Аннотация: Это – ЛЮБОВЬ, Любовь, не признающая законов, не ведающая преград.
 Это – ТАЙНЫ и ПРИКЛЮЧЕНИЯ. Тайны, разгадка которых сулит смертельную опасность, и приключения, грозящие в любую минуту оказаться роковыми.
 Это – СТРАСТЬ. Земная – и небесная, чувственная – и святая. Обжигающая, неистовая, пламенная страсть!!!
 Звезда любовного романа Линда Ховард и ее талантливые коллеги Джералин Доусон, Джиллиан Хантер, Миранда Джаррет и Мария Стюарт представляют вам пять повестей о ЛЮБВИ, ТАЙНАХ, ПРИКЛЮЧЕНИЯХ – и, конечно же, СТРАСТИ!


---------------------------------------------


 Джиллиан Хантер
 Потерянная честь



 Глава 1


  Корнуолл, 1843 год 
 В этих краях до сих пор вспоминают историю о позоре мисс Сидни Элоиз Уиндзор и то, что случилось это по вине Де Уайльда, прозванного Дьяволом.
 Некоторые старожилы клянутся, что девушка была воплощением утонувшей бургундской принцессы, вернувшейся к жизни по воле древнего рыцаря, чей призрак часто появлялся в бухте Сент-Килмеррина. Много веков безутешный воин дожидался свою невесту. Туманными ночами на вершине скалы появлялась его одинокая фигура, и, как дозорный, он пытался разглядеть затерянный корабль.
 Сидни вовсе не походила на бургундскую принцессу. Во всяком случае, до тех пор, пока рыцарь не подарил ей ожерелье из золота, которое она теперь надевала, лишь ложась спать, чтобы еще больше понравиться мужу.
 Но это был Корнуолл, земля русалок, превратившихся в камни на болоте за то, что танцевали по воскресеньям, земля великанов и гномов. Здесь могли произойти любые сказочные истории, и нередко они случались на самом деле.
 Местные жители любили поговорить о прошлом, а в поместье Де Уайльда, с его странным хозяином и не менее необычной хозяйкой, пищи для разговоров и пересудов было предостаточно.
 Ну, взять хотя бы того огромного черного пса, обожавшего свою хозяйку, или страшные истории, которые ручьем лились из-под пера лорда Де Уайльда. А уж что вспоминать о призраке, с которым ее милость познакомилась в склепе, о драке, когда его светлость бился в одних подштанниках, защищая ее честь?
 А в руках у него вместо оружия был кусок яблочного пирога.
 А началось все с кораблекрушения.


***

 Сидни дремала, когда яхта наскочила на скалы. Джереми, по-видимому, тоже, иначе он был бы внимательнее. Сейчас же все четыре пассажира проснулись и поняли, что либо утонут сразу, либо насмерть разобьются о подводные скалы. Сидни вспомнила свою семью и подумала, что им будет ее не хватать.
 Когда же их выбросило на скалистый берег, она даже не успела испугаться, так как вычерпывала воду из яхты суповой миской. Она услышала крики своих друзей, которые оказались в ловушке где-то наверху. Был поздний вечер. Волна ледяной воды бросила ее через каюту. Она ударилась о стенку головой и потеряла сознание.
 Последнее, что помнила Сидни, был голубой свет, заливший каюту, и рука в рыцарской перчатке, приподнявшая ее над водой.
 Лица она не видела. Остальные тоже, когда она их потом об этом спросила. Свет исчез, когда яхту бросило на берег, и она решила, что ей все просто привиделось.
 – Кто понаставил здесь скал, которых и не разглядишь? – вскричал Джереми, лорд Уэстланд.
 Молодая жена Джереми, Одри, миниатюрная блондинка, отцу которой принадлежала яхта, толкнула его в бок.
 – Фредди лежит полумертвый в своей каюте. Его надо спасать. И прекрати орать, как баба.
 Сидни убрала с лица мокрые волосы, с которых капала вода.
 – Он не полумертвый, а мертвецки пьяный. Я пыталась вытащить его, но он отказывается идти. Я положила его голову на комод, так он не захлебнется.
 – Как это мы остались целы! – воскликнула Одри, выливая воду из своих крошечных модных туфелек.
 Между разбитой мачтой и парусами появился ее двоюродный брат Фредди.
 – Эй! Мы выиграли гонку у его величества?
 – Мы не только не выиграли, мы еще попали в кораблекрушение, – сказал Джереми.
 – Кораблекрушение? – Фредди в недоумении уставился на океанские буруны, ломавшие деревянный корпус яхты. – Да? Расскажите-ка. Я ничего не знаю.
 Сидни попыталась пройти между подушками с шелковыми кистями и кусками дерева, чтобы найти убежище на берегу.
 – Мой отец предсказывал, что может случиться нечто подобное.
 – Если ты знала, что мы попадем в кораблекрушение у Богом забытого корнуэльского берега, ты должна была нас предупредить, – раздраженно заметила Одри.
 Фредди с бутылкой джина раскачивался между двумя женщинами.
 – А где именно мы находимся?
 – Старожилы называют это место Дьявольский Локоть, – раздался низкий голос сзади.
 – Дьявольский Локоть? – Джереми почесал затылок. – Не думаю, чтобы здесь нашлось приличное место, где можно поужинать и переночевать.
 – Такого здесь точно нет, – с нескрываемым изумлением ответил низкий голос.
 – Кто это говорит? – прошептала Сидни.
 – Может быть, сам дьявол? – предположил Фредди. – В конце концов, это его локоть.
 Все четверо дружно обернулись, задрав головы и глядя на лишенную всякой растительности скалу, возвышавшуюся перед ними. Косые тени искажали ее очертания, и она выглядела какой-то нереальной.
 Собака, сидевшая на выступе скалы, казалась Цербером, охранявшим вход в преисподнюю.
 Одри охнула и спряталась за мужа.
 Ее муж потер в изумлении глаза.
 Фредди глотнул джина, открывая и закрывая рот, как рыба.
 – О Господи! – сказала Сидни, громко икнув от страха.
 Собака вильнула хвостом и начала лаять.
 – Посмотрите! – прошептала Одри. – Там на скале дом. Собака, наверное, оттуда.
 Замок из мрачного гранита с башнями по углам в гордом одиночестве стоял на краю обрыва. В окнах светились газовые лампы, создавая впечатление уединенности и тайны.
 – Цивилизация! – облегченно вздохнув, сказал Фредди.
 – Это, – сухо заметил низкий голос, – как посмотреть.
 От незаметной для глаз тропинки в скале отделилась высокая фигура. На человеке был распахнутый плащ, узкие бриджи и начищенные сапоги, двигался он величественно и уверенно.
 Он крайне удивился, когда, подойдя ближе, внимательно оглядел четверых пострадавших.
 Сидни старалась быть вежливой и не разглядывать незнакомца. Он был прекрасен, как сам грех, но она ведь обручена с другим мужчиной, и ей дела нет до его внешности. Все же Сидни успела заметить квадратный подбородок, серьезные серые глаза и крепкие плечи.
 – Какое счастье, что вы нашли нас, сэр, – сказала она бодро. – Наша яхта…
 – …сильно пострадала, – перебил он, обходя ее и тыкая эбеновой палкой в медный канделябр, валявшийся на полу. – Причем пострадала так, что ничего не сделаешь.
 – Означает ли это, что мы выбыли из гонки? – опуская бутылку, поинтересовался Фредди.
 Джереми моргнул, сразу протрезвев.
 – Вы хотите сказать, что ее никто не возьмется отремонтировать?
 – Только не я, – ответил незнакомец. Он еше раз взглянул на Сидни. Его поразили ее бледность и пятна крови на мокрой юбке.
 Очередная волна накрыла поврежденный корпус яхты и окатила девушку холодной водой. Море шумело спокойно и ритмично, как будто, разрушив яхту, оно умиротворилось своим деянием.
 – Откуда эта кровь? – спросил мужчина не терпящим возражений тоном.
 – Я немного расшибла колено, когда мы выбирались на берег, – послушно ответила Сидни.
 Одри с тревогой взглянула на подругу.
 – Сидни легкая как перышко, ее швырнуло через всю каюту. Но она слишком хорошо воспитана, чтобы жаловаться.
 – Или слишком пьяна, – вставил Фредди.
 Незнакомец подошел к Сидни и аккуратно приподнял ей юбку до колена. Она понимала, что должна протестовать против такого нарушения этикета, но не смогла выдавить ни слова и лишь подумала: «Как здорово, что на мне новые чулки!»
 Сидни знала, что ведет себя не так, как положено молодой женщине, помолвленной с герцогом. Она вообще редко вела себя правильно, и непонятно, почему Питер решил на ней жениться.
 Что до нее самой, она-то знала, почему хочет выйти за него замуж. Ее жених молод и богат, а кроме того, когда хотел, Питер мог быть очаровательным, как принц. Он преподносил древней тетушке Сидни маленькие подарки, брал ее сестер на балы, но в последнее время стал вдруг заглядываться на смазливых модисток или просто молоденьких девушек. Только дурочка не заметила бы и долгие многозначительные взгляды, которыми он обменивался с леди Пенелопой Давенпорт на обеде в Мейфере в прошлом месяце.
 Сидни понимала, что еще совсем неопытна. Ее отец недавно вышел в отставку и покинул университет, и теперь она вместе с тремя сестрами жила с родителями в Челси. Они ни в чем не нуждались, но, однако, были небогаты. Естественно, ее сразу покорил герцог Питер Эстерфилд. Какая девушка могла бы перед ним устоять? И все же Сидни не чувствовала, что Питер любит ее всем сердцем и что она сама влюблена в него.
 Участие в гонках на яхте вдали от герцога Эстерфилда дало ей время обдумать их помолвку. Она даже почувствовала некоторое облегчение, потому что он все время придирался к ее словам и поступкам. Ей не очень нравились и его друзья, бездумные и веселые, но ведь Сидни не за них выходила замуж, поэтому ей не было дела до их недостатков.
 – Здесь болит? – спросил незнакомец, прервав ее мысли, и нажал ей ниже колена.
 Она вздрогнула.
 – Нет, все чудесно.
 – Сидни! – одернула ее оскорбленная Одри.
 Человек улыбнулся.
 – А тут?
 – Ой! – вскрикнула девушка, подпрыгнув. Но сильная боль как-то притупилась под пальцами, скользнувшими по ее ноге. Казалось, незнакомец знал, что делал. У него были сильные умелые руки и глаза, как у самого дьявола. Сидни снова вздохнула.
 – Вы врач? – спросил Джереми, которому явно не понравился такой поворот событий.
 – Нет. – Незнакомец отпустил юбку и, распрямившись, стал бесстрастно изучать последствия крушения. – Видимо, придется предложить вам кров. Женщине нужен врач. Рана довольно глубокая, колено распухло, и, боюсь, будет еще хуже.
 – Я – лорд Уэстланд, – представился Джереми, которого подтолкнула Одри.
 – Фредди Мэтсон, – сказал Фредди, переступая с ноги на ногу в мокрых ботинках.
 Незнакомец взглянул на Сидни:
 – А вы?..
 – Сидни. Сидни… ик… – Она прикрыла рукой рот.
 – Сидни Ик. – Он поднял брови. – Какое необычное имя. Думаю, я его не забуду.
 С моря задул холодный ветер. Девушка поежилась.
 – Вообще-то моя фамилия Уиндзор. А ваша?
 – А я знаю, кто вы, – неожиданно сказал Джереми, указывая пальцем на незнакомца. – Вы лорд Де Уайльд. Прошлым летом мы сидели в одной ложе в оперном театре.
 Фредди ахнул:
 – Один из тех братьев Де Уайльдов?
 – Которые писатели? – восторженно спросила Сидни, на мгновение забыв, что только секунду назад умирала от холода и позволила этому человеку заглянуть себе под юбку. – Один из знаменитых братьев, которые написали «Чудеса и ужасы»?
 Фредди пришел в восторг:
 – Я всю ночь не спал, читая «Откровения шотландского мертвеца». Такая страшилка!
 – А моя самая любимая была «Рассказы привидения из могилы», – сказала Сидни. – Ей-богу! Эта честь для меня, лорд Де Уайльд.
 Только Одри оставалась невозмутимой, цинично разглядывая черноволосого человека.
 Сидни толкнула ее в бок.
 – Я ведь знаю, ты сама не спала целую неделю после того, как прочла «Эликсир смерти». Разве не так?
 Одри моргнула.
 – Да. Интересно, какой из Де Уайльдов?..
 Дальнейшие слова заглушил неожиданно громкий звон колоколов, донесшийся со стороны церкви.
 Собака на скале задрала морду и протестующе взвыла.
 – Господи, – простонал Фредди, – колокола.
 – Колокола ада, – сказал Де Уайльд, зажимая руками уши.
 Сидни пришлось почти кричать:
 – Что это значит? На нас напала французская армия?
 Де Уайльд взял ее за руку, помогая выбраться из разрушенной яхты. Вспомнив об остальных, он махнул рукой, приглашая следовать за ним.
 – Колокола должны были предупредить вас, – сказал он, ведя ее по относительно безопасной тропинке в скале.
 – Предупредить нас? – переспросила Сидни, убирая с лица мокрые волосы. Она пожалела, что при ней не было гребешка. Только представить, ее спасает такой человек, а она выглядит как мокрая курица. – Предупредить о чем?
 Он изумленно посмотрел на нее, казалось, обдумывая ответ.
 – Бухта не кажется опасной, – сказал он с легкой иронией. – Но там есть коварные водовороты, которые приводят к кораблекрушениям. Достаточно сильного ветра, небольшого просчета или…
 – Или четверых пьяных идиотов на яхте, – продолжила Сидни.
 Он рассмеялся. Его смех подействовал на нее странным образом – словно она выпила подряд три стакана бренди. Голова закружилась, и по коже прошел озноб.
 – Деревенские жители расскажут вам, что вас заманил сюда призрак Голубого Рыцаря, – сказал Де Уайльд. – Может, это и так. Колокола должны были предупредить, чтобы вы не заходили в бухту. Но теперь уже поздно.
 Слишком поздно. Он отвернулся. Его слова эхом отозвались в мозгу Сидни, когда она ковыляла вслед за ним по тропинке. Ей показалось, он имел в виду нечто большее, чем их кораблекрушение. Он был такой же загадочный, как и его рассказы, как те сказки «Чудеса и ужасы», и ей следовало бы закрыть эту книгу, пока та не захватила ее полностью.


***

 Райлен Энтони Де Уайльд, барон Де Уайльд Хартхерст, шел впереди всей компании, беззаботно насвистывая. Обычно он не свистел после кораблекрушений. Но опять же, не каждое кораблекрушение приносило к его берегу молодых брюнеток с сентиментальными глазами. Никто из спасенных им прежде не производил на него столь сильного впечатления. Такая маленькая, хрупкая и нежная девушка!
 Мисс Сидни Ик придется остаться в его доме, пока не заживет колено. А колени такие непредсказуемые! Долго не заживают, всякое может случиться. Ей нужен уход. В постели.
 Он засвистел громче.
 Собака потерлась о его длинные ноги, просясь отпустить ее побегать по болоту. Райлен наклонился к ней и сказал:
 – Послушай меня, ты, мошенник. Смотри, не пугай эту молодую леди, как пугал мою прошлую гостью. Мне очень нравится Сидни Ик.
 Собака молча смотрела на него.
 – Ну хорошо, – согласился Райлен, – пугай остальных, если ты не можешь без этого. Но к ней будь ласков.
 Пес стрелой умчался в сторону болот, которые начинались за скалами.
 Райлен выпрямился и стал с интересом смотреть, как его гости поднимаются по тропе. При виде девушки глаза его загорелись.
 Она казалась такой нежной, бесхитростной. Открытость – это и оружие, и слабость. Все зависит от мужчины, которого она выберет.
 Райлен уже твердо решил, что этим мужчиной будет он.
 Одри и Джереми поддерживали Сидни с обеих сторон, лишая его возможности предложить свою помощь. Она была такой хрупкой, что Райлен мог бы донести ее до дома. Кстати, отличная идея!
 Он обернулся, подошел к Сидни и взял ее на руки. Одри не нашлась что сказать, просто взяла под руку мужа, а Фредди остановился и выжидательно посмотрел на Де Уайльда.
 – Правда, это совсем не обязательно, – заметила Сидни, не сумевшая удержаться от смешка.
 – Но вы ранены, и я не хочу, чтобы вы упали. Тропинка очень крутая.
 Уверенно шагая, он достиг вершины скалы задолго до остальных. Райлен хорошо знал тропу, он часто прогуливался по ней в ожидании вдохновения.
 – Я опущу вас на землю вот здесь, – сказал он.
 – Вы знаете кое-что, лорд Де Уайльд?
 Райлен взглянул на нее.
 – Я знаю много-много всяких вещей.
 Однако в данную минуту он не мог вспомнить ни одной.
 Сидни улыбнулась:
 – Познакомиться с вами было моим заветным желанием.
 Ее откровенность поражала, она будто открыла его душу и завладела сердцем. Теперь он принадлежал ей навсегда и, будучи весьма самоуверенным, не сомневался, что Сидни ответит ему тем же.
 Прежде чем опустить на землю, он быстро ее поцеловал. Сидни молчала, а он жалел, что ее друзья наконец-то дошли до верха и он не может поцеловать ее еще раз.


