Аннотация: После смерти отца юная Фиби Стивен стала одной из совладелиц крупной международной фирмы. Ее деловой партнер – Леон Грегорис, удачливый бизнесмен и мужчина с истинно южным темпераментом. Когда-то они были помолвлены, но из-за ссоры свадьба не состоялась. Теперь случай снова свел их вместе. На этот раз Фиби уверена, что сумеет устоять перед чарами Леона, но разве сердцу прикажешь?..


---------------------------------------------


 Жаклин Бэрд
 Несговорчивая невеста



 ГЛАВА ПЕРВАЯ


 Би оглядела набитую людьми комнату, и полные губы ее дрогнули в кривой усмешке. Ревевшая из динамиков музыка, крутившиеся в танце пары и вспыхивающие огни вызывали уже головную боль. Би следовало бы радоваться: в конце концов, она была в собственной гостиной, праздновала день рождения – двадцать один год! – в компании друзей!
 Девушка подошла к окну, повернулась спиной к толпе и уставилась в темноту. Поднеся высокий бокал с шампанским к губам, она сделала маленький глоток. Напиток был выдохшимся, как и ее настроение. Би знала, что волнения ее пусты, но справиться с нервами не могла.
 Завтра она отправляется в Лондон и в понедельник приступает к работе в качестве младшего компаньона в фирме «Стивен». Компания занималась импортом и экспортом, а основана была сорок лет назад покойным отцом Би Джоном Стивеном и его другом, киприотом греческого происхождения Леоном Грегорисом. Однако Би тревожили мысли не о работе. Нет, по-настоящему Би беспокоило то, что вновь придется встретиться с Леоном Грегорисом.
 Леон Грегорис был председателем совета директоров. И деспотом в придачу, насколько Би знала по прошлому опыту... Кроме того, до сегодняшнего дня он являлся ее опекуном и распоряжался тридцатью процентами акций компании, оставленными ей отцом.
 В детстве Би считала Леона своим другом, хотя он был старше ее на четырнадцать лет. Но все закончилось со смертью отца. Последние три года их с Леоном отношения не выходили за рамки строго деловых, общались они через юристов и, изредка, по телефону.
 Осиротев в семнадцать лет, Би оставалась в Нортумберленде, в доме, где жила с отцом. Ее мать умерла, когда Би была совсем ребенком, и о ней заботились ее тетушка Лил и дядя Боб.
 Они и сейчас продолжали за ней присматривать. Би улыбнулась. Она знала, что ей будет не хватать этой пожилой пары в Лондоне. До сих пор ей не приходилось по-настоящему самой заботиться о себе. Когда Би училась в университете, она приезжала домой через день. Теперь же она является гордой обладательницей диплома первой степени в области математики и бухгалтерского дела. И в понедельник займет свое место в фирме отца!
 Она нахмурилась. Единственной ложкой дегтя в бочке с медом был Леон Грегорис...
 О Господи! Да женщина она, в конце концов, или тряпка? Би постаралась отогнать глупые мысли. Она умна, интеллигентна и теперь уже не та наивная восемнадцатилетняя девчонка, какой ее видел Леон в последний раз. Тогда мысли о любви кружили ей голову...
 – Какая же ты дура, Би. Тебе совершенно не о чем беспокоиться! – твердо сказала она себе, подняла бокал и сделала большой глоток шампанского, не подозревая, что высказывает свои мысли вслух.
 – Ну, если ты так считаешь, Фиби, дорогая... Не в моих правилах спорить с леди.
 От этого глубокого, мелодичного голоса у нее похолодело внутри. Она бы узнала этот голос где угодно. Би сжала ножку бокала. Не может быть! Она подняла глаза и уставилась на пару, отражавшуюся в оконном стекле.
 Молодая женщина среднего роста, с прямыми платиновыми волосами и белыми, как снег, открытыми плечами, серебристое облегающее платье подчеркивает все изгибы женственной фигуры, лицо бледное, как полотно, и он – высокий темноволосый мужчина с широкими плечами, на губах играет насмешливая улыбка. Би признала, что суровые красивые черты его лица ничуть не изменились. Довольно длинные темные волнистые волосы, почти черные пронзительные глаза. «И совсем темная душа», – добавила Би про себя, медленно поворачиваясь к нему лицом.
 – Леон, ты? – пробормотала она, обретая наконец голос. Вскинув голову, посмотрела в загорелое привлекательное лицо Леона. Он разглядывал ее своими смеющимися, лучистыми темными глазами. Да, он чертовски хорошо понимал, насколько сильно ее поразил! – Что ты здесь делаешь? – жестко спросила Би. – Я тебя не приглашала.
 – Просчет с твоей стороны, Фиби. Но я тебя прощаю, – насмешливо произнес он. – Ты ведь понимаешь, что я бы ни за что на свете не пропустил день твоего совершеннолетия.
 Леон был единственным человеком, кто называл ее Фиби, а она этого терпеть не могла. Би открыла рот, чтобы высказать все, что думает, но не успела. Две сильных руки опустились на ее открытые плечи, и настойчивый мужской рот прильнул к ее приоткрытым губам.
 Все, что она собиралась сказать, моментально вылетело из головы. Би прикрыла глаза.
 Она знала, что не должна поддаваться, и свободной рукой попыталась оттолкнуть Леона, но, непонятно почему, ее пальцы, натолкнувшись на его грудь, нежно легли на мягкую шелковую ткань рубашки.
 Леон сам прервал поцелуй, прошептав ей прямо в губы:
 – С днем рождения, дорогая! – Затем, подняв голову и пристально глядя в ее разрумянившееся лицо, сказал: – Давай уйдем отсюда в кабинет, где мы сможем спокойно поговорить.
 Фиби потрясла головой. Он вел себя точно так же, как несколько лет назад: очаровал ее, бедную дурочку, одним поцелуем. А потом – помыкал ею как хотел. Это был стиль Леона.
 – Нет, – она вырвала руку, – что касается каких-либо разговоров, то мы обо всем можем поговорить в понедельник, при встрече. – Она повернулась, собираясь удалиться, но Леон схватил ее за локоть и дернул к себе.
 – Не торопись, Фиби.
 Она справилась с полуобморочным состоянием, в которое ее повергло прикосновение его сильной руки, и посмотрела ему прямо в лицо.
 – Если ты еще не заметил, – сказала она, – у меня гости, и я должна их развлекать.
 Черные глаза окинули Би с головы до пят откровенно сексуальным, оценивающим взглядом и, на мгновение задержавшись на глубоком вырезе платья, вернулись к ее лицу.
 – А я как раз собирался присоединиться к тебе. Как ты на это смотришь, Фиби? – вызывающе спросил Леон, поглаживая длинными пальцами ее обнаженную руку.
 Би взглянула на мужчину, возвышавшегося над ней, и заметила страстное желание в его глазах. Леон нисколько не изменился за эти три года.
 На нем был деловой темно-синий костюм, белая рубашка и полосатый галстук в приглушенных красно-синих тонах. Би удивилась на мгновение: отчего он так официально одет субботним вечером, почти в полночь, да еще на празднике, куда его не приглашали? Однако она воздержалась от вопросов. Би просто хотелось выдворить его из своего дома.
 – Ну, так как? – Леон вопросительно приподнял темную бровь, абсолютно уверенный в том, что она его внимательно слушает.
 Би чувствовала, как кровь приливает к ее щекам – то ли от злости, то ли от смущения.
 – Твое молчание означает, что ты принимаешь мое предложение, да, Фиби? – хрипло поддразнил ее Леон.
 Би, высвободив руку из стальных тисков, выпалила:
 – Ты все такой же неисправимый ловелас, Леон. Мне жаль твою бедную жену и... семью. – Она почему-то не смогла произнести «ребенка».
 Он выпрямился и отступил назад.
 – С моей семьей все прекрасно. Мачеха и сводная сестра живут в Калифорнии, и я вижу их крайне редко... только когда им что-нибудь нужно. – Он уставился на Би черными как уголь глазами, в которых не осталось и следа вожделения. – А что касается жены... так ты все знаешь...
 – Прости, я не в курсе твоих личных дел, – произнесла она, намеренно подчеркивая последние слова. Полный презрения взгляд голубых глаз Би обдал Леона холодом. Он был не на шутку разъярен, однако владел собой. Призвав на помощь все свое благоразумие и не желая продолжать словесную перепалку в комнате, набитой людьми, Би добавила с напускным спокойствием: – Мы тратим слишком много времени на восстановление хронологии наших прошлых отношений. Но мы лишь деловые партнеры. И твоя личная жизнь касается только тебя. Забудь о прошлом.
 – Забыть? – Ироничная усмешка скривила его губы. – Разве я могу забыть наш неудавшийся роман, продолжавшийся в течение нескольких идиллических месяцев, моя милая Фиби?
 Идиллических!.. Чушь какая, горько подумала она и, оторвав от него взгляд, заметила, что большинство гостей наблюдают за ними с жадным любопытством. Черт бы побрал этого Леона!
 – Не понимаю, что за важное дело ты хочешь обсудить, не желая ждать понедельника, но в одном ты прав: в кабинете будет удобнее.
 – Да, идем, Фиби. – Он обнял ее за плечи и повел к двери, через толпу. – Я знал, что в конце концов ты со мной согласишься.
 Оказавшись в обшитом дубовыми панелями холле, Би сбросила властную руку Леона.
 – Я прекрасно знаю, где находится кабинет. Это, между прочим, мой дом, – объявила она, опережая Леона и направляясь к большой двери за широкой лестницей.
 – Твой. Но птичка, похоже, вот-вот покинет свое гнездо, – заметил он с легким раздражением в голосе. – Нам необходимо обсудить твое появление в огромном мире Лондона и твою работу.
 Би посмотрела в его красивое лицо. Нет, Леон все-таки изменился. Несколько морщинок залегли в уголках его черных глаз и вокруг чувственного рта. И не седые ли волоски у висков углядела она в его густой шевелюре? Впрочем, Леон все еще мог иметь оглушительный успех у всей женской половины человечества. Внезапно Би почувствовала странную нежность к этому человеку. Несмотря ни на что, он всегда был хорошим другом. Возможно, они снова могут стать друзьями...
 Леон протянул руку над головой Би и, толкнув дверь в кабинет, пропустил ее вперед. Би вошла и глубоко вздохнула. Она любила эту комнату. Даже по прошествии нескольких лет ей все еще казалось, что дух отца витает где-то рядом. Это был не просто кабинет – здесь любой обитатель дома мог отдохнуть и расслабиться.
 – Я всегда любил эту комнату, – произнес Леон и внимательно оглядел все вокруг. Запирая за собой дверь на замок, он кивком указал ей на диван: – Присаживайся.
 Би заставила себя сесть на край дивана и попыталась скрыть волнение.
 – Так о чем ты хотел поговорить? – спросила она. Неожиданно пребывание наедине с Леоном в запертой комнате смутило ее. Би смотрела, как он не спеша прошел мимо нее и встал, облокотившись на каминную доску, – высокий, элегантный и совершенно спокойный, в то время как ее нервы были напряжены до предела.
 – Ты удивительно похожа на свою мать, – заметил он, игнорируя ее вопрос, и остановил на Би взгляд темных глаз. – Ты стала невероятно привлекательной женщиной. Хотя я всегда знал, что так будет.
 – Послушай, Леон, если ты привел меня сюда, чтобы попрактиковаться в заигрывании, то забудь об этом. У меня иммунитет к твоему неповторимому обаянию, – произнесла она с издевкой в голосе. – Как же! Пришел, увидел, победил.
 – Не совсем верно, дорогая, – в том же тоне ответил он, и его чувственный рот скривился в насмешливой улыбке. – Но кто знает? Возможно, я как-нибудь сделаю тебе такое одолжение, если, конечно, ты меня хорошенько попросишь.
 Би промолчала. Леон был самым необычным мужчиной из всех, кого она знала. Не делая секрета из того, что ему надо от женщин, он между тем заставлял их выстраиваться в очередь за право разделить с ним постель. Но Би твердо решила не пополнять список его побед. Она удачно улизнула от него три года назад и теперь напомнила себе об этом факте.
 – Твое молчание я принимаю за согласие и живу надеждой, – ухмыльнулся Леон и подошел к ней. – Ты, конечно, права. В данный момент у меня действительно нет времени на флирт. – Опустившись на диван, он неожиданно перешел к деловому разговору: – Самолет компании ждет меня в аэропорту Ньюкасла. Завтра мне необходимо быть в Нью-Йорке, так что я сделал крюк, чтобы увидеть тебя.
 – Ты невозможен. – Би покачала головой.
 – Я знаю, Фиби, – медленно произнес он с улыбкой. – Но хватит обо мне. Мы сейчас говорим о тебе. Меня не будет в лондонском офисе по меньшей мере в течение двух недель. А я бы хотел там быть в первый день твоего появления в фирме... Увы, это невозможно. Впрочем, я говорил с Томом Джорданом, и он все организовал к твоему приезду. Но сперва... – Сунув руку во внутренний карман пиджака, Леон извлек из него какой-то документ и ручку. – Причина моего визита – твое официальное вступление в мир взрослых. – Положив пергаментный лист на ее колени, он указал, где Би должна была расписаться. – Так как сегодня в полночь мое опекунство заканчивается, ты становишься полноправной владелицей тридцати процентов акций компании. И отныне ты свободна и независима.
 – А! Ясно. – Взяв ручку, Би поставила подпись в указанном месте. Ясно – он не просто так заглянул на ее день рождения. И его деловой костюм теперь приобретал смысл. На мгновение Би ощутила мимолетный укол чего-то похожего на разочарование. О Господи! Да ведь какое облегчение! Ей не придется находиться рядом с Леоном. Не это ли ужасало ее еще полчаса назад, до встречи с ним? Однако чем больше он говорил, тем больше ее облегчение сменялось раздражением.
 – Я договорился с Томом Джорданом, менеджером лондонского офиса, о том, что ты начнешь работу как ассистент его личного помощника, Марго. Она тебе понравится, это замечательная женщина. Марго знает о работе фирмы почти столько же, сколько Том. И еще один плюс: у нее квартира в том же доме, в котором обычно останавливался твой отец, когда приезжал в Лондон. Я подумал, что ты захочешь жить в квартире отца. Так что ты не будешь там совсем одинока. У тебя будет подруга и...
 – Подожди минуту, – рассерженно прервала его Би. В другое время ее бы позабавило удивленное выражение этих темных глаз, но сейчас она была слишком разгневана. – Теперь я владею достаточно большой долей компании «Стивен-горис». – В доказательство этого Би швырнула ему документ обратно и продолжила: – И поэтому я не намерена начинать работу как помощник помощника еще у кого-то. Я не для того три года училась, чтобы стать младшим сотрудником в офисе. Я уже не та маленькая девочка, которую ты знал раньше. Я вполне разумная женщина и собираюсь принимать активное участие в работе компании моего покойного отца. В роли младшего компаньона – ладно... Но о чем-либо другом я не желаю и слышать.
 Голубые глаза Би, яростно блеснув, скользнули по его невозмутимому лицу. Нет, какова наглость... Не поинтересовавшись ее мнением, распоряжаться. Сделать то-то! Жить там-то! Подруга – вот эта!
 – Понятно, котенок выпустил коготки, – произнес Леон и сунул документ в карман. Но потом глаза его зло сощурились. – Черт возьми, Фиби, не будь дурой! Не может девчонка в двадцать один год, пусть даже девчонка невиданных способностей, сразу войти в компанию полноправным партнером. Я вел дела много лет, и я в конце концов сделал тебя состоятельной женщиной. Вот и довольствуйся этим. Тебе вообще нет необходимости работать. Но если уж очень хочешь, тебе придется сделать так, как скажу я!
 – Ни за что! – выпалила Би.
 Он протянул руки и обхватил ее тонкие запястья. Би почувствовала, как пальцы Леона впились в ее кожу. Сердце бешено заколотилось, но Би твердила себе, что это вовсе не страсть, а гнев. Леон был непреклонен, однако она решила не отступать.
 – Будет так, как скажу я. Понятно? – лаконично бросил он.
 – О, да. Еще как понятно, Леон. Крошка Фиби должна знать свое место, а иначе она вообще вылетит из дела. Ты остался диктатором и тираном, каким был всегда. О Господи! Ты даже был готов однажды на мне жениться – просто чтобы укрепить свою власть. Хорошо, что я вовремя раскусила, какой ты на самом деле. – С каждым новым вылетавшим у нее изо рта словом Би все больше осознавала, что заходит слишком далеко.
 Черные глаза Леона сначала округлились от удивления, а затем стали гневно сужаться.
 – Ах ты, маленькая дрянь! – воскликнул он. – Правда наконец выплывает наружу. Значит, ты расторгла нашу помолвку не потому, что я был слишком стар для тебя? – Леон дернул Би за руки и перетащил к себе на колени. – Ты решила, что я хочу контролировать твою долю в компании. Ты мне просто не верила!
 Ну вот, наконец догадался, подумала Би и чуть не рассмеялась, глядя на Леона. Однако ее положение было далеко не безопасным, и она поостереглась выплескивать свои эмоции.
 – Видит Бог, ты заслуживаешь хорошей трепки, которую я должен бы тебе задать. Однако ты приложила все усилия, чтобы продемонстрировать, что ты уже взрослая женщина. – С этими словами Леон опрокинул Би на диван. – Тебе требуется более взрослое наказание.
 – Нет! – вскрикнула Би, но его лицо исказилось, руки вцепились в ее длинные волосы, а губы прильнули к ее губам в долгом, настойчивом поцелуе.
 Би сопротивлялась изо всех сил. Ее маленькие кулачки колотили по мощным плечам Леона, а когда это не помогло, Би вонзила ногти в его шею сзади. Леон отпрянул, потом свободной рукой схватил верхнюю часть ее платья. Мгновение – и платье было спущено к ее талии. Его рука в это время завладела ее твердеющим соском.
 Би судорожно вздохнула, приоткрыв рот, и Леон, воспользовавшись этим, вновь прильнул к ее рту губами. Язык его скользнул внутрь. Би чувствовала на себе тяжесть тела Леона, а его длинные пальцы пощипывали ей соски, наполняя ее сладостным ощущением. Девушку точно пронзило током как раз в тот момент, когда она изогнулась под Леоном, пытаясь сбросить его с себя. Но ей было не под силу тягаться с ним. А что еще хуже – от его пылких поцелуев она слабела.
 Его рот не отрывался от ее губ, в то время как руки Леона одновременно поглаживали, дразнили и терзали ее. Нога его легла на ее бедро, и Би почувствовала через одежду прикосновение его возбужденной плоти к своему телу... к ее телу!
 Затуманенное страстью сознание Би внезапно прояснилось, и она продолжила борьбу. Подняв руки, Би вонзила длинные ногти в щеку Леона.
 – Какого черта?.. – Он отпрянул, и Би, воспользовавшись моментом, выскользнула из-под него и скатилась на пол. Ей было наплевать на то, как она выглядит. Стоя на коленях, она подняла лиф платья, а потом встала на ноги и одернула юбку.
 И попятилась от дивана, где Леон сидел и потирал рукой щеку. Грудь ее вздымалась, лицо горело. Би украдкой взглянула на Леона. Он с удивлением смотрел на свою испачканную кровью руку. Потом поднял взгляд и уставился на Би.
 – Ах ты, маленькая мегера! Ты расцарапала меня до крови!
 – Так тебе и надо! Сам на меня набросился! – Би даже не подозревала о том, какие чувства вызывает у сидящего перед ней мужчины, насколько юной и прекрасной она ему кажется. Ее все еще немного пошатывало.
 Некоторое время они пристально смотрели друг на друга. Сексуальное возбуждение обоих казалось почти осязаемым...
 Леон первым нарушил молчание. Он опустил глаза и тихо произнес:
 – Да, это моя вина, прости...
 Би внимательно смотрела на его красивое лицо. Леон просит у нее прощения?
 – Ты просишь прощения? – уточнила она, не веря своим ушам.
 – Прошу, тысячу раз прошу... – Леон взглянул на нее с выражением совершенно для нее непостижимым. – Я намного старше тебя, и я должен контролировать свои чувства. Но за все годы нашего знакомства мне ни разу не пришло в голову, что ты мне не доверяешь.
 Би, сама не зная почему, не смогла посмотреть ему в глаза. Нет, она даже не думала отказываться от своих обвинений. Но почему тогда она испытывала такой стыд?
 Это Леон должен стыдиться своей вероломной попытки обмануть бедную девушку. Однако Би сомневалась, знакомо ли ему значение слова «стыдиться». Леон шел по жизни, полагаясь лишь на свои способности, шел словно жестокий и хладнокровный хищник. Он был беспощаден в делах и подавлял любое сопротивление с высокомерной непринужденностью. Би догадывалась, насколько он мог быть безжалостен в личной жизни.
 Леон пожал широкими плечами, оставляя в прошлом вопрос о доверии. Он запустил руку в растрепанные волосы и откинул их со лба.
 – Фиби, я должен более подробно объяснить тебе твое положение в компании. – Леон бросил взгляд на изящный золотой «Ролекс» на запястье и поморщился. – У меня слишком мало времени. Но, пожалуйста, попытайся понять. Ты не будешь младшим сотрудником в офисе. Том и Марго имеют специальные указания ознакомить тебя со всеми направлениями работы лондонского представительства и компании в целом. Ты познакомишься со всеми сотрудниками – мы набирали их с особой тщательностью. Твои обязанности в качестве ассистента личного помощника достаточно скромны и не будут вызывать зависти у коллег. Но если ты настаиваешь на том, чтобы тебя представили как одного из учредителей, и желаешь начать работу младшим компаньоном... Это, учти, вызовет возмущение. Ты хочешь несправедливых высказываний по поводу протекции тебе с моей стороны? Возможно, скандала в прессе?
 Об этой стороне дела Би не задумывалась, однако она понимала, что доводы Леона достаточно обоснованны.
 – Нет, что ты, не хочу, – тихо ответила она.
 – Я так и думал. Поэтому и принял именно те меры, о которых рассказал тебе. Только Том и Марго знают о твоем истинном статусе в компании. Извещать ли о нем кого-нибудь еще – зависит от тебя. Что касается меня, я лишь хотел немного тебя поддержать – хотя бы первые несколько месяцев, пока ты привыкнешь к окружающей обстановке. Я надеялся, что мне удастся пробыть в Англии еще неделю-другую, но это просто невозможно. За последние несколько лет наша компания весьма успешно расширила свой бизнес в США и в Восточной Азии. Теперь я почти все время провожу в перелетах между Нью-Йорком, Гонконгом и Афинами. Ты должна об этом знать из отчетов компании, которые регулярно получаешь. – Он взглянул на Би завораживающими темными глазами. – Ты ведь читаешь их? – поинтересовался Леон с улыбкой, от которой ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди.
 – Да, конечно, – улыбнулась она в ответ и шагнула к нему.
 Леон был прав. Он чрезвычайно расширил бизнес, после того как взял на себя руководство компанией. Имя Леона постоянно упоминалось в финансовых газетах всего мира, а быстрое разрастание «Стивен-Грегорис» поставило ее в ряд лидирующих мировых компаний. Бульварная же пресса дала ему прозвище «Шальная Голова» – возможно, потому, что, когда Леон впервые заявил о себе в возрасте лет двадцати пяти, он носил волосы, собранные в хвост.
 – Ты прав, – согласилась Би. – Конечно, глупо было с моей стороны думать, что я могу прийти в компанию как партнер. Сейчас я это понимаю. Но я действительно хочу все изучить. Возможно, со временем мне удастся побывать и в зарубежных представительствах. А может быть, даже работать в одном из них. – Чем больше Би думала об этом, тем больше ей нравилась идея. – Вдруг в это же время в будущем году я отправлюсь в Нью-Йорк?
 – Почему бы и нет? – Леон встал, пересек комнату и, остановившись возле Би, взял ее за руки. – На следующей неделе ты отправишься в Лондон, в будущем году – завоюешь весь мир.
 Би откинула голову и серьезно посмотрела на него..
 – Ты издеваешься или на самом деле считаешь, что у меня получится?.. – спросила она удивительно спокойным голосом, в то время как пульс на ее запястье набирал бешеную скорость под пальцами Леона.
 Он отпустил руки Би и чмокнул ее в макушку.
 – Я считаю, Фиби, что у тебя получится все, что бы ты ни втемяшила себе в голову, и миру надо быть начеку.
 – Ты неисправим, – ухмыльнулась Би, и в глазах ее мелькнуло озорство. – А я, может быть, претендую на твое место.
 Губы Леона сначала дернулись в улыбке, потом он хохотнул.
 – Фиби, а ты неповторима. – Он тряхнул темноволосой головой, продолжая улыбаться. – Но мне действительно пора. – Он достал из кармана брюк маленькую бархатную коробочку и сунул ее в руки Би. – С днем рождения и удачи в понедельник! Я позвоню. – С этими словами Леон развернулся и направился к двери.
 – Подожди, я тебя провожу. – Би поспешила за ним, но Леон остановил ее, положив руку ей на плечо.
 – Не совсем удачная идея, Фиби, если ты не хочешь, чтобы твои друзья подумали что-нибудь не то.
 – Мои друзья? – переспросила Би, не понимая его.
 – Посмотри на себя в зеркало, прежде чем выйти к ним, дорогая... – мягко протянул Леон. А когда он, открыв дверь, вышел, его смех долго звучал в ушах Би.
 Стоя у дверей, Би медленно открыла коробочку. Внутри нее оказался изящный кулон – темно-синий сапфир, окруженный бриллиантами, в золотой оправе и на золотой цепочке. Застегнув цепочку на шее, Би приподняла кулон и поглядела на него с удивлением. Леон был невероятно щедрым, но... несносным мужчиной.




