Богу, ты жива!
 — Ну конечно, жива! — воскликнула Кларинда. — Какого черта вы двое делаете в моей комнате?
 Лео поморщился и поставил фонарь на ящик.
 — — Если вы обе поведете разговор без визга и крика, мы сильно уменьшим риск привлечь к нам нежелательное внимание.
 Кларинда пожала плечами:
 — Никто по соседству не обратит ни малейшего внимания, если услышит крики в этой комнате… Что вы здесь делаете?
 — Ты жива! — Беатрис с облегчением вздохнула. — Ради Бога, прости нас, что мы напугали тебя до полусмерти, Кларинда! У меня слишком разыгралось воображение.
 — Вполне предсказуемый эффект, если слишком увлекаться романами ужасов, — пробормотал Лео. Он проигнорировал выразительный взгляд Беатрис и обратился к Кларинде:
 — Я так понимаю, Кларинда, что ты чувствуешь себя вполне нормально.
 — В полном порядке, милорд. — Вдруг глаза у Кларинды округлились, она перевела взгляд с Лео на Беатрис. — Что вы задумали? Вы хотите устроить игру втроем? Только я скажу, что я больше не занимаюсь mangy troy.
 — Menage a trois , — по привычке рассеянно поправила ее Беатрис. — Кларинда, ты не можешь себе представить, как мы встревожились, когда не нашли тебя внизу.
 — Правда? — Кларинда отпустила одеяло и села в кровати. И сразу же стало ясно, что ночной рубашки на ней нет. — А почему вы испугались?
 Беатрис заморгала при виде голых грудей Кларинды.
 — Ты не могла бы прикрыться? — попросила она.
 — Что? — Кларинда посмотрела себе на грудь. — А-а… Простите. Знаете, привыкаешь работать с клиентами в чем мать родила. — Она снова подтянула одеяло к подбородку. — На моей прошлой работе. Так в чем дело?
 — Это долгая история. — Лео прислонился к стене и скрестил на груди руки. — Если вкратце, то у нас есть причины думать, что ты в опасности из-за того, что согласилась нам помочь.
 Кларинда выглядела весьма озадаченной.
 — Почему я в опасности? Никто не знает про наш уговор, милорд. И никто не знает, что вы прятались в моей комнате в ту ночь.
 — К несчастью, — тихо сказал Лео, — кто-то может знать больше, чем мы предполагали раньше.
 — Не понимаю.
 Беатрис взяла со стола пузырек, аккуратно извлекла пробку и осторожно понюхала. В нос ударил неприятный запах, и она с отвращением отодвинула склянку.
 — Где ты взяла это зелье? — спросила она.
 — Что? — Кларинда рассеянно посмотрела на пузырек. — Кто-то дал мне его сегодня. Сказал, что это отличное средство для женщин моей профессии — не дает забеременеть.
 Беатрис молча обменялась взглядами с Лео и увидела понимание в его глазах. Они чуть было не опоздали.
 Лео повернулся к Кларинде:
 — Кто дал тебе эту склянку? Кларинда нахмурила брови:
 — Уличный мальчишка по имени Симон. Он живет поблизости. Делает все, что придется, очищает карманы, выполняет всякие поручения. Хороший парень. Всегда поможет.
 — А он не сказал тебе, откуда взял этот пузырек? — быстро спросила Беатрис.
 Кларинда наклонила набок голову.
 — Сказал, что ему дал доктор Кокс, чтобы рассчитаться со своим долгом.
 — Доктор Кокс пользовался твоими услугами?
 — Ну, он иногда захаживал. — Кларинда сделала гримасу, — Как он говорил, для научных целей.
 — Для научных целей? — переспросил Лео.
 — Он экспериментировал с разными настойками для лечения импотенции.
 — Выходит, Кокс сам страдает от этого недуга?
 — Ага. — Кларинда махнула рукой. — Только, как это ни печально, настойки ему так и не помогли. В последние несколько месяцев он вообще не появлялся у меня. Наверное, перестал делать опыты на себе.
 Беатрис ощутила, как участился у нее пульс.
 — Но ты сказала, что он прислал тебе это снадобье, чтобы рассчитаться с долгами.
 — Это Симон так сказал мне. — Кларинда пожала плечами. — Вообще-то я не помню, чтобы он был мне должен. Я сказала Симону, чтобы он забрал пузырек назад, а тот ответил, что не может взять, потому что тогда должен вернуть деньги, которые ему уже заплатил Кокс.
 — И ты взяла пузырек. — Беатрис ощутила слабость в коленях.
 — Мне ничего другого не оставалось. Лео подошел к окну.
 — А ты не знаешь, где я могу найти Симона?
 — Да он обычно появится и уйдет… Иногда околачивается возле «Пьяной кошки». — Кларинда вдруг встрепенулась. — Я сказала, что он хороший парень. Что ты от него хочешь?
 Продолжая смотреть в окно, Лео ответил:
 — Просто задать ему несколько вопросов.
 — Ну, вреда в этом не будет, я думаю, — медленно проговорила Кларинда. — Но он не сможет сказать тебе ничего, кроме того, что сказал мне.
 — Наверное, ты права. — Лео сжал ладонь в кулак. — Проклятие, впечатление такое, будто плоды дает какое-то смертельное семя. Нужно найти корни.
 — Скажи, Кларинда, когда, в какое время Симон дал тебе эту склянку?
 — Ближе к вечеру.
 Беатрис взглянула на Лео.
 — Он был убит несколько часов назад, — тихо сказал Лео. — В самом начале вечера, скорее всего.
 — После того как послал пузырек Кларинде, надо полагать.
 — Вероятно, именно после этого кто-то решил, что он больше не нужен.
 — Убит? — воскликнула Кларинда. — Доктор Кокс убит?
 — Да, — ответила Беатрис. — Именно поэтому мы так забеспокоились о тебе. Ты говоришь, никто не знает, что ты прятала его светлость и меня той ночью?
 — Я уверена в этом. — Кларинда казалась искренне удивленной. — Я никому не говорила, а если бы кто-то вас видел, могу биться об заклад, что Джек Джинуилли пришел бы и забарабанил в мою дверь.
 — Как ты думаешь, кто-нибудь может знать о нашем денежном уговоре с тобой? — спросил Лео.
 — Я не говорила ни единой душе, милорд. Лео с минуту помолчал.
 — Кто-то мог видеть меня, когда я с тобой разговаривал после моего первого визита к Сибсону?
 — Если кто-то и видел нас, он должен был подумать, что я предлагаю себя, — возразила Кларинда. — А ты просто не захотел подниматься в мою комнату. Другого он не мог ничего подумать.
 — Если не заметил, что я дал тебе деньги за услугу, которую ты мне не оказала. Беатрис закрыла глаза.
 — И если знает, что ты собираешься купить «Пьяную кошку», и не удивился, откуда у тебя появилось столько денег после разговора с Монкрестом.
 В комнате воцарилось тягостное молчание.
 — Да, — первым нарушил его Лео, — эта новость могла породить ряд вопросов, разве не так?
 — Мало женщин моей профессии могут заработать столько, чтобы купить таверну.
 — Именно, — подтвердил Лео. Беатрис бросила взгляд на пузырек.
 — Ясно лишь то, что, кто бы за этим ни стоял, он считает, что ты знаешь слишком много. Однако убийство всегда несет немалый риск для преступника. Вопрос в том, что заставило доктора Кокса отравить тебя именно сегодня?
 Глаза у Кларинды сделались вдруг огромными от испуга.
 — Вы говорите, что в этом пузырьке яд?
 Беатрис кивнула:
 — По всей видимости.
 Прищурившись, Лео посмотрел на Кларинду:
 — Ты говорила мне в ту ночь, что не заметила ничего необычного в лавке Сибсона.
 — Ну да.
 — А после этого было что-нибудь из ряда вон выходящее?
 — Нет. — Кларинда наморщила лоб, пытаясь сосредоточиться. — Сегодня на той стороне улицы было тихо. Приходил один из его постоянных покупателей, и больше никого не было.
 — Когда это было? — спросила Беатрис.
 — Около полудня. — Я только пришла из «Пьяной кошки»с мясным пирогом. Я еще думала про то, что, когда куплю «Пьяную кошку», обязательно сделаю пироги вкуснее. Нужно добавить больше специй… И еще желе со свиными ушами…
 — Что-нибудь бросилось в глаза у этого обычного покупателя? — поинтересовался Лео.
 — Он стал скандалить с Сибсоном. Но в этом ничего нового нет. Многие покупатели Сибсона возвращаются и жалуются и скандалят. Я как-то говорила ему, что это никудышное дело — обманывать покупателей и подсовывать им подделки. Но он не стал меня слушать.
 — А ты не слышала, о чем был спор? — спросила Беатрис.
 — Так, отдельные фразы. Речь шла о какой-то статуе в музее. Наверно, об одной из подделок Сибсона. Покупатель просто рассвирепел. Слышно было из окна, как он кричал. Чуть не сбил меня с ног, когда вылетел из дверей. Рявкнул на меня. Нет, это не такой джентльмен, как ты.
 — Ты можешь описать его? — попросил Лео.
 — А что, это очень важно?
 — Вполне возможно.
 — Внешне приятный, волосы золотистые. Я бы сказала, что красивый. В очень модном плаще. Лет под тридцать. Лео замер.
 — Очков на нем случайно не было?
 — Нет.
 — Господи, Лео, неужели ты подозреваешь… — Беатрис устремила взгляд на Лео. — Неужели это мог быть…
 — Твой поклонник и воздыхатель? — сухо закончил за нее Лео. — Похоже, что это мистер Солтмарш.
 — Но Кларинда сказала, что он был без очков. Лео пожал плечами:
 — Возможно, он носит их не всегда.
 — Может, он просто решил продолжить свои розыски, — предположила Беатрис.
 — Он дал слово, что будет заниматься лишь одним делом — выяснением имени нового владельца музея.
 — Да, я знаю. Однако… — Беатрис замолчала. Кларинда несколько раз перевела взгляд с одного на другого:
 — А в чем дело? Что произошло? Беатрис вздохнула:
 — Кларинда, его светлость и я полагаем, что тебе лучше на время уехать из города. Мы дадим тебе денег, чтобы ты смогла недельку-другую побыть в деревне.
 — Уехать из города? Но я не могу этого сделать! — воскликнула Кларинда. — Я собираюсь стать владелицей «Пьяной кошки» через пару недель! Все уже обговорено. Том сказал, что подпишет контракт первого числа следующего месяца.
 Лео вынул какие-то бумаги из кармана.
 — Тогда побудь в деревне до этого времени. Не беспокойся. Я позабочусь о «Пьяной кошке», пока тебя здесь не будет.
 — Но я не хочу уезжать, — заскулила Кларинда. — Вот-вот изменится вся моя жизнь… Беатрис дотронулась до ее руки:
 — Послушай меня. Кто-то пытался отравить тебя сегодня. Доктор Кокс, который прислал тебе пузырек, убит. К тому делу может быть причастен человек, которого ты видела у Сибсона.
 — Похоже, Сибсон также замешан в этом деле, — сказал Лео. — Может быть, кто-то решил, что ты знаешь слишком много, потому что слышала крупный разговор между Сибсоном и покупателем. Вполне возможно, что именно по этой причине Кокс и послал тебе пузырек с зельем.
 — Черт побери, — процедила Кларинда. Чувствовалось, что ее сопротивление пока не сломлено.
 — Прошу тебя, — умоляющим тоном проговорила Беатрис. — Обещай, что ты уедешь на несколько дней. Сделай это ради меня.
 — Ну ладно, пусть будет так, — пробормотала наконец Кларинда. — Мне вовсе не улыбается быть убитой перед тем, как у меня появится новая профессия и работа. — Она посмотрела на Лео. — Ты обещаешь, что не позволишь Тому продать «Пьяную кошку» никому другому, когда я уеду?
 — Я скажу своему адвокату, чтобы он оформил покупку таверны на тебя, — успокоил ее Лео. — Когда ты вернешься, не останется никаких вопросов. Ты будешь владелицей «Пьяной кошки».
 — Ну, тогда… — Кларинда грустным взглядом окинула свою комнатку. — Тогда мне надо собрать вещи. И пораньше отправиться на станцию дилижансов. Первые отправляются на заре. — Внезапно ее глаза радостно вспыхнули. — Конечно, я не вернусь больше в эту комнату! Приеду прямо в свою новую квартиру над таверной.
 Беатрис испытала огромное облегчение.
 — Спасибо тебе, Кларинда! Я смогу теперь спокойно спать, зная, что ты в безопасности. — Беатрис посмотрела на пузырек. — Я должна задать тебе еще один вопрос.
 — Ну?
 — Я рада, что ты не попробовала это ужасное зелье… из пузырька. Но скажи, какое, провидение удержало тебя от этого шага?
 Кларинда фыркнула:
 — Провидение здесь ни при чем. Я не стала пить этот яд потому, что собралась перейти на новую работу.
 — Прошу прощения? — не поняла Беатрис.
 — А зачем мне это пить? Теперь мне не нужны зелья, которые не дают забеременеть. Я перестала приводить клиентов в свою комнату, как только вы пообещали мне «Пьяную кошку».
 — Это было совсем близко. — Беатрис вошла в свой кабинет и бросила на диван узел, в котором находились ее платье, туфли и перчатки. — Совсем близко, Лео.
 — Да. — Он подошел к камину и опустился на колено, чтобы разжечь его. — Нет необходимости напоминать мне об этом.
 Беатрис обошла стол и рухнула в кресло. Опершись локтями о полированную столешницу, она схватилась за голову.
 — Господи, никак не могу прийти в себя! Она не выпила этот яд только потому, что решила сменить профессию проститутки на хозяйку таверны!
 — Приношу извинения за сказанные мной раньше слова, что нельзя спасти всех. — Лео поднялся на ноги. — Ты, определенно спасла Кларинде жизнь.
 — Нет, — возразила Беатрис, не поднимая головы. — Это не так.
 Лео подошел к столику и взял в руки графин с бренди.
 — Если бы ты не убедила ее, что ей будет дана сумма, достаточная для покупки «Пьяной кошки», она продолжала бы заниматься прежней работой и скорее всего выпила бы яд.
 — Она спасла себя сама. — Беатрис медленно подняла голову. — Она ухватилась за возможность изменить образ жизни и таким образом спасла себе жизнь. Не каждый пользуется возможностью, которую ему предлагают. — Беатрис в этот момент думала о молодых женщинах, которых ей и Люси не удалось отвратить от улицы. — Даже если эта возможность сама идет человеку в руки.
 — Я хорошо знаю об этом. — Лео налил бренди в два стакана передал один Беатрис и поднял второй. — За тебя, Беатрис! И за вызывающую уважение Кларинду — Я определенно выпью за Кларинду. Пусть ей сопутствуют счастье и удача в новом деле. — Беатрис сделала солидный глоток и почувствовала, как обожгло горло.
 Отдышавшись, она аккуратно поставила стакан и посмотрела на высокие напольные часы. Было около пяти утра. В доме стояла тишина. Миссис Чеслин спала в своей комнате внизу. Уинифред и Арабелла еще не вернулись домой с бала.
 — Теперь она в безопасности, я надеюсь?
 — Кларинда? Да, надеюсь. Она будет в окружении своих попутчиков в дилижансе два дня. А после этого скроется в деревне. Она сообразительная и умная женщина. И теперь она знает, что не следует пить неизвестно что.
 — В этом деле везде фигурирует яд, — прошептала Беатрис.
 — Кокс не был отравлен, — напомнил ей Лео. — Он был застрелен в упор.
 — Это верно. — Беатрис вспомнила лежащее на полу в луже крови тело, — Кто убил отравителя?
 — Вероятно, человек, который нанял его для изготовления яда. Или один из его партнеров.
 — Господи, какой запутанный узел, Лео!
 — Да. — Он сел на угол стола и посмотрел на свой стакан. — Но я думаю, что у нас есть нити, за которые надо потянуть.
 — Ты имеешь в виду мистера Солтмарша и мистера Сибсона?
 — Да.
 — Если предположить, что Кларинда видела мистера Солтмарша, то в этом нет ничего удивительного. Он сам говорил, что его интересуют древности, и вполне естественно, что он знает мистера Сибсона.
 — Связь его с Сибсоном могла остаться незамеченной. Но тот жаркий спор, который подслушала Кларинда, за что чуть не поплатилась жизнью, так просто не отбросишь.
 Беатрис нахмурилась:
 — Время доставки пузырька с ядом связало одной нитью трех людей — Кокса, Сибсона и Солтмарша.
 — Вполне вероятно, что, когда Солтмарш выскочил от Сибсона и налетел на Кларинду, он запаниковал. Он мог подумать, что она услышала слишком много.
 — А если он также узнал, что ты останавливался поговорить с Клариндой после своего первого визита к Сибсону и что у нее появились деньги на покупку таверны, он вполне мог заключить, что она шпионит, — И тогда Солтмарш сразу отправился к Коксу и потребовал, чтобы он приготовил яд, который и был доставлен Кларинде.
 Беатрис постучала пальцем по столу.
 — Тебе не кажется, что в твоем предположении много натяжек?
 — Ситуация становится все запутанней с каждым часом.
 — Считаешь ли ты, что статуя, из-за которой ссорились мистер Солтмарш и мистер Сибсон, это та самая статуя Афродиты, изваянная алхимиком?
 — Думаю, мы должны принять эту версию.
 — Кларинда сказала, что слышала какое-то упоминание о музее. — Беатрис встретилась взглядом с Лео. — Во многих музеях Лондона имеется множество статуй.
 — Но твой дядя интересовался лишь одним музеем — музеем Тралла.
 — Да. И это заведение, похоже, занимает важное место во всем этом деле. — Беатрис вспомнила о мрачной атмосфере подземелья, в котором она оказалась. — Скажу тебе, Лео, мне страшно не нравится это место.
 — Я говорил тебе, что он заполнен подделками и фальшивками.
 — Нет, там было что-то другое. — Голос у нее пресекся. «на не знала, как объяснить то, что чувствовала. Уголок рта Лео дрогнул.
 — Я ценю твою интуицию.
 — Лео, если Сибсон, Солтмарш и доктор Кокс — все причастны к поискам колец Афродиты, то зачем убили Кокса?
 — Ссора между ворами, вероятно.
 Беатрис, задумавшись, прикусила нижнюю губу.
 — Мистера Солтмарша напоили зельем у Тралла. Если он один из этих негодяев, он не выпил бы яд доктора Кокса.
 — Мы не знаем определенно, действительно ли он выпил отравленный чай, как он заявил. Ты говорила, что пахло чем-то противным в том месте, где ты его нашла. Но он мог и сам что-то разлить, чтобы придать большую достоверность своему рассказу.
 — Да, вполне возможно. — Беатрис откинулась на спинку кресла и сцепила руки. — Но возможен также и совсем иной вариант: мистер Солтмарш полностью невиновен. Нам не следует торопиться с выводами.
 — Не думаю, что мы делаем большую натяжку, — сухо сказал Лео. — Наше допущение о его причастности строится на вполне весомых доводах.
 — Ты имел предубеждение против мистера Солтмарша с самого начала.
 — Я просто анализирую факты и делаю очевидные выводы.
 — Если ты спросишь меня, то я воздерживаюсь от выводов. Дело становится все темнее и запутаннее. — Беатрис помолчала, глядя на свои сцепленные руки. — Мы должны найти кольца дяди Регги, Лео. Дело не только в наследстве Арабеллы. Становится ясным, что моего дядю убили. Доктор Кокс мертв. Кто-то пытался убить Кларинду. Кто знает, что последует за этим?
 — Успокойся. Сегодня мы больше ничего не можем сделать, Нам обоим нужно выспаться. Завтра, когда будем соображать лучше, мы проанализируем полученную информацию и осмыслим ее.
 — Нам могут не дать времени на раскачку.
 — Напротив, — возразил Лео. — Я думаю, что смерть Кокса дает нам время для передышки. Беатрис подняла глаза на Лео.
 — Почему ты так думаешь?
 — Как ты уже сказала раньше, убийство привлекает нежелательное внимание. На какое-то время убийца Кокса должен исчезнуть из поля зрения. Ведь он будет знать, что я навожу справки по этому делу.
 — Весьма вероятно.
 — Я не думаю, что ты в большой опасности, — задумчиво проговорил Лео. — Смерть шарлатана не произведет большого шума. Но если что-то случится с тобой.
 — И если всплывет, что я еще и миссис Йорк, возникнет много разговоров и сплетен, — заключила Беатрис. — Да, я понимаю, что ты хочешь сказать. Убийце ни к чему, чтобы к этому было привлечено внимание всех.
 — Разговоры и сплетни будут не самой большой проблемой для этого негодяя, — тихо сказал Лео.
 Эти слова были произнесены каким-то холодным, зловещим тоном. Беатрис внезапно поняла, что именно имел в виду Лео: если что-то произойдет с пей, пощады негодяю не будет.
 — Ту же самую логику можно применить и к вам, милорд, — сказала Беатрис. — С графом лучше не связываться, потому что это привлечет широкое внимание. Правда, после попытки нашего похищения я не вполне в этом уверена.
 Лео улыбнулся:
 — Беспокоишься обо мне, дорогая?
 — Обещай, что будешь предельно осторожен, Лео.
 — Да, конечно. Беатрис взорвалась:
 — Лео, я говорю вполне серьезно! Ты должен проявлять исключительную осторожность!
 Лео растянул губы в улыбке, поднял стакан и, явно поддразнивая ее, произнес:
 — Я буду проявлять большую осторожность в отношении себя. А что касается тебя…
 — Ты только что сказал, что нет оснований для беспокойства.
 Лео наклонил голову:
 — Тем не менее мы предпримем некоторые меры предосторожности. Чтобы я был совершенно спокоен.
 — О чем ты? Какие еще меры предосторожности? Надеюсь, ты не собираешься нанимать сыщика с Боу-стрит?
 — Я думаю о более надежном страже.
 — Что ты имеешь в виду?
 — Мы уже сделали немало грубых промахов. Мне нужно какое-то время для осмысления и анализа, чтобы не оказалась под угрозой еще чья-нибудь жизнь, как это случилось с Клариндой.
 — Лео, нет! — От волнения Беатрис вскочила. — Ты не должен винить себя за то, что могло бы с ней произойти.
 — Ее едва не отравили из-за меня. Если бы я не заплатил ей за то, чтобы она наблюдала за лавкой Сибсона…
 — Перестань! — Беатрис подошла к Лео и обхватила ладонями его лицо. — Сейчас же перестань! Если кого-то и надо винить, то только меня! Это я настояла на поиске колец. Я втянула тебя в это дьявольское дело.
 — Если говорить о двух наших делах…
 — Двух делах? — недоумевающе переспросила Беатрис. Лео задумчиво посмотрел на нее:
 — Разве ты не заметила, что мы втянуты в два дела?
 — В два дела?
 — Одно касается колец. Второе — только нас двоих.
 — Да. — Беатрис сама удивилась спокойствию, с которым она это признала. Лишь спустя несколько секунд она ощутила в груди волнение.
 Лео поставил бренди на стол и взял ее за руки.
 — И что ты думаешь о нашем деле?
 Беатрис почувствовала, что ей стало трудно дышать.
 — Я нахожу наше дело весьма… привлекательным, милорд.
 — Привлекательным. — Лео как бы попробовал это слово на вкус. — Я тоже нахожу его привлекательным.
 В то же мгновение он соскочил со стола и заключил Беатрис с объятия. Затем вместе с ней двинулся к дивану.
 — Миссис Чеслин… — начала Беатрис.
 — Ничего не услышит, если мы будем осторожны.
 — Тетя Уинифред и Арабелла скоро вернутся.
 — Разве они появляются задолго до рассвета?
 — Нет.
 — Тогда у нас есть немного времени. — Лео положил голову Беатрис на бархатные подушки. — Какие еще преграды ты хочешь поставить на моем пути?
 Беатрис улыбнулась:
 — Больше я не могу придумать никаких возражений, милорд.
 — Отлично. — Лео пересек комнату и повернул ключ в дверях.
 Возвращаясь к Беатрис, он уже развязывал галстук. Освободившись от него, он небрежно его отбросил и сел на стул, чтобы снять ботинки. При этом он не сводил взора с Беатрис.
 Она наблюдала, как он расстегивал рубашку. В груди у нее занимался жар. К тому времени, когда Лео опустился рядом с ней, она уже вся полыхала.
 — Проклятые брюки, — проговорил Лео, дергая за застежки ее мужского наряда. — Гораздо лучше, когда на тебе юбки.
 — Потому что они более женственны?
 — Нет, потому что это более удобно — их очень легко задрать.
 Беатрис от души рассмеялась.
 Тем не менее Лео кое-как освободил Беатрис от брюк, когда она осталась лишь в нижней рубашке, Лео расстегнул свои брюки.
 Восторг и ликование охватили Беатрис, когда она увидела, как он возбужден. Ведь это она оказывает на него такое воздействие! Он желал ее сильно и неистово, и в этом у Беатрис не было ни малейшего сомнения.
 Она дотронулась до возбужденной плоти и нежно сжала ее.
 Лео застонал и прижался ртом к ее щеке.
 — На сей раз мы все сделаем так, как положено.
 — Но в прошлый раз все было очень здорово.
 — Ты знаешь, что я имею в виду. — Поднявшись на локтях, он запустил руки в ее волосы. В его глазах светилось пламя желания, — Я хотел продлить то мгновение. Хотел наслаждаться тобой много часов.
 — Мы не располагаем многими часами и сейчас.
 — Да. У нас есть лишь мгновения. И мы должны ими воспользоваться. — Лео прижался ртом к ее губам.
 Поцелуй был жарким, обжигающим. Он легонько куснул нижнюю губу: его язык проник в глубь ее рта.
 Беатрис приподнялась и впилась ногтями в мускулистую спину. Она пощипывала мочки ушей Лео, вдыхала аромат его волос.
 Без предупреждения Лео сполз вниз, к ее ногам. Она не сразу поняла его намерения, пока не ощутила, что он целует низ живота. Нежные прикосновения губ Лео к самым интимным частям тела повергли Беатрис в смятение.
 — Боже мой, Лео, что ты делаешь?
 Однако у Беатрис не было сил противиться этим сладостным ласкам. Жаркое дыхание шевельнуло завитки волос, его рот прижался к упругим складкам.
 Когда спустя некоторое время Беатрис приняла в себя твердое мужское естество, она вскрикнула от восторга.
 Лео поспешил закрыть ей рот ладонью.
 На Беатрис накатила волна сладострастия, она закрыла глаза. Ей показалось, что она слышит приглушенный смех. Впрочем, уверенности в этом не было. Почти сразу же Лео спрятал лицо в подушки рядом с ней, чтобы заглушить стон во время разрядки.




