Аннотация: Дебби и Юджин полюбили друг друга с первого взгляда. Казалось, ничто не в силах разлучить влюбленных. Но Юджин, желая произвести впечатление на понравившуюся ему девушку, представляется частным детективом, хотя на самом деле работает таксистом. И, узнав об этом, Дебби порывает с ним, заявив, что в отношениях между мужчиной и женщиной все должно быть построено на доверии.
 Но настоящая любовь, как известно, не знает преград. И Юджин решает стать детективом, чтобы снова предложить Дебби руку и сердце…


---------------------------------------------


 Памела Робертс
 Подвиг любви



 1


 Дебби нашарила рукой дребезжащий будильник, выключила его, нехотя открыла глаза и оглядела полутемную спальню. Опять надо вставать, собираться и ехать на работу. Проклятье! А до уикенда еще целых три дня. Сегодня, как и вчера, и позавчера, и на прошлой неделе, и в прошлом году, придется заниматься тем, что выдавать клиентам деньги, принимать наличные, выписывать скучные бумажки и пересчитывать остаток.
 И все потому, что двадцатипятилетняя Дебора Старк работала кассиром в одном из чикагских отделений Первого национального банка.
 Сейчас ей уже трудно было поверить в то, что всего три года назад она считала себя счастливицей. Еще бы! Сумела вырваться из крошечного техасского городишка и перебраться в Чикаго. Ей и сейчас еще помнился день, когда она сошла с поезда, держа в руке потертый чемодан, и была потрясена небоскребами, улицами, забитыми машинами, шумом и криками.
 Ее пригласила сюда подруга, которая уехала из дома на два года раньше нее и была безумно влюблена в этот город. Каждый раз, разговаривая с Дебби по телефону, она буквально захлебывалась от восторга и нахваливала блага жизни в мегалополисе.
 — Ну, подумай, Дебби, чего ты лишаешься, сидя в этой дыре! Ты там даже мужа не сможешь найти подходящего! В лучшем случае фермера какого-нибудь. Будешь вкалывать с рассвета до заката да носы сопливым детям утирать.
 Здесь настоящая жизнь, здесь цивилизация! — убеждала ее Бетти.
 И Дебби в конце концов позволила уговорить себя. Она сложила в чемодан свои немногочисленные пожитки, купила билет до Чикаго и простилась с родителями. Бетти встретила ее и устроила на первое время у себя. Даже уговаривала остаться жить с ней постоянно, говоря, что расходы на квартиру таким образом сократятся вдвое, но Дебби вытерпела только до тех пор, пока не устроилась на работу.
 Бетти вела уж чересчур веселый образ жизни, у нее постоянно толпились гости, преимущественно мужского пола, и Дебби чувствовала себя весьма неуютно. Особенно когда те начинали выказывать излишнее внимание по отношению к ней. Скромная девушка из техасского захолустья не привыкла к фривольным нравам крупного города. Да и не стремилась…
 Впрочем, Бетти тоже постепенно начала тяготиться ее обществом. Они даже несколько раз поссорились, когда старшая подруга пыталась убедить младшую в глупости и нелепости ее поведения.
 — Для кого ты бережешь свою драгоценную девственность? — возмущенно спрашивала Бетти. — Для прекрасного принца? Мы живем не в то время, когда девушка должна была донести ее до свадьбы. Да теперь никто и не женится на тебе, пока не узнает, какова ты в постели. Мне и в голову не приходило, что ты…
 — Успокойся, Бет, — увещевала ее Дебби. — Я не ханжа или лицемерка. Просто пока еще не встретила того, с кем хотела бы попробовать это в первый раз.
 Их стычки по этому поводу становились все чаще. Но, несмотря на разногласия во взглядах на отношения с мужчинами и девичью честь, Бетти продолжала заботиться о Дебби, устроила ее в вечернюю школу, а после получения ею удостоверения банковского кассира даже помогла найти место в Первом национальном. И она совсем не обиделась, когда Дебби начала подыскивать себе отдельную квартиру.
 — Делай, как считаешь нужным, — сказала Бетти. — Только учти, тебе не потянуть арендную плату в одиночку, по крайней мере пока.
 Так что придется либо снимать ее на пару с кем-то еще, либо залезать в долги. В любом случае, если у тебя возникнут трудности, помни: я всегда рада помочь подружке. Приходи, когда понадобится.
 Дебби была настолько потрясена ее великодушием, что даже всплакнула. Они расстались в наилучших отношениях, хотя в глубине души обе испытывали облегчение.
 Дебби нашла крошечную студию — однокомнатную квартирку, где спальня была одновременно и гостиной, и столовой — в одном из ближайших к центру и относительно спокойных районов Чикаго, откуда добиралась до работы всего двадцать минут. Сослуживцы уверяли, что ей безумно повезло снять относительно недорогое жилье почти рядом с банком, но Дебби эти двадцать минут на метро казались крайне утомительными, а десять минут пешком от дома до станции — вообще опасными. Даже сейчас, прожив в этом многоквартирном комплексе больше двух с половиной лет, Дебби зачастую боялась лишний раз выйти на улицу и прогуляться до ближайшего магазина.
 Она все еще ощущала себя чужой в этом городе, хотя платила все положенные налоги и даже участвовала в выборах муниципальных властей. И ей нередко хотелось сдаться, признать свое поражение в этой авантюре и вернуться домой, на необъятные просторы Техаса, к простым людям, порядочности которых она бесконечно доверяла.
 Вот и сегодня, озираясь в полумраке своей спальни, Дебби вспоминала дом. И зачем только она приехала сюда? Чтобы целыми днями пересчитывать чужие деньги, толкаться в переполненных вагонах метро, задыхаться в узких и глубоких колодцах небоскребов даун-тауна?
 Да, надо признать, Бетти соблазнила ее в основном возможностью устроить личную жизнь.
 Но когда и как, к дьяволу, заниматься ею, когда целые дни проходят за конторкой в банке?
 Оставались только вечера, но, если честно, Дебби боялась пойти куда-то в одиночестве. Все ее знакомые и сослуживицы успели выйти замуж и торопились домой, к семьям. Так что и ей приходилось возвращаться в свою крошечную квартирку, запираться на все замки и весь вечер смотреть телевизор. Бетти все еще иногда приглашала ее в бар или кино, но с каждым разом интервалы между звонками становились все длиннее, а время, проведенное вместе, все короче. Девушки постепенно становились чужими друг другу…
 Только иногда, очень редко, Дебби получала приглашения на обед от своей приятельницы Анджелы. Та вышла замуж в прошлом году и до сих пор страшно гордилась и мужем, и его должностью — он был начальником отдела в маленькой, но преуспевающей торговой фирме, и их домиком в Норт Гроуве. Дебби хоть и принимала приглашения, но всегда чувствовала себя немного неловко. Ей казалось, что Анджела, которая работала в соседнем с ней окне выдачи наличных, зовет ее в гости в основном из жалости, чтобы хоть как-то развлечь одинокую девушку.
 Впрочем, так или нет, но вечер у четы Стивенс всегда проходил настолько весело и беззаботно, что Дебби вскоре забывала о своих подозрениях и расслаблялась. Она весело смеялась над многочисленными историями Рика о его коллегах и клиентах, с удовольствием сплетничала с Анджелой, выслушивала их планы на будущий отпуск, даже строила свои собственные.
 И, только оказавшись в конце концов дома — Рик всегда любезно отвозил ее на машине, — понимала, что ее планам в отличие от их сбыться не суждено. Потому что плата за квартиру, какой бы низкой она ни была для Чикаго, отнимала больше половины ее жалованья. Расходы на транспорт, еду и одежду — согласно банковским требованиям служащие обязаны были всегда прилично выглядеть — почти все остальное. Ей обычно удавалось отложить максимум долларов двадцать — двадцать пять в месяц. Чаще совсем ничего…
 Так что мечты о том, чтобы хорошо провести отпуск, пока казались неосуществимыми.
 Дебби очень хотелось купить машину, но страшно было даже подумать о том, чтобы взвалить на себя еще и кредит, и проценты, и оплату безумно дорогих парковок.
 И она все чаще и чаще начинала думать если не о возвращении домой, то о том, чтобы снять другую квартиру на пару с какой-нибудь девушкой.
 Дебби села на кровати и потянулась. Хватит печальных и, главное, бесплодных размышлений! Даже если и удалось бы найти и компаньонку, и другую квартиру, арендный договор по этой заканчивался только через четыре месяца.
 Так что раньше ей никуда отсюда не деться. А поэтому надо вставать и собираться. Почему бы не подумать для разнообразия о чем-нибудь приятном? Вдруг сегодняшний день принесет нечто новое?
 Дебби вдруг овладело лихорадочное нетерпение поскорее выбраться из дома. И верно, почему это она в двадцать пять лет перестала ждать от жизни приятных сюрпризов и неожиданностей?
 Что, если там, за пределами крошечного склепа, который она гордо называет квартирой, ей предстоит встретиться с чем-то удивительным?
 Девушка кинулась в ванную, быстро приняла душ, расчесала густые темные волосы и уже хотела было собрать их в конский хвост, как делала каждый утро, но передумала и распустила по плечам. Внимательно посмотрела на свое отражение в зеркале и неожиданно решила подкрасить ресницы. Кинула беспокойный взгляд на часы — до выхода оставалось всего десять минут.
 Да ладно, решила она, лучше пропущу завтрак, и достала тушь. Несколько взмахов кисточкой — и ее большие карие глаза стали еще больше и выразительнее. Неплохо, подумала Дебби и уже увереннее провела помадой по губам, подчеркнув их полноту и красивую форму. Да, очень неплохо, даже хорошо!
 Обычно она не употребляла косметику, хотя и покупала, не в состоянии отказать себе в этом маленьком удовольствии. Но сегодня предвкушение чуда заставило ее изменить своей привычке. Ей хотелось встретить его во всеоружии, не упустить шанс, если он вдруг представится.
 Каким он может оказаться, этот шанс? — размышляла Дебби, торопливо одеваясь и выбирая сумочку. Да и где его ждать? По дороге на работу? Незнакомец в роскошном лимузине предложит подвезти ее? Едва ли. И разве она согласится сесть в чужую машину? Или в банке? Появится новый молодой сотрудник, может быть даже начальник какого-нибудь отдела, и сразу обратит на нее внимание? А почему бы и нет? В конце концов, она, Дебора Старк, выглядит сегодня на все сто процентов!
 А если и не новый служащий, продолжала она думать, торопливо спускаясь на улицу и направляясь в сторону станции метро, постукивая каблучками, то клиент. Не может быть, чтобы и этот неожиданно солнечный мартовский день не принес с собой ничего хорошего для нее, Дебби, вытерпевшей три года скучной и неинтересной жизни в этом большом, чуждом ей по духу, мрачном городе!
 Ведь каждому в жизни должно повезти хоть однажды. А ей до сих пор пока еще не везло. Так почему бы и не сегодня?
 Яростный ветер, давший городу его известное прозвище Ветреный, полоскал ее волосы, взметывая их, кидая из стороны в сторону и изо всех сил швыряя в глаза. Прохожие поглядывали на спешащую девушку и улыбались. Дебби замечала их взгляды, и душа ее пела: да, сегодня, сегодня, сегодня!
 К перерыву на ланч ее приподнятое настроение начало постепенно падать. За дорогу и четыре часа на работе не произошло решительно ничего, что могло бы относиться к ожидаемому ею чуду. Клиентами сегодня в основном были пожилые дамы, желающие либо внести на счет двадцать — тридцать долларов, либо снять столь же незначительную сумму. Новых сотрудников, насколько ей было известно, тоже не появилось. Анджела, правда, упомянула, что старший кассир миссис Марлоу работает только до конца недели, а в следующий понедельник прибудет замена, но кто, пока неизвестно. Да и какая разница? Трудно предположить, что на столь томительно-нудную должность придет молодой, красивый, умный и холостой мужчина.
 Скорее, очередная грымза типа нынешней миссис Марлоу.
 — Дебби, давай сегодня сбегаем перекусить в кафе через дорогу, — предложила ей Анджела, воспользовавшись временным затишьем.
 — С удовольствием! — с энтузиазмом откликнулась та. — А с чего это ты вдруг надумала?
 — Хочу рассказать тебе новость, — таинственно шепнула Анджела. — По секрету, слышишь!
 — Ого, — понизив голос, ответила Дебби. — И какую же?
 — Если я скажу тебе сейчас, то это перестанет быть новостью. Потерпи.
 — Да, потерпи… — протянула Дебби. — Думаешь, это просто? Ты вся так и сияешь.
 — Это точно. Но и ты, между прочим, подружка, сегодня такая радостная, какой давненько не была. Случилось что-то интересное? Познакомилась с кем-нибудь?
 Девушка вздохнула.
 — Да нет. Знаешь, с утра почему-то показалось, что сегодня непременно произойдет нечто важное, но…
 — Миссис Стивенс, мисс Старк, извольте прекратить посторонние разговоры, — раздался строгий голос миссис Марлоу. — Мисс Старк, у вас клиент, обслужите не задерживая.
 Молодые женщины перемигнулись и отодвинулись от разделяющей их перегородки. Дебби повернулась к окошку… и онемела.
 Потому что ожидаемое ею с самого утра чудо стояло перед ней. Высокий, широкоплечий светловолосый парень примерно ее лет, с зелеными глазами, улыбнулся, заметив, как она покраснела, и произнес:
 — Я хотел бы положить на счет восемьсот долларов.
 — Да, сэр, — обретя голос, отозвалась Дебби. — Конечно, сэр. Заполните, пожалуйста, приходный ордер. — Она просунула в щель квадратик бумаги и тайком принялась изучать незнакомца, пока он внимательно заполнял положенные графы.
 Господи, до чего же хорош собой! Лицо потрясающе красивое — высокий лоб, прямой нос, кожа чистая и гладкая, свежевыбритая. Но главное, конечно, глаза, сейчас опущенные на бумагу, но сверкавшие и смеявшиеся всего тридцать секунд назад.
 — Вот, пожалуйста. — Незнакомец протолкнул заполненный листок и деньги на ее сторону и снова улыбнулся. Да так, что у нее сердце подскочило до самого горла.
 Вот сейчас, сейчас он скажет, что она отлично выглядит и пригласит ее выпить чашечку кофе… Или предложит встретить ее после работы и пойти куда-нибудь вместе…
 Но нет, он молчал, только продолжал улыбаться. Дебби взяла приходный ордер, машинально проверила правильность заполнения, пересчитала деньги и убрала их в кассовый ящик, сделав необходимые записи.
 — Все в порядке, сэр, — произнесла она.
 — Благодарю. — Незнакомец, мистер Брайт, судя по документам, одарил ее еще одной белозубой улыбкой, повернулся и удалился.
 Дебби сидела словно оглушенная. Он ушел!
 Ушел… А ведь ей показалось, что она понравилась ему. Да что там показалось, она почти готова была поклясться в этом!
 — Дебби, Дебби!.. Да что с тобой, Дебби? — Голос Анджелы с трудом пробился в ее потрясенное пережитым разочарованием сознание. — Идем же скорее, нам уже пора. А то не успеем поговорить…
 Девушка поднялась с места словно механическая кукла, машинально заперла кассу, отнесла ее в хранилище и передала согласно инструкции помощнику начальника внутренней охраны, потом покорно последовала за приятельницей. На мгновение у нее мелькнула мысль, что, может быть, мистер Брайт ожидает ее у дверей банка. Она оживилась и оглянулась по сторонам. Увы, и эта надежда рухнула, еще как следует не оформившись. На улочке, куда выходила задняя дверь, толкалось немало народу, но ослепительного мистера Брайта среди них не было. А если…
 Она потянула Анджелу за рукав и предложила:
 — Давай пойдем лучше в «Сладкую сказку». — Это была маленькая кофейня прямо напротив центрального входа в Первый национальный.
 Приятельница согласилась. Они обошли здание и… Но нет, и там Дебби ждало разочарование. Улыбающийся незнакомец не ждал ее у главных массивных дверей банка.
 — Что с тобой стряслось, Дебби? — беспокойно заглядывая в глаза приятельницы, спросила Анджела, когда они уселись за столик. — Ты вдруг так побледнела.
 Дебби слабо усмехнулась.
 — Да ничего. Наверное, просто устала. В отпуске давно не была… — Она помолчала, постепенно приходя в себя, потом спросила:
 — Так что ты собиралась рассказать, Анджела?
 Какая у тебя новость? Давай-ка выкладывай, подружка.
 — Я работаю в банке последние три месяца, — ошеломила ее Анджела.
 — Да ты что? Не может быть! И куда же уходишь? В другой банк или вообще сменишь работу? Тебе будут больше платить? А Рик что говорит, он доволен? — Изумленная донельзя Дебби так и сыпала вопросами.
 Анджела весело рассмеялась.
 — Деб, милая, посмотрела бы ты на себя!
 Нет, дорогая, я ухожу не в другой банк. И не на другую работу. Да, Рик очень доволен. Я беременна, Дебби. На четвертом месяце. Так что буду сидеть дома и вязать детские кофточки и чепчики.
 — Анджи, правда? Я так рада за тебя, ты даже не представляешь! — искренне воскликнула Дебби. — Вот это здорово, черт возьми! Как же это ты умудрилась скрывать до сих пор? Никто ничего и не замечал…
 — Да ты не поверишь, Деб, — улыбнулась Анджела, — но я и сама-то поняла только недавно. Настолько все легко протекает, никаких противных утренних симптомов, ни тошноты, ничего такого подобного, что я сначала даже особенно и внимания не обратила на… ну, сама знаешь, на что. А две недели назад решила все-таки обратиться к врачу, и он подтвердил, что у меня будет ребенок. — Она чуть понизила голос и прибавила:
 — Скажу тебе по секрету, я страшно перепугалась.
 — Чего же?
 — Ну, того, что раньше не выяснила. Вдруг Рик сказал бы, что нам еще рано думать о детях.
 А времени, чтобы меры принять, уже и нет.
 — Ну что ты, Анджи, как ты могла так подумать? Неужели Рик послать бы тебя на аборт?
 — Да нет, конечно нет. Наверное, это тоже одно из проявлений беременности — когда самые глупые мысли в голову лезут. В общем, я промучилась до вечера и, когда он пришел, все сразу выложила.
 — И как Рик среагировал?
 Анджела хихикнула.
 — Вопил, как мальчишка, когда его любимая команда матч выигрывает. Схватил меня на руки и кружил по всей гостиной, пока мы оба не свалились на диван. А потом перепугался, что мог как-то повредить мне этим, и чуть снова к врачу не потащил. Еле успокоила его. Представляешь?
 Дебби представляла. С легкостью. Рик, симпатичный и веселый, всегда казался ей идеалом мужа и главы семейства. Как только Анджела могла хоть на секунду засомневаться в том, что он радостно приветствует известие о ребенке?
 — Ну, поздравляю тебя, Анджи, милая, поздравляю. Вас обоих, от всего сердца. — Она вдруг обратила внимание на стоящую перед Анджелой чашку кофе. — Постой, а тебе разве это можно сейчас?
 Та засмеялась.
 — Ну вот, мало мне дома Рика, так теперь еще и ты будешь трястись надо мной. Он без кофеина. Здесь же не подают сок. И вообще пока, кроме спиртного и крепкого кофе, мне все можно. Ну ладно, довольно обо мне. Скажи лучше, про что ты начала говорить, когда эта грымза миссис Марлоу прервала нас. Насчет того, что с утра показалось…
 — А, ерунда, — легко махнула рукой Дебби. Видно, весна влияет. Почему-то решила, что сегодня непременно произойдет что-то очень важное и необычное.
 — Ну и…
 — Ну и ничего пока не произошло, — решительно ответила она, скрыв от приятельницы неожиданное ощущение, будто встретила — ЕГО, возникшее, когда принимала деньги у мистера Брайта, и более чем странное разочарование, когда не обнаружила его у дверей банка. Да и с какой стати? Мало ли что вдруг померещится?
 С чего она вообще взяла, что с ней должно случиться нечто значительное? — Ладно, хватит болтать, Анджи, а то мы опоздаем. Доедай-ка, и бежим обратно.
 Через пять минут молодые женщины уже сидели на своих привычных местах и терпеливо ждали следующих клиентов, готовых осчастливить банк, доверив ему несколько своих лишних долларов.
 Прошло еще три с половиной часа, в течение которых Дебби, как и все остальные кассиры, занимались привычным делом. За пятнадцать минут до окончания работы, когда приток посетителей закончился, она стала подводить итоги дня, пересчитывать суммы, поступившие и выданные по ордерам, оставшиеся деньги, и…
 Она недоверчиво посмотрела на табло калькулятора, потом проверила, все ли бланки учла, и заново подсчитала приход, расход и остаток средств в кассе. Не может быть! Не может! Дебби в полном отчаянии обвела глазами помещение и встретила прицельный взгляд старшего кассира.
 — Мисс Старк, у вас какие-то проблемы? — холодно проквакала миссис Марлоу.
 — Нет-нет, все в полном порядке, — поспешно заявила Дебби, опустила глаза и заново все пересчитала.
 Так и есть, она не ошиблась. У нее не хватало ста долларов!
 Как это могло произойти? Ошиблась, выдавая деньги? Дебби вспомнила пожилого мужчину, которому отсчитывала четыреста пятьдесят долларов новенькими хрустящими банкнотами.
 Не заметила, как слиплись несколько штук?
 Невероятно! У Дебби уже давно вошло в привычку смачивать пальцы о специальную подушечку. Но как бы то ни было, а факт оставался фактом. У нее возникла недостача в сто долларов. Что делать? Позвать миссис Марлоу и доложить ей, как и положено по инструкции?
 Кассир, естественно, живой человек, это даже руководство любого банка понимает, и ему простительно время от времени ошибаться. Но не на такую же сумму! Максимум двадцать — двадцать пять долларов… Недостача ста означает неминуемое увольнение. Тем более в такой ситуации, когда виноватой может быть только она, и никто другой…
 Перед внутренним взором замелькали картины ближайшего будущего, следующего за таким позорным событием. На работу ее больше, естественно, ни в один банк не возьмут. Компенсации за преждевременное увольнение банк не выплатит. А следующий срок уплаты за квартиру наступает через неделю…
 Решение пришло мгновенно: она компенсирует эти деньги. Благодарение Господу, у нее хватило здравомыслия откладывать хоть какие-то гроши. Да, она немедленно доложит в кассу недостающую сумму и никому и словом не обмолвится о своей ошибке. Это будет ей серьезным уроком на будущее — не стоит слишком-то увлекаться красивыми клиентами и забывать о своих прямых обязанностях.
 Несчастная Дебби отправилась в этот день домой совсем не в том настроении, в каком вышла утром. Надо признать, что предчувствие ее не обмануло: с ней и впрямь произошло нечто неожиданное, но, увы, совсем не то, на что она надеялась.




 2


 Юджин въехал в гараж, вылез из машины и подошел к своему приятелю Стиву, уже ожидавшему его с широченной ухмылкой на лице и банкой пива в руке.
 — Джин, дружище, наконец-то! — радостно проорал он и кинул приятелю вторую банку. — Пошли скорей, а то на матч опоздаем!
 Юджин поймал ее, но слегка поморщился.
 Стив был хорошим парнем и отличным товарищем, с которым ему всегда нравилось выпить пива после работы, сходить на стадион посмотреть хороший матч, съездить в уикенд порыбачить. Но иногда он вызывал раздражение своей громогласностью. Как вот сейчас, когда ему хотелось посидеть в тихом баре и побеседовать или даже, просто пройтись по улицам и подумать.
 Потому что именно сегодня у Юджина Брайта не было ни малейшего желания отправляться на стадион и кричать, поддерживая своих игроков, принимавших команду Сент-Луиса.
 Весь день после короткого визита в банк он никак не мог избавиться от воспоминания о чудесном румянце на симпатичном лице молодой кассирши и, главное, о ее огромных карих глазах. Он почти готов был поклясться, что заметил в них проблеск искреннего интереса, и если бы трезво не оценивал скромность и малозначительность своей персоны, то, может, и рискнул бы пригласить ее на ланч, или в кино, или… Да неважно куда, куда угодно!
 Но чем может привлечь такую приятную девушку, ежедневно по долгу службы сталкивающуюся с десятками, а то и сотнями состоятельных господ, обычный таксист, принесший какие-то жалкие восемьсот долларов?
 Он и в банке-то этом оказался совершенно случайно. Знакомый после долгих отсрочек вернул ему долг, и Юджин, никогда не любивший носить с собой столько денег, срочно отправился в первое попавшееся отделение Первого национального неподалеку и открыл счет.
 Довольно того, что приходится целыми днями волноваться за выручку. Особенности города превращали приятную в принципе работу таксиста в сплошной кошмар. Ведь сажая в машину пассажира, невозможно было с уверенностью предсказать исход поездки: получишь ли чаевые или требование отдать наличные с самыми разными угрозами. Конечно, ему были известны разные способы самозащиты, но он искренне не любил насилия и был рад, что до сих пор обходилось без таких приключений, когда надо было применить свои таланты в области боевых единоборств.
 Так что Юджин, справедливо полагая, что «береженого Бог бережет» и «не стоит искушать судьбу», поспешил пристроить деньги в надежное место, от греха подальше.
 А после этого провел день в каком-то тумане, машинально останавливаясь, чтобы взять пассажира, также машинально добираясь до указанного места и рассеянно пересчитывая отданные деньги. Однажды даже забыл сбросить флажок, довез некоего пожилого мужчину до самого дома и только там обнаружил, что на счетчике нули. Тот оказался человеком порядочным, заплатил, сколько положено, потом покачал головой и произнес:
 — Ох, смотри, парень, будь повнимательнее, а то угодишь в неприятную историю. — И, заметив, как тот покраснел от смущения, добавил: Эх, молодость-молодость. Влюбился небось…
 При этих словах Юджин не то что покраснел, а скорее побагровел. Старик снисходительно усмехнулся, заявил, что стесняться тут нечего, дело понятное, все когда-то голову теряли, забрал покупки и удалился. А Юджин остался сидеть в задумчивости, обдумывая сказанное пассажиром и анализируя свои ощущения. И вынужден был признать, что термин «потеря головы», пожалуй, лучше и точнее всего отражает его нынешнее состояние. Но вот «влюбился»… Тревожное слово. Он сам не стал бы употреблять его так вот запросто. Может ли быть, что двух минут, проведенных рядом с очень милой, даже, ладно, признаем прямо, красивой девушкой, достаточно, чтобы влюбиться?
 Потому что до сегодняшнего дня он, Юджин Брайт, в возможность любви с первого взгляда просто не верил. Что бы там ни говорили некоторые приятели, ему сама эта идея казалась глупой и нелепой. Во что можно влюбиться с первого взгляда? Только во внешность.
 Он же, несмотря на свой выбор незатейливой на первый взгляд профессии, мнил себя человеком достаточно сложным, чтобы увлечься одной лишь хорошенькой мордашкой. Честно говоря, его и в такси-то привел искренний интерес к причудливости и прихотливости человеческой натуры. Где еще можно встретиться со столькими разными непохожими друг на друга экземплярами, к тому же готовыми без стеснения и сдержанности рассказывать о своих радостях и бедах.
 Юджин мысленно усмехнулся. Бывает за день такого понаслушаешься, что впору садиться книгу писать. В наше время, когда религия перестала играть ключевую роль в жизни большинства, естественная человеческая потребность излить душу нередко находила выход в разговорах-исповедях с таксистами, парикмахерами, барменами, да порой просто с соседями в вагоне метро или в автобусе. ;
 Вот он и пользовался ею, эксплуатировал, как только мог, впитывая словно губка рассказы своих пассажиров. Весьма приятным было также то, что они сами же за это еще и деньги платили, в виде чаевых, иногда даже неплохие.
 Внимательный слушатель — замена духовника зачастую оказывался на вес золота.
 Приятели знали об этой его увлеченности и слегка подсмеивались над ней. Но Юджин не обращал внимания, понимая, что вреда тут уж точно нет, а польза может оказаться немалой.
 Но вот сегодня, несмотря на все свое якобы глубокое знание человеческих чувств, он стал до обидного легкой жертвой пары прекрасных глаз, красивых губ и нежного румянца на лице безупречной формы. Смешно! Вернее, было бы смешно, если бы не затуманенное состояние, в котором он провел практически весь день.
 Прав его старик пассажир: он точно потерял голову. Настолько, что готов даже отказаться от матча ради того, чтобы помечтать о прекрасной незнакомке.
 — Эй, Джин, так ты идешь или спишь на ходу? — проорал Стив и со всех сил двинул приятеля по плечу.
 Как ни смешно, удар оказался настолько основательным, что оказал благотворное действие.
 В голове Юджина внезапно прояснилось, и все встало на места. Пустыми мечтами делу не поможешь… Надо просто как следует подумать и разработать план, как произвести на нее впечатление. А уж потом знакомиться.
 Он в ответ хлопнул старину Стива по спине так, что там что-то хрустнуло, рявкнув в ответ:
 — Пошли!
 И друзья безмятежно отправились на бейсбольный матч, где с легким сердцем болели, кричали и орали так, что едва сами не оглохли.
 Следующие несколько дней Юджин провел, то погружаясь в глубочайшую задумчивость, граничащую с преступной небрежностью и легкомыслием, то кидаясь в лихорадочную деятельность. Приятели удивлялись и не узнавали обычно столь уравновешенного парня. Но он не только не обращал внимания на их расспросы, но даже напрочь позабыл о своем интересе к пассажирам, которых теперь машинально вез, куда скажут, не выказывая ни малейшего желания вступить с кем-то в серьезную беседу.
 Однажды вечером, дождавшись его возвращения, Стив начал:
 — Слушай, Джин, мы тут с парнями немного потолковали… — И смущенно замолчал.
 — Угу… — рассеянно отозвался Юджин. — Я тоже.
 — Что — тоже? — удивился Стив.
 — Прости, о чем ты сейчас говорил? — пришел вдруг в себя его приятель.
 — Да ты что, совсем не слушаешь? Я сказал, мы тут с парнями потолковали немного и решили, что пора бы серьезно поговорить с тобой, — отважно закончил Стив, поняв, что дела принимают нешуточный оборот и смущение уже неуместно.
 — Со мной? О чем?
 — Да именно вот об этом, Джин, дружище.
 О том, что ты даже не слышишь, чего я тебе тут говорил… Не слышишь и не слушаешь, часто даже не видишь ни черта. Давай-ка выкладывай начистоту, что с тобой творится.
 — Я не понимаю, что ты имеешь в виду, Стиви, — спокойно, даже удивленно сказал Юджин.
 — Чего уж тут не понимать! С того самого дня, когда мы с тобой на матч ходили, ты то бродишь и бормочешь себе под нос как свихнувшийся, то вдруг куда-то несешься сломя голову. Один мужик тут говорил, что видал, как ты ошиваешься возле одного банка в центре, а еще тебя заметили, когда из другого выходил.
 — Ну и что? — вызывающим тоном отозвался Юджин. — Что, нынче не позволено ходить по тем улицам, где банки стоят? Ты что, очумел совсем?
 — Это не я, а ты очумел! — уже не сдерживаясь, завопил Стив. — Ты что задумал, парень? В тюрягу сесть хочешь?
 Юджин уставился на него с нескрываемым изумлением, только что рот не разинул.
 — Стиви, очнись, ты о чем говоришь? Почему я должен в тюрьму попасть?
 — А что ты делаешь у этих банков? Говори, черт бы тебя побрал! Я тебе друг или нет, в конце-то концов?
 Юджин долго и пристально разглядывал товарища, не обращая внимания на его яростные вопли, потом неожиданно улыбнулся, хлопнул его по плечу и тепло сказал:
 — Понял, Стив. Спасибо тебе, приятель. Не думал, что ты ко мне относишься так… ну, серьезно, что ли. Беспокоишься и все такое… Успокойся, я в порядке. Банк грабить не собираюсь, честное слово. Тут дело совсем другое. Ладно, пойдем-ка лучше пива выпьем, я тебе кое-что расскажу.
 Он не преувеличивал. Этот внешне грубоватый парень растрогал его до глубины души своей искренней заботой. А ведь ему, знатоку тайн души человеческой, и в голову не приходило, что простак Стиви не только по-настоящему привязан к нему, но и способен начать откровенный мужской разговор, чтобы предупредить и уберечь его, Юджина, от неприятностей. Подумать только, за четыре с лишним года, что они проработали в одном таксопарке, он регулярно проводил со Стивом массу свободного времени, но так и не сумел разглядеть его золотого сердца.
 Да, Джин, дружище, сказал он себе, никудышный из тебя психолог. Пора бы уж знать, что люди сложнее, чем кажутся, даже самые простые.
 Они отправились в ближайший бар, сели за стойку, заказали по пинте «Короны».
 — Но, Стиви, раз уж ты так волнуешься, то я тебе признаюсь во всем, только пообещай ребятам не протрепаться… — начал Юджин.
 — Да о чем речь, приятель! — прогремел зычный голос его товарища, и стены заведения сотряслись. — Считай, что я нем как рыба…
 — Эй-эй, рыбы так громко не молчат, — перебил его друг. — Сбавь-ка децибелы и слушай.
 — Чего сбавить? — изумился Стив.
 — Ну, громкость, значит, уменьши… Ладно, не важно. Ну, в общем, все просто. Я тут на днях такую девушку встретил, закачаешься! Красотка — словами не передать. Одни глазищи чего стоят…
 — А фигурка как? — заговорщицким тоном спросил Стив.
 — И фигурка что надо. Стройная, как тростинка, но все, что положено, присутствует. И грудь, и бедра. Шея длинная… Мечта, а не девушка.
 — А как ты с ней познакомился?
 — В том-то и дело, что пока не познакомился.
 Я ее видел-то всего два раза. Первый — случайно.
 Зашел в банк деньги положить, ну, должок, что мне Гарри отдал, и увидел ее. Кассиром она там работает. Деньги у меня принимала… Знаешь, я таких девушек в жизни не видал. Потом весь день ездил как оглушенный.
 — Влюбился, значит, приятель? — усмехнулся Стив. — А то все над другими смеялся…
 — Да уж… — вздохнул Юджин, — смеялся-смеялся и досмеялся. На следующий вечер даже специально подъехал к банку посмотреть на нее.
 Боялся, правда, как бы она не заметила меня…
 А то еще подумает черт знает что…
 — А чего ж ты не заговорил-то с ней?
 — Да, заговорил… Кто я такой, чтобы с ней просто так заговаривать? Она перед собой целыми днями мужиков с чековыми книжками да толстыми бумажниками видит, а тут я, таксист…
 Нет, так дело не пойдет. Я, знаешь, придумал тут один планчик…
 — Какой? — с искренним любопытством спросил его товарищ.
 — Да вот хочу сделать вид, будто у меня свой бизнес. Небольшой пока, но довольно-таки прибыльный. К примеру, агентство детективное.
 Принесу раз-другой приличную сумму, дескать, от клиента получил. Ну и когда увижу, что она заинтересовалась, то тогда уж и приглашу куда-нибудь. Может, в ресторан или даже в театр…
 — Здорово! — восхитился Стив. — Только я не понял малость, а деньги-то ты где возьмешь?
 Ну, чтобы принести и на счет положить?
 — Ха! — самодовольно ухмыльнулся Юджин. — Это самое простое. Поэтому-то я и был в другом банке. Возьму краткосрочный кредит. А потом сразу отдам. На проценты много не понадобится.
 — Как же ты вернешь? Она ведь узнает сразу, когда ты придешь снимать.
 — Что ж я, совсем дурак, думаешь? Сниму в банкомате в другом отделении. Ну, что скажешь?
 Стив задумался. Хмыкнул, отпил пива, покрутил в руках стакан и неожиданно спросил:
 — А ты с ней как, легкий романчик закрутить хочешь или серьезно?
 — Серьезно, конечно! Какой там легкий романчик с такой девушкой. Ты бы видел, какая она… какая она… восхитительная! Не-е-ет, с ней просто так нельзя… Что я, негодяй или распутник, поиграл — и до свидания?
 — Да ты не обижайся, Джин, я про тебя так и не думаю. Просто пришло вдруг в голову… не знаю, глупость, может… — Он остановился, сомневаясь, стоит ли продолжать.
 — Говори-говори, — подбодрил его Юджин. — Я, сам понимаешь, в этих делах новичок, любой совет готов принять.
 — Тебе не кажется, что потом, когда вы уже познакомитесь, она может обидеться, что ты обманул ее? Ну, с агентством своим…
 — Думал, честно говоря. Но решил, что если она только за деньгами в жизни гоняется, то мне такая даром не нужна. А если нет, то я ей все объясню, и она поймет. Должна понять. Как думаешь?
 Про себя Юджин признавал, что и его терзали те же опасения, что и друга. Но поскольку лучшего плана ему пока придумать не удалось, а познакомиться с прекрасной кассиршей хотелось все больше, то приходилось довольствоваться этим.
 — Ну, не знаю. Честно, не знаю. Может, ты и прав, а может, и нет, — ответил Стив. — Кстати, а ты уверен, что она вообще захочет знакомиться? Вдруг она замужем?
 — Нет, с этим как раз все в порядке, — уверенно заявил неопытный влюбленный. — Когда я пришел, она болтала с подружкой. А какая-то мегера — начальница, наверное, — приказала скорее обслужить меня и назвала ее мисс Старк.
 И знаешь еще что, Стиви? Мне показалось, что у нее в глазах промелькнуло что-то такое…
 — Какое?
 — Ну, словно… словно я ей не противен… И еще она чуть-чуть покраснела….
 — Ха! — Приятель по своему обыкновению смачно хлопнул его по спине. — Почему ж ты должен быть ей противен? Ты — парень видный, Так что давай дерзай!
 Ободренный Юджин допил пиво и заказал им обоим еще по бутылке.
 — Слушай, Стиви, а как ты думаешь, куда мне лучше сначала пригласить ее? Ну, если она вообще согласится познакомиться.
 Стив задумался. Он был парнем простым и подружек себе выбирал несложных, способных разделить его вкусы и интересы. И проблем, как у приятеля, у него пока еще не возникало. Он спокойно приглашал девчонок на футбольный или бейсбольный матч, выпить кружку пива, сходить в кино, погулять в парке или покататься за городом. Но что посоветовать Юджину?
 Банковский клерк — это не какая-то официантка или продавщица из соседнего магазина. Ей, наверное, нужны более изысканные развлечения. Вон парень что надумал, лишь бы пустить ей пыль в глаза!
 — Boт что я тебе скажу, Джин. Мне такие девчонки не попадались, и, что с ними делать, ума нее приложу. А вот Том… Знаешь Тома Хатчинсона?.. Так вот он специалист по шикарным ресторанам и всяким модным заведениям. Если хочешь, поговори с ним. Или я могу.
 — Лучше ты, Стиви. Только про меня ничего не рассказывай.
 — Я же обещал. Не бойся, не проболтаюсь.
 Ребятам скажу, что ты небольшое наследство от дальнего родственника получил, поэтому такой странный ходишь в последние дни.
 — Спасибо, дружище, ты меня очень выручишь. И спроси у Тома не только про рестораны.
 Что он еще посоветует. Может, в театр ее сводить или на выставку какую-нибудь?
 — Да спрошу-спрошу, не волнуйся. Только я вот лично думаю, сначала ты сам ее пригласи, а уж потом выясни, что ей нравится. Тогда и действуй. А когда ты собираешься идти знакомиться?
 Юджин тяжело выдохнул.
 — Ох, не знаю. Хотел сегодня, даже уже доехал до ее банка, а потом что-то…
 — Засмущался? — подсказал Стив. — Ничего, со всеми бывает. Я, когда в первый раз Мэри встретил, так чуть дара речи не лишился. А потом слово за слово, увидел, что она вроде и не возражает встречаться со мной, ну так все и началось…
 — Между прочим, — перебил его Юджин, мысленно посмеявшись над заявлением приятеля о потере дара речи, — как у вас с ней? Мне она, честно говоря, нравится.
 — Да мне тоже. Я начинаю подумывать, не , пора ли уже остепениться, семью завести, — признался Стив. — А чего? Работа нормальная, денег моих и на двоих вполне хватит. Квартира, конечно, холостяцкая, но можно и другую снять.
 Мэри славная девчонка, не то что другие. Если у нас все сложится, так всегда и приятелей смогу в дом позвать, и на матч сходить, она ворчать не будет. Понимает, что мужикам надо с мужиками общаться, а не к бабьему фартуку привязанными сидеть.
 — Ба, Стиви, ты это серьезно? — изумился Юджин, который всегда считал друга убежденным холостяком.
 Он в очередной раз вынужден был признать наивность и ошибочность своих представлений о психологии не только чужих, но даже и хорошо знакомых людей.
 В душе снова зашевелился противный червячок сомнения. Может, его идея, как пленить очаровательную мисс Старк, — полная ерунда?
 Что, если… Впрочем, сейчас об этом думать нечего. Надо либо сочинять другой план, либо забыть о ней навсегда. Первое пока не получалось, второе казалось совершенно невозможным. Абсолютно! Категорически! , — Серьезно, да еще как. Только это тоже пока секрет, уяснил? А то я еще даже Мэри не спрашивал, — услышал он непривычно тихий голос приятеля и ответил:
 — Понял, дружище. Я — могила. Не сомневайся. Ну что, не пора нам тут закругляться? А то мне завтра в пять вставать.
 — Мне тоже. Черт, ненавижу по субботам работать!
 — А я сейчас даже рад. Не знаю, как бы иначе дожил до понедельника… Так ты завтра поговоришь с Томом, не забудешь?
 Приятели допили пиво и неторопливо вышли из бара. Стива после завтрашней работы ждало свидание с Мэри, а перед Юджином по окончании субботы расстилалось безбрежное, как океан, и пустое, как вакуум, воскресенье. И только где-то далеко впереди, на самом горизонте, маячил, словно оазис в пустыне, понедельник. И возможность увидеть ее… мисс Старк… кареглазую темноволосую красавицу, пленившую его сердце одним легким взмахом ресниц.