***

 Райлен через плечо взглянул на мрачный георгианский замок и подумал об уединенной жизни, которую вел в нем уже тринадцать месяцев. Тринадцать месяцев, за которые он пытался переосмыслить свою прошлую жизнь. Тринадцать месяцев наказания за то, что потерял над собой контроль и чуть не убил человека. Тот, правда, заслуживал смерти, но не от его руки.
 Он избрал этот корнуэльский приход для добровольной ссылки потому, что хотел познакомиться с легендами, которые рассказывали здесь с незапамятных времен. Тут происходили странные вещи, связанные с магией, в которую он сам не верил.
 Сельчане утверждали, что ни одно кораблекрушение не было случайным. По их словам, путешественников заманивали сюда привидения. Считалось, что в Сент-Килмеррине существовал призрак древнего рыцаря, который оплакивал свою пропавшую принцессу.
 Церковные колокола прозвучали слишком поздно, чтобы предупредить эту девушку.
 Но Райлен считал, что для него она появилась вовремя.


***

 – Что он сказал? – пристал Фредди к Сидни, после того как Райлен осторожно опустил ее на тропинку у дома.
 Опьянение после продолжительных возлияний постепенно прошло, от морского воздуха мокрая одежда казалась еще холоднее. Хорошее настроение, в котором они пребывали час назад, испарилось без следа. Ей хотелось, чтобы Фредди заткнулся, и она смогла бы подумать о том поцелуе. Ей вряд ли удастся его забыть, хотя, возможно, для Де Уайльда он ничего не значил.
 – Для чего поздно? – суетился Фредди.
 – Для чая, – сердито ответила Сидни. Колено болело. Голова тоже. Ее удивила реакция Одри на этого загадочного человека. – Почему ты разговаривала с ним так грубо? – спросила она. – Быть спасенными одним из Де Уайльдов – большая честь.
 Одри фыркнула.
 – Если забыть тот факт, что он при всех задрал тебе юбки и нес на руках, как свою добычу.
 – Для чая? – застыл Фредди. – Надеюсь, что нет. Хотя я предпочел бы что-нибудь покрепче.
 – Подождите здесь, – обернулся к ним Де Уайльд. – Нужно проверить, привязаны ли другие собаки. Мы не ждали гостей.
 – Ничего удивительного, – сказал Фредди, оглядывая замок, казавшийся продолжением скалы и имевший какую-то особую атмосферу.
 Поместье окружали колючий кустарник и корнуэльские вязы, которые в темноте на ветру казались живыми и страшными.
 Где-то хлопнула непривязанная ставня. Завыла собака. Остроконечная крыша и узкие окна придавали дому готический вид.
 – Ей-богу! – подал голос Джереми. – Теперь понятно, почему он пишет свои идиотские страшилки. Живет, можно сказать, в каком-то склепе.
 – Тихо, – сказала Одри, – он возвращается.
 По заросшей тропинке спешил лорд Де Уайльд.
 – Все в порядке, – сказал он. – Кровожадные сторожевые псы привязаны.
 – Сторожевые псы, – пробормотала Сидни. – Господи, не они ли преследовали эсквайра Элиотта в «Грешнике из преисподней»? Они тоже были кровожадные и совершали злодеяния по велению своего хозяина.
 – Какие злодеяния? – спросил Джереми.
 – Не знаю, – сказала Сидни, – я не дочитала ту главу, слишком страшно стало.
 Фредди огляделся.
 – А нас тут не съедят?
 Де Уайльд поднял брови.
 – Только не я.


***

 Часом позже все удобно расположились напротив камина в большой уютной гостиной, освещенной газовыми рожками. Миссис Чайнуэт, экономка средних лет, подала горячий чай и булочки с заварным кремом.
 Сидни сидела на диване, обтянутом черным шелком, и допивала вторую чашку чаю, в которую ей добавили немного опия. Лорд Де Уайльд уже послал за врачом. Он был уверен, что колено у нее болит, хотя Сидни это скрывала.
 – Думаю, что Питер уже на полпути от Лизарда, – сказал Джереми, развалившись на диване в помятом костюме и съехавшем набок галстуке.
 Фредди потянулся за следующей булочкой. Собака, расположившаяся на середине ковра, предупреждающе зарычала, и он быстро отдернул руку.
 – Сидни, Питер приедет за нами?
 Девушка через комнату смотрела на лорда Де Уайльда. Он повернулся к огню, но время от времени Сидни ловила на себе его изучающий взгляд, от которого сердце уходило в пятки.
 Красивый мужчина, подумала она, вздохнув. Опий начинал уже на нее действовать. Отличный писатель. Почему он живет один в этом мрачном старом доме? Женат ли? Ее мысли путались, глаза закрывались, лишь изредка она открывала их и видела его лицо.
 Он улыбнулся только ей. Слава Богу, никто в комнате этого не заметил, но Сидни почувствовала себя как на иголках. Она буквально вжалась в диван и опрокинула чашку на пол.
 – О Господи!
 – Ничего страшного, – усмехнувшись, сказал Де Уайльд.
 Сидни наклонилась собрать осколки, чувствуя, что краснеет.
 – Надеюсь, наше вторжение не побеспокоило леди Де Уайльд, – вырвалось у нее.
 Разговор прекратился. Лорд Де Уайльд поднял голову. Одри раздраженно посмотрела на Сидни. Она все-таки им неровня, профессорская дочка. Такого наговорит!
 – Увы, леди Де Уайльд не существует, – сказал Райлен, хотя вид у него был скорее веселый, чем грустный.
 Сидни стало неловко, но она почувствовала облегчение.
 – Я просто…
 Фредди перебил ее, вероятно, пытаясь не дать сказать еще более непростительную глупость:
 – Я спросил, Питер приедет за нами?
 Неожиданно Сидни посмотрела на пол и заметила, что собака улеглась у ее ног.
 – Привет, – ласково сказала она. – Ты не такой уж и страшный, правда?
 Де Уайльд улыбнулся:
 – Вы подружились, мисс Уиндзор. Считайте, это честь для вас. Собака кусается и не умеет себя вести.
 – Я люблю животных, – ответила Сидни.
 То, что и животные отвечали ей тем же, не удивило Рай-лена. Ему она тоже нравилась. Он готов был бегать для нее за палкой, если бы она попросила.
 – Эта собака – демон, – прошептал Фредди. – А ты так и не ответила на мой вопрос.
 С трудом оторвавшись от лица Де Уайльда, Сидни спросила:
 – Питер? – Она попыталась примостить пустое блюдце на здоровом колене.
 – Да, Питер, герцог Эстерфилд, – резко сказала Одри. – Питер, твой возлюбленный жених, твой единственный и неповторимый. Ты его еще помнишь?
 – Черт, – сказал Фредди. – Может быть, она здорово ударилась головой?
 Сидни заметила в глазах Де Уайльда недобрый огонек. Было это сожаление или презрение, она не знала, но ясно, что он не обрадовался известию о ее помолвке.
 – Конечно, я не забыла Питера, – резко ответила она. – И конечно, он за нами приедет. – Закусив губу, она добавила: – Если вспомнит. Он не очень любит благотворительность. Скорее, за нами приедет мой отец. Он все сделает, чтобы спасти меня.
 В комнате повисло молчание. Де Уайльд принялся шевелить угли в камине. Сидни знала: он делал это, чтобы не смотреть на нее. Она сосредоточенно вглядывалась в его лицо и снова вспоминала глаза и замечательные романы, которые одновременно пугали и привлекали ее.
 Вошла миссис Чайнуэт, чтобы забрать посуду. Она внесла плащ и трость лорда Де Уайльда и с беспокойством спросила:
 – Вам снова придется сегодня выходить? Сэмхайн уже почти здесь, а злые духи…
 Дальнейшие слова Сидни не расслышала. Она подслушивала и поэтому не могла спросить женщину, с какими злыми духами может встретиться лорд Де Уайльд. И куда он собирается идти?
 Казалось, такое происходило каждый вечер. Собака уже ждала у дверей, скуля и просясь наружу.
 – Куда это он собрался в такой час? – прошептал Фредди ей в ухо.
 – Наверное, занимается каким-нибудь колдовством.
 Де Уайльд обернулся, натягивая на руки черные кожаные перчатки. Его лицо скрывала тень. Но Сидни знала, что смотрит он на нее.
 – У меня дела на болотах, и я вернусь не раньше рассвета. Миссис Чайнуэт покажет ваши комнаты. Мисс Уиндзор, не пугайтесь, если врач появится среди ночи. Ему очень долго сюда добираться. Не думаю, что ваша рана очень серьезна, но нужно быть осторожной. Я хотел бы, чтобы вы написали письмо отцу, я отправлю его утром.
 Он ушел, а Сидни осталась, сдерживая необъяснимое желание броситься ему вслед. Она чувствовала, что скоро ее жизнь может измениться навеки. Но как?


***

 Райлен скакал по болотам, освещенным лунным светом, к одинокой скале у Лизард-Пойнт. Он пустил лошадь легким галопом, черная собака бежала рядом.
 Герцог Эстерфилд.
 Де Уайльд громко выругался.
 Жених этой очаровательной женщины слыл самой большой свиньей во всей Англии.
 Привлекательный внешне, Питер был самым аморальным и беспринципным человеком, которого когда-либо встречал Райлен. Тем не менее большинство людей не замечали темных сторон его натуры. Их ослепляли его богатство и красота.
 Райлен понимал, почему Питер влюбился в Сидни, пренебрегая женщинами своего круга. Такое бывает, черное тянется к белому, извращенность к чистоте.
 О, Райлен многое знал о суженом Сидни, не будучи знаком с ним лично, если не считать того, что чуть не убил кузена Питера на дуэли.
 Это, естественно, не содействовало их сближению.
 Об Эстерфилде он узнал в частном аристократическом клубе, недавно появившемся в Лондоне. Ходили слухи, что это подобие «Костров ада», существовавших в прошлом веке. Там, конечно, не собирались чернокнижники или убийцы, но процветали пьянство и разврат.
 Райлену становилось плохо при мысли, что Сидни попадет в руки человека, который осквернит ее невинность.
 Он остановил лошадь, его гнев сменился желанием действовать. Все решено. Она не покинет его дом. Он еще не знал, как сможет ее удержать, но недаром же он пишет всякие истории, способные заставить читателей дрожать от ужаса.
 Он подъехал к подножию горы, где горел костер и танцевали и пели люди в балдахинах.
 Де Уайльд спешился и спрятался в темноте у горы, откуда мог спокойно наблюдать за языческими танцами.
 Райлен полагал, что настоящих чудес не бывает. Лишь фантазии и воображение, стремление обманутых людей выдавать желаемое за действительное. Он объездил мир в поисках доказательств, но вдруг нашел настоящее чудо в лице Сидни Уиндзор, которую море принесло в его бухту.
 Он прислонился к валуну и стал смотреть на высокие языки пламени, а потом открыл мешок, привязанный к седлу. В нем лежали пирог с мясом, ручка, бумага и оружие. Он не мог сдержать улыбки. Оружие положила в мешок экономка, которая боялась, что дух Сэмхайна завладеет душой ее хозяина или деревенские жители побьют его, если заметят, что он следит за их тайными сборищами.
 Но Райлен совсем не боялся за свою жизнь. В первую неделю после приезда он победил в драке с тремя самыми сильными парнями деревни и с тех пор завоевал всеобщее уважение.
 Миссис Чайнуэт предупреждала хозяина, что странные сборища на болотах отличаются от деревенских забав, в них могут принимать участие даже самые знатные аристократы. И действительно, как узнать, кто танцует под шелковым балдахином – может, леди Трегаррон или эсквайр Пендарвис?
 Райлен не боялся мистики. Она интересовала его, да, но только в смысле его творчества.
 Больше тревожила мысль, как сообщить Сидни, что она все-таки не станет герцогиней Эстерфилд. Он надеялся, что она не мечтает о большом замке и королевских балах.
 Если бы он действительно мог ее околдовать, он сделал бы это не задумываясь. Но пока приходилось положиться на старое, как сама жизнь, правило – женщину необходимо обольстить.


***

 – Какие дела могут быть у Де Уайльда на болотах? – спросил снедаемый любопытством Фредди.
 – Вероятно, станет танцевать голым вместе с ведьмами. – с раздражением ответила Сидни. – Этот человек писатель. Кто мы такие, чтобы знать, откуда он черпает вдохновение?
 Встав с дивана, Джереми потянулся.
 – Кто еще идет спать?
 Одри взглянула на Сидни.
 – Мисс Ик. У нее уже глаза закрываются. Вставай, Сидни. А мы дождемся врача.
 – На случай если это окажется доктор Франкенштейн, – сказал Фредди. Он обошел диван, скорчив жуткую гримасу и изображая чудовище. – Вдруг он захочет сделать несчастной мисс Уиндзор какую-нибудь ужасную операцию, пока она лежит в постели злодея, опоенная снотворным и абсолютно беспомощная.
 Сидни не спорила. Она была слишком сонной, чтобы сказать им, что они ведут себя как последние идиоты. Они станут доказывать обратное и напоминать, что ей пора вести себя как аристократке, ведь через два месяца ее свадьба.
 – Герцогиня, – подумала она, ковыляя в свою комнату. – Разве можно поверить, что я стану герцогиней?
 Из тени вышла миссис Чайнуэт, ворча себе под нос:
 – После года службы у Де Уайльда можно поверить во что угодно.


***

 Доктор приехал и уехал, осмотрев колено Сидни под бдительным оком Одри и миссис Чайнуэт. Девушка заснула.
 В дверях доктор обратился к Одри:
 – Ей придется недельку пробыть здесь. Делайте ей компрессы из оленьего жира два раза в день. Травяной чай тоже пойдет ей на пользу. Улучшает пищеварение и циркуляцию крови.
 – Я уверена, что Сидни будет вам весьма признательна за ваш визит, – сказала Одри кислым голосом. – Вы уверены, что она не может ходить?
 – Нельзя вставать на больную ногу по крайней мере два дня, – ответил он. – Уже утром она снова почувствует боль.
 – Два дня, – пробормотала Одри. – К этому времени будет уже поздно. Бедняжка Сидни! Никакой надежды ее спасти!


