Аннотация: Мнимая Алекс пытается покорить Америку. Роскошные автомобили, великолепный гардероб, вышколенная прислуга и даже импозантный Джефри Вильяме — все это в ее распоряжении. О тайне «родственного обмена» сестер-близнецов знает лишь он, Джефри, ставший по воле лже-Алекс вице-президентом компании «Тим Твинс».
 А в Москве в историю сестер включаются крупные русские предприниматели, друзья-враги Игорь Милованов и Юрий Тобольцев.


---------------------------------------------


 Виктория Доненко
 Новая родина

  В середине XX века в Москве родились две девочки, две близняшки — Вера и Юля Тимофеевы. Они были так похожи, что даже родная мать различала их с трудом. Сестры все делали вместе. Радости и печали у них были тоже общими. До тех пор, пока они не выросли и не стали красивыми девушками. 
  Шел 1977 год. К этому моменту мать Веры и Юли уже умерла, а отца они не знали никогда. Обе работали в одной и той же поликлинике медсестрами. Однажды в их кабинете появился пациент — обаятельный молодой человек по имени Илья. Вере он понравился сразу, как только вошел в процедурную. Вскоре свой интерес в отношениях с Ильей появился и у Юли… 
  2004 год. Американка Алекс Тим после смерти своей матери Джули Тим, или попросту Юлии Тимофеевой, стала главой крупной компании и обладательницей многомиллионного состояния. Выполняя волю матери, Алекс отправляется в Москву, чтобы захоронить ее прах. 
  В Москве Алекс встречает сестру Сашу. Она испытывает шок — девушки похожи друг на друга, как близнецы. Впрочем, ничего странного тут нет: матери их были близнецами, а отец у девушек один — тот самый влюбчивый Илья. Живется Саше нелегко. Муж Женя — непризнанный компьютерный гений — плохая опора в ее безрадостной Она работает в поте лица, чтобы содержать пятилетнего сына Гошу… Узнав, что новоявленная сестра Алекс — миллионерша, Саша была потрясена. Ее гложет мысль, что именно она должна быть на ее месте, потому что их отец полюбил ее мать, Веру, а вовсе не Юлю. 
  Саша надевает костюм сестры, берет ее документы, кредитку и исчезает из дома. Через восемь часов — она в Америке. Никому и в голову не приходит усомниться в том, что в Америку прилетела не мисс Алекс Тим, а совершенно другая женщина… 




 1


 Утро застало Женю в кухне у компьютера. Работал принтер, выдавая один за другим листы с текстом. Вошла свежеумытая, розовая Алекс.
 — Доброе утро! Ты что, не ложился? Женя не отрывался от экрана.
 — Неважно. Зато я нарыл массу интересного.
 — По поводу Милованова?
 — Да. И еще кое-кого .рядом с ним. Я так увлекся, но под утро оплаченное время закончилось. Так некстати… Надо будет купить карточку.
 Алекс взяла распечатанные страницы и стала их просматривать.
 — Купим… И все остальное тоже. — Она задержала внимание на одной странице. — Оч-чень любопытно…
 — Там все про «Русскую платину» с момента ее создания по вчерашний день. Правда, только то, что в открытых источниках, — объяснил Женя.
 Алекс оторвалась от бумаг.
 — А финансовое положение? Женя кивнул на страницы.
 — О нем там тоже есть, но вроде ничего особенного.
 Алекс не поднимала глаз от бумаг.
 — Большое упущение… Не находишь?
 — Это ты о чем? Нам что — нужно это знать?
 — Нам нужно тебя трудоустроить — вот что нам сейчас нужно! Сама я не смогу разобраться, мне понадобится профессионал для работы внутри Миловановской сети. — Алекс наконец оторвала глаза от листов. — Конкретно ты! И я знаю теперь, как мы это сделаем.
 Женя поправил очки и глянул на нее робко и вопросительно.
 — А внутри семьи тебе специалист не нужен? С неудачным опытом, но с серьезной школой?
 Алекс вновь погрузилась в чтение.
 — Это зависит только от него самого. Может, и нужен. — Она вчиталась в текст повнимательней. — А кто это — Тобольцев?
 — О нем ничего нет, кроме упоминания. Кто-то из деловых людей, но точно я не понял.
 Алекс покачала головой.
 — Ясно… Примем к сведению… — Внезапно она вспомнила главное. — Жень! Я же на работу опаздываю! Совсем расслабилась. Значит, так! — Она стала строгой. — Покормишь ребенка, а затем тебе на сон и восстановление интеллектуальных сил — шесть часов. Хватит? Вечером у нас второй забег. Посерьезней. Все! Пошла изучать противника.
 — Удачи! — ответил Женя.
 Джефри Вильяме, внимательно просматривающий документы и делающий пометки, вновь услышал голос Алекс, говорящей на автоответчик.
 — Это я. Я звоню тебе постоянно и буду звонить еще. Напоминаю мой номер в Москве. Дома я тебе тоже оставила мессидж. Джеф, позвони мне! Во имя нашей дружбы! Во имя всего святого! Или тебя уже нет на свете?
 Джефри никак не отреагировал. Лишь замер на секунду и продолжал просматривать бумаги с каменным лицом.
 На Чистопрудном бульваре Алекс в задумчивости положила трубку. Рядом с ней крутился Гошка.
 — Мам, а что такое мессидж? Это название такое?
 — Мессидж, сынок… мессидж — это когда очень надо что-то сказать, а некому. Мой руки, будем есть.
 Дверь в квартиру открылась и появился Женя.
 — Привет, семья! А я купил Интернет-карту, и мы можем снова ползать по миру в поисках дальнейшей неопределенности. Как тебе первый рабочий день на чужбине?
 Он взглянул на Алекс. Та встала ему навстречу и непроизвольно вытянула в его направлении губы, предполагающие поцелуй. Женя радостно сделал встречное движение, но Алекс ограничилась двойным касанием щека — щека.
 — Привет, очень кстати, что купил. Есть работа. Начнем сразу после ужина. У вас это называется вторая смена. Мама, помню, рассказывала, как трудилась в больнице.
 Женя непроизвольно потер щеку. Он тайно, конечно, надеялся на поцелуй, но все равно глаза его светились.
 — Работа есть? Когда есть — это хорошо! — Он подмигнул Гошке. — Вот когда нет — хреново!
 Хорошо еще, что Гоша пока не разбирался в трудоустройстве и не задавался вопросом, куда у мамы подевалась прежняя работа и почему это так странно совпало с визитом такой странной тети, точь-в-точь похожей на маму.
 После ужина, уложив Гошку, они опять сидели вдвоем на кухне перед компьютером.
 — А мы можем взломать защиту Милованова из дома, ночью? — спросила Алекс.
 — Ну конечно, у них же сервер постоянно включен, — кивнул Женя.
 — Отлично. Тогда вот что. Нужно выяснить все о его финансовом положении.
 Женя снова кивнул.
 — Понято… Ну что ж… — Его пальцы стремительно забегали по клавиатуре.
 Сперва компьютер словно остолбенел. Впервые сталкивался с такой сложной задачей, которую придумал для него человек. Но потом на экране потекли столбцы цифр, страницы документов. Через несколько минут Женя остановился.
 — Ого! Алекс, смотри сюда. Это что? Алекс изучающе вгляделась в экран монитора.
 — Да он почти банкрот! Хм… — Она отвела глаза и задумалась. — Проигрался на валютной бирже, точно! Причем на нашей, американской. Вот почему он так ко мне прицепился! — Она внимательно посмотрела на Женю. — Знаешь что? Есть одна идея! Давай для начала сделаем достоянием гласности все его финансовые потери.
 Женя улыбнулся.
 — Думаю, никто нас за это не осудит. Кроме самого приговоренного, конечно. Ну что, поехали, партнер?
 — Вперед, партнер! Едем!
 В это время за окном громыхнул последний ночной трамвай. Оба посмотрели друг на друга и дружно улыбнулись…




 2


 Крайне раздраженный, почти взбешенный Милованов вызвал к себе системного администратора Валеру.
 — Кто мог это сделать?! Валера тяжело вздохнул.
 — Сложно сказать. Следы затерты.
 — Затерты?! — заорал Игорь. — Кто тут системный администратор — ты или я?! Я тебе за что плачу, Валерик?! Чтобы ты мне тут рассказывал, про следы?! Я тебе за то плачу, чтобы никто, понимаешь — никто! — не смог войти в мою систему! Ты знаешь, сколько мы на этом потеряем?! Если я начну у тебя из зарплаты высчитывать, за десять жизней не отработаешь!
 Он встал и начал ходить по кабинету, злобно пиная стулья. Валера исподлобья робко следил за его шагами.
 — Теперь каждый болван будет знать, какие у меня потери: все сделки последние наши, что сорвались, — вот они! Все как одна! Фьючерсы по валюте! Название бирж, страна… Нате вам! Знайте и радуйтесь — «Русская платина» больше не канает! И зачем, зачем кому-то все это понадобилось?! Даже не воровство, а хулиганство какое-то получается! Выходит, кто-то нас топит. И грубо топит, демонстративно! Без явной выгоды. Просто из любви к искусству. Кому это нужно? Кому, я тебя спрашиваю?!
 Валера стоял, опустив голову, словно школьник перед учителем.
 — Ладно… Пока об этом не распространяйся… — пробурчал слегка успокоившийся Милованов, удовлетворенный покорностью системщика. — Переделайте систему защиты! Если они один раз зашли, зайдут и второй. Тут мы их и прихватим!
 — У нас защита — лучше не бывает. Тройной заслон… — пробормотал Валера.
 Игорь взорвался снова.
 — Тройной?! Да хоть четверной! Дармоеды! Разгоню всех к чертовой матери, приглашу наконец нормальных людей! Из-за рубежа! — Он включил селектор. — Маша, машину! Я уехал в Торговую палату, сегодня не буду.
 Валера спрятал глаза.
 Через полчаса после отъезда босса в его приемную вошла Алекс.
 — Машенька, привет! У себя? Она кивнула на дверь кабинета.
 — Уехал, — объяснила Маша. — Встречаться с кем-то из больших. Сегодня не будет.
 Алекс протянула ей папку.
 — Передай ему, пожалуйста, вот это.
 — А-а… — игриво пропела Маша. — А я думала, любовное послание.
 Алекс широко улыбнулась той самой ничего не выражающей американской улыбкой, по которой нельзя понять истинного настроения человека.
 — Новость слыхала? — понизила голос Маша. — Говорят, какие-то хакеры взломали наш сервер и похитили секретную информацию.
 Алекс разыграла удивление.
 — Нуда?!
 И всю информацию выложили в Интернете, — продолжала с упоением рассказывать Маша. — Теперь мы потеряем кучу денег. В смысле, не заработаем. Бухгалтерия отчет нашему подготовила, пишет — денег курам на смех осталось: чего-то там пара или тройка миллионов. А было знаешь сколько? Страшно подумать… Так и работы можно лишиться.
 — Печально… — отозвалась Алекс.
 Ей, видимо, довольно легко удалось провести доверчивую секретаршу.
 — Все уже знают, но ты делай вид, что не в курсе. Чтобы шефа не дразнить лишний раз, — посоветовала ей подруга.
 Алекс с готовностью кивнула.
 — Само собой.
 И повернулась, чтобы уйти. Но Маша остановила ее.
 — Сашка! — Она опять зашептала. — Ну, как у вас с ним?
 — С кем? — словно не поняла Алекс.
 — Да с шефом, с кем же еще! Чего ты все придуриваешься?
 Алекс секунду подумала.
 — Нормально. Можно даже сказать, хорошо.
 — Да нет, я про личное.
 — А-а-а… это… — Алекс тоже зашептала в ответ. — Тоже нормально… вполне.
 За работой Алекс не заметила, как быстро летело время. Перед ней лежали финансовые сводки, графики, планы корпорации. И во всем этом надо было разобраться.
 Зазвонил телефон. Алекс сняла трубку и услышала голос Милованова.
 — Алекс, это я. Сижу тут на совещании с ублюдками из властных структур. Вышел на пару минут в коридор перекурить. Дай, думаю, наберу номер своего зама — все лучше, чем глупости слушать, поинтересуюсь, как там наши успехи.
 — Вникаю в дела, — коротко бросила Алекс.
 — Я не об этом, дела успеются. Что с идеями? — спросил Игорь.
 — В это и вникаю. Тут нужен системный подход, я тебе уже говорила.
 — Система системой, но я хочу, чтобы ты помнила — времени у нас в обрез. На той стороне тоже могут себя обезопасить… Понимаешь, о чем я? — в голосе Милованова звучала тревога.
 — А ты не находишь, что в данный момент твой совет звучит издевательски? — иронически поинтересовалась Алекс.
 — Ты о чем? — Голос Игоря стал еще напряженнее.
 — Да о том, что твоя собственная безопасность ниже нуля, а результат налицо.
 — Уже знаешь? — подосадовал Милованов.
 — Все только об этом и говорят, даже уборщицы, — не удержалась от ехидства Алекс, но мгновенно сменила интонацию на дружескую. — Игорь, пожалуйста, пусть эта твоя ошибка будет последней, о'кей? Иначе мы даже не сумеем начать что задумали — поздно будет.
 — Есть предложения? — спросил он.
 — Абсолютно конкретные. Срочно изучи Женину программу, от которой ты отказался. Сам все сразу поймешь. А потом свяжись со мной. Договорились?
 Игорь помолчал, размышляя.
 — Ну, ладно, раз ты настаиваешь. Завтра в три — у меня. Только чудес не бывает, полюбому…
 Милованов отсоединился и тотчас позвонил своему системному администратору Валере.
 На следующий день в приемной Милованова собралась довольно внушительная очередь сотрудников, желающих попасть к шефу на прием.
 — Кто у него там? — нервно спросил секретаршу бухгалтер Марюшкин.
 — Кто надо… — пробурчала в ответ Маша.
 — Уже полчаса сидит, не выходит… — простонал бухгалтер.
 — Ждите! — холодно отрезала Маша. Ей давно надоели эта ежедневная суета и жалобы нетерпеливых посетителей.
 Вошла Алекс. Маша приветливо кивнула ей.
 — Александра Ильинична, Игорь Петрович вас ждет, проходите.
 — Спасибо, — кивнула Алекс и вошла в кабинет.
 Очередь сотрудников с ненавистью проводила ее взглядами.
 Марюшкин взглянул на часы.
 — Нет, это становится просто невозможно терпеть…
 Резко встал и вышел, хлопнув дверью.
 У Милованова сидел системный администратор Валера. Он работал на компьютере, щелкал мышкой, наблюдал за экраном монитора. Снова щелкал… Потом еще… Брови у него потихоньку поползли вверх.
 — Ну что? Хорошая программа? — полюбопытствовал Игорь.
 Валера оживился.
 — Интересная. Сразу сказать трудно, но, в общем, нестандартно.
 — Нестандартно — в хорошем смысле или в плохом?
 — В хорошем, в хорошем смысле нестандартно, Игорь Петрович. В суперсмысле. Это отличная сверхзащита. Я, если честно, с такой еще не встречался.
 Вошла Алекс. Милованов обратился к ней:
 — Познакомьтесь. Это мой системный администратор Валера. А это…
 Алекс подала руку Валере.
 — Саша. Александра Тимофеева. Валера изумился.
 — Так мы же знакомы с вами, Саша. Сто раз виделись…
 Игорь тотчас вмешался, снимая возможное недоумение строгим голосом:
 — Запомни — больше нет никаких Саш, а есть лишь Александра Ильинична Тимофеева. Мой новый советник и заместитель по экономике. Понял?
 Валера испуганно втянул голову в плечи.
 — Понял, Игорь Петрович… Александра Ильинична…
 — Молодец! Свободен, — дружески похлопал его по плечу шеф.
 — До свиданья, — пробормотал Валера и вышел.
 Милованов усмехнулся загадочно и полушутливо.
 — Ну что ж, я возьму на работу твоего компьютерного гения… Или ты не хочешь быть мне обязанной?
 — Не хочу. Ты угадал! — резковато ответила Алекс.
 — Ладно, тогда не буду брать, — хмыкнул Игорь.
 — Зря. Он отличный программист, — заметила Алекс. — Такого класса программных аналитиков на Западе — единицы. Я, кстати, еще подумать должна, как его в нашем деле использовать. Понимаешь, о чем я? Голова его нам оч-чень может пригодиться, поверь.
 — Ну, я же говорю — беру! — ухмыльнулся Игорь. — Пусть за жену свою беглую отрабатывает…
 Алекс медленно улыбнулась.
 — Ну ты и сволочь, Милованов! Он отозвался с такой же улыбкой:
 — Есть немного…
 Они оба дружно засмеялись. Игорь нажал кнопку селектора.
 — Маша, пусть подготовят приказ о зачислении Евгения… — Он спросил у Алекс: — Как фамилия? Тимофеев? — Алекс растерянно развела руками. — Евгения Тимофеева — на штатную должность программиста.
 На губах у Алекс быстро промелькнула и так же молниеносно исчезла легкая улыбка. Скорее короткая усмешка.
 Первый, и очень важный, шаг сделан. Но предстоят еще другие, не менее серьезные.
 Видела бы ее сейчас мама…
 А ты там как поживаешь, сестренка?.. Ты ведь даже не подозреваешь, что затевают в России твои самые близкие и единственные родственники…
 И тут вдруг Алекс поняла, для чего в свое время Женя при заключении брака сменил фамилию на их с сестрой. Почему она раньше об этом не задумывалась? Ну, ничего, антисемитских шуточек она никогда не отпускает, не тому их в Америке учили.
 На следующий день Женя явился на работу в компьютерный центр офиса «Русской платины». Через два часа в центр заглянул системный администратор Валера.
 — Ну как настроение? Бодрое? Правильно! Трудиться надо с огоньком, но так, чтоб ничего не спалить! — Он сам первый засмеялся своей шутке. — Как на новом месте? Да ты уже пашешь вовсю, я смотрю?
 Женя оторвался от монитора и взглянул на Валеру непонимающе.
 — Ладно-ладно, шучу. В нашем деле главное — не переработать. Сисадмин спит, трафик идет.
 Валера пошел к выходу, но внезапно остановился.
 — Да, кстати… Александра Ильинична, советница наша новая, тебе кто?
 — Жена, — отозвался Женя.
 — А-а-а-а… — протянул Валера. — Даже так…
 Женя его не понял.
 — А что такое?
 — Нет, ничего, хорошо даже, молодец она… — заторопился Валера. — Такая карьера для женщины: из переводчиков — в замы главы корпорации! Сразу, по сути, в дамки: без специального образования и всяких там промежуточных постов. — Он завистливо присвистнул. — Мне бы так!
 И вышел. Женя вновь уставился в монитор, но что-то его тревожило и мешало» сосредоточиться. Он обернулся и увидел, что остальные программисты смотрят не в мониторы, а на него.
 Днем в кабинет Алекс заглянул Женя. Она подняла голову от бумаг.
 — Привет! Садись. Ну, получается? Есть что-нибудь?
 Женя присел на краешек стула и поправил очки. Искоса полюбовался деловитой и собранной Алекс.
 — Кое-что. Работаю урывками, постоянно кто-нибудь рядом, а мне надо каждый раз снова влезать и камуфлировать это дело.
 — What? — удивилась Алекс.
 Извини. Маскировать. Значит, так… Этот Тобольцев, который в тот раз промелькнул, не просто так оказался рядом с Миловановым. «Русскую платину» они затевали вместе, но Милованов его тогда переиграл и Тобольцева, как теперь принято выражаться, кинул. Правда, все по закону, без криминала. Потом они разошлись. Типа друзья-соперники. Тот — выходец из провинции. Сейчас вроде как фигура регионального масштаба — там и бизнес, и политические амбиции, и намеки на какие-то медиа… Телевидение, радиостанция, газеты… Но что их сегодня объединяет, неясно. Оба рвутся к чему-то… То ли частоту хотят купить, то ли канал какой-то свой собираются создавать. Постоянно фигурирует ОТВ.
 Алекс внимательно слушала.
 — Думаю, это название канала.
 — А-а! Выходит, ты была права, — удовлетворенно сказал Женя. — И еще… За каждым из них — партийные интересы. Хотя сейчас партии разные, а интересы у них едины. Вот тут все это есть, найдешь.
 Он достал из-за пазухи и положил на стол распечатанные листки. Алекс взяла их.
 — Жень, ты мой спаситель, мастер на все руки.
 — Это ты мой спаситель, Алекс, — возразил Женя. — Я как будто оживаю после тяжелого удушья. Жена сбежала, а мне хорошо… Легкомысленный тип…
 Он вздохнул. Алекс улыбнулась.
 — Наоборот. Очень самостоятельный. Женя вышел из своей задумчивости и посмотрел на нее с надеждой. Он готов был на все, лишь бы помочь этой удивительной женщине, лишь бы хоть немного облегчить ее существование на этой суровой, непонятной для нее, загадочной российской земле.
 О дальнейшем Женя думать боялся.
 Но ведь потом она уедет… Уедет навсегда.
 Зачем судьба свела их так неожиданно и жестоко?!
 — Хочешь, я куплю на ужин чего-нибудь вкусного? — неуверенно предложил Женя.
 Алекс покачала головой.
 — Лучше я сама что-нибудь вкусное приготовлю, а то ты перестараешься с калориями.
 — Договорились, сестренка! — весело согласился Женя, стараясь скрыть свое настроение.
 — До встречи, родственник! — бодро ответила Алекс.




 3


 Саша сидела за рулем автомобиля. Рядом с ней вальяжно развалился Джеф. Она вела неумело, к тому же пыталась нахально подрезать кого-то, но ей не давали.
 Саша обозлилась.
 — Я не понимаю, в чем дело, мы же едем в лимузине! Почему мне не уступают дорогу?
 — А почему тебе ее должны уступать? — пожал плечами Джефри. — Есть правила дорожного движения…
 — Но я же в лимузине! — повторила Саша.
 — Ну и что? — вновь поднял плечи Вильяме. — К тому же «ягуар» — не лимузин. Просто очень дорогая машина.
 — Тоже мне! Учить меня будешь! — выпалила Саша по-русски.
 — Говори, пожалуйста, по-человечески, — попросил Джефри.
 — Я и говорю!
 — Я не понимаю ваш русский.
 Твои проблемы, — буркнула Саша и, помолчав, заговорила снова по-английски: — Столько денег, а удовольствия — ноль! И на душе хреново! Жить бы и радоваться, но не выходит. Вот ты, акула местного капитализма, объясни, почему при таких деньгах мне так пакостно?
 — Деньги должны работать. В этом их предназначение. Заставь деньги работать — и будешь счастлива, — спокойно объяснил Джефри.
 Саша усмехнулась.
 — Вот-вот! И сестричка моя то же самое говорила. Только не успела объяснить, что это значит — работать…
 — Приносить все новые и новые деньги, — сказал Вильяме.
 — А дальше что? — тоскливо спросила Саша.
 — В смысле? — не понял Джефри.
 — Ну что будет дальше?
 — Деньги будут работать. Приносить все новые и новые деньги.
 — А на хрена?
 — Ты будешь еще счастливее.
 — Куда уж больше… — саркастически пробурчала Саша.
 Джефри сказал очень мягко:
 — Именно поэтому я и сниму с тебя головную боль за те самые деньги, в которых наше счастье. Или несчастье.
 В этот момент их обогнал раздолбанный «шевроле». На заднем сиденье, лицом к заднему стеклу сидел мальчишка лет пяти с собачкой. Он тискал псину, та отбивалась, пытаясь в шутку его укусить. Мальчишка увидел Сашу и состроил ей веселую рожу. И захохотал, демонстрируя собачку. Саша отреагировала мгновенно — свела брови домиком и высунула в ответ язык. Мальчишка закатился от смеха еще больше… «Шевроле» помчался дальше. А на душе у Саши после этой неожиданной встречи на дороге стало еще тягостнее. Она вновь вспомнила Гошку, Женю, квартиру на Чистопрудном бульваре… Как там поживают Тимофеевы без нее?.. И как там ее сестрица?.. Небось, слезами горькими умывается… Ну, этой так и надо, досталось поделом… А вот Гоша…
 Саша горько задумалась, уже почти не обращая внимания на обгоняющие ее авто. Пусть их… Что она, на самом деле… Сын, наверное, скучает без нее, тоскует… И она без него тоже… Но скоро все уладится, Джеф — умница и желает ей только добра. И тогда они все заживут иначе…
 Как иначе — Саша толком себе не представляла. Но размышлять об этом не хотела. Когда-нибудь в другой раз, позже… Пока ей нужно вживаться в новую жизнь и осваивать ее. Это главное.
 Через пятнадцать минут они добрались до офиса компании «Тим Твинс». В кабинете Джефри расположились трое — Саша, Вильяме и старый Соломон Шпигель — семейный адвокат. Он зачитал вслух ключевую статью контракта:
 — Таким образом, в соответствии с пунктами четыре и шесть настоящего соглашения пятьдесят один процент акций компании «Тим Твинс» на общую сумму восемьдесят четыре миллиона сто двадцать две тысячи четыреста долларов на момент его подписания сторонами, составляющими контрольный пакет, переходят в доверительное управление мистера Джефри Вильямса младшего. Безвозмездно и безотзывно, за исключением случая взаимного согласия на другой вариант.
 У старика вытянулось лицо. Он вопросительно посмотрел на Сашу, очевидно ожидая разъяснений. В этот момент зазвонил телефон. Джефри снял трубку и слушал молча. В трубке вновь звучал голос Алекс:
 — Хэлло, Джеф, хэлло! Ты меня слышишь?.. Это я, Алекс!..
 Воспользовавшись паузой, адвокат тихо обратился к Саше:
 — Девочка моя, что происходит?.. Я могу наконец узнать? Зачем ты себя губишь? Или я чего-то не знаю?..
 Саша размыто улыбнулась и молча пожала плечами. Не отвечая, Джефри спокойно опустил трубку. Адвокат продолжал читать:
 — Таким образом, с учетом принадлежащих мистеру Джефри Вильямсу младшему трех процентов акций вышеуказанной компании, общее количество управляемых им акций «Тим Твинс» составляет пятьдесят четыре процента. Подписи сторон.
 Джефри взял из рук адвоката контракт и подписал три экземпляра. Жестом предложил Саше сделать то же самое. Та равнодушно вновь пожала плечами и подписала. Соломон Шпигель смотрел на нее с тихим ужасом.
 Джефри с трудом сдерживал радость.
 — Все в порядке, Алекс, все просто отлично!.. Ты собиралась ехать. Машина ждет внизу. На сей раз это будет действительно лимузин. Купил вчера. Я скоро буду. Прокатимся.
 Саша, выходя из кабинета, кивнула по пути Шпигелю.
 — Бай, мистер Шпигель.
 Старый Соломон от удивления открыл рот.
 В автомобиле Вильяме по-прежнему с трудом скрывал радость. Саша, напротив, сидела задумчивая и грустная. Ей не давал покоя разговор с Миловановым. А этот бизнесмен мог быть опасным, и даже очень. Пожалуй, стоило поделиться с Вильямсом. Ему Саша доверяла все больше и больше.
 — Знаешь, Джеф, я не рассказала тебе об одной проблеме… — пробормотала она.
 — Какой же, милая? — снисходительно улыбнулся Джефри.
 — Дело в том… — начала Саша. — В Москве есть один человек. Он знает, что я не Алекс.
 — Ну и?..
 — Это он меня уговорил сюда приехать. Он хотел, чтобы я отдала ему половину денег Алекс.
 Джеф напрягся.
 — А ты?
 — Я сказала: «Катись, любезный…» Вильяме расслабился и удовлетворенно кивнул.
 — Очень правильный ответ.
 — Но этот человек — богатый и сильный, — продолжала Саша. — Он способен достать нас даже из-за океана. Он на меня очень зол, как ты понимаешь, и обещал отомстить.
 Джеф на минуту задумался и спросил очень деловым тоном:
 — Ты ведь передала все акции мне?
 — Ну и что?
 — Так вот, позвони ему и скажи, что ты уже не распоряжаешься деньгами. И он от тебя отстанет.
 — Он не поверит, — покачала головой Саша.
 — Поверит… — уверенно отозвался Вильяме. — И ничего не бойся, я с тобой. Звони…
 Милованов засиделся допоздна в своем кабинете и даже вздрогнул от неожиданности, когда тишину кабинета вдруг разорвала трель телефонного звонка. Игорь снял трубку и услышал Сашин голос:
 — Игорь, это я.
 Он немного помолчал, очень довольный.
 — А-а… Все-таки решила одуматься?
 — Естественно, — сказала Саша. Милованов обрадовался по-настоящему.
 — Хорошо. А то я уж собрался взяться за тебя всерьез.
 — Можешь не стараться, — насмешливо бросила Саша.
 Ее тон Игорю не понравился, и он снова насторожился. От этой стервы можно ожидать чего угодно!
 — Не понял, — осторожно сказал Милованов.
 — Я больше не президент «Тим Твинс», — весело объяснила Саша.
 Игорь несколько растерялся и вновь помолчал, но на этот раз недоверчиво и недоуменно.
 — А кто теперь там президент?
 — Джефри Вильяме. У него в управлении контрольный пакет акций. Так что, даже если бы я и захотела тебе помочь, увы, с сегодняшнего дня не могу. Контракт уже подписан.
 — Врешь! — крикнул взбешенный Игорь, с трудом удержавшись от матюгов.
 И не надейся на это! — фыркнула Саша. — Можешь зайти на сайт компании и ознакомиться. И не психуй, нервные клетки не восстанавливаются. Гуд-бай!
 В трубке запищали короткие гудки. Игорь секунду-другую сидел молча, а потом изо всей силы ударил кулаком по столу.
 — Сволочь!!! — Он встал и начал быстро ходить по кабинету, пытаясь успокоиться. — Ну и хрен с тобой — без тебя обойдусь! Сучка… — Он сел, уже немного приходя в себя. — И что? Канал нужно брать, денег — кот наплакал… Не хватит. И сестра эта Сашкина без толку теперь… Хотя…
 Он задумался, прокрутил в голове кое-какой совершенно новый вариант действий и начал набирать номер, улыбаясь.
 — Здравствуй, дорогая Мариша! — ласково заговорил Милованов, услышав в трубке женский голос. — Сам-то? Да, как всегда — держу удары. Что что? Дружит с Николаем Алексеичем? Его человек? Надо же. А от меня скрывал, собака! Ах, Юраша, Юраша… — Его тон стал укоризненным. — Намерения? Имею, конечно. Готов соответствовать — дело того стоит. Уважаемая Марина Борисовна, если Милованов обещает, это означает лишь одно — все будет сделано в лучшем виде! И денежки для такого дела найдем, и чужих не подпустим. Наш телеканал будет, наш, обещаю! Добро? Только знаешь что? — Он загадочно усмехнулся. — Есть у меня идея получше, чем просто дать денег… Поинтересней. Встретиться надо. Хорошо, с Сергеем потолкуем… Сообразим… — Милованов улыбнулся. — И я тебя, солнышко… Всегда.
 Он повесил трубку, задумчиво побарабанил пальцами по столу, опять встал и начал бродить по кабинету. В окно уже давно смотрела синяя летняя московская ночь, пропитавшаяся пылью и бензином.
 — А действительно… Почему бы и нет? Американка умна, обаятельна, образованна. Замечательно воспитана… Излагает убедительно, анализирует на ходу… Ну, вот и пусть за сестру отдувается… Неужели выкрутимся?! Ай да Милованов!
 Его настроение улучшалось с каждой минутой. Этому помогал и коньяк «Хенесси», извлеченный Миловановым из сейфа.
 В это время Алекс в раздумье сидела перед телефоном. Задумчиво смотрела на экран монитора, переводила взгляд за окно…
 Там громыхнул трамвай. Она вздрогнула. Внезапно взгляд ее изменился. Она окончательно проработала план действий и осознала, что и кто может ей помочь. Наконец-то…
 Из глубины квартиры закричал Гошка:
 — Ма-а-а-м! А как по-английски телефоо-о-о-н?
 Алекс прокричала в ответ:
 — Телефо-о-о-о-н!
 Она посмотрела на телефонную трубку. Потом сняла ее и набрала номер.
 — Компания «Тим Твинс», добрый день! — послышался голос секретарши Джуди.
 — Джуди, это я, — спокойно сказала Алекс.
 — Мисс Алекс? Вы же только что вышли, — удивилась Джуди. — Плохо слышно. Вы звоните из подземного паркинга? По сэлл-фон?
 — Да-да, из паркинга. Очень глубокого… — ответила Алекс. — Дай мне все телефоны Шпигеля, моего адвоката. И если можно, побыстрей.
 — Минутку… — отозвалась Джуди. Записав и поблагодарив, Алекс тотчас набрала другой номер.
 Семейный адвокат садился в машину, в свой любимый «кадиллак», консервативный и современный одновременно. Шпигель достал из кармана мобильный телефон, включил его и положил рядом на сиденье. Повернул ключ зажигания, машина завелась с пол-оборота, мотор мягко заурчал. Старик все всегда делал основательно, не спеша. Да и куда ему спешить в его возрасте? В этот момент замурлыкал сотовый. Так же неторопливо адвокат выключил зажигание и взял трубку.
 — Слушаю, — сказал Шпигель и услышал голос Алекс.
 — Хэлло, Сол, это ты? Это я, Алекс.
 — Тебя плохо слышно. Перезвони… — процедил адвокат сквозь зубы и опять положил мобильник на соседнее сиденье.
 Снова включил мотор. Старику не хотелось говорить ни с кем, тем более с Алекс.
 Но настырный телефон заверещал вновь. Соломон посмотрел на него с отвращением, как на змею. Наконец все же решился его взять и ответить.
 — Сол, умоляю, не бросай трубку! Мне трудно до тебя дозваниваться, — попросила Алекс.
 Трудно дозваниваться… — проворчал Шпигель. — А главное — незачем… — Не выдержав, он взорвался: — Я не понимаю! Слышишь? Не понимаю ничего! Я верой и правдой служу твоей семье почти двадцать лет! Ты мне как дочь. Была. Что происходит? На моих глазах ты подписываешь себе приговор и даже не смотришь в мою сторону! Как ты могла отдать свою долю, все акции этому Вильямсу? Он же наверняка тебя обманет! Он же, он… — От гнева старик никак не мог подобрать нужные слова. — Он даже в синагогу не ходит! А ведь по матери — он еврей, да-да! И спит с этой дрянью — с Джуди!
 — Когда? — закричала Алекс.
 — Да никогда не ходит! — гневно ответил адвокат. — Сроду не был! А спит — постоянно, вся твоя контора в курсе! Видимо, кроме тебя одной…
 Алекс заволновалась.
 — Я спрашиваю, когда это произошло, с акциями?
 Шпигель изумился.
 — Да ты же сама подписала контракт полчаса назад! А теперь от меня шарахаешься, как от прокаженного! Я, что, у тебя ящик мацы украл?
 Несколько секунд на том конце провода молчали. Но потом все-таки трубка ожила.
 Семейный адвокат садился в машину, в свой любимый «кадиллак», консервативный и современный одновременно. Шпигель достал из кармана мобильный телефон, включил его и положил рядом на сиденье. Повернул ключ зажигания, машина завелась с пол-оборота, мотор мягко заурчал. Старик все всегда делал основательно, не спеша. Да и куда ему спешить в его возрасте? В этот момент замурлыкал сотовый. Так же неторопливо адвокат выключил зажигание и взял трубку.
 — Слушаю, — сказал Шпигель и услышал голос Алекс.
 — Хэлло, Сол, это ты? Это я, Алекс.
 — Тебя плохо слышно. Перезвони… — процедил адвокат сквозь зубы и опять положил мобильник на соседнее сиденье.
 Снова включил мотор. Старику не хотелось говорить ни с кем, тем более с Алекс.
 Но настырный телефон заверещал вновь. Соломон посмотрел на него с отвращением, как на змею. Наконец все же решился его взять и ответить.
 — Сол, умоляю, не бросай трубку! Мне трудно до тебя дозваниваться, — попросила Алекс.
 Трудно дозваниваться… — проворчал Шпигель. — А главное — незачем… — Не выдержав, он взорвался: — Я не понимаю! Слышишь? Не понимаю ничего! Я верой и правдой служу твоей семье почти двадцать лет! Ты мне как дочь. Была. Что происходит? На моих глазах ты подписываешь себе приговор и даже не смотришь в мою сторону! Как ты могла отдать свою долю, все акции этому Вильямсу? Он же наверняка тебя обманет! Он же, он… — От гнева старик никак не мог подобрать нужные слова. — Он даже в синагогу не ходит! А ведь по матери — он еврей, да-да! И спит с этой дрянью — с Джуди!
 — Когда? — закричала Алекс.
 — Да никогда не ходит! — гневно ответил адвокат. — Сроду не был! А спит — постоянно, вся твоя контора в курсе! Видимо, кроме тебя одной…
 Алекс заволновалась.
 — Я спрашиваю, когда это произошло, с акциями?
 Шпигель изумился.
 — Да ты же сама подписала контракт полчаса назад! А теперь от меня шарахаешься, как от прокаженного! Я, что, у тебя ящик мацы украл?
 Несколько секунд на том конце провода молчали. Но потом все-таки трубка ожила.
 — Спасибо тебе, Сол! — крикнула Алекс. — Целую тебя, мой старый Шпигель!
 Разговор прервался. Соломон Шпигель остался сидеть с открытым ртом. Он опять ничего не понимал. Абсолютно ничего.
 Алекс стояла посреди кухни с трубкой в руке. Медленно опустилась на пол… Трубка в ее руке продолжала издавать короткие гудки.
 Гоша закричал из глубины квартиры:
 — Ма-а-а-ам! А как будет Бог по-английски?
 Алекс тихо ответила самой себе:
 — Соломон. Соломон Шпигель будет. Наш добрый ангел-хранитель.
 Гоша вошел в кухню и увидел сидящую на полу с трубкой в руке Алекс. У нее подозрительно блестели глаза, словно мокрые. Он услышал ее последние слова.
 Гошка замер в замешательстве.
 — А Бог по телефону разговаривает? Алекс продолжала глядеть в одну точку.
 — Только по мобильному. У него там проводов нет.
 Гоша тихо подошел, сел рядом и обнял Алекс.
 — Ну, тогда давай позвоним ему по мобильному. Чтобы ты не плакала. Я не хочу…
 В прихожей послышался звук открывающейся двери, и в кухню вошел Женя. Заметив нехорошее настроение Алекс, он тоже уселся рядом на полу и погладил ее по волосам. Обратился к сыну:
 — А правда, у нас мама самая красивая?
 — Да! — радостно отозвался Гоша. Женя продолжал ее гладить, стараясь не смотреть в ее мокрые глаза.
 — А правда, наша мама самая смелая? Гоша глянул на плачущую Алекс.
 — Не знаю.
 — А правда, кто-то сейчас по попе получит, потому что спать не идет?
 — Не-а… — хитро протянул Гошка. Женя указал ему глазами на маму, имея в виду ее состояние, и незаметно кивнул сыну на дверь. Тот так же незаметно мигнул и тихо ушел, прикрыв за собой дверь на кухню. Почти идеальный ребенок. Такие бывают только в сказках для взрослых.
 — Плохие новости? — спросил Женя Алекс.
 Она с трудом проморгалась, вытерла уголки глаз салфеткой и выстроила вымученную улыбку.
 схватке с соперником! В самой горячей точке, как любят говорить ваши телеканалы.
 Глаза ее разгорелись, щеки покраснели от возбуждения. Женя невольно залюбовался обманутой миллионершей, которая сейчас стояла посреди его маленькой кухни. Впрочем, она быстро пришла в себя, опустилась на стул перед компьютером и вновь внимательно посмотрела на Женю.
 — По-твоему, о чем я сейчас думаю?
 — О шансах на успех.
 — Нет. Я тоже хочу того же самого, чего хотят они все.
 — Обмануть близких и нажиться на чужом горе? — удивился Женя. — Не может быть…
 Алекс взглянула на него укоризненно, сложила руки на груди и произнесла отчетливо и твердо:
 — Ну, конечно нет! Как тебе такое пришло в голову? Я мечтаю победить в этой игре! Пусть у меня нет больше американского «Тим Твинс», зато будет русский ОТВ! Как тебе такая идея?
 Женя окинул ее восхищенным взглядом.
 — Ты… ты… ты просто акула… русского капитализма!




