Аннотация: Какая молодая девушка не мечтает о прекрасном принце, который однажды встретится на ее пути?
 Вот и Анна мечтала о том же… Но когда судьба привела в ее дом настоящего принца, она растерялась. Какое решение примет девушка, вы узнаете, прочитав предлагаемый роман.


---------------------------------------------


 Лиза Кей Лорел
 Рискнуть – и победить!



 ГЛАВА ПЕРВАЯ


 Анна едва расслышала звонок в дверь – его совсем заглушила группа девчонок-подростков, которые заполонили ее магазинчик подержанной одежды и сейчас, болтая и пересмеиваясь, выбирали себе наряды для осеннего бала. Сама Анна в это время разговаривала по телефону со служащим банка, записывая на клочке бумаги, какие именно цифры он – в который раз! – требовал проверить, и одновременно вежливо отклоняя его предложение познакомить ее со своим другом, почти разведенным адвокатом.
 Когда она повесила трубку, в дверь снова позвонили, но тут же опять затрезвонил телефон. На сей раз это был поставщик, сообщивший, что заказанная ему деталь для ремонта большой кофеварки где-то затерялась. Он клятвенно обещал отыскать пропажу, но, поскольку было уже пять часов вечера, доставить деталь в тот же день он уже не мог. Повесив трубку, Анна застонала при одной мысли о том, что без этой детали ей никак не справиться с утренним наплывом посетителей в ее маленьком кафе.
 Послышался страшный грохот, и Анна опрометью выбежала из кабинета: девчонки умудрились повалить стойку с платьями. Слава Богу, никто не пострадал, а безуспешные попытки поставить стойку на место утроили общее веселье. Когда дверной звонок раздался в третий раз, Анна воспользовалась поводом и сбежала с поля боя. Перешагнув через кучу платьев, споткнувшись в коридоре и с трудом сохранив равновесие, она задержалась в передней комнате, чтобы поднять зацепившийся за ногу розовый шелковый шарф. Отброшенный в сторону, шарфик плавно опустился на прилавок, живописно обмотавшись вокруг сломанной кофеварки.
 Анна подняла глаза к потолку со словами:
 – Дорогая фея-крестная, если ты действительно существуешь, то сейчас самое время стряхнуть пыль и паутину со своей волшебной палочки и подбросить мне хоть какое-нибудь чудо!
 И Анна распахнула дверь. На пороге, словно только что сойдя со страниц волшебной сказки, стоял прекрасный принц.
 Анна молча уставилась на него, вцепившись в ручку двери. Вокруг свистел ледяной ноябрьский ветер, но, как ни странно, Анне вдруг стало жарко – от расходящегося по телу тепла по коже побежали мурашки, словно от озноба. Что это с ней творится? Ни с того ни с сего подскочила температура и принцы мерещатся! Должно быть, грипп. Или сумасшедший день в магазине ее доконал. Точно! Мозг не выдержал перегрузок – и вот оно, короткое замыкание!
 Анна поморгала и еще раз посмотрела на мужчину, стоящего перед ней на расстоянии вытянутой руки. Наконец глаза их встретились, и она ощутила потрясение, подобное физическому удару: принц абсолютно реален, и ни одна женщина, находящаяся в здравом уме и твердой памяти, не назвала бы его галлюцинацией. Он стоял, заполняя собой дверной проем, величественный и неприступный, шесть футов тренированных мускулов упакованы в безупречно сшитый угольно-черный костюм. Ветер ерошил его волосы, донося до Анны слабый, но явственный лесной аромат мужского шампуня.
 Теперь Анна узнала его. Это был не принц из сказки, а самый натуральный правитель заокеанской страны, обладающий истинно королевской родословной и возмутительным соблазняющим взглядом. Несколько месяцев назад они встретились на свадьбе, когда ее подруга Жюли выходила замуж за его друга, принца Эрика. Он произвел на нее тогда сильное впечатление, но она никак не ожидала, что он найдет ее, ничем не примечательную девушку, которую представили ему в тот день среди множества других гостей.
 – Анна Лейн? – осведомился он. В его низком голосе едва угадывался иностранный акцент.
 – Вы… вы знаете, как меня зовут? – пролепетала она растерянно и кашлянула, чтобы прочистить горло. – Я хотела сказать – очень рада видеть вас снова… Ваше Высочество, – спохватившись, добавила она.
 Нельзя сказать, что он улыбнулся, но уголки его губ чуть заметно дрогнули.
 – Очевидно, вы тоже знаете, кто я.
 Шутить изволите, подумала она не без горечи.
 Любая женщина в возрасте от восемнадцати до восьмидесяти лет, у которой еще прощупывается пульс, узнала бы его с первого взгляда – даже если бы он неожиданно возник у нее на пороге. Он – принц Лукас с Островов Созвездия, закоренелый холостяк, приковавший к себе внимание всего мира, когда ему был назначен жесткий предельный срок для женитьбы. Самые красивые женщины планеты из кожи вон лезли, лишь бы стать его избранницей. Меньше всего можно было ожидать, что он объявится здесь, в захолустном городишке на побережье штата Мэн.
 – Что привело вас в Андерс-Пойнт, Ваше Высочество? – спросила она со своим обычным дружелюбием и неожиданно вспыхнувшим любопытством. Он дружит с братьями Андерс, но ведь сейчас в фамильном замке, расположенном на самой оконечности мыса Андерс, никто не живет – принц Уит недавно сыграл свадьбу и пока еще наслаждается свадебным путешествием.
 – Я приехал, чтобы встретиться с вами, мисс Лейн.
 – Со мной? – недоверчиво переспросила Анна. Принцу срочно нужно жениться, а он приезжает в такую глушь, чтобы встретиться с ней?
 – Да, я хотел бы поговорить с вами.
 – Конечно, конечно, – пробормотала Анна. Сердце стучало у нее в груди так оглушительно, словно пустая консервная банка по асфальту. – Заходите, пожалуйста.
 Он обвел взглядом полутемное помещение кафе.
 – Дело очень личное, – проговорил он своим низким голосом, от которого по коже у нее снова побежали мурашки.
 – П…понимаю. – Она с трудом сглотнула. – Мое кафе сейчас закрыто, так что нам здесь никто не помешает.
 В этот момент из задней комнаты донесся взрыв смеха. Принц вопросительно посмотрел на Анну.
 – Ох, совсем забыла! У меня как раз покупатели в магазине подержанной одежды. – Оттуда послышалось какое-то шарканье, и одна из девочек громко позвала Анну. – Нужно пойти посмотреть, что там стряслось.
 Анна чувствовала, что с проблемами в магазине ей гораздо легче справиться, чем с внезапным появлением принца в ее жизни. Небольшая доза реальности ей сейчас будет очень кстати.
 Его брови чуть заметно сдвинулись.
 – Мисс Лейн, мое дело чрезвычайно важное… и срочное.
 – Я так и подумала. Поэтому я с вами сразу и поговорю, – ответила Анна. – Вот только обслужу покупателей и запру магазин.
 Он нахмурился сильнее. Видимо, не каждый день Его Высочество принца Островов Созвездия приглашают дожидаться своей очереди, пока владелица скромной комиссионки продает ношеные платья компании школьниц.
 Анна вежливо предложила:
 – Если хотите, можете пока зайти в магазин и осмотреться.
 В задней комнате раздался новый взрыв смеха. Анна посмотрела в ту сторону, потом опять на принца. Как-то трудно было представить себе его рядом с роющимися в тряпье девчонками.
 – Пожалуй, вы лучше подождите здесь, Ваше Высочество. Входите, устраивайтесь поудобнее.
 Принц неуверенно остановился на пороге кафе. Он выглядел как снеговик на экваторе. Поддавшись внезапному порыву и не заботясь о том, что она, возможно, нарушила сразу несколько строжайших правил придворного этикета, Анна ухватила принца за рукав и потянула к стойке. Принц оказался вполне реальным и осязаемым под дорогим пиджаком, и Анну снова бросило в жар. Она поскорее отошла за стойку и принялась наливать воду в чайник.
 – Не стесняйтесь, заварите себе чай. Воду я поставила, а все необходимое найдете за стойкой, – выпалила она и заторопилась прочь. – Я постараюсь освободиться поскорее.
 В коридоре Анна остановилась перевести дух, прислонившись к стене. Она снова обратила взор к потолку.
 – Знаешь, дорогая фея, когда я просила у тебя чуда, то представляла себе, скорее, что-то вроде посыльного с запасной деталью для кофеварки. Ты уверена, что ничего не напутала?
 Анна оглянулась через плечо, но принц не исчез и не испарился, так что ей осталось только отправиться к своим покупательницам.
 Принц Лукас наклонился и вцепился в край стойки с такой силой, что костяшки пальцев у него побелели. Он медленно сосчитал до десяти. Чего ему сейчас меньше всего хотелось, так это ждать. Времени осталось очень мало и становится все меньше с каждым тиканьем часов. Он приехал в такую даль – и снова отсрочка! Он и так не был уверен, что поступил правильно, когда, забыв про гордость, отправился сюда, к едва знакомой женщине. Не уйти ли, пока он не успел высказать свою просьбу?
 Усилием воли он заставил себя разжать руки и выпрямиться. Осмотрелся, чувствуя себя вопиюще неуместным в этом уютном домике, в этом чудном городишке, забытом Богом и туристами. Одно дело – думать об Анне Лейн как об абстрактной идее, и совсем другое – вторгнуться в ее тихий мирок с конкретным предложением.
 В настоящий момент вся эта затея представлялась скорее рискованной, нежели разумной. А если даже он сумеет уговорить самого себя, нужно еще будет уговорить ее. Потому что… черт побери, она ему нужна! Нужна, как никто и никогда не был нужен. Слишком многое поставлено на карту, а время уже на исходе.
 В прошлом году, после неожиданной смерти отца, Лукас, единственный сын, по традиции занял место правителя Островов Созвездия. Совет старейшин – выборный орган, правящий наравне с принцем, – при голосовании утвердил его восшествие на престол, но с одной существенной оговоркой: чтобы остаться на престоле, принц обязан жениться в течение одного года.
 На бумаге год казался достаточно долгим сроком. Разумеется, тут же со всех сторон хлынул поток претенденток. Но даже в самых избранных кругах общества обреченный на женитьбу принц видел вокруг себя только расчетливых, амбициозных особ, искусно маскирующихся под идеальную принцессу. Такая уже была в его жизни, и он не испытывал ни малейшего желания повторять этот опыт. Прошло десять месяцев, и Лукас в конце концов оказался перед фактом: женщина, которая ему нужна, не прибежит сама к воротам дворца. Ее придется искать. Поэтому он здесь.
 Он метался от стойки к окну и обратно, пробираясь между тесно расставленными круглыми столиками и деревянными стульями. Приехать сюда его надоумили лучшие друзья – два брата, принцы острова Андерс; этот давний союзник и ближайший сосед его страны расположен в северной части Атлантического океана.
 Принц Эрик и принц Уит совсем недавно женились, и чрезвычайно удачно. Уит наконец вновь обрел любовь всей жизни, мать своей шестилетней дочери, а Эрик вместе с обожаемой – и обожающей – женой к весне ждали первенца. На острове Андерс не будет недостатка в наследниках престола, и в супружеском счастье тоже.
 В этом-то вся соль. Лукас тоже хотел найти то, что уже нашли его друзья. А они нашли своих невест в Америке; эти милые, симпатичные, вполне земные девушки родились и выросли в штате Мэн, в маленьком городке Андерс-Пойнт. Вот Эрик с Уитом и послали его в Андерс-Пойнт, а конкретно – к подруге своих жен, Анне Лейн. Вся эта затея внушала Лукасу достаточно сомнений, но у него самого плана действий не было вообще, а предпринять хоть что-то все-таки лучше, чем сидеть дома и слушать, как большие часы отбивают время на башне возле дворца.
 Чайник тихонько засвистел, выпуская пар из носика. Она предложила ему заварить себе чай – как будто он знает, как это делается! Ему очень хотелось выпить хотя бы чая. Но, бросив взгляд на ряды совершенно незнакомых предметов за стойкой, Лукас отвернулся в полном недоумении. Он снова подошел к окну и стал смотреть в сумерки. В темном стекле было видно отражение Анны за работой в дальней комнате. Лукас успел рассмотреть ее вблизи и пришел к совершенно объективному мнению, что ее внешность ничем не оправдывает заверений его друзей, будто она – необыкновенная женщина. Среднего роста, среднего сложения, с довольно темными волосами, подстриженными не слишком длинно и не слишком коротко. Глаза у нее, правда, большие и выразительные, но цвета вполне обыкновенного – карие. Только губы выделялись из общего неяркого тона сочным, красным оттенком, подчеркивая любое выражение ее лица, изгибались ли они в веселой улыбке или сочувственно смягчались. Но у нее не было привычки кокетливо надувать губки – только такое выражение Лукас видел на женских лицах с того дня, когда был объявлен срок его свадьбы. По крайней мере приятное разнообразие! К тому же для его цели важна была не внешность, а другие качества.
 Лукас отошел от окна и присел на один из скрипучих деревянных стульев. Отсюда ему было лучше видно ярко освещенную заднюю комнату. До него долетали обрывки разговоров. И принца постепенно заинтересовало то, что он видел и слышал. Оказывается, покупательницы, которых она не пожелала оставить даже ради него, – просто-напросто школьницы! Они не давали Анне ни минуты покоя. Одна, вертясь перед зеркалом в длинном платье, спрашивала ее мнение. Другая просила показать какое-то украшение из запертой витрины. Еще одна хотела примерить шляпку с верхней полки. Мало кто удержался бы, чтобы не огрызнуться, но Анна Лейн принимала все как должное. Она взбиралась по стремянке за шляпкой, опускалась на колени, чтобы подколоть подол платья, и все это спокойно, без лишней суеты. Казалось, терпение ее не знает границ, – а это тоже ценное качество с точки зрения его интересов. Она все время словно чуть улыбалась, как будто в ней самой был скрыт какой-то невидимый источник веселья, а уж если смеялась, то от всей души.
 Эта женщина буквально излучала дружелюбие. Это и удержало Лукаса, хотя рассудок советовал бежать, пока не поздно. Шум в магазине постепенно стихал, и наконец она выпроводила девчонок через заднюю дверь и защелкнула задвижку. Анна сдержала слово – погасила в магазине свет и направилась по коридору к Лукасу.
 Отступать было уже поздно. Оставалось надеяться на лучшее, но Лукас приготовился к худшему – к тому, что она скажет «нет».
 Идя по коридору, Анна с некоторым смущением заметила, что принц внимательно ее разглядывает. Она знала, что он наблюдал за ней, пока она работала. Она чуть не упала со стремянки, настолько внимание принца вывело ее из равновесия. Но ведь Анна никогда раньше не терялась в обществе коронованных особ. В конце концов, ее подруги только что повыходили замуж за принцев! Но в данном конкретном принце было что-то такое…
 Когда Анна вошла в комнату, он встал, физически подавляя ее одним своим присутствием.
 – Спасибо, что дождались, – сказала она.
 В ответ он лишь величественно наклонил голову.
 Анна взглянула на стойку и увидела, что из чайника тихо идет пар.
 – О! Вы так и не пили чай?
 Он ответил после минутного колебания:
 – Нет… не пил.
 Анна сообразила, что принц мог счесть это ниже своего достоинства – самому заваривать чай.
 – А сейчас будете? – спросила она, чуть улыбаясь.
 – Да. Благодарю вас.
 Под его взглядом Анна разлила чай в две чашки.
 – Садитесь, пожалуйста.
 Она поставила чашки на стол в одной из трех отдельных кабинок у дальней стены. Он подождал, пока она сядет, и сам уселся на скамью напротив. Когда Анна обслуживала посетителей за этим столиком, кабинка казалась ей достаточно просторной. Но, сидя против Лукаса, она с тревогой думала, что стоит ей шевельнуться – и ее колени соприкоснутся с коленями Его Высочества.
 Она сидела очень прямо и ждала, чтобы он заговорил, но он продолжал молча рассматривать ее. Напряжение нарастало в ней, пока она старательно выуживала ложечкой пакетик с чаем из своей чашки.
 – Вы хотели поговорить со мной? – не выдержала она наконец.
 – Да.
 – О чем-то, что вас беспокоит?
 Он быстро поднял глаза и встретился с ней взглядом.
 – Почему вы так думаете? – спросил он осторожно.
 – Тот факт, что вы пытались протоптать дорожку в линолеуме, выдает вас с головой, – мягко пояснила она.
 – Вы правы, – согласился он. – У меня есть проблема, и мне сказали, что вы можете помочь, мисс Лейн. – Его глуховатый голос вызывал у нее удивительное ощущение внутреннего жара. – Принц Эрик и принц Уит… э-э-э… порекомендовали вас.
 Эрик и Уит совсем недавно женились на лучших подругах Анны. Это объясняет, как он оказался здесь, но не объясняет, что же ему нужно.
 – Порекомендовали меня? – переспросила она, нахмурив брови. – А что у вас за проблема, Ваше Высочество?
 – Чтобы остаться на престоле, я должен жениться до первого дня следующего года. – Принц остановился, словно надеясь, что этого объяснения будет достаточно.
 – Я знаю, – отозвалась Анна. – Все это знают, Ваше Высочество.
 Она сделала глоток, дожидаясь, что он уточнит, каким образом она может посодействовать ему со свадьбой. Не собирается ли он попросить, чтобы она обеспечила королевскую свадьбу праздничными нарядами или занялась подготовкой свадебного стола? И Анна дипломатично спросила:
 – Что именно вам требуется?
 Принц заглянул ей в глаза.
 – Невеста, – тихо ответил он.
 Ложечка выскользнула из руки Анны и со стуком упала на блюдце. Анна даже не заметила этого, ошеломленно уставившись на принца. Без всякого сомнения, он был абсолютно серьезен. Его тихие слова проникли в самую глубину ее души – как будто там давным-давно было приготовлено для них местечко. Он высказал вслух то, о чем она не смела даже подумать, хотя эта мысль витала на краю ее сознания с той самой минуты, когда он возник на ее пороге. Так вот почему он приехал к ней из такой дали – он хочет сделать ее своей невестой! Кто бы поверил, что волшебная сказка может случиться в жизни?
 Но вот, это происходит с нею наяву! Прекрасный принц все-таки приехал, чтобы спасти ее, и все ее невозможные мечты наконец-то сбудутся! От волнения она не могла выговорить ни слова.
 – Вы сделаете это, мисс Лейн? – спросил он. – Найдете мне невесту?
 Анна молча смотрела на него. Найти ему невесту? А не стать ею самой?.. Она была как в тумане, но его прямой вопрос сопровождался таким же прямым взглядом, развеявшим остатки сомнений. Найти принцу невесту! Его слова прозвучали похоронным звоном по ее беспочвенным мечтаниям. Анна поскорее отвела глаза. Конечно, он и не собирался сказать, что хочет жениться на ней, обругала она себя мысленно. Как быстро она позволила себе забыть, что она совсем не та женщина, какую мужчина захочет взять в жены на всю жизнь… на радость и на горе. Анна сделала глубокий вдох, и нежный аромат чая окончательно вернул ее к реальности. Какой принц может заявиться сюда, чтобы жениться на ней? Это в сказках бывает счастливый конец, а ее жизнь отнюдь не волшебная сказка.
 И все же вот он – принц, по крайней мере на данный момент. Он смотрит на нее, он ждет ответа на свой вопрос. Он не хочет, чтобы она стала его принцессой, но он хочет, чтобы она стала его… свахой?
 Трудно поверить, чтобы этот мужчина, сидящий за столом напротив нее, не мог найти себе невесту без посторонней помощи. Правда, часы неумолимо отсчитывают назначенный ему срок, но ведь он – чуть ли не самый завидный жених на планете! Богатый, красивый… и к тому же принц, черт побери! Бульварные газеты утверждали, что он откладывает выбор невесты, чтобы как следует насладиться последними месяцами холостяцкой жизни. Анна не сомневалась, что так оно и есть. За ним гоняются целые легионы женщин, жаждущих попасть в принцессы, готовых по первому требованию променять свое имя и какую-никакую добродетель на заманчивый блеск и роскошь придворной жизни. Если ему нужно жениться, чтобы сохранить за собой трон, достаточно просто оглядеться по сторонам и выбрать одну из них. Разве только…
 Анна пригляделась к нему внимательнее. Теперь он смотрел в окно, угрюмо сжав губы. И вдруг она поняла, почему Эрик с Уитом направили его именно к ней!
 – Так вам, Ваше Высочество, нужна не просто невеста ради трона? – тихо спросила она.
 – Да. – Он ответил ей прямым взглядом. – Мне нужно нечто большее.
 Анна откинулась на спинку сиденья. Вот теперь все встало на свои места! Газеты были не правы, и она тоже. Он медлил с женитьбой не для того, чтобы подольше растянуть веселые холостяцкие денечки. Принц до сих пор не встретил подходящую женщину! И друзья отправили его к Анне, зная ее «чудесный дар» – необъяснимую способность узнавать истинную любовь. Теоретически она должна быть идеальной свахой!
 Что же ему сказать? Что, если в этом случае ее интуиция не сработает? Только теперь она посмотрела на него по-настоящему, и внутри у нее появилось нечто вроде женского восхищения. То, что он принц, роли не играло; он вызывал у нее реакцию на совершенно ином, глубинном уровне. В свои тридцать с небольшим он держался с бессознательной уверенностью зрелого мужчины. Мощная фигура и резкие черты лица выдавали сдержанную силу. Темные волосы, которые так и хотелось потрогать, и аккуратно подстриженная борода местами отливали оттенком красного дерева. Взгляд серых глаз покорял и завораживал. В нем угадывались сильные, но глубоко скрытые чувства. Внезапно и необъяснимо жаркий озноб снова пробежал у Анны по всему телу.
 Она извинилась и выскочила из кабинки, обмахиваясь рукой. Оказавшись в коридоре, проверила регулятор отопления – может, одна из девчонок нечаянно сбила рукоятку? Но нет, температура установлена на прежнем уровне. Анна попыталась успокоиться, занявшись привычными делами: достала тряпку, вытерла пролитый чай, снова наполнила свою чашку.
 Лукасу ничего не оставалось, как сидеть и ждать ее ответа. Он скрипел зубами, чувствуя, что терпение его уже на пределе. Дело не только в том, что приходится ждать. Вся ситуация была противна его природе. Такому человеку о чем-то просить уже было нелегко, но это… Что же он за мужчина, если не может сам найти себе невесту?
 Просто он играл с огнем и сильно обжегся, вот и все! После этого только круглый дурак не стал бы вести себя осторожнее. Лукас будет очень, очень осторожен.
 Хотя назначенный срок женитьбы превратил его жизнь в сущий ад, Лукас не мог не одобрить решение совета старейшин. Его брак послужит на пользу родной стране, где конституционная монархия насчитывает уже много веков. Ее правитель обязан обеспечить продолжение династии. Женитьба, рождение наследников – его долг перед своей страной. Но назначить предельный срок для женитьбы – это было гениально! Это привлекло внимание целого мира к маленькому государству, с его искусными ювелирами, уникальной живописной природой и старомодным гостеприимством. Туристы так и хлынули на остров, что оказалось весьма полезно для казны. А кроме того, мудрые старейшины совершенно правильно угадали, что принца необходимо слегка подтолкнуть к алтарю. Даже сейчас, через океан, он явственно ощущал, как они дышат ему в спину. Анна снова села на свое место.
 – С чаем что-то не так, Ваше Высочество? – спросила она, указывая на его нетронутую чашку.
 – Нет, нет, все хорошо.
 Он заставил себя сделать глоток. Анна чувствовала, как он напряжен. Ей очень хотелось успокаивающе похлопать его по руке, но чутье подсказывало, что принц не поймет этого жеста. Честно говоря, она и сама не могла предсказать свою реакцию, если бы снова прикоснулась к нему.
 – Вы… вы немножко застали меня врасплох, – призналась она. – Даже не знаю, что сказать.
 В его глазах что-то мелькнуло – почти боль.
 – Не правда ли, есть какая-то ирония в том, что принцу приходится просить о помощи в подобном деле? – сказал он, скривив губы, что, видимо, должно было сойти за улыбку. – Хотя я и принц, мисс Лейн, но отнюдь не специалист в вопросах брака.
 Типично мужская неуверенность в сердечных делах – как это трогательно! Видно, что ему нелегко даже говорить об этом. Но ведь она и сама не специалист! А он продолжал:
 – У меня очень мало времени и только одна попытка. Не хочется совершить ошибку, за которую придется расплачиваться всю оставшуюся жизнь. Как бы не сделать неверный выбор!
 – Да, конечно. – Какая странная формулировка: он хочет не сделать неверный выбор, вместо того чтобы хотеть сделать верный выбор!
 – Поэтому я готов отдать себя и все свое будущее в ваши руки, мисс Лейн. С вашей помощью или без нее, но через два месяца я буду женат. Изменить этот факт моей биографии не в моих силах. – Он помолчал. – Но будет ли мой брак счастливым – зависит от вас.
 Анна знала совершенно точно – он будет счастлив в браке только в одном-единственном случае: если найдет настоящую любовь. Она не могла этого объяснить, но чувствовала, несмотря на его настороженность и репутацию пресыщенного циника, что именно это он и ищет, может быть, даже сам не понимая. Но уж она-то знала, что любовь – дело очень и очень сложное. Можно свести его со всеми местными девушками и посмотреть, не возникнет ли здесь истинная любовь, но если нет, она не может возникнуть из ничего. Анна прикусила губу, ощущая свою беспомощность. Как бы объяснить ему?
 Ее молчание, видимо, обескуражило Лукаса. Она почувствовала, как он собрался с духом, чтобы в последний раз попытаться уговорить ее.
 – Мисс Лейн, мне очень нужна ваша помощь, – сказал он с чувством. – Если не ради меня, то ради детей, которых даст мне этот брак.
 Детей… Ему нужен не просто счастливый брак, ему нужны еще и дети… Его страстная просьба вызвала ответную тоскливую дрожь. Уже очень давно Анна не позволяла себе думать о таких вещах. Когда-то и она мечтала о том же…
 Его голос понизился до хриплого шепота:
 – Пожалуйста, не отказывайтесь.
 Анна мучительно перевела дух, отгоняя непрошеные воспоминания. Она подняла глаза, и взгляды их встретились. Словно в первый раз она заглянула в темную глубину этих серых глаз безо всяких предубеждений, связанных с его титулом. И пока шел этот безмолвный разговор, Анне показалось, будто где-то глубоко внутри у нее чиркнули спичкой, и пламя охватило все ее существо.
 Нет, нет, этого не может быть… это просто сочувствие соединило их на миг. Кто лучше ее мог бы понять его неуверенность, его печаль? Принц гонится за мечтой, за прекрасной сказкой. От Анны все это ускользнуло, но для него еще может сбыться. В эту минуту все ее сопротивление рассыпалось в прах. Она не откажет ему – наоборот, сдвинет небо и землю и все скалы на мысе Андерс, чтобы помочь ему.
 Его мечта должна осуществиться!