 3


 Бедняжка Дебби ходила сама не своя. Потеря значительной суммы совершенно ошеломила ее.
 За три года работы она еще ни разу не была свидетелем, даже не слышала о случае недостачи. Ее терзала не только и не столько мысль о денежном ущербе, но и еще другая, еле уловимая, которую она старательно давила: «Я не могла это сделать».
 Но если недостача не результат ее ошибки, то тогда что? Как объяснить случившееся? Кто-то украл из ее кассы сто долларов, а она об этом даже не догадывается?
 Дебби так и сяк прикидывала разные возможности, но удовлетворительного ответа не находила. Нет, это просто невозможно.
 Она снова и снова проигрывала в уме тот свой день. Клиент — приходный или расходный ордер — проверка правильности оформления открывание кассы — прием или выдача денег закрывание. За весь день никто ни разу не заходил в ее кабинку.
 Даже старший кассир миссис Марлоу, и та против обыкновения наблюдала за своими подопечными, лишь время от времени выходя в зал. Тогда-то она и сделала замечание ей и Анджеле, после которого Дебби подняла глаза на следующего клиента и увидела его…
 Она вздохнула, в очередной раз переживая то острое чувство разочарования, которое впервые испытала, когда отправилась на ланч, почти уверенная, что он ждет ее у выхода.
 Дебби заставила себя снова вернуться к тому моменту, когда мистер Брайт произнес «благодарю», ослепительно улыбнулся и вышел из банка. Обслуживала ли она еще кого-нибудь после него? До перерыва? Это был единственный сомнительный момент за весь день. Потому что она плохо контролировала себя. Настолько потряс ее красивый зеленоглазый незнакомец…
 Если да, то именно тогда она могла ошибиться и выдать не правильную сумму.
 Если нет…
 Если нет, то нет и объяснения.
 Да, после того как Анджела начала торопить ее, все помнилось предельно ясно. Вот она встает, закрывает кассу, набирает свой код, поднимает металлический ящик и относит в хранилище, где передает его на попечение мистера Тринкетта — заместителя начальника внутренней охраны. После возвращения все точно в обратном порядке.
 И во второй половине никто не входил в ее кабинку. Никто. Без пятнадцати шесть она пересчитала приход, расход и остаток, и…
 Нет, сколько ни думай, а никакого разумного объяснения недостаче так и не находится.
 Дебби снова вздохнула и обвела глазами крохотную комнатку. Какая-тоска, какое уныние!..
 Жалкие сто пятьдесят квадратных футов с одним окном, потемневшим от времени линолеумом и протечкой на потолке. И за это убожество она выкладывает львиную долю своей зарплаты.
 Она вспомнила родной дом — большой, просторный, с четырьмя спальнями, тремя ванными, гостиной, столовой, двумя кладовыми, — построенный еще ее дедом. Конечно, он находится в так называемом «техасском захолустье», но зато там хоть есть где развернуться. Не то что тут…
 Ее родной городок крошечный, всего триста с небольшим жителей, но зато там Дебби не боялась выйти на улицу. Она знала всех и каждого, и все знали ее. Случись, не дай Бог, такое, как произошло во вторник, дома — и она смело заявила бы об исчезновении денег. Ее никто не заподозрил бы в краже. А здесь…
 И тем не менее она, как и ее старшая сестра, а потом и брат, пренебрегла всем этим и уехала в большой город в поисках лучшей жизни.
 А что же нашла? За три года, проведенных на скучной и утомительной работе без отпуска, сумела накопить всего четыреста долларов, имеет только одну приятельницу, которая хоть иногда приглашает ее в гости, и единственный раз увидела понравившегося ей парня. Который, кстати, не обратил на нее ни малейшего внимания. Хотя…
 Да нет, какое там «хотя», перебила себя Дебби.
 Он приходил в банк в среду перед перерывом на ланч. Если бы за его улыбкой стояло нечто большее, нежели элементарная вежливость, он мог бы зайти еще раз… — Слава Богу, уикенд подходит к концу. Она провела два дня взаперти, словно в наказание за потерянные сто долларов. Никаких развлечений — ни кино, ни похода в магазин, ни даже прогулки в парке и мороженого. Два мучительно-долгих дня, посвященных самобичеванию…
 Приняв душ, Дебби отправилась в кровать, даже не надеясь как следует выспаться.
 Но Господь проявил свое бесконечное милосердие, укутал ее теплым пушистым покрывалом сна и показал ей смеющиеся зеленые глаза и широкую белозубую улыбку.
 — Дебби, Дебби, смотри-ка, вон тот парень, что приходил на прошлой неделе, — громко прошептала Анджела, наклонившись к разделяющей их перегородке.
 Понедельник принес с собой некоторые перемены, но они не очень заинтересовали девушку. На смену противной толстой миссис Марлоу пришла не менее противная, но худющая как щепка мисс Паркинс. О чем не преминула сообщить Анджела, но Дебби это уже было известно.
 — Какой парень? — машинально спросила она, не поднимая головы, поскольку внимательно пересчитывала деньги. Пока, слава Богу, все в порядке.
 — Неужели ты его тогда не заметила? Сама же его обслуживала, — продолжала шептать подруга. — Да посмотри скорее!
 Дебби закончила проверку, положила деньги в ящик и подняла глаза. О чудо! К ее окошку приближался ОН, тот самый мистер Брайт, точно такой, каким явился ей сегодня во сне.
 Благодарение Богу, она заставила себя сегодня подкраситься и снова распустить волосы. Девушка кинула быстрый взгляд в лежащее у нее на столе зеркальце и успела только заметить, как ярко блестят ее глаза.
 Будь смелее, не теряйся, явственно шепнул ей внутренний голос.
 Она послушалась, приветливо улыбнулась и певуче, как истинная уроженка Техаса, произнесла:
 — Добро пожаловать в Первый национальный банк. Чем могу быть вам полезна, сэр?
 И увидела, как в ответ он тоже расплылся в улыбке. Сердце ее учащенно забилось, душа ликующе воспарила к небесам — ОН вернулся! Он, приснившийся ей сегодня ночью красавец, белозубый светловолосый скандинавский бог…
 Юджин смотрел на нее во все глаза, впивая мельчайшие подробности изумительного почти классического лица. Прямой нос, красиво изогнутые брови, длинные пушистые ресницы… И глаза… глаза, в которые хотелось смотреть и смотреть, пока не вспоминаешь о губах. О, эти восхитительные губы, такие пухлые и нежные, что так и манит…
 Стоп, парень, чего это тебя там манит? Помни, ты пришел по делу. А то уставился как деревенщина. Твое дело впечатление произвести, а не таять у окошка от блаженства, не вымолвив ни слова.
 Дебби, видя, что он молчит, спросила:
 — Вы хотите снять деньги? Или…
 Юджин наконец взял себя в руки.
 — Нет-нет, как раз наоборот. Решил осчастливить ваш банк еще парой тысяч, — небрежно заявил он и улыбнулся еще шире, заметив, как раскрылись ее глаза.
 Ага, значит, его план работает!
 — Пожалуйста, мистер Брайт, заполните ордер, — произнесла-пропела Дебби и тут же залилась краской, поняв, что выдала себя.
 Но, похоже, он ничего не заметил и, взяв протянутый ею бланк, быстро что-то написал и передал ей.
 — Вот, прошу, мисс Старк., Мисс Старк?! Значит, он тоже знает, как ее зовут. Но откуда? Ах да, тогда миссис Марлоу…
 И он запомнил. Запомнил!
 Дебби была на седьмом небе от счастья.
 Эй-эй, растяпа, напомнил неожиданный помощник — внутренний голос, помни, он клиент. Деньги-то не забудь пересчитать.
 Она тут же посерьезнела, приняла стопку купюр и принялась за дело. А Юджин внимательно наблюдал, как летают длинные тонкие пальцы, как шевелятся милые губы. От него не укрылась и внезапная смена ее настроения. Что делать? Время приближается к часу дня, перерыву на ланч… Спросить, куда она ходит перекусить, или промолчать?
 — Все в порядке, мистер Брайт, — произнесла Дебби, дважды все проверив и убедившись, что суммы, полученная и указанная в ордере, совпадают в точности.
 Скажет он что-то еще или просто уйдет? Не может быть, чтобы ушел… Не может быть! Ну, сделай же хоть что-нибудь, Господи, мысленно взмолилась Дебби.
 Увы, в это мгновение раздался звонок, возвещающий начало перерыва. Юджин едва заметно вздрогнул от неожиданности и, так и не решившись пригласить ее выпить с ним чашечку кофе, молча кивнул и вышел вслед за остальными клиентами, лишь на секунду остановившись в дверях и оглянувшись.
 Дебби продолжала сидеть на своем месте, словно и не слышала пронзительной трели.
 — Эй, подружка! Подружка, приди в себя! позвала ее Анджела. — Перерыв!
 Девушка не отвечала.
 — Ну, Дебби, — продолжала настаивать приятельница, — очнись же! Идем, твой прекрасный принц все равно уже ушел. Запирай кассу.
 — Прекрасный принц? — непонимающе взглянула на нее Дебби. — Что ты имеешь в виду, Анджи?
 — Брось, я же видела, как ты на него смотрела. — Анджела подмигнула.
 Дебби залилась краской, закрыла кассовый ящик, набрала личный код и встала.
 — На кого? — попыталась она прикинуться непонимающей.
 — Да на того красавца, что пришел повидать тебя. Которого ты только что обслуживала, снова подмигнула Анджела. — Хорош парень! Не будь я замужем, еще подумала бы, не посоревноваться ли с тобой. Впрочем, — продолжала она невинно болтать, давая приятельнице время собраться с мыслями, — нет, это не в моих правилах — отбивать у подруги ухажера.
 — Постой, Анджи, не трещи так. Какую ты ерунду несешь! Ну какой он ухажер? Человек просто принес деньги в банк. Из чего ты сделала такой далеко идущий вывод?
 Молодые женщины сдали свои кассы на попечение мистера Тринкетта и не сговариваясь направились к задним дверям банка.
 — Да ладно, не притворяйся, скромница. Свела парня с ума и пытаешься скрыть это от меня?
 — Анджи, ты сегодня явно не в себе, — раздраженно бросила Дебби, утомленная попытками приятельницы втянуть ее в разговор о том, о чем говорить не хотелось.
 Ее терзало ощущение, что она проиграла. У нее была возможность получить нечто очень и очень важное, но она не сумела воспользоваться ею. Мистер Брайт явно собирался что-то или сказать, или спросить, но она никак не ободрила его. Чертов перерыв! И когда они только уберут этот проклятый звонок? Здесь все-таки банк, а не фабрика какая-нибудь! — возмущенно думала Дебби, вспоминая, как мистер Брайт тут же повернулся и пошел прочь.
 — Да брось, Деб, — продолжала щебетать Анджела, ведя ее в ближайшее кафе. — Чего ты стесняешься? Признайся, что он сегодня не просто так пришел. Ох, какой он интересный!..
 — Анджи, я уже сказала тебе, — твердо ответила Дебби, намереваясь положить конец глупому разговору, — он пришел внести деньги на счет.
 — Ха! — отозвалась Анджела и временно замолчала, погрузившись в изучение меню. Выбрав пару блюд, которые подходили ее нынешней диете, сделала заказ и снова взглянула на подругу, которая также смотрела в меню, но явно ничего там не видела. — Ты собираешься сегодня есть?
 Дебби дернулась, подняла глаза, заметила нетерпеливо глядящих на нее приятельницу и официантку и быстро сказала:
 — Мне, пожалуйста, сандвич с сыром и ветчиной, немного майонезу, и большую чашку чаю. Один кусочек сахара.
 Официантка почиркала карандашом в своем блокноте и наконец-то отошла.
 — Знаешь, Деб, я решительно не понимаю, чего ты так застеснялась. Может, твой клиент сумел найти подходящий повод, но я-то не слепая. Я сразу увидела, что за чем бы он ни пришел, это был только предлог. А настоящей причиной являлось желание повидать тебя. Деб, послушай меня, девочка. Я видела, как он смотрел на тебя в прошлый раз и сегодня тоже.
 Ты ему понравилась, очень! Поверь, я-то знаю.
 Именно такими глазами смотрел на меня Рик, когда только начинал ухаживать.
 Девушка с сомнением взглянула на нее.
 — Да? Тебе так кажется? — тихо спросила она и сразу потупилась.
 — Не кажется, Деб, не кажется. Я абсолютно уверена, — ответила Анджела и ободряюще улыбнулась. — Ну что ты так перепугалась, милая?
 Можно подумать, это первый парень, обративший на тебя внимание.
 — Не первый, конечно… Только я не понимаю, с чего ты все-таки решила, что он… ну… проявил интерес?
 — Я же сказала тебе, глупышка. Он смотрел на тебя такими глазами… словно онемел от восторга.
 — Правда?
 — Ну конечно. Зачем бы мне тебя обманывать? Ты хоть когда-нибудь на себя в зеркало внимательно смотрела? Ты же чудо какая хорошенькая, Деб. Прелесть просто! Мужики бы так и падали к твоим ногам, если бы ты позволила.
 — Ну, брось, Анджи, перестань ерунду болтать, — покраснев, отозвалась Дебби. — Да ничего не ерунду. Просто ты не ценишь того, что тебе Создателем отпущено. Да я бы сама не знаю, что отдала, лишь бы иметь такие волосы, как у тебя. — Она протянула руку и провела кончиками пальцев по блестящим темным прядям, рассыпанным по плечам подруги. — Так ведь нет. Приходится тратить кучу денег на шампуни и краски, чтобы походить на человека. А кожа у тебя какая! Эх, Деб, ты настоящая счастливица и не ценишь этого, — закончила Анджела и тяжело вздохнула.
 Озадаченная Дебби смотрела на подружку, не веря своим ушам. Ей и в голову не приходило, что та считает ее хорошенькой. Она сама никогда не думала о себе так и очень удивилась, услышав слова Анджелы.
 Волосы… гмм… самые обычные волосы. Она ведь ничего не делает с ними. Сегодня вон даже не собрала в хвост, просто расчесала и побежала на работу. А кожа… Какую чепуху все-таки Анджи болтает! Кожа, она кожа и есть…
 Им наконец-то подали еду, и Дебби схватилась за сандвич, как за спасательный круг, попытавшись спрятать свое смущение. Ей хотелось спросить у Анджелы, действительно ли та думает, будто мистер Брайан пожаловал в банк не просто так. Потому что сама понимала: он приходил в качестве клиента, причем по серьезному делу. Никто не приносит пару тысяч долларов только ради того, чтобы познакомиться с девушкой.
 И все же… все же ей тоже показалось, что он хотел что-то сказать… или спросить?..
 Но почему же тогда ушел? Испугался? Чего?
 Она вдруг вспомнила, как подумала о недостаче и заставила себе внимательно пересчитать принятую у него сумму. Настолько внимательно, что даже сосредоточенно нахмурилась. А может, он решил, что она не желает с ним разговаривать? Черт, обидно, если так.
 — Слушай, Деб, — продолжала неугомонная Анджела, быстренько справившаяся со своим витаминным салатом, — а что ты ему скажешь, когда он придет в следующий раз?
 — В следующий раз? А ты считаешь, он придет?
 — Конечно, придет. Говорю тебе уже в который раз: ты понравилась парню. Так что подумай заранее, как будешь себя с ним вести.
 — Ну, не знаю… — по-прежнему сомневалась Дебби. — А если не придет?
 — Готова поспорить на что угодно! — заявила Анджела и энергично махнула ложечкой, которой ела фруктовый салат. Кусочек банана отлетел в сторону и угодил прямо на середину соседнего столика. — О Господи! Извините, ради Бога… Я такая неуклюжая.
 — Ничего-ничего, — отозвался пожилой джентльмен, пивший кофе и время от времени поглядывавший на подруг, которые говорили достаточно громко, чтобы он слышал их реплики. — Надеюсь, вы не обидитесь, милая мисс, на мою бесцеремонность, — обратился он к Дебби, — если я позволю себе сказать, что совершенно согласен с мнением вашей приятельницы. Вы удивительно приятная и симпатичная девушка. Даже больше. Так что молодой человек, о котором вы говорите, если только он не слепой, непременно появится еще раз.
 С этими словами он встал, приподнял шляпу и ушел, оставив молодых женщин в состоянии оцепенения.
 Первой, естественно, пришла в себя Анджела.
 — Ну, вот видишь! — торжествующе воскликнула она. — Даже такой старикан, и то говорит, что ты хорошенькая! Встряхнись, Деб, и научись ценить себя. Побольше уверенности — и все будет отлично! Твой красавец поклонник обязательно придет. А теперь бежим, пока не опоздали. Неизвестно еще, что за особа эта мисс Паркинс. Кто знает, какие у нее требования…
 Дебби поднялась с места, согретая словами подружки и неожиданным комплиментом джентльмена, сидевшего за соседним столиком. Может, они и правы. Может быть, еще не все потеряно и мистер Брайт снова придет завтра…




 4


 Она завела будильник на шесть против обычных семи пятнадцати утра. Впрочем, это было излишним. Дебби не сомкнула глаз ни на минуту. По крайней мере, так ей показалось, когда пришло время вставать.
 Неожиданно энергичная и бодрая; вероятно из-за предвкушения того, что сулил предстоящий день, она кинулась в ванную и набрала воды.
 Долго и с удовольствием нежилась в пушистой пене, потом намылилась, ополоснулась, вымыла волосы и вылезла, готовая к дальнейшим процедурам.
 Постояла, разглядывая себя в зеркале. Что ж, пожалуй, Анджела и вчерашний господин из кафе правы: она выглядит совсем неплохо. Повернулась одним боком, другим, потом спиной и решила, что фигура у нее вполне сносная. Даже лучше, чем просто сносная. Она провела ладонями по бокам и талии, удовлетворенно вздохнула и вернулась в комнату, где с увлечением занялась выбором белья и остального наряда.
 С нижним бельем проблем не возникло. Дебби отдала предпочтение тонкому шелковому комплекту — белому с нежно-кремовыми кружевами. А вот что дальше? Костюмов у нее было всего четыре — три с юбками, один брючный зато блузок больше десятка. Она лихорадочно побросала все на кровать и начала примерку.
 Может, надеть вот этот, светло-зеленый, с жакетом в обтяжку и юбкой миди? Под него даже блузка не нужна. Дебби придирчиво посмотрела на свое отражение в зеркале. Нет, пожалуй, слишком чопорно. Видны одни лодыжки. Можно подумать, она стесняется своих ног. Приподняв длинный подол, она придирчиво осмотрела их. Да нет, стыдиться ей нечего. Стройные, с красивыми коленями, которые вполне можно показать. Не от шеи, конечно, как у голливудских звезд, но довольно длинные. А если добавить еще туфли на каблуке, то получится совсем неплохо.
 Решено. Она наденет костюм с мини-юбкой.
 Но какой из двух? Черный или желтый?
 Примерила черный и немедленно поняла: только не этот! В таком впору на похороны отправляться. Значит, выбор остается только один — новый желтый костюм, купленный всего пару недель назад. А к нему бирюзовые туфли-лодочки. Она скинула тапочки и сунула в них ноги. Не устанет ли за целый день? Все-таки каблук почти три дюйма… А впрочем, за кассой-то можно их и снять.
 Дебби осталась довольна и занялась ногтями.
 Подпилила, подточила, покрасила лаком — не очень ярким, зато с перламутром. Схватила фен и старательно высушила, стараясь не смазать.
 Глянула на часы и поразилась — до выхода оставалось всего четверть часа! Она лихорадочно схватила косметичку и снова кинулась в ванную.
 Тушь, немного пудры и румян, помада — готово.
 Еще серьги… И капелька духов за каждое ухо…
 Отлично! Теперь она уверена, что мистер Брайт, когда появится, обязательно спросит, как ее имя и, может быть, даже пригласит на чашечку кофе.
 Дебби оделась, накинула плащ и выскочила на улицу. Скорее, скорее, до начала всего полчаса!
 Ровно в девять Дебби сидела на своем месте и улыбалась. Она была почти уверена, что первым клиентом Первого национального банка в этот день будет мистер Брайт — ее мистер Брайт!
 Массивная дубовая дверь отворилась, и на пороге появился развязный господин в плохо сшитом костюме, обсыпанном перхотью. Дебби едва не заплакала — слишком уж велик был контраст между мечтой и реальностью.
 — Ну-ну, детка, не расстраивайся так, — прошептала, наклоняясь к перегородке, Анджела. — День только-только начинается.
 Девушка повернулась к подруге и удивленно спросила:
 — Что, так заметно?
 Та фыркнула, но не презрительно, не насмешливо, а понимающе-одобрительно.
 — Да еще как. Ты вся словно светишься изнутри. Не смущайся, девочка, тебе это идет. Сегодня у тебя все получится.
 Анджела заметила проходящую по залу мисс Паркинс, быстро отодвинулась и занялась своим клиентом — тем самым противным мужчиной с перхотью.
 Дебби усилием воли заставила себя успокоиться и сосредоточиться на деле. Постоянные напоминания о том, что случилось неделю назад, помогли в этом. Она настолько погрузилась в работу, что почти не заметила, как пролетело время до перерыва. Но когда раздался сигнал, вздрогнула и внезапно побледнела — ОН не пришел!
 Она устало ссутулилась, закрыла лицо руками и вздохнула. Ну естественно! О чем она только думала? Почему поверила Анджеле и тому старику? С какой стати? Ведь с самого начала прекрасно понимала: мистер Брайт приходил по делу, и только. А она, дурочка, нарядилась, накрасилась, маникюр сделала… Словом, размечталась…
 — Деб, пойдем перекусим, — негромко позвала Анджела.
 — Нет, Анджи, иди одна, я не голодна, — не опуская рук, ответила Дебби.
 — Ну полно, успокойся, еще ведь прошло всего только полдня, — попыталась утешить ее подружка.
 Тут уж Дебби взорвалась:
 — Вот что, дорогуша, хватит болтать ерунду!
 Я бы попросила тебя оставить эти бредовые разговоры! Тебе пора заниматься своими проблемами, а не моими!
 Она еще рта не успела закрыть, излив на Анджелу горечь своего разочарования, как увидела, что та побелела словно полотно.
 Дебби немедленно раскаялась. Выскочила из своего закутка, вбежала к ней и обняла изо всех сил.
 — Анджи, милая, прости меня! Сама не знаю, что несу. Прости, ну пожалуйста, умоляю тебя!
 Молодая женщина сглотнула навернувшиеся от незаслуженной обиды слезы и с трудом улыбнулась.
 — Да ладно, пустяки. Я понимаю…
 — Нет, скажи, что прощаешь, — просила Дебби. — Иначе сама не знаю, что сделаю. Скажи, Анджи…
 — Прощаю, конечно, прощаю, — хлюпнув носом, ответила Анджела.
 Дебби сама едва не расплакалась. Подруги обнялись и постояли так минутку. Их вернул к действительности строгий голос новой начальницы:
 — Мисс Старк, вы покинули рабочее место, не заперев кассовый сейф. Извольте вернуться и немедленно привести все в порядок.
 Дебби вздрогнула и кинулась обратно.
 — Простите, мисс Паркинс, такого больше не повторится, — торопливо бормотала она, совершая положенные операции.
 — Надеюсь, мисс Старк, — строго ответствовала старший кассир, потом слегка смягчилась и кивнула:
 — Теперь можете идти на перерыв.
 Оказавшись в любимом кафе, подруги нашли столик в самом углу и молча уселись. Через две минуты натянутого молчания Анджела не выдержала и попыталась рассеять напряжение.
 — Ты сегодня отлично выглядишь, Деб. И по-моему, я еще не видела этот костюмчик. Давно купила?
 — Не-а… — протянула Дебби и скрестила под столом ноги, проклиная все на свете.
 Туфли отчаянно жали, и она ругала себя за глупую попытку принарядиться. Во имя чего, к дьяволу, она терпит такие муки? Тоже еще, Русалочка нашлась! По лезвию ножа ради прекрасного принца, ха! Да он небось ни разу и не подумал о ней, а она, дуреха…
 Дебби глубоко заблуждалась. «Прекрасный принц» Юджин думал о ней непрерывно. И каждый раз, вспоминая свою неудачу, проклинал себя за нерешительность.
 Почему я не спросил, куда она ходит в перерыв? Или после работы? Мог бы в конце концов предложить встретить ее и просто немного пройтись, изводил он себя. Да просто дождаться ее выхода и словно бы случайно столкнуться… Ах я, лопух…
 Он, так же как и она, почти не спал ночью.
 Ворочался с боку на бок и обдумывал, когда же можно снова зайти в банк, чтобы не вызвать подозрений. Завтра, пожалуй, еще рано. Каждый день приносить по несколько тысяч долларов довольно подозрительно… Может быть, послезавтра…
 Так и не придя ни к какому выводу, он отправился на работу. И сейчас сидел в любимой шоферской забегаловке и тупо смотрел в стоящую перед ним тарелку. Есть не хотелось. Зачем только он пришел сюда?
 Внезапно его хлопнули по плечу, да так, что в ушах зазвенело.
 — Джин, дружище, здорово! — проорал Стив. — Чего сидишь один?
 — Привет, Стиви, — вяло отозвался Юджин. — Вот, зашел перекусить, да что-то аппетита нет.
 Приятель понизил голос и заговорщицки прошептал:
 — Ну точно, все признаки влюбленности налицо. Как у тебя дела с твоей подружкой?
 Незадачливый влюбленный вздохнул.
 — Да пока никак.
 — А как же твой план? Ты что, не заходил к ней?
 Он вздохнул снова, еще тяжелее.
 — Заходил.
 — И что же?
 — И ничего.
 Стив, до сих пор старательно соблюдавший конспирацию, не выдержал и рявкнул в полный голос:
 — Ну что, прикажешь клещами из тебя тянуть? Давай-ка выкладывай!
 Следующий вздох едва не разрушил хрупкие стены старого здания.
 — Да рассказывать-то нечего, Стиви. Ты садись, только не кричи. Пришел я вчера, значит, в ее банк. Деньги принес. — Юджин замолчал.
 — Ну?
 — Ну и ничего. Уже почти хотел спросить, не хочет ли она в перерыв кофе выпить где-нибудь неподалеку, а тут проклятый звонок.
 — И не спросил?
 — Не спросил…
 Стив, даже не заметив, подвинул к себе тарелку Юджина и с удовольствием сунул в рот кусок мяса. Прожевал, проглотил, потом вдруг очнулся.
 — Ох, прости, дружище. Сейчас принесу тебе другую порцию.
 — Да брось, Стиви, не надо. Ешь спокойно.
 Все равно мне ничего в горло не лезет.
 Тот последовал совету и с набитым ртом задал следующий вопрос:
 — Ладно, вчера не спросил. А сегодня-то чего не идешь?
 — Ну как я сегодня приду? Не могу же я каждый день по полторы — две тысячи приносить?
 Подумай сам, это уж совсем недостоверно получается.
 — Да плевать на эту достоверность. Ты на себя посмотри. На тебе ж лица нет! И не жрешь ничего. Куда это, к дьяволу, годится? Как в таком состоянии за рулем-то сидишь только? Еще не дай Бог в аварию угодишь, — выговаривал приятель, продолжая поглощать обед Юджина.
 — Не угожу.
 — И потом, чего тебе деньги-то нести? Не ночует же она в этом своем банке. У тебя сегодня до скольких смена?
 — До пяти.
 — Вот и отлично! Поставишь машину, выручку сдашь и отправляйся. Цветочков каких-нибудь купи и жди ее у выхода.
 — Думаешь? — с сомнением спросил Юджин.
 — Да чего тут думать-то? Она все же девушка, а не боксер. Не ударит небось.
 — Легко говорить, когда речь о другом идет, — снова вздохнул Юджин, но, благодарение Господу и сочувственной болтовне приятеля, уже без опасности для целостности заведения. — Ты-то вот сам уже признался Мэри?
 Стив смущенно хмыкнул, почесал нос, потом затылок.
 — Не-а…
 — Вот видишь.
 Друзья посидели какое-то время молча. Стив не выдержал первым.
 — Да ладно, чего сравниваешь-то. Женитьба — дело серьезное. Я имею право на размышления.
 А уж просто познакомиться… Кстати, я про рестораны выяснил. Том сказал, что недавно отличный итальянский открылся. «Неаполитанский дворик» называется. Всего один зал, не больше десятка столиков. Со свечами. Музыка тихая, романтичная, танцплощадка даже есть. В общем, то, что надо. Держи-ка адресок. Только туда при полном параде приходить полагается. И заказывать загодя.
 — Спасибо, приятель. — Юджин сунул бумажку в карман. — И за совет тоже. Про цветы. Я подумаю.
 — Давай-давай, дерзай. Ну, мне пора. Я сегодня до одиннадцати, так что в парке с тобой не встречусь. Если сможешь, вечерком позвони, расскажи.
 Они пожали друг другу руки и расстались. Юджин покинул забегаловку в значительно лучшем настроении, чем пришел туда получасом раньше.
 Вторую половину дня Дебби провела как в бреду. Она то поглядывала на дверь, то пыталась сосредоточиться на том, что делает. При каждом звяканье колокольчика, возвещающем о появлении нового посетителя, она вздрагивала и менялась в лице.
 Мисс Паркинс, несколько раз проходившая по залу, даже подошла к ней и спросила:
 — Вы уверены, что можете продолжать работать, мисс Старк? Вы хорошо себя чувствуете?
 — Да, конечно, мисс Паркинс, — поспешно отозвалась Дебби. — Я в порядке, уверяю вас.
 — Что ж, вам виднее, — с сомнением ответила старший кассир. — Если почувствуете, что вам требуется замена, дайте мне знать. Не стоит рисковать. Помните, на вас лежит ответственность за средства банка.
 После такого заявления она взяла себя в руки и принялась работать с утроенным вниманием.
 К концу смены Дебби с волнением приступила к подведению итогов. Разложила ордера: в одну сторону — приходные, в другую — расходные. Подвела итог по каждой пачке, потом подсчитала остаток средств в кассе. Сравнила… и вздохнула с облегчением. Слава тебе Господи!
 Хоть с этим сегодня в порядке.
 Она поклялась, что больше не позволит себе так распускаться. Ей нельзя больше допускать ошибок. Ни за что.
 Дебби стукнула в перегородку.
 — Анджи, ты закончила?
 — Еще три минуты, — отозвалась приятельница. — Слушай, у меня идея. Почему бы тебе не пообедать сегодня с нами? Я вчера мяса купила.
 Собиралась опробовать один рецепт. Мне знакомая дала. Вкуснятина, пальчики оближешь.
 Если, конечно получится. Кстати, у нас и вина есть бутылка. Помогла бы Рику выпить, а то я теперь, сама понимаешь, не компания.
 Дебби заколебалась. С одной стороны, она ощущала себя морально и физически измотанной. Но с другой — что ее ждет в случае отказа?
 Возвращение в безрадостную квартиру и одинокий вечер перед телевизором… Тоскливая перспектива.
 — Спасибо, Анджи, — решительно ответила она. — С удовольствием!
 Не прошло и десяти минут, как они сдали деньги, расписались и вышли на улицу.
 Анджела оглянулась по сторонам.
 — Я бы на такси прокатилась. Рик говорит, что имею полное право себя побаловать. Да и у тебя туфли не для общественного транспорта.
 Что скажешь? — И она, не дожидаясь ответа приятельницы, подбежала к обочине и подняла руку.
 — Мисс Старк, — вдруг услышала Дебби, — какая приятная неожиданность.
 Она вздрогнула и обернулась.
 Перед ней стоял тот, кого она ждала весь сегодняшний день.
 Дебби побледнела, потом покраснела и наконец выдавила:
 — Действительно, приятная, мистер Брайт.
 — А я как раз собирался чашечку кофе выпить. Не составите мне компанию?
 — С… — Она хотела согласиться, но внезапно вспомнила, что Анджела уже ловит такси. — К сожалению, мистер Брайт, я пообещала подруге…
 — Извини, Дебби, — прозвенел голосок Анджелы, — так неловко получилось. У меня совершенно из головы выскочило, что я должна сейчас быть в другом месте. Прости, ради Бога, я такая рассеянная стала!
 Дебби вздрогнула от неожиданности, повернулась и удивленно взглянула на довольно улыбающуюся подругу. Та подмигнула и продолжила:
 — Так что давай перенесем наше мероприятие на другой день. Не обижайся, дорогая.
 Анджела исчезла. Дебби глубоко вдохнула, сияющими глазами посмотрела на ожидающего ее ответа молодого человека и сказала:
 — С удовольствием. Я с удовольствием выпью с вами кофе, мистер Брайт.
 — Юджин, мисс Старк. Меня зовут Юджин, — сказал он и указал в сторону «Сладкой сказки». — Давайте зайдем сюда, если не возражаете.
 — Не возражаю.
 Они бок о бок направились к переходу.




