Аннотация: Бесстрашный и дерзкий Хантер Раймундо терпеть не может своенравных женщин и искренне полагает, что место любой особы слабого пола – в постели законного мужа.
 Но так случилось, что Хантер становится телохранителем зеленоглазой красавицы Дейдре, гордой и независимой дочери крупного судовладельца.
 Скандал, конечно, неминуем.
 Взаимной ненависти, разумеется, не избежать.
 Но как говорится, от ненависти до любви – один шаг.
 И очень скоро неприязнь сурового мужчины и решительной женщины превращается в страсть – жгучую и искреннюю, безжалостную и всевластную!


---------------------------------------------


 Джейн Арчер
 Один шаг до любви



 Часть первая
 ТУЧИ НА ГОРИЗОНТЕ



 Глава 1

 Хантер стоял на станции «Три реки» в Техасе. Полуденный знойный воздух был наполнен ленивым стрекотом насекомых. Люди смеялись и разговаривали между собой, ожидая прибытия дилижанса. Хантер ни с кем не общался, стоя чуть поодаль.
 Вскоре к станции подъехала карета из Корпуса-Кристи и остановилась. Из дилижанса вышли пассажиры и тут же принялись отряхивать дорожную пыль со своей одежды, однако, заметив бесполезность этого занятия, перестали хлопать руками себя и друг друга по плечам и спинам и поторопились скрыться от палящих лучей солнца в тени станционного навеса, где их уже поджидали родственники и друзья. Снова послышались взрывы смеха. Хантер по-прежнему стоял в стороне неподвижно и молчал.
 Вышедшая из кареты молодая женщина остановилась у навеса и с беспомощным видом огляделась вокруг. Одета она была очень просто – длинная черная юбка и белая блузка, застегнутая наглухо. Девушка закрыла маленькую книжечку, которую держала в руках и которую, по всей видимости, читала в дороге, и убрала ее в полотняную сумку. Затем она снова огляделась вокруг и нахмурилась.
 Девушку нельзя было назвать красавицей, хотя и серой мышкой тоже. Такая не растревожит сердца мужчины, подумал про себя Хантер, и эта мысль порадовала его.
 Девушка сделала шаг, и Хантер, заметив изящную щиколотку, мелькнувшую из-под юбки, внимательнее посмотрел на незнакомку. Похоже, он поторопился со своими выводами. Ее стройное, гибкое тело, казалось, было создано Господом для того, чтобы доставлять наслаждение мужчине. Ни один нормальный представитель сильного пола не дал бы такой пташке спокойно пройти мимо.
 Ругнувшись про себя, Хантер выпрямился и шагнул вперед. Воспоминания об этой девушке будет не так просто выбросить из головы. Она выглядела одновременно печальной, вызывающе сексуальной и высокомерной. Всякая романтика, а уж тем более поэзия, никогда не затрагивала души Хантера, но почему-то сейчас, когда он смотрел на незнакомку, ему на ум пришло выражение «призрачное видение». Хантер вдруг разозлился. Его охватило странное раздражение, приправленное изрядной долей ненависти, однако Хантер быстро усмирил свои внезапно вспыхнувшие чувства. Работа есть работа, и ничто не помешает ему выполнить ее. Качественно и в срок. Он не подведет. Его услуги хорошо оплачиваются.
 Хантер решительно направился к девушке:
 – Мисс Кларк-Джармон?! Я доставлю вас на ранчо Бар-Джей.
 Девушка обернулась и устремила на него темно-зеленые глаза. Ее светлые волосы были собраны на затылке в низкий пучок, бледно-розовые губы слегка припухли, тонкая белая кожа казалась почти прозрачной. Хантеру понравилось лицо незнакомки.
 – Где мои родители? – спросила девушка с легким акцентом, в котором сразу слышались отзвуки северного, южного и техасского диалектов. И этот акцент придавал ее голосу, низкому, вибрирующему, удивительную мелодичность. Хантер вдруг почувствовал, как по его телу пробежал приятный холодок, напоминающий дыхание бриза. Сначала вниз, до самых кончиков пальцев на ногах, затем снова вверх, к груди, и вдруг застыл где-то посередине, в самом низу живота… Да, у него с этой девушкой будут проблемы.
 – Они не смогли приехать. Очень заняты.
 – Но…
 – Они просили передать, что очень сожалеют.
 Хантер услужливо протянул девушке руку, но почти сразу же отдернул ее. «Девушка слишком хороша, чтобы прикасаться ко мне», – с раздражением подумал он и почувствовал, как и его щеки загорелись. Из-под полей своей шляпы девушка не могла видеть его лица, чему Хантер был очень рад.
 Незнакомка снова огляделась.
 – Прошу вас, позаботьтесь о моих вещах. Мне бы хотелось уже к вечеру добраться до дома.
 Хантер подошел к ней очень близко. Обычно люди всегда пугались его высокого роста и черной одежды, которую он имел обыкновение носить, и сейчас ему было любопытно, как девушка воспримет его несколько развязное поведение.
 – Что-то не так? – Она вскинула на Хантера удивленный взгляд.
 В ее глазах не было ни капли испуга. Черт возьми, в ней, без сомнения, течет кровь Кларк-Джармонов.
 – Вы и так слишком долго ехали. Может, останемся на ночь здесь и хорошенько выспимся, а завтра на рассвете поедем?
 – Но мои родители будут волноваться.
 – Нет. Наоборот, они хотели, чтобы вы на ночь остались в городе. Ведь так гораздо безопаснее.
 – Хотела бы я знать, что это за таинственная причина, из-за которой ни один из них не смог меня встретить?
 – Заболели несколько животных из стада, и ваши родители вынуждены были остаться на ранчо.
 – А вам не нашлось там дела, мистер?..
 – Хантер. Отчего же, мне всегда есть чем заняться, но ведь кто-то должен был встретить вас.
 Мисс Кларк-Джармон глубоко вздохнула и, посмотрев на клонившееся к горизонту солнце, снова взглянула на своего собеседника.
 – Что ж, хорошо. Утром так утром. Я очень устала. Как вы думаете, в местном отеле чисто?
 – Боюсь, он не соответствует вашим стандартам чистоты, мисс Кларк-Джармон.
 Девушка, по всей видимости, даже не обратила внимания на эту подковырку, поскольку была занята тем, что внимательно рассматривала багажный отсек кареты. Хантер почувствовал себя мальчишкой, которого только что уволили с работы.
 – Мои чемоданы.
 – Которые ваши?
 Девушка улыбнулась:
 – Все те, что наверху.
 – Все семь или восемь?
 – Точнее, девять. Вы такой крупный, сильный мужчина и, я думаю, вполне сможете сначала отнести их все в мою комнату, а потом, утром, снова сложить в багажный отсек, – повторила девушка и бросила на Хантера насмешливый взгляд.
 – И не надейтесь. Пусть с вашими чемоданами поупражняется кто-нибудь другой. Сначала вверх по ступеням, потом снова вниз! Не слишком ли много хлопот? Вы можете взять с собой сейчас только один. Это все.
 – В таком случае вам придется разыскать мой саквояж, зарытый где-то в середине этой горы, мистер Хантер. С меня этого будет вполне достаточно, если вы, конечно, возьмете на себя труд присмотреть за остальными чемоданами.
 – Называйте меня Хантер. Никаких мистеров, – проговорил Хантер, вытягивая из глубины багажного отсека желтый кожаный саквояж. – Ваши чемоданы можно оставить на станции. Там есть комната для хранения вещей, и она закрывается на замок.
 Девушка согласно кивнула.
 – Что ж, теперь в отель. Где он?
 Хантер махнул рукой в противоположный конец улицы, а потом повернулся к мужчине, который начал разгружать карету:
 – Оставьте, пожалуйста, чемоданы мисс Кларк-Джармон на станции. Мы заберем их рано утром.
 Обернувшись, он обнаружил, что его собеседница бодро шагала по тротуару к гостинице. Она даже не потрудилась подождать его. Тихо выругавшись, Хантер бросился ее догонять.
 Дейдре Элинор Кларк-Джармон мерила шагами свою маленькую комнатку в гостинице «Три реки». Она еще даже не умылась и не сняла с себя пыльной дорожной одежды. Ее нервы были напряжены до предела. Ей так хотелось попасть домой сегодня к вечеру, но ничего не получалось. Придется ждать до утра. И это ее несказанно огорчало. Дейдре казалось, что она никогда не доберется сюда из Нью-Йорка. И вот теперь ей предстояло провести ночь в этой гостинице, да еще ужинать в обществе какого-то самонадеянного ковбоя. Эта мысль особенно угнетала.
 Хантер. Он даже не посчитал нужным назвать свое имя. Что ж, возможно, такое обращение ему больше подходит. Он не из тех, кто задумывается о правах женщин и всяких других «тонкостях». Можно предположить, что этот мрачного вида черноволосый ковбой с карими глазами, смуглой кожей и довольно выразительными чертами лица даже пользуется расположением у определенного сорта женщин. Но в ней, Дейдре, такой мужчина, в черных одеяниях и с блестящим пистолетом на боку, не сможет пробудить никаких чувств и уж тем более вызвать восхищения.
 Правда, надо заметить, что еще ни один мужчина не смог вызвать в ней страсти или хотя бы более или менее глубоких чувств. Дейдре была эмансипированной женщиной, без всяких предрассудков. Точнее, она, без сомнения, стала бы такой, если бы родители не держали ее под столь строгим контролем. Но так или иначе, ей уже девятнадцать. Она уже взрослая. В двадцать лет ее мать Александра Кларк предприняла невероятно долгое и тяжелое путешествие из Нью-Йорка в Техас, чтобы навестить своего умирающего друга Олафа Торссена. В дороге она познакомилась с Джейком Джармоном. Они полюбили друг друга, поженились, и в результате на свет появились она, Дейдре, и ее брат Леймар Торссен Кларк-Джармон, или просто Тор, как все его звали в детстве.
 Дейдре была истинной дочерью своей матери. Родители и брат иногда называли ее Ди-Ди, но она была Дейдре. Так ее назвали в честь бабушки по материнской линии. И она собиралась доказать всем, что кое-что собой представляет. Она взрослая женщина и знает, что такое ответственность. Ах, если бы родители думали так же!
 Дейдре подошла к умывальнику и налила в раковину воды. Она, конечно, привыкла к более комфортным условиям существования, чем могли предложить в этой гостинице, но по крайней мере здесь было чисто. Кроме того, ей нравилась простая сосновая мебель в комнате и покрытая ярким пледом кровать. Во всем этом сквозило очарование деревенской жизни.
 Дейдре плеснула себе в лицо водой и вдруг вспомнила Саймона Гейнсвилла. Представив его милое лицо с поблескивающими на носу очками и теплой улыбкой, Дейдре почувствовала себя спокойнее и увереннее и улыбнулась. Сейчас Саймон находился далеко от нее, в Нью-Йорке. Он был подающим большие надежды журналистом и широко мыслящим человеком. Дейдре знала его уже больше года. Он хотел более близких отношений с ней, однако ее пока не привлекала тихая семейная жизнь. О, она должна сначала сделать что-то значительное в своей жизни, найти в ней свое место, а уж потом задумываться о более прозаических и банальных вещах.
 В отличие от своего брата, который учился в колледже, Дейдре лишь окончила школу-пансион и до сих пор выражала недовольство по поводу того, что не получила должного образования. В знак протеста она время от времени не надевала корсет. Жизнь была несправедлива к женщинам, и она, Дейдре, намеревалась изменить такое положение вещей.
 Но сначала она поговорит со своими родителями. А перед этим ей придется еще выдержать ужин с ужасным ковбоем, который в отличие от ее милого, умного Саймона, похоже, не в состоянии поддержать даже самый примитивный разговор. И уж конечно, его вряд ли будет волновать вопрос о предоставлении женщинам избирательного права. Добиться этого права для женщин было самым важным в жизни Дейдре. Так же сильно она желала еще одного – стать независимой женщиной.
 У нее есть план, и она должна уговорить родителей с ним согласиться. Она докажет им и всем своим знакомым, что она личность. В конце концов, сейчас уже 1888 год и женщины уже совсем не те, какими они были в недавнем прошлом.
 Дейдре вытерла лицо, снова собрала растрепавшиеся волосы в пучок и попыталась выбить пыль из своей юбки. Взглянув на себя в овальное зеркало, висевшее над раковиной, она решила, что выглядит уставшей и несколько растрепанной. Но какое это имеет значение? Она только поужинает в обществе своего нового знакомца. Длительное общение с ним не входит в ее планы. Она быстро поест и вернется к себе в комнату.
 Дейдре взяла свою любимую книгу, с которой никогда не расставалась, и открыла дверь комнаты. Книга Мэри Уолстонкрафт «Защита прав женщины» служила постоянным источником вдохновения для Дейдре. Девушка на мгновение прижала томик к себе, а потом неохотно снова положила его в саквояж и вышла из комнаты.


* * *

 Когда Дейдре Кларк-Джармон вошла в небольшое кафе, располагавшееся в конце вестибюля гостиницы «Три реки», Хантер поднялся ей навстречу из-за столика. Разумеется, он не надеялся, что мисс понравится это место, здешняя кухня и его общество, но лучшего он предложить не мог. Ехать вечером на ранчо было не самой хорошей идеей. Кроме всего прочего, если сказать честно, Хантеру хотелось понаблюдать за тем, как его новая знакомая будет есть в простом кафе.
 Девушка подошла к столику, и Хантер выдвинул для нее стул. Дейдре села, и только после этого ковбой снова занял свое место за столом. Его манеры джентльмена удивили Дейдре. Но без сомнения, он мог себя вести и не столь благородно. Он мог быть всем, чем угодно. Иногда это помогает спасти жизнь.
 – Надеюсь, вам понравится то, что я выбрал для нас, – без тени улыбки проговорил Хантер. – Я уже сделал заказ.
 – Даже если еда окажется достойной джентльмена, не факт, что она понравится мне. Ведь вы же не знаете, какие именно блюда предпочитаю я.
 – Я заказал лучшее, что здесь имеется.
 – И что же это такое?
 – Бифштекс с картофелем.
 – О, разумеется. – Девушка развернула бело-голубую льняную салфетку, положила ее себе на колени и огляделась. Кафе было оформлено в том же деревенском стиле, что и ее комната в гостинице – простая деревянная мебель, льняные бело-голубые скатерти, голубые занавески на окнах и цветы на столах.
 – Лучшего мяса вам здесь нигде не найти. Для гостиничной кухни говядину покупают на ранчо Бар-Джей.
 – Мне все это хорошо известно, мистер Хантер. Я почти все детство провела на ранчо Бар-Джей. Но я давно живу в Нью-Йорке и уже успела полюбить морепродукты.
 – Не нужно называть меня мистером. – Хантер наклонился к девушке. – Здесь имеется и рыба.
 – Я хотела сказать, что не отказалась бы от креветок или омара.
 – Мисс Кларк-Джармон считает, что зубатка не слишком хороша для нее?
 – Отчего же, мне нравится зубатка, как, впрочем, и бифштекс. Я просто говорила о своих предпочтениях.
 – Люди не всегда едят то, что предпочитают.
 – И правда, – без энтузиазма отозвалась Дейдре и посмотрела в зал, не желая вступать в спор, явно ей навязываемый. Вскоре появилась официантка с подносом и направилась к ним. Слава Богу, вздохнула про себя Дейдре, теперь не нужно будет ни о чем разговаривать.
 Официантка, одетая в голубое платье и белый передник, молча поставила на стол булочки, масло и графин с водой, а потом так же без единого слова удалилась.
 – Выглядит привлекательно, – не удостоив Хантера взглядом, заметила Дейдре, взяла одну булочку, намазала ее маслом и откусила. В этом мужчине с темными с поволокой глазами и тяжелыми веками было слишком много… животного, первобытного. Вокруг него витала какая-то аура, создававшая между ними странное напряжение. Да и просто он был слишком большим. Возможно, для жизни в Техасе и вообще на Западе и нужно быть именно таким, но в ее хрупкий мир в Нью-Йорке этот человек просто не вписывался.
 Хантер наслаждался зрелищем того, как Дейдре ела. Он словно зачарованный смотрел на ее губы, рот, кончик розового языка. Дейдре, наконец взглянув на него, заметила восхищение в его глазах.
 – Вы не голодны? – спросила она, заметив, что Хантер не ест. Она-то была ужасно голодна.
 – Вы даже и представить себе не можете, как я голоден, – ответил ковбой, глядя Дейдре в глаза, а затем тоже взял булочку, намазал ее маслом и откусил.
 Вскоре снова появилась официантка и поставила перед ними дымящиеся бифштексы с картофелем и кукурузой.
 – О, я давно не видела таких больших порций, – усмехнулась Дейдре. – Я даже испытываю страх и… вину.
 – Не волнуйтесь. Я съем все то, что не съедите вы, – сказал Хантер и вонзил вилку в бифштекс.
 Обрадовавшись воцарившейся тишине, Дейдре последовала примеру своего сотрапезника. Она боялась, что не сможет съесть так много, и в то же время ей была неприятна мысль о том, что он станет доедать ее порцию. Дейдре оказалась в безвыходном положении и продолжала есть, несмотря на то что давно уже насытилась.
 Хантер доел мясо, положил в рот последний ломтик картофеля и откинулся на спинку стула, который недовольно скрипнул.
 – Мне кажется, это стонет мой желудок.
 – И правда, отличая еда. – Хантер скосил глаза на тарелку Дейдре. – Вы собираетесь все доесть?
 – Нет, – вздохнув, с трудом произнесла Дейдре, хотя ей очень хотелось сказать «да».
 Хантер ловко поддел вилкой остатки ее мяса и отправил к себе в тарелку. Затем он отрезал ножом кусочек с той стороны, с которой отрезала и Дейдре. Можно сказать, он почти коснулся ее губ. Положив мясо в рот, Хантер посмотрел на Дейдре долгим взглядом.
 Она смущенно вспыхнула и отвернулась. Ей было неприятно возникшее вдруг между ними чувство близости.
 Хантер продолжал жевать и смотреть на Дейдре, на ее пылающие щеки. Возможно, она не такая уж и недотрога, какой пыталась предстать в его глазах?
 – Спасибо.
 – Было бы жаль, если бы еда пропала…
 – Пока вы со мной, об этом не стоит беспокоиться.
 – Я не пробуду на ранчо долго.
 – Нет? И куда же вы собираетесь?
 Дейдре провела пальцем по краю своего стакана с водой.
 – Я должна кое-что обсудить со своими родителями. Глаза Хантера сузились, превратившись в две щелочки.
 – Это, должно быть, нечто очень важное?
 – Да, – ответила Дейдре и опустила голову. Хантер понимающе кивнул.
 – Хотите десерт?
 – Нет, благодарю.
 – Пойдемте немного прогуляемся. – Хантер положил на стол деньги. – Надо слегка растрясти наш ужин.
 – Я очень устала. Думаю, мне…
 – Но вы ведь так давно не были здесь. Хантер отодвинул стул, и Дейдре встала.
 – Нет, но…
 – Так как мы уезжаем завтра рано утром, то лучше вам освежить свои воспоминания детства сейчас.
 Они вышли из кафе в вестибюль, и Дейдре, взглянув на своего спутника, нахмурилась.
 Насмешливо улыбнувшись, Хантер взял ее за руку и повел к центральным дверям, ведущим на улицу.
 – Пока вы не добрались до ранчо, я должен о вас заботиться. Поэтому моя обязанность – прогулять вас перед сном.
 Дейдре выдернула руку, Хантер открыл дверь и слегка, по-шутовски, склонил голову.
 – Спасибо, спасибо, – быстро пробормотала Дейдре и вышла на улицу, намеренно сделав вид, что не замечает его фривольностей. Очень скоро она будет уже на ранчо, и этот человек оставит ее в покое. Она забудет о нем. Хотя Хантер и вызывал у Дейдре неприязнь, однако в нем было что-то притягательное, магнетическое, отчего ее тянуло к этому человеку против собственной воли. Он ничем не напоминал Саймона, был его полной противоположностью. Вспомнив о своем друге, Дейдре улыбнулась.
 – Вам нравится ночь?
 Хантер смотрел ей в лицо. Очевидно, он по-своему истолковал ее улыбку. Дейдре огляделась и глубоко вздохнула:
 – Да, Техас – это особенное место. Замечательное. И люди здесь хорошие, приветливые. Мне всегда хотелось вернуться сюда. Впрочем, я скучала и по дому в Луизиане, и по дому в Нью-Йорке. Видите ли, получается, что у меня просто нет дома как такового.
 – У вас гораздо больше всяких домов, чем у большинства людей, – заметил Хантер, неспешно шагая по тротуару.
 – Вы не понимаете. У моей матери есть родовой дом, она владелица судоходной компании в Нью-Йорке. Мой отец унаследовал ранчо своего дяди и плантации отца в Луизиане. А я просто их дочь.
 Хантер остановился и посмотрел на девушку:
 – Вы странная девочка.
 – Молодая женщина. Мне уже девятнадцать.
 – А мне двадцать шесть.
 – И у вас нет собственного дома?
 – Я бродяга. Иду туда, где есть для меня работа.
 – И семьи тоже нет?
 – Те, кто есть, не стоят того, чтобы о них упоминали.
 – Значит, вы совершенно свободны. Можете делать все, что захотите. И когда захотите. И как захотите. Вы, вероятно, даже не понимаете, насколько вы счастливы.
 – Человек никогда не свободен, потому что он раб своего желудка.
 Девушка взглянула на своего спутника так, словно впервые его видела. Похоже, он не просто бродяга…
 – Но вы свободны в выборе работы.
 – И тем не менее я все-таки вынужден работать.
 – Я женщина. Знаете ли вы, какую работу могут предложить мне и сколько за нее платят?
 – Но вам не нужно работать. Вы свободны. Дейдре нахмурилась:
 – Работают абсолютно все. Просто у всех разная работа. Вы ведь понимаете, что я завишу от своих родителей, и я женщина. Мой выбор ограничен. К тому же я даже не имею права голоса. Я не могу голосовать на выборах.
 – А зачем вам голосовать? – Хантер запустил руку в свои густые волосы. – Такой женщине, как вы, и так дадут все, чего только она пожелает. Поверьте мне, вам не нужно работать. К тому же у вас богатые родители. Что ни говори, вас ждет легкая жизнь.
 Дейдре почувствовала себя оскорбленной.
 – Вы говорите глупости. Я совсем не такая, как вы обо мне подумали. – Она резко повернулась и направилась к гостинице. Через минуту она услышала за спиной громкий топот, но не остановилась и не оглянулась.
 Хантер догнал ее, схватил за плечо и грубо повернул к себе.
 – Вы просто дура, мисс Заносчивость и Высокомерие.
 – Я никогда не стану торговать своим телом.
 – Очень жаль. Я был бы первым в очереди, кто хотел бы его купить. – Хантер посмотрел на губы Дейдре, затем в глаза.
 Она вдруг поняла, что он хочет поцеловать ее, и испытала нечто похожее на шок. Сначала ей даже захотелось, чтобы его мягкие, чувственные губы прикоснулись к ее губам. Но, испугавшись собственных чувств и мыслей, она быстро отвернулась в сторону.
 – Я хочу быстрее вернуться в свою комнату. С меня достаточно ваших оскорблений.
 – Думаешь, слишком хороша для наемного ковбоя? – В его черных, бездонных глазах появились зловещие огоньки. – Вы легко можете вскружить голову кому угодно и хорошо знаете об этом. Если бы вы не были такой тупой, то восприняли бы мои слова как комплимент. – Хантер подбоченился. – Голосовать! Вы могли бы провести свою жизнь, занимаясь более приятными вещами.
 – К счастью, это мне выбирать, как проводить свою жизнь. – Дейдре сжала руки в кулаки. – Если вы перестанете приставать ко мне, то обещаю не говорить своим родителям о вашем грубом, отвратительном и бесцеремонном поведении.
 – О, я так благодарен, – саркастически произнес Хантер.
 – Разумеется, вы должны быть благодарны. Вы же не хотите быть врагом семьи Кларк-Джармонов.
 – Думаю, они тоже вряд ли захотели бы иметь такого врага, как я. Если бы я захотел «пристать» к вам, то сделал бы это не задумываясь. И никакие угрозы меня бы не остановили. Но похоже, от Ледяной Принцессы толка не будет.
 Дейдре тряхнула головой.
 – Я не собираюсь опускаться до вашего уровня понимания жизни. Спокойной ночи. Поблагодарить вас за приятный вечер, к сожалению, не могу. – Она решительно зашагала к отелю.
 Хантер снова догнал Дейдре, взял за руку и просунул себе под локоть.
 – Нравится вам это или нет, но я несу ответственность за вашу жизнь до тех пор, пока не доставлю вас на ранчо Бар-Джей.

 Глава 2

 – Вашим родителям не на что будет пожаловаться, – проговорил Хантер, стегнув мулов по спине вожжами. – Я доставил вас домой в целости и сохранности.
 Дейдре увидела вдалеке красную черепичную крышу асиенды Бар-Джей. Дом. Или по крайней мере дом ее родителей. Дейдре посмотрела на Хантера. По дороге на ранчо он не произнес ни слова, Дейдре тоже хранила молчание. Он должен был в безопасности доставить ее к родителям. Но так ли уж безопасно для нее оказалось знакомство с этим мужчиной? Дейдре чувствовала, что за тот небольшой промежуток времени, который прошел с момента их встречи, с ней что-то произошло – она все время думала о своем спутнике. И это ей не нравилось.
 Они проехали под аркой ворот, на которой было написано: «Ранчо Бар-Джей». Когда мулы остановились, Хантер взглянул на Дейдре:
 – В следующий раз, когда вы вздумаете нанести нам визит, возьмите на пару чемоданов поменьше. Пожалейте животных и мою спину.
 Дейдре ничего не ответила и даже не взглянула на Хантера, но это замечание вызвало у нее неприятное чувство. В основном во всех этих чемоданах лежали подарки из Нью-Йорка для родителей – вещи, которые нельзя было купить в Техасе. Но Дейдре ничего не стала объяснять своему спутнику. Пусть как хочет, так и думает, решила она про себя.
 Сухой, горячий ветер овеял лицо Дейдре. Она сделала глубокий вдох и улыбнулась. Ей нравился Техас, нравилось большое, открытое пространство. Но она знала по своему опыту, что, проведя здесь немного времени, снова захочет вернуться в Нью-Йорк. Или опять побывать в Луизиане. Это все ее корни, то, из чего она выросла и без чего ей трудно было бы обходиться. Но она твердо решила стать кем-то в жизни, найти свое место…
 Дейдре огляделась. Все надворные постройки: сарай, загон для лошадей, курятник – находились в прекрасном состоянии, выглядели аккуратно и даже нарядно. Да, работы здесь очень много, так как ранчо Бар-Джей всегда впечатляло своими размерами и объемом производимой продукции. Но сейчас нигде никого не было видно – все ковбои, вероятно, ушли на пастбища вместе с коровами.
 Взглянув на асиенду, Дейдре подумала о том, как много труда и денег вкладывала мать в этот дом, чтобы поддерживать его в том состоянии, в каком его оставил Ламар Джармон. Дядя Ламар умер не так давно, и Дейдре все еще трудно смириться с этой потерей. Конечно, он дожил до весьма преклонного возраста и до самой смерти оставался жизнелюбивым и энергичным человеком. К сожалению, дядя Ламар был не единственным, кого уже нет рядом. Эбби, женщина, воспитавшая Дейдре, тоже умерла. Ее похоронили на семейном кладбище. Дейдре всегда навещала могилы дяди и Эбби, когда приезжала на ранчо.
 Девушка вздохнула. Что ж, нельзя все время думать о прошлом, нужно помнить, что есть настоящее, сказала она себе.
 Вход в дом был оформлен в виде большой красивой арки – эта деталь сохранилась с незапамятных времен. Так было еще при дяде Ламаре. Позже дом покрыли красной черепицей, кое-где поставили чугунные кованые решетки и пристроили еще несколько комнат, обновили кухню и выстроили две ванные комнаты с водопроводом. Но по-прежнему для освещения комнат здесь пользовались свечами и керосиновыми лампами. Во всем же остальном на асиенде были все те же удобства, что и в Нью-Йорке.
 Хантер остановил коляску перед главным входом в дом.
 – Куда отнести все эти чемоданы?
 – Разумеется, в дом.
 – Куда именно?
 – В мою… в кладовую около кухни. – Дейдре сжала пальцы в кулаки. Она чуть было не сказала «в мою спальню», но ей совсем не хотелось видеть в своей спальне этого человека.
 Перекинув вожжи через спины мулов на одну сторону, Хантер спрыгнул на землю и обошел вокруг коляски.
 Дейдре не хотела прибегать к его помощи и поэтому начала сама торопливо спускаться по ступенькам, но внезапно раздавшийся голос матери остановил ее.
 – Ди-Ди, дорогая, ты дома! – От дома к коляске быстро шла Александра Кларк-Джармон.
 – Мама! – Дейдре заулыбалась и протянула руки навстречу матери.
 Но тут Хантер обхватил ее руками за талию и. приподняв над ступеньками коляски, заглянул ей в глаза и поставил на землю.
 – О, мы так беспокоились! – Александра бросилась в объятия дочери. – Ты стала еще красивее, – сказала она, слегка отстранившись и оглядев Дейдре. – Без сомнения, за тобой увивается целая толпа поклонников.
 Хантер слегка покашлял и отвернулся к коляске. Ему предстояло перенести все девять чемоданов из коляски в дом.
 Не удостоив его и взглядом, Дейдре взяла мать за руку и вместе с ней направилась к асиенде.
 – А где отец? Мне нужно поговорить с вами обоими. В судоходной компании возникли кое-какие проблемы.
 – Что случилось?
 – Мне очень неприятно сообщать вам плохие новости, но…
 – Минуточку. – Александра повернулась к Хантеру. – Джейк сейчас в сарае. Позови его, пожалуйста.
 Хантер кивнул головой и направился в противоположный конец двора.
 – У нас тут тоже не все гладко. Но сначала тебе нужно выпить что-нибудь холодненькое. – Александра открыла дверь. – Хочешь лимонада?
 – Звучит заманчиво. – Дейдре вошла в дом. Здесь, как и всегда, было прохладно.
 Мать заспешила на кухню, а Дейдре вошла в главную гостиную, которую строил еще дядя Ламар. В этой комнате родители ничего не поменяли и сохранили все так, как было с самого начала. Огромное пространство гостиной заполняла темная, массивная мебель в испанском стиле. Пол и стены украшали яркие разноцветные мексиканские и индийские коврики. Такая простая и довольно аскетическая обстановка по духу скорее была бы ближе мужчине, но Дейдре нравилось здесь.
 – Марта сейчас принесет лимонад, – входя в гостиную, сказала Александра и снова поцеловала дочь в щеку. – У тебя все в порядке?
 – Да. А ты как?
 – Я здорова, как конь. Джейк тоже неплохо себя чувствует. Но возникшие проблемы начинают нас выматывать.
 Дейдре внимательно посмотрела в лицо матери. Нет, кажется, она действительно здорова, никаких признаков болезни. В свои сорок пять лет Александра была все еще поразительно красива. Лишь в пряди белокурых волос добавилось немного седины, да под глазами пролегла тонкая сеточка морщин.
 – Ты все еще встречаешься с тем журналистом? – спросила Александра и обняла дочь.
 – С Саймоном Гейнсвиллом? Да. Но он только друг.
 – Что ж, это хорошо. Когда мы встретились с твоим отцом, мы уж точно не были друзьями. – Александра тихо засмеялась. – Это пришло позже.
 – Я совсем не хочу выходить сейчас замуж. Я уже раньше говорила вам об этом. Собственно говоря, мне хотелось обсудить с тобой и с отцом именно эту тему. Отчасти поэтому я и приехала.
 – Ди-Ди! – В комнату вошел Джейк Кларк-Джармон. Его светлые волосы были слегка взъерошены, голубые глаза сияли, в их уголках лучились морщинки. Широкая, открытая улыбка озаряла все лицо.
 – Отец! – Дейдре бросилась в его объятия. – Как я рада тебя видеть!
 – Теперь ты можешь остаться с нами надолго, ведь в школу тебе больше не нужно.
 – Да. Спасибо. Но у меня есть одно дело…
 – Такая хорошенькая головка не должна думать о делах. Твоя мать и я, мы позаботимся обо всех твоих делах. И Тор тоже, когда закончит колледж. Твое дело только ходить на вечеринки и дразнить поклонников.
 – Чтобы выйти замуж, – мрачно закончила Дейдре. От ее эйфории не осталось и следа. – Мне некогда тратить время на вечеринки. У меня есть занятие поинтереснее. Я хожу на собрания суфражисток.
 – Я думал, ты уже давно покончила с этими глупостями. – Джейк нахмурился.
 – Я женщина. У меня есть права. И я хочу голосовать, когда придет мое время. – Голос Дейдре задрожал и сделался звонче.
 – Дорогая, мы с Тором позаботимся о твоих правах. – Джейк подошел к окну и повернулся к дочери спиной. – Ты ни в чем не будешь знать нужды.
 – Это совсем другое, – горячо возразила Дейдре, но вдруг осеклась. В дверях комнаты стояла пышущая здоровьем Марта и держала в руках поднос с графином лимонада и несколькими бокалами.
 – Поставь, пожалуйста, все это<на стол, Марта, – сказала Александра. Когда служанка вышла из комнаты, она села на диван у стола и, наполнив бокалы лимонадом, передала их мужу и дочери. – Хватит вам двоим спорить. Ди-Ди ведь только вошла в дом…
 – Я не спорю, – возразила Дейдре и сделала глоток лимонада. Его вкус оказался горьковатым.
 Джейк сел рядом с женой.
 – Твоя мать права. Ты еще слишком молода и впечатлительна. Пока твоя голова забита всеми этими новомодными теориями, и это, вероятно, неизбежно. Но когда ты встретишь подходящего мужчину, заведешь дом и нарожаешь детей, ты забудешь обо всех этих глупостях с избирательными правами для женщин и голосованием. Разве такое возможно, когда эти янки, эти северяне, вмешиваются во все и. все пытаются контролировать?
 Александра сжала руку мужу.
 – Ты забыл дорогой, что я тоже родилась на Севере. Джейк ухмыльнулся:
 – О, как можно! Ты ведь постоянно мне напоминаешь об этом.
 – Ничего подобного, ты, как всегда, все преувеличиваешь. Для Ди-Ди это важно. У меня возникли проблемы с семьей Кларков только потому, что я, тогда еще молодая девушка, не имела никаких прав, и в компании, оставленной мне моими родителями, я была всего лишь номинальной фигурой. Если бы я родилась мужчиной, моя жизнь сложилась бы по-другому.
 – Но, надеюсь, ты не сожалеешь о том, что встретила меня? – Джейк обнял жену за плечи.
 – Нет, конечно. Но если бы у меня было право голоса и право распоряжаться своей собственностью, я бы смогла избежать всех тех бед, которые обрушились на мою голову в молодости.
 Джейк заволновался:
 – Я не собираюсь спорить с вами обеими. Я просто хочу видеть вас счастливыми и здоровыми.
 Александра мягко улыбнулась мужу:
 – Да, конечно, дорогой… Но дело в том, что Дейдре молодая женщина и у нее своя жизнь. Мы не можем всегда контролировать ее и принимать за нее решения.
 Немного приободрившись, Дейдре распрямила плечи и прямо посмотрела на отца:
 – Именно этот вопрос я и хотела обсудить с вами. Еще два судна «Кларк шиппинг» потерпели крушение на Багамах.
 – О нет! – Джейк едва не выронил из рук бокал с лимонадом.
 Александра побледнела как полотно.
 – Это уже четыре кораблекрушения за последние шесть месяцев.
 Джейк встал и принялся нервно шагать по гостиной из угла в угол.
 – И это еще не все. С ранчо стали угонять скот. И не два-три животных время от времени, как это случалось раньше, а чертовски много, очень много. Я нанял еще людей для охраны, но этих мер, похоже, недостаточно.
 – К этим несчастьям добавилось еще одно – был ограблен наш склад в Луизиане. Вывезли весь урожай хлопка и сахара.
 – Я знаю. – Дейдре посмотрела на мать, затем на отца. – Думаю, это наши конкуренты пытаются таким образом разорить нас и вынудить продавать все по бросовым ценам.
 Джейк вдруг остановился.
 – Ты не преувеличиваешь? Да, у нас, конечно, есть проблемы. Но чтобы кто-то пытался разорить нас? Это чересчур.
 – Отец, я очень хорошо помню ту историю о Стэне Льюисе и кузенах Кларк, которую ты рассказал мне. Они ведь пытались заставить маму выйти замуж за Льюиса, чтобы прибрать к рукам судоходную компанию «Кларк шиппинг». Не думаешь ли ты, что родственники Кларков и сейчас причина всех наших неприятностей? – Голос Дейдре звучал твердо и уверенно. Родители должны понять, что она в состоянии заниматься семейными делами, что она может быть спокойной и рассудительной, не терять голову в сложной ситуации.
 – Не думаю, что это так, – возразила Александра, покачав головой. – Уинчел, Уилтон и Уильям давно умерли, а их сыновья всегда были довольны своим положением и работой в компании.
 – К тому же, насколько мне известно, эти парни всегда были слабаками и не отличались особым умом. Вряд ли они стали бы организовывать какие-то там заговоры.
 – В таком случае что же происходит? – Александра взглянула на мужа.
 – Не знаю. – Джейк снова подсел к жене и обнял ее. – В предположении Дейдре нет и капли здравого смысла. Думаю, все наши беды – просто череда случайностей.
 – Нам надо точно знать, что происходит, и принять соответствующие меры. Ты согласен со мной? – с серьезным видом спросила Дейдре.
 – Да. – Джейк пристально посмотрел на дочь.
 – В таком случае нужно отправиться инкогнито на Багамы и выяснить, по какой причине на самом деле погибли корабли. Это поможет нам понять, что происходит, и принять верное решение.
 В комнате воцарилась тишина.
 – Перед отъездом из Нью-Йорка я изучила всю информацию, которая была предоставлена руководству компании после аварий на кораблях, – продолжила Дейдре после паузы. – Разумеется, ничего подозрительного. Но разве могло быть по-другому? Я рассказала обо всем Саймону, и он дал мне несколько дельных советов о том, как вести расследование. Кое-чему я научилась и на собраниях суфражисток. Я знаю, как получить то, что мне нужно, и готова отправиться на Багамы немедленно. Для осуществления этого плана мне нужна ваша поддержка, моральная и финансовая. – Дейдре улыбнулась. Ей казалось, что она говорила очень убедительно и выглядела в глазах родителей знающей и уверенной в себе женщиной.
 – Ты в своем уме?! – воскликнул Джейк и поднялся с места.
 – Дейдре, мы можем нанять человека, который займется этим делом. – Александра тоже встала.
 Чтобы меньше чувствовать давление родителей, Дейдре тоже поднялась со своего кресла.
 – Я и не ожидала, что вы сразу согласитесь с моим планом. Я знаю, что вы меня любите и поэтому хотите защитить от всяческих опасностей. Для этого меня нужно лишить возможности получить образование, изолировать от людей и выдать замуж. Но я хочу доказать себе, а вовсе не вам, что могу быть самостоятельной и независимой, что могу сама распоряжаться своей жизнью и сделать ее такой, какой мне хочется.
 – Я понимаю, дорогая. Правда, понимаю, – с чувством проговорила Александра. – Когда мне было двадцать лет, я отважилась на то, чтобы совершить невозможное – путешествие. Это было настоящим безумием. И все ради того, чтобы избежать замужества и выполнить обещание, данное другу. Но у меня не было выбора, а у тебя он есть. Мы с твоим отцом положили всю жизнь на то, чтобы уберечь тебя от печального опыта и трагедий. Прошу, подумай об этом и не поступай опрометчиво.
 – Ты хочешь учиться? – резко спросил Джейк. – Что ж, хорошо. Выбери себе колледж, в который принимают женщин, определись с факультетом и учись. Но потом не плачь и не говори нам, что мужчины не хотят жениться на тебе, потому что ты образованная.
 – Мне нужно подумать, как правильнее поступить в данном случае. Чем сильнее вы сопротивляетесь, тем сложнее мне достучаться до вас. – Дейдре вздернула подбородок. – Почему вы не хотите понять, что у нас действительно проблемы? Тор не может сейчас оставить колледж. Вы должны находиться здесь, чтобы вести дела и все контролировать. Сейчас это особенно важно. Получается, я единственный член семьи, который ни в чем не задействован и которому можно доверять при сложившейся ситуации. И я хочу заняться расследованием этого дела. Я докажу вам, что кое-чего стою. Вот увидите.
 – Ты красивая, очаровательная, ты можешь иметь все, что захочешь. – Джейк взял дочь за руку. – Мы любим тебя и сделаем все, чтобы ты была счастлива. Может, ты хочешь побывать в Европе перед тем, как приступить к занятиям в колледже? Думаю, какая-нибудь твоя школьная подруга охотно присоединится к тебе.
 – Отец, я не хочу ни в какую Европу и даже пока в колледж. Я хочу помочь моей семье и наладить наш бизнес. Я хочу испытать себя. Неужели ты не понимаешь этого?
 Неожиданно из коридора донесся глухой металлический стук. Джейк, Александра и Дейдре с удивлением оглянулись – дверной проем заполнила черная квадратная фигуры Хантера. У его ног стоял чемодан.
 – И как долго вы тут подслушивали? – раздраженно спросила Дейдре.
 – Вы сказали, что хотите, чтобы я все ваши девять чемоданов…
 – Что вы слышали? – От мысли, что Хантер слышал, как она вымаливала разрешение у родителей ехать на Багамы, Дейдре пришла в негодование.
 – Зайди сюда, – скомандовал Джейк. Хантер осторожно протиснулся в комнату.
 – Хантер с нами вот уже шесть месяцев. Нам его порекомендовали нанять, и он не только ухаживает за животными, но и нас охраняет. – Джейк дружески похлопал Хантера по спине.
 – Что ж, отлично, – более миролюбиво проговорила Дейдре. – Не могу на него пожаловаться, он хорошо выполняет свои обязанности.
 – Разумеется, разумеется, никаких сомнений. – Джейк поднял голову и посмотрел Хантеру в лицо. – На него можно полностью положиться.
 – И он прекрасно стреляет, – добавила Александра, глядя на пистолет на бедре у Хантера.
 – Неужели? – Дейдре чувствовала, что теряет терпение. – Но он не имеет никакого отношения к моей поездке на Багамы. И вот что еще я скажу. Хотите вы этого или нет, но я поеду туда и без вашего разрешения. Помощи мне тоже от вас не нужно.
 Джейк устало посмотрел на дочь:
 – Что ж… Стоит ли удивляться всему этому! Ты дочь своей матери, и моя дочь тоже. Возможно, нам не нужно так сильно давить на тебя. Не знаю. Но мы не можем держать тебя взаперти вопреки твоей воле. Из этого уж точно ничего хорошего не выйдет.
 Дейдре улыбнулась:
 – Значит, вы поможете мне?
 – Да будет тебе известно, что мы нанимали человека, чтобы расследовать причины двух первых аварий на наших кораблях. Он отправился на Багамы, и с тех пор мы о нем ничего не слышали. – Джейк нахмурился. – И вот опять все повторилось.
 – Значит, ты разрешаешь мне ехать? – взволнованно спросила Дейдре.
 – Я не думаю, что эти аварии дело рук наших врагов, Дейдре. Но за шесть последних месяцев мы потеряли четыре корабля и одного детектива. У нас действительно серьезные проблемы. – Джейк нахмурил брови. – Если твоя мать не станет возражать, я разрешаю тебе начать расследование. Только учти, мы с ней будем помогать тебе, мы не останемся в стороне. И вот еще что… С тобой поедет Хантер, чтобы охранять тебя. И, уверен, он будет тебе полезен в деле.
 Дейдре вскинула на отца удивленные глаза. Александра обняла дочь.
 – Мне очень не хочется, чтобы ты туда ехала, дорогая, но, похоже, у меня нет выбора. Если Хантер согласится на эту работу, я буду очень рада. Но, прошу тебя, старайся не подвергать себя бессмысленному риску. Узнай все, что возможно, и сразу же возвращайся на ранчо.
 – А уж мы тут будем решать, что делать дальше. – Джейк кивнул головой.
 – Со мной поедет Хантер?! – вскрикнула Дейдре, наконец обретя дар речи. – Вы решили приставить ко мне няньку? Своим ушам не верю. Он мне не нужен.
 – Ди-Ди, ты, конечно, сможешь выстрелить из пистолета и, полагаю, даже из ружья, а также воспользоваться ножом, если вдруг возникнет такая необходимость… Но пойми, Хантер профессионал, – устало проговорил Джейк. – Хантер, ты согласишься взять на себя эту работу? Оплата в двойном размере.
 – Если вы хотите, чтобы я присмотрел за вашей дочерью и не дал ей впутаться в неприятности, что ж, я не против. – Глаза Хантера превратились в две узкие щелочки. – Но я тоже считаю, что ей там нечего делать.
 Щеки Дейдре покрылись пунцовым румянцем. Она всплеснула руками:
 – Не могу поверить! Я взрослая женщина, а вы посылаете со мной этого странного мужчину вместо… вместо какой-нибудь компаньонки. Вы подумали о моей репутации?
 – Мы думаем о твоей жизни. И кроме всего прочего, мы не можем подвергать опасности жизнь еще одного невинного существа. – Джейк взял руку Дейдре в свои ладони. – Да и разве нашлась бы какая-нибудь женщина, которая захотела бы ввязаться в столь сомнительное предприятие?
 – Все не так плохо и не так опасно, как кажется, – торопливо перебила отца Дейдре. – Я буду вести себя осмотрительно. Никто и никогда не узнает, что я там.
 – Мы уверены, что Хантер сможет позаботиться о тебе. – Александра грустно улыбнулась. – Он позаботится о том, чтобы у тебя была отдельная комната и все остальное. Твоя репутация будет вне подозрения. Ну что, ты согласна принять его помощь?
 Дейдре нахмурилась и посмотрела в окно. Ей очень не хотелось иметь дело с Хантером, а тем более прибегать к его услугам, но она нуждалась в моральной и финансовой поддержке своих родителей. Дейдре решила, что сейчас лучше согласиться с ними, но при первой же возможности постараться отделаться от навязанного ей компаньона. Хантер не вызывал у нее ни симпатии, ни страха, поэтому ей не составит труда избавиться от него.
 Дейдре посмотрела на родителей и широко улыбнулась:
 – Благодарю вас за поддержку. Я согласна.
 Она обняла отца, потом мать и бросила на Хантера угрюмый взгляд. Он пристально смотрел ей в лицо. У Дейдре вдруг возникло ощущение, что у него существует какой-то свой план. Казалось, этот страшный человек что-то обдумывает, прикидывает…
 – Мне надо закончить с чемоданами, – медленно проговорил Хантер и удалился с видом завоевателя, выигравшего бой. Джейк, Александра и Дейдре теперь в его руках. Они с живостью оголодавшей рыбешки набросились на наживку на крючке.
 С этого дня они станут играть по его правилам.

 Глава 3

 Сейчас Хантер находился в одном из самых мрачных районов небольшого техасского портового городка Корпуса-Кристи. Он практически всегда был настороже, так как ожидание опасности являлось естественной составляющей его жизни. Тяжесть пистолета на его боку придавала ему уверенности – он знал, что сможет найти выход почти из любого положения. Нов действительности проблемы ему были ни к чему. Ему нужно было совершенно незаметно проникать в город и точно так же из него исчезать.
 В это мгновение он старался не думать о том, что должно случиться. Хантер лишь наблюдал за тем, как мисс Дейдре Кларк-Джармон делала свои первые шаги на свободе. Одна. Ночью. В портовой части города. Хантер пригладил рукой свои растрепавшиеся густые волосы. Неужели она не видела опасностей, угрожающих ей со всех сторон? Неужели думала, что сможет нанять за деньги лодку и не распрощаться при этом и со всеми своими более или менее ценными вещами?
 Вот она приблизилась к лодочнику. Они заговорили. Даже не слыша их, Хантер видел по ее позе и жестам, насколько девушка наивна. Она даже не подозревала о таящейся в тени ночного города опасности. Ее родители были правы насчет того, что ей необходима охрана. Но они просчитались в другом – он не тот человек, которому стоило доверять жизнь этой пташки. Он не мог служить защитой мисс Кларк-Джармон.
 Хантер продолжал наблюдать. Вот к ней подошли еще три человека. Пистолетов, похоже, у них не было. Но у них могли оказаться ножи. Незнакомцы заключили Дейдре в кольцо, но она по-прежнему не видела сгущающихся над ее головой туч. Когда Дейдре открыла свою сумку, Хантер напрягся.
 Ему придется спасать ее. В его интересах было сохранить ей жизнь. Но сначала пусть она как следует испугается. Возможно, тогда станет более покладистой и… благодарной. Хантер прищурился и на мгновение задумался о том, какой вид благодарности был бы ему более приятен. Внезапно перед его мысленным взором возникла картина: с Дейдре соскальзывает платье, обнажается ее чувственное тело. О, он уже представлял себе, каким прекрасным будет это тело. Хантер знал, что именно так все и случится, с той самой минуты, как только увидел Дейдре.
 Неожиданно мужчины и Дейдре зашагали вдоль набережной. Хантер тряхнул головой, отгоняя прочь волнующие видения. Что это морячки задумали? Ведь не помочь же этой наивной дурочке? Он не вчера родился, чтобы верить в такие глупости. Наверняка хотят завести ее в безлюдное место и поживиться там всем, чем можно.
 Нащупав рукоятку пистолета, Хантер тихо двинулся за матросами и Дейдре.
 Оказалось, что мужчины повели девушку к таверне «Морской ветер», из окон которой лился желтоватый свет, слышались музыка и громкий смех. Четыре темные тени мелькнули в дверном проеме и растворились внутри.
 Хантер скользнул за ними. В воздухе висела густая пелена табачного дыма, резко пахло дешевым сладковатым ликером и кислым потом. В дальнем углу отчаянно дребезжало пианино. За грязными, в липких пятнах столами сидели рыбаки и матросы. Они разговаривали, ругались, пили и играли в карты. Часть из них уже нашли свое успокоение в тяжелом, похожем на смерть забытье.
 И в центре этого хаоса сияла Дейдре, словно бриллиант в корзине с углем. Один из матросов, пришедший с Дейдре, стал что-то быстро шептать на ухо бармену, а двое других караулили свою добычу. Взяв деньги, бармен направился к лестнице. Матрос кивнул своим товарищам, прихватил большую бутылку виски одной рукой, второй рукой схватил Дейдре и потащил ее за собой на второй этаж. В глазах девушки мелькнуло неподдельное удивление, она попыталась вырваться, но двое других матросов вцепились в нее мертвой хваткой и, несмотря на ее крики и протесты, молча утащили в черное чрево таверны.
 Хантер быстро прошел к лестнице. Его нервы были напряжены до предела. Он остановился, осторожно огляделся и, убедившись, что никто не обращает на него внимания, быстро взбежал вверх по лестнице.
 Мягкой, неслышной походкой, выработанной годами слежки, он направился к комнате, в которую утащили Дейдре. Найти ее не составляло труда. Хантер встал за дверью и прислушался. Были слышны приглушенные, сдавленные голоса матросов и резкие вскрики Дейдре. Когда раздался треск разрываемой одежды, Хантер решил, что мисс Кларк-Джармон хорошо усвоила свой урок.
 В какой-то момент он вдруг пожалел о том, что ждал так долго, но у него были свои счеты с высокомерными богачками, и сейчас Дейдре помогла ему сравнять этот счет.
 Хантер взвел курок и стукнул ногой по фанерной двери, которая тут же услужливо распахнулась. От удивления матросы замерли на месте. В неверном свете стоявшей на столе лампы их лица напоминали маски. Один из матросов держал одной рукой бутылку виски, а другой Дейдре.
 Хантер вальяжной походкой вошел в комнату.
 – Вы кое-что у меня взяли, – сказал он, сделав еще пару шагов вперед.
 Матрос, державший Дейдре, вдруг очнулся и, грязно выругавшись, стукнул бутылкой о спинку деревянного стула. Осколки стекла и бурая жидкость выплеснулись на пол.
 Дейдре попыталась вырваться из цепких пальцев, но матрос приставил к ее шее бутылочное горло. Струйка темной крови скользнула на обнаженное плечо, белевшее в разорванном вороте платья. Ее лицо окаменело, а в глазах застыл ужас.
 – Убирайся отсюда, если тебе эта женщина нужна живой, – прохрипел матрос. – Мы собираемся попользоваться ею только этой ночью. А потом ты можешь забрать то, что останется.
 – Боюсь, вы приняли эту леди совсем не за ту. Заберите ее деньги и можете купить себе на них все, что пожелаете. Это компенсация.
 Один из матросов рассмеялся:
 – А мы можем поиметь и деньги, и девушку. К чему нам твои подачки?
 – Ты умрешь, если только попытаешься к ней прикоснуться.
 – Я убью ее! – прорычал матрос, глядя на Хантера. – Если ты сейчас же не уберешься, я перережу ей глотку и выброшу труп в залив.
 Глаза Хантера сузились.
 – Только пошевелись, и я пристрелю тебя и твоих приятелей.
 – Хватит трепаться, – буркнул матрос, но его лицо побледнело и покрылось испариной, рука, державшая бутылку, дрогнула. – Тебя тут же схватят и…
 Хантер поднял пистолет и навел его на матроса.
 – Выбор за тобой.
 В глазах матроса мелькнул испуг, он посмотрел на своих товарищей, затем снова на Хантера.
 – Ладно. Забирай ее. – Он толкнул Дейдре в спину. – Стоит ли из-за женщины наживать себе неприятности?..
 – Дейдре, быстро спускайся вниз, – скомандовал Хантер. Когда за девушкой закрылась дверь, он вздохнул с облегчением.
 Глядя на Хантера, матрос бросил горлышко бутылки на пол и разочарованно проговорил:
 – Все кончено. Ты получил, что хотел.
 – Вот что я тебе скажу, парень. Никогда больше не поступай так с женщинами, а то и правда получишь пулю в лоб.
 Хантер шагнул к двери и через секунду исчез.
 Дойдя до лестничной площадки, он остановился и прислушался. Трусы всегда опасны, потому что у них нет чести. Имея дело с такой публикой, всегда нужно быть начеку. Но нет, из комнаты никаких звуков не доносилось, Хантера никто не преследовал. Он убрал свой пистолет в кобуру и стал спускаться вниз.
 Что ж, матросы быстро сдались, они не стали упорствовать, когда он пригрозил им. Но вот с Дейдре все обстояло не так просто.
 Оказавшись на улице, Хантер жадно вдохнул теплый, влажный воздух и огляделся. Вдалеке, между домами, на мгновение мелькнула хрупкая фигурка Дейдре. Она даже не стала его дожидаться! И ни единого слова благодарности! Хантер выругался и бросился в погоню за своей подопечной.
 Догнав Дейдре, он схватил ее згруку и резко повернул к себе. Она вскрикнула, но Хантер тут же закрыл ей ладонью рот. В глазах девушки снова появился страх. Он отнял руку ото рта Дейдре, осторожно взял в ладони ее голову, слегка наклонил в сторону и попытался в тусклом свете фонаря разглядеть у нее рану на шее.
 – Царапина. Ничего страшного. Все будет в порядке. – Он опустил руки, хотя ему хотелось касаться ее.
 – Вы напугали меня. – Дейдре огляделась, затем снова посмотрела на Хантера. –  Я  хотела позвать кого-нибудь на помощь. А с вами все в порядке?
 Слова Дейдре так удивили Хантера, что он вдруг растерялся. В это трудно было поверить. Ведь если бы его убили в таверне, она бы таким образом легко и непринужденно освободилась от его опеки. И вероятно, никогда бы об этом не пожалела. Взяв девушку за локоть, Хантер повел ее вниз по улице.
 – С нас на сегодня достаточно неприятностей. Надо поскорее уходить отсюда.
 Дейдре вдруг накрыла своей маленькой, теплой ладошкой его руку.
 – Спасибо. Даже страшно представить, что бы могло случиться, если бы вы не нашли меня.
 – В следующий раз, когда вам вздумается избавиться от меня, вспомните этот вечер. – Его голос прозвучал несколько грубее, чем Хантеру хотелось бы. От видений, снова нахлынувших на него, ему стало трудно дышать.
 Вдруг Дейдре остановилась и отпрянула назад. В голубоватом свете фонаря ее лицо казалось мертвенно-бледным.
 – Но как… как же вам удалось найти меня как раз вовремя?
 Хантер молчал.
 – Вы следили за мной. Так? Вы видели, как я разговаривала с этими людьми, как я пошла с ними в таверну, а потом вы поднялись за нами на второй этаж. – Девушка сделала еще шаг назад. – Вы могли остановить их и раньше, еще до того, как…
 – Я вытащил вас оттуда. И вы не пострадали.
 – Вы хотели преподать мне урок. Я не ошиблась? Из-за вас мы могли погибнуть. Мы были на волосок от смерти. У меня из шеи все еще течет кровь. Вы заставили меня пройти через все это, чтобы я поняла, как я слаба и беспомощна и как сильны вы. Это бесчеловечно. – Из зеленых глаз Дейдре сыпались искры. – Ваш гадкий план не сработал. Но можете не сомневаться, я хорошо усвоила урок. Я поняла, что людям доверять нельзя и что мне придется обзавестись пистолетом.
 Дейдре повернулась к Хантеру спиной и быстро зашагала по дороге прочь.
 Хантер двинулся за ней.
 Когда они дошли до отеля «Голубая шляпка», Дейдре со свирепым выражением лица вошла в центральный подъезд и даже не обернулась назад. В вестибюле оказалось несколько человек, но она, ни на кого не глядя, стала подниматься по лестнице. Остановившись у двери своей комнаты, девушка вставила ключ в замок, а затем обернулась к Хантеру:
 – Нам больше не о чем разговаривать. Вы можете вернуться на ранчо. Если мои родители будут настаивать на том, чтобы у меня был телохранитель, то на этот раз я выберу его на свой вкус.
 Дейдре вошла в комнату и взялась за ручку двери, собираясь закрыть ее, но Хантер прошел в комнату за ней и быстро огляделся. Ничего опасного, все спокойно. Он прикрыл дверь и прислонился к ней спиной.
 – У нас есть о чем поговорить, – произнес Хантер и скрестил руки на груди.
 Дейдре стиснула кулаки и посмотрела на него:
 – На сегодня с меня достаточно мужчин, которые ведут себя как животные. Я не приглашала вас в свою комнату. Уходите. – Тяжело вздохнув, Дейдре попыталась прикрыть свое обнаженное плечо лоскутом разорванного платья. – То, что случилось сейчас, наглядно доказывает, что женщинам просто необходимо иметь право голоса.
 – Уверяю вас, что, если бы вы и имели право голоса, это вряд ли помогло бы вам сегодня ночью.
 – Я говорю о праве голоса как о принципе! До тех пор пока мужчины будут рассматривать женщину как обслуживающий персонал и как свою собственность, подобного рода вещи будут иметь место. А теперь, прошу вас, уходите.
 Хантер прошел в глубь комнаты, бросил взгляд на разбросанные на кровати и столе вещи Дейдре. Где-то внизу живота у него разлилась горячая волна.
 – Жизнь не бывает такой, как в книгах. Жизнь несправедлива. Я больше и сильнее вас, я опытнее во многих вещах, а поэтому могу оказаться вам полезным. Почему вы никак не хотите этого понять и воспользоваться моими услугами?
 – Воспользоваться вашими услугами? – Дейдре нахмурилась.
 – Это жизнь. А она не имеет никакого отношения к этим глупостям с избирательными правами. Один человек всегда использует другого для того, чтобы получить желаемое. И иногда такое сотрудничество доставляет удовольствие обоим и приносит неплохие плоды.
 – О, так вы еще и философ, – саркастически заметила Дейдре. – Вы даже и представить себе не можете, какое неизгладимое впечатление произвели на меня ваша сила и опыт, не говоря уж о философских свойствах вашего ума.
 Хантер ухмыльнулся:
 – А у вас острый язычок, Дейдре Кларк-Джармон. Интересно знать, что он еще может.
 Дейдре шагнула к двери.
 – Я не собираюсь больше вас слушать. Если вы сейчас же не уйдете из моей комнаты, то уйду я. Я закричу сейчас. Устрою безобразную сцену. Пошлю родителям телеграмму. Может быть, вы и впрямь такой замечательный, но право выбора остается за мной. А я больше не хочу никаких проблем сегодня ночью.
 – Не уходите. Мне нужно поговорить с вами. – Хантер сунул руки в карманы своей черной куртки. – Если я пообещаю вести себя как джентльмен, вы выслушаете меня?
 – Вряд ли у вас это получится.
 – Вы хотите поехать на Багамы и найти тех, кто осложняет вам жизнь?
 – Да, но…
 – В таком случае присядьте и послушайте меня.
 Дейдре не знала, как ей поступить. Немного поразмыслив, она подошла к креслу-качалке, стоявшему у кровати, и села в него. Дейдре надеялась, что на этот раз не сделала роковой ошибки. Но все же дверь в комнату она на всякий случай оставила открытой.
 Хантер присел на край кровати и вытянул вперед длинные ноги. Его ботинки почти касались кончиков туфель Дейдре. Он собирался прямо сейчас уладить кое-какие вопросы, чтобы не сражаться с ней все время по пути на Багамы.
 – Что ж, я готов признать, что был не прав. Когда я понял, что вы пытались отделаться от меня, то пришел в ярость. Мне хотелось, чтобы вы испугались и поняли, как много опасностей вас подстерегает со всех сторон. Нельзя сделать ничего глупее, чем отправиться в порт ночью одной да еще одетой в такое платье. Вы просто напрашивались на то, чтобы вас ограбили, изнасиловали или убили.
 Дейдре задумчиво посмотрела на Хантера. Что ж, в его словах есть правда. Она пережила настоящий шок, и ее не было бы сейчас здесь, если бы не этот человек. Может быть, ей действительно не обойтись без его помощи?
 – Жаль, что вы выжидали так долго…
 – Мне тоже жаль. – Хантер дотронулся носком своего грубого ботинка до туфельки Дейдре. Она заметила это, но не отдернула ногу. – Я твердо убежден в том, что лучше меня вам никого не найти. Ваши родители хорошо платят мне. И это то, что мне нужно. Ну что, вы согласны заниматься расследованием вместе со мной?
 Дейдре заволновалась. Гнев и страх мешали принять ей правильное решение, она боялась ошибиться. Она не любила, когда на нее давили, заставляли давать немедленный и определенный ответ. Почему нельзя поговорить спокойно, без нажима, дать ей время подумать? К тому же что можно требовать от этого человека? Ведь он просто ковбой, головорез, малообразованный человек, который не понимает, как важно женщинам обрести право голоса. Но он прав в одном: она должна использовать его, если ей предоставляется такая возможность.
 – Да, я согласна работать вместе с вами, но предупреждаю – больше никаких уроков. Вы хорошо проучили меня.
 – Договорились.
 Хантер слегка наклонился вперед и провел кончиком ботинка по краю туфельки Дейдре. Она отодвинула ногу.
 – Если это все, думаю, мне лучше теперь лечь спать.
 Хантер посмотрел на рану на шее Дейдре. Кровь уже остановилась и запеклась разводами вокруг небольшой темной полоски.
 – Сначала надо обработать вашу рану. Давайте я помогу вам.
 Дейдре подняла руку и дотронулась до пореза.
 – У меня в одном из чемоданов есть все необходимые медикаменты. Я могу сама о себе позаботиться.
 Хантер взял Дейдре за руку и встал с кровати, заставляя девушку подняться.
 – У меня это получится лучше и быстрее. Доставайте, что у вас есть.
 Дейдре замерла, очарованная взглядом его черных глаз. Трудно было поверить, что перед ней тот же самый человек, который всего несколько минут назад вызвал в ней приступ ярости.
 – Хорошо. Сейчас все достану, подождите минутку.
 Дейдре подошла к чемодану, достала из него круглую сумочку-контейнер, разделенную на несколько отсеков, и вытащила из одного из них маленькую бутылочку с темной жидкостью. Передала ее Хантеру, села на край кровати и наклонила голову в сторону, чтобы легче было обработать рану у нее на шее. Хантер смочил салфетку дезинфицирующим раствором и неуверенно приблизился к Дейдре. Осторожно приложил салфетку к ране. Затем его рука с салфеткой скользнула на ее обнаженное плечо, которое тоже оказалось поцарапанным. Дейдре вздрогнула и сморщилась от боли. Рана на шее нестерпимо жгла. Хантер стер разводы крови, еще раз смочил салфетку и снова приложил ее к порезу.
 Обработав рану, он показал Дейдре салфетку, на которой теперь расплывались розовые пятна.
 – Рана уже затянулась. Все в порядке. Пока можно носить на шее шарф, чтобы ничего не было заметно, но больше ничего с порезом делать не нужно.
 – Спасибо. – Дейдре резко вскочила с места, собираясь подальше отойти от Хантера. Но так как он не подозревал о ее намерениях, то не успел сделать шаг назад и они оказались совсем близко друг к другу. Так близко, что Дейдре почувствовала исходящее от его тела тепло и даже уловила слабый запах его одеколона. Смутившись еще сильнее, она снова села.
 – Все в порядке?
 – Да-да. Все хорошо.
 Хантер поставил бутылочку с раствором на стол, положил рядом салфетку и тоже сел на кровать.
 – Я вот о чем подумал…
 Дейдре глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Им не следует оставаться в комнате один на один, и уж точно нельзя сидеть так близко друг к другу. Но ее ноги и руки стали вдруг почему-то очень тяжелыми и потеряли способность двигаться. Дейдре снова взглянула в бархатные глаза Хантера и почувствовала, что у нее кружится голова.
 – Когда мы приедем в Новый Орлеан, нам надо будет купить вам кое-что из одежды.
 – Но зачем?
 – Все дело в том, что вы одеты и ведете себя как леди. Это не позволит нам беспрепятственно задавать те вопросы, которые мы собираемся задать, и общаться с теми людьми, которые смогут дать нам нужную информацию.
 Дейдре нахмурилась:
 – Но что же не так с моими платьями?
 – Я не могу одевать свою женщину так дорого. Мы будем ходить в разные места, и ваши дорогие наряды вызовут подозрение.
 – Вы сказали «свою женщину»? – переспросила Дейдре, неожиданно зардевшись.
 – Все так, – с удовольствием подтвердил Хантер. – Мы купим вам какое-нибудь броское, модное платье и поселимся на Багамах в одном номере.
 Дейдре встала. Ее глаза полыхали гневом.
 – Выбросите свою идею из головы. Я не собираюсь жить с вами в одной комнате. Думаю, мои родители тоже пришли бы в ужас от этой затеи. Вы должны заботиться о моей репутации и о моей жизни.
 Хантер тоже встал.
 – Я буду спать в кресле. – Он направился к двери. – Если вы рассчитываете обнаружить своих врагов в церкви или на вечеринке с чашками чая в руках, то советую еще раз как следует подумать обо всем.
 Он вышел в коридор, закрыл за собой дверь и, услышав, что Дейдре повернула в замке ключ, направился в свой номер.
 Хантер запер дверь комнаты, включил лампу и снял пояс с пристегнутой к нему кобурой. Спать ему не хотелось, он даже не чувствовал себя уставшим. Мисс Дейдре Кларк-Джармон разожгла пожар в его крови. Примет ли она его предложение? С одной стороны, если она согласится с его планом, это значительно облегчит его жизнь, но с другой… Где найти в себе силы, чтобы не прикасаться к ней, чтобы спокойно наблюдать за тем, как она спит ночью в своей кровати?
 Хантер прошелся по комнате, налил себе виски. Нельзя ложиться спать до тех пор, пока они не окажутся в каюте корабля, плывущего в Новый Орлеан. Нельзя допустить, чтобы Дейдре опять улизнула от него. Прислушиваясь к звукам в коридоре, Хантер представлял себе, как она раздевается. Вот с ее плеч соскальзывает белая блузка, потом она снимет с бедер свою длинную, узкую юбку. Через мгновение она останется без сорочки – в одном нижнем белье, кружевном, эффектно подчеркивающем белизну ее кожи… Из груди Хантера вырвался хриплый стон.
 Резко отдернув штору на окне, он посмотрел на погрузившийся в темноту Корпус-Кристи. Возможно, Дейдре и выглядит как Ледяная Принцесса, но Хантер был готов поклясться, что ее темперамент очень напоминает охваченную пожаром прерию. И похоже, у нее есть коготки, которые она не преминет пустить в ход. О, он обожал это в женщинах.
 Ему уже случилось однажды встретить женщину с коготками. Этой женщиной была леди Кэролайн, живущая на Багамах, на острове Нью-Провиденс. Настоящая дикая кошка. Из тех, кто с удовольствием использует всех и вся в своих интересах. Она купила его преданность и очень хорошо за нее заплатила. В этой двойной игре леди Кэролайн предложила очень высокую цену. Ту цену, от которой не отказываются.
 Леди Кэролайн. Горячая, чувственная, соблазнительная, как тропический остров. Она могла не просто согреть постель мужчины, она могла сжечь ее дотла. В ней не было ничего от девственной интеллектуалки, которая до последнего мгновения не может решить, что для нее плохо, а что хорошо. Возраст леди Кэролайн уже перевалил за сорок, она знала, чтб ей нужно и как это получить. Власть, богатство, чувственные наслаждения были смыслом ее существования. Но больше всего в жизни она жаждала отмщения.
 Хантер мог это понять. Он налил себе еще один стакан виски. Интересно, насколько правдой были откровения леди Кэролайн? Может быть, все правда? Возможно, лишь часть. Ему наплевать на это. Ему платили, и платили хорошо. В этой игре Дейдре выступала в роли разменной монеты, которая должна была принести ему благодарность леди Кэролайн. Она вознаградит его за хлопоты в постели. И разумеется, добавит к этому денег. Еще денег. Только деньги имеют значение. Ничто больше. Исключением может быть лишь месть.
 Выпив виски, Хантер стал вспоминать историю леди Кэролайн. Родилась она на Багамах. Ее детство прошло на постепенно приходившей в упадок хлопковой плантации, а юность совпала по времени с войной между штатами.
 На Багамских островах находился ближайший к южным штатам безопасный порт. Каперы привозили на Багамы золото, а их команды искали здесь развлечений. Леди Кэролайн случилось познакомиться с капитаном одного из судов, и очень быстро это знакомство переросло в пылкую любовную связь. Капитана корабля «Легкокрылый Джей» звали Джейк Джармон. Но вскоре война закончилась, золотой ручей, льющийся на Багамы, иссяк, каперы исчезли, а с ними исчез и капитан Джейк Джармон.
 Но однажды капитан все-таки навестил свою бывшую возлюбленную. Чтобы попросить ее о помощи. Она, разумеется, не отказала и сделала все, о чем попросил ее Джейк Джармон. Однако через некоторое время леди Кэролайн узнала, что, оказывается, ее услугами воспользовались в интересах другой женщины. Ее соперницы, Александры. Леди Кэролайн пришла в ярость и вынудила Джейка и Александру покинуть остров Нью-Провиденс. Но на этом она не успокоилась. Мысль о мести не покидала ее даже после того, как она вышла замуж за британского аристократа Лукаса Сент-Джона. Через некоторое время леди Кэролайн уехала в Англию, оставив своего брата Хейворда присматривать за плантацией.
 Вскоре Сент-Джон, который был старше своей молодой жены лет на сорок, благополучно скончался. От этого союза у леди Кэролайн не осталось ни детей, ни денег – поместье и титул перешли по наследству к старшему члену семьи Сент-Джон. Ей оставили лишь более чем скромное содержание, и она была вынуждена снова вернуться на Багамы. Так случилось, что и на этот раз даже после узаконенной связи леди Кэролайн осталась ни с чем. Ее снова стали посещать мысли о мести.
 Хотя своему бывшему мужу она уже не могла отомстить, оставался еще Джейк Джармон и его семья. Она попытается отнять у них все, чем они владеют. Если бы капитану Джармону не подвернулась Александра Кларк, богатая наследница из высшего света, тогда бььон женился на Кэролайн. О, она точно знала, что Джейк Джармон любил именно ее.
 Таким образом и пересеклись дороги леди Кэролайн и Хантера. О Хантере ей было известно, что он не из тех, кто мечется в постели по ночам от укоров совести. К тому же у него твердая рука. Леди Кэролайн послала Хантера на ранчо Бар-Джей, где он должен был организовать угон скота и добыть нужную информацию. Теперь он возвращался. И возвращался с добычей в руках.
 Опрокинув последний стакан виски, Хантер вдруг почувствовал, как что-то дрогнуло в его груди. Неужели это жалость… к Дейдре? Он тут же постарался избавиться от этого неприятного ощущения и стал думать о золоте и жаркой постели леди Кэролайн.