 ГЛАВА ВТОРАЯ


 Все еще ошеломленная подарком Леона, Би пыталась понять, почему Леон не дождался, когда она откроет коробочку. Что он сказал?
 – Посмотри на себя в зеркало, – пробормотала Би под нос себе, тихо выскальзывая из кабинета. Она прошмыгнула в ванную комнату. К счастью, там никого не оказалось.
 Одного взгляда в зеркало было достаточно, чтобы позабыть о кулоне. Би теперь хотелось умереть. От стыда. Ее волосы спутались. Лицо было измазано красной губной помадой. Помады не было лишь на губах, припухших явно от поцелуев. Что еще хуже – платье, которое Би, после борьбы с Леоном на диване, поправила второпях, теперь благопристойно прикрывало только... одну грудь. Другая была обнажена, и темный кружок соска открывался взору.
 У Би вырвался громкий стон. Она поклялась никогда больше не надевать это платье из скользящей ткани. Неудивительно, что Леон предложил ей посмотреться в зеркало. Однако нахал мог бы и сразу указать ей на платье, вместо того чтобы вовсю глазеть, сделав из нее посмешище. И она думала, что они снова могут стать друзьями!..
 Плеснув на лицо холодной воды и постаравшись привести себя в порядок, Би не сдержала нервный смешок. Так она и знала. Так и говорила. Пришел, увидел, победил. Леон заставил ее согласиться с его решением... А что касается подарка к дню рождения – для человека с таким состоянием, как у Леона это безделушка.
 Было два часа ночи. Би стояла, облокотившись о косяк входной двери, и глубоко вдыхала холодный свежий воздух. Она радовалась возможности хоть немного расслабиться. Потом, облегченно вздохнув, Би захлопнула дверь, заперла ее и опустила засов. Наконец она осталась одна.
 Минут десять назад ушли, все убрав, официанты, специально приглашенные для обслуживания праздника. Тетушка Лил и дядя Боб найдут все в полном порядке, когда вернутся утром из города. Би надеялась, что они провели время лучше, чем она...
 Ну и день рождения, мрачно подумала Би, направляясь в спальню и на ходу снимая кулон с сапфиром. Праздник, обещавший быть одним из самых замечательных в ее жизни, обернулся настоящим кошмаром. И все из-за Леона Грегориса. Би еще должна быть благодарна ему за ранний отъезд. И за возможность не встречаться с ним в Лондоне в понедельник. Но эти мысли почему-то не принесли ей утешения.
 Войдя в спальню и закрыв за собой дверь, Би выскользнула из серебристого платья. Оставшись лишь в маленьких кружевных трусиках, она бросила кулон на туалетный столик. На какой-то миг украшение привлекло ее взгляд, и Би прищурила глаза: кулон показался ей смутно знакомым. Но тут она широко зевнула и отправилась в смежную со спальней ванную комнату, прихватив по пути ночную сорочку из хлопка, лежавшую на краю кровати. Через пять минут, завершив свой туалет, Би нырнула в постель. Натянув до подбородка розовое пуховое одеяло, она закрыла глаза и приготовилась погрузиться в долгожданный сон.
 Но не тут-то было. Перед ее мысленным взором стояло мрачное лицо Леона. Би провела пальцем по припухшим губам, вспомнив его поцелуи. Ничто не могло вытеснить образ Леона из ее сознания.
 Беспокойно ворочаясь, Би в конце концов открыла глаза и уставилась в потолок. Она не хотела думать о прошлом, но сегодняшнее появление Леона разворошило столько воспоминаний... Легкая улыбка тронула ее губы. Би вспомнила, как отец впервые отправил ее в эту самую комнату за непослушание. Но виноват тогда был Леон...
 Это произошло в субботу, и отец в тот уикэнд принимал гостей: мистера Грегориса с сыном.
 Би тогда было восемь лет. Она провела весь день в обществе взрослых, и ей это ужасно наскучило.
 Около семи вечера она незаметно улизнула к калитке в глубине сада, что ей было настрого запрещено. Там Би встретила двух соседских мальчишек постарше, Джека и Неда, которые разрешили ей поиграть с ними. Играли в ковбоев и индейцев. И, конечно же, мальчишки уговорили Би быть индейцем, захваченным в плен ковбоями, и Джек привязал ее к дереву.
 А тогда Нед вытащил нож из кармана штанов и со словами: «А теперь мы отплатим тебе той же монетой!» – попытался, ухватив Би за длинные волосы, снять с нее скальп. Би принялась пронзительно визжать. И тут появился Леон.
 В свои двадцать два года Леон уже был настоящим мужчиной. Одетый в шорты и майку, он явно вышел для обязательной вечерней пробежки. Схватив сразу обоих мальчишек, он хорошенько их встряхнул и швырнул на землю. Затем развязал Би и взял маленькую напуганную девочку на руки.
 Би вспомнила, как, обхватив его за шею и положив голову ему на грудь, она всхлипывала, икала и говорила Леону, какой он замечательный, что спас ее. Он был ее героем, этот большой мужчина с черными волосами, собранными в хвост, почти такой же длинный, как и ее. Так Би думала целых десять минут – до тех пор, пока Леон не начал читать ей лекцию о том, как должны вести себя маленькие девочки. Но что было еще хуже, Леон все рассказал ее отцу, из-за чего Би была лишена ужина и сослана в свою комнату.
 После этого эпизода Би долго не виделась с Леоном. Их отцы, являясь партнерами по бизнесу, довольно часто встречались у них дома, однако Леон приезжал раза два или три в год. Когда же они виделись, Леон всегда был с нею очень мил, хотя и любил немного покомандовать. Но Би уже относилась к нему как к взрослому другу, а большинство взрослых, знала она, любят покомандовать...
 Старший мистер Грегорис умер, когда Би исполнилось одиннадцать. Она помнила, как отец ездил на похороны на Кипр, но не взял ее с собой. После этого Леон приезжал к ее отцу, но чаще они встречались в Лондоне.
 Когда она стала постарше и начала читать в газетах колонку светской хроники, то обнаружила, что Леон широко известен своими любовными похождениями. Однажды, когда ей было лет пятнадцать, Би попробовала что-нибудь выпытать у Леона об этом. Он расстроился и посоветовал ей не верить всему, что она читает в газетах.
 Би внезапно поняла, что Леон, после того разговора, так и не появился у них в доме до самой смерти ее отца. Он появился лишь у его могилы – холодным январским днем. И взял Би за руку. Леон стал надежной опорой для опечаленной и испуганной семнадцатилетней девушки. Он сам недавно потерял отца и, казалось, понимал, что чувствовала Би.
 Леон разъяснил Би все, что касалось ее прав на наследство, и настоял на том, чтобы она доучилась последний год в школе. И, конечно, удостоверился, что Лил и Боб будут о ней заботиться. Леон уехал через неделю после похорон ее отца, но пообещал вернуться на пасхальные каникулы. Свое слово он сдержал. Но это был другой Леон...
 Раньше Би видела в нем друга, но при том взрослого мужчину. Теперь Леон вдруг сам стал относиться к ней как к взрослой женщине. При встрече Би, как обычно, чмокнула его в щеку; но каково же было ее удивление, когда Леон вдруг крепко обхватил ее за талию!..
 – Несомненно, в свои почти восемнадцать лет ты могла бы сделать это и получше, Фиби. Я вижу, мне предстоит заняться твоим обучением, – усмехнулся Леон и крепко поцеловал ее в губы.
 С этого момента он смотрел на нее, как смотрит мужчина на желанную женщину. Когда Леон дотрагивался до нее, его рука задерживалась чуточку дольше обычного, а когда он целовал ее...
 Би вздрогнула и повыше натянула на себя одеяло. Господи, какой же она была юной, наивной дурочкой! Она испытывала перед Леоном благоговейный трепет.
 К тому же, возглавив компанию, Леон превратил «Стивен» в мощную корпорацию, а их сделал миллионерами, о чем как бы между прочим и сообщил Би в тот свой последний приезд...
 Стояло чудесное весеннее утро. В полдень должны были прислать автомобиль за Леоном – он собирался лететь в Лондон, а оттуда – в Афины. Сидя за завтраком напротив Леона, Би чувствовала грусть при мысли об его отъезде. Последние пять дней были просто замечательными.
 Накануне вечером он пригласил Би на ужин в ресторан «Двадцать одно», считавшийся лучшим в Ньюкасле. Когда они вернулись домой, Леон завел ее в гостиную и усадил на кушетку рядом с собой. Би прильнула к нему со вздохом полного удовлетворения.
 – Понравилось, любовь моя? – поинтересовался Леон и, не дождавшись ответа, повернул ее лицом к себе и поцеловал. Прошло немало времени, прежде чем он поднял голову и слегка отодвинулся, чтобы посмотреть в ее раскрасневшееся доверчивое лицо. – Фиби, я хочу тебя кое о чем спросить. Я знаю...
 В это время в гостиную вошла тетушка Лил.
 – Я слышала, как вы вернулись, и решила принести кофе.
 Би была очень недовольна этим внезапным вторжением. У нее возникло подозрение, что Лил решила взять на себя роль дуэньи. А пожилая дама расположилась напротив и, разлив кофе в три чашки, начала расспрашивать их о проведенном вечере. Через час Би отправилась спать, удивленная поведением тетушки...
 Утром, сидя с Леоном за завтраком, Би грустила. Леон, казалось, совершенно не замечал ее присутствия, уткнувшись в утреннюю газету. Да он попросту забыл, о чем хотел спросить ее прошлым вечером, мрачно подумала Би. Спустя несколько часов Леон уедет, а она вернется к учебе. Когда же сдаст выпускные экзамены – поступит в университет.
 – Не будь такой печальной. Может, это никогда и не случится, – прервал ее угрюмые мысли низкий голос Леона.
 Скользнув по нему взглядом, Би едва не выпалила: «Это уже случилось. Ты уезжаешь». Однако, даже будучи такой юной, она понимала, что истинные чувства нужно хранить в себе. И вслух Би произнесла:
 – Через полтора месяца начинаются экзамены, и я с головой уйду в учебу. А ты в это время, разъезжая по всему миру, будешь знакомиться с красотками.
 Врожденный здравый смысл подсказывал Би, что последние несколько дней Леон просто заигрывал с ней. Невозможно, чтобы такой мужчина, как он, мог серьезно заинтересоваться ею. Он был таким милым с нею потому, что их родителей связывала дружба. И потому, что формально они теперь являются деловыми партнерами – пусть даже Леон и назначен ее опекуном вместе с мистером Николсоном, адвокатом ее покойного отца. Это опекунство продлится до ее совершеннолетия.
 – Завидуешь, Фиби? – поддразнил ее Леон, вставая и кладя газету на стол. – Ни к чему это.
 Он был высокий, больше шести футов роста, и невероятно красивый. Тогда ему было почти тридцать два года. Слишком взрослый для нее... Он обошел вокруг стола и протянул к ней руку.
 – Пойдем, милая Фиби, прогуляемся перед моим отъездом. И надеюсь, нам хоть ненадолго удастся скрыться от твоего ангела-хранителя, тетушки Лил.
 Би вложила свою руку в его и поднялась. Пять минут спустя, не выпуская ее руки, Леон открыл садовую калитку и повел Би по тропинке.
 Они говорили об экзаменах, занятиях в университете и о ее будущем. И, лишь порядочно отойдя от дома, Леон внезапно остановился у большой, раскидистой ивы.
 – Вот и ужасное дерево, возле которого тебя взяли в плен, – сказал он, глядя на нее с усмешкой.
 Би рассмеялась.
 – Да, я не забуду, как меня оставили без ужина и заперли в моей комнате. Кстати, из-за тебя.
 Леон сощурил глаза и скользнул взглядом по ее девичьей фигуре. На Би были голубые обтягивающие джинсы и тонкий голубой свитер. Мягкая ткань облегала высокую, упругую грудь. Леон отпустил ее руку и, обняв за талию, прижал Би к себе.
 – Если бы я мог, я бы запер тебя в своей комнате.
 Би, изумленно взглянув на Леона, переспросила:
 – Что ты сказал?
 – Ради всего святого! Не смотри на меня так, иначе я начинаю себя чувствовать, словно... Неважно... – Леон заколебался, а потом потянул ее к дереву. Прислонившись к стволу и расставив ноги, он заключил Би в стальное кольцо сильных рук.
 Прикосновение рук Леона и его едва уловимый мужской запах заставили сердце Би бешено заколотиться в груди. Би хотелось придвинуться к нему еще ближе, чтобы прикоснуться к его сильному телу... почувствовать его крепкие губы на своих губах. Она не предполагала, что с ней может происходить такое. Ни один мужчина до этого не заставлял ее испытывать подобные чувства. Только Леон мог пробудить в ней такую всепоглощающую страсть.
 – Ты потом видела хотя бы одного из тех двух маленьких извергов?
 – Что? – Би даже вздрогнула от внезапного вопроса, вторгшегося в сумятицу ее мыслей. – Да, встречала.
 Леон весело взглянул на нее.
 – Надеюсь, что не здесь. Ты, конечно, не настолько глупа, чтобы еще раз попасться в плен?
 – Конечно, не здесь. Джек, старший из двоих мальчишек, но не тот, который чуть не снял с меня скальп, – уточнила Би, – теперь мой хороший приятель. Он второй год учится в Оксфорде, кстати, неплохо учится и уже вошел в университетскую сборную по регби. А когда он приезжал на рождественские каникулы, мы раза два вместе ходили на вечеринки – у нас ведь общие друзья. На прошлой неделе я получила от него открытку. Он проводит пасхальные каникулы в Швейцарии. Джек к тому же серьезно увлекается лыжами. В общем, он разносторонний спортсмен.
 Одна рука Леона скользнула на ее талию, и он крепко прижал Би к себе. Другой рукой он взял ее за подбородок и повернул ее лицо к своему.
 – Говоришь, он сейчас катается на лыжах? – Губы Леона скривились. – Надеюсь, он сломает ногу.
 – Леон! Как тебе не стыдно!
 Он ответил ей смехом.
 – Если кто-нибудь свяжет тебя вновь, то это буду только я! – Внезапно он развернул Би так, что она оказалась прижатой спиной к дереву.
 – Ни за что! И потом, у тебя все равно нет веревки, – выпалила она.
 – Кому нужна веревка? – пробормотал Леон, прижал ее к дереву всем своим телом и, наклонив голову, легко коснулся губами ее рта. – Можно я привяжу тебя к себе, Фиби? – хрипло спросил он, покусывая ее губы, а его рука так крепко обхватила ее затылок, что Би не могла повернуть голову. Леон стал целовать ее лоб, глаза, щеки и вновь возвращался к мягким приоткрытым губам.
 Би оказалась совершенно беспомощной перед его нежной настойчивостью, а губы Леона между тем спустились к ее шее, и его рука легла на ее грудь, причем пальцы безошибочно нашли через тонкую ткань свитера затвердевший сосок и стали сжимать его с томительной неспешностью.
 – Так, возвращаясь к метафорам, ты будешь привязана ко мне? Ты станешь моей женой?
 Конечно, Би согласилась. Она согласилась бы на любое его предложение. Их помолвка должна была оставаться тайной до того, как Би окончит школу. В день восемнадцатилетия Би, в августе, Леон собирался повезти ее на свою фамильную виллу на Кипре и там объявить всем о помолвке. Затем, несколькими неделями позже, должна была состояться свадьба. А потом Би, если захочет, может поступать в университет...
 Би успешно закончила последний школьный семестр. Она все еще горевала по умершему в начале года отцу. Но ее любовь к Леону и сознание того, что она тоже любима, делали печаль не такой безутешной.
 Леон звонил каждый вечер, в какой бы точке мира он ни оказывался. Благодаря его поддержке и ободрению Би расцвела, превратившись в уверенную в себе молодую женщину.
 Она успешно сдала экзамены в университет. В тот день, когда Би узнала, что зачислена, она провела два часа, обзванивая всех своих друзей и сообщая им радостную новость. И наконец, полным счастьем стало появление Леона. Би все еще говорила по телефону, когда низкий голос проворковал ей прямо в ухо:
 – Скучала по мне, Фиби?
 Би уронила трубку на телефонный столик. Сильная рука Леона обвила ее талию и развернула к нему лицом.
 – Леон, ты вернулся, – пробормотала Би и внезапно почувствовала непонятное волнение.
 Леон приподнял ее лицо за подбородок и внимательно посмотрел в глаза.
 – Это все, что ты можешь сказать, приветствуя меня, дорогая Фиби? – поинтересовался он насмешливо. – Мы не виделись несколько месяцев, а я слышу от тебя всего-то «ты вернулся»?
 – Сто тридцать два дня, если быть точным, – Би взглянула на свои часы, – и двадцать два часа. – Она обняла его за шею и, улыбнувшись ему чудесной открытой улыбкой, добавила: – И я скучала каждый час. – Насладившись долгим поцелуем, Би заглянула в темные глаза Леона и произнесла: – Я не ждала тебя раньше завтрашнего дня.
 – Планы изменились – мне необходимо завтра быть в Афинах. – Следующие десять минут Леон объяснял почему, но Би его почти не слушала. Она пребывала в восторге оттого, что находится рядом с ним, слышит его голос, может любоваться его сильной, мужественной фигурой.
 Ее счастливое, восторженное состояние длилось до самой посадки самолета в аэропорту Афин, а потом...
 Тоскливо вздохнув, Би выронила на землю роман в мягкой обложке, возглавляющий список бестселлеров в «Нью-Йорк тайме», и откинулась на спинку шезлонга. Сегодня она не могла ни на чем сосредоточиться.
 Вилла Леона располагалась в греческой части Кипра, высоко в горах над Пафосом. Вид, открывавшийся перед Би, был великолепен: соблазнительно прохладная гладь бассейна, сад из чудесных цветов и кустарников, который уступами спускался по склону и заканчивался у стены из белого камня. Еще ниже раскинулся древний порт Пафос с его величественной крепостью, омываемый Средиземным морем.
 Несмотря на то, что из одежды на ней было лишь крошечное бикини, Би задыхалась от жары. Она привстала и, взяв флакон с кремом для загара, принялась лениво втирать его в кожу рук, ног, плоского живота. Неприятность заключалась в том, что раздражал ее не столько пышущий зноем воздух, сколько гнев, сжигавший ее изнутри.
 Вчерашний вечер был просто волшебным. Леон устроил грандиозный прием в честь их официальной помолвки. Легкая улыбка тронула ее губы, и Би повернула изумительное кольцо с бриллиантами и сапфиром на безымянном пальце левой руки. Каждый раз, глядя на него, Би чувствовала комок в горле. И дело было не в красоте кольца, а в том, что оно значило для нее.
 Праздник, посвященный их помолвке, прошел прекрасно. Весь вечер напролет Би танцевала в объятиях любимого мужчины, который должен был стать ее мужем. Она познакомилась со всеми друзьями Леона и с его мачехой Тэйни, которая показалась ей очень милой. Но дочь Тэйни от первого брака, Эми, не произвела на Би приятного впечатления. Как, впрочем, и ее подруга Селина, прибывшая из Америки. И все же в целом вечер был просто замечательным.
 Би снова вздохнула и легла. Ее тревожил лишь один незначительный эпизод, она понимала, что это глупо, но все же... После того как большинство гостей разъехались, а оставшиеся на вилле отправились спать, Би и Леон наконец оказались вдвоем. Он проводил Би до дверей ее спальни и обнял.
 На мгновение прикрыв глаза, Би вспомнила ощущения, вызванные поцелуем Леона. Ее губы тогда вздрогнули от нежного прикосновения его рта и раскрылись... Ее руки сами поднялись и легли на его широкие плечи... Леон целовал ее так спокойно и вместе с тем чувственно, что трепетное, обжигающее желание пронзило все ее тело.
 Она пролепетала:
 – Леон... – В конце концов, они были помолвлены, а кровать была совсем рядом, за дверью. Би, изогнувшись, прижалась к Леону юным, стройным телом и почувствовала, как он возбужден.
 – Нет, Фиби, – прошептал он ей в губы. – Подождать десять дней – это не так уж долго. – Он слегка отодвинул ее. – Я хочу, чтобы у тебя обязательно была настоящая свадьба и настоящая брачная ночь. А это значит, что я должен держать свою страсть под контролем.
 Вздохнув в третий раз, Би перевернулась на живот. Это, конечно, был очень благородный жест со стороны Леона, но в душе Би поселилось жгучее разочарование... Опустив голову на сложенные руки, она задремала...
 Би неуверенно приподняла голову и перевернулась на спину, не понимая, что ее разбудило. Шезлонг, стоявший, как и раньше, возле дома, теперь находился в тени. И тут Би снова услышала звук, разбудивший ее. Кто-то звал ее по имени из глубины дома.
 Прекрасно, значит, Леон уже вернулся. Он уезжал в Пафос на какую-то деловую встречу. Би привстала, собираясь открыть свое местонахождение, когда услышала еще один голос, донесшийся из открытого окна в нескольких шагах от нее.
 – Ищешь свою малолетнюю невесту, дорогой Леон? – Это был голос Селины, той самой американки. – Я думаю, тебе придется отложить поиски после того, как ты услышишь, что я тебе скажу.
 – Селина, я не хочу ничего слышать.
 – Леон, не будь таким. Ты разговариваешь со мной, Селиной. Я ведь была твоей любовницей все три последних года. Не делай из меня дурочку.
 У Би перехватило дыхание; прикрыв рукой рот, она изо всех сил пыталась сдержать душившие ее рыдания.
 – Не трать, попусту время, Селина. Я сказал тебе, что все кончено, еще несколько месяцев назад. Ваша женская дипломатия неизменна. Сначала вы заявляете, что равноправны с мужчинами, и охотно вступаете в свободные отношения, причем предлагаемые вам лишь для взаимного удовольствия. Потом, как только вам говорят, что все кончено, вы, вместо того чтобы и на самом деле действовать как мужчина и спокойно удалиться, прибегаете ко всяким женским уловкам.
 – Пожалуйста, Леон, ты должен меня выслушать. Я знаю, что еще нравлюсь тебе, – ты просто не можешь влюбиться в эту школьницу. Даже твоя мачеха говорит, что эта помолвка вызвана скорее желанием укрепить контроль над делами компании, чем любовью с твоей стороны.
 – Какие бы ни были у меня причины, Селина, не тебе их обсуждать. А сейчас уйди с дороги и держись от меня подальше.
 – Это будет трудно сделать. Особенно через семь месяцев, когда родится наш ребенок.
 – Это невозможно, я всегда предохранялся – в основном, чтобы избежать подобного шантажа. Сделай любезность – уезжай... пока я не вышвырнул тебя за дверь.
 Би не могла поверить своим ушам. Чтобы Леон был таким жестоким и безжалостным? Но худшее было впереди.
 – Леон, неужели ты забыл? Два месяца назад, на вечеринке в доме Маккензи, в Ньюпорте? Ты пил почти весь вечер, а наутро очнулся в моей постели. Ты и не думал предохраняться. Я-то знаю. Я все время была рядом...
 Наступила долгая тишина. Затем зазвучал голос Леона:
 – Вот стерва! Ты ведь сделала это нарочно, не так ли?
 Би не слышала остального разговора. Она и так достаточно наслушалась. Пошатываясь, она молча обогнула дом и зашла в него через кухню. Поднялась по лестнице для слуг в свою комнату, заперла дверь и рухнула на кровать. Би не могла плакать. Она была слишком потрясена. Она уставилась на белую стену невидящим взглядом, задавая себе один и тот же вопрос: «Как я могла быть такой дурой?»




 ГЛАВА ТРЕТЬЯ


 Ее, Би, использовал в своих целях первый и единственный мужчина, которому она позволила приблизиться к себе. До Леона у нее были свидания с несколькими мальчишками ее же возраста, случайные, неумелые поцелуи, но ничего похожего на страсть. Би должна была понимать, что такой искушенный, зрелый мужчина, как Леон, просто не мог заинтересоваться наивной девчонкой, не имея скрытых мотивов. Однако она слепо верила всему, что он говорил. Она даже позволила называть себя Фиби, хотя ей всегда больше нравилось Би...
 Как же она ошибалась в человеке, которого знала с самого детства! Она даже собиралась доверить ему свою жизнь! Би вся горела от стыда.
 Она колотила по постели сжатыми кулаками и громко выкрикивала:
 – Дура! Дура! Дура! – Наконец появились слезы. Би плакала, пока они не кончились, а в горле не пересохло и не запершило. Тогда она медленно поднялась и побрела в ванную.
 Стянув с себя бикини, она встала под душ и включила холодную воду. Стоя под ледяной струей, Би молилась, чтобы ее тело и рассудок онемели от холода, но это не помогало. Она представляла Леона и Селину вместе и терзалась немыслимой болью. Три года... целых три года они были любовниками, а теперь у них родится ребенок. Ей снова слышались слова Леона, произнесенные в ярости: «Ты ведь сделала это нарочно». И от этих слов Би становилось еще больнее.
 Она вышла из ванной, завернулась в полотенце и направилась в спальню. Остановившись у туалетного столика, она стянула с пальца бриллиантовое кольцо и бросила его на полированную поверхность. Кольцо, подаренное ей на помолвку. Какая злая шутка! В то время, как Би считала себя обрученной еще с Пасхи, когда согласилась стать его женой, Леон явно не чувствовал никаких обязательств по отношению к ней. Он продолжал развлекаться со своей любовницей.
 Да, говорила Би себе, одеваясь, она всегда знала, что Леон волокита, но по наивности верила, что именно она сможет изменить его. Би глухо засмеялась. Ей вспомнилась последняя ночь, их страстные поцелуи и его отказ от совершенно недвусмысленного предложения. Образец нравственности! Он, оказывается, хотел, чтобы у нее была настоящая свадьба и настоящая брачная ночь. Какая ложь!
 Би печально подумала, что в сексуальном плане она, вероятно, Леона вообще не интересует. Все, что ему нужно, – это контроль над ее долей в предприятии. От этих мыслей грусть начала уступать место другим чувствам, и к тому времени, когда Би подошла к зеркалу, чтобы нанести макияж, она уже сгорала от ярости. А потом Би осенило, как можно сбежать отсюда, сохранив при этом достоинство и не раскрывая настоящей причины бегства.
 В конечном счете это было не так уж и сложно... К обеду Би спустилась без косметики на бледном лице и с волосами, собранными в детский хвостик. На ней было простенькое, словно кукольное, платьице в сине-белую полоску, которое Би захватила, думая, что оно может пригодиться, если надо будет повозиться в саду. Выглядела она до нелепого юной, но в этом и заключалась основная идея.
 Тэйни, мачеха Леона, Эми и Селина, элегантно одетые, уже сидели за столом. Стоявший же у двери Леон, завидев Би, тотчас направился к ней. Он наклонился, чтобы поцеловать ее. Но Би намеренно отступила в сторону, так что губы Леона лишь слегка коснулись ее щеки.
 – В чем дело, Фиби? – удивленно спросил он.
 Би чуть не огрызнулась: «Да в тебе, в тебе, предатель!» Однако промолчала и просто подняла лицо, давая Леону возможность полюбоваться своими красными, заплаканными глазами.
 – Ничего такого.
 – Парочка, присядьте, пожалуйста. Мы хотим есть, – скомандовала Тэйни.
 Леон бросил на Би беспокойный взгляд, но отодвинул стул для нее и соседний для себя. Первой заметила Тэйни...
 – Би, детка, а где твое кольцо? Неужели ты его потеряла? И что с твоими глазами?
 Би стремительно вскочила на ноги, отпихнув стул со всей силой, на какую была способна. Чего ей меньше всего хотелось, так это обедать в подобной компании.
 – Пожалуйста, вы должны меня простить. Я не голодна. – И, прочитав на обращенном к ней лице Леона удивление и растерянность, добавила: – Мне действительно ужасно жаль, но все это было ошибкой. Я поняла сегодня днем. Здесь замечательно, но я... я тоскую п-по д-дому. – Би нарочно стала заикаться. – Я скучаю по моим друзьям и тетушке Лил, по холодному английскому лету. И я не хочу выходить замуж. Пока не хочу.
 По ее щеке скатилась одинокая слеза. Би заметила, как подозрительно сузились глаза Леона. Он медленно поднялся и попытался обнять Би за плечи.
 – Глупости, Фиби. Вероятно, у тебя просто сдали нервы накануне свадьбы, – улыбнулся он. – Я обещаю, что все будет хорошо.
 Би, вывернувшись из-под его руки, посмотрела Леону в лицо.
 – Ничего хорошего не будет, потому что я не хочу выходить за тебя замуж. Я хочу вернуться домой – к своей учебе и к своей жизни. Мне жаль. Я тосковала по отцу и искала ему замену. И нашла в тебе. Но это еще не повод для замужества. – В тот момент Би потребовалось напрячь каждый нерв, чтобы выдержать гневный взгляд Леона и завершить свои объяснения: – Я поняла, что не созрела для замужества и для каких-то обязательств. Мне только восемнадцать, я еще слишком молода. А ты... ну, в общем, ты... – Би замолчала, явно намекая на то, что Леон слишком стар для нее.
 Упоминание о возрасте окончательно решило дело, говорила себе Би на следующий день в самолете, летевшем в Англию. Перед ее глазами все еще стояло мрачное красивое лицо Леона, искаженное бессильной яростью. Правда, немного позже Леон сделал попытку переубедить ее. Он зашел в ее спальню и попытался, используя весь свой сексуальный опыт, покорить Би страстным поцелуем. Однако мысль о том, что его любовница Селина находится внизу, в доме, придала Би сил, и она осталась холодной в его руках. Как долго это продолжалось бы, неизвестно! Ведь Би все еще желала его... и ненавидела себя за эту слабость. Но тут появилась Тэйни, она хотела удостовериться, что с Би все в порядке. В присутствии Тэйни Би и вернула ему кольцо...
 Широко зевнув, Би повернулась на бок. Зевнула еще раз. Завтра наступал первый день ее новой жизни. Прошлое останется прошлым. Леон больше не представлял угрозы спокойствию ее души, сказала себе Би. Нет, что касается ее реакции на его недавний поцелуй, то это просто из-за того, что она выпила слишком много шампанского и потеряла бдительность. Такое больше никогда не повторится...
 Дорога в Лондон оказалась не настолько тяжелой, как ожидала Би. В воскресенье машин было немного, и к пяти часам вечера она уже подъезжала к подземной автостоянке многоквартирного дома, где находилась квартира ее покойного отца. Она внесла два чемодана в лифт и через несколько минут опустила их на пол в спальне, единственной в квартире.
 Оглядываясь в знакомой спальне, Би с нежностью подумала о тех временах, когда отец изредка брал ее с собой в Лондон во время школьных каникул. Но, тряхнув головой, она приказала себе не впадать в сентиментальность и принялась распаковывать вещи.
 Еще через десять минут она стояла в кухне – с удивлением уставившись на стол. Кто-то явно ожидал ее приезда. Посередине стола стояла громадная ваза, полная красных роз. К вазе был прислонен конверт. Би быстро схватила его, вскрыла и извлекла из конверта лист почтовой бумаги, сразу же узнав отчетливый, с большим наклоном почерк. Это было письмо от Леона. Точнее – незатейливый стишок:  Вдыхая ароматы роз. Готовь к труду себя всерьез. Есть в холодильнике еда. Кладовая полна всегда. Лишь хорошо себя веди  ,   И скоро будем вместе  ,   жди!  Легкая улыбка тронула ее полные губы. Она совсем забыла... В детстве, почти каждый раз при встрече, Леон придумывал для нее всякие дурацкие стишки. Би напрягла память, пытаясь воспроизвести его первое творение:
  Одна прекрасная леди е  два не лишилась волос. И все оттого  ,   что у ивы играла  ,   А вовсе не дома в постели дремала  ,   Уткнувши в подушку свой нос.  Би широко улыбнулась. Леон был очень забавным в роли доброго дяди. Жаль, что их отношения не остались прежними. Улыбка на лице Би сменилась хмурым выражением. Что он имел в виду под этим «скоро будем вместе»?..
 Би открыла дверцу холодильника и совсем не удивилась, обнаружив, что он до отказа забит продуктами, среди которых была и бутылка белого вина. В кладовой тоже царило изобилие. Тревожно озираясь, Би зашла в гостиную. Значит, Леон побывал здесь? Но как он проник в ее квартиру, черт побери? У Би единственный ключ. Да и в любом случае сейчас Леон должен находиться в Америке.
 Думай, приказала она себе, думай. А, ну конечно! У Би вырвался вздох облегчения, и она присела на диван. У смотрителя наверняка есть запасной ключ. Должно быть, Леон послал смотрителю письмо с инструкциями, как доставить сюда все эти продукты.
 Разгадав тайну и успокоившись, Би, надолго обеспеченная запасами еды, приготовила себе омлет и салат, запила все бокалом вина и затем отправилась спать.
 – Ты уже готова, Би?
 Би подняла глаза и улыбнулась высокой молодой рыжеволосой женщине. Марго, будучи личным помощником Тома Джордана, знала о бизнесе все.
 – Я подумала, что, если у тебя нет ничего важного сегодня вечером, мы могли бы по дороге домой зайти куда-нибудь поесть пиццы и выпить бокал-другой вина.
 – Ой, прости, Марго, я забыла тебе сказать, что договорилась сегодня пообедать с одним приятелем. Так что я поеду на встречу прямо отсюда.
 – Так-так, важное свидание с представителем мужского пола. И это всего после двух недель пребывания в Лондоне! Скажи, как тебе такое удается?
 Би усмехнулась.
 – Его зовут Джек. Я его знаю много лет, и он приехал из моего родного города.
 – Он интересный, этот Джек? – осведомилась Марго, заговорщически приподнимая брови.
 – Ну... однажды он меня связал.
 – Так, связь... Я должна услышать об этом все. Если вернешься домой до одиннадцати, обязательно заходи ко мне без предупреждения. Все про него расскажешь. Теперь для меня, пожалуй, это почти единственный способ испытать возбуждение. Представить себя вместо кого-нибудь другого.
 – Обманщица, – рассмеялась Би. – Я слышала, как ты разговаривала по телефону с одним финансовым консультантом, который работает в офисе над нами, тремя этажами выше.
 Марго подмигнула:
 – Хватит болтовни. Том ушел час назад, так что и мне пора. Желаю хорошо провести время.
 Марго ушла. На губах Би играла усталая улыбка. Хотя Би не хотелось признавать, что Леон оказался хоть в чем-то прав, она действительно подружилась с Марго. За последние две недели между ними не только установились хорошие деловые отношения – они стали настоящими подругами.
 Офисы «Стивен» занимали первый этаж престижного многоэтажного комплекса в самом центре города, и в первый день своего появления здесь Би, разумеется, очень нервничала. Блондинка довольно высокомерного вида показала Би ее офис. На самом деле это была лишь отделенная перегородкой маленькая часть просторного кабинета Марго, который в свою очередь вел в офис главного менеджера. Позже Марго провела ее в кабинет Тома Джордана, извинившись за то, что отсутствовала и не смогла поприветствовать Би сразу. После чего немедленно взяла ее под свое покровительство.
 Только Том Джордан и Марго знали, что Би принадлежит часть компании. Марго провела для Би экскурсию по всем комнатам, представляя ее сотрудникам как выпускницу-стажера и объясняя им, что Би должна поработать несколько недель в каждом отделе, чтобы ощутить вкус всего рабочего процесса. Окончанием стажировки, вероятно, окажется работа в финансовом отделе.
 Еще одним плюсом явилось то, что квартиры Марго и Би находились в одном доме. Женщины вскоре договорились вместе ездить на работу и иногда вдвоем забегали куда-нибудь перекусить и посплетничать за кофе.
 Потягиваясь, Би взглянула на часы: начало седьмого. С Джеком она встречалась в Ковент-Гарден, на такси – рукой подать. Джек очень преуспел за это время. Окончив Оксфорд одним из лучших, он получил довольно престижное место в крупнейшем коммерческом банке в Лондоне. Сегодня она узнает от Джека последние новости.
 Удовлетворенно взглянув на полностью законченные ею сегодня таблицы, Би выключила компьютер и поднялась. Как тихо... Но в пятницу тишина в здании обычно наступала рано.
 Би рассчитала, что у нее достаточно времени, чтобы умыться и освежить макияж. Быстро оглядев комнату, она подхватила со стола сумочку, проверила, на месте ли ключи от офиса, и вышла.
 Пересекая кабинет Марго, Би приостановилась. Что это за шум ей послышался? Она повернулась и осмотрелась. Странно, подумала Би, а ведь дверь в кабинет Тома Джордана приоткрыта. Неужели Марго забыла ее запереть?
 Би заперла на ключ дверь Тома, а потом и входную дверь.
 Беззаботно напевая про себя, Би отправилась в дамскую комнату. В «Стивен» для женской половины сотрудников была предусмотрена прекрасная комната отдыха со шкафчиками для каждой сотрудницы, с двумя душевыми кабинками. Открыв свой шкафчик, Би вытащила полотенце и сумочку с туалетными принадлежностями и подошла к ряду умывальников у стены.
 Она не собиралась переодеваться. Модный синий костюм – двубортный пиджак с короткими рукавами, короткая прямая юбка – и закрытая белая блузка, в которых Би была весь день, вполне годились для вечера. За исключением блузки. Би сняла пиджак и блузку, повесила их на спинку стула, затем смыла и заново нанесла макияж. Вновь надела пиджак, застегнула пуговицы и еще раз взглянула на себя в зеркало.
 Би поджала губы – отвороты пиджака образовывали слишком глубокий вырез. Надо помнить об этом и сильно не наклоняться – иначе будут видны бретельки лифчика. А может, его вообще снять? Би сняла лифчик. Потом торопливо вытащила заколки из достаточно строгой прически и распустила волосы.
 Опять надев и застегнув пиджак, она достала расческу и замерла. Кто это пробежал по коридору? Должно быть, охрана... Наклонив голову вниз, Би расчесывала волосы до тех пор, пока они не начали потрескивать, наэлетризовавшись. Потом она откинула их назад, подняв голову. Эффект получился даже лучше, чем она ожидала. Волосы закрутились на концах в чудесные тугие локоны.
 Немного любимых духов – и Би была готова.
 Би вышла в холл. Дверь, которую она заперла всего несколько минут назад, сейчас была открыта настежь. Би предполагала встретить охранника. Но увиденное заставило ее замереть на месте.
 – Ты... ты сумасшедшая! Я должен был догадаться, – зарычал Леон Грегорис и двинулся в сторону Би с угрожающим видом.
 Охранник, бежавший за ним, приносил извинения.
 – Оставьте свои извинения! И нас – тоже. Я разберусь сам! – рявкнул Леон на бедного парня, который исчез в одно мгновение. Леон подскочил к ней и схватил за руку. – Ты находишь это очень забавным? Очередной детский розыгрыш? О Господи! Неужели ты никогда не повзрослеешь.
 Би тряхнула головой. Наверное, ей это снится. Минуту назад она находилась в пустом здании, собиралась на свидание. А теперь откуда-то появился Леон, мечет громы и молнии. Она с интересом взглянула на красное, разъяренное лицо Леона. Сам дьявол, наверное, выглядел бы более милым.
 – Ну, леди, что вы можете сказать в свою защиту?
 – Я не понимаю, что ты имеешь в виду, – заявила Би, на всякий случай еще раз тряхнув головой. – А откуда ты вообще появился? – поинтересовалась она в явном замешательстве.
 – Только не надо смотреть на меня такими широко открытыми, невинными глазами. Ты же специально заперла меня в этом кабинете, так ведь?
 Внезапно она почувствовала, насколько крепко он сжимает ее плечо. Почти осязаемый жар, исходивший от его мощного тела, объял ее всю. Судорожно сглотнув, Би попыталась освободить руку.
 – Я заперла тебя в кабинете? – с недоумением спросила она. – Что ты такое говоришь? Я даже не знала, что ты здесь находишься, – добавила Би, призывая на помощь все свое самообладание. – У тебя, наверное, приступ безумия. Может, стоит обратиться к доктору?
 – Иногда я удивляюсь сам себе. Никак не пойму, ну почему я до сих пор тебя терплю? – застонал Леон. – Каждый раз, когда мы встречаемся, ты доводишь меня до сумасшествия. – На секунду он прикрыл глаза и, открыв их вновь, поинтересовался: – Так, значит, Марго не сообщила тебе, что я приехал?
 – Нет. Она ушла полчаса назад.
 – Вот черт! И ты, как добросовестный работник, перед уходом закрыла все двери?
 – Ну конечно! – Больше всего Би хотелось, чтобы он дал ей уйти. Однако в темных глазах Леона, хотя он несколько успокоился, Би уловила блеск, который встревожил ее гораздо больше, чем его недавняя вспышка гнева.
 – Извини, дорогая, я ошибся. – И, не дав ей вымолвить ни слова, Леон притянул Би за руки и накрыл ее губы страстным поцелуем.
 Она была так ошеломлена, что не могла пошевельнуться. Да и не хотела уже – после прикосновения его губ.
 Несколько минут спустя Леон приподнял голову и посмотрел сверху на ее раскрасневшееся, смущенное лицо:
 – Мне кажется, именно так я должен был поздороваться с тобой.
 С рассерженным Леоном еще можно было как-то бороться, но с таким... Би попыталась немного отодвинуться.
 – Меня больше устраивает, когда ты разгневан. – Она тяжело вздохнула, подавляя желание снова прижаться к нему. – Но, может, ты хоть что-нибудь объяснишь?
 Леон криво усмехнулся.
 – Предполагаю, что произошедшим сегодня я обязан только тебе. Я прилетел в Хитроу около трех часов назад и, конечно, застрял в обычной для пятницы пробке. Сначала я намеревался поехать прямо в гостиницу и оттуда позвонить тебе, но офис ближе, а я уже отчаялся добраться до душа. Я вбежал в контору, когда Марго уходила. Она открыла мне дверь кабинета Джордана и оставила ключ на столе, чтобы я смог потом закрыть ее. – Леон секунду помолчал. – Я и не предполагал, что ты можешь находиться здесь. Представь мое изумление, когда я попытался выйти из офиса и обнаружил, что меня кто-то запер! А когда меня в конце концов освободил охранник, которому я позвонил, я сразу увидел тебя в холле. Я, конечно, пришел к поспешному заключению, что это был розыгрыш с твоей стороны. Это и привело меня в такую ярость.
 Би развеселил рассказ Леона, и она громко рассмеялась.
 – Ничего смешного. – Он взял ее за руки.
 А потом она увидела, как Тубы Леона дернулись, изогнулись в улыбке, и вдруг он тоже рассмеялся. Общее веселье, казалось, разрядило накаленную обстановку. Но тут Би, продолжая улыбаться, взглянула на часы на руке, которой все еще упиралась в грудь Леона.
 – Я рада видеть тебя, Леон, – сказала она, – и замечательно, что мы можем вместе посмеяться над шуткой. Но не мог бы ты отпустить меня? Я опаздываю на свидание.
 Он отпустил ее руку и отступил назад, с интересом глядя на нее. Темные глаза его скользнули по ее блестящим волосам, по глубокому вырезу пиджака, короткой юбке, длинным ногам и снова вернулись к лицу.
 – А он счастливчик. Ты хорошо подготовилась к свиданию, – протянул Леон насмешливо.
 Если бы на месте Леона был какой-нибудь другой мужчина, Би непременно дала бы ему пощечину. Но у Би хватило ума не связываться с Леоном.
 – С твоим обширным опытом тебе, конечно, виднее, – парировала она и, развернувшись, зашагала прочь.
 Леон догнал ее у лифта.
 – Так как ты задержалась из-за меня, я настаиваю на том, чтобы тебя подвезти.
 – Нет, спасибо.
 – Будь разумной, Фиби. Ты никогда не поймаешь такси в час пик. Да и в любом случае я считаю, что просто обязан все объяснить твоему знакомому. – И он нажал на кнопку первого этажа.
 Леон опять взялся контролировать ее. Но Би не успела изложить ему свои соображения, как уже оказалась на тротуаре, поддерживаемая под локоть Леоном. Он вел ее к своему низкому черному спортивному автомобилю. Машина была припаркована прямо на двойной желтой линии. И талончика у него, конечно, нет, злорадно подумала Би, заметив неподалеку дорожного инспектора. Впрочем, нет сомнения, что этот нахал как всегда выйдет сухим из воды.
 – Все в порядке, мистер Грегорис, только не превращайте это в привычку. – Женщина-инспектор жеманно улыбнулась и получила в ответ одну из лучезарных, на миллион ватт, улыбку Леона.
 – Спасибо, офицер. Не буду, обещаю.
 Все его обещания такие – даются легко, но не исполняются, подумала Би, печально покачав головой. Леон не изменится никогда...




 ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ


 Сидя в машине рядом с Леоном, Би бросала на своего спутника недобрые взгляды.
 – Я хотела взять такси. Эта твоя затея ни к чему.
 С таким же успехом Би могла бы беседовать с кирпичной стеной. Леон не обратил на ее замечание ни малейшего внимания, он просто смотрел вперед, ведя свой мощный автомобиль по запруженным городским улицам. Он действительно невозможный человек, подумала. Би в тысячный раз. Остаток пути она молчала.
 – И где мы встречаемся с этим парнем?
 – Не мы встречаемся, а я встречаюсь. – Она попросила Леона ехать в Ковент-Гарден. Когда они подъехали, Би отстегнула ремень безопасности, открыла дверцу и выпрыгнула из машины. – Спасибо, что подвез, – небрежно бросила она и, повернувшись на каблуках, собралась перейти дорогу. Через десять секунд на ее плечо легла тяжелая рука.
 – Нет, Фиби, дорогая моя. Мы, – он подчеркнул это слово, – встречаемся.
 Сердито дернув плечом, Би попыталась сбросить руку Леона.
 – Ты отпустишь меня или нет? И не называй меня Фиби.
 – Чепуха, и я хочу предупредить тебя...
 – Ты – предупредить меня?.. Я уже знаю, какой ты... развратник, гоняющийся за каждой юбкой, – разъяренно прошипела Би. После поцелуя в офисе она все еще ощущала вкус его губ. Только бы он убрал руку с ее плеча! Би вновь попыталась освободить плечо. Объятия Леона оказывали губительное влияние на нее. Ее пульс начинал биться с бешеной скоростью, как она ни пыталась успокоиться.
 – Я бы на твоем месте не дергался так энергично. Если, конечно, ты не хочешь всем продемонстрировать, что не носишь лифчика. Хотя, сказать по правде, зрелище это потрясающее, – заявил Леон со скрытым весельем в голосе.
 Краска залила лицо и шею Би. Мельком взглянув на свой вырез, а затем на Леона, она тут же сообразила, что с высоты своего огромного роста он может очень хорошо рассмотреть ее грудь.
 – Ты извращенец! – выпалила она.
 – Прости, если разочарую тебя, Фиби, но мне нравятся красивые женщины и нравится заниматься с ними сексом. – Леон громко хмыкнул, глядя в ее пылающее гневом лицо.
 Она вызывающе посмотрела в его насмешливые глаза и резко произнесла:
 – Убирайся отсюда сейчас же! – На секунду Би заметила, как в черных глазах Леона вспыхнуло что-то, похожее на обиду.
 – Фиби, глупенькая, никогда не следует бросать вызов мужчине. – С этими словами он сгреб Би в объятия и стал долго и настойчиво целовать.
 Поначалу Би не могла поверить, что это происходит наяву. Но, стоя посередине тротуара, прижатая к сильному телу Леона, она чувствовала его губы на своих губах и была настолько потрясена, что не могла сопротивляться. И потом, сопротивляться было уже поздно... Ее тело предательски ослабело, а когда Би ощутила во рту нежное прикосновение его языка, она сдалась окончательно.
 Их объятия разбила компания молодых людей, проталкивающихся сквозь толпу.
 Би, с вздымающейся грудью, горящими глазами, свирепо взглянула на Леона. Он улыбался.
 – Ты что, сумасшедший? Средь бела дня!.. – выкрикнула она довольно бессмысленную фразу. Как будто не все равно, когда он на нее набросился. Нет, его надо остановить...
 – Я просто доказал свою точку зрения. Ну ладно, пойдем, Фиби. – Леон посмотрел по сторонам поверх ее головы. – Так где мы встречаемся с этим парнем?
 Губы Би все еще дрожали после его поцелуя, ноги подкашивались. Она не стала возражать. Спорить с Леоном было пустой тратой времени. Уж если он что-то вбил себе в голову, отговорить его было невозможно.
 – Иди за мной, – проворчала Би и сделала несколько шагов по тротуару. – Сюда, – произнесла она и сердито посмотрела на Леона.
 – Да, это, конечно, не «Ритц», – скривился он, открывая дверь и пропуская Би вперед.
 «Грязь и деньги» явно было не то место, которое выбрал бы Леон. Так ему и надо, его сюда не приглашали, удовлетворенно подумала Би и, обогнув Леона, прошла в бар. Огляделась.
 – Би! Я здесь! – Высокий, светловолосый, красивый молодой человек, одетый в элегантный серый костюм от «Армани», пробирался к ней сквозь толпу.
 Би обрадовалась, увидев его.
 – Джек, привет! Ты, похоже, нашел самое многолюдное место в городе. А что обещал? Выпить чего-нибудь в тихом местечке, – сказала она, смеясь. Хорошо, что они встретились, – Джек напоминал ей о доме.
 Запечатлев нежный поцелуй на ее губах, он сказал:
 – Как здорово, что я снова тебя вижу, Би. Пойдем, познакомишься со всей компанией. – И он протянул ей руку.
 Леон выбрал именно этот момент, чтобы вмешаться. Шагнув вперед, он с силой перехватил руку Джека, не дав ему прикоснуться к Би. Сузившимися глазами он внимательно изучал молодого человека.
 – Представь меня своему другу, Фиби, – жестко потребовал Леон.
 Би перевела взгляд с Джека на Леона. Оба были высокими и невероятно красивыми, но если у Джека лицо было открытым и веселым, то Леон надел маску светской вежливости. Глаза Би встретились с глазами Леона, и она почувствовала, как по телу ее пробежала необъяснимая дрожь. Би ощутила в его позе какую-то угрозу.
 – Леон, это мой старый друг Джек, – произнесла она. И, повернувшись к улыбающемуся молодому человеку, добавила: – Джек, дорогой, это мой босс, Леон.
 – Как поживаете, сэр? – Джек протянул руку.
 – Рад познакомиться с вами, но лучше называйте меня Леоном, – отрывисто произнес Леон, голос его выражал все, кроме радости.
 – Так ведь... спасибо, сэр... то есть Леон, – исправился Джек, смущенный явной враждебностью, исходившей от него. – Не хотите ли присоединиться и что-нибудь выпить с нами... Леон?
 Би, слушая этот диалог, еле удержалась, чтобы не захихикать. Леон ненавидел обращение «сэр». Внезапно Би сообразила, как можно отвязаться от этого высокомерного наглеца. Она быстро вступила в разговор, не дав Леону ответить:
 – Я опаздывала, и Леон любезно предложил меня подвезти, но, боюсь, это место не для него. – Спокойные голубые глаза Би встретились с разъяренными черными. – Спасибо, что подбросил, Леон, – медленно произнесла она с плохо скрытым сарказмом в голосе. – Однако, насколько я знаю, ты очень занятой человек. И мы не смеем тебя больше задерживать. – Слегка отодвинувшись, Би взяла Джека под руку.
 Увидев, как лицо Леона потемнело от ярости, Би решила, что разозлила его окончательно. Но Леон выдавил из себя улыбку.
 – Ты, конечно, права, Фиби. Я сегодня действительно связан... – Он нарочно запнулся. – Да, связан обещанием, – проговорил Леон. А потом, направив всю силу своего сокрушительного взгляда на беспомощного Джека, громко провозгласил с притворным удивлением: – Мне кажется, мы раньше встречались! Вы тот самый парень, который любит связывать маленьких девочек.
 Би заметила, как Джек от смущения покраснел до корней волос.
 – Леон... – гневно произнесла она, но тут Джек неожиданно обрел голос:
 – О, так это вы! Я только сейчас вспомнил. Но мы тогда всего лишь дурачились... Это была игра... – Джеку с трудом давалось каждое слово. – Это было так давно, сэр.
 – Прекрасно, я верю, что вы выросли и избавились от этой привычки. Но Фиби – мой очень близкий друг, и она находится под моим покровительством. – Леон бросил злорадную улыбку на негодующую Би.
 Этот наглец опять за свое, с возмущением подумала Би. Каждый раз, когда ей казалось, что она поставила Леона на место, он умудрялся сохранить последнее слово за собой. Би пришла в ярость. Однако она не успела выплеснуть свой гнев. Леон, ухмыльнувшись, отступил назад и сказал:
 – Не забудь, Фиби, завтра мы ужинаем вместе, и я заеду за тобой в семь часов. – Небрежно помахав рукой, он добавил: – Развлекайтесь, детишки! – Потом повернулся и ушел.
 – Ну и ну! Би, ты уверена, что просто работаешь на этого человека? У меня сложилось впечатление, что он считает тебя своей собственностью, – говорил Джек, пробираясь с Би через толпу к угловому столику, где их ждала компания из пяти человек. – И что это вдруг он вспомнил о той дурацкой детской игре? Должно быть, у него память как у мамонта.
 – Я сейчас от всей души желаю, чтоб какое-нибудь стадо мамонтов втоптало его в землю, – с чувством произнесла Би.
 – Эй, очнись, старушка. Мы здесь для того, чтобы веселиться.
 И они веселились изо всех сил... Выпив несколько бутылок вина и вдоволь насмеявшись, они, пусть и с трудом, разместились в двух такси и отправились в новый ресторан.
 Все веселье, однако, улетучилось у Би, как только она со смеющейся толпой подошла к дверям ресторана.
 Она увидела, как швейцар замер в почтительном поклоне перед выходящим из дверей Леоном Грегорисом. Леон, одетый в смокинг, был не один. За его руку цеплялась фотомодель, известная своими многочисленными любовниками не меньше, чем успехами на подиуме.
 Би чуть отстала от компании, надеясь, что Леон ее не заметит. Впрочем, она могла не бояться – его внимание было полностью поглощено роскошной женщиной. Он подвел ее к ожидавшему их автомобилю и, перед тем как занять место водителя, запечатлел томный поцелуй на губах своей дамы.
 Би смотрела вслед отъезжавшей машине, чувствуя спазм в животе. Она знала, что это не от выпитого вина. Это был шок оттого, что она увидела, как Леон целует другую женщину.
 Леон, друг почти всей ее жизни... Би относилась к нему как к мужчине, который разбудил в ней чувственность еще в подростковом возрасте, не угрожая при этом ее невинности. Но мужчина, целовавший ее всего несколько часов назад посреди улицы, на самом деле был бабником.
 В этот момент Би действительно повзрослела. Она окончательно убедилась, что Леон был веселым другом, но совершенно неисправимым в отношении женщин. Чтобы любить этого мужчину, нужно быть полной идиоткой. Би со вздохом тряхнула головой, словно прощаясь с чем-то навсегда, и поспешила присоединиться к своим друзьям, которые обсуждали, куда бы отправиться дальше.
 Из разговора она поняла, что в ресторан они заходить не собираются. Конечно, никто из них не имеет такого влияния, как Леон Грегорис, угрюмо подумала Би.
 Леон!.. Нет, это хорошо, что она увидела его с фотомоделью, призналась Би себе. Пришло время похоронить романтические иллюзии, оставшиеся с юношеской поры. Леон преподал ей полезный урок. Любовь и секс совсем не одно и то же. С сегодняшнего дня она станет наслаждаться жизнью.
 – Энди, – позвала она довольно привлекательного молодого человека итальянского происхождения, явно приглашенного, чтобы составить ей пару. – Куда мы едем сейчас? Мне бы хотелось потанцевать...
 Би застонала и повернулась в кровати. Тысячи маленьких гномов играли на ксилофоне у нее в голове.
 Нет, это был не ксилофон. Гномы звонили в колокола. Бим-бом! Бим-бом!
 О-о, этот звон обычно называется «похмельем». Би попыталась внести ясность в свои мысли. Она вспомнила, что полночи пила и танцевала в модном ночном клубе. А как она оказалась дома? А, да, это Энди привез ее домой на такси.
 – О Господи! Моя голова! Мой желудок! – простонала Би. – Никогда больше... Это первое и последнее мое похмелье, – поклялась она себе. Но почему гномы продолжают звонить? Нет, это не гномы! Это же телефон!
 Протянув руку, она пошарила на столике возле кровати и сбросила трубку с телефона. Проведя рукой на ощупь несколько раз, Би в конце концов наткнулась на трубку. Медленно ее подняла. Еще медленнее открыла глаза и зажмурилась от резкого, ослепительного солнечного света, заливавшего комнату. Потом она услышала, как из трубки ее зовет чей-то голос:
 – Фиби.
 Невероятным усилием заставив себя наполовину приподняться в кровати, она оперлась на локоть и выдавила единственное слово:
 – Да?
 – Наконец-то ты дома. Мне уже стало любопытно, не загуляла ли ты на всю ночь. – Голос Леона звучал у нее в ухе.
 Она-то не загуляла, а вот он – наверняка, с неожиданной ясностью подумала Би, вспоминая его соблазнительную спутницу.
 – Что ты хочешь, Леон? – спросила она.
 – Главный вопрос, моя дорогая Фиби. – Насмешливый голос Леона прозвучал как-то двусмысленно. – Я никогда не относился к тебе как к женщине, которой нравятся скабрезные разговоры по телефону. Но ты знаешь – я всегда готов угодить. Итак, расскажи, на тебе ведь нет одежды? Я представляю, как твои длинные светлые волосы слегка прикрывают высокую грудь...
 – Заткнись, Леон, – прервала его Би.
 – Ладно, перейдем к делу. Я немного задержусь сегодня вечером – кое-что надо закончить. – Би была готова поспорить, что это «кое-что» было связано с красавицей моделью, но промолчала. – В общем, я заеду за тобой в половине восьмого.
 – Леон, я не хочу ужинать с тобой. Мы деловые партнеры, и, если ты желаешь со мной что-либо обсудить, это можно сделать в офисе, в рабочее время, с девяти до пяти, с понедельника по пятницу. – Би была настолько горда своим ответом, что у нее даже закружилась голова. Нет, она больше не будет трепетать перед ним.
 – С понедельника по пятницу? Замечательно, если ты так много работаешь, – хмыкнул Леон. – Но я, для наибольшего успеха компании, работаю семь дней в неделю. Так что будь готова к назначенному времени. Я не намерен, приехав, ждать, когда ты соберешься, – закончил он с металлическими нотками в голосе.
 Поморщившись, Би провела рукой по взлохмаченным волосам и зажмурила глаза от яркого света.
 – Хорошо, хорошо, – нехотя согласилась она. У нее не было сил возражать. – Пока, – завершила она разговор и бросила трубку на рычаг.
 Би осторожно опустила ноги с кровати и медленно встала. В душе, под мощными прохладными струями, которые освежающим массажем прошлись по всему телу, Би почувствовала себя на пути к выздоровлению. Через некоторое время она, уже одетая в футболку и джинсы, с чашкой кофе в руке, от всей души поздравляла себя с решением проблемы под названием «Леон».
 Теперь она может совершенно спокойно, не тая от любви, общаться с Леоном. А что касается их похода в ресторан... Они будут говорить о работе и общих знакомых...
 Несколько часов спустя Би услышала звонок в дверь. По пути к входной двери она бросила взгляд на свое отражение в зеркале. На ней было скромное облегающее платье в кремовых тонах, с синей отделкой. Как надеялась Би, просто, но изящно. На ноги она надела синие плетеные босоножки на шпильках, высотой не меньше трех дюймов.
 Би сделала легкий макияж, нанеся чуть-чуть теней на веки, чтобы подчеркнуть свои большие голубые глаза. Еще капельку темно-коричневой туши на длинные ресницы... Мягкий темно-розовый блеск на полные губы... Ну вот, она готова...
 Вновь прозвучал звонок.
 – Нетерпеливый нахал! – проворчала она, открывая дверь.
 – Я все слышал, Фиби! – Леон, хмурый, раздраженный и невероятно привлекательный в черном смокинге, уставился на нее с циничной улыбкой на жестко очерченных губах. – Ты, как всегда, любезна.
 Странно, но Би почувствовала, как краска прилила к ее лицу.
 – Прости, – пробормотала она. И сразу же пожалела о вырвавшемся извинении. Это никак не соответствовало недавно обретенному ею новому, взрослому отношению к Леону.
 Начало вечера было не особенно удачным. Однако, к своему удивлению, Би почувствовала, что совершенно расслабилась, сидя напротив Леона за столиком, сверкавшим хрусталем и белоснежной тончайшей скатертью. Леон привез ее в маленький первоклассный французский ресторан.
 В течение всего вечера Леон был образцом галантности. Он расспрашивал Би о том, как она устроилась в лондонском офисе, интересовался ее мнением о сотрудниках и тем, как протекает работа в ее отделе. И что еще важнее – Леон внимательно выслушивал ее ответы. Они с Леоном болтали о всех направлениях бизнеса их компании, широко известной в мире, и Би подумала, что Леон впервые относится к ней как к умному взрослому человеку.
 Да, время от времени она задерживалась взглядом на его чувственных губах, на пряди черных волос, упавшей на бровь, на длинных пальцах рук, которыми Леон выразительно жестикулировал, высказывая свои соображения. И тогда ей приходилось подавлять реакцию своего тела на его мужской магнетизм. Для этого Би просто вызвала в своем воображении образ Леона, оставшийся после вчерашнего вечера.
 По иронии судьбы они сидели в том самом ресторане, который Леон покидал с фотомоделью прошлым вечером. Сидели, возможно, за тем же столиком, за которым он сидел со своей подругой. А на Леоне, вероятно, был тот же смокинг. Би вспомнила, как Леон целовал очаровательную фотомодель и усаживал ее в свой автомобиль...
 Би мельком оглядела зал ресторана, погруженный в полумрак, и заметила, что большинство женщин украдкой бросают взоры на Леона. Би и не могла его осуждать. Исключительно привлекательный мужчина, притом богатый... Почему же он не может воспользоваться тем, что явно само идет к нему в руки? У Би не было права выносить приговор его образу жизни.
 Она положила ложечку на тарелку и вздохнула. Ужин был просто восхитительным: за паштетом из копченого лосося последовали фаршированные куриные грудки с сырным соусом и спаржей. Все это завершал десерт – нежнейший пудинг.
 – Все! Больше ничего не хочу.
 – Ничего? Гм, – проговорил Леон с невероятным умильным выражением на лице. Би взглянула на него и уловила искорки озорного веселья в темных глазах. Уголки его губ тронула мимолетная усмешка, после чего Леон добавил: – Я бы мог прокомментировать, но не буду.
 Подобревшая после чудесной еды и прекрасного вина, Би улыбнулась ему в ответ.
 – Ты невозможный человек, Леон, – произнесла она, с сожалением покачав головой. Как он умудрялся самому обычному замечанию придать какой-то двусмысленный оттенок?
 – Я такой только с тобой, – прошептал он, доставая большую бутылку из серебряного ведерка со льдом. – Еще шампанского? – вежливо предложил Леон и вновь наполнил ее бокал. – Тост за красивую женщину и невозможного мужчину!
 Его черные глаза встретились с голубыми. В глубине его глаз таился какой-то вызов. Би окатила волна странного чувства, очень напоминающего страх. До этого момента она успешно убеждала себя, что Леон больше не представляет угрозы ее душевному спокойствию. Однако, подняв бокал и наблюдая, как Леон обхватывает длинными пальцами ножку своего бокала и подносит его ко рту, Би не была уже столь уверена в своих выводах.
 – За партнеров! – твердо произнесла она, не желая поддаваться его чарам.
 Однако ее намерение было подвергнуто серьезному испытанию, когда Леон, оплатив счет и подождав, пока Би поднимется из-за стола, вдруг обнял ее за талию. В его темных глазах плясали насмешливые искорки. Он наклонил голову и нежно чмокнул ее прямо в макушку.
 Ее иммунитет к Леону улетучился с той же скоростью, с какой до ее носа долетел запах его туалетной воды. А тепло, исходившее от сильного тела, казалось, окутало ее всю. Пальцы Леона лениво поигрывали на ее талии, но, как только Би попыталась освободиться, они довольно ощутимо сжались.
 – Спокойнее, Фиби. Не волнуйся! Я просто помогаю тебе выйти из ресторана. Ты как-то очень неустойчива на этих смешных высоченных каблуках.
 Би надела эти туфли в слабой надежде, что Леон будет не очень уж возвышаться над ней и подавлять ее своим ростом и мощью.
 – Они не смешные, и я могу дойти сама, – раздраженно заявила она.
 – Захотелось поскандалить, дорогая Фиби? – ехидно поинтересовался Леон, подводя ее к ожидавшему автомобилю.
 – Нет, – возразила Би, окончательно освобождаясь от его объятий. Главная опасность, исходящая от Леона, горько подумала она, – это его полная и абсолютная уверенность в своем мужском обаянии. Он наверняка знает, как действует на женщин. И сейчас наслаждается происходящим.
 – Не надо так волноваться, скоро ты будешь дома и заберешься в свою постель. – Леон открыл перед ней дверцу машины и добавил: – А у меня есть какой-нибудь шанс забраться туда же, дорогая Фиби?
 Би послала ему испепеляющий взгляд, усаживаясь на переднее сиденье, и с ужасом увидела, что его темноволосая голова начала склоняться к ней. Если Леон сейчас посмеет ее поцеловать, повторив сцену, свидетелем которой она оказалась вчера вечером, она точно стукнет его по носу. Но Леон не поцеловал ее. Вместо этого он перегнулся через Би, потянул ремень безопасности и пристегнул его. Затем обошел автомобиль спереди и скользнул на водительское сиденье.
 – Судя по твоему молчанию, Фиби, я предполагаю, что ответом будет «нет», – медленно произнес Леон с досадной усмешкой, заводя машину и трогаясь с места.
 – Ты, грязный развратник, очень сообразительный. Но почему ты все время называешь меня Фиби? Я люблю, когда меня называют Би.
 – Би не подходит тебе. Когда я думаю о пчеле / Имя  Би  произносится так же, как английское  bee – пчела. –  Прим. перев.  / , то представляю себе злобное жужжащее черно-желтое насекомое с жалом. – Леон на секунду оторвал взгляд от дороги и перевел его на пылавшее лицо Би. Его темные глаза заблестели, встретившись с ее разъяренным взором. – Хотя, возможно, это имя и впрямь подходит тебе. Конечно, тебя ведь легко разозлить. – И, вновь сосредоточив свое внимание на дороге, он добавил: – И ужалить ты можешь. Я знаю.
 – Вот и называй меня Би. – Ей не понравилось, что ее сравнили с жалящим насекомым, но это лучше, чем быть Фиби.
 – Никогда.
 – Но почему? – Би метнула на него свирепый взгляд.
 – Увидев тебя первый раз, еще ребенком, я был поражен, насколько твое имя подходит тебе, – спокойно отозвался Леон. – Я знал твое имя. Каждый раз, приезжая на Кипр, твой отец рассказывал о своей маленькой девочке... Помню, это было в вашем доме, в Нортумберленде. Я тогда только вошел и, остановившись посреди квадратного холла, посмотрел вверх, в большое окно с витражами над площадкой между лестничными пролетами. Сквозь окно пробивался одинокий солнечный луч. Совсем неплохо для английского лета, – высказал он свое мнение со сдержанным юмором. – Вдруг маленькая девчушка – облако серебристых волос, белое платьице и совсем незагорелые ноги, – усевшись на перила задом наперед, со свистом съехала вниз. Слетев с перил, ты плюхнулась на пол. Потом развернулась, твое лицо попало под этот лучик солнца, и я понял, что ты на самом деле Фиби. Это греческое имя, оно значит «лучезарная». А ты именно такая.
 – Я этого не помню, – произнесла Би, странным образом тронутая словами Леона.
 – Неудивительно. Плюхнувшись на попу, ты тут же принялась плакать. На твои крики прибежала твоя верная тетушка Лил, схватила тебя на руки, прижала к своей внушительной груди и куда-то унесла. – Он помолчал, а потом задал ей неожиданный вопрос: – Скажи, кто... или что натолкнуло тебя на мысль, что я предложил тебе выйти за меня замуж, просто чтобы контролировать твою долю предприятия?
 Все еще погруженная в лестные объяснения Леона о том, почему он всегда называет ее полным именем, Би не обратила внимания на злость, проскользнувшую в его тоне.
 – Это уже неважно. Как говорится, много воды утекло с той поры. – Би широко зевнула, прикрыв на секунду глаза. Предыдущая ночь давала о себе знать.
 – Я тебе надоел, да?
 Он так резко произнес эти слова, что Би подскочила на сиденье и огляделась вокруг. Они остановились возле ее дома, и салон автомобиля озарился светом уличных фонарей. Би посмотрела в сторону Леона. Он повернул к ней искаженное гневом лицо, глаза его яростно сверкали.
 – Нет, нет, конечно, нет, – поспешно стала она отрицать. Хотя Леон больше не имел над ней прежней власти, Би решила не ссориться с ним. – Сегодняшний ужин доставил мне огромное удовольствие. Но я слишком поздно вернулась домой вчера вечером, – попробовала она объяснить.
 – Потому что твой друг Джек не желал расставаться всю ночь, так ведь? – грубо поинтересовался Леон.
 – Перестань хамить, – так же резко ответила Би. – Если ты не в состоянии, иметь платонические отношения с представителями противоположного пола, не надо думать так обо всех остальных. У меня много друзей среди мужчин. Именно друзей. Хотя в любом случае это не твое дело. – Она усмехнулась. – Я не нуждаюсь в советах, данных Шальной Головой, тем более, если эти советы касаются моих отношений с другими людьми.