 5


 Молодые люди сидели за столиком на двоих в самом углу и молча смотрели друг на друга.
 Дебби ждала, когда Юджин заговорит. Но он, казалось, настолько был потрясен собственной смелостью и удачливостью, что практически лишился дара речи.
 Наконец она поняла, что начинать придется ей, и сказала:
 — Мне нравится эта кофейня, мы иногда ходим сюда с подругой во время перерыва. Тут, наверное, свой кондитер, потому что всегда есть свежие пирожные, такие вкусные… И кофе варят по-турецки, на жаровне с песком. Вон там, видите?
 Юджин повернулся, взглянул в указанном ею направлении и сразу же снова на нее, будто боялся, что она может исчезнуть, если не смотреть постоянно. Как мираж… как наваждение…
 — Да, верно, — глуповато отозвался он. — И пахнет так здорово. Что вам заказать, мисс Старк?
 — О, только кофе, пожалуйста. И… вы можете называть меня Дебби, — предложила она улыбаясь. , Он просиял в ответ и мечтательно повторил:
 — Дебби… Какое чудесное имя.
 — Нет-нет, — засмеялась она. — Самое обычное. У меня дома так зовут, наверное, каждую третью девушку.
 Юджин оживился — ему представилась возможность кое-что узнать о ней и одновременно. проявить себя.
 — У вас дома? Где это, если не секрет?
 Впрочем, я могу поспорить, что вы… из Техаса, верно?
 — Верно, — приветливо, хотя и несколько удивленно ответила Дебби. — А как вы догадались?
 — О, вас выдает ваша очаровательная манера растягивать слова, — сообщил он.
 — Правда? — чуть разочарованно спросила Дебби. — А я-то надеялась, что этого уже не заметно. Как обидно…
 — Обидно? Но почему? — Юджин был потрясен.
 Ее выговор, неторопливый и мелодичный, так отличающийся от речи коренных жителей Чикаго, пленил его с самой первой фразы, а она, оказывается, недовольна. Что за странные существа, эти девушки!..
 — Если честно, то не очень приятно выглядеть провинциалкой… — призналась она и подумала: ну вот, дурочка, надеялась произвести впечатление своей строгой элегантностью. Нет, никогда мне не удастся выглядеть истинной городской жительницей. Так навсегда и останусь девчонкой из жалкого захолустья…
 — Да что вы, — поспешно перебил ее Юджин. — Вы даже не представляете… не представляете, какая вы… как вы… — Он запнулся, не зная, что сказать, засмущался и замолчал.
 — Как я — что? — спросила не менее смущенная Дебби, проклиная свою застенчивость.
 — Как вы отличаетесь от других, — брякнул Юджин и чуть не подавился собственными словами. Вдруг она поймет не так и обидится?
 Дебби грустно усмехнулась: так она и знала… А с другой стороны, неужели несколько приличных тряпок и косметика, которой она и пользовалась-то не слишком умело, могли превратить ее в истинную жительницу метрополии — смелую, даже немного развязную, не пугающуюся мужского внимания и знающую себе цену?
 Э-эх, простушка я, как есть простушка, сказала она себе. Взяла и тут же призналась вместо того, чтобы сделать вид, будто специально так говорю. Мол, сейчас так модно.
 Юджин заметил ее усмешку и понял, что его опасения оказались небеспочвенны.
 — Я имел в виду, в лучшую сторону, — неловко попытался он поправить ситуацию.
 Дебби помрачнела. Значит, он заметил ее уныние. Почему, ну почему она такая… такая примитивная, что даже незнакомый человек в состоянии читать ее мысли как открытую книгу?
 К счастью, подоспевший официант нарушил возникшую напряженность.
 — Что будете заказывать?
 Юджин вопросительно взглянул на свою собеседницу.
 — Мне, пожалуйста, кофе по-турецки. Среднюю чашку, — тихо произнесла Дебби.
 — Может быть, возьмете пирожное? Вы же говорили, они здесь вкусные, — предложил он. — И я бы тоже попробовал, если подскажете, что лучше.
 Да ладно, какого черта, что мне терять? — решила девушка. И так уже проявила себя деревенщиной. Пирожное так пирожное, Она выбрала корзиночку с изумительным воздушным кремом, украшенную вишенкой и шоколадной крошкой.
 Юджин заказал себе то же самое, и официант удалился, пообещав вернуться «сию минуту».
 — Надеюсь, вы не будете возражать, Дебби, если я скажу, что вы сегодня чудесно выглядите? Просто фантастически. — Юджин решил Проявить себя настоящим галантным кавалером.
 Девушка чуть покраснела — комплимент доставил ей ни с чем не сравнимое удовольствие.
 Значит, не зря она потратила время и силы и терпела целый день неудобство от злополучных туфель.
 — Спасибо, — ответила она. — Нет, я не буду возражать.
 — Уверен, вам такие комплименты тысячи раз на день делают, — уже немного смелее продолжил он.
 — Ну, не тысячи, конечно… — Дебби кокетливо не закончила фразу.
 — Но десятки тысяч, — смеясь закончил за нее Юджин. — Конечно, а как же иначе?
 — Прекратите, мистер Брайт, вы, право, смущаете меня, — нимало, однако, не смущаясь, заявила Дебби и тоже засмеялась.
 Чувство неловкости внезапно исчезло. Он вдруг перестал казаться божеством, на которое ей никогда не удастся произвести впечатления.
 — Никогда не поверю, мисс Старк, что вас может смутить чистосердечное признание человека, сраженного вашей бесподобной красотой, — продолжал Юджин игриво-легкомысленным тоном, поняв, что она не сердится.
 — О, ну что вы, мистер Брайт, вы можете избаловать бедную провинциалку. У меня и так уже голова кружится, — продолжала смеяться Дебби.
 Когда им подали их заказ, они даже не заметили. Потому что смотрели друг другу в глаза, наслаждаясь возникшим ощущением еще не близости, нет, но зарождения чего-то особенного, чему еще не могли дать определения.
 — Дебби, могу я задать вам вопрос?
 — Конечно. Почему бы и нет?
 — Вы давно приехали в Чикаго?
 — Три года, чуть больше, — ответила она. — А почему вы спрашиваете?
 — Да просто» это первое, что пришло в голову, — откровенно признался Юджин. — Мне бы хотелось узнать о вас как можно больше.
 — Правда? Почему? — И девушка опять кокетливо засмеялась.
 — Потому что хочу увидеть вас еще раз, и не один. Можно?
 Дебби снова покраснела от удовольствия. Этот парень явно проявляет неподдельный к ней интерес.
 — Думаю, я не стану возражать, Юджин, — внезапно серьезно ответила она. — Вы производите впечатление человека, неспособного обидеть другого, даже такую неопытную провинциалку, как я.
 — Полно, Дебби, почему вы продолжаете звать себя провинциалкой? Вы очень и очень интересная девушка. Какая разница, где вы родились и выросли?
 — Не знаю. — Она пожала плечами, потом неожиданно для себя призналась:
 — Наверное, я подсмеиваюсь над этим, чтобы другие не мог, ли. Знаете, Юджин, я до сих пор чувствую себя чужой в этом городе.
 — Почему? Разве у вас нет друзей и подруг?
 — Есть, конечно, но не очень много. Я, если честно, мало где бываю. Побаиваюсь.
 — Чего?
 — Не знаю. Просто иногда неуютно чувствую себя на улицах.
 — Легко могу вас понять. Да, к сожалению, безопасностью Чикаго никогда не мог похвастаться. А почему бы нам с вами не сходить куда-нибудь вместе?
 У Дебби даже дыхание перехватило от восторга. Он действительно хочет, чтобы их случайная встреча была не последней! Да можно ли поверить такому счастью? Неужели ей наконец-то повезло? Неужели… неужели… может ли быть, что этот высокий, красивый и, судя по всему, обеспеченный молодой мужчина заинтересовался ею, скромной банковской служащей?
 — И правда, почему бы и нет? — ответила она и потупилась. И тут вдруг заметила давно уже стоящие перед ними чашки и пирожные. Ох, Юджин, да ведь кофе уже остыл!
 Они радостно засмеялись, признавая, что оба не заметили, как их обслужили.
 — Гмм… — сказал он, откусив кусочек пирожного. — Ведь и верно, вкусно. Мне тут нравится.
 — Угу, — согласилась Дебби, — мне тоже.
 Наверное, потому что я сластена.
 — Правда? Надо же, я тоже, — отозвался Юджин. — Вот видите, мы уже нашли кое-что общее.
 — Да, только я редко позволяю себе такую роскошь. Девушки, знаете ли, должны заботиться о фигуре.
 — У вас потрясающая фигура, Дебби, — не удержался он и покраснел. Но не так сильно, как она. — Нет, правда, — подтвердил Юджин, заметив, что девушка смутилась, и перевел разговор на другую тему:
 — Знаете, я слышал, недавно открылся очень приличный итальянский ресторан. Как вы относитесь к итальянской кухне?
 — Н-не знаю… Хорошо… — неуверенно ответила Дебби, которая имела о ней весьма смутное представление, но не желала в этом признаться.
 — В таком случае, я приглашаю вас. Когда вам удобно, Дебби? — Он посмотрел на нее, ожидая ответа. Но, так и не дождавшись его, предложил:
 — Послезавтра вас устроит? — Она продолжала молчать. — Вас что-то смущает, Дебби?
 Почему вы не хотите пойти со мной?
 — Это не так, Юджин, — ответила наконец она. — Мне бы хотелось, но…
 — Вы заняты?
 — Нет, просто… я ведь совсем вас не знаю. И это все так неожиданно…
 Он улыбнулся.
 — Согласен, мы с вами практически незнакомы. Но если мы не будем встречаться, то так и не познакомимся, разве нет? А хотите, мы сейчас немного погуляем и поболтаем? О чем угодно, обо всем подряд. Идет? Или посидим и выпьем еще кофе?
 — Нет, довольно кофе. А то я сегодня не усну. — Дебби умолчала о том, что и вчера практически не спала, дабы у собеседника не Возникло желания спросить, чем была вызвана ее бессонница. — Давайте просто погуляем.
 Юджин бросил на стол десять долларов, помог ей надеть плащ, и они вышли их кофейни.
 Уже стемнело, но они направились в сторону тех центральных улиц, где располагались театры и сверкали афиши, зазывая на вечерние представления, где из шикарных лимузинов вылезали роскошно одетые господа и дамы, где кипела вечерняя и ночная жизнь.
 — Расскажите мне немного о себе, Дебби, попросил Юджин, осторожно беря ее под локоть. — Все, что угодно, все, что считаете возможным.
 — Ну, даже не знаю… — Она слегка вздрогнула, ощутив прикосновение его пальцев, но не отодвинулась. Наоборот, ей захотелось прижаться к нему, чтобы лучше ощутить исходящую от него скрытую силу, и почувствовать себя — впервые за все время своей жизни в Чикаго — в полной безопасности, под надежной защитой.
 — Ну, расскажите мне, например, как начали работать в банке. Вам нравится то, чем вы занимаетесь?
 Дебби задумалась. Как лучше ответить? Прикинуться увлеченной или признаться, что у нее челюсти сводит от скуки и однообразия?
 — Как начала? Да очень просто. Я, когда только приехала, жила у приятельницы. Она мне и посоветовала пойти на курсы. Я подумала: почему бы и нет? Дело, в общем-то, несложное и может оказаться перспективным. Проучилась вечерами четыре месяца, получила удостоверение. Бетти через каких-то знакомых помогла мне найти место. История самая простая. — Дебби решила, что не стоит пока слишком много говорить о себе, и спросила:
 — А вы, Юджин, чем вы занимаетесь?
 Этого момента он боялся больше всего. Даже репетировал, как будет рассказывать ей о своем агентстве, но, когда дошло до дела, чуть не забыл все на свете. Он заставил себя собраться, напомнил, что должен произвести на нее впечатление.
 — Я?.. Я — частный детектив, Дебби. У меня небольшое агентство, но заказов навалом, и я подумываю о расширении.
 — Детектив?! — ахнула девушка. — Как интересно! Вы расследуете преступления? Убийства? — благоговейным полушепотом закончила она, глядя на него широко раскрытыми, полными изумления и восхищения глазами.
 Она была так хороша в это мгновение, что Юджину захотелось обнять ее, нежно прижаться ртом к прекрасным губам и вкусить сладость поцелуя. Первого поцелуя…
 Но Дебби ждала его ответа. И он, чувствуя себя полным негодяем, обманывая такую чудесную девушку, сказал:
 — Нет, расследование убийств — это дело полиции. Я занимаюсь в основном случаями мошенничества. Иногда разыскиваю пропавших людей. Временами берусь за бракоразводные дела.
 Но не очень их люблю. Подрывает веру в человечество, знаете ли.
 — А пистолет у вас есть? — спросила Дебби, замирая от волнения.
 — Нет, с собой нет, — засмеялся Юджин. Мой пистолет обычно лежит в сейфе. Я не любитель насилия и уж тем более кровопролития.
 Хотя и владею несколькими видами борьбы. Он еле заметно перевел дух — хоть в этом не наврал, и то слава Богу. Иначе, наверное, и не смог бы работать таксистом, не опасаясь ежечасно за свою жизнь. — Так что ничего волнующего в моей работе нет. Главным образом хожу и разговариваю с людьми, узнаю всякие мелочи, давно забытые подробности. До тех пор пока вдруг клик — и все мелкие кусочки становятся на свои места, и возникает ясная картина. А потом выставляю клиенту окончательный счет и кладу денежки в банк. Все очень просто.
 — О да… — прошептала Дебби, которая до сих пор слушала затаив дыхание. — По вашим словам, это кажется совсем несложным. Вы очень умный, Юджин, раз можете заниматься таким делом и даже считаете его простым. Я вам завидую, правда… Каждый день вы встречаетесь с новыми людьми, узнаете, кто чем живет. Это так увлекательно! Лучше даже, чем книжки читать. Там все вымышленное, а здесь — подлинная жизнь, реальные люди с непридуманными проблемами. А вы пропавших детей находили?
 — Случалось несколько раз, — небрежно отозвался он, внутренне истекая кровью: до такой степени ему было стыдно за свой еще несколько дней назад казавшийся таким хитроумным план.
 — О, Юджин, какая у вас интересная и важная профессия! — воскликнула Дебби и еле слышно вздохнула, прежде чем добавить:
 — Не то что у меня…
 — Ну а разве у вас неинтересная работа? Вы каждый день общаетесь с богатыми людьми…
 — Общаюсь с богатыми людьми? — засмеялась Дебби. — Да что вы, Юджин, это совсем не так. Конечно, иногда приходят состоятельные господа и дамы, но преимущественно вкладчики нашего банка — люди весьма среднего достатка. По крайней мере, те, с которыми общаются кассиры. Другие, они предпочитают безналичные расчеты. Да у нас целое событие, когда кто-то приносит такие серьезные деньги, как вы вчера!
 В основном средняя сумма — пятьдесят долларов, максимум сто. А если бы и больше, что с того? Чужие деньги — все равно что бумага, просто особенной формы и цвета. Так что ничего волнующего в моем занятии нет. Да еще начальство… — Она вздохнула, вспомнив мисс Паркинс, сменившую миссис Марлоу, менеджера отделения сурового мистера Бригса, начальника охраны и всех остальных, кто имел право указывать девушкам-кассирам на недостатки в их работе.
 Юджин немедленно ощутил смену ее настроения — от взволнованности до почти уныния — и попытался развеселить девушку.
 — Ну вот, Дебби, я чувствую, что знаю вас уже лучше. А вы?
 Она благодарно улыбнулась, поняв его намерение, и с долей кокетства ответила:
 — Пожалуй…
 — Настолько, чтобы зайти в этот бар? — немедленно спросил он. Заметил ее колебание и прибавил:
 — Ненадолго. Вы, наверное, устали. Посидим чуть-чуть, выпьем по бокалу вина. Не бойтесь, я знаю это заведение, тут вполне спокойно.
 — Ну хорошо, — согласилась Дебби, у которой, по правде говоря, отчаянно болели ноги.
 Они долго сидели за стойкой и говорили, говорили, говорили…
 Первой пришла в себя Дебби.
 — Боже мой, уже половина одиннадцатого!
 Юджин, спасибо, мы замечательно провели время, но мне пора. Мне до дома еще не меньше получаса добираться, а…
 — Дебби, позвольте, я провожу вас. На такси. — Она, естественно, заколебалась. Он понравился ей, очень, и с каждой минутой разговора нравился все больше, но сесть в такси… Юджин понял правильно. Вскинул руки и шутливо заявил:
 — Клянусь вести себя примерно! — Потом добавил совершенно серьезным тоном:
 — Не волнуйтесь, Дебби, я не обижу вас. Никогда. Ни за что в жизни. Поверьте.
 И она поверила.
 Потому что очень хотела.
 Полутемный салон располагал к интимности, но Дебби вынуждена была признать, что Юджин ни на йоту не отступил от данного слова. Он не пытался ни обнять ее, ни коснуться ногой ее колена, ни поцеловать… А жаль…
 С одной стороны, это радовало: он проявил себя истинным джентльменом, но, с другой…
 О, как ей хотелось, чтобы эта поездка длилась и длилась до тех пор, пока он не почувствует ее настроения, не услышит ее немого призыва и не откликнется. Хоть один поцелуй, легкий, мимолетный, ни к чему не обязывающий, но такой, о, такой желанный!..
 Вот уже замелькали знакомые улицы — машина свернула с Гарден-стрит на Пятьдесят пятую авеню. Вон уже и ее дом… Может быть, сейчас, если он проводит ее до дверей?
 Дебби заволновалась — она и понятия не имела, как вести себя в такой ситуации. Надо ли пригласить его на чашечку кофе? Или это непозволительная вольность? И если он примет приглашение, то поцелует ли ее дома? И… и что произойдет тогда? Подумает ли он, что она распущенная, и попытается воспользоваться ситуацией? Нет, конечно нет, поспешно отмела она все сомнения. Если бы хотел, то сделал бы это давно. Ведь и сейчас она совершенно беззащитна…
 Ей вспомнились его слова, так согревшие ее там, в баре: «Не волнуйтесь, Дебби, я не обижу вас. Никогда. Ни за что в жизни… Не волнуйтесь, Дебби, я не обижу вас. Никогда. Ни за что в жизни…»
 Так мог сказать только настоящий мужчина.
 А значит, бояться ей нечего.
 Вывод оказался совершенно правильным.
 Юджин вышел первым, открыл дверцу с ее стороны, подал руку, довел до подъезда и сказал:
 — Дебби, я благодарю вас за прекрасный вечер. Если не возражаете, я хочу повторить свое приглашение. Как насчет итальянского ресторана? Послезавтра? Окажите мне честь, Дебби, прошу вас.
 — Что ж, — улыбнулась она, — похоже, мы уж достаточно знаем друг друга, чтобы я могла принять его. Послезавтра меня устраивает, спасибо.
 — Я могу встретить вас после работы? Возле банка? — спросил он, едва не заорав от восторга «Ура!». Она согласилась! Согласилась! Красавица Дебби не отвергла его!
 — Хорошо, Юджин, после работы.
 Она улыбнулась и протянула ему руку. Он взял ее словно драгоценность, но не пожал, как она полагала, а наклонился и поцеловал. Ей, девчонке из техасского захолустья, мужчина поцеловал руку! На глазах Дебби выступили слезы радости и благодарности. Ей еще никто никогда не целовал руку. Это было так… так благородно, так рыцарственно…
 — До свидания, Юджин, — едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, прошептала Дебби, повернулась и взбежала на третий этаж.
 Войдя в квартиру, она кинулась к окну. Он стоял и смотрел вверх, словно надеялся увидеть ее силуэт. Сердце защемило, и по щекам медленно потекли слезы — сладкие слезы неимоверного счастья.
 — Я влюбилась, — прошептала она. И повторила громче:
 — Я влюбилась. Влюбилась!