 Глава 16



 Тьма свивалась кольцами и сгущалась…

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 16

 На следующий день Лео появился в кофейной комнате своего клуба сразу после полудня и стал просматривать утренние газеты.
 Он был почти уверен в правильности своих вчерашних выводов. У него и Беатрис есть в запасе какое-то время. После смерти Кокса и Сибсон, и Солтмарш наверняка на какое-то время затаятся.
 Но быть почти уверенным еще не означает быть полностью уверенным.
 Он спал мало, после того как перед зарей ушел от Беатрис. К тому же сон сопровождался неприятными сновидениями.
 Лео быстро просмотрел газеты. Ни в одной из них упоминания о смерти Кокса не было. Вероятно, тело еще не обнаружили.
 Он уже хотел было свернуть газету, когда его внимание привлекла короткая заметка, помещенная между сообщениями о наиболее важных светских балах и раутах.
 » Некий молодой джентльмен, возвращавшийся вечером домой, увидел на одной из улиц нашего славного города волка — или оборотня в виде волка. Редакторы газеты склонны объяснить его видение воздействием нескольких бутылок кларета, которые он до того выпил. С другой стороны, следует отметить, что таинственный лорд М, появился в Лондоне…«
 Недалеко от Лео остановился мужчина:
 — Монкрест, я слышал, что вы появились в городе.
 Лео свернул газету и кивнул дородному лысеющему мужчине, который усаживался в кресло по другую сторону камина.
 — Рамзей. Надеюсь, у вас все идет хорошо?
 — Да, отлично. — Усевшись поудобнее, Рамзей взял чашку с кофе. — Прошлой осенью снова женился. Прелестное создание! Ей только что исполнилось девятнадцать. Ничто не укрепляет потенцию мужчины больше, чем молодая жена.
 — Примите мои поздравления, сэр. — Ему не менее шестидесяти пяти, подумал Лео.
 — Благодарю вас. — Рамзей вскинул вверх кустистые седые брови. — Ходят слухи, что вы в городе, чтобы воспользоваться тем же лечебным средством.
 — Прошу прощения? Рамзей подмигнул:
 — Я слышал, что вы тоже хотите найти здесь невесту и увезти ее в Девон. Говорят, вы устремили взоры на крошку, которую уже давно пасет леди Растон. Очень славная штучка. Деньжата у нее, конечно, есть, хотя и не в таком количестве, чтобы она могла соблазнить человека с вашим положением.
 Лео постарался сдержать раздражение.
 — Да, она не сможет меня соблазнить.
 — Но если посмотреть с другой стороны… Правильно, что вы обратили взор на молодую. То же самое сделал и я. С молодой проще иметь дело. На мой взгляд, женщины постарше ведут себя слишком уж независимо, да и требований у них гораздо больше.
 Лео вспомнил сплетню, которую услышал этим утром. Возможно, Рамзей не стал бы разглагольствовать о преимуществах брака между пожилым мужчиной и юной леди, едва окончившей школу, если бы эти слухи дошли и до него. Суть сплетен сводилась к тому, что юная жена Рамзея имеет любовную связь с джентльменом примерно ее возраста.
 — Боюсь, что вас неверно информировали о моих намерениях, сэр, — сдержанно сказал Лео.
 Рамзей бросил на Лео понимающий взгляд, — Ну да. Понимаю вас, сэр. Вы еще не готовы объявить об этом. Все правильно. Подобные вещи следует делать так, как принято. А на меня вы можете положиться. Я не пророню ни слова.
 — Надеюсь.
 — Однако должен сказать, что наследник Хейзелторпа будет весьма разочарован. Ни для кого не секрет, что он влюблен в эту девушку. Что делать, каждый молодой человек должен пережить несчастную любовь. Но надо признать, большинство затем полностью оправляются от переживаний.
 — Бернби и я не являемся конкурентами в отношении мисс Арабеллы.
 — Разумеется. Бернби не в состоянии конкурировать с вашим титулом и богатством. Леди Растон ухватится за ваше предложение, едва лишь оно будет сделано.
 » Это зашло слишком далеко, — подумал Лео. — Одно дело — оказать любезность Беатрис и ее тете и потанцевать с Арабеллой. И совсем другое — обнаружить, что все ждут, когда ты сделаешь предложение молодой леди «.
 — Давайте проясним некоторые вещи, — медленно произнес Лео. — Я считаю себя другом этой семьи. У меня нет…
 — Монкрест. — К Лео приближался Пирсон Бернби. Лицо его было суровым, и, судя по всему, он с трудом сдерживал гнев. — Мне необходимо переговорить с вами, сэр.
 — Черт возьми, — пробормотал Лео. — Это те самые прелести светской жизни, которые заставляют меня держаться подальше от города.
 Пирсон остановился перед креслом Лео.
 — Поверьте мне, сэр, я был бы очень рад, если бы вы оставались в Девоне. Но вместо этого вы приехали, чтобы разбить жизнь молодой очаровательной леди.
 — Я не имею намерений разбивать чью-то жизнь, Бернби.
 Пирсон сжал ладонь в кулак.
 — Должно быть, вы думаете, что осчастливите семью Арабеллы, сделав ей предложение.
 — Я не делал никаких предложений. Только сейчас я говорил Рамзею, что я друг семьи. И только.
 — Вы имеете дерзость назвать себя другом семьи? Вздор! Совершенно ясно, что вы пролезли в эту семью с единственной целью — убедить леди Растон, что вы будете самым подходящим мужем для мисс Арабеллы.
 — Это не так, Бернби.
 Пирсон покраснел от гнева.
 — Не отпирайтесь! Все знают, что обычно вы держитесь подальше от Лондона. А сейчас вы здесь с единственной целью. Подобно волку, вы хотите съесть невинную овечку!
 — Бернби…
 — Вы ищете невинную молодую леди, чтобы увезти ее в глушь Девона и бросить на алтарь своей похоти.
 — Вы, случайно, не читали романы миссис Йорк?
 — Вам не удастся посмеяться надо мной!
 — Бернби, успокойтесь! Пирсон прищурил глаза.
 — Я буду предельно откровенен. Вы слишком стары для нее! Она весна. Вы зима.
 Лео сделал гримасу.
 — Это вам так представляется.
 — Мисс Арабелла с ее необыкновенной деликатностью и чувствительностью никогда не будет счастлива с вами, Монкрест. Вы погубите ее. Я не могу допустить, чтобы это случилось.
 — К счастью, подобное никогда не случится.
 — Да, не случится. — Пирсон выпрямился и стал медленно стаскивать перчатку. — Я позабочусь об этом.
 — В этом нет никакой необходимости, Бернби, — сказал Лео, глядя на перчатку.
 — Напротив, сэр, есть настоятельная необходимость. — Пирсон бросил перчатку к ногам Лео. — Я бросаю вам вызов, Монкрест. Пусть ваши секунданты договорятся с моими как можно скорее.
 Напряженная тишина установилась в комнате. Головы всех присутствующих были повернуты к Лео и Бернби.
 Несколько секунд Лео смотрел в лицо Пирсона, затем нагнулся, чтобы поднять перчатку.
 — Вы делаете большую ошибку, Бернби.
 — В самом деле, — пробормотал Рамзей. — Молодой горячий дурень. Вы сейчас подписали себе смертный приговор.
 Пирсон проглотил комок в горле, однако не отступил.
 — Я не боюсь вас, Монкрест.
 Лео медленно выпрямился. Интересно, он так же был склонен к мелодраме, когда пребывал в возрасте Пирсона?
 — Я вовсе не собираюсь просить руки мисс Арабеллы, — при гробовом молчании всех находящихся в комнате проговорил Лео. — Я намерен сделать предложение ее кузине, миссис Пул.
 Пирсон ошеломленно посмотрел на Лео:
 — М… миссис Пул?
 — Да.
 — Но ей… Ей почти тридцать…
 — Учитывая мои зрелые годы, а также тот факт, что я достаточно консервативен в своем образе жизни, полагаю, что лучше избрать себе невесту, которая уже вышла из школьного возраста. Ваша мисс Арабелла очаровательна, но она слишком молода для меня.
 — Д-да. Слишком молода.
 Лео протянул Пирсону перчатку.
 — Уверен, что вы хотите пожелать мне счастья.
 Пирсон непонимающе смотрел на протянутую перчатку. Лео вздохнул и легонько хлопнул ею по пальцам молодого человека. Затем повернулся и при общем молчании покинул помещение.
 В комнате загомонили, едва он вышел в зал. А когда он взял у бесстрастного портье шляпу и направился к выходу, здесь начался настоящий шум.
 К пяти часам слухи докатятся до всех уровней высшего света, подумал Лео. Безумный Монах фактически объявил о своей помолвке с миссис Пул.
 Беатрис будет разгневана, подумал Лео. Он поставил ее чрезвычайно неловкое положение. Если помолвка не станет фактом, Беатрис будет публично унижена. Ее имя станут трепать все кому не лень.
 Но это не самое худшее. Если будет идентифицировано ее имя с именем миссис Йорк, ее карьера окажется под угрозой. Миссис Пул переживет скандал по поводу разорванной помолвки с Безумным Монахом, а вот миссис Йорк — нет.
 Черт возьми! Лео остановился на середине тротуара, чтобы взять экипаж. Настоящий джентльмен должен немедленно ехать к Беатрис и признаться в своих прегрешениях. Она заслуживает того, чтобы ее предупредили. Но даже если он поступил правильно, наверняка ему придется выслушать упреки в том, что он поставил ее в трудное положение. В данный момент он меньше всего хотел бы попасть ей на язычок.
 Чтобы отвлечься от невеселых мыслей, Лео переключился на кольца Афродиты. Если бы он нашел их для Беатрис, она скорее всего с большим пониманием посмотрела бы на разразившиеся в кофейной комнате события.
 Да. Это совершенно определенно. Наилучшее из того, что он может сделать, — найти эти проклятые кольца. Она простит ему все, если он выполнит эту задачу.
 Лео почувствовал себя спокойнее и увереннее, опершись на подобные логические построения.
 А сейчас пора нанести еще один визит Сибсону. Этот торговец древностями, похоже, был слабейшим звеном в цепи. Всякий раз, когда Лео осуществлял нажим в этом направлении, что-то происходило.
 Беатрис наверняка рассердится на него за то, что он не возьмет ее с собой. Но она будет сердита и без того, когда до нее докатятся слухи о предстоящей помолвке.
 Семь бед — один ответ.
 Арабелла с любопытством рассматривала Эльфа:
 — Он кусается?
 Беатрис бросила взгляд на пса, распростершегося перед камином в ее кабинете.
 — Не знаю. До сего времени он делал лишь одно — спал.
 Лео привел Эльфа к двери кухни в начале двенадцатого.
 На глазах у ошеломленной миссис Чеслин он прошествовал вместе с собакой через центральный зал в комнату, где завтракали Беатрис, Арабелла и Уинифред.
 — Я буду весьма признателен, если вы какое-то время подержите его у себя, — сказал, обращаясь к Беатрис, Лео, — Вы хотите, чтобы я присмотрела за ним, милорд? — Беатрис со звоном поставила чашку на блюдце. — Но у нас дом не слишком большой, а сад совсем маленький.
 — Всего лишь пару дней, — сказал Лео. — В виде любезности для меня.
 Беатрис готова была высказать и другие возражения, но внезапно вспомнила слова Лео о том, что он приставит к ней охрану.
 — Хорошо, сэр, — вздохнула Беатрис. — Мы будем счастливы присматривать за вашей собакой в течение нескольких дней.
 — Не выходите без него, — сказал Лео. Затем наклонил голову в сторону Уинифред и Арабеллы:
 — До свидания, сударыни. Надеюсь увидеться с вами вечером.
 — Да, разумеется, милорд. — Уинифред смотрела на Эльфа со смешанным чувством ужаса и восхищения.
 — Веди себя прилично. Эльф. — Лео вышел из комнаты.
 Эльф заинтересованно посмотрел по сторонам, разглядывая подносы с яйцами, беконом и тостами.
 — О Господи! — пробормотала Уинифред. — Едва только кто-то начинает думать, что слухи о причудах его светлости несколько преувеличены, как он тут же выкинет что-нибудь неординарное, как, например, сейчас. Спрашивается, зачем Монкресту оставлять у нас собаку?
 — Не имею понятия. — Беатрис поднялась и пошла к подносу. Не могла же она сказать Уинифред и Арабелле, 0 Лео печется о ее безопасности. Иначе они впадут в панику. — Но если учесть, сколько Монкрест сделал для всех нас, трудно отказать ему в этой просьбе.
 Уинифред вздохнула:
 — Разумеется, ты совершенно права. Да и что тут такого страшного, если он изредка позволяет себе кое-какие причуды? Как-никак он граф.
 Беатрис обменялась с Арабеллой улыбкой, затем выбрала кусок бекона поаппетитнее и положила его между лапами Эльфа.
 После завтрака пес последовал за Беатрис в кабинет и все время оставался при ней. Через некоторое время Беатрис пришла мысль о том, что с ним нужно ходить на прогулки и выводить его в сад.
 — Какой он огромный, правда? — Арабелла нагнулась, чтобы погладить массивную голову пса. Эльф пошевелил ушами, но глаза не открыл. — Он похож на громадного волка из волшебной сказки.
 Беатрис внезапно вспомнилась коротенькая заметка в одной из утренних газет. В ней сообщалось о том, что поздней ночью на улицах Лондона видели волка.
 — Боже мой! — пробормотала она. — Неужели это… Арабелла перестала гладить Эльфа и выпрямилась.
 — Что ты хотела сказать, Беатрис?
 — Да это так, пустяки. Ничего важного. — Беатрис взяла перо и стала внимательно смотреть на него. — Каковы твои сегодняшние планы?
 — Тетя Уинифред говорит, что мы отправимся за покупками. Не хочешь присоединиться к нам?
 Беатрис с сомнением посмотрела на Эльфа. Она не могла представить себе, как он впишется в примерочную комнату Люси, и понимала, что Лео придет в ярость, если она отправится без стража.
 — Наверное, нет, спасибо за приглашение. У меня есть дела. А когда я покончу с ними, то пойду с Эльфом на прогулку. Это крупный пес, и ему нужно много двигаться.
 Арабелла кивнула:
 — Ну ладно, я должна идти одеваться. А то тетя Уинифред опять станет беспокоиться. — Остановившись у двери, она повернулась и чуть смущенно спросила:
 — Беатрис, как ты думаешь, тетя права, когда говорит, что джентльмены никогда не женятся только по любви?
 Беатрис едва не выронила перо. Впервые в жизни Арабелла вдруг выразила какое-то сомнение в неизбежном торжестве истинной любви. Нужно было найти успокаивающий ответ, который в то же время не был бы беспардонной ложью.
 — Я думаю, это зависит от конкретного джентльмена, Арабелла.
 — Ты вышла замуж по любви.
 — Да. — Беатрис вздохнула. — Но это не всегда гарантирует счастье.
 — Все в семье знают, что твой брак был гармоничным духовным и физическим союзом.
 Внезапно Беатрис решила, что с нее довольно. Она много лет поддерживала эту легенду, а сейчас у нее вдруг возникло неистребимое желание покончить с лживой сказкой раз и навсегда.
 — Откровенно говоря, наш союз не был гармоничным, Арабелла.
 — Прошу прощения?
 Несколько мгновений поколебавшись, Беатрис собралась с духом.
 — Я расскажу тебе нечто такое, о чем знают очень немногие. Мой муж женился на мне, потому что не мог жениться на женщине, которую искренне любил. К сожалению я не знала об этом вплоть до нашей свадьбы.
 Арабелла ошеломленно уставилась на кузину:
 — Что ты такое говоришь? Все в семье знают, что ты всем сердцем любила Джастина Пула.
 — Я любила его вначале, но в конце концов он умудрился превратить мое чувство любви в жалость… ну и что-то еще…
 — А что еще?
 — Гнев. — Слово прозвучало резко, заставив Беатрис удивиться даже больше, чем Арабеллу. — Назвать это яростью было бы слишком, но я была зла на него за то, что он мне причинил. Правда, никому в этом я не признавалась, даже самой себе. Вот видишь, я чувствую себя виноватой.
 — Виноватой? За что?
 — Я считала себя виноватой в том, что он не может забыть другую женщину. Корила себя, что не могу отвлечь его от его безнадежной любви и заставить полюбить снова. Но в глубине души я, видимо, ненавидела его за то, что он обманул меня.
 Арабелла не могла скрыть изумления.
 — Ты ненавидела его?
 — У меня было полное смятение чувств. Я затруднялась ответить, что именно чувствую. Скажу одно: когда я получила известие о его смерти, я испытала потрясение, но отнюдь не великую печаль.
 — Как это ужасно!
 — Как ни странно, но теперь мне это не кажется столь ужасным, как раньше. — Беатрис улыбнулась. — Вероятно, именно по этой причине я сейчас в состоянии говорить об этом с тобой.
 Это правда, подумала Беатрис. Какое-то успокоение снизошло на нее, после того как она высказала правду вслух. Все эти годы она говорила себе, что испытывала жалость к Джастину. Говорила, что его нельзя винить за то, что он способен так глубоко любить. Какая чушь!
 — Правда в том, что негодяй лгал мне, — сказала Беатрис. Голос ее креп буквально с каждым словом. — Он обманывал меня и обманывал также себя.
 — Конечно, нет никакого сомнения, что он обманывал тебя, — с неожиданной и трогательной твердостью сказала Арабелла. — Он не стоит тебя.
 — Спасибо. — Беатрис улыбнулась. — А сейчас тебе нечего беспокоиться за меня. Все это было давным-давно. Сердце мое излечилось.
 — Как все удивительно! — задумчиво проговорила Арабелла. — Ты сделалась романтической легендой в нашей семье. Мы думали, что ты поклялась никогда более не выходить замуж, потому что не можешь забыть Джастина.
 — Я поклялась никогда более не выходить замуж, потому что боялась повторить ошибку своего первого брака, — сдержанно объяснила Беатрис.
 — Ты всегда кажешься такой уверенной в себе.
 — Да, но когда дело касается любви, я чувствую себя не столь уверенно, как в других делах.
 — За исключением любви в твоих романах, — тихо сказала Арабелла.
 Беатрис взметнула брови:
 — Очень проницательное наблюдение.
 — Ой, Беатрис, мне так жаль, что ты не знала настоящей любви!
 Беатрис поднялась с кресла, обошла письменный стол и дружески обняла кузину.
 — Все в порядке, дорогая. Я прекрасно обходилась и без этого.
 — Но ведь…
 — Тес! — Беатрис похлопала Арабеллу по плечу. — Я не рассказывала тебе свою историю, чтобы ты не усомнилась в Пирсоне. Он совсем не такой, как Джастин. Я думаю, он по-настоящему любит тебя.
 — Ты в самом деле так думаешь? Беатрис вспомнила, каким влюбленным взглядом смотрел Пирсон на Арабеллу, когда та об этом не подозревала.
 — Да, в самом деле.
 — Слава Богу! — с облегчением произнесла Арабелла. Беатрис вздохнула:
 — Ты должна слушать меня. Нет никакого сомнения в том, что Пирсон испытывает самые теплые чувства к тебе.
 » сводят или не позволят его родители попросить твоей руки — это совсем другое дело. Ты должна быть готова ко — Пирсон — послушный сын, — сказала Арабелла. — Вполне естественно, он хочет, чтобы родители одобрили его выбор невесты. Но в то же время он мужчина и примет собственное решение, независимо от того, каково будет мнение родителей.
 Любовь превращает человека в оптимиста, подумала Беатрис. Она еще раз обняла Арабеллу.
 — Надеюсь, что ты права. Возможно, твоя интуиция в таких делах лучше моей.
 Она не собиралась совершать прогулку вдоль Дипинг-лейн, когда вышла из дома вместе с Эльфом. Но затем у нее родилась идея взглянуть на дом Грэма Солтмарша. Беатрис вспомнила адрес, который Солтмарш назвал клерку в книжной лавке Хука. Как будто бы сама судьба протягивала ей руку. Ей представилась отличная возможность получить информацию о том, где сейчас находится Солтмарш.
 К тому же Эльф нуждается в длительных прогулках, напомнила она себе.
 Потом Беатрис поняла, что уже готовит себе оправдание, с которым предстанет перед Лео. Как будто он муж и имеет право высказывать свое недовольство ее поступками. Беатрис сердито застонала.
 В первой половине дня туман почти рассеялся, но сейчас вновь сгущался. Дипинг-лейн была в серой дымке. Беатрис стояла под кроной раскидистого дерева на краю парка, откуда ей была видна парадная дверь дома номер 21.
 — Должно быть, нам нужно подойти поближе к дому, Эльф. Какой смысл наблюдать за входом, если не поймешь, кто входит и выходит из дверей.
 Эльф повел ушами, однако с места не сдвинулся, продолжая старательно обследовать траву под деревом. Похоже, его очень заинтересовал ее запах.
 Впрочем, когда Беатрис легонько потянула за поводок, он готовностью двинулся вперед, чтобы обследовать новую территорию. Они пересекли улицу и пошли по дорожке, которая выводила их к дому Солтмарша.
 Беатрис особенно не опасалась, что Солтмарш узнает ее если вдруг окажется дома и случайно выглянет из окна. Шляпа с вуалью и длинный шерстяной плащ надежно маскировали ее. Она была всего лишь леди, которая вышла прогуляться с любимой собакой.
 Беатрис испытала легкое волнение, когда проходила с Эльфом мимо парадной двери дома 21. Ей бросилось в глаза, что, несмотря на сумрачный день, ни в одном из окон не было видно ни света лампы, ни отблеска камина.
 Мальчишка с копной нечесаных волос вынырнул из-за угла и остановился как вкопанный, увидев Эльфа. Глаза у него округлились от ужаса и удивления.
 — Это волк, мэм?
 — Что? — Беатрис посмотрела на мальчишку и все поняла. — О нет, никакой это не волк. Просто большая собака.
 — Она не покусает меня?
 — Не думаю. Ты можешь погладить ее, если хочешь.
 — Вот это да! — Мальчик два раза провел ладонью по голове Эльфа и быстро отскочил в сторону. — Всем теперь расскажу, что дотрагивался до настоящего волка.
 В голове Беатрис родилась идея. Она открыла ридикюль и нашарила монету.
 — Мальчик, ты не мог бы позвонить в дом 21? Мальчишка пожал плечами, взял монету и бросился вверх по лестнице. Беатрис отошла чуть дальше от дома и остановилась в ожидании.
 Мальчишка стал на цыпочки и несколько раз дернул за дверной молоток. Дверь не открылась.
 — Достаточно, — махнула рукой Беатрис, когда мальчик обернулся к ней. — Ты мне очень помог.
 Бросив в последний раз восхищенный взгляд на Эльфа, мальчишка повернулся и побежал по направлению к парку.
 Беатрис еще раз посмотрела на входную дверь дома.
 — Похоже, что мистера Солтмарша нет дома, Эльф.
 Эльф в задумчивости понюхал траву.
 — Как ты думаешь, Эльф? Может, нам обойти дом кругом и посмотреть, нет ли кого-нибудь в саду?
 Эльф ничего не сказал. Беатрис сочла это молчаливым согласием с его стороны и, двигаясь вокруг дома, свернула в узкий переулок.
 Эльф обнаружил массу интересных запахов в этом переулке, но Беатрис настойчиво тянула его за поводок, и вскоре они достигли сада за домом, обнесенного невысокой стеной.
 Беатрис потрогала железную калитку — она была не заперта.
 — Ни в коем случае не шуми, Эльф.
 Эльф, не издавший доселе ни единого звука, с любопытством смотрел на Беатрис, которая вошла в калитку.
 Неясное предчувствие охватило Беатрис. Дом наверняка должен быть заперт, сказала она себе. Без помощи Лео она не сможет в него проникнуть. Но по крайней мере она заглянет в окна. Возможно, она заметит что-то такое, что может послужить ключом к разгадке.
 Эльф проявлял прямо-таки невероятный интерес к грядкам. Беатрис позволила ему обнюхать их, а сама попыталась заглянуть в окно.
 Шторы на окне были опущены, но в одном углу был виден край стола. Через узкую щелку Беатрис имела возможность рассмотреть кабинет, совсем непохожий на ее собственный. Шкафы были заполнены книгами в кожаных переплетах. Несколько раскрытых книг лежали на письменном столе.
 Все увиденное свидетельствовало о склонности Солтмарша к научным изысканиям, но этот вывод вряд ли мог чем-то помочь.
 Беатрис разочарованно отвернулась от окна. Она увидела, что Эльф терпеливо сидит перед дверью черного хода. Создавалось впечатление, что он ждет, когда же Беатрис откроет ее.
 — Я уверена, что она заперта. Эльф. «А что, если нет?»
 Беатрис поднялась по лестнице и взялась за ручку — ручка легко повернулась.
 — Я воспринимаю это как предзнаменование. Эльф. — Беатрис открыла дверь и шагнула в темный узкий коридор.
 Эльф резво бросился вперед. Слишком резво. Он бежал не останавливаясь, стуча когтями о деревянный пол. Конец поводка вырвался из рук Беатрис.
 — Эльф! — испугалась она. — Назад!
 Однако пес проигнорировал ее команду. Он исчез за дверью.
 — Черт возьми! — Беатрис подобрала юбки и бросилась вслед за Эльфом. — Лео задушит меня, если я тебя потеряю! Иди сюда, гадкий, негодный пес!
 В дверях появился Лео. В одной руке он держал пачку писем, в другой — пистолет.
 — Привет, Беатрис.