 ГЛАВА ВТОРАЯ


 Громадные напольные часы в вестибюле замка пробили без четверти восемь. Принц Лукас снова мерил шагами комнату. Когда Анна Лейн сказала, что согласна помочь ему, он вздохнул с облегчением, но это чувство заметно ослабело за несколько часов, прошедших с тех пор, как он вышел из ее дома и вернулся в замок на самом краю мыса. Он немного поспал – сказывалась разница во времени, – принял душ, переоделся к обеду. И снова им овладело нетерпение.
 Он хотел немедленно обсудить стратегию и тактику дальнейших действий, но Анна предложила сделать это за обедом. Даже такая незначительная задержка выводила его из себя, но ведь он уже десять месяцев только об этом и думал. Очевидно, нужно и ей дать на обдумывание хоть несколько часов.
 Гулкий звук его шагов неожиданно был прерван громким звонком в дверь.
 – Добрый вечер, мисс Лейн, – поздоровался принц.
 – Добрый вечер, Ваше Высочество.
 Анна держала в руках большую кастрюлю, которую поставила на антикварный столик в холле.
 – Что это? – с недоумением осведомился Лукас.
 – Обед, – бодро ответила Анна. Она вернулась к машине, стоявшей перед входом, и вытащила из багажника какие-то большие бумажные пакеты.
 – Вы сами приготовили обед? – спросил ее Лукас, когда она снова вошла в холл.
 – Конечно, – отозвалась Анна, удивляясь его недоумению. – Я же вам говорила.
 Она тогда сказала: «Позабочусь об обеде», но он решил, что Анна собирается заказать обед в ресторане, с доставкой на дом.
 – Не нужно было так утруждаться.
 – Да мне это нетрудно.
 Она промчалась мимо него, улыбаясь, как будто это было правдой.
 – Прихватите кастрюльку, ладно? – бросила она через плечо.
 Что ему оставалось делать? Он взял кастрюлю со стола и послушно понес на кухню.
 – Поставьте на заднюю конфорку, – попросила Анна, опуская пакеты на разделочный стол. Слегка задыхаясь, она надеялась, что он подумает, будто она запыхалась, таская тяжелые пакеты по каменным ступенькам. На самом деле ее снова вывело из равновесия его присутствие, непонятно почему. Женщина, которой уже почти тридцать, не должна бы таять только оттого, что находится рядом с красавцем принцем. Ни принц Эрик, ни принц Уит не вызывали у нее подобных эмоций, вероятно, потому, что они как бы «местные». Их мать была родом из Андерс-Пойнта, и сами они часто жили здесь, в фамильном замке.
 Если рядом с принцем Лукасом она чувствует себя иначе – что ж, придется как-то с этим справляться. Главное – помочь ему осуществить его мечту. Нельзя ходить вокруг него на цыпочках из-за его королевского сана, иначе ее план не сработает.
 Анна стала стаскивать с себя жакет, и вдруг за спиной у нее негромко прозвучал его низкий голос:
 – Позвольте мне…
 Пока он помогал ей освободиться от жакета, Анна стояла к нему спиной и ругала себя за то, что даже от такой маленькой любезности у нее слабеют ноги. Лукас с жакетом в руках вышел из комнаты, и Анна поспешила заняться обедом. Когда он вернулся, она сказала:
 – Нужно еще кое-что доделать.
 Он чуть-чуть нахмурился – это выражение уже стало ей знакомо.
 – Мисс Лейн, со всей этой готовкой вы успели подумать о моей проблеме?
 Нужно отдать ему должное – он высказывается напрямик. Анна подняла взгляд от кастрюли, в которой что-то размешивала.
 – Мне лучше всего думается, когда я готовлю, – сказала она с улыбкой.
 – Тогда, конечно, готовьте! – тут же отозвался он. Он стоял совсем рядом с Анной, и от этого все мысли у нее путались. Она чувствовала, что он очень близко, но видеть его могла только краешком глаза – а лучше бы совсем его не видеть. Мало того что родился принцем, так еще и чертовски хорош! Ясно, что он притягивает женщин как магнит, даже и без назначенной женитьбы. Можно себе представить, как честолюбивые дамочки из высших слоев общества отпихивают друг друга локтями, лишь бы добраться до него. В Андерс-Пойнте таких не водится, но и здешние девушки будут чувствовать себя рядом с ним скованно, зная, что он – принц. Такова человеческая природа. Анна знала, что придуманный ею план – как раз то, что надо, но пока еще не была готова все выложить Лукасу. Что-то подсказывало, что его нужно подготовить к ее идее постепенно.
 – Симпатичный замок, правда? – спросила она светским тоном.
 – Да, – согласился Лукас. – Небольшой, но очень красиво расположен – над самым обрывом.
 – Да ему и незачем быть очень большим – Андерсы ведь не жили здесь подолгу. А Уиту и Дрю здесь места хватит, когда они вернутся из свадебного путешествия. Лекси просто в восторге, что они сюда переедут.
 Услышав имя шестилетней дочки своего друга от первой жены, скончавшейся два года назад, Лукас как будто чуть-чуть улыбнулся, но сказал только:
 – Я рад, что Уит предложил мне пожить в замке, пока я буду в городе.
 Этого Анна и ждала. Если она сумеет добиться своего, Лукас в замке надолго не останется.
 – Между прочим, кто-нибудь еще знает, что вы здесь?
 Лукас слегка удивился такой перемене темы, но ответил:
 – Кроме семьи Андерс? Нет, только вы… и, конечно, мои служащие.
 – Но здесь, в городе? Я вот о чем: когда вы уходили от меня, было уже темно, и машина у вас была самая обычная.
 Лукас кивнул. Этого требовал его шофер, он же телохранитель. Из соображений безопасности лимузином они пользовались только для официальных поездок.
 – А потом вы сразу поехали в замок?
 – Да.
 – Никто не проходил мимо, пока вы стояли у моей двери?
 Лукас смотрел на нее с недоумением.
 – Я никого не заметил.
 – А девочки в магазине не могли вас толком рассмотреть, – уверенно сказала Анна. – Значит, в городе я одна знаю, что вы… что к нам приехал принц Лукас с Островов Созвездия.
 Лукас нахмурился.
 – Вы считаете, это важно?
 – Конечно! А вы как думаете?
 Лукас так не думал. Разве она не понимает, что всякий узнает его, как только увидит? Это совершенно естественно, Лукас давно к этому привык.
 Вопрос повис в воздухе. Лукас не ответил, а Анна не стала развивать свою мысль. Она сосредоточилась на обеде.
 – Так, салат готов, сейчас я быстренько нарежу хлеб.
 Лукас стоял рядом и смотрел, как она работает.
 – Когда я приглашал вас на обед, я не собирался заставлять вас готовить и подавать на стол.
 – Да я люблю готовить!
 Анна положила хлеб в корзинку, которую вытащила с верхней полки одного из настенных шкафчиков.
 – Я вообще подумываю расширить свою деятельность – подавать в кафе еще и ланч. А вы будете мне вместо подопытной морской свинки – я на вас испытаю новые рецепты.
 Никто и никогда не позволял себе подобной дерзости – уподобить принца Лукаса морской свинке! Но он вдруг с удивлением понял, что совсем не сердится. И все же как-то неудобно, когда гостья сама готовит обед. Она деловито сновала взад-вперед. Отойдя в сторонку, чтобы не мешать ей, Лукас заметил:
 – Кажется, вы неплохо знакомы с этой кухней.
 – Жюли целый год жила здесь, когда работала экономкой в замке, еще до того, как вышла замуж за принца Эрика. – Анна вытащила из бумажного пакета букетик цветов. – А мы с ней подруги.
 Видимо, поэтому она здесь так хорошо ориентируется. Лукас плохо разбирался в механизмах женской дружбы, но, наблюдая, как работает Анна, все больше восхищался грацией ее движений. Вот она нырнула под разделочный стол, извлекла оттуда какой-то стеклянный сосуд, поместила в него цветы и умело расправила букет. Поставила вазу с цветами на середину большого деревянного стола перед очагом. На глазах Лукаса ящички и шкафчики, которые были для него тайной за семью печатями, при одном ее прикосновении начинали извергать из себя салфетки, тарелки, бокалы и столовые приборы. Она принялась расставлять посуду на столе. Похоже, эта женщина предполагает, что они будут есть прямо здесь, на кухне?
 Лукас кашлянул.
 – Я планировал, что мы с вами будем обедать в столовой, мисс Лейн.
 – Зачем так официально? Пожалуйста, зовите меня Анной.
 – И принимать вас на кухне?
 Все-таки она его гостья, хотя сама готовит еду! Но ей, кажется, здесь нравилось.
 – Тут гораздо уютнее, – сказала она рассудительно, снова принимаясь помешивать в кастрюле.
 – Было бы уютнее, если бы кто-нибудь развел огонь в камине, – буркнул Лукас и тотчас этим занялся. До сих пор от его внимания как-то ускользал тот факт, что свитер у Анны далеко не такой теплый, как у него, хотя сидит на ней гораздо лучше, а вот это от его внимания отнюдь не ускользнуло. Он заставил себя сосредоточиться на своей непосредственной задаче, и скоро в большом камине вовсю гудел огонь.
 Анна отвлеклась от своей работы, чтобы оценить плоды его трудов.
 – Здорово у вас получается!
 Лукас обернулся к ней:
 – В наших краях это умение осваиваешь в самом раннем возрасте.
 Уголки ее губ слегка приподнялись.
 – Даже если ты принц?
 – Конечно, – серьезно ответил он, плохо понимая, что должен означать ее вопрос. Единственный ребенок в семье – да еще королевской, – он не привык, чтобы его дразнили. Может, она это и делает – поддразнивает его? Или она в самом деле считает, что раз он принц, то обязательно белоручка? И все-таки было полезно немного поработать руками. Это помогло ему более здраво взглянуть на ситуацию. В конце концов, у них здесь не парадный прием. Что тут такого, если Анна приготовила обед? Гораздо важнее, что он, Лукас, готов доверить ей свое будущее. Сам он, как показывает опыт, абсолютно не в состоянии определить, подходит ему та или иная женщина или нет. Ему необходима помощь человека, который живет здесь, в городе, и хорошо знает местных жителей, сможет его с кем-то познакомить и сразу отмести неподходящие кандидатуры. Если бы кумушки на Островах Созвездия, которые собираются посудачить в сельских магазинчиках, знали, чем он сейчас занят, они бы сказали, что их принц нанял себе сваху – и давно пора! Сам он предпочитал мысленно называть Анну консультантом.
 Вспомнив о стоящей перед ними задаче, Лукас снова засомневался, сможет ли Анна с нею справиться. Обычно свахами бывают пожилые, умудренные жизнью женщины, разве нет?
 – Осмелюсь спросить: как вы можете помогать другим вступить в счастливый брак, когда сами вы не замужем? – задал он вопрос.
 – А мы это уже проходили, – небрежно ответила она.
 – Прошу прощения?
 – Я в разводе, – пояснила Анна. Насколько он помнил, ни Уит, ни Эрик не упоминали об этом. Не надо было спрашивать.
 – Извините.
 Она отмахнулась от его извинений:
 – Не имеет значения.
 Это прозвучало вполне искренне. Лукасу стало легче, и он заговорил о том, что волновало его по-настоящему:
 – Вы думаете, вам действительно удастся найти мне такую женщину, какую я ищу?
 Анна задумалась.
 – Давайте еще раз уточним, какая вам нужна. Во-первых, почему именно Андерс-Пойнт?
 – Многие принцы нашли здесь невест.
 Анне стало смешно: как будто это просто вопрос географии!
 – К тому же, мне кажется, в таком городе скорее всего может найтись такая женщина, какую я ищу. Похожая на тех девушек, которых нашли Эрик и Уит.
 Анна не смогла сдержать улыбку.
 – Очень сожалею, но у меня больше не осталось лучших подруг, а если бы одна и была, я бы вам ее не уступила, а то здесь что-то становится совсем одиноко: чуть отвернешься, набегают принцы и увозят всех подружек на край света!
 Анна очень надеялась, что ей не померещилась легкая усмешка, чуть заметная в густой бороде. Если за царственно-величественными манерами скрывается хотя бы капля юмора, может быть, он все-таки согласится на ее план.
 – Что же в них есть такого, что бы вы хотели видеть в своей жене? – осторожно спросила она.
 Лукас подумал.
 – Вероятно, дело в том, что они… – он умолк, подыскивая точное слово, – обыкновенные.
 – О Боже! – Анна шутливо закатила глаза. – Не скажите этого при них, Ваше Высочество! Какой женщине понравится, что ее считают обыкновенной?
 Лукас сдвинул брови.
 – Вы меня неправильно поняли.
 – Ну, так объясните мне, – Анна ободряюще улыбнулась. – Должна же я знать, что требуется заказчику!
 Она игриво потрепала Лукаса по руке, пытаясь развеселить его. Но на нее саму это мимолетное прикосновение оказало прямо противоположное действие. От кончиков пальцев по всему телу снова побежали горячие мурашки. Она резко отдернула руку. Трудно сказать, заметил он что-нибудь или нет.
 – Когда я говорю, что мне нужна обыкновенная женщина, я имею в виду – женщина, которая не похожа… – он замялся.
 – Не похожа на тех женщин, которых вы встречаете на своих дипломатических приемах?
 – Вот именно, – подтвердил он, словно удивляясь ее догадливости.
 Она ожидала чего-то в этом роде, но все-таки приятно, что он сам это признал.
 – Хорошо, – сказала Анна. – На этом и основан весь мой план.
 – Какой план?
 Анна сделала глубокий вздох и – шагнула в пропасть.
 – План, по сути, очень простой, – начала она. – Лучший способ найти себе обыкновенную женщину – это самому стать обыкновенным человеком.
 – Без сомнения, – сухо отозвался он. – Но я-то – принц.
 Анна смотрела ему прямо в глаза.
 – Вы это знаете, и я это знаю. Но, как мы только что выяснили, никто больше в Андерс-Пойнте об этом и не ведает.
 – Но я же не становлюсь обыкновенным человеком, – возразил он.
 – Разве?
 – Мисс Лейн… – начал Лукас, и от его пристального взгляда ее бросило в жар.
 – Анна, – поправила она машинально. Он – обыкновенный человек, напомнила она себе, и с ним нужно обращаться соответственно. Не как с принцем. Не как с мужчиной, от одного взгляда которого в ней все пылает. Как с самым обыкновенным человеком!
 – Анна, объясните наконец, к чему вы клоните?
 – А вот к чему: я считаю, вам нужно уйти в подполье.
 – В подполье? – изумился Лукас.
 – Ага.
 – Неужели вы серьезно?
 – Почему нет? Вспомните: никто не знает, что вы здесь.
 – Так вы хотите, чтобы я изменил свою личность?
 – Не изменили, а… скрыли, – поправила Анна. – И не саму личность, а только ваше высокое положение.
 – Это просто безумие!
 – Ничего подобного, Ваше Высочество, это вполне логично. Я же не прошу вас отречься от престола или еще что-нибудь такое. Просто попробуйте некоторое время обойтись без титула. Скажите, у вас есть фамилия? Вас всегда называют просто «принц Лукас».
 Он по-прежнему смотрел на нее так, будто она ни с того ни с сего лишилась рассудка.
 – Моя фамилия Ханссон, но по традиции она никогда не упоминается.
 – Отлично. Вы можете жить здесь как Люк Ханссон, обыкновенный, простой человек, а не как принц Лукас, правитель Островов Созвездия.
 – Но я – принц, в этом моя суть! – возразил он.
 – Только часть вашей сути. Кроме этого, вы еще и человек, мужчина, который желает найти обыкновенную женщину из маленького городка. И я уверена, что найти ее будет гораздо проще, если оставить все эти королевские финтифлюшки.
 – Но…
 – Поверьте мне, ваши шансы на успех резко возрастут! Охотницы за титулом не станут к вам лезть, а остальные женщины будут вести себя с вами естественно.
 Лукас глубоко задумался. Она говорит удивительные вещи, но в ее словах есть смысл. Его собственный опыт подсказывал: чтобы выйти замуж за принца, женщины готовы наобещать что угодно или притвориться кем угодно.
 – К тому же это сэкономит время, – прибавила Анна. – Можно будет обойтись без разных формальностей. Сроки-то поджимают.
 Это он и сам знал. В этом все дело! Лукас услышал свои собственные слова:
 – Мне нужно подумать.
 Он спустился по лестнице в винный погреб. Что он такое говорит?! Нужно подумать! Разум подсказывал, что только сумасшедший станет хоть минуту обдумывать подобную нелепость! Хотя…
 Он все еще пребывал в задумчивости, когда вернулся с вином на кухню. Радуясь поводу чем-то занять свои руки, Лукас откупорил бутылку, наполнил два бокала и пошел с ними к Анне. Она обернулась к нему, стоя у плиты, вся раскрасневшаяся от готовки, и он вдруг ощутил какой-то странный жар, который невозможно было объяснить только близостью огня.
 – Обед уже…
 – Аромат очень…
 Оба одновременно смолкли, улыбаясь. Едва заметное движение губ было непривычным, и это напомнило Лукасу, как мало он улыбался в последнее время.
 – …аппетитный, – закончил он фразу.
 – Хотите попробовать, так ли он хорош на вкус?
 Анна поднесла к его губам ложку с чем-то тушеным. Лукас совершенно растерялся. Ни один из его поваров не мог бы и помыслить о столь возмутительной вольности, даже если бы принц дал им такую возможность, посетив королевскую кухню. Он открыл рот, намереваясь отклонить дерзкое предложение, и Анна тут же сунула туда ложку.
 Принц всегда ел самостоятельно с того самого дня, когда впервые научился пользоваться столовыми приборами. Он уже не мог и вспомнить, когда его в последний раз кормили с ложечки. А теперь он стоял перед Анной, словно пленник, держа в каждой руке по бокалу. Его пробрала чувственная дрожь, когда Анна вытащила ложку, очень медленно, как бы давая ему получше распробовать вкус. Вкус был божественный – но с доброй толикой адского пламени.
 Умение владеть собой настолько вошло у него в привычку, что стало уже второй натурой, поэтому Лукас не моргнув глазом вручил Анне ее бокал, приподнял свой в знак приветствия и, только когда она отпила вино, сам как следует глотнул из своего бокала.
 Анна заметила это.
 – Ого! Слишком острый чили?
 – Ничуть. – Такой ответ получил бы всякий, дерзнувший задать Лукасу подобный вопрос на официальном обеде. Но персонально для Анны он добавил: – Только надо было предупредить, что это – чили.
 У Анны округлились глаза и губы:
 – Ах, простите, пожалуйста! Я думала, вы сами догадались. То-то вы немножко… удивились.
 Эта женщина поражает его слишком часто, решил Лукас, усаживаясь вместе с нею за большой кухонный стол. Он встречался с людьми из разных стран, из самых разных общественных слоев, но не встречал еще никого, похожего на нее.
 От этих мыслей его отвлек ее вопрос:
 – Хотите к чили тертого сыра?
 Лукас посмотрел на поставленную перед ним мисочку, от которой шел пар.
 – Да, спасибо.
 Анна подвинула ему сыр и принялась за салат с таким видом, словно ничто, кроме удовольствия от еды, не занимало ее мыслей.
 Его же мысли были заняты совсем другим, но он все же заметил, что бокал Анны пуст. Вспомнив о своих обязанностях гостеприимного хозяина, он подлил ей вина и спросил:
 – Не хотите чего-нибудь еще?
 – Вообще-то, да. Мне хочется узнать, как вам нравится чили.
 Анна указала на его тарелку, о которой принц совсем забыл. В мерцающем свете очага он увидел, что на ее чувственных губах играет дразнящая улыбка.
 – Мне действительно интересно, потому что это новый рецепт.
 – А я – ваша морская свинка, – сухо напомнил он. Лукас поднес ложку к губам, на этот раз сосредоточившись. Не спеша прожевал и проглотил, зная, что Анна выжидательно смотрит на него. Вкус был отменный – пряный и богатый оттенками. – Мне нравится, – искренне сказал он.
 Анна обрадовалась:
 – Значит, рецепт утвержден?
 Лукас кивнул.
 – Я тоже так думала. Чили наверняка будет хорошо раскупаться, особенно в это время года.
 Лукас сосредоточился на своей тарелке. Вкус действительно, что надо. Куда лучше тех изысканных деликатесов, что готовит дворцовый повар. Огненный, насыщенный – еда для настоящих мужчин. Если Анна станет подавать это блюдо на ланч вместе со своей очаровательной улыбкой, в ее маленькой закусочной от покупателей отбою не будет!
 Словно по невидимому сигналу, она забрала у Лукаса пустую миску, наполнила ее по второму разу и снова поставила перед ним. Принц посмотрел на Анну, на миску и опять на Анну.
 – Я не просил добавки.
 – Знаю, – улыбнулась Анна. – Но ведь хотели?
 – Откуда вы узнали? – спросил он, набрасываясь на еду. – Что, мы, простые парни, всегда хотим добавки?
 Анна засмеялась. Пока Лукас ел, она рассеянно вертела в руке бокал, держа его за ножку.
 – Приятно сознавать, что у вас есть чувство юмора, Ваше Высочество. Оно очень пригодится для моего плана.
 – Я еще не дал согласия.
 – Пока вы обдумываете, может, расскажете немножко подробнее, какая невеста вам нужна?
 Что ж, это вполне справедливо. И очень просто.
 – Мне нужна совместимость, – сказал он. – Мне нужна женщина, с которой у меня будет много общего. Женщина, которая хочет от жизни того же, что и я.
 – Продолжайте, – подбодрила его Анна, радуясь, что он наконец немного раскрылся. Он говорил, и связь между ними, которую она почувствовала этим вечером, как будто становилась крепче. – Что для вас особенно важно?
 Лукас ответил, ни минуты не колеблясь:
 – Прежде всего необходимо, чтобы она любила детей и хотела их иметь.
 Каждое слово пудовым молотом падало Анне на сердце. Она напомнила себе, что сама напросилась, не надо было ввязываться в эту историю; но легче ей не стало.
 Поскольку она молчала, Лукас счел нужным пояснить:
 – Я говорю не о чисто формальной обязанности производить на свет наследников престола. Мне просто нужна женщина, которая станет хорошей, любящей матерью для наших детей. Это – самое важное.
 Лукас отвел глаза. Подобная откровенность была для него непривычна, и теперь он чувствовал себя так, словно только что пробежал марафон. Он пригубил вино и приготовился к дальнейшим испытаниям, но, как ни странно, вопросов больше не последовало. Когда Лукас решился взглянуть на Анну, она молча смотрела на огонь с убитым видом. Лукас растерялся: он что-то не так сказал?
 Он снова заговорил, стараясь, чтобы это не казалось оправданием:
 – По-моему, здесь не должно возникнуть никаких проблем. – Больше не должно, добавил он мысленно. – Считается, что все женщины хотят иметь детей.
 Анна повернулась к нему с вымученной улыбкой.
 – Большинство хотят, – сказала она каким-то сдавленным голосом.
 Что-то в ее тоне заставило его спросить:
 – А вы сами?
 – Я? Ну… – Она пожала плечами. – Дети – это не по моей части.
 Теперь понятно, почему она так странно реагировала. И все же это как-то не вяжется с тем впечатлением, какое сложилось у него об Анне. Провинциальная девушка, которая обожает сватать своих подруг, девушка с приветливой улыбкой, приносящая окружающим радость, надежду и вкусную еду, – такая могла бы стать прекрасной матерью. А впрочем, что тут удивительного, если он неправильно представил себе ее характер? Если бы он умел разбираться в женщинах, не оказался бы в таком положении, как сейчас.
 Не все женщины мечтают о детях: этот факт он усвоил давно и прочно. У них есть на это свои причины. Лукас не стал спрашивать Анну, какие причины у нее; можно предположить, что ее больше интересует работа, оба ее маленьких предприятия. Лукас был достаточно справедлив, чтобы понимать: личные взгляды Анны на эту проблему не помешают ей помочь ему. Главное, чтобы она знала, как к этому относится сам Лукас. Опершись ладонями о кухонный стол, он сказал прямо:
 – Что касается той женщины, которую я ищу, – безусловно необходимо, чтобы дети были «по ее части».
 Анна молча кивнула.
 – И если, чтобы найти ее, мне придется уйти в подполье…
 Анна встрепенулась:
 – Так вы принимаете мой план?
 – Сначала расскажите подробнее, что вы имеете в виду.
 – Хорошо, – деловито начала Анна. – Прежде всего необходимо как можно скорее переправить вас из замка. С чего это простой парень станет здесь жить?
 – Верно. Есть в городе гостиницы?
 – Есть пара мест, где можно получить кровать и завтрак, но в это время года они все закрыты. И потом, если вы хотите познакомиться с местной девушкой, то и сами должны быть как бы местным. Вы можете пожить у меня, – предложила она.
 – Прошу прощения?
 – По-моему, вам нужно поселиться у меня в доме.
 Как небрежно она это сказала! У него на родине, если мужчина проведет ночь под одной крышей с незамужней женщиной, утром они должны пожениться! Известно и то, что означает подобное предложение в устах закаленной, многоопытной дамочки из шикарного общества. Но что может значить приглашение такой женщины, как Анна, в таком городке, как Андерс-Пойнт? Этого Лукас и представить себе не мог.
 – Поселиться у вас? – тупо повторил он.
 – Это же логично! Так нам будет легче работать сообща. У вас будет отдельная спальня – у меня есть свободная комната.
 Непонятно, как вообще смогут двое людей жить в ее кукольном домике, особенно если учесть, что в нем еще размещаются кафе и магазин! Даже замок в Андерс-Пойнте показался Лукасу маленьким и тесным по сравнению с его дворцом на Островах Созвездия.
 – Я не могу вторгаться в ваш дом, – возразил он.
 – Ерунда, – отмахнулась Анна. – Я так хочу.
 Как ни странно, Лукас ей поверил. Он вдруг понял, что именно люди имеют в виду, говоря об американском гостеприимстве.
 – К тому же, если вы будете жить у меня, мы сможем объяснить, что вы делаете здесь, в городе. Мы будем всем говорить, что вы – Люк Ханссон, мой старый приятель, и я смогу познакомить вас со всеми местными девушками.
 Как легко все у нее получается!
 – Но разве меня не узнают, хотя бы и под другим именем?
 У нее на все был готов ответ:
 – Конечно, узнают, если вы не измените внешность.
 – Изменить внешность? Каким образом?
 – Есть только один способ сделать неузнаваемым лицо, которое регулярно появляется на первых страницах газет всего мира, в том числе и в Андерс-Пойнте, – сказала она серьезно. – И, боюсь, он вам не понравится.
 Принц тоже так считал, еще не зная, что она задумала.
 – Что же это за способ? – спросил он осторожно.
 – Ну, по-моему, единственное средство – это избавиться от вашей самой отличительной черты, от вашего фирменного знака.
 Лукас облокотился о стол:
 – Мисс Лейн…
 – Анна.
 – Вы что же, предлагаете мне сбрить бороду?!
 – Да нет, не предлагаю. Я требую!
 Лукас резко отодвинул свой стул.
 – Немыслимо, – твердо сказал он. Анна скрестила руки на груди.
 – Иначе вы никогда в жизни никого не проведете. Особенно женщин.
 – Нет.
 Слово повисло в воздухе. Несколько минут они молча сверлили друг друга взглядами.
 – Тогда сами придумывайте новый план, – сказала наконец Анна. – У меня другого нет, а этот в таком случае не сработает.
 Принц встал из-за стола, подбросил в огонь еще полено и стал смотреть, как его охватывает пламя. Он долго стоял перед камином, обдумывая ее слова.
 Анна убрала со стола и сложила посуду в посудомоечную машину, поглядывая, как огненные блики освещают его нахмуренное лицо. Ей очень хотелось нарушить молчание, но говорить было, в сущности, больше не о чем. Теперь все зависело только от него.
 Закончив наводить порядок и видя, что Лукас все еще взвешивает про себя ее доводы, Анна сказала:
 – Знаете что? Я сейчас пойду домой, а вы все хорошенько обдумайте. Но решение нужно принять до завтра.
 – Почему это?
 – Потому что все думают, что в замке никого нет. Уит и Дрю уехали в свадебное путешествие, а управляющий в отпуске. Я смогу объяснить, почему сегодня вечером здесь был свет, – у меня есть ключи и мне как раз срочно понадобилось взять на время кофеварку в мое кафе. Но если к утру вы не уйдете отсюда, все раскроется. Вы уже будете принц Лукас, приехавший в Андерс-Пойнт в поисках невесты.
 Он принял это к сведению, не проронив ни слова, и куда-то исчез, пока Анна собирала сумки. Через несколько минут он вернулся с ее жакетом в руках, помог ей одеться и взялся нести большую кофеварку.
 Когда они подошли к машине, мотор уже урчал. Анна вопросительно посмотрела на Лукаса.
 – Я решил дать ему прогреться, – объяснил он. От такой заботливости Анна просто онемела.
 Наверное, он заметил, как она положила ключи от машины в карман жакета, когда приехала. Лукас открыл ей дверцу.
 – Забирайтесь внутрь, – буркнул он, – а то совсем замерзнете.
 Никто никогда так не заботился о ее удобствах! Она послушно скользнула за руль, а Лукас захлопнул за ней дверцу. Когда он уже поднимался по ступеням крыльца, Анна опустила боковое стекло и тихонько окликнула:
 – Люк!
 Он на мгновение застыл на месте, потом обернулся и снова подошел к машине.
 – В чем дело?
 Он наклонился к окошку, и его лицо оказалось совсем рядом. Анну снова бросило в жар, несмотря на холодную погоду.
 – Я правда думаю, что все получится, – сказала она. – Я оставлю заднюю дверь открытой. Ваша спальня – на втором этаже, у лестницы.