 4


 Идущая по коридору сосредоточенная Алекс чуть было не столкнулась с Миловановым.
 — А я как раз тебя ищу! — обрадовался он. — В кабинете тебя нет, из здания, говорят, не выходила. Странно… Где же ты могла быть?
 Алекс усмехнулась. Ее шеф дурак или прикидывается?..
 — Догадайся.
 — Не в силах, — не слишком любезно ответил Игорь.
 — В дамской комнате. Красоту корректировала, — пояснила Алекс.
 Игорь приподнял брови — то ли иронично, то ли недовольно.
 — В рабочее время?
 — А это запрещено штатным расписанием? — поинтересовалась Алекс.
 Очевидно, он тиран и диктатор…
 И тут подлетел появившийся в коридоре Марюшкин, который, заметив Милованова, попытался с ходу вклиниться в разговор.
 — Игорь Петрович, выслушайте меня, я никак не могу к вам пробиться! У меня очень важное дело! Сколько дней уже! Как так можно относиться к важнейшим вопросам баланса фирмы!
 Милованов даже не взглянул в его сторону.
 — Я занят, зайдите после обеда. Однако бухгалтер, сделав два шага назад, не ушел, а занял выжидательную позицию. Игорь обратился к Алекс:
 — Здесь нам не дадут поговорить, пошли ко мне! Что мы стоим в коридоре?
 И они направились к Милованову. Марюшкин хмуро пропустил их вперед, а затем демонстративно последовал за ними.
 В кабинете Милованов снова вернулся к строгой интонации, на этот раз — уже явной.
 — Могу я узнать о твоих успехах? Есть у нас результаты, в конце концов?
 — Ты про то, как вытащить деньги? — спокойно спросила Алекс.
 — А ты думала, я интересуюсь концертом Цезарии Эворы? — начал кипятиться шеф.
 — Я в процессе работы, — объяснила Алекс. — Надо все проверить. Пока не решена проблема добычи кодов.
 — Это не ответ! И не результат! Тебе ясно, моя милая?
 Алекс молчала, невозмутимо наблюдая за разгневанным боссом.
 — Время уходит, ты понимаешь — вре-ем-я-я!
 В селекторе раздался голос Маши, она почти шептала:
 — Игорь Петрович, тут народу тьма, все вас хотят видеть. Марюшкин этот какой раз приходит-уходит, говорит, КРУ Минфина вот-вот нагрянет. Пускать?
 — Нет! — сурово отчеканил Милованов в селектор. — Скажи — уехал, срочный вызов в правительство! — Он обратился к Алекс уже с другой интонацией, значительно мягче. — Давай исчезнем куда-нибудь, а то нам тут точно покоя не будет. Меня вечно все дергают, как ненормальные! Нам ведь есть о чем поговорить, да?
 Алекс кивнула.
 — Тем более в сложившемся небезынтересном положении, — с неясным намеком закончил Игорь.
 Они решили поехать в Измайловский парк. Ступив на его аллею, сначала оба молчали. Алекс надела солнцезащитные очки и с любопытством осматривалась по сторонам. Она здесь еще никогда не была.
 Парк, немного даже похожий на лес, ей очень понравился. Под высокими деревьями, тихо перешептывающимися листьями, было прохладно и тенисто. По дорожкам, испещренным тенями и солнечными пятнами, бегали дети, мамы катали коляски, гуляли старики…
 — Белка, белка! — закричал малыш лет пяти и помчался кормить зверька.
 Белка оказалась совершенно ручной, никого не боялась и охотно грызла предложенное ей печенье. Вслед за ней на дорожку прыгнула другая… Вокруг зверьков собралась целая толпа детей и родителей.
 «Надо как-нибудь привезти сюда Гошку, — подумала Алекс. Здесь здорово гулять… Гошка будет носиться по траве и кормить белок, а мы с Женей бродить по аллейкам…»
 — Ну, рассказывай, хозяйка «Тим Твинс», — наконец заговорил с издевкой Игорь, оборвав ее мысли. — Как там поживают твои миллионы? Кому, к примеру, принадлежит контрольный пакет?
 Алекс взяла себя в руки.
 — Уже знаешь…
 — Кинула тебя сестрица во второй раз. И советники нашлись в этой твоей Америке гребаной! Жулики, как и везде!.. — пробурчал Игорь.
 Зазвонил мобильник у Алекс, но Милованов ее опередил и властно отключил его. Он чувствовал себя настоящим хозяином. И неожиданно сменил тему.
 — Ты так похожа на сестру… Постоянно ловлю себя на мысли, что ты — это она. И вполне могла бы занять ее место… Я имею в виду… Понимаешь?
 Он говорил так, чтобы Алекс не разобралась сразу — это шутка или вполне серьезный разговор. Впрочем, выяснять его чувства и настроения ей не хотелось. Она отозвалась холодно:
 — Нет, не понимаю. Мне казалось, ты любишь мою сестру. Если ты, конечно, не врал мне.
 — Возможно… — пожал плечами Игорь. — Но она далеко, а ты здесь, рядом.
 И он по-хозяйски обнял ее за талию. Алекс с трудом овладела собой, сдержалась, чтобы не дать ему по сусалам. Она помнила это старинное, еще материно словечко — «по сусалам». Она не знала точно, куда это, но, вероятно, имеется в виду какая-то часть лица.
 — Игорь, мы не сексуальные партнеры. Если ты увез меня, чтобы поговорить о делах, то не отвлекайся, о'кей?
 Он недовольно убрал руку и перешел к доверительной интонации:
 — Хорошо. Так вот, один мой друг собирается взять тот самый канал, о котором я говорил. Помнишь? ОТВ. Я дам ему денег. Но денег не хватит — это известно. Даю десять миллионов, а надо двадцать. Надо эти десять обернуть и изобрести схему, по которой они, как минимум, удвоятся.
 — Ты дашь ему деньги под процент?
 — Скорей за услуги. Дальше — если у него к моменту выброса акций на рынок окажется нужная сумма, то он схватит контрольный пакет и возьмет канал. А это такой источник влияния, о котором в твоей Америке даже мечтать не смеют! И вообще, телевидение — это сегодня очень серьезные деньги. Бешеные!
 Алекс взглянула на него укоризненно.
 — Опять бешеные…
 — Ну да! Ты теперь деньгам своим не хозяйка, но голова-то у тебя варит, я же вижу.
 А поэтому я откомандирую тебя к нему, чтобы ты ему помогла заработать и перекупить акции. Наводку, куда вкладывать деньги, тоже дам. Ты должна убедить его вложить деньги именно туда, куда я подскажу.
 — Ты знаешь наводку наверняка?
 — Буду знать.
 — Откуда?
 — Источник надежный. Даже сверхнадежный.
 — А почему тогда ты сам не удвоишь эту сумму и не возьмешь канал?
 — Так сейчас выгодней. Временно… — слегка замялся Милованов. Солнце будто бы ударило ему в глаза, и он слегка отвернулся от Алекс. — Детали — потом. В общем, надо, чтобы все сошлось. Здесь и политика маячит, не только деньги. Главное, слушай меня, и все у нас получится. Поняла?
 — А почему ты сам не посоветуешь своему другу по поводу инвестмент… как это по-русски… капиталовложения?
 Некорректно. Я ведь деньги ему даю как спонсор, а не как распорядитель. Он должен лично решить, что с ними делать. Но кто-то, находящийся рядом, должен направить его в правильное русло. Это .будешь ты. И тебе придется мобилизовать весь свой ум, обаяние, придется стать его тенью. Чтобы он верил тебе, как… как себе самому. И более того.
 Алекс чуть заметно отреагировала — самыми уголками губ, но Игорь этого не заметил и продолжал:
 — И тогда ОТВ — наш. По сути — наш. И наших влиятельных друзей.
 — То есть твой? — уточнила Алекс..
 — Наш, — повторил он. — Я предлагаю тебе партнерство. Дам долю в новой компании, которую создам.
 Алекс заинтересовалась и прищурилась.
 — Сколько?
 — Ну, скажем, десять процентов. Алекс усмехнулась.
 — Маловато для желанного партнера.
 — Скажи спасибо, что вообще не уволил.
 — Спасибо… — с горькой иронией отозвалась Алекс.
 — Ну-ну… С этой минуты ты отвечаешь за судьбу этих десяти миллионов и за победу моего человека. Ясно?
 Алекс помолчала.
 — Мне надо подумать… Слишком смелое предложение. И неожиданное.
 Думай, но времени у тебя для этого совсем чуть-чуть. — Он сложил пальцы в щепоть. — Во-о-о-т столечко… Завтра вечером мы идем в закрытый частный клуб. Машина заберет тебя в десять.
 — Зачем? — удивилась Алекс. Милованов посерьезнел.
 — Твоя настоящая работа теперь там. Это Россия, а не Америка! Здесь главное не анализ, а связи. Будет показ мод — какая-то гребаная звезда приезжает. Подтянется масса нужного народа. Тебе необходимо заводить знакомства в бизнес-элите, в политических кругах. Тогда многое поймешь про нашу жизнь. У нас все непросто устроено: тут не закон управляет бизнесом, а люди крутят законами, как хотят. Ну, не все, конечно…Улавливаешь?
 Алекс отозвалась деловито:
 — Чуть-чуть. Потихоньку. Надо взять туда Женю.
 — Это еще зачем? — поднял брови Игорь.
 — Затем, что для всех он — мой муж. Если я появлюсь без мужа, будут считать, что я просто твоя лавер… любовница. Это лишит нас свободы маневра. Я права?
 — Соображаешь… — с удовлетворением протянул Милованов. — Ладно, пусть приходит твой Женя… Бери его с собой.
 — А теперь, пожалуйста, поедем, — попросила Алекс. — Мне нужно успеть купить платье для коктейля, а я в ваших бутиках еще не особенно разбираюсь.
 Она в целом была довольна прошедшими переговорами, хотя многого пока не знала. И понимала, что Милованов темнит. Это вообще такой человек — неспособный жить честно, искренне и порядочно. И задача Алекс — как можно скорее разобраться во всех его тайных замыслах.
 Поздно вечером Алекс подсела к Жене, по обыкновению сидящему на кухне за компьютером. Гошка уже спал.
 — Завтра мы должны пойти на вечеринку в закрытый частный клуб. Милованов приглашает, — сообщила Алекс.
 — А я здесь при чем? — удивился Женя.
 Он был настроен мрачно и смотрел исподлобья. И докопаться до сути его настроений Алекс тоже пока не могла.
 — Это работа, — пояснила она.
 — Это твоя работа! — отрезал он.
 Нет! — холодно возразила Алекс. — Это наше общее дело. И мы с тобой договорились делать его вместе. Неужели ты, мужчина, хочешь все бросить на хрупкие женские плечи?!
 Она замечательно разыграла возмущение, изумление и обиду. Крыть Жене оказалось нечем. Он хмуро кивнул, по-прежнему уткнувшись в монитор.
 Алекс легла спать, крайне довольная собой и прошедшим днем.
 Расставшись с Алекс, Милованов отправился на другую деловую встречу. Она состоялась прямо в его машине.
 Он и Сергей Михайлович — неприметный серый пожилой человек с жестким, как рессора, лицом — сидели на заднем сиденье автомобиля Милованова.
 — Ну так что, Игорь? Марина сказала, есть идеи… — начал Сергей.
 — Есть одна… Надо вам вникнуть в нее как следует. Обмозговать. По-моему, получится неплохо. Жаль только, если замах окажется выше результата.
 — Ты о чем?
 — Я подумал, канал во-о-о-т такусенький… — Милованов продемонстрировал три пальца, сложенные в щепоть.
 Сергей остался серьезным, не разделив его иронии.
 — Вряд ли тебе нужно объяснять: телевидение — это реальная власть. Это электорат.
 — Да какой там электорат? — небрежно махнул рукой Игорь. — Дециметровый прием…
 — Этот прием берут Москва, Питер и еще немало городов. Через региональных вещателей полстраны наберется. А решение насчет продажи принято наверху окончательно. Так что теперь это факт. Вопрос — кто перехватит. И срок.
 — Это ты Николая Алексеевича имеешь в виду? Он туда же нацелился, знаю, знаю…
 — Нацелился — не то слово.
 Игорь закурил и посмотрел на Сергея.
 — Все те же двадцать миллионов? Сергей кивнул.
 — Может, плюс еще процентов десять. Так что надо иметь деньги под рукой. В этом деле кто не успел, тот опоздал. Впрочем, если у тебя нет такой возможности, найдем кого-нибудь. Без проблем.
 Игорь курил, размышляя и нахмурив брови.
 — Хрен вы кого найдете…
 Сергей удивился.
 — В смысле?
 — Это я так… Мысли вслух. Ладно, слушай суть. Николай Алексеевич ищет деньги — это нам с тобой известно. А еще деньги с его стороны ищет мой старый приятель, известный тебе Юра Тобольцев. И он деньги найдет. Тогда придется бодаться всерьез — «бабками», концепциями, связями. В общем, приборами, извините, меряться. Вам это нужно? В смысле — нам?
 — Предложения?
 — «Илиаду» помнишь? Сергей поморщился.
 — Прекрати валять дурака. Не люблю твоих выкрутасов!
 — А «Одиссею»?
 — Слушай, мы серьезные люди и обсуждаем серьезный вопрос. Что ты студенческие шуточки тут…
 Милованов не обратил на его слова никакого внимания и начал рассказывать:
 — Так вот, греки осадили Трою. Много лет не могли ее взять. Кучу людей положили — толку никакого. И тогда они в одну прекрасную ночь подкинули к стенам города огромную деревянную лошадь…
 — Коня, — ледяным тоном поправил его Сергей.
 — Вот именно.
 — Ну и зачем ты мне рассказываешь мифы Древней Греции?
 Игорь спокойно продолжал:
 — Троянцы коня взяли — из любопытства. Завезли в город. А ночью из него вышли воины, перебили охрану и открыли городские ворота. Так пала Троя. — Игорь помолчал. — Денег я дам не вам, а Тобольцеву, а вместе с «бабками» — троянского коня. И у меня такой конь есть. Точнее, лошадь. Темная такая лошадка… Очень симпатичная.
 Сергей подумал.
 — Ты хочешь сказать… — Он сделал жест, огибая воздушное пространство перед собой. Игорь молча кивнул. — Надо будет еще свой двадцатник где-то поискать. Хотя я же говорю — проблем не будет. В общем, я должен посоветоваться с Мариной, с ребятами.
 — Советуйтесь. Я предложение внес.
 Короче, так — идея ясна. Слушай, я сегодня в Лондон улетаю. С Мариной ты так и так увидишься — детали провентилируйте, ладно? Не хочется здесь ничего упустить, очень лакомый кусок — сам в руки идет, если дурака не свалять. Договорились?
 — Лети в свой Лондон, Сергей, и ни о чем не думай! Мы с Маринкой тебе борозды не испортим, — оптимистично заявил Милованов. — Все будет о'кей!
 Он сам был в этом абсолютно уверен.
 В закрытый частный клуб они пришли втроем — Алекс, Милованов и Женя. В воздухе носились запахи дорогих духов, кремов и вина. Вокруг толпились бизнесмены, телеведущие, политики. С кем-то Милованов был знаком раньше, с кем-то знакомил Алекс и вынужденно — Женю. При этом Алекс он представлял как «советника по экономическим вопросам Александру Ильиничну Тимофееву», а Женю — «это Женя».
 Алекс выглядела чрезвычайно эффектно в вечернем платье, ее с интересом рассматривали все. Она тоже осматривалась с большим любопытством. Компания была разношерстная, забавная и чем-то неприятная. Чем именно — Алекс определить не могла. Пока не могла. Но среду обитания предстояло изучить.
 Женя, улучив момент, прошептал ей:
 — Что мы все-таки здесь делаем? Особенно я…
 Он мучился и постоянно сжимался, поглядывая по сторонам застенчиво и боязливо. Он был совершенно чужой здесь. И купленный сегодня шикарный костюм с блесткой хоть и сидел на нем как влитой, но словно заставлял его поминутно проверять, не высовываются ли слишком далеко крахмальные рукава с дорогими запонками и вообще, застегнута ли ширинка. Бедный Женя. Но сейчас не до сантиментов.
 — Так надо, — лаконично отозвалась Алекс.
 — Предлагаю послать всю эту братию куда подальше и вернуться домой, от греха подальше, — предложил Женя.
 — Рановато, если не сказать больше. Женя помрачнел и посерьезнел.
 — Зато, когда я разозлюсь, будет поздно. Так что решай…
 Они сели за столик. Игорь открыл меню. В этот момент к нему подошел официант и что-то прошептал. Игорь кивнул, перевернул страницу меню, бегло глянул в него, закрыл его и встал.
 — Вы пока делайте заказ, я отлучусь ненадолго.
 Алекс посмотрела ему вслед долгим изучающим взглядом. Куда это босс так рванулся? Интересно.
 Женя рассеянно глазел по сторонам.
 — Какие же они все… Наглые, развязные, самодовольные… По телевизору насмотрелся… Хозяева жизни!
 Алекс накрыла его руку своей ладошкой.
 — Ну, потерпи… Я тебя очень прошу.
 — Да уж придется, — вздохнул Женя и погладил взглядом ее руку. — Вот только не знаю, насколько меня хватит.
 С Гошей на Чистопрудном бульваре сидела соседка по лестничной клетке тетя Катя. Женя попросил ее об этом одолжении. За деньги, разумеется.
 Гошка рисовал гуашью и лепил фигурки из пластилина. Соседка смотрела телевизор. На ее лице застыли одновременно неподдельный восторг и ужас.
 — И как только такое показывают… Это же безобразие сплошное, страх господний… И кто их на земле нашей родил, злодеев этаких?! И надо же — друг дружку находят как ловко…
 — Тетя Катя, бандиты — это которые из пистолета стреляют? — Гошка прицелился и сделал пальцем стреляющее движение в воздух. — Пх-х-х!
 Соседка оторвалась от телевизора.
 — И стреляют, сыночек, и убивают и просто мучают! А после с милицанерами водку пьют и деньги меж собой делят.
 — А мой папа водку не пьет, он ее не любит, потому что он мою маму любит и меня тоже. Да?
 — Про водку не знаю, не скажу, а что не бандит, это точно, — охотно согласилась с ним тетя Катя. — Бандиты в компьютерах не понимают, а отец твой с этой техникой так ловко управляется, что прямо завидно. Как к вам ни зайдешь — все сидит, кнопки эти перебирает… Такие, как твой папка, на злое дело не способны, от них только тишь в доме и благодать. А у богатых благодати не бывает. — Она вновь уткнулась в телевизор. — Вот гады!..
 — Тетя Катя, а почему мама с папой так долго не приходят? — заныл соскучившийся Гошка.
 — У них, видать, сверхурочная работа, во вторую смену… — отозвалась соседка, не отрываясь от экрана.
 На сцене шел показ мод, и большинство собравшихся в клубе увлеклись созерцанием полураздетых длинноногих манекенщиц, с ленцой шагающих по импровизированному подиуму. Женя сидел за столом один. Алекс вела с кем-то «светский» треп. Милованов не оставлял ее ни на мгновение.
 Внезапно он встал, заметив вошедшего в клуб человека, и стремительно пошел ему навстречу. Они сдержанно поздоровались и заговорили. Затем Игорь подвел его к Алекс и сказал весьма галантно:
 — Познакомьтесь. Юра, это Саша — самая обаятельная столичная девушка. И самая умная.
 Алекс внимательно оглядела Юрия. Нагловатый, плотного сложения мужчина средних лет. Он был одет довольно дорого, но весьма безвкусно — типичный вырвавшийся провинциал. Охрана на входе уважительно расступилась перед ним. Значит, отлично знала, с кем имеет дело.
 Алекс постаралась сохранить некоторую дистанцию, но в целом приняла предложенный тон и поэтому ответила мягко, с тенью слабой улыбки:
 — Не девушка — а финансовый советник.
 — Хорошо, тогда самый красивый финансовый аналитик в Москве, — согласился с ней Милованов. — А это Юрий Тобольцев. Очень серьезный региональный политик и бизнесмен. В скором будущем — завоеватель московского бомонда и глава крупнейшего в России медиа-холдинга.
 Тобольцев оценивающе откровенно разглядывал Алекс.
 — Финансовый аналитик, говоришь?.. И умная к тому же?
 — А что, не видно?
 — Медиа-холдинг, говорите? И телевидение? — заинтересованно спросила Алекс.
 Тобольцев продолжал бесцеремонно рассматривать ее.
 — Возможно… Надеемся… Вообще, сами-то мы люди простые, из провинции. Из той самой, где народ правды-матки ждет от телевизора. Вот и решили прикупить телеканал, дело-то хорошее, а? Истосковались русские люди по правде! — закончил он с пафосом, довольно неискусно притворяясь мужичком-простачком.
 Игорь во время разговора незаметно сканировал глазами присутствующих и что-то заметил.
 — Ребята, вы тут пообщайтесь, а я сейчас вернусь — отдам распоряжения официанту. О'кей?
 И исчез. Алекс снова пристально посмотрела ему вслед. Почему шеф без конца вскакивает и выбегает? Любопытно. Может, у него цистит или диабет и часто-часто надо пи-пи?
 — Значит, по финансовой части, говорите? Дебет-кредит, фьючерсы, траншишманши? — задумчиво спросил Тобольцев.
 — И дебеты, и транши….
 Юрий вдруг стал очень важным и смешным. Американка едва сдержалась, чтобы не прыснуть.
 — Что ж, нам такие нужны.
 Алекс ответила с вежливым кокетством и с четким пониманием своей собственной цены:
 — Но я стою недешево, вы в курсе? Мужичок-простачок хмыкнул.
 — Договоримся. Тобольцев слов на ветер не бросает.




 5


 Игорь подошел к сидящей за столиком к нему спиной высокой, отлично сложенной, крупной блондинке с тщательно взбитой прической.
 — Чуть свет — и я у ваших ног… — угодливо процитировал он из «Горя от ума» и присел рядом.
 Блондинка не поддержала его тона.
 — Милованов, а тебе когда-нибудь говорили, что ты пошляк? — прохладно спросила она.
 — Говорили, Мариша, но я не поверил, — усмехнулся Игорь. — Неужели Грибоедова запрещено цитировать? Сама-то ты как?
 — По-прежнему — жду обещанную Троянскую лошадку. — Марина пристально изучала его лицо, словно видела впервые.
 — Кобылка чистых кровей. От сердца отрываю! — патетически воскликнул Милованов.
 Марина стала еще серьезнее и холоднее.
 — Проконтролируешь, паяц?
 — Схема та же. Должно выгореть. Главное, у ОТВ огромная аудитория. А значит, должен быть умный хозяин. Ваш, — он помолчал и снова усмехнулся, — наш, я имею в виду.
 — Так… Деньги Юра взял. А дальше? — спросила Марина.
 — И тут же вложил. В сверхвыгодное и надежное предприятие. А оно, — Игорь развел руками, изобразив сожаление, — вдруг оказывается банкротом. Пшик, фуфел картонный! Обрушивается именно в тот момент, когда пакет акций выбрасывается на продажу. В общем, все денежки — тю-тю! А новые Юрочка найти не успевает, потому что в этом деле яичко потребно к Христову дню.
 — Ну, первое, допустим, несложно, — пробормотала Марина. — А как ты заставишь его вложиться в такую сделку?
 — Как Сергею объяснял — подкину Юраше одну красотку, она его уговорит запросто.
 — Надежная? — Марина не отрывала взгляда от Игоря.
 — Она втёмную сработает. Сама не будет знать всей правды. Мариша, все продумано! И кем? Самим Миловановым! — Игорь картинно откинул назад голову.
 Марина опять поразмышляла.
 — Клоун ты и фигляр! Ну, хорошо… А что за предприятие?
 — Тут вы должны мне помочь. Подсказать, кого может ожидать такая незавидная участь.
 — А если такого предприятия не найдется?
 — Быть не может, так не бывает! — уверенно заявил Игорь.
 — Хорошо. Обдумаем. И сообщим.
 — Только без промедлений, ладно? Если час икс, конечно, на дворе. — Игорь поцеловал Марину в щеку и встал. — Да, Мариша, не забудьте. Обвал — в установленные сроки. Не раньше и, главное, не позже… Если мы, конечно, хотим одного и того же.
 Он отошел, осторожно оглядываясь по сторонам.
 Марина насмешливо смотрела ему вслед.
 Женя сидел за столиком по-прежнему один и тосковал. Он давно уже прилично напился, и сейчас его переполняли злость, ревность и отчаяние. Он издали следил за тусующейся Алекс.
 Внезапно перед Женей вырос официант, и забытый всеми программист обрадовался нежданному собеседнику и слушателю.
 — Ну, скажи, чего они тут собрались? — тотчас обратился к нему Женя. — Кого они из себя строят? Политиков? Бизнесменов? Из них политики, как из меня флоппи-диск! Только и умеют, что людям на ноги наступать и наивным американкам лапшу на уши вешать. А спроси их, на каком прерывании у них компьютер, они лишь глаза вылупят! Они даже хард от софта не отличат, тупицы! Вот мы с тобой понимаем друг друга, а они просто делают вид… Налей-ка еще…
 Алекс видела Женю через стекло перегородки, отделяющей от нее столик, за которым тот сидел. Она подошла поближе, за ней неотступно следовал Тобольцев.
 «Как привязанный, — подумала Алекс. — Что же у него на уме, у этого бывшего приятеля Милованова?..»
 — Так вы хотите предложить мне что-нибудь конкретное, или это просто светская беседа? — спросила она его.
 — Давайте посидим вдвоем, обсудим это дело. Не возражаете? — тотчас отозвался Юрий.
 Алекс одним глазом глянула на часы, другим — проконтролировала Женю.
 — Давайте лучше постоим.
 Алекс незаметно приложила руку к стеклу, за которым сидел Женя. Он понял ее жест и приложил свою ладонь через стекло к руке Алекс.
 — Ну что ж… Можем и постоять. — Юрий оглядел зал. Жест Алекс он действительно не заметил. — Хотя в ногах правды нет. Так отец мой говорил. Покойный. Царствие ему небесное… Крепкий человек был. Мед собирал в тайге. А потом его медведь задрал.
 В ту же минуту появился очень довольный Милованов, потирающий руки.
 — Ну что, успели подружиться?
 — Типа того. Пообщались.
 — Давайте за стол: на закуску будет экзотическое блюдо — паштет из конской требухи. Его сейчас готовят. Ты как насчет этого? — спросил Игорь Юрия.
 — Проглочу, даже если подадут гадость. Это вы тут — столичные штучки, а я всеядный. — Тобольцев вновь подчеркивал свое происхождение, словно гордился им и противопоставлял себя всем окружающим.
 «Комплексует, — подумала Алекс. — Значит, легко поддается. И Милованов давно его раскусил».
 Юрий заметил кого-то в толпе и будто о чем-то вспомнил.
 — Я отойду на минутку. Свистни на требуху, Игорек, ладно?
 — Не вопрос, иди, иди… — Милованов посмотрел на стол, где сидел Женя. И насмешливо обратился к Алекс: — А твой Женя здорово нализался. Муж который.
 Она отозвалась без тени улыбки.
 — Ты, наверное, хотел сказать — муж моей сестры. Он меня приютил, когда твоя подруга предала нас обоих.
 Игорь несколько растерялся.
 — Я… я… не это имел в виду…
 Алекс посмотрела на Женю. Тот действительно уже почти прижался щекой к столу и был в опасной близости от тарелки. Можно сказать, в ней. И она, не обращая больше внимания на Игоря, решительно направилась к Жениному столику.
 — Мне кажется, тебе уже хватит, — строго сказала она ему.
 Тут подоспел и официант, сказал жалостливо:
 — Давайте я вам хоть салатик сменю, а то этот уже…
 Алекс взглянула на официанта так, что тому расхотелось шутить, а остро потянуло на волю, в пампасы, где можно вырыть себе норку, наподобие полевой мыши, спрятаться туда и не встречаться никогда больше взглядом с такими женщинами.
 А вот Женя бесстрашно поднял на нее мутные и несчастные глаза. И Алекс пронзила острая жалость, такая, которой раньше она за собой не замечала.
 — Меня тошнит от этих… — он окинул взглядом присутствующих и поправил очки, — жлобов… Ну, какое они имеют к нам отношение?
 Алекс постаралась быть мягкой.
 — Я уже объясняла тебе — нам нужно выяснить, с кем общается Игорь. Это важно!
 Женя посмотрел недобро.
 — Мне лично это совершенно не важно… Подонок и общается с подонками… С виду — приличные люди, а у каждого финка в кармане. Зазеваешься — тут же прирежут. Пойдем отсюда, не могу больше!
 — Ладно уж, пошли… — согласилась Алекс, помогла ему встать и повела шатающегося Женю к выходу.
 В квартире на Чистопрудном бульваре Гошка уже спал. Тетя Катя была по-прежнему поглощена телевизором.
 — Ах, ты моя кровинушка! — качала она головой, уставившись в экран. — И что же они с тобой сделали! Вот мужичье проклятое…
 В дверь позвонили. Соседка с сожалением оторвалась от телевизора, поднялась и открыла. И обомлела, увидев нетрезвую физиономию Жени. Алекс практически втащила его в квартиру на своих плечах и посадила на диванчик в кухне. Ошарашенная соседка застыла на пороге.
 — Что это с ним?
 Женя уперся в нее туманным взглядом и ткнул пальцем.
 — А это еще кто?
 — Ты чего, Жень? Соседка я твоя, — тетя Катя…
 — Сосе-е-е-дка! — издевательски протянул он. — Соседки все дома сериалы смотрят.
 А такой был приличный человек… — осуждающе покачала головой тетя Катя. — И мама у него такая хорошая, Анна Денисовна… Все мужики одним миром мазаны! А я-то, грешная, всю жизнь на тебя косилась, Александра! Думала, ты тут заправляешь у Тимофеевых, вечно недовольная ходишь — ни здравствуй, ни прощай! А оно вон как на самом деле! Ты, выходит, вечной мученицей при нем состояла, а он от людей правду утаивал, твой-то.
 Она кивнула на Женю и сделала характерный жест, щелкнув себя пальцем по горлу.
 Женя соседкину тираду почти не осознал, он с трудом держался даже на стуле. Алекс, чтобы прекратить тети Катину исповедь, быстро сунула ей деньги.
 — Извините, Екатерина Васильевна. Ему нехорошо.
 Соседка проворно схватила деньги и засунула их в бюстгальтер.
 — Да им всегда нехорошо. Зато нам отлично! Хоть стой, хоть падай! Алкаши!
 Алекс выпроводила соседку и перетащила Женю в комнату, где спал Гошка. Там и свалила на кровать. Женя рухнул, как башни всемирного торгового центра в Нью-Йорке. Это потому, что у него все уже двоилось.
 — Вот, значит, что такое русский мужик. Много о нем слышала, наконец увидела… — скривилась Алекс. — Хоть ботинки бы снял…
 — Не нравятся русские? — пробубнил Женя. — Ну и отвалите!
 — Я спать пошла, — сказала Алекс и отправилась в другую комнату.
 Женя закричал ей вслед, пытаясь приподняться:
 — А супружеские обязанности? Муж я или не муж?
 И вновь упал на кровать. Алекс на мгновенье задержалась, повернулась и с иронией посмотрела на Женю.
 — Н-да… Муж — объелся груш. Так это по-русски называется? .
 Ей снова стало его жалко — несчастного, брошенного женой, неприкаянного человека. Такого умелого возле компьютера и беспомощного во всех остальных делах. Такого милого и смешного.
 За окном загремел поздний трамвай… Алекс глянула в окно и улыбнулась — спокойно, терпеливо, ласково, как улыбаются настоящие женщины и матери. Она вернулась, подошла к Жене, стащила с него ботинки и брюки, сняла пиджак и рубашку — он даже не пошевелился — прикрыла пледом и ушла, тихо притворив за собой дверь.
 Утром Гоша сидел возле спящего отца, боясь его разбудить. Наконец тот с трудом разлепил непослушные глаза и взглянул на часы.
 — Пап, ты проснулся или не совсем? — поинтересовался Гошка.
 — Не знаю… — с трудом пробормотал Женя. Ему было очень плохо. — А мама где?..
 — На работу ушла. Ты спал.
 Женя оторвался от подушки. Он сразу все вспомнил… Клуб, работа, Алекс… Пустые бутылки водки на его столе… Сколько же он вчера выпил?.. Какой стыд!.. Просто позор!.. Как это Женя докатился до вчерашнего безобразия?! Его мутило.
 — Мама уже ушла?! Елки-палки!
 Он вскочил и начал лихорадочно натягивать одежду. Гоша смотрел на него непонимающе. Он чувствовал: с отцом что-то не так. Губы у мальчика начали дрожать.
 — А почему мама уехала одна, а ты остался? Сон досматривал?
 Женя привлек сына к себе. Его терзала совесть. Болела голова.
 — Да, малыш. Не расстраивайся. У нее работа раньше начинается, а я потом маму догоню. В садик только тебя заброшу и помчусь. Чаю бы еще успеть выпить…
 — Вы теперь вместе работаете, да? — не отставал сын.
 — Вроде того.
 — А кто там главней — ты или мама?
 Женя закончил одеваться по пути в ванную. А потом, подумав, сунул голову под холодную воду. Боль стала уменьшаться…
 Гошка неотрывно следовал за отцом.
 — Кто главнее? А ты как думаешь, сын, кто в семье главный: мужчина или женщина?
 Гоша ответил серьезно:
 — Раньше мама говорила, что ты не мужик, а теперь она так не говорит. Значит, ты теперь главный, да?
 Женя плеснул холодной водой себе в лицо.
 — Вот именно, мы с тобой оба мужики и оба главные! Пусть все об этом знают! Правильно?
 — Ага! — радостно завопил Гоша. — Мужики, пап, главные, и я тоже, только пока еще маленький, да? А знаешь, мама так на тебя утром смотрела…
 Женя растерялся, качнулся и присел на край ванны.
 — Смотрела?.. Как? — тихо спросил он. С его волос капала на пол вода.
 — Она вошла в нашу комнату на цыпочках, — начал рассказывать Гошка. — Я уже не спал, но сделал вид, что сплю. Мама остановилась возле тебя и стояла долго-долго. И была такая задумчивая и улыбалась. Чуть-чуть. И глаза у нее были добрые и ласковые такие.
 — Ласковые? — пробормотал потрясенный Женя.
 — Ну да! — кивнул Гошка. — Я сейчас налью тебе чаю! Чайник еще горячий! И мы успеем с тобой в сад, ты не волнуйся!