 Глава 17



 Ужас из ужасов! Быть брошенной на алтарь его противоестественной похоти…

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 17

 — Лео! — Беатрис не понравился звук собственного голоса. — Что ты здесь делаешь?
 — В данной ситуации я считаю себя обязанным задать тебе тот же самый вопрос.
 — Я могу объяснить, — поспешно сказала Беатрис.
 — Я тоже. — Какой-то лучик сверкнул в его глазах. — Будет весьма интересно узнать, примет ли каждый из нас объяснение другого?
 — Должна вам сказать, сэр, что вы изрядно меня напугали. — Пульс Беатрис слегка замедлился, хотя еще и не пришел в норму. Как-никак она находилась в передней дома джентльмена, куда ее не приглашали. — Уверяю, что если бы я была предрасположена к обморокам, давно бы уже лежала без чувств.
 — А поскольку ты к этому не предрасположена, мы можем ограничиться театральными эффектами. — Лео повернулся и снова вошел в небольшую гостиную, где он, по всей видимости, до этого что-то искал. Открыв ящик письменного стола, он приподнял черную бровь. — Полагаю, ты находишься здесь по той же причине, что и я?
 — Найти что-то такое, что может пролить какой-то свет, — решительным тоном сказала Беатрис. — Какими иными причинами может объясняться мое пребывание здесь?
 Лео посмотрел на нее несколько загадочным, чуть задумчивым взглядом — взглядом, который ее всегда раздражал.
 Беатрис его выдержала.
 — Какая иная чушь пришла вам в голову, сэр?
 — Просто мне подумалось… поскольку ты склонна считать Солтмарша невиновным… — Лео не договорил и пожал плечами.
 Беатрис взорвалась:
 — Вы думаете, что я пришла предупредить его о том, что вы суете нос в его дела? Милорд, хочу напомнить вам, что мы партнеры в нашем общем деле! И я не сделаю подобной вещи, не обсудив все предварительно с вами, сэр!
 — Счастлив узнать об этом.
 Беатрис посмотрела на Эльфа, который растянулся.? центре комнаты.
 — Я прогуливалась с вашей собакой и случайно оказалась рядом с этим домом.
 Лео пробормотал нечто невнятное, продолжая рыться в бумагах.
 Беатрис откашлялась.
 — Когда я заметила, что в доме никого Нет… Лео внезапно поднял голову.
 — Черт возьми, так это ты звонила в парадную дверь не так давно?
 «Беатрис вскинула подбородок.
 — Не делала ничего подобного.
 — Беатрис…
 — Я заплатила мальчику, чтобы он сделал это для меня, — объяснила она. — Я хотела удостовериться, что никого дома нет.
 — Еще говорит о том, что ее напугали… — Он закрыл ящик письменного стола и взял маленькую статую Афродиты со стола. — Я сам чуть не грохнулся в обморок. Я решил, что сюда пожаловал Сибсон.
 — Почему?
 — Должно быть, потому, что думал в это время о нем. Я только что пришел из его лавки. — Лео посмотрел на основание статуи. — Подделка.
 — Лавка мистера Сибсона — подделка?
 — Нет, вот этот образец. — Он снова водрузил Афродиту на стол. — Изготовлена каких-нибудь два или три года назад. Вероятно, куплена у Сибсона.
 Беатрис приподнялась на цыпочки, чтобы разглядеть итальянский пейзаж, висевший на стене. В ее романах героини обычно всегда находили сейфы в стенах за картинами.
 — Расскажи мне о визите к Сибсону.
 — Особенно нечего рассказывать. Сибсона не оказалось на месте, когда я пришел. Есть основание предположить, что он в спешке покинул город.
 — Почему ты так считаешь?
 — Я поднялся наверх, в его квартиру. Одежда и бритвенные принадлежности исчезли. Кстати, личные вещи Солтмарша также отсутствуют. Я уже осмотрел его спальню.
 Беатрис нахмурила брови.
 — Если они оба причастны к этому делу, как ты предполагаешь, они могли проявить нервозность после убийства доктора Кокса. Возможно, оба решили, что разумнее убраться из Лондона.
 — Да. — Лео направился к дверям. — Я закончил с этой комнатой. Осталось осмотреть только кабинет. Беатрис вышла вслед за ним.
 — Вчера вечером Т№ высказал предположение, что мы ввязались в скандал, разразившийся среди воров. Похоже, это начинает подтверждаться, правда?
 — Это соответствует тем фактам, о которых мы уже знаем. — Лео вошел в кабинет и подошел к письменному столу. — Кокс, Сибсон и Солтмарш могли работать вместе, имея целью разыскать кольца Афродиты. Каждый из них внес какой-то вклад в это партнерство.
 Беатрис пробежала глазами по книгам в шкафу. Большей частью классические произведения на греческом и латинском, имеющие отношение к древней истории и старинным легендам.
 — Выясняется, что мистер Солтмарш хорошо подкован в области древностей и вполне мог отследить кольца Афродиты, да и саму статую.
 — К тому же бесспорен факт, что Сибсон тесно связан с подпольной торговлей древностями. В прошлом он был причастен ко многим аферам. Он не упустит возможности объединить свои усилия с Солтмаршем, чтобы заполучить такую ценность, как кольца Афродиты.
 — Подозреваю, что они заплатили доктору Коксу, чтобы он приготовил яд.
 — Да.
 — Кто из них убил доктора Кокса, как ты думаешь? После недолгих колебаний Лео сказал:
 — Сомневаюсь, что это мог сделать Сибсон. Он человек, предпочитающий заговоры и интриги, а не физическое насилие. Он легковозбудимый и очень нервный человек.
 — Существует мнение, что нервные люди способны реагировать слишком бурно в моменты большого напряжения. Поддавшись панике, они способны нажать на спусковой крючок пистолета, который хотели использовать только для шантажа.
 — Это верно. — Лео задвинул один ящик стол, и открыл второй. — Появление возможности заполучить это, делает серьезного коллекционера неуравновешенным.
 Беатрис взяла с полки книгу, открыла и потрясла ее, держа корешком вверх.
 — Что ты делаешь?
 — В моих романах героини часто находят в книгах важные улики.
 Нельзя сказать, что улыбка Лео была насмешливой, однако она была весьма близка к этому. Впрочем, Беатрис решила не обращать на подобные мелочи внимания. Из книги ничего не выпало. Беатрис доставила книгу на место и взяла другую.
 — Ты крупный специалист по древностям, Лео, но мне кажется, тебя мало беспокоит дело с кольцами. Ты спокоен, словно гранитная скала.
 — Это потому, что я укрепил свои нервы, подвергаясь более сильным воздействиям.
 Беатрис с подозрением посмотрела на Лео:
 — Какие воздействия вы имеете в виду, милорд?
 — Вы знаете отлично, что я имею в виду вас, миссис Пул.
 — Вздор. — Она выдернула новую книгу и стала ее трясти. — не поверю в это ни на одну минуту, сэр. В конце концов, вы джентльмен, который ради спортивного интереса охотится на разбойников с большой дороги.
 — О, это объясняется очень просто: в Девоне мало других обычных развлечений.
 Беатрис не удостоила ею отлетом. Вместо этого спросила:
 — Нашел что-нибудь интересное в столе?
 — Смотря, что ты считаешь интересным, — медленно проговорил Лео.
 Беатрис быстро обернулась и увидела, что он перебирает стопку бумаг.
 — Что это?
 — По-моему, часть рукописи. — Лео поднял первую страницу. — Роман тайн и ужасов, если я не ошибаюсь. — Он начал читать громким, выразительным голосом:
 —» Древний склеп был вырублен в скале холма. Густые заросли дикой виноградной лозы скрывали вход, и внутри склепа было темно и мрачно «.
 — Мистер Солтмарш все-таки сказал правду, — с облегчением проговорила Беатрис. — Он и в самом деле хочет стать писателем.
 Лео продолжил чтение:
 —» Движимая мужеством, которое было неотъемлемой частью ее благородной натуры, очаровательная Беатрис приблизилась к нагромождению развалин…«
 — Беатрис? Можно взглянуть? — Беатрис поспешила к письменному столу. Выхватив страницу из рук Лео, она взглянула на текст. — Боже мой! Он дал героине мое имя!
 — Умный человек! — Забрав страницу у Беатрис, Лео бросил ее в ящик стола. — Наверняка хотел произвести на тебя впечатление.
 — Ты должен признать, что это все-таки трогательно.
 — Напротив, это хитро, расчетливо и коварно. Именно этого я и ожидал от Солтмарша. — Лео с шумом задвинул ящик стола и начал копаться в следующем.
 — Согласись, Лео, нет никаких оснований считать, что он имел в виду нечто другое, а не просто отдать дань уважения.
 Лео вскинул на Беатрис глаза.
 — Боже милостивый! А я-то думал, что женщина столь зрелого возраста гораздо мудрее и не попадется на подобную приманку.
 — Мы, женщины зрелого возраста, не можем позволить себе пренебрегать знаками внимания со стороны джентльменов, — холодно возразила Беатрис. — Подобное внимание нам оказывают не столь часто.
 Лео резко выпрямился.
 — Послушай, Беатрис, я вовсе не имел в виду…
 — Вздор! Тем не менее я прощаю тебя. Одно из преимуществ зрелости заключается в том, что я теперь способна заглянуть вперед. Ты не сомнешь меня несколькими колкостями по поводу моего возраста или моей наивности.
 Лео ничего не ответил. Расшифровать его взгляд было невозможно. Беатрис вновь обратилась к книжной полке.
 — Ты должен признать, — возобновила она разговор тоном, как ей казалось, сдержанным и деловым, — эти страницы рукописи могут свидетельствовать, что мистер Солтмарш был абсолютно откровенен, когда рассказывал нам о своем участии в этом деле.
 — Беатрис!
 — Да, Лео? — Она вытащила с полки новую книгу, посмотрела на заглавие и улыбнулась. — Погляди! Мистер Солтмарш хранит мой роман» Невеста Скарлифского замка» на той же полке, что и работы классиков.
 — Я позволил себе то неделикатное, беспардонное и совершенно необоснованное замечание, — твердым голосом произнес Лео, — потому что чертовски ревную тебя к Солтмаршу.
 — Интересно, если… — Беатрис повернулась так внезапно и резко, что едва не выронила из рук книгу. — Что ты сказал?
 — Я полагаю, ты слышала меня. — Лео возобновил поиски в ящиках стола. — Знаешь, прошло уже много лет с тех пор, как я испытывал муки ревности, и потому успел позабыть, насколько они неприятны.
 — Лео… — Прижав книгу к груди, Беатрис сделала шаг к письменному столу. — Для этого нет никаких причин, уверяю тебя. Мои чувства к мистеру Солтмаршу — это лишь обычные дружеские чувства к человеку, с которым связывают какие-то общие интересы.
 — Понятно. А что связывает нас, Беатрис?
 — Очевидно, наши связи имеют совершенно иную природу.
 Лео посмотрел на нее поверх лампы.
 — Не нахожу слов, чтобы выразить, насколько утешительно мне это слышать.
 Беатрис смотрела на него со все возрастающим любопытством.
 — Ты взволнован.
 — К тому же я еще спешу. Тебе не кажется, что мы должны покончить с этими чертовыми поисками и смыться отсюда, пока нас не застал здесь Солтмарш?
 — Мне показалось, ты говорил, что он покинул город.
 — Вполне вероятно, но я не могу быть абсолютно уверен в этом.
 Послышалось тихое повизгивание, и Беатрис похолодела. Обернувшись, она увидела, что Эльф поднялся на ноги, навострил уши и повернул морду в сторону парадной двери.
 — Лео, твоя собака…
 — Да. — Лео вышел из-за письменного стола. — Кто-то поднимается по лестнице. Должно быть, экономка. Пора уходить. Оставь в покое эту книгу. Быстро!
 Беатрис сунула роман на место, Лео схватил ее за руку и потащил к выходу.
 В парадной двери щелкнул ключ. Эльф вежливо посмотрел на хозяина, словно ожидая его распоряжений.
 — Нет! — шепотом сказал Лео. — Пошли!
 Лео вывел Беатрис из кабинета в коридор. Эльф плелся за ними. Лео открыл дверь черного хода, и они устремились по лестнице вниз. В этот момент Беатрис услышала, как отворилась парадная дверь.
 Она молча благословила туман, который еще более сгустился за время их пребывания в доме Солтмарша, — он буквально накрыл серым саваном небольшой сад.
 Эльф безошибочно вывел их через узкую металлическую калитку. Еще несколько мгновений — и они почувствовали себя в безопасности, оказавшись в переулке.
 — Все висело на волоске, — сказала запыхавшаяся Беатрис.
 — Да, в самом деле. — Лео сжал ее руку. — Клянусь, если ты еще… — — Давай рассмотрим самую насущную проблему, — перебила его Беатрис. — Вполне вероятно, что мистер Сибсон причастен к этому делу, но мы не можем сказать ничего определенного о мистере Солтмарше. Ты должен признать, что он рассказал нам правду о себе.
 — Я признаю, что доказательства его правдивости очевидны. — Продолжая держать Беатрис за руку, Лео подталкивал ее вперед. — Даже, пожалуй, слишком очевидны.
 — Что ты хочешь этим сказать?
 — Несколько страниц рукописи с героиней, носящей твое имя, экземпляр твоего романа… Вполне вероятно, что Солтмарш все это расчетливо подстроил, предполагая, что я могу нанести ему неожиданный визит.
 — Ты бываешь удивительно изворотливым, Лео.
 — Сочту это за комплимент. — Лео замедлил шаг, когда они вышли из переулка. — Мне очень хотелось бы знать, где в этот момент находятся Сибсон и Солтмарш.
 Когда они входили в холл городского дома Беатрис, Лео все еще продолжал размышлять о том, где можно разыскать двоих людей, которые явно оказались в центре всей истории.
 — Беатрис! — Арабелла выскочила из гостиной с широко раскрытыми и горящими от возбуждения глазами. Увидев Лео, она приостановилась и наскоро сделала реверанс. — Милорд. — Затем снова повернулась к Беатрис:
 — Наконец-то ты дома! Тетя Уинифред и я не могли найти себе места!
 — А в чем дело? — Беатрис сняла шляпу с вуалью и положила ее на стол. — Да успокойся, пожалуйста! Что случилось?
 В дверях гостиной появилась Уинифред. Выглядела она несколько взволнованной.
 — Моя дорогая Беатрис! Такая новость! Мы потрясены! Беатрис нахмурилась:
 — Кто-то умер? Уинифред часто заморгала:
 — Никто. Во всяком случае, я ничего такого не слышала. А говорю я о твоей предстоящей помолвке.
 — О моей… что?
 Лео поморщился, когда голос Беатрис перешел в визг, от которого, по законам науки, должны вылететь стекла. И тут же подумал: может быть, еще не поздно сбежать?
 — Мы понимаем, что пока ничего не объявлено. — Уинифред одарила Лео ослепительной улыбкой. — Но об этой новости говорит весь город, поэтому мы, естественно, предположили…
 — Вначале мы услышали об этом от леди Хейзелторп, — перебила тетю Уинифред Арабелла. — Она вошла в салон Люси, когда мы собирались уходить. Мы прямо налетели на нее. Она не могла нас не поздравить.
 Уинифред с упреком посмотрела на Беатрис:
 — Мы потрясены этим, дорогая, однако должна сказать, было очень неловко узнавать такую новость от леди Хейзелторп.
 — Тем не менее тетя Уинифред очень быстро пришла в себя, — расплылась в улыбке Арабелла. — Впрочем, мы обе. Мы притворились, что обо всем знаем.
 — Как-никак сказался многолетний опыт вращения в свете, — скромно сказала Уинифред.
 — Вы обе с ума сошли? — Беатрис сняла плащ и повесила его на крюк. — Не йогу даже представить, откуда леди Хейзелторп взяла подобную сумасбродную сплетню! Вы должны были сообразить, что она морочит вам голову! Правда, никак не могу понять, зачем ей это понадобилось?
 Арабелла закусила нижнюю губу. Она посмотрела на Лео и снова перевела взгляд на Беатрис.
 — Миссис Хейзелторп сказала, что слышала это от Пирсона, а тот — непосредственно от его светлости.
 Беатрис уперла руки в бока и напустилась на обеих женщин:
 — Чьей светлости?
 Лео решил, что пришло то самое время, когда следует совершить мужской поступок.
 — Моей светлости, — сказал он. Беатрис резко повернулась к нему, раскрыв рот. Прошло несколько секунд, прежде чем она смогла его закрыть.
 — О чем вы говорите, сэр?!
 — Это очень длинная и несколько запутанная история. — Лео взял ее под руку. — Почему бы нам не пройти в твой кабинет и не обсудить все спокойно?
 Беатрис топнула ногой.
 — Один момент, если позволите, милорд… Это его последний шанс, подумал Лео. Беатрис была слишком ошеломлена, чтобы оказать ему сопротивление. Он слегка нажал на нее, и ему удалось увлечь ее в кабинет. Он сумел закрыть дверь раньше, чем Беатрис окончательно опомнилась. ; — Однако, сэр, это зашло слишком далеко! — Она вырвалась из его рук и направилась к письменному столу. Обернувшись, она оперлась о него обеими руками и потребовала:
 — Объяснитесь.
 — Если в двух словах, то Бернби вызвал меня на дуэль.
 — Не говори такие вещи! — Внезапно гнев на ее лице сменился испугом. — Я не верю!
 — Я предупреждал тебя, что этот молодой человек плохо ориентируется в матримониальных интригах и стратегии. — Лео подошел к окну. — Бернби принял мое внимание к твоей кузине излишне серьезно.
 — Боже милостивый! Это ужасно!
 Лео посмотрел на Беатрис и с удивлением увидел, что она потрясена его сообщением. С трудом переставляя заплетающиеся ноги, она обошла кабинет и буквально рухнула в кресло.
 Отчаяние Беатрис удивительно подействовало на Лео. Он почувствовал прилив тепла в груди. Она переживала за него. Во всяком случае, она не хотела, чтобы он дрался на дуэли.
 — Ты можешь не прибегать к флакону с нюхательной солью, — сказал Лео. — Встречи на заре не будет.
 — У меня нет флакона с нюхательной солью, — рассеянно сказала Беатрис. И вдруг до нее дошло. — А, понимаю, ты просто объяснил Бернби, что он не правильно истолковал твой интерес к Арабелле?
 — Я сказал, что мой интерес заключен в тебе.
 — Понятно. — Беатрис на мгновение задумалась. — Очевидно, ты хотел убедить его, что не домогаешься руки Арабеллы.
 — Именно. — Лео слегка расслабился. Кажется, благоразумие берет в ней верх. — Вначале я попробовал, как и ты, сказать ему, что я друг семьи. Но это не произвело на него ни малейшего впечатления.
 — Похоже, ты прав, говоря о мелодраматической чувствительности молодых джентльменов. — Беатрис покачала головой. — Тем не менее вызвать тебя на дуэль… в данной ситуации — это уж слишком. Я считала, что мистер Бернби разумнее.
 Глядя в окно, Лео сказал:
 — Я думаю, Бернби решил, что отчаянная ситуация требует отчаянных действий.
 — Стало быть, он до такой степени приревновал тебя?
 — Здесь, несомненно, присутствовала и ревность. Но справедливости ради я должен сказать, что Бернби преследовал и более благородную цель, бросая мне вызов.
 — Вздор! Что благородного в том, что он вызывает тебя на дуэль лишь бы ты не сделал предложения?
 Лео разглядывал тоненький ствол маленького деревца, которое едва вырисовывалось в тумане.
 — Бернби считал своим долгом защитить юную, невинную овечку — твою кузину, которую собираются принести в качестве жертвы на алтарь моей похоти.
 Воцарилось напряженное молчание.
 — Именно так выразился Бернби? — бесстрастным тоном спросила наконец Беатрис. — Он употребил слова «алтарь»и «похоть»?
 — Да.
 — Понятно.
 — Кажется, он был удовлетворен, когда я сказал, что намерен принести в жертву тебя.
 — На алтарь твоей похоти.
 — Да. — Лео повернулся, чтобы взглянуть Беатрис в лицо. Однако она не смотрела в его сторону. Казалось, она была всецело занята созерцанием шара в другом конце комнаты. — Я сожалею, что так получилось, Беатрис, но, пожалуй, это был самый простой способ выйти из положения, которое грозило крупным скандалом.
 — Я понимаю. — Она продолжала смотреть на шар, словно это был магический кристалл.
 — Я осознаю, что получилось несколько неловко, — осторожно сказал он.
 Беатрис стиснула зубы. Было видно, как она проглотила комок в горле.
 — Лишь бы не стало известно, что я миссис Йорк. Миссис Пул переживет сплетни по поводу отмененной помолвки с графом Монкрестом. Миссис Йорк не переживет.
 — И миссис Пул, и миссис Йорк переживут брак со мной, — тихо проговорил Лео.
 Беатрис вздрогнула и резко повернула голову, глядя на него непонимающим взглядом.
 — Прошу прощения?
 — Ты слышала, что я сказал.
 Густой румянец залил ее щеки.
 — Да, разумеется. Простите меня, милорд. Вы, разумеется, истинный джентльмен. Я понимаю: считая, что разрушил мою карьеру, ты намерен поступить благородно. Но я уверена, что это излишне.
 Она начинала раздражать его.
 — Я не считаю концом света брак с вами, мадам. Беатрис откашлялась.
 — Очень по-рыцарски, милорд.
 Ему захотелось выдернуть Беатрис из кресла и растормошить, чтобы она сменила это сводящее с ума загадочное выражение на лице.
 — Рыцарство для молодых людей. Подобные вещи уже много лет меня не беспокоили.
 — Но вы благородный человек, сэр. И не сомневаюсь, вы рассуждаете так: поскольку вы создали эту проблему, вы обязаны защитить меня от скандала.
 — А как обстоит дело с тобой?
 — Со мной? — Она подняла голову и выпрямилась. — Признаю, что несу большую долю ответственности за то, что поставила вас в щекотливое положение.
 — Проклятие, не о том речь! Я спрашиваю о другом: оскорбляет твои деликатные чувства тот факт, что ты принесена в качестве жертвы на алтарь моей похоти?
 — А-а, я понимаю. — Беатрис снова откашлялась. — Мои чувства не столь тонки и деликатны, милорд. И поэтому сей факт не ущемляет их, не говоря уж об оскорблении.
 Лео понял, насколько был напряжен, лишь теперь, когда внезапно расслабился. Он неожиданно улыбнулся.
 — Вы недооцениваете себя, мадам. Подобной чуткости и восприимчивости мне не приходилось встречать раньше. И благодаря вам мне открылась духовная сторона отношений, что раньше было для меня недостижимо скольких бы поэтов я ни прочел.
 Беатрис схватила маленькую расшитую подушечку с подголовника кресла и запустила ею в голову Лео.




 Глава 18



 Дверь в конце прохода внезапно закрылась и отсекла сноп бледного лунного света. Темнота сомкнулась вокруг нее.