 ГЛАВА ПЯТАЯ


 Слова Би достигли цели. Леон отрывисто произнес:
 – Прости. Эти комментарии действительно были ни к чему. Однако скажи мне, Фиби, что такого я натворил? Отчего твое мнение обо мне настолько ужасно? Три года назад именно ты отказалась от меня. Я был потерпевшей стороной.
 Какое-то мгновение Би испытывала сильное искушение рассказать ему правду. Правду о том, что она все знает о Селине, о женщине, которая была его любовницей, о женщине, которой Леон сделал ребенка после того, как предложил Би выйти за него замуж и она согласилась.
 Би отвела глаза от его вопрошающего взгляда и сжала губы. Ей хотелось выплеснуть глубоко затаившуюся в душе горечь из-за его предательства, но у новой, повзрослевшей Би было гораздо больше здравого смысла. Возвращаясь в прошлое, она могла только посочувствовать Селине. Леон почти наверняка материально заботился о ребенке... Нет, она, Би, не будет открывать Леону правду.
 Она несколько успокоилась.
 – Вопреки тому, что ты вообразил, я о тебе далеко не такого низкого мнения, Леон. На самом деле я считаю тебя на редкость удачливым бизнесменом. За последние две недели я много услышала о нашей компании и, если честно, даже чувствую какую-то вину оттого, что владею тридцатью процентами акций. Я не заслуживаю этого. Мой отец, да, вероятно, и твой тоже были абсолютно довольны тем, что имеют маленькую преуспевающую фирму и зарабатывают на вполне обеспеченную жизнь. А теперешний всемирный успех компании, по словам всех, и Тома Джордана в частности, – полностью твоя заслуга. И я им верю. В финансовом мире ты – гений. – Это было истиной, с которой Би охотно согласилась. Во всем, что касалось работы, Леон заслуживал похвалы. А что до остального... Однажды этот мужчина причинил ей боль. И преподал хороший урок: нельзя смешивать дело с удовольствием. Когда Би подняла на Леона глаза, она совершенно хладнокровно встретила его взгляд. – Однако твоя личная жизнь не имеет ко мне никакого отношения. И, между прочим, моя жизнь тебя тоже не касается.
 Секунду Леон выжидающе смотрел на нее, и Би совсем не понравился хищный блеск в его глазах. Тогда, напустив на себя полное безразличие, Би отвернулась от него и стала отстегивать ремень безопасности. Внезапно она напряглась, почувствовав на плече его руку.
 – Тема закрыта только потому, что...
 – Потому что я устала, – отрезала она, не глядя на Леона. – Спасибо за прекрасный ужин. – Его длинные пальцы сжали ее обнаженное плечо, отчего по спине Би тотчас пробежал легкий разряд электрического тока. Леон был слишком близко. Она затаила дыхание, чувствуя, как его проницательные черные глаза внимательно изучают ее в темноте салона. Она еле слышно добавила: – Уже поздно. Спокойной ночи. – Удивительно, но Леон не возражал.
 – Хорошо, моя дорогая. – Он с поразительной готовностью вышел из машины, обошел ее и открыл для Би дверцу. К этому времени она дышала уже более ровно. – Ты действительно выглядишь уставшей, поэтому я провожу тебя до дверей. – Рука Леона снова оказалась на ее плече, и они очутились перед входом в вестибюль ее дома еще до того, как Би окончательно пришла в себя.
 – Нет никакой... – она собиралась сказать «необходимости», но это ей не удалось.
 – Хотя я и не самый хозяйственный из всех мужчин, но в данном случае готов даже приготовить кофе, который тебе сейчас явно нужен.
 – Постой, подожди минуту... – Но это было все равно, что пытаться остановить потоп. Через несколько мгновений они уже стояли перед дверью ее квартиры и Леон требовал ключи. – Я тебя вообще-то не приглашала на кофе, – проворчала Би, копаясь в сумке в поисках ключей. Она открыла дверь и повернулась.
 Леон самодовольно ухмылялся. Би щелкнула выключателем в холле. Вспыхнувший свет заиграл на его жгуче-черных волосах и сделал зримыми такие привлекательные... решительные черты его лица.
 – Фиби, дорогая, проводи меня на кухню.
 – Прекрати называть меня «дорогая». – Би повернулась на каблуках, продолжая ворчать. Самоуверенность этого человека была неистребима. Би сердилась и на себя – за то, что позволила Леону вторгнуться в ее квартиру. Это все-таки ее квартира. – Я полагаю, что не очень удивлю тебя, если скажу, что не хочу никакого кофе и прошу тебя уйти, – произнесла она, входя в отделанную деревом кухню.
 – Нисколько не удивишь. Иди присядь и расслабься. Я справлюсь сам.
 Би подчинилась, потому что стоять посреди тесной кухни в непосредственной близости от Леона было малопривлекательной альтернативой. Или слишком привлекательной, уточнил ее внутренний голос.
 Сбросив туфли, Би уселась на диван и поджала под себя ноги. Глаза слипались, и она с трудом сдержала зевоту.
 – Это впервые – я навожу на женщину сон, – мягко прозвучал насмешливый голос Леона.
 Приоткрыв глаза, Би посмотрела на него.
 – Что? – зевнула она.
 – Ничего особенного, Фиби, – сухо произнес Леон, взирая на нее с высоты своего внушительного роста. Он сбросил пиджак, избавился от галстука-бабочки и расстегнул три верхние пуговицы на рубашке. Этого было достаточно, чтобы от одного взгляда на него у любой женщины перехватило дыхание. Наконец Би заметила поднос в его руках.
 – Неужели ты приготовил кофе? – Ее глаза распахнулись от удивления. Леон действительно выставил на поднос две чашечки с блюдцами из китайского фарфора, ее лучший серебряный кувшинчик для сливок и такой же серебряный кофейник – подарок Лил и Боба к ее совершеннолетию.
 – Я не такой уж законченный образчик мужского шовинизма, каким ты меня считаешь, Фиби. Ты сможешь в этом убедиться, если дашь мне шанс.
 Наклонившись, он поставил поднос на маленький столик и сел рядом с Би. А потом принялся разливать кофе в чашки.
 – Сейчас быстренько выпью кофе и вышвырну его из квартиры, подумала Би. Затем выпрямила и опустила ноги на пол.
 – Спасибо, – пробормотала она, принимая предложенную Леоном чашку кофе, – но в этом действительно не было необходимости.
 – Для тебя, возможно, и не было. А для меня была. Кое-что из сказанного тобой в машине встревожило меня, и я подумал, что именно здесь и сейчас мы сможем внести ясность в некоторые вопросы. – Леон отпил из чашки и поставил ее на поднос. Потом раскинул длинные руки на спинке дивана, причем одна его рука оказалась в опасной близости от плеча Би. Затем он вытянул ноги и непринужденно закинул одну на другую. Похоже, он расположился здесь надолго. – Что рассказывал тебе отец о возникновении нашей фирмы? – тихо спросил он, наклонив к Би темноволосую голову и заглядывая ей в глаза.
 – Мы что, должны?.. – начала было Би.
 – Уступи мне в этот раз, ладно? – так же тихо, но настойчиво попросил он.
 Би осторожно взглянула на Леона – он выглядел слишком серьезным. Тогда она безразлично пожала плечами.
 – Ладно... Папа рассказывал мне, что он служил в армии и был отправлен на Кипр, где познакомился и подружился с твоим отцом. Уволившись из армии, папа провел отпуск на Кипре, вместе с Ником. После чего они решили создать совместный бизнес, то есть «Стивен». Это не такой уж большой секрет.
 – Все было не так просто. Твой отец спас жизнь моему отцу. Однажды мой отец ввязался в драку в баре. Твой пришел ему на помощь и получил удар ножом в руку, не дав этому ножу вонзиться в сердце моего отца.
 У Би округлились глаза, она действительно была заинтригована.
 – Так вот откуда у него шрам! – воскликнула она. Еще ребенком ее внимание приковывал этот длинный неровный рубец на руке отца. Отец тогда объяснил, что это боевое ранение – результат десяти лет, проведенных в армии.
 – Да, но это еще не все. Наша компания благополучно расцветала в течение многих лет, до тех пор пока в 1974 году остров не был оккупирован турками. В то время я был еще мальчиком, и мы жили в северной части Кипра, контролируемой Турцией. Мой отец потерял почти все свое состояние. И твой отец снова пришел на помощь. Он долгое время материально поддерживал нашу семью. Бизнес вновь стал налаживаться. Тогда, из предосторожности, они решили расположить головной офис в континентальной Греции, в Афинах. Этот шаг казался им верным. К сожалению, несчастья опять стали надвигаться на Кипр.
 Би смотрела новости и знала, что на острове недавно произошли волнения. Они были подавлены, но как долго продлится перемирие – никто не мог сказать. Впрочем, у Би не было никакого желания обсуждать политическую ситуацию на Кипре.
 – Зачем ты все это мне рассказываешь? – спросила она.
 – Затем, что ты, по твоим словам, чувствуешь себя виноватой, так как владеешь слишком большой долей в деле, – терпеливо объяснил он. – Не смей так думать, Фиби. Ты заслужила все, что у тебя есть. И даже больше. Наши отцы были партнерами, и их фирма достигла такого расцвета лишь благодаря доверию и преданности твоего отца. Если бы не он, я бы не смог стать тем, кем являюсь сегодня, – твердо заявил Леон. – Моя семья в неоплатном долгу перед твоей.
 – Я думаю, ты все слишком преувеличиваешь. – Би чувствовала некоторую неловкость.
 – Нет. Я обещал своему отцу, когда он умирал, что всегда буду помнить об этом долге. И всегда буду заботиться о тебе. Так что я больше не хочу от тебя слышать о том, что ты не заслуживаешь своего состояния. И потом... если вчера вечером ты решила, что я слишком уж интересовался твоими отношениями с тем молодым человеком, теперь ты знаешь почему. Мне трудно поверить, что ты уже взрослая женщина, хотя я и пытаюсь. – Он криво усмехнулся. – Но остерегайся, Фиби. Я никогда не перестану тебя защищать, если сочту, что ты нуждаешься в моей помощи.
 Би молчала. Мысль о том, что Леон будет о ней заботиться, ужасала и почему-то одновременно успокаивала ее.
 – Впрочем, – продолжил Леон, – я уже получил урок, когда попытался на тебе жениться, чтобы защитить тебя. – Би уловила язвительность в его словах. – Сначала я думал, что ты расторгла помолвку потому, что я слишком стар для тебя. Потом догадался, что ты мне попросту не веришь. Я надеюсь, что после этой нашей недолгой беседы ты наконец поймешь, что можешь мне доверять. И, главное, поймешь почему.
 Хитер, подумала Би. Он пытался жениться на ней, чтобы сосредоточить в своих руках все акции компании. Это ему не удалось. Теперь он предлагает верную дружбу. Правда, возможно, находилась где-то посередине... Но Би не собиралась до нее докапываться. Она просто кивнула:
 – Да, конечно, Леон.
 – Спасибо, – ехидно поблагодарил он. – Своим энтузиазмом ты просто сражаешь наповал.
 Ну вот, Леон снова стал самим собой. В черных глазах мелькнуло что-то дьявольское. Он переменил позу и сел поближе к Би. Причем его рука, съехав со спинки дивана, плавно опустилась на ее стройную талию. Би оказалась прижатой к его мускулистому бедру. Ее сразу же словно обожгло через тонкую ткань платья. Она ощутила, как напряглись его мышцы, и удивилась на мгновение: неужели он чувствует то же волнение, что и она? Только он наверняка не страдает от этого, как она...
 – Теперь, когда мы со всем определились, Фиби, позволь дать тебе один совет.
 Конечно, не страдает, подумала Би. И это еще больше сводило ее с ума. Она просто вся пылала от возбуждения, а Леон казался абсолютно невозмутимым. И еще самонадеянно раздавал советы, не интересуясь тем, хочет она их слушать или нет!
 – Серьезно, как твой друг и партнер, я рекомендую тебе никогда не чувствовать себя виноватой из-за денег. Это не грех – быть богатой. Или наслаждаться тем, что имеешь.
 Би попыталась отодвинуться, но он еще крепче сжал ее талию.
 – Значит, ты мне советуешь перестать беспокоиться о деньгах и начать их тратить?
 – Хорошо сказано, – ухмыльнулся Леон и окинул ее долгим взглядом. – Чудесное платье. Хотя ты во всем выглядишь потрясающе. Но ты можешь себе позволить одеваться у лучших модельеров мира.
 – Может, я не хочу быть... быть... – стала заикаться Би. Ее нервы совсем сдали из-за такой тесной близости с Леоном.
 – И эта квартирка... Твой отец был, конечно, предусмотрительным человеком, но сейчас совсем другая ситуация, Фиби. Если хочешь, купи себе пентхаус.
 – Как у тебя, ты хочешь сказать, – холодно произнесла Би. Однако участок кожи на ключице, который Леон теперь лениво поглаживал пальцем, просто пылал огнем. Она почувствовала, как стали напрягаться ее соски, и молилась, чтобы на них случайно не упал взгляд Леона. Резко наклонившись вперед, она поставила на стол чашку и одновременно избавилась от его хищных пальцев.
 – На самом деле у меня нет пентхауса, – ответил Леон. – Компании принадлежат все апартаменты в Афинах, Нью-Йорке и Гонконге. Моей единственной привилегией являются автомобили. Я держу «мазерати» в Афинах, «феррари» в Нью-Йорке, «мерседес» в Лондоне и «ягуар» в Гонконге. У меня есть только один дом – моя вилла на Кипре.
 Би верила ему. Леон все должен был контролировать сам. Мысль о том, что кто-то другой сядет за руль, была для него недопустимой.
 – А где ты останавливаешься в Лондоне? – осведомилась Би, удивляясь про себя тому, как же долго ей приходится от него избавляться. Ведь его рука все так же крепко сжимала ее талию...
 – Я не часто бываю в Лондоне, а когда приезжаю, то останавливаюсь у одного хорошего друга. Или в Дорчестере.
 «Хороший друг» – это, без сомнения, какая-нибудь женщина, подумала Би, но ничего не сказала.
 – Везет тебе, – заметила она.
 – Тебе везет точно так же, Фиби. Формально все, что принадлежит мне, принадлежит и тебе. Так что можешь пользоваться всем в любое время.
 – Кстати, о времени. Уже одиннадцать часов, и мне страшно хочется спать.
 – Это все твои ночные похождения, – прокомментировал Леон, убирая руку с ее талии и поднимаясь с дивана. – Ладно, не буду злоупотреблять твоим гостеприимством.
 Каким гостеприимством? – подумала Би и внезапно почувствовала себя виноватой. В сущности, Леон неплохой человек. Она не сводила с него глаз, пока он в несколько легких, упругих шагов пересекал комнату и брал свой пиджак.
 Повернувшись к ней и немного поколебавшись, он, без своей обычной самоуверенности, произнес:
 – Я позвоню тебе около десяти утра? Мы можем провести вместе весь день.
 – Сожалею, но я не смогу. Я уезжаю. Меня пригласили прошлым вечером. Моя подруга Нэн уезжает на выходные, и Джек предложил всем вместе поехать на денек в Брайтон. Я думаю, будет весело. – Би решила не сообщать, что Нэн была подружкой Джека.
 Леон уронил пиджак и шагнул вперед. В его глазах мелькнуло раздражение. Он снова расположился на диване, а его рука опять обвилась вокруг ее талии.
 – В таком случае я должен наилучшим образом использовать сегодняшний вечер.
 – Большое тебе спасибо за вечер, Леон, – вежливо проговорила Би, уже не надеясь, что он уйдет. Она с отчаянием обвела взглядом комнату, ища, на чем бы сосредоточить свое внимание, – лишь бы не смотреть на Леона. Его рука начала подбираться к ее груди, и тело Би вновь предательски затрепетало. Она, конечно, могла возмутиться, как оскорбленная девственница, но не хотела давать ему повод очередной раз посмеяться над ней. Ее взгляд внезапно упал на цветочную вазу. – Ой, я совсем забыла поблагодарить тебя за розы и продукты, которые ты купил к моему приезду!
 – Я старался. Но есть одна вещь, которую мне очень хочется иметь, однако я не могу ее купить, – загадочно сообщил Леон.
 Би со всей решительностью старалась противостоять нежному прикосновению руки Леона, хотя ей нестерпимо хотелось уступить и прижаться к нему. Она почувствовала дыхание Леона на своей шее и вся задрожала. Тогда, скрестив руки на груди, чтобы скрыть явные признаки своего возбуждения, Би поспешила ответить:
 – Я уверена, ты обязательно найдешь способ, как это сделать. У тебя все всегда получалось. Только, если ты не против, я хочу отправиться в постель.
 Его глубокий хриплый смех заставил ее сердце биться сильнее. Леон наклонил голову, скользнул свободной рукой в ее густые распущенные волосы и откинул их в сторону. Затем она ощутила его теплые губы на своей шее сзади.
 – Дорогая Фиби, я тоже хочу отправиться в постель.
 Би села прямо.
 – Ну так иди! – огрызнулась она.
 Конечно, он не мог пропустить такой фразы.
 – Расслабься, – ласково предложил Леон. – Я должен уехать в понедельник днем. А так как завтрашний день выпадает, мы должны успеть все сегодня ночью. Вспомни, что я говорил тебе раньше. Ты уже взрослая женщина. Так давай наслаждаться тем, что имеем, вместе.
 Би в гневе повернулась к нему. Губы Леона изогнулись в улыбке, встречая ее так и не вырвавшийся отказ поцелуем.
 Заставив ее замолчать, он одной рукой запрокинул ее голову так, что Би не могла увернуться от его губ. Другая его рука тем временем скользнула по ее спине, и он еще теснее прижал ее к своей широкой груди.
 Руки Би против ее воли поднялись и легли на плечи Леона. Она ощущала, как ее грудь прижимается к его твердой и мускулистой груди. Внезапно губы ее ответили на зов его губ. Язык Леона проник в ее рот, а его пальцы потянули за ворот ее платья. Голова Би запрокинулась, она с трудом дышала, чувствуя, как его пальцы скользят вниз, по шее и дальше, проникают под кружевной край лифчика... легко касаются сосков.
 Ее тело затрепетало в объятиях Леона.
 – Я хочу тебя... и я знаю, что ты хочешь меня. Позволь, я доставлю тебе настоящее удовольствие, – глухо произнес он. Взгляд его блестящих глаз впился в покрасневшее лицо Би, а потом упал на ее высокую и уже... обнаженную грудь. Тотчас голова Леона опустилась, и он стал попеременно ласкать языком ее упругие от возбуждения соски.
 – Нет, – выдохнула она в ужасе от своей быстрой капитуляции.
 – Да, – возразил Леон. Он легонько укусил ее за грудь и, подняв голову, наградил мимолетным поцелуем в губы. – Ты не думай, а просто отдайся чувствам. Даже если нам что-то не удается, наше взаимное влечение будет существовать всегда. – Он взял в свою большую ладонь ее тяжелую, упругую грудь и стал поглаживать большим пальцем сосок, доводя Би до сладкой истомы. Взгляд его вопрошающих темных глаз скользил от ее лица к груди и вновь к лицу. – Ты знаешь, что это правда, Фиби. Не будем упускать случай.
 Би тоже этого хотела. Но она прекрасно знала, к чему это приведет. К тому, что она возненавидит себя, а Леон пополнит свой длинный список любовных побед.
 Пока она размышляла, Леон внезапно передвинулся, подминая Би под себя. Губы Леона впились в ее рот.
 Би почувствовала, каким сильным было его возбуждение, когда он плотнее прижался к ней всем телом, упиваясь долгим поцелуем. Ее руки словно сами собой скользнули под расстегнутую рубашку Леона... пальцы запутались в мягких волосах на его широкой груди...
 Леон шумно вздохнул и стал покрывать поцелуями ее шею, опускаясь все ниже и ниже, пока его темноволосая голова не оказалась у ее груди. Когда он принялся целовать грудь, у Би вырвался глухой стон и она почувствовала, как горячая волна наслаждения переместилась куда-то в низ живота. Ее бросало в дрожь при каждом прикосновении губ Леона. Тело Би податливо изогнулось, помогая каждому его движению...
 Когда он поднял голову и взгляды их встретились, Би прочитала вопрос в глубине его горящих глаз. Она видела, как от желания кровь прилила к его загорелому лицу. Би сама хотела его.
 Ласковая улыбка тронула ее губы, и Леон принял это за согласие.
 – Фиби, – выдохнул он охрипшим голосом, – ты так красива, так чувственна, и, видит Бог, я так долго ждал... – Его горячий рот снова прильнул к губам Би, и их увлекла новая волна страсти.
 Руки и губы Леона блуждали по ее телу, и Би исступленно ласкала его в ответ. Ее пальцы теребили волосы на его груди, сжимали широкие плечи.
 – Ты уверена? – сдавленным голосом спросил Леон и потянул ее юбку вверх, поднимая до самой талии. Затем он обхватил сильными руками ее бедра и лег между ними.
 Ее голубые глаза смело выдержали взгляд черных глаз Леона. Она медленно опустила руку к ремню на его брюках и нащупала пальцами пряжку. Би глубоко вдохнула мускусный запах могучего мужского тела и расстегнула пряжку. Потом ее пачьцы нашли язычок молнии. Вместе с этим прикосновением она ощутила, насколько возбужденной была плоть, находившаяся почти под ее пальцами. У Леона вырвался стон – хриплый гортанный звук...
 И вдруг раздался звонок в дверь.
 Би отдернула руку от молнии.
 – Дверь, – пробормотала она, – там кто-то за дверью.
 – Не обращай внимания, – выдавил Леон, ловя ее руку и вновь опуская ее к своему бедру, после чего продолжил жадно целовать Би.
 Звонки не прекращались.
 – Леон, я должна открыть, – снова зашептала она и, упершись в его грудь маленькими руками, попыталась вывернуться.
 – Да кто это, черт побери, рвется к тебе в дом ночью? – возмутился Леон. Но все же отпустил Би.
 Она, пошатываясь, встала с дивана. Сердце ее дрожало, а ноги казались ватными.
 – Подожди! – скомандовал Леон. Би послушно, словно ребенок, замерла перед ним, пока он застегивал ей лифчик и платье. – Мы же не хотим, чтобы твой ночной гость рухнул в обморок прямо на пороге, так ведь?
 Би с удивлением уставилась на Леона. Мужчина, всего несколько минут назад казавшийся обезумевшим от страсти, теперь полностью контролировал свои эмоции. Она же чувствовала себя словно в эпицентре небольшого землетрясения. Ну вот, Леон, ко всему прочему, является еще и прекрасным специалистом в раздевании и одевании женщин. Хотя почему бы и нет? Наверняка у него не было недостатка в таком опыте, горько подумала Би и, развернувшись, устремилась в холл открывать дверь.
 – Этот звонок меня спас, – прошептала она и распахнула дверь.
 – Привет, Би! А я, возвращаясь домой, увидела, что у тебя горит свет, и подумала – вот здорово! Еще нет и полуночи. – Марго прошествовала мимо Би в маленький холл. – Мне не терпится узнать, как прошло твое бурное свидание прошлой ночью.
 Би закрыла дверь и, повернувшись, положила ладонь на руку Марго, не давая ей пройти в-гостиную.
 – Продолжаешь жить чужими переживаниями? – съехидничала она, чтобы как-то задержать подругу. Би внезапно прошиб холодный пот. Она ведь оставила Леона стоящим посреди гостиной без пиджака, в распахнутой рубашке и с расстегнутыми брюками! Теперь ей надо только молиться, чтобы он успел одеться за то время, пока она открывала дверь.
 – Так получилось, что я как раз проснулась на рассвете и случайно увидела тебя. Ты, пошатываясь, выходила из такси в сопровождении невероятно привлекательного молодого человека. – Марго зашагала в гостиную, смежную с кухней. Би поплелась за ней. – Мне хочется услышать все пикантные подробности за чашечкой ка... Мистер Грегорис! – Марго остановилась как вкопанная.
 Би с трепетом подняла глаза. Однако то, что она увидела, было не так уж неприлично. Леон стоял возле камина. Рубашка и брюки его были застегнуты, а пиджак небрежно переброшен через руку. Отсутствовал лишь снятый галстук.
 – Привет, Марго. Я рад, что ты проявляешь такой интерес к нашей юной подопечной. – Леон вскользь глянул на Би, и в его темных глазах вспыхнул огонек. – Я и сам не против послушать все пикантные подробности. Значит, говоришь, невероятно привлекательный молодой человек латинского происхождения? Я вижу, мне придется получше приглядеться к своему молодому партнеру.
 Би просто рассвирепела, так как могла предположить, о чем думает Леон. Он оставил ее в обществе Джека, который был высоким блондином, а она завершила вечер с Энди, внешне не напоминавшим Джека даже отдаленно. Но Леон был таким же безнравственным. Нет, еще хуже, со злостью подумала она. Он не имеет права разговаривать с ней в подобном нравоучительном тоне. Перед ее глазами возник образ его подруги-фотомодели, и Би беззаботно ответила:
 – Это был Энди, действительно довольно красивый мужчина. По-моему, он работает где-то в Сити.
 Однако Марго, казалось, утратила к разговору всякий интерес. Она задумчиво переводила взгляд с Би на Леона. Затем повернулась к Би:
 – Извини. Я не хотела вторгаться. Ты бы сказала мне, что у тебя гость.
 – Что ты, Марго, останься, пожалуйста. Мистер Грегорис приглашал меня на ужин, это был деловой ужин. Ты совсем не помешала. Вообще-то Леон собирался уходить. – Она многозначительно посмотрела на него.
 – Да, конечно. Я оставляю вас одних посплетничать. – С этими словами Леон нагнулся, небрежно подхватил со спинки кресла свой галстук-бабочку и стал вызывающе покачивать им, зажав между длинных пальцев. Би ужасно захотелось его стукнуть. Однако Леон не смотрел на нее. Он пожелал Марго спокойной ночи. Потом повернулся к Би и, блестя глазами, сказал:
 – У меня возникла одна неотложная проблема. И я надеялся решить ее сегодня вечером... Проводи меня до двери, Фиби, пожалуйста...
 Лицо Би пылало. Он просто не может без этих сводящих ее с ума намеков! Оставалось надеяться, что Марго ничего не поняла. С гордым видом прошествовав в холл, Би уже было протянула руку, чтобы открыть дверь.
 – Подожди, – остановил ее Леон.
 Подняв голову, она посмотрела на него. Лицо Леона находилось в тени, но она могла безошибочно определить выражение его глаз.
 – Надевай свой пиджак и отправляйся, – решительно заявила Би.
 – Непременно, через минуту. Но сначала... вы мне кое-что должны, леди, – прошипел он и потянул ее руку под свой сложенный пиджак. – Чувствуешь, что ты натворила со мной?
 Лицо Би вспыхнуло еще больше, когда она ощутила, что он по-прежнему возбужден. Би поспешила отдернуть свою ладонь.
 – Я не виновата в твоей суперсексуальности, бабник! – возмутилась она в ответ, стараясь говорить как можно тише.
 – Я перестал быть бабником в тот день, когда осознал, что возможно чувствовать возбуждение и скуку одновременно. Теперь я стал более разборчивым, и меня совсем не прельщает перспектива быть доведенным до последней точки и остаться ни с чем.
 Би попыталась сдержать совершенно неуместное желание рассмеяться, но у нее ничего не получилось – она хихикнула.
 Его разгоряченное желанием тело излучало такой жар, что Би могла ощущать его на расстоянии. Его плотно сжатые губы дернулись, и Леон не смог сдержать ответной улыбки.
 – Ты думаешь, это так смешно, ехидная девчонка? – Он печально покачал головой. – Однажды, Фиби, однажды... Я предупреждаю – ты все равно будешь моей. И когда это произойдет, ты не будешь смеяться. – Нежно поцеловав ее в макушку, он наконец ушел.
 Как же, мечтай, самодовольный развратник, подумала Би.
 Марго стояла в дверях кухни и держала в каждой руке по чашке какао. Она тут же разразилась потоком торопливых извинений:
 – Би, я чувствую себя полной дурой, вторгнувшись к тебе таким образом. Прости меня, ради Бога. Но мне и в голову не могло прийти, что здесь может оказаться Леон Грегорис. Теперь я понимаю, что в этом нет ничего странного. В конце концов, вы деловые партнеры.
 – Оставь, Марго, – несколько резковато ответила Би, падая на диван. Меньше всего ей хотелось, чтобы Марго начала видеть в ней босса. Би решила дать ей тщательно отредактированный отчет о прошедшем вечере. – Леон исполнял свою обычную роль надоедливого дядюшки. Проверял каждый мой шаг, чтобы удостовериться, что я веду себя вполне прилично и старательно тружусь. Ничего более.
 – Ты уверена? – поинтересовалась Марго, протягивая Би чашку с дымящимся какао и усаживаясь в кресло. – Ты не против, если я буду говорить откровенно? – продолжала она, с хмурой улыбкой взирая на растрепанные волосы Би.
 – Нет, конечно, – улыбнулась она подруге. Би давно сообразила, что Марго не привыкла что-либо утаивать. – Зачем изменять привычкам? – съязвила она и отхлебнула горячего какао.
 – Я намного старше тебя, Би, и опытнее. Леон Грегорис, бесспорно, очень яркий и неотразимый мужчина. Но у него есть один недостаток и этот недостаток – женщины. Так что остерегайся. Если верить слухам, он лишь однажды собирался жениться. Но так и не женился. Я предупреждаю тебя, Би. Насколько сегодня я поняла, Леон Грегорис очень далек от того, чтобы представлять себя в роли твоего дядюшки.
 – Что ж, тогда я представляю его в этой роли, – заявила Би, допивая какао. Она осторожно поставила кружку на стол и взглянула на Марго. – Да не беспокойся ты так обо мне, Марго. Я сама могу о себе позаботиться. Как прошлым вечером, например.
 Чтобы поскорей сменить тему разговора, Би пустилась в подробное описание предыдущего вечера. И поделилась с Марго планами о завтрашней поездке с Джеком, Нэн и Энди в Брайтон. Ее старшая подруга ушла, убежденная в том, что Би сама прекрасно контролирует свою жизнь.
 Би отправилась спать. А на следующее утро, расположившись со своими друзьями на удобном сиденье «рейнджровера», принадлежащего Энди, она и сама уже была в этом уверена.
 В Брайтоне они так повеселились, что вернулись в Лондон только к полуночи.
 Би выпрыгнула из «рейнджровера» прямо в объятия Энди и с удовольствием ответила на его поцелуй. Двусмысленные комментарии друзей по этому поводу вызвали у нее смех. Энди пошел провожать ее до двери, а Би продолжала хохотать.
 Возможно, она вела бы себя сдержаннее, если бы заметила черный автомобиль, припаркованный на противоположной стороне улицы. Или выражение лица водителя, не предвещавшее ничего хорошего...