 ГЛАВА ТРЕТЬЯ


 Его Высочество принц Лукас, правитель Островов Созвездия, протер уголок запотевшего зеркала в крошечной ванной в домике Анны Лейн и угрюмо уставился на свое отражение. Сегодня ее замечательная идея как-то не казалась такой уж замечательной. Он отвернулся от зеркала, разделся и встал под душ.
 Потоки горячей воды, от которой поднимались клубы пара, смыли и унесли прочь последние колебания. Накануне, поздней ночью он лег спать в оптимистическом настроении, впервые с тех пор, как был назначен срок его женитьбы. Он был человек действия, и потому его страшно мучило сознание, что уже десять месяцев потрачено зря на бесконечные и бесполезные встречи с молодыми женщинами. Теперь, наконец, благодаря Анне, у него появился план кампании, стратегия, которая поможет ему отыскать жену, такую, какую нужно. Идея Анны подарила ему новое лицо, жилье… и кое-что еще, менее осязаемое, но гораздо более важное, – надежду.
 Просто потрясающе, что она так охотно, от души взялась помогать ему. Даже пригласила жить к себе в дом! Что ни говори, прикрытие идеальное: он – гость Анны. Если вдруг кто-то и узнает его, они решат, что им показалось. Почему-то сознание своей анонимности воодушевило Лукаса. Он отослал своего телохранителя, рассудив, что простому парню телохранитель не нужен. Настоящее приключение! Какого мужчину не вдохновит секретное задание? И уж во всяком случае, можно быть уверенным, что ни одна женщина не станет притворяться влюбленной в него только из-за того, что он принц.
 Об этом знает лишь Анна. Но Анна – его партнер, а не потенциальная невеста. Хорошо, что она на его стороне. Лукас был очень благодарен Уиту и Эрику за то, что они направили его к ней. И не только из-за ее помощи – Анна нравилась ему, хотя иногда он совсем не понимал эту девушку. Нередко между ними возникало такое трение, что просто искры летели. Она все время поддразнивала его, и, странное дело, это не было неприятно. Может быть, потому, что она всегда умела подсластить пилюлю.
 Но тут даже Анна будет бессильна, подумал Лукас, выйдя из-под душа и снова остановившись перед зеркалом. Из-за ее затеи большая часть бороды лежала сейчас в мусорной корзинке, вместо того чтобы красоваться, как положено, на его лице. Лукас откромсал свою драгоценную бороду малюсенькими маникюрными ножничками, которые откопал в аптечке, – из тех жутковатых орудий, которыми пользуются женщины одному Господу ведомо для каких целей. В результате вид у него был такой, словно он только что побывал в лапах безумного цирюльника, хотя на самом деле безумием было пытаться сбрить такую густую бороду, не проредив ее сперва хоть немного. И теперь, когда лицо его было теплым и влажным после душа, надо было сделать последний шаг.
 Лукас намазал остатки бороды кремом для бритья – она как будто вдруг поседела – и замер с бритвой в руке. Он понимал, что Анна права: борода обязательно выдаст его, и все-таки ему было тяжело. В его родной стране вся жизнь подчинена стихиям, а стихии там суровые. На ледяных берегах Островов Созвездия мужчина без бороды – не мужчина. Но ведь это только на время; на карту поставлено его будущее и будущее любимой родины, а значит, жертва не так уж велика. Твердой рукой держа бритву, он провел ею по щеке.
 Затупив одно за другим три лезвия, Лукас наконец нагнулся над раковиной, чтобы смыть последние клочки пены. Промокнул лицо полотенцем и снова взглянул в зеркало. Преображение свершилось! Бородатый принц Лукас, правитель Островов Созвездия, исчез без следа. На его месте стоял Люк Ханссон.
 Люк. Она назвала его так вчера вечером, и он даже вздрогнул от неожиданности. Никогда раньше его не называли уменьшительными именами, но, когда она произнесла это имя, оно ему понравилось. А теперь, глядя на свое такое незнакомое отражение, он почувствовал себя именно Люком. Он провел рукой по свежевыбритому лицу. Пожалуй, оно не будет отпугивать женщин.
 Есть только один способ проверить это. Нужно одеться и спуститься вниз; там находится девушка, которая уж точно не станет щадить его чувства. Она будет с ним предельно честной. Мнение специалиста для него бесценно. Кроме того, ему очень хотелось увидеть ее реакцию, которая отразится в этих выразительных карих глазах.
 Анна только-только закончила утреннюю уборку в кафе, когда зазвонил телефон.
 – Надеюсь, я вовремя?
 – Жюли! Твой звонок – всегда вовремя, – ответила Анна. Подруга имела в виду драгоценный промежуток времени после закрытия кафе и до открытия магазинчика. – Что новенького на острове Андерс?
 Жюли переехала туда, выйдя этим летом замуж за принца Эрика.
 – Новостей особых нет, не то что на мысе Андерс!
 – Ты о чем?
 – О твоем новом предприятии, Анна.
 – Да ну, что ты! Я ведь давно говорила, что подумываю начать подавать ланч, – возразила Анна, наводя блеск на большую кофеварку, которую позаимствовала в замке, чтобы перебиться, пока не доставят запчасти к ее собственному агрегату.
 – Я имела в виду твою работу для принца Лукаса.
 Анна принялась протирать стойку.
 – Ах, это…
 – Да, это! С каких это пор ты стала свахой? – поддразнила Жюли.
 – С тех пор, как твой муж со своим братцем подбросили мне клиента, – отшутилась Анна, в последний раз махнув тряпкой.
 – Эрик разговаривал с ним утром. Не могу поверить, что ты уговорила его уйти в подполье.
 – Мне и самой не верится. – Анна не видела Люка с тех пор, как уехала из замка, но вчера, поздно ночью, уже лежа в постели, слышала, как он вошел в дом через черный ход. Когда она встала утром, чтобы открыть кафе, дверь во вторую спальню была закрыта. Неизвестно, что заставило его решиться, но раз он здесь, значит, согласился на ее план!
 – Ты уже подобрала ему кого-нибудь?
 – Я составила список в уме.
 – А ты сама входишь в этот список? – спросила Жюли. – Я всегда думала, что где-то должен быть принц и для тебя. Может, это он и есть? – (Вместо ответа Анна ограничилась коротким смешком.) – Попробовать не помешает. Ты – свободная женщина. Он ведь тебе нравится?
 Что сказать на это? Нравится – не совсем точное слово. Она знала только, что, оказавшись рядом с ним, каждый раз начинает дымиться, точно барбекю.
 – Вопрос не по существу, – ответила она подруге. – Мы с ним уже договорились, что я не участвую в забеге.
 Незачем объяснять причину – она не соответствует его требованиям. На всякий случай Анна сменила тему:
 – Как поживает принцесса Лекси?
 – По-прежнему разгуливает в ковбойской шляпе и ковбойских сапогах. Видела бы ты, как Эрик катает ее верхом на лошади! Ему страшно нравится быть дядюшкой. Она не дает нам скучать, пока ее папа и новая мама укатили в свадебное путешествие. Пусть Дрю с Уитом хоть два раза вокруг света объедут, я возражать не стану!
 Слышно было, как Жюли зевнула. Анна улыбнулась:
 – Это Лекси так тебя утомляет или муж?
 – Оба.
 – Спорим, до будущего наследника престола им далеко!
 В мягком голосе Жюли ясно слышалась улыбка:
 – Твоя правда. Я не очень хорошо сплю в последнее время, и в животе какое-то странное ощущение.
 – Утренняя тошнота?
 – Нет, это от волнения. – Жюли понизила голос: – Анна, вчера я в первый раз почувствовала, как малыш пошевелился!
 Анна отозвалась с тем же восхищенным трепетом:
 – Ах, Жюли! Как это было?
 Она не могла не спросить, хотя и знала, что только зря истязает себя. Анна спрашивала об этом же всех беременных женщин, приходящих в ее магазинчик, но ни одна так и не смогла ничего объяснить.
 – Ну… это просто невозможно описать! – выдохнула Жюли. – Это нужно почувствовать самой.
 Анна не могла придумать, что ответить, чтобы не огорчать свою подругу. Она воспользовалась тем, что пора уже было готовиться к открытию магазина, и кое-как закончила разговор.
 Уйдя в заднюю комнату, Анна принялась прикреплять ценники к вещам, поступившим накануне, и вскоре услышала непривычный звук чьих-то шагов на лестнице.
 – Привет! – крикнула она. – Я здесь! Шаги приблизились. Подняв глаза, Анна тихо порадовалась, что уже успела поздороваться. По крайней мере принц Лукас не узнает, что в третий раз за двадцать четыре часа напрочь лишил ее дыхания одним лишь фактом своего присутствия.
 – Доброе утро, – вежливо ответил он, перешагивая через порог, отчего маленькая комната сразу стала казаться еще меньше. Лукас как будто ждал от нее каких-то слов. Наконец, не дождавшись, сам спросил: – Ну, как?
 Анна в недоумении отступила на шаг, стараясь хоть немного уменьшить эффект его воздействия. С трудом она сумела оторвать взгляд от гипнотических глубин его серых глаз, и тут начали проясняться кое-какие детали. Прежде всего неформальная одежда – джинсы и рыбацкий вязаный свитер – еще более подчеркнула суровую мужественность этого мужчины и великолепно обрисовала узкие бедра и широкие плечи. Затем Анна подняла взгляд к его лицу, и тут у нее отвисла челюсть.
 – Вы вправду это сделали! – воскликнула она, потрясенная. Исчезла невероятно густая борода – вместо нее свежевыбритая кожа дразнила глаз. Не сознавая, что делает, Анна подняла руку и провела ладонью по твердой, резко очерченной щеке, оставшейся без защитного покрова. Ее большой палец погладил мужественную впадинку чуть ниже скулы.
 Люку показалось, что при этой атаке на его чувства где-то глубоко внутри у него вырвались на свободу бурлящие потоки лавы и понеслись по жилам так безудержно и внезапно, что он сам был поражен. Реакция была не просто сексуальная, и это само по себе было для него необычно. Люк смотрел на Анну новыми глазами. Ее ничем не примечательные темные волосы вдруг стали удивительно притягательными – так и хочется потрогать, – в ее неприметной фигурке вдруг открылись женственные, манящие изгибы, а чувственные губы не оставили бы равнодушным ни одного мужчину. Подняв взгляд выше, он погрузился в теплую глубину ее глаз, греховно-соблазнительных, будто самый ароматный шоколад, но обещающих куда больше пищи для души.
 Он сам не знал, сколько времени прошло в молчании. Но вот он кашлянул, Анна отдернула руку, разрушив наваждение, но у Люка осталось впечатление, что очарование не исчезло окончательно.
 – Как вы считаете, Анна, этого достаточно для маскировки?
 Она-то узнала бы его в одно мгновение! Но только она! Так что Анна совершенно честно ответила:
 – Маскировка очень хорошая, Ваше Высочество.
 – Меня зовут Люк. Люк Ханссон.
 Он это произнес! И имя ему шло. Самый настоящий Люк Ханссон, суровый и грубоватый, готовый затащить какую-то неизвестную счастливицу в свою брачную постель.
 – Похож я на обыкновенного человека?
 Анна не сразу нашлась что ответить.
 – Ну… во всяком случае, на принца вы не похожи.
 Того, кто стоит сейчас перед ней, никак не назовешь обыкновенным! Такого не каждый день встретишь. Но это ее личное мнение.
 – Только вам нельзя больше надевать тот костюм, в котором вы были вчера.
 – Боюсь, мой неофициальный гардероб не слишком обширен.
 Анна повела рукой:
 – Вы пришли как раз туда, куда нужно, Ваше Высочество! Одежда – это моя специальность. – Выражение его лица заставило ее расхохотаться. – Не бойтесь, Ваше Высочество! Хоть вы и стали обыкновенным человеком, это еще не значит, что вам придется носить подержанную одежду. Да я и не занимаюсь мужской одеждой.
 – Не занимаетесь?
 Он оглядел переполненные полки и стойки с вешалками.
 – Нет, я работаю с одеждой, как я ее называю, высокой оборачиваемости. С такими вещами, которые не успевают сноситься, – детской одеждой или одеждой для беременных. И еще с выходными платьями, которые обычно не носят подолгу. Мужская одежда мне ни к чему. Но у меня есть связи. – Анна нашла в ящике письменного стола каталог и протянула Люку. – Вот. Пока я буду работать, вы сможете заняться покупками. В этой фирме работает моя подружка. Она проследит, чтобы все доставили сюда не позднее завтрашнего дня.
 – Я? Заняться покупками?
 Он произнес это таким тоном, словно речь шла о беге в мешках.
 – По телефону. Это очень просто. Выберите, что вам нравится, позвоните и закажите, вот и все. Какой у вас размер?
 – Размер?
 Люк был в полном недоумении. Видимо, принцы не покупают готовой одежды.
 – Ничего страшного, – поспешила успокоить его Анна. – Сейчас снимем мерки. Будет очень весело.
 – Весело?
 Теперь уже он поддразнивал ее, и она это знала.
 – Всегда весело тратить чужие деньги, – отшутилась она.
 – Вы мне напомнили – мы еще не обсудили денежную сторону вопроса.
 Анна рассмеялась:
 – Сообщите мне, пожалуйста, какие цены приняты в профсоюзе свах.
 – Я имел в виду плату за жилье.
 – Ох, ради Бога! – отмахнулась Анна. – Комната все равно стояла пустая.
 – Но мне придется пользоваться телефоном. Я не могу совсем прекратить работу.
 – Ладно, можете оплачивать счета за междугородные переговоры.
 – А питание?
 – Да мне же так и так нужно есть! На двоих готовить не труднее, чем на одного.
 – Но продуктов уходит больше, – не сдавался он.
 Анна пожала плечами.
 – Так и быть, будем ходить в магазин по очереди. – Заметив выражение его лица, она быстро добавила: – Не волнуйтесь, я вас научу. Вам понравится. В местном гастрономе можно встретить кучу женщин. Вы же за этим и приехали, а не затем, чтобы сидеть дома и править своей страной по телефону.
 Люк улыбнулся – первая улыбка, не скрытая бородой. У Анны моментально подскочила температура.
 – Вы очень настойчивы, леди!
 – Да уж. Я не отступлюсь, пока вы не найдете то, что искали, – бодро заявила Анна. – Время пошло! Первым делом давайте-ка снимем с вас мерку, чтобы можно было сразу же взяться за ваш гардероб.
 – Вы здесь начальник.
 – И не забывайте об этом, – усмехнулась Анна, вытаскивая из ящика стола сантиметр. Но когда она подошла к Люку, стало совершенно очевидно, что идея была довольно-таки неудачная. – Та-ак, – протянула она, пытаясь выиграть время. – Для начала измерим… рост.
 Счастливая мысль! На самом деле ей достаточно было только взглянуть на него, чтобы понять, что он ровно на шесть дюймов выше ее.
 – Шесть футов?
 – Да.
 Анна записала цифру на полях каталога и опять вернулась к Люку.
 – Теперь измерим… – она колебалась, судорожно пытаясь вспомнить какую-нибудь безопасную часть тела, – длину рукава, – придумала она наконец.
 Люк послушно стоял перед ней, пока она снимала мерку и записывала цифры. Анна облизнула внезапно пересохшие губы.
 – Теперь – обхват груди, – сказала она решительно, подходя к нему сзади.
 – Вы точно знаете, что делаете? – спросил он.
 – Конечно. Я же профессионал!
 После нескольких безуспешных попыток обхватить его руками, не прикасаясь, Анна сдалась и зашла спереди.
 Люк потянул себя за свитер.
 – Видите ли, когда мой портной делает это, я обычно снимаю…
 – А мы в Америке меряем так, – огрызнулась Анна. Подумаешь, просто нужно будет потом вычесть пару сантиметров. – Руки вверх!
 Анна очень старалась, но свитер был все-таки слишком толстый.
 – Ладно, теперь измерим без свитера.
 Люк стянул свитер через голову, и Анне тут же стало так жарко, словно этот свитер надели на нее. Люк остался в трикотажной майке без рукавов, очень наглядно демонстрирующей, почему эту деталь одежды называют «рубашкой для мускулов». Анна никогда еще не видела столь развитой грудной мускулатуры на таком близком расстоянии. Но, с другой стороны, ей раньше и не приходилось снимать мерку с заказчика, которому не требовалось измерять объем бюста.
 – И больше на вас ничего нет? – ляпнула она.
 Люк пожал плечами, на которых сразу вздулись мышцы. Если он сделает так еще раз, ее температура достигнет критической отметки. И так уже, наверное, лицо у нее полыхает. Краем глаза Анна отметила, что лейка для комнатных растений находится под рукой, на случай, если ей срочно понадобится холодный душ.
 – Неужели идея многослойной одежды еще не дошла до ваших северных краев? – поинтересовалась она.
 Люк не мог ошибиться – ее реакция была слишком очевидна. Он почувствовал себя необузданным, словно дикий лось.
 – Мы в штате Мэн, – фыркнул он. – Здесь не настолько холодно.
 – Сейчас, пожалуй, даже жарковато, – буркнула Анна, обмахиваясь каталогом. Она сделала глубокий вдох и принялась за дело.
 Люк старался стоять неподвижно, как статуя, но это было нелегко. Теперь его беспокоила уже собственная реакция, и с каждой минутой все сильнее и сильнее. Прикладывая к его груди сантиметр, Анна коснулась его кончиками пальцев, совсем чуть-чуть. Но этого оказалось достаточно.
 Затем она измерила ему талию, проведя указательным пальчиком между сантиметром и телом Люка, так что он со свистом вдохнул воздух.
 – Вы что, втягиваете живот? – подозрительно спросила Анна.
 – Нет!
 – Выдохните, – приказала она и, когда он подчинился, еще раз сняла мерку. Результат оказался точно таким же.
 «Видите?» – хотел он сказать, но не сказал. Он вдруг сообразил, какую мерку еще осталось снять.
 Анна тоже думала об этом. Щеки у нее горели.
 – А теперь… – начала она и запнулась. Прокашлялась и попробовала еще раз: – Теперь – длина штанины с внутренней стороны.
 Люк забрал у нее сантиметр.
 – Я буду держать верхний конец этой штуковины, – прорычал он.
 – У меня есть идея получше, – заявила Анна. – Снимайте брюки.
 Люк медленно изогнул одну бровь.
 – Я начинаю понимать, почему друзья отправили меня искать идеальную женщину в Америку.
 – Оч-чень смешно, принц! – Анна подбоченилась. – Пойдите и принесите мне пару ваших брюк, чтобы я могла снять с них мерку, только и всего!
 В этот момент кто-то постучал в дверь черного хода. Послышался веселый голосок:
 – Получайте почту!
 Люк мигом выскочил из комнаты, на ходу натягивая свитер. Бросив последний жадный взгляд на лейку, Анна открыла дверь.
 – Привет!
 Терри Гейнс была единственным почтальоном в городке. Эта высокая блондинка предпринимала героические усилия, чтобы сбросить лишние четыре килограмма, не понимая, насколько они ее красят. Все любили эту дружелюбную, энергичную девушку.
 – Что это ты заперлась? – спросила она у Анны, заходя в дом.
 – Извини, пожалуйста, Терри. Я… э-э… работала над новым проектом и, видно, забыла о времени.
 – Мне показалось, что я слышала какие-то голоса, – сказала Терри, окидывая взглядом пустую комнату. – Анна, да ты вся красная как рак! Что здесь происходит? – рассмеялась она. – Может, у тебя здесь мужчина или еще что?
 – Да, но…
 – Да?! – Глаза Терри округлились.
 Анна попыталась охладить ее бурный интерес:
 – Это просто Люк, его голос ты и слышала. Он приехал вчера вечером. Он погостит у меня немного.
 – Мужчина в доме? – добродушно расхохоталась Терри. – Ну-ну! В городе на это могут посмотреть косо!
 – Это совсем не то, что ты думаешь, – запротестовала Анна. – Между нами нет никаких… романтических чувств. Люк – просто мой друг. – Анна рассмеялась, а потом небрежно добавила:
 – Вообще-то я была бы только рада, если бы кто-нибудь занялся им. Знаешь ведь, какие эти холостяки – вечно путаются под ногами.
 В эту минуту Люк вошел в комнату.
 – Вот, что я говорила? Не успеешь оглянуться, он уже тут как тут.
 – Прошу прощения. – Люк остановился на пороге. – Я не знал, что у тебя гости.
 Мгновение Терри смотрела на него во все глаза, потом снова обернулась к Анне.
 – Понимаю, – сказала она сухо. – Просто беда, когда рядом такой мужчина.
 Пропустив ее слова мимо ушей, Анна сказала Люку, забирая у него брюки, которые он принес:
 – Никакие это не гости. Это – наш почтальон.
 – Почтальон?
 Терри засмеялась:
 – Мы немного отстали по части политической корректности и женского равноправия, – объявила она и протянула руку: – Я – Терри Гейнс. Привет!
 Он пожал ей руку и представился без запинки:
 – Люк Ханссон.
 – Приятно познакомиться с тобой, Люк. Вот они уже и на «ты».
 – Мне тоже… Терри, – осторожно добавил он. Он понятия не имел, что говорить дальше. Жить инкогнито, конечно, очень весело и интересно, но Люк начинал сильно опасаться, как бы не ляпнуть что-нибудь не то и не испортить все дело. Он покосился на Анну, но та только ободряюще улыбнулась. Люк снова повернулся к Терри: – Ты всегда живешь в Андерс-Пойнте? – спросил он.
 – Само собой. А ты зачем сюда приехал?
 И как на это нужно отвечать? Такого вопроса они с Анной не предусмотрели. На этот раз Анна, видимо, почувствовала, что принц в панике, и бросилась на выручку.
 – Люк работает над одним срочным проектом, решил на некоторое время уехать, чтобы посмотреть на дело свежим взглядом, – выпалила она. – У него есть кое-какие интересы в здешних краях, вот я и пригласила его погостить.
 Все – чистая правда. Люк смотрел на Анну с восхищением.
 На Терри ее слова тоже произвели впечатление.
 – А чем ты занимаешься? – спросила она. Снова полный тупик! И снова его выручила Анна.
 – Он работает в области менеджмента, – сказала она. – Семейный бизнес. Знаешь, переходит по наследству от отца к сыну, типа того.
 Крепкие нервы у этой девушки, ничего не скажешь! Хоть они и не успели подготовиться как следует, она готова вытащить его из любой трудной ситуации.
 – А я знаю эту фирму? – не унималась Терри.
 Анна пожала плечами:
 – В нашем штате они не работают.
 Но любопытство Терри отнюдь не было удовлетворено.
 – Ты где живешь, Люк?
 На такой прямой вопрос нельзя было не ответить.
 – Мне столько приходится путешествовать… э-э… по рабочим делам, я всюду чувствую себя как дома, – сказал он, ничуть не погрешив против истины.
 – Как интересно! А где ты родился?
 Люк неопределенно махнул рукой:
 – Да там, примерно в середине…
 – А! Ты как Анна – тоже со Среднего Запада, – решила Терри, к его великому облегчению. – Смотри, еще влюбишься в наш городок, как она.
 – Может, и влюбится, если познакомится с ним как следует, – вмешалась Анна. – Но магазин открывается через несколько минут, а когда закроется, будет уже темно, так что я не смогу поработать экскурсоводом.
 Терри моментально уловила намек Анны.
 – Если хочешь, Люк, поехали со мной развозить почту? – предложила она.
 С ней вдвоем, без Анны, готовой в любой момент бросить ему спасательный круг? Люк покачал головой:
 – Право же, не стоит так беспокоиться…
 – Прекрасная мысль! – вмешалась Анна. – Терри, как никто, может показать тебе город. Она знает здесь каждый квадратный сантиметр.
 – Тут нет никакого беспокойства, – энергично подтвердила Терри. – Я люблю общество. Я даже угощу тебя завтраком у Кельвина. Там такие жареные куры!.. Ради них одних стоило приехать в Андерс-Пойнт.
 – Видишь? – Анна многозначительно посмотрела на Люка. – От такого предложения нельзя отказываться.
 Выражение ее глаз было совершенно недвусмысленно. Он поедет, даже если ей придется запихнуть его в почтовую сумку Терри.
 – Отлично! – сказала Терри. – Захвати свою куртку, Люк, а я сейчас вернусь. У меня там в грузовичке посылка для Анны.
 Как только за нею захлопнулась дверь, на лице у Анны появилась широкая, торжествующая улыбка.
 – Неплохо для начала, а? – воскликнула она возбужденно. – Не прошло и двадцати четырех часов, а ты уже отправляешься на свое первое свидание!
 Люк был настроен не столь радостно.
 – Это было очень… неожиданно, – промямлил он.
 – Что ты о ней думаешь? – спрашивала Анна, не давая ему времени ответить. – Правда, она миленькая? Симпатичная, да? И такая приветливая! Люк, она тебе понравилась?
 – Понравиться-то она мне понравилась, но меня совсем не привлекает перспектива остаться с ней наедине.
 Уже за эти несколько минут он совсем извелся.
 – Да ведь это лишь до вечера.
 До самого вечера?! Люк только рот раскрыл.
 – Не волнуйся, – подбодрила его Анна. – Все идет нормально. Просто будь самим собой.
 – Спасибо за совет, – кисло ответил Люк. Он нервничал, словно перед первым в жизни свиданием. – Анна, я же принц. Откуда мне знать, как нужно себя вести, когда тебя силой заставляют ехать куда-то в грузовике с совершенно незнакомой девушкой по имени Терри?
 Анна грозно уставилась на него, скрестив руки на груди.
 – Тебе нужна принцесса или нет? – спросила она.
 – Сама знаешь, что нужна, – отрезал он, сердито глядя на нее.
 – Тогда послушайте меня, Ваше Высочество. Я, как сваха, официально заверяю: эта девушка – чистое золото. Она отвечает всем вашим требованиям и притом заинтересовалась вами. Она же сама пригласила тебя, Люк! Разве можно упускать такой случай?
 – Могла бы дать мне хоть немного времени на подготовку!
 – Знаешь, что означает выражение «упущенная возможность»? Сколько, по-твоему, незамужних девушек в таком городишке, как наш?
 – Так-то ты пытаешься меня воодушевить?
 – Люк, я серьезно, – строго сказала Анна. – Смотри, как бы вместо свахи тебе не пришлось искать чудотворца! Ты просто расслабься и импровизируй.
 Перед мысленным взором Люка прошло все подвластное ему королевство.
 – Импровизация никогда не принадлежала к числу моих сильных сторон.
 – Тсс, – предостерегла Анна, выглядывая в окошко. – Она возвращается.
 Ничего не поделаешь: он сам ввязался в эту историю, придется как-то справляться. Люк расправил плечи и спросил:
 – Не найдется прощального совета, чтобы я совсем уж не опозорился?
 – Найдется. Жареную курицу едят руками, Ваше Высочество.




 ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ


 Проснувшись на следующее утро, Люк не сразу сообразил, где он находится. Во всяком случае, не в королевской спальне на Островах Созвездия, не на атласных простынях в роскошной кровати, где даже он казался карликом – лежа в середине постели, он не мог дотянуться руками до краев.
 Нет, он на другой стороне земного шара, в тесном чулане под застрехой, который Анна совершенно серьезно именовала второй спальней. Кровать с пухлой периной и мягкими фланелевыми простынями напоминала уютное гнездышко. Рядом с его подушкой лежала еще одна, пустая, и Люк с недоумением спрашивал себя: неужели существуют супружеские пары, которые делят ложе столь скромных размеров? Его-то родители не пожелали делить даже общую спальню.
 Он представил себе, что рядом с ним в постели лежит жена, теплая и мягкая. Здесь, как ни повернись, прикосновений не избежать. В такой кровати хорошо заниматься любовью. В такой кровати хорошо делать детей.
 От этих мыслей, к счастью, его отвлекли непривычные звуки: звон посуды, голоса и смех.
 Только-только рассвело, но у Анны рабочий день был, как видно, в самом разгаре, хотя, когда Люк ложился спать накануне поздно ночью, ее еще не было дома. После экскурсии по городу с Терри Люк возвратился в пустой дом. Он обошел все комнаты одну за другой и в самой последней – в кухне – обнаружил на столе записку от Анны, в холодильнике – сандвич, а на рабочем столике – громадный ломоть шоколадного кекса, который так и таял во рту. Неплохо было бы обсудить свое первое свидание с консультантом по сватовству, но она такая занятая дама… Неудивительно, что ей не нужны дети.
 И снова перед ним возник образ жены, лежащей рядом с ним в постели, но волосы у нее скорее не белокурые, как у Терри, а каштановые, как… нет, нет, и в мимолетной фантазии он не должен видеть Анну в роли своей жены! Анна никак ему не подходит, это ясно даже ему! Люк перевернулся на живот и навалил себе на голову обе подушки, чтобы не видеть ее дом, не слышать звуков, доносящихся из ее маленького кафе, не вдыхать манящего запаха ее кофе. Но неожиданно почувствовал, как кровать рядом с ним прогнулась под чьей-то тяжестью, как чьи-то руки прошлись по его спине, двигаясь от ног к плечам. Люк выглянул в щелочку между подушками и увидел смотрящий на него глаз. Но глаз этот был не карий, и вообще не человеческий.
 Люк рывком сел на постели, отбросив в сторону подушки, готовый встретить лицом к лицу зеленоглазого зверя. Возле него на кровати сидел здоровенный серый полосатый кот. Нимало не обеспокоенный неожиданным движением, котище осторожно перешагнул на одеяло, снова забрался Люку на ноги и на сей раз уютно там устроился.
 – Р-рау, – сказал кот, выжидательно глядя на Люка снизу вверх.
 Люк ответил ему возмущенным взглядом. Никогда еще ни один кот не осмеливался на него садиться!
 – Слезай… с меня… сейчас же! – прогремел он голосом, не раз заставлявшим трепетать бригадных генералов.
 – Р-рау, – повторил кот, не моргнув глазом и не сдвинувшись ни на дюйм.
 – Вот именно, – сказал Люк. Он сбросил кота со своих ног и поскорее выбрался из постели, пока эта зверюга не уселась на него снова. Анна могла бы и предупредить, что у нее имеется кошка, – или она была слишком занята? И все-таки странно, что он не видел этого кота прежде, да и кошачьей миски тоже. Кот смотрел на него, восседая посреди развороченной постели, явно недовольный, что с ним обошлись так нелюбезно. Но когда Люк оделся, кот соскочил с кровати и прошмыгнул мимо него на лестницу. Спустившись на кухню, Люк увидел его у двери, выходившей на задний двор.
 – Р-рау, – требовательно сказал кот еще громче, чем раньше. Словно по команде Люк отворил дверь, и кот, одарив его снисходительным взглядом, непринужденно перешагнул через порог и скрылся за углом дома.
 Радуясь столь благополучному избавлению, Люк решил, что пришла пора уделить внимание божественным запахам, доносившимся из коридора. Двигаясь на запах, он попал в кафе. Когда в прошлый раз он приходил сюда, здесь было темно и пусто, теперь же зал был ярко освещен и полон народу. Очевидно, хозяйка достигла больших успехов на ниве общественного питания.
 Анна не сразу заметила Люка, стоящего в дверях. И неудивительно! Она делала по меньшей мере шесть разных дел одновременно и при этом балансировала с полным подносом грязной посуды. Как ей это удается? Люк следил за ней как зачарованный. Он не шевелился и не издал ни звука, но Анна каким-то образом почувствовала его присутствие. Она шла с подносом к стойке и вдруг остановилась и посмотрела прямо на Люка. При взгляде на него глаза у нее всегда расширялись и становились очень нежными, и Люку это нравилось. Затем губы ее сложились в знакомую насмешливую улыбку.
 – Люк, привет! – поздоровалась она, поставив поднос на стойку. – Не стой в дверях, проходи. Вон свободная табуретка, специально для тебя, между Элдриджем и Уилфредом.
 Собственно говоря, это было единственное незанятое место во всем заведении. Люк устроился на табурете, вежливо кивнув двум пожилым мужчинам, сидевшим по обе стороны от него. Они молча поприветствовали его в ответ и снова сосредоточились на булочках. Анна принесла ему кружку кофе – откуда она узнала, что он любит как раз такой, черный и очень крепкий? – и умчалась накрывать только что освободившийся столик для следующих клиентов. Люк пил кофе и потихоньку приглядывался к окружающим. Постоянные посетители оживленно беседовали, до Люка доносились обрывки их разговоров вперемешку со звяканьем посуды и скрипом деревянных табуретов.
 – Знаешь, Анна, мой сыночек, Том, приедет домой как раз к Пожарному балу, – сказала немолодая женщина, сидевшая за спиной Люка. – Если ты свободна, он будет просто счастлив тебя пригласить.
 – Спасибо, Эдна, но я…
 – …буду заниматься угощением для танцующих, – дружный хор голосов с соседних столиков слился с ответом Анны.
 – Но я правда буду этим заниматься! – воскликнула она со смехом. – Что-то я не слыхала, чтобы нашлись другие добровольцы.
 – Ну-ну, милочка, – заквохтала, словно озабоченная наседка, еще одна седовласая посетительница. – Все знают, что лучше тебя с этим никто не справится. Но все-таки хочется, чтобы ты тоже могла повеселиться на танцах.
 – Обязательно, – заверила ее Анна и снова устремилась за стойку.
 Женщина не умолкала:
 – И мой Эдуард как раз…
 – Ишь, размечталась, – оборвала ее Эдна. – Если уж мой Том ей не нужен, так твой Эдуард и подавно!
 – Я никого не хочу обижать… – начала было Анна.
 – Не идти же ей на бал совсем одной, – послышался третий голос.
 – А что такое? – дерзко усмехнулась Анна. – Если девушка приходит на танцы одна, она может танцевать со всеми кавалерами подряд!
 Это неожиданное заявление мгновенно отвлекло от нее внимание, вызвав бурную дискуссию среди посетителей. Люк обнаружил, что и сам улыбается.
 – Что это за Пожарный бал? – спросил он у Анны, но она уже убежала принимать заказ в другом конце зала.
 – Целое событие в нашем городе, – ответил за нее Элдридж, молчавший до сих пор старикан слева от Люка.
 – Его устраивают в бывшей пожарной части, – сообщил Уилфред, сидевший справа.
 – Вот почему он так называется, – пояснил Элдридж.
 – Благотворительная затея.
 – Нда!
 Люк уже знал, что последнее сочетание звуков в здешних краях заменяет утвердительный ответ.
 – Когда он будет, этот бал? – спросил Люк.
 – Через месяц примерно, – ответил Элдридж.
 – Прямо между Днем Благодарения и Рождеством, – уточнил Уилфред.
 – За это время наши кумушки успеют Анну довести до белого каления.
 Уилфред презрительно фыркнул.
 – Вечно подсовывают ей своих сынков, племянников и внучат.
 – Нда, – поддержал его Элдридж. – Уже кофе нельзя спокойно выпить без этого кудахтанья.
 – Нда-а…
 Тут подошла Анна и налила им всем по еще одной порции кофе. Старички обратились к ней, словно Люк был немым.
 – Это и есть тот парень, с кем ты живешь в грехе? – осведомился Уилфред, указывая большим пальцем на Люка.
 Люк схватился за край стола и начал подниматься на ноги. Анна придержала его за руку и чуть заметно покачала головой. Он медленно опустился на место.
 – Он самый, Уилфред, – сказала Анна.
 Три пары бровей одновременно взлетели вверх.
 – Если только считать грехом, когда человек предлагает другу свободную комнату, – добавила она.
 – И долго твой друг собирается гостевать? – поинтересовался Элдридж.
 – А ну кончай, Элдридж! – рявкнул Уилфред.
 – Да я просто хотел узнать, пробудет он до Пожарного бала. Парень-то ничего себе. Если он пойдет на бал с Анной, эти кумушки перестанут хлопать крыльями.
 – Ничего не перестанут. Они мигом назначат день свадьбы.
 Элдридж глубоко задумался, неторопливо прихлебывая кофе. Люк молча ждал.
 – Нда, – изрек наконец Элдридж. И тема была закрыта.
 Люк покосился на Анну – как она восприняла все это? Но она уже опять была далеко, вытирала дальний конец стойки. Зал постепенно пустел. Выпив кофе, Уилфред и Элдридж поставили кружки на стойку, положили рядом деньги и ушли, оставив Люка сидеть между двух пустых табуретов. Анна подошла забрать посуду.
 – Я слышала, вчера все прошло замечательно, – заметила она вполголоса.
 – Как ты…
 – Терри заходила с утра. Была очень разочарована, что не застала тебя.
 – Значит, я справился?
 Анна рассмеялась:
 – Да, более или менее. Терри всегда вскакивает с постели в шесть утра в свой единственный выходной ради чашечки моего кофе. – Она снова стала серьезной. – Но ты скажи: как она тебе?
 – Очень славная. Без претензий. День пролетел незаметно.
 – Это значит, что она тебе понравилась?
 – Да, наверное, – ответил он осторожно. – Но я не говорил, что хочу на ней жениться.
 – Да никто и не требует, чтобы ты прямо сейчас это сказал. Сходи с ней еще куда-нибудь. Время покажет.
 Люк хмурился, глядя в свою кружку, пока Анна обслуживала очередных клиентов. Хоть бы это время поскорее показало, не то ему придется на всю жизнь остаться обыкновенным парнем.
 Анна снова ушла за стойку выполнять очередной заказ. Люк смотрел, как она наливает кофе в кружки и укладывает на подносе булочки и рулеты. Анна перехватила его взгляд и послала ему жизнерадостную улыбку.
 – Извини, что вчера не смогла приготовить тебе нормальный обед. Успела только собрать какие-то остатки.
 Люк совсем не хотел, чтобы она его обслуживала. У нее и без того дел хватает, пусть лучше бережет силы для сватовства.
 – Остатки – моя любимая еда, – сказал он со всей возможной серьезностью.
 – Можно подумать! – воскликнула Анна, подбоченившись и улыбаясь во весь рот.
 Как будто он когда-нибудь раньше их ел! Могла бы так прямо и сказать.
 – Нет, правда, сандвич был отличный. Интересно, из чего он делается?
 Анна широко раскрыла глаза:
 – Неужели ты никогда в жизни не ел сандвича с холодным мясом?
 Люк покачал головой:
 – Пробел в моем образовании.
 – Да уж! – рассмеялась Анна.
 Люку очень нравилось, как она реагирует на его шутки. Обычно люди опасаются смеяться над принцем. Пока он живет инкогнито, может позволить себе вот так потрепаться.
 – Ты как-нибудь еще сделаешь мне такой?
 – Обязательно. Я даже дам тебе попробовать его горячим, – пообещала она с лукавым блеском в глазах.
 Интересно, где же она была сегодня ночью? Люк не решился спросить. Вдруг ему в голову пришла одна мысль.
 – Анна, – начал он осторожно, – то, что я живу в твоем доме… это тебе не мешает?
 – В каком смысле?
 В смысле не ходила ли ты на свидание вчера вечером? – подумал Люк. Он оглянулся по сторонам, но никто как будто не обращал на них особого внимания.
 – В смысле общения, – сказал он наконец. – В смысле общения тебе это не мешает?
 Анна покраснела – значит, поняла, что он имеет в виду.
 – Нет, – ответила она, отводя глаза. – Не мешает.
 – Потому что если ты хочешь встречаться с этим Томом или Эдуардом…
 – Нет, нет, – возразила она. – Я всегда занята, мне не до свиданий. И вообще, ненавижу, когда кто-то пытается устраивать мою личную жизнь.
 – Это чувство мне знакомо, – тихо сказал он.
 – Очко! – Она посмотрела ему в глаза и ободряюще улыбнулась. – Я понимаю, что процесс тебе неприятен, но ведь главное – результат, верно?
 – Нда.
 Анна расхохоталась.
 – Вижу, ты уже акклиматизировался.
 – Нда.
 – Мне правда хочется послушать про вашу поездку с Терри. Очень жалко, что пришлось уйти вчера вечером. Понимаешь, миссис Картелли с нашей улицы неожиданно сообщили, что в Коннектикуте умерла ее сестра, так что я пошла посидеть с ней.
 – Посидеть с ней?
 – Ну да. Они с сестрой были очень близки. Сегодня утром за ней приехала дочка, чтобы отвезти в Коннектикут, но я как подумала, что она всю ночь будет горевать совсем одна…
 Люк хорошо знал, каково это. Никто не пришел «посидеть с ним» год назад, когда скоропостижно скончался его отец. Да он никого и не ждал. Родных у него не осталось, служащие тут ни при чем, а его друзьям Эрику и Уиту это просто не пришло бы в голову – как и ему самому. А вот Анне – пришло. Если бы они были знакомы тогда, она пришла бы посидеть с ним, предложила бы ему свое сочувствие так же естественно, как предложила свой дом, свое время, свою дружбу.
 Вдруг он подумал еще кое о чем.
 – У нас в доме есть кошка? – спросил он. Анна улыбнулась.
 – Временно, – ответила она. – Пока не вернется миссис Картелли. А что, Мурлыськин тебе уже представился?
 – Имени он не называл.
 Мурлыськин? Что за нелепая, типично кошачья кличка! Люк мысленно поклялся, что никогда в жизни не произнесет ее вслух.
 – Сказать по правде, он представился довольно грубо: запрыгнул ко мне на постель.
 – Да ну? – удивилась Анна. – Видно, ты ему понравился, Люк. Обычно он ведет себя с незнакомыми людьми очень сдержанно.
 – Как мне повезло!
 – А где он сейчас? Я оставила его наверху, потому что не могла взять с собой сюда – санитарные правила не позволяют.
 Люк пожал плечами.
 – Он где-то во дворе.
 – Во дворе? Люк, ты что, выпустил его?!
 – Конечно, выпустил. Кот привел меня к двери и, можно сказать, приказал мне ее открыть.
 – О Господи! – всполошилась Анна. – Люк, разве ты не читал мою записку? Я тебе строго-настрого запретила выпускать его. Мурлыськин – домашний кот!
 Люк не привык, чтобы ему что-то запрещали.
 – Если он домашний кот, то, наверное, отправился к себе домой, – пожал он плечами.
 Анна уперла руки в бока.
 – Сейчас же иди за ним!
 – Я? Почему я?
 – Ты же его выпустил, – напомнила Анна. – И потом, я на работе. Может, ты меня заменишь?
 На это возразить было нечего. Работать в кафе он был так же неспособен, как летать, и оба они это знали. Люк нахмурился:
 – Неужели нельзя подождать до закрытия?
 Анна бросила взгляд на часы. Потом в глубокой задумчивости выглянула в боковое окно, выходившее на улицу.
 – Время самое подходящее, – пробормотала она как бы про себя.
 – Какое время?
 Анна обернулась.
 – Я хочу сказать – пройдет слишком много времени, пока я закрою кафе, – заявила она, озабоченно сдвинув брови. – Люк, у него когти спилены. Он не в состоянии защитить себя. В любую минуту с ним может что-нибудь случиться – что я тогда скажу бедной миссис Картелли?
 Люк умел признавать поражение. Он поднялся на ноги, швырнул салфетку на стойку.
 – Ладно, – буркнул он. – Пойду спасать несчастное беззащитное животное.
 После вчерашней экскурсии по городу Люку потребовались лишь самые краткие указания от Анны. Андерс-Пойнт – очень уютный городок, здесь легко почувствовать себя как дома. Посередине города находилось нечто, похожее на парк. Большинство домов были построены более ста лет назад. Они сбились в тесные, дружные кучки, словно помогая друг другу преодолевать стихии; дворики были маленькие, но ухоженные. Вдоль дороги, ведущей к замку, дома стояли пореже – крайний дом принадлежал Дрю, жене Уита. Чересчур разрастаться городку мешал природный сосед – океан, омывающий узкий мыс. На самом конце мыса, на крутом утесе возвышался замок, словно глядящий через бушующие воды Атлантики туда, где находился родной остров хозяев замка – остров Андерс. Естественно, море всегда играло доминирующую роль в жизни городка. Да и теперь оно обеспечивало работой местных жителей: его волны равно принимали и лодки рыбаков, и суденышки, занимавшиеся отловом туристов. Этих последних было не слишком много – из-за удаленности города, как объяснили Люку. А сейчас, в ноябре, здесь вообще никого, кроме местных жителей. Люк был единственным чужаком.
 Дом миссис Картелли находился точно там, где указала Анна. И конечно, на пороге у парадной двери, свернувшись клубочком, расположился тот самый кот, который утром имел дерзость усесться на Люка.
 – Ну, здравствуй еще раз, зверюга, – сказал Люк.
 Кот проигнорировал приветствие; он облизнул лапку и принялся умываться, делая вид, будто этот процесс поглощает все его внимание. Он успел повторить эту операцию по меньшей мере раз семнадцать, пока Люк смотрел на него и придумывал, как бы доставить его к дому Анны. Анна пыталась всучить ему поводок, но Люк наотрез отказался вести кота на поводке – с таким же успехом он мог бы нарядиться клоуном и пройтись по улицам на руках. Хорошо бы посадить кота в коробку, но во дворе у миссис Картелли не было видно никаких коробок. Что будет, если взять кота на руки? А может, вредное животное просто пойдет за ним, хотя Люк в этом сильно сомневался.
 – Пошли, зверюга, – сказал он коту. – Пойдем к Анне.
 Кот демонстративно зевнул и равнодушно закрыл глаза.
 – Его зовут не Зверюга, – сказал чей-то голосок возле самого локтя Люка. – Его зовут Мурлыськин. Вы что, хотите его умыкнуть?
 Люк вздрогнул и посмотрел вниз. Рядом с ним стояла девочка лет шести, в голубой шерстяной курточке и с большим бантом из розового атласа в темных волосах.
 – Кота нельзя умыкнуть. Его можно только у-мяу-кнуть, – раздался голосок у другого локтя Люка: еще одна девочка, точь-в-точь такая же, как первая, только у нее бант желтый! – И вообще, – добавила она очень решительно, – он хоть и чужой, но хороший. Мама говорит, это тот дядя, который гостит у Анны. Она сказала, нам с ним можно разговаривать.
 – Меня зовут Люк, – сказал он, присев на корточки, чтобы быть на одном уровне с девчушками.
 – Я – Дженни, – сказала та, что с розовым бантом.
 – Я – Джанин.
 – Очень рад с вами познакомиться, Дженни и Джанин, – Люк изобразил самый изысканный поклон, какой смог сделать, сидя на корточках.
 – А зачем ты пришел? – напрямик спросила Джанин.
 – Понимаете, Анна хочет, чтобы я вернул к ней Мур… этого кота. Она обещала миссис Картелли присматривать за ним.
 – Спорим, он его выпустил! – сказала Джанин, обращаясь к Дженни, которая кивнула в ответ.
 Двойняшки его раскусили!
 – Выпустил, – покаялся Люк. – Я не знал, что он – домашний кот. И теперь Анна жутко на меня сердится.
 Девочки смотрели на него сочувственно.
 – Главное, что он не потерялся. Теперь можете его забрать, – сказала Дженни.
 Джанин внимательно приглядывалась к Люку.
 – Вы не знаете, как его забрать, да? – спросила она наконец.
 – Ну… не знаю, – признался Люк.
 – У вас никогда не было кошки, мистер?
 – Нет. Моя мама не разрешала приводить животных во дво… то есть в дом.
 Это вызвало еще большее сочувствие.
 – Бедненький! – воскликнула Дженни. – А наша мама позволяет. Она такая хорошая! У нас есть кошка, и собака, и кролик, и птичка.
 Джанин вздохнула.
 – Вот только папы у нас нет. Наш папа умер, когда мы были совсем маленькие.
 – Это очень грустно, – сказал Люк. Бедные малышки!
 Он заметил, как они переглянулись, и Дженни сказала:
 – Вот было бы хорошо, если бы у нас был папа.
 – Да-а. И маме он тоже нужен, – поддержала ее Джанин. – Бедная мамочка, ей даже не с кем пойти в четверг на наш фортепианный концерт.
 – Смотри, вон наша мама идет!
 Люк увидел, как из одного из соседских домов вышла темноволосая женщина.
 – Правда, она красивая? – спросила Джанин.
 – Очень, – согласился Люк. У нее были такие же вьющиеся черные волосы, как у девочек, и фигура, на которую обернулся бы любой мужчина.
 – Слушай, – зашептала Джанин, – мы отнесем Мурлыськина к Анне по дороге в церковь, а ты за это сделай что-то для нас, договорились?
 Пять минут спустя Люк, слегка ошарашенный, снова входил в кафе. Анна широко улыбалась, перетирая стаканы. Зал был почти пуст.
 – Я смотрю, ты нашел себе подкрепление, чтобы одолеть свирепого хищника, – заметила она.
 Люк скользнул на свой, уже ставший привычным табурет.
 – Если у вас возникла проблема, следует привлечь к ее решению опытных специалистов.
 Анна расхохоталась.
 – Поэтому ты и обратился ко мне, так?
 – Можешь острить, сколько тебе угодно, но за этими двоими тебе не угнаться по части сватовства.
 – Дай угадаю – ты будешь сопровождать Мерилин на концерт двойняшек в музыкальной школе в четверг?
 Люк изумился:
 – Откуда ты знаешь?
 Анна игриво повела бровями:
 – А зачем, по-твоему, я тебя туда послала?
 Так вот почему она говорила про время! Она знала, что как раз в это время они будут проходить мимо по дороге в церковь!
 – Как я понимаю, Мерилин одобрена заранее?
 – Безусловно. Она овдовела пять лет назад и сейчас уже вполне готова двинуться дальше. – Тут Анне пришла в голову новая мысль. Она наклонилась, облокотившись о стойку. – Это ничего, что она уже была замужем?
 Анна была так близко! Если чуть-чуть подвинуться, можно узнать, каковы на вкус эти роскошные губы.
 – Да, – ответил Люк, стараясь сосредоточиться на разговоре. – Конечно, ее дети не смогут претендовать на престол, но, если она не против иметь еще детей…
 – У меня есть основания предполагать, что не против, – пробормотала Анна.
 – Тогда никто в моей стране не будет возражать против того, что она – вдова. – Что-то будто толкнуло его, и после секундной паузы он осторожно добавил, словно пробуя почву: – Я мог бы жениться и на разведенной женщине. Главное, чтобы она была согласна завести детей.
 Анна резко поднялась.
 – У нас в городе таких, насколько я знаю, не имеется, – отрезала она. – Но я рада, что ты договорился пойти с Мерилин. Я думаю, она тебе понравится.
 В этот момент кто-то открыл дверь в зал, и Анна вышла из-за стойки – слишком поспешно, как показалось Люку, – навстречу новой посетительнице.
 Через несколько минут она вернулась, таща за собой на буксире вновь прибывшую.
 – Я хочу тебя кое с кем познакомить, – говорила ей Анна. – Это мой приятель, Люк, он сейчас гостит у меня.
 Люк встал.
 – Это – Шэннон Рафферти, – сказала ему Анна. – Шэннон – моя подруга.
 Шэннон была очаровательная девушка, уверенная в себе, элегантная, с каштановыми волосами до плеч и глазами цвета кленового сиропа.
 – Как поживаете? – спросила она вежливо.
 – Очень хорошо, спасибо, – ответил он, пожимая предложенную руку. Он готов биться об заклад на свой королевский дворец, что эта женщина ни разу в жизни не сказала «нда».
 Анна, вернувшаяся на свое место за стойкой, поставила рядом с кружкой Люка большую чашку кофе «эспрессо».
 – Шэннон только что отдежурила ночную смену в больнице, ей нужно взбодриться перед тем, как идти в церковь, – объяснила Анна.
 Шэннон заняла место рядом с Люком, который заметил, оглянувшись по сторонам, что в кафе, кроме них троих, никого нет.
 – Все пошли в церковь? – спросил он.
 – Почти все, – ответила Анна. – Не беспокойся, мы еще успеем к началу службы.
 Анна принялась загружать грязную посуду в посудомоечную машину, а Люк повернулся к Шэннон.
 – Кем вы работаете в больнице? – спросил он, очень довольный своим открытием, что обыкновенные люди чаще всего именно так начинают разговор.
 – Я – медсестра, – сказала она.
 – Акушерка, – добавила Анна, бросив на него многозначительный взгляд. Он чуть заметно пожал плечами, показывая, что не знает этого слова, и Анна пояснила: – В родильном отделении.
 Теперь он понял. Дети! Консультант по сватовству намекает, что женщина, сидящая на табурете рядом с ним, любит детей. Кроме того, Анна делала глазами выразительные знаки, приказывая продолжать разговор. Значит, Шэннон тоже выдан знак качества.
 – Кто-нибудь родился сегодня ночью? – спросил он.
 – В больнице родилось шестеро младенцев. Двоих принимала я.
 – Ах, – вздохнула Анна, облокотившись о прилавок. – Мальчики или девочки?
 – Девочки, такие хорошенькие, – ответила Шэннон.
 Люк с интересом наблюдал за реакцией Анны. Может быть, она только изображает интерес к детям, чтобы помочь ему поддержать разговор с медсестрой? Анна заметила, что он на нее смотрит, и поскорее вернулась к посуде.
 Чувствуя, что снова его очередь подавать реплику, Люк спросил у Шэннон:
 – Вы всю жизнь прожили здесь, в Андерс-Пойнте?
 – Кроме учебы в колледже.
 – А где вы учились?
 – В Бостоне.
 – И еще один семестр училась в Европе, по обмену, – вставила Анна.
 Теперь понятно, почему она производит впечатление столичной штучки. Когда эта мысль промелькнула у него в голове, Люк едва не рассмеялся. Еще несколько дней назад он ни за что не назвал бы так девушку из Андерс-Пойнта. Он сказал бы, что Шэннон – тихая провинциальная девушка. Вот что значит – другая точка зрения.
 Возникшую паузу заполнила Анна:
 – Кстати, о Европе. Сегодня в «Бижу» идет отличный иностранный фильм. Это такой старенький кинотеатр в нашем городе, – объяснила она Люку. – Не хочешь ли сходить, Шэннон?
 – Конечно. У меня сегодня нет дежурства, – ответила Шэннон, но вдруг спохватилась: – Но я не хочу нарушать ваши планы. То есть, если вы собирались вдвоем…
 – Ерунда, – успокоила ее Анна. – Мы с Люком – просто друзья. Да я все равно не смогу пойти, так что идите вдвоем. Ты мне очень поможешь, если составишь Люку компанию.
 – Ну, если так… – сказала Шэннон. – Я ведь у тебя в долгу, Анна, ты мне столько помогала. Встретимся в церкви.
 – Браво! – воскликнул Люк, когда Шэннон ушла. – Неплохо ты провернула это дельце.
 Анна усмехнулась.
 – Я тоже так считаю. Ну, что ты о ней думаешь?
 – Я думаю, что не уверен, смогу ли поддерживать беседу с этой дамой. Вчера Терри разговаривала за двоих.
 – Да, Шэннон кажется немного молчаливой, пока не узнаешь ее как следует. Но помни – в тихом омуте черти водятся. Поэтому я и решила, что для первого раза лучше вам пойти в кино. Тебе нужно будет только довести девушку до кинотеатра и обратно и посидеть два часа рядом с нею в темноте. – Помолчав немного, Анна добавила: – Попробуй применить язык жестов. Говорят, фильм весьма пикантный.
 Анна нахально улыбнулась, и Люк вдруг подумал, что ему куда больше хотелось бы сидеть сегодня в кино рядом с ней, а не с женщиной, которую буквально вынудили пойти с ним. С Анной он мог быть самим собой…
 А какой он на самом деле?
 Они пришли в церковь к самому началу службы. Анна выбрала место на скамье, где рядом с пожилой женщиной сидела симпатичная девушка с волосами пшеничного цвета. К удивлению Люка, когда детей отпустили со службы на урок в воскресной школе, Анна тоже встала и ушла, оставив его сидеть рядом с блондинкой.
 После службы он не сразу отыскал Анну в толпе. Они отошли в сторонку, чтобы можно было спокойно поговорить.
 – Ну, как служба? – спросила она.
 – Нормально, – ответил он. – Осталась бы послушать – не надо было бы спрашивать.
 – В этом триместре я веду занятия, так что приходится уходить после первой части.
 – Ты ведешь занятия в воскресной школе? – удивился Люк.
 Анна улыбнулась:
 – Нда. В шестом классе.
 – Почему? За это тоже никто другой не брался?
 Как и за то, чтобы подготовить закуски для бала. И посидеть с миссис Картелли. И помочь ему в поисках жены. Анна – человек, который всех и всегда готов выручить. Наверняка не одна Шэннон здесь в долгу перед Анной.
 – Да, эта возрастная группа не очень-то популярна, – согласилась Анна со смехом. – Но мне нравится. У меня в классе отличные ребята!
 Она что, интересуется только подростками, но ни в коем случае не младенцами? Люк не мог разгадать эту загадку.
 – Послушай, Анна, ничего, если тебе придется возвращаться домой в одиночестве?
 Анна широко раскрыла глаза.
 – Ты еще кому-то назначил свидание?
 – Видишь ли, меня мобилизовали таскать столы и стулья для собрания благотворительного дамского общества. – Он прищурился: – Это тоже твоих рук дело?
 Смеясь, Анна покачала головой.
 – Я не совсем это имела в виду, когда усадила тебя рядом с Кэрол Карсон и ее матушкой. Но получилось здорово! Ты успешно маскируешься под обыкновенного парня. Принца они бы не заставили этим заниматься! Спорим, не успеют они собраться, как у тебя будет назначено еще одно свидание! Давай, сможешь похвастаться своими мускулами.
 Она шутливо сдавила ему бицепс. Мышцы Люка непроизвольно напряглись при ее прикосновении, и она быстро отдернула руку.
 – Я… мм… мне пора.
 Она пошла было прочь, но Люк удержал ее, схватив за локоть.
 – Подожди-ка. Ты вечно занята, мы никак не успеваем поговорить. Я имею в виду – обо всей этой… стратегии.
 – Люк, может, ты не заметил, но дело и так продвигается весьма неплохо.
 – Даже слишком быстро.
 – Но ведь и назначенный срок не ждет, – съехидничала Анна.
 Но Люк был упорен.
 – Анна, я хочу с тобой поговорить, – сказал он по-королевски повелительно. – Когда мы сможем это сделать?
 – Может быть, сегодня, после обеда? Мой комиссионный магазин по воскресеньям не работает, так что я освобожусь сразу после… – Она смолкла, пристально глядя куда-то ему за спину.
 – У тебя еще есть дела?
 – Уже нет, – пробормотала Анна.
 – Прошу прощения?
 Анна снова перевела взгляд на него.
 – Абсолютно никаких дел, – сказала она. – Встретимся после обеда… если, конечно, у тебя будет свободная минутка между свиданиями.
 – Но у меня не намечено никаких свиданий. В кино с Шэннон я иду вечером.
 – Никогда не знаешь, что может подвернуться. Не вздумай упустить еще один шанс из-за разговора со мной.
 Анна помахала ему на прощание и удалилась.
 Люк посмотрел ей вслед и покачал головой. Он уже встречался с одной женщиной, и еще с двумя у него были назначены встречи. Но больше всего его интриговала другая женщина – та, что организовывала все эти свидания.