***

 Проводив доктора, Одри кинулась наверх, где Джереми и Фредди щедро угощались хозяйским портвейном и пирогами с мясом.
 Фредди развалился на диване, зажав бутылку между босых ног. Джереми рассматривал кошелек с кельтскими рунами, который нашел на карточном столе.
 Фредди зевнул.
 – А как, интересно, развлекается его милость? Здесь, наверное, скука несусветная.
 Тяжело дыша от волнения, в комнату вбежала Одри.
 – Был доктор, и у нас большие проблемы.
 – Неужели Сидни умирает? – с тревогой спросил Фредди.
 От удивления Джереми открыл рот.
 – Господи Боже мой! Никогда не слышал, что ушиб колена может быть смертельным. Что мы скажем Питеру?
 – С Сидни все в порядке. – Она нарочно сделала паузу. Потом оглянулась и сказала, понизив голос: – А про нашего хозяина этого не скажешь. Он не тот, за кого вы его принимаете.
 Фредди непонимающе уставился на нее:
 – Он не Де Уайльд?
 – Де Уайльд. – Одри оглянулась на дверь. – Но их три брата – Валентин, Джеффри и Райлен. Валентин и Джеффри вхожи в общество, а Райлен нет. Его имя связано со скандалами. Этот человек привык делать то, что хочет.
 Джереми бросил кошелек с рунами на стол.
 – Если он Де Уайльд, не вижу причин устраивать трагедию.
 Одри сжала губы. Иногда ей просто не верилось, что он может быть таким тупым.
 – В прошлом году он едва не убил на дуэли Эдгара, кузена Питера. Представьте себе, из-за модистки, которую он соблазнил.
 Фредди пожал плечами:
 – Только-то? Я думал, ты скажешь, что Де Уайльд – вампир.
 – Семья Питера сделала все, чтобы эта история не получила огласки, – объяснила Одри. – Никто точно не знает, при чем тут Райлен, но ходили слухи, что у модистки был ребенок от Де Уайльда.
 – Как вы думаете, мне стоит сделать педикюр? – спросил Фредди, разглядывая свои ноги.
 Одри вздохнула.
 – Кроме того, поговаривали, что ребенок был зачат самим Питером.
 Джереми презрительно фыркнул.
 – Хотел бы я посмотреть на эту модистку. Только представить, забеременела сразу от трех мужчин.
 – А я не могу представить себя беременным, – сказал Фредди.
 – Питер был секундантом Эдгара на дуэли, – не обращая внимания, продолжала Одри. – Он ненавидит Райлена.
 – Мы же не собираемся усаживать их рядом за обеденный стол или заставлять танцевать друг с другом, – продолжал нервничать Фредди.
 – Вы на самом деле такие тупые или притворяетесь? – взбесилась Одри. – Не понимаете, что все это значит?
 Мужчины взглянули друг на друга и дружно ответили:
 – Нет.
 – Если Питер ненавидит Де Уайльда, то ему уж точно не понравится, что его невеста и трое лучших друзей гостят у Райлена в Корнуолле. Как полагаете?
 Фредди и Джереми встревожились. Питер был не только единственным звеном, связывавшим их с высшим светом, но и их кошельком, из которого они брали столько, сколько хотели.
 – Я понимаю, что ты имеешь в виду, – мрачно сказал Джереми. – Мы просто должны сохранить верность Питеру.
 – Не говоря уже о нескольких тысячах фунтов, – поддакнул Фредди.
 Одри повернулась спиной к камину.
 – Поэтому, как близкие друзья Питера, мы покидаем дом его врага.
 Фредди подскочил:
 – Это среди ночи-то?
 – Где мы найдем экипаж? – поинтересовался Джереми.
 – Пойдем пешком, – решительно ответила Одри.
 – Пешком? – Фредди в ужасе уставился на свои изнеженные ноги. – По болоту? И можно спросить куда?
 – В деревню, – сказала Одри. – Это Корнуолл, дураки, а не Черная Африка.
 – Какая разница? – в сердцах сказал Фредди.
 Где-то гулко хлопнула дверь. Джереми потер лицо.
 – А Сидни в курсе? Она знает, что у Питера была связь с модисткой?
 Одри отвела взгляд.
 – Нет. Она не знает и о леди Пенелопе.
 – А что, роман еще продолжается? – удивился Фредди. – Господи!
 – Да, – прошептала Одри. – Но мы и словом не обмолвимся об этом нашей маленькой Спящей красавице. Она может разорвать помолвку и кончить тем, что выйдет замуж за клерка или списанного на берег моряка. Тогда Питер женится на ком-нибудь другом, и мы будем отрезаны от него, как надоевшие бедные родственники.
 – Что же нам делать? – испугался Джереми.
 – Мы спасем ее. – Одри бросила Фредди его носки. – Мы вырвем ее из лап Де Уайльда. Одна ночь в замке, и ее репутация погибнет раз и навсегда.


***

 Райлен придержал собаку за ошейник. Он стоял в неосвещенном холле, подслушивая в собственном доме.
 – Сиди тихо, – приказал Райлен псу. – Ты потом их попугаешь сколько захочешь, а сейчас веди себя смирно.
 Он спрятался под лестницей, когда трое заговорщиков на цыпочках вышли из гостиной в холл. Его взбесило то, что он услышал. Да он только рад указать им на дверь, но будь он проклят, если позволит насильно увести это невинное молодое создание, наполовину одурманенное снотворным.
 Им не удастся вернуть Сидни чудовищу, более страшному, чем все персонажи, созданные Райленом и его братьями.
 Ему придется встать на ее защиту. Если, по мнению света, он запятнает репутацию мисс Уиндзор, то сможет не только завоевать ее, но и спасти от самой большой ошибки в ее жизни.




 Глава 2


 – Проснись, Сидни! – Одри склонилась над кроватью.
 – Не могу найти ее одежду. – Фредди охнул, наткнувшись на прикроватный столик.
 – Господи, Одри! Сдвинуть ее с места труднее, чем выброшенного на берег кита.
 – Она никогда не казалась мне тяжелой, – удивлялся Фредди. – Такая маленькая!
 – Сидни, просыпайся же!
 Сидни с трудом открыла глаза и увидела перед собой хмурые лица друзей.
 – Что случилось? – прошептала она.
 – Нам надо ехать, – сказала Одри. – Вставай и одевайся.
 – Ехать куда? – прошептала Сидни, поглубже зарываясь в постель.
 – Мы уезжаем из дома лорда Де Уайльда.
 – Лорд Де Уайльд, – таинственная улыбка тронула губы Сидни. – Такой импозантный. Ты заметила ямочку у него на подбородке?
 – Он хуже дьявола, – пробормотала Одри, стаскивая с нее одеяло. – Вся твоя жизнь под угрозой.
 Сидни села, щурясь и всматриваясь в темноту.
 – Мне все это снится?
 Одри пыталась поднять ее с постели.
 – Нет, а теперь поторапливайся, нам надо уйти до его возвращения.
 – А мне понравился лорд Де Уайльд. – Сидни снова залезла под одеяло. – Уходите отсюда. Я спать хочу.
 – А ты знаешь, что его называют Де Уайльдом-развратником?
 – Не знала. – Сидни громко зевнула. – Теперь знаю. Оставьте меня в покое.
 Одри встала около кровати на колени.
 – Он плыл по Нилу обнаженным да еще с тремя черными женщинами.
 Сидни с трудом приоткрыла один глаз.
 – На барже?
 – На барже или на пароходе, какая разница? – огрызнулась Одри. – Главное, что он был голый вместе с нубийками.
 – Голый, – пробормотала Сидни, уставившись в потолок. – Наверное, было на что посмотреть.
 Одри потрясла ее за плечи.
 – Послушай! Этот человек себя скомпрометировал. Прошлым летом он шокировал всю Венецию тем, что принимал опального принца и его сожительницу у себя в апартаментах.
 – Тоже голый? – поинтересовался Фредди.
 – Откуда я знаю? – прошипела Одри.
 Сидни засыпала. Опий оказался слишком сильным для ее организма. Ей хотелось снова вернуться к прекрасному сну, в котором главным героем был лорд Де Уайльд. Он посвятил ей книгу, и она собиралась его поблагодарить.
 Одри вцепилась ей в плечи.
 – Сидни, нам нужно уехать до его возвращения.
 – Это невежливо.
 – Оставь свою вежливость, пожалуйста. – Теперь Одри почти кричала. – Де Уайльд вовсе не такой, как кажется. Есть три брата Де Уайльда. Райлен не просто соавтор их жутких романов, в них они описывают все его непристойные приключения. Его сумасшедшее прошлое – вот где они черпают вдохновение. О его выходках ходят легенды.
 Сидни улыбалась.
 – Боюсь, она где-то далеко, – прошептал Фредди.
 Джереми открыл окно и впустил в комнату холодный ночной воздух.
 – Эти псы так лают, что разбудят и мертвых. Давайте сматываться отсюда, пока кто-нибудь не пришел.
 – Сторожевые псы с болот Де Уайльда, – вздохнула Сидни. – Как в книге. Потрясающе!
 Одри посмотрела на нее с отчаянием.
 – Ты что, не понимаешь, что я говорю? Нельзя общаться с таким человеком, как Де Уайльд. Он – заклятый враг Питера. Твоя репутация будет загублена, если ты не покинешь его дом сегодня же!
 Сидни попыталась отогнать сон. Голова то и дело падала, как ватная. Мысли разбегались. Она плыла по Нилу с Де Уайльдом, и оба были обнаженные.
 – Ой, мамочки! – прошептала она.
 Одри и Джереми объединили усилия, чтобы вытащить ее из постели. Даже Фредди решил помочь, но упал Сидни на больную коленку. От боли она завопила так, что ее можно было услышать на другом краю света.
 На лестнице послышались шаги, тяжелые и решительные. Дверь зашаталась, когда кто-то забарабанил в нее с другой стороны.
 Наступившее гробовое молчание нарушил голос Де Уайльда:
 – Что там происходит? Мисс Уиндзор, с вами все в порядке?
 – Мой Бог! – Фредди побелел как мел. – Похититель душ уже здесь. Что будем делать?
 Джереми перекинул ногу через подоконник.
 – Бежим. Давай, Одри. Я тебе помогу.
 – А я? – засуетился Фредди.
 – Прыгай сам, – бросил ему Джереми через плечо.
 – О, Сидни! – Одри оглянулась, с сожалением посмотрев на подругу. – Мы действительно хотели тебя спасти.


***

 Одри и двое мужчин были уже в саду, когда Де Уайльд ворвался в комнату. В какой-то момент, увидев открытое окно, он с ужасом подумал, что они взяли Сидни с собой. Потом Франкенштейн подбежал к кровати и лизнул крошечную руку, свисавшую с постели.
 Сидни спала, улыбаясь во сне. Спящая красавица не видела, что происходило вокруг.
 Райлен подошел ближе и убедился, что с ней все в порядке. При виде девушки, спокойно лежавшей под одеялом, он остановился как вкопанный. Его глаза потемнели от желания, когда он представил, что мог бы просыпаться рядом с ней каждое утро. И он обязательно этого добьется.
 Райлен смотрел на нее, испытывая чувство собственника, который разглядывает свои сокровища. Он уже предвкушал все удовольствия от обладания этой девушкой.
 Встав на колени у кровати, он опустил подбородок ей на плечо.
 Какая она нежная и беззащитная. Но не холодно ли его Спящей красавице? Он озабоченно нахмурился, отгоняя собаку. Одеяло сбилось, она замерзла, и ее нужно согреть.
 Де Уайльд достал тяжелое покрывало, но остановился, глядя на Сидни. Ленточки ее рубашки развязались, оголив плечо и грудь. Ему захотелось дотронуться до нее. Один разок.
 Его дыхание участилось, когда, проведя пальцем по контурам ее полной груди, он заметил, что соски напряглись и отчетливо проступили через тонкую ткань. Темные, как бутоны роз, такие чувствительные к его прикосновению. Его взгляд опустился ниже, к животу и лону.
 Он хотел ее. Райлен улыбнулся в предвкушении и на мгновение представил себе, что занимается с ней любовью, сжимая ее тело в своих объятиях.
 В тишине раздался его тихий стон, больше напоминавший рычание.
 Сидни зашевелилась, бормоча что-то во сне, как будто почувствовала угрозу.
 – Тихо, тихо, – прошептал он, осторожно и ласково гладя ее волосы.
 Она улыбнулась во сне, а когда он хотел отодвинуться, обвила руками его шею.
 – Останься, – шепотом, в котором слышались нега и желание, приказала она.
 Его тело вновь проснулось, он напрягся затаив дыхание.
 – Ты слишком хороша для такой твари, как Питер, будь он трижды герцогом, – пробормотал он себе под нос. – Скоро ты забудешь о его существовании.
 – Де Уайльд. – Сидни вздохнула. – У вас такие широкие плечи, вы это знаете? Такие сильные.
 Он сглотнул от волнения, не зная, что делать.
 – Я слышала голос Одри.
 – Она выпрыгнула из окна, – рассеянно ответил Де Уайльд, пытаясь оторвать от себя руки Сидни, иначе все могло закончиться тем, что он окажется сверху.
 – Выпрыгнула из окна? – Сидни хихикнула. – Вы меня разыгрываете?
 – Вообще-то нет, – пробормотал Райлен. – Сейчас не время для шуток.
 Она откинула назад голову.
 – Мне приснился чудесный, странный сон.
 Ее мягкие губы манили его. Он хотел кинуться к Сидни и покрыть поцелуями каждый дюйм ее восхитительного тела.
 – Какой же?
 Ее руки еше крепче сжались вокруг его шеи. Райлен заметил, что ночная рубашка вновь соскользнула с плеча, открывая нежное тело.
 – Мне снились вы. – Она открыла глаза. – И вы дотрагивались до меня.
 – Нет, я вас не трогал. – Он сделал невинные глаза и улыбнулся, в то время как тело готово было ринуться в бой.
 – Да, да. – Она вздохнула, и он понял, что она почти спит и не может контролировать свои мысли. Одеяло соскользнуло на пол. Сидни поджала под себя коленки и свернулась калачиком.
 – И где я вас трогал в вашем сне? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
 – Мне стыдно такое говорить, – потупив глаза, выдохнула она.
 – А вам понравилось мое прикосновение?
 Она улыбнулась ему в плечо и шепнула:
 – Да, если это вам так интересно.
 Райлен едва сдерживался, он так возбудился, что стало больно дышать.
 – Я, случайно, не целовал вас?
 Сидни помедлила с ответом, перебирая его волосы.
 – Я…
 – Вот так?
 И он поцеловал ее. Этот поцелуй был прелюдией к тому, что он хотел бы с ней делать. Он ошеломил ее и лишил последних сил. Кончиком языка Райлен провел по контуру ее губ, лаская и дразня. Она снова откинулась на кровать.
 – О, – стонала Сидни. – О!
 Когда он отпустил ее, губы Сидни распухли и покраснели. В горле стоял ком, а сердце билось как колокол. Он лег на нее, томясь и наслаждаясь каждым мгновением.
 Он покрывал поцелуями ее шею и плечи. Она не сопротивлялась, часто дыша и постанывая от удовольствия. Он спустил бретельки рубашки, обнажив грудь, и напряженно следил за ней, когда его руки сжимали ее набухшие соски. Райлен стал осторожно покусывать их, дразня ее и возбуждая. Он не торопился. Сидни выгнулась ему навстречу, напуганная, но жаждущая ласки.
 – Мне все это снится? – прошептала она.
 – Не знаю, – сказал он хриплым от желания голосом. – Может быть, нам обоим все это снится.
 – Хорошо, – выдохнула она. – Иначе мне пришлось бы вас остановить.
 Он провел рукой по ее телу до самого лона. Она замерла. Райлен склонился и поцеловал ее туда, почувствовав ее возбуждение. Подняв голову, он посмотрел Сидни в глаза.
 – Я так хочу тебя, – шепнул он.
 – Мне нравится этот сон, – шепнула она в ответ.
 Он немного помедлил, перед тем как снова накрыть ее одеялом. Так легко воспользоваться ее состоянием, но какое может быть удовольствие соблазнить полусонную женщину?
 Он хотел любить ее, и чтобы она не спала, а навсегда запомнила момент, когда станет его.
 – Постарайтесь заснуть, – сказал он.
 – Угу. – Сидни закрыла глаза.
 Собаки в саду снова залаяли. Он оставил ее в постели и подошел к окну посмотреть, что там. Три темные фигуры быстро удалялись в сторону болот.
 – Они сами о себе позаботились, – мрачно пробормотал Де Уайльд.
 Они могли помешать ему, и он был рад, что избавился от них.
 – Пусть тебе приснится сон обо мне, моя Спящая красавица, – сказал он в дверях.


