Аннотация: Бывший контрабандист… Негодяй, играющий чувствами женщин и бросающий их без малейшего сожаления… Дэниел Бреннан – мужчина, к которому уважающая себя светская девушка не должна подходить и на милю.
 Однако он – единственный, кто в силах помочь прелестной леди Хелене Лаверик найти и вернуть домой сбежавшую младшую сестру. Так что придется терпеть его общество, его навязчивые ухаживания и циничные авансы!
 Но – разделить его чувства? Ответить на его любовь? Поверить ему и отдаться душой и телом?
 Способна ли Хелена на такое безумие?


---------------------------------------------


 Сабрина Джеффрис
 Неприличная любовь


  Посвящается Лизи и Дебби, которые помогают мне сохранять рассудок, и всем дамам из журнала «Романтическая литература», знающим, как поднять настроение автору. 



 Глава 1



 Тот молодец статен, красив и силен,
 Как дуб величавый, поверьте,
 Что кроной своей в небеса устремлен,
 Листвою играет с ветром.

    «Роди Маккорли», ирландская уличная баллада неизвестного автора

  Лондон, октябрь 1815 года 
 «Благовоспитанная молодая леди должна избегать малейшего намека на неприличное поведение». Хелена Лаверик не могла не вспомнить это правило, обозревая пустынный коридор дома, в котором сдавались меблированные комнаты. Ведь она собиралась нарушить его самым возмутительным образом.
 Сестра Хелены, Розалинд, не упускала случая покритиковать любимую книгу их матери «Правила этикета для молодых леди», которая была написана некой миссис Нанли. Философия Розалинд позволяла ей следовать советам сей дамы, когда возможно, и игнорировать их, если это выгодно. Хелена же утверждала, что ни одним из правил этикета пренебрегать нельзя, – кто знает, к чему это может привести.
 Но на этот раз у нее было веское оправдание. Их младшая сестра Джульет попала в беду, и вызволить ее, не нарушая приличий, невозможно. Ну а пока она добиралась до этого странного дома, где снуют крысы, и стоит тяжелый запах дешевых свечей, Хелена успела нарушить немало из них.
 «Благовоспитанная молодая леди не совершает долгие прогулки в одиночку». Это правило она преступила, проделав нелегкий путь из Уорикшира в Лондон совершенно одна. Но поскольку Розалинд и ее новоявленный муж Грифф Найтон наслаждаются медовым месяцем на континенте, а папа прикован к постели, Хелене пришлось самой справляться с трудной ситуацией, в которой оказалась семья.
 «Благовоспитанную юную леди повсюду должна сопровождать служанка». Ну, это просто смешно. Чем меньше людей узнают о ее секретной миссии, тем лучше. Ведь слуги любят посплетничать.
 Она сжала рукоятку трости, рассматривая поцарапанную дубовую дверь прямо перед собой. Здесь жил Дэниел Бреннан, поверенный в делах ее зятя Гриффа. Хелена собиралась нарушить одно из самых строгих правил – «Благовоспитанная молодая леди может зайти в гости к джентльмену только в сопровождении компаньонки». И уж конечно, не на рассвете. Даже хозяйка меблированных комнат наотрез отказалась будить мистера Бреннана в столь ранний час.
 По спине Хелены пробежал холодок. Она вспомнила последнюю вспышку гнева мистера Бреннана, с которой ей пришлось столкнуться. Это случилось прошлым летом, когда он вместе с Гриффом был у них в гостях в Свен-Парке. И нельзя сказать, что для злости у него были хоть какие-то основания. Ведь это он тогда был не прав. Это он проник в их дом под чужой личиной, притворился любезным и внимательным, а сам втихомолку над ними потешался. Да еще взял с Гриффа деньги за представление.
 Она не должна об этом думать. Ей нужно спасти Джульет, только это имеет значение. Надо спрятать гордость подальше, набраться решимости и разбудить мистера Бреннана. И поскорее: ее больная нога уже дает о себе знать после крутого подъема по лестнице. Ну, нет, нельзя показывать ему свою слабость. И Хелена отважилась постучать в дверь.
 Ответом ей была тишина. Боже, вдруг она ошиблась адресом? Хелена не могла понять, зачем мистеру Бреннану жить в такой трущобе, когда он мог позволить себе приличное жилье. Но кучер Гриффа уверял, что искать его надо именно здесь.
 Она снова постучала, на этот раз громче. Безрезультатно. А что, если он не хочет откликаться? Хелену охватила паника, и она так сильно забарабанила в дверь набалдашником трости, что подняла бы и мертвого.
 Наконец за тонкой перегородкой стены раздались тяжелые шаги, и мужской голос прорычал: «Да иду я, дьявол вас побери!» Если бы не ее миссия, она бы непременно сбежала. Но Хелена взяла себя в руки и приготовилась к любому развитию событий. Однако такого она никак не ожидала увидеть. Перед ней возник мускулистый великан, одетый в одни кальсоны. Хелена потеряла дар речи.
 Вопреки мнению сестер, Хелена все-таки испытывала любопытство по отношению к мужчинам, особенно к полураздетым и с такими прекрасными физическими данными. Мистер Бреннан был настоящим Самсоном, с развитыми плечами борца и широкой рельефной грудью, покрытой темно-русыми волосами. Что же до рук с выступающими мышцами… Таким рукам вполне по силам разрушить небольшой дом.
 Тем временем Самсон озадаченно разглядывал ее.
 – Леди Хелена? – Он мотнул головой, чтобы рассеять видение.
 – Доброе утро, мистер Бреннан. Простите, если я вас разбудила.
 Впрочем, в этом не было сомнения – достаточно взглянуть на его взъерошенные волосы и более чем скудную одежду.
 – Что-то случилось в Свен-Парке? Надеюсь, ваш отец не болен?
 – Да… Нет… То есть я… – Ее слабая попытка произнести связное предложение разбилась в пух и прах, когда он оперся плечом на дверной косяк, невольно заиграв мускулами.
 Как можно мыслить логично, когда на твоих глазах происходит демонстрация изумительной мужской плоти? На нем не было ни одного лишнего грамма – даже намека на жир на груди и руках, ни единой складочки на талии. Любая женщина старше пятнадцати залюбовалась бы фигурой мистера Бреннана.
 – Миледи, вы в порядке? – спросил он.
 Хелена вскинула голову и вдруг поняла, что ее взгляд блуждал в области его вздувающихся кальсон.
 – Да! – воскликнула она слишком громко. Похоже, ей надо успокоиться. – У меня все хорошо. Благодарю вас. Да.
 Бреннан приподнял бровь. Казалось, он прекрасно понял, какое сильное впечатление произвела его внешность на Хелену.
 – Простите мой вид, но я не ждал посетителей на рассвете.
 – Не стоит извинений. Я даже не обратила внимания на ваши кальсоны, вашу одежду, то есть ее отсутствие… – Господи, какая же она глупая! Хелена начала фразу с начала, тщетно пытаясь собрать остатки хладнокровия: – Я ничего не заметила, уверяю вас.
 – Ничего? – Его серые глаза озорно блеснули. – Хотите задеть мою гордость, леди Хелена?
 – Конечно, нет! То есть…
 – Все нормально. – Он лениво потер грудь, и взгляд Хелены с жадностью проследил за его рукой. – Почему бы вам не рассказать, как вы оказались в Лондоне, да еще у меня в гостях и в такое раннее время?
 – Разумеется. – Хелена постаралась привести в порядок свои хорошие манеры, которые, похоже, спали беспробудным сном. – Я… Мне нужна ваша помощь в одном личном деле.
 – Вот как? – Он прищурился. – Ваша милость не слышала, что я больше не поверенный в делах вашего зятя? Хотя я и управляю «Найтон-Трейдинг», пока он не вернется.
 – Нет! Это не имеет отношения к Гриффу. Почти.
 – Тогда, может, вы назовете причину вашего визита? – Он нетерпеливо переступил с ноги на ногу.
 – Видите ли, я… – Она замолчала, услышав, как кто-то поднимается по ступенькам. Взъерошенный жилец проскочил мимо них и скрылся в своей комнате. Хелена продолжила, понизив голос: – Прошу вас, мистер Бреннан, наш разговор должен остаться в тайне. Могу я войти?
 Он ехидно усмехнулся:
 – Сюда? Ко мне? Ваша милость не опасается за свое реноме? И не боится остаться наедине с человеком дурной славы?
 А ведь это замечание не лишено здравого смысла, хоть и сказано с сарказмом. Бреннан, ставший за последние годы респектабельным человеком, в юности был контрабандистом. Незаконнорожденный сын известного разбойника, сам он вел довольно распутную жизнь – по крайней мере, так говорила Розалинд. А принимая во внимание его наряд…
 – Полагаю, вы все-таки оденетесь.
 – Но я намерен снова лечь в постель. Почему бы вам не вернуться туда, где вы остановились, а я зайду к вам сегодня днем? И тогда мы обсудим любые личные темы.
 – Нет-нет, – горячо возразила Хелена. – Это срочно.
 – Э-эй, Малыш Дэнни, – неожиданно раздался мелодичный голос из недр комнаты. – Не хочешь посмотреть, какой милый сюрприз тебе приготовила Сэлл?
 Хелена похолодела. Час от часу не легче. У него там женщина.
 – Ложись спать, Сэлл, – простонал мистер Бреннан. Но его собеседница не собиралась так быстро сдаваться.
 К ужасу Хелены, Сэлл возникла за спиной Бреннана. Она была одной из «тех самых» женщин и вышла прямиком из его спальни, судя по ее растрепанным волосам и бесстыжей улыбке. На ней оказалось еще меньше одежды, чем на мистере Бреннане: Сэлл была голой.
 Невероятно, что можно разгуливать средь бела дня без одежды. Хелена ни разу в жизни не видела нагую женщину, даже собственных сестер. И хотя ей приходило в голову нарисовать обнаженную натуру, она никак не могла решиться на такую непристойность.
 Очевидно, Сэлл была другого мнения. Она смело шагнула к ним и обняла мистера Бреннана сзади.
 – Привет! – Бесстыдница внимательно изучила Хелену от макушки ее скромной шляпки и до кончика тросточки, с которой та не расставалась. – Не знала, что Дэнни еще кого-то позвал. Никогда не встречала тебя в этом районе, дорогуша. Ты одна из тех, кого содержат джентльмены? Я-то думала, Малыш Дэнни любит джин, а он, оказывается, не прочь и шампанского хлебнуть. Вот забавно.
 – Сэлл! – не слишком строго прикрикнул на нее Бреннан, пока Хелена приходила в себя от изумления.
 – Дэнни, я уже знаю, что ты иногда берешь больше одной девочки, так что позволь ей войти. А если тебя ее нога смущает, так поверь мне, ты никакой разницы не заметишь, когда мы начнем кувыркаться…
 – Сэлл! – мягко перебил Бреннан. – Это свояченица мистера Гриффа, леди Хелена. И едва ли она пришла сюда поразвлечься.
 Сэлл шлепнула его по спине:
 – Тогда почему ты позволил мне болтать всякую чушь в присутствии приличной да… – Она неожиданно рассмеялась: – Погоди-ка! Ты меня дурачишь? Леди – и вдруг пришла на Бакеридж-стрит одна.
 – Боюсь, мисс… э-э… Сэлл, – пробормотала Хелена, – мистер Бреннан вас не дурачит. Я действительно свояченица мистера Гриффа.
 Повисло неловкое молчание. Хелена была не в состоянии встретиться взглядом с Бреннаном. А он, похоже, получал немалое удовольствие от разыгравшейся сцены.
 У нее в ушах звучали слова Сэлл: «А если тебя ее нога смущает. ..» Как будто в этом можно сомневаться! Она убедилась на горьком опыте, что ее нога всегда смущала мужчин. И вряд ли Бреннан был исключением.
 – Сэлл, милая, – сказал он, – почему бы тебе не подождать в спальне? Ты заставляешь миледи нервничать.
 – Хорошо, но не задерживайся долго, дорогуша, – ответила Сэлл без всякой злобы, бросив на Хелену быстрый равнодушный взгляд.
 Когда она, покачивая бедрами, скрылась за дверьми спальни, Хелена почувствовала приступ ревности. Интересно, каково это – быть распутной женщиной и ждать мистера Бреннана в его постели?
 Она охнула. Как ей могла прийти в голову столь неприличная мысль?! Никогда она не смогла бы вести себя так скандально. Даже если бы мужчина действительно захотел ее в этом смысле слова. Хелена набралась мужества и встретилась взглядом с Бреннаном. Он наблюдал за ней с большим интересом.
 – Пожалуйста, простите Сэлл ее… бесстыдство. Боюсь, она не привыкла встречать в этом районе таких, как вы.
 «Каких же это? – хотела она спросить. – Хорошо воспитанных? Или тех, чья хромота не позволяет им так соблазнительно покачивать бедрами?» Однако она подавила ревность и пробормотала:
 – Я в этом не сомневаюсь.
 – Лучше бы нам встретиться в более подходящем месте. Не оставите ли вы свой адрес в Лондоне моей домовладелице…
 – Уверяю вас, дело не может ждать. – Как ни унизительно просить его о помощи, выбора нет. – Мне не хочется прерывать ваше… – Развлечение? Оргию? – Я не намерена задерживать вас надолго, но если бы вы смогли уделить мне две минуты, моя благодарность была бы безграничной.
 Она задержала дыхание. Возможно, он распутник и бог знает кто еще, но, пока Грифф и Розалинд отдыхают на континенте, он ее единственная надежда. Бреннан посмотрел на нее подозрительно, но не без любопытства. Прежде чем ответить, он задумался на секунду, которая показалась ей вечностью.
 – Ну, хорошо. Спускайтесь вниз и подождите меня в гостиной. Я приду, как только оденусь.
 – Благодарю вас, мистер Бреннан. Я действительно…
 – Идите, пока я не передумал, – угрюмо сказал он. И добавил: – Скажите домовладелице, чтобы приготовила чай.
 Хелена чуть было не рассмеялась вслух. Когда мистер Бреннан услышит ее просьбу, ему понадобится что-нибудь покрепче чая. Ну что ж, даже в этом случае она бы его не осудила. Чтобы добиться его содействия, она готова была смириться с чем угодно.




 Глава 2



 Нет юной Уны прекрасней,
 Она всех милей и стройней.
 Пожары в сердцах разжигает
 Взгляд ее ясных очей.

    Шотландская баллада неизвестного автора XIX века

 Через полчаса Дэниел спустился вниз и задержался у входа в гостиную. Там висело старинное зеркало, и, глядя в него, он мог спокойно наблюдать за леди Хеленой, оставаясь незамеченным.
 Трудно поверить, что она здесь, в пропахшем луком убогом жилище, словно лебедь на болоте. Она сидела за дубовым столом его домовладелицы, склонившись над небольшим альбомом для рисования, и энергично водила карандашом по бумаге. А Дэниел уже и забыл про ее хобби. Что же можно рисовать с таким энтузиазмом?
 Без сомнения, леди Хелена работает над его портретом. Только добавит рожки на голове, раздвоенный на конце хвост и пару копыт на ногах. Он мог легко догадаться, о чем она подумала, когда увидела его в одних кальсонах, да еще и с полувозбужденным «дружком».
 Дэниел подавил смешок. Благородная леди разволновалась, когда он предстал перед нею в таком наряде. А еще пыталась сделать вид, что не смотрит! Но его не одурачишь. Хоть она и знатная дама, но при этом девственница, а они всегда любопытны. Дэниел заметил, как она украдкой поглядывала на его пах.
 И довела его проклятого «дружка» до исступления. Только она была способна на такое. Вовсе не Сэлл, которая гарцевала голая по комнате, сделала его похожим на дрожащего от возбуждения жеребца. Леди Хелена, единственная из всех женщин, вызывала в нем сильнейшее влечение. А ведь ему не суждено реализоваться. Дэниел проскользнул в гостиную, желая рассмотреть ее получше.
 Она была куда выше его по положению. И хотя Грифф обнаружил скандальную правду о титуле ее отца, для света леди Хелена была дочкой графа, и ее воспитание этому соответствовало. Ах да, она хромает… Пустяки! Любой мужчина, если в нем есть хоть капля здравого смысла, должен сгорать от желания к этой утонченной женщине.
 Дэниел наслаждался каждой ее черточкой. Идеальной красоты женщина. Тонкие черты лица и эта кожа, чистая и гладкая, будто сделанная из слоновой кости. Стройная фигура в белой муслиновой накидке, лебединая шея, мило обернутая голубым шарфиком. Не говоря уже о волнистых кудрях, которые выглядывали из-под дурацкой шляпки. Хотел бы он на них взглянуть! Под этой шляпкой, вероятно, спрятана целая копна шелковистых каштановых волос, ждущих, когда какой-нибудь мужчина распустит их, позволив свободно лежать на обнаженных плечах. И тогда можно зарыться в них лицом, вдыхая нежный аромат…
 Его «дружок» снова зашевелился в брюках. Надо быть глупцом, чтобы подниматься навстречу таким, как леди Хелена. О чем он там думает? Стоит какому-нибудь мужчине подойти к этому прекрасному лебедю на расстояние десяти шагов, тем более, если этот мужчина – незаконнорожденный разбойник Дэнни Бреннан, и птичка закричит так, что мертвые проснутся. В этом проблема с лебедями – они красивы на расстоянии, а вблизи оказываются злобными, как сам дьявол.
 Интересно, почему она обратилась к нему? И не просто просила, а почти умоляла его помочь. Он был уверен, что леди Хелена всегда считала его грубым, даже беспринципным. Что же ей от него нужно?
 Дэниел решительно направился к ней. Он заставил даму ждать слишком долго. Пора узнать, что привело ее в Сент-Джайлз.
 – Вижу, чай уже здесь, – сказал он, взглянув на поднос, стоящий от нее в нескольких сантиметрах.
 Она вздрогнула и закрыла альбом.
 – Да. Вам налить?
 – Пожалуй. У меня в горле пересохло. – Не удержавшись, он добавил: – Так всегда бывает, когда мужчина полночи развлекается.
 Леди Хелена залилась румянцем. Конечно, не слишком красиво ее дразнить. Но как же очаровательно она краснеет!
 Низко наклонив голову, леди Хелена налила ему чашку чая одним изящным движением.
 – Молока? Сахару?
 – И того и другого, пожалуйста. – Дэниел взял чашку, отпил глоток и поморщился. – Чай холодный.
 – Ваша домовладелица принесла его двадцать минут назад.
 Он услышал нотки осуждения в ее голосе.
 – Считаете, что я не слишком быстро примчался вниз? – Он поставил чашку на стол. – Наверное, мне не стоило одеваться? Вы предпочитаете беседовать со мной, когда я в кальсонах?
 К его удовлетворению, она еще больше покраснела.
 – То, что вам нравится расхаживать обнаженным перед дамами, еще не означает, что они тоже получают от этого удовольствие.
 Дэниел наклонился ближе, его глаза озорно заблестели.
 – Никогда не получал жалоб на этот счет.
 – Неудивительно, принимая во внимание ваш выбор спутниц.
 Дэниел рассмеялся, и это еще больше вывело ее из себя. Девочка до сих пор переживает из-за Сэлл и ее наглости? И это после того, как он отправил бесстыдницу домой, даже не поцеловав на прощание!
 – Вы осуждаете мои пристрастия?
 – Меня нисколько не волнует, с кем вы проводите время, – заявила леди Хелена, презрительно фыркнув.
 – Но держу пари, у вас есть собственное мнение насчет того, кто это должен быть. – Дэниел наклонился и издевательски зашептал: – Возможно, ваша милость сама этого желает?
 – Конечно, нет! – воскликнула она и, осознав, что сказала грубость, смутилась. – Я… я имела в виду… что…
 – Все в порядке. – Дэниел был задет ее ответом. Хотя, надо признать, он это заслужил – не надо было ее дразнить. – Не стоит волноваться, что я сделаю вам непристойное предложение. Предпочитаю женщин, которым нравятся мужчины в кальсонах.
 Ее растерянность сменилась холодным высокомерием.
 – Тогда, полагаю, вам повезло. Ведь вы живете в районе Сент-Джайлз, где их предостаточно.
 У Дэниела возникло странное чувство, что он каким-то образом обидел ее, хотя и не понимал, чем именно. Однако слова леди Хелены задели его не меньше.
 – А где, по-вашему, мне лучше жить? Прятаться в деревне, как ваша милость? Укрыться от мира и его опасностей? – Он прищурился: – Там-то вас не беспокоят такие отвратительные мужчины, как я.
 Она продолжала изучать старую обшивку за его спиной.
 – Уверяю вас, мистер Бреннан, у нас в Стратфорде хватает отвратительных мужчин. И их не мучают угрызения совести, когда они причиняют нам страдания. Поэтому я сюда и приехала.
 Эти слова озадачили Дэниела.
 – Что вы имеете в виду? Кто-то досаждает вам? – Его бы это не удивило. Леди Хелена своим острым язычком способна срезать кору с деревьев. Ей под силу вывести из себя самого кроткого праведника.
 – Нет, это не имеет отношения лично ко мне. – Она начала нервно теребить края альбома. – Я имею в виду Джульет.
 – Джульет? – Этого не может быть, малышке впору еще уроки учить. Неужели какой-то негодяй посмел ее тронуть?
 Леди Хелена явно не поняла причину его удивления.
 – Вы же помните ее, не так ли? – Ее глаза мстительно заблестели. – Мою младшую сестру? Ту, за которой вы ухаживали по просьбе вашего работодателя, пока он соблазнял Розалинд?
 Так, значит, она до сих пор ему этого не простила!
 – Я отлично помню вашу сестру. Она-то давным-давно забыла обо всех моих прегрешениях. И если уж мы об этом заговорили, то вы одна из всей семьи, кто все еще на меня злится.
 – Потому что я единственная, кто не верит льстивым речам каждого мошенника, переступившего порог нашего дома.
 Ну, все, достаточно. Он наклонился вперед, положив руку на стол в нескольких сантиметрах от ее руки.
 – Для мошенника я был слишком любезен с вами сегодня утром. Хотя до сих пор ваше поведение к этому не располагало.
 Она вздрогнула и отвела взгляд.
 – Простите, вы правы. Вы действительно очень добры. Я не хотела быть неблагодарной, просто я волнуюсь.
 – О чем, черт возьми? Что случилось с вашей сестрой?
 – Ее похитили.
 В тот момент, когда Хелена произнесла эти слова, она о них пожалела. Дело в том, что она открыла только часть правды, и, судя по тому, в какую ярость пришел мистер Бреннан, его мысли приняли неправильное направление.
 – Что? – проревел он. – Какой негодяй посмел? Они потребовали выкуп? Ваш отец обратился к властям в Уорикшире?
 – Нет, я не имела в виду, что ее похитили против воли… – Она замолчала. – То есть…
 Он грозно посмотрел на нее:
 – Что же, черт возьми, вы имели в виду? – Хелена сцепила руки.
 – Джульет сбежала… с мужчиной.
 Бреннан не столько испугался, сколько удивился.
 – Погодите-ка… Мы говорим с вами об одной и той же девочке? О вашей маленькой застенчивой сестренке? Той, которая подпрыгивала, как испуганный кролик, каждый раз, когда я с ней заговаривал?
 – Да, – сказала Хелена более спокойно. – Но она ничего не опасалась, когда с ней общался… этот подлец.
 Выражение его лица стало жестким.
 – О, я понимаю. Леди Джульет сбежала с неподходящим человеком. Недостойным внимания вашей семьи. – Судя по тону, он считал большой удачей, что кто-то из них вообще смог найти себе мужа. Хелена отбросила эту унизительную мысль.
 – Я почти уверена, что он охотник за приданым, – сказала она, защищаясь. – И боюсь, что даже хуже.
 Повисла долгая пауза. Дэниел воинственно скрестил руки на груди.
 – Я не уверен, что все это имеет ко мне отношение.
 – Я хочу, чтобы вы помогли мне их найти, пока не поздно.
 – Я? А почему не ищейка с Боу-стрит? – Она растерянно посмотрела на него:
 – Ищейка с Боу-стрит? Что это значит? – Он вздохнул:
 – Я и забыл, что вы провели всю свою жизнь в деревне. Парни на Боу-стрит, помимо прочего, занимаются розыском пропавших людей.
 – Понятно. В любом случае я бы не стала к ним обращаться. И, наверное, не смогла бы их найти.
 – Зато вы сумели разыскать меня, – холодно заметил он.
 Что же в этом странного? А может, он специально прячется в районе Сент-Джайлз, чтобы никто не узнал о его бедности? Трудно поверить, что ему нравится здесь жить. За окном – покрытые сажей ветхие дома, за тонкой перегородкой громко ссорятся жильцы.
 – Мне было легко вас найти. Я просто попросила кучера Гриффа, чтобы он отвез меня к вам.
 – И он запросто доставил вас сюда? – Он раздраженно покачал головой: – Я этого негодяя выгоню за глупость.
 – Умоляю вас, не делайте этого. Я сказала ему, что дело срочное, и уверила, что ему это ничем не грозит.
 – Вот как? Похоже, вы относитесь к слугам Гриффа как к своим собственным. Очень мило! Почему же вы не спросили у них, где отыскать человека, который бы отправился на поиски леди Джульет?
 – Потому что слуги сплетничают. И я бы не хотела, чтобы в доме Гриффа узнали, что случилось. Я столько усилий потратила на то, чтобы скрыть это от собственных слуг!
 – Что же вы им сказали?
 – Что Джульет отправилась в Лондон одна, навестить Розалинд, а я поехала следом. И если станет известно, что Джульет сбежала с каким-то подозрительным типом…
 – То от доброго имени вашей семьи ничего не останется, – закончил он.
 – Не говорите глупостей, это меня совсем не волнует. Я беспокоюсь за будущее Джульет. Она всегда хотела найти мужа, который сделал бы ее счастливой, и я более чем уверена, что она встретила неподходящего человека. Если кто-нибудь узнает про побег, она пропала, даже если она все еще будет… невинна, когда мы ее найдем. Мне ничего не известно о профессионализме и надежности ваших ищеек с Боу-стрит, но я бы не доверилась никому, кто мог бы распустить язык.
 – Значит, мне вы верите? – Он был явно удивлен.
 – Конечно. Вы никому не расскажете. Если Грифф позволяет вам управлять «Найтон-Трейдинг» в его отсутствие, то почему бы мне вам не довериться?
 – Это другое дело. Помогать Гриффу – моя работа. – Он начал шагать по комнате. – Может, вам трудно это представить, но у меня есть и собственный бизнес. Я даю советы джентльменам, куда вложить деньги, и клиентов у меня более чем достаточно. У меня нет времени гоняться за легкомысленными девочками.
 – Я бы пошла к Гриффу, но они с Розалинд сейчас на континенте. Я послала им срочное сообщение, однако пока оно дойдет, пройдет немало времени. А дело спешное. Поэтому мой выбор пал на вас.
 Дэниел удивленно приподнял бровь, и Хелена сказала мягко:
 – Вы же знаете Джульет, и, кажется, она вам всегда была симпатична. Я уверена, если бы вы услышали эту историю целиком, то поняли бы, почему я так волнуюсь.
 Фраза возымела свое действие. Бреннан медленно подошел к столу и примостился на его краешке, неподалеку от Хелены.
 – Я вас слушаю.
 Он был так близко от нее, похожий на грозного бога войны, его гигантское тело загородило ей свет, проникающий в комнату через грязное окно. Хелена почувствовала волнение. Она хотела, было встать, но мысль, что он увидит ее неуклюжие попытки справиться с больной ногой, была невыносима. Хелена принялась рассеянно передвигать полупустые чашки на подносе.
 – Спустя неделю после отъезда Гриффа и Розалинд к нам в Стратфорд-он-Эйвон приехал незнакомец. Он представился как капитан Уилл Морган, сказал, что у него отпуск, и, пока его полк находится в Эвешеме, он хочет посетить место рождения Шекспира. Мистер Морган пробыл у нас три недели – по-моему, слишком долго для осмотра одной-единственной достопримечательности. И хотя многим в наших краях он понравился, мне он сразу показался подозрительным.
 – Ну, это неудивительно. Что-то я не припомню, чтобы хоть один мужчина вызвал у вас доверие, – усмехнулся Дэниел.
 Он посмотрел на нее долгим изучающим взглядом, от которого у нее пробежали мурашки. Так же он глядел на нее, когда гостил в Свен-Парке, – как будто пытался обнаружить все ее слабые места. Наверняка он считает, что женщина с ее недостатком должна быть благодарна мужчине за любой знак внимания и не судить его строго за ветреность.
 Хелена гордо подняла подбородок. Пусть думает что хочет.
 – Уилл Морган живо интересовался нашим с Джульет наследством.
 – Даже капитану приходится мыслить практично, когда речь идет о женитьбе.
 – Мистер Морган не капитан. – Наступило время для самого тяжелого признания. – Как только я обнаружила, что они с Джульет сбежали, я сразу же отправилась в его предполагаемый полк. Так вот, там о нем никогда не слышали.
 Бреннан медленно потер переносицу. Она невольно обратила внимание, какие длинные у него пальцы и ухоженные ногти.
 – Это и вправду странно, – пробормотал он, как будто про себя. – С чего бы ему притворяться военным? Хотел произвести впечатление?
 – Не знаю. Он так много вопросов задавал о папе, его имении, друзьях и о многом другом.
 – Этого можно ожидать от человека, который хочет жениться.
 – Да, но не слишком ли все это расчетливо? Не говоря уже о том пугающем открытии, которое я сделала, поехав вслед за ними в папиной коляске.
 Он изумленно посмотрел на нее:
 – Вы поехали за ними? Одна?
 – Конечно. А как же я, по-вашему, оказалась в Лондоне?
 Бреннан снова поднялся и начал расхаживать по комнате. Его длинные волосы золотились в лучах рассвета, а серые глаза отливали серебром. Хелена невольно им залюбовалась. Сколько силы таилось в его массивной груди и широких, почти квадратных плечах!
 – А если бы на вас напал разбойник или какой-нибудь мерзавец, чьей добычей обычно становятся одинокие женщины? – прорычал он. – Что тогда? Неужели ваш отец одобрил это путешествие?
 – У него не было выбора. Он не больше меня хочет увидеть Джульет замужем за мошенником.
 Огонь в камине погас, и Хелена поежилась под своей легкой накидкой. Бреннан заметил это, подошел к камину и помешал угли, пока они не разгорелись вновь.
 – Вы даже не уверены, что этот парень на самом деле охотится за приданым. Джульет – лакомый кусочек. Может, он просто влюбился в вашу сестру? Я знаю, вы не верите в то, что мужчины могут жениться по любви, но, уверяю вас, молодые люди иногда теряют голову из-за хорошеньких женщин.
 – Не в этом случае. Иначе придется признать, что он теряет голову с неправдоподобной частотой.
 – Что вы имеете в виду?
 – Сначала он пытался ухаживать за мной. Я, конечно, пресекла эти попытки…
 – Конечно, – повторил он с сарказмом. Хелена уперлась взглядом в его широкую спину.
 – Но не раньше, чем он признался, что влюбился в меня с первого взгляда – просто-таки был сражен моей небесной красотой. Нет нужды говорить, как меня рассмешила эта приторная ложь.
 – Почему вы думаете, что он лгал?
 – Потому что мужчины не влюбляются в калек, сэр.
 Хелена пожалела о своем резком ответе в ту минуту, когда он обернулся и посмотрел на нее взглядом, полным сочувствия и понимания, проникающим прямо в душу. Затем он медленно оглядел ее с ног до головы, вызывая в ее теле незнакомую дрожь.
 – Не все мужчины такие глупцы, – сказал он хрипло. Его взгляд горел таким сильным желанием, что Хелене стало больно. Ни один мужчина не смотрел на нее так с тех пор, как она начала хромать. Силы небесные, она уже и забыла, какое волнение может вызывать один-единственный взгляд, полный нежности и страсти.
 Но почему мистер Бреннан так на нее смотрит? Да просто потому, что он распутник. Раздавать страстные взгляды вошло у него в привычку. Кто-кто, а Хелена должна об этом знать. Она постаралась подавить волнение.
 – Конечно, меня не очень заботило, что мистер Морган думает обо мне на самом деле… Он не был мужчиной, способным вызвать мою симпатию.
 Повисла неловкая пауза. Взгляд Бреннана снова стал холодным.
 – Могу себе представить.
 – И дальнейшее поведение мистера Моргана показало, что я была права, не доверяя ему.
 – Но сестра не разделяла ваших подозрений, ведь так?
 – Джульет слишком юна и наивна. Она не обратила внимания на мои предостережения. Боюсь, она решила, что я сужу предвзято.
 – С чего бы ей так думать? – с сарказмом отозвался он. – Вы сказали, что обнаружили нечто ужасное, когда пустились в погоню.
 От его внимания ничто не ускользало. Мистер Бреннан умеет показать женщине, что ему важно каждое ее слово. Один из его трюков.
 – По дороге я показала портрет мистера Моргана нескольким людям…
 – У вас есть его портрет?
 – Ну да. Как только я обнаружила, что Джульет сбежала, я сделала его набросок по памяти. Получилось довольно, похоже. При помощи этого рисунка и миниатюры Джульет я проследила их путь и обнаружила, что из Лондона они отправились на юг, а не на север. Если бы он хотел на ней жениться, они бы поехали в Гретна-Грин [1] .
 – Действительно странно. – Мистер Бреннан нахмурился.
 – Моя тревога возросла, когда я добралась до гостиницы в Эйлсбери. Одна из тамошних горничных знала мистера Моргана еще до того, как он приехал к нам. В этой гостинице он останавливался со своими приятелями прямо перед тем, как отправиться в Стратфорд. И эти его друзья – темные личности.
 Когда Хелена вспомнила рассказ горничной, по ее телу пробежала дрожь. Бреннан приблизился к столу:
 – Что вы имеете в виду?
 – Они открыто говорили о своей профессии, и… горничная была почти уверена, что все они, в том числе и Уилл Морган, – контрабандисты.




 Глава 3



 Раз вечернею порой
 Я в саду гуляла.
 В том саду, любимый мой,
 Тебя я увидала.
 И тогда меня, мой свет,
 Словно подменили —
 Без тебя мне жизни нет,
 Возлюбленный мой Вилли

    «Возлюбленный мой Вилли», ирландская баллада

 Дэниел с трудом подавил смешок. Контрабандисты? В Эйлсбери, сердце Англии? До чего же глупая идея. Контрабандисты живут и работают за многие километры отсюда. И если Уилл Морган – один из них, зачем ему ехать так далеко? Неужели только для того, чтобы похитить девчонку со скромным приданым, когда в Лондоне полным-полно богатых невест?
 Но одного взгляда на бледное лицо леди Хелены было достаточно, чтобы понять, что она в это верит. Какой-то молодой болван сбежал с ее сестрой, и она сразу же решила, что он преступник.
 Однако, похоже, Морган действительно охотник за богатыми невестами. Приехал в Стратфорд по делам, а там ему подвернулась Джульет с ее приданым. Капитаном же представился для того, чтобы прибавить себе весу в глазах общества.
 И все-таки контрабандисты, и охотники за приданым – разные категории мошенников. Дэниел попытался побороть приступ веселья.
 – Почему же эта женщина решила, что они контрабандисты?
 – Они были слишком щедры со слугами, раздавали дорогие вещи направо и налево. Один из них подарил этой горничной французскую кружевную шаль и признался, что провез ее в Англию обманным путем.
 На этот раз Дэниел не удержался от смеха.
 – Это просто глупое бахвальство, только и всего. Наверняка он привез шаль из Лондона и придумал эту романтическую историю, чтобы затащить девицу в постель. Мужчины часто так делают.
 – Вам лучше знать, – парировала она, гордо вздернув подбородок.
 – Осторожно, миледи, а не то в один прекрасный день ваш язычок станет ледяным и отвалится. – Может быть, не стоит ее дразнить, но, видит Бог, она сама к этому вынуждает. Контрабандисты, подумать только! – У вашей горничной были еще какие-то основания для подозрений?
 – Она сказала, что эти люди продали хозяину гостиницы французский бренди.
 Ну вот, это больше похоже на правду.
 – А почему вы решили, что Морган тоже контрабандист? Может, он просто захотел с ними выпить?
 – Мне не показалось, что мистер Морган нуждается в компании. Несмотря на его красивую внешность и приятные манеры, в нем есть что-то внушающее недоверие и страх.
 – И вы решили, что он разбойник.
 – Я этого не говорила. Я не считала его преступником, пока не услышала о его друзьях.
 – Которые, возможно, никакого отношения к нему не имеют.
 – Если вы настаиваете, – холодно ответила она. – Но когда я вчера добралась до Лондона, их след потерялся.
 Боже правый, Дэниел должен радоваться, что леди Хелена не заявилась к нему вчера, когда они с Сэлл пьянствовали и предавались пороку.
 – Я не знала, где их искать, – продолжала она. – И когда это поняла, то вспомнила о вас.
 – Как о том, кто поедет и найдет вашу сестру и мистера Моргана.
 – Ну да. У вас же есть некоторый опыт в… ну…
 Тут Дэниел понял, что она имела в виду, и желание шутить сразу испарилось. Как будто получил удар под дых.
 – В торговле контрабандой, – закончил он фразу. Хелена низко наклонила голову, чтобы ее лица не было видно под широкими полями шляпы. Дэниел почувствовал, как в нем закипает ярость. Как же он сразу не понял, что вся эта болтовня о доверии – вздор?
 – Вы приехали ко мне из-за того, что я связан с торговцами беспошлинным товаром, – с сарказмом произнес он. – Поэтому-то вы меня и выбрали, неужто нет? – Теперь можно было не следить за грамотностью. – Так, что ли, говорю?
 Хелена не могла поднять на него глаз.
 – Не совсем. Вы единственный человек, которого я знаю в Лондоне. И хотя я посчитала, что вы, возможно…
 – Черт подери, ясно, что вы хотите сказать. Вы решили, что раз уж я когда-то нарушал закон, то мне легко будет найти другого преступника.
 – Нет! Отнюдь нет. Я…
 – Должен разочаровать вас, леди Хелена, но у нас, контрабандистов, нет своего клуба, где бы мы собирались за чашечкой чая, вспоминая старые добрые времена. – Он наклонился вперед, ударив кулаками по столу. – Я больше не вижусь с этими людьми, так что вы зря обратились ко мне, если для поисков Моргана вам нужен бандит.
 – Вы не поняли меня. – Щеки Хелены пылали. – Я вовсе не утверждала, что вы преступник. Мне хорошо известно, что вы были почти ребенком, когда жили среди контрабандистов. И вряд ли успели совершить что-то противозаконное.
 Дэниел застыл в изумлении. Так она не знает? Хотя чему тут удивляться – Грифф не стал бы ей рассказывать, а Розалинд не посвящена в подробности.
 – А чем, по-вашему, я занимался, пока жил у контрабандистов?
 – Ну, я не уверена… – Она рассеянно водила пальцем по кайме альбома. – Полагаю, вы ухаживали за лошадьми. Охраняли товары. Делали то, что по силам мальчишке.
 Мальчишке семнадцати лет, слишком крупному и смышленому для своего возраста, под силу куда больше.
 – Любой может сказать, что вы не преступник. И Грифф вряд ли предложил бы работу настоящему контрабандисту.
 Он усмехнулся про себя, ее наивности. До того как Грифф встретил Розалинд, он бы самого дьявола взял на работу, лишь бы это принесло прибыль «Найтон-Трейдинг».
 – Скажите, миледи, а каких людей вы называете настоящими контрабандистами?
 Она взмахнула рукой:
 – Тех, которые покупают спиртное и прочие товары за границей, незаконно провозят их в Англию и тут продают. И им ничего не стоит убить пограничника. Они бы и маму родную продали ради прибыли. – Она наклонилась вперед и доверительно понизила голос: – Я однажды читала брошюрку про банду Хокхерста. Все они ужасные люди.
 Дэниел боролся между желанием расхохотаться и свернуть ей шею. Конечно, люди из банды Хокхерста жестоки и беспринципны, но далеко не все контрабандисты склонны к насилию. И почему она считает, что парень семнадцати лет не может быть настоящим преступником?
 Однако он не стал ее ни в чем разуверять.
 – Итак, вы решили, что я ненастоящий контрабандист, и обратились ко мне. Почему? Я уже многие годы с этим никак не связан.
 – Вы знаете, что это за люди, где они бывают и что делают. Вот я и подумала, что вы можете помочь. – Поскольку Дэниел продолжал молчать, она добавила: – Я бы ни за что вас не побеспокоила, если бы не опасалась за Джульет так сильно. Одна мысль, что этот человек способен ее… избить и я не в силах этому помешать… – У нее перехватило дыхание. Эта женщина умеет вызвать сочувствие. Дэниел стиснул зубы и откинулся назад.
 – Портрет Моргана у вас с собой?
 Леди Хелена с надеждой взглянула на него.
 – Да. – Она открыла альбом на нужной странице и протянула ему.
 Это было искусно нарисованное изображение красивого темноволосого мужчины с карими глазами. Дэниел вырвал рисунок из альбома, аккуратно сложил его и спрятал в карман. Боже, что он делает? Как будто ему мало управления «Найтон-Трейдинг» и собственной компанией! Нашел себе еще одно развлечение – искать леди Джульет.
 – Пожалуйста, дайте мне миниатюру вашей сестры.
 – Зачем?
 – Мне она понадобится, если я отправлюсь на поиски Уилла Моргана и Джульет.
 Глаза Хелены радостно блеснули, и она начала рыться в сумочке.
 Дэниел сомневался, что парень был контрабандистом, и все же это стоило проверить в первую очередь. Надо поискать в гостиницах и тавернах более высокого уровня. Не исключено, что парочка еще не успела покинуть Лондон. Если сработать быстро, можно поймать их на месте. Или нет. В Лондоне сотни притонов. А в дорогих гостиницах ничего не расскажут, не желая потерять клиентов.
 А что, если они уже уехали из Лондона? Черт возьми, только не это!
 Леди Хелена протянула ему миниатюру.
 – Значит, вы поможете мне? Вы их разыщете?
 – А разве вы не за этим сюда пришли?
 – Конечно. Но эта идея не слишком-то вас вдохновляла.
 – Я и сейчас от нее не в восторге, но обещаю вам выяснить, куда они направились. – Лишь бы это не затянулось надолго. – Где в последний раз вы напали на их след?
 – В гостинице «Бурый медведь» на окраине Лондона. Это была их последняя остановка в нанятой коляске. Затем они исчезли.
 – Как давно они там останавливались?
 – Я выехала из Стратфорда три дня назад и уже тогда отставала от них на день. Потом я потеряла время на поездку в полк, а папин кучер отказался продолжить путь ночью – сказал, что слишком опасно.
 – К счастью, остались еще кучера, у которых есть крупица здравого смысла.
 – Но из-за этого я порядком от них отстала – они-то ехали в основном по ночам. Два дня назад они покинули гостиницу «Бурый медведь» и отправились дальше.
 – Или остались в Лондоне, но сменили жилье. – Ее лицо исказилось от страха.
 – Господи, вы же так не думаете, правда? Это бы означало, что они… что у них нет никакого намерения пожениться!
 Дэниел пожалел о своей несдержанности.
 – Я надеюсь, что они поехали дальше. Надо только выяснить, как они собираются попасть в Гретна-Грин. Возможно, они приехали сюда, чтобы купить билет на корабль.
 – Но тогда было бы разумнее поехать на Бристольский залив – это ближе от нас.
 Верно. Видимо, о тайном браке речь даже не шла. Он постарался отбросить эту неприятную мысль.
 – Не стоит делать никаких предположений, пока я не наведу справки. – Дэниел спрятал миниатюру в карман. – У вас было тяжелое путешествие. Почему бы вам не вернуться в дом Гриффа, пока я займусь этим? А как только я что-нибудь узнаю, сразу же вам сообщу.
 – Я хочу поехать с вами.
 – Черта с два. – От одной мысли, что элегантная леди Хелена будет рыскать по притонам, у Дэниела по спине пробежали мурашки.
 – Почему нет?
 – Потому что некоторые из тех мест, куда я отправлюсь, вам посещать совсем ни к чему.
 – Мне все равно. – Она расправила плечи. – Я с ума сойду, если буду бездействовать.
 – Лучше сойти с ума, чем лежать с перерезанным горлом.
 Глаза Хелены испуганно округлились, и она прижала сумочку к груди, как будто защищаясь.
 – Это настолько опасно?
 Ну, хорошо, пусть он немного преувеличил. Дэниелу было прекрасно известно, что даже в самых грязных притонах никто не осмелится поднять руку ни на него, ни на его спутников.
 – Да, очень опасно. И, кроме того, один взгляд на вашу милость заставит любого информатора замолчать. Они обычно не доверяют людям из высшего общества.
 Хелена на минуту задумалась над его словами.
 – Я могла бы переодеться. – Он усмехнулся:
 – Миледи, это ничего не изменит. Воспитания не скроешь – оно чувствуется в вашей речи, походке, манерах. Все равно, что пытаться спрятать лебедя среди уток.
 – Осторожно, мистер Бреннан, – холодно ответила Хелена. – Вы чуть было не сказали мне комплимент, а я знаю, что вы вовсе не хотели этого делать.
 Снова она начала дерзить.
 – С чего вы решили, что это комплимент? – Леди Хелена обиженно вздернула носик:
 – Простите, я и забыла, что вы предпочитаете не слишком воспитанных женщин.
 – Неправда. Я ставлю превыше всего женщин, которые знают, как получать удовольствие от жизни. И не важно, воспитанны они или нет.
 У леди Хелены перехватило дыхание. Он усмехнулся. Нахальная девица заслужила взбучку. Думает, что знает все на свете, а ведь о Дэниеле и его образе жизни ей известно не больше, чем обитателям Африки.
 – Итак, вы останетесь там, где вам положено быть, то есть в Найтон-Хаусе, – подытожил он.
 Она, было, засомневалась, но затем покорно вздохнула:
 – Хорошо. Если вы обещаете сообщить мне, куда они отправились, сразу же, как только узнаете.
 – Конечно.
 – Как много времени займут ваши поиски?
 – Не волнуйтесь, я постараюсь все сделать как можно быстрее.
 Слава Богу, Дэниелу удалось ее успокоить. Если уж ему придется выслеживать пропавшую парочку, то хотя бы не в сопровождении нервной благовоспитанной дамы.
 Он проводил леди Хелену до коляски, заодно отругав кучера, привезшего ее в Сент-Джайлз. Хотя, честно говоря, беднягу не за что винить – Дэниел и сам поддался на ее уговоры с непостижимой быстротой.
 Эта мысль не давала ему покоя, пока он поднимался к себе. Что же такого было в этой девушке, что он так легко согласился выполнить ее просьбу? Конечно, она хороша, но не красивее тех женщин, с которыми он привык иметь дело. И при этом ни у одной из подруг Дэниела не было языка, колючего, как репей.
 Зато ни одна из них не казалась такой слабой и ранимой. Он не мог не почувствовать, как сильно она напугана исчезновением сестры.
 У Дэниела застрял комок в горле. Его намерения вовсе не связаны с леди Хеленой, сказал он себе. Этот Морган, должно быть, дрянной тип. Нельзя же допустить, чтобы от его действий пострадала юная невинная девушка.
 В детстве ему нередко приходилось наблюдать за страданиями непорочных душ. Сначала в работном доме, куда его отправили, после того как оба его родителя были повешены за грабеж, а затем в среде контрабандистов. Как и все мужчины, контрабандисты по-разному вели себя в собственных семьях, и некоторые из них так же легко игнорировали моральные нормы, как нарушали закон. Таких людей Дэниел презирал. Когда он был ребенком, то убегал всякий раз, когда какой-нибудь здоровый мужчина на его глазах начинал бить маленькую беззащитную женщину, выросши же, стал менее терпелив. Именно поэтому в молодости он часто дрался, а когда в семнадцать лет покинул Гастингс, некоторые контрабандисты были этому рады больше, чем он сам.
 Если бы только ему удалось окончательно избавиться от своих связей с прошлым! Проходя мимо группки юных головорезов, очевидно, планирующих будущее «дело», он вспомнил, как леди Хелена представляла себе его предыдущую жизнь. Знала бы она, как все было на самом деле.
 Нет, он вовсе не стыдился того, чем занимался в юности. До того как Дэниел встретил Гриффа, он просто не знал другой жизни. И даже сейчас ему было все равно, если кому-то становилось известно о его связях с контрабандистами. Но он не мог допустить, чтобы она считала его злодеем. Хотя Дэниел и не хотел этого признавать, ему было приятно, что именно к нему леди Хелена обратилась за помощью. Значит, она ему хоть немного доверяла.
 Правда, совсем немного. После того, что случилось прошлым летом, она считала его настоящим подлецом и даже не скрывала этого. И все-таки иногда Дэниел пытался представить себе, что произошло бы тогда в Свен-Парке, если бы он не выдавал себя за Гриффа, а действительно начал ухаживать за леди Хеленой…
 Он отбросил эту мысль. Строить воздушные замки не в его правилах. Такие мужчины, как он, не увиваются за приличными дамами. Особенно если эти особы столь недоверчивы. Дотронься до нее Дэниел, и она вполне могла бы распустить о нем самые дурные слухи в высшем обществе. Клиентов-аристократов не волновало темное прошлое Дэниела, но если бы он обидел даму, это бы ему с рук не сошло. Леди Хелена не для таких, как он.
 Дэниел отправился к «Бурому медведю». Надо попытаться выяснить что-нибудь там, а потом объехать другие респектабельные гостиницы. Он сомневался, что Морган—контрабандист, и все же это надо проверить.
 Потратив на поиски двенадцать часов и довольно приличную сумму, Дэниел так ничего и не узнал, и это его обрадовало. Никто не видел Моргана и Джульет, кроме хозяина «Бурого медведя», да и тот только подал им ужин. Значит, скорее всего, это был побег, а не похищение.
 Ну что ж, если леди Джульет хочет выйти замуж за прощелыгу, которого интересует ее приданое, так тому и быть. Разве Дэниел сможет ее остановить? И потом, возможно, Морган на самом деле в нее влюблен.
 Когда лошадь Дэниела въехала в Сент-Джайлз, он увидел бар, принадлежавший его знакомому по имени Клэнси. Сначала он хотел проехать мимо, но затем притормозил. Клэнси водил дружбу с контрабандистами и был единственной ниточкой, связывающей Дэниела с прошлым. Если этот ирландец ничего не слышал об Уилле Моргане, значит, такого торговца беспошлинным товаром просто не существовало. И Дэниел может с чистой совестью сообщить эту новость леди Хелене. А, кроме того, глоток старого доброго джина ему бы совсем не помешал.
 Ему нравился Клэнси – да и не было человека, которому он не внушал бы симпатии. Ирландец был любимым трактирщиком в этом районе. Жизнерадостный и щедрый, он никогда не скупился на выпивку, а из его бесчисленных историй можно было выстроить дорогу до Тауэра. Его огромный живот и старомодный белый парик делали Клэнси похожим на чокнутого Санта-Клауса, но его взгляд был острым, а ум быстрым. И, кроме того, он питал слабость к Дэниелу. Хотя тот был ирландцем только наполовину, Клэнси считал его земляком и любил поболтать о родных местах, хотя Дэниел и не видел их ни разу в жизни.
 Дэниел заплатил слуге, чтобы тот присмотрел за лошадью, и вошел в обветшалый дом, наполненный табачным дымом и запахом джина.
 – Малыш Дэнни, мальчик мой! – воскликнул Клэнси, когда Дэниел миновал ряд столов в маленькой комнате, служившей одновременно баром и местом, где можно было познакомиться с девицами определенного сорта. – Хочешь, чтобы я послал за Сэлл?
 – Нет. И не говори ей, что я здесь.
 Дэниел присел на стул. Не спрашивая, Клэнси наполнил стакан джином и поставил на стойку.
 – А ведь она обиделась. Говорит, ты выгнал ее сегодня утром, чтобы поразвлечься с другой девочкой.
 Дэниел быстро опрокинул предложенный стакан, чувствуя, как тепло разлилось по телу.
 – Леди Хелена не проститутка, и Сэлл это знает.
 – А кто – воспитанная дама? Тогда понятно. Сэлл ревнует.
 – Вряд ли. Она даже не знает значения этого слова.
 – Все равно. Ты был груб с девушкой, а они этого очень не любят. – На лице ирландца, красном от бренди, появилась ухмылка. – Когда-то они могли хорошо поживиться за твой счет. Бывало, ты вызывал по одной, а то и по две каждую ночь. А теперь только раз в неделю. Похоже, скоро тебе хватит и раза в месяц.
 Дэниел наклонился над стаканом.
 – Стар я становлюсь для таких развлечений.
 – Стар! Да тебе еще и тридцати нет! Никто для этого дела не стар, даже я порой наведываюсь к миссис Берд. Похоже, ты просто стал скуп, как твой приятель Найтон.
 – Возможно. – Дэниел выжал из себя смешок. Это тоже было далеко от истины. На самом деле его больше не радовали такие приключения. В юности, когда кровь играла, он никак не мог удовлетворить потребности своего «дружка». Но отношения с женщинами, которым интересен только кошелек или Джон Томас [2] , рано или поздно надоедают.
 Такие женщины не способны на серьезные чувства. Странно, но рядом с ними он ощущал себя одиноким, как сам дьявол. И когда Грифф нашел Розалинд, их нежное воркование задело Дэниела за живое. Он тоже захотел найти подружку. Но где же ее отыскать? Конечно, не в тех кругах, где вращается Грифф, – там он до сих пор чувствовал себя не в своей тарелке, но и не среди старых знакомых. Видно, он все-таки стал слишком цивилизованным и прежнее общество его невольно раздражало.
 – Так что же у тебя за история с этой леди Хеленой? – Клэнси хитро подмигнул. – Собираешься жениться или что-то вроде?
 – На ней? – рассмеялся Дэниел. – Черта с два! – Он постучал пустым стаканом по стойке, требуя новой порции.
 Клэнси щедро плеснул ему джина.
 – Она что, дурнушка?
 – Нет, она красавица. Но это не имеет значения. Любимое занятие этой женщины – оттачивать свой острый язык на моей шкуре.
 – И ты не можешь справиться с маленькой строптивицей? Помнится, самые вспыльчивые девчонки были не в силах устоять перед твоими комплиментами.
 – Вспыльчивых развратниц легко ублажить. А попробуй-ка, укроти самодовольную старую деву, только и мечтающую побольнее уколоть мужчину. Кроме того, она слишком хороша для таких, как я, и ей об этом прекрасно известно.
 Вот почему он должен побыстрее закончить дело с леди Джульет. Чтобы леди Хелена возвратилась в свою крепость в Уорикшире и оставила его в покое. До того как он попытается ее укротить.
 – Клэнси, я знаю, что у тебя есть комната для наших ребят, которые сюда приезжают. У тебя не пытались ее снять какие-нибудь странные посетители?
 – Странные? Что ты имеешь в виду?
 – Например, пара – мужчина и женщина? – Клэнси покачал головой:
 – Большинство контрабандистов знают, что комната маленькая. Если они привозят с собой жену или любовницу, то едут к Блэкмену. У него номера больше.
 У Дэниела отлегло от сердца – там он уже побывал.
 – И то, правда.
 – Хотя погоди, я и забыл. Два дня назад был тут один мужчина. Мне пришлось дать ему от ворот поворот, потому что комната была занята.
 – А женщина с ним была? – насторожился Дэниел.
 – Прехорошенькая штучка, доложу тебе. Молоденькая блондинка, и одета хорошо. Да и сам он был похож на джентльмена.
 – Так он не контрабандист?
 – Да нет, контрабандист, просто манеры у него приличные, и разговаривал как джентльмен. Сказал, что Веселый Роджер посоветовал ему мою забегаловку. А ведь старина Крауч никак не похож на благородного и с чего он связался с таким, как этот франт?
 Крауч по прозванию Веселый Роджер. Дьявол побери!
 – Этот парень работает на Крауча?
 – Не думаю. Но ведь контрабандисты друг друга знают.
 У Дэниела засосало под ложечкой. Итак, Морган все-таки контрабандист, и он знает Крауча. Но торговцы беспошлинным товаром тоже влюбляются. И вообще половина контрабандистов Англии занимаются этим бизнесом только в свободное время, имея вполне респектабельную профессию. Даже некоторые викарии, прости Господи, помогают сбывать контрабандный товар. Это еще ничего не значит.
 – А девушка? Что этот малый сказал тебе о ней?
 – Сообщил, что это его невеста, и они собираются пожениться. И он обращался с ней как с фарфоровой статуэткой, близко ко мне не подпускал, как будто я мог ее чем-нибудь обидеть.
 Дэниел сразу повеселел.
 – Он сказал, как его зовут?
 – Э-э-э… Да, сказал. Как же его звали?.. – Клэнси приподнял парик и почесал лысину. – Мистер… Мистер… кажется, Прайс.
 – А не Морган?
 Клэнси стукнул рукой по барной стойке:
 – Морган! Точно – Морган Прайс!
 – Ты уверен, что Морган – не фамилия? – Дэниел похолодел. – Может быть, кличка?
 – Нет, его звали Морган Прайс. Уэльское имя, поэтому я и обратил внимание.
 Уэльсец по имени Морган, и, уж конечно, с темными волосами и черными глазами… Дэниел достал рисунок Хелены, теперь испачканный и помятый, и рядом положил миниатюру Джульет.
 – Это они?
 Клэнси пододвинул ближе свечу и внимательно всмотрелся в изображения.
 – Да, похоже на то. – Он поднял глаза на Дэниела: – Случилось что-то серьезное?
 – Нет, ничего. – Бреннан помнил о просьбе леди Хелены соблюдать секретность. – И надеюсь, если кто-нибудь еще о них спросит, ты будешь держать язык за зубами.
 – Как скажешь. – Глаза Клэнси загорелись любопытством. Дэниел спрятал набросок и миниатюру в карман. Все это очень странно. Похоже, леди Джульет сбежала с контрабандистом, который путешествует под вымышленным именем. Возможно, парень просто хотел убедиться, что за ним никто не гонится, и все же…
 Ситуация немного беспокоила Дэниела. Парень знает Крауча, а это что-нибудь да значит. Или ничего не значит? Сам он не видел Веселого Роджера на протяжении стольких лет, за это время многое изменилось. Да и их знакомство, может быть, простой случайностью.
 Однако положение оказалось достаточно серьезным для того, чтобы нанимать ищейку на Боу-стрит. Если это побег – а все факты пока подтверждали эту версию, – значит, здесь нужна секретность и быстрота.
 Бреннану совсем не хотелось сообщать Хелене о том, что она права относительно профессии Моргана. К счастью, это подождет, пока он не выяснит, куда парочка направилась. Скорее всего, все-таки в Шотландию, но как? На корабле или в экипаже?
 Дэниел достал кошелек и положил на стойку.
 – Я ищу этих людей, и не спрашивай почему. Но мне нужно знать, куда они отсюда поехали. Назови свою цену.
 Раздраженно фыркнув, Клэнси отшвырнул кошелек:
 – Деньги тут совсем ни к чему, Малыш Дэнни, и ты это знаешь. Думаешь, я возьму твои медяки после всего, что ты сделал для меня и моего сына? Не выводи меня из себя, невоспитанный олух.
 – Ты мне ничего не должен, старина.
 – Черта с два. Мой паренек счастлив, как жаворонок, из-за того, что ты взял его на работу. А я-то как рад, что ему не придется киснуть в этом болоте. Так что я тебе и без денег все расскажу.
 – Ну, хоть за джин разреши мне заплатить. – Лицо Клэнси расплылось в улыбке.
 – Ну что ж, за джин можно. Его я даром никому не наливаю. – Дэниел со смешком подвинул ему пару монеток. Клэнси бросил их в ящик и наклонился над стойкой:
 – Так вот, что касается этого Моргана…




 Глава 4



 Там, за садом, стоит дом
 Моего отца.
 Ожидают меня в нем
 Графы да князья.
 Но тебе лишь, милый мой,
 Сердце отдано.
 Я к тебе ночной порой
 Выскользну в окно.