 Глава 4

 – Не уверена, что это хорошая идея. – Дейдре остановилась около магазина готового платья «Модная одежда от Мими» в Новом Орлеане. Внимательно рассмотрев витрину, она взглянула на Хантера. – Мне кажется, лучше доехать до плантации Джармонов.
 – Нет. У нас соглашение. Мне хотелось бы, чтобы на вас было модное платье яркого цвета с какими-нибудь рюшками и кружевами.
 Дейдре смерила Хантера взглядом:
 – Почему бы и вам в таком случае не надеть на себя разноцветный парчовый жилет?
 – Сейчас речь не обо мне. – Хантер нахмурился. – Моя одежда и так вписывается в окружающую обстановку.
 Склонив голову набок, Дейдре дотронулась пальцем до своего подбородка и с серьезным видом стала рассматривать его наряд.
 – Все черное. Кожаные брюки. Рубашка, жилет. Ковбойские сапоги. Наверняка у вас есть и черное пальто.
 Хантер резко схватил ее за руку и потащил к дверям магазина.
 – Некоторым женщинам нравится, как я одеваюсь.
 – Тем, которые работают в похоронном бюро, без сомнения.
 – Мы собирались покупать новую одежду вам, а не мне. Вы решили поиздеваться надо мной?
 Дейдре только раскрыла рот, собираясь что-то сказать, как вдруг двери магазина «Модная одежда от Мими» раскрылись и на улицу высыпали несколько женщин. Они с восхищением посмотрели на Хантера, засмеялись и стали шушукаться между собой. Потом незнакомки забрались в поджидавшую их карету, и через минуту экипаж скрылся из виду.
 Хантер с улыбкой посмотрел им вслед.
 – Они уехали, – раздраженно проговорила Дейдре. Ей почему-то не понравилось, что ее спутник с таким откровенным восхищением смотрел на этих южанок в разноцветных аляповатых платьях. – Если вам нравятся хихикающие глупышки, то вам лучше поторопиться и догнать ту карету. Я вернусь в отель.
 Хантер поднял глаза. За спиной Дейдре открылась дверь магазина Мими, и на пороге появилась темноволосая женщина. Ее лицо выглядело слегка удивленным. По всей видимости, она слышала то, что сказала Дейдре.
 – Не хотите ли зайти в магазин? Я Мими.
 Дейдре резко повернулась, от смущения ее щеки мгновенно сделались пунцовыми. Прежде чем она успела что-то сказать, Хантер положил свою руку ей на спину и слегка подтолкнул вперед.
 – У вас есть счет Кларков-Джармонов? – спросил Хантер, радуясь тому, что сможет потратить деньги своего нанимателя.
 – Да, месье.
 – Это Дейдре Кларк-Джармон. Я собираюсь выбрать для нее кое-какую одежду. Мы очень торопимся, поэтому хотелось бы взглянуть уже на готовые платья.
 Мими посмотрела на Дейдре и улыбнулась:
 – Вы очень похожи на свою мать. Вы уже давно здесь не были, и я с удовольствием помогу вам что-нибудь выбрать.
 Дейдре кивнула, и они вместе с Хантером вошли в магазин.
 – Обычно я делаю покупки в Нью-Йорке.
 Бровь Мими поползла вверх, когда она взглянула внимательнее на простую черную юбку и белую блузку Дейдре.
 – Уверена, это английские вещи. Это не французский стиль.
 Мими пожала плечами и посмотрела на Хантера.
 – Девушка закончила учиться в школе и теперь едет на Багамы. Ее родители хотят, чтобы она купила себе кое-что из одежды.
 Хантер огляделся, пытаясь отыскать то, что, с его точки зрения, подходило для Дейдре.
 – Я сама могу объяснить, что мне нужно, – опять смутившись, проговорила Дейдре. В этот магазин она приходила последний раз очень давно, наверное, еще в детстве. С тех пор как Дейдре стала поддерживать движение суфражисток, она покупала себе очень простую одежду, которую заказывала в ателье в Нью-Йорке. Вероятно, Мими считала, что ее наряд выглядит безнадежно устаревшим, вышедшим из моды лет сто назад. Но самым неприятным было то, что Дейдре не знала, как объяснить Мими, почему Хантер собирается выбирать для нее одежду.
 Хантер прошелся по комнате, потрогал руками образцы шелка, полистал журнал мод и затем вернулся назад.
 – Вы, вероятно, хотите знать, что я делаю здесь с Дейдре. – Он улыбнулся Мими. – Меня зовут Хантер, и я друг семьи. Родители Дейдре сейчас очень заняты на ранчо, и поэтому они попросили меня сопровождать их дочь в поездке. – Хантер окинул взглядом наряд Дейдре. – Они надеялись, что мнение джентльмена сможет убедить ее поменять наряд.
 Услышав последнюю фразу, Дейдре почувствовала прилив ярости. Ей захотелось провалиться сквозь землю или схватить со стола лампу и запустить ею в Хантера. Правда, Дейдре не преминула отметить про себя, что он умеет замечательно врать. Эта выдумка поможет ей сохранить репутацию. Ее-то, конечно, не слишком беспокоило мнение окружающих, но родители всегда болезненно относились к тому, что говорили об их семье.
 – Понимаю, месье, – дипломатично ответила Мими и улыбнулась Дейдре: – И вам, разумеется, хочется доставить удовольствие джентльмену.
 Дейдре послушно кивнула головой и опустила глаза, чтобы не выдать свой гнев. Позже она постарается отплатить Хантеру за такое унижение.
 Мими всплеснула руками:
 – Что ж, давайте начнем. Вот, пожалуйста, вечерние наряды. Вон там легкие платья на жаркую погоду. Чуть дальше утренние пеньюары. Что бы вы хотели?
 – Все это и еще нижнее белье. – Хантер ухмыльнулся.
 Дейдре чуть не застонала. Хантер ее дразнил. Она злилась и в то же время чувствовала возбуждение и радость от мысли, что он увидит, как хорошо она выглядит в новых нарядах. В то же время ее это пугало. Дейдре не привыкла к тому, чтобы мужчины разглядывали ее. Она хотела, чтобы люди ценили в ней ум и ее способности, а вовсе не красоту ее тела. Эта игра с выставлением напоказ своих достоинств была для Дейдре в новинку. Впрочем, всем женщинам это свойственно, и здесь не было ничего такого особенного.
 К тому же Дейдре не уставала повторять себе, что она совершенно независимая и самостоятельная женщина, и если превращение в некую новую персону поможет ей достичь цели, то, значит, она купит этот наряд, наденет его и вытерпит все издевательства Хантера.
 Дейдре решительно прошла в примерочную и, когда Мими принесла платья, начала раздеваться.
 Прошло какое-то время, и Хантер стал думать о том, что, если бы он помогал Дейдре переодеваться, время, вероятно, летело бы быстрее и ему не было бы так скучно. Но до сих пор ему не удалось и мельком увидеть ее обнаженное тело. Дейдре время от времени выходила из примерочной, чтобы посмотреть на себя в зеркало и показать свой наряд ему. Хантер вдруг понял, что привел ее не туда. Во всех этих платьях Дейдре все равно выглядела как леди, а это было совсем не то, что нужно. Он надеялся, что в этом большом магазине для Кларков-Джармонов открыт счет. Так оно и оказалось. Но похоже, ему придется отправиться с Дейдре в другое место и заплатить из собственного кошелька за ее наряд, который может оказаться не таким уж и дешевым. Но игра стоила свеч.
 Возмутитель спокойствия. Так назвала бы его Дейдре, если б знала о его планах. Хантер улыбнулся. Он и сам себя всегда так называл. Он таким был с рождения. Его мать была наполовину ирландкой, наполовину индианкой, полукровкой, над которой издевались все, кому не лень, за исключением его отца Альберто Касадора Раймундоде Густаво, владельца большого поместья в Аризоне, который вел весьма уединенную жизнь. Родители так никогда и не поженились, поэтому он, Хантер, был незаконнорожденным сыном. Возмутителем спокойствия. И тоже полукровкой.
 Когда он родился, отец не отказался от его матери и по-прежнему хотел ее. Мать тоже любила его, несмотря ни на что, но их отношения не были узаконены, и поэтому на ранчо все относились к ней как к падшей женщине. Возможно, такую жизнь и не назовешь особо счастливой, но в ее положении это было лучшим, чего можно было ожидать. И тем не менее мать всегда чувствовала себя одинокой, изгоем общества и мучилась от этого.
 Хантеру в некотором смысле повезло больше. Ему удалось занять определенное место в семье отца. Он получил достойное образование, отец помогал ему материально, дарил подарки, лошадей, слуг, красивую одежду. Но в какой-то момент жена отца положила всему этому конец, и Хантера отослали к матери. Разумеется, отец не оставил их и назначил им достойное содержание, но зависеть от его милости было непросто.
 Точка в этой истории была поставлена, когда его мать скончалась во время вторых родов, произведя на свет мертворожденного ребенка. Отец собирался отправить Хантера учиться в колледж, но он отказался от такой возможности. С него было достаточно ненависти семьи отца, всяческих унижений и оскорблений. Он взял лошадь и пистолет и уехал из дома, чтобы попытаться начать новую жизнь.
 Но сделать это оказалось не так просто. Воспоминания постоянно преследовали его, бередили незаживающую рану. Он чувствовал себя чужаком и в мире бедных, и в мире богатых. Его знаний и умений хватило бы, чтобы выжить и там, и тут, но проблема заключалась в том, что и там, и тут он чувствовал себя неуютно.
 Его детство было отравлено ненавистью, наполнено оскорблениями и издевательствами семьи отца, его законнорожденных детей. Со временем эта ненависть переплавилась в Хантере в неприязнь к богатым, к аристократам вообще. Разумеется, он не стал бы мстить жене и законным детям отца. Умирая, мать умоляла его об этом. Но кроме них ведь существовало еще очень много других богачей, и он был волен ненавидеть их. Ненавидеть и уничтожать их и через это взращивать свою силу и могущество.
 Хантер хорошо знал таких женщин, как леди Кэролайн. И таких, как Дейдре. Время от времени ему случалось заводить интрижки с богачками. Они хотели его тело, его молодость, но не его самого. Он никогда ничего не забывал и не прощал.
 Наблюдая за тем, как время от времени Дейдре с самодовольной улыбкой выходит из примерочной, Хантер внутренне смеялся. Она и не подозревала, что он уже предвкушал то мгновение, когда лишит ее девственности. Иногда месть принимает восхитительные формы. Когда он погрузится в ее тело… Его ожидает редкостное наслаждение. Однако существовало одно «но». Дейдре тоже должна хотеть его. Без этого удовольствие не будет полным.
 Но что-то в глубине души Хантера восставало против этого плана. Его несколько смущало то обстоятельство, что Дейдре была невинна. И в то же время Хантеру хотелось наказать ее за то, что она заняла все его мысли, что он хотел ее, как никакую другую женщину.
 Когда Дейдре в очередной раз вышла из примерочной, Хантер сморщился – слишком уж ей не шел этот наряд.
 Раньше он и не предполагал, что покупка одежды может превратиться в такую тяжелую работу. Устав от ожидания и рассматривания нарядов, Хантер вышел на улицу подышать воздухом. Солнце уже начало клониться к закату, движение на дороге стало не таким оживленным. Некоторые магазины уже закрывались, и прохожих на улице несколько поубавилось.
 Хантер снова направился в магазин. Войдя внутрь, он замер на месте.
 Ему навстречу в вечернем туалете медленно шла Дейдре. У Хантера внутри все перевернулось. Да, такого стоило дожидаться. Именно в таком платье он представлял себе Дейдре. В нем внезапно проснулось желание, ему хотелось немедленно содрать с нее это платье и прикоснуться к ее белоснежной коже, прижаться к ее телу.
 – Месье, вы должны убедить ее купить это платье, – проговорила Мими, шедшая за Дейдре. – Она смотрится в нем восхитительно.
 Хантер едва ли слышал то, что говорила ему хозяйка магазина.
 – Обратите внимание, что этот корсет из зеленого шелка выгодно подчеркивает цвет ее глаз. А эта оборка вокруг выреза. Она прелестна, так изящна! И еще одна деталь. – Мими обратилась к Дейдре: – Посмотрите, какой здесь маленький турнюр. Большие нынче не в моде. И здесь вот я добавила пару воланов. Не правда ли, очень элегантно?
 – Мы берем его. – Хантера совсем не интересовало, как называются детали этого туалета. Его теперь не интересовало даже платье. Он хотел сорвать его с Дейдре и уложить ее в постель.
 – Но мне нужно не только вечернее платье, Хантер. – Дейдре слегка дернула вверх корсет и посмотрела на себя в зеркало. Там она увидела не только свое отражение, но и Хантера. Его глаза. И ей понравилось то, что она в них прочитала.
 – Надо будет сделать всего пару вытачек вот здесь и здесь, и уже можно идти в этом платье. – Мими улыбнулась. – Мадемуазель Дейдре выбрала еще вот этот коричневый твидовый костюм с жилетом и юбкой. И еще амазонку темно-зеленого цвета с бархатным воротничком и манжетами.
 Хантер почувствовал, как нарастает его нетерпение.
 – Да, конечно, это все хорошо, но сейчас на улице довольно душно. Лучше будет надеть что-нибудь полегче.
 – Может, фиолетово-зеленое муслиновое платье? – Мими ловко заколола выточки на спине Дейдре.
 – Да, – согласился Хантер, в нетерпении переступая с ноги на ногу.
 – Оно тоже очень хорошенькое.
 – Разумеется. – Хантер решил побыстрее положить конец этому разговору. – Пожалуйста, пришлите эти два платья, а также шляпы, перчатки и соответствующую обувь в отель «Орлеан».
 – Но я хочу и все остальные наряды. Мими, пожалуйста, пришлите мне и амазонку, и твидовый костюм. – Глаза Дейдре засветились. – И еще… Мне бы хотелось костюм для езды на велосипеде…
 – На велосипеде?! – воскликнул Хантер. Кажется, Дейдре зашла слишком далеко.
 – И пришлите мне спортивную шапочку. Мими улыбнулась:
 – Вы говорите о полотняном пиджачке с юбкой в складку и гетрами?
 – Да, вы угадали. Мне больше понравился тот, что темно-зеленого цвета.
 – Отличный выбор.
 Хантер раздраженно распахнул дверь.
 – Мадам Мими, не забывайте, что мадемуазель Дейдре сначала едет на Багамы. И в первую очередь там ей понадобится легкая одежда. Если вы сможете подготовить летние платья дня за три, то пришлите их в отель, а все остальное…
 – А все остальное в Нью-Йорк на мой домашний адрес, – добавила Дейдре и очаровательно улыбнулась, посмотрев на Хантера. – Ну что? Куда-нибудь еще пойдем? – спросила она. В ее глазах мелькнули озорные огоньки.
 – Нет-нет, заканчивайте без меня. Я пришлю за тобой карету через час. – Хантер исчез за дверью.
 Мими захихикала:
 – Ох, мужчины… Удивляюсь, как ему удалось еще так долго продержаться.
 Дейдре обернулась назад.
 – Я тоже удивлена. Но он прав насчет легкой одежды. Может, вы приготовите первым делом для меня какую-нибудь простую юбку и шелковую блузку?
 – Не беспокойтесь, мадемуазель Дейдре, вся летняя одежда будет готова через три дня. Наши фасоны не так сложны, но мы выигрываем за счет цвета, эффектных аксессуаров и того, что все вещи легко сочетаются друг с другом. Прошу вас, взгляните, какой шелк мы недавно получили.
 Дейдре послушно последовала за Мими на склад. К своему удивлению, она вдруг обнаружила, что ей очень нравится разглядывать образцы одежды и рулоны тканей. Хорошо, что они зашли именно в этот магазин. Ради того, чтобы Хантер посмотрел на нее такими глазами, стоило немного помучиться и перемерить столько платьев. Похоже, ему явно понравился ее вечерний туалет. Впрочем, Хантер, кажется, немного разозлился. Что ж, это означало лишь одно, что он либо оставит ее в покое, либо его станет легче контролировать.
 Вернувшись в отель «Орлеан», Дейдре продолжала все так же самодовольно улыбаться. Она не поехала на той карете, которую через час прислал за ней Хантер, и продолжила примерять наряды в магазине Мими. Освободилась она лишь поздно вечером и в отель не торопилась. Она отправилась в кафе «Монд», где выпила чашку кофе и съела пирожок с абрикосовым джемом.
 Чувствуя себя независимой и самостоятельной, Дейдре решительным шагом промаршировала по вестибюлю роскошного отеля и стала подниматься по лестнице к себе в комнату. Совсем ни к чему Хантеру так печься о ней, она сама способна позаботиться о себе. У нее все отлично получается. Дейдре была чрезвычайно довольна теми нарядами, которые она выбрала сегодня в магазине Мими. Разумеется, их пришлют в отель не завтра. Но когда их все-таки пришлют, она будет готова встретиться с любыми трудностями, ожидающими ее на Багамах.
 А пока… Пока она станет наслаждаться изысканной пищей в ресторанах города, купит себе пистолет, который отныне всегда будет носить с собой в своей сумочке, и сделает набег на пару книжных магазинов.
 Удовлетворенно вздохнув, Дейдре вставила ключ в замок, открыла дверь и вошла в номер. Горевшая газовая лампа обволакивала мягким светом комнату, большую кровать с балдахином, покрытую пушистым белым пледом, круглый полированный столик с инкрустацией из перламутра на крышке. На кровати лежали какие-то вещи… коробки, сумки, пакеты. Дейдре насторожилась.
 Однако через мгновение успокоилась, решив, что это вещи из магазина Мими. Поставив сумку на стол, Дейдре подошла к кровати и взяла в руки шляпную коробку. На ней была этикетка вовсе не из магазина Мими. «Мода и шик». Дейдре несколько раз произнесла вслух это название и нахмурилась. Посмотрев на другие коробки, она обнаружила ту же надпись.
 Вероятно, это какая-то ошибка. Чью-то одежду случайно доставили к ней. Но как это странно! Сколько девушек по имени Дейдре Кларк-Джармон могут проживать в отеле «Орлеан»? Разумеется, лишь одна. Дейдре стала рассматривать коробки. Сдвинув одну из них, она вдруг обнаружила лист бумаги, на котором было написано: «Дейдре Кларк-Джармон, отель «Орлеан». Хантер».
 Отбросив записку, словно она жгла ей руки, Дейдре сделала шаг назад. Хантер прислал ей одежду! Ему не понравилось то, что она выбрала у Мими, за исключением вечернего платья. Она никогда не слышала о магазине «Мода и шик». Вероятно, Хантер сам заплатил за эти вещи, но мужчина не может покупать женщине вещи, если она не… не его… От смущения Дейдре зарделась.
 Она отвернулась в сторону, чтобы не видеть свидетельств обвинения, лежавших на ее кровати. Что это Хантер позволяет себе? И что ей со всем этим теперь делать? Дейдре снова посмотрела на коробки. Но что же он прислал ей? И почему ему захотелось потратить на нее столько денег?
 Перед мысленным взором Дейдре снова возникли влажные бархатные глаза Хантера. Она вздрогнула. Интересно, что выражал его взгляд, когда он выбирал ей эту одежду?
 Дейдре взяла одну из коробок, развязала ленточку и подняла крышку. В розовой бумаге сиял красный атлас. Дейдре затаила дыхание. Алое платье! Такое яркое, вызывающее, шокирующее. Отороченное по вороту и рукавам темно-зелеными шелковыми бейками.
 Она проворно освободила платье от бумаги. Прохладный, мягкий каскад атласа заструился в ее руках. Этот цвет источал чувственность и… озорство. Дейдре покачала головой, чтобы избавиться от тревожных мыслей. Встряхнула платье. Глубокий, женственный вырез, корсет, маленький турнюр, переходящий в игривый шлейф. Этот наряд будет великолепно выглядеть на ней. Если, конечно, подойдет по размеру. Но Дейдре не сомневалась, что платье окажется в самый раз и будет сидеть на ней так ловко, словно вторая кожа.
 Да, ее черная простая юбка и белая блузка являли собой контраст с этой восхитительной роскошью. Но было очевидным и то, что подобный наряд предназначался не для леди. Дейдре снова почувствовала, как по ее спине пробежала дрожь. Хантер намеревался облачить ее в наряд «ночной бабочки»!
 Его женщина. Ведь именно так он выразился в Корпус-Кристи. Тогда это были лишь слова. Но теперь они воплощались в реальность. Дейдре погладила рукой атлас и снова опустила платье в коробку. Что же ей теперь делать? Рассердиться? Счесть себя оскорбленной? Может, бросить это платье Хантеру прямо в лицо? А может, ей в первую очередь следует прислушаться к себе и понять, что же она чувствует на самом деле.
 Хантер… Дейдре словно наяву увидела его перед собой: крепкое тело, карие насмешливые глаза. Дейдре ощутила, как к ее животу прилила теплая волна. Этот мужчина смог пробудить в ней чувственность. Она вдруг поняла, что ей хочется дотронуться до него, ощутить прикосновение его рук к своему телу. Невероятно. Саймон Гейнсвилл никогда не вызывал у нее подобных желаний.
 Дейдре также с удивлением обнаружила, что чувствует себя более уверенно. Казалось, в ней проснулась какая-то неведомая сила, заставившая ее ощутить собственное могущество, почувствовать, что она обладает некой властью над мужчинами… над Хантером. И это возбуждало Дейдре. Ей хотелось еще раз испытать на практике свои способности. Ей понравилось быть просто женщиной, а не леди. Если мужчины могут свободно проявлять свою чувственность, то почему бы и ей не поступать так же. Возможно, это такое же важное и неотъемлемое право женщины, как и право голосовать.
 Почему бы ей и впрямь не надеть это вызывающее платье? Никто из родственников и знакомых ее не увидит. Только Хантер. А он просто наемный слуга. И если ей хочется попробовать себя на этой стезе, то Хантер будет кругом сопровождать ее и охранять. Она пофлиртует с ним, а позже испытает свои новые знания и умения на ком-нибудь еще. Например, на Саймоне.
 И почему эта мысль не пришла в голову раньше, удивлялась Дейдре. Ведь Хантер был именно тем мужчиной, рядом с которым любая женщина ощутила бы свою принадлежность к слабому полу, почувствовала бы себя объектом желания. Но это все. Ей нужно лишь ощущение этого и больше ничего.
 Напевая себе под нос популярную песенку, Дейдре открыла коробку с нижним бельем. Достав из нее красную нижнюю юбку из тафты, она расхохоталась.




 Часть вторая
 СПУСК В ПРЕИСПОДНЮЮ



 Глава 5

 Дейдре открыла дверь и, выйдя на балкон, окинула взглядом роскошный сад и с удовольствием вдохнула сладковатый аромат экзотических цветов. Высокие пальмы раскинули свои листья ажурной сетью над самым большим и шикарным отелем на Багамах – отелем «Королева Виктория» в Нассо. Вдоль дорожек его сада были устроены цветочные клумбы, которые украшали небольшие скульптуры.
 Сейчас Дейдре была одна, и ее мысли время от времени снова возвращались к Хантеру. Когда они прибыли в отель, здесь было несколько свободных номеров. Она остановила свой выбор на двухместном – с двумя спальными комнатами и одной гостиной. Хантер возражать не стал. Но видимо, он согласился совсем не потому, что хотел доставить Дейдре удовольствие, а лишь затем, чтобы произвести впечатление на окружающих.
 Как бы там ни было, у нее есть своя комната. Чем больше Дейдре находилась рядом с Хантером, тем сильнее ощущала его влияние. Она мечтала о нем днем и ночью, представляла его сильные руки, его губы, прикасающиеся к ее губам. С ней никогда раньше такого не случалось.
 Дейдре постаралась переключить мысли на что-нибудь другое. Лучше подумать о том, куда они приехали… Багамы. Прекрасные. Роскошные. Полные искушений. Эта цепь островов, словно ожерелье, опоясывала Карибское море.
 Трудно было даже представить, что эта красота таила в себе опасность и смерть. Не случайно моряки всегда боялись этих островов. И на то у них были основания. Предательские береговые воды, разрушительные ветра и глубоководные течения, плохие маяки и неприступные скалы погубили тысячи кораблей и лодок.
 Теперь здесь потерпели крушение и корабли «Кларк шиппинг». Все это выглядело странно – четыре корабля за шесть месяцев. Особенно теперь, когда на судах стали использовать новое современное оборудование, позволяющее успешнее справляться с трудностями навигации. Так по какой же причине произошли все эти аварии?
 Дейдре убрала со лба растрепавшуюся на ветру прядь волос и положила руки на деревянные перила. С третьего этажа отеля было видно море, несущее волны с белыми пенистыми шапками и разбивающее их об ослепительно белый песок северного побережья острова Нью-Провиденс.
 Хантер был прав относительно легкой одежды. Кажется, он слишком часто бывает прав. Раньше Дейдре не замечала этого, потому что все время думала о предстоящем расследовании и не обращала внимания на замечания своего спутника. Дейдре неожиданно вздрогнула. Кто-то пытается уничтожить ее семью. Несмотря на жару и успокаивающую красоту местных пейзажей, она вдруг почувствовала, что по спине пробежал холодок. Перед ней стояла вполне определенная цель, и забывать об этом не стоило. От этого расследования зависели ее жизнь и ее будущее.
 Она вошла в комнату и снова окунулась в приятную прохладу. Белые кружевные занавески на окнах слегка подрагивали от прикосновений полуденного бриза. Откуда-то издалека доносились крики матросов, разносчиков газет и торговцев фруктами.
 Но Дейдре пока не была готова выйти на улицу и вступить в этот незнакомый и опасный мир. Ей хотелось прежде немного отдохнуть и принять ванну после долгой дороги из Нового Орлеана. Возможно, она даже немного почитает свою любимую книгу о правах женщин, с которой никогда не расставалась. Хотя теперь ее больше интересовала практика, чем теория.
 И сегодня же она начнет исполнять свою роль. Роль «женщины Хантера». Кроме того, кажется, сегодня кое-что и прояснится. Без сомнения, Хантер уже успел навести справки… А о правах женщин она почитает позже. У нее будет на это время.
 Удовлетворенно улыбнувшись, Дейдре вошла в свою прохладную белую спальню.
 Спрятавшись в тени казуарины, Хантер наблюдал за стоявшей на балконе Дейдре. Когда девушка скрылась в комнате, он раздраженно стукнул кулаком по стволу дерева. Боль пронзила руку. Ему нельзя поддаваться ее очарованию. Но в той одежде, что он купил на свои деньги, Дейдре выглядела еще соблазнительнее. Похоже, под той зеленой сорочкой на ней ничего не было.
 Хантер нетерпеливо переступал с ноги на ногу. Ему надо было идти по своим делам, но сначала он хотел убедиться в том, что Дейдре устроилась в номере и никуда не собиралась выходить. Никогда не знаешь, чего от нее ожидать. Впрочем, судя по тому, что сейчас Дейдре расхаживала по номеру в нижнем белье, можно было сделать вывод: она никуда не собиралась. Что ж, все идет по его плану.
 Отель «Королева Виктория» был самым подходящим местом, куда можно было поселить Дейдре. Здесь у леди Кэролайн и ее брата Хейворда работали свои люди, которые могли присмотреть за девушкой. Кроме того, его, Хантера, тут тоже хорошо знали. И знали о его связи с леди Кэролайн. А ссориться с семьей Грейвз вряд ли кому-то захотелось бы.
 Что ж, сделал вывод Хантер, Дейдре устроилась в номере. Он старался не думать о ее соблазнительном наряде. И от этого его желание только усиливалось. Да, он хотел ее и, похоже, был готов нарушить ту клятву, которую дал сам себе, – не иметь дела с высокомерными богачками. Он нарушит слово, Хантер уже знал это. Чтобы как-то оправдать свою слабость, он сказал себе, что это будет его местью всем тем женщинам, которые унижали его.
 Постояв еще немного под деревом, Хантер бросил последний взгляд на балкон номера Дейдре, пересек парк и зашагал по Уэст-Хилл-стрит, что находилась в южной части города. Там, в пышных зарослях казуарины, он оставил свою лошадь.
 Хантер сел в седло и направился вниз по улице. Затем на перекрестке свернул на дорогу, бегущую вдоль залива. Эта дорога подходила прямо к плантации Нью-Грейвз. Там-то и жила леди Кэролайн.
 Двигаясь вдоль берега, Хантер наслаждался великолепным морским пейзажем, неспешным скольжением волн и густым запахом водорослей. Хотя роскошная, броская красота местного ландшафта не могла не вызывать восхищения, Хантер тем не менее отдавал предпочтение безыскусной простоте пурпурных гор южной Аризоны и ее засушливой земле со скудной растительностью. Здесь ему всегда не хватало сухого, звенящего от зноя воздуха и прохладных озерец снега в горах. Но у него никогда не было своего дома. То есть того места, которое он мог бы назвать своим домом. Его больше привлекала кочевая жизнь, чем семейная.
 Вскоре дорога стала каменистой и вдалеке уже появилась пальмовая аллея, ведущая прямо к плантации Нью-Грейвз.
 Конечно, плантацией в прямом смысле этого слова Нью-Грейвз назвать было нельзя. Здесь коралловые рифы покрывал лишь тонкий слой плодородной почвы. Но этот факт не был известен лоялистам, которые после Войны за независимость привезли своих рабов на Багамы с намерением выращивать здесь хлопок и сахарный тростник. Британское правительство передало эти земли лоялистам, а позже поспособствовало освобождению рабов, но, к сожалению, радужным надеждам переселенцев не было суждено сбыться. И сейчас разбросанные вдоль побережья особняки в колониальном стиле служили неприятным напоминанием о несбывшихся мечтах.
 Хантер направил свою лошадь к центральным воротам поместья. Сразу за ними росли ананасы, сизаль и, что было более чем естественным для здешних мест – колонии губок. Чуть дальше от берега виднелась небольшая плантация сахарного тростника и хлопчатника. В прежние времена любые политические изменения и распри более могущественных соседей сказывались положительно на жизни Багамских островов. Войны между штатами и революции способствовали тому, что сюда постоянным потоком текли денежные средства и золото. Эти острова всегда служили убежищем для пиратов, каперов и всякого рода преступников.
 Но теперь уровень преступности на островах значительно снизился, подвиги каперов остались в прошлом. И все это стало возможно благодаря большому количеству маяков, построенных вдоль береговой линии, составлению новых карт морского дна и усовершенствованию технического оснащения судов. Именно поэтому крушения кораблей, принадлежащих Кларкам, вызывали некоторое подозрение. Тем более все они произошли в очень короткий промежуток времени. Это наводило на определенные мысли. Интересно, что случилось с людьми, находившимися на этих кораблях? Была ли это месть леди Кэролайн? Хантер непременно должен выяснить это.
 Когда Хантер подъехал к широкой белой лестнице, ведущей к веранде особняка, из-за угла ему навстречу выбежал маленький человечек с темными волосами, сплетенными в тугую косичку, болтавшуюся у него за спиной. Слуга согнулся в подобострастном поклоне.
 Хантер спустился на землю и позволил человечку с косичкой увести свою лошадь. По каким-то соображениям леди Кэролайн нанимала для работы в доме только китайцев. Обычно контракт со слугой заключался не более чем на пять лет. Женщин леди Кэролайн никогда не нанимала.
 Возможно, у нее и были подруги, но Хантер никогда их не встречал.
 Что касается китайцев… На определенном этапе они сменили рабов, так же как те, в свою очередь, сменили местных наемных рабочих. После того как британское правительство освободило рабов, стало понятно, что они работают лучше и старательнее местных. И плантаторы нанимали именно их. Позже, когда на Багамах появились китайцы, предпочтение было отдано им.
 Впрочем, Хантера все это не слишком занимало. Он верил в то, что все люди равны и имеют право быть свободными.
 Не успел он приблизиться к массивным входным дверям, как они распахнулись и в темном проеме появилась точеная фигурка леди Кэролайн. Одна рука на бедре, в глазах насмешка и вызов, откровенное низкое декольте призывает полюбоваться пышной грудью. Хантер ждал этого мгновения. Оно должно было стать для него чем-то сродни возвращению домой. Но почему-то сейчас у него возникли совершенно другие ощущения. Не те, которых он ждал.
 Каштаново-золотистые кудри леди Кэролайн в живописном беспорядке спадали на плечи. Переливчатый, мерцающий голубыми огоньками, походивший на морскую волну наряд туго обтягивал стройное тело женщины. Искусно наложенный макияж подчеркивал изысканную красоту ее лица. Невозможно было определить возраст этой женщины. Она выглядела соблазнительной. Но неожиданно для себя Хантер вдруг почувствовал, что не хочет ее.
 Собственные ощущения потрясли его. Он думал о девушке с зелеными глазами и светлыми волосами. Он думал о Дейдре. Хантер мысленно выругался. У леди Кэролайн было все то же, что и у Ледяной Принцессы. И даже больше. Ему всегда хотелось, чтобы его женщина была опытной, чтобы знала, чего ей самой нужно, чтобы умела ценить то, что он ей давал. Кроме всего прочего, он был накрепко связан с леди Кэролайн условиями сделки.
 Хантер, протянув руку, коснулся пальцами подбородка леди Кэролайн и чуть приподнял его вверх. Леди Кэролайн была гораздо ниже Дейдре. Хантер снова выругался про себя – он невольно сравнивал этих двух женщин. Он наклонился и поцеловал леди Кэролайн в губы. Пухлые и ярко-красные. Она мгновенно обвила Хантера руками за шею и скользнула языком в рот.
 Неожиданно для самого себя Хантер постарался как можно скорее освободиться из ее объятий и сделал шаг назад. Ему было неприятно ощущать себя игрушкой в руках богатой, избалованной женщины. Его просто использовали. Откровенно и безжалостно. И у него это вызывало отвращение. Но такова жизнь. И с этим приходилось мириться.
 Леди Кэролайн улыбнулась:
 – Ты скучал по мне? Я не ошиблась?
 Хантер поднял глаза и увидел, что в коридор вышел Хейворд, брат леди Кэролайн. Он был невысок, хрупкого телосложения, с небольшими залысинами чуть повыше висков. Тонкие каштановые с проседью волосы зачесаны назад. Под пенсне прятались словно слегка полинявшие карие глаза, в которых почти всегда читался испуг. Хейворд снял пенсне и убрал его в нагрудный карман белого пиджака.
 Брат леди Кэролайн слыл интеллектуалом, и у него было сразу несколько подружек в Нассо. Там же, в Нассо, он возглавлял благотворительную организацию, которая покровительствовала местным библиотекам и различным музыкальным обществам. На мгновение Хантеру стало страшно. Вероятно, именно такой мужчина, как Хейворд, мог растопить лед в сердце Дейдре и завоевать ее расположение. Его мягкие манеры и утонченность нравились образованным женщинам.
 Хантер вдруг пожалел, что вернулся сюда, да еще привез с собой Дейдре. Ему совсем не хотелось делать из Ледяной Принцессы жертву сластолюбивого Хейворда и мстительной леди Кэролайн. Но тут же Хантер напомнил себе о том, что мисс Дейдре Кларк-Джармон вовсе не его приятельница, а «дело». Эта девушка стоила денег. И больших.
 – Рад видеть тебя, старина. – Хейворд потряс Хантеру руку и слегка похлопал его по плечу. – Как поживаешь?
 – Выглядит он отлично, – промурлыкала леди Кэролайн, когда все трое вошли в гостиную, и коснулась своей прохладной ладонью руки Хантера. – Но думаю, теперь ему будет гораздо лучше под нашим крылышком.
 Хейворд нервно хихикнул и стал разливать виски.
 – Моя сестра родилась для того, чтобы ублажать мужчин, – сказал он, передавая бокалы леди Кэролайн и Хантеру. – У нее это отлично получается.
 – Для меня имеет значение, может ли мужчина доставить мне удовольствие. – Леди Кэролайн взяла Хантера за руку и заставила сесть рядом с собой. Ее колено прижалось к его ноге. Краем своего бокала она слегка коснулась его бокала. – Добро пожаловать домой, блудный мальчишка.
 Они выпили.
 – Что же привело тебя снова на Нью-Провиденс? – Хейворд раскинулся в плетеном кресле и вытянул вперед ноги.
 – У меня есть кое-какая информация для леди Кэролайн. – Хантер опрокинул в рот остатки виски и поставил бокал на столик.
 Хейворд закатил вверх глаза, слегка тряхнул головой и посмотрел на сестру:
 – Полагаю, мне следует благодарить Кэролайн за все, что она сделала здесь, в доме и в саду. Она даже начала выращивать на плантациях сахарный тростник. И эти китайцы… Бесшумные, услужливые и очень старательные. Но, боюсь, моя светская жизнь никак не вписывается в эти рамки.
 – Хейворд, мы обсуждали с тобой эту тему. Ты говорил, что тебя все устраивает.
 – Да, но я бы все же предпочел продать плантации и переехать в Нассо. Мне бы хотелось быть ближе к библиотекам…
 – Но наш дом не так далеко от Нассо, и не стоит забывать, что это наши фамильные владения. Я никогда не соглашусь продать все это, и тебе известна моя точка зрения.
 Хейворд обиженно вздохнул и отпил из бокала.
 – Что ж, мне ничего не остается, кроме моих книг, музыки и женщин.
 Леди Кэролайн повернулась к Хантеру:
 – Он всегда так. Вечно жалуется и хнычет. Однако на самом деле он счастлив, что кто-то распоряжается его жизнью.
 Хейворд нервно дернул головой.
 – Что ж, она отчасти права. Мне просто нравится, когда моя жизнь упорядочена.
 – И предсказуема. – Леди Кэролайн погладила Хантера по бедру и бросила на него недвусмысленный взгляд. – Я всегда была чужаком в своей семье. Но Хейворд поддерживает меня во всем.
 – Я рад, что моя дочь далеко отсюда. – Хейворд бросил короткий взгляд на сестру.
 – Я могла бы многому научить ее, Хейворд.
 – Арабеллу научат в школе всему, что ей необходимо знать.
 – Я не знал, что у вас есть дочь. – Хантер слегка наклонился вперед.
 – Я был женат на испанке с Кубы. Она не слишком-то любила меня и с неприязнью относилась к Багамам. Но как бы там ни было, перед смертью все же успела подарить мне дочь.
 – Господи, Хейворд, ты говоришь об этом так, словно читаешь бухгалтерскую отчетность. А ведь это была настоящая трагедия. Она была такой красивой и так рано умерла… И не от любви. – Леди Кэролайн улыбнулась. – Я бы никогда не позволила сделать это с собой.
 Брови Хантера слегка приподнялись вверх.
 – Ваша дочь живет здесь?
 – О нет, нет. Она живет со своим дедом и бабушкой на Кубе. Я ничего не знаю о том, как растить дочерей. Но она иногда приезжает навестить меня.
 – Достаточно об Арабелле. – Леди Кэролайн поставила свой хрустальный бокал на столик из красного дерева. – Мне нужно поговорить с тобой, Хантер. Боюсь, Хейворд с нами заскучает. Мы пройдем в сад. Хочу еще показать тебе новые цветы.
 Хейворд поднялся:
 – Если я вам понадоблюсь, то я в библиотеке.
 – Об этом было трудно догадаться. – Леди Кэролайн тоже встала с дивана и протянула Хантеру руку. Когда он оказался рядом, она притворилась, что теряет равновесие, и упала в его объятия, засмеявшись.
 Хейворд допил остатки своего виски и торопливо удалился из гостиной.
 Держа Хантера за руку, леди Кэролайн вывела его из дома и увлекла в глубь сада. Там были установлены солнечные часы, и прямо под ними – каменная скамья. Не сказав ни слова, леди Кэролайн обвила руками Хантера за шею и прижалась губами к его губам.
 Хантер изо всех сил старался изобразить страсть. Его руки скользили по телу леди Кэролайн, но он не чувствовал никакого желания обладать им. Он и в это мгновение продолжал думать о Дейдре, хотя пытался убедить себя в том, что все еще хочет леди Кэролайн.
 Вдруг она отстранилась шагнула назад и окинула Хантера острым взглядом:
 – Я очень соскучилась. Даже не ожидала от себя этого. Ты останешься сегодня на ночь?
 – Нет. Я должен вернуться.
 Пришло время рассказать о Дейдре, но Хантеру не хотелось этого делать. По отношению к ней это было бы предательством. Его охватила злость. Злость на себя, на свои чувства, не поддававшиеся контролю. Он ведь хотел получить золото и отомстить за себя.
 – Я остановился в «Королеве Виктории».
 – Там ты не получишь то, что сможешь получить здесь, – игриво проговорила леди Кэролайн и стала водить ладонью по груди Хантера. Когда ее рука скользнула чуть ниже, он шагнул назад. Леди Кэролайн сделала обиженный вид. – Разве я тебе больше не нравлюсь?
 – Я привез с собой кое-кого.
 – Что?!
 Хантер усмехнулся:
 – Думаю, вам это понравится. Но прежде чем я скажу, кто это, мне бы хотелось получить вознаграждение.
 Леди Кэролайн медленно провела руками по своим бедрам.
 – Так, значит, тебе нужно вознаграждение. – Она приподняла вверх свои пышные груди. – Я буду счастлива вознаградить тебя.
 – И золото тоже.
 – Если то, о чем ты мне поведаешь, стоит того. Но меня ты получишь в любом случае. – Она взяла Хантера за руку и прижала ее к своей груди. – Ну, выкладывай поскорее свои новости, потому что я хочу тебя. Прямо сейчас.
 Хантер сжал ее грудь, леди Кэролайн глубоко вздохнула. Но он вдруг отдернул руку и отвернулся. Сколько их было в его жизни… Этих женщин. С теплыми постелями и мягкими телами. Они все использовали его. Им нужно было лишь его тело, не он сам. Нет, он больше не допустит такого. Он сыт этим по горло.
 – Я привез Дейдре Кларк-Джармон, дочь Джейка и Александры.
 Леди Кэролайн шумно втянула в себя ртом воздух и снова схватила Хантера за руку:
 – Но как? Почему? Что произошло на ранчо?
 – Я все делал на ранчо так, как мы и договаривались. Никто ни о чем не догадался. Они мне доверяли.
 Леди Кэролайн одобрительно кивнула головой, ее острые ноготки впились в руку Хантера, в глазах появилось радостное оживление.
 – Дейдре приехала из Нью-Йорка и сообщила родителем о еще двух крушениях кораблей, принадлежащих Кларк-Джармонам. Она собралась провести здесь расследование, и родители согласились отпустить ее на Багамы под присмотром телохранителя.
 – Что ж, умно! Ты получишь за это деньги. – От возбуждения глаза леди Кэролайн сделались еще темнее, длинные, пушистые ресницы дрогнули. – Приведи ее как-нибудь сюда. Я хочу на нее посмотреть. Она похожа на свою мать? – Неожиданно леди Кэролайн замолчала и пристально посмотрела Хантеру в глаза. – Она очень красивая? Ты хочешь ее? – Ее лицо внезапно исказилось от гнева. – Ты уже переспал с ней? Поэтому ты так холоден со мной? Если это так, я уничтожу вас обоих. Ты слышишь меня?
 Хантер был изумлен.
 – Да нет же. Она леди. И не стоит угрожать мне. Вы ничего не сможете мне сделать.
 – Я тоже леди. – Леди Кэролайн тряхнула головой, и каштановые кудри рассыпались по плечам. – Я не потерплю этого. Ты слышишь? Ты не должен хотеть ее.
 Хантер быстро обнял леди Кэролайн за плечи и, притянув к себе, стал водить ладонями по ее спине, стараясь как-то сгладить неловкость ситуации.
 – Но ведь я здесь. Так? Я привез ее сюда, к вам. Разве может молодая девчонка сравниться с вами?
 Леди Кэролайн снова пристально посмотрела Хантеру в глаза:
 – Нет. Но мужчины странные существа. Им чужда всякая логика. – Она повернулась к Хантеру спиной и отошла в сторону. – Я хочу, чтобы ты привез ее сюда немедленно. Мы возьмем ее в заложницы. Пусть теперь ее родители уповают на мою милость. – Леди Кэролайн посмотрела на Хантера и загадочно улыбнулась. – Что ж, ты правильно поступил… Да, да…
 – Думаю, сначала вам следует решить, что именно вы собираетесь делать с Дейдре. Решить, какие требования вы предъявите ее родителям. Со мной она в безопасности. Сейчас все свободное время она будет занята расследованием аварий на кораблях «Кларк шиппинг». Я буду наблюдать за этим и таким образом смогу оказать вам помощь. Леди Кэролайн удивленно приподняла брови.
 – Вы поселились в отдельных спальнях в «Королеве Виктории»?
 – Да.
 – Хорошо. Возможно, так и следует поступить. Ты будешь держать все под контролем, пока я буду решать, что делать. Но мне бы все равно хотелось увидеть ее. Приведи ее сюда. Хочу посмотреть, похожа ли она на Александру. Такая же ли она красивая… – Леди Кэролайн окинула Хантера подозрительным взглядом. – Она познакомится и с Хейвордом. Мы все станем друзьями.
 Хантер машинально кивнул. Он никак не ожидал, что леди Кэролайн может приревновать его к Дейдре. А если она увидит то, что ему совсем не хотелось показывать ей? Его страсть. Страсть к Дейдре. Тогда Дейдре ждет печальная участь. У леди Кэролайн страшно вставать на пути. Она может сделать все, что угодно.
 – Хантер, я хотела спросить вот еще о чем. Как сейчас выглядят Джейк и Александра?
 – Отлично выглядят.
 – Хочешь сказать, так же хорошо, как я? Я ведь почти не изменилась за все это время.
 – Я впервые увидел их не так давно. Думаю, они изменились, но не слишком. Я бы сказал, выглядят они соответственно своему возрасту.
 Леди Кэролайн нахмурилась. Ей было неприятно слышать такие новости от Хантера.
 – А теперь поднимайся наверх и покажи, как ты по мне соскучился.
 – Меня ждет Дейдре. Она не знает, что я уехал из города. Мне нельзя задерживаться надолго…
 Леди Кэролайн резко ударила Хантера по щеке.
 – Чтобы я больше никогда не слышала, что ты не можешь сделать чего-то для меня из-за Дейдре Кларк-Джармон.
 – Если вы еще раз ударите меня, я сломаю вам руку, – гневно произнес Хантер.
 Леди Кэролайн засмеялась:
 – Мне нравится, когда мужчина ведет себя грубо. Она распахнула на себе халат и сделала шаг к Хантеру:
 – Я не могу больше ждать. Я хочу тебя сейчас и прямо здесь.
 – Подождать все же придется. – Хантер повернулся и вышел из сада во двор.
 Там он приказал слуге привести его лошадь и стал ждать. Он надеялся, что леди Кэролайн все же выйдет проводить его. Но она так и не появилась.
 По пути в Нассо мыслями Хантер то и дело возвращался к разговору с леди Кэролайн. Он понимал, что приобрел себе смертельно опасного врага.
 Но как бы то ни было, впереди его ждала встреча с девушкой с зелеными глазами, в которых всякий раз появлялась радость, когда она смотрела на него.

 Глава 6

 Когда по вечерам Нассо начинал погружаться в темноту, цветочный аромат, витавший в воздухе, ощущался особенно явственно. Стихали звуки дня, а легкий туман, наплывавший с моря, стирал резкие грани, размывал очертания, искажал реальность. Казалось, тайна крылась кругом', за углом каждого дома и в черной, бархатной тени деревьев, в сладострастной, пряной дымке, текущей над цветочными клумбами, и в желтом, резком свете уличных кафе. Завороженная этой загадочной и в то же время опасной красотой, Дейдре шла по тропинке парка, расположенного напротив отеля «Королева Виктория». Ей чудилось, что она оказалась в далеком прошлом, в котором существовали пираты, испанские галеоны, золотые слитки и мужчины, единственными достоинствами которых были отсутствие щепетильности и животные инстинкты.
 Дейдре внезапно рассмеялась. Ее мысли снова вернулись к Хантеру. Собственный голос показался ей каким-то чужим и слишком громким. Внезапно ей стало страшно. По спине пробежал холодок. Багамы походили на прекрасный, но смертельно опасный цветок, который заманивает своих наивных, ничего не подозревающих жертв в ловушку.
 Дейдре решила, что ей не стоит поддаваться очарованию этой волшебной ночи, а лучше вернуться в отель, стряхнуть с себя налет романтизма и спокойно дождаться Хантера. Но почему-то делать этого совсем не хотелось. Да и где он там бродит? Если он в скором времени не вернется, то ей придется отправиться на прогулку в одиночестве. В конце концов, у нее есть с собой пистолет. Будет ли с ней Хантер или нет, она сможет постоять за себя.
 Жаль, что она приехала сюда не на отдых. Возможно, когда-нибудь позже у нее появится возможность побывать на Багамах ради развлечения. Но сейчас… Сейчас ей нужно было поскорее вернуться в отель, взять свою сумочку с пистолетом и отправиться по делу, ради которого она приехала на острова.
 Возвращаясь по тропинке к главному входу отеля, Дейдре с наслаждением вдыхала приторно-сладкий аромат экзотических цветов. Прямо над ней в небе плыла полная луна. Дейдре остановилась на веранде и посмотрела сквозь стекло – в вестибюле находились люди, они смеялись и разговаривали. В своих ярких платьях и костюмах они напоминали тропические цветы.
 Она толкнула дверь и вошла в гостиницу. Находившиеся в вестибюле люди внезапно обернулись к ней. Наверное, они сразу же угадали в ней иностранку.
 – Дейдре! – позвал ее кто-то по имени, и Дейдре, подняв глаза, увидела Хантера.
 Его лицо выглядело сейчас более загорелым, чем обычно, черные длинные волосы блестели словно вороново крыло. Он был аккуратно побрит и в своей черной одежде походил на пирата. От него исходило ощущение опасности. К его ремню кобура пристегнута не была, но где-нибудь в кармане у него наверняка лежал нож.
 Дейдре остановилась. Хантер долго отсутствовал, и она уже начала волноваться. Но она ни в коем случае не покажет, что беспокоилась о нем. В этом Дейдре не хотела признаться даже самой себе.
 Хантер подошел к девушке, взял ее руку в свои ладони и осторожно прикоснулся к ней губами. Его взгляд лучился нежностью.
 – Ты готова к вечерней прогулке по Стрэнду?
 – Я чуть не ушла одна.
 – Хочешь, чтобы я извинился? – Хантер повел Дейдре к выходу.
 – Нет. Надеюсь, у тебя есть для меня какие-нибудь новости. И вот еще что… Если в будущем ты не станешь заставлять меня так долго ждать, буду тебе очень благодарна.
 – Мне пришлось возобновить одно старое знакомство, и это заняло у меня чуть больше времени, чем я рассчитывал. Потом я принял ванну и переоделся.
 Хантер нанял экипаж, и вскоре они уже ехали по Восточной улице. Дейдре отодвинулась от своего спутника как можно дальше и сосредоточенно рассматривала здания.
 – Ты не сошла с ума? – услышала она мягкий низкий голос Хантера.
 Дейдре удивленно взглянула на него:
 – Что за вопрос? С чего бы это вдруг!
 – Тогда почему ты не надела ни одно из тех платьев, что я купил для тебя?
 Она поправила складки на своей светлой юбке с рисунком из желтых листьев.
 – Я не знала, куда мы пойдем. Я сомневалась, что мы вообще куда-то пойдем. Поэтому и решила пока надеть что-нибудь из своего гардероба.
 Бровь Хантера чуть приподнялась вверх.
 – Ты выглядишь все равно мило. Такая чистенькая и сладенькая.
 – Сладенькая? Это не про меня.
 Хантер снова взял Дейдре за руку, посмотрел на ее длинные тонкие пальцы и большим пальцем скользнул по поверхности ее кисти.
 – Ты выглядишь так, словно собралась в библиотеку или на концерт. Мы едем совсем в другое место.
 Дейдре осторожно вытянула свою руку из ладоней Хантера.
 – Я могу переодеться.
 – Нет. Не сейчас. Можно кое-что придумать… – Хантер вдруг наклонился вперед и решительно начал расстегивать верхние пуговицы на ее блузке.
 Дейдре резко оттолкнула его от себя и возмущенно спросила:
 – Что это значит?
 – Я готовлю тебя к прогулке по улице.
 – Не думаю, что для прогулки потребуется…
 – Потребуется, и еще как потребуется. Расстегивай свое платье, или это сделаю я.
 Дрожащими руками Дейдре расстегнула три верхних пуговицы и распахнула ворот. Все это выглядело глупо и унизительно.
 – Отлично.
 Хантер снова наклонился, расстегнул четвертую пуговицу и чуть шире раздвинул ворот. В V-образном вырезе появилась верхняя часть соблазнительных округлостей и ложбинка между ними.
 Дейдре снова оттолкнула его руку, застегнула четвертую пуговицу и, резко отвернувшись в сторону, стала смотреть на появившийся впереди залив.
 – Остановите здесь, – попросил извозчика Хантер и, выйдя из кареты, к удивлению Дейдре, вдруг поприветствовал нескольких молодых женщин, шедших по улице, и рукой поманил их к себе. Незнакомки со смехом к нему подбежали.
 Хантер положил руку на плечо Дейдре и сказал:
 – Моей подружке нужна шаль. Я бы купил ее у кого-нибудь из вас.
 Самая юная девушка решительно шагнула вперед, широко улыбнулась, обнажив ровные белые зубы, и поинтересовалась:
 – И сколько же вы предлагаете?
 Хантер назвал сумму, вероятно, устроившую девушку, и вскоре шаль оказалась у него в руках. Затем Хантер и Дейдре снова сели в карету и поехали в направлении Стрэнда.
 Хантер протянул шаль своей спутнице:
 – Тебе это подойдет. Ее можно даже накинуть на голову.
 – Эта вещь принадлежит чужому человеку.
 – Принадлежала.
 – Неужели ты действительно думаешь, что я надену это? Хантер нахмурился:
 – Хочешь сказать, что слишком хороша для этой вещицы?
 Дейдре неловко мяла шаль в руках. Только сейчас она заметила, что платок был шелковый, темно-зеленого цвета, с рисунком из цветов и птиц. Без сомнения, это будет красиво смотреться с ее платьем. Это очень красивая шаль. Неожиданно Дейдре стало стыдно. Не каждая женщина могла купить себе такую дорогую вещь. Эта шаль, должно быть, многое значила для той девушки, но деньги ей были нужнее.
 Дейдре виновато взглянула на Хантера. Он смотрел в сторону. Рассердился? Обиделся? Она осторожно коснулась ру-кой его плеча.
 – Это очень красивая шаль. – Она накинула платок себе на плечи. – Я выгляжу в ней так, как ты хотел?
 – Да. Но разумеется, если тебе она не нравится, ты можешь купить что-то другое… Это для тебя не проблема.
 – Нет, конечно. – Она провела рукой по длинной зеленой бахроме шали. – Но чувства других людей для меня тоже кое-что значат.
 Экипаж остановился. Хантер подал Дейдре руку и помог ей спуститься на землю.
 – Это Стрэнд. Главная улица города. Она тянется вдоль всего залива.
 Дейдре позволила Хантера увлечь себя в толпу. Улица была заполнена людьми, экипажами и колясками. Огни ресторанов и таверн манили к себе отдыхающих.
 – Сегодня мы не обойдем весь город, но кое-что ты должна непременно увидеть. – Хантер указал на три больших здания. – Они принадлежат городу. Их построили лоялисты, и это точная копия правительственного дворца в Нью-Берне, столице Северной Каролины.
 Дейдре окинула взглядом внушительных размеров архитектурный ансамбль, величественность которого подчеркивали глухие черные тени и свет фонарей. Неплохо бы рассмотреть все это днем.
 – За ними находится библиотека. – Хантер посмотрел на Дейдре. – Полагаю, ты бы хотела сходить именно туда.
 При упоминании о библиотеке Хантер сразу же вспомнил о Хейворде Грейвзе и леди Кэролайн. Но думать о них ему вовсе не хотелось, и он прибавил шагу.
 Дойдя до конца Стрэнда, они свернули на Шарлотт-стрит. Подойдя к парапету, за которым уже плескались волны залива, Хантер остановился.
 – Здесь стоят торговые суда. Это крупнейшая естественная гавань. Тут обычно пришвартовываются почтовые лодки и лодки сборщиков губок. А на рынке, который вплотную примыкает к гавани, женщины продают изделия из соломки и всякие сувениры ручной работы.
 – Мне бы хотелось прийти сюда днем за покупками.
 – Хорошо, я не возражаю. Но сейчас нам нужно поспрашивать народ кой о чем. Здесь наверняка еще есть люди. Матросы или торговцы… Или какие-нибудь гуляки. Давай посмотрим.
 – Что ж, хорошо. Ты сегодня будешь главным.
 Дейдре нравилось идти рядом с Хантером, она чувствовала, что он угадывает ее мысли.
 Они подошли к лодке, на которой ныряльщик за губками сортировал свой улов. Когда Хантер окликнул его, мулат оглянулся и поднялся с колен.
 – Как улов? – Хантер взял в руки одну губку, покрутил ее в руках, определяя примерный вес, и затем передал юноше деньги. Губку он отдал Дейдре.
 Она положила подарок в свою зеленую сумочку, которая по цвету очень подходила к шали.
 – Неплохо. Но с каждым годом он становится все меньше, – ответил юноша и устало посмотрел на своих неожиданных собеседников.
 – Ты слышал что-нибудь о четырех больших кораблях, которые потерпели крушение недалеко от Нью-Провиденс в последние шесть месяцев?
 – Здесь гибнет много лодок, – ответил уклончиво юноша.
 – Я спрашиваю о больших судах. Ты что-нибудь знаешь об этом?
 – Еще один мужчина интересовался этими кораблями. Потом он исчез. Возможно, понял, что умному человеку ни к чему знать, по какой причине у Багам тонут суда.
 Дейдре сжала Хантеру руку. Она сразу же поняла, что незнакомец говорил о Билле Брауне, которого посылали на Багамы расследовать происшествия.
 – Но с тех пор как тот человек задавал свои вопросы, затонули еще два корабля, – добавила Дейдре.
 Мулат повернулся к ней Хантеру спиной.
 – Многие вещи происходят в Нассо, о которых нам ничего не известно.
 – Прошу вас, скажите только… – Дейдре осеклась на полуслове, потому что Хантер неожиданно с силой стиснул ее руку.
 – Я заплачу.
 Ныряльщик за губками снова обернулся и пристально посмотрел Хантеру в лицо:
 – Опасность делает людей настойчивыми, а золото глупыми.
 Мулат протянул руку, и Хантер вложил в его ладонь несколько монет. Юноша, шевеля губами, пересчитал деньги и, вероятно, остался доволен.
 – Эти аварии произошли на кораблях «Кларк шиппинг» случайно? – спросил Хантер.
 Мулат торопливо огляделся.
 – Может, и так. Но говорят, что не случайно. Не так много больших кораблей сейчас тонет. Говорят, что любой корабль «Кларк шиппинг», идущий на Багамы, обязательно потерпит крушение.
 Дейдре вся напряглась.
 – А что стало с людьми, которые были на кораблях?
 – Некоторые выжили, некоторые погибли.
 – Я хочу знать, что они говорят. Мулат затряс головой.
 – Эти люди со мной не говорили. Но вы можете спросить старину Нейта из «Приюта контрабандиста». – С этими словами юноша отвернулся и снова занялся своим уловом.
 – Спасибо, – поблагодарил незнакомца Хантер, поняв, что разговор окончен. Он взял Дейдре за руку и потянул ее за собой.
 – «Приют контрабандиста»? Это настоящие контрабандисты?
 – Может, и так, я не знаю, но сильно сомневаюсь в этом. Здесь много мест со странными названиями.
 Молча они дошли до небольшого пустынного пятачка, освещенного тусклым светом газового фонаря. Хантер остановился первым и бросил взгляд на море.
 – Не знаю, сможем ли мы найти хоть кого-нибудь, кто бы захотел поговорить с нами. Эти люди – потомки пиратов, контрабандистов и каперов, которые занимались своими грязными делишками на протяжении столетий. Вряд ли они захотят делиться своими тайнами с чужаками.
 – Но они должны. – Дейдре впилась пальцами в руку Хантера. – Мы должны узнать, кто топит наши корабли.
 – Сомневаюсь, что здесь мы получим такую информацию. Хочешь попробовать поговорить со старым Нейтом?
 – Разумеется.
 – Только обещай, что будешь держаться рядом и слушаться во всем меня.
 – Но, Хантер, в самом деле… Я вполне могу сама позаботиться о себе.
 Дейдре убрала свою руку и сделала шаг в сторону.
 – Если хочешь, чтобы дело было сделано, слушайся меня.
 – Что ж, хорошо, но всегда так не будет.
 – Ну разумеется. – Хантер прибавил шагу. Вскоре они снова вышли на Стрэнд, опять появились люди, фонари, большие здания.
 – Может, стоит взять карету? – осторожно предложила Дейдре, чувствуя, что в тех туфлях, которые были на ней, не сможет долго идти пешком.
 – Мы почти пришли.
 Они остановились около дома, стоявшего на берегу почти у самой воды. Казалось, начнись на море шторм – и разбушевавшиеся волны сразу же утащат это ветхое строение в бездонное чрево океана. Нигде не было видно ни одной вывески, никаких свидетельств того, что это и есть «Приют контрабандиста». Однако со стороны пешеходной дорожки здание было окружено колясками, экипажами и лошадьми, а со стороны моря – лодками всех цветов и размеров.
 Хантер и Дейдре поднялись на шаткое, скрипучее крыльцо, вошли в дверь и оказались в комнате, полной мужчин и броско одетых женщин. Между посетителями проворно шныряли официантки, разносившие на подносах напитки и еду. Таверна была оформлена, как, вероятно, и следовало ожидать, в стиле рыбацкой хижины. Кругом висели сети, веревки, сушеная рыба. Вместо столов – перевернутые деревянные бочонки. Кое-где стены украшали различные детали кораблей. Дейдре стала внимательно присматриваться к этим живописным останкам. Может, среди них ей удастся обнаружить что-нибудь с кораблей «Кларк шиппинг»?
 Хантер прошел к бочонку, стоявшему в углу комнаты. Дейдре поспешила за ним. Они уселись на два табурета спиной к окну. Свежий морской ветерок, влетавший в раскрытые створки, приятно холодил щеки и слегка перебивал густой запах пота и виски.
 – И что ты думаешь об этом? – Хантер огляделся. Дейдре ничего не ответила, потому что была поглощена своими ощущениями – ей нравилось находиться рядом с Хантером, чувствовать исходившее от его тела тепло, смотреть на его чувственные губы.
 – Дейдре! – снова обратился к ней Хантер.
 Дейдре очнулась от своих мыслей и, удивленно взглянув на него, спросила:
 – Что ты сказал?
 Хантер слегка наклонился вперед и накрыл ее руки своей ладонью.
 – Не волнуйся, я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
 Сердце Дейдре забилось быстрее. Надо убрать руки, но ей так приятно ощущать прикосновение Хантера. Дейдре тряхнула головой.
 – У меня есть в сумке пистолет.
 Хантер запрокинул голову и громко засмеялся.
 – Он однозарядный или двухзарядный?
 – Двухзарядный.
 – Ты купила его в Новом Орлеане? – Да.
 – Возможно, это и могло бы помочь, но только не при нынешних обстоятельствах. Не в этом месте.
 Дейдре с сердитым видом убрала свои руки со стола и, нащупав пистолет в сумке, осторожно погладила его. Хантер ошибается. Она сможет защитить себя при помощи этого пистолета, если будет надо.
 – Два виски, – сказал Хантер подбежавшей к ним официантке с нарумяненными щеками и с растрепавшимися рыжими волосами. Когда девушка удалилась, он снова посмотрел на Дейдре. – Если бы ты выглядела так, как она, то гораздо лучше бы вписалась в эту обстановку.
 Дейдре придала лицу серьезный вид и расстегнула четвертую пуговицу на платье. Затем снова взглянула на своего спутника. Никогда раньше ей не приходилось выставлять напоказ свое тело. Но Дейдре предпочитала, чтобы Хантер смотрел на нее, а не на других женщин. Однако он неожиданно посерьезнел и сказал:
 – Застегнись.
 – Но ты хотел, чтобы я вписалась в местную обстановку. Кажется, я сделала то, что и требовалось.
 – Я не хочу, чтобы на тебя пялились другие мужчины.
 – Неужели? – усмехнулась Дейдре и выпрямила спину, слегка выпятив грудь вперед.
 – Черт возьми! – рявкнул Хантер и бросился застегивать на ней платье. Словно пораженная ударом молнии Дейдре молча смотрела на него. Она не ожидала, что Хантер поведет себя так грубо и бесцеремонно.
 – Я думала…
 – Не нужно думать!
 Появилась официантка, поставила перед ними два бокала с виски и, получив с Хантера деньги, улыбнулась ему. Дейдре успела уловить приторный запах дешевых духов.
 – Не теряйте времени. У вас много посетителей, – сердито бросила она официантке.
 Девушка сильно удивилась:
 – Конечно, дорогуша. Мне не нужно то, что принадлежит другой женщине. Но если ты вдруг решишь избавиться от него, подтолкни его в мою сторону.
 – Ты знаешь старого Нейта? – Хантер незаметно вложил еще одну монету официантке в руку.
 – Само собой. Морская акула сводной рукой, которой скоро стукнет сто лет.
 – Так эта акула здесь?
 – Да, но только не вздумайте шарить глазами по сторонам. Когда она появится в этой мутной воде, то вы обязательно ее заметите. – Официантка засмеялась и снова взглянула на Дейдре: – Не забудь, что я сказала тебе о твоем мужчине.
 Девушка повернулась и пошла к барной стойке, намеренно сильно покачивая бедрами.
 – Какая наглость! – Дейдре раздраженно взглянула на Хантера. – Она даже начальную школу-то, наверное, не закончила. И уж точно не суфражистка.
 Хантер захохотал.
 – Хватит смеяться надо мной. Я серьезно говорю.
 – Я знаю. Именно поэтому мне и смешно.
 – При других обстоятельствах я бы взяла с собой эту несчастную на собрание суфражисток, чтобы она узнала, чего лишена.
 – Ты просто ревнуешь. Она пыталась увести твоего мужчину. Да?
 – Ну да, ну да. Ведь мы играем в эту игру. Хантер налил виски и чуть приподнял бокал вверх:
 – За успех.
 Дейдре сделала глоток и отчаянно закашляла. Напиток обжег ей горло.
 Хантер погладил Дейдре по спине и наклонил ее голову к своему плечу, чтобы кашля не было так слышно.
 Коснувшись его плеча, Дейдре почувствовала, каким теплым и крепким было тело Хантера. Ей вдруг стало холодно, потом снова жарко. Она подняла голову и посмотрела Хантеру в лицо. Он наклонился к ней. Дейдре уже знала, что сейчас Хантер ее поцелует, но у нее не было ни сил, ни желания сопротивляться. Наоборот, ей хотелось, чтобы он прикоснулся к ее телу, чтобы то напряжение, что накопилось в ней, наконец вышло наружу.
 Но Дейдре оказалась неготовой к тому потоку чувств, к той страсти и нежности, что вдруг внезапно на нее обрушились. Когда губы Хантера прижались к ее губам, она услышала его тихий стон и почувствовала, как внутри у нее вспыхнуло пламя.
 – Эй, вы, молодежь, подождать немного, что ли, не можете? – раздался рядом чей-то голос, и Дейдре резко отодвинулась от Хантера. Она подняла голову и увидела перед собой пронзительные глаза какой-то старухи. У нее не было одной руки. Седые длинные волосы были стянуты в хвост. Сухая, высокая, со странно прямой спиной и глубокими морщинами на загорелом лице, она не отрываясь смотрела на Дейдре. – Нейт. Меня зовут Нейт. Старая Нейт. Если хотите, Натали. Так меня называли родители, упокой Господи их души. Как вам виски?
 – Отвратительное.
 – А что вы ожидали найти в таком месте?
 – Так вы женщина! – Дейдре не могла скрыть своего удивления.
 – Да, черт возьми. Самые жестокие пираты, бороздившие просторы Карибского моря, всегда были женщинами. Я вышла в море в первый раз, когда мне было десять. И осталась на корабле после того, как потеряла родителей. Но в возрасте около восьмидесяти мне пришлось навсегда сойти на сушу. Не то чтобы я не справлялась, просто сейчас стало скучно заниматься такими делами. Все изменилось…
 – Около восьмидесяти! – проговорила Дейдре с восхищением. – Вы независимая женщина.
 – Да, стало быть, так. Я лучший штурман, какого когда-либо видели здешние воды. Я не потеряла ни одного корабля.
 – Вот это да! – восхищенно воскликнула Дейдре. Этой старой Нейт даже пистолет не нужен, подумала она. Ее тут уж точно никто не тронет.
 – Что вы знаете о кораблях «Кларк шиппинг», которые недавно потерпели крушение на Багамах? – спросил Хантер.
 – А кого это интересует?
 – Мы пытаемся прояснить дело. – Хантер протянул старухе монету.
 Она покачала головой.
 – Тут один тоже пытался прояснять, а потом исчез. Я хочу оказать вам любезность и предупредить, что не нужно соваться в это дело. – Старуха сделала шаг назад. – Заходите сюда, когда будете рядом. – Она еще раз окинула Хантера и Дейдре внимательным взглядом и отошла от их столика.
 – Она суфражистка?
 – Боюсь, у нее на это нет времени. Но я уверен, что она что-то знает.
 – Думаешь, мы сможем заставить ее заговорить? Хантер проводил взглядом старую Нейт.
 – Не знаю, но можно попытаться еще раз. – Позже.
 – Да-да, обязательно. Мне бы хотелось обсудить с ней права женщин. Интересно, что она думает об этом?
 На этот раз Хантер не засмеялся. Допив виски, он поднялся из-за стола, протянул руку Дейдре и с нежностью в голосе произнес:
 – Идем, нам нужно доделать кое-что…

 Глава 7

 – Что именно нам нужно доделать? – Дейдре догадывалась, какой последует ответ, и ее сердце забилось сильнее.
 Хантер взял ее за руку и вывел на улицу из «Приюта контрабандиста». Они решили прогуляться вдоль берега. Полная луна щедро серебрила набегающие на берег волны. Тихий плеск и окружающая темнота создавали неповторимую атмосферу умиротворенности и близости.
 Хантер остановился и посмотрел на Дейдре. В его глазах читалось откровенное желание.
 Дейдре тоже поддалась волшебному очарованию ночи. Она коснулась руки Хантера.
 – Мы делаем одно дело. И тот поцелуй лишь часть игры. Ведь так?
 Хантер прикоснулся пальцем к нижней губе Дейдре и осторожно провел по ее контуру.
 – Если это была игра, то теперь я должен сыграть свою роль. – Он наклонил голову, и Дейдре, сама не зная почему, подставила ему свои губы.
 Они поцеловались. Нежно, осторожно, словно боялись, что пламя может вспыхнуть в любое мгновение и сжечь их.
 Хантер обхватил Дейдре за талию и прижал к себе. Дейдре вздрогнула и положила руки ему на плечи, чтобы не потерять равновесия. Ее тело жаждало его прикосновений, его ласк.
 – Я не сделаю тебе больно, – сказал Хантер, на мгновение прервав поцелуй.
 – Помни, мы…
 Он не дал Дейдре договорить, накрыв ее губы поцелуем. Но на этот раз в нем ощущалась страсть и настойчивость. Его язык скользнул Дейдре в рот. Хантер почувствовал, как волна наслаждения накрывает его, лишая возможности рассуждать здраво. Он так долго мечтал об этом мгновении. Хантер провел рукой по спине Дейдре, а затем опустился чуть ниже. Рука его неожиданно замерла. Дейдре, без сомнения, девственница, мелькнуло в сознании. Хантер с сожалением отстранился от Дейдре, коснулся рукой ее подбородка и отвернулся в сторону. Он стал смотреть на море, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение.
 Дейдре вдруг почувствовала себя потерянной, ненужной, отвергнутой. Она не хотела, чтобы Хантер останавливался. К чему бы это ни привело, она жаждала продолжения. Это не может просто так кончиться. Это не должно кончаться…
 – Хантер! – позвала она тихо.
 Хантер нежно обнял ее за плечи словно хотел уберечь от холода, боли или огорчения. Или, может быть, от себя?
 Дейдре прислонилась к нему и тоже стала смотреть на море.
 – Мне не следовало этого делать. Прости.
 – Нет, не извиняйся. Мне хотелось, чтобы ты поцеловал меня.
 Дейдре говорила так искренне, что Хантер не мог ей не поверить. Тем не менее данное обстоятельство никак не улучшало положения.
 – Это ни к чему не приведет. Меня наняли помогать тебе. Ты принцесса, а я слуга. Кроме всего прочего, я не привык сдерживаться с женщиной…
 – Но у нас работа. Мы должны играть роли, – неуверенным голосом проговорила Дейдре. Близость Хантера лишала ее возможности рассуждать трезво. – Я хочу, чтобы ты еще раз меня поцеловал.
 Хантер слегка отодвинулся.
 – Это не игра. Не нужно меня дразнить.
 – Я и не собиралась этого делать.
 Дейдре привстала на цыпочки и прижалась губами к губам Хантера.
 Он застонал и с жадностью изголодавшегося зверя стал осыпать Дейдре поцелуями, вбирая в себя ее запах, ее нежность, мягкость и невинность. Он уже представлял себе, как возьмет ее, и с силой прижимал к себе, обхватив руками за бедра. Он умирал от желания войти в нее.
 Дейдре выгнулась всем телом ему навстречу, но тут Хантер резко отшатнулся от нее:
 – Ты не знаешь, что делаешь.
 Он смотрел в потемневшие от желания глаза Дейдре и думал о том, что ему следовало бы порадоваться этому и воспользоваться ситуацией. Сейчас он мог отомстить всем тем богачкам, которые использовали его. Дейдре хотела его. Но ему было этого мало. Он знал, что получить чье-либо тело очень просто. Женщины часто пользовались его телом, когда он был моложе и многого не понимал. Нет, теперь этот номер не пройдет.
 Теперь он хотел, чтобы Дейдре полюбила его самого, его душу, а не тело. Он научит ее тому, что точно не преподают ни в одной школе. Он заставит ее полюбить себя.
 Это неожиданное решение поразило самого Хантера. Но зачем ему это нужно? Он мог взять дочь Кларк-Джармонов, а потом выбросить ее. Разве можно придумать более жестокую месть?
 Даже леди Кэролайн не смогла бы придумать ничего лучше. Вспомнив об этой женщине, Хантер похолодел. Ему больше не хотелось участвовать в ее грязных делишках. Представив себе, что ему придется прикасаться к леди Кэролайн после этого нежного поцелуя Дейдре, Хантер почувствовал тошноту.
 Он должен взять себя в руки и держать свои эмоции под контролем. У Хантера возникло неясное ощущение того, что Дейдре станет тем камнем преткновения, о который он споткнется. Эта девушка может погубить его. Но в то же время ему не хотелось отказываться от своего плана – заставить Дейдре полюбить его. Он должен отомстить всем этим лицемерным богачкам, для которых он был лишь вещью.
 – Хантер! – снова позвала Дейдре.
 – Ты решила подразнить своего слугу?
 – Я не умею этого делать. – Дейдре взяла руку Хантера в свои ладони. – У тебя кто-то есть?
 Перед его мысленным взором снова всплыл образ леди Кэролайн.
 – У меня были женщины.
 – Ты любишь кого-нибудь? У тебя невеста? Может, даже жена?
 – Нет, у меня никого нет. Я предпочитаю кочевой образ жизни и потому нигде надолго не задерживаюсь. – Хантер снова поцеловал Дейдре в губы. – Нам пора возвращаться в отель. Возможно, завтра мы получим ответы на кое-какие наши вопросы.
 – Но, Хантер…
 – Не искушай меня.
 Шагая по дороге к центру Нассо, Дейдре старалась не думать ни о Хантере, ни о его поцелуях, ни о его крепких руках, ни о его теплом теле. Но это было совсем непросто.
 Дойдя до Стрэнда, они наняли карету и поехали в отель. Всю дорогу оба молчали.
 Дейдре думала о том, что ей нравится находиться в обществе Хантера. Она удивлялась тем новым, совершенно незнакомым чувствам, которые вдруг проснулись в ней. Раньше никому и никогда не удавалось пробудить в ней подобных ощущений.
 Дейдре вдруг вспомнила о Саймоне и их долгих прогулках по Нью-Йорку. Они много разговаривали. Как же так случилось, что она вдруг стала испытывать такие чувства к другому мужчине? К мужчине, которого она почти не знала и плохо понимала.
 Откинувшись на спинку сиденья, Дейдре смотрела на проплывающий мимо город и теребила пальцами бахрому шали, которую для нее купил Хантер. Этот его поступок давал представление о его характере, но Дейдре не хотелось признавать, что он добрый, заботливый, хорошо относится к ней. Зачем думать об этом? Ей нужно только получить информацию. Первым делом надо расспросить старую Нейт, и этим она, Дейдре, займется завтра с утра.
 Экипаж остановился у отеля. Хантер помог Дейдре спуститься на землю, и через минуту они уже шли по вестибюлю, в тишине которого гулким эхом раздавались их шаги.
 – Мистер Хантер, подождите, пожалуйста! – Из-за регистрационной конторки выскочил служащий и заторопился к ним. В руках он держал большую корзинку с фруктами и цветами.
 Хантер со смущенным видом взял корзину.
 – Здесь записка. – Служащий торопливо взглянул на Дейдре и подмигнул Хантеру. – Вы, вероятно, захотите прочитать ее, когда останетесь один.
 – Один? – Дейдре поспешно выхватила из рук Хантера кремовый конверт, достала из него листок бумаги и прочитала его. По спине у нее пробежал неприятный холодок.
 «Этот маленький подарок – подтверждение моей любви. Ссора забыта. Пожалуйста, приведи свою приятельницу к нам в гости. С любовью леди К.».
 – Дейдре…
 – Старая знакомая объявилась! Кочевой образ жизни, видите ли! – Дейдре вздернула вверх подбородок. – Я не такая наивная, как ты думаешь!
 Она швырнула конверт в корзину, метнула свирепый взгляд на гостиничного служителя и, резко отвернувшись, побежала вверх по лестнице.
 Хантер бросился ее догонять.
 – Дейдре, я все объясню, но только не в вестибюле. Давай поговорим об этом в номере.
 Он схватил ее за локоть, но Дейдре отдернула свою руку и побежала еще быстрее. Хантер не отставал от нее.
 Только когда они оказались перед дверью их номера, Дейдре наконец остановилась и посмотрела Хантеру в лицо:
 – Полагаю, тебе лучше снять себе другую комнату. И еще… Завтра, если мне потребуется, я найму себе другого телохранителя.
 Хантер повернул ключ в замке, распахнул дверь, втолкнул Дейдре в комнату и плотно прикрыл за собой дверь. Он поставил корзинку на первый попавшийся стул и взглянул Дейдре в глаза.
 – На этот раз тебе не удастся меня провести, Хантер. Дейдре бросила сумку на кровать, подошла к окну и стала смотреть в темный сад.
 – Ты выслушаешь меня? – резко спросил Хантер. Дейдре не ответила и даже не пошевелилась.
 – Леди Кэролайн и ее брат Хейворд мои друзья. Я ездил к ним сегодня. Надеялся, что они что-нибудь знают об авариях на кораблях. Я рассказал им о тебе, и они пригласили меня вместе с тобой к ним в гости.
 Дейдре продолжала упорно молчать, и Хантер засомневался в том, что говорит то, что нужно.
 – Многие люди сочли бы это за честь. Дейдре дернула плечами и спросила:
 – А при чем тут ссора?
 Хантер не знал, что ответить. Лгать ему было неприятно, а сказать правду он не мог.
 – Как и все местные жители, – начал он неуверенно, – они не хотят говорить об этих кораблях.
 Дейдре повернулась и подошла к Хантеру.
 – Это не все.
 – Что ты имеешь в виду?
 – Записку. Фрукты, цветы. – Дейдре окинула Хантера оценивающим взглядом. – Ты занимался с ней любовью. Ведь именно для этого ты ездил туда сегодня. Потом ты целовал меня и сказал, что у тебя никого нет.
 – Ты все неправильно понимаешь.
 Хантер положил руку Дейдре на плечо, но она резко скинула ее.
 – Ты думаешь, что я ничего не понимаю. Та записка объясняет все предельно ясно.
 – Ничего она не объясняет. Леди Кэролайн просто приглашает тебя в гости. Это так плохо?
 – Сначала ты целуешь ее, потом меня. – Дейдре буравила Хантера взглядом.
 – Я не хочу ее, – горячо возразил он.
 – Она хочет тебя. Она спала с тобой. Я знаю. Дейдре снова отошла к окну. Ее удивляла та странная ноющая боль, появившаяся у нее в груди. Что с ней случилось? Она никогда не вела себя так раньше. Может быть, это ревность?
 – Черт возьми, Дейдре! – Хантер шагнул к окну, обнял Дейдре и прижал к своей груди. – Я хочу тебя. Только тебя. – Он наклонился и поцеловал Дейдре в губы, однако она оставалась безучастной к нему.
 На Хантера вдруг что-то нашло. Ему страстно захотелось доказать Дейдре, что он хочет только ее, что леди Кэролайн не играет никакой роли в его жизни. Он целовал Дейдре, чувствуя, как внутри его разгорается огонь.
 Хантер сорвал шаль с плеч Дейдре, бросил ее на пол и рывком расстегнул на Дейдре корсет.
 Затем он, подняв ее на руки, понес к кровати. Он осторожно опустил свою драгоценную ношу на постель и накрыл ее сверху своим телом.
 Когда руки Дейдре коснулись его груди и плеч, Хантер почувствовал, как по его телу побежала дрожь. Наконец он получил то, о чем так долго мечтал. Он докажет Дейдре, что их чувства настоящие. Она не будет сожалеть ни о чем.
 Хантер издал короткий стон, раздвинул Дейдре ноги и поставил между ними свое колено – заветная цель близка.
 Его мысли вращались лишь вокруг одного – растопить лед в сердце его Ледяной Принцессы. Поэтому он не сразу заметил, что его груди коснулось что-то твердое и холодное и что Дейдре лежала как-то странно, не двигаясь. Хантер поднял голову и с удивлением увидел направленный ему в лицо пистолет.
 – Убирайся, болван, или я продырявлю твою голову. Хантер показалось, что в него ударила молния. В висках стучала кровь, и он никак не мог прийти в себя.
 Что на него нашло? Он никогда не принуждал женщин заниматься с ним любовью, никогда не использовал свою силу. Его потрясло собственное поведение. Дейдре собирается убить его! И у нее есть на это право. Хантер медленно поднялся.
 Дейдре села на кровати.
 – Думаю, ты все наглядно мне объяснил. Ты хочешь меня. Но я думаю, что тебе подойдет любая женщина. Возможно, ты не прикасался к леди Кэролайн сегодня, хотя я думаю, что стоило бы.
 – Мне нет прощения. – Хантер сжал руки в кулаки. – Но твой пистолет не остановил бы меня.
 – Ты такой большой, такой сильный, такой смелый. – Дейдре встала с постели и подошла к Хантеру. Ее длинные локоны струились змейками по плечам, а ее обнаженная грудь походила на два спелых персика, ожидающих прикосновения руки умелого садовника.
 – Смелый, но, к сожалению, не с тобой. – Хантер повернулся к Дейдре спиной. Теперь он хотел ее еще больше, чем прежде. Черт возьми, может, ему все-таки стоило взять ее силой? Но это неправильно, так нельзя, сказал сам себе Хантер. Дейдре заставила его потерять над собой контроль, и это Хантеру не нравилось.
 – Не пытайся вытребовать у меня сочувствия. – Дейдре по-прежнему выпускала из рук пистолета, ее била мелкая дрожь. Она никогда не позволит Хантеру срывать на ней злость. Желание, страсть, похоть – это можно понять и простить. Но только не желание сделать больно.
 Хантер вышел на балкон и глубоко вздохнул. Мирная тишина сада подчеркивала дикость того, что только что произошло в номере. Теплый бриз приятно овевал разгоряченное тело. Немного успокоившись, Хантер вернулся в комнату.
 – Можешь спрятать свой пистолет. Я не трону тебя, – сказал он Дейдре и сел.
 – Уходи. Немедленно, – проговорила Дейдре слегка дрожащим голосом.
 Хантер поднялся со стула, скрылся в своей спальне и через минуту снова появился в комнате Дейдре с двумя бокалами виски.
 – Вот, выпей. – Он протянул один бокал Дейдре.
 – Поставь на стол.
 Выполнив ее просьбу, Хантер опять вернулся на свой стул.
 – Признаю, меня немного занесло. Но ведь ты давала понять, что совсем не против…
 – Мы только поцеловались. И все.
 Дейдре взяла одной рукой бокал с виски и сделала из него глоток. Приятное тепло обволокло ее горло.
 – Дейдре, я не хочу делать тебе больно. Я просто хотел доказать, что не хочу леди Кэролайн. И я не смог сдержаться… – Хантеру не хотелось ничего объяснять. Если бы Дейдре не была такой молодой и неопытной, то поняла бы все без лишних слов.
 Он поднялся с места и стал расхаживать по комнате. Раньше ему никогда не приходилось иметь дело со столь юными барышнями.
 – Я хочу, чтобы ты ушел. – Дейдре отпила еще виски и почувствовала себя спокойнее. Только сейчас она обратила внимание на свой растрепанный вид и попыталась натянуть блузку на плечи.
 – Я уйду, когда ты успокоишься.
 – Я уже успокоилась. Я не могу доверять тебе. Похоже, ты за что-то ненавидишь меня.
 Хантера снова охватил приступ ярости. Он с решительным видом подошел к Дейдре. В ее глазах он заметил удивление и испуг, однако она не стала сопротивляться, когда Хантер забрал у нее из рук пистолет. Положив его на стол, он сел рядом с Дейдре и обнял ее за плечи.
 – Пожалуйста, Дейдре, успокойся. Прости меня. Что я могу еще сделать? Как мне вымолить твое прощение?
 В Дейдре вдруг проснулась злость, и она с силой ударила Хантера в грудь кулаком. Затем еще раз, еще… Она била его до тех пор, пока силы не покинули ее. Окинув взглядом крепкое тело Хантера, Дейдре поняла, что ее атака не возымела на него ни малейшего действия. Но это каким-то странным образом сняло напряжение внутри ее.
 – Ты не должен применять силу против меня. Это несправедливо. – Дейдре посмотрела Хантеру в глаза, а затем тряхнула головой.
 Хантер осторожно убрал волосы с ее лица и коснулся пальцем ее губ.
 – Как можно хотеть кого-то, кроме тебя? Это просто невозможно. Что ж, ты можешь бить меня, сколько захочешь. А также можно потренироваться на мне в применении своих женских хитростей. Не думаю, что когда-нибудь ты получишь лучшее предложение от мужчины. – Хантер приподнял лицо Дейдре вверх, взяв за подбородок. – Ну же, давай. Я не кусаюсь.
 – Готова поклясться, что кусаешься, – возразила Дейдре.
 – А почему бы тебе не укусить меня?
 – С какой стати?
 – Будем считать, что я твой учитель. Я предлагаю тебе свое тело для исследования. Тебе же должно быть любопытно. Я разрешаю даже укусить себя.
 – Почему ты решил, что я не имею такого опыта? – Дейдре сделалась серьезной, ее брови сердито сошлись на переносице.
 Хантер засмеялся:
 – Видишь ли, у меня были женщины, и я кое-чему научился. Я абсолютно уверен в том, что ты невинна.
 Дейдре заколебалась. Как удалось Хантеру так заговорить ее, что больше она не чувствовала себя ни испуганной, ни обиженной? Злость тоже ушла из нее. Ведь он пытался использовать ее. Если бы она случайно не положила сумку на кровать и не сумела бы вытащить из нее пистолет, то еще неизвестно, чем бы все это закончилось. И как далеко ее бы завело… собственное желание.
 – Давай поедим фрукты.
 – Что? Фрукты от леди Кэролайн?
 Хантер принес корзинку и достал из нее большой апельсин.
 – Что еще, кроме вкусной еды, может положить конец нашим препирательствам? – засмеялся он.
 Дейдре улыбнулась. Вся ситуация показалась ей вдруг до чрезвычайности комичной. Кажется, она переиграла леди Кэролайн. Да к тому же Хантер мог находиться в дружеских отношениях с братом, а вовсе не с сестрой.
 – Хорошо. – Дейдре протянула руку за апельсином, но Хантер отступил немного назад.
 Дейдре нахмурилась.
 – Почему бы тебе не прилечь на кровать? Я бы тебя покормил.
 Дейдре подозрительно сощурилась:
 – Вот что, Хантер…
 – Обещаю, буду делать лишь то, что ты мне позволишь. Если тебе что-то не понравится, только скажи. – Хантер подбросил апельсин в воздух и тут же поймал его.
 Дейдре подошла к кровати и несколько неуклюже прилегла на нее. Ее напряженная поза выдавала внутреннее волнение и свидетельствовала о готовности оказать при необходимости немедленное сопротивление.
 Хантер лег рядом, но ему едва хватало места на краю постели.
 – А ну-ка подвинься.
 Что-то проворчав себе под нос, Дейдре подвинулась.
 Хантер извлек длинный узкий нож из голенища своего сапога и сделал небольшую дырочку с одной стороны апельсина. Затем вытер лезвие и сунул нож на прежнее место.
 – Открой рот, – попросил он, и Дейдре, бросив на Хантера опасливый взгляд, послушно повиновалась. – Теперь закрой глаза.
 Дейдре закрыла глаза.
 Тонкая струйка апельсинового сока попала ей на губы, а затем в рот. Хантер одной рукой сдавил фрукт. Вид при этом у него был решительный и, можно даже сказать, свирепый. Дейдре подсматривала за ним, слегка приоткрыв глаза.
 – Немного полегче, – попыталась пошутить Дейдре.
 – Закрой глаза, – скомандовал Хантер.
 Сок опять потек струйкой в ее рот. Он был сладким, чуть теплым. Она подняла голову, испугавшись, что может подавиться, и сок пролился ей на шею и грудь.
 – Очень плохо. Теперь мне придется все почистить. – Хантер наклонился еще ниже к Дейдре и облизал ее губы, затем его язык скользнул по ее шее, потом чуть ниже, по ее груди.
 Она замерла, наслаждаясь теми ощущениями, которые испытывала от прикосновений Хантера. Трудно было поверить, что этот нежный, заботливый мужчина всего лишь несколько минут назад обошелся с ней так грубо и бесцеремонно. Дейдре боялась пошевельнуться, боялась сделать что-то, что могло бы оттолкнуть от нее Хантера. Что могло бы помешать ему прикасаться языком к ее груди.
 Его рука как бы невзначай легла на ее грудь, коснулась соска, который, напрягшись, превратился в маленький твердый шарик. Когда рот Хантера накрыл ее сосок, Дейдре вздрогнула и застонала. Не в силах больше вынести этого напряжения, Хантер опустился сверху на Дейдре, но она оттолкнула его и села на кровати.
 – Мне… мне кажется, что на сегодня этого достаточно. – Дейдре посмотрела на Хантера своими зелеными глазами, а потом снова опустилась на подушку. – Возможно, ты и прав. Чтобы стать совершенно независимой женщиной, мне нужно кое-чему научиться. И этому научишь меня ты.
 – Ах вот оно что! – Хантер усмехнулся. – Тогда завтра нам нужно непременно устроить пикник.
 – Пикник? Какой еще пикник?
 – Самый обычный. Но устроим мы его в местных традициях. Наймем лодку и поплывем к острову Хог. Он находится в некотором отдалении от других островов и вообще от цивилизации. Там никогда никого не бывает.
 Дейдре слушала Хантера с интересом.
 – Замечательная идея. – Она окинула взглядом комнату. – Это ведь не опасно? На нас не нападут никакие пираты?
 – О, об этом можешь не беспокоиться. Дейдре снова нахмурилась:
 – Но сначала работа. Ведь пока мы так ничего и не узнали.
 – Мы на острове только один день. И уже сделали немало. – Хантер поцеловал Дейдре в кончик носа, вложил ей в руки апельсин и направился к себе в комнату. – Желаю приятных снов. Пусть тебе приснюсь я.
 Дейдре закрыла за Хантером дверь, прижала к губам апельсин, а потом взяла в руки пистолет и положила его около своей подушки.
 Хантер не тот мужчина, которому можно доверять.