***

 Сидни проснулась. За окном шумел ветер. До нее донесся лай собак, но вставать было лень. Снотворное все еще действовало, да и колено болело. Она лежала в темноте и слушала, как бушует море.
 В воздухе висел запах Де Уайльда, опасный и возбуждающий. Запах бренди и мужского желания. Перед глазами возникло его лицо, и по телу пробежала дрожь. Почему ее бросает то в жар, то в холод при одной мысли о нем?
 Приподнявшись на локте, она уставилась в темноту.
 В голове проносились какие-то не связанные между собой мысли. Не стоило читать на ночь «Эликсир смерти». Страх всегда вызывал у нее странные сны.
 «Он плыл по Нилу голым…»
 «Твоя репутация будет погублена…»
 Дверь заскрипела и медленно открылась.
 Сидни натянула одеяло до подбородка.
 Что-то большое и темное проникло в комнату и, тяжело дыша, замерло около кровати.
 Вор, разбойник…
 – Франкенштейн, – облегченно вздохнула Сидни. – Что тебе надо?
 Собака посмотрела на нее, как бы о чем-то прося, а потом прыгнула на кровать, устроилась у девушки на груди, опустила голову и затихла.
 Сидни усмехнулась и снова закрыла глаза, каким-то шестым чувством понимая, что и собака, и ее хозяин будут охранять ее всю оставшуюся ночь.


***

 На следующее утро Сидни, прихрамывая, спустилась по лестнице и увидела в гостиной одного Де Уайльда. На диване и около его ног лежали книги, бумаги и ручки. Он выглядел человеком, проводившим гораздо больше времени на воздухе, чем за письменным столом. Такие мышцы можно развить, лишь упражняясь в верховой езде и дважды в день поднимая камни.
 Он закатал рукава белой рубашки, чтобы не мешали писать. Длинные тонкие пальцы размашисто скользили по бумаге. Сидни вспомнила, как эти пальцы ласкали ее тело.
 Она тихонько подошла к столу.
 – Боже мой! Это ваш последний шедевр?
 Карандаш повис в воздухе. Райлен обернулся.
 – Вчера ночью ко мне пришло вдохновение. Я решил написать о суккубе.
 – О суккубе? – Сидни не знала, что сказать.
 – Это женский демон, который соблазняет мужчин во сне, – объяснил он. – Он…
 – Думаю, мне лучше ничего не знать, пока я не прочту весь роман, когда он будет опубликован, – быстро сказала она. – Не хочу портить впечатление.
 – Моим вдохновением были вы, – глядя ей в глаза, сказал Де Уайльд.
 – Я? – изумилась Сидни.
 Райлен поднялся из-за стола и навис над ней как гора. Он был таким огромным, что Сидни отступила назад, как бы защищаясь от его мужских чар. В этой тесной комнате он казался еще больше, чем прошлой ночью на берегу.
 Сидни молча ждала, что он скажет. Еще вчера она почувствовала между ними нечто не поддающееся объяснению. Сегодня же напряжение стало просто невыносимым, и это не сулило ничего, кроме неприятностей.
 – Вы когда-нибудь плыли голым по Нилу, ваша милость? – выпалила она неожиданно для самой себя.
 От удивления Райлен выронил перо. А потом стал смеяться, да так громко, что Франкенштейн, который вместе с Сидни спустился вниз, спрятался под стул.
 Сидни хотелось последовать за собакой, чтобы скрыть свое смущение. Откуда, черт возьми, возник у нее этот вопрос?
 – Я был голым наполовину, если вас это так интересует. – Райлен наконец справился с приступом хохота.
 Сидни вовремя прикусила язык и не спросила, о какой половине идет речь. Она вообще очень жалела, что задала этот странный вопрос, и не понимала, зачем спросила его об этом. Но должно же быть какое-то объяснение.
 Он покачал головой, окинув ее взглядом с ног до головы. Легкая улыбка играла на его губах. Она нервировала Сидни. Казалось, он знает то, чего не знает она, и использует это в своих интересах. Однако в нем отсутствовала жестокость Питера.
 – Вы хорошо спали? – Снова эта усмешка.
 Она вспыхнула, сама не понимая почему.
 – Должно быть, хорошо.
 Он обошел стол. В глазах у него плясали чертики. Да она еще лучше, чем казалась ночью в постели!
 – Вы не помните свой… сон?
 Она беспомощно заморгала, не желая поверить в очевидное.
 – Вы хотите сказать, что это был не сон, те поцелуи и все… – Она не находила подходящих слов.
 Сидни кинулась к двери, но Райлен вовсе не намеревался позволить ей скрыться. Он догнал ее и притянул к себе.
 Она замерла, уставившись в пол.
 – Вы совсем ничего не помните? – спросил он весело.
 Сидни сжала зубы, когда его губы коснулись ее затылка. Его прикосновение оживило смутные картинки. Она поняла, что все это и вправду было и, если она не проявит твердости, может повториться снова.
 – Ничего, – ответила она.
 Его смешок разозлил ее.
 – Сидни, вы меня обманываете или хотите, чтобы я освежил вашу память?
 Она повернулась к нему лицом.
 – Никогда не встречала такого наглеца.
 – Даже в ваших снах? – Он обнял ее за плечи. – Не думаю, что вам следует так долго стоять.
 – Я чувствую себя отлично. – Это было неправдой, колено болело. Голова кружилась и болела тоже, но, что еще хуже, ей хотелось, чтобы он подольше не выпускал ее из своих лапищ.
 Сидни заставила себя отодвинуться. Он последовал за ней. Стараясь увернуться, она каким-то непостижимым образом вновь оказалась в его объятиях. Его губы коснулись ее рта, и все вокруг превратилось в розовую дымку. Она начала падать, но железные руки подхватили и удержали ее.
 Лицо Райлена поплыло перед ее глазами, а рот требовал еще и еще. Прижатая к письменному столу, она утонула в его поцелуях. Книги и бумаги падали на пол, месяцы работы были потеряны в один момент.
 Сидни отстранилась и посмотрела на Де Уайльда. Райлен вопросительно поднял брови, но она вновь приникла к нему, разрешая то, чего он так жаждал.
 Уже ничем не сдерживаемые, его чувства вырвались наружу. Он не был уверен, что она чувствует то же, но уже знал, что его ничто не остановит.
 Продолжая неистово осыпать Сидни поцелуями, он быстро расстегнул ее жакет. Тяжело дыша, она упала на диван. Франкенштейн прыгнул к ним, решив присоединиться к игре.
 – Прочь, – прикрикнул на него Райлен, отмахиваясь от собаки, которая тыкалась носом в шею Сидни.
 Их глаза встретились.
 – Ты хочешь, чтобы я отнес тебя в постель? – спросил он нежно, но настойчиво и провел пальцем по контуру ее дрожащих влажных губ.
 Сидни решила, что сейчас ее хватит самый настоящий удар. По телу прошла судорога, но, к ее стыду, это был не ужас перед насилием, а вожделение.
 – Я прекрасно могу дойти на своих ногах, – сказала она, чувствуя звон в ушах. – Более того, я помолвлена и скоро выйду замуж за другого человека.
 Усмехнувшись, он наклонился еще ниже и заглянул ей в глаза. Совершенно определенно, он так не думал. Сидни чувствовала редкий магнетизм, которым обладал этот человек, хотя и до смерти испугалась того, что он собирался сделать. Или того, что она могла ему позволить.
 – Если бы вы принадлежали другому человеку, вы не потерпели бы кораблекрушение в моей бухте, – холодно заметил Де Уайльд.
 Сидни гордо вскинула подбородок.
 – Мой жених не отвечает за погоду.
 – По-моему, за вас он тоже не отвечает, – парировал Райлен, – иначе сейчас вы не находились бы на моем диване с моим коленом между ваших очаровательных ножек. – Он дотронулся до ее груди, не сводя глаз с лица девушки. – Вы теперь моя, и я не позволю вам рисковать вашей жизнью.
 За дверью послышался звон чайной посуды.
 Сидни ойкнула, быстро натягивая на себя жакет.
 – Господи! Если бы мои друзья видели меня сейчас, они бы умерли на месте!
 – Друзья? – Он злорадно рассмеялся, позволяя ей вскочить на ноги. – Какие это друзья, которые оставили беспомощную девушку на человека с моей репутацией?
 – Оставили? – Сидни была ошарашена. – О чем вы говорите?
 Он нахмурился:
 – Вы что, действительно ничего не помните?
 Сидни покачала головой. В сознании всплыли какие-то обрывочные фразы Одри и ласки Райлена в постели, но больше ничего. Опий, видимо, здорово на нее подействовал.
 В дверь постучала миссис Чайнуэт:
 – Чай, мой господин.
 Холодно улыбаясь, Райлен продолжал смотреть на Сидни. Пришло время сказать ей правду, чтобы она наконец поняла, от чего он ее спас.
 – Присядьте, нам нужно поговорить.


***

 Сидни с серьезным видом рассматривала чайник. Если она правильно поняла Де Уайльда, то ей не мешало бы сейчас выпить чего-нибудь покрепче. Бутылка крепкого портвейна пришлась бы кстати.
 – Значит, вы утверждаете, что мои друзья бросили меня? – спросила она.
 – Бежали, как крысы с тонущего корабля, – подтвердил Райлен, стараясь не улыбаться. Черт возьми, не его вина, если все складывалось так удачно для него. Он не выгонял этих недоумков. – Они знали, что я дрался на дуэли с двоюродным братом Питера, и решили, что оставаться в моем доме было бы предательством по отношению к нему.
 – Так, значит, я здесь совершенно одна, – начала соображать Сидни, – и просыпаюсь в постели человека, который пытался убить кузена моего жениха. Положение хуже некуда.
 – Я не пытался убить его, – поправил ее Райлен. – Если бы я собирался убить эту тварь, он был бы мертв. Я хотел его ранить.
 Сидни зло посмотрела на Де Уайльда.
 – А Питер знает о дуэли?
 – Черт! Извините, не сдержался, Питер был секундантом этого ублюдка. Конечно, знает.
 – Это ужасно!
 – Неужели? – Райлен попытался изобразить сострадание, которое никак не сочеталось с его взглядом, в котором отражалось довольство. – Ничего не поделаешь!
 – Это вы виноваты! – Сидни разозлилась не на шутку.
 – В том, что ваша яхта разбилась и я по доброте душевной приютил вас в своем доме?
 – Нет. Ваша вина, что вы ранили эту тварь. О Господи! Я хотела сказать, кузена Питера.
 – Нет. – Райлен почувствовал раздражение. – Эдгар буквально умолял меня драться с ним, причем прилюдно. Я не мог не ответить. Кроме того, эта дуэль не единственная ни для Питера, ни для его брата.
 Сидни смотрела в пол. Отец предупреждал ее, что Питер темная лошадка, что он любит выпить и очень вспыльчив по натуре, что имеет репутацию дамского угодника. Но ее покорили его обаяние и энергия, поэтому она проигнорировала слова отца и свои подозрения. Кстати, у нее были подозрения и в отношении Де Уайльда.
 В камине раздался треск, и, подняв глаза, она поймала пристальный взгляд Райлена.
 – А из-за чего была дуэль?
 Он немного помедлил с ответом.
 – Из-за женщины? – спросила она, сжав руки.
 – Да.
 Глаза Сидни расширились.
 – Все трое дрались из-за одной женщины?
 Райлен рассмеялся:
 – Я лично ее не знал и впервые увидел в тот самый вечер.
 – Вы рисковали жизнью ради незнакомой женщины?
 – Не все так просто. Сначала я думал, что она носит ребенка моего брата Валентина. В то время сам Валентин был в отъезде. – Райлен помолчал. – Как выяснилось позже, отцом ребенка мог оказаться и Эдгар, и даже Питер. По-видимому, она отдавалась всем троим. Однако содержание на ребенка выплачивает один Валентин.
 Сидни боялась шелохнуться.
 Райлен понял, что раскрыл секрет, который был ей неприятен. Сидни и представить себе не могла, какая судьба ожидала бы ее, стань она женой этого пустого и эгоистичного человека.
 – Я думаю, Питер был замешан в этой истории задолго до нашей помолвки.
 Райлен лишь улыбнулся ее наивности. Он посмотрел ей прямо в глаза.
 – Я интересуюсь демонами и пишу истории о людях, которые продали душу дьяволу. Да, у меня определенная репутация, но по крайней мере я не лицемерю и никому не причиняю вреда. Чего не могу сказать о вашем женихе.
 Сидни грустно улыбнулась.
 – Это невероятно. Он ведь герцог, и он не сделал мне ничего плохого.
 Однако Райлен хотел, чтобы Сидни все-таки кое-что поняла.
 – Пока нет, – повысив голос, сказал он. – Я видел Питера в частном клубе с полуголой девицей на коленях, а потом он уехал с ней домой.
 – Откуда вы знаете? Возможно, это был вовсе не Питер?
 – Уверяю вас, он! – крикнул Райлен.
 Сидни напугала его горячность.
 – Вы совсем не знаете Питера.
 – Я знаю породу Эстерфилдов, – презрительно сказал Де Уайльд.
 Сидни решительно встала.
 – Огромное спасибо за все, что вы сделали, но, если не возражаете, мне пора ехать. Не могли бы вы отдать соответствующие распоряжения? Я отправляюсь в деревню.
 Потирая подбородок, чтобы скрыть раздражение, Райлен ответил:
 – Я бы предложил вам экипаж с лошадьми, но их вчера вечером украли ваши друзья.
 Сидни стояла подбоченясь.
 – А деревня далеко?
 – Миль десять по болотам. Немного больше, если ехать по дороге в объезд. Кстати, там очень красиво. Особенно хороша церковь на скале, но когда звонят колокола, можно просто оглохнуть.
 Сидни прищурилась.
 – Не хотите ли вы сказать, что я никак не смогу уехать из вашего дома?
 Де Уайльда это вовсе не огорчало. Даже наоборот, тот факт, что ее репутация находилась под угрозой, вполне его устраивал.
 Он пожал своими широченными плечами.
 – Если вы настаиваете, я отвезу вас в деревню на повозке для угля. Но учитывая, что пони ужасно медлительны, боюсь, поездка продлится дня два. И две ночи. Три дня, если опять будет шторм.
 – Две ночи? – в ужасе повторила Сидни.
 Он кивнул головой.
 – И мы проведем их вместе. Страшно, да?
 В комнате повисло молчание.
 – Де Уайльд-развратник, – сквозь зубы пробормотала Сидни. – Теперь я вспомнила, Одри сказала, что вас так называют.
 – Я не стану вам лгать, – ответил он. – Меня действительно называли так раньше.
 – Ничего удивительного! – сказала Сидни.
 – У меня была бурная молодость, – продолжил он. – Я образумился, только когда достиг зрелого возраста.
 – Некоторые мужчины бесятся всю жизнь.
 – О, Сидни! – На губах у Райлена появилась чувственная улыбка, от которой у нее по спине пробежал холодок. – Я не знаю никого, кто был бы так очаровательно наивен и при этом помолвлен с таким змеем, как Эстерфилд. Разве не чудесно, что я спас вас от него?
 Вошла миссис Чайнуэт с новой порцией булочек, суетясь между ними, чтобы поставить тарелку на стол. Она дружелюбно улыбнулась им обоим, как будто почувствовав в воздухе отчуждение. Сидни заговорила тише:
 – Вы меня оскорбляете, лорд Де Уайльд?
 Он взял булочку с кремом.
 – Наоборот, я делаю вам комплимент. Вы не сможете удержать около себя такого негодяя, как Питер. Ему быстро наскучат ваша простота и неискушенность.
 – Нет, я считаю это оскорблением, – стояла на своем Сидни. – Вы самоуверенный, упрямый человек.
 – Вот вы меня точно оскорбляете, – возмущенно махнув рукой с булочкой, сказал он.
 Сидни отошла от дивана.
 – С вашей стороны было очень любезно приютить меня, но при сложившихся обстоятельствах я не могу больше здесь оставаться.
 Райлен и миссис Чайнуэт обменялись встревоженными взглядами.
 – Куда же вы пойдете, мисс? – озабоченно спросила экономка.
 – Невозможно идти с больной ногой, – сказал Райлен уверенно, следя, как Сидни, прихрамывая, направилась к дверям. – И она никуда не пойдет еще и потому, что идти некуда.