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 18

 На следующее утро Финч появился в дверях кабинета Лео и деликатно кашлянул.
 — Прошу прощения, м'лорд. Экипаж подан. Сейчас почти восемь тридцать. Вас ожидают в доме миссис Пул и ее родственников без четверти девять, если вы помните.
 — Спасибо, Финч. Я не забыл. — Лео сделал последнюю отметку и закрыл книгу счетов Кокса.
 Он был в костюме для торжественных вечерних приемов. В этот вечер предстояло много дел, и он, как о чем-то недостижимо прекрасном, подумал о спокойном домашнем обеде с Беатрис.
 Однако ввиду предстоящего объявления о помолвке у него не было выбора, и в течение нескольких ближайших вечеров они должны были появляться с Беатрис на публике. Другое поведение возбудило бы множество кривотолков, которые в настоящий момент были совершенно ни к чему.
 Он уже наполовину пересек кабинет, как вдруг остановился.
 — Что-нибудь забыли, м'лорд? — спросил Финч.
 — Да, кажется, забыл. Я сейчас приду.
 Финч наклонил голову и вышел в холл.
 Лео подождал, пока останется один, прошел в дальний конец комнаты и сдвинул в сторону висевшее на стене тяжелое зеркало в позолоченной раме.
 Некоторое время он изучал замок замурованного в стене сейфа. Затем аккуратно открыл его, распахнул дверцу, и достал маленькую инкрустированную шкатулку.
 Он задумчиво повертел ее в руках, еще не вполне понимая, что заставило его отважиться на этот поступок. Шкатулка не извлекалась из сейфа со времени смерти его родителей. Лео не заглядывал внутрь ее несколько лет. Было время, когда он собирался подарить шкатулку жене на первую годовщину их свадьбы, но затем осознал, что жена никогда не ответит на его чувства.
 То, что находилось в шкатулке, было частью фамильной легенды Монкрестов.
 Лео взял шкатулку и вышел в холл, где Финч подал ему пальто и перчатки.
 — Надеюсь, вы приятно проведете вечер, м'лорд.
 — Если ничего неожиданного не случится, вечер обещает быть интересным. — Лео опустил шкатулку в карман пальто. В другом кармане уже лежал маленький пистолет. — С миссис Пул скучно не бывает.
 — В самом деле. — Финч вдруг вытянулся во весь рост. — М'лорд, от имени всех слуг и от себя лично позвольте поздравить вас по случаю вашей помолвки и пожелать счастья.
 — Спасибо, Финч. — Лео не счел нужным заметить, что помолвка лишь предстоящая, а не состоявшаяся.
 Он вышел из холла и спустился по лестнице, где его ожидал экипаж.
 От массивного канделябра в танцевальном зале свет падал на террасу, где стояли Беатрис и Лео. Из распахнутых дверей шло тепло, доносились музыка и приглушенные голоса многочисленных гостей.
 — Тетя Уинифред права. — Беатрис положила руку в перчатке на каменный парапет, окружавший террасу. — Мы теперь — главная тема разговоров на всех вечерах и балах города.
 — Этого следовало ожидать, — Лео внимательно посмотрел на Беатрис и проследил за ее взглядом, который был устремлен в окутанный туманом сад. — Разговоры о нашей помолвке скоро затихнут.
 — Ты хотел сказать — о предстоящей помолвке, — поправила его Беатрис. — Я знаю, как тебе должно быть неприятно, что твое имя постоянно на устах у всех.
 Лео сделал легкий протестующий жест рукой.
 — Имя Безумного Монаха не в первый раз является предметом досужих разговоров.
 Его одолевают какие-то мысли, подумала Беатрис. Он был в минорном настроении с того самого момента, как появился в ее доме два часа назад. Ей хотелось верить, что причиной этого настроения была все более усложняющаяся ситуация с кольцами Афродиты, а не сплетни по поводу их предстоящей помолвки.
 Чертовски не повезло! Беатрис сжала руку в кулак. Если бы Пирсон Бернби не вылез со своим вызовом на дуэль! Дело с поисками и без того основательно осложнилось. Ни ей, ни Лео совсем не нужна была эта дополнительная проблема.
 Больше всего Беатрис не нравилось, что она не могла распознать, насколько раздражен или удручен был Лео подобным неожиданным поворотом событий. Он надежно скрывал это за непроницаемым и загадочным выражением лица.
 — Что-нибудь слышно о мистере Сибсоне или мистере Солтмарше? — деловым тоном спросила она.
 — Нет. Сыщик, которого я нанял этим утром, представил мне отчет во второй половине дня. Пока ему не удалось установить их местонахождение. Ни экономки, ни соседи, ни слуги не знают, куда они уехали.
 — Если предположить, что Сибсон — главный вдохновитель этого дела, нетрудно понять, почему он исчез после убийства доктора Кокса. — Беатрис нахмурилась. — Но почему покинул город мистер Солтмарш?
 — В отличие от тебя я не считаю, что Солтмарш всего лишь невинная жертва в этом заговоре. Я убежден, что все трое объединились, чтобы разыскать кольца Афродиты. Но что-то не сработало в их партнерстве. И сейчас один из них мертв.
 Беатрис рассеянно постучала пальцами по парапету.
 — Что-нибудь удалось извлечь из книги счетов доктора Кокса?
 — Не слишком много. Я добрую половину дня на нее потратил. Тебе уже известно, что твой дядя был одним из клиентов Кокса.
 — Да.
 — Кларинда была права, когда сказала, что Сибсон также покупал у него эликсир для восстановления мужской силы. И делал это в течение ряда лет.
 — Это объясняет, когда и как они познакомились, — сделала вывод Беатрис. — Что еще интересного ты узнал?
 — Ничего относящегося к делу. Хотя любопытен тот факт, что многие представители высшего света пользовались эликсиром Кокса.
 До Беатрис донеслись звуки нового вальса. Она едва ли не физически ощущала присутствие Лео рядом с ней. И так всегда, когда он рядом, подумала она. Беатрис вдруг поняла, что всю жизнь ждала этого человека.
 Она пыталась проанализировать влияние Лео на нее, начиная с того вечера, когда впервые увидела его.
 Его мужская мощь и физическая сила привлекали Беатрис, как и других женщин ее круга. Но она знавала джентльменов, которые смотрелись в вечернем наряде не менее эффектно. Джастин был очень красив, хотя выглядел более хрупким, если сравнивать его с Лео. Грэм Солтмарш физически был привлекателен, однако рядом с Лео казался несколько фатоватым.
 В этом вся суть, подумала Беатрис. Сейчас любого мужчину она сравнивала с Лео и приходила к выводу, что все ему проигрывают.
 Ни один из мужчин не вызывал у нее легкого шевеления волос на затылке или прилива теплой волны в груди. Ни один не рождал в ней желания придвинуться поближе и вдохнуть аромат его волос.
 Ее пальцы ощутили твердость камня. Очнувшись от своих мыслей, Беатрис увидела, что она обеими руками сжимает парапет.
 — Что-нибудь случилось? — спросил Лео, глядя на пальцы Беатрис.
 — Нет. Разумеется, нет. — Усилием воли Беатрис разжала пальцы.
 Она повернула голову, чтобы продемонстрировать Лео сдержанную, вежливую улыбку, и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться и взять себя в руки.
 Он был ее любовником. А в глазах света к тому же был практически помолвлен с ней.
 — Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь? — снова спросил Лео.
 — Да. — Беатрис нахмурила брови. — Просто я думала о кольцах Афродиты.
 Поколебавшись, Лео еле заметно пожал плечами:
 — Я тоже.
 Что и следовало ожидать, бодро сказала себе Беатрис. То, что она вдруг на минуту расслабилась и расчувствовалась, вовсе не должно означать, что он испытывает чувства, похожие или хотя бы отдаленно напоминающие ее собственные.
 — А о чем еще вы думаете, милорд? — вежливо осведомилась она.
 — О том, что мы должны воспользоваться отъездом из города Сибсона и Солтмарша. Ведь нет никакой возможности узнать, как долго они будут отсутствовать.
 Это заявление полностью вернуло Беатрис к реальности. Она поняла, что надо напрочь выбросить из головы всякие глупые мысли.
 — Что еще можно сделать из того, что мы до сих пор не сделали?
 — Есть еще одно место, которое мы не исследовали, — негромко сказал Лео.
 — Что ты имеешь в виду? Мы обыскали дома трех мужчин. Ты нанял сыщика, изучил книгу счетов Кокса. Не вижу, что еще мы могли бы предпринять.
 — Мы можем поближе познакомиться с музеем Тралла. Беатрис с трудом справилась с волной озноба, пробежавшей у нее по позвоночнику.
 — Но ты сказал, что он закрылся на следующий день после того, как мистер Солтмарш и я оказались в ловушке.
 — Я вел наблюдение за ним. Внутри не видно никаких признаков жизни. Но это проклятое заведение, мне кажется, играет центральную роль во всем деле. Думаю, оно заслуживает более пристального изучения.
 — Ты хочешь нанести туда визит? — Беатрис замолчала, увидев, что из танцевального зала выходят Арабелла и Пирсон. Молодой человек мягко, но уверенно сжимал ей руку.
 Пара пересекла террасу и приблизилась к Беатрис и Лео.
 — Привет, Арабелла, — улыбнулась Беатрис. — Вышли подышать свежим воздухом?
 — Мы пришли, чтобы кое-что вам сказать, — радостно сообщила Арабелла.
 Пирсон придержал ее, и оба остановились в нескольких шагах. Пирсон уважительно наклонил голову:
 — Миссис Пул. Монкрест.
 — Бернби. — Лео выглядел несколько насупленным и раздраженным.
 — Прежде чем сообщить вам и миссис Пул нашу самую большую новость, сэр, — храбро продолжал Пирсон, — я хотел бы извиниться за то, что произошло между нами вчера. Надеюсь, вы поймете, что это объясняется глубоким заблуждением с моей стороны.
 Лео вскинул бровь.
 — Разумеется. Я уже забыл этот инцидент. Легкая тень набежала на лицо Арабеллы.
 — Ничего не понимаю. Почему ты извиняешься перед его светлостью, Пирсон?
 — Я совершил ошибку, — твердо сказал Пирсон, выдержав взгляд Лео. — Я действовал необдуманно и поспешно. Единственное мое оправдание в том, что я находился под воздействием сильного чувства.
 — Неразумно действовать под влиянием сильных эмоций, — сдержанно сказал Лео. — К сожалению, понимание этой истины приходит лишь с годами.
 Беатрис не нравилось настроение Лео. Она поспешила переменить тему разговора:
 — Так скажи, Арабелла, какую великую новость вы хотите нам сообщить?
 Лицо Арабеллы расцвело.
 — Пирсон попросил меня выйти за него замуж, и я дала согласие.
 — Понятно. — Беатрис беспокойно взглянула на Пирсона. — Я счастлива за вас обоих. Надеюсь, ваши родители также довольны?
 — Я сообщу им о своем решении сегодня вечером, — спокойно сказал Бернби. — Я уверен, что они будут счастливы узнать об этом.
 Арабелла была права в своей оценке Пирсона, подумала Беатрис. К худу или к добру, но он принял решение, не дожидаясь одобрения родителей. Хотелось лишь надеяться, что родители не разразятся проклятиями, когда услышат эту новость.
 — Позвольте мне первым поздравить вас, Бернби, — сказал Лео.
 — Благодарю вас, сэр. — Пирсон посмотрел на Арабеллу. — Пойдем найдем маму.
 — Да, конечно. — Арабелла улыбнулась Беатрис. — Пирсон и я уговорились держать это пока в тайне. Мы не хотим, чтобы оказалась в тени ваша замечательная новость.
 — Пусть объявление о нашей предстоящей помолвке не будет помехой тому, чтобы обнародовать ваши личные планы. В нашем возрасте Монкрест и я не придаем слишком большого значения подобным вещам. Не правда ли, милорд?
 Глаза Лео сверкнули.
 — Совершенно верно, дорогая. Мы давно миновали тот рубеж, когда придается важное значение романтическим жестам. Большие страсти — для молодых.
 — Когда эти страсти не грозят апоплексическим ударом, — медоточивым голосом подвела итог Беатрис. Лео коротко улыбнулся:
 — В самом деле.
 У Беатрис возникло желание пнуть его ногой.
 Пирсон посмотрел на Лео:
 — Вы действительно не возражаете против того, чтобы объявление о нашей помолвке прозвучало сегодня?
 — Ни в коей мере, уверяю вас, Бернби.
 — Очень хорошо в таком случае. — Пирсон еще раз наклонил голову и увлек Арабеллу в танцевальный зал. Лео задумчиво посмотрел им вслед:
 — Если все будет нормально, их объявление отвлечет внимание общества.
 — Ты думаешь? — усомнилась Беатрис. — Нет никакого сомнения в том, что ты вызываешь у большинства людей гораздо больший интерес, чем мистер Бернби.
 — Уверяю тебя, сегодня свет найдет Бернби гораздо более привлекательным, нежели вчера, до того как он бросил мне вызов.
 Пусть не сразу, но Беатрис поняла ход мыслей Лео.
 — Да, разумеется. Мистер Бернби сегодня имеет ореол героя. Ведь он бросил вызов самому графу Монкресту и остался жив.
 — Именно.
 — Однако общество не понимает, что печально известный Монкрест приобрел грозную славу, проживая в глуши Девона, и что сейчас Безумный Монах более не представляет угрозы такому энергичному молодому человеку, как мистер Бернби.
 Лео сверкнул в темноте белозубой улыбкой.
 — Для меня имеет значение лишь то, мадам, что в моем лице вы видите угрозу своей добродетели.
 — Вы неисправимы, сэр.
 — В моем возрасте это одно из немногих оставшихся удовольствий. — Затем озорное выражение сошло с его лица. — Не вернуться ли нам к разговору о наших планах, которые были прерваны появлением Арабеллы и Бернби?
 — О визите в музей Тралла?
 — Да. Я думаю, что мы навестим и осмотрим это заведение в самом скором времени.
 — Как я уже хотела сказать раньше, я свободна утром. — Внезапно Беатрис замолчала, увидев, что Лео покачал толовой. — Ага, я так понимаю, ты хочешь сделать это сегодня?
 — Мы можем отдать экипаж, который я нанял на вечер, твоей тете и Арабелле, и они отправятся на бал к Бэллинджеру. А мы с тобой возьмем карету и поедем к тебе домой, чтобы ты переоделась. После этого поедем к Траллу.
 Беатрис немедленно отбросила в сторону воспоминания о гнетущей атмосфере в подземелье и изобразила как можно более счастливую улыбку на лице.
 — Каким образом, по-твоему, мы сможем проникнуть в музей?
 Взяв Беатрис под руку, Лео повел ее в танцевальный зал.
 — Мы воспользуемся тайным ходом, который ты обнаружила, когда оказалась в ловушке.
 Это означало, что они вновь окажутся в том кошмарном подземелье, подумала Беатрис.
 — Отличная идея! А Эльф?
 — Нам снова придется оставить его дома. Днем большинство людей могут видеть, что он всего лишь очень крупная собака. А ночью его легко принять за волка.
 Беатрис бросила взгляд на Лео:
 — Особенно после недавнего сообщения в газетах об огромном страшном звере, который расхаживает ночами по улицам Лондона.
 — Да, именно. — Лео вежливо кивнул паре, которая выходила из зала. — Всякий, кто увидит нас с Эльфом, может забить тревогу. Да и извозчик может изрядно напугаться, тем более что он наверняка принял джина в такую сырую погоду, как сегодня.
 Они ушли с бала сразу после полуночи. Беатрис подумывала о том, чтобы подкрепить себя одним-двумя бокалами шампанского, прежде чем снова оказаться в подземелье музея Тралла. Но в конце концов она отказалась от этой идеи.
 На сей раз она будет вместе с Лео, напомнила себе Беатрис, пока слуга помогал ей надеть плащ. И если кто-то мог развеять неприятные ощущения, которые порождает это помещение, так это он.
 — Готова? — Лео подал ей руку, помогая спуститься по лестнице. Ей показалось, что он светится радостью. Да он просто радуется предстоящему приключению, подумала она. Граф Монкрест готовится к охоте.
 Лео помог ей сесть в карету, затем уселся сам. Он расположился на сиденье напротив, их глаза встретились. Беатрис решила, что Лео собирается изложить подробности предстоящего мероприятия.
 Однако вместо этого он сунул руку в карман пальто.
 — Я хочу тебе кое-что преподнести, — тихо сказал он.
 — Ты хочешь сделать мне подарок? — Удивление Беатрис быстро сменилось неловкостью. — Лео, это очень любезно с твоей стороны, но у меня ничего нет для тебя.
 — Напротив. — Он передал ей небольшую инкрустированную шкатулку из черного дерева. — Ты мне очень много дала за то короткое время, что мы знаем друг друга. И все это бесценно.
 — Но право же, милорд… — Она замолчала, когда он доложил шкатулку ей на ладонь. Беатрис увидела тонкий инкрустированный узор. — Какая прелесть! И выглядит эта шкатулка очень старой!
 — То, что находится внутри, еще древнее. Открой ее, Беатрис.
 Она подняла глаза и увидела, что Лео внимательно наблюдает за ней. Беатрис медленно отодвинула защелку и подняла крышку.
 Внутри находилось золотое кольцо, массивное и тяжелое, с огромным кроваво-красным рубином, который был окружен прихотливым узором из бриллиантов. Рубин излучал глубокий теплый свет.
 Шкатулка быстро согрелась в руке Беатрис. Что касается кольца, то оно едва не обжигало ладонь.
 — Вы правы, милорд, — шепотом сказала Беатрис. — Оно и в самом деле очень древнее. И я не могу его принять.
 Наступила пауза. Беатрис показалось, что Лео забился куда-то в угол, будто хотел спрятаться.
 — Я понимаю, что оно не в современном духе. — В голосе Лео послышалась отчужденность, которой не было несколькими мгновениями раньше.
 — Дело не в том, милорд, — поспешила объясниться Беатрис. — Кольцо совершенно изумительное, о чем, я уверена, вы знаете и сами. Но это не тот подарок, который можно запросто подарить другу или даже… даже… любовные. Всякий понимает, что оно обладает удивительной силой. С помощью этого кольца можно увидеть прошлое.
 Взгляд Лео перестал быть холодным, в ею глазах снова появился теплый блеск.
 — Я знал, что ты поймешь, — с удовлетворением проговорил он. — Отныне это кольцо твое, Беатрис. Я отдал его тебе. Ты должна хранить его.
 Беатрис сомкнула пальцы вокруг кольца, — Что ты имеешь в виду?
 Он отвернулся и посмотрел в окно.
 — Я не приму его назад. Что бы ни произошло между нами, оно твое. Если мы не найдем заповедные кольца Афродиты, ты можешь продать его. Это многократно возместит потерянное наследство Арабеллы.
 Беатрис крепко сжала кольцо в ладони.
 — Я никогда его не продам.
 Она сама удивилась своей решимости. Но она твердо знала, что никогда не допустит, чтобы кольцо Лео ушло к кому-то другому. Она будет носить его у самого сердца до своего смертного часа, что бы с ней ни случилось.
 Складки рта Лео слегка разгладились. Он повернулся, встретился с Беатрис взглядом, и она почувствовала, что он удовлетворен ее решимостью.
 — Я рад это слышать. А теперь обсудим наши планы.
 Экипаж остановился у дома Беатрис лишь для того, чтобы она поднялась наверх и переоделась в брюки и рубашку.
 В комнате Беатрис вынула из кармана плаща шкатулку с кольцом и лишь тогда обнаружила, что, кроме шкатулки, В кармане есть кое-что еще.
 Кто-то во время торжественного вечера сунул ей в карман аккуратно сложенную записку. Беатрис медленно ее развернула. Послание было коротким и выразительным.
 «Это последнее вам предупреждение, миссис Йорк. Отойдите от этого дела, иначе весь Лондон узнает, кто вы такая. Игра, в которую вы играете, не стоит свеч. В конечном итоге вы ничего не получите за свои усилия. У вас не будет ни колец, ни карьеры писательницы, ни даже безумного Монаха».
 Беатрис смяла записку. В течение некоторого времени она пребывала в полной растерянности. Затем, когда она собралась с мыслями, ей стало ясно одно; она не должна ничего говорить Лео о предупреждении, пока они не нанесут визит в музей Тралла.
 Если Лео узнает, что убийца находится где-то рядом, а не уехал из города, как они предполагали, он наверняка изменит свои планы и не возьмет ее сегодня с собой.
 Ее пугало то, что было впереди, но в одном она была уверена: нельзя, чтобы Лео отправился в музей Тралла один.
 Беатрис взяла шкатулку с драгоценностями и достала золотую цепочку, принадлежавшую ее бабушке. Она продела цепочку сквозь кольцо и повесила себе на грудь.
 Стоя перед зеркалом, Беатрис потрогала кольцо, словно это был талисман. Затем повернулась и пошла вниз, где ее в карете ожидал Лео.




 Глава 19



 Ступеньки древней каменной лестницы уходили вниз и терялись в кромешной тьме. Там, у подножия лестницы, шевелилось и двигалось нечто омерзительное.