 ГЛАВА ПЯТАЯ


 Люк вернулся домой примерно через полчаса; вид у него был несколько ошарашенный. Анне уже было знакомо это выражение лица.
 – Еще кому-то назначили свидание, Ваше Высочество? – осведомилась она с усмешкой.
 Люк на ходу пожал плечами.
 – Кэрол играет в волейбольной команде колледжа. Сегодня у них не хватает игрока, так что они пригласили меня на замену. Если это можно назвать свиданием…
 – Можно! – крикнула ему вслед Анна, когда он поднимался по лестнице, шагая сразу через две ступеньки. – Молодец, что не стал из-за меня отказываться.
 – Я же знал, что ты не захочешь, чтобы я упустил такую возможность.
 Анна слышала, как он открывает и закрывает ящики комода в своей комнате.
 – Здорово ты насобачился, Люк! – крикнула она, от души наслаждаясь. – А разговаривать нам с тобой совсем не обязательно. По-моему, я тебе вообще уже не нужна.
 Люк выглянул из спальни, голый по пояс. Анне сразу стало жарко.
 – Позволь с тобой не согласиться. Я догадываюсь, кто из игроков в последний момент отказался, – заявил Люк, глядя Анне прямо в глаза.
 Вот это да! Наверное, он видел, как она разговаривала с Кэрол, когда выходила из церкви. Его будущей жене придется держать ухо востро.
 В эту минуту Анна услышала, как Люк выпалил короткое слово – вероятно, какое-то ругательство – на своем родном языке.
 – Р-рау! – послышался возмущенный ответ, и Мурлыськин, сердито урча, скатился с лестницы; шерсть на нем стояла дыбом.
 Анна рассмеялась, и Люк это услышал.
 – Не смешно! – крикнул он.
 – Я же говорила, что ты ему понравился!
 – А мне он не нравится, особенно когда залезает ко мне в постель, – сказал Люк, с грохотом спускаясь по лестнице в спортивном костюме. Его волосы разлохматились; видно было, как у него на шее бьется жилка. Настоящий мужчина. Интересно, как он будет выглядеть в игре, когда мускулы станут перекатываться под кожей, блестящей от пота, и… – И если я еще раз застану его у себя под одеялом… – грозно начал Люк.
 – Если бы вы не забывали стелить свою постель, Ваше Высочество… – ответила Анна сладким голоском, напомнив себе, что у настоящих мужчин тоже бывают свои недостатки. Особенно когда они – переодетые принцы.
 – Пока ты не найдешь время и не научишь меня, я буду просто закрывать свою дверь, – буркнул он. – Пусть не лезет, куда не следует.
 – Р-рау, – сказал Мурлыськин, усаживаясь у ног Люка, и уставился на него, словно умоляя взять на руки.
 Анна снова не удержалась от смеха. Люк сердито сверкнул на нее глазами.
 – Пусть эта зверюга держится от меня подальше, – предупредил он зловеще. – И приготовься к серьезному разговору, когда я вернусь!
 – Да, Ваше Высочество, – ответила она с притворной серьезностью и присела в глубоком реверансе. – Ваше желание для меня закон!
 Люк бросил на нее загадочный взгляд исподлобья.
 – Смотри, как бы я не поймал тебя на слове, – пробормотал он, уходя.
 Анна была на кухне, когда Люк спустился вниз, только что из душа после волейбольного матча.
 – Что сегодня на обед? – спросил он, остановившись у Анны за спиной.
 – Тушеное мясо в горшочке по местному рецепту. Никогда не пробовал такого?
 Она приоткрыла крышку, и Люк глубоко втянул дразнящий аромат жаркого.
 – Не пробовал, но мне очень нравится, – вздохнул он.
 – Мне думается, что Его Высочеству не чуждо высокое искусство лести, – игриво заметила Анна.
 – А мне думается, кухарка забыла, что Его Высочество – самый обыкновенный мужчина с обычными мужскими аппетитами.
 Они посмотрели друг на друга и вдруг разом отвели глаза, неожиданно сообразив, как двусмысленно прозвучала фраза. Если у него могут быть другие аппетиты, то и у нее тоже. В частности, тот аппетит особого рода, которым она слишком долго пренебрегала, и теперь он все более настойчиво напоминал о себе, когда Люк был рядом.
 Чего же она ожидала? – спросила себя Анна. Когда она в последний раз делила кров с мужчиной, она была замужем и их близость уже стала привычкой.
 Но дело не только в этом. Она вполне могла бы жить в одном доме с мужчиной и не испытывать ни малейшего волнения. Все дело именно в Люке. Стоит ему только войти в комнату – и она уже вся как на иголках. Когда он смотрел в другую сторону, Анна не могла отвести от него глаз. Она находила его физически привлекательным – в буквальном смысле этого слова. Ее тянуло к нему, и лишь усилием воли она сдерживалась, чтобы не подойти поближе, не коснуться его рукой. Ничего подобного она не испытывала со своим бывшим мужем. Люк словно заполнил собой весь ее маленький домик.
 Но она – взрослая женщина и как-нибудь переживет нежелательные ощущения, если нужно помочь человеку. Тем не менее Анна с облегчением заметила у него в руке какой-то сверток, позволяющий ей начать разговор на обыденную тему.
 – Что это?
 – Это – моя грязная одежда. Мы как-то не обсудили вопрос стирки.
 Анна заулыбалась:
 – Увы, у прачки сегодня выходной!
 Его Высочество не был склонен веселиться.
 – У меня уже не осталось чистых вещей. Думаешь, я смогу привлечь какую-нибудь принцессу, если буду носить вот это?
 – Тут ты прав, – согласилась Анна и добавила: – Я предложила бы тебе сходить в прачечную-автомат.
 Люк смотрел на нее скептически.
 – Там можно встретить множество незамужних женщин, – сообщила Анна. – Но в воскресенье прачечная закрыта, так что придется тебе стирать свою одежду здесь.
 – Что мне придется?!
 – Стирать, а что?
 – А то, что я буду слишком занят взбиванием шоколадного мусса для десерта, – ответил он сухо.
 Анна засмеялась:
 – Я серьезно! У меня стиральная машина. Обыкновенные мужчины обожают возиться со всякой механикой.
 – Анна, ты переходишь всякие границы! Если ты попросишь меня водить скоростную спортивную машину, я весь твой! В мощных механизмах есть свое обаяние. Но стиркой настоящие мужчины не занимаются.
 – Занимаются, занимаются! Я не говорю, что они это любят, но им приходится это делать, – значит, и ты сделаешь. А когда пойдешь потом в прачечную-автомат, уже будешь в общих чертах представлять, что к чему. Считай, что это урок обыкновенной жизни.
 Если дело и дальше пойдет такими темпами, скоро ему уже не понадобятся уроки. Он действительно хорошо справлялся со своей новой ролью. Настолько хорошо, что Анна не сомневалась: никто в городе даже не подозревает, кто он такой на самом деле. За его опереточным титулом скрывался настоящий мужчина.
 И со стиркой он справился совсем неплохо, если учесть, что во дворце ему ни разу не приходилось иметь дела даже с корзиной для грязного белья. Пока работала стиральная машина, Анна помогла ему выбрать кое-что из каталога одежды и сделала заказ, позвонив своей подруге.
 – Может быть, нужно было заказать больше? – спросил он, когда они сели за стол. – Этого хватит только на неделю.
 – Хочешь заказать одежды на месяц, чтобы отвертеться от стирки? Не выйдет! И потом, если ты будешь каждый день надевать что-то новое, это может показаться подозрительным.
 – Никто и внимания не обратит.
 – Ты мало знаешь женщин! Они всегда замечают такие вещи. Особенно когда человек так хорошо умеет носить одежду.
 Люк поднял глаза от тарелки.
 – Это комплимент? – тихо спросил он. Анна встретилась с ним взглядом, и все ее мысли смешались. Да. Нет. Боже, я ничего не знаю! Анна отвела глаза.
 – Это просто наблюдение, – произнесла она как можно более беспечно. – Мы, свахи, на это мастерицы.
 Он помолчал минутку, а потом добавил:
 – И не только.
 – Ты о чем?
 – О том, что неспроста девушки назначают мне свидания со скоростью света.
 – Это же замечательно! – сказала Анна. – Но я тут ни при чем.
 – Да неужели? Как же тогда ты все это объясняешь? Можешь мне поверить, до сих пор у меня все было совсем по-другому.
 – Ничего удивительного, просто ты неправильно брался за дело.
 – То есть?
 Анна внимательно рассматривала свою вилку, старательно подбирая слова.
 – Раньше ты вроде как пытался ловить рыбу на суше, – сказала она наконец. – Ты просто не мог ничего хорошего поймать, как ни старался. А потом… – Она снова замолчала.
 – Продолжай, – попросил заинтересовавшийся Люк.
 – Ну, потом ты приехал сюда. Все равно что спустил лодку на воду. Ты стал обыкновенным человеком, то есть выбрал правильную наживку. Вот рыба и клюет.
 – Клюет? – засмеялся Люк. – Анна, да я даже удочку не успел забросить. Рыба сама прыгает ко мне в лодку.
 Анна одарила его многозначительной улыбкой:
 – И в чем проблема? Насколько я помню, тебе именно этого и хотелось.
 – Да я не жалуюсь. Просто лодка уже слегка перегружена.
 Анна нацелила на него вилку.
 – Даже и не думайте выбрасывать рыбу обратно, Ваше Высочество! Дайте рыбкам время! Кроме того, осталась всего-навсего одна рыбка, и я думаю, она приплывет к тебе завтра.
 – Ну вот, подбрасываешь мне еще одну!
 – Ничего подобного! Если ты заметил, я еще ни одного свидания не подстроила. Никого не приходится особенно и подталкивать к тебе. – Анна на мгновение задумалась. – Вот разве что Шэннон… Ей понадобилось бы немножко больше времени, если бы я не предложила кино.
 – Да, здесь ты действовала совсем уж неприкрыто. Но ведь за каждым из этих свиданий – ты, и сама прекрасно это знаешь.
 – Я просто действовала по наитию, а получилось удачно.
 – Хватит увиливать! Попросту прими мою благодарность. Ты здорово поработала.
 В кухонную дверь постучали. Это была Шэннон. Через несколько минут они с Люком отправились в кино, и Анна осталась одна, размышляя о том, что лучше уж она была бы совсем негодной свахой.


* * *

 На следующее утро после закрытия кафе Анна направилась с Люком в магазин. Хорошо наконец-то оказаться с ней наедине, думал он, ведя машину. Он снова провел все утро на табурете у стойки, зажатый между Элдриджем и Уилфредом, оказавшимися ничем не лучше тех кумушек, которых обвиняли в стремлении навязать Анне кавалера для Пожарного бала.
 – Я принял решение, – неожиданно сказал Люк, не отрывая глаз от дороги.
 Анна обернулась к нему.
 – Ты уже решил, на ком женишься? – спросила она удивленно и, как показалось Люку, чуточку огорченно.
 – Нет, нет, – возразил он. Куда там! – Но я решил, что сделаю свой выбор на Пожарном балу. Если я обручусь в этот день, у меня останется еще несколько недель до крайнего срока.
 – Хорошая мысль. Нужно же еще куда-то втиснуть саму свадьбу. – Анна покосилась на него. – Как прошел вечер с Шэннон?
 – Ты была права насчет кино. Она очень молчаливая. Я даже не уверен, что нравлюсь ей.
 – Шэннон – не кокетка по характеру.
 – Ты уверена, что она соответствует моим требованиям?
 – Безусловно. Я знаю, что она всерьез подумывает о том, чтобы взять приемного ребенка и воспитывать его в одиночку. Ей, бедняжке, очень хочется малыша.
 В глазах Анны Люк увидел искреннее сострадание. Она так сочувствует женщине, которая хочет стать матерью!
 Вскоре они свернули за угол, и Анна объявила:
 – Вот мы и приехали к Маккриди.
 Это был не универсам, а маленькая семейная бакалейная лавка, где деревянные полки ломились от разнообразных товаров. Люк растерянно озирался в лабиринте узких проходов и незнакомых витрин. Анна тем временем вытащила и подтолкнула к нему одну из тележек. Одно колесико не доставало до пола, и тележка оглушительно гремела на ходу.
 – Держи, – сказала Анна. – Она тебе понадобится, потому что список покупок довольно длинный.
 – Мне понадобится…
 – Вот список и ключи от машины.
 – Ключи от машины?
 – Само собой. Как ты дотащишь все покупки домой без машины? – рассудительно спросила Анна. – А я люблю ходить пешком. Через несколько минут буду уже дома.
 – Ты уходишь?
 – Конечно. Нужно открывать магазин, ты же сам знаешь, Люк.
 Люк растерянно посмотрел на список в своей руке.
 – Ты хочешь, чтобы я все это купил?
 – Ага, и пусть запишут на мой счет. Рассчитаемся в конце месяца. – Анна взглянула на часы. – Ну, мне пора.
 – Но я никогда раньше не занимался покупками! Я не умею!
 Анна подмигнула.
 – Научишься, – пообещала она.
 Когда Люк подъехал к дому, в магазине не было покупателей, и Анна вышла помочь ему разгружать багажник.
 – Ну, как? – спросила она, подхватив тяжелую сумку.
 – Я там был как слон в посудной лавке, – буркнул он. – Почему ты меня не предупредила, что тележку заносит вправо?
 – Ай-яй-яй! Неужели ты врезался в этажерку с туалетной бумагой?
 – Проклятые штуковины раскатились по всему залу! Если бы дамы мне не помогли, я бы до сих пор их собирал.
 – Вот видишь! Я так и знала, что твоя чисто мужская беспомощность тебя же и спасет. Ни одна женщина не устоит перед соблазном выручить растерявшегося мужчину.
 – К твоему сведению, у всех этих женщин имелись детишки в колясочках и обручальные кольца на пальчиках!
 – Ого, да ты знаток, как я посмотрю! Сразу видно опытного охотника за невестами! – Анна не смогла сдержать улыбку. – А как бакалейные товары? Ты все нашел, что было в списке?
 – Да уж, ты молодец, – отозвался Люк, поставив последнюю сумку на пол в кухне. – Это был великолепный трюк – включить в список один предмет, которого в магазине точно не бывает!
 – Ты что же, обвиняешь меня в…
 – В сватовских штучках? Да! Откуда ты знала, что Джойс зайдет в лавку как раз тогда, когда я буду шарить по полкам с печеньем?
 – Потому что как раз в это время закрывается ее детский сад, и она всегда сразу идет закупать продукты на следующий день, – объяснила Анна, весьма довольная собой. – Так когда у вас свидание?
 – Не свидание. Я приду к ней завтра утром чинить полочку в уголке для чтения.
 – Свидание!
 – Анна, там же будут дети!
 – Вот и хорошо. Увидишь ее в действии. Джойс просто великолепна! Материнский инстинкт в полном блеске. Тебе ведь это и нужно?
 – Ну, когда ты так это формулируешь… – Он помолчал. – Спасибо тебе еще раз.
 Блеснув глазами, Анна ответила:
 – Ты можешь меня отблагодарить. Помоги убрать продукты в кладовку… Ваше Высочество.
 На следующий день Люк починил полочку для Джойс – воспитательницы детского садика, а в четверг сходил на концерт в музыкальную школу с Мерилин – мамочкой близнецов. На этом первый круг завершился, ведь у него уже было по одному «свиданию» – во всяком случае, так их называла Анна – с почтальоншей Терри, с волейболисткой Кэрол и с медсестрой Шэннон. Все произошло так быстро, что Люк начал подумывать, не завести ли ему для них специальное расписание.
 В четверг вечером, когда он закончил разговор по телефону со своим министром внутренних дел, Анна как раз закрыла магазин и принялась за готовку. Не успели бы вы сказать «Боже, храни принца», как она уже пристроила его шинковать овощи для салата. Он считал, что неплохо справился с этой задачей, хотя ему и приходилось все время передвигаться с места на место, чтобы не дать некоему неотвязному животному семейства кошачьих запрыгнуть на разделочный стол. И так кот без конца терся о его ноги.
 – Об тебя же можно споткнуться, Зверюга, – сказал он, грозя коту кухонным ножом.
 – Р-рау, – ответил Мурлыськин, с обожанием глядя на него снизу вверх.
 – Неужели нельзя запереть его где-нибудь? – взмолился Люк.
 – Может, в твоей спальне?
 – Очень смешно!
 – Что же делать, подземной тюрьмы у нас нет, Ваше Высочество. Взял бы да покормил его, он хоть ненадолго отстанет.
 – Я его кормил. Он оставил полную миску в прачечной и пошел за мной сюда.
 – Уже от еды отказывается? Тяжелый случай!
 Люк перепугался:
 – Какой случай? Блохи?
 – Просто он в тебя влюбился, Люк! – засмеялась Анна. – Если верить тому, что говорят мои покупательницы, он в этом не одинок.
 – Надеюсь, остальные – человеческие особи женского пола.
 – Ты и сам знаешь, кто они.
 Люк поставил на стол салатницу.
 – Не знаю. В последнее время наступило какое-то затишье. Я как раз хотел посоветоваться со своим консультантом.
 – Видишь ли, в первый раз они сами тебя приглашали, если не считать Шэннон.
 – Ну и?
 – Твоя подача, о искатель принцесс!
 – Ты хочешь сказать, что теперь я должен их пригласить?
 – Угадал с первой попытки!
 Люк призадумался.
 – Ладно, – сказал он осторожно. – Как мне за это взяться?
 Анна посмотрела на него, но он был абсолютно серьезен.
 – Минуточку. Ты что, никогда не приглашал женщину на свидание?
 Люк нахмурился.
 – Конечно, приглашал. Но обычно детали встречи подготавливают мои служащие.
 – Служащие? Ну и ну! Если ты рассчитываешь на меня, даже не мечтай! Я тебе помогала по первому разу, но имей в виду – обыкновенные парни сами приглашают девушек.
 – Как правило, я приглашал женщин на какие-то мероприятия, – продолжал Люк. – Балы, парадные обеды, дипломатические приемы, что-то в этом роде.
 – У нас в Андерс-Пойнте светских приемов в этом месяце как-то не намечается, так что с этим ничего не выйдет. Придется тебе пригласить их на настоящее свидание.
 – Когда?
 – Как можно скорее. Или, может, тебе дали отсрочку, а я об этом ничего не знаю?
 – Вероятно, я мог бы организовать по одному свиданию в пятницу днем и вечером и в субботу днем и вечером, – задумчиво проговорил Люк.
 – Получается четыре, – сказала Анна. – А еще одно?
 – С Шэннон, – кивнул Люк. – Я думаю, что я просто выпью с нею кофе, когда она придет сюда в воскресенье утром. Если у кого-то и наблюдается «тяжелый случай», то уж точно не у нее.
 – Не принимай это на свой счет. Шэннон ничего не говорит, но я подозреваю, что она уже когда-то отдала свое сердце и до сих пор не справилась с этим.
 – Захочет ли она выйти замуж за другого?
 – Кто знает? Только она может это решить, но ей нужно время. Я знаю, что ты ей понравился, Люк. Она мне говорила, что давно уже не проводила так приятно вечер с мужчиной. Для нее это уже немало.
 – Как ты считаешь, куда мне пригласить остальных?
 И снова Люк был совершенно серьезен. Анна напомнила себе, что, хотя в других отношениях он, несомненно, опытен, по части механики свидания он новичок.
 – Почему бы не заняться чем-нибудь, что тебе самому нравится? Верный путь выяснить, подходите ли вы друг другу.
 Люк посмотрел на Анну так, словно она только что открыла теорию относительности.
 – Отличная мысль, – одобрил он. Не удержавшись, Анна добавила:
 – Это все-таки лучше, чем подходить к девушкам и спрашивать, не согласятся ли они вынашивать твоих детей.
 Люк покачал головой:
 – Как раз то, что мне нужно: сваха и комедийная актриса в одном лице.
 – За смех дополнительная плата не взимается!
 В итоге Люк пригласил Джойс на прогулку по осеннему лесу на следующий день, после того как она закончит работу в детском садике. В тот же вечер он свозил Кэрол на концерт в соседний городок, а в субботу повел Мерилин с двойняшками покататься на прогулочном теплоходе. После этого они с Терри отправились на экскурсию при свечах по старинным домам города, за которой последовал обед в ресторане.
 К его большому удивлению, на следующее утро в кафе Шэннон пригласила его сходить с нею вечером на открытие выставки в местной картинной галерее.
 В понедельник утром он почувствовал, что ему совершенно необходима кружка несравненного Анниного кофе, чтобы хоть немного взбодриться. Уилфред и Элдридж привычно заняли места по бокам от него.
 – Ничего необычного не замечал в городе в последнее время? – спросил Уилфред у своего боевого товарища.
 – Нда. У нас тут большие перемены, – отвечал Элдридж.
 – Все этот парень, Люк.
 – Настоящий разврат завел в городе.
 – Нда.
 Люк ничего не сказал. Он уже знал по опыту, что от него ничего и не требуется.
 Наконец Уилфред обратился прямо к нему:
 – Что вы можете сказать в свое оправдание, молодой человек?
 Люк пожал плечами:
 – Разве сходить куда-нибудь с женщиной – преступление?
 – С пятью женщинами, – поправил Элдридж.
 – А сам живет с шестой, – добавил Уилфред.
 – Слушайте, не начинайте все сначала, – угрожающе сказал Люк. – Анна вам уже говорила, мы с ней…
 – Друзья. – Элдридж громко фыркнул. – В мое время это называлось по-другому. Когда мужчина и женщина живут под одной крышей…
 – …не связанные священными узами брака, – подхватил Уилфред.
 Люк поймал взгляд Анны, которая пожала плечами и усмехнулась. Ее явно веселило, что он получил такую незаслуженную нахлобучку. «Тебе с ними не справиться», – одними губами прошептала она.
 Она была права, так что Люк молча пил свой кофе, изо всех сил стараясь не обращать внимания на реплики старичков. В конце концов он был оправдан, но исключительно потому, что Анна – выше подозрений.
 – А вот чего ради ты остальных пятерых водишь за нос…
 – Интересно было бы узнать, какие у тебя намерения…
 Люк быстро обернулся сначала к одному, затем к другому:
 – Ревнуете, джентльмены?
 Это их сразило. Они еще долго петушились и хорохорились.
 – Вот посмотришь нас в действии на танцах… – брызгал слюной Уилфред.
 – На Пожарном балу, – перебивал Элдридж.
 – …мы еще поучим ухаживать такого сопляка, как ты!
 – Все женщины старше пятидесяти будут просто трепетать!
 В конце концов они успокоились и порешили, что если Анна считает Люка человеком приличным, то городские девушки могут сами позаботиться о себе. Анна сказала, что считает, и старички удалились, все еще что-то ворча.
 Но затронутый ими вопрос уже некоторое время беспокоил и Люка.
 – Как ты думаешь, эти девушки не удивляются, что я встречаюсь со всеми пятью сразу? – спросил он Анну, когда она убирала со столов после закрытия кафе.
 – Может, и удивляются, но, думаю, это их не слишком беспокоит, – ответила она. – Ты же никого не обманываешь. Наоборот, ведешь себя совершенно честно и открыто. И потом, не забывай: эти девушки не прочь выйти замуж, но им это не то чтобы позарез нужно.
 – Так ты считаешь, ничего, если я еще немного подожду и пригляжусь к ним получше?
 Анна понимающе улыбнулась:
 – Почему бы и нет? Они-то как раз это и делают!
 В четверг вечером Люк, отвезя Мерилин домой, подогнал свой автомобиль к дому Анны. Одалживать у Анны машину ему не хотелось, поэтому он взял ее напрокат. Люк выбрал спортивный автомобиль, заявив, что на таком может ездить даже самый обыкновенный парень. Шикарная машина для свиданий, к тому же Люку нравилось гонять на ней по побережью, когда выдавалось свободное время. За рулем хорошо думается. Впрочем, все его раздумья пока не дали ощутимых результатов. На этой неделе Люк еще по одному разу встречался со всеми девушками, но не приблизился к решению, которую же из пяти выбрать.
 Он потянулся, откинувшись на спинку сиденья. Хорошо возвращаться домой! Он очень быстро начал считать дом Анны своим. Здесь можно было расслабиться. А еще приятно осознавать, что Анна где-то рядом. Она старалась держаться в тени, не требовала от него отчетов о свиданиях, только слушала, если ему самому хотелось поговорить. Сегодня он вернулся раньше, чем ожидал, и обрадовался, увидев, что на первом этаже горит свет.
 И не только свет, заметил он, поворачивая ключ в замке черного хода. В доме играла музыка! Громкая музыка. Люк прошел в кухню, где на него немедленно напал Мурлыськин и принялся с азартом тереться о его ноги. То ли у проклятого кота имеется радар, то ли, несмотря на музыку, он услышал звук мотора. Мимоходом потрепав кота по голове, Люк направился в гостиную, а представитель семейства кошачьих следовал за ним как тень.
 Анна танцевала под музыку, спиной к двери, с пыльной тряпкой в руке. Ее матушка занималась уборкой совсем по-другому, но сама Анна всегда убиралась в доме под хорошую, громкую, зажигательную музыку. Она рассчитывала, что успеет все закончить и улечься в постель задолго до того, как Люк вернется с очередного свидания.
 Но она ошиблась. Сделав пируэт, Анна со всего размаху налетела на Люка, стоящего в дверях. Он подхватил ее и, сразу попав в такт, повел в танце. Анна, захваченная врасплох, послушно следовала за ним. Она не ожидала от него ничего подобного. Ей очень понравилось. Вдруг она начала смеяться.
 – Что тебя так рассмешило? – спросил он, перекрикивая музыку и ни на секунду не сбиваясь с такта.
 – Вот это, – еле выговорила она и встряхнула пыльной тряпкой, зажатой между их рук. – Золушка танцует с принцем!
 – Что еще за принц? – Люк огляделся по сторонам. – Я? Я просто самый обыкновенный парень.
 Нет, совсем не обыкновенный. Было необыкновенно приятно дурачиться с ним. Когда музыка смолкла, Анна прислонилась к нему, все еще изнемогая от смеха. Но тут началась медленная мелодия. Не глядя на Люка, Анна оттолкнула его и выключила проигрыватель.
 – Эта песня не подходит для уборки, – сказала она небрежно и, нагнувшись, принялась протирать кофейный столик.
 – Поверю тебе на слово, – отозвался Люк, отступая на шаг. Он знал: если бы она не выключила музыку, то сейчас уже была бы в его объятиях. Он и сам не знал, огорчает его или радует, что этого не случилось.
 Анна улыбнулась:
 – Что, у тебя во дворце убирают по-другому?
 – Понятия не имею. Это происходит не при мне. Я знаю только, что там всегда чисто. – Помолчав немного, он заметил: – Тебе, наверное, нелегко вести два бизнеса сразу да еще заниматься уборкой. Давай я буду тебе помогать, пока я здесь?
 Чтобы принц помогал с уборкой?! Не успела она подыскать подходящий ответ, как он прибавил:
 – Я с удовольствием буду оплачивать приходящую уборщицу.
 – Спасибо, но, честно говоря, мне не нужна уборщица. Мне нравится заниматься домом. Конечно, интереснее всего обставлять комнаты. Я как раз перед твоим приездом отремонтировала и заново обставила весь верхний этаж. Я не особенно люблю вытирать пыль, но зато под этим предлогом можно перебрать все свои вещицы, вспомнить, почему каждая из них мне дорога.
 Люк еще не встречал человека, который бы так умел наслаждаться маленькими радостями жизни. Ему в основном приходилось общаться со сверхбогатыми, сверхмогущественными, сверхскучающими. Как посмеялось бы это пресыщенное общество над бесхитростным признанием Анны! Но Люку ее слова показались очень милыми и трогательными.
 Что уже само по себе было достаточной причиной, чтобы поскорее убраться в свою комнату, от греха подальше.