***

 Сидни кинула свои вещи в чемодан и стала спускаться вниз. Она не знала, на кого больше зла – на лорда Де Уайльда или на своих друзей, которые бросили ее на произвол судьбы. Они должны были остаться, чтобы защитить ее или хотя бы предложить помощь.
 Экономка с мужем встретили ее внизу. Сидни старалась не обращать внимания на их искреннюю тревогу.
 – Да куда вы собрались, мисс? – со страхом спросила миссис Чайнуэт.
 Райлен стоял в гостиной у камина и смотрел на нее с улыбкой. Сидни даже растерялась. Когда же он послал ей воздушный поцелуй, она снова разозлилась. Придется доказать ему, что на нее его чары не действуют.
 Как он мог предлагать ей остаться, когда ее честь под угрозой? Но такой наглец, как Де Уайльд, видимо, ни во что не ставил мнение света.
 Сидни громко обратилась к экономке:
 – Я хочу нанять вашего мужа, чтобы он отвез меня в деревню.
 – Он не может сделать этого, мисс, – ответила она.
 – Сколько вы заплатите? – спросил мужчина.
 Миссис Чайнуэт легонько толкнула его в бок.
 – Пешком в деревню и за два дня не добраться.
 – Три дня, а может, четыре, – крикнул из гостиной Де Уайльд. – Она или потеряется на болоте, или встретится с местным призраком.


***

 Райлен уселся на диван, закинув руки за голову. Его Спящей красавице никуда не деться. Через час она это поймет. Он принесет ей чаю и свои соболезнования и не будет говорить: «Я же вас предупреждал». Она сама поймет, что он прав, а пока можно вздремнуть. Надо быть бодрым к ее возвращению.
 Довольная улыбка замерла у него на губах. Сидни не знает, что идти некуда. Она может упасть, ведь у нее болит колено. От этой мысли Райлену стало не по себе. Девушка нуждается в его заботе. Рано или поздно объявится Эстерфилд, чтобы забрать свою будущую жену. Райлен снова вспомнил этого негодяя. Он не сомневался, что Питер никогда не будет верен брачным узам.
 А он лелеял бы ее душу и обожал ее тело. Однако все-таки нужно что-то делать, чтобы укротить ее независимый нрав, или потом будет поздно.
 Он вскочил с дивана, Франкенштейн последовал за ним. Нужно проследить за Сидни, пока она не поймет, что придется вернуться.
 Обратно к нему, где ее действительно ждут.




 Глава 3


 Господи Боже! Эта неугомонная девушка не теряла времени, бродя по болотам. Она нашла убежище на выброшенной на берег яхте, гордо доказывая свою независимость под самым его носом.
 Очко в пользу находчивости мисс Уиндзор.
 Райлен с изумлением покачал головой. Могло быть и хуже, подумал он. Лишь бы погода не изменилась. Она в это время года непредсказуема.
 Дойдя до края тропинки в скале, он всмотрелся в пасмурное утреннее небо. На горизонте собирались тучи. Сильная волна могла накрыть яхту и смыть ее с берега прежде, чем Сидни успеет понять, что произошло. Над морем чувствовалось дыхание приближавшегося шторма.
 Если яхту унесет в открытое море, девушка наверняка погибнет, как та бургундская принцесса из легенды, которую так и не дождался одинокий рыцарь. Райлен не находил себе места от беспокойства. Он не успокоится, пока не вернет ее обратно в замок.
 Неожиданно из каюты появилась Сидни, держа в руках тряпку. Она весело помахала ею в его сторону. Ее длинные волосы развевались на ветру.
 – Доброе утро, лорд Де Уайльд! – крикнула девушка. – Мы теперь соседи. Вот я уберусь здесь немного, и вы сможете нанести мне визит вежливости.
 Сжав губы, чтобы скрыть непрошеную улыбку, Райлен поспешно спустился к яхте.
 – Чем вы тут занимаетесь?
 Сидни неуверенно прошлась по краю палубы и язвительно улыбнулась. Он не мог отвести глаз от ее влажных розовых губ.
 – Как приятно, что вы пришли проведать меня, ваша милость, – сказала она. – К сожалению, сегодня я не принимаю.
 – Я скучаю по вас, Сидни.
 – Ничем не могу помочь…
 – У меня крошки во рту не было с тех пор, как вы меня покинули, – продолжал он.
 Она откинула с лица волосы.
 – Прошло всего два часа, Райлен.
 Он постарался улыбнуться ей самой очаровательной улыбкой.
 – Без вас я умираю от горя.
 Сидни внимательно оглядела его с ног до головы.
 Почему-то трудно было почувствовать сострадание к этому великану в шесть футов и два дюйма ростом, пышущему силой и здоровьем.
 – И Франкенштейн скучает, – добавил Райлен. Как будто поняв, о чем речь, пес положил свою огромную голову на лапы. – Он хотел бы спать около вас сегодня ночью. И я тоже.
 Ему даже удалось несколько секунд выглядеть несчастным. Сидни решила не поддаваться на его уловки.
 – Франкенштейн может спать у меня в каюте. Я разрешаю, – мягко сказала она. – К вам это не относится.
 Он сложил руки на груди, а какая широкая была эта грудь! Усилившийся ветер трепал его черные волосы. Он стоял, как пират, широко расставив ноги, высокомерный и готовый к действию.
 Сидни почувствовала, что главный бой у нее будет с самой собой.
 – Вам нельзя оставаться здесь, – хмурясь, увещевал он ее.
 – Почему же? – Она пыталась прогнать греховные мысли. – Это ваш берег, лорд Де Уайльд? Возможно, вы хотите, чтобы я заплатила за стоянку в вашей бухте?
 – Вернемся домой, – сказал он, протягивая ей руку.
 Прижав тряпку к груди, Сидни пыталась скрыть желание последовать за ним куда угодно.
 – Зачем? – осторожно спросила она.
 – Здесь опасно. Я беспокоюсь о вас.
 Она оперлась о перила.
 – Вы сами говорили, что на многие мили вокруг никого нет.
 – Сидни! – Он улыбнулся, и ей трудно стало противостоять его чарам. – Ночью вы можете замерзнуть. Морской воздух очень холодный, да еще туман. А вы такая хрупкая. Вам требуется более надежная защита.
 – Я возьму еще одно одеяло.
 Райлен встревоженно посмотрел на нее.
 – А как быть с призраком?
 – Призраком? – Сидни покрылась мурашками. – С каким призраком?
 – Призрак воина. Он появляется в этих скалах в поисках принцессы, которая не вернулась с моря.
 Сидни вздрогнула, вспомнив странный голубой свет во время кораблекрушения и руку в рыцарской перчатке, которая ее спасла.
 – Может, он не злой, а добрый. И что сделает со мной призрак рыцаря?
 Райлен поднял бровь.
 – Он может захотеть переспать с вами, только по-своему, он же из другого мира.
 Сидни посмеялась над этой глупостью. Только представить, вступить в сексуальные отношения с призраком!
 – Если серьезно, то главная опасность – это вечер, – мрачно сказал Де Уайльд. – Шторм может смыть яхту с берега и унести в открытое море. Вы утонете прежде, чем я до вас доберусь.
 – Оставьте свои страшные выдумки для романов, – спокойно ответила Сидни. – Со мной все будет хорошо.


***

 Райлен собирался отправиться верхом на болота, к могильным камням, чтобы посмотреть, как жители деревни попытаются изгнать призрак рыцаря. Рыбаки Сент-Килмеррина считали, что он в ответе за штормовую погоду и плохие уловы. Изгнание призрака должно было лечь в основу следующей главы его книги «Ворон никогда не спит», которую Райлен торопился закончить, чтобы Валентин и Джеффри могли ее издать.
 Но он не мог отойти от окна, постоянно следя за мисс Уиндзор в полевой бинокль.
 Ну как он мог думать о мертвецах и призраках, не нашедших покоя, когда эта девушка просто сводила его с ума. Он был не прочь отвлечься от своих дел. Последнее время он много работал, и еще несколько месяцев одиночества превратили бы его в законченного отшельника.
 – Бог мой! – пробормотал он. – Она развешивает свои чулки на мачте.
 Райлен мгновенно представил себе, как Сидни раздевается перед сном в своей маленькой, продуваемой со всех сторон каюте. Он видел ее упругие груди, слышал ее страстные вздохи, когда они лежали на диване. Он хотел, чтобы ее ноги оказались у него на бедрах. Больше всего на свете он желал войти в нее и остаться там навсегда.
 Он застонал, как зверь в клетке.
 Миссис Чайнуэт неодобрительно фыркнула за его спиной.
 – Нехорошо, ваша милость. Молодая женщина одна, без защиты, в разбитой яхте. Ей следовало бы спать здесь.
 – Конечно, следовало, – сердито согласился он. Они оба одинаково волновались о Сидни, но каждый имел в виду свое.
 Райлен представлял, как они с Сидни просыпаются посреди ночи, крепко обнявшись. Он медленно и нежно занимается с ней любовью, целует с головы до пят и во все укромные уголки тела, а потом спрашивает совета относительно персонажа, соблазняющего школьную учительницу, потому что та была такой нежной и заботливой, что герой Райлена не мог перед ней устоять.
 Они обсуждают свои планы на будущее и его мечты о большой семье. Он решил познакомить ее с братьями только после свадьбы, причем очень закрытой. Пусть шутники обвинят его в том, что он взял ее в заложницы.
 Небо стало серым. Под порывами ветра захлопали ставни, и на подоконник упали первые капли дождя.
 – Я так и знал, что начнется шторм, – сказал Де Уайльд. – Она не может оставаться в этих обломках.
 Миссис Чайнуэт поставила на пол ведро с углем для камина.
 – Муж отнес ей горячего чаю и печенья. Мисс Уиндзор решительно настроена оставаться там, где она есть. – Она помолчала. – Сельчане говорят, что она – дух бургундской принцессы, которая утонула в море, а жених ждет ее на берегу. Они считают, что сегодня ночью появится рыцарь и заберет ее с собой.
 Райлен бросил бинокль на стул.
 – Нет, он не заберет мою Спящую красавицу. Я приведу ее домой, даже если придется тащить ее силой.


***

 Над бухтой сгустились сумерки.
 Сидни всхлипнула, прочитав последнюю страницу рассказа, концовки всегда трогали ее сердце. Рассказ о несчастном, ушедшем в мир иной после попытки обрести свою душу, запомнится ей надолго. Такое мог написать только человек, которому не чужды любовь и сострадание.
 Сидни закрыла мокрые глаза. Она вспомнила красивое, чувственное лицо Де Уайльда, ощутила его опасную притягательность.
 Ну и что, если все преступники в книгах Де Уайльда списаны с него самого! Ей они очень нравятся.
 – Блестяще! – Она потянулась за носовым платком. – Этот человек не только красив, но и талантлив.
 Сидни громко высморкалась, не слыша, как этот человек ответил из-за тонкой стенки ее каюты:
 – Спасибо. Рад, что вам понравилось.
 Громко дыша, она прижала руки к груди.
 – Он со мной разговаривает!
 – Сидни!
 Девушка медленно села.
 – Я слышу его голос.
 – Это мой голос, глупышка.
 Сидни едва удержалась, чтобы не завизжать. Она страшно испугалась. В распахнутом халате, с голыми ногами и распущенными волосами, она совершенно не ожидала визита Де Уайльда.
 Он был в белой рубашке и бриджах из черного бархата, которые плотно облегали его сильные ноги. От ветра волосы его растрепались, худое лицо выражало тревогу. Сидни в жизни не встречала человека опаснее.
 – Ой, мамочки! – прошептала она.
 Воображение рисовало ей ужасные картины. Она полностью в его власти…
 – Я думаю, нам надо поговорить, – дрожащим голосом сказала Сидни.
 – Нет времени, – крикнул Де Уайльд. – Мы погибнем, если не будем действовать немедленно.
 Сердце Сидни упало. Она закрыла глаза.
 – Я понимаю, что такой человек, как вы, испытывает темные страсти. И хотя я рискую показаться испорченной женщиной…
 – Ты рискуешь показаться глупой как пробка, Сидни, – прохрипел он и бросился на нее, или ей показалось, что бросился. На самом деле в яхту ударила волна. Сидни вообще перестала что-либо соображать, когда он накрыл ее своим телом.
 – Скажи опять, что это мне снится, – простонала она, пытаясь оттолкнуть Де Уайльда.
 – Если мы немедленно не выберемся отсюда, ни ты, ни я никогда не узнаем, снилось тебе это или нет. Мы просто погибнем, понимаешь?
 Сильный порыв ветра ворвался в каюту. Свечи в канделябре погасли, стало темно.
 – Что это? – прошептала Сидни.
 – Море. Надвигается шторм, причем быстрее, чем я думал. Разве ты ничего на заметила?
 Глаза Сидни наполнились ужасом, когда она услышала удары волн о камни.
 – Я читала «Признание шотландского мертвеца».
 Он схватил ее за руку и потянул к двери.
 – Если не сумеем выбраться, станем и мы мертвецами.
 Еще одна волна обрушилась на дверь каюты, разлетясь в воздухе мелкими брызгами.
 – Черт побери! Нас сносит в открытое море!
 Сидни в ужасе уставилась на холодную воду, бурлившую под ногами.
 – Думаю, что вы правы.
 Яхта накренилась. Сидни снова уперлась в грудь Райлена.
 – Теперь убедилась, что мы в опасности? – требовательно спросил он, прижимая ее к себе.
 Огромная волна затопила каюту. Буквально на глазах вода поднялась до пояса. От холода у Сидни зуб не попадал на зуб.
 – Раздевайся, – приказал Де Уайльд.
 – Зачем?
 – Мы сейчас поплывем, – нетерпеливо ответил он, – твои юбки будут тянуть нас на дно.
 – Плыть?
 Он кивнул и быстро сбросил свои сапоги.
 – Если нас утащит в море, мы погибли. Там очень сильное течение.
 – Стало так темно! Райлен, а где солнце?
 Он сорвал с себя галстук.
 – Я сейчас привяжусь к тебе этой веревкой. Мужайся, Сидни. Это место не зря называют Дьявольским Локтем.
 Райлен разделся до нижнего белья. Сидни сняла все, кроме рубашки и панталон.
 Ей не верилось, что придется плыть почти голой с Де Уайльдом, но иначе им не спастись.
 Связанные одной веревкой, они выскочили через дверь и бросились в ледяную воду. Небо почернело. Шторм уже вынес яхту в открытое море, и ее тут же подхватило течением. Без Райлена Сидни никогда не выбралась бы из каюты и неминуемо погибла.