    «Возлюбленный мой Вилли», ирландская баллада

 На следующее утро Хелена вошла в небольшое красивое здание в центре Лондона. Записка, которую мистер Бреннан прислал ей в Найтон-Хаус, гласила: «Приходите ко мне в контору сегодня в полдень». Больше там ничего не было сказано, поэтому Хелена с самого утра волновалась. И хотя Бреннан не удосужился сообщить никаких подробностей, все карты были в его руках, и его правилам приходилось подчиняться.
 Хелена задержалась в достаточно свободном холле с элегантными стульями и изысканным восточным ковром, усомнившись, что пришла по назначению. Элегантность никак не вязалась в ее сознании с мистером Бреннаном.
 В самом углу за большим дубовым столом сидел клерк в очках. Он оторвался от бумаг, окинул ее взглядом и вскочил с места:
 – Доброе утро! Вы, должно быть, леди Хелена?
 Он засуетился так, будто встречал королеву, и в своем рвении уронил очки на пол.
 – Да, это я, – ответила она, с любопытством наблюдая, как парень поднимает очки и водружает их обратно на нос. Выглядели они как-то странно. Но уже через минуту Хелена поняла, в чем дело.
 – Мистер Бреннан сказал, что вы должны прийти, – объяснил клерк. – Но если бы он не сообщил, кто вы такая, я бы ни за что не догадался. На свою сестру-то вы мало похожи, у нее волосы не такие темные и…
 – Простите, но когда вы уронили очки, из них выпали стекла, – перебила его рассуждения Хелена. – Давайте-ка поищем осколки.
 – Стекла? – Он не сразу понял, что она имела в виду. – Ах, вот вы о чем. Не беспокойтесь, у меня в очках стекол нет.
 – Тогда зачем вы их носите? – Парень с гордой улыбкой выпрямился:
 – Папаша мой говорит, так я больше похож на клерка. Он ужасно умный, мой папаша. Клэнси его зовут, может, слыхали? У него есть свой трактир. И если уж он велит мне носить очки, то я и ношу. – Он доверительно понизил голос. – Раньше-то я пытался носить их со стеклами, но у меня голова все время болела, и видел я в них плохо, все время мимо вещей промахивался. Эти-то получше будут, как вы думаете?
 – Гораздо лучше, – согласилась Хелена. Какой странный парнишка. Только мистеру Бреннану могло прийти в голову взять на работу сына трактирщика. – А что мистер Бреннан говорит о ваших очках?
 – Что мне они не нужны. Он считает, ежели хорошо делаешь работу клерка, то ты и есть самый настоящий клерк. Но я думаю, он просто не хочет меня обижать.
 – А мне кажется, если вам нравятся очки, то нужно их носить, – вежливо сказала Хелена. – Не подскажете, мистер Бреннан здесь?
 – Ах да, конечно, я и забыл вам сказать. – Он снова расправил плечи и поднял глаза вверх, как будто припоминая заготовленную речь. – В настоящее время мистер Бреннан занят – у него клиент. Будьте так любезны, присядьте, пожалуйста. Уверяю вас, он скоро придет.
 – Благодарю вас.
 «У него клиент». Очевидно, мистер Бреннан не понимает, насколько спешно ее дело. Без сомнения, он специально заставляет Хелену ждать, чтобы отомстить ей за вчерашнюю язвительность. И его нельзя винить. Хотя она и не ожидала, что может застать его с женщиной, все же могла бы быть вежливее и воздержаться от едких замечаний.
 Сегодня она будет вести себя как настоящая леди. Не станет критиковать его манеры и повышать голос. Покажет ему, насколько ценит его помощь. И все силы пустит на то, чтобы сдерживать свой язык.
 «Речь благовоспитанной молодой леди должна быть нежной, как запах цветов», – напомнила себе Хелена. Похоже, в последнее время она подзабыла этикет.
 Игнорируя любопытный взгляд юного Клэнси, она, хромая, подошла к ближайшему стулу. Все-таки в жизни в Уорикшире есть свои преимущества. Дома все знают о ее больной ноге, и никто тебя не разглядывает – еще бы, у них было восемь лет, чтобы привыкнуть.
 Хелена села, мистер Клэнси тоже. Она открыла сумочку, достала пакетик сушеной гвоздики и начала жевать. Вкус у гвоздики был такой же горький, как и мысли Хелены. Этот проклятый мистер Морган увез ее сестру, а она сидит здесь и теряет драгоценное время. Что, если мистер Бреннан ничего не узнал? Или даже не брался за поиски? Что же тогда делать – пойти на Боу-стрит? Сама мысль о том, что придется, хромая, ходить по офисам и обращаться с просьбами к незнакомым людям, вызывала дрожь. Но еще страшнее представить, что мистер Морган может сделать с ее любимой сестренкой.
 Хелена взяла себя в руки. Не надо думать о худшем.
 И все же со вчерашнего дня она только этим и занимается. Сначала никак не могла заснуть, волнуясь и предчувствуя различные катастрофы. А потом ей снились сны… Боже, что это были за сны! Один особенно запомнился Хелене. Она стояла одетая посреди публичного дома, а вокруг ходили голые девицы, тормошили ее и уговаривали присоединиться к ним. Она сопротивлялась, но потом появился мистер Бреннан и начал ее раздевать, пока на ней не осталось ничего, кроме голубого шарфика. И когда он наклонился, чтобы его развязать, Хелена проснулась, разгоряченная и беспокойная, а ее руки трогали…
 Она покраснела до корней волос и тихо застонала.
 Услышав ее стон, молодой Клэнси заволновался:
 – С вами все в порядке, миледи? Могу я что-нибудь для вас сделать? Может, подушку принести? Я могу сбегать в магазин и…
 – Благодарю вас, мне вполне комфортно. – Она молилась, чтобы румянец на ее лице не выдал ее непристойных мыслей.
 В чем не откажешь клерку мистера Бреннана – он очень дружелюбен. Клэнси перескочил на другую тему:
 – Мы все были так рады, когда мистер Найтон женился на вашей сестре! Она такая хорошая девушка!
 Хелена проглотила свою дробленую гвоздику.
 – Спасибо. Я уверена, что ей было бы приятно услышать это.
 Вряд ли Розалинд обратила бы внимание на эти похвалы. Ее мысли были целиком заняты Гриффом, больше она ничего вокруг не замечала.
 – Она и мистер Грифф выглядели счастливыми, как голубки.
 – Так и есть. – Что еще можно на это ответить? Они блаженно, безумно, раздражающе счастливы.
 Хелена знала, что похожа на брюзгу, но удачное супружество Розалинд вызывало в ней нестерпимую зависть. И заставляло еще острее чувствовать собственное одиночество. До прошлого лета сестер Лаверик называли старыми девами из Свен-Парка, и единственным утешением было то, что они с Розалинд обе носят это ужасное прозвище. Джульет очень хороша собой, и все понимали, что рано или поздно она обязательно выйдет замуж, но Розалинд, как и Хелена, должна была остаться одинокой до старости. И вот теперь она стала женой Гриффа…
 – Они, небось, сейчас наслаждаются отдыхом, – продолжал бубнить Клэнси. – В это время года погода отличная для путешествий. Да молодоженам и дождь не помеха…
 – Как давно вы работаете с мистером Бреннаном? – Хелена прервала его, прежде чем он успел продолжить речь о молодоженах.
 Клерк, не моргнув глазом, подхватил разговор:
 – Не больше двух месяцев. До этого я работал в «Найтон-Трейдинг». Но когда мистер Бреннан в августе открыл свое дело, то взял меня сюда. И я этим ужасно горжусь.
 В августе? Как раз после его визита в Свен-Парк? Но ведь не из-за этой поездки их с Гриффом пути разошлись? Она просто не могла себе представить, чтобы мистер Бреннан ушел из «Найтон-Трейдинг» из-за женитьбы начальника.
 Когда речь зашла о его работодателе, лицо юного Клэнси просветлело.
 – У мистера Бреннана блестящее будущее, уж поверьте мне. До того как он начал свое дело, он многим джентльменам помог заработать целое состояние. Если ваша милость захочет куда-нибудь вложить деньги, попросите совета у мистера Бреннана, уж он-то все знает.
 – Буду иметь это в виду. – Легко представить, откуда такой проходимец, как мистер Бреннан, черпает свои знания. И что это за предприятия, в которые он советует вкладывать деньги.
 Неожиданно из другой комнаты послышались голоса. Клэнси вскочил с места и помчался к вешалке, снял с нее меховое пальто, по виду принадлежавшее джентльмену, и бобровую шапку. Через секунду в холл вошел хорошо одетый молодой человек с приятными манерами в сопровождении Бреннана, и сердце Хелены учащенно забилось. Это проклятый сон заставляет ее так реагировать на его появление. Надо поскорее выбросить его из головы.
 По выражению лица Бреннана она попыталась понять, удалось ли ему что-нибудь узнать о Джульет, но он даже не взглянул в ее сторону. Еще бы, он слишком занят игрой в делового человека: очевидно, хочет произвести впечатление на клиента. И, похоже, ему это удается. Сегодня Бреннан был одет во фрак из темно-коричневого кашемира, брюки из буйволовой кожи и полосатый жилет. Эта одежда прекрасно сидела на нем, и выглядел он вполне благородно.
 Однако на этом сходство Бреннана с джентльменом заканчивалось. Налет его хороших манер был не толще слоя краски на картине – стоит ковырнуть ножом, и виден холст. Сквозь его речь и поведение просвечивал истинный нрав, неукротимый и дерзкий. Вместо того чтобы осторожно высказывать свое мнение, как подобает человеку в его положении, Бреннан говорил без обиняков. И клиенту это нравилось. Его свободные манеры невольно вызывали симпатию.
 Иногда Хелене тоже хотелось говорить и делать то, что хочется, не думая о последствиях, не заботясь о том, что сказано об этом в книге миссис Нанли. Однако такое сумасбродство способно завести далеко – взять хотя бы Джульет. Не стоит повторять чужие ошибки.
 – Я сегодня же внесу деньги, мистер Бреннан, – сказал клиент, и клерк протянул ему пальто и шапку. – Как Найтон допустил, чтобы вы уволились? Но его просчет – моя удача, не правда ли?
 – И обязательно обратите внимание на то, другое предложение. – Тон Бреннана был доверительным. – Ваша прибыль утроится, если вы вложите деньги в угольные шахты в Уэльсе, ваша светлость.
 Господи, да ведь его клиент – герцог! А мистер Бреннан говорит с ним как с равным. Видно, он действительно дает очень ценные советы.
 – Не беспокойтесь, – ответил герцог, – я его тщательно рассмотрю. Я знаю, какую выгоду ваши консультации принесли Драйдену и Блэкмору, и не собираюсь упускать свой шанс. Я приму решение быстрее, чем вы вернетесь из поездки.
 Интерес Хелены к герцогу сразу пропал. Она встретилась глазами с Бреннаном и все поняла. Он не нашел Джульет и Моргана в Лондоне.
 Мужчины продолжили беседу, а Хелена приросла к стулу, сдерживая желание вытолкать болтливого герцога за дверь. И что же теперь будет? Намерен ли мистер Бреннан отправиться вслед за ними? Вряд ли, если вспомнить, как он ворчал, когда она попросила о помощи.
 Хелена была так расстроена, что не заметила, как герцог начал исподтишка бросать на нее взгляды, и опомнилась, только когда он сказал:
 – Думаю, мне пора идти. Не хочу заставлять вашу посетительницу ждать.
 Хелена подняла глаза и увидела, что герцог ее с интересом рассматривает. Без сомнения, он принял ее за одну из любовниц Бреннана. Эта мысль заставила Хелену покраснеть. К счастью, Бреннан не стал их представлять друг другу, а быстро проводил своего клиента. Когда он вернулся, Хелена уже была на ногах.
 – Простите, что задержал вас, миледи. – Он предложил ей руку: – Может быть, пройдем в кабинет?
 – Конечно. – Она оперлась на его руку. Слишком уж он вежлив. Неужели обнаружил что-то, что может ее расстроить? От страха ноги Хелены налились свинцом.
 – Вам пришлось меня долго ждать? – спросил Бреннан, пока они медленно шли по холлу.
 Беспокойство Хелены придало ей мужества.
 – Да, если припомнить, со вчерашнего дня. Но нельзя же было позволить, чтобы такая безделица, как исчезновение моей сестры, помешала вашей встрече с герцогом…
 Он громко кашлянул и показал ей глазами на клерка. Силы небесные, ей стоит быть более осторожной. И менее злой на язык.
 «Запах цветов, – напомнила она себе. – Моя речь должна быть нежной, как запах цветов».
 Хелена выдавила улыбку:
 – У вас очень приятная контора. И обставлена с большим вкусом.
 – Моей заслуги здесь нет. Все сделала миссис Найтон.
 – Розалинд? – У сестры Хелены, конечно, было много достоинств, но хороший вкус в их число не входил.
 – Великий Боже, нет, конечно! – воскликнул он, но тут же вспомнил, с кем говорит. – Я имел в виду миссис Леонард Найтон. Маму Гриффа.
 – Ах, понятно. – Что ж, это больше похоже на правду. Розалинд повесила бы лиловые шторы с золотыми кисточками или что-нибудь такое же… вызывающее.
 – Раз уж речь зашла о маме Гриффа, – продолжил он, – она все еще в Свен-Парке с вашим отцом?
 – Да. Она согласилась остаться с ним, пока я в Лондоне. – Бреннан не ответил. Темы, подходящие для светской беседы, закончились, и они молча дошли до его кабинета.
 Он ввел ее в небольшую комнату, всю заваленную газетами и книгами. Когда дверь закрылась, Хелена огляделась вокруг. Самые разные документы грудой валялись на столе. Здесь были и вырезки из газет, и письма, и счета. Все бумаги пестрели чернилами – где-то были обведены цифры, где-то подчеркнуты строчки. На верхушке одной из кип лежало странное устройство, которое Хелена никогда раньше не видела.
 – Это счеты, – объяснил Бреннан, проследив за ее взглядом. – Один из друзей Гриффа научил меня, как ими пользоваться. Но я не думаю, что вы пришли сюда, чтобы узнать побольше о моих орудиях труда. Присаживайтесь. Нам надо многое обсудить.
 Ее сердце замерло.
 – Где они? Вы их нашли? – Он вздохнул:
 – Нет. Они не в Лондоне.
 Хотя Хелена и догадывалась об этом, новость отозвалась в ней острой болью. Только сейчас она поняла, что до сих пор в ней не умирала надежда быстро найти беглецов.
 – А вы уверены?
 – Да. Но они здесь были. Полдюжины людей видели их в гостинице «Золотой лев» три дня назад. И еще несколько очевидцев уверяют, будто Джульет и Прайс поехали дальше в нанятой коляске.
 – Прайс? Кто это?
 – Похоже на то, что настоящее имя Уилла Моргана – Морган Прайс.
 Значит, он воспользовался вымышленным именем. Хелене стало трудно дышать.
 – Видимо, у него были свои гнусные причины использовать псевдоним.
 – Рано делать выводы. Может, он хотел затруднить ваши поиски.
 – Но он контрабандист? – Дэниел замялся:
 – Возможно…
 – Великий Боже, я ведь знала это! Знала, что он проходимец! Что же он хочет от Джульет? Впрочем, нетрудно догадаться…
 – Успокойтесь, миледи. Ничего такого он не хочет. Он всем представлял ее как свою невесту. И ни разу до нее не дотронулся, был с ней очень вежлив. Судя по тому, что мне удалось узнать, он и вправду хочет жениться на леди Джульет.
 – Если даже и так, причиной этому – ее наследство!
 – Нам еще ничего не известно. – В его голосе послышалось раздражение. – Все, с кем я разговаривал, утверждали, что он с нее пылинки сдувал. Не все контрабандисты мерзавцы. Может, он просто подыскивал себе жену.
 Беспокойство Хелены сменилось злостью.
 – Тогда надо было выбрать сестру какого-нибудь дружка-контрабандиста, а мою он не получит!
 – Вся беда в том, что она уже у него.
 – Ненадолго. Вам придется мне помочь. Вы просто обязаны это сделать!
 – Конечно. Иначе, зачем бы я, по-вашему, вчерашний день провел в поисках, а сегодня утром собрался в дорогу? – смиренно ответил Бреннан. – Мне нравится леди Джульет. Возможно, она вообразила, что влюблена в этого мошенника, но ведь она не знает, во что себя вовлекла.
 – Конечно, не знает! Джульет – самая наивная и доверчивая девушка в Англии! Должно быть, он сочинил для нее какую-нибудь романтическую сказочку, и она совсем потеряла голову. – Хелена с досадой ударила тростью об пол. – Я этого так не оставлю! – Ее взгляд задержался на плечах Дэниела, таких больших и сильных, что, казалось, им по силам любая ноша. – Когда мы отправляемся, мистер Бреннан? Я соберусь за минуту, уверяю вас.
 Он удивленно приподнял бровь:
 – Мы? Вы вернетесь обратно в Найтон-Холл и подождете, пока я привезу вашу сестру.
 – Да ни за что в жизни! Я не буду сидеть здесь, и бить баклуши, пока вас нет. Я еду с вами!
 Бреннан выпрямился, и его глаза загорелись тем упрямством, которое бывает у людей, не привыкших, чтобы им перечили.
 – Боюсь, у вас нет выбора. Я не возьму вас с собой.
 – Тогда я найму одного из тех парней с Боу-стрит. – К удивлению Хелены, он рассмеялся:
 – Ищейку-то? Черта с два! Еще вчера вы не знали об их существовании. – Неожиданно Бреннан стал серьезным. – А, кроме того, вы заботитесь о репутации вашей сестры. И правильно делаете.
 Какими же несносными бывают мужчины!
 – Тогда я последую за вами сама. Если понадобится, без сопровождения. Вы же не можете запретить мне ехать с вами по одной дороге.
 Самодовольная уверенность вмиг исчезла с его лица.
 – Вы не настолько глупы.
 – Разве не разумно делать все, что в моих силах, чтобы помочь Джульет?
 – Следуя за мной, вы ей не поможете. Только сама попадете в беду. Вы же окажетесь чудесной добычей для любого мерзавца на пути. И что вы будете делать, если кто-нибудь захочет отнять у вас деньги или еще что похуже придумает? Бороться?
 – Если придется. О себе я не волнуюсь, меня беспокоит Джульет.
 Он обошел вокруг стола и встал прямо перед Хеленой. Его огромная фигура вызвала в ней трепет. Она в жизни не боялась ни одного мужчины, но Бреннан был не такой, как все. Хотя Хелена была довольно высокой девушкой, носом она доставала ему только до плеча, большого и мускулистого. Одним ударом руки он мог бы сбить ее с ног.
 Бреннан стоял так близко от нее, что щекой она чувствовала его дыхание.
 – Послушайте, Хелена, хотя бы в этом вы мне можете доверять? – сказал он мягко. В его голосе слышалась искренность. Он еще ни разу не называл ее по имени, и это было так волнующе… – Я привезу ее домой сразу же, как только смогу. Вам совсем незачем ехать.
 – Нет, почему же. Я знаю Прайса в лицо. Рисунок не слишком хорош, а вот если бы я его увидела, то…
 – Я знаком с вашей сестрой, этого достаточно. – Хелена продолжила наступление:
 – Какие еще у вас припасены доводы? Помимо тех глупых, что вы перечислили?
 – Глупых? – Он отступил от нее на шаг, пробормотав ругательство. – Заботиться о вашей безопасности неразумно? Прайс, возможно, контрабандист, помните? Мне придется скитаться по убогим тавернам и дешевым гостиницам, чтобы отыскать его. И вам там делать нечего.
 – Но мне не обязательно ходить туда вместе с вами. Я могу вас где-нибудь ждать в это время.
 – Да, думаю, так будет лучше всего. Подождите меня в Лондоне.
 – Говорите по делу, мистер Бреннан. Хотя я и просила вас о помощи, теперь я отказываюсь от нее, если вы собираетесь ехать без меня. Я добралась до Лондона одна, могу и дальше следовать за ними. – Хелена протянула ему руку. – И если вы просто вернете мне рисунок и миниатюру и скажете, в каком направлении они уехали…
 – Черт возьми, женщина! Ну и что вы будете делать, когда их найдете? Бросите на Прайса надменный взгляд и прикажете отпустить вашу сестру? Может, кого-нибудь из ваших знакомых джентльменов это бы и напугало, но такой парень, как Прайс, только разозлится. Попробуйте вести себя заносчиво в моем мире, и ваш элегантный зад тут же пострадает.
 Хелена намеренно пропустила мимо ушей все его оскорбления.
 – Я попробую убедить Джульет в том, что она ошиблась в выборе, а если это не сработает… позову констебля. Или дам денег мистеру Прайсу, чтобы он отступился от сестры. – Бреннан покачал головой, и Хелена с горячностью продолжила: – Ну, хорошо, я еще не знаю, что сделаю, довольны? Но уверена, что смогу их остановить.
 Чего ей на самом деле хотелось, так это оскопить мистера Прайса, но вряд ли правила миссис Нанли это бы одобрили. А, кроме того, она понятия не имела, как это делается.
 – Я еду за ними, с вами или без вас.
 – А как же ваша репутация? – вдруг спросил Бреннан. – Поезжайте со мной, и можете проститься с ней навсегда. Леди так себя не ведут, и вы это прекрасно знаете.
 – Полагаю, взять с собой горничную невозможно?
 – Разумеется, черт возьми! – взревел он. – С одной-то женщиной трудно путешествовать в таких обстоятельствах, про двух я и не говорю!
 – Простите мое предположение, но я не думала, что это вас так сильно заденет, – холодно отозвалась Хелена. – В любом случае меня не волнует моя репутация. – Она направила кончик трости в его сторону: – А вы-то, с каких пор заботитесь о моем добром имени? От мужчины, который встречает гостей полураздетым, странно слышать проповеди о приличиях.
 – От женщины, которую может оскорбить такая безделица, странно ожидать их нарушения.
 – Обстоятельства сложились так, что у меня нет выбора. И вообще людям не обязательно знать, что мы путешествуем вместе.
 Бреннан посмотрел на нее как на слабоумную:
 – А как насчет гостиниц, в которых мы будем останавливаться, почтовых отделений, самой дороги, наконец? Вам не приходило в голову, что кто-нибудь может обратить внимание на благородную даму, путешествующую в компании такого парня, как я? Вам не кажется, что они станут об этом судачить? И пустят слухи по всему свету?
 Об этом Хелена не подумала.
 – Ну, тогда мы просто… не знаю… будем говорить всем, что вы – мой брат.
 Он рассмеялся:
 – Они в это поверят, как пить дать! Мы с вами похожи как две капли воды, не правда ли? С такой же легкостью можно говорить всем, что мы любовники – ведь именно так люди подумают, если вы попытаетесь выдать меня за своего брата.
 Любовники! Вот это идея! Она наклонилась, чтобы он не смог увидеть, как румянец заливает ее щеки.
 – Вы могли бы… притвориться моим слугой.
 – Вот тут-то вы бы и повеселились от души, ведь так? – усмехнулся Бреннан. – Какая прекрасная возможность оттачивать на мне свой острый язычок! Лучше сразу проститесь с этой мыслью, миледи.
 – Я… я не имела в виду того, что…
 – Есть только одно объяснение, в которое люди могли бы поверить. Я говорю «могли бы», потому что оно вам вряд ли понравится. Вы могли бы притвориться моей женой. Замужней женщине вопросов обычно не задают.
 Хелена изумленно посмотрела на него. Это что, шутка? Она внимательно вгляделась в лицо Бреннана – на нем играла кривая ухмылка, а серые глаза смотрели изучающе. Трудно сказать. Однако сама эта мысль отозвалась в ней приятным волнением.
 – И, по-вашему, это лучше, чем притвориться братом и сестрой?
 – У мужчин моего круга, как правило, не бывает таких благовоспитанных сестер. А жениться на даме знатного происхождения они могут – взять хотя бы Прайса для примера.
 – Но это нелепо. – А ведь на самом деле он прав. Но что это за самодовольная улыбка вдруг появилась на его лице?
 Бреннан испустил вздох облегчения, направился к столу и начал собирать бумаги в матерчатую сумку.
 – Вот видите, ничего не получится. Вам придется остаться здесь. Если вы поедете со мной, вашей репутации – конец, а притвориться моей женой вы не хотите. Жаль.
 – Я этого не говорила, – поспешила исправить его Хелена. – И не отказывалась от поездки.
 Он резко поднял голову и посмотрел на нее долгим взглядом.
 – Вы поедете в качестве моей жены? И будете делить со мной комнату, если понадобится? Потому что это единственный способ. Я не хочу порочить ваше доброе имя, а в этом случае никто не станет задавать лишних вопросов.
 Хелена знала: он блефует. Делить с ним комнату, подумать только! Да она ему даже не нравится. Мошенник хочет ее напугать, вот и все.
 Она откинулась назад:
 – Что ж, если это необходимо, я согласна.
 – Черта с два вы согласны! – горячо воскликнул Бреннан, подтверждая ее подозрения. Он схватился за голову, еще больше взъерошив свои непослушные волосы. – Никогда не встречал такую упрямицу.
 – Вы не сможете меня отговорить. Меня не волнуют опасности, ваше дурное отношение, и уж, тем более что будут говорить обо мне какие-то незнакомцы. Меня беспокоит лишь судьба Джульет.
 У Хелены дрожали руки, но она продолжала говорить, не обращая внимания на его хмурый взгляд:
 – Как вы не понимаете? Когда вы ее найдете, если такое случится, я вам понадоблюсь, хотя бы для того, чтобы убедить ее не выходить замуж за этого проходимца. Вас-то она не послушает. И я не могу… просто сидеть, сложа руки и ждать, чем это кончится. – Хелена увидела, что его взгляд начал смягчаться, и продолжила: – Я смогу быть вам полезной. Наверняка будут места, в которых мое положение или мой пол сыграют нам на руку. А еще я смогу сделать уютным любой гостиничный номер, и вам будет приятнее приходить туда после ваших расследований.
 – Достаточно, миледи. Последнее, что мне понадобится, – это ваша забота о моем комфорте. – Взгляд Бреннана блуждал по ее лицу, и в нем, помимо раздражения, таилось что-то еще – что-то темное и опасное. Он устало вздохнул. – Но если уж вы со мной поедете, то на определенных условиях, хоть это вы понимаете? И вам придется согласиться с ними, даже не обсуждая.
 В сердце Хелены зародилась надежда.
 – Конечно. Я готова на все, что вы предложите.
 – Не торопитесь радоваться. Вам они не понравятся. – Он скрестил руки на широкой груди, похожий на грозного гиганта, охраняющего вход в пещеру с сокровищами. Его глаза холодно изучили Хелену от шляпки до носков туфель. – Во-первых, вам надо одеться по-другому. Ваши элегантные платья привлекут внимание и послужат отличной приманкой для воров. Вы должны носить самую простую одежду – никаких кружев, никаких рюшей и оборок…
 – Я согласна!
 Его взгляд стал мягче.
 – Во-вторых, придется делать все, что я скажу, безо всяких жалоб и обсуждений. Мы будем, есть, отдыхать и останавливаться на ночлег, когда я скажу, вам ясно?
 Она решительно кивнула.
 – Вы думаете, я говорю не всерьез, но я совсем не шучу. Предупреждаю вас, что буду самым строгим из всех надзирателей.
 – А я обещаю вам быть покорной служанкой. – Он усмехнулся:
 – Пока не увижу, не поверю. Наконец, третье – и главное – вы молчите как рыба, когда мы на людях.
 – Почему?
 – Потому что каждый раз, когда вы открываете рот, мужчины чувствуют себя кастрированными лилипутами.
 От его грубости Хелена вздрогнула, но тут же поняла, что он проверяет, сможет ли она удержаться от ответа.
 Бреннан выжидающе посмотрел на нее и, поскольку она промолчала, добавил:
 – Мы не узнаем ничего, если вы будете свысока общаться со всеми, кто нам встретится.
 – Я вовсе не высокомерна! – запротестовала Хелена и, когда он удивленно вскинул брови, добавила: – Ну, может быть, только с мужчинами.
 – Вот именно, а большую часть времени нам придется общаться с мужчинами. Вам лучше все время молчать. Тогда у меня не будет возникать соблазн вас придушить.
 Хелена поежилась под его тяжелым взглядом. Может быть, идея действительно не слишком хороша? Не лучше ли нанять человека с Боу-стрит? По крайней мере, он не будет ею помыкать.
 Или будет? Мужчины этого сорта всегда самонадеянны. Но к мистеру Бреннану она уже привыкла. А, кроме того, хотя он и разговаривал с ней грубо, в глубине души Хелена знала, что он никогда не сможет ее по-настоящему обидеть.
 – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы наша поездка оказалась удачной, – только и сказала она.
 – Неужели? – Он внимательно посмотрел на нее. – Ну, хорошо. Мы потеряли немало драгоценного времени на споры. У вас есть час на то, чтобы заехать в дом Гриффа и собрать вещи. Берите с собой одну сумку, не больше. И если не будете готовы вовремя, я уеду без вас.
 – Значит, вы меня берете? – Она вздохнула с облегчением.
 – А вы согласны с моими условиями? – Да! Да!
 – Ну что ж, – проворчал он, – полагаю, нам лучше путешествовать вместе, чем по отдельности.
 – Спасибо! Вы об этом не пожалеете!
 Он невесело усмехнулся, как будто упрекая себя в чем-то.
 – Я уже об этом жалею, поверьте. Я никогда не совершал более глупого поступка.
 Он обошел вокруг стола.
 – Пойдемте, миледи. Нам пора в дорогу.




 Глава 5



 А тот самозванец, что скачет со мной,
 За рыцаря выдал себя,
 Обещал меня сделать своею женой
 И увез в чужие края.

    «Леди Изабелл и элъфийский рыцарь», баллада неизвестного автора

 Пробудившись ото сна, Джульет Лаверик обнаружила, что она в покачивающейся коляске, а лицо ее прижато к стеклу.
 – Хорошо отдохнули? – спросил глубокий голос.
 Она посмотрела на красивого мужчину, который сидел напротив нее, и все вспомнила. Она же сбежала с капитаном Уиллом Морганом, человеком, которого любит!
 – Благодарю вас. – Господи, она лежит, свернувшись клубочком, как школьница. Джульет опустила ноги на пол и послала своему компаньону растерянную улыбку.
 Но Уилл этого не заметил, его взгляд был направлен в окно.
 – Видит Бог, вам надо было отдохнуть. – Прядь темных волос упала ему на лицо, что сделало его еще более привлекательным. – Скоро мы будем в Херст-Грин. Мы там пообедаем, и вы сможете как следует расслабиться.
 Джульет очень понравилось это предложение. Как мило с его стороны пойти ей на уступки. Ведь он-то уверен, что за ними гонятся, хотя она тысячу раз твердила, что это невозможно. Сама мысль казалась Джульет смешной. Хелена редко покидала дом даже для того, чтобы отправиться в Стратфорд, и, уж конечно, не поехала бы за ними через всю Англию. А папа не смог бы преследовать их даже при помощи мамы Гриффа.
 Но Уилл настаивал на быстрой езде. Они проехали так много миль за последние дни, что она уже и забыла, каково это спать вдоволь и есть не торопясь. Но зато он вел себя как джентльмен. В каждой гостинице Уилл заказывал два отдельных номера, и хотя Джульет иногда хотелось, чтобы он не так строго соблюдал дистанцию, со времени их отъезда из Стратфорда он не стал вести себя по отношению к ней более свободно.
 А ведь она этого ждала, и холодность Уилла даже вызывала в ней раздражение. Ей хотелось покрыть все его дорогое лицо поцелуями. Но она не осмеливалась. Это бы его шокировало. Уилл умел держать свои эмоции в узде. И хотя она стремилась вести себя так же, с каждым днем ей было все труднее удерживать себя в рамках приличия с ним наедине.
 – Как скоро мы доберемся до Уинчелси? – спросила Джульет.
 – Думаю, уже сегодня вечером.
 – И корабль вашего друга уже будет нас ждать?
 – Все зависит от того, когда он придет в порт. А до этих пор мы остановимся у друга в гостях. Возможно, на пару дней, не больше.
 – Если бы мы отправились в Бристоль.
 – Я же говорил вам – у меня на это нет средств. А мой друг отвезет нас в Шотландию даром. – Осознав, как грубо прозвучали его слова, он более мягко добавил: – Дорогая, не волнуйтесь. Все будет отлично.
 Его снисходительный тон не понравился Джульет. Когда они впервые встретились, это ее не волновало, ведь большую часть времени он был так мил – подтрунивал над ее застенчивостью и увлекательно рассказывал о войне на континенте. Ни один мужчина его возраста до тех пор не обращал внимания на Джульет, и она грелась в лучах его внимания. Уилл выслушивал все ее жалобы на излишнюю суровость Хелены, соглашался с тем, что миссис Грифф не слишком хорошо заботится о папе, сочувствовал ее удрученному состоянию после замужества Розалинд.
 Джульет была уверена, что они с Уиллом созданы друг для друга, так же как Розалинд и Грифф. И когда он убедил ее, что папа не одобрит их брак, и предложил бежать, Джульет с готовностью согласилась, думая, что он ее любит. А ведь Уилл никогда не говорил ей об этом. Он уверял, что ему будет приятна ее компания, что будет заботиться о ней, но ни слова не сказал о любви. И Джульет посчитала это сдержанностью.
 Но теперь его замкнутость беспокоила Джульет. Иногда ей казалось, что он относится к ней вовсе не как к возлюбленной, а как к ребенку – не лучше, чем Хелена и Розалинд.
 Может быть, она слишком поспешно приняла решение и напрасно не прислушалась к мнению Хелены? Что, если она и вправду ошиблась в своем возлюбленном? Ну, уж нет, нельзя даже думать об этом! У Хелены ледяное сердце, она видит негодяя в каждом мужчине. И потом, Хелена и двух слов не сказала с Уиллом, откуда ей знать о его доброй натуре и покладистом характере?
 Однако была одна вещь, которая особенно задевала Джульет, и молчать об этом она больше не могла.
 – Уилл?
 – Да, дорогая?
 – А почему вы меня ни разу не поцеловали?
 Он пристально посмотрел ей в глаза. Так папины гончие смотрят на кусок баранины, поджаривающийся на вертеле. Холодок пробежал у Джульет по спине – она ни разу не видела такого горячего, такого жадного взгляда. Ей стало страшно.
 – Вы хотите, чтобы я вас поцеловал? – наконец спросил он хрипло. Казалось, эти слова вырвались помимо его воли.
 – Конечно! – Она поняла, что ведет себя неприлично, и тут же добавила: – Я… я имею в виду, что… ну, мы же скоро поженимся, а вы до сих пор ни разу не прикоснулись ко мне. Даже юноши из Стратфорда пытались меня поцеловать… – Великий Боже, как все это ужасно звучит! – Но я им не позволяла, – быстро добавила она.
 Улыбка тронула его губы.
 – Могу себе представить.
 Его вежливость еще больше рассердила Джульет.
 – Но вы хотя бы считаете меня привлекательной? – Он быстро отвернулся.
 – Вы же прекрасно знаете, что да.
 – Так почему же вы… ну…
 – У меня сейчас другое на уме, – отрезал он. – У нас будет уйма времени на все это, когда мы поженимся. А сейчас надо беречь силы для путешествия. Оно обещает быть утомительным.
 «Оно бы не было таким изматывающим, если бы ты вел себя по-другому», – с горечью подумала Джульет, разочарованная его ответом. И чего она ожидала? Что он бросится к ней навстречу и подарит страстный поцелуй, как это бывало между Гриффом и Розалинд?
 Да. Она ожидала именно этого.
 Заметив ее разочарование, Уилл мягко добавил:
 – Я только стараюсь относиться к вам с тем уважением, которого вы заслуживаете. Я бы не посмел запятнать вашу честь, ведь мы еще не женаты. Думаю, вы меня понимаете.
 Но Джульет не понимала, хотя и не могла признаться в этом вслух, опасаясь, что он сочтет ее развратной. Однако ей все чаще хотелось, чтобы он не был таким образцовым джентльменом.
 В сотый раз Хелена пожалела о том, что Дэниел Бреннан так мало похож на джентльмена. Воспитанный человек не позволил бы себе так грубо разговаривать с дамой, и уж тем более отдавать ей приказы. И еще он не выделил бы ей так мало времени на сборы.
 Всего час, подумать только! Как может женщина собраться за такой срок, если учесть, что все ее наряды не подходят для поездки? Хелена потратила полчаса на то, чтобы решить, какие из ее платьев все же можно взять с собой, и оказалось, что их всего два, причем одно надето на ней. А еще надо было обдумать, без каких вещей она не сможет обойтись в дороге и что захватить для Джульет в случае, если та найдется.
 «Взять одну сумку!» – приказал злой тиран. Очевидно, это еще один способ отговорить ее от поездки. Как будто в экипаж Гриффа не поместится больше багажа.
 Ну что ж, она и собрала одну сумку. Одну, но очень большую.
 Хелена наклонилась, чтобы ее застегнуть, и тут ее взгляд упал на свод правил миссис Нанли. Может быть, взять книгу с собой? Ей не помешает иметь под рукой напоминания о приличиях – хотя бы о тех, которые она еще не успела нарушить. Мистер Бреннан – один из тех мужчин, которые заставляют женщин забыть о хороших манерах. Хелена кое-как запихнула книгу в сумку и позвала лакея.
 Спускаясь по лестнице, она почувствовала тревогу. Прошло уже чуть больше отведенного часа, а ведь Бреннан был таким упрямцем, что вполне мог выполнить свое обещание и уехать без нее. И действительно, Хелена увидела, как он покидает холл.
 – Подождите, мистер Бреннан! – воскликнула она и заспешила вниз так быстро, как только позволяла ее больная нога.
 Он обернулся и увидел лакея, несущего ее сумку.
 – Кажется, я сказал вам взять только самое необходимое.
 – Я так и сделала. – Он остановил лакея:
 – Поставьте сумку здесь, я о ней позабочусь.
 – Надеюсь, вам не придет в голову оставить мой багаж в Найтон-Холле! – воскликнула Хелена. Она уже спустилась с лестницы и была в нескольких шагах от него. – Мужчинам требуется гораздо меньше вещей, чем женщинам, а мы даже не знаем, как долго придется ехать.
 – Все равно… – начал, было, он, но, взглянув на Хелену, остановился. – Так не пойдет, миледи.
 Ну, нет, ему не удастся ее запугать.
 – Вы хотите сказать, что я не смогу поехать с вами только из-за того, что у меня слишком большая сумка?
 – Я сейчас говорю не о сумке. – Он взглядом показал на ее шею. – Я о кружевах.
 Хелена инстинктивно дотронулась рукой до горла. Тоненькая полоска кружев была единственным украшением на этом платье, поэтому-то она и выбрала его для путешествия.
 – Это самый скромный из моих нарядов, – сказала она с сарказмом. – Я очень сожалею, что на нем есть маленькое украшение, но, если бы у меня было время, я бы его убрала.
 Бреннан удивленно вскинул бровь. Затем достал из кармана какой-то предмет, подошел к ней и, не говоря ни слова, взялся за конец ее кружев. Тут Хелена увидела, как в его руке сверкнула сталь, и поняла, что он хочет сделать.
 – Да как вы смеете?! – прошипела она, но было уже поздно.
 Ловким движением Бреннан надрезал край кружевной полоски на ее воротнике и аккуратно ее оторвал. Его глаза холодно блестели.
 – Вот так. И никакого времени не потребовалось.
 Затем он спрятал кружева в карман, взял ее сумку и направился к двери. Хелена последовала за ним, сердито отбивая ритм тростью на мраморном полу.
 – Даже молочницы носят кружева, да будет вам известно, – проворчала она.
 Он остановился так быстро, что Хелена чуть было, не наскочила на него.
 – Вы, кажется, что-то сказали, миледи? Насколько я помню, одним из моих условий было то, что вы будете держать свои мнения при себе. И вы с этим согласились.
 Чума возьми все эти его условия! Им почти также невозможно подчиняться, как правилам миссис Нанли, и если бы грубиян не поглядывал на нее так, будто хотел сказать: «Я же знал, что вы не справитесь», – она бы ему об этом сообщила. Хелена гордо подняла голову и проследовала мимо своего мучителя в открытую дверь.
 – Вы меня не поняли, мистер Бреннан. Я только хотела сделать вам комплимент за ваше знание женской моды.
 – Да неуже-е-ели? – протянул он. – Тогда вам лучше удержаться и от комплиментов, а не то я решу, что вы передумали ехать.
 – Вы же прекрасно знаете, что я никогда… Боже, что это?
 Она застыла на верхних ступеньках крыльца при виде огромного коня, нетерпеливо бьющего копытом в ожидании седока. Его поводья держал конюх, но даже он с опаской поглядывал на гигантское животное.
 – Это моя лошадь, – отозвался Бреннан за ее спиной. – А на ком, по-вашему, должен ездить мужчина моего роста? На пони?
 За этой лошадью стояла другая, не такая огромная, но все же достаточно крупная, чтобы испугать Хелену. Бреннан подошел к конюху, который ее держал, и протянул ему сумку:
 – Вот, возьмите. Пристройте как-нибудь ее вещи позади седла.
 – Хорошо, сэр, – пробормотал тот и принялся за работу.
 – Но мы же не… Где наша коляска? – пролепетала Хелена.
 – Мы не берем коляску, – спокойно ответил Бреннан, возвращаясь к ней. – Это замедлит наше передвижение, а дело требует спешки. – Он протянул ей руку, помогая спуститься по ступенькам. И, как будто это только что пришло ему в голову, добавил: – Погодите-ка, вы же, кажется, не можете ездить верхом? А я и забыл.
 Хелена хмуро посмотрела на него. Злодей! Что ж, его наивная тактика не сработает.
 – Конечно, могу.
 Он удивленно взглянул на нее:
 – Но ваш отец говорил совсем другое этим летом.
 – Так вы же забыли об этом, не правда ли? – Губы Хелены дрогнули, но она продолжила, глядя на него снизу вверх: – Папа ошибся. Я смогу справиться с любой лошадью, которую вы мне дадите.
 «Благовоспитанные молодые леди всегда говорят правду», – с горечью вспомнила Хелена. Когда-то она скакала на лошади каждый день, если позволяла погода. Но с тех пор как с ее ногой случилась беда, прошло восемь лет. За это время Хелена ни разу не возобновляла своих занятий, опасаясь, что кто-нибудь увидит, как она неловко держится в седле. Но ей придется справиться с этим. Она не останется в Лондоне, каких бы еще сюрпризов ни приготовил для нее мистер Бреннан.
 Он с сомнением посмотрел на Хелену:
 – А нога вас не будет беспокоить?
 Конечно, будет, но он не должен об этом знать. Хелена оперлась на его руку.
 – Ни в коей мере.
 Больше Бреннан не сказал ни слова, и они медленно подошли к лошади. Вблизи она казалась еще выше. Хелена вздрогнула – похоже, понадобится стремянка, чтобы взобраться на такую высоту.
 И сможет ли она управлять лошадью, несмотря на свое увечье? Ей придется припомнить все утерянные навыки и придумать, как удержать равновесие, если нога начнет болеть. Но память не слишком хороший союзник. Раньше Хелена была совсем другим человеком. Не мозг, а тело управляло ее ездой, но разве тело может что-нибудь вспомнить? Ведь нельзя же заставить больную ногу двигаться так, как раньше.
 Бреннан взглянул ей в лицо, и его глаза засветились сочувствием.
 – Хорошая моя, а вы уверены в своих силах? Я бы не хотел, чтобы вы пострадали.
 На помощь Хелене пришла гордость. И толика того упрямства, которым славилось все семейство Лаверик.
 – Абсолютно уверена. Помогите мне только взобраться на лошадь.
 – Ну конечно. – Он взял у нее трость и закрепил на задней луке седла. Прежде чем она поняла, что происходит, мистер Бреннан развернул ее лицом к себе и взял за талию.
 – Но я имела в виду стремянку! – воскликнула она, внезапно испугавшись. – Вы же не сможете поднять меня так высоко!
 Он усмехнулся:
 – Вы сомневаетесь в моей силе?
 Хелена в нерешительности посмотрела ему в лицо. Он ждал ответа, спокойный и твердый. Нет, не его силу она брала под сомнение, а свою собственную. Вдруг мистер Бреннан поднимет ее, а она не сможет сесть в седло и упадет прямо на него, если не на камни мостовой?
 Он придвинулся ближе.
 – Доверьтесь мне, – прошептал он, и его нежное дыхание обожгло ей щеку. – Такую соломинку, как вы, я смогу поднять одной рукой. Я не позволю вам упасть, девочка, обещаю.
 Как ни странно, эти слова успокоили ее. Его руки лежали на ее талии, и сквозь тонкий муслин она чувствовала исходящий от них жар. И силу. Она же видела его мускулы вчера утром. Если кто и сможет посадить ее в седло, так это мистер Бреннан. Кроме того, чем дольше она колебалась, тем острее сознавала, что солгала по поводу своего умения скакать верхом.
 – Хорошо, – сказала она, глубоко вздохнув, – я готова.
 Не успели слова слететь с ее губ, как она была уже в воздухе. Мускулистые руки посадили ее на лошадь с такой же легкостью, с какой ласточки садятся на подоконник. К ее удивлению и радости, она сумела ловко перекинуть правую ногу через седло и прочно в нем уселась.
 Когда Хелена оправила свои юбки и все, что оставалось Бреннану, – это закрепить стремя для ее больной ноги, она взглянула на него, ликуя. Это был триумф. Он одобряюще улыбнулся:
 – Ну что ж, похоже, вы действительно умеете скакать на лошади. Или хотя бы уверенно сидеть в седле.
 Комплимент совсем вскружил голову Хелене. И правда умеет. Она держится в седле так же, как восемь лет назад, когда ее нога еще была здоровой. Хелена заметно повеселела. Она взобралась на лошадь! Не без посторонней помощи, конечно, и еще неизвестно, что может случиться при езде, и все же она это сделала!
 Радость Хелены передалась мистеру Бреннану. Его глаза так же озорно горели, как летом в Свен-Парке, когда он ее поддразнивал. Затем он сосредоточился на том, чтобы помочь ей вдеть в стремя больную ногу, и обхватил ее лодыжку.
 – Мне следовало бы предупредить вас, что мы поедем верхом, чтобы вы надели подходящую юбку, – пробормотал он. – Эта коротковата для езды.
 Хелена увидела, что ее нога выглядывает из-под задравшегося подола. Она тщетно попыталась одернуть юбку, но та была слишком коротка и не прикрывала полностью икру. Бреннан не смог устоять перед соблазном. Он медленно провел рукой вдоль лодыжки до икры, как будто проверяя, насколько сильна ее нога.
 – Девочка моя, а вы уверены, что справитесь? – Хелена внутренне сжалась при одной мысли о том, что его пальцы обхватили ее увечную ногу, – высохшие мышцы вполне можно прощупать через тонкий чулок. И все же его прикосновение, мягкое, почти ласкающее, волновало ее. Она почувствовала жар, исходящий от его пальцев. Что, если он проведет ими выше, до коленки, а потом туда, где заканчиваются чулки, ведь он наверняка ведет себя так со своими любовницами? Если он станет ласкать ее бедра так же нежно, как сейчас гладит ее икру, от подвязки и дальше, туда, где он сможет спрятать свои пальцы и…
 Лицо Хелены горело. Как она могла подумать об этом? Мама была права. Она всегда говорила, что стоит леди нарушить одно из правил поведения, остальные разлетятся в стороны, как брызги.
 – Я… я надеюсь на это, – пробормотала она. – А теперь, будьте любезны, отпустите мою ногу. Мы можем двинуться в путь. Вы же сами говорили, что дело срочное.
 Бреннан убрал руку, и на его лице появилась усмешка.
 – Да, это правда. Но даже в спешке мужчина не должен пренебрегать шансом узнать, что находится под юбками у хорошенькой женщины.
 Наглец подмигнул Хелене и отправился к своему огромному коню. Какая дерзость! Словно он догадался о ее непристойных мыслях. Безхомнения, это самый отъявленный бесстыдник из всех, кого она встречала!
 И почему его слова вызвали такие… интересные картины в ее воображении? Эти видения стали еще ярче, пока она наблюдала, как мистер Бреннан садился на лошадь, – мускулы на его ногах, обтянутых брюками, напряглись, и он в мгновение оказался наверху. У Хелены пересохло во рту, когда его упругий зад опустился в седло, – с той же легкостью, с какой, возможно, его любовницы садятся к нему на колени. Она не должна об этом думать. Эти мысли смешны, глупы… порочны. Кожа на ее ноге до сих пор горела в том месте, где он до нее дотрагивался.
 К Бреннану подошел конюх и показал ему несколько вещей, которые он решил выложить из ее сумки. Это были безделицы, и все же Хелене не понравилось, что он посмотрел на них насмешливо и велел унести в дом. Вот тиран!
 Но вдруг он приказал конюху подождать, взял одну из вещей и спрятал в карман. Хелена не смогла увидеть, что именно, и ее любопытство было задето.
 – Готовы, миледи? – спросил Бреннан, взявшись за поводья.
 Любопытство вмиг исчезло. Она поспешно ухватилась за поводья. Теперь Хелена должна доказать, что умеет ездить верхом. Несмотря на все свои сомнения и неуверенность.




 Глава 6



 Она скакала на буланом,
 А он на черном скакуне.
 Достигли моря утром ранним,
 Волнуясь о грядущем дне.

    «Леди Изабелл и эльфийский рыцарь», баллада неизвестного автора

 На то, чтобы выехать за пределы Лондона, у них ушел час. Улицы города были переполнены экипажами и колясками, лоточниками и праздными гуляками. И все же Дэниел благодарил Бога за этот хаос, отвлекающий его внимание от женщины, которая ехала рядом.
 Однако, как только они выехали на большую дорогу, его мысли вновь сосредоточились на ней. Леди Хелена держалась в седле лучше, чем он ожидал. Дэниел готов был поклясться, что она солгала насчет своего умения скакать верхом, чтобы насолить ему. Он также надеялся, что она сочтет поездку без горничной неприличной и откажется от своей затеи.
 Но она согласилась на все. Когда леди Хелена решительно подошла к лошади, Дэниел понял, насколько серьезны ее намерения.
 Конечно, неосторожно было с его стороны помогать ей сесть на лошадь. Надо было попросить об этом конюха или принести стремянку. Но ему хотелось прикоснуться к леди Хелене с тех самых пор, как он увидел ее в первый раз.
 Он думал, что такая святоша, как она, обязательно должна носить корсет. Однако, к его удивлению, ее тонкая талия – такая тонкая, что он легко обхватил ее своими ладонями, – не была ничем затянута. А когда она задрожала от страха, он пожелал большего, чем просто погладить ее лодыжку. Ему захотелось помочь ей расслабиться, шептать слова утешения, прижав к себе так близко, чтобы был слышен взволнованный стук ее сердца. С каким удовольствием он бы заключил ее в объятия! Впрочем, Дэниел был бы также не против снова дотронуться до ее ноги.
 Вот почему, когда они снова остановятся, надо попросить кого-нибудь помочь ей спешиться. Несколько таких соприкосновений, и ему придется искать ледяной источник, чтобы охладить пыл своего Джона Томаса. Видимо, в этих нудных правилах приличий все же есть смысл – такому, как он, лучше не путешествовать вдвоем с женщиной ни при каких обстоятельствах. Особенно если эта женщина сводит его с ума.
 Сзади раздался звук жестяного рожка. Они перешли на шаг и отъехали в сторону, освобождая дорогу для почтовой кареты. Сверкнули красные колеса, и экипаж, полный пассажиров и коробок с письмами, громыхая, пролетел мимо них. Леди Хелена пришпорила лошадь и поравнялась с Дэниелом.
 – Почему мы свернули на Танбридж? – крикнула она. Значит, она заметила, по какой дороге они поехали.
 – Потому что Морган с вашей сестрой направились сюда.
 – Но это же юг.
 Дэниел кивнул. Дорога ведет в Суссекс. Именно там обитает банда Крауча. Но может, Прайс выбрал этот путь по другим причинам?
 – Большинство контрабандистов прячут свои катера на прибрежной полосе от Суссекса до Кента, – объяснил он. – Возможно, Морган тоже. Поэтому они и поехали на юг.
 Похоже, леди Хелену это не убедило. Она выглядела прямо-таки больной – щеки бледные, губы плотно сжаты.
 – Вам не стоит так беспокоиться, – постарался он развеять ее страхи. – Они просто выбрали не тот путь, который мы ожидали.
 – Я знаю. – Она послала ему вымученную улыбку. – Дело не в этом. Я немного голодна – слишком рано позавтракала.
 Подумаешь, Дэниел вообще не завтракал.
 – Я надеялся, что мы доедем до Бромли. Там поедим и дадим лошадям передохнуть. Это еще час езды. Потерпите?
 Лицо леди Хелены исказилось паникой. Но она тут же взяла себя в руки, и Дэниел решил, что ему это померещилось.
 – Да, конечно. Но с такой скоростью мы туда за час не доедем.
 Он усмехнулся. Снова она оттачивает на нем свой язычок. Однако тут она права, надо ехать быстрее. Бреннан подстегнул коня, и тот поскакал рысью, а затем галопом. Леди Хелена вскоре его догнала.
 Солнце освещало дорогу впереди, на обочине еще были видны следы прошедшего дождя. По телу Дэниела разлилось тепло. Они миновали пшеничное поле, на котором крестьяне молотили зерно, проехали вдоль зарослей кустарника и поднялись по тропинке вверх, туда, где над окрестными холмами горделиво возвышалась мельница.
 А ведь эта поездка не так плоха! Свежий воздух придал Дэниелу сил, он поднял глаза на небо, чистое и яркое, и с минуту наблюдал за парящим в нем орлом. Временами копоть и смог Лондона вызывали в нем тупую апатию, и тогда он жалел, что переехал сюда жить. Правда, это случалось не слишком часто – деревня наскучила бы ему куда быстрее. И все же иногда ему хотелось скрыться подальше ото всех этих джентльменов, которые терпели его общество только из-за его дружбы с Гриффом и собственной любви к наживе.
 Дэниелу нравились приключения, и он чувствовал, что впереди его ожидает одно из них, конечно, в случае, если Прайс и Джульет не успеют скрыться. Если они сядут на катер сразу же, как только доберутся до побережья, то поймать их будет невозможно. Он очень надеялся, что беглецам придется ждать корабль. Хотя леди Хелена и раздражала его иногда, он был не в силах видеть ее горе. Если они, приехав в Суссекс, узнают, что ее сестра отплыла в Шотландию, то…
 Возможно, она отправится за ними вплавь. Отважная девушка. Его губы тронула улыбка. Хотя Дэниелу и не хотелось в этом признаваться, он восхищался ее мужеством. Приехать в одиночку в Лондон, по дороге останавливаясь в гостиницах и ловя на себе подозрительные взгляды постояльцев, – наверное, это было настоящим испытанием для ее гордости. Девочка очень хочет спасти сестру, в этом ей не откажешь. Жаль только, леди Джульет вовсе не желает, чтобы ее выручали.
 Прошло больше часа, когда перед ними появились соломенные крыши домов. Это была окраина Бромли. Леди Хелена всю дорогу не отставала от Дэниела и придержала узду, только когда они въехали в деревню – на обочине дороги играли дети.
 – Мистер Бреннан, – окликнула она его. – Да?
 – Как мне называть вас на людях? – Вопрос привел его в замешательство.
 – А что не так с моим именем?
 Леди Хелена молчала, и Дэниел обернулся в ее сторону. Она еле заметно морщилась, а плечи держала неестественно прямо. И как у нее не болит спина от такой посадки?
 – Я имею в виду… если мы… – Она сжала поводья трясущимися руками. – Как вы объясните, что мы путешествуем вместе?
 Ах, вот что ее волнует – угрозы Дэниела, что ей придется изображать его жену. Гордячка, похоже, не на шутку встревожена. Надо предоставить ей право самой придумывать версию.
 – А вы что предлагаете?
 – Я не знаю… – Она наклонилась вперед, чтобы он не смог увидеть ее лицо. – Полагаю, выбор у нас небольшой.
 – Ну что ж, я подумаю над этим и дам вам знать.
 Она права – выбор действительно невелик. Если дама из высшего общества путешествует в компании с мужчиной, то это ее отец, брат или муж. На один краткий миг Дэниел представил себе, что он на самом деле ее муж. Вот она лежит в его постели, на губах – легкая нежная улыбка, а ее волосы…
 Он представлял себе их тысячи раз – и всегда это было куда более эротично, чем любая непристойная картинка. Вот они просто лежат вдоль обнаженных плеч. Вот он накручивает пару локонов на палец, и они щекочут ему ладонь. Или так: часть волос прикрывает одну из ее грудей, и ему хочется их откинуть и дотронуться до набухшего розового сосочка…
 Дэниел выругался про себя. И богатое же у него воображение. Это навело его на мысль – они не должны снимать одну комнату на двоих. Ни при каких обстоятельствах. Он не сомкнет глаз, представляя, как выглядит ее грудь, прикрытая только мягкими каштановыми волосами.
 К счастью, они наконец-то добрались до гостиницы «Дикий вепрь». От ее дверей как раз отъезжала почтовая карета, которая обогнала их по дороге, а это значило, что холл опустел и можно спокойно позавтракать. Поскорее бы приступить к еде. Может быть, утоляя один голод, он забудет про другой.
 Хелена тоже обрадовалась, увидев здание с деревянной отделкой. Ее больную ногу свело судорогой от бедра до пятки, да и здоровая болела ненамного меньше. Ей нужно было время для того, чтобы прийти в себя и продолжить путь. Хотя, откровенно говоря, она не знала, как сможет двигаться дальше.
 Они притормозили у входа. Навстречу тут же бросились два конюха. Бреннан спешился, но, вместо того чтобы подойти к Хелене, остановился поговорить с одним из них. Второй конюх предложил ей помощь, и она с благодарностью согласилась. Хорошо, что не мистер Бреннан обхватит ее талию сильными руками, заставляя ее сердце учащенно биться. Она почувствовала облечение и… небольшое разочарование.
 Хелена объяснила конюху, что ей понадобится стремянка, но тот был высоким и крепким и легко опустил ее на землю. Однако когда она почувствовала почву под ногами, то поняла, что попала в беду. Ее ноги подкашивались, и ей пришлось схватить своего помощника за руку. Великий Боже, да она и шагу не может ступить без боли, несмотря на трость, которую конюх ей услужливо подал.
 – Похоже, у вас неприятности, мисс, – сказал он. – Хотите, я отведу вас внутрь?
 – Нет! – Хелена бросила взгляд на своего спутника и обрадовалась, что тот ничего не видит. – Мне понадобится только небольшая помощь. – Она понизила голос и кивнула в сторону мистера Бреннана: – Прошу вас, мне не хочется, чтобы он узнал о том, что у меня проблемы. Позвольте мне на вас опереться. Я дам вам шиллинг, если вы ничего ему не скажете.
 Как же далеко она отошла от праведной тропы миссис Нанли! Теперь она платит невинным людям за то, чтобы они покрывали ее ложь!
 Однако конюх, не моргнув глазом, крепко обхватил Хелену за талию. При помощи его руки и собственной трости она кое-как добралась до гостиницы. Просторный холл пустовал, а мистер Бреннан был занят тем, что заказывал еду. Когда он подошел к Хелене, она уже сидела за дубовым столом. Ей повезло, и он ничего не заметил.
 Однако Хелена не могла даже пошевелиться, каждый мускул ее тела ныл от боли. А этот неотесанный мужлан, похоже, совсем не устал от езды. «Наверное, его зад сделан из железа», – проворчала она про себя.
 Действительно, Бреннан выглядел вполне жизнерадостным, когда плюхнулся в кресло напротив Хелены.
 – У них есть только кусок говядины да вареная морковь, а еще хлеб, сыр и голубиный пирог. Немного, но до вечера хватит.
 – Да, этой еды хватило бы всего на два дня, – холодно сказала она. – Неужели они не могли припасти еще окорок и баранью ногу? Мы же умрем от голода!
 Бреннан удивленно посмотрел на нее:
 – Вот вы смеетесь, а набить такое брюхо, как у меня, совсем не простая задачка. – В его глазах заплясали озорные искорки. – Добрая английская говядина – вот что дает мне силы сажать в седла таких девушек, как вы.
 Терпеть его шутки в тот момент, когда все ее тело от макушки до пят пронизано болью, – это уж слишком.
 – Значит, это благодаря доброй английской говядине вы ведете себя как дикий буйвол, – парировала она.
 – Нет, как раз из-за ее недостатка в работном доме. Впрочем, там никакого мяса не было. Когда мальчишка голоден, он и маму родную продаст за тарелку бульона, куда уж там заботиться о манерах.
 Он сказал об этом просто, как о чем-то естественном. Можно было подумать, будто все мальчики из работных домов впоследствии становятся преуспевающими дельцами.
 – Но ведь вы могли научиться манерам позже, когда… попали в хорошее общество.
 – Хорошее общество? – Он засмеялся. – Вы имеете в виду контрабандистов? Или речь идет о временах, когда Грифф взял меня на работу, и я стал посредником между ним и своими старыми дружками? – Он прищурился: – Погодите-ка, кажется, я знаю, кого вы имеете в виду. Моих деловых партнеров, таких как граф Монтфорт, которого вы видели в моем офисе. Вот что для вас хорошее общество – сиятельный граф и все его девушки легкого поведения. Ведь он именно таких любит. Где, по-вашему, я с ним познакомился? Он может хвастать своими изящными манерами перед такими барышнями, как вы, но, будьте уверены, с него слетает весь лоск, когда он забавляется с девчонками миссис Берд.
 – Кто такая миссис Берд? – Вопрос слетел с ее языка раньше, чем она поняла, какого сорта должна быть эта женщина.
 Он снисходительно улыбнулся:
 – Скажем так, это не та дама, с которой вам стоит когда-нибудь познакомиться.
 – Почему же? Не так давно я ведь встречалась с одной девушкой легкого поведения.
 Боже, неужели она это сказала? Благовоспитанные молодые леди никогда не упоминают о женщинах дурной репутации, особенно в присутствии мужчин.
 Его бровь удивленно взлетела вверх, что сделало его еще более привлекательным, чем обычно. Он откинулся назад.
 – Я уже второй раз слышу упоминание о Сэлл. Она так сильно вас задела?
 – С чего бы это? – Но Сэлл действительно не выходила у нее из головы. И почему ее должны волновать особы, расхаживающие голышом по спальне этого бесстыдника?
 – А может, вам просто любопытно?
 – Что… что вы имеете в виду?
 – То, чем занимаются эти женщины. Наедине с мужчинами.
 Хелена почувствовала, как горит ее лицо.
 – Я бы ни за что в жизни не стала об этом думать.
 – Да неужели?
 – Уверяю вас.
 Но она думала, и он это знал. Глумливая улыбка не сходила с его лица. Каким-то образом он проник во все тайные уголки ее души и видел, что ей… интересно то, чем занимаются эти женщины.
 И было любопытно с тех самых пор, когда она в первый раз приехала в Лондон. Тогда Хелену стало пора вывозить в свет, и папа отвез ее в город. Они ехали в коляске на бал, и тут впереди она увидела женщину, стоявшую у фонаря и беседующую с джентльменом. Это был дурной район, и папа всегда плотно задергивал шторы, когда они его проезжали, но тем вечером он забыл это сделать, занятый своими мыслями.
 Прошел не один год, но Хелена отчетливо помнила каждую деталь той сцены. Хотя мужчина был довольно красив, ее внимание привлекла именно женщина. Тусклый свет фонаря освещал ее красное платье с глубоким вырезом, настолько откровенным, что ее грудь была почти полностью видна.
 Когда-то давно было модно носить обтягивающие газовые платья, но огненный наряд женщины выглядел как ее вторая кожа. Подобно любовному огню, он охватывал ее тело, выставляя напоказ самые неприличные места, не оставляя простора для воображения.
 Однако одежда была не самой шокирующей деталью картины. Когда коляска приблизилась, мужчина наклонился, чтобы поцеловать женщину. Одновременно он проник рукой в вырез ее платья и начал ласкать грудь. Похоже, он совсем не стеснялся прохожих.
 И женщина не просто позволила ему это, а прильнула к нему всем телом. Глаза ее оставались открытыми. И когда коляска проезжала мимо, она посмотрела прямо на Хелену.
 Та отпрянула от окна, потрясенная, униженная и… заинтересованная. Она ни слова не сказала папе, который все еще отрешенно смотрел в другую сторону. Она никогда не говорила об этом эпизоде с Розалинд или Джульет. Но так и не смогла его забыть. Иногда, оставаясь одна, Хелена вспоминала самодовольный взгляд той женщины, как будто говоривший: «Да, у меня есть своя тайная жизнь, о которой ты и тебе подобные никогда не узнают. И мне она нравится».
 Какая нелепость! Как это может нравиться? Розалинд утверждала, что то, чем занимаются мужчина и женщина наедине, очень приятно, но после того как она рассказала подробности, Хелене в это было трудно поверить. Мужчина видит тебя обнаженной? Да еще гладит все твое тело, не стесняясь? И проникает в тебя своим, предметом? Звучит ужасно.
 Однако томный взгляд той женщины, когда мужчина трогал ее грудь… «Благовоспитанные молодые леди не думают о мужчинах, трогающих их грудь», – сказала она себе. Еще одно правило, которое не упомянуто в книге миссис Нанли. Похоже, она успела забыть все приличия, и теперь придумывает собственные, чтобы удержаться на краю бездны.
 Хелена пошевелилась в кресле и застонала от боли.
 – С вами все в порядке? – сразу же спросил мистер Бреннан.
 – Да, все прекрасно.
 Он хотел что-то возразить, но, к счастью, у их столика появилась молоденькая официантка с подносом. Ее сопровождала костлявая женщина с лицом хорька, в которой можно было угадать хозяйку гостиницы.
 – Надеюсь, этого будет достаточно для вас и вашей жены, – не скрывая враждебности, обратилась женщина к мистеру Бреннану.
 Его жены? Значит, он все-таки выбрал эту версию? Бреннан послал Хелене предупреждающий взгляд:
 – Я уверен, нам этого хватит. Правда, миле… милая?
 – Конечно, дорогой, – отозвалась она, втайне наслаждаясь его смущением.
 Девушка начала было расставлять тарелки, но хозяйка прикрикнула на нее:
 – Не трать время попусту, дочка. Возвращайся на кухню.
 Они повернулись, собираясь уйти.
 – Простите, мадам, но нам сказали, что у вас есть голубиный пирог? – окликнул хозяйку Бреннан.
 – Пирога не осталось, – прорычала та. Нетрудно было прочесть ее мысли: «По крайней мере, для таких, как вы».
 Судя по тому, как поморщился Бреннан, он прекрасно понял подтекст. Женщины скрылись на кухне, и оттуда донесся голос хозяйки:
 – Присмотри за этими ирландцами. Не ровен час, стащат наше столовое серебро. Такие способны и слепого обворовать.
 Лицо Бреннана исказилось от ярости. Но тут он поймал на себе взгляд Хелены, усмехнулся и взял тарелку.
 – Надеюсь, вы не против изображать ирландскую воровку? – Он наклонился для того, чтобы положить в ее тарелку кусок говядины. – А я со своей стороны обещаю не обворовывать слепых.
 – В этом не будет большой беды, если у слепого характер, как у этой дамы, – проворчала Хелена. – Ее не жалко было бы обокрасть, даже если бы она была глухонемой.
 Он улыбнулся:
 – Может, вы и не ирландка, но частичку остроумия у них одолжили.
 – Благодарю вас. Для меня это звучит как комплимент. – Он ласково посмотрел на нее:
 – А я и хотел сказать вам комплимент.
 Искра нежности пробежала между ними, и Хелена почувствовала тепло внизу живота. Иногда он так странно смотрит на нее… Она опустила глаза и начала сосредоточенно резать мясо огромным ножом.
 С минуту Бреннан молчал. Затем сменил тему:
 – Вам не стоит беспокоиться по поводу нашей легенды. Когда мы остановимся на ночлег, то снимем отдельные номера. Многие супруги спят в разных комнатах, и никому это странным не кажется.
 Какое облегчение! Она боялась, что спать в одной комнате с мистером Бреннаном ей будет слишком… тяжело. «Благовоспитанные молодые леди не делят спальню с мужчинами». Ну вот, опять она за свое. Начала придумывать какие-то немыслимые правила.
 Но как только Хелена принялась за еду, она забыла обо всех волновавших ее проблемах. Даже о боли, настолько была голодна. Она отведала говядины и нашла ее более аппетитной, чем предполагала. Конечно, мясо оказалось пережаренным, зато какой от него исходил аромат! Намазывая хлеб маслом, Хелена решила вспомнить о вежливости.
 – Благодарю вас, что вы взяли на себя все заботы об обеде, мистер Бреннан.
 Легкая улыбка тронула его губы.
 – Если вы собираетесь изображать мою жену, вам придется звать меня Дэниелом.
 – Дэниелом? Не Малышом Дэнни? – съязвила она. Улыбка сразу же погасла.
 – Нет, миледи. И даже просто Дэнни меня называть не стоит.
 Хелена вспомнила, что его отца – разбойника с большой дороги – звали Диким Дэнни Бреннаном. Искренне сожалея о своей бестактности, она поспешила добавить:
 – А вы зовите меня просто Хеленой.
 – Неужели? Такому ничтожному парню, как я, позволено называть вас по имени?
 Хотя его слова и сопровождались поддразнивающей улыбкой, они больно задели Хелену.
 – Понимаю, что вы имеете в виду, и прошу меня простить. Я часто забываю о том, что больше не имею права называться леди.
 Он оторвался от еды и ошеломленно посмотрел на нее:
 – Я вовсе не это имел в виду.
 – Неужели? Но ведь мы оба знаем, что я не… что папа не…
 – Конечно же, вы леди. Грифф ни при каких обстоятельствах не проговорится о том, что ваш папа – самозванец. Он слишком сильно любит вашу сестру и не станет отнимать у вас титул.
 – Да, я знаю. – Однако все это сильно беспокоило Хелену. Она не боялась потерять графский титул – ее положение от этого не стало бы хуже. Но ей не нравилась сама ситуация: она понимала, что своим приданым обязана Гриффу, переживала из-за того, что ее отец всех обманул, а сама мысль о том, что она тоже может казаться мошенницей мистеру Бреннану… Дэниелу…
 И почему Хелена все время волнуется о том, что он о ней подумает? Ведь это он надул ее прошлым летом… Но он так плохо играл тогда роль богатого джентльмена, будто эта затея ему совсем не по душе.
 Хелена рассеянно гоняла по тарелке кусочек моркови, в то время как Бреннан поглощал свою порцию с аппетитом, которого можно было ожидать от Самсона.
 – Могу я у вас кое о чем спросить? – наконец заговорила она.
 Он кивнул и отломил себе еще кусок хлеба величиной с кулак.
 – Вам очень трудно было притворяться Гриффом?
 – Да уж, надо думать. Не так-то просто изображать наследника графства. – Он серьезно посмотрел ей в глаза. – Грифф ведь мне не сказал, что собирается сделать, – я бы на это не согласился ни за какие деньги. Я думал, что просто помогу ему вернуть свое, ну, и сам внакладе не останусь. А когда узнал правду, то сразу же уехал. Спросите Гриффа – он подтвердит.
 Судя по тому, что мистер Бреннан начал собственное дело сразу же, как только вернулся из Свен-Парка, он не лжет. Хелену подкупила искренность, с которой он говорил. Какое все-таки облегчение знать, что он тоже оказался жертвой обмана!
 – Надеюсь, вы понимаете – никто из нас не знал, что папа шантажирует Гриффа, заставляя жениться на одной из нас. Для всех нас это было шоком.
 – Я знаю. – Он улыбнулся. – И я его не виню. Он всего лишь хотел защитить своих дочерей. Любой на его месте поступил бы так же.
 – Да, наверное. – Но она знала, что Дэниел бы так не поступил. Он для этого слишком честен.
 Они продолжили обед в умиротворяющей тишине. Впервые с тех пор, как Хелена покинула дом, она не слишком волновалась о будущем. И хотя ее тело до сих пор болело, в остальном все шло не так уж плохо. Ей казалось, что Дэниел способен справиться с любой проблемой, и, конечно, ему по силам вернуть ее легкомысленную сестру домой. Они знают, по какой дороге отправились беглецы, и очень скоро смогут их догнать.
 Дэниел и Хелена почти закончили обедать, когда несносная хозяйка гостиницы появилась вновь.
 – Вы еще чего-нибудь хотите, мистер Бреннан, или, может, рассчитаетесь со мной?
 Похоже, она решила, что они уедут не заплатив. Чаша терпения переполнилась, и Хелена уже собиралась высказать все, что она думает о старой мегере, но Дэниел ее опередил.
 – Вообще-то я хотел бы кое-что узнать, – с обаятельной улыбкой обратился он к ведьме, доставая из кармана миниатюру Джульет и набросок мистера Прайса. – Будьте любезны, взгляните сюда… Мы с женой разыскиваем эту пару. Вы, случайно, не встречали их?
 Уперев руки в свои костлявые бока, женщина бросила любопытный взгляд на рисунки.
 – Нет, я их не видела, – наконец сказала она воинственно.
 – Вы уверены? Я понимаю, что женщина, которая так прекрасно управляется с делами в гостинице, должна быть страшно занята все время. Но может быть, вы все же заметили вот эту юную девушку? – Он пододвинул миниатюру поближе. – Это сестра моей дорогой жены, а на рисунке – подлец, который ее похитил. Он хочет жениться на ней из-за ее приданого.
 – Охотник за приданым, стало быть? – Хозяйка гостиницы прищурилась.
 – Вот именно. Вы, судя по всему, очень много работаете. Ведь вам бы не хотелось, чтобы кто-нибудь решил заполучить вашу дочь в жены только из-за ваших сбережений?
 – Да уж. – Она довольно приветливо посмотрела на Дэниела. – Из Лондона приехали, так ведь? Говорите-то вы как городской.
 – Это я сейчас в Лондоне живу, а родился и вырос в Суссексе. Моя матушка – англичанка, у нее тоже своя гостиница. Вы мне ее немного напоминаете.
 – Правда? Как ее звать?
 – Молли. А папа мой из Ирландии, раньше он был солдатом. Они с мамой по сей день вместе.
 – Молли Бреннан из Суссекса. Кажется, я о ней слыхала. Хорошая женщина.
 – Самая лучшая, – благоговейно сказал Дэниел, и хозяйка смягчилась еще больше. Хелена изо всех сил старалась не рассмеяться. Даже она знала, что его мама была повешена рядом с Диким Дэнни. Жены разбойников, как правило, не управляют гостиницами.
 Женщина еще раз вгляделась в рисунок. Неожиданно она ткнула в него своим тощим пальцем:
 – А ведь был тут такой мужчина денька два назад. Красивый, конечно, но я сразу поняла, что паршивый тип. Он куда-то торопился.
 – А женщины с ним не было?
 – Если и была, я не видала. Парень сидел в коляске. Ему долго меняли лошадей, так он зашел ко мне на кухню, взял еды и вышел. А кто еще с ним был в коляске, не знаю. Хотя не думаю, чтобы он был один – он всего по два взял: два яблока, два куска хлеба с сыром, два стакана. За стаканы он тоже заплатил.
 – Благодарю вас за помощь, мадам. – Дэниел достал толстый кошелек. – Ну а теперь пришла пора расплатиться. Вы говорили, десять шиллингов девять пенсов, ведь так?
 – Да. – Она жадно следила за тем, как он доставал монеты.
 – Вот одиннадцать шиллингов за чудесный обед. – Он положил на стол две кроны и шиллинг, затем добавил еще крону. – А вот еще пять за информацию. – Он положил кошелек, и монеты громко звякнули. – А мужчина, случайно, не сказал, куда они направляются?
 Хозяйка собрала серебро и спрятала в карман фартука, взглянув с сожалением на кошелек.
 – Нет, не сказал. Но может, конюх знает. – Дэниел достал еще шиллинг и протянул ей:
 – Все равно спасибо вам. Я знал, что такая добрая женщина, как вы, не откажет в помощи. – Он неожиданно подмигнул.
 К удивлению Хелены, старая карга покраснела, как школьница.
 – Да бросьте вы, мистер Бреннан. Я ничего такого не сделала. Дайте мне знать, ежели вам или вашей жене что-нибудь понадобится для поездки. А я пойду на кухню, посмотрю – может, там и остался кусочек пирога, да я не заметила.
 Хелена еле дождалась, пока хозяйка скроется, потом откинулась на спинку кресла и рассмеялась:
 – Ну и лгун же вы! Ваша бедная святая матушка, подумать только!
 – Это не ложь, – добродушно отозвался он, пряча рисунки в карман. – Вы заметили, я не говорил, что мамина гостиница в Суссексе. Я сказал, что вырос в Суссексе. Так оно и есть. И маму мою на самом деле звали Молли – Молли Блейк, ведь папаша так на ней и не женился. И она действительно управляла гостиницей, правда, в Эссексе, пока не встретила отца. – Дэниел вздохнул. – Похоже, он на нее дурно повлиял.
 – Да, похоже. А как насчет него? Вы сказали, он был солдатом.
 Он мрачно усмехнулся:
 – Дикий Дэнни в молодости служил на границе. А вы бы предпочли, чтобы я рассказал о его дальнейшей карьере?
 – Упаси вас Бог. Если до этого хозяйка считала вас ирландским вором, можно себе представить, как бы она отреагировала на то, что вы сын разбойника.
 – Вот так-то, девочка, если решите солгать, упоминайте как можно больше правдивых подробностей. Я этому научился у Гриффа, когда он заставлял меня притворяться джентльменом. Я же тогда не врал – просто скрывал часть правды.
 С этим было трудно не согласиться. Дэниел Бреннан мог бы очаровать всех медуз на голове у Горгоны своими подмигиваниями, усмешками, полуправдой. Какой же он все-таки плут!
 Он спрятал кошелек, и Хелена подумала, что он платит за них обоих. Так не пойдет.
 – Дэниел, позвольте мне самой расплачиваться за поездку. Это я вас в нее втянула, вы не должны тратить ни пенни.
 – А я и не трачу. – Он подмигнул ей так же, как хозяйке гостиницы. – Я думаю, Грифф возместит мне все расходы.
 – Ах, вот как. – Это ей в голову не приходило. – А он не будет возражать? Ведь для него это всего лишь плата за уверенность, что Джульет… не выставила себя в дурном свете.
 – Считаете, что Розалинд позволит ему увильнуть?
 – Ну, не знаю… Они же теперь женаты, а мужчины превращаются в таких… тиранов, как только становятся мужьями, какими бы обходительными они ни были до этого.
 – Ах, так вот как обычно поступают мужчины! – Дэниел уже расправился с последним блюдом и теперь откинулся на спинку кресла, внимательно глядя на Хелену. – У вас есть муж, о котором я не знаю?
 – Конечно, нет.
 – Так откуда вам известно, как они себя ведут?
 Она накинула на плечи шаль, и острая боль в спине снова заставила ее с ужасом вспомнить о предстоящей поездке.
 – Для этого не обязательно быть замужем. Я ведь читаю книги. И потом, у нас в Стратфорд-он-Эйвон люди иногда женятся.
 – Понимаю. И теперь вы точно знаете, как ведут себя все мужья. – Его бровь снова поползла вверх.
 – Да не будьте вы таким самодовольным, – проворчала Хелена. – Вы выступаете в роли моего мужа всего один день, а уже проявляете склонность к тирании.
 Он наклонился вперед, и в его глазах засветились озорные искорки.
 – Просто на мне лежит такая же ответственность, как на любом другом муже, но я лишен удовольствий, которые ему положены. Вот если бы вы показали мне приятные стороны брака, то тогда мой нрав непременно бы смягчился…
 – И не мечтайте! – воскликнула Хелена, почувствовав сладкую боль в груди.
 – Ну что ж, тогда вам придется и дальше терпеть мои тиранические наклонности. И не пора ли нам отправляться в путь?
 Она с готовностью согласилась. Лучше уж скакать на лошади, чем продолжать эту неприличную беседу. Но как только Хелена попыталась встать, то поняла, что ноги ее совсем не держат. Она выдавила улыбку:
 – Вы идите. Как раз поговорите с конюхом. А я… мне тут кое-что надо сделать. Я сейчас к вам присоединюсь.
 – Хорошо. – Он встал и начал ждать, когда она поднимется. Хелене пришлось тянуть время – она долго надевала перчатки, искала в сумке пакетик с гвоздикой и носовой платок, пока он, наконец, не ушел.
 Она положила в рот сушеную гвоздику и начала воровато оглядываться по сторонам. Комната все еще пустовала, и только дочка хозяйки протирала столы. Хелена потянулась за тростью. Она может это сделать. Ну и что с того, что ее нога дрожит? Ей надо только доковылять до лошади, а там Дэниел поможет ей сесть в седло, и все будет прекрасно.
 Хелена еще немного пожевала гвоздику, надеясь, что горький вкус взбодрит ее и придаст силы, затем бросила ее на тарелку, оперлась одной рукой на палку, а другой – на край стола и попыталась встать. У нее получилось, и она сделала шаг по направлению к двери. Тут ее нога подвернулась, и Хелена упала.




 Глава 7



 А если ты решишь поцеловать меня в губы,
 Твое тело приоткроет мне свои тайны.