 6


 На следующее утро Дебби явилась в банк, сияя, как солнце над ее любимым Техасом. Удалось ли ей уснуть в эту ночь, нет ли — она не помнила. Единственное, в чем была уверена, — так это в том, что она самая счастливая на свете.
 Юджин — прекрасный, великодушный, благородный, галантный Юджин, истинный джентльмен, каких в наше время почти и не встретишь, — пригласил ее на свидание! И не куда-нибудь, а в ресторан! Завтра, через тридцать шесть… нет, уже через тридцать три часа он будет ждать ее у дверей банка!
 — Вижу, я не зря вчера вспомнила о других делах, — произнесла Анджела, поглядывая на подружку.
 Та непонимающе посмотрела на нее.
 — Что значит, не зря? Разве..'.
 — Дебби, милая, ну за кого ты меня принимаешь? Если бы ты видела вчера свое лицо, когда уже собиралась отказать ему, то поняла бы, почему мне понадобилось быть «в другом месте».
 Ну, рассказывай, как у вас прошло? Он тебя куда-нибудь сводил?
 — Девушки, прошу прекратить разговоры.
 Будьте серьезнее, сейчас появятся первые посетители, — неодобрительно сдвинув брови, вмешался неожиданно появившийся в зале мистер Бриге, менеджер отделения.
 Обычно функции наблюдения за кассирами осуществлял старший кассир. Однако временами менеджер спускался со своего «капитанского мостика» на втором этаже и лично обозревал подотчетное ему заведение.
 Они отпрянули от перегородки и торопливо принялись отпирать кассовые ящики, раскладывать бланки и пересчитывать и рассортировывать полученные в хранилище банкноты.
 Кинув быстрый взгляд в сторону старика Бригса, Анджела не удержалась и шепнула:
 — Расскажешь в перерыв?
 Дебби расплылась в улыбке и, ни слова не говоря, кивнула.
 Время летело как на крыльях. В голове ее билась только одна мысль: тридцать два часа осталось, тридцать, двадцать девять…
 Анджела предложила пойти на ланч в молочный бар, заявив, что уже имеет право на причуды и просто умирает, до чего хочет взбитых сливок с персиком. Дебби и не подумала возразить — ей было решительно все равно, что есть. Она попросила подать ей творожное суфле с кисельной подливкой, но едва прикоснулась к нему.
 Завтра, пела душа. Завтра!
 — Ну, рассказывай же скорее, — попросила Анджела, заказав разнообразные блюда, имеющие только одно общее: они все плохо сочетались с тем, что по представлениям нормального человека положено есть беременной женщине.
 Ее, однако, это не смущало, и она с удовольствием принялась уплетать все подряд.
 Дебби поковыряла в тарелке вилкой и, не переставая улыбаться, сказала:
 — Да что рассказывать-то? Ничего, в общем, и не произошло…
 Однако она недооценила любопытство и настойчивость приятельницы. Не прошло и половины перерыва, как Анджела успела уже выудить у нее все подробности вчерашнего свидания и с увлечением перешла к обсуждению завтрашнего.
 — А что ты наденешь, Деб? Ведь это не какое-то там второразрядное кафе. Я уже слыхала об этом «Неаполитанском дворике». Даже пыталась Рика подбить отпраздновать там наше событие, но куда там. Заявил, что нечего выбрасывать на ветер такие сумасшедшие деньги, когда мы ожидаем прибавления семейства. Так что мне теперь предстоит дома готовить лазанью или равиоли и еще что-нибудь не менее экзотичное. Напросилась… Ну ладно, не обо мне речь. — Анджела от возбуждения рта не закрывала, а Дебби слушала только вполуха. — Знаешь, я, пожалуй, могу дать тебе мое платье. Ну, то, что тебе всегда нравилось, темно-бордовое бархатное. Хочешь?
 Оно тебе идет даже больше, чем мне.
 — Ну что ты, милая, — возразила Дебби. — Как я могу? Оно такое дорогое…
 Платье, о котором говорила Анджела, не просто нравилось ей. Она была почти влюблена в него. И отлично представляла, какое впечатление произведет на Юджина, если наденет эту роскошь да еще распустит волосы. Уж тогда-то он не устоит и наверняка поцелует ее в губы…
 Потому что она только об этом и мечтала. С той самой минуты, как оказалась рядом с ним в такси, не могла думать почти ни о чем другом…
 — Брось, Деб, не капризничай. Я же знаю, тебе хочется. Мы можем поехать вечером ко мне домой, и ты примеришь его. И если решишь, что оно тебя устраивает, то заберешь. У меня и колье есть подходящее…
 — Ну что ты, Анджи, как я могу? — повторила Дебби, потрясенная щедростью подруги.
 — Можешь, еще как можешь! — заверила ее та. — Мне все равно наряды и украшения сейчас ни к чему. Другие пока, знаешь ли, интересы.
 — Ой, Анджи, спасибо тебе большое, — сдалась наконец девушка.
 — Да не за что. Мне самой очень приятно помочь тебе, милая. Я бы с удовольствием сделала что-то большее. Правда. — Анджела произнесла эти слова негромко, но настолько искренне, что Дебби вдруг поняла: у нее есть в жизни настоящий, подлинный друг.
 Ей стало так тепло, так приятно… Какой прекрасной, оказывается, может быть жизнь! А завтра… завтра она станет еще лучше! Ведь Юджин встретит ее у дверей и поведет обедать, и не куда-нибудь, а в модный ресторан!
 — Анджи, ты даже не представляешь, как много для меня значишь! — неожиданно призналась Дебби, пытаясь скрыть навернувшиеся на глаза слезы.
 — Ну-ну, подружка. — Молодая женщина нежно похлопала ее по руке. — Это мне полагается быть сверхчувствительной, а совсем не тебе. Я тоже люблю тебя, милая. — Она улыбнулась, решила сменить эту душещипательную тему и оживленно продолжила:
 — Так что, поедем ко мне вечером?
 — Угу, конечно, — улыбнувшись в ответ, согласилась Дебби. И не удержалась, чтобы не пошутить:
 — Если только ты и сегодня не вспомнишь о каких-то делах.
 Они рассмеялись, быстро покончили с едой и вернулись на места за пять минут до окончания перерыва.
 Вторая половина дня прошла гладко, без каких-то происшествий. И ровно в шесть подруги выскочили на улицу и поймали такси.
 Дебби давно так весело не проводила время, как сейчас, когда они поднялись в спальню и раскидали по широкой супружеской кровати большую часть содержимого гардероба Анджелы.
 Охая и ахая, Дебби принялась примерять все подряд, благо у них были почти одинаковые фигуры. А подруга продолжала вытаскивать все новые и новые вечерние платья.
 — Слушай, я и понятия не имела, что у тебя столько нарядов, — сказала Дебби, утомленно опускаясь в кресло.
 — О, Рик любит делать мне подарки, только вот особенно носить их некуда, — вздохнула Анджела. — Ну не на работу же, в конце концов. — И она бросила на кровать очередное платье — полупрозрачное серебристое творение, достойное настоящей принцессы.
 — Как же тебе повезло, Анджи, иметь такого мужа!
 Та засмеялась.
 — Что-то подсказывает мне, что у тебя вскоре будет не хуже.
 Дебби залилась краской.
 — Придумаешь тоже! Мы знакомы-то всего один день, а ты уже такие выводы делаешь.
 Анджела неожиданно посерьезнела, присела на ручку кресла и обняла ее за плечи.
 — Не смущайся, девочка. Насчет знакомства, конечно, так и есть, но поверь мне, этот парень — чистое золото. Ты бы видела, как он на тебя смотрит! Не так, как большинство мужчин, которые тут же начинают раздевать женщину взглядом. Нет, он даже не смотрит, он взирает на тебя как на богиню — с восхищением и в то же время с благоговением. И обожанием.
 — Правда? — еле слышно спросила Дебби.
 — Истинная! — приложив руку к сердцу, ответила Анджела. — Ну так что, выбрала себе что-нибудь? Я имею в виду, кроме бордового?
 — Еще?! Да ты шутишь!
 — Вот уж нет. Какие тут шутки. Наряд — дело серьезное, — заверила ее подруга. — Выбирай-выбирай, да пойдем в кухню. Скоро Рик приедет, надо что-нибудь быстренько приготовить.
 А то он злющий, когда голодный.
 Дебби выбрала и аккуратно упаковала три платья, в том числе и серебристое сокровище, пленившее ее с первого взгляда. Но завтра она, безусловно, наденет бордовое бархатное, это точно.
 После обеда, когда «грозный» супруг Анджелы был полностью умиротворен, он любезно предложил отвезти Дебби домой и категорически отверг ее возражения.
 — Как ты, интересно, собираешься иначе добираться со всеми этими тряпками?
 Но Дебби сдалась только после того, как Анджела заявила, что хочет немного прокатиться перед сном.
 В начале одиннадцатого, насмеявшись до слез над неисчерпаемым, казалось, запасом анекдотов Рика, Дебби тепло поблагодарила супругов Стивенс и не взбежала, а буквально взлетела на свой третий этаж. И замерла…
 У двери ее квартиры лежала длинная коробка, перевязанная лентой.
 Не веря своим глазам, она медленно приблизилась, присела рядом на корточки. Господи, в таких коробках доставляют цветы! — изумленно подумала она. Неужели… Нет, не может быть, он ведь не знает моего адреса… Хотя, что за ерунда приходит в голову. Моя фамилия указана на почтовом ящике. Да нет, наверное, все-таки какая-то путаница. Это скорее всего той даме из триста двадцать восьмой квартиры. Ей часто присылают цветы…
 Что ты несешь всякий вздор? — строго перебил ее внутренний голос. Открой и посмотри, там должна быть карточка. Сразу и узнаешь, ошибка или нет.
 Дебби поднялась, нащупала в сумке ключ, открыла дверь и занесла коробку. Включила свет, бросила на стул сверток с платьями, скинула туфли и только тогда дрожащими пальцами потянула ленту. Та покорно развязалась. Дебби сняла крышку и задохнулась от восхищения — на красной шелковой ткани, устилающей внутренность коробки, лежала дюжина великолепных белых роз.
 Ох, какая роскошь!
 А вот и длинный конверт…
 Сейчас… сейчас она откроет его и узнает… узнает, что цветы предназначаются совсем не ей…
 Дебби помешкала, не желая еще расставаться с надеждой. Потом глубоко вдохнула, выдохнула и решилась.
 На открытке размашистым почерком было написано:
  Прекрасное для прекрасной. Прошу принять в знак моего искреннего восхищения. 
  Юджин. 
 Девушка прижала пальцы к пылающему лицу.
 Так это правда! Правда! Она небезразлична ему!
 Он даже считает ее… прекрасной!
 Господи, сегодня один из самых счастливых дней в моей жизни, подумала Дебби. Неужели мне наконец-то повезло? После трех отвратительных пустых лет, проведенных в противном грязном городе, мне все же повезло? Да! Я встретила человека, который… который восхищается мной. И к тому же нашла настоящую подругу.
 Она опустилась на палас рядом с коробкой и просидела с четверть часа, переводя глаза с цветов на платья и обратно. И то, и другое подтверждало, что все это ей не приснилось.
 Убедившись наконец, что цветы не исчезнут, если перестать смотреть на них, и не окажутся плодом ее воспаленного воображения, Дебби встала и отправилась ставить их в вазу. В чем преуспела, однако, лишь после того, как разбила от волнения подвернувшиеся под руку чашку и стакан.
 — К счастью, — машинально сказала она, собирая осколки.
 О, так этого счастья тебе уже мало? — иронично осведомился внутренний голос. Чего же еще не хватает?
 Она вспомнила о своих мечтах и залилась яркой краской. Да, конечно, получить такой великолепный подарок — это великолепно. Но вот если бы… если бы завтра ОН поцеловал ее, тогда она была бы совершенно, абсолютно, стопроцентно счастлива.
 Ах, так вот о чем мечтает наша скромница! — не унимался насмешливый собеседник.
 А еще прикидывалась такой тихоней! Знает парня всего один, от силы два дня и уже готова целоваться!
 Да, готова, подтвердила Дебби. Потому что он не такой, как другие! Он… он…
 Да, и какой же он? Что ты вообще о нем знаешь?..
 Он рыцарь! Он не хватал меня в такси, не пытался ввалиться за мной в квартиру, он прислал мне цветы в знак своего восхищения! И… и он поцеловал мне руку»… И… и Анджела сказала, что ей он тоже нравится! К тому же он умный!
 Потому что глупец не может быть частным детективом, помогать людям и раскрывать преступления, вот!
 Ох, смотри не ошибись, девочка, не попадись на удочку обманщика, в последний раз предупредил внутренний голос и умолк, предоставив ей упиваться мечтами о завтрашнем дне.
 И еще одна ночь прошла практически без сна.
 Стоило Дебби закрыть глаза, как где-то вдалеке появлялся Юджин — высокий, красивый, галантный Юджин с огромным букетом цветов и с широкой, так пленившей ее белозубой улыбкой. Он подходил все ближе и ближе, пока не оказывался совсем рядом. Букет куда-то исчезал, а он протягивал руки, обнимал ее и прижимал к груди. Она смотрела ему в глаза, а он медленно, очень медленно… томительно медленно наклонял голову. Вот сейчас его губы коснутся ее губ… Она опускала веки, ожидая их жаркого прикосновения, — и вздрагивала, и открывала глаза, уже наяву.
 Часы показывали два сорок две, потом три восемнадцать, в следующий раз — четыре ноль шесть…
 Нет, так больше невозможно, задыхаясь после очередного видения, решила Дебби и поднялась с кровати. Комната была наполнена сладостным ароматом роз, а на кресле и двух стульях ее приветствовали новые друзья — одолженные Анджелой платья.
 Она подошла к бордовому и легонько провела ладонью по бархатной ткани. Какое восхитительное ощущение! Да, конечно, сегодня она наденет именно его. Чтобы понравиться Юджину. Чтобы ему было приятно обнимать ее.
 Обнимать? Да, конечно, обнимать. И целовать тоже.
 Ей вспомнились гневные вопросы Бетти: «Для кого ты бережешь свою драгоценную невинность?» Тогда ей временами казалось, что старшая подруга права и ее понятия о девичьей чести безнадежно устарели. В начале восьмого десятилетия двадцатого века девушкам уже не пристало вести себя, как в конце девятнадцатого столетия. И тем не менее душа Дебби яростно протестовала против вольностей окружавших Бетти мужчин.
 Сейчас она была рада, что не поддалась тогда ни на какие провокационные уговоры. И теперь ее прекрасный принц явился. Она не зря ждала его! И сразу же узнала!
 Дебби не была ни ханжой, ни святошей. Она знала о сексе все, что положено девушке в ее возрасте, но до прошлой недели ни разу не проявляла к этому интереса. Только иногда, после очередной ссоры с Бетти, задумывалась: а все ли с ней в порядке? Почему это другие так и вешаются на парней, а ей безразлично, даже противно, когда кто-то хватает ее за руку или, того хуже, за талию?
 Теперь же она понимала, что просто ей тогда еще не встретился тот единственный, кто должен был разбудить в ней первое чувство. Дебби усмехнулась, вспомнив Эдди Хенкса, друга ее детства, выросшего в соседнем доме. Они вместе играли, вместе ходили в школу, вместе катались на велосипедах и купались. И однажды, когда им исполнилось по семнадцать, Эдди попытался поцеловать ее. Девушка снова фыркнула, вспомнив забавное ощущение, когда они тыкались друг другу в губы, постоянно сталкиваясь носами. Ей было смешно, щекотно и немножко неловко. Подумать только, они уже почти взрослые люди, а занимаются такими глупостями!
 Эдди обиделся и потом почти год не разговаривал с ней. Но в конце концов Дебби уговорила его не вести себя, как маленький капризный ребенок, которому не дали игрушку. Эдди успокоился, и они снова стали добрыми приятелями.
 Это был ее единственный опыт «любовных отношений». И до сих пор Дебби ни разу не тянуло повторить его. Ни разу до того дня, как увидела вошедшего в банк мистера Юджина Брайта…
 Но теперь… теперь все совсем иначе. Теперь она уже не первую ночь не спит, мечтая лишь о том, как он прикоснется к ней, обнимет и опалит ее рот головокружительным, сногсшибательным поцелуем.
 Дебби вздохнула. Да, такого с ней никогда еще не было. Ее трясло как в лихорадке, когда она только вспоминала, как он коснулся губами ее руки. Но лихорадка превращалась в пляску святого Витта, стоило только представить себе настоящий поцелуй, жар его губ, прижавшихся к ее, покорно приоткрытым навстречу…
 О, скорее бы утро, скорее! Сегодня вечером она увидит его. Осталось дотерпеть всего лишь каких-то тринадцать, нет, уже двенадцать с половиной часов.
 Дебби еще раз погладила платье и направилась в крошечную ванную. Перед ней стояла непростая, как ей казалось, задача: превратиться в красавицу принцессу, достойную прекрасного принца.




 7


 — Мисс Старк, зайдите, пожалуйста, через десять минут ко мне в кабинет, — неожиданно раздался сухой немного скрипучий и очень раздраженный голос мисс Паркинс.
 Дебби вздрогнула и вопросительно посмотрела на старшего кассира. Та величественно кивнула и проследовала дальше, пристально оглядывая своих подопечных.
 Девушка же безропотно обслужила еще одного клиента — веселого мужчину лет сорока пяти с красным лицом, который появлялся регулярно дважды в неделю, — выслушала очередной, наверное, уже пятый за сегодняшнее утро комплимент, вежливо улыбнулась, пожелала ему доброго дня и поставила на окошко табличку «Технический перерыв». Потом немного встревоженно взглянула на Анджелу.
 Та слегка улыбнулась и шепнула:
 — Не бойся. Все будет хорошо.
 Дебби молча кивнула, старательно проделала положенные по инструкции операции по закрытию кассы и покинула свое отделение.
 — Входите, мисс Старк, — не поднимая глаза от развернутой ведомости, буркнула начальница. — Присаживайтесь.
 Девушка опустилась на краешек стула, чувствуя себя крайне неловко и почему-то виновато, хотя точно знала, что сегодня не допустила ни одной оплошности и, несмотря на еле сдерживаемое нетерпение и ликование, работала предельно внимательно.
 Мисс Паркинс, имени которой, кстати, никто, кроме, вероятно, начальника отдела персонала, еще не знал, продолжала что-то деловито сверять и подсчитывать на калькуляторе. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем она сочла, что достаточно помучила неизвестностью несчастную Дебби, подняла голову и смерила ее холодным взглядом.
 — Я пригласила вас, мисс Старк, — медленно начала она, — чтобы поинтересоваться, где, по-вашему, вы работаете.
 Глаза Дебби округлились как серебряные доллары.
 — Как где? В Первом национальном банке, восьмом чикагском отделении, — едва не заикаясь, ответила она.
 — Именно! В банке, мисс Старк. В банке! Начальница голосом выделила это слово, чтобы подчеркнуть всю его весомость и значимость. — В одном из крупнейших финансовых институтов страны. И что же, несмотря на это, вы себе позволяете, мисс Старк?
 Дебби едва не онемела от изумления. А что она себе позволяет? Лихорадочно прокрутила в уме события сегодняшнего дня, потом вчерашнего… Нет, ничего такого, что заслуживало бы такого сурового тона и выговора.
 — Ч-что?
 — Вы являетесь в банк одетая так, словно пришли в казино, бар или вышли на эстраду!
 Это недопустимо! Это… это вызывающе!
 — Н-но, мисс Паркинс… миссис Марлоу всегда требовала, чтобы мы одевались прилично, — пролепетала ничего не понимающая девушка.
 — Именно! Прилично! А вы вырядились и накрасились как… как… — Мисс Паркинс от возмущения не могла найти подходящих слов.
 Дебби побледнела как смерть, потом залилась яркой краской, повернулась и пулей выскочила из кабинета. Она промчалась по коридору мимо хранилища, не ответив на приветствие охранника, влетела в дамскую комнату, пустила холодную воду и принялась умываться.
 Она намыливала лицо и смывала, намыливала, терла и снова смывала, и еще раз, и еще, пока не осталось и следа от макияжа, над которым она так старательно работала дома. И долго еще стояла, всхлипывая и вытирая покрасневшие глаза, пока не пришла немного в себя.
 Наконец она собралась с духом, в сотый, наверное, раз ополоснула лицо, подержала мокрый платок у глаз и у припухшего от слез носа и вернулась в зал.
 Девушки-сотрудницы окинули ее встревоженными взглядами. А Анджела тихо спросила:
 — Что с тобой, Деб? Тебя не было целый час.
 Та лишь молча мотнула головой: мол, не спрашивай.
 Подруга вздохнула — от сияющей еще утром красотой и радостным предвкушением счастья девушки сейчас не осталось и следа. Рядом с ней сидело поблекшее, измученное и зареванное существо, совершенно сломленное и поникшее духом. Что же такого наговорила ей противная мымра мисс Паркинс?
 Звонок на перерыв поднял с мест всех, кроме Дебби. Она так и не двинулась, словно и не слышала его пронзительной трели.
 — Деб, Деб, вставай, — обратилась к ней Анджела. Но та не обращала внимания и продолжала лишь молча смотреть перед собой. — Да Дебби же! Ну-ка, приходи в себя, девочка, милая. Давай, я помогу тебе сдать твою кассу. Идем, Дебби, идем, малышка, — мягко уговаривала ее подруга.
 И уговорила. Та услышала, шевельнулась и подняла на нее глаза.
 — Что? Что ты говоришь, Анджи? — хрипловато пробормотала она.
 — Идем, Деб, уже перерыв. Мы должны сдать кассу. Ну же, вставай.
 Дебби поднялась со своего стула, взяла так и не открытый после возвращения на место ящик и пошла следом за подругой. Безучастно поставила его на указанное охранником место, повернулась и вышла, во второй раз не услышав его слов.
 — Что это с ней случилось? — спросил мистер Тринкетт у Анджелы, но та лишь грустно мотнула головой в сторону кабинета мисс Паркинс. — А… — понимающе протянул охранник.
 Выйдя из хранилища, Анджела решительно взяла подругу за руку и повела за собой, не забыв накинуть на нее плащ. Оказавшись в маленьком уютном кафетерии в соседнем доме, который банковский персонал не баловал своим присутствием, усадила Дебби за столик, сама принесла ей чашку крепкого черного кофе и опустилась напротив.
 — А теперь очнись, выпей и расскажи, что случилось, — строго, чтобы привести ее в чувство, потребовала она.
 Дебби послушно сделала глоток, обожглась и едва не заплакала снова.
 — Но-но-но, давай-ка не рыдать. У тебя и так глаза красные, как у вареного рака.
 Ее слова оказали желанное действие. Подруга судорожно всхлипнула, но не расплакалась, а начала пересказывать содержание стычки со старшим кассиром. А когда закончила, Анджела, уже не сдерживаясь, выкрикнула:
 — Вот дрянь! Вот стерва поганая! Так я и знала, что добром это не кончится!
 — Что добром не кончится? — удивилась Дебби. Что ты знала, Анджи? Почему она на меня взъелась? Я ведь и накрасилась-то совсем чуть-чуть.
 — Да я видела, видела, — успокаивающе произнесла Анджи. — Ты прекрасно с утра выглядела, просто потрясающе, Деб. Честное слово! И ничуть не вызывающе и не вульгарно, что бы там эта дрянь ни говорила. Слышишь?
 — Но тогда почему? — все еще не понимала Дебби. — Может, платье?
 — При чем тут платье? Ты же ни разу не вставала с места. Она не могла даже увидеть его.
 — Так почему, Анджи, почему? — с болью в голосе снова спросила несчастная девушка.
 — Да ты что, правда не видела, как на тебя мистер Бриге смотрел?
 — Еще и мистер Бриге? — в ужасе воскликнула Дебби. — Это она по его приказу так…
 — Да нет, глупышка, совсем наоборот, — засмеялась Анджела, видя, что подруга действительно ничего не понимает. — Наш дражайший менеджер прошел мимо тебя сегодня раза три и каждый из них чуть ли не слюни пускал. Как кот вокруг блюдца сметаны. Вот эта ведьма и взбеленилась. Она, видно, сама на него глаз положила. Правда-правда, Деб, клянусь тебе! Я видела, как она пытается ему глазки строить. Умора, да и только. Эта сушеная рыбина — и строить глазки! Поэтому-то она не выдержала и наорала на тебя.
 — Да ты что? Не может быть, — вдруг оживилась Дебби. — Вот уж и верно дрянь. Черт, а я-то как расстроилась. Знаешь, Анджи, мне даже показалось, что она меня вот-вот шлюхой с панели назовет… — Она содрогнулась от кошмарного воспоминания. И внезапно добавила:
 — Господи, Анджи, на кого же я теперь похожа?
 Юджин приедет вечером прямо сюда, а у меня даже косметики с собой нет, чтобы привести себя в порядок. О Боже… — застонала она.
 — Ничего, это как раз дело поправимое, утешила ее подруга. — У меня с собой чего только нет. И тени, и тушь, и пудра, и помада…
 — Но он приедет к шести, — тоскливо пробормотала Дебби. — Я сегодня утром сорок минут потратила, чтобы накраситься. Когда же…
 — Это у тебя от непривычки, — перебила ее Анджела. — Забежим после окончания в дамскую комнату, я в пять минут все сделаю. Будет не хуже, клянусь. Ну а теперь улыбнись. Улыбнись-улыбнись! Конечно, это неприятно, но попробуй смотреть на случившееся как на твою победу. Над противной мисс Паркинс. Да-да, именно так!
 Горячая речь Анджелы принесла наконец долгожданные плоды — прелестные губы Дебби дрогнули в улыбке.
 — Спасибо, Анджи, — тихо сказала она, — ты настоящий друг. Твой Рик — счастливец. Умудрился найти такую великодушную и мудрую женщину.
 Анджела весело засмеялась.
 — Вот спасибо! Непременно передам ему твои слова. А то он иногда забывает ценить меня по достоинству.
 Она выполнила свое обещание и в семь минут седьмого светящаяся от волнения и радости Дебби вышла из дверей банка. Ждет ли он ее?
 Не забыл ли о своем обещании?..
 Нет, конечно нет. Да и как мог он забыть, если с минуты их расставания думал только о ней, удивительной красавице Дебби, и о своей неимоверной удаче. Ему, простому парню, удалось познакомиться с такой восхитительной девушкой! И, может быть, даже произвести на нее впечатление.
 Не совсем, увы, честным путем, надо признать, но он сделает все возможное, чтобы загладить этот обман. В отчаянные минуты, когда совесть грозила загрызть его заживо, Юджин даже пытался сказать себе, что это не обман, вернее не совсем. Потому что в глубине души он давно мечтал о том, чтобы стать этаким вторым Майком Хаммером — крутым парнем с заряженным пистолетом, с острым умом и глубоким Знанием человеческих пороков и добродетелей, которые помогут ему раскрыть самые ужасные преступления.
 Но, несмотря на все терзания, Юджин продолжал с нетерпением готовиться к первому настоящему свиданию. Он купил новый костюм и галстук, заказал столик в ресторане, договорился со Стивом, что тот отвезет их на своем такси, послал Дебби самые красивые цветы, которые только смог найти. В общем, беспокоился и суетился, как мальчишка-десятиклассник. Даже подумывал о том, не купить ли ей в подарок духи, но посоветовался со Стивом, и тот отговорил. Сказал, что для начала это слишком обязывающе, напористо и может отпугнуть порядочную девушку…
 Что же касается его детективной деятельности, Юджин принял твердое решение не упоминать о ней, не пытаться хвастаться своими воображаемыми профессиональными успехами и в случае расспросов стараться переводить беседу на другие темы. В общем, сделать все возможное, чтобы не усугублять мук Совести.
 Черт его попутал придумать этот идиотский план! Подумаешь, детектив! Неужели профессия имеет такое большое значение? Он ведь есть и будет все тем же Юджином Брайтом независимо от избранного занятия. Так зачем же он все это затеял? И как теперь выпутываться?
 Может, признаться сразу, не заводя дело еще дальше? По дороге в ресторан? А если… если она тогда откажется идти с ним?
 Разум подсказывал, что такая девушка ему не нужна, но сердце… увы, сердце кричало совсем о другом. Дебби — его судьба! Ему не нужна никакая другая девушка! Дебби и только она!
 Любой ценой! Любой!!!
 Наконец тягостное ожидание окончилось. Без пяти шесть Юджин стоял напротив центрального входа в банк с букетиком каких-то удивительно нежных весенних цветов.
 — Вашей даме они непременно понравятся, — заверила его продавщица в цветочной лавке.
 Что ж, наверное, она права. Ведь этот крошечный пучок зелени стоил почти столько же, сколько та дюжина роз, что он отправил Дебби накануне.
 Юджин ждал, с трудом сдерживая нетерпение. Вот уже ровно шесть, а ее нет. Шесть ноль две, по-прежнему нет. И еще минута пробежала… Из бокового выхода выпорхнула пестрая стайка молодых женщин, но Дебби среди них не было. Может быть, с ней что-то случилось?
 Заболела? Или… или просто решила не встречаться с ним? Но почему?
 Ведь она так улыбнулась ему на прощание…
 Нет, не может быть…
 Шесть ноль пять. Никого.
 Юджин оглянулся на Стива, остановившего машину у обочины примерно в сорока ярдах от него. Тот поморгал фарами: мол, все в порядке.
 Он в очередной, наверное уже десятый за истекшие минуты, раз кинул взгляд на часы. Ну конечно, она решила не приходить…
 И в это мгновение увидел ее. У Юджина даже дыхание перехватило — так она была хороша!
 Словно солнце взошло посредине хмурой и слякотной чикагской весны.
 Дебби улыбнулась ему.
 — Юджин!
 — Дебби! — Он подбежал, схватил протянутую ему руку, поцеловал, но не выпустил и заглянул в глубину темных глаз. — Вы… вы очаровательны, Дебби. Мне кажется, вы с каждым разом все прекраснее. — Смутился и начал поправляться:
 — Это не значит…
 Девушка весело засмеялась. Словно на металлический поднос высыпали горстку серебряных монеток.
 — Юджин, не волнуйтесь, я правильно поняла, — сказала она. — И спасибо. Вы… вы очень любезны.
 — Вовсе нет., — немедленно отозвался он. — Это истинная правда и ничего, кроме правды. Я просто констатировал факт. Надо быть слепым, чтобы не заметить. Это вам, Дебби. Они… они, конечно, не так красивы, как вы, но все же… И Юджин протянул ей цветы.
 Она все же покраснела, но не от смущения, а от удовольствия — настолько приятными были его слова. Ей еще никогда не делали таких изящных комплиментов.
 Дебби взяла протянутый букет и уткнулась в него носом.
 — О, какая прелесть, — произнесла она и снова улыбнулась.
 — Для вас — только самое лучшее, — торжественно провозгласил Юджин и махнул рукой в сторону ожидающего их такси. — Ну что, едем?
 Как у вас аппетит? Я еще ни разу не был в этом ресторане, но мне сказали, что там прекрасная кухня.
 — Юджин, я почти умираю с голоду, — со смехом призналась Дебби.
 Они сели в машину. Юджин назвал адрес, словно Стив не знал, куда их везти, и такси тронулось.
 Дорога оказалась недлинной. «Неаполитанский дворик» располагался на одной из центральных улиц неподалеку от Первого национального. Когда Юджин расплачивался, приятель украдкой показал ему большой палец — дескать, отличная девушка. Впрочем, Юджин и сам это прекрасно знал.
 В ресторане их прибытия уже ожидали. Пожилой метрдотель во фраке, склонившись в поклоне, приветствовал молодую пару у дверей, помог им раздеться и провел к уже накрытому столику в глубине маленького, но весьма уютного зала. Усадив их, снова поклонился и удалился, передав их на попечение сменившего его официанта. Тот подал карту вин и меню и тоже оставил их в покое.
 Юджин глаз не мог оторвать от Дебби. Он даже не предполагал, что она может быть еще прекраснее. Но чудесное бордовое платье, облегающее ее стройную фигуру и подчеркивающее каждый нежный женственный изгиб, возвело ее красоту в квадрат, если не в куб.
 — Дебби, вы даже не представляете, до чего вы красивы! — выдохнул он. — Нет, конечно, представляете. Но я… черт, я даже не знаю, что сказать. Вы головокружительны. Я… потрясен, сокрушен! Я — покорный раб у ваших ног. И безумно счастлив, что вы согласились уделить мне время!
 Она улыбнулась.
 — Мне очень приятны ваши слова, Юджин.
 Очень. Особенно сегодня…
 — Особенно? Но почему?
 Дебби поколебалась, потом решила поведать о своих утренних неприятностях с начальством и о комментариях подруги.
 — Ну надо же, какая завистливая женщина, — засмеялся Юджин, внимательно выслушав ее рассказ. — Впрочем, это неудивительно.
 — Но почему?
 — Да потому что далеко не каждой дана такая внешность, Дебби. Да что там, не каждой.
 Хорошо, если одной на сотню. И дело не только во внешности. Вы настолько обаятельны, что мужчины невольно обращают на вас внимание.
 — Ну что вы, Юджин, — возразила Дебби. — Вы ошибаетесь. Уверяю вас.
 — Не надо меня уверять. Я все равно не поверю. — И он посмотрел на Дебби такими глазами, что у нее голова пошла кругом.
 Что хочет сказать ей этот красивый и умный мужчина? Почему так блестят его зеленые глаза? Неужели… О Боже, конечно, она небезразлична ему! Но неужели это еще не все? Может ли быть…
 Подошел официант, они вздрогнули, приходя в себя. И обнаружили, что даже не удосужились до сих пор изучить меню.
 Юджин отослал официанта обратно, попросив дать им еще несколько минут, и протянул Дебби большую кожаную папку.
 Она открыла ее, пробежала глазами по строчкам и смущенно сказала:
 — Может, вы сами закажете? Я, если честно, понятия не имею, что означают все эти названия.
 Он ободряюще улыбнулся и признался:
 — Я тоже не знаю. Давайте попытаем наудачу.
 Хотите, закажем разные блюда, вы попробуете у меня, а я у вас?
 — Давайте! Так даже интереснее, — оживилась она, поняв, что он не пытается подавить ее своими знаниями ресторанных порядков и изысканными светскими манерами.
 И они, весело смеясь, выбрали из меню самые экзотические названия: карпаччио из осьминогов с помидорами, ароматизированное укропом и фенхелем, баклажаны с сыром моцарелла, авокадо и помидорчиками черри, лингвини с омаром в томатном соусе, тальяту из говядины и стейк по-флорентийски. А на десерт итальянскую кассату с соусом из лесных ягод и хрустящий торт-мороженое «Дзабайоне». Что касается выбора вина, то Юджин предложил для начала отведать шампанского, а к мясу — кьянти урожая шестьдесят шестого года, и развеселившаяся Дебби немедленно согласилась.
 Сделав заказ, они какое-то время сидели, просто глядя друг другу в глаза. Но не молчали, потому что глаза говорили яснее и громче, чем могли сказать уста.
 Ты лучше всех на свете, признавались зеленые.
 Только для тебя, откликались карие.
 Я с ума схожу по тебе, уверяли зеленые.
 А ты являешься мне во сне, отзывались карие.
 Я люблю тебя! — кричали зеленые.
 И я люблю тебя! — отвечали карие.
 — А вот и наше шампанское, — неохотно прекратил этот упоительный диалог Юджин, заметив приблизившегося официанта.
 Он с видом знатока кинул взгляд на этикетку, кивнул, пригубил налитое вино и снова кивнул. Официант наполнил бокал Дебби, долил ему и удалился, оставив ведерко с замороженной бутылкой на столе.
 — Я хочу предложить тост, — сказал Юджин, поднимая бокал. — За нашу счастливую встречу, Дебби! Мне бы хотелось, чтобы вы знали: я считаю ее необыкновенной удачей. Лучшим и самым главным событием моей жизни. Спасибо, Дебби, что вы есть. За встречу!
 Она в ответ приподняла свой бокал и улыбнулась.
 — Мне тоже очень приятно наше знакомство, Юджин. Очень…
 Вечер прошел великолепно. Они разговаривали, ели и пили и снова разговаривали, смеялись и молчали, слушали музыку и даже танцевали.
 Когда Юджин провел ее на затемненную площадку, повернул и принял в объятия, Дебби от волнения чуть не потеряла сознание. О, как это потрясающе — ощущать прикосновение сильных мужских рук, прижиматься к широкой крепкой груди и покачиваться в такт медленной мелодии. Ей хотелось, чтобы это длилось долго-долго, вечно…
 Увы, все кончается рано или поздно. Кончилась и музыка. Дебби очнулась, взглянула на Юджина, и…
 — Не искушай меня, — шепнул, он, не выпуская ее из объятий. — Не смотри так, или я за себя не ручаюсь.
 — Я… я… — Она не могла выдавить больше ни единого слова, только приоткрыла губы в немом призыве, предлагая и прося.
 — Не здесь, милая, не сейчас, — прошептал Юджин, сильнее прижал ее к себе, и они снова закачались, повинуясь очередной нежной мелодии.
 Он легонько поглаживал ее спину и плечи, а она закрыла глаза и отдалась удивительной, восхитительной ласке. Но ей хотелось большего. И ведь он пообещал…
 Дебби разрывалась между желанием не прерывать интимного таинства танца и другим, не менее властным — поскорее оказаться в такси, где, наверное… нет, не наверное, а наверняка он наконец-то поцелует ее. И последнее победило.
 — Юджин, — несмело шепнула она, — давай уйдем…
 Он чуть отодвинулся и внимательно взглянул ей в глаза. И прочел там все то, чего она не могла сказать словами. Сердце его заухало, как кузнечный молот. Она, удивительная и восхитительная Дебби, хочет остаться с ним наедине.
 Возможно ли это? О да, ее губы так и манят, так и взывают…
 Нет, он не может больше терпеть эту пытку!
 Юджин решительно взял ее под руку, подвел обратно к столику, кивнул, чтобы им подали счет. И вскоре уже сажал свою бесценную Дебби в такси…