***

 Несколько человек стали свидетелями их спасения, а через год эта история превратилась в легенду Сент-Килмеррина.
 Фермеры на пони ждали, когда смогут хоть как-то помочь плывущим, рассуждая вслух, не проделки ли это снова Голубого Рыцаря. Со скалы спустили веревку и спасательные круги.
 На берегу громко лаяли собаки. Их лай смешивался с завыванием ветра и шумом дождя. Женщины держали в руках фонари, и их золотистый свет отражался в бухте.
 Райлен вытащил Сидни на уступ в скале и только тогда перевел дыхание. Яхту унесло в море, на этот раз от нее почти ничего не осталось. Сидни лежала на боку и стонала.
 Райлен смотрел на ее мокрое, дрожащее тело и думал о том, что ведет себя как животное. Разве можно думать о сексе в такой момент? Ее рубашка порвалась, панталоны прилипли к телу. Даже в темноте он угадывал ее грудь и очертания бедер. В прилипшем к телу нижнем белье она выглядела сексуальнее, чем если бы была обнаженной.
 Он тронул ее за плечо, просто не мог удержаться. Потом наклонился и поцеловал, зарывшись лицом в волосы. Сейчас, когда ей больше не грозила опасность, его переполняли благодарность и вожделение. Райлен почувствовал, что любит ее, как никого и никогда в жизни. Он вдруг подумал о Голубом Рыцаре и впервые испытал к этому существу нечто вроде сострадания.
 – Мне придется нести тебя на руках, Сидни. Ты меня слышишь?
 Девушка была слишком слаба, чтобы идти. От его тела ей стало теплее, и это доказывало, что они до сих пор живы.
 – Моя жизнь кончена, – простонала она. – Как я смогу все это объяснить?
 – Я не позволю ему забрать тебя, – сказал Райлен, склоняясь над ней. – Мне очень жаль.
 Он подтвердил свои слова кивком головы, но в действительности не испытывал никакого сожаления. Наоборот, он, как никогда, был доволен собой, словно сам придумал и кораблекрушение, и шторм, а Сидни и ее жизнь – всего лишь одна из его ужасных книг, и он создал ее для собственного удовольствия.
 – А вам никогда не приходило в голову, что я люблю его? – жалобно спросила она.
 Он ухмыльнулся:
 – Ни на минуту. Особенно после того, как ты прижималась ко мне прошлой ночью.
 Сидни покраснела. Она уже начала понимать, что он никогда не отпустит ее от себя.
 – Сомневаюсь, чтобы какой-нибудь герцог в здравом уме захотел меня после того, как увидел нас на этой скале в нижнем белье, – вздохнув, сказала она.
 – Я хочу тебя. – Он положил руку ей на живот. – Очень, очень сильно.
 Она медленно села, стараясь сделать вид, что не слышала его последних слов.
 – Ой, у меня ноги синие.
 Райлен снова поцеловал ее, на этот раз не торопясь и наслаждаясь каждым мгновением. Сидни поежилась и притянула его к себе.
 – Только потому, что я замерзаю, – прошептала она.
 Небольшая толпа на берегу громко выразила свой восторг.
 Этот поцелуй придал легенде особый привкус.




 Глава 4


 Райлен кое-что узнал в ту ночь.
 Он обнаружил, что очень трудно нести девушку вверх по скале, будучи возбужденным. Ее груди касались его голой груди, а голова лежала у него под подбородком. Он крепко прижимал к себе промокшую насквозь Сидни. Каждый шаг был мучением, сладким мучением.
 Чтобы не скользить, она обвила его тело ногами, сцепив их у него за спиной.
 В обычной обстановке он получал бы от этого удовольствие, но сейчас было холодно, а он шел по узкой крутой тропинке в скалах, да еще в кромешной темноте.
 Он опустил ее на землю неподалеку от дома. Даже в таком виде Сидни выглядела очаровательно.
 – Хочешь, я принесу тебе плащ, прежде чем нас кто-нибудь увидит.
 У Сидни стучали зубы, и она с трудом выговорила:
 – Н-не н-надо. Слишком х-холодно.
 – О, Сидни! – Он снова поцеловал ее, потому что не знал, когда еще ему представится такая возможность. Он целовал ее до тех пор, пока оба не забыли о пронизывающем ветре, насквозь продувавшем сад.
 Райлен торжествующе рассмеялся. Спокойная улыбка на ее лице подсказала ему, что она испытывает те же чувства, что и он. Они созданы друг для друга. Она появилась в его бухте не случайно, их свела сама судьба, бороться против которой нельзя.
 В доме никого не было. Чайнуэты, очевидно, стояли на вершине скалы с другими сельчанами и наблюдали за их спасением, а теперь обсуждали все случившееся, смакуя каждую деталь.
 Сидни молча поблагодарила Бога за то, что ей не пришлось краснеть перед ними, когда она, полуголая, шла через холл. А как объяснить все Питеру и родителям, она даже не представляла.
 Она побежала наверх, чтобы поскорее спрятаться в комнате, а Райлен завернул на кухню и прихватил с собой несколько пирожков с мясом, бутылку бренди и огромный яблочный пирог.
 Он ворвался в спальню через минуту после Сидни, захлопнул дверь и закрыл ее на ключ, безумно довольный тем, как все складывалось.
 – Райлен! Ты простудишься. Ты даже не оделся!
 – Знаю, – подмигнул он. – Но я не вижу смысла одеваться. – С этими словами он сгреб Сидни в охапку и поцеловал.
 Поцелуй получился долгим и интимным. Ее тело расслабилось, и что-то горячее разлилось внизу живота. Он целовал ее, и она будто снова тонула, только на этот раз Райлен не спасал, а, наоборот, твердо решил ее погубить.
 – О, Сидни! Как только я увидел тебя в бухте, я понял, что ты будешь моей.
 Взяв ее лицо в руки, он жадно приник к ее губам, принимая как должное тихий, нежный стон, означавший покорность и согласие. Поцелуи, однако, были лишь прелюдией к тому, чего он действительно от нее хотел. Он должен овладеть ею, быть внутри ее, и чем глубже, тем лучше.
 Он просунул колено между ее ног, и она вздрогнула, поняв, что беззащитна перед ним.
 – Не делай этого, Райлен, – прошептала она, пытаясь отодвинуться.
 – Почему? – севшим голосом спросил он.
 – Потому что это слишком чудесно!
 Он рассмеялся:
 – Дальше будет еще лучше.
 – Райлен!
 Он покрывал поцелуями ее шею, плечи, грудь. Когда он мягко укусил ее сосок и потянул его зубами, из груди Сидни вырвался стон, похожий на рыдания. Когда же его губы опустились к животу и ложбинке между ног, у нее не осталось сил дышать. Она уже не могла остановить его.
 – Сидни? – Он выжидательно посмотрел на нее, зная, что она позволит ему все, что он пожелает. – Тебе хорошо?
 Из ее горла вырвались какие-то хныкающие звуки. Она не только не могла говорить, но с трудом соображала, ощущая лишь его руки и язык на своем теле. Внизу хлопнула дверь. Чайнуэты прошли на кухню, и Сидни вдруг подумала, что когда снова увидит их, то будет уже полностью опороченной женщиной.
 Видно, ей все-таки суждено умереть со стыда этой бесконечной ночью.
 Она застонала, закрыв глаза.
 – Уйди, Райлен.
 – Я не могу. Куда мне идти? Это мой дом.
 – Тогда покинь комнату, – кусая губы, чтобы снова не застонать, сказала она.
 – Нельзя. На мне почти ничего нет. А моя экономка приличная женщина.
 – И Я была такой до появления здесь. – Сидни застонала от угрызений совести. – Я помолвлена. Да что там! У меня на пальце обручальное кольцо Питера – бесценная фамильная реликвия.
 Райлен схватил ее руку и слегка сжал пальцы. Кольцо слетело. Он поймал его в воздухе и выбросил в окно. Оно приземлилось, звонко ударившись о камни. Он выглядел удивленным.
 – Ой, Сидни, посмотри, что случилось!
 Ее поразила его наглость.
 – Это было кольцо моего жениха.
 Он нежно поцеловал ее ниже живота, проведя языком по коже там, где остались следы его страстных поцелуев.
 – Кольцо было тебе велико, иначе оно не снялось бы так просто, – сказал он. – Мое кольцо уж точно останется у тебя на пальце. Навсегда.
 Он снова опустил голову. Вдруг Сидни услышала отдаленный звук колоколов, доносившийся со скал.
 Ветер приближал их неистовый, дикий звон, предупреждающий кого-то об опасности.
 – Что это?
 Райлен посмотрел в сторону окна, продолжая крепко обнимать Сидни. Она поняла, что в данный момент его интересует только то, что происходило в этой кровати.
 – Еще один неосторожный путешественник налетел на скалы, – пробормотал он, будучи занят другим, более увлекательным делом.
 – Еще одно кораблекрушение? – Сидни вздрогнула. – Разве ты не сделаешь что-нибудь?
 – Сделаю, если ты полежишь спокойно.
 Но она уже вскочила и подбежала к окну. Вздохнув, Райлен потянулся за бутылкой бренди.
 – Там темно и не видно, терпит корабль бедствие или нет, – сообщила она, стоя у окна и задумчиво глядя на море. Ее длинные волосы локонами спускались на почти обнаженное тело. Райлен заскрежетал зубами. Его кожа пахла ею, и простыни тоже.
 Сидни вздохнула:
 – Полагаю, самое лучшее, что я могу сделать, это признаться Питеру во всем. Я буду умолять его простить меня.
 Райлен изменился в лице, оторвав бутылку ото рта.
 – Черта с два. Ты наивно полагаешь, что я хотел переспать с тобой, а потом вернуть этому подонку? Да я имени его не хочу больше слышать!
 Сидни взглянула на него.
 – И как я оказалась в таком положении?
 – Возвращайся в постель, – сказал он, поднимаясь, чтобы притянуть ее к себе.
 – Я уйду в монастырь, – стала вслух размышлять Сидни. – Туда берут опозоренных протестанток?
 Целуя ее то там, то здесь, он провел пальцем вокруг ее пупка. Сидни не могла больше сдерживаться.
 Колокольный звон стал непереносимым. Не предвещал ли он ее неминуемого падения?
 – Я уповаю на милосердие Девы Марии. Скажу, что меня искушал сам дьявол.
 Он подвел ее к кровати. Она упала на нее спиной, он последовал за ней. В темноте его глаза победоносно сверкали.
 – Тебе придется сначала что-нибудь на себя надеть, – прошептал он ей на ухо. – Нельзя идти в монастырь голой.
 Сидни кивнула:
 – Ты прав.
 Голая или нет, она никуда не уйдет от него, уверенно думал Де Уайльд.
 – Все будет хорошо, – продолжал он. – Я сам о тебе позабочусь.
 Она прикрыла глаза. Оба очень устали, борясь за жизнь в море.
 Райлен взглянул на часы у кровати. Почти одиннадцать. Вряд ли сегодня ночью на болоте соберутся охотники за привидениями. Шторм и дождь помешают их шабашу.
 Проклятые колокола все еще звонили. Нахмурившись, он заметил, как ветер шевелит занавески у окна. Ему следовало выяснить, в чем дело, но он не мог оторваться от Сидни. Райлен лег рядом и нежно ее обнял.
 – Может, тебе больше не стоит прикасаться ко мне, – тихо сказала Сидни. – Ведь мне предстоит стать монахиней.
 – Нет, этого не случится, – улыбнулся он.
 Кто-то тихо постучал в дверь.
 Сидни испугалась и в тревоге открыла глаза. Райлен не двигался.
 – Мой господин! – раздался голос экономки. – С вами все в порядке? Вам не нужны полотенца и горячий чай?
 – Что нам делать? – прошептала Сидни.
 – Притворимся, что мы спим. – Райлен громко, но неубедительно захрапел.
 – Как неловко! – Сидни не сводила глаз с двери. – Она знает, – прошептала девушка. – Тебе лучше уйти.
 Райлен хмыкнул и остался на месте. Он молчал до тех пор, пока экономка, смирившись с тем, что ей никто не отвечает, не ушла к себе.


***

 Следующие три часа он словно был в раю. Он занимался с Сидни любовью, лаская ее, целуя и шепча нежные слова. Он знал теперь каждый потаенный уголок ее тела, и она с радостью отвечала на его ласки.
 Райлен потерся небритой щекой о ее грудь.
 – Теперь я никогда не стану монашкой, – со вздохом сказала девушка.
 – Да, это точно. Но ты выйдешь за меня замуж и будешь моей навсегда.
 Затем он опустился на нее, и все закружилось перед глазами. Сидни помнила только сладкую негу и боль, когда он наконец овладел ею. Он был так глубоко внутри, что на мгновение у нее перехватило дыхание, потом боль стала утихать.
 Он поцеловал ее и, прижавшись щекой к лицу, извинился, что сделал ей больно.
 Осмелев, Сидни рискнула дотронуться до его груди, проведя пальцем по мускулам, которые вздрагивали от ее прикосновения. Он застонал, и зажмурился, и снова оказался внутри ее, сильными толчками вжимая ее в постель. Сидни казалось, что он вот-вот пронзит ее насквозь. Она выгнулась ему навстречу. Подняв голову, он что-то одобрительно пробурчал, не слыша слов, которые она могла сказать в ответ.
 Его руки скользили под ней, заставляя их тела сливаться еще теснее. Жадные поцелуи заглушали стоны Сидни. Где-то в подсознании Райлен понимал, что снова делает ей больно, но не мог контролировать свои стремительные движения, как не мог бы сдержать волны, которые бились о берег бухты.
 Наконец-то она была его. Как восхитительно ее хрупкое тело! Сидни то смеялась, то плакала, но он не останавливался, лишь движения стали немного медленнее. Он то выходил из нее, то с новой силой входил, дразня ее до тех пор, пока она не замерла, а потом содрогнулась от наслаждения.
 – О, дорогая! – простонал он и сам утонул в море восторга.
 Волны с шумом бились о берег. Сидни слышала глубокое, спокойное дыхание Райлена. Даже во сне он не отпускал ее от себя, словно напоминая, что теперь она принадлежит только ему. Как будто она могла забыть это! Все ее тело дышало им.
 Колокола наконец смолкли.
 Несчастного странника, терпящего кораблекрушение, должно быть, спасли и вытащили на берег.
 А Сидни только что спаслась от человека, который собирался на ней жениться, но никогда не любил ее по-настоящему.
 Она погладила Райлена, поудобнее устраиваясь рядом. Он был теперь ее защитой и ее господином.
 Первое кораблекрушение подарило ей мужчину ее мечты, а второе чуть не отняло его у нее.




 Глава 5


 Видимо, она ненадолго задремала, потому что вздрогнула, услышав свое имя. Райлен утомил ее, просыпаться не хотелось.
 Сидни открыла глаза, решив, что это он зовет ее во сне. Она потянулась, вспоминая ту страсть, которую они недавно пережили. Как ей было хорошо! А ведь это случилось с ней впервые.
 – Сидни! – настойчиво звал ее кто-то. – Сидни, где ты?
 Внизу стоял Питер. Перепуганная, Сидни выскользнула из кровати и подбежала к окну. Это был он, мокрый до костей и дрожащий от холода.
 – Впусти меня, Сидни! – требовательно крикнул он, увидев ее изумленное лицо. – Я пришел за тобой.
 – О Господи! – Она с ужасом взглянула на Райлена, который зашевелился во сне. – Ты не можешь прийти через несколько часов, Питер? – зашептала она. – Ведь сейчас ночь!
 – Прийти позже? – возмущенно откликнулся он. – Одри мне все рассказала. Я не собираюсь оставлять тебя в этом логове разврата ни на одну секунду. Жду у входа.
 – Говори тише, Питер. Ты разбудишь сторожевых собак.
 Райлен сел на кровати, потирая глаза. Мгновение Сидни не могла отвести от него глаз: такой большой зверь, и теперь она принадлежит ему навеки. Вспомнив, что случилось ночью, она вновь почувствовала желание, испугавшее ее своей силой. Внизу живота стало горячо, – Я так тебя люблю! – сказал он, улыбаясь своей неотразимой улыбкой. – Иди сюда. Мне без тебя неуютно.
 – Сидни! – снова послышался шепот Питера. – Немедленно спускайся!
 – Да подожди ты! – сказала она, оборачиваясь к окну.
 Райлен удивленно приподнял бровь.
 – Мы с тобой устали, да? Иди скорее сюда и съешь яблочный пирог. Тебе скоро понадобятся силы, если ты понимаешь, о чем я.
 Соскользнувшая простыня обнажила его тело, которое казалось отлитым из стали. Сидни вздрогнула, прочтя в его взгляде первобытную животную страсть. Райлен имеет над ней слишком большую власть. Но она скоро научится заставлять его молить ее о ласках.
 – Ну, иди же! Я покормлю тебя. – Голос Райлена снова стал хриплым.
 – Ты идешь или нет? – прошипел Питер.
 Сидни чуть не застонала.
 – Мне нужно что-нибудь на себя накинуть.
 Райлен ухмыльнулся.
 – А смысл? И почему ты кричишь? Сейчас прибегут Чайнуэты, решив, что тебя нужно спасать.
 Сидни снова посмотрела на Питера, стоявшего внизу.
 Он дрожал как осиновый лист, лицо посинело. Она почти видела, как на нем появляются льдинки.
 – С-сидни!
 Она захлопнула окно и подошла к кровати.
 – Райлен! Что бы ты сделал, если бы появился Питер и решил меня забрать?
 Он сделал большой глоток бренди, глаза вспыхнули опасным огнем.
 – Убил бы на месте.
 Сидни медленно кивнула.
 – Так я и думала. Мне нужно спуститься вниз.
 Схватив ее за колено, Райлен притянул к себе девушку.
 – Зачем?
 – Принести… тарелки для пирога.
 Он снова потянул ее, и она упала рядом с ним на колени. Он погладил ее по спине, и Сидни вздохнула, охваченная желанием.
 – Я не знаю, смогу ли пробыть без тебя так долго! – прошептал он ей в ухо.
 На подоконник упал камешек. Райлен насторожился.
 – Только послушай, как воет ветер!
 Сидни соскочила на пол и, схватив свой халат, устремилась к двери.
 – Подожди меня.
 Он растянулся на кровати, как сильное животное в ожидании добычи.
 – У меня тут нет никакой одежды. Прихвати что-нибудь из моей комнаты, когда будешь возвращаться. И пожалуйста, Сидни, поторопись. Я не хочу, чтобы ты задерживалась.