 Глава 8

 Дейдре надела строгий серый костюм и белую блузку, чтобы отправиться в публичную библиотеку Нассо. Сегодня утром она поднялась очень рано, оделась и позавтракала в ресторане. Ей не хотелось встречаться сейчас с Хантером. Ей нужно было побыть немного одной и подумать о вчерашнем вечере. Рядом с Хантером она не могла мыслить трезво.
 Дейдре решила, что ей сейчас лучше самой заняться расследованием. Она просто обязана выполнить возложенную на нее миссию.
 Дейдре с интересом разглядывала здание библиотеки, архитектурный стиль которой был ни на что не похож. Ее внутренний интерьер тоже отличался оригинальностью. Потом Дейдре узнала, что, оказывается, первоначально в этом здании располагалась тюрьма. Вероятно, здесь сидели знаменитые пираты и каперы, прикованные цепями к стенам. Посмеявшись над своими фантазиями, Дейдре вошла в библиотеку. Вместо цепей и пиратов – шкафы с книгами.
 Продолжая улыбаться, она открыла дверь главного зала.
 Сухонькая небольшая женщина с пучком из седых волос и в пенсне посмотрела на Дейдре и доброжелательно улыбнулась:
 – Могу я вам помочь?
 – Я собираю материал о гибели кораблей на Багамах. Меня интересует это как политическое и экономическое явление. Меня зовут Дейдре… Джармон.
 Библиотекарша снова улыбнулась и поднялась из-за своего стола.
 – Меня зовут Имоджин Хатфилд. Очень приятно с вами познакомиться. Вы, без сомнения, американка. И я уверена, что вы учитесь в одном из женских колледжей. Это великолепно.
 Женщина подошла к Дейдре и пожала ей руку.
 – В свое время я тоже хотела учиться, но отец запретил мне, да и тогда было гораздо меньше учебных заведений для женщин. Думаю, вы понимаете, как трудно женщинам противостоять влиянию семьи.
 – Но кажется, вы все-таки сумели получить то, что хотели. – Дейдре окинула взглядом полки с книгами.
 – В некотором смысле да. Все, что было в моих силах. Проходите и садитесь. Здесь время течет медленно, и я рада любой возможности поговорить.
 Женщина усадила Дейдре на маленький плетеный стульчик перед раскрытым окном, выходившим на роскошный тропический сад, и села рядом, расправив на коленях темно-синюю юбку.
 – Может быть, хотите чаю?
 – О нет, спасибо. Я только что позавтракала.
 – Прошу прощения за свое нетерпение, но я так рада возможности поговорить с образованной молодой девушкой из Америки, что едва могу сдержаться! – Имоджин водрузила на нос свое пенсне. – Понятное дело, что вы пришли сюда получить информацию. Это ведь библиотека. Но позвольте сначала кое о чем у вас спросить.
 Дейдре согласно кивнула.
 – Что сейчас говорят в Америке об избирательных правах для женщин?
 – Вы суфражистка?
 – Да, разумеется.
 Дейдре была рада обнаружить здесь, на Багамах, близкого ей по духу человека.
 – Я тоже. А мне бы хотелось узнать, как сейчас идут дела у суфражисток в Британии. Когда я приехала в Нассо, мне сразу же захотелось поговорить с кем-нибудь об этом.
 – Какая удача, что мы встретились. Здесь так редко удается получить информацию из первых рук.
 – Надеюсь, то, что вы услышите от меня, вам понравится, – не слишком уверенно проговорила Дейдре, не зная, с чего начать. – Американки много работают над этой проблемой, но на пути к осуществлению их целей порой возникает много сложностей.
 – Да, разумеется, я понимаю. Но ведь иначе и быть не может.
 – Суфражистки рассчитывали на то, что женщинам будет дано избирательное право в 1897 году, когда такое право было дано неграм. – Дейдре покачала головой. – Только представьте себе, рабы были освобождены, им были даны различные права, в том числе и избирательное право, а женщинам в этом было отказано!
 – Ужасный удар для женщин.
 – Думаю, об этом вы слышали. Но сейчас лидеры движения решили ограничиться только борьбой за избирательное право. Узаконить остальные права женщин – несбыточная мечта. Пока.
 – И как вы считаете, получат ли женщины право голоса в ближайшем будущем?
 – Никто не знает. Известно лишь, что сенатор Сарджент из Калифорнии представил в конгресс проект закона об избирательном праве для женщин.
 – И что было потом?
 – Как вы понимаете, эта поправка не прошла. Но тем не менее теперь ее представляют на каждом заседании конгресса. – Дейдре вздохнула и процитировала выдержку из этого законопроекта, вслух: – «Каждый гражданин Соединенных Штатов обладает одинаковыми избирательными правами вне зависимости от места его проживания на территории Соединенных Штатов, расовой и половой принадлежности».
 – Все так просто, понятно, и в то же время так трудно сделать эту поправку частью закона. – Имоджин тихонько вздохнула.
 – Но мы должны пытаться. Многие женщины понимают, что, возможно, эта поправка станет законом только в отдаленном будущем, не при их жизни. Но они хотят добиться этого для своих дочерей и внучек.
 Имоджин кивнула головой:
 – Понимаю. В Великобритании тоже не торопятся давать женщинам право голоса. Когда Джейкоб Брайт представил билль о правах женщин в палату общин в 1870 году, мы думали, что дело уже решено.
 – И что же сейчас?
 – Прошло восемнадцать лет, и мы, кажется, теперь еще дальше от нашей цели, чем когда-либо.
 – Как жаль. – Дейдре пожала Имоджин руку и откинулась на спинку стула. – Но мы не должны оставлять надежду.
 – Мы и не оставили. – Имоджин сняла пенсне и потерла переносицу. – Неприятно еще и то, что нас постоянно подвергают жестокой критике. Вы, вероятно, испытали это на себе в Америке. Волна антагонистических выступлений тут же накрывает нас, стоит нам добиться хотя бы маломальских уступок для женщин. Вы слишком молоды, чтобы помнить особо громкие дела, имевшие место в прошлом, но вы так или иначе столкнетесь с этим, если в ближайшем будущем мы не узаконим избирательное право для женщин.
 – Мы можем сделать что-то еще, чтобы ускорить этот процесс? Хотела бы я знать, какие еще дополнительные усилия тут можно было бы приложить.
 Имоджин наклонилась вперед и пристально посмотрела Дейдре в глаза.
 – Такие молодые женщины, как вы, – наше будущее, наша надежда. Если нам не удастся достичь желаемого при жизни, то мы хотя бы будем знать, что наше дело продолжат.
 – Думаю, женщины не остановятся, пока не получат равные с мужчинами права.
 Имоджин вздохнула:
 – А мы по-прежнему будем нести наш факел.
 – Который позовет на борьбу всех женщин, – добавила Дейдре и почувствовала, как у нее слегка защипало в глазах.
 Имоджин пожала ей руку.
 – Но теперь я должна спросить вас, с какой целью вы пришли в библиотеку. Ведь не для того, чтобы разговаривать со мной. Что я могу для вас сделать?
 Дейдре замялась, ей очень хотелось продолжить разговор с Имоджин, но времени на это уже не оставалось. Слегка покашляв, она сказала:
 – Порекомендуйте мне, пожалуйста, что можно почитать о кораблекрушениях. Больше всего меня интересует информация об авариях на судах, произошедших в последнее время. Я слышала, что не так давно у Багамских островов затонуло сразу несколько больших кораблей.
 Имоджин торопливо огляделась и снова посмотрела на Дейдре:
 – Вы не первая, кто меня об этом спрашивает. Мужчина, который интересовался местной прессой, писавшей об этом, исчез. Будьте осторожнее, прошу вас. Может быть, вам лучше изучить статистику за прошлые годы?
 – Но для меня важно осветить факты, касающиеся настоящего.
 Имоджин наклонилась к Дейдре еще ниже.
 – Мне понятно ваше стремление к знаниям. Я сама была такая же в вашем возрасте. У Багам часто гибнут корабли. Конечно, теперь большую часть груза обычно удается переправить на берег, а людей спасти. Но честно говоря, есть подозрения, что суда тонут из-за пиратов и каперов. Хотя в последнее время это случается не так часто. Возможно, именно поэтому гибель четырех кораблей «Кларк шиппинг» вызвала такое удивление.
 – Вы знаете еще что-нибудь об этом?
 – Несчастный случай, – Имоджин снова огляделась вокруг, – может произойти, если на маяке выключить огни или, наоборот, включить их где-нибудь в другом месте. В результате может случиться и кораблекрушение.
 – А что удалось выяснить в результате следствия? Имоджин покачала головой.
 – Не забывайте, это Багамы. И это были кораблекрушения. Разумеется, расследование проводилось, но кто может хоть что-нибудь сказать о том, что случилось во время шторма?
 – А много было людей и товара на кораблях? И спаслась ли команда?
 – Я слышала, что большая часть команды и пассажиров выжила, но они мало что могут рассказать. Сами понимаете, во время шторма люди были заняты спасением своей жизни.
 – Но хотя бы с кем-то можно поговорить на эту тему? Я не назову их имен в своей статье. Просто хочется понять, почему одним посчастливилось спастись, а другим нет. На это может пролить хоть какой-то свет только непосредственный участник событий.
 Имоджин грустно улыбнулась:
 – Удача и неудача – из этого соткана вся история Багам. Испанцы превратили местных жителей в рабов и замучили их работой до смерти.
 – Знаете ли вы кого-нибудь из тех, кто выжил после кораблекрушения?
 Неожиданно дверь открылась и в зал библиотеки вошел стройный мужчина среднего роста, одетый в белый костюм. Его редкие с проседью волосы были тщательно уложены, на лице сияла добродушная улыбка. Оглядевшись и заметив Имоджин, он направился прямо к ней.
 Библиотекарша поднялась и тихо прошептала Дейдре:
 – Прошу вас, будьте осторожны. Если вы захотите поговорить о том, что вас интересует, обратитесь к капитану Салли. – Она выпрямилась и улыбнулась: – И я приготовлю для вас книги, которые, возможно, вам помогут.
 Дейдре поднялась с места и посмотрела вслед библиотекарше, заторопившейся к незнакомцу в белом костюме.
 – Доброе утро, мистер Грейвз. Как поживаете?
 – Прекрасно, мисс Имоджин. Я хотел узнать, получили ли вы новые книги, которые мы для вас заказывали.
 – Боюсь, что пока нет. – Имоджин нахмурилась. – Но уверена, что они скоро здесь будут. А сейчас я бы хотела показать вам еще один список книг, которые нам необходимо приобрести.
 Дейдре стала незаметно рассматривать мистера Грейвза. Может быть, это брат леди Кэролайн? Сколько еще семей с фамилией Грейвз может проживать на острове Нью-Провиденс? Она, конечно, могла прямо сейчас все прояснить, но чувствовала, что этого делать не стоит. Проходя мимо мистера Грейвза и Имоджин, Дейдре кивнула и внимательно посмотрела мужчине в лицо. Он тоже взглянул на нее. В его глазах мелькнуло удивление. Где-то он уже видел эту девушку, но вот только никак не мог вспомнить, где именно.
 Когда Дейдре взялась уже за ручку двери, Имоджин вдруг окликнула ее:
 – В субботу, в обед, в библиотеке состоится собрание суфражисток. Если вам интересно, милости просим, заходите.
 Дейдре обернулась:
 – Спасибо за приглашение. Приду обязательно, если не уеду до этого времени.
 – Будем рады вас видеть. – Имоджин улыбнулась и снова занялась своим списком книг.
 Когда Дейдре вышла из библиотеки на залитую солнцем улицу, она внутренне ликовала. Ей удалось не только получить полезную информацию, но еще познакомиться с единомышленницей. День, похоже, начинается неплохо.
 Почувствовав в себе уверенность, Дейдре наняла экипаж и попросила отвезти ее в «Приют контрабандиста». Извозчик бросил на нее удивленный взгляд, но ничего не сказал и направил лошадей в сторону Стрэнда.
 Дейдре нравилось ехать по центральным улицам города и смотреть на океан, красивые здания и людей. Неторопливый ритм жизни Нассо напоминал ей Новый Орлеан. Однако ничто не могло сравниться по красоте с бирюзовыми водами Карибского моря и белыми песками его берегов.
 Днем «Приют контрабандиста» выглядел еще более непрезентабельно, чем ночью. Дейдре, заплатив извозчику, вышла из экипажа. В воздухе стоял густой запах водорослей, влажного песка и свежеструганных досок. Она стала подниматься на крыльцо, и ступени подозрительно заскрипели. Дейдре остановилась.
 Теперь или никогда. Она глубоко вздохнула, потянула на себя дверь и вошла внутрь. За столами-бочонками, развалившись, сидели несколько мужчин. Они пили виски и пиво. Похоже, они пробыли здесь всю ночь и уходить не собирались.
 Официантка была уже другой. Увидев Дейдре, она поспешила ей навстречу:
 – Мисс, вы уверены, что пришли туда, куда нужно?
 – Да, конечно. Мне бы хотелось поговорить со старой Нейт где-нибудь в сторонке за столиком у окна. Она здесь?
 – Разумеется. Она всегда здесь. В таком возрасте спят мало. Ее всегда можно найти в одной из задних комнат, там у нее койка.
 Усадив Дейдре за столик, официантка спросила:
 – Что бы вы хотели выпить?
 – Бренди.
 – А виски подойдет?
 – Вполне.
 Дейдре взглянула в окно – сияющий океан заполнял собой все пространство, набрасывал свои зеленые волны на белый берег. Ей не хотелось признавать, что вчера вечером, когда Хантер был с ней рядом, она чувствовала себя куда увереннее. Внимание пьяных мужчин немного пугало, но, в конце концов, у нее с собой был пистолет.
 Ждать долго не пришлось. Старая Нейт появилась довольно скоро и, взяв поднос с двумя бокалами виски, направилась к Дейдре.
 – Где ваш мужчина? – спросила она, окинув Дейдре тяжелым взглядом.
 – Я пришла одна. И тот человек не мой мужчина. Мы просто вместе работаем.
 Старая Нейт кивнула головой и взяла один из бокалов.
 – Зачем вы хотели видеть меня?
 – Я расследую причины кораблекрушений, произошедших у Багамских островов. Это задание мне дали в колледже, в котором я учусь.
 Старая Нейт нахмурилась:
 – Вы хотите жить?
 – Что за вопрос! Разумеется.
 – Тогда вам лучше перестать задавать такие вопросы. Корабли всегда гибли в этих местах. Сейчас это случается не так часто. И я вам не советую поднимать шумиху по этому поводу.
 – Вы, вероятно, не хотите говорить со мной потому, что я женщина. И напрасно. Бояться тут нечего. Я могу позаботиться о себе сама.
 Старая Нейт раскатисто захохотала:
 – И сколько там вас, исследователей? Из колледжа. Вы, наверное, еще и суфражистка?
 – Да. Думаю, что и вы бы могли… Старуха снова разразилась трескучим смехом.
 – У меня нет времени на всякие глупости. Я работаю. И делала это с тех пор, как научилась ходить. Я умею читать и могу подписывать свое имя. Моя матушка, упокой Господь ее душу, заставляла меня учиться. Но я знаю точно, что чтение книжек и избирательные права не помогут женщинам выжить. Опыт. И сила духа. Вот что уважают все, мужчины и женщины. Это же спасет и от голода.
 Дейдре не знала, что на это ответить. Слова Нейт произвели на нее впечатление.
 – Но вы-то ничего не знаете о том, что такое тяжелый, изнурительный труд. Я права? – спросила старуха, презрительно хмыкнув. – Что ж, давайте образовывайтесь и боритесь за права женщин. Но помните, что для большинства женщин это просто красивая сказочка и развлечение для богачек.
 – Я совсем не хотела обидеть вас. Я восхищаюсь тем, что вы сделали в своей жизни.
 Старуха положила руку на бочонок и наклонилась к Дейдре:
 – Хочу дать вам еще один совет. Вы недостаточно сильная, чтобы вступать в борьбу одной. Возвращайтесь туда, откуда приехали, и не вмешивайтесь в тутошнюю жизнь.
 Внезапно Дейдре охватил приступ ярости. Она схватила свой бокал с виски и быстро сделала несколько глотков. Почувствовав в теле приятную теплоту, она немного осмелела, встала из-за стола и сердито взглянула на старую Нейт:
 – Я помогаю своей семье, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти ответы на интересующие меня вопросы. Что же касается женщин, то, разумеется, право голоса не разрешит все их проблемы, но по крайней мере мы сможем заявить о них.
 Старуха криво ухмыльнулась:
 – Может, у вас больше мужества, чем мне показалось. А что там вы сказали насчет своей семьи?
 Дейдре снова села на место и подала знак официантке, чтобы та принесла еще два виски.
 Старая Нейт пристально смотрела на Дейдре.
 – Моя мать унаследовала судоходную компанию «Кларк шиппинг» и сейчас является ее владелицей. Я приехала сюда, чтобы узнать, что тут происходит с нашими кораблями. Тот человек, который вчера приходил со мной сюда, – моя нянька и компаньон. Он помогает мне вести расследование.
 – Нянька? Он больше походил на мужчину. И поверьте мне, я знаю, что говорю. У меня большой жизненный опыт. Постарайтесь получить от него все, что возможно, пока это в ваших силах.
 – Он меня сейчас занимает меньше всего.
 – От вас пахнет деньгами. Зачем вы подвергаете себя такой опасности?
 – Мои родители тоже против того, чтобы я вела расследование. Но я хочу доказать себе самой, что кое-чего стою. Мне нравится быть независимой и самой отвечать за свои поступки.
 Старая Нейт молчала.
 – За последние шесть месяцев в водах Багамских островов потерпели крушение четыре корабля «Кларк шиллинг». Я не верю, что это просто совпадение. Я хочу знать, кто стоит за этим.
 – Один человек исчез, когда начал задавать слишком много вопросов. – Старуха бросила беспокойный взгляд на дверь, ведущую в подсобные помещения.
 – Я знаю. – Дейдре снова сделала глоток виски. – Но это не остановит меня.
 – И все же будьте осторожней, когда задаете свои вопросы. Здесь собирается много матросов, и нельзя знать, кто они и откуда. Вполне возможно, что среди них могут оказаться и те, кто уцелел после кораблекрушения. А на Багамах не говорят с незнакомцами о затонувших кораблях, если хотят остаться в живых.
 – Если вы поможете, то мне не придется задавать свои вопросы больше никому.
 – Вы смелая девочка. Мне нравится это. Но вы не знаете, во что ввязываетесь. – Старая Нейт отхлебнула виски из своего бокала. – Никто не скажет вам, затонули ли эти корабли в результате несчастного случая или нет. Кое-кому удалось заработать на этом неплохие деньги, и лучше всего не знать имя этого человека.
 – Вы говорите о капитане Салли? Старая Нейт снова ухмыльнулась:
 – Где вы слышали это имя?
 – Не имеет значения. Но думаю, мне нужно с ним повидаться.
 – Даже не приближайтесь к нему. Тот день, когда вы его найдете, станет вашим последним днем.
 – Я могу позаботиться о себе.
 – Это будет большой глупостью, если вы попытаетесь его искать. Вы слишком мало знаете, поэтому ничего не боитесь.
 – Я хочу доказать себе…
 – Вы еще должны добиться избирательного права для женщин, – напомнила старая Нейт и постучала пальцами по столу. – Человек имеет право на ошибку. Это лучший способ заучить жизненный урок. Если женщины будут обладать избирательным правом, я первая встану в очередь, чтобы опустить свой бюллетень. Но для этого мне нужно быть живой. И вам тоже.
 – Возможно, вас это заинтересует: в воскресенье в два часа дня в здании библиотеки состоится собрание суфражисток. Уверена, Имоджин Хатфилд и ее друзья будут рады видеть вас в своих рядах.
 – Я с этими фифами? – Старая Нейт презрительно фыркнула.
 – Движение суфражисток объединяет женщин всех возрастов, национальностей и вероисповеданий.
 – Эта собака слишком стара, чтобы выучиться новым трюкам.
 – Я собираюсь пойти туда. Хотите присоединиться? Пристально посмотрев на Дейдре, старуха широко улыбнулась, продемонстрировав наличие всех зубов.
 – Что ж, мне было бы любопытно, но, боюсь, те дамочки просто потеряют сознание, увидев меня.
 – Пожалуйста, пойдемте со мной. Я уверена, они будут рады.
 – Черт подери. Мне надо подумать об этом. А почему бы мне и правда не побороться за права женщин? Все остальное я уже делала в своей жизни.
 – Конечно, вы должны принять в этом участие. Все женщины должны. – Дейдре очень обрадовалось, что ей удалось убедить еще одну женщину присоединиться к движению. – Значит, решено. Я зайду за вами в воскресенье в обед.
 – Вы смелая, очень смелая девочка…
 – У меня с собой пистолет. Старая Нейт рассмеялась:
 – Что ж, приезжайте. Но я не знаю пока, пойду или нет. И еще, последний бесплатный совет – держитесь подальше от капитана Салли. Не ищите его ни теперь, ни после. И не говорите никому на Багамах, кто вы. А своего мужчину побыстрее уложите в постель, пока этого не сделала какая-нибудь другая женщина. – Старуха поднялась. – Жизнь гораздо короче, чем кажется в вашем возрасте. Когда в конце пути вы оглянетесь назад, то будете вспоминать об удовольствиях, выпавших на вашу долю.
 Дейдре тоже встала.
 – И об успехе.
 Старая Нейт послала Дейдре воздушный поцелуй.
 – Мне нравятся такие женщины. Надеюсь, вы будете жить долго и счастливо.
 Старуха медленно направилась к двери, а Дейдре молча смотрела ей вслед. Она шла сюда, надеясь на помощь, а вместо этого получила массу советов и предупреждений. Бросив несколько монет на бочку, Дейдре вышла на улицу. День больше не казался ей ярким и праздничным.
 Но может быть, ей все же удастся заманить старую Нейт на собрание суфражисток в библиотеку. Это будет уже кое-что.

 Глава 9

 Не зная, куда ей теперь идти, Дейдре постояла перед «Приютом контрабандиста», затем обошла его вокруг и оказалась на задворках таверны. Ее все время пытаются убедить в том, что на Багамах никто ничего не знает о кораблекрушениях. Она здесь чужая. Даже открывшись старой Нейт, она не смогла ничего добиться. Старуха отказалась ей помогать.
 И все же есть еще один вариант… Капитан Салли. Но как найти его? И тут Дейдре в голову пришла неожиданная мысль. Кажется, старая Нейт обмолвилась, что матросы начинают собираться к обеду в «Приюте контрабандиста», но вопросы им задавать не стоит. Что она хотела этим сказать? Может, то, что капитан Салли был завсегдатаем таверны? А если это так, значит, он скоро здесь появится. Неудивительно, что старая Нейт хотела побыстрее выпроводить ее!
 Дейдре заволновалась и устремила взгляд к горизонту. Вдалеке виднелись несколько лодок. Они приближались к берегу, и сердце Дейдре учащенно забилось.
 Откуда-то слева до Дейдре донеслись мужские голоса. Вскоре к берегу пристала небольшая корабельная шлюпка и трое мужчин, спрыгнув на песок, вытащили ее из воды. Заметив стоящую на берегу девушку, они сразу замолчали и направились к черному ходу. Матросы то и дело бросали на Дейдре любопытные взгляды.
 Ее не слишком-то интересовали эти трое мужчин – они приплыли с острова, а Дейдре ждала тех, что должны были приплыть с океана. Она надеялась, что именно оттуда появится капитан Салли.
 Один матрос остановился около Дейдре, сдвинул свою шапочку на затылок, обнажив совершенно лысый череп, и слегка наклонился вперед.
 – Ждешь парнишку, который предложит тебе выпить, сладенькая?
 Дейдре обдало винными парами. Ей очень хотелось немедленно убежать, но она лишь отвернулась в сторону, ничего не ответив.
 – Что это здесь делает такая крошка? Твой мужчина бросил тебя? – Матрос оскалился в улыбке, обнаружив два золотых передних зуба. – Если так, то я с удовольствием займу его место. – Он подпер руками свои бока и посмотрел на товарищей, надеясь получить их одобрение. Все трое дружно захохотали.
 Дейдре поняла, что просто так, не получив от нее никакого ответа, матросы не уйдут.
 – Я приходила к старой Нейт. Мужчины стали смеяться еще громче.
 – Старуха Нейт! – Матрос, стоявший рядом с Дейдре, наклонился вперед еще сильнее. – А я не подойду вместо нее?
 – Что вам надо? – в отчаянии спросила Дейдре. – Какое вам дело до меня и до старой Нейт?!
 – Послушайте, юная леди, меня касается все, что происходит здесь на этом острове. И вы, значит, тоже. – Матрос грубо схватил Дейдре за руку. – Сейчас ты пойдешь со мной, и я куплю тебе выпивку. У меня пересохло в горле от всей этой болтовни.
 Дейдре сделала шаг назад и попыталась вырвать руку. Матрос еще сильнее стиснул ее.
 – Здесь все делают то, о чем я прошу. Это понятно?
 – Отпустите меня! – Дейдре попыталась достать из сумки пистолет, но матрос с силой дернул ее за руку и прижался к ней всем телом. Пальцы разжались, и Дейдре едва не уронила свою сумку на песок.
 – Маленькая леди хочет поиграть? – Матрос снова засмеялся, его друзья дружно его поддержали.
 – Отпустите! – испуганно выкрикнула Дейдре, чувствуя, как мужчина еще сильнее прижимает ее к себе. Исходящий от него запах вызвал у Дейдре приступ тошноты. Но больше всего она поразилась его взгляду, таких глаз она еще не видела никогда. Маленькие, холодные и какие-то безжизненные. Как ей хотелось достать свой пистолет! Но что сделают с ней два других матроса, если она убьет их товарища?
 – Все так, сладенькая, распали меня.
 – Оставьте меня в покое, а то я ударю вас или закричу.
 – Никто не указывает капитану Салли, что делать! Так ведь, парни?
 Дейдре, пораженная услышанным, застыла на месте. Нежданно-негаданно она нашла капитана Салли! Или, скорее, он нашел ее. Иногда жизнь поворачивается к нам совершенно неожиданной стороной. И тут же Дейдре поняла, почему старая Нейт советовала ей держаться подальше от этого человека. Он был опасен. Но Дейдре необходимо получить от него нужную ей информацию.
 Дейдре постаралась расслабиться и томно взглянула на капитана Салли.
 – Похоже, у нас есть нечто общее. Мы оба не любим, когда нам приказывают.
 Мужчина сразу же заметил перемену в поведении девушки. Ухмыльнувшись, он снова блеснул своими золотыми зубами:
 – Мне нравятся строптивые женщины. И породу я тоже ценю. Так, значит, ты готова пропустить пару рюмашек?
 Бросив взгляд на стоявших чуть поодаль двух других матросов, Дейдре проговорила капризным голосом:
 – Я бы предпочла выпить с тобой одним.
 Несколько мгновений капитан Салли заворожено смотрел на ее губы, потом, словно пытаясь выйти из гипнотического состояния, тряхнул головой и обхватил Дейдре за талию:
 – А ты не тратишь времени даром. Да, крошка? Стараясь подавить в себе приступ тошноты, Дейдре проворковала:
 – Жизнь слишком коротка. Вы согласны со мной, капитан Салли?
 – Так ты слышала обо мне?
 Дейдре изобразила на своем лице удивление и игриво посмотрела на мужчину. Это произвело должное впечатление – он сильнее обнял ее.
 – Парни, принесите мне бутылку виски от старой Нейт. Я беру эту красотку с собой. Я знаю здесь недалеко одну пещерку. Тебе это подойдет, сладенькая. Ведь так?
 По телу Дейдре пробежала дрожь. Она не собиралась заходить так далеко с этим мужчиной. Но как иначе получить интересующую ее информацию? Дейдре посмотрела на лодку, а потом снова перевела взгляд на капитана Салли.
 – Может, это, конечно, глупо, но я очень боюсь плавать на маленьких лодках.
 – Со мной тебе нечего бояться. – И капитан потер руку Дейдре.
 Потом придется выбросить этот новый костюм и блузку, подумала она и промолчала, не зная, что предпринять дальше.
 – Ведь так, крошка?
 – Вы очень, очень смелый, потому что можете отправиться в плавание по огромному океану на такой маленькой лодочке. Но я не могу, не могу сделать этого. Пожалуйста, не просите меня поплыть с вами. От одной только мысли об этом мне хочется кричать.
 – Не плачь и кричать не нужно. – Капитан Салли снова потрепал Дейдре по руке. – Не надо думать обо мне так плохо. Я обещаю, что все будет хорошо.
 Дейдре бросила взгляд на дверь, ведущую в «Приют контрабандиста», и снова посмотрела на капитана Салли.
 – Может, лучше зайти в таверну и поговорить там? Мы что-нибудь придумаем еще.
 Капитан ухмыльнулся и прижался губами к уху Дейдре:
 – Ни о чем не беспокойся. Я позабочусь о тебе и сделаю все так, как ты захочешь. Все на острове знают, что капитан Салли умеет обращаться с женщинами. И никогда их не обижает.
 – О, вы такой великодушный, – пробормотала Дейдре.
 Вдруг она услышала скрип лестницы и тяжелые шаги. Кто-то шел в таверну. Боясь, как бы это не обернулось для нее новыми неприятностями, Дейдре подняла голову и посмотрела вверх. От неожиданности у нее перехватило дыхание.
 – Черт возьми, Дейдре, что ты тут делаешь? – Хантер схватил ее за руку и вырвал из объятий капитана Салли. Его глаза потемнели от гнева.
 Лицо Дейдре вспыхнуло от смущения и злости. Высвободившись из рук Хантера, она встала между ним и капитаном Салли. Хантер снова помешал. И когда! Именно в тот момент, когда ей удалось так близко подобраться к разгадке. Когда капитан Салли уже был готов все рассказать. Девушка отвернулась в сторону, пытаясь не обращать внимания на своего телохранителя.
 Но Хантер вовсе не желал оставаться в стороне. И через мгновение случилось то, о чем Хантеру не доставляло удовольствия впоследствии вспоминать.
 – Тебе, приятель, лучше отойти от моей женщины, иначе…
 Капитан Салли без лишних слов вытащил нож из голенища своего сапога и небрежно перекинул его из одной руки в другую.
 – Она искала здесь для себя мужчину. И она его нашла. – Он смачно сплюнул Хантеру под ноги.
 Дейдре от злости сжала кулаки.
 – Ну же, давайте, устройте драку. Прямо сейчас и здесь. Но только помните, что мне не нужен никакой мужчина. А когда он мне понадобится, то я сама решу, кого именно из вас мне выбрать.
 Но мужчины не обратили на ее слова ровным счетом никакого внимания. Они испепеляли друг друга взглядами. Дейдре похолодела от страха. Вооружен ли Хантер? Нож в руках капитана Салли выглядел устрашающе. Она не должна допустить несчастья. Ведь тогда она ничего не узнает. Кроме того, эта драка привлечет к ним внимание, а это было совсем нежелательно. Да и приятели капитана насторожились, они готовы в любое мгновение присоединиться к потасовке и встать на защиту своего товарища. Господи, что же теперь делать?!
 Ей нужна помощь, и Дейдре знала, к кому можно за ней обратиться. Распахнув дверь, выходящую на задний двор, она вбежала в «Приют контрабандиста» и закричала:
 – Нейт! Нейт! Капитан Салли и Хантер собираются драться.
 Старая Нейт от неожиданности выронила из рук салфетку, которой протирала столы в главном зале, и посмотрела на Дейдре тяжелым взглядом.
 – Вы сказали, что пришли сюда без сопровождения.
 – Я думала – Хантер в гостинице.
 – Я же предупреждала, что не нужно искать капитана Салли. Впрочем, что теперь говорить об этом. Никто не сделает этого, кроме меня.
 Старая Нейт сняла ружье, висевшее на стене за стойкой, и заторопилась к черному ходу. Дейдре побежала за ней.
 – Только осторожней, не застрелите их…
 Старуха промолчала и, распахнув дверь, навела прицел на четырех мужчин, стоявших на крыльце.
 – Ты хорошо знаешь, Салли, как устроить заварушку. Капитан Салли нахмурился:
 – Начал он.
 – Где Дейдре? – Хантер подозрительно посмотрел на старуху.
 – Там, в коридоре. – Старая Нейт вышла на крыльцо, продолжая держать всех на прицеле. – Хотите драться из-за этой девчонки? Отлично. Но только не здесь. Мою таверну слишком часто потрошили такие, как вы.
 – Боишься за свои бочонки? Купишь себе новые. – Капитан Салли натянул шапку себе на лоб.
 – Я сказала, никто не будет драться в доме, который принадлежит мне. – Старая Нейт взвела курок.
 Похоже, ей удалось остановить их, решила Дейдре и вышла вперед.
 – А теперь вы, тупоголовые мужчины, послушаете, что я вам скажу. Старая Нейт не позволит вам устроить драку в своей таверне. А я не кусок мяса, чтобы вы из-за меня дрались, как голодные собаки.
 Капитан Салли снова перебросил нож из одной руки в другую, его глаза по-прежнему не мигая смотрели Хантеру в лицо. Он усмехнулся.
 – Ты не кусок мяса, дорогуша. Ты целая свинья.
 – Большое спасибо. Теперь я оценена по достоинству, – съязвила Дейдре, осторожно двигаясь вдоль крыльца, прижавшись спиной к стене. – Если сообщите мне свой адрес, капитан Салли, то позже я пришлю вам письмо.
 – Пиши сюда, родная.
 – Я никогда не принимала для тебя писем. И сейчас не собираюсь этого делать. – Старая Нейт бросила на капитана свирепый взгляд.
 – Не обращай на нее внимания. Если захочешь увидеть меня, скажи Лотти. Она почти всегда работает здесь по вечерам. – Капитан Салли хмуро посмотрел на Хантера. – А вы, мистер, постарайтесь не вставать больше на моем пути, а то пойдете на корм рыбам.
 – Эта женщина принадлежит мне. – Хантер схватил Дейдре за руку. – Советую запомнить это.
 Капитан Салли сделал шаг вперед, намереваясь вырвать добычу из рук соперника.
 – Стой, где стоишь, Салли, – скомандовала старая Нейт, – а то сам отправишься кормить рыб.
 – Не зли меня, старуха, – недовольно буркнул капитан, но тем не менее остановился.
 – Я сказала уже. Я не допущу, чтобы из-за меня дрались.
 Дейдре отошла от Хантера, спустилась с крыльца, завернула за угол таверны и направилась к Стрэнду. Она злилась на себя. Если бы она сразу вернулась в город, то Хантер не встретился бы тогда с капитаном Салли и им бы не пришлось из-за нее драться. Оба эти мужчины вызывали у нее отвращение.
 Дойдя до Стрэнда, Дейдре сразу же наняла карету. Откинувшись на спинку сиденья, она вдруг почувствовала разочарование и усталость.
 В этот момент в карету на ходу вскочил Хантер и уселся рядом с Дейдре.
 – Какого черта ты тут делала?
 Быстро оправившись от шока, вызванного столь неожиданным вторжением, Дейдре пошла в атаку:
 – Что я здесь делала? Тебя это не касается.
 Она отвернулась в сторону, стараясь унять свое бешено колотившееся сердце. И тем не менее Дейдре была рада видеть Хантера живым и здоровым, несмотря на то что ее душила ярость. Если бы он не вмешался, то она бы уже знала все ответы на свои вопросы.
 – Как ты можешь так разговаривать со мной после вчерашней ночи? И для чего, ты думаешь, меня наняли твои родители?
 – Полегче! Сбавь обороты!
 – Ты подвергла нас обоих смертельной опасности. – Хантер пытался сдерживать себя и говорить как можно спокойнее, хотя ему хотелось схватить Дейдре за плечи и как следует встряхнуть ее. Еще несколько минут назад ему так же сильно хотелось вытащить нож и прикончить Салли. Но он смог сдержать себя. Он не должен привлекать к себе внимание.
 – Я никого не подвергала никакой опасности, – возразила Дейдре. – Довожу до вашего сведения, что у нас должны были состояться сейчас очень важные переговоры. Ты расстроил все мои планы.
 – Если твоим планом было предоставить этому мужчине свое тело, то можно считать, что тебе это удалось.
 Тряхнув головой, Дейдре с недовольным видом посмотрела на Хантера.
 – Ты даже не понимаешь, о чем говоришь.
 – Разве? Значит, я ничего не понимаю?
 Хантер схватил Дейдре за плечи и как следует встряхнул ее:
 – Ты что, хочешь оказаться в сточной канаве, где один негодяй будет тебя лапать, а двое других смотреть? Что, черт возьми, ты думаешь, они собирались делать?
 – Совсем не то, о чем ты подумал. Хантер в сердцах оттолкнул от себя Дейдре.
 – Я тебе это уже говорил и скажу еще раз – ты слишком неопытна, а вокруг нас полным-полно опасностей.
 – Мне надоело слушать это. Я сама позабочусь о себе. Когда вы сцепились с Салли, я позвала старую Нейт. Я положила конец вашей стычке. Я это сделала. – Дейдре с силой ткнула пальцем себя в грудь. – Я, глупая, наивная, неопытная, остановила эту драку так, что никто не пострадал. Интересно, ты бы смог сделать так же? Очень я в этом сомневаюсь.
 Хантер замолчал. Минуту он рассматривал людей, попадавшихся им по пути, затем снова обернулся к Дейдре:
 – Ты забрала у меня десять лет жизни. Такой человек, как Салли, не церемонится с женщинами. Ни с какими женщинами. Что было бы, если б я не подоспел вовремя?
 – Я уже объясняла тебе. У меня все было под контролем. Не нужно было так беспокоиться и вмешиваться.
 – До твоего разума невозможно достучаться. Ты не хочешь ничего слушать.
 – Я послушаю тебя, если ты расскажешь, почему гибнут корабли «Кларк шиллинг». Меня интересует только это, ты знаешь.
 – После этой ночи я думал…
 – Об этом мне тоже не хотелось бы говорить. – Она отодвинулась от Хантера как можно дальше.
 – Но мы собирались плыть на остров Хог. А ты улизнула от меня. Я заказал еду, купил и собрал все необходимое для пикника. Я чувствую себя идиотом.
 – Что ж, я чувствую себя не лучше. Можешь представить, как я разозлилась, когда ты примчался и испортил все то, что я с такой тщательностью подготовила!
 – Дейдре, я не хочу больше ничего слышать о тебе и о капитане Салли. Ты не должна больше встречаться с этим мужчиной. Ты понимаешь это? – Хантер замолчал и пристально посмотрел Дейдре в глаза. – Для чего, черт возьми, он тебе нужен?
 – Ты сказал, что не хочешь ничего о нем слышать. Все, теперь мои губы навсегда запечатаны.
 Неожиданно Хантер рассмеялся.
 – Но я знаю, как их распечатать. – Он наклонился к Дейдре, а она подняла руки, чтобы оттолкнуть его, но не смогла сделать этого. Внезапно у нее перехватило дыхание. Словно лавина, на нее обрушились те чувства, что владели ею вчера вечером.
 – Забудь об этом. Сегодня нас ждут более важные дела. Продолжая смеяться, Хантер взял Дейдре за руку и, поднеся ее к своим губам, перецеловал по очереди каждый пальчик.
 Дейдре вздрогнула и отняла руку.
 – Не думай, что тебе удастся усыпить мою бдительность таким образом.
 – А как же пикник?
 – Теперь у меня на это нет времени, – решительно проговорила Дейдре, однако мысленно видела перед собой волнующую картину – она вместе с Хантером сидит на белом песке, а рядом плещутся бирюзовые волны. И вокруг – никого.
 – Но все готово. Нам только нужно переодеться. – Хантер снова наклонился к Дейдре, его теплое дыхание коснулось ее щеки. – Ведь ты же не хотела бы выбросить столько продуктов, приготовленных для пикника?
 – Как ты можешь рассчитывать на то, что я соглашусь поехать с тобой на пикник? И это после всего, что ты сделал мне сегодня утром!
 – Я просто оберегаю тебя, Дейдре, от опасностей. Это моя работа.
 Дейдре замялась. Ей очень хотелось отправиться на пикник с Хантером, но она боялась показаться ему слабой.
 – Ты прав. Ведь именно за это тебе платят мои родители.
 – Да. И еще за то, чтобы я участвовал в деле наравне с тобой в качестве твоего компаньона. Почему ты ушла без меня?
 – Я хотела доказать себе, что могу узнать что-то сама.
 – Именно поэтому я сначала отправился к старой Нейт. Я знал, что ты захочешь задать ей свои вопросы. Это она послала тебя к Салли?
 – Она предупредила, что от него нужно держаться подальше.
 – Рад слышать это. – Хантер взял Дейдре за руку. – Позволь мне самому разобраться с ним.
 – Но…
 Хантер приставил палец к губам Дейдре.
 – Мне тоже удалось кое-что узнать. Почему бы нам не отправиться на пикник? Мы отдохнем на острове и обменяемся информацией. Ну что? Идет?
 Глубоко вздохнув, Дейдре посмотрела на Хантера и почувствовала, как внутри у нее начинает разгораться желание. Этому мужчине почти невозможно сопротивляться, да она и не хотела этого больше.
 – Хорошо.
 Хантер удовлетворенно улыбнулся – он выиграл этот бой. Прежде ему никогда не приходилось проигрывать, но прежде ему и не встречались такие женщины, как Дейдре. Хантер питал отвращение к испорченным, богатым девушкам. Но Дейдре решительно отказывалась исполнять роль избалованной богачки, да и вообще какую-либо роль. Она была сама собой. Она была действительно той самой независимой женщиной, образ которой так сильно привлекал ее. И это пугало Хантера. Сможет ли независимая женщина, суфражистка разделить свою жизнь с мужчиной? Отдать ему свое сердце? Или просто она станет для него тем самым ветром, который освежает, воскрешает к жизни, снимает усталость, дарит любовь, счастье, иллюзии, надежды, а затем уносится прочь, к новым берегам и открытиям? Свежий ветер…
 Но может быть, ему удастся разжечь пламя страсти в ее маленьком отважном сердечке, может, эта страсть захватит и ее так же, как она поглотила его, Хантера, без остатка, без надежды на спасение.

 Глава 10

 Хантер выводил небольшой шлюп из главной гавани Нассо. Дейдре сидела рядом с корзинкой с припасами для пикника и любовалась видом островов Нью-Провиденс и Хог. Их суденышко держало курс к западной оконечности острова Хог, туда, где высился маяк. Хантер хорошо знал эту местность.
 Он указал рукой на маяк:
 – Его заложили в 1816 году. Для строительства использовали известняк, который добывался здесь же, в карьерах.
 Дейдре согласно кивнула. Она смотрела на это сооружение и спрашивала себя, не тот ли самый это маяк, который сыграл зловещую роль в истории с кораблями «Кларк шиппинг».
 – Здесь так тихо. Даже трудно себе представить, что эти воды таят в себе такую опасность.
 Хантер рассмеялся:
 – Местные жители могли бы много интересного рассказать тебе. Например, об урагане 1866 года, когда в гавань Нассо врывались волны высотой в шестьдесят футов. Они доставали до галереи маяка.
 – Что бы там ни говорили, в это трудно поверить.
 Дейдре смотрела, как умело управляет шлюпкой Хантер, и откровенно любовалась его крепкими руками, уверенно державшими штурвал. От него исходило ощущение силы и надежности. Дейдре снова почувствовала, как внутри ее просыпается желание. Одно его присутствие пробуждало в ней желание. И Дейдре хорошо знала, что не сможет ни в чем отказать этому мужчине. У нее не было сил сопротивляться…
 Да разве хочет она сопротивляться? Нет. Но должна ли она сопротивляться? Да. Ей не следовало сейчас вовлекаться в какие-либо любовные отношения с мужчиной. Ведь она выполняет такое важное и ответственное задание. Кроме всего прочего, Хантер не подходил ей. Но страсть затмевала ее рассудок. Дейдре пыталась обмануть самое себя, думая, что ее страсть проистекает лишь из желания попробовать в жизни все. Ведь именно так положено вести себя свободной, независимой женщине. Но в глубине души она хорошо знала, что ее желание, ее чувство к Хантеру не имеют никакого отношения ни к эмансипации, ни к каким-либо другим новомодными идеям.
 Дейдре сняла широкополую соломенную шляпу, купленную перед поездкой у местного торговца, и стала ею обмахиваться. Тот жар, что жег ее тело, источало сердце Дейдре, а вовсе не знойное солнце Багамских островов. Хантер. Он обещал научить ее всему тому, что она захочет узнать. Он говорил, что прикоснется к ней, если только она сама этого захочет. А она хотела этого. Хотела с того самого мгновения, как только увидела его.
 Лодка приблизилась к западной оконечности острова Хог. Хантер показал рукой на полоску белого песка, окантованную крупными, роскошными казуаринами, ветви которых напоминали перья птиц, и сказал:
 – Мы плывем туда.
 – Вот здорово! – радостно воскликнула Дейдре. Хантер направил шлюп к берегу и приспустил паруса.
 Затем он снял сапоги, закатал брюки до колен и спрыгнул в воду. Размотав веревку, прикрученную к носовой части шлюпа, он вытянул лодку на берег, затем повернулся к Дейдре, заглянул в глаза и протянул руки ей навстречу.
 Она отлично понимала, что он хочет помочь ей спуститься, но вместо того, чтобы прыгнуть в его объятия, вручила Хантеру корзину с едой и самостоятельно выбралась из лодки. Оказавшись на берегу, Дейдре подняла голову и посмотрела на Хантера.
 – Ты все хочешь делать сама. Ты не позволяешь никому ничего для тебя сделать. Так? – Хантер нахмурился.
 Дейдре вдруг почувствовала, что ведет себя как ребенок, и ей стало немного стыдно. Зачем ей надо было портить Хантеру настроение?
 – Когда мне потребуется помощь, я попрошу о ней.
 Покачав головой, Хантер отвернулся и направился к самому большому дереву, отбрасывающему густую тень. Войдя в тень, он посмотрел через плечо назад.
 Залитая солнечным светом, Дейдре все еще стояла у кромки воды и смотрела на море. Сняв шляпу, она вытащила из прически шпильки и тряхнула головой. Волосы золотистыми ручейками рассыпались у нее по спине и плечам. Солнечный свет осыпал их бриллиантовыми искрами.
 У Хантера перехватило дыхание. Ему захотелось немедленно подбежать к ней и зарыться лицом в эту пушистую, солнечную гриву. Если он сделает так, она, вероятно, снова оттолкнет его. Но вдруг внезапно его пронзил гнев. Ему надоело делать вокруг нее книксены. Она уже превратилась в нечто большее, чем просто работа. Похоже, он забыл, что хотел отомстить в ее лице всем взбалмошным богачкам. Да, эта девушка стала его наказанием, его бедой. Но ведь он знал, что так все и будет, как только увидел Дейдре.
 Хантер, не зная, как излить свой гнев, с силой шлепнул корзинку на песок, затем торопливо расстегнул рубашку, снял ее и швырнул в траву. Подбежав к воде с той стороны от шлюпа, где Дейдре не могла его видеть, он сбросил с себя брюки и через секунду уже плыл в прохладной воде.
 Дейдре в растерянности оглянулась назад, увидела рубашку Хантера, валяющуюся на траве, корзинку, боком зарывшуюся в песок, и брюки у кромки воды. Что это? Какая-то игра? Или просто наглость и невоспитанность?
 Хантер не постеснялся показать ей свое обнаженное тело. Ну, может, не все тело, а только часть тела. Спину, собственно говоря. Нои того достаточно. Вполне достаточно для того, чтобы… чтобы она снова ощутила в себе желание. И это желание было еще более жгучим, чем все то, что она испытывала прежде. Почему это он вдруг решил поплавать? А как же их пикник? Неужели он так разозлился на нее, что даже не захотел ничего ей объяснять? Назад-то он хоть собирается плыть? Дейдре с беспокойством посмотрела на шлюп. Как, черт возьми, им управлять? Она не имеет ни малейшего понятия об этом. Может, Хантер ждет, что она присоединится к нему?
 Плавать Дейдре умела, но у нее не было с собой купального костюма. Дейдре почувствовала, как сильно припекает солнце и каким горячим был песок. Она начала расстегивать блузку. Оставалось только надеяться, что позже ей не придется пожалеть о своем решении. Но как бы там ни было, она не позволит Хантеру бросить ее здесь и переменить их планы. К тому же ей и самой очень хотелось поплавать. Когда она раздевалась, ее пальцы дрожали. То, что она делала, было просто ужасным. И если у нее нет пока избирательного права, у нее есть право немного поплавать голой в океане.
 Дейдре проворно стянула с себя блузку, юбку, сорочку и нижнюю юбку. Когда она разделась, Хантер обернулся назад и стал на нее смотреть. Дейдре вдруг заколебалась. Но потом она подумала о том, что старая Нейт никогда не боялась делать то, что ей хотелось. Дейдре Кларк-Джармон тоже не будет бояться. Она сняла с себя нижнее белье и туфли и зашла по колено в воду. Легкий бриз приятно холодил тело. Волны ласково терлись о ее ноги. Немного постояв, Дейдре зашла вводу поглубже и поплыла к Хантеру. Она хотела увидеть выражение его лица, хотя и боялась этого.
 Ей не пришлось заплывать слишком далеко, Хантер сам подплыл к ней.
 – Дейдре, – его глаза излучали нежность, – ты очень, очень красивая.
 От этих слов на лице Дейдре вспыхнула счастливая улыбка. А потом она засмеялась, поняв, что Хантер тоже несколько смущен. Никогда прежде Дейдре не чувствовала себя такой свободной. Никаких ограничений, накладываемых на женщину обществом и семьей, никаких тугих корсетов. И сейчас, как никогда, она чувствовала себя равной Хантеру, равной мужчине. Дейдре поплыла вперед, затем обернулась и увидела, что Хантер плывет следом, глядя на нее с восхищением.
 Она снова засмеялась и запрокинула голову вверх, устремив глаза в лазурное небо. Как приятно быть независимой и молодой. Ей хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно. Дейдре повернулась к Хантеру и брызнула ему в лицо водой.
 Он сделал вид, что рассердился, тоже плеснул в нее водой и подплыл ближе.
 Дейдре потрясла головой и стала грести к берегу. Хантер бросился за ней вдогонку и очень скоро настиг ее. Но он не дотронулся до Дейдре, и неожиданно ей самой захотелось ощутить прикосновение его рук и губ к своему телу.
 – О Хантер! – воскликнула она, и ее взгляд был красноречивее любых слов.
 – Давай вернемся, – хрипло предложил Хантер и поплыл к берегу, время от времени оглядываясь назад, чтобы убедиться, что Дейдре следует за ним.
 Когда он остановился и встал по пояс в воде, Дейдре вдруг стало стыдно. Прикрывшись руками, она направилась к берегу. Хантер подошел к ней и взял за руку. Вместе они вышли на берег и остановились. Хантер неотрывно смотрел на обнаженное тело Дейдре.
 – Ты так прекрасна, Дейдре! – восхищенно проговорил он и смущенно кашлянул.
 – Ты тоже.
 Хантер взял лицо Дейдре в ладони и, наклонившись вперед, осторожно прикоснулся к ее губам.
 – Я хочу тебя.
 Дейдре почувствовала, как по ее спине и груди пробежали мурашки. Ей было приятно. Она наклонилась вперед, провела рукой по груди и плечам Хантера. Он положил руки ей на грудь и погладил соски, затем притянул Дейдре к себе и прижался губами к ее щеке. Его нежность, в которой чувствовалась с трудом сдерживаемая страсть, волной накрыла Дейдре и заставила задрожать.
 – Дейдре, Дейдре, это невозможно…
 – Поцелуй меня, – попросила Дейдре и сама поцеловала Хантера в губы, ощутив солоноватый привкус морской воды.
 Он ответил на ее поцелуй и порывисто прижался к ней. У Хантера было такое ощущение, что все происходящее всего лишь сон. Вот сейчас он проснется – и все исчезнет. И от этого ему захотелось еще сильнее сжать Дейдре в своих объятиях, чтобы не выпустить свою жар-птицу, чтобы не возвращаться в реальность. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
 Но нет, он не сделает этого… Нет. Он легко мог отомстить сейчас, но теперь эта месть казалась ему неважной, ненужной и глупой. Хантер слегка оттолкнул от себя Дейдре и снова бросился в воду.
 Оставшись одна, Дейдре вдруг почувствовала слезы на глазах. Той ночью, когда она наставила на Хантера дуло пистолета, он сказал, что будет делать только то, что хочет она. Но ведь она не просила его сейчас останавливаться. Она не хотела останавливаться.
 Дейдре плеснула на свое разгоряченное тело водой, чтобы снять возбуждение. Да, Хантер прав. Им не стоило этого делать. По крайней мере не здесь и не сейчас. В конце концов, кто-то ведь мог проплыть мимо и увидеть их. Дейдре с тревогой посмотрела на море. До самого горизонта оно было чистым. Что с ней не так? Она безнравственна? Не способна держать свои чувства под контролем? Дейдре снова захотелось заплакать. Ей все приносили на блюдечке, а она пренебрегала этими дарами. Ледяная Принцесса. Кажется, так Хантер ее называет. Но теперь она превратилась в Королеву Огненной Страсти.
 Дейдре пошла по берегу, пытаясь успокоиться и забыть те ощущения, что возникли в ее теле, когда Хантер прикасался к ней.
 Она подобрала свою одежду, скрылась в тени дерева и не торопясь оделась. Когда Хантер вышел из воды, Дейдре не могла отвести от него глаз. Он был великолепен! Ей хотелось подбежать к нему и попросить, чтобы он не одевался, чтобы обнял ее, поцеловал и научил всему тому, что ей следовало знать о любви.
 Любовь. Какое странное слово. Если задуматься, то это не совсем то, что они с Хантером чувствовали друг к другу. Страсть? Физическое влечение? Да, но не более того. Любовь – это что-то совсем другое. Они были слишком разными. Дейдре испытывала любовь к Саймону, хотя физического желания он у нее не вызывал. Их отношения с Саймоном строились на основе разума, а не животных инстинктов. И другого Дейдре не признавала.
 Хантер приблизился и, устроившись рядом с Дейдре в тени, улыбнулся:
 – Лучше было без одежды. Правда? Дейдре вспыхнула и тоже улыбнулась:
 – Согласна.
 Хантер надел рубашку, отряхнул брюки от песка и добавил:
 – Что ж, самое время перекусить.
 – Пожалуй. – Дейдре была рада видеть Хантера снова в хорошем расположении духа. Она чувствовала, что начинает зависеть от его настроений. Когда он смеялся, Дейдре ощущала себя счастливой. – Я проголодалась.
 – И я тоже. Но кажется, пища не сможет утолить наш голод.
 Дейдре густо покраснела и протянула вперед руку:
 – Хантер, я…
 – Идем.
 Хантер взял Дейдре за руку и помог ей подняться. Другой рукой подхватил корзинку.
 – Давай найдем место где-нибудь на траве вон под теми деревьями.
 Добравшись до поляны, Хантер расстелил одеяло, сел на него и протянул к Дейдре руки. Она опустилась рядом, и он крепко ее обнял.
 – Доставай-ка побыстрее свою еду. Я так голоден, что готов откусить кусочек от тебя.
 Дейдре счастливо засмеялась. Ей так хотелось, чтобы этот день никогда не кончался.
 Они открыли корзинку, взяли по салфетке и одну большую салфетку расстелили поверх одеяла. На нее Хантер выложил их припасы.
 – Что ж, посмотрим, что для нас приготовили. Ага, это вот похоже на семгу, это вот солонина, маринованные устрицы, сидр и мадера.
 – Что?! Никаких фруктов?
 – Кажется, тебе неслыханно повезло. У нас есть фрукты. Но нет апельсинов.
 – У нас хлеб есть?
 Хантер извлек из корзинки хрустящую французскую булку.
 – У нас есть все, что только может пожелать леди.
 – Не сомневаюсь, – со смехом ответила Дейдре. Хантер потерся носом о ее ухо и прошептал:
 – Если так пойдет и дальше, то мы не сможем съесть ни кусочка.
 Дейдре капризно надула губки:
 – Не забывай – ты пригласил меня на пикник и я очень голодна.
 – Конечно, конечно, как я мог забыть. Давайте поскорее перекусим, мисс, а потом нас ждет работа. Мы должны обменяться той информацией, которую нам удалось добыть.
 – О Хантер! Я совсем забыла об этом. Как мы могли шутить, когда нас ждет такое важное дело?
 – Не волнуйся, мы все успеем. Все обсудим и примем нужное решение.
 Дейдре согласно кивнула и с рассеянным видом отломила кусочек булки. Как же она могла забыть? Это так важно! Но рядом с Хантером она забывает вообще обо всем на свете. Дейдре принялась усердно жевать хлеб, чтобы скрыть внезапную перемену настроения. Почему она стала время от времени мысленно произносить слова «любовь, любить»? Как странно. Разве не могут два человека просто так наслаждаться обществом друг друга? Нужно ли всему давать определение? С Саймоном у нее тоже было немало счастливых минут, но с ним она никогда не думала о любви.
 – Дейдре! – позвал ее Хантер.
 Дейдре широко улыбнулась ему и проглотила хлеб. Хантер погладил рукой ее по волосам, на мгновение задумался, а затем сказал:
 – Ты должна быть абсолютно уверена в том, что действительно хочешь этого. Никаких сомнений, никаких невыясненных моментов. – Он тряхнул головой. – Ну, что скажешь?
 Пылко поцеловав Хантера в губы, Дейдре выпрямилась и отодвинулась от него, слегка нахмурившись.
 – Ты, похоже, быстро теряешь над собой контроль. Хантер кивнул головой.
 – Не стоит меня слишком долго игнорировать. Думаю, время пришло. – На лице Дейдре появилась плутовская улыбка.
 – Ты говоришь, как независимая молодая женщина.
 – Передай мне, пожалуйста, маринованные креветки, – попросила Дейдре. Не успел Хантер выполнить ее просьбу, как она передумала и сама с решительным видом потянулась к банке. Их руки столкнулись у горлышка банки. Дейдре заулыбалась. – Так или иначе, независимые молодые женщины всегда получают то, чего они хотят.
 – Например, право голоса?
 – Именно, – ответила Дейдре и с удовольствием принялась поедать дары моря. Хантеру нравилось смотреть на то, как она ест, как достает из банки креветку, подносит ее к губам, как на губы капают капли маринада. Это чувственное зрелище заставило его снова испытать жгучее желание. У него даже закружилась голова.
 Хантер лег на спину и, подложив руки под голову, закрыл глаза.
 Дейдре вздохнула и тоже прилегла на одеяло.
 Она проснулась оттого, что что-то щекотало ее нос. Открыв глаза, Дейдре обнаружила, что Хантер прикасается бананом к ее носу. Дейдре взяла фрукт.
 – Мне придется есть его самой?
 – Так безопаснее. – Он ухмыльнулся.
 Она очистила банан и начала медленно, чувственно есть его.
 Солнце уже начинало садиться. День подходил к концу. Как огорчительно, подумала Дейдре.
 Хантер проследил за ее взглядом.
 – Скоро нам придется возвращаться. Мне не хочется, но у нас есть работа. Я кое-что узнал о затонувших кораблях «Кларк шиппинг». И это мне не слишком понравилось.
 – Ты о чем? – насторожилась Дейдре.
 – На Багамах всегда гибли корабли, но постепенно кораблекрушений становилось все меньше, потому что стали использовать современное навигационное оборудование и делать у судов стальные корпуса.
 – Я знаю, – вставила Дейдре.
 – Я никого пока не хочу ни в чем обвинять, но сдается мне, что корабли «Кларк шиппинг» погибли из-за того, что кто-то во время шторма включил сигнальные огни не в том месте.
 Дейдре шумно вздохнула:
 – Я так и думала.
 – Можно предположить, что кто-то специально устроил кораблекрушение, чтобы заработать на этом деньги. Даже людей не пожалели. Ведь погибли очень многие.
 – Ужасно.
 – Тебе назвали то же имя, что и мне. Капитан Салли.
 – Думаешь, он причастен ко всем четырем кораблекрушениям?
 – Может быть, но у меня нет никаких доказательств.
 – И у меня ничего. Я узнала то же самое, что и ты. – Дейдре в сердцах скомкала салфетку. – Что же нам теперь делать?
 – Мы продолжим задавать свои вопросы. Обязательно найдется тот, кто захочет на них ответить. Только не стоит забывать, что тот сыщик, которого наняли твои родители, исчез.
 – Да, нужно быть осторожнее.
 – Именно поэтому мне бы не хотелось, чтобы ты выходила из гостиницы одна. И уж тем более тебе самой не стоило разыскивать Салли. – Хантер нахмурился. – Сказать по правде, мне очень не нравится, что тонут корабли и гибнут люди. Если мы найдем того, кто стоит за всем этим, я сам первый остановлю его. И дело здесь не только в деньгах, которые мне платят за работу.
 Дейдре наклонилась вперед и пожала Хантеру руку.
 – Рада это слышать. Хантер посмотрел на море.
 – Теперь я знаю, что месть и деньги не самое главное, ради чего стоит жить.
 – Ты сейчас об этом думаешь?
 Ничего не ответив, Хантер стал молча убирать остатки еды в корзинку.
 – Спасибо за пикник, – тихо проговорила Дейдре.
 – Пока мы здесь, мы можем ездить на пикник так часто, как тебе захочется. – Хантер поднялся и помог встать Дейдре. – А теперь пришло время возвращаться в Нассо.