 8


 И еще одну ночь Дебби провела без сна. Но это была сладостная бессонница. Потому что она снова и снова вспоминала мельчайшие подробности проведенного с Юджином вечера и особенно короткую, но такую упоительную поездку в такси до ее дома.
 Оказавшись в конце концов наедине в милосердной темноте салона, они тут же повернулись друг к другу.
 Его глаза спросили: «Ты уверена?»
 Ее ответили: «О да!»
 Тогда Юджин наклонился и наконец-то сбылось то, о чем она так мечтала: их губы соприкоснулись. Сначала легко, осторожно, неуверенно, словно боясь сделать что-то не так, причинить неудобство, потом смелее и настойчивее и слились, сплавились в жарком поцелуе…
 Сколько бы писатели ни писали, а поэты и музыканты ни воспевали таинство и прелесть первого поцелуя, все их творения не передавали и сотой доли того, что испытала Дебби. Восторг и упоение, восхищение и умиление, желание во весь голос кричать о своем чувстве и молчать, скрывая и оберегая это сокровище от посторонних…
 — Дебби, ты сводишь меня с ума, — тихо произнес Юджин, на секунду оторвавшись от сладостного рта.
 — О, Джин… — выдохнула она в ответ и снова прижалась губами к его губам.
 Двадцать минут промелькнули как одна секунда. Никогда в жизни Дебби не переживала разочарования острее, чем в ту минуту, когда такси затормозило у подъезда ее дома.
 Восхитительный вечер закончился. Юджин проводил ее до дверей квартиры. Но когда она робко предложила ему войти и выпить чего-нибудь, решительно отказался.
 — Боюсь, я не смогу поручиться тогда за свое поведение, — с кривой усмешкой заявил он и снова поцеловал ее. А когда, тяжело дыша, оторвался, то добавил:
 — Не хочу, чтобы ты потом пожалела. Я… я слишком серьезно отношусь к тебе, Дебби.
 — Повтори еще, — прошептала она и снова подставила ему губы.
 — Ах ты плутовка, — усмехнулся Юджин. — Что же именно ты хочешь, чтобы я повторил?
 — Все, — выдохнула Дебби.
 Ну разве можно устоять, когда просит такая девушка? Он, как истинный кавалер, удовлетворил оба ее желания: опалил нежные губы еще одним поцелуем, самым страстным и жарким из всех, и серьезно произнес:
 — Я… думаю, я влюбился в тебя, Деб. По самые уши.
 — О, Джин, я так счастлива, — отозвалась она и так взглянула, что он невольно отпустил ее и отступил на шаг.
 — Нет, не смотри так, милая. Я ведь мужчина, живой человек, а не манекен.
 Она тихо засмеялась от радости, сделала шаг вперед, и…
 — Нет-нет-нет, довольно искушений, — теперь уже серьезно сказал Юджин, взял ее руку и склонился над ней в старомодном, но таком удивительно приятном поцелуе. — Отдыхай, Дебби, милая. Я позвоню тебе завтра. Можно?
 — Да, конечно, — не колеблясь ответила она.
 Быстро нашла в сумке листок, записала оба номера своих телефонов, домашний и рабочий, и только потом спросила:
 — А разве… разве мы завтра не увидимся?
 Юджин помрачнел.
 — Прости, дорогая, я должен завтра работать.
 — О, понимаю, — тут же отозвалась она. — Важное дело, наверное?
 Он молча кивнул, проклиная себя и свой идиотский план.
 — Я мог бы заглянуть в банк, но, думаю, в свете сегодняшних событий, лучше мне воздержаться. А то твоя мисс… как ее там… просто съест тебя живьем. А ты слишком дорога мне, Дебби, чтобы я мог пойти на это. Я позвоню тебе, милая, непременно позвоню.
 Дебби в очередной раз повернулась на левый бок и вздохнула. Все тело горело словно в лихорадке. Он, ее ненаглядный Юджин, разжег в ней пламя, о существовании которого она даже не подозревала. Ей уже мало было воспоминаний, ей хотелось продолжения. Поцелуев еще более пылких и страстных, объятий более тесных, признаний более нежных и пьянящих… Но больше всего ей хотелось сказать ему: «Я люблю тебя, Юджин, люблю!»
 О, как же пережить целый день, целых двадцать четыре часа, не видя его? Он сказал, что позвонит. И безусловно, выполнит обещание. Но это совсем не то… Она ни за что не произнесет таких слов в бездушный эбонитовый предмет, называемый телефоном. Нет, она должна видеть его глаза.
 Эй, детка, неожиданно вмешался ее назойливый собеседник — внутренний голос, не слишком ли ты спешишь? Ведь он-то еще не сказал, что любит тебя. Только влюблен… Пусть даже «по самые уши», как он изысканно выразился. Но это совсем другое.
 О, прекрати, отмахнулась Дебби. Он даже побоялся войти, настолько…
 Что — настолько? Не путай, милочка, любовь с вожделением. Нет, я не спорю, он повел себя в этой ситуации в высшей степени порядочно, но ты все же пока еще ничего о нем не знаешь. Кроме того, что он красив, имеет кое-какие деньги и умеет себя вести.
 Да разве этого мало? — возмутилась Дебби.
 С одной стороны, немало, но с другой… Да и о своем чувстве ты тоже знаешь немного… Не слишком ли ты торопишься назвать его любовью и тем более признаться в нем? Подожди немного, девочка. Наслаждайся тем, что предоставляет жизнь, и не спеши опережать естественное развитие событий.
 Ей все-таки удалось вздремнуть пару часов, прежде чем пришло время подниматься и отправляться на работу. Улыбающееся лицо Юджина сопровождало ее каждую секунду этого полусна-полубодрствования. И она прижимала к себе эту улыбку как самую большую драгоценность…
 Он позвонил, как и обещал. Не один, а три раза за этот день — последний раз домой и пригласил ее завтра поехать за город на пикник.
 — Если, конечно, погода будет благоприятствовать, — закончил Юджин. — А если нет, можем сходить куда-нибудь. Не знаю, может… в музей?
 Дебби удивилась, но согласилась. Послушав прогноз погоды, решила, что пикник скорее всего состоится, кинулась в ближайший супермаркет, набрала продуктов, наделала сандвичей и даже испекла яблочно-ореховый пай по маминому фирменному рецепту.
 Они провели вместе весь день. Юджин приехал за ней на взятой напрокат машине, и они отправились на берег Мичигана, в уединенную бухточку, куда он в детстве ездил с отцом на рыбную ловлю. Он и сегодня прихватил с собой спиннинг и учил Дебби забрасывать его. Они хохотали и резвились как дети, отпущенные на перемену после долгого и скучного урока.
 Ее пай имел огромный успех. Дебби съела лишь небольшой кусочек, а Юджин доел все до крошки, заявив, что не может допустить, чтобы творение, достойное шеф-повара «Неаполитанского дворика», пропало. А потом долго отдувался и делал вид, что вот-вот лопнет.
 И еще они целовались. Долго и часто. Но каждый раз, когда Дебби начинала ощущать его растущее возбуждение, Юджин отстранялся и разряжал сгустившееся напряжение какой-нибудь шуткой.
 Она была счастлива, невообразимо, неимоверно счастлива. Ей хотелось петь, кричать, смеяться и плакать одновременно. Ей хотелось, чтобы о ее любви знал весь мир. И в первую очередь ОН. Ее Юджин.
 — Твой?
 — О да, безусловно, мой.
 — Но ты даже не знаешь, женат ли он, — подсказал противный скептик, живущий внутри нее.
 Дебби оторопела от одной этой мысли.
 — Но… но как же… Мы же… У него ведь кольца нет!
 — О, сильное возражение, — усмехнулся невидимый собеседник. — Сейчас, между прочим, многие не носят обручальных колец. Вон даже Рик Стивенс, идеальный муж, и тот ходит без кольца.
 — Но он провел со мной целый вечер, — возражала Дебби. — И целый субботний день. Разве женатый мужчина мог бы позволить себе такое?
 — Люди живут по-разному, — резонно заметил внутренний голос. Откуда ты знаешь, может, его жена работает вечерами.
 — Но… но что же мне делать? — растерянно спросила его Дебби.
 — Спроси его о том, что тебя волнует, впрямую.
 — Нет, никогда!
 — А почему?
 — Не знаю…
 — Детский сад, — насмешливо фыркнул ее собеседник.
 — Дебби, что случилось? — услышала она встревоженный голос Юджина. Подняла голову и посмотрела ему в глаза. Открытые, честные и такие внимательные, что у нее даже дух захватило.
 — Нет, ничего, я просто задумалась на минутку, — ответила Дебби и радостно засмеялась.
 Что за чушь пришла ей в голову? Да разве такой человек может обманывать? Никогда! — решила она и приказала назойливому собеседнику заткнуться и не лезть ей в душу. Он покорился и отстал. Но, как выяснилось, не навсегда.
 Дебби и Юджин начали встречаться так часто, как только ему позволял график работы. И каждый раз, когда приходилось выходить на линию в вечерние часы, он говорил ей, что занят очередным делом. Дебби выслушивала его заявление с таким нескрываемым уважением, что у него на душе кошки скребли.
 Надо признаться, снова и снова повторял он себе. Чем скорее, тем лучше. И через день давал мысленные обещания, что непременно сделает это в следующую встречу. Но каждый раз, когда наставал миг для признания, он смотрел в полные обожания глаза Дебби и ясно представлял себе ее разочарование и обиду. И отступал. Малодушно ретировался в липкую паутину лжи.
 А Дебби ничего не замечала. Она была счастлива, безмерно счастлива. Самый лучший, самый красивый, самый веселый и умный на свете мужчина принадлежал ей!
 Она не ходила, а безмятежно порхала, словно бабочка с цветка на цветок. Каждый день был полон им и только им. Мыслями о том, что он сказал и сделал, воспоминаниями о том, как целовал ее, ожиданием, куда они пойдут в следующий раз… Даже противная мисс Паркинс, постоянно присматривающая за ней, не могла испортить ее неизменно радостного настроения.
 Анджела, которая пребывала уже на пятом месяце беременности, мило подшучивала над подругой и ее сумасшедшей влюбленностью.
 — Послушать тебя, так твой Юджин идеал мужчины, — с усмешкой как-то заявила она.
 — Так оно и есть, — пылко ответила Дебби и просияла.
 — Ну-ну, позволь с тобой не согласиться, — возразила Анджела, поддразнивая ее.
 — Это еще почему?
 — Потому что я считаю идеалом моего Рика, ответила она, и Дебби наконец поняла, что подруга шутит.
 — Ну ладно, будем считать, что на свете два идеала. Но не больше…
 Они весело рассмеялись.
 — Деб, знаешь, я немного завидую тебе, — неожиданно сказала Анджела.
 — Бог мой, но почему? — удивилась девушка.
 — Ты вся светишься изнутри от счастья. У тебя сейчас лучшее время в жизни: одни удовольствия и никакой ответственности.
 — Что ты имеешь в виду? Какую ответственность?
 — О, ту, что наступает, когда выходишь замуж. За мужа, семью, детей… — Анджела машинально, но нежно потерла ладонью уже заметно округлившийся живот.
 Дебби улыбнулась.
 — А я бы с удовольствием взвалила на себя такой груз… — мечтательно протянула она. — Да и разве это обуза? Заботиться о любимом мужчине, готовить ему еду, гладить его рубашки и, самое главное, носить его ребенка… — И вздохнула.
 — Не спеши, милая. — Анджела похлопала ее по руке. — Это от тебя не уйдет. А вот того, что бывает, пока парень ухаживает за девушкой, уже не вернешь.
 — Неужели твой Рик никогда не приносит тебе цветы? — изумилась Дебби. — Ни за что не поверю!
 — Приносит, конечно. Только уже не так часто. И кроме того, принимает мое внимание как должное. Я не хочу сказать, что он не имеет на это права. Конечно, имеет… Но так приятно, когда тебя носят на руках в прямом и переносном смысле не ожидая взамен ничего, кроме поцелуя, который тебе доставляет не меньше удовольствия, чем ему. — Анджела усмехнулась. — Кстати, Рик спрашивал, почему я не приглашаю тебя в гости с твоим кавалером. Как ты к этому относишься?
 — О, Анджи, это будет здорово! — обрадовалась Дебби, потом заколебалась:
 — Не знаю только, что скажет Юджин. Можно, я спрошу у него и завтра скажу тебе?
 — Конечно, дорогая. Это же не к спеху. Когда вам будет удобно. Только не думайте больше четырех месяцев, а то, сама знаешь, тогда уже не вы будете в центре внимания. — Она снова любовно погладила живот.
 — Завтра же, Анджи, завтра же, — повторила Дебби. — Мне так хочется узнать мнение Рика! Твое-то я уже слышала. Послушай, Анджи, — внезапно решилась она. — Мне неловко спрашивать… это настолько личное дело, но…
 Ну, в общем, когда ты… вы… — Она смутилась и замолчала, не зная, как задать волнующий ее вопрос.
 — Ну-ну, что ты хотела узнать? — подбодрила ее Анджела. — Готова поспорить, я догадываюсь.
 — Да? — Подруга посмотрела на нее, пытаясь понять, так ли это. — Тогда не мучай меня, я скажи.
 — Тебя волнует, что Юджин до сих пор еще не потащил тебя в постель, правда?
 Дебби потупилась и, залившись румянцем, прошептала;
 — Правда.
 — Не бойся, Деб, это нормально. Если мужчина любит, по-настоящему любит девушку, он не спешит. Ему важно, чтобы она поверила в искренность его чувств, в его… как бы это сказать… обожание, даже благоговение. В этом нет ничего плохого, Деб, ничего постыдного. Знаешь, Рик тоже не торопился. Я чего только ни передумала тогда. Наслушалась, как, наверное, и ты, что сейчас не те времена, чтобы по полгода ухаживать и ждать до свадьбы. А потом, когда уже все случилось, Рик объяснил мне, что даже не думал сначала о сексе. Ну, вернее, не то чтобы не думал…
 — Юджин, он… я не могу сказать, что он совсем равнодушен ко мне в этом плане. Нет, совсем нет… Я чувствую… гмм… знаю это. Но когда мне кажется, что уже… ну, пора… что сейчас он… В этот момент он отстраняется и начинает шутить, словно ничего и не произошло. Так было уже много раз. Я думаю, может, есть что-то… ну, что мешает ему… Как тебе кажется, Анджи?
 — Тебе, конечно, виднее, Деб, но, полагаю, ты несколько преувеличиваешь. Скорее всего он просто порядочный человек, которого воспитали в уважении к девушке, женщине. Учти, не каждый, кто не тащит тебя в постель в первую же встречу, обязательно импотент или что-то скрывает.
 Дебби вздохнула.
 — Спасибо, Анджи, что успокоила меня.
 Правда. Я сама тоже так думаю, но иногда такая ерунда в голову лезет…
 — Брось, не надо об этом думать. И мой тебе совет: не торопи события. Мужчина красивее всего ухаживает до близости. Так что не спеши, а наслаждайся всем в свое время. Дойдет и до секса, не волнуйся.
 — Я не волнуюсь, только… Но теперь, когда мы с тобой поговорили, мне все стало яснее. Я же…
 — Да я уже поняла, что у тебя никого еще не было. И очень хорошо, Деб. Тебе можно только позавидовать. У тебя все самое лучшее еще впереди. Но если ты все-таки беспокоишься, то попробуй привести к нам своего Юджина. Думаю, можно устроить так, чтобы они с Риком побеседовали наедине. Рик разбирается в людях, и он обязательно скажет мне свое мнение о твоем парне. Ну как, идет?
 — Угу. Спасибо, Анджи. Что бы я только делала без тебя? — Дебби счастливо вздохнула и взглянула на часы. — Ох, черт, мы опаздываем, Анджи! Побежали скорее, а то опять эта мегера Паркинс будет коситься на меня.
 — Ты беги, а я доем, заплачу и приду. Мне она ничего не скажет.
 — Спасибо, милая. Ну, я домчалась. Ты тоже не очень задерживайся.
 Дебби влетела в банк за две минуты до окончания перерыва. Как раз вовремя, чтобы схватить свою кассу и ровно в два сидеть на положенном месте. Анджела появилась немного погодя.
 Мисс Паркинс покосилась на нее, но промолчала. На Дебби же посмотрела так, что если бы взгляд мог испепелять, то от нее в мгновение ока осталась бы лишь кучка пепла.




 9


 — Анджи. Анджи…
 — Что?
 — Я поговорила с Юджином.
 — И?
 — Он сказал: с удовольствием, — покосившись на старшего кассира, шепнула подруге Дебби на следующий день.
 — Отлично, — ответила та. — Тогда приходите завтра.
 — Лучше послезавтра. Завтра у него важное дело.
 — О! Конечно. Мне-то все равно, я же каждый вечер дома. И Рик тоже.
 — Спасибо. Давай в перерыве поболтаем. А то сейчас… — Дебби не закончила фразы, опустила голову и сделала вид, что пересчитывает монеты в своей кассе.
 Мисс Паркинс сурово посмотрела в ее сторону, но промолчала.
 Время тянулось медленно, томительно медленно. Юджин пригласил Дебби пойти вечером в театр, и ей не терпелось поделиться с Анджелой этой новостью. Но до перерыва было еще так далеко!
 Как жаль, что он совсем перестал приходить в банк. После того как узнал о ее стычке с начальницей, Юджин категорически отказался быть причиной ее возможных неприятностей. И как она ни пыталась разуверить его, твердо стоял на своем.
 Впрочем, может статься, он прав, решила Дебби, искоса поглядывая на мисс Паркинс. Эта ведьма просто не выносит ее, так и ждет повода накинуться. Девушка понять не могла, в чем причина ее неприязни. Да что там неприязни — самой откровенной ненависти. Анджела пыталась уверить ее, что та завидует, но Дебби поверить не могла в это. Никак. Жалованье старшего кассира превышало ее собственное больше чем в полтора раза. Чему же тогда завидовать? Мисс Паркинс в состоянии покупать себе дорогие наряды, обувь, духи, могла бы даже снять приличную квартиру, если бы не имела собственного дома. И ездила она не на метро, а на новенькой «тойоте».
 Анджела намекала, что она неравнодушна к мистеру Бригсу, их менеджеру. Возможно, но при чем тут она, Дебби? К тому же мистер Бриге такой…
 Наконец-то прозвучал долгожданный звонок.
 Сегодня Дебби не возмущал такой нецивилизованный и несовременный способ оповещения о начале перерыва. Она вскочила с места и посмотрела на подругу.
 — Идем?
 Та кивнула.
 — Угу. Как ты смотришь на то, чтобы сегодня отправиться в «Морковку и стручок»?
 — В «Морковку и стручок»? Что это такое? — удивилась Дебби.
 — Это предприятие здорового питания. Здесь недалеко, на углу Сорок восьмой и Мэдисон.
 Мне мой врач рекомендовал попробовать. Там, правда, чуть дороже, чем в обычных кафе, но зато все овощи и фрукты настоящие, с ферм, не напичканные черт знает какой дрянью.
 — Гмм… любопытно. Давай попробуем.
 Они вышли на улицу. Был солнечный и довольно теплый, но, как обычно, ужасно ветреный день. Подруги преодолели два квартала, вошли в кафе, постояли в небольшой очереди беременных женщин и, набрав полные подносы вегетарианских блюд, уселись за столик. Дебби с интересом попробовала салат и нечто под названием «картофель а-ля Мерландель», хмыкнула и заявила:
 — А ведь вкусно. Везет тебе, Анджи, имеешь такой предлог ходить сюда хоть каждый день.
 — Можно подумать, без предлога ходить нельзя, — отозвалась подруга, набив рот чем-то необыкновенно ароматным, лишь отдаленно напоминающим обыкновенную морковь, из которой и было приготовлено.
 — Без предлога нельзя, — твердо ответила Дебби. — Тут можно проесть всю зарплату.
 — Это точно, — согласилась Анджела. — Но на что не пойдешь ради малыша…
 — Об этом-то я и говорю.
 — Ладно, не переживай. Что-то подсказывает мне, что пройдет совсем немного времени и ты тоже будешь регулярно приходить сюда на ланч.
 — Да брось, Анджи. Все не так просто и не так быстро, как тебе кажется. Знаешь, Юджин все время нервничает. Наверное, у него дело какое-то серьезное…
 — Разве он ничего не рассказывает тебе о своей работе?
 — Не-а. Говорит, это конфиденциальная информация. Только между ним и его клиентом.
 Анджела хмыкнула.
 — Серьезный мужчина. Другой на его месте расхвастался бы, перья распушил, лишь бы произвести впечатление на девушку.
 Дебби засмеялась.
 — Ему это не нужно. Он и так впечатляет меня.
 Кстати, мы сегодня идем в театр.
 — Да ты что? Правда? Вот это здорово! А я уже миллион лет нигде не была. Видишь, Деб, я была права: лучшее время в жизни девушки — это когда парень ухаживает, добиваясь ее. После постели все будет по-другому. Не хуже, не пойми меня не правильно; но по-другому. Они начинают как-то иначе проявлять свое внимание.
 А что ты наденешь?
 — Да, наверное, так пойду, — пожала плечами Дебби. — Начало в половине восьмого. У меня не будет времени съездить переодеться.
 Анджела критически оглядела ее.
 — Костюмчик у тебя, конечно, хорошенький, но для театра я бы надела что-нибудь понаряднее.
 — Я бы тоже. Но ты же видела, что в прошлый раз наша мегера устроила.
 — Да уж, — вздохнула подруга. — А если ты отпросишься на час раньше? Или Юджин приедет за тобой на работу?
 — Нет, мы договорились встретиться у театра. Думаешь, мисс Паркинс меня отпустит?
 — Она, естественно, нет. А вот мистер Бриге, полагаю, пойдет навстречу. Он совершенно нормальный человек, хоть и менеджер.
 — Пожалуй, я так и сделаю, — решилась Дебби, которой и самой очень хотелось принарядиться.
 Анджела оказалась права. Мистер Бриге был крайне любезен и немедленно разрешил Дебби уйти в половине пятого.
 — Учитывая то, что вы впервые за три года попросили отпустить вас, мисс Старк, — улыбаясь добавил он, — я даже скажу, чтобы у вас не вычитали за это время из жалованья.
 Дебби просияла. Ну что за милый человек, право! Не то что эта ведьма мисс Паркинс.
 В четыре часа она поставила на свое окошко табличку «Закрыто» и принялась готовиться к сдаче кассы. Спустя десять минут она повернулась к Анджеле и прошептала:
 — Анджи, выйди на минутку в дамскую комнату. Срочно, пожалуйста.
 — Что случилось, Деб? — спросила Анджела, входя туда через минуту и внимательно глядя на подругу. — Ты совершенно белая…
 — Анджи, у меня недостача! — перебила ее Дебби.
 — Да ты что? Как… как это может быть?
 — Понятия не имею. И самое ужасное, это не первый раз.
 — Не первый?! — ахнула Анджела. — Но почему ты ничего не говорила?
 — А что я могла сказать? Что у меня из кассы пропало сто долларов? Чтобы меня уволили за халатность? Или, того хуже, по подозрению в воровстве? Да разве с таким пятном я смогу найти работу?
 — И что, ты покрыла те деньги?
 — А как же иначе?
 — Да… А сегодня? Сегодня сколько у тебя пропало?
 — Двести пятьдесят, — еле слышно прошептала Дебби.
 — Двести пятьдесят?! Но как это могло произойти?
 — Не знаю! Честное слово, не знаю, Анджи.
 Ты веришь мне? — заглядывая подруге в глаза, взволнованно спросила она.
 — Ну что ты, милая, успокойся. Конечно, я тебе верю. Как же иначе? Черт, но что же теперь делать?
 — Мне нужна твоя помощь, Анджи. Срочно.
 Ты можешь дать мне эти деньги до завтра? У меня есть небольшие сбережения, я верну…
 — Ты что, хочешь покрыть и эту сумму? С ума сошла? — ужаснулась Анджела.
 — Подумай как следует, разве у меня есть выбор? Да проклятая мисс Паркинс сожрет меня со всеми потрохами. Она сделает все возможное, чтобы меня вышвырнули на улицу.
 Без выходного пособия и с ужасной характеристикой. И мистер Бриге, думаю, тут не поможет.
 — Да… — протянула Анджела. — Пожалуй, ты права. Слушай, я, конечно, дам денег, только тебе придется подождать до конца дня. Сейчас позвоню Рику и попрошу его подвезти. Но вряд ли он успеет раньше, чем через час.
 — Анджи, милая, вы настоящие друзья, — с облегчением выдохнула девушка.
 — Но ты же не успеешь домой…
 — Ой, да разве мне сейчас до нарядов? Мне и в театр-то идти уже не хочется.
 — Ну-ну, милая, не надо так расстраиваться.
 Мы что-нибудь придумаем… А пока беги обратно, а я позвоню Рику и тоже вернусь. Надеюсь, мегера ничего не заподозрит.
 Дебби прошла прямо к мистеру Бригсу и сказала, что у нее изменились обстоятельства. Необходимость в раннем уходе непредвиденно отпала, и, если он не возражает, она доработает смену.
 — Ну конечно, мисс Старк, безусловно, я не возражаю, — тут же ответил менеджер. — Было бы прекрасно, если бы все сотрудники так добросовестно относились к своим обязанностям.
 Она возвратилась на место, сняла табличку и продолжила операции, периодически поглядывая в сторону кабины Анджелы. Что, если Рик не успеет или, хуже того, откажется? Как ей успеть съездить домой за деньгами и обратно до окончания банковского дня?
 Наконец Анджела пришла и села на место, незаметно кивнув подруге: дескать, все в порядке.
 Слава Богу! Впервые за полчаса Дебби вздохнула свободно. Сейчас ее уже почти не беспокоила утрата двухсот пятидесяти долларов. По сравнению с потерей работы это казалось такой мелочью, что даже думать не хотелось.
 Без десяти шесть Анджела выскользнула из зала и тут же вернулась, просунув под перегородкой пять банкнот по пятьдесят долларов.
 — Анджи, Рик, вы настоящие друзья! Что бы я без вас делала, даже не представляю! — сквозь слезы произнесла Дебби, выйдя на улицу и обняв их обоих.
 — Эй-эй, Деб, старушка, держи-ка себя в руках, а то моя благоверная еще заподозрит нас, — легонько похлопав ее по спине, шутливо ответил Рик.
 Анджела рассмеялась.
 — Да, что-то он подозрительно охотно откликнулся на мой призыв, — заявила она, нарочито грозно сдвинув брови. — Тут явно нечисто!
 Их легкая болтовня оказала желанное действие — Дебби улыбнулась и смахнула слезы.
 — Нет, правда, ребята, я так вам благодарна!
 — Брось, Деб, я уверен, ты сделала бы то же самое для Анджи, — уже серьезно сказал Рик. Кстати, хотел спросить, ты собираешься рассказать об этом Юджину?
 Она отрицательно покачала головой.
 — Но почему? — изумилась Анджела.
 — Вдруг он не правильно поймет? Ну, словно я прошу его о помощи?
 — А почему бы тебе и не попросить его?
 — Да потому что он зарабатывает этим неплохие деньги. С какой стати ему тратить свои силы и время на то, что я не в состоянии оплатить? — объяснила Дебби.
 — Позволь заметить тебе, что ты не права… — строго начал Рик, но Анджела тут же наступила ему на ногу и нахмурилась, давая понять, что сейчас не место и не время обсуждать это.
 — Почему?
 — Слушай, Деб, я предлагаю, чтобы ты приехала к нам завтра после работы. Тогда и обсудим все. Я, наверное, даже могу забрать вас с Анджелой. У меня конференция в Вест Ридж, но она закончится в четыре, так что я как раз успею до вечерних пробок.
 — Спасибо, Рик, — ответила Дебби. — С удовольствием. А сейчас, извините меня, но мне пора. Юджин будет ждать…
 — Да-да, Деб, конечно, — тут же отозвалась Анджела. — Мы бы подвезли тебя. Но, боюсь, так у тебя больше шансов опоздать, чем на метро.
 Подруги расцеловались. Рик отпустил очередную шутку по поводу того, что самое лучшее в жизни всегда достается его половине, а не ему.
 И Дебби побежала к ближайшей станции.
 Улыбка тут же слетела с ее лица — она держалась из последних сил, чтобы не показать Стивенсам, насколько расстроена. Да что там расстроена — в полном отчаянии. И совершенно не представляет, как жить дальше. За два с половиной месяца она потеряла свои трехлетние сбережения. Но, похоже, не приобрела взамен даже опыта. Казалось бы, одного раза вполне достаточно. Так нет же, недостача случилась снова, и в еще большем размере. И кто может поручиться, что это не произойдет опять? Что тогда ей делать? Денег уже нет, значит…
 Что — значит? Значит, ты собираешься смириться и сидеть сложа руки? — спросил внутренний голос.
 А что я могу? Я прилагала все усилия, пересчитывала проклятые деньги внимательнее, чем собственные, не по одному разу, защищалась бедняжка.
 То есть ты по-прежнему полагаешь, что дело в твоей небрежности?
 А в чем же еще?
 Да у тебя их украли, понимаешь, украли! — возмущенно рявкнул ее собеседник.
 Нет, это невозможно. Да и кто? Я точно помню, что сегодня ни на секунду не оставляла кассу открытой. Ни на секунду! Не представляю, как возможно украсть из запертого ящика, да к тому же на глазах у всего зала. Там всегда народ толчется, за перегородкой справа — Анджи, слева — Молли. Не понимаю…
 Тогда расскажи Юджину. Он — сыщик, он поможет тебе.
 Нет, не могу. Мы не настолько близки, чтобы я осмелилась просить его. Это все равно что попросить денег.
 Чушь!
 Девушка сама не заметила, как добралась до места встречи. Ее внутренний диалог был прерван появлением Юджина, который увидел ее, как только она вышла из метро.
 — Дебби, милая, ты очаровательно выглядишь, — сообщил он, обняв и притянув ее к себе. — Так бы и съел тебя!
 — В чем же дело? — моментально забыв о своих неприятностях, кокетливо отозвалась она и подставила губы для поцелуя.
 — Ах ты соблазнительница, — прошептал Юджин, склоняясь к предложенному ему сладостному плоду, тут же позабыв о природной скромности и мамином воспитании, не позволяющем ему проявлять чувства в общественных местах. — О-оо… — выдохнул он, с трудом заставив себя оторваться от нее. — Ты сводишь меня с ума, Деб!
 — О, Джин… — И она так посмотрела ему в глаза, что он едва удержался, чтобы не позвать такси, позабыв о театре и лежащих в кармане билетах, и не повезти ее к себе домой.
 — Деб, малышка, мы идем или нет? — спросил Юджин, погладив нежную кожу щеки.
 Дебби вздрогнула от легкой ласки, словно от удара электрическим током. Не нужен ей сейчас никакой театр, никакие цветы, никакие развлечения! Только он, единственный и неповторимый Юджин, его объятия, поцелуи и да, да, тысячу раз да, любовь — настоящая плотская любовь, жаркий и страстный секс.
 Но она стерпела и не сказала этого вслух, хотя так хотела… Улыбнулась и ответила:
 — Да, Джин, идем. Я всегда мечтала увидеть этот спектакль.
 Он просиял от удовольствия, что может доставить ей эту радость. Потом, внезапно вспомнив, достал из кармана и протянул изящно завернутую коробочку дорогих шоколадных конфет.
 — А это, чтобы было не так скучно смотреть, — улыбнулся он.
 — О, Джин, — выдохнула Дебби, развернув его подарок, — это невозможно!
 — Невозможно? Но почему? Ты не любишь эти конфеты?
 — Не люблю?! Да я обожаю их!
 — Тогда в чем дело? — Они стоят целое состояние, — произнесла Дебби.
 Ей ли этого не знать? Всего три дня назад она с тоской смотрела на них в витрине магазина, понимая, что никогда не сможет позволить себе подобной роскоши.
 — Дебби, милая, на свете нет ничего, что бы я ни сделал, лишь бы доставить тебе хоть чуточку удовольствия, — искренне, с неподдельным чувством произнес Юджин.
 Она приподнялась на цыпочки и благодарно поцеловала его в щеку.
 — Спасибо, Джин. И за конфеты, и, главное, за такие слова.
 Он снова притянул ее и впился в чудесные губы еще одним жарким поцелуем. И оторвался только тогда, когда услышал звонок — зрителей приглашали поторопиться.