 6


 Секретарша Джуди и Джеф разговаривали на повышенных тонах. Их конфликт стал острым и перешел все границы допустимого.
 — Я тебе больше не нужна! — кричала в неистовстве Джуди. Она плохо владела собой. — Ты любишь эту суку и хочешь ее поиметь! Я знаю!
 — Она не сука, а наш босс, — хладнокровно ответил Вильяме.
 Ему было противно выяснять отношения с женщиной, да еще в таком тоне, но выбора не оставалось. Не стоило начинать этот пустой, не нужный ему роман. Но что теперь сожалеть о содеянном!
 — Расчетливый ублюдок! Думаешь, тебе все можно?! Ненавижу! — орала разъяренная Джуди.
 — Заткнись, если не хочешь потерять работу! — рявкнул в ответ Джеф, окончательно потеряв терпение.
 Джуди замолкла и глянула на него с ужасом. Она давно терзалась из-за его холодности, его откровенного равнодушия, она мечтала видеть его совсем другим… Но эта задача оказалась Джуди не по силам. Вильяме не любил ее. Это было так же ясно, как прогноз погоды для Калифорнии.
 А вот на душе у нее было тоскливо.
 Не менее мрачно чувствовал себя и Джефри. Ему тоже приходилось нелегко… Но любимая им женщина осталась теперь за океаном, а мысли о реальном богатстве и власти над компанией сделали Джефа, прагматика до мозга костей, по-настоящему жестким и безжалостным. Он словно мстил за свои обиды и сводил счеты с Алекс, прежде всего. И Джеф решил идти до конца, чтобы победить в этой суровой жизненной схватке и уничтожить свою соперницу. Свою Алекс. Женщину, которую он когда-то любил, но постарался вычеркнуть из своей жизни. После того, как она вычеркнула его из своей… Деловое партнерство с Алекс Вильямса не устраивало.
 И сейчас в его озлобленном сердце не осталось места для любви и жалости.
 У Саши было отличное настроение. Она ехала в шикарной машине, за рулем которой сидел чернокожий водитель в костюме с галстуком и форменной фуражке. Саша с интересом смотрела по сторонам. Стекло, отделяющее шофера от Саши, опустилось. Водитель обратился к ней.
 — Скоро Ниагара, мисс Тим. Куда едем?
 — Прямо к водопаду, Голиаф, и как можно ближе к краю. О'кей?
 Зазвонил телефон в машине. От неожиданности Саша вздрогнула. Но уже не слишком сильно — привычка брала свое. И ответила:
 — Хэлло… — Она слушала несколько секунд хмуро и раздраженно, а затем перебила секретаршу, верещавшую, не переставая, о каких-то неотложных делах в компании: — Джуди, очевидно, вы забыли самое главное! По всем текущим вопросам обращайтесь отныне к мистеру Вильямсу. Да, по любым! Он теперь за меня. Считайте, что я исчезла… Или в длительном отпуске… Бессрочном.
 Саша хмыкнула, открыла бар, пару секунд изучала его содержимое, затем налила себе в фужер из бутылки с яркой этикеткой и сделала глоток.
 — Как думаешь, Голиаф, почему люди спиваются?
 Водитель осторожно пожал плечами.
 — Не знаю, мисс Алекс. Может, виноваты гены?
 — Глупости! — заявила Саша. — Люди спиваются, когда им чего-то не хватает. А может, когда у них всего много… В общем, это практически одно и то же.
 — Мне это непонятно, мисс Алекс.
 — Да что вам тут понятно, у вас тут страна непуганых эскимосов… — пробормотала Саша по-русски.
 Тоска не оставляла ее в покое. Саша мучилась от безделья, хотя совсем недавно в Москве стонала по поводу своей огромной нагрузки. Она терзалась по дому, хотя всего неделю назад мечтала оттуда сбежать. Она без конца вспоминала сына, хотя раньше отнюдь не выглядела любящей матерью.
 Но все резко изменилось в короткий срок. А Джеф, блестящий красавчик Джеф, рядом с которым Саша просто млела и теряла голову точно так же, как Джуди, не слишком спешил к Саше на свидания. Он увлеченно работал, делал деньги, заставлял их тоже работать… И Саша потихоньку закипала.
 Голиаф помолчал.
 — Это русский язык?
 — Да. Великий, могучий, свободный…
 Шофер, конечно, не понял ни Сашиной иронии, ни смысла произнесенной ею фразы.
 — Русский — красивый. И трудный. Похож на китайский.
 — Почему? — удивилась Саша.
 — Ни слова не поймешь.
 Саша раздраженно нажала кнопку, и звуконепроницаемый стеклянный экран плавным подъемом отделил от нее водителя. Тот слишком много болтал и позволял себе рискованно шутить. Хотя Саша допустила ошибку сама — не стоило с ним заговаривать. Обслуга — она и есть обслуга, ей всегда надо сразу указывать на ее место.
 Через несколько минут Саша стояла у парапета водопада и смотрела вниз. Какая красота… Опасная и величественная.
 Саша была слегка пьяна. Вокруг бурлила жизнь, такая же кипящая, как сам водопад. Рядом застыл Голиаф. Он внимательно следил за нетрезвой хозяйкой. Хороший слуга.
 Саша повернулась к нему и распорядилась:
 — Голиаф, я хочу шампанского! И открой его здесь.
 Водитель вежливо улыбнулся, не понимая, как следует реагировать на это указание.
 — Вы шутите, мисс Алекс?
 Саша снова отвернулась лицом к водопаду.
 — Нисколько! Пойди и принеси! Хочу выпить именно здесь.
 Голиаф понял наконец, что это не шутка, и его лицо стало озабоченным.
 — Но, мисс Алекс, вы ведь отлично знаете, что это запрещено! Это общественное место, здесь нельзя даже пить пиво.
 Саша обернулась и отчеканила, на сей раз отчетливо и жестко:
 — Немедленно принеси из машины бутылку шампанского, лед и фужер! Все остальное не твоя забота. Ясно, Голиаф?
 Он испуганно кивнул и исчез.
 Толпы многочисленных туристов вокруг Саши улыбались и фотографировались на фоне водопада. Парами или семьями. Почти все они были с детьми. Люди проходили мимо, разговаривая и смеясь. Они слегка касались Саши плечами или рукавами. Саша старательно улыбалась им хорошей, хотя и не вполне трезвой и деланой улыбкой. Они улыбались в ответ. Но шли дальше, не задерживаясь, как бы моментально забыв о ее, Сашином, существовании. Как будто ее вообще нет на свете, вместе со всеми ее акциями, должностями и миллионами.
 А есть ли она в действительности? Может, ей самой все это — Америка, Джеф-красавчик, компания «Тим Твинс» — пригрезились, примерещились?
 Внезапно ей показалось, что стоявший неподалеку молодой мужчина в клетчатой ковбойке и голубых джинсах, с ребенком, оседлавшим его шею, и улыбающейся спутницей… Что они, эти трое… Что это как будто… Как похожи они на Тимофеевых… На Женю, Сашу и Гошку…
 Вернулся Голиаф, держа в руках шампанское, лед в вазочке и фужер. Поставил все на парапет.
 — Извините, мисс Алекс, шампанское было открыто, а непочатой бутылки в машине нет. Съездить в Ниагару?
 Саша взглянула на принесенное.
 — Ладно, наливай из этой.
 Голиафу было явно не по себе, он мялся, топтался не месте, но послушно исполнил волю своего босса: налил и почтительно отошел. Саша подняла фужер, долго рассматривала шампанское на свет, а затем медленно вылила в водопад. Поставила фужер обратно. Обернулась и стала вглядываться в середину толпы, кого-то выискивая взглядом…Ну вот, нашла наконец: мать, отец и маленький сын… Она только теперь обнаружила, что эта веселая троица — всего лишь китаец с китаянкой, и с ними маленький китайчонок, а вовсе не…
 Саша сняла темные очки и вытерла мокрые глаза. У нее явно не в порядке нервы. Надо немедленно взять себя в руки, иначе будет совсем плохо.
 Она глянула вниз. Там в самое чрево водопада заплыл маленький туристический пароходик, переполненный туристами в синих полиэтиленовых чехлах. Клубы водяных брызг окутали пароходик, и он растворился в белом облаке, исчезая из глаз. Саша, как зачарованная, смотрела на это волшебство. Потом взяла бутылку, размахнулась и зашвырнула ее далеко-далеко, в самые глубины водопада. Для чего ей все это — американские красоты и чудеса, китайцы, напоминающие ее собственную семью, отличное шампанское?.. Это лишь усиливало ее тоску, делая ее непереносимой.
 Люди смотрели на нее с недоумением и осуждением. Обойдется Ниагара без ее шампанского и битого стекла.
 И Саша сказала Голиафу, пряча глаза:
 — Едем отсюда…
 До середины дня Саша изнывала от безделья дома. Она сидела на диване, шикарно одетая, и, зевая, смотрела телевизор, отпивая из фужера. Вскоре она обнаружила, что бутылка перед ней почти пуста. Посмотрела на часы — четверть третьего. И набрала уже знакомый номер.
 — Джуди? Это я! Соедини меня с Джефри. Последовала длинная пауза. Затем в трубке вновь раздался голос Джуди:
 — Извините, мисс Алекс, но мистер Вильяме сейчас занят. Он просил передать, что лимузина сегодня не будет, он необходим для нужд компании. Но я попытаюсь найти замену…
 Саша изменилась в лице и, не дослушав, прервала секретаршу почти разъяренно:
 — Что такое!? Кому он там еще нужен? А у меня вы спросили, что я об этом думаю?! Или я уже ничего не решаю?!
 Джуди ответила робко:
 — Но… мисс Алекс, я не успела договорить. Мистер Вильяме приедет к вам сам. Через час. Сразу, КЭ.К освободится. Он просил вам это передать.
 Саша сразу остыла и проворчала недовольно, но уже беззлобно:
 — С этого и надо было начинать, а не с лимузина.
 — Извините, мисс Алекс, вы правы, — сказала Джуди.
 Саша положила трубку и вздохнула одновременно с саркастической и покорной улыбкой. Сделала последний глоток, опустошая бутылку.
 — Ну вот. Жизнь с настоящим мужиком. Наконец-то.
 Она утешала саму себя и очень надеялась, что блестящий Джеф Вильяме поможет ей развеять тоску и сделает ее жизнь другой, не такой унылой, как сейчас. И вообще, в Москве, издалека, ей все представлялось совсем иначе… Казалось, что едва она ступит на эту благословенную американскую землю, как тотчас станет счастливой, богатой и уверенной в себе… И что получилось?.. Но разве можно угадать, что тебя ожидает?..
 Саша уставилась в окно в нетерпеливом ожидании Джефри.
 В офисе компании «Тим Твинс» Джуди тоже опустила трубку на телефон и сделала неприличный жест.
 — Вот ты его получишь, стерва! Он мой…
 Саша продолжала лежать на диване. Время шло. Точнее, оно еле тянулось. Джеф не появлялся. Она со злостью вырубила телевизор и крикнула в темный экран:
 — Придурки! Дэйзи! Служанка не отвечала.
 — Дэйзи, мать твою! — крикнула Саша уже по-русски.
 Китаянка бесшумно возникла будто из ниоткуда.
 — Да, мисс Алекс.
 — Принеси чего-нибудь выпить! И покрепче, — велела Саша.
 — Чего именно? — хладнокровно осведомилась Дэйзи.
 — Водки.
 — Вы же не держите водку, — удивилась служанка. — Есть виски. Подать?
 — Водки нет?! Что за дом такой, без водки? Как вы вообще живете? — возмутилась Саша.
 — Простите?
 Китаянка взглянула на нее изучающе-пристально. Саша испугалась. Неужели эта тварь что-нибудь заподозрила?! Нет, только не это…
 Саша сразу немного остыла.
 — Нет, ничего… Это я так просто, не обращай внимания…
 — Я сейчас распоряжусь послать за водкой, — невозмутимо сказала китаянка.
 — Не надо. Принеси… — Саша задумалась (чего бы ей попросить?) и внезапно спросила: — Дэйзи, а у тебя есть семья?
 И вновь совершила непростительную ошибку. Разве мисс Алекс могла этого не знать?
 Китаянка вновь удивилась, но привычно постаралась ничем не проявить своего удивления.
 — Конечно, мисс Алекс, у меня внуков одних только семеро, вы забыли?
 — И что, они все живут с тобой? Дэйзи изумленно подняла брови.
 — Со мной? Все? Ну что вы, мисс Алекс, это было бы слишком неудобно. С нами лишь двое детей и пять внуков, а еще два внука в соседнем доме, с дочкой и зятем.
 — А какую водку вы пьете — китайскую? Свою?
 — Это очень хорошая водка, — почтительно отозвалась служанка. — Мой старик и все дети предпочитают именно нашу водку. С местной никакого сравнения. Мы ее покупаем в Чайна-тауне, в маленьком семейном магазине.
 — В семейном?
 — Конечно. У нас в Китае принято считать, что в семье всегда все надежней — даже водка. Поэтому у нас такие большие семьи. И дружные, мисс Алекс.
 Саша опять задумалась.
 — Знаешь, Дэйзи, когда будешь снова покупать водку, купи мне тоже, ладно? Хочу семейной водки попробовать. Надоело все…
 Китаянка поклонилась.
 — Как прикажете, мисс Алекс. И вышла из комнаты.
 Саша сказала по-русски:
 — Сопьешься тут с вами окончательно. С тоски…
 Она взглянула на часы — четверть шестого.
 — Нет, ну что за дела? Где же Джеф? Или он водит меня за нос?!
 Саша вновь набрала знакомый номер.
 — Джуди, это я. Где мистер Вильяме?
 Джуди ответила нерешительно:
 — Он только что уехал. С Доналдом. На лимузине. Сказал, у него важные переговоры, что-то насчет импорта стали в США. Или экспорта. Точно не помню…
 Саша стиснула зубы.
 — А мне он ничего не просил передать?
 — Нет, мисс Алекс. Я бы тут же с вами связалась.
 — Немедленно найди его по мобильнику, пусть Джеф позвонит мне.
 — Я только что пыталась, но сотовый отключен, — с еле уловимыми злорадными нотками в голосе сказала Джуди. — Вы же знаете, мистер Вильяме очень не любит, когда его беспокоят на переговорах.
 Саша швырнула трубку и заорала на весь дом:
 — Дэйзи! Тащи сюда виски или что там у нас есть!
 Выпив еще, Саша отправилась в ванную, прихватив с собой бутылку. Зазвонил телефон. Саша погрузилась в ванну с головой, потом вынырнула. Телефон трезвонил по-прежнему. Кому там неймется? Саша наконец злобно сняла трубку.
 — Хэлло!
 — Алекс, это я, Сол Шпигель, — услышала она. — Я все же хотел узнать… Вся эта история с акциями… Раз уж ты сама позвонила… Что все это значит, в конце концов? Я не могу спокойно есть. Просыпаюсь по ночам, не в силах вспомнить ни одной молитвы. Крепился, понимаешь, крепился… Нет, думаю, не выдержу — позвоню, узнаю, в чем дело. Все, что происходит с тобой, это нормально? А, девочка?
 — Нормально, — равнодушно ответила Саша.
 Чего от нее хочет этот старик? Что он непрерывно к ней пристает?! Прямо уже достал!..
 — То есть? — оторопел Шпигель.
 — Все так и должно быть.
 — И с акциями?
 — С ними тоже все отлично. Как планировалось. И не звонила я тебе, не переживай.
 Она дала отбой и снова нырнула…
 Шпигель стоял в своем доме у окна, растерянно слушая короткие гудки в трубке.
 — Что происходит? — спросил он сам себя. — Кто из нас двоих сошел с ума: я или все остальные? Я — вряд ли. Как говорила моя бабушка Фрума Шлемовна, чтобы сойти с ума, надо-таки сперва его иметь. — Он подошел к зеркалу и посмотрел на свое отражение. — Мне нужен раввин. Или психиатр. Раввин-психиатр… А лучше — два раввина. И два психиатра. — Он снова поизучал себя в зеркале, отыскивая на своем лице следы безумия. Высунул язык, подергал себя за уши. — Наверное, это и есть маразм. Хотя, если подумать, не такой я и старый… — Он помолчал. — А, может, это Бог меня карает? Но за что?
 Шпигель по-детски искренне удивился и пожал плечами. Он не верил в то, что совершил столько тяжких грехов. И он никак не мог понять, что вдруг произошло с его любимицей Алекс.
 — Господи, за что ты меня так наказываешь? Честное слово, я этого не заслужил! Посмотри, сколько вокруг меня людей! Почему бы тебе не заняться ими?




 7


 В компьютерном центре «Русской платины» работа кипела вовсю. Появился системный администратор Валера. Он явно был в хорошем настроении.
 — Ну, господа программёры, как настроение? — начал он разговор.
 — Ничего, нормально, — отозвался сосед Жени. — Но есть одна проблема.
 — Какая?
 — Зарплату бы надо повысить.
 — Это в бухгалтерию, — отрезал Валера и тотчас помрачнел.
 О деньгах он беседовать не собирался.
 — Да у них там сумасшедший дом какой-то, Сетап и Геморрой! — сказал программист. — Бегают, орут постоянно! Им не до нашей зарплаты. Скоро попрут нас всех отсюда, чувствую.
 Валера его резко оборвал:
 — Ты, давай, не гони волну раньше времени, а то первым отлетишь!
 От его хорошего настроения не осталось и следа. Системный администратор подошел к Жене. Тот хмуро смотрел в монитор.
 — Ну, как наш признанный гений? — попытался вернуться в прежнее русло Валера.
 Женя бросил на него угрюмый взгляд. Теперь начальник свалился ему на голову… В висках продолжало ломить. Надо бы выпить болеутоляющее…
 — Ну-ну, пошутил.
 Женя не реагировал, продолжая работать, и тогда Валера сменил тему.
 — Слушай, а ты давно женат на Александре Ильиничне?
 Женя не повернулся.
 — А тебе какое дело? Тебе нравится лезть в чужую личную жизнь? Своей мало?
 — Да нет, я так просто… — начал оправдываться Валера, словно не заметив его грубости. — Интересная женщина… И поведения такого стала… нестандартного. Сильно изменилась.
 Женя спросил с явной неприязнью:
 — Это ты о чем?
 — Ну, вообще… А почему ты так возбудился? Ты ничего такого не думай…
 Женя наконец повернулся к нему и спросил злобно и внятно:
 — Ты что имеешь в виду?
 Валера пожал плечами. Он не собирался умолкать.
 — Да так, ничего… Просто все вроде по кабинетам сидят, а ее на работе не застанешь. То она в ночном клубе, то в ресторане… А то, глядишь, еще где… — Его тон стал сочувственным и ободряющим. — У вас, наверное, свободная семья? Сейчас это принято — без проблем, я знаю…
 Взбешенный Женя вскочил и заехал кулаком в челюсть Валере. И выскочил из комнаты.
 Системный администратор схватился за щеку и испуганно пробормотал:
 — Что это с ним? Чего я такого сказал? Все мрачно молчали. Один из программистов, сосед Жени, не выдержал:
 — Ты бы, Валер, не жене его завидовал, а лучше делом занялся… Программу его защитную хорошо посмотрел? Мы-то взглянули внимательно: из нас тут всех рядом с ним никто не валялся. Это — другой класс, наивысший, сечешь? Совершенно иной уровень мышления! И его не стыдно признать! А из-за тебя нас и премии лишат, глядишь, и поувольняют всех на фиг!
 Женя быстрым шагом, в полном отчаянии, мчался по коридорам, — так, что от него шарахались окружающие. Спустился к выходу и вышел на улицу, хлопнув дверью. И рванул дальше, не разбирая дороги, сам не зная куда. На ходу он достал мобильник. Пальцы автоматически нажали нужные кнопки, и на табло телефона высветилось «Алекс», затем ее номер. Но автомат дал неутешительный» ответ: «Абонент не отвечает или временно не доступен».
 Женя свернул за угол и наткнулся на мужичка, который тащил сумки, доверху загруженные пустыми бутылками.
 — Чего, не видишь, куда прешь? — заорал мужик. — Помоги лучше!
 От неожиданности и общей неопределенности своего положения Женя послушно молча взял сумки и помог мужику дотащить их до палатки по приему стеклотары.
 Возле нее Женя застыл, тупо глядя, как мужик выкладывал бутылки, а приемщик аккуратно расставлял их в ящики. Мужик и лысоватый приемщик с удивлением искоса рассматривали Женю.
 — Ну, чего совсем приуныл? Давай присоединяйся! — предложил приемщик. — Поработаешь — от души оттянет! И на бутыль заработаешь.
 — Неужели такой прибыльный бизнес? — удивился Женя. В голове у него все еще слегка шумело.
 — Не жалуемся, — хмыкнул приемщик. Женя вынул мобильник и набрал другой номер.
 — Тетя Катя, я тут задерживаюсь… Вы заберете Гошку?.. Спасибо.
 — Видишь, вон там «газель»? — показал Жене лысоватый приемщик. — Давай, парень, тащи склянки! Расчет на месте. И без налогов.
 — А он их и так не платит! — сказал мужик и сплюнул. — Не с чего.
 Он вытащил последнюю бутылку и ушел.
 — Ну что, малооплачиваемый, как тебя звать-то? — поинтересовался лысоватый.
 — Женя.
 — Вот и заработай, Женя, жене на цветочки, а сыну на мороженое.
 И Женя начала таскать, как грузчик, тяжелые ящики в «газель». Потом пришла другая машина, а Женя все грузил. И еще одна «газель»…
 Пусть он ушел с работы, зато сегодня он получит хотя бы немного денег и принесет их в дом… Иначе уж очень стыдно… Мужик он, в конце концов, или не мужик?.. А «Русская платина»… Такие фирмы не про него… Работал Женя долго, день уже стал клониться в сумерки. Уставший, отворачивая на ходу закатанные рукава рубашки, Женя подошел наконец к приемщику. Тот достал деньги и протянул их Жене.
 — Если хочешь — приходи еще. Я всегда тут по утрам и вечерам.
 — Может, приду, — кивнул Женя/ Все-таки это приработок… Хотя и небольшой…
 — Только ты, когда эту тяжесть поднимаешь, спину не гни и ногами пружинь, — дружески посоветовал лысоватый мужичонка. — А то позвоночник ныть будет. Придется в бассейн записываться. Опять же платить…
 — Спасибо за науку. Учту, — пробурчал Женя и отправился домой.
 Проходя мимо цветочного лотка, он остановился. Внимательно посмотрел на аккуратно расставленные на витрине цветы.
 — Пожалуйста, одну белую розу… Самую красивую.
 Пока продавщица выбирала розу и заворачивала ее, Женя снова позвонил Алекс. Но она опять оставалась «недоступной».
 Алекс привез домой на своей машине Тобольцев. Он явно настроился на их совместную и результативную работу.
 Алекс попрощалась, вышла и двинулась к подъезду. И в ту же минуту во дворе появился уставший Женя с розой. Он шагал домой с некоторой слабой надеждой на прощение за свое бегство с работы и вспоминал слова сына о том, как смотрела на Женю Алекс. Если это правда…
 Но Женя увидел машину, потом Алекс… Сравнил два «мерседеса» — этот был другой. Значит… Вспомнил слова Валеры… Это поганый закрытый клуб… Настроение у него испортилось окончательно.
 Он обессиленно опустился на скамейку и бросил рядом никому не нужную, сразу поникшую белую розу. Зазвонил мобильник, Женя глянул на высвеченный номер, отбил звонок и сунул трубку в карман. И продолжал сидеть, опустив голову…
 Алекс вошла в квартиру веселая. Ей навстречу бросился радостный Гоша.
 — Мама! Наконец ты пришла! А то мне скучно сидеть одному.
 — А где папа? — спросила Алекс.
 — А он не приходил.
 — Как не приходил? — удивилась Алекс. — А кто же тебя забрал из садика?
 — Тетя Катя. Ее папа попросил. По телефону.
 — Тетю Катю? Интересно…
 Алекс достала мобильник из сумки и улыбнулась Гоше.
 — Представляешь, а у меня телефон, оказывается, отключен. А я и не знала… Наверное, папа мне звонил.
 Она набрала Женин номер, но тот не отозвался. «Абонент не отвечает или временно недоступен», — сообщил механический голос.
 Домой Женя вернулся поздно вечером, специально выждав время. Он ступал неслышно, полагая, что все уже спят, но Алекс сидела на кухне возле настольной лампы и читала. Взглянув на Женю, она спросила:
 — Ужинать будешь? — Алекс пристальнее всмотрелась в его лицо. — Ничего не случилось?
 Женя молча налил воду в вазу и поставил в нее белую розу.
 — По-моему, я уволился, — мрачно сообщил он. — В остальном — полный порядок.
 Алекс удивилась.
 — Почему? Женя молчал.
 — Твое увольнение — это очень серьезный и неосмотрительный шаг. Как же мы теперь справимся? А почему ты все-таки ушел? Объясни…
 Женя помялся.
 — Потому что я не могу работать с этими… пресмыкающимися… Это не люди! Ящерицы какие-то… И зачем? Неужели ты думаешь, что с ними можно иметь дело? Они в любом случае обманут и кинут. Они все — бандюки и подонки! И этот твой Милованов в первую очередь!
 — Глупости! — сказала Алекс укоризненно. — Он для нас всего лишь возможность маневра. Не более того.
 — Да какого такого маневра?! — закричал Женя. — Он тебя подставит и сдаст! В любой момент, не задумываясь!.. Ты не понимаешь, что это за тип! И не надо тебе больше туда ходить!
 — А наши планы?
 — Планы? В конце концов, я мужчина. У меня есть голова, ноги, руки. Проживем!
 Алекс спокойно положила пакетики чая в две чашки. Она была готова к самым непредсказуемым поступкам Жени, однако так быстро, в самом начале, когда все только разворачивается… Пока ее подставил сам Женя, не желающий сознавать свою вину. Но сказать ему об этом прямо Алекс не решилась.
 — У тебя и раньше были различные проекты.
 — А теперь всплыли! Теперь ведь все изменилось! Раньше тебя не было рядом со мной, а без тебя — невезуха, долги. — Женя помолчал и заговорил увереннее: — У меня есть идеи — супер! Таких нет еще нигде и ни у кого в мире! Если довести их до ума, мы заживем, как белые люди! И никакой Милованов нам не нужен!
 Он искренне верил в то, что говорил. Ему сейчас хотелось лишь одного — заставить Алекс любыми способами, правдами и неправдами, уйти из «Русской платины», оставить этих подлых людей, который пялят на нее глаза и распускают при виде ее грязные слюни. Ему нужно, чтобы Алекс была дома, при Жене, при Гошке, тихая, послушная, ручная… А не такая вот бизнес-вумен, для которой работа и борьба — это настоящая жизнь.
 Но переделать Алекс было невозможно. И потом Женя, в своем естественном эгоизме, забывал главное — Алекс задалась целью вернуть себе то, что у нее украли. И не собиралась сворачивать с намеченного пути.
 — Знаешь, я не привыкла проигрывать, — заметила она. — И я не могу бросить это дело на полдороге. А Милованов, вероятно, не такой уж законченный мерзавец. Есть же в нем что-то человеческое… Я попробую с ним поговорить, выяснить…
 Женя покосился на нее скептически. На душе у него стало еще тяжелее. Нет, Алекс не про него… Даже несмотря на ее ласковые взгляды по утрам, как рассказывал Гошка… Или сыну померещилось?.. Мало ли какие фантазии залетают в детские головы… Сыну просто очень хочется помирить маму с папой…
 — Что ж, попробуй… — пробурчал Женя. — Только бесполезно все это. Во всяком случае, я туда больше не пойду. Не могу работать с подонками. С души воротит.
 Говорил он твердо, и Алекс поняла, что его решение окончательное и обжалованию не подлежит.