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 19

 — Я думаю, это тот самый переулок, — сказала Беатрис.
 Она оглядела узкую улочку между двумя темными домами. По ней плыл густой туман, то скрывая, то открывая скользкие камни тротуара. Ей пришла на ум фраза из «Замка теней»: «В глубине двигался туман, похожий на большого, призрачного змея, который свернулся и поджидает добычу».
 Не надо об этом, подумала Беатрис. Это не роман. Это была реальность.
 Беатрис много дала бы за то, чтобы не идти сейчас в мрачный, наполненный туманом переулок.
 При слабом свете маленького фонаря, который нес Лео, переулок выглядел гораздо более зловещим, чем в тот день, когда она и Солтмарш вышли в него из подземелья.
 — Вот отсюда ты появилась с Солтмаршем, — показал Лео. — Я хорошо запомнил это место.
 Беатрис сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь справиться с неприятным ощущением под ложечкой. Она так и не сказала Лео о записке, которую нашла в кармане своего плаща.
 «Надо сказать ему сейчас», — подумала Беатрис. Лео прав. Музей Тралла — ключевое место во всей этой головоломке. И только оно не было должным образом осмотрено.
 — Вход в потайной тоннель находится в глубине переулка за деревянной дверью. В двери есть решетка, чтобы туда проникал воздух. Дверь заперта изнутри, но болты насквозь проржавели. Мы с мистером Солтмаршем сломали их.
 — В таком случае, если нам повезет, дверь должна быть отперта. Если же кто-то заменил болт, мы можем попытаться найти другой путь к музею Тралла. Например, через окно, хотя я предпочел бы не ломать его, чтобы не привлекать внимания.
 — Единственным человеком, знавшим о потайном ходе, был мистер Солтмарш. Зачем ему брать на себя миссию по замене сломанного болта?
 — Кто знает? Мы не можем со всей определенностью судить, какую роль играет он в этом деле. — Лео шел по направлению к потайному тоннелю. — Держись поближе ко мне.
 Беатрис не стала говорить, что у нее нет ни малейшего желания поступать иначе.
 Свет фонаря дрожал и трепетал — подобие маяка в густом тумане. Подошвы ботинок Беатрис скользили по камням тротуара. Посмотрев под ноги, она увидела пятно маслянистой жидкости. Она передернула плечами и решила не всматриваться в то, что там могло быть.
 Через несколько шагов Беатрис услышала легкий шорох.
 — Лео, что это?
 — Должно быть, кошка, — спокойно ответил он. — А может, крыса.
 — Да, конечно. — Беатрис закусила нижнюю губу. Что такое творится сегодня с ее нервами? По улицам всегда бегают крысы. И в прошлый раз они с Солтмаршем спугнули пару весьма крупных особей. Конечно, вид у них противный, но угрозы они не представляют.
 Лео остановился, когда фонарь осветил тяжелую деревянную дверь.
 — Полагаю, это и есть вход?
 Беатрис осмотрела полусгнившее дерево:
 — Да. Отсюда идет вниз пролет каменной лестницы.
 — Подержи фонарь, пока я буду открывать. Беатрис взяла фонарь и стала наблюдать за действиями Лео. Он уперся в дверь и нажимал до тех пор, пока та с противным металлическим скрежетом не открылась. Желтый свет фонаря осветил начало каменной лестницы, основание которой скрывалось в полной темноте.
 Некоторое время Лео молча осматривал лестницу, затем перевел взгляд на Беатрис.
 — Ты никогда не перестанешь меня удивлять. Беатрис смотрела вниз, чувствуя, как у нее посасывает под ложечкой.
 — Почему? — спросила она.
 — Многие вышли бы отсюда в истерике. Беатрис поняла, что он просто говорит ей комплимент. Она не сочла нужным сказать ему, что для нее переход по тоннелю был как прогулка в парке по сравнению с пребыванием в совершенно ужасной атмосфере подземелья. Может быть, сегодня не будет такого кошмарного ощущения, подумала она. Ведь рядом с ней Лео.
 — Все было не так уж плохо, — сказала Беатрис. — И потом имей в виду, что я рассматривала этот тоннель как выход на волю. К тому же я была не одна.
 Лео сощурил глаза.
 — Ты могла бы и не напоминать мне, что рядом с тобой был Солтмарш. — Он взял из ее рук фонарь.
 Они спустились по лестнице и оказались в узком коридоре, где по крайней мере было теплее. Туман и сырость сюда уже не проникали.
 — Сейчас мы находимся как раз под улицей. — Лео поднял вверх фонарь и с интересом осмотрелся: судя по характеру кладки, тоннелю было несколько столетий.
 — Я думаю, что до того как мы с мистером Солтмаршем прошли по этому тоннелю, им долго никто не пользовался. Пыль и грязь на полу уже долго никто не тревожил.
 — Ты говорила, что выломала большую решетку из стены?
 Беатрис посмотрела вперед.
 — Это вверху с левой стороны.
 Они шли по мусору, пыли и обломкам, накопившимся, как они решили, за века. Лео иногда вынужден был нагибаться, чтобы не стукнуться головой о потолок.
 Беатрис дважды слышала шорох — это разбегались потревоженные крысы, но на сей раз они не напугали ее так, как наверху, в переулке. Сейчас она держала свои нервы в кулаке. Точнее, почти держала.
 Следуя за Лео, она завернула за угол и едва не столкнулась с ним.
 — В чем дело?
 Ей не понравился взволнованный тон голоса. И тут она увидела большой черный квадрат в стене.
 — Ага, вот и пролом. Он ведет прямо в подземное хранилище.
 — Вижу. — Лео быстро двинулся вперед, остановился перед самым проемом и поднял фонарь, изучая темное помещение по другую сторону стены. — Интересно.
 Беатрис остановилась рядом с ним. При виде знакомого складского помещения она почувствовала, как холодок пробежал по ее спине. Ею овладело недоброе предчувствие, однако она прикусила язык, чтобы из ее уст не вырвались какие-нибудь неуместные жалобы. Меньше всего ей хотелось оказаться в роли Кассандры. Беатрис никак не могла понять, что именно в этой комнате вызывало в ней такое беспокойство.
 — Я пойду первым. — Лео поставил фонарь наверх шкафа.
 Беатрис наблюдала за тем, как он сначала перенес одну ногу, затем влез в пролом и оказался в согнутом положении наверху шкафа. Ей было слышно, как шкаф заскрипел под тяжестью его тела.
 — — Подожди, пока я спущусь на пол, — сказал Лео. — Я не уверен, что этот шкаф выдержит нас обоих.
 Ухватившись за деревянный выступ рукой, Лео спустился на пол и повернулся лицом к Беатрис.
 Преодолевая страх и внутреннее сопротивление, Беатрис перебралась на шкаф, после чего Лео помог ей спуститься на пол подземелья.
 Мрачная, зловещая атмосфера помещения нисколько не изменилась со времени ее прошлого пребывания здесь. Беатрис ощущала воздействие каких-то невидимых пагубных волн. Силы придавало ей лишь сознание того, что на сей раз она не была жертвой, которую заманили в ловушку.
 Беатрис медленно повернулась на пятках, чувствуя, что ядовитая эманация исходит от нескольких источников. Отдельные места в подземелье казались темнее других. В частности, некое позолоченное чудовище в тяжелом металлическом футляре испускало особенно сильные, пусть и невидимые волны.
 Судя по всему, на Лео мало действовала эта мрачная атмосфера. Он переходил от одного застекленного шкафа к другому, рассматривая маленькие фигурки внутри.
 — Удивительно! — пробормотал он.
 — О чем ты?
 — Я вижу реликты из египетских гробниц. Полагаю, что подлинные.
 Подойдя еще к одному шкафу, Лео осмотрел старинные фолианты под стеклом.
 — Стало быть, вот где он хранит настоящую коллекцию.
 — Кто? Тралл?
 — Я говорил тебе, что один или два раза когда-то был в этом музее, — проговорил Лео, рассматривая ряды зловещего вида масок. — Но наверху я не увидел ничего, кроме подделок и фальшивок.
 — А реликты в этом подземелье, по-твоему, настоящие?
 — Похоже, что так. Если кольца или статуя Афродиты хранятся в музее Тралла, мы можем обнаружить их именно в этом помещении.
 — Надеюсь, что ты прав.
 Лео погладил ладонью округлую поверхность древнего сосуда.
 — Как жаль, что у нас мало времени и мы не можем провести здесь всю ночь.
 — Честно говоря, я не вижу ничего такого, что меня заинтересовало бы, — сказала Беатрис. — Давай займемся нашим прямым делом. Ведь ты сам говорил, что у нас мало времени.
 Лео посмотрел на нее:
 — Ты здорова?
 — Да, разумеется. Почему ты спрашиваешь? Он нахмурился:
 — Ты выглядишь напряженной.
 — Я хотела бы разделаться с этим делом. — Беатрис сделала пару шагов и остановилась перед шкафом, который Лео только что осматривал. Взглянув на книги под стеклом, она тут же отвела взгляд. Что-то было не в порядке с книгами, хотя она не могла сказать, что именно ее обеспокоило. — С чего мы начнем?
 Лео медленно оглядел помещение.
 — Если статуя здесь, она должна находиться в одном из больших шкафов. Мы можем начать с той стороны и двигаться постепенно к пролому в стене.
 Лео подошел к большому шкафу, извлек тонкую иглу из своей коллекции отмычек и принялся за работу. Беатрис невольно залюбовалась его действиями.
 — Ты настоящий мастер этого дела, — сказала Беатрис. — Счастье для высшего общества, что ты не избрал карьеру похитителя драгоценностей.
 — Мой дед всегда говорил, что мир — очень ненадежное место, и человек должен уметь выживать по крайней мере несколькими способами… ага… все в порядке.
 Лео тихонько отворил дверцу и фонарем осветил полки, на которых располагались большие вазы с прихотливыми узорами.
 — Удивительно!
 — Что это за вазы?
 Лео некоторое время рассматривал узоры.
 — Если не ошибаюсь, подобные вазы использовали римляне, поклонявшиеся богам, связанным с подземным миром. Согласно моим исследованиям, они верили, что могут общаться с тенями умерших родственников с помощью особых ритуалов.
 Беатрис подумала, что Лео способен провести в подземелье несколько часов, исследуя содержимое каждого шкафа. Надо заставить его действовать побыстрее.
 — Я не вижу здесь ни Афродиты, ни загадочных колец. Открывай другой.
 Лео с видимой неохотой закрыл дверцы шкафа и перешел к следующему.
 Подстегиваемый Беатрис, он работал быстро. Под его отмычкой один за другим открывались замки. Однако в шкафах ни статуи, ни колец не было.
 — Возможно, мы попусту тратим время. — Лео возился с замком огромного шкафа недалеко от пролома. — Если наши поиски ничего не дадут, нам останется найти нового владельца музея и прощупать, насколько он может быть полезен.
 Раздался щелчок, и массивный замок поддался. Лео опустил отмычку в карман пальто и открыл дверцы.
 Фонарь осветил фигуру, изваянную из странного зеленого вещества с металлическим отливом.
 Беатрис ошеломленно уставилась на статую.
 — Лео, ведь это Афродита алхимика! Это наверняка она. Богиня взирала на открывшееся перед ней подземелье с каким-то загадочным спокойствием. Застывшие зеленые волны омывали ее обнаженные ноги. Волны волос на спине гармонировали с волнами моря, из которого она выходила.
 — Это одна из Афродит. — Лео внимательно и восхищенно рассматривал статую. — Не обязательно та самая.
 — Это должна быть та самая! — Беатрис подошла поближе. — Она и была причиной того, что дядя Регги время от времени приходил в музей Тралла. Должно быть, он как-то проследил ее путь до музея.
 Громкий скрежет камня о дерево не дал Лео возможности ответить.
 — Черт возьми, — тихо пробормотал он, глядя мимо Беатрис на лестницу, ведущую вверх.
 Беатрис резко повернулась и увидела узкий сноп света вверху. Свет быстро опускался вниз, и вскоре им стали видны две человеческие фигуры. Лица их находились в тени, поскольку свет фонаря был направлен на Лео и Беатрис.
 Однако не вызывал сомнения тот факт, что в руках одного из мужчин был пистолет. Нетрудно было узнать и голос того, кто этот пистолет держал.
 — Итак, вы наконец нашли дорогу к заповедной камере музея Тралла, Монкрест! Я говорил, что это место способно вдохновить писателя. Разве я не прав, миссис Пул?
 — Мистер Солтмарш, — шепотом проговорила Беатрис. — Что вы здесь делаете, сэр?
 — То же самое, что и вы, моя дорогая, — бодро ответил он. — Я вижу, что вы тоже нашли эту проклятую богиню. Вот видишь, Сибсон? Я же говорил тебе, что они непременно здесь появятся. Нужно было лишь набраться терпения.
 — Проклятие! — По лестнице с фонарем в руке спускался невысокий худой мужчина. Остановившись перед Лео, он уставился на него выпученными глазами.
 — Ты нашел кольца, чертов выродок! Все-таки нашел! После того как я потратил столько времени на их поиски! Это несправедливо, я тебе скажу! Чертовски несправедливо!
 Стало быть, это мистер Сибсон, подумала Беатрис. Лео был прав. Человек явно неврастенического темперамента. В нем все двигалось и дергалось — брови, руки, пальцы.
 Бросив взгляд на Сибсона, Лео сосредоточил внимание на Солтмарше.