 10


 Неудивительно, что спектакль не вызвал у Дебби тех эмоций, которых она ожидала. Беспокойство из-за событий на работе и страстное желание убедиться в любви Юджина поглотили все ее внимание. Когда действо наконец-то закончилось, она облегченно вздохнула.
 — Тебе понравилось? — заглядывая ей в глаза, спросил он.
 — Очень.
 — Может, хочешь зайти в бар и выпить по бокалу вина?
 — У меня есть предложение, — неожиданно заявила она. — Давай заедем ко мне. Я на днях купила бутылку шардонэ. Что скажешь?
 — Н-ну, с удовольствием, — неуверенно ответил Юджин.
 «Удовольствие» было слабым и невыразительным словом для описания охвативших его чувств.
 Ему, безусловно, хотелось пойти к Дебби, но он, вспоминая то, что испытал, когда целовал ее до начала спектакля, опасался за последствия.
 Удастся ли ему держать себя в руках, как полагается порядочному мужчине? Он не имеет права воспользоваться ее приглашением и соблазнить ее. Не имеет! Но как противиться такому искушению?
 Юджин тяжело сглотнул, представив себе, как медленно разденет ее, подхватит на руки и отнесет на кровать. Опустится рядом на колени и покроет поцелуями каждый квадратный дюйм ее изумительного тела.
 Он содрогнулся.
 — За-мерз? — заботливо спросила Дебби.
 Юджин пришел в себя, выдавил улыбку и покачал головой. Потом поднял руку и заявил:
 — Вовсе нет. Я поймаю такси, ладно? Ты, наверное, устала…
 Дебби не устала, но возражать не стала. Интимная обстановка такси устраивала ее много больше, чем свет и гул метро, к тому же довольно опасного в этот поздний час. Конечно, она не одна и Юджин в состоянии защитить ее, но к чему лишние неприятности?
 Она кивнула.
 — Да, спасибо.
 Усевшись на заднее сиденье такси, они немедленно придвинулись друг к другу.
 Господи, какое блаженство, подумала Дебби, закрывая глаза и подставляя Юджину губы.
 К тому времени, когда машина затормозила у подъезда, они уже припухли от его поцелуев.
 Молодые люди дышали тяжело, словно не ехали, а бежали бегом.
 Юджин бросил таксисту деньги, помог Дебби выйти и, обняв за талию, повел к лестнице. Она нашарила в сумочке ключ, отперла дверь, и…
 И они наконец-то остались наедине. В темноте и тишине, нарушаемой лишь их громким, прерывистым дыханием…
 Дебби уронила сумочку на пол и обвила руками шею Юджина. Прижалась к нему всем телом и слегка шевельнула бедрами.
 Он застонал и едва не раздавил ее в своих объятиях. Губы их приоткрылись и слились. И Дебби впервые изведала сладостное прикосновение его языка, скользнувшего ей в рот и чувственно поглаживающего внутреннюю сторону губ.
 — О-о-о… — выдохнула она ему в рот и ответила на поцелуй с равным пылом. И чуть с ума не сошла, ощутив неоспоримое свидетельство его возбуждения.
 Она снова шевельнула бедрами, прижалась сильнее и вырвала у него еще один ответный стон.
 — Дебби… Дебби… не надо… подожди… — с трудом произнес Юджин, расставшись со сладостными губами.
 — Но почему? Почему? — чуть не плача, спросила она. Все ее тело томилось и болело, стремясь к чему-то, чего она не знала, но что дать ей мог только он, Юджин.
 — Деб, я боюсь, что не смогу остановиться вовремя…
 — Но я не хочу, чтобы ты останавливался!
 — Ты уверена?
 — О, Джин, — простонала она, — ну почему мы так долго разговариваем?
 — Потому что я должен убедиться, что ты не пожалеешь потом, — ответил он, окончательно теряя голову от ее близости, от призывного жара ее тела.
 — Не пожалею… Иди же ко мне, ну пожалуйста, — извиваясь от возбуждения, молила она.
 Все еще не решаясь поверить, Юджин медленно провел рукой и потом, наконец-то, о, наконец-то обхватил роскошное сокровище — округлую грудь с напряженным соском. Опустил голову и поцеловал, не обращая внимания на мешающую одежду. Затем подхватил Дебби на руки, и понес к кровати, и положил на нее, и принялся ласкать так, как и представлял.
 Медленно-медленно расстегнул многочисленные пуговицы, не отводя глаз от прелестного лица, освободил ее от тонкой, но ставшей нестерпимой преградой блузки и задохнулся, увидев сдерживаемую одним только лифчиком прекрасную грудь. Провел рукой сначала по левой, потом по правой. Дебби содрогнулась и выгнулась ему навстречу.
 — Какая ты красавица, — прошептал Юджин.
 Ответом ему был сладострастный стон.
 Дебби потянулась к поясу юбки, но он удержал ее руку.
 — Пожалуйста, позволь мне…
 Она тут же покорилась, только чуть повернулась, чтобы ему было удобнее.
 Юбка, а за ней и колготки полетели куда-то в угол. Дебби лежала перед ним, одетая лишь в полупрозрачное белье, и тяжело дышала.
 — Ты… ты Прекрасна, — прошептал он, поглаживая обеими руками стройное молодое тело, и наклонил голову, чтобы позволить губам последовать тем же сладостным маршрутом. Потом вдруг остановился и с трудом произнес: Дебби… Деб… я должен признаться тебе…
 — Нет! — в муке выкрикнула она. — Только если хочешь сказать, что женат…
 — О, Дебби, ненаглядная моя, что ты? Конечно нет. И никогда не был.
 — Тогда молчи. Больше ничто не имеет значения. Пожалуйста, Джин, возьми меня… Я так хочу…
 Он застонал, прижал пальцы к ее губам и принялся покрывать ее всю быстрыми жаркими поцелуями.
 Дебби стонала все чаще, задыхалась и вскрикивала, моля и призывая его принять в дар ее невинность. Юджин на секунду приподнялся, быстро сбросил с себя одежду и вернулся к лежащему перед ним изумительному, упоительному сокровищу.
 — О, Дебби, — прошептал он, — я… я не могу больше… я так хочу тебя…
 — О да… да… да… — лихорадочно забормотала она, изгибаясь и притягивая его на себя.
 Опустила руку, провела пальцами по его груди, животу и наконец наткнулась на твердый холм его возбужденной плоти. Испуганно отпрянула, но тут же вернулась. Осторожно оттянула резинку трусов и скользнула пальцами внутрь.
 И, задохнувшись, коснулась горячей и о, такой бархатисто-нежной и гладкой кожи его члена.
 Провела по всей длине самыми кончиками пальцев и услышала полувздох-полувскрик:
 — А-а-а!..
 Уже смелее обхватила его, с изумлением заметив, что он едва помещается в ее ладони, и начала медленно двигать рукой вверх-вниз. Ответные стоны раздавались все чаще и становились все более хриплыми.
 — Я что-то не так делаю? — неуверенно спросила Дебби. — Тебе неприятно?
 Юджин повернулся и навалился на нее всем телом, приковав нежную мучительницу к кровати.
 — Неприятно?! Да ты с ума меня сводишь, соблазнительница! Подожди минутку, иначе я не выдержу. — Она тут же разжала пальцы, словно обожглась. — О, нет-нет, не убирай, пожалуйста, только не убирай. Ты… ты восхитительна, Дебби, я с ума схожу по тебе, — бормотал он. — Я так долго мечтал об этом, так долго…
 — Джин, наверное, я должна сказать тебе, — неуверенно начала Дебби, — что у меня это… в первый раз…
 Юджин поднял голову, как-то странно посмотрел на нее, помолчал, потом опустился на колени рядом с кроватью.
 — Ты… ты даже не представляешь, что это для меня значит, — с трудом произнес Юджин. — Я постараюсь сделать так, чтобы ты не пожалела, что выбрала именно меня…
 — О, Джин… — В прекрасных карих глазах блеснули слезинки, но он не заметил их.
 Потому что творил таинство любви, вдохновенное и восхищенное. Он ласкал ее долго и нежно, потом страстно и яростно, пока она не начала кричать, умоляя прекратить эту утонченную пытку.
 И только тогда, только тогда он навис над ней всем своим длинным мускулистым телом и медленно, очень медленно и осторожно вошел в нее, горячую и влажную, так осторожно, что она почти не испытала боли, но вскрикнула от наслаждения, ощутив, как он заполнил ее целиком. Юджин помедлил, давая ей привыкнуть к нему, тихо спросил:
 — Так не больно?
 И когда она помотала в ответ головой, начал двигаться.
 Дебби слушала рассказы подружек, читала о сексе, но не представляла, что это может быть таким наслаждением — одновременно сладостным и мучительным. Мучительным, потому что она ощущала, как внутри нее что-то сжимается, сжимается, сжимается, ища выхода, и не находит, заставляя ее стремиться к нему все сильнее и сильнее. И вот… вот… вот сейчас…
 Но нет…
 Юджин остановился и немного приподнялся над ней. Чувственно провел кончиком языка по ее пересохшим от возбуждения губам и тихо сказал:
 — Не спеши… Ожидание не менее приятно, чем свершение. Поверь мне.
 — Да… — покорно шепнула она, превозмогая зарождающийся крик разочарования.
 Дождавшись, когда Дебби стала дышать спокойнее, он снова начал двигаться. И двигался, пока это что-то в ее животе не начало сжиматься заново. И опять остановился, когда она была уже на грани, и опять ждал, пока спадет напряжение. Дебби едва не рыдала от отчаяния, смутно догадываясь, что ей отказывают в сладостном освобождении.
 — Не торопись, верь мне, — шептал он, чувствуя ее разочарование. — Я хочу, чтобы ты ощутила, насколько я благодарен за твой восхитительный дар.
 И она поверила и покорно следовала предложенному им ритму, то возносящему ее к вершине, то медленно отступающему. Но с каждым разом они поднимались все выше, к самому гребню волны наслаждения, и наконец… наконец ее захлестнуло, швырнуло вверх, потом вниз… И она закричала в упоении и наслаждении.
 А когда сотрясавшие ее спазмы начали утихать, услышала, как он тоже содрогнулся и в муке блаженства воскликнул:
 — Деб, о, Деб, я люблю тебя, Деб! Люблю! — И затих, упав ей на грудь.
 Юджин медленно пришел в себя, приподнялся и ласково провел рукой по ее щеке. И тут же отдернул, почувствовав, что она влажная от слез.
 — Дебби, Деб… — тревожно позвал он. — Что с тобой, любимая? Я сделал тебе больно?
 — Ты сделал меня женщиной, Джин, — нежно ответила она, — невероятно счастливой женщиной. Я тоже люблю тебя, Джин! Я люблю тебя!
 Он накрыл губами ее губы и целовал так долго и так благодарно, что вызвал очередной поток слез — слез любви, признательности, умиления и восторга. И продолжал целовать до тех пор, пока они не прекратились. Пока Дебби снова не шевельнула призывно бедрами, не потянулась пальцами к его уже пробуждающейся для очередной схватки плоти…
 Они уснули лишь к утру, позабыв обо всем на свете, включая будильник и то, что Юджин собирался сказать ей раньше.
 Дебби влетела в банк в половине десятого, раскрасневшаяся и задыхающаяся, прослушала, явно не слыша, суровую нотацию мисс Паркинс и в конце концов уселась на свое место.
 Анджела время от времени с интересом поглядывала на нее, сразу заметив, что от вчерашней подавленной девушки не осталось и следа. Дебби светилась изнутри. Глаза ее сияли, щеки пылали, на губах играла прелестная улыбка.
 Все говорило о том, что накануне произошло нечто большое и важное, заставившее ее позабыть даже о финансовых неприятностях.
 — Деб, малышка, тебя надо с чем-то поздравить? — не выдержав, спросила подруга.
 Та подняла блестящие глаза и одарила ее томно-мечтательной улыбкой.
 — Анджи, я была такой дурой, — шепотом призналась она.
 — По поводу Юджина? — сразу же догадалась Анджела.
 Дебби только счастливо кивнула и глубоко и удовлетворенно вздохнула.
 — Мисс Старк, извольте прекратить посторонние разговоры и обратить внимание на следующего клиента, — тут же раздался у нее за спиной скрипучий от неприязни голос старшего кассира.
 Но даже мисс Паркинс не могла сегодня испортить ее радужного настроения.
 В перерыве Дебби, краснея от смущения и радости одновременно, в общих чертах поведала подружке о событиях вчерашнего вечера и ночи.
 — Ты даже не представляешь, как я счастлива! — закончила она, с аппетитом уплетая огромный бифштекс с кровью.
 — Да уж вижу, — усмехнулась Анджела. — Чувствуется, немало сил потратила.
 Дебби из розовой стала пунцовой, но кивнула, хихикнула и отрезала очередной кусок.
 — Я сразу поняла, что сегодня «Морковка и стручок» тебе ну никак не подойдет, — съехидничала, но совсем не оскорбительно старшая из подруг. — Ну-ну, только не вздумай обижаться. Я, можно сказать, почти завидую тебе.
 — Правда?
 — Да ты бы посмотрела на себя! — воскликнула Анджела. — Ты не ходишь, а паришь над землей. Мегера чуть не лопнула от злости.
 — Когда? — удивилась Дебби.
 — Да ты что, даже не слышала, как она тебе выговаривала?
 — Нет…
 — Ну, тебе точно можно позавидовать, — повторила Анджела.
 — Анджи, мне даже поверить трудно, что это случилось со мной.
 — Да уж поверь! Я-то верю. Достаточно только кинуть на тебя взгляд. Кстати, ты не забыла, что Рик сегодня заедет за нами? Я, как чувствовала, вчера приготовила такое жаркое, пальчики оближешь. С грибами и восточными специями. В колониальном магазине купила. Аромат — закачаешься!
 Но Дебби уже вспомнила, чем вызвано сегодняшнее приглашение в гости, и помрачнела.
 — Анджи, я совсем про деньги забыла, — неловко сообщила она.
 — Да наплевать, не волнуйся. Не сегодня, так завтра или послезавтра. Если хочешь, можешь и еще подождать. Нам не к спеху. Но вот поговорить надо обязательно.
 — Да… — Она вздохнула. — Почему не бывает так, чтобы все было хорошо?
 — Не знаю. Наверное, плохое случается, чтобы мы больше ценили хорошее, — задумчиво произнесла Анджела.
 — Ого, да ты сегодня в философском настроении, — заметила Дебби.
 — О да. У меня тоже кое-что произошло. Что и настроило меня на такой лад.
 — Что же?
 — Мой малыш… Он сегодня в первый раз толкнулся, — сообщила будущая мать.
 — Анджи, правда? Поздравляю! — вскричала Дебби, потом удивленно спросила:
 — Почему же тогда ты грустишь?
 — О, я вовсе не грущу. Просто размышляю о том, какое это чудо — ощущать внутри себя новую жизнь. Наводит на всякие мысли, знаешь ли… Впрочем, нет, пока еще нет. Но, думаю, скоро узнаешь. Он уже сделал тебе предложение?
 — Нет пока… Честно говоря, — Дебби снова покраснела, — нам некогда было разговаривать.
 Анджела весело рассмеялась.
 — Верю сразу и безоговорочно. — И переложила ей на тарелку свой практически нетронутый кусок мяса. Заметив изумленный взгляд подруги, сказала:
 — Ешь-ешь, тебе силы пригодятся. Если и не сегодня, то завтра.
 — Я такая голодная, — засмеялась и Дебби, — словно месяц не ела.
 — Ну еще бы. Ты хоть спала сегодня?
 — Почти нет, — призналась она, с наслаждением положила в рот четверть печеной картофелины и мечтательно добавила:
 — Черт, если бы не надо было на работу возвращаться, я бы, пожалуй, выпила пива… холодного «Будвайзера», большой бокал.
 — Я бы тоже, — призналась Анджела. — Только мне еще до этого не меньше полугода, а то и больше.
 — Почему? Тебе же месяца четыре осталось.
 — Да, а потом кормить…
 — Правда? Ты будешь сама кормить? Я думала, нынче уже все доверяют искусственному питанию.
 — Погоди, вот соберешься рожать, тогда сразу поймешь, что важнее.
 — Ой, боюсь, как бы это не случилось раньше, чем я буду готова, — неожиданно призналась Дебби.
 Анджела кинула на нее быстрый, но проницательный взгляд.
 — Что, ни один из вас не позаботился о предохранении?
 Дебби опустила глаза и молча кивнула.
 — Ну, молодцы, — продолжила Анджела. — Тебе-то простительно. У тебя, насколько я поняла, это было в первый раз… — Она замолчала, ожидая ответа, и, правильно истолковав молчание подруги, продолжила:
 — Но он-то, твой Юджин, он ведь взрослый мужчина. Должен был позаботиться о тебе.
 — Анджи, все произошло так неожиданно, — попыталась оправдать своего возлюбленного Дебби. — Можно сказать, я сама соблазнила его.
 — Ай да скромница, ай да тихоня! — засмеялась старшая подруга. — Ладно, не расстраивайся. В первый раз обычно ничего не бывает. Ну, в большинстве случаев. Только на будущее не будь растяпой.
 — Что… что ты хочешь сказать? Чтобы я заботилась о… об этих средствах?
 — Эти средства, милая, называются презервативами. Тебе пора научиться называть вещи своими именами. Нет, конечно, я не предлагаю тебе ничего подобного. Ты, наверное, и слова-то этого не выдавишь. Думаю, он и сам позаботится к следующему разу. Но если нет, то мой тебе совет: не подпускай его к себе.
 Дебби потупилась и покорно кивнула, хотя даже представить не могла, как у нее получится «не подпустить его к себе». Не говоря ни слова, она доела и поднялась со стула.
 — Идем, Анджи. Уже пора.
 Они вернулись и старательно работали до самого конца банковского дня. Но настроение Дебби уже не было ни ликующим, ни восторженным. Тяжелые события вчерашнего дня навалились на ее хрупкие плечи и давили, как неподъемный бетонный блок. Да, что-то тут нечисто, явно нечисто, думала она, косясь временами на начальницу.




 11


 На следующий вечер, как и договаривались, Юджин встретил Дебби у дверей банка и они вместе отправились к Стивенсам.
 Анджела в этот день на работу не явилась, сказавшись больной. Но выбрала время и позвонила Дебби, чтобы сообщить, что приглашение остается в силе.
 — Просто решила немного отдохнуть, чтобы не ударить в грязь лицом перед твоим шикарным кавалером, — заявила она и хихикнула. — А заодно и в магазин съездить. Хочу приготовить что-нибудь экзотическое. Рик, между прочим, пообещал купить специально для вас бутылку хорошего вина.
 — Спасибо, Анджи, — ответила тронутая ее вниманием Дебби. — Но ты уверена, что действительно хорошо себя чувствуешь? А то ведь можно перенести на другой раз.
 — Только этого не хватало! — возмутилась Анджела. — Я специально дома осталась, чтобы встретить вас наилучшим образом, а ты такую ерунду болтаешь. Нет-нет, ждем вас к семи.
 Поэтому ровно в семь часов старенькое, полуразбитое такси затормозило у дома четы Стивенс в Норт Гроуе. Юджин выскочил первым, открыл дверцу и помог Дебби выйти, потом достал с переднего сиденья большой букет, который они вместе выбрали для хозяйки дома.
 Дебби только подняла руку, чтобы постучать, как Анджела распахнула дверь и просияла от радости.
 — Анджи, это Юджин Брайт. Джин, это моя лучшая подруга Анджела Стивенс. Ты, наверное, видел ее, когда заходил в банк. Она сидит в соседней кабине, — представила Дебби.
 Юджин широко улыбнулся, вежливо пожал протянутую молодой женщиной руку и отдал ей букет.
 — Рад познакомиться, Анджела… — Он явно хотел еще что-то добавить, но взглянул ей за спину и заметил появившегося следом за ней Рика. — Дик! Дик Стивенс! — радостно воскликнул он. — А я-то еще думал, почему это мне фамилия кажется знакомой!
 — Джин, вот неожиданная встреча! — вскричал Рик. — Анджи, Деб, Юджин — мой старый приятель. Мы с ним вместе в школе учились. Рад тебя видеть, дружище! — Он хлопнул Юджина по плечу. — Смотри-ка, какой ты стал важный!
 Частный детектив, черт побери! С собственным агентством.
 — Да и ты, Дик, похоже, неплохо устроился, — ответил, старательно скрывая неловкость, Юджин. — Дом отличный купил. Что поделываешь?
 — Да, можно сказать, торгую понемножку, Джин. Начальник отдела продаж «Фуд трейдинг корпорейшн». Скучновато, конечно, не то что у тебя небось, но деньги неплохие. — Он обнял приятеля за плечи и повел его внутрь.
 Женщины двинулись следом, тихо переговариваясь о чем-то своем. Прошло не меньше четверти часа, прежде чем хозяйка пригласила всех за стол.
 — Анджи, ты не зря сегодня прогуляла! — восхищенно заявила Дебби, озираясь по сторонам.
 Хорошо знакомая ей столовая буквально сияла праздничным убранством, включая начищенные серебряные подсвечники на покрытом белоснежной крахмальной скатертью столе.
 — А ароматы какие… — мечтательно произнес Рик, потянув носом. — Я-то наивно полагал, что она вчера превзошла саму себя. Но сегодня… У-у-у, Анджи, все-таки я не зря на тебе женился!
 Анджела расхохоталась ив шутку хлопнула его по руке, — Ну еще бы, кто в этом сомневается. Ты уже давно пропал бы без меня на вечной сухомятке.
 Несмотря на то что весь день съестным торгуешь, так и умер бы рядом с изобилием если не от голода, то уж от несварения желудка точно.
 — Анджи, это что-то фантастическое, — попробовав салат, заявила Дебби.
 — Угу, — согласилась подруга. — Плод моей фантазии, между прочим. Я решила назвать это блюдо «Каприз беременной женщины а-ля Стивенс».
 Все засмеялись, а Дебби добавила:
 — В таком случае я бы поставила непременным условием, чтобы кулинарные книги писали только беременные. От одного запаха с ума сойти можно, а уж красочно как…
 — Ладно-ладно, — перебил Рик, не скрывая, однако, довольной ухмылки, — не перехвали ее, Деб, а то возгордится и перестанет снисходить до примитивной яичницы к завтраку. А этого я никак потерпеть не могу.
 Обед прошел великолепно. Молодые люди обменивались шутками, непринужденно болтали, не забывая воздавать должное великолепному французскому вину и исключительно вкусным творениям хозяйки.
 После десерта, еле отдуваясь, Рик предложил старому приятелю осмотреть дом, а главное — предмет его гордости — фотолабораторию, которую, он забил самым современным оборудованием, готовясь запечатлеть каждое мгновение жизни своего первенца. Юджин с удовольствием согласился, но только после того, как убедился, что Дебби в его отсутствие не будет скучно.
 Впрочем — надо отдать должное кулинарным способностям Анджелы — до фотолаборатории мужчины не смогли добраться, а плюхнулись в мягкие плюшевые кресла в кабинете Рика.
 — Слушай, Джин, — закурив, начал хозяин, — я вот хотел спросить, что ты думаешь по поводу позавчерашних событий?
 — Позавчерашних событий? — переспросил Юджин. Позавчера они с Дебби были в театре, а потом… — Что ты имеешь в виду?
 — Неужели Дебби не рассказала тебе о своих проблемах?
 — О проблемах? Каких?
 — Ну, на работе. Об этих странных недостачах.
 — Н-нет.
 — Странно. Очень странно… — задумчиво протянул Рик. — Она, конечно, болтала какую-то ерунду, что ты, дескать, деньги зарабатываешь расследованиями, но мне казалось… Кстати, — вдруг перебил он себя, — а когда ты сменил вид деятельности? Вроде кто-то из ребят упоминал, что ты пошел работать в такси…
 Юджин побагровел, глубоко вдохнул и закашлялся, глотнув едкого сигаретного дыма.
 Придя в себя, задумчиво поглядел на приятеля и решился.
 — Слушай, Дик, мы с тобой старые знакомые… Я случайно… нет, не совсем случайно, а по глупости влип в неприятную историю. И хочу попросить твоего совета. Только обещай Дебби не говорить, ладно?
 — Гмм… ладно, если ты так хочешь. Хотя мне казалось, что у вас… как бы это сказать…
 — Да, я люблю ее, если ты это имеешь в виду.
 С ума схожу по ней, признаюсь откровенно. Стесняться тут нечего, она прекрасная девушка, достойная в жизни самого лучшего…
 — Это точно, — согласился Рик. — Я люблю ее как родную сестру. Нет, гораздо больше, — усмехнулся он.
 Несмотря на терзающие его муки совести, Юджин тоже засмеялся: он прекрасно помнил старшую сестру Рика Нелли, которая часто и больно колотила его, пока он был маленьким, а когда подрос, немилосердно высмеивала малейшие промахи. Крайне противная девица! Совсем нетрудно любить кого-то, а уж особенно Дебби, больше, чем Нелли Стивенс.
 — Так вот, — решительно продолжил Юджин, — тебе говорили правильно: я пошел работать в такси. И работаю там по сегодняшний день…
 — Но… — Рик поднял голову и пристально взглянул ему в глаза. — Значит…
 Юджин печально кивнул, — Точно, я наврал ей. Как последний подонок!
 — Но почему, Джин? — изумился приятель. Деб — отличная девушка, она никогда никого не будет презирать за выбранное занятие, если оно, конечно, честное. Почему?
 — Почему? — с горечью повторил «детектив». — Потому что я полный идиот. Знаешь, Дик, я зашел в этот ее банк совершенно случайно. Мне приятель долг вернул, и я решил не рисковать и не таскать деньги с собой. Завернул в первый попавшийся банк и… и пропал. Как увидел ее, сразу голову потерял. Влюбился в первый раз в жизни словно мальчишка… Ушел в полном ослеплении. Несколько дней не мог думать ни о чем, кроме того, как с ней познакомиться. Почему-то решил, что она привыкла в этом чертовом банке видеть благополучных обеспеченных мужчин. Разве такая девушка обратит внимание на какого-то таксиста? Ну вот и решил представиться детективом. Да еще к тому же преуспевающим, с собственным делом. Не хочу сказать, что я нищий, совсем нет. Я очень прилично зарабатываю, могу позволить себе хоть завтра сделать первый взнос за дом, за машину… И вполне бы сделал ей предложение, если бы не дурацкая ложь. — Он тяжело вздохнул и умоляюще взглянул на Рика. — Посоветуй, что мне делать? Я уже совсем измучился, ночами не сплю…
 Юджин замолчал. Рик вздохнул, потер шею, хмыкнул, откашлялся, отложил сигареты и наконец сказал:
 — Если бы я не был уверен в твоей искренности, то, честно говоря, набил бы тебе морду.
 Тут же и сейчас же. Но, похоже, в этом нет необходимости. Ты и сам это делаешь, судя по всему. 0-ох, Джин, приятель, неважно получилось, конечно… Хотя не могу тебя осуждать. Я бы и сам мог влюбиться в Деб, если бы к нашей первой встрече не был счастливым мужем. Такая девушка…
 — Я сам знаю, Дик, какая она потрясающая, — отозвался Юджин. — Поэтому и прошу помочь мне, посоветовать. Поверь, я отношусь к ней серьезно. И хочу жениться на ней. Я в состоянии обеспечить ей если не роскошную, то спокойную и обеспеченную жизнь. Приличный дом в пригороде, новая машина, дети… Она будет иметь, что захочет…
 — Да… А я-то думал, какого черта ты не поможешь ей распутать эти проблемы с недостачами.
 — Слушай, она ничего не говорила мне. Неужели почувствовала, что мне нельзя доверять? — с нескрываемой мукой спросил то ли приятеля, то ли самого себя Юджин.
 — Знаешь, парень, я считаю, ты должен немедленно признаться ей во всем. Немедленно.
 — Я и сам так думаю, но… Дик, а если она скажет, что больше не желает знать меня, что я тогда буду делать? Я… я не могу без нее жить, понимаешь?
 — Понимаю. Поэтому тем более ты должен сломать эту чертову стену, которую сам построил между вами. Чем дальше, тем сложнее Дебби будет труднее простить тебя. Не дрейфь, парень, все пройдет нормально. — Рик снова ободрительно стукнул его кулаком по плечу. — Достаточно увидеть хоть раз, как она на тебя смотрит.
 — От этого мне только хуже, — признался Юджин.
 — В общем, чем скорее ты признаешься, тем лучше для вас обоих. У нее сейчас и так трудный период.
 — Расскажи мне, Дик, про эти ее недостачи.
 Не понимаю, почему она даже словом не упомянула о них.
 — Нет уж, спроси у нее сам. Достаточно того, что я проболтался тебе.
 — Ладно, Дик. Спасибо за совет.
 — Да чего там спасибо. Ты и сам, видно, давно пришел к такому же решению. Только почему-то смелости пока не набрался. Напрасно, Джин, Деб такая девушка… Ей можно доверять.
 Она не падкая на деньги, совсем. Гарантирую. А что касается ее проблем, так обязательно выясни. Мне все это крайне подозрительно.
 — Ты сказал недостачи. И большие суммы?
 — Приличные. Сто и двести пятьдесят. Она покрыла их, потому что боится, что ее могут выгнать. И справедливо. Едва ли руководство будет разбираться, что к чему. Уволят с позором, и делу конец. Только мне кажется, дело тут совсем не в небрежности или ошибке. Два раза подряд за короткий промежуток времени…
 Странно, очень странно, — Верно. Я бы сказал, слишком для совпадения. Трудно в него поверить. Короткий промежуток, говоришь… А какой?
 — Все, Джин, я и так сказал намного больше, чем следовало. Если Дебби захочет, она поделится с тобой. Если нет, и у меня нет права обсуждать ее личные проблемы.
 — Как тебе понравилась Анджела? — спросила Дебби, прижавшись щекой к плечу Юджина.
 — Очень симпатичная, — искренне ответил он. — Не только внешне, но и как человек… А готовит как! — добавил он, причмокнув губами.
 — Это она постаралась, чтобы на тебя произвести впечатление, — счастливо засмеялась Дебби. — По-моему, она сроду ничего такого сложного не делала. Хотя, может, это к некоторым действительно приходит с беременностью… А ты давно знаешь Рика? — вдруг вспомнила она.
 — Да, считай, почти всю жизнь. Мы в школе вместе учились. Они переехали на нашу улицу, когда ему было… черт, не помню… лет пять-шесть, наверное.
 — Какое удивительное совпадение.
 — Угу. Только мы звали его не Рик, а Дик. — Юджин придвинулся ближе, уткнулся носом в шею Дебби и глубоко вдохнул ее аромат. — Ты прелесть, Деб, — шепнул он.
 — Зайдешь ненадолго? — шепотом, покосившись на шофера, спросила-предложила она.
 Он молча кивнул и начал покрывать поцелуями ее очаровательное лицо. Его ожидало далеко не простое объяснение, и в ее близости и нежности он пытался найти силы и поддержку.
 Расплатившись, молодые люди поднялись на третий этаж. Дебби открыла дверь, вошла и, повернувшись к Юджину, обвила руками его шею.
 — О, Джин, — прошептала она, подставляя ему губы, — я так соскучилась!
 Он не ответил — не мог. Потому что уже впился в них губами, не в состоянии ни отказаться, ни оторваться. Ибо истосковался не меньше нее и к тому же знал, что ему предстоит, когда поцелуй закончится.
 — Идем, Деб, присядем; — с трудом выговорил он, слегка отстраняясь.
 Она тут же почувствовала его напряженность и, не возразив, прошла и опустилась на диванчик.
 — Что, Джин?
 — Я должен кое-что сказать тебе, Деб, — тяжело вздохнув, выдавил он. — То, что не успел сказать позавчера…
 Дебби смущенно хихикнула, вспомнив свою реакцию на ту его попытку.
 — Мне тогда было не до откровений, — призналась она. — Надеюсь, ты не принял меня за распутницу, которая не может…
 Юджин закрыл ей рот еще одним поцелуем — жарким, пылким, полным такой страсти, что у нее поплыло перед глазами…
 — Зачем ты так говоришь? После того как преподнесла мне такой подарок? — задыхаясь, ответил он, нечеловеческим усилием воли заставив себя оторваться от ее горячих уст.
 — О, Джин, еще, пожалуйста… еще… — бормотала она, не желая останавливаться. Все ее тело пылало и взывало к нему. — Иди же ко мне скорее, иди…
 — Деб… Дебби, девочка моя ненаглядная… любимая моя… — шептал Юджин, крепко обнимая ее обеими руками.
 Он знал, что если еще раз поддастся на ее призыв, то разговор и сегодня не состоится. И ему придется длить отвратительный обман еще целый день.
 — Дебби, послушай… Прошу тебя, Деб…
 Она с трудом пришла в себя и открыла глаза.
 — Почему… почему ты не хочешь?
 — Дебби, любимая, поверь, я безумно хочу тебя! Безумно! Но я должен сказать это…
 — Сказать — что? Разве что-то может быть важнее, чем…
 — Увы, может.
 — Джин… — Она внимательно заглянула в любимые ею зеленые глаза. — Джин, ты ведь правда не женат? Да?
 Он засмеялся.
 — Нет, ненаглядная, клянусь. И не был. И не буду, если ты… если ты…
 — Если я — что? — с замиранием сердца переспросила она.
 — Если ты откажешь мне.
 Они замолчали. Она — потрясенная услышанным, он — тем, что сказал совсем не то, что собирался. Прошло несколько минут.
 — Джин… Джин, ты делаешь мне предложение? — еле слышно спросила Дебби, глядя на него широко раскрытыми и о, такими доверчивыми глазами.
 Он опустил голову и произнес:
 — Да, если ты захочешь обдумать его после того, что я скажу.
 — Но что… что такое ты хочешь сказать? Что ты скрываешь от меня, Джин?. — испуганно спросила она.
 — Дебби, я прошу только об одном. Помни, все время помни, что я люблю тебя. Безумно, беззаветно!
 — Ну, говори же, говори! — взмолилась она, не зная, к чему готовиться.
 — Дебби, я… я обманул тебя.
 — Ты? Меня? Но… но в чем?
 — Я не частный детектив, любимая моя. И у меня нет своего агентства. Я — шофер такси. Вот. — И он выдохнул, освободившись наконец от груза, придавливавшего его к земле.
 Дебби смотрела на него. Долго. Молча.
 Потом спросила:
 — Зачем ты сделал это, Джин?
 — Хотел произвести на тебя впечатление…
 Боялся, что ты не обратишь внимания на простого парня…
 — Неужели я кажусь корыстной охотницей за денежным мешком? — с болью в голосе произнесла Дебби. Он только покачал головой. — Но тогда почему?
 — Я думал, что ты на своей работе… привыкла общаться с богатыми, влиятельными и состоятельными мужчинами, которые сорят деньгами направо и налево… Я влюбился в тебя с первого взгляда и словно с ума сошел… не знал, что делать.
 — Неужели ты не подумал, как я прореагирую, когда узнаю правду? Или ты собирался морочить мне голову всю жизнь? Или вообще хотел только переспать?
 — О, Деб, любимая, не говори так! Умоляю!
 Ты же сама не веришь в это!
 — Я уже не знаю, чему верю, а чему — нет, Джин. — Она помолчала, уйдя в свои мысли, потом кивнула, словно пришла к какому-то решению, и сказала:
 — Я должна все как следует обдумать. Пожалуйста, сейчас уходи.
 — Но ты позвонишь мне, Деб?.. Не прогоняй меня навсегда, прошу тебя, умоляю! — Он опустился к ее ногам, взял ее руки и заглянул в глаза.
 — Я не хочу ничего обещать тебе, Джин, — грустно, с невыносимой тоской в голосе ответила Дебби. — Мне сейчас очень трудно. Могу честно сказать: я люблю тебя. Очень… Но меня так воспитали, что я очень серьезно отношусь к вопросам взаимного доверия. Папа всегда говорил: «Обещания — это кирпичики, из которых строится здание жизни. А доверие — это цемент, который скрепляет их».
 — Дебби, Деб, любимая, я прошу тебя… Знаешь, это не совсем обман. Нет, обман, конечно, — перебил он себя, заметив ее удивленно-недоверчивый взгляд. — Но и мечта, в которой я признавался только тебе. Я с детства думал, как было бы здорово стать этаким крутым парнем вроде Майка Хаммера, который приходит на помощь людям в беде, наказывает подонков, находит давно пропавшего… Меня всегда интересовали человеческие поступки, их причины и следствия. Я даже в таксисты подался, чтобы иметь возможность общаться с людьми. Потому что не знал, как становятся детективами…
 — Я понимаю, Джин, — невыразительным голосом ответила Дебби. — Я подумаю. А сейчас, пожалуйста, прошу тебя, уходи.
 Она опустила голову, не желая видеть, как уйдет из ее квартиры и, может быть, и из ее жизни первая настоящая любовь…