 ГЛАВА ШЕСТАЯ


 – Так, значит, вы и есть тот самый молодой человек, который разбивает сердца?
 Люк пришел на следующий день помочь Анне передвинуть несколько тяжелых стоек с платьями, никак не предполагая увидеть здесь толпу народу и уж тем более не ожидая, что к нему обратятся с подобным приветствием. Большинство присутствующих он уже знал, но говорившая – полная седая дама с ясными голубыми глазами – была ему незнакома.
 Не зная, как реагировать на ее слова, он решил представиться.
 – Вы, должно быть, приняли меня за кого-то другого, мэм. Мы, кажется, незнакомы. Я – Люк Ханссон.
 – Точно, вы и есть. Так это вы пытаетесь отнять у меня мою деточку?
 Пока Люк соображал, которую из девушек она имеет в виду, дама широко улыбнулась:
 – Я – Луиза Картелли. Мамочка Мурлыськина.
 Как по сигналу, появился кот, с тоской воззрился на Люка и жалобно сказал: «Р-рау!» Пожилая дама громко засмеялась.
 – Я вовремя приехала, – заметила она, подняв кота на руки и прижимая его к груди.
 – Рад с вами познакомиться, – сказал Люк. – Я вам очень сочувствую – из-за вашей сестры…
 Слезы заволокли ее веселые глаза, которые от этого заблестели еще ярче.
 – Что ж поделаешь, все мы теряем близких. Нужно держаться, с Божьей помощью. Я нахожу утешение в обществе своих добрых друзей и соседей. – Она обвела взглядом комнату. – А они мне рассказывают, что мой котеночек не единственный, кто хотел бы уютно устроиться с вами рядышком.
 Пока все женщины, находившиеся в магазине, весело смеялись над этими словами, Люк взглядом призвал на помощь Анну, которая как раз в этот момент вышла из своего кабинета с охапкой одежды в руках.
 – Привет, Люк, – жизнерадостно поздоровалась она, не замечая, в каком он отчаянном положении. – Через несколько минут можно будет заняться перестановками. Подожди меня, ладно?
 – Конечно, конечно, – ответил Люк. – Я подожду снаружи.
 – Что за глупости, милый мальчик! На улице такой холод, как в морозильнике! – сказала миссис Картелли, все еще посмеиваясь.
 – Холода я не боюсь, – возразил Люк. Любой мужчина скорее согласился бы вытерпеть без пальто арктический холод, чем оставаться в маленьком замкнутом помещении, где одна женщина издевается над ним, а остальные наблюдают за этим с явным одобрением.
 – Да уж наверное, когда здесь целая очередь желающих согревать вашу постель вместо Мурлыськина! – ехидничала миссис Картелли. – Но имейте в виду: ни одна из пятерых не станет этого делать, пока у нее не будет обручального кольца на пальце! Я их всех знаю еще с пеленок. Они хорошие девушки. И из них выйдут прекрасные жены.
 – Я это учту, если когда-нибудь стану подыскивать себе жену, – ответил Люк, инстинктивно стремясь сбить со следа эту ищейку в образе доброй бабушки. – А пока мы просто друзья. – Этим универсальным американским выражением он надеялся положить конец разговору.
 – Ага! Ты тоже так говорила, правда, Линн?
 – Само собой, – ответила, усмехаясь, беременная молодая женщина.
 – И я тоже, – вставила другая, подбиравшая курточки для двух своих мальчишек, которые тем временем гонялись друг за другом вокруг нее.
 – Анна его образумит, как и вас образумила, – возгласила миссис Картелли. – У нее безошибочное чутье на истинную любовь!
 Люк решил, что пора отвлечь внимание на кого-нибудь другого.
 – Неужели Анна никогда не ошибалась? Ни одного разу?
 – В нашем городе такого случая не было, – объявила миссис Картелли. – А ведь к ней все обращаются за советом, прежде чем затянуть узел. И вы тоже спросите ее совета, если только у вас мозгов не меньше, чем мускулов.
 Тут вмешалась Анна:
 – В данный момент мне как раз требуются его мускулы.
 – Ну, я пойду. Надо протопить в доме, – сказала миссис Картелли. – Спасибо, что присматривала за моей деткой.
 – Всегда рада помочь, – ответила Анна. – Но в основном им занимался Люк.
 – Без проблем, – ввернул Люк еще одно недавно выученное американское выражение. И вдруг с удивлением понял, что сказал чистую правду. – До свидания!
 Мурлыськин бросил на Люка последний горестный взгляд через плечо миссис Картелли, уносившей его прочь.
 – Р-рау! – скорбно попрощался кот.
 Когда позднее Люк вернулся домой, где его уже не встречал у двери мохнатый обожатель, он вынужден был признать, что ему не хватает этого маленького друга – как ребенку не хватает выпавшего зуба, который уже давно шатался. Когда теряешь что-то привычное – пусть даже раздражающее, – в твоей жизни остается какая-то пустота.
 И Анны не было дома. В тот вечер в молодежной группе по изучению бизнеса, где она вела занятия, устраивали ужин со спагетти. Люк подкрепился тушеным мясом, которое Анна оставила для него, но дом без нее казался таким пустым, что Люк решил проехаться. Все как будто было в порядке, и все же в нем росло какое-то беспокойство. Потребность двигаться хоть куда-нибудь гнала его вперед. Он проездил намного дольше, чем собирался. Когда же вернулся, Анна еще не спала.
 – Привет! – окликнула она его, выходя из помещения кафе. – Где ты был?
 – Проехался немного.
 – Голодный?
 Вроде не с чего ему было быть голодным, после такого-то обеда, но у Анны словно какое-то чутье – она всегда задавала этот вопрос как раз в нужный момент. Люку нравилось, когда она так спрашивала. Ему нравилось, когда она его кормила. Анна так вкусно готовила, что он никогда не мог отказаться от добавки. Хорошо, что местные мужчины пригласили его дважды в неделю играть с ними в хоккей по вечерам. Основательные нагрузки позволяли не прибавлять в весе.
 – Неплохо бы перекусить, – сказал он в ответ. – Что ты предлагаешь?
 – В такой холодный вечер я люблю выпить перед сном чашечку горячего шоколада, – сказала Анна.
 Звучит замечательно! Люк стоял и смотрел, как она достает из шкафов необходимые ингредиенты.
 – Я держу несколько пачек растворимого шоколада на всякий случай, – объяснила она, – но мне больше нравится, когда он сделан по-настоящему.
 – Мне тоже, – одобрил Люк. Она рассмеялась:
 – Ваше Высочество, спорим, вы в жизни не пробовали горячего шоколада, сделанного из растворимой смеси?
 – Анна Лейн, я вообще не пробовал горячего шоколада с самого детства.
 Анна даже не сразу нашлась что сказать.
 – Что, в высшем свете этот напиток не уважают?
 – Ни в коем случае. – Люк оперся рукой о стойку совсем рядом с ней. – А печенье к нему у тебя найдется? – послышался его голос у самого ее уха.
 – Только что испекла. Посмотри в банке.
 Когда он отошел, Анне стало немного легче.
 Две недели, прожитые в одном доме с Люком, нисколько не притупили ее реакцию на него. Рядом с ним она вся таяла, как тот шоколад, который она только что положила в кастрюльку с горячим молоком, стоявшую на плите.
 Люк снял крышку с толстой керамической банки.
 – Ммм, – протянул он, жуя. – Как это называется?
 – Сахарное печенье, – ответила она, в который уже раз изумляясь, что принц не знает таких простых вещей.
 – Они очень вкусные… ммм… – пробормотал он, принимаясь за следующее печенье.
 Анна протянула ему тарелку:
 – Может, положишь несколько штук на тарелочку, к шоколаду, пока там еще осталось?
 Они уютно устроились за низеньким откидным столиком, ели, пили и сумерничали – горела только лампа над плитой. Люка вдруг поразила мысль, что он совершенно счастлив, безо всякой видимой причины. С тех пор как он поселился здесь, такие моменты случались все чаще. А может, он просто научился ценить их.
 Анна же смотрела на него и думала, как мало он напоминает того нетерпеливого монарха, что мерил шагами ее кафе всего две недели тому назад. Он заметно оттаял с тех пор, как стал обыкновенным человеком. Но напряжение, прятавшееся внутри его, никуда не ушло. Анна знала, что он постоянно помнит о назначенном сроке.
 – Как у тебя, Люк? – спросила она тихонько.
 Люк понял ее с полуслова. Он поставил свою кружку на стол.
 – Не знаю, – честно ответил он. – Не знаю, право, как должны обстоять дела на данном этапе.
 – А как они обстоят?
 Люк пожал плечами.
 – Трудно провести различия между ними. Все они очень славные, простые девушки, но я не сомневаюсь, что любая из них с успехом могла бы войти в общество в роли принцессы. И все они как будто любят детей. Вот захотят ли они иметь своих – это довольно деликатный вопрос.
 – Да, – тихо согласилась Анна.
 – Я хочу сказать, не может же мужчина заговорить на эту тему с женщиной, с которой всего несколько раз встречался. Может быть, между собой вы более откровенно обсуждаете такие вещи?
 – В большинстве случаев – да, – признала Анна. – По крайней мере, эти девушки часто делятся со мной своими тайнами. Я уже говорила тебе, Шэннон отчаянно хочет ребенка. А Мерилин говорила мне, что хотела бы завести еще детей, пока двойняшки не слишком большие.
 – А остальные три? Они вроде все увлечены работой.
 – Я совершенно точно знаю, что каждая из них тотчас уволилась бы, при малейшей возможности выйти замуж и завести детишек.
 Каждая из них. Но не сама Анна, подумал Люк. Почему же она так сильно настроена против детей? Он встал и подошел к окну.
 Анна тоже встала.
 – Люк, что случилось?
 Он тряхнул головой, отгоняя мысли об Анне и сосредоточиваясь на пятерых девушках, которые годились ему в жены.
 – Ничего не случилось. Все в порядке. Благодаря тебе мое положение за две недели в корне переменилось. Теперь я могу выбирать из пяти девушек, любая из которых могла бы стать мне подходящей невестой.
 – Но?.. – подсказала Анна.
 – Они как раз такие, каких я хотел найти.
 – Но…
 – …но почему-то у меня такое чувство, что главного все-таки не хватает, – договорил наконец Люк, повернувшись к ней лицом.
 – Чего же?
 – Я и сам не знаю. По-моему, у меня с ними полная совместимость, но… – Хмурясь, он умолк.
 Анна знала то, чего не знал он. Одной совместимости мало, но Люк пока еще не готов это признать. Если бы между ним и одной из девушек возникло нечто большее, должны сыпаться искры. Для нее это всегда было первым признаком истинной любви. Как бы расспросить его о физической стороне дела? «Ну что, Ваше Высочество, были искры?» Как-то это неделикатно. К тому же ей совсем не хотелось знать ответ на этот вопрос.
 Она спросила иначе:
 – Ты уверен, что не упустил никаких возможностей?
 – О чем ты? – Люк заходил по комнате. – Я же встречался с каждой по три раза!
 Он оправдывается, и это о многом говорит.
 – Я просто подумала, может, ты… – Она запнулась. – Неловко об этом спрашивать.
 Люк остановился около нее.
 – О чем спрашивать?
 – Спрашивать, были ли искры…
 – Искры? – нахмурился Люк. – Анна, о чем ты говоришь?
 – У вас хоть было вообще… что-то физическое?
 Кажется, она задела его за живое.
 – Ну и вопросик! – буркнул он, снова принимаясь шагать взад и вперед.
 – Я же говорила…
 – Это никого не касается. Даже тебя!
 Особенно тебя, подумал он, сам не понимая почему.
 – Я просто хотела помочь. Не говори, если не хочешь.
 – Я не тот человек, который хвастается, что целовался с женщиной, а эти девушки не такие, с которыми можно не церемониться. Это девушки, на которых я собираюсь жениться! Девушки, из которых выйдут хорошие матери.
 А чего, собственно, она ожидала – что они от одного его взгляда начнут сбрасывать с себя одежды, как поступали женщины из его прежней жизни?
 – Люк, да тут нет ничего такого, – сказала Анна. – Просто обыкновенный человек обычно уже к третьему свиданию успевает поцеловать девушку…
 – А кто сказал, что я этого не делал? – выпалил Люк, опять остановившись рядом с ней. Ее последние слова уязвили его самолюбие. – Если уж на то пошло, госпожа Любопытная Сваха, я целовал их всех.
 Анна не отступала и прямо смотрела ему в глаза.
 – И?..
 – И ничего, – прорычал он. – Я провожал их до дому. Я их целовал. Говорил «Спокойной ночи». И уходил. Я вел себя как настоящий джентльмен.
 Вот оно! – подумала Анна. Он не идет им навстречу. Он слишком сдержан. Как же он может выяснить, которая из них ему подходит?
 – Может быть, все дело в том, как ты это делаешь? – мягко предположила она.
 Все! Он и так уже стерпел от этой женщины слишком много ударов по самолюбию!
 – Ты так думаешь? – спросил он. – Сейчас я тебе покажу!
 Люк рывком дернул ее к себе. В эту минуту он отнюдь не был джентльменом. Быстро и уверенно накрыл ее рот своим, дерзко просунув свой язык между ее полуоткрытыми губами. Вобрав в себя удивленный вздох Анны, он прижал ее спиной к стене, припечатав ее бедра своими.
 Он чувствовал, как ее первый испуг растаял, словно сахар на языке, и как она подалась к нему, приветствуя его вторжение. Будто что-то взорвалось в нем. Искры? Скорее фейерверк!
 Анна же так изголодалась по нему, что теперь никак не могла досыта насладиться его вкусом. Закинув руки Люку на шею, она упивалась тяжестью навалившегося на нее мужского тела, от каждой точки их соприкосновения расходилось волнами восхитительное тепло. Как будто она никогда прежде не целовала мужчину, как будто ее никто никогда не целовал! И действительно, не целовали – так! Ее принц целовался, словно пират, набросившийся на добычу. Как будто какой-то инстинкт подсказывал ему, как воспламенить ее до опасных пределов, а его реакция на ее малейшее движение говорила о том, что и сам он не отстает от нее. Он слишком сдержан? Только не сейчас! Только не с ней!
 О, Боже милосердный! Только не с ней!
 Анна кое-как просунула руки между собой и твердыми мускулами его груди и оттолкнула Люка изо всех сил. Ей, конечно, не удалось бы сдвинуть его, но он поднял голову и сам отступил назад. Анна прислонилась к стене, потому что ноги у нее дрожали. И вся она дрожала, потрясенная этим невероятным поцелуем.
 Люку пришлось собрать все силы, чтобы овладеть своим телом, которое явно его не слушалось. Что же это на него нашло? Все началось с простого поцелуя – он хотел ее только проучить, – а потом началась какая-то химическая реакция. Это было абсолютно непохоже на те платонические поцелуи, которыми он обменивался с кандидатками в невесты.
 Конечно, дело усугублялось их постоянной близостью в тесном доме Анны. Она все время торчала у него перед глазами, принимала душ в той же ванной, одевалась и раздевалась в соседней комнате, устраивалась в постели, роскошно потягиваясь всем телом… Да, да, он все время думал об этом. Но так было бы с любым нормальным мужчиной в подобной ситуации. Люк выругался про себя, прекрасно понимая, что дело вовсе не только в этом. Дело еще и в том, что он находит Анну чрезвычайно привлекательной; так стоит ли удивляться, что его влечет к ней? Поцелуй стал естественным проявлением его вожделения. Ну почему он всегда испытывает это не к тем, к кому надо?
 Он смотрел на нее и видел, как пухлые губки вздрагивают при каждом судорожном вздохе. Ему до смерти хотелось снова схватить Анну в свои объятия. Однако ведь она первая оттолкнула его! Как бы она ни отвечала на его поцелуй, как бы ни бунтовали его гормоны, он должен уважать ее решение.
 И что же теперь? Как джентльмен, он мог сделать только две вещи, одну из которых уже выполнил пять раз на этой неделе.
 – Спокойной ночи, – сказал он и вышел из комнаты.
 А потом сделал нечто, в чем в прошлые разы не возникало никакой надобности, – отправился прямиком в душ и включил ледяную воду.
 Анна расхаживала взад и вперед по своему маленькому магазину подержанной одежды. Проведя рукой по волосам, она безвозвратно разрушила только что сделанную прическу. Принялась было грызть ногти, но в последний момент остановилась. Что с ней происходит? Она никогда не была такой нервной. Спокойная, прямо-таки безмятежная, Анна всегда умела справляться со всем, что подбрасывала ей жизнь.
 Увидев мельком свое отражение в зеркале, она остановилась и присмотрелась к нему получше. «Лгунья», – беззвучно сказало ее отражение в зеркале.
 Она отвернулась и принялась было поправлять одежду на вешалках, но тут же бросила это и снова заметалась по комнате. Это все Люк виноват! С тех пор как принц явился сюда, она места себе не находит. Он вторгся в ее жизнь и нарушил спокойствие, которое она с таким трудом обрела. Дело не только во вчерашнем поцелуе, хотя это, конечно, еще усложнило проблему. Он растревожил ее чувства, всколыхнув целую бурю эмоций, и та вынесла на поверхность обломки прошлого, которые Анна так успешно похоронила на самом дне души. Пока прошлое молчало, у Анны был покой. А теперь ей снова придется бороться с воспоминаниями, и с Люком тоже. Черт бы его побрал!
 Вместе с мучительными воспоминаниями кое-что еще вынырнуло из потаенных глубин, и это было гораздо страшнее. Ее старая мечта, с которой, как думала Анна, она покончила раз и навсегда. После развода она смирилась с тем, что дальше придется жить без любви и без семьи. Она убедила себя, что ей это больше не нужно. Оказалось – очень нужно!
 С самого начала Анна была исключена из списка потенциальных невест для принца. Но это было еще до того, как она разделила свой одинокий дом с Люком, который словно наполнил его собой, как и ее саму. До того, как она стала готовить ему еду, танцевать с ним, дожидаться вечеров, чтобы поделиться с ним хорошими новостями. Но она не знала тогда того тепла, которое он прятал от всех, не знала опаляющего чувства от сознания, что он спит в соседней комнате, не знала его огненного поцелуя. Как легко было попасться в ловушку этих чудес! Они жили почти как в браке – только не в таком браке, какой пережила она сама. Все было слишком прекрасно, чтобы быть правдой.
 Отогнув уголок занавески, Анна выглянула в соседний двор, где Люк помогал нескольким мальчишкам-школьникам отрабатывать баскетбольные удары. У нее словно комок застрял в горле. Вот что хуже всего! Тогда, в самом начале, она еще не видела его с детишками всех возрастов: с этими мальчиками, с двойняшками Мерилин, которые его обожали, с малышами из детского сада Джойс. Принц он или не принц, но он будет замечательным отцом!
 И именно поэтому она обязана устоять! Она никогда не сможет дать принцу то, ради чего он и собирается жениться.
 Когда Люк вернулся домой после тренировки с соседскими ребятами, Анна трудилась в магазине. Он знал, что в субботу там бывает особенно много посетителей.
 Люк достал молоко из холодильника и чуть было не отпил прямо из пакета – в последний момент удержался. Наливая молоко в стакан, он размышлял об этом. Во дворце ему никогда не приходилось самому орудовать на кухне. Пить молоко прямо из пакета – так поступают обыкновенные люди. А удерживаются от этого… женатые люди.
 Со стаканом в руке Люк прошелся по дому – по той его части, которая предназначалась не для покупателей, не для бизнеса, а для частной жизни; которая принадлежала только ей одной. Ее дом теперь казался Люку не тесным, а уютным. Проходя через гостиную, трудно было удержаться, чтобы не присесть на широкий подоконник или на одну из удобных кушеточек, стоявших друг против друга у камина, словно приглашая к неспешной беседе. Подушки Анна сшила сама; они всегда были пышно взбиты, а у очага всегда имелся запас дров. Телевизора в комнате не было. Люк знал, что в спальне у нее есть маленький телевизор, но он никогда не слышал, чтобы она его включала. На книжной полке стоял проигрыватель для компакт-дисков, на другой – разнообразные книги. На кофейном столике лежали журналы по садоводству и роман, который Анна сейчас читала. Люк поднял и перелистал книгу. Мелкий шрифт, многосложные слова. Анну никак не назовешь поверхностной.
 В маленькой столовой стоял густой запах мебельного воска. Антикварный стол посреди комнаты так и блестел. У стены, на этажерке стояла корзинка с недовязанным свитером, над которым Анна работала, когда выдавалась свободная минутка. Люк осторожно взял вязанье в руки. Свитер был почти готов, но был слишком мал для Анны. Это же детский свитер, сообразил вдруг Люк. Интересно, для кого она его вяжет?
 Но сильнее всего личность Анны ощущалась на кухне. Во всем чувствовалась ее рука – от ситцевых занавесок, которые Анна сшила сама, до безупречно чистого стола и видавших виды кастрюль. Люк чувствовал себя здесь дома. В кухне почти всегда что-то готовилось – жаркое на плите, хлеб в специальной машине, пирог в духовке. И это не считая того, что она каждый день пекла булочки для своего кафе, аромат которых вот уже сколько дней будил Люка по утрам.
 Анна удивительная девушка! Без лишнего шума управляется и с домом, и с кафе, и с магазином, да еще и общественной работой занимается: организует угощение для Пожарного бала, ведет занятия в воскресной школе и в молодежном кооперативе.
 Как ей это удается? Какой контраст между ее деятельной, трудовой жизнью и вечной праздностью богатеньких дамочек, с которыми Люку до сих пор приходилось общаться! И даже с той, которая его вырастила. Когда Люк был еще совсем маленьким, он уже понимал, что его мать тщеславна, поверхностна и заботится только о себе. Он от всего сердца сочувствовал своему отцу, человеку доброму и терпеливому, взявшему ее в жены ради того, чтобы сохранить целостность страны: отец девушки грозил ему восстанием. Их брак представлял собой форму без содержания, наподобие пустой скорлупы, а Люк появился на свет исключительно из-за того, что рождение наследника входило в обязанности королевы. Не случайно у него не было младших братьев или сестер. Его мать удалилась на свою половину дворца и занималась светской жизнью, пока в конце концов не скончалась, когда Люк еще учился в колледже. Его отец правил в стране твердой рукой, но в семейной жизни ему подчас бывало одиноко. Люк всегда любил отца, и смерть его стала тяжелым ударом.
 Что сейчас сказал бы ему отец? Люку казалось, что он одобрил бы его стремление к браку совсем иного рода. Люк не хотел, чтобы ему самому и его детям было холодно в собственной семье. Ему нужна женщина, которая сумеет согреть дворец и превратить его в настоящий уютный дом – такой, как дом Анны.
 Опять он вернулся к Анне, хотя она здесь, по сути, ни при чем. В кафе говорили, что она открыла свое дело на деньги, доставшиеся ей при разводе. Люк не знал, почему распался ее брак, но сейчас Анна, видимо, живет той жизнью, какую сама выбрала.
 А те пять девушек? Все они совмещают работу и дом. В доме каждой из них тоже чувствуется своя индивидуальность. Правда, у них не так уютно, как у Анны, но это потому, что именно здесь он проводит больше времени. Они живут почти как муж с женой.
 На какое-то мгновение он позволил себе задуматься: а каково быть мужем Анны? Дело не только в том, что ему уютно у нее на кухне. После того поцелуя Люка все больше преследовали мысли о том, как все могло происходить в спальне. Они так сильно реагируют друг на друга! Но Люк тут же напомнил себе, что способность воспламенить его либидо не значилась в списке его требований к потенциальной невесте. Ему не нужны фейерверки – нужна просто любящая женщина, которая согреет его постель и подарит ему детей.
 Сексуальные отношения с Анной только заведут его в тупик. Все это он уже проходил. Нельзя связываться с женщиной, которая сама сказала, что дети – не по ее части. Нужно почаще напоминать себе об этом.
 И тут Люк услышал детский плач. Казалось, плач доносится из магазина. Люк поставил пустой стакан на кухонный стол, открыл дверь в коридор и замер на месте. Оттуда, где он стоял, было хорошо видно Анну. Она была одна в комнате, если не считать младенца, которого она держала на руках.
 – Мамочка скоро придет, – ворковала она, тихонько покачиваясь и нежно прижимая малыша к себе. – Она забыла твою бутылочку, сейчас принесет. А пока я с тобой побуду.
 Люк смотрел на нее, весь дрожа, как будто получил удар куда-то в солнечное сплетение. Перед ним было само воплощение материнской любви! Анна что-то тихонько напевала, баюкая и укачивая малыша, а Люк не мог шевельнуться, словно околдованный. Она явно умела обращаться с грудничками – благодаря то ли инстинкту, то ли опыту. Время от времени она проводила губами по крошечной головенке, покрытой легким пушком, и на ее лице появлялось выражение блаженства.
 Одно с другим никак не вязалось. Чутье толкало Люка в одну сторону, но рассудок не находил рационального объяснения. Почему же она говорила, что дети не по ее части?
 Может, ей вполне достаточно приласкать при случае чужого ребенка, а своих не надо? Открывшаяся ему картинка прелестна, но обманчива. Чутье снова подвело его.
 Люк шагнул назад, в кухню, и Анна заметила это движение. Она обернулась и взглянула прямо на него поверх маленького сверточка, осторожно поддерживая рукой детскую головку. Но как только их взгляды встретились, Люк закрыл разделявшую их дверь.