 Глава 11

 Когда Хантер и Дейдре подходили к отелю, закатное солнце уже расцветило горизонт яркими оранжевыми, красными и фиолетовыми полосами. Порывы ветра поднимали с тротуара сухие листья и песок и закручивали все это в небольшие воронки.
 Хантер взглянул на небо.
 – Похоже, сегодня будет шторм. Хорошо, что мы вовремя вернулись в гостиницу.
 Дейдре взяла Хантера под руку.
 – С тобой я ничего не боюсь.
 – Но против урагана все бессильны.
 – Готова поспорить, что это будет только маленький дождик. – Дейдре чувствовала себя счастливой и всем довольной. Будет дождь или нет – какая разница? Впереди ее ждал ужин с Хантером в одном из экзотических ресторанов Нассо. Но сначала она примет ванну и отдохнет. А завтра они снова займутся расследованием.
 Войдя в вестибюль гостиницы, Хантер подошел к портье, поставил около него корзинку и собрался было уже уйти, но служащий гостиницы остановил его и протянул кремовый конверт.
 Дейдре почувствовала, как ее сердце внезапно сжалось. Похоже, леди Кэролайн прислала Хантеру новое послание.
 Распечатав конверт и прочитав письмо, Хантер спросил портье:
 – Карета леди Грейвз все еще здесь?
 – Да, сэр. Кучер ждет с обеда.
 – Благодарю вас, я сейчас решу этот вопрос.
 Хантер взял Дейдре под локоть и быстро отвел ее в дальний угол вестибюля.
 – Леди Кэролайн и ее брат приглашают нас сегодня на обед. Она прислала за нами свою карету. И еще она хочет, чтобы мы остались у нее на ночь, так как обед скорее всего закончится очень поздно, за полночь.
 Дейдре почувствовала одновременно и разочарование, и любопытство.
 – Так мы едем?
 Хантер с минуту колебался, а затем сказал:
 – Ты хотела задать им вопросы. Поэтому стоит ли откладывать этот визит? Но может, ты слишком устала? Тогда я отошлю кучера и попрошу его передать леди Кэролайн, что мы приедем к ним как-нибудь в следующий раз.
 – Я не устала. Дело в другом… Мне просто хотелось провести этот вечер вдвоем с тобой.
 – Я тоже на это надеялся. – Хантер с грустью посмотрел на Дейдре.
 – Но мы здесь по делу, а потому не можем упускать предоставившуюся возможность. Ведь так?
 – Тебе решать. Но если захочешь принять предложение, помни: ты должна быть осторожной. Старайся не задавать прямых вопросов и не выдавать своих настоящих намерений. На Багамах кругом таится опасность.
 – Но ведь эти люди – друзья.
 – Ни в чем и никогда нельзя быть до конца уверенным. К тому же и у стен есть уши.
 Дейдре с готовностью кивнула:
 – Что ж, решено, мы едем. Полагаюсь во всем на тебя.
 – Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь, но сегодня и у тебя ответственная роль. Леди Кэролайн любит быть в курсе всех последних светских новостей и тенденций, и мы не должны ее ни разочаровать, ни рассердить. – Она любит устраивать всякие приемы?
 – Да. Но подожди, не торопи события, ты сама все скоро увидишь и поймешь.
 – Хорошо, но, боюсь, мне это не понравится.
 – Ради расследования тебе придется все вытерпеть.
 – Похоже, у меня нет выбора. Мне только нужно принять ванну и переодеться.
 – Они подождут. Леди Кэролайн это не составит труда. – Хантер положил конверт с письмом в нагрудный карман. – Что же касается погоды, то дождь скорее всего начнется только завтра.
 – Я даже и не волнуюсь из-за этого дождичка.
 – Дождичек – это одно, а ураган – совсем другое. – Хантер улыбнулся. – А теперь поднимайся в номер, а я пойду поговорю с кучером.
 Дейдре кивнула и направилась к лестнице.
 Когда Дейдре и Хантер ехали по Стрэнду, направляясь на плантацию Нью-Грейвз, по небу уже плыла полная луна.
 Мысли Хантера вращались вокруг леди Кэролайн и Дейдре. Обед в Пальметто, разумеется, не является актом вежливости. Дейдре и не подозревала об этом, а он заманивал ее в ловушку. Но может ли он оборвать ту нить, которая затягивала ее в силок? Должен ли он это делать? Ведь работа была для него всем, его смыслом жизни. Никакие сантименты и романтические чувства не туманили его разум и не мешали ему делать то, что он и делал. Только благодаря своей жесткости, если не сказать жестокости, неспособности предаваться мукам совести он и получил свою работу.
 Когда-то он дал клятву держаться подальше от надутых богачек. Он не позволял женщинам вмешиваться в свою жизнь. Но теперь, когда у него появилась Дейдре, ему захотелось заботиться о ней, защищать ее. Чтобы сохранить ее… для себя.
 Хантер молча выругался, вспомнив, куда они ехали. Он ведет себя как полный идиот. Ему лучше остановиться прямо сейчас. Ведь он работает на леди Кэролайн. Если он передаст в ее руки Дейдре, то получит и золото, и женщину, которая знает, как доставить мужчине удовольствие. Но ему хотелось как-нибудь так выйти из положения, чтобы получить все то, что ему было обещано, и при этом сохранить жизнь ни в чем не повинной девушки.
 Раньше ему не приходили в голову подобные филантропические идеи. Он угонял скот с ранчо Бар-Джей, на ранчо Джармонов занимался вредительством и выполнял другие задания леди Кэролайн. Но он никогда не причинял вреда женщинам, даже если они были богатые и избалованные. Это не входило в его планы и сейчас.
 Хантер снова выругался. От мыслей о деньгах и мести лучше не становилось. Нежданно-негаданно Дейдре пробудила в нем те чувства, к которым он оказался совершенно не готов. Хотя Хантера и беспокоила судьба девушки, ему тем не менее ничего другого не оставалось, как вести себя с ней так, будто она ничего для него не значила. Дейдре – это работа, и не более того.
 Хантер искоса взглянул на Дейдре. Она нарядилась специально для него. Хантер и не думал, что так растрогается по этому поводу. В нем снова проснулось желание. Почему Дейдре решила сегодня вечером доставить ему удовольствие? Никогда еще он не хотел ее так сильно, как в эту минуту. Но ему нельзя показать этого леди Кэролайн.
 Дейдре не замечала взгляда Хантера, потому что была поглощена собственными чувствами. С одной стороны, она испытывала разочарование, с другой – предвкушала удовольствие. И еще ее мучило любопытство. Сейчас ехать лунной ночью в карете с Хантером было восхитительно. Но что за встреча ждала ее впереди? Как она выйдет из такого сложного положения? Ко всему прочему оставаться рядом с Хантером слишком долго тоже не следовало – его присутствие привносило сумятицу в ее и без того путаные мысли. И очень скоро ей действительно придется с ним расстаться…
 Но думать об этом Дейдре не хотелось. Ей предстоит проделать большую и сложную работу, а Грейвзы, возможно, могут дать ей ключик к разгадке тайны.
 Дейдре погладила бахрому темно-зеленой шелковой шали, которую Хантер купил для нее в их первую ночь в Нассо. Ей нравился этот рисунок из птиц и цветов.
 Да, разумеется, этой ночью она хотела доставить ему удовольствие. Поэтому надела ту одежду, которую он для нее купил: поверх красного нижнего белья и черных кружевных чулок – алое атласное платье, отороченное узкой темно-зеленой тесьмой в виде сплетенной косы. Это был последний писк моды. Низкое декольте изящно подчеркивало пышную грудь, а черная бархатная ленточка с крошечным рубиновым кулоном вокруг шеи оттеняла белизну кожи.
 Дейдре улыбнулась про себя. Ее подруги-суфражистки из Нью-Йорка вряд ли бы узнали ее сейчас, если бы увидели. Собственно говоря, ей и самой с трудом верилось, что эта красивая девушка с копной золотистых волос в огненном платье она сама. Но, тщательно рассмотрев себя в зеркале перед тем, как выйти к Хантеру, Дейдре решила, что не ошиблась в выборе наряда.
 Когда карета свернула на дорогу, ведущую к плантации Нью-Грейвз, Хантер осторожно пожал Дейдре руку.
 – Тебе непременно понравится дом. Леди Кэролайн привозила со всего света фарфор, серебро, хрусталь, она собрала целую коллекцию произведений искусства.
 – Я и не подозревала, что плантаторы на Нью-Провиденс имеют такие высокие доходы.
 – Насколько мне известно, их доходы не так высоки.
 – Тогда…
 – Не спрашивай меня, где они берут деньги. Возможно, у них есть какие-то вложения или это деньги ее бывшего мужа.
 – Или деньги, заработанные на кораблекрушениях? – потрясенная неожиданно пришедшей ей в голову мыслью, прошептала Дейдре.
 Хантер осторожно погладил Дейдре по руке.
 – Не позволяй разыгрываться своему воображению. Скоро тебе во всех и каждом будут мерещиться злоумышленники.
 Дейдре ничего не сказала, но почувствовала, как по телу пробежал внезапный холодок. Плотнее запахнув одной рукой на себе шаль, она прижалась к Хантеру. Карета остановилась у парадного крыльца, и Хантер, протянув Дейдре руку, помог ей спуститься на землю.
 – Такой красивой я тебя еще никогда не видел, – проговорил он с улыбкой.
 – Разве ты можешь сказать что-нибудь другое? Ведь одежду выбирал ты.
 – Одежда сама по себе ничего не значит. Все зависит от того, кто в нее одет. Но я бы предпочел увидеть тебя вообще без одежды.
 Дейдре залилась стыдливым румянцем.
 – Я уже сожалею о том, что мы приехали сюда, а не провели вечер вдвоем.
 – Да, я тоже уже пожалел об этом.
 Когда Хантер повел Дейдре к входу, он отметил про себя, что кучер заехал за дом. Слуги отнесут их вещи в приготовленные для них спальни. Хантеру совсем не нравилось то обстоятельство, что они с Дейдре будут ночевать в разных комнатах. Скорее всего он даже не сможет наблюдать за ее дверью или коридором. Ни в коем случае нельзя отпускать никаких комментариев по этому поводу при леди Кэролайн. Еще надо постараться не бросать на Дейдре восхищенные взгляды, что тоже было непросто для Хантера.
 Как только Дейдре с Хантером поднялись по ступеням", массивная деревянная дверь бесшумно распахнулась перед ними.
 В серебристо-желтом прямоугольнике дверного проема возник силуэт маленькой хрупкой женщины.
 – Наконец-то, Хантер. Где же ты так долго слонялся, негодный мальчишка? Хейворд и я места не находили себе от волнения и гнева, – проговорила хрипловатым голосом леди Кэролайн.
 – Гнева? – переспросил Хантер. Дейдре притихла у него за спиной.
 – Разумеется. Ты же знаешь, как я злюсь, когда мне начинает казаться, что ты хочешь от меня сбежать. Тогда я очень сержусь и становлюсь просто невыносимой.
 – Мы плавали с Дейдре на остров Хог, – объяснил Хантер.
 – Что ты говоришь! В самом деле? Если бы я знала, то не торопилась бы присылать приглашение на обед. Ведь ясно же, что обед в Пальметто не идет ни в какое сравнение с ленчем на острове Ход. – В голосе леди Кэролайн слышался откровенный сарказм.
 – Мне сегодня неслыханно повезло. – Хантер принужденно рассмеялся. – Я не упустил ни того ни другого. – Он сделал шаг вперед. – Леди Кэролайн, мне бы хотелось познакомить вас с Дейдре Кларк-Джармон.
 – Ах, очень приятно, – ангельским голоском проворковала леди Кэролайн и, сделав шаг к Хантеру, вдруг прижалась к нему, а потом снова отошла назад и удовлетворенно улыбнулась.
 Хантер нервно закашлял.
 – Дейдре, это леди Кэролайн Грейвз-Сент-Джон. Пахнуло ароматом французских духов, которые Дейдре уже встречались, но название их не запомнилось. Она вдруг почувствовала, что внутри ее поднимается волна гнева. Бесцеремонность и высокомерие леди Кэролайн производили тягостное впечатление. Казалось, Хантер тоже потерял дар речи. Дейдре плотнее сжала губы, чтобы не дать гневу и ревности прорваться наружу.
 – Пожалуйста, называйте меня леди Кэролайн. Так меня зовут все мои друзья. Но что же мы стоим здесь? Проходите скорее в дом. Мне хотелось бы, Хантер, получше разглядеть твою юную приятельницу.
 Дейдре едва сдержалась, чтобы не сказать что-нибудь резкое. Она глубоко вздохнула, пытаясь немного успокоиться, и затем последовала в холл за леди Кэролайн. Хантер шел за ними следом. Ему хотелось взять Дейдре за руку, но он не позволил себе этого сделать. Дейдре с тоской вспомнила о том, как хорошо им было на острове Хог. Если леди Кэролайн снова будет дразнить ее, то она расскажет о том, как они с Хантером купались обнаженные в океане. Эта женщина должна знать свое место.
 – И как вам понравился пикник, моя дорогая? – Леди Кэролайн остановилась и внимательно посмотрела на Дейдре.
 Внешность леди Кэролайн поражала своей необычностью. По ее фигуре невозможно было догадаться о том, сколько ей лет. Возраст этой женщины выдавали лишь глаза. Их выражение говорило о том, что она познала в этой жизни все, что только можно было познать. Но молодое тело леди Кэролайн тем не менее еще продолжало желать любви и манило обещаниями райских наслаждений.
 Дейдре позавидовала ее царственной манере держаться, ее самоуверенности, граничащей с дерзостью. Она хотела бы быть такой же. Независимой и свободной. И она, Дейдре, была на полпути к этому. Перед ее глазами вдруг снова предстало видение – Хантер, загорелый, обнаженный, выходит из воды. Дейдре вспыхнула, вспомнив о том, что леди Кэролайн задала ей вопрос о пикнике.
 – О, это было превосходно. Я никогда не делала такого раньше.
 – Не делала чего? – Брови леди Кэролайн удивленно поползли вверх.
 – Она никогда раньше не была на пикнике. – Хантер неуверенно переступил с ноги на ногу. Как ему хотелось бы оказаться сейчас где-нибудь в другом месте. – А где же Хейворд?
 – Он будет здесь с минуты на минуту. У него возникло какое-то неотложное дело. Ну, ты знаешь, как это у него бывает. – Леди Кэролайн снова посмотрела на Дейдре: – Вы еще так молоды.
 – Я уже достаточно взрослая.
 – Ах, разумеется. – Холодный напряженный взгляд леди Кэролайн снова остановился на Хантере. Все трое вошли в гостиную. – Девушки с такими внешними данными, как у вас, быстро выходят замуж. Полагаю, вы уже с кем-нибудь обручены?
 – Нет. – Оглядевшись, Дейдре отметила про себя, что мебель в комнате была очень дорогой. Затем она вновь взглянула на леди Кэролайн. – Я суфражистка. Надеюсь найти себе работу по душе, стать независимой и построить жизнь по своему усмотрению.
 – Бренди? – Леди Кэролайн наполнила вином три тяжелых хрустальных бокала и два из них передала своим гостям. Затем она села на диван, похлопала рукой по месту рядом с собой и бросила выразительный взгляд на Хантера.
 Он устроился на стуле, стоявшем около дивана. Дейдре быстро села рядом с ним на второй стул.
 Леди Кэролайн сделала вид, что не заметила этого молчаливого сопротивления. Лишь на мгновение ее брови сердито сошлись на переносице, но она тут же опять превратилась в «Мисс Сама Доброжелательность».
 – Но зачем же вам надо работать? Найдется немало мужчин, которые на коленях будут предлагать вам руку и сердце.
 – Я считаю, что женщины должны иметь избирательное право, хорошо оплачиваемую работу и право распоряжаться своей жизнью по собственному усмотрению. Мне не хочется, чтобы мужчина контролировал каждый мой шаг. Я хочу видеть в своем муже прежде всего товарища, равного мне во всем.
 Леди Кэролайн снисходительно улыбнулась и пригубила бренди. Одна бретелька соскользнула с ее плеча. Слегка наклонившись к Хантеру, леди Кэролайн улыбнулась и словно ненароком продемонстрировала соблазнительную ложбинку между пышных грудей.
 – Я догадалась, чем ты занимался на пикнике, Хантер. Надеюсь, ты хорошо усвоил, за что борются суфражистки?
 Дейдре вся внутренне напряглась.
 – Полагаю, вы не суфражистка, – проговорила она. От тяжелого, пряного аромата духов леди Кэролайн ее начало подташнивать.
 – Нет. Избирательное право не поможет мне получить то, чего я хочу. Да и зачем мне равные права с мужчинами, если я всегда находилась в более выгодном положении по сравнению с ними? – Леди Кэролайн бросила томный взгляд на Хантера. – Разве ты думаешь по-другому?
 Хантер промолчал. Он нервно огляделся, словно ища путь к бегству, затем отпил немного вина. Да, вечер обещал быть долгим.
 – Но скажите, что делать тем женщинам, которые не живут в роскоши, как вы? – Дейдре чувствовала себя оскорбленной тем тоном, которым с ней разговаривала леди Кэролайн. Ее снисходительность, ироничность и высоко-мерие заставили Дейдре с еще большим пылом отстаивать свои идеи. – Что делать тем женщинам, которых мужья отправляют в сумасшедший дом, чтобы получить право единолично распоряжаться имуществом и детьми? Тем женщинам, которых избивают до смерти их мужья и отцы? И что…
 – Дорогая, я пригласила вас на обед, а не на собрание суфражисток. – Леди Кэролайн слегка приподняла бровь. – И вот еще что… Думаю, вам будет это интересно. Хочу поделиться с вами своим опытом и некоторыми знаниями о мужчинах. Во-первых, им нельзя отдавать ни свои деньги, ни свою любовь, ни свои тайны, ни свое тело. Во-вторых, они всегда забирают у вас столько, сколько в их силах забрать, а взамен не отдают почти ничего. В-третьих, одаривая женщину призрачным и весьма сомнительным счастьем, потом они заставляют ее плакать.
 – Но…
 – Короче говоря, больше я никогда в своей жизни ничего не попрошу у мужчины и ни секунды не буду его ждать. Хотя иногда, разумеется, у меня нет-нет да возникнут те или иные желания. Я потратила слишком много времени на мужчин, и все для того, чтобы однажды чуть не остаться на улице. Нет, я никогда не стану суфражисткой и не стану просить мужчин дать мне право голоса или что бы то ни было еще. Мне это не нужно. Мой возраст и опыт позволяют мне брать то, что мне нравится. И поверьте, я никогда не упущу то, что принадлежит мне.
 Хантер поднял вверх свой бокал и одним глотком осушил его.
 – Отлично сказано, леди Кэролайн.
 – Я знала, что ты сможешь оценить мои слова, хотя твоя юная наивная приятельница вряд ли в состоянии это сделать.
 – Я предпочитаю добиваться равноправия для всех женщин, а не только комфортной жизни для себя лично. Думаю, обязательно настанет тот день, когда женщины получат избирательные права, да и другие права. И в Америке, и в Англии.
 – Может быть, может быть. – Леди Кэролайн допила свой бренди. – Но боюсь, никто из нас не доживет до того замечательного дня.
 – До чего никто из нас не доживет? – спросил, входя в комнату, Хейворд Грейвз. Он, как обычно, был в белом костюме, но брюки на коленях почему-то оказались запачканы землей, а редкие волосы взъерошены. Увидев Дейдре, он застыл на месте – казалось, перед ним появилось самое настоящее привидение.

 Глава 12

 – Она очень похожа на свою мать. Правда? – Леди Кэролайн встала с дивана, налила бренди в еще один бокал и передала его Хейворду. – Это Дейдре Кларк-Джармон.
 Хейворд молча опустился в плетеное кресло, не сводя с Дейдре глаз.
 – Я видела вас в библиотеке, – улыбнулась ему Дейдре.
 – Она дочь Александры? Мне следовало сразу догадаться. Однажды именно здесь, в этой комнате, мы принимали Александру.
 Дейдре сделала недоуменное лицо.
 – Вы знаете мою маму?
 – И вашего отца, капитана Джейка. О, он являлся во снах не одной женщине, – заметила леди Кэролайн, снова наполняя бокалы.
 – Дочь Александры… – Хейворд потряс головой. – Вы такая же красивая. Тогда в библиотеке мне следовало бы сразу догадаться, кто вы, нотам вы выглядели по-другому. Как поживает Александра?
 – Прекрасно, – ответила Дейдре и почувствовала какую-то неуловимую перемену. Повеяло опасностью. Ее родители никогда даже не упоминали об этих людях. – Откуда вы знаете моего отца?
 – Спросите об этом Кэролайн. Ваш отец был ее другом. – Хейворд продолжал пристально рассматривать Дейдре.
 – Я познакомилась с ним, когда шла война между Севером и Югом. Он бежал в Нассо, здесь тогда было безопасно.
 Хейворд захихикал:
 – И ты стала той самой гаванью, которая укрыла его и его корабль.
 Леди Кэролайн бросила на брата высокомерный взгляд:
 – Когда Джейк бывал на Багамах, то принадлежал только мне.
 Дейдре никогда и мысли не допускала, что у отца могла быть какая-то другая женщина, кроме ее матери. Неужели эти люди говорят правду? Дейдре сделала глоток бренди, чтобы успокоиться.
 – Никогда не забуду тот бал, что устроили в честь спасшихся беглецов, – произнесла леди Кэролайн, блеснув глазами. – Его организовали в отеле «Королева Виктория». Три сотни человек! Шампанское лилось рекой. Джейк и я были самой красивой парой. И центром внимания. Я никогда в жизни не забуду эту ночь.
 – Я тоже там присутствовал. – Хейворд плеснул еще бренди в свой бокал. – Но разумеется, разве я мог сравниться с капитаном Джейком! Мне тоже никогда не забыть той ночи. Деньги, как и шампанское, текли нескончаемым потоком. Туда пришли скупщики хлопка, дельцы, продававшие оружие и обмундирование, офицеры-южане, шпионы-северяне и самые красивые, самые восхитительные в мире женщины.
 – Моя мать не могла там присутствовать. Она жила в Нью-Йорке. Ее семья поддерживала северян. – У Дейдре возникло ощущение, что она вступила в какой-то другой, неведомый ей мир, и мир этот ей не нравился. И если бы леди Кэролайн не бросала украдкой на Хантера пылкие заговорщицкие взгляды, она бы давно попросила его отвезти ее обратно в отель.
 – Мы познакомились с ней после войны. – Хейворд наклонился вперед. – Джейк привез Александру сюда и рассказал совершенно невероятную историю о том, как нашел ее в море. Я хотел жениться на ней, но она сбежала с Джейком.
 – Она отняла у меня Джейка, – зло проговорила леди Кэролайн и посмотрела на Дейдре колючим взглядом.
 – Но ведь потом вы встретили другого мужчину и вышли за него замуж, – неуверенно проговорила Дейдре. С каждой минутой ей становилось все тревожнее. Было ли известно Хантеру о том, что эти люди знакомы с ее родителями? А если было, то почему он не предупредил ее об этом? И откуда леди Кэролайн знает, что она Кларк-Джармон, если Хантер не сказал ей этого? И почему Грейвзы до сих пор так интересуются ее родителями? Они, вероятно, следили за жизнью семьи Кларк-Джармонов по газетам.
 – Я и мой брат имели законных супругов. – Губы леди Кэролайн сложились в хищную улыбку. Она остановила взгляд на Хантере. – И мы не обделены любовниками.
 Казалось, теперь Дейдре должна была бы успокоиться и почувствовать облегчение, но, как ни странно, она заволновалась еще сильнее. Леди Кэролайн смотрела на Хантера так, как будто он и был ее любовником, а Хейворд смотрел на Дейдре так, словно хотел съесть на десерт.
 Неожиданно Дейдре стало казаться, что перед ней оживают события далекого прошлого. То, что когда-то случилось с ее матерью, теперь происходило с ней.
 Хантер смущенно кашлянул и уставился в окно.
 – Я уверена, мои родители тоже помнят вас. – Дейдре улыбнулась, пытаясь разрядить обстановку.
 – Неужели? – Леди Кэролайн тоже улыбнулась. Но ее улыбка скорее напоминала оскал. – Тогда спросите их, как они провели свою последнюю ночь на Багамах двадцать лет назад.
 – Обязательно. Как только вернусь домой, – ответила Дейдре и смутилась еще сильнее. Немного помолчав, она предприняла попытку сменить тему разговора. – А пока я наслаждаюсь красотой здешних островов. Здесь так необычно…
 – И так хочется любви. – Леди Кэролайн рассмеялась и опять многозначительно посмотрела на Хантера.
 – Дейдре очень интересуется местными легендами о пиратах, каперах и кораблекрушениях. – Хантер решил придать этой беседе нейтральный тон и сделать вид, что помогает Дейдре вести расследование.
 – Что вы говорите! – обрадовано воскликнул Хейворд и торопливо отхлебнул из бокала бренди. – Я с удовольствием поделюсь той информацией, которую постоянно заношу в свою записную книгу. Здесь, в Пальметто, у меня своя библиотека. Если хотите, я покажу ее вам.
 Леди Кэролайн снова засмеялась:
 – Я очень сомневаюсь, что твоя библиотека сможет заинтересовать Дейдре. Ее мать она тоже мало интересовала.
 Хейворд покраснел до корней волос.
 – А я уверен, что ей будет очень интересно.
 – Может, ты и прав. Там у тебя есть много старых книг. – Леди Кэролайн с отвращением посмотрела на брата. – Как бы мне хотелось хоть немного пожить в шестнадцатом веке.
 Тогда Багамы были вотчиной пиратов и над всеми кораблями развевался «Веселый Роджер».
 – Эти пираты грабили торговые суда. – Дейдре снова попыталась свернуть разговор на интересующую ее тему.
 Леди Кэролайн утвердительно кивнула:
 – И грабили, и топили. Тогда Испания вела войну с Британией, и любые действия, которые могли причинить вред Испании, поддерживались Британией. А Испания вела себя точно так же по отношению к Британии. И в те времена в Карибском море не было ни одного человека, который бы не был разбойником. Как это замечательно!
 – Это звучит довольно устрашающе, – заметила Дейдре.
 – Да, вот были времена! – Леди Кэролайн снова наклонилась вперед, еще раз продемонстрировав свои пышные формы. – Уверена, вы слышали о Черной Бороде, и об Энни Бонни, и о Мэри Рид. Это были самые кровожадные пираты, каких когда-либо знала история. Они убивали, пытали своих жертв, вырезали целые команды захваченных кораблей, держали в страхе целые города.
 – Может, когда-нибудь в исторических книгах наряду с Мэри Рид будет упоминаться имя Кэролайн Грейвз? Ты же ведь хотела бы этого. Так, сестрица?
 – Да, мне хотелось бы этого. Если меня назовут в этих книгах сильной женщиной, которая берет от жизни все, что хочет, то я буду счастлива.
 Дейдре не знала, что сказать. Она вдруг поняла, что эти люди имеют непосредственное отношение к гибели кораблей на Багамах.
 – Надеюсь, я не показалась вам слишком кровожадной? – Леди Кэролайн поднялась с дивана и налила себе еще бренди. – Думаю, вам никогда не приходилось видеть истекающие кровью трупы, выброшенные волнами на берег. Такие видения не посещают ваш маленький, уютный мирок.
 – Леди Кэролайн, – Хантер встал и подошел к хозяйке дома, – Дейдре совсем не обязательно это выслушивать.
 – Защищаешь ее? – Леди Кэролайн прижалась к Хантеру, но он тут же сделал шаг назад. – И что же это вы двое делали на пикнике?
 – Хантер приготовил корзинку с едой, – ответила Дейдре. Беседа ей казалась невыносимо долгой. К тому же ничего интересного узнать так и не удалось, кроме того, что эти Грейвзы – опасные люди, от которых в будущем надо держаться подальше. Ничего удивительного, что родители никогда не упоминали о них.
 – Ну разумеется. – Леди Кэролайн снова присела на диван. – И еще он показывал, как надо есть. Я не ошиблась?
 – Кэролайн, ты не забыла, что перед тобой не Александра, – нахмурился Хейворд. – Это юная, невинная девушка.
 – Ах, мужчины! Увидев молоденькую, смазливую девчушку, вы готовы приписать ей все существующие добродетели. Но как оно есть на самом деле, мне известно гораздо лучше вас.
 – Прошу вас, – Дейдре посмотрела по сторонам, словно ища поддержки у мужчин, – расскажите мне еще что-нибудь о пиратах и кораблекрушениях.
 – Кораблекрушениях? – Леди Кэролайн провела пальцем по краю своего бокала. – Ты ведь думаешь, что корабли «Кларк шиппинг» затонули не случайно. Твои родители придерживаются того же мнения? И теперь ты приехала сюда, чтобы расследовать это дело? Я права?
 Дейдре промолчала, прикусив нижнюю губу.
 – Что ж, я расскажу тебе кое-что о кораблекрушениях. – Леди Кэролайн недобро сверкнула глазами. – На Нью-Провиденс люди всегда строили свое счастье на несчастье других.
 – Кэролайн! – Хейворд резко встал со своего места. – Думаю, пора подавать обед. И хватит таких разговоров. Они портят аппетит.
 – Какое это теперь имеет значение, Хейворд? Сейчас Дейдре наша гостья. Двадцать лет назад нашей гостьей была Александра. Но я гарантирую, что на этот раз наша встреча закончится совсем по-другому.
 – Пришло время обедать, – решительным тоном заявил Хейворд, взгляд его темных глаз стал тяжелым.
 – Хорошо, если ты собираешься наделать глупостей из-за дочери Александры, пусть так. Но прошу учесть, что ты просто откладываешь неизбежное.
 Леди Кэролайн поставила на столик пустой бокал и встала. Бросив через плечо взгляд на гостей и взяв Хейворда под руку, она улыбнулась:
 – Надеюсь, вы присоединитесь к нам?
 Когда Хейворд и леди Кэролайн скрылись в другой комнате, Дейдре медленно поднялась со стула. Она не представляла, как сможет сейчас проглотить хоть крошку. Хантер взял ее под руку и подвел к окну. Дейдре очень хотелось видеть в нем своего защитника и друга, опору и компаньона, но теперь она не знала, можно ли доверять Хантеру. Чем это он занимался здесь, на Багамах, до того, как приехал на ранчо Бар-Джей? Может быть, он чего-то не договаривает? Что-то скрывает? Или, возможно, уводит расследование совсем в другую сторону?
 А может, леди Кэролайн просто дразнит ее разговорами о пиратах и затонувших кораблях? Однако Хейворд весьма решительно заставил сестру замолчать и пресек дальнейшие разговоры о кораблекрушениях. Дейдре вздохнула. Похоже, от этих людей она не узнает ничего интересного. Или по крайней мере не сейчас.
 – Леди Кэролайн высказалась, – усмехнулся Хантер и положил свою теплую руку Дейдре на плечо. – Думаю, тебя удивил тот факт, что эти люди знают твоих родителей.
 – Да, признаться. – Дейдре подняла голову и посмотрела Хантеру в лицо, но уголком глаза она наблюдала за тем, что происходило за окном. Она была готова поклясться, что только что видела капитана Салли в сопровождении нескольких мужчин. Они вышли с черного хода и прошли через сад. Может быть, это ее воображение сыграло с ней шутку или это проделки неясного лунного света? Дейдре хотела было сказать об этом Хантеру, но передумала. Что, если капитан Салли работает на Грейвзов? Дейдре почувствовала внутри леденящий холод. Сейчас ей больше всего хотелось уйти из этого дома живой и здоровой.
 – Здесь, на Багамах, наверное, много семей, которые имеют то или иное отношение к затонувшим кораблям. Но это вовсе не означает, что они и затопили эти суда.
 – Разумеется, ты прав.
 – Какая милая сцена, – раздался голос леди Кэролайн. – Кажется, эта волшебная ночь вдохновляет вас сильнее, чем мой обед?
 Дейдре вздрогнула и резко отшатнулась от Хантера. Если ему нельзя доверять, то как же ей себя вести?
 – Просим прощения, что заставили себя ждать. – Хантер взял Дейдре под руку.
 – Похоже, это начинает превращаться у вас в дурную привычку. Весь вечер мы только и делаем, что ждем вас. – Леди Кэролайн склонила голову набок. – Пираты, как Энни Бонни, не бороздят нынче Карибское море, но в моих венах течет такая же кровь. У меня такое ощущение, что она – моя мать. Не забывайте об этом, вы, двое, когда захотите отнять у меня то, что принадлежит мне по праву. – Леди Кэролайн снова окинула Дейдре и Хантера оценивающим взглядом. – Обед подан.
 Не проронив больше ни слова, все трое проследовали к столу.
 Столовая утопала в мягком свете, испускаемом свисающей с потолка огромной люстрой. В самом центре стола высилась изящная ваза с букетом из тропических цветов. Льняные салфетки, китайский фарфор, серебро и хрусталь – все было отменного качества. Таким роскошным столом мог бы гордиться любой… пират. Даже сама Энни Бонни. От этой мысли Дейдре снова стало неуютно.
 Хейворд сел в самом конце длинного стола. Рядом с ним леди Кэролайн посадила Дейдре. Хантеру она предложила место рядом с собой на другом конце стола. Дейдре подумала, что такое расположение гостей за столом в высшей степени необычно. Ей бы, разумеется, хотелось сесть рядом с Хантером, так как пристальный взгляд Хейворда невероятно смущал ее.
 Леди Кэролайн позвонила в серебряный колокольчик, и тут же в комнату бесшумно вошли слуги-китайцы. Они принялись раскладывать кушанья по тарелкам. Любое из блюд являло собой верх кулинарного искусства, но есть Дейдре совсем не хотелось. После нескольких неудачных попыток возобновить разговор все как-то сразу замолчали и сосредоточились на еде.
 Наконец леди Кэролайн подняла голову и посмотрела на Хейворда:
 – Это напоминает мне тот вечер, когда здесь с нами сидели Александра и Джейк. Он, помнится, сидел рядом со мной, а Александра рядом с Хейвордом. Ты помнишь, Хейворд?
 – Как я могу это забыть? Ты всегда выбирала для себя неподходящих мужчин.
 – Хватит болтать глупости. – Леди Кэролайн выпила еще вина. – Но тогда мы были не одни. Еще присутствовал доктор Элдер. К сожалению, он уже давно умер, иначе я бы непременно пригласила его сегодня. А помнишь, Хейворд, кто был шестым?
 Хейворд на мгновение перестал жевать и недоуменно посмотрел на сестру:
 – Что за игру ты затеяла? Я не собираюсь в этом участвовать. Мне совсем не интересно.
 – А что ты скажешь, если узнаешь, что я все-таки пригласила этого шестого человека?
 – Это невозможно!
 Леди Кэролайн удовлетворенно улыбнулась и бросила томный взгляд на Хантера. Потом покачала головой.
 – Но я могу переменить свое решение…
 Хейворд нервно дернулся и резко поставил на стол свой бокал, едва не расплескав вино.
 Леди Кэролайн наклонилась к Хантеру, взяла его бокал и пригубила вино.
 – Может, мне все-таки пригласить… Неожиданно из кухни донеслись голоса: один злой, явно принадлежащий азиату, второй – грубый, громкий, изрыгавший дикую смесь английских и американских ругательств.
 – Что за ночь! – Хейворд в раздражении бросил салфетку и поднялся из-за стола.
 Когда он почти дошел до двери, леди Кэролайн бросилась за ним. Судя по ее нетвердой походке, она была уже довольна пьяна.
 Дейдре сидела не шевелясь. Нет, она не ошиблась. Именно капитана Салли она видела сегодня в саду. А теперь он был на кухне – Дейдре узнала его голос. Ее начинало знобить. Сомнений нет – Грейвзы ведут какие-то грязные делишки с Салли. А Хантер? Связан ли как-то он с этими людьми? Дейдре вопросительно посмотрела на Хантера. Его напряженный взгляд был устремлен на входную дверь. Казалось, он с минуты на минуту ждет начала драки. Было понятно, что он узнал доносившийся с кухни голос. Однако похоже, он не ожидал, что леди Кэролайн и Хейворд окажутся каким-то образом связаны с Салли. Хантер знал, что капитан Салли приложил руку к гибели кораблей «Кларк-шиппинг», но он и предположить не мог, что за Салли кто-то стоит. Что у него были заказчики или компаньоны. Да, теперь становилось понятно, откуда Грейвзы брали деньги на содержание своего роскошного дома. Их кормили мертвецы. Да, разумеется, он сам мог быть жестоким, подумал про себя Хантер, но он никогда не убивал невинных людей. И сейчас он тоже не собирался этого делать. Однако если он не будет больше работать наледи Кэролайн, то потеряет большие деньги. Но у него всегда найдется возможность подзаработать. Сейчас же главное – спасти Дейдре и сделать все возможное, чтобы больше корабли «Кларк шиппинг» не гибли. Похоже, теперь он будет работать на Кларк-Джармонов.
 Но прежде чем что-либо предпринять, ему придется найти какие-нибудь доказательства, подтверждающие его догадки. А пока… А пока надо досидеть до конца обеда. Хантеру хотелось немедленно подняться из-за стола, забрать Дейдре и побыстрее вернуться в отель, но тогда у Грейвзов появятся подозрения относительного него. Они должны доверять ему, только при таком условии можно будет добыть нужную информацию.
 Глубоко вздохнув, Хантер посмотрел на Дейдре. Она ответила ему взглядом, в котором угадывались страх и удивление. Черт возьми! Теперь она замучает его вопросами. Но пусть, ничего страшного. Он выдержит все, что угодно, лишь бы не потерять ее доверия. И Дейдре может доверять ему. Сейчас ему нужно держать ее все время под контролем и не допустить, чтобы она каким-то образом показала свой страх леди Кэролайн и Хейворду. Дейдре должна вести себя как почетный гость, с достоинством и невозмутимо. И кто бы ни появился из кухни, нельзя выказать ни малейшего удивления, ни испуга.
 Хантер попытался улыбнуться, но это у него плохо получилось.
 – Ты можешь мне доверять, Дейдре.
 Дейдре замерла, инстинктивно сжав в руках бокал.
 – Я хочу уехать отсюда.
 – Все будет хорошо, не волнуйся. Мы уйдем утром.
 – Нет! – неожиданно резко воскликнула Дейдре и оттолкнула от себя бокал. Вино выплеснулось, и на белоснежной скатерти начало расползаться красное, похожее на кровь пятно. Дейдре попыталась промокнуть пятно салфеткой, но, видя бесполезность этого, вышла из-за стола и направилась к двери.
 Хантер в два прыжка догнал ее и резко повернул к себе. Сначала Дейдре попыталась вырваться, но, внезапно обессилев, прижалась к нему. Ее била мелкая дрожь.
 – Послушай, у нас совсем мало времени. Я объясню тебе все, когда мы встретимся. Ты пойдешь вдоль берега в противоположную сторону от Нассо. Как только выйдешь за территорию поместья, посмотри направо. Там увидишь небольшую пещеру. Поняла? Ты сделаешь это?
 Дейдре резко отшатнулась от него.
 – Как я могу доверять тебе? Я не понимаю, что здесь происходит. Наверное, капитан Салли работает на них…
 – Да, я тоже так думаю. Но ты не можешь уйти сейчас. Это будет выглядеть очень подозрительно. Это опасно. Я помогу тебе. Пообещай, что не будешь убегать от меня.
 Дейдре смотрела на Хантера и думала о том, что они уже многое пережили вместе. И сейчас опасность окружает ее со всех сторон. Капитан Салли! Разве у нее есть какой-то другой выход, как только довериться Хантеру? Дейдре кивнула.
 – Отлично. А теперь садись за стол и, кто бы ни появился здесь, веди себя спокойно и улыбайся. Ты гость, и тебе хорошо здесь. Понятно?
 Дейдре снова кивнула. Казалось, последние силы покинули ее.
 Хантер услышал, как открылась дверь на кухню, но он сделал вид, что не заметил этого, и проговорил нарочито громко:
 – Дейдре, люди иногда ссорятся. Такое случается. Не нужно так пугаться этого. А то вот ты даже вино разлила. Сейчас, вероятно, придут еще гости…
 – Ты, как всегда, прав, Хантер. – Леди Кэролайн подошла к столу, а за ней и Хейворд. – Прошу прощения за доставленное неудобство. Больше мы не станем отлучаться из-за стола. – Леди Кэролайн пристально посмотрела на Хантера, потом взяла в руки серебряный колокольчик и позвонила. – Что ж, продолжим нашу трапезу.
 – И никаких других гостей мы не ожидаем. – Хейворд взял Дейдре за руку и потянул ее за собой. Ей пришлось вернуться на прежнее место. – Присаживайтесь и, прошу вас, успокойтесь. Я налью вам еще вина. И не нужно волноваться из-за скатерти. Это сущие пустяки.
 – Извините меня, – пробормотала Дейдре. Ничего другого ей на ум не пришло.
 Леди Кэролайн тоже заняла свое место около Хантера. Когда бокалы были вновь наполнены вином, леди Кэролайн произнесла тост:
 – За старых и новых друзей. За прошлое и за настоящее. Пусть все наконец завершится так, как тому и следовало быть.
 Дейдре торопливо выпила. Она не поняла произнесенного леди Кэролайн тоста, который к тому же совсем ей не понравился.

 Глава 13

 В полночь Дейдре спустилась по центральной лестнице в холл на первом этаже и остановилась, напряженно вслушиваясь в тишину. Возможно, где-то здесь были боковые двери или черный ход, но Дейдре не собиралась воспользоваться ими, а решила выйти так же, как и вошла в дом – через центральный вход.
 Ступая по мраморному полу, она почувствовала, как сквозь тонкую кожаную подошву туфель проникает холод.
 Если ее кто-нибудь остановит, рассуждала Дейдре, она скажет, что решила перед сном немного прогуляться по берегу. Чтобы все выглядело более правдоподобным, она вышла в пеньюаре, надетом поверх ночной сорочки. Однако сейчас в таком виде Дейдре почувствовала себя неловко.
 И тем не менее возвращаться назад она не стала и, взявшись за ручку двери, потянула ее на себя. Дверь не поддалась. Дейдре стала судорожно шарить руками по двери и наконец, нащупав щеколду, отодвинула ее, и дверь с печальным, протяжным скрипом отворилась. Оглядевшись, Дейдре нырнула в узкую черную щель.
 Подбежав к высокой мраморной колонне, она остановилась и огляделась. Не заметив ничего подозрительного, Дейдре сбежала вниз по ступенькам и направилась к берегу океана.
 Она бежала вдоль берега, время от времени останавливалась и оглядывалась на дом. Ноги вязли в песке, в каждой тени Дейдре мерещился капитан Салли. Когда изредка какая-нибудь птица издавала крик или вдруг вспархивала в темноте, ей казалось, что у нее вот-вот остановится сердце. Вскоре ни дома, ни сада, ни пристроек не стало видно. Дейдре перешла на шаг. Теперь ей предстояло найти пещеру.
 Может быть, она не сможет найти ее в темноте. Но возможно, это было бы и к лучшему. Необходимо срочно вернуться в отель. Ей совсем ни к чему выслушивать те секреты, которыми с ней собирался поделиться Хантер. Но она не сможет повернуть время обратно. Ведь расследование уже начато, и оно должно быть завершено. Слишком много вокруг этого дела смертей и разрушений.
 Дейдре шла, совершенно не замечая волшебного очарования ночи. Она думала только о том, что станет делать, если вдруг не встретит Хантера? Не возвращаться же обратно?
 – Дейдре! – раздался голос Хантера, и от неожиданности Дейдре чуть не подпрыгнула на месте.
 Она принялась вглядываться в заросли кустов.
 – Сюда! – услышала она.
 В том, что это был голос Хантера, Дейдре ни секунды не сомневалась, но его самого она не видела. Она осторожно шагнула в темноту, и тут из кустов вынырнула рука и схватила ее за локоть, а потом потянула куда-то в глубь зарослей. Прежде чем Дейдре успела что-то сказать, Хантер прижал ее к своей обнаженной горячей груди.
 – С тобой все в порядке? – спросил он, и его сильные руки легли Дейдре на плечи.
 – Да.
 – Они не видели тебя?
 – Думаю, нет. А тебя?
 – Надеюсь, нет. Леди Кэролайн считает меня своей собственностью, а за своим имуществом она зорко наблюдает.
 – И у нее есть основания считать тебя своей собственностью?
 – Нам надо поговорить, – ответил Хантер, смущенно кашлянув.
 Дейдре была уверена, что не обрадуется тому, о чем ей собирался поведать Хантер. Она снова огляделась. Кругом было тихо, только волны плескались о песчаный берег.
 – Я слушаю. – Дейдре старалась говорить твердо и уверенно. Прежде всего ей нужна была достоверная информация. Только потом, узнав, как обстоит все в действительности, она станет думать, что ей делать дальше.
 – Я не знал, что у Грейвзов есть какие-то дела с Салли.
 – И ты не подозревал, что они могут оказаться причастными к гибели кораблей?
 – Нет, поверь мне. Я так же отношусь к этому, как и ты. Но у нас нет никаких доказательств, что Грейвзы виновны. И я должен прежде всего думать о твоей безопасности.
 – Откуда леди Кэролайн все знает о моих родителях?
 – Это я рассказал. Она говорила мне о том, что в молодости была влюблена в капитана Джейка. А ты очень похожа на свою мать. И леди Кэролайн хотела на тебя посмотреть. Мне показалось, что лучше ей все рассказать, чтобы удовлетворить ее любопытство.
 Хантер ненавидел себя сейчас, потому что лгал Дейдре. Он повернулся к ней спиной.
 – Хантер… – Дейдре дотронулась до его плеча. В ее голосе не чувствовалось ни злости, ни раздражения. – Я хочу верить тебе.
 Хантер накрыл ее руку своей ладонью.
 – Ты можешь мне верить. Если Грейвзы действительно вместе с Салли занимаются тем, что топят и грабят корабли, я постараюсь остановить их. Но если они поймут, что мы подозреваем их, то нам грозят серьезные неприятности.
 Дейдре прижалась к Хантеру. Ей так хотелось ему верить.
 – Да, но нам по-прежнему нужна информация, и я не уверена, что мы получим ее здесь. Мы можем прямо сейчас отправиться в Нассо и там узнать все, что нас интересует.
 – Мне бы очень хотелось, чтобы все было так просто и легко. Но поверь, на Нью-Провиденс нам никто ничего не расскажет о Грейвзах. Особенно если они действительно причастны к кораблекрушениям. Нам нужно найти доказательства. И найти их здесь. Но самое главное, нам ничем нельзя себя выдать. Мы должны как можно тщательнее скрывать свои истинные намерения.
 – Это означает, что нам нужно вернуться в дом, провести в нем ночь и сделать вид, будто все прекрасно?
 – Да, именно так. Мы отправимся в Нассо только утром. Я не могу больше подвергать тебя опасности.
 – И я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. – Дейдре снова прижалась к Хантеру. – Знаешь, я и не предполагала, что наше расследование окажется таким непростым.
 – Жизнь вообще трудная штука. – Он провел ладонью по ее волосам.
 – Нам не следует надолго задерживаться в этой пещере, – прошептала Дейдре, и Хантер ощутил ее горячее дыхание на своей груди. – Вдруг нас найдут здесь?
 – Не найдут. Впрочем, ты права. Нам пора возвращаться в свои кровати в Пальметто, – вздохнул Хантер. Но он промолчал о том, что, вернувшись в дом, вряд ли сумеет быстро уснуть в своей кровати один.
 – Я рада, что ты поехал со мной. Мои родители были правы. Но теперь я поняла еще одну вещь. Жизнь гораздо сложнее, чем я себе представляла. И любой опыт всегда полезен.
 – Что ж, похоже, ты делаешь правильные выводы из приобретенного опыта. – По телу Хантера пробежала дрожь, любое прикосновение Дейдре заставляло его волноваться. – Но ты доверяешь мне? Да?
 Дейдре утвердительно кивнула головой, обхватила Хантера руками за шею и прижалась губами к его губам.
 – Я доверяю тебе. Ты нужен мне. Давай пока побудем еще немного тут. Мне так не хочется возвращаться ни в дом, ни в Нассо. Я хочу остаться здесь навсегда.
 – Мне бы тоже этого очень хотелось. – Хантер скользнул рукой по спине и бедрам Дейдре. Лишь тонкий шелк ее пеньюара разделял их сейчас. У Хантера закружилась голова.
 – Мы можем остаться здесь до рассвета. Ведь я вышла на ночную прогулку, потому что не могла заснуть.
 Хантер наклонился и заглянул Дейдре в глаза.
 – Тебе надо немедленно возвращаться.
 – Но почему? – Дейдре пыталась понять, почему Хантер был так настойчив и так неумолим.
 – Я хочу тебя. Но я оказался не таким сильным, как думал прежде. Теперь у меня есть уязвимое место. Это ты.
 – Я хочу стать женщиной, Хантер. Научи меня…
 – Черт возьми, Дейдре! – Хантер выпустил Дейдре из своих объятий и отошел в сторону. Сунув руки в карманы, он со злостью пнул песок. – Уходи, прошу тебя.
 Дейдре подошла к нему и поцеловала в плечо.
 – Но ведь ты не хочешь, чтобы я уходила.
 Хантер резко повернулся и с силой прижал Дейдре к своей груди. Ни о чем не думая, ничего не боясь, он стал целовать ее. Казалось, его вдруг охватил приступ безумия. Пеньюар соскользнул вниз и легким облаком лег на песок у ног Дейдре. Руки Хантера с жадностью шарили по ее телу. Он прижимал ее к себе, задыхаясь от избытка нахлынувших чувств. Неожиданно он, качнувшись, шагнул назад и проговорил хрипловатым голосом:
 – Я боролся с этим с той минуты, как увидел тебя на станции «Три реки».
 – Рано или поздно это должно было случиться. Так почему не здесь и не сейчас? – спросила Дейдре.
 Под тонкой, прозрачной тканью сорочки просвечивалась ее грудь. Белая, похожая на какой-то фантастический фарфоровый сосуд. Да и сама Дейдре казалась не живой девушкой, а видением, игрой лунного света. Протяни к ней руку, и она исчезнет, не оставив следа. Хотелось ли ему сейчас мстить ей? – спрашивал себя Хантер. Этому удивительному существу? Хотелось ли взять ее, а затем выбросить? Ведь так и с ним поступали, когда он был совсем юным. Раньше ему казалось, что он испытает удовольствие от этой мести. Но сейчас Хантер почувствовал, как к его горлу подступила тошнота. Он не мог, решительно не мог так поступить с этой девушкой. Но и отпустить ее он уже был не в силах.
 Тихо выругавшись, Хантер снова подошел к Дейдре и, припав губами к ее губам, рывком спустил вниз бретельки сорочки. Сорочка соскользнула к талии, обнажив упругую грудь. Хантер обхватил ее ладонью. Кожа на ощупь оказалась до странности холодной, и это усилило у Хантера ощущение того, что он обнимает не живую девушку, а призрака. Ледяную Принцессу. Дейдре ни на секунду не теряла контроля над своими чувствами. Она словно со стороны наблюдала всю эту сцену и оценивала каждое движение Хантера.
 Пусть, ему все равно, решил про себя Хантер. Он мог думать сейчас только об одном, он хотел только одного – войти в Дейдре. Он потянул вниз сорочку, и она упала на песок. Теперь Дейдре стояла совершенно нагая. Лунный свет покрывал ее волосы и фигуру ровным слоем серебра, придавая ей сходство со статуей. Нет, это была не живая девушка. Это была богиня. А он, Хантер, поклонялся ей.
 Дейдре вытянула руки и начала медленно расстегивать его брюки. На ее щеках появился румянец, но Дейдре не стыдилась того, что делала. Она хотела этого, и она добилась своей цели…
 – Я хочу стать женщиной, Хантер.
 Взяв Дейдре за руку, Хантер потянул ее вниз. Они опустились на колени. Хантер стал ласкать ее грудь, целовать ее шею и плечи. Его рука скользнула ниже, и Дейдре глухо застонала.
 Да, у нее раньше не было мужчины, она еще девственница. Тогда зачем ей это все? Она хотела стать женщиной, и он, Хантер, должен был осуществить ее желание. Она просто хотела использовать его как… скорую помощь… Но почему выбрала именно его? Чем он хорош? Ведь на его месте мог быть красивый, богатый мужчина, занимающий соответствующее положение в обществе, благородного происхождения. Это мог бы быть любящий мужчина…
 Но Хантер не собирался задавать Дейдре вопросы. И он не мог уже остановиться.
 – Дейдре…
 – Пожалуйста… не останавливайся. Не мучай меня больше.
 Хантер снова поцеловал Дейдре, ощутив сладковатый привкус на своих губах.
 – Нет, я помучаю тебя. И это будут сладкие мучения. – Он осторожно вошел в нее. Чтобы не напугать Дейдре, Хантер старался не торопиться, контролировал каждое свое движение. Она вдруг тихонько вскрикнула от боли, но Хантер накрыл ее рот поцелуем.
 Рядом с ними на белый песок набегали волны. Лизнув берег, они с недовольным всхлипом отступали назад. Над головой – темное, бездонное небо. И луна, их сообщница. Круглая, желтая, любопытная и насмешливая. Когда они уйдут отсюда, сохранит ли море их тайну, будет ли помнить о них? Дейдре показалось, что она перенеслась в другую реальность. Она и Хантер превратились в одно существо, они были единым целым. И их уносили морские волны. Ее тело пронзали горячие стрелы, они шли от живота к горлу и к самым кончикам ног. Внезапно внутри ее разорвался огненный шар и ее глаза залила темнота. Блаженство, наслаждение. И печаль, горечь. Кто знает, подарит ли ей будущее еще такую минуту блаженства? Переживет ли она еще когда-нибудь эту сладостную пытку?
 Дейдре почувствовала, что у нее на глазах выступили слезы. Она стала другой. И уже больше никогда не будет прежней. Она приобрела тот опыт, который был ей так необходим. Теперь она уже опытная молодая женщина. И все благодаря мужчине по имени Хантер.
 Хантер прилег рядом с Дейдре и заглянул ей в лицо. Она улыбалась.
 – Ты счастлива? – спросил Хантер и прижался губами к ее лбу.
 Дейдре энергично кивнула головой. Ее лицо вдруг сделалось серьезным, словно она пыталась навсегда запечатлеть в памяти каждое мгновение этой ночи.
 – Я и не думала, что это так замечательно.
 Хантер засмеялся и пододвинулся к Дейдре поближе.
 – Это может быть еще лучше.
 – В самом деле?
 Хантер кивнул и провел пальцем по животу Дейдре.
 – Да, можешь не сомневаться. И я скоро докажу тебе это.
 – Прямо сейчас. – Она протянула к нему руки. Хантер снова засмеялся:
 – Это будет очень, очень скоро.
 Внезапно из-за кустов донесся какой-то слабый писк.
 Или скрип. Хантер приподнялся на локте и прислушался. Но нет, все тихо. Вероятно, это мыши. И тем не менее этот странный звук помог Хантеру вернуться в реальность и вспомнить о том, что им угрожает опасность.
 – Нам пора возвращаться, – твердо сказал он.
 – Ноты же говорил…
 Хантер приставил палец к губам Дейдре.
 – Я знаю, но есть дела поважнее.
 – Да. – Она торопливо обхватила Хантера за шею и поцеловала в губы. Она почувствовала, как в нем снова разгорается огонь желания. Дейдре счастливо засмеялась и откинула голову назад. – По крайней мере ты не сможешь сейчас сказать, что не хочешь этого.
 – Нет, я не смогу этого сказать, но я знаю, что сейчас это лучше отложить.
 Хантер взял Дейдре за руку, и они вместе вошли в воду. Дейдре снова обняла его.
 Неожиданно луна нырнула за тучу и свет померк. Стало совсем темно.
 – Дейдре, нам действительно нужно возвращаться, – встревожено проговорил Хантер. – Шторм может начаться гораздо раньше, чем я предполагал.
 – Мне все равно. Я хочу потеряться в океане вместе с тобой.
 – У нас еще будет много счастливых ночей с тобой. Дейдре улыбнулась:
 – Ловлю вас на слове, мистер.
 Обсохнув немного на ветру, Дейдре надела на себя сорочку и пеньюар. Хантер в это время натягивал брюки. Дейдре с сожалением смотрела, как он одевается, пряча под одеждой свое великолепное тело. Завтра в отеле она снова будет им любоваться, пообещала Дейдре сама себе, и, взявшись с Хантером за руки, они вышли из пещеры.
 Они не успели сделать и пары шагов, как перед ними выросли три черных силуэта.
 Капитан Салли целился в них из ружья, леди Кэролайн держала в руках длинный черный хлыст, а у Хейворда под ремнем поблескивал пистолет.
 Дейдре почувствовала, как по ее спине пробежал холодок. Она испуганно прижалась к Хантеру.
 Леди Кэролайн хлестнула небольшой кустик у ее ног.
 – При помощи этой вещицы я разговаривала с Александрой. – Ее голос дрожал от ярости.
 Хлыст снова взвился в воздух в опасной близости от лица Дейдре.
 – Вы всегда так развлекаетесь после обеда? – удивляясь собственному спокойствию, проговорила Дейдре. Она почувствовала, как внутри ее поднимается волна гнева. Эта женщина посмела дотронуться до ее матери и сделать ей больно!
 – Нет, не всегда. – Хлыст снова распорол воздух. – Сейчас вы, дорогая, забрали мое послеобеденное развлечение. Вы взяли то, что принадлежит мне. Так сделала и ваша мать двадцать лет назад.
 – Леди Кэролайн, мы всего лишь прогуливались. – Хантер попытался задвинуть Дейдре себе за спину.
 – Я не настолько глупа, как тебе кажется. Все, что нужно, я видела. Двадцать лет назад произошло то же самое и именно здесь, на берегу. Джейк и Александра. Дейдре и Хантер. – Леди Кэролайн презрительно плюнула на песок. – В своей жизни я любила только двух мужчин. Я отдала им все, что у меня было, все, что может отдать женщина. Но они оба предали меня. Мой муж обещал заботиться обо мне, но потом взял и умер. Он тоже оставил меня.
 – У вас есть ваш брат, – немного неуклюже попыталась успокоить леди Кэролайн Дейдре.
 – Да, Хейворд послушен. – Леди Кэролайн зловеще улыбнулась. – Но Джейка и Хантера забрали себе женщины Кларк.
 – Вы сейчас расстроены. – Хантер шагнул вперед. – Не нужно на все смотреть в таком мрачном свете.
 Леди Кэролайн снова взмахнула хлыстом и ударила Дейдре по лицу.
 Дейдре застонала и, прикрыв лицо руками, опустилась на песок. Удары хлыста стали сыпаться ей на плечи.
 Хантер бросился к леди Кэролайн, но Салли встал между ними и щелкнул затвором.
 – Не трогай леди, а то я без всяких церемоний раскрою твою башку. И сделаю это с превеликим удовольствием. Ты не забыл, что и мне перешел дорожку? Уж я это хорошо помню.
 Хантер бросился к Дейдре и закрыл ее своим телом.
 – Не смейте ее трогать!
 Леди Кэролайн снова взмахнула хлыстом и ударила Хантера. Длинная полоска рассеченной кожи покрылась каплями крови.
 – Я хорошо выучила свой урок. Никогда нельзя доверять мужчине, которого любишь. И еще я поняла, что месть может быть очень сладкой.
 – Мы уедем с Нью-Провиденс и никогда не вернемся обратно.
 – Ты уедешь с моего острова и никогда не вернешься! – зло выкрикнула леди Кэролайн и неожиданно обмякла. – Я ждала тебя, – жалобным тоном проговорила она. – Я пришла сюда, надеясь найти здесь тебя, и нашла тебя. Но вместе с ней.
 – Я не хотел никому делать больно. – Голос Хантера звучал спокойно, уверенно. Он держал Дейдре в своих объятиях, защищая ее от леди Кэролайн и ее сообщников. – Но я не позволю вам издеваться над Дейдре. Вы все неправильно понимаете, все не так, как вам кажется.
 – Ты просто идиот! Что можно еще подумать, когда видишь обнаженных мужчину и женщину в объятиях друг друга? – Леди Кэролайн снова пустила в ход свой хлыст и прочертила еще одну кровавую полоску на теле Хантера. Затем она в ярости стала хлестать песок. – Теперь все будет по-другому. Все изменится. Я не допущу… Я отомщу.
 – Позволь мне сделать это. – Хейворд начал расстегивать на себе рубашку. – Я накажу ее за тебя, а ты сможешь на это посмотреть.
 – Нет! – испуганно закричала Дейдре и сильнее прижалась к Хантеру. – Я лучше умру.
 – Не торопись, братец, я первая в этой очереди за удовольствием. – Леди Кэролайн снова взмахнула хлыстом перед лицом Хантера. – Теперь я только так буду тебя ласкать. И ты пожалеешь, что отказался от моей любви. Я превращу тебя в груду истекающего кровью мяса. О, ты очень пожалеешь о том, что сделал. Я не прощаю предателей.
 – Но мы не единственные, кто знает о том, что вы топите корабли, что вы преступники. – Хантер решил разыграть свою последнюю карту. Он надеялся испугать леди Кэролайн и ее сообщников. – Если мы не вернемся в отель, сюда нагрянет полиция.
 – Ты считаешь нас дураками? – Леди Кэролайн угрожающе погладила рукоятку хлыста. – С тех пор как вы приехали на Багамы, за вами установили слежку. Вы здесь одни, и у вас нет никаких помощников. Если вы исчезнете, об этом никто не узнает. Ах, как будет неприятно, когда два ваших обезображенных трупа найдут на песке рыбаки.
 – Это не рационально, Кэролайн. – Хейворд пожирал глазами Дейдре. – Оставь ее мне.
 – Нет! Они оба мои. Я должна отомстить за себя. – Леди Кэролайн начала медленно скручивать свой хлыст. – И еще я хочу, чтобы вы знали – я не удовольствуюсь только вашей смертью. Для Джейка и Александры я тоже приготовила сюрприз.
 – Вы не сделаете этого! – Дейдре бросилась к леди Кэролайн, но Хантер схватил ее за руку и крепко прижал к себе.
 – Я сделаю все, что мне захочется, моя маленькая суфражистка. – Леди Кэролайн выразительно посмотрела на капитана Салли. – Помогите мне. Этих двоих нужно пока спрятать.
 – Жаль, очень жаль. – Хейворд достал пистолет. Леди Кэролайн засунула сложенный хлыст под резинку на бедре.
 – Идем, Хейворд, нас ждут дела. Начинается шторм.

 Глава 14

 Дейдре чувствовала себя героиней какого-то страшного приключенческого романа. Ей скрутили руки, завязали черным платком глаза, в рот вставили кляп и положили на дно лодки. С каждой минутой волны становились все больше, ветер усиливался – надвигался шторм. Дейдре попыталась лечь поудобнее, но ей это не удалось. Ее немного успокаивало только присутствие рядом Хантера, хотя и он сам находился не в лучшем положении.
 Вероятно, то, что она не видела сейчас леди Кэролайн, Хейворда и Салли, было к лучшему. Только при одном взгляде на них Дейдре чувствовала, что ее охватывает паника и она теряет способность трезво мыслить. Никогда раньше ей не приходилось попадать в такое положение. Эти люди не могли быть настоящими… Неужели они действительно собирались убить их? Сомнений нет, их действия говорили сами за себя. Она и Хантер – пленники. Кто их освободит? Кто придет им на помощь? Ведь в романах все обычно складывается благополучно.
 Но корабли «Кларк шиппинг» никто не спас. Эта мысль заставила Дейдре вздрогнуть. И лишь горевшее внутри ее чувство, ее страсть к Хантеру, помогало ей переносить сейчас все лишения, холод, гнев, страх.
 Неожиданно дно лодки проскребло по гребню рифа, и леди Кэролайн громко закричала. «Неужели мы все вот так погибнем? – промелькнуло у Дейдре в голове. – Без малейшей надежды на спасение!» Но вот лодка остановилась, голоса стихли, и кто-то помог Дейдре подняться на ноги. Сзади нее послышался голос Хантера – он слабо протестовал, потом каким-то образом ему удалось завязать драку. Но все быстро прекратилось, и чьи-то сильные руки подхватили Дейдре.
 Вскоре Дейдре почувствовала под ногами твердую почву. Она даже не могла предположить, куда они высадились.
 Оставалось лишь надеяться, что Хантер был где-то поблизости.
 Кто-то ослабил у нее на запястьях веревки, и Дейдре тут же попыталась освободиться от них, но получила удар в грудь и упала спиной на камень. Дейдре хотела было подняться, но передумала. Она вдруг вспомнила прием, которому однажды ее научил Саймон Гейнсвилл. Если мышцы напрячь, то веревки будут впиваться сильнее, если же мышцы расслабить, то и натяжение веревок ослабнет.
 Но сейчас Дейдре не могла понять, сильно или слабо стянуты веревками ее руки. Что-то острое и твердое давило ей в спину, а руки ломило от боли. По всей видимости, ее привязали к выступу скалы. Если она все же спасется, то обязательно объяснит Саймону, что его замечательная теория о том, как добывать секретную информацию, ей тоже не пригодилась. А если она не вернется, то Саймон будет думать, что она оказалась просто беспомощной девчонкой. Эти мысли выводили Дейдре из себя.
 Совершенно несчастная, подавленная и испуганная, Дейдре неподвижно сидела у скалы и прислушивалась к доносившимся до нее звукам, надеясь понять, куда их с Хантером привезли. Она по-прежнему улавливала шум океана, но теперь он был отдаленным, едва слышным. От холода ее уже начинало знобить.
 Неожиданно откуда-то из-за выступа скалы, к которому была привязана Дейдре, послышались сначала стоны, а затем ругательства. Дейдре обрадовалась", узнав голос Хантера. Он жив и находится где-то поблизости. Эта мысль обрадовала Дейдре. Возможно, им еще удастся спастись.
 И тут у нее изо рта вытащили кляп и сняли с глаз повязку. Дейдре заморгала, пытаясь привыкнуть к яркому свету факелов, которые были прикреплены, как оказалось, к стенам пещеры. Она сидела на песке, а впереди, в просвете, виднелось море. Оно было неспокойным. Казалось, свинцово-серые волны вот-вот затопят пещеру.
 Леди Кэролайн подошла к Дейдре.
 – Боюсь, дорогая, вам здесь будет не так удобно, как в Пальметто, но за плохое поведение принято наказывать. Надеюсь, вы согласны со мной?
 – Где мы? – Во рту у Дейдре пересохло, и она говорила с трудом.
 Леди Кэролайн засмеялась:
 – Это маленький островок, принадлежащий моей семье и расположенный неподалеку от Нью-Провиденс. Уверяю, вас с Хантером здесь никто не потревожит. Никогда.
 – Отпустите Дейдре. Она ничего не сделала. И она ничего не знает, – раздался хриплый голос Хантера.
 Дейдре огляделась. Хантер тоже оказался привязанным к узкому обломку скалы, выступающему из песка.
 – Я тронута твоей заботой. Обещаю тебе, она умрет первой и поэтому ни на секунду не останется в одиночестве. Это очень человечно с моей стороны. Разве не так?
 – Что все это значит? – Хантер рванулся вперед.
 – Ты привязан очень крепко, поэтому не стоит дергаться. Это не поможет. Во время шторма эта пещера заполнится водой. До определенного уровня. И этот уровень будет как раз над твоей головой, Хантер, дорогой. Но, как я и обещала, Дейдре умрет первой, и ты сможешь на это посмотреть.
 Хантер снова рванулся вперед.
 – Ты не сделаешь этого!
 Неожиданно над головой Дейдре просвистел хлыст. Его удар ожег ей грудь и лицо. Кожу защипало. Вероятно, это из-за морской воды, подумала Дейдре.
 – Я могу делать все, что захочу. – Леди Кэролайн расхаживала по пещере. – Это моя земля, мой остров и мои люди. Вы с Дейдре здесь чужаки. Но у меня нет времени на светские разговоры. Скоро начнется шторм, и работа должна быть сделана.
 Хейворд подошел к Дейдре и заглянул ей в лицо.
 – Так жаль тебя терять, так жаль. Но я назову в твою честь один из фондов библиотеки. Твое имя не будет забыто.
 И тут же в голову Дейдре пришла другая мысль.
 – Хейворд, спаси нас. Я отблагодарю тебя, – проговорила она многозначительно. – Ты не пожалеешь об этом.
 Хейворд подошел к Дейдре чуть ближе.
 – Прекрати, Хейворд! – Леди Кэролайн бросила на брата злой взгляд. – Оставь ее. Она тебя отблагодарит точно так же, как и ее мать. За все то, что мы для нее сделали. Как только ты освободишь ее, она рассмеется тебе в лицо и упорхнет к своим родителям.
 Хейворд нахмурился и отошел в сторону. Леди Кэролайн подошла к Хантеру и приставила свой палец к его губам.
 – Очень жаль расставаться с таким прекрасным представителем мужского населения, ноты слишком много знаешь и к тому же стал борцом за нравственность. Не слишком приятное сочетание.
 – Отпустите ее, – с болью в голосе произнес Хантер. – Я останусь с тобой.
 – Боюсь, мне больше этого не требуется. – Леди Кэролайн дотронулась пальцами до рубца, оставшегося от удара хлыстом на груди Хантера. – Но ты прав, Хантер, дорогой, относительно одного. Мы действительно топим корабли. Сейчас это искусство немного подзабыто, но мы возрождаем его к жизни. И у меня есть масса помощников. Это, разумеется, не китайцы. Они занимаются только домом и плантацией. Мои помощники – это жители Багам, в жилах которых течет пиратская кровь. Их предки занимались тем же.
 – Но это не может продолжаться вечно. Все равно кто-нибудь другой займется расследованием.
 – Возможно, с этим кем-нибудь другим тоже произойдет несчастный случай. Меня это не волнует. По крайней мере не волнует сейчас. Скоро шторм. И кораблям «Кларк шиппинг» суждено затонуть. Вы же не хотите, чтобы я опоздала на вечеринку?
 – Нет! – выкрикнула Дейдре. – Вы не можете убивать ни в чем не повинных людей! Это чудовищно! Как вы смеете?!
 – Сила – вот мое право. – Леди Кэролайн улыбнулась и посмотрела на брата: – Хейворд, пора. Скажи Салли, чтобы подал людям сигнал.
 – Вы должны гордиться собой, – с горечью проговорила Дейдре. – Даже Энни Бонни и Мэри Рид не смогли бы с вами сравниться.
 – Благодарю, дорогая, за комплимент. Постараюсь не забыть его. В благодарность за это я пообещаю, что твои родители умрут легкой смертью.
 – Нет! – Дейдре предприняла отчаянную попытку высвободиться из своих оков. – Они приедут меня искать. И найдут вас.
 – Такая верность семье очень трогательна, но при данных обстоятельствах неуместна. На этих островах хранится много секретов, которые никогда не будут раскрыты. И ваши смерти будут выглядеть всего лишь как несчастный случай. Волны вынесут ваши трупы к берегу вместе с остальными погибшими пассажирами с корабля «Кларк шиппинг». Приятный подарок для твоей матери, полагаю.
 – Вы все равно окажетесь в проигравших, – попытался образумить леди Кэролайн Хантер.
 – Чтобы не оказаться в проигравших, нужно устранить всех предателей. Думать надо было раньше, Хантер, до того как ты переметнулся на другую сторону. – Леди Кэролайн пристально посмотрела Хантеру в глаза и вышла из пещеры.
 – Надо попробовать перетереть веревки о камень. Может быть, они ослабнут или порвутся, – предложил Хантер, когда они с Дейдре остались одни.
 – Вода прибывает. И быстро.
 – Черт подери эту женщину! Я вижу.
 Щиколотки у Дейдре были крепко связаны, и при малейшем движении веревки впивались в ноги еще сильнее. Ее сорочка задралась до самых бедер, и крупный песок растер влажную кожу чуть ли не до крови. Но Дейдре продолжала двигаться вперед и назад, надеясь перетереть веревку о камень. Она опять попыталась применить прием Саймона – то напрягала мышцы на руках, то снова расслабляла их. Кажется, натяжение веревок немного ослабло, но не настолько, чтобы она могла освободиться. От бессилия Дейдре заплакала.
 – Дейдре, если мы не выберемся отсюда живыми, я хочу, чтобы ты знала… – Хантер вдруг замолчал.
 – Да?
 – Нет-нет, ничего. Я скажу тебе об этом тогда, когда мы будем далеко отсюда.
 – Да, конечно. Мы поедем на ранчо Бар-Джей или в Нью-Йорк.
 – Мы купим тебе новые наряды в Новом Орлеане. Дейдре улыбнулась и тут же расплакалась.
 – Дейдре! – окликнул ее Хантер.
 – Все в порядке. Вода дошла мне уже до щиколоток, но я не боюсь. Я хочу поблагодарить тебя за твою помощь и за то, что я испытала… там, в пещере.
 – Прекрати немедленно! – воскликнул Хантер. – Не надо изображать из себя жертву. Борись! Мы должны освободиться!
 Но у Дейдре уже не осталось сил бороться дальше. Ей казалось, что она слышит крики тонущих людей, пассажиров с корабля «Кларк шиппинг». Они звали ее к себе. Вода все прибывала.
 Интересно, за сколько минут человек может утонуть, подумала вдруг Дейдре. Если она не станет задерживать дыхание, то это произойдет быстрее. Хантеру по крайней мере не придется наблюдать за ее мучениями слишком долго.
 Дейдре почувствовала, как от соленой воды, подступившей к груди, защипало разодранную хлыстом кожу. Неожиданная боль вдруг разогнала туман в ее голове, и Дейдре начала мыслить более трезво. Нет, она не собирается сдаваться. Она будет бороться. Дейдре посмотрела на Хантера – он все еще отчаянно пытался разорвать веревки. А что же она? Дейдре стала перетирать веревку о скалу.
 У нее вдруг перехватило дыхание. Неужели веревка разорвалась? Нет, наверное, ей это показалось. Она дернула руками еще раз, сначала в одну сторону, затем в другую. Нет, ошибки не было. Если веревка и не разорвалась, то она значительно ослабла. Дейдре посмотрела на Хантера. Он сидел уже почти по пояс в воде. Дейдре с силой дернула рукой, и она вдруг взлетела в воздух.
 – Хантер! Я смогла вытащить одну руку!
 – Быстрее.
 Дейдре освободила и вторую руку и бросилась к Хантеру. Пустив в ход ногти и зубы, она принялась развязывать узлы на веревке, которой были скручены руки Хантера. Наконец ей удалось освободить его. Он быстро обнял Дейдре и с тревогой посмотрел на прибывавшую воду.
 – Нам надо забраться куда-нибудь повыше. Вода может полностью залить пещеру. Давай поскорее выберемся отсюда.
 – Нам надо быть осторожными. Они могли оставить снаружи охрану.
 Хантер отрицательно покачал головой:
 – Вряд ли. Они не сомневались в том, что мы умрем. А кроме того, сейчас шторм в разгаре, и, возможно, корабль уже затонул и им нужна любая свободная пара рук.
 – А может, еще не затонул? Мы должны попытаться спасти людей.
 Хантер посмотрел на Дейдре, его темные глаза сделались мягкими.
 – Ты всегда думаешь о других, а не о себе. Да?
 – Но ведь ты не хочешь, чтобы кто-нибудь погиб?
 – Нет. Мы сделаем все, что в наших силах. – Хантер огляделся. Тут и там в пещере были разбросаны обломки затонувших кораблей и вещи пассажиров. Разбитый чемодан, платья, шляпы., домашняя утварь, все полуистлевшее, разъеденное соленой водой.
 Хантер пнул ногой чемодан, и из него высыпалась какая-то ветошь.
 – Хантер! Зачем ты это делаешь?
 – Помоги мне. Может, нам удастся найти среди этого хлама какое-нибудь оружие. Нож, пистолет или хотя бы палку. Как без этого мы сможем остановить леди Кэролайн и ее напарников?
 Дейдре присоединилась к поискам. Наклонившись над кучей полуистлевшей ветоши, она вытащила черный кожаный жилет. Он смог бы защитить Хантера лучше, чем простая ткань. Найдя черные брюки примерно своего размера, Дейдре не колеблясь надела их, сбросив с себя ночную сорочку и пеньюар, затем извлекла из чрева чемодана черную мужскую рубашку и тоже надела ее на себя.
 Хантер посмотрел на Дейдре и одобрительно кивнул головой:
 – Так будет гораздо удобнее. И это нам очень пригодится. – Он показал Дейдре серебряный кинжал, трость из черного дерева и короткую церемониальную саблю.
 Кинжал и сабля были слегка покрыты ржавчиной, но крепко приделаны к рукояткам. Дейдре с облегчением вздохнула.
 – Держи-ка вот это. – Хантер передал ей кинжал.
 – Он замечательный. Теперь наши шансы на победу увеличиваются. И полагаю, элемент неожиданности тоже сыграет нам на руку.
 – Не сомневаюсь. – Хантер пристально посмотрел Дейдре в глаза. – Если ты все-таки воспользуешься этим кинжалом, то действуй решительно и быстро. Не колеблясь. Помни, эти люди – убийцы. Если будешь бить в грудь, то целься в левую сторону и ударяй снизу вверх, так, чтобы лезвие вошло между ребер.
 Дейдре кивнула:
 – Что ж, я сделаю все, что от меня зависит. Хантер подошел к ней.
 – Ты готова? – спросил он, и Дейдре, крепко сжав его руку, ответила:
 – Я не разочарую тебя.
 – В таком случае вперед! Спасать корабль!