 — Кажется, здесь имеет место недоразумение.
 — Всякое недоразумение можно достаточно быстро разрешить.
 Спускаясь по ступенькам, Солтмарш ни на мгновение не отводил в сторону пистолета. Когда он подошел поближе, Беатрис увидела за поясом его брюк второй пистолет.
 — Я вижу, вы не носите ваши очки, мистер Солтмарш, — сказала Беатрис. — Или вы надеваете их для маскировки?
 — Я считал, что они придают мне более ученый вид. — Он расплылся в улыбке. — Хочу, чтобы вы отнеслись ко мне вполне серьезно, миссис Пул. Поначалу я надеялся очаровать вас, чтобы вы отдали мне кольца Афродиты. Я считал, что женщина вашего ума проявит внимание к коллеге-писателю, а не к человеку, который будет лишь говорить дурацкие комплименты о ваших глазах и губах.
 — Понятно.
 — К несчастью, вы попали под влияние Безумного Монаха. Кстати, вам не приходило в голову, что он использует вас лишь для того, чтобы найти кольца?
 Сибсон дернулся и зашипел:
 — Где кольца? Заставь его отдать нам кольца, Солтмарш!
 — Всему свое время. — Солтмарш задумчиво посмотрел на Лео. — Прежде всего сними пальто, Монкрест. Конечно, выглядишь в нем ты шикарно, но мне кажется, что в одном из его карманов скрывается пистолет.
 — Как будет угодно. — Монкрест снял тяжелое пальто и положил его на ближайший невысокий шкаф.
 — Вынужден попросить и вас снять плащ, миссис Пул. — Он приподнял брови, когда Беатрис выполнила его приказание. — Брюки! Весьма интересно! Пикантно!
 Беатрис не понравился его взгляд. Она молча отложила плащ в сторону. Маленький пистолет в одном из карманов тихонько звякнул, ударившись о шкаф.
 — Проверь карманы, Сибсон.
 — Да, конечно. Кольца могут быть в одном из карманов. — Сибсон поставил фонарь, схватил пальто Лео и начал ощупывать карманы. — Черт возьми! Ничего, кроме пистолета!
 — Вынь пистолет и положи его подальше от Монкреста. — Солтмарш говорил все это тоном, каким разговаривают с не очень умным ребенком. — А затем проверь карманы плаща миссис Пул.
 Лео наблюдал за тем, как Сибсон извлекал пистолет из кармана его пальто.
 — Ты давно стал партнером Солтмарша, Сибсон?
 — Он явился ко мне, когда пошли слухи о кольцах. — Сибсон сжал пистолет сразу двумя руками. — Я тоже, конечно, кое-что о них слышал. Некоторое время об этом говорили и серьезные коллекционеры. Но никто не знал, где их искать. Солтмарш и я решили объединиться, чтобы найти кольца и статую.
 — Ты обнаружил кольца у Эшуотера, — подсказал Лео.
 — У него всегда были шикарные связи, — пожаловался Сибсон. — В семье Эшуотера издавна водились деньги. Он совершил большое путешествие в молодые годы и нащупал многие источники. Это несправедливо! Совершенно несправедливо!
 — К сожалению, к тому моменту, когда мы к нему подобрались, Эшуотер уже продал кольца Афродиты и благоразумно уехал из города. — Солтмарш остановился у нижней ступеньки лестницы. — Прошли недели, прежде чем нам удалось узнать, что их приобрел лорд Глассонби.
 Беатрис не могла сдержать охватившей ее ярости.
 — Вы убили дядю Регги из-за колец!
 — Ваш дядя умер потому, что была допущена небольшая ошибка в расчетах, — небрежно пояснил Солтмарш.
 — Небольшая ошибка в расчетах? — Беатрис не могла поверить своим ушам. Ее душил гнев, руки ее дрожали.
 — Он не должен был умереть, — проговорил Сибсон, возмущенно шевеля бакенбардами. — Это была беда для нас! Настоящее бедствие!
 — Как вы можете говорить об убийстве в таких выражениях? — шепотом проговорила Беатрис.
 Лео бросил на нее предупреждающий взгляд:
 — Беатрис!
 Однако она проигнорировала его.
 — Доктор Кокс был с вами с самого начала, как я понимаю?
 — Кокс и в самом деле был членом нашей маленькой группы, — признал Солтмарш. — Когда я рассказал ему о наших целях и возможностях, он с готовностью откликнулся, не меньше нашего желая заполучить кольца.
 — Он был полезным человеком, потому что хорошо разбирался в травах и еще потому, что Глассонби регулярно приходил к нему за эликсиром, — пояснил Сибсон.
 — Кто из вас убил Кокса? — холодно спросил Лео.
 — Он. — Сибсон метнул нервный взгляд на Солтмарша. — Я говорил ему, что это глупо. Уже и без того слишком много смертей в этом деле. Новая смерть привлечет внимание. Особенно твоя, Монкрест.
 Солтмарш стиснул зубы, затем сказал:
 — Я вынужден был отделаться от Кокса, потому что он стал слишком жадным.
 — Жадным? И это обвинение исходит от вас?! — возмутилась Беатрис.
 — Солтмарш сказал, что Кокс потерял веру в наше дело. — Маленькие глаза Сибсона скользнули по Грэму. — Он сказал, будто Кокс не верит, что мы найдем кольца, но хочет хоть что-то иметь и поэтому стал нас шантажировать.
 — Так объяснил Солтмарш? — Скептическая улыбка скривила рот Лео. — Очень сожалею, что все произошло именно так.
 — А как? — потребовал ответа Сибсон.
 — Я думаю, Солтмарш просто решил, что Кокс больше не нужен, после того как он воспользовался его услугами, чтобы отравить Кларинду.
 — Кларинду? — озадаченно переспросил Сибсон. — Маленькую проститутку напротив лавки? Какое отношение Кларинда имеет к этому делу?
 — Она шпионила за нами, — раздраженно объяснил Солтмарш, хмуря брови. — Я понял это, когда ты сказал, что видел, как Монкрест давал ей деньги. Тебе не показалось странным, что она вдруг нашла деньги на покупку таверны?
 — А как было с Коксом? — снова спросил Сибсон.
 Лео пожал плечами:
 — Солтмарш рассудил, что он ему больше не нужен, и решил от него отделаться. Зачем дробить сокровище на три части?
 Сибсон так выпучил глаза, что, казалось, они вылезут из орбит. Продолжая сжимать пистолет Лео, он повернулся к Солтмаршу:
 — Это все так? Ты убил Кокса, потому что не хотел делиться с ним сокровищем?
 — Какое это имеет значение? — холодно ответил Солтмарш. — Его больше нет. Мы разделим с тобой сокровище на двоих.
 — Надеюсь, Сибсон, ты не веришь в то, что Солтмарш намерен поделиться найденным внутри статуи с тобой, — тихо, но четко проговорил Лео. — Зачем ему это делать?
 — Помолчи, Монкрест! — Солтмарш нацелил пистолет на Беатрис. — Или мне придется убить любезную миссис Беатрис.
 — Вот это будет совсем уж глупо, — сказал Лео. — Она единственный человек, кто знает, где находятся кольца Афродиты.
 Беатрис удалось скрыть удивление, когда она услышала заявление Лео. Ей понадобилась секунда, чтобы понять: Лео тем самым хочет защитить ее, потому что в глазах Солтмарша она будет человеком, без которого нельзя обойтись.
 Хотя вряд ли действие этой уловки будет долговременным, подумала Беатрис.
 — Где они? — Сибсон почти подпрыгнул, услышав слова Лео. Он перевел взгляд на Грэма. — Заставь ее сказать, где они.
 — Все в свое время.
 — Не стоит его торопить, Сибсон, — сказал Лео. — В конце концов, чем быстрее он наложит лапы на кольца Афродиты, тем быстрее тебя убьет.
 — Предупреждаю тебя, Монкрест. — Солтмарш взвел курок.
 Беатрис поняла, что Лео сознательно раздувает искры недоверия между Сибсоном и Солтмаршем. Она бросила взгляд на Солтмарша.
 — Совершенно очевидно, что вы намерены убить нас всех, включая мистера Сибсона.
 Сибсон вздрогнул, руки его нервно задергались.
 — Что вы такое говорите?
 — Я говорю тебе, Сибсон, что он хочет быть единственным обладателем, — сказал Лео.
 — Ты не можешь убить меня, Солтмарш. — Пистолет дрожал в руке Сибсона. — У нас с тобой договор.
 — Опусти пистолет. — Похоже, до Солтмарша дошло, что по причине никудышных нервов Сибсон с пистолетом в дрожащих руках представляет собой серьезную угрозу. — Конечно же, мы партнеры. Мы разделим с тобой сокровище, как и договорились.
 — Кокс тоже был вашим партнером, — негромко напомнил Лео.
 — Ты говорил, что он пытался шантажировать нас, Солтмарш. — Бакенбарды Сибсона затряслись. — Это правда?
 — Да, И положи эту чертову пушку! — рявкнул Солтмарш.
 — Если ты отложишь пистолет в сторону, приготовься умереть, — пробормотал Лео.
 — Черт бы тебя побрал, Монкрест! Мне надоело твое подзуживание! — Солтмарш снова направил пистолет на Лео. — Если миссис Пул знает, где находятся кольца, то ты мне не нужен!
 Беатрис увидела, что палец Солтмарша готовится нажать на спусковой крючок. Она поняла, что Лео собирается отскочить в сторону. Но вдруг он не успеет это сделать? И тогда Беатрис сделала то, чего никогда не позволяла делать своим героиням. Она отчаянно завизжала:
 — Не-е-е-ет!
 Этот пронзительный женский вопль многократно отразился от каменных стен. Беатрис показалось, что крик вобрал в себя всю энергию зловещей атмосферы подземелья. Солтмарш отшатнулся и дернулся. Уголком глаза она заметала, как вздрогнул Лео.
 На невротичного Сибсона этот крик подействовал и того сильнее. Он несколько раз открыл и закрыл рот, дернулся всем телом один раз, второй. Руки его конвульсивно сжали пистолет Лео. Прогремел выстрел.
 Пуля попала в стоящий рядом шкаф, разбив стекло. Лицо Солтмарша исказилось яростью.
 — Никчемный, глупый человечишка! — крикнул он и 1 выстрелил.
 Крик Сибсона прозвучал в подземелье, когда замер крик Беатрис. Но он длился недолго. Сибсон схватился за грудь, откуда брызнула кровь, и рухнул на холодные камни с выражением ужаса и недоумения на лице.
 Лео набросился на Солтмарша раньше, чем Сибсон повалился на пол. Беатрис видела, как Солтмарш отшвырнул свой разряженный пистолет в сторону и потянулся за другим. Очевидно, он понимал, что ситуация выходит из-под его контроля. Солтмарш успел выхватить пистолет из-за пояса, но взвести курок ему не хватило мгновения.
 Лео сбил его с ног, и они оба покатились по полу.
 Беатрис слышала удары кулаков, хрипы, тяжелое дыхание и сопение борющихся.
 Мужчины катались по каменному полу, то и дело врезаясь в шкафы и ножки стола. Невозможно было определить, кто из них брал верх в этой борьбе не на жизнь, а на смерть.
 Беатрис огляделась, ища подходящий предмет, которым можно было бы нанести удар Солтмаршу. Ее взгляд упал на тяжелую вазу с рисунками на темы загробной жизни. Она бросилась к шкафу, схватила вазу обеими руками и повернулась к дерущимся.
 Беатрис не успела рассмотреть, кто из них где находится, как услышала сильный глухой удар. После этого шум борьбы затих.
 — Лео!
 Он поднял голову и посмотрел на нее. Беатрис задрожала, увидев глаза, в которых еще полыхали сполохи борьбы.
 — Ты цел? — шепотом спросила она.
 — Да. — Он медленно поднялся и посмотрел сверху на своего противника.
 Солтмарш лежал без движения на животе, как бы отвернувшись от Беатрис. Золотистые волосы были в крови. Края разорванной сзади рубашки разошлись, и на теле виднелись ссадины.
 — После моего последнего удара кулаком он упал назад и, думаю, ударился головой об угол вот этого шкафа. — Лео наклонился и потрогал Солтмарша за шею. — Он мертв.
 — Они все причастны к убийству дяди Регги, — прошептала Беатрис. — Все трое.
 — Похоже, что так. Однако в этом деле кое-что остается все же неясным.
 — Кольца Афродиты так я не обнаружены. Ты это хочешь сказать?
 — Я имел в виду не кольца… — Сибсон глухо застонал и не смог закончить фразу.
 — Лео, мистер Сибсон еще жив!.. — Беатрис бросилась к лежащему Сибсону. — Должно быть, он потерял сознание. — Она опустилась на колени и стала делать из его рубашки бинт. — Кровотечение не очень сильное.
 Лео снова перевел взгляд на Солтмарша, словно ища ответа у мертвого. И вдруг ахнул:
 — Черт побери!
 — Что там?
 — Посмотри на его спину! — Лео присел на корточки.
 Беатрис передернула плечами, однако заставила себя взглянуть на Солтмарша. Она увидела глубокий рубец через всю спину чуть повыше бедра.
 — Что это? Не понимаю.
 Лео потянул за рубашку и обнажил второй рубец.
 — Полагаю, мы видим результаты энергичной работы хлыста.
 Пару секунд Беатрис пребывала в недоумении, затем до нее дошло:
 — Боже мой! «Дом хлыста»!
 — Пошли. — Лео поднялся и перешагнул через тело Солтмарша.
 — А как же быть с мистером Сибсоном? Мы не можем оставить его здесь.
 Лео посмотрел на лежащего без сознания Сибсона.
 — Он маленький и легкий. Ты сможешь удержать его за ноги, если я возьму его за плечи?
 — Да. — Беатрис нагнулась, пытаясь взять Сибсона за щиколотки. — Противный маленький человечек, но, кажется, к убийствам он не причастен.
 — Слишком нервный для этого. — Лео нагнулся и взял Сибсона за плечи.
 На каменной лестнице появилась темная тень.
 — Добрый вечер! — Мадам Вертью в элегантном черном костюме и черной шляпе с вуалью спускалась по лестнице, держа в руке пистолет. — Я вижу, вы хорошо расчистили сцену от лишних людей. Теперь можно повести конкретный разговор.