***

 Накинув халат, она бросилась вниз. Франкенштейн радостно приветствовал ее, виляя хвостом. Пес, привыкший к ночным вылазкам своего хозяина, видимо, решил, что они отправляются на очередную прогулку.
 Дружелюбие собаки сменилось яростью, когда Сидни открыла дверь и впустила с улицы Питера.
 Нетерпеливо оттолкнув ее в сторону, Эстерфилд устремился к графину портвейна, стоявшему на буфете. Его прямые светлые волосы прилипли к голове, плащ и твидовые бриджи промокли насквозь.
 – Как ты сюда добрался? – прошептала Сидни.
 – На своей яхте. – Он взглянул на нее, сжав добела губы. – Которая напоролась на скалу, похоже, на ту самую, что и яхта Джереми. Могу поклясться, что меня заманил сюда дьявольский голубой свет. Это какая-то заколдованная бухта.
 Сидни вздрогнула.
 – А ты не слышал, как звонили колокола, чтобы предупредить об опасности?
 – Какие колокола?
 Питер выпил два бокала, прежде чем немного пришел в себя. Удивленно нахмурив брови, он повернулся к ней.
 – А почему ты раздета? – Он подозрительно осмотрел ее с ног до головы. – Ты выглядишь как девка с растрепанными волосами, будто там свила себе гнездо ворона.
 – Сейчас два часа ночи! – От страха и волнения Сидни едва держалась на ногах.
 – Еще одна ночь в этом доме? – Он выругался. – Как можно быть такой глупой?
 Сидни нахмурилась:
 – Говори тише!
 – Еще чего!
 – Ты пожалеешь, если разбудишь хозяина дома, – предупредила она. – Он очень… сильный.
 – Сильный, говоришь? – Питер опустил бокал. – Откуда ты знаешь, сильный он или нет?
 Сидни поплотнее запахнула халат. Франкенштейн смотрел на Эстерфилда, готовый сожрать его с потрохами.
 – Не надо со мной так разговаривать, Питер. Ты разозлишь собаку. Он не любит незнакомых людей.
 – Черт с ней, с собакой.
 – Сидни? – раздался сверху голос Райлена. – Почему ты так долго? С тобой все в порядке? Мне тут без тебя одиноко.
 Питер растерянно посмотрел на открытую дверь.
 – О Господи! Одри была права. Он обесчестил тебя, верно?
 Сидни взяла Франкенштейна за ошейник.
 – Да, это правда, – сказала она. – Он лишил меня девственности. Кстати, совсем недавно. Это было прекрасно, и я ни о чем не жалею. Ты приехал не вовремя.
 Питер грязно выругался. Подойдя к Сидни, он схватил ее за подбородок.
 – Так мне и надо за то, что выбрал себе невесту из грязи. Ведь ты из простонародья, профессорская дочка, ты – никто. – Он оттолкнул ее, тяжело дыша. Сидни подумала, что ему действительно больно от ее предательства, но грубиян того заслуживал.
 – Из простонародья? – Она пришла в ярость. Кто позволил ему оскорблять ее отца? Сидни отпустила Франкенштейна и, скрестив на груди руки, с удовольствием наблюдала, как собака рванула вперед и схватила Питера за лодыжку. Он отпрыгнул за буфет и столкнул на пол хрустальный графин.
 Графин разлетелся на куски, а от вина на полу образовалась лужа. Франкенштейн высоко подпрыгнул и, толкнув Питера в грудь, повалил его на диван.
 Прижатый к диванным подушкам огромной собакой, Эстерфилд заорал не своим голосом.
 – Заткнись! – Она не знала, что делать. Вдруг Питер не захочет уйти по-хорошему? – Ты напугаешь Франкенштейна.
 Питер сдавленно пробормотал:
 – Франкенштейна?
 Сидни согнала собаку с дивана.
 – Он просто защищал меня.
 В их разговор вмешался сердитый мужской голос:
 – Он лишь сделал то, чему его учили.
 Сидни обернулась, все еще удерживая собаку за ошейник. Питер с трудом поднялся с дивана. Франкенштейн завертел хвостом, приветствуя хозяина.
 В темном дверном проеме стоял Райлен. Он выглядел довольно нелепо в одних подштанниках и с яблочным пирогом в руке, лицо же его выражало ярость.
 Медленно поднявшись, Питер поправил бриджи.
 – А! Де Уайльд! Я вижу, вы не изменили своих привычек.
 Райлен перевел глаза на Сидни.
 – И вы тоже. Такой же негодяй, каким были всегда.
 – А вы все тот же развратник, – сказал Питер с презрением. – Живете в этом склепе и пишете о демонах и призраках. – Потом, взглянув на Сидни, добавил: – И позорите молоденьких девушек. Друзья советовали мне не жениться на девушке из низов. Только шлюха могла позволить себе такое. К моему большому сожалению, виноваты не только вы.
 Райлен подошел к буфету.
 – Еще одно слово о Сидни, и я сверну вам шею. Я рассказал ей все, что знаю о вас и ваших ночных похождениях.
 – Что он сказал тебе, Сидни? – обратился к ней Питер.
 – Он сказал, что ты – тварь и… приводишь к себе домой любовниц.
 Питер попытался изобразить улыбку.
 – Чемпион по придумыванию ужасных историй и специалист по падшим женщинам. Каково призвание! – Он повернулся к Сидни: – И ты поверила ему! Как ты могла так поступить! Ты была ничтожеством, пока я тебя не нашел!
 – Питер! – Она взглянула ему прямо в лицо. – Ты всегда пытался поучать меня, тебе не нравились ни моя одежда, ни манера поведения. Я никогда не могла тебе угодить.
 – А для меня ты лучшая из лучших, – перебил ее Райлен.
 – Спасибо, Райлен, – сказала она. – А сейчас помолчи. Мне нужно сказать Питеру несколько слов.
 – Как ты могла со мной так поступить? – возмущенно повторил Эстерфилд. – Как могла отказаться от меня ради человека, который зарабатывает деньги историями о призраках и монстрах? Он… он… совсем другой!
 – Я слышала о твоем романе с леди Пенелопой, – с вызовом сказала Сидни. В ней говорило уязвленное достоинство. – Ты лжец и донжуан.
 Питер с яростью взглянул на Райлена:
 – Это вы ей сказали?
 – Нет, – спокойно ответил тот. – Но если бы я знал об этом, то рассказал бы обязательно. Она заслуживает правды и не должна заблуждаться на ваш счет.
 Схватив Сидни за руку, Питер взглянул на ее пальцы.
 – А где мое обручальное кольцо?
 – Понимаешь, я…
 – Я выбросил его в окно, – вмешался Райлен.
 – В окно? – ужаснулся Питер. – Вы выбросили кольцо моей прабабушки, которому нет цены, в окно?
 – Мы с Сидни лежали в постели. – Райлен освободил ее руку от Питера. – Оно стало мешать, когда я хотел…
 Сидни зажала ему рот прежде, чем он закончил фразу.
 – С меня довольно, Де Уайльд. – Питер начал ходить кругами.
 Райлен тоже сделал круг. Сидни оказалась в середине.
 – Змееныш, – сказал Де Уайльд, зашипев. Он изогнул руку, изображая змею. – Удав, аспид, гадюка, ехидна, кобра.
 – Питон, – подсказала Сидни.
 Райлен ухмыльнулся:
 – Спасибо!
 – Мое место здесь. – Сидни вновь обратилась к Питеру, который уже ее не слушал. – Из-за кораблекрушения, в которое я попала той ночью, я встретила… ой, вы что, собираетесь драться из-за меня, да?
 Питер первым нанес удар.
 Сидни отскочила.
 Тогда Райлен бросил в него пирог.


***

 Де Уайльд расправился с Питером довольно быстро. Ему хотелось произвести впечатление на Сидни, а кроме того, выместить свою злость, и лицо Питера прекрасно для этого подходило.
 Но Сидни осталась равнодушна к его победе. Райлен решил, что виной всему его туалет. Он был в одних подштанниках. Этот факт придавал ситуации особую пикантность.
 – Ты убил его? – с тревогой спросила девушка, склонившись над Эстерфилдом.
 Забормотав что-то, Питер зашевелился на ковре.
 – Думаю, нет, – ответил Райлен, не скрывая разочарования.
 Кто-то громко постучал в дверь. Стук эхом отозвался в наступившей тишине.
 – Кого это черти принесли?
 Через несколько секунд в комнату вошли с десяток жителей Сент-Килмеррина под предводительством миссис Чай-нуэт. Экономка зажгла лампу, и золотисто-розовый свет осветил поле битвы.
 – Кто эти люди? – прошептала Сидни, спрятавшись за Райленом, который тут же ее обнял.
 – Вот это преподобный Эллис, мисс, – представила гостей экономка. – А это – Луис, каменотес, а это…
 – Хотелось бы знать, что эти люди делают в моем доме в такой поздний час? – спросил Райлен.
 Преподобный Эллис откашлялся.
 – А что делаете вы, мой господин, в одних подштанниках в компании своих гостей?
 – Сегодня ночь Сэмхайна, ваша милость, – усаживаясь на диван, напомнил Луис. – Вы должны возглавить нашу экспедицию по изгнанию призрака из его могилы, чтобы его душа могла обрести покой.
 – Сэмхайн. Но я думал, что из-за бури все будут спать в своих кроватях. – Именно там хотелось находиться ему самому.
 Миссис Чайнуэт заломила руки.
 – Вы, конечно, не сделаете такой глупости и никуда не пойдете, тем более что вы и мисс Уиндзор…
 – Помолвлены и скоро поженитесь, – закончил за нее преподобный отец. – Я думаю, свадебная церемония должна состояться в ноябре?
 Экономка повернулась к Сидни:
 – Пожалуйста, уговорите его милость отказаться от этой опасной затеи освободить дух воина.
 – Вы говорите о Голубом Рыцаре? – Сидни очень заинтересовалась разговором.
 Трегаррон ответил ей с дивана:
 – Да, мисс. Средневековый воин, который так и не дождался свою принцессу.
 – Ее корабль затерялся в море, – добавил Луис, поудобнее устраиваясь на диванных подушках.
 Миссис Чайнуэт вздохнула.
 – Он любил ее всю жизнь.
 – Какая грустная история, – тоже вздохнула Сидни. – А что с ним случилось?
 – Он заперся у себя в замке, который раньше стоял на этой самой скале, – продолжал Луис, – и пригласил сюда всяких волшебников и колдунов из Шотландии и Уэльса. Они заколдовали бухту, чтобы принцесса могла вернуться со дна морского.
 Мистер Чайнуэт фыркнул:
 – Ну и тип, скажу я вам.
 – Почему вы не оставите несчастного в покое? – обратилась Сидни к Райлену.
 – У него нет покоя, – ответил за Райлена преподобный отец. – Его душа томится.
 Де Уайльд покачал головой:
 – Это не моя затея. Я просто хочу пойти со всеми, чтобы посмотреть на сверхъестественное действо в научных целях. Не знаю, верить в него или не верить.
 Луис сказал:
 – Душа воина осталась между двумя мирами. Он появляется в бухте, вызывая несчастья в море. В этом году погибли уже семь человек.
 Очнулся Питер. Сев на полу, он потрогал свою челюсть.
 – О Господи! Я смертельно ранен?
 – Кто вы? – изумленно спросил Луис.
 Питер сбросил с лица остатки пирога.
 – Герцог Эстерфилд.
 – А я – королева Англии, – не поверил Луис.
 Когда Райлен отвернулся, Сидни наклонилась к Питеру и прошептала:
 – На твоем месте я бы поскорее убралась отсюда. Боюсь даже думать, что он с тобой сделает, когда оденется.
 – Куда мне деваться? – Питер был в замешательстве.
 – Не знаю, – прошептала она. – И кроме того, мне нет до этого дела.
 Миссис Чайнуэт забегала по комнате, осматривая повреждения. Сидни предложила ей свою помощь.
 – Да Бог с вами, мисс! – Экономка понизила голос: – Я сама здесь уберусь. А вы позаботьтесь о его милости. Уговорите остаться дома. Опасно появляться на кладбище, когда начинают петь петухи. Повлияйте на него ради его безопасности.
 Сидни ничего не ответила. Она просто незаметно выскользнула из комнаты. Питер послушался ее совета и исчез. Она не чувствовала никаких угрызений совести. Райлен уже поднялся наверх в свою комнату, чтобы приготовиться к ночному путешествию. Сидни решила сделать то же самое. Она надела розовое шерстяное платье и жакет, а на ноги полуботинки. Нельзя пропустить такое замечательное событие.
 Она испытывала необъяснимую жалость к этому несчастному рыцарю. Сидни чувствовала, что должна присутствовать, когда его душа обретет покой. Ее помолвка с Питером разорвана, и она вольна делать, что ей вздумается. Герцогиней она уже не станет, и если решила участвовать в этом деле, значит, так тому и быть.
 Освещая дорогу через болота оловянными фонарями, процессия торжественно шла вперед. Сидни ехала верхом на пони отца Эллиса, воображая, что кто-то или что-то следит за каждым их шагом. Она ощущала в воздухе какую-то странную энергию.
 Колено почти не болело, и она внимательно следила за шедшим рядом Райленом. Было темно, протяжно завывал ветер. Они тяжело ступали по высохшей траве и мху. Все молчали.
 Тревожить мертвых всегда опасно, а Сидни оказалась в центре событий. Она чувствовала, что ей суждено сыграть важную роль в происходящем.
 На вершине Святой горы находился уединенный могильный склеп, где, согласно легенде, покоились останки одинокого рыцаря. Из-за того, что он связался с нечистой силой, его не похоронили на кладбище. Ничего удивительного, что он не нашел здесь покоя.
 Вход в могилу охранял качающийся камень. И дети, и смельчаки постарше веками пытались забраться на него, но все до одного теряли равновесие и падали на землю, будто их сталкивала с камня чья-то сильная рука.
 Тем не менее, когда на него ступила Сидни, камень остался неподвижен.
 – Драгоценная леди, – испугался преподобный, – сейчас же спускайтесь вниз!
 Сидни покачала головой. Ей совсем не было страшно, склеп притягивал ее. Она должна попасть внутрь. Это желание оказалось настолько сильным, что заглушило здравый смысл.
 – Что мы будем делать? – крикнула она остальным.
 В черном плаще с капюшоном и огромной собакой у ног, Райлен стоял чуть в стороне от остальных. Он был самой крупной фигурой среди всех находившихся здесь людей.
 – Спускайся, Сидни, – велел он сердито. – Ты можешь упасть.
 Сельчане окружили могильный холм, испуганно озираясь и поглядывая на него в ожидании первых признаков рассвета. Жена фермера принесла бутылку со святой водой, церковный звонарь прихватил серебряный колокольчик, в который собирался звонить, когда появится привидение. Какой-то старик не переставал креститься. Райлен подробно записывал увиденное.
 – Спускайся, Сидни, – повторил он хмурясь.
 Сидни упрямо замотала головой.
 – Я не хочу, чтобы они причинили ему вред.
 – Не глупи. Это привидение, ему нельзя причинить вред. Он мертв.
 Она вздохнула. Ветер трепал ее волосы, юбка завернулась вокруг ног. По спине пробежал холодок предчувствия. Склеп притягивал ее магнитом.
 – Думаю, что кто-то должен его предупредить, – сказала она. – Несчастный призрак.
 – Ради Бога, Сидни! – Рассерженный Райлен стал карабкаться на камень. – Ты начиталась моих романов.
 – Я бы на вашем месте не приближался к склепу. – Молодой священник был явно напуган. – Призраку может не понравиться, если вы закроете ему вход. Он может завладеть вашим телом.
 Райлен приподнял бровь при мысли, что призрак может завладеть телом Сидни. Из нее получится интересная жена и любовница.
 Он убрал блокнот.
 – Сидни, ты упадешь. Сию минуту спускайся.
 – Не могу, – ответила она. – Я нужна ему.
 – Мне ты тоже нужна, – строго одернул ее Райлен, раздраженный ответом девушки.
 – Я буду с тобой, – крикнула она сверху, – но позже.
 Он бросился за ней, но Сидни, улыбнувшись, исчезла в туннеле, который вел в подземелье.
 Камень сильно зашатался под ногой Райлена, но он все же прыгнул следом за Сидни, провалившись в темноту, где пахло землей и плесенью.
 Он не представлял, какой бес в нее вселился, но неожиданно для себя испугался и… черт бы его побрал, испытал ревность, хотя и не понимал почему.
 – Сидни?
 Он спустился в склеп. Внизу было темно, но Райлен разглядел девушку, стоявшую перед огромной каменной дверью, за которой прятался вход в саму могилу. Рассказывали, что гроб с рыцарем находился за этой глыбой, которую веками не сдвигали с места.
 За спиной Райлен услышал глухие удары. Луис и преподобный отец, очевидно, осилили качавшийся камень и последовали за ними. Оба мужчины приземлились в двух дюймах от него. Сидни стояла в нескольких футах от них со странным выражением на лице.
 – Дальше этого места никто не ходил, – тяжело дыша, сказал Луис. – Эту глыбу не сдвинешь никакими силами.
 – Отойди в сторону, Сидни, – скомандовал Райлен, настороженно следя на ней и приближаясь к склепу. – Ты же не хочешь, чтобы мы тебя задели. Здесь вообще не место женщинам.
 Он напрягся и со всей силы ударился плечом о глыбу. Двое других мужчин помогали ему, но дверь не сдвинулась ни на дюйм.
 – Ну что же! – Преподобный отец был явно обрадован. – Я побрызгаю здесь святой водой и проведу обряд на холме. Поторопитесь, мой господин!.. Уже рассветает. Если у нас не получится, нам придется выносить проклятие рыцаря еще год.
 – Идем, Сидни, – сказал Райлен, беря ее за руку. – Сейчас наступит час демонов.
 – Демоны, – пробормотала она себе под нос. – Он же не был демоном.
 Преподобный отец уже выбрался из каменной расщелины, встав на вершине холма, и начал читать молитву на латыни. Его голос эхом отдавался внизу. Сидни все еще смотрела на неподвижную глыбу, которая закрывала склеп.
 – Идем, а то все пропустим. – Райлену хотелось посмотреть, что будет происходить наверху. – Давай поднимемся наверх.
 – Сейчас иду! – крикнула она, но не сделала ни шага.
 Как только Райлен ушел, она дотронулась до каменной глыбы, преграждавшей проход к могиле. Ее как будто ударило током. Камень отодвинулся, но неожиданно стал таким горячим, что она отдернула руку, с благоговением всматриваясь в могильную темноту.
 – Райлен! – тихо позвала она.
 Он оглянулся. Сверху слышался монотонный голос священника, бубнившего молитву. Странное напряжение повисло в воздухе.
 Увидев, что она стоит у входа в могилу, Райлен на мгновение ощутил невидимую силу, которая толкала ее внутрь.
 Он испугался. Рыцарь или нечто, находившееся внутри могилы, отнимало ее у него.
 – Сидни! – закричал он. – Не входи туда!
 Голос священника стал громче. Начинался новый день. Некоторые из деревенских приготовили дубинки и вилы, чтобы защищаться от привидения, которое следовало изгнать.
 – Не бойся, – ответила Сидни. – Я просто взгляну, и все.
 Голос священника становился все громче и громче:
 – Во имя Отца и Сына…
 Земля затряслась. Небо сделалось кроваво-красным. Завыл ветер. Наверху одна из женщин упала в обморок. Словно в этот миг Добро и Зло столкнулись в бою за душу воина, и никто не знал, как он закончится.
 – Сатана, изыди из этого человека и оставь его усталую душу в покое! – дрожащим голосом закончил молитву священник.
 – Да не оставит нас Господь! – закричал испуганный Луис.
 Райлен быстро карабкался через камни и грязь, но добрался до каменной глыбы, когда она уже закрывалась. Он успел вдохнуть воздух, шедший из могилы, затхлый и пахнувший распадом, и заметил улыбку на лице Сидни перед тем, как она исчезла во мраке. Эта улыбка не предвещала ничего хорошего.
 – Нет! – закричал он, наваливаясь всем телом на глыбу. – Нет!