 Глава 15

 Хантер вышел из пещеры. Ледяной ветер пронизывал насквозь, косые струи дождя нещадно молотили по песку и камням. В одной руке Хантер держал саблю, в другой – палку. Сейчас он сожалел только о том, что не мог немедленно отправить Дейдре куда-нибудь в безопасное место.
 Теперь они с Дейдре были в черной одежде. Если бы их увидели апачи из Аризоны, то подумали бы, что они собираются совершить ритуальное самоубийство. Двое в одежде мертвецов преследуют убийц и пытаются спасти от смерти живых.
 Сжимая одной рукой саблю, другой трость, Хантер чувствовал, как постепенно в нем пробуждается какое-то первобытное существо, которое жаждало битвы. Хантер посмотрел на море. Когда на мгновение туман рассеялся, он увидел корабль. На вершине острова внезапно вспыхнул свет. Этот ровный, желтый свет обещал кораблю показать безопасную дорогу в тихую гавань, где можно было бы укрыться от шторма.
 Хантер вдруг почувствовал сильную дрожь в теле. Он обернулся назад и увидел Дейдре, все еще стоявшую у входа в пещеру. Ее волосы развевались на ветру, мокрая черная одежда облепила тело, нежное лицо лишилось своей мягкости и выглядело до странности жестким. Но в груди этой женщины тоже горел огонь первобытной страсти.
 Хантер удовлетворенно кивнул головой. Теперь он знал, что при необходимости Дейдре сделает все, что от нее потребуется.
 Дейдре подошла к Хантеру, и они, пригнувшись, стали крадучись продвигаться вперед. Время от времени Хантер вставал на колени и палкой ощупывал каменистую тропинку, чтобы убедиться в ее безопасности. Острые камни нещадно царапали голые ноги, но Хантер не обращал на это внимания. Он вырос в жаркой пустыне Аризоны и привык не замечать боли и всяческих других мелких неудобств.
 Он продолжал двигаться вперед, радуясь тому, что грохот шторма заглушал звуки их шагов. Им следует подыскать себе такую позицию, с которой можно будет хорошо разглядеть всю местность и подсчитать грабителей.
 Наконец Хантер остановился около большого выступа скалы с неровной, зубчатой поверхностью и сел на землю. Дейдре опустилась рядом. Хантер лег на живот, ползком обогнул выступ скалы и осторожно приблизился к краю обрыва. Отсюда открывался вид на весь берег. Туман слегка рассеялся, и стала видна гряда острых маленьких скал, выходивших полукругом в море. Без сомнения, если корабль ударится дном или бортом хотя бы об одну из таких, то образуется огромная пробоина. Не спасет даже стальная обшивка. Хантер почувствовал, как в нем от ярости закипает кровь.
 Наконец он увидел бандитов. Их было около дюжины. Кажется, среди них мелькнула и женская фигура. Грабители сидели кучками с подветренной стороны скал. У всех оружие, пистолеты или ножи. Интересно, была ли там леди Кэролайн со своим братом или они уже благополучно вернулись в теплую гостиную Пальметто? А вот капитан Салли был наверняка на берегу.
 Сжав зубы, Хантер посмотрел на пятно света, заметив рядом с ним двух мужчин.
 Выругавшись про себя, он подполз обратно к Дейдре и обнял ее.
 – Там, у сигнального фонаря, двое мужчин. Может, и больше. Мы их обезвредим и потушим огонь.
 Дейдре кивнула.
 – Если огонь потухнет, то все те бандиты, что сидят внизу у моря, сразу же побегут наверх. Не знаю, сможем ли мы спастись. Ведь остров очень маленький.
 Дейдре приложила палец к губам Хантера, заставив таким образом его замолчать.
 – Сначала мы спасем корабль, а потом попытаемся спасти себя. Да? Ты согласен?
 Хантер кивнул и поцеловал Дейдре, затем встал с земли и направился к вершине. Дейдре шла за ним следом. Они прятались за кустами и выступами скал, чтобы их кто-нибудь случайно не заметил.
 Приблизившись к бандитам, караулившим фонарь, Хантер внимательно огляделся, ища третьего сообщника. Не найдя такового, он вздохнул с облегчением и прошептал Дейдре на ухо:
 – Сейчас мы нападем на них. Если у меня возникнут трудности, помоги мне. Но помни – действовать надо решительно, не раздумывая. Это наш единственный шанс.
 Дейдре молча пожала Хантеру руку и кивнула головой. Ей так не хотелось, чтобы Хантер ввязывался в эту схватку, но другого выхода у них не было. Сжав в руке кинжал, она молча смотрела, как Хантер подкрадывается к бандитам. Первый из них, на которого прыгнул Хантер, не ожидал нападения и почти сразу же рухнул на колени. Но его напарник мгновенно навалился сверху на Хантера. Завязалась ожесточенная борьба. В общем клубке замелькали руки, ноги и головы. Было невозможно разобрать, где бандиты, а где Хантер. Но вскоре первый бандит, отделившись от группы, распластался на земле. Пока Хантер продолжал бороться со вторым мужчиной, Дейдре поползла к сигнальному огню, намереваясь его погасить. Но как только она протянула руку к фонарю, у нее за спиной раздался голос:
 – Что, черт возьми, здесь происходит?!
 Третий бандит резко схватил Дейдре за плечо и повернул ее к себе. Увидев перед собой женщину, бандит слегка опешил.
 Вспомнив наставления Хантера, Дейдре закусила губу и решительно вогнала кинжал ему прямо в сердце. Бандит застонал и, медленно осев на колени, через мгновение рухнул на землю.
 Стараясь ни о чем не думать, ничего не чувствовать, она резко повернулась к свету. Но тут кто-то схватил ее за плечо. От страха Дейдре отпрыгнула в сторону. Хантер. Она с облегчением вздохнула. Вместе они потушили огонь.
 Хантер перевернул труп убитого Дейдре мужчины, вытащил из его груди кинжал, обтер лезвие об одежду бандита и передал оружие Дейдре. Она с отвращением взяла его.
 – Все бандиты мертвы. Давай уйдем побыстрее отсюда, – предложил Хантер.
 – Смотри! – Дейдре указала в сторону берега. Бандиты в растерянности смотрели на вершину горы.
 Увидев там Дейдре и Хантера, они стали трясти кулаками и злобно ругаться. Некоторые из них бросились по тропинке вверх.
 Хантер потянул Дейдре за руку, но она продолжала неподвижно стоять и смотреть на море. Туман на мгновение рассеялся, и прямо перед ними возник корабль.
 – Хантер, мы спасли его?
 Туман белыми клочьями кружил вокруг острова, то закрывая вид на море, то снова приподнимая свою предательскую завесу. Вот опять показался корабль, он удалялся от скалистого острова.
 – А теперь бежим отсюда! – скомандовал Хантер, и они побежали в противоположную сторону от той тропинки, по которой поднимались бандиты. Вскоре туман снова сгустился, дождь усилился, а ветер стал резче. И все это было на руку беглецам. Бандиты крутились около потухшего сигнального огня, не зная, в какую сторону бежать. А Хантер и Дейдре в это время спускались к морю. Они бежали не разбирая дороги. Но вот наконец перед ними раскинулся пустынный берег. Они оказались на противоположной стороне тех рифов, у которых бандиты поджидали корабль. Оглянувшись назад, Хантер и Дейдре обнаружили, что преследователи их заметили.
 Бандиты превосходили их числом, у них были пистолеты. Шансов на спасение почти не оставалось.
 Неожиданно Дейдре остановилась. Прямо перед ними, в крошечной гавани под прикрытием выступа скалы, прятались несколько маленьких лодчонок.
 – Мы утонем в такой лодке! – воскликнула в отчаянии Дейдре.
 – Все может быть, но это наш единственный шанс на спасение. Идем.
 Хантер и Дейдре бросились к лодкам.
 Волны накидывались на отвесную скалу, подбрасывая вверх утлые лодчонки, в ярости швыряя их на неприступную каменную стену. Дейдре почувствовала, как страх сковал ее. Похоже, отправиться сейчас в море на такой лодке ничуть не менее опасно, чем встретиться лицом к лицу с бандитами. И тем не менее бегство на лодке давало им шанс.
 Хантер прыгнул в воду и помог Дейдре забраться в утлое суденышко. Оттолкнувшись от берега, он направил лодку в море. Волны нещадно хлестали Хантера по лицу, и он прижался к борту лодки.
 – Забирайся ко мне. – Дейдре в отчаянии протянула ему руку.
 Он покачал головой.
 – Подожди. Нужно отрезать остальные лодки, чтобы нас не догнали.
 – Но они не поплывут за нами из-за шторма.
 – Мы не можем дать им ни единого шанса. Ложись на дно лодки, так безопаснее. Я догоню тебя.
 В ужасе Дейдре стала наблюдать за Хантером. Волны огромными гребнями поднимались вокруг него, грозя в любое мгновение швырнуть его на скалу. Но вскоре клубы тумана скрыли Хантера и бандитов из виду. Он хотел спасти ее. Он не надеялся на то, что им удастся убежать обоим. Неожиданно у Дейдре из глаз брызнули слезы. Нет! Она не уедет без Хантера. Это несправедливо. Они вместе спасали корабль, и они должны оставаться вместе до конца.
 Лодка уже оказалась в открытом море. Дейдре взялась за весло и попыталась повернуть ее обратно. Лодка неохотно повиновалось, и вскоре волны несли ее к скале. На вершине скалы уже находились бандиты. Они прыгали в воду, намереваясь вплавь догнать уносимые волнами лодки. Но где же Хантер? Неужели его убили? Или он утонул? Дейдре почувствовала, как у нее заныло в груди. По щекам побежали слезы, смешиваясь с соленой водой океана.
 Теперь ей ничего другого не оставалось, как вступить в борьбу с океаном, штормом и попытаться спастись. Но уже без Хантера.
 Снова все заволокло туманом, и Дейдре стала напряженно вглядываться в прибрежные воды. Однако Хантера нигде не было видно. Вскоре бандиты заметили ее и бросились за ней в погоню, надеясь схватить ее лодку до того, как она успеет попасть в открытое море. Теперь выбора не оставалось. Нужно было спасаться самой.
 Но как можно уплыть без Хантера?
 – Хантер! – в отчаянии закричала Дейдре, безуспешно пытаясь перекричать грохот океана. – Хантер, я здесь!
 Лодку быстро уносило в открытый океан, а Дейдре все звала и звала Хантера.
 Неожиданно лодка сильно накренилась – за борт ухватились чьи-то окровавленные руки. Дейдре схватила кинжал, готовясь защищаться, но тут на дно лодки к ее ногам опустился тот, кого она так отчаянно звала.
 – Хантер! – радостно воскликнула Дейдре и бросилась в его объятия.
 Хантер отдышался, стряхнул с лица воду и взялся за весла.
 – Не нужно было меня ждать. Они едва не схватили нас обоих.
 – Но они не сделали этого! Мы свободны! – Дейдре запрокинула голову назад, подставив лицо дождю.
 – Подожди радоваться. – Хантер потянул ее на дно лодки и обнял. Дейдре доверчиво прижалась к нему. Им удалось спасти корабль «Кларк шиппинг». Теперь их жизнями распорядится сама судьба и шторм.
 – Я слышал, как ты звала меня. Знаю, ты не могла поступить по-другому. Но почему, почему ты ждала, Дейдре?
 От теплого дыхания и объятий Хантера Дейдре начала согреваться.
 – Мы компаньоны. Ты забыл? – Это было совсем не то, что она хотела сказать, но Дейдре не знала, как выразить свои чувства.
 – Спасибо. – Хантер сильнее обнял ее, пытаясь защитить от ветра и дождя.
 – Думаешь, у нас все получится?
 – Все зависит от того, как долго будет продолжаться шторм. Но ведь мы чертовски хорошо плаваем. Ты не забыла об этом?
 Дейдре улыбнулась и заглянула Хантеру в глаза. Разве могло случиться с ней что-то плохое, если рядом был он?
 Шторм продолжал бушевать, волны швыряли лодку из стороны в сторону. Хантер с Дейдре сидели, крепко обнявшись, и надеялись на лучшее.
 Но вскоре ветер начал стихать, рык волн становился тише.
 Скоро очистилось и небо. Вспыхнуло солнце, разбросав мириады слепящих искр по водной поверхности. Ветер утих.
 – Интересно, где мы находимся? – Дейдре выпрямилась и стряхнула с волос воду.
 – Будем надеяться, что нас не унесло слишком далеко в океан.
 – Думаешь, они поплывут за нами?
 – Не уверен, что им удастся это сделать, – ответил Хантер и вдруг схватил Дейдре за руку и закричал: – Там, кажется, земля!
 Хантер принялся отчаянно грести, а Дейдре с беспокойством смотрела по сторонам. Она все еще боялась, что бандиты будут их преследовать.
 – Что это за остров?
 – Даже и предположить не могу. Багамы – это бесконечное множество островов и островков, рифов и скал. Но самое главное, что там, впереди, земля. А все остальное не так уж существенно.
 Дейдре смотрела на Хантера. Они спасены! Или почти спасены.
 – Теперь мы знаем, кто стоит во главе шайки, топящей корабли.
 Хантер кивнул головой. Сейчас с черными растрепанными волосами, с пробивающейся щетиной и сверкающими карими глазами он походил на пирата.
 – И мы остановим их.
 Дейдре вдруг нахмурилась. Сейчас она старалась думать о будущем, а не о том, что еще совсем недавно ей случилось пережить. Но это оказалось не так просто – на ней еще была одежда мертвеца, а в руках Дейдре держала кинжал, которым она убила человека. О, ей будет трудно забыть это ощущение – она вонзает кинжал, а человеческая плоть противится этому, сопротивляется. Дейдре вздрогнула.
 – Что-то не так?
 – Я думала о том человеке… которого убила.
 – В первый раз это всегда трудно. Не вини себя. Ты должна была это сделать. Помни, что этим ты спасла людей на корабле.
 – Я знаю, но…
 – Не думай об этом.
 Дейдре кивнула головой, тяжело вздохнула. Неужели ее мать тоже была вынуждена кого-то убить, чтобы убежать в Нью-Йорк? Может быть, придет день и они поделятся друг с другом своими тайнами…
 – Мы почти приплыли, Дейдре.
 Стараясь больше не думать о том, что случилось, Дейдре посмотрела на Хантера и улыбнулась.
 Ничто не обрадует ее сейчас больше, чем твердая почва под ногами. Хантер спрыгнул в воду и вытянул лодку на берег. Затем вставил между зубами кинжал и поднял на руки Дейдре.
 Пират, настоящий пират, подумала про себя Дейдре.
 Хантер отнес Дейдре на берег, снова взял в руку кинжал и направился к роще казуарин, раскинувшейся недалеко от берега. Дейдре молча последовала за ним. Неожиданно она поняла, что Хантер чем-то встревожен.
 – Что случилось? Бандиты?
 – Нет, не волнуйся. Мы уже давно оторвались от них. Все их лодки разбились о скалу. Просто хочу убедиться, что здесь можно найти воду или какие-нибудь фрукты. Если найдем, вот тогда и порадуемся.
 – Ура, мы можем снова устроить пикник!
 – Может быть. Только, боюсь, с пикником у нас ничего не получится. Без воды и еды.
 Обследовав остров, Хантер и Дейдре пришли к выводу, что этот клочок суши гораздо больше, чем они ожидали. Здесь также нашлось немало больших деревьев, в тени которых было легко укрыться от палящих лучей солнца. Наконец Хантер нашел то, что искал. Воду. Почти в самом центре острова на поверхность пробивался небольшой родник. И здесь же росло несколько фруктовых деревьев.
 Хантер повернулся и, смеясь, прижался губами к щеке Дейдре. Никогда раньше ни одна женщина на свете не пробуждала в нем таких собственнических чувств. Дейдре принадлежала только ему. Он дрался за нее, он спас ее, вывез в безопасное место и теперь нашел для нее еду. И он был готов снова и снова защищать ее. Она целиком и полностью принадлежала ему.
 – Теперь мы в безопасности? – спросила Дейдре.
 – Да. – Хантер взял в ладони ее лицо и посмотрел на рассеченные щеку и лоб. – Тебе очень больно? – Хантер осторожно поцеловал красный распухший рубец.
 – Уже не очень. – Дейдре дотронулась до кровавых отметин от хлыста на груди Хантера. – А тебе больно?
 – Ерунда, это просто царапины. Чтобы сделать мне больно, нужно приложить гораздо больше усилий.
 Дейдре кивнула, внезапно смутившись. Хотя с Хантером они уже давно были вместе, теперь Дейдре не знала, как себя вести.
 – Есть хочешь?
 – Да, не отказалась бы.
 Собрав фрукты, Хантер устроился в тени дерева около родника. Сначала он начал было разрезать фрукты кинжалом, но внезапно вспомнил, что делала им сегодня Дейдре. Он отложил кинжал в сторону, передал фрукт Дейдре и стал смотреть, как она ест. Попив воды из родника, Хантер принялся за еду.
 Дейдре тоже попила и сразу почувствовала приятную тяжесть в теле. Она наконец смогла расслабиться. Несмотря ни на что, они живы и теперь находятся в безопасности. Опершись о ствол дерева, Дейдре посмотрела на Хантера. И вдруг почувствовала желание. Смерть была так близко, и Хантер едва не погиб. Дейдре хотела его, хотела немедленно. Ее желание еще никогда не было таким сильным. Смутившись, она опустила глаза.
 – Почему бы нам не привести себя в порядок? – спросил вдруг Хантер.
 – Хочешь сказать, что не мешало бы постирать одежду?
 – И помыться.
 Хантер наклонился вперед и начал расстегивать пуговицы на рубашке Дейдре.
 От его прикосновений у Дейдре перехватило дыхание. Хантер, вероятно, даже и не представлял, каким мучениям подвергал ее. После всего того, что с ними случилось, Дейдре не знала, что ей следует сейчас говорить и делать. По ее телу разливалась горячая волна.
 Сняв с нее рубашку, Хантер посмотрел на ее грудь, нахмурился и осторожно коснулся пальцами красного рубца.
 – Болит?
 – Это сейчас не имеет значения. Хантер встал.
 – Идем, соленая вода промоет раны и заживит.
 Он помог Дейдре подняться, расстегнул на ней брюки и помог их снять.
 – А теперь быстро в воду.
 Скинув туфли, Дейдре побежала к морю. Подойдя к кромке воды, она остановилась, позволив легкому ветерку немного поласкать ее тело. Счастливым взглядом она окинула бескрайние просторы Карибского моря. Жизнь продолжалась. Она шумела волнами, порхала птицами, палила солнечными лучами. Все было прекрасным, и все радовало.
 Дейдре почувствовала, что Хантер смотрит на нее. Она обернулась, и ее сердце забилось сильнее – в глазах Хантера без труда угадывалось желание.
 Заставив себя отвернуться, Дейдре вошла в бирюзовую воду. После шторма вода была не такой прозрачной, как раньше. У берега плавали водоросли, листья, ветки, со дна принесло песок, и он взвесью покачивался в толще воды. Но морской пейзаж по-прежнему был великолепен.
 Дейдре стала тереть песком загрязненные участки своей одежды, потом все прополоскала и разложила на берегу для просушки. Затем она начала отмывать грязь на теле. Хантер тоже принялся стирать свои брюки и оттирать кожаный жилет. Время от времени он бросал на Дейдре жадные взгляды. Наконец он подошел к ней.
 – Сделай так, чтобы я забыла о смерти, Хантер. Я хочу думать только о нас, только о счастье.
 Хантер, не говоря ни слова, накрыл ее рот губами, ощутив сладковатый привкус только что съеденных фруктов. Его тело задрожало от едва сдерживаемой страсти. Ему хотелось бросить Дейдре на песок и грубо, быстро взять ее. Она пробуждала в нем животные инстинкты, агрессию.
 Хантер неожиданно шагнул назад и потряс головой.
 – Боюсь, у меня не получится нежно и медленно…
 Дейдре взяла его за руку, увлекла за собой в тень деревьев и там, взяв в ладони его лицо, поцеловала в губы. Нежно, осторожно, словно боясь нарушить царящую вокруг них гармонию света, покоя и умиротворенности. Ее руки заскользили по его груди, плечам, под пальцами она ощущала движение напрягшихся мышц. Когда она стала гладить его живот, Хантер не выдержал и толкнул Дейдре на песок.
 Торопливо, жадно он ласкал ее тело. Дейдре закрыла глаза. Ей было немного страшно. Хантер снова стал похожим на сумасшедшего. Но вместе с этим неопределенным страхом в ней просыпалось желание, которое с каждым мгновением становилось все острее.
 – Я не могу больше ждать, Хантер. Пожалуйста, Хантер…
 Он вошел в нее. Ощущение восторга, неистовой радости и полноты жизни охватило Хантера. Он чувствовал себя живым, ощущал в себе биение жизни. Впереди у него было будущее, было счастье.
 Яркое солнце заливало Дейдре глаза. Ей вдруг показалось, что ее душа вылетела из тела и наблюдает за ними со стороны. Блаженство, наслаждение, то, ради чего стоило перенести все эти ужасы, ради чего стоило жить.
 Они вместе парили над землей, и Хантер удерживал их там обоих столько, сколько у него было сил. А потом они медленно стали возвращаться к реальности.
 Хантер снова обнял Дейдре и нежно поцеловал.
 – Все в порядке? Мы уже вернулись…
 Дейдре продолжала лежать с закрытыми глазами.
 – Жаль, мне бы не хотелось возвращаться. Радостно засмеявшись, Хантер поцеловал ее в кончик носа.
 – Мы должны сообщить о бандитах.
 – Может быть, они все погибли во время шторма. – Дейдре провела рукой по колючему подбородку Хантера. Ей нравилось это щекотание, от ее руки горячие волны сразу начинали ударять в тело.
 – На это нельзя рассчитывать.
 – Да, но сначала надо немного отдохнуть. Хантер кивнул.
 – Что ж, одежда высохнет, и на рассвете мы снова отправимся в путь.
 – А пока… – Дейдре провела рукой по нижней части живота Хантера.
 – Пока мы поспим, а потом я снова покажу тебе, как я тебя хочу.
 Хантер поднял голову и посмотрел Дейдре в глаза.
 – Я посплю в следующий раз. Все, что я хочу сейчас, – это ты.

 Глава 16

 В воскресный полдень Дейдре вместе со старой Нейт отправилась в библиотеку Нассо. Ярко светило солнце. Воздух, казалось, застыл – в нем не ощущалось ни малейшего движения ветра. Но теперь Дейдре хорошо знала, что все может измениться в одну минуту. Внезапно может налететь ураган и уничтожить всю эту хрупкую красоту. Так близкие друзья внезапно становятся смертельными врагами, а ни в чем не повинный человек случайной жертвой. Для того чтобы стать независимой женщиной, придется многому научиться. Но один урок Дейдре уже очень хорошо усвоила. Жизнь – это постоянное изменение. Иногда изменения происходят медленно, постепенно и человек как-то успевает к ним приспособиться. Но чаще всего перемены застают человека врасплох и заставляют в принудительном порядке привыкать к новой реальности. А это не всегда просто, и даже совсем непросто.
 Дейдре так и не рассталась с кинжалом, которым убила человека. Она вложила его в ножны и пристегнула к бедру.
 В сумке у нее лежал пистолет. Теперь она была готова встретиться лицом к лицу с любой неожиданностью.
 Выступления суфражисток на собрании показались Дейдре весьма дельными и полезными. Старая Нейт произвела на собравшихся женщин неизгладимое впечатление. Сначала они, разумеется, удивились появлению столь необычной сторонницы суфражистского движения, но потом, выслушав ее историю и поняв, как она смотрит на мир, суфражистки с радостью раскрыли ей свои объятия. Дейдре была очень рада такому теплому приему.
 Шагая по Стрэнду, Дейдре украдкой посматривала по сторонам. Хотя все выглядело, как и всегда, покой, состояние благодушной расслабленности оставили ее навсегда. Нельзя было сбрасывать со счетов тот факт, что ее похитили и чуть не убили. Теперь Дейдре знала, что у каждого явления есть своя темная сторона. Раньше, до приезда сюда, на Багамы, она жила в уютном, защищенном мирке, который создали для нее ее родители и из которого они так не хотели ее выпускать. И теперь Дейдре понимала почему…
 Жизнь продолжала удивлять ее. С тех пор как они с Хантером возвратились в гостиницу, все пошло совсем не так, как они планировали. К их счастью, тот остров, на который они случайно выплыли после шторма, оказался совсем близко от Нью-Провиденс. Поэтому на следующий день они были уже дома и торжествовали победу.
 Но их радость оказалась недолгой. Очень скоро они обнаружили, что законы, существовавшие на Багамах, сильно отличались от законов, по которым жили Соединенные Штаты. И они, Хантер и Дейдре, были здесь всего лишь иностранцами. А леди Кэролайн, Хейворд и капитан Салли – местными жителями. Да, разумеется, представители закона охотно согласились с тем, что на Багамах часто случаются кораблекрушения. Но в этом никто не усматривал чего-то необычного. В Пальметто даже были высланы представители официальных властей, чтобы задать вопросы Грейвзам.
 Ко всему прочему Дейдре и Хантеру теперь нельзя было выехать с Багамских островов до получения официального ответа на свой так называемый запрос. Вскоре они действительно получили официальный ответ, в котором сообщалось, что ничего противозаконного и подозрительного на плантации Пальметто не обнаружено, поэтому их обвинения не обоснованны, а претензии не имеют под собой почвы. Кроме того, леди Кэролайн и Хейворд – члены очень старой и уважаемой на Багамах семьи, которые никоим образом не могут быть замешаны в столь нечистоплотном деле.
 Единственное, чего добились Хантер и Дейдре, так это обещания властей расследовать теперь каждый случай гибели кораблей на предмет того, было ли это кораблекрушение несчастным случаем или же результатом противозаконных действий. Впрочем, подобным заявлениям верилось с трудом.
 Все это мало успокаивало Дейдре. Она чувствовала, что ее семье по-прежнему угрожает опасность. И корабли «Кларк шиппинг» скорее всего все так же будут гибнуть. Но на Багамах не существовало телеграфа, а Дейдре хотела как можно скорее предупредить обо всем своих родителей и официальных представителей судоходной компании «Кларк шиппинг» в Нью-Йорке. Поэтому ей нужно было немедленно возвращаться в Соединенные Штаты. Пока на Нью-Провиденсе дела будут обстоять именно так, кораблям «Кларк шиппинг» лучше сменить маршрут.
 Но теперь Дейдре знала точно – корабли «Кларк шиппинг» топили именно Грейвзы, и они убивали людей. Ее с Хантером тоже чуть не убили. Нужно остановить леди Кэролайн и ее брата. И похоже, Дейдре придется самой взять все в свои руки.
 Она бросила взгляд на старую Нейт. Возможно, эта женщина сможет ей чем-то помочь.
 – Я думала, что эти дамочки в библиотеке будут фыркать. – Старая Нейт помахала рукой каким-то своим знакомым, встретившимся ей по дороге.
 – Вы им понравились.
 – А почему бы и нет? – засмеялась старуха.
 – Вы будете теперь регулярно посещать собрания?
 – Если бы они вместо чая налили по стакану виски, то тогда эти собрания больше бы привлекали меня.
 – Похоже, вы хотите устроить им встряску.
 – В небольших дозах это полезно.
 – Что ж, я соглашусь с вами, – проговорила Дейдре и подумала о том, что старая Нейт, должно быть, устала идти пешком. Они ведь прошли уже довольно большое расстояние. – Может, нам лучше нанять карету?
 Старая Нейт удивленно вскинула на Дейдре глаза.
 – До «Приюта контрабандиста»? А ноги нам на что? – Старуха зашагала быстрее.
 Дейдре тоже прибавила шагу, стараясь не отстать от своей спутницы. Кажется, пришло время рассказать старой Нейт о бандитах. Однако все случившееся выглядит довольно неправдоподобно. Если бы Дейдре не была непосредственной участницей этих событий, то, возможно, и сама усомнилась бы в правдивости этой истории. Еще Дейдре решила не рассказывать старой Нейт о том, что леди Кэролайн приревновала к ней Хантера. Это к делу не относится.
 Старая Нейт слушала Дейдре очень внимательно, не перебивая.
 Когда они подошли к «Приюту контрабандиста», Дейдре закончила свой рассказ и вдруг неожиданно поняла, что сейчас очень нуждается в поддержке старой Нейт. Ее мнение по этому вопросу было для Дейдре жизненно важным. Впрочем, стоило ли это все рассказывать, мелькнула внезапная мысль у Дейдре в голове. Чем может помочь эта старуха? Что она может сделать?
 Старая Нейт пристально посмотрела на Дейдре и остановилась.
 – Вот откуда у тебя, деточка, этот шрам на лице…
 – Да. И законные власти ничего не собираются делать. У них, говорят, нет доказательств. Мне нужно немедленно ехать в Нью-Йорк, чтобы рассказать обо всем этом родителям и представителям компании «Кларк шиппинг». Мне хотелось предупредить и вас.
 Старая Нейт вопросительно посмотрела на Дейдре:
 – Хочешь, чтобы я что-нибудь сделала?
 – А вы можете? Я хотела сказать, что, если вы услышите что-нибудь, дайте мне знать. Возможно, мы найдем какие-нибудь доказательства.
 Старая Нейт посмотрела на море, выглядевшее бесконечным, исполненным тайны и силы.
 – Здесь случается многое. Трудно будет найти доказательства. Почти невозможно.
 – Да, теперь я это понимаю.
 – Я всю жизнь бороздила эти моря. Знаю здесь каждого матроса и каждую семью. – Старуха посмотрела на свою руку. – Океан отнял у меня руку. И я не одна здесь такая. Мы ценим то, что действительно принадлежит нам, что никто не может у нас отнять. Это море. Наши корабли. То, чему нас научил океан. Это наш опыт. Но одно дело вылавливать свою добычу в море, и совсем другое – убивать.
 Интонация, с которой старая Нейт проговорила последнюю фразу, заставила Дейдре похолодеть.
 – Леди Кэролайн ненавидит моих родителей. И эта ненависть затмила ее рассудок. Боюсь, она не сможет остановиться.
 – Подозреваю, что ты права, деточка. Но ведь она живет на острове. Хватит ли у нее сил вести эту войну за пределами Багам? – Дряблые щеки старухи мелко задрожали от гнева. – Но мы не все такие. Большинство жителей Багам честные и трудолюбивые люди. – Дейдре открыла было рот, чтобы что-то сказать, но старая Нейт жестом остановила ее: – Позволь мне вмешаться в это дело. Я поговорю с твоим мужчиной и…
 – Но он знает столько же, сколько и я. Старуха покачала головой.
 – Одно и то же дело можно сделать по-разному. Оставь это мне. От всех этих разговоров мне захотелось пить. Пойду пропущу стаканчик виски.
 Старуха направилась к входу в таверну, и Дейдре послушно последовала за ней.
 Войдя в таверну, старая Нейт и Дейдре обнаружили там Хантера сидящим за столиком у окна. Он поприветствовал их взмахом руки. Дейдре сразу пошла к Хантеру, а старая Нейт направилась к бару за виски.
 – Как прошло собрание? – спросил Хантер, наклонившись к Дейдре.
 – Даже лучше, чем я ожидала. Сначала появление старой Нейт вызвало некоторое замешательство, но потом все успокоились и смогли по достоинству оценить ее. Женщины просили ее приходить к ним еще.
 – Отлично. Старая Нейт замечательная.
 – Я рассказала ей о бандитах. Возможно, она сумеет как-то помочь нам.
 Дейдре очень хотелось прикоснуться к Хантеру. После того, что им выпало вместе пережить, было трудно думать о них как о чужих, ничем не связанных между собой людях.
 Старая Нейт поставила на стол поднос. Села, взяла один стакан с виски и подняла его вверх.
 – Думаю, кое-чему я уже успела научить этих леди-суфражисток.
 Дейдре и Хантер тоже взяли свои стаканы и чокнулись со старой Нейт.
 – Не сомневаюсь. – Хантер сделал несколько глотков.
 – Эта Имоджин не такая уж и зануда, как мне показалось сначала, – с задумчивым видом проговорила старуха. – Она сказала, что хочет написать книгу о моем плавании по морю. Неужели кому-то захочется это прочитать?
 – Я бы с удовольствием это сделала. – Дейдре энергично закивала головой. – Купила бы книгу для себя и еще несколько для всех моих знакомых.
 Старая Нейт робко улыбнулась:
 – Я сказала Имоджин, что совсем не против того, чтобы она все это записала. Только нужно начинать как можно быстрее. Скоро мне стукнет сто, а там… кто знает, что будет дальше?
 – Мы отметим ваше столетие и публикацию книги в «Королеве Виктории». – Хантер ухмыльнулся. – Гарантирую, это мероприятие станет событием года.
 Старая Нейт добродушно рассмеялась:
 – Давайте за это выпьем.
 Все трое подняли свои стаканы. Хантер покачал головой.
 – Все тут теперь изменится, если вы с Имоджин подружитесь.
 – Это дело хорошее. А то мне стало совсем скучно последнее время.
 Старая Нейт подняла свой стакан и внимательно стала рассматривать его содержимое.
 – Да, топить корабли и убивать пассажиров это нехорошо. Это даже очень плохо. Я уже говорила Дейдре, что сначала мне бы хотелось поговорить с тобой, а потом мы навестим кое-кого из моих друзей. Кэролайн, Хейворд и Салли не многое смогут сделать, если у них не будет людей.
 – Вы можете это сделать? – Дейдре с ужасом посмотрела на старуху.
 – Я не сказала, что могу это сделать. Пока я только хочу разобраться, что здесь к чему. А для этого мне нужно поговорить с твоим мужчиной, деточка.
 – Но я могу помочь, все объяснить еще раз.
 – Думаю, тебе лучше отправиться домой. – Старая Нейт еще отхлебнула виски. – Займись пока чем-нибудь еще. А вот когда я устрою вечеринку в честь своего дня рождения, то позову тебя.
 – Конечно, я обязательно приду, но…
 – Мы со старой Нейт займемся делом, – прервал Дейдре Хантер.
 – Да, дорогая, оставь это нам. – Старуха допила остатки своего виски и поднялась с места. – И вот еще что. Когда идешь, следи, чтобы за твоей спиной никого не было. – Старуха вернулась к прилавку и стала натирать тряпкой его блестящую поверхность.
 – Но что она может сделать? – Дейдре внезапно замолчала, увидев, что в таверну вошли леди Кэролайн, Хейворд и капитан Салли. По всей видимости, старая Нейт увидела их первой. Дейдре с еще большим уважением посмотрела на старуху.
 Леди Кэролайн подошла прямо к столику-бочонку, за которым сидели Хантер и Дейдре, и лучезарно улыбнулась:
 – Как приятно видеть вас здесь. Вот так сюрприз. А мне казалось, вы предпочитаете открытое море.
 Леди Кэролайн изображала из себя английскую леди. Хейворд и Салли молча стояли за ее спиной.
 Хантер спокойно пригубил свой стакан с виски.
 – Той ночью вы убегали в такой спешке, что даже забыли забрать свои сумки. Мы доставили их в «Королеву Викторию». – Леди Кэролайн присела за столик. – Вы не станете возражать, если я тут немного посижу?
 Хейворд и Салли подошли ближе.
 Дейдре достала из сумки пистолет, но держала его пока у себя на коленях. Их загоняли в угол, и ей это не нравилось. Как бы то ни было, она больше не позволит этим людям играть собой.
 – У нас в Пальметто были гости. Похоже, это вы прислали их. Мы с удовольствием взяли их с собой на небольшую прогулку по плантации и по берегу, показали им все местные пещеры, но они, видимо, не нашли там того, что искали. – Леди Кэролайн снова ослепила всех своей улыбкой. – Я умнее, чем ты думаешь, Хантер, дорогой. – Она посмотрела на Дейдре. – Хочу предупредить вас, милочка, что он совершенно не умеет быть благодарным. И если вы решили теперь нанять его, то вам следует помнить, что этому человеку нельзя доверять.
 – Если я решила нанять его? – смутившись, переспросила Дейдре.
 – Да. Разве вы ничего не знаете? Я нанимала Хантера для того, чтобы он занимался вредительством на вашем ранчо Бар-Джей. Он привез вас сюда, чтобы продать мне. Я хотела взять вас в заложницы и потребовать выкуп у ваших родителей.
 Дейдре сидела не шелохнувшись, словно пораженная ударом молнии, она отказывалась верить своим ушам.
 – Я вижу, что вы ничего не знали. А расплачивалась я с Хантером золотом, и суммы были немаленькие. И еще я платила своим телом. Такой вид оплаты его привлекал больше всего.
 Хантер молча выпил остатки своего виски.
 – Я не верю вам. – Дейдре почувствовала, что у нее внутри все онемело. Казалось, ее тело потеряло чувствительность.
 – Вы женщина, и я тоже. Я просто хочу предупредить вас, помочь вам. – Леди Кэролайн слегка потрепала Дейдре по плечу. – Вы должны знать, что он любит женщин и с легкостью их меняет. И еще он очень любит деньги.
 – Хантер помогал мне. – Дейдре стиснула пистолет.
 – Ну разумеется. – Леди Кэролайн поднялась. – Вероятно, он решил, что ваши родители смогут заплатить больше за возможность продолжить их драгоценный род. Но боюсь, им не случится увидеть внуков. Их дни сочтены. Все их имущество очень скоро станет моим, а их косточки будет выбеливать солнце.
 Дейдре достала пистолет и нацелила его на леди Кэролайн.
 – Даже и не пытайтесь вредить моим родителям. Иначе вам придется иметь дело со мной. – Она глубоко вздохнула. – Иногда ради благополучия близких людям случается преступить закон, и я это сделаю не задумываясь, если возникнет такая необходимость. А теперь убирайтесь отсюда и больше не смейте даже произносить имя Кларк-Джармонов.
 – О, детка, кажется, выросла. Что ж, Хантер, ты постарался научить свою ученицу всему тому, что умеешь сам, но она, кажется, превзошла тебя. – Бровь леди Кэролайн изогнулась. – И похоже, ты остался в проигравших. – Она встала и величаво понесла себя к выходу. Хейворд и Салли прошествовали за ней.
 Когда дверь закрылась, Дейдре убрала пистолет в сумку. Одним глотком выпила остатки виски и посмотрела на Хантера.
 – Как дерзко она себя ведет!
 – Думаю, нам надо поговорить.
 – Да. Я хотела бы поговорить со старой Нейт и потом, возможно, посетить ее друзей. Необходимо остановить их. Мне хочется еще выпить.
 – Нет. Не сейчас. Мы поговорим со старой Нейт позже – Хантер бросил несколько монет на бочку, подошел к старухе, стоявшей у стойки, перебросился с ней парой фраз и вернулся назад. Взяв Дейдре за руку, он вывел ее на улицу. Леди Кэролайн и ее свиты там уже не было.
 Хантер нанял карету. Вскоре они уже ехали по Стрэнду. Пригладив волосы рукой, Хантер повернулся к Дейдре. Она улыбалась, легонько постукивая пальцами по сумке.
 – Я дала ей достойный отпор. Да? Ты оценил это? Хантер накрыл ее руку своей ладонью.
 – Она сказала тебе правду.
 Дейдре замерла.
 – Что ты сказал?
 – Леди Кэролайн действительно наняла меня, чтобы вредить твоим родителям. И я привез тебя в Нассо, чтобы передать ей.
 Дейдре отдернула свою руку.
 – Ты дразнишь меня.
 – Нет. Я на самом деле работал на нее. Но я дал себе клятву, что никогда не убью ни одного человека. Я и пальцем не дотронулся ни до твоих родителей, ни до тебя.
 Дейдре показалось, что она сейчас вот-вот задохнется. Но внезапно ее замешательство сменилось вспышкой гнева.
 – Значит, ты работал на нее? Был ее любовником? И одновременно занимался любовью со мной?
 – Нет. С тех пор как я встретил тебя, я не прикасался к ней. Я не мог. И когда я понял, что она собирается сделать с тобой, я решил, что не допущу этого.
 – Но ведь ты работал на моих родителей. Они доверяли тебе. Я доверяла тебе.
 – Помнишь, я в самом начале сказал тебе, что ты слишком неопытна, что не знаешь жизни. И это может быть опасно для тебя самой и для других. – Хантер снова попытался завладеть рукой Дейдре, но она резко отдернула ее. – Мир враждебен и холоден. В нем нет места ни доверию, ни доброте, ни вере. Здесь каждый сам за себя. Даже честность и порядочность продаются и покупаются.
 – Нет. Не все так плохо.
 – Я работаю теперь на твоих родителей, Дейдре. Я свяжусь со старой Нейт и сделаю все, что в моих силах, чтобы остановить бандитов.
 – Не нужно! Ты уволен! Я вернусь в Нью-Йорк и объясню дирекции компании, что происходит. Корабли «Кларк шиппинг» будут плавать по другому маршруту. Я объясню все и родителям. А о леди Кэролайн и ее брате я позабочусь сама, как только смогу.
 – Я помогу тебе. Я хочу… Дейдре ударила Хантера по щеке.
 – Ты уволен! Ты слышишь меня? У-в-о-л-е-н! Держись подальше от моей семьи. – Дейдре привстала и похлопала извозчика по спине. – Остановитесь, пожалуйста. – Она спрыгнула на тротуар и посмотрела на Хантера. – Я уплываю на первом же корабле. А ты больше никогда мне не попадайся.
 – Дейдре, нет! – Хантер быстро расплатился с кучером и бросился за девушкой.
 Энергичной походкой она шла по улице к отелю «Королева Виктория».
 Хантер схватил ее за руку и резко повернул к себе:
 – Как ты можешь вести себя так после всего того, что с нами произошло? После того, что мы пережили? Ты помнишь пикник? А шторм? Ты помнишь, как мы целовались?
 – Я не хочу ничего вспоминать, потому что ты лгал мне каждую минуту. Лжец!
 Дейдре отвернулась и снова решительно зашагала по улице.
 Хантер опять догнал ее.
 – Дейдре, но ведь я представить не мог, что встречу тебя и что эта встреча изменит всю мою жизнь. Уверяю тебя, я не знал, что леди Кэролайн и ее брат топят корабли и убивают людей. Иначе я бы никогда не стал работать на нее. Я думал, что она просто хочет отомстить людям, которые несправедливо обошлись с ней. Это можно понять. Но я не подозревал, что она так далеко зашла.
 Дейдре остановилась.
 – Я не хочу больше слышать эти жалкие оправдания. Убирайся! – гневно проговорила она и, бегом поднявшись по ступенькам, ведущим к парадному крыльцу, исчезла за входной дверью.
 Хантер бросился за ней вдогонку. Он просто обязан объясниться с ней еще раз, и она должна понять его.
 Войдя в вестибюль отеля, Хантер увидел, что Дейдре разговаривает с портье. Она кивнула головой, затем посмотрела в сторону и, увидев Хантера, вспыхнула.
 – Я уже забронировала для себя место на корабле, который отходит сегодня, – проговорила она ледяным тоном, подойдя к Хантеру. – Слуги из отеля запакуют мои вещи и отошлют их на корабль. Я уезжаю. Благодарю тебя за помощь. Ты спас меня и корабль «Кларк шиппинг». Я прослежу, чтобы ты получил за это соответствующее вознаграждение. Деньги тебе вышлют на адрес Гостиницы. Прощай. – Дейдре повернулась и спокойно пошла по вестибюлю.
 – Дейдре! – не выдержав, крикнул Хантер и снова побежал за ней.
 Она вышла на улицу и села в поджидавший ее экипаж. Через мгновение карета тронулась. Он должен догнать ее. Должен объяснить ей. Он… Хантер остановился.
 Что, черт возьми, он делает? Разве мог он рассчитывать на то, что богатые люди примут его в свой мир? Ответ очевиден. Он понял это еще будучи ребенком. Его воспитали как джентльмена, а потом выставили на улицу, чтобы он добывал себе кусок хлеба. И теперь произошло то же самое. Дейдре не захотела понять его. Она просто повернулась к нему спиной. Что ж, она получила то, что хотела. Она получила его. Когда ей что-то надоедает или мешает, она это просто выбрасывает. Теперь она выбросила его, Хантера. А он не может приблизиться к ее миру, не может встать вровень с ней. Впрочем, для чего это ему? Он знает, на что способны женщины, подобные Дейдре. Глупо было думать, что у них какие-то чувства друг к другу. Это лишь работа. Для них обоих.
 Хантер вернулся в отель. Как бы там ни было, он закончит свою работу на Нью-Провиденс. И старая Нейт поможет ему. А потом он вернется в Штаты. Его уже тошнит от Багам. Вряд ли когда-нибудь еще ему захочется увидеть эти бирюзовые воды и белые пески. Даже слово «пикник» стало казаться Хантеру каким-то оскорбительным.
 Оглянувшись назад, он стал подниматься по ступенькам. Как же ему хотелось снова увидеть Дейдре. Но нет, думать об этом не стоит. У него есть работа, и он должен ее выполнить. Он должен остановить бандитов. А потом он будет жить так, как и жил до всей этой истории.
 Для такого человека, как он, Хантер, с твердой рукой и без сердца, всегда найдется работенка. И ничего другого ему теперь не нужно.




 Часть третья
 РАДУГА В ОБЛАКАХ



 Глава 17

 – Ты стала какой-то другой с тех пор, как вернулась. – Саймон Гейнсвилл дохнул на стекла очков и стал тщательно тереть их носовым платком. – Абсолютно другой… Это касается и твоей одежды, и твоей манеры вести себя.
 – Я действительно стала другой. – Дейдре Кларк-Джармон с нежностью посмотрела на своего друга. Он был высоким, угловатым, со светлыми волосами. Его крупные серые глаза казались слишком большими для такого узкого лица. Саймон все понимал сразу и так, как надо. И это понимание отражалось в его внимательном и слегка напряженном взгляде. Иногда у Дейдре возникало ощущение, что он видит все насквозь и что от него ничего нельзя скрыть. Его одежда, что бы он ни надел, всегда сидела на нем слегка мешковато и выглядела немного помятой, словно он проспал в ней всю ночь.
 – Думаю, ты просто еще не отошла от своих приключений, – медленно проговорил Саймон.
 Дейдре пожала плечами и огляделась. Они сидели в популярном французском ресторане. Дейдре всегда нравились уютная обстановка и кухня этого заведения, поэтому она предложила Саймону встретиться именно здесь. Обычно Саймону было все равно, что есть и где, и он мог отправиться куда угодно. Его доходы не позволяли ему бывать в подобных ресторанах, и, направляясь в это заведение с Дейдре, он знал, что их счет будет оплачивать она. Такое положение вещей Саймону не слишком нравилось, но отказывать Дейдре он тоже не любил.
 – Дейдре, ты совсем ничего не ешь. Ты не станешь возражать, если я доем твое мясо?
 Дейдре подвинула Саймону свою тарелку.
 – Ты что-то похудел. Наверное, ничего не ешь в последнее время. Ты должен есть и не забывать об этом, Саймон.
 Деньги у Саймона никогда не водились, и он постоянно был голоден. Кроме того, его работа репортера в газете не предполагала в течение дня пышных застолий или хотя бы некоторой регулярности в питании. В основном его обед и ужин состояли из наспех проглоченных бутербродов.
 Теперь, вооружившись вилкой и ножом, он с удовлетворением рассматривал антрекот на тарелке Дейдре.
 – Теперь я уж быстро верну себе былую форму. Ты снова здесь, в Нью-Йорке, и сможешь позаботиться обо мне. – Он засмеялся, обнажив длинные белые зубы.
 Дейдре сдержанно улыбнулась. Должен же был это кто-нибудь делать. Когда Саймон писал очередную статью или отправлялся куда-нибудь по заданию редакции, то совершенно забывал обо всем на свете. В том числе и о себе самом и своих потребностях. Дейдре вздохнула. Рядом с ним она всегда чувствовала себя кем-то вроде няньки.
 – Ну что, ты мне позволишь написать об этих кровожадных пиратах Карибского моря? Это отличный материал.
 – Не знаю, Саймон. Мне бы пока этого не хотелось. Кто знает, может, мне придется вернуться туда.
 Саймон торопливо отложил вилку.
 – На этот раз ты поедешь только со мной. Одну туда я тебя не отпущу.
 Дейдре выразительно приподняла одну бровь. Она вдруг поймала себя на мысли, что начинает подражать манерам леди Кэролайн.
 – Хочешь сказать, что я не могу позаботиться о себе сама? – высокомерным тоном спросила она.
 – Да нет же, я не об этом. Хотя, разумеется, место опасное. Если я буду писать об этом статью, то мне бы хотелось собственными глазами увидеть те места. Это отличная идея! Итак, когда ты едешь туда?
 – Не знаю, – растерялась Дейдре, не ожидавшая такого напора. Она и раньше не приветствовала столь панибратского обращения с собой, но сейчас ей было это особенно неприятно. Саймон происходил из небогатой квакерской семьи, но благодаря влиятельным связям родителей ему удалось получить превосходное образование. Закончив Гарвард, он затем стажировался в Лондоне и Париже. Саймон был весьма умным и интересным собеседником, но совершенно не умел вести себя с женщинами. Что-то в его манерах отталкивало от него представительниц слабого пола. Дейдре предпочитала на некоторые вещи закрывать глаза и прощать Саймону его недостатки.
 Саймон продолжал жевать ее мясо и рассуждать о Багамах. Дейдре мыслями была далека от уютного французского ресторанчика. Интересно, сможет ли Саймон пожертвовать ради кого-нибудь своими амбициями и мечтами? Неожиданно Дейдре стало холодно. О, она всегда с большим уважением относилась к его уму, умела ценить его образованность, способность мыслить оригинально, нетрадиционно. Ей нравились его целеустремленность и настойчивость. Но сейчас Дейдре вдруг поняла, что Саймон способен с легкостью пожертвовать ими обоими ради своих высоких целей. И это ее пугало. В нем была своего рода фанатичность. Как и в леди Кэролайн. А фанатичность уже сама по себе отвергала духовность.
 Дейдре поднесла к губам чашку с чаем и сделала быстрый глоток. Она смотрела на Саймона, но не слышала того, о чем он говорил. Когда она встретила Хантера, то невольно стала сравнивать его с Саймоном. Теперь же она сравнивала Саймона с Хантером и не могла отделаться от мыслей, что по-прежнему испытывает к нему физическое влечение. Ее возбуждала его чувственность, его физическая сила, она восхищалась его умением справляться с трудностями жизни и способностью идти по самому краю обрыва. Неожиданно Дейдре поняла, что научилась у Хантера очень многому и была ему за это благодарна.
 Но Хантер предал ее. А Саймон все еще был ее другом. С рассеянным видом Дейдре посмотрела в окно на оживленную городскую жизнь. Ее глаза сузились. Черт возьми! Она даже стала подражать манерам этого человека! Неужели у нее нет ничего своего? Она словно пустой сосуд, который заполняется свойствами и мировосприятием того человека, с которым встречается. Как долго она будет зависеть от мужчин и ждать, чтобы они чему-нибудь научили ее, чтобы сделали ее личностью?
 Нет, ей нужно идти своей дорогой, и она все равно станет независимой женщиной. Дейдре многому научилась, но вместе с тем она поняла, что еще большему ей предстоит научиться.
 Она посмотрела на Саймона и вдруг почувствовала, что внутри ее растет какая-то сила.
 – Ты не напечатаешь статью о судоходной компании «Кларк шиппинг» и о том, что происходит на Багамах. Не нужно пугать пассажиров.
 Саймон на мгновение перестал жевать, озадаченно посмотрел на Дейдре поверх очков и недовольно нахмурился:
 – Ты определенно переменилась. Может, расскажешь, что произошло с тобой на самом деле?
 Дейдре улыбнулась загадочно, словно разглядывала что-то внутри себя.
 – Помнишь, ты говорил, что я должна стать независимой молодой женщиной. Что ж, я учусь… До тех пор пока я не поговорю со своими родителями – ни одного слова о компании «Кларк шиппинг» в «Трибюн».
 – Я соглашусь, если ты пообещаешь взять меня с собой на Багамы.
 – Нет. Я не могу тебе пообещать этого. – Неожиданно Дейдре почувствовала, что та сила, которая недавно появилась в ней, вдруг начала разрастаться. Дейдре гордилась собой. – Я еще ничего не решила. А кроме того, мне не нравится заключать подобные сделки.
 Саймон оттолкнул от себя тарелку Дейдре.
 – Независимость – это одно Дейдре. Но то, что ты делаешь сейчас, – совсем другое.
 – Полагаю, это прежде всего дело моей семьи и руководства компании.
 Саймон еще больше помрачнел.
 – Что ж, у тебя, вероятно, есть основания вести себя так. Собственно говоря, у меня и без того работы хватает. Сейчас я пишу статью об использовании детского труда в Нью-Йорке.
 Саймон принялся с жаром рассказывать о нечеловеческих условиях, в которых работали совсем маленькие дети и подростки в Нью-Йорке, а Дейдре думала о том, через что ей пришлось пройти на Багамах вместе с Хантером, и о тех людях, что погибли в результате кораблекрушений. Что ж, она помогала Саймону сколько могла. Но теперь у нее есть свое дело.
 – Дейдре! – позвал ее Саймон.
 – Что ты сказал?
 – Ты совершенно не слушаешь, что я говорю. Тебе пришлось пройти через тяжелое испытание. Я знаю. Да и все знают. Но ты выжила и узнала то, что хотела узнать. Теперь пора заняться своей жизнью. Тебя ждут дела. Полагаю, ты уже многое сделала, чтобы стать независимой женщиной.
 Впервые в жизни Дейдре не хотелось слушать то, о чем говорил Саймон. Все его умствования казались надуманными, поверхностными, лишенными жизни. Некоей искусственной реальностью, которая сразу же рассыпалась в прах при столкновении с другой реальностью. С реальностью, в которой существовал «Приют контрабандиста». Дейдре вдруг захотелось прямо сейчас увидеть старую Нейт и поговорить с ней. Она бы пропустила стаканчик дрянного виски вместе со старухой, а Хантер наклонился бы поближе к ней. Хантер! Дейдре почти физически ощущала его присутствие рядом с собой. Теперь это было для нее реальностью. Ее реальностью.
 – Ты опять меня не слушаешь. Что мне сделать, чтобы ты спустилась на землю?
 Дейдре покачала головой. Саймон прав. Она изменилась. Но ведь она и стремилась к переменам, она хотела стать другой. Ее взгляд скользнул по пустым тарелкам. Вернувшись в Нью-Йорк, она потеряла аппетит. И никакие французские деликатесы не помогли вернуть его. Нет, она уже точно не та девушка, которая высокомерно информировала Хантера в гостинице «Три реки» о своих гастрономических предпочтениях. Неужели она действительно могла вести себя так глупо? Если бы Хантер предложил ей какую-нибудь самую примитивную отбивную, то, пожалуй, она бы ее и съела. Но хватит думать о Хантере.
 – От «Трибюн» меня посылают на собрание «Суфражисток Америки». Будет выступать Люси Стоун. Ты пойдешь со мной?
 – Люси Стоун? – переспросила Дейдре. – Она замечательный оратор.
 – Да уж, да уж, золотая глотка.
 – Жаль, что она отделилась от Хау, Блэкуэлл и Ливермор.
 – Это случилось двадцать лет назад. Я знаю, тебе больше нравится Национальная ассоциация суфражисток, но «Суфражистки Америки» издают «Газету для женщин», и у них много последователей. Они хорошо работают.
 – Ты прав. – Дейдре наклонилась вперед, обрадовавшись, что Саймон переключился на интересную для нее тему. – Но Сьюзен Энтони и Элизабет Стэнтон пытаются внести в федеральное законодательство поправку, в которой говорится о том, что один и тот же вид работы должен оплачиваться одинаково независимо оттого, выполнена эта работа женщиной или мужчиной. А «Суфражистки Америки» считают, что этот вопрос должен решаться на месте, то есть в каждом отдельно взятом штате с учетом местных особенностей.
 – Думаю, лучше и тем и другим объединить свои усилия и выработать какую-то совместную стратегию.
 – Так когда-нибудь и будет, но сейчас «Суфражистки Америки» не приемлют радикализма Национальной ассоциации.
 Саймон допил свою воду.
 – Энтони и Стэнтон – непотопляемая команда. Стэнтон – философ, а Энтони – организатор. Разумеется, не следует сбрасывать со счетов и влияние Лукреции Мотт, идейного вождя квакеров, министра, сторонницы аболиционизма, вдохновившей Стэнтон и оказавшей ей помощь в организации группы «Водопад Сенеки». Если подумать, сколько они сделали для женского движения, то остается только удивляться.
 – На все это ушло сорок лет. Сколько я потеряла!
 – Что ж, радуйся, что живешь сейчас. В те времена у женщины было так мало прав, что она не могла чувствовать себя личностью. Женщины были всего лишь придатками мужчин.
 Дейдре с энтузиазмом закивала головой:
 – Разумеется, разумеется. Женщины не могли даже открыто выступать перед публикой, ну разве что в квакерских церквях. Они не могли зарабатывать и распоряжаться имуществом по своему усмотрению, не могли быть опекунами собственных детей, если разводились. А о праве голоса даже и говорить не приходилось.
 – Сейчас они могут работать, но их зарплата составляет четверть от той зарплаты, которая выплачивается мужчинам за аналогичную работу, – с серьезным видом проговорил Саймон. – Кроме того, у них есть и некоторые другие права. И набор этих прав зависит от того, в каком штате они проживают.
 – Конечно, женщины и раньше боролись за свои права. В 1776 году, когда готовилась конституция Соединенных Штатов, Абигайль Адаме писала своему мужу и просила его «не забыть о леди и быть более щедрым к ним, чем были наши предки». Он ее послушал?
 – Нет.
 – У нас, разумеется, сейчас больше прав, чем когда-то было у Абигайль Адаме, но нам предстоит пройти еще долгую дорогу. – Дейдре улыбнулась, вспомнив о том, что в Саймоне ее прежде всего привлекал его интеллект. – Я очень рада, что вернулась. Мне нравится обсуждать с тобой все это.
 Саймон погладил Дейдре по руке.
 – У нас много общего. Ты знаешь, я хочу жениться на тебе. Из нас получится отличная команда. Права женщин не единственное уязвимое место в конституции Америки. Рабство упразднено, но негры по-прежнему ущемлены во многих правах. Мужчины, женщины, дети – винтики той потогонной системы, что разрушает их жизни, не предлагая взамен никакой компенсации. Тут еще встает и жилищный вопрос. Многие люди просто не имеют крыши над головой или живут в совершенно неподходящих для этого условиях.
 Дейдре кивнула. Она хорошо понимала, о чем говорил Саймон. Гражданская война унесла в могилы большую часть мужского населения Соединенных Штатов и выбросила на улицы женщин и детей, которые теперь были вынуждены сами заботиться о себе, искать пропитание и работу. Работа домохозяек становилась все менее востребована. С развитием индустриализации появлялись механизмы и услуги, заменявшие женские руки в домашних условиях, и многие мужья бросали своих жен и детей. К третьей категории женщин, нуждавшихся в работе, относились те представительницы слабого пола, которые просто не вышли замуж.
 Дейдре вздохнула. Она хорошо понимала, какую цену пришлось заплатить некоторым женщинам за достигнутый прогресс. Но теперь им активно помогали «Суфражистки Америки», Национальная ассоциация суфражисток, профсоюзы, ассоциация фермеров, Союз женщин-христианок, квакерские церкви, журналисты, такие как Саймон. Дейдре нравилось ощущать себя причастной к этому мощному потоку, поднимающемуся из самых глубин общества и неуклонно двигающемуся к прогрессу и свету.
 – Миллионеры живут, как короли, купаются в роскоши, в то время как их рабочие умирают от болезней, переработок, невыносимых жилищных условий, грязи. Власть имущие должны пересмотреть свои позиции. – Саймон стукнул кулаком по столу.
 Дейдре выпрямила спину.
 – Моя семья обеспечивает людей рабочими местами, платит им зарплату. Но разумеется, иногда я переживаю из-за того, что занимаю привилегированное положение.
 – Не нужно чувствовать себя виноватой. Надо просто воспользоваться преимуществами своего положения для того, чтобы помочь остальным. Вот, например, по завещанию Софии Смит из Массачусетса основан Колледж Софии Смит, где представлены равные возможности на получение образования всем женщинам. Ты хочешь перемен, ты стремишься к ним, и у твоей семьи есть деньги на осуществление твоих планов.
 Дейдре согласно кивнула, а про себя подумала: «А как же любовь? Страсть? Семья?» Она вдруг поняла, что Саймон может никогда и не захотеть ее как женщину. Все его устремления и страсть сфокусированы на борьбе за светлые идеалы будущего. Различает ли он вообще отдельных людей в этой общей революционной массе? Ей не стоило ездить на Багамы. Если бы она не поехала, то никогда не узнала бы любви и была бы счастлива от пребывания в тех мечтах, которые ей предлагал Саймон. Он был хорошим человеком. И он стремился помогать другим. В этом состоял смысл его жизни. Но в чем же состоял смысл ее жизни?
 – Дейдре! – позвал Саймон. – Ты все время о чем-то думаешь.
 – Да, у меня в последнее время появилось множество всяких мыслей.
 – Тебе придется снова вернуться на землю. И я знаю, как это сделать. Надо сходить и послушать выступление Люси Стоун. Идем.
 Дейдре отложила салфетку в сторону и встала из-за стола.
 – Что ж, отличная идея.
 Сразу после собрания суфражисток Дейдре и Саймон отправились домой к Кларкам. Дейдре постучала, и дверь в ту же секунду гостеприимно распахнулась. На пороге возникла домоправительница Мод Макгилл. Дейдре улыбнулась ей и вошла в дом. Вместе со своим мужем Сэмом Мод следила за домом и садом. Сколько Дейдре помнила себя, столько же она помнила и эту пожилую пару. Казалось, эти люди жили здесь всегда и были неотъемлемой частью дома. Мать Дейдре всецело доверяла им, а Дейдре их просто обожала.
 Мод, маленькая женщина с аккуратной прической из седых волос и с карими глазами, закрыла входную дверь и, повернувшись к Дейдре, спросила:
 – Вы будете обедать?
 Лицо Мод выглядело пасмурным, а ее губы были плотно сжаты. Все это свидетельствовало о том, что домоправительница была явно чем-то недовольна. Впрочем, ничего удивительного Дейдре в этом не видела. Мод не нравился Саймон, хотя его стремление помогать людям всегда импонировало ей. Мод говорила, что не такого мужчину она видит рядом с Дейдре. Раньше Дейдре сердилась и не могла понять причину такой неприязни. Но кажется, теперь начала понимать…
 Дейдре нравилось, что она была первой женщиной в жизни Саймона. Что это могло означать для их совместной жизни в дальнейшем и каким мужем мог стать Саймон, Дейдре не задумывалась. Собственно говоря, она и не могла этого знать. А вот Мод прекрасно это понимала.
 – Добрый вечер, миссис Мод, – улыбнулся Саймон. Мод молча кивнула. Дейдре вдруг поняла, что она не хочет проводить вечер с Саймоном, как они всегда делали это раньше. Сначала обедали, пили вино, а затем переходили в гостиную и обсуждали, обсуждали, обсуждали разные проблемы, стоящие перед ними цели и способы их достижения. Как-то раз Саймон поцеловал ее – чмокнул в щеку. Но теперь Дейдре знала, что такого рода ласки не вызовут в ней того же пыла, что просыпался в ее груди на митингах суфражисток. И уж их никак нельзя было сравнивать с поцелуями Хантера.
 – Подавать обед? – спросила Мод.
 – Я слишком устала. – Дейдре бросила на Саймона виноватый взгляд. – Пожалуй, я лягу сегодня пораньше. Мод, лучше принесите в гостиную чай.
 Мод одобрительно кивнула.
 – Я испекла печенье. Принесу сейчас.
 – Замечательно, – Дейдре с сожалением посмотрела вслед Мод. Ей даже ни на минуту не хотелось оставаться одной с Саймоном.
 Саймон взял ее за руку и повел в гостиную.
 – Ты хорошо себя чувствуешь? Ты сегодня весь день немного странная. Сама не своя.
 – Все в порядке. Просто я устала.
 В гостиной Дейдре попыталась присесть на отдельно стоящий стул, но Саймону удалось увлечь ее на диван и усадить рядом с собой.
 – Я не собираюсь подталкивать тебя к какому-либо решению и тем более торопить. – Саймон глубоко вздохнул и посмотрел на Дейдре. – Просто после того, что с тобой случилось на Багамах, я стал волноваться за тебя. Я думаю, мы…
 – А вот и чай! – В гостиную вошла Мод. Поставила на столик около Дейдре и Саймона серебряный поднос с чайником и посудой. Затем налила в чашки горячий чай и пододвинула поближе к Дейдре тарелку с теплыми имбирными печеньями. Окинув взглядом Саймона, Мод внимательно посмотрела на Дейдре и сказала: – Не забудьте, вы хотели сегодня пораньше лечь спать. – Мод перевела взгляд на Саймона: – Не задерживайте ее надолго.
 Подойдя к двери, она обернулась и снова посмотрела на Дейдре, а затем вышла.
 – Что все это значит? – Саймон поднялся с дивана и закрыл за Мод дверь. – Похоже, она беспокоится за тебя. – Он сел, взял печенье, отломил от него кусочек, положил в рот, а затем откинулся на спинку дивана.
 Дейдре прекрасно понимала, почему Мод так себя ведет. Обычно домоправительница никогда не вмешивалась в ее жизнь, но сейчас, видимо, от волнения Мод перешла границы дозволенного. Да, она определенно волновалась. Дейдре задумалась. Впрочем, нет никаких оснований для такого беспокойства. Саймон – замечательный человек, заслуживающий уважения и хорошего отношения.
 – Так на чем мы остановились? Ах да, – продолжил Саймон, – я сказал, что не хочу торопить тебя, но ведь мы знаем друг друга уже больше года. Ты много значишь для меня. Я хочу заботиться о тебе, защищать тебя. Ты получишь все права, которые женщина заслуживает. И я не хочу, чтобы ты снова попала в какую-нибудь неприятную историю.
 – Я не понимаю тебя. Ты всегда говорил мне, что я должна стать независимой молодой женщиной, что я должна научиться отвечать сама за себя. Только тогда ведь можно заслужить уважение окружающих и научиться справляться с трудностями жизни. А теперь ты предлагаешь мне защиту. Почему?
 – Дейдре! Тебя чуть не убили. Около тебя никого не было. Только какие-то незнакомые люди.
 – Но я выжила. И я все узнала о бандитах. Теперь корабли «Кларк шиппинг» больше не поплывут на Багамы. Я многому научилась, и я повзрослела.
 Саймон покачал головой:
 – Если бы я знал, что все обернется именно так, я бы никогда не стал вкладывать в твою голову идеи о независимости. Ты воспитана как леди. Какие могут быть пираты, бандиты и матросы?!
 – Суфражистки путешествуют по всей стране. Они бывают на ранчо, в фермерских домах, в разных городах, собирают там подписи под петициями, выступают с речами перед незнакомцами. Ты ведь одобрял все это. Почему же мое поведение возмущает тебя и вызывает такую бурю негодования?
 Саймон вздохнул и налил себе еще чая.
 – Потому что это опасно. Ты подвергаешь себя реальной опасности. И я не хочу тебя потерять. Я не отдам тебя другому мужчине.
 – Другому мужчине? – Зеленые глаза Дейдре расширились от удивления. Она ведь не рассказывала о Хантере. Саймон о чем-то догадывается.
 – Я люблю тебя, Дейдре. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Мы будем отличной командой. Нам ведь интересно вместе, мы сможем все обсуждать. Мы будем как Люси Стоун и Генри Блэкуэлл. Ты можешь даже сохранить свою фамилию после того, как мы поженимся. Но только давай сделаем это поскорее, не будем больше откладывать.
 Дейдре поставила свою чашку на стол, встала и принялась расхаживать по комнате. Мысли вихрем кружились в ее голове: Стоун и Блэкуэлл, Кларк-Джармон и Гейнсвилл. Она вздрогнула. Нет, пока нет.
 Подойдя к двери, Дейдре распахнула ее:
 – Саймон, я очень устала.
 Саймон поднялся и подошел к ней.
 – Я сделаю тебя счастливой. – Саймон наклонился и прикоснулся губами к ее губам.
 Дейдре отпрянула назад.
 – Саймон, нет. Не сейчас. Я подумаю о твоем предложении, но мне… мне нужно время.
 Серые глаза Саймона сделались печальными.
 – Я начинаю понимать, почему мужчины, женившись, пытаются запереть своих жен дома в четырех стенах.
 Дейдре сделала еще шаг назад.
 – Что ты хочешь сказать?
 – С тех пор как ты вернулась, ты стала такой красивой и такой… чувственной. Я просто не в состоянии перенести мысль, что другие мужчины тоже смотрят на тебя, что они могут хотеть тебя. – Саймон глубоко вздохнул. – Это тот самый человек, которого твои родители наняли охранять тебя? Я не ошибся? Что, черт возьми, вы делали вдвоем на этих островах?
 Дейдре ударила Саймона по щеке.
 – Как ты смеешь задавать мне такие вопросы? Саймон схватил ее за плечи и с силой тряхнул.
 – Ты была моей. И ты будешь моей. Эта поездка ничего не изменит в твоей жизни.
 Саймон впился губами в губы Дейдре, его руки заскользили по ее телу, и он с силой прижал Дейдре к себе. Она оттолкнула его от себя, вывернулась из его объятий и тыльной стороной руки вытерла губы.
 – Что с тобой?
 – Я могу быть страстным, если тебе нужно это. Я старался быть с тобой вежливым, предупредительным, я ждал, а это все было непросто.
 Саймон дотронулся пальцами до своей щеки, еще красной от пощечины, и снова тяжело вздохнул:
 – Твоя холодность сводит меня с ума. Я хочу тебя. Ты нужна мне. Не делай этого с нами. Это ошибка.
 – Я сказала тебе, что подумаю над твоим предложением.
 – Я не хочу потерять тебя. – Саймон умоляюще посмотрел на Дейдре. – Я люблю тебя. Ты такая красивая. Желанная. Я мужчина, и мне не всегда просто справляться со своими желаниями и инстинктами. Прости, если я чем-то обидел тебя, но ты слишком много значишь для меня.
 – Дай мне время. – Дейдре снова взялась за ручку двери. В холле появилась Мод.
 – Будьте так добры, Мод, проводите Саймона. – Дейдре окинула его взглядом. Ей казалось раньше, что она любит этого человека. Постояв на пороге гостиной еще с минуту, Дейдре повернулась и пошла к себе в комнату.

 Глава 18

 Дейдре выглянула в окно своей спальни, располагавшейся на втором этаже особняка Кларков. Уже была ночь. Улица внизу тонула в свете фонарей и луны. В черных тенях прятались ночные чудовища. Дейдре опустила штору и отвернулась.
 Ей всегда нравилась эта комната. Раньше, до замужества, здесь жила ее мать. В интерьере спальни преобладали зеленые и голубые цвета. Шторы и обивка стульев и кресел были расшиты шелком. Балдахин с рисунком из трав и цветов в восточном стиле, висевший над кроватью, в точности совпадал по стилю и цвету с покрывалом. Правда, от времени яркие цвета несколько поблекли, но Дейдре все равно чувствовала себя хорошо в этой комнате и могла здесь расслабиться.
 Но сегодня все было не так, как обычно.
 Мысли вихрем кружились в ее голове, не давая возможности ни на минуту расслабиться. Может быть, она была слишком жестока с Саймоном? Стоит ли дать Хантеру еще один шанс? Может, она просто боится иметь какие-либо отношения с мужчинами? А если это так, то откуда проистекает этот страх? Она не хочет потерять свою независимость? Сможет ли она полностью положиться на мужчину, который станет ее мужем? Сумеет ли он правильно, не ущемляя ее интересов, распорядиться тем состоянием, которое она унаследует?
 Выпрямив плечи, Дейдре принялась шагать по комнате из угла в угол. Она многое узнала, многому научилась и многое пережила. Теперь она уже не та доверчивая и наивная девочка, какой была прежде. Она может постоять за себя. Ей удалось вырваться из рук убийц. Правда, ей немного помогли… Но ведь она сама нашла тех, кто пришел ей на помощь. И теперь Дейдре твердо знала, что при случае всегда можно прибегнуть к помощи окружающих и найти выход из любого положения.
 Она села перед зеркалом и посмотрела на свое отражение. Все как всегда, привычно и знакомо. Только на щеке еще оставался розоватый рубец. И эта голубая ночная рубашка на ней была новой – ее купил Хантер в Новом Орлеане. Дейдре нравилось ощущать мягкость ткани. Казалось, что Хантер находится где-то рядом. Вот сейчас он подойдет, поцелует Дейдре в шею и прикоснется к груди. Дейдре почувствовала, как у нее затвердели соски.
 Она отвернулась от зеркала. Хантер далеко, а Саймона она прогнала. Впервые в жизни Дейдре чувствовала себя невероятно одинокой. Она должна решать все сама. Как независимая женщина. Теперь у нее появятся собственные цели и мечты.
 Дейдре решила, что ей необходимо продолжить образование, чтобы вести в дальнейшем семейные дела и бороться за права женщин.
 До Гражданской войны в Америке не существовало женских колледжей, а посещать образовательные заведения для мужчин женщинам запрещалось. Теперь наступили другие времена. И сейчас есть выбор. Если Дейдре захочет остаться в Нью-Йорке, то может поступить в Вассар или в Корнелл, которые открыты и для мужчин, и для женщин. Если же отправится в Массачусетс, то может пойти в Уэллсли, Смит или Рэдклифф, что недалеко от Гарварда.
 Мысль о том, что она сможет учиться в настоящем колледже наравне с мужчинами, приводила Дейдре в восторг. Она сможет стать учителем, врачом, адвокатом и даже астрономом. Но конечно, ей как женщине после окончания колледжа будет трудно найти какую-нибудь другую работу, кроме работы преподавателя. Еще было бы неплохо пройти курс по экономике и бизнесу, чтобы научиться вести дела на ранчо и плантации, помогать в управлении судоходной компанией «Кларк шиппинг».
 Ее брат Тор изучал бизнес в колледже. Ее отец еще долго будет вести дела на ранчо. А ее мать? Что делает она? Что ее интересует?
 Дейдре отложила в сторону список женских колледжей и принялась читать телеграммы, которые были присланы после ее возвращения с Багам. Просматривая их, Дейдре поняла, что над ее семьей снова нависла опасность. Первая телеграмма была от отца. Решив проблемы на ранчо Бар-Джей, он отправился в Луизиану. Там он уволил всех тех, кто работал на леди Кэролайн. Вернуться отец должен был сразу, но какие-то непредвиденные обстоятельства задержали его на плантации.
 Оставшись одна, Александра заскучала и стала просить дочь приехать к ней на ранчо Бар-Джей. Дейдре послала матери телеграмму, в которой сообщала, что приехать не может. Ей нужно было оставаться в Нью-Йорке на случай, если выявятся какие-либо новые обстоятельства в деле о кораблекрушениях и потребуется ее помощь. Позже Александра прислала еще одну телеграмму. Она просила прощения у Дейдре за то, что в свое время отказалась от участия в деле, оставленном ей ее родителями, и переложила все заботы о компании, ранчо и плантации на плечи мужа. В ответной телеграмме Дейдре постаралась успокоить мать и заверила ее в том, что она просто никак не могла предположить, что леди Кэролайн захочет отомстить ей через двадцать лет.
 Дейдре отложила телеграммы. Мать беспокоилась за нее, за отца, за компанию «Кларк шиппинг». Теперь, когда дети выросли, а дела на ранчо и плантации в Луизиане снова приходили в порядок, Александра могла бы обратить свое внимание на судоходную компанию. Возможно, это наполнит ее жизнь новым смыслом.
 Дейдре надеялась на то, что когда-нибудь и ей позволят принять участие в управлении компанией «Кларк шиппинг». Тор мог бы вести дела на плантации в Луизиане, его всегда это привлекало. Отец по-прежнему хозяйствовал бы на ранчо Бар-Джей, а она с матерью занялась бы судоходной компанией. Дейдре улыбнулась. Сначала она изучит, как работает эта компания, затем завоюет в ней для себя достойное место, возможно, расширит этот бизнес и, таким образом, обеспечит многих людей, в том числе и женщин, новыми рабочими местами.
 Немного успокоившись, Дейдре почувствовала, что теперь она могла бы уснуть, и прилегла на мягкую, прохладную постель. Но сон неожиданно покинул ее.
 Воспоминания о мужчине, который еще совсем недавно был близок с ней, не давали уснуть. Перед мысленным взором возникли карие глаза, черные волосы, смеющееся загорелое лицо Хантера. Дейдре показалось, что она даже уловила слабый запах, исходящий от его кожи. Как ей хотелось снова ощутить прикосновение его пальцев… О Хантер!..
 Глаза Дейдре заволокло слезами. Нет, она не позволит себе вот так по-детски расплакаться. Независимые молодые женщины не плачут из-за безжалостных мужчин, которые предают их.
 Дейдре вдруг подумала о том, что Хантер прикасался и к леди Кэролайн. И не только прикасался. У нее в груди вспыхнул пожар, ее душила ярость. Но постепенно она успокоилась. Что ж, теперь все эти люди далеко от нее. Скоро от ее страсти не останется и следа.
 Прошло две недели, однако никаких известий от старой Нейт и Хантера Дейдре пока не получила, хотя деньги за их услуги были им уже давно высланы. Дейдре отправила также приличную сумму для Имоджин – в дар библиотеке, и Ассоциации суфражисток Нью-Провиденс.
 Все сейчас было как будто в порядке, но Дейдре хотелось знать точно, прекратили ли леди Кэролайн и Хейворд топить суда или они все еще занимаются своими грязными делишками. И еще ей очень хотелось, чтобы Хантер снова обнял ее…
 Может быть, она все-таки ошибается насчет него? В конце концов, ведь он спас ей жизнь, а она ему.
 Дейдре села в кровати, ее сердце оглушительно стучало. Может, ей все же поехать на Багамы и поговорить с Хантером? Помириться? И узнать, что он предпринимает для того, чтобы остановить леди Кэролайн.
 Дейдре снова легла. Не стоит бегать за ним. Он скорее всего уже уехал с Багам. Через неделю или две она пошлет телеграмму старой Нейт или Имоджин и узнает все последние новости.
 И что делать с Саймоном Гейнсвиллом? Он сказал, что любит ее. Но может, он любил то, что сам создал в своем воображении? И если в его воображении она предстает в образе идеальной женщины, то разве он захочет когда-нибудь с ней расстаться?
 По телу Дейдре пробежала дрожь, и она натянула одеяло до подбородка. Ее отношения с Саймоном оказались гораздо более сложными, чем она предполагала. Дейдре не хотелось думать об этом, но деньги ее семьи могли бы послужить Саймону неплохим подспорьем в достижении его целей и построении карьеры. Она никогда не винила его в этом желании, потому что сама хотела потратить свое наследство на благо других. Но больше всего на свете ей хотелось, чтобы ее любили не за что-то, а просто так, любили ради нее самой. Она хотела, чтобы мужчина сгорал от страсти к ней, чтобы без нее он не мог жить. Именно так любил ее Хантер…
 Так, значит, он все-таки любил ее? Или это лишь страсть?
 Выходит, и она любила его?
 Дейдре снова села в постели, свесила на пол ноги. Любила! Да, она влюбилась в Хантера! Это больше чем просто приключение, больше чем желание общаться на интеллектуальные темы, больше чем страсть.
 Она считала, что любит Саймона, но оказалось – она любит его лишь как друга. К Хантеру она испытывала страсть. Но что, если она любит его и эта любовь включает в себя страсть, дружбу и стремление к общим идеалам?
 В этом и состоит опасность. Что может быть более опасным, чем подобная комбинация? Впрочем, для родителей Дейдре такое сочетание явилось несомненным благом, и именно на этом и держится их брак. Джейк Джармон и Александра Кларк боролись за свою любовь, они прошли через потери, испытания, но остались вместе. Любовь победила и дала ростки новой жизни в виде их двух детей.
 Дейдре пересела на стул. Хантер. Она любит его. На нее обрушился вихрь непривычных ощущений и чувств: страх, возбуждение, удивление. А что же чувствует Хантер? Она не знала этого. Возможно, он уже забыл о ее существовании.
 Грустно вздохнув, Дейдре вернулась в постель. Это все невозможно решить в одну ночь. Она закрыла глаза и попыталась заснуть. Перед ней снова возник Хантер. Интересно, он теперь будет ей сниться каждую ночь?
 На следующее утро погода выдалась замечательная. Когда Дейдре вошла на кухню, она утопала в ярком солнечном свете. В воздухе витал сладковатый запах корицы. Здесь Дейдре чувствовала себя уютно, в безопасности, здесь ее любили. И проблемы, мучившие ее ночью, стали казаться не такими уж сложными и неразрешимыми.
 – Хотите позавтракать? – спросила вошедшая в кухню Мод.
 – Да, не откажусь. Я собираюсь сейчас отправиться в компанию «Кларк шиппинг». Думаю, им необходима моя помощь. – Дейдре засмеялась.
 Мод скромно улыбнулась и стала накрывать на стол.
 Дейдре попросила домоправительницу позавтракать вместе с ней.
 Мод приготовила все для Дейдре, потом налила себе чая со сливками и сахаром и тоже села за стол.
 – Этот Саймон вернется? – спросила она, слегка нахмурившись.
 – Саймон?
 – Не нужно играть в игры со мной, мисси. – Мод постучала пальцем по столу. – Он сделал вам больно?
 – Нет, просто он считает, что у него есть на меня какие-то права.
 Выражение лица Мод неожиданно смягчилось.
 – И позвольте узнать в таком случае: кто тот мужчина, который заставил засиять ваши глаза? Вы стали совсем другой после поездки на Багамы.
 – Почему вы думаете, Мод, что есть какой-то мужчина?
 Мод с улыбкой огляделась:
 – Я немножко дольше, чем вы, живу на свете, мисси. Думается мне, что это тот самый мужчина, который сопровождал вас в поездке. Как его зовут?
 – Хантер.
 – Когда он приедет? Мне надо будет заранее подготовить для него комнату.
 – Он не приедет. – Из глаз Дейдре неожиданно брызнули слезы. Встав из-за стола, она промокнула их платком. – Никто не заставлял сиять мои глаза, просто я очень занята. У меня много планов на будущее. Прямо сейчас я отправляюсь в офис компании. Возможно, у них есть какие-нибудь новости с Багам.
 – А этот Хантер все еще там?
 – Откуда мне знать? – Дейдре подошла к двери, затем обернулась назад. – Сегодня вечером я пойду с Саймоном на концерт.
 – С Саймоном?
 – Да. Я сама попросила его об этом. Фортепианное трио исполняет произведения Клары Шуман и Фанни Мендельсон. Мне нравятся произведения женщин, и меня возмущает то обстоятельство, что их творчеством часто пренебрегают. Пренебрегают – это еще мягко сказано. Его просто замалчивают. Как бы там ни было, я иду на концерт. И надену шелковое зеленое платье, которое купила в Новом Орлеане.
 – Я приготовлю его. Но мне кажется, раньше вы никогда не надевали такие платья, когда шли куда-нибудь с Саймоном.
 – Да, это так. Правда, я пока не знаю, пойду ли я с ним или с Шарлоттой. Ее я тоже приглашу.
 – Это хорошо. Не стоит вам сейчас оставаться наедине с этим Саймоном. Лучше пообщайтесь пока со своими подругами. Вы все время одна с тех пор, как приехали домой.
 Дейдре нахмурилась. Она не любила, когда кто-нибудь указывал ей, что для нее лучше, а что хуже. Но тут Дейдре стало стыдно. Мод всегда присматривала за ней и стояла на страже ее интересов, так как родители были далеко.
 Дейдре вернулась на кухню. Мод собирала со стола посуду, и ее губы были поджаты.
 Обняв служанку за плечи, Дейдре сказала:
 – Простите, Мод. Я иногда невыносима. Спасибо за заботу.
 Мод тоже обняла Дейдре и быстро отвернулась в сторону, смахнув слезы с глаз.
 – Идите уж, а то опоздаете.
 – Спасибо.
 Не успела Дейдре дойти до кухни, как Мод снова остановила ее:
 – Для вас послание. Принесли сегодня рано утром. Оно в холле.
 – Правда? – Дейдре бросилась бегом в холл. На столе лежал небольшой сверток. Адреса на нем не было, и это выглядело несколько странным. Дейдре торопливо сняла обертку и увидела небольшую бархатную коробочку. В ней оказалось маленькое золотое сердце, пронзенное стрелой. Это не от Хантера, подумала Дейдре. Не похоже на него. К коробочке была прикреплена небольшая белая открытка: «Простишь? Увидимся вечером. Саймон».
 Коробочка и открытка выскользнули у Дейдре из рук, и она, переступив через них, вышла из дома. У подъезда ее уже ожидала карета. Она поднялась по ступенькам и села на кожаное сиденье. Внезапно ее охватил приступ гнева. К чему это пронзенное сердце? Саймон почти никогда не дарил ей никаких подарков. И вдруг золотая булавка. Дейдре казалось, что ей дали пощечину. Он хотел заставить ее почувствовать себя виноватой? Хотел сказать, что она ответственна за те чувства, которые в нем проснулись? Или он хотел удовлетворить свои собственнические притязания, заставив ее надеть свой подарок?
 Как бы там ни было, она не станет делать этого. Он, вероятно, ожидает увидеть эту булавку на ее платье сегодня вечером. На зеленом платье Хантера! Дейдре сжала руки в кулаки. Не выйдет!
 Она глубоко вздохнула. Хантер подарил ей целый ворох всевозможных нарядов, но это почему-то не вызвало в ней волну протеста. Саймон же преподнес всего лишь скромную булавку. Все дело в том, что причины для проявления щедрости у этих двух мужчин были совершенно разные. Хантер хотел любоваться ею, и его платья были лишь обрамлением ее красоты, Саймон же намеревался превратить ее в свою собственность. Стоп! Не надо забывать, что при всем при том Саймон поддерживал движение суфражисток, а Хантер просто использовал женщин ради своего удовольствия.
 Собственность. Удовольствие. Мотивы у обоих одни и те же. Или она просто не понимает мужчин?
 Она прижала ладонь ко лбу. От всех этих мыслей у нее начала болеть голова. По какой бы причине ни были куплены эти подарки, ей все равно. Ей нравились те наряды, которые для нее купил Хантер. И она просто ненавидела булавку Саймона. Глядя на это пронзенное сердце, она всегда будет чувствовать себя виноватой. Но она ни в чем не виновата. Она никогда не говорила Саймону, что выйдет за него замуж. Они были друзьями. Только друзьями. А теперь он делал вид, что между ними было нечто большее.
 Но она, Дейдре, не собирается подыгрывать ему и обязательно все выскажет.
 Когда карета остановилась у здания, принадлежащего компании «Кларк шиппинг», все мысли о Саймоне и Хантере мгновенно вылетели у Дейдре из головы.
 Кучер помог ей выйти из кареты, а потом открыл перед ней дверь парадного подъезда главного здания компании «Кларк шиппинг». Дейдре улыбнулась и вошла в здание. Здесь было темно и прохладно. Темные стены, тяжелая дубовая мебель, кажущиеся тусклыми и пыльными окна усиливали ощущение того, что она попала в другое время, перенеслась лет на сто назад. Все здесь выглядело старым и несовременным, каким, собственно говоря, и было.
 Возможно, если бы компания располагала свободными деньгами, то можно было бы отремонтировать здание, вдохнуть в него новую жизнь и отделать все внутри так, чтобы это выглядело несколько повеселее. Интересно, что сказала бы по этому поводу ее мать? Дейдре надеялась, что те планы на развитие компании, которые она вынашивала, не окажутся несбыточной утопией.
 Одно новшество все-таки уже было внедрено, и не без ее усилий, с удовлетворением отметила про себя Дейдре. Шарлотта Айкенз, единственная женщина в мире мужчин, сидела за первым столом и печатала.
 Дейдре на мгновение остановилась и стала наблюдать за Шарлоттой. Она удивительно быстро печатала! В свое время эта женщина искала работу, и Дейдре помогла ей. Сначала, разумеется, Шарлотте было очень трудно среди мужчин, но потом она привыкла и полюбила свою работу. Дейдре надеялась, что ей удастся убедить дирекцию взять в штат еще несколько женщин-машинисток.
 – Доброе утро. – Дейдре подошла к столу Шарлотты. Шарлотта подняла голову, и ее лицо озарилось улыбкой.
 – Если вы пришли поработать, то, боюсь, уже слишком поздно. Кузены Кларк часа два что-то усердно обсуждают.
 – Надеюсь, им удалось прийти к какому-нибудь компромиссу.
 Дейдре присела на стул около стола Шарлотты. Как это ни грустно, но до сих пор она так и не смогла установить более тесных и теплых отношений со вторым и третьим кузенами Кларк. Возможно, все дело в том, что она нечасто появляется здесь, в этой конторе. То обстоятельство, что этой компанией управляли кузены, объяснялось очень просто – Кларки придерживались традиций, и соответственно женщины никогда не руководили этим семейным предприятием.
 Мать Дейдре и в прошлом никогда не пыталась вмешиваться в дела кузенов Кларк, хотя компания принадлежала именно ей. Родители Александры оставили свою судоходную компанию дочери, но мужчины из рода Кларков рассчитывали на то, что именно они унаследуют это предприятие. Один из кузенов даже пытался жениться на Александре, чтобы прибрать компанию к рукам законным путем. Александра же нарушила все планы своих родственников, убежав из дома и выйдя замуж за капитана Джейка Джармона. Однако руководили компанией кузены Кларк.
 Дейдре окинула взглядом комнату. Может быть, теперь ее мать захочет принять участие в делах компании? А она, Дейдре, будет помогать ей и поддерживать ее. Братья Кларки должны считаться с ними и принимать во внимание и их интересы.
 – И какие же мы вынашиваем планы? – Шарлотта отложила в сторону готовую страницу. Маленькая, с ярко-рыжими волосами, собранными в большой пучок на затылке, похожая на добродушную обезьянку, Шарлотта всегда одевалась очень просто – серая юбка и белая блузка. Дейдре в ней привлекали неуемная энергия, находчивость, остроумие и своеобразное обаяние. Но самое главное то, что Шарлотта была ярой сторонницей суфражистского движения. Собственно говоря, Дейдре и встретилась с ней на митинге суфражисток.
 – Есть кое-какие соображения по поводу будущего компании. Хотелось бы кое-что усовершенствовать. Возможно, и моя мать это одобрила бы, – ответила Дейдре.
 Шарлотта засмеялась и приложила палец к губам:
 – Только не говорите об этом кузенам. Вы знаете, как они относятся ко всякого рода новшествам.
 – Но перемены уже назрели. Я изучила информацию о техническом оснащении наших кораблей. Большинство из них не имеют ни стальных, ни даже железных корпусов.
 Шарлотта энергично затрясла головой.
 – Если бы вам разрешили сделать все по-своему, то, вероятно, вы вообще решили бы перевозить грузы по суше.
 – А что, это неплохая идея. Я уже думала об этом и сама. Неплохо бы поделиться этими соображениями и с матерью. Я скоро ее увижу и поговорю об этом. У меня такое впечатление, что ей хочется принимать более активное участие в делах компании.
 Шарлотта заговорщицки понизила голос:
 – Пожалуйста, не говорите никому об этом. Кузены и так переполошились из-за вашего появления здесь и гибели кораблей на Багамах. Если ваша матушка захочет что-то изменить, то пусть уж лучше сама скажет об этом.
 Дейдре сокрушенно вздохнула:
 – Это все потому, что мы женщины. Так ведь? Если нам и дадут право голоса, вряд ли это откроет нам путь в бизнес и политику.
 – Разумеется. Мужчинам не нужна конкуренция в лице женщин.
 – Это правда. Но теперь женщины хотя бы могут получить образование. – Дейдре наклонилась к Шарлотте поближе. – Я еще не успела сказать вам, что собираюсь идти учиться в колледж? В Вассар, Смит или Рэдклифф.
 – Дейдре! Это замечательно. Как бы мне тоже хотелось учиться! – восторженно произнесла Шарлотта. – Но я должна работать. Кроме меня, моим родителям некому помочь. Я единственный кормилец в семье с тех пор, как заболел мой отец.
 – Я знаю. Но вы можете посещать Корнелл, здесь, в Нью-Йорке. Он открыт и для мужчин, и для женщин.
 – Я должна работать.
 – Но всегда можно что-нибудь придумать. Можно иногда раньше уходить с работы или позже приходить. Я бы помогла вам с деньгами.
 – Нет. – Шарлотта нахмурилась. – Я не принимаю подаяние.
 – Можно взглянуть на это по-другому. Назовем это ссудой. Компания «Кларк шиппинг» отправляет вас на учебу, чтобы потом иметь в штате квалифицированного специалиста.
 Шарлотта озадаченно посмотрела на Дейдре:
 – Разве это возможно? Я имею в виду не только деньги, но и скользящий график работы.
 – Не знаю. Не говорите пока никому ничего. Сначала мне нужно обсудить все с матерью. Кроме того, надо взглянуть на расписание занятий в Корнелле и узнать, какие формы обучения у них существуют.
 – О, благодарю вас. Это просто Замечательно. Если бы не вы, я бы никогда не смогла пойти учиться.
 – Вы хороший и добросовестный работник, Шарлотта. Если вы получите образование, то, думаю, смогли бы справляться и с другой работой.
 Глаза Шарлотты внезапно погрустнели.
 – Но я женщина. Вряд ли мужчины позволят мне заниматься тем же, чем занимаются сами.
 – Не думайте пока об этом. Подумайте лучше о том, как привлечь в компанию «Кларк шиппинг» женщин и какую работу им можно будет предоставить.
 – И когда же у нас появятся новые работницы?
 – Не торопите события, Шарлотта. Мне сначала нужно поговорить обо всем с матерью. Конечно, могут потребоваться месяцы на то, чтобы произвести необходимые изменения, но перемены назрели.
 – Перемены? – послышался густой бас.
 От неожиданности Дейдре подпрыгнула на стуле. Обернувшись, она увидела одного из кузенов Кларк, Уинчела, Уилтона или Уильяма. Кузен, как и его брат, был невысокого роста, с уже наметившимся животиком. В его темных вьющихся волосах поблескивали серебряные нити.
 – Мистер Кларк, чем я могу быть вам полезна? – Шарлотта поднялась с места.
 Судя по одежде Уинчела, Уилтона или Уильяма и подобострастному голосу Шарлоты, он был здесь главным.
 – Вы, юные леди, слишком громко обсуждаете свои дела. Вас слышно отовсюду, даже через стену.
 Дейдре подумала о том, что их разговор можно было услышать лишь в том случае, если специально подслушивать у двери.
 – Я не хотела мешать ничьей работе, – лучезарно улыбнулась Дейдре. – В компанию моей матери я заглянула только на минутку.
 Щеки мистера Кларка сделались пунцовыми.
 – Вы что-нибудь хотели? Я могу вам чем-то помочь?
 – Благодарю вас, мне ничего не нужно. – Дейдре поднялась со стула. – Шарлотта, у меня есть лишний билет на сегодняшний вечер. Это женское фортепианное трио. Они исполняют Клару Шуман и Фанни Мендельсон. Не хотели бы вы отправиться вместе со мной?
 – Да, с удовольствием, – ответила Шарлотта.
 – Отлично. Мы с Саймоном заедем за вами в семь вечера. Глаза Шарлотты расширились от удивления.
 – С Саймоном? Я бы не хотела мешать.
 – Так вы хотите пойти, Шарлотта?
 – Да, но…
 – Отлично. Поговорим позже.
 Дейдре, улыбаясь, обошла кузена Кларка и направилась к двери. На пороге она остановилась, оглянулась, посмотрела ему прямо в глаза и запела популярный мотивчик. Какое удовольствие она испытает, когда разворошит их затхлый мирок!