    «Поэт Томас», баллада неизвестного автора

 Дэниел разговаривал с конюхом, когда из гостиницы с криками выбежала дочка хозяйки:
 – Сэр, сэр! Идите скорее сюда! Ваша жена упала! – Сердце Дэниела остановилось.
 – Что случилось? – Он ринулся к гостинице.
 – Я… я не знаю, сэр. Я протирала столы и вдруг слышу грохот…
 – И вы оставили ее одну? – прорычал он, следуя по пятам за девушкой.
 – Нет, с ней мама.
 Когда они вошли в холл, хозяйка с ворчанием пыталась поднять Хелену, ухватив ее под мышки, но попытки не приносили результата. Дэниел бросил взгляд на беспомощные ноги Хелены, на скользкий дубовый пол, и у него внутри все сжалось от боли.
 – Отпустите меня! – Хелена с пунцовым лицом обратилась к женщине. – Правда, мадам, если бы вы только оставили меня одну на несколько секунд, я бы смогла…
 – Я о ней позабочусь, – сказал Дэниел хозяйке, и та была только рада оставить свои попытки. Он подошел к Хелене и взял ее на руки.
 – Нет, вы не можете… Не трогайте меня, пожалуйста… это неприлично…
 – Молчите, – шепнул он ей. – А то будет поздно…
 У Хелены покраснели даже мочки ушей, и все же она обхватила его шею руками и прижалась к нему плотнее.
 – У вас есть какой-нибудь кабинет, в котором мы смогли бы остаться с женой наедине? – обратился Дэниел к хозяйке.
 – Да, сэр. Как выйдете в коридор, вторая дверь направо.
 – Это ни к чему, – захныкала Хелена, когда они скрылись в коридоре. – Если бы вы просто поставили меня на ноги…
 – Чтобы вы снова упали? – пробормотал Дэниел. – Черта с два!
 Он вошел в комнату, закрыл дверь ногой, подошел к дивану и усадил на него Хелену. Как только Дэниел ее отпустил, она попыталась подняться, но не смогла, и эта жалкая попытка привела его в ярость. Впрочем, он злился больше на себя, чем на нее.
 – Только посмейте встать! – прорычал он. – Скажите-ка мне правду: когда вы в последний раз скакали верхом?
 – Не… несколько недель назад.
 – Не обманывайте меня, или, клянусь Богом, я вас отшлепаю! Вы еще и не видели, каким я могу быть тираном! Так как давно это было?
 Она заморгала и с покорным вздохом откинулась в кресле:
 – Восемь лет назад. Еще до болезни.
 – Проклятие! – А ведь он должен был догадаться. Все признаки были налицо, но он не обратил на них внимания. Он ни разу не видел ее скачущей на лошади в Свен-Парке, и ее родной отец уверял, что она не может ездить верхом. Как же он допустил это?
 Дэниел принялся нервно расхаживать взад и вперед перед холодным камином.
 – Я могу понять, почему вы мне солгали в самом начале, но когда вы почувствовали, что вам трудно ехать, почему промолчали?
 – Потому что у меня было все в порядке. – Он ухмыльнулся:
 – Да, это заметно. – Он остановился прямо перед ней. – Это все из-за вашей чертовой гордости! Почему вы не признались, что не можете скакать верхом? – Он вцепился руками себе в волосы. – Вы же могли серьезно пострадать.
 Сама эта мысль отзывалась в нем болью.
 – Я… я бы почувствовала, если бы что-нибудь было не так.
 – Так же, как поняли, что не можете стоять? Почему же вы мне об этом не сказали?
 – Вы бы отправили меня назад! – Ее крик отозвался эхом в пустой комнате.
 Ну конечно. Дьявольски упрямая женщина. Одно дело – проявлять отвагу и совсем другое – бездумно рисковать здоровьем.
 – А я и отправлю, – мягко сказал он. – Ваша поездка бесполезна, если в ее результате вы лишитесь здоровья. Когда я вспоминаю, как вы лежали на полу…
 Он выругался и отвернулся, прежде чем она могла увидеть его лицо.
 – И что, скажите на милость, мне с вами теперь делать?
 – Если бы вы только посадили меня на лошадь, я бы, наверное, смогла скакать дальше…
 – Либо вы глупы, либо сошли с ума по дороге. Забудьте о лошади. Вместо этого я посажу вас в коляску и отправлю в Лондон. – Он обернулся и посмотрел на нее. – И клянусь вам…
 Увидев лицо Хелены, Дэниел не смог продолжать. Она плакала, беззвучно, как раненый лебедь, стараясь, чтобы он ничего не заметил. Силы небесные, он заставил ее плакать! А ведь за всю жизнь Дэниел не обидел ни одной женщины. Видимо, ситуация его потрясла настолько, что он совсем забыл о деликатности.
 Когда Хелена увидела его взгляд, она опустила голову, но этим только ухудшила положение. Ее плечи вздрагивали, а всхлипы стали громче.
 У Дэниела разрывалось сердце.
 – Ради Бога, не плачьте! – Он подошел к дивану. – Я не хотел вас обидеть. Конечно же, вы не глупая, я просто… – Он замолчал, не в силах вынести ее несчастного вида. – Ш-ш-ш… Тише, девочка, не надо плакать. – Он положил руку ей на плечо.
 Хелена отвернулась, пряча от него свои покрасневшие глаза и распухший нос.
 – Вы не можете отослать меня назад. Прошу вас, Дэниел, я обещаю, что больше не доставлю вам неприятностей. Я найму двуколку или что-нибудь еще, чем смогу управлять.
 – Хелена, – начал он, пытаясь ее вразумить.
 – Я… я понимаю, что была не права, когда не сказала вам о своих затруднениях. Но я так боялась, что вы отправите меня в Лондон! И я надеялась справиться. Если бы только ноги не болели так сильно… – Она стиснула зубы. – Ненавижу свою ногу! Ни на что она не годна!
 – Это неправда. – Дэниел крепко сжал ее плечо. – Но вы же не можете снова научиться езде верхом за одну минуту. Надо подождать.
 – У нас на это нет времени. – Ее заплаканные глаза остановились на его лице. – Но я могу поехать с вами, если мы выберем другой способ передвижения.
 Он вздохнул и перевел взгляд на белую стену с дубовыми перекладинами.
 – Вы не верите в то, что я смогу ее найти?
 – Дело не в этом. Я должна поехать с вами. – Он снова посмотрел на нее:
 – Почему, скажите на милость?
 – Потому что это я во всем виновата, – всхлипнула Хелена, и слезы с новой силой потекли по ее щекам. – Если бы я была внимательнее, если бы заметила, как она…
 – Тише, девочка, ничьей вины здесь нет. А вашей уж точно.
 Примостившись на жестком диване, Дэниел обнял ее, желая успокоить. К его удивлению, она прильнула к нему, как будто это была самая естественная вещь на свете. Это было так просто, так мило и обезоруживающе, что ему захотелось еще крепче сжать ее в объятиях.
 Она прижалась щекой к его груди, и ее слезы полились нескончаемым потоком, из-за чего сюртук, рубашка и галстук Дэниела промокли насквозь. Он протянул ей носовой платок.
 – Я же видела, как… как он смотрит на нее, – заикаясь, проговорила Хелена сквозь рыдания. – И я чувствовала, что мистер Морган… мистер Прайс… задумал что-то плохое… Мне надо было… следить за ней… внимательнее…
 – Взрослой женщине нельзя запретить делать то, что она хочет, – прошептал Дэниел. Он еще крепче прижал ее к себе, в очередной раз, жалея, что стал причиной ее слез. Шляпка Хелены больно била его по носу, он снял ее и бросил на пол. – Даже если бы вы заперли Джульет в ее комнате, ее бы это не остановило.
 Хелена понемногу успокоилась, но все еще была расстроена. Дэниел начал ее потихоньку убаюкивать, стараясь не обращать внимания на нежный запах туалетной воды, исходивший от ее волос.
 – А может быть, она сбежала для того, чтобы наконец-то вытащить вас из дому и немного развлечь? – попытался он пошутить.
 – Это не смешно, – сказала она тихо, вытирая остатки слез.
 – Наверное, нет, – согласился Дэниел. – Но поверьте мне, моя хорошая, я обязательно найду их, даже если для этого мне придется отправиться в Шотландию. Не нужно так волноваться.
 – Я не могу не тревожиться. – Она отодвинулась и подняла заплаканное лицо. – Я сойду с ума, если вы не разрешите мне ехать с вами.
 Он вытер ей глаза большим пальцем.
 – Лучше бы вам вернуться…
 – Нет. Обещайте, что возьмете меня с собой. Я найму для нас коляску или двуколку, что пожелаете. Я буду тихой как мышка, клянусь, и не заставлю вас больше волноваться.
 – Ну, хорошо, черт возьми, – прервал он ее мольбы. – Мы наймем коляску и поедем дальше, но…
 Хелена просияла:
 – Спасибо! Спасибо, Дэниел!
 – Дайте мне закончить. Мы поедем дальше, только когда я буду уверен, что ваша нога не пострадала.
 – С ней все в порядке!
 – А это уж мне решать. Вам-то ничего не стоит скрыть от меня правду. – Дэниел поднял ее больную ногу и положил к себе на колени, прежде чем она успела что-то возразить, затем приподнял юбку, чтобы рассмотреть ногу получше.
 – Все нормально, правда… Вам не нужно… – Она замолчала, когда он начал мягко массировать ее икру, проверяя, нет ли повреждений.
 Хелена ни разу не поморщилась, зато ее лицо порозовело. Только тогда Дэниел осознал, что снова держит ее ногу в своих руках, как он этого и хотел. Икра не была повреждена, зато оставалась такой же упругой и крепкой, как раньше.
 Он мысленно приказал себе отпустить ее ногу. Но вместо этого почему-то продолжал ее массировать, теперь уже более чутко, с удовольствием трогая нежную плоть, наслаждаясь ее мягкостью, ощущая, как она подрагивает под тонким чулком. Его неугомонный «дружок» поднялся и окреп, доведенный до отчаяния этими ласками. В голову Дэниела полезли сумасбродные мысли. Вот если бы добраться до начала ее чулка, медленно стянуть его и отбросить прочь…
 – Мне кажется, – прошептала Хелена, – если я немного отдохну, то смогу встать на ноги.
 Но Дэниелу никак не хотелось прекращать свое занятие.
 – Вы уверены? – спросил он, оттягивая момент. Его пальцы добрались до колена, а затем поднялись еще выше, к самому бедру.
 Глаза Хелены расширились, но не от ужаса, как он ожидал, а от возбуждения и предвкушения чего-то, ей незнакомого. Его пальцы больше не массировали ее ногу, а ласкали. Хелена вновь залилась краской, по ее телу пробежала дрожь.
 У Дэниела стучало в висках. Значит, она чувствует то же, что и он? Может быть, не знает, что с этим делать, возможно, не одобряет, но определенно сознает силу напряжения, возникшего между ними.
 Если бы у него осталась хоть крупица здравого смысла, он бы спасся бегством. Но когда дело касалось Хелены, его разум всегда отправлялся в отпуск. Он подался вперед, не в силах оторвать взгляд от ее пылающих щек и дрожащего подбородка. А ее рот – ее прекрасный сочный рот, приоткрытый от тяжелого дыхания…
 – Проклятие, – прохрипел он, и его губы накрыли ее рот.
 Губы Хелены пахли гвоздикой, они были нежными, как пух лебедя. И хотя Дэниел повторял про себя, что не должен ее целовать, он никак не мог от нее оторваться. Он воспользовался ее готовностью и теперь с наслаждением изучал шелковую мягкость и влажность ее рта, все то, о чем он иногда осмеливался мечтать.
 Он хотел поцеловать Хелену с тех самых пор, когда впервые ступил на террасу Свен-Парка прошлым летом. Теперь его желание возросло настолько, что он был не в силах остановиться, пусть даже потом она даст ему пощечину или снова станет холодной как ледышка.
 Но, похоже, она ничего подобного не сделает. Поначалу Хелена замерла, но затем вдруг превратилась в восхитительную горящую желанием женщину, с восторгом отвечающую на его ласки.
 – Вот так, Хелена. Расслабься, – пробормотал он, когда, наконец, смог от нее оторваться.
 Хелене захотелось рассмеяться. Разве она может расслабиться, когда он целует ее так, как ни один мужчина, ни разу не целовал? Она была ошеломлена, заинтригована… возбуждена. Каким-то образом Дэниелу удалось ее обезоружить, прежде чем она начала сопротивляться, а теперь было уже поздно. Все, чего ей хотелось, – это чтобы он никогда не останавливался, вечно лаская ее рот, согревая его своим дыханием, сводя ее с ума.
 Когда Дэниел провел языком по ее губам, Хелена вздрогнула. Она отпрянула назад и увидела, как жадно горят его глаза. Он взял ее за подбородок и начал водить большим пальцем по ее нижней губе.
 – На этот раз приоткрой свой ротик, детка, – прошептал он. Она не успела перевести дух, как он начал целовать ее снова, все еще держа за подбородок. Он опять коснулся языком ее губ. Она повиновалась. В тот момент, когда она разжала губы, его язык проник внутрь и встретился с ее языком. На задворках сознания мелькнула мысль, что в правилах миссис Нанли ничего не сказано о том, можно ли позволять мужчине такие поцелуи, но это ее уже не волновало. Это было чудесно. Дэниел целовал ее так горячо, так страстно. Он то прикасался к ее губам, то впивался в них, лаская языком все ее тайные уголки. Горячая волна заставила ее дрожать от восторга. Он поднял ее и посадил к себе на колени. Хелена почувствовала под собой его упругие ноги и в панике отпрянула.
 – Вы должны прекратить это, – слабым голосом сказала она, упираясь руками в его грудь.
 – Я так не думаю. – Он оторвался от ее губ, спустился ниже и начал целовать ее шею. – А ты уверена, что этого хочешь?
 Гордость подсказывала Хелене, что она должна сопротивляться, как любая благородная леди. Но удивительное чувство внутри ее заставляло не только позволять ему эти ласки, но и отвечать на них. Она поняла, как Розалинд ввязалась в неприятности с Гриффом до свадьбы.
 Он нежно целовал ее в шею, потом начал забавляться губами с ее ухом. Его бакенбарды щекотали кожу. Ее дрожь стала еще сильнее.
 – Пожалуйста, Дэниел… Не надо, – прерывающимся голосом бормотала Хелена, не отпуская при этом лацканы его сюртука.
 Он усмехнулся:
 – Кажется, тебе придется попросить меня получше. Девочка, ты же сама хотела узнать, вокруг чего поднимается столько шума…
 – Я… я этого не говорила. Это ты сказал.
 – Да, но ведь ты думала об этом? – Он дотронулся до ее мочки языком, и у Хелены перехватило дыхание. Неужели такие странные вещи могут быть настолько приятными? – И держу пари, не один раз.
 Руки Дэниела поглаживали ее спину, отчего по ее телу забегали мурашки. А что, если он положит ей руку на грудь, как тот мужчина на улице? Она застонала – это правда, она хотела узнать об этом больше.
 – Может быть, мне действительно… немного интересно, но это не значит, что я хочу… что ты должен…
 – Если тебе не нравится, скажи мне, – бормотал он. – Отпусти мой сюртук. Дай мне пощечину. Я это как-нибудь переживу.
 Последнее, что ей хотелось сделать, – это дать ему пощечину, и нахал об этом знал.
 Он прижался приоткрытыми губами к ее уху:
 – Это такая ничтожная плата за возможность поцеловать тебя. – Он снова начал покусывать ее мочку. – Девочка моя, ты такая аппетитная, так бы и съел тебя. Как давно мне этого хотелось…
 Смутная картина того, как он гладит и целует ее обнаженное тело – все без остатка, – возникла в ее сознании, и это привело ее в чувство. Ему не привыкать ласкать обнаженных женщин, разве нет?
 – Думаю, я не первая, кто слышит от тебя эти слова.
 – Поверь мне, ты для меня самая желанная из всех женщин на земле. И единственная, кому я об этом говорил.
 А может, он смотрит на нее как на светскую даму, победу над которой ему было бы лестно одержать? Встревоженная этой мыслью, Хелена попыталась встать с его колен, но Дэниел ее не отпустил. Он взял ее лицо руками и посмотрел ей в глаза.
 – Видимо, с тобой лучше вообще не говорить, ты все понимаешь неправильно. – Он поцеловал ее в кончик носа и перешел на шепот: – Хоть раз в жизни позволь себе чувствовать. Просто чувствовать.
 Он снова начал целовать ее, проник языком ей в рот, заставил ее затрепетать. Он так хорошо умел это делать… Особенно когда целовал ее медленно, не торопясь, как будто имел на это полное право. Наверное, так он и думает, раз она позволяет ему все с таким бесстыдством. Одной рукой Дэниел откинул ее голову, зарылся пальцами в волосы, его рот стал еще более настойчивым и жадным.
 Хелене было трудно дышать, и все, что она могла сделать, – это поддаться ему, потакать его грубым ласкам, дерзким губам…
 Стук в дверь прервал ее наваждение.
 – Сэр? – позвал мужской голос. – С вашей женой все в порядке?
 Хелена отпрянула от Дэниела.
 – Это хозяин, черт бы его побрал! – прорычал Дэниел. – Все хорошо! – отозвался он, глядя на нее с таким напряжением, которого она в нем и не подозревала. – Полна впечатлений, да, девочка? Может быть, ездить верхом ты и не можешь, зато целуешься дьявольски хорошо. Гораздо лучше, чем можно ожидать от такой возвышенной леди.
 Нотки триумфа в его голосе не понравились Хелене. Она попыталась вскочить, но нога в очередной раз ее подвела, и она упала на пол. Изрыгая проклятия, Дэниел поднял ее, как тряпичную куклу, и посадил на диван рядом с собой.
 – Оставайся здесь, – приказал он. В дверь снова постучали.
 – Могу я войти? – прокричал хозяин.
 – Входите!
 Когда дверь открылась, Хелена сидела рядом с Дэниелом настолько спокойно, насколько могла, учитывая обстоятельства. И все же ее лицо выражало смятение. Ей хотелось достать платок Дэниела, который затерялся где-то в складках юбки, и спрятать в него лицо, но это выглядело бы слишком подозрительно. Она заметила на полу свою шляпку и разволновалась еще больше.
 Хозяин понимающе улыбнулся.
 – Можете остаться здесь на ночь, сэр, – приветливо сказал он. – У нас есть прекрасная комната, где…
 – К сожалению, мы торопимся. – Дэниел бросил на Хелену быстрый взгляд и поднялся. – Но нам нужно другое средство передвижения. У вас есть коляска или двуколка, которую мы могли бы нанять?
 – Есть почтовая карета и пара отличных лошадей. Кучер будет готов через минуту.
 – Спасибо, очень мило с вашей стороны. Предупредите его, а я сейчас подойду.
 Хозяин кивнул и скрылся за дверью. Дэниел вернулся к дивану и посмотрел на нее сверху вниз непроницаемым взглядом:
 – Это твой последний шанс, Хелена.
 Она в панике осознавала, что не может подняться.
 – Последний шанс для чего?
 – Чтобы вернуться в Лондон. Два часа в почтовой карете – и ты сможешь спокойно пообедать в доме Гриффа.
 Она сжала в руке носовой платок.
 – Я уже сказала, что не хочу возвращаться. – Взгляд Дэниела остановился на ее губах.
 – Но я не могу обещать, что не поцелую тебя вновь.
 У Хелены перехватило дыхание. Боже правый, он слишком откровенен. И как ему не стыдно так играть на нервах женщины?! В его словах сквозила самоуверенность.
 – Зато я уверена, что не допущу этого. – Легкая улыбка тронула его губы.
 – В самом деле?
 Он поднял шляпку с пола и подал ей. Когда Хелена потянулась за своим головным убором, Дэниел поймал ее руку и принялся целовать. Она не смогла скрыть дрожи, пробежавшей по телу. Дэниел повернул руку ладонью вверх и начал водить губами по ее запястью, где кончалась перчатка. Пульс Хелены бешено колотился, и он не мог этого не заметить.
 Когда Дэниел отпустил ее руку и выпрямился, его взгляд горел таким же желанием, как и все ее тело. И было в этом взгляде еще что-то, непонятное для Хелены, – смесь радости и разочарования.
 – Если ты хоть на минуту допускаешь, что твое сопротивление сможет этому помешать, значит, ты меня еще не знаешь. И себя тоже.
 Ни один достойный ответ не приходил ей в голову. Дэниел немного помолчал и, не дождавшись ее реплики, продолжил:
 – Что ж, значит, мы друг друга поняли. – И, внезапно помрачнев, добавил: – Оставайся здесь. Я отнесу тебя в коляску, как только она будет готова к отъезду.
 Боже, их ждет почтовая карета! Они продолжат путь вместе, находясь в невероятной близости друг от друга. Неужели она на это согласилась?




 Глава 8



 Ее очи закрыты, одежды отброшены,
 На лице – тишина и покой,
 Ее алые губы, в улыбку сложенные,
 Нежны, как цветок полевой.

    Роберт Берне. «На берегу цветов»

 Пока коляска, дребезжа, катилась по улицам Танбриджа, Дэниел наблюдал за спящей Хеленой, которая сидела напротив. Она заснула почти сразу после выезда из гостиницы, утомленная утренней скачкой. Дэниел тоже немного вздремнул, а когда проснулся, начал смотреть на нее, не в силах оторвать глаз. Спящая Хелена была пленительна, особенно в лучах заходящего солнца, которое ласково щекотало ее своими золотыми пальцами, вызывая зависть Дэниела.
 До чего же она хороша, просто безупречна – длинноногая, стройная, элегантная! Ему не верилось, что всего несколько часов назад он ее целовал. Она даже во сне оставалась леди – никаких тебе бормотаний, никакого храпа. Ноги сведены вместе, щека покоится на сложенных лодочкой руках.
 Сам Дэниел всегда спал неспокойно – метался и храпел. Его восхищало, что она может оставаться такой сдержанной даже в бессознательном состоянии. Ему хотелось растормошить ее, сесть рядом и громко чмокнуть в щеку. Но он понимал, что это недопустимо.
 Это было бы такой же ошибкой, как его поцелуй в гостинице. Под ее неприступностью скрывалась страстная женщина, томимая смутными желаниями, владелица божественных губ, мягких и нежных, как будто созданных для поцелуев.
 – Черт побери! – тихо выругался Дэниел, обнаружив, что его Джон Томас снова начал безобразничать. Проклятый «дружок» зашевелился в брюках при воспоминании о губах Хелены. Дэниел все еще ощущал их вкус. Он мечтал покрыть поцелуями все ее тело – от тонко изогнутых бровей до пальчиков ног, – хотя бы для того, чтобы проверить, выполнит ли она обещание противостоять его ласкам.
 Нет, не стоит так рисковать. Поцелуи могут завести слишком далеко – даже девственница способна согрешить при определенных обстоятельствах. А это грозит неприятностями.
 Ни один мужчина в здравом рассудке не решится соблазнить такую женщину, как Хелена, чьи представления о морали таят опасность. Она изменит мнение о ситуации сразу же, как только остынет от любовных игр, и уж потом за это не расплатишься. Она очернит его в глазах общества, не открывая всей правды. Просто намекнет кому-нибудь, что он ее оскорбил, и от его доброго имени ничего не останется. Не для того он завоевывал место под солнцем столько лет, чтобы в одночасье погубить все из-за прихотей своего Джона Томаса.
 Хелена заворочалась во сне, и Дэниел снова невольно ею залюбовался. Конечно, если бы это не было обычным соблазнением… Если бы она решила выбрать его в спутники жизни…
 К горлу подступил комок. Черта с два! Она не доверяет даже мужчинам своего круга, что уж говорить о нем – незаконнорожденном сыне разбойника и бывшем контрабандисте. Да и зачем ему жениться на такой недоверчивой девушке? Только для того, чтобы утолить свою страсть? Он ведь до сих пор даже не помышлял о браке, а такая, как она, принесет ему только страдания.
 Какой бы одинокой ни представлялась Дэниелу дальнейшая жизнь, лучше уж ему проводить время с девицами легкого поведения. У них-то нет ни желания, ни возможности причинить ему вред. А. глупую мечту о будущем с леди Хеленой лучше забыть сразу.
 Повозка наехала на кочку, и Хелена проснулась. Она в смущении посмотрела на него, и сердце Дэниела учащенно забилось. И как он сможет выдержать эту поездку до конца? Похоже, ему придется туго.
 Хелена грациозно выпрямилась и положила руки на колени.
 – Кажется, я заснула? Как грубо с моей стороны…
 И как это похоже на нее – волноваться о таких пустяках! Дэниел улыбнулся:
 – Что ж тут грубого? Тебе был нужен отдых.
 Она поправила несуществующие складки на платье и начала вертеть в руках шляпку.
 – Вы тоже спали?
 – Немного, – слукавил он. Ей незачем знать, что почти все время он смотрел на нее, сгорая от желания. Она и так сторонилась его, стараясь, чтобы даже края юбки не задевали его ноги.
 – Сколько времени? – спросила она. Дэниел достал часы:
 – Полшестого.
 Она подняла изящную руку, чтобы прикрыть зевок.
 – Как вы думаете, мы проедем всю ночь?
 – Нет, мы остановимся в Танбридже. Мы не сможем продолжить путь, пока не узнаем, куда направились Прайс и Джульет. Похоже, что они там переночевали, а оттуда есть два пути – на восток, в Дувр, или в один из южных городов.
 – А у конюха в «Диком вепре» удалось что-нибудь узнать?
 – Он сказал, что Прайс путешествовал с женщиной, и они направлялись в Танбридж. Вот мы туда и едем. Мой друг Клэнси говорил мне, что там есть гостиница «Корона и роза», в которой останавливаются контрабандисты по пути в Лондон. Мы можем снять в ней комнаты, а затем я спущусь в бар и постараюсь что-нибудь у них выведать. Может быть, они знают, куда направилась парочка. А возможно, я выясню, есть ли у Прайса катер и где он его держит. Это бы нам очень помогло.
 Хелена с отсутствующим видом кивнула. Затем сложила руки и стала отстраненно смотреть в окно, не обращая внимания на толчки, возникающие от езды по ухабам. Ее тело было подвижным, оно также легко приспосабливалось к движению кареты, как и к езде на лошади. Наверное, она обладает хорошими физическими данными, гораздо лучшими, чем ей самой кажется. И если бы она не так быстро скакала верхом сегодня утром…
 – Могу я вас кое о чем спросить, мистер Бреннан?
 – А я-то думал, ты зовешь меня Дэниел. – Хелена бросила на него осторожный взгляд:
 – Конечно… Дэниел, я хотела спросить: из-за этой поездки у… тебя не будет неприятностей в бизнесе?
 Черт возьми, эта девушка читает его мысли.
 – Что ты имеешь в виду?
 – Похоже, у тебя было несколько клиентов, и они могут быть недовольны, что ты их покинул без всяких объяснений.
 Ах, так вот что ее беспокоит!
 – Ничего, они это переживут.
 – Я думаю не о них, а о тебе и твоем новом деле. Мне бы меньше всего хотелось, чтобы оно потерпело крах из-за меня.
 Он иронически усмехнулся:
 – А оно и не потерпит. – «Пока я смогу удержать своего Джона Томаса в узде». – Мое отсутствие может только немного сократить прибыль, но это не важно.
 – Мне так не кажется. И если Грифф откажется возместить все расходы на поездку, то я…
 – Предлагаю больше не говорить об этом. – Дэниела очень позабавили волнения Хелены о его финансах. – Уверяю тебя, я могу позволить себе эту поездку, независимо от того, оплатит ли мне ее Грифф.
 – Тебе ни к чему скрывать от меня правду. – Она набралась смелости и продолжила: – Прошу прощения, если покажусь грубой, но я ни в коем случае не хочу тебя обидеть. Я ведь видела, как ты живешь, Дэниел. И где. Я знаю о том, что твои средства… ограниченны.
 Никто еще не называл его бедным с такой деликатностью. Хелена так старалась не задеть его чувства, что он рассмеялся:
 – Поскольку я живу в Сент-Джайлзе, ты решила, что я не могу позволить себе ничего лучше?
 – А иначе, зачем тебе там жить?
 – Потому что я так хочу. – Она покачала головой:
 – Никто добровольно не поселится в такой трущобе.
 – Ты забыла, кто я такой, девочка моя. Я принадлежу Сент-Джайлзу. Думаешь, мне надо купить дом в Мейфэре и корчить из себя благородного господина? Даже если бы я решил так легкомысленно потратить деньги, ни к чему хорошему это бы не привело. Каждый человек таков, каков есть, и никакое приличное жилье ничего не изменит. А, пытаясь дурачить окружающих, можно только нажить неприятности.
 Она смотрела на него растерянно.
 – Зачем же ты учился грамотно говорить и вести себя как джентльмен, если никогда не собирался им становиться?
 – Я просто использовал все шансы, которые мне дал Грифф, чтобы добиться успеха. Но для бизнеса мне роскошные апартаменты не нужны. Моя личная жизнь никого не касается, и всегда так было. А в ней я остаюсь самим собой. Только однажды попробовал притвориться, для Гриффа, и мне было очень некомфортно. Лучше уж быть честным. Человек не будет к тебе относиться настороженно, если его с самого начала не обманывать. Кто-кто, а ты должна это понимать.
 – Значит, ты говоришь всем своим клиентам – герцогу например, – что твой отец был разбойником, а ты сам работал на контрабандистов? – недоверчиво спросила Хелена.
 – Нет, не говорю, но и не скрываю. Если они этого с самого начала не знают, то узнают позже. Не забывай, что большинство клиентов познакомились со мной через Гриффа. – Дэниел не стал уточнять, что некоторые из них сами некогда были связаны с контрабандистами. Кто-то ведь вкладывает деньги в их судна и товар, в конце концов.– Они увидели, как я увеличил его доход, и захотели, чтобы я им тоже помог. И пока я зарабатываю для них деньги, им не важно, кто я такой. А моя честность – залог их доверия.
 Она покачала головой. Наверное, ее милость не понимает, что человеку совсем не обязательно притворяться. Она-то притворяется каждый день, удерживая свои чувства в узде, и лишь иногда сквозь маску просвечивают черты ее истинной личности.
 Но сегодня днем ему удалось разбудить эту женщину, дремавшую под стеклянным колпаком изящных манер, выпустить очаровательную пленницу на свободу. Может быть, он и не осознавал, что делает, но теперь был рад, что разрушил ее тюрьму.
 – Кроме того, – продолжил Дэниел, – мне выгодно жить в Сент-Джайлзе. Состояния в Лондоне далеко не всегда делаются в элитных клубах. Как ты думаешь, где владельцы шахт нанимают головорезов, когда им надо усмирить рабочих? Куда направляются моряки, провозящие беспошлинный товар, когда сходят на сушу? В бары Сент-Джайлза, вот куда. А неглупый человек с задатками бизнесмена в них получает информацию о том, что цены на чай растут, а ситуация на шахтах становится нестабильной. Хелена посмотрела на него так, будто видела впервые.
 – Я никогда об этом не думала.
 – А об этом никто не задумывается. Что мне дает преимущество перед другими дельцами.
 – Теперь я понимаю. – Она улыбнулась. – И все же мне хотелось бы поблагодарить тебя за то, что ты ввязался в эту историю с Джульет. Я подвела тебя сегодня, но ты не рассердился и не уехал в Лондон.
 – – Я взялся ее найти и выполню свое обещание. А, кроме того, я совсем об этом не жалею.
 Глаза Хелены засветились подозрением.
 – Но ведь сначала ты не хотел никуда ехать. Почему ты изменил решение? Ты ничего от меня не скрываешь? Может, тебе что-то известно о мистере Прайсе?
 Прайс. Да, он-то волновал Дэниела больше всего.
 – Нет, я рассказал тебе все, что знал. Но должен признаться, меня беспокоит то, что он контрабандист. Когда ты мне об этом говорила, я не поверил. К сожалению, это оказалось правдой.
 – А ведь ты очень не любишь ошибаться…
 – Не больше, чем ты.
 Она неожиданно улыбнулась. Боже, что это была за улыбка! Дэниел видел ее очень редко, но каждый раз это было так же приятно, как найти кольцо в свадебном пироге.
 Жаль только, что эта улыбка так быстро таяла. Взгляд Хелены снова стал обеспокоенным.
 – Но ты ведь не думаешь, что Прайс может ее обидеть?
 – Нет. Контрабандистов интересуют только деньги. Даже если он хочет жениться на ней ради приданого, он не причинит ей вреда, разве только… – Проклятие, и почему он не может вовремя прикусить язык?
 – Разве только обесчестит ее, – закончила за него Хелена. Дэниел вздохнул:
 – Да… – И возможно, не одной Джульет грозило бесчестье. – Теперь позволь мне спросить тебя кое о чем. Почему ты так настойчиво хочешь ее остановить? Зачем ты рискуешь всем, только чтобы уберечь ее от нежелательного замужества?
 – Она моя сестра, – ответила Хелена, как будто это было единственное объяснение.
 – И взрослая женщина, которая принимает самостоятельные решения. Но ведь твоя репутация тоже может пострадать, если кто-нибудь узнает, что ты путешествовала вдвоем с мужчиной.
 – Никто не узнает.
 – В этом нельзя быть уверенной. Я знаю, что бывает с женщинами, отступающими от приличий. Даже оставаясь целомудренными, они становятся изгоями. Ни один мужчина из общества не согласится жениться на такой особе.
 К удивлению Дэниела, она рассмеялась, и в этом смехе чувствовалась горечь.
 – Не волнуйся, я уже давно оставила надежду выйти замуж.
 – Правда? И почему же?
 Она удивленно распахнула глаза. Видимо, никто до сих пор не задавал ей подобные вопросы.
 – Это очевидно.
 – Мне нет, – отрезал Дэниел. Конечно, он понимал, что Хелена имеет в виду, но не мог поверить, что из-за такого пустяка она приговорила себя к участи старой девы.
 – Есть много причин, – ответила она уклончиво.
 – Например? – настаивал он.
 – Ну, во-первых, я дочь человека, который обманом присвоил себе графский титул. И как только папа умрет, об этом узнают.
 – Грифф постарается сохранить все в тайне.
 – Я знаю, но он станет наследником Свен-Парка, и волей-неволей правда всплывет наружу.
 – Ты сказала, что причин много. Назови еще одну. – Она гордо вскинула голову:
 – Я уже не в том возрасте, когда рассчитывают на брак… – Он усмехнулся:
 – Тебе не больше двадцати пяти.
 – Мне уже двадцать шесть, скоро будет двадцать семь. Как видишь, я вышла в тираж.
 – Рановато ты себя сбрасываешь со счетов. Но что еще делает тебя настолько непригодной к браку, что ты не заботишься о своей репутации? Ведь Грифф дает за тобой хорошее приданое.
 Хелена посмотрела на него настороженно:
 – Это делает меня привлекательной для охотников за приданым, только и всего.
 – А мы оба знаем, что ты думаешь о них, – поддразнил Дэниел.
 – Вот именно, – ответила она без улыбки.
 – Что еще?
 «Скажи это, – настаивал он мысленно, – скажи это, чтобы я смог тебя разубедить».
 – Я не создана для брака. – Он открыто рассмеялся:
 – А что, есть женщины, рожденные для брака?
 – Ну да, уступчивые и мягкие. Про меня этого не скажешь.
 – С этим я, пожалуй, соглашусь. – Когда Хелена бросила на него сердитый взгляд, Дэниел подался вперед и прошептал: – Конечно, за исключением тех случаев, когда ты целуешься. В тебе гораздо больше мягкости, чем ты хочешь показать.
 – Неужели? – холодно проронила она.
 – Готов поклясться. Я неплохо разбираюсь в характерах, особенно женских.
 – Это неудивительно – ведь ты столько времени проводишь в их обществе!
 – Возможно. – Дэниел с удовольствием отметил нотки ревности в ее голосе.
 Это было не менее приятно, чем наблюдать, как она нахмурилась, услышав его ответ. Хелена сосредоточенно смотрела в окно.
 – А ты знал, что я была помолвлена несколько лет назад?
 – Нет. И с кем же?
 – С виконтом Фарнсуэртом. – Дэниел на секунду задумался.
 – С наследником графства Помфрет? А не тот ли это Фарнсуэрт, который женился на дочери угольного магната в прошлом году?
 – Тот самый.
 – Тогда, надо полагать, у тебя сохранились не лучшие воспоминания о помолвке?
 – Разумеется.
 Она замолчала, и Дэниел равнодушно заметил:
 – Вообще-то я однажды встречался с виконтом. Больше всего мне запомнились его прекрасные туфли. Я спросил его, где он их сшил, и он назвал мне имя модного сапожника с Оксфорд-стрит. Это была самая интересная тема нашей беседы. – Он с минуту смотрел на нее. – С его женой я разговаривал чуть дольше. Она, конечно, симпатичная, но глупа как пробка. Она и ногтя твоего не стоит.
 – А что, она тоже хромая? – вырвалось у Хелены в отчаянии.
 Наконец-то она заговорила об этом. Ему захотелось посадить ее к себе на колени. Как мало значит ее хромота для человека со вкусом!
 Вместо этого Дэниел осторожно взвесил ответ.
 – Не вижу здесь никакой связи с нашим разговором. Было видно, что Хелене трудно давались слова.
 – Именно поэтому она стала ему женой, а не я.
 – Отчего же? Если бы тебе надо было убираться или готовить для него, это имело бы значение. Но у тебя же есть слуги, которые делают всю работу, так какая ему разница?
 – Разница очень большая. Благовоспитанная молодая леди должна быть идеалом женщины. – Казалось, она цитирует книгу правил.
 – Какая чушь, – резко ответил Дэниел.
 – Что… Что ты сказал?
 – Ты прекрасно слышала. Все это чушь. Может быть, тебе и кажется, что ты должна быть идеальной, но больше никто так не думает. И вряд ли Фарнсуэрта это волновало.
 Ее глаза холодно сверкнули.
 – Понятия не имею, что его беспокоило. Я не так хорошо знаю противоположный пол, как ты. Зато мне известно, что лорд Фарнсуэрт ухаживал за мной, пока думал, что у меня есть приданое. А как только узнал, что это не так, прекрасные туфли с Оксфорд-стрит унесли его прочь от нашего дома.
 – Ну, значит, он просто дурак, – с уверенностью сказал Дэниел. – Ты заслуживаешь лучшего мужа.
 От неожиданности Хелена задохнулась. Вся гамма эмоций отразилась на ее лице – удивление, надежда и, наконец, недоверие. Она отвела взгляд от Дэниела.
 – Вообще-то он был умнее, чем его последователи. Он хотя бы ловко притворялся, что я ему нравлюсь. Всегда говорил мне изысканные комплименты и относился ко мне очень мило. – Ее голос дрогнул. – Зато, когда появились другие женихи, я уже была начеку. А, кроме того, им было заранее известно о моей больной ноге и отсутствии приданого, так что они не очень-то и старались за мной ухаживать.
 То, что она, походя, смешала с грязью всех мужчин, разозлило Дэниела.
 – А тебе никогда не приходило в голову, что дело вовсе не в твоей ноге? Может быть, они все уставали от твоего ядовитого языка и ледяного обращения? Может быть, и Фарнсуэрт тоже?
 – Когда он за мной ухаживал, у меня еще не было колючего языка, все это появилось позже. Я была достаточно глупа, что поверила его комплиментам. Я думала, что влюблена в него. – Ее взгляд стал мягким. – И была с ним более чем приветлива.
 Эти слова больно ранили Дэниела. Неожиданно он обнаружил, что ненавидит лорда Фарнсуэрта, и не столько за то, что тот обманул Хелену, сколько за то, что сумел влюбить ее в себя, прежде чем нанес подлый удар.
 А что, дьявол побери, означали слова «более чем приветлива»?
 – Так вот почему ты так хорошо целуешься, – брякнул он не подумав. – Много практиковалась с Фарнсуэртом?
 Хелена в негодовании выпрямилась:
 – Ты это о чем?
 – Ты сказала, что была с этим треклятым лордом более чем приветлива, вот о чем!
 – Я имела в виду, что мне очень нравилось с ним общаться, а не то, что… что ты подумал. – Ее голос зазвенел. – Ах, как это похоже на мужчин – хвастать своими связями с половиной развратниц Лондона, а затем упрекать женщину в том, что она с кем-то поговорила дружелюбно! Ты сам недавно принудил меня к поцелуям, а теперь осуждаешь за то, что я, возможно, целовалась с ним! Да как ты смеешь?!
 Дэниел застыл, пораженный ее гневом. Он долго смотрел на нее, затем встряхнул головой, как будто пытаясь отогнать свою ревность. Черт возьми, а ведь Хелена имеет полное право сердиться. Главное, чтобы она не догадалась, чем вызваны его несправедливые упреки.
 Правда, можно поспорить с тем, что он принудил ее к поцелуям…
 – Прости меня, девочка, – искренне сказал Дэниел. – Ты совершенно права. У меня нет никакого права говорить тебе это. Можешь целоваться с кем тебе вздумается, – заверил он. «Но лучше пусть это буду я». Дэниел постарался отбросить эту мысль. – Вернее, можешь быть приветлива с кем захочешь.
 – Благодарю за разрешение. – Она обиженно вздернула носик: – Но мне известно, что ты не считаешь меня приятной собеседницей.
 – А вот и неправда. Во время обеда ты вела себя очень мило. – «А после него еще милее». Проклятие, и почему он не может выбросить из головы эти поцелуи?
 – Пытаешься мне польстить? – Она укуталась в мантилью, словно желая спрятаться от него и его любезностей.
 Легкая улыбка тронула губы Дэниела.
 – Даже не мечтаю об этом.
 – Странно, ведь лесть – это твой конек.
 – Неужели? – Наверняка она сейчас думает об этом проклятом Фарнсуэрте с его лживыми комплиментами.
 – Ну да. Даже Грифф говорил, что ты к каждой женщине относишься как к королеве.
 Он пожал плечами:
 – Ну, это совсем другое. Лесть – это когда мужчина говорит женщине то, чего на самом деле не думает. Я же в любой робкой девушке или надменной даме стараюсь увидеть ту часть души, которая делает ее прекрасной. И говорю именно с этой ее частью. Вот и все.
 – Значит, и в той противной хозяйке гостиницы ты нашел что-то хорошее? Что же это – ее трудолюбие?
 – Ну, это не единственная хорошая в ней черта. Я понимаю, что тебе не понравились ее замечания насчет ирландских воров, мне и самому они не слишком пришлись по душе. Но у этой женщины тяжелая жизнь. От такой жизни даже самая нежная душа загрубеет. И нельзя обижаться на ее глупые слова. Ты же не знаешь, может быть, ее однажды обворовали ирландцы. – Он понизил голос. – Заметь, она похожа на тебя – после лорда Фарнсуэрта ты тоже во всех мужчинах видишь негодяев.
 – Неправда!
 – Еще какая, правда! Иначе ты бы не относилась к моим комплиментам с таким подозрением.
 – У меня есть на это основания, знаешь ли. Прошлым летом…
 – Давай-ка проясним одну вещь: все, что я тебе говорил прошлым летом, было правдой. Каждый комплимент был искренним. Я ни разу тебе не солгал, разве что когда выдал себя за Гриффа. Более того, обещаю тебе, что и впредь никогда этого делать не буду.
 Он посмотрел на руки Хелены, сжатые в кулачки, затем перевел взгляд на ее лицо, на котором застыло недоверие.
 – И уж, можешь мне поверить, я поцеловал тебя сегодня только потому, что очень этого хотел.
 Ее глаза холодно сверкнули.
 – Конечно! Приданое, которое дает за мной Грифф, никакого отношения к этому не имеет.
 Слова прозвучали как пушечный выстрел, и в воздухе повисла угрожающая тишина. У Дэниела внутри все трепетало от гнева. Лучше бы она дала ему пощечину. Все его подозрения подтвердились – она не задумываясь готова очернить любой его поступок.
 – Это запретный удар, Хелена, и я его не заслужил. – В ее взгляде было раскаяние.
 – Хорошо, может быть, и так. Но у меня были причины так думать. Грифф ведь платил тебе за то, чтобы ты за нами ухаживал?
 Дэниел гневно уставился на нее:
 – Похоже, придется мне рассеять твои дурацкие заблуждения. Я не так беден, как тебе кажется. Я ушел от Гриффа потому, что мои собственные заработки были куда больше того, что он мне платил. Я давным-давно начал откладывать деньги, и сейчас у меня на счете десять тысяч фунтов. А через год, если мои дела будут идти так же хорошо, эта сумма удвоится.
 Растерянность Хелены доставила ему мрачное удовлетворение. Эта девушка не видит дальше собственного носа. Ее представления о жизни ограничиваются тем, что ей рассказали отец, гувернантки и бог знает кто еще.
 – Да, я принял предложение Гриффа разыграть всю эту комедию и согласился получить за это деньги. Работая на него, я частенько выполнял разные необычные поручения за дополнительную плату. Собственно, так я и заработал свой начальный капитал. Но он не платил мне за то, чтобы я делал тебе комплименты. И за мое пребывание в Свен-Парке я, конечно, не взял с него ни копейки. Как видишь, я ни в коей мере не волнуюсь за свое будущее, и никакое приданое в три тысячи фунтов не заставит меня целовать женщину, которая мне не нравится.
 Произнеся эту речь, Дэниел постучал по подоконнику кареты, требуя остановки. Лучше уж он подсядет к кучеру, и будет мерзнуть на ветру, чем проведет еще минуту в обществе этой ледышки.
 – Дэниел, – позвала она.
 – Не надо. Я сейчас чертовски зол и ничего больше не хочу слышать. Если ты веришь в то, что мужчинам в тебе нравятся только деньги и титул, если ты такого низкого мнения о себе, я тебе ничем помочь не могу. Но я не желаю, чтобы обо мне ты думала так же плохо.
 Карета остановилась, и Дэниел резко открыл дверь. Леди, обитающие под стеклянными колпаками, должны оставаться там, стоять на своих пьедестальчиках, и внушать окружающим уважение. Если какой-нибудь глупец решится их освободить, он разобьет руки в кровь о стекло.




 Глава 9



 Приятель наш пьет темный эль
 И пьяным спать идет в постель.
 Такая жизнь ему по нраву,
 Ведь наш дружок – веселый малый.

    «Три веселых кучера», баллада неизвестного автора

 Хелена сидела в холле гостиницы «Корона и роза» и ждала, пока Дэниел договорится с хозяином о комнатах. К счастью, она уже могла передвигаться при помощи трости, хотя ей это было нелегко.
 Дэниел наверняка не стал бы провожать ее до гостиницы. С тех пор как они приехали, он не сказал ей ни слова. И его вряд ли можно за это винить после всего, что она ему наговорила. А ведь Хелена знала, что Дэниел не охотился за ее приданым. В сущности, он ничего и не добивался – его поцелуй был минутным желанием, только и всего.
 Но когда он намекнул, что у нее с Фарнсуэртом могли быть какие-то близкие отношения, это так ее разозлило! Сам-то он не стеснялся флиртовать с женщинами направо и налево. Вот почему все комплименты Дэниела казались Хелене фальшивыми – он слишком многим их говорил. А ведь как ей хотелось верить его словам!
 Что ж, теперь не будет никаких льстивых речей. Не будет поддразнивающей улыбки, заботливых взглядов, нежных слов. Он так зол на нее! Хелена вздохнула. Как же низко она пала, что переживает из-за холодности какого-то мошенника!
 Дэниел вошел в холл все с тем же суровым выражением лица.
 – Хозяин говорит, что у него есть только одна свободная комната. Нам лучше поехать в Танбридж-Уэлс.
 – Но ты же говорил, что это лучшее место…
 – Я знаю, что я говорил. Мы не будем делить одну комнату и покончим на этом.
 – Но я вовсе не против, если этого требуют обстоятельства…
 Он пригвоздил ее взглядом к креслу:
 – Я против.
 – Но это же всего на одну ночь. – Вошел хозяин, и Хелена понизила голос: – Если это поможет найти беглецов, надо остаться здесь. – По крайней мере, у нее появится шанс извиниться. Дэниелу будет не так-то просто избежать разговора в замкнутом пространстве.
 – Вы не изменили своего решения, сэр? – спросил, приблизившись, хозяин. – Похоже, ваша жена совсем измучена дорогой, а у меня есть довольно большая комната, для двоих ее вполне хватит.
 А ведь Дэниел сам говорил, что это идеальное место для сбора информации.
 – Да, дорогой, это правда. Я слишком устала для того, чтобы ехать дальше. Может, остановимся здесь?
 Дэниел пристально посмотрел на нее, и желваки на его скулах задвигались. Хелена затаила дыхание. Боже милосердный! Похоже, это будет очень долгая ночь.
 Он выругался сквозь зубы и повернулся к хозяину:
 – У вас есть матрас, который можно постелить на полу?
 – Вам не захочется там спать, сэр…
 – У жены очень болит нога, и ей нужна отдельная кровать. Мы не останемся здесь, если вы не дадите второй матрас. Я за него заплачу.
 Хозяин пожал плечами:
 – Что ж, это можно устроить.
 – Хорошо. Тогда покажите нам комнату.
 Хелена вздохнула с облегчением. Говоря по правде, она не могла вынести больше ни минуты в этой проклятой карете.
 – Я уверен, вам она очень понравится. Идите за мной, я вам ее покажу. А затем прослежу, чтобы принесли матрас, – просиял хозяин.
 Он начал подниматься вверх по ступенькам. Дэниел подошел к Хелене и помог ей встать, затем обхватил ее за талию, чтобы она смогла опереться на его руку.
 – Не думай, что между нами это что-то изменит, – прорычал он, пока они поднимались по лестнице.
 – Я и не думаю. – Но не может же он вечно злиться на нее. – Прости меня. Я не должна была говорить то, что сказала.
 – Слишком поздно брать свои слова назад. Я теперь знаю, какого ты обо мне мнения.
 – Но, Дэниел…
 – Хватит, Хелена. Я не хочу это больше обсуждать.
 Ну и кто теперь был несправедлив? Она чувствовала, как Дэниел дрожит от гнева, как старается держаться от нее подальше. Она так соскучилась по его шуткам и заботливому обращению. Как же глупо было разозлить его так сильно!
 Они молча поднялись по лестнице. Хелена не так остро нуждалась в помощи Дэниела, как показывала, но ощущать его руку на талии было так приятно, что она не могла отказать себе в этом удовольствии.
 Как только они вошли в номер, Дэниел усадил ее на стул и отошел в сторону так быстро, как будто его ужалили. Хозяин обвел комнату рукой:
 – Видите? Она довольно большая, ведь, правда? Дэниел быстро взглянул вокруг:
 – Да, подойдет. – Он протянул хозяину чаевые. – Пожалуйста, принесите наши сумки и приготовьте поесть для моей жены. Блюда она сама выберет.
 – Лучше я возьму уже готовые блюда. Мне подойдет все, что у вас есть. И графин вина, пожалуйста, – приветливо сказала Хелена.
 – Очень хорошо, мадам. А вам, сэр?
 – А я поем в пивной.
 Ну конечно! Ведь именно там собираются контрабандисты.
 Похоже, хозяину хотелось прокомментировать такое странное поведение Дэниела, но тот бросил на него предупреждающий взгляд, и мужчина поспешил удалиться.
 Дэниел тоже направился к двери, но Хелена окликнула его:
 – Ты вернешься поздно? – Он задержался перед дверью:
 – Это зависит от того, как быстро я соберу нужные сведения. – Он окинул ее тяжелым взглядом: – А к тому времени, когда я вернусь, ты должна уже лежать в кровати, укутанная одеялом. Особенно если собираешься снять одежду или, видит Бог… – Он запнулся. – В общем, не жди меня, ложись спать.
 И он вышел, оставив Хелену одну. Расстроенная, она села в резное кресло и огляделась. Хозяин не обманул, комната была очень милая, гораздо лучше, чем номера, в которых она останавливалась по пути в Лондон. Стены были обиты деревом, а посредине стояла комфортная кровать с пологом на четырех столбиках. Правда, в матрасе, который им дадут, наверняка есть клопы.
 Может, ей лучше спать на матрасе? Тогда он увидит, как она раскаивается в своих словах. И хотя Хелену не слишком прельщала мысль лежать в окружении блох и мышей, которые, как правило, водились в придорожных гостиницах, провести остаток пути в сопровождении сердитого Дэниела хотелось еще меньше.
 Через полчаса слуга принес матрас, и вслед за ним вошла горничная с подносом. Слуга разжег в камине огонь и ушел, а горничная стала раскладывать приборы на столе. Хелена с подозрением рассматривала будущее спальное место.
 – Сколько времени прошло, с тех пор как этим матрасом пользовались?
 – Понятия не имею. Поди несколько месяцев. Большинство постояльцев предпочитают кровать, даже ежели по двое или по трое ложиться приходится. – Горничная шмыгнула носом. – Спать на полу не слишком-то удобно.
 Хелена ее мнение полностью разделяла. Жизнерадостная девушка, застилая матрас, бросила на нее любопытный взгляд:
 – Хозяин говорит, вы хотите спать одна. Я бы так не смогла, коли у меня был бы такой красавец муж, как у вас, – это уж точно.
 Горничная послала ей понимающую улыбку, которая больно задела Хелену. Она холодно посмотрела на бойкую девицу, раздраженная ее предположениями. Наверняка эта нахалка сейчас думает о том, как легко затащить Дэниела в собственную постель, раз уж он не спит с женой…
 Боже праведный, а ведь она уже считает себя его женой. Еще немного, и она начнет представлять, каково это – оказаться с ним в одной постели, приклонить голову к его широкой груди, рассматривать его обнаженное тело, прикрытое одними кальсонами…
 – Что-нибудь еще, мэм? – спросила девушка, покончив с матрасом.
 Хелена оторвала взгляд от внушительной кровати и внезапно покраснела.
 – Нет, больше ничего. Благодарю вас.
 Как только горничная ушла, Хелена принялась за еду, но аппетита не было, и она лишь вяло ковырялась вилкой в тарелке. Другое дело – мадера, ее Хелена стала с удовольствием потягивать. Нет, не то чтобы она забыла правила приличия, просто боль в сердце была такой сильной, что ее надо было чем-то заглушить…
 Попивая вино, Хелена распаковывала сумку. Прежде всего, предстояло выяснить, что же оттуда убрали. В сумке лежали платье, запасная нижняя юбка, ночная рубашка, туалетные принадлежности и альбом для рисования. Остальное осталось дома, включая книгу миссис Нанли. Хотя, по правде говоря, Хелена начала разочаровываться в ее советах. Похоже, у этой дамы было маловато опыта общения с мужчинами. Иначе бы она не написала: «Благовоспитанная молодая леди никогда не сердится».
 Наконец-то Хелена смогла достать свой альбом. Допив остатки вина, она взяла карандаш и принялась делать наброски комнаты. Но даже любимое занятие не могло ее успокоить. Она отложила карандаш. Не было настроения рисовать, не хотелось разбирать сумку, все, что она могла, – это сесть в уголке и повторять про себя разговор с Дэниелом. Однако ее собственные слова каждый раз казались ей все хуже.
 Как же она могла так ошибаться в нем! Если учесть его происхождение, Дэниелу удалось сделать невозможное – подняться с самого низа до положения уважаемого человека. А сколько сил он приложил, чтобы научиться всему, что теперь знает! Да он умнее большинства дворян – ведь он сам, без посторонней помощи, заработал свое состояние. Неудивительно, что Грифф такого высокого мнения о нем.
 Что бы там Дэниел ни говорил, Хелена вовсе не считала, что положение в обществе или титул так уж важны. Ее мама всего лишь актриса, которой посчастливилось выйти замуж за джентльмена. Но при этом она была одной из самых утонченных женщин, известных Хелене.
 Сама Хелена была воспитанна и образованна, но сегодня днем Дэниел вел себя куда более благородно, чем она. И он видит окружающих насквозь, умеет распознать истинный характер за фасадом внешности, а этим ни один из ее знакомых джентльменов не может похвастать.
 Конечно, Хелене совсем не нравились его связи с порочными женщинами, да и его высокомерие ее порядком раздражало. И все же он был хорошим человеком. Жаль только, что она слишком поздно это поняла. Она уже долгие годы не встречала такого доброго и отзывчивого мужчину. Не говоря уж о том, что Дэниел был единственным, кто будил в ней нескромные желания.
 Хелена посмотрела на настенные часы и с удивлением обнаружила, что уже почти полночь. Свечи в комнате догорали. Ей пора ложиться. После такого напряженного дня обязательно надо отдохнуть.
 Она умылась и долго раздумывала, стоит ли надеть ночную рубашку. Нет, лучше не надо. Хелена с ужасом представила, как платье будет выглядеть утром, и все же осталась в нем, только распустила волосы. Стараясь не наступить на пауков, которые сновали по полу, она легла на матрас и подтянула одеяло к подбородку.
 Ей казалось, что она слишком взвинченна и не уснет, однако сон пришел немедленно. Пробудившись от шума за стеной, Хелена обнаружила, что прошло уже два часа. Должно быть, ей помогла расслабиться мадера, выпитая на пустой желудок. Она еще чувствовала туман в голове.
 Хелена посмотрела на кровать. Та была пуста. Она взяла трость и поднялась, несмотря на боль в ноге. Часы показывают полвторого, а Дэниела все нет. Сколько же времени нужно, чтобы побеседовать с кучкой негодяев?
 Перед ее глазами всплыл образ полногрудой горничной. А что, если он там не только задает вопросы? У него нет никаких причин воздержаться от своих обычных… непристойных занятий. Хелена не будет ждать до утра, пока он закончит пьянствовать и распутничать. Она не станет с этим мириться. И как быть с легендой о том, что они муж и жена?
 Она быстро собрала волосы в пучок и пошла вниз. Пока Хелена спускалась по узким ступенькам, крепко держась за перила, она не уставала повторять про себя, что только беспокойство об их легенде заставляет ее идти в пивную. Ничего больше.
 Найти заведение было легко – оттуда раздавались хриплые пьяные голоса, горланившие песни, и нестройный смех. Когда Хелена подошла к входу, ей стало страшно. Однако она напомнила себе, что у нее есть все права искать Дэниела – жены всегда так делают.
 И все же Хелена оказалась не готова к тому, что предстало перед ее глазами. На стенах пивной висели спортивные газеты, а из-за клубов табачного дыма было почти ничего не видно, зато отовсюду доносились хлопки открываемых бутылок. Единственными женщинами, находившимися в комнате, были официантки, они еле-еле успевали наполнять кружки и разносить их по столам, за которыми мужчины требовали: «Еще эля!» Девушки были одеты довольно просто, и хотя одна или две из них кокетничали с клиентами, ни на что другое у них времени явно бы не хватило.
 Все мужчины находились в разной степени опьянения. Какое жалкое собрание нетрезвых грубиянов! Какой-то человек, шатаясь, пытался станцевать джигу вокруг табурета, другой ущипнул проходящую официантку за зад и лишь рассмеялся, когда она шлепнула его по руке. Это место явно было не для благовоспитанной леди.
 – Хелена? – раздался удивленный голос справа от нее.
 И тут она с ужасом обнаружила, что ее внимательно изучают шестеро мужчин, расположившихся вокруг дубового стола. Среди них был Дэниел, и его изумление быстро сменилось раздражением. Однако его собутыльники, казалось, были рады ее видеть. Один из них поднялся с поклоном и сказал:
 – Добро пожаловать, мадам! Присоединяйтесь к нам. Мы угостим вас кружкой эля, правда, же, парни?
 Его товарищи, улыбаясь, наперебой повторяли приглашение. Боже милостивый, во что она ввязывается?
 – Глупец, ты с моей женой говоришь! – Дэниел поднялся из-за стола. – А она сейчас отправится обратно в номер и больше никуда!
 Хелена внезапно почувствовала раздражение. Конечно, она была не на высоте сегодня днем, но это еще не причина отправлять ее спать, как ребенка. И эти мужчины вовсе не так ужасны, как ей представлялось. Почему бы ей не присоединиться к ним?
 Она с улыбкой подошла к столу:
 – Не глупи, Дэнни. Я никуда не пойду. – Он угрожающе нахмурился, когда она произнесла его прозвище, но Хелена не обратила на это внимания. – Я устала ждать тебя наверху. Пожалуй, останусь поболтать с твоими друзьями.
 – Послушай-ка, Хелена…
 – Расслабься, Бреннан, и сядь, – сказал мужчина, который ее пригласил, ставя рядом с собой табурет. – Твоя жена с нами в безопасности, скажите, парни?
 – Благодарю вас, – чопорно ответила Хелена, садясь на предложенное место. – Дэнни иногда бывает чересчур заботливым. Похоже, он считает, что только ему позволено веселиться.
 Ее заботливый «муж» тоже сел, бросив на нее грозный взгляд с другого конца стола. Хелена вздохнула. Что ж, он и так на нее зол, так что ухудшить свое положение она не сможет.
 – Сдается мне, миссис Бреннан, ваш муж не зря переживает – ведь его жена такая красотка, – сказал один из контрабандистов.
 – Фу-ты ну-ты! Красотки тоже хотят повеселиться.
 – И наверняка хотят эля! – отозвался первый мужчина.
 – Не нужон ей эль, – вставил Дэниел. – Она тута не останется.
 Хелена вздрогнула, услышав такую неграмотную речь из его уст. Впрочем, чему удивляться, он просто хорошо играет свою роль. Главное, чтобы она тоже не сплоховала.
 – Конечно, останусь! – Она улыбнулась человеку, который сидел рядом. – Спасибо, я с удовольствием выпью эля.
 «Благовоспитанные молодые леди не пьют много спиртного», – пробубнил голос в глубине ее сознания. Чума возьми всех этих воспитанных леди! Они и не путешествуют в поисках сбежавших сестриц.
 Дэниел усмехнулся и покачал головой, но больше не предпринимал попыток отправить ее в номер. Да Хелена бы ему и не позволила. До сих пор она только терпеливо дожидалась, когда он соблаговолит поделиться с ней крупицами информации. Теперь пришла пора и ей поучаствовать в расследовании.
 Ее сосед подозвал официантку, и та поспешила принять заказ. Затем он положил руку Хелене на плечо и подмигнул:
 – Меня зовут Джон Уоллас, мэм, хотя дамам-то куда больше нравится имя Джон Томас. Зовите меня хоть так, хоть эдак.
 Хелена в растерянности посмотрела на него, а другие мужчины громко рассмеялись. Дэниел приподнялся со стула и прорычал:
 – Попридержи-ка свой грязный язык с моей женой, ты, пьяница!
 – Все в порядке, – поспешила заверить Хелена, хотя, судя по реакции окружающих, ей сказали что-то неприличное. Господи, похоже, они все ведут себя с женщинами так же вольно, как Дэниел. Она сняла руку мистера Уолласа со своего плеча. – Вообще-то вам больше подойдет прозвище Бесцеремонный.
 Он ухмыльнулся:
 – Бес-це-ре… что? Черт возьми, а вы слишком приличная штучка для таких, как дружище Бреннан. Он-то контрабандист, по крайней мере, так себя называет весь последний час. – Его глаза засветились подозрением. – Но может, он и не такой: уж негодяй, как хочет показать?
 Над столом повисла угрожающая пауза. Хелена не осмеливалась даже взглянуть на Дэниела.
 – Ну что ж, это правда. – Она положила руки на колени, чтобы никто не увидел, как они дрожат. – А иначе как бы мы с ним встретились? – Боже, какую глупость она сморозила!
 – Ух, ты, как интересно! – прокомментировал мистер Уоллас. – Что, повстречал свою женушку, сбывая товар, а, Бреннан? Расскажи-ка нам, как такое могло случиться.
 – Пусть она сама расскажет, – подал голос Дэниел. Хелена взглянула на него в панике. Ведь это он мастер придумывать истории! Ей-то что теперь делать? Но Дэниел лишь издевательски приподнял бровь. Пришлось взять себя в руки. Он думает, что она все погубит? Ну что ж, Хелена убедит этих пьяных мужчин, что ее история чистая правда.
 – Все очень просто, – начала она. Тут девушка принесла ей эль, и Хелена выгадала пару секунд, разглядывая пенящуюся кружку. – Мой отец торгует спиртным в Лондоне. А Дэнни был одним из тех, кто поставлял ему французский бренди, вино и все такое. Вот тогда-то я его впервые и увидела. – Она послала ему мечтательный взгляд. – Я потеряла голову сразу, как только взглянула на него, – он сдавал товар моему отцу.
 Шаловливая улыбка тронула губы Дэниела.
 – Хо-хо! – воскликнул один из мужчин. – И что же, ваш папаша это одобрил?
 – Конечно, нет. Он возлагал на меня большие надежды. Думал, что я выйду замуж за лорда или кого-то в этом роде. Где я, по-вашему, научилась так разговаривать? Папа послал меня в пансион благородных девиц… миссис Нанли. – Хелена наклонилась вперед и доверительно понизила голос: – Мой дедушка был трактирщиком. А папа увеличил его состояние, женившись на дочке торговца. Но для меня-то он хотел лучшей участи. И поскольку у меня было большое приданое, которым можно и лорда прельстить, он надеялся, что я удачно выйду замуж.
 – Но вы выбрали этого мерзавца, – смеясь, сказал сосед Дэниела и шлепнул его по спине. Дэниел только хлопал глазами.
 Хелена подняла кружку с элем и отпила глоток, стараясь не морщиться от неприятного запаха. Однако напиток оказался куда вкуснее, чем можно было предположить. Она поставила кружку на стол.
 – А приятный вкус.
 – Но вы ведь раньше пробовали эль, разве нет? – спросил мистер Уоллас. – Раз ваш папаша – торговец спиртным.
 Неужели ее удивление было так очевидно?
 – Теперь, когда я замужем за Дэнни, я все, что угодно, могу пить. Но папа утверждал, что благородные леди не пьют эль, и не позволял мне ничего крепче миндального ликера. Ну, и изредка шампанское.
 Мужчины за столом просто покатились со смеху.
 – Миндальный ликер, вот как? – хмыкнул мистер Уоллас. – Боюсь, здесь вы не найдете ни миндального ликера, ни шампанского.
 – Ну и, слава Богу! – Хелена отпила еще глоток. – Предпочитаю напитки покрепче.
 Мужчины снова засмеялись, и даже Дэниел на этот раз ухмыльнулся. Хелена почувствовала, что эль уже начинает, а нее действовать, расслабляя и согревая все ее тело от макушки до пят.
 – Как же вам удалось уговорить папашу, чтобы он выдал вас за Бреннана? – спросил один из мужчин.
 «Придерживайся по возможности правды», – припомнила Хелена слова Дэниела.
 – Я-то понимала, что папа метит слишком высоко, хотя ему это и в голову не приходило. – Она указала на свою больную ногу: – Трудно подцепить лорда, когда и на балах-то не танцуешь.
 – А что, вы всегда хромали? – спросил самый молодой из контрабандистов. Он сидел рядом с мистером Уолласом, и тот стукнул его кулаком:
 – Это грубый вопрос, ты, деревенщина!
 – Я не возражаю, – быстро ответила Хелена, которой не понравилась жестокость по отношению к этому мальчику, выглядевшему ровесником Джульет. Но когда все воззрились на нее в ожидании ответа, она похолодела. Еще ни разу ни с кем она не обсуждала свою болезнь, тактично уходя от вопросов на эту тему. И вот теперь исповедоваться в присутствии всех этих незнакомцев…
 Стараясь вселить в себя мужество при помощи очередного глотка эля, она посмотрела на Дэниела. Его мягкий подбадривающий взгляд внезапно успокоил ее.
 – Видите ли, я перенесла одну очень редкую болезнь, когда только начала выходить в свет. Сперва была просто лихорадка и головные боли, но потом оказалось, что болезнь задела и мускулы. Лихорадка прошла, и я обнаружила, что не могу ходить. Мои ноги были повреждены.
 – Что, обе? – Мистер Уоллас посмотрел вниз. – Но одна из них кажется вполне здоровой.
 Хелена кивнула:
 – Папа вызвал врача, который хорошо знал эту болезнь, и тот сказал, что я смогу восстановить подвижность, если буду много упражняться. – Она пожала плечами: – Я так и сделала. В итоге мне удалось вернуть силу одной ноге и частично вылечить другую.
 Это все, что она собиралась сказать, но Дэниел вдруг заговорил:
 – Скажи им, сколько времени у тебя на это ушло. – Хелена взглянула на него и прочла вопрос в его глазах.
 Великий Боже, да он сам хотел это узнать, и его интерес согрел ее сильнее, чем эль.
 – Прошло три или четыре года, прежде чем я смогла передвигаться при помощи трости. Моя… э-э-э… горничная Розалинд очень мне помогала. Она меня постоянно подгоняла и заставляла тренироваться, даже когда я этого совсем не хотела. Благодаря ей я теперь могу ходить.
 – Благодаря ей и тебе самой, – поправил Дэниел. – Для этого ведь нужна большая сила воли.
 Хелена воспрянула духом. На лице Дэниела было одобрение, которое опьянило ее гораздо сильнее, чем спиртное.
 – Да, наверное, это так, – согласилась она.
 – Значит, вам больше не пришлось выставляться в обществе? – спросил один из мужчин.
 – Выставляться? Как это?
 – Ну, то есть выходить в свет.
 – Ах, вот вы о чем. Нет, не пришлось. – Она сделала большой глоток эля, стараясь отогнать воспоминание о том, как она впервые вышла на улицу после болезни. Хелена до сих пор помнила жалостливый взгляд сына местного сквайра. Потом такие же взгляды ей не раз приходилось ловить на себе и в более изысканном обществе. – К тому времени как я снова начала ходить, я уже была слишком стара и хромонога для того, чтобы прельстить кого-нибудь из этих нудных лордов. – Спиртное, разлившееся по телу, заставляло ее признаваться в вещах, которые она до сих пор не говорила никому. – Да они мне были и не нужны. Мне кажется, мужчина должен ценить женщину не только за ее внешность. Разве нет?
 Контрабандисты поспешили согласиться с этим, убеждая Хелену, что далеко не все мужчины такие «пустоголовые» и она составила бы счастье любому человеку, ну а все эти лорды – круглые дураки.
 Их сочувствие и поддержка удивили Хелену, хотя она и не вполне им поверила. В конце концов, они всего лишь контрабандисты.
 – Благодарю вас. Ну, теперь-то вы понимаете, почему я так хотела выйти замуж за Дэнни. Он всегда был очень мил со мной. А те парни, которых папа прочил мне в женихи, гнались только за моим приданым.
 Мистер Уоллас бросил на Дэниела озорной взгляд:
 – А откуда вам было знать, что Бреннан не покушается на ваше приданое?
 Дэниел ощетинился, но Хелена поторопилась ответить:
 – Я с самого начала знала, что ему можно доверять. – Она поймала его взгляд и постаралась удержать. – Он благородный человек и никогда бы не стал ухаживать за женщиной из-за денег.
 Хелена молилась, чтобы Дэниел на этот раз принял ее извинения, но он вдруг снова посуровел:
 – Жена преувеличивает. Она не всегда так думала. – Горько разочарованная, Хелена допила эль.
 – Ну а чего ты ожидал? Твоя работа ведь не вызывает доверия!
 Как только эти слова сорвались с ее губ, она поняла весь ужас случившегося. Господи, да она же только что оскорбила весь стол! Однако мужчины, казалось, совсем не обиделись. Мистер Уоллас громко расхохотался:
 – А вы умная женщина! Так из-за чего же вы изменили мнение? – Он наклонился и зашептал ей на ухо: – Неужто малыш Бреннан станцевал с вами джигу на матрасе еще до свадьбы?
 – Я же говорила вам, что не могу танце… – Хелена запнулась, сообразив, что он имеет в виду. Краска разлилась по ее лицу. Дэниел смотрел на мистера Уолласа так, будто готов был отплясать джигу у него на голове, а ведь он даже не слышал, что сказал этот негодяй. – Конечно, нет, – шепнула она в ответ и повернулась к остальным: – Он попросил у папы моей руки, а тот обещал лишить меня приданого, и тогда Дэнни увез меня с собой. Его мои деньги совсем не волновали. Вот так я и поняла, что ему можно доверять.
 – Я же говорил, она расскажет лучше меня, – заметил Дэниел. Сарказм в его голосе задел Хелену, но, похоже, больше никто этого не заметил.
 – Еще одну пинту эля для рассказчицы! – крикнул мистер Уоллас официантке. Та забрала пустую кружку Хелены и кивнула.
 – Ну, нет, – возразил Дэниел. – Хватит с нее на сегодня.
 – Чепуха! – отозвалась Хелена. Правда, она чувствовала, что туман в ее голове стал еще гуще. А язык не очень-то ее слушается.
 Но если для того, чтобы выведать хоть что-нибудь о сестре, надо сидеть здесь и угощаться элем, она будет пить. Хелена повернулась к мистеру Уолласу:
 – Видите, я это и имела в виду, когда сказала, что Дэнни слишком заботлив. Не понимаю, зачем он взял меня с собой, если собрался всю дорогу так осторожничать.
 – А я ведь не хотел тебя брать, помнишь? – Дэниел поставил пустой стакан перед собой. Когда официантка появилась с кружкой эля для Хелены, он постучал им по столу: – Еще джина!
 Значит, ему можно пить, а ей нет? Девушка поставила пинту перед Хеленой, и та с вызывающим видом отпила глоток. Затем вытерла рот тыльной стороной руки, как это делали окружающие мужчины, и задорно произнесла:
 – Ну что ж, веселиться так, веселиться! – Контрабандисты чокнулись с ней кружками.
 – Ей-богу, Хелена… – начал Дэниел. Уоллас его прервал:
 – Будь умницей, Бреннан, это всего лишь дружеские посиделки. Чтоб ваша поездка была, повеселей. – Он повернулся к Хелене: – Куда вы путь-то держите, миссис Бреннан?
 Хелена бросила на Дэниела быстрый взгляд, стараясь понять, как много он успел рассказать. Тот выглядел очень раздраженным. Он дотронулся рукой до кармана, в котором лежал набросок, и покачал головой. Так он до сих пор ничего не спросил про Прайса? Что ж, ей придется самой проявить инициативу.
 – Дэнни едет на побережье, чтобы закупить товар. А я его сопровождаю.
 Глаза мистера Уолласа стали как щелки, а Дэниел даже застыл от неожиданности. Видно, она сказала что-то не то.
 – А почему ты не поехал в Стокуэлл? – спросил мистер Уоллас.
 Стокуэлл находился рядом с Лондоном. Действительно, разумнее было бы отправиться за товаром туда.
 – Они там слишком заламывают цены, – ответил Дэниел.
 Похоже, мистера Уолласа удовлетворил его ответ, но он все еще смотрел с подозрением.
 – Но ты раньше никогда не появлялся на побережье. Я знаю всех парней, которые приезжают туда из Кента, и почти всех из Суссекса. А тебя я ни разу не видел.
 – А я обычно езжу в другое место. – Дэниел говорил не торопясь, как будто вел беседу со старинным другом. – В Эссекс.
 Лицо мистера Уолласа смягчилось.
 – Ну, тогда ты должен знать Клэнси из Сент-Джайлза.
 – Клэнси – мой старый приятель. Его сын Джордж иногда делает для меня кое-какую работенку.
 – А я слыхал, Джордж стал клерком, – как будто для поддержания беседы обронил мистер Уоллас.
 – Да, но на этом много денег не заработаешь, – подмигнул ему Дэниел. – С контрабандой не сравнить.
 Мужчины рассмеялись, и напряжение за столом исчезло. Разговор зашел о контрабанде в Эссексе, и Хелена неожиданно нашла эту тему интересной. Если бы кто-то услышал их беседу, то подумал бы, что это рыбаки или фермеры решили опрокинуть вместе стаканчик-другой. Они говорили о своей профессии так, будто она была вполне обыденной. Хелене подумалось, что большинство пугающих слухов о контрабандистах сильно преувеличено. Оказалось также, что Дэниел слишком много знает об их жизни для человека, давно не соприкасавшегося с торговлей беспошлинным товаром. Он легко рассуждал об «агентах», «поставщиках», «шестерках». Она никогда не знала его с этой стороны и в глубине души нашла этот новый образ очень привлекательным.
 Неужели она ошиблась насчет его связей с контрабандистами? Не может быть, ведь он тогда был совсем мальчишкой. Однако соседу мистера Уолласа, который только что похвастался своим последним рейдом во Францию, нельзя дать больше восемнадцати.
 Значит, ему не составит труда выяснить, куда направились Прайс и Джульет. Насколько она поняла, все эти мужчины недавно сбыли товар в Лондоне и теперь возвращались домой. Видимо, поэтому они не стеснялись говорить о своей профессии. У них на руках не было контрабанды, а Дэниел дал понять, что он один из них. Однако этот негодяй не задал ни одного вопроса о Джульет. Это нужно исправить.
 – Вообще-то мы едем на побережье еще с одной целью, – вставила она, как только беседа пошла на убыль. – Дэнни разыскивает дружка, которого не видел много лет. Он слышал, что теперь этот парень работает на юге Англии.
 Кто-то толкнул ее ногу под столом. Хелена увидела, что Дэниел сдвинул брови. Она пихнула его в ответ, с удовлетворением заметив удивление на его лице. Если действовать так осторожно, им придется не одну неделю пьянствовать с контрабандистами.
 – Кажется, парня зовут Морган или как-то еще, – весело продолжала она, отхлебнув эля. Его вкус нравился Хелене все больше. – Дорогой, как там его звали?
 – Прайс, – процедил Дэниел. – Морган Прайс.
 – Я его знаю, – отозвался один из контрабандистов, не выказав подозрения. – Вообще-то он тут останавливался пару дней назад, мы тогда ехали в Лондон. С ним была какая-то дама.
 Сердце Хелены екнуло.
 – Наверное, жена. Надо же, не знала, что мистер Прайс женат.
 – Нет, это была не жена, – отозвался молоденький сосед мистера Уолласа, – вроде бы это…
 Мистер Уоллас стукнул его по голове:
 – Не болтай, о чем не знаешь, глупец. – Хелена широко улыбнулась:
 – Какая разница? В любом случае Дэнни хотел поговорить с мистером Прайсом. Правда, Дэнни?
 Дэниел выглядел, как всегда, невозмутимым, но Хелена поняла, что он был начеку.
 – Да, у меня к нему одно дельце. Когда-то он задешево привозил мне бренди из Франции. Вроде бы у него есть знакомый поставщик в Булони, у которого низкие цены. Вот я и хотел раздобыть адресок.
 Мистер Уоллас наклонился к нему:
 – Тут есть одна проблема. Ты не сможешь ничего обсудить с мистером Прайсом, если не договоришься заранее с Краучем. Старина Крауч не любит, когда его люди ведут дела на стороне.
 Кто такой этот Крауч? Хелена никогда раньше не слышала это имя. Она постаралась сосредоточиться, но ее совсем развезло.
 Дэниел побледнел и постучал стаканом по столу, требуя джина.
 – Так, значит, Прайс теперь работает с Веселым Роджером?
 – Ага.
 – И как давно?
 – Не знаю. Думаю, без году неделя.
 – А ты уверен, что он именно работает на Веселого Роджера, а не сталкивается с ним время от времени? Может, одним из его катеров пользуется или еще что?
 – Кто такой Крауч? – не смогла удержаться от вопроса Хелена. Правда, произнести эту фразу ей стоило большого труда – к несчастью, она начала икать.
 Мужчины рассмеялись.
 – Крауч по кличке Веселый Роджер – король контрабандистов, – пояснил мистер Уоллас. – У него своя банда на побережье. Эти ребята контролируют всю торговлю в Суссексе. Вот туда и направился Прайс со своей леди – в Гастингс или куда-то поблизости.
 Услышав об этом, Дэниел заметно приуныл. Хелена гадала, что могло обеспокоить его до такой степени. Они ведь и так знали, что Прайс – контрабандист, Дэниел сам утверждал, что он должен отправиться на побережье. Так какая разница, на кого этот человек работает?
 – А почему у короля контра… бандистов такое сы… сы… странное имя? – Как необычно прозвучала эта фраза… Надо попробовать еще раз. – Веселый Роджер! – Ну вот, уже лучше. – Похоже на… имя пирата!
 Мистер Уоллас засмеялся:
 – Эль здорово ударил вам в голову, миссис Бреннан.
 – А вот и нет! – громко сказала Хелена и снова икнула. Интересно, в книге миссис Нанли что-нибудь сказано об икоте?
 Хелена допила остатки эля, чтобы прийти в норму, но, как только кружка оказалась на столе, икота возобновилась.
 Мужчины снова расхохотались. Один из них ответил на ее замечание:
 – Крауча зовут Роджер, и он любит покуражиться вместе со своими ребятами. Вот его и прозвали Веселый Роджер.
 – А еще он жадный, как пират, – проворчал Дэниел. – И такой же беспринципный.
 – Похоже, ты его неплохо знаешь, – прокомментировал Уоллас, снова с подозрением уставившись на Дэниела.
 – Я о нем много слышал, как и все, – ответил тот. Мистер Уоллас наклонился вперед, его взгляд стал внимательным.
 – Погоди-ка, тебя же зовут Бреннан? Как Дикого Дэнни Бреннана, ведь так? И сдается мне, когда-то у Веселого Роджера был…
 – Да-да, все так, – внезапно прервал его Дэниел. – Простите, парни, мне пора отвести жену наверх. Хватит с нее веселья на сегодня.