 Глава 20



 Этот дерзкий план, задуманный во мгле исполненный во тьме…

    Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 20

 Мадам Вертью величественно сошла с лестницы и остановилась у ее подножия. Пистолет она держала твердой рукой.
 — Вы наблюдали за всем с самого начала? — поинтересовался Лео.
 — Конечно. — Свободной рукой, также затянутой в черную перчатку, мадам Вертью подняла вуаль. Пистолет оставался нацеленным на Лео, однако свое внимание она теперь переключила на Беатрис. — За время своей карьеры я узнала много секретов от моих клиентов, но дело о кольцах Афродиты самое интригующее.
 — Кто рассказал вам о кольцах? — спросила Беатрис.
 — Ваш дядя как-то обмолвился о распространившихся слухах, после того как однажды слегка перебрал кларета. — Мадам Вертью пожала плечами. — Как ни странно, но мои клиенты любят похвастаться своими делами. Как будто хотят произвести на меня впечатление.
 — А что дядя Регги вам сказал?
 Мадам Вертью грациозно пожала плечом.
 — Он сказал, что знает, где найти кольца. И еще сказал, что знает местонахождение статуи алхимика.
 — Он обнаружил ее след в музее Тралла?
 — Да. — Мадам Вертью бросила взгляд на статую Афродиты. — Он узнал, что она находится среди реликтов, которые пережили пожар в доме человека по имени Морган Джуд. Сам Джуд погиб во время пожара. Несколько предметов из его коллекции приобрел Тралл. Но, как сказал Глассонби, этот Тралл не знает настоящей ценности статуи.
 Лео также посмотрел на статую.
 — Допустим, что это та самая Афродита. Но ведь она не имеет никакой ценности без колец. А они, судя по всему, бесследно исчезли.
 — Похоже, что так. — Мадам Вертью бросила нетерпеливый взгляд на Лео. — После того как Глассонби мне это рассказал, я попросила мистера Солтмарша, еще одного моего активного клиента, потихоньку навести справки.
 — И Солтмарш отправился к Сибсону, чтобы проверить слухи и рассказать Глассонби, — подсказал Лео.
 — Верно. Но этот болван на один шаг отстал от Глассонби. Глассонби добрался до колец Афродиты раньше нас.
 — И тогда вы привлекли доктора Кокса с его ядами, — вмешалась Беатрис.
 Мадам Вертью улыбнулась:
 — Совершенно верно.
 Лео прислонился спиной к шкафу, на который раньше поставил фонарь. Руки его упирались в бедра.
 — Конечно, ни Сибсон, ни Кокс не знали, что вы возглавляли все это дело?
 — Конечно, нет. Они получали конкретные приказания от Солтмарша. И Кокс, и Сибсон — круглые дураки. Никому из них и в голову не могло прийти, что какая-то женщина, тем более содержательница борделя, способна найти величайшее сокровище, которое ускользнуло от нескольких поколений коллекционеров.
 — В чем просчитался Глассонби? Что привело его к смерти? — спросил Лео.
 — Во время очередного визита он признался, что именно в тот самый день совершил покупку заповедных колец. Он сказал, что это стоило ему чуть ли не целого состояния, но зато теперь он ими обладает. И еще он сказал, что хочет предложить Траллу продать ему Афродиту.
 — И вы решили, что, поскольку вам известно местонахождение статуи, — гневно сказала Беатрис, — от дяди Регги требуется только одно: узнать, где находятся кольца.
 — Я подсыпала порошок, который Кокс приготовил, в эликсир. Но он выпил слишком большую дозу, и его сердце не выдержало. Предполагалось, что Глассонби впадет в транс, и я выспрошу у него, где кольца. Но он умер, едва я начала расспрашивать его.
 — Он умер, не успев сказать вам, где они находятся, — негромко резюмировал Лео.
 Мадам Вертью прищурила глаза и раздраженно сказала:
 — Он стал кричать о том, что разорен, что от его состояния остались одни руины. Он умер со словами «руины» на губах. Это было так досадно!
 Лео видел, как напружинилась Беатрис, но промолчал.
 — Вы по крайней мере узнали, где находится Афродита, — сказал он через некоторое время. — Вы отделались от Тралла и приобрели весь музей, чтобы завладеть статуей.
 Беатрис нахмурила брови:
 — Вы и есть новый владелец музея?
 — Владеть музеем — это не то что содержать бордель, — сказала мадам Вертью. — Грэм подстроил аварию, в которой погиб Тралл. — Мадам Вертью с сожалением посмотрела на распростершееся тело Солтмарша. — Грэм был очень полезный человек. Я посылала его обыскать городской дом Глассонби. Он нашел личный дневник его светлости, но в нем ничего нового для нас не оказалось. Можете представить, в каком отчаянии я была!..
 — Вам оставалось только одно — не спускать глаз с миссис Пул, ведь кольца могли оказаться у нее, — сказал Лео.
 — Да, она была моей единственной надеждой, — призналась мадам Вертью. — Постепенно слухи о кольцах Афродиты затихли. Все серьезные коллекционеры решили, что это была мистификация.
 — Ведя наблюдение за миссис Пул, Солтмарш набрел на информацию о том, что она — знаменитая писательница миссис Йорк, — сказал Лео.
 — Совершенно верно.
 — А когда я привлекла Монкреста. — вставила слово Беатрис, — вы решили, что я тоже начала поиски колец.
 — Это был гениальный ход — заручиться поддержкой Монкреста. — Мадам Вертью улыбнулась одобрительной улыбкой. — Но это было и рискованно. В конце концов Безумный Монах может подключиться к поискам лишь с одной целью: чтобы заполучить и кольца, и статую для себя.
 — А зачем вы хотели меня похитить? — спросил Лео.
 — Это устроил Кокс по своей инициативе. Этот дурень был самым непредсказуемым из троих. Он считал, что вы располагаете ценной информацией и что с помощью зелья он сможет заставить вас все рассказать. Я была в бешенстве, когда узнала об этой афере.
 — Вы два раза делали мне предупреждение, — напомнила Беатрис.
 — Да. Я искренне надеялась, что у вас хватит ума отойти от этого дела. Можете мне верить или нет, но я вовсе не хотела вас убивать, миссис Пул. Я хорошо осведомлена о вашей работе в академии. Пусть и наивно, но трогательно.
 Лео перевел взгляд на Беатрис:
 — О каких двух предупреждениях ты говоришь?
 — Не будем сейчас об этом. Не имеет значения, — ответила Беатрис.
 Лео вновь повернулся к мадам Вертью:
 — Сегодня вы намеревались отделаться от остальных ваших сообщников.
 — Да. Но вы упростили для меня задачу. — Она нацелила пистолет в грудь Лео. — А теперь к делу. Мы поговорили достаточно. Где кольца Афродиты?
 Лео незаметно придвинул правую руку к горящему фонарю.
 — Мы этого не знаем.
 — Вы лжете. — Пальцы мадам Вертью плотно сжали рукоятку пистолета. — Я думаю, вы пришли сюда, чтобы отомкнуть статую.
 Лео слегка покачал головой:
 — Мы пришли сюда в поисках ответов на вопросы.
 — Фи! Пустая трата времени! Мне больше не требуются ваши услуги, Монкрест. Мне нужна только мадам Пул.
 — У нее нет колец Афродиты, — сказал Лео. Мадам Вертью прищурилась.
 — Я подслушала, как вы говорили Грэму, что ежа знает, где кольца.
 — Я соврал.
 Лицо мадам Вертью исказилось от гнева.
 — Негодяй! Вы все одинаковы! — Ее пальцы шевельнулись на рукоятке пистолета. Беатрис откашлялась.
 — У меня есть одно из колец Афродиты.
 Ошеломленный Лео на мгновение отвел глаза от мадам Вертью и взглянул на Беатрис. Та подняла руку к вороту рубашки и потянула за золотую цепочку на шее.
 Мадам Вертью быстро повернулась к Беатрис:
 — Оно на вас? Дайте сейчас же взглянуть на него! Беатрис медленно вытягивала цепочку из-под рубашки.
 Лео увидел кроваво-красный рубин кольца Монкрестов, сверкнувший при свете фонаря.
 — Дайте его сюда! — Мадам Вертью протянула свободную руку и импульсивно шагнула к Беатрис. — Боже мой, да это сокровище само по себе! Мне больше ничего и не требуется. Отдайте его мне!
 Лео понял, что лучшего шанса не будет. Он должен сделать свой ход именно сейчас, пока мадам Вертью не пришла в себя от вида сверкающего рубина. Лео быстро схватил фонарь и швырнул его на пол. Стекло вдребезги разбилось, масло растеклось по полу и занялось пламенем.
 — Проклятие! — Мадам Вертью резко повернулась к Лео и подняла пистолет. — Чертов выродок! — крикнула она и нажала на спусковой крючок.
 По-видимому, Лео покинула удача, некогда позволявшая ему уклоняться от пуль. Мадам Вертью оказалась более проворной, чем он думал. Лео почувствовал, как ему обожгло плечо. Точно так же, как две недели назад. Должно быть, он и в самом деле становится старым для подобных игр.
 Он услышал грохот разбившейся керамической вазы и похожий на стон крик. Лео вскочил на ноги, вынырнул из-за шкафа и тут же остановился как вкопанный. Он увидел Беатрис, стоящую над упавшей мадам Вертью, с разбитой вазой в руке.
 Лежавшая на полу мадам Вертью не шевелилась.
 Беатрис впилась глазами в плечо Лео.
 — Ой, Лео, опять!
 — — Ничего, выживу. — Схватив свое пальто, он бросился сбивать пламя. — Помоги мне! Если мы не погасим этот огонь, сгорит все здание.
 — Я думаю, здесь есть такие вещи, которым туда и дорога, — шепотом сказала Беатрис. Он удивленно взглянул на нее:
 — Почему ты так говоришь?
 — Это не важно… Ты прав. Если загорится это помещение, начнет гореть все вокруг. — Схватив свой плащ, Беатрис также стала сбивать языки пламени.
 Холодный каменный пол не дал пиши огню, и они быстро справились с пожаром. Через несколько минут в подземелье горел лишь фонарь, принесенный Сибсоном.
 Беатрис приложила носовой платок к носу и вопросительно посмотрела на Лео.
 — Это будет очень интересный материал для утренних газет. Черт возьми, как мы объясним эту ситуацию?
 — Будь я проклят, если знаю. — Лео вытер лоб рукавом рубашки и огляделся вокруг. — Ты мастер сочинять всякие истории. Предлагаю тебе придумать такую, какую я мог бы изложить властям. Но в любом случае ты не должна в ней фигурировать. Тебе скандал совершенно ни к чему.
 — Я думаю, что она выкрутится, — сказала мадам Вертью удивительно спокойным голосом. — Она очень находчивая леди.
 Лео и Беатрис разом обернулись. Мадам Вертью сидела на кожаном, обитом латунными полосами сундуке. Она выглядела неестественно спокойной. Черная вуаль была снова на месте и скрывала ее лицо, В руке мадам Вертью держала маленький открытый пузырек.
 — Приветствую вас, миссис Пул. — Мадам Вертью подняла пузырек. — Мой достойный противник. Беатрис посмотрела на нее, затем на пузырек.
 — Что вы сделали?
 — Приняла снадобье доктора Кокса, разумеется. — Мадам Вертью говорила так, словно была очень довольна произведенным эффектом. — Я заставила его приготовить несколько лишних склянок, чтобы иметь их на такой случай, как сейчас.
 — Вы выпили яд? — в ужасе прошептала Беатрис.
 — А вы что хотели — чтобы я ждала, когда меня обвинят в убийстве и отправят на виселицу? Это недостойно.
 — Вы знаете столько секретов, что могли бы откупиться, — сказал Лео. — И в худшем случае вас бы сослали.
 — К несчастью, я не могу рассчитывать на такой исход. — Черная вуаль шевельнулась. — Уж лучше так. Хотелось бы только узнать одну вещь, прежде чем я скажу последнее прощай, миссис Пул.
 — Что именно? — спросила Беатрис.
 — То кольцо, которое вы носите на шее, действительно одно из колец Афродиты?
 — Нет. Это кольцо Монкреста. Я в самом деле не знаю, где находятся кольца Афродиты.
 — Понятно. Так что секрет статуи остается нераскрытым. — Голос мадам Вертью прозвучал как-то очень устало.
 — Мадам Вертью! — Беатрис бросилась к ней.
 — Нет! — Лео перехватил Беатрис. — Не подходи слишком близко.
 Смех мадам Вертью был похож на хрип.
 — Все в порядке, Монкрест. Уверяю вас, у меня больше нет никаких трюков в запасе. — Она посмотрела на Беатрис. — Не переживайте, миссис Пул. Всех не спасти, вы ведь знаете это.
 — О Боже! — Беатрис освободилась от рук Лео. Он больше не удерживал ее. Было очевидно, что мадам Вертью умирала. Лео смотрел, как Беатрис схватила ее за плечи.
 — Важно то, — прошептала мадам Вертью, — что вы спасете хоть кого-нибудь.
 Дрожь прошла по ее телу, и она обмякла в руках Беатрис.