 8


 В дверь кабинета Милованова просунулась голова системного администратора Валеры.
 — Можно, Игорь Петрович? Игорь махнул рукой.
 — Давай.
 — Здрасьте, Игорь Петрович… — промямлил Валера, входя.
 — Чего у тебя? — нетерпеливо спросил Милованов. — Не тяни! У меня абсолютно нет времени.
 — Игорь Петрович, новый программист, гений наш, третий день не является на работу… — выдавил из себя Валера.
 Игорь удивился.
 — Да? Ну и хрен с ним! — и усмехнулся. Зачем ему этот гений?.. Его и взяли-то по просьбе Алекс… Милованов прекрасно обойдется и без него.
 — Но… работа стоит, — жалобно промямлил Валера. Он явно боялся шефа. — Новая защита так и не установлена.
 — Поручи кому-нибудь.
 — Хорошо… — поколебавшись, отозвался Валера и пошел к двери, но остановился на пороге. — Только… программа ведет себя как-то странно… Заходишь, а там хрень какая-то начинает ползать с хвостом и надпись такая выскакивает: «Вступаете в ДООР!»
 Милованов стал раздражаться.
 — Куда?
 — В Добровольное общество охраны рептилий. Не знаю. Наверное, шутка. Прикол, типа.
 — Грубая шутка, — пробурчал Милованов и уставился на системного администратора. Взгляд босса стал мрачен и темен. Валера пугливо мгновенно выскользнул из кабинета.
 Игорь снял трубку и набрал номер.
 — Галя? Это я, — сказал он. — Как там Катюшка? Здорова? Ладно. Скоро заеду, а то вечером занят. Жена моя не собиралась сегодня к вам, не знаете? Если появится, дайте мне знать. Да, звоните на мобильный.
 Миловановский «мерседес» стоял в пробке на Рублевском шоссе. Игорь смотрел на часы и нервничал, не пытаясь скрыть раздражение.
 — Говорил же, по Новой Риге надо было ехать, а не по Рублевке! Вот парься теперь, время теряй!
 Водитель смотрел виновато.
 — Игорь Петрович, мы бы там на окружной все равно застряли, лучше бы не вышло.
 — А ты не рассуждай, вышло — не вышло, а делай, что тебе говорят. Ясно?
 — Ясно, Игорь Петрович, извините, — пробормотал шофер.
 Милованов прикрыл глаза и сосредоточенно забарабанил пальцами по кожаной обивке сиденья. Зазвонил мобильник. Игорь включил трубку.
 — Да! — Он слушал, недовольно морщась. — Она, значит, тоже едет? Ладно, тогда сегодня меня не ждите. Катеньке скажите, что папа занят, но завтра приедет обязательно. До свиданья. Разворачивайся, возвращаемся в контору! — резко бросил он водителю.
 Тот окинул оценивающим взглядом загруженную дорогу.
 — Понял, Игорь Петрович. Боюсь, настоимся до светофора. Вон чего делается, сами видите…
 Игорь распорядился холодно:
 — Разворачивайся, говорю! Через осевую. С мигалкой.
 Водитель неуверенно взглянул на шефа, но не подчиниться не рискнул. Он вытащил переносную синюю мигалку, установил ее на крыше, включил и, подав предупредительный сигнал, резко развернулся через осевую линию на встречной полосе движения на глазах у сотрудника ГИБДД. Тот, однако, молча отследил маневр глазами, отдал «мерседесу» честь и продолжал спокойно нести дорожную вахту.
 На следующий день Милованов вызвал к себе Алекс и хмуро спросил ее:
 — Что он позволяет себе, твой псевдомуж? Пустили идиота в приличное общество… Он что, думает, все из-за него должны на уши становиться?
 Алекс чувствовала себя несколько смущенной. Действительно, получилось неудачно… В данном случае Милованов абсолютно прав.
 — Видишь ли, он считает… — начала объяснять Алекс.
 — Я все вижу! — перебил ее Игорь. — Гением он себя считает! Я его уволил! Так и передай.
 — Именно этого он и добивался, — прохладно обронила Алекс.
 — Ах, какой гордый! — насмешливо пропел Милованов. — Значит, передай, что он своего добился.
 Алекс помолчала и ответила немного изменившимся голосом:
 — Хорошо, передам…
 Ее положение сильно осложнилось. И теперь придется сражаться в куда более сложных условиях. Но сражаться все равно надо…
 Игорь встал и начал ходить по кабинету. Алекс пригляделась к шефу: он явно пытался скрыть от нее свою растерянность. Непонятно…
 — И вот еще что… — неуверенно заговорил Игорь. — Мне кажется, наши отношения… Понимаешь, я хочу сказать. Они… странные…
 — Нет в них ничего странного! — возразила Алекс.
 Она догадалась, в чем дело. Но становиться заместительницей сестры в постели босса ей вовсе не улыбалось.
 Милованов продолжал возбужденно ходить.
 — Есть! Что ты цепляешься за своего дикого гения? Ну что ты в нем нашла? Я к тебе неровно дышу, ты же видишь… И хочу, чтобы ты меня поняла…
 В общем, мы взрослые люди, и нам нужна ясность.
 Алекс посмотрела спокойно и холодно.
 — Скажи, Игорь, какой ясности ты хочешь? Чтобы я легла с тобой в постель?
 — Да. И это тоже. Алекс стала заводиться.
 — А не слишком будет? — Она с трудом взяла себя в руки. — Хорошо, давай поговорим. Мне тоже нужна ясность.
 Алекс смотрела ему в глаза спокойно, внимательно, почти доброжелательно.
 — Пригласи меня куда-нибудь. Где нас никто не знает. Где найдется что-нибудь самое простое и вкусное. Как дома. Как дома у мамы, а не… — Она отвела глаза, но тут же добавила: — Расскажи о своей маме. Она у тебя есть, надеюсь?
 Игорь оживился.
 — Еще бы! Вера Николаевна Милованова.
 — А у меня тетка была Вера, мать моей сестры Александры. Вот и отлично. Поехали!
 Игорь взял Алекс за талию, мягко притянул к себе и вдохнул запах ее волос.
 — Пахнешь вкусно… И уговаривать умеешь. Это редкость. Именно это мне в тебе и нравится. Поехали…
 Они вошли в тихий ресторан. Безыскусная неброская обстановка, неяркий свет, все по-домашнему. Никакой громкой музыки. Отдельный кабинет. Алекс осмотрелась и удовлетворенно кивнула. Да, Милованов умеет угодить, когда хочет.
 Принесли еду. Игорь разлил вино в бокалы.
 — Все, хватит дурацких ссор… Мир!
 — Мир! — Алекс немного замешкалась и посмотрела на Игоря не так, как обычно, а гораздо внимательнее. — Скажи, ты ведь любишь мою сестру?
 — Твоя сестра интересует меня теперь только как экспонат из прошлого. Что-то ностальгическое. Но еще и в связи с тобой… — заявил Милованов.
 — И давно произошли такие изменения?
 — Не очень.
 — Ну а кроме меня и денег, что тебя еще волнует? — продолжала допытываться Алекс.
 Ей очень хотелось узнать Игоря поближе, тогда и сражаться с ним ей будет попроще. Противника всегда надо предварительно хорошенько изучить.
 — Денег… Трудно сказать… — замялся Милованов.
 — А я думала, тебе все легко: сделать, сказать, найти…
 На самом деле Алекс так не думала, но решила купить бизнесмена, подчеркнув его уверенность в себе и удачливость. И она не ошиблась: Игорь самодовольно ухмыльнулся.
 — Все думают, что я огнеупорный, но я ведь тоже человек… из мягких тканей…
 — Ты женат?
 — Почему ты спрашиваешь?
 — Любознательность.
 Игорь закурил и подвинул к себе пепельницу.
 — Да, женат. Еще вопросы…
 — Ты любишь ее?
 — Зачем тебе эти подробности? — поморщился Милованов.
 — Надо.
 Алекс вела допрос твердо, и босс поневоле подчинился ее категоричному тону.
 — Ладно… Отвечаю… С женой у нас давно не ладилось. Она жила своей жизнью, делала что хотела… Пока не попала в аварию… Выпила, села за руль, и… Врачи ее буквально по кусочкам собирали… После аварии у нее совсем крыша съехала. Я стараюсь с ней не встречаться. Но развестись не могу, сама понимаешь…
 — Почему?
 — Обязательства… Я ими весь перекручен. Затянут, как в петлю. У меня тоже есть представления об элементарной порядочности. Но сейчас я мечтаю все бросить и забыться. С тобой… С такой, как ты…
 Милованов нервно затянулся.
 — Со мной или с такой, как я? — уточнила Алекс.
 Ее предположения подтверждались: шеф не такое уж страшилище и даже говорит о порядочности… Хотя на подлянки все равно наверняка способен.
 — Не придирайся, — пробормотал он. — С тобой и дела можно проворачивать.
 — А дети у тебя есть? — не унималась Алекс.
 — Дочка Катя. Четыре года. Мое достояние. Единственная отрада. Вне зависимости от обстоятельств, политических склок и резкого падения курса доллара…
 Взгляд Милованова потеплел, едва он заговорил о дочери. Так вот кого он любил по-настоящему…
 — Она живет с тобой или с бывшей женой?
 — С гувернанткой. В Жуковке. Мы ездим к ней по очереди. Я через день, жена — когда вспомнит… Если пересекаемся, я уезжаю. Уступаю даме дорогу. — Он невесело усмехнулся.
 — Похоже на кошмар… — прошептала Алекс.
 — Почему? У нас тоже есть свои привычки… ну, типа твоего «Перье»…
 — Конечно. Привычки… новорусского отца. Ведь с девочкой нужно общаться постоянно…
 Игорь ответил недобро, нервно закуривая новую сигарету:
 — Собираешься учить .меня жизни?
 — Да нет, что ты. Я просто хочу понять, что ты за человек. Прежде, чем сделать… прежде, чем ощутить себя способной на определенный поступок. Хочу понять, чего ты заслуживаешь и чего — нет.
 — Я за-слу-жи-ва-ю всего! И получу все — и тебя тоже! — отчеканил Милованов.
 — Вот как? И меня? Вопрос — в каком качестве. А ответ для меня пока неясен. Извини…
 — В каком качестве? А это уж мне решать. Здесь все всегда решаю я, я один!
 Зазвонил мобильник Алекс. Она услышала голос Жени.
 — Ты где? — мрачно справился он.
 — У меня встреча. Что случилось?
 — Ничего, просто я очень жду тебя. И Гошка тоже. Мы соскучились. Это, собственно, все…
 Алекс отключила телефон и поднялась со стула.
 — Прости. Мне надо идти. Не провожай, я сама, ладно?..
 Она взяла сумочку, улыбнулась на прощанье и оставила Игоря одного. Он, поглядев вслед Алекс, ухмыльнулся.
 — Тоже мне, леди… Никуда ты не денешься… И не таких обламывали, мисс Тимофффф! — он надул губы и выплеснул букву «ф-ф» долгим громким звуком.
 Потом налил себе вина, отхлебнул сколько смог и сразу налил еще.
 На следующий день Алекс и Женя сидели на скамейке Измайловского парка. Совершенно счастливый Гошка носился по аллейкам. Женя хмурился и без конца поправлял очки.
 — Ну что, поговорила?
 — Поговорила.
 — И что?
 — Он человек, я не ошиблась. Живой, по-своему несчастный. Но ты прав. Он не остановится, пока меня окончательно не раздавит. Танк.
 — Значит, война? Алекс вздохнула.
 — Война.
 — Я, конечно, тебя подвел, что уволился, — виновато начал Женя. — Уж не говоря про деньги… Мне зарплата такая и во сне присниться не могла. — Он невесело усмехнулся. — Получить вот только не довелось. Опять ты одна всех нас тащишь…
 Алекс пожала плечами.
 — Сегодня я зарабатываю, завтра — ты… Пока мне это доставляет радость.
 — Это неправильно. Я мужчина, я должен…
 Что должен? В кровавых битвах истреблять врагов? Сражаться за самку? Охотиться на мамонта? — Она положила руку на его колено. — У тебя есть качества поважнее. Есть китайская пословица: корми солдата десять лет, чтобы он сражался один час. Ты — такой солдат! Твои способности мне понадобятся. И очень скоро. Они будут нужны нам обоим. А ты и так уже много сделал.
 Женя недоверчиво хмыкнул. Ему все время казалось, что Алекс обманывает его, что она неискренна с ним, что хвалит его просто, чтобы подбодрить. И вообще он ей не нужен… Таким женщинам необходимы совершенно иные мужчины, не похожие на Женю, как раз типа Милованова.
 — И каков же план нашей военной кампании?
 — Понимаешь, сейчас нам крайне важно знать, что Милованов собирается предпринять — именно сейчас. Он задумал что-то неординарное, какую-то гадость, я чувствую. Мне он всего не говорит — сто один процент даю. А что затевает, пока не знаю.
 — Ну так в чем дело? Ты у него теперь своя, правая рука можно сказать. Шпионы даже не нужны, только интуиция. Или в крайнем случае таблетка.
 — Таблетка?
 — Ну-у-у… Клоп.
 — Клоп? — недоумевала Алекс. — Я тебя не понимаю…
 — Ну, «жучок».
 — «Жучок»?
 Женя объяснил терпеливо:
 — Подслушивающее устройство. В одном месте его незаметно ставят, а в другом — слушают и пишут. С удовольствием и не таясь. Я пошутил, а ты уши развесила.
 Алекс внезапно воодушевилась.
 — Послушай, мне вовсе не до шуток. Может, это именно то, что нам сейчас необходимо. Чем быстрей, тем лучше. Где такую вещь можно достать в Москве?
 Женя взглянул на Алекс удивленно.
 — Ты что, серьезно? Совсем с ума сошла? Я в такие игры не играю.
 — Ага, испугался! А зря! Жена — американская шпионка, это же класс!
 — Если б жена… Знал бы, за что страдаю… — пробубнил Женя и исподлобья взглянул на Алекс.
 — Не волнуйся, — утешила она его, словно не услышав его последних фраз. — Я сама боюсь всего противозаконного и запрещенные приемы презираю. Но на этот раз — исключение!
 — Неясно, — пробормотал Женя.
 — Я хочу устроить Милованову конец света в одной отдельно взятой компании. И сделаю это!
 — А я, значит, твой подельник. Ну-ну… Знаешь, как ни странно, но самое лучшее, что было в моей жизни, — это ты… даже со своими бреднями. Чудовище…
 Он вновь с надеждой взглянул на нее. Ну, услышь меня, любимая… Ну, ответь мне…
 — Ты хочешь сказать… — задумчиво начала Алекс.
 — Уже сказал…
 — Тогда где можно купить… эту таблетку? Этот «жучок»? И побыстрее?
 Женя едва не выругался. Алекс думала лишь о борьбе и ни о чем другом.
 Зачем судьба свела Женю с этой женщиной? Чтобы посмеяться, поиздеваться, еще раз подчеркнуть его ничтожество и неумение жить?..
 Женя прикусил губу.
 — Мечтаешь совершить хоть что-то противоправное в своей жизни? Торопишься успеть?
 — Не исключено, — серьезно кивнула Алекс.




 9


 Милованов сидел за столиком в одиночестве в китайском ресторане. Перед бизнесменом стояло несколько блюд и пиво. Он в задумчивости ковырял палочками в тарелке.
 В дверях появилась массивная фигура Юры Тобольцева. Наконец-то… Игорь высоко поднял руку, привлекая внимание бывшего партнера. Тот сел рядом и насмешливо взглянул на Игоря.
 — Ну, чего, на китайскую хавку перешел? — спросил Тобольпев вместо приветствия.
 Игорь вытер губы салфеткой.
 — Правильная еда и хорошо приготовлена. Сколько ни съешь — через полчаса все усвоено и нигде не давит, не жмет.
 — А у меня все не так, как у людей, работает — в запас нарастает, — поделился своей проблемой Тобольцев. — Словно организм приготавливается к суровым временам. Ну что же, может, это и не так плохо…
 Он бодро и весело похлопал себя по животу. Игорь остановил идущего мимо официанта.
 — Еще прибор, пожалуйста. И меню. Тобольцев закурил. Оба помолчали.
 Официант принес тарелку с палочками, горячую салфетку, меню. Тобольцев ткнул пальцем в несколько названий.
 — Только этих, смотри, не притащи, с черными яйцами. И так жути хватает в жизни, без них. — Он ухмыльнулся, довольный своей шуткой. Официант ушел. — Честно сказать, ты меня удивил.
 — Неужели? — разыграл удивление Милованов.
 Тобольцев иронически прищурился.
 — Мы же с тобой столько лет знакомы… Я ведь знаю, что ты жук. И тут вдруг — на тебе десять «лимонов», возьми и пользуйся! Оч-чень подозрительно.
 Игорь не принял предложенную интонацию и остался серьезным. Он прекрасно понимал, что обмануть приятеля не так просто, тут требуются особая ловкость и вкрадчивость. И сфальшивить в этом деле крайне опасно — Тобольцев тотчас что-то заподозрит и насторожится.
 — Не «возьми и пользуйся», а «возьми и приобрети телеканал», — невозмутимо поправил Милованов.
 — Все равно! Вряд ли ты подсуетился без всякой задней мысли.
 Юрий за долгую жизнь неплохо изучил своего бывшего партнера по бизнесу.
 — Цель у меня простая и ясная — хочу, чтобы у моего друга был свой телеканал, — спокойно объяснил Милованов.
 Тобольцев недоверчиво хмыкнул.
 — А сам чего не купишь?
 — ТВ — это политика. А я к политике не готов. Здоровье дороже, — вновь пустился в объяснения Игорь. — Лучше ты мои интересы позащищай. Меня такой расклад вполне устраивает. Взаимные интересы, надеюсь, утрясем, я в этом не сомневаюсь.
 — Спасибо, конечно, за откровенность. Только почему я?
 Игорь сделал очень искреннее выражение лица.
 — Да как почему? Ты человек надежный и предсказуемый, в доску свой. На таких, как ты, умные люди делают ставку. — Он ковырнул палочкой, подхватил и приподнял над тарелкой щупальце каракатицы. — Ты ведь не обманешь моих ожиданий, Юраш?
 Тобольцев покачал головой, погрузившись в серьезные раздумья.
 — Да, обмануть-то не обману, Игоряш, тема вроде не та. — Он откровенно усмехнулся. — Я ведь не ты, я по-другому склочный, на полпути в сторону не сворачиваю, как некоторые. Но зато и после не винюсь. — Он пристально, хотя и без особой злобы, посмотрел на приятеля. — Что, совесть заела, Игорек?
 Милованов забросил каракатицу в рот и начал ее тщательно жевать.
 — Перестань, что было, то прошло! Оба мы молодые тогда были, прыткие и хотели всего и сразу. Сейчас другие времена на дворе и расклады, как видишь, уже не те. Так что давай без старых обид.
 — Ну, допустим. Но есть, брат, другая проблема.
 — Какая же? — насторожился Милованов.
 С другом надо держать ухо востро…
 — Сколько ты грозился — червонец? — Тобольцев задумчиво поковырял вилкой в тарелке. — Понимаешь, маловато десяти «лимонов» будет.
 — А чего еще надо? Сколько ты хочешь? Милованов выглядел и говорил вполне искренне.
 — Мне надо бы еще столько. Или малость поболе…
 Игорь помолчал, сделав вид, что искренне удивлен.
 — Еще-е-е столько? Ну, Юр… У меня таких свободных денег нет.
 Тобольцев иронически прищурился.
 — Смотри, дело хозяйское. Ты у меня не один друг-то… Я просто думал, ты хочешь этого не меньше моего. И не только ведь потому, что не задаром и что совесть не на месте, да? — Он пристально .заглянул в глаза Милованову. — Все же интересы наши близкие, хотя пути непохожие. Так, Игорек?
 Милованов стойко выдержал его взгляд.
 — Излагаешь понятно.
 — Я и говорю, Игоряш, может, подтянешь кого? Пока еще не поздно… Можно успеть и в таком альянсе. А то, глядишь, само подтянется откуда ни возьмись, да и место чье-нибудь займет, — закончил он загадочно.
 Игорь посерьезнел и призадумался.
 — Подтянуть? Понимаешь, у всех свои планы. Да и делиться не всем охота. Два спонсора — война интересов.
 Тобольцев с ним согласился:
 — О чем и речь… Конечно. Милованов продолжал задумчиво, после паузы:
 — Можно, конечно, деньги крутануть. По короткому варианту. Было бы кстати, вообще-то.
 — Как? — вяло спросил Юра.
 — Ну как! Как всегда — вложиться в правильное дело. И быстро выйти. Объяснить, что ли? Вопрос, сколько это принесет.
 — Ну-у… — протянул Тобольцев.
 — Вот я и говорю — умный нужен человек, очень умный. Знать, куда инвестироваться — мало. Требуется еще точную схему к этому делу приложить. Чуешь?
 — И я о том, — Юрий немного оживился. — Так это… Может, есть у тебя такой человечек?
 — Надо подумать… — доверительно протянул Милованов.
 — Вот и подумай, Игоречек. И сам я прикину, пока ты мозгуешь… Кстати, девка эта твоя, финансовый аналитик — головастая вроде. Может, ее приспособим?
 — Да она мне самому нужна позарез. Прыткая, соображает… Нюх, как у собаки… — объяснил донельзя довольный Милованов.
 Друг легко проглотил его наживку и сам предложил именно тот вариант, который готовил для него Игорь.
 — Ну, пусть на общее дело послужит. Кончай жадничать, не жмись, братан! Давай ее сюда! А вместе с ней и бабло! На этот вот расчетный счет закатай. — Юрий вынул из кармана карточку и подписал на листочке пароль. Протянул Игорю. — И помни — дело не терпит отлагательства! Состоялось? — Он взглянул выжидательно.
 — Что ж… Думаю, да. По рукам! — кивнул Милованов.
 Его дело выгорело… Кто может бороться с ним и ему противостоять?.. Игорь самодовольно усмехнулся, но тотчас постарался спрятать эту усмешку от приятеля.
 — Вот и я так думаю: бьют — беги, дают — бери… — отозвался Тобольцев.
 Женя и Алекс неторопливо шли вдоль рядов Митинского радиорынка. Кругом суетился народ, что-то покупая и о чем-то спрашивая. Алекс оглядывалась с любопытством. Она никогда еще не видела такого странного и большого, организованного непонятным образом торжища.
 — Подожди тут. Я сейчас… — сказал Женя и исчез.
 Алекс рассматривала прилавок с музыкальными дисками, DVD и фильмами на CD.
 — Кино интересует? — спросил рыжий продавец.
 — Может быть… — неопределенно отозвалась Алекс.
 — CD, DVD, кассеты?
 — Может быть… CD? А у вас есть фильмы режиссера Дени Аркана?
 — Такого нет. Другие, вот, имеются, если из западных. Ну и наши тоже все почти. — Продавец ткнул пальцем туда-сюда. — Последние, кстати, американские блокбастеры — там еще которые не вышли.
 — А как же они здесь оказались, если там не вышли? — удивилась Алекс.
 Рыжий улыбнулся.
 — Хорошо работаем.
 — Значит, это пайраси? — догадалась Алекс.
 — Пиратское, что ль? — Продавец усмехнулся очень нагло. — Зачем? Все лицензионное.
 Алекс недоверчиво покачала головой.
 — Может, эротика интересует? Есть классика, мягкое порно, пожестче тоже имеем. Экзотический секс.
 Появился Женя и махнул рукой. Алекс пошла к нему.
 Рыжий крикнул ей вслед:
 — Приходите! Подберем подходящие извращения. Специально для вас!
 Возле офиса «Русской платины» вечером Алекс посигналили из «мерседеса» с круглыми фарами. Она остановилась и обернулась. Окно автомобиля опустилось, и оттуда ей махнул рукой Тобольцев.
 — Саша, тебе куда?
 Алекс его сразу узнала и тоже сделала приветственный жест.
 — Я домой.
 — Садись, подвезу, — предложил Юрий.
 — У меня машина. Выделили на службе, — сказала Алекс.
 — Да что у тебя за машина! — пренебрежительно бросил Тобольцев. — Вот у меня — зверь! — Он похлопал «мерседес» по борту. — Танковая броня! Столкновение с мусоровозом выдерживает лоб в лоб.
 — Мне столкновение не обязательно, — заметила Алекс.
 — Это я так шучу. Тонко, — хмыкнул Юрий. — Садись, поговорить надо.
 Алекс села в машину, и «мерседес» тронулся.
 — Как поживаешь, Александра? — спросил Тобольцев.
 Алекс держалась вежливо, размышляя, чего ей ждать от Юрия.
 — Неплохо, спасибо. Тобольцев окинул ее взглядом.
 — Вижу… Как живем, так и выглядим.
 — Спасибо, Юра, мне приятно это слышать. От вас тем более.
 Он театрально вздохнул.
 — А у меня проблемы, Сашенька. Помнишь, в клубе тебе поплакался? Телеканал-то реально беру, тот самый, ОТВ. Припоминаешь? — Он завел глаза, продолжая краем глаза наблюдать за Алекс. — Денег требуе-е-т… Великое множество.
 Она улыбнулась.
 — Зачем же так себя напрягать?
 — Товарищи по партии просят. Они, понимаешь, свои проблемы решают, а я деньги должен найти. А я ведь человек бедный.
 — Никогда бы не подумала, — протянула Алекс.
 — Да-да…Физиономия у меня, конечно, не ангельская, но человек я приличный. Вот Игорь твой и помог, подкинул на бедность. Но, понимаешь, Сашенька, мало подкинул. Не хватает. Нужно двадцать миллионов с хвостиком, а у меня меньше половины. Можно, конечно, у людей одолжить. Но я с голоду помирать буду, а руку не протяну. Гордый! Отсюда вопрос — что делать? Помнишь, кто говорил? В школе проходила?
 — Максим? Который сказал: «Человек — это звучит горько»?
 Алекс сразу вспомнила бомжа и его слова. Тобольцев напряженно наморщил лоб.
 — Не, не он вроде. Да ладно… Вечный вопрос — что делать на нашей Руси? Куда катиться всем нам, в цуг запряженным? Классика русского народа! А ответ какой? — Он снова театрально развел руками. — Нет ответа! Вместо ответа мы имеем другой вопрос: стоит ли отказаться от канала? Но это никак не возможно. Во-первых, снова гордость не позволяет. А во-вторых, ты ж первая меня уважать не станешь, так?
 — Да нет, отчего не стану? Вы мне вполне симпатичны и без канала — просто по-человечески, — улыбнулась Алекс. — И машина мне ваша нравится — лобовой удар держит. Против милицейской машины. То есть мусоровоза, что есть одно и то же.
 — Я иначе решил поступить, — сказал Юрий, хмыкнув. — Тем более от Игорька рекомендацию имею. Послушай-ка… В общем, я не то чтоб к Игорьку так уж прислушиваюсь — больше своему чутью доверяюсь. Вот и спрашиваю — как ты на этот счет? Согласна мне помочь выкрутиться с деньгами? Очень не бесплатно, само собой — об этом даже речи нет.
 Алекс усмехнулась.
 — Ну, если сам Игорь Петрович рекомендовал, то куда от вас денешься. Придется соответствовать. Тем более очень не бесплатно…
 Дома Алекс вновь застала одного Гошку. Накормив его и уложив спать, она села на кухне, подперев голову руками. Женя пришел совершенно вымотанный. Вошел в кухню и свалился на стул, не в силах вымолвить ни слова.
 — Где ты был? — спросила Алекс.
 — Так… Ерунда, ничего серьезного, — устало отозвался он, с трудом ворочая языком.
 Алекс удивилась.
 — Просто ерунда?
 Женя помолчал и поправил очки. Он опять грузил бутылки у знакомого лысоватого приемщика. Заработал немного денег… Но рассказывать об особенностях своего приработка никому не собирался.
 — Извини… Я очень устал…
 — Послушай… — начала Алекс, но Женя прервал ее:
 — А можно сначала в душ? Алекс посмотрела на него виновато.
 — Снова отключили горячую воду. Тетя Катя говорит, прорыв трубы. Я сейчас тебе в двух кастрюлях согрею. Подожди, пожалуйста…
 Утром Алекс вошла в приемную офиса «Русская платина».
 — Привет, советница! — с улыбкой встретила ее Маша, весело тряхнув волосами.
 — Привет, хозяйка! — отозвалась Алекс.
 — Тут Энрике Иглесиас заедет. Билеты оставить?
 — Конечно, милая. Отложи парочку.
 — Уже, считай, отложила. Алекс кивнула на кабинет.
 — У себя?
 — Нет. Только вечером вроде появится. Еще не точно… — Маша вновь понизила голос. — Слушай, Сашка, а как у вас там с ним?
 Алекс нарочито-осуждающе развела руками.
 — До чего же ты любопытная… Это прямо-таки неприлично…
 — С каких это пор? — искренне удивилась Маша. — Раньше было прилично, а теперь вдруг тайны! Мы с тобой знакомы не первый год… Лучшие подруги…
 Алекс замялась. Она не слишком ясно представляла, как удачнее себя вести и что говорить. Если бы она знала, что рассказывала подруге Саша… Но этого ей не выяснить никак.
 — Маш, не могу, — разыграла она приступ стыдливости.
 — Ну, скажи!.. — заныла, как ребенок, Маша.
 Она чем-то напомнила Алекс Гошку.
 В этот момент зазвонил спасительный телефон. Маша быстро сняла трубку.
 — Да-да, Игорь Петрович, конечно-конечно знаю, что очень важно. Останусь обязательно, я помню…
 Она записала что-то в органайзер. Алекс старательно напрягала зрение, разглядывая запись. И увидела: «Вечер, 22.00, Серг. Мих. — один!».
 — Да, до вечера.
 Маша положила трубку и продолжала допрос с пристрастием.
 — Сань, ну чего у вас случилось, а? С лучшей подругой поделиться не можешь?
 И Алекс словно сдалась, наклонилась к Маше, тоже понизила голос и сказала отчетливо:
 — Ты же сама догадалась. У нас с шефом все в порядке.
 — Это я и без тебя вижу, — разочарованно протянула Маша. — А детали?
 — Какие?
 — Ну, у вас далеко с ним зашло, по крайней мере? — с надеждой спросила Маша.
 — Да. Но не очень, — серьезно ответила Алекс.
 — Это как? — изумилась «лучшая подруга».
 — Он хочет, а я пока думаю.
 — А чего тут думать? Тебе не семнадцать лет… — резонно заметила Маша.
 — А я не могу не думать, Машенька, у меня не получается.
 — Естественно. Ты такая умная и красивая. Алекс игриво улыбнулась.
 — Ничего, на мой взгляд, ему не так уж долго осталось терпеть. — Она снова надела маску деловой женщины. — Ладно, раз нет шефа — я тогда пошла. У меня дел по горло. Нужно завоевывать место под солнцем! Пока!
 И она покинула разочарованную секретаршу.




 10


 Секретный план Алекс и Женя разработали в два счета. Женя был непривычно деловит и серьезен.
 — Значит, так! Я получаю от тебя сигнал и сразу звоню Машке, ясно? Моя задача — заставить ее выйти из приемной хотя бы минуты на три. Тебе хватит?
 Алекс прикинула.
 — Думаю, хватит. А как ты все это сделаешь?
 — Не беспокойся, что-нибудь придумаю. Писал программы и посложнее…
 — Но учти, три минуты — это предел, — предупредила Алекс. — А меньше — можно все испортить.
 Женя брезгливо поморщился.
 — Не испортим. Только кровь этим гадам слегка подпортим… А пока я, пожалуй, поразмыслю, что такого ей сказать, чтобы сработало наверняка…
 Маша подняла трубку зазвонившего телефона.
 — «Русская платина». Добрый день. Женя тотчас изменил голос и заговорил с хрипотцой:
 — Здрасьте, это приемная?
 — Приемная Милованова, слушаю вас, — ответила Маша.
 — Это из охраны, — сказал Женя. — Тут вашу машину эвакуатор грузит. Вишневая «девятка» ваша?
 — Моя… — растерялась Маша.
 — Нам так и сказали: секретарши начальника.
 Маша испугалась.
 — А что случилось, не знаете?
 — Не знаю, я на посту был, а ее почти загрузили, — сказал Женя. — Наверное, не там стоите или загородили кого. Тут все «шишки», может, сами и вызвали. Вам скорей надо сюда поспешать самой, а то машину сейчас утащат.
 — Ой! Не надо! — в панике закричала Маша. — Подержите их, пожалуйста, скажите, что хозяйка уже бежит, что это недоразумение, объясните им там! Я мигом!
 Она вскочила, суетливо закрыла дверь кабинета Милованова на ключ и бросила его в ящик стола. И помчалась спасать свою машину.
 Женя тотчас позвонил в кабинет Алекс.
 — Она вышла, — коротко бросил он.
 — Поняла, — отозвалась Алекс и быстро вышла из кабинета, оглянулась на ходу и так же стремительно пошла по коридору, собранная и деловая.
 Сейчас ей предстояло нелегкое дело. А работать шпионом ее нигде никогда не учили. Увы… Вот когда ей бы пригодилось подобное умение…
 Она проскользнула в приемную с дамской сумочкой в руках. Подошла к кабинету Милованова, но дверь была заперта. Алекс подошла к столу и стала выдвигать все ящики подряд. А вот и он, ключ от кабинета… Алекс открыла кабинет, замирая при каждом громком звуке, и заперлась изнутри.
 Она подошла к столу Милованова. Вытащила из сумки «жучка» размером с таблетку…
 Тем временем встревоженная Маша выскочила из дверей офисного здания и понеслась за угол… Там она прибавила ходу и едва не врезалась в свою мирно припаркованную вишневую «девятку». Маша с удивлением осмотрела любимую машину, недоверчиво потрогала ее рукой, открыла дверь ключом и проверила, все ли цело внутри. Недоуменно пожала плечами, озираясь.
 — Что за дела? Ничего не понимаю… Она двинулась обратно. Вошла в здание и, подойдя к охраннику, остановилась.
 — Простите, это вы мне звонили недавно? Я секретарь Милованова. Насчет эвакуатора.
 — Никому я не звоню, — пробурчал охранник равнодушно. — Я на работе. Это мне все названивают, как полоумные: то — пропуск, то — пусти без пропуска. Никакого порядка, так и скажите своему Милованову! Он у вас начальник?
 Уже совершенно ничего не соображающая, недоумевающая Маша, не отвечая, поплелась к себе наверх…
 Кто это ее так ловко провел и сыграл с ней такую дурную шутку?.. А главное — для чего?..
 Алекс торопливо прикрепила «жучка» снизу к столешнице. Снаружи раздался какой-то шум. Алекс замерла и почти перестала дышать.
 В приемную вошел Милованов. Он подошел к двери и толкнул ее. Но дверь оказалась заперта. Милованов подошел к столу, открыл ящики и начал искать ключ. Но его, естественно, нигде не было.
 — Безобразие, куда она подевалась?! — возмутился Игорь и набрал номер Машиного мобильника.
 Секретарша включила трубку.
 — Ты что себе позволяешь? Где шляешься?! — заорал Милованов. — Почему тебя нет на месте?!
 — Игорь Петрович… — робко залепетала Маша. — Я на секундочку вышла… Вы же сказали, только вечером будете, в десять…
 — Где ключ?! — продолжал злиться шеф.
 — Он у меня в столе… — прошептала напуганная Маша.
 — Нету! — гаркнул босс. — Я уже все тут перерыл! Мне что, по-твоему, больше нечего делать?!
 — Как нету?! — ахнула Маша. — Не может быть… Да, я сейчас буду, бегу!
 В ожидании Милованов нервно бродил из угла в угол. Часто смотрел на часы. И наконец вышел из приемной.
 Тут же дверь в кабинет открылась, и напряженно подслушивавшая Алекс выскочила из кабинета в приемную. Поспешно бросила ключи в выдвижной ящик и подкралась к выходу. Но по коридору уже возвращались в приемную Игорь и Маша. Вот беда… Что же ей теперь делать?..
 Алекс прикусила губу, второпях размышляя. Но выхода из резко и неожиданно осложнившегося положения не находилось.
 — Простите, Игорь Петрович… — виновато на ходу продолжала смущенно оправдываться секретарша. — Я не знала, что вы так рано вернетесь… Я на секундочку…
 Милованов был раздражен.
 — Могла бы оставить ключ в столе! Всему тебя надо учить!
 — Да он там и лежит!
 Алекс едва успела спрятаться за распахнутую дверь в приемной и притаиться. Вошли Игорь и Маша. Секретарша подошла к столу и вытащила ключ.
 — Вот он, здесь…
 — Да? Странно… А вроде его не было… Как я не заметил? — удивился Милованов. — Но тебе все равно нечего куда-то бегать в рабочее время! Ишь, разрезвилась!
 Он открыл дверь и вошел в кабинет. Поникшая Маша тихо села за свой стол. Алекс пряталась за дверью, но сделала неосторожное движение, раздался шорох… Маша насторожилась и прислушалась. В этот момент включился спасительный селектор.
 — Маша, зайди-ка, — сказал Милованов.
 Маша с готовностью бросилась в кабинет шефа. И тогда Алекс выскользнула из-за двери в коридор, перевела дыхание и спокойно пошла к себе.
 С поставленной задачей она справилась. Хотя, конечно, откажись от нее удача — и ее первая шпионская операция провалилась бы с треском. О последствиях своего провала Алекс старалась не задумываться.
 Хорошо, что у нее сегодня все получилось. И все идет по плану.
 Значит, надо двигаться дальше. Вперед и только вперед… К намеченной цели.