 Глава 10



 Мы пошли с моей милой на берег у скал,
 Трепеща, я сжимал ее руки,
 Ее жаркие губы я нежно ласкал,
 И птицы нам пели в округе…

    «Королева мая», баллада неизвестного автора

 Дэниел торопился покинуть зал вместе с Хеленой, до того как они скажут или сделают что-нибудь компрометирующее. До сих пор все складывалось неплохо, но тут оказалось, что в деле замешан Крауч… А Хелена пьяна как сапожник.
 Господи, надо же так захмелеть с каких-то двух пинт эля! Дэниел никогда не видел ее нетрезвой и не представлял, что такое возможно. Вот уж настоящая катастрофа.
 Он подозвал официантку.
 – Сколько мы вам должны за выпивку?
 Она быстро взглянула на Уолласа, затем обратилась к Дэниелу:
 – Вам надо подойти к стойке, сэр. Хозяин все счета хранит там и не разрешает мне рассчитывать клиентов за столами.
 – Я сейчас вернусь, – сказал Дэниел Хелене и направился к стойке.
 Хозяин какое-то время возился со счетом, и, бросив взгляд на стол, Дэниел понял, для чего все это было нужно. Очевидно, Уоллас подал знак девушке, чтобы та отказалась брать деньги, а сам усадил Хелену на колени и пытался поцеловать. Она откинулась назад и дала негодяю звонкую пощечину. Но, несмотря на это, Дэниел весь затрясся от ярости.
 – За что это? – воскликнул Уоллас, потирая щеку. – Я лишь хотел поцеловать тебя, ты же сама говорила, что не прочь поразвлечься.
 – Не таким образом. И не с вами. – Хелена резко встала с его колен и упала на стул рядом, вскрикнув от боли.
 Дэниел мигом оказался у стола, схватил Уолласа за лацканы и поднял вверх. Поскольку тот был ниже ростом, он повис в воздухе, как тряпичная кукла.
 – Держи свои грязные руки подальше от моей жены, или я тебе их оторву! – прорычал Дэниел. – Тебе все ясно?
 Он не отпускал Уолласа, пока тот не кивнул. После этого он усадил его обратно на стул. Уоллас оправил одежду и сказал со смешком:
 – Не беспокойся. Никому твоя жена-калека не нужна.
 Дэниел услышал, как вскрикнула Хелена, и, не задумываясь, ударил негодяя по лицу так сильно, что тот упал. Глядя сверху вниз на скорчившееся тело, он подытожил:
 – Впредь будешь знать, как обижать женщин, чертов подонок.
 Остальные контрабандисты привстали со своих стульев, но Дэниел погрозил им кулаком:
 – Что, кто-нибудь еще хочет отведать моей пятерни?
 Один за другим мужчины спокойно вернулись на свои места и вновь взялись за кружки. Конечно, их было больше, но Дэниел казался гораздо трезвее их. А, кроме того, все понимали, что он прав: никто не имеет права приставать к чужой жене.
 Дэниел повернулся к Хелене:
 – С тобой все в порядке?
 – Да, – прошептала она, не отрывая взгляда от Уолласа.
 – Тогда пойдем. – Он подхватил ее за талию и направился к двери. Вряд ли она смогла бы идти сама, учитывая ее состояние и боль в ноге.
 Когда они добрались до лестницы, он пробурчал:
 – Умеешь ты перевернуть все вверх дном, девочка.
 – Так же, как и ты.
 Дэниел посмотрел на нее сверху вниз и увидел, что она смеется. Вот маленькая негодница!
 – Отчего это тебе так весело?
 Она обхватила его руками за шею и растянула губы в хмельной улыбке:
 –.А ты боялся, что я буду обижать людей! А сам бьешь их по голове. Может, тебе стоит прислушаться к собственным советам, Дэнни?
 – Если бы ты не была так чертовски дружелюбна с этим мерзавцем и не хлебнула лишнего, мне бы не пришлось с ним драться.
 – Знаешь, я тебе очень благодарна, что ты меня спас. Мне этот Уоллас совсем не нравится. – Она ласково посмотрела на него. – Ты мне куда больше по вкусу.
 Хотя эти слова были сказаны небрежно, словно невзначай, они взволновали Дэниела, и его раздражение сменилось горячим желанием. Он ощущал ее легкое тело в своих руках, и его неуправляемый «дружок» снова поднялся. Господи, лучше бы он был пьян. Может быть, тогда его желание не было бы таким острым.
 Дэниел заспешил наверх, стараясь не думать о ее груди, которая находилась в нескольких сантиметрах от него, о ее ногах и маленькой аккуратной попке, которая билась о его бедра при ходьбе.
 Хелена посмотрела на него мутным взглядом:
 – Дэнни?
 – Да? – Странно, но Дэниела совсем не раздражало, когда она называла его Дэнни. С ее стороны это было проявление нежности, она не старалась напомнить ему о папаше-разбойнике, и поэтому в ее устах пресловутая кличка ласкала слух.
 – А ты ведь злишься на меня, правда? – Он взглянул на нее и приподнял бровь:
 – Разве похоже, что я на тебя сердит? – Она закивала головой:
 – Ты выглядишь о-о-о-очень недовольным.
 Он подавил улыбку. Похоже, завтра ее ждет адская головная боль.
 – Нет, я совсем на тебя не злюсь, хотя, видит Бог, есть за что. Я тебе велел остаться в комнате, а ты не послушалась. Мы договаривались, что ты будешь мне повиноваться во всем, а ты нарушаешь договор.
 Хелена нахмурилась:
 – Наш договор заключался в том, что ты узнаешь, куда отправилась Джульет… А если бы не я, ты бы так ничего и не узнал!
 – Я как раз собирался. Просто не хотел будить в них подозрения. – «Которые, похоже, у них возникли теперь».
 – Фу-ты ну-ты! – Ее губы вытянулись в трубочку, и Дэниелу нестерпимо захотелось их поцеловать. – Спасибо мне, мы теперь знаем, куда направились Прайс и Джульет… И все-таки ты сердишься!
 – Да не сержусь я, черт возьми! – прорычал он, когда они уже подходили к дверям комнаты. И, понизив голос, добавил: – Во всяком случае, не на тебя.
 Гораздо больше он был зол на самого себя. За то, что не понял очевидного – в дело вовлечен Крауч. Что позволил ей ехать вместе с ним и хотел ее так сильно, до боли.
 – Так на кого же ты сердит?
 – Не важно. Поговорим об этом утром. – Конечно, ему не хотелось рассказывать ей про Крауча, но она должна знать о его подозрениях. – Сейчас ты не в состоянии ничего обсуждать.
 – Я прекрасно себя чувствую! – надменно сказала Хелена, и Дэниел рассмеялся. Как это на нее похоже!
 – Да уж, вижу.
 – Может, я и выпила лишнего, но как чудесно все закончилось!
 – Тебя чуть не поколотил какой-то подонок – уж куда лучше! – пробормотал Дэниел, пока они шли по освещенному холлу.
 Хелена ткнула пальцем ему в грудь:
 – Да тебе просто не понравилось, что все эти мужчины были милы со мной! Сам-то ты любишь, когда вокруг тебя скачут голые красотки, а стоит мне немного повеселиться, и ты превращаешься в… отчаянного головореза!
 – Отчаянный головорез? – повторил Дэниел с удивлением. – Откуда ты взяла это выражение?
 – Этот ужасный мистер Уоллас так говорил. – Он нахмурился:
 – А ты знаешь, что это значит?
 – А что тут знать? Ты же отчаянный. И резвый. А когда злишься, теряешь голову.
 – Нет. Так называют разбойника, который слишком жесток со своими жертвами. Прежде чем разбрасываться словами, постарайся выяснить их смысл.
 – Ой! – Она опять нахмурилась, обдумывая новую информацию. Потом ее лицо просветлело. – Но ты же был груб с теми мужчинами!
 – Ничего, они это переживут. Внезапно Хелена погрустнела:
 – А они оказались совсем не такими, какими я представляла контрабандистов. Кроме мистера Уолласа, они все были очень милы.
 Они уже подходили к комнате. Дэниел усмехнулся:
 – А ты, моя дорогая, здорово пьяна.
 – Вовсе нет!
 Он поставил Хелену у стены, намереваясь открыть дверь, но как только он повернул ключ в замке, она потеряла равновесие и качнулась в его сторону. Дэниел снова подхватил ее, смеясь.
 – Ты очень пьяна.
 Она пристально посмотрела на него, когда они заходили внутрь, а потом пнула ногой дверь, чтобы та закрылась.
 – А ты уверен?
 – Безусловно. – Дэниел оглядел комнату и увидел второе платье Хелены, висящее на ширме. – У тебя есть одежда для сна? – Нет уж, тогда придется помочь ей переодеться, а этого он не переживет. – Не важно, ты можешь спать в платье.
 – Чепуха! Тогда я его помну, а у меня всего два платья. Я буду спать в сорочке. – И надменно добавила: – А тебе придется поработать горничной, раз уж ты не разрешил мне взять ее с собой.
 Видимо, он это заслужил, хотя сама мысль о том, что он будет помогать Хелене раздеваться, сводила его с ума.
 – Ну что ж, хорошо.
 Дэниел усадил Хелену на край кровати и начал развязывать ей ботинки. Вид ее поврежденной ноги напомнил ему о той потрясающей истории, которую она рассказала. Неудивительно, что она так остро воспринимает косые взгляды мужчин. Благодаря силе воли ей удалось совершить невозможное, а окружающие пялятся на нее с сочувствием, не видя в ее хромоте доказательств величайшего мужества.
 Хелена оказалась еще более удивительным существом, чем он думал, и не будь она так пьяна, он бы, возможно, не удержался и показал ей, какого он о ней мнения. Ну нет, это было бы ошибкой. Дэниел с трудом подавил желание снять с ее ноги чулок и покрыть поцелуями ее поврежденную лодыжку. Вместо этого он выпрямился и начал расстегивать маленькие пуговички на ее платье.
 Но чем больше его взгляду открывалось тонкое белье под платьем, тем сильнее возбуждался его Джон Томас. Господи, еще немного, и он взорвется. Дэниел одним рывком снял платье с ее плеч.
 Ее нежные плечи были еле прикрыты прозрачной сорочкой. Дэниелу захотелось провести рукой по одному из них, но он вовремя спохватился. Выругавшись про себя, он поднялся с кровати:
 – С остальным ты сама справишься. Брось мне платье, когда закончишь, я его повешу на ширму.
 Дэниел собрал в кулак всю свою волю и пересек комнату. Она ясно дала ему понять, что считает его беспринципным мерзавцем, и если он воспользуется ее состоянием, то только подтвердит это мнение.
 Он повернулся к ней спиной, снял ботинки и развязал шейный платок. Но когда он начал стягивать сюртук, ему в руку упала та самая вещь, которую он конфисковал из сумки Хелены. Это была книжка под названием «Правила этикета для молодых леди». Возможно, источник всех ее знаний о приличиях. Дэниел решил, что обязательно прочтет это сочинение. Тогда он, вероятно, сможет понять, почему Хелене потребовались две пинты эля, чтобы стать самой собой. Теперь же он спрятал книжку в карман сюртука и снял жилет. Как только он убедится, что она заснула, можно будет снять брюки и самому приготовиться ко сну.
 Ее платье и нижняя юбка полетели в его сторону, Дэниел поймал их и повесил на ширме, затем повернулся, ожидая увидеть ее в постели с одеялом, натянутым до подбородка.
 Но не тут-то было. Хелена сидела на краю кровати, одетая только в прозрачную сорочку. Боже всемогущий! Ее милые грудки и стройные бедра были прикрыты одним-единственным призрачным кусочком ткани, и напряжение Дэниела снова возросло. Ему хотелось обследовать каждый дюйм ее нежной плоти. Чем же он заслужил такую благодать?
 Словно для того, чтобы ухудшить его положение, Хелена распустила волосы. Как Дэниел и представлял себе, они были длинными, густыми, просто великолепными. Как темный эль, который она пила весь вечер, ее кудри струились вдоль тела, спускались по плечам, добирались до талии, нежно огибали ее бедра. Дэниелу показалось, что, если присмотреться, можно увидеть их и под сорочкой. Ну, нет, скорее всего, Хелена носит панталоны.
 К счастью, она не стала снимать чулки. Правда, и это не слишком помогало. В прозрачной сорочке и чулках, с распущенными волосами, она выглядела чертовски соблазнительно. Похоже, Хелена даже не догадывалась, какое впечатление производит. Она сидела, беспечно болтая здоровой ногой, а на ее губах блуждала невинная улыбка.
 – Знаешь, я не буду спать на кровати. Кровать займешь ты. А я ночую вон там. – Большим пальцем ноги она указала на матрас. – Видишь, я там уже спала.
 Дэниел взглянул на матрас. Одеяло на нем было смято, а подушки все еще хранили вмятины от ее головы.
 – Почему ты это сделала?
 – Потому что ты на меня злился. А я ненавижу, когда ты зол. Ты становишься таким ворчливым и… заносчивым. Начинаешь делать мне замечания и командовать. А я так не люблю этого!
 – Без сомнения, – холодно ответил он.
 – Вот я и подумала, что, если ты как следует, отдохнешь, твое настроение улучшится. Поэтому я сплю на матрасе.
 Дэниел покачал головой. Эта женщина не переставала его удивлять.
 – Лучше  тебе перебраться на кровать.
 – Нет! – В ее голосе снова зазвучали повелительные нотки. – Я же тебе сказала: ты спишь на кровати, а я – на полу. Все уже решено.
 Она поднялась, чтобы последовать к своему спальному месту. Дэниел еле успел ее подхватить: она не могла даже стоять без трости.
 К сожалению, она снова оказалась в его руках, и Дэниел заторопился посадить ее на кровать. Но тут Хелена обхватила его за шею и загадочно улыбнулась. У него голова пошла кругом.
 – Хелена! – пробурчал он сквозь зубы. – Давай не будем ссориться из-за того, кто, где спит.
 Она покачала головой:
 – Тебя всю ночь будут кусать клопы!
 – Сомневаюсь, что для них есть разница, кого кусать – тебя или меня. – В голосе Дэниела росло раздражение. – Ради Бога, прекрати это и дай мне уложить тебя в постель. Нам обоим нужно отдохнуть.
 «Хотя я-то не смогу сомкнуть сегодня ночью глаз». Хелена надула губы:
 – Ну вот, опять ты на меня сердишься.
 – Ты ошибаешься, – проворчал он.
 – Если не сердишься, докажи это! – Дэниел пришел в замешательство:
 – Доказать? Как?
 – Поцелуй меня, Дэнни.
 Желание горячей волной захлестнуло его, и он застонал. «Успокойся, парень. Она не знает, что говорит. И утром пожалеет о своих словах». Дэниел притворился, что ничего не слышал.
 – Тебе пора спать, девочка, – пробормотал он, двигаясь к кровати.
 – Поцелуй меня. Я же знаю, ты этого хочешь. – Похоже, она его прикончит еще до рассвета.
 – Помнится, ты клялась, что не позволишь мне этого.
 – Я передумала.
 Его Джон Томас, проклятый, ненавистный Джон Томас, который отказывался ему подчиняться, прямо-таки рвался из брюк. Дэниел поспешил к кровати, надеясь поскорее избавиться от своей опасной ноши, но не рассчитал свои силы.
 И напора Хелены. Когда она упала на матрас, то потянула Дэниела за собой, и через несколько секунд он обнаружил, что лежит прямо на ней.
 – Ой, – сказала Хелена со смешком, – надо же, я упала. Каким же удовольствием было ощущать под собой ее тело, мягкое, податливое, горящее желанием. Он жадно изучал ее взглядом. Сорочка Хелены, которая и так почти ничего не прикрывала, теперь обтягивала ее нежные груди с розовыми набухшими сосками, и ему хотелось спрятать между ними лицо. Ее шелковистые волосы, рассыпанные на подушке, казалось, просили, чтобы Дэниел до них дотронулся. Она еще сильнее сжала руки вокруг его шеи.
 – Поцелуй меня, – шептала она. – Или я не поверю, что ты меня простил.
 Дэниел посмотрел на ее ароматные губы. Они ждали его. Ну что плохого, если он подарит ей маленький поцелуй? Просто для того, чтобы показать, что не держит на нее обиду.
 Он быстро дотронулся до ее губ своими. Даже это короткое прикосновение вскружило ему голову, но тут он почувствовал, что Хелена своим языком пытается проникнуть в его рот. Дэниел резко откинулся назад, его пульс бешено плясал.
 С соблазнительной улыбкой женщины, только начавшей узнавать свои чары, она дотронулась большим пальцем до его нижней губы.
 – На этот раз приоткрой свой ротик, детка, – повторила она его собственные слова, сказанные некогда в любовной горячке.
 Его и без того слабое сопротивление исчезло, и Дэниел исступленно впился в ее губы, дарящие удовольствия, о которых она даже не подозревала.
 Или все-таки подозревала? Она с готовностью ответила на его поцелуй, не просто позволив его языку проникнуть внутрь, но лаская и дразня. Ее страсть и неопытность вместе составили невероятный коктейль, и он пил его, не в силах оторваться. Она давала ему гораздо больше, чем он надеялся получить, и гораздо меньше, чем ему было нужно.
 Пока Дэниел целовал Хелену, время остановилось. Он медленно и долго упивался ее губами, вдыхал запах меда от ее волос. Наконец он несколько отстранился, надеясь перевести дух и восстановить остатки благоразумия, но это заставило его только сильнее ощутить под собой ее податливое тело, ждущее его ласк.
 – Мне нравится, когда ты меня целуешь, – призналась она с игривой улыбкой, и каждый мускул в его теле отозвался на эти слова.
 – Мне самому это по вкусу, девочка. – Бугор между его ног убедительно подтверждал это.
 Она посмотрела на него горящим взглядом:
 – Дэнни, ты сделаешь кое-что для меня?
 – Что именно? – пробормотал он, хотя и так можно было догадаться, о чем пойдет речь. Сейчас она объявит, что ее честь задета, и попросит его убраться прочь. Впрочем, не так уж это и плохо, сам-то он уйти никак не может.
 – Я хочу, чтобы ты… – Она неожиданно хихикнула. Дэниел никогда раньше не слышал, чтобы она хихикала.
 Да уж, она по-настоящему пьяна. Пора убираться восвояси, пока он не сделал ничего такого, о чем позже придется пожалеть. Дэниел попытался высвободиться, но Хелена его не отпустила.
 – Не сейчас. – Ее лицо горело от возбуждения. – Сначала ты должен… о Боже, как это неприлично!..
 Его охватило любопытство.
 – Так чего же ты хочешь?
 – Чтобы ты потрогал меня под одеждой.
 – Боже! – Она озвучила то, о чем он не переставая думал.
 Она убрала руку с его шеи и дотронулась до своей груди:
 – Вот здесь. Потрогай меня здесь. Только под сорочкой. – Дэниел чуть было не выскочил из брюк от одного вида того, как она гладит собственную грудь.
 – Ты сошла с ума? Это шутка? Или ты хочешь лишить меня рассудка?
 Это слегка охладило пыл Хелены, но она упрямо продолжила:
 – Держу пари, ты так ведешь себя с этой Сэлл. А я чем хуже?
 – Сэлл – проститутка. А ты – уважаемая леди, да к тому же девственница. Не говоря уже о том, что ты пьяна. Видит Бог, я не собираюсь тебя трогать.
 – Не так уж я и пьяна, – возразила она. – И почему это мужчины только с проститутками ласковы? Это несправедливо.
 Прежде чем Дэниел успел ее остановить, Хелена расшнуровала свою сорочку и потянула ее вниз. Одна из ее соблазнительных грудей выскочила наружу, и Дэниел застонал. Грудь Хелены оказалась такой, какой он себе и представлял, – упругой и девственно-свежей.
 Хелена тоже посмотрела на нее:
 – Ну что, разве не красиво? Конечно, она не такая большая, как у твоей Сэлл…
 – Милая моя, она прекрасна – и идеального размера.
 – Достаточно прекрасна, чтобы ее потрогать?
 Ему хотелось попробовать ее на вкус, сосать и покусывать задорно торчащий сосок, пока Хелена не закричит от удовольствия. Эта женщина чертовски соблазнительна, когда выпьет. Удивительно, что она не рассталась с девственностью много лет назад.
 Она взяла его руку и прижала к своей груди:
 – Вот так. Я хочу знать, каково это, Дэнни. Ну, пожалуйста. Ее сосок затвердел под его рукой, и Дэниел выругался про себя. Ее грудь так хорошо ложилась в его руку, словно была специально для этого создана. Кляня себя за глупость, он наклонился и снова поцеловал Хелену в губы. В это время его рука начала ласкать ее грудь, массировать ее, то, сжимая, то, отпуская, гладить, трогать набухший сосок. Руки Хелены проникли под его рубашку. Дэниел задрожал.
 Он собрал всю свою волю в кулак и оторвался от ее губ, в то время как непослушная рука все еще продолжала забавляться с ее грудью.
 На лице Хелены застыло удовольствие.
 – Это так приятно, Дэнни. А теперь сделай то же самое с другой.
 Если бы Дэниел не был так возбужден, он бы рассмеялся.
 – Девочка моя, ты не знаешь, о чем просишь.
 Она посмотрела на него неожиданно ясным взглядом:
 – Нет, знаю. – Она провела руками по его груди под рубашкой и дотронулась до его сосков. – Ты сам говорил, что я любопытна, и был прав. Я действительно хочу узнать, вокруг чего весь этот шум.
 В брюках Дэниела бушевал ад. Она хочет об этом узнать? Тогда зачем он сопротивляется? Ему не обязательно лишать ее девственности, для того чтобы доставить удовольствие. А у него может и не быть второго шанса дотронуться до самых интимных мест Хелены.
 Конечно, она была пьяна, но не настолько, насколько ему показалось вначале. Может быть, недостаточно четко произносила слова, зато в остальном, похоже, чувствовала себя уверенно. Она же смогла сама раздеться, не говоря уже о том, что ей удалось затащить Дэниела в кровать.
 А, кроме того, трезвая Хелена следовала куче дурацких правил, которые не позволяли ей получать удовольствие от жизни. Так кто он такой, чтобы запретить ей немного повеселиться, пока ее совесть спит? А что касается ее представлений о собственной ущербности… Теперь у него есть возможность показать ей, как она заблуждается.
 Его внутренний голос говорил ему, что все это просто попытки оправдаться, но Дэниел не стал к нему прислушиваться. Он может насладиться ее телом и удовлетворить ее, не лишая невинности.
 – Хорошо, девочка, – пробормотал Дэниел. – Просто скажи мне, когда будет достаточно. – Он надеялся, что сможет вовремя остановиться.
 Он наклонился, упиваясь ее грудью. Пока он высвобождал от плена сорочки ее вторую грудку, его жадный рот прильнул к той, которую он еще недавно трогал. Какие же прекрасные грудки – он никогда не видел лучше! Дэниел целовал их, покусывал, забирал в рот почти целиком и отпускал вновь, пока она не застонала.
 – Да, Дэнни. Вот так. Да, Дэнни, да…
 За свою жизнь Дэниел переспал с таким количеством женщин, что сбился со счету, но ее невинное «да» заставило его сердце бешено колотиться. Эти слова были для него приятнее любых нескромных похвал. Ему не терпелось доставить ей удовольствие, что-нибудь такое, о чем она смогла бы, потом вспоминать, лежа в одиночестве в собственной постели.
 Дэниелу хотелось, чтобы она думала о нем, и только о нем, черт возьми, чтобы она желала его так же, как он ее. Конечно, когда она протрезвеет, то может решить, что все это ниже ее достоинства, но зато он будет знать, что эти воспоминания останутся с ней.
 К счастью, Дэниел оставался в брюках. Он поместил свой выпирающий бугор между ее ног, и у Хелены перехватило дыхание. Он посмотрел на нее сверху вниз, все еще лаская ее сосок большим пальцем руки. Затем потерся своим «дружком» о ее бедра, наблюдая за тем, как округлились ее глаза, а лицо залилось краской. Дэниел ожидал, что она отпрянет от него в негодовании. Вместо этого Хелена сказала:
 – Так это и есть то, что называют… мужской штучкой. – Ее глаза загорелись любопытством.
 Он рассмеялся:
 – Мужская штучка? Благородные леди это так называют?
 – Розалинд так говорит. А еще она сказала мне несколько неприличных названий, которым ее научил Грифф.
 – Например? – Он уткнулся лицом в ее грудь. Хелена покачала головой:
 – Я их ни за что не повторю.
 – Посмотрим, останешься ли ты такой же чопорной, когда узнаешь, сколько удовольствия он может подарить женщине. – Он нажал своим «дружком» на самую чувствительную часть ее бедер. Хелена тяжело задышала и изогнулась дугой. Дэниел усмехнулся: – Ну что ж, девочка, тебе не обязательно его называть, чтобы им насладиться.
 – Я не должна ни говорить об этом, ни… наслаждаться. – Он снова начал ритмично водить своим бугром вверх и вниз, и ее дыхание участилось. – О Господи… Это так… удивительно… Никогда не думала, что это так… хорошо… Розалинд мне говорила, но я не верила…
 – Как скажете, миледи, – поддразнил он ее и снова начал ласкать ее нежную грудь губами. Она таяла в его объятиях, невольно повторяя ритм его движений, разгоряченная и прекрасная, постанывая от неги. Слава Богу, на ней надета сорочка, а он в брюках. Иначе он бы с собой не справился.
 Ему отчаянно хотелось проникнуть в нее, но он знал идею получше. Хелена увидела, что Дэниел опускается лицом вниз, прямиком к ее бедрам. Он откинул край ее сорочки, и она застыла от страха. Что он собирается делать? Не настолько уж она пьяна, чтобы не сообразить, насколько все это неприлично. В ее панталонах прорезана щель, и Дэниел мог рассматривать ее самую интимную часть тела. Какой ужас!
 Хелена попыталась свести ноги вместе, но он не позволил. Вместо этого его сильные руки развели их еще шире.
 – Позволь мне полюбоваться тобой, дорогая. Ты невероятно красива.
 – Т…т…там? – произнесла она с запинкой. Он улыбнулся ей нахальной улыбкой:
 – Там. И везде. Разреши мне попробовать тебя на вкус.
 – П…п…попробовать? – Она не успела договорить, как его рот оказался между ее ног.
 Хелена застыла. Боже, она и не предполагала… Неужели мужчины… О, какое блаженство! Он целовал ее там так же, как в губы, трогая языком, проникая им внутрь. Подумать только! И Хелене совсем не хотелось его останавливать. Конечно, во всем был виноват эль, но она не могла воспротивиться этому, извиваясь и постанывая, бесстыдно желая еще и еще, и его рот полностью отвечал ее желаниям. Его язык изучил каждую нежную складочку ее кожи, затем проник внутрь и начал ритмично двигаться взад и вперед, заставляя ее забыть, кто она и где находится.
 Не отдавая себе отчета в своих действиях, она начала гладить и теребить его густые волосы, слегка надавливать на голову, заставляя его неугомонный язык входить в нее еще глубже.
 – Забудь обо всем и просто наслаждайся, – шептал он.
 Что Хелена и делала. Когда Дэниел снова начал ее целовать там, она закрыла глаза и откинула голову, прислушиваясь к ощущениям, которые дарил его рот, смакуя наслаждение от того, что язык двигался у нее внутри. Неожиданно она провалилась в темноту, и мощная волна какого-то неведомого раньше восторга нахлынула на нее и накрыла с головой. Хелена закричала, изогнулась всем телом и рухнула на кровать. Казалось, что все чувства разом оставили ее.
 Она лежала, тяжело дыша, оглушенная той силой, которая только что проснулась в ней. Прошло несколько минут, прежде чем она смогла открыть глаза и посмотреть на Дэниела. Его голова покоилась на бедре Хелены, и он всматривался в ее лицо с нескрываемым ликованием.
 – Ну, теперь ты знаешь, вокруг чего столько шума.
 О да. Без сомнения, она это знала. Теперь она должна испытывать неловкость или какое-нибудь добродетельное раскаяние, но Хелена не чувствовала ничего, кроме сумасшедшего счастья. Ей хотелось вскочить и закружиться по комнате в хмельном упоении.
 Это, должно быть, ужасно – она совсем забыла про стыд. А ведь только что мужчина видел ее самую интимную часть тела, целовал чувствительные складки ее промежности, зарывался лицом между ног. Делал то, что позволено только мужу.
 Кстати, о женах и мужьях… Глаза Хелены загорелись любопытством.
 – Дэнни?
 – Да, – прошептал он.
 – Так именно это делают мужчина и женщина, когда они… занимаются любовью?
 Дэниел продолжал лежать неподвижно, только оправил рукой низ ее сорочки.
 – Иногда. – Он избегал ее взгляда. – Смотря, что ты называешь «заниматься любовью».
 – Розалинд говорила, что, мужчина должен… вложить свою штуку…
 – Обычно так оно и происходит. – Он лег поверх нее, и она снова почувствовала бугор, выпирающий из его брюк.
 – Видишь, именно поэтому он такой напряженный. – Он задержался на ней взглядом, по накалу не уступавшим тому, что она ощущала внизу. – Он обычно находится внутри женщины так же, как сегодня мой язык был внутри тебя.
 Хелена зарделась.
 – А он всегда такой… выпуклый? – Она представила себе мужчин, которые разгуливают по городу с буграми между ног. Почему же она раньше ничего подобного не замечала?
 Дэниел улыбнулся, но за этой улыбкой читался хищный голод, и Хелене снова стало трудно дышать.
 – Нет, не всегда. Только когда мужчина сильно возбужден, а успокоиться нельзя. – Взгляд Дэниела потемнел. – Как мне.
 Значит, он не сделал того, что хотел?
 – Получается, мы не… То есть я… все еще девственна? – Мускулы на его лице напряглись. Он перекатился на спину и уперся взглядом в потолок.
 – Ну да. Твоя честь не задета, если ты это имеешь в виду.
 Но он ведь хочет ее. Или нет? Дэниел неожиданно поднялся и встал с кровати. Как будто торопился побыстрее скрыться от нее. Хелена наблюдала, как он подошел к матрасу на полу, снял с себя рубашку и брюки и в одних панталонах лег под одеяло. Внутри у нее все заныло от боли.
 Хотел ли он заняться с ней любовью? Но даже если да, не потому ли, что она – единственная женщина, находящаяся поблизости? Или потому, что она так себя вела?
 А она держалась по-настоящему распутно. И если бы Дэниел настоял, Хелена, не задумываясь, совершила бы непоправимое. Комок застрял в ее горле. Неужели она хотела, чтобы он ее погубил? До сих пор она не осмеливалась признаться себе, насколько скучна и безрадостна ее жизнь. А сегодня – конечно, не без помощи эля – Хелена вдруг четко это осознала. И внезапно поняла, что предпочла бы быть обесчещенной, чем снова вернуться к жизни гордой и одинокой старой девы.
 Она зашла так далеко, что чуть было не спросила Дэниела, почему он остановился. Ведь ей все-таки удалось его возбудить. Но может быть, недостаточно для того, чтобы заняться с ней любовью?
 Дэниел поймал ее взгляд и нахмурился:
 – Ложись спать. У тебя в запасе всего несколько часов. Завтра нас ждет долгая дорога. И многое придется обсудить с утра.
 Хелена оставила вопрос при себе. Еще недоставало спрашивать у мужчины, почему он не захотел лечь с ней в постель. Он и так откликнулся на все ее просьбы. И если после этого не захотел «погубить» ее, значит, Хелена его совсем не привлекает. И чему тут удивляться, ведь он привык иметь дело с такими искушенными соблазнительницами, как Сэлл. По ее щеке покатилась слеза.
 Повернувшись на бок, Хелена натянула повыше одеяло и зажмурила глаза. Она должна радоваться тому, что Дэниел ее пощадил, тому, что она все еще девственница. Но все, о чем она могла думать, – это то, как трепетали ее груди под губами Дэниела, как горела от прикосновений ее плоть, каким сильным было возбуждение, когда он проник языком в ее самую сокровенную часть тела.
 «Чума тебя возьми, Дэнни Бреннан, – выругалась про себя Хелена, изнемогая от желания. – И почему ты не считаешь меня женщиной?»




 Глава 11



 Прискакал к нам рыцарь из далекой дали
 И увез с собой сестру мою.
 Будь тот проклят край, куда они бежали,
 Пусть не будет места им в раю.

    «Благородная Анна», баллада неизвестного автора

 Джульет поежилась под плащом. Ее бархатная накидка была слабой защитой от холодного морского ветра. Стояла ночь, с неба накрапывал дождик, обещая приближение осени.
 Она взглянула на массивные ворота, сохранившиеся здесь еще с тех пор, когда Уинчелси был каменной крепостью. Уилл, конечно, был одет теплее ее, но у Джульет не было времени на сборы, когда она проснулась среди ночи и услышала, как он покидает дом. Она поняла, что Уилл хочет уйти незаметно, и решила выяснить, куда и зачем он направляется. Вот уже два дня они жили в маленьком коттедже на побережье, ожидая приезда его друзей, которые должны были одолжить им корабль. Они довольно приятно проводили время, однако Уилл не разрешал ей покидать жилище, объясняя это тем, что их не должны видеть вместе до свадьбы.
 Они играли в шахматы, Уилл принес ей несколько книг. Он старался исполнить любое ее желание. И, за исключением того, что они ночевали в разных комнатах, их отношения очень напоминали супружеские. Казалось бы, Джульет должна была радоваться, что, наконец, может пожить на одном месте и немного передохнуть, что у нее есть возможность побыть вдвоем с любимым…
 Так зачем же она блуждает здесь среди ночи, шпионя за ним?
 Да просто что-то было не так. Хотя Джульет и не могла объяснить толком, что именно. Уилл очень изменился за последние два дня, и хотя он по-прежнему был очень вежлив с ней, сквозь его учтивость проглядывало раздражение. Иногда Джульет заставала его в глубоких раздумьях. Интересно, о чем он размышлял? Может быть, жалел об их побеге? За все время их путешествия Уилл так ни разу и не поцеловал ее.
 Вероятность того, что он больше не хочет на ней жениться, казалась слишком ужасной. Однако прошло уже больше недели, с тех пор как Джульет покинула дом, а она все еще была не замужем. Только теперь она начала понимать, как легкомысленно поступила. Если Уилл на самом деле передумал, ее репутация погибла, даже, несмотря на то, что он ни разу до нее не дотронулся, только подавал руку, помогая выйти из коляски.
 Неожиданно Джульет услышала топот копыт по мостовой. Выглянув из-за ворот, она увидела темную фигуру на лошади, появившуюся из темноты. Всадник остановился рядом с Уиллом. Может быть, это тот самый друг, который обещал ему корабль? Но почему они встречаются посреди ночи втайне ото всех? И здесь, а не дома?
 – Привет, Джек! – сказал Уилл.
 Мужчина спешился и внимательно огляделся вокруг.
 – Здравствуй, Прайс.
 Джульет похолодела. Кто такой Прайс? Неужели он имеет в виду Уилла? Она плотнее укуталась в плащ, стараясь не дрожать.
 – Девчонка с тобой? – спросил Джек.
 – Да. Я привез ее.
 – Трудно было ее выманить? Это старшенькая, ведь так?
 – Нет. Я пытался, было за ней приударить, но она меня отвергла. Пришлось взять младшую.
 Холодная практичность слов Уилла повергла Джульет в панику. Старшая? Он имеет в виду Хелену? А ведь Хелена ее уверяла, что Уилл – охотник за приданым. Боже милосердный, неужели она была права?
 – Но она все еще думает, что ты собираешься на ней жениться? – спросил Джек.
 – Да.
 Холодок пробежал по спине Джульет. Неужели она могла так ошибиться в отношении Уилла? Она обогнула валун, стараясь подойти поближе, надеясь, что она чего-то не расслышала или недопоняла.
 – Господи, хорошо бы она и дальше продолжала так думать, – отозвался Джек. – Это лучше для нее и для нас. Как долго ты еще сможешь морочить ей голову?
 – Столько, сколько нужно. Она славная девочка, совсем невинная. Верит всему, что я ей говорю. – Голос Уилла был бесстрастным. Сердце Джульет заныло. – Надеюсь, Крауч выполнит условия сделки, или я отвезу ее обратно под родительское крылышко.
 Что это значит? И кто такой Крауч?
 – Не беспокойся, он держит слово, – откликнулся Джек. – Постарайся занять девчонку, пока мы не получим выкуп, и мы дадим тебе то, что ты хочешь.
 Выкуп? У нее перехватило дыхание. Так это вовсе не побег, это похищение! Какой же она была глупой! Как могла попасться на его удочку?! Из глаз Джульет непроизвольно потекли слезы.
 Должно быть, это просто ночной кошмар. Сейчас она проснется в своей кровати в Свен-Парке и посмеется над этим глупым сном. «Нет, – пронеслось в ее голове, – сном была вся предыдущая жизнь…»
 А ведь она знала, что он ее обманывает, поняла это почти с самого начала их путешествия. Уилл всегда относился к ней со снисходительным почтением и никогда не говорил о любви. «Я пытался приударить за старшей». Хелена ее предупреждала, но она была слишком влюблена.
 Влюблена… в этого проходимца! В мужчину, который не любил ее и был равнодушен к ее судьбе. Джульет добровольно стала добычей какого-то Крауча. И из-за чего? Из-за денег? В отчаянии она негромко вскрикнула, и мужчины тотчас же замолчали. Сердце Джульет упало, и она, не дыша, прижалась к валуну, молясь, чтобы ее не заметили.
 – Ты слышал? – спросил Джек.
 – Это просто ветер, – беспечно ответил Уилл. Джульет вздохнула с облегчением. – Возвращайся в Гастингс. Если понадобится, я с тобой свяжусь.
 Его собеседник не ответил. Джульет услышала лишь скрип седла и топот удаляющихся копыт. Она перевела дух и подождала, пока Уилл тоже уйдет. Ну вот, все затихло. Джульет осторожно выбралась из своего убежища…
 – Полагаю, ты все слышала. – От испуга она подпрыгнула на месте. Уилл обошел развалины и теперь стоял рядом с ней. Она рванулась, но не успела пробежать и двух шагов, как он схватил ее за талию и прижал к себе.
 – Отпусти! – отчаянно закричала Джульет, запоздало, понимая, что выдала себя. Надо было притвориться, что ей ничего не известно.
 Теперь все, что ей оставалось, – это яростно бороться. Она заколотила кулаками по его груди и больно ударила ботинком по голени. Уилл выругался, и прежде чем Джульет успела понять, что происходит, он прижал ее к камню и навалился на нее всем телом.
 – Успокойся, дурочка, – прошептал он. – Ты что, хочешь, чтобы Джек услышал тебя и вернулся?
 – Какая разница? Ты ведь отдашь меня ему рано или поздно.
 Он накрыл рукой ее рот.
 – Разница большая, уверяю тебя. Пока он думает, что ты его не видела, ты в безопасности.
 Как бы не так! Она попыталась высвободиться, но он был гораздо сильнее ее. Уилл приблизил к ней лицо, и она неожиданно увидела сочувствие в его глазах.
 – Послушай, Джульет, может быть, ты совершила ошибку, когда сбежала со мной, но ты выберешься из всего этого целой и невредимой. Только доверься мне.
 Она удивленно вскинула брови. Голос Уилла стал мягче.
 – Я тебя не обижу и никому не позволю это сделать. Через несколько дней, самое большее через неделю, ты вернешься в свою семью. И я тебе обещаю, что с тобой ничего плохого не случится. Может быть, ты станешь немного мудрее, только и всего. И не надо со мной бороться.
 Уилл убрал руку с ее рта.
 – А теперь пойдем домой. Конечно, ты можешь кричать и сопротивляться, если хочешь, но тогда мне придется тебя связать и заткнуть рот кляпом. Весь город спит, и не думаю, что мне будет слишком сложно дотащить тебя до дома. Ты меня поняла?
 Джульет на миг задумалась, потом кивнула.
 – Пошли домой. Надеюсь, по пути ты будешь паинькой. Когда вернемся, можешь бороться со мной, сколько влезет, но только не на улице, иначе, клянусь, я тебя свяжу.
 – Могу я задать тебе… один вопрос? – Да.
 – Зачем ты все это делаешь? Ради денег? Я уверена, что мой папа или зять заплатят тебе больше, чем этот Крауч, если ты отпустишь меня домой прямо сейчас.
 – Дело не в деньгах. Я не могу отпустить тебя, пока не получу то, что мне нужно. Могу только поклясться на могиле отца, что тебе не причинят вреда.
 Она усмехнулась:
 – Это не слишком большое утешение. Думаю, твой отец – сам дьявол.
 Он ласково усмехнулся в ответ, и ее сердце забилось сильнее.
 – А если я дам клятву именем покойной матери, это поможет?
 – Ничего не поможет, – прошептала Джульет, и по ее щеке покатилась слеза. – Я бы тебе не поверила, даже если бы ты клятвенно обещал на стопке Библий высотой вот с этот камень.
 Уилл наклонился, чтобы вытереть ее слезу, но она оттолкнула его руку. Его взгляд стал непроницаемым.
 – Не важно, у тебя нет выбора. Придется мне довериться. Разве я тебя до этого хоть раз обидел? Сделал тебе больно?
 Да, он причинил ей боль, хотя и не физическую. Правда, теперь, когда Джульет знала, кто он такой, она вряд ли могла бы посетовать, что он ее ни разу не поцеловал. Но у нее были и другие жалобы.
 – После того, что случилось, я могу навсегда забыть о своей репутации.
 – Вовсе нет, – ответил Уилл, и она увидела сожаление в его глазах. – Твоя семья думает, что ты сбежала. А ты сама говорила, что Хелена ни за что не покинет дом и не отправится на твои поиски. Они постараются не поднимать шум, пока ты не вернешься домой замужней дамой. К сожалению, замуж ты не выйдешь, зато все-таки вернешься. Это я тебе обещаю, Джульет.
 Его снисходительный тон ей не понравился.
 – Для вас, сэр, леди Джульет, – холодно сказала она, слишком поздно вспомнив о правилах хорошего тона, которые втолковывала ей сестра. Ну что ж, она получила свой урок. И больше никогда не будет такой легкомысленной. – Называйте меня леди Джульет, мистер Морган, или Прайс, или как там вас зовут на самом деле.
 – Морган. Морган Прайс. – Легкая улыбка тронула его губы, когда он протянул ей руку. – Рад с вами познакомиться, леди Джульет.
 Теперь Хелена понимала, почему миссис Нанли предупреждала, что воспитанные молодые леди не должны пить алкоголь. Потому что после этого они становятся не такими благонравными.
 Она склонилась над ночным тазиком. За окном стояло хмурое утро, дождь отбивал дробь по крыше. Погода вполне соответствовала ее настроению. Без сомнения, эль изобрел сам дьявол. Она поклялась себе никогда больше не притрагиваться к этому напитку.
 К счастью, она хотя бы может побыть одна. Сюртук Дэниела висел на стуле – значит, он ушел недалеко. Последнее, чего бы ей хотелось, – это чтобы он увидел ее в таком состоянии.
 Хелена вытерла рот платком, затем потянулась к своей сумочке и достала оттуда пакет с гвоздикой. Как только она почувствовала ее горький вкус, ей стало лучше. Может быть, она и останется в живых после вчерашней ночи. И если это случится, она больше никогда не будет отступать от правил поведения, это уж точно.
 Насколько Хелена могла припомнить, она нарушила далеко не одно из них. Кажется, она вела себя с Дэниелом так же, как какая-нибудь из его знакомых развратниц. И если бы он воспользовался ее легкомыслием, она повела бы себя еще хуже… Боже, как это все ужасно!
 Стук в дверь заставил ее застонать. Проклятие, похоже, Дэниел возвращается… Дверь с шумом открылась.
 – Хелена, я иду, накройся чем-нибудь.
 Она быстро накинула простыню и задвинула тазик под кровать.
 – Что случилось? – спросил Дэниел, внося поднос с завтраком.
 Увидев его тревогу, она попыталась улыбнуться:
 – Последствия вчерашней ночи, только и всего. Тревога исчезла с его лица, уступив место снисходительной улыбке.
 – Ах да. Я подозревал, что тебя ждет веселенькое утро. – Дэниел поставил поднос на стол и принес ей трость.
 – Может быть, в следующий раз ты меня послушаешь, когда я скажу, что тебе хватит эля.
 Самонадеянный негодник!
 – Я пила не только эль. До того как спуститься вниз, я хлебнула немного вина. И ничего не ела весь день. Не думай, что я не умею пить.
 – Ну, тут меня не одурачишь. Никогда не видел, чтобы кто-нибудь так напивался с двух пинт.
 – Не так уж я и напилась!
 – Да, эту фразу ты повторяла каждый раз, когда просила меня… – Он замолчал. – В любом случае для женщины, которая была, не так уж и пьяна, ты вела себя довольно… дружелюбно.
 – Благодарю за то, что ты мне об этом напомнил, – холодно отозвалась Хелена. Вот уж излишняя забота. Воспоминания о вчерашней ночи и так не выходили у нее из головы – поцелуи, ласки, безумный восторг, который она никогда раньше не испытывала.
 Правда, сегодня Хелена чувствовала себя неловко. И казалось, Дэниел тоже был не в своей тарелке. Он повернулся к ней спиной и начал расставлять посуду на столе. Хелена мрачно наблюдала за ним. Он-то чувствует себя прекрасно. Без сомнения, Дэниел смог бы перепить сотню контрабандистов и проснуться с ясной головой. Он и выглядел превосходно. Брюки из буйволовой кожи и темно-зеленый сюртук выглажены, волосы причесаны, он даже умудрился побриться. А она сидит мрачная, в помятом платье, с головной болью. Как это унизительно!
 Дэниел повернулся к ней:
 – Помочь тебе встать?
 – Нет, я справлюсь. – Хелена взялась за трость. И почему она чувствует себя такой слабой рядом с ним? Как бы ей хотелось хоть раз увидеть его беспомощным – хотя бы больным простудой или ангиной. Она усмехнулась – такого никогда не случится. У этого быка не только железные мускулы, кажется, он вовсе не подвержен никаким болезням.
 Она подождала, пока Дэниел закончит собирать на стол, затем оперлась на трость обеими руками и поднялась. Прошло несколько секунд, и Хелена с мрачным удовлетворением поняла, что благодаря короткому отдыху к ней вернулась способность двигаться.
 – Почему бы тебе не попытаться поесть? – предложил Дэниел. – Нам надо обсудить несколько серьезных вопросов.
 Сама мысль о еде заставила Хелену поморщиться.
 – Я что, должна завтракать? Или разговаривать? У меня раскалывается голова, а о желудке лучше вообще не упоминать.
 – Как неожиданно, – поддразнил ее Дэниел, но, заметив ее гримасу, мягко добавил: – Если ты не выпьешь чаю, тебе будет еще хуже. Все равно мы не можем отправиться в путь – на улице льет как из ведра. И пока есть время, надо поговорить.
 – Хорошо, если ты настаиваешь.
 Обернувшись простыней, она направилась к столу. На секунду ей показалось, что ее опять стошнит. Еды, стоявшей на столе, хватило бы на целый полк – ломтики бекона, гренки, горшочки с джемом и маслом, четыре вареных яйца, сосиски, булочки и бог знает что еще.
 – Ты всегда так завтракаешь? – раздраженно спросила Хелена, усаживаясь на стул.
 – Ты должна быть мне за это благодарна. Иначе как бы я мог таскать тебя на плечах каждый раз, когда ты напьешься? – Дэниел с улыбкой посмотрел на Хелену, но, встретившись с ней взглядом, осекся.
 – Постараюсь больше не причинять тебе таких неудобств. – Она потянулась за чашкой чая. Ее руки тряслись.
 – Да я не слишком возражаю.
 Этими словами он напомнил ей обо всех происшествиях вчерашней ночи. Боже, и как она теперь сможет продолжать с ним путь? Каждый раз, когда Хелена смотрела на Дэниела, она вспоминала, как его голова находилась между… она не должна даже думать об этом.
 Но как бы ни корила себя Хелена за прошлую ночь, она неустанно возвращалась в памяти к каждой ее минуте. Может быть, она так никогда и не выйдет замуж, но становиться одной из распутных любовниц Дэниела – это уж слишком!
 Правда, этого, скорее всего никогда и не произойдет. Похоже, он желает ее не так сильно, как остальных женщин. Эта мысль настолько задела Хелену, что она, не подумав, задала ему вопрос:
 – Дэниел, что касается прошлой ночи и того, что мы делали…
 – Так что насчет этого?
 По выражению лица Дэниела она поняла, что ей вовсе не стоило заводить подобный разговор, но останавливаться было уже поздно.
 – Почему ты… ну…
 – Трогал тебя? – Он раздраженно начал накладывать еду в тарелку. – Воспользовался твоим состоянием? Вел себя беспутно?
 – Нет! Почему ты остановился?
 Он посмотрел на нее так, будто его ударили обухом по голове.
 – Почему я что?
 – Остановился. – Вконец смутившись, Хелена наклонила голову. Господи, она становится такой же бесстыдной, как Розалинд. Это никуда не годится. – Ты… ты же мог… ну… ты понимаешь…
 Осторожно поставив тарелку, Дэниел откинулся назад:
 – Боюсь, тебе придется выразиться более определенно, девочка. Потому что я не могу поверить, что слышу от тебя такое.
 Она набралась смелости и встретилась с ним взглядом.
 – Почему ты не… станцевал со мной джигу на матрасе?
 – Джигу на матрасе? Где ты набралась таких слов? А впрочем, погоди-ка, сам угадаю. Наш друг мистер Уоллас. Чертов мерзавец хотел, чтобы ты станцевала с ним?
 – Вообще-то он думал, что ты и я… что мы поженились из-за того, что… то есть он же думает, что мы женаты… – И как ей теперь из этого выпутаться? – Ну, так почему ты не воспользовался ситуацией? Ведь ты мог. – И она с горькой усмешкой добавила: – Учитывая мое вчерашнее состояние, я бы, кажется, не стала возражать.
 – Зато, полагаю, ты бы протестовала сегодня. – Он положил себе на тарелку сосисок. – Я не настолько подл, чтобы соблазнять пьяных девственниц, что бы ты обо мне ни думала.
 От этих слов сердце Хелены учащенно забилось. Так, значит, он сдерживался? И это никак не связано с ее… недостатком?
 Хелена притворилась, что не понимает его. Она хотела узнать правду, но гордость не позволяла ей задать вопрос напрямую.
 – Думаю, у пьяной девственницы просто мало опыта, чтобы соблазнить такого, как ты…
 Дэниел рассмеялся так, что даже выронил тарелку из рук.
 – Не лги себе! Пьяная или нет, похоже, ты знаешь толк в обольщении. Мне пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не лишить тебя невинности на этой чертовой кровати. Если бы ты была более опытной, я бы, наверное, просто свихнулся.
 Его откровенное признание неожиданно успокоило Хелену. Она смотрела на него и не могла произнести ни слова…
 – Ну вот, теперь ты знаешь… Ты можешь свести меня с ума, даже не прилагая усилий. Это, должно быть, приятно – еще один способ наказать меня за высокомерие.
 – Я вовсе не пыталась тебя наказать, – прошептала она. Под взглядом Дэниела ее кожа покрылась мурашками.
 – Спаси меня Бог, если однажды попытаешься. – Он пристально посмотрел ей в лицо: – Тебе так важно знать, почему я остановился? Тебе недостаточно того, что я сделал?
 – Мне просто было интересно… ну, ты понимаешь…
 – Неужели ты разочарована? Может, мне следовало заняться с тобой любовью?
 – Конечно, нет!
 На лице Дэниела промелькнула досада.
 – Я тоже так думаю. Хотя мне показалось, что вчера ночью ты находила эту идею довольно привлекательной. Сегодня утром она уже такой не выглядит, не так ли?
 – Э… да, конечно. – Что еще она могла сказать? «Мне так стыдно, но я хочу вступить в армию распутных девиц, ищущих твоего внимания».
 А ведь правда заключалась именно в этом. Трезвая или нет, все, о чем она мечтала, – это вновь почувствовать прикосновение его нежных рук и ласковых губ, услышать его тяжелое дыхание. Особенно когда он смотрит на нее таким горячим взглядом, как сейчас. Похоже, не одному Дэниелу грозило сумасшествие. И все же из них двоих он оказался более вменяемым. Ну что ж, Хелена получила свой урок.
 – Я хочу, чтобы ты знал – я тебе очень благодарна за то, что ты не воспользовался моим вчерашним… состоянием.
 – Не за что, – натянуто, ответил он, откинувшись назад. Его взгляд, исполненный желания, продолжал блуждать по ее лицу. – Надеюсь, в дальнейшем ты будешь осторожнее. Прошлая ночь стала для меня настоящим испытанием. В следующий раз ты так легко не отделаешься. – Он остановил взгляд на ее приоткрытых губах. – И обещаю тебе – когда я займусь с тобой любовью, ты будешь, трезва как стеклышко и пойдешь на этот шаг сознательно. Иначе ничего не выйдет.
 У Хелены перехватило дыхание. Он не сказал «если», он сказал «когда»! «Когда я займусь с тобой любовью». Простая оговорка? Вряд ли. Просто он предупреждает ее, что если она и дальше будет вести себя как распутница, он пойдет ей навстречу. И, к своему стыду, Хелена поняла, что эта идея кажется ей привлекательной.
 Смутившись, она опустила глаза и стала намазывать масло на хлеб.
 – Ты говорил, что у нас есть… и другие темы для обсуждения.
 Дэниел немного помешкал, затем взял вилку и решительно сказал:
 – Да. Нам надо поговорить о твоей сестре и о Прайсе.
 – Что ты имеешь в виду? Мы же знаем, куда они направились. Так что нам остается только нагнать их в Гастингсе, а там уж я смогу убедить Джульет, чтобы она вернулась домой. Сомневаюсь, что они успеют отплыть в Шотландию.
 – Все оказалось не так просто. – Дэниел положил себе немного бекона, но так и не приступил к еде. – Помнишь, Уоллас вчера упомянул о Веселом Роджере?
 – Да. – Она отпила немного чая.
 – Крауч и его банда обитают в Гастингсе.
 После вчерашних посиделок Хелена не слишком удивлялась, что ему так много известно об этом Крауче. Очевидно, что в юности он был знаком с доброй сотней контрабандистов.
 – И какое это имеет отношение к Джульет и Прайсу? Дэниел нахмурился:
 – Я же тебе сказал – они едут в Гастингс.
 – Ну да, а что тут удивительного? У него ведь там друзья – например, тот же Крауч. Они-то и помогут ему нанять корабль.
 – Да нет же, черт возьми, дело совсем не в корабле! – Он взял в руки вилку, затем снова бросил ее. – Я-то думал, что Прайс работает один, и в этом случае он вполне мог оказаться охотником за приданым. У многих контрабандистов есть вторая профессия, торговлей они занимаются, только чтобы подзаработать немного денег. Такие люди вполне могут жениться, в том числе из-за приданого. Но если в деле замешан Крауч, это все меняет.
 – Почему?
 – Потому что банда Веселого Роджера занимается контрабандой профессионально. Ты вчера сочинила красивую сказочку о том, как мы встретились, но, поверь мне, в реальной жизни контрабандисты не женятся на благородных леди.
 – Что ты хочешь этим сказать?
 – Я думаю, это похищение.
 У Хелены перехватило дыхание. Дрожащими руками она поставила чашку на стол.
 – Джульет п… похитили? – Она снова почувствовала, как к горлу подступает тошнота. – Этого не может быть! Прайс ухаживал за ней! Он…
 – Наверное, он посчитал, что так легче выманить ее в Гастингс. Сомневаюсь, что он сообщил Джульет о том, что собирается ее похитить.
 Сердце Хелены бешено стучало.
 – Но я не получала письма с требованием выкупа. И папа тоже, он сообщил бы мне об этом в Лондон.
 – А они и не охотятся за деньгами твоего отца. Прайс наверняка знал, что у вас не слишком обеспеченная семья. Их интересуют финансы Гриффа. Он ведь богат, да к тому же ее зять, у кого еще требовать выкуп? Так что письмо должно быть к нему. – Дэниел запустил пальцы себе в волосы. – И думаю, оно уже пришло.
 – Откуда ты знаешь?
 – За два дня до того, как ты приехала в Лондон, клерк из «Найтон-Трейдинг» рассказал мне, что к ним заходил какой-то мужчина с письмом для Гриффа. Этот человек настаивал, чтобы письмо отправили ему в Европу. Клерк предложил ему вести дела со мной, но тот отказался. Тогда меня это не сильно удивило – некоторые из наших клиентов предпочитают обращаться напрямую к Гриффу. А потом приехала ты, и у меня это вылетело из головы. Но теперь-то я понимаю, в чем дело. По времени все совпадает. Похоже, это и был Прайс.
 – Так, значит, ты думаешь, что Прайс похитил Джульет, а потом послал письмо Гриффу на континент, требуя выкуп? И только после этого отправился вместе с ней в Гастингс?
 – Не знаю. – Дэниел вздохнул. – При всей своей дурной репутации Крауч все же не похититель. Он контрабандист, а это вполне невинное занятие.
 – Невинное? Банда Хокхерста мучила и убивала людей!
 – Ну, это когда было! Те ребята были настоящими злодеями. А современный контрабандист всего лишь хочет подзаработать. Заметь, беспошлинная торговля процветает там, где людям особенно тяжело живется. Похищение – совсем другое дело… – Он покачал головой. – И все же другого объяснения тому, что случилось, я не нахожу. Иначе, зачем Прайс назвался вымышленным именем? И ты сама говорила, что в Шотландию ближе попасть через Уорикшир. А по пути в Стратфорд Прайса видели в компании с другими контрабандистами. Очевидно, это и были люди Крауча.
 – Боже всемогущий… – Все сходится. – Поэтому-то он и решил сначала приударить за мной. Если бы его интересовало приданое, он бы сразу обратил внимание на Джульет – она моложе и красивее.
 – Моложе, но не красивее. – Дэниел мягко улыбнулся. Хелена пропустила комплимент мимо ушей.
 – Так вот почему он сперва выбрал меня. Я же хромаю. Он и решил, что я с радостью откликнусь на его ухаживания.
 – Но к счастью, ты оказалась достаточно подозрительной и увидела, что дело нечисто, – отозвался он.
 – Ах, лучше бы я поехала с ним! Я бы смогла справиться с этим мерзавцем, в то время как Джульет… – Она замолчала, представив себе те ужасы, которые могли грозить ее маленькой сестренке.
 Дэниел обошел вокруг стола и накрыл ее руку своей:
 – С ней ничего не случится.
 – Откуда ты знаешь?
 – Если за всем этим стоит Веселый Роджер, можешь не волноваться. Не в его интересах обижать Джульет. Он слишком хитер.
 – Ты что, знаешь его лично? – Дэниел отвел взгляд:
 – Да нет… Это я о нем слышал. И потом, я рассуждаю как контрабандист. – Он вновь посмотрел на Хелену: – Ведь именно поэтому ты обратилась ко мне за помощью, разве нет?
 Она осторожно кивнула. Что-то в его ответе ее насторожило…
 Дэниел продолжал:
 – Так вот, они понимают, что Грифф с готовностью заплатит выкуп, чтобы вернуть Джульет домой. Они также уверены, что он не станет обращаться за помощью к властям, потому что не захочет, чтобы кто-нибудь узнал о его прежних связях с контрабандистами. Грифф может забыть об осторожности только в одном случае – если Джульет будет причинен вред. Тогда он сделает все, лишь бы увидеть вымогателей болтающимися в петле. Так что она в безопасности, я в этом уверен.
 Его слова звучали довольно убедительно, но что-то было не так. Дэниел действительно рассуждал как контрабандист, похоже, он был даже слишком хорошо знаком с их жизнью. Хелена почувствовала, как напряжена его рука, сжимающая ее пальцы. Он что-то скрывает, это точно.
 – Так они, поэтому выбрали Джульет? Из-за нашего родства с Гриффом? Из-за того, что его прежние темные делишки свяжут ему руки?
 Дэниел внезапно отпустил ее руку, и на его лицо набежала тень.
 – Думаю, да. – Он начал сосредоточенно резать сосиски. – И еще из-за того, что он богат.
 Так и есть, он что-то скрывает.
 – Но разве стоило ради этого ехать в такую даль? Они что, не могли выбрать дочь какого-нибудь богача в Гастингсе?
 – У Крауча есть дружки среди местных шишек. И они не стали бы смотреть на его дела сквозь пальцы, если бы он покусился на дочь одного из них. – Дэниел поднял глаза на Хелену, и в его взгляде было такое сочувствие, что все сомнения сразу вылетели у нее из головы. – Хорошая моя, мне очень жаль, что вашей семье пришлось со всем этим столкнуться. Мне об этом даже думать тяжело. Но поверь, все обойдется. До сих пор Прайс обращался с твоей сестрой очень бережно: во всех гостиницах, где они останавливались, он снимал для них отдельные комнаты. А здешний хозяин говорит, что он вел себя с ней как образцовый джентльмен. Ни Прайс, ни Крауч не решатся разозлить Гриффа. Думаю, они и впредь будут относиться к ней как к королеве.
 Хотела бы она быть такой же уверенной!
 – Но ведь чем дольше Джульет будет находиться среди этих мужчин, тем больше вероятность того, что…
 – Да.
 Этот короткий ответ поселил в ее сердце страх.
 – И именно поэтому, – продолжал он, – надо как можно скорее вызволить ее оттуда. До того как Грифф заплатит им выкуп, может пройти не одна неделя. Не думаю, что ей стоит так долго среди них оставаться.
 – У тебя есть план, как ее вызволить? – Он вздохнул:
 – Конечно, проще всего было бы привлечь полицию, но насколько я знаю контрабандистов, им ничего не стоит подкупить наших бравых офицеров. А если Крауч будет загнан в угол, еще неизвестно, что он сделает. Он может уплыть вместе с Джульет во Францию. Или продолжать требовать выкуп у Гриффа, но уже не так заботиться о ее безопасности. – Дэниел покачал головой: – Нет, тут надо действовать осторожно. Конечно, жаль, что мы вчера обнаружили свой интерес к Прайсу, но теперь ничего не поделать. Остается надеяться, что Уоллас не сообщит об этом ребятам Крауча. Насколько я понимаю, их банды – конкуренты. – Хелена откинулась назад.
 – А что означает «действовать осторожно»? – Дэниел отправил в рот кусочек сосиски.
 – Если бы у меня был выбор, я бы отправил тебя в Лондон сегодня же утром. – Она собиралась, было протестовать, но он предупреждающе вскинул руку вверх. – Но у меня нет выбора. Этот чертов Уоллас все еще рыщет вокруг, задает о нас вопросы в гостинице. Если я отошлю тебя в Лондон одну, он набросится на тебя, как муха на мед. Я не могу так рисковать. Мне легче присматривать за тобой, пока ты рядом.
 – Ну да, – согласилась Хелена. Попробовал бы он отправить ее назад!
 – Если дождь прекратится, мы быстро доберемся до Гастингса. Туда всего полдня пути. Ты доедешь со мной до Седлскома – так мы и Уолласа собьем с пути, если он захочет нас преследовать. Там я тебя оставлю, а сам отправлюсь в Гастингс и попробую что-нибудь узнать о Джульет. Думаю, день или два уйдет на то, чтобы выяснить, где Крауч и Прайс ее прячут, и тогда я смогу похитить ее прямо у них из-под носа.
 – А это не опасно? – В ее голосе звучало волнение, и Дэниел улыбнулся ей:
 – Нет. Они не рассчитывают, что кто-нибудь отправится за Джульет в погоню. Прайс позаботился о своей безопасности в Лондоне, а в гостиницах останавливался под разными именами. Наверное, они думают, что пройдет немало времени, прежде чем Грифф получит их письмо с требованием выкупа. И даже тогда, я уверен, они постараются, чтобы Грифф не узнал, что в дело замешан Крауч. Так что мой визит станет для них неожиданностью. Мне не составит труда увезти ее, если только не… – Он осекся. – В любом случае никаких проблем не будет.
 – Ты не договорил. Если только не?.. – На его лице отразилось замешательство.
 – Тебе не о чем беспокоиться, я просто размышлял вслух.
 – Дэниел, расскажи мне…
 Он посмотрел ей прямо в глаза:
 – Да нечего рассказывать. Ладно, доедай свой завтрак. Похоже, дождь прекратился, а грязь на дорогах замедлит наше передвижение. Если мы как следует, поедим, нам не придется останавливаться на обед.
 Хелена обиженно надулась. Какими же несносными бывают мужчины! Она ведь чувствует, что Дэниел чего-то недоговаривает.
 В ее памяти всплыли два последних дня, их долгие разговоры, посиделки с мужчинами в пивной, откровения сегодняшнего утра. У Хелены возникло подозрение: может, Дэниел сам работал на Крауча, когда был контрабандистом, и пытается это скрыть?
 Если Дэниел был в банде Крауча, он должен хорошо знать его повадки. Значит, и Грифф хорошо знаком с Веселым Роджером. И этот побег-похищение был неспроста. Банда контрабандистов охотилась за ее младшей сестрой из-за прежних делишек Гриффа и Дэниела!
 «Погоди-ка, – сказала себе Хелена, – ты снова терзаешь себя беспочвенными подозрениями. Неужели опять хочешь с ним поссориться?»
 Она должна остановиться. Если бы Дэниел когда-то работал на Крауча, он бы ей об этом сказал. Хелена же спросила его, знает ли он Веселого Роджера, и Дэниел решительно ответил, что нет. А ведь он обещал ей никогда не лгать. И, кроме того, сегодня утром он поделился с ней своими подозрениями по поводу Крауча, хотя мог бы этого не делать.
 Нет, на этот раз Хелена не позволит себе испортить отношения с Дэниелом. Если и есть на свете мужчина, которому она может доверять, так это он. Этот человек не скрывает своего прошлого даже от клиентов, зачем же ему утаивать что-то от нее? Раз он говорит, что ей не о чем беспокоиться, значит, это правда. Трудно поверить, что после всего, что они пережили вместе, он может лгать ей с такой легкостью!




 Глава 12



 Жаворонок в небе
 Радостно поет,
 Снова в путь-дорогу
 Нас с тобой зовет.