 Глава 19

 – Ты не надела булавку. – Саймон снял свои очки и начал тереть стекла большим клетчатым носовым платком. – Тебе она не понравилась?
 – Дело не в том, понравилась ли она мне или нет. – Дейдре вошла в гостиную. С одной стороны, ей совершенно не хотелось выяснять никакие отношения, но с другой – она не намеревалась откладывать этот разговор. Ей хотелось побыстрее освободиться от каких бы то ни было обязательств перед Саймоном и идти дальше своей дорогой.
 – Ты, вероятно, сердишься на меня из-за прошлого вечера. Признаю, я был не в себе. Прости меня, пожалуйста, за это. Ведь именно поэтому я и послал тебе булавку. Просто хотел извиниться перед тобой. У меня и в мыслях не было сделать тебе больно.
 Дейдре подошла к столику из красного дерева, взяла в руки бархатную зеленую коробочку, затем обернулась к Саймону и протянула ему его подарок.
 – Я не могу принять это, потому что не хочу выходить за тебя замуж.
 Саймон снова надел очки и неуклюже осел в большое кресло. В нем он как-то вдруг съежился и сделался совсем маленьким и беспомощным.
 – Ты сердишься на меня. Ты думаешь, что для меня суфражистское движение – это только абстрактная идея, а на практике я самый обычный деспот и собственник. Ты полагаешь, что я, как и все мужчины, хочу от женщины только одного… А получив это, пойду своей дорогой. Но это неправда. Это совсем не так. Поверь. Я свято верю в идеалы суфражизма. Я собираюсь бороться за права жен-шин.
 Дейдре протянула руку:
 – Я не сомневаюсь в том, что ты веришь в идеалы суфражизма. Я знаю, что ты действительно хочешь помогать людям. Ты хороший репортер. У тебя прекрасное будущее. И ты, конечно же, не деспот и не собственник.
 – Но тогда в чем же дело?
 Дейдре села на стул напротив Саймона.
 – Я люблю тебя, Саймон, но только как друга. Я с удовольствием буду бороться с тобой за права женщин, но я не Сьюзен Энтони и не собираюсь посвящать всю свою жизнь этой борьбе. Меня привлекает и многое другое. Я хочу учиться в колледже, работать в компании моей матери, помогать ей, помогать женщинам так, как считаю нужным, чем-то конкретным и вполне осязаемым.
 – Но ты можешь делать это все вместе со мной. Я не собираюсь останавливать тебя или контролировать твои действия.
 – Именно это ты и пытался сделать вчера вечером. Ты контролируешь меня с тех пор, как я вернулась с Багам. Ты постоянно давишь на меня.
 – Но как ты можешь говорить это? – Серые глаза Саймона от удивления расширились и стали просто огромными под стеклами очков. – Ведь я ничего такого никогда не делал…
 Дейдре грустно улыбнулась:
 – Дело все в том, что ты слишком занят своими теориями и идеями. Другие люди просто не существуют для тебя. Ты не видишь в них личностей.
 – Но это звучит просто оскорбительно! – Саймон вскочил на ноги и заметался по комнате. – Я всегда с уважением относился к твоим желаниям. И всегда разделял твои интересы. Именно на общности интересов и основывается брак! Чего же тебе еще надо?
 – Я хочу большего. Кроме того, я вообще сомневаюсь, что когда-нибудь выйду замуж. – Дейдре приблизилась к Саймону. – Не превращай наши отношения в пытку. Я хочу сохранить нашу дружбу. И сожалею о том, что не оправдала твоих надежд. Но я не могу выйти за тебя замуж. У меня своя жизнь, и я намерена ее прожить так, как мне того захочется.
 Саймон засунул руки в карманы.
 – Я уверен, все дело в том мужчине. Ты стала другой. Возможно, ты уже не та женщина, которую я когда-то полюбил.
 – Может быть, я ею никогда и не была?
 – Что ты хочешь этим сказать?
 – Я хочу сказать, что, может быть, ты просто создал в своем воображении образ идеальной женщины и наделил им меня. Почему ты думаешь, что все дело в каком-то мужчине? Разве я не могу измениться сама по себе? Просто я увидела другую сторону жизни, у меня сменился угол зрения на то, как я живу, как мы живем, на то, что есть истинные ценности. – Дейдре глубоко вздохнула. – Я поняла, что ты создаешь какие-то теории в своей голове, прекрасные, полные смысла, но на деле, на практике ты действуешь совсем по-другому. Идеалы, идеи, борьба за права – это все вывеска, за которой скрывается нечто иное.
 – Хочешь сказать, что я борюсь за права других людей потому, что это легче, чем удовлетворять собственные нужды и заботиться об одном конкретном человеке? – резким тоном спросил Саймон. – Ты считаешь, что я слабый, никчемный человек. Ты ведь на это намекаешь? И мне нужна женщина, которая будет опекать меня и направлять в нужное русло мою жизнь. Так? Но ты ошибаешься. Уверяю тебя.
 – Ты просто горячишься сейчас, Саймон. Дело вовсе не в тебе. Прости, если я сделала тебе больно. Я восхищаюсь тобой. Я ценю нашу дружбу. Но…
 – Но ты меня не хочешь. – Саймон нахмурился и сжал кулаки. – Думаешь, что от этой твоей правды я буду чувствовать себя лучше?
 – Мне неприятно говорить тебе это.
 – Тогда не говори. – Саймон помолчал, а затем добавил: – Давай забудем о том, что мы здесь друг другу наговорили. Давай назначим день свадьбы. Другое меня не устроит.
 – Что ж, мне следовало догадаться. Я ошибалась, полагая, что мы останемся друзьями. Мне казалось, ты поймешь меня. Сегодня я предпочла бы отправиться на концерт без тебя. – Дейдре направилась к двери.
 – Дейдре! – Саймон побежал за ней, схватил за руку и повернул к себе. – Давай не будем ссориться.
 Дейдре выдернула руку.
 – Я не собираюсь выходить за тебя замуж. Но если ты захочешь возобновить со мной дружбу, дай мне знать. Я подумаю об этом.
 Дейдре вышла в коридор и направилась на кухню, чтобы немного прийти в себя. Это было ее любимое место в доме, тут она всегда чувствовала себя уютно. Здесь пахло молоком и корицей, и здесь всегда возилась Мод.
 Войдя на кухню, Дейдре села за стол, чувствуя, как от напряжения у нее дрожат руки и колени, и стала ждать. Когда входная дверь с грохотом захлопнулась, она облегченно вздохнула.
 Мгновение спустя на кухню вошла Мод.
 – Сэм стоит у входной двери. Хочет убедиться, что Саймон больше не вернется. Но думаю, теперь бояться не стоит.
 – Мне казалось, я хорошо знаю Саймона.
 – Нам никогда до конца не понять, что творится в душе того, с кем мы имеем дело. Но вы все правильно сделали.
 – Спасибо. – Дейдре взяла сухую, морщинистую руку Мод и прижала ее к своей щеке. – Мне совсем не хочется идти на концерт, но меня ждет Шарлотта.
 – Вам полезно сейчас прогуляться и немного развлечься. Сэм вас отвезет. И вам надо бы еще поесть перед уходом.
 Дейдре решительно покачала головой:
 – Я не голодна. Что, если Саймон тоже придет на концерт?
 – Он не придет. Сдается мне, что он будет заливать свою печаль виски.
 – Я не хотела сделать ему больно.
 Мод ласково потрепала Дейдре по плечу.
 – Вы, мисси, и не сделали ему больно. Он сам наказал себя. Хотел получить больше, чем вы могли ему дать. Женщине нельзя все время жертвовать собой, иначе она истратит всю свою жизнь на то, чтобы осчастливливать других.
 – Спасибо, Мод. Я что-то вроде этого и хотела услышать. – Дейдре поцеловала старушку в щеку. – Теперь пойду, а то меня дома замучают печальные мысли. Думаю, Шарлотта и женское трио заставят меня снова ощутить вкус жизни.
 – А я испеку что-нибудь вкусненькое к вашему возвращению.
 – Что-то не так? – спросила Шарлотта, как только увидела Дейдре.
 – Саймон не едет с нами.
 – Почему же?
 – Я сказала ему, что не хочу выходить за него замуж, и он очень расстроился. Он чуть ли не силой пытался заставить меня передумать.
 – Вы удивлены?
 – Разумеется! Ведь он борется за права женщин. Он считает, что женщины должны быть независимыми, что у них должны быть равные права с мужчинами.
 – Но ведь Саймон мужчина! И вы для него лакомый кусочек. Мало того что вы умница и красавица, у вас такие богатые и любящие родители. Только представить, какие перспективы перед ним открылись бы, если бы вы стали его женой!
 – Неужели все дело в родителях?
 – Я не сомневаюсь в том, что он любит вас. Как же вас можно не любить? Вы же такая красивая. И у вас все есть.
 – Грустно слышать это.
 – Я никогда вам не рассказывала этого, но раньше Саймон проявлял интерес ко мне.
 – Шарлотта, я не знала! Это не моя вина. Правда?
 – Разумеется, нет. Я не соответствую его амбициям. Саймон слишком амбициозный человек. С одной стороны, это хорошо. Амбиции и честолюбие – двигатели прогресса. Если он займет соответствующий пост, то сможет помогать многим людям. Но с другой… Он просто использовал меня, а потом выбросил.
 – О, мне жаль, что все так вышло. Надо было непременно сказать мне об этом раньше. – Дейдре почувствовала, что ее слегка знобит.
 – Я думала, что вы хорошо ладите друг с другом, поэтому молчала.
 – Но вы наблюдали и ждали.
 – Да. Саймон неплохой человек, но, думаю, он не сможет терпеть рядом с собой жену-личность. – Шарлотта пожала руку Дейдре. – Я рада, что вы расстались. Ваша дружба вызывала у меня беспокойство.
 Дейдре обняла Шарлотту за плечи.
 – Я ничего не понимаю в мужчинах. Как я могла быть так слепа?
 – Как бы то ни было, но Саймон любит вас, хочет вас и сделает все, чтобы получить вас.
 Дейдре вздохнула.
 – Но любит ли он во мне то, что является моей сутью, моим настоящим «я»?
 – Это невозможно знать. Да и разве это имеет какое-то значение?
 – Имеет. Если меня не любят ради меня самой, то мне такая любовь вообще не нужна.
 – Что ж, это вполне понятно. – Шарлотта снова пожала Дейдре руку. – Посмотрите, мы почти приехали. Мне так хочется послушать эту музыку. Не позволим Саймону испортить нам удовольствие. И пусть он идет по жизни своим путем. Не будем о нем больше думать.
 – Пусть идет, но только без меня.
 – И без меня. Дейдре кивнула.
 – А теперь вперед. Сейчас мы насладимся прекрасной музыкой. В исполнении женщин.
 Сэм остановил карету напротив квакерской церкви и помог дамам выйти из нее.
 – Спасибо, Сэм, – поблагодарила Дейдре. – Возвращайтесь домой. Концерт закончится только через два часа.
 – Ничего, я подожду.
 – Это совершенно ни к чему, да и Мод будет волноваться.
 – Мод будет волноваться, если я оставлю вас одну. Я проводил вас, а потом и встречу. Молодые девушки не мо: гут по ночам ходить без присмотра.
 Дейдре слегка пожала плечами:
 – Что ж, видимо, переубеждать бесполезно. Но честно говоря, так действительно спокойнее, когда знаешь, что тебя ждут. Спасибо, Сэм.
 Когда Дейдре и Шарлотта стали подниматься по ступенькам к театру, от стены церкви отделился человек и быстро направился к ним. В неярком свете уличных фонарей его лицо казалось бледным, безжизненным, резко выделялись носогубные складки. Вся одежда на нем была черной. Дейдре на мгновение охватило радостное возбуждение, которое вскоре сменилась тревогой и сомнением. Может, это ее воображение снова сыграло с ней шутку?
 – Что такое? – спросила Шарлотта и взяла Дейдре за руку. – Кто этот мужчина? Он выглядит довольно подозрительно.
 – Хантер, – еле слышно пробормотала Дейдре.
 – Вы знаете его? – испуганно спросила Шарлотта. Мужчина в черном остановился перед Дейдре, устремив на нее пристальный взгляд.
 – Я пришел встретиться с тобой, Дейдре. Шарлотта с силой стиснула запястье Дейдре. Сзади по ступенькам уже торопливо поднимался Сэм. Дейдре словно загипнотизированная смотрела на стоявшего перед ней мужчину и молчала. Хантер! Где-то внутри ее снова вспыхнул огонь желания.
 Она никогда не думала, что способна испытывать такое сильное чувство. Дейдре и не подозревала, что может хотеть чего-то или кого-то так мучительно. Она протянула Хантеру руку, и он, взяв ее, прижал к своим губам, горячим и сухим. Этот жар мгновенно передался Дейдре, пронзив с головы до ног. На лбу у нее выступили крохотные бисеринки пота.
 – Вы знаете этого мужчину? Вы знаете этого мужчину? – где-то вдалеке, словно эхо, вибрировал голос Сэма, который никак не мог пробиться к ее сознанию.
 – Да, – наконец ответила Дейдре.
 – Мод сказала мне, где можно найти Дейдре. Это она послала меня сюда, – проговорил Хантер. – Она была уверена, что Дейдре обрадуется. Я очень торопился, боялся пропустить вас.
 – Ах вот как, – немного успокоившись, произнес Сэм. – Ну раз это Мод вас послала, тогда все в порядке.
 – Вы пришли на концерт? – озадаченно спросила Шарлотта. – Сегодня выступает фортепианное женское трио.
 – Будут исполнять Клару Шуман и Фанни Мендельсон. – Дейдре старалась придать своему голосу твердость и естественность.
 – Я пришел не для того, чтобы слушать музыку. Я пришел за тобой, Дейдре. – Низкий, хрипловатый голос Хантера завораживал, заставлял забыть обо всем на свете.
 Дейдре вздрогнула и вдруг заметила, что Хантер все еще продолжал держать ее за руку. Смутившись, она отдернула руку и посмотрела на Шарлотту.
 – Теперь я все понимаю. – Шарлотта обняла Дейдре. – Вы должны были сказать мне об этом раньше.
 – Но я оставила Хантера на Багамах.
 Хантер взял Дейдре под локоть.
 – Идем, Дейдре. Время не ждет.
 Дейдре ни секунды не колебалась. Она повернулась к Сэму и решительным тоном произнесла:
 – Сэм, вы подождете Шарлоту и потом довезете ее до дома. – Сэм утвердительно кивнул головой, и Дейдре повернулась к Шарлотте: – Ах, простите меня, пожалуйся. Но мне нужно срочно поговорить с Хантером. Надеюсь, концерт вам понравится.
 – Не волнуйтесь, Дейдре. Все в порядке. И спасибо за билет. – Шарлотта посмотрела на Хантера и улыбнулась ему: – Меня зовут Шарлотта Айкенз. Дейдре моя подруга. Я тоже суфражистка.
 – Что ж, очень приятно. – Хантер приветливо улыбнулся. – А теперь с вашего позволения мы вас покинем.
 Он повел Дейдре вниз по ступенькам. Чуть подальше, с другой стороны церкви, их уже ждала карета. Хантер дал указания кучеру и сел рядом с Дейдре.
 Теперь, когда они наконец остались одни, Дейдре не знала, что сказать. Ее тело горело, словно в лихорадке, а сердце оглушительно колотилось. Ей хотелось петь, танцевать, обнимать Хантера, целовать его, чувствовать его внутри себя.
 Она была несказанно рада видеть его. Но нет, ей нужно успокоиться, нужно учиться контролировать свои эмоции.
 – Я думал, ты меня не заметишь, – проговорил наконец Хантер низким голосом.
 – Ты удивил меня.
 – Я думал, что так будет лучше.
 – Ты получил деньги, которые я посылала?
 – Да. Я отдал их старой Нейт. Она добавила их к тем деньгам, которые ты выслала ей. Скорее всего старая Нейт захочет сделать на них ремонт в «Приюте контрабандиста». Но клиенты противятся этому.
 Дейдре сразу представила себе посетителей «Приюта контрабандиста», матросов и мелких уличных торговцев. Они не хотели никаких изменений.
 – Я скучаю по ней. А как поживает Имоджин?
 – Имоджин просила поблагодарить тебя. Теперь она сможет заказать много новых книг. Почему же ты ничего не спрашиваешь о леди Кэролайн?
 Дейдре напряглась. Что, если Хантер начал снова работать на эту ужасную женщину? И снова делит с ней постель? О, эти мысли кажутся почти невыносимыми. Лучше не думать об этом.
 – Надеюсь, корабли больше не тонут.
 – Капитан и его команда вышли из дела.
 – Правда? – с удивлением воскликнула Дейдре.
 – Ты думала, я не сдержу своего слова?
 – Я не хотела обидеть тебя. Просто не думала, что такое вообще возможно…
 – Старая Нейт пользуется гораздо большим влиянием, чем мы ожидали. Я совсем немного ей помог.
 – В таком случае корабли «Кларк шиппинг» могут спокойно следовать прежним маршрутом? Им ничто не угрожает теперь?
 – Так и есть. Но я бы немного подождал, прежде чем отправлять суда на Багамы. Старая Нейт ведь может умереть.
 – Что?!
 – Такое может случиться, как это ни прискорбно. Я не хотел оставлять ее одну, но она сказала мне… Ну, ты можешь догадаться, что именно она сказала. К тому же она не одинока, у нее есть верные друзья, которые всегда готовы прийти ей на помощь.
 – Но если существует хотя бы малейшая угроза ее жизни…
 – Такая угроза существует всегда. И для всех. Мы, например, можем зайти за угол дома, в котором живем, и встретиться там со смертью. Нельзя свою жизнь полностью от всего обезопасить. – Хантер посмотрел на кучера, сердито хлеставшего лошадей поводьями. – Но я не об этом хотел поговорить с тобой.
 – Ты хотел сообщить мне о бандитах?
 – И да и нет. – Хантер выразительно посмотрел на Дейдре. – Ты не довела до конца одно очень важное дело.
 Дейдре недоуменно смотрела в бархатные глаза Хантера и молчала.
 – Я привез с собой…
 Дейдре поспешно отвернулась, с силой впившись пальцами в сиденье.
 – Думаю, мне лучше вернуться домой. Не уверена, что готова сейчас к этому.
 – Я и везу тебя домой. Собираюсь запереть тебя в комнате и держать там до тех пор, пока мы не уладим некоторые проблемы.
 Дейдре внутренне задрожала от гнева.
 – Как ты смеешь со мной так разговаривать? Мы говорим о моем доме, моей жизни и моем деле. Не кажется ли тебе, что ты слишком много на себя берешь?
 – Нет. Я беру на себя столько, сколько смогу вынести.
 – По-моему, тебе не помешало бы сходить на собрание суфражисток.
 – Я не против, если ты меня туда отведешь. Не могу сказать, что я много об этом знаю, но мне будет приятно находиться в одной комнате с таким количеством женщин. —
 Хантер засмеялся. – Давай заключим сделку: ты пригласишь меня домой и мы спокойно поговорим, а я пойду с тобой на собрание суфражисток и выкажу им такое уважение, на какое только способен. Что ты на это скажешь?
 Дейдре совсем не хотелось сейчас о чем-то разговаривать. Еще меньше ей хотелось идти на какие-либо собрания. Она просто хотела уложить Хантера в постель и заняться с ним любовью.
 – Так, значит, ты согласен отправиться на собрание суфражисток?
 – Дейдре, все, что важно для тебя, важно и для меня. Мне остается только надеяться, что ко мне ты будешь относиться так же.
 Дейдре нервно облизнула губы.
 – Я… я голодна.
 Запрокинув голову назад, Хантер рассмеялся:
 – Я вообще умираю от голода. Со мной это началось с тех пор, как ты уехала с Багам.
 – О! – Дейдре вспыхнула от смущения. – Я говорила о еде.
 – Найдется у вас в доме пара бифштексов или нам лучше отправиться в ресторан? Конечно, я бы предпочел остаться с тобой наедине, но если мне нужно терпеть рядом с тобой кого-то еще, что ж, я готов.
 – Я что-то так проголодалась, что парой бифштексов вряд ли ограничусь.
 Хантер снова засмеялся:
 – Вот теперь я узнаю тебя.
 – Что я такого сказала? Только то, что я очень голодна. Идем ко мне домой. Мод обещала приготовить к моему возвращению что-то особенное.
 – Боюсь, я уже это съел. Мод успела меня покормить.
 – Черт возьми! – Дейдре ткнула Хантера кулачком в плечо. Он перехватил руку и посмотрел ей в глаза. – Хорошо, мы поговорим, но обещай, что обязательно пойдешь со мной на собрание суфражисток.
 – Хорошо, можешь считать, что я дал слово.
 – Но сначала мы все-таки поедим.
 – Как только я тебя увидел, мне сразу стало немного легче, но мой голод утолить не так просто. Учти это.
 Дейдре отвернулась в сторону, будучи не в силах больше выносить зовущий взгляд Хантера. Ей не хотелось тратить время на разговоры. Она мечтала побыстрее сорвать с себя платье и прижаться к Хантеру всем телом. Она с трудом подавила в себе поднимающийся из груди стон. Вероятно, такое всегда происходит с женщинами, когда они обретают независимость. Неудивительно, что мужчины боятся давать женщинам избирательное право. Кто знает, куда это может завести?..
 Смеясь, Дейдре снова повернулась к Хантеру и хитро улыбнулась. Ей показалось, что Хантер прошептал что-то вроде «порочная». Дейдре на мгновение прижалась к нему и засмеялась.

 Глава 20

 Когда карета остановилась около особняка Кларков, Хантер расплатился с извозчиком и поднялся вместе с Дейдре по ступенькам к входной двери. Они вошли внутрь. Неожиданно дом показался Дейдре слишком большим, слишком тихим и неприязненно относящимся к ее свиданию с Хантером. Она заглянула в гостиную, и сразу же в памяти ожила ее встреча с Саймоном. Дейдре повела Хантера на кухню, надеясь встретить там Мод.
 Но старушки там не оказалось. Дейдре очень удивилась. Мод даже не оставила для нее никакой еды. Это удивило Дейдре еще больше. Возможно, домоправительница уже ушла во флигель, стоявший позади дома, – она там жила с Сэмом.
 В таком случае почему в столовой горит свет? Дейдре быстро прошла в комнату и, пораженная, застыла на пороге. Длинный стол из красного дерева в стиле Данкена Файфа был накрыт на две персоны – темно-синяя скатерть, белые накрахмаленные салфетки, фарфоровые блюда, серебро, хрусталь. В центре поблескивал канделябр с пока еще не зажженными свечами. Весь стол уставлен разнообразными яствами, которых было так много, что хватило бы накормить целую компанию.
 Откуда Мод узнала, что ей так захочется есть? И именно сегодня вечером? Ведь она целую неделю почти ничего не брала в рот!
 Дейдре взглянула на Хантера. Без сомнения, ему удалось очаровать Мод.
 Он ухмыльнулся:
 – Ожидается компания?
 – Мод сказала, что оставит для меня кое-что, но я никак не предполагала, что будет такое изобилие. Что ты ей сказал?
 – Мы говорили о Багамах, как там красиво. – Хантер взял бутылку вина и два бокала на длинных ножках. – Что ж, поговорим?
 – А как же еда?
 – Это немного подождет.
 – Ну разумеется, ты ведь уже поел. – Дейдре взяла со стола булочку с корицей и откусила от нее кусочек, застонав от удовольствия. Она не ела целую вечность, а эта булочка была верхом кулинарного искусства. Она потянулась за кусочком курицы, но Хантер схватил ее за руку. Его прикосновение мгновенно уняло ее голод. Дейдре посмотрела в черные глаза и увидела в них себя. Хантер, словно зеркало, отражал ее собственную страсть.
 Дейдре взяла протянутый ей бокал с вином. Хантер прикоснулся к нему краем своего бокала.
 – За понимание.
 Дейдре согласно кивнула и пригубила вино.
 – Мне бы хотелось взглянуть на твою комнату.
 – На мою спальню? – уточнила Дейдре, снова почувствовав, что ей стало жарко.
 – Да. – Хантер насмешливо прищурился.
 – Это не… Это будет выглядеть не слишком прилично, – сбивчиво проговорила Дейдре. Она пыталась собраться с мыслями, но, похоже, здравый смысл изменил ей.
 – Мы когда-нибудь заботились о приличиях?
 Да, Хантер прав. Дейдре облизнула нижнюю губу и снова посмотрела на него. Его глаза неотрывно наблюдали за ней. Дейдре вышла из столовой и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. По дороге она обнаружила, что во всех канделябрах вдоль стен горят свечи, хотя обычно их зажигали в двух-трех местах. Дейдре снова удивилась. Похоже, Мод полностью перешла на сторону Хантера.
 Дойдя до верхней лестничной площадки, Дейдре вдруг остановилась. Еще можно было повернуть назад. Хантер положил ей на спину свою теплую ладонь. Нет, решено, она не остановится. Она все уже определила для себя, возможно, с того самого дня, когда Хантер встретил ее на станции «Три реки». Но они тем не менее должны поговорить. А потом она пообедает. Если, конечно, у нее будут силы двигаться.
 Дейдре открыла дверь и вошла в спальню. Хантер замер на пороге, словно ожидая приглашения.
 Дейдре позвала его.
 Хантер бесшумно вошел в комнату, закрыл дверь, потом повернул ключ в замке.
 – Спасибо. – Он наклонился и поцеловал Дейдре в губы.
 Дейдре показалось, что она вот-вот потеряет сознание, однако здравый смысл взял верх над эмоциями, и она, отстранившись от Хантера, обвела рукой комнату и сказала:
 – Это моя спальня.
 – Я мысленно всегда пытался представить себе твою комнату. Твою кровать и тебя в ней. Как ты спишь, как сидишь в кресле, быть может, читаешь. Пытался представить, какую сорочку ты надеваешь на ночь. Еще мне было любопытно, выбросила ли ты все те вещи, что я купил тебе, или нет. Думала ли ты обо мне, когда ложилась на свои белые простыни.
 Хантер подошел к креслу, на спинке которого лежала ночная рубашка Дейдре. Взял ее в руки, поднес к лицу и вдохнул в себя ее аромат.
 – И ты спишь в той рубашке, которую я купил? – Да.
 – Ты думала обо мне? Вспоминала? Дейдре заколебалась.
 Хантер отложил в сторону рубашку и, подойдя к Дейдре, положил руки ей на плечи.
 – Скажи правду. Я должен знать. Дейдре закрыла глаза.
 – Да.
 Он прошептал ей на ухо:
 – Я не могу не думать о тебе. – Хантер прижал к себе Дейдре. – Все мои мысли только о тебе. Что ты сделала со мной? Я так сильно хочу тебя! Мне уже начинало казаться, что я выдумал тебя, выдумал всю ту историю, что произошла с нами на Багамах. Но когда я увидел тебя у церкви, то понял, что я не обманываюсь и что это не сон.
 Дейдре прикусила губу, чтобы не заплакать от избытка чувств.
 – Это все ты… Ты околдовала меня. Ты мне нужна, и я хочу тебя.
 – О! – вырвалось из груди Дейдре. – Не говори больше ничего, Хантер. Я не смогу этого выдержать.
 – Скажи мне, что хочешь меня. Или у тебя есть кто-то другой? Тот, кому принадлежит твое сердце. Я хочу знать.
 – Я хочу тебя. Только тебя. – Дейдре обняла Хантера за шею. – Неужели ты не видишь, что со мной происходит? Для меня не существует никого, кроме тебя.
 Хантер удовлетворенно улыбнулся. Он положил руки Дейдре на талию и притянул ее к себе. Ее грудь коснулась его тела. Тяжело вздохнув, Хантер теперь с силой прижал к себе Дейдре. Его губы с жадностью накрыли ее рот.
 Сомнения больше не мучили Дейдре – Хантер любил ее, он хотел ее. Его губы и руки ласкали ее, скользили по телу, разжигая в ее теле огонь. Когда он наконец поднял голову и заглянул Дейдре в глаза, то понял все о ее страсти и желании.
 Она взяла его за руку и потянула к своей постели, сияющей в полумраке белым пятном:
 – Иди сюда.
 – Ты уверена? – спросил Хантер, прищурившись. Дейдре утвердительно кивнула. Хантер присел на край постели, а Дейдре отступила на шаг и начала расстегивать пуговицы на своем зеленом платье.
 Хантер потянулся к ней, намереваясь помочь, но Дейдре улыбнулась и оттолкнула его руки. Она слишком долго ждала этого мгновения и поэтому хотела продлить его. Пусть Хантер навсегда запомнит эту ночь.
 Дейдре медленно раздевалась, неотрывно глядя на Хантера. На лбу у него выступили капельки пота, он сидел не шевелясь. Когда Дейдре скинула с себя сорочку, он с трудом удержался, чтобы не броситься к ней. Сняв чулки и туфли, Дейдре подняла руки вверх и медленно, не торопясь стала вынимать из прически шпильки. Затем она тряхнула головой, и золотистые кудри тяжелой массой упали ей на плечи и спину.
 – Черт возьми, Дейдре! – Хантер встал и, торопливо подхватив Дейдре на руки, понес ее к кровати. Опустив свою драгоценную ношу в сияющую белизной постель, Хантер встал на колени и осторожно провел ладонью по щеке Дейдре, затем по ее груди. Его пальцы слегка потерли ее сосок, затем Хантер наклонился и осторожно поцеловал этот розовый бутон. Дейдре блаженно простонала.
 Хантер погладил ее гладкий белый живот. – Дейдре? Ты не… беременна?
 – Что? – Дейдре резко поднялась. – К чему этот вопрос? Почему ты так думаешь?
 – Просто спрашиваю. После того что мы делали на острове… Наверное, нам следовало бы быть более острожными. Я беспокоюсь.
 – Н-нет… Думаю, нет, – неуверенно ответила Дейдре. Ее тоже время от времени тревожили подобные мысли.
 Этот неожиданный вопрос Хантера вдруг разрушил то блаженное настроение, в котором она пребывала. Он провел ладонью по ее спине.
 – Я буду осторожен. Моя мать умерла во время родов. У меня могла бы быть сестра… И с тех пор я постоянно ощущаю присутствие смерти, когда занимаюсь любовью с женщиной.
 – Я не знала. Мне очень жаль… – Дейдре представила себе Хантера, каким он был в детстве, когда все это случилось. Печальная картина. Ее сердце сжалось. – А что случилось с сестрой?
 – Она тоже умерла.
 – Прости.
 – Ничего. – Хантер приложил палец к губам Дейдре, а затем провел рукой по пушистым золотым локонам. – Твои золотые волосы всегда действовали на меня возбуждающе. Индейцы считали бы тебя бойней.
 – Иди ко мне, – прошептала Дейдре. Ей вдруг захотелось приласкать Хантера и утешить, прогнать грустные воспоминания о прошлом.
 Хантер замялся и снова посмотрел на ее живот.
 – Я дал себе слово, что не притронусь больше к тебе, что мы только поговорим. Но разве это возможно? Я сам морочил себе голову. Мне надо перестать дышать, чтобы выполнить свое обещание. – Хантер встал и начал быстро раздеваться. – Я осторожно…
 – Быстрее. Ты мне нужен.
 Хантер освободился от одежды, и теперь Дейдре снова могла любоваться его великолепным телом. Он был прекрасен, ей хотелось прикасаться к нему. И ничто другое сейчас не имело для нее значения.
 Хантер лег рядом, и Дейдре, положив ему руки на плечи, притянула его ближе к себе. Он поцеловал ее сначала в губы, затем осторожно в кончик носа. Погладил ее грудь, затем опустился ниже, к жаркой влажной плоти. Тело Дейдре выгнулось ему навстречу, и Хантер прикоснулся губами к тому месту, которое мгновение назад ласкал рукой. Из груди Дейдре раздался тихий стон наслаждения. Прошло несколько мгновений, и ее тело содрогнулось и обмякло.
 – А ты? – спросила Дейдре, вновь обретя дар речи.
 – Я же обещал быть осторожным.
 – Но пожалуйста, я хочу почувствовать тебя внутри… Хантер поднялся с постели, подошел к столу, налил вино в два бокала и затем снова вернулся к Дейдре. Она пила маленькими, торопливыми глотками, Хантер же, опустошив содержимое бокала одним глотком, лег рядом.
 – Я хочу сделать тебя счастливой.
 Дейдре обхватила Хантера за шею и, словно в забытьи, стала целовать его. Потом она наклонилась и взяла в кольцо своих пальцев его восставшую плоть. Хантер застонал, не в силах выдержать эту сладостную пытку. Через мгновение он осторожно вошел в Дейдре и начал неторопливо двигаться вперед-назад. Дейдре подхватила этот ритм, и их дви– жения становились все более быстрыми и резкими. И вскоре волна наслаждения накрыла Хантера. Он вдруг замер, и Дейдре почувствовала, как ей на живот излилась теплая струйка. Хантер, тяжело дыша, откатился в сторону и посмотрел на Дейдре сияющими глазами. Однако лицо не выглядело слишком счастливым.
 – Хантер?
 – Я же сказал, что буду осторожен.
 Хантер встал с постели и направился в ванную. Через мгновение он вернулся, неся в руках белое полотенце. Вытерев Дейдре живот, он снова сел рядом.
 – Так безопаснее всего.
 – Спасибо. Но тебе было не так хорошо, как могло бы быть. Да?
 – Находиться рядом с тобой уже наслаждение для меня. И я готов заплатить за это любую цену. Не говоря уж о такой мелочи, как… это. Кроме такого способа, существуют еще и другие. И лучше прибегнуть к подобным способам и снять напряжение, чем мучиться от желания.
 Дейдре вдруг растерялась. Хантер так деловито рассуждал о всяких способах, к которым надо было «прибегать, чтобы снять напряжение и не мучиться от желания», что ей стало казаться, будто он говорит о каких-то механизмах, о чем-то формальном, совершенно далеком от любви. И ей уж совсем не хотелось вдаваться в подробности этих «способов», которыми он пользовался во время близости с другими женщинами. Особенно с леди Кэролайн. Мысль о том, что в жизни Хантера было уже немало женщин, приводила Дейдре в отчаяние.
 Но ей не стоит думать об этом. Ведь сейчас Хантер с ней, и от этого она счастлива. Впрочем, она бы с удовольствием повторила все еще раз.
 – Надо принять ванну.
 – И потом поесть?
 – Да, нас внизу ждет накрытый стол.
 – Пока ты будешь в ванной, я принесу нам сюда чего-нибудь.
 – Отличная идея. Только накинь что-нибудь на себя. Если Мод увидит тебя в таком виде, у нее случится апоплексический удар.
 – Ничего с ней не случится. Она просто подумает, что я спустился вниз за едой из своей комнаты.
 – А где твоя комната?
 – Полагаю, напротив твоей. Она отнесла туда мой саквояж перед тем, как я поехал за тобой.
 – Неужели?
 Дейдре проворно выскочила из постели, надела шелковый халат и выбежала в коридор. Хантер торопливо влез в брюки и поспешил за ней. Она пробежала по холлу и рывком распахнула дверь комнаты, которую якобы Мод отвела Хантеру. Что ж, постель действительно разобрана, и на ней одежда Хантера. Дейдре вспомнила: Мод говорила ей о том, что собирается приготовить комнату для «ее мужчины».
 – Я могу переночевать где-нибудь в другом месте, если ты не хочешь, чтобы я оставался здесь.
 – Все в порядке. У тебя есть здесь и ванная комната. Принеси, пожалуйста, какой-нибудь еды снизу. А я пока помоюсь. Нам надо поговорить.
 Хантер попытался разглядеть выражение лица Дейдре, но она поспешно шагнула в полумрак коридора и скрылась от его внимательных глаз. Через мгновение она исчезла за дверью своей комнаты. Дейдре знобило, и ее нервы были напряжены до предела. Пока ванна наполнялась водой, она вышла в комнату, налила себе бокал вина и вернулась в ванную. Заколов шпильками волосы, Дейдре сняла халат, опустилась в воду и сделала несколько глотков вина, надеясь, что это поможет привести ее мысли в порядок. Пока Хантер не вернулся, ей нужно как-то определиться со своими чувствами, эмоциями, найти смысл… Боже, какой такой смысл она пытается найти! Их с Хантером отношения изначально были лишены какого бы то ни было смысла. Одно только понятно – она любит его. И в этом-то и заключается весь смысл.
 И еще вот что… Радоваться ли, что он защищает ее от появления на свет незаконнорожденного ребенка, или огорчаться тому, что он не хочет иметь от нее ребенка?
 Господи, что за нелепые мысли?! Ведь у нее масса замечательных планов на будущее. Колледж. Работа. Участие в движении суфражисток. Можно ли добавить к этому списку еще и ребенка с мужем? И будет ли Хантер хорошим мужем? Он, похоже, принадлежит к тому типу мужчин, которые никогда не становятся ни мужьями, ни отцами.
 Дейдре поставила бокал на столик и накрыла руками грудь, словно защищалась. Как она вообще могла довериться Хантеру? Она ведь так ошиблась в Саймоне. Кроме того, у Хантера в прошлом была леди Кэролайн. А что это за женщина, ей, Дейдре, уже хорошо известно. Да, действительно, о Хантере она практически ничего не знает.
 – Дейдре! – раздался голос Хантера.
 От неожиданности Дейдре чуть не вскрикнула.
 – Я не слишком долго отсутствовал?
 Дейдре улыбнулась, увидев Хантера с двумя тарелками в руках.
 – Давай скорее все это сюда, а то я скончаюсь от голода. Хантер поставил тарелки на маленький столик около ванны и посмотрел на айсберги из разноцветных пузырьков, плавающие по поверхности воды.
 – Тебе так нравится?
 – Давай забирайся сюда. Тебе тоже понравится.
 – Ты хочешь, чтобы от меня пахло, как от щеголя-француза? – Глаза Хантера грозно сверкнули. Затем его взгляд смягчился. – Двигайся.
 Дейдре подтянула колени к подбородку, Хантер поставил одну ногу в воду и стал так внимательно всматриваться в клочья пены, как будто ожидал, что из воды вот-вот появится гремучая змея. Наконец он сел, вода всколыхнулась и оставила на его волосах, росших на груди, разноцветные пузыри. Было видно, что Хантер все еще злился.
 Дейдре едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Она передала ему тарелку.
 – Ешь. Ты выглядишь отлично.
 – Если ты хоть одному человеку расскажешь о том, что здесь видела, берегись.
 Дейдре засмеялась и взяла с тарелки кусок курицы. Она ела быстро, глотала куски, почти не чувствуя вкуса еды. Через мгновение Дейдре ощутила прикосновение на своем бедре. Она перестала жевать и бросила сердитый взгляд на Хантера:
 – Подожди. Неужели ты не видишь, как я тороплюсь? Я просто умираю от голода.
 – Это моя маленькая месть.
 Дейдре склонила голову набок и улыбнулась:
 – Придется мне покормить тебя, чтобы и ты занялся делом.
 – Я голоден, но я хочу только тебя.
 Дейдре отставила тарелку и опустила руки в воду. Через мгновение она уже нашла то, что искала. Лицо Хантера мгновенно сделалось серьезным, и из его груди вырвался тихий стон. Дейдре улыбнулась. Ей было приятно ощущать свою власть над ним. О, как она хотела его. Но эта власть над Хантером была и властью над ней самой.
 – Сейчас я покажу тебе, что я делаю с теми женщинами, которые имели неосторожность подразнить меня.
 Хантер слегка приподнял Дейдре и, посадив на колени, придвинул к себе.
 Когда он начал двигаться внутри ее, Дейдре застонала.
 – Ты уже не смеешься?
 – Нет, – ответила она, вздрогнув.
 – Ты еще будешь дразнить меня?
 – Я хочу тебя.
 Толчки стали сильнее и быстрее.
 – Вряд ли тебе понравится то, что скажет завтра Мод, войдя в ванную комнату.
 Из груди Дейдре вырвался крик, заполнивший собой, казалось, весь огромный пустой дом, но это совершенно не беспокоило Дейдре.

 Глава 21

 – Знаешь, – игриво пропела Дейдре, – если бы мы сейчас были не в саду, где нас могут увидеть, знаешь, что бы я сделала? Я бы расстегнула твою рубашку, потом твои брюки и языком…
 – Дейдре! Налей-ка мне лучше лимонада.
 Дейдре удовлетворенно улыбнулась, заметив, что у Хантера на лбу выступили капельки пота. Она налила ему еще лимонада и, продолжая улыбаться, взглянула на небо. Над головой собрались белые охапки облаков, дул легкий ветерок, в котором уже ощущалась прохлада осени. В воздухе стоял сладковатый запах цветов. Мод и Сэма нигде не было видно. Мод задумала устроить сегодня вечером торжественный ужин и теперь была занята приготовлением еды. И все это было затеяно ради Хантера, он произвел на Мод неизгладимое впечатление.
 Дейдре была счастлива. Она не сводила с Хантера глаз. Заметив, что он нахмурился, Дейдре не стала ни о чем его расспрашивать, хотя ей очень хотелось узнать, чем именно вызвано его неудовольствие. Они провели вместе четыре восхитительных дня и три безумные ночи. Чем он мог быть недоволен?
 Прошлым вечером они побывали на собрании суфражисток, прошедшем в доме у одной из сторонниц движения. Может, он думал о том, что услышал? Шарлотта тоже приходила и была рада видеть их обоих. День назад Саймон снова прислал золотое сердце, пронзенное стрелой, и записку, в которой предлагал помириться. Дейдре пришлось рассказать Хантеру о Саймоне. До сих пор она так и не поняла, как отнесся к этому Хантер. Что же касается Саймона, то пока Дейдре решила оставлять все его письма без ответа.
 Сейчас она была уверена только в том, что Хантер хотел ее, а она – Хантера. Мысли о будущем тревожили Дейдре, но она старательно гнала их прочь. Возможно, она сможет уговорить Хантера остаться в Нью-Йорке. Он мог бы найти работу здесь, и она бы помогла ему. Например, Хантер смог бы работать в компании «Кларк шиппинг». Но давить на него Дейдре не хотелось. Вполне вероятно, что у него уже были какие-то свои планы, в которые она никак не вписывалась. Но Дейдре просто хотелось быть с ним, и это все.
 Хантер смотрел на Дейдре из-под опущенных ресниц и тоже размышлял о будущем. Он хотел Дейдре. А вместе с ней хотел и все то хорошее, что существовало вокруг нее и вообще в жизни. И это напоминало ему о тяжелых временах в прошлом. Казалось, немного расслабься, и старое вновь накроет с головой. С этим тоже надо было что-то делать.
 Нью-Йорк с его суетой, желанием делать деньги, стремлением к фешенебельной жизни, с толпами, каретами, большими домами был совсем не то, к чему он привык в детстве. Аризона, где он вырос, – это бескрайнее пространство, свобода, небо над головой, это стада коров, дикие животные, это спокойствие и его отец.
 Хантер давно уехал оттуда. Лет шесть-семь назад. Теперь его тянуло обратно. Хотелось посмотреть на отца и его семью. И еще Хантер хотел, чтобы они увидели его. Теперь у него были деньги, и он больше не был проблемой. И если что-то пойдет не так и ему в лицо бросят вызов или оскорбления, что ж, сейчас он готов принять это. У него хватит сил.
 Но теперь деньги вдруг потеряли для Хантера былую привлекательность, хотя и были по-прежнему важны. Благодаря Дейдре Хантер узнал, что такое любовь. Что такое чувство локтя. Он сильно изменился, в нем вдруг проснулись чувства, которые раньше он испытывал только к своей матери.
 Хантер смотрел на женщину, сидящую напротив него. Лицо ее запрокинуто к небу, глаза закрыты. Дейдре счастлива и довольна. А почему бы и нет? Хантер дал ей все то, что' только может дать мужчина женщине. Он постарался. Но Дейдре делала из него животное. И она хорошо знала это.
 – И что ты думаешь о собрании суфражисток? – Дейдре почувствовала, что Хантер на нее смотрит.
 – Будучи мужчиной, мне очень трудно признавать это, но там говорили дело.
 – Но почему мужчины не хотят дать женщинам избирательные права?
 – Мне бы, наверное, не следовало говорить тебе этого. Но дело в том, что женщины имеют слишком большую власть над мужчинами. В детстве это мать. Затем возлюбленная, которая держит мужчину в зависимости от своих желаний, прихотей и настроений. И если женщинам дать право голоса, что станет тогда с мужчиной?
 – Как глупо!
 – Вовсе нет. Сейчас меня бы не было в Нью-Йорке, если бы этого не захотела ты. Если бы я мог, то давно бы уехал. Но ты меня держишь. Вот о какой власти я говорю.
 – Но ты ведь знаешь, что и ты обладаешь точно такой же властью надо мной.
 – Я говорю совершенно серьезно. Если мужчина поддастся женщине, то она окружит его своим миром, из которого ему не вырваться. Ему придется заботиться об этой женщине, о детях, о ее родственниках.
 – Но что же в этом плохого?
 – Жизнь мужчины станет тяжелее. Тогда он потеряет возможность делать то, что ему хочется. Он будет по рукам и ногам связан этой близостью и необходимостью заботиться о семье.
 – Но именно так и должно быть. Мужчина должен заботиться о семье, о тех, кто слабее. Это правильно.
 – Правильно или неправильно, жизнь решает сама. Человек всегда причиняет боль другому человеку. Вольно или невольно. Мужчины не склонны замечать проблем, если им этого не хочется. И им часто бывает все равно, в каких условиях живут женщины и как тяжело приходится детям.
 – Да, особенно если эти мужчины наживаются на женском и детском труде.
 – Именно. Но не нужно думать, что мужчины – это какие-то монстры. – Хантер окинул взглядом сад. Никогда раньше его не беспокоили подобные мысли.
 – Я так и не думаю. Я знаю, что не только мужчины, но и женщины входят в группы, которые борются против того, чтобы дать женщине избирательные права. Раньше они пытались помешать аболиционистам. Но тем не менее все равно освободили. Теперь пришло время освободить женщин.
 – Да, Дейдре, у тебя непростая задача. Я бы усомнился в том, что у этого движения есть какое-то будущее, несмотря на обилие сказанных вчера красивых слов и логически обоснованных выводов, если б не узнал на собрании, каким образом финансируется Национальная ассоциация суфражисток.
 – О! – удивилась Дейдре неожиданному повороту мыслей Хантера.
 – Я был просто поражен, что основная масса денег поступает в организацию не от сильных мира сего, а от самых простых женщин, можно сказать, полунищих: от белошвеек, прачек, фабричных работниц. Они платят взносы по двадцать пять центов – для них это довольно большая сумма.
 – Одна женщина рассказала мне, что после двенадцатичасового рабочего дня она каждый вечер еще вышивает, чтобы пожертвовать организации доллар. Это говорит о том, что женщины очень сильно хотят получить избирательное право. – Дейдре наклонилась вперед и пожала Хантеру руку. – Ты, вероятно, спрашиваешь себя, правильно ли ты поступал в прошлом. Теперь многие мужчины поддерживают суфражисток.
 – Я чувствую себя наполовину дураком, наполовину жертвой. Но я рад, что тоже могу помочь. Знаешь, если бы у меня была сестра, то я бы хотел, чтобы она обладала правом голоса и могла выбрать себе профессию по душе. Чего бы я не хотел для нее, так это того, чтобы она повторила жизнь моей матери. Если бы движение суфражисток зародилось раньше, может, моя мать и выжила бы. Она бы могла получить образование и зарабатывать деньги сама, а не терпеть оскорбления и побои каждый день. Я рожден мужчиной и уже поэтому нахожусь в привилегированном положении по сравнению с женщинами. Но моя жизнь не была легкой. Однако до этого дня я никогда не задумывался о том, что приходится в жизни вытерпеть женщинам. Я был всегда так занят добыванием денег и самоутверждением, что не слишком часто заглядывал в глаза своей матери.
 – Теперь тебе больше не нужно ничего никому доказывать.
 – Нет, нужно. Я должен кое-что доказать себе и своей матери. – Хантер глубоко вздохнул. – Я хочу тебе рассказать… Я должен тебе это рассказать, потому что мне нужно спросить у тебя совета.
 Сердце Дейдре забилось быстрее.
 – Я не гожусь для такой, как ты, Дейдре. Я знаю это, и ты знаешь это. Я не подхожу на роль твоего жениха.
 – Но…
 – Подожди, позволь мне закончить. Я хорошо выучил этот урок еще в детстве. Я вырос в Аризоне на ранчо Раймундо, которое принадлежало моему отцу. Там я усвоил, что существуют два типа женщин: мадонны и блудницы, хорошие и плохие. Но провести разграничительную черту между ними не так-то просто. Мою мать называли шлюхой, но она всю жизнь оставалась верной одному мужчине. Многие испанские аристократки, которых общество причисляло к мадоннам, ложились в постель со всеми подряд.
 Дейдре прикусила губу. Ей было неприятно слышать это от Хантера. Тем не менее радовало то, что он захотел поделиться с ней своими мыслями, тем, что мучило его.
 – Меня называли незаконнорожденным только потому, что церковь запретила моему отцу жениться на моей матери, на женщине, которую он любил. И я был вынужден жить в семье отца рядом с его законной женой, выбранной для него моим дедом. Те истории, что мне приходилось слышать о ней, я никогда не пересказывал отцу. Моя мать была наполовину ирландка, наполовину индианка. Разве у нее был хоть один шанс? Полукровка, которую все оскорбляли и истязали. А она боролась за свою жизнь и за мою. Эта борьба свела ее в могилу. И отец допустил это. – Голос Хантера стал глухим.
 Дейдре подошла к нему сзади и обняла за шею. Ей хотелось хоть как-то облегчить его боль.
 – Мне так жаль. – Она поцеловала Хантера в щеку.
 – Не нужно сожалеть об этом. Слишком поздно. Лучше помоги мне… отомстить. Я хочу сказать, восстановить справедливость.
 – Что ты имеешь в виду?
 – Я помог тебе остановить Грейвзов. Я помог твоей семье. Теперь в помощи нуждаюсь я.
 Смутившись, Дейдре опустилась на стул рядом с Хантером и внимательно посмотрела ему в глаза:
 – Что я могу для тебя сделать?
 – Я хочу, чтобы ты поехала со мной на ранчо Раймундо и сделала бы вид, что ты моя жена.
 Дейдре резко вздохнула. У нее вдруг возникло ощущение, что ей в грудь вонзили нож. Как он мог об этом просить? Как можно разыгрывать подобные спектакли после всего того, что с ними было? Да и за кого он принимает ее? За мадонну? За блудницу? Ведь он даже не предложил выйти за него замуж. Впрочем, если бы и предложил, то неизвестно, согласилась бы Дейдре или нет.
 – Семья моего отца, его жена, мои сводные брат и сестра, дяди и тети всю жизнь смешивали мою мать с грязью. Со мной они обращались не лучше. У меня есть кое-какое образование, но, разумеется, недостаточное. Когда мой отец в конце концов вознамерился отправить меня в колледж, умерла мать и я убежал из дома. У меня больше не было сил терпеть ненависть и презрение семьи отца. Я решил, что этого с меня довольно. Без единого цента в кармане я покинул ранчо.
 Дейдре начинала понимать, как много значат для Хантера его отношения с отцом. Она непременно должна помочь ему. Нельзя все время ставить на первое место свои проблемы и чувства.
 – Так ты сделаешь это?
 Это предложение и радовало Дейдре и огорчало. Ей, разумеется, хотелось оставаться с Хантером как можно дольше, но она не собиралась класть всю свою жизнь на алтарь любви к мужчине, как сделали ее мать и многие другие женщины. Она не хотела терпеть боль и приносить себя в жертву. Что ж, она поможет Хантеру, сделает все, что в ее силах.
 – У меня достаточно денег, чтобы разыграть весь этот спектакль. Когда я появлюсь с тобой, они будут вынуждены принять меня как равного. И мне бы хотелось увидеть отца. Он уже стар, возможно, болен. Я надеюсь услышать от него слова раскаяния.
 Она молчала, думая о том, что ему ответить.
 – Ты должен понимать, что у меня есть собственные планы на жизнь. Я собираюсь закончить колледж, а потом пойти работать в компанию «Кларк шиппинг».
 – И еще бороться за права женщин. – Хантер встал. – Я понимаю. Я все сделаю сам. Прошу тебя, извинись за меня перед своими родителями. Я очень виноват…
 Дейдре тоже встала со стула и быстро подошла к Хантеру.
 – Почему бы тебе самому с ними не объясниться? Твоего отца мы навестим вместе. Я никогда не бывала в Аризоне. А когда мы закончим все твои дела, то отправимся к моим родителям на ранчо Бар-Джей, и ты им скажешь все, что сочтешь нужным.
 – Так, значит, ты согласна? Ты поедешь со мной в Аризону? Сделаешь вид, что ты моя жена?
 Дейдре озорно улыбнулась:
 – На Багамах ты разыгрывал роль моего мужчины, теперь пришла очередь мне исполнить роль твоей женщины. Только не забывай, что я независимая молодая женщина. Я иду туда, куда мне хочется, и делаю то, что мне хочется. И борюсь я не только за право голоса, но и за возможность вести такую жизнь, какую мне хочется.
 Хантер вдруг подхватил Дейдре на руки и закружил ее.
 Она засмеялась и обхватила его руками за шею.
 – Ты так много сделал для меня. Если бы не ты, леди Кэролайн со своим братцем убили бы меня. И над моими родителями и братом нависла бы опасность. У тебя доброе сердце.
 Хантер опустил Дейдре на землю.
 – А я всегда считал себя жестокосердным.
 – О, ты можешь быть таким. И твердолобым тоже. Ты крепкий орешек, Хантер. И я ценю это. Мы с тобой живем по одним правилам. Делай то, что считаешь нужным. Если отклонишься от этого пути, то столкнешься с болью и разочарованием.
 Хантер кивнул головой.
 – Думаешь, глупо ехать туда и демонстрировать свои достоинства и богатство? Показывать людям, к которым я питаю неприязнь, что я чего-то достиг в жизни? Что я смог завоевать такую красивую и умную женщину?
 – Ты можешь завоевать любую женщину. – Дейдре улыбнулась. – Я ничего глупого в этом не вижу. И еще я считаю, что все твои достижения – это во многом заслуга твоей матери. – Дейдре положила голову Хантеру на грудь. – Честно говоря, мне даже любопытно увидеть, что представляет собой семья твоего отца, семья, в которой ты вырос.
 – Не все семьи похожи на твою. – Хантер с нежностью обнял Дейдре. – А жаль…
 Дейдре подняла голову и посмотрела Хантеру в глаза:
 – Я хочу не просто разыграть роль, а поддержать тебя. Мне нравится быть с тобой, Хантер. Да, у меня множество планов на будущее, но я хочу, чтобы ты знал – ты нужен мне.
 – Я рад. Мы с тобой отличная команда. – Хантер огляделся и прокашлялся. – Что ж, тогда вперед. Нам нужно подготовиться. И еще неплохо бы приобрести кое-что из одежды.
 – Мы будем опять покупать одежду?
 – Я хочу, чтобы мои родственнички потеряли дар речи, когда мы появимся перед ними. Придется выбрать что-то и для меня.
 – О Хантер! – Дейдре рассмеялась и обняла его. Хантер наклонил голову и прижался губами к ее губам.
 – Но перед походом по магазинам, может быть, поднимемся ненадолго к тебе в комнату?
 – И примем ванну?
 – Нет. – Хантер погладил Дейдре по шее. – Я хотел предложить тебе кое-что другое.
 Дейдре засмеялась:
 – Мне всегда тебя мало.




 Часть четвертая
 ЦВЕТЫ В ПУСТЫНЕ



 Глава 22

 Хантер сам правил лошадьми, запряженными в купленную в Тусоне коляску. Сзади к коляске были привязаны две оседланные лошади, а багажный отсек доверху заполняла поклажа: чемоданы с одеждой, одеяла, корзинки с едой, фляжки с водой. Хантер позаботился и о безопасности, прихватив с собой два ружья, два пистолета, два ножа и ящик патронов.
 На нем были черные брюки, черная рубашка и черный кожаный жилет, который он увез с Багам и надевал теперь на удачу. На голову Хантер водрузил черную широкополую шляпу, а на ноги натянул черные ковбойские сапоги. Костюм довершал черный кожаный ремень с большой серебряной пряжкой, инкрустированной бирюзой. Кроме того, у него на боку в кобуре покоился револьвер сорок пятого калибра – совсем не бесполезная вещь для путешествия по Дикому Западу.
 Сидя рядом с Хантером, Дейдре любовалась серебристо-дымчатыми долинами и пурпурными горами. Хантер очень тщательно подготовился к этой поездке. Ему не хотелось обращаться к обитателям ранчо Раймундо даже за какой-нибудь мелочью. Он не предупредил отца о своем приезде и не поставил Дейдре в известность о том, что они остановятся в старом доме его матери, а не на асиенде. Хантеру не хотелось останавливаться на ранчо. Он надеялся снова увидеть свой дом и побывать на могиле матери.
 По мере приближения к ранчо Раймундо прошлое настойчивее овладевало Хантером. Когда он уезжал несколько лет назад, Викторо и его парни продолжали перегонять скот через мексиканскую границу. Джеронимо все еще промышлял в горах. Апачи уже тогда сдавали свои последние позиции, и мать перед смертью просила его не уходить к ним. Апачи были обречены на поражение и гибель.
 И неизбежное произошло в 1886 году. Хантер был тогда далеко от родных мест, но расстояние не смягчило боль. Красные дьяволы. Краснокожие. Читатели газет и журналов не понимали, что у них на глазах гибла великая цивилизация, гордые, сильные люди были приговорены к смерти. Слишком многие хотели завладеть тем, что принадлежало индейцам. Белые уничтожали апачей разными способами, в ход шло все – от пули до спиртного.
 Апачей переселили в резервации. Хантер знал, что многих его друзей уже нет в живых. Но если б они и остались живы, то ему вряд ли бы захотелось увидеть, в каком жалком и униженном положении они оказались.
 Но апачи должны выстоять, несмотря ни на что. Как ему хочется помочь своим друзьям. Скорее всего Дейдре тоже не останется равнодушной к проблемам этих людей. Ведь она стремится помогать всегда и всем.
 Хантер посмотрел на свою спутницу. Дейдре продолжала обозревать пейзажи южной Аризоны. Она выросла на ранчо своих родителей, поэтому хорошо знала, что нужно надеть в такое путешествие. На ней была темно-зеленая юбка из хлопчатобумажной ткани и полосатая блузка с длинными рукавами. На ноги она надела ковбойские сапоги, на голову – широкополую шляпу, на руки – хлопчатобумажные перчатки. Дейдре знала, каким беспощадным бывает южное солнце.
 Хантер гордился ею. Он вдруг подумал о том, что эта девушка очень сильно напоминала его самого. Она сказала ему в ресторане отеля «Три реки», что больше всего на свете хотела бы поселиться где-нибудь в собственном доме, где она будет чувствовать себя абсолютно свободной. Он хотел того же. Очень хотел. И теперь в нем теплилась надежда, что, может быть, Дейдре захочет поселиться в его доме вместе с ним.
 А Дейдре думала о том, что ее ждало на ранчо Раймундо. Она хотела помочь Хантеру отомстить за мать, за ее безвременную смерть. Он намеревался что-то доказать своему отцу, для него это было важным. И еще Дейдре просто нравилось быть рядом с Хантером. Теперь она хорошо знала его, и в самое ближайшее время ей предстояло узнать его еще лучше. Но после этого им будет гораздо труднее расстаться. Если бы он хотел жениться на ней, то сделал бы ей предложение еще до этой поездки. Возможно, все дело в его гордости. Он боялся ее отказа. Но как бы там ни было, она решила ехать на ранчо в Аризону, и этим все сказано.
 Дейдре посмотрела на Хантера. Четкий, почти скульптурный профиль, прямой нос с горбинкой, твердый подбородок, упрямо выдвинутый вперед. Дейдре подумала, что она напоминает сама себе мотылька, бездумно летящего на свет пламени. Разве теперь она вынесет разлуку с Хантером? Она боялась своих чувств и упорно не хотела называть это любовью. Они из разных миров. К тому же у нее много разных планов на будущее. Да и о Хантере ей известно далеко не все. Ко всему прочему, вместо того чтобы предложить ей руку и сердце, он попросил ее сыграть перед своими родственниками роль его жены. Но с другой стороны, разумно ли выходить за него замуж?
 Хантер берег ее от нежелательной беременности. Но ведь скоро придет время, когда ей захочется завести ребенка. И вполне вероятно, что Хантер станет возражать против этого, боясь, что из-за беременности ее жизнь подвергнется опасности. И захочет ли она сама рисковать жизнью ради того, чтобы завести ребенка? И как быть с замужеством? А с независимостью? Что ждет ее в будущем, если она свяжет свою жизнь с Хантером? Останется ли он с ней после возвращения из Аризоны?
 Дейдре досадливо покачала головой. Она слишком забегает вперед. Не лучше ли просто наслаждаться обществом Хантера? Он помог ей на Багамах, теперь она поможет ему.
 Хантер переложил поводья в правую руку, а левой обнял Дейдре за талию.
 – Тебе нравится Аризона?
 – Здесь очень красиво. Но мне казалось, что она будет похожа на юг Техаса.
 – Но там нет гор.
 – Да, в Техасе нет гор. Как они великолепны там, на горизонте. Они кажутся пурпурными, а их вершины такие острые.
 – Они достигают восьми – десяти тысяч футов в высоту. И вполне пригодны для того, чтобы там жить. Это родные места апачей. И апачи хорошо знают, где найти в горах воду, какие кактусы съедобны и как охотиться. Апачей здесь, правда, почти не осталось. Многих убили солдаты, а те, кто уцелел в этой бойне, теперь насильно переселены на северо-восток Аризоны в резервацию.
 – Ты знаешь кого-нибудь из них?
 – Да. Вернее, знал. Моя мать была наполовину ирландка, наполовину индианка. В ней текла кровь апачей. Ее звали Флора Маккаскар. Ее мать, моя бабушка, умерла очень рано, а ее отец не захотел или не смог позаботиться о своей дочери. Он передал ее в руки миссионеров-католиков. Мать много работала, образования у нее не было, но к шестнадцати годам она превратилась в настоящую красавицу. Тогда-то мой отец и заметил ее.
 – Как они встретились?
 – Он испанский католик и финансировал местных миссионеров. Однажды ему случилось приехать в их поселение, и там-то он и увидел мою мать. Как она рассказывала позже, они с первого взгляда полюбили друг друга. Но она тогда была так молода. Отцы-миссионеры позволили моему отцу за определенную плату забрать мою мать с собой на ранчо Раймундо. Предполагалось, что она станет работать там служанкой. Но это продлилось недолго. Отец поселил ее в доме на берегу реки Санта-Круз, рядом с тополиной рощей.
 – Она была счастлива?
 – Надеюсь, да. Она радовалась, когда отец приезжал к ней. Но это случалось не так часто. Обычно он проводил время на ранчо, в Мехико или со своей законной семьей. Но мать всегда ждала. Разумеется, она хотела большего, но у нее никого не было, и ей некуда было идти. Она просила меня не возвращаться к апачам, но среди них у меня тем не менее было много друзей. Я у них многому научился.
 – Как все это грустно.
 – Да, конечно. Но в детстве мне здесь хватало, развлечений. А мать привыкла к одиночеству с детства. – Хантер снял шляпу и провел рукой по волосам. – Ее похоронили рядом с поселением миссионеров. Я обязательно побываю на ее могиле.
 – Я пойду с тобой.
 Хантер настороженно взглянул на Дейдре:
 – Ты уверена, что хочешь этого?
 – Да. – Она сжала его руку, а затем кивнула головой в сторону реки, которую с двух сторон облепляли маленькие, простого вида домишки. – Это там поселение миссионеров?
 – Да. Санта-Круз – это западная граница ранчо Раймундо. Моему отцу удобно было приезжать сюда.
 – Значит, твоя мать жила рядом со своими друзьями и миссионерами?
 – Да. Но она не могла ни с кем общаться, потому что жила в грехе. Я даже не мог похоронить ее на кладбище. Ее могила с другой стороны забора. Я установил для нее особенную надгробную плиту. Всех, разумеется, это шокировало, но я был рад. Она была хорошей женщиной.
 – И она вырастила хорошего сына. На детях нельзя ставить позорное клеймо, если их родители не состояли в законном браке. Это несправедливо. Ребенок ни в чем не виноват.
 – Я благодарен тебе за то, что ты так думаешь. Если ребенок не получает имени своего отца, в дальнейшем это превращается для него в настоящий кошмар.
 – Я хорошо это понимаю. Это одно из тех прав человека, за которые я и борюсь. Женщины и мужчины должны обладать равными возможностями.
 – Если бы моя мать обладала хоть какими-то правами, вероятно, мне было бы легче обрести уверенность в жизни. Нет, я не жалуюсь. О себе я всегда смогу позаботиться.
 – Твоя мать гордилась бы тобой. Как она назвала тебя? Хантер ухмыльнулся:
 – О, это не так просто выговорить. Она пыталась соединить воедино все то, что есть во мне: испанско-ирландские корни и кровь апачей.
 – Ну скажи же, – нетерпеливо проговорила Дейдре.
 – Касадор Маккаскар де Раймундо.
 – О, это звучит так красиво. Но что означает твое имя? Почему тебя называют Хантером?
 – А это подарок от апачей. Победитель Хантер, Победитель Охотник. «Маккаскар» в переводе с ирландского означает «победитель». «Касадор» по-испански значит «охотник», то есть Хантер. А Раймундо – это родовое имя моего отца.
 – Хантер… – Дейдре улыбнулась. – Что ж, очень подходит тебе.
 – Твою родословную мы тоже исследуем до самых истоков, – засмеялся Хантер.
 – Значит, ты не носишь имя своего отца?
 – Нет! Его семья никогда бы не допустила этого. Ты хочешь узнать, как зовут его?
 – Да.
 – Альберто Касадор Раймундо де Сантьяго. Обычно его называют Альберто.
 – Красивое имя. Мне нравятся ваши имена. Думаю, твоя мать дала тебе очень многое. Не в смысле имени, а в смысле любви. И она воспитала в тебе чувство собственного достоинства. Если общество ограничило в чем-то твои права, то необходимо пересмотреть законность подобных ограничений.
 – У тебя есть ответы на все вопросы. Ты все знаешь.
 – Я просто стараюсь вникнуть в проблему, если мне она кажется достойной моего внимания.
 Хантер хлестнул лошадей, и они еще быстрее поскакали по дороге к поселению миссионеров.
 Вскоре коляска остановилась у тополиной рощи, росшей неподалеку от поселения миссионеров и кладбища. Спрыгнув на землю, Хантер помог Дейдре выйти из коляски, и они направились к небольшой, заросшей травой площадке с несколькими могилами, находившимися за каменной оградой кладбища. Только на одной из могил лежала мраморная надгробная плита, довольно искусно и замысловато вытесанная, и стоял памятник.
 Хантер подвел Дейдре к камню. Небольшая скульптура изображала крылатую женщину, качающую маленького ребенка. Памятник выглядел совсем как новый – ни погода, ни время еще не успели оставить на нем своих следов. Распустившийся цветок кактуса тянул свои желтые лепестки к изголовью могилы.
 Дейдре почувствовала, как у нее слегка защипало в глазах от подступивших слез. Она прочитала надпись: «Дорогой маме. Флора Маккаскар».
 – Она была хорошей женщиной. – Хантер опустился на колени и стряхнул сухие стебли и листья с мраморной плиты, любовно погладил ее ладонями. Затем он поднялся и молча стал смотреть на реку.
 – Красивое надгробие, – тихо проговорила Дейдре.
 – Думаю, ей бы понравилось. – Хантер снова повернулся к Дейдре и тут заметил направлявшегося к ним невысокого пухленького человечка. Он был лысым, в длинном черном одеянии. На груди у него висел большой христианский крест.
 – Что вы делаете? – крикнул человечек.
 Хантер инстинктивно сжал кулаки, Дейдре тоже вся напряглась. В ее голове вихрем проносились мысли о незаконнорожденных детях, их несчастных матерях, несправедливости, творимой обществом по отношению и к тем и к другим.
 Престарелый священник остановился за оградой кладбища, неодобрительно глядя на Хантера и Дейдре. Затем он посмотрел на могильную плиту и спросил:
 – Ты Хантер?
 Хантер утвердительно кивнул:
 – Отец Себастьян, рад видеть вас…
 – Это ваша жена? – Отец Себастьян улыбнулся. Дейдре была рада, что Хантер промолчал по поводу их отношений и священник сам высказал это предположение.
 – Заходите к нам, когда будет возможность. Поговорим о старых временах. Вы собираетесь встретиться с вашим… Вы заедете на ранчо Раймундо?
 Хантер снова кивнул и показал рукой на могилу матери:
 – Мне хотелось бы перенести могилу на церковный двор, за ограду.
 Отец Себастьян отрицательно покачал головой:
 – Боюсь, сын мой, прошлого нам не изменить. Дейдре взяла Хантера за руку.
 – Не имеет значения. Моя семья может перезахоронить ее на самом лучшем кладбище Соединенных Штатов, если потребуется. – Дейдре окинула несчастного священника уничтожающим взглядом: – Это кладбище недостаточно ухоженное.
 – Пожалуйста, не осуждайте нас, – проговорил просящим голосом отец Себастьян. – Мы любили эту девочку, как свое родное дитя. Если бы только она… Полагаю, все известно… Если бы только она была законной супругой, мы бы похоронили ее здесь. Как и полагается.
 Дейдре потянула Хантера за рукав, намереваясь увести от неприятного разговора, но он не двинулся с места.
 – Я ни в чем вас не виню. Вы просто выполняли предписание. Но именем своей матери заклинаю вас – не поступайте с другими женщинами так, как вы поступали с ней.
 Отец Себастьян выглядел несчастным.
 – Я здесь каждый день и всегда смогу принять тебя, сын мой, чтобы поговорить с тобой и облегчить бремя твоих страданий.
 Священник повернулся и неторопливо зашагал прочь. Дейдре снова потянула Хантера за рукав:
 – Идем же, мы не можем больше ничего сделать.
 – Что ж, придется оставить все как есть, – с удрученным видом проговорил Хантер. – Боги отца отвернулись от нее, но дух, в которого верят апачи, всегда будет рядом с ней. Мне нужно было для захоронения все-таки отвезти ее к родственникам.
 – Нет, Хантер, я думаю, ты поступил правильно. Ты оставил мать здесь, на берегу реки, которую она так любила. Рядом с мужчиной, который был для нее всем и ради которого она жила. Но клянусь тебе, мы увековечим ее имя. По-другому. – Глаза Дейдре наполнились слезами. – Мы можем основать фонд, организацию, оказывающую помощь одиноким матерям и брошенным детям, и назовем ее именем твоей матери, Флоры Маккаскар. Эта организация станет символом надежды для всех матерей и детей.
 – Дейдре, – Хантер взял ее за руки, – ты заставляешь меня плакать. Какая прекрасная идея.
 Хантер чуть приподнял пальцами лицо Дейдре за подбородок и нежно поцеловал ее в губы.
 – У меня такое чувство, что я знала твою мать и любила… Когда мы создадим благотворительное общество, то сможем перенести ее могилу на специальную территорию, принадлежащую ему. Это будет своего рода мемориал.
 Хантер снова посмотрел на могилу своей матери.
 – Или, может, мы все-таки оставим ее тут. Чтобы помнить, что женская доля никогда не бывает легкой, что женщины – наиболее уязвимая часть нашего общества.
 Дейдре обняла Хантера, а затем снова потянула его за рукав. На этот раз он подчинился, и они вместе вернулись к коляске.
 – Знаешь, – снова заговорил Хантер, – мне бы хотелось основать это благотворительное общество на собственные деньги, и я хочу, чтобы оно было основано тут, в Аризоне.
 Дейдре кивнула в знак согласия.
 – И вероятно, это общество могло бы заниматься еще и просветительской деятельностью. И образованием. Я знаю много прекрасных, образованных женщин, которые смогли бы принять участие в его работе.
 – Отлично! – просиял Хантер и сел в коляску рядом с Дейдре. – Я собираюсь пожертвовать деньги миссионерам. Они помогали моей матери, когда она была маленькой девочкой, а теперь эти люди оказывают помощь другим нуждающимся.
 Дейдре прижалась к Хантеру. Без сомнения, Флора Маккаскар гордилась бы своим сыном.
 В полном молчании они приближались к реке Санта-Круз. Когда солнце уже начало клониться к западу, Хантер свернул с главной широкой дороги на более узкую, бегущую сквозь строй высоких тополей. Маленькие и большие кактусы усеивали землю тут и там, легкий ветерок гонял между ними клубки перекати-поля.
 Один из белых домиков, стоявших вдоль реки, выглядел заброшенным. Круглые деревянные столбы, подпиравшие его крышу, потемнели от времени и покосились.
 Хантер остановил лошадей и вышел из коляски.
 – Вот мы и приехали.
 На мгновение он замер на пороге дома, затем сделал шаг, и его фигура исчезла в полумраке. Внутри было прохладно.
 Из прежней мебели здесь почти ничего не осталось. Хантер медленно обходил дом, вдыхая его запахи. Здесь прошло его детство, здесь он жил вместе с матерью. Теперь он мог бы купить ей настоящий дом, будь она жива.
 На глаза навернулись непрошеные слезы.
 Хантер снял шляпу и провел рукой по волосам. Уже поздно. Надо устраиваться на ночь.
 Выйдя из дома, Хантер увидел, что Дейдре осматривает участок вокруг дома и сам дом снаружи.
 – Он все еще в хорошем состоянии. В южном Техасе строят такие же. Эти дома очень подходят для жаркого климата. Еще мне очень понравилась тополиная роща. Она такая старая. И излучина реки необыкновенно красивая.
 – Я рад, что тебе понравилось здесь. – Хантер обнял Дейдре за плечи. – Думаю, ты уже догадалась, что в этом месте я и вырос.
 – Да. Дом маленький, но очень милый. И пейзаж живописный.
 – Раньше дом мне казался большим. Трудно поверить, что я здесь провел столько лет.
 – Многие семьи живут в домах гораздо меньшего размера на протяжении десятилетий. Ты просто уже успел привыкнуть к другой жизни.
 Хантер кивнул и посмотрел на заходящее солнце. Дейдре показала рукой на серебрившуюся в закатных лучах реку:
 – Никогда в жизни не видела ничего подобного. Удивительно красиво. Думаю, тебе было здесь не так уж плохо.
 – Ты не откажешься провести здесь ночь? Мы поедем на ранчо завтра.
 – Отличная идея. У нас полно еды и есть теплые одеяла. – Дейдре счастливо улыбнулась. – Это будет что-то вроде пикника.
 – Что ж, пусть так.