 ГЛАВА ШЕСТАЯ


 В понедельник утром Би хмуро рассматривала свой гардероб. Леон был прав: она должна его обновить. Не считая нескольких платьев, у нее было только два костюма для работы – синий, который она надевала в пятницу, и почти такой же черный. Би выглянула в окно. Стоял чудесный солнечный день, и она неожиданно решила послать к черту все эти костюмы. Би извлекла из шкафа одно из своих любимых платьев и направилась к зеркалу у туалетного столика.
 Она натянула платье через голову и разгладила его на бедрах. Чего-то не хватало... Би задумалась. Затем быстро выдвинула ящик и выудила оттуда золотистый поясок от «Шанель». Застегнула пояс, и он мгновенно превратил незатейливое нежно-изумрудное, с короткими рукавами и небольшим вырезом платьице в стильный наряд. Би улыбнулась своему отражению в зеркале, чрезвычайно довольная полученным результатом.
 Вместе с Марго они влетели в офис на полчаса позже, чем обычно. Би не признавалась даже себе самой, что одевалась с особой тщательностью из-за того, что должна была увидеть Леона.
 Леон... Би еще не успела дойти до своего маленького офиса, когда услышала его громкий голос из кабинета Тома Джордана:
 – Как вы считаете, который час, леди? – Его темные глаза смерили Би с головы до пят и слегка прищурились, задержавшись на стройных ногах.
 Би открыла рот, чтобы ответить, но Марго ее опередила:
 – Восемь тридцать, мистер Грегорис. Мы приехали на десять минут раньше.
 Сурово взглянув на Би, Леон переключил свое внимание на Марго.
 – Неважно, входите. Есть неотложные дела. Что это он как с цепи сорвался? – размышляла Би, включая компьютер и садясь за стол.
 Через две минуты ее дверь распахнулась.
 – Ты почему задерживаешься? – прорычал Леон. Свирепое выражение его лица на миг повергло Би в растерянность. – Ну, пойдем. – Она встала, он пропустил ее вперед и повел в кабинет Джордана.
 В это утро она совершала открытия. Би всегда знала, что Леон талантливый человек. Но, наблюдая за ним в деле, она словно заново всему училась. Он просто излучал энергию.
 Устроившись за столом Тома, Леон быстро просматривал данные об обороте лондонского филиала. Одновременно он разговаривал с представительствами в Афинах и Нью-Йорке. Би посочувствовала бедному коллеге в Америке. В Лондоне было немного за полдень, так что, учитывая разницу во времени, в Нью-Йорке только начинало светать.
 Том и Марго суетились рядом, отвечая на все вопросы Леона и незамедлительно выполняя его указания. Роль Би сводилась к приготовлению кофе, но она не возражала. Ее точно заворожило созерцание картины «Леон в деле».
 Наконец Леон поднялся.
 – Давайте быстро пообедаем перед тем, как я уеду.
 Би почувствовала легкий укол разочарования, однако заставила себя весело улыбнуться.
 – Прошу прощения, но мне необходимо продолжить свою работу, – сообщила она и направилась к двери.
 – Фиби, мы обедаем вчетвером, – объявил Леон. И обратился к Марго: – Пусть в приемной фиксируют все поступающие звонки. А теперь давайте поскорее выберемся отсюда.
 Час спустя, после легкого обеда, они направились обратно в офис.
 Леон попрощался с Томом и Марго и удержал Би за руку, не давая ей зайти с ними в здание. Поцелуй, запечатленный им на ее сжатых губах, поверг Би в панику.
 – Веди себя прилично. Я тебе позвоню, – пообещал он, запрыгнул в машину и скрылся из виду, прежде чем Би пришла в себя.
 Она растерянно огляделась вокруг, в страхе, что кто-то из знакомых мог увидеть. Однако в толпе людей, проходивших мимо, Би не заметила ни одного знакомого лица.
 Вздохнув, она зашла в здание и вызвала лифт.
 Леон время от времени звонил ей домой из любой точки мира, где бы он в тот момент ни находился. Но чаще она говорила с ним по телефону в офисе, когда он звонил Тому, а она поднимала трубку. Би была необычайно горда своей способностью вести эти телефонные разговоры со знанием дела, ведь у нее уже появился некоторый опыт.
 Был понедельник. Вчера вечером она разговаривала с Леоном. Би взглянула на свои часы. Сейчас он должен находиться в Гонконге. А в субботу Леон вернется в Англию.
 – О чем задумалась? – спросила Марго, подходя к ее столу. – Ты выглядишь отрешенной. Мечтаешь об Энди, да?
 Марго познакомилась с этим молодым человеком, и он ей понравился. Поэтому Би, улыбнувшись, поинтересовалась:
 – Завидуешь?
 – Слишком молод для меня. Хотя, когда ты бросишь его, я, возможно, возьму себе этого кукольного мальчика.
 – А как твой специалист по финансам? – Би указала головой в потолок.
 Марго лишь покачала головой. Утром в четверг Би окликнул Том Джордан, остановившись в дверях ее крохотного офиса.
 – Зайди в мой кабинет, Би, – тихо попросил он. – Нам нужно поговорить.
 Настораживающим был уже тот факт, что Том лично появился у ее рабочего места, вместо того чтобы связаться с ней по телефону. Однако выражение его лица еще более пугало. Би медленно поднялась и молча проследовала за ним, ломая голову, какую же непоправимую ошибку она могла допустить, чтобы заслужить такой конфиденциальный разговор.
 – Присядь.
 Би присела.
 – Что я натворила? – тут же выпалила она.
 Том подвинул стул и уселся напротив нее.
 – Я не хочу тебя пугать... – начал он.
 Естественно, слова Тома возымели прямо противоположное действие. У Би замерло сердце. Это что-то личное. Лил? Боб?
 – Что случилось? Катастрофа? – спросила Би и побледнела.
 – Нет, нет, ничего подобного. Все будет хорошо. Но... я только что разговаривал по телефону с офисом в Афинах. Вчера им сообщили из Гонконга, что Леона похитили.
 – Похитили? Леона? – Би, не удержавшись, хихикнула. Это, должно быть, шутка. – Никому бы такое не удалось! – воскликнула она.
 – К сожалению, это правда. Леон похищен. – Наклонившись, Том взял ее руки в свои. – Кажется, он прибыл в Гонконг в понедельник и вечером отправился к друзьям. Он обещал появиться в офисе во вторник, но больше не появлялся вообще. Вместо этого была получена записка с требованием выкупа. Похитители требуют двадцать миллионов фунтов. К записке прилагается золотой брелок с ключами от его «ягуара». И локон черных вьющихся волос. В полицию уже сообщили.
 – Это могли быть чьи угодно ключи и волосы, – медленно произнесла Би, отказываясь верить в услышанное.
 – Полиция опросила друзей Леона, у которых он собирался провести ночь. Это его ключи. И волосы европейца, а не азиата. Оказывается, есть какая-то разница.
 – О Боже мой! – Наконец рассказанное Томом начало доходить до сознания Би.
 – Полиция прилагает все усилия, чтобы найти Леона, но они все же советуют подготовить деньги. На всякий случай.
 – Я лечу прямо туда, – объявила Би. – Ближайшим рейсом. Нет, самолетом нашей компании. – Она попыталась подняться, но Том заставил ее снова сесть.
 – Нет, Би. Тебе необходимо оставаться здесь. И, кстати, инспектор сыскной полиции Скотленд-Ярда прибудет сюда в одиннадцать, чтобы побеседовать с тобой.
 – Побеседовать со мной? – Би не понимала, что происходит. – Но почему со мной?
 – Это и есть главный вопрос, к которому мы подошли. Тебе известно, что твой отец и отец Леона были настоящими друзьями. И я знаю, что бы сейчас сделал твой отец, будь он жив. Но я не хочу каким-либо образом оказывать на тебя давление. Решение должно быть только твоим.
 – О Господи, Том, о чем ты говоришь? – Если у Тома и был недостаток, то это неумение прямо высказываться по сути дела.
 – Двадцать миллионов – огромная сумма. И хотя «Стивен» является весьма преуспевающей компанией, она все же обязана считаться с акционерами. В большинстве случаев, связанных с похищением, преступники обращаются к семье похищенного. Но обращаться к мачехе Леона нет никакого смысла, так как ее доход полностью связан с долей в компании самого Леона. Поэтому, чтобы быстро собрать необходимые деньги, представительству в Афинах требуется твое согласие. Согласие единственного и самого крупного, после Леона, держателя акций. В общем, тебе решать – выплачивать эти деньги или нет.
 – Да, да, конечно! Что значат деньги, если на карту поставлена жизнь человека? Я удивлена, что ты даже спрашиваешь об этом.
 – Я знал, что ты согласишься. Ты хорошая девочка, Би, – добавил Том, вставая. – Я сейчас же связываюсь с Грецией, пусть приводят механизм в действие.
 Остаток дня прошел для Би как в тумане. Она подписывала какие-то документы, банковские чеки, все, что давал ей Том. Потом появился инспектор из Скотленд-Ярда. Но Би мало чем могла ему помочь.
 Она снова предложила вылететь в Гонконг, но ни Том, ни полицейские не хотели ее слушать.
 А полицейский детектив даже сказал ей, что для ее безопасности она будет находиться под надзором полиции до тех пор, пока ситуация не разрешится.
 В тот вечер, оказавшись в своей маленькой квартирке, Би принялась мерить гостиную шагами. Би не могла есть, не могла спать. Том обещал позвонить ей, как только появятся какие-нибудь новости, поэтому, лежа в постели без сна, она все время напрягала слух, чтобы не пропустить звонка.
 В пятницу днем Марго не выдержала.
 – Хватит, Би. Я ведь не слепая. Случилось что-то очень серьезное, что расстроило и тебя, и Тома. За всю дорогу от дома до офиса ты не произнесла ни слова. Потом все утро просидела за столом, не отрывая взгляда от телефона и вскакивая при каждом звонке. Что происходит?
 Би затравленно посмотрела на подругу.
 – Ничего. На самом деле ничего...
 – Оставь ее, Марго, – резко сказал Том Джордан, входя в офис. – Это личное дело, не подлежащее обсуждению. – По резкости его тона Марго поняла, что больше вопросов задавать не следует.
 В воскресенье Би почувствовала, что начинает сходить с ума. Она не покидала квартиру все выходные, изводя себя мыслями о Леоне.
 Она легла в постель, но так и не смогла заснуть. Да, Леон бабник и распутник, но он ее друг. Сейчас Би забыла о той боли, которую испытала, когда была расторгнута их помолвка, и вспоминала только хорошее. Как она всегда по-детски обожала его, его дурацкие рифмы и своеобразное чувство юмора. Как плакала, уткнувшись ему в плечо, на похоронах отца. И как, будучи ее опекуном, он заботился о ней. Как в день совершеннолетия он с улыбкой передал ей документы на наследство и подарил красивый кулон... А она никогда по-настоящему и не благодарила его за все это.
 На следующее утро Би сделала то, чего не делала уже в течение многих лет. Опустившись на колени рядом с кроватью и молитвенно сложив тонкие руки, она безмолвно просила Всевышнего о благополучном возвращении Леона. И обещала взамен все, что ему будет угодно.
 Теперь она молилась каждый день, и наконец в следующий четверг ее молитвы были услышаны.
 Телефонный звонок из Гонконга раздался в тот момент, когда Би собиралась покинуть офис. В Гонконге была уже глубокая ночь. Би сообщили, что во время передачи выкупа полиция схватила похитителей. Задержание прошло успешно, деньги возвращены. Леон был найден прикованным к стене, с кляпом во рту, в маленькой каморке размером два на четыре фута.
 Десять дней, проведенные в таких условиях, не могли не сказаться на его самочувствии, но после осмотра доктор сообщил, что серьезных повреждений нет. Леон был практически здоров и приходил в себя в одной из частных клиник. А поговорить с ним можно будет сразу после того, как полиция снимет показания...
 Том предложил отметить радостное событие. Втроем, включая Марго, которую наконец посвятили во все перипетии этой истории, они отправились в ближайший бар и от души повеселились.
 Однако эйфория Би продлилась лишь до следующего утра.
 Хорошо выспавшись ночью, впервые за последнее время, она отправилась на работу в полной уверенности, что Леон обязательно позвонит – если не ей, то Тому.
 Он позвонил.
 – Фиби, это Леон.
 Его голос в телефонной трубке прозвучал для Би музыкой. Глаза наполнились слезами.
 – Леон... Слава Богу! Как я рада слышать твой голос! С тобой все в порядке? Не поверю, пока не увижу тебя. Когда ты вернешься? Я чуть с ума не сошла от тревоги.
 – Незачем было так беспокоиться, Фиби. Со мной все в порядке. Как и с твоими деньгами. Полагаю, что должен поблагодарить тебя за выкуп.
 – Не стоит. Я так рада, что ты цел и невредим.
 – Для большинства людей двадцать миллионов чего-нибудь да стоят. – В словах Леона, произнесенных с нарочитой медлительностью, слышалась нотка цинизма. – Еще раз благодарю. А теперь соедини меня с Томом, у меня нет времени на пустую болтовню.
 – Да-да, конечно. – Би сделала так, как он просил. Она должна быть счастлива, ведь с Леоном все в порядке. Но что-то не давало ей покоя, что-то было не так...
 Закусив нижнюю губу, Би бездумно смотрела на экран компьютера. Это был Леон – и в то же время не он. Куда подевалось дружеское подтрунивание? Он говорил с ней отрывистыми фразами, резким тоном, граничившим с грубостью. Усилием воли она сосредоточила внимание на документе на экране, твердо сказав себе, что должна вернуться к выполнению своих обязанностей. Но Би все равно чувствовала себя подавленной, от недавней эйфории не осталось и следа.
 По возвращении домой она первым делом приняла горячую ванну. Через полчаса, прихватив бокал белого вина и легкую закуску, Би удобно устроилась на диване. Все эти дни ее мысли были заняты Леоном, поэтому ей даже в голову не пришло договориться с кем-нибудь о встрече. Значит, уик-энд ей предстояло провести в одиночестве.
 Взяв пульт дистанционного управления и включив телевизор, Би сделала маленький глоток вина и поперхнулась. Бокал выскользнул у нее из рук и упал, вино расплескалось по ковру. Репортаж о похищении и освобождении Леона в семичасовых новостях по четвертому каналу был прерван, и на экране появился сам Леон, дававший интервью в прямом эфире. Леон стоял, одной рукой обнимая за плечи высокого светловолосого мужчину-европейца, а другой – очень красивую девушку восточного типа.
 Би с трудом понимала, что он говорит. Леон выглядел бледным и уставшим. Его великолепные черные волосы были коротко острижены.
 – Мистер Грегорис, что вы чувствовали, будучи запертым в чулане? – прозвучал вопрос.
 Леон бросил на репортера выразительный взгляд.
 – А вы попробуйте сами – и сразу поймете.
 Затем заговорил светловолосый мужчина:
 – Мистер Грегорис уже ответил на достаточное количество вопросов. Он прошел через суровое испытание и теперь, по рекомендации врача, несколько недель будет отдыхать. Интервью окончено.
 Непривычно было видеть, как другой человек отвечает вместо Леона. Но еще более странным было то, что Леон не возражал. Однако вид живого Леона, пусть даже на экране телевизора, принес Би успокоение.
 К полудню следующего дня Би успела убраться в квартире и постирать. Остаток воскресенья виделся пустым и мучительно длинным. Бесцельно бродя по квартире, Би зашла в спальню. Без надобности поправила покрывало на кровати, затем открыла дверцу платяного шкафа. Да! Решение было принято импульсивно, но уже через полчаса она была готова: одета в синий костюм – юбка и пиджак, под которым не было блузки, – а шею Би украшал кулон с сапфиром и бриллиантами, подаренный Леоном ей на день рождения.
 Би вышла из квартиры и поймала такси. Усевшись на заднее сиденье, она попросила водителя отвезти ее в Найтсбридж. Решив воспользоваться советом Леона, Би отправилась по магазинам.
 Спустя пять часов уставшая, но довольная Би вышла из такси, остановившегося ярдах в пятидесяти от дома. Водитель не смог подъехать ближе из-за множества припаркованных автомобилей. Расплатившись и забрав все пакеты, Би направилась к дому. Увидев у подъезда большую толпу, она нахмурилась. По-видимому, что-то произошло. Пожар? Или?..
 Вдруг раздался пронзительный крик:
 – Вот она!
 Девушка мгновенно оказалась в окружении десятка людей. У самого лица Би появился микрофон, вспышки фотоаппаратов слепили глаза.
 – Мисс Стивен, вы являетесь наследницей?
 – Да... нет... я полагаю... – Фотографы так и запечатлели ее – ошеломленную, с широко распахнутыми глазами.
 – Что вы испытали, когда Леона Грегориса похитили? Правда ли, что вы заплатили выкуп?
 Вопросы сыпались со всех сторон с бешеной скоростью.
 – Безусловно, я была встревожена... Да... Нет... – Би не знала, что отвечать. Она никогда раньше не имела дела ни с прессой, ни с телевидением и сейчас была в шоке. Би провела самые ужасные полчаса в своей жизни. В конце концов ей удалось пробиться в вестибюль дома, и охранники, проявив сочувствие, решительно преградили вход журналистам.
 Добравшись до своей квартиры, Би рухнула на диван. Пакеты из самых дорогих универмагов валялись на полу. Господи! Теперь она знала, что испытывал Леон. Как, черт возьми, ему удается так легко управляться с прессой?
 Только после чашки сладкого чая, в относительной тишине своей квартиры, Би почувствовала себя немного лучше. Пока она распаковывала и раскладывала покупки, один вопрос не давал ей покоя – как журналисты узнали, кто она такая и где живет?
 Она все еще мучилась над этим вопросом, когда раздался звонок. Би автоматически начала открывать дверь, но вдруг ее рука замерла на полпути. А что, если репортерам каким-то образом удалось проникнуть в здание?
 – Кто там? – спросила она и тут же улыбнулась с облегчением, услышав голос Марго.
 Однако радость Би сменилась недоумением, когда Марго, оттеснив ее, бросилась к телевизору и включила его.
 – Ты теперь знаменита, Би.
 Би смотрела на экран глазами, полными ужаса. На экране была она – в своем синем костюме, с бриллиантами на шее, нагруженная пакетами из лучших лондонских магазинов. Комментатор называл ее не иначе как «наследница поневоле». И приводил краткие сведения о ее жизни и деловом партнерстве с Леоном Грегорисом.
 Би считала, что хуже уже быть просто не может. Но на следующее утро газеты напечатали еще более подробную информацию, включая ее адрес в Нортумберленде и фотографию семейного дома.
 Придя в офис в понедельник, Би осознала всю серьезность ущерба, нанесенного ей накануне прессой. Первой ласточкой стала секретарша Софи.
 – Доброе утро, мисс Стивен, – многозначительно произнесла она. Остальные последовали ее примеру.
 По взглядам сотрудников Би поняла, что теперь их разделяет непреодолимый барьер. Для них она уже не прежняя Би – не дипломированный стажер, а богатая наследница, одна из власть имущих. К концу рабочего дня Би ощутила, что чувствует себя комфортно только в компании Тома Джордана и Марго.
 Впрочем, к пятнице Би стала привыкать к своему новому статусу. Леон вернулся на Кипр и отдыхал, но звонил Тому почти каждый день. Би тоже несколько раз разговаривала с ним. Леон был неизменно вежлив, может, только чуточку резковат. Би думала о том, как быстро все вошло в привычное русло.
 Затишье закончилось в тот момент, когда Марго постучала в дверь ее квартиры и сунула в руки газету.
 – Би, я сожалею, но некоторые люди не умеют держать рот на замке.
 – Что? Что произошло?
 – Прочти газету, затем взгляни на осаду под окном и решай, стоит ли сегодня идти на работу.
 Би бросилась к окну. Марго сказала правду – репортеры снова были здесь. Девушка медленно отвернулась от окна, пересекла комнату и, сев на диван, взяла газету. По мере чтения статьи ужас ее возрастал. Статья была полна грязных намеков на то, что они с Леоном являются не только партнерами по бизнесу, но и любовниками. Один из очевидцев рассказывал, что видел, как Леон целовал Би за пределами офиса. Даже Энди, которого Би считала своим другом, охарактеризовал ее как «изворотливую особу, которую невозможно связать обещанием».
 На работу она не пошла...
 На следующее утро ее беспокойный сон был прерван настойчивым телефонным звонком. Тяжело вздохнув, Би приложила трубку к уху.
 – Фиби?
 Это был голос Леона... Пусть Леон самый большой бабник во всем Западном полушарии... Впрочем, почему только в западном? Леон – донжуан мирового масштаба, но ей он друг. Старый друг. А Би уже успела понять, что настоящих друзей у нее осталось совсем немного.
 – Фиби, я читал газеты и понимаю, как эти публикации огорчили тебя. По-видимому, они взяли интервью у моей мачехи в Калифорнии. Интересовались, не мачеха ли заплатила выкуп. Она сообщила им твое имя. Но справедливости ради могу сказать, что любой мало-мальски серьезный репортер легко откопал бы эту информацию. Слушай, я знаю эту братию: они будут преследовать тебя, пока ты не сделаешь заявление. Ты можешь встретиться с ними на своих условиях. Но разреши мне позаботиться об этом.
 – Как? – настороженно спросила Би.
 – Я все объясню, когда приеду. Жди меня через двадцать минут.
 – Разве ты в Лондоне?
 – Да. И не открывай дверь никому, кроме меня. Ладно?




 ГЛАВА СЕДЬМАЯ


 Би выскользнула из постели и перевела взгляд с телефонной трубки, которую по-прежнему сжимала в руке, на голубое небо за окном, затем осторожно положила трубку на место. У нее не было выбора.
 – Проклятье! – в сердцах пробормотала она. Это так характерно для Леона – повесить трубку прежде, чем она успеет возразить. Би скорчила гримасу в адрес репортеров, которые толпились на тротуаре возле дома. Что ж, если Леону удастся вызволить ее из квартиры в обход этой своры, может, его появление будет и кстати. К тому времени, когда раздался звонок в дверь, Би уже несколько успокоилась, хотя и продолжала чувствовать себя пленницей в собственной квартире.
 – Леон, это ты?
 Услышав его голос, Би приоткрыла дверь и за руку втащила Леона внутрь.
 – Входи быстрее, нас может кто-нибудь увидеть.
 – Не смеши меня, Фиби. – С этими словами Леон прошел через маленький холл в гостиную. Би шла за ним по пятам.
 – Никогда не знаешь заранее, – оборонительно пробурчала Би.
 – Если дело касается тебя, то действительно, – съязвил Леон, поворачиваясь и окидывая ее каким-то странным взглядом.
 Би пристально рассматривала его красивое смуглое лицо из-под опущенных ресниц. Недавнее похищение наложило на Леона свой отпечаток – обычно длинные волосы были сейчас коротко подстрижены, но, как ни странно, это не только не портило его, а, наоборот, делало еще более привлекательным. Но Би заметила, что морщинки у рта и вокруг глаз стали глубже. Вместо героя ее девичьих грез с волосами, вечно собранными в «конский хвост», и смеющимися глазами перед Би стоял мужчина, во взгляде которого таилась вселенская усталость.
 Би окинула взглядом его мощную фигуру. Элегантный темно-серый костюм сидел не так безупречно, как раньше. Леон заметно похудел. И внезапно Би захлестнуло сострадание к нему.
 Действуя инстинктивно, в порыве дружеского участия девушка потянулась к нему и крепко обняла, а затем, запрокинув голову, посмотрела ему прямо в глаза.
 – Мне так жаль, Леон. Как ты пережил все это?
 Леон неожиданно резко отстранил ее, глядя на нее сверху вниз злыми глазами.
 – Оставь свое сочувствие при себе, Фиби. Мне не нужна твоя жалость.
 Хорошенькая благодарность за сочувствие! Вырвавшись из его рук и отступив назад, Би бросила:
 – Я и не собиралась тебя жалеть. Если бы не ты, я не оказалась бы замешанной во все это.
 – А я гадал, сколько времени тебе потребуется, чтобы обвинить меня во всех неприятностях, – насмешливо протянул он.
 Би глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Что бы ни говорил Леон, ему пришлось пройти через серьезное испытание.
 – Давай не будем ссориться, Леон.
 – Хорошо, – согласился он, пристально разглядывая ее. Взгляд его темных глаз прошелся по ней с головы до пят, оценивая небрежный наряд – старые голубые джинсы и красный спортивный свитер. – Прежде всего сними с себя эту одежду, – велел он.
 – Что? – Глаза Би расширились от изумления.
 Она впустила Леона в свою квартиру вовсе не для того, чтобы терпеть его фокусы, а для того, чтобы он выручил ее.
 – Я обещаю, Фиби, что не стану соблазнять тебя. Я просто хочу, чтобы ты оделась соответствующим образом. Надень тот синий костюм, кулон и туфли, в которых запечатлена на газетной фотографии. Лучшая защита – нападение. Мы выйдем отсюда вместе. Я сделаю короткое заявление для прессы. Это удовлетворит их любопытство на какое-то время. И хорошо, если ты будешь выглядеть так же, как на снимке.
 Би согласилась, что в этом есть смысл. И спросила:
 – А что потом? – Би пока не понимала, что он задумал.
 – Потом самолетом компании мы вместе полетим на Кипр. Мне предписан длительный отдых, да и тебе не повредит провести несколько дней на солнце. К твоему возвращению в Лондон другие новости займут первые полосы газет.
 – Ты считаешь, что если я вместе с тобой поеду на Кипр, то шумиха уляжется? Я так не думаю...
 Перспектива провести наедине с Леоном несколько дней на средиземноморском острове показалась Би очень соблазнительной, но она совсем не была уверена, что сможет устоять, если Леон пустит в ход свое обаяние.
 – Доставь себе это удовольствие. Но если ты хочешь встретиться с прессой один на один в качестве «наследницы поневоле» – по-моему, именно такое прозвище они тебе дали – или сидеть взаперти в своей квартире – ради Бога. Как твой друг, я предлагаю тебе выход из положения. Через десять минут я уйду отсюда – с тобой или без тебя.
 – Но... – Би замолчала и пристально посмотрела Леону в лицо. Он выглядел спокойным, и идея провести несколько дней на его вилле в Пафосе стала казаться Би все более привлекательной. – Мне нужно время, чтобы собраться, – сказала она, уступая.
 – Возьми только косметичку. Я сказал Тому Джордану, что тебя не будет какое-то время, и попросил Марго собрать твои вещи и переслать их. Ты получишь их завтра вечером. Поэтому пойди переоденься, и давай выбираться отсюда.
 Леон продумал все. А спустя десять минут Би поняла, что означало это «все»...
 Рука Леона обвила ее талию в тот момент, когда они выходили из лифта на нижнем этаже. Она попыталась отстраниться – тепло его крепкой руки, которое она чувствовала даже через ткань жакета, странным образом тревожило ее, – но Леон прижал ее к себе еще крепче.
 – Держись ближе ко мне, Фиби. Говорить буду я, ладно? – И он ободряюще улыбнулся.
 Выбора у Би не было. Они вышли из здания и были сразу же ослеплены вспышками фотоаппаратов. Со всех сторон посыпались вопросы, но Би слышала их с трудом. Сейчас она была рада, что рука Леона поддерживает ее, хоть это и тревожило ее немного.
 Когда Би вернулась к реальности и услышала, что говорит Леон, она испытала самый сильный шок в своей жизни.
 – Мы с Фиби вместе уже несколько лет. Кулон, который сейчас вы видите на ней, раньше был обручальным кольцом. Я подарил его Фиби, когда ей было семнадцать. – Свободной рукой Леон приподнял украшение, глядя ей в глаза с преувеличенной страстью.
 – Что? – выдохнула Би. Нет, никто не поверит в эту чушь.
 – Я попросил сделать из кольца этот кулон после того, как мы приняли решение отложить свадьбу до тех пор, пока Би не закончит учебу. Теперь причин для отсрочки больше нет. Мы с Фиби помолвлены и решили взять короткий отпуск, который проведем в Южной Африке. Там Фиби выберет себе нешлифованный алмаз, который будет специально обработан и вставлен в новое обручальное кольцо, достойное моей прекрасной невесты.
 Все-таки похищение не прошло для Леона бесследно, с его мозгами что-то неладно... он просто сошел с ума! – это было первое, что пришло в голову Би. Она перевела взгляд с Леона на украшение, которое он держал двумя пальцами. Костяшками пальцев он нежно коснулся шеи Би, и по ее телу прокатилась волна предательской дрожи, мешая ей сосредоточиться на происходящем. То кольцо пробыло у нее на пальце менее суток. Неужели действительно.:. И если да, то что это значит? Все эти вопросы крутились в голове Би.
 – Это правда, мисс Стивен? Вы выходите замуж за мистера Грегориса? – выкрикнул один из репортеров.
 Внезапно Би осенило. Так вот почему кулон показался ей смутно знакомым, когда Леон преподнес его в день ее совершеннолетия. Она бросила на Леона вопросительный взгляд. Какую игру он затеял?
 – Что?.. – это все, что она успела произнести.
 Твердые губы Леона накрыли ее рот. Это был страстный поцелуй собственника. Руки Леона крепко обнимали ее, так что Би была прижата к его сильному телу. Она попробовала высвободиться из кольца его рук, как вдруг взгляд ее широко распахнутых глаз остановился на лицах окружавших их людей – на них читались удивление и одобрение одновременно. О нет! – про себя взмолилась Би. Но тут же издала громкий стон, почувствовав, что язык Леона раздвинул ее губы.
 Би ощутила ужасную слабость, когда он наконец прервал поцелуй, и только сильная рука Леона удержала ее от падения. Леон тут же втолкнул ее в лимузин и сам уселся рядом на заднее сиденье.
 Шофер тронулся с места еще до того, как к Би вернулось самообладание, а вместе с ним накатила и волна ярости. Би метнула на Леона взбешенный взгляд.
 Сидевший рядом с ней мужчина невозмутимо ослабил узел галстука и расстегнул верхние пуговицы рубашки. Он удобно откинулся на спинку сиденья и вытянул длинные ноги. Выглядел он совершенно спокойным после их бурного общения с прессой.
 Более того, Леон выглядел чертовски довольным и таким... привлекательным, что у Би перед глазами пошли красные круги.
 – Ты что, совсем спятил, Леон? Похитители лишили тебя остатков разума? Ты обещал помочь мне избавиться от репортеров, а сам?.. Зачем, черт побери, ты объявил им, что мы собираемся пожениться? Скажи шоферу, чтобы он немедленно развернулся. Лучше быть пленницей в собственной квартире, чем попасть в ловушку брака с тобой!
 – Да и я не хочу жениться на тебе. – Леон бросил на Би насмешливый взгляд. – Но моя стратегия сработала – репортеры ухватились за эту сенсацию и оставили нас в покое.
 Хотя его доводы звучали очень убедительно, женская интуиция подсказывала Би, что в этом сценарии что-то не так. Конечно, у него намного больше опыта в общении с прессой, чем у нее. Но ведь она не дурочка.
 Леон сжал ее дрожащую руку.
 – Забудь обо всем. Через неделю-другую эта новость утратит свою остроту, а мы снова пойдем каждый своей дорогой. – Леон отпустил ее руки и откинулся на спинку сиденья, давая понять, что любые возражения неуместны.
 – Все это очень хорошо, но только для тебя, – огрызнулась Би. – Газетчики привыкли к твоим беспутным выходкам. Но мне уже никогда не удастся восстановить свою репутацию. И они никогда не оставят меня в покое. Только теперь я прославлюсь как брошенная невеста великого Леона Грегориса. Господи! Не могу поверить, что все это происходит со мной!
 – Прекрати, – резко бросил Леон, но Би заметила, что он избегает встречаться с ней взглядом.
 Они надолго замолчали. Продолжая кипеть от негодования из-за ложного положения, в котором она оказалась по милости Леона, Би обвела взглядом салон лимузина. Роскошь. Стеклянная перегородка отделяла пассажиров от шофера, создавая в салоне очень интимную атмосферу.
 – Лимузин – это что-то новенькое для тебя, Леон, – наконец язвительно заметила Би. – Вот уж не думала, что доживу до того дня, когда великий Леон Грегорис позволит кому-то везти себя в машине.
 – Я учусь на своих ошибках. – С этими словами он резко повернулся к ней, и полный горечи взгляд его черных глаз заставил ее поежиться. – В Гонконге я остановился на заправке, и, пока расплачивался, эти ублюдки спрятались на заднем сиденье моей машины. Я не хочу повторения.
 Перелет на Кипр мало чем отличался от поездки в лимузине, разве что Би впервые летела на частном реактивном самолете. Она с восхищением рассматривала ворсистый ковер, кремовые кожаные кресла и диван, тяжелый стеклянный стол, привинченный к полу, и заполненный разнообразными бутылками бар в углу салона.
 – Ты определенно знаешь, как жить, Леон, – снова не удержалась Би от колкости, и тут же ее взгляд столкнулся со сверкавшим из-под густых темных ресниц взглядом черных глаз Леона, смотревшего на нее с вызовом.
 – Это принадлежит и тебе, Фиби. А сама-то ты знаешь, как жить? – насмешливо спросил он.
 Би молча повернулась и села в конце салона. Пристегивая ремень безопасности, она задумалась над тем, правильно ли поступает. Что-то в поведении Леона настораживало ее. Но она не могла понять, что именно.
 Би нервно закусила нижнюю губу, когда рев двигателя возвестил о взлете. Теперь о побеге не могло быть и речи. Би удивилась – почему ей на ум пришло именно слово «побег». Она решительно одернула себя. Это просто смешно. Ей предстоит короткий отпуск под жарким солнцем Кипра с другом семьи в доме, полном обслуги. А потом она вернется в Лондон.
 Би продолжала убеждать себя даже на ступенях трапа, выходя из самолета в аэропорту Пафоса. Теплое октябрьское солнце улучшило ее настроение и придало ей уверенности. Их снова ожидал лимузин, в котором они поехали на виллу по извилистой горной дороге. В окне мелькали живописные сельские пейзажи.
 Первый шок Би испытала, увидев чугунные ворота высотой в двенадцать футов и вооруженного охранника у входа.
 – Леон! – Би резко повернулась к нему. Леон продолжал сидеть, уткнувшись в документы, с которыми начал работать, когда самолет еще только отрывался от взлетной полосы лондонского аэродрома. Леон поднял голову и посмотрел в окно.
 – Отлично. Приехали.
 – Да, но я не помню, чтобы здесь была чугунная ограда и вооруженная охрана. – С этими словами Би огляделась, и ее глаза расширились от удивления. Белая стена по-прежнему окружала виллу по периметру, но теперь поверх нее была натянута проволока под электрическим напряжением.
 – А, это... После недавнего столкновения между турками и греками я решил усилить охрану. Так, на всякий случай. Но в свете последних событий я рад этому вдвойне. – И добавил: – Добро пожаловать в мой дом.
 Автомобиль плавно въехал в ворота, но только после того, как охранник тщательно проверил водителя и пассажиров. Водитель затормозил у белой мраморной лестницы, которая вела к двойной входной двери, выкованной из бронзы.
 Все обитатели виллы собрались, чтобы поприветствовать их. Би узнала старую домоправительницу Анну и ее мужа Спироса и приветливо улыбнулась им. Горничные, все как одна молодые и темноглазые, были новенькими, и Леон, взяв Би за руку и продвигаясь вверх по ступеням, познакомил ее с каждой. Наконец они зашли в прохладный просторный холл.
 – Я покажу тебе твою комнату, – сказал Леон, посмотрев на свои наручные часы. – У тебя есть пятнадцать минут. Анна решила накрыть чай по-английски в патио в четыре часа.
 – Замечательно, – с улыбкой произнесла Би. Ее улыбка стала еще шире, когда Леон ввел ее в предназначенную для нее комнату.
 В конце концов, у него хватило такта не предлагать ей ту комнату, в которой она останавливалась, будучи здесь в прошлый раз. И Би была благодарна ему за это. Кроме того, если ей не изменяет память, эта большая элегантная комната принадлежала раньше его мачехе, а значит, находилась в противоположном от его комнаты крыле виллы.
 Почему она решила, что расстояние обезопасит ее? Би подняла на Леона улыбающиеся глаза:
 – Спасибо. Комната замечательная.
 В ответ одна темная бровь сардонически изогнулась.
 – Благодарить следует не меня, а Анну. Это была ее идея. Анне очень хочется произвести на тебя хорошее впечатление. Она так и не смогла прийти в себя после твоего поспешного бегства в тот раз. Итак, чай в четыре.
 – Хорошо, – пробормотала Би ему в спину.
 Во время беглого осмотра комнаты Би обнаружила дверь, ведущую в гардеробную со шкафами вдоль стены и современным туалетным столиком. Еще одна дверь вела в роскошную ванную комнату.
 Би с тоской взглянула на ванну, но, помня о чае через пятнадцать минут, решила просто умыться и расчесать волосы.
 Спускаясь вниз по лестнице, девушка утешала себя тем, что ей все равно не во что было бы переодеться – в ее дорожной сумке лежала только смена белья, ночная сорочка и туалетные принадлежности.
 Би спустилась вниз, пересекла холл, вышла в патио и улыбнулась – Анна превзошла саму себя. Металлический столик был накрыт белой камчатой скатертью, на которой стояли две чашки и две тарелки из тонкого фарфора; в центре столика возвышалась серебряная ваза, наполненная аппетитными пирожными. Еще на трех тарелках были разложены тоненькие сэндвичи и пшеничные лепешки. Не успела Би присесть, как появилась Анна с серебряным чайным сервизом на подносе.
 Леон пришел, когда Би допивала вторую чашку чая, съев на целых два пирожных больше, чем могла себе позволить.
 – Что тебя так задержало? – сердито спросила она.
 Бедной Анне пришлось снова и снова извиняться, за его отсутствие, но Би вывело из равновесия не его опоздание, а то, как он выглядел.
 Она осмотрела его с головы до ног: черные короткие волосы Леона влажно блестели после душа, черная спортивная рубашка с короткими рукавами обтягивала широкие плечи и мускулистую грудь. Черные джинсы с кожаным поясом и замысловатой медной пряжкой великолепно сидели на длинных стройных ногах. В таком виде он казался таинственным и опасным. У Би по спине пробежал тревожный холодок, когда Леон подошел к ней вплотную и остановился.
 – Ну? – Ей нужно было сказать хоть что-нибудь, чтобы прервать затянувшееся молчание.
 Леон пристально смотрел на ее белокурые волосы, спутанные легким ветерком, на тоненькие пальчики, сжимавшие ручку хрупкой фарфоровой чашки. Он оглядывал ее не спеша, и в его черных глазах вспыхивали золотистые искорки. Ослепительная улыбка открыла ряд жемчужных зубов, и Би ощутила на себе, какой мощный импульс сексуальности излучает Леон, не прилагая для этого никаких усилий.
 – Что меня задержало? – хрипло переспросил он. – Если бы я знал, что ты скучаешь по мне, я бы пришел намного раньше.
 – Я вовсе не скучала по тебе. Я просто... – Ее прервал его ироничный смех.
 – Узнаю Фиби. Ты всегда умела сказать мужчине приятное, – растягивая слова, произнес Леон. И, наклонившись, взял ее за руку. – Ну ладно, пойдем, я покажу тебе мои владения. Кое-что изменилось с тех пор, как ты была здесь в последний раз.
 Би поднялась на ноги и в течение следующего получаса искренне восторгалась новшествами. К тому моменту, как Леон привел ее в сад и настоял на том, чтобы они вместе полюбовались закатом, Би почти полностью расслабилась в его компании. Но тут она почувствовала, как его рука легла ей на плечи.
 Девушка инстинктивно напряглась. Они находились одни на террасе, с которой удобнее всего было наблюдать закат. Би попыталась отстраниться от волнующего тепла его большого тела, – но Леон лишь крепче прижал ее к себе.
 – Если дни в октябре по-прежнему теплые, то вечером очень быстро становится прохладно, а у тебя нет другого источника тепла – только я. Поэтому стой смирно и любуйся закатом.
 Закат на самом деле был изумительно красивым. Би получила большое удовольствие, наблюдая вместе с Леоном за тем, как красный огненный шар медленно погружается в море.
 Потом Леон повел ее в дом. Он ласково улыбнулся, глядя на нее сверху вниз.
 – Извини, до обеда, который будет в девять, я вынужден предоставить тебя самой себе. Я должен кое-что сделать. – С этими словами Леон ушел.
 Оказавшись в своей комнате, Би сбросила туфли и направилась в ванную. Открутив краны, она принялась изучать коллекцию косметических средств. Выбрав флакон с ароматической солью, Би высыпала горсть в воду. Сквозь шум льющейся воды она услышала, что кто-то стучится в дверь ее спальни. Би пробежала босиком через комнату и, открыв дверь, увидела Анну.
 – Мисс Фиби, хотите, я поглажу вашу одежду? Господин сказал, что ваш багаж еще не прибыл.
 – Спасибо, это было бы замечательно. Входите, Анна. – В одну секунду Би сбросила с себя пиджак и юбку и отдала их Анне. – Когда вы закончите гладить, просто оставьте все на постели. Я хочу принять ванну.
 Войдя в ванную, Би сняла с себя бюстгальтер и трусики. Когда она наклонилась, чтобы закрыть краны с водой, золотая цепочка с кулоном свесилась вперед. Би нахмурилась, затем сняла украшение и медленно покрутила в руках.
 Вернувшись в гардеробную, она задумчиво пропустила золотую цепочку сквозь пальцы. Леон сказал правду: кулон действительно сделан из того злосчастного кольца. Странно, зачем Леону потребовалось переделывать его? Он вполне мог подарить его одной из своих любовниц. Хотя нет. Он слишком дорожил своей свободой.
 Тем не менее все это очень странно. Леон всегда отличался щедростью, он с легкостью мог купить ей ко дню рождения что-то новое. Тогда почему он сделал именно такой подарок? Би положила кулон во внутренний кармашек своей сумки. Каковы бы ни были мотивы Леона, она больше не наденет этот кулон. Он вызывает у нее какое-то смутное беспокойство...
 Полчаса спустя отдохнувшая и посвежевшая Би вылезла из ванны и, завернувшись в большое полотенце, быстро простирнула трусики и бюстгальтер под краном и повесила их сохнуть на вешалку для полотенец. Возвращаясь в гардеробную, она улыбалась про себя – сохнущие в роскошной ванной трусики выглядели просто кощунственно.
 В своей дорожной сумке Би нашла запасной комплект белья и, тщательно вытершись полотенцем, надела белые кружевные трусики и лифчик. Сидя за туалетным столиком, Би высушила феном волосы и загнула их кончики внутрь с помощью щетки. Довольная прической, она сделала минимальный макияж.
 Войдя в спальню, она поискала взглядом свою одежду, и в эту же минуту, постучав, вошла Анна.
 – Спасибо, Анна. – Би с улыбкой взяла одежду и надела юбку.
 – Не стоит благодарности. Много лет мы ждали вашего возвращения. Не должен господин жить один. – Ласковый взгляд Анны остановился на лице Би. – Но теперь вы здесь останетесь, и все будет хорошо.
 – Я здесь в отпуске. – Слова давались Би с трудом, она не знала, что говорить. Очевидно, у бедной женщины сложилось ложное впечатление. Но Би не хотелось разочаровывать ее. Пусть Леон сделает это сам, когда Би уедет.
 Надев пиджак, Би подошла к двустворчатому окну, доходившему до пола. Открыв окно, она вышла на балкон. Она вдыхала полной грудью чистый ночной воздух. Замечательно!
 А лучше всего то, что здесь нет ни одного репортера или фотографа... Наконец-то напряжение последних дней оставило ее. Би вернулась в спальню, обулась и вышла из комнаты. После недолгих поисков ей удалось найти столовую. Это была очень элегантная комната с окнами, выходящими на залив, и огромным столом, рассчитанным на двенадцать персон. У окна стоял Леон.
 – Мы обязательно должны обедать здесь? – резко спросила Би. Вид Леона в белом смокинге взволновал ее; живо напомнив ей тот день, когда она вот так же была с ним в этой самой комнате. – И не слишком ли ты официально одет?
 Чувство расслабленности исчезло, и Би физически ощутила напряжение, возникшее в комнате. Помнит ли Леон тот день, когда она расторгла их помолвку? А может, он намеренно оделся так же, чтобы напомнить ей об этом?
 – Я уже говорил тебе, что Анна старается делать все как полагается, а я решил с ней не спорить, – объяснил Леон. Он подошел к столу и выдвинул два стула, давая понять, что Би должна сесть рядом с ним.
 Внимательно вглядевшись в его лицо, Би решила, что за этим что-то кроется. Она не могла выбросить из головы ту ложь о повторной помолвке, которую он сообщил репортерам.
 – Ты напомнил мне, о чем я хотела поговорить с тобой, – произнесла она, усаживаясь и разворачивая салфетку. – По-моему, Анна решила, что я останусь здесь надолго...
 – Выпей вина и расслабься, ты все нафантазировала. – Леон наполнил вином хрустальный бокал и предложил ей.
 Когда Леон передавал его, их пальцы соприкоснулись, и по телу Би пробежала дрожь возбуждения. Би торопливо отпила вина. Она и представить не могла, что будет так реагировать на Леона. Господи! Помоги мне удержать его на расстоянии! – взмолилась она про себя.
 Анна подала обед. Вслед за аппетитным рыбным ассорти последовала жареная баранина с ароматными приправами.
 Леон следил за тем, чтобы ее бокал был все время полон, и вел непринужденную беседу. Но Би никак не могла расслабиться. Паузы в беседе становились все длиннее. Би поймала себя на том, что не может оторвать взгляд от его подвижных губ: она непроизвольно сглатывала каждый раз, когда он их облизывал. Внешне Леон был вежлив и дружелюбен, но девушку не покидало ощущение, что он исподтишка наблюдает за ней с возрастающим напряжением.
 Когда он предложил выпить кофе в гостиной, она вскочила со стула.
 – Если ты не возражаешь, я не стану пить кофе и отправлюсь спать.
 – Так рано? – В голосе Леона прозвучало сомнение, и Би вспыхнула под насмешливым взглядом его темных глаз.
 – Да. Из-за репортеров и всех этих неприятностей я почти не спала несколько ночей, а выпив кофе, снова не смогу уснуть, – быстро нашлась она.
 – Тогда, конечно, тебе лучше пойти и лечь в постель. Я провожу тебя в твою комнату.
 – Не стоит.
 – Я все же провожу тебя.
 Би стала подниматься по лестнице, Леон шел за ней. У двери своей комнаты она обернулась, чтобы пожелать ему спокойной ночи. Лицо ее оказалось в дюйме от его груди. Би запрокинула голову и уперлась руками в грудь Леона в попытке удержать его на расстоянии.
 – Неужели ты боишься меня, дорогая Фиби? – бархатным голосом, растягивая слова, спросил Леон, накрыв одной рукой ее маленькие ладошки.
 – Нет... нет, конечно, нет. – Но Би лгала. Он удержал ее взгляд своими черными глазами, и Би уловила в них вспышку страсти и еще что-то, чему не было названия.
 – Отлично. – Свободной рукой он открыл дверь спальни и втолкнул ее внутрь.
 – Спокойной ночи, Леон. – Би с трудом произнесла его имя непослушными губами.
 – Один поцелуй, а потом...
 – Леон, ты сошел с ума, – перебила она его, оставаясь стоять на месте, скованная страхом и желанием.
 Ловким движением он снял с нее пиджак, который соскользнул с плеч и упал к ее ногам. В глазах Леона полыхнул огонь, когда взгляд его остановился на полных полукружиях ее грудей, поддерживаемых чашечками белого кружевного бюстгальтера.
 Би почувствовала, как кровь прилила к ее лицу, и быстро скрестила руки на груди, защищаясь от его взгляда.
 – Леон, ты же обещал... – Она старалась остудить его пыл, демонстрируя хладнокровие, которым совсем не обладала в данный момент. – Мы просто друзья, помнишь? Никакого соблазнения. – И Би наклонилась, чтобы поднять свой пиджак.
 Леон мгновенно схватил ее за руку.
 – Нет. Это раньше я был дураком. Однажды я уже оставил тебя на пороге спальни, но больше не повторю этой ошибки. – Леон привлек девушку к себе. Запустив руку в ее волосы, он осторожно откинул ее голову назад.
 – Нет, нет, ты не можешь! – вскрикнула Би, теряя самообладание. Но тут Леон наклонил голову. Его губы проложили огненную дорожку от ложбинки между ее грудей вверх по шее, а затем захватили в плен ее рот.