    Шотландская народная песня

 Черт возьми, он солгал ей! Вот уже три часа, как они покинули Танбридж, а эта мысль все не давала Дэниелу покоя. Он нанял для них единственный экипаж, который был в «Короне и розе», – старую скрипучую повозку с потрескавшимися сиденьями. Почтовая карета возвратилась в Бромли, и ничего лучшего в распоряжении хозяина не оказалось.
 Как же он мог ей солгать? Он ведь обещал никогда этого не делать. Дэниел ни от кого не утаивал своих связей с Краучем, он вообще не скрывал собственного прошлого. Именно поэтому он и жил в Сент-Джайлзе – чтобы люди понимали, кто он и чем занимается. Все его клиенты прекрасно отдавали себе отчет в том, на что идут, когда обращаются за помощью к Дэниелу Бреннану.
 Но мнение этих людей его совсем не беспокоило. Его волновала только Хелена. Она была так уверена в его силах, что он не решился открыть ей всю правду.
 У Дэниела был выбор – солгать Хелене и сохранить ее доверие или рассказать все и навсегда потерять ее симпатию. Он не мог это сделать. Ее вера пьянила его куда сильнее джина. Когда Хелена смотрела на него, она видела перед собой не сына разбойника и не контрабандиста по кличке Малыш Денни, а Дэниела Бреннана, мужчину, на которого возлагала свои надежды.
 Он боялся вызвать ее презрение. Если Хелена узнает, что в юности он был вовсе не мальчиком на посылках, а одним из активных членов банды, которая похитила ее сестру…
 Дэниел сжал поводья. Он больше не в состоянии об этом думать. Хелена ничего не узнает. Он сможет вызволить Джульет из лап контрабандистов так, что они даже не догадаются, кто это сделал.
 – Осторожнее! – вскрикнула Хелена. Из-под колес повозки выскочил заяц. – Еще секунда, и ты бы убил ни в чем не повинное животное! И почему ты все время съезжаешь на обочину дороги? Того и гляди, угодим прямо в грязь! Кто учил тебя управлять повозкой?
 Дождь давно прошел. Погода стояла ясная, но колею сильно развезло, и дорога была похожа на болотную трясину. Дэниел изо всех сил старался ехать так, чтобы грязь не забрызгала повозку. Но Хелена не переставала ворчать.
 При других обстоятельствах это бы вывело Дэниела из себя, но он понимал, что она плохо себя чувствует – сказывались последствия вчерашней ночи и беспокойство за сестру. К тому же он скрыл от нее правду.
 Хелена схватилась за его руку:
 – Осторожнее на этом повороте… О Господи! Как же быстро ты едешь!
 – Ты так со всеми возницами разговариваешь?
 – Только если они не знают, как держать поводья! – резко ответила она и, осознав, что ведет себя грубо, поспешила исправиться: – Извини, Дэниел. Наверное, я тебя раздражаю.
 – Совсем чуть-чуть, – усмехнулся он.
 – Впредь постараюсь придерживать свой язык. – Дэниел подавил улыбку. За прошедший час она обещала это три раза.
 – У меня есть другое решение. Почему бы тебе не взять поводья в свои руки? А я бы немного отдохнул.
 Может быть, тогда она отвлечется от своих переживаний.
 – Ты хочешь, чтобы я управляла повозкой?
 – Но ты же умеешь, разве нет?
 Хелена выглядела слегка растерянной.
 – Ну да…
 – Вот и хорошо, тогда забирай поводья.
 Она колебалась всего секунду, потом решительно взяла бразды правления в собственные руки.
 – Ну что ж, раз тебе надо отдохнуть…
 Дэниел откинулся на сиденье и с удивлением наблюдал, как ловко и уверенно она повела их развалюху, минуя ухабы.
 – А ты неплохо справляешься… – Хелена не отрывала глаз от дороги.
 – Дома мне приходилось частенько иметь дело с повозкой. У меня не было другого способа добраться до города.
 Вот и хорошо. Значит, в ближайшее время у нее не будет возможности размышлять о Крауче. Черт побери, этого Моргана Прайса! Как он мог так поступить с Джульет? Воспользоваться ее наивностью!
 Впрочем, вчера сам Дэниел повел себя ненамного лучше… Он судорожно вздохнул. Как глупо с его стороны! Хорошо еще, что Хелена так спокойно отнеслась к тому, что между ними произошло. Никто не имеет права пользоваться слабостью подвыпившей женщины, это всем известно.
 Но кажется, с ней дело обстояло по-другому. Все утро Хелена смотрела на него с такой нежностью, что Дэниел засомневался: может быть, вчера ночью она действительно ждала чего-то большего? Он грустно усмехнулся своим мыслям. У него явно разыгралось воображение! И все же Хелена горела желанием узнать, почему он остановился… Этого достаточно, чтобы вселить в мужчину надежду.
 Дэниел вновь усмехнулся. Надежду на что? На то, что такая женщина, как Хелена, добровольно придет в его объятия? Да он сошел с ума! Она была слишком расстроена из-за их ссоры и достаточно пьяна, чтобы попытаться получить прощение таким способом. А может, хотела удостовериться, что грубые замечания Уолласа не были правдой. К тому же она любопытна, как всякая девственница. Этого вполне достаточно, чтобы самая сдержанная девица допустила ошибку.
 Но если Хелена поведет себя так, когда будет трезвой? О, она окажется в объятиях Дэниела в ту же секунду. Он окинул взглядом ее чудесную фигуру. И зачем благородная леди должна носить столько одежды? Правда, теперь, когда он знал, что скрывается под всеми этими корсетами и нижними юбками, память услужливо предоставила ему детали, недоступные глазу, – стройные бедра, хрупкую талию и эту невероятно красивую грудь, возбужденную от его поцелуев…
 И пусть он сам вчера ночью не получил того, о чем мечтал. Этим можно было пожертвовать ради удовольствия увидеть Хелену во всем ее великолепии, наблюдать за тем, как она извивалась от восторга, достигнув пика наслаждения… Да, ради этого можно было и потерпеть.
 К счастью, она была достаточно пьяна и заснула сразу, не увидев, как он сам довел себя до оргазма. У Дэниела не было выбора – его возбуждение было слишком сильным.
 – Дэниел? – Хелена отвлекла его от приятных воспоминаний.
 – Да?
 – Что касается этого Крауча…
 Дэниел внутренне сконцентрировался и приготовился к худшему.
 – Его банда существовала еще в те времена, когда ты работал на контрабандистов? Ты ведь поэтому его знаешь?
 Дэниел взглянул на Хелену, но не увидел в ее взгляде недоверия. Ей было интересно, только и всего.
 – Да, поэтому.
 Надо как-то ее отвлечь от этой проклятой темы. Повозка подпрыгнула на ухабе, и какой-то тяжелый предмет, лежавший у Дэниела в кармане, больно ударил его в бок. Он выудил оттуда книгу. «Правила этикета для молодых леди». Ах, вот что это такое.
 – Почему бы мне не почитать вслух, пока ты правишь? Тогда время пролетит быстрее.
 – А ты захватил с собой книгу? – Хелена увидела, что он держит в руках. – О Господи, где ты ее взял?
 Дэниел полистал страницы.
 – Была в твоей сумке. Конюх передал ее мне до того, как мы отправились в путь. Я, было, хотел оставить ее в Лондоне, но теперь рад, что не сделал этого. Должно быть, занятная книжица.
 – Для тебя? – с подозрением спросила Хелена. – Насколько я знаю, ты ведь не собираешься выходить в свет. И кстати, ты заметил, что на обложке написано – «для молодых леди»?
 – Но ты же молодая леди. Вот я тебе и почитаю.
 – Это ни к чему. Я ее помню наизусть. – Дэниел изумленно посмотрел на Хелену:
 – Что, всю?!
 – Конечно. Я ее читаю и следую ее советам вот уже двадцать лет.
 – Ты шутишь!
 – Мама дала мне эту книгу, когда мне было пять лет. Она умерла, рожая Джульет, поэтому у нашей младшей сестры ее нет. Но у меня и у Розалинд появилось по экземпляру, как только мы научились читать.
 – Трудно поверить, что Розалинд ее хоть раз открыла. – Хелена улыбнулась впервые с тех пор, как они покинули Танбридж:
 – Она чудесным образом «потеряла» ее несколько лет назад.
 – Вот в это поверить легко. – Дэниел серьезно посмотрел на нее. – Но ты свой экземпляр не просто сохранила, а выучила наизусть… – Что ж, теперь понятно, почему эта женщина так любит придерживаться правил.
 – Да. Мама была актрисой, но, как только вышла замуж за папу, превратилась в самую настоящую графиню. Она и нас с Розалинд воспитывала как леди – учила манерам, поведению, культуре речи.
 – Но Розалинд-то в этом не слишком преуспела. Почему же у тебя получилось?
 – Может быть, потому, что я старшая. И больше всех напоминаю характером маму. Я ее очень любила. – Хелена задумчиво посмотрела вдаль. – Она была такой красивой, очень грациозной и элегантной. Она умерла, когда мне было десять лет. Мне всегда хотелось стать похожей на нее. Вот поэтому я и выучила все эти правила – они мне помогали идти по ее стопам.
 У Дэниела подкатил комок к горлу. Бедная девочка всю жизнь следовала советам этой миссис Нанли, потому что ее собственная мама умерла. Он взглянул на книгу:
 – Теперь мне еще больше хочется ее прочитать.
 – Почему?
 – Потому что это поможет мне лучше узнать тебя. На лице Хелены отразились растерянность и испуг.
 – Что ты такое хочешь понять?
 – Все. Но главное, почему ты держишь свои истинные чувства под замком, чтобы никто их не видел. – Дэниел наклонился ближе и прошептал: – Конечно, за исключением тех случаев, когда ты пьяна.
 Щеки Хелены порозовели, как персики.
 – Ты найдешь чтение советов миссис Нанли невероятно скучным занятием.
 – Сомневаюсь. – Он откинулся назад и открыл наугад страницу. Повозку сильно трясло, ветер трепал страницы книги, но Дэниел все же справился с этим. – Давай-ка посмотрим. «Благовоспитанная молодая леди никогда не спорит». Гм… Кажется, ты пропустила эту часть.
 Хелена холодно посмотрела в его сторону:
 – Общаясь с тобой, некоторым советам следовать трудно.
 – И, слава Богу. Мне больше нравится, когда ты их нарушаешь. – Он добился от нее улыбки, затем перевернул несколько страниц. – Вот интересное замечание. «Благовоспитанная молодая леди никогда не показывает своих чулок на публике. Ее юбки должны достигать пола». Ну-ка проверим. – Дэниел слегка приподнял юбку Хелены, и она шлепнула его по руке. – Что ж, хорошо. Похоже, это правило ты освоила.
 Она засмеялась, и ее щеки вновь покрылись румянцем.
 – Ей-богу, Дэниел, иногда ты такой негодник.
 – Это самое большое оскорбление, которое ты можешь нанести? Кстати, где сказано о том, как должна себя вестч благовоспитанная дамочка, если мужчина рядом с ней ведет себя неприлично?
 – Страница пятьдесят пять.
 – Черт побери, а ты и вправду неплохо выучила эту книжонку! Хотя рискну предположить, что эта страница тебе особенно дорога. – Дэниел открыл ее, прочитал правило и рассмеялся: – Ах, так вот оно – самое страшное оскорбление воспитанных леди: «Вы, сэр, не джентльмен». Звучит угрожающе.
 – Обычно это срабатывает, – ответила Хелена сдержанно.
 – Тогда как же вышло, что ты ни разу не сказала это мне?
 – Для тебя это, возможно, прозвучало бы как комплимент.
 Дэниел шутливо схватился за сердце:
 – Ты меня жестоко ранила, моя девочка! – Она усмехнулась:
 – Неужели у тебя есть сердце?
 – Вот это больше похоже на оскорбление, – поддразнил ее Дэниел. – Кажется, у миссис Нанли нет советов на случай, если молодой леди придется общаться с незаконнорожденным контрабандистом. И тебя это не смущает – обидные фразы ты придумываешь куда лучше.
 – Если ты не будешь вести себя, как подобает, Дэниел Бреннан, я придумаю для тебя настоящее наказание – например, высажу из повозки и поеду дальше.
 – Нет, этого ты не сделаешь, – ухмыльнулся он. – Я тебе нужен.
 – К моему большому сожалению, это правда.
 – Лгунишка.
 Какое-то время Дэниел наблюдал, как Хелена борется с желанием улыбнуться. В конце концов, желание взяло верх. Дэниел рассмеялся и, приободрившись, открыл другую страницу книги. «Благовоспитанная молодая леди всегда сохраняет расстояние в шесть дюймов между собой и джентльменом, который ее сопровождает». Он опустил глаза и посмотрел на бедро Хелены, которое было плотно прижато к его собственному.
 – Ну-ка отодвинься. Я смущен. – Она широко распахнула глаза:
 – В этом случае ты должен был бы иметь чувство приличия, а у тебя, его нет. Ты доказал это в тот самый день, когда я пришла к тебе домой.
 – Потому что открыл тебе дверь в подштанниках?
 – Но ты же считаешь их подходящей домашней одеждой!
 – Ты застала меня врасплох. Скажи спасибо, что я вообще потрудился одеться. – Дэниел наклонился ближе и прошептал: – И, насколько я могу припомнить, ты не находила мой вид таким уж отталкивающим.
 – Не будь смешным! – запротестовала Хелена, однако ее щеки вновь покрылись румянцем. Дэниел получал удовольствие, заставляя ее краснеть. Это был единственный способ отвлечь ее от грустных мыслей.
 – Знаешь, чего не хватает в этой захватывающей книге?
 – Рисунков обнаженных женщин?
 Заметив раздражение в ее тоне, он снова засмеялся:
 – Этого тоже. Но я собирался сказать о другом, когда ваша милость меня так грубо перебили. Здесь ничего не сказано о том, что воспитанным леди нельзя напиваться в компании контрабандистов. Так ты, поэтому решила, что можешь это сделать?
 Раздражение Хелены возросло.
 – Я просто играла свою роль, стараясь тебе помочь. И, к твоему сведению, в книге есть упоминание о выпивке. На двадцать второй странице сказано, что благовоспитанная молодая леди может пить спиртное только в очень небольших количествах. Поверь, вчера вечером я полностью отдавала себе отчет в том, что нарушаю это правило.
 Он усмехнулся:
 – А ты очень забавная, когда выпьешь.
 Хелена быстро взглянула на него:
 – Именно поэтому и существует такое предостережение.
 – Знаешь, девочка, по-моему, в твоей жизни слишком много самых разных запретов, иначе ты бы вчера не нарушила их все разом. Иногда даже благовоспитанной молодой леди не помешает повеселиться.
 – Миссис Нанли этого бы не одобрила, – холодно ответила она.
 – Ну и черт с ней! – Дэниел помахал книгой перед носом у Хелены: – Это же все чепуха. Инструкция, как следует жить женщине, вернее, как похоронить себя заживо. Никто не имеет права тебя поучать!
 – Тебе легко говорить. – Хелена сидела прямая как струна, на ее лице отражалась внутренняя борьба. – От тебя-то никто не ждет, чтобы ты следовал правилам.
 Дэниел ощетинился:
 – Это потому, что я негодяй, а мой папаша был грабителем?
 – Нет! Потому что ты мужчина. – Ее взгляд был сосредоточен на размытой колее, но невеселые искры в глазах говорили о том, что ее раздумья не имеют никакого отношения к дороге. – Если ты идешь на риск, тебя за это уважают. Когда ты получаешь свои… удовольствия, никто тебя не осуждает. У женщины жизнь совсем другая. У нее есть выбор – следовать правилам или навсегда распрощаться с собственной семьей, с хорошим обществом и надеждой на будущее.
 – Но ты, кажется, когда-то уже говорила о том, что не видишь для себя будущего.
 – Да, да… И все же…
 – И даже если завтра тебя объявят самым лакомым кусочком в Лондоне, тебе это не принесет свободы. Ты станешь осторожнее, еще более закрепощенной. Так что тебе дали эти правила? Разве они сделали тебя счастливой? Просыпаешься ли ты каждое утро, радуясь тому, что жива, что находишься в безопасности, тепле и уюте, что каждый день дает тебе новые возможности? В одном-единственном случае надо следовать правилам – если они могут сделать тебя счастливой.
 – А как насчет тебя, Дэниел? То, что ты никогда не следовал правилам, сделало тебя баловнем судьбы? Большая удача – жить в Сент-Джайлзе, среди людей, которые тебя не понимают? Или работать на джентльменов, смотрящих на тебя свысока из-за твоего происхождения, в то время как ты умнее любого из них? – Ее голос дрогнул. – Ты счастлив, якшаясь с продажными женщинами, которым нет дела ни до чего, кроме твоих денег?
 – Черт возьми, да что ты обо всем этом знаешь?! – прорычал Дэниел, откинувшись на сиденье.
 Конечно, он лгал. Она знала намного больше, чем можно было ожидать от женщины, которая почти никогда не выходила за порог собственного дома. Эта затворница видела то, чего больше никто не видел.
 Они проезжали мимо живых изгородей и зарослей вереска, мимо зеленых пастбищ, на которых паслись овцы, но Дэниел не замечал всей этой красоты. Слова Хелены все еще звучали у него в ушах.
 Ну хорошо, в последнее время он не чувствовал себя вполне счастливым. Одиночество временами нагоняет на него тоску. Но что можно с этим поделать? Он больше не принадлежал к миру Клэнси и ему подобных, но и к миру Гриффа не приблизился ни на дюйм. Конечно, с Гриффом Дэниел чувствовал себя комфортно, но тот теперь женат, скоро у них с Розалинд появятся дети, и времени для общения совсем не останется.
 А, кроме того, их дружба не спасала Дэниела от тоски. Не помогали и женщины легкого поведения. Единственный человек, который заставлял его забывать об одиночестве, мог растопить лед в его сердце, – это… Хелена. Несмотря на разницу в воспитании и положении, в ней он чувствовал родную душу. Как и он, Хелена знала, каково это – отчаянно бороться за место под солнцем. Люди смотрели на нее и видели ее хромую ногу и холодные манеры. А глядя на него, вспоминали его папашу-разбойника и его собственное постыдное прошлое.
 И все же они оба были куда добрее и тоньше, чем казалось окружающим. Впервые в жизни Дэниела кто-то видел его таким, каков он есть. Удивительно, что этим человеком оказалась Хелена. Непредсказуемая, неповторимая Хелена, у которой хватило отваги бросить вызов пьяным мужланам-контрабандистам, заставить их поделиться своими секретами. Хелена, которая защищала его в те минуты, когда он этого не ожидал, и незаметно попросила у него прощения на глазах всех этих мужчин.
 – С прошлого вечера мне не дает покоя один вопрос, – наконец заговорил Дэниел.
 Она с тревогой взглянула на него:
 – Какой?
 – Зачем ты спустилась вниз вслед за мной? Я был уверен, что ты уснешь сразу же, как только я покину комнату.
 – Я и правда немного поспала. – Она подстегнула лошадей. – А потом проснулась, увидела, что тебя нет, и забеспокоилась.
 – Обо мне?
 – Конечно. Ты же был внизу, в окружении всех этих темных личностей.
 – И ты решила спуститься вниз и защитить меня?
 – Что-то вроде этого.
 – И как же ты собиралась это сделать – огреть их всех по головам своей тростью?
 Улыбка тронула ее губы.
 – Не говори глупости. Мне показалось, что ты находишься там слишком долго. И я решила, что смогу тебе помочь. – Тут лицо ее погасло. – Да и откуда мне было знать, что ты задержался не потому, что занимался флиртом, как всегда?
 Вот это больше похоже на правду.
 – Значит, ты ожидала увидеть у меня на коленях горничную?
 Она залилась краской.
 – Я… я была в этом уверена.
 – Либо ты считаешь меня ненасытным, либо попросту ревнуешь.
 – Как бы не так! Мне нет дела до твоих любовниц. – Последнее слово она произнесла с таким сарказмом, что у Дэниела не осталось никаких сомнений по поводу ее ревности.
 – Неужели тебе все равно? – Он провел пальцами по кружевной накидке, которая укрывала от его взгляда лебединую шею Хелены. – Я бы так не сказал, учитывая, сколько раз ты мне о них напоминала. – Он понизил голос: – Но я вовсе не против твоей ревности. Она мне приятна.
 Он потянул накидку вниз, и бархатистая кожа ее тонкой шейки, наконец, предстала его взору. Он начал медленно водить по ней пальцем вверх и вниз, и Хелена задрожала от волнения.
 – Дэниел, – произнесла она срывающимся голосом, – ты не должен… я не должна…
 – Что именно мы не должны? Желать друг друга? Нуждаться друг в друге? Слишком поздно для этого, девочка… – По крайней мере, для него. Сколько бы ни повторял себе Дэниел, что у них не может быть совместного будущего, эта мысль его не оставляла.
 Он гладил ее шею, затем добрался пальцами до ленточки шляпки и провел по ней рукой до подбородка. Когда он до него дотронулся, у Хелены перехватило дыхание, и она повернула к нему горящее лицо.
 В этот момент поводья оборвались.
 Сначала Дэниел подумал, что он отвлек Хелену, и она их просто ослабила, но внезапно лошадь, освобожденная от груза, поскакала вперед во весь опор, оставив повозку посреди дороги. Та наклонилась, ее передняя ось выскочила, и Дэниел с Хеленой вылетели из сидений.
 – Боже правый! – Дэниел приземлился прямиком в лужу, книга Хелены выпала из его рук в грязь. Оглушенный, он выбивал зубами дробь и наблюдал, как их лошадь скрылась за поворотом. Он повернулся к Хелене и увидел, что она сидит в грязи, в недоумении глядя перед собой.
 – Что случилось? – Она наблюдала, как грязная вода стекает с ее юбки. – Ради всего святого, что произошло?
 – Просто нам дали дрянную старую повозку – вот у нее поводья и лопнули, – проворчал Дэниел, поднимаясь. – Я задушу хозяина гостиницы, как только увижу его вновь. У тебя все хорошо? Ноги не болят?
 Хелена пошевелилась, затем застонала:
 – У меня вместо зада один большой синяк, но вроде больше ничего не задето. А ты как?
 – Я в порядке. – Он стряхнул грязь с коленей и посмотрел на дорогу. – Похоже, наша бесстрашная лошадь решила, что мы ей больше ни к чему, и ускакала в Седлском, чума ее возьми.
 Они остались без средства передвижения, идти пешком тоже было невозможно. Все тело Дэниела страшно ныло, но он пересилил себя, подошел к Хелене и помог ей подняться. Она встала, покачиваясь, затем перенесла всю тяжесть тела на здоровую ногу, отряхнула платье и стала угрюмо исследовать нанесенный ему урон.
 – Платье испорчено окончательно! – воскликнула она.
 – Хорошо еще, что это не один из твоих лучших нарядов, – попытался подбодрить ее Дэниел. – Теперь ты рада, что я заставил тебя одеться попроще?
 Хелена бросила в его сторону сердитый взгляд:
 – Была бы рада, если бы ты не был виноват в случившемся.
 – Я виноват? Это, каким же образом? – Он покрутил головой в поисках своей шляпы, которая слетела с его головы при падении. – Это же ты управляла повозкой. И не пытайся убедить меня, что я тебя отвлек. Поводья лопнули, и ничьей вины здесь нет.
 – Если бы ты с самого начала не настоял на том, чтобы мы скакали верхом, мы бы сейчас с комфортом ехали в моей коляске. – Она вытерла руки об испорченную юбку. – Признайся, Дэниел, единственная причина, по которой ты предпочел лошадей, – это желание отговорить меня от поездки.
 Все-таки Хелена нашла способ обвинить его в случившемся, и, говоря по правде, она была права. Дэниел снял свою шляпу с придорожного куста и водрузил на голову.
 – Ты слишком прозорлива, моя милая, и это тебя не красит, – весело сказал он. – Ну что ж, признаю, я недооценил твою решимость. Но мне приходится расплачиваться за эту ошибку снова и снова.
 Хелена взглянула на его шляпу и рассмеялась:
 – Да, это так. – Она кивком указала на его голову: – По полям твоей шляпы разгуливает довольно крупный паук.
 – Проклятие, – проворчал Дэниел, стряхивая нежданного гостя. Тот упал на дорогу и с независимым видом пополз прочь. Если бы они с Хеленой могли так же быстро передвигаться!
 Доковыляв до повозки, Дэниел отыскал трость Хелены и передал ее владелице. Затем он начал изучать поводья. Когда он потрогал их оборвавшиеся края, его лицо стало хмурым.
 – Похоже, дорогая, то, что с нами произошло, не было досадной случайностью.
 Хелена оперлась на трость и подалась вперед:
 – Что ты имеешь в виду?
 – Кто-то подрезал наши поводья.
 – Ты уверен? – судорожно вздохнула она.
 – Да. – Он протянул ей один конец. – Видишь, вот здесь аккуратный порез ровно до середины? Этого было вполне достаточно, чтобы поводья порвались в дороге.
 Хелена побледнела и сжала рукоять трости.
 – Н-но… зачем? Кто это мог сделать?
 – У меня есть подозрения на этот счет. Впрочем, я не вполне уверен. – Дэниел выпрямился. – В любом случае ехать дальше мы не можем. – Он посмотрел в том направлении, куда ускакала их лошадь, и вздохнул: – Похоже, нам придется идти пешком до города, если только нас не подвезет какая-нибудь добрая душа.
 Тут на дороге послышался топот копыт. Дэниел оглянулся и увидел, что к ним приближается всадник. У него внутри все сжалось.
 – А вон, похоже, и наш спаситель скачет на помощь. Посмотри-ка, как раз вовремя. Что за чудесное совпадение!
 – Привет! – крикнул всадник, прикрываясь рукой от солнца. – Видать, у вас неприятности, так, что ли?
 – Мистер Уоллас? – Хелена вопросительно посмотрела на Дэниела.
 Тот кивнул. Без сомнения, не кто иной, как Джон Уоллас, организовал эту небольшую аварию. Теперь остается выяснить зачем.




 Глава 13



 Спаслась девчонка бегством,
 Свою жизнь сохранила.
 Исчезли у разбойника
 Конь, сабля и нажива.

    Харкнесс. «Обманутый разбойник»

 Хелена наблюдала за приближением мистера Уолласа, чувствуя тупую боль в животе. Он пришпорил свою пятнистую кобылу, но спешиваться не стал, наоборот, сжал поводья еще крепче, бросив на потерпевших победоносный взгляд. Казалось, Уоллас был чрезвычайно доволен создавшейся ситуацией.
 – Сдается мне, у вас поводья лопнули? Какая жалость-то! Хотя чему удивляться – повозка ваша совсем старая была, вот и развалилась.
 – Возможно, не без посторонней помощи, – заметил Дэниел.
 Уоллас притворился, что ничего не слышал.
 – Вот что я скажу – негоже, чтобы твоя женушка шла пешком. Двоих-то я вас не довезу, но ее могу захватить. Может, так и поступим – я отвезу миссис Бреннан в город, а за тобой кого-нибудь пошлю?
 – Черта с два!.. – прорычал Дэниел, подойдя ближе к Хелене.
 – Хоть я и калека, мистер Уоллас, – вставила она, – но до города вполне смогу дойти, уверяю вас!
 Это была очевидная ложь, но сама мысль о том, что ей придется ехать куда-то с этим негодяем, вызывала в Хелене дрожь. Она взяла Дэниела под руку:
 – Я предпочитаю остаться с мужем. Но мы были бы вам признательны, если бы вы послали к нам кого-нибудь из города на подмогу.
 Ее рука дрожала, и Дэниел ободряюще сжал ее пальцы.
 – Поехали сейчас, миссис Бреннан! – сказал мистер Уоллас тоном опытного зазывалы. – Вы же не хотите торчать тут до вечера и ждать помощи, правда? Когда стемнеет, здесь станет опасно.
 – С тобой она никуда не поедет, – ответил Дэниел. – Так что поезжай-ка ты дальше. Если ты и вправду хочешь помочь, пошли кого-нибудь за нами. А если не желаешь, не беда – мы и сами справимся.
 Мистер Уоллас покачал головой, сунул руку в карман и достал пистолет.
 – Не хотел я этого делать, Бреннан, да ты меня вынудил. Твоя женушка поедет со мной, хочешь ты этого или нет.
 Хелена крепче сжала руку Дэниела. Боже всемогущий! С тем, кто наставляет на тебя пистолет, шутки плохи.
 – Лучше убери эту штуку, – угрожающе сказал Дэниел. – У тебя есть только один выстрел, и тебе придется меня убить прежде, чем ты сможешь ее увезти.
 Уоллас направил на него оружие:
 – Звучит заманчиво…
 – Нет! – Отпустив руку Дэниела, Хелена встала между ними. Ведь в этом есть и ее вина, это она навлекла на них неприятности и теперь не позволит Дэниелу погибнуть. А, кроме того, в ее голове родился план. – Я поеду с вами, если вы не причините вреда моему мужу.
 – Уйди с дороги, – прошипел Дэниел, схватив ее за руку, но она высвободилась и, прихрамывая, сделала несколько шагов вперед.
 Дэниел направился, было за Хеленой, но Уоллас перевел на нее пистолет.
 – Лучше стой, где стоишь, Малыш Дэнни, или твоей женушке придется туго!
 – Черт возьми, Хелена! – проревел Дэниел. У него внутри все сжалось от боли. – Ты с ума сошла, женщина!
 Хелена сама не исключала такой возможности. Никогда раньше она не становилась добровольной мишенью.
 – Пущай поступает, как считает нужным, – сказал Уоллас, взводя курок. – Ты же не хочешь, чтобы твоя крошка-жена пострадала, правда?
 – Зачем ты это делаешь? – спросил Дэниел.
 – Скоро узнаешь. – Уоллас кивнул в сторону Хелены: – А теперь подойдите сюда, миссис Бреннан. Медленно и осторожно, ежели не хотите, чтобы ваша вторая нога пострадала.
 Игнорируя яростный окрик Дэниела, она повиновалась, не переставая обдумывать свой план. Хелена вовсе не собиралась уезжать с мистером Уолласом. Нет уж, она все-таки не сумасшедшая.
 Ее пальцы сильнее сжали серебряный набалдашник трости. Кажется, он достаточно тяжел. Конечно, шансов не так много, и все же…
 Мистер Уоллас переложил пистолет в левую руку, так чтобы иметь возможность дотянуться до Хелены правой, его взгляд при этом был полностью сосредоточен на Дэниеле. Он вынул ногу из стремени, даже не взглянув на Хелену. Очевидно, он опасался только ее компаньона.
 – Дайте-ка мне свою руку и вставьте правую ногу в стремя, – приказал он ей. – Вы сядете позади меня.
 Хелена протянула ему левую руку, а правой сжала свою трость чуть пониже рукоятки. Затем быстрым движением она подняла трость и ударила Уолласа по руке, которая сжимала пистолет. Пистолет выстрелил в воздух, пуля просвистела у нее над головой.
 После этого все произошло одновременно. Дэниел рванулся вперед. Хелена схватила Уолласа за руку, стараясь стянуть его с лошади. Тот изрыгал проклятия, а лошадь под ним металась из стороны в сторону. Все, что Хелена могла сделать, – это стараться избежать удара ее копыт.
 Неожиданно Дэниел сдернул мистера Уолласа с седла и повалил на землю. Мужчины покатились по дороге, стараясь побороть друг друга. Дэниел был крупнее и сильнее и очень скоро одержал верх над противником. Но Уоллас своим разряженным пистолетом ударил его по голове, и Дэниел откинулся назад.
 Уоллас оттолкнул его и снова поднял пистолет для удара. Хелена увидела кровь на оружии и пришла в себя. Она подошла к негодяю сзади и огрела его серебряным набалдашником по голове так, что трость сломалась, а рукоятка отлетела в кусты. Уоллас повалился на придорожную траву.
 Хелена стояла и смотрела на него, чувствуя, как по ее телу пробегает дрожь. Неужели она только что ударила человека?
 – Я убила его? – взволнованно спросила она. Страшные картины пробежали перед глазами: суд, приговор… скандал!
 Дэниел встал на колени и пощупал пульс Уолласа.
 – Нет, подлец все еще жив, к сожалению. – Он бросил на нее восхищенный взгляд: – А ты опасная штучка! Он даже не понял, что произошло. – Дэниел поднялся на ноги, его лицо стало хмурым. – Конечно, глупая была идея.
 – Да, ему не стоило к нам приставать. Ты такой сильный, и…
 – Я не о нем говорю. – Дэниел обнял ее за плечи. – Ты порядком рисковала. Атаковать вооруженного человека прогулочной тростью – ты сошла с ума! Тебе повезло, что он тебя не убил.
 Обломок трости выпал у Хелены из рук.
 – А что еще мне оставалось? – Все ее тело колотила дрожь. – Он чуть тебя не прикончил.
 – Он бы не стал в меня стрелять. У него совсем другое на уме.
 – Откуда ты знаешь? Если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы этого не вынесла.
 Дэниел нежно посмотрел на нее:
 – Я сам был в ужасе все то время, пока он направлял на тебя пистолет. Если бы он причинил тебе вред, я бы уничтожил его голыми руками, клянусь! – Он погладил ее по щеке. – Больше так не делай, хорошо? Твой поступок стоил мне десяти лет жизни.
 По телу Хелены разлилось тепло, а дрожь утихла. Слабая улыбка тронула ее губы.
 – А ведь в том, что я сделала, есть и твоя вина. Если бы ты не дразнил меня и не говорил, что я способна огреть всех этих контрабандистов тростью, мне бы это и в голову не пришло.
 – Так вот как мне приходится расплачиваться за свои идеи!
 Уоллас застонал. Дэниел отпустил Хелену, повернулся к нему, оглушил негодяя его же пистолетом, затем снял с шеи шарф и крепко связал ему руки. После этого подошел к повозке, положил в свою сумку трофейный пистолет, порылся в ней, достал какую-то вещь и протянул Хелене.
 – В следующий раз, когда захочешь кого-нибудь прикончить, используй подходящее оружие. Подержи-ка нашего друга на прицеле, пока я закончу его связывать.
 Хелена посмотрела вниз и увидела, что он ей давал. Это был другой пистолет, больше и внушительнее первого. И возможно, заряженный. Господи, она никогда в жизни не имела дела с оружием.
 – В следующий раз? – повторила она слова Дэниела. – Ты хочешь сказать, что нам снова придется от кого-нибудь защищаться?
 Дэниел развязал свой шейный платок.
 – У Уолласа есть дружки, помнишь? Не знаю, почему их здесь нет, но уверен, что они скоро появятся.
 Связанный пошевелился, и Хелена направила на него пистолет, стараясь подавить волнение. Интересно, как правильно наставлять оружие на мужчину? Следует ли проинформировать его, что он может умереть в любой момент? Может быть, стоит помахать пистолетом у него перед носом? Что в таких случаях полагается делать благовоспитанной леди?
 К счастью, ей не пришлось долго обдумывать свои действия. Всего за минуту Дэниел крепко связал лодыжки мерзавца. Тот начал приходить в сознание и даже попытался сопротивляться, но безуспешно – он был связан на совесть.
 Поднявшись с земли, Дэниел перевернул Уолласа на спину и поставил ногу ему на грудь.
 – Где твои друзья?
 – Убирайся к черту! – Уоллас бросил на него злобный взгляд.
 Дэниел наклонился вперед, еще сильнее надавливая ногой на его грудь.
 – Они будут здесь через минуту, – процедил Уоллас.
 – Тогда не будем тратить времени на разговоры. – Дэниел протянул руку Хелене, не отрывая взгляда от лежащего. – Дай-ка мне пистолет, девочка, и покончим с этим мерзавцем, пока он не причинил нам новых неприятностей!
 – Дэниел! – запротестовала она, испуганная и восхищенная его мужеством одновременно. Он сердито посмотрел на нее, и Хелена протянула ему пистолет. Дэниел взвел курок.
 – Погоди! – вскрикнул Уоллас. – Они… они далеко впереди, в Седлскоме.
 – Так-то лучше. – Дэниел разрядил пистолет, Уоллас и Хелена вздохнули с облегчением.
 – Но они будут меня искать. И ежели я не появлюсь, они приедут сюда, ручаюсь.
 – А почему они сразу не поехали с вами? – спросила Хелена.
 Уоллас молчал, стараясь избегать ее взгляда.
 – Отвечай даме! – Дэниел так сильно нажал на его грудь ногой, что он захрипел.
 – Достаточно, Дэниел! – вмешалась Хелена. – Я уверена, мистер Уоллас хочет все объяснить. В конце концов, мы же не варвары.
 – Говори за себя, – проворчал Дэниел, но все же ослабил давление. – Что ж, Уоллас, скажи спасибо, что моя жена такая добрая. Я бы уже давно покончил с тобой. Но у тебя еще есть время ответить на наши вопросы. Так почему друзья к тебе не присоединились?
 Уоллас с тревогой смотрел на пистолет.
 – Они не захотели.
 – Почему? Им не понравились твои планы? – В тоне Дэниела было столько злости, что Уоллас не на шутку взволновался.
 – Да погоди ты делать выводы! У тебя очень миленькая женушка, я не хотел причинять ей вред.
 – Ты просто хотел ее похитить.
 – Да говорю тебе, я бы ее не тронул! – Дэниел посмотрел на него в замешательстве:
 – Тогда к чему все это?
 Уоллас попытался высвободить руки, но, осознав, что ничего не получится, повалился на траву.
 – Из-за Крауча, конечно!
 – Из-за Крауча? А что у тебя за дела с Краучем? – Дэниел взмахнул пистолетом. – Если ты надеешься запугать меня, намекая на свои с ним связи, значит, ты еще больший дурак, чем я думал!
 – Да я не то имел в виду! – Уоллас тяжело дышал. – Я тут прикинул, что ты не случайно Прайса ищешь, к тому же я знаю, кто вы такие. Вот я и подумал, может, Крауч мне заплатит, если я привезу ему твою женку и завлеку тебя в его логово.
 Сердце Хелены бешено колотилось. Неужели мистер Уоллас узнал, что она – сестра Джульет, а Дэниел – друг Гриффа?
 – Что вы имели в виду, когда сказали, что знаете, «кто мы такие» 7 – спросила она в панике.
 Уоллас взглянул на нее:
 – Кто вы, миссис Бреннан, не так уж важно, а вот ваш муженек – другое дело. Много лет назад он был в банде Веселого Роджера.
 Эти слова отозвались в ней болью. Значит, Дэниел все-таки ей солгал? После всех своих обещаний он снова сказал ей неправду…
 – Попридержи-ка язык, – процедил Дэниел, подтверждая ее подозрения.
 Стараясь не дать волю слезам, Хелена шагнула вперед:
 – Я хочу об этом знать.
 – Хелена… – начал Дэниел. Его взгляд стал тяжелым.
 – Я имею право знать, раз Крауч похитил… – Она замолчала, заметив, как жадно слушает их беседу мистер Уоллас. Она обратилась к нему: – Расскажите мне о моем муже и Веселом Роджере. Дэнни не любит распространяться на эту тему.
 Может, она чего-то не поняла?
 Уоллас перевел настороженный взгляд с нее на Дэниела:
 – Заставьте-ка его убрать ногу с моей груди, и я все расскажу.
 – Дэниел, – сказала Хелена мягко. – Этот человек связан и находится под прицелом. Не думаю, что он может убежать.
 Дэниел посмотрел на нее долгим взглядом, затем выругался и убрал ногу. Уоллас с трудом сел.
 – Расскажите мне, – произнесла Хелена слабым голосом.
 Уоллас бросил на нее злобный взгляд:
 – Чего уж тут рассказывать. Давно, еще во время войны, за контрабандистами не очень-то охотились, и заниматься нашим делом было куда проще. А Веселый Роджер слыл лучшим из нас, и банда у него была – двести человек, не меньше.
 – И Дэниел тоже был с ним связан? Как долго он работал на Веселого Роджера?
 – Больше восьми лет, как я слыхал. Поговаривают, он присоединился к ним, когда ему было всего девять. Поэтому-то его и прозвали Малышом Дэнни.
 О Господи, все сходится! Малыш Дэнни. Так вот почему он так ненавидит свою кличку, вот почему та развратница из Сент-Джайлза так его называла. Он же говорил, что вырос в Суссексе. А ведь именно там обитала банда Крауча. Как она могла забыть об этом?
 – Малыш Дэнни оказался смышленым пареньком, – продолжал мистер Уоллас. – В цифрах кумекал, и все такое. Когда ему стукнуло восемнадцать, он уже немало деньжат заработал. Поэтому-то Веселый Роджер и сделал его своим помощником. Пока Дэнни на него работал, он втрое увеличил свои доходы.
 – Помощником? – Хелена похолодела. Дэниел не просто солгал ей, он сознательно скрыл от нее, чем занимался в банде. Помощник главаря вряд ли присматривал за лошадьми.
 – Это правда, Дэниел? – спросила она срывающимся голосом.
 Бреннан выглядел подавленным.
 – Да. – Он встретился с ней взглядом. – Я никогда не отрицал, что когда-то был контрабандистом, ты же знаешь. Ты одна думала, что я занимался чем-то другим.
 Значит, он утаил от нее часть правды, так же как в разговоре с хозяйкой гостиницы… Какой же он бесчестный!
 – Но ты ведь знал, кем я тебя считаю. И позволил мне оставаться при своем мнении.
 Дэниел бросил быстрый взгляд на Уолласа. Казалось, тот получал немало удовольствия от возникшей заминки.
 – Значит, ты скрыл от своей женушки то, что работал на Крауча? – Он злобно усмехнулся. – Ну конечно, она же такая благородная! Думаю, тогда она бы не так рвалась выскочить за тебя замуж, да и папаша ее забеспокоился бы не на шутку.
 – Заткнись! – рявкнул Дэниел.
 Проклятый мистер Уоллас подошел очень близко к истине. Папа вряд ли бы обрадовался, обнаружив правду о прошлом Дэниела.
 А может, он и так все знал? Папе не стоило труда скрыть от дочерей все, что ему известно о Дэниеле и Гриффе. Он всегда считал, что женщин не стоит посвящать в мужские дела. Слезы подступали к горлу Хелены. И Дэниел точно такой же! Они два сапога пара. У женщин не должно быть секретов от мужчин, зато мужчины имеют полное право быть скрытными, и никто их за это не осудит. Чума их всех возьми!
 Еще одна страшная мысль внезапно посетила Хелену. Как давно Дэниелу известно, что его бывший дружок похитил Джульет? Может быть, с самого Лондона? Именнг поэтому он и согласился ехать с ней? Значит, он нгмеренно ничего ей не рассказывал…
 Тут она услышала, как Дэниел обращается к мистеру Уолласу:
 – Ты думал, что украдешь Хелену и этим заманишь меня в банду Крауча? И решил, что Крауч тебе за это заплатит? – Дэниел невесело рассмеялся: – Видно, ты плохо его знаешь. Он бы отправил за мной своих людей, а тебя послал к дьяволу… Кстати, ты до сих пор не объяснил, почему твои ребята не одобрили этот план.
 Уоллас бросил на него дерзкий взгляд:
 – Не пришлась им по душе эта затея, только и всего. Большинство из них просто трусы. Они побоялись тебя рассердить и иметь дело с Краучем. А еще женка им твоя понравилась. Они посоветовали мне оставить вас в покое и не вмешиваться в ваши дела.
 – Хороший совет. Надо было к нему прислушаться. – Дэниел повернулся к Хелене и протянул ей пистолет. – Не спускай с него глаз. А если понадобится, пристрели его.
 – Куда ты идешь? – встревожилась она, сжимая ствол оружия.
 – Похоже, он говорит правду по поводу своих дружков. Они приедут его искать, если он не покажется в Седлскове, – Дэниел подошел к развалившейся повозке. – Не стоит облегчать им задачу.
 Он перетащил повозку к тому месту, где сидел Уоллас, и принялся привязывать его к сиденью остатками поводьев.
 – Послушай-ка! – вскричал тот. – Ты ведь меня тут не оставишь? Сколько времени пройдет, прежде чем они меня найдут!
 – На это я и рассчитываю.
 Все еще подавленная своим открытием, Хелена наблюдала за действиями Дэниела. Уоллас попытался, было сопротивляться, и Дэниел яростно схватил его за горло:
 – Слушай меня, чертов дурак, и будь внимателен! Твои друзья были правы. Если бы ты увез Хелену, я бы тебя из-под земли достал и перерезал тебе глотку!
 Страстное желание Дэниела защитить ее вызвало в Хелене трепет. Но ей бы не понадобилась защита, если бы он не был таким скрытным. Она бы не стала рассказывать вчерашним собеседникам о мистере Прайсе, если бы знала, что Дэниел – известный контрабандист.
 А он тем временем продолжал:
 – Надеюсь, когда твои дружки найдут тебя здесь, ты вернешься в Кент. Забудь о Крауче, о том, что ты когда-либо видел меня и мою жену. А если ты продолжишь нам мешать, ты об этом пожалеешь.
 Уоллас ничего не ответил. Он был сильно напуган. Дэниел разозлился не на шутку и стал опасен. Хелена понимала, что должна бы презирать его за это, но, с другой стороны, ее восхищала эта сила.
 – Так ты понял меня, проклятый пьяница? – повторил Дэниел, сильнее сжимая горло Уолласа.
 Тот кивнул, и Дэниел, достав из кармана платок, завязал ему рот. Уоллас попытался протестовать, но вместо слов у него выходило только неразборчивое мычание. Дэниел подошел к Хелене и увидел, что ей не нравится происходящее.
 – Ты же не можешь оставить его здесь? А что, если его никто не найдет?
 – Ради Бога, Хелена, этот человек хотел тебя похитить. – Дэниел забрал у нее пистолет и спрятал в карман сюртука. Взглянув на Уолласа, он понизил голос: – Если я его отпущу, и он сообщит Краучу о том, что мы в Суссексе, нам не удастся освободить Джульет. Мы не можем так рисковать. Это хотя бы его задержит.
 – Я об этом не подумала…
 – А надо думать. С контрабандистами шутки плохи.
 – Тебе об этом лучше известно! – отрезала она. На лице Дэниела отразилось раздражение.
 – Да, это так. Я знаю, что у тебя есть ко мне вопросы, но сейчас не время их задавать. Нам пора ехать, пока его люди не начали его искать.
 – Ехать? Каким образом?
 – На лошади Уолласа. – Он показал ей на кобылу, мирно пасущуюся в стороне от дороги. Затем перевел взгляд на ее ногу, и его голос потеплел. – Мне так жаль, девочка, но другого способа нет – тебе придется скакать верхом.
 Хелена вздернула подбородок:
 – Я справлюсь. Да и пешком без трости я бы недалеко ушла.
 – Проклятие! Я об этом совсем забыл! – Дэниел подошел к ближайшему дереву и через минуту вернулся обратно, неся в руках толстую ветку. Оборвав с нее сучья и листья, он превратил ее во вполне пригодный для ходьбы посох. – Вот, пока придется обойтись этим.
 Хелена взяла новую трость и почувствовала, как ее злоба начала потихоньку угасать. Что же он за человек? Несколько минут назад обещал перерезать кому-то глотку, а теперь проявляет о ней заботу. Она медленно направилась к их пожиткам. Ложь Дэниела снова навела Хелену на невеселые мысли. Почему он скрыл правду? Возможно, ему было известно о Крауче нечто такое, что привело бы ее в ужас?
 Дэниел подвел к ней кобылу, его лицо оставалось мрачным.
 – Тебе придется сесть позади меня. Я бы пошел пешком, но у нас очень мало времени.
 Дэниел переложил содержимое сумок мистера Уолласа к их вещам и ненадолго задумался, глядя на альбом для рисования. Безусловно, он занимал слишком много места. Но вдруг с выражением раскаяния на лице Дэниел добавил его к остальному скарбу.
 Неужели это действительно раскаяние? Должно быть, Хелене показалось. Мужчина, который когда-то приказал ей подчиняться ему беспрекословно, вряд ли расстроится из-за того, что она раскрыла все его секреты. А может, не все? Правда ли, что Джульет в безопасности у Крауча? Сердце Хелены учащенно забилось. Она-то считала их с Дэниелом партнерами, но это совсем не так…
 Оседлать лошадь вдвоем было не так-то просто. Они нашли перелаз через изгородь, Дэниел забрался на него и помог подняться Хелене, затем сел в седло сам и усадил ее сзади. Через минуту они были в дороге.
 Скачка верхом показалась Хелене сущей мукой. Ей надо бы прижаться к Дэниелу покрепче, но сама эта мысль была ей неприятна, и вместо этого она ухватилась за его сюртук. Еще меньше Хелене хотелось вспоминать о прошедшей ночи. Она ведь было решила, что понимает Дэниела. Как глупо с ее стороны! Она его совсем не знает.
 Поверенный в делах ее зятя давал дельные советы герцогам, куда поместить деньги. Малыш Дэнни, помощник Кра-Уча, грозился перерезать Уолласу глотку. Дэниел Бреннан мог солгать в любой момент. И почему она всегда такая простофиля, когда дело касается мужчин?
 Они проехали несколько миль, затем Дэниел неожиданно свернул с главной дороги на проселочную, более узкую, по бокам которой росли ивы.
 – Дэниел! Куда мы едем? – прокричала Хелена, пытаясь заглушить топот копыт. Они скакали галопом, и в этих Условиях разговаривать было довольно трудно.
 – Нам надо где-нибудь остановиться на ночлег, – ответил он. – Там я все объясню.
 «Еще как объяснишь». Ему придется рассказать все, иначе она и его огреет по голове самодельной тростью.
 Они миновали рощу с огненно-рыжими осенними дере-вьями, небольшое болото, над которым порхали стрекозы и где стрекотали кузнечики. Наконец узкая дорога закончилась, и путники оказались перед небольшой мазаной хижиной с сараем. Дэниел остановил лошадь, спешился сам и помог спуститься Хелене. Ее ноги болели, но, к счастью, путь оказался недолгим, и она вполне могла стоять.
 Но даже после того как ботинки Хелены оказались на земле, Дэниел не торопился выпустить ее талию из рук. Его взгляд был полон темного желания, и Хелену вновь охватило волнение.
 Да что же это с ней такое? Стоит Дэниелу до нее дотронуться, и все ее подозрения сразу же улетучиваются, уступая место воспоминаниям о вчерашней ночи, его поцелуях, ласках и… Хелена со стоном высвободилась из его объятий и потянулась за своей новой тростью. Ее взгляд упал на домик фермера, возле которого они спешились.
 – Почему мы здесь остановились?
 – Люди Уолласа наверняка бы нас встретили, если бы мы и дальше ехали по главной дороге. Увидели бы его лошадь и поняли, что случилось. А так у нас есть шанс их провести – они могут, решить, что Уолласу удалась его затея.
 – Ты думаешь, что они не станут его искать? – с надеждой спросила Хелена.
 – Может, и станут, В любом случае ехать по главной дороге сейчас опасно. Надо немного переждать и найти транспорт получше.
 – Но если они все же найдут Уолласа, он вполне способен убедить их поехать к Краучу.
 – Такая возможность есть. Но, похоже, люди Уолласа не так глупы, как он сам, а его я постарался, как следует запугать. – Дэниел вздохнул. – У нас нет выбора, моя хорошая. Если мы переждем здесь ночь, то сможем продолжить путь без помех. А, отправившись в Седлском сейчас, наверняка встретим вчерашних знакомых.
 Хелена огляделась вокруг. Домик фермера был совсем маленьким, сарай выглядел ветхим и вряд ли мог вместить более пары лошадей. В загоне рядом с домом валялись четыре свиньи, позади него паслось несколько коров. Здесь жили небогатые люди.
 – Значит, ты предлагаешь залечь на дно? А ты знаком с хозяином?
 – Нет, я свернул сюда случайно. – Дэниел направился к дому. – Но здешние фермеры дружелюбны, особенно если им заплатить. Думаю, они не будут возражать против того, чтобы мы переночевали в их сарае.
 Хелена последовала за ним. Дэниел громко постучал, но ответа не последовало. Он забарабанил в дверь – тишина. Тогда он попробовал приоткрыть ее. Но как только рукоятка повернулась, и дверь начала открываться, позади них раздался звонкий юношеский голос:
 – Лучше отойдите-ка от двери, мистер, ежели не хотите умереть!




 Глава 14


 Не живот хочу насытить, но глаза —
 Взгляда от любимой оторвать нельзя.
  «Любовь в бочонке», баллада неизвестного автора 
 «Вот тебе и дружелюбные фермеры», – подумал Дэниел, оборачиваясь. Однако, увидев их захватчика, он вздохнул с облегчением. Это был паренек лет пятнадцати, в грязной рабочей робе и нанковых брюках. Локон каштановых волос спадал на его голубые глаза, с подозрением следящие за нежданными гостями. Юнец направлял на Дэниела и Хелену вилы, но пот, проступающий на его веснушчатом лице, говорил о том, что он не так смел, как хочет казаться.
 – Послушай, паренек, мы вовсе не хотим тебе навредить. – Дэниел направился к нему. – Будь добр, опусти эту штукуй…
 – Стойте где стоите! – Юноша помахал вилами перед его носом. – Никакой я вам не паренек! Я достаточно взрослый, чтобы проткнуть вот этим вашу грудь, ежели понадобится!
 Интересно, что бы сказал этот мальчик, если бы узнал о пистолете, который лежал у Дэниела в кармане?
 – Не сомневаюсь, что ты можешь это сделать, но вряд ли тебе этого хочется. Ведь мы ничего плохого тебе не сделали.
 – Вы хотели влезть в мой дом!
 – Муж просто желал узнать, есть ли там хозяева, – подала голос Хелена. – Когда никто не ответил на наш стук, он подумал, что нас не услышали.
 Приятные манеры Хелены, казалось, озадачили парня. Он перевел взгляд на нее и с любопытством начал разглядывать ее грязное платье и самодельную трость.
 – Что это с вами стряслось? – спросил он, слегка опустив вилы. – Вы будто кувыркались в грязи вместе со свиньями.
 Хелена вздрогнула.
 – Да, примерно так я себя и чувствую. Мы ехали к морю, и по дороге у нас случилась авария. Наша повозка развалилась, а мы упали в грязь. Видите, мое лучшее платье пропало, а трость сломалась. И теперь мне приходится пользоваться этой нелепой палкой. – С располагающей улыбкой она протянула пареньку руку: – Меня зовут Хелена Бреннан, а это мой муж Дэниел. Мы просим прощения за беспокойство, но мы надеялись, что вы поможете нам.
 Парень немного поколебался, бросил еще один настороженный взгляд на Дэниела, опустил вилы и пожал предложенную руку:
 – А я – Сет Аткинс. Я тут живу.
 Он сжимал руку Хелены дольше положенного, и Дэниел хмуро произнес:
 – Может, нам лучше с твоим отцом поговорить? – Сет посмотрел на него угрюмо и отпустил руку.
 – Отца сейчас нет. А вот со мною можете говорить, ежели желаете.
 – Конечно. – Хелена бросила на Дэниела предупреждающий взгляд. Затем она лучезарно улыбнулась Сету: – Ваш отец был бы чрезвычайно доволен тем, как вы защищаете ферму. Но уверяю вас, мы не нищие и не воры. Нам просто надо переночевать. И мы были бы очень признательны, если бы вы позволили нам остановиться в вашем сарае.
 Сет переминался с ноги на ногу.
 – Да чего ж вам в сарае-то ночевать? До города всего пара миль, а там есть хорошие гостиницы.
 – С моей больной ногой даже пара миль – все равно, что пара сотен. Скакать верхом я долго не могу, а теперь, когда наша повозка сломалась, другого способа добраться до города у нас нет… – Она замолчала и с мольбой посмотрела на него. – Прошу вас, не заставляйте меня опять садиться на лошадь. Мы не доставим вам хлопот, уверяю.
 Боже, подумал Дэниел, и эта женщина его называет плутом!
 Сет заметно смягчился. Он в раздумье почесал грудь:
 – Ну, не знаю…
 Дэниел покачал головой. Раз уж Хелена пустила в ход свой дар убеждения, у бедняги не осталось ни единого шанса устоять. Точно также она некогда убедила самого Дэниела взять ее с собой в поездку.
 – Мы вам заплатим, – продолжала Хелена.
 – Да, – вставил Дэниел, решив, что настала его очередь вступить в разговор. Он достал из кармана кошелек и открыл его. – Конечно, мы заплатим. Как только вернутся твои родители, пусть они решат, можем мы остаться или нет, идет?
 Сет перевел взгляд с ноги Хелены на лошадь, а затем на кошелек в руке Дэниела.
 – Они до завтрашнего вечера не воротятся. Они меня оставили сторожить ферму. Что ж, оставайтесь. Думаю, большого вреда не будет. Раз вы заплатите…
 – Благодарю вас, – мягко сказала Хелена.
 Паренек криво улыбнулся:
 – Да чего там. Я бы вам и в доме постелил, но, боюсь, папаша с меня три шкуры сдерет, коли узнает.
 – С нас вполне хватит сарая, уверяю вас, – ответила Хелена. – Спасибо вам за сочувствие.
 Она снова улыбнулась Сету, и дурачок выпятил грудь, став похожим на петуха, горделиво нахохлившегося перед курицей.
 Дэниел не верил своим глазам. И эта девушка считает, что не пользуется успехом у мужчин? Она что, слепая? Похоже, парень готов любого проткнуть вилами, чтобы уберечь ее от неприятностей.
 – А еще мы были бы не прочь перекусить, если можно. – Дэниел зачерпнул полную ладонь серебра и подождал, пока Сет переведет взгляд на деньги. – Ничего особенного не нужно. Достаточно хлеба и еще чего-нибудь, что будет под рукой.
 – Мамаша оставила мне ужин, и я рад буду с вами поделиться. – Сет указал пальцем на сарай: – А лошадь можете поставить вон там. Родители наших двоих забрали, так что места теперь много. Сейчас принесу вам еду, вот только оденусь. – Он еще раз окинул их взглядом. – А ежели вам умыться нужно да грязь смыть, вон там, видите, бочка с водой. Там и ведерко есть, и мыло.
 – Большое тебе спасибо. – Дэниел протянул пареньку деньги. Тот взял их и еще с минуту удивленно таращился на горсть серебра, как будто опасаясь, что она исчезнет с его ладони. Возможно, бедный малый никогда в жизни не видел такой суммы. Судя по тому, как выглядела его хибарка, так оно и было. «Интересно, что же он хотел защитить от грабителей?» – с иронией подумал Дэниел.
 Наконец Сет спрятал монеты в карман.
 – Я сейчас вернусь, – пробормотал он и быстро зашагал к дому.
 Когда он скрылся за дверью, Дэниел подошел к лошади Уолласа. Краем глаза он видел, как Хелена, хромая, направилась к бочке, и его сердце сжалось от боли. Сама мысль, что ей придется умываться ледяной водой и спать на сеновале, в то время как она привыкла к горячей ванне и льняным простыням, была Дэниелу невыносима. А как ужасно то, что ему приходится возить ее за собой туда-сюда, рискуя ее безопасностью! Но больнее всего его ранил ее недоверчивый и обиженный взгляд. Лучше бы он пристрелил мерзавца Уолласа до того, как тот открыл Хелене правду.
 Дэниел расправил плечи. Она ведет себя так, будто он перед ней провинился. Но ведь Хелена сама придумала версию его прошлого. И даже если бы он сказал ей правду, это вряд ли бы изменило их отношения.
 Черт возьми, этого проходимца Уолласа! Если раньше Хелена считала Дэниела развратником, то теперь она думает, что он еще и злодей в придачу. Единственным утешением было то, что она все еще надеялась с его помощью разыскать сестру. У нее не было другого выхода…
 Дэниел завел лошадь Уолласа в сарай и начал ее расседлывать. Немного погодя вошла Хелена, держа в одной руке шляпку, а в другой – грязный носовой платок. И то и другое она повесила на вбитые в стену гвозди. Ее лицо было чисто вымыто, а волосы распущены и каштановыми струями спадали по ее плечам.
 У Дэниела закипела кровь. С трудом, отведя глаза, он принялся сосредоточенно чистить лошадь. Когда он почти закончил свое занятие, Хелена неожиданно заговорила:
 – Дэниел! Когда утром ты сказал, что можешь спасти Джульет, ты рассчитывал на прежние связи с Краучем?
 Дэниел вздрогнул:
 – Да.
 – Но я надеюсь, несмотря на вмешательство Уолласа, такая возможность все еще есть?
 – Да, черт побери. – Он не мог больше ходить вокруг да около. – А ведь тебя совсем не это волнует, разве не так?
 – Что ты имеешь в виду? – В ее голосе зазвучали ледяные нотки, которых он не слышал с самого Лондона.
 – Ты вся сжимаешься, когда я до тебя дотрагиваюсь, и не хочешь даже смотреть в мою сторону. Ты решила, что мне нельзя доверять?
 – С чего бы мне так думать? – парировала Хелена. Дэниел отвернулся от лошади и бросил в угол скребницу.
 – Проклятие, Хелена, я не мог тебе рассказать, что работал на Крауча.
 Она с холодным любопытством посмотрела на него:
 – Почему? Потому что «тут не о чем беспокоиться»?
 – Именно поэтому. Это едва ли что изменит. В любом случае я же обещал тебе помочь спасти сестру от похитителей.
 – Если бы это ничего не изменило, почему ты утаил правду?
 – Потому что я знал, как ты отреагируешь, – подумаешь самое худшее, решишь, что я такой же мерзавец, как те, кто ее похитил.
 Хелена в изумлении посмотрела на него:
 – Вовсе нет!
 – Я же видел, как ты смотрела на меня, когда Уоллас рассказал тебе обо всем. Как будто я насекомое, которое надо раздавить. Словно я предал тебя. Ты ведь считала, что я был всего лишь подростком, которому приходилось жить среди контрабандистов и делать для них мелкую работу, и не усматривала в этом ничего предосудительного.
 – Ты не понимаешь…
 – Но теперь ты знаешь, что я был правой рукой Крауча, и я для тебя такой же преступник, как Уоллас и его шайка. Послушай меня, девочка. Я тот самый мужчина, который целовал тебя прошлой ночью, которому ты доверяла, – ведь ты сама призналась в этом перед людьми Уолласа. И если ты думаешь, что я…
 Он замолчал, услышав, как хлопнула дверь дома. К ним шел Сет. Дэниел понизил голос:
 – Мы позже договорим, хорошо? А пока реши, что ты от меня хочешь. Нам придется терпеть друг друга несколько дней, и я не собираюсь выступать в роли мальчика для битья все это время.
 Он пожалел о своих резких словах, когда увидел, как отшатнулась от него Хелена, изумленная и расстроенная. Кляня себя, на чем свет стоит, Дэниел повел лошадь в стойло. Ему не следовало это говорить, но, Боже правый, она сводила его с ума.
 Минувшей ночью она была страстной и нежной, сама искала его ласк. И дело было совсем не в спиртном, Дэниел это знал. После сегодняшнего утра, проведенного в повозке, он был в этом более чем уверен. Но теперь Хелена выбросила это из головы, и все из-за его прошлого. Да как она может?!
 Ему хотелось подойти к ней и снова заключить в объятия, напомнить ей о горячей сладости их поцелуев и ласк. Он хотел показать ей: то, чем он занимался в юности, не имеет никакого значения.
 Послышались шаги их юного хозяина. Паренек выбрал совсем неподходящее время для того, чтобы принести им ужин. Пытаясь придать лицу спокойствие, Дэниел запер лошадь в стойле и вернулся к Хелене. Он не осмеливался взглянуть ей в глаза, в которых читалось осуждение.
 – В доме оказалось больше еды, чем я думал, – радостно объявил Сет, внося поднос, заставленный посудой. Он не заметил повисшего в воздухе напряжения.
 Хелена взяла себя в руки.
 – Большое спасибо. Это так мило с вашей стороны!
 – Мамаша даже пирога оставила, – продолжил он. – Я вам его принесу, когда вы все это съедите.
 – Мы не тронем ваш пирог, – сказала Хелена мягко. – Вы можете оставить его себе.
 Улыбка на ее губах казалась застывшей, и все-таки Дэниел разозлился. Как легко она может притворяться любезной, когда перед ней заискивает этот зеленый юнец!
 – А я бы не отказался от пирога, – проворчал Дэниел. – В конце концов, я за него заплатил. – Он подошел к парнишке, осмотрел содержимое подноса и добавил: – Хотя еды здесь более чем достаточно.
 – Мамаша делает отличные хлеб и масло, – похвастался Сет. – А еще есть соленья, ветчина и холодная картошка.
 – Звучит заманчиво, – улыбнулась Хелена. – Но должна признаться, я не так голодна, как думала.
 Дэниел бросил на нее быстрый взгляд и увидел, как на ее лице промелькнула гримаса боли. А ведь он знает, почему она лишилась аппетита. Придавленный чувством вины, Дэниел вспомнил, что она почти не притронулась к завтраку.
 – Почему бы вам не подготовить место для еды, пока я умоюсь? – предложил он. Может, если ненадолго оставить Хелену, аппетит к ней вернется?
 Дэниел пошел к бочке. Он разделся до пояса, аккуратно спрятав пистолет в груде одежды, и начал яростно натирать бока и подмышки. Он был совсем не против ледяной воды и прохладного осеннего воздуха. Возможно, хоть это поможет ему немного остыть? Наконец он вытерся, надел рубашку, подобрал грязный сюртук и пистолет и вернулся в сарай.
 Сет и Хелена уже сидели на низких табуретках вокруг стола, наскоро сооруженного из досок, которые были попросту положены на тележку. Они зажгли две лампы, и теперь пыльный сарай и обильно накрытый стол были мягко освещены. Дэниел бросил вещи  в углу, снова спрятав в них пистолет, и вдруг понял, что тоже потерял аппетит. Хотя еда выглядела весьма соблазнительно, а Сет принес даже свежего молока, все, что ему сейчас хотелось, – это немного эля. Для него и для Хелены, раз уж это единственный способ заставить ее расслабиться.
 И почему она может свободно чувствовать себя в его присутствии, только немного выпив? Вечно она судит его слишком строго.
 Все это послужит Дэниелу хорошим уроком. Никогда не стоит скрывать свое истинное лицо от окружающих. Он усвоил это правило много лет назад, когда потерял нескольких хороших знакомых, от которых пытался утаить незавидное прошлое. Похоже, Хелена решила, что Дэниел – один из тех мерзавцев, которых она всегда опасалась. Теперь ее возмущение ранило его больнее, чем он мог предположить. В глубине души он все-таки надеялся, что Хелена не стала бы его слишком осуждать.
 Оказалось, он ошибался. Дэниел понял это во время ужина, к которому она почти не притронулась. Хелена намеренно избегала его, отдав все внимание Сету. Никогда еще Дэниелу не хотелось так сильно свернуть кому-то шею, как этому мальчишке, и всего лишь из-за того, что тот был молод и дружелюбен.
 Сет с радостью принял предложение Хелены поужинать вместе с ними. Сначала он выспрашивал, куда и зачем они направляются. Но когда узнал, что они приехали из большого города, то пришел в полный восторг. Парень заявил, что тоже мечтает когда-нибудь побывать в Лондоне. Вопрос следовал за вопросом, и Дэниел вскоре понял, что Сет намерен узнать буквально все о каждом районе проклятого города. И что еще хуже, Хелена с готовностью отвечала на его вопросы, несмотря на то, что знала о Лондоне так же мало, как сам Сет. Без сомнения, она старалась как можно дальше оттянуть тот момент, когда они с Дэниелом окажутся наедине. Говоря по правде, он и сам этого боялся.
 Как они будут ночевать? Позволив Сету щебетать с Хеленой, Дэниел отошел от стола и начал обозревать сарай. Хелена не могла взобраться на лестницу, поэтому сеновал под крышей не подходил для ночлега. Им придется разместиться в стойле. К счастью, одно из них выглядело так, будто его не использовали долгие годы. Без сомнения, семья некогда продала одну из лошадей, и место давно пустовало.
 Слушая вполуха болтовню парня, Дэниел поднялся на сеновал и сбросил вниз несколько охапок сена. Затем он осмотрел заброшенное стойло, подмел его и убрал паутину. Застелив место будущего ночлега сеном, Дэниел увидел, что оно совсем маленькое. Боже правый, а ведь им придется ночевать здесь вдвоем, он не рискнет оставить Хелену одну. Что, если люди Уолласа сюда нагрянут?
 Нет, им придется спать вместе. Дэниел постелил попону. Что ж, одну ночь он сможет провести рядом с ней, сдерживая свои желания, к тому же она скорей пристрелит его, чем позволит до себя дотронуться.
 Она все еще болтала с юнцом. Он несколько раз намекнул, что они с Хеленой сильно устали с дороги, и, наконец, Сет понял, что ему пора уходить. Но даже после этого парень заявил, что принесет им белье, и, быстро сбегав в дом, снова появился на пороге.
 – А ваша мама не будет возражать, если заметит, что на ее белье кто-то спал? – спросила Хелена.
 – Я его утром постираю. Такой благородной леди, как вы, негоже спать на попоне.
 – Я согласен, – поддакнул Дэниел, забирая белье. – А теперь извини нас, Сет, нам нужно остаться одним. Мы с женой хотим снять грязную одежду и хоть немного отдохнуть.
 Сет покраснел, затем пробормотал, что он все понимает, и скрылся за дверью. Дэниел захлопнул ее со вздохом облегчения.
 – Вовсе не обязательно было грубить этому мальчику, – бросила Хелена, направляясь к их пожиткам. – Он пытался нам помочь.
 Дэниел с усмешкой направился к их будущему ложу.
 – Да нет, он старался понравиться тебе. Надо было его предупредить, что все это напрасно. – Дэниел постелил простыню и одеяло поверх попоны, затем спрятал пистолет в изголовье.
 – Что ты хочешь этим сказать?
 Дэниел подошел к тому месту, где она разбирала их пожитки.
 – Что ты не умеешь прощать, – ответил он, останавливаясь в нескольких шагах от нее. – Стоит мужчине допустить ошибку, и…
 – Вот как ты это называешь? Просто ошибка? – Услышав ее высокомерный тон, он стиснул зубы.
 – Ну, хорошо, пусть это была не просто ошибка. Да, я был помощником Крауча. – Раздражение, которое копилось в нем весь вечер, наконец, вылилось во вспышку гнева. – Но это было черт знает когда! Я не общался с контрабандистами многие годы, а ты ведешь себя так, будто я все еще один из них!
 Хелена повернулась к нему:
 – Мне нет никакого дела до твоих связей с контрабандистами! Ты был молод, и у тебя не было выбора. Я не могу притвориться, будто понимаю, каково это – жить в ужасной бедности, и нисколько не осуждаю тебя за то, что ты делал.
 – Ну и кто из нас лжет? – взревел Дэниел.
 – Ах ты, двуличный негодяй! Я давным-давно поняла, что ты был не просто мальчиком на посылках у контрабандистов! Вчера вечером ты показал, что неплохо разбираешься в их делах. Не так уж я была пьяна, чтобы этого не заметить.
 Дэниел изумленно посмотрел на нее:
 – Но ты не знала, что я работал на Крауча! Ты не имела понятия, что я был связан с теми людьми, которые похитили твою сестру. И теперь, когда тебе все известно, ты считаешь меня еще большим негодяем, чем раньше!
 – Да, ты прав! – с болью ответила Хелена. – Я считаю тебя негодяем. Но не из-за твоих связей с Краучем, а потому что ты мне солгал! Ты же обещал никогда этого не делать!
 Дэниел стоял пораженный, его гнев сразу улетучился.
 – Я доверяла тебе, – продолжила Хелена. – Я рассказывала тебе вещи, которыми ни с кем не делилась. Я просила тебя о том, о чем бы никогда никого не попросила… – Она замолчала и отвела взгляд. Ее дыхание стало тяжелым. – А ты мне нисколечко не доверял. Ты притворился, что не знаешь Крауча, делал вид, что ситуация не так уж серьезна, солгал о том, почему Крауч похитил Джульет…
 – Об этом я тебе не лгал. Я поделился с тобой своими опасениями.
 – Но ты же уверял, что рассказал мне все, а это была ложь.
 У Дэниела внутри все сжалось. Боже, он ее неправильно понял. Хелену волновало вовсе не его прошлое, а тот факт, что он ее обманул.
 И о чем он только думал? Фарнсуэрт ей лгал, отец – тоже, он сам ввел ее в заблуждение прошлым летом. И как только она простила ему прежние прегрешения и начала думать, что, возможно, не все мужчины обманщики, он снова сказал ей неправду. Какой же он идиот!
 Дэниел подался вперед и обнял Хелену за плечи. Она вздрогнула и попыталась высвободиться из его рук, но он не позволил.
 – Послушай, дорогая, – прошептал он. – Я должен был рассказать тебе про Крауча. Мне такокаль, что я этого не сделал…
 – Ты… ты еще утром уверял, будто Крауч выбрал Джульет из-за того, что Грифф богат. А ведь ты знал, что дело не в этом. Скорее всего, он выбрал Джульет из-за ваших с Гриффом прежних делишек!
 – Может быть, и так, но…
 – И, как долго тебе это известно? С тех самых пор, как мы покинули Лондон? Ты с самого начала знал о том, что твой… бывший друг похитил мою сестру?
 – Нет! Проклятие, так вот о чем ты думаешь! Ты решила, что я догадывался обо всем еще в Лондоне?
 У Хелены задрожали губы.
 – Я не была уверена. Когда я пришла к тебе домой с просьбой о помощи, ты хотел мне отказать. А уже на следующий день передумал. И мне всегда было интересно почему.
 – Да просто мне удалось выяснить, что Прайс и, правда, контрабандист. Я бы ни за что в жизни не взял тебя с собой, если бы понял, что в дело замешан Крауч. Никогда! Я бы не стал так рисковать. – Его голос стал мягче. – Я узнал о том, что он к этому причастен, в тот же момент, что и ты, моя хорошая. Вчера втостинице. Ты должна мне верить.
 Хелена отвернулась, смахивая слезу.
 – Почему? Каждый раз, когда я начинаю тебе верить, я оказываюсь одураченной. А я-то думала, что ты со мной честен, что ты отличаешься от остальных…
 – Пожалуйста, девочка моя, пойми – я не мог сказать тебе. – Он вытер ее слезинку. – Я бы не вынес твоего презрения.
 Она устремила на него яростный взгляд, и Дэниел понял, что допустил какой-то промах.
 – Так вот почему ты мне лгал! Ты думал, что, узнав о твоих связях с Краучем, я начну тебя презирать?
 Гнев Хелены озадачил его.
 – Ну да, такое приходило мне в голову…
 – Ах, ты… ты… большой… упрямый… осел! – При каждом слове Хелена толкала Дэниела пальцем в грудь, по ее щекам градом текли слезы. – И после вчерашней ночи ты думал, что это сможет меня остановить? Что я перестану желать тебя?
 Дэниел застыл как громом пораженный. Она трезва как стеклышко и все-таки хочет его, несмотря на горькую правду, которую узнала о его прошлом, вопреки всем ее дурацким правилам.
 – Да, я так думал, – ответил он хриплым шепотом. – Но теперь понимаю, что был не прав.
 Осознав, что сказала лишнее, Хелена побледнела. Она высвободилась из объятий Дэниела и рванулась прочь.
 – Я… я неправильно выразилась…
 – Поздно брать свои слова назад, девочка. – Он последовал за ней. – Ты хочешь меня. Ты сама это сказала, и мы оба отлично знаем, что это правда.
 Хелена продолжала отступать.
 – Тебе не следовало лгать мне, Дэнни.
 – Я знаю. – Он поймал ее и снова заключил в объятия. Она упрямо смотрела на него, ее подбородок трясся.
 – Ты… ты должен был рассказать мне о Крауче сегодня утром.
 – Да. – Он наклонился к ней. – И очень об этом сожалею. Позволь мне искупить свою вину.
 – Нет! – В ее глазах появилась паника женщины, которая не может совладать со своими чувствами. – Не трогай меня… Убирайся от меня вместе со своей ложью, черт побери!
 – Это говорит твоя гордость, а не сердце. – Дэниел взял ее за подбородок, пытаясь успокоить. – Пора заставить ее замолчать.
 Он не дал ей времени на раздумья, на сопротивление, на протест. Он просто поцеловал ее, забывая обо всем, ища утешения в ее мягких нежных губах. Поначалу она сопротивлялась. Но потом с легким стоном уступила ему и, обхватив руками его шею, начала целовать в ответ.
 «Да, – думал он, – да, моя любимая».
 Неожиданно она оторвалась от его губ.
 – Чума тебя возьми, Дэнни! Какой же ты негодник! – Он судорожно покрывал поцелуями ее щеки.
 – Если это и так, то только потому, что я хочу тебя слишком сильно. Я сделаю все, лишь бы ты была моей.
 – Например, солжешь или предашь меня, – бормотала она, прижимаясь к нему всем телом. – Тебе должно быть стыдно.
 – Мне очень-очень стыдно, – шептал Дэниел. – Сейчас ты узнаешь, как я раскаиваюсь…
 – Послушай…
 Дэниел накрыл ее губы своими, не дав ей ответить. На этот раз он целовал ее более настойчиво, глубоко проникая языком в ее рот, как будто предупреждая, что это только начало. Так мужчина целует женщину, когда намеревается ее соблазнить.
 Именно это он и собирался сделать. Если он не овладеет Хеленой прямо сейчас, другой возможности у него может и не быть. Настал момент избавить Хелену от всех дурацких правил и расчистить в ее сердце местечко для него. И если для этого ему нужно заняться с ней любовью в этом убогом сарае на постели из сена, пусть так и будет. Он ни за что в жизни не согласится ее потерять.