 Глава 6


 Сидни удивилась, что внутри склепа так светло. Она услышала, как за ней закрылась каменная глыба, но это ее не напугало. Сердце, однако, забилось быстрее. Она решила, что не из-за страха, а от ожидания.
 Она не испугалась даже тогда, когда из яркого света материализовалась фигура древнего воина с голубым сиянием вокруг. Она уже поняла, что он ждал именно ее, что это он спас ее, когда она тонула. Ей захотелось его поблагодарить.
 Он был красив, так ей, во всяком случае, показалось. Похож на Райлена, с длинными черными волосами и мощным торсом. На нем была голубая туника, которая застегивалась на плече плоской брошью. Однако его улыбка была полна вековой грусти.
 – Вы Голубой Рыцарь? – спросила она.
 Он медленно кивнул:
 – Да, леди, к моему вечному горю.
 – Они хотят прогнать тебя, – прошептала девушка. – Хотят освободить твою душу.
 Он тяжело вздохнул. Свет от его фигуры стал слабее, как у догоравшей свечи.
 – На этот раз я действительно готов обрести покой.
 Заскрипев, каменная глыба снова отодвинулась и пропустила Райлена, который ворвался в склеп в поисках Сидни. Он застыл на месте, не зная, что ожидал увидеть. Все, что угодно, но только не такое. Где-то в глубине души он чувствовал, что не должен был стать свидетелем этой сцены.
 Голубой Рыцарь протянул Сидни ожерелье из кованого золота:
 – Это вам, леди, его благословил сам Мерлин. Носите, когда вам захочется. Я хранил его все эти долгие годы для своей невесты.
 Райлен загородил собой Сидни и сам принял драгоценность из рук призрака.
 – Скажи ему «спасибо», – подсказала Сидни.
 Райлен рассмотрел кельтское ожерелье, которое держал в руках.
 – Благодарю вас. – Подняв голову, он внезапно почувствовал, как мучился несчастный все эти годы.
 – Мы не хотели причинить вам вред.
 – Я тоже не хотел причинять вред, – ответил Голубой Рыцарь, – но я причинял зло из-за того, что не мог обрести покой. На этот раз я ухожу.
 На их глазах он стал растворяться в воздухе, пока не исчез совсем, оставив после себя лишь голубое свечение.
 – Подождите! – сказал Райлен, понимая, что видел такое первый и последний раз в своей жизни. Именно о таких вещах он писал в своих романах, но только сейчас осознал, что ничего не знает о сверхъестественных вещах. – Подождите! Я так много хочу узнать о душе и смерти…
 – Я подарил тебе встречу с ней, друг. – Медленный и монотонный голос становился слабее. – Береги ее. Лелей ее. А ты, леди, – обратился он к Сидни, – молись о моей душе.
 Только Луис и молодой священник оказались достаточно смелыми и остались на холме в тот момент, когда содрогнулась земля и небо заполыхало огнем. Остальные разбежались по болоту, испугавшись встречи с настоящим привидением. Одно дело – предполагать, совсем другое, когда все происходит наяву.
 Сейчас на холме было тихо. Ветер смолк, а небо прояснилось.
 Райлен помог Сидни выбраться наверх, его рука сжимала ее пальцы так сильно, что они онемели.
 – Все кончено, – сказал священник дрогнувшим голосом.
 Луис вынул фляжку с джином и пустил ее по кругу.
 – Это был самый красивый обряд, который я когда-либо видел, – сказал он, довольно улыбаясь.
 Де Уайльд рассматривал ожерелье.
 – Тут есть надпись на латыни, – сказал он, потерев пальцем потускневшее золото. – Vivit post funera amor. – Сидни заглянула ему через плечо.
 – Любовь бессмертна. – Лицо Райлена было серьезно. – Я и ревную к призраку, – сказал он, – и благодарен ему. Если бы не кораблекрушение, которое подарило мне тебя, в скором времени я был бы похоронен в этом склепе рядом с ним.
 На глаза Сидни навернулись слезы. Встав на колени, она зарылась лицом в шерсть Франкенштейна. Плакать не хотелось, просто она почувствовала облегчение и обновленную веру.
 Райлен опустился рядом с ней, погладил ее по голове и спросил:
 – А теперь я могу увести тебя домой?


***

 Через три недели после описанных событий Райлен и Сидни поженились в маленькой церкви Сент-Килмеррина, стоявшей у моря.
 Церковные колокола звонили над туманной бухтой, но на этот раз не из-за шторма. Они оповещали о празднестве.
 В первую брачную ночь Сидни приготовила мужу сюрприз. Он чуть не свалился с кровати, когда она появилась перед ним нагая с кельтским ожерельем на шее. Никогда в жизни он не видел на женщине более соблазнительного одеяния.
 Не сводя глаз с жены, он закрыл окно, за которым стояла туманная ноябрьская ночь. Длинные волосы Сидни рассыпались по плечам и полной груди. Она походила на языческую Афродиту, вышедшую из пены морской, чтобы исполнять его желания.
 – Не закрывай окно слишком плотно, – попросила она. – Я хочу слышать шум волн, когда буду засыпать.
 Райлен ухмыльнулся, снимая рубашку.
 – А кто здесь собирается спать?
 Сидни блаженно вздохнула, когда его сильные руки сжали ее тело. Ее сжигала страсть, но она старалась не показывать этого Райлену. Наверное, так действовало на нее ожерелье. Она испытывала сильнейшее желание исследовать тело Райлена. На ее губах появилась озорная улыбка.
 – Эта улыбка не доведет тебя до добра, леди Де Уайльд, – сказал Райлен. – Она слишком соблазнительна.
 Он притянул ее к себе и поцеловал, удобно устроившись на кровати. Что происходило дальше, Сидни уже не сознавала.
 Она принадлежала ему, а он ей.
 Он гладил ее тело, целовал ее мягкие груди. Золотая полоска на шее делала Сидни похожей на язычницу, обладавшую необычной сексуальной силой.
 Он очень хотел, чтобы она скорее забеременела. Как только Райлен представил, что ее плоский мягкий животик станет увеличиваться, горячая волна прошлась по его телу.
 – Какая ты нежная, Сидни! – Он уткнулся ей в плечо, потом просунул пальцы между ее ног. – Какая ты горячая там! Я хочу быть внутри тебя.
 Сидни закрыла глаза, сдерживая стон. Ощущения, которые он вызывал, привели ее в восторг. Обвив руками его тело, она укусила его в плечо. Ожерелье точно делало ее дикой. Она снова его укусила.
 – Боже! – смеясь, сказал он. – Мне больно. – Он играл с ней, наслаждаясь каждым мгновением, чувствуя, как она возбуждается все сильнее. Он продолжал дразнить ее, а потом, сжав зубы, лег сверху и вошел в нее, глубоко проникая в ее тело.
 Он многому научил ее той ночью. Он был и нежен, и требователен в постели. А она радовалась, что в свое время он отнял у нее честь.
 – Райлен, не двигайся! – немного позже прошептала она, откидываясь на подушки. – У тебя что-то на волосах.
 – Господи! – сказал он. – Наверное, вши. Я набрался их от Питера.
 – Нет, не вши! У змей ведь не бывает вшей. У тебя седой волос.
 – Ничего удивительного, – пробурчал он. – Я постарел на десять лет, когда ты исчезла в склепе. Почему ты это сделала?
 – Мне было интересно, – ответила она, вырывая волосок с корнем.
 – Ой! – Райлен сел, потирая голову.
 – С твоей стороны было довольно жестоко заставить Питера добираться до деревни по болоту.
 Райлен недовольно заворчал:
 – Он должен благодарить меня, что остался жив.
 – Я написала еще одно письмо своим родителям, – задумчиво отозвалась Сидни.
 – Я им понравлюсь, как ты думаешь? – спросил он.
 Сидни помолчала.
 – Не знаю. Должна сознаться, что папа считает твои книги лишенными литературных достоинств. Если не ошибаюсь, он сказал, что ты морально испорчен.
 Райлен нахмурился.
 – Но мама считает тебя необыкновенно талантливым, а тетя Агата и ее шестеро детей тоже так думают. Я не сказала тебе, что хочу пригласить их всех на Рождество? Бабушка с дедушкой тоже, может быть, приедут.
 Она провела рукой по его волосам.
 – Больше седых волос нет.
 Райлен вздохнул.
 – Будут, после того как я познакомлюсь с твоим отцом.
 В тот момент Сидни поняла, почему влюбилась в него. Не из-за его красоты или славы, а потому, что он мог поседеть от волнения, боясь не понравиться ее отцу. Райлен спас и обесчестил ее, и все за одну ночь.
 Опасный и надежный. Чего еще можно желать!
 Спустя годы их роман стал легендой. Миссис Чайнуэт не уставая рассказывала историю их любви, даже выйдя на пенсию. Она усаживалась около камина с детьми его милости и собаками, которые были потомками Франкенштейна. Четверо маленьких Де Уайльдов любили послушать о том, как все начиналось и как мама попала в кораблекрушение, и не один раз, а целых два, и как папа ее спасал.
 – Такая история могла случиться только в Корнуолле. – Так всегда заканчивала свое повествование миссис Чайнуэт, вставая со стула. – Это земля короля Артура и чудес, каких не бывает нигде в мире.
 Райлен так и не написал о тех странных событиях, которые произошли в могильном склепе Голубого Рыцаря. Время шло, и в его памяти остался лишь совет, который дал ему призрак: «Береги ее».
 Что Райлен и делал всей душой и телом. У них было трое сыновей и дочь. С каждым днем он любил их все сильнее и сильнее, жизнь наполнилась простыми радостями и полезными небольшими проблемами.
 Сидни с детьми всегда вспоминали рыцаря в своих вечерних молитвах. Кораблекрушений у берегов Сент-Килмеррина тоже больше не случалось. Моряки удивлялись тому, как им удавалось проскочить опасные рифы и скалы. Будто их направляла невидимая рука. Атмосфера мира и покоя воцарилась и в мрачном доме на скалах.
 Те же самые люди, которые когда-то называли бухту проклятой, теперь улыбались и утверждали, что она была зачарована.