 ГЛАВА ВОСЬМАЯ


 Все случилось как-то очень быстро: мгновение назад Би была еще за пределами своей комнаты – и вот она уже внутри... почти обнаженная до пояса, прижата к мощному телу Леона. Только тоненькая полоска белого кружева прикрывала ее груди.
 Остатки здравого смысла улетучились из ее головы под требовательным давлением губ Леона.
 – Сегодня вечером ты – моя, – прошептал Леон у самых ее губ. Теперь он отправился в обратное путешествие, прокладывая поцелуями пылающую дорожку вниз по ее шее. Его рот замер на том месте, где на горле Би бешено бился пульс.
 Хотя сердце Би неистово колотилось, а груди налились, она простонала:
 – Не-е-ет.
 Но Леон подхватил ее на руки, пересек комнату и опустил Би на кровать. Он зажег лампу у изголовья кровати, и комнату залил золотистый свет.
 Когда наконец Леон отпустил ее, Би словно со стороны увидела себя неподвижно лежащей на кровати и неотрывно смотрящей в темную бездну глаз Леона. Эта картина отрезвила ее и заставила возобновить сопротивление. Би попыталась сесть, но Леон одной рукой без труда прижал ее к кровати, а другой с ловкостью, свидетельствовавшей о большом опыте, быстро сбросил с себя пиджак и рубашку.
 – Леон, прекрати! – закричала Би, хотя во рту у нее пересохло при виде его мускулистой смуглой груди, покрытой темными мягкими волосками, которые сужающейся стрелкой уходили под пояс брюк. Тех самых брюк, которые он быстро расстегивал под ее загипнотизированным взглядом!
 – Я хочу тебя, – проскрежетал Леон. – А ты хочешь меня. Ты можешь лгать и отрицать это, но твое тело не лжет. – Пока его пылающий взгляд ласкал грудь Би, он освободился от брюк и скользнул в кровать. Его большое обнаженное тело загородило свет ночника, и причудливые тени заиграли на красивом лице Леона.
 Взгляд его черных глаз словно заколдовал Би. Ее стройное тело оказалось в плену его сильных рук, одну длинную мускулистую ногу Леон перебросил через ее бедро, пригвоздив Би к постели.
 – Леон... не хочешь же ты?.. Леон, ты возненавидишь себя потом, – бормотала Би, надеясь убедить его отказаться от намерения, которое безошибочно читалось в его сузившихся глазах. Этот непреклонный мужчина был ей незнаком. Спокойный и обаятельный спутник вдруг куда-то исчез, а его место занял человек, который, как чувствовала Би, не примет слова «нет». – Леон, пожалуйста... – снова начала Би в то время, как его длинные пальцы ловко расстегнули ее бюстгальтер и отбросили его в сторону.
 – Я готов удовлетворить любое твое желание, дорогая Фиби. – Его рука ласкала ее полные груди, а большой палец, словно невзначай, касался розовых сосков. – Посмотри, как твое тело мне отвечает. – Медленная чувственная улыбка появилась на его губах, когда розовые пики затвердели под его пальцами.
 Вспышка острого наслаждения пронзила Би. Она оказалась беспомощной перед таким мощным чувственным натиском, и только низкий, приглушенный стон сорвался с ее губ.
 – Однажды я уже попытался поступить правильно. Я позволил тебе мучить меня в течение многих лет. Но теперь хватит. – Голос Леона звучал раздраженно, но он не прекращал своих ласк. Его рука спускалась все ниже и добралась до ее талии. – Я не из тех молоденьких мальчиков, с которыми ты привыкла иметь дело. Что там твой дружок заявил прессе? – язвительно осведомился он. – «Изворотливая особа, которую невозможно связать обещанием».
 – Энди не...
 – Я не желаю слышать о том, что у тебя было с другими мужчинами. Я хотел тебя все эти годы, и сегодня я заставлю тебя сначала помучиться так, как мучился я все это время, а затем... доставлю тебе такое удовольствие, о котором ты даже не могла и мечтать, занимаясь любовью со своими мальчиками. – Его слова звучали одновременно угрожающе и надменно.
 Вжатая в постель телом Леона, тепло которого обволакивало ее, Би едва могла мыслить логически, но все же до нее дошло, что Леон считает ее опытной женщиной.
 – Нет, Леон, ты не понима... – Закончить ей не удалось.
 Глухо пробормотав что-то по-гречески, он приник к ее губам в страстном поцелуе. Его рука вновь стала ласкать ее грудь, а потом губы, оторвавшись ото рта, медленно заскользили по шее и взяли в плен затвердевший сосок. Языком и зубами он ласкал и покусывал его – это была сладкая и мучительная пытка. В это время рука Леона нашла ее вторую грудь и стала нежно гладить.
 Кровь в венах Би пульсировала толчками, волны острого наслаждения прокатывались по всему телу, и она застонала от удовольствия. Би заметила, что Леон снял с нее оставшуюся одежду, только тогда, когда он, встав на колени и обхватив ее руками за спину, приподнял ее.
 – Ведь тебе это нравится, Фиби, – отрывисто произнес Леон, целуя поочередно ее напрягшиеся соски. Затем он слегка отстранил Би от себя. – Я хочу посмотреть на тебя, Фиби. – В его черных глазах, скользивших по ее обнаженному телу, горел огонь желания. – Ты такая красивая. Твоя кожа нежна и прозрачна, как крылья мотылька.
 С трудом сфокусировав взгляд, затуманенный страстью, Би чуть не задохнулась. Она никогда раньше не видела полностью обнаженного мужчину, а Леон был просто великолепен в своей наготе. Блики света играли на его широких плечах, перемещаясь вниз по плоскому животу туда, где источник его мужественности стоял гордый и возбужденный. Это зрелище было пугающим и завораживающим одновременно. Леон походил на статую греческого бога, так совершенны были его формы. Но он был живой, исполненный темной властной силы, присущей мужчине, уверенному в своем господстве над всем женским родом.
 Что она здесь делает? Обнаженная, в постели с Леоном? Реальность превосходила худший из ее ночных кошмаров! «А может, это воплощение твоих тайных желаний?» – насмешливо осведомился маленький чертенок в ее мозгу. Запаниковав, Би уперлась в плечи Леона и попыталась его оттолкнуть. Но под напором его поцелуя Би снова откинулась на постель, и большое тело Леона накрыло ее сверху.
 Настойчивость его губ зажгла огонь в ее теле. И все же Би предприняла еще одну попытку остановить Леона, вонзив ногти в его плечи.
 – Не делай этого, Леон.
 Он посмотрел на ее разрумянившееся от возбуждения лицо, а затем его рука скользнула вниз по ее животу.
 Би задохнулась, когда длинные пальцы Леона проникли в горячую, влажную глубину, и, будучи не в силах контролировать себя, затрепетала.
 – Ты ведь тоже хочешь меня... – хрипло простонал Леон. Би погрузилась в мир физического наслаждения. Палец Леона нашел потаенный бугорок, нажав на который доставил ей ни с чем не сравнимое удовольствие. Ее бедра непроизвольно раздвинулись, но Би сдержала стон. – И очень... – закончил Леон.
 Их взгляды встретились – в глазах Леона светился триумф. Леон медленно наклонил голову и легко коснулся языком напряженного соска, а искусные пальцы тем временем продолжали сладкую пытку. На этот раз Би не выдержала и застонала. Она обвила руками его шею и... погибла.
 – Ты боролась до последнего, – насмешливо проговорил Леон, вновь приникая к ее припухшим губам в страстном дразнящем поцелуе.
 Би больше не могла сопротивляться. Ее губы раскрылись, приветствуя вторжение его языка. Ее маленькие ручки пустились в путешествие, изучая мышцы его широкой спины. Би вскрикнула, когда губы Леона снова нашли ее грудь. Тело девушки покрылось испариной. Она не думала уже ни о чем, кроме Леона... его твердой возбужденной плоти.
 Би не сразу осознала, что Леон прекратил свои ласки и приподнялся над ней.
 – Открой глаза и скажи это вслух. – Леон с трудом выдавливал слова сквозь стиснутые зубы. – Посмотри на меня.
 Би медленно открыла глаза и сразу же натолкнулась на его сверкающий взгляд.
 – Скажи мне, чего ты хочешь, Фиби, – настойчиво потребовал он.
 Сейчас она не смогла бы солгать ему даже ради спасения собственной жизни.
 – Тебя, – выдохнула она. Ее руки прикоснулись к мягким, шелковистым волосам на его груди, а затем, осмелев, двинулись вниз и дотронулись до его возбужденного естества.
 Большое и сильное тело Леона содрогнулось.
 – Наконец... – простонал он и приник к припухшим губам Би в бесконечно нежном и в то же время властном поцелуе.
 Ее ноги раздвинулись шире, словно приглашая его. Сильными руками Леон подхватил ее под ягодицы, приподнял и резко вошел в нее одним мощным толчком.
 Би пронзительно вскрикнула от боли, но Леон заглушил ее крик поцелуем, оставаясь внутри ее, но не двигаясь.
 – Тише, Фиби. Я ведь не знал, – прошептал Леон у самых ее губ.
 – Нет... Пожалуйста, – попросила она. Ее тело все еще было напряжено из-за неожиданной боли.
 – Да. – Губы Леона нежно коснулись ее уха, вызвав трепетный отклик в ее теле, который нарастал по мере того, как Леон начал осторожно двигаться внутри ее. – Доверься мне, Фиби. Расслабься. – Его низкий, глубокий голос сулил успокоение и наслаждение. Леон ни на секунду не прекращал свои ласки – он гладил ее длинные стройные ноги, груди, живот.
 Би забыла о боли, обо всем на свете, отдавшись пьянящему наслаждению, которое дарил Леон. Почувствовав, что Би принимает его он вошел глубже. Ее тело конвульсивно изогнулось ощущения были такими сильными, что Би в экстазе закричала. Приникнув к Леону, она без труда, несмотря на свою неопытность, подхватила заданный им ритм. Наслаждение накатывало на нее волна за волной, приближая ее к пику. Она услышала победный вскрик Леона, и в тот же миг его жизненная сила перелилась в нее. В это мгновение Би тоже достигла вершины и после огненной вспышки погрузилась в забытье.
 Возвращение к действительности было долгим. Услышав голос Леона, она очнулась и открыла глаза. Би не чувствовала ничего, кроме гулкого стука своего сердца. Или это было его сердце? Леон, вытянувшись, лежал рядом с ней. Она с трепетом подумала: так вот это что! Восхитительное и полное единение двух людей – их тел и душ.
 – Фиби? – Опершись на локоть, Леон склонился над ней. – Ты в порядке? – Взгляд его был серьезен.
 – Ммм... – пробормотала она в ответ, неторопливо изучая его. Черные волосы на его голове были влажными, бисеринки пота блестели и на вьющихся волосах на его груди. Би пальцем обрисовала контур его чувственного рта. У него были замечательные губы.
 Но Леон отвел ее руку.
 – Почему ты мне не сказала, что ты девственница?
 – А разве это имеет значение? – вздохнула Би.
 – Не для меня. И не теперь. – Наклонившись, Леон быстро поцеловал ее грудь. Розовый сосок немедленно отреагировал на это прикосновение. Довольный таким ответом, Леон улыбнулся и произнес:
 – Мне почти жаль Энди и всех остальных. – Откинувшись на кровати и заведя руки за голову, Леон добавил: – Очевидно, ты относишься к типу «руками не трогать». Именно таких женщин я раньше всегда избегал. И, видимо, напрасно – ты стала для меня подлинным откровением, Фиби.
 Намек на ее сексуальность и предполагаемых любовников вернул Би с небес на землю. Ни нежных слов любви, ни признаний... Наиважнейший момент в ее жизни стал для Леона просто еще одной победой. Сердце Би кровоточило, глаза наполнились слезами, но она сдержала их. Она не доставит Леону такого удовольствия – узнать, какую боль он ей причинил.
 Сев на постели, Би нащупала простыню и завернулась в нее, чтобы прикрыть наготу. Затем взглянула на Леона.
 – Не мог бы ты теперь уйти? Я хочу спать. – Решение пришло к ней внезапно: завтра она покинет этот остров и этого мужчину. Лучше встретиться лицом к лицу со всеми репортерами мира, чем стать еще одной игрушкой Леона.
 Дрожащей рукой Би отбросила волосы со лба, не переставая удивляться своей наивности. Вообразить, что их близость была чем-то особенным! Единение душ и тел! Надо же быть такой дурочкой! Леон уже давно потерял счет женщинам, делившим с ним постель. А что касается души... Есть ли она у него?
 Леон медленно поднялся и сел, совершенно не стесняясь своей наготы. Он бросил мрачный взгляд на ее бледное лицо.
 – О чем, черт возьми, ты говоришь? – Ложная мягкость его тона напугала девушку больше, чем крик. – Теперь ты моя, и сегодня ночью мы будем спать вместе.
 – Нет, – решительно ответила Би. – Ты можешь продлить список своих побед. Ты получил, что хотел. Теперь уходи.
 В черных глазах Леона полыхнула ярость.
 – Так дело не пойдет. – С этими словами он потушил свет, и комната погрузилась во мрак.
 Леон был крупным и сильным мужчиной, и Би не смогла справиться с ним. Она почувствовала, как он стаскивает с нее простыню.
 – Что ты делаешь?
 – Продолжаю твое обучение, Фиби. Видимо, о мужчинах ты знаешь совсем мало, если решила, что одного раза будет достаточно. – Низкий голос Леона звучал вкрадчиво. Его рука, словно дразня, коснулась ее груди. Губы Леона накрыли ее рот, и, к своему бесконечному стыду, Би не нашла в себе сил сопротивляться. Через минуту она уже снова плыла по волнам чувственного наслаждения...
 Би открыла глаза. Ее разбудили яркий солнечный свет и восхитительный запах свежесваренного кофе. Она попыталась сесть и вдруг осознала, что ей мешает обвившаяся вокруг ее талии мускулистая загорелая рука, покрытая тонкими черными волосками.
 – Доброе утро. – Рядом с кроватью стояла Анна, держа поднос с двумя чашками, кофейником, сливками и сахаром.
 – Анна, – пробормотала Би и, осторожно убрав руку Леона со своей талии, села на постели. – Я... вы... – От смущения Би покраснела. – Это совсем не то...
 – Тсс, я все понимаю, – шепотом ответила Анна, и широкая улыбка заиграла на ее лице. Поставив поднос на тумбочку, она добавила: – Не будите господина. Он давно не спал так крепко.
 Припомнив события прошедшей ночи, Би покраснела сильнее. Еще бы нахалу не потребовался отдых! Этой ночью они занимались любовью снова и снова, он овладевал ею, а она была воском в его руках.
 – Спасибо, Анна. – Окинув комнату взглядом, Би увидела свои разбросанные вещи. – Не могли бы вы снова погладить мой костюм? – попросила она. Это все, что было у нее из одежды, а Би хотела убраться отсюда как можно скорее.
 – В этом нет необходимости, Анна. – Леон сел. Выглядел он вполне проснувшимся. Обняв Би за талию, он ткнулся носом ей в шею, и Би почувствовала, как царапает кожу отросшая за ночь щетина. – Фиби, дорогая, мы можем остаться в постели до тех пор, пока не прибудет твой багаж. Или ты можешь надеть что-нибудь из вещей моей мачехи, оставшихся в шкафу. Выбор, конечно, за тобой, но я бы предпочел первое.
 Анна благодушно улыбнулась, видя в них счастливую пару. Не успела Анна выйти из комнаты, как Би накинулась на Леона с кулаками и опрокинула его на подушки. Вскочив с кровати, она схватила простыню, завернулась в нее и пристально посмотрела на поднос. Две чашки. Две чашки! И тут ее осенило. Резко обернувшись, она посмотрела на обнаженного мужчину, развалившегося на кровати.
 – Две чашки... Ты все это спланировал. Ты даже Анну подговорил. – Из-за душившего ее гнева Би говорила быстро и бессвязно. – Твоим единственным намерением было соблазнить меня. Но... но... – Тут голос изменил ей. Би бросилась в гардеробную, а оттуда – в ванную комнату.
 Закрыв за собой дверь, Би сбросила простыню, встала под душ, включила воду и только тогда дала волю слезам горькой обиды. Она с ожесточением терла и скребла свое тело. Никогда больше! – поклялась она себе. Би сняла с вешалки для полотенец белье, постиранное накануне, и надела его. Выйдя из ванной комнаты, она прошмыгнула в гардеробную. И стала изучать содержимое шкафов. Наконец она нашла простые черные брюки и надела их. К брюкам она подобрала белый короткий трикотажный топ. Небрежно заправив за уши влажные после душа волосы, Би решительно взяла с туалетного столика свою сумку и вернулась в спальню.
 Комната была пуста, постель застелена свежим бельем. Ни Леона, ни следов ночного безумства. У Би вырвался вздох облегчения. Она нашла и надела свои синие туфли-лодочки на высоком каблуке. Да, наряд явно не «от кутюр». Если в Лондоне ее поджидают репортеры... Впрочем, какая разница.
 К облегчению Би, кухня тоже оказалась пустой. Би подошла к телефону, висевшему на стене, и сняла трубку. Через несколько минут она в раздражении швырнула трубку на место. Дозвониться в «Бритиш Эйрвейз» труда не составило.
 Но ближайший рейс на Лондон был только на следующий день.
 Закусив нижнюю губу, Би кружила по кухне, готовя себе завтрак. Анна, скорее всего, пошла на рынок. Наконец Би уселась за кухонный стол.
 К концу завтрака в ее голове родилась идея. Допив кофе, Би вышла из кухни и решительно направилась в кабинет Леона.
 Сделав глубокий вдох, она открыла дверь и вошла. Леон сидел за большим столом, склонившись над какими-то бумагами. Он поднял голову и наблюдал, как она приближается. Легкая улыбка играла на его чувственных губах.
 – Ты избавилась от дурного настроения, Фиби? – Леон встал из-за стола и пошел ей навстречу. – Это вполне нормально для девушки – испытывать огорчение, даже злость, после первого раза. Но...
 – Никаких «но», – оборвала его Би, уязвленная высокомерным благодушием Леона. Она окинула взглядом его крупную фигуру. Одетый в голубые джинсы и голубую трикотажную рубашку, Леон показался ей раздражающе мужественным и полным жизни. Он положил руку ей на плечо, но Би со злостью сбросила его руку и отступила на шаг. – Я хочу взять самолет компании. Я уезжаю. Сегодня.
 – Неужели? – вкрадчиво протянул Леон, закрывая дверь и возвращаясь к Би.
 – Да, – подтвердила она. – Ты не раз напоминал мне, что я являюсь партнером и что все имущество компании находится в моем распоряжении в такой же степени, как и в твоем. Значит, это относится и к самолету.
 – Все верно. Но, к сожалению, самолет сейчас неисправен.
 – Я тебе не верю, – сквозь стиснутые зубы процедила Би. – Еще вчера он был в полном порядке, когда мы летели сюда, чтобы... чтобы ты соблазнил меня!
 Леон посмотрел на ее сжатые кулачки, и на его красивом лице появилось насмешливое выражение.
 – Ты на самом деле считаешь, что я, затратив средства компании, пересек весь континент, чтобы только соблазнить тебя? – Он подошел к ней вплотную и остановился.
 Би вспыхнула.
 – Я должна улететь сегодня на самолете компании, – сердито объявила она. И вдруг почувствовала, как ее плечо сжали стальные тиски.
 – Я уже говорил тебе этой ночью, что хочу тебя, Фиби. – Голос Леона был низким и угрожающим. – Очевидно, ты не поняла меня.
 – Ты не можешь принудить меня остаться здесь! Ты не имеешь права, – горячо запротестовала она. – В любом случае я уже забронировала себе место на завтра на самолет «Бритиш...».
 – Заказ будет отменен, – прервал ее Леон. Его пальцы еще сильнее сдавили ее плечо. Близость его тела болью отозвалась в сердце Би, напомнив о проведенной ночи любви, и ослабила решимость. – Ты не уедешь отсюда. – Непроницаемый взгляд его черных глаз остановился на ее пылающих щеках. – Я привез тебя, чтобы защитить, и именно это я собираюсь сделать.
 – Защитить меня? – гневно уточнила Би. – Теперь это так называется? Ворваться в комнату девушки...
 – Осторожнее выбирай слова, Фиби, – резко предостерег ее Леон, – иначе я буду вынужден напомнить тебе, какой старательной ученицей ты была в постели. – Его рука коснулась ее щеки, а затем зарылась в волосы. – И ты будешь ею снова.
 – Нет, – запротестовала Би.
 – Да. Мы хотим друг друга. И через две недели узаконим наши отношения. Мы поженимся.
 На секунду Би онемела от шока, но затем, когда смысл его слов дошел до нее, у Би вырвался нервный смешок.
 – Как тебя понимать, Леон? Через столько лет ты решил снова сыграть этот спектакль, только на сей раз без актеров второго плана? – Образ Селины возник перед ее глазами как вечное напоминание о вероломной измене Леона, хотя сердце предательски затрепетало от его слов о женитьбе. – Ты, наверное, сошел с ума!
 – Почти, Фиби. Запертый в кромешной тьме в течение многих дней, – резко заговорил Леон с горечью в голосе, – прикованный за ноги, как собака... я имел достаточно времени, чтобы подумать... Мужчина должен уметь защищать то, что ему дорого, от всего света. Я был дураком. Я пообещал своему отцу позаботиться о бизнесе и о партнере отца и был уверен, что сдержал слово. Я сделал твоего отца богатым человеком – о таком богатстве он не помышлял. Он умер; и что происходит? Семейство Стивен в третий раз выручает Грегорисов.
 Би слушала его в немом изумлении.
 – Фиби... – рука Леона стальным обручем сжала ее руку, черные глаза смотрели прямо в глаза Би, – ты, дорогая Фиби, заплатила выкуп. – Он резко притянул девушку к себе. – Ты! На ком я должен был жениться еще несколько лет назад. А вместо этого отпустил, позволив тебе жить вдали от меня.
 Би поняла, что похищение сильно задело мужское «я» Леона – тем более, что спасительницей оказалась женщина. Би знала Леона достаточно хорошо и догадывалась, что он сейчас чувствует.
 Неважно, что деньги были возвращены. Леон был очень гордым человеком, и обнаружить, что он вовсе не так уж неуязвим, оказалось для него слишком болезненно. Свободную руку Би положила ему на грудь в попытке хоть немного успокоить его. И пробормотала:
 – Что касается похищения... это была не твоя вина.
 – Нет, моя. Я был слишком самонадеянным и упрямым. Я был уверен, что мне принадлежит весь мир. Теперь я знаю, что это не так. И не хочу, чтобы тебе когда-нибудь пришлось пережить хоть что-то подобное. Вот почему мы должны пожениться. Вот почему ты пока будешь находиться здесь. Здесь я гарантирую твою безопасность.
 – Но я... не могу остаться.
 – Глупости! Это после сегодняшней-то ночи? – С этими словами он быстро и крепко поцеловал ее в дрожащие губы. А затем отпустил с жесткой усмешкой. – Здесь ты будешь в полной безопасности. Охранники получили четкую инструкцию: ты можешь выйти отсюда только вместе со мной. – Считая, что вопрос решен, Леон быстро обошел девушку и снова уселся за свой дубовый стол.
 – Ты... просто... псих... – произнесла Би, медленно и четко выговаривая каждое слово. – Я уеду отсюда, и ты не сможешь остановить меня. Я попрошу Анну помочь мне...
 Леон откинулся на своем стуле.
 – Анну, которая сегодня утром принесла нам кофе в постель? Я думаю, она тебе не поможет. Эта старомодная гречанка считает тебя моей женой.
 – Я обращусь к Лил и Бобу.
 – Я уже говорил с ними обоими. Они согласились с моими доводами. Ты – известная наследница миллионов, и твоя охрана является жизненно необходимой мерой. В Нортумберленде не похищали людей со времен разбойников, промышлявших на границе между Англией и Шотландией. Тем не менее дом, который я планирую приобрести в Митфорде, будет снабжен такой же системой безопасности, как эта вилла. Не волнуйся, дорогая, через несколько месяцев мы сможем посетить Англию с визитом.
 – Мы... мы... Я не собираюсь никуда с тобой ехать. Ты можешь это понять своей глупой башкой? – взорвалась Би.
 – Я знаю то, что ты остаешься здесь. – В бархатном голосе Леона звучала насмешка. – Если хочешь, можешь позвонить Лил, но ведь новость о нашей помолвке – на первых страницах всех британских газет. Я уже сказал Лил и Бобу, что мы собираемся пожениться. Я поступил так, потому что долгое время они заменяли тебе родителей.
 До Би постепенно начинал доходить смысл произошедшего. Боже милосердный! Этот негодяй предусмотрел все! Костюм, кулон, который он попросил ее надеть...
 – Твой план состоял вовсе не в том, чтобы помочь мне избавиться от репортеров. Ты решил помочь самому себе. – Би словно размышляла вслух. – Как давно?..
 Как давно он задумал жениться на ней? Би никак не удавалось облечь свои мысли в слова. Во время похищения? Или раньше? Может, со дня ее рождения?..
 – Я всегда хотел жениться на тебе, Фиби, но все не мог расстаться со своей свободой. Всегда хотел...
 – Но почему? – Если ему нужна ее доля в компании, она, Би, уступит ее. – Леон, если это из-за бизнеса, я продам тебе свой пакет акций, – решительно сказала Би. – Только позволь мне уехать.
 Его бронзовое от загара лицо пошло пятнами, в глазах вспыхнула ярость.
 – Дело вовсе не в бизнесе. – Оттолкнув стул, Леон встал и обошел стол. Би почувствовала, как его сильная рука обвила ее плечи. – Ты можешь понять это, Фиби? Я хочу защитить тебя. С той минуты, как стало известно, что ты богата, ты стала потенциальной жертвой похищения. Единственный способ обеспечить твою безопасность – все время держать тебя при себе, что возможно, только если мы поженимся.
 Би облокотилась о край стола, нервно облизывая пересохшие губы. Она понимала его побуждения – ее безопасность стала для него навязчивой идеей. Но, видимо, он не осознавал иронии происходящего. Удерживая ее насильно на своей вилле, он ничем не отличался от похитителей.
 Леон одарил ее жесткой торжествующей улыбкой. А потом наклонил свою темноволосую голову, и его губы накрыли ее рот в свирепом поцелуе.
 Внезапное желание пронзило ее тело. Рука Леона легла ей на спину, и Би оказалась тесно прижатой к его крепким мускулистым бедрам. Только после того, как она податливо обмякла в его руках, сраженная собственной инстинктивной реакцией на его прикосновение, он оторвался от ее губ и поднял голову.
 – Много лет мы были друзьями, Фиби. Не разрушай этой дружбы, сражаясь со мной сейчас. Теперь ты знаешь, что и сексуально мы совместимы. Что же тебе еще надо? – Наклонившись, он легко коснулся ее губ. – Все будет хорошо.
 Дрожа всем телом, Би отпрянула от него.
 – Хорошо? – (Он был чертовски самоуверен.)
 – Хорошо? – повторила она язвительно. – Твоя любовница Селина тоже считала, что у вас все хорошо, когда ты оставил ее, беременную твоим ребенком. И не надо рассказывать мне о старой дружбе или своих высоких моральных принципах в отношении брака. Я тебе не верю.
 Лицо Леона вновь пошло пятнами. Он отступил назад, будто Би ударила его.
 – Кто?..
 – Кто сказал мне? – решила помочь ему Би. – Я сама слышала ваш разговор, Леон. – Много лет услышанное тогда терзало ее сердце. – Я была в патио, когда Селина, твоя любовница, сообщила тебе, что беременна. Я была молода, но не настолько уж глупа. Я умела считать, Леон. Мужчина, обручившийся пять месяцев назад и имеющий любовницу на втором месяце беременности... Чем не сюжет для дамского романа? – язвительно закончила она.
 Что-то дикое и первобытное вспыхнуло в черных глазах Леона, когда их взгляды встретились. Би вздрогнула от страха. Леон был не просто зол.
 – Ты – лживая маленькая сучка, – прошипел Леон. – Ты заставила меня поверить, что я слишком стар для тебя. А дело заключалось в твоем задетом женском самолюбии. – Леон сделал шаг в ее сторону, и Би попятилась. Но, к ее удивлению, Леон остановился. Она увидела, что он изо всех сил старается держать себя в руках.
 – Это ничего не меняет, – сказал он. – Ты все равно останешься здесь. И спать мы будем вместе. – С этими словами он вышел, а лишившаяся дара речи Би застыла посреди комнаты.