 Глава 15



 Покинули мы берег дивный,
 Вернулись домой, как ни жаль.
 На том берегу я взрастила любовь
 И в мае сняла урожай.

    «Королева мая», баллада неизвестного автора

 «Это несправедливо, – думала Хелена, когда Дэниел настойчиво и жадно прильнул к ее губам. – Почему он делает со мной все, что хочет? И я не могу его оттолкнуть?»
 Потому что она хотела его, нуждалась в его ласках. Хелена ненавидела себя за слабость, но это ничего не меняло. С той самой минуты, когда Дэниел объяснил ей, почему солгал, ее сердце начало оттаивать. Ведь он не смог открыть ей правду, опасаясь, что она начнет его презирать. Какую женщину не тронет такое признание?
 Но Дэниел обещал всегда быть с ней откровенным… Хелена отстранилась.
 – Ты думаешь, стоит тебе меня поцеловать, и я снова стану покорной?
 – Я вовсе не хочу от тебя покорности, любимая. Мне нужна твоя страсть, твоя нежность. – Он хотел ее так же сильно, как она его, Хелена это чувствовала. Взгляд Дэниела обдал ее жаром, заставив вспомнить о том удовольствии, которое она недавно испытала.
 – Мои страсть и нежность были у тебя прошлой ночью, но, похоже, ты их невысоко оценил.
 Она высвободилась и попыталась уйти, однако сделала это недостаточно быстро. Дэниел настиг ее сзади, обхватил руками за талию и крепко прижал к себе. Хелену охватил уже знакомый трепет, ее воля к сопротивлению ослабла.
 – Это неправда, ты же знаешь, – сказал он хрипло, откинув ее волосы назад. – Еще как оценил, поэтому и солгал тебе сегодня. Это было глупо и не принесло желаемого результата. Наоборот, ты начала презирать меня. – Дэниел стал нежно целовать ее ухо. Господи, как же хорошо! Хелена слабо застонала.
 – Я… не презираю тебя.
 – Разве? Похоже, ты очень сердита.
 Почему это звучит так знакомо? Дэниел покусывал ее мочку, и мурашки побежали у нее по спине. Мысли вылетели из головы.
 – Вовсе нет.
 – Нет? – Он провел языком по ее уху, и сладкая истома наполнила тело Хелены. Ее и без того слабое желание противостоять ему окончательно исчезло. Свободной рукой Дэниел дотронулся до ее груди и пробормотал: – Если ты не сердишься, докажи это.
 Теперь Хелена вспомнила, почему эта беседа казалась ей знакомой, и все-таки слова ответа слетели с ее языка раньше, чем она могла остановиться.
 – Доказать? Как?
 – Позволь мне заняться с тобой любовью.
 Он сказал это тихим шепотом, и все-таки каждая клеточка ее тела сладко заныла, как будто Хелена услышала пение сирены, сковывающее ее волю. Это надо срочно прекратить.
 – Ты не заставишь меня забыть о твоем обмане…
 – Может быть. Но зато покажу, как я об этом сожалею. – Он начал медленно ласкать ее сосок сквозь тонкий муслин.
 – Позволь мне исправить свою ошибку и доставить тебе удовольствие. – Его рука была влажной и горячей, Дэниел гладил ее грудь так искусно, как умел только он.
 Хелена никак не могла побороть свое смятение.
 – Ты такой… бесстыдник, Дэнни, – сказала она, пытаясь придать своему голосу суровость, но вместо этого у нее получился хриплый шепот.
 – Комплименты за комплиментами… – Теперь обе его руки массировали ее грудки, пробуждая в ней горячее желание. – Ты и сама можешь быть горячей и бесстыдной. Покажи мне свою раскрепощенность, девочка. Ты же этого хочешь.
 Он забавлялся ее грудью, покрывая шею поцелуями. Хелена чувствовала, как у нее внутри все сладко ноет. Господи, а ведь он прав: она хочет быть такой же распущенной, как та женщина, которую она видела в Лондоне в окно коляски.
 – Дэниел… – прошептала она, ухватив его за кисть. Она попыталась оттолкнуть его руку, но только крепче прижала ее к своей груди.
 Он простонал:
 – Вот так хорошо, девочка. Покажи мне, что ты от меня хочешь, что тебе нравится, как я могу исправить свою ошибку.
 Хелена осознала, что помогает ему, и быстро убрала руку, но ей не стало легче. Ласки Дэниела заставляли ее забыть обо всех доводах рассудка, в его объятиях она таяла, как снег. Ее промежность стала такой же влажной и теплой как прошлой ночью, и Хелене захотелось, чтобы он снова потрогал ее там. Она почувствовала, как напрягся его стержень, а дыхание стало тяжелым и учащенным.
 Одной рукой Дэниел начал снимать с нее платье. Через несколько секунд оно уже было расстегнуто и медленно стянуто вниз. Затем он освободил Хелену от плена нижних юбок снова начал поглаживать ее грудь. Ее плоть была отделена от его только тонким полотном сорочки, и Хелена чувствовала каждое прикосновение его больших теплых рук так остро, что это было похоже на боль.
 Она думала, что впечатления прошлой ночи были такими сильными благодаря алкоголю, но теперь, когда ее чувства не были притуплены, они стали еще более яркими, волнующими… Ей так хотелось им поддаться.
 – О, моя радость! – бормотал Дэниел. – Какже мне нравится тебя трогать! Твое тело как будто специально для этого создано.
 Хелена попыталась подавить дрожь.
 – Ты просто льстец. А в книге миссис Нанли сказано: «Благовоспитанная молодая леди не должна потакать льстецам».
 – Это не лесть, а, правда. – Он принялся покусывать ее ухо. – Пора тебе выбросить из головы правила этой старой карги и принять новые, более подходящие твоему нынешнему положению.
 – Моему нынешнему положению? – повторила Хелена и задохнулась, когда рука Дэниела поползла вниз по животу и исчезла в месте соединения ее ног.
 – Да. – Он гладил ее сквозь сорочку. – Положению бесстыдной леди. Запомни первое правило – такая леди с удовольствием принимает мужские комплименты.
 – Неужели? – Она не могла думать, когда он ее ласкал так уверенно, одной рукой потирая интимное место, а большим пальцем другой, поглаживая сосок. – Какая же она… наивная.
 – Второе правило, – бормотал Дэниел. – Бесстыдная леди не обсуждает правила.
 Хелена удивленно приподняла бровь:
 – Как это похоже на миссис Нанли!
 – Да, но правила, связанные с удовольствием, совсем иные. – Дэниел приподнял сорочку Хелены, и его пальцы скользнули в разрез ее панталон.
 О небеса, как же приятно чувствовать его настойчивые прикосновения, ощущать, как ее собственная плоть становится влажной, жаркой, жаждущей! Хелена начала инстинктивно тереться о его палец, не вполне понимая, что делает.
 – Тебе ведь это нравится, правда, девочка? – Хелена ничего не ответила, она потеряла дар речи, и Дэниел продолжал: – Правило третье – бесстыдная леди говорит своему любовнику о том, как доставить ей удовольствие.
 Ее любовнику. Ну да, он собирается стать ее любовником. И она позволит ему это сделать.
 – Скажи мне, милая, – хрипло допытывался Дэниел, – тебе нравится? То, что я делаю, заставит тебя забыть обиду? – Он раздвинул пальцами складки ее нежной плоти, и все ее желания сконцентрировались в этой точке. – Тебе приятно, когда я трогаю тебя там? Мне продолжать? – Он остановился, ожидая ответа, и Хелена вскричала:
 – Да, да, продолжай! – Его палец погрузился еще глубже, и только тут она осознала, что держит его за руку, помогая движениям. Но Боже правый, это было невероятно приятно!
 – Знаешь, у меня есть кое-что получше пальца. Сегодня ты не скроешься от меня, девочка. Я собираюсь положить тебя на эти простыни и заполнить своей плотью. Я хочу, чтобы ты стала моей.
 Хелена вся задрожала от возбуждения.
 – А ты тоже… будешь моим? – не удержалась она от вопроса. – Только моим?
 Внезапно Дэниел прекратил свои ласки. Он развернул Хелену лицом к себе и посмотрел ей прямо в глаза.
 – Правило четвертое – бесстыдная леди доверяет своему любовнику. Так же как он доверяет ей. – Его голос смягчился. – Обещаю, что буду только твоим. – Он начал расстегивать ее сорочку. – Ты мне веришь? Ты доверяешь мне, любимая?
 – Не знаю.
 Ей так хотелось ему верить! Но что означают слова «только твой» для такого мужчины, как он? Входит ли в это понятие женитьба?
 Ну что ж, если нет, она все равно решится на этот шаг. Она стала настолько нескромной, что хочет узнать то же, что и остальные женщины: каково это – заниматься любовью с человеком, который находит ее желанной? А если сейчас она поднимет вопрос о женитьбе и выяснит, что Дэниел не находит эту идею привлекательной, это все испортит. Впервые в жизни Хелене хотелось сделать что-то безрассудное, приятное и… да, бесстыдное.
 – Хотя бы в одном постарайся мне довериться. – Дэниел стягивал сорочку с ее плеч. – Я никогда не обижу тебя, моя девочка, клянусь.
 Хелена почувствовала холодок, когда он освободил ее от сорочки и панталон, но это не остудило огня, охватившего ее всю.
 – Боже мой, ты – самое прекрасное создание, какое я когда-либо видел, – шептал Дэниел, пока его руки блуждали по ее груди, животу, бедрам, как будто готовя их к предстоящим ласкам. – Так я и думал. У тебя кожа гладкая, как шелк. – Он ухватил локон ее волос и пропустил его сквозь пальцы. – А твои волосы… знаешь, сколько раз мне хотелось их распустить, как часто я представлял себе их лежащими вдоль твоих грудок?
 Услышав восхищение в его голосе, Хелена вздрогнула.
 – Неужели это правда?
 Дэниел посмотрел ей в глаза настойчиво и горячо.
 – Хелена, помнишь, я обещал, что не притронусь к тебе, пока ты не будешь трезвой и не скажешь, что сама этого хочешь? В том, что ты трезва, нет сомнения, но мне надо знать: ты действительно этого желаешь? Если нет, останови меня, пока я еще могу с собой совладать. Я хочу заняться с тобой любовью. Ты мне позволишь?
 В его глазах Хелена прочла неуверенность. Это не был взгляд человека, привыкшего обольщать женщин, он горел неподдельным желанием. Хелена чувствовала то же.
 Она судорожно вздохнула и опустила глаза на его сюртук.
 – Бесстыдный мужчина не стоит одетым, если его возлюбленная уже голая. Это неприлично.
 Дэниел издал какой-то подавленный звук.
 – Мне совсем не хочется быть грубияном, – хрипло сказал он и быстрыми движениями начал освобождаться от одежды.
 Предвкушение чего-то неизведанного захватило Хелену. Может, все это чистое безумие, но ей все равно. Она хочет, чтобы Дэниел принадлежал только ей, пусть даже всего на одну ночь.
 Когда он предстал перед ней без одежды во всем своем великолепии, у нее во рту пересохло. Увидев его полуобнаженным в Лондоне, Хелена была слишком смущена, чтобы рассмотреть все как следует, но теперь, возможно, у нее был единственный шанс запомнить его прекрасное тело, и она не упустит его. Хелена любовалась идеально выточенной грудью с пушком русых волос, упругой талией, огромными рельефными мышцами, бедрами, между которыми…
 О Боже! Так вот как выглядит мужская «штука». Она задохнулась от неожиданности. Рисунки греческих статуй, которые она тайком разглядывала в книгах по искусству, не подготовили ее к тому, что теперь у нее перед глазами. Любопытство Хелены сменилось растерянностью.
 – Дэнни?
 – Да, дорогая? – В его голосе чувствовалось напряжение.
 – Ты говорил, что твоя… твой… что это твердое. Ты не упоминал, что оно торчит вверх. – В книжках мужские отростки аккуратно покоились между ног. То, что теперь увидела Хелена, резко отличалось от античных изображений. Стержень Дэниела торчал прямо из зарослей золотистых волос, а такого не было ни у одного греческого бога.
 Она подняла глаза. Дэниел сотрясался от беззвучного смеха. Шаловливо взглянув на нее, он подошел ближе и взял ее за руку.
 – Видела, как гончая поднимает нос кверху, стараясь учуять запах хозяина? Этот распутник задирает нос каждый раз, когда ты находишься рядом. Он ищет тебя, моя любимая. – Неожиданно он положил руку Хелены прямо поверх своего «распутника» и заставил ее обхватить напряженную плоть пальцами. – Но сначала его надо приласкать.
 Хелена с тревогой посмотрела на Дэниела, и он принялся поглаживать ее грудь.
 – Ты ласкаешь меня, а я – тебя. Так мы узнаем, как доставить друг другу удовольствие.
 Он понял, что напугал Хелену. Ее глаза стали круглыми, как блюдца. Дэниел отпустил ее руку, и она продолжала держать его стержень так осторожно, как будто он был сделан из стекла. И хотя ему было приятно то, что Хелена трогает его интимное место, она делала это слишком робко. Все равно, что побрызгать водой на горячий камень – холоднее он от этого не станет, только пар пойдет. И, Боже правый, от Дэниела тоже шел пар.
 Хелена в нерешительности провела рукой вдоль его Джона Томаса, и Дэниел почувствовал, что сейчас взорвется. Его «дружок» шевельнулся от ее прикосновения, и она отпустила его с таким испугом, как будто это был горящий факел.
 – Он довольно… большой, правда? – неуверенно сказала она.
 – Не настолько большой, чтобы не поместиться у тебя внутри, моя любимая, если тебя именно это беспокоит, – прохрипел Дэниел, любуясь ее невинной растерянностью и умирая от желания вернуть ее пальцы на прежнее место. Но в этом случае он наверняка не сможет сдержаться и «выпустит пар». От одного взгляда Хелены его «дружок» сходит с ума.
 Дэниел решил, что такая независимая женщина, как Хелена, получит больше удовольствия от занятий любовью, если будет знать, что ее ожидает. Поэтому он старался стоять неподвижно, пока она с любопытством и испугом рассматривала его тело. Когда Дэниел понял, что не может больше ждать, он притянул ее к себе и поцеловал. Затем он поднял Хелену на руки и понес к постели.
 – У тебя впереди еще много времени для того, чтобы изучить меня как следует. Теперь моя очередь познать тебя.
 Он уложил ее на простыни, и сено под ней мягко опустилось. Дэниел быстро снял ботинки и носки, не отрывая голодного взгляда от Хелены. Даже запах конюшни был не в силах ослабить его пыл, он с удовольствием разглядывал ее гибкое тело, стройные ноги в чулках и полуботинках, освещенные тусклым светом лампы.
 Он встал перед Хеленой на колени, и она робко улыбнулась:
 – А ты не хочешь погасить лампу? – Дэниел снял с нее ботинки.
 – Не сейчас. Надо быть слабоумным, чтобы в первый раз заниматься с тобой любовью в темноте. Ты у меня такая красавица.
 Он потянулся к ее подвязке, но Хелена перехватила его руку. Ее лицо исказилось от внезапной паники.
 – Нет-нет, пожалуйста, оставь чулки.
 – Не сопротивляйся, девочка. – Он подцепил пальцем край ее кружевной подвязки. – Никаких кружев, ты помнишь? – Хелена даже не улыбнулась его шутке, и он продолжал: – Я хочу видеть тебя всю.
 Она наклонила голову:
 – Я… моя нога… не слишком… хороша.
 Дэниел поднял ее лицо и встретился с ней глазами.
 – Мне она кажется красивой. Для меня каждая частичка твоего тела прекрасна.
 – Но…
 – Ш-ш-ш. – Дэниел накрыл ее рот пальцем. – Я знаю, что мне нужно. Мне необходима ты, вся целиком, обнаженная, открытая моим ласкам. Остальное не важно.
 Не отрывая глаз от Хелены, он развязал ее подвязки. Но когда очередь дошла до чулок, Дэниел не смог удержаться и посмотрел на ее ноги. Его дыхание участилось, когда он увидел здоровую ногу – это было произведение искусства, слишком совершенное для таких парней, как он. Дэниел стянул с нее чулок и переключил внимание на левую ногу. Конечно, она была не такая ровная и упругая, как правая, сквозь кожу проступали иссохшие мускулы, и все же ее вид вовсе не был ужасен, как думала Хелена.
 – Я уверена, это самое отвратительное зрелище, которое ты когда-либо видел, – прошептала она.
 Хелена смотрела на него испуганно и выжидательно, словно опасаясь, что он с ней согласится.
 – Нет. – Он указал на своего Джона Томаса: – Вот самое отвратительное из всего, что я видел. И все же я не променяю его ни на какие сокровища.
 – Да, он выглядит… довольно необычно.
 – Так же как твоя нога – необычна и все-таки прекрасна. Есть женщины, которые находят мужской член довольно привлекательным. – Он наклонился и поцеловал ее искалеченную ногу, почувствовав, как она задрожала от его прикосновения. – А, кроме того, и твоей ноге, и моему «дружку» найдется хорошее применение, ты не находишь?
 Она запустила пальцы ему в волосы.
 – Не знаю насчет твоего «дружка», а моя нога пригодна только для одного – благодаря ней я хромаю.
 – А мне нравится то, что ты хромаешь. – Он принялся покрывать ее ногу поцелуями от голени до бедер.
 – Опять ты лжешь. – В глазах Хелены появилась боль.
 – Вовсе нет. – Дэниел улыбнулся. – Из-за этого ты отказала всем поклонникам, и теперь будешь принадлежать только мне. – Он лег на Хелену сверху, раздвинув ей ноги, и обнял ее за плечи. – Но больше всего мне это нравится, потому что ты не станешь танцевать со всеми этими знатными лордами на балах, и я не сойду с ума от ревности.
 Дэниел наклонил голову и начал целовать ее грудь, ласкать языком соски, пока ее дыхание не стало тяжелым и прерывистым.
 – Но… с тобой… я тоже не смогу… танцевать.
 – А я никогда не любил танцы. Только один, вот этот. – Он потерся своим Джоном Томасом о ее бедра. Лицо Хелены стало розовым, она разомкнула губы. – Скажи мне, любимая, ты хочешь станцевать со мной джигу на матрасе?
 Хелена посмотрела на него со смущенной улыбкой:
 – Да. – Ее ногти врезались Дэниелу в плечи. – Да, Дэнни. Сегодня я твоя.
 «И не только сегодня», – мелькнуло у него в голове.
 Дэниелу хотелось, чтобы она желала его так же сильно, как он ее. Он нащупывал ее чувствительные зоны, целовал ложбинку на шее, предплечье, соски и не мог остановиться. Каждый ее страстный вздох, всякий стон приносили ему бесконечное удовольствие. И только когда она начала изнемогать от желания, инстинктивно прижимаясь бедрами к его «дружку», он осторожно вошел в нее.
 Боже, какая же у нее приятная щелка – теплая, влажная и тугая. Теперь Хелена полностью принадлежала ему. Но когда его стержень добрался до ее девственной плевы, Дэниел вдруг содрогнулся от мысли, что сейчас она отдаст себя во власть ему, сыну разбойника, в то время как могла бы найти, куда лучшую партию. Дэниел остановился. Если он овладеет Хеленой, она уже не сможет выйти замуж за человека её круга.
 – Хелена, – прошептал он. – Послушай меня.
 Ее ангельски прекрасное личико горело от желания.
 – Что случилось, Дэнни?
 – Ты уверена, что хочешь этого?
 – Да. – Хелена не колебалась. Она провела руками по его груди до талии и крепко прижала к себе, помогая проникнуть внутрь, несмотря на то, что мышцы ее плоти были зажаты. – Я хочу быть бесстыдной леди. Твоей леди.
 Джон Томас Дэниела напрягся еще больше. Черт с ними, со всеми этими мужчинами ее круга. Ни один из них, возможно, не хотел ее так сильно, как он.
 – Ну что ж, сейчас ты ею станешь, дьявол меня побери!
 Он сделает ее счастливой. Как только кошмар с ее сестрой закончится, можно себе представить, как хорошо им будет вместе! А пока, при их первой близости, ему следует быть осторожным.
 Дэниел накрыл ее губы своими и целовал долго и страстно, пока не почувствовал, что ее мышцы расслабились. Тогда он глубоко проник в нее, пробив ее девственность одним движением. Она вскрикнула, и Дэниел принялся покрывать ее лицо поцелуями.
 – Самое страшное позади, – прошептал он, стараясь не двигаться. – Теперь станет легче, любимая, обещаю. Только расслабься.
 – Не так уж это и страшно, – отозвалась Хелена, робко улыбаясь. – Я сталкивалась и не с такой болью. Продолжай, Дэнни. Я вполне способна это вынести.
 У Дэниела екнуло сердце. Бедная девочка, ей пришлось перенести столько мучений, физических и моральных. И, похоже, она решила, что занятия любовью тоже весьма болезненный процесс.
 – Боли больше не будет, – заверил он Хелену. – Никогда. Я больше не позволю тебе страдать.
 Он начал двигаться медленно и осторожно, стараясь справиться со своим неистовым желанием. Но Хелена горячо отзывалась на каждое его прикосновение, искала его губы, сжимала пальцами его плечи. И, не осознавая, что делает, Дэниел начал входить в нее все глубже, настойчивее, стараясь проникнуть во все ее тайные уголки. Она была влажной, теплой, отзывчивой… Он полностью потерялся в ней, и ему стало страшно. Ни с одной женщиной он не смог бы так забыться. Его тянуло к Хелене с самого первого дня, и теперь эта тяга была настолько сильной, что ему казалось, он умрет, если не удовлетворит свое желание.
 Но сначала надо доставить удовольствие ей. Он потянулся рукой к самой чувствительной точке между ее бедрами и принялся ее ласкать. Хелена застонала:
 – Да, Дэнни, да… Боже мой, вот так… да…
 Дэниел почувствовал, что его переполняет какая-то невероятная сила. Они были одним целым, вместе растворялись в наслаждении, которого он никогда раньше не знал. И когда она забилась под ним в любовной агонии, он с хриплым стоном, который разнесся по всему сараю, пролился в нее и почувствовал опустошение.
 Когда Дэниел начал возвращаться к действительности, его переполнила такая радость, какую он никогда не испытывал. Вот где его место – рядом с ней, в ней, там, где она. Может быть, на этот раз Хелена уступила его напору из-за того, что ей хотелось узнать неизведанную сторону жизни. Но он заставит ее желать большего. Он сделает все, чтобы она захотела остаться с ним. Он не отпустит ее.




 Глава 16



 Историю разбойника хочу я рассказать,
 Что проживал в Ирландии много лет назад.
 Отважный Вили Бреннан жил в килвудских горах
 И многим знатным гордецам внушал смертельный страх.

    Баллада неизвестного ирландского автора о реально существующем разбойнике

 Хелена лежала в объятиях Дэниела, ощущая приятную усталость. Его дыхание слегка вздувало ей волосы, а рука нежно поглаживала живот. Она не могла припомнить, когда еще чувствовала себя в такой безопасности, такой защищенной и… желанной.
 Поглядев вниз, Хелена увидела красное пятно между бедер. Ее девственность, доказательство того чудовищного поступка, который она совершила. Казалось бы, ей должно быть стыдно, но она ощущала только покой и тихую радость от того, что, наконец, стала по-настоящему близка с Дэниелом. Похоже, Розалинд не единственная в семье, у кого есть порочные наклонности.
 – Дэниел, – прошептала Хелена.
 – Да, любимая?
 – У тебя когда-нибудь была… Я твоя первая девственница?
 Он усмехнулся и поцеловал ее в плечо:
 – Без сомнения. Моя первая благородная леди, если быть точным. – Он замолчал. – И последняя.
 Пульс Хелены учащенно забился.
 – Что ты имеешь в виду?
 – Я собираюсь жениться на тебе, девочка. – Предательские мурашки пробежали по спине, но Хелена поспешила взять себя в руки. Она перевернулась на спину и посмотрела Дэниелу в лицо. Свет лампы падал так, что его черты были освещены только наполовину, и это напомнило ей о том, что в любую минуту он может придумать искусную ложь.
 Однако взгляд Дэниела был открытым и серьезным.
 – Я хочу жениться на тебе, Хелена, если, конечно, ты согласишься.
 Надежда, радость и еще какое-то чувство, в котором она себе до сих пор не признавалась, наполнили ее сердце. Но она попыталась отбросить эмоции.
 – Тебе вовсе не обязательно жениться на мне только из-за того, что ты меня обесчестил. Я знала, на что шла. Я сделала сознательный выбор стать… твоей любовницей.
 Дэниел наклонился к ней и провел губами по ее щеке.
 – А я имею серьезное намерение жениться на тебе. – В его глазах загорелись озорные искорки. – Не тебя одну обесчестили, знаешь ли. А как же я? Раз уж ты воспользовалась моей слабостью, то теперь, как честная девушка, должна выйти за меня замуж.
 – Если бы все мужчины вступали в брак после своей первой близости, ты бы уже давно был женат. Сколько тогда тебе было лет – девятнадцать, двадцать? – усмехнулась она.
 – Не уверен, что ты хочешь об этом услышать.
 – Представь себе, хочу. Если ты намерен сделать меня своей женой, мне надо знать, во что я впутываюсь. Так сколько тебе было лет?
 – Четырнадцать.
 – Четырнадцать! Рановато ты начал трудиться на этой ниве…
 – Мне немного помогли, – проворчал он. – Крауч и остальные ребята решили, что меня пора познакомить с этой стороной жизни. Так вот, они отвезли меня в гостиницу в Гастингсе и купили мне девушку легкого поведения. Тогда-то я и ступил на путь греха…
 – Путь, который ты с тех пор тщательно мостишь. – Этими словами она выдала свою ревность, но ничего не могла поделать.
 Дэниел погладил ее по щеке, его лицо стало озабоченным.
 – Я больше не хочу лгать тебе, Хелена. Я вел довольно беспутную жизнь, у меня и впрямь было много женщин. Но я давно уже не легкомысленный юнец, мне хочется остепениться и иметь семью.
 – Так вот чем ты занимался, когда я зашла к тебе домой в Лондоне, – холодно заметила она. – Устраивал пробы на роль жены?
 – Господи, – простонал он, – похоже, ты никогда об этом не забудешь.
 – Это незабываемо.
 – Может быть, для тебя. А я бы выбросил Сэлл из головы в то самое утро, если бы ты не переставала мне постоянно о ней напоминать. – Он остановился взглядом на ее губах. – Зато я никогда не забуду ни одной минуты сегодняшней ночи. Ты пытаешься уклониться от ответа, но я тебе не позволю. Ты выйдешь за меня замуж?
 Хелена чуть было не воскликнула: «Да!» Часть ее не желала ничего лучшего. Дэниел был первым мужчиной, который принимал ее такой, какая она есть, который знал обо всех ее достоинствах и снисходительно относился к недостаткам. Он был первым, кто потрудился заглянуть за маску ее холодности и высокомерия.
 Но очаровывать противоположный пол было его призванием, и это останавливало Хелену. Будет ли она счастлива с человеком, который полжизни провел в постели с женщинами, куда более искушенными в науке любви, чем она? А что, если Хелена ему быстро наскучит и он захочет вернуться к своей беспутной жизни? Она этого не переживет.
 Хелена продолжала молчать, Дэниел нахмурился:
 – Я знаю, что я ниже тебя по положению, и ты могла бы составить лучшую партию, но…
 – Ты вовсе не ниже меня, – запротестовала она. – Ни в одном из тех смыслов, которые в это вкладывают. Моя родословная ничуть не лучше твоей. Папа присвоил себе титул обманным путем, а мама была актрисой. – Она дотронулась до его руки. – А что касается более хорошей партии, то ты единственный мужчина, который мне нужен.
 Дэниел вздохнул с облегчением.
 – Ну а обеспечить-то я тебя сумею. Может, поначалу тебе придется жить и не в такой роскоши, как привыкла, но нуждаться мы ни в чем не будем, это точно. А со временем, когда мое дело станет более прибыльным, мы сможем себе многое позволить. – Уголки его губ поползли вверх. – Ради тебя я даже перееду из Сент-Джайлза.
 – Боюсь, я бы сделала это одним из условий брака, – усмехнулась она. – Но меня беспокоит вовсе не это.
 – Тогда что же, моя хорошая? – Он провел рукой по ее плечу.
 Хелена не решалась посмотреть Дэниелу в лицо и поэтому уткнулась взглядом в его грудь.
 – Почему ты хочешь жениться на мне, Дэнни? – Она почувствовала, как напряглась его рука.
 – Да уж не из-за приданого, которое дает за тобой Грифф. – Услышав обиду в его голосе, Хелена подняла глаза и встретила его настороженный взгляд.
 – Я знаю.
 – Мне не нужны деньги Гриффа. И твои тоже. Раз уж мы об этом заговорили, я ничего у него не возьму.
 – Это еще почему? – возмутилась она. Дэниел удивленно вскинул бровь, и Хелена поспешила пояснить: – Они будут совсем не лишними. А, кроме того, Грифф должен эти деньги нам обоим после того, во что он нас впутал прошлым летом.
 – Это правда. – Дэниел с улыбкой провел по ее губам большим пальцем. – Так ты выйдешь за меня замуж?
 – Я… я не знаю. Ты еще не ответил на мой вопрос. Почему ты хочешь на мне жениться?
 – А зачем люди вообще женятся? Чтобы всегда быть вместе, чтобы наслаждаться обществом и телом друг друга… – Он погладил ее по бедру, и в его взгляде загорелись искорки желания.
 «А как же любовь?» – подумала Хелена, но не произнесла это вслух. Она вовсе не хотела, чтобы Дэниел, как ее бывший жених, разбрасывался громкими словами. Он ведь предложил ей выйти за него замуж, одного этого должно быть достаточно.
 – Тебе вовсе не обязательно жениться для того, чтобы заниматься любовью, уж в этом я уверена, – усмехнулась Хелена.
 – Да, но я хочу это делать только с тобой. – Его голос стал нежным. – Я еще никогда не просил женщину стать моей женой. Ни одну женщину я не желал так сильно, как тебя. Не только сегодня ночью. Всегда.
 Хелена отвернулась от него, стараясь спрятать лицо.
 – Может быть, тебе так только кажется… – «И тебе это в новинку – я же первая благородная леди, которую ты соблазнил».
 – Я знаю, о чем говорю, Хелена.
 – А может, ты чувствуешь себя обязанным жениться на мне…
 – Да не чувствую я себя обязанным, черт возьми! – Дэниел раздраженно повернул ее к себе: – Неужели тебе так трудно поверить, что ты можешь быть по-настоящему кому-то нужна?
 – Да! – Слово слетело с ее губ, прежде чем она успела подумать. Пытаясь справиться со слезами, Хелена поняла, что именно здесь кроются причины всех ее сомнений. – Да, мне трудно в это поверить. Еще ни один мужчина не воспринимал меня так, как ты. Все они видели во мне только старую деву, злую на язык, да к тому же с серьезным физическим недостатком. А ты привык к обществу прекрасных женщин…
 – Так вот что тебя беспокоит! Все эти другие женщины… – Его злость начала проходить, он протянул руку, чтобы вытереть ее слезы. – Для меня ты прекраснее их всех, вместе взятых. Ни одна из них не интересовала меня дольше одной ночи. – Дэниел криво усмехнулся: – Думаю, я, и сам их не слишком волновал. Им были нужны мои деньги или Удовольствие, которое я мог доставить. Парочке из них льстило то, что я сын знаменитого Дикого Дэнни. С этими женщинами было весело, но ни одна из них всерьез обо мне не думала. Именно поэтому связи с ними были всего лишь развлечением. И я всегда чувствовал себя одиноким.
 Он приподнял лицо Хелены за подбородок, заставляя ее встретиться с ним взглядом.
 – С тобой все по-другому. Ты смотришь на меня и видишь Дэниела Бреннана, меня самого, а не моего папашу, или мой кошелек, или моего Джона Томаса. Вот почему заниматься с тобой любовью – это совсем другое дело. Я никогда не чувствовал ничего подобного… Два тела сливаются в одно, два сердца бьются одновременно, соединение людей, которые нужны друг другу. Так к чему мне другие женщины?
 Хелена смотрела в его любимое лицо, и ее сердце бешено стучало. У этого мошенника есть дар убеждения, а ей хочется ему верить. Если бы не его богатый опыт общения с женщинами, она бы не колебалась ни секунды.
 – Тебе не обязательно отвечать сейчас, любимая, – прошептал Дэниел. – Дай время, и я докажу, что мои намерения серьезны. Я буду ухаживать за тобой по всем правилам. Но у меня должна быть надежда, что ты хотя бы подумаешь над моим предложением.
 – Хорошо, – прошептала она в ответ, прислушиваясь к тому, как радостно бьется ее сердце. – Хорошо, Дэнни.
 «Мой Любимый». Она задержала дыхание. Неужели она настолько безрассудна, что влюбилась в этого плута?
 Да и как остаться равнодушной? Он был храбрым, сильным и нежным. Хелена не забыла, как яростно бросился он на ее защиту сегодня днем, а когда ему понадобилась помощь, доверился ей не колеблясь.
 Конечно, у него были слабые стороны – он любил, и поддразнить ее, и пофлиртовать с другими, а временами бывал слишком нахален. Но его недостатки особенно притягивали Хелену. Он открыто говорил о том, о чем она позволяла себе только думать, делал то, что в глубине души ей самой всегда хотелось сделать, мог угадать ее самые нескромные желания.
 Влюбиться в него было чистым безумием. Когда-то она уже отдала свое сердце Фарнсуэрту и заплатила за это слишком высокую цену. Второго раза она не вынесет.
 Конечно, Хелена не верила в то, что Дэниел способен ее предать, и все-таки ей следовало быть настороже… Но как тут можно устоять, когда он целует ее так нежно…
 Дэниел откинулся назад и притянул Хелену к себе:
 – Иди ко мне, девочка, нам надо поспать.
 – Я не могу сейчас спать, – сказала она, высвобождаясь из его объятий. – Мне нужно… смыть кровь.
 Он застонал:
 – Ну что я за неотесанный чурбан! Даже не подумал об этом. Но я не привык к девственницам. – Дэниел набросил на себя одеяло. – Иди, но долго не задерживайся, скоро наступит утро.
 Хелена наклонилась и быстро поцеловала его в губы, затем надела сорочку, взяла лампу и вышла из сарая. Ей и правда хотелось поскорее помыться, но это была не единственная причина, по которой она решила улизнуть из постели. Хелену переполняло радостное возбуждение, и она знала, что не сможет сомкнуть глаз. Да и после их разговора у нее появился повод для размышлений. Ей надо собраться с мыслями, а в этих случаях ее помощниками всегда становились альбом и карандаш.
 На улице Хелена поежилась от холода. Вода была ледяной, и она быстро ополоснулась, молясь о том, чтобы их юный хозяин не вздумал в это время выйти во двор. Затем она вернулась, укуталась в мантилью, достала рисовальные принадлежности и направилась к месту их ночлега.
 Дэниел уже спал, и это ее не слишком удивило. У них был изнурительный день, а ему еще пришлось сражаться с мистером Уолласом. Расположившись у Дэниела в ногах, Хелена повесила лампу, вытянула ноги и начала рисовать.
 Одеяло закрывало его бедра и то, что находилось между ними, но его грудь и руки, закинутые назад, служили прекрасной натурой. Сначала она набросала контуры его тела, мускулистые грудь и плечи. К деталям она вернется позже, а сейчас надо нарисовать лицо.
 Лицо Дэниела было настоящим подарком для художника. Оно не было классически красивым, но каждая его черточка говорила о том, что у его владельца сильный характер и непростая судьба.
 Хелена отложила карандаш. Наверное, глупо тянуть с ответом. Даже если он когда-нибудь решит наведаться к одной из старых знакомых, разве это будет так уж важно? Комок подступил к ее горлу. Еще как важно! Это разобьет ей сердце, а ведь она провела годы, стараясь уберечь себя от подобных потрясений.
 Дэниел обещал, что никогда ей не изменит, и ей хотелось в это верить. Но в более привычной обстановке она будет точно знать, что Дэниел хочет на ней жениться не под влиянием минуты. Как только они спасут Джульет, они смогут проводить много времени вместе, и тогда ей будет проще ответить на его предложение.
 Джульет. Хелена застонала. Она совсем забыла о Джульет. Сегодня ночью время остановилось, она чувствовала себя такой счастливой в объятиях Дэниела. Но утром все вернется на свои места. Им вновь придется иметь дело с Краучем и его дружками.
 Бедный Дэнни, сколько же ему пришлось вынести! Интересно, знал ли он своих родителей до того, как их повесили? А потом его воспитателем стал такой человек, как этот Крауч. В голове Хелены роились вопросы, которые она хотела ему задать, тысячи вещей ей нужно было узнать, до того как она вверит ему свое будущее и жизнь. А пока ей так уютно сидеть рядом с ним, отгородившись от всего мира…
 Хелена вновь принялась за рисование. Она уже набросала верхнюю часть тела Дэниела, оставалось только навести тени и прорисовать детали, но вдруг она заметила, что он проснулся и смотрит на нее.
 – Ой! – воскликнула Хелена, смутившись. – Я совсем не собиралась тебя будить.
 Дэниел хотел, было убрать руки из-под головы, но она запротестовала:
 – Нет-нет, не делай этого! Не двигайся!
 – Почему? Что ты там рисуешь?
 – Тебя спящего. – Увидев его усмешку, она добавила: – Хотя теперь, когда ты проснулся, мне придется рисовать тебя, довольного собой.
 Дэниел положил руку на ее голень и медленно провел ею до колена.
 – А я и, правда, доволен.
 – Неужели? – Она поспешила закончить рисунок раньше, чем он успеет переменить позу.
 – Отчего же мне не быть довольным? Я просыпаюсь и вижу, что меня рисует прекрасная полуобнаженная женщина.
 Он откинул мантилью и принялся разглядывать ее тело. Хелена внезапно поняла, что на ней надета только прозрачная сорочка, а лампа весьма откровенно освещает ее грудь.
 Ей захотелось отразить в рисунке его жадный взгляд, говорящий: «Я хочу тебя». Он всегда вызывал в ней ответное желание.
 – Я думала, ты хочешь спать.
 – И не ошиблась. А вот ты, похоже, не слишком.
 – Я не смогла уснуть.
 – Могу я надеяться, что вместо этого ты решила обдумать мое предложение?
 – Да. – Она потупила глаза. – И… некоторые другие вещи.
 Дэниел повернулся так, что его лицо оказалось полностью в тени.
 – Какие, например?
 – Ты говорил, что Крауч отвел тебя к твоей первой женщине в четырнадцать лет. Ты начал у него жить, когда тебе было девять, ведь так?
 – Да. – В его тоне послышалась настороженность.
 – А сколько тебе было лет, когда ты попал в работный Дом?
 – Зачем тебе это?
 – Я хочу знать о тебе все. Разве это так уж удивительно?
 – Нет. – Он вздохнул. – Думаю, мне было лет шесть. Я не слишком хорошо помню первый день в работном доме, осталось в памяти только, что было очень холодно, и я хотел есть. Но после того как моих родителей повесили, я всегда был голоден. Кочевал от родственника к родственнику, и никто не желал меня брать. Они все боялись моей дурной крови.
 – Ах, Дэниел! – Хелена отложила карандаш. – Это ужасно.
 – Последний родственничек подбросил меня в приходской приют, а те определили в работный дом в Мэлдоне. Это в Эссексе.
 – И ты жил там три года, пока Крауч тебя не нашел?
 – Да, он покупал в Мэлдоне катер, и ему нужен был паренек, который переправит его обратно в Суссекс. Он пришел и забрал меня оттуда, даже заплатил за меня хорошие деньги. Я был довольно крупный для своего возраста и достаточно рослый для той работы, которую должен был выполнять. Мне надо было уметь быстро забираться на мачту, только и всего. А, кроме того, думаю, Краучу понравилась идея взять сына Дикого Дэнни в свою шайку.
 – Владельцы работного дома знали, кем были твои родители?
 – Да, – глухо отозвался он.
 – Полагаю, они только обрадовались, что могут сбыть тебя с рук контрабандисту, – сказала Хелена, пытаясь представить, каково это – быть проданным, словно вещь. – И не посмотрели на то, что ты был всего лишь ребенком.
 – На самом деле они оказали мне услугу. Крауч обращался со мной в десять раз лучше, чем в работном доме. До того как я встретил Гриффа, я думал, что Веселый Роджер – лучший человек на свете. Он отлично ко мне относился. Вот почему мне так трудно представить, что он мог похитить Джульет. Конечно, Крауч – мошенник, но я никогда не считал его злодеем. Такой поступок совсем не в его духе.
 – Полагаю, в нем есть что-то хорошее, раз он взял к себе девятилетнего сироту и стал о нем заботиться. – Хелена вертела в руках карандаш. – А как насчет твоих родителей? Ты их помнишь?
 На секунду боль исказила его суровые черты.
 – Немного. Но одно я помню отчетливо. Мама всегда целовала меня в кончик носа перед тем, как уложить спать. «Вот мой храбрый мальчик, – говорила она. – Такой же храбрый, как его папаша». – Лицо Дэниела стало жестким. – Да, он был отчаянным человеком, мой отец. Втянул маму в свои грязные дела, довел ее до виселицы, ни секунды не думал о том, что может случиться с его сыном, – в этом было все его бесстрашие. Какой благородный характер, ты не находишь?
 Дэниел говорил равнодушно, словно его боль была настолько сильной, что он боялся ей поддаться. Сердце Хелены заныло.
 – Значит, твоя мама попала на виселицу из-за отца?
 – Частично. Она была с ним в ту ночь, когда их схватили. А в том, что их схватили, виноват дядя. Брат мамы. Он выдал родителей солдатам. Я сам узнал об этом несколько лет назад, когда начал собирать информацию о своей семье. Услышав о том, что сделал дядя, я хотел выследить его и прикончить голыми руками. – Ярость исказила лицо Дэниела, и Хелена припомнила, с какой убийственной злобой он недавно смотрел на Уолласа. Но внезапно вспышка гнева прошла, и Дэниел тяжело вздохнул. – Однако оказалось, дядя утопился вскоре после того, как моих родителей повесили. Думаю, он просто не вынес того, что сделал.
 – Ах, Дэнни! – прошептала Хелена, не в силах скрыть жалость.
 Голос Дэниела стал жестким.
 – Вот в двух словах история моей семьи. Банда отъявленных негодяев, ты не находишь?
 Хелена подыскивала ответ, который не задел бы его гордость.
 – Ну что ж, ты выиграл у меня пару очков, не больше.
 – Что ты имеешь в виду? – настороженно спросил он.
 – Мой отец тоже негодяй, помнишь? А вот мерзавца дяди у меня нет, так что твои родственники ведут в счете.
 Он смотрел на нее долгую минуту. Затем легкая улыбка тронула его губы.
 – Если считать мать, получается один к трем. Но мои-то все мертвы, а твой живет и обделывает свои грязные делишки. Один живой родственник даст фору целой череде мертвецов.
 – Возможно. – Она покачала головой и грустно улыбнулась: – Ах, Дэнни, подумай о наших бедных детях. Представляю, с чего придется начать их воспитание – раздадим им пистолеты и научим мошенничать. Ведь их дурная кровь рано или поздно обязательно даст о себе знать.
 Дэниел откинулся назад, его взгляд потеплел.
 – Ты даешь мне надежду, милая, говоря о детях. Правда, для них я бы желал лучшей жизни. Пусть они будут похожи на тебя и твою маму.
 – А я бы не возражала, если бы они походили на тебя, – сказала Хелена, смущаясь, – хотя бы чуть-чуть.
 – Значит, я все-таки не такой уж злодей? – усмехнулся он.
 – Я этого не говорила, – поддразнила она. Но, по-моему, в каждом ребенке должен жить чертенок.
 Дэниел неожиданно встал на колени, взял у нее из рук альбом и отложил его в сторону.
 – А мой чертенок, похоже, как раз хочет пошалить. Раз уж такая девушка его в этом поддерживает…
 Одеяло упало, обнажив его «дружка», который увеличивался прямо на глазах. Во рту у Хелены пересохло, она почувствовала, как в ней просыпается желание, несмотря на то, что ее плоть все еще слегка болела.
 – Я ведь пока не дала согласия на брак. Разве нет? – сказала она, напоминая об этом скорее себе, чем ему.
 Однако Дэниела это не остановило. Он начал медленно стягивать сорочку с ее плеча.
 – Но ты согласишься, девочка. Обязательно.
 Сет снова выглянул в окно. Наконец-то свет в сарае погас. Он выскользнул наружу и быстро побежал в его направлении. Бесшумно отворив дверь, он прислушался, но не услышал ничего, кроме храпа. Внутри было темно, но Сет надеялся, что сможет найти лошадь без помех.
 Он на секунду засомневался – мистер Бреннан такой огромный, он может сбить его с ног одним ударом. Но миссис Бреннан – очень милая леди, она не позволит мужу так поступить. А, кроме того, Сет собирался одолжить лошадь только на время и вернуть ее задолго до наступления утра. Бреннаны даже не узнают, что он ее брал.
 Когда еще у него появится такой шанс – в карманах звенит серебро, родители уехали на всю ночь, в конюшне стоит оседланная лошадь. Идеальный момент! Мэг увидит, как он с важным видом входит в пивную ее родителей, заказывает эль, расплачивается собственными деньгами, и сразу поймет, что он уже не мальчик. И на этот раз не будет так обидно смеяться, если Сет попытается ее поцеловать позади пивной.
 Он прокрался в стойло и осторожно вывел лошадь из сарая, затем прикрыл за собой дверь и сел в седло. Как только он выехал на дорогу в Седлском, его мыслями снова завладела Мэг с ее мягкими и нежными губами. Ярко светила луна, поездка сулила немало удовольствий.
 Чувство вины на минуту посетило Сета, когда он подумал о родителях. Его мамаша не одобрила бы, если бы узнала, что он потратил серебро на выпивку, в то время как оно очень пригодилось бы на ферме. Но ведь он взял не все деньги, а ровно столько, чтобы выпить пару кружек эля и произвести впечатление на Мэг. Остальное пойдет родителям, которые все равно никогда не узнают, какую сумму дал ему мистер Бреннан. На этом чувство вины покинуло Сета, снова уступив место мыслям о Мэг.
 Он уже приближался к мосту через Брэд, когда прямо перед ним возникли две темные фигуры. Суровый голос окликнул:
 – А ну-ка постой!
 Сета охватил ужас. Разбойники? И так близко от Седлскома? Он слышал рассказы об их страшных делах от отца, но не слишком в них верил и, уж конечно, был не настолько храбр, чтобы встретиться с ними лицом к лицу. Сет развернул лошадь, надеясь побыстрее убраться прочь, но позади раздался пронзительный свист, и лошадь застыла на месте, не пожелав сделать больше ни шагу.
 Грубые руки стянули Сета на землю. Одна из темных фигур зажгла лампу и осветила его лицо. Он мог увидеть только горящие в темноте глаза и злобно искривленный рот.
 – Кто ты, парень? – произнес рот. – И где ты достал эту лошадь?
 – Я… я…
 – А ну-ка говори! – прорычал мужчина и подал знак своему товарищу. Тот заломил руку Сета, заставив его вскрикнуть. – Ты украл мою лошадь.
 – Я не крал ее! Это они ее украли! – воскликнул Сет, слишком поздно спохватившись, что сболтнул лишнее.
 По губам мужчины пробежала улыбка.
 – Они? Большой мужчина и хромая женщина? Так ты у них ее взял?
 – Я… я… не брал ее. Я ее просто… одолжил ненадолго. Клянусь!
 – А где они сейчас? – спросил человек.
 Сет судорожно вздохнул. Меньше всего ему хотелось вести негодяя к своему дому, но выхода не было. Вдруг этот грозный мужчина выпорет его, решив, что именно он украл лошадь, или, хуже того, повесит? И хотя Сету было трудно поверить в то, что семья Бреннанов – воры, он вспомнил о том, что мистер Бреннан, возможно, хотел забраться в его собственный дом. Так зачем ему отвечать за их преступления?
 – Я не знал, что они ее украли, а не то бы ни в жисть не позволил им остановиться у нас в сарае.
 – Они все еще там? – спросил мужчина. Сет поколебался, затем кивнул:
 – Они спят.
 – А они знают, что ты взял их лошадь?
 – Нет, Я… Я не собирался уезжать надолго. – Он молился о том, чтобы эти люди не нашли серебро в его карманах. Может быть, оно тоже украдено, и, кому бы оно ни принадлежало раньше, теперь они обвинят в краже Сета.
 – Скажи-ка мне: а где он, этот твой сарай? – Сет объяснил, как добраться до его дома.
 Внезапно фонарь убрали от его лица, и мужчина, который его держал, обратился к своему товарищу:
 – Ты все слышал. Теперь поезжай к тому человеку Крауча, Сьюарду, и скажи, что мы их нашли, да приведи его к ним. Он говорил, что не заплатит, если не увидит Дэнни Бреннана живьем. А теперь поторапливайся.
 Сету стало ужасно стыдно. Он и раньше слышал имя Крауча. Похоже, дело здесь вовсе не в воровстве лошади, речь идет о каких-то грязных делах, в которых замешаны контрабандисты. А он только что отдал им на расправу своих гостей.




 Глава 17



 Проснулся я на рассвете, спросонья протер глаза —
 Вокруг стояли солдаты, и не было им числа.

    «Виски в кружке», ирландская баллада

 Дэниелу снилось, что он снова в работном доме, пытается выскрести со дна тарелки остатки каши. Один из старших мальчиков толкнул его так, что он упал, затем наступил ногой на грудь и ткнул в щеку вилкой. «Уйди прочь!» – пробормотал Дэниел, пытаясь убрать от лица острый предмет. Рука наткнулась на холодную сталь. В следующую секунду Дэниел проснулся и обнаружил, что к его щеке приставлена сабля.
 Прогнав остатки сна, он протер глаза и увидел прямо перед собой владельца оружия. Конечно, это был Уоллас, и его нога покоилась на его груди. Проклятие! Значит, сукина сына запугать не удалось. И как он смог найти их так быстро? Судя по тусклому свету, проникающему сквозь щели сарая, на улице едва забрезжил рассвет.
 Похоже, Уоллас был чрезвычайно доволен собой. Он сильнее нажал каблуком на грудь Дэниела:
 – Ну что, Малыш Дэнни, не нравится, когда тебя топчут ногами?
 Дэниел почувствовал, как кто-то зашевелился, справа от него, и с ужасом вспомнил, что рядом лежит Хелена. Краешком глаза он заметил, что ее голое тело прикрыто одеялом. Слава Богу!
 – Разбирайся со мной, если хочешь, а жену оставь в покое. Ни к чему ее в это впутывать.
 – Дэнни? – Хелена резко села, прижимая одеяло к груди. – Мистер Уоллас! Уберите саблю! Не смейте трогать моего мужа!
 – Хватит, Уоллас, – послышался смутно знакомый голос откуда-то сзади. – Ты достаточно повеселился. А теперь забирай деньги и убирайся отсюда, жалкий бродяга.
 Негодяй замешкался, но затем, видимо, решил, что деньги важнее мелкой мести. Однако перед тем как убрать ногу с груди Дэниела, он провел по его щеке саблей, оставив глубокий порез, который сразу же начал кровоточить. Дэниел не обратил на это внимания. Как только Уоллас вышел из сарая, он резко повернулся и схватил пистолет.
 Его рука застыла на полпути, когда он услышал щелчок затвора. Похоже, пистолет был не только у него.
 – На твоем месте я бы этого не делал, Дэнни, – снова раздался знакомый голос, на этот раз совсем близко. – Убери-ка руку от пистолета. Я вовсе не хочу тебя пристрелить.
 Вздохнув с облегчением, Дэниел встретился взглядом с Джеком Сьюардом, старинным другом Крауча и членом его банды. Хотя Джек и держал свой пистолет наготове, в его взгляде не было ни тени вражды.
 – Давненько мы не виделись, Малыш Дэнни. Выглядишь хорошо.
 – Я бы выглядел еще лучше, если бы ты не направлял на меня эту штуку.
 – Убери свою, и мне не придется в тебя стрелять. – Дэниел не знал, радоваться ему или горевать. Конечно, Джек – мошенник, но когда-то он был хорошим другом. Это он присматривал за Дэниелом, когда тот жил в среде контрабандистов.
 – Послушай, Джек. Я не знаю, во что ты впутался и какие у тебя связи с этим сукиным сыном Уолласом. Но в одном я уверен – ты не сможешь меня убить.
 – Что ж, старина, ты прав. – Джек улыбнулся. – А ты не сможешь выстрелить в меня, верно? – Дэниел не ответил, и он продолжал: – Лучше отбрось пистолет подальше. Убить-то тебя я не в силах, зато руку отстрелить смогу.
 Это похоже на правду. Раздался взволнованный голос Хелены:
 – Дэниел, пожалуйста, делай, как он говорит.
 Ее вмешательства было достаточно, чтобы Дэниел уступил. Джек забрал у него пистолет, разрядил свой и спрятал в карман.
 – Извините, что напугал вас, мэм, – обратился он к Хелене. – Меня звать Джек Сьюард. Мы с Дэнни давнишние приятели.
 – Мое знакомство с ним несколько короче, и все же благодарю вас, что не убили моего мужа.
 Дэниел с удовольствием заметил, что Хелена не назвала своего имени. Ему будет легче убедить Крауча не впутывать ее в это дело, если его люди не будут знать, кто она такая.
 Он не знал, как много им известно о семье Гриффа. Может быть, контрабандисты и не подозревают, почему Хелена оказалась с ним в Суссексе. Дэниел обнял ее за талию.
 – Вокруг чего столько шума, Джек? Мы с женой едем по своим делам, никого не трогаем. А твои парни приставляют к нашим головам пистолеты и сабли. Что ты от нас хочешь? Мы ничего плохого не сделали.
 – Гляди-ка, они вообще ни при чем! Тогда почему это было в твоем кармане? – Джек достал миниатюру Джульет и портрет Прайса и помахал ими перед носом Дэниела. Тот застонал. – Может, я и старею, мой мальчик, но глупее не становлюсь. Понятно, зачем вы тут. Правда, не знаю, как ты про все это разнюхал. Семья девчонки должна была думать, что она сбежала. И Крауч строго-настрого велел Прайсу позаботиться о том, чтобы ты ничего не узнал. Прайс должен был потребовать выкуп прямиком у Найтона.
 Дэниел слегка сжал талию Хелены, делая знак, чтобы она молчала.
 – Я все равно узнал.
 – Так ты решил изобразить героя и вернуть ее обратно без всякого выкупа, так, что ли? – Дэниел ничего не ответил, и Джек ухмыльнулся: – Слишком поздно, парень. Вставай, Малыш Дэнни, вы оба пойдете с нами.
 Хелена почувствовала, как напряглась его рука.
 – Не стоит впутывать в это мою жену. Пусть она останется здесь.
 – Черт возьми, ты же знаешь, я не позволю никому отправиться к Найтону и рассказать, что в дело замешан Крауч. Ежели ты не хотел ее вмешивать, тебе не надо было брать ее с собой.
 Дэниел вздохнул. Джек был прав. Но ведь Дэниел думал, что это побег, черт побери!
 – Ты же знаешь, мы ее не тронем, – добавил Джек. – Мы не обижаем женщин.
 – Вы их похищаете, – огрызнулся Дэниел. Джек поежился:
 – Что поделаешь, тут замешаны большие деньги. Но, клянусь честью, никто из наших не тронет ни тебя, ни твою женушку. Конечно, ежели будете себя хорошо вести. – Джек подал знак кому-то за своей спиной. – А теперь пошли, нечего время тянуть.
 Хелена прижала одеяло к груди:
 – Не могли бы вы проявить любезность и оставить нас на минутку, чтобы мы оделись?
 Джек перевел настороженный взгляд с нее на Дэниела, затем внимательно осмотрел сарай.
 – Думаю, это можно устроить. Но пять минут, не больше, слыхали?
 – Благодарю вас, – ответила Хелена. – Если бы вы были так добры и дали нам нашу одежду…
 – А твоя жена – воспитанная штучка. – Джек подмигнул Дэниелу. – Хорошо, мэм. – Он снова подал знак кому-то за спиной, и ему принесли одежду. – Пять минут, помните.
 Все ушли, закрыв дверь сарая. В ту же секунду Дэниел начал шарить по карманам в поисках ножа. Конечно, его не было. Выругавшись, он поднялся и начал одеваться.
 Хелена была уже на ногах.
 – Дэнни? – Он посмотрел на нее. – У тебя же кровь! – Хелена подошла к нему и краешком рубашки вытерла красный след с его щеки. – Этот мерзавец Уоллас! Жаль, что я его тогда не пристрелила.
 Ее злость позабавила Дэниела.
 – Лучше бы ты посильнее стукнула его набалдашником. Надо будет купить тебе трость побольше.
 – Это не смешно. – Хелена понизила голос: – Как ты думаешь, что они с нами сделают?
 – Не знаю, – честно ответил Дэниел. – Краучу не понравится то, что я замешан в это дело. А вот если он разнюхает, кто ты такая… Это ухудшит положение – они потребуют еще больший выкуп. Нам надо держать твое родство с Джульет в секрете.
 – Но Прайс меня узнает, – заметила Хелена.
 – Я об этом совсем забыл. И все-таки лучше скрывать правду как можно дольше, – вздохнул он.
 Она кивнула, не в силах побороть страх, и когда Дэниел это увидел, у него внутри все сжалось. Он быстро поцеловал ее в губы.
 – Не волнуйся, моя хорошая. Мы из этого как-нибудь выпутаемся, надо только сидеть тихо, пока Грифф не выплатит выкуп. И хотя мне больно думать, что Крауч пошел на такое грязное дело, я уверен, что ни он, ни его люди не причинят нам вреда.
 – Я верю тебе, Дэнни.
 Он прочел это в ее глазах, и его сердце переполнилось радостью. Если бы только он сам был так же уверен в этом!
 – Эй, вы там, поторапливайтесь! – крикнул Джек.
 – Погоди, Джек, – отозвался Дэниел. – Ты напугал мою жену до смерти, и теперь мне приходится ее убеждать, что вы нас не тронете.
 – Я ж пообещал, – прорычал Джек, но войти в сарай не решился.
 Они быстро оделись. Взяв альбом и карандаш, Хелена взглянула на Дэниела:
 – Думаю, они не разрешат мне взять это с собой.
 – Наверняка.
 С мрачной решимостью она открыла альбом, вырвала из него набросок, на котором был изображен спящий Дэниел, сложила его и спрятала в карман вместе с карандашом. Он усмехнулся.
 – Не будь таким самонадеянным. Я просто не хочу потерять одну из моих лучших работ.
 – А я, было, подумал, что ты начала ко мне привязываться, – поддразнил ее Дэниел.
 Они проследовали к двери, но тут Хелена остановилась и серьезно посмотрела на него:
 – Это правда, Дэнни. Пожалуйста, пообещай мне, что будешь осторожен и не станешь рисковать собой.
 Ее участие глубоко тронуло Дэниела.
 – Не волнуйся обо мне, моя девочка. – Он притянул ее к себе. – Я вовсе не собираюсь кормить червей в ближайшее время.
 Он поцеловал Хелену, стараясь отогнать ее мрачные мысли, а заодно убедить себя самого, что все будет в порядке.
 – Время вышло! – раздался из-за двери голос Джека, и они разомкнули объятия.
 – Ты готова, любимая? – прошептал Дэниел, взяв Хелену за руку.
 – Я готова ко всему, пока ты со мной, – улыбнулась она. Господи, он не может обмануть ее надежды. Если он не вызволит ее и Джульет из этого кошмара, то никогда себе этого не простит.
 Когда они вышли из сарая, то увидели, что вокруг снуют люди Джека. Двух из них Дэниел узнал, но пятеро остальных были незнакомцами. Они разглядывали его с явным любопытством, и Дэниелу стало интересно, что же такое рассказал им Крауч о своем бывшем помощнике, который сбежал от него в Лондон.
 Юный Сет тоже был здесь. Он сидел на тюке сена и выглядел очень подавленным и виноватым. Как только он увидел Дэниела и Хелену, то вскочил и быстро пошел к ним, неся в руке прогулочную трость.
 – Ох, миссис Бреннан, надеюсь, они вас ничем не обидели? Ежели б я знал, что лошадь не ваша, то нипочем бы ее не взял. Я думал прокатиться до города и обратно и вовсе не хотел их сюда приводить, честное слово!
 Дэниел нахмурился. Так вот как Уоллас их нашел. Если он когда-нибудь выберется из этой передряги, то, как следует, выпорет проклятого сосунка, это уж точно!
 – Все в порядке, Сет, – отозвалась Хелена. – Ты же не знал.
 Сет протянул ей трость:
 – Я подумал… вам она может пригодиться. Это палка моего деда, я откопал ее в сундуке.
 – А ты уверен, что родители не будут тебя за это ругать? – мягко спросила Хелена.
 – Пожалуйста, возьмите. Это самая малость из того, что я могу сделать. Ведь я вас впутал в такие неприятности.
 Она секунду поколебалась, затем взяла трость.
 – Спасибо.
 – А мальчишка тоже поедет с нами? – спросил один из юдей Джека, указывая на Сета.
 – Не будьте смешными! – отозвалась Хелена раньше, чем Джек смог ответить. – У него с нами нет ничего общего. Он разрешил нам заночевать в его сарае, только и всего. И потом, родители Сета сегодня возвращаются, и если они его не найдут, то обратятся в полицию. Он даже не знает, вокруг чего весь этот шум, чем же он может быть опасен?
 Джек на минуту задумался, затем с мрачным выражением лица повернулся к Сету:
 – Парень, ты ведь слыхал о Крауче по кличке Веселый Роджер?
 Сет кивнул.
 – Ты знаешь, что он ест таких мальчишек, как ты, на завтрак? Так что держи язык за зубами, ежели не хочешь, чтобы его отрезали.
 Дэниел усмехнулся. Джек был не способен отрезать язык кому бы то ни было.
 – А коли ты о себе не волнуешься, подумай о родителях. Мы ведь знаем, где ты живешь.
 – Только родичей моих не трогайте! – вскричал Сет. – Они хорошие люди и ничего про вас не знают.
 – Вот и постарайся, чтоб никогда не узнали. – Джек вытаращил глаза. Заметив, как паренек побледнел от испуга, он достал из кармана кошелек и начал отсчитывать серебро. – А теперь, раз уж ты помог нам разыскать Малыша Дэнни, мы тебе тоже добром отплатим. Мы друзей не забываем. Возьми-ка. Это тебе за помощь и за молчание.
 – С-спасибо… – прошептал Сет и, бросив извиняющийся взгляд на Хелену, забрал деньги.
 Дэниел почувствовал, как Хелена с облечением ослабила рукопожатие, и стиснул зубы. Если бы Джек взял Сета с собой, это послужило бы ему хорошим уроком. Гораздо хуже то, что в логово к контрабандистам отправится Хелена.
 Они отошли от сарая, и Дэниел с удивлением увидел экипаж, запряженный шестью лошадьми.
 – А ты стал франтом, Джек?
 – Все лучше, чем разрешить тебе одному ехать верхом, – отозвался тот. – Правда, ты бы вряд ли сбежал, оставив нам свою женушку.
 – Это верно. – Даже если бы Дэниелу удалось справиться с охраной в семь человек, он не стал бы так рисковать, пока рядом была Хелена. А значит, в ближайшее время им скрыться не удастся.
 – Когда Уоллас сказал, что ты женат, я ему не поверил, – продолжал Джек, направляясь к коляске. Он косо взглянул на Хелену. – Трудновато это представить, ежели вспомнить, с какими дамочками ты привык иметь дело. Пока я не услыхал, как твоя жена мудрено выражается, я думал, что она одна из твоих… ну, ты понимаешь…
 – Девиц легкого поведения? – возмущенно воскликнула Хелена. – Вы решили, что я одна из них?
 Джек виновато моргнул, удивленный ее прямым вопросом.
 – Но что ж еще я мог подумать, ежели вы были без одежды… а Дэнни… – Он бросил на Дэниела беспомощный взгляд.
 – Не смотри на меня, – отозвался тот. – Это ты был настолько глуп, что обидел ее.
 – Я только имел в виду, что Дэнни никогда не имел дела с порядочными женщинами…
 – Я вас прекрасно поняла, – отрезала Хелена. – Вы, сэр, не джентльмен.
 Дэниел не смог удержаться от смеха.
 – Боюсь, девочка, он обидится на это не больше, чем я.
 – Может, и так, но я должна была это сказать. – Гордо подняв подбородок, Хелена устремилась к коляске.
 – Что верно, то верно, я не джентльмен, – отозвался Джек. – И я горжусь этим, черт возьми! – Понизив голос, он обратился к Дэниелу: – Ох, и раздражительная штучка твоя жена! Она всегда так рубит правду-матку?
 – Да. Особенно когда ее с утра будит банда негодяев, размахивая саблями и пистолетами.
 Джек нахмурился:
 – Сколько раз повторять? Пока ты нам не мешаешь, ничто тебе не грозит. И жене твоей тоже. Никто к ней не притронется, ручаюсь.
 – Это хорошо. Если бы кто-нибудь попытался, я выстругал бы из него полено. – Дэниел поспешил помочь Хелене сесть в экипаж, оставив Джека позади. Тот мрачно следовал за ними и что-то ворчал о том, как некоторые люди начинают зазнаваться, став «благородными».
 Когда все трое забрались в коляску, Дэниел попытался сесть рядом с Хеленой, но Джек его опередил. Затем как бы, между прочим, он достал из кармана пистолет и положил его на колено так, что дуло оказалось направлено прямиком на нее. Оружие было разряжено, и Дэниел в любой момент мог выбить его из рук, но он ни за что не стал бы рисковать жизнью Хелены. Кроме того, он хотел выведать, где находятся Крауч и Джульет.
 Несмотря на пистолет, Джек завел непринужденную светскую беседу. Он с доброй улыбкой повернулся к Хелене:
 – И как давно вы замужем за нашим Дэнни?
 В своей типичной манере она выпрямила спину и парировала:
 – Полагаю, с некоторых пор он больше не ваш Дэнни.
 «Получи, старый дурак», – удовлетворенно подумал Дэниел. Хотя Хелена еще и не дала согласия на брак, но, похоже, такая перспектива ее совсем не пугала.
 – Когда-то мы с ним неплохо веселились, – отозвался Джек. Осадить его было не так-то просто. – Ведь, правда, Дэнни?
 Дэниел удивленно приподнял бровь:
 – Ты о тех холодных ночах, когда мы пытались провезти товары под носом у таможенников? Или об утрах на берегу, когда мы таскали на себе тяжелые тюки под ледяным дождем?
 – А радость от того, что протащил товар и тебя не поймали? Помнишь, как это будоражит? А теплые вечера, когда небо над тобой все в звездах, будто кто-то шиллинги по нему рассыпал?
 Дэниел усмехнулся. Только Джек мог так поэтично говорить о профессии контрабандиста. Но теперь в его глазах появились озорные искорки, и Дэниел понял, что надо быть настороже.
 – Помнится, Малыш Дэнни, некоторые из наших занятий были тебе очень даже по душе. Как насчет того времени, когда ты следил за разбавкой спиртного?
 – Разбавка спиртного? – переспросила Хелена. Дэниел бросил на Джека предупреждающий взгляд, но тот явно вознамерился его подразнить.
 – А что, Дэнни вам об этом не рассказывал? Мы ж в Англию спиртное провозим, а градусов в нем больше, чем у нас разрешено. Вот мы его и разбавляем – кладем на дно стеклянные шарики с цифрами и добавляем понемногу воды. Как только шарик с нужным номером всплывет, раствор готов. Когда Дэнни был совсем сопливым мальцом, он за этим следил.
 – Дэнни всегда хорошо разбирался в цифрах, – спокойно отозвалась Хелена.
 Дэниел быстро взглянул на нее, но в ее глазах читалось только веселое любопытство.
 – Да уж, – усмехнулся Джек. – Но ему нравилось это занятие по другой причине. Он всегда ждал награду – глоточек бренди – и быстро научился следить за тем, чтоб раствор получался идеальным.
 – Черт возьми, Джек, ты говоришь так, будто я в десять лет был пьяницей.
 – Насколько я понимаю, любимый, это не единственный порок, которому ты предавался в раннем возрасте, – заметила Хелена.
 Нахальная девица.
 Джек радостно продолжал:
 – Дэнни так любил следить за разбавкой, что вспылил, когда это дело поручили другому мальчишке. – Он слегка толкнул Хелену локтем: – Можете представить? Дэнни решил испортить парню жизнь – стер с шариков цифры и написал новые, чтобы тот не смог разобраться.
 Дэниел совсем забыл об этом, и, несмотря на свое раздражение, не смог сдержать улыбки.
 – Помнится, я тогда тоже пострадал. Меня заставили целую неделю чинить паруса, а я этого терпеть не мог.
 – На мой взгляд, ты легко отделался, – заверил Джек. – Я хотел надрать тебе зад, но Веселый Роджер не позволил. Он всегда тебя слишком баловал, мой мальчик.
 – Это из любви ко мне он сегодня прислал своих удальцов? – резко спросил Дэниел.
 – Он ничего про это не знает. Он сейчас на деле и до завтра не вернется. Но когда Уоллас сказал нам, что ты тут сшиваешься поблизости, я решил, что должен сам о тебе позаботиться. Думаю, вернувшись, Веселый Роджер будет рад, что ты оказался под присмотром.
 Похоже, они все предусмотрели, чтобы Дэниел не смог вызволить Джульет. Эта мысль заставила его посерьезнеть.
 – Значит, теперь ты занялся похищением людей. И как же Бесси на это смотрит?
 Джек внезапно отвел взгляд. Видно было, что желание шутить исчезло и у него.
 – Бесси больше нет, мой мальчик. Умерла от чахотки два года назад.
 Дэниел потрясению посмотрел на него.
 – Кто такая Бесси? – растерянно спросила Хелена.
 – Жена Джека, – ответил Дэниел. Когда он попал к контрабандистам, Бесси заменила ему мать.
 Он рассеянно посмотрел в окно, даже не заметив того, что они уже въехали в Седлском. Бесси умерла. Это было невозможно осознать. В юности Дэниел жил с Веселым Роджером и еще несколькими холостыми контрабандистами, но Бесси всегда следила за тем, чтобы он был накормлен и ухожен. Скорее всего, именно благодаря ей Джек не отшлепал маленького Дэнни за его проделку много лет назад.
 Дэниел вновь посмотрел на Джека:
 – Прости меня. Я не знал.
 – А мог бы, и узнать, ежели б хоть раз приехал нас навестить, – проворчал тот. И, как будто застыдившись того, что позволил себе растрогаться, пожал плечами: – Что ж, пришло ее время, только и всего.
 Дэниелу была не в новинку стойкость контрабандистов, всю жизнь проводивших в борьбе с таможенниками и морской стихией. Многие из них рано или поздно погибали, но по отношению к такой доброй душе, как Бесси, это казалось несправедливым.
 – Она была хорошей женщиной и не заслужила ранней смерти.
 – Твоя, правда. Конечно, она бы не одобрила нашу последнюю затею. – Он вздернул подбородок. – Но времена сейчас трудные, а дальше еще хуже будет. Говорят, сейчас новые пограничные войска собирают. Крауч в отчаянии. Стар он уже, хочет бросить контрабанду.
 – А для похищений, значит, не стар, – съязвил Дэниел. Джек выглядел обиженным.
 – Ничего этого бы не случилось, ежели б Найтон всерьез отнесся к предложению Веселого Роджера.
 Холодок пробежал у Дэниела по спине.
 – К какому предложению? О чем ты, черт возьми, говоришь?
 Дэниел взглянул на Хелену – она казалась такой же растерянной.
 – Ты ж знаешь, о чем я говорю, – отозвался Джек. – О предложении, которое Веселый Роджер сделал той весной. Он приехал в «Найтон-Трейдинг» и пригрозил, что всем расскажет о твоих связях с контрабандистами, ежели Найтон снова не начнет вести с нами дела.
 – Что он сделал?! – Дэниел подался вперед, сжимая кулаки.
 Джек нервно заелозил на сиденье.
 – Неужто Грифф тебе не рассказал? Веселый Роджер пригрозил, что пойдет к газетчикам с историей о том, что ты сынок Дикого Дэнни Бреннана, да к тому же известный контрабандист. Он думал, Найтон не позволит, чтоб твое имя полоскали в газетах, может, тебя даже арестовали бы. И твои благородные дружки враз бы от тебя отвернулись.
 – Мои благородные дружки все это знают. – Дэниел никак не мог прийти в себя от откровений Джека. Неужели Крауч шантажировал Гриффа? И Грифф скрыл это от него?
 – Вот и Найтон то же самое сказал. Он велел Веселому Роджеру убираться кдьяволу. Мол, ему-то, Найтону, все равно, кто и что про тебя знает, да и тебе тоже.
 – Чертовски верно! – Почему же Грифф с ним не поделился? Может быть, он хотел защитить Дэниела, зная, что тот скорее себе руку отрежет, чем позволит нанести урон репутации «Найтон-Трейдинг»?
 Джек продолжал:
 – А еще Найтон сказал, что лично позаботится о том, чтобы Веселый Роджер болтался в петле, если хоть словечко в газетах появится.
 – Молодчина Грифф! – прорычал Дэниел. – Крауч получил сполна, и поделом – думал, с Гриффом будет легко справиться. Ему следовало знать Найтона получше. Он скорее вены себе вскроет, чем отдаст какому-нибудь шантажисту деньги за молчание.
 – Да Крауч и не хотел денег, – напомнил Джек. – Он рассчитывал, что Найтон снова начал брать у нас товары. Никто больше не желает вкладывать денежки в контрабанду, вот Веселый Роджер и подумал, что, ежели на Найтона слегка надавить, он, может, и согласится. – Его тон стал язвительным. – Кто ж мог подумать, что вы с ним стали такими приличными, что больше не хотите иметь с нами дела?
 – Даже если бы Грифф снова захотел вкладывать деньги в контрабанду, к Краучу бы он не пошел, это уж точно. Разрази меня гром, этот человек его чуть было не убил! – покачал головой Дэниел.
 Джек махнул рукой:
 – Да это было десять лет назад. Парни были на взводе, много лишнего друг другу наговорили. Веселый Роджер и не знал, что Найтон до сих пор на него дуется.
 – Значит, он больший дурак, чем я думал.
 – Как бы то ни было, Найтон сказал, что все это чистой воды шантаж, и спустил Веселого Роджера с лестницы.
 – Ничего удивительного. – Если бы Грифф рассказал ему обо всем, Дэниел бы убедил его, что Веселый Роджер так этого дела не оставит. Грифф недооценил Крауча.
 – Говоря по правде, – продолжал Джек, – Веселого Роджера разозлило то, что Грифф его унизил. И ежели б Найтон не пригрозил, что пошлет за ним ищеек, он бы как пить дать отправился в «Тайме». Но когда Крауч услыхал, что Найтон женился, он придумал месть получше.
 Хелена непроизвольно вскрикнула, и Дэниел бросил ей предупреждающий взгляд. Он совсем забыл, что она слышит их разговор и делает выводы. Проклятие! То, что из-за Гриффа пострадала Джульет, само по себе ужасно. Но вдруг Хелена решит, что Дэниел знал обо всем этом раньше? Он застонал. Теперь, когда надо скрывать от Джека, кто она такая, Дэниелу не удастся ей ничего объяснить. А Джек уже поглядывал на них обоих с любопытством.
 – Вообще-то Веселый Роджер ждал, что ты сам придешь к нему и предложишь деньги за молчание. Он удивился, что ты позволил Гриффу решать свои дела.
 – Грифф мне никогда ничего не говорил. – Дэниел открыто посмотрел на Хелену. Она выглядела испуганной. – Он утаил это от меня.
 Хелена изо всех сил старалась не выдать волнения, и Дэниел не мог понять, что она думает. Верит ли она ему? Не станет же она его винить еще и за это. Он отвел взгляд, и его сердце заныло. Конечно, именно Грифф принес неприятности в их семью, но, если бы не прошлое Дэниела, этого бы не произошло. Крауч ждал подходящего момента, и, когда время пришло, использовал то, что он знал о Дэниеле, как оружие.
 – Значит, Веселый Роджер похитил Джульет из-за того, что был зол на Гриффа? А он не сообразил, что, как только девушка будет свободна, Грифф натравит на вас полицию?
 – Мы не думали, что Грифф прознает, что за всем стоит Крауч. – Похоже, Джек считал Дэниела виноватым в том, что их затея не удалась.
 – Да ладно тебе! Вы же понимали: рано или поздно Грифф сам все выяснит.
 – Прайс как следует, заметал следы, взял себе вымышленное имя…
 – Но я же его нашел, так почему бы Грифф не смог? Джек почесал подбородок:
 – Ну, ты-то нашего брата получше знаешь. И потом, во всем виноват этот дурак Уоллас. Ежели б не он, ты бы ничего не разнюхал.
 В его словах был здравый смысл, но Дэниел ни за что бы ему в этом не признался. Джек продолжал:
 – Записка, в которой мы требовали выкуп, была без подписи – только указания, куда ему надо приехать с деньгами. И заметь, не в Суссекс.
 Дэниел запомнил эту информацию.
 – Но ведь вы понимали, что, как только Джульет освободят, она расскажет Гриффу… – Он замолчал, пораженный внезапной догадкой. – Или Крауч вовсе не собирался ее отпускать? Он что, хотел ее убить?
 – Нет! – вскричал Джек. – Нет, что ты, он бы ни за что не стал ее убивать. Поэтому мы и постарались, чтобы девчонка никого, кроме Прайса, не видела. Мы думали, Найтон решит, что ее похитил капитан Уилл Морган, и будет искать его. Ну, так он ничего бы и не нашел, ведь такого человека нету.
 – Теперь все изменилось, – мрачно напомнил Дэниел. – В дело вовлечен я, да еще и моя жена в придачу. Нас-то двоих Крауч не отпустит, хоть с этим ты согласен?
 – Дэнни! Не говори так! – Джек выглядел раздраженным. – Он никогда тебя и пальцем не тронет. – Он замолчал и открыто посмотрел на Дэниела: – Ты поймешь все это лучше, когда его увидишь. Говорю тебе, Крауч стар и болен. Он хочет бросить дело, уйти на покой, осесть где-нибудь в тихом месте. Это его последний шанс подзаработать деньжат себе на старость. Как только Грифф заплатит выкуп, он уедет. И ему будет не важно, знаешь ты о чем-нибудь или нет.
 Дэниел хотел, было заметить, что Грифф подпортит ему отдых от трудов, но вовремя прикусил язык. Грифф будет преследовать Крауча до конца его дней за то, что тот похитил сестру его жены, и Розалинд его в этом поддержит. Но Дэниелу не стоит подсказывать Краучу еще один повод убить его и Хелену.
 – И какую же сумму вы запросили? Наверняка немалую, если учесть, между сколькими людьми ее придется делить.
 – Не такую уж большую. Никто в этом деле не участвует, кроме Прайса, Веселого Роджера и меня. Ну, так Прайсу не нужны деньги за его долю в работе, и мне тоже. Я стану главным, когда Крауч уйдет на покой, с меня и этого достаточно. – Его голос потеплел. – И потом, я ни капельки не боюсь, что ты выдашь меня властям, мой мальчик. Ты ж не позволишь, чтобы меня повесили, и мы оба это знаем. А я никогда пальцем не трону ни тебя, ни твою миссис, ни ту девчонку, которую похитил Прайс. Крауч получит денежки от этого осла Найтона и скроется.
 Но Дэниела эта речь не убедила.
 – Значит, он подождет, пока придут деньги, и отпустит нас? Трудновато поверить.
 – Да не знаю я толком, что он сделает, но одно могу сказать наверняка – тебя он ни за что не тронет.
 Дэниел горько рассмеялся:
 – Это еще почему?
 – Ты ведь его родная кровь.
 Экипаж давным-давно скрылся из виду, а Сет Аткинс все еще продолжал смотреть на дорогу. Слава Богу, они уехали. Он снова в безопасности. Тогда отчего так противно ноет у него в груди?
 Сет опустил глаза вниз, на деньги, которые лежали в его руке. Плата за молчание, как сказал тот человек Крауча. Но что же нужно Веселому Роджеру от семьи Бреннанов? И почему он послал за ними людей с пистолетами? Сет никогда не слышал о том, чтобы контрабандисты занимались такими вещами. Друг его отца, Роберт Дженнингс, когда-то ходил на рейды вместе с бандой Крауча, пока его жена не начала протестовать. Он всегда говорил, что контрабанда приносит большие деньги, а Крауч относится к своим людям очень хорошо. Вроде бы его банда всегда занималась только незаконным провозом товаров, никаких грязных дел за ними не числилось.
 Может быть, мистер Бреннан – ищейка? Недаром он приехал из столицы… Но на полицейского он вроде не похож. И ищейки не берут с собой жен на задание.
 Что ж, в конце концов, Сета не касается, что Крауч хочет от Бреннанов. Он же предоставил им свой сарай, разве этого мало? А они украли лошадь у того сурового парня. И ошивались возле дома самого Сета… И все же они совсем не похожи на воров и с ним были очень добры. Он сосчитал деньги – тридцать шиллингов. Столько же, сколько получил Иуда за то, что предал Спасителя. Вскрикнув, Сет выронил деньги.
 То, что он сделал, грешно. Негоже было брать у Бреннанов лошадь. Мама бы этого ни за что не одобрила, назвала бы воровством, да к тому же он собирался поехать в город кутить, а это тоже дурной поступок.
 Сет снова посмотрел на дорогу. Что-то в этом деле не так. К полицейскому, конечно, идти не стоило – Сет до сих пор помнил угрозы того человека из банды Крауча. У него даже начал зудеть язык так, как будто к нему приставили лезвие.
 Но нельзя же допустить, чтобы все оставалось как есть. Он должен помочь этой паре бежать. Может быть, удастся передать им оружие? Если отправиться вслед за людьми Веселого Роджера, так, чтобы никто об этом не узнал, можно и Бреннанов спасти, и самому избежать неприятностей.
 Ну а куда их увезли, каждому понятно. Все знают, что банда Веселого Роджера обитает в Гастингсе. Стоит туда поехать и поспрашивать местных жителей… Сет посмотрел на упавшие шиллинги. На эти грязные деньги можно нанять лошадь до Гастингса. А остатка хватит на то, чтобы раздобыть информацию о том, где находятся Бреннаны. Он не допустит, чтобы из-за него пострадали ни в чем не повинные люди.