 12


 Когда Дебби на следующий день пришла на работу, Анджела сразу поняла: что-то случилось.
 Под глазами подруги залегли темные тени, а лицо и особенно нос были распухшими, словно она проплакала всю ночь.
 — Деб, ты в порядке? — спросила Анджела, но та даже не услышала. — Дебби, Дебби, да что с тобой?
 Дебби медленно повернула голову и взглянула на подругу так, словно видит ее впервые в жизни. Наконец в глазах мелькнуло узнавание и понимание.
 — Что, Анджи? Прости, я не расслышала…
 — Я спрашиваю: ты в порядке?
 Дебби молча покачала головой.
 — Что-то произошло? — продолжала допытываться Анджела.
 Та все так же молча кивнула.
 — Хочешь рассказать?
 — Потом… — Голос ее прозвучал глухо и бесцветно, словно неживой.
 Анджела вздохнула. Рик конечно же поделился с ней содержанием своей беседы со старым приятелем. Ясно, Юджин признался Дебби в своем глупом обмане. И совершенно очевидно, как она отреагировала… Анджеле непросто было понять подругу: ей все это показалось довольно-таки невинной уловкой по уши влюбленного парня.
 Но она хорошо знала Дебби и понимала, какой эффект должна была произвести его исповедь.
 Она вздохнула: бедняжка Деб. Но и Юджину тоже тяжело… Как помочь обоим? И как, черт побери, все это не вовремя! Деб сейчас нуждается не только в моральной, но и в материальной поддержке. А она-то, Анджела, так надеялась, что Юджин сумеет разобраться в таинственных недостачах. Ясно, что тут дело нечисто. Но ни она, ни Дебби не могут заявить о своих подозрениях вслух. По крайней мере, пока…
 Что же делать? Конечно, если есть подозрение на хищение, необходимо нанять профессионала. Но она никого не знает, а у Дебби теперь и денег нет на такие расходы.
 Анджела с трудом дождалась перерыва и потащила Дебби в их любимую кофейню через дорогу, намереваясь серьезно поговорить с ней.
 Однако разговор носил довольно-таки односторонний характер: Анджела так и сыпала словами, а Дебби только изредка кивала с совершенно отсутствующим видом. Ясно было, что она не слышит и трети того, что подруга пытается донести до ее сознания.
 — Деб, может, все же в конце концов очнешься и расскажешь мне, что произошло? — воскликнула, не выдержав ее безучастия, Анджела.
 Дебби вздрогнула и вынырнула из глубин засосавшего ее отчаяния.
 — Ох, Анджи, ну что тут расскажешь? Я-то как дура полагала, что нашла прекрасного принца, а он оказался самым обычным лжецом.
 — Лжецом? — невинно переспросила Анджела, радуясь, что удалось извлечь подругу из плотного кокона равнодушия, и побуждая ее продолжать.
 — Ну да, лжецом. Причем и повод-то нашел смехотворный… — Она пожала плечами. — Поверить не могу, что Юджин выдумал эту идиотскую историю, чтобы произвести на меня впечатление.
 — Какую историю?
 — Ну, что он якобы сыщик.
 — Якобы?
 — Именно. На самом деле он работает в такси.
 — Ну и что? Тебя это смущает?
 — Да нет, никоим образом. Таксист, по-моему, вполне нормальная профессия. Не понимаю, чего тут стесняться? Не вор, не мошенник, не профессиональный убийца…
 — А он как-то объяснил, почему так сказал?
 — Угу. Во-первых, потому что думал, будто я привыкла на работе общаться только с важными господами… Представляешь, какие наивные взгляды? А во-вторых, сыщиком он назвался, потому что чуть ли не с детства мечтал стать кем-то вроде Майка Хаммера.
 — Ну, так, значит, это не совсем ложь. Скорее мечты вслух…
 — Он так и сказал.
 — И что же? Ты все равно считаешь это таким уж тяжким грехом?
 — Ох, Анджи, ну как ты не понимаешь? Если он ни с того ни с сего обманул меня, когда в этом не было вообще никакой необходимости, то как я могу быть уверена, что он не сделает этого во второй раз, в третий, в тридцать третий?.. Доверие — вещь очень и очень хрупкая! — горячо произнесла Дебби.
 — Согласна. Но ведь ты любишь его, разве нет?
 — О да, к несчастью, да.
 — Любовь, дорогая моя, никогда не бывает несчастьем, — сурово возразила Анджела. — Несчастье — это прожить жизнь и не узнать, что такое настоящее чувство. И не смей больше говорить подобных глупостей, никогда! Слышишь?
 — Слышу-слышу, что ты так распалилась? Ты права, Анджи… Только я должна сначала все как следует обдумать.
 — А что ты сделала? — поинтересовалась Анджела. — Выгнала с позором?
 — Нет, сказала то же, что и тебе. Что должна подумать.
 — И как? Надумала что-нибудь?
 — Анджи, ты пытаешься представить все так, будто я вздорная особа, устраивающая скандалы по пустякам, если не попросту из любви к скандалам. Это неверно. Мне сейчас очень тяжело, очень. Потому что я серьезно отношусь к Юджину.
 — Тем более. Неужели ты не можешь простить его? Зачем просто так терзать отличного парня?
 — Анджи, прошу тебя!.. Не надо делать вид, будто обман — это сущий пустяк, на который не стоит обращать внимания. Меня воспитывали совсем не так. Я… я должна доверять человеку, за которого выйду замуж…
 — Замуж? Он предлагал тебе выйти за него? — ахнула Анджела. — И ты устраиваешь эту бучу по мелочам?
 — Уф… ну сколько можно повторять: для меня это не мелочь! Анджи, прошу тебя, давай пока прекратим этот разговор… Мне и так тошно…
 Кстати, я привезла деньги.
 — Да брось, Деб, какие сейчас деньги!
 — Нет-нет, возьми, пожалуйста, чтобы я хоть это в голове не держала. Знаешь, Анджи, а я ведь даже надумала рассказать Юджину, попросить совета…
 — И не рассказала?
 — Нет. И слава Богу. Только поставила бы и себя, и его в неловкое положение. Да ладно, Анджи, выкинь это из головы. Сама виновата, сама и должна расплачиваться.
 — Ерунду болтаешь, подружка. Убеждена, что это не твоя вина.
 — А чья же еще? В нашем деле мечтать на рабочем месте — это преступление. А я в последнее время только о Юджине и думала. Вот и результат, — с горечью сообщила Дебби.
 — Ну ладно, хочешь так думать — пожалуйста. Не буду тебе мешать, — разозлилась в конце концов Анджела, а про себя решила, что пора уже ей позаботиться об интересах подруги, коль скоро та на это явно не способна.
 Они закончили ланч в полном молчании и, так и не добавив ни слова к вышесказанному, вернулись в банк.
 Этим же вечером Анджела приготовила отличный обед, усадила мужа за стол и начала:
 — Послушай, Рикки, похоже, Юджин сделал, как ты советовал…
 — Да? Откуда ты знаешь? — с интересом спросил Рик. — От Дебби?
 — Естественно.
 — Ну и…
 — Ну и она пришла сегодня сама не своя.
 Можно сказать, на ней лица не было. Видно, ночь не спала, бедняжка.
 — Почему? Джин — отличный парень. Ну, сделал, конечно, глупость, но ведь не преступление же, — удивился Рик.
 — На ее шкале жизненных ценностей ложь приравнивается к преступлению, поскольку порождает недоверие. Ужасно, Рик, просто ужасно! Потому что они оба серьезно влюблены друг в друга. Настолько, что Юджин даже сделал ей предложение.
 — Да ты что? Правда? А она?
 — Гмм… Она… она говорит, что выйдет только за того, кому сможет доверять. А Юджин обманул ее.
 — Черт меня побери! — выругался Рик. — Так бы и набил самому себе морду. И дернуло же меня лезть к ним с советами! Пусть бы сами разбирались. А теперь…
 — Ну-ну, Рикки, не расстраивайся. Ты сделал все правильно. Если бы Юджин не признался, у них не было бы ни единого шанса.
 — А теперь есть, что ли? — горько усмехнулся Рик.
 — Если мы им поможем, то может быть. Представь себе, твой приятель представился сыщиком, потому что, оказывается, тайно мечтал об этом с самого детства. Он сам так сказал Дебби.
 — Ну и что?
 — Как что? Пусть он поможет ей разобраться с таинственными недостачами, и тогда можно будет считать, что его рассказы не ложь, а простое преувеличение.
 — Анджи, ты гений! Я сейчас позвоню Джину. Ты ведь можешь все ему рассказать?
 Прошло не больше сорока минут, и совершенно убитый Юджин уже сидел в уютной кухне Стивенсов и внимательно слушал рассказ Анджелы…
 — Знаешь, мне кажется, что это дело рук мисс Паркинс. Недаром она все время придирается к Дебби, — закончила свой рассказ молодая женщина.
 — Подожди-подожди, почему ты считаешь, что это она? Только потому, что придирается?
 Но ведь все видят ее отношение к Деб. Гмм… нет, это довольно странно, если не сказать не правдоподобно. К тому же ты, по-моему, сказала, что первая недостача случилась…
 — В тот день, когда ты в первый раз пришел в банк, — повторила Анджела. — Точно, тогда старшим кассиром еще была миссис Марлоу. Значит…
 Нет, не знаю, что это значит, — сдалась Анджела и вопросительно посмотрела на Юджина.
 — Давай-ка расскажи мне еще раз все поподробнее, — попросил тот. — Как вы приходите, как получаете деньги, как проводите операции, куда деваете деньги, когда отправляетесь на перерыв — все-все до мельчайших деталей.
 Она приступила к дотошному описанию обязанностей кассира и закончила только через полчаса. Выдохнула и спросила:
 — Ну, что скажешь, Юджин? Есть у тебя какие-то мысли?
 — Н-не знаю… — потирая затылок, задумчиво протянул он. — Кое-что наводит на определенные размышления.
 — Что? — в один голос воскликнули Рик и Анджела.
 — Нет, ребята, не обижайтесь, но я вам не скажу. Если под этим есть хоть что-то, то Анджела может насторожить возможного злоумышленника. Ты ведь не сомневаешься, Анджела, что это не результат небрежности?
 — Ни на секунду! — пылко воскликнула она. — Один раз — возможно, но после второго… Нет, Деб — девушка ответственная и очень аккуратная. Нет-нет-нет, я не верю! Два раза подряд…
 Таких совпадений просто не бывает!
 — Согласен, — поддержал ее и муж.
 — Да я и не спорю. Просто хотел исключить все другие возможности, кроме хищения.
 — Юджин, я честно тебе скажу: у тебя задача очень и очень трудная. Не представляю, как при наших правилах кто-то может украсть деньги из кассы. Кроме самого кассира, естественно, — понурившись, заявила Анджела. — С другой стороны, мы точно знаем, что это не Дебби. Хотя бы потому, что она компенсировала обе недостачи из своего кармана. Но мне страшно даже подумать, что произойдет, если это случится еще раз. — Она вздохнула.
 — Подожди, Анджела, не паникуй, — постарался успокоить ее Юджин. — Следующего раза может и не быть. Я сделаю все, что смогу, и даже больше. Потому что для меня это единственный шанс вернуть то, что я потерял по собственной глупости. А теперь, пожалуйста, повтори все сначала, только не пропускай ни одной мелочи. Все, как вы делаете каждый день. И если бывают какие-то отклонения, то говори прямо. Ну, например, что вы делаете, когда выходите из своих кабинок. Ведь наверняка такое случается: то позвонить надо или в дамскую комнату…
 Анджела глубоко вздохнула и начала свой отчет заново. Иногда замолкала, вспоминала самые незначительные детали, опять переживала события того дня, когда Дебби обнаружила вторую недостачу, а также и ее предыдущее столкновение с мисс Паркинс.
 — Ну вот, теперь уж точно все. Ничего не упустила, будь уверен. Тебе это поможет, Юджин? — заглянув ему в глаза, спросила она.
 — Думаю, да. По крайней мере, мне есть теперь чем заняться. И еще, Анджела, у меня к тебе просьба: пожалуйста, если что-то еще произойдет, сразу позвони мне. Хорошо? Обещаешь? И вообще держи меня в курсе событий.
 — Обещаю, — серьезно ответила молодая женщина. — Но ведь ничего больше не должно…
 — Не скажи. Тот, кто это сделал, чувствует себя очень уверенно. Его не только не нашли, но никто в банке, кроме Дебби и тебя, даже не подозревает о его преступлении.
 — О его? Значит, ты считаешь, это мужчина?
 — Нет, не значит. Я не исключаю никого, кроме тебя и Дебби.
 — А почему меня исключаешь? — удивилась Анджела. — Ты должен быть объективным, Юджин. В конце концов, если бы это была я, то мне как раз проще всех сбить тебя со следа.
 — Угу. Только тебе не было никакого смысла рассказывать ни Рику, ни мне. И никто бы ничего не узнал. Дебби-то никому, кроме тебя, и словом не обмолвилась.
 — Это точно. Мы с Риком верим в тебя, Юджин. Помоги Дебби, и мы будем у тебя в неоплатном долгу.
 Юджин грустно усмехнулся.
 — Не болтай чепухи, Анджела. Это я в неоплатном долгу перед Дебби. Подумать только… — Он покачал головой. — Простить себе не могу! И ведь нельзя сказать, что не догадывался о последствиях. Но настолько влюбился в нее, что не мог придумать ничего лучшего. Зачем я это только сделал?..
 — Ну ладно, Джин, — остановил его Рик. — Сейчас не время стенать и посыпать главу пеплом. Соберись, и все еще будет в порядке. Анджела присмотрит за Дебби на работе. Обещаю, мы не оставим ее одну. А ты действуй. Удачи, парень!
 Юджин исчез. Никто не знал, где он и что делает. Анджела, верная своему слову, звонила ему почти каждый день, но никогда не заставала. Поэтому оставляла краткие сообщения на автоответчике:
 — Никаких новостей. Дебби задумчива и грустит. Не теряй надежды…
 — Как дела? Какие новости? У нас пока без перемен. Дебби здорова, но почти не разговаривает, даже со мной…
 — Юджин, позвони, когда будет возможность.
 Мы беспокоимся о тебе. Деб по-прежнему грустна…
 Последнее сообщение возымело действие:
 Юджин откликнулся. Он позвонил в среду в половине седьмого, когда Анджела только-только вернулась с работы.
 — Анджела, привет, это Юджин.
 — Юджин! Наконец-то!
 — Что? Что-то приключилось?
 — Нет-нет, просто ты исчез так неожиданно, что мы начали немного волноваться. Рик даже ездил в парк, нашел твоего друга Стива.
 Тот сказал, что ты взял отпуск за свой счет и уже неделю на работе не появляешься. Я не знала, что и думать…
 — Анджела, будь благоразумна. Мне нужно время и возможность наблюдать.
 — И? Есть какие-то результаты?
 — Кое-какие есть. У меня к тебе просьба: узнай, кто начальник службы безопасности вашего банка.
 — Мистер Рокленд… — тут же ответила Анджела, но Юджин перебил:
 — Нет, я имею в виду не вашего отделения, а головного офиса здесь, в Чикаго. Я, конечно, могу и сам выяснить, но это отнимет время, необходимое для другого.
 — Юджин, ты напал на след?
 — Анджела, не терзай ни меня, ни себя. Я все равно ничего не могу сказать. Но, пожалуйста, будь очень внимательна к Дебби. Как она?
 — Плоховато, если честно. Больше молчит. На себя не похожа. Не знаю, как помочь ей. И дело не в проклятых деньгах. О них она и думать забыла. Ох, Юджин… А ты… ты не пробовал позвонить ей? — спросила она.
 — Нет, — вздохнул он. — Что я могу сказать ей? Вот если мне удастся вывести вора на чистую воду, тогда…
 — Юджин, мне страшно за нее. Она похудела, побледнела…
 — Анджи, ты убиваешь меня. Что я, черт возьми, наделал? И что мне делать сейчас?
 — Попробуй заехать к ней. Ну, например, сегодня вечером… Она никуда не ходит. Даже в магазин. Мы с Риком в воскресенье отвезли ей продукты, но она почти ничего не ест.
 — О Господи! Анджи, а ты ходишь с ней на ланч?
 — Конечно, только толку в этом мало. Она даже что-то берет, но почти все так и оставляет в тарелке.
 — Уф… — выдохнул Юджин. — Не знаю, как поступить. Просто не знаю, Анджела. Не могу я к ней явиться ни с чем, понимаешь?
 — Юджин, я понимаю. Но и ты пойми: она любит тебя.
 — От этого мне только хуже. Такая девушка… а я повел себя с ней как последний негодяй!..
 Анджела, узнай мне поскорее, кто отвечает за безопасность. Тогда через два-три дня я, наверное, буду иметь хоть какой-то результат и смогу смотреть ей в глаза.
 — Я завтра же позвоню и оставлю тебе его имя и телефон на автоответчике.
 — Спасибо, Анджела. Это будет неоценимой помощью. Только, пожалуйста, не звони из банка.
 Она ахнула.
 — Ты это серьезно, Юджин?.. Тебе не грозит опасность?
 — Нет, Анджи, не беспокойся. Я осторожен.
 Но не стоит пренебрегать элементарными мерами предосторожности.
 — Хорошо, я поняла. Завтра во время ланча.
 Если нет, то сразу, как только закончу.
 — Отлично. Спасибо тебе за все, Анджела. И особенно, что за Дебби присматриваешь.




 13


 И она позвонила, как и обещала, когда повела подругу в «Сладкую сказку».
 — Юджин, это Анджела. Его зовут мистер Кармайкл, Морис Кармайкл. Его офис находится на двадцать восьмом этаже 651 Вест-Рузвельт.
 Желаю удачи.
 Вернувшись в зал, Анджела нашла глазами сидящую за столиком Дебби и ужаснулась. Та выглядела словно привидение — бледная, равнодушная, с отсутствующим взглядом.
 — Деб, давай попробуем сегодня что-нибудь новенькое, — оживленно заговорила она, усаживаясь напротив. — Дебби… — Анджела прикоснулась к ее тонкой, почти прозрачной руке.
 Дебби вздрогнула и подняла глаза.
 — Прости, что ты сказала? Я не расслышала.
 — Деб, ты должна обратить на себя внимание, — строго сказала подруга. — Так не годится, милая. Ты должна есть..
 — О, Анджи, — прошептала Дебби. Глаза ее тут же наполнились слезами. — Мне бы надо заботиться о тебе… у тебя сейчас такой ответственный период в жизни. А я…
 — Ну-ну, Деб, малышка, успокойся. Я в полном порядке. Посмотри на меня. — Анджела повернулась боком, продемонстрировала ей свой упругий живот. — Вот видишь! Так что обо мне волноваться нечего. Мой парень в полном порядке.
 Дебби слабо улыбнулась.
 — Парень? Ты уверена?
 — На все сто. Только мальчишка может так толкаться и пихаться. Вот-вот, гляди!
 И действительно, Дебби заметила движение ее живота и снова улыбнулась. Ободренная успехом Анджела решила, что пришло время поговорить с ней о самом главном.
 — Я вчера разговаривала с Юджином… — начала было она, но тут же замолчала.
 Дебби подняла руку, словно защищаясь.
 — Пожалуйста, прошу тебя, Анджи, не надо, — прошептала она. — Не говори мне о нем ничего.
 — Но, Деб…
 — Нет! — с такой мукой в голосе выкрикнула та, что Анджела немедленно отступила.
 — Ну хорошо, только успокойся. Как скажешь.
 Все. Молчу. Но ты должна есть хоть немного.
 — Я никому ничего не должна, — ощетинилась Дебби.
 — Ты этого не знаешь! — рявкнула потерявшая терпение Анджела. ;
 — Брось, Анджи, — неожиданно ровным, хотя и полным горечи тоном ответила Дебби. — Я отлично поняла тебя. Нет, милая, даже этого утешения мне не отпущено. Хотя, полагаю, должна почитать себя счастливицей.
 — Ты хочешь сказать… — Старшая подруга заглянула ей в глаза, пытаясь определить, правильно ли разобралась в ситуации.
 — Именно. Я не беременна, если ты это имела в виду.
 — О, Деб, я даже не знаю, что тут можно…
 — Ты можешь поздравить меня с тем, что моя безответственность не имела дурных последствий, — все с той же горечью произнесла Дебби.
 — Деб, послушай, я искренне желаю тебе только хорошего… — попыталась зайти с другого бока Анджела.
 — В таком случае прекрати этот разговор. Мне и так тошно, поверь.
 Анджела поняла, что продолжать, по крайней мере сейчас, бессмысленно.
 Наверное, Юджин все же прав, ожидая, пока у него появятся какие-то результаты. Не похоже, что Дебби готова принять его с распростертыми объятиями.
 Проклятое воспитание, мысленно выругалась она. Каким же надо быть прямолинейным, негибким человеком, чтобы не делать различия между относительно невинным обманом отчаянно влюбленного парня и грязной корыстной ложью?
 Великий Боже, помоги ему! Сделай так, чтобы он нашел вора и реабилитировал себя в ее глазах! — молилась про себя Анджела. Юджин нравился ей, она прекрасно понимала, что лучшего мужа подруге не найти — верного, любящего, заботливого. И совестливого! Видела бы Деб, как он терзается из-за того, что натворил…
 Несмотря на невеселые раздумья, Анджела все же преуспела в том, чтобы заставить Дебби немного поесть. Когда они вернулись на рабочие места, на ввалившихся щеках молодой женщины даже заиграл румянец.
 Впрочем, длилось это недолго.
 В половине четвертого возникло небольшое затишье. И Дебби воспользовалась им, чтобы в очередной раз проверить свою кассу. В последние дни это превратилось у нее в какую-то манию — постоянно пересчитывать деньги, сверяя их с поступлениями и выдачами.
 — Анджи…
 Анджела повернулась и тут же все поняла.
 Потому что Дебби даже не побелела — она позеленела.
 — Сколько? — шепнула она.
 — Две восемьсот, — одними губами ответила Дебби.
 — Сколько?! — почти закричала Анджела.
 Несчастная молодая женщина только кивнула: мол, ты не ослышалась.
 — В чем дело, молодые леди? — раздался сухой и скрипучий голос мисс Паркинс.
 Дебби бросила на подругу быстрый взгляд и поняла — на сей раз путей к отступлению нет.
 — У меня недостача, мисс Паркинс, — еле слышно призналась она.
 — Что?! — Начальница посмотрела на нее, проверяя, действительно ли мисс Старк произнесла эти слова, и негромко сказала:
 — Соберите все документы и деньги и немедленно пожалуйте в мой кабинет, мисс Старк.
 Она окинула взглядом зал и удалилась в свою «крепость», не забыв, однако, зайти в кабинет менеджера.
 — Не бойся, девочка, все будет в порядке, попыталась ободрить Анджела. — И обязательно расскажи о двух предыдущих случаях, слышишь? — Дебби только криво усмехнулась в ответ, заново лихорадочно пересчитывая деньги. Я клянусь тебе, все будет хорошо! — настойчиво повторила она. — Обязательно. Вот увидишь. Верь мне, Деб!
 Та кивнула, поднялась с места и с видом агнца, ведомого на заклание, направилась в кабинет руководства. А Анджела, немного подумав, заперла свою кассу и бросилась на улицу к ближайшему телефону-автомату. Набрав номер, который за последнюю неделю выучила наизусть, торопливо произнесла:
 — Юджин, это Анджела. Это случилось снова.
 Две тысячи восемьсот. Деб сейчас у мисс Паркинс. Менеджер прошел туда же. Я велела ей рассказать и о предыдущих случаях. Поторопись. И она повесила трубку.
 Анджела отсутствовала не более трех минут.
 Усевшись на свое место, она стала с нетерпением ожидать возвращения подруги. Но тщетно.
 Потом в банк начали прибывать незнакомые ей мужчины в деловых костюмах — явно представители головного офиса.
 Дебби сидела, опустив голову, в более просторном кабинете мистера Бригса, куда все трое недавно перешли, и монотонно повторяла:
 — Я не знаю, как это могло случиться. Я не брала этих денег. И не представляю, кто мог взять деньги из моей кассы.
 — Это сделали вы, признайтесь! — в очередной раз ткнув в нее пальцем, заорала мисс Паркинс.
 — Сделайте одолжение, мисс Паркинс, не повышайте голос в моем кабинете, — спокойно произнес мистер Бриге и обратился к Дебби:
 — А вы, мисс Старк, пожалуйста, еще раз расскажите, как обнаружили исчезновение денежных средств. Особенно уделите внимание тому, почему решили подвести баланс в середине дня.
 Дебби устало вздохнула и приступила к своему печальному повествованию в третий раз.
 — Как я уже говорила, это произошло не впервые. Я не досчиталась ста долларов в кассе чуть больше двух месяцев назад… Это была последняя неделя работы миссис Марлоу. Среда или четверг… Нет, точно, среда. День был ничем не выдающийся, большинство клиентов приносили или снимали суммы в пределах пятидесяти долларов. Только один принес тогда восемьсот долларов, а еще одна дама — пятьсот. Помню еще пожилого господина, которому я выдала четыреста пятьдесят долларов. Тогда я подумала, что, наверное, обсчиталась. Поэтому никому ничего не сказала и внесла свои деньги. С тех пор я стала втрое внимательнее проверять и пересчитывать купюры. Но около двух недель назад, в тот день, когда попросила у вас, мистер Бриге, разрешения уйти пораньше, я обнаружила, что в кассе не хватает уже двухсот пятидесяти долларов. Я побоялась сказать об этом, потому что… потому что понимала, что меня в лучшем случае уволят, а в худшем… — Она махнула рукой. — В общем, я внесла и эти деньги, и потом…
 — Минуточку, мисс, — раздался грубоватый голос у нее за спиной. Дебби обернулась и увидела невысокого плотного мужчину лет пятидесяти с седыми волосами. Это был вызванный менеджером в отделение начальник службы безопасности из головного офиса мистер Морис Кармайкл. — Вы можете чем-то подтвердить свое заявление? Что вы внесли в кассу недостающие денежные суммы?
 — Как я могу подтвердить его? — удивилась Дебби.
 — Ну, например, предъявить выписку со своего банковского счета, с которого в соответствующие числа снимали указанные суммы.
 Дебби грустно усмехнулась.
 — Видите ли, у меня и счета-то нет. Я потратила на эти… компенсации почти все, что отложила за три года работы. Хотя… да, во второй раз у меня не было с собой такой суммы и я попросила подругу помочь мне. Миссис Стивенс, Анджела, она может подтвердить, что одолжила мне двести пятьдесят долларов, когда я обнаружила дефицит средств в кассе. Я вернула их ей через два дня.
 — Хорошо. Мы проверим. Давайте перейдем к событиям дня сегодняшнего. — Дебби молча кивнула. — Расскажите, пожалуйста, все с самого утра. Сколько денег вы приняли, сколько выдали, когда выходили в дамскую комнату, куда ходили в перерыв и так далее вплоть до самого конца. А вы, мистер Бриге, позаботьтесь, пожалуйста, о том, чтобы сотрудники оставались на своих местах. Вплоть до моего особого распоряжения. Никаких исключений.
 Дебби пришлось повторить свой рассказ еще четыре раза — для каждого вновь прибывающего официального представителя головного офиса.
 Внимательнее всех слушал мистер Кармайкл, постоянно задавая все новые вопросы и явно пытаясь найти противоречие в ее словах.
 — Без десяти шесть Дебби отпустили, но приказали помещения банка не покидать и начали приглашать одного за другим всех сотрудников.
 Первой вызвали Анджелу, за ней остальных кассиров, потом представителей охраны и наконец уборщицу.
 Когда всем позволили разойтись, было уже около восьми вечера. Дебби, всю в слезах и совершенно невменяемую, Анджела забрала к себе.
 — Нет, моя дорогая, — мягко произнесла она, не обращая внимания на возражения подруги, — мы едем к нам. Ты не можешь сегодня оставаться одна, ни под каким предлогом. Не забывай, что впереди еще не один день нервотрепки. Поэтому тебе необходимо поесть, отдохнуть, поспать, в общем, набраться сил.
 — Анджи, я не могу вот так взять и взвалить на тебя мои проблемы, — слабо протестовала Дебби. — У тебя своих навалом. Муж, и малыш, и дом…
 — Перестань болтать глупости! — решительно оборвала ее Анджела. — Я никогда не буду настолько беременной, чтобы не помочь моей единственной настоящей подруге. И Рик, между прочим, не поймет меня, если я позволю тебе справляться с этим в одиночку. Он любит тебя, Деб, так же, как и я. Или почти так же.
 Поэтому садись в машину и поехали!
 Дома она окружила Дебби такими вниманием и заботой, что та снова разрыдалась — то ли оттого, что никто раньше так не обращался с ней, то ли от перенапряжения, то ли от тоски по Юджину…
 Лишь проводив подругу в отведенную ей гостевую спальню на втором этаже и дождавшись, когда она начала мерно посапывать, Анджела спустилась вниз, к телефону, и набрала номер Юджина. И снова попала на автоответчик. Она продолжала настаивать и в половине второго добилась желаемого результата — услышала его утомленный голос.
 — Юджин, ты уже получил мои сообщения?
 — Да, Анджела, спасибо, что своевременно сообщила мне. И хорошо, что позвонила.
 Есть надежда, что неприятности Дебби скоро закончатся. К сожалению, мне не удалось пока связаться с мистером Кармайклом. Я сейчас попробую разыскать его дома… Только вряд ли что-то окончательно прояснится раньше понедельника.
 — О Господи, — прошептала Анджела, Юджин, ты просто волшебник. Я могу сказать Деб, чем ты занят?
 — Ни в коем случае! — вскричал он. — Даже не думай! А вдруг у меня ничего не выйдет? Как она тогда ко мне будет относиться? Достаточно того, что уже считает меня жалким лгуном. Не хватает к этому еще добавить ярлык хвастуна.
 Нет-нет!
 — Но, Юджин, она и раньше-то была сама не своя, а сейчас… Если бы ты ее видел… Мне пришлось заставить ее выпить коньяку, иначе она бы не уснула.
 — Анджи, я тебя умоляю! Тем более раз она в таком состоянии. А если я ошибаюсь? Если мой след неверный? Дать Дебби надежду, а потом отнять ее — это самое жестокое, что только можно придумать.
 — Ну хорошо, Юджин, ты убедил меня, — вздохнула, сдаваясь, Анджела. — Когда ты собираешься звонить мистеру Кармайклу? Или это тоже секрет?
 — Прямо сейчас, как только положу трубку.
 — Но времени уже без двадцати два, — напомнила она.
 — Это несущественно. Полагаю, ему должно быть крайне важно узнать истинного виновника хищения, а не устроить показательный процесс.
 Если Дебби уволят, а хищения продолжатся, то банк от этого едва ли выиграет.
 — Хорошо. Не буду больше задерживать тебя.
 Удачи тебе. Я верю в тебя, Юджин!
 — Спасибо, Анджела. За добрые слова и за поддержку. Вот если бы в меня поверила не только ты… — с неизбывной тоской ответил он и повесил трубку.
 Постоял возле телефона, глядя на гудящую трубку, потом достал листок, на котором был записан домашний номер мистера Кармайкла, и набрал его.
 Разговор продлился почти полчаса, после чего Юджин прошел в кухню, заварил крепчайшего кофе, обжигаясь, выпил его, накинул ветровку и снова вышел из квартиры. Было около половины третьего утра.
 Пятница тянулась бесконечно долго. Дебби снова и снова пересказывала обоим руководителям служб безопасности охраны — мистеру Рокленду и мистеру Кармайклу — события вчерашнего дня. И чем чаще повторяла, тем больше понимала, что никто не может быть виноват в хищении, кроме нее. Система была безупречной — и она нигде не нарушила ее. Значит, вывод только один: деньги взяла она, кассир Дебора Старк. Но ведь…
 Неудивительно, что они не верят мне, в полном отчаянии думала Дебби. Странно, что меня до сих пор не вышвырнули… Впрочем, это не за горами… И что мне потом делать? Возвращаться домой? Если меня уволят за воровство, то, естественно, и выходного пособия не выплатят.
 Даже могут…
 Дебби вдруг затошнило: она неожиданно поняла, что, если ее просто уволят без пособия или как-то иначе, это еще полбеды. Нет, кража — это подсудное дело. Ее могут посадить в тюрьму!
 Эта мысль, раньше не приходившая ей в голову, настолько потрясла ее, что Дебби разрыдалась.
 — Ну-ну, мисс Старк, — холодно произнес мистер Рокленд, — извольте взять себя в руки.
 Немедленно!
 Но пожилой мистер Кармайкл словно прочел ее мысли. Он остановил его и добавил более мягким тоном:
 — Следствие пока не закончено, мисс Старк.
 Не надо отчаиваться раньше времени. Между прочим, как вы относитесь к тому, чтобы пройти проверку на детекторе лжи?
 — На детекторе лжи? — Дебби подняла голову. Поток слез иссяк, как будто перекрыли кран.
 Она вспыхнула, потом побледнела и с трудом выдавила:
 — Я обязана сделать это?
 — О нет, безусловно нет, мисс Старк, — ответил мистер Кармайкл. — Более того, если дело все же дойдет до суда, то показания, полученные с помощью этого прибора, не будут иметь законной силы.
 — Не будут?! Но… но как же тогда вы смеете… — Дебби едва дышала от гнева и отвращения. — Как вы смеете предлагать мне эту оскорбительную процедуру? Неужели вы, человек вдвое старше меня, не понимаете, что унижаете мое человеческое достоинство?
 — Полно, мисс Старк, прекратите истерику! — рявкнул мистер Рокленд. — Вы забываетесь. О каком достоинстве может говорить человек, ограбивший банк почти на три тысячи долларов?..
 — Мистер Рокленд, — перебил его старший и по возрасту, и по званию коллега, — извольте покинуть помещение. Это вы забываетесь. Пока суд не постановил, что мисс Старк виновна в краже этих денег, никто не имеет права считать ее воровкой. Помните об этом. Всегда. Иначе мне придется подумать, соответствуете ли вы занимаемой должности. Нам необходимо взглянуть на вещи беспристрастно. Сейчас самое главное не покарать виновного, а сделать так, чтобы прекратить хищения. Наша с вами забота — обеспечение безопасности банка и сохранности его средств. Остальное мы обязаны предоставить суду.
 Если вы не согласны с моей позицией, то можете искать себе новое место. — Дождавшись, когда багровый от гнева и стыда начальник безопасности местного отделения покинул офис, мистер Кармайкл повернулся к несчастной Дебби. — А теперь, мисс Старк, опишите, пожалуйста, еще раз с самого начала события вчерашнего дня. С той самой минуты, как вы вошли в банк. Она обреченно вздохнула и начала говорить…