 11


 Алекс и Женя сидели в салоне старого автомобиля. Алекс держала приемное устройство, соединенное с диктофоном.
 — Ну что, пробуем?
 — Рано! — строго сказал Женя. — Включим ровно в десять.
 — Ты прав. Засекут раньше времени. Алекс посмотрела на Женю, и в глазах ее появился новый отблеск. Жене показалось, что взгляд ее стал чуть теплей. Почему?.. Вероятно, она просто привыкла к Жене, или то, как старательно и серьезно взялся он за дело, позволяло ей рассмотреть в нем не прежнего умника-неудачника, а настоящего мужчину, преданного и бесстрашного…
 Женя постарался долго об этом не размышлять.
 Алекс тоже быстро отбросила свою задумчивость и тронула подлокотник.
 — А чья это машина?
 — Тети Катиного внука. Я ее попросил, она не отказала. Он сам пригнал и мне оставил. Я ее потом ему сдам назад в целости и сохранности.
 — Странно, что она тебе так доверяет, — насмешливо заметила Алекс. — После того случая, когда ты напился.
 Женя засмеялся.
 — Да она хорошая, в общем, тетка, просто с Сашей у них начался разлад с какой-то ерунды, и пошло-поехало… Потом здороваться перестали. Вот и все.
 — А ты при чем?
 — Ни при чем. Просто дурак был и не знал, что в этой жизни все — при чем. Теперь вот знаю — спасибо некоторым.
 Алекс улыбнулась.
 — Не за что. Я ни при чем.
 — Конечно, чистая случайность, — серьезно отозвался Женя.
 Зачем судьба свела его с этой женщиной?.. Ну, зачем?..
 — Или роковая, — добавила Алекс. Женя взял ее ладонь и поцеловал в тыльную часть, не поднимая глаз.
 — Помолчи, а…
 В кабинете Милованова, кроме него, сидел Сергей Михайлович.
 — В общем, деньги вкладывать можно. И не стесняясь, — сказал Сергей.
 — Имя клиента?
 — «Стальной комплекс». Игорь присвистнул.
 — Вот даже к-а-а-к… И кто же его валить будет?
 — Ты будешь смеяться… Конгресс США. Будет заседание по поводу импорта проката. Примут поправку к закону. Все! После этого экспорт стали в Штаты станет невыгодным. А для «Стального комплекса» — это главный рынок сбыта. Акции рухнут за час.
 — А закон примут? У них там уродов хватает, — засомневался Игорь.
 — Примут железно! Очень мощное лобби. Плюс ко всему «Стальным комплексом» и здесь кое-кто недоволен. Наверху. Так что судьба его очевидна.
 — Наверху сверил? В Администрации?
 — От них и пришла информация. Они там без сбоев работают, сам знаешь. Так что — вперед, Игорек, заводи пружину на выброс.
 — Да… Sic transit gloria mundi, — философски заметил Милованов.
 «Так проходит земная слава». Он порой обожал блеснуть эрудицией.
 Сергей взглянул на него насмешливо. Он давно хорошо знал владельца «Русской платины».
 — Еще раз, пожалуйста…
 — Это я к тому, что нет в этом мире ничего устойчивого.
 В салоне старого автомобиля Алекс и Женя слушали тот же разговор. Помолчав, Сергей спросил:
 — И не жалко миллионов своих?
 — Денег жалко всегда, — отозвался Игорь. — Только не этих. На благое дело идут, на погребение. А уж как мне его завалить охота, кто бы знал! Юрка, — он сделал ударение на «а», — Тобольцева. Мы с ним старые друзья-соперники, еще с кооперативной эпохи…
 Послышался стук отодвигаемых стульев. Звук закрываемой двери. Алекс отключила приемник. Женя посмотрел на нее, она — на Женю.
 Алекс присвистнула.
 — Вот даже к-а-ак… Любопытно…
 — Что?
 — Да все! Очень интересно все складывается — даже более, чем я мог ожидать!
 — Мы действуем дальше?
 Алекс внезапно обняла его и прижалась щекой к щеке. Ее глаза горели.
 — Еще как! Еще как действуем! Никогда бы не подумала, что в России такая бурная жизнь!
 Женя ответил, иронически кривя губы:
 — Да уж, что есть — то есть, с нами не соскучишься.
 Во время обычного, почти семейного ужина на Чистопрудном бульваре позвонил телефон. Подошел Женя.
 — Слушаю. А, да, здравствуй… Опять?.. Выпей ношпу, пройдет. Я не издеваюсь. Ну как хочешь. Тогда пенталгин. Или уж рюмку водочки, по крайности.
 Он повесил трубку и вернулся на кухню.
 — Кто это? — спросила Алекс.
 — Мама, — неохотно отозвался Женя. — Сообщает, что заболела каким-то страшным насморком. Она предполагает атипичную пневмонию. Говорит, хочет перед комой увидеть родного сына.
 — Ну, так поедем! — живо воскликнула Алекс.
 — С ума сошла! Знаю я ее закидоны…Ей просто нечем заняться.
 — Как не стыдно! — искренне укорила Алекс. — Ведь это мама! И ей нужна твоя помощь. К тому же я с ней еще не знакома.
 Она вспомнила мать и загрустила. Если бы мама была жива, все было бы по-другому… Мама, мамочка…
 — Как не знакома? — фыркнул Женя. — Хочешь сказать, что моя мама никогда не видала свою невестку?
 — Она видела Сашу, а не меня, — логично возразила Алекс.
 Женя вздохнул и поправил очки.
 — Но у вас такое сходство… Вообще-то она тебя очень не любит. В смысле, «ту» — тебя. Как раз из-за «той» мы с ней почти не общаемся. Помнишь, я тебе рассказывал?
 — Из-за Саши? Ну, ладно, поехали… Доедай скорее. А Гошку уложим спать.
 На Женин звонок вышла его мама. Она как бы прихрамывала, на ней были натянуты две теплые кофты, сверху перетянутые шалью.
 Алекс удивилась — в такую жару… Но разумно промолчала.
 — В кои-то веки родной сын заглянул… — скандально начала Анна Денисовна. — А я, между прочим, не сегодня-завтра слягу навсегда. Ты не один?
 Она увидела Алекс и осеклась. Холодно поджала губы и ушла в глубь квартиры. Алекс взглянула на Женю. Тот развел руками.
 — Я же тебе говорил…
 Они вошли и остановились в некотором замешательстве.
 Не зная, что ей делать, Алекс отправилась на кухню и стала мыть грязную посуду. Ее в мойке оказалась целая груда. Неожиданно вошла Анна Денисовна. Он сам куда-то исчез.
 — Зачем? Я бы и сама могла… — в голосе Сашиной свекрови пробились человеческие нотки.
 — Ну что вы! Мне не трудно. А вам надо отдохнуть, — сказала Алекс и снова вспомнила свою маму.
 Если бы она была жива…
 — Да, пора, — вздохнула Анна Денисовна. — Наработаться за свою жизнь я успела. Непонятно только, когда я умудрилась вам так насолить?
 Алекс мыла посуду. Сашина свекровь смотрела на нее. Не зная, как реагировать на реплику Анны Денисовны, Алекс все равно повернулась и молча улыбнулась ей. Не стоять же истуканом над мойкой…
 — Я вас давно не видела. Но мне почему-то кажется, что вы изменились. В лучшую сторону… — растерянно пробормотала Сашина свекровь.
 Через полчаса они втроем сидели за столом и пили чай с вареньем. Анна Денисовна увлеченно рассказывала:
 — Районный врач говорит, что у меня уникальные болезни. Они не знают, как их лечить.
 — Мам, у тебя все уникальное. Не только болезни, — хмыкнул Женя.
 — Зря смеешься! Они именно так сказали.
 — Ничего удивительного, — вступила в разговор Алекс. — Я читала, сейчас медицинской науке приходится пересматривать многие свои постулаты. Они встречаются с такими загадочными явлениями…
 Анна Денисовна обрадовалась неожиданной поддержке.
 — Вот видишь, Женя! Я права. А ты всегда со мной споришь! Ешьте варенье, — обратилась она к Алекс.
 — Спасибо, Анна Денисовна. Очень вкусно.
 Алекс запустила ложку в банку, но Сашина свекровь ее остановила:
 — Возьмите лучше из кизила. Оно настоящее, домашнее.
 Поздно вечером они дружески распрощались.
 — Анна Денисовна, я думаю, мы все ваши болезни победим и все беды преодолеем, — сказала Алекс. — Есть нетрадиционная медицина, есть гомеопатия. Я найду вам хорошего врача. Непременно!
 — Сашенька, если не затруднит… — ласково попросила Сашина свекровь.
 — Ну, о чем вы говорите! Женя чмокнул мать.
 — Ладно, мам, мы пошли!
 Анна Денисовна сначала не решалась, но затем все же расцеловалась с Алекс.
 — Привезите мне Гошеньку! Я так давно его не видела…
 — Да ты сама приезжай! — предложил Женя. — Это проще.
 — В самом деле, Анна Денисовна, приезжайте! — поддержала его Алекс.
 — Ладно, как-нибудь соберусь, — кивнула Сашина свекровь.
 — В любое удобное для вас время. Договорились?
 — Хорошо. Обязательно. Спасибо, Сашенька… Как хорошо, что вы меня навестили… Я прямо чувствую себя другим человеком… — немного удивленно заметила Анна Денисовна.
 В подъезде Женя весело повернулся к Алекс.
 — Чудеса! Мать в тебя просто влюбилась. Как будто не было многолетнего конфликта. У тебя способности! Можешь гербалайфом торговать.
 — Просто все мамы одинаковы, — вздохнула Алекс. — И единственное, что им нужно — это немножко тепла.
 Мама, мамочка… Если бы ты была жива… Женя ответил спокойно:
 — Его всем не хватает… Особенно в московском климате.
 Утром, не входя в кабинет Милованова, заглянул начальник охраны.
 — Игорь Петрович, можно вас на минутку?
 — Что такое? — важно спросил Игорь.
 — На минутку…
 По его лицу Игорь догадался, что случилось нечто серьезное. Он встревожился, поднялся и вышел в приемную, а затем в коридор.
 Начальник охраны оглянулся по сторонам и заговорил доверительным шепотом:
 — Игорь Петрович, сегодня утром мы сканировали эфир. В офисе прослушка.
 — Что?! — изумился Милованов.
 — «Жучок» стоит.
 Игорь помолчал, переваривая услышанное.
 — А где именно?
 — В вашем кабинете.
 У Игоря вытянулось лицо…
 Начальник охраны стал обследовать кабинет, проводя там и сям сканером. Сигнал выдал присутствие передатчика. Тогда охранник заглянул под столешницу, провел там рукой и отцепил «жучка». Выключил его и подал Игорю. Милованов начал рассматривать маленького шпиона.
 — И когда он появился?
 — Вчера во время рабочего дня сканировали — сигнала не было. Сегодня утром — уже стоял.
 Игорь задумался.
 — Значит, либо сегодня утром… Либо… А узнать, откуда слушали, нельзя?
 — Приемник отключен, так что… — Начальник охраны развел руками.
 В кабинете повисло молчание. Затем Милованов кивком головы отослал охранника и опустился на гостевой диван. И сказал сам себе в задумчивости:
 — Кто же это за меня так взялся? Машка моя разве продалась?.. А может, Тобольцев проверяет? Или Сергей? Нет, это маловероятно… Зачем? Или… и вправду он, а?
 Игорь напряженно вспоминал, пытаясь не упустить ни одной важной составляющей. И слышал мысленно Голос Сергея:
 — И не жалко миллионов своих?
 — Денег жалко всегда, — ответил тогда Игорь. — Только не этих. На благое дело идут, на погребение. А уж как мне его завалить охота, кто бы знал! Юрка Тобольцева. Мы с ним старые друзья-соперники, еще с кооперативной эпохи…
 Игорь вздрогнул, подозрения зашевелились в нем с новой силой.
 — Стоп, стоп, стоп… Если «жучок» от Сергея, то он же потом его и предъявит, если что… А это означает, что делиться не хотят — вот и все! «Десятку» назад вернут, сделают глаза, а после — ручкой. А взбухнешь — пленочку выложат из таблетки подстольной на тот же стол: Юрашей пригрозят, пальчиком перед физиономией поводят: Тут и заткнешься, Игоречек, и умоешься…
 Он встал, закурил и снова начал привычно нервно расхаживать по кабинету, ударяя ногами по стульям, стоявшим на пути.
 — Или Юрок все же?.. Думай, Петрович, думай… — Он остановился. — Нет, не Юрок! Юрок в этом деле последний. И не Мариша с Сергеем, скорей всего… Машка! Вот кого колоть надо! — Он задумчиво посмотрел на дверь кабинета. — Машку…
 Милованов сел за стол и включил селектор.
 — Маша, зайди ко мне, пожалуйста. Она вошла, как всегда складненькая и ладненькая.
 — Присядь.
 Маша села. Игорь помолчал, рассматривая ее. Мордочка преданная, честная и глуповатая… Вот как раз такие и предают… Этаких обработать — в два счета…
 — Ты давно у меня работаешь… — неторопливо начал Милованов. — Скажи, тебя устраивает зарплата?
 — Конечно, Игорь Петрович, — кивнула Маша.
 — Может быть, я тебя чем-то обидел?
 — Что вы! Никогда! — горячо и искренне воскликнула секретарша.
 — Тогда скажи, кто вчера в мое отсутствие заходил в кабинет?
 — Вчера? Никто, — удивилась Маша.
 — Подумай хорошенько.
 — Да никого не было!
 Похоже, удивление искреннее… Или так ловко притворяется?..
 — Подумай как следует. Кто это мог быть? — настаивал Игорь.
 — У вас что-то пропало?
 — Нет. Появилось, — Милованов положил на стол «жучка». — Это подслушивающее устройство. Оно вдруг появилось у меня в кабинете вчера. И если в кабинет никто не входил, то, значит, его подложила ты.
 С Машей началась истерика, она внезапно бурно зарыдала. Игорь даже испугался. Он, как все без исключения мужчины, побаивался женских слез, этого их безнравственного оружия.
 — Игорь Петрович… да я… как вы… могли… Я всегда… верой и правдой… Вы же знаете… Вы мне не верите?
 — Перестань! — поморщился Милованов. — Но ведь подозрение падает прежде всего на тебя. Поэтому было бы страшной глупостью с твоей стороны…
 — Клянусь вам, что это не я! — воскликнула Маша.
 — Тогда вспомни, кто это мог быть. Маша подумала, всхлипывая и немного приходя в себя.
 — Не знаю… Может, кто-то зашел, пока я отлучалась на минутку…
 — А кто-нибудь знал, что ты отлучилась?
 — Нет, — твердо сказала Маша. Игорь поразмышлял.
 — Скажи, а кто-нибудь был в курсе, что я вечером встречаюсь с Сергеем Михайловичем? Ты никому об этом не говорила?
 Маша смотрела на Игоря широко расширенными глазами, нервически выдохнула.
 — Нет! Никому. Честно…
 Женя вошел в кухню. Там, в кресле, у монитора спала уставшая Алекс. Женя накрыл ее пледом и тихо вышел. Алекс открыла глаза и проводила взглядом уходящего Женю.
 Потом она встала, пошла в комнату и села на кровать рядом со спящим Гошей. Поправила ему волосы и поцеловала в лоб. За окном громыхнул трамвай… Послышалась тихая музыка. Алекс встала с кровати и подошла к окну. В доме напротив, в маленьком светящемся окне она увидела пожилого мужчину. Он играл на саксофоне…
 По бульвару ехал одинокий звонкий трамвай «Аннушка»… По двору дома, в котором когда-то жили две сестры Вера и Юля, а теперь живет Алекс, тихо плыла музыка. Это наверняка играл тот самый сосед из 1970-х годов, тех самых, бесшабашных и страшных, но уже постаревший на тридцать лет. Только Алекс, конечно, никак не могла его вспомнить и узнать…
 Через час Женя появился в тупике железнодорожной станции возле товарного состава. Прямо на путях, рядом с открытым вагоном, где толпились, словно живая очередь, ряды мешков с мукой, сидели три мужика и играли в домино, как будто не замечая ничего вокруг. Женя подошел и встал рядом с ними. Стоять ему пришлось долго. Мужики играли азартно и яростно. Наконец один из игроков, коренастый и седеющий, по всему видно старший в этой компании, вяло и иронически сказал Жене:
 — Подработать пришел? В этом вагоне двести мешков с мукой. Каждый по пятьдесят килограммов. Разгрузить его стоит три тысячи рублей.
 — Я согласен, — отозвался Женя.
 — Один будешь работать? — поинтересовался старший.
 — Да.
 — Тогда поторопись. Мы с пацанами через два часа уходим.
 — Управлюсь. Но если не заплатите, пацаны, я вас здесь троих похороню.
 — Базара нет, — серьезно ответил старший.
 Через назначенный срок вагон товарного состава был почти пустой, остался один мешок. Женя с трудом пытался забросить его себе на спину. Игроки в домино обступили его.
 Старший сказал уважительно:
 — Постой, парень… У нас в бухгалтерии ошибка вышла. Это стоит не три, а пять тысяч рублей. На, возьми. — Он протянул ему деньги.
 — У меня еще один мешок остался, — пробормотал честный Женя.
 — Оставь. Мы сами отнесем.
 — Добро, — кивнул измученный Женя. — Спасибо…
 — Слушай, а ты не из этого старого фильма «Коммунист»? — спросил седоватый.
 — Из этого самого, — безразлично согласился Женя и взял дрожавшей от напряжения рукой деньги.
 — Может, выпьем? Я угощаю, — предложил старший.
 — В следующий раз, пацаны, — махнул Женя рукой, уходя кривой походочкой. — Еще увидимся…
 Дома в коридоре Женя снял перепачканную мукой рубашку. Неслышно подошла Алекс и забрала ее.
 — Где ты был?
 — Играл в футбол, — буркнул Женя.
 — С кем?
 — С пацанами.
 Женя протянул Алекс пачку денег.
 — У пацанов выиграл? — усмехнулась она.
 — Пенальти забил. Попал прямо в девятку. Алекс улыбнулась.
 — Иди поешь. Только не шуми. Гоша спит.
 Алекс пошла в ванную, набрала в таз воду и опустила туда грязную рубашку Жени.
 Он направился на кухню, открыл холодильник, взял бутылку минеральной воды «Перье», хотел открыть ее, но, секунду подумав, поставил бутылку на место. Женя взял стакан, набрал воду из-под крана и жадно выпил крупными глотками.
 Потом он пошел в ванную и увидел, как Алекс руками стирает его рубашку. Он обнял Алекс. Они поцеловались…
 Рубашка так и осталась мокнуть в тазу…
 Утром они проснулись рядом на той же самой кровати, на которой спали обнявшись две сестры, Юля и Вера, в далеких семидесятых годах уже прошлого века.
 Алекс пошевелилась. Почуяв ее движение, постепенно стал просыпаться и Женя. Он открыл сонные глаза и взглянул на Алекс. Без очков Женя выглядел еще симпатичнее, хотя несколько необычно. Он притянул ее к себе и поцеловал. Алекс, потягиваясь, проснулась окончательно…
 — Подумать только, я совсем перестала бегать по утрам…
 — У нас теперь хватает других дел… — недовольно отозвался Женя и снова потянул ее к себе.
 Алекс поцеловала его тоже, а потом шутя стала отбиваться.
 — Тише, сына разбудишь…
 — Его пушкой не разбудишь! — махнул рукой Женя. — Спит, как пожарный. Это у нас семейное, ..




 12


 По скоростному шоссе ехал красный «ягуар»-кабриолет. В нем сидели чернокожий водитель и Саша.
 Она включила музыку, оглушительно загрохотавшую. Через несколько секунд выключила одновременно с зевотным позывом. И негромко завыла, как волк на луну.
 — Тоска, какая тоска… Куда мы едем, Голиаф?
 — Не знаю, мисс Тим.
 — И я не знаю. И знать не хочу…
 Саша посмотрела по сторонам. В глазах у нее застыли все те же скука и разочарование. Зачем она приехала в эту страну? Почему она верила, что ее счастье таится именно здесь? Или оно уж очень глубоко запрятано?
 Ее взгляд остановился на Голиафе. И Саше пришла в голову свежая, по ее мнению, даже оригинальная мысль.
 — Скажи, Голиаф, ты когда-нибудь трахался с белой женщиной? — игриво спросила Саша.
 Водитель молчал. Очевидно, ему было неловко, и он не знал, как ответить на этот чересчур откровенный вопрос.
 — Наверняка хотел. Ну, скажи, хотел бы трахнуться? Например, со мной… — продолжала развлекаться Саша.
 Лицо Голиафа стало немного лукавым.
 — Я женат, мисс Тим, у меня семья, трое детей.
 — Да разве я тебе предлагаю жениться?! — воскликнула Саша. — Какой ты глупый… А еще Голиаф!
 — Просто я люблю свою жену, а она меня. У нас с ней все просто, без обмана. — Шофер ласково улыбнулся, видимо вспомнив жену. — И потом… Вы же шутите… Я понимаю. Зачем так…
 Саша выпалила с внезапным раздражением по-русски:
 — Ни хрена ты не понимаешь, черномазый! А у меня что? Не семья, что ли?
 И умолкла. Какая у нее теперь семья? И как вообще выходить из положения? Привозить сюда Гошку и Женю? А зачем ей здесь Женя, когда рядом красавчик Джеф?
 Саша совсем запуталась и плюнула на свои размышления. Машина размеренно ехала дальше.
 И Сашу внезапно осенила новая идея.
 — А давай куда-нибудь врежемся, а? Ну, давай, а то как-то тошно на душе… Вот попадем с тобой в аварию и наконец повеселимся!
 Она схватилась за руль и сделала попытку покрутить его туда-сюда.
 Голиаф испуганно сопротивлялся.
 — Что вы, мисс Тим! Это нельзя!
 Они боролись за руль. Машину бросало из стороны в сторону. Ее явно сносило к обочине…
 Тем временем Джуди пыталась вернуть себе Вильямса. Любыми средствами. Она решилась на последнее средство — сходить к ведьме. Уж эта ей обязательно поможет… Если не колдунья — то кто же тогда спасет несчастную Джуди от падения в бездну отчаяния?!
 Волосы у ведьмы были заплетены во множество косичек. Она перетирала в ступе порошки и внимательно слушала Джуди, не глядя на нее.
 — А теперь он уже совсем на меня не смотрит… — закончила свой грустный рассказ Джуди. — Как будто ничего вообще не было…
 Она замолчала.
 — Чего же ты хочешь, девочка? — бесстрастно спросила ведьма.
 — Я хочу, чтобы он вернулся ко мне! А ее бросил! — выпалила Джуди.
 Ее глаза пылали ненавистью. Ведьма хладнокровно перетирала в ступе какие-то порошки и качала головой. Смотрела на фотографии Саши и Алекс.
 — Вернуть человека просто. Трудно его удержать, — сказала ведьма.
 — Я заплачу сколько скажете, — пообещала Джуди.
 Она твердо решила добиться своего. Во что бы то ни стало… Ей необходим Джеф. Она просто не в силах без него жить. И если бы не эта паршивая русская…
 Ведьма перетирала порошки, качала головой. Деньги, вообще-то, всем нужны..
 Борьба с Голиафом окончилась его победой. Водителю удалось вырвать руль из рук раздосадованной Саши и затормозить. Машина остановилась.
 Они оба сидели какое-то время молча, не глядя друг на друга. Наконец Саша опомнилась. До чего же глупо она себя ведет! Разве так могла бы поступить ее замечательная сестра Алекс?..
 Саша вспомнила о сестре и закусила губу. Ладно, ни к чему вновь ворошить воспоминания и предаваться отчаянию… У Саши все хорошо — у нее есть богатый и красивый любовник, деньги, шикарный дом… Что еще ей надо?
 — Поехали… — виновато сказала она водителю. — Я хочу посмотреть на Нью-Йорк сверху… С высоты птичьего полета, так сказать.
 Голиаф невозмутимо кивнул и надавил на газ.
 Через полчаса Саша взмыла в прозрачном скоростном лифте над городом. Она давно собиралась совершить такую экскурсию.
 Замурлыкал мобильник. Саша достала его из сумки, и в этот момент оттуда же выпала небольшая цветная фотокарточка. Саша включила трубку, одновременно нагнулась и подняла с пола лифта снимок. Держала его в руке и слушала и отвечала.
 В трубке звучал необыкновенный, панбархатный голос Джефри.
 — Ты сегодня сбежал так рано, — укорила его Саша.
 — Поцеловав тебя очень ласково, — заметил Джеф. — У меня много работы, дорогая.
 — А вот поцелуя я не помню, — пропела ожившая Саша. — Ну, мог бы и разбудить, я бы удерживать не стала. Без комментариев…
 — Где ты сейчас? — спросил Вильяме.
 — Я лечу в небеса, а потом пойду долбить правила движения, — весело сообщила Саша. — А то смешно: лайсенс есть, а водить не умею по-человечески — непорядок! О себе пора позаботиться. — Вдруг она перешла на русский. — А то останусь с носом…
 К ней явно возвращалось хорошее настроение.
 — Опять по-русски… — недовольно процедил Джефри. — Я ведь уже просил тебя…
 — Да-да, извини! Это случайно! — оправдалась Саша. — До встречи… Надеюсь, она произойдет очень скоро…
 — Безусловно, — откликнулся Вильяме. — Целую, дорогая…
 — И я тебя… — кокетливо пропела Саша.
 Она выключила трубку и полюбовалась видом города с высоты. Красиво! Здорово впечатляет!
 Внезапно Саша опустила глаза на фотографию, которую по-прежнему автоматически держала в руке, и что-то больно сжалось в груди… На снимке была вся их маленькая, теперь уже бывшая семья, сидевшая на диване: Гошка, еще грудной, но уже похожий на себя сегодняшнего, на коленях у Жени, рядом — она, Саша, с легкой улыбкой глядела в объектив, чуть откинувшись на подушку. Гошка смеялся и тянул вперед бледные ручонки…
 Лифт остановился, все, кто ехал вместе с Сашей, вышли на обзорный этаж. Но Саша стояла тупо и молча, застыв на месте, уставившись на фотокарточку. Казалось, тупость стала нарастать с того самого момента, когда она решилась изменить свою жизнь самым кардинальным образом.
 Распорядитель сделал ей приглашающий жест рукой, но она отрицательно покачала головой и кивнула в направлении земли, словно была немая или разучилась говорить по-английски. Тот понял и запустил людей для спуска. Лифт заполнился, двери захлопнулись, и лифт унес Сашу вниз.
 В руке она точно так же держала фотоснимок, не в силах оторвать от него глаз. И люди вокруг старались не смотреть на нее. Их останавливало ее неестественно застывшее лицо, похожее на маску.




 13


 Алекс и Игорь опять гуляли по Измайловскому парку.
 — Ну как тебе Тобольцев? — спросил Милованов и взглянул испытующе.
 Алекс ответила серьезно:
 — Хороший русский мужик. Сильный.
 — Точно! — охотно согласился с ней Игорь. — Хоть один в России будет нормальный телеканал. Независимый. Человеческий. Мощный. Деньги я ему уже перечислил. Теперь твой ход! Твой, так сказать, бенефис. И от того, как ты сыграешь эту партию, зависит наша дальнейшая судьба.
 — Я постараюсь сыграть хорошо, — сказала Алекс.
 Едва заметно дрогнули ее ресницы… Чуть-чуть скривился уголок ее рта… Слегка, почти неуловимо вспыхнула мимолетная искорка в глазах… Вспыхнула искорка и так же быстро погасла…
 Игра предстояла очень ответственная и опасная. Но Алекс была к ней готова.
 — Я в тебя верю, — кивнул Милованов и помолчал. — А теперь слушай: предприятие, в которое нужно вложиться, — это «Стальной комплекс».
 Алекс посмотрела на Игоря. Ей удалась вполне естественно продемонстрировать удивление.
 — Я полагала, «Стальной комплекс» — не наш случай.
 — А что? У тебя сомнения?
 — Были бы, но ты говоришь, сведения точные. Я привыкла доверять боссу, — отозвалась Алекс.
 Она активно включилась в игру Милованова. Только играла на своей стороне, о чем он не должен был ни в коем случае догадаться.
 — Дело не во мне, — сказал Игорь. — Тут все проверено. Гарантия надежности — сто процентов. Даже сто один!
 — Сто один — перебор. Хватило бы и ста. Впрочем, я согласна и на меньший процент, — усмехнулась Алекс.
 — Вот и отлично! — потер руки Милованов. — Тогда — вперед, подруга! В будущее!
 Он глянул на нее с доверительной надеждой. И добавил с сомнением в голосе:
 — Какая-то ты сегодня другая… Непривычно счастливая. Что бы это значило?
 — То же, что и всегда — вперед, партнер! В будущее!
 Она тоже посмотрела на него с доверительным восхищением. Кажется, Игорь ей полностью поверил.
 Пальцы Алекс незаметно сжались в кулак, забирая с собой медную копеечку — мамин талисман. Из сжатого кулака свисала шнуровая петелька. Пальцы Алекс сжались и разжались несколько раз…
 Мама, мамочка… Ты меня видишь?.. Мне плохо без тебя, мамочка… Но я живу дальше и действую так, как приходится… Иначе ведь нельзя… Ты сама все это прекрасно знаешь, мамочка…
 На следующий день Алекс приехала в офис Тобольцева. Юрий встретил ее радостно и точно так же, как вчера Милованов, потер руки.
 Алекс засмеялась про себя.
 — Ну что же… Средства на счете, думаю, можно запускать нашу канитель, — сказал Тобольцев.
 Алекс недоуменно-вопросительно уставилась на него. Он уточнил:
 — В смысле, вкладывать.
 — Да. Вопрос только — куда?
 — Как куда? — бодро откликнулся Юрий. — Это ведь ты мне должна сказать — куда! Анализ, мониторинг, факторинг, туда-сюда…
 Алекс не приняла его оживленного тона.
 — Юрий, тут нужен серьезный разговор.
 — Ну, говори… •
 — Только не здесь, хорошо? Тобольцев удивленно пожал плечами.
 — Не здесь? Ну, можно выйти поразмяться… Странно ты ведешь себя, девушка…
 Алекс поднялась со строго непроницаемым видом.
 Они вышли прогуляться в сквер.
 — Ты давно знаком с Игорем? — начала свой допрос с пристрастием Алекс.
 Тобольцев взглянул на нее оценивающе, прикинул и хмыкнул.
 — Да тебя, наверно, еще на свете не было… Ну, может, и была, но еще не такая умная. А вообще-то мы корешим с ним примерно с 87-го года, с закона о кооперации.
 — Вы дружите?
 Тобольцев сделал двусмысленную физиономию.
 — А чего нам не дружить? У него — деньги, у меня — влияние и связи! В молодые годы одних и тех же баб любили… Иногда одновременно. Ой, прости! Это я тебе без всякой задней мысли вещаю, как доверенному лицу.
 Алекс не обратила внимания на скабрезность.
 — Ничего… В общем, ты ему тоже, получается, доверяешь?
 — Ну да! А что такое? — немного насторожился Юрий. — Тебя что-то смущает?
 Алекс покачала головой.
 — Нет… Просто мне важно знать, что ты ему действительно доверяешь. А значит, и мне. И поэтому сделаешь именно так, как я скажу.
 Честно говоря, мне, главное, чтобы деньги были в срок! — заявил Тобольцев. — Но не они, между прочим, здесь главные. Самое важное в этом деле — канал. Канал, Александра, — пропуск для нас для всех. Для меня — в первую очередь, потому что это не просто вклад «бабок», а начало пути на самый верх, сечешь? Первая ступенька, самая нужная, первостепенная. Тебе объясняю, как своему человеку. — Он пристально осмотрел Алекс. — Своему, понимаешь, Александра?
 — Юра, я хорошо тебя понимаю, не сомневайся, — спокойно отозвалась Алекс.
 — Ну так вот… Остальное меня мало волнует, остальное — дело техники. Игорь сказал, ты наши десять миллионов сможешь удвоить. Реально?
 Алекс отозвалась задумчиво:
 — Реально. Но только не с помощью нашего рынка.
 — А как?
 — На Западе.
 — Да ты что?! — изумился Тобольцев. — У них же максимум — пятнадцать процентов годовых! И знающие люди говорят — это если еще сильно повезет. На рисковых вложениях.
 — Правильно, но есть один способ, — начала свою игру Алекс. — Однако нам с тобой сначала надо договориться…
 — О чем? — недоумевал Юрий.
 — Я эти десять миллионов не удвою, а утрою… Ну, скажем, для ровного счета делаю двадцать пять миллионов и отдаю тебе, а что сверху получится — мое. Идет?
 Тобольцев протянул задумчиво-заинтересованно, но с явным доверием к ней:
 — Двадцать пять, говоришь? Значит, вкладываем чирик — имеем четвертачок? Хм… Прямо фантастика…
 — Все по науке, — невозмутимо объяснила Алекс.
 — Хм… Ну что, нормально… Можно.
 — Одно условие: я должна распоряжаться этими десятью сама.
 Алекс произнесла это достаточно категорически. Тобольцев задумался.
 — А ты не ушлешь их в какую-нибудь Пеликанию на подставные счета?
 «Конечно, ушлю!» — злорадно хмыкнула про себя Алекс, но вслух произнесла совсем другое:
 — Вряд ли. Зачем мне подставные счета, если я здесь?
 — Это правда. И не ты одна. Ребенок твой тоже здесь…
 — Видишь, ты ничем не рискуешь, — убедительно сказала Алекс. — А мне — прямая выгода!
 — Ладно. Состоялось. Пусть по-твоему будет, — кивнул Юрий.
 — Только у меня просьба: Игорю ничего не следует говорить. Игорю Петровичу.
 Тобольцев удивился.
 — Это еще почему?
 — Он уверен, что мы вложим средства в «Стальной комплекс» и что это разумно. Но там мы нужной суммы не сделаем. С учетом нынешней ситуации на рынке я это знаю наверняка. Он заблуждается. Скажи ему просто, что, мол, деньгами распоряжается «твоя» Тимофеева. Тем более так и есть.
 Тобольцев лукаво погрозил ей пальцем.
 — Хитришь, мать! Ох, хитри-и-и-шь…
 — Если честно, Юра, — надоело ходить под Игорем Петровичем, — спокойно объяснила Алекс. — Сама хочу стать боссом. Чувствую — пришло мое время, пора! Иначе пропущу свой шанс. Хватит интеллектом задешево торговать! Уже столько лет зря потратила. Ты же ведь хочешь иметь канал?
 Она взглянула на Тобольцева вопросительно.
 — Ну, конечно! О чем разговор! — пожал плечами Юрий.
 — А почему же я не хочу начать собственный бизнес?
 Юрий сделал понимающий вид.
 — Да мне-то что… Это ваши дела. Мне главное — чтобы денег хватило. А уж тогда…
 Он махнул рукой в даль за горизонт… Так Алекс выиграла и на следующем этапе своей борьбы…
 Ближе к вечеру Алекс повела Анну Денисовну на прием к гомеопату, которого нашла с помощью различных справочников.
 Женина мама долго увлеченно рассказывала врачу про свои недуги. Гомеопат записывал.
 — И еще вот здесь шею сжимает… Высокое давление, — закончила свое горькое повествование Анна Денисовна.
 — А почему вы думаете, что это высокое давление? — спросил врач.
 — А что же, по-вашему?
 — При повышенном артериальном давлении обычно наблюдается боль в затылочной части головы, — спокойно заметил гомеопат.
 — Ну, это, возможно, так у других! — заявила Сашина свекровь, уверенная в своей самобытности. — А у меня в шею отдает!
 Гомеопат снова стал невозмутимо что-то записывать.
 — Понятно… Какие сны видите?
 — При чем тут сны?.. — возмутилась Анна Денисовна. — Одну ерунду последнее время показывают!.. А вас цветные интересуют или черно-белые тоже?
 Гомеопат улыбнулся.
 — Не имеет значения, любые… Вас кошмары не мучают? Может быть, постоянно преследуют какие-то образы?
 — Змеи снятся, — призналась Анна Денисовна.
 Гомеопат кивнул и продолжал писать.
 — Змей боитесь?
 — Очень, я вам скажу. Но людей больше… Алекс сидела тихо, не вмешиваясь, и слушала.
 Мама, мамочка… Если бы ты была жива…
 Дома Алекс застала Женю за компьютером. Она поцеловала его и села рядом.
 — Как дела? — спросил Женя. Алекс отозвалась задумчиво:
 — Дела, дела… — и быстро сменила тон на энергичный. — Боюсь, нам опять понадобятся твои хакерские таланты.
 — Чтобы взломать швейцарский банк?
 — Почти.
 Женя повернулся и вопросительно-изумленно взглянул на нее.
 — Ты уже вошла во вкус, как настоящая новая русская. Но ради тебя я готов на все!
 — Я и есть в каком-то смысле новая русская. И я не шучу. То, что было до этого — пустое, фуфел, как говорят ваши эксперты по часам. Раньше мы всего лишь нарушали неприкосновенность информации частной фирмы. В России за это, по-моему, даже штраф не предусмотрен. Зато вот сейчас нам придется вступить в конфликт с законами Соединенных Штатов. А там они жесткие. И если нас поймают, боюсь, штрафом мы не отделаемся. Так что можешь отказаться. Пока не поздно.
 Женя ухмыльнулся.
 — Поздно.
 — По-моему, не очень.
 — Поздно… — повторил он. — С того самого дня, как ты позвонила в эту квартиру…
 Алекс помолчала. Но сейчас не время для лирических отступлений и воспоминаний.
 — Есть одна комбинация… Если получится, то мы сможем, как это… То kill two birds with one stone, — объяснила она.
 — Одним выстрелом убьем двух зайцев, — перевел Женя.
 — Именно! И это будут очень плохие зайцы. Похожие на шакалов. Поэтому убить их не жалко. И первое, что мы сделаем, — взломаем брокерские счета моей компании.
 Женя начал по-деловому:
 — Коды есть? — и внезапно изменился в лице, думая, что не так ее понял, ослышался. — Подожди… Чьей компании?!
 — Ты правильно понял — моей, «Тим Твинс». Так надо — это вторая часть плана.
 — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — с сомнением пробормотал Женя. — Так что с кодами?
 Алекс покачала головой.
 — Кодов я не помню.
 — Тогда кранты!
 — Да, вряд ли без них у нас что-нибудь получится… Но тут у меня тоже имеется план. И это — его первая часть.
 Алекс посмотрела на часы.
 — Сделаю-ка я один звонок. И если Бог все-таки есть, то…
 Она опустила руку за ворот, нащупала там что-то и пару раз сжала в кулак. В это время она прикрыла глаза, беззвучно шевеля губами…
 В офисе компании «Тим Твинс» зазвонил телефон. Джуди взяла трубку.
 — Хелло, компания «Тим Твинс».
 — Джуди, это я, — сказала Алекс.
 — Здравствуйте, мисс Тим. Мистера Вильямса в данный момент нет…
 — На хрен мне сдался твой мистер Вильяме! — отрезала Алекс. — Мне нужна ты. Ты одна?
 Потрясенная Джуди напряглась.
 — В каком смысле?..
 — В прямом! Рядом с тобой кто-нибудь есть?
 — Нет.
 — Тогда слушай меня внимательно… Я сейчас нахожусь в Москве и звоню тебе оттуда.
 — Как в Москве? Когда вы успели? — снова изумилась Джуди.
 — Не перебивай и слушай! Та женщина, которая живет сейчас в моем доме, — это не я, а моя сестра-близнец. Она обманом выкрала мои документы и прилетела в Нью-Йорк вместо меня.
 — О, мисс Алекс, вы не шутите?! Джуди не верила своим ушам.
 — Нет, какие тут шутки?! Если ты хоть немного пошевелишь мозгами, то поймешь, что это правда. По-твоему, находясь в здравом уме, я отдала бы Джефу свои акции и сделала его президентом? Алло, Джуди…
 Секретарша совершенно растерялась.
 — Не знаю… Только разве, если вы и он… Ну-у-у… Сами понимаете…
 — Не понимаю! А ты должна знать буквально все! Неужели ты не заметила за этой женщиной странностей?
 — Да, правда! Странностей у нее хватает…
 — Например?
 — Например, вы не ходите на работу и спите с Джефом. — Секретарша тут же поправилась. — Э-э-э-э… С мистером Вильямсом. Не вы, в смысле, а она, то есть ваш близнец. Но вы с ней прямо одно лицо… Я совершенно запуталась…
 — Прекрасно!
 — Что же тут прекрасного? — не понимала Джуди.
 — Я имела в виду — значит, мы с тобой союзницы. Нам надо свалить эту самозванку! Тогда Джеф вернется к тебе, а я верну свои акции.
 Джуди пришла в ужас.
 — Так вы все знали? Про нас…
 — Джуди, мне на это наплевать! — крикнула Алекс. — Сейчас меня волнует совсем другое!
 — Не могу поверить!.. Неужели это правда?!
 Голова у Джуди шла кругом.
 Ведьма ей толком не помогла. А тут… Вероятно, именно настоящая мисс Тим, пребывающая в Москве, — то, что Джуди сейчас позарез необходимо…
 — Слушай, Джуди, мне срочно нужна твоя помощь, — серьезно сказала Алекс. — Я дам тебе цифровой набор моего сейфа. Надо вытащить коды наших брокерских счетов и продиктовать мне.
 — Но это преступление! — неуверенно сказала секретарша.
 — Какое же это преступление? Сейф мой, коды тоже мои! — логично заметила Алекс.
 — Ой, я не знаю… — заколебалась Джуди. — Я никогда не работала вором… Практики почти что нет…
 — Когда-то надо начинать. Давай решайся! — искушала ее Алекс. — Думаю, тебе понравится, если посмотришь чуть дальше собственного носа.
 Джуди мучительно размышляла, борясь с сомнениями и соблазном одновременно. Наконец она отважилась рискнуть.
 — А что мне за это будет?
 — Все, что захочешь.
 Джуди мечтательно прищурила глаза.
 — Ладно! Я хочу… я хочу процент… нет. — Она поправилась и заговорила жестко и категорически: — Я хочу стать вашим вице-президентом. Вместо Джефа.
 — Губа не дура, — хмыкнула Алекс. — Договорились. Будешь вместо Джефа! Я тебе это обещаю.
 Алекс повесила трубку и облегченно вздохнула.
 — Первый шаг мы сделали… Теперь подождем. Недолго, надеюсь…
 Женя согласно кивнул.
 Джуди несмело вошла в кабинет президента компании «Тим Твинс». Подошла к сейфу. Начала быстро набирать код, постоянно сверяясь с листом бумаги. Открыла сейф. Отыскала папку с записанными номерами, вынула листок и спрятала в карман. Захлопнула дверцу. Внезапно за ее спиной раздался голос Джефа:
 — Ты что здесь делаешь?
 Джуди вздрогнула и замерла. Однако отступать ей было некуда. И с отчаяния она бросилась в атаку.
 — А ты что здесь забыл?! Пришел проведать свою сучку?! Ее нет! И не будет! Она умрет! Я ходила к вуду. Она умрет, а ты станешь моим рабом! Или будешь зомби. Я буду делать с тобой, что захочу!
 Весь этот бред Джефри слушал с возрастающим недоумением и раздражением. Он догадался, что Джуди не в себе.
 — Тихо, тихо, детка… Успокойся! Прошу тебя! Только таких неприятностей нам не хватало…
 Женя заснул прямо перед компьютером. Зазвонил телефон. Алекс сняла трубку. Женя поднял голову.
 — Хэлло! — сказала Алекс.
 И услышала торжествующий голос Джуди:
 — Я сделала это, мисс Алекс!
 Алекс махнула рукой Жене, требуя ручку и бумагу. Женя моментально принес то и другое.
 — Диктуй номера!
 — А вы не забудете, что обещали?
 — Да, да! Давай коды, Джуди, и не волнуйся…
 Алекс записала номера кодов и повесила трубку. И широко улыбнулась.
 — Первый раунд за нами!
 — А сколько их всего? — спросил Женя.
 — В профессиональном боксе их бывает двенадцать. Но, возможно, нам удастся закончить раньше. Нокаутом…
 Алекс и Женя сидели у компьютера. Они внимательно следили за экраном монитора. Появился Гошка и привычно заныл:
 — Мамочка, вы долго с папой будете играть на компьютере?
 — Да, маленький. Это трудная игра. Чтобы выиграть, надо сосредоточиться.
 Женя в это время комментировал собственные манипуляции.
 — Та-а-к, набираем ай-пи адрес. Есть. Заходим в главный сервер. Готово. Все! — Он посмотрел на Алекс. — Можно запускать антихакер.
 — Кого? — с любопытством спросил Гошка.
 Главного героя, — пустился в объяснения Женя. — Хорошие, но бедные ребята играют с плохими, но богатыми ребятами. Кто победит. Мы за богатых, но хороших. Трудный случай. Их будут искать и не найдут, потому что у них есть антихакер. Женя нажал клавишу.
 — Все, взламываем фая-уолл!
 — А вы мне такую штуку купите? — спросил Гошка.
 — Купим, если будешь каждый день заниматься английским, — пообещала Алекс. — Только для начала эту штуку нужно проверить!
 Алекс положила перед Женей листок с цифрами.
 — Номера личных брокерских кодов вице-президента компании.
 За окном громыхнул трамвай.
 — «Аннушка»! — уверенно сказал Женя, не отрываясь от экрана. — Точно! Только она так громыхает! Ну, тогда вперед. Поехали!..