 Глава 18



 В платье широкое с нижнею юбкой
 Наш Дик разоделся, гляди-ка!
 Девчонки нескладней
 Не видели парни
 И с хохотом встретили Дика.

    «Весельчак Дик», баллада неизвестного автора

 «Родная кровь».
 Слова мистера Сьюарда потрясли Хелену, но по разинутому рту Дэниела можно было понять, что его они поразили куда больше.
 – Я – его родная кровь? – прорычал он. – Что, дьявол побери, это значит?
 Сьюард казался обеспокоенным, он нервно постукивал пальцами по колену.
 – Я поклялся Краучу, что никогда тебе об этом не скажу. Но не могу я видеть, как ты его поносишь после всего, что он для тебя сделал.
 – Все, что он… Если ты о том, что он шантажировал Гриффа моим прошлым…
 – Он забрал тебя из работного дома, вот я о чем! И при этом сильно рисковал, черт возьми!
 Дэниел внезапно успокоился.
 – Чем же он рисковал?
 – Он твой дядя, Малыш Дэнни. Брат твоей матери.
 У Хелены сердце оборвалось, когда она увидела реакцию Дэниела – растерянность, гнев и, наконец, убийственное спокойствие, которое пугало куда больше вспышек ярости.
 – Мой дядя мертв, – четко произнес он. Слова тревожно повисли в воздухе.
 – Да нет же, – дрожащим голосом возразил Сьюард. – Сам подумай, Дэнни. Он приехал в Эссекс за тобой, а не за этим чертовым катером. Ведь ни раньше, ни потом Крауч в Эссекс не ездил. Если б его там кто-нибудь узнал, его бы тут же повесили. Ведь настоящее-то имя Крауча – Том Блейк, и когда-то он был в банде твоего папаши.
 – Дядя никогда не работал с отцом, – отрезал Дэниел. – Не знаю, где ты услышал эту дурацкую сказку, но на самом деле он утопился…
 – Веселый Роджер сам распустил этот слух, чтоб его не поймали. Родителей-то твоих схватили, а он скрылся. Пару месяцев назад, когда Найтон ему отказал, он напился до чертиков и поведал мне эту историю. Расплакался, винил себя за то, что хотел за счет собственного племянника денег заработать. Поклялся, что больше никогда ни во что тебя не впутает. Вот отчего он не хотел, чтобы ты узнал об этом деле с похищением. Говорю тебе, Крауч будет очень зол, когда встретит тебя у нас. Найтона-то он никогда особо не жаловал, а вот за тебя любому глотку перережет.
 – Неужели? – Глаза Дэниела горели холодным огнем. – А во время своего «признания» Веселый Роджер, случайно, не обмолвился, почему он скрывал наше родство от меня?
 Мистер Сьюард поежился:
 – Так ведь ею же разыскивали. Пока ты был мальчонкой, то мог об этом кому-нибудь сболтнуть, а когда вырос… времени подходящего не было, только и всего. Ты ж работал на Найтона, так зачем Краучу давать ему оружие против себя?
 – А вот теперь ты подумай, Джек, – оборвал его Дэниел. – Хорошую сказочку он тебе сочинил, а ты, простофиля, и поверил. – Сьюард обиженно засопел, и Дэниел продолжил: – Крауч не говорил мне о нашем родстве, потому что боялся: я узнаю правду о том, как погибли мои родители, и тогда ему несдобровать.
 – Это еще почему? Разве он виноват в том, что его не поймали?
 – Потому что это он передал моих родителей в руки солдат!
 Сьюард побледнел.
 – О ком ты говоришь?
 – О Крауче, или Томе, или как там еще его проклятое имя! Это он предал моих родителей! Вот почему он не хотел, чтобы я узнал о нашем родстве. Он догадывался, что рано или поздно я доберусь до истины. – Дэниел брезгливо усмехнулся. – Когда он перебрался в Суссекс, то изменил имя не из-за того, что боялся быть пойманным, а из-за того, что понимал: ни один контрабандист не согласится работать с человеком, предавшим Дикого Дэнни.
 – Веселый Роджер нипочем бы этого не сделал. Ради всего святого, твоя мама была ему сестрой! – Сьюард покачал головой.
 – Да, но это его не остановило. Он рассказал солдатам, где найти ее и папу в ту самую ночь, когда их схватили. Несколько лет назад я приезжал в Эссекс и разыскал одного из стражников. Он утверждал, что дядя сделал это ради денег. Променял сестру на мешок золота. И такого человека ты защищаешь! Он, по-твоему, не способен никого убить!
 Сердце Хелены сжалось от страха. У Дэниела были серьезные причины для гнева. Мистера Сьюарда его рассказ поразил. Он медленно сполз вниз по сиденью и с тоской уставился в окно.
 – Не верю я в это. Крауч предал родную сестру? Не похоже на него.
 – Твое мнение ничего не меняет. – Дэниел тяжело вздохнул. – Вот почему я теперь боюсь за наше будущее. А если ты ему поможешь, Джек, значит, ты ничем не лучше его.
 На лице Сьюарда отразилось сомнение.
 – А коли ты все это придумал? Хочешь настроить меня против него, чтобы я вас отпустил? Не выйдет, Малыш Дэнни, так что оставь эту затею. Я не поверю, что Крауч на такое способен.
 Лицо Дэниела застыло.
 – Делай, как знаешь. А лучше спроси у него сам.
 – Спрошу, не сомневайся, – запальчиво ответил Сьюард.
 В коляске повисло молчание, прерывающееся только завыванием ветра. Сьюард выглядел раздраженным, Дэниел никак не мог прийти в себя от услышанного. Хелене хотелось обнять его, попытаться облегчить его боль. Она надеялась, что Дэниел хотя бы взглянет в ее сторону, но он отстраненно смотрел в окно, не замечая никого и ничего вокруг.
 К счастью, они уже въехали в Гастингс, и коляска остановилась перед деревянно-кирпичным домом на холме, в самом центре города. Спутники Сьюарда спешились. К ним все подходили и подходили новые люди, и Хелене стало не по себе. Она с тревогой посмотрела на Дэниела, но тот все еще не отрывал глаз от окна.
 – Ну, вот мы и приехали, – мрачно заметил Сьюард, вылезая из коляски. – Здесь вы пока и остановитесь.
 – В твоем доме? – с удивлением спросил Дэниел. Он тоже выбрался наружу и помог выйти Хелене.
 – Никто в Гастингсе про это не прознает. И потом, с тех пор как Бесси… ушла, парни проводят здесь свободное время, ожидая темных лошадок.
 – Темных лошадок? – шепотом переспросила Хелена у Дэниела.
 – Ночных рейдов. – Он обнял ее за талию, стараясь успокоить. – Так это зовется у контрабандистов.
 Боже правый, эти люди осторожны, как пауки, со всеми их условными знаками и странными словечками. Неудивительно, что полиция не может их поймать. Если бы Дэниел не взял на себя роль Вергилия [3] , в этом аду она бы уже давно заблудилась. Остается надеяться, они смогут добраться хотя бы до чистилища, о рае и мечтать не стоит.
 Мистер Сьюард повел их к входу.
 – А ежели захотите позавтракать, мой мальчик, только скажите.
 Хелена слабо улыбнулась. Она никак не могла привыкнуть к тому, что Сьюард называл Дэниела «мой мальчик», как будто тот все еще был несмышленым ребенком.
 Как только они переступили через порог, отовсюду раздались голоса: «Малыш Дэнни! Это Малыш Дэнни!» Хелена почувствовала, как напряглась рука Дэниела, и ее сердце сжалось. Бедный, ему так же трудно находиться здесь, как и ей.
 Посреди комнаты, которая когда-то была холлом, стоял дубовый стол, за ним сидело много людей. Несмотря на то, что на стенах все еще висели вышитые картины в рамках, а каминную полку украшали оловянные тарелки, было очевидно, что в этом доме теперь обитают только мужчины. Повсюду валялись грязная посуда и мешки с порохом, контрабандисты за столом играли в карты, пили и громко смеялись.
 – Вы садитесь, а я принесу вам что-нибудь поесть, – бросил на ходу Сьюард и скрылся в другой комнате.
 Дэниел нашел два места за столом, и уже через минуту к ним вернулся хозяин, неся поднос с едой. Пока они поглощали завтрак, Хелена внимательно всматривалась в лица сидящих рядом людей. Конечно, миссис Нанли этого бы не одобрила: благовоспитанной молодой леди не пристало разглядывать окружающих. Но поскольку эта дама не удосужилась написать книгу о правилах поведения при захвате в плен, Хелене пришлось импровизировать. Никто не обращал на нее внимания, все взгляды были обращены на Дэниела, на него же сыпался град вопросов – где он так долго пропадал и чем занимался в Лондоне.
 Значит, она сможет без помех запомнить внешность этих мужчин. Высокий рыжий человек со шрамом на виске. Мужчина с кривыми зубами и светло-голубыми глазами. Хвастливый кокетливый паренек по имени Нед. Хелена старалась заметить каждую деталь – если они с Дэниелом когда-нибудь выберутся из этого ужаса, она должна будет их всех узнать.
 Ах, только бы нарисовать их портреты! У нее все еще были с собой альбомный лист с изображением Дэниела и карандаш. И если она ухитрится передать кому-нибудь свои наброски и попросит отправить их Гриффу в Лондон, он им поможет… Конечно, пока такой возможности не было. Очевидно, им с Дэниелом придется какое-то время находиться в компании этих людей.
 Хелена обратила внимание на то, что среди них не было мистера Прайса. Неужели они с Джульет находятся в другом месте? Эта мысль вызвала у нее тревогу. Хелена быстро закончила завтрак, отправила в рот щепотку сушеной гвоздики и шепотом обратилась к Дэниелу:
 – Прайса здесь нет. А значит, и Джульет тоже. – Он кивнул и прошептал в ответ:
 – Я попытаюсь что-нибудь выяснить, а ты молчи. Я не хочу, чтобы они узнали, кто ты такая.
 – О чем вы там шепчетесь? – нахмурившись, спросил Сьюард.
 Дэниел пожал Хелене руку, подавая знак молчать.
 – Моя жена немного устала – и неудивительно, сегодня утром ее грубо разбудили. У тебя есть комната, где бы она могла отдохнуть?
 Хелена удивленно взглянула на Дэниела. Ей совсем не хотелось оставаться одной, без его поддержки.
 – Да, наверху для вас обоих комнатка найдется. – Сьюард поднялся из-за стола, подошел к лестнице и жестом пригласил следовать за ним. – Я вас туда отведу.
 – Спасибо, Джек. – Дэниел кивнул Хелене, взглядом прося ее уйти.
 Наверное, так действительно будет лучше. Дэниел без помех пообщается со старыми приятелями, и, может быть, ему удастся что-нибудь выведать. А она тем временем сделает наброски их лиц. Хелена встала, и мистер Сьюард галантно предложил ей руку. Они поднялись наверх. Здесь была не одна комната, а целых три. Сьюард поймал ее взгляд.
 – Девчонки здесь нет, ежели вы об этом думаете. Я ж вам говорил, она в другом месте.
 – Я помню. – Хелена постаралась скрыть разочарование.
 Отведенная ей комната оказалась большой и хорошо обставленной, но не слишком чистой. Сьюард начал суетливо прибираться.
 – Прошу прощения, мэм. У меня не было времени навести тут порядок, мы ведь рано сегодня уехали. И по правде говоря, не очень-то я хороший хозяин.
 – Это ваша комната?
 – Не-ет, одного из моих сыновей. У меня их трое, и все такие же неряхи, как их папаша.
 Хелена невольно прониклась к нему симпатией. Презирать такого мерзавца, как Уоллас, было несложно, но мистер Сьюард с его покойной женой и неопрятными сыновьями был не похож на негодяя. Взглядом художника Хелена окинула его с ног до головы, пытаясь понять, отчего это. Может быть, из-за возраста – его волосы уже покрылись сединой, а вокруг глаз появилось множество мелких морщинок. Сьюарду было около пятидесяти, многовато для контрабандиста, если вспомнить все то, с чем им приходится сталкиваться. И конечно, он нравился Хелене, потому что любил Дэниела.
 Но, несмотря на это, он их не отпустил, напомнила она себе. Никому из этих людей доверять нельзя, даже если у них есть семьи. Хелена припомнила, как настороженно вел себя среди них Дэниел. На дружелюбие контрабандистов рассчитывать не стоит.
 Мистер Сьюард с улыбкой обратился к ней:
 – А теперь я вас оставлю, миссис Бреннан. Располагайтесь, как вам удобно, и отдыхайте. Обедать мы еще не скоро будем – нам еду из гостиницы «Олений рог» приносят. Так что выспаться времени хватит.
 – Благодарю вас.
 Как только он ушел, Хелена подбежала к окну, но оказалось, что оно наглухо заколочено. Можно было попытаться бесшумно выставить раму, но даже если бы ей это удалось, больная нога и люди, охраняющие дом снаружи, сделали бы побег невозможным.
 Хелена разочарованно села за стол и достала листок и карандаш. Развернув рисунок, она начала рассматривать лицо Дэниела. Этот кошмар не пройдет для нее даром. Теперь она точно знает, кто ей нужен. Утренние события заставили ее задуматься о том, что жизнь слишком коротка и времени тешить свою гордость не так уж много. Дэниел прав: пора начать жить в полную силу, идти на риск. У него-то это отлично получается. Несмотря на свое происхождение и репутацию, он смог добиться определенного положения в обществе, стал уважаемым человеком.
 Если они когда-нибудь из этого выберутся, она выйдет за него замуж. Она ведь любит его, любит по-настоящему. Восхищается его силой, проглядывающей из-под маски беспечности, обезоруживающей прямотой, нежностью, спрятанной за грубоватыми манерами.
 Он хочет на ней жениться, а это что-нибудь да значит. Даже если Дэниел ее еще не любит, она может подождать. Он обещал быть ей верным, и Хелена почему-то не сомневалась в этом.
 Только бы спастись! Она перевернула лист и на обороте начала делать наброски. Ей надо многое успеть – коротко описать ситуацию, указать места, назвать имена. И нарисовать действующих лиц.
 Дэниел сидел за столом в окружении контрабандистов и старался не думать о том, что Хелена осталась одна, испуганная и расстроенная. Ему было очень нелегко отправить ее наверх; он все еще ощущал ее запах – гвоздики и нежной туалетной воды. Если с ней что-нибудь случится…
 Он сжал кулаки и тут вспомнил, что рассказал ему Джек. Значит, Крауч – его дядя. Как же он раньше не догадался? Джек прав: давно пора понять, что Веселый Роджер не стал бы просто так забирать мальчишку из работного дома, находящегося в другом графстве.
 Горькое осознание того, что он связан с Краучем узами родства, навело Дэниела еще на одну мысль – ему никогда не выбраться из этого болота. Даже если он спасет Хелену и Джульет, сам он не сможет скрыться от своего прошлого. И как он только посмел надеяться на будущее? Его место здесь, с такими, как Крауч и Уоллас. Его намерение жениться на Хелене – несбыточная мечта.
 То, что его сейчас окружает, и есть его действительность, пора, наконец, это признать. Но Хелена не заслужила такой участи. Кактолькоони отсюда выберутся, он больше и пальцем к ней не притронется.
 – Что ж, ребята, – обратился Дэниел к своим собеседникам, – скажите мне, кто из вас Морган Прайс?
 – Прайса тут нет, – отозвался самый молоденький парень по имени Нед. Он с тремя другими контрабандистами играл в карты.
 Дэниел откинулся на стул, стараясь казаться безразличным.
 – А скоро он придет? Я бы хотел перекинуться с ним парой слов.
 – Да его не одну неделю здесь не будет. – Нед положил на стол карту. – У него сейчас какие-то дела с Краучем. Я и сам толком ничего не знаю. Джек держит все в секрете.
 Дэниел испустил тихий вздох облегчения. Джек его не обманул.
 – И что, тебе неизвестно, где сейчас Прайс? – Внезапно с порога раздался голос Джека:
 – Ему неизвестно. И никто из них не знает. – Однако Дэниел не сдавался:
 – А как долго он работает с Краучем? – Джек пожал плечами и сел рядом.
 – Недавно.
 – Я слыхал, он джентльмен или что-то в этом роде. Зачем ему иметь дело с такими грубиянами, как твои ребята?
 – Может, от скуки. Или деньги нужны. Кто знает, почему благородные господа связываются с контрабандистами? Спроси у своего дружка Найтона. Он-то этим подольше Прайса занимался. – Взяв со стола бутылку, Джек налил в чашку немного бренди и протянул Дэниелу: – Лучше выпей-ка глоточек, Дэнни, и расслабься. Пора тебе отдохнуть.
 Стиснув зубы, Дэниел взял чашку. И выпил. Потом еще раз, еще и еще… к середине дня он уже перестал считать количество чашек. К счастью, они пили разбавленный бренди, любимый напиток контрабандистов – бесцветную жидкость, в которую даже не добавлялся жженый сахар, – так что вылить его в стоявший неподалеку ночной горшок не составляло труда. Дэниелу было необходимо сохранить рассудок холодным и попытаться выяснить, где находится Джульет. Если ему и Хелене удастся бежать, им надо найти девушку как можно скорее. К сожалению, только Джек владел этой информацией, но он молчал как рыба.
 Близился вечер, когда в дверь раздался робкий стук. Нед уже не играл в карты, он быстро вскочил на ноги и пошел открывать.
 – Должно быть, обед из «Оленьего рога». Вовремя, черт возьми! Я их просил в три прийти, а сейчас уж за четыре давно перевалило.
 – Пойду, принесу тарелки, – сказал Джек и скрылся за дверью кухни. То, что это была кухня, Дэниел помнил еще с детства – тогда он проводил в ней много времени… Он грустно улыбнулся. Интересно, что бы сказала Бесси, если бы увидела, во что превратился ее дом?
 Вошел Нед с огромным подносом в руках в сопровождении высокой худой горничной, которая, низко опустив голову, несла второй поднос. На ней была шляпка с огромными полями, так что Дэниел не мог разглядеть ее лица.
 – Нам прислали новую девчонку. – Нед поставил свою ношу на стол. Горничная опустила голову еще ниже. – Застенчивая штучка!
 Нед шлепнул девушку по заду, и она чуть было не выронила поднос. Он рассмеялся:
 – Не надо бояться, мисси. Мы вполне дружелюбны. – Девушка прошептала:
 – Не сомневаюсь, сэр. – Ее голос показался Дэниелу странно знакомым.
 Она подошла к нему, чтобы поставить поднос, и вдруг на колени к Дэниелу что-то упало. Матерь Божья, охотничий нож! Он быстро спрятал его в рукав и поднял глаза на горничную. Дэниел не знал, смеяться ему или плакать. Перед ним стоял Сет Аткинс.
 Джек снова появился в комнате, и Сет быстро отвернулся. Джек поставил тарелки на стол и фамильярно обратился: – Убери-ка все с подноса, дорогуша.
 Когда Сет исполнил приказание, Джек наполнил одну из тарелок едой и поставил на поднос.
 – Ричард, отнеси это жене Дэнни.
 – Пущай Нед сходит! Я, кажись, сейчас выиграю.
 – Я схожу! – отозвался Нед с хитрой ухмылкой. – Буду рад быть полезным леди.
 Дэниел ощетинился, но Джек бросил на него предупреждающий взгляд и обратился к Неду:
 – Я не позволю тебе ошиваться рядом с миссис Бреннан.
 – Ежели хотите, я отнесу поднос, сэр, – прошептал Сет, на редкость убедительно играя роль застенчивой девушки. Если они не успеют разглядеть его лицо, все будет в порядке. Господи, и страшненькая же из него получилась девица!
 Джек немного помедлил, затем пожал плечами:
 – Ну, хорошо. Там человек наверху, у него есть ключ. Скажи ему, что я тебя послал, и он впустит.
 Сет кивнул, взял поднос и удалился. Дэниел подождал, пока его шаги стихнут, поднялся и небрежно потянулся.
 – Пойду и я, парни, если не возражаете. Выпил я уже немало, теперь хочу перекусить вместе с женой.
 – Погоди, пока девчонка спустится, – ответил Джек, подозрительно глядя на него.
 – Да брось, Джек, моя еда к тому времени остынет. – Дэниел взял тарелку и пошел к двери. Нед преградил ему путь.
 – Может, стоит тебе напомнить, Дэнни, – отозвался Джек, – слуги из «Оленьего рога» всегда к нам хорошо относились. Мы поставляем в их гостиницу бренди. Ты ведь не станешь портить эти отношения и втягивать невинную девочку в свои дела?
 – Ты боишься, что я попытаюсь сбежать? – Дэниел невесело усмехнулся. – У меня нет оружия, а жена хромает. У тебя здесь десять человек, да еще один наверху. Не думаешь же ты, что я настолько глуп, чтобы сражаться с вами? Я просто хочу пообедать вместе с женой. – Он послал Джеку лукавую улыбку. – Сегодня утром вы разбудили нас слишком рано, мы даже не успели поразвлечься. Так что я хочу воспользоваться отсутствием Крауча и наверстать упущенное. – Джек с минуту внимательно смотрел на Дэниела, но, очевидно, вспомнил, какой у того был аппетит. Он махнул рукой в сторону двери:
 – Ладно, иди. Нед, пропусти его, но не спускай с него глаз, покуда он поднимается.
 Когда Дэниел шел по ступенькам, он затылком ощущал на себе взгляд Неда. Наверху его встретил огромный мужчина, охраняющий их комнату. Дэниел слышал, как его называли Большим Энтони, это был итальянец, одного роста с Дэниелом, но еще более массивный. Дверь была открыта.
 Дэниел попытался заговорить с Энтони, но в ответ услышал только мычание. Значит, парень не слишком хорошо знает английский, это им на руку. Среди контрабандистов попадалось немало иностранцев, и банда Крауча не была исключением.
 Дэниел вошел и увидел сидящую за столом Хелену и Сета, который стоял с нарочито скучающим видом. Хелена подняла глаза и легким кивком показала, что узнала «горничную». Дэниел не понимал, какую пользу можно извлечь из пребывания в доме Сета, учитывая, что Большой Энтони неотрывно следил за ними, и все же ему надо бьшо перекинуться с парнем парой слов, хотя бы для того, чтобы отправить болвана домой целым и невредимым.
 Дэниел поставил тарелку, и Хелена начала постукивать пальцами по столу. Он был целиком занят мыслью о том, как переложить нож из рукава в карман, не привлекая внимания. Но стук усилился, и когда он бросил на нее хмурый взгляд, Хелена быстро показала ему краешек листа бумаги, спрятанный под подносом. Дэниел подошел к ней ппблшке;
 – Дэрогая, как ты себя чувствуешь? – спросил он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в щеку.
 Сет отошел от Хелены и, сделав пару шагов, как бы случайно встал так, чтобы стражнику не были видны их действия.
 Дэниел быстро просмотрел рисунки, которые Хелена успела набросать за время его отсутствия. Как хорошо она придумала! Может быть, им удастся выбраться из этого без потерь. Хелена незаметно передала ему карандаш, и он начал быстро писать поверх набросков, следя, чтобы итальянец не видел его рук, и делая громкие замечания о еде. Однако Большой Энтони смотрел на Дэниела с большим подозрением.
 – Отвлеки этого чертова стражника, – шепнул он Хелене. – Мне надо поговорить с Сетом.
 Хелена поднялась из-за стола и подошла к Энтони. Дэниел услышал, как она просит его принести чистые простыни, быстро свернул листок и подошел к Сету. Стражник пытался понять, что хочет от него Хелена. Она что-то разъясняла ему громким голосом, каким идиоты обычно разговаривают с иностранцами, плохо знающими английский.
 – А что, если они узнают, что это ты сюда приходил? – шепнул Дэниел Сету. Не хватало еще рисковать жизнью мальчишки и его семьи.
 – Не узнают. Я приехал в Гастингс в мамином платье, – усмехнулся тот. – Я подумал, девчонку-то они сюда впустят. А потом увидел, как горничная несет еду. Ну, вот я и сказал ей, что хозяин послал меня передать, чтобы она бежала домой – с ее родичами что-то случилось. Пока она выяснит, что все в порядке, я успею уйти.
 – Хорошо. – Только бы этого времени хватило. Он показал на листок бумаги и прошептал: – Отвези это в Лондон, адрес я написал. Отдай мистеру Гриффу Найтону, а если его нет, подожди в доме, пока он приедет. Я велел ему заплатить тебе сто фунтов, но он и больше даст, если справишься с заданием.
 От услышанной суммы у Сета глаза на лоб полезли. Однако он запротестовал:
 – Я хочу помочь вам тут! Пистолет мне раздобыть не удалось, но у меня есть еще один нож, и…
 – Забудь об этом! – отрезал Дэниел. Сет упрямо мотнул головой, и Дэниел продолжал: – Их слишком много здесь, парень, и тебя могут узнать. – Не говоря уже о том, что ему все еще было неизвестно, где находится Джульет, а больная нога Хелены сделала бы их побег весьма затруднительным. – С нами все будет в порядке, обещаю, но только если ты уйдешь отсюда с этим листком. Делай, как я сказал.
 – Что вы там говорите? – раздался в дверях голос Большого Энтони, и Дэниел понял, что на этот раз стражник обращается к нему.
 – Дэнни! – возмущенно воскликнула Хелена. – Если ты продолжишь флиртовать с горничной, сегодня ночью будешь спать один!
 Дэниел обнял Сета за плечи:
 – Да я просто хотел быть дружелюбным.
 – Эй, – полегче! – вскрикнул Сет, но вовремя опомнился и начал что-то верещать по-девичьи, не забыв послать Дэниелу сердитый взгляд.
 Дэниел от души рассмеялся и вновь обратился к Хелене:
 – Брось, милая, это ничего не значит. И девушка это понимает. Ведь, правда, дорогуша?
 Он одной рукой шлепнул Сета по заду, а другую руку с листком незаметно сунул в карман его фартука – Сет пробормотал что-то писклявым голосом, Дэниелу показалось, что он обозвал его. К счастью, итальянец этих слов не расслышал.
 Хелена снова начала обвинять Дэниела в том, что он пристает к горничной.
 – Ступай-ка лучше, – громко обратился Дэниел к Сету. – Если ты еще хоть немного задержишься, жена с тебя три шкуры спустит.
 Сет прошел мимо стражника, который, казалось, больше интересовался супружеской ссорой, чем прислугой. Стараясь облегчить Сету задачу, Дэниел начал кричать на Хелену, обвиняя ее в том, что она самая ревнивая мегера на этом берегу Темзы. Хелена в ответ обзывала его распутником и негодяем.
 Они настолько увлеклись семейной сценой, что не заметили, как в дверях появился Джек.
 – Вокруг чего тут столько шуму?
 Миссис Нанли могла бы гордиться своей ученицей. С истинно королевским величием Хелена выпрямилась и надменно произнесла:
 – Он флиртовал с горничной.
 Джек хихикнул, но Хелена бросила на него убийственный взгляд, и он втянул голову в плечи.
 – Я уверен, он ничего такого не имел в виду. Правда, Дэнни?
 – Правда, но объясни-ка это ей, – с досадой ответил Дэниел. – Как только она видит рядом со мной женщину, у нее аж глаза зеленеют.
 – А что мне остается делать, если ты ни одной юбки не пропустишь? – взвилась Хелена.
 – Послушайте! – Джек поглядел на лестницу. – Горничная уж давно ушла, не стоит из-за нее ругаться.
 Дэниел почувствовал такое облегчение, что едва сумел это скрыть.
 – Извини, девочка, – обратился он к Хелене. – Ты ведь знаешь, каким я становлюсь, когда выпью…
 – Когда выпьешь! – усмехнулась Хелена. – И ты думаешь, это оправдание? Кстати, почему ты пил? Мы в опасности, нас вот-вот убьют в собственных постелях, а ты сидишь внизу, развлекаешься и…
 – Я вас оставлю, чтоб вы могли поговорить без посторонних, – пробормотал Джек, пятясь назад. Затем он вдруг остановился. – Совсем забыл. До того как я вас запру, надо кое-что сделать.
 Он ушел, и Хелена вопросительно посмотрела на Дэниела. Тот недоуменно пожал плечами. Однако им не пришлось долго гадать. Вскоре Джек вернулся, и, увидев, чтб у него в руках, Дэниел застонал.
 Ножные оковы. Проклятие!




 Глава 19



 В душистом стоге сена
 Лежали мы с любимым,
 Как счастливы мы были,
 Что нас свела судьба.

    «Крутящееся колесо», баллада неизвестного автора

 – Ты ведь не станешь надевать на меня такое, Джек?
 Возмущение Дэниела встревожило Хелену, и она обернулась, чтобы посмотреть, что принес мистер Сьюард. В его руках она увидела длинную цепь, на обоих концах которой были железные браслеты.
 – Мне придется, Малыш Дэнни. – Сьюард подошел к Дэниелу. – Ночью в доме останется только три-четыре человека, остальных Веселый Роджер заберет с собой – товар с корабля перетаскивать. А мне не верится, что ты будешь сидеть сложа руки.
 – Но ты же нас запрешь, зачем тебе, к дьяволу, приковывать меня?
 – Потому что я знаю, на какие штуки ты способен, мой мальчик.
 Сьюард подошел ближе. Дэниел потянулся к карману, в котором лежал нож. О Боже, не собирается же он бороться с мистером Сьюардом! Это было бы неразумно, тем более что у дверей стоял вооруженный стражник. Похоже, Дэниел сам это понял и опустил руку. Сьюард захлопнул один из браслетов на ноге Дэниела.
 – Цепь длинная, десять футов, так что ходить сможешь свободно, – заверил он. – Это только до завтра. Просто так я тебя тут не оставлю. И даже не пробуй договариваться с Большим Энтони – ключ-то у меня.
 Он выпрямился, и неожиданно на его лице появилась ухмылка.
 – Не так уж все и плохо. – Другой браслет он прикрепил к ножке кровати. – Будешь теперь прикован к постели, вот и помиришься со своей миссис. Хочешь, я ее тоже прикую?
 Лицо Дэниела залилось краской, и Хелена не могла понять, был ли это гнев или какое-то другое чувство…
 – Только посмей! – быстро ответил Дэниел. – Она и так страдает из-за своей ноги.
 «Чума возьми мою ногу!» – мелькнула озорная мысль у Хелены. Оказаться прикованной к кровати с Дэниелом было бы довольно интересно… Она подавила стон. Какой же она стала распущенной!
 – Что ж, мое дело – предложить. – Сьюард подмигнул Хелене. – Теперь вам самой придется улаживать ссору, миссис Бреннан.
 – Думаю, я справлюсь. – Значит, они будут заперты здесь до утра, и у них хватит времени на то, чтобы подготовиться к встрече с мистером Краучем. При таких обстоятельствах даже самая стойкая женщина могла бы поддаться греху, а Хелена в последнее время не ощущала в себе достаточно сил для того, чтобы противостоять соблазнам. Тем более что Дэниел будет прикован к кровати…
 На пути к двери Сьюард остановился.
 – Я велю Большому Энтони проследить, чтоб вас никто не беспокоил. Так что приятно провести время!
 Когда он скрылся за дверью, Дэниел погрозил ему вслед кулаком:
 – Черт бы побрал Джека! Даже если мне удастся справиться со стражником, я все равно не смогу избавиться от этих проклятых оков.
 Хелена отругала себя за то, что думает о занятиях любовью, в то время как должна помогать Дэниелу планировать побег.
 – А ты не сможешь сам открыть замок?
 – Я же был контрабандистом, а не вором, и не больше твоего разбираюсь в отмычках. – Он пробормотал какое-то ругательство. – Я-то надеялся, что мы выберемся отсюда и тогда я смогу отослать тебя в надежное место и найти Джульет, но теперь это невозможно…
 – Ты все еще не знаешь, где она? – Дэниел покачал головой:
 – Я уверен только в одном – кроме Прайса, о Джульет никто ничего не знает, а он, похоже, прячет ее как следует.
 – Мерзавец, – прошипела Хелена. – Ну, если он до нее хоть пальцем дотронется…
 – Не беспокойся, в этом случае я первый сверну ему шею. – Дэниел метался по комнате, как затравленный зверь, не обращая внимания на цепь, которая волочилась за ним. – Что ж, у нас хотя бы есть шанс спастись, если Сет доберется до Лондона.
 – Что ты ему сказал?
 – Велел ему передать листок Гриффу. Молодец, девочка! Твои рисунки и моя записка наверняка нам помогут – я уверен, что Грифф очень скоро будет здесь. Не говоря уже о том, что они окажутся весьма полезными, если нас… – Он замолчал.
 – Если нас убьют? Я об этом подумала. Именно поэтому я и решила сначала нарисовать портреты этих людей.
 – Джек обещал, что Веселый Роджер нас и пальцем не тронет.
 – Но ты ведь не доверяешь Краучу, правда? Даже если он действительно твой дядя…
 Лицо Дэниела исказилось от боли.
 – Вот именно. Но если он придумает какую-нибудь подлость, мы припугнем его этим листком. Надеюсь, это поможет нам остаться в живых.
 – Ты думаешь, Сет доберется до Лондона? – На лице Дэниела появилась легкая улыбка.
 – Пока он неплохо справлялся, ведь так? Парень, должно быть, сошел с ума! А ты заметила, какая из него вышла уродливая девчонка? Впрочем, все к лучшему, иначе похотливый осел Нед попытался бы его поцеловать и, возможно, получил бы хороший удар в челюсть.
 Мысленно представив себе эту картинку, Хелена рассмеялась:
 – Как он умно придумал переодеться девушкой, правда?
 – А, по-моему, это безрассудство.
 – Может быть, и так. – Она подошла к Дэниелу поближе. – Но я не сомневаюсь, что в его возрасте ты был таким же.
 Неожиданно Дэниел нахмурился и отвернулся от нее.
 – Я ни капли не был на него похож. – Он резко направился к окну, но цепь оказалась слишком короткой, и он остановился на полпути. Дэниел стоял к Хелене спиной, и все же она заметила, как напряглись мышцы на его руках. – Если бы только я был таким, как он…
 Обескураженная, Хелена подошла к нему и обняла сзади.
 – Я не думала тебя обидеть. Я только хотела сказать, что он такой же отважный, самоуверенный и умный. Как ты в его возрасте.
 – О да, я был очень умным! – с сарказмом воскликнул Дэниел. – Волочился за юбками и пил бренди. Вел дела собственного дяди и даже не догадывался, кто он такой. – Дэниел высвободился из объятий Хелены, его глаза налились свинцом. – Да и сейчас мне хватило ума, чтобы позволить твоей сестре влипнуть в неприятности из-за моего прошлого.
 – Но ты же здесь ни при чем! Ты ведь не знал, что Крауч пытался шантажировать Гриффа, иначе, я уверена, ты бы сделал все, чтобы предотвратить это похищение!
 Дэниел с удивлением взглянул на нее:
 – Слава Богу, хоть в этом ты мне доверяешь.
 Так вот, значит, о чем он думает! Опасается, что Хелена ему не верит… Ей было больно это слышать, но она понимала, что у него есть для этого все основания.
 – Конечно, я верю тебе! Верю полностью, безоговорочно. – Она застенчиво улыбнулась. – Разве я могу не доверять мужчине, за которого собираюсь выйти замуж…
 На секунду лицо Дэниела озарилось надеждой, однако этот внутренний свет тут же погас, уступив место суровой решимости.
 – Нет.
 Хелена в смятении посмотрела на него:
 – Нет? Что ты имеешь в виду?
 – Свадьбы не будет, Хелена.
 – Что? – прошептала она. – Почему? – Дэниел снова отвернулся к окну.
 – Не надо было даже начинать этот разговор. Чертовски глупо с моей стороны. Прости, но я не вправе на тебе жениться.
 Его слова оглушили Хелену, она стояла растерянная, униженная. Ее первым желанием было обвинить Дэниела в том, что он повел себя именно так, как она и думала, – слишком быстро отказался от своих слов, как и большинство ее ухажеров.
 Но Дэниел бы так ни за что не поступил, она это знала. Иначе, почему она подпустила его к себе так близко? Доверилась ему целиком и полностью? Он единственный из всех ее знакомых мужчин не старался спрятать свое истинное лицо и всегда оставался самим собой.
 Вплоть до этого момента. Каким-то образом откровения сегодняшнего утра изменили планы Дэниела. Может быть, Хелене удастся докопаться до причины, если она переступит через свою гордость?
 Она взяла себя в руки и постаралась говорить спокойно.
 – Я не считаю твое предложение глупым. – Она вздернула подбородок: – И согласна его принять.
 – Слишком поздно. Я беру свои слова назад, миледи.
 – Не называй меня так! – Да как он смеет отказываться от всего, что было между ними?! Хелена встала перед Дэниелом и заставила его посмотреть ей в глаза. – У меня нет этого титула, ты же знаешь. И даже если бы был, я все равно хотела бы выйти за тебя. – Она замолчала, собирая все свое мужество. – Я бы всегда продолжала тебя любить.
 Дэниел вздрогнул, как будто от удара. Пробормотав какое-то ругательство, он быстро отвел от Хелены взгляд.
 – Это… больше не имеет значения. – Хелена проглотила обиду.
 – Для меня имеет. – Что с ним произошло? – Прошлой ночью ты говорил, что хочешь взять меня в жены, и мне кажется, это единственное, что по-настоящему важно.
 На лице Дэниела не дрогнул ни один мускул.
 – Мужчина что угодно скажет, чтобы соблазнить женщину.
 – Может быть, – ехидно отозвалась Хелена, – если ты именно этого добивался. Надо сказать, у тебя получилось довольно глупо – ты сделал мне предложение уже после того, как меня соблазнил. – Надо постараться его спровоцировать. – А может, ты лгал, когда уверял, что я тебе нужна? Получается, ты всего лишь очередной лорд Фарнсуэрт?
 Дэниел не ответил. Он все еще не решался встретиться с Хеленой взглядом, его руки были сжаты в кулаки.
 Чума его возьми! Она во что бы то ни стало, заставит его говорить, даже если ей не понравится то, что он скажет. Хелена подошла к нему совсем близко и заметила с нарочитой холодностью:
 – Или ты раздумал потому, что будешь скучать по своим старым привычкам? Потому что больше не сможешь развлекаться с девицами легкого поведения?
 – Эти девицы не требуют от мужчины того, что он не может им дать, – выдавил из себя Дэниел.
 Похоже, она нащупала его слабое место.
 – Что же это? Доверие? Честность?
 – Будущее, черт побери! – Он угрюмо посмотрел на нее и дернул ногой. На ней зазвенела цепь. – Я не могу жениться на тебе. Я на всю жизнь прикован к Краучу и его проклятой банде!
 У Хелены перехватило дыхание.
 – Не будь глупцом. Как только мы отсюда выберемся…
 – Ты хочешь сказать, как только вы с Джульет отсюда выберетесь. Мне-то никуда от этого не уйти. Разве ты не помнишь утренний разговор? Это никогда не кончится. Мое прошлое в банде Крауча будет преследовать меня повсюду, как… эта чертова цепь!
 Так вот в чем причина его отчуждения – в утренних откровениях мистера Сьюарда.
 – Раньше тебя это не останавливало, и правильно. Пока ты честен с окружающими и не скрываешь своего прошлого…
 – Ничего хорошего не случится. – На лице Дэниела застыла боль. – Я, как ребенок, думал, что если посвечу фонариком под кроватью, то живущее там чудовище исчезнет. Ничего подобного. Мое чудовище увидело свет и вылезло наружу. Мне никогда его не прогнать. – Его взгляд был полон отчаяния. – Но на этот раз оно пришло не только за мной – за Джульет, за Гриффом, а теперь и за тобой. Если даже мы из этого выберемся, оно всегда будет преследовать меня. С этим гнусным миром меня связывают кровные узы. – Дэниел прерывисто вздохнул. – Так что свадьбы не будет, девочка. Может, мне и придется жить в кандалах, но на тебя я их не надену. И покончим с этим. Я не изменю своего решения.
 Сердце Хелены бешено колотилось. Бедный, любимый Дэниел, он так отчаянно пытается защитить ее! И даже если Хелена признается в том, что оковы его прошлого ее не пугают, он не поверит.
 Однако Хелена вовсе не намерена потакать этому чурбану только из-за того, что он вознамерился быть благородным. Она точно знает, как направить его благородство против него самого.
 – Значит, теперь, когда ты испортил мою репутацию, ты собираешься меня бросить?
 Ее стрела попала в цель. Дэниел выглядел взволнованным и виноватым.
 – Все лучше, чем тянуть тебя вниз вслед за собой. Я очень сожалею о том, что воспользовался твоей слабостью прошлой ночью. Это была огромная ошибка, и я не хочу совершить еще большую.
 Хелена продолжила:
 – Может быть, для тебя наша женитьба и стала бы ошибкой, но я не представляю, каким образом она может оказаться гибельной для меня. Напротив, моя репутация пропала, если я останусь незамужней. Дэниел стиснул зубы:
 – Готов поклясться, найдется немало мужчин, которые захотят на тебе жениться, что бы ты по этому поводу ни думала. Когда вернутся Грифф и Розалинд, они снова выведут тебя в свет. И наверняка за тобой сразу же начнет ухаживать какой-нибудь мужчина твоего круга, который поймет, что ты за сокровище, которому будет наплевать на твою ногу или…
 – Потерю девственности? – закончила за него Хелена. Дэниел молча кивнул.
 Хелена невесело рассмеялась:
 – Интересно, где же найти мужчину моего круга, который не обратит внимания на такой «недостаток»?
 Казалось, Дэниел чувствовал себя очень некомфортно.
 – Ну… у женщин всегда есть возможность… скрыть…
 – Блестящая идея! – воскликнула Хелена, взбешенная тем, что ему в голову могла прийти такая отвратительная мысль. – Деньги Гриффа и поддержка Розалинд помогут мне заполучить образец добродетели – мужчину, который не обратит внимания на мою хромоту. Остается только обмануть его в первую брачную ночь, и семейное блаженство обеспечено! – Она саркастически усмехнулась. – И если у меня появится от тебя ребенок, я всегда смогу списать его на счет моего добродетельного супруга.
 Дэниел потрясенно посмотрел на нее:
 – Великий Боже, что ты говоришь, Хелена?!
 – Конечно, при условии, что Грифф и Розалинд найдут мне мужа достаточно быстро. – Хелена вцепилась в трость. – Ты не подумал о том, что после твоей вчерашней «ошибки», которую, кстати, ты совершил дважды, у нас могут появиться дети?
 – Я принял меры предосторожности, – возразил Дэниел. – Ты не останешься с ребенком на руках.
 Хелена почувствовала боль, как будто от удара. И, правда, он ни разу не пролил в нее свое семя. Значит, он уже тогда считал, что у них нет будущего?
 Но в этом случае он не сделал бы ей предложения.
 – А ты уверен, что твои меры окажутся достаточными? – Он побледнел и быстро взглянул на ее живот.
 – Нет. Но если вдруг ты… забеременеешь, хотя шансы не так велики… это, конечно, все изменит.
 – На ребенка ты сможешь надеть «кандалы», а на меня нет?
 – Проклятие, ты не понимаешь…
 – Ты хочешь сказать, если у меня не будет ребенка, я смогу выйти замуж за другого, и тебя это ни капельки не заденет? Несмотря на то, что мне нужен только ты, а ты уверял, что я необходима тебе. Или ты думаешь, что, выйдя замуж за другого, я останусь твоей любовницей? Что ж, это возможно, если нашу связь как следует скрывать. И тогда твое прошлое не причинит нам неприятностей. Ты на это надеялся? Ты станешь моим любовником, а муж будет меня содержать.
 – Ты же знаешь, я никогда так не думал! – прорычал Дэниел.
 Хелена и вправду это знала, но ей надо было заставить Дэниела увидеть все последствия его поступка.
 – Для тебя это то же самое, что ходить к одной из твоих проституток. Только мне можно не платить.
 – Прекрати! – Дэниел схватил ее за плечи и начал трясти. – Я никогда к тебе так не относился!
 – Что, я недостаточно хороша для этого? – Она притворилась, что не понимает его. – На свете не так много мужчин, которые захотели бы иметь дело с хромой проституткой.
 – Никогда не говори о себе такое, слышишь? – взревел он. – Ты можешь быть слепой, глухой и немой, но я не перестану любить тебя, черт возьми!
 Слова повисли в воздухе. Хелена не могла прийти в себя от его мучительного признания. Ее сердце наполнилось надеждой.
 – Ты… ты любишь меня?
 Лицо Дэниела исказилось от страдания.
 – Я не должен был это говорить. Конечно, я тебя люблю. Иначе, почему я не хочу на тебе жениться?
 Она взяла его лицо в свои ладони и прошептала:
 – Я не позволю тебе так поступить с нами, любимый. – Дэниел закрыл глаза, пытаясь избежать ее взгляда.
 – Господи, Хелена… Ты же знаешь, я женился бы на тебе в эту самую секунду, если бы…
 – Если бы что? Если бы ты был другим человеком? И у тебя было знатное происхождение, почтенные родители, менее запутанное прошлое? Тогда бы ты не был таким, каков есть, и я бы не любила тебя.
 Дэниел открыл глаза. Он заключил Хелену в объятия, его глаза горели неукротимым желанием.
 – Я хочу тебя защитить, только и всего.
 – От чего? От счастья? От будущего с человеком, которого я люблю? Премного благодарна, но такая защита мне не нужна.
 – Ты чертовски упряма! – прорычал он, не разжимая объятий.
 Хелена обвила руки вокруг его шеи:
 – Конечно. Иначе как бы я выжила, когда хирург напророчил мне смерть? Как бы начала ходить, если он уверял, что это невозможно? И я употреблю всю свою настойчивость на то, чтобы быть с тобой. Твое прошлое пугает меня куда меньше, чем перспектива тебя потерять.
 – Значит, ты сумасшедшая. – Хелена почувствовала, что Дэниел начал сдавать позиции. Его лицо озарилось надеждой, но он все еще продолжал вести борьбу с самим собой.
 – Но в этом виноват ты. Это ты заставил меня понять, что осторожность и следование приличиям не принесли мне ничего, кроме холодной постели и одинокого будущего. И если ты думаешь, что я позволю тебе пойти по тому же пути, значит, ты еще более безумен.
 – О чем ты говоришь? – Он удивленно приподнял бровь. – Я соблюдаю приличия.
 – В некотором смысле. Как благородный джентльмен, ты пытаешься меня защитить. Но мне это вовсе не нужно. – Она наклонила его голову так, что их губы почти соприкоснулись. – Прошу тебя, остановись. Ты мне гораздо больше нравишься в роли распутного негодника. – Она накрыла его губы своими.
 Дэниел со стоном отстранился и начал легонько трясти Хелену за плечи, как будто пытаясь выбросить ее сумасшедшие идеи из головы.
 – Значит, ты хочешь выйти замуж за непристойного мужчину?
 – Да, – прошептала она, – очень хочу.
 – А прошлой ночью не хотела. Вчера ты только пальчик окунула в мое прошлое и сразу пожелала убежать. Но если выйдешь за меня замуж, тебе придется в нем плавать. Ты не сможешь его перечеркнуть – я таков, каков есть. Так что либо ты будешь плыть рядом со мной, либо утонешь. А если пойдешь ко дну, я этого не вынесу.
 – Я очень хорошо плаваю. – Она крепче обхватила руками его шею. – Пора тебе прекратить это глупое сопротивление. Я стану такой же распутной, как ты, если понадобится.
 – Ты не смогла бы стать такой, даже если бы захотела. Немного шаловливой – может быть.
 – А как же та ночь в гостинице, когда я тебя соблазнила?
 – Ты была пьяна. Люди всегда меняются, когда выпьют.
 – Ты уверен, что дело только в этом? – Хелена начала медленно расстегивать его пиджак. – Сказать тебе, о чем я думала, пока мистер Сьюард надевал на тебя цепь? Вовсе не о твоем темном прошлом и дяде-контрабандисте, уверяю тебя.
 – Тогда о чем же? – прохрипел Дэниел. Хелена распахнула его сюртук:
 – Я думала о том, как хорошо было бы оказаться прикованной к кровати вместе с тобой. Я представляла себе, как мы лежим вдвоем в постели, обнаженные, загнанные в ловушку, и у нас нет другого выхода, как только заниматься любовью всю ночь напролет.
 Со стоном Дэниел впился в ее губы. Он целовал ее с безрассудством – диким, необузданным, жарким, – и Хелена растворилась в его ласках. Она чувствовала, что одержала победу. Он любит ее и не в силах ничего изменить. И как только кошмар с Джульет останется позади, Хелена заставит его жениться на ней, даже если для этого ей придется приставить пистолет к его виску.
 Неожиданно Дэниел прервал поцелуй и посмотрел на нее горячим взглядом:
 – Ну что ж, докажи, что сможешь быть достаточно распущенной, чтобы выйти замуж за такого, как я. Прошлой ночью я соблазнил тебя. Ты ведь поначалу этого не хотела. Ты оказалась в моей постели, потому что я заставил тебя это сделать, и после сожалела о своем поступке.
 – Вовсе нет!
 – По крайней мере, так казалось. Но если ты выйдешь за меня замуж, я должен быть уверен, что ты выбрала это сознательно. – Неожиданно он отпустил ее и отошел на шаг назад. – Соблазни меня. Сделай так, чтобы я оказался в твоей постели. Покажи, что ты готова забыть обо всех приличиях. Тогда я поверю в серьезность твоих намерений.
 Хелена в изумлении смотрела на него. Благовоспитанная молодая леди никогда в жизни не станет соблазнять мужчину, даже собственного мужа. Не говоря уже о человеке, с которым ее не связывают узы брака. Но перед ней мужчина, которого она любит. И раз уж это единственный способ доказать Дэниелу, что она готова быть с ним до конца своих дней, придется согласиться на его требование.
 Если бы только она знала, как это сделать! Хелене не хотелось выглядеть простофилей. До сих пор она только уступала его ласкам, теперь же ей придется взять инициативу в свои руки. Как же она сможет соблазнить мужчину, который решил этому не поддаваться?
 Дэниел ухмыльнулся:
 – Что, больше ты не кажешься себе такой уж развратницей?
 Его насмешка только прибавила Хелене решимости.
 – Как мало ты меня знаешь. Она распустила волосы, вынув шпильки и бросив их на пол; затем, стараясь не показывать своей неуверенности, встряхнула головой, и кудри каштановыми волнами рассыпались по ее плечам.
 – То, что ты распустила волосы, еще не говорит о твоей испорченности, – подначил ее Дэниел. Однако Хелена заметила, что в нем пробудилось желание.
 Он прав. Если она хочет заманить его в постель, ей надо действовать решительнее.
 – Может быть. Но у меня есть доказательство получше.
 Стараясь не покраснеть, Хелена начала расстегивать пуговицы на платье. На секунду она замешкалась, почувствовав себя беззащитной перед Дэниелом, но, поймав его скептический взгляд, продолжила. Волнуясь, Хелена медленно сняла с себя платье, затем нижнюю юбку и осталась в одной сорочке и чулках. Она снова посмотрела на Дэниела и увидела, что он жадно пожирает ее глазами.
 Это придало ей уверенности, как будто, сбросив платье, она заодно избавилась и от своей застенчивости. Может, ей, в конце концов, удастся его соблазнить? Похоже, это не так уж и трудно. Она послала Дэниелу бесстыдную улыбку:
 – Хочешь увидеть больше?
 Она ослабила завязки на сорочке и обнажила одно плечо.
 – Ты не соблазняешь, а дразнишь! – прорычал Дэниел, и Хелена заметила, как он сжимает и разжимает кулаки, словно опасаясь потерять над собой контроль.
 Это подбодрило ее еще больше.
 – Я стараюсь вызвать в тебе желание. Кажется, это и называется соблазнением? – Хелена стянула сорочку с плеч и бросила ее на пол. Ее взгляд упал на брюки Дэниела. – И, судя по бугру у тебя между ног, мне это удалось.
 – Желать тебя и заниматься с тобой любовью – не одно и то же, согласна? – поддразнил он. – Заставь меня заняться с тобой любовью.
 – Заставлю, не беспокойся. – Хелена начала осознавать свое женское могущество и наслаждалась этим. Она подошла ближе и дернула Дэниела за лацканы сюртука. – Давай, любимый, сними это.
 Он удивленно приподнял бровь:
 – Развратная женщина мне бы помогла.
 А ведь он прав. Такая, как Сэлл, уже давно бы получила то, что хочет. Эта мысль показалась ей заманчивой.
 – Что ж, хорошо. – Стянув с его плеч сюртук, она бросила его на пол, затем избавилась от жилета и рубашки. Одобрительная улыбка тронула ее губы, когда она увидела его мужественный торс. – А ты был прав, когда утверждал, что мне понравился вид твоего полуобнаженного тела тогда, в Лондоне. Я действительно нашла его весьма привлекательным.
 – Но ты же говорила обратное.
 – Я лгала. – Она провела руками по его груди, дотронулась до рельефно выступающих мышц, пощекотала соски большими пальцами. – Я уже тогда представляла себе, как было бы хорошо тебя потрогать. – Она подалась вперед и прижалась своими сосками к его груди. – И еще лучше, если бы прикоснулся ко мне ты.
 У Дэниела перехватило дыхание, и Хелена улыбнулась. Он смотрел на нее, плотно сжав губы. Но его взгляд выдавал внутреннее напряжение. Хелена опустила руку вниз и с удовлетворением обнаружила, что его стержень тверд, как камень. Она принялась его ласкать. На его лице отразилось возбуждение.
 Хелена наклонилась и быстро сняла с него ботинки. Однако ей понадобилось время, чтобы избавить Дэниела от брюк, кальсон и носков. Железный браслет на его ноге не позволял снять их полностью, и ей пришлось натянуть их на цепь. Дэниел стоял неподвижно, как статуя Зевса.
 Значит, он решил усложнить ей задачу? Он за это поплатится! Хелена начала разглядывать его так же, как накануне Дэниел рассматривал ее. Она делала это не торопясь, сознательно продлевая его агонию. Насладившись видом его груди, плеч, подтянутого живота, она медленно опустила взгляд вниз, на его выпирающий стержень.
 – Бог мой, у тебя просто идеальная фигура, – произнесла Хелена. В ответ на ее слова «дружок» Дэниела шевельнулся. Она рассмеялась и, подойдя поближе, взяла его в руку. Дэниел тихо застонал и пробормотал что-то неразборчивое. – М-м-м, – продолжала она. – Интересно, что же мне с ним сделать?
 – Какая же ты развратница, если не знаешь таких вещей? – снова поддразнил он.
 – Это был риторический вопрос, Дэнни. Мне прекрасно известно, что делать. Его нужно немного приласкать, не так ли?
 Она начала двигать рукой взад и вперед, пока Дэниел не накрыл ее кисть своей.
 – Черт возьми, девочка, ты же собиралась соблазнить меня, а не довести до сумасшествия. – Он плотнее прижал ее руку. – Возьми его как следует.
 Хелена победоносно посмотрела ему в глаза – значит, он больше не изображает из себя стороннего наблюдателя?
 – Вот так? – спросила она, крепко сжимая его стержень.
 Дэниел одобрительно замычал и начал ей помогать. Теперь он принадлежал ей полностью. Он отпустил руку, и Хелена продолжила свое занятие, наслаждаясь его напряженной плотью, получая удовольствие от его слабого постанывания. Дэниел закрыл глаза и слегка запрокинул голову. Она начала двигать рукой быстрее.
 – Тебе так нравится, любимый?
 – О Господи, да! Да! – Она приостановилась:
 – Тогда потрогай и ты меня.
 Он принялся гладить ее грудь, жадно, неистово. Хелена поцеловала его приоткрытыми губами, и Дэниел с готовностью откликнулся на ее поцелуй. Его пальцы проникли в разрез ее панталон. Теперь была ее очередь стонать от наслаждения. Он ласкал ее неспешно, умело, она потеряла счет времени и опомнилась только тогда, когда ее больная нога заныла.
 Внезапно Хелена оттолкнула Дэниела от себя.
 – Хочешь большего? – Она выскользнула из панталон и с игривой улыбкой направилась к кровати.
 Дэниел последовал за ней, пожирая ее горячим взглядом.
 – В постель, девочка! Быстро!
 От его команды у Хелены по спине побежали мурашки.
 – А я-то думала, это я должна тебя соблазнить, – поддразнила она его, ложась.
 – Это длилось слишком долго. – Дэниел забрался в постель. Хелена шутливо попыталась увернуться от его объятий, но он поймал ее и перевернулся на спину, так что она оказалась сверху. Дэниел пошевелил ногой, и Хелена ощутила лодыжкой холод железа. – Так ты хотела быть прикованной к кровати вместе со мной? – прошептал он. – И заняться со мной любовью?
 Она усмехнулась и поцеловала его в предплечье. Дэниел застонал.
 – Тогда сядь, девочка. Пора продолжить соблазнение. – Сесть? Ей потребовалась секунда, чтобы понять, что он от нее хочет, и еще одна, чтобы исполнить его просьбу. Но прежде чем перейти к действиям, Хелена должна была кое-что выяснить.
 – Значит ли это, что ты считаешь, меня достаточно раскрепощенной, чтобы удовлетворить твои запросы? – Хелена ощутила его возбужденный стержень между ног и потерлась о него своей влажной ноющей плотью.
 Дэниел ухватил ее за бедра.
 – Я начинаю подозревать, что ты способна удовлетворить запросы десятерых таких, как я. А теперь займись со мной любовью, Хелена. Впусти меня внутрь, пока я не сошел с ума.
 Ей хотелось услышать от него кое-что более определенное, предложение руки и сердца, но она решила, что лучше подождать более спокойного момента. А пока и этого достаточно.
 Как только она начала двигаться вверх и вниз, Дэниел застонал:
 – Боже всемогущий… да, девочка… да… вот так…
 Это было так волнующе – находиться наверху, быть наполненной им, быть с ним единым целым. Он целиком был в ее власти, и эта мысль заставляла ее содрогаться от удовольствия. Она может быть распущенной и бесстыдной, как ей хочется, и он только поддержит ее в этом. Хелена вдруг поняла, за что она его любит. С ним она может позволить себе оставаться самой собой, забыть о том, что она леди. Он принимал ее целиком и полностью – вместе с ее острым язычком, недоверчивостью, хромотой. Он не хотел, чтобы она скрывала свои физические недостатки, потому что даже их находил привлекательными.
 Посмотрев ему в глаза, Хелена прошептала:
 – Я люблю тебя, Дэнни. И всегда буду любить. – Выражение блаженства на его лице сделало его похожим на ангела.
 – Помни, что ты сейчас сказала, когда вернешься в Лондон и пойдешь на очередной бал, – ласково отозвался Дэниел. Он притянул ее к себе и поцеловал так нежно, что она чуть не заплакала.
 Хелена отбросила остатки стыда и полностью растворилась в удовольствии. Она извивалась на нем, пытаясь вобрать его в себя полностью, наслаждаясь каждым движением. Она не просто отдавала ему тело, она открывала свое сердце.
 Всю жизнь она прятала частичку себя от окружающих – от отца, сестер, даже лорда Фарнсуэрта. Но когда появился Дэниел, он не позволил ей иметь от него секреты. И теперь ей хотелось, чтобы он узнал все ее желания, тайные мечты, все, в чем она не могла признаться никому.
 Как будто чувствуя это, Дэниел изучал ее тело, гладя ее повсюду, оставляя горячие поцелуи на ее волосах, груди, шее. Он принялся ласкать самое чувствительное место между ее бедрами и потирал его, пока весь мир вокруг нее не разлетелся на тысячи маленьких осколков.
 – Я тоже люблю тебя, – шептал он, когда Хелена содрогалась от удовольствия. – И никогда не позволю тебе забыть об этом.
 С громким стоном Дэниел проник в нее еще глубже и освободился от собственного напряжения.