 Глава 23

 – Прежде чем надеть сапоги, всегда проверяй их. Переверни и потряси, – сказал Хантер и стал трясти свои сапоги, затем стукнул их один о другой.
 Дейдре проделала со своими сапогами то же самое, потом удивленно посмотрела на Хантера:
 – И кто же в них мог заползти ночью?
 – Скорпионы. Полагаю, ты не хочешь иметь дело с этими существами.
 Дейдре сморщила свой хорошенький носик:
 – Они больно кусаются?
 – Да уж… Могла и гремучая змея заползти. В Аризоне некоторые предпочитают вообще не снимать сапоги на ночь. – Хантер засмеялся. – Но если ты даже и не разувался, то все равно сапоги стоит проверить.
 – Хорошо. – Дейдре огляделась. – А как насчет одежды, еды и воды?
 Хантер встряхнул рубашку.
 – За это стоит опасаться, если ты постоянно живешь так. – Он обвел рукой комнату. Утреннее солнце заливало золотистым светом пол и стены, отчего все казалось ослепительно белым.
 В этом доме еще вполне можно было жить, отметила про себя Дейдре. Он мог бы стать уютным гнездом. Но только не для них. Теперь становилось понятным, откуда у Хантера эта подозрительность и осторожность. Ему с младенчества приходилось постоянно быть начеку, чтобы вовремя избегать опасностей. А опасностью был весь окружающий мир: насекомые, животные, индейцы, мексиканцы, испанцы, американцы. Доверял ли он кому-нибудь? Только матери. Она была тем островком счастья и спокойствия, на котором можно было спрятаться и, закрыв голову руками, переждать бурю или получить свою порцию любви и ласки.
 Дейдре начинала лучше понимать Хантера. И ценить его. Теперь она прекрасно видела и ту причину, что побудила его встать на довольно опасный и скользкий путь. Ему нечего терять. И не в силах леди Кэролайн было испугать его. Но сейчас это все в прошлом. Надо думать о будущем.
 Они провели прекрасную ночь здесь, на реке, слушая, как неспешно журчит вода, как кричат в темноте птицы, тявкают койоты, вышедшие на ночную охоту. Хантер застелил одеялами кровать, а в очаге развел огонь. Они ели на ужин привезенные с собой бутерброды, рассказывали друг другу истории о своем детстве и смеялись. Но у них не было близости.
 Дейдре и Хантер слишком многое пережили в этот день, эмоции, душевное волнение потеснили страсть. Они прикасались друг к другу, их руки сплетались, губы сливались в теплом дружеском поцелуе, но та страсть, неистовая, почти животная, что захлестывала их раньше, вдруг отступила. Дейдре не могла понять причину этого. Возможно, все дело в том, что им предстоит встреча с семьей Хантера, возможно, воспоминания о прошлом, дух давно ушедших дней настроили их на какой-то возвышенный лад. Но как бы то ни было, сейчас им обоим были нужны нежность, чуткость и понимание, а отнюдь не дикая страсть.
 Дейдре отбросила с лица золотистые пряди. Как ни странно, сейчас между ней и Хантером установилась необычайная близость. Даже после нескольких дней, проведенных в Нью-Йорке, в своем доме, она не испытывала ничего подобного. Но вместе с осознанием этого к ней вернулись и прежние страхи. Если их желание находиться рядом продиктовано не только жаждой физической близости, но чем-то большим, то расставаться будет очень трудно.
 Впрочем, сейчас думать об этом Дейдре совсем не хотелось. Им предстояла поездка на ранчо Раймундо. И встреча с отцом Хантера. Дейдре очень надеялась на то, что все пройдет хорошо и именно так, как и планировалось, без неприятных неожиданностей. А потом они отправятся на ранчо Бар-Джей. Еще до отъезда в Аризону Дейдре отправила матери телеграмму, предупредив ее о своих планах. Та ответила с присущей ей тактичностью, что ничего не имеет против их решения, но просила Дейдре быть осторожной и благоразумной. О Джейке Александра написала, что он уже вернулся из Луизианы и очень доволен результатами поездки. Кроме того, мать сообщала, что преступной деятельности леди Кэролайн и ее брата Хейворда наконец был положен конец. Дейдре вздохнула с облегчением.
 – Я не дал тебе выспаться? – спросил Хантер, надевая рубашку, а поверх нее – черный кожаный жилет.
 – Позже у нас будет много времени, чтобы выспаться. Мне очень понравилась эта ночь. Удивительно, как холодно бывает по ночам.
 Хантер кивнул.
 – Ты привыкнешь к этому.
 – Если мы поскачем на ранчо на лошадях, то тогда я надену вот эту темно-розовую юбку и такую же блузку. Тебе нравится такой наряд? А на голове у меня будет вот эта бежевая шляпа. Ну, как тебе?
 – Ты во всем выглядишь великолепно.
 – Ты должен знать, что я привезла с собой из Нью-Йорка несколько вечерних туалетов. А какие костюмы взял ты?
 – Я здесь, и это главное. В Аризоне люди не склонны придавать слишком большое значение одежде.
 – Это похоже на правду. Но что тогда делать со всеми этими чемоданами?
 – Я занес все в дом. И одеяла с едой тоже. Трудно сказать, как нас встретят на ранчо, поэтому лучше оставить все пока тут.
 – Согласна. Но с вещами ничего не случится? Хантер ухмыльнулся:
 – Я закрою дверь и оставлю на ней метку апачей и эмблему семьи Раймундо. И никто не войдет в дом.
 – Правда?
 – Эти метки означают, что дом и веши принадлежат мне, а если кто-то попытается вторгнуться на эту территорию, то этого кого-то ожидают неприятные последствия.
 – Удивительно, что здесь это все имеет смысл, в Нью-Йорке на такие вещи никто бы не обратил внимания. Но эти метки уж точно не остановят тех маленьких существ, которых привлечет сюда запах еды.
 – Они кое-что обязательно получат, но основную массу продуктов я надежно упаковал. Кроме того, дверь я поправил, и она теперь плотно закрывается. – Хантер огляделся. – Надо позавтракать, и пора отправляться.
 Солнце уже было высоко в небе, когда Хантер и Дейдре ехали на юго-восток вдоль реки Санта-Круз.
 По дороге Хантер показывал Дейдре разные удивительные вещи и рассказывал то, что знал о них. Вот, например, гигантский кактус-цериус, высокий и мощный, напоминающий ствол дерева, с белыми цветами на самой верхушке. А вот кактус-бочка, соком которого легко можно было утолить жажду. Здесь и там росла бизонова трава, которая шла на корм крупному рогатому скоту. Заросли можжевельника давали приют птицам, строившим в его ветвях гнезда. Эта земля поражала разнообразием форм жизни и их красотой.
 Хантер остановился и махнул рукой в сторону. Дейдре посмотрела туда и увидела большое можжевеловое дерево, к стволу которого были прибиты три белых коровьих черепа.
 – Что это значит?
 – Мы уже давно едем по земле Раймундо, но три черепа означают, что мы недалеко от асиенды и от загонов для скота. Это предупреждение. Мой отец долгие годы жил в мире с индейцами, и апачи никогда не трогали его скот. У них установились свои отношения.
 – И закон не вмешивался в их отношения?
 – Мой отец и был законом. У индейцев тоже были законы, которых они придерживались веками. Но теперь все изменилось.
 – Значит, с ранчо Раймундо никогда не угоняли скот?
 – Нет. Людей, живущих на ранчо, тоже никогда не трогали. – Хантер спешился и подошел к можжевеловому дереву. Он достал нож, сделал небольшой надрез на своем пальце и оставил кровавый след на каждом из черепов. Затем опустил нож в голенище сапога и снова вернулся к лошади.
 – Можешь объяснить, что это значит? – спросила Дейдре. Хантер сел в седло, и они снова тронулись в путь.
 – Старый обычай. Это что-то вроде выражения благодарности земле и животным, которые помогают нам выживать. И еще так приветствуют родной дом.
 – Похоже, мне придется многому научиться.
 – Ты знаешь многое. А обычаям апачей нет смысла учиться, это племя практически вымерло. – Хантер посмотрел вперед. – Скоро будет видна крыша асиенды. Этот дом построен чуть повыше родника – более вкусной воды я никогда в жизни не пробовал.
 Дейдре прищурила глаза и увидела вдалеке красную черепичную крышу, залитую ярким солнечным светом. Вскоре показался и сам дом – большой, ослепительно белый, с черными изящными решетками на окнах. Вокруг асиенды высился белый забор. Дейдре почувствовала, как у нее по спине пробежал холодок. Настала минута, которую они с Хантером так ждали… Назад уже не повернуть.
 Дом выглядел как неприступная крепость, от которой так и веяло опасностью. Похоже, там их не встретят с распростертыми объятиями и улыбками.
 Над въездными чугунными воротами висела табличка с названием ранчо. Хантер остановил свою лошадь, Дейдре последовала его примеру. Ворота были настоящим произведением искусства, один их вид вызывал трепет у приближающихся к ним путников. Дейдре огляделась.
 – В этих местах всегда было беспокойно, поэтому семья должна была защищать свою собственность, – пояснил Хантер, увидев испуг на лице Дейдре.
 Внезапно у асиенды появилось облако пыли, помчавшееся прямо к воротам. Когда пыль рассеялась, Хантер и Дейдре увидели прямо перед собой пятерых ковбоев – красные настороженные лица, ленты патронов на груди, холодный блеск ружей. Один из них хрипло спросил:
 – Que pasa?
 Хантер ответил что-то по-испански, и ворота мгновенно распахнулись. Один из охранников даже изобразил некое подобие улыбки на лице и жестом пригласил гостей въехать на территорию поместья.
 Дейдре молча пришпорила лошадь. Такое же чувство неловкости, смешанной со страхом, ей довелось испытать не так давно на Багамах. Это ранчо совсем не походило на ранчо Бар-Джей. Дейдре подумала еще о том, что раньше она никогда не слышала, как Хантер говорит по-испански. Без сомнения, он говорит и на языке апачей.
 Гости в сопровождении пяти мексиканцев проехали через весь двор. Дейдре ничуть не удивилась, если бы обитатели дома встретили их в дверях с пистолетами и саблями. Но так думать о родственниках Хантера ей не хотелось. Совсем недавно асиенда находилась в эпицентре войны между племенем апачей и американскими солдатами. Ни та ни другая сторона не питала особого почтения к собственности семьи Раймундо. И вполне понятно, что подобные меры предосторожности были вполне оправданны. Но сейчас?
 Дейдре посмотрела на Хантера. Он был невозмутим. Однако Дейдре уже немного знала Хантера, и потому от ее внимания не ускользнул лихорадочный блеск его глаз и лежащая на рукоятке пистолета рука.
 Они остановились под аркой перед главным входом. Один из мексиканцев открыл дверь. Хантер помог Дейдре спешиться и на мгновение задержал ее в своих объятиях. Затем они вместе вошли в дом. Их встретила молодая мексиканка в белой блузке. Следуя за ней, гости прошли во внутренний дворик, утопавший в зелени и цветах. В центре его журчал фонтан, в дальнем углу в тени высокого тополя располагался большой чугунный черный стол с точно такими же стульями. Здесь царили прохлада и покой.
 Через мгновение мексиканка исчезла, а вместо нее появилась другая женщина, такого же возраста и в точно такой же белой блузке. Она несла серебряный поднос с хрустальными бокалами. Наполнив бокалы водой из фонтана, служанка поставила поднос на стол. Пригласив гостей жестом выпить воды, она через мгновение, не проронив ни слова, растворилась в темном колодце дверного проема.
 Хантер взял бокалы и передал один из них Дейдре.
 Она сделала несколько глотков и блаженно улыбнулась.
 – Я сказал правду?
 – Да. Здесь вода необыкновенно вкусная. Ничего не пробовала лучше.
 – Рада, что вы смогли оценить родник семьи Раймундо, – неожиданно раздался низкий, хрипловатый голос.
 Хантер не пошевелился, а Дейдре резко обернулась назад.
 Перед ними возникла низкорослая, одутловатая женщина со светлыми волосами, посеребренными сединой. Она окинула тяжелым взглядом Хантера, затем Дейдре.
 Женщине было явно за шестьдесят, ее тело обтягивало голубое хлопчатобумажное платье с кокетливыми рюшками, на ногах были точно такого же, как и платье, цвета крошечные кожаные туфли. Вырез платья украшала массивная золотая булавка с блестящим глазком, на руке блестело обручальное кольцо с огромным изумрудом.
 Женщина снова посмотрела на Хантера и заговорила по-испански.
 Хантер покачал головой:
 – Пожалуйста, говорите по-английски.
 Дама в голубом приподняла бровь, бросила быстрый взгляд на Дейдре и снова посмотрела на Хантера:
 – Зачем ты вернулся? Надеялся, что мы обрадуемся твоему появлению?
 Услышав столь резкие слова, Дейдре почувствовала, что у нее перехватило дыхание.
 – Я хочу видеть моего отца. Хочу, чтобы он познакомился с моей женой. – Хантер взял Дейдре за руку.
 – А со мной ты не желаешь познакомить свою жену? – ледяным тоном проговорила женщина.
 – Дейдре, это жена моего отца, сеньора Ана Карлота.
 – Очень рада, – вежливым тоном произнесла Дейдре, хотя ей хотелось сказать совсем другое.
 – А это моя жена Дейдре Элинор Кларк-Джармон. Ее семья живет на ранчо в Техасе, им принадлежит плантация в Луизиане и судоходная компания в Нью-Йорке.
 Ана Карлота наклонила голову в знак приветствия и впилась своими бесцветными глазами в лицо Дейдре.
 – Уж не о ранчо Бар-Джей в Техасе идет речь?
 – Да, мой отец Джейк Кларк-Джармон.
 На лице Аны Карлоты появилась неискренняя улыбка, и она снова посмотрела на Хантера:
 – Похоже, ты неплохо поживаешь. А ваши родители знают о его происхождении? – Женщина перевела взгляд на Дейдре.
 – Разумеется. Мать Хантера носила имя Маккаскар, а имя его отца Раймундо. Такая замечательная комбинация. Обвисшие щеки женщины дрогнули и слегка покраснели.
 – Американцы ко всему подходят со своими особыми мерками.
 – Возможно, но я в этом не вижу ничего плохого. Впрочем, я могу говорить только за свою семью. Мои родители относятся ко всем людям как к равным.
 Ана Карлота пожала плечами.
 – Это американцы. Возможно, придет время, и твоя молодая жена, Хантер, поймет, что люди не равны.
 Дейдре почувствовала, что ее захлестывает волна злости – при ней разговаривали так, будто она тут даже и не присутствовала. Ей захотелось ударить эту женщину. Хантер, вероятно, почувствовал что-то, нежно пожал Дейдре руку, и она прикусила губу, чтобы не наговорить грубостей. Что ж, эта женщина по-своему несчастна, подумала она. Вероятно, трудно жить с мужчиной, который любит другую. Но Хантер ни в чем не виноват.
 – Сеньора права, Дейдре. И поэтому люди, располагающие большими возможностями, должны помогать тем, на долю которых не выпали подобные щедроты.
 – Например, индейцам, незамужним матерям, бездомным детям.
 Ана Карлота нахмурилась и отступила назад.
 – Если вы пришли сюда для того, чтобы грубить, прошу покинуть мой дом.
 – Мы хотели бы увидеться с моим отцом. Прямо сейчас, – решительно проговорил Хантер.
 – Он сейчас не принимает посетителей.
 – По какой причине? – сдержанно спросил Хантер. Ана Карлота снова пожала плечами.
 – Он упал с лошади и, похоже, теперь не собирается подниматься с постели.
 – А доктор осматривал его?
 Ана Карлота раздраженно махнула рукой.
 – Доктор приезжает из Тусона один раз в неделю. Но Альберто становится все хуже. Полагаю, все дело в его возрасте.
 Хантер нахмурился:
 – Я хочу видеть отца.
 – Он сейчас спит, и его нельзя беспокоить. Если это все, то можете уезжать. – Ана Карлота взяла в руки маленький серебряный колокольчик и позвонила в него.
 Хантер выхватил у нее из рук колокольчик и снова положил его на стол. Ана Карлота театрально всплеснула руками:
 – Вот она, кровь. Дает о себе знать.
 – Что здесь происходит? – раздался чей-то голос, и во внутренний дворик вошел мужчина. На вид ему было лет тридцать с небольшим, невысокого роста, стройный. Одет он был в серый костюм. Волосы зачесаны назад, темные глаза с удивлением смотрели на незнакомцев. Узнав Хантера, мужчина замер.
 – Дейдре, я хочу, чтобы ты познакомилась с моим сводным братом Фелипе. Это моя жена Дейдре Элинор.
 – Ее родители владеют ранчо Бар-Джей в Техасе, – пояснила Ана Карлота и протянула сыну руку.
 Фелипе пожал ее и злобно посмотрел на Дейдре:
 – Что вам здесь нужно? Если вы хотите получить что-то из имущества нашей семьи, забудьте об этом.
 – На Бар-Джей хватает животных, мой отец привозит их из Англии. И ему вовсе не нужно ваше имущество. – Глаза Дейдре сузились, одна бровь слегка приподнялась вверх. Она с трудом верила своим ушам и глазам. Теперь Дейдре хорошо понимала Хантера.
 – Мы наслышаны о коровах с Бар-Джей и о вашей семье. – Фелипе усмехнулся. – Порода говорит сама за себя.
 – А как же иначе! – Хантер шагнул вперед.
 – Американцы! – с отвращением прошипел Фелипе.
 – В прошлый раз, когда я заглядывал сюда, ты был на их стороне.
 – Эта земля принадлежит Раймундо. Что бы ни предпринимали американцы, здесь все будет по-прежнему. Пусть там они хоть уничтожат друг друга в очередной гражданской войне. – Фелипе поцеловал матери руку. – Какое нам дело?
 – Я приехал, чтобы встретиться со своим отцом. – Хантер нахмурился. – Если ты этими разговорами пытаешься остановить меня, то зря стараешься.
 – Почему бы вам не оставить Альберто в покое? – Ана Карлота взяла сына за руку. – Мой муж болен. Ему нужен покой. Вы растревожите Альберто, а доктор не разрешает ему волноваться.
 – Правильно, – согласился с матерью Фелипе. – Забирай свою американскую жену и проваливай. Ты никому не нужен здесь. И вообще уезжай поскорее из Аризоны. —
 Фелипе злобно поджал губы. – Почему бы тебе не заняться делами на ранчо Бар-Джей? Ведь ты ради него взял в жены эту женщину. Я не ошибся? Хантер стиснул кулаки.
 – У тебя ничего не выйдет, Фелипе. Так или иначе, я увижусь со своим отцом. Я для этого приехал сюда. Если ты будешь продолжать играть в эти игры, я сейчас уйду, но только для того, чтобы вернуться снова и с подкреплением. И уж поверь, твои пятеро вооруженных до зубов ковбоев не смогут помешать мне.
 Лицо Фелипе потемнело.
 – Я хотел, чтобы моя жена встретилась с моим отцом, – продолжил Хантер. – Что ж, пусть она посмотрит заодно и на моего брата с сестрой.
 Ана Карлота побледнела.
 – Как ты смеешь называть их братом и сестрой?
 – Признаете вы это или нет, но наше родство – неоспоримый факт. – Хантер спокойно выпил воду из хрустального бокала и с улыбкой снова поставил его на поднос. – Отличная вода. Ничего в жизни не пробовал лучше.
 Дейдре сделала то же самое.
 Ана Карлота с шумом втянула в себя воздух и вопросительно посмотрела на сына. Фелипе сдвинул брови.
 – Хорошо. Но я буду присутствовать при вашем разговоре, и надолго вы не задержитесь.

 Глава 24

 Ана Карлота провела гостей через внутренний дворик и открыла дверь, которая скрывалась за колоннадой, поддерживающей балкон второго этажа. На мгновение они остановились в тени под балконом. Дейдре окинула взглядом двор с добродушно журчащим фонтаном и подумала о том, что даже самый красивый дом может быть холодным и неприветливым.
 Перед ними снова появился Фелипе. Взявшись за ручку двери, он злобно бросил:
 – Помните, что надолго там вам не стоит задерживаться. Я буду наблюдать за вами.
 – Я пойду первой и подготовлю его. – Ана Карлота положила руку сыну на плечо. – Мне не хочется, чтобы Альберто хватил апоплексический удар.
 – Не думаю, что мое появление так подействует на отца, – заметил Хантер.
 – Он болен, – ответила Ана Карлота, окинув его высокомерным взглядом.
 Фелипе наконец позволил гостям войти в дом, и Ана Карлота притворила за ними дверь. Через мгновение перед Дейдре с Хантером снова выросла стройная фигура Фелипе.
 – Неужели ты думаешь, что сможешь остановить меня? – Хантер насмешливо посмотрел на брата.
 Фелипе не успел ответить, потому что из дальнего конца коридора послышался мужской голос и Ана Карлота что-то громко произнесла в ответ.
 Хантер подвинул плечом Фелипе и, пройдя несколько шагов вперед, распахнул дверь одной из комнат. Дейдре поспешила за Хантером.
 – Hijo! Сын! – Альберто сидел на кожаном диване, его ноги были укутаны пледом. Он попытался было подняться навстречу Хантеру, но подбежавшая к нему Ана Карлота удержала его. Альберто разражено оттолкнул ее руки и встал с дивана. – Хантер? – Пошатываясь, он сделал несколько шагов вперед, затем остановился и пристально посмотрел Хантеру в лицо. – Это ты?
 – С тобой все в порядке? – Хантер был потрясен, увидев своего властного, сильного отца в столь плачевном состоянии. – Что случилось?
 Дейдре молча стояла рядом, глядя на мужчин. Как сильно они были похожи друг на друга. Только волосы у Альберто уже успели поседеть, и кожа у него была светлее, чем у Хантера. И еще у отца были синие глаза, а у сына черные. Лицо Альберто покрывала сетка морщин, но подбородок по-прежнему хранил твердость. На отце Хантера были надеты черные брюки и серая рубашка, но все это сидело на нем несколько мешковато. Создавалось впечатление, что из-за болезни Альберто сильно похудел.
 Он вдруг закашлялся и, повернувшись к Ане Карлоте, тихо проговорил:
 – Открой окна и раздвинь шторы. Здесь слишком темно и душно. Мой сын привык к открытому пространству и свежему ветру. И я хочу получше его разглядеть.
 – Это вредно для тебя. – Ана Карлота даже не шевельнулась.
 Дейдре тоже показалось, что воздух в комнате был затхлым и пахло кислым. Оглядевшись, она поняла, что эта комната была чем-то средним между библиотекой и кабинетом. Теперь в ней обосновалась болезнь. Альберто, несомненно, ночевал здесь. Спал на этом кожаном диване перед огромным каменным камином. Над камином висели скрещенные стрелы и лук, которыми пользовались индейцы из племени апачей. Возможно, здесь было не так удобно, как в спальне, но тем не менее Альберто предпочитал оставаться именно тут.
 Хантер взял Дейдре за руку.
 – Альберто, мне хотелось бы познакомить тебя со своей женой. Это Дейдре Элинор. Она родилась на ранчо Бар-Джей в Техасе. Дейдре, это мой отец.
 Альберто поклонился Дейдре и улыбнулся:
 – Добро пожаловать. Что ж, Бар-Джей – это неплохой улов.
 Дейдре улыбнулась в ответ:
 – Очень приятно с вами познакомиться, сэр. Альберто посмотрел на Ану Карлоту, потом на Фелипе, стоявшего на пороге комнаты:
 – Откройте окна или позовите слугу сделать это.
 – Если это из-за меня, то не нужно делать этого, сэр. – Дейдре беспокоилась за здоровье Альберто, да и вновь накалившаяся атмосфера не доставляла ей удовольствия. – Но если вы настаиваете, я могу сама открыть окно. Мне совсем не трудно.
 Альберто внимательно посмотрел на нее и одобряюще кивнул:
 – Разумеется, открывайте. Обойдемся без формальностей. Мы ведь одна семья.
 Он вернулся к дивану, его лицо выглядело совсем бледным и уставшим.
 Хантер пододвинул стул к дивану для Дейдре, затем подошел к окну, раздвинул тяжелые бархатные портьеры и распахнул створки окна. В комнату тут же ворвался свет и свежий воздух.
 Ана Карлота недовольно поджала губы.
 – Я немедленно пошлю за доктором, и он попросит вас оставить моего мужа в покое.
 – Убирайтесь отсюда. – Альберто бросил на нее раздраженный взгляд. – Хватит кудахтать. У меня достаточно тут всяких лекарств. – Он постучал рукой по дивану и посмотрел на Хантера, приглашая того присесть рядом с собой.
 Хантер подошел к двери и открыл ее, давая таким образом понять Ане Карлоте и Фелипе, что их присутствие здесь нежелательно.
 Фелипе подошел вплотную к отцу и резко проговорил:
 – Ты хочешь остаться один на один с этим бастардом? После всего того, что мы пережили?
 Альберто устало посмотрел на сына:
 – У меня два сына. И сейчас я хочу поговорить только с одним из них. Наедине. – Он взглянул на Ану Карлоту: – Приготовь для гостей комнату, если до сих пор еще этого не сделала.
 – Я не собираюсь оставлять их тут, под одной крышей с нами. – Ана Карлота высокомерно вздернула подбородок.
 – Я стар и болен, но тем не менее я хозяин ранчо. Скоро я умру и ты будешь делать все, что тебе заблагорассудится. Но пока тут, на асиенде, все будут подчиняться моим приказам. – Альберто снова закашлялся. – Иди приготовь комнату.
 Ана Карлота резко повернулась и выплыла из кабинета Альберто. Фелипе поспешил за матерью.
 Альберто откинулся на спинку дивана и закрыл глаза.
 – Я думал, что никогда тебя больше не увижу, – проговорил он, обращаясь к Хантеру. – Знаю, ты винишь меня за смерть матери.
 Хантеру многое хотелось сказать отцу. Но сейчас, видя перед собой больного и уставшего от жизни человека, он передумал.
 – Я любил ее. Ее смерть разбила мне сердце – Альберто шумно вздохнул и посмотрел на Хантера. – И ее сын сделал мою рану еще глубже. – Альберто грустно улыбнулся. – Ты ведь не надеялся услышать от меня подобные признания? О, я был гордым и высокомерным. Но жизнь и любовь меняют человека.
 Дейдре сжала кулаки. Ей было тяжело присутствовать при этой встрече. И ей не следовало оставаться тут. Но Хантер сказал, что она нужна ему. Да, все вышло совсем не так, как она ожидала, и ее присутствие здесь совсем не требовалось. И не требовалась ее помощь.
 – Почему ты вернулся? – спросил Альберто, вглядываясь в лицо сына.
 – Хотел познакомить тебя с Дейдре. И мне хотелось видеть тебя. Знать, как ты поживаешь.
 Альберто кивнул:
 – Все мы стареем. Но мне казалось, что со мной этого никогда не случится.
 – Но ты нестарый. Ты просто заболел. Это большая разница.
 – Ты как твоя мать. – Альберто поднял руку, собираясь дотронуться до щеки Хантера, но затем вдруг передумал. Его рука безвольно упала. – Черные волосы, черные глаза. Ты настоящий индеец. Но фигура у тебя как у всех мужчин моего рода. Фелипе на меня совсем не похож. Он вылитая мать. – Альберто снова закашлялся.
 Дейдре не хотела мешать мужчинам разговаривать, а потому встала и подошла к книжным шкафам. Ее удивило количество собранных здесь книг.
 – Вы любите читать, моя дорогая? – спросил Альберто.
 – О, ее не стоит об этом спрашивать. – В голосе Хантера слышались нотки гордости. – Иначе потом не остановишь.
 – Хантер! – возмущенно воскликнула Дейдре, чувствуя, что краснеет. – Ты боишься, что я затею дискуссию о памфлете Мэри Уолстонкрафт «Зашита прав женщины»?
 Альберто с удивлением посмотрел на Дейдре, затем на Хантера и рассмеялся:
 – Черт возьми! Мне всегда нравились злючки. У вас будут норовистые дети, Хантер. Очень рад за тебя и горжусь твоим выбором.
 Дейдре нахмурилась и неодобрительно посмотрела на Альберто:
 – К вашему сведению, я не породистая кобыла. Я суфражистка. Если мне захочется детей, то я позабочусь об этом.
 Альберто хлопнул себя ладонью по колену и засмеялся еще громче:
 – Такую будет непросто укротить. Надеюсь, у тебя достанет силы.
 Дейдре бросила на Хантера высокомерный взгляд и снова села на свой стул.
 – Сэр, я думаю, что сейчас вам больше всего нужна книга «Защита прав женщины». У меня всегда с собой есть несколько экземпляров, и я с радостью подарю один вам.
 – Так, может, вы мне еще это и почитаете, милочка? Мои глаза стали совсем плохо видеть и мне так не хватает моих книг.
 – Я с удовольствием почитаю вам, но книгу я выберу по своему вкусу.
 – А давайте-ка заключим сделку. Сначала вы почитаете мне книгу по своему выбору, а потом по моему.
 Она склонила голову набок, будто размышляла о его предложении.
 – Так, значит, будем торговаться?
 – Именно. – Альберто наклонился вперед, его щеки слегка порозовели. Он снова улыбнулся.
 – Что ж, пожалуй, я соглашусь. Только давайте будем читать во дворике, под деревом. Я очень люблю свежий воздух.
 – По рукам! – Альберто посмотрел на Хантера с уважением. – Я всегда говорил, что если выберешь себе в жены слабую женщину, то и дети пойдут слабые и беспомощные. Это как с лошадьми и коровами. Если жеребца спарить со слабой кобылой, чего от них можно ожидать? Сильная женщина делает и своего мужчину, и детей сильными.
 Дейдре сузила глаза.
 – Собственно говоря, я не обижусь, если меня сравнивают с кобылой или коровой, но дело вовсе не в породе. Все дело в том, что я суфражистка, сэр.
 – Я ничего не знаю о суфражистках, но, если вы потрудитесь мне об этом рассказать, я с удовольствием послушаю.
 На лице Дейдре появилась довольная улыбка. Альберто взглянул на Хантера:
 – Ты ведь останешься здесь на какое-то время? Да, сынок? Я уже сказал тебе, что всегда был гордым человеком и никогда не просил никого о помощи. А теперь я уже готов встретиться с твоей матерью на небесах. Правда, увидев вас двоих, я вдруг захотел немного задержаться тут и посмотреть, как у вас идут дела.
 – Мы все сделаем правильно. – Дейдре вскинула подбородок. – Первым делом мы собрались основать благотворительное общество в память о Флоре Маккаскар, которое будет оказывать помощь всем одиноким матерям и брошенным детям.
 В комнате воцарилась тишина, и Дейдре, прикрыв рот рукой, виновато посмотрела на Хантера:
 – Прости. Это должен был сообщить ты, Хантер. Я, кажется, все испортила…
 Альберто поднялся и на нетвердых ногах подошел к столу. Сел, начал доставать какие-то бумаги. Найдя то, что ему было нужно, Альберто оглянулся назад и посмотрел на Хантера:
 – Я каждый день думаю о Флоре. Я плохо поступил с ней, сынок. Всему виной моя гордость и высокомерие. Я был уверен, что она тут же бросит меня, если мы переедем в город и станем жить вместе. Я не мог жениться на ней. У меня были обязательства… Я должен был держать свое слово… Я вел себя эгоистично.
 Хантер нахмурился.
 – И ей пришлось заплатить за это. Впрочем, и тебе тоже. – Альберто вздохнул, поднялся из-за стола, подошел к дивану и снова сел рядом с Хантером. – Но я любил ее. – Он вложил в руки Хантера лист бумаги. – Я дошел до того, что купил ей дом в Тусоне сразу после твоего рождения. Но ей об этом я не сказал. Я не мог вынести мысли, что она будет так далеко от меня.
 Хантер посмотрел на купчую, затем на отца, поднялся с места и, скомкав бумагу, бросил ее на пол.
 – Слишком поздно. Неужели ты не понимаешь? Если бы у нее был этот дом в Тусоне, все было бы по-другому. Это бы изменило ее жизнь, она бы стала уважать себя. Она бы никогда не оставила тебя. Она любила тебя.
 – Прости. – Альберто наклонился вперед и закрыл руками лицо. Его тело содрогалось от беззвучных рыданий.
 Дейдре едва поборола в себе желание выбежать из комнаты. Ей не хотелось становиться свидетельницей этого запоздалого раскаяния, не хотелось видеть отчаяния. Но что-то ее удерживало.
 – Если бы моя мать могла учиться, она бы стала самостоятельной, независимой женщиной, – продолжил Хантер, нервно расхаживая по комнате. – Она была красива, очаровательна, умна. Но на что может рассчитывать полукровка, любовница богатого человека, игрушка?
 – Нет! – выкрикнул Альберто и поднялся. – Она никогда не была игрушкой. Я обожал ее, боготворил… Но я очень боялся потерять ее. Я не мог расстаться с ней.
 – Но ты ведь знаешь, как с ней обращались люди.
 – Знаю. Я старался изменить это. Я делал все, что мог. – Альберто подошел к Хантеру и положил руку ему на плечо. – Прошу тебя, прости меня. Ты – все, что осталось от нее. Больше у меня ничего нет. Ты мой настоящий сын. Я люблю тебя гораздо сильнее двух других моих детей. Не вычеркивай меня из своей жизни. Я пытался сделать твою мать счастливой.
 Хантер стряхнул руку Альберто со своего плеча и внимательно посмотрел ему в глаза:
 – Она заслуживала большего! Ты мог защитить ее от своей семьи, от церкви, от местных законов, но ты предпочел остаться в стороне.
 Альберто резко тряхнул головой.
 – Я делал гораздо больше, чем ты думаешь. Люди хотели ее убить, выгнать из селения, отобрать у нее тебя. Ты был совсем маленьким и ничего не помнишь. Я предлагал Флоре переселиться в город, но она отказалась. И предложить ей это во второй раз у меня не хватило духа.
 – Значит, все было настолько плохо, что ее даже хотели убить?
 – Да. Мне следовало быть жестче, надо было отправить вас отсюда. Но я… я не перенес бы разлуки. И вот в результате я все-таки потерял вас. Обоих.
 В комнате наступило молчание.
 – Я рад, что ты рассказал мне об этом, – проговорил наконец Хантер. – Я не понимал…
 – Ты простишь меня? Хантер замялся.
 – Мне трудно… говорить об этом… Но ты мой отец. И я не хочу терять тебя.
 – Я постараюсь не разочаровывать тебя больше. Но я всего лишь человек и далек от совершенства.
 Хантер молча кивнул головой.
 Альберто поднял скомканную купчую, тяжело опустился на диван и откинулся на спинку. Казалось, его окончательно покинули силы.
 Хантер подошел к Дейдре и взял ее за руку.
 На какое-то время о ее присутствии просто забыли, но она была даже рада этому обстоятельству. Сейчас самым важным было то, что Хантер и Альберто наконец выяснили отношения, и один из них вновь обрел сына, а другой – отца.
 Альберто посмотрел на Дейдре.
 – Теперь, дорогая, вы член нашей семьи. Вы имеете право знать о нашем прошлом. И разумеется, о будущем. – Он разгладил купчую на дом Флоры и протянул ее Хантеру. – Я хочу передать это в дар благотворительному обществу имени Флоры Маккаскар. Мне будет приятно знать, что память о ней живет и что это общество помогает женщинам и детям.
 – Спасибо. Это хорошая идея. И общество будет создано здесь, в Аризоне. Думаю, она бы гордилась этим.
 В глазах Альберто появились слезы.
 – Еще недавно я думал, что мне не для чего больше жить. Фелипе намеревается самостоятельно вести дела на ранчо. Ана Карлота собирается вернуться в Мехико. А Елена и ее муж хотят забрать с ранчо всех скаковых лошадей.
 – Елена – моя сводная сестра, – пояснил Хантер, обращаясь к Дейдре, – но ты не должен сдаваться, отец.
 Хантер хорошо помнил комнату, в которой сейчас обитал отец. В ней еще и по сей день витал дух прежнего могущества и величия семьи Раймундо. Возможно, именно по этой причине Альберто и превратил ее в свою спальню. Он пытался спасти то, что еще осталось от его семьи.
 – Но моя семья во мне теперь не нуждается. И у них есть причина ненавидеть меня, – с грустью в голосе произнес Альберто.
 – Нет, не говорите так! – воскликнула Дейдре.
 – С тех пор как в моей жизни появилась Флора, а потом Хантер, они поняли, кто занимает в моем сердце главное место. Их трудно осуждать за эту ревность. Но я любил и их. По-своему. – Альберто тряхнул головой. – Я не говорю, что правильно поступал… Мои дети выросли. И теперь они сами будут бороться за себя в жизни. Я сделал все, что мог.
 – Пришло время сделать что-то и для себя. Да? – мягко проговорила Дейдре.
 – Я люблю это ранчо. Это моя душа. Но у меня в жизни есть и другие интересы. – Альберто распрямил плечи. – Вы позволите помочь вам? Я бы мог многое сделать для благотворительного общества имени Флоры Маккаскар.
 – Но как к этому отнесется твоя семья? – Хантер вопросительно посмотрел на отца.
 Альберто пожал плечами.
 – Я в таком возрасте, что могу уже не беспокоиться об этом. Чужое мнение меня очень мало волнует. Жаль, что так я стал чувствовать себя только сейчас. Возраст дарит нам мудрость. У всех членов моей семьи свои планы, и я рад этому. А мне хочется сделать что-нибудь ради той женщины, которую я любил. Я могу помочь, поверьте мне.
 – Мы и не сомневаемся. Человек с твоими связями, властью и деньгами может заложить под здание благотворительной организации солидное основание. – Хантер посмотрел на Дейдре: – Что ты думаешь об этом?
 – Думаю, это отличная идея. Вы вдвоем многое можете сделать. Но вы должны думать о вашем здоровье, сэр, – обратилась Дейдре к Альберто.
 Альберто поднялся и прошелся по комнате.
 – Дайте мне немного времени. Думаю, я быстро теперь поправлюсь. Мне хочется действовать. Такого со мной не было уже много лет. – Он довольно потер руки. – Вы еще не видели ранчо? Лошадей? Коров?
 Дейдре отрицательно покачала головой.
 – Ну разумеется, разумеется, вы ведь только что приехали. Как долго вы планируете пробыть здесь?
 – Мы собираемся еще навестить родителей Дейдре на ранчо Бар-Джей, – ответил Хантер. Он все еще не мог поверить, что занимает такое важное место в сердце отца. К тому же его беспокоило и здоровье Альберто. Все в его жизни вдруг начало случаться так быстро, что у Хантера возникло ощущение, будто это происходит во сне. И только присутствие рядом с ним Дейдре напоминало ему о том, что это не сон, а действительность. Эта девушка превращала все самое нереальное в нечто осязаемое, делала фантазии и мечты явью.
 – О! Но у вас будет достаточно времени на все. Куда торопиться? – Альберто продолжал шагать по комнате. – Кажется, я не так уж и хорошо себя чувствую, как мне сначала показалось. – Он вопросительно посмотрел на Дейдре..
 Она засмеялась и погрозила Альберто пальцем:
 – Нет, нет, нет! Даже и не пытайтесь хитрить. Мы все прекрасно поняли. Но мы останемся ненадолго. Мне хочется увидеть ранчо, а Хантеру будет полезно пообщаться со своей семьей.
 – Отлично. Вам приготовят красную комнату на втором этаже. У вас будет все, что вы только пожелаете. Где ваши чемоданы?
 – Мы оставили их в доме матери. – Хантер очень надеялся, что сейчас он не совершает ошибку. Что-то он уж слишком легко забыл все свои обиды. Слишком легко снова подпадал под влияние отца.
 На лице Альберто появилось задумчивое выражение.
 – Она была такая красивая… И там всегда было так тихо, так спокойно. А с тобой всегда что-нибудь случалось. Я все хорошо помню. Надеюсь, что и ты ничего не забыл.
 – Я не забыл.
 – Что ж, значит, все решено. Я пошлю людей за вашими вещами, и сегодня мы устроим торжественный ужин в честь вашего приезда.
 – О, прошу вас, не стоит так беспокоиться.
 Дейдре вдруг подумала о том, что с легкостью вошла в роль жены Хантера. И ей стало стыдно. Зачем они солгали Альберто? Как объяснить ему все это позже? Впрочем, ее это не касается. Она, возможно, никогда больше не увидит этих людей. И от этой мысли Дейдре стало грустно.
 Альберто нахмурился:
 – В этом нет ничего страшного. Я хочу, чтобы все знали, что у меня два сына. И они оба со мной. Еще мне очень хочется, чтобы все увидели, какая красивая и образованная у меня невестка. Кроме того, я хочу рассказать своей семье об обществе имени Флоры Маккаскар.
 – Может, не стоит торопиться? Не думаю, что твою жену и детей эта новость обрадует, – заметил Хантер.
 – К черту их всех. Эта новость обрадовала меня. Пришло время сделать что-то не в угоду им, а для себя лично. – Альберто оживленно потер руки. – А теперь займемся вашими чемоданами. Он шагнул к двери, но Дейдре преградила ему дорогу.
 – А теперь вы отдохнете.
 – Отдыхать! У меня нет на это времени. Меня ждет жизнь, я не хочу лежать один в этом полутемном склепе. Меня ждет Флора. – Альберто тряхнул головой и засмеялся. – Я отдохну в могиле.
 Он обошел Дейдре и шагнул к двери. Внезапно она распахнулась и на пороге появилась маленькая женщина со светлыми волосами и голубыми глазами. На ней была черная амазонка. Женщина прошла на середину комнаты и с вызовом подбоченилась:
 – Отец, что здесь происходит? Почему ты встал? И зачем Хантер вернулся сюда?
 – Елена, проходи скорее сюда, поздоровайся с женой Хантера. Это Дейдре Элинор, владелица ранчо Бар-Джей в Техасе.
 Елена топнула ногой:
 – У меня нет никакого желания встречаться с этой женщиной. И мне не нравится, что они потревожили тебя. Зачем Хантер вернулся?
 – Почему бы тебе не спросить его об этом самой? – Глаза Альберто сузились. – И почему ты себя так ведешь?
 Елена дернула головой и бросила на Хантера гневный взгляд, затем на Дейдре.
 – Моего брата зовут Фелипе, а его жену Жозефа. Мой муж Луис Артуро. Мои дети сейчас в пансионе. Моя семья несет ответственность за них. Я не знаю, кто эти люди и что они делают в нашем доме.
 – Я больше не хочу слушать подобные разговоры, – решительным тоном заявил Альберто. – Хантер твой брат. Он и его жена останутся здесь на столько, на сколько захотят. У нас много места. Хватит на всех. Иди и попроси свою мать приготовить красную комнату и пошли кого-нибудь из слуг забрать вещи Хантера и Дейдре из дома у Санта-Круз.
 Лицо Елены покраснело.
 – Неужели ты поступишь так со своей семьей? Со своей настоящей семьей? – Она снова топнула ногой. – Предупреждаю, что ни я, ни мой муж не останемся под одной крышей с этим бастардом. Мы уезжаем домой прямо сейчас. И я не буду просить мать выполнять твои приказы.
 Альберто вплотную приблизился к Елене.
 – Ты ведешь себя просто возмутительно. Я не позволю тебе так обращаться с Хантером. Ты слышишь меня? И ты, и Луис Артуро останетесь. Сегодня вечером я устрою праздник в честь возвращения моего сына.
 Елена резко повернулась и ударила хлыстом по стене, затем снова бросила взгляд на отца.
 – Как ты можешь?..
 – Я все еще глава семьи. И я не допущу, чтобы моим приказам не повиновались. Передай своей матери, чего я хочу.
 Елена посмотрела на Хантера и Дейдре взглядом, полным ненависти. Ее тонкие губы изогнулись в некоем подобии улыбки.
 – Хорошо, отец. Я сделаю все, о чем ты просишь. Но Луис Артуро хотел бы знать, что ты намереваешься делать со скаковыми лошадьми. Не собираешься ли ты передать их Хантеру?
 – Я позабочусь обо всех членах своей семьи. Я всегда это делал, Елена. Я люблю тебя. Но я не позволю никому поступать мне наперекор.
 – Ты же знаешь, что мы просто волнуемся за твое здоровье. Тебе нельзя так волноваться. Это убьет тебя.
 – Я чувствую себя просто превосходно. А теперь иди и сделай то, о чем я попросил.
 Елена кивнула, повернулась и неуверенной походкой направилась к двери. Альберто проводил ее взглядом.
 – Не стоит волноваться из-за этого. Она переживет, – сказал он, когда дочь скрылась за дверью. – А сейчас позвольте мне проводить вас в вашу комнату. Вы должны немного отдохнуть перед обедом.

 Глава 25

 Этим вечером Дейдре приводила себя в порядок с особой тщательностью. Она оделась как леди, молодая, образованная дама из высшего общества. Хантер же превратился в респектабельного, богатого джентльмена. В настоящего гранда.
 Сегодняшний день для них был чрезвычайно важным, Хантер возвращался в семью, и она, Дейдре, должна помочь ему.
 Посмотрев на себя в зеркало, Дейдре улыбнулась. Выглядела она отлично в золотистом атласном платье с отделкой из зеленого бархата, оттенявшего цвет ее глаз. Элегантный и простой наряд: впереди пара складок на юбке, небольшой корсет, сзади – турнюр, у пояса – два зеленых бархатных банта, длинные рукава, отороченные бархатом. Вокруг манжет и ворота – кружевные оборки светло-золотистого оттенка.
 Волосы Дейдре собрала в низкий пучок, на голову надела маленькую золотистую шляпку, украшенную зелеными перьями. Никаких драгоценностей, никаких украшений. Она должна выглядеть как настоящая леди.
 Дейдре взглянула на Хантера, и ее сердце учащенно забилось. Что бы ни происходило вокруг, как бы Дейдре ни волновалась, стоило ей посмотреть на Хантера, она сразу же начинала чувствовать возбуждение. Сейчас он выглядел просто восхитительно в сером твидовом костюме и в белой рубашке. Волосы он заплел в аккуратную косичку.
 Джентльмен и леди. Дейдре засмеялась и протянула к Хантеру руки. Он обнял ее за плечи и посмотрел в глаза.
 – Если мы не произведем на них должного впечатления, я просто не знаю, Хантер, что тогда делать.
 – Честно говоря, мне абсолютно все равно, какое впечатление мы на них произведем.
 – Хантер!
 – Ты видишь, как они обращаются с нами и с моим отцом. Можешь представить, как они вели себя по отношению к моей матери.
 Дейдре кивнула и нежно поцеловала Хантера в губы.
 – Но теперь это уже в прошлом.
 – Я в этом сильно сомневаюсь. Боюсь, они никогда не смогут смириться с моим существованием.
 Эти слова заставили Дейдре вздрогнуть. Она посмотрела в сторону и увидела в зеркале себя и Хантера.
 – Все, что имеет отношение к тебе, касается и меня. Но твой отец рад видеть тебя. Я думаю, что сейчас ты просто спас его. Теперь у него появилась цель в жизни, ему захотелось встать с постели и чем-то заняться. Он хочет принять участие в деятельности благотворительного общества. Это уже кое-что!
 – Да, ты права. Теперь у меня и у него появится нечто общее. Его стремление помогать нам объясняется тем, что отец хочет сделать что-то в память о матери. Но ты часть этого всего.
 Дейдре улыбнулась. Да, теперь она станет помогать Хантеру и его отцу. Она будет вместе с ними. И теперь с Хантером ее будет связывать не только страсть. У них будет общее дело. Она найдет талантливых, образованных женщин, которые станут помогать им.
 – Ты не передумаешь? – осторожно спросил Хантер, заметив странный блеск в глазах Дейдре.
 – Конечно же, нет. Просто бы хотелось, чтобы он знал правду.
 – Какую правду? О чем ты? – озадаченно спросил Хантер.
 – Ты знаешь! Мы не женаты.
 – О нет. Только не это. – Хантер резко отвернулся в сторону. – Я даже успел забыть о нашем обмане. У меня действительно появилось такое чувство, что ты моя жена. Мы все время вместе, и это так естественно…
 – Возможно, это потому, что мы проводим вместе слишком много времени. – Дейдре помолчала, а затем спросила: – Так что мы скажем ему?
 – Ничего. Альберто счастлив. Он уверен, что мы муж и жена. Даже трудно предположить, как он воспримет правду. Думаю, это потрясет его. Тогда для него я снова стану всего лишь бастардом. – Хантер шагнул к Дейдре и остановился. – Ты жалеешь о том, что приехала сюда? Мне хорошо с тобой. Ты нужна мне. Ты больше не хочешь здесь оставаться?
 – О Хантер! – Дейдре взяла Хантера за руки. – Мне нравится твой отец. Другие твои родственники кажутся мне жадными и озабоченными только своими проблемами. Поэтому их пугает твое появление, оно нарушает течение их жизни, мешает их планам. Но я думаю, что им, так или иначе, все равно придется смириться с твоим существованием.
 – Похоже, ты права.
 – Мы должны приготовиться к торжественному обеду. Не забыл?
 – Нет, не забыл. – Хантер поцеловал Дейдре в губы и сделал шаг назад.
 – Что ж, пора спускаться…
 Дейдре огляделась. Ей хотелось запомнить каждую деталь в этой комнате, запечатлеть в своей памяти каждое мгновение, проведенное на ранчо с Хантером.
 Интерьер этой красной спальни, гостиной и ванной комнаты был выдержан в испанском стиле. Красной эта комната называлась из-за полированных, красного дерева панелей, украшавших стены, а также из-за преобладающего в спальне цвета штор, обивки мебели и ковров. Теплая и уютная атмосфера этой комнаты настраивала на отдых и восстанавливала спокойное расположение духа. На стенах висело несколько картин, писанных маслом и изображавших испанские пейзажи. В воздухе витал тонкий аромат лаванды.
 – Как здесь красиво, Хантер.
 – Это лишь слабый отблеск того, чего ты достойна. – Хантер посмотрел Дейдре в лицо.
 Она глубоко вздохнула и вложила руку в его ладонь.
 Сейчас Дейдре совсем не хотелось отправляться на ужин с семьей Хантера. Они могли бы остаться в этой красной комнате и всю ночь заниматься любовью.
 Но они приехали сюда для дела, а вовсе не для того, чтобы предаваться утехам.
 Через минуту Дейдре под руку с Хантером вошла в большую гостиную, утопающую в мягком свете. Как и красная комната, гостиная была убрана в испанском стиле. Те же деревянные панели, массивная темная мебель, насыщенный цвет штор и обивки мебели. Одну из стен занимал старинный гобелен. Но Дейдре не успела разглядеть обстановку комнаты как следует – из полумрака выросла фигура Альберто. За его спиной располагался стол, за которым сидели все члены его семьи. Никто из них даже не повернул голову, когда в гостиную вошли Хантер и Дейдре. Они продолжали все так же тихо и спокойно переговариваться, как будто ровным счетом ничего не происходило.
 Дейдре удивилась произошедшей с Альберто перемене. Он был одет в элегантный черный костюм. На ногах поблескивали черные ботинки с серебряным кантом. На щеках его горел румянец. Дейдре с трудом узнавала в нем того человека, с которым они не так давно разговаривали в библиотеке-спальне наверху. Похоже, Хантер вернул своего отца к жизни.
 Семья должна была бы радоваться этому обстоятельству. Но, бросив внимательный взгляд на элегантно одетую группу людей, Дейдре не заметила признаков счастья на их лицах. Напротив, в их позах, голосах, осторожных движениях сквозили злость, нетерпение, досада. Видимо, вечер будет не из приятных.
 – Дейдре, ты выглядишь великолепно!
 Альберто положил Дейдре на плечи руки и прикоснулся губами к ее щеке.
 Она радостно и тепло улыбнулась:
 – Вы отлично смотритесь в этом костюме. Я посоветую Хантеру купить такой же.
 – Надеюсь, вы говорите это не из вежливости и мой костюм не выглядит старомодным.
 – Нет, что вы. Это классический стиль, и он всегда в моде. Альберто поднял глаза на Хантера.
 – Судя по твоей одежде, сынок, ты преуспеваешь. Хантер улыбнулся:
 – Я делал то, что был вынужден делать, и получил то, что хотел.
 – Только не спрашивайте его, что именно он был вынужден делать. – В глазах Дейдре вспыхнули озорные огоньки.
 – Да? Но мне бы очень хотелось знать это. – Альберто слегка похлопал Хантера по плечу. – Думаю, позже мы поговорим о тех годах, когда мы не виделись.
 – Что ж, с удовольствием. – Хантер пожал отцу руку и направился к столу.
 Альберто двинулся за Хантером.
 – Я хочу представить Дейдре своей семье. Мужчины, сидевшие за столом, поднялись. Женщины продолжали сидеть.
 Альберто поклонился.
 – Хочу представить вам жену моего сына Дейдре Элинор, дочь владельца ранчо Бар-Джей в Техасе.
 Повисла зловещая тишина, на Дейдре и Хантера устремились холодные, полные ненависти взгляды.
 – Дейдре уже успела встретиться с моей женой, Аной Карлотой, и моими детьми, Еленой и Фелипе. – Альберто указал жестом на одного из мужчин: – Это Луис Артуро, муж Елены. Это Жозефа, жена Фелипе. Трое детей Елены сейчас в пансионе в Мехико. А Жозефа еще…
 – …еще не успела обзавестись наследником, будущим владельцем ранчо Раймундо. – Жозефа резко поднялась из-за стола, подошла к столику, на котором стояла бутылка бренди, и налила себе вина в хрустальный бокал.
 – Я уверен, что это всего лишь вопрос времени. – Альберто доброжелательно улыбнулся Жозефе и снова повернулся к остальным: – Дейдре и Хантер проведут здесь несколько дней перед тем, как отправиться на ранчо Бар-Джей.
 Все продолжали упорно молчать.
 – Я надеюсь, что каждый из вас постарается сделать все возможное, чтобы наши гости остались довольны этой встречей. Хантер – мой сын. Он и Дейдре – члены нашей семьи. И у них точно такие же права, как и у вас.
 Сидевшие за столом по-прежнему хранили молчание.
 – Я хочу, чтобы вы знали, что я даю Хантеру свое имя, чтобы узаконить его в правах как члена семьи.
 – Что! – вскричал Фелипе и как ужаленный подскочил к Хантеру и ткнул ему пальцем в грудь. – Ублюдок! Бастард! Ты решил теперь таким способом вползти в нашу семью? Над нами все будут смеяться! Нашу кровь осквернили. Теперь наши дети не смогут найти для себя подходящую партию. Это немыслимо!
 – Достаточно! – Альберто нахмурился, его кустистые седые брови снова свирепо съехались у переносицы. – Хантер и Дейдре вольют свежую кровь в наш вырождающийся род. Никто не посмеет смеяться над нашей семьей. Мы станем только сильнее от такого приобретения. Не забывайте, что в его жилах течет моя кровь, точно такая же, как и в ваших.
 – А как насчет его матери? – Елена встала из-за стола и подошла к брату. – Она была всего лишь маленькой, мерзкой полукровкой, куском грязи! Хитрая змея!
 – Елена! – Альберто подскочил к дочери и занес руку для удара, но Дейдре успела схватить его за рукав. Похоже, семья Альберто просто пыталась спровоцировать его на ссору и насилие. Этого нельзя допустить, решила она.
 Хантер посмотрел на своего брата, затем на сестру:
 – Вы можете говорить и думать о моей матери все, что вам будет угодно. Я не в силах помешать этому. Но в моем присутствии вам лучше воздержаться от подобных заявлений, потому что иначе вам придется пожалеть о том, что вы родились. Моя мать была лучшей женщиной на свете. Самой порядочной и умевшей любить. Она никому не причинила зла. Но ни об одном из вас этого сказать невозможно. – Хантер посмотрел на отца: – Мы с Дейдре не сядем за стол рядом с людьми, которые поливают грязью мою мать. Мы можем поесть на кухне либо просто уедем.
 – Нет! – воскликнул Альберто. – Я тоже не сяду со своей семьей. Они не хотят слушать меня. Я глава семьи, и пока я жив, никто не вправе перечить мне. – Он глубоко вздохнул и посмотрел на хмурые лица. – Сегодня вечером я намеревался дать вам то, что вы так жаждали получить. Фелипе – ранчо, Ане Карлоте – дом в Мехико, Елене и Луису Артуро – скаковых лошадей.
 Елена прикрыла рукой рот. Фелипе выругался себе под нос. Ана Карлота вскочила с места и, подбежав к детям, с вызовом посмотрела на мужа:
 – Ты снова наказываешь нас за свой грех? Возможно, женщина, что жила в хижине у реки, совершенно невинна, она просто полюбила не того человека. Она была слишком молода, когда ты взял ее. Но ты так хотел. Неужели ты ожидаешь, что мы примем Хантера и его жену с распростертыми объятиями после всего того, что ты заставил нас пережить?
 Альберто молчал. Дейдре и Хантер подошли к нему ближе, чтобы он почувствовал поддержку.
 На лице Аны Карлоты появилась гримаса боли и отчаяния.
 – Здесь нет нашей вины, Альберто. Мы ни в чем не виноваты. Это твой грех. И мы не станем подыгрывать тебе. Не нужно обелять свой грех. Не нужно делать хорошую мину при плохой игре. Пощади нас! – Глаза Аны Карлоты полыхали гневом. Она посмотрела на Хантера: – Ты был рожден в грехе. Ты – незаконнорожденный бастард. И ты умрешь таким. Мы никогда не примем тебя в свою семью.
 Хантер положил руку отцу на плечо.
 – Пусть я бастард, отец. Я переживу это.
 Дейдре посмотрела на Хантера. Никогда раньше ей не приходилось видеть у него такого выражения лица. Похоже, он дошел до последней черты. Напрасно эти люди поступали так неосмотрительно и продолжали испытывать его терпение. Дейдре вздрогнула. Альберто посмотрел на сына, и по его лицу тоже пробежала тень испуга.
 – Ни общество, ни церковь не одобряли связи моей матери, но эта связь называлась любовью, а любовь – это высший закон и высшее право, ниспосланное людям. – Хантер метнул взгляд на Ану Карлоту: – Вы, сеньора, пытались найти любовь со многими мужчинами, но ведь так и не нашли…
 У Фелипе и Елены перехватило дыхание. Луис Артуро и Жозефа взялись за руки, в их глазах появился ужас.
 – Аккуратнее в выражениях, молодой человек! – выпалила Ана Карлота.
 На губах Хантера появилась зловещая улыбка.
 – Сеньора, почему вы называете меня бастардом, а вашего собственного сына законнорожденным? Ведь всем известно, что Альберто не его отец.
 Глаза Аны Карлоты сделались огромными, как два блюдца, и, качнувшись, она упала на руки сыну.
 Держа мать в объятиях, Фелипе свирепо посмотрел на Хантера. К его лицу прилила кровь, его темные глаза сделались еще темнее, в них светилась ненависть.
 – Я убью тебя! – злобно прошипел он.
 – За то, что я назвал тебя так, как ты называл меня всю жизнь? – Глаза Хантера сузились. – Ты бастард, Фелипе. Ты точно такой же, как и я. Но я никогда не совал тебя носом в это дерьмо, как все время делал ты.
 – Я не бастард! – Фелипе стал дико вращать глазами, оглядываясь по сторонам и ища поддержки у своих родственников. Встретившись взглядом с Луисом Артуро, он прохрипел: – Отведи мать в ее комнату и пошли за доктором.
 Жозефа подняла бокал бренди и вдруг произнесла тост:
 – Выпьем за моего мужа, бастарда!
 – Заткнись! – Фелипе ударил жену по щеке. – Уведи мать отсюда, а я сейчас займусь этим ублюдком.
 Дейдре в ужасе подскочила к Жозефе и Фелипе:
 – Как вы можете бить женщину?!
 – И тебе достанется. Подожди вот… Сначала я прикончу твоего муженька, а потом займусь тобой!
 Дрожащими руками Жозефа налила себе еще бренди. Без сомнения, Фелипе и раньше вымещал на ней свою злобу.
 – Ни один из вас не покинет сейчас гостиную, – решительным тоном произнес Альберто. Он взял колокольчик в руки и позвонил. Через минуту в комнату вошел слуга. – Сейчас я пошлю за охраной. Если кто-то попытается уйти отсюда или напасть на меня, будет иметь дело с моими людьми.
 – Отец, мы не собираемся нападать на тебя! О чем ты говоришь! – воскликнула Елена и поднесла к носу матери коробочку с нюхательной солью. – Как ты только мог подумать такое…
 – Достаточно причитаний! – Альберто прошел через комнату и налил себе виски. Торопливо проглотив содержимое бокала, он окинул взглядом всех присутствующих. – Сядьте все. Обед немного подождет.
 – Разве ты не видишь, что матери нехорошо? Ей надо прилечь, – со слезами на глазах проговорила Елена.
 Ана Карлота положила руку на грудь и шумно вздохнула.
 – Садитесь.
 Альберто открыл дверь, выходящую во внутренний дворик, и, увидев вооруженных людей, стоявших в глубине двора, Дейдре инстинктивно схватила Хантера за руку. У нее по спине пробежал холодок.
 – В этом нет никакой необходимости. И в конце концов, это просто оскорбительно, – возмутился Фелипе, увидев охрану. – Мы должны отвести мать в ее комнату.
 – Сядьте, – снова приказал Альберто.
 Хантер сжал руку Дейдре, усадил ее в черное плетеное кресло и налил ей и себе виски.
 Фелипе помог матери перебраться на диван, подсунул ей под спину подушку и сел рядом с ней. С другой стороны от матери присела Елена. Она стала гладить Ану Карлоту по руке и шептать ей слова утешения. Луис Артуро и Жозефа устроились в креслах, стоявших рядом с диваном.
 Удовлетворенный тем, что семья повиновалась ему, Альберто посмотрел на Хантера:
 – Садись и ты, сын. И потрудись объясниться.
 – Моего слова будет недостаточно. Спроси об этом Томаса, когда он придет сюда. Ему уже почти сто лет, ион знает обо всем, что происходит на ранчо Раймундо.
 – Этот грязный старик! – воскликнула Ана Карлота и, вытянув кружевной платок из рукава, стала прикладывать его к своим глазам. – Как можно слушать этого лгуна, грязного мексиканца!
 Альберто покачал головой.
 – Я знаю, ты всегда гордилась своим происхождением, Ана Карлота, своей кастильской кровью. И моя родительская семья под стать твоей. Но это вовсе не означает, что мы идеальные люди. Мы должны выслушать Томаса.
 – Что здесь происходит? – снова вскрикнула Ана Карлота. – Сделай же что-нибудь, Фелипе. Прекратите немедленно это глупое расследование.
 Фелипе поднялся со своего места.
 – Сядь, Фелипе! – скомандовал Альберто. – Я не хочу делать тебе больно, но я должен выяснить, в конце концов, как в действительности обстоят дела.
 Фелипе медленно опустился на диван. Ана Карлота театрально застонала, и Елена снова погладила ее по руке.
 В эту минуту в комнату вошел Томас, окинул взглядом всех присутствующих и подошел к Альберто. Маленький, сухой и сгорбленный человечек, с венчиком пушистых седых волос на шишковатом черепе, с умными и живыми глазами.
 – Томас, я вот о чем хотел поговорить с тобой… – начал Альберто. – Дело в том, что ты живешь в нашей семье уже много лет.
 Томас послушно кивнул головой.
 – Сегодня было сделано одно заявление насчет Аны Карлоты и Фелипе. – Альберто вдруг замялся, нахмурил брови и замолчал. Затем он встрепенулся, словно ему в голову пришла какая-то неожиданная мысль, и решительно проговорил: – Скажи мне честно, кто отец Фелипе?
 Лицо Томаса неожиданно побледнело. Старик резко шагнул назад и словно от удара качнулся.
 Альберто закрыл глаза и с силой сжал кулаки. Затем снова посмотрел на Томаса:
 – Ты знаешь, вернулся Хантер. Он женился на Дейдре Элинор, владелице ранчо Бар-Джей в Техасе. Я хочу официально сделать его членом своей семьи и уравнять в правах с остальными моими детьми.
 Томас снова кивнул.
 – Но для начала я должен знать правду о Фелипе.
 – Никто не хотел делать вам больно, сэр. – Старик с преувеличенным вниманием разглядывал пол.
 – Пусть этот болван замолчит! – Фелипе бросился к Томасу.
 Но перед ним тут же выросла мощная фигура Хантера.
 – Ну же, Фелипе, давай, наберись мужества и узнай то, что тебе давно следовало узнать.
 Фелипе посмотрел на Хантера снизу вверх, как-то сразу сник и поспешно вернулся на свое место.
 – Я не стану устраивать здесь сцен, – сказал он матери и ласково потрепал ее по руке. – Я не оставлю тебя, что бы они о тебе ни говорили.
 – Кто отец Фелипе? – прогремел голос Альберто. Томас съежился под взглядом своего господина.
 – Трудно сказать, сэр.
 – Что?! – надтреснутым голосом воскликнул Альберто. Из груди Аны Карлоты снова вырвался приглушенный стон, и она потеряла сознание.
 – Ей всегда нравились молодые парни, – прошептал Томас.
 – Господи Боже мой! – Альберто с изумлением смотрел на свою жену. – И ты еще смеешь рассуждать о том, что есть грех? Ты просто обесчестила мою семью.
 Ана Карлота пришла в себя и медленно поднялась с дивана.
 – А чего ты ожидал: что ты будешь цепляться к каждой смазливой девчонке на ранчо и тащить ее в постель, а я, твоя жена, должна лежать одна в постели и послушно ждать того момента, когда мой муж соблаговолит зачать ребенка?
 – Ты нарушила данную мне клятву верности. – Альберто с ужасом посмотрел на Елену. – Чья это дочь?
 – Ваша, сэр, – ответил Томас. – Она ведь родилась через год после вашей свадьбы.
 – Благодарю тебя, Томас. Можешь идти. – Альберто налил себе еще виски.
 Томас подошел к Ане Карлоте:
 – Мне очень жаль, сеньора. Оба ребенка ваши, и для вас не важно, кто их отец. Прошу прощения…
 – Убирайся отсюда! – По лицу Аны Карлоты струились слезы. – Я люблю обоих, и для меня не имеет значения, кто их зачал. – Она ткнула пальцем в Альберто: – Имя отца имеет значение только для закона и церкви. И мои дети могут остаться ни с чем, если этот человек откажется от отцовства.
 Томас поспешил покинуть комнату.
 – После всего того, что я сделала для этого ранчо и для тебя, Альберто, мои дети и я, мы можем остаться ни с чем из-за этого негодяя. – Ана Карлота дрожала от гнева. – Я вложила сюда столько любви и труда… – Она посмотрела на Хантера. – Это несправедливо. Ранчо принадлежит не мне, у меня и образования нет. Мой удел – это быть матерью и женой. Но я ни на что не жаловалась, потому что всегда любила своих детей и хотела для них только самого хорошего.
 Лицо Альберто потемнело. Он снова налил себе выпить. Осторожно кашлянув, Дейдре сказала:
 – Вы знаете, а ведь она права.
 Потрясенные этими словами, все посмотрели на Дейдре.
 – Это действительно несправедливо. Но в том нет вины Хантера. Если бы Ане Карлоте досталось что-то из имущества ее отца, если бы о ней позаботились так же, как и о ее братьях, то она бы была спокойна за своих детей. Она бы знала, что они не останутся нищими. – Дейдре приподняла подбородок. – Женщина любит своего ребенка независимо от того, кто его отец. Мужчина тоже хочет любить своего ребенка и заботиться о нем, но для этого он должен быть уверен в том, что ребенок, которого он воспитывает, действительно его ребенок. Именно поэтому для мужчин важны такие вещи, как брак и верность. Но сами они отнюдь не собираются хранить верность. В этом-то и вся проблема. Мужчины часто пытаются усидеть на двух стульях.
 Альберто бросил свой бокал в стену, и тот со звоном разлетелся на множество мелких осколков.
 – Не нужно наши жизни превращать в предмет для философствования. У меня в жизни были только две женщины. Я никогда не прикасался ни к одной из служанок. – Альберто хмуро посмотрел на Фелипе. – А именно так делают большинство мужчин, и так делает мой сын. Мужчина может иметь множество женщин тогда, когда на нем не лежит обязанность продолжать свой род. Право наследования всегда передавалось по мужской линии, потому что мужчина обязан защищать свою семью и заботиться о ней. Так было всегда. Но теперь…
 Дейдре подошла к Альберто и положила руки ему на плечи.
 – Менять что-то совсем не просто. Но время перемен пришло. Женщины больше не могут довольствоваться тем, что им давали прежде. Жизнь должна быть равной для всех. Нам известно, что случилось с Флорой. Вы знаете, что пережил Хантер. Ноне нужно заставлять страдать других членов вашей семьи.
 Ана Карлота внимательно посмотрела на Дейдре. На ее лице появилось озадаченное выражение.
 – Я не понимаю, почему вы пытаетесь помогать нам? Ведь, собственно говоря, никто и не сомневается в том, что Хантер сын Альберто. И он может унаследовать ранчо Раймундо. Как вы можете отказываться от этого? Что вы за женщина?
 Дейдре грустно улыбнулась:
 – Вы раните друг друга. Вы видите кругом только несправедливость, а я верю в справедливость, в то, что мужчины и женщины могут пользоваться одинаковыми правами, в то, что в жизни женщин может существовать выбор. Если бы у всех людей были равные права, поверьте, в мире бы не творилось столько беззакония, насилия, люди были бы гораздо счастливее.
 Фелипе захлопал в ладоши:
 – Замечательная речь. Просто-таки образец благородства. Но вы-то ничего не боитесь потерять, маленькая богатенькая девочка. Моя жизнь разрушена. Я знаю, кто это сделал, и не оставлю это просто так.
 Альберто поднял руку, требуя тишины.
 – Сегодня вечером нам всем пришлось пережить потрясение. Я собирался сообщить вам важную новость. Я был счастлив. И вот теперь у меня из-под ног выбили почву. Даже не знаю, что и делать. – Он неуверенно посмотрел на жену.
 – Что решишь, то мы и будем делать. Пока еще у нас нет выбора. – Ана Карлота отвернулась в сторону.
 – Я слишком стар, чтобы что-то решать так поспешно. – Альберто шагнул к двери, ведущей во внутренний двор. – Поднимусь к себе в кабинет. Подумаю. В одиночестве. И потом сообщу вам о своем решении. А пока постарайтесь не поубивать друг друга. На всякий случай я оставлю тут охрану.