 14


 Джефри Вильяме восседал за столом президента компании. Он был вальяжен, спокоен и уверен в себе — его жизнь удалась.
 Двери кабинета внезапно резко распахнулись. Джефри удивленно оторвался от бумаг. Ворвался сотрудник компании с перекошенным лицом.
 — Мистер Вильяме, у нас какой-то сумасшедший дом! Деньги исчезли! У восьмидесяти четырех клиентов! Одновременно! Синхронно! Все суммы уменьшились на два ноля! Сделаны электронные переводы на безадресные счета! Всего на сто восемьдесят миллионов долларов! Уже позвонил первый клиент, требует немедленного расследования! Скоро узнают остальные!..
 Джефри побелел. Вскочил со своего места.
 — Как?! Как это могло произойти?!
 — Но, мистер Вильяме, все деньги переведены с использованием вашего личного кода. Я проверил.
 Джефри рухнул назад в кресло.
 — Это она. Она поняла. Больше некому. Стоп! — Он лихорадочно прикинул. — Откуда же она узнала коды? Откуда?!
 Вильяме снова вскочил и заорал на сотрудника.
 — Но у нас стоит непреодолимая защита! Мы же за нее заплатили бешеные деньги!!
 Джефри опять свалился обратно в кресло и несколько секунд сидел тихо, глядя в одну точку. Он обо всем догадался… И заговорил с трудом:
 — Я даже не позаботился о смене кодов. Неужели она помнила их наизусть?! Или переписала? — Он начал припоминать события последних дней. — Нет! Не может быть… Где Джуди?! Где эта чертова сучка?
 Джуди ехала лесной дорогой, когда запиликал ее сотовый. Над машиной мирно шелестели деревья, перекликались птицы, летнее солнце клонилось к закату… Джуди бесстрастно включила трубку, отлично зная, кому она могла понадобиться.
 — Джуди, милая, ты где? — услышала она подозрительно ласковый и вкрадчивый голос Джефа.
 — А что такое, Джеф? — старательно удивилась Джуди. — Рабочий день уже кончился…
 — Ты мне нужна.
 — Зачем? Потрахаться? У тебя ведь есть Алекс… Или это не совсем она? — съязвила Джуди.
 Вильяме не выдержал и заорал:
 — Где ты, сволочь?!
 — Далеко, — усмехнулась Джуди. — И вернусь только после того, как вернется мисс Тим. Желаю хорошо поразвлечься!
 И она выключила мобильник.
 Алекс и Женя пили чай. Алекс, отхлебнув, изучала упаковку.
 — Этот чай мне нравится. Фирма Довгань. Что это значит? Пахнет черносливом.
 Женя улыбнулся.
 — Не черносливом, а сапогом кирзовым, у них запахи похожи. Хорошо вам, американцам! Жизни не нюхали, легко влипаете. Чай ей нравится!
 — Ну, не только чай. Еще горячие чипсы. То есть блины.
 В этот момент раздался телефонный звонок. Алекс взглянула на свои «Картье».
 — Что и требовалось доказать, родная сестра!
 Она сняла трубку и подмигнула Жене.
 — Хэлло, Джеф! Это ты, надеюсь?
 На том конце, далеко в Америке, виновато забормотал Вильяме. Не дослушав, Алекс оборвала едва начавшийся разговор:
 — Сейчас поздно. Я собралась спать. Завтра позвони, утром. Тогда и поговорим.
 Она положила трубку и посмотрела на Женю. Алекс откровенно торжествовала.
 — Вот так.
 — Хочешь помучить клиента? — Женя поправил очки.
 — Нет. Просто начался второй раунд.
 — А ты не затягиваешь? Противник явно в нокдауне. Можно добивать.
 — Я даю сеанс одновременного боя. Сразу на двух площадках, — пояснила Алекс. — Так что время работает на нас. — Она сладко потянулась. — Знаешь, что говорил Наполеон Бонапарт в подобных случаях?
 — Знал, конечно, но вдруг забыл…
 — Не мешай врагу совершать ошибки. Вот что…
 Женя задумался.
 — А может, сделать по-другому? Понадежней?
 — Как?
 — Поехать мне в твою Америку и задушить этого урода собственными руками… — Он вопросительно, без тени улыбки серьезно смотрел на Алекс. — Или нокаутировать. Это мне запросто…
 Алекс засмеялась и поцеловала его.
 — Ты настоящий рыцарь! Но ты мне нужен здесь!..
 И увидела, как засияли глаза Жени.
 После минутного разговора с Алекс Джефри застыл за столом с телефонной трубкой в руках. Он медленно, автоматически положил трубку на рычаг. Затем задумчиво поднял ее и опустил обратно. Повторил это снова, но уже сильней. Потом еще нежней и еще сильней. Он сходил с ума.
 И уже в бешенстве размолотил равномерными последовательными ударами шикарный телефонный аппарат.
 Жизнь была кончена. Последняя уловка оказалась последней вообще, вот что паршиво…
 Утром, сидя на кровати, Алекс в своих старых шортах, ковбойке и с бельевой веревкой вокруг лба надевала новые кроссовки. Зазвонил телефон. Алекс усмехнулась и сняла трубку. Ситуация резко изменилась. Видишь, мистер Вильяме, какой непостоянный характер у фортуны?..
 — Хэлло!.. — радостно пропела почти восстановленная президент компании.
 — Алекс, это я… — робко начал Джеф.
 — Да, милый… — Алекс кивнула Жене. — Очень рада тебя слышать. Что так давно не звонил?
 — Алекс, умоляю… — поспешно заговорил Вильяме. — Я ни в чем не виноват! Я хотел сделать все, как ты сказала. Я пошел к ней, уговаривал. Но эта сучка… Она запудрила мне мозги, затащила в постель…
 Мисс Тим отозвалась притворно-сочувственным тоном:
 — Да это же сексуальное домогательство! Бедный Джеф! На твоем месте я бы подала на нее в суд. А может, эта мерзавка просто тебя изнасиловала? Тогда ей самое место в окружной тюряге…
 — Не издевайся, Алекс! — взмолился Вильяме. — Она угрожала мне, шантажировала, обещала выгнать с работы!
 — И подарила доверительное управление акциями на восемьдесят пять миллионов, да?
 Застыло молчание. Джефри явно мучительно обдумывал ответ. Ясно, что он не предполагал, что Алекс все известно об акциях.
 — Ты плохой мальчик, Джеф, — сказала она. — Я тобой недовольна. Тебе надо хорошенько подумать над своим поведением. И я тебе дам такой шанс. А когда ты исправишься, я позвоню тебе.
 — Алекс! — завопил Вильяме. — Но ведь когда все узнают о пропаже, это будет скандал, суд! Я потеряю репутацию!
 — Ты потеряешь не только репутацию. Скорее всего, последние лет шестьдесят тебе предстоит провести в окружной тюрьме, вместе с моей сестрой. Там ты Джефри Вильямсом младшим так и останешься. Если тебя еще младше не сделают. Понимаешь, о чем я?
 В трубке царила полная тишина.
 — Чего же ты хочешь? — наконец пролепетал Джеф.
 Я сама пока не знаю. Раздумываю, перебираю варианты. Я тебе перезвоню, дорогой. Не знаю, правда, когда. Но постараюсь не затягивать. — Она перешла на русский. — Прощай!
 И повесила трубку. Женя усмехнулся.
 — А ты, оказывается, стерва!
 — С дикими людьми нельзя обращаться ласково.
 — А почему ты не выставила ему условий?
 — Потому что время еще не пришло… — Она встала. — Так, а теперь бегать! А то я тут совсем с вами форму потеряю!..
 И вновь Алекс бежала вдоль Чистопрудного бульвара, странно одетая и на редкость грациозная. Пепельно-русые волосы с апельсиновой искоркой нависали над пропотевшей полотняной полоской, которая сменила бельевую веревку. Прохожие оглядывались ей вслед. Так не одеваются здесь ни бедные, ни богатые. Только обманутые американские миллионерши.
 На нью-йоркской бирже началось невероятное волнение среди брокеров. Торги пошли явно активнее, чем обычно. Брокеры бегали, суетились, беспрерывно названивали хозяевам и клиентам…
 В офисе компании «Тим Твинс» Джеф сидел в углу дивана, поджав под себя ноги и обхватив колени руками. Зазвонил мобильный телефон. Джеф вздрогнул, но не взял трубку. Телефон звонил долго, потом умолк. Тут же, через несколько секунд, начал звонить городской телефон. Джеф поднял голову. Включился автоответчик.
 — Мистер Вильяме, это Доналд! Почему Джуди не соединяет? Возьмите, пожалуйста, трубку! Срочно возьмите трубку! Джеф, ты слышишь меня? Все очень плохо! Акции «Тим Твинс» рухнули! Их распродают значительно ниже номинала. Я звонил Алекс, она не отвечает. Что будем делать? Что делать, Джеф?!
 Джеф продолжал сидеть в углу дивана, поджав ноги и закрыв голову руками-. Теперь это был не богатый, уверенный в себе делец, а испуганный человек с глазами загнанного в угол зверя.
 Старый адвокат Соломон Шпигель спокойно прогуливался по скверу. Взгляд его скользил по лотку с газетами. Одна из газет привлекла его внимание. Он взял ее в руки и стал читать.
 — «С клиентских счетов компании „Тим Твинс» исчезло порядка двухсот миллионов долларов… Многочисленные клиенты собираются подавать в суд… Компанию ждет разорение…»
 Шпигель бросил деньги за газету, отошел в сторону и начал звонить.
 — Алло, Алекс?
 Саша сидела за компьютером и развлекала себя игрой. Включился автоответчик.
 — Алло, Алекс? Алекс, это Соломон. Возьми, пожалуйста, трубку! Мне надо с тобой поговорить… Это очень срочно! Я не понимаю, что происходит, что с тобой? Что с компанией? У тебя все рушится, или это какой-то план? Поверить не могу, что я ничего не знаю. Или я уже больше не твой адвокат? В таком случае скажи мне об этом, чтобы я зря не надрывал себе сердце. Алекс, я старый, мне уже трудно играть в кошки-мышки. Я хочу знать правду, даже если это горькая правда. Прошу, позвони мне…
 Раздались гудки. Автоответчик отключился. Саша перестала играть и задумалась. Набрала номер. На автоответчике раздался голос Джефа. Саша выслушала и стала наговаривать очень холодно и жестко:
 — Джеф, это я! Не собираюсь тебя искать по всему городу. Если ты считаешь, что вправе лишить меня моего лимузина, то заодно избавь меня от идиотских звонков адвоката Шпигеля! Я не знаю, что там у вас происходит, но чувствую, что слишком поторопилась отдать в твои руки мою компанию. Смотри, как бы я не передумала! Так что жду объяснений. Немедленно!
 Джеф продолжал сидеть на диване, поджав ноги. Работал автоответчик. Вильяме слышал слова, которые произносила Саша. Внезапно он вскочил с дивана и начал нервически расхаживать по кабинету, сосредоточившись на одной мысли. Ему невыгодно разрывать отношения с Сашей… Затем быстро набрал номер.
 — Саша, ты? Прости, дорогая. Только что появился и сразу отзваниваю. Замотался ужасно, просто трудные у нас с тобой сейчас времена…
 — Шпигель сказал, что компания рушится… Это правда? — холодно спросила Саша.
 — Что ты, что ты, милая… Ничего страшного, клянусь! — воскликнул Вильяме. Он держался из последних сил, стараясь себя ничем не выдать. — Да пошли ты этого старого маразматика куда подальше, он уже совсем из ума выжил! Я прослежу, он не будет тебя беспокоить. А насчет акций… Все под контролем, все в наших руках. Видишь ли, очень день сегодня нервный, вот и крутимся с Доналдом, чтобы тебя не расстроить. Отдыхай, я вечером приеду. Попозже. Обязательно. Целую, не скучай и не злись понапрасну. Разберемся, разберемся. Обнимаю…
 Да, это был один из самых страшных дней в жизни Джефри. И Вильяме совершенно не знал, что ему теперь делать…




 15


 Тобольцев сидел в своем кабинете мрачнее тучи, когда туда вошла Алекс.
 — Привет! — сказала она, пригляделась и слегка удивилась.
 Что это случилось с русским мужиком?.. Юрий зыркнул неприветливо.
 — Привет! — и кивнул на диван. — Ну-ка сядь.
 Алекс послушно села. .
 — Ну что, вложила деньги?
 — В общем, да.
 — В общем или да? — начал раздражаться Тобольцев.
 — А что такое?
 — Ничего. Можно узнать, куда ты вложила мои деньги? Я имею на это право? — злобно прищурился Юрий.
 — В одну иностранную компанию.
 — У компании есть название?
 — Юра, я не понимаю твоего тона… Тобольцев вскочил. Он был в настоящем бешенстве.
 — Не понимаешь?! Зато я все понимаю! Абсолютно все! Ты вкачала мои деньги в этот… «Твин Тиме» американский! Ты не вложила, ты выбросила их! Теперь нам канала не видать, как своих ушей!
 — Позволь мне сказать… — попробовала его успокоить Алекс.
 — Не позволю! Тебе известно, что их акции валятся со скоростью света?! Что сама компания практически под судом?! Что через неделю ее акции не будут стоить вообще ничего?! Превратятся в бумажки!.. С тем же успехом ты могла бы купить две пачки офисной бумаги!
 Алекс отозвалась спокойно:
 — Не через неделю, а через несколько дней. И не обесценятся, а вырастут в цене в несколько раз.
 — Не компостируй мне мозги! Утром звонил Милованов. Спросил, куда я вложился.
 — И ты сказал ему…
 Да, я сказал! Что вложился в «Стальной комплекс». Как мы с тобой и договаривались. Только я не знал, что ты вложилась в это дерьмо! Я лично узнавал: «Стальной комплекс» — очень крутой бизнес, очень серьезные «бабки»! Там легко поднять нужные деньги. Вместо этого мы теперь будем подтираться твоими акциями! — орал взбешенный Тобольцев.
 — Успокойся, я знаю, что делаю.
 — И я знаю, что ты делаешь! Само собой, знаю! — Он ткнул пальцем Алекс в грудь и в гневе пояснил: — Тебя подослали — вот что я знаю! Чтобы украсть мои деньги и сорвать мне сделку! Я все понял! Но ты за это ответишь! По полной программе! Ты и те, кто тебя ко мне приставил! Я вас в порошок сотру! Ясно? Ты у меня кровью будешь харкать! А твой сын будет проклинать день, когда родился на свет…
 Он на секунду замолк..
 — Все? — холодно спросила Алекс.
 — Нет!
 — Хорошо, ты продолжишь позже! А пока скажу я. Мне нужно всего два дня. Через два дня твои деньги будут лежать у тебя на столе. В обещанном количестве. Я, надеюсь, ясно выразилась?
 Тобольцев посмотрел на нее изумленно и покачал головой.
 — Вот наглая баба! Плюй в глаза — все божья роса… Ты на что рассчитываешь? Что сейчас придешь домой, возьмешь мужа, ребенка и смоешься к тете в Саратов?! На то, что тебя твои хозяева прикроют?! Да ты вообще отсюда не выйдешь! Я тебя сейчас к батарее пристегну и будешь сидеть, пока деньги мои не вернешь! А через два дня посмотрим, как они вернутся. И сколько!
 — Юра, не будем валять дурака. — Алекс держалась спокойно.
 — Ты меня имеешь в виду? — перекосился Тобольцев.
 — Если я пошла на такой шаг, значит, знала, на что иду.
 — Неужели…
 — Только не связывай мне руки, — прервала его Алекс. — Мне нужна свобода действий.
 — Это как? В Пеликанию улететь? На острова с моими «бабками»? Или куда-нибудь еще? — злобно прищурился Тобольцев. — Этот номер не пройдет!
 — Никуда лететь не надо. Я все сделаю, не выезжая из Москвы.
 — Не выходя из моего офиса, — уточнил Юрий.
 Алекс поняла, что дело принимает совсем плохой оборот. И призвала на помощь все свое умение убеждать.
 — Хорошо. Пусть так… Но если ты меня отпустишь, деньги вернутся. Если нет — никаких денег тебе не видать. Это я обещаю! Даже если ты из меня сделаешь мумию у своей батареи.
 Тобольцев мрачно задумался.
 — Л-ладно… Хрен с тобой! Но смотри! Пока деньги не окажутся у меня, за тобой будут следить. И если твой сын покинет квартиру…
 — Не покинет. Не беспокойся, — невозмутимо ответила Алекс.
 Поднялась со стула и вышла из кабинета. Победа вновь осталась на ее стороне. Но только довольно сомнительная победа.
 Алекс и Женя прогуливались по Чистопрудному бульвару. Неподалеку пристроился черный «ауди».
 — Я думала, у нас есть запас времени, — сказала Алекс. — Но поединок оказался всего из трех раундов. И сейчас начинается третий, решающий. С одним соперником мы почти справились, а вот второй повел себя неожиданно. Теперь надо нокаутировать первого, иначе второй применит недозволенные приемы.
 — А если объяснить все по-простому? — попросил Женя.
 — По-простому?.. Я полагала, что если человек тебе доверяет, он тебя не контролирует. И это — позиция. Но есть люди, которые меняют правила игры на ходу. Мне казалось, я все рассчитала точно. Но, может быть, ошиблась. В любом случае, сейчас все висит на волоске…
 — Я могу помочь?
 — Когда ты рядом, мне легче, я себя увереннее чувствую. — Она указала глазами на «ауди». — В случае чего, найдешь, где укрыться на время?
 — Конечно.
 — И что бы ни случилось, Гошку от себя никуда не отпускай.
 Женя ответил невозмутимо:
 — Все будет нормально. Мы их сделаем — вот увидишь!
 Он демонстративно повернулся лицом к «ауди» и сделал неприличный жест вертикально поставленной рукой, согнутой в локте. После этого так же демонстративно привлек к себе Алекс и поцеловал ее. Сидящий в «ауди» соглядатай скривил морду и отвернулся.
 Вечером в кухню вошел Гоша, растирая сонные глаза кулачками.
 — Ма-ам, ну, почитай сказку…
 — Прости, сынок, чуть позже. Мне надо сделать очень важный звонок.
 — Надо… Целый день где-то ходите, а потом даже ребенку сказку почитать некогда… — проныл Гоша и уныло поплелся к себе.
 Алекс сказала Жене:
 — Почитай ему сказку.
 — Ты в порядке?
 — Да. Но не очень.
 Женя поцеловал ее в лоб и ушел. Алекс посмотрела на часы и сделала выдох.
 — Ну, с Богом!
 Набрала номер. Подождала.
 — Хелло, Джеф? Это я…
 Вильяме ответил в нетерпеливом волнении:
 — Алекс!
 — Да. Видишь, ты уже стал узнавать мой голос. А еще совсем недавно до тебя было не так просто дозвониться…
 — Алекс, прошу тебя! Я не могу этого слышать…
 Ну, хорошо, — смягчилась Алекс. — Ближе к делу. Слушай и запоминай! Ты моментально оформляешь с моим семейным адвокатом Шпигелем обратную передачу акций на мое имя — время сейчас работает против тебя — и отправляешь сюда мою сестру вместе с новым контрактом. Так же срочно! Предлог сочинишь сам, ты же умный. После этого я возвращаю деньги на счета и моделирую сбой в системе электронных расчетов. СМИ тоже беру на себя. Тогда никто не пострадает. Ты меня слышишь?
 — Да-да!
 — Вот, собственно, и все. Да, кстати. Срочно продай на торгах свою долю в три процента и переведи ее в Россию.
 Джеф не поверил своим ушам.
 — В Россию?!
 — Да, в Россию, в Москву. На имя Александры Ильиничны Тимофеевой… Запиши номер счета и фамилию по буквам.
 — Но зачем?
 — Ты стал задавать много вопросов, милый. Или мои условия тебе не подходят?
 — Нет-нет, я все сделаю! О'кей…
 — Умница! Я вижу, ты начал исправляться.
 Алекс положила трубку. Вошел Женя.
 — Уснул?
 — Уснул. Как у тебя?
 — Почти нокаут. У нас нет шампанского?
 — С иголками?
 — С ними.
 — Ноу проблем.
 Оба засмеялись. Женя привлек ее к себе. Она подалась ему навстречу…
 Джеф опустил трубку на рычаг.
 — О, Господи, благодарю тебя! В дверь вежливо постучали.
 — Войдите! — крикнул он.
 Дверь открылась, и вошли два человека в штатском, один — чернокожий, другой — белый седоволосый господин.
 — Мистер Вильяме, я полагаю? — спросил седоволосый.
 — Да. Позвольте узнать, с кем имею дело? — насторожился Джефри, уже догадывающийся, что происходит.
 Седой достал удостоверение.
 — Инспектор Харрисон, — и указал на черного. — А это сержант Фэрроу.
 Черный кивнул.
 — Я просил бы вас, мистер Вильяме, проехать с нами для выяснения некоторых обстоятельств, — сказал Харрисон.
 — Но послушайте, я сейчас не могу. У меня неотложное дело! — попробовал возмутиться Джефри.
 Харрисон нехорошо взглянул на него.
 — Вы отказываетесь?
 — Хорошо… Я все понял.
 Хозяин кабинета демонстративно вытянул руки вперед.
 — Валяйте! Где ваши наручники? Вошедшие посмотрели на него и переглянулись.
 — Я думаю, это лишнее, — заметил Харрисон.
 Джеф пошел к двери, съязвив на ходу:
 — Да? А я на вашем месте подумал бы как следует. Такой опасный преступник! А вдруг я выстрелю в спину, а? Или воткну под лопатку нож и испорчу ваш пиджак?..
 Фэрроу ввел Вильямса в кабинет инспектора Харрисона. Джеф сел. Фэрроу остался стоять.
 — Мистер Вильяме, мы бы хотели уточнить некоторые моменты, — начал Харрисон.
 — Относительно чего?
 — Относительно клиентских счетов вашей компании.
 — Я буду говорить только в присутствии моего адвоката, — заявил Джефри.
 Он решил бороться до конца. Все равно терять ему теперь нечего.
 — Нам известно, что деньги были похищены при помощи вашего личного кода…
 — А что, адвокат уже здесь? Я что-то его не вижу, — ехидно заметил Джеф.
 Харррисон словно не услышал его тона.
 — Мистер Вильяме, дело очень серьезное. И мы рассчитываем на ваше сотрудничество.
 — Рассчитывайте, но только в присутствии адвоката.
 Харрисон и Фэрроу переглянулись.
 Поздно вечером из полицейского офиса вышли Джефри и Соломон Шпигель.
 — Я уж думал, ты никогда не придешь, — пробормотал Вильяме.
 — Скажи спасибо, что я вообще появился… — проворчал Шпигель. — Все меня держат за какого-то идиота, даже ты. Не посвящают в свои непонятные дела. О том, что происходит в компании, я узнаю из газет. Какой уважающий себя адвокат будет работать на таких клиентов?..
 — Успокойся, я тебя прошу! — попросил Джефри.
 Он был вымотан до предела и еле шевелил языком.
 — Не успокоюсь! — отрезал Соломон. — Может, ты мне наконец расскажешь, что происходит?
 — Банкротство…
 — Это я и без тебя вижу. — Адвокат остановился и взял его за пуговицу пиджака. Спросил отчетливо, глядя в глаза: — Джефри Вильяме, объясни мне, почему Алекс передала тебе свои акции?
 — Спроси лучше у нее! — раздраженно бросил Джеф.
 — Она не разговаривает со мной.
 — Со мной тоже! Я тебе позвоню. Очень тебе благодарен…
 Вильяме повернулся, чтобы уйти, но внезапно затормозил и снова обернулся к Шпигелю.
 — Ну, хорошо, Сол, давай поговорим… Я понимаю, ты считаешь, что ситуация двусмысленная. Так? И что акции должны по-прежнему принадлежать Алекс?
 Шпигель молча кивнул.
 — Прекрасно! Тогда, чтобы доказать свою преданность мисс Тим, я готов отыграть историю назад. Мне ничего не нужно! Конец игры. Я искренне хотел помочь Алекс и взять все руководство на себя, освободить ее от тяжелой работы. Но теперь умываю руки. Попрошу тебя быть в офисе в… — он взглянул на часы, — к десяти часам.
 Джефри резко повернулся, остановил такси, сел и уехал. Шпигель пристально посмотрел ему вслед…
 Корт был залит ярким электрическим светом. Саша в белой теннисной форме — короткая юбочка, тенниска, волосы под фирменной перетяжкой, — зажав в потной ладони ракетку, неуклюже стучала мячом в стенку. Он то улетал за стенку, то отскакивал совершенно в ином направлении. Саша чертыхалась и высыпала себе под ноги кучу новых мячей из упаковки.
 Зазвонил телефон на поясе. Она вынула мобильник из чехольчика.
 — Хэлло!
 — Мы должны срочно отыграть все назад! Ты слышишь меня? — донесся до нее взволнованный голос Джефа.
 Что отыграть? — удивилась Саша. Некоторые английские выражения казались ей терминами из мира тенниса — например «play back».
 — Все! Историю с акциями. Я верну их тебе обратно. Все до одной! Не хочу, чтобы меня считали обманщиком! Это надо сделать немедленно. Твой лимузин уже выехал, будет через десять минут.
 Саша немного растерялась.
 — Да я вроде и не считаю… Что ты так засуетился? Приступ порядочности?
 — Надоело! Твой старик Шпигель меня в чем-то подозревает, другие, вероятно, тоже… Что я, мальчик для битья? Надоело! Пусть будет все так, как было. Пожалуйста, приезжай!
 Саша удивилась еще больше.
 — Но почему? Я вся мокрая. Играю в теннис… Мне нужно сначала принять душ.
 — Плюнь на душ! Давай так, сейчас это не важно! Я уже вызвал Соломона. И не задавай, пожалуйста, лишних вопросов. Я тебе все объясню потом. Стоит вопрос о моей чести, о деловой репутации. Прошу тебя, Алекс. Саша!
 Саша сказала спокойно:
 — Джеф, ты забыл сказать, что любишь меня. Или я что-то не так понимаю?
 Повисло тягостное молчание…
 — Извини, — сказал наконец Вильяме. — Конечно… Давно. Я люблю тебя, Саша.
 В офисе компании «Тим Твинс» Саша в теннисной форме и Джеф вновь подписали контракт. Старый адвокат вопросительно посмотрел на Сашу. Он ждал объяснений. Она вновь отвела взгляд.
 — Это все. Благодарю, мистер Шпигель, — сказал Джеф. — Алекс, Голиаф ждет вас внизу.
 Саша, кивнув адвокату, прошла мимо. Старый Соломон Шпигель опять остался стоять с открытым ртом. Через секунду он бросился за Сашей.
 — Алекс, девочка, объясни же мне, дураку… Я ведь приехал ночью исключительно ради тебя!
 Саша не обернулась.
 — Ты сам хотел этого — вот и получил! Джеф угрюмо сидел за своим столом.
 — Теперь до утра. Пронеси, Господи, — прошептал он, также не глядя на адвоката, хотя в самой глубине души он искренне жалел старика.
 Вернувшись домой, Саша, поставив перед собой бутылку виски и непрерывно прихлебывая из горлышка, тупо, в который раз, рассматривала ту фотографию, где они на диване, втроем… Вот Гошка, вот Женя, вот она…
 Как давно это все было… И как недавно…
 Саша пила и пила, пока бутылка почти не опустела. И не отрывала глаз от фотокарточки… Пока не уснула, едва дойдя до кровати.
 Утром Сашу разбудил телефонный звонок. Не открывая глаз, она нащупала трубку:
 — Хэлло!
 Она продолжала лежать и слушать с закрытыми глазами. Но как-то странно начали подрагивать ее ресницы. На лбу стала образовываться глубокая вертикальная складка, плотно сжались губы, их начала бить мелкая дрожь. Внезапно Саша резко открыла глаза.
 — Что?! Что ты сказал?! — крикнула она. И подскочила на кровати, продолжая неотрывно слушать.
 — Но этого не может быть!.. Я не хочу! Не верю…
 — Быстрее, — коротко бросил Джефри в конце разговора. — У нас нет времени…
 Саша отбросила трубку в сторону. Полуголая, она в бешеном темпе заметалась по дому, хватая, бросая и вновь хватая вещи, к которым она уже успела привыкнуть. Вещи, ставшие ее вещами. У нее начиналась истерика.
 Она продолжала набивать вещами сумки, туда же засовывая деньги, кредитные карточки, оба паспорта.
 Потом Саша распахнула дверки кухонного холодильного агрегата и стала торопливо набивать сумку деликатесами. Вместе с деликатесами в сумку полетела упаковка с замороженной клубникой.
 На круговой пандус перед домом на огромной скорости въехало обшарпанное такси. За рулем сидел чернокожий водитель, но уже не Голиаф в галстуке и фуражке. — Машина резко тормознула и заехала колесом на газон. Из нее выскочил Джефри.
 Саша наблюдала за ним со второго этажа. Она схватила свои многочисленные сумки и поволокла их вниз по лестнице. Все сразу. Огромные сумки рассыпались и скатились по лестнице прямо под ноги вбегающему в дом Джефри.
 — Бросай все!.. Надо спасаться!.. Ты теперь снова владеешь компанией. И обвинят во всем тебя. И придут тоже за тобой. А дальше суд и тюрьма… Если ты через тридцать секунд не исчезнешь. Самолет ждать не будет. Я уже тебе все недавно объяснял…
 Они посмотрели друг на друга. Устало и молча.
 — Значит, ты знал… — прошептала наконец Саша. — Ты специально все это затеял?
 — Специально — не специально! Какая разница? Другого выхода не было, прости!! Ты можешь скрыться, исчезнуть, а мне деваться некуда.
 С улицы раздался сигнал таксиста. Они машинально бросили взгляд за окно.
 Для Саши и Джефри автомобильный гудок прозвучал, как сигнал тревоги. Джеф сорвался с места, в беспорядке подхватил Сашины вещи, сгреб все, что попалось под руку, и потянул сумки к выходу.
 Саша следовала за ним, словно сомнамбула.
 Вильяме нервничал, пытался ускорить отъезд, оглядывался на нее. Но Саша шла медленно, с отрешенным лицом, почти не видя перед собой дороги. Джеф вернулся бегом, подхватил ее под руку и нервно почти поволок за собой.
 — Я умоляю тебя, умоляю!.. Надо спешить, дорогая, скорей же, скорей…
 — Ты знал… знал… Ты никогда не любил меня… Не хотел… Ты… — отрешенно бормотала Саша.
 — Потом, все потом, скорей! — Он затолкнул ее в машину. — Сейчас главное успеть на самолет!
 Саша сказала себе тихо по-русски:
 — Дура, дура, дура…
 Джеф не пытался вникнуть в смысл незнакомых слов, сейчас было не до того. Он сосредоточенно и нервно посматривал на часы.
 — Давай, парень, газуй, а то в самый трафик попадаем! — бросил он водителю.
 Взревел мотор, машина унеслась. В клубе пыли на дороге осталась лежать огромная, доверху набитая вещами и брошенная второпях сумка. Из нее понемногу сочилась розовая жидкость, образовавшаяся из размороженной клубники, моментально собравшаяся в небольшую густую лужицу цвета невсамделишной крови.
 Такси тормознуло у терминала аэропорта. Из машины вышли Джеф и Саша, придерживая на плече небольшую кожаную сумку. Таксист начал доставать из багажника многочисленные баулы.
 Саша и Вильяме смотрели друг на друга и молчали. В этот момент но радио объявили:
 — Внимание! Заканчивается регистрация на рейс №… по маршруту Нью-Йорк — Амстердам — Москва. Просим всех незарегистрировавшихся пассажиров пройти к стойке регистрации авиакомпании KLM.
 — Я разорен. Уничтожен… Все, что у меня осталось, это вот… — горько сказал Джеф и взглянул на Сашу.
 В его глазах застыла искренняя боль.
 — Кто? Джеф, ну, скажи… — прошептала Саша с оживающей надеждой в голосе.
 А вдруг он произнесет ее имя?! Саша затаила дыхание…
 Джеф отозвался обреченно:
 — Это бензоколонка в Мисисаге. Откуда начинал. Больше — ничего. По-идиотски звучит, да?
 Саша сказала по-русски, с горькой нотой:
 — Бензоколонка… А у меня — семья… Все, что осталось в жизни настоящего, — моя семья… Тоже теперь звучит по-идиотски…
 Оба вновь замолкли. Саша смотрела на бывшего возлюбленного. Тот молчал, бросая нервические взгляды попеременно на Сашу и на часы. Она хотела еще что-то сказать, но передумала… Зачем теперь слова?.. Они лишние…
 Джеф достал из портмоне купюру и, не оглядываясь, протянул ее назад, таксисту. Тот взял деньги.
 — Ваш багаж, мэм.
 Саша тоже не взглянула на таксиста.
 — Оставьте себе. Мне ничего не нужно… Она нащупала на груди монетку через майку, стянула в кулачок вместе с тканью… Сказала сама себе, с горькой иронией по-русски:
 — Не получилось, мамочка… Ничего у нас не вышло… Не сработал твой талисман…
 И, не оглядываясь на Джефри, пошла к зданию аэропорта.