 ГЛАВА СЕДЬМАЯ


 Люк так и не разгадал непонятное поведение Анны. К тому же он решил, что все это его не касается. Его лишь раздражало, что после каждой встречи с другими женщинами он только все больше и больше желает Анну. Это было жестокое и упорное влечение. Все усилия справиться с ним ни к чему не приводили, и следующий круг свиданий Люк прошел словно в тумане. Наконец вечером в среду он еле дотащился до дома после хоккея.
 Услышав, как открылась дверь черного хода, Анна обернулась, стоя у плиты, где она разогревала картофельный суп для позднего обеда. После того поцелуя она сторонилась Люка, но сейчас, едва взглянув на его лицо, белое и измученное, разом бросилась к нему.
 – Люк, что случилось? Ты выглядишь просто ужасно!
 – Вот спасибо!
 Он пытался улыбнуться, но улыбка получилась больше похожей на гримасу.
 – Что-то случилось на катке, ты покалечился?
 – Да нет, – ответил он, рухнув в кресло. – Просто погано себя чувствую.
 Анна приложила ладонь к его лбу.
 – Люк, да у тебя температура! – воскликнула она. – Я вызову врача.
 – Нет! – отрезал он, напомнив Анне о том, о чем она время от времени забывала: он – правитель целой страны. – Просто мне нужно отдохнуть. Пойду прилягу.
 Он тяжело поднялся на ноги, оттолкнув кресло, и схватился за край стола, чтобы удержать равновесие.
 – Хочешь, я принесу тебе суп? – крикнула Анна ему вслед.
 Он только помотал головой.
 Анна еще ни разу не видела, чтобы он отказывался от еды, а ее картофельный суп он особенно любил. Люк заболел! Анну охватила паника. Он же государственный деятель международного масштаба! Если с ним что-то случится… Нет, не случится, пока он находится в ее доме! Анна бросилась к телефону. Он запретил вызывать врача, но ничего не говорил о медсестре…
 Через десять минут Анна впустила Шэннон с черного хода.
 – Я никогда еще не видела его в таком состоянии, – встревоженно воскликнула она.
 – Я никогда еще не видела тебя в таком состоянии, – отозвалась Шэннон, глядя на нее с любопытством. – Даже помогая своей подруге при родах, ты и то так не волновалась.
 – Там все было нормально и естественно. Там была ты, и у Мэри все было в порядке. Я помогала ей делать глубокие вдохи, и это меня успокаивало.
 – Так вот, сделай глубокий вдох и расскажи спокойно, что такое случилось с Люком. Никак не пойму, почему ты позвонила мне. Могу поспорить, что он, во всяком случае, не рожает.
 Анна глубоко вздохнула, задержала дыхание на несколько секунд и медленно выдохнула. Стало немного легче.
 – Он заболел. По-моему, у него температура, – объяснила она. – Он не позволил мне вызвать врача, но я подумала, наверное, ты сможешь мне сказать, нужно отправлять его в больницу или нет.
 – Вряд ли от меня будет много толку, но посмотреть можно.
 Анна отвела ее на второй этаж, в спальню Люка. Он одарил обеих женщин весьма недовольным взглядом.
 – Я, наверное, лучше выйду, – пробормотала Анна, бочком выбираясь из комнаты.
 Через несколько минут Шэннон снова позвала ее.
 – Я как раз говорила Люку, что он, скорее всего, подхватил вирус, который давно уже бродит по городу, – сказала медсестра. – Ты, Анна, знаешь, что нужно делать в таких случаях. Побольше спать, побольше пить жидкости… все как обычно.
 Шэннон обратилась к Люку:
 – Оставляю вас в надежных руках. Анна, как никто, умеет ухаживать за больными.
 И, уже выйдя за дверь, она сказала Анне:
 – Не знаю, говорил тебе Люк или нет, – мы с ним больше не встречаемся.
 – Не встречаетесь? Но почему? – растерялась Анна.
 Шэннон грустно улыбнулась:
 – Видно, не судьба. Я думаю, для каждой девушки на свете есть один-единственный мужчина. Я своего уже встретила.
 И потеряла, мысленно закончила Анна, но промолчала, уважая право Шэннон хранить свою историю про себя.
 Но Шэннон смотрела прямо на нее.
 – После сегодняшнего я начинаю задумываться: может быть, то же можно сказать не только обо мне?
 Немного позже Анна собрала поднос и отнесла его наверх. Сначала ей показалось, что Люк задремал, но, когда она вошла в комнату, он открыл глаза.
 – Я просто принесла кое-что, что может тебе понадобиться ночью, – объяснила она. – Жаропонижающее на всякий случай, сок, вода, полотенце. Еще что-нибудь нужно?
 – Нет, спасибо. – Люк все еще чувствовал себя как в тумане, но ему было уже лучше. – Шэннон еще здесь?
 – Нет, ушла. Оставила меня на посту.
 – Она вышла из состязания.
 – Да, она мне сказала.
 – Ты была права, Анна, – снова заговорил он. Он сам чувствовал, что слишком разболтался, но продолжал говорить, чтобы подольше удержать Анну возле себя. Звук ее голоса действовал на него успокаивающе. – Я не смог тягаться с тем парнем из прошлого.
 – Не принимай этого на свой счет.
 – Нет. У всех у нас есть свои призраки.
 Другая спросила бы – какой у него? Но Анна не такая, она промолчала. Как он любил ее за это! И ему захотелось рассказать ей все. Она сказала только:
 – Да, наверное, у всех. – И встала с кресла.
 – Не уходи, – попросил он.
 – Не хочу тебе надоедать. Я больше ничем не могу тебе помочь.
 – Останься, поговори со мной. Никто никогда не делал этого для меня.
 Анна вздрогнула. Подумать только – при всем своем могуществе он так одинок!
 – Даже в детстве, когда ты болел?
 – Ну, у моей двери всегда дежурила медсестра, и отец заходил проведать меня, когда мог оторваться от государственных дел, но вот так посидеть со мной было некому.
 – А мама?
 – Тем более не мама! Дети были не по ее части. – Люк сказал это не намеренно, но получилось, что его слова прозвучали эхом ее собственных слов. – Ты не такая, – сказал он поспешно. – Ты же здесь.
 Анна уже почти не слушала его. Она представляла себе одинокого маленького мальчика в огромном дворце, где полным-полно сокровищ, но совсем нет любви. Неудивительно, что он мечтает найти хорошую мать для своих детей! Каждому человеку нужна мать – не властная и подавляющая, а заботливая, дающая силы. Видимо, у Люка никогда не было ощущения прочного тыла в жизни.
 Анна подошла к кровати. Люк заметил, что она села на самый краешек, чтобы не потревожить его. Она тихонько взяла его руку в свои.
 – У тебя все получится, – твердо сказала она. – Ты найдешь женщину, которая будет любить тебя и твоих детей.
 – Не знаю. Чем дальше, тем становится труднее. Они все одинаково хороши, невозможно выбрать.
 Так чудесно было держать ее руку. Он подтянул ее ладонь к себе под щеку, чтобы она не могла отнять ее.
 Его шершавая щетина оцарапала ей руку, и по всему ее телу побежали мурашки.
 – Ты оцениваешь их по своему списку? Неужели больше ничто не помогает тебе различать их?
 – Что, например?
 Люку хотелось, чтобы она продолжала говорить. Ему необходимо было все время слышать ее голос.
 – Например – твои собственные чувства. Они подскажут тебе, как сделать выбор.
 – Не думаю, – ответил он с глубокой убежденностью в голосе.
 – Откуда ты знаешь, ты ведь не даешь воли своим чувствам? Люк, ты просто не позволяешь себе влюбиться!
 – Это мы уже проходили.
 С его языка само собой слетело стандартное американское выражение, которое употребила Анна, говоря о своем замужестве. Видимо, болезнь ослабила бдительность Люка.
 Анна страшно удивилась:
 – Ты был влюблен? Когда?
 – Давным-давно. Когда был еще слишком молод и глуп.
 – А что произошло?
 Люк хотел пожать плечами, но от этого движения у него опять закружилась голова. Он закрыл глаза.
 – Она меня не любила.
 – Она так и сказала?
 – Нет, я сам узнал, совершенно случайно.
 Это-то и есть самое смешное – он случайно услышал, как она разговаривала по телефону с подругой накануне того дня, когда они собирались объявить о своей помолвке. «Дети? – сказала женщина, которую он любил, и засмеялась. – Ах, Боже мой, нет, конечно! На что они мне?.. Милая моя, есть способы избежать этого, а Его Высочество ничего и знать не будет… Если не будет детей, я наследую престол…» Нежный голос Анны вернул его к действительности:
 – Люк, что же случилось?
 Он открыл глаза и попытался сфокусировать взгляд на ее лице, полном сочувствия.
 – Я забрал кольцо, – просто сказал он.
 – Кольцо? Так вы были помолвлены?
 – Объявить еще не успели. Все выяснилось за несколько часов до официальной помолвки.
 Анна что-то чуть слышно пробормотала. Люк никогда еще не слышал, чтобы Анна ругалась, – неужели она сделала это сейчас?
 – Теперь ты понимаешь, почему я не особенно стремлюсь к пылкой любви.
 Он выпустил ее руку и снова закрыл глаза. Анна сидела и разглядывала его: как его ресницы ложатся на щеки, как отросшая за день щетина оттеняет по-мужски резкие очертания лица, как его дыхание постепенно успокаивается и становится ровнее. Убедившись, что он уснул, она провела рукой по его лбу и чуть слышно заговорила:
 – Люк, не надо сдаваться. Нужно верить в любовь. Твое чувство к той женщине – это была неразделенная любовь. Это не значит, что она менее реальна или менее мучительна, но все-таки это не то же самое, что истинная любовь. Прислушайся еще раз к своему сердцу, доверься ему. А когда сердце скажет тебе, что ты нашел ту, которую любишь по-настоящему, – верь, что и она полюбит тебя. – Анна легонько поцеловала его в лоб. – Только так можно найти любовь.
 Выходя из комнаты, Анна обернулась и увидела, что его веки едва заметно дрогнули. Она подождала немного и решила, что ей показалось. Она ушла, оставив Люка мирно спящим.
 Анна сама не знала, что разбудило ее посреди ночи. Она села на постели, сердце ее отчаянно колотилось. В следующую секунду она вспомнила про Люка и вскочила, отбросив одеяло. Не накинув даже халата поверх ночной рубашки, она вбежала в его комнату.
 Люк беспокойно метался на постели. В лунном свете она увидела, как он открыл глаза и посмотрел на нее. Она налила в стакан воды из графина и протянула ему.
 – Хочешь пить? – спросила Анна.
 Он взял у нее стакан и поставил на ночной столик, потом схватил ее за руку.
 – Хочу женщину, – сказал он отчетливо и потянул ее к себе в постель.
 Анна и не подумала испугаться. Во всем этом не было ничего сексуального. Просто он снова обратился к ней в трудную минуту, на этот раз – за утешением. И это было ей приятно. Если она ему нужна – она будет рядом.
 Он привлек ее к себе, обхватил и сжал в объятиях, а она не сопротивлялась. Она удобно устроилась, прижавшись к нему спиной. Изгибы их тел идеально совпадали. Она так давно не была в постели с мужчиной… А Люк так уютно подгреб ее к себе. Может, он и болен, но в кольце его рук Анна чувствовала себя надежно защищенной. Защищенной от реального мира и реальной жизни, где она никогда не станет его женой и не будет каждый вечер засыпать в его объятиях. Он дышал глубоко и ровно и, не просыпаясь, засунул руку ей под рубашку. Рука была большая и теплая, она собственническим жестом легла на голый живот Анны. Окутанная теплом и уютом, Анна заснула.
 Люк проснулся на рассвете. Еще в полусне он инстинктивно протянул руку, но ничего не нащупал. Он был в постели один.
 Он знал, что ночью было по-другому. Его посетил добрый ангел. Люк еще чувствовал слабый аромат ее духов, видел отпечаток ее головы рядом с собой на подушке, обычно пустовавшей. Анна пришла к нему, она спала в его объятиях! За эту ночь его тесный мир невероятно расширился. Теперь его переполняло ощущение удовлетворения. Он сладко потянулся и вдруг заметил, что от движения голова у него не закружилась. Ангел исцелил его! Люк чувствовал себя значительно лучше. Вообще все было замечательно. Он опять уснул.
 Через несколько часов Люк снова проснулся под благоухание гренков с корицей и голодное урчание в своем пустом желудке.
 На подносе Анна оставила записку: «Подумала, может, ты проголодался». И, как всегда, она оказалась права. Люк сел на постели и проглотил гренки до последней крошки, запивая их горячим чаем и чувствуя, как с каждым глотком к нему возвращаются силы.
 Он отставил поднос и рискнул спустить ноги с кровати. Подождал минутку, осторожно поднялся. Ноги лишь чуть-чуть дрожали – уже неплохо. Люк двинулся через коридор в ванную.
 Приятно было принять душ, горячий и бодрящий. Люк долго стоял под струями воды, прислушиваясь к тому, как оживает его тело и просыпается интуиция. Внутренний голос высказался громко и ясно: «Ты нашел ее, Люк! Это ее ты искал так долго. Она – твоя судьба!»
 Но когда он растирался полотенцем и одевался, в борьбу включился его рассудок: «Ты что, с ума сошел? Опыт показывает, что на твою интуицию полагаться не стоит. К тому же она сама сказала, что не может быть твоей женой. Пошевели мозгами, тупица, и найди себе другую».
 Эта борьба продолжалась весь день, который Люк провел, сидя на одной из двух кушеточек у камина и делая вид, будто разбирает какие-то бумаги, с которыми не могут справиться его подчиненные. Он был в доме один. Анна ушла помогать на большом обеде в честь Дня Благодарения, который ежегодно устраивали в городской ратуше в пользу… ну, в пользу того, кому помощь в этом году нужнее, так ему объяснили.
 Люк собирался в этот день пойти с Мерилин на семейный праздничный обед к ее родителям, но теперь он все отменил – якобы опасаясь, как бы двойняшки не подхватили от него заразу. На самом же деле ему просто не хотелось идти. После того, что произошло между ним и Анной, он был просто не в силах изображать интерес к другой женщине. Он знал только одно: назначенный срок неумолимо приближается. Чуть больше двух недель осталось до Пожарного бала – его судного дня.
 Он надеялся, что работа отвлечет его, но среди бумаг ему попались отчеты о подготовке к свадебному торжеству. Организационная деятельность шла полным ходом – ведь срок уже был известен. На данный момент на Островах Созвездия все уже было готово – от каждого блюда в меню до обручальных колец, изготовленных лучшими мастерами его страны, которая славилась своими ювелирами. Все готово, не хватает только невесты.
 Люк оттолкнул отчеты и потянулся за официальными документами, которые необходимо было утвердить. Но ему никак не удавалось сосредоточиться, и он отложил в сторону и эти бумаги. Нужно, в конце концов, что-то решать с Анной; логика подсказывала ему, что чем лучше он взвесит все «за» и «против», тем скорее найдет верный ответ.
 Когда Анна вернулась домой, они устроили праздничный обед на двоих из остатков картофельного супа. За едой она рассказывала ему про обед в ратуше, и кто там был, и что они говорили. Пока она рассказывала, Люк старался не смотреть в глубину ее глаз, не допустить, чтобы его загипнотизировал звук ее голоса, ее чарующая улыбка. Рассудок прав. Она всем хороша, кроме одного, – а это перевешивает все остальное. Как бы ни было сильно его чувство, это еще одна ошибка.
 После обеда Люк снова устроился у огня, а Анна присела напротив. Она захватила с собой вязанье и принялась за работу. Люк взялся за свои бумаги, но, несмотря на все усилия, не мог на них сосредоточиться. В конце концов он сдался и стал просто смотреть в огонь.
 Анна поглядывала на него краешком глаза. Помнит ли он о том, как она спала рядом с ним этой ночью? Вряд ли, решила она. За обедом он держался как обычно. Правда, был еще молчаливее, чем всегда, но, может быть, он просто еще не совсем хорошо себя чувствует. Скорее всего, эта ночь останется для него смутным воспоминанием, размытым лихорадкой. Но для Анны это воспоминание не померкнет никогда. Она никогда не забудет, как хорошо ей было в его объятиях, но ни за что не скажет ему об этом ни слова, как и о том поцелуе. Она сохранит их, чтобы вспоминать, когда он уже будет женат и уедет далеко-далеко. Хоть это у нее останется.
 Его голос внезапно отвлек ее от этих мыслей.
 – Для кого свитер? – спросил он.
 Анна увидела, что вязанье, забытое, лежит у нее на коленях.
 – Это для одной девятилетней девочки. В приюте, в одном из соседних городов, устраивают такое мероприятие: ты как бы опекаешь одного из их воспитанников и даришь ему подарки на Рождество. Им больше неоткуда получать подарки. Вот я взяла себе Кирию.
 – Ты с ней знакома?
 – Нет, и мы никогда не встретимся. Я знаю только ее имя, возраст и размер. И еще из приюта прислали вот это.
 Она достала из корзинки с вязаньем и протянула Люку сложенную записку.
 Это был список пожеланий, написанный округлым детским почерком:  «Куклу. Теплый свитер. Красивое платье. Футбольный мяч. Дневник». 
 Глаза Люка затуманились.
 – Ты все это ей приготовила? – спросил он.
 – Да, и еще кое-что. Хочешь посмотреть?
 В углу столовой стояла большая квадратная корзина с крышкой, какие берут на пикники. Анна откинула крышку и стала бережно вынимать из корзины и раскладывать на столе свои подарки. Она рассказывала, где покупала каждую вещь, как выбирала.
 – Такие куклы сейчас у девочек в большой моде.
 Он знал, что у двойняшек есть куклы такого типа, но ведь им по шесть лет.
 – Я не знал, что в девять лет девочки еще играют в куклы.
 – Да, приятно это узнать, как-то освежает, правда? – Анна печально улыбнулась. – Хорошо бы, конечно, купить куклу вместе со всеми платьицами, но она и одна основательно подорвала мой бюджет.
 – А это что? – Люк показал на разложенный на столе весьма обширный кукольный гардероб.
 – Это я сама сшила. Надеюсь, ей понравится.
 – Мне нравится.
 Анна рассмеялась.
 – Нет, правда. По-моему, это просто замечательно – то, что ты делаешь!
 – Не надо меня переоценивать, Люк. Я это делаю и для себя тоже. Я так люблю Рождество, а раз уж у меня нет своих детей…
 Ее голос сорвался, и это сгубило Люка. Неужели у нее в глазах тоска? Внутренний голос дал Люку хорошего пинка, чтобы привлечь его внимание, и привел великолепный, хотя и несколько рискованный довод: «Кто сказал, что такая женщина не может передумать насчет детей?»
 Эта мысль мгновенно укоренилась в сознании Люка. Вот единственный путь, который сделает возможным брак с Анной.
 И возможность эта очень и очень увлекательная – возможность, что Анна станет его невестой.




 ГЛАВА ВОСЬМАЯ


 После Дня Благодарения Анна всегда устраивала большую зимнюю распродажу, так что в пятницу она закрыла свой магазин уже поздно вечером. Люк был дома, чему Анна очень удивилась.
 – Я думала, у тебя сегодня свидание, – сказала она.
 – Я его отменил.
 – Ты опять неважно себя чувствуешь?
 Выглядел он хорошо и утром говорил, что снова в полной форме, но Анна не могла придумать никакой другой причины для отмены свидания.
 – Я чувствую себя прекрасно, просто хотел остаться сегодня дома. Мне нужно поговорить с тобой.
 Анна решила, что ему нужен ее совет. Ну что ж, она сделает все, что в ее силах.
 После обеда они перешли в гостиную, где не было света, кроме огня в камине, который Люк разжег заранее. Они уселись у камина, друг против друга. Анна молча ждала. Он сказал, что ему нужно поговорить, – пусть начинает, когда будет готов.
 Он спросил неожиданно:
 – Как ты определяешь, что мужчина и женщина подходят друг другу?
 Анна так растерялась, что не могла ответить. Если он задает такой вопрос, значит, уже выбрал одну из девушек. К этому Анна не была готова, и не только потому, что всего две ночи назад спала в его постели. Она строго приказала себе радоваться за него. Интересно, которая из них?.. Он ни словом, ни намеком не обмолвился.
 – Я имею в виду это твое загадочное чутье, о котором говорит весь город, – сказал он так серьезно, что Анна невольно улыбнулась.
 – Знаешь, на самом деле тут нет ничего загадочного, – созналась она. – Просто нужно немного чуткости. Истинную любовь всегда видно, стоит только присмотреться хорошенько.
 Люк обдумал ее слова.
 – Я хочу присмотреться, но не знаю, как за это взяться, – сказал он. – Какие признаки я должен увидеть?
 Анна задумалась, покусывая губу.
 – Да тут не то чтобы видишь, скорее ощущаешь. Вот как ощущаешь повышение температуры. Когда между двумя людьми идет тепло. – Анна нахмурилась. – Понимаешь, о чем я говорю?
 Он подался вперед, подперев подбородок руками и напряженно глядя на нее, как будто пытался понять человека, говорящего на незнакомом языке, и в то же время опасался его обидеть.
 – Не очень, – признался он наконец.
 Анна стала смотреть в огонь, подыскивая другие слова. В камине стрельнула искра, и это подсказало ей идею.
 – Любовь – как огонь, – сказала она. Люк смотрел на нее с сомнением.
 – Нет, правда! Подожди, я попробую объяснить словами. Ты ведь, Люк, все знаешь о том, как разводят огонь. Сначала нужна искра, с нее все начинается, верно?
 – Да, – протянул он, – но я как-то не…
 – В любви такая искра – это влечение. Оно дает искры, даже когда огонь уже вовсю горит. Можно это назвать физической стороной отношений.
 – Понимаю, – сказал он, бросив на нее такой взгляд, что ей сразу стало ясно: он понял. Большинство мужчин «понимают» физическую сторону. У них это получается само собой. Особенно у Люка, как подозревала Анна после того поцелуя. Она вдруг заметила, что жадно смотрит на его губы, и торопливо продолжила:
 – Когда огонь займется, он уже горит ровно. В любви это то, что называют совместимостью.
 – То, что я видел у Эрика и Жюли? И у Уита и Дрю?
 – Да, можно так сказать. Это та сторона любви, которая заставляет людей стремиться жить вместе. Если она есть, значит, огонь горит хорошо и может обогреть целый дом. Все, кто окружают этих двух людей, – и особенно их дети, если они есть, – греются в лучах их прочного партнерства, их взаимной поддержки. Это, как я себе представляю, эмоциональная сторона любви.
 Люк пересел к ней на кушетку.
 – Анна, я понял, что…
 – Я знаю, что совместимость с самого начала была в числе твоих требований, – перебила его Анна, боясь услышать, кого он выбрал. – Но я пока не закончила. В любви есть еще один компонент, самый важный. Но его труднее всего заметить и определить словами.
 – Что же это такое?
 – Это те моменты, когда огонь вспыхивает особенно ярко и горячо. Это – пламя страсти.
 – Я не совсем улавливаю твою мысль. Разве страсть – это не искры?
 – И да, и нет. Это тоже физическое, только гораздо глубже. Я считаю, что это – духовная сторона. Это самый неуловимый аспект любви. Многие довольствуются первыми двумя элементами и даже не замечают, что они что-то упустили. – Анна взяла руку Люка, серьезно глядя на него. – Я не хочу, чтобы это случилось с тобой, Люк. Истинная любовь – это сочетание всех трех элементов: то искры, то ровное тепло, то невероятная вспышка. Понимаешь теперь?
 Кажется, он понял! Эту искру он с Анной чувствовал, и даже очень. Что такое физическое влечение, он хорошо знал. Тот их поцелуй так и сыпал искрами!
 И совместимость тоже налицо. Их отношения давно уже превратились в дружеские, и более того. Он мог сказать ей все. Да взять хоть этот их разговор! Он легко уживался с ней в крохотном, кукольном домике. Они безошибочно угадывали настроение друг друга, чувствовали без слов, когда хочется близости, а когда человеку нужно побыть одному. Когда потянуться за поддержкой, когда – поддержать самому. С ним этого никогда не бывало раньше, но он был уверен, что это и есть совместимость.
 Но когда она заговорила о страсти, вот тогда Люк совершенно точно понял, что она имеет в виду. Он сам испытал это две ночи тому назад – могучее ощущение правильности происходящего, с глубокой уверенностью в том, что твое чувство благословляют свыше, когда все инстинкты радостно кричат «Да!». Если те минуты, когда он держал ее в своих объятиях, не были одухотворенными, что же тогда духовно? То же чувство поднималось в нем и сейчас, когда он держал ее руку в своей.
 А что, если чувства снова обманывают его? Ему кажется, что это любовь, но как проверить? Тут Люк вспомнил то, что Анна говорила ночью, когда думала, что он уже спит. «Прислушайся еще раз к своему сердцу, доверься ему. А когда сердце скажет тебе, что ты нашел ту, которую любишь по-настоящему, – верь, что и она полюбит тебя. Только так можно найти любовь».
 – Анна, – неуверенно начал он. – Истинная любовь должна быть взаимной, так?
 – Естественно! Иначе это не истинная любовь. Это просто человек пытается уговорить сам себя, что влюблен. – Анна слегка пожала его руку. – Так было с тобой – помнишь, ты рассказывал?..
 Неужели то же происходит и сейчас?
 – А как узнать это наверняка? – спросил он.
 – Доверяй своим чувствам. Сердце не обманет тебя, только нужно прислушаться к нему.
 – Давай проверим, правильно ли я понял. – Люк решил сначала прощупать почву. – Предположим, я уже знаю эту женщину.
 Сердце Анны так и забилось в груди. Она напомнила себе, что должна помогать ему. Нужно сосредоточиться на его словах и не думать о том, что он сидит совсем близко и что ее рука лежит в его руке.
 – Так вот, во-первых, позволь тебе сказать, что искр там хватает, – продолжал Люк. – Физическое влечение у нас взаимное… и немалое.
 Анна не хотела думать о нем и другой женщине и потому стала думать о нем и о себе. О том, что с самого первого дня при виде его у нее подскакивала температура. О том, какие искры летели, когда они целовались. Несомненно, у них с Люком физического влечения хоть отбавляй!
 А Люк продолжал:
 – Кроме того, мы успели убедиться, что вполне совместимы. Мы много времени проводили вместе и знаем: нам легко друг с другом. Иногда у меня появляется такое странное чувство, как будто она знает мои мысли, а иногда мне кажется, что и я знаю, о чем она думает.
 Анна вспомнила его пронизывающие взгляды. Что, если он и сейчас догадывается, о чем она думает?
 – Мы все время были на равных, а ее дом – единственное место в мире, где я чувствую себя по-настоящему уютно. Это – совместимость? Тот эмоциональный элемент, о котором ты говорила?
 Люк смотрел на нее не отрываясь. И вдруг ее словно ударило: Господи, да он говорит о ней! О них!
 – Правда, Анна? – тихо спросил он.
 Анна могла только молча кивнуть. Все еще не выпуская ее руки, он подвинулся ближе и обнял ее свободной рукой.
 – Ты говоришь, что с третьим элементом сложнее. Это страсть, но в широком смысле. Нечто глубокое… духовное. – Он понизил голос до шепота: – Я понимаю, что ты имеешь в виду, потому что… мне кажется… я тоже это чувствую.
 Он перевел дух.
 – Но я не знаю, чувствует ли она то же самое. Ведь, если это не взаимно…
 …тогда это не истинная любовь. Оба мысленно закончили фразу, потому что им не хотелось произносить ее вслух. Молчание разверзлось между ними, как бездонная пропасть. Когда оно стало невыносимым, Люк сказал:
 – Я должен знать наверняка. Прости, но я могу придумать только один способ проверить это.
 Очень медленно он приблизил свои губы к ее губам, коснулся их так нежно… Его поцелуй был почтительным, целомудренным. Но в нем таилась огромная сила. Он словно отомкнул какой-то источник чувств, которые так долго были заперты в ее сердце, а теперь вырвались на свободу и хлынули водопадом, заполняя все уголки души, пустовавшие уже давно – а может быть, всегда.
 Ее губы были так мягки и податливы под его губами. Это было прекрасно, но ему было этого мало. Он должен знать, чувствует ли она то же, что и он. Не отрываясь от ее рта, он откинулся на кушетку, увлекая Анну за собой. Их тела соприкасались теперь от губ до кончиков ног, дополняя друг друга в поющей гармонии. Анна была сверху – значит, могла прервать поцелуй, как только пожелает.
 Но она не захотела остановиться. Она с наслаждением чувствовала его, такого реального, настоящего – и принц, и мужчина, и мечта слились воедино. Его сила, его тепло словно проникали в ее тело. Это было значительнее, чем простая чувственность. Анна как будто оказалась в мощном силовом поле, но от этого только стала сильнее сама. Сейчас она была способна на все. Что же происходит? Это не поддавалось никакому описанию. Она знала только, что никогда в своей жизни не испытывала ничего подобного.
 Она откликается на его поцелуй! И интуиция Люка снова окрепла и подала голос. Вначале Люк был слишком захвачен происходящим, чтобы прислушаться, но в конце концов этот голос пробился в его сознание.
 «Она тоже!» – сказал внутренний голос. Что – она тоже? «Тоже чувствует это. Разве ты не видишь сам?»
 Он видел, чувствовал, понимал это. Потрясенный своим открытием, Люк оторвался от ее губ и прошептал ей в самое ушко:
 – Анна, думаю, я узнал то, что хотел.
 Его чувственный голос щекотал ей ухо, мешая вникнуть в смысл слов. Что он там хотел узнать? Она не могла вспомнить, да и не хотела отвлекаться.
 – Ты тоже чувствуешь это, правда?
 Анна ощутила какое-то смутное беспокойство. Она рассказала ему, как можно узнать истинную любовь, и вот теперь он думает, что нашел ее. Но это невозможно!
 Реальность снова обрушилась на нее, напоминая, что она с самого начала испытывала к нему лишь сочувствие, а искры – это просто чисто физическое желание. Да, они с ним необыкновенно совместимы, но этого еще недостаточно. А то, что она чувствовала только что, – это… Нет! Нельзя забывать, что пламя несет не только свет и тепло, но и разрушение. Она, Анна, должна погасить этот огонь, пока он не уничтожил их обоих. Ведь, если он будет думать, что она – его истинная любовь, он захочет, чтобы она стала его женой. А это невозможно.
 Анна оттолкнулась и вскочила на ноги, боясь, что не выдержит и передумает.
 – Нет, Люк! Это не то, что ты думаешь.
 Люк тоже встал, озадаченно сдвинув брови.
 – Ты сама сказала, что нужно не думать, а чувствовать.
 – Да, только не надо чувствовать за меня. Люк, то, что происходит между нами… это неправильно. Я с самого начала сказала тебе, что я не та женщина, какая тебе нужна.
 – Но ты так и не объяснила, почему.
 После всего – имеет он право знать?! Если она не хочет детей, должна же быть какая-то причина! Если он будет знать эту причину, то хотя бы сможет попытаться переубедить ее.
 – Ты хочешь знать, почему? – Ее голос зазвенел от волнения. – Ладно, я тебе скажу по буквам. Ты хочешь детей, а я их тебе не рожу! Точка. Конец дискуссии.
 Анна круто повернулась и бросилась вон из комнаты. Люк остался стоять в полной растерянности. Он ничего не понимал, кроме одного: чувства снова обманули его. На этот раз ему было еще больнее.