 Глава 21


 Спустя две недели Люси сидела у себя в ателье и не отрываясь смотрела на Беатрис, которая внимательно разглядывала отрез бледно-желтого муслина на прилавке. Люси только что прочитала письмо, полученное от адвоката.
 — Невероятно! — воскликнула Люси. — Здесь говорится, что мадам Вертью завещала асе свое имущество академии!
 — Я понимаю, что в это трудно поверить, — начала было Беатрис и поморщилась, услышав отвратительное французское произношение долетевших из-за ширмы фраз. Арабелла примеряла платье для помолвки.
 К большому удивлению и облегчению Беатрис, миссис Хейзелторп заявила, что она в восторге от того, какую невесту выбрал себе ее сын.
 — Что будет, когда миссис Хейзелторп обнаружит, что у Арабеллы вообще нет приданого? — Беатрис задала вопрос тете, которая стояла рядом.
 Уинифред отмахнулась:
 — Леди Хейзелторп не дура. Она вполне счастлива, что ее сын выбрал невесту, чья семья в близких отношениях с графом Монкрестом.
 — Но это такие неопределенные отношения — — заметила Беатрис. — Всего лишь что-то вроде ожидаемой помолвки. — У нее не было желания и сил объяснять тете, что Лео заявил о своих намерениях лишь для того, чтобы избежать дуэли.
 — Нет больше никакой неопределенности, — возразила Уинифред. — И приданое Арабеллы больше не проблема.
 — Как это понять?
 — На днях Монкрест приходил ко мне и сказал, что он восстановит наследство Арабеллы.
 — Что? Он не говорил мне ничего подобного!
 — Монкрест сказал, что ты можешь чувствовать себя неловко, поскольку так и не нашлись эти дурацкие реликты, а потому он не может их выкупить у тебя. Поэтому мы решили все финансовые вопросы обсудить без тебя.
 — Понятно, — шепотом сказала ошеломленная Беатрис.
 — И еще граф сказал, что он получил все, что хотел, благодаря этому соглашению.
 — Понятно… Тетя Уинифред, что ты имела в виду, когда сказала, что больше нет никакой неопределенности в отношении помолвки?
 Похоже, вопрос Беатрис искренне удивил Уинифред.
 — Моя дорогая, Монкрест подарил тебе великолепное кольцо с изумительным рубином, которое ты носишь на шее, разве не так?
 — Ну, так. Но он не сказал, что это кольцо в знак помолвки. Это своего рода подарок.
 — Вздор! Все знают, что это рубин Монкрестов. В их семье есть легенда на этот счет.
 — В чьей семье?
 — В семье Монкрестов, разумеется. Графы вручают это кольцо лишь женщинам, которых они любят.
 — Я ничего не слышала об этой фамильной легенде Монкрестов.
 — В самом деле? Весь свет говорит об этом. Ты должна спросить у его светлости. Я уверена, он подробно расскажет тебе о ней.
 Но оказалось, что задать такой вопрос совсем не просто. Беатрис убеждала себя в том, что ждет подходящего момента и соответствующей обстановки, чтобы подробнее расспросить о рубине. Однако в глубине души она опасалась, что откладывает это совсем по другой причине: она боялась ответа. Ах, вот этот реликт? Найден на чердаке несколько лет назад, ответит Лео. Никакого особенного смысла в нем нет. А почему ты спрашиваешь?
 — Ты считаешь, что это законно? — спросила Люси.
 — Что? Завещание? — Беатрис с трудом вернулась к действительности. — Да, конечно. С помощью дохода от ее инвестиций мы сможем расширить нашу академию. Мы можем нанять больше преподавателей французского и нескольких опытных портних, чтобы они обучали наших молодых леди.
 — Невероятно! Просто потрясающе! — Люси откинулась в кресле. — Она не имеет никакого отношения к женщинам, которым мы пытаемся помочь. Удивительно, почему она так поступила…
 Беатрис вспомнила последние предсмертные слова мадам Вертью: «Всех не спасти, вы ведь знаете это. Важно то, что вы спасете хоть кого-нибудь».
 — Мы никогда не узнаем ответа на этот вопрос.
 В тот день Лео вошел в кабинет Беатрис, не дожидаясь, когда о нем доложат. В руках он нес Афродиту алхимика. За ним появился Эльф и безмятежно растянулся на полу перед камином. Зевнув, он тут же закрыл глаза.
 Эта пара в последние дни ведет себя совершенно непринужденно, подумала Беатрис. Они ходят по ее дому, как по своему собственному.
 — Добрый день, милорд. — Беатрис отложила перо и посмотрела на плечо Лео. — Как твоя рана?
 — Можно сказать, зажила. — Он поставил статую на пол недалеко от камина и отошел назад, чтобы полюбоваться ею. — Благодаря твоему превосходному врачеванию.
 — Внешне ты выглядишь здоровым…
 — Для мужчины моих лет, ты хочешь сказать?
 — Да, — согласилась Беатрис. — Меня тревожит, что у тебя вошло в привычку становиться мишенью для пуль.
 — Поверь мне, это привычка, которую я хочу поломать. — Лео отряхнул руки. — Мне уже сказали, что в моем возрасте мужчина должен отказаться от некоторых слишком острых ощущений.
 — Надеюсь, тебе не наскучит подобный режим. Лео улыбнулся озорной, лукавой улыбкой, обошел вокруг стола, оперся о подлокотники, нагнулся и крепко, жадно поцеловал Беатрис.
 Когда она почувствовала, что задыхается, Лео поднял голову.
 — Я сказал, что откажусь лишь от некоторых острых ощущений, а не от всех.
 — Счастлива слышать это, милорд. — Беатрис не без труда вернула себе независимый и гордый вид. — Где ты пропадал?
 — Был в «Пьяной кошке». Кларинда накормила меня своим новым, улучшенным пирогом с мясом и просила передать тебе привет. Мне показалось, что она процветает в своей новой роли владелицы таверны.
 — Отлично. — Беатрис бросила взгляд на статую. — Я вижу, ты решил хранить Афродиту у себя.
 — Я подумал, что она станет великолепным сувениром, связанным с нашим приключением.
 Беатрис ощутила спазм в желудке. Сувенир — это то, что хранят как память об ушедшем.
 — Понятно. Ты разобрался с реликтами из хранилища Тралла?
 Лео пристроился на краю письменного стола и рассматривал зеленую статую.
 — Все сделано в точности с твоими пожеланиями. Те предметы, на которые ты указала и которые выводили тебя из душевного равновесия, вывезены и уничтожены. Другие проданы на аукционе различным коллекционерам. Сейчас идет оформление, и скоро академия будет финансироваться в соответствии с завещанием мадам Вертью.
 — Так что все благополучно завершается.
 — Да. Власти, похоже, вполне удовлетворены той историей, которую ты сочинила.
 — Я прихожу к выводу, что это один из моих лучших сюжетов.
 Беатрис старалась держаться как можно ближе к правде. Газеты с готовностью изложили историю, словно это было еще одно дополнение к легенде о Монкрестах.
 Публике сообщалось, что граф Монкрест, занимаясь поисками потерянного реликта из имущества покойного лорда Глассонби, вышел на банду воров, которая торговала крадеными древностями. Негодяи устроили между собой разборку, и все при этом погибли. Ни миссис Пул, ни миссис Йорк ни единым словом не упоминались.
 Сибсон, торговец реликтами, также не фигурировал в этом рассказе. Ни Беатрис, ни Лео не видели причин, чтобы передавать его властям. Он залечил свою рану и готовился уехать на долгий срок в Италию.
 — Несколько фантастично. И слишком уж гладко, — сказал Лео.
 — Никто не будет допытываться, милорд. В конце концов, ты граф Монкрест, признанный авторитет в области легенд и древностей.
 — Самое главное, что ни миссис Пул, ни миссис Йорк не пострадали. А ведь от их репутации могли остаться одни руины.
 — Руины. — Беатрис внезапно застыла на месте. Затем подняла голову и посмотрела на рукопись, лежащую на верхней полке книжного шкафа. — Руины.
 — Что на тебя вдруг нашло? — недоумевающе спросил Лео.
 — От этих треволнений я забыла ее слова. — Беатрис ухватилась за подлокотники кресла и медленно привстала. — Да нет, не может быть…
 — Беатрис!
 — Мадам Вертью сказала, что на дядю Регги подействовало снадобье, которое она дала ему. Когда она спросила его, где кольца Афродиты, он стал бормотать что-то о руинах.
 — Ну и что из того? — Лео сочувственно посмотрел на Беатрис. — Это так и есть. Он потерял состояние, гоняясь за Афродитой.
 — Я не знаю точно, что он имел в виду. — Беатрис стала на цыпочки перед книжным шкафом и сняла пачку с рукописью.
 — О чем ты толкуешь?
 — Первоначальное название романа «Замок теней» было «Руины». Мой издатель настоял на его изменении, полагая, что под другим названием роман разойдется быстрее. Издатель очень любит заголовки, в которых фигурирует слово «замок».
 Лео слез со стола и выпрямился. В его глазах сверкнула знакомая насмешливая искорка.
 — И что же?
 — Дядя Регги закончил читать рукопись и прислал мне ее назад в тот самый день, когда состоялся его последний визит к мадам Вертью. И тут начались такие события… Мне было не до рукописи, я ее так и не открыла. Я просто положила ее на полку и забыла про нее.
 — Это невозможно! — пробормотал Лео, отходя от стола. Беатрис положила пакет на стол и некоторое время смотрела на него, боясь даже дышать. Пакет был перевязан бечевкой.
 — Ножницы!
 — Ножницы… — Лео остановился, повернулся и снова направился к письменному столу. — Я видел их где-то в тот день, когда ты была в подземелье с Солтмаршем.
 — В верхнем ящике. — Беатрис была не в силах отвести глаза от пакета с рукописью.
 Лео нашел ножницы и молча подал их Беатрис. Она сделала глубокий вдох и перерезала бечевку.
 Коричневая оберточная бумага разошлась, и перед глазами Беатрис появилась рукопись «Руин». Сверху лежало письмо.
 «Моя дорогая Беатрис!
 Еще один твой шедевр. Я получал удовольствие буквально от каждого слова» Руин «. Тебе будет интересно узнать, что я сам сейчас оказался в центре таинственного приключения. Если оно завершится благополучно, я найду сокровище немыслимой ценности.
 Хотя в этом деле существуют и опасности. Поскольку я не уверен, чем все кончится, я решился вложить ключи к разгадке этой тайны в твою рукопись. Если все обойдется хорошо, я заберу их через несколько дней.
 Но если со мной все же что-то случится, я завещаю эти реликты тебе. Ты единственный член семьи, кто способен решить эту задачу. Однако будь предельно осторожна. За призом гоняются и другие. Советую тебе связаться с графом Монкрестом и попросить у него совета и помощи. Он крупный авторитет в этой области.
 С величайшей любовью,
 Твой любящий дядя Регги».
 — Милый дядя Регги! — Беатрис отложила в сторону письмо. — Все произошло почти так, как ты и предполагал.
 Листы рукописи слегка топорщились. Беатрис перевернула несколько страниц.
 Между главой десятой и одиннадцатой находился тоненький конверт.
 Беатрис взяла его и, не говоря ни слова, передала Лео.
 Он задумчиво взвесил конверт на руке. Затем надорвал его.
 На ладонь легли две широкие, тяжелые ленты, сделанные из такого же зеленого материала, что и статуя. На них была сделана надпись на латыни. Лео без затруднений перевел: «Замки Афродиты».
 Он посмотрел на статую, затем на Беатрис.
 Она улыбнулась:
 — Действуйте, милорд.
 — Не могу поверить, что мы нашли кольца. — Он пересек кабинет и остановился перед статуей Афродиты.
 Эльф поднял голову и с любопытством наблюдал, как Лео засовывал кольца в неглубокие канавки по окружности у самого ее основания.
 Раздался довольно громкий щелчок, когда последнее кольцо встало на место. Поначалу Беатрис решила, что ничего не произошло. Лео приподнял статую.
 — В основании появилась трещина. Раньше ее здесь не было, — прокомментировал Лео.
 Осторожно ощупав трещину, Лео воспользовался одной из своих отмычек.
 — По всей видимости, она не открывалась с того момента, когда была сделана. — Беатрис подошла и стала рядом с Лео. — Ты только подумай: была заперта ни много ни мало двести лет.
 — Ас другой стороны, ее могли открыть, скажем, десять лет назад и забрать сокровище. — Послышался второй щелчок. — Кажется, я нащупал.
 Часть основания сдвинулась в сторону. Беатрис заглянула в открывшееся небольшое отверстие.
 — Лео, там что-то есть!
 — Да, вот оно! — Лео вытащил маленький цилиндр. Беатрис присела рядом с Лео.
 — Что это?
 — Пергамент. — Он осторожно развернул его. — Письмо на латыни.
 — Что в нем говорится? Читай вслух, Лео! Я умираю от любопытства!
 Лео пробежал письмо глазами. Медленно улыбнулся. Затем начал смеяться.
 — Что здесь такого смешного?
 Смех Лео перешел в хохот.
 — Лео! Ну в чем дело?!
 — Это действительно сокровище, — наконец сумел проговорить он. — Но только в понимании алхимика.
 — Дай мне взглянуть! — Беатрис выхватила пергамент из его рук. — Хотя моя латынь и слабовата… Это напоминает какую-то инструкцию.
 — По превращению свинца в золото. Совершенный вздор.
 — Сколько людей погибло из-за этого вздора, — прошептала Беатрис. Лео помрачнел.
 — Сегодня легко говорить, что алхимики заблуждались или были глупцами. Но двести лет тому назад они страстно верили в силу своей науки. Для них секрет превращения свинца в золото стоил того, чтобы убить человека.
 — Если бы дядя Регги только знал правду о сокровище, которое он искал…
 Лео обнял ее за плечи.
 — Беатрис, послушай меня, притом внимательно. Всегда есть люди, ищущие сокровища, в особенности древние. Это для некоторых становится страстью, золотой лихорадкой. Никакие доводы их не остановят.
 — Наверное, ты прав. — Беатрис встретилась с его взглядом. — Я знаю, Лео, как много значат для тебя старинные легенды и реликты. И понимаю, как нелегко было тебе уничтожать те, которые давили на меня в подземелье Тралла. Это было очень великодушно с твоей стороны — расстаться с ними.
 — Не думай об этом. — Лео пристально посмотрел на Беатрис. — Ведь всем известно, что Монкресты должны перенести страдания ради любви. Это часть семейной легенды.
 — Ради любви? Лео, неужели ты говоришь, что любишь меня?
 Он заглянул ей в глаза и улыбнулся:
 — Я сказал это в тот вечер, когда передал тебе кольцо Монкрестов.
 — Но ты ничего мне тогда не говорил! Поверь мне, я бы обязательно запомнила!
 — Я думал, что все знают фамильную легенду о рубине Монкрестов. Он передается раз в жизни. Мне пришлось ждать столько лет, прежде чем передать его тебе.
 Беатрис потрогала кольцо на груди, ощущая его тепло.
 — А ты давал его кому-нибудь еще?
 — Никогда.
 Беатрис почувствовала, что может взорваться от радости.
 — Я так люблю тебя, Лео!
 — Настолько, что рискнешь выйти замуж за Безумного Монаха?
 — Если бы ты потрудился прочесть хотя бы один из моих романов, ты бы узнал, что мои героини любят старинные добрые легенды.




 Эпилог. Спустя год


 Лео ворвался в детскую, сжимая в руке знакомый журнал.
 — Эти несчастные идиоты из «Куортерли ревью» так просто не отделаются! Как они смеют называть «Таинственный реликт» вычурной прозой, в которой неоправданно большое место занимают безудержные страсти?
 — Успокойтесь, милорд. — Беатрис улыбнулась младенцу, которого держала на руках. — Критики из «Куортерли ревью» постоянно приклеивают подобные ярлыки моим романам. К этому просто нужно привыкнуть. К тому же ты сам толком не прочитал ни одной из моих книг.
 — Это не имеет отношения к делу! И потом, что плохого в безудержных страстях? Мне они нравятся.
 — Да, моя любовь.
 — Я сегодня же напишу письмо! — Лео хлопнул себя журналом по бедру. — Эти болваны не способны оценить великолепный стиль. Очевидно, им не хватает тонкости и ума, чтобы оценить божественность воображения, логику развития сюжета, отмеченные удивительной наблюдательностью описания…
 Существовал только один способ переключить внимание Лео.
 — Послушай, Лео, подержи, пожалуйста, малышку Элизабет. — Беатрис сунула девочку ему в руки, — Что? — Негодование Лео мгновенно испарилось. Он заглянул в глаза малышки, которые как две капли воды были похожи на материнские. — Доброе утро, моя сладкая! Ты сегодня выглядишь даже лучше, чем раньше!
 Элизабет засмеялась и сжала крохотные ладошки в кулачки. Лео отличный отец, подумала Беатрис. Оба его сына, которые вернулись из большого путешествия, были тому живым подтверждением. Карлтон снял квартиру в Лондоне, как было принято у молодых людей его возраста. Уильям учился в Оксфорде. Но они часто наезжали в Девон. Оба понравились Беатрис с того самого момента, когда их ей представили, а они, в свою очередь, приняли ее добросердечно и даже восторженно. Беатрис улыбнулась дочери.
 — В один прекрасный день, Элизабет, когда ты станешь знаменитой писательницей, отец напишет гневное письмо критикам «Куортерли ревью»и в твою защиту. У него очень здорово получается. Он владеет точной и колкой фразой.
 — Хотя это мало поможет, — пробормотал Лео. — Непроходимые тупицы!
 — Это не столь уж важно, — утешила его Беатрис. Приподнявшись на цыпочки, она прикоснулась губами к его щеке. — Зато у меня есть то, что действительно имеет значение.
 — Совершенный, гармоничный союз, гармония физического и духовного — то, что может прочно связать мужчину и женщину. Ты это хочешь сказать?
 — Вроде того, — подтвердила Беатрис. — А что скажете вы, милорд?
 Лео улыбнулся маленькой Элизабет, которая крохотными пальчиками обхватила его большой палец.
 — Как ни странно, но я ценю то же самое. Благодаря какой доброй судьбе ты вошла в мою жизнь, Беатрис?
 — Если бы ты потрудился дочитать до конца хотя бы один из моих романов, ты увидел бы, что в конце концов моя героиня всегда выходит замуж за героя.




 От автора


 Романы ужасов — леденящие душу романтические готические истории — были необыкновенно популярны в начале 1800 — х годов. Наиболее популярными авторами этого жанра были женщины. Все знаменитости, в том числе Джейн Остен и Перси Шелли, были читателями подобных романов. Хотя никто их не одобрял.
 Критики осуждали авторов за их пристрастие к эффектам и мрачным тайнам. Однако такие романы, как «Таинственная рука», «Подземные ужасы»и «Заколдованная голова», имели обширную и восторженную читательскую аудиторию.
 В конце концов критикам удалось большинство готических романов и их авторов оставить за пределами респектабельного литературного истеблишмента. Тем не менее никакая критика не могла погасить энтузиазма читателей. Романы продолжали жить.
 Сегодня мы редко изучаем готические романы в курсе английской литературы. Однако это не означает, что они не оказывают влияния на сегодняшнюю беллетристику, в особенности на такие жанры, как любовный исторический роман, научная и чистая фантастика, приключенческий роман, триллеры.
 Каким-то чудом один из романов ужасов все-таки дошел до наших дней. Критики из «Куортерли ревью» буквально разгромили его, когда он появился в 1818 году. Однако сегодня его название известно всем. Речь идет о романе Мэри Шелли (жены поэта Перси Б. Шелли) «Франкенштейн, или Современный Прометей».
 Иногда достаточно даже одной книги.