 16


 Авиалайнер зарубежной авиакомпании мягко приземлился на взлетно-посадочную полосу Шереметьева-2. Прозвучало объявление:
 — Внимание! Произвел посадку самолет авиакомпании KLM, прибывший рейсом Нью-Йорк-Амстердам-Москва. Встречающих просим пройти в зону прилета аэропорта, в левое крыло здания.
 Саша в больших темных очках, с небольшой кожаной сумкой через плечо вышла из здания аэропорта. Сзади к ней подскочил шустрый курносый лопоухий парень, водитель.
 — Ю вонт такси, мадам?
 Она обернулась. Пару секунд они изучали друг друга и узнали… Все повторяется на этой Земле…
 Курносый парень обрадовался.
 — О! Гутен морген! Опять к нам? Баксы хоть не успела наменять на рубли? — Он сделал ударение на «у», как когда-то делала Алекс. — С тебя дешевле, близняшка, не бойся! Как с постоянного клиента. Ну что, к сеструхе опять? На Чистопрудный?
 Саша молча смотрела сквозь него. В глазах у нее застыла тоска.
 На Чистопрудном бульваре в детской сидели Алекс и Гошка. Они хохотали. Перед ними лежал лист бумаги. Гошка крупно рисовал фломастером русские и английские буквы.
 — А это какая буква? — по-детски игриво спросил он.
 — Русская «е-е-е».
 — Не-е-е-т! — радостно объявил Гошка. — Это английская «и-и-и-и»! А эта?
 — Это английская «эй». Гошка закричал еще радостнее:
 — Не-е-е-т! Это русская «а-а-а». Раздался звонок в дверь. Гошка бросился открывать.
 — Это папа!
 На пороге стояла женщина с небольшой кожаной сумкой на плече и в больших темных очках. Очень похожая на его маму… В замешательстве Гошка отступил назад. Из детской комнаты вышла Алекс. Она увидела Сашу. Саша тоже увидела ее. И тотчас перевела взгляд на сына.
 — Гошенька, сынок…
 Она протянула к сыну руки. Но тот не двинулся вперед, а насупившись, исподлобья рассматривал мать.
 Саша вздохнула, приподняла очки и вытерла пальцем под глазом. Ее семья… Вот как она встречает Сашу…
 Она достала из сумки бумагу и обратилась к Алекс:
 — Это тебе. Твой контракт.
 Мальчик удивленно переводил глаза с Саши на Алекс, затем снова уставился на Сашу и уверенно пошел к своей матери. То есть к Алекс.
 — Мама, а я эту тетю знаю! — объявил он. — Она к нам уже приезжала. А потом уехала рано утром, пока ты еще спала… Помнишь?
 Алекс потрепала его по голове и быстро просмотрела текст контракта.
 — Иди, зайка, к себе, поучи буквы. А нам с тетей надо поговорить.
 И она жестом пригласила сестру на кухню.
 В небольшом придорожном мотеле, в небольшом и, судя но обстановке, дешевом номере сидел Джефри Вильяме.
 по / У него воспаленные глаза. Так бывает при длительной бессоннице и неумеренном потреблении спиртного круглые сутки.
 Джеф подвинул к себе гостиничный телефонный аппарат и стал набирать номер. Но, набрав три цифры, его рука словно сама притормозила в воздухе.
 — Надо быть осторожней! — сказал себе Вильяме. — Так меня могут засечь…
 Он опустил трубку на место, достал мобильник и набрал номер целиком.
 — Это я. Что?.. Никаких изменений?.. О-о-о-о-о!.. Вот срань!..
 И Джефри без сил опустился на пол…
 Саша продолжала говорить. Пыталась отбиваться… Алекс внимательно слушала сестру.
 • — Он. меня сразу взял в оборот! Как только появился… — лгала Саша. — Сначала начал угрожать, потом грубо затащил в постель, а после обещал золотые горы. Все было, как наваждение. Я просто ничего не соображала. И я ему поверила… Это как наркотик — случайно укололась, а потом пошло-поехало.
 Она подняла голову и сняла очки. Алекс увидела ее глаза — глаза уставшей и сломленной женщины.
 Алекс спросила жестко:
 — А с Миловановым — тоже случайность? Всего час с небольшим посидели и, как говорят у вас в новостях, «переговоры прошли в дружеской обстановке и завершились успешно…». Он изложил тебе план воровства и подмены, и ты согласилась, сестричка…
 — Ты и это знаешь… — с досадой прошептала Саша.
 В голосе Алекс не было особой жалости:
 — Случайно уколоться нельзя! Хотя иногда бывает… Только это не твой случай!
 Повисла пауза. Саша сидела с опущенной головой. Красиво подстриженной, с апельсиновым отливом.
 — Что же мне теперь делать?
 Алекс заглянула сестре в глаза и сказала тоном, не допускающим возражений:
 — Для начала поедешь в отель. Там ты снимешь номер и сообщишь свои координаты. Дальше будешь сидеть и ждать, пока я не скажу, что делать. Мне надо закончить кое-какие дела.
 Саша не поняла.
 — Но… зачем в отель? Я же домой приехала. Я вернулась — разве нет?
 Алекс ответила не сразу.
 — Не уверена. По-твоему, дом — это место, откуда в любой момент можно уехать и вернуться обратно? Дом — это не стены. Дом — это люди.
 Вновь наступило тяжелое молчание…
 — Можно мне хотя бы поговорить с ребенком? — умоляюще выдавила Саша. — С Гошенькой?
 Ничто не дрогнуло в лице Алекс.
 — Сейчас — нет. У тебя будет для этого время. Позже… — и еле слышно добавила самой себе: — Может быть…
 В Интернет-кафе перед монитором сидел Женя, просматривая сводки новостей. Зазвонил мобильник. Женя ответил.
 — Это я, — сказала Алекс.
 — Понял.
 — Можно.
 — Понял.
 Он выключил телефон и сел поудобней. Его руки начали порхать над клавиатурой…
 Красная «тойота» Джуди остановилась у лесного озера. Джуди в задумчивости смотрела на воду. Раздался звонок. Джуди взяла мобильный, включилась.
 — Джуди! — услышала она голос Алекс. И ответила торопливо:
 — Я здесь, мисс Алекс.
 — Твой выход.
 На том конце повесили трубку. Джуди прижала руки к груди и завопила от избытка чувств. «Тойота» с визгом стартовала и скрылась из глаз…
 Возле здания компании «Тим Твинс» волновалась толпа журналистов, как косяк рыбы-анаши, плотными рядами идущей вверх по течению на нерест. Инспектор Харрисон и сержант Фэрроу с трудом пробивались сквозь нее. Девушка-репортер телеканала CITY TV вела прямую трансляцию.
 — Уже сутки не могут найти недавно назначенного президента «Тим Твинс» Джефри Вильямса. О бывшем владельце компании Алекс Тим также пока сведений нет. Из головного офиса сбежала даже секретарша… Дальнейшая судьба компании покрыта мраком… — возбужденно тараторила репортерша.
 Журналисты обрадовались, увидев Харрисона и Фэрроу, и тотчас забросали их вопросами:
 — Где находится президент компании?
 — Правда ли, что вы упустили Джефри Вильямса?
 — Что будет с компанией дальше?
 — Клиенты могут рассчитывать на возврат своих средств?
 — Каковы перспективы расследования? Харррисон и Фэрроу пробивались сквозь толпу, отбиваясь фразами вроде «Без комментариев», «Будет ясно позже», «Позвольте пройти»…
 Внезапно они остановились. Перед ними стояла Джуди. Вид у нее был шикарный, она источала силу, уверенность и непреодолимое очарование. Безусловно, наступил ее звездный час. Во всяком случае, она сама была в этом убеждена.
 — Кто эта женщина? — спросил репортер.
 — По-моему, это секретарша компании, — ответил Фэрроу.
 Джуди перебила его:
 — Бывшая секретарша! А отныне — вице-президент компании «Тим Твинс».
 Харрисон негромко обратился к Фэрроу:
 — Мы хоть что-то имеем наконец. Вот ее и арестуем. Нельзя же потерять столько времени и нервов и никого не арестовать!
 Джуди выпалила громко:
 — Господа! У меня есть заявление для прессы…
 Журналисты замерли.
 — От имени президента компании Алекс Тим я уполномочена заявить, что деньги клиентов никуда не пропадали! Имел место электронный сбой в системе компьютерных расчетов. К настоящему моменту все полностью восстановлено. Все деньги на месте, на прежних счетах! Компания продолжает функционировать, как часы.
 Все изумленно молчали… Затем начали раздаваться аплодисменты.
 — А куда подевался мистер Вильяме? — поинтересовался репортер.
 — Вот именно, — негромко, сквозь зубы пробурчал Харрисон.
 — И где наконец сама мисс Тим? — не отставал репортер.
 — И кто все-таки президент «Тим Твинс»? — крикнули из толпы.
 Господин Вильяме, я полагаю, в настоящее время заправляет автомобили на бензоколонке в Мисисаге, — объяснила Джуди. — Хочу добавить, что он рассматривается компанией как косвенный виновник случившегося недоразумения, и по этой причине мистер Вильяме уволен из компании. Дальнейшая его судьба нас не интересует! Что же касается мисс Тим, то она объявится здесь в ближайшее время. А пока на все ваши вопросы могу ответить я!
 Джуди важно направилась ко входу в офисное здание. Журналисты бросились за ней.
 Харрисон посмотрел ей вслед.
 — Все же надо за ней присмотреть… Пока все до конца не ясно. И вот что — срочно проверьте наличие денег на клиентских счетах!
 С этими словами он повернулся к Фэрроу. Тот в это время, приоткрыв от восхищения рот, пожирал глазами горделиво удаляющуюся Джуди.
 — А?.. — сосредоточился Фэрроу. — Нет проблем. А эта… — Он кивнул в сторону удаляющейся Джуди. — Эта от меня далеко не уйдет.
 И направился следом за бывшей секретаршей.
 Харрисон ухмыльнулся вслед напарнику.
 — Все, пропал старина Фэрроу! Нашел себе на жопу приключений. Ох, не завидую…
 В кабинете инспектора Харрисона работал телевизор. Передавали биржевые новости.
 — После того, как ситуация с «Тим Твинс» окончательно прояснилась, котировки акций этой компании на рынке ценных бумаг вернулись к прежнему уровню, который был неделю назад. Некоторые обозреватели полагают, что история с их падением — всего лишь маневр с целью привлечения внимания к этой успешной компании для поддержания ее статуса как надежной и добропорядочной фирмы… И конечно, это звено в цепи какой-то крупной биржевой спекуляции…
 — Жаль… — проворчал Харрисон.
 — Что жаль? — не понял Фэрроу.
 Жаль, что я не купил эти акции пару дней назад. Стал бы сейчас состоятельным человеком. Бросил бы эту работу и тоже, может, выкупил бы бензоколонку где-нибудь на бойком месте. — Он ухмыльнулся в сторону Фэрроу. — Секретарша-то бывшая, поди, не такая дура оказалась. Сыграла, небось, на повышение, на полную катушку? Как думаешь?
 Фэрроу расплылся в улыбке.
 — Да-а-а-а… Кто-то сегодня неплохо заработал. Не всем же в дураках ходить, как нам с тобой. А, Харрисон?..
 Торжествующая Алекс вышла из банка и села в машину, направляясь в офис к Тобольцеву со свежими новостями.
 Юрий нервно просматривал какие-то документы. Взъерошенный, бледный, с покрасневшими глазами… Очевидно, он в последнее время не высыпался. Вошедшая к нему в кабинет Алекс отметила это тотчас.
 Тобольцев поднял голову и молча хмуро уставился на нее. Алекс положила перед ним лист бумаги.
 — Это что?
 — Выписка о состоянии твоего счета.
 Тобольцев долго изучал бумагу и наконец вытаращил на нее обезумевшие глаза, восемь на двенадцать:
 — Двадцать пять «лимонов»?! Алекс отозвалась спокойно:
 — Я привыкла отвечать за свои слова. Тобольцев поднялся, не в силах сдержать волнение.
 — Слушай, Сашка! Ты просто… ты гений, понимаешь?! Эйнштейн! Моцарт и Сальери! Сакко и Ванцетти! Такая голова, я… Это… Нет слов!
 Ему явно было немного неловко за свой недавний срыв, и Тобольцев выплеснул свое щедрое предложение без каких-либо промежуточных фраз:
 — Хочешь быть моим партнером?
 — Обсудим, — невозмутимо отозвалась Алекс.
 — Ну что — в ресторан? Надо отметить такое дело! Но можно чуть позже! Мои люди пасут сейчас ситуацию с выбросом акций — она вот-вот состоится. Теперь-то железно!
 — О'кей, только давай попозже.
 Алекс пошла к двери. На пороге обернулась.
 — Кстати, свою долю я уже сняла. Ну, то, что вышло сверх оговоренной суммы.
 Тобольцев заинтересовался:
 — А сколько там вышло? Алекс посмотрела спокойно.
 — Сколько ни вышло — все мое! Или ты хочешь пересмотреть соглашение?
 Тобольцев не смог скрыть восхищения.
 — Нет-нет. Никаких проблем! Пользуйся, Сань… Заработала!
 Алекс вышла. Тобольцев хлопнул по столу и потер ладони. Взял выписку и от избытка чувств поцеловал ее.
 Милованов в машине слушал радио.
 — Сенат США только что пересмотрел закон об импорте проката стали. Согласно новой протекционистской поправке к закону все иностранные поставщики отныне обязаны будут платить чрезвычайно высокую пошлину за поставку стального проката на территорию Соединенных Штатов. Эта поправка поставила под сомнение существование многих сталелитейных корпораций, в том числе и крупнейшего поставщика из России — «Стального комплекса». Биржа отреагировала резким падением акций…
 Губы Милованова едва заметно скривила нехорошая улыбка. В этот момент зазвонил телефон. Он включил мобильник.
 — Да!
 В трубке раздался голос Марины Борисовны.
 — Как дела, Игорь?
 — Все путем, Маруся.
 — Игорь, пакет ОТВ вот-вот выкинут на торги, с минуты на минуту — нам уже позвонили. Надеюсь, у нас все в порядке? С Юрашей.
 — У нас — само собой, порядок. Зато у него, боюсь, полный бардак.
 Марина сказала по-деловому:
 — Тогда — отбой. Остальное — при встрече. Игорь выключил телефон, посмотрел на часы. Снова включил мобильник. Набрал номер.
 — Алло?
 Тобольцев ответил бодро:
 — Да!
 — Юрик, это Милованов.
 — Привет, Игоряш!
 Милованов поднял брови. Выдержал необходимую паузу. Сделал голос серьезным.
 — Слыхал новость?
 — Смотря какую.
 — Значит, не слыхал еще. — Он вздохнул. — Новость очень плохая… Для нас обоих.
 — Что такое?
 — Сенат США принял новый закон о ввозе стали.
 — Ну?
 — Не понимаешь?
 — Нет!
 Игорь объяснил после паузы, крайне драматически:
 — Котировки «Стального комплекса» обрушились…
 Тобольцев снова ничего не соображал.
 — Ну?
 — Что — ну?
 — Я говорю — что дальше? Ты чего, деньги туда закачал? Много их у тебя там?
 — У меня?! Это у тебя там деньги вложены! — потеряв терпение, заорал Игорь. — Мои, между прочим!
 — Нет, у меня не вложены, — фыркнул Юрий..
 — Как нет?! — растерялся Милованов. Тобольцев захохотал.
 — Так — нет!
 — Постой!.. Но ты же собирался туда вложиться…
 — Но не собрался! Потому что ты у меня есть. А с твоей помощницей нигде не пропадешь!
 Игорь искренне удивился.
 — С моей?!
 — Ну да! Ты же мне прислал Сашку! Ну, она и отсоветовала.
 — Отсоветовала? Алекс?.. Саша Тимофеева?
 — Ну! Гениальная баба! Вложила деньги в какую-то американскую фирму и за несколько дней — за несколько дней, чуешь?! — из червонца твоего слепила четвертак! Знаешь, Игорек, я ее у тебя забираю! Такими бабами бросаться нельзя! Я даже, наверное, женюсь. Если ты, конечно, не против…
 — Что? Нет, я не… П-поздравляю… Милованов автоматически повесил трубку и застыл, глядя перед собой в пустоту.
 — Значит, вот кто со мной в игрушки играл… Обвела, стерва, вокруг пальца… А я-то, мудила, думал, тут гроссмейстер замешан! О, идиот!..
 — Ну что, Игорь? Как это все понимать? — спросил Сергей.
 Милованов попытался неловко отбиться.
 — Да я тут ни при чем! Понимаешь, Тобольцев не стал вкладываться в «Стальной комплекс». Урод!
 — Не стал?!
 — Ну да!.. Он… в общем, он ни с того ни с сего вложился в другое дело и получил чумовую прибыль…
 — Но ведь весь смысл был в том, чтобы… Я не понимаю… Или ты решил играть сразу на обе стороны?
 — Да нет, как ты мог так подумать? Повисла тяжелая пауза… Сергей нахмурился.
 — Конечно, деньги твои. И вкладывать ты их можешь куда угодно. Но с нами такие игры не пройдут! Ты нас очень подставил, Игорь. Твое счастье, что мы цивилизованные люди. Но я бы на твоем месте хорошенько подумал, что тебе теперь делать. Ты свой выбор сделал сам. Прощай!
 Игорь глянул ему вслед в последней надежде.
 — И Марина так думает?
 — Марина тебе сама все скажет. Но я бы на твоем месте не дожидался ее выводов. Нервные клетки не восстанавливаются.
 Сергей ушел. Милованов смотрел ему вслед. Вид у него был довольно жалкий…
 Возле входа в офис «Русской платины» толпились люди в камуфляже, выносили компьютеры. Метался растерянный Валера, тут же суетился взволнованный Марюшкин. Подъехала машина Милованова.. Он вышел и остановился, оторопев.
 Валера в отчаянии бросился к нему.
 — Игорь Петрович, что же это? Игорь сказал холодно:
 — Не кудахтай! Что происходит?
 — Налоговая! Выносят компьютеры, документацию… Какое-то у них там постановление.
 Подскочил Марюшкин.
 — Я предупреждал, Игорь Петрович, я все время этого ждал, а вы к себе не пускали! Вот результат, сами смотрите!
 Милованов несколько секунд стоял молча, совершенно раздавленный и жалкий, непохожий на того вальяжного господина, которым был еще пару дней назад.
 — Марина!.. — пробормотал он. — Вот зараза настырная…




 17


 Алекс вошла в детскую комнату, где за книжкой сидел Гоша.
 — Мам! А знаешь, как по-английски будет зебра? Знаешь?.. Зебра так и будет. Вот!
 Алекс посмотрела на мальчика и рассеянно кивнула головой. Что-то ее сильно тревожило и продолжало не отпускать.
 Она вернулась на кухню, прикрыла дверь и набрала номер.
 — Это я, — тихо сказала Алекс. — Собирайся и приходи. Побыстрей…
 Саша и Алекс сидели на кухне.
 — Еще раз, прости, если можешь. Бес попутал, — пробормотала Саша.
 — Давай обойдемся без семейных сцен, — холодно ответила Алекс. — Тем более что семьи-то как раз у тебя и не получилось. И никаких разговоров с Гошей! Я тебе запрещаю с ним заговаривать! Ребенок ничего не должен знать. Жени нет — это тоже к лучшему.
 В кухню заглянул Гошка. Увидел знакомую тетю. Застенчиво улыбнулся. Саша присела на корточки и приветливо протянула руки навстречу мальчику. Она плохо справлялась с чувствами и была уже на грани истерики. Сестра взглянула на нее сурово. Сейчас именно Алекс имела право решать судьбы их обеих. И она их решит…
 Гошка доверчиво пошел к тете, улыбаясь ей, как старой знакомой. Алекс наблюдала сцену настороженно, отслеживая каждое движение и слово сестры. И коротко бросила Саше:
 — Я сейчас. Только соберусь.
 Алекс взяла Гошку за руку и увела его с собой из кухни. Они вошли в комнату, но дверь Алекс оставила открытой. Она посадила мальчика напротив и взглянула на него очень серьезно.
 — Зайка, я ненадолго отлучусь. Нам с тетей надо в аэропорт. А потом, — она оборвала фразу и задумалась, — потом твоя мама вернется.
 — А она еще приедет к нам, да? Тетя. Тетя хорошая.
 Алекс ничего не ответила, повернулась и вышла. По пути подхватила сумку. В прихожей уныло стояла Саша, слышавшая все до последнего слова, но не понимавшая до конца замысла сестры.
 Где-то за окном громыхнул трамвай.
 — «Аннушка», — сказала Алекс Саше. — Нам пора.
 В аэропорту Шереметьево-2 Саша и Алекс задержались у авиакасс с только что купленным билетом. Алекс пролистывала купон.
 — Копенгаген. Ближайший рейс… В одну сторону. — Она посмотрела на часы. — Оттуда в Нью-Йорк — не проблема. У нас есть еще минут сорок.
 Сестра пыталась поймать ее взгляд, но напрасно. Алекс даже не смотрела в ее сторону, словно Саша отныне и навсегда перестала существовать для нее.
 — Внимание! — заговорило радио. — Продолжается регистрация на рейс Москва — Копенгаген.
 Алекс и Саша направились в сторону зоны таможенного контроля и заняли очередь.
 — Внимание! Заканчивается регистрация и оформление багажа на рейс Москва — Копенгаген.
 Одна из сестер достала и протянула таможеннику билет и синий американский паспорт.
 — Ваш багаж, мадам? — спросил таможенник.
 Алекс или Саша сняла с плеча и подала ему небольшую кожаную сумку. Различить сестер было невозможно… Саша или Алекс стояла рядом.
 Женя открыл дверь в квартиру, держа в руке несколько газет, письмо, какую-то рекламу и счет за телефонные переговоры.
 И закричал в глубину квартиры:
 — Эй, народ! Вы где? Из детской вышел Гошка.
 — А мамы нет. Она поехала в аэропорт, на самолет. С тетенькой.
 — С какой тетенькой?
 — Ну, с той, которая еще на нее очень похожа. Которая к нам приезжала… Помнишь?
 — Что-о-о!? — пробормотал Женя. Газета, вслед за ней другая, третья и все остальные бумаги россыпью полетели на пол.
 — Скорее! — закричал Женя и схватил испуганного сына за руку. — Бегом! А то не успеем задержать маму!
 Они вылетели на улицу. Женя заметался по Чистопрудному бульвару в поисках транспорта. Никто ехать в Шереметьево не желал. Женя кусал губы. Гошка готовился зареветь пароходной сиреной.
 Мимо проезжал мебельный фургон. Женя выбросил руку. Фургон затормозил.
 — Слушай, парень! — сказал Женя, вскочив на подножку, курносому лопоухому веселому водителю. — Выручи, друг! Нам нужно поспеть в Шереметьево! Там наша мама. — Он кивнул на Гошку, глядевшего умоляющими, полными слез глазами. — Моя жена… Мы должны ее остановить, чтобы не улетела… Заплачу, сколько скажешь… Только отвези! Ты нас спасешь!
 — Садитесь! — ухмыльнулся курносый. — Повезло вам, я сейчас пустой еду!
 По Ленинградскому шоссе, беспрерывно подавая звуковые сигналы, несся мебельный фургон с надписью на борту «Срочные перевозки». Окружающий транспорт опасливо шарахался в стороны, уступая дорогу.
 В кабине, рядом с водителем, сидели, прижавшись друг к другу, напряженные Женя и Гошка. Водитель улыбался.
 — Не боись. Не опоздаем к вашей мамке!.. За такие деньги я вас по воздуху домчу. Слушай анекдот.
 И курносый действительно успевал не переставая травить анекдоты. Его тяжелый транспорт подкатил к дверям аэропорта на огромной скорости и резко затормозил. Из кабины выскочил Женя, схватил на руки Гошку и вбежал в здание аэропорта.
 Прозвучало объявление по радио:
 — Внимание! Закончена регистрация и оформление багажа на рейс Москва — Копенгаген.
 Женя с Гошкой на руках лихорадочно озирался по сторонам и наугад бросился в сторону таможенной зоны. Там он увидел Алекс. Она стояла рядом с постом таможенного контроля. Женя опустил Гошку на пол, бросился к ней, с разбегу обхватил ее сзади, повернул лицом к себе и прижал:
 — Куда ты пропала?! Я испугался. Я не могу без тебя…
 Эти слова услышала женщина, только что получившая свой паспорт из рук таможенника. Она обернулась. На плече у нее висела небольшая кожаная сумка. Глаза были закрыты большими темными очками.
 — Саша? Ты?..
 Женя в растерянности смотрел то на Алекс, то на Сашу, стоявшую в солнцезащитных очках. Он окончательно запутался: кто же из них двоих его любимая?.. Зато Гошка без раздумий подбежал к Алекс и обнял ее за ноги.
 — Мамочка, а мы за тобой на грузовике приехали! Так здорово! Мы мчались вовсю! Хочешь назад прокатиться?.. Поедем втроем!
 Женя снова поочередно взглянул на Алекс и на… Алекс. На Сашу и на… Сашу… Он стоял в растерянности, не понимая, кто есть кто. Женщина у стойки сняла очки. В глазах у нее застыли слезы.
 Гоша сказал той, которую только что обнимал Женя:
 — Мамочка, ну, пошли, а то наш дяденька уедет! — и потянул ее за руку.
 Таможенник обратился к даме возле стойки:
 — Мисс, вы рискуете опоздать на ваш рейс.
 Алекс бросила Жене:
 — Подожди.
 И подошла к Саше. Отвела ее немного в сторону.
 — Чуть не забыла… Я обещала Джуди сделать ее вице-президентом компании. Тебе придется выполнить мое обещание. Иначе она снова заподозрит неладное. А теперь все! Прощай…
 — Подожди! — Саша протянула руку и раскрыла ладонь. — Мама перед смертью отдала… Думала, поможет мне в жизни… копеечка эта дырявая. Еще хотела, чтобы я для Гошки ее сохранила, для… — она запнулась, — твоего, теперь получается, сына. Не вышло ничего с маминой задумкой… Не сработал талисман…
 В ее раскрытой ладони лежала позеленевшая от старости медная однокопеечная монета на шелковом шнурке, пропущенном через дырочку, аккуратно просверленную чуть выше герба. Герба Советского Союза образца 1952 года. Алекс взяла монетку, посмотрела на нее долгим взглядом, сжала ее в кулаке и на мгновенье прикрыла глаза.
 — Это бабушка надвое сказала… И, кажется, ничего не перепутала.
 Саша прошла мимо таможенника. Женя так и не понял, кто улетает, а кто остается. Он протянул руку вслед Саше.
 — Нет! Подожди! Не улетай!..
 Алекс подошла и положила руку ему на плечо.
 — Ну что ты? Что с тобой? Это же я… Я…
 — Алекс?
 Он смотрел на нее, словно желая добраться взглядом до ее самых тайных мыслей. Взял за плечи.
 — Это точно ты? Точно?!
 — Мне больно.
 Женя отпустил ее и поправил очки.
 — Извини…
 — Ну, конечно, я… Видишь, и сын меня сразу узнал. Наш с тобой сын… Гошка.
 Женя перевел взгляд на Сашу. Перед тем, как исчезнуть, сестра в последний раз смотрела на Гошу. На глаза ее опять навернулись слезы.
 — Как это было? — тихо спросил Женя.
 — Молча. Без мордобоя. Обычный родственный обмен. Так у вас говорят? — усмехнулась Алекс.
 Она положила голову ему на плечо.
 — Чаю хочу. С кирзовым сапогом.
 Сзади подошел водитель автофургона «мебель», веселый курносый лопоухий парень.
 — Ну что, нашли мамку-то? Не опоздали?
 — Не опоздали! В самый раз, — весело ответила Алекс.
 Лопоухий вгляделся внимательнее.
 — О! А я вашу мамку-то знаю… Почему это мы так часто встречаемся?.. Вонт такси, сестренка?
 Алекс тоже узнала его и улыбнулась.
 — Конечно, вонт! Оба засмеялись.
 — А как у вас с этим делом? — Шофер сделал выразительный жест пальцами.
 — У меня, боюсь, уже никак, — развел руками Женя.
 — Ну, раз никак — поедем за так! — весело сказал курносый, довольный получившейся шуткой, и обратился к Алекс: — А то больно у твоих мужиков вид счастливый! Деньги потом отдашь, когда-нибудь.
 — Деньги — не проблема, — заметила Алекс.
 — Это точно, — согласился водитель. — С деньгами проблем нет. Все проблемы возникают без них!
 Они подошли к фургону.
 — Помнится, раньше у тебя машина была поменьше, — удивилась Алекс.
 Парень любовно похлопал грузовик по борту. Гошка радостно прыгал рядом, крепко уцепившись за руку матери.
 — Это моя рабочая лошадка! А в свободное время я на личном транспорте подрабатываю. — Он кивнул на зону прилета. — Тут же, в Шереметьево, кстати, поэтому меня сегодня и пропустили сюда запросто. А так бы твои мужики топали пешо-о-о-чком, пешо-о-о-чком. Да и не поспели бы… Стало быть, дополнительно с вас причитается, ребята. — Курносый с пониманием развел руками. — Ну, когда разгружу вас возле дома, само собо-о-о-й…
 Алекс улыбнулась, на миг задумалась и вспомнила:
 — То есть, снова бомбить будешь, получается?
 — Надо же, запомнила! — Парень стал довольным и игриво-серьезным. — Кому-то надо людям помогать, не все они сами себе помочь умеют. Так?
 — Вот именно! Ладно, поехали на твоей рабочей бомбовозке!
 И Алекс решительно открыла дверцу В салоне самолета пассажиры заняли места. Саша сидела в салоне первого класса и тупо смотрела в окно, совершенно ничего не видя.
 — Мисс что-нибудь желает? — вежливо спросила стюардесса.
 Саша не ответила. Стюардесса легонько коснулась ее плеча.
 — Простите, мэм, желаете чего-нибудь? Саша медленно повернулась. У нее в глазах переливались слезы.
 — Не знаю. Слышите?.. Я не знаю!.. Ничего не знаю!! И ничего не хочу!!!
 Тимофеевы мчались домой по Ленинградскому шоссе в мебельном автофургоне. Все заливисто смеялись. Парень снова травил анекдоты. Он был ими набит под завязку.
 — А вот еще один. Едут два трамвая навстречу друг другу по одной колее, на большой скорости. Все ближе, ближе, еще ближе. Р-р-р-а-а-з! И не столкнулись! Разъехались! И каждый поехал дальше!.. А почему, спрашивается?.. А?.. — Он выдержал паузу и победно посмотрел на всех. — Да потому, что не судьба! Вот!..
 Все засмеялись, а Женя добавил:
 — И еще потому, что это была «Аннушка»! Водитель захохотал.
 — Точно! «Аннушка»! Как это ты угадал?..
 В приемную офиса «Русская платина» вошел сотрудник.
 — Машенька, мне к Игорю Петровичу.
 — Его нет.
 — Но он мне сам назначил!
 — Ну что я могу поделать? Нет его, — развела руками Маша.
 И тотчас стремительно ворвался сам Игорь Милованов. Маша взглянула на него обескураженно, почувствовав себя неловко перед человеком, который рвался на прием к начальству.
 — Игорь Петрович, я… — радостно заговорил сотрудник.
 Игорь бросил, не глядя:
 — Меня нет!
 Он крепко взял под локоть Машу и быстро буквально втащил ее с собой в кабинет. Там он поставил ее перед собой, а сам сел на стол лицом к ней.
 — Рассказывай. Маша не поняла.
 — Что… рассказывать?
 — Рассказывай, как вы со своей подружкой Тимофеевой меня развели.
 — Я не понимаю…
 Игорь осмотрел ее холодными глазами.
 — Все ты понимаешь.
 Он вновь вытащил «жучок» и опять предъявил его секретарше.
 — Вот эту штуковину вы мне вместе с ней и поставили!
 Маша обомлела. Неужели все начинается с самого начала?!
 — Что вы, Игорь Петрович… Я…
 — Что — я? Я, я! Рассказывай, что было в тот день.
 — В какой день?
 — Когда Сергей Михалыч приходил. Вечером! Что, не помнишь уже?
 — Помню. Н-н-и-чего не было.
 — Говори по порядку! И не ври! Кто ко мне приходил, что спрашивал, пока я отсутствовал.
 Маша судорожно и старательно пыталась вспомнить.
 — Ну, приходил Валера… Сказал, что надо подписать приказ на нового сотрудника. Потом пришел Андрей Ильич, ему наряд на покупку оборудования надо было завизировать. Потом Анна Игнатьевна по поводу билетов на Хулио Иглесиаса. Потом…
 Она замолкла.
 — Кто потом? Говори! Маша начала рыдать.
 — Никого, клянусь, никого такого… Милованов заорал:
 — А тогда почему у тебя вид, как у затравленной дворняги? А? Отвечай! Какого такого никого?
 — Только свои все: Саша на минутку заскакивала, Тимофеева то есть Александра Ильинична. Вас не было, она и ушла…
 — Ко мне заходила?
 — Что вы?! Разве я пустила бы без вас?! Маша горестно всхлипнула. Игорь бросил ей платок.
 — Не реви, корова! Утрись давай.
 Внезапно его осенила догадка. Он выскочил из кабинета и тут же вернулся с Машиным ежедневником. Начал лихорадочно выискивать в нем нужную дату. Нашел, одной рукой схватился за голову, а другой — ткнул запись Маше.
 — Ты писала?
 Маша растерянно подтвердила кивком головы, мало понимая, что происходит.
 — Когда писала, Тимофеева стояла рядом?
 Маша на секунду задумалась, затем снова кивнула, утираясь платком.
 — Что дальше было?
 — Ничего. Она сразу ушла… Игорь спросил подозрительно:
 — Сразу, говоришь?
 — Сразу. Я еще удивилась, куда она так торопится, не поговорит со мной, как обычно…
 — Понятно…
 — Игорь Петрович, она такая хитрая, — заторопилась оправдаться Маша. — Все, получается, подсмотрела, сама все узнала и все сделала…
 — Это не она хитрая. Это ты дура! Игорь с силой швырнул ежедневник на стол.