 ГЛАВА ДЕВЯТАЯ


 Би долго смотрела на закрывшуюся дверь, вопреки всему надеясь, что вот сейчас Леон вернется, широко улыбнется и скажет, что все это было шуткой. Би вспомнила, что он всегда любил дразнить ее. Но то был Леон ее детства. А мужчина, предъявивший ей сейчас ультиматум, был ей совершенно незнаком. Этот незнакомый Леон цинично заявил ей, что она останется здесь и что...
 Ну уж нет! Би поклялась, что найдет способ выбраться отсюда. Она выскочила из кабинета и направилась прямиком к входной двери. Но спустя час, обойдя виллу по периметру, Би была готова сдаться. При ее попытке выйти за ограду каждый охранник молча улыбался и делал вид, что не говорит по-английски, хотя Би могла побиться об заклад, что говорит.
 Полуденное солнце палило нещадно. Би отерла тыльной стороной руки вспотевший лоб. И вернулась на то место, откуда начала обход. И тут она неожиданно заметила Спироса, мужа Анны. Он шел, наклонив голову и толкая перед собой тачку, полную растений.
 А вдруг у Анны еще не было возможности рассказать Спиросу, что утром она нашла Би в постели господина? Тогда этот пожилой человек может помочь ей удрать отсюда – его-то охранники не остановят. Главное, что ей надо сделать, – это убедить Спироса взять ее с собой в город на рынок... куда угодно... Его приветливая улыбка придала Би уверенности. Спирос хорошо говорил по-английски. Вначале Би выразила восторг по поводу того, как он прекрасно ухаживает за садом, а затем Спирос поздравил ее с обручением. Ее мозг работал очень быстро – Би сразу же нашла способ, как использовать осведомленность Спироса в своих интересах. Она с улыбкой приняла поздравление, а потом спросила, не мог бы он сходить с ней в город, поскольку она хотела бы купить для Леона подарок по этому случаю.
 Спирос с радостью согласился помочь. И они вдвоем направились к входным воротам. Би ликовала. Спирос поговорил с охранником и объяснил ситуацию. Как и большинство киприотов, охранник оказался романтиком. Лучезарно улыбнувшись Би, он нажал кнопку электронного управления, и ворота распахнулись.
 Свободна! Теперь ее волновало, как улизнуть от Спироса. Впрочем, Спиросу было шестьдесят. В крайнем случае она просто убежит от него.
 Приняв решение, Би улыбнулась – с каждым шагом она все дальше уходила от виллы.
 Подняв облако пыли, перед ними вдруг с резким скрипом затормозила машина, перегородившая им дорогу. Когда пыль осела, Би увидела разъяренного Леона. Он выскочил из машины, обхватил рукой ее за талию и резко притянул к себе. Спина Би оказалась вдавленной в его грудь. Би прерывисто дышала.
 Но внимание Леона было приковано не к ней, а к несчастному старику, сопровождавшему ее. Леон заговорил по-гречески, а когда закончил, Спирос сердито посмотрел на Би и, опустив голову, медленно побрел к машине.
 Би почувствовала себя виноватой за то, что использовала Спироса, но не могла бороться с яростью. И попыталась освободиться от руки Леона.
 – Отпусти меня! – закричала Би. – Я не поеду с тобой назад, Леон!
 Он развернул ее лицом к себе.
 – Поедешь, Фиби. – Его бесстрастный голос заставил ее содрогнуться. – Так обмануть старого человека.... – Он наградил ее презрительным взглядом.
 – Как ты узнал, что я уехала? – требовательно спросила Би.
 От его улыбки у нее заледенела кровь.
 – Охранник докладывает о каждом входящем или покидающем виллу непосредственно мне.
 – Я хочу домой, и ты не можешь задерживать меня. – Их взгляды встретились. Би вдруг ощутила тепло его руки, которая лежала на обнаженном участке тела между топом и брюками. И почувствовала, что начинает трепетать, что сердце в груди зачастило. – Отпусти меня. Ты должен отпустить меня, Леон, – прошептала она, находясь на грани истерики.
 В глубине души она знала, что если сейчас же не избавится от этого чувственного воздействия, то очень скоро сама не сможет уехать от Леона...
 Леон долгим и пристальным взглядом посмотрел в ее запрокинутое лицо.
 – На самом деле ты не хочешь уезжать, – сказал он тихо. И, открыв дверцу машины, усадил ее на сиденье. Обойдя машину, он сел рядом с ней и завел двигатель.
 Слишком подавленная, чтобы достойно ответить ему, Би отвернулась и стала смотреть в окно. Через несколько минут они уже были на вилле. Анна, бросив на Би укоризненный, а на бедного Спироса уничтожающий взгляд, сообщила, что ленч накрыт.
 После ленча Би побродила по саду, надеясь обнаружить не замеченный в первый раз выход. Тщетно. Измученная, Би вернулась в свою спальню. Вид стоящих посреди комнаты чемоданов с вещами из ее лондонской квартиры не изменил ее настроения. Будь она проклята, если распакует чемоданы! Но эту клятву помешала выполнить Анна, настоявшая на том, чтобы самой разложить вещи...
 Би все еще кипела от ярости, когда Леон присоединился к ней вечером в столовой. Би слушала его рассказ об острове, но не делала попыток поддержать разговор. А как только Анна сервировала десерт, Би быстро вышла из комнаты со словами извинения:
 – Спасибо, но, простите, это не для меня – иначе я растолстею.
 Она легла в постель, предварительно заперев дверь. Сказались напряжение и переживания последних сорока восьми часов: Би опустила голову на подушку и мгновенно провалилась в сон.
 Через какое-то время она пробудилась от сказочного чувственного сна, в котором прекрасный мужчина клялся ей в вечной любви. Одной рукой он ласкал ее грудь, в то время как вторая гладила ей бедро, а теплые губы нежно сжимали ухо.
 – Леон... – Би с трудом сглотнула, – как ты попал сюда? – спросила она дрожащим голосом.
 – Я влез через балкон. Но какая разница? – ответил он и тут же накрыл ее губы своими губами.
 Поцелуй был таким дьявольски чувственным, что у Би закружилась голова. Обняв Леона за шею, она сдалась на милость победителя.
 – Ты хочешь меня. И ничего с этим не поделать. – В голосе Леона соединились нежность и триумф. – У тебя лицо ангела и тело распутницы.
 Она не могла отрицать это.
 Много позже она лежала рядом с ним – глаза широко открыты, тело невесомо, мысли в смятении. Самое прекрасное на свете, что может происходить между мужчиной и женщиной, происходит с ней, а она не чувствует ничего, кроме жгучего стыда за свою капитуляцию. Би приподнялась на постели и посмотрела на Леона. Его большое тело, обнаженное и расслабленное, раскинулось поперек кровати, мускулистая грудь ритмично поднималась и опускалась во сне.
 Взгляд Би задержался на его лице. С закрытыми глазами и мягкой улыбкой на губах Леон выглядел намного моложе, и Би вспомнила, как они поцеловались в первый раз.
 Она влюбилась в него, когда ей было семнадцать, но он предал ее девичьи мечты. Вера в будущее помогла Би пережить это, однако Леон был навечно отнесен к категории донжуанов.
 С первыми проблесками зари, окрасившими ночное небо, Би призналась самой себе в том, что всегда знала в глубине души. Она любила Леона. Всегда любила и будет любить. Но это открытие не принесло ей радости.
 Би могла бы поступить так, как говорит Леон. Выйти за него замуж, позволить ему защищать ее так, как он считает нужным, и наслаждаться любовью и дружеским общением с ним. Жить на этом райском острове. Но это был бы иллюзорный рай...
 Здравый смысл подсказывал ей, что Леон еще не совсем пришел в себя после похищения. Однако в конце концов он оправится от травмы, проблема безопасности утратит свою актуальность. Как и жгучее желание обезопасить ее, Би. И тогда она останется с мужем, который не любит ее и не собирается хранить верность.
 Вздохнув, Би выбралась из постели. Бесшумно огибая кровать, она взглянула на Леона и увидела, что он нахмурил брови, а лоб его перерезали морщины. Би с грустью подумала, что, видимо, сновидения Леона столь же неприятны, как и ее размышления.
 Не следовало раздражаться и сердиться на Леона, ведь, по сути дела, он болен. И причина не только в том кошмаре, который ему пришлось пережить во время похищения, но и в своего рода комплексе «сильного мужчины». А ведь из беды его выручила женщина... Нет, если она все же хочет освободиться, ей необходимо убедить его, взывая к его лучшим чувствам.
 – Нет, нет, нет!
 Би подскочила от крика, разорвавшего тишину.
 – Леон! – Она бросилась назад к кровати. Леон метался по постели, тяжело дыша и издавая нечленораздельные звуки. – Леон, пожалуйста!
 Его обнаженное тело было покрыто потом. Очевидно, Леону привиделся кошмар, но Би не представляла, что следует делать в таком случае. Она неуверенно протянула руку и провела по лбу, покрытому испариной... Мужская рука стальным обручем обхватила ее запястье.
 – Я поймал тебя, подонок, – прорычал он. Взгляд его широко раскрытых глаз был безумным и несфокусированным. В ту же секунду Би оказалась притянутой к его мощной груди.
 – Леон! Леон, пожалуйста. Это...
 – Фиби? – Леон с недоумением посмотрел на спутанную гриву ее светлых волос. – Фиби, это на самом деле ты?
 Упершись свободной рукой ему в грудь, Би пыталась отстраниться от него.
 – Это на самом деле я, а тебе просто привиделся кошмар.
 Его сильные руки обвились вокруг нее.
 – Господи! Прости меня. Я не напугал тебя?
 – Нет. – Би попыталась выскользнуть из его объятий, но Леон держал ее крепко.
 – Шшш, Фиби. Я с тобой. Ты теперь в безопасности. Ложись поспи еще.
 – Нет, Леон. Я не хочу быть в безопасности. Я хочу домой. – Би почувствовала, как при этих словах его тело под ней напряглось. – Я хочу увидеть своих друзей, вернуться на работу. Ты должен понять меня. Из-за своей навязчивой идеи ты не можешь держать меня здесь пленницей. Я понимаю, что сейчас, из-за похищения, ты одержим идеей безопасности, – проговорила Би тихо, – но твои ночные кошмары скоро закончатся, и ты не захочешь быть привязанным ко мне.
 Би решила, что ей удалось убедить Леона, но она ошиблась.
 – Я тебя понял, – рассердился он. – Буду-ка я с ним поласковей, особенно теперь, когда он так нуждается в утешении, может, он и отпустит меня, так? Чисто женская уловка, Фиби!
 Би испробовала все: умоляла, уговаривала, злилась, пытаясь убедить Леона отпустить ее, но безуспешно.
 В течение двух следующих дней Леон предпринимал попытки развлечь ее. В первый день за завтраком он предложил поехать на экскурсию в Лимасол, а на следующий день – в горы Тродос. Би отклонила его предложения.
 Однако по ночам игнорировать его было не так-то просто. Ключ от ее спальни каким-то таинственным образом исчез. Леон просто входил в комнату и в течение нескольких минут преодолевал ее жалкие попытки сопротивления. Впрочем, Би приходилось бороться не только с Леоном, но и с самой собой. Она любила и хотела его. И даже если она никогда не произносила этих слов, Леон был достаточно опытным, чтобы понять: она разделяет все его порывы.
 На пятое утро, после еще одной ночи, когда она была покорной рабой в его умелых руках, Би пила принесенный Анной кофе. Она завернулась в простыню, хотя понимала, как это глупо. Леон не раз видел ее обнаженной, знал каждый дюйм ее тела, но ей было неуютно с ним. Каждую ночь они, умирая от страсти и желания, вместе достигали вершин чувственного наслаждения, но при дневном свете Би с трудом могла смотреть на него.
 Допив свой кофе, Би поставила чашку на поднос и подняла голову. Леон стоял на балконе с чашкой кофе в руке, опираясь на перила и глядя на залив. Наготу его прикрывало только белое полотенце, повязанное вокруг бедер. Сверля взглядом его затылок, Би раздраженно подумала: почему он не оделся и не ушел?
 Леон повернулся, и их взгляды встретились. Голубые глаза Би пылали негодованием, в глазах Леона сквозила насмешка.
 – Простыня, в которую ты так вцепилась, отнюдь не скрывает твоих прелестей, Фиби. Я не понимаю, чего ты стесняешься?
 – Не все же такие эксгибиционисты, как ты, – огрызнулась она, окидывая ироничным взглядом его бронзовую грудь и мускулистые ноги. Би судорожно сглотнула, когда ее взгляд остановился на явной выпуклости под белым полотенцем, и отвела глаза.
 – Фиби, дай себе передышку. Смотри, какой чудесный день. – Леон подошел к кровати, где, съежившись, сидела Би, и поцеловал ее в атласное плечо. Затем он выпрямился и добавил: – Тебе наверняка надоело целыми днями слоняться по саду. Когда я привез тебя сюда, я вовсе не имел в виду, что ты должна находиться на вилле безотлучно.
 Она посмотрела на него снизу вверх, в ее широко распахнутых голубых глазах светилось удивление. Ну и нахал!
 – Извини, – медленно произнесла она, – но у меня сложилось совсем иное впечатление после того, как несколько дней назад ты приволок меня сюда, стоило мне отойти от виллы вместе со Спиросом на сто ярдов.
 – Признаю, это было чересчур. Но, при всем моем уважении к Спиросу, должен сказать, что он не тот человек, который смог бы защитить тебя.
 Их глаза снова встретились, и в этот раз во взгляде Леона не было обычной насмешки. А когда он улыбнулся, в сердечном ритме Би случился перебой – в этот момент мужчина перед ней так напомнил ей прежнего Леона...
 – Позволь мне свозить тебя куда-нибудь. Мы можем поехать в Пафос и позавтракать там, а затем отправимся в Петра-ту-Ромиу. Согласно легенде, именно там богиня Афродита была рождена из пены морской. Высокую скалу на том месте называют Скалой Афродиты. Это недалеко – в шестнадцати милях восточнее Пафоса. Возьми купальник – день действительно чудесный, и можно будет поплавать.
 Би, к собственному удивлению, согласилась.
 Остаток утра они провели, гуляя по Пафосу. Сидя за столиком одного из открытых ресторанчиков в порту, Би сказала:
 – Я не могла представить, что здесь так красиво. – Она перевела взгляд на огромную крепость в конце гавани. – Это тоже римская постройка? – Би указала рукой на крепость и повернула к Леону сияющее лицо.
 – Нет, турецкая. Посмотри себе под руку! – воскликнул он со сдавленным смешком.
 Би проследила за его взглядом и громко засмеялась. Большой розовый пеликан пытался схватить ее за палец.
 – Это здешний старожил, – с улыбкой пояснил Леон. – Ресторан, кстати, назван в его честь.
 Позже, в машине, которую Леон умело вел по шоссе, Би счастливо подумала, что это был незабываемый день.
 – Я смотрю, на Кипре ты сам водишь машину.
 Леон глянул на нее искоса и улыбнулся.
 – Потому что здесь, во-первых, я хочу произвести на тебя впечатление, а во-вторых, это совершенно безопасно. Здесь все меня знают, а мы, киприоты, горой стоим друг за друга. Если совершается преступление, люди идут в полицию, чтобы сообщить даже самые незначительные сведения. Преступника задерживают, как правило, в течение часа-двух. Это маленький остров – здесь ничего не происходит незамеченным.
 Би не могла не согласиться со словами Леона, но понимала, что Леон не был бы счастлив, останься он здесь навсегда. Леон был гражданином мира. Она повернула к нему голову, чтобы высказать вслух эту мысль, но Леон поднял руку и указал куда-то вперед:
 – Смотри.
 В море высилась скала.
 – А она не такая уж большая, – заметила Би несколько разочарованно.
 Но когда они припарковали машину и спустились на покрытый галькой берег, Би испытала странное волнение. Глядя на Леона, она размышляла о том, что вот здесь и родилась богиня любви.
 Леон стоял и смотрел на море. Всегда окружавший его ореол мужественности не давал ей увидеть в нем человека. Но когда солнце заиграло в его коротких вьющихся волосах, высветив седые пряди, Би была потрясена – таким уставшим и одиноким он ей показался. И сколько бы она ни возмущалась тем, как он третирует ее, ей не изменить того факта, что она его любит...
 Если верить легенде, напомнила себе Би, на этом месте родилась сама любовь. Би почувствовала непреодолимое желание подойти и обнять Леона. И неважно, что он не любит ее. Он готов жениться на ней, и, может, когда-нибудь... Она должна использовать свой шанс. Би сделала шаг в его сторону, готовая рассказать ему о своих чувствах. Леон неожиданно обернулся и поймал ее взгляд. Одно долгое мгновение они просто смотрели в глаза друг другу. Затем Леон сделал шаг, и Би оказалась в его объятиях.
 – Хорошо провела время, Фиби? – спросил он неуверенно.
 Би встала на цыпочки и нежно прикоснулась губами к его губам.
 – Да, – прошептала она. Впервые целуя его по собственному желанию, девушка вложила в этот поцелуй всю свою любовь.
 – Я сделаю тебя счастливой, я обещаю, Фиби. – Его темные глаза отливали золотом, когда он смотрел на нее. И в это мгновенье между ними произошло что-то очень важное. Может, они осознали, как нужны друг другу.
 – Я знаю, – согласилась Би, и Леон снова почувствовал ее губы на своих губах. Сильными руками Леон крепко прижал ее к себе. Этот безгранично нежный поцелуй был клятвой верности.
 Вдруг, к удивлению Би, Леон вскрикнул:
 – Мой Бог! – Глядя на что-то за ее спиной, он крепче сжал ее в объятиях. – Быстрее! Уходим подальше от скал. Землетрясение!
 Би с ужасом посмотрела под ноги – галька на пляже шевелилась. Она поняла, что Леон не ошибся. Шевелились трава, деревья, но при этом совсем не было ветра. Машина ходила ходуном; две другие столкнулись на пустой дороге. Дрожали даже телефонные столбы. Все пришло в движение.
 Это было как идти по желе – невозможно предугадать, удержат ли тебя ноги при следующем шаге. Леон нашел небольшой участок открытого пространства, и на нем они встали, обнявшись. В испуге девушка спрятала голову на его груди, вцепившись в него изо всех сил. Би не представляла, сколько длился весь этот кошмар, ей казалось, что прошли часы. Потом Леон усадил ее в машину, которая, на удивление, не была повреждена, и включил радио.
 Землетрясение, силой 6, 3 балла по шкале Рихтера с эпицентром в городе Пафос на острове Крит, ощущалось в Израиле, Ливане, Сирии и Турции. Людей предупреждали, что следует находиться как можно дальше от зданий и быть готовыми к новому толчку.
 Только благодаря выдержке и мастерству Леона им удалось добраться до виллы. Сам дом не был поврежден, но часть стены, окружавшей виллу, была разрушена, и, что самое ужасное, каменная кладка упала на Спироса, которого «скорая помощь» уже увезла в больницу.
 С наступлением сумерек произошел еще один толчок, а вслед за ним из больницы сообщили, что Спирос умер.
 Би знала, что эту ночь она не забудет до самой смерти. Она сидела с Анной, пытаясь ее утешить. Леон время от времени предлагал им что-нибудь выпить: кофе или бренди. Никто даже не думал ложиться спать – все были слишком потрясены происшедшим.
 Только в восемь часов утра ей наконец удалось уговорить Анну лечь и немного поспать. Би не чувствовала себя счастливой, ей хотелось плакать. Желая увидеть Леона, она отправилась в кабинет. Леон разговаривал по телефону. Как только она вошла, он положил трубку и подошел к ней.
 – Анна в порядке? – спросил он первым делом.
 – Она уснула. А вот насчет «в порядке»... – Би запнулась. – Что теперь с ней будет? Ведь ее муж умер. – Би хотелось одного – чтобы Леон обнял ее и утешил. Но вместо этого он отступил назад.
 – Ты права, Би. Это был глупый вопрос.
 Би! Он наконец назвал ее Би! Слабая улыбка тронула ее губы. Она откинула голову назад и посмотрела на него. Леон успел переодеться в красивый, сшитый на заказ темно-синий костюм и белую рубашку. Би подумала, что, глядя на него, никто бы не предположил, что он провел на ногах всю ночь. И что умер его друг. Только черный галстук и легкая бледность свидетельствовали о кошмаре последних часов. Но мрачный взгляд Леона не выражал никаких эмоций. Никакой ответной улыбки...
 – А как ты, Би, могу я спросить?
 – Я-то выживу. Я крепче, чем кажусь, – пошутила она, надеясь вызвать у него улыбку. Какое-то дурное предчувствие сжало сердце Би.
 – Очень хорошо, – с прежней мрачностью ответил он. – Тогда я могу поручить Анну тебе, пока буду организовывать похороны. – Леон направился к двери.
 – Хочешь позавтракать?
 – Нет, нет, – быстро ответил он, избегая встречаться с ней взглядом.
 Казалось, он желал поскорее сбежать от нее.
 Это чувство преследовало Би весь день и весь вечер. Когда она, наконец, увидела его снова и спросила, что бы он хотел на обед, Леон холодно сообщил, что пообедал вне дома...
 Би приготовила омлет себе и Анне, но пожилая женщина не смогла есть. Проводив Анну в ее комнату, девушка пришла к себе в спальню. Впервые со дня приезда она была одна в своей большой кровати.
 Она лежала без сна, прислушиваясь в ожидании Леона к малейшему звуку и вспоминая их последний поцелуй на пляже, когда началось землетрясение. Би могла бы поклясться, что она небезразлична Леону. Но по мере того, как проходили часы, а его половина кровати оставалась пустой, в ней крепли сомнения.
 От тревожного сна ее пробудил воющий за окном ветер. Би выглянула в окно: в стекло хлестал дождь. Она взяла с тумбочки свои наручные часики. Девять часов утра, а небо до сих пор темно-серого цвета...
 Выбравшись из кровати, Би быстро умылась и надела джинсы и свитер. Бедная Анна не в том состоянии, чтобы обслуживать кого-то. Может, нужно накормить Леона? Конечно, если она найдет его. И прежде, чем спуститься на кухню, Би бросила взгляд на широкую кровать и несмятую подушку.
 Оказалось, что она могла не беспокоиться: одна из горничных держала все под контролем. Но никаких следов присутствия в доме Леона Би не обнаружила.
 Она выпила немного чая и съела несколько тостов. Из объяснений другой горничной, немного владевшей английским, Би поняла, что Леон повез Анну к родственникам и что сейчас они находятся как раз в центре урагана.
 Би прошла в гостиную и стала со страхом наблюдать за разбушевавшейся стихией через большие окна. С гор стекали потоки воды, образуя небольшие реки, а ветер вырывал деревья с корнем. На глазах у Би наклонилась и упала огромная пальма. Би решила, что это последствия землетрясения. Она взяла книжку, свернулась калачиком на диване и попыталась читать, но никак не могла сосредоточиться. Ее терзал страх за Леона.
 Она пробовала убедить себя, что волновалась бы за любого человека, застигнутого в пути ураганом. Но в глубине души она знала, что за этим беспокойством стоит нечто большее. Ей не хватало Леона в постели этой ночью, когда она так хотела забыться в его объятиях.
 То, что он вдруг назвал ее Би вместо Фиби, должно было бы наполнить ее чувством триумфа. Ведь, в конце концов, он произнес то имя, которое она сама предпочитала. Но вместо радости у нее возникло подозрение, что он, наверное, уже устал от нее...