 Глава 26

 – Давай уедем отсюда к черту!
 Эти слова Хантера продолжали звучать в ушах Дейдре. Их не заглушал даже топот копыт. Хантер словно сумасшедший гнал свою лошадь прочь от асиенды. И Дейдре старалась не отставать от него.
 Она не жаловалась, не просила Хантера ехать медленнее, хотя довольно сильно растерла ноги о влажную спину лошади и ей было больно. Перед отъездом Хантер взял кое-что из еды с кухни, и они без лишних слов покинули асиенду. На них была не самая подходящая одежда для скачек по пустыне в темноте, но Дейдре не протестовала. Оставаться в семье Хантера было просто невыносимо.
 Всю дорогу Дейдре думала о той драме, которая разыгралась в доме Альберто.
 Случилось так, что Хантера просто выпихнули на авансцену событий и заставили разыграть ту карту, которую он всю жизнь держал в рукаве. Взаимное недовольство, копившееся годами, достигло критической отметки и вот теперь вырвалось наружу. Тайное стало явным. Что могла предпринять она, Дейдре, чтобы помочь этим людям? Как можно было сгладить углы?
 Вся горечь, разочарования, ненависть, накопившиеся в стенах этого дома за долгие годы, вдруг обрушились на голову Хантера. Словно он один был повинен в несчастьях этих людей. Вместо того чтобы изменить что-то в себе, люди часто пытаются призвать к ответу другого. Ничего нет удивительного в том, что после смерти матери Хантер просто сбежал отсюда. Но стоило ему вернуться, как не прорвавшийся когда-то нарыв вдруг вскрылся и гной вытек наружу. Впрочем, эти люди, по всей видимости, всегда обвиняли во всех своих несчастьях Хантера. Он был виноват в их' слабости, безответственности, потакании собственным прихотям, жестокости.
 Но теперь ему больше не нужно участвовать в этом. С него достаточно. Он запустил их стрелы в обратном направлении, и стрелы достигли цели. Кто мог обвинить его в этом?
 Что теперь будет?
 Дейдре чувствовала себя совершенно опустошенной. Встреча с родственниками Хантера вывела ее из душевного равновесия, и она никак не могла снова взять себя в руки и успокоиться. Да и физическая усталость начинала сказываться. Кроме того, растертые ноги нестерпимо жгло. Думать ни о чем не хотелось. Ритмичные движения лошади, однообразный пейзаж пустыни и движущиеся ночные тени, казалось, лишали Дейдре воли и постепенно притупляли чувства.
 Вскоре пустыня уперлась в подножие гор, и Дейдре с Хантером начали медленный подъем по каменистой тропе. Черные на фоне ночного неба зубья гор выглядели неприступными и опасными. Копыта лошадей скребли по камням, скользили, зловеще цокали, но животным ничего не оставалось, как продолжать подниматься вверх.
 Хантер прекрасно ориентировался в темноте. Вполне возможно, что тут он бывал и раньше. С индейцами. Но похоже, сегодня они были здесь единственными путниками. Дорога поднималась все выше и выше, спины лошадей сделались влажными от выступившей пены, хотя ночь была довольно прохладной.
 Куда Хантер ведет их? Где они остановятся? Дейдре очень устала, ей хотелось пить и есть, мышцы на спине затекли и нестерпимо ныли. Да, раньше ей никогда не приходилось так долго сидеть в седле и совершать столь опасные переходы.
 Внезапно Хантер направил лошадь куда-то вправо, на неприметную тропу, ответвляющуюся от главной дороги. Дейдре свернула за ним. Они снова стали подниматься в гору. Внезапно на дороге вырос высокий можжевельник, и Хантер нырнул за дерево. Дейдре последовала за ним, но в темноте потеряла из виду. Удивленная, Дейдре остановилась и огляделась. Неожиданно ее охватил панический страх. Приглядевшись, Дейдре увидела прямо перед собой глубокое ущелье.
 Хантер спускался вниз. Вдруг она заметила небольшой водопад, серебряной лентой сбегающий в озерцо. Вокруг озерца – пышные заросли травы. Мягкий лунный свет играл искрами на поверхности воды, а тихое умиротворяющее журчание походило на музыку.
 Дейдре словно зачарованная смотрела на этот волшебный пейзаж. Ей хотелось поделиться своим восторгом с Хантером.
 Хантер спешился и подошел к своей спутнице. Помог ей спуститься на землю, а потом снял с лошадей седла и отпустил поводья. Его движения были резкими и какими-то механическими. Заметно было, что он едва сдерживает в себе гнев. Впервые за время их знакомства Дейдре почувствовала, что сейчас между ними выросла непреодолимая преграда.
 Дейдре подошла к Хантеру и попыталась помочь ему с лошадьми, но он покачал головой и показал рукой на воду. Вероятно, он предлагал ей попить. Дейдре ощутила себя ненужной, отвергнутой.
 Она отвернулась от Хантера, подошла к озерцу, встала на колени и стала жадно пить воду. Она оказалась прохладной и очень приятной на вкус. Почувствовав себя лучше, Дейдре решила поправить свою прическу. Неожиданно она обнаружила, что потеряла шляпу. Затем, оглядев свой наряд, Дейдре пришла в ужас. Тот портной, который сшил это платье, никогда бы не узнал в этом грязном, оборванном рубище свое творение. Дейдре вдруг почувствовала непреодолимое желание немедленно избавиться от грязной одежды, порванных чулок и тугого корсета. И начала быстро раздеваться.
 Сняв с себя всю одежду и почувствовав прилив радостного настроения и бодрости, Дейдре оглянулась на Хантера. Он поил лошадей и вытирал их взмыленные бока травой. Затем достал фляжку и стал из нее пить. Вытерев губы рукавом, он внимательно посмотрел на Дейдре. Через мгновение Хантер рывком сбросил с себя рубашку, затем брюки. Он стоял в лунном свете, словно скульптурное изваяние, напоминая скорее своих воинственных предков из племени апачей, чем потомка испанского гранда. Подойдя к краю озерца, Хантер нырнул в воду.
 Дейдре почувствовала дрожь в теле. Она скрутила волосы в узел на затылке и тоже вошла в воду.
 Через мгновение Хантер оказался рядом с ней. Он не сводил с Дейдре жадного взгляда. Она присела в воде и поплыла. Это было просто восхитительно. Ноющие от усталости мышцы расслабились, приятная прохлада обволокла разгоряченную, растертую кожу. В это мгновение Дейдре подумала о том, что не много потеряет, если уже никогда больше не вернется в цивилизованный мир. Особенно на ранчо Раймундо.
 Посмотрев на звездное небо, Дейдре снова ощутила страх. Чтобы смыть с себя это неприятное чувство, она нырнула в воду с головой. Вынырнув на поверхность, снова огляделась. Но ничего такого особенного, чем могло бы объясниться ее странное состояние, Дейдре не обнаружила. Тем не менее страх не отступал. Он даже усилился. Начал перерастать в панику, в ужас.
 – Здесь раньше апачи брали воду, – проговорил Хантер, нарушив тишину.
 – Здесь красиво.
 – И пахнет кровью. Дейдре испуганно вздрогнула:
 – Что ты хочешь этим сказать?
 – Американские солдаты вырезали в каньоне пятьдесят индийских воинов, а потом пришли сюда и прикончили женщин, детей и стариков.
 – Ужасно, – прошептала Дейдре. Теперь понятно, откуда этот страх. Вероятно, дух племени апачей все еще обитает в этом ущелье.
 – Не бойся. Это дела давно минувших дней. Белые получили то, что хотели.
 – Но неужели нельзя было как-то по-другому разрешить этот спор?..
 – Всегда можно что-то придумать. – Глаза Хантера блеснули. – Вся проблема лишь в том, что люди не любят делиться.
 – Хантер – Дейдре протянула руку и коснулась его лица. Хантер казался таким далеким, таким чужим. Как ей вернуть прежнего Хантера, ее Хантера? – Я знаю, это ужасно, ужасно…
 – Бессмысленная смерть всегда ужасна.
 – Я говорила о твоей семье.
 – Ты осуждаешь меня за то, что я сделал?
 – Но что ты сделал?
 – Ты бы на моем месте не стала рассказывать Альберто об Ане Карлоте и Фелипе. Ты слишком благородна, слишком прекрасна, слишком возвышенна. Ты хочешь помогать, ты боишься сделать другим больно. Но я не мог позволить им говорить такие вещи о моей матери. Она была чище их, лучше их всех, вместе взятых. Она была виновата лишь в том, что родилась полукровкой, что рано лишилась родителей. Это несправедливо. Несправедливо.
 У Дейдре защипало от слез глаза, и она нежно коснулась рукой щеки Хантера.
 – Я горжусь тобой. Ты правильно поступил. Ты только защищался. Ты защищал свою мать и себя. Я хочу помогать другим. Я хочу исправлять то, что уже давно нуждается в исправлении. Я хочу иметь право голоса для того, чтобы что-то изменить в этой стране. Но я, Хантер, как и ты, вступилась бы за свою семью. Я обязательно стала бы защищать своих близких.
 – Я хотел сделать им как можно больнее.
 – Да, но это только после того, как они прижали тебя и твоего отца к стенке. Ты должен был защищаться.
 – Черт возьми, Дейдре! – Рука Хантера легла Дейдре на плечо.
 Он начал целовать ее с такой страстью, что у Дейдре закружилась голова. Из груди вырвался тихий стон, и она обвила Хантера руками за шею. Хантер подхватил Дейдре на руки и отнес к берегу. Опустив свою драгоценную ношу на траву, он стал ласкать ее.
 – Ты моя, Дейдре. Ты принадлежишь только мне.
 От бывшего джентльмена не осталось и следа – Хантер превратился в древнего воина-завоевателя. Он поднял голову и посмотрел в лицо Дейдре.
 Дейдре вздрогнула. Она смотрела на Хантера и не узнавала этого мужчину. Потом она протянула руку и осторожно дотронулась до его плеча. О нет, она знала его, знала этого человека.
 – Хантер. Мой победитель Хантер.
 Глубоко войдя в нее, Хантер на мгновение замер. Дейдре ощущала себя единым целым с этим человеком, со всей вселенной, с космосом.
 – Моя женщина. – Его руки легли Дейдре на грудь. – Я не допущу, чтобы с нами случилось то же, что и с моим отцом. Никогда!
 – О Хантер…
 – Никогда! Ты принадлежишь мне, Дейдре, и только мне. Помни об этом.
 Хантер стал двигаться быстрее и резче.
 У Дейдре от напряжения сбилось дыхание. Она обхватила руками его голову и снова застонала. Неожиданно Хантер остановился.
 – Скажи мне! – Его лицо вдруг исказилось.
 – Что?
 Он тяжело дышал.
 – Скажи, что ты моя, что ты принадлежишь мне.
 – О! – простонала Дейдре. Она плохо понимала, чего хотел сейчас от нее Хантер. – Пожалуйста, не поступай так со мной. Прошу тебя. – Дейдре потянулась к Хантеру, сгорая от желания быстрее достичь удовлетворения своей страсти. – Поцелуй меня.
 – Нет. Скажи мне. – Хантер снова стал двигать бедрами, а затем опять остановился. Лоб Дейдре покрылся каплями пота, ногти впились в плечи Хантера. Ей не хотелось сейчас давать ему никаких обещаний и клятв.
 – Я твоя… сейчас… пока.
 – Черт возьми!
 Хантер, словно обезумев от страсти, стал покрывать ее тело поцелуями. Он совершенно потерял над собой контроль.
 – Ты моя, и рано или поздно ты признаешь это.
 Когда Хантер достиг наслаждения, он застонал и опустился на землю рядом с Дейдре. Их близость была для Дейдре бесценным даром, блаженством, радостью. Сейчас ее наполняло невероятное, неземное счастье.
 Внезапно Дейдре подумала о том, что сейчас они не предохранялись, а значит… Значит, она может забеременеть. Хантер больше не хотел защищать ее.
 Дейдре села и посмотрела на Хантера. Почему он так вел себя? Что это еще за собственнические инстинкты? Он хочет обладать ею точно так же, как лошадью и как асиендой? Она снова погрузилась в воду, чтобы смыть свои тревожные мысли и освободиться от Хантера.
 Через мгновение Дейдре услышала плеск воды у себя за спиной – Хантер пошел за ней.
 Он снова обнял ее за талию, а когда Дейдре попыталась увернуться, еще сильнее прижал к себе.
 – Прости. – Он глубоко вздохнул. – Я попытался взять то, что мне не принадлежит. Я хотел, чтобы ты зачала ребенка… – Хантер выпустил Дейдре и вышел из воды. На берегу он остановился и посмотрел на небо, его руки сжались в кулаки.
 Глядя на него, Дейдре почувствовала, как ее снова начинает охватывать страх. Неужели между ними все кончено? А что, если она действительно уже беременна? Что тогда делать? И если это так, надо ли об этом ставить в известность Хантера? Выходить ли за него замуж? Или лучше расстаться с ним? Господи, сколько вопросов!
 Дейдре вышла из озера.
 – Хантер!
 Он быстро обернулся на звук ее голоса и, подойдя, взял пальцами прядь волос и прижал к своим губам.
 – Ты сводишь меня с ума. Ты ведь знаешь, как я тебя люблю. И при этом я так с тобой обошелся…
 Дейдре прижала палец к его губам и счастливо улыбнулась. Нет, еще ничего не кончено.
 – Ты всегда хорошо со мной обходился. Но я не член твоей семьи.
 – Разве у меня есть семья? У меня ничего и никого нет. Я не могу тебе ничего предложить. Разве это не ужасно – жить так, как жил мой отец?
 Дейдре слегка пожала плечами.
 – Но ведь ты знаешь, что они с Аной Карлотой женились только для того, чтобы объединить капиталы двух семей.
 – Да.
 – Тогда как можно осуждать их за то, что они искали любви и человеческого тепла? Искали везде, где только могли найти.
 Хантер покачал головой.
 – Если хоть кто-то попытается прикоснуться к тебе, я убью его.
 – Значит, ты наполовину дикарь? – Дейдре положила руку Хантера себе на грудь. – Давай заниматься любовью, Хантер. Давай больше никогда не будем ссориться.
 – Со мной, Дейдре, не выйдет половинчатых отношений. Ты стала частью меня самого, моей плотью и кровью. Я хочу жениться на тебе, хочу, чтобы ты принадлежала только мне. Хочу заботиться о тебе, и чтобы никто больше не прикасался к тебе. И мне даже не слишком нужен ребенок. Он может встать между нами, или его появление на свет подвергнет твою жизнь опасности.
 Дейдре прижалась к Хантеру и сразу же почувствовала, как его тело отозвалось на ее прикосновение.
 – Не дразни меня.
 – Я не дразню.
 – Ты, кажется, не понимаешь меня. Я не всегда веду себя как джентльмен. У меня частенько это не получается. Я не могу всегда быть добрым. Я эгоист, и то, что принадлежит мне, я никогда никому не отдам. Я, вероятно, редко буду с тобой соглашаться. Черт возьми, я мужчина, а ты – женщина. Мы разные. Нам нужны в жизни разные вещи.
 Дейдре лишь улыбнулась в ответ. Ей нравилось, что Хантер испытывал страсть к ней, ей нравилось, что он ревновал ее. Но в основе его отношения к ней лежал не разум, а лишь эмоции и животные инстинкты. И это немного огорчало.
 – Ты могла бы выбрать для себя кого-нибудь и получше. Например, как его там… Саймона Гейнсвилла.
 Дейдре покачала головой, взяла пальцами прядь своих волос и пощекотала ею грудь Хантера.
 Он запрокинул голову вверх и издал боевой клич апачей. Дейдре отдернула руку, ее глаза расширились от удивления. Хантер рассмеялся:
 – Черт возьми, женщина! Тебя ничем не испугаешь!
 – Меня пугают собственные чувства. Иногда. – Дейдре озорно блеснула глазами.
 – И что же ты чувствуешь? – хрипловатым голосом спросил Хантер.
 – Мне кажется, я люблю тебя.
 – Кажется?
 – Это невозможно знать наверняка. Такого со мной раньше никогда не случалось. Ведь это может быстро пройти… – прошептала Дейдре.
 – Пройти! – Хантер поднял ее на руки и закружил. – Как это возможно? И что же делать? Может, собрать тысячу подписей под петицией и отправить ее в конгресс, чтобы' приняли закон, который разрешил бы Дейдре Кларк-Джар-мон любить Хантера? Просто любить и ни о чем не думать.
 – Возможно, такая публичность и ни к чему, – засмеялась Дейдре.
 Хантер остановился и поставил Дейдре на землю.
 – Это не смешно.
 – Знаю. – Она погладила его по щеке. – Я хочу быть с тобой. Всегда. Я хочу, чтобы ты трогал меня. Хочу ощущать тебя внутри себя. Хочу думать о тебе. Мне хочется сделать тебя счастливым. Но, Хантер, как же быть с другой моей мечтой? Я хочу учиться в колледже, работать в компании Кларк-Джармонов, помогать своей семье и основать благотворительное общество имени Флоры Маккаскар. – Дейдре глубоко вздохнула. – Разве на все сразу хватит сил?
 – Я готов сделать для тебя все, что угодно. Даже перестрелять всех конгрессменов, чтобы ты получила право голоса. Ты будешь и учиться, и работать, и делать все, что захочешь. И я буду с тобой. Что бы ни происходило, как бы ни сложилась наша жизнь, я буду с тобой.
 Взгляд Дейдре затуманился от слез. Ее веки закрылись. Хантер дрожащими губами прижался к губам Дейдре. Она снова обняла его, словно пыталась найти защиту и утешение в тепле его тела.
 Хантер уложил ее на траву, Дейдре не сопротивлялась. Она знала, что они будут любить друг друга, что в их жизни будет счастье. Что они обязательно будут вместе.

 Глава 27

 Хантер поднялся и открыл окно в комнате отца на асиенде. Внизу, во внутреннем дворике, Дейдре взбивала и укладывала подушки в кресло отца, в котором он собирался сейчас устроиться. Потом она стала читать вслух книгу, а Альберто внимательно слушал. Похоже, это был памфлет «Защита прав женщины», Хантер узнал красный переплет. Через несколько минут Дейдре остановилась и они с Альберто начали обсуждать прочитанный абзац.
 Похоже, Дейдре и отец поладили и теперь наслаждались обществом друг друга. По идее Хантер должен был бы радоваться этому обстоятельству, но почему-то это не вызывало у него восторга. Он снова окинул взглядом дворик. Все осталось прежним и в то же время было уже другим. Как много прошло времени, сколько лет… Детские воспоминания еще живы, но в детстве люди часто воспринимают окружающую обстановку не такой, каковой она является на самом деле. Все видится словно сквозь пелену. Ярким, нарядным, беззаботным. Люди тоже меняются, когда на них направляется эта волшебная линза. Но когда вырастаешь…
 Мыслями Хантер опять вернулся к Дейдре. Он посмотрел на нее. Дейдре смеялась и выглядела оживленной. Хантер ревновал ее. Ревновал к собственному отцу. Они вернулись на асиенду три дня назад. С тех пор Хантер не прикасался к ней.
 Но вовсе не потому, что больше не хотел ее. Просто тогда, в ущелье, Хантер потерял контроль над собой и теперь боялся, что это может снова повториться. Он твердил себе, убеждал себя, объяснял, что ревность только унижает его и Дейдре. Хантер прекрасно понимал это, но в то же время он вздрагивал, если Дейдре заговаривала с кем-то еще, кому-то улыбалась. Тогда у него мгновенно портилось настроение, он становился грубым, циничным и высокомерным. А теперь эта дружба с его отцом… Сам он был всегда лишен этого.
 Но если бы Дейдре и Альберто не подружились, Хантер бы тоже огорчился. Он тряхнул головой и зашагал по комнате. Совершенно очевидно, что ему придется делить внимание Дейдре с другими людьми, иначе он ее потеряет. Она была не из тех женщин, которую можно было запереть в золотой клетке, да, собственно говоря, он и не хотел этого делать. Он любил ее.
 Да, это была любовь. Хантер и не предполагал, что может испытывать подобные чувства. Он прятался от этой самой любви долгое время, но после скандала в семье отца понял, что ему нужно в жизни. Дейдре. Ему нужна Дейдре. И он сделает все, чтобы добиться ее любви. Но только он не будет действовать силой, не будет ломать ее планы.
 Может быть, ей все же лучше уехать на ранчо Бар-Джей к родителям? А он будет заниматься благотворительным обществом имени Флоры Маккаскар вместе с отцом. А Альберто он как-нибудь объяснит отъезд Дейдре. Обвинит во всем себя.
 Но хватит ли у него сил отказаться от Дейдре? Отослать ее? Даже если это пойдет ей во благо?
 – Хантер! – Дейдре увидела его в окне и помахала ему рукой.
 На ней было простое белое хлопчатобумажное платье в тонкую зеленую полоску. Волосы она закрутила в высокий пучок, из которого кое-где выбивались кудряшки-спирали. Дейдре походила на богиню. Золотую Богиню. И Хантер хотел ее. От этого ощущения было нелегко избавиться. Но он попытается.
 – Иди сюда. Альберто хочет поговорить с тобой, – крикнула Дейдре. – Я тоже без тебя скучаю.
 – Сейчас спущусь. – Хантер почувствовал, что в груди болезненно защемило, как только Дейдре отвернулась.
 С тех пор как они с Дейдре вернулись на асиенду, никаких разговоров о семейных делах больше никто не заводил. Все старательно избегали встреч друг с другом. Ана Карлота, Фелипе и Елена просто ждали, что Альберто каким-то образом разрешит эту ситуацию и жизнь на асиенде вернется в старое русло. Все будет по-прежнему, если, конечно, члены семьи смогут и дальше благополучно разыгрывать этот спектакль.
 Что ж, он ждал слишком многого, подумал Хантер. Люди просто не хотят меняться. С того дня, как он бросил вызов Фелипе, отступать было некуда. Впрочем, он никогда не был дружен с Еленой и Фелипе. Ведь он бастард, и законные дети Альберто не хотели с ним знаться. Но теперь Хантер понимал, что их отношения объяснялись не только этим. Большую роль здесь играли финансовые соображения. Фелипе и Елена видели в Хантере угрозу своему благополучию и достатку.
 Какое-то внутреннее чутье им подсказывало, что Альберто очень любил Флору и ее сына. И они боялись, что настанет день и Хантер заявит о своих правах. Отнимет у них то, что они хотели получить сами. Отсюда и проистекала их ненависть. Сводный брат никогда их особенно не интересовал. Даже, скорее, наоборот. И вот теперь он вдруг внезапно появился и нарушил их планы. Впрочем, ни Ана Карлота, ни Фелипе не были связаны с ним кровными узами. Только Елена. Но она сделала свой выбор. Елена боялась потерять деньги Альберто. А ему, Хантеру, терять было просто нечего. Кроме своей матери. И еще Дейдре. Он мог потерять ее теперь.
 Хантер бросил взгляд на Дейдре и Альберто. О, ему было что терять. Страх парализовал его. Ему надо отпустить их обоих, тогда его не будет мучить это ожидание потери. Он найдет в себе силы идти по жизни в одиночку. Но… он не хотел одиночества. Он был сыт по горло этим одиночеством.
 Дейдре кивнула ему, и у Хантера от напряжения выступил на лбу пот. Он изобразил на лице некое подобие улыбки, отошел от окна и спустился по лестнице во внутренний дворик.
 – Присядь рядом с нами. – Дейдре взяла Хантера за руку и потянула к себе.
 Он сел на чугунную скамью. Нервное напряжение давало о себе знать – Хантера бросало то в холод, то в жар. Но Альберто выглядел отлично, гораздо лучше, чем в тот день, когда они встретились с ним впервые. Правда, печать усталости еще не исчезла с его лица, а под глазами легли фиолетовые тени.
 Альберто улыбнулся сыну.
 – Я много думал последние три дня и пришел к определенному решению. И твоя очаровательная жена помогла принять мне это решение, совершенно о том не подозревая.
 Дейдре сжала Хантеру руку.
 – Не в моей власти изменить прошлое, – Альберто слегка покашлял, – но я могу изменить будущее. Жаль, конечно, что о Фелипе я узнал так неожиданно. Если бы кто-то подготовил меня к этому, мне бы, возможно, не было так больно.
 – Но разве ты кому-нибудь поверил бы? Альберто нахмурился:
 – Вы правы, но давайте исходить из того, что мне уже все известно. Хочу сказать, что я любил Фелипе и воспитывал его как своего сына, и ничто этого не изменит. Я считаю, что моих денег хватит на всех. – Оглядевшись, Альберто снова взглянул на Хантера: – Фелипе будет управлять ранчо. Он всю жизнь готовился к этому. А с меня хватит. Я сыт этим по горло. Теперь пришло время заняться кое-чем другим. Своих скаковых лошадей я отдам Елене. Но они будут принадлежать не ее мужу, а именно ей. Ана Карлота была мне хорошей женой. Пусть и не во всем. Я отдам ей дом в Мехико и положу на ее счет такую сумму, которая позволит ей безбедно существовать всю оставшуюся часть жизни. Ты, Хантер, мой единственный сын, моя кровь и плоть. И это накладывает на тебя определенную ответственность. Вопрос в том, готов ли ты взять ее на себя. Я думаю, что еще несколько лет назад тебе следовало пойти учиться в колледж.
 – Но он может и сейчас пойти учиться. – Дейдре сжала руку Хантера. – Почему бы ему не отправиться в Гарвард? А я в то же самое время могу поехать в Рэдклифф.
 Хантер с изумлением смотрел то на отца, то на Дейдре и молчал. Учиться в Гарварде? Дейдре тоже будет учиться. И рядом с ним. Почему он так беспокоится?
 – Отлично! – Альберто наклонился вперед. – Я буду рад, если ты поедешь в Гарвард. Все расходы я беру на себя. Пока я жив, ответственность за семью, за наш род не будет слишком сильно давить на твои плечи. И все вместе мы сможем поддерживать благотворительное общество имени Флоры Маккаскар. Пройдет всего несколько лет, и вы вернетесь ко мне в Аризону.
 – Что ты об этом думаешь, Хантер? – Дейдре снова сжала его руку.
 – Я не знаю, – неуверенно проговорил Хантер. В его голове уже давно зрел план. С того самого дня, когда они покинули Нью-Йорк. А здесь, в Аризоне, его план стал приобретать вполне реальные очертания. Его заботила только Дейдре. Она была его целью, его мечтой.
 Брови Альберто съехались вместе.
 – Сынок, я постараюсь изъясняться понятнее. Фелипе может управлять ранчо Раймундо, но его дети никогда не унаследуют его. В нем нет ни капли крови рода Раймундо. А в тебе она есть. Ты следующий гранд, ты займешь мое место, а твои дети унаследуют ранчо. И я уверен, что вы с Дейдре сможете позаботиться о нем. – Хантер собрался что-то сказать в ответ, но Альберто поднял руку и остановил его. – Дело еще и в том, что Фелипе слишком мягок и недальновиден. Ему требуется руководство, жесткая рука. К тому же вы знаете, что у него нет детей. А у вас с Дейдре, уверен, будут сильные, здоровые дети, способные продолжить наш род Раймундо. Это все, что я хотел сказать.
 Дейдре не могла больше обманывать Альберто.
 – Но мы не… – начала она.
 – Фелипе и Елена никогда не смогут принять меня, – прервал ее Хантер.
 – Им придется принять тебя, или они ничего не получат. – В голосе Альберто послышались металлические нотки. – Поверь мне, эта перемена только украсит их скучную, однообразную жизнь. Они сделают все, чтобы удержаться в своем положении.
 Хантер кивнул, а Дейдре прикусила губу, чтобы не закричать во всеуслышание, что они не женаты. Но это касалось только Хантера, к ней эта проблема не имела отношения. И тем не менее ей не хотелось обманывать Альберто.
 – Ну что, сын? Ты готов принять мое предложение? – Альберто с беспокойством смотрел на Хантера.
 Хантер кашлянул.
 – Меня воспитывали не как гринда. Я научился ценить в жизни другие вещи. Дейдре открыла мне глаза на многое.
 Дело не в том, что я боюсь ответственности. Мне кажется, я не самый удачный выбор для такой роли. У Елены есть дети, и они могли бы унаследовать ранчо.
 – Нет. – Альберто нахмурился. – Ты и Дейдре. Это мой выбор. Поверьте мне, я знаю лучше. И ты не просто мой сын. Ты сын Флоры. Сын той женщины, которую я любил всю жизнь.
 Хантер взглянул на Дейдре. Он знал, о чем она думала. Они не женаты. Хантер снова взглянул на Альберто:
 – Захотел бы ты передать мне свой титул и ранчо, если б я не был женат на Дейдре?
 Лицо Альберто стало смертельно бледным. Он впился взглядом в Дейдре. Она вспыхнула:
 – Хантер помог мне и моей семье в одном деле. Так мы встретились. Он спас мне жизнь. И мы стали близки.
 Альберто закрыл глаза и покачал головой. Потом он снова посмотрел на Хантера:
 – Я не понимаю. Вы ведь любите друг друга. Это видно невооруженным глазом. Хотите сказать мне, что вы не женаты?
 – Да, – тихо ответил Хантер. – Я не знал, как меня здесь встретят. Хотел произвести впечатление на семью, в которой все смотрели на меня сверху вниз. И еще я хотел отомстить за мать. Я знал, что Дейдре произведет впечатление даже на Ану Карлоту. Не думал, что все зайдет так далеко.
 Альберто сидел неподвижно и молчал. Потом он вдруг засмеялся. Дейдре и Хантер с удивлением посмотрели на него.
 Альберто смеялся все громче и громче, у него на глазах даже выступили слезы.
 – А что я мог еще ожидать от своего сына? Кровь апачей, грандов, ирландцев – все перемешалось в одном адском котле. А ты, Дейдре, дочь владельца ранчо Бар-Джей в Техасе, еще та штучка! Крепкий орешек с Запада. Чего можно было еще ожидать от таких! – Палец Альберто уперся в грудь Хантера. – Я хочу, чтобы ты стал следующим грандом, а она – матерью моих внуков. Женись на ней, пока она не успела сбежать. Другой такой не найдешь.
 – На мне не так просто жениться. У меня есть цели. Я не собираюсь прожить всю жизнь на ранчо Раймундо.
 Дейдре подняла вверх глаза. Показалось ли ей, что на территорию ранчо въехал какой-то всадник? Почему-то Дейдре вдруг стало страшно, у нее по спине пробежал холодок. Но было трудно догадаться, что же именно происходило за пределами этого наполненного спокойствием мирка – внутреннего дворика, спрятавшегося за толстыми каменными стенами. Что ж, стоит ли ей об этом беспокоиться? Ведь к ней это не имело ни малейшего отношения.
 Альберто махнул рукой.
 – Ах, эти современные женщины. Впрочем, не мне судить об этом. Может, вы и правда лучше знаете, что делаете. Но вот что я вам скажу. Вас никто не собирается приковывать цепями к ранчо. Фелипе будет управлять здесь делами. – Альберто посмотрел на Хантера, затем на Дейдре: – Ну, так что вы теперь на это скажете?
 – Я согласен стать следующим грандом. – Слова Хантера прозвучали торжественно и весомо, словно он давал клятву.
 Голубые глаза Альберто наполнились слезами.
 – Благодарю тебя, сын. Ты не пожалеешь об этом.
 – Дейдре собирается работать вместе со своей матерью в компании «Кларк шиппинг». У меня тоже есть планы. Я хочу выставить свою кандидатуру в конгресс.
 Дейдре вскрикнула от неожиданности:
 – Ты что?
 – Я думал об этом все время, с того самого дня, как мы побывали на митинге суфражисток в Нью-Йорке. Для женщин следует многое сделать. А также для детей и индейцев. Как мне кажется, я мог бы оказать всем им реальную помощь, потому что хорошо понимаю, в чем состоят их проблемы.
 Дейдре обняла Хантера.
 – Какая замечательная идея!
 – Подожди, подожди. Не все сразу. Сначала я собирать закончить колледж, потом поработать в Аризоне. И только потом поеду в Вашингтон, чтобы бороться за права женщин.
 – О Хантер! – Дейдре пылко поцеловала его в губы, затем снова села на свое место и заглянула ему в глаза.
 – Ты хочешь, чтобы я помогал тебе? Тебе нужен товарищ по борьбе? – Хантер затаил дыхание, дожидаясь ответа Дейдре.
 – Так, значит, ты поедешь в Гарвард? Хантер утвердительно кивнул.
 – А я в Рэдклифф. Хантер снова кивнул.
 – Нью-Йорк не так далеко от Вашингтона.
 – Нет, не далеко.
 – Думаю, вы захотите справить свадьбу на ранчо Бар-Джей, – пробормотал Альберто, подергивая кончик своих седых усов. – Похоже, благотворительным обществом имени Флоры придется заниматься в основном мне. Что ж, я сумею все наладить. – Альберто заметил, что ни Дейдре, ни Хантер не слушают его. Они словно зачарованные смотрели друг на друга. – Как жаль, что Флора не дожила до сегодняшнего дня.
 – Сеньор Альберто. – Молодая мексиканка вышла во внутренний дворик, в руках она держала конверт. – Эту телеграмму только что доставили для сеньоры Дейдре.
 Дейдре снова почувствовала, как по спине пробежал холодок.
 – Спасибо, – поблагодарила она служанку и в растерянности посмотрела на конверт, не зная, что ей делать. Вскрывать ли его?
 – Что это? – спросил Хантер.
 Дейдре решительно вскрыла конверт и, пробежав глазами письмо, прижалась лбом к плечу Хантера.
 – Дейдре, что случилось? – с беспокойством спросил Альберто и поднялся с кресла.
 Дейдре глубоко вздохнула и потом прочитала телеграмму вслух: «Твоя мать серьезно больна. Приезжай скорее на ранчо Бар-Джей. Она хочет тебя видеть. Джейк Джармон».
 – О Боже, деточка. Мне очень жаль. – Альберто сочувственно похлопал Дейдре по руке.
 – Мы уезжаем немедленно. – Хантер обнял Дейдре. – Не волнуйся. Она обязательно поправится.
 Дейдре посмотрела на Хантера глазами, полными слез.
 – Что, если мы не попадем туда вовремя? Если опоздаем? Она всегда была такой здоровой и энергичной. Что могло случиться? Не понимаю.
 – Она живет на ранчо, – сухо проговорил Альберто. – Здесь многое может случиться. Но от этого не умирают. Ты же сама знаешь. Посмотри на меня. Моя лошадь упала, ноя остался жив.
 – Идем скорее собираться, – скомандовал Хантер.
 – Я доеду с вами до Тусона. – Альберто погладил Дейдре по голове.
 – Нет. – Хантер посмотрел на отца. – Тебе нужно остаться здесь и позаботиться о ранчо и своей семье. Если ты дашь нам коляску с кучером и пару лошадей, мы будем тебе очень благодарны за помощь. В Тусоне мы сядем на поезд, идущий в Сан-Антонио.
 Альберто закивал головой.
 – Я прикажу слугам упаковать ваши вещи.
 – Ведь с ней все будет хорошо. Правда? – Дейдре посмотрела на Хантера, потом на Альберто. Ах, если б она только умела летать!
 Но ранчо Бар-Джей было так далеко…




 Часть пятая
 К ЗВЕЗДАМ



 Глава 28

 Когда карета подъехала к станции «Три реки», Дейдре почувствовала, что дрожит от напряжения и усталости. Хотя по дороге от Тусона до Сан-Антонио они останавливались в самых лучших гостиницах, она почти не спала и не ела. Дейдре говорила себе, что Альберто прав, что на ранчо действительно может случиться все, что угодно, но это не обязательно должно привести к каким-то непоправимым, трагическим последствиям. Но ее мать больна. Оставалось только надеяться на лучшее.
 С тех пор как Дейдре получила телеграмму от отца, она погрузилась в какое-то оцепенение. Ее постоянно знобило, словно она заболела сама. И теперь, когда они прибыли на станцию «Три реки», у Дейдре возникло ощущение, что от окружающего мира ее отделяет стена, сквозь которую не проникают ни звуки, ни запахи. Она представляла себе, что на ранчо Бар-Джей случилось нечто ужасное.
 Из Тусона они отправили телеграмму на ранчо и теперь ожидали, что за ними пришлют карету с кучером. Дейдре прижалась к Хантеру. Она благодарила Бога за то, что он послал ей такую поддержку. На Хантера действительно можно было положиться. Он умел брать на себя ответственность. С ним не было страшно, он мог всегда выслушать и утешить.
 Да, она, Дейдре, сильная, но иногда даже сильному человеку требуется плечо друга. Эта мысль стала для Дейдре настоящим открытием. Но разумеется, она вовсе не собирается отказываться от идей суфражизма. Ей просто хотелось теперь разделить свою жизнь, свои мечты, радости и тревоги с близким по духу человеком. Может быть, это и есть счастье?
 Хантер открыл вторую дверцу кареты и, спрыгнув на землю, протянул руки к Дейдре. Она быстро убрала телеграмму в сумочку и позволила Хантеру помочь ей выйти из кареты. Как хорошо снова оказаться дома! Дейдре посмотрела по сторонам.
 Здесь ничего не изменилось. Все было по-прежнему. Когда-то очень давно на этой станции ее ждал Хантер, но тогда она не позволила ему прикоснуться к себе. Тогда он был просто дерзким незнакомцем. Дейдре посмотрела на Хантера и взяла его под руку. Она и представить не могла себе, как много этот человек будет значить для нее. И как много у них планов на будущее. Было…
 Теперь все их планы рассыпались, как карточный домик. Теплый луч солнца ласково коснулся щеки, но у Дейдре по спине побежали мурашки. Опасность. Что-то случилось с матерью. Эта мысль неотвязно преследовала Дейдре.
 Они встали в тени под навесом, чтобы скрыться от палящих лучей солнца.
 – Надо узнать на станции, нет ли для нас там телеграммы.
 Хантер кивнул и тоже окинул взглядом улицу.
 – За тобой обязательно должны были кого-то прислать.
 – Может, кучер сидит где-нибудь в салуне?
 – Хочешь сказать, что теперь нам придется стоять здесь и встречать каждую карету?
 Дейдре кивнула в знак согласия и снова посмотрела на дорогу.
 – Я не знаю, что происходит, но у меня недобрые предчувствия, – мрачно проговорил Хантер.
 Дейдре прижала руку к груди.
 – Ты хочешь сказать, моя мать… что слишком поздно…
 – Нет! Дело совсем в другом. Я просто чую это. Ничего страшного, что за нами никого не прислали. Мы наймем карету. – Хантер посмотрел на небо. – Скоро стемнеет.
 – Меня это не беспокоит.
 – Зато это беспокоит меня.
 – Но мы не можем ждать.
 – Я хотел сказать, что лучше нам приехать на ранчо ночью, в темноте. Если там что-то не так, то тогда будет легче справиться с этой проблемой.
 – Какой еще проблемой? Ты о чем говоришь?
 – Пока точно не могу сказать, что нас там за проблема поджидает, но у меня недобрые предчувствия, я уже говорил тебе. Нам нужно быть острожными. – Черные блестящие глаза Хантера с тревогой смотрели на Дейдре. – Вот что я тебе скажу. Нам надо отправиться в отель и снять там номер.
 – Хантер, я не могу ждать.
 – Ты устала. Тебе нужно поесть. Нас впереди ждет долгая и трудная дорога. И надо взять с собой еще что-нибудь из еды. Сейчас ты умоешься и немного отдохнешь. А я пока схожу на почту. Если там не будет никакого сообщения для нас, я найму карету и сложу в нее наши вещи. Потом вернусь, мы поедим и отправимся на ранчо.
 – Я пойду с тобой.
 – Дейдре. – Хантер покачал головой. – Нам ни к чему идти туда вдвоем. Ты устала, ты выглядишь просто изможденной. Я тебя хорошо понимаю, но Александра сильная. Она ждет тебя, я уверен. Она справится с болезнью.
 – Ты правда так думаешь?
 – Да. И ее вряд ли обрадует твой измученный вид.
 – Но мы не можем ждать долго…
 – Мы и не будем. – Хантер пожал Дейдре руку. – Подожди минутку.
 Он подошел к кучеру кареты, на которой они приехали сюда, перебросился с ним парой фраз и снова вернулся к Дейдре.
 – Кучер пообещал присмотреть за нашими вещами, пока мы не найдем кого-нибудь, кто довезет нас до ранчо Бар-Джей.
 Когда они вошли в гостиницу «Три реки», Дейдре сразу же подбежала к сидевшему за столом портье:
 – Не присылали ли вам телеграмму для Дейдре Кларк-Джармон?
 – Или для Хантера? – Хантер встал рядом с Дейдре. Портье отрицательно покачал головой.
 – Нам хотелось бы снять комнату на несколько часов. И пожалуйста, пришлите туда обед на две персоны. Мы поедим в номере.
 Портье захихикал.
 – Мы не сдаем комнаты на час. – Он бросил на Дейдре откровенный взгляд.
 Хантер наклонился к этому нахальному молодому человеку, схватил его двумя руками за воротник и резко приподнял вверх.
 – Эта леди – дочь Джейка Джармона, хозяина ранчо Бар-Джей. И я должен доставить ее к отцу в целости и сохранности.
 Хантер разжал пальцы, и портье медленно осел на стул.
 – Давай сюда ключи и закажи нам еду, если не хочешь отправиться спать на кладбище.
 Лицо молодого человека покрылось красными пятнами.
 – Прошу прощения. Я не имел в виду ничего плохого. Просто хотел сказать, что вам придется заплатить за ночь. У нас здесь такие правила.
 Хантер бросил деньги на стол и взял протянутый ему ключ.
 – Поторопись с обедом.
 Портье закивал головой и бросился бежать по коридору, словно заяц, за которым гонятся охотники.
 Взяв сумки в руки, Хантер кивнул головой в сторону лестницы, показывая Дейдре, что им нужно подняться на второй этаж. Поднявшись наверх, они обнаружили, что их номер находится рядом с лестницей.
 Дейдре окинула взглядом комнату и вздохнула с облегчением. Все здесь было так же, как и прежде. Мило, уютно, по-домашнему.
 Хантер поставил на покрытую лоскутным одеялом двуспальную кровать сумки и, достав оттуда ремень с кобурой, пристегнул его к поясу. Затем зарядил пистолет, положил в карман ключ от их номера.
 – Не беспокойся, – сказал он Дейдре и обнял ее. – Что бы ни случилось, мы со всем справимся. – Поцеловав Дейдре в губы, Хантер направился к двери. – Запри за мной.
 Дейдре послушно закрыла дверь на замок, но от этого не почувствовала себя спокойнее. От волнения и страха у нее дрожали руки. Она успокоится только тогда, когда окажется на ранчо Бар-Джей рядом с матерью и убедится, что с той все в порядке.
 Дейдре подошла к окну и отдернула кружевную занавеску. Заходящее солнце окрасило половину неба в лимонный цвет. На его фоне дома выглядели черными зловещими глыбами. Хантер торопливо шел по дороге. Высокий, в черной одежде. Казалось, в нем таилась опасность.
 – Быстрее, – умоляюще прошептала Дейдре.
 Ее взгляд снова скользнул вдоль улицы. Никаких признаков посланной за ними кареты. Что же это значит?
 Но ответа на этот вопрос у Дейдре не было. Она заставила себя отвернуться от окна. Ничто не может быть хуже ожидания. Ей надо чем-то заняться, чтобы не думать постоянно о матери и отце.
 Вздохнув, Дейдре подошла к раковине и стала умываться. Вода в белом кувшине была теплой. Дейдре подняла голову и стала рассматривать себя в небольшом зеркале, висевшем над раковиной. Осунувшееся, серое лицо с растрепанными волосами. Она пригладила их руками и аккуратно заколола.
 Когда придет Хантер? Сколько времени ей предстояло провести в этой горячке? Дейдре снова вернулась к окну. Леди Кэролайн, Хейворд, капитан Салли. Хорошо, что старой Нейт и Хантеру удалось положить конец их злодеяниям. Но может ли семья Дейдре чувствовать себя в безопасности, пока леди Кэролайн все еще жаждет мести. Разумеется, нет. Дейдре снова охватил панический страх. Где же Хантер?
 Словно в ответ на ее вопрос, в дверь постучали. Дейдре бросилась к двери, распахнула ее и… замерла на пороге.
 – Ни звука! – скомандовала леди Кэролайн, приставив пистолет к груди Дейдре.
 – Быстро в комнату! – Хейворд щелкнул затвором. Дейдре не верила своим глазам.
 – Делай, как сказано. Живо! – прошипела леди Кэролайн. – Дважды я повторять не стану.
 – Вы не станете стрелять. Слишком много шума, – попыталась оттянуть время Дейдре. Как бы ей добраться до своего пистолета в сумочке? И где же, в конце концов, Хантер?
 Хейворд грубо схватил ее за плечо и втолкнул в комнату. Леди Кэролайн проскользнула в номер за братом и поспешно закрыла дверь.
 Дейдре подбежала к креслу, стоящему около кровати. Там, на кровати, лежала ее сумка с пистолетом.
 – Ну что? Рада видеть нас? – злорадно спросила леди Кэролайн. – Удивлена?
 – Разумеется, удивлена, – спокойным голосом проговорила Дейдре. Ей нельзя показывать свой страх.
 Хейворд, продолжая сжимать в руке свой пистолет сорок пятого калибра, шагнул к Дейдре.
 – Я никак не мог забыть тебя, детка. – Он протянул руку и погладил ее по щеке.
 Дейдре ударила его по холеной руке с розовыми ногтями:
 – Держись от меня подальше.
 – Все такая же недотрога. – Губы Хейворда сложились в плотоядную улыбку. – Ты думала, что такая сильная, такая проницательная и ловкая, что сможешь помешать нам зарабатывать наши денежки? Но ничего не вышло, деточка. Не вышло. И сейчас ты заплатишь за то, что подставила нам подножку. О, как я ждал этой минуты. Какое наслаждение!
 – Хватит болтать. Свяжи ей руки за спиной. – Леди Кэролайн протянула брату свернутую в кольцо грубую веревку.
 Хейворд шагнул к Дейдре.
 – Не подходи ко мне! – выкрикнула Дейдре, отходя к окну. Она надеялась, что ее кто-нибудь услышит с улицы.
 – Не двигайся! – Леди Кэролайн нахмурилась. – Если хочешь, чтобы твой драгоценный Хантер остался жив, делай то, что мы тебе прикажем.
 Дейдре вся похолодела.
 – Хантер у вас? Он жив?
 – Пока мы его не успели схватить. Но ведь он скоро вернется. Он больше не нужен нам. Мы его пристрелим. – Леди Кэролайн слегка приподняла бровь. – Но если ты будешь хорошей девочкой, может, он и сумеет выпутаться из этой передряги.
 – Когда Хантер придет…
 – Он и не предполагает, что обнаружит здесь кого-то еще, кроме своей цыпочки, – засмеялся Хейворд и сделал еще один шаг к Дейдре. – Как только он откроет дверь, то получит зуботычину, а потом и пулю в лоб. – Лицо Хейворда покрылось красными пятнами, щеки мелко задрожали. – Ну, так что ты выбираешь? От тебя зависит, будет ли Хантер жить или без лишней суеты отправится к нашим праотцам.
 Дейдре молча вытянула руки вперед, но ее мысль продолжала напряженно работать. Дейдре лихорадочно обдумывала все возможные варианты спасения себя и Хантера.
 – Не так. Повернись к нам спиной. Мы свяжем твои руки у тебя за спиной.
 Дейдре молча повиновалась. Как спасти Хантера? Как спастись самой? Как добраться до ранчо Бар-Джей? Она так нужна сейчас матери. Дейдре все еще не могла поверить в реальность происходящего. Но когда грубая веревка впилась в ее запястья, она убедилась, что все это явь, а не дурной сон.
 Связав Дейдре руки, Хейворд снова схватил ее за плечи и повернул к себе.
 – Ты такая же красивая, как и твоя мать. Я хотел вас обеих больше, чем каких-либо других женщин. Но вы обе отвергли меня ради ничтожеств. Тебя бы надо наказать, но вместо этого мы доставим тебе удовольствие. Тебе и Александре.
 Дейдре нахмурилась:
 – Александре?
 – Не нужно от меня отворачиваться, крошка. – Хейворд начал осторожно вынимать шпильки из пучка Дейдре, и вскоре волосы каскадом опустились ей на плечи. Он удовлетворенно улыбнулся. – Как ты красива.
 – Убери от меня свои грязные руки. – Дейдре тряхнула головой и шагнула назад.
 – Не надо буянить. – Глаза Хейворда потемнели. – Если ты будешь грубить мне, я отыграюсь за это на Ханте-ре. Пусть только появится здесь.
 Дейдре тяжело вздохнула и замерла. Хейворд удовлетворенно улыбнулся. Затем достал пенсне и водрузил его на нос.
 – Дай-ка я получше разгляжу тебя, милочка. – Он погладил Дейдре по щеке, коснулся пальцами ее губ, а потом вдруг начал расстегивать пуговицы на ее блузке.
 Леди Кэролайн грубо, словно уличная торговка, рассмеялась:
 – Хейворд покажет тебе и этой Ъуке Александре, каково это – иметь близость с мужчиной, которого ты не хочешь. Я называю это восстановлением справедливости. Тот человек, которого я любила и хотела, спал с другой женщиной. Только подумай, что мне пришлось пережить! О, вы обе пожалеете об этом. И ты, и твоя мать совершили одну и ту же ошибку, которую я вам не прощу.
 – О чем вы говорите? При чем здесь моя мать? – воскликнула Дейдре. Хейворд попытался схватить ее за грудь, но Дейдре ловко увернулась от него.
 – На ней даже нет корсета. – На бледном лбу Хейворда выступили капли пота. – Кэролайн, я хочу ее прямо сейчас.
 – Идиот! – Леди Кэролайн села на кровать и положила себе на колени револьвер. – У нас нет на это времени. Прекрати это немедленно.
 Хейворд проворно расстегнул все пуговицы на блузке у Дейдре и, запустив руку под тонкую ткань ее сорочки, с силой сжал грудь. Потом, криво усмехнувшись, заглянул Дейдре в глаза.
 От отвращения и боли Дейдре затошнило, и она закрыла глаза, чтобы не видеть перед собой это омерзительное, похотливое и жестокое лицо.
 – Тебе ведь это нравится. Ты так любишь? Да? – Дыхание Хейворда сделалось тяжелым и прерывистым. – Я сделаю так, что ты забудешь Хантера.
 Дейдре больше не могла сдерживаться.
 – Ты отвратителен! Тебе никогда и ни в чем не сравниться с Хантером. – Она бросила на леди Кэролайн презрительный взгляд. – Спроси об этом у своей сестры.
 Хейворд больно ущипнул Дейдре за грудь и прижался губами к ее губам.
 – Я уже сказала тебе, Хейворд, у нас нет на это времени, – послышался голос леди Кэролайн. Она встала и подошла к брату, хотела что-то еще сказать, но вдруг замолчала. Раздался звук поворачиваемого в замке ключа.
 Хейворд извлек откуда-то свой пистолет и приставил его к виску Дейдре.
 Леди Кэролайн бесшумно подошла и прислонилась к стене рядом с дверью. Бросив на Дейдре предупредительный взгляд, она подняла вверх руку с пистолетом.
 Три пары глаз не отрываясь смотрели на дверную ручку. Вот она осторожно повернулась, и дверь распахнулась. На пороге появился Хантер с подносом, на котором стояли тарелки с едой. Увидев Дейдре, он выронил из рук поднос. Дверь за его спиной с шумом захлопнулась, и Хантер обнаружил приставленный к своей груди пистолет.
 – Добро пожаловать, мой милый. Я избавлю тебя от твоей опасной игрушки, чтобы ты не натворил глупостей. – Леди Кэролайн достала пистолет сорок пятого калибра из кобуры Хантера.
 – Что, черт возьми, вам здесь нужно? – Руки Хантера сжались в кулаки. Растерзанный вид Дейдре пробуждал в нем зверя. – Отойди от нее, Хейворд!
 – Что ж, дорогой Хантер, – проворковала леди Кэролайн, – ты здесь, и мы можем начинать наш спектакль.

 Глава 29

 – Лучше Хантера связать, – не слишком уверенно проговорил Хейворд. Несмотря на преимущества своего положения, он заметно нервничал.
 – Это ник чему. Дейдре у тебя на мушке. – Глаза леди Кэролайн впились в Хантера. – Ты ведь не доставишь нам беспокойства? Так?
 – Что вам нужно? – Хантер переступил через осколки тарелок.
 – Не двигайся, – скомандовала леди Кэролайн и нахмурилась. – Ты навредил нашему делу на Багамах. Неужели ты рассчитывал на то, что мы оставим тебя в покое?
 – Я просто спас людей и корабль. Так или иначе, вашим злодействам должен был прийти конец. – Хантер посмотрел на леди Кэролайн и провел ладонью по своим волосам.
 – И ты больше не хотел развлекать меня, Хантер. – Леди Кэролайн с такой силой стиснула пистолет, что у нее даже пальцы побелели. – Джейк Джармон поступил точно так же. Я устала от мужчин, которые делают мне больно, которые разрушают мою жизнь. Теперь пришла моя очередь. Я права, Хейворд?
 – Разумеется, сестрица.
 – Отпустите Хантера. Пусть он уходит. Ведь это я вам нужна. – Глаза Дейдре встретились с глазами Хантера. Каждый из них хотел спасти другого. И от этого они становились более уязвимыми для Грейвзов.
 – Собственно говоря, вы оба – небольшая помеха, которую надо устранить, чтобы поставить точку в этой истории. – Леди Кэролайн махнула пистолетом в сторону стула: – Сядь, Хантер.
 Хантер повиновался.
 Леди Кэролайн подошла к окну, отдернула занавеску и, посмотрев на улицу, улыбнулась:
 – Что ж, отлично. А теперь нам предстоит небольшое путешествие.
 – Куда? – спросил Хантер.
 – Скоро узнаешь.
 Хейворд обнял Дейдре за талию и уперся дулом пистолета ей в бок. С довольной улыбкой он взглянул на Хантера.
 Хантер заскрипел зубами и с силой сжал руки в кулаки.
 – Если ты что-нибудь сделаешь ей, считай себя трупом. Леди Кэролайн засмеялась:
 – Однажды вам удалось сбежать от нас. Но на этот раз у вас ничего не выйдет. А теперь бери свои сумки и иди впереди меня. Если попытаешься заговорить с кем-нибудь или убежать, Хейворд тут же пристрелит Дейдре.
 – Не нужно этого делать. – Хантер огляделся, ища спасения.
 – Мы сделаем это. Нас на берегу ждет лодка. Это совсем близко, и нас никто здесь не знает. Мы можем сделать все, что нам заблагорассудится. – Дуло ее пистолета снова уперлось Хантеру в грудь.
 – Вас обязательно поймают. – Хантер пытался оттянуть время, продолжая обдумывать возможные пути спасения.
 Леди Кэролайн пожала плечами.
 – Ты в этом уверен?
 Она подошла к кровати, раскрыла сумку Дейдре и, достав оттуда телеграмму, помахала ею перед лицом девушки.
 – Отличный ход. Правда? Выглядит так естественно.
 – Что это значит? – спросила Дейдре. Она боялась даже пошевелиться – твердое и холодное дуло пистолета с силой упиралось ей в бок. От дыхания Хейворда, время от времени касавшегося ее щеки, Дейдре подташнивало. Но самым неприятным было то, что леди Кэролайн могла в любое мгновение заметить лежавший в ее сумке пистолет.
 Леди Кэролайн бросила телеграмму обратно в сумку, потом подошла к Дейдре, достала нож из голенища сапога и разрезала веревку у нее на запястьях.
 – Застегнись, – произнесла леди Кэролайн повелительным тоном и вложила сумку Дейдре в руки. – Неси ее как можно естественнее, если хочешь жить.
 – Что это вы говорили насчет телеграммы? Что имели в виду?
 Дейдре с трудом верила, что ей так повезло – сумка с пистолетом у нее в руках. Она торопливо стала застегивать блузку. При первой возможности они воспользуются этим. Хантер тоже знал, что у нее в сумке лежит пистолет. Да, у них появился реальный шанс на спасение, и Грейвзы не знали об этом.
 Леди Кэролайн водворила нож на прежнее место, а потом снова взяла свой пистолет.
 – Я рада, Хантер, что ты ведешь себя как хороший мальчик. – Она лучезарно улыбнулась. – Ведь будет так неприятно увидеть на щеке у Дейдре уродливый шрам.
 Хейворд снял с носа пенсне и запихнул его в узкий нагрудный карманчик.
 – Пожалуй, я воспользуюсь своим ножом позже. Я вырежу на твоем теле свои инициалы.
 – А я, возможно, с удовольствием за этим понаблюдаю. Сними свой пояс и положи его в сумку, – приказала Хантеру леди Кэролайн. – Надеюсь, у тебя больше нигде не припрятан еще один пистолет?
 – У меня будет неестественный вид без этой детали, – хмуро проговорил Хантер. Жизнь Дейдре каждое мгновение подвергалась опасности, и он должен что-нибудь придумать. Обязательно.
 Тем не менее ему пришлось подчиниться приказу. Его пистолет тут же исчез в одной из плетеных сумок.
 – Превосходно. А теперь ты, Хантер, Хейворд и Дейдре идите вперед. Хантер возьмет сумки.
 Леди Кэролайн спрятала пистолет в складках своей юбки и открыла дверь.
 Дейдре и Хейворд вышли в коридор. Леди Кэролайн посмотрела на Хантера и проговорила:
 – Жаль, что все кончилось именно так…
 – Нельзя силой заставить любить себя, Кэролайн. – Хантер взял сумки.
 Леди Кэролайн снисходительно пожала плечами:
 – Думаю, ты ошибаешься. Скоро у меня будет столько денег, что я смогу купить любую любовь, какую мне только заблагорассудится. И я забуду о тебе и о Джейке. Все, достаточно разговоров, вперед.
 Хантер вышел в коридор, и за его спиной захлопнулась дверь.
 – Следуй за ними. И без глупостей. – Леди Кэролайн положила ему руку на спину. – Помни: попытаешься оказать сопротивление – и Дейдре мертва.
 Хантер стал спускаться по ступеням, глядя в спину Хейворду и Дейдре. Хейворд крепко прижимал к себе свою спутницу. Если он хотя бы на мгновение замешкался и выпустил Дейдре из своих смертельных объятий, Хантер тут же набросился бы на него. Но похоже, такого шанса не предвидится. Когда они проходили мимо портье, тот съежился и низко опустил голову. Если ему даже что-то и покажется подозрительным, он сделает вид, что ничего не замечает. Молодой человек был слишком напуган Хантером.
 Выйдя на улицу, Хантер огляделся. Никого. Неожиданно к ним подъехала карета. За кучера был капитан Салли.
 Леди Кэролайн схватила Хантера за руку.
 – Сядешь после Хейворда и Дейдре.
 Хантер послушно повиновался. Он вошел в карету последним и сел рядом с Дейдре, а леди Кэролайн заняла место около капитана Салли. Карета тронулась.
 Выехав за город, Салли погнал лошадей быстрее. Начала медленно сгущаться темнота.
 Дейдре с беспокойством смотрела по сторонам. Вскоре она пришла в сильное возбуждение. Ее лицо сделалось еще бледнее, а пальцы с силой впились в кожаное сиденье.
 – Мы едем к ранчо Бар-Джей.
 От волнения девушка попыталась вскочить с места, но Хейворд снова заставил ее сесть.
 – Тихо, без истерик. – Его пальцы впились в бок девушки.
 Леди Кэролайн обернулась назад.
 – Все правильно, мы едем на Бар-Джей. Никто не остановит меня и моих друзей в доме твоих родителей. Особенно если учесть тот факт, что сейчас уже ночь.
 На мгновение Дейдре перестала дышать. Казалось, ее легкие сдавила железная рука.
 – Но моя мать больна! Ее нельзя волновать. Засмеявшись, леди Кэролайн наставила пистолет на Дейдре.
 – Так, значит, она больна?
 – Нет, это не так. – В черных блестящих глазах Хантера полыхал гнев. – Ведь эту телеграмму прислали не с ранчо Бар-Джей.
 – Ты сообразительный, – язвительным тоном заметила леди Кэролайн.
 – Что?! – Дейдре снова попыталась вскочить с места, но Хейворд с силой ткнул ее дулом пистолета под ребро.
 – Думаю, телеграмма, которую мы посылали на станцию «Три реки», попала к вам в руки.
 – Я же говорю, ты догадливый. – Леди Кэролайн с нежностью погладила свой пистолет. – Совсем нетрудно было выяснить, куда вы отправились из Нью-Йорка. В компании «Кларк шиппинг» нам с радостью помогли. Там были просто счастливы оказать любезность друзьям Дейдре. А здесь, в Техасе, люди с еще большим уважением и любовью отнеслись к друзьям владельцев ранчо Бар-Джей.
 – Значит, моя мать не больна? – Дейдре почувствовала прилив радости. Ее мать здорова, и с ней все в порядке. Пока. Она сжала в руках сумку. Надо что-то делать.
 – Пока еще нет, – зло ухмыльнулась леди Кэролайн и стала снова смотреть на дорогу.
 – Что вы собираетесь с нами сделать? – спросила с тревогой в голосе Дейдре.
 – Не стоит пока об этом говорить, а то сюрприз будет испорчен. – Леди Кэролайн взглянула на Хейворда. – Пусть она замолчит. Здесь слишком далеко разносятся голоса.
 Хейворд положил свободную руку на грудь Дейдре и сжал ее.
 Хантер бросился к Хейворду, и тот, криво усмехнувшись, сказал:
 – Давай вперед, герой, и она сейчас получит пулю в живот.
 Стиснув кулаки, Хантер снова сел на место. Карета приближалась к ранчо Бар-Джей. Вскоре на фоне темно-синего ночного неба появились черные силуэты главного дома, прилегающих надворных построек и изящная арка центральных ворот. Совершенно беспрепятственно ночные гости въехали на территорию ранчо. Леди Кэролайн обернулась назад:
 – Когда мы подъедем к дому, Дейдре позовет своих родителей. Пусть они спустятся к нам. Как только они выйдут, я возьму их на мушку. И не нужно пытаться предупреждать их, я меткий стрелок.
 Способности леди Кэролайн не вызывали сомнений. Стук колес кареты и цокот копыт уже наверняка разбудил ее отца, и скоро он спустится вниз, подумала Дейдре.
 Хейворд прижался губами к уху девушки и прошептал:
 – Позже мы поднимемся в твою спальню. И ты будешь умолять меня взять твое прекрасное тело в твоей собственной постельке.
 Дейдре прикусила до боли нижнюю губу и промолчала.
 Вскоре карета остановилась перед домом. Капитан Салли сдвинул свою нелепую, с гигантскими полями шляпу на затылок и бросил вопросительный взгляд наледи Кэролайн. Она кивнула ему и посмотрела на Дейдре:
 – Живо! Зови родителей!
 – Мама! – сдавленным голосом крикнула Дейдре. Хейворд на мгновение выпустил Дейдре из своих объятий и наставил пистолет на Хантера.
 – Может, это заставит нашу крошку постараться? Хантер тряхнул головой.
 – У них ничего не выйдет, Дейдре.
 Дейдре повернулась лицом к дому и крикнула еще раз, чуть громче.
 Вскоре в дверях показался Джек Джармон. В одной руке он держал револьвер сорок пятого калибра, а в другой фонарь. У него за спиной стояла Александра.
 – Уходите! – крикнула Дейдре и вскочила с места. Хейворд с силой дернул ее за руку, заставив сесть, и приставил к ее виску пистолет.
 Леди Кэролайн спустилась на землю, целясь в Джейка и Александру:
 – Опусти свой пистолет, Джейк. У нас твоя дочь и Хантер. Если ты не хочешь причинить им вреда, слушай, что тебе говорят.
 – Дейдре? С тобой все в порядке? – Джейк стоял не шевелясь.
 – Да, – ответила Дейдре. Она была очень рада видеть своих родителей, но ее мучило ощущение вины – она принесла им беду.
 Джейк опустил свой пистолет и поставил на крыльцо фонарь, затем обнял одной рукой Александру и притянул ее к себе.
 – Салли, сейчас все войдут в дом, а ты останешься здесь, – скомандовала леди Кэролайн.
 Салли бросил поводья и спрыгнул на землю. Пока он обходил вокруг кареты, леди Кэролайн подошла к крыльцу и встала так, чтобы ее лицо можно было рассмотреть в свете фонаря.
 – Ну что? Вспомнил меня, Джейк, дорогой?
 – Кэролайн! – воскликнул потрясенный Джейк.
 – Что привело вас сюда? – Александра вышла вперед. – Что вы делаете с Дейдре?
 – Скоро вы все узнаете. Зайдите в дом. – Ни Джейк, ни Александра не двинулись с места, и леди Кэролайн снова наставила на них пистолет: – Хотите, чтобы ваша дочь стала сиротой?
 Увидев, что Дейдре с Хантером в сопровождении Хейворда вошли в дом, Джейк и Александра последовали за ними.
 Леди Кэролайн вошла последней.
 Когда все оказались в гостиной, леди Кэролайн приказала заложникам сесть по разным углам комнаты. Родители Дейдре, Хантер и сама Дейдре сделали, как им велели. Джейк и Александра с тревогой вглядывались в измученное лицо дочери. Хейворд сел рядом с Дейдре и снова приставил ей к телу пистолет.
 – Хантер, пересядь на этот стул. – Леди Кэролайн показала пистолетом на стул рядом с ней. – А Хейворд переместится с Дейдре вон на тот диван. – Когда все наконец расселись так, как хотелось леди Кэролайн, она окинула взглядом комнату и спросила: – А где же слуги?
 – Они ушли. Сегодня никто не ночует в доме. – Александра, нахмурившись, посмотрела на дочь. – С тобой действительно все в порядке?
 – Да. – Дейдре улыбнулась, надеясь, что это успокоит ее родителей.
 Леди Кэролайн прошлась по комнате.
 – Что ж, довольно скромное убранство. Я ожидала большего. – Она повернулась к Джейку и Александре. – Вам следовало бы взглянуть на мой дом. Это настоящее произведение искусства.
 – Еще расскажите, откуда вы берете деньги на его содержание, – язвительно добавил Хантер.
 – Я не позволяла тебе открывать рот! – Леди Кэролайн стала нервно расхаживать по гостиной. – Замечательно, превосходно… Я так давно мечтала побывать здесь. – Она посмотрела на Джейка. – Возраст тебе к лицу. Я бы и сейчас не отказалась заняться с тобой любовью, но, боюсь, ты уже ничего не можешь.
 – Ты не забыла своего обещания, Кэролайн? – Хейворд стал гладить Дейдре руку. – Я хочу заняться и Александрой, и Дейдре.
 – Ты получишь их обеих, дорогой. Ты хочешь их мертвых или живых?
 Хейворд улыбнулся гаденькой улыбкой.
 – Сколько вы хотите? – Джейк посмотрел на леди Кэролайн, потом на Хейворда. – Назовите вашу цену.
 Леди Кэролайн погрозила ему пальцем:
 – Ах, шалун. Проказник. Ты и есть та самая цена, которую придется заплатить. Вы с Хантером сначала попользовались мной, а потом оба оставили. А твоя маленькая дочурка развалила мое дело, и, надо сказать, весьма доходное дело. Неужели ты думал, что я оставлю это просто так? Ты, Джейк, мой должник. Вы все у меня в долгу. Если бы Джейк женился на мне, я бы стала владелицей этого ранчо и плантации в Луизиане. И я бы произвела на свет детей, которые унаследовали бы все это после меня. – Леди Кэролайн нахмурилась. – Но ты оставил меня ни с чем. А Александра и Дейдре сделали то же самое с Хейвордом. Они отвергли его любовь. И теперь Хейворд собирается наказать тебя.
 Дейдре решила воззвать к рассудку этой женщины, которая жила в своем воображаемом мире, далеком от реальности и ее законов.
 – Леди Кэролайн, это несправедливо. За что вы хотите наказать нас? В чувствах никто не волен, сердцу невозможно приказать. А если вы хотите пользоваться какими-то правами, то лучше присоединитесь к движению суфражисток. Так вы большего добьетесь.
 Леди Кэролайн резко обернулась:
 – Ах ты, глупенькая суфражистка. Неужели ты и вправду думаешь, что мужчины захотят поделиться с тобой какими-нибудь правами? Никогда! И почему я не могу наказать тебя? Ты забрала у меня Хантера, точно так же, как твоя мать отняла у меня Джейка. Но теперь у меня будет Тор и это ранчо, и плантация, и судоходная компания.
 – Что?! – воскликнула Александра и наклонилась вперед, ее пальцы впились в подлокотники кресла. – Тор не имеет никакого отношения ко всему этому. Оставьте моего сына в покое.
 – Тор, – леди Кэролайн облизнула губы, – очень похож на своего отца. Ведь так, Джейк? И он не получит ничего, пока не доставит мне удовольствие в постели. И не только в ней.
 Александра вскрикнула и повернулась к Джейку.
 – Лучше помолчи! – злобно прошипела леди Кэролайн. – И послушай. Я еще не закончила.
 – Если все дело в деньгах, ты получишь их, – хрипло проговорил Джейк. – Нет никакого смысла делать нам больно.
 – Идиот! Я только что объяснила тебе и всем остальным, что у меня много причин для мести. Но сначала ты и Александра подпишете дарственную, по которой все имущество семьи будет передано в дар дорогим друзьям Кэролайн и Хейворду.
 Джейк побледнел:
 – Мы не станем этого делать.
 – Это может сохранить жизнь Тору. И Дейдре, и Александре, правда, пока они будут нужны Хейворду.
 – Не нужно считать нас такими глупыми. – Джейк сжал кулаки.
 – Так ты хочешь, чтобы твоя жена, дочь и сын остались живы?
 Джейк молча кивнул головой.
 – В таком случае делайте то, что я вам велю.
 Леди Кэролайн подошла к Джейку, провела ладонью по его щеке, а затем больно хлестнула по ней. Джейк не пошевелился.
 – Ты всегда был крепким орешком. Самым крепким в Карибских водах. Ты помнишь бал?
 Джейк снова кивнул.
 – Теперь никто не устраивает таких праздников. Какой размах! Думаю, твой сын сможет продемонстрировать Александре, чем мы занимались после этого бала. – Леди Кэролайн посмотрела на Александру.
 Джейк что-то пробормотал себе под нос, но не пошевелился.
 Пока Хейворд завороженными глазами следил за своей сестрой, Дейдре удалось незаметно вытащить пистолет из своей сумки. Правда, она не совсем представляла, что ей делать дальше, поэтому подала глазами знак Хантеру.
 Он сразу понял, что имела в виду Дейдре, и поэтому решил действовать. Внезапно вскочил с места и издал боевой клич апачей, от которого кровь стыла в жилах.
 Леди Кэролайн мгновенно обернулась к нему, самодовольное выражение на ее лице сменилось растерянностью.
 От неожиданности Хейворд дернулся на диване и на мгновение опустил руку с пистолетом. Этого было достаточно, чтобы Дейдре выскользнула из его объятий. Хантер тут же подскочил к Хейворду, но тот довольно быстро пришел в себя и успел взять Хантера на мушку. Еще мгновение – и последует выстрел. У Дейдре не было другого выхода, она нажала на курок. Пуля вошла Хейворду в живот, и он начал медленно оседать на диван, Хантер поспешно выхватил у него из руки пистолет и навел его на леди Кэролайн.
 – Брось оружие! – скомандовал он.
 Но леди Кэролайн не послушалась его и нажала на курок. Хантер тоже выстрелил. Леди Кэролайн схватилась за грудь и рухнула на пол.
 Александра пронзительно закричала и бросилась к мужу. Пуля леди Кэролайн попала в Джейка. Он упал со стула и руками пытался зажать рану на боку, откуда пульсирующей струйкой вытекала кровь. Александра со стоном опустилась на колени и приподняла руку мужа, чтобы осмотреть его рану.
 Джейк приподнялся на локте.
 – Это не так уж и страшно, как выглядит. Со мной случалось кое-что и похуже. – Он поцеловал Александру. – Ты, дорогая, от меня так просто не отделаешься.
 Улыбнувшись, Александра погладила мужа по лицу.
 – Тебе лучше оставаться со мной как можно дольше. Дейдре подскочила к Хантеру и крепко обняла его, все еще с трудом веря в свое счастье. Он тоже обнял ее. Потом Дейдре посмотрела на леди Кэролайн и опустилась на колени. Дейдре хотелось сказать этой женщине перед смертью нечто очень важное. Она надеялась, что в эту минуту ей все-таки удастся достучаться до каменного сердца женщины.
 – Этого не должно было случиться… Мы обе женщины. Мы должны были помогать друг другу.
 Изо рта леди Кэролайн вытекла струйка крови.
 – Может быть, я все-таки выиграла. – Она судорожно втянула ртом воздух. – Ты потратишь всю свою жизнь в погоне за химерой. Ты будешь бороться за право голоса для женщин, но никогда этого не получишь. – Голова леди Кэролайн дернулась, и глаза закрылись.
 Хантер поднял Дейдре с пола и прижал к своей груди.
 – Хейворд тоже мертв?
 – Да, все кончено.




 Эпилог


 Дейдре и Хантер стоят на высоком холме, летнее солнце щедро одаривает их своим теплом. Они смотрят на ранчо Бар-Джей.
 После той страшной ночи, когда умерли леди Кэролайн и Хейворд, в их отношения вкрался холодок. Теперь им предстоял серьезный разговор.
 Прошлой ночью, услышав выстрелы, капитан Салли прыгнул в карету и умчался с ранчо. На Багамы. Если бы Дейдре и Хантер захотели его разыскать, то теперь это было бы нетрудно сделать. Старая Нейт позаботится о нем при случае. Трупы брата и сестры Грейвз были отправлены для захоронения на Багамы. Жадность и мстительность погубили этих людей. Дейдре не питала к ним жалости.
 Ее отцу стало лучше, а мать все еще выглядела измученной и напуганной. Родители восхищались смелостью Дейдре, но все же сожалели о том, что она не послушалась их и отправилась на Багамы, где ее жизнь подверглась смертельной опасности. Для них она всегда будет ребенком, независимо от возраста.
 Этим утром Дейдре сообщила родителям, что осенью собирается поехать учиться в колледж. Они запротестовали. Но Дейдре объяснила, что хочет получить образование для того, чтобы помогать матери управлять компанией «Кларк шиппинг». Александра, немного подумав, все же решила поддержать дочь в ее устремлениях. Вместе у них обязательно получится дать их судоходной компании новый толчок в развитии. О Хантере дочь и мать еще не успели поговорить, но Александра уже и так поняла, что эти двое чувствовали друг к другу.
 Дейдре посмотрела на Хантера:
 – Хантер? Он обернулся.
 – Вероятно, теперь я уеду в Аризону. Тебе я больше не нужен.
 – Как это – уедешь? – Дейдре прикоснулась к его руке. – Мне жаль, что все так случилось с леди Кэролайн и Хейвордом. Люди не должны тратить свою жизнь на такое… Поэтому я хочу, чтобы у меня все было по-другому. Думаю, и ты этого хочешь.
 Хантер кивнул.
 – Ты знаешь, чего я хочу, Дейдре. Я всегда буду любить тебя, но у тебя есть семья и есть свои планы.
 Дейдре погладила Хантера по щеке. Неужели он не понимает? Они, он и она, и есть семья.
 – Я люблю тебя, Хантер. Ты нужен мне. Я хочу провести всю свою жизнь рядом с тобой.
 Хантер подхватил Дейдре на руки и начал кружить. Запрокинув голову, она смотрела в ярко-синее техасское небо.
 – Как я рада, что мы живы. Теперь осталось только одно – завоевать право голоса для женщин, и я буду совершенно счастлива.
 Хантер засмеялся и поцеловал Дейдре.
 – Вместе мы этого обязательно добьемся. Ну что? Мы теперь еще и товарищи по борьбе?
 – Да, да, да! – радостно воскликнула Дейдре и, обняв Хантера за шею, поцеловала его со всей страстью, на какую только была способна.