 18


 У ворот дома Алекс стояла красная «тойота» Джуди. Тут же вертелась сама Джуди, отлично одетая и накрашенная.
 Саша удивилась:
 — Джуди? Ты что здесь делаешь?
 — Мисс Алекс! — обрадовалась та. — Я так рада, что вы вернулись наконец из этой ужасной Москвы… А знаете, негодяй Вильяме, когда понял, что я все знаю, хотел убить меня! Но я спряталась!
 — Понял, что ты знаешь… А что именно? — не поняла Саша.
 — Ну что вы — это были не вы, а та русская авантюристка, ваша сестра! — объяснила секретарша.
 Саша изменилась в лице, но Джуди ничего не заметила и продолжала тараторить:
 — Надеюсь, вы сказали ей пару ласковых, когда увиделись в Москве?
 — Да… Я сказала, — пробормотала Саша. Она пошла к дому. Все всё знали, все дурачили ее, Сашу, все над ней смеялись…
 «Дура, дура, дура», — злобно повторила она про себя.
 Джуди закричала ей вслед:
 — Мисс Тим! Саша обернулась.
 — Что еще?!
 — А как же наш договор? Вы ведь обещали сделать меня вице-президентом! За то, что я помогла вам. С кодами…
 Саша несколько секунд глядела на Джуди с очень странным выражением лица. Но потом в ней словно что-то сломалось.
 — Хорошо, — устало сказала она. — Будешь вице-президентом…
 И, больше не оборачиваясь, с трудом поплелась к дому.
 Джуди в восторге подняла вверх кулак.
 — Wow!!!
 Поднявшись к себе, Саша тотчас позвонила Джефри.
 — Да, я виноват, я не удержался, но она запудрила мне мозги! Человек слаб, ты же знаешь… — быстро заговорил Вильяме.
 Он явно думал, что вернулась Алекс, и он беседует с ней.
 — А разве она тебе не нравилась? — спросила Саша, последним усилием воли взяв себя в руки.
 — Кому, мне?! Алекс, ты сошла с ума! — возмутился Джеф. — Что в ней может нравиться? Разве лишь внешность… Да и то потому, что она так похожа на тебя… Одно лицо…
 — Но ты говорил ей, что любишь ее? — продолжала пытать его Саша.
 На самом деле она изощренно издевалась над самой собой.
 — Никогда! — крикнул Джефри. — Какая может быть любовь с чокнутой?! И с натуральной стервой…
 — Но хотя бы в постели тебе было с ней хорошо?
 Вильяме помолчал.
 — Не могу и не хочу тебе врать… Никого хуже нее у меня еще не было. И это правда… Я знаю, тебе это неприятно слышать, потому что она твоя сестра…
 Саша трясущимися пальцами провела по лицу и больно закусила губу. Джеф заговорил просительно:
 — Алекс… Я могу приехать?.. Пожалуйста… Саша помолчала, собираясь с последними силами.
 — Нет… Это ни к чему, — отрезала она. — И вот еще что, Джефри Вильяме… С сегодняшнего дня ты в моей компании не работаешь. Ты уволен!
 Она повесила трубку, упала на диван и зашлась в истерических рыданиях.
 На Чистопрудном бульваре Женя пугал Гошу.
 — Забодаю-забодаю! Гоша пищал:
 — Мама! Спаси меня!
 — Забодаю!
 Гоша залез на руки к Алекс. Но эту веселую игру прервал неожиданный звонок в дверь.
 — Кто бы это мог быть? — удивился Женя и пошел в прихожую.
 Он открыл. На пороге стояла заплаканная Маша. Алекс спустила Гошу с рук.
 — Милованов меня уволил. Совсем… — горестно сказала Маша.
 Через пять минут она сидела на кухне и рассказывала, хлюпая носом:
 — Сказал, что я во всем виновата, что я дура, корова… Что из-за меня у него все обвалилось…
 — Я знаю. Прости, Маша. Мы перед тобой виноваты… — тихо отозвалась Алекс.
 — Да-а… Что мне толку с вашего прощения? Где мне теперь работу искать? Такая была хорошая работа… — жалобно проныла Маша. — А где я такую зарплату найду? Что же мне теперь, на панель идти?.. Как мне на жизнь-то заработать? И на квартиру… Я ведь снимаю…
 — На панель — вряд ли, — заметил Женя, не испытывавший большого сочувствия к лучшей подруге своей первой жены.
 — Это почему? — изумилась Маша.
 — Возраст неподходящий. Машины слезы моментально высохли.
 — Да ладно! Я еще семнадцатилетним фору дам! Я знаешь какая? — Она спохватилась. — Ой! Ну что вы мне опять голову морочите? Знаешь, Сашка, ты как хочешь, а я отсюда не уйду, пока ты мне работу не найдешь! Ну что мне теперь — с голоду подыхать? У вас вон семья! А у меня что?..
 Она опять наморщила нос, собираясь разреветься. Но Алекс торопливо перебила ее:
 — Ну, хорошо, хорошо. Не плачь. Я что-нибудь придумаю…
 Утром дверь в кабинет Милованова открылась, и неожиданно вошла Алекс. Хладнокровная и сдержанная. Ошеломленный Игорь смотрел на нее, не веря своим глазам. Ну и нахальная же баба!..
 — Вот это сюрприз! — саркастически протянул он.
 Алекс молча уселась напротив него, не здороваясь.
 — Чем обязан такой чести? — холодно спросил он.
 — Ты, кажется, уволил Машу? — прищурилась Алекс.
 Игорь помолчал.
 — Как будто да. Так ты сюда явилась ради этой дуры?
 — Возьмешь ее назад! — отчеканила Алекс.
 — Что? — возмутился Милованов.
 — Возьмешь назад! — спокойно повторила Алекс. — И прибавишь зарплату. Чувствительно прибавишь.
 — Интересно… — насмешливо протянул он. — Это с какого-такого перепугу я собственными руками должен снова посадить у себя под носом шпиона?
 Не говори ерунды! Никакой она не шпион. Машка тебе предана. И ничего не знала. А то, что я ее перехитрила… Так ведь не одну ее!
 Алекс старалась говорить так, чтобы все-таки сильно не обидеть Милованова. Она вступила в новую битву с ним. Правда, не в такую серьезную, как прежде…
 — А если я скажу «нет»? — хмуро поинтересовался тот.
 — Ты не скажешь «нет».
 — Это еще почему? — заинтересовался Игорь. — Все-таки наглая ты баба… Признаюсь, не ожидал…
 Он осекся. Игорь не ожидал от американки слишком многого. Зато ожидал многого от самого себя. Все получилось с точностью до наоборот..
 — Потому что я тогда расскажу Тобольцеву о твоих махинациях. И дам ему послушать пленку, — сдержанно сообщила Алекс.
 В кабинете повисло нехорошее молчание. Милованов закурил и начал нервно постукивать по столу пальцами.
 — Думаешь, я испугаюсь?
 — Думаю, да. Тобольцев теперь владелец канала. Возможности у него будут совсем другие. И тогда он своих врагов не пощадит. Хочешь стать его врагом?
 Снова наступило молчание.
 — Я одного не пойму: зачем тебе все это? Что я тебе сделал? — спросил наконец Игорь.
 — Ты прекрасно все знаешь, не притворяйся! — Алекс глядела на него в упор холодными глазами бизнес-вумен.
 — Ничего я не знаю, — продолжал притворяться Милованов.
 Он надеялся, что Алекс известно далеко не все.
 — А кто надоумил Сашу обворовать меня и лететь в США? Кто подкинул ей эту милую идейку? — невозмутимо спросила Алекс. — Не ты ли, господин Милованов? Ее любовник и покровитель? Без тебя бы она никогда не додумалась до такого!
 Игорь, хмыкнув, опустил голову.
 — Ты, не задумываясь, решил сломать мне жизнь! И сломал бы ее, если бы все пошло так, как ты распланировал! А то, что у тебя ничего не вышло — не твоя вина. Не твоя, точнее, заслуга. Так что лучше не становись на моем пути второй раз.
 Она поднялась. В дверях задержалась и обернулась.
 — Ты проиграл — остается сохранить благородство! Хотя откуда оно у тебя…
 Проходя через пустую приемную, Алекс услышала телевизионный комментарий спортивного ведущего:
 — Какой великолепный удар наносит Костя Цзю! Сокрушительный… Можно даже не ожидать решения судьи: уже и так ясно, что это — нокаут и чистая победа.
 На бензоколонке Вильямса трудились в основном китайцы. Дешевая наемная сила… Ему это было выгодно.
 Теперь вся его жизнь сосредоточилась на этом небольшом пятачке земли, пропитанной бензином и маслом.
 С утра Джефри в джинсах и майке осматривал неисправную колонку. В нем трудно было заподозрить хозяина бензоколонки, а уж тем более — некогда благополучного вице-президента компании «Тим Твинс». И он усиленно создавал свой новый имидж, стараясь как можно скорее забыть прошлое. Но оно пока больно напоминало о себе.
 Подъехал представительского класса «сааб» с тонированными стеклами. Из него вышла женщина в модном платке и черных солнцезащитных очках. К ней тотчас с готовностью направился китаец.
 — Нет-нет! — сказала она. — Я хочу, чтобы меня обслужил вон тот человек…
 И указала на Джефа, который пока ее не видел. Он увлеченно занимался ремонтом колонки. Труд отвлекал его от горьких мыслей и воспоминаний.
 — Это хозяин, — покачал головой китаец. — Он не заправляет машины. Это наша обязанность.
 — Ничего! — уверенно заявила дама. — Пусть заправит хозяин! Желание клиента — закон!
 Китаец побежал к Джефу и начал ему объяснять, указывая на женщину, которая, отвернувшись, смотрела в другую сторону, что вот эта дама настаивает на том, чтобы ее обслужил сам хозяин. Ей объясняли, что это невозможно, но она все равно упорно стоит на своем…
 Джеф спокойно кивнул и направился к даме. По мере того, как он подходил ближе, шаги его замедлялись. Ему показалось, что он хорошо знает эту мисс… Слишком хорошо… Женщина повернулась к нему. Сняла солнцезащитные очки и обворожительно улыбнулась.
 — Джуди?! — растерялся Вильяме. Он не ожидал встретить ее здесь.
 — Как поживаешь, Джеф? — весело справилась Джуди.
 — Спасибо. Я… я в порядке. Джуди окинула его взглядом.
 — Вот как? Никогда бы не подумала… Кстати, можешь меня поздравить. Я теперь вице-президент компании «Тим Твинс».
 — Мои поздравления… — пробормотал Джеф.
 Нет, прошлое никогда не оставит его в покое!.. Его прекрасное прошлое…
 — Благодарю. Мне это особенно приятно слышать от тебя, — прищурилась Джуди.
 Она явно издевалась над владельцем бензоколонки.
 — Зачем ты приехала? — начал раздражаться Вильяме.
 А вдруг она снова начнет свои прежние приставания?.. И приехала сюда именно ради этого?.. Как же она ему надоела…
 — Все же мне казалось, что мы с тобой не чужие, — кокетливо заметила Джуди.
 — Ну, пожалуй… — промямлил Джеф.
 — Хочу признаться: я была от тебя без ума. Жаль, что ты мне не ответил, — разоткровенничалась бывшая секретарша.
 — Я тоже тебя любил… И люблю до сих пор, — солгал Джеф.
 Зачем он опять это сделал?! Но ложь стала его защитной маской, он сроднился с ней, сросся и никак не мог избавиться от нее.
 — Я всегда… Для меня не существовала в мире ни одна женщина, кроме тебя…
 — Да? — иронически недоверчиво прищурилась Джуди. — А почему же ты тогда спал с Алекс? Я имею в виду — с той, другой…
 — Секрет фирмы. Чисто деловые отношения.
 — Понимаю. А почему ты называл меня сукой? Тоже в интересах фирмы?
 — Джуди, дорогая… я этого не помню…
 Вильяме переминался с ноги на ногу. Чего она от него хочет?.. Явно не заправки машины…
 — Зато я отлично помню! — заявила Джуди. — Ах, какой ты был гордый! Не удостаивал бедную секретаршу даже скромным подарком! А своей шлюхе дарил брильянтовые колье! Я все помню, Джефри Вильяме младший! И приехала сюда сказать, что ты неудачник, что жизнь твоя не стоит ломаного гроша, что ты так и будешь до гробовой доски возиться с машинным маслом, пока не подохнешь всем на радость!
 Джеф, закипая, оглянулся вокруг. Место пустынное, даже китайцы куда-то подевались.
 — Я бы на твоем месте не стал так говорить.
 — А я стану! И знаешь почему? Потому что ты — не мужчина, а кусок дерьма!
 Джеф шагнул к ней и остановился почти вплотную. Джуди нагло улыбалась ему в лицо. Она отлично видела, что Джеф на пределе терпения и сейчас ударит ее. Но в этот миг у «сааба» опустилось стекло, и выглянула улыбчивая физиономия сержанта Фэрроу.
 — Я вас, кажется, не познакомила, — небрежно сказала Джуди. — Это мой новый парень, Билл Фэрроу. Билл, сделай ручкой Джефу!
 Фэрроу послушно махнул Джефу рукой. Вильяме глянул на полисмена и сник. Как же ему все надоело… Жизнь кончилась, словно и не начиналась…
 — Ладно, Джеф, — прочирикала Джуди. — А чего-то ты стал какой-то скучный и кислый? Я, пожалуй, поеду.
 Она важно села в машину, и авто отъехало. Джеф тупо смотрел ему вслед… На что он потратил свою жизнь?..




 ЭПИЛОГ
 ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ


 Из двери с табличкой «Djudi Taun. Vice President» вышла бывшая секретарша. Она прошла в кабинет Алекс, где разместилась Саша.
 Та по обыкновению сидела с бутылкой, мрачно уставившись в экран телевизора. Вид у нее был не слишком ухоженный, взгляд — привычно равнодушный.
 — Алекс, ты опять пьешь. Доналд, по-моему, уже перестал тобой интересоваться. Работает на свой страх и риск, — укоризненно сказала Джуди.
 Саша вяло отмахнулась.
 — Пусть… Ты у нас вице-президент, вот и работай! Сколько наработаешь, столько твое. А мне хватит того, что есть…
 Она отхлебнула из бутылки.
 — После поездки в Москву тебя словно подменили, — заметила Джуди. — Я тебя просто не узнаю! И все остальные тоже!
 — Не напоминай мне про Москву! — вздрогнула Саша.
 Они помолчали.
 — «Майкрософт» опять падает, — сказала Джуди. — Будем избавляться?
 Саша отозвалась безразлично:
 — Поинтересуйся у Доналда. — Она задумалась и добавила безразлично: — Хотя нет, будем покупать. «Майкрософт» всегда падает. Знаешь, сто пятьдесят лет назад жил такой европейский философ, Карл Маркс. Он уверял, что капитализм вошел в свою последнюю стадию и начал разлагаться.
 Джуди непонимающе посмотрела на Сашу.
 — Так вот, Карла Маркса давно нет, а капитализм до сих пор разлагается. Так же и «Майкрософт».
 Джуди захрустела чипсами. Саша молчала, но наливалась злобой. Наконец она не выдержала.
 — Что ты опять жрешь эту дрянь?
 — Извини.
 — Неужели тебе нравится? Все эти гамбургеры, чизбургеры? Ты хоть когда-нибудь нормальную еду пробовала?
 — Я бывала в русском ресторане.
 Русский ресторан в Америке, хо-хо! Его держат поляки, которых в пятилетнем возрасте вывезли из Кракова! Я попросила у них печеной картошки в мундире, а они мне принесли гору чипсов. Я их спрашиваю: «Это что?» А эти придурки: «О, yeah, yeah!» Да за такое убивать надо! — Она перешла на русский язык. — Не могу уже видеть все это! Эти тупые морды, эти прямые улицы, эти скотские разговоры… Три слова на уме: мани, паркинг и фак! Фак — паркинг, паркинг — мани! Я сдохну здесь, сдохну, и никто слова доброго обо мне не скажет! Не могу больше, не могу! Хочу домой! В Москву! На Арбат! Картошечки с маслицем, воблы хочу! Всего хочу! Мамочка, забери меня отсюда!..
 Она зашлась в истерике. Джуди перестала жевать и уставилась на нее со страхом. Внезапно Саша прекратила истерику, нажала селекторную связь и, всхлипывая, сказала:
 — Хиллари!
 — Да, мисс Алекс, — отозвалась секретарша.
 — Закажи мне билет в Россию. Срочно!
 — Куда именно, мисс Алекс?
 — В Москву, конечно, дура, в Москву! Знать должна, а не переспрашивать, как попугай!
 По родному городу Саша шла с сумкой через плечо, робко озираясь вокруг, словно все видела впервые. Она не понимала толком, зачем вдруг рванулась сюда. Но тоска, злая, страшная тоска не давала ей дышать, улыбаться, жить…
 Саша повернула за угол и наткнулась на вывеску «Крошка-картошка». Зашла… Быстро наевшись печеной картошкой с американскими наполнителями, Саша вышла на улицу и остановилась в замешательстве. В глазах у нее застыла легкая растерянность: что делать дальше, она не очень представляла. Для чего она все же на этот раз пожаловала в Москву?..
 Вокруг нее шагали люди, звучали голоса, звенел смех… Жизнь шла, словно обходя Сашу стороной…
 Неожиданно перед ее глазами возник бомж.
 — Девушка, можно вас на минуточку? Мы, кажется, где-то встречались. Видимо, в другой жизни. У вас до боли знакомое лицо…
 Саша вгляделась в бомжа и узнала его. Это был тот самый, который разговаривал с Сашей и Алекс.
 Он тоже всматривался в Сашу, покачивая головой.
 — Я бы сказал, вы — ужасно привлекательная. Не хотите сделать жизнь ближнего чудесной, как и ваш внешний вид? Хотя бы на время.
 — Вы, наверное, забыли: там, где можно жить, можно жить хорошо. Это ваши слова? Тогда вперед…
 Саша протянула ему доллар. Бомж с достоинством взял деньги.
 — Спасибо. Но я такие глупости не говорю. Это каждый дурак знает.
 — Знать, может, знает, а живет все равно плохо… — Саша усмехнулась, махнула рукой и, заметив телефон-автомат, направилась к нему.
 На Чистопрудном бульваре старая квартира стояла уже полупустая. Здесь уже практически никто не жил. Все было готово к переезду: на полу громоздились коробки, ящики, упакованные вещи… Женя, Гошка и Анна Денисовна на кухне собирали на стол.
 — Ну, где наша мама? — заныл Гошка. — Почему ее так долго нет?
 И бросился в прихожую, услышав долгожданный звонок в дверь.
 — Мама!
 Все, включая Анну Денисовну, тоже побежали в прихожую. Гошка открыл дверь и прилип к Алекс. Она улыбнулась и осторожно коснулась своего большого живота. Женя помог ей раздеться.
 — Ну что, дочка? Кто у нас будет? Мальчик или девочка? — нетерпеливо спросила Анна Денисовна.
 — Только не падайте в обморок. Там двойня… — усмехнулась Алекс и снова осторожно положила ладонь на живот. — Наследственность…
 Женя подхватил Алекс и закружил.
 — Ну, хватит, осторожно! Медведь! Уронишь или толкнешь детей, — строго остановила его Анна Денисовна.
 — Не толкну…
 Зазвонил телефон. Анна Денисовна сняла трубку.
 — Тебя, Сашенька…
 Алекс взяла трубку из рук свекрови.
 — Да… Кто?! — Она изменилась в лице и помолчала. — Ладно, — наконец нехотя пробормотала Алекс.
 Она положила трубку и вернулась в кухню, где ее ждала вся семья. Женя глянул вопросительно.
 — Кто это?
 — Она… — пробурчала Алекс, хмуро глядя в стол.
 — Кто — она? — не поняла Анна Денисовна.
 — Она… Саша… Александра. Моя сестра. Женя помрачнел и беспокойно поправил очки. Хотя теперь они были в дорогой модной оправе и не имели привычки съезжать с носа.
 — У тебя есть сестра? Я даже не знала. И что, тоже Саша? Вот удивительно… Двоюродная? — всплеснула руками Анна Денисовна.
 — Нет. Родная. Но я сама узнала о ней недавно.
 — Старшая или младшая?
 — Честно говоря, не знаю, надо спросить у Жени…
 — У Жени? А при чем тут Женя? Это же не его сестра! — вновь изумилась Анна Денисовна.
 — Не его… Но он должен знать.
 Анна Денисовна собиралась еще что-то спросить, но заметила, что Женя и Алекс чем-то озабочены. И, быстро оценив ситуацию, взяла инициативу в свои руки.
 — Гошенька, пойдем-ка в твою комнату! Я почитаю тебе книжку.
 — Нет там никакой книжки! — логично заявил Гошка. — Они все в коробке. Мы же переезжаем!
 — Не важно, я тебе без книжки почитаю, на чистом энтузиазме.
 Она увела Гошу.
 — Что ей здесь надо? — хмуро спросил Женя. — Опять свалилась нам на голову… Я уже почти о ней забыл…
 Алекс помолчала. Звонок сестры действительно был неожиданным и поставил ее в тупик.
 — Скоро узнаем. — Она взглянула на часы. — Потерпи полчаса…
 Время до приезда Саши они провели беспокойно, почти не разговаривая друг с другом.
 Дверь Саше открыл Женя.
 — Здравствуй… — прошептала она, переминаясь на пороге.
 — Здравствуй… Какими судьбами?.. — Женя насмешливо прищурился и поправил очки. — Никак, соскучилась по Первопрестольной?
 Саша помялась.
 — Я вообще-то на секунду. Проездом… Решила вот заглянуть. — Она оглядела квартиру. — А вас что — переселяют? Реконструкция?
 — Да нет, мы сами переезжаем. Решили не дожидаться, пока попросят. — Женя поколебался. — Может, зайдешь?
 В этот момент в прихожую выбежал Гошка.
 — Здрасте! Я Гоша, помните?
 Саша не выдержала и бросилась к нему. На глаза ее навернулись слезы. Губы дрожали. Она села на корточки рядом с сыном, положила ему руки на плечи и заглянула в глаза.
 — Я помню, Гошенька… Я все помню…
 — А вы опять приехали или уезжаете?
 В этот момент в прихожей появилась Алекс и остановилась рядом с сыном, положив руку ему на вихрастую макушку.
 Саша оглядела сестру и, упираясь взглядом в ее живот, медленно поднялась.
 — Я уезжаю, малыш, уезжаю… Навсегда…
 Сестры вглядывались друг в друга и молчали… У каждой из них теперь своя, окончательно своя жизнь.
 Родственный обмен.
 В аэропорту Шереметьево-2 Саша стояла на регистрации снова в темных очках, ничего не замечая вокруг. К соседней стойке подошел мужчина, тоже в темных очках. В руках он держал небольшой чемодан, придерживая сумку на плече. Рядом с ним вертелась хорошенькая белокурая девочка лет четырех. Мужчина занял очередь для получения посадочного талона и тут внезапно заметил Сашу. Долго смотрел, колебался… Затем решительно подошел и тронул ее за локоть.
 — Прости, можно тебя на секунду?
 Он снял темные очки и ждал от нее ответа. Он волновался…
 Саша смотрела на Игоря и молчала. Она узнала его. Ее измученное лицо ничего не выражало, тем более что глаза были надежно скрыты большими очками. Хорошая защита…
 Наконец она произнесла:
 — Простите?.. Игорь сказал грустно:
 — Ну вот, видишь, ты даже узнавать меня не хочешь. Как тогда, в самолете… Только в тот раз у тебя была другая причина, уважительная. Ты действительно не знала. А теперь… Скажи — я так и остался в твоих глазах подонком?
 Саша молчала, продолжая вопросительно смотреть на Игоря. В этот момент девочка потянула отца за руку.
 — П-а-а-а-п, ну, пошли… Самолет один полетит, а мы не догоним.
 Саша невесело усмехнулась.
 — Так ты и здесь успел нагадить? Игорь не вполне понял ее последнюю реплику.
 — Алекс, прости меня! Я полный кретин! Я звонил тебе все время, но ты не хотела говорить… Я изменился. И, поверь, в лучшую сторону. Я… у меня после того, как ты… как мы… В общем, все покатилось куда-то… И я решил сделать паузу, отойти от дел…
 — А ты куда чаще звонил? В Москву или в Нью-Йорк? И кому из нас? — спокойно спросила Саша.
 Она сняла очки и глянула в глаза Милованова. У него стало медленно вытягиваться лицо. Он ничего уже не понимал. Кто же перед ним: Саша или Алекс? Его терзали сомнения. Он пытался что-то произнести, но слова застревали у него в горле.
 — Кто это? — Саша глянула на девочку.
 Игорь постепенно приходил в себя, неотрывно продолжая всматриваться в Сашу.
 — Катя. Моя дочка. Мое благосостояние и счастье. С женой я наконец развелся. А за Катю держусь…
 Саша села на корточки и спросила у девочки:
 — И куда же вы летите, принцесса?
 — На Цилон. Папа говоит, там много сонца в соёной воде. А еще он говоит, там нету бьёкеов, акций, дьюзей и вьягов… А я не пьинцесса, пьинцессы в мультиках.
 Игорь продолжал, отрешенно глядя перед собой, что-то говорить, говорить, говорить….
 Саша молча слушала его. Она плохо осознавала суть происходящего, но почему-то продолжала слушать. Непрерывная речь Милованова ее даже успокаивала.
 Девочка, устав от отцовского невнимания, протянула руки к Саше. И та внезапно улыбнулась и погладила ребенка по волосам. С лица ее постепенно сползала маска равнодушия, горечи и недоумения. Игорь замолк и с надеждой посмотрел на Сашу и дочку…
 Послышался рев самолета. Этот звук, поначалу громкий и внятный, смешивался с другими, постепенно перекрываясь продолжительными автомобильными гудками: одним, другим, третьим…
 Они продолжали разрывать воздух… Они врывались в окно кухни, в которой семья Алекс и Жени собралась в последний раз в ожидании машины для переезда в новое жилье. Алекс через распахнутое настежь окно кухни выглянула во двор.
 У подъезда уже тормозил мебельный автофургон со знакомым водителем — веселым курносым парнем. Тот, беспрерывно сигналя, высунулся из открытого окна кабины и крикнул, завидев в окне Алекс:
 — Ну, чего, семья? Не опоздал? Едем в новую жизнь?
 Алекс из окна улыбнулась в ответ.
 — Плавно переезжаем! Давай своих ребят! Четвертый этаж! Без лифта!
 — Не впервой, хозяйка! Управимся в лучшем виде! — Курносый захохотал. — А ты пока президентиков своих готовь! Я им скоро приговор выносить буду!
 Тетя Катя бросилась вниз за грузчиками.
 — Сейчас, родненькие, погодите, уже иду…
 В полупустой квартире зазвонил телефон. Алекс сняла трубку.
 — Да? А-а-а, здравствуй. Да… Да. — Она помолчала. — Я подумаю. Да, понимаю, не сомневайся. Хорошо, обязательно перезвоню…
 Она опустила трубку, задумчиво разглядывая стертый пол.
 — Ну а кто звонил на этот раз? — спросил Женя. — Что за странный день…
 — Тобольцев, — тихо отозвалась Алекс.
 — И что ему от тебя надо?
 Алекс, продолжая раздумывать, ответила очень медленно:
 — Предложил возглавить канал… Стать генеральным директором… Его человеком и доверенным лицом…
 Наступила минутная тишина…
 — В смысле, тебе, что ли, предложил? — недоверчиво спросил Женя. •
 Алекс стояла в раздумье.
 — Мне. Если честно, я этого ждала. И даже была уверена, что он сделает мне такое предложение.
 Женя насторожился.
 — Какое самомнение!.. Тебе неймется даже теперь, когда все это нам больше не нужно! Бизнес-вумен несчастная!
 Алекс не слушала его и размышляла вслух:
 — Ну и что в этом такого особенного? Поеду, налажу контакты… Будет своя региональная сеть…
 — Я никуда тебя не пущу! — жестко заявил Женя. — Куда ты поедешь, с таким животом?! И зачем? У нас и так все есть. Новая квартира вон какая — всю Москву видно будет! Чего тебе еще надо?! Хватит со всей этой братвой контачить! Мы их сделали, и теперь проживем без них! В лучшем виде!
 Алекс словно не услышала его слова про «все есть».
 — Знаешь, я ведь теперь очень закаленная… Потом ты будешь рядом. И Гошка. И девочки. — Она похлопала себя по животу.
 Женя стал безрадостным.
 — Ну, зачем это нам, скажи?..
 — Зачем? Зачем, зачем… Затем, что этот канал отдала Тобольцеву я. И если там начнутся грязные игры, и людям снова будут морочить голову, то ни ты, ни я, ни Гошка, ни наши близнецы не сможем жить здесь нормально. По-человечески…
 Женя смотрел на Алекс долгим ироническим взглядом, постепенно становившимся все теплее. Он привлек жену к себе, обнял и ответил уже иначе:
 — Ну что ж… Пусть будет по-твоему! Нормальная жизнь в нормальной стране…
 В дверь позвонили — это тетя Катя привела грузчиков. Они подхватили вещи и начали выносить их из квартиры сестер Тимофеевых…
 И вот здесь уже практически пусто… Уже нет никого в большой старой квартире… Сквозняком хлопает входная дверь в опустевшем жилье… Туда в последний раз заходит беременная Алекс…
 Она прошла квартиру насквозь, прощаясь с домом, где родилась ее мать, с домом, куда саму ее забросило по воле случая, по прихоти судьбы.
 Зашла в спальню. Там осталась кровать. Ее они не увезут с собой в новую жизнь. Эта кровать останется здесь после них.
 За окном громыхнул трамвай. Все тот же привычный номер. «Аннушка». Только сейчас он ходит по сокращенному маршруту.
 Алекс вынула из кармана что-то и положила на краешек полосатого матраса.
 Это «что-то» — две монетки на шнурках. Две позелененные временем однокопеечные медные монетки с цифрами 1952 и с маленькими, аккуратно просверленными дырочками поверх советских гербов.
 Пусть они тоже останутся здесь теперь навсегда. В этом доме на Чистопрудном бульваре… На ее — Алекс — новой или старой, малой или великой Родине.