 14


 — Ребята, я ничего не понимаю, — заявила Дебби, глядя через стол на подругу и ее мужа. Этот мистер Кармайкл вроде бы верит мне… в отличие от нашего мистера Рокленда, а я даже не представляю, кто мог взять эти деньги, кроме меня. Анджи, ты ведь знаешь все наши инструкции. Разве кто-то имеет возможность украсть деньги из запертой кассы в банковском сейфе?
 Подруга пожала плечами.
 — Если мистер Кармайкл верит тебе, то…
 — Я не сказала «верит», я сказала «вроде бы верит»… Уф, если бы вы знали, как я устала, — сообщила Дебби и кулаком потерла глаза, как сонный ребенок. — Господи, чего бы только я ни отдала, чтобы заснуть сейчас, а проснувшись, обнаружить, что все это — только привидевшийся кошмар. Анджи, скажи, а тебе приходило в голову, что меня могут не только уволить, но и…
 — Шшш… — Анджела зашипела и замахала руками, заставляя ее замолчать, — прекрати, Деб.
 Еще ничего не известно. Раз мистер Кармайкл «вроде бы верит» тебе, то это не просто так. В конце концов их волнуют только интересы банка.
 — Угу, он так и сказал нашему шефу безопасности. — Дебби вздохнула. — Я говорила вам, что они мне предложили?
 — По поводу детектора лжи? — вмешался Рик. — Да, конечно. Только я не понял, почему ты отказалась.
 — О, Рикки… — почти разочарованно протянула Анджела. — Ну неужели ты не понимаешь, что это чудовищно унизительная процедура? И мы все миллион раз читали, на чем она основана. На каких-то там сигналах… А если Деб нервничает, или боится, или… или не знаю, что еще, а идиотская машина истолковывает это как признак ее вины?.. Нет, Рик, ты не можешь серьезно так говорить и думать!
 — Ну все, успокойся, милая, — ответил ей муж. — Тебе же нельзя волноваться!
 — Да? А Дебби, значит, можно? — возмутилась Анджела, поднялась из-за стола и взяла подругу за руку. — Пошли, Деб, пора спать. Я провожу тебя. Что толку сидеть, все равно ты ни черта не ешь.
 Дебби покорно встала.
 — Ой, мне так неудобно нагружать вас своими проблемами, — негромко сказала она. — Как будто у вас своих не хватает.
 — Может, и не хватает, — неожиданно яростно заявила ее подруга. — Живем, наверное, слишком обеспеченно и безбедно, поэтому и задаем такие бестактные вопросы. — Она бросила на мужа немного презрительный взгляд и вышла из комнаты.
 Рик поник головой — он уже понял свою ошибку, но не знал, как ее исправить. Черт его дернул вмешиваться в их разговор! Понятно, что обе натянуты как гитарные струны. Если Деб не виновата — а любому, кто знаком с ней хоть немного, это совершенно ясно, — значит, вор продолжает разгуливать на свободе. И наслаждаться своей безнаказанностью! Что в свою очередь означает, что следующей жертвой незаслуженного подозрения может оказаться любой из кассиров — даже его ненаглядная Анджела! Господи, как он ненавидел эту ее дурацкую работу! И толку от нее почти никакого… Ну что она дает, кроме чувства якобы финансовой независимости? Сейчас уж точно ничего, кроме неприятностей. Раньше Анджи радовалась, отправляясь в банк: ее ждала встреча с Деб и общение с разными людьми. Но теперь…
 Он задумался: почему это некоторые ищут проблем? Неужели им не хватает тихого, спокойного счастья? Хотя…
 Рик вздохнул — нет, он решительно ничего не понимает в этой детективной истории. И какое счастье, что это случилось не с его Анджи…
 Два выходных дня тянулись как жвачка — старая, безвкусная, невыразительная жвачка.
 Несмотря на все старания Анджелы, Дебби пребывала в глубокой задумчивости, а временами — в полной депрессии.
 — Ох, Деб, неужели ты не понимаешь, что тебе необходимо набраться сил? — снова и снова повторяла подруга.
 Но Дебби категорически отказывалась подниматься с кровати, есть, гулять и как-то развлекаться. В конце концов Анджела сдалась и согласилась с тем, что ей все же лучше поехать домой…
 И наконец-то Дебби оказалась в одиночестве.
 Ее крошечная квартирка, которую она скорее всего потеряет не сегодня завтра, стала казаться ей той самой «своей» крепостью.
 Почему, ну почему это должно было случиться именно со мной? — бросившись на кровать, подумала Дебби. Потом привстала, сняла пиджак, скинула туфли и завернулась в одеяло — ее знобило. Нет, это какой-то кошмар… И почему я решила, что мистер Кармайкл верит мне? Он просто ведет себя как полагается приличному человеку — не кричит, не пытается запугать. Но это не значит, что он верит в мою невиновность…
 Господи, ну почему Юджин не приходит?
 Почему?
 Да потому что ты обещала сама позвонить ему, ответил внутренний голос. Он скорее всего сидит рядом с телефоном и ждет, когда ты, мисс Превосходство, соблаговолишь снизойти до него.
 Да уж, мисс Превосходство, горестно усмехнулась Дебби. Мелкая воровка, растратчица… Нечего сказать, достойная пара хорошему парню!
 О, Джин… Милый мой, любимый, ненаглядный Джин!.. Если бы ты только знал, как я нуждаюсь в тебе, в твоем тепле, твоей ласке, твоей любви… сейчас, именно сейчас… Но этого ты никогда не узнаешь. Потому что я — глупая, самонадеянная и совершенно бестолковая женщина — прогнала тебя. Мне, видишь ли, надо было подумать… О чем? Достоин ли ты меня? И моей драгоценной добродетели?
 Любимый мой! Как же мне исправить все это? Если бы только ты знал, как мне не хватает тебя!..
 Ты сказал позвонить…
 О да, это кажется самым простым выходом. Вон телефон, а вот и карточка с твоим номером…
 А что я скажу? «Привет, Юджин, это я — Дебби, укравшая у банка почти три тысячи долларов, только у меня ничего от них не осталось…»
 — О-о-о… — Она застонала, свернулась клубочком, попытавшись сделаться невидимой. Какой позор! Какое горе!..
 О, Джин… Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня? Как я могла, о, как я могла!..
 Проклятое высокомерие! Откуда только оно взялось? Чертово воспитание виновато. Что, что именно заставило меня отвергнуть тебя? Собственная непогрешимость? Так Господь покарал меня, отняв ее. И по заслугам. Кто я такая, чтобы судить других?
 Джин…
 Дебби металась по кровати, мечтая даже не о прощении, не о понимании, но хотя бы о кратком забвении… Потому что знала: она не достойна ни того, ни другого, ни третьего.
 Господи, прояви свое милосердие, дай мне возможность забыть хоть на мгновение… спаси от этой боли… Не проклинай меня за самонадеянность, за излишнюю праведность, за непогрешимость…
 О, Джин, прости меня, умоляю!.. Прости и вернись!..
 Но нет, мне нет прощения. Нет!!!
 Господи, скорее бы все кончилось так или иначе. Если им когда-нибудь удастся найти похитителя, то тогда и только тогда я смогу позвонить ему. А если не найдут…
 Что ж, в таком случае я скорее всего отправлюсь в тюрьму… Или нет? У меня же нет этих чертовых денег! Разве они могут доказать, что именно я украла их?
 Наверное, все же нет. Но все и так будут знать: это она, Дебора Старк, похитила в банке три тысячи долларов.
 Она ворочалась с боку на бок, и не было ей даровано ни утешения, ни успокоения, ни даже желанного забвения.
 Утро понедельника пришло как избавление из тюрьмы уикенда. Несмотря на физическую усталость, Дебби пребывала в состоянии какого-то странного нервного подъема. Ей казалось, что именно сегодня все должно решиться. Она начала собираться — быстро и энергично. Но, взглянув на себя в зеркало, ужаснулась: на нее смотрела бледная, изможденная женщина лет тридцати пяти — сорока с ярко-красными чахоточными пятнами на щеках и лихорадочно горящими глазами.
 Господи, неужели это она?
 Да любой, кто сейчас встретит Дебби Старк, с легкостью придет к выводу, что ее истерзала нечистая совесть. Надо что-то сделать, и немедленно!
 Она приняла душ, потом долго прикладывала к лицу холодное полотенце, пока не начала чихать, и занялась макияжем. Пудрой удалось почти скрыть нездоровый румянец, тенями как-то притушить болезненный блеск глаз.
 Но красавицей ее все равно сегодня никто не назовет… Впрочем, это наименьшее из возможных зол.
 Сегодня все должно решиться! — твердо сказала она себе.
 Это еще почему? — тут же отозвался ее вечный друг-противник.
 Потому что я чувствую, что должно, вот и все, оборвала она его. Не лезь не в свое дело!
 Это-то не мое дело? — возмутился он, но больше не возникал, потому что Дебби было не до препирательств.
 Она заставила себя позавтракать, сказав, что даже осужденному на смерть перед казнью полагается завтрак.
 Не драматизируй. Тебя никто не собирается казнить, снова напомнил о себе внутренний голос. Но она даже не услышала — ее сотрясала такая внутренняя дрожь, что казалось, будто зубы постукивают друг о друга.
 Сейчас бы мне точно не помешало немного коньяку, смутно подумала Дебби, вспомнив, что только этот напиток подарил ей несколько часов отдыха за последние трое суток. Но нет, ей необходимо быть собранной — сегодня должна решиться ее судьба. Непременно.
 Дебби сама не понимала, откуда взялась у нее такая уверенность, тем не менее подчинилась этому чувству и отправилась на работу.
 Если, конечно, она все еще работает в Первом национальном… Но ничего, скоро она узнает и это.
 Набрав полную грудь воздуха и гордо вскинув голову, она вошла в помещение банка и направилась было к своему месту.
 — Мисс Старк, немедленно пройдите в кабинет менеджера, — проскрежетал голос мисс Паркинс.
 Господи, вот и все, поняла Дебби. И ни к чему вся эта подготовка, весь аутотренинг — ее увольняют. Вора так и не нашли. Да и кому это нужно бегать, суетиться, стараться, напрягаться, искать, когда готовый виновник уже есть. Настолько очевидный, что ей самой иногда кажется: иного и быть не может… Да, но ведь мистер Кармайкл говорил, что им важно обнаружить истинного преступника.
 Чтобы хищения их драгоценных денег не повторялись…
 Что ж, значит, не отыскали и теперь расплачиваться будет она одна.
 — Садитесь, мисс Старк, — угрюмо произнес мистер Бриге, кивнув на стул у самой двери. — Скоро приедет мистер Кармайкл. Он сам с вами поговорит.
 Дебби обреченно опустилась на указанное место. От утреннего нервного возбуждения не осталось и следа.
 — А… о чем он будет говорить? — несмело спросила она менеджера, но тот только бросил на нее раздраженный взгляд, подчеркнуто запер свой стол, потом сейф и вышел.
 Молодая женщина просидела почти полчаса, переживая адские муки томления неизвестностью, когда дверь наконец распахнулась и вошел начальник службы безопасности. Он проследовал к креслу менеджера, уселся и предложил Дебби занять место поближе. Пристально, без тени улыбки посмотрел ей в лицо и сказал:
 — Итак, мисс Старк, я решил сам сообщить вам, что виновный в хищении найден.
 Глаза Дебби распахнулись так широко, что стали похожи на чайные блюдца.
 — Найден? Правда?
 — Да. Он уже арестован. Сегодня ночью. Им оказался не кто иной, как Тринкетт.
 — Мистер Тринкетт? — недоверчиво повторила Дебби. — Наш мистер Трин… — Она замолчала и прижала пальцы к вздрагивающим губам.
 — Именно он. У него одного во всем вашем отделении были мотивы и у него были возможности. К тому же он во всем признался.
 — Но как же…
 — Все три кражи производились во время вашего перерыва на ланч. Как раз этим моментом ваш… наш неуважаемый мистер Тринкетт пользовался, чтобы изъять необходимую ему сумму из вашей кассы, находящейся под его наблюдением.
 — Но я не понимаю… а как же мой личный код? Которым я запирала ее?
 — Боюсь, мисс Старк, что вам предстоит получить выговор за несколько небрежное отношение к вашим обязанностям. Тринкетт признался, что подсмотрел его, когда вы однажды набирали его в помещении хранилища.
 И запомнил.
 — Но..;. — в третий раз начала Дебби, но мистер Кармайкл перебил ее:
 — По инструкции вам категорически запрещено делать это в присутствии посторонних лиц, разве не так? Но, самое главное, вы ни разу не сменили личный код, несмотря на известные вам факты хищения. Вы обязаны были сделать это немедленно, после первого же случая. И уж точно после второго. Хотя для этого, конечно, пришлось бы признаться.
 — А деньги? — тихо спросила Дебби. — Деньги нашли? — Ее не страшил выговор. Самое главное, что никто не будет показывать на нее пальцем, никто не будет за спиной называть воровкой…
 — Да. Самое удивительное, что деньги мы нашли.
 — О, мистер Кармайкл! — вскочив со стула, вскричала Дебби. Сдержанность на мгновение покинула ее. — Вы даже не представляете, как я вам признательна! Вы… вы просто гений, мистер Кармайкл! Вы спасли меня! Спасли от позора, от обвинения, от тюрьмы. О Боже… — И тут она разрыдалась громко, без малейшего стеснения.
 Суровый Морис Кармайкл, всякого понасмотревшийся за свою жизнь и службу как в полиции, так и после нее, в нынешней должности, был до глубины души тронут слезами несчастной молодой женщины. Чего только ей не пришлось пережить за последние дни!
 Он подошел и обнял ее, по-отечески похлопывая по спине.
 — Ну-ну, мисс Старк, полно, успокойтесь, все уже позади. Все позади… Вот, возьмите. — И он протянул ей белоснежный, безупречно отглаженный носовой платок.
 Дебби несколько раз всхлипнула, пошмыгала носом, промокнула глаза и постепенно затихла. Тогда мистер Кармайкл продолжил:
 — Вы даже не представляете, насколько вам повезло, мисс Старк. Потому что все, абсолютно все, включая меня, были уверены, что в хищении виноваты вы. Если бы не ваш приятель…
 — Мой приятель? — Дебби подняла глаза и непонимающе взглянула на него.
 — Ну да, мистер Брайт. Если бы не он…
 — Юджин? Но при чем тут Юджин?
 — А вы ничего не знаете? — удивился руководитель службы безопасности. — Мистер Брайт в одиночку распутал это дело. Он больше недели следил за каждым из работников банка, пока не обнаружил более чем странные связи Тринкетта с подпольными букмекерами. И тогда пришел ко мне уже с готовым решением. Нам оставалось только провести обыск и добиться у Тринкетта письменных показаний.
 — Юджин… — прошептала Дебби с невообразимой нежностью в голосе. — Боже мой, Юджин…
 Мистер Кармайкл усмехнулся: что ж, парень не зря старался. Да ради такой девушки можно в лепешку разбиться!
 — Мистер Кармайкл, можно… можно мне уйти? Прямо сейчас?
 — Думаю, через полчаса. Мне необходимо поставить в известность ваше непосредственное начальство. Никто ведь еще не знает.
 — О, мистер Кармайкл, как я вам признательна, что вы рассказали мне первой. И вообще за все! Спасибо, огромное вам спасибо! У меня просто камень с души свалился, я ведь уже думала, что меня в тюрьму посадят… — лепетала Дебби, почти не помня себя. В голове же стучала только одна мысль: Юджин, Юджин, Юджин!
 — Ну хорошо, мисс Старк, можете пока идти на свое рабочее место. — Он проводил ее к дверям, выпустил и приказал секретарше собрать представителей местного руководства.
 Дебби, сияя, прошла в свою кабинку. Ее лицо тут же сказало Анджеле все.
 — Что, поймали?
 — Да! И представляешь, кто это сделал?
 Юджин! Мой Юджин!
 — Правда? — деланно изумилась Анджела. — Говорила же тебе, он отличный парень!
 — Только я совершенно не понимаю, откуда он узнал обо всем? — вдруг сообразила Дебби.
 Потом внимательно посмотрела на подругу, и в глазах ее мелькнуло понимание. — Боже, Анджи, это ты ему рассказала?
 Та улыбнулась и кивнула. И с изумлением увидела, как Дебби тяжело плюхнулась на стул, закрыла лицо руками и разрыдалась.
 — Да ты что, Деб? Успокойся, малышка, все ведь уже позади. И теперь у вас с Юджином все будет хорошо, правда! — Анджела, вмиг забывшая обо всех строгих инструкциях, влетела в ее кабинку, с трудом присела рядом на корточки и начала поглаживать подругу по голове.
 — Ox, Анджи, какая же я, неблагодарная… всхлипывала Дебби. — Подумать только, ты верила в него больше, чем я! Да разве я заслужила его? Прогнала, встала в какую-то отвратительную высокоморальную позу… Ненавижу себя, ненавижу!
 — Ну-ну, детка, полно, перестань. Иди-ка умойся и позвони ему.
 Но Дебби продолжала плакать.
 — Нет, Анджи, он не простит меня. Я бы на его месте не простила…
 — Чушь! Он любит тебя. По-настоящему. И только что доказал это. Он ведь совершил почти невозможное, настоящий подвиг. Ради тебя, ради любви к тебе. Не забывай это, Деб. Если бы не он, что бы сейчас было с тобой?
 — Я прекрасно знаю, что бы со мной было, Анджи. Именно это и разрывает мне сердце. Я не поняла его, совершенно не поняла. Осудила за ложь, впрямую сказала, что не могу доверять ему… О, Анджи, какая же я жестокая и неблагодарная!
 — Теперь, думаю, самое время все исправить.
 Иди, малышка. Иди позвони ему. Ну же, хватит нюни распускать, вставай. Вставай же…
 Только тут Дебби заметила, что подруга сидит в самой неудобной и неподходящей для беременной женщины позе. И это немного привело ее в чувство. Она вскочила, помогла Анджеле подняться и покорно отправилась в дамскую комнату…




 15


 — Джин, привет. Это я, Деб, — начала она вздрагивающим голосом.
 — Дебби! Я рад, что ты позвонила.
 — Джин, я хочу поблагодарить тебя. За все, что ты для меня сделал. Если бы не ты… — Тут голос ее прервался.
 — Я могу подъехать в твой перерыв. Нам необходимо поговорить, — твердо произнес он.
 — О да, Джин, пожалуйста. Мне… мне столько всего надо сказать тебе! Я хочу…
 — Не сейчас, Дебби, ладно? — Юджин попытался сглотнуть вставший в горле ком. Не преуспев в этом, сдавленно произнес:
 — Я буду в час у центрального входа. Идет?
 — Да, — еле слышно ответила Дебби. В глазах ее снова блестели слезы. Его голос звучал так отстраненно, так холодно… Естественно, он имеет полное право презирать ее. Ее, высокоморальную поборницу правды.
 — До встречи, Дебби.
 — Да, Джин…
 Совершенно подавленная Дебби вернулась в операционный зал. Все кассиры, уже оповещенные о результате следствия, вернулись к прерванной волнующими событиями работе.
 Мисс Паркинс подошла к Дебби и сухо произнесла:
 — Мисс Старк, вы можете пройти в хранилище за своей кассой. Немедленно приступайте к своим обязанностям. Мистер Бриге переговоры с вами позднее.
 Дебби покорно последовала указаниям начальницы. Время тянулось медленно — ликование покинуло ее. Сознание того, как грубо и жестоко она оскорбила своим недоверием любимого человека, давило и терзало. О, если бы у нее была возможность все изменить! Повернуть время вспять!..
 Тебе сейчас представится такая возможность, шепнул внутренний голос. Ты сможешь сказать ему все-все, попросить прощения за глупую непреклонность, за то, что не поверила в него…
 В того единственного, кто спас тебя от увольнения, от позора, возможно даже от тюрьмы… Кто любил тебя…
 Анджела краем глаза наблюдала за ней. И никак не могла понять, что происходит.
 — Деб, Дебби… — позвала она. — Ты позвонила Юджину? — Та кивнула. — И что?
 — Он приедет в перерыв. Поговорить, — с трудом произнесла подруга.
 — Вот и отлично! — воскликнула она.
 — Нет, Анджи. Если бы ты только слышала его голос! — Дебби помотала головой, попыталась сглотнуть подступившие слезы. — Он ненавидит меня, Анджи, презирает. И имеет на это полное право…
 — Не болтай ерунды! — резко оборвала ее подруга. — Если бы он ненавидел тебя, то не стал бы всего этого делать. Ясно?
 — Нет, ты не права. Он сделал это, чтобы показать мне, какая я жалкая идиотка. Не сумела отличить выдумку от лжи, не сумела оценить силу его любви.
 — Точно. И продолжаешь в том же духе. Прекрати немедленно, слышишь? И изволь привести себя в порядок перед тем, как выходить к нему! Посмотри, на кого ты похожа: нос распух, глаза красные…
 Дебби покосилась в маленькое зеркальце на конторке. Да, Анджела была абсолютно права.
 Ровно в час она вышла из дверей банка, огляделась по сторонам. И просияла, увидев ЕГО.
 — Джин! — Она подбежала к нему и обняла.
 Подняла голову, с надеждой и невыразимой нежностью заглянула в любимые зеленые глаза. — Джин, дорогой мой!
 Он неловко обнял ее одной рукой, второй похлопал по спине — не самая страстная ласка.
 Дебби почувствовала его сдержанность, отпустила и отстранилась.
 — Джин, ты…
 — Идем, Дебби. Не будем привлекать чужого внимания. — Он взял ее под локоть и повел к «Сладкой сказке». — Не возражаешь? Помнишь, мы были тут в нашу первую встречу.
 Она кивнула. Горло ее болезненно сжалось от предчувствия чего-то ужасного и непоправимого. Он был так холоден… словно случайный знакомый, а не страстный любовник, посвятивший ее в таинство любви. Дебби вздрогнула всем телом, вспомнив ту единственную ночь.
 — Замерзла? Тебя знобит? Как ты себя чувствуешь?
 — Нормально.
 Юджин усадил ее за столик, попросил подать им по большой чашке кофе и только после этого внимательно оглядел Дебби, Да, Анджела права: она похудела, побледнела, выглядит такой… такой хрупкой…
 — Джин, я хотела сказать тебе, что была не права. Ну, когда обвинила тебя во лжи… Теперь я понимаю это. Понимаю разницу между ложью и выдумкой, — запинаясь начала она. — И если твое предложение все еще в силе…
 — Нет, Деб, дорогая моя, — перебил ее Юджин, — ты была совершенно права. Без доверия, безоговорочного доверия построить счастливую жизнь невозможно.
 — Но я верю тебе, Джин, верю! — закричала она.
 — Нет. Сейчас в тебе говорит обычная благодарность. Я прекрасно понимаю это. И не осуждаю. Я рад, что смог помочь тебе. Ты удивишься, но это было совсем не сложно. Только это не означает, что моя ложь исчезла или перестала быть ложью. Ты поймешь сама, когда пройдет стресс после того, что ты пережила.
 — Но, Джин… я люблю тебя, Джин. Так люблю… — беспомощно призналась она, глядя ему в глаза.
 — Я тоже люблю тебя, Деб. Безумно люблю.
 И именно поэтому должен сделать то, что должен. У меня есть только один способ завоевать твое доверие. Но он потребует времени. Год, может быть два. Но это необходимо, поверь. Если мы хотим быть вместе… Я прошу тебя только об одном, Деб: верь в меня. Всегда верь в меня и в то, что я люблю тебя больше всего на свете.
 — Джин, почему ты так говоришь? — прошептала Дебби. Она снова плакала. Слезы непрерывно наворачивались на глаза, на мгновение повисали на нижних ресницах и потом медленно бежали вниз по щекам.
 — Мы должны расстаться, Деб. На какое-то время. Пока я не докажу ни тебе, ни себе, что достоин твоего доверия.
 — Нет, Джин, нет! Только не это! Я… я не вынесу разлуки! Прошу тебя! Я верю в тебя, верю тебе. Ты самый лучший. Самый умный. Самый благородный. Я люблю тебя, Джин. И я не смогу без тебя. Пожалуйста…
 — Деб, поверь, мне так же тяжело, как и тебе. Но это необходимо. Если мы хотим потом жить долго и счастливо, как в сказках. Ты ведь согласишься выйти за меня, Деб?
 — О, Джин, конечно… Но я и сейчас согласна. Ты не должен ничего доказывать. Я верю в тебя, слышишь? И я виновата, бесконечно виновата в том, что повела себя так глупо, что пыталась сделать вид, будто святее Папы Римского!
 — Нет, Деб, женщина должна уважать своего мужа. Только тогда возможно построить крепкую семью. Только тогда. И я должен себя уважать. Я знаю, что прошу от тебя немало, но…
 Ты будешь ждать меня, Деб? Любимая моя Деб, дождешься ли ты меня? Готова ли ты на такой подвиг ради нашей любви?
 Она тяжело вздохнула. Ей бы полагалось радоваться — ведь несмотря ни на что, ее драгоценный Юджин все же любит ее. Но мысль о предстоящей разлуке отравила эту радость.
 — Неужели так долго, Джин? Разве это необходимо? Я не знаю, что ты хочешь сделать, но почему мы не можем хоть изредка встречаться, пока ты будешь занят этим своим делом?
 — Поверь мне, Дебби, это необходимо. Наши с тобой отношения начались не правильно. Исключительно благодаря моему безответственному поведению. Я должен заслужить твое доверие и твою любовь. Но мне потребуется время. Ты будешь ждать меня, Деб?
 Дебби молча кивнула. Слезы все капали и капали…
 Она и только она все погубила. Юджин не вернется к ней! О да, она готова ждать — и год, и два, и три — сколько потребуется. Но он… что, если он встретит другую девушку, не столь непреклонную? Нет, не надо об этом думать.
 Я должна, обязана принять это наказание, сказала она себе. Ради нашего счастливого будущего… Только вот будет ли оно?
 — Я буду ждать, Джин. Обещаю. Ты вернешься ко мне?
 — О да. Обязательно. Поверь. Ты фантастическая девушка. Я обожаю тебя. — Он взял ее тонкую руку своими, поднес к губам и нежно поцеловал. — Моя дорога к будущему счастью начинается сегодня, Дебби. Помни, два года — это максимум. Клянусь. Постарайся дождаться. Мне очень важно, чтобы ты верила в меня. Понимаешь? Очень важно!
 — Я дождусь, Джин, обещаю. — Она постаралась улыбнуться. — Мне очень хочется стать миссис Брайт.
 — Дорогая моя. Если бы ты знала, как я люблю тебя!
 — Джин, не уходи, — попыталась она еще раз. — По крайней мере, не сейчас. Давай поедем ко мне…
 — Ну ты и плутовка, — засмеялся он. — Хочешь применить свое самое надежное и самое сладостное оружие? Если бы ты знала, как трудно отказаться от такого предложения! Но я должен заслужить право быть с тобой. Всегда, всю жизнь… Так что не пытайся сбить меня с пути, любимая.
 Они расстались через десять минут у дверей Первого национального. Дебби плакала.




 Два с половиной года спустя


 — Анджи, я работаю последнюю неделю, — тусклым, маловыразительным голосом сообщила Дебби своей подруге.
 Анджела снова была беременна — вторым ребенком. Ее сыну Рику-младшему недавно исполнилось два года. И Стивенсы решили, что после рождения второго Анджела больше не вернется в банк. Рик настаивал, утверждая, что никакая нянька не может заменить родную мать.
 Впрочем, никто с этим не спорил.
 — Почему? И куда ты пойдешь? В другой банк?
 Тебе вот-вот должны повысить зарплату.
 — Плевать мне на нее. Я устала, Анджи, устала от тупой работы, от бессмысленного ожидания… устала просыпаться в слезах, устала жить в этом отвратительном городе… Он не вернулся.
 И теперь уже не вернется. Он говорил, что два года — это максимум. Прошло больше… Я уеду домой, в Техас.
 — Но, Деб… а если он все же вернется, а тебя нет? Что тогда?
 Дебби усмехнулась — так тоскливо, что у Анджелы защемило сердце. Да, бедной девочке досталось в жизни. Почти двадцать восемь — и все еще одна… Господи, ну почему Юджин не вернулся? Какой бы она была ему чудесной женой, какой замечательной матерью их детям!
 Анджела видела это по тому, как Дебби играла с маленьким Риком.
 — Ну что я могу сказать, Деб? Тебе виднее.
 Считаешь, что должна уехать — уезжай… Только ты ведь оставишь мне адрес, правда?
 — Конечно. Иначе как ты сможешь рассказывать мне про моего дорогого крестника? И позвать на вторые крестины? Надеюсь, ты не собираешься выбрать другую крестную для вашей малышки? Слушай, у меня идея: давай пойдем вечером куда-нибудь. В ресторан, например. Два Рика прекрасно проведут время друг с другом. А мы посидим и поболтаем.
 — Идет!
 Подруги едва дождались шести часов и выскочили из банка, как школьницы, отпущенные на каникулы.
 Шел снег — мокрый, противный снег. Ветер отвратительный, злобный и яростный чикагский ветер — едва не валил с ног. Уже почти стемнело. На улицах — унылых зимних улицах унылого города — начали зажигаться фонари.
 Господи, какая тоска, подумала Дебби. Какая серость… Ничего радостного, ничего яркого…
 Но внезапно ей в глаза бросилось цветное пятно. Какую-то счастливицу посреди зимы встречают великолепным букетом роз. Дебби вздохнула и отвела было взгляд, но…
 — Мисс Старк, какая приятная неожиданность, — услышала вдруг она и вздрогнула. Знакомый голос, знакомые слова. — Я как раз собирался выпить чашечку кофе. Не составите мне компанию?
 Она взвизгнула, кинулась к нему навстречу и повисла на шее.
 — Джин, Джин, Джин… — бормотала она, покрывая его лицо жаркими поцелуями. — Ты вернулся, вернулся…
 — Как же я мог не вернуться к тебе, любимая? — Он подхватил ее и сжал в объятиях. — О, Дебби, родная моя…
 Они посмотрели друг другу в глаза, потом медленно-медленно закрыли их. И слились в поцелуе, которого ждали так долго…
 Позже, когда они, удовлетворенные, лежали в ее постели все в той же крошечной студии, Дебби спросила:
 — Ты ведь больше никуда не уйдешь, Джин?
 Я так устала ждать… Я хочу быть с тобой… Каждый день, каждую ночь… Всегда…
 — О да. Ты ведь выйдешь за меня, Деб? Теперь я имею полное право предложить тебе свою руку. Сердце… а сердце давно уже твое. Думаю, ты это знаешь.
 — Я уже начала сомневаться в этом, — усмехнулась она. — Ты так долго не возвращался.
 — Прости. Но теперь я с чистой совестью могу сказать, что не обманывал тебя тогда. Просто слегка опередил события. — Он поднялся, подобрал с пола пиджак, достал из бумажника визитную карточку и протянул ей. — Позволь представить тебе мистера Юджина Брайта, частного сыщика и совладельца детективного агентства «Мердок и Брайт».
 — Господи… — Дебби не знала, смеяться ей или плакать, поэтому делала и то, и другое одновременно. — Я горжусь тобой, Джин, так горжусь… Ты сделал практически невозможное!
 — Но ты же поверила в меня. Разве я мог не оправдать твоего доверия?
 Она притянула его к себе и прошептала:
 — Джин, я так люблю тебя!..
 — Я тоже люблю тебя, Деб. Безумно. Когда мы поженимся?
 — Хоть завтра. Только мы не успеем ничего приготовить… Даже свидетелей найти… Хотя я позову Анджелу, а ты можешь попросить Рика…
 — Нет, Дебби, — перебил ее Юджин, — я хотел бы пригласить моим свидетелем мистера Кармайкла. Это ведь он помог мне, познакомил с нужными людьми.
 — Он самый лучший человек на свете после тебя! — с чувством произнесла Дебби. — А теперь иди ко мне, ближе…
 Свадьба не состоялась ни на следующий день, ни еще через один. Они смогли выбраться из ее квартирки только на третьи сутки. И то лишь потому, что в холодильнике закончились продукты…