 Глава 20



 Скачет, скачет по лесу бравый Бреннан, бравый Бреннан,
 Смел он и отважен, бравый Бреннан.

    «Бравый Бреннан», баллада неизвестного автора XIX века о реально существующем ирландском разбойнике

 Приближался рассвет, в комнату проникли первые лучи солнца. Прислонив голову к железному изголовью кровати, Дэниел наблюдал за наступлением утра. Одной рукой он поглаживал волосы спящей Хелены, а другой потирал покрытый щетиной подбородок.
 «Ну что ж, я это сделал. Построил свой воздушный замок и перебрался в него жить». Вместе с Хеленой. Эта мысль заставила его сердце учащенно забиться. Девочка так верит в него, в их будущее. Он, как мог, старался уговорить ее не связывать с ним жизнь, но она убедила его, что все их сумасшедшие мечты могут стать реальностью.
 И – только подумать – она любит его! Он не смел даже надеяться на это, не позволял себе привязываться к ней, опасаясь, что его сердце окажется разбитым. Но она первая призналась в своих чувствах, отдала ему сердце, тело и душу. Никто никогда к нему так не относился, и Дэниел до сегодняшнего утра не понимал, насколько ему это нужно.
 Но одна мысль все еще беспокоила его – то, что это может оказаться временным наваждением. Конечно, Хелена уверяла его в обратном, но он прекрасно знал, какие обещания могут даваться в моменты опасности. Не изменятся ли ее чувства, когда она вернется в свою привычную среду? Снова оказавшись в Лондоне, Хелена может решить, что совершила ужасную ошибку. Остается молиться о том, чтобы этого не случилось. Дэниел не может потерять ее сейчас, когда надежда переполняет его глупое сердце, – это его убьет.
 Внизу раздались голоса, и Дэниел принялся осторожно будить Хелену:
 – Любимая, пора вставать. Похоже, в доме что-то происходит, нам надо одеться.
 Она вздрогнула, как испуганный лебедь, которому кто-то помешал оправлять оперение.
 – Что случилось? Где я? – Взглянув на Дэниела, она покраснела, на ее лице появилась очаровательная улыбка. – А я, было, решила, что мне снится прекрасный сон.
 – Ну, в этом случае ты не стала бы запирать нас в доме, полном контрабандистов.
 – Ты прав. – Она поцеловала Дэниела в губы. – С добрым утром, Дэнни.
 – С добрым утром, любимая.
 – Надеюсь, ты себя чувствуешь так же прекрасно, как я? – Она сладко потянулась, и простыня, упав, оголила ее чарующую грудь.
 Неугомонный «дружок» Дэниела тут же проснулся.
 – Девочка моя, сюда могут войти в любую минуту. Нам предстоит встретиться с Краучем. Если не хочешь танцевать джигу на матрасе в присутствии этих людей, лучше не соблазняй меня.
 Обернувшись простыней, Хелена поднялась с кровати и начала искать свою одежду.
 – Неужели они придут в такую рань? – Дэниел тоже стал одеваться.
 – Крауч только что вернулся с рейса. Он сначала захочет уладить все дела, а потом завалится в постель с какой-нибудь девицей. Похоже, сейчас они разбирают вещи, а значит, скоро войдут к нам.
 – Что ты будешь делать? – Хелена уже оделась.
 – Пока не знаю. Сначала надо понять, каковы его намерения.
 Дэниел надел на себя все, кроме сюртука, и собрал с пола шпильки Хелены. Затем достал из кармана нож, проделал им небольшую прорезь в подкладке рукава сюртука, спрятал туда оружие и заколол прорезь шпильками.
 – Думаешь, нам это понадобится? – спросила Хелена испуганно.
 – Надеюсь, что нет. Возможно, Веселый Роджер прислушается к доводам рассудка. Я бы хотел избежать кровопролития.
 В этот момент ручка двери повернулась, и на пороге возник Джек. За ним маячила фигура Большого Энтони.
 – Ну что, голубки, хорошо отдохнули? – В глазах Джека светились озорные искорки. – Я слышал, как цепь громыхала всю ночь.
 – Просто мне тяжело было спать в кандалах, – холодно отозвался Дэниел. Мысль о том, что Большой Энтони, или Джек, или кто-то еще слышал, как они с Хеленой занимались любовью, была ему крайне неприятна. Раньше он никогда не заботился о таких вещах, но теперь другое дело – он спал с женщиной, которую любил.
 – Что ж, рад, что вы оба готовы. Пора идти.
 – Ты спросил Крауча о том, о чем мы с тобой говорили в дороге?
 Веселость Джека как рукой сняло.
 – Еще нет. Я ему даже не сказал, что ты здесь, и парней просил об этом не упоминать. Хочу посмотреть на его реакцию, когда он тебя увидит.
 Он сказал что-то Большому Энтони на ломаном итальянском. Тот связал Дэниелу руки, и только после этого Джек снял с него кандалы.
 – А ты считаешь меня опасным парнем, Джек? – спросил Дэниел.
 – Просто решил подстраховаться, Дэнни. В прошлый раз, когда мне пришлось с тобой бороться, нас было пятеро против вас с Найтоном, и вы победили. Теперь-то я знаю, что не стоит тебя недооценивать.
 Дэниел взглянул на Хелену. Ее связывать не стали, хотя, судя по тому, как она сжимала набалдашник трости, ее тоже нельзя было недооценивать – она вполне способна сломать свое «оружие» о глупую голову Джека.
 Они стали спускаться по ступеням. Большой Энтони шел впереди, за ним – Дэниел и Хелена. Завершал процессию Джек. Дэниел незаметно достал нож и принялся перерезать веревки на запястьях, пользуясь тем, что Хелена загораживала его от глаз Джека.
 Когда они спустились вниз и направились к двери, ведущей в подвал, Хелена спросила:
 – Куда мы идем?
 – В пещеры, – отозвался Дэниел. Ему бы следовало раньше сообразить, почему Джек привез их к себе домой. – В подвале начинается туннель, который ведет к Сент-Клементским пещерам. Там Веселый Роджер хранит контрабанду.
 – Молодец, Малыш Дэнни, – отозвался Джек. – Я смотрю, ты не совсем нас забыл. Ежели когда-нибудь надумаешь вернуться к работе…
 – Благодарю, но я не хочу всю жизнь скрываться от полиции, – ответил Дэниел. – Не говоря уже о том, что честным путем я зарабатываю гораздо больше.
 Джек усмехнулся:
 – Похоже, Веселому Роджеру надо было к тебе прийти за деньгами.
 – Это верно. Потому что я бы придумал кое-что получше, чем спустить его с лестницы. Я бы отправил его в тюрьму.
 Джек замолчал.
 Они вошли в подвал. Большой Энтони отодвинул край ковра, который висел на стене, и за ним оказалась дверь, ведущая в туннель. Внутри тянулся освещенный факелами коридор, проделанный в песчанике.
 Дэниел принялся усиленнее работать над веревками. Воспоминания детства невольно нахлынули на него. В одном Джек был прав: в его прошлом были как плохие, так и хорошие времена. В последние годы он так старался забыть прежние связи, что ни разу не вспомнил о тех простых радостях, которые когда-то освещали его жизнь, – о том, как приятно было играть в прятки с другими мальчишками в проходах туннеля, как они подшучивали над Джеком и Веселым Роджером, когда те были навеселе.
 Веревка неожиданно порвалась. Дэниел бросил ее под ноги, надеясь, что Джек перешагнет через нее, не заметив. Он продолжал держать руки вместе, не выпуская из них рукоятку ножа, лезвие которого все еще было спрятано в его рукаве. Ему предстоит притворяться связанным, пока он не увидит всю картину.
 Туннель привел их в большую пещеру, посреди которой к ним спиной стоял светловолосый человек и громко раздавал команды. Шестеро контрабандистов сновали взад и вперед, распаковывая товар для транспортировки в Стокуэлл. Сердце Дэниела ностальгически заныло. Это было частью его жизни.
 – Крауч, – позвал Джек. – У меня для тебя сюрприз.
 Блондин повернулся, и Дэниел застыл от удивления, увидев знакомые черты. Дьявол побери! Десять лет порядком изменили Крауча. В его волосах появилась седина, но причины перемен были не только в возрасте. Веселый Роджер начал сутулиться и невероятно похудел. Некогда плотный человек, теперь он выглядел так, что, казалось, простое дуновение ветра могло переломить его пополам. Значит, Джек не соврал по поводу его здоровья. Было, похоже, что Крауч, родной дядя Дэниела, находится одной ногой в могиле. Эта мысль казалась невыносимой. Несмотря на то, что этот человек сделал или собирался сделать с его жизнью, Дэниел не мог видеть его таким больным. В конце концов, у него были и хорошие черты. Он с легкостью мог оставить Дэниела в работном доме, но не поступил так.
 Крауч сощурился в темноте и медленно направился к ним. Подойдя к Дэниелу достаточно близко, он вздрогнул.
 – Что за черт! Неужели это Малыш Дэнни?
 – Он самый, собственной персоной! – ответил Джек, кладя руку Дэниелу на плечо. – Решил нанести нам визит.
 – Привет, Веселый Роджер, – отозвался Дэниел. – Давненько не виделись.
 В первую секунду казалось, что Крауч обрадовался встрече. Но затем его лицо исказилось от злости.
 – Ты что, свихнулся? Зачем ты привел его сюда? – обратился он к Джеку.
 – У меня не было выбора, – отозвался Джек. – Он рыскал по Суссексу в поисках девчонки – банда Уолласа на него наткнулась. Ты был в море, и я решил поступить, как счел нужным. Я его вроде как… взял под стражу.
 – Ах ты, чертов осел! Ты понимаешь, что Найтон где-то поблизости?! Они не должны были узнать, что мы в этом замешаны!
 – Так ведь Дэнни уже знал, – возразил Джек. – Не знаю уж, как он разнюхал.
 – Этот ваш Прайс был не слишком осторожен, заметая следы, – спокойно заметил Дэниел.
 Крауч выругался. Затем он перевел взгляд на Хелену:
 – А это еще кто, скажите на милость?
 – Его женушка, – ответил Джек. Крауч усмехнулся:
 – Значит, обзавелся женой, а, Дэнни? Дай-ка на нее взглянуть.
 Дэниел весь внутренне сжался, когда Джек подтолкнул Хелену вперед, но ничего не сказал, только заскрежетал зубами. Крауч осмотрел Хелену и, к удивлению Дэниела, отвесил ей шутливый поклон:
 – Стало быть, вы жена Дэнни?
 – Да. – Хелена гордо вздернула подбородок.
 – Так у вас, должно быть, хлопот по горло. Наш Дэнни – большой проказник.
 Дэниелу стало весело – чья бы корова мычала!
 – Что ты будешь с нами делать? – спросил он.
 – Мне придется взять вас с собой, – отозвался Крауч. Дэниел насторожился:
 – А куда ты собираешься?
 – На остров Уайт. Когда Найтон вернется в Англию, мой человек передаст ему, чтобы он отправлялся туда. На острове его встретит другой человек и проследит, чтобы он был один. Девчонка останется у меня на корабле, ее ему покажут издали, и, думаю, он не захочет посылать к нам ищеек. Как только мы получим денежки, мы ее отпустим. – Крауч вздохнул: – Конечно, теперь, когда ты в этом участвуешь, Найтон может сперва появиться тут. Но нас-то здесь не будет, и он поедет куда нужно. А я уж постараюсь, чтобы он понял, что девчонка поплатится жизнью, если что-то будет не так.
 Краем глаза Дэниел увидел, как побледнела Хелена.
 – Значит, ты дошел до того, что готов совершить убийство?
 – Дэнни! – воскликнул Крауч. – Проклятие, я думал, ты знаешь меня получше! Да я к ней и пальцем не притронусь, но Найтон не должен об этом знать. Похоже, он меня считает сущим дьяволом. Меня это не особо волнует. Как только получу денежки, я уеду во Францию.
 – А что будет со мной? – Крауч отвел взгляд.
 – Делай, как тебе говорят, и все будет хорошо.
 Такой уклончивый ответ не устраивал Дэниела. Отправиться в море, где тебя могут выбросить за борт в любой момент, и никто ничего не заподозрит? Надеяться на то, что его дядя поступит с ним лучше, чем с его родителями? Дэниел не мог так рисковать. Он не доверял Веселому Роджеру и, уж конечно, не мог подвергать опасности жизни Хелены и Джульет. Крауч вполне может расправиться с ними, и никто об этом не узнает. Надо устроить побег раньше, чем они сядут на корабль.
 Неожиданно Крауч взглянул куда-то за их спины и улыбнулся:
 – А вот и Прайс с девчонкой. Как раз вовремя, теперь можем отплывать.
 Дэниел увидел, как из одного туннеля выходит молодой человек. Прайс был элегантно одет и манерами походил на джентльмена. Войдя в пещеру, он остановился и настороженно огляделся вокруг. Из-за его спины показалась Джульет. Дэниел отметил, что с девушкой все в порядке.
 Прайс пристально посмотрел на Дэниела и Хелену, затем повернулся и что-то прошептал своей спутнице. К удовлетворению Дэниела, она не вскрикнула от радости при виде сестры, а вместо этого подошла поближе к Прайсу, взволнованно осматриваясь вокруг.
 Прайс взглядом велел ей вернуться назад. Он обратился к Краучу:
 – Ну, здравствуй, Веселый Роджер. Вижу, у тебя посетители?
 – Это поверенный в делах Найтона, Дэнни Бреннан. Они с женой тебя выследили, глупый ты осел. Ты был неосторожен.
 – Очевидно, так, – спокойно отозвался Прайс, взглянув на Хелену. – Значит, это его жена?
 – Ну да, – отозвался Крауч. – Дэнни совершил ошибку, взяв ее с собой.
 Дэниел задержал дыхание, ожидая, что сейчас Прайс раскроет Краучу глаза и тот поймет, что у него в руках находится не одна, а две родственницы Найтона. Но Прайс медленно перевел взгляд на Дэниела:
 – Действительно, мистер Бреннан. Вам не следовало брать… жену в такое опасное место.
 Дэниел услышал, как Хелена глубоко вздохнула, и понял, что она удивлена реакцией Прайса не меньше его.
 – Я думал, это побег, – откликнулся Дэниел. – Иначе я бы ни за что не взял ее с собой, уж будьте уверены.
 Похоже, Прайс что-то задумал. Он попятился назад, прикрывая Джульет и не вынимая руки из кармана.
 – Так Найтон знает, что это твоих рук дело? – обратился он к Краучу.
 – Возможно, – ответил тот. – Поэтому я и решил изменить план. Малыш Дэнни и его жена отправятся с нами, а ты останешься здесь.
 – Зачем? Чтобы послужить мишенью Найтону и солдатам, которые приедут вместе с ним в Гастингс?
 – Не думаю, чтобы он был настолько глуп. Он беспокоится о безопасности девчонки, в этом я уверен. Мне надо, чтобы ты ему как следует, разъяснил, что он ее не получит, пока не выплатит выкуп.
 – Нет, она без меня никуда не поедет, – мягко возразил Прайс.
 – Делай, как тебе говорят! – прорычал Крауч. Глаза Прайса стали как щелки.
 – Я выполнил свою часть сделки, Крауч, – привез ее сюда, не привлекая внимания. А ты свое слово не держишь. Так что я ее пока не отпущу. Я с радостью встречусь здесь с Найтоном, но только после того, как ты сделаешь то, что обещал.
 «Как удачно все складывается. Эта размолвка нам на руку», – подумал Дэниел.
 – Найтон заплатит тебе куда больше, чем Крауч, – обратился он к Прайсу. – Если ты отпустишь девушку, он не поскупится.
 Крауч хрипло хохотнул:
 – Хорошая попытка, Дэнни, но деньги его не интересуют. Ему нужно то, что могу дать только я. – Он кивнул Джеку, и тот подошел к Прайсу.
 В тот же момент Прайс вынул из кармана пистолет, и лицо Джека стало белым, как полотно. Все было продумано тщательно – позади находился туннель, который был соединен с множеством других. В этом лабиринте Прайсу с Джульет не составляло труда скрыться.
 – Послушай, Морган, – вкрадчиво сказал Крауч, – не надо делать глупости. К чему тебе все это?
 – Сделай то, что обещал, Крауч, – повторил Прайс. Хотя Дэниел находил их разговор увлекательным, он не собирался упускать возможность бежать. К ним подходили другие контрабандисты, заметившие, что происходит нечто необычное. Пока все смотрели на Прайса, Дэниел незаметно подошел к Краучу, зажав в руке нож.
 Веселый Роджер покрылся пятнами от ярости.
 – Ах ты, чертов идиот! Ты вовсе не выполнил свою часть сделки! Тебя выследили, и теперь мне приходится разбираться с Малышом Дэнни и менять свои планы!
 – Однако, – спокойно отозвался Прайс, не отводя дула пистолета от Джека, – это дает тебе преимущество. Теперь у тебя в заложниках мистер Бреннан и его жена, и тебе есть чем шантажировать Найтона. Если ты выполнишь обещанное, то и девушку получишь в придачу. – Он сделал шаг назад. – А не выполнишь – я ее отсюда уведу, и буду иметь дело с Найтоном.
 Дэниел воспользовался моментом и, оказавшись позади Крауча, обхватил его за талию и прижал лезвие ножа к его горлу.
 – Хелена, иди сюда! – скомандовал он, оттаскивая ругающегося Крауча к ближайшему туннелю. Большой Энтони бросился к ней, но она так сильно ударила его набалдашником трости по челюсти, что Дэниел услышал, как хрустнуло и то и другое.
 Хелена встала за спину Дэниела.
 – Придется подарить тебе трость побольше, любимая, – пробормотал он.
 – Предпочту пистолет, – отозвалась она.
 – Хорошая идея. Проверь-ка у Крауча карманы. Он обычно носит с собой оружие.
 Хелена последовала его совету и обнаружила не один, а целых два пистолета.
 – Какая роскошь!
 – Молодец, дорогая. Из тебя выйдет отличная жена контрабандиста!
 – Стараюсь, как могу. – Хелена подняла пистолеты: – Ну, и кого мне пристрелить?
 Черт возьми, похоже, эта женщина действительно способна кого-нибудь убить.
 – Пока не стреляй, любимая. Просто направь один из них на Прайса. – Дэниел встретился с ним взглядом. – Отпусти Джульет, и я скажу жене, чтобы она оставила тебя в живых.
 Прайс усмехнулся:
 – Вы сами знаете, она меня не тронет. Бьюсь об заклад, ваша «жена» ни разу в жизни и мухи не обидела, а рисковать жизнью моей пленницы, пытаясь попасть в меня, и подавно не будет.
 Похоже, парень далеко не глуп.
 – Что ж, у меня есть план получше – я сейчас перережу горло Краучу, и ты никогда не получишь то, что тебе от него нужно.
 – Дэнни, ты с ума сошел! Не станешь же ты убивать собственного… – подал голос Джек.
 – Замолчи, Джек. Еще как стану. – Не время сообщать Прайсу о том, что Крауч приходится Дэниелу дядей.
 Однако Прайс не собирался отступать:
 – Если вы убьете Крауча, я буду вынужден пристрелить Джека. Тогда ни у вас, ни у меня не останется козырей, и нам надо будет бежать отсюда вместе с дамами, спасаясь от разъяренных контрабандистов.
 Бежать вместе с дамами? Так вот что он намеревается сделать? Или он собирается спасти Джульет только для того, чтобы потом шантажировать Гриффа?
 Люди Крауча обступили их, и Дэниел плотнее прижал нож к горлу своего пленника:
 – Скажи им, чтобы отошли, или я перережу тебе глотку. Ты же знаешь, я могу. Я уже сражался с тобой раньше, и ничто не помешает мне сделать это снова.
 Крауч грязно выругался, но все-таки велел контрабандистам отступить назад.
 – А теперь дай Прайсу то, что ему нужно, – рявкнул Дэниел. – Пусть отпустит девушку.
 На секунду вся пещера застыла в молчании. Каждый участник происходящего оценивал шансы другого. Дэниел так плотно прижал нож к горлу Крауча, что тот вздрогнул от страха, но потом вдруг расслабился.
 – Чума тебя возьми, Прайс, чертов ты осел! Делай с этим все, что хочешь. «Океания», семнадцатое июля.
 Дэниел чуть было не задушил его за такой ответ, но, казалось, Прайс остался доволен.
 – Ты уверен? Если лжешь, я тебя найду и убью, ты это знаешь.
 – Уверен. Ну вот, ты получил что хотел. Теперь отдай Дэнни девчонку.
 Губы Прайса сложились в кривую улыбку, когда он посмотрел на Дэниела.
 – Не сейчас. Сдается мне, мистер Бреннан, у вас и так хлопот хватает. Если не возражаете, я задержу леди Джульет, пока не буду знать, что вы из этого выбрались. Встретимся снаружи. – Он что-то шепнул Джульет, та запротестовала, но Прайс подтолкнул ее к входу в туннель.
 – Прайс, вернись, черт тебя побери! – закричал Дэниел, но тот, оказавшись в туннеле, выстрелил вверх. Сверху посыпался песчаник, скрывая их с Джульет от взглядов преследователей.
 – Догони его! – рявкнул Крауч, обращаясь к Большому Энтони.
 Дэниел сразу сообразил, что делать. Не убирая ножа от горла Крауча, другой рукой он забрал у Хелены один из пистолетов и скомандовал:
 – Ни с места! Иначе буду стрелять!
 Похоже, итальянец наконец-то понял английскую речь. Он застыл на месте, не решаясь сделать ни шагу. Джек тоже не шевелился. Дэниел вернул пистолет Хелене.
 – Направь его на Большого Энтони, дорогая. А другой – на Джека.
 – Но, Дэниел, а как же Джульет?
 – Спаси меня Бог, если я ошибаюсь, но мне кажется, она будет в большей безопасности в компании Прайса.
 Этот мошенник был прав: Дэниел не представлял, как они с Хеленой смогут выбраться отсюда.
 – Я бы не причинил девушке вреда, клянусь, – пробормотал Крауч.
 – Если ты думаешь, что я тебе поверю, дядюшка, значит, ты просто дурак, – отозвался Дэниел.
 Крауч весь внутренне сжался.
 – Дя… дядюшка?
 – Джек рассказал мне о том, что ты – мой дядя Томас. Занимательная история.
 – Проклятие, Джек! – прорычал Крауч.
 – Мне пришлось это сделать. – Джек повернулся к Веселому Роджеру. – Я хотел убедить Дэнни, что ты не причинишь ему вреда. Но он говорит… – Джек заколебался, потом взглянул на Дэниела и продолжил: – Он сказал, что это ты предал его родителей, потому-то их и повесили. Я ему не поверил, но он продолжает настаивать. Он ведь ошибается?
 Крауч начал медленно сползать вниз.
 – Господи, мальчик, – прошептал он, – значит, ты узнал об этом… Могу себе представить, что ты подумал.
 Джек побледнел.
 – Так это правда?! Ты… ты…
 – Все эти годы, – продолжал Крауч, не обращая внимания на слова Джека, – все эти годы я боялся, что ты узнаешь. Кто же тебе сказал?
 – Я поехал в Суссекс, – прорычал Дэниел, – и поспрашивал людей.
 Крауч покачал головой, забыв о ноже у своего горла:
 – Все было не так, как ты думаешь…
 – Неужели? – Рука Дэниела задрожала. В этот момент он бы спокойно мог убить Веселого Роджера. – И как же это было? Может, объяснишь, почему ты передал родную сестру в руки солдат?
 Все контрабандисты, находящиеся в пещере, замерев, ждали ответа. Даже Большой Энтони, который вряд ли понимал хоть слово из их разговора, застыл в напряжении, глядя на Веселого Роджера.
 – Я хотел передать им твоего отца, а не ее! – Крауча била дрожь. – Я не знал, что Молли была с ним! У мерзавца не хватило людей, и он взял ее с собой. Я всегда ненавидел этого чертова ирландца. Он на ней даже не женился, обращался с ней как со шлюхой. Она заслуживала лучшего. Я думал, ежели я от него избавлюсь, она найдет себе хорошего мужа. Я знал, куда он направлялся, и сказал солдатам, это правда.
 – И взял за это деньги, – закончил Дэниел.
 – Да. Но ведь деньги-то я взял для нее. Думал, они ей пригодятся, раз она останется с тобой на руках. И когда я узнал, что она была с ним, что ее тоже повесили… – Голос Крауча дрогнул. – Видит Бог, Дэнни, я хотел умереть. Пытался с собой покончить. Пришел к реке и понял, что я такой трус, что даже утопиться не могу. Бедная Молли… Моя бедная любимая сестренка…
 Слова Крауча эхом звучали у Дэниела в голове. Он понял, что больше не может ненавидеть своего дядю. И все же…
 – Однако золото пригодилось тебе самому, когда ты переехал в Суссекс, не правда ли? Ведь с его помощью ты и начал заниматься контрабандой?
 – Это все, что я умел делать. Как, по-твоему, твоя мама познакомилась с Диким Дэнни? Мы с ним занимались контрабандой в Эссексе.
 В пещере наступила тишина. Дэниелу казалось, что он больше никогда не сможет дышать. Он убрал руку от шеи Веселого Роджера и отступил назад. Мысли о прошлом причиняли ему такую боль, что настоящее перестало иметь значение. Сколько бед из-за его мерзавца-отца! Никогда еще он не испытывал такой ненависти к Дикому Дэнни.
 Похоже, остальные участники происходящего тоже не знали, что делать. Джек потрясенно смотрел на Крауча, в его взгляде боролись растерянность и негодование, но Веселый Роджер этого даже не заметил. По лицу пожилого мужчины текли слезы. Дэниел еще ни разу в жизни не видел этого сильного человека плачущим.
 – Разве для тебя не важно то, что я заботился о тебе? – прошептал Крауч. – То, что я забрал тебя из работного дома?
 – И как быстро вы это сделали! – резко отозвалась Хелена. – Оставили его там, на целых три года! А ведь он был всего лишь ребенком!
 Ее горячая защита согрела сердце Дэниела. Крауч побледнел.
 – Когда я уехал в Эссекс, то думал, что семья о нем позаботится. – Он бросил на Дэниела умоляющий взгляд: – Поверь мне, Дэнни, не мог я взять маленького мальчика с собой. Я сделал это, только когда узнал, как они с тобой поступили. Чертовы мерзавцы! – Он перевел дыхание. – Прости, что не приехал за тобой раньше. Я думал, с тобой все в порядке, иначе я бы никогда не позволил сыну Молли… – Он был не в силах продолжать дальше.
 – Но когда ты наконец-то за мной приехал, почему не сказал, что ты мой дядя, дьявол тебя возьми?! – Боль и отчаяние, преследовавшие Дэниела годами, вырвались наружу. – Все это время ты лгал мне…
 – Ты бы меня возненавидел, разве не так? Ты всегда тосковал по родителям. Я знал, что однажды ты выяснишь, что случилось, и тогда ты мне этого не простишь. Не мог я тебе сказать, Малыш Дэнни. И, говоря по правде, когда ты предпочел мне Найтона, я жутко разозлился, но ничего не стал делать. Я знал, что он может предложить тебе будущее, что с ним ты чего-то добьешься. Ты заслуживал лучшей жизни, чем я мог тебе дать.
 Дэниел усмехнулся:
 – Вот как? Зачем же ты тогда вернулся и попытался все уничтожить, шантажируя его моим прошлым? Зачем похитил ни в чем не повинную девушку?
 Во взгляде Крауча появилось раздражение.
 – А кто сказал, что я святоша? И потом, меня взбесило то, что ты за десять лет у нас ни разу не появился. Вот я и подумал, что пришло время напомнить тебе – и ему, – что ты у меня сперва работал, что это я дал тебе шанс хорошо жить, когда его еще и в помине не было. А он… обошелся со мной как с негодяем, с лестницы меня спустил.
 – Когда ведешь себя как негодяй, другого ждать не приходится.
 – Все одно от этого осла бы не убыло, ежели б поделился со мной небольшой суммой. У него-то денег достаточно, а помогаешь ему зарабатывать ты и твоя смышленая голова.
 В его голосе звучала неподдельная горечь, и Дэниел неожиданно понял отчего. Крауч ревновал, и дело было не только в деньгах. Грифф сумел вызвать у Дэниела неподдельное уважение. Без сомнения, Крауч переживал из-за того, что не мог открыть Дэниелу правду об их родстве. И конечно, его раздражало, что «смышленая голова» племянника приносит прибыль кому-то другому.
 – Поверь мне, – отозвался Дэниел, – я помогал Гриффу, но он сам заработал каждое пенни своих денег. – «И заслужил мое уважение и преданность, то, о чем ты не заботился, пока этого не лишился». – Его состояние не имеет к тебе никакого отношения. Не говоря уже о том, что он сколотил его, не прибегая к шантажу и не похищая молодых женщин. Он всегда много и тяжело работал и никогда не уклонялся от ответственности.
 К сожалению, Краучу было не дано это понять.
 – Я хотел раздобыть денег, чтобы уехать, только и всего. Джек может подтвердить.
 – Он мне об этом уже рассказал. – Дэниел взглянул на Хелену и увидел, как она взволнована, как переживает за свою сестру и за него. – Ты вовлек в дело невинных людей, дядя, и тем самым переступил черту.
 Лицо Крауча стало суровым, это выражение было отлично знакомо Дэниелу с детства.
 – Ты берешься судить меня, да, мальчик? Свою плоть и кровь, человека, который, как мог, старался обеспечить тебе хорошую жизнь? Хочешь передать меня в руки ищеек и увидеть, как меня повесят?
 – Нет. – Дэниел вздрогнул. – В отличие от тебя, я питаю уважение к родственным узам. Но я не позволю тебе разрушить мою жизнь. Ты уже неплохо поживился за мой счет, пора смириться с тем, что этому пришел конец. Пора тебе ехать во Францию, как ты и планировал. Если останешься там, я смогу гарантировать, что твой покой не будет нарушен.
 – Дэнни, ежели ты не позволишь мне ни получить выкуп, ни продолжить заниматься контрабандой… – начал Крауч.
 – Я не сомневаюсь, что у тебя кое-что отложено на черный день. Может, эта сумма не такая кругленькая, как тебе хотелось бы, но чтобы обосноваться во Франции, наверняка хватит. Я не позволю тебе остаться в Англии и продолжать портить жизнь мне и моим близким.
 – Это мы еще посмотрим! – прорычал Крауч.
 Дэниел обернулся. Контрабандисты стояли в нерешительности, потрясенные рассказом о том, как Крауч предал его родителей.
 – Думаю, они сделают так, как я скажу. Особенно когда узнают, что в Лондон направлен листок, на котором изображены их физиономии, дом Джека, пара слов о твоем занятии контрабандой и подробный отчет о похищении. Грифф вот-вот получит эту посылку.
 Контрабандисты пришли в волнение.
 – Ты блефуешь! – рявкнул Крауч.
 – Вовсе нет. Джек, помнишь портрет Прайса, который ты нашел в моем кармане?
 – Да, Дэнни, – отозвался тот глухо.
 – Его нарисовала моя жена. У нее настоящий талант. Так вот, она набросала портреты остальных, и вы получились так, похоже, что отправить всех в тюрьму не составит труда. Эта горничная из гостиницы согласилась доставить их в Лондон, конечно, за вознаграждение.
 Джек тяжело вздохнул. Видно, вспомнил, сколько шуму поднялось из-за той «девушки», и понял, зачем это было нужно.
 – Я написал Гриффу, чтобы он использовал эту информацию, как сочтет нужным, если мы все трое не вернемся через неделю. Отпустите нас, и, клянусь, мы оставим вас в покое. Вы сможете продолжать заниматься контрабандой до конца своих дней. Но попытайтесь только вмешаться в жизнь мою или жизнь близких мне людей, и, будьте уверены, вы тут же окажетесь в полиции. Свидетели у меня найдутся.
 – Успокойся, мой мальчик, ты нас убедил, – вмешался Джек. – Парням и так в голову бы не пришло строить тебе какие-то козни. И никто из нас не станет тебя останавливать.
 Дэниел забрал у Хелены пистолет.
 – А что касается тебя, дядюшка, то я лично прослежу за твоим отплытием во Францию. И если когда-нибудь услышу, что ты вернулся, сверну тебе шею, слышишь?
 Крауч повернулся и послал своим людям красноречивый взгляд, но те не собирались рисковать жизнью. Бормоча под нос что-то вроде «Снова Крауч какую-то ерунду придумал», они вернулись к своим делам.
 – Что ж, Дэнни, похоже, ты победил, – с горечью заметил Веселый Роджер. – Что, доволен собой?
 – Да, лучше и не скажешь, – пробормотал Дэниел, взяв Крауча за руку и направившись вместе с ним к туннелю, ведущему в дом.
 Когда они проходили мимо Джека, тот сделал шаг навстречу Дэниелу:
 – Может, заедешь ко мне как-нибудь в гости, а, Дэнни? Вспомним старые времена…
 Дэниел грустно улыбнулся:
 – Может, и заеду.
 Джек кивнул в сторону Крауча:
 – Не обижайся на него, мой мальчик. Он только хотел быть поближе к своей родне.
 Дэниел взглянул на Хелену, которой пришлось столкнуться с унижениями и угрозами, попасть в плен к контрабандистам, для того чтобы спасти свою родню.
 – Возможно, ты прав. Но некоторые люди ради этого рискуют жизнью.
 Когда Дэниел вывел Крауча и Хелену на улицу, он подумал о том, что вовсе не постыдное прошлое, а отношение к нему связывает человеку руки. И если он, в отличие от Крауча, не станет прятаться от собственных ошибок, то навсегда останется свободным.




 Глава 21



 Его поцелуй нежданный
 Нежен был и горяч.

    Роберт Берне «На берегу цветов»

 Джульет и Морган стояли в аллее, из которой они могли наблюдать за домом Джека Сьюарда, оставаясь при этом незамеченными. Джульет не отрываясь, смотрела на дверь, и если бы Морган не удерживал ее, она бы бросилась внутрь и вернулась в туннель, в который, по его словам, можно было попасть из подвала, дома.
 – Ах, Морган, они так долго не появляются! Ты уверен, что все будет в порядке?
 – Не волнуйся, твой друг Бреннан, кажется, тертый калач. Когда мы уходили, его дела шли совсем неплохо. Подождем еще немного, и, если они не появятся, я вернусь обратно. Я убежден: Крауч их не тронет.
 Беспокойство в его голосе удивило Джульет, но ведь он всегда был для нее загадкой.
 Она взглянула на него, ее губы дрожали.
 – Если бы Крауч не дал тебе то, что ты хотел, ты бы… Ты сказал, что тогда ты бы попытался получить выкуп с Найтона…
 – Ты когда-нибудь слышала о том, что такое блеф, дорогая? Мне надо было его запугать, вот я и сказал, что он не получит то, что ему нужно, если не даст то, что требуется мне.
 – А если бы он не уступил? – прошептала Джульет. Морган улыбнулся:
 – Ну, тогда бы я страшно разозлился. И мы бы все еще находились в пещере вместе с твоими друзьями.
 Джульет взяла себя в руки. Ну, как она может быть такой глупой? Как может доверять ему после всего, что случилось?
 – Почему?
 – Что – почему?
 – Почему ты похитил меня, а потом отказался выдать Краучу?
 – Крауч не одну неделю планировал это похищение. Я подумал, что если это сделаю я, то… – Он прервался, циничная улыбка тронула его губы. – И потом, это был единственный способ заставить Крауча открыть мне секрет.
 – Да, но что это все означает? Я имею в виду – семнадцатое июля и название корабля?
 Взгляд Моргана стал непроницаемым, он отвернулся от Джульет и снова стал смотреть на дверь.
 – Это тебя не касается.
 – Я имею право знать! Ты… ты увез меня из семьи, похитил с какой-то тайной целью и теперь даже не хочешь сказать, ради чего все это? Моя репутация, возможно, погибла навсегда. Если в Лондоне узнали о том, что я сбежала с мужчиной, который так и не стал моим мужем… – Она задохнулась. – Самое меньшее, что ты можешь сделать, – это объяснить мне, почему ты так поступил.
 Лицо Моргана исказилось, и все же он не уступил ее просьбам.
 – Ради всего святого, Бреннан, почему ты тянешь так долго? – пробормотал он. – У тебя есть два пистолета и нож – ты уже давно должен быть здесь.
 – Морган…
 – Смотри! – перебил он ее, указывая на дом. Джульет обернулась и увидела, что дверь открылась и из нее появилась Хелена, щурясь от яркого солнца. За ней вышел Дэниел, который вел за руку Крауча. Морган вздохнул с облегчением.
 – Я же говорил тебе, он справится.
 – Да, говорил, – тихо повторила Джульет, думая, что теперь будет с Морганом. Конечно, после его поступка она не должна за него переживать. И все же…
 – Пора тебе идти, дорогая. – На миг его горячий взгляд задержался на лице Джульет, будто он старался сохранить в памяти ее черты.
 – Думаю, я должна тебя поблагодарить, – прошептала она.
 – За что?
 – За то, что сдержал слово. Ты обещал защитить меня и защитил.
 Взгляд Моргана стал тяжелым.
 – Однажды ты спросила меня, почему я тебя не целую. Поскольку мы прощаемся…
 Неожиданно он заключил ее в объятия и принялся целовать, жадно, неистово, так, чтобы она никогда этого не забыла. Ни разу в жизни Джульет не испытывала ничего подобного. Она чувствовала, как у нее внутри все тает. Ее чувства к Моргану, которые она пыталась побороть, вспыхнули с новой силой.
 Он оторвался от ее губ, его лицо пылало от страсти.
 – Всего хорошего, леди Джульет.
 Джульет молча смотрела на него, не зная, как ей быть. Голос Хелены заставил ее выйти из оцепенения.
 – Джульет! Ты где? Джульет!
 – Иди, – хрипло сказал Морган, слегка подтолкнув ее, – они ждут.
 Пора уходить. Джульет повернулась и, не оглядываясь, побежала навстречу сестре.
 – Хелена! Я здесь!
 Наконец они встретились. Хелена прижала ее к себе так сильно, что Джульет казалось, она не сможет дышать. Плача, смеясь, вскрикивая от радости, сестры обнимали друг друга, как будто не виделись долгие годы. Дэниел наблюдал за ними со счастливой улыбкой.
 – Со мной все в порядке, все хорошо, – повторяла Джульет.
 Хелена взяла ее за руку:
 – Он не обижал тебя?
 – Нет, что ты! Морган заботился обо мне. Клянусь!
 – А он не… ты не…
 Джульет поняла, о чем хотела узнать Хелена.
 – Нет! Ничего подобного! Он меня даже не поцеловал… – Она замолчала. – Он очень уважительно ко мне относился, обращался, как с сестрой. – Почти как с сестрой. Губы Джульет все еще помнили его прощальный поцелуй.
 Хелена взглянула на дорогу:
 – Кстати, где этот негодяй? – Джульет обернулась:
 – Да здесь же, здесь… – Аллея, в которой они прятались, была пуста. – Он только что был. Он ушел.
 Хелена и Джульет сидели в холле одной из гостиниц Гастингса, в то время как Дэниел отдавал распоряжения о коляске. К удивлению Хелены, мистер Сьюард вышел вслед за ними из пещеры и вернул им вещи, которые конфисковал ранее, в том числе кошелек Дэниела со всем содержимым. Он даже предложил Дэниелу своих лошадей для поездки в Лондон. Тот отказался, но было видно, что ему было очень приятно восстановить отношения с Джеком.
 Хелене показалось, что признания Крауча глубоко потрясли мистера Сьюарда. Конечно, они тронули и саму Хелену. Но хотя рассказ Веселого Роджера вызвал у нее сочувствие, это не отменяло того факта, что негодяй похитил ее сестру.
 Она снова принялась вглядываться в лицо Джульет. Девочка уверяет, что Прайс не причинил ей боли, но кто знает, так ли это.
 – Ты уверена, что с тобой все в порядке? – в десятый раз спросила Хелена.
 – Клянусь тебе, все хорошо. – Джульет похлопала ее по руке.
 – Жаль, что этот подлец сбежал. Я бы свернула ему шею за то, что он с тобой сделал.
 Джульет не ответила, и Хелена нахмурилась. Сестренка настаивает, чтобы мистера Прайса оставили в покое. По ее словам, его помощь в конце искупает вину за все его предыдущие действия. Это слабое оправдание. Но подобные вопросы лучше обсуждать с Гриффом. А сейчас им надо добраться до дома без приключений.
 Джульет с любопытством посмотрела на сестру:
 – Кстати, что за странные вещи я слышала в пещере, будто бы ты жена мистера Бреннана?
 Боже, она совсем забыла об этом.
 – Дэниел… э-э-э… говорил всем, что мы женаты, пока мы сюда ехали. Чтобы не погубить мою репутацию.
 – Это очень мудро.
 – Да, очень, – грустно отозвалась Хелена. Не время открывать правду о том, что она собирается стать миссис Бреннан. Сначала надо убедиться, что Дэниел все еще хочет на ней жениться. Он так и не повторил своего предложения.
 К облегчению Хелены, дверь в их комнату отворилась, и на пороге появился Дэниел, который вел за собой Крауча.
 – Почтовая карета отправится в Лондон через несколько минут, я заказал вам места.
 – А мы разве не поедем с тобой в Дувр? – испуганно спросила Хелена.
 Дэниел положил ей руку на плечо:
 – Нет, не стоит. Если Грифф и Розалинд уже вернулись в Лондон, они сейчас сходят с ума. И я буду, спокоен, зная, что вы добрались до дому. Вы окажетесь в Найтон-Хаусе сегодня вечером.
 – Так скоро?
 – Ты не представляешь, как быстро можно путешествовать, если ты при этом никого не выслеживаешь, не прячешься от контрабандистов и не имеешь дела со старыми колясками.
 «И не напиваешься в тавернах, и не занимаешься любовью в сараях», – продолжила про себя Хелена.
 – Когда ты вернешься?
 – Через пару дней, не позже. Я должен помочь Краучу разобраться с делами и проследить, чтобы он уехал.
 В коридоре послышался шум. Швейцар объявил о том, что почтовая карета прибыла.
 – Идите, – сказал Дэниел. – Я не успокоюсь, пока не узнаю, что вы отправились в Лондон.
 Он проводил их на улицу. Когда пришло время садиться в карету, Хелена с тревогой взглянула ему в глаза:
 – Ты же вернешься ко мне, Дэнни, правда?
 – Конечно, любимая. – Он поцеловал ей руку. – Обещаю тебе.
 И все же весь путь до Лондона Хелена не могла успокоиться. У нее не было возможности поговорить с Джульет в присутствии других пассажиров, и она предавалась тревожным мыслям. Прошлая ночь была самой незабываемой в ее жизни, но Дэниел не возобновил разговора о женитьбе. Что, если он снова решит оттолкнуть ее от себя, как вчера? Пусть только попробует! Дэниелу Бреннану придется взять ее в жены, чего бы ей это ни стоило.
 Когда Хелена и Джульет вошли в Найтон-Хаус, там царило смятение. Грифф и Розалинд были дома. Грифф уже успел вызвать солдат и полицию. Они толпой сновали по комнатам и вели себя не лучше, чем люди Крауча. Сестры прошли в кабинет Гриффа и увидели там Сета Аткинса, которого допрашивал какой-то офицер. Грифф сидел за столом и рассматривал рисунки Хелены, а Розалинд взволнованно что-то ему втолковывала.
 – Мы вернулись! – радостно воскликнула Джульет, и все в комнате замерли.
 Смятение сменилось полным хаосом, слезами, объятиями, бесчисленными вопросами, следовавшими один за другим, так что сестры не успевали на них отвечать. Прошло немало времени, прежде чем все успокоились, солдаты ушли, а Сет отправился в гостевую комнату.
 Теперь Хелена и Джульет сидели на диване по обе стороны от Розалинд, которая крепко держала их за руки, будто опасаясь, что они снова исчезнут. Хелена приближалась к концу своего рассказа о том, как им удалось скрыться из пещеры.
 – Что это за нелепая байка о вашем браке с Дэниелом? – обратился Грифф к Хелене. – Сет нам сказал, что он приехал помочь мистеру и миссис Бреннан.
 – Да просто они притворялись мужем и женой, чтобы спасти репутацию Хелены, – беспечно отозвалась Джульет.
 Грифф приподнял бровь:
 – Неужели? Если верить рассказу Сета, дело обстоит по-другому.
 Хелена бросила на него самый холодный взгляд, на какой только была способна.
 – Сет ошибся. – Пусть ее любопытный зять сам гадает, что правда, а что нет. Она не собирается обсуждать эту тему, пока не вернется Дэниел и не повторит своего предложения о женитьбе.
 Но Грифф не собирался сдаваться:
 – Однако на том листке, который вы нам передали, есть довольно любопытный рисунок. Не тот, на котором изображены контрабандисты, а тот, что на обратной стороне.
 Ну конечно, портрет полуобнаженного Дэниела. Хелена залилась краской.
 – Это мое личное дело, и оно никого не касается.
 – Ты моя свояченица, так что меня касается.
 – Послушай-ка, Грифф Найтон, если ты думаешь, что наше родство позволяет тебе…
 – Ты говорила, что Дэниел вернется через несколько дней? – быстро перебила ее Розалинд. – Значит, обсуждать это сейчас не имеет смысла, ведь так?
 Хотя Хелена и не поняла, почему сестра неожиданно встала на ее защиту, она вовсе не собиралась отказываться от поддержки.
 Розалинд же знала, что надо делать, когда виновник их ссоры вернется. Она тоже видела рисунок спящего Дэниела и понимала, что Хелена могла его нарисовать только в одном случае – если она делила комнату, а может, и постель, с этим негодяем. Так что как только он появится в Лондоне, Розалинд, во что бы то ни стало, заставит его жениться на сестре.
 И ей казалось, что он не станет противиться. Насколько Розалинд успела заметить, Дэниел всегда питал нежные чувства к Хелене. А то, что Хелена отказывается об этом говорить, могло означать только две вещи: либо она по-прежнему не доверяет мужчинам, либо не уверена в намерениях Дэниела. В любом случае Розалинд приложит все усилия для того, чтобы увидеть свою любимую сестру счастливой – если не с Дэниелом, то с другим достойным мужчиной. Розалинд поднялась:
 – Теперь, когда вы вернулись, нам надо позаботиться о том, чтобы ваша репутация не пострадала.
 Хелена приподняла бровь:
 – С каких это пор ты заботишься о репутации?
 – Может быть, о своем реноме Розалинд не слишком волнуется, зато она переживает за собственных сестер, – холодно заметил Грифф.
 Розалинд хмуро посмотрела на него:
 – А все из-за того, что они путешествуют по деревням в сопровождении твоих дружков! – Она перевела рассерженный взгляд на сестер. Джульет сидела, низко опустив голову и покраснев до кончиков ушей, но Хелена не отводила от нее вызывающего взгляда. – Чем раньше вы появитесь в обществе, тем легче будет пресечь возможные слухи. Скажем, что вы приехали к нам с Гриффом в гости, после того как мы вернулись из свадебного путешествия.
 – Не понимаю, к чему придумывать истории, – высокомерно заметила Хелена. – В Лондоне нас никто не знает. Какая им разница, где мы до этого были и что делали?
 – Одну вещь я усвоила для себя достаточно хорошо, – отозвалась Розалинд. – Слуги любят сплетничать. Думаешь, от кого я узнала о том, что вы с Дэниелом уехали из Лондона вдвоем? От слуг Гриффа, вот от кого. – Хелена вздохнула, и Розалинд продолжила: – К счастью, сейчас в городе немного людей. Я знаю, вы не слишком-то любите бывать в обществе, но с завтрашнего дня вам придется наносить визиты, посещать балы и заниматься тому подобной светской ерундой, чтобы никто не узнал о том, как вы болтались по окрестностям Лондона в сопровождении молодых мужчин. Я не позволю, чтобы репутация моих сестер пострадала из-за проклятых дружков Гриффа.




 Глава 22



 Он клялся любить ее вечно
 И клятву свою сдержал,
 Женился на ней,
 Согревал ей постель
 И, кроме нее, никого не желал.

    «Локон Уны», ирландская баллада неизвестного автора XIX века

 «В этом модном Лондоне за последние восемь лет ничего не изменилось», – подумала Хелена, входя в очередной зал вместе с Розалинд. Они приехали на бал, который давала леди Раштон в Мейфэре.
 Вот уже неделю Розалинд таскает их с Джульет на светские мероприятия – завтраки, приемы, рауты, и Хелена ей молча уступает. А что еще делать, если Дэниел до сих пор не вернулся? Хотя бы весточку послал о том, где он и чем занимается. Хелена тяжело вздохнула. Он обязательно приедет. Он же обещал.
 А что, если он передумал? Может, то, что произошло между ними, теперь кажется ему всего лишь забавным приключением? Вдруг он забыл о тех клятвах, которые они давали друг другу той чудесной ночью?
 Она не должна об этом думать. Дэниел любит ее. Он вернется.
 А пока все, что остается делать, – это снова надеть на себя маску благовоспитанной молодой леди. Как же неуютно теперь Хелена в ней себя чувствовала! Впервые в жизни ее начали раздражать все те ограничения, которым она должна подчиняться. Одна минута, проведенная с Дэниелом, более насыщенна, чем целая неделя в высшем обществе.
 И сегодняшний вечер не исключение. Хелене приходилось слушать сплетни матрон об очередной помолвке. Розалинд тоже принимала участие в беседе. Хелена улыбнулась, когда сестра начала с воодушевлением описывать бескрайние просторы Уорикшира, откуда якобы неделю назад приехали Хелена и Джульет. Похоже, пробыв совсем недолго в этом театре, Розалинд успешно освоила профессию актрисы.
 – А вы слышали об этом новом бароне Темплморе? – обратилась к Розалинд очередная собеседница. – Он едва принял титул, а леди Федеринг уже прямо-таки сватает ему своих дочерей. Правда, он такой красивый и загадочный молодой человек. Вы с ним встречались?
 Розалинд и Хелена обменялись взглядами. Красивые и загадочные молодые люди в последнее время были у них не в чести.
 – Не имели удовольствия, – отозвалась Розалинд. – За прошедшую неделю я много раз слышала о бароне Темплморе, но мы так и не увиделись с ним ни на одном рауте.
 Матрона лукаво посмотрела на Хелену:
 – Я с удовольствием представлю его вам и вашим очаровательным сестрам. Правда, едва ли они нуждаются в моей помощи. У этих молодых леди появилась целая толпа поклонников.
 Когда матрона отошла, Розалинд со смехом обратилась к Хелене:
 – Пойдем, отведаем миндального ликеру, пока толпа твоих поклонников не преградила нам путь?
 – Эта дама явно склонна к преувеличениям.
 – Не слишком. Признай, что из джентльменов, которые хотели тебе представиться, можно выстроить очередь.
 А сколько из них предлагали принести тебе пунш или пытались вовлечь в разговор! Вы с Джульет произвели фурор.
 – Джульет – может быть, но не я. Трудно произвести фурор на балу, когда не можешь танцевать.
 – Однако это никого из них не остановило. – К удивлению Хелены, это было правдой.
 – Ну, поскольку Грифф дает за нами хорошее приданое…
 – Об этом еще никто не знает. Я была так занята заботами о вашей репутации, что забыла упомянуть о приданом.
 – Правда? – Хелена увидела, как в их сторону направляются два знакомых джентльмена, и застонала. Она была не готова прерывать этот интересный разговор. Притворившись, что не заметила ухажеров, Хелена быстро увела Розалинд в ближайшую нишу. – Почему же тогда все эти мужчины так добиваются моего внимания? После стольких лет… А ведь публика в Лондоне куда более привередливая, чем в Стратфорде.
 – Дело не в мужчинах, глупенькая, а в тебе, – рассмеялась Розалинд. – Ты так ужасно обращалась со стратфордскими джентльменами! Стоило кому-нибудь из них с тобой заговорить, ты обдавала несчастного ледяным взглядом. Ты была настолько убеждена в том, что все они подлецы, что у них не было шанса тебе понравиться.
 – Забавно, но Дэниел однажды сказал мне то же самое.
 – Неужели? – Взгляд Розалинд стал любопытным. – Похоже, он тебе много интересного порассказал за время вашей поездки. Никогда не слышала, чтобы ты так много говорила о ком-нибудь еще. Даже о лорде Фарнсуэрте ты упоминала не так часто.
 – Поверь мне, Дэниел в десять раз лучше, чем этот Фарнсуэрт.
 – Ну, теперь я вижу, что ты изменилась! – воскликнула Розалинд. – Раньше ты бы ни за что не стала говорить о его светлости в таком тоне. – Она внимательно посмотрела Хелене в лицо: – И полагаю, это связано с Дэниелом.
 Хелена покраснела и наклонила голову:
 – И в чем же перемена?
 – Ты стала более раскрепощенной. Правила миссис Нанли нарушаешь направо и налево. Вчера на званом обеде попросила эля! Грифф даже подавился куском баранины.
 – Да, я получила немало удовольствия от этой проделки, – засмеялась Хелена.
 – И с мужчинами ты чувствуешь себя более свободно, – улыбнулась Розалинд. – Конечно, ты все еще можешь поставить зарвавшегося наглеца на место, но с остальными теперь ведешь себя дружелюбно и не обдаешь всех подряд холодом.
 У Хелены подступил комок к горлу – все эти годы чувствовать такое смертельное одиночество, и все из-за собственной слепоты, из-за страха, что не только ее нога, она сама недостойна мужского внимания. Подлое поведение Фарнсуэрта заставило ее поверить в то, что никто не захочет на ней жениться, и из-за этого она успела обидеть немало достойных джентльменов, ищущих ее расположения.
 Она должна быть благодарна Дэниелу за то, что он раскрыл ей глаза. И за многое другое. Только бы он побыстрее вернулся.
 Розалинд покинула их укрытие.
 – Пошли. Мы не можем прятаться здесь весь вечер.
 – Почему? – проворчала Хелена, следуя за сестрой. Теперь, когда она знала, что многие джентльмены ищут ее внимания, она поняла, что ей нужен только один. Конечно, эти знатные вельможи очень милы и воспитанны, но по сравнению с Дэниелом это всего лишь чопорные зануды, такие же бесцветные, как карандашные наброски. Ей же нужны яркие впечатления, сильные чувства, а все это возможно, только если рядом будет Дэниел. Без него даже нарушать приличия оказалось не слишком весело.
 Когда они пересекали комнату, к ним направился молодой человек, лицо которого показалось Хелене странно знакомым. И только когда он подошел совсем близко, она поняла почему. Боже милосердный, это же герцог из офиса Дэниела! Ему-то известно, что Хелена приехала в Лондон вовсе не неделю назад. Но может быть, он ее не узнает?
 – Леди Розалинд! – обратился герцог к ее сестре. – Как приятно видеть вас снова!
 – Я тоже очень рада встрече, ваша светлость, – ответила Розалинд. – Полагаю, вы еще не знакомы с моей сестрой. Хелена, это герцог Монтфорт.
 – Добрый вечер. – Хелена протянула ему руку.
 – Я почти уверен, что мы знакомы, – ответил сэр Монтфорт, целуя ее запястье. – Возможно, мы встречались на завтраке у графини Мальборо в прошлом месяце? Мне кажется, я видел вас тогда.
 – Не может быть, – отозвалась Розалинд. – Хелена приехала в Лондон только неделю назад.
 Герцог на секунду заколебался. Затем он бросил взгляд на трость Хелены и нахмурился:
 – Но у меня прекрасная память… – Он все еще не отпускал ее руку. – Леди Хелена, вы уже видели оранжерею леди Раштон?
 – К сожалению, не имела такого удовольствия, – отозвалась она, пытаясь подавить волнение.
 – В таком случае позвольте вам ее показать. Может быть, нам удастся вспомнить, где мы встречались.
 Хелена внутренне содрогнулась. Все-таки нашелся человек, который может положить конец всем усилиям Розалинд. И, судя по тому, что о нем рассказывал Дэниел, это не составит герцогу труда. Ради своих сестер она должна сделать так, чтобы он ни о чем не вспомнил.
 Взяв герцога под руку, Хелена ответила:
 – С удовольствием, ваша светлость. Почту за честь.
 Дэниел приехал во дворец леди Раштон, после того как лакей Гриффа рассказал ему, где искать семейство Найтонов и Хелену. Все, что ему хотелось, – это поскорее найти ее и заключить в свои объятия где-нибудь в укромном уголке, где можно целоваться до потери сознания.
 Возможно, не стоило здесь появляться. Благородный джентльмен не стал бы носиться как полоумный по чужому особняку в поисках любимой, а подождал бы до завтра и нанес утренний визит ее семье. Но Дэниел не благородный джентльмен, и, похоже, он выбрал подходящее место для того, чтобы напомнить себе об этом. Несмотря на изысканную одежду, в которую он впопыхах вырядился, в этом доме Дэниел чувствовал себя, как гончая в обществе комнатных пудельков.
 Он вздохнул. Придется к этому привыкнуть. Так выглядит мир Хелены, и если они поженятся, то ему предстоит проводить в нем немало времени.
 Что ж, он не против. За последнюю сумасшедшую неделю Дэниел понял только одно – что бы ни случилось, Хелена должна быть всегда рядом с ним. Он любил в ней все – ее силу и отвагу, отношение к его прошлому, даже ее упрямство. И если, женившись на ней, Дэниелу придется посещать балы, он готов подвергать себя этой пытке.
 Однако он все еще не был уверен в том, что Хелена согласится выйти за него замуж. Может быть, вернувшись в привычную обстановку, она решила, что ей не нужен такой неотесанный чурбан, как Дэниел? Находясь среди джентльменов, равных ей по положению, она могла не торопясь взвесить все недостатки брака с человеком, у которого нет ни титула, ни приличной семьи.
 Эта мысль не давала Дэниелу покоя всю неделю. Удивительно, но, сражаясь с Краучем и всей его бандой головорезов, он не испытывал ни капли страха, теперь же возможность потерять одну-единственную хрупкую женщину вселяла в его сердце неподдельный ужас.
 Дэниел вздохнул. Чем дольше он откладывает объяснение, тем хуже. Он расправил плечи и возобновил поиски Хелены. Но вместо этого у него на пути появилась Розалинд. Увидев его, она усмехнулась:
 – Дэниел! Неужели ты вернулся?
 – Да. Всего час назад.
 Он поцеловал ее в щеку и нетерпеливо начал оглядываться вокруг.
 – Где Хелена? – Розалинд рассмеялась:
 – Дэниел Бреннан, тебе должно быть стыдно! Даже не поговорив со мной, ты сразу же спрашиваешь меня о сестре.
 – Прости меня, – ответил Дэниел со страдальческой улыбкой. – Я очень хочу ее увидеть.
 – Ты, наверное, шутишь. Ты должен был вернуться еще несколько дней назад.
 – Я тоже так думал. Но дело оказалось непростым.
 Крауч как мог, тянул с отплытием, уверяя, что должен собрать деньги со всех своих должников. Список этих людей увеличивался день ото дня, и, наконец, Дэниел силой притащил его в порт и посадил на пакетбот, отплывающий во Францию.
 – А как Хелена? С ней все в порядке? В Найтон-Хаусе я мельком видел Джульет, но не успел ее ни о чем как следует расспросить.
 – У Хелены дела идут неплохо. Мы предпринимаем все возможное, чтобы ее репутация не пострадала от того, что вы с ней вдвоем разъезжали по деревням. – Осуждение в ее тоне было очевидным. – Посещаем балы, приемы и прочее в этом роде. Кстати, она очень популярна. – Розалинд приподняла бровь. – Особенно среди мужчин. Налетели на нее как сороки. Я даже не успеваю их отгонять.
 – Вот как? – глухо отозвался Дэниел. – Что ж, это меня не удивляет. Только дурак не заметит, как она прелестна.
 – Это правда. Однако до недавних пор она ловко скрывала свое очарование. Хелена очень изменилась за то время, пока вы с ней путешествовали. Что же такое ты с ней сделал?
 «Показал ей, сколько нежности и любви в ней сокрыто, только и всего, – мрачно подумал Дэниел. – А теперь, когда она об этом знает, зачем я ей нужен?»
 – А Хелена что об этом говорит? – уклонился он от ответа.
 – Она отказывается обсуждать эту тему до твоего возвращения.
 Что ж, ничего удивительного, Хелена всегда была осторожной. Дэниел так и не успел сделать ей предложение, и она решила никому не рассказывать об отношениях, в которых не уверена. И все же…
 К его досаде, перед ними неожиданно появился Грифф:
 – Что я вижу – блудный сын вернулся!
 Дэниел заскрежетал зубами. Последнее, что ему сейчас хотелось, – это обсуждать с Гриффом свою поездку.
 – Как я только что сказал твоей жене, я ищу Хелену. Нам с ней надо кое-что обсудить. А мы с тобой поговорим позже.
 – Что, не терпится ее увидеть? – ухмыльнулся Грифф. – Припоминаю, что ты о ней говорил на моей свадьбе.
 Дэниел застонал, вспомнив, как Грифф посоветовал ему поухаживать за Хеленой, а он ответил, что никогда бы не взял в жены каменную статую. Даже тогда эти слова были ложью, а теперь Дэниел не мог думать о них без стыда.
 Почувствовав, что его стрела попала в цель, Грифф весело продолжал:
 – Но теперь, судя по тому интригующему рисунку…
 – Рисунку?
 – Тому, который ты передал с Сетом. Ты на нем лежишь полураздетый на постели.
 – Ах, вот ты о чем. – «Проклятие!»
 – Судя по этому рисунку, который Хелена отказывается комментировать, можно решить, что ты изменил свое мнение.
 – Да, это так, – пробормотал Дэниел. Она не желает обсуждать рисунок… Что это должно означать? Надо немедленно найти Хелену, выяснить, в чем дело. – Черт возьми, где же она?
 Розалинд сжалилась над ним и указала рукой на открытую дверь:
 – Она беседует с герцогом Монтфортом в оранжерее.
 – С Монтфортом! – Ну конечно, негодяй решил увести ее подальше от посторонних глаз. Он думает, что может заполучить любую женщину, которую только пожелает. Ему это часто удается.
 Но Хелену он не получит.
 Дэниел решительно направился в сторону двери, но Грифф, неожиданно посерьезнев, схватил его за руку:
 – Послушай, Дэниел. Ты когда-то довольно резко высказался о моем непочтительном отношении к Розалинд во время нашей помолвки. Что ж, ты был прав. Но видит Бог, если ты обидишь ее сестру…
 – Поверь мне, я никогда этого не сделаю. – Дэниел высвободился, но, увидев встревоженный взгляд Розалинд, решил задержаться немного дольше. – На твоей свадьбе у нас был еще один разговор. Ты сказал, что ждешь, не дождешься того времени, когда я буду сходить с ума, не зная, ответит ли мне взаимностью любимая женщина. Что ж, мой друг, этот день наступил. Ты можешь продлить мое безумие или дать мне шанс с ним покончить. Выбирай.
 – Вспоминая, как ты издевался надо мной во время моего ухаживания за Розалинд, – усмехнулся Грифф, – я нахожу чертовски соблазнительной мысль помучить тебя подольше.
 – Только посмей, Грифф Найтон! – вмешалась Розалинд. Она с улыбкой обратилась к Дэниелу: – Давай иди быстрее, пока мой глупый муж все не испортил.
 Послав ей благодарный взгляд, Дэниел поспешил к двери. Слуги показали ему, как пройти в оранжерею, и через минуту он увидел Хелену и Монтфорта.
 Они стояли на противоположном конце комнаты спиной к Дэниелу и смотрели в окно. Вид Хелены, невообразимо прекрасной в новом белом платье, заставил его застыть на месте. Неужели он осмелится предложить ей оставить это изысканное общество, в которое она так прекрасно вписывается?
 Еще как решится! Он эгоистичный нахал. Если рядом с ним не будет Хелены, жизнь потеряет для него всякий смысл.
 Неожиданно она заговорила, и Дэниел подошел поближе, чтобы расслышать ее слова.
 – Уверяю вас, ваша светлость, мы раньше не встречались. На этом балу я увидела вас впервые.
 – Не играйте со мной в кошки-мышки, мадам. Я знаю, где мы встречались. В офисе Бреннана две недели назад. Я вас сразу вспомнил.
 Хелена вздрогнула:
 – Ах да, конечно. Я совсем забыла.
 – А я нет, – нежно сказал Монтфорт. – Разве я смог бы забыть такую утонченную женщину?
 Дэниел задрожал от ярости, но не сдвинулся с места, ожидая, что ответит Хелена.
 – Благодарю вас за комплимент. Думаю, вы должны кое-что узнать. – Она посмотрела ему прямо в глаза: – В тот день я была у мистера Бреннана по очень серьезной причине. Мы собираемся пожениться.
 Дэниел почувствовал, как из его груди уходит тяжесть. Монтфорт усмехнулся:
 – Вы собрались замуж за Бреннана? Это, должно быть, шутка. Все равно, что скрещивать пони с породистым скакуном.
 – Прошу прощения, – холодно отозвалась Хелена, – вы сравниваете меня с лошадью?
 – Я вовсе не имел в виду…
 – И кто же я, по-вашему, – пони или породистый скакун?
 Дэниел подавил смешок. Похоже, герцогу сейчас несладко.
 – Конечно, породистый… О Господи!
 – Однако мой жених и в малейшей степени не похож на пони.
 «Жених»! Дэниелу захотелось ворваться в зал и крикнуть всем этим комнатным собачкам о том, что он ее жених. Хелена продолжала:
 – Если уж сравнивать его с каким-нибудь животным, то он похож на льва. Это один из самых отважных мужчин в Англии.
 – Вы, наверное, все-таки шутите? Конечно, он пользуется успехом у определенного сорта женщин, но неужели такая леди, как вы – изысканная, умная, образованная, – может быть настолько безрассудной, чтобы выйти замуж за человека, который…
 – Прошел через огромные препятствия для того, чтобы достичь положения в обществе? – прервала его Хелена. – Добился успеха, несмотря на низкое происхождение и отсутствие богатства, которые вашей светлости были даны от рождения? Действительно, как я могу быть настолько безрассудной!
 Монтфорт покачал головой:
 – Раньше он был контрабандистом, да будет вам известно.
 – Конечно, мне об этом известно. Я знаю все о мистере Бреннане. Он же мой жених.
 Каждый раз, когда она повторяла это слово, на душе у Дэниела становилось все теплее.
 – Неужели все? – ухмыльнулся Монтфорт. – Тогда вам должно быть известно о некоторых… скажем так… постыдных привычках вашего обожаемого мистера Бреннана. Он любит общаться с недостойными женщинами и посещает довольно странные места…
 – Больше не посещает, – отрезала Хелена. – И вам ли критиковать его за это? Он мне говорил, что и вы не против иногда заглянуть к некоей миссис Берд.
 Дэниел еле удержался от смеха. Если эту девушку разозлить, ее уже не остановишь.
 – Ми… миссис Берд? – пробормотал Монтфорт. Однако через секунду его растерянность сменилась какой-то непонятной решимостью. – Что ж, леди Хелена, я вижу, и вам не чужды забавы этого бренного мира, раз вы знаете о таких местах. Но если вас вдохновляют успехи Бреннана в постели, могу заверить вас, что есть люди вашего круга, которые могут удовлетворить ваши запросы не хуже его.
 Монтфорт внезапно наклонился и поцеловал Хелену. Дэниел бросился вперед, но прежде чем он успел до них добежать, оранжерею огласил звук пощечины.
 – Ах вы, дерзкая девчонка! Вы меня ударили!
 – Если еще раз попытаетесь это сделать, ваша светлость, я разобью свою трость о вашу голову!
 Дэниел почувствовал, что пора вступить в разговор.
 – Лучше вам ее послушаться. У этой девушки тяжелая рука.
 Хелена услышала знакомый голос, и ее сердце радостно забилось. Она обернулась и увидела Дэниела, одетого не менее изящно, чем герцог Монтфорт, но куда более красивого.
 – Дэниел! – Хелена вплыла в его объятия. Дэниел принялся покрывать ее лицо поцелуями, не обращая внимания на герцога, оторопело стоящего рядом.
 Наконец-то он здесь! И, похоже, очень рад ее видеть. После долгого поцелуя Дэниел оторвался от губ Хелены, но не выпускал ее из объятий. Герцог решил, что это подходящий момент для извинений.
 – Мистер Бреннан, я надеюсь, вы понимаете, я не хотел…
 – Обидеть Хелену? Добиться ее расположения? Думаю, не могу вас за это винить, ведь она такая восхитительная. Но это моя девушка, прошу об этом помнить. И если я еще раз увижу вас рядом с ней, то докажу, что я грубая деревенщина, и сломаю вам челюсть.
 Глаза Монтфорта загорелись гневом, но он вовремя понял, что возражать Дэниелу не стоит. Горделиво выпрямившись, герцог прошел мимо них и скрылся за дверью оранжереи.
 –Ах, Дэнни! – прошептала Хелена, как только он ушел. – Я так рада, что ты вернулся! Я так по тебе скучала!
 – Вижу, как ты по мне скучала, – проворчал Дэниел. – Гуляешь наедине с герцогами, и бог знает с кем еще. Розалинд сказала, что за тобой тут целый рой мужчин увивается.
 Его ревность позабавила Хелену.
 – Если ты об этом беспокоился, то почему тебя так долго не было? – Она вздохнула: – Я ужасно соскучилась, любимый.
 – Правда? Извини меня, девочка. Мой дядюшка, не покладая рук все это время чинил мне препятствия. Но сейчас он уже во Франции. Если повезет, он оставит нас в покое.
 – Пусть только попробует вмешаться, и я его пристрелю! Правда, сначала тебе придется купить мне пистолет. И научить стрелять.
 Дэниел засмеялся:
 – Похоже, ты и без него неплохо справляешься. А вот трость побольше тебе не помешает, чтобы ты смогла отгонять ею всех этих лордов, которые только сейчас поняли то, что я всегда знал.
 – И что же это?
 – То, что ты сокровище. И тот, кто сделает тебя своей женой, станет чертовски счастливым парнем.
 Сердце Хелены замерло.
 – Ты что же, снова собираешься сделать мне предложение, от которого самым возмутительным образом отказался неделю назад?
 – Нет. Поскольку мне не понравился твой предыдущий ответ на мое предложение. Я люблю тебя, девочка. У тебя было много возможностей избежать брака со мной, но ты ими не воспользовалась. Так что теперь мы поженимся, и черта с два ты сможешь этому помешать!
 – А что такой бесстыдник, как ты, сделает, чтобы меня удержать? Прикует цепью к кровати и станет всю ночь заниматься со мной любовью?
 – Ну что ж, если потребуется… – Хелена обвила руками его шею:
 – Тогда не будем терять время – пойдем, найдем где-нибудь постель и цепь!