 ГЛАВА ДЕСЯТАЯ


 Подозрение переросло в уверенность, когда в час дня горничная сообщила Би, что ленч для нее сервирован.
 Поев в одиночестве, Би отправилась бродить по огромной вилле, и эхо от ее шагов было единственным звуком, нарушавшим тишину. За последние несколько часов Би пережила все – от страха за Леона до злости и... безысходности.
 Если бы Леон испытывал к ней хоть какие-нибудь чувства, он бы позвонил, чтобы сообщить, где находится. С этими горькими мыслями Би вернулась в комнату для отдыха. Она выглянула в окно и увидела, что буря закончилась. Робкие солнечные лучи пробивались сквозь последние тучи, но лучи эти не коснулись сердца Би. Там царили уныние и дурные предчувствия.
 Она любила Леона, и ей показалось, что тот поцелуй на берегу, у Скалы Афродиты, был чем-то особенным – обещанием и признанием в любви. Би показалось, что Леон испытывает к ней такие же чувства, как и она к нему. Но двадцать четыре часа спустя он ушел, впервые оставив ее спать в одиночестве. И сегодня снова...
 Леон появился в три часа.
 – Я был уверен, что найду тебя здесь. – С этими словами он вошел в комнату. В своем безупречном темном костюме он выглядел, как всегда, впечатляюще мужественным, но проведенная на ногах ночь не могла не сказаться на нем. Би увидела темные круги у него под глазами, заметила углубившиеся складки в уголках твердых губ. Леон на секунду прикрыл глаза и потер переносицу.
 – Где же мне еще быть? – резко ответила Би, стараясь изо всех сил не обращать внимания на то, как он измучен. – Ты же запретил мне уезжать, помнишь? – После этого напоминания, высказанного холодным тоном, в комнате повисла напряженная тишина. Леон смотрел на нее сверху вниз с явным раздражением, которое выдавали его напряженно сжатые губы.
 – Я помню. Именно об этом я и хочу поговорить с тобой, – решительно произнес он и сел в кресло напротив Би. Слегка расставив длинные ноги, он оперся локтями на колени и сцепил пальцы рук. Би заметила, что всегда присущая Леону аура энергичной самоуверенности отсутствует. Она смотрела на его склоненную голову и ждала, но молчание затягивалось. Нервы Би были натянуты до предела, и она первая не выдержала напряжения.
 – Ты пропустил ленч, – выпалила она, – а горничная ушла домой. – На самом деле Би хотелось спросить, где, черт возьми, он провел прошлую ночь? Но Би не решилась задать этот вопрос.
 Леон издал короткий и резкий смешок.
 – Наверное, я должен был позвонить тебе, но у меня не было времени. Организация похорон старого друга – достаточно тяжелое дело.
 – Я понимаю, – сдавленно произнесла Би, надеясь услышать подтверждение, что это была единственная причина, по которой он пренебрег ею.
 – Неужели? – Леон вздохнул. – Я думаю, что нет. – Подняв голову, он посмотрел на нее – взгляд черных глаз встретился с настороженным взглядом голубых. Но в его холодном взгляде она не смогла прочесть ничего. – Я не имел права привозить тебя сюда, не имел права держать тебя здесь и принуждать заниматься со мной любовью. Если бы мои извинения могли что-нибудь изменить, то я бы принес их тебе... Но я обязан по меньшей мере все тебе объяснить.
 Леон говорил так ровно и бесстрастно, что Би почувствовала, как леденящий страх сковывает ее сердце.
 – В этом нет необходимости, – объявила она. Би не хотела слышать никаких объяснений, потому что инстинктивно чувствовала, что они будут означать конец их отношений.
 – Нет, есть. После похищения у меня развилась паранойя на почве безопасности – не только моей, но и моих друзей. С присущей мне самоуверенностью я возомнил, что знаю, что будет лучше для каждого из них и особенно для тебя. Я затратил уйму денег, но был уверен, что проблема решена успешно. Я нанял шоферов, охранников... Я превратил этот дом в крепость и поздравил себя с успехом. Но я ошибся.
 Би сжала руки в кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Она со страхом ждала продолжения. Она любила Леона, но с каждой минутой становилось все очевиднее, что он не разделяет этих чувств. Он окончательно пришел в себя. Би знала, что этот момент когда-нибудь наступит, и страшилась его. Теперь Леон собирается дать ей отставку, и не имеет значения, какие слова он подберет...
 – Ты говорила мне, что я ошибаюсь, ты повторяла это снова и снова, но я отказывался признать очевидное, – с кривой усмешкой продолжал Леон. – Однако ты была права. Десять дней заточения повлияли на меня больше, чем я думал. Я запаниковал. И теперь понимаю это. К моему большому сожалению, для того чтобы привести меня в чувство, понадобились землетрясение и смерть Спироса. И в этой смерти повинен я.
 – Это был несчастный случай, Леон, – уточнила Би, – ты...
 Он резко поднялся на ноги и взмахом руки заставил ее замолчать.
 – Нет. Ты должна выслушать все до конца. Сегодня утром я разговаривал с патологоанатомом. Спироса не стена раздавила. Напряжение электрического тока, по моему настоянию пропущенного через сетку, было недостаточно высокое, чтобы убить человека, но его хватило, чтобы вызвать сердечный приступ, приведший к смерти.
 – Ты не можешь знать это наверняка, – слабо возразила Би. Никто не должен нести по жизни груз такой вины – никто, даже Леон.
 – Но я знаю. Я решил сыграть роль Бога, защитить всех и вся, и сама природа отомстила мне. Землетрясение наглядно доказало, что абсолютной безопасности не существует. Человек может править миром, но самим человеком управляет природа. Я ничего не могу сделать для Спироса – слишком поздно. Я должен смириться и жить с этим всю оставшуюся жизнь. Но тебя я могу и должен освободить.
 – Освободить? – Би уставилась на него, а боль словно ножом резанула по сердцу. Она никогда не будет свободна от Леона. Она знает его всю свою жизнь и большую часть жизни любит его. Она чуть не призналась ему, что...
 Но тут Би вспомнила свой последний приезд сюда и причину поспешного бегства – Селину, беременную любовницу Леона. И слова застряли у нее в горле.
 – Спасибо.
 Если Леон и расслышал сарказм в ее голосе, он никак не показал этого.
 – Да, ты можешь уезжать. Ни свадьбы, ничего... не будет... – Губы Леона скривились в циничной усмешке, подтверждая страхи Би. – Должно быть, я спятил, решив жениться на тебе. Ты можешь вернуться в Лондон, к своей привычной жизни. Но у меня есть последняя просьба. Не могла бы ты остаться до завтра? Часа через два прилетит моя мачеха. Она прожила в этом доме двенадцать лет и считала Спироса своим другом. Она собирается присутствовать на похоронах завтра утром, а днем я бы отправил тебя и Тэйни самолетом компании в Лондон.
 Би смотрела на Леона так, словно видела впервые. Его загорелое красивое лицо и длинное гибкое тело, небрежная элегантность – все было при нем. Как и полное равнодушие к чувствам других людей. В своей самоуверенности он полностью отгородился от окружающих. Он организовывал ее отъезд с такой же безжалостной решительностью, как совсем недавно приезд. Внезапно Би с ослепительной ясностью поняла, что подобный конец их отношений был предопределен с самого начала. Потребовалось землетрясение, чтобы Леон очнулся. Теперь он стал прежним, а этому Леону она не нужна. Исчезли последние крупицы еще теплившейся надежды.
 – Может, ты хочешь остаться подольше? – словно мимоходом поинтересовался Леон. – Я ведь обещал тебе отпуск.
 Теперь уже Би вскочила на ноги.
 – Господи, Леон, какие же у тебя нервы! – вскричала она, глядя ему прямо в глаза. – Жаль, что я не могу убраться от тебя и с этого погруженного в печаль острова немедленно. – Слегка задев его, Би выскочила из комнаты. Прежде, чем он мог заметить слезы в ее глазах.
 Сидя за обеденным столом – Леон во главе, Тэйни по одну сторону от него, а сама она по другую, – Би поймала себя на кощунственной мысли. Хорошо, что утром должны состояться похороны, которыми она может объяснить пепельный цвет своего лица и ввалившиеся глаза.
 – Завтра будет очень печальный день для всех нас, – обратилась Тэйни к Би. – Но я рада была узнать, хоть и из газет, что вы с Леоном наконец уладили свои разногласия и снова помолвлены. – Би была избавлена от необходимости отвечать, поскольку Тэйни шутливо похлопала Леона по руке и добавила: – Ты мог бы сообщить мне первой. В конце концов, я – единственная родственница, которая у тебя есть.
 Выкручивайся теперь сам! Би бросила быстрый злорадный взгляд на невозмутимо-вежливое лицо Леона. Она ничего не собирается объяснять. Но Леон с присущим ему обаянием в считанные минуты заставил Тэйни поверить, что на самом деле помолвки не было, это была лишь уловка, чтобы обмануть репортеров.
 – Би и я – просто хорошие друзья и деловые партнеры. И если я привык общаться с репортерами, то бедная Би – нет. Ей было необходимо исчезнуть на некоторое время, пока улягутся эти оскорбительные сплетни. Но сейчас, после землетрясения и трагедии со Спиросом, Би решила вернуться, после похорон, в Лондон вместе с тобой. Не так ли, Би? – спросил он. Его темные глаза поймали ее взгляд, приказывая согласиться.
 Вот уж действительно бедная Би! Она была в такой ярости, что в какой-то момент с трудом поборола искушение рассказать Тэйни правду. Но в чем состоит эта правда? Как она, Би, может рассказать Тэйни, что ее пасынок, человек, от которого зависит ее материальное благополучие, всемогущий Леон, страдал от временного помутнения рассудка? Иначе как расценить то, что сначала он соблазнил Би и настаивал на женитьбе, а потом, придя в себя, сказал, чтобы она уезжала? Нет, она не может ничего рассказывать...
 Одарив Леона последним испепеляющим взглядом, Би сосредоточила свое внимание на Тэйни.
 – Да, Леон сказал правду. Я завтра собираюсь лететь домой. Может, мы вместе пройдемся по магазинам, пока ты будешь в Лондоне?
 Тэйни с энтузиазмом согласилась. Вскоре после этого Би, извинившись и сославшись на необходимость собрать вещи, покинула столовую.
 В полночь, когда на виллу опустилась тишина, Би закончила собирать вещи и, оставив чемоданы в гардеробной, быстро приняла душ. Завернувшись в полотенце как в саронг, она вошла в спальню. Сбросила полотенце и легла в постель, зная точно, что не уснет, и давая себе клятву, что больше не проронит ни одной слезинки из-за Леона.
 Она наклонилась, чтобы потушить свет, и вдруг услышала легкий стук в дверь. Через секунду вошел Леон. Би села в кровати. Из одежды на нем был лишь короткий бордовый банный халат, открывавший широкую, мускулистую, поросшую волосами грудь...
 Чего он добивается? Хочет свести ее с ума? Би сглотнула – слишком отчетливы были воспоминания о тех ощущениях, которые она испытывала, когда этот мужчина обладал ею. Она почувствовала на себе его взгляд и с опозданием сообразила, что обнажена. Натянув простыню до подбородка, она холодно посмотрела на Леона, стоявшего в ногах кровати.
 – Что тебе нужно? – отрывисто спросила она.
 – У меня вряд ли будет завтра время поговорить с тобой. Но я не хочу, чтобы ты уехала, не выслушав меня.
 – Что ты хочешь сказать мне?
 – Если возникнут какие-либо нежелательные последствия нашей близости, я, безусловно, окажу тебе всяческую поддержку. Все, что пожелаешь, – женитьба, деньги...
 – Нежелательные последствия? – На секунду Би пришла в замешательство, а затем ее словно ударило током. Леон говорит о ребенке! Широко раскрытыми глазами Би посмотрела в его невозмутимое лицо, ее пронзила боль, переросшая в такой приступ ярости, которого она не испытывала еще никогда в жизни. В это мгновение она ненавидела Леона с такой силой, что могла бы убить. Как он смеет напоминать ей? Теперь она знала, что должна была чувствовать тогда Селина. – Очень благородный жест с твоей стороны, Леон, но в этом нет необходимости. Я не беременна. – Би виртуозно лгала. – Я точно знаю, что со мной все в порядке.
 На один короткий миг ей показалось, что в твердом взгляде Леона промелькнуло разочарование.
 – Прекрасно, – сказал он, развернулся и вышел из комнаты.
 Би упала на кровать и натянула на себя простыню. Если бы можно было забыть чувства к Леону с такой же легкостью, как спрятать голову под одеяло!..
 Всю ночь Би беспокойно металась в кровати, вспоминая часы, которые они провели вместе в течение этой недели, вспоминая каждый поцелуй и каждую ласку. Каждое слово. Каждый спор.
 В конце концов с присущей ей честностью Би была вынуждена признать, что не только Леон несет ответственность за случившееся. Часть вины она должна взять на себя. Она знала Леона всю свою жизнь, знала, что он из себя представляет. Сразу же после похищения она поняла, что с ним не все в порядке. Но уже через неделю, когда он предложил уехать на Кипр, чтобы скрыться от прессы, ее не пришлось долго уговаривать. А ведь после первого шока она легко справилась бы с прессой своими силами.
 Чтобы успокоить свою оскорбленную гордость, Би могла бы убедить себя в том, что Леон соблазнил ее. Но в глубине души она понимала, что ее страстный ответ на его ласки еще сильнее воспламенял Леона.
 Перед самым рассветом слезы, которые она поклялась не проливать, тихо покатились по ее щекам. Самое грустное в этой истории, что она сама убедила себя в том, что Леон может полюбить ее...
 Церковь была переполнена. Казалось, все жители Пафоса пришли на похороны Спироса. Би стояла рядом с Тэйни. Монотонный голос священника сопровождали всхлипывания и рыдания провожающих. В течение всей службы, а затем на кладбище Леон поддерживал обезумевшую от горя Анну.
 Позднее, уже на вилле, Би не могла найти себе место. Поэтому она испытала чувство облегчения, когда, вскоре после того, как убитая горем Анна попрощалась со всеми и уехала, был подан лимузин, чтобы отвезти их с Тэйни в аэропорт.
 Тэйни первая скользнула на заднее сиденье, Би села рядом с ней. Шофер уже собирался захлопнуть дверцу, когда Би оглянулась, чтобы посмотреть на виллу в последний раз, и увидела Леона, сбегавшего вниз по лестнице. Би удивилась: что еще ему нужно? Они уже попрощались на виду у оставшихся гостей, кивнув друг другу...
 – Фиби... – произнес Леон, задержав руку шофера на дверце машины. В его темных глазах сверкали золотые искры. – Фиби, я не могу отпустить тебя...
 Би пристально смотрела на него. Он снова назвал ее Фиби, но по какой-то причине это ненавистное имя прозвучало сейчас для нее музыкой.
 – Фиби, – снова произнес Леон. Их взгляды встретились. Выражение глаз Леона заставило сердце Би сильнее забиться от возродившейся надежды.
 – Да? – нерешительно ответила девушка.
 – Я не могу отпустить тебя... – Леон замолчал, и Би будто увидела, что происходит в его мозгу. Она точно уловила момент, когда он передумал. Он медленно отступил. – Не могу отпустить, не сказав... – его глубокий голос затихал по мере того, как он отходил от машины, – спасибо за все. И удачи тебе.
 – Не за что, – только и смогла ответить Би. – До свидания.
 – Что бы все это значило? – задала вопрос Тэйни несколько минут спустя, когда машина уже мчалась вниз по склону к Пафосу.
 – Ничего.
 – Я не верю тебе, – произнесла Тэйни. – Я знаю своего пасынка.
 Би промолчала.
 Но спустя полчаса, во время полета, Тэйни возобновила свою атаку. Уже в более тонкой форме.
 – Сегодняшние похороны – это прощание с целой эпохой, – тихо произнесла она. – Ник, отец Леона, и Спирос были большими друзьями, несмотря на то, что один был хозяином, а другой – наемным работником. Теперь их обоих уже нет. Ты знаешь, Би, я любила Ника.
 – Ты была замужем за ним. Конечно, ты любила его, – нехотя ответила Би.
 – Но он меня не любил. Вернее, любил, но не так... Нет, он заботился обо мне, но любовью всей его жизни была мать Леона, Пандора. Я встретила его через три года после ее смерти, и он был верен ее памяти.
 Этот разговор пробудил интерес Би, и она попросила:
 – Расскажи, что было дальше. – Взгляд ее голубых глаз задержался на красивом лице Тэйни.
 – Я была в туристической поездке с дочкой, когда встретила Ника. Что касается меня, то это была любовь с первого взгляда. Я настойчиво преследовала его, пока он не выложил передо мной все карты. Ник честно признался, что никогда не сможет полюбить снова, но он был одинок. Ему был нужен компаньон, хозяйка на званых ужинах и спутница для выходов в свет. Кроме того, три года без женщины – это слишком долгий срок для такого мужчины, каким был Ник. – Тэйни улыбнулась. – Вскоре я помогла решить эту проблему, а через шесть месяцев мы поженились. Я получила человека, которого любила, и надежное будущее для себя и своей дочери. Мне хочется думать, что и я сделала Ника счастливым.
 – Я уверена, что так и было, – улыбнулась в ответ Би.
 – Да, – кивнула Тэйни. – Я рассказываю это к тому, что... что Леон очень похож на отца. Я не смогла стать для него настоящей матерью, ведь ему было уже тринадцать, когда я вышла замуж за Ника. Но я действительно знаю его очень хорошо. Как и его отец, Леон однолюб.
 Голубые глаза Би заискрились смехом.
 – Ты шутишь! Мне неприятно говорить это тебе, Тэйни, но у Леона в жизни женщин было больше, чем горячих обедов.
 – Может быть. Но любил он только одну. – серьезно ответила Тэйни. – Тебя, Би.
 Би поперхнулась кофе, который в этот момент пила. Кашляя и задыхаясь, она подняла на Тэйни удивленные глаза.
 – Как тебе могла прийти в голову такая мысль? Ничего не может быть более неправдоподобного! – воскликнула она, покраснев.
 – Это правда. Леон любит тебя. – Голос Тэйни звучал убежденно. – Я думаю, что и ты любишь его. – Тэйни помолчала. – Он был очарован тобой с самого детства. Когда он был еще студентом и учился в Англии, то всегда проводил половину каникул у вас дома, а тебе было только четыре года. Но все письма Леона были о достижениях «маленькой Фиби». Фиби первый раз проехала верхом на пони, Фиби первый раз прыгнула... Все эти годы я слушала о твоих подвигах. Помню, однажды – Леону тогда было около тридцати – он вернулся от вас в ужасном настроении. Видимо, ты прочитала в газетах о его похождениях и спросила его об этом. Бедный парень был уничтожен. Он всегда хотел быть для тебя рыцарем в сверкающих доспехах, а ты узнала, что он обычный человек из плоти и крови.
 – Мы были хорошими друзьями, – сказала Би мягко.
 – А теперь вы любовники, – без тени сомнения проговорила Тэйни, что заставило Би онеметь от изумления. – Даже не пытайся отрицать. Я ни на минуту не поверила в его объяснения, что это была якобы фиктивная помолвка с целью обмануть прессу. Я не дурочка. Он хотел жениться на тебе, когда тебе было восемнадцать, и хочет до сих пор. – Чем дольше говорила Тэйни, тем убедительнее ее слова звучали для Би. – В некоторой степени я виню себя в том, что три года назад ваша помолвка расстроилась. Первый раз я вышла замуж в восемнадцать лет, и этот брак был кошмаром. Когда Леон привез тебя в Пафос и надел тебе кольцо на палец, я посчитала, что ты еще слишком молода. И не скрывала своего мнения. Но сейчас у тебя нет оправданий. – Тэйни не отвела своих зеленых глаз, встретившись с Би взглядом. – Дорогая моя, не упускай из-за глупой ссоры свой шанс стать счастливой. Я наблюдала за тобой и Леоном вчера за обедом – вас так тянет друг к другу... Потом я видела, как Леон зашел в твою комнату поздно вечером, и слышала, как вышел через несколько минут. Что бы он ни натворил – забудь. И держи его обеими руками. Иначе будешь жалеть всю оставшуюся жизнь.
 Би понимала, что отрицать что-либо – бесполезно. Тэйни оказалась намного более проницательной, чем Би о ней думала.
 – Допустим, я действительно люблю Леона, – начала Би, – но, к сожалению, я не та женщина, которая может смириться с его распутством. И что бы ты ни говорила, он бабник. Я знаю это.
 – Послушай меня, моя дорогая. – Тэйни наклонилась к Би и положила руку ей на плечо. – Леону тридцать пять. Безусловно, в прошлом он успел поразвлечься. Но я знаю, как он был угнетен, когда ты вернула ему кольцо. С тех пор он на женщин смотреть не может, что бы там ни писали в газетах... – Тэйни откинулась назад в своем кресле. – Я помню, на следующий день после твоего отъезда Селина разыграла перед Леоном целый спектакль. Когда-то у них был короткий роман, и Селина решила воспользоваться ситуацией. Но Леон отправил ее собирать вещи... Ты не поверишь, как далеко она зашла в своей попытке прибрать Леона к рукам. – Тэйни снова наклонилась к Би. – Она попыталась убедить Леона, что ждет от него ребенка. – Би внимательно слушала, но не могла поверить до тех пор, пока Тэйни не рассказала всю историю до конца. – Правда выяснилась только тогда, когда Леон прилетел в Америку и настоял на тесте ДНК... Селина вышла замуж за отца своего ребенка – коллегу-адвоката, и, по общему мнению, они вполне счастливы.
 Би старалась осознать услышанное. Как она ошибалась насчет Селины! Да и во многом она оказалась не права! Годами она отрицала свою любовь к Леону, будучи уверенной, что он просто стремится к наживе. Теперь Би уже не была в этом так уверена... И потом, он всегда оказывался рядом, когда она нуждалась в нем: когда умер отец, в первый рабочий день, при ее первом злополучном столкновении с прессой. А главное, он стал ее первым мужчиной.
 – Леон очень богатый и красивый мужчина. Женщины всегда преследовали и будут преследовать его. Но им его не поймать. Он уязвим, только если дело касается тебя. Послушай моего совета, Би. Как только мы приземлимся в Лондоне, тут же лети обратно к нему.
 – Назад на Кипр? – пробормотала Би. Как ни странно, эта идея не показалась ей столь уж плохой.
 – А почему нет? Ты ничего не потеряешь, а получишь все. Я прожила двенадцать прекрасных лет с Ником, Леон же – истинный сын своего отца. Нет любовников лучше, чем мужчины из семейства Грегорис. Я это знаю точно. Как ты думаешь, почему я оставалась вдовой все эти годы? – Тэйни улыбнулась. – Если однажды ты познала лучший в мире секс, то не захочешь довольствоваться меньшим.
 – Тэйни, ты неисправима. И секс – это еще не все, – колко заметила Би.
 – Ты говоришь так потому, что тебе не пришлось обходиться без него последние десять лет!
 На это замечание Би нечего было возразить. Тэйни выдержала паузу.
 – А теперь – шутки в сторону, – произнесла Тэйни совершенно серьезно. – Вы с Леоном созданы друг для друга. Возвращайся. Дай ему еще один шанс, и я готова побиться об заклад, что ты никогда не пожалеешь об этом.




 ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ


 Би думала о словах Тэйни все оставшееся время полета. Вновь и вновь перед ее мысленным взором Леон сбегал вниз по ступенькам, чтобы поговорить с ней в последний раз...
 Она снова переживала ночи, которые провела в его объятиях. Разве мог бы мужчина заниматься любовью с такой страстью, если бы ничего не испытывал к своей партнерше?
 Тэйни уверена, что Леон любит ее. Тогда почему он сказал, чтобы она уезжала? Может быть, из-за чувства вины? Он считает, что силой принудил ее отдаться ему, в то время как Би сама хотела его безумно. Но откуда он мог об этом знать? Она никогда не признавалась ему... Он всегда заботился о ней, приходил на помощь в трудную минуту. А что делала она? В разное время говорила ему, что он ловелас, человек, не заслуживающий доверия, что он слишком стар для нее и, самое ужасное, что он отец незаконнорожденного ребенка. А последнее, как выяснилось, было абсолютной неправдой. Неудивительно, что Леон не захотел открыть ей свои истинные чувства. А она не нашла ничего лучше, чем...
 Би всегда нравилось думать, что она уже достаточно взрослая. Поэтому, когда самолет приземлился в аэропорту Хитроу, она решила и поступить как взрослая. Она проглотит обиду и вернется к Леону.
 Приняв такое решение, Би попрощалась с Тэйни в терминале аэропорта и, как партнер в компании «Стивен – Грегорис», попросила командира самолета дозаправиться и лететь обратно на Кипр.
 Спускаясь по трапу самолета в аэропорту Пафоса среди ночи, она уже пожалела о своем решении. Ее здесь никто не ждет. Нет лимузина у трапа... Би взяла такси.
 Первый шок Би испытала, когда увидела, что ворота виллы распахнуты и нет никакой охраны. Потом она увидела широко раскрытые двери дома, но людей не было и здесь. Би расплатилась с таксистом и по ступенькам поднялась в дом. Она прошла по всем комнатам нижнего этажа: представители фирмы, обслуживавшей похороны, убрали все следы недавних поминок и уехали. Но больше всего Би пугало то, что не было никаких признаков присутствия Леона. Она несколько раз звала его по имени, ответом ей была тишина.
 В подавленном настроении Би на кухне сварила себе кофе и задумалась над тем, что делать дальше. Наверное, Леон уехал на всю ночь с кем-то из гостей.
 Возвращаться в аэропорт было слишком поздно, да и такси она уже отпустила... Ничего не оставалось, кроме как дожидаться утра. И Би решила лечь поспать.
 Открыв дверь своей прежней комнаты и включив свет, она остолбенела. Теперь она точно знала, где Леон. Он лежал ничком на ее кровати, крепко обняв ее подушку.
 Би тихонько подошла к кровати и посмотрела на Леона. Он снял черный костюм и рубашку, оставшись в одних трусах и носках. С улыбкой на губах Би наклонилась и пробежалась пальцами от его затылка вниз по позвоночнику. Она не смогла устоять перед искушением.
 – Леон, – очень тихо и нежно позвала она.
 – Фиби, Фиби, любовь моя, – простонал он и перекатился на спину. Его глаза открылись и снова закрылись. – Нет, она уехала, покинула меня... – пробормотал он. И вдруг снова открыл глаза.
 Би села на краешек кровати. Он сказал «Фиби, любовь моя». Может быть, у них еще есть шанс?
 – Я не покинула тебя, Леон. Я здесь. – Ее голос прозвучал хрипло. – Я вернулась. – Она смотрела на него с нежностью. Неужели эти полосы на его щеках – следы слез? Его взгляд, когда он посмотрел ей прямо в глаза, был еще затуманен сном.
 – Это правда ты, Фиби? – нерешительно спросил Леон. – Это не сон? – Вскочив, он бросился к ней. Его руки обвились вокруг Би и так сильно прижали к груди, будто от этого зависела его жизнь. – Это правда. Ты здесь, – пробормотал он, уткнувшись ей в волосы.
 Крепко прижатая к груди Леона, Би дышала с трудом.
 – Леон, пожалуйста, ты задушишь меня... – Би постаралась высвободиться и сесть.
 – О Господи! Прости меня! – Он сразу же ослабил хватку, но не выпустил ее окончательно. Одной рукой Леон крепко обнял девушку за плечи, а другой взял ее за подбородок и, приподняв, стал всматриваться в ее прекрасное лицо. – Я бы ни за что на свете не причинил тебе боль, Фиби. Я люблю тебя. Я не дам волоску упасть с твоей головы. Пожалуйста, поверь мне.
 Сердце Би бешено колотилось. От Леона чуть попахивало виски. Когда их взгляды встретились, Би прочитала в его глазах все, что было у него на сердце. Маска искушенности, под которой Леон скрывал свое настоящее лицо от всего света, была сброшена, обнажив подлинные чувства. В его глазах светились любовь и ранимость, которые тронули Би до глубины души.
 – Я знаю, что ты не обидишь меня намеренно, – дрожащим голосом произнесла Би. – Но...
 – Мой Бог, Фиби! Как ты можешь сомневаться? Я люблю, я боготворю, я обожаю тебя! Я всегда любил и всегда буду любить тебя. – От волнения его низкий голос сорвался. – Чего ты хочешь? Чтобы я просил? Умолял?
 Мука, слышавшаяся в голосе Леона, поразила ее.
 – Не надо, Леон, – тихо сказала Би и положила свою руку на его, которой он удерживал ее за подбородок. Тэйни была права, он действительно любит ее. – Я просто хотела знать, что ты любишь меня так же сильно, как и я тебя.
 Находясь в плену собственных чувств, он, казалось, не расслышал слов Би и продолжал:
 – Я готов умолять. Дважды я позволил тебе уйти, но... – И тут Леон остановился. На его хмуром лице появилось недоверчивое выражение. – Ты сказала, что любишь меня?..
 Слезы радости сверкали на длинных ресницах Би, она улыбалась.
 – Да, Леон. Я люблю тебя.
 Какое-то мгновение они просто смотрели друг на друга. Затем с протяжным стоном Леон заключил ее в объятия и опустил на кровать. Темноволосая голова склонилась к Би, и их губы слились в поцелуе. Но вдруг Леон остановился.
 – Ты любишь меня, Фиби, – глухим голосом произнес он, убирая прядку волос с ее лба. Его черные глаза не отрывались от лица Би. – И ты останешься со мной? – спросил он. В низком голосе Леона сквозила неуверенность, будто он все еще боялся до конца поверить своему счастью.
 – Да, – прошептала Би в ответ, обвивая тонкими руками его шею. Би хотела почувствовать тепло его губ. Чего же он медлит?
 – Ради всего святого, Фиби, я надеюсь, ты понимаешь, что говоришь, – сказал Леон. Теперь в его голосе зазвучали нотки привычной самонадеянности. – Потому что я ни за что на свете не отпущу тебя в третий раз. – С этими словами он приник ртом к ее дрожащим губам.
 Он целовал ее с нежностью и страстью. Би крепче обняла его за шею, а он еще сильнее прижал ее к себе, рискуя сломать ей ребра, но она не замечала этого, упоенная волшебством момента.
 Леон любит ее... Ее сердце пело от счастья. А вскоре под умелыми руками Леона запело и все ее тело.
 Одежда была сброшена с бешеной скоростью. Они не были вместе только три ночи, а казалось, что прошла целая вечность.
 – Фиби, я так сильно хочу тебя, что не могу больше сдерживаться, – простонал Леон, и обнаженная Би оказалась под ним.
 Би и не хотела, чтобы он ждал. Сильная дрожь, которую она не могла сдержать, сотрясала ее. Она лихорадочно целовала Леона, ее маленькие руки порхали по его большому телу.
 – Я люблю тебя, Леон! – выкрикнула она в тот миг, когда он вошел в нее. Наконец-то она могла дать волю своим чувствам.
 Позже, переполненная любовной истомой, Би, положив темноволосую голову Леона себе на грудь, нежно перебирала его короткие волосы и вслушивалась в его неровное дыхание. Как же она любит этого мужчину... Это чудо, но и он любит ее...
 Много времени спустя Леон поднял голову. Освободив Би от тяжести своего тела, он натянул на них одеяло и повернулся к Би лицом. Он очертил пальцем изгиб ее тонкой брови, линию изящного носика и полных губ, припухших от поцелуев. Глубоко вздохнул.
 – Единственное, что помогло мне сохранить рассудок в течение тех десяти дней, когда я сидел в чулане, прикованный как зверь, – это твой образ в моем сознании. Ты самая красивая женщина на свете! – Его рука скользнула ниже и под простыней нежно накрыла ее грудь. Никогда раньше Би не испытывала чувства такой полной удовлетворенности, как в этот момент, тесно прижавшись к Леону и слушая его глубокий мелодичный голос. – Если я проваливался в сон, то видел твое прелестное лицо, слышал твой голос и смех... Когда меня освободили и отвезли в больницу, доктор настаивал, чтобы я пробыл там неделю. Я отказался. Хотелось поскорее убраться из Гонконга и вернуться на Кипр, единственное место, которое считаю своим настоящим домом. Я был уверен, что похищение не отразилось на моей психике, но оказался не прав. – Ласкающим движением Леон провел рукой по плавному изгибу ее плеча и шеи, погладил щеку. – Ты все знаешь, ведь ты оказалась свидетелем моих ночных кошмаров.
 – Да, – мягко ответила Би. Она понимала, что ему нужно выговориться, рассказать о наболевшем.
 – Думаю, что в глубине души мне было страшно. Но я гнал эти мысли от себя, не желая признаться в слабости даже самому себе. Вместо этого стал вести себя как одержимый. Настоял на принятии всевозможных мер безопасности и был уверен, что теперь-то все под контролем.
 – Тсс, Леон, тебе не обязательно рассказывать мне все это.
 – Нет-нет, Фиби. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты поняла, почему я вел себя таким образом. Мне необходимо рассказать все. – Невеселая улыбка искривила его губы. – В сущности, ты единственный человек, с кем я могу поговорить об этом. Запертый в той чертовой дыре в течение многих дней, когда смерть была так близко, я оглянулся на свое прошлое и понял, что должен был бы быть великодушнее и добрее по отношению к некоторым людям. Я невольно начал рассуждать так, словно на следующий день я умру. У меня не было сожалений. Точнее, было только одно – о тебе.
 – Обо мне? – пробормотала Би, не очень понимая, что он хочет этим сказать.
 – Да, Фиби, о тебе. – Леон обнял ее стройное тело и прижал к себе. – Я поклялся, что если выберусь оттуда живым, то ты станешь моей. Когда меня освободили и я увидел в газете твою фотографию, на которой ты была запечатлена с кулоном, у меня мгновенно созрел план, как этого добиться.
 – Вполне в твоем духе, – попыталась пошутить Би, но Леон остался серьезным.
 Его черные глаза напряженно всматривались в ее лицо.
 – Мысль о том, что тебя могут похитить, ужасала меня. Но мне нет оправдания за то, что я обманом заставил тебя приехать на Кипр и затащил в свою постель... Ты была права, говоря, что я сделал тебя заложницей своей навязчивой идеи, но ведь я не слушал. Просто не мог снова отпустить тебя. Только землетрясение и смерть Спироса заставили меня осознать, что я веду себя точно так же, как подонок, похитивший меня. Отнял у тебя свободу, и, значит, должен вернуть ее тебе...
 – Я не хочу быть свободной от тебя, Леон. Как же я раньше ненавидела, когда ты называл меня «Фиби», но, когда ты назвал меня «Би», это оказалось еще хуже. Потому что означало, что я тебя больше не интересую. – При этих словах ее глаза затуманились от воспоминания о пережитой боли.
 Леон потрясенно молчал, пристально глядя ей в глаза.
 – Фиби, Фиби, – хрипло пробормотал он. – Не интересуешь?.. – Он в недоумении покачал темноволосой головой. – Как ты могла так подумать даже на секунду?
 – Именно так я и подумала.
 Леон крепче прижал ее к себе.
 – Но ты должна была знать, что я люблю тебя уже многие годы! – воскликнул он. – Сначала я считал, что ты просто по-детски прелестна, моя великолепная и ослепительная Фиби, и в моем чувстве к тебе не было ничего сексуального. Но когда я осознал, что влюбился в тебя, ты все еще была безнадежно юна. Тебе было пятнадцать, если быть точным. Я помню, как сидел на кухне в вашем доме и ты дразнила меня по поводу моих донжуанских похождений, о которых вычитала в какой-то бульварной газетенке. Мне было тридцать лет, а я краснел от твоих насмешек, как мальчишка. Ты стояла передо мной – длинные ноги и сверкающие голубые глаза... Я был вне себя от ярости. Я уехал. Убеждал себя, что не могу быть влюбленным в школьницу, и года два избегал тебя. Но когда узнал о смерти твоего отца, то сразу же бросился к тебе, а увидев тебя, понял, что обманывал самого себя... Я отпустил тебе три месяца на то, чтобы оправиться после тяжелой утраты, а затем на Пасху предполагал вернуться и начать свою завоевательную кампанию. Я не видел причин для спешки – ты по-прежнему была очень молода, – поэтому на этап ухаживания отвел год, а то и два.
 Би протянула руку и нежно обрисовала пальцами линию его скул. Откровения Леона потрясли ее, но в то же время и польстили ей.
 – Типичный Леон – разработать план и неукоснительно ему следовать, – поддразнила его Би.
 В ответ Леон улыбнулся.
 – Но мой план провалился. Я самонадеянно считал, что в девственных лесах Нортумберленда под присмотром Боба и Лил ты надежно защищена. Все, что я замышлял, – это несколько поцелуев. Потом намеревался пригласить тебя провести каникулы со мной на Кипре. Естественно, под надзором дуэний в лице моей мачехи и сестры.
 – Но ты же тогда предложил мне выйти за тебя замуж? – не удержалась от вопроса Би.
 – Да. Мы гуляли с тобой по берегу реки, и я без умысла упомянул о юных сорвиголовах, с которыми ты дружила в детстве. Но стоило тебе сказать, что к одному из них ты ходила на свидание, как приступ ревности вмиг уничтожил все мои добрые намерения. Я решил жениться на тебе как можно скорее.
 – А я ответила «да» и поехала с тобой летом на Кипр. А потом услышала слова Селины, – печально закончила Би. Если бы она была более зрелой и не испытывала такого благоговейного страха перед своим взрослым и искушенным женихом, она бы, наверное, поговорила с ним и все выяснила, а не поверила словам Селины и не сбежала.
 – Между мной и Селиной никогда не было ничего серьезного. Я поступил с ней не лучшим образом, но в то время, когда я оказывался в Америке, она всегда была свободна. Однако клянусь, Фиби, между нами все было кончено еще на Рождество, до того, как умер твой отец. А то, что ты подумала, услышав...
 – Все нормально, теперь я знаю правду, – прервала его Би. – Она была беременна не от тебя. Тэйни рассказала мне о Селине. Но ведь ты и сам мог рассказать, – мягко упрекнула его Би.
 – Мне помешала гордость, Фиби. Ты убедила меня, что я слишком стар для тебя, а спустя годы выясняется, что ты просто не верила мне. И обвинила в связи с Селиной. Я не хотел оправдываться перед тобой. Я хотел, чтобы ты любила меня безоговорочно.
 – Я так и люблю тебя. – Би подкрепила свои слова поцелуем.
 – Спасибо, Фиби. Но если быть честным, я должен признаться, что в некоторой степени все-таки виноват. В Ньюпорте я действительно проснулся в постели Селины. Но поверь мне, я не знаю, как там очутился. Мне необходимо было обсудить с Маккензи один деловой вопрос, я не догадывался, что у него вечеринка. Поздно вечером подъехал к его дому, только утром прилетев из Гонконга. Я пересек Тихий океан, а значит, и несколько часовых поясов, поэтому суточный ритм у меня был нарушен. Дом оказался полон гостей. Я выпил один бокал вина и отключился. А утром, увидев рядом с собой Селину, в ужасе выскочил из постели. Клянусь, я не дотрагивался до нее.
 Би поверила Леону, потому что хотела верить.
 – Это неважно, – сказала она с улыбкой. – Наверное, я действительно была слишком молода для замужества.
 – Я был раздавлен, когда ты вернула мне кольцо. Тогда я не стал объясняться с тобой, поскольку в глубине души понимал, что ты еще очень молода. Но надежды не терял. Решил подождать, когда ты повзрослеешь, а затем, когда тебе исполнится двадцать один год, возобновить свою кампанию.
 Крепче прижавшись к теплому телу Леона, Би поцеловала его.
 – Давай обо всем забудем, – хрипло предложила она.
 – Нет, Фиби. Позволь мне закончить. Как только я поцеловал тебя на вечеринке по поводу твоего дня рождения, то понял, что сексуальное притяжение между нами не ослабло. Я пришел в ярость, когда встретил тебя в Лондоне и узнал, что у тебя назначено с кем-то свидание. Но затем уверенность вернулась ко мне, когда после ужина, на который я тебя пригласил, мы пришли в твою квартиру и ты сгорала от страсти в моих объятиях. Пока не вмешалась Марго. – Леон укоризненно покачал головой. – Я думал, что Марго будет заботиться о тебе, а оказалось, что твоей единственной дуэньей был я... Я наблюдал, как на следующий вечер ты вернулась домой из Брайтона со своими друзьями и как целовалась с тем парнем, Энди. И никакой Марго поблизости не было...
 Би фыркнула от смеха.
 – Да ты действительно ревновал!
 – Еще как. И потом... знаю, что ты не поверишь мне, Фиби, но клянусь тебе, я не был близок ни с одной женщиной, кроме тебя, в течение трех лет с того дня, когда впервые попросил тебя стать моей женой.
 Леон – и трехлетнее воздержание! Би была бы рада поверить ему, но не могла.
 – В тот вечер, когда мы были с Джеком, я видела тебя выходящим из ресторана с топ-моделью. В этот же ресторан ты привел меня на следующий вечер. – Би не смогла скрыть дрожь в голосе. Она любила Леона и была уверена, что и он любит ее, но способен ли он хранить верность?
 – Модель? – Леон смотрел на нее как на сумасшедшую. – Похоже, ты ревнуешь, Фиби? – спросил он с улыбкой. – Ты даже не представляешь, как мне это приятно. – Он внезапно склонился и быстро поцеловал ее.
 – Но ты так и не объяснил, – пробормотала Би. Ее дыхание стало неровным, когда она почувствовала, как напряглись мускулистые бедра Леона.
 Подмяв девушку под себя и обхватив ее голову ладонями, Леон ласково потерся носом о ее нос.
 – Помнишь, я говорил тебе, что, будучи в Лондоне, всегда останавливаюсь у своего друга? Его зовут Джейсон Уэллс, мы вместе учились в университете. К сожалению, во время последнего приезда мне пришлось жить в гостинице, потому что его подруга поселилась у него.
 Обрадованная тем, что друг Леона носит мужское имя, и чувствуя его теплое дыхание на своем лице, Би хотела только одного – чтобы он наконец замолчал и поцеловал ее. Но нет...
 – Он врач. В тот вечер его вызвали к пациенту прямо посреди ужина. А подруга Джейсона отказалась уходить, пока не закончит трапезу. Джейсон, как истинный джентльмен, позвонил мне перед тем, как ехать в больницу, и попросил составить ей компанию. К тому времени, как я приехал, она прикончила еще одну бутылку шампанского, и это было очень заметно. Я практически вынес ее из ресторана, а она еще пыталась заигрывать со мной... Я лично думаю, что Джейсон мог бы найти кого-нибудь получше. Эту девушку устроил бы любой мужчина с туго набитым кошельком. Впрочем, я не вправе вмешиваться в его личную жизнь. Бог свидетель! Моя собственная была сплошным кошмаром до сих пор, – закончил Леон с чувством.
 – Но не теперь, – хрипло пробормотала Би, поглаживая спину Леона и улыбаясь ему. Она не хотела больше обсуждать его бывших возлюбленных. Теперь она его единственная любовь.
 Он широко улыбнулся и приник к ее губам, целуя снова и снова...
 Би приоткрыла один глаз.
 – Леон? – спросила она сонно. – Это ты? – Она чувствовала рядом тепло его большого, мускулистого тела.
 – Лучше б это было так, – проворчал сердитый голос у ее уха. – Запомни, девочка, отныне и навсегда это могу быть только я.
 Она повернулась в кольце его рук и пристально посмотрела Леону в лицо, нежная улыбка тронула ее губы.
 – Давай проверим, – предложила она со смешком и сомкнула руки у него на шее.
 – Дразнишь? – усмехнулся он и потерся шершавым от утренней щетины подбородком о ее щеку. – Чем быстрее мы поженимся, тем лучше. Я хочу, чтобы ты больше не сомневалась, что я единственный мужчина, которого ты можешь найти в своей постели когда бы то ни было.
 – Ты пока еще не спросил моего согласия. – Би притворно надула губы.
 – Хорошо, я спрашиваю сейчас.
 – Не очень-то романтично, Леон. В конце концов, поскольку я собираюсь выходить замуж только один раз, я хочу услышать настоящее предложение руки и сердца. На колени!
 С улыбкой, свидетельствующей о том, что он готов потакать всем ее прихотям, Леон убрал со лба Би прядку волос.
 – Я на коленях перед тобой уже много лет. Еще один раз ничего не изменит. – Он скатился с кровати и опустился рядом на колени, взяв руки Би в свои. – Моя дражайшая Фиби, свет очей моих и властительница моего сердца, – театральным жестом никудышного актера Леон приложил руку к тому самому сердцу, о котором говорил, – выйдешь ли ты за меня замуж?
 Би попыталась сесть и, не выдержав, расхохоталась.
 – Да! Вставай, глупый, ты же абсолютно голый!
 Леон встал, с улыбкой глядя на нее сверху вниз.
 Они не заметили, как открылась дверь, но ужасный грохот, с которым на мраморный пол упал поднос с кофе, заставил их обернуться к двери. К несчастью, Леон по-прежнему был совершенно голым.
 Горничная – молодая деревенская девушка – вскрикнула и, прикрыв рот рукой, пулей вылетела из комнаты.
 Леон повернулся к Би.
 – Я действительно слышал «да»? – С этими словами он упал на нее сверх и разразился хохотом.
 – Да. Но теперь я хотела бы знать, кто принесет нам кофе? – сквозь смех спросила Би.
 Однако кофе им удалось выпить лишь много времени спустя.