* * *

 Анна поднялась наверх, дрожа и изо всех сил стараясь сдержать слезы. Ну почему все так запуталось? Она хотела только помочь Люку найти то, чего у нее никогда не будет, – истинную любовь, семью и счастье. И вот что из этого вышло! Теперь, когда она наконец уговорила Люка прислушаться к своим чувствам, приходится убеждать его, что эти чувства ошибочны! Ужасно было причинять ему боль, но ничего больше ей не оставалось. Только так он сможет забыть всю эту историю и попытать счастья с другой, пока еще не поздно. Она по-прежнему будет помогать ему, чем сможет, хотя одна мысль о другой женщине, пусть даже самой-пресамой достойной, причиняла невыносимую боль.
 Спать она, конечно, не могла. Ей было слышно, как Люк через некоторое время поднялся к себе, как он готовился ко сну, как лег в кровать. В его комнате давно уже все стихло, а Анна продолжала метаться и ворочаться с боку на бок, без конца мысленно перебирала бесполезные варианты женитьбы для Люка и глотала слезы.
 Она сломалась уже за полночь – когда пришлось отправляться в ванную за аспирином и грелкой. Это было слишком! Даже сейчас, долгое время спустя после развода, ежемесячная физическая боль только прибавляла ей душевных страданий. Это было бессмысленно, и все же снова и снова ее женское естество принималось плакать о ребенке, которого никогда не будет. И Анна плакала вместе с ним.
 Люк лежал без сна, смотрел в потолок и тщетно пытался отыскать хоть какой-то смысл в окружавшей его бессмыслице. Возможно ли так сильно чувствовать свою правоту и все-таки ошибаться? Но он, очевидно, ошибся. В конце концов, это уже случалось с ним раньше; не в первый раз он свалял дурака из-за женщины. Анна-то знает, о чем говорит. Она – признанный эксперт по истинной любви. А она сказала, что это – не тот случай.
 Он скривился, лежа в темноте. Как видно, он снова придал слишком большое значение физическому влечению, как в прошлый раз, когда чуть было не женился на совершенно неподходящей женщине. Но ведь с Анной все по-другому! Конечно, он желает ее, как не желал раньше ни одну женщину. Но это не все. Есть еще эта легкость в отношениях, это спокойствие, дружба – такого он тоже никогда раньше не испытывал.
 А как же то, другое, более глубокое чувство? Неужели он просто вообразил его?
 Нет, ерунда. Он никогда даже не слыхивал о таком, пока Анна не заговорила об этом у камина. Да он и не искал любви, а уж тем более с Анной, которая с самого начала ясно дала понять, что не годится ему в жены. Это тоже отличает ее от его предыдущей невесты. Она сразу честно предупредила Люка о своем отношении к детям. Как будто старалась защитить его от себя самой.
 Он мучительно раздумывал обо всем до глубокой ночи, когда его внимание привлекли шаги в коридоре. Остаток ночи он провел, прислушиваясь к тому, как Анна плакала в своей комнате, словно сердце у нее разрывалось на части. Люк боролся с необъяснимым желанием пойти и утешить женщину, которая только что отвергла его. Но он боялся, что если даже и пойдет к ней, забыв всякую гордость, то она оттолкнет его, не захочет поделиться своим горем.
 Почему она так страдает? Просто больно слушать. Ясно, что это как-то связано с тем, что произошло вечером. Но если она не разделяет его чувств, что же ее терзает? Она сразу помрачнела, как только он спросил, чувствует ли она то же, что и он. Она не убивалась бы так, если бы он был ей безразличен. Она явно была сама не своя, когда крикнула, что не родит ему детей.
 Тут ему пришла в голову новая мысль. Он спросил ее напрямик, и все-таки она не ответила. Почему? Значит, ничего еще не кончено. Раз на прямой вопрос не удалось получить ответа, попробуем другие пути. Если нельзя полагаться на чувства, значит, нужно поискать сухие факты.
 Звонок будильника в комнате у Анны не разбудил Люка, потому что он и так не смыкал глаз. Будильник все звонил, и Люк забеспокоился и отправился в ее комнату. Ничего не случилось – просто Анна крепко спала, натянув на себя целую гору одеял. Сдвинув брови, Люк отключил звонок. Такого с ней еще не бывало – обычно она сама просыпалась и отключала будильник прежде, чем тот зазвонит.
 Люк обвел взглядом комнату и остановился на грелке, валявшейся на полу возле кровати. Люк поднял грелку и задумчиво повертел ее в руках, прежде чем положить на ночной столик. Анна все спала. Решив, что после такой ночи ей необходимо отдохнуть, Люк бесшумно вышел из комнаты.
 Как обычно, первым в кафе вошел Уилфред. Элдридж следовал за ним по пятам. Они уселись на свои постоянные места.
 Но Люк не сидел на своем табурете – он стоял за стойкой.
 – Доброе утро, – поздоровался он. Старички вытаращили глаза.
 – Какого дьявола ты туда залез? – осведомился Уилфред.
 – Мы хотим Анну! – подхватил Элдридж.
 – Сегодня я за нее. Она не очень хорошо себя чувствует, – ответил Люк. – Чем могу служить?
 – Анна никогда не болеет, – заявил Уилфред.
 – Может, подхватила грипп, который ходит по городу? – предположил Элдридж.
 – Наверно, от него заразилась, – Уилфред направил на Люка узловатый указательный палец.
 – Вот как он ей отплатил за то, что столько возилась с ним, пока он болел.
 Люк стоял за стойкой непоколебимо, как скала.
 – У нее не грипп, – сообщил он старичкам. – Просто она в последнее время слишком много работала. Поэтому сегодня я ее подменяю.
 – Ты?
 – Ха!
 Люк одарил их таким взглядом, какие обычно приберегал для членов кабинета министров, если требовалось напомнить им, что они – как и он – обязаны служить своей стране, а не наоборот.
 – Джентльмены, если вы не собираетесь ничего заказывать, я вас попрошу освободить места для посетителей, которые готовы платить.
 Уилфред оценивающе взглянул на него. Помолчав с минутку, он сказал:
 – Кофе, черный.
 – Кофе, как обычно, – добавил Элдридж.
 Люк налил и подал две чашки кофе, поставил перед Элдриджем сливки и сахар.
 Уилфред сделал большой глоток и одобрительно хмыкнул.
 – А что у тебя из выпечки, отчаянный парень? – поинтересовался он.
 Люк ткнул через плечо большим пальцем.
 – Есть вчерашние плюшки, – сообщил он. – Не хотите – не берите.
 – Я возьму одну. С ежевикой.
 – Мне с отрубями.
 Когда от плюшек остались одни крошки, Люк забрал тарелочки и налил старикам по второй чашке. Уилфред развернул газету.
 – Целый разворот про Джимми Тернера, – заметил он.
 – Кто такой? – спросил Люк. Он впервые слышал это имя.
 – Кто такой? – эхом отозвался Элдридж. – Человек, за которым Анна была замужем, вот кто он такой.
 Этого Люк не ожидал. Он не знал, что ее бывший муж все еще крутится где-то поблизости.
 – Местный паренек пробил себе дорогу, – пояснил Уилфред. – Джимми родился и вырос здесь, в Пойнте.
 – Анна-то – нет. Он ее привез из того заумного колледжа в Иллинойсе, – вставил Элдридж.
 – В Индиане.
 – Ну, где-то там.
 – После развода-то Джимми уехал.
 – Нда, – подтвердил Элдридж. – Давно уж уехал.
 – Аж в самый Ногглнотч, – уточнил Уилфред.
 – Мили четыре или пять отсюда будет, – важно сообщил Элдридж. – Может, пять с четвертью.
 Люк невольно улыбнулся.
 – А как он попал в газету? – спросил он, стараясь не выдавать своей заинтересованности. Вполне естественный вопрос.
 – Завел себе этакую компьютерную программистскую фирму, – объяснил Уилфред.
 – Высокие технологии, – прибавил Элдридж.
 – Нда, он у нас деловой, Джимми-то. Говорят, вкалывает круглые сутки.
 – Тут пишут, у него больше всего рабочих мест в городе.
 – У него еще…
 Разговор продолжался, но Люк не слышал остального. Начали приходить другие посетители, и скоро он был по-настоящему занят. Дела шли не так гладко, как при Анне. Люк позабыл вскипятить воды для любителей чая и к тому же разбил два стакана. Но стоило ему объяснить, что он подменяет Анну, потому что ей нужно отдохнуть, как все тут же проявляли большую чуткость. Даже миссис Картелли, которой он пролил апельсиновый сок на платье, не стала его за это корить. Казалось, они закрывали глаза на мелкие недостатки не только ради Анны, но и ради него, Люка.
 Он почувствовал себя своим среди этих людей. И, может быть, приблизился к разгадке того, почему Анна так горько плакала ночью.
 Анну разбудил солнечный луч, светивший ей прямо в лицо. Почему она не задернула перед сном занавески? – сонно подумала она. И вдруг сообразила, что раньше такого не случалось. В чем дело?
 Анна резко села. Дело в том, что с тех пор, как открылось ее кафе, она всегда просыпалась еще до рассвета, кроме самых больших праздников. А сегодня не праздник. Она проспала! Анна глянула на часы и застонала. Посетители! Они или ждут у двери на ветру, или, что еще хуже, давным-давно разошлись.
 Анна проверила звонок будильника и увидела, что он отключен. Должно быть, она отключила его и опять заснула. Анна выскочила из постели, мысленно отметив, что нужно будет переставить будильник на комод, чтобы его нельзя было отключить, не вылезая из постели.
 Она торопливо оделась, ругая себя, на чем свет стоит. Вот что получается, если реветь по ночам! Сама виновата.
 И Люк тоже виноват, рассердилась она вдруг. Какое он имел право являться сюда и переворачивать ее жизнь? Есть вещи, которые лучше не ворошить. А теперь он вбил себе в голову, что любит ее! Эти мужчины! – кипятилась она, с раздражением расчесывая волосы. Неужели ни один из них не в состоянии отличить любовь от самой заурядной похоти?
 За рекордное время закончив свой туалет, Анна сбежала вниз по лестнице. Она-то не рискует вообразить, будто влюбилась в Люка, говорила она себе, стоит только не забывать, что ему на самом деле нужно. А с этим для нее все кончено. Люк такой же, как и Джимми, а Джимми…
 Анна застыла в дверях кафе, пораженная открывшейся ей картиной. Кафе работало! Все здесь было как в любое другое утро… за одним исключением. Уходя, посетители сами приносили грязную посуду к стойке. И сами оставляли деньги. Где же они берут кофе? – недоумевала Анна.
 И тут она увидела за стойкой Люка, который как раз заваривал очередную порцию. Он не заметил Анну. Она смотрела, не веря своим глазам, как он убрал грязную посуду, вытер стойку, которая и так была безупречно чистой. Потом принял заказ у только что пришедших посетителей, сидевших за стойкой. Анна прислонилась к притолоке, лишившись дара речи. Принц крови, правитель небольшой, но процветающей страны, обслуживает посетителей в ее крошечной забегаловке! Почему?
 Ответ был очевиден. Он делает это для нее. Теперь Анна поняла, кто отключил ее будильник. Этот великодушный жест и героические усилия, которые она видела перед собой, растрогали ее до слез. Люк понес заказ в одну из кабинок и, возвращаясь, наконец увидел Анну. Он широко улыбнулся, и ей стало трудно дышать.
 – Тебе лучше? – спросил он.
 Нет, ей хуже, в тысячу раз хуже! Невозможно больше притворяться, что он такой же, как Джимми, который всегда был слишком занят собой, чтобы обращать внимание на ее проблемы.
 – Как… как тебе удалось?.. – еле выговорила она.
 – Ты же с этим справляешься, – напомнил он, снова заняв свое место за стойкой. Он явно гордился собой, и не без оснований.
 Анна машинально двинулась тоже за стойку и вдруг заметила, что табурет Люка свободен. Она села на его место.
 – Я-то давно этим занимаюсь.
 Люк поставил перед ней чашку чая, заваренного именно так, как она любила.
 – А я давно за тобой наблюдаю, – сказал он так тихо, что только она могла его расслышать.
 Анна сделала глоток, вспоминая тот первый день, когда он даже не смог заварить себе чаю.
 – Еще совсем недавно ты ничего этого не умел, – сказала она.
 – Ты меня многому научила, Анна. А до остального я сам додумался. – Взгляд, сопровождавший эти слова, говорил о том, что он имеет в виду не только заваривание чая.
 Анна сделала вид, что не поняла подтекста.
 – Да, Люк, кафе работает отлично. Спасибо. Ты меня просто спас.
 – Посетители мне здорово помогают. Они сами приносят посуду и расплачиваются. Я не успел разобраться, как отпирается касса. К тому же они безропотно едят вчерашние плюшки.
 – Плюшек хоть хватило?
 – Ну… в какой-то момент я понял, что запасы быстро убывают, так что пришлось их «располовинить».
 – Это ты от близнецов научился, да?
 – Нда, – ухмыльнулся он и ушел обслуживать другие столики.
 Анна смотрела на него, и теплое чувство переполняло ее. Можно было говорить себе, что это из-за горячего чая, или из-за того, что рабочий день не пошел прахом, или что благодаря ей у какой-то другой женщины будет замечательный муж.
 Но поверить в это было трудно.




 ГЛАВА ДЕВЯТАЯ


 Люк мчался по периметру катка, разминаясь перед вечерним хоккейным матчем. Была среда, прошло уже четыре дня с тех пор, как он подменял Анну в кафе, – на четыре дня приблизился Пожарный бал и назначенный Люком самому себе последний срок. Он должен бы чувствовать огромное напряжение, но вместо этого к нему пришло ощущение удивительной ясности.
 Из раздевалки, не глядя по сторонам, выехал вратарь соперников и оказался прямо на пути Люка. Люк резко затормозил, из-под лезвия конька веером брызнула ледяная пыль. Вратарь даже присвистнул. Люк усмехнулся, похлопал его клюшкой по щиткам на ногах.
 – Ты сегодня прямо молодчина, приятель.
 – От такого слышу, – отозвался тот и покатил к воротам.
 Люк вернулся к разминке и к своим мыслям. Он чувствовал себя очень уверенно. Прошедшие четыре дня он не потратил даром, хоть и не ходил ни на какие свидания. Он наблюдал за Анной и размышлял.
 Стоя на ее месте в кафе в то субботнее утро, он сделал потрясающее открытие. Заведение Анны процветает, но сама она – совсем не деловая женщина по характеру. Стоит только посмотреть, какое занятие она себе выбрала: кормить и одевать людей! Он готов был поспорить на большую долю дворцовой казны, что Анна открыла свои два предприятия на деньги, полученные при разводе, просто потому, что ей ничего другого не оставалось, – ведь у нее не было детей, о которых она могла бы заботиться.
 Все правильно! Анна просто создана быть матерью. А почему этого не случилось? Решение подсказали Люку Элдридж и Уилфред. Если ее муж – деляга и карьерист, наверняка он не позволил Анне завести детей, чтобы они не мешали бизнесу. Придурок!
 Люк вместе с другими игроками начал отрабатывать пасы. Теперь ему было совершенно ясно, что кафе и магазин помогали Анне заполнить пустоту в ее жизни. Шайба заскользила к нему, он поймал ее на клюшку и передал дальше. Анна кажется очень спокойной и уравновешенной, но на самом деле она не удовлетворена. Видимо, после того, как распался ее брак, она опустила руки и смирилась с перспективой вечного одиночества.
 «Дети – не по моей части». Черта с два! За прошедшие недели он много раз видел, как она играет с карапузами, пока их мамы примеряют наряды, как она вытирает мордашки малышам, сидящим у нее в кафе на высоких стульчиках, как подсовывает связанные ею свитерочки на полки в торговом зале и потихоньку вздыхает, когда одетые в ее изделия крошечные человечки, дрыгающиеся на руках у своих мамочек, покидают магазин.
 Но до конца примириться с такой жизнью она не может. Если она сама этого не видит, это видит он, Люк. Его задача – раскрыть ей глаза, чтобы она тоже поняла, что в глубине души все еще мечтает о детях – его детях. Если старина Джимми не пожелал дать ей детей, это уже прошлая история. В отличие от него, Люк всегда готов! В его присутствии Анна не может скрыть смущения, и это хороший знак. Пусть она даже думает, что сумеет позабыть их поцелуи, или ту ночь, что она провела в его постели, или вечер у камина; Люк сильно подозревал, что воспоминания жгут ее по-прежнему. Черт, да он и сам весь горит! Неизвестно, как она с этим справляется, а ему очень кстати будет охладиться сегодня на льду.
 Люк подъехал к скамье, где капитан уже начал планировать расстановку игроков. Против них выступала другая местная команда, их игроков Люк знал в лицо, за исключением вратаря, который за время разминки не пропустил ни одной шайбы.
 – Кто это, Карл? – спросил Люк. – Я его раньше не видел.
 Капитан оторвался от своего блокнота.
 – Это потому, что он уехал отсюда несколько лет назад. У него бизнес, так что он не может регулярно играть, но, если нужно, всегда готов помочь своей команде. Тернер его фамилия.
 По какому-то наитию Люк спросил:
 – Джимми Тернер?
 Карл посмотрел ему прямо в лицо:
 – Точно.
 – Друг, сделай милость, – попросил Люк. – Поставь меня сегодня на свое место.
 Он понимал, что это мелочно, бессмысленно. Пусть мелочно, пусть бессмысленно, но он должен как-то выплеснуть то, что в нем накипело.
 – Ты играл в нападении? – спросил Карл. Люк понял сомнения капитана. В этой команде он играл в защите, когда заменял игрока, получившего травму. И все же Люк с трудом удержался от улыбки. Он же вырос на Островах Созвездия, встал на коньки, как только научился ходить. В школе он всегда играл центральным нападающим. Спрашивать, умеет ли он это, – все равно что спрашивать, умеет ли он дышать.
 – Случалось, – только и сказал он в ответ.
 – Ладно, Ханссон. Будешь центральным нападающим на второй линии. Посмотрим, на что ты способен.
 Тернер оказался хорошим игроком. Достойный соперник. Он как будто понял, что Люк играет лично против него, и наслаждался этой борьбой. Но в середине второго периода Люк получил возможность пробить прямой удар. Получай, подонок, подумал он в тот момент, когда шайба отделилась от его клюшки. Шайба ударила вратаря в грудь с такой силой, что сбила его с ног и вместе с ним влетела в ворота. К концу игры Люк забил еще две шайбы – один такой же прямой удар и одна исключительно изящная обводка. Первыми двумя ударами Люк расквитался за себя, но этот, последний, был только за Анну.
 Когда матч закончился, Люк подъехал пожать руку Джимми Тернеру.
 – Трюк был ничего себе, – признал вратарь с уважением.
 – Хорошая игра, – ответил в свою очередь Люк.
 Но теперь их игра окончена, шутки в сторону. На льду он отомстил за свою женщину, но в реальной жизни ее еще предстоит завоевать.
 Во второй половине дня в субботу в магазинчике у Анны было особенно людно, потому что сюда потянулись все, кто еще не удосужился приобрести себе наряд для бала на следующей неделе. Закрыв, наконец, дверь за последней покупательницей, Анна устало вздохнула. Как быстро прошла неделя! Работа, организация угощения на предстоящем балу – не оставалось времени подумать о чем бы то ни было.
 А когда не думаешь, начинает работать интуиция. Она-то считала, что разговоры о любви у камина велись исключительно для пользы Люка. Она, мудрая сваха, делилась с ним своими познаниями. Но, поучая его, она невольно пролила свет на некоторые темные закоулки своего собственного прошлого. Всю неделю копились неожиданные догадки, и вот наконец она все поняла.
 Ее поразило собственное открытие: она вышла замуж совсем не по тем причинам, по каким следовало! Теперь Анна ясно видела свою ошибку, но тогда она была совсем молоденькой, только что из колледжа, и страшно хотела поскорее завести семью. Теперь ей было очевидно, что она приняла за любовь обыкновенную совместимость. Понятно, почему все так получилось. Их брак распался не потому, что не было детей, а потому, что не было любви.
 А с Люком в ней просыпаются такие чувства! Всю неделю она избегала его, и он держался на почтительном расстоянии, но ни на минуту не упускал ее из виду. Неужели он все еще думает, что она могла бы стать его женой? А почему бы ему так не думать? Ведь и ей самой кажется, что их чувство достаточно сильно, это даже пугает. Но, скорее всего, она просто придумывает эти признаки истинной любви, потому что ей очень уж этого хочется. Нельзя этому поддаваться. Нельзя обнадеживать Люка. Она не годится ему в жены. Не потому, что он принц и обязан обеспечить наследников престола. А потому, что он мужчина и мечтает быть отцом. Нельзя становиться на пути этой мечты.
 – Привет!
 Это короткое слово отвлекло ее от тяжких раздумий. При виде Люка, стоящего в дверях, сердце тревожно забилось.
 – Привет, – ответила она.
 Люк огляделся и негромко присвистнул.
 – Ого! Никогда еще не видел здесь такого разгрома.
 – Было столько покупательниц, я просто не успевала все убирать на место.
 Люк принялся приводить в порядок полки так естественно, словно всю свою королевскую жизнь только это и делал. Анна занялась примерочной. Они работали в молчании, которое недели две назад было бы дружеским, но сейчас в нем угадывалось нечто, во что Анна предпочитала не углубляться.
 Вдруг Люк заговорил:
 – Как идет подготовка к Пожарному балу?
 Анна почувствовала, что за этим вопросом что-то кроется, но ответила небрежно:
 – Планирование и закупки закончены. Всю эту неделю я буду печь. Насколько я знаю, в других комитетах работа тоже идет хорошо. – Она помолчала, но все-таки не совладала с любопытством: – С кем ты пойдешь, Люк?
 – Ни с кем. Но я знаю, с кем я хотел бы пойти.
 С тобой, подумал он и взглядом сказал ей об этом. Но она отвела глаза, и он понял, что получил отказ. Ее слова подтвердили это.
 – Так пригласил бы ее, – сказала Анна, нарочно делая вид, что не поняла намека.
 Люка захлестнуло отчаяние, копившееся всю неделю. Она не хочет даже дать ему шанс!
 – Я намекнул девушкам, с которыми встречаюсь, что на бал пойду один, – сказал он коротко.
 Анна озабоченно взглянула на него:
 – Ты уверен, что это разумная тактика?
 – Никакая это не тактика, просто вынужденная мера. Если помнишь, на балу я должен сделать предложение девушке, с которой мне придется провести всю оставшуюся жизнь. – Одной из девушек, с которыми он был «просто друзья». Одной из девушек, которым он дарил лишь сдержанный прощальный поцелуй – так целуют жену друга.
 – Я знаю, – сказала она тихо.
 – Поскольку я все еще не сделал выбор, я решил: если пойду туда сам по себе, у меня будет возможность выбрать прямо на балу. А что еще мне остается? – спросил он сердито. – Пригласить девушку на танцы, а к концу вечера, может быть, объявить о своей помолвке с другой? Боюсь, светский протокол подобных шуток не допускает. Это просто дурной тон.
 – Зачем столько сарказма?
 «А зачем столько упрямства?» – хотел он сказать, но подавил это желание.
 – У нас, у принцев, всегда так! Если нас припереть к стене, мы становимся не такими приятными, как думают люди. Уж ты-то должна знать, каково это, когда на тебя давят. Что, кому-нибудь из городских кумушек удалось навязать тебе сопровождающего?
 – Нет, я пойду одна.
 Люка нисколько не удивило, что Анна устояла перед всеми попытками подобрать ей пару. Упрямство во всем! Раз уж сказала, что дети – не по ее части, умрет, но не отступится от своих слов. Проклятье, должен же быть какой-то способ поколебать ее!
 Вдруг у него появилась идея.
 – Это хорошо, – сказал он бодро. – Потому что сегодня вечером мне понадобятся твои услуги.
 – Какие услуги?
 – Услуги свахи, какие же еще!
 Хотя сама Анна всю неделю была страшно занята, она точно знала, чем занимался Люк – с кем он выходил и куда. Казалось, он даже удвоил свои усилия: с каждой из девушек он встречался за это время дважды. «Отлично! – одобряла сваха в Анне. – Так и нужно!» Но женщина в ней безмолвно страдала, тоскуя о том, о чем была не вправе мечтать.
 Бал был назначен на вечер субботы, и в этот день Анна не открывала свой магазин, чтобы успеть приготовить угощение. Когда последний ящик был упакован, Люк помог ей отвезти все это в бывшую пожарную часть. Они сделали несколько рейсов, и в последний раз Анна осталась там, чтобы вместе с другими членами оргкомитета закончить подготовку. Было уже довольно поздно, и они договорились, что Люк поедет домой и первым примет душ.
 Люк уже вытирался, когда вдруг услышал стук в дверь магазина. Быстро натянув джинсы и свитер, он сбежал вниз и впустил в дом симпатичную блондинку, которую никогда раньше не видел.
 – Я знаю, что магазин сегодня не работает, – сказала она, – но мое положение отчаянное. Мне необходимо платье для бала, а ехать в универмаг уже поздно.
 Люк знал, что Анна ни за что не прогнала бы женщину в отчаянном положении, поэтому пригласил ее войти.
 – Что же вы оставили такое важное дело на последнюю минуту? – спросил он, включая свет.
 – Я не оставляла. Я приготовила платье еще месяц назад, но теперь я в него не влезаю.
 Должно быть, по лицу Люка было видно, что он ничего не понял, потому что посетительница пояснила:
 – Я жду ребенка, но не думала, что это так скоро станет заметно.
 Люк подвел ее к стойке с платьями для будущих мам.
 – Это у вас первый ребенок?
 Она заулыбалась:
 – Нет, у меня один уже посещает детский садик, а другой только научился ходить. Сейчас они дома, с папой, – добавила она, перебирая платья на вешалке. – Мой муж всегда мечтал завести много детишек – целую баскетбольную команду.
 – Я смотрю, вы уже на полпути к цели.
 Женщина выбрала несколько платьев и отправилась с ними в примерочную.
 – Вы уверены, что Анна не будет против?
 – Уверен, – ответил Люк. Он подумал, что покупательница, должно быть, совсем не знает Анну, если задает такой вопрос.
 Анна вернулась домой, когда Люк уже пробивал чек. Увидев блондинку, она заметно растерялась.
 – Срочно понадобилось платье для бала, – объяснил ей Люк, вручая женщине сдачу. – Платье из отдела для беременных.
 Анна посмотрела на женщину.
 – Поздравляю тебя, Эллен.
 Менее внимательный слушатель не заметил бы ничего особенного, но Люку показалось, что Анна как-то странно притихла. Он успел так хорошо изучить ее, что с лету угадывал ее настроение.
 – Спасибо, – ответила покупательница и посмотрела на Люка. – И вам тоже спасибо. Просто не знаю, что бы я иначе делала.
 – Не за что, – сказал Люк. – Увидимся на балу.
 – Да, наверное, увидимся. До свидания, Анна.
 – До свидания.
 Дверь уже закрылась за посетительницей, а Анна все стояла и смотрела ей вслед. Казалось, она только что пережила какое-то потрясение.
 – Анна, что случилось? – встревожился Люк. Она покачала головой и отвернулась.
 – Ничего.
 Но Люк слишком хорошо ее знал.
 – Анна, почему… – начал он, приближаясь к ней.
 – Все в порядке, Люк, правда. – Она обернулась к нему с широкой, фальшивой улыбкой.
 – Анна, кто…
 Но она снова его перебила:
 – Ой, поздно-то как! Пойду оденусь.
 И она оставила его одного со всеми вопросами, на которые не было ответов.
 Анна стояла перед зеркалом и рассеянно поправляла уже готовую прическу. Отрешенно, словно оценивая какой-то товар в своем магазине, она подумала, что ее отражение выглядит совсем неплохо. Платье она отложила для этого случая еще несколько месяцев назад, когда оно только поступило в магазин. Переливчатая ткань топазового цвета красиво оттеняла ее темные глаза и волосы. Асимметричная линия подола была рассчитана на то, чтобы подчеркнуть стройные линии ног, хотя ее-то ноги вряд ли кто-нибудь увидит за стойкой с закусками.
 Разве не следует прекрасной деве быть взволнованной, когда она наряжается, чтобы идти на бал с принцем? Смешно, как повернулась ее жизнь! История Золушки шиворот-навыворот. На несколько недель сбылись ее мечты о жизни с прекрасным принцем, но после бала волшебство закончится. Он женится на другой, а она останется одна со своими неисполненными желаниями.
 Не в ее силах изменить конец сказки, но свою роль она сыграет как можно лучше. Анна положила щетку, изобразила на лице энтузиазм и спустилась вниз, к поджидавшему ее принцу.
 Услышав, что Анна спускается по лестнице, Люк отошел от окна. При виде ее у него перехватило дыхание. Ее платье мерцало и переливалось мягким золотистым блеском, таинственно облегая ее роскошную фигуру и развеваясь при каждом грациозном шаге. Никогда еще он не видел женщины, которая была бы так похожа на принцессу и красотой, и гордой осанкой. Если бы только она согласилась носить и королевское имя! Его имя.
 Он подошел к ней, и принцесса превратилась в женщину, чьи темные глаза околдовали его.
 – Ты прекрасна, – сказал он просто, и эти слова выразили то, что было у него на сердце. Она была не просто красива, она была прекрасна и телом, и душой.
 Если у нее и задрожали губы, она постаралась скрыть эту дрожь за широкой улыбкой.
 – Ты тоже неплохо выглядишь, – сказала Анна шутливо. – Для обыкновенного парня.
 На самом же деле он снова выглядел по-королевски в угольно-черном костюме, том самом, который был на нем в день, когда он впервые появился на ее пороге. Время только обострило ее чувства. Стоя рядом с ним, ей приходилось прилагать громадные усилия, чтобы не выдать их.
 Зазвонил телефон. Люк снял трубку. Звонили ему.
 – Спасибо, что предупредили, – сказал он. – Но вам уже недолго осталось их сдерживать.
 Еще раньше он говорил Анне, что один из членов его кабинета министров держит совет старейшин в курсе его брачных планов.
 – Да, сегодня вечером. – Теперь он смотрел прямо на Анну. – В любом случае завтра утром я сообщу вам имя.
 Он повесил трубку, по-прежнему не сводя с нее глаз.
 – Ты уверена, что готова идти?
 – Да. Угощение уже там, и…
 – Я имел в виду – может быть, ты хотела бы еще что-то сделать… или сказать… пока мы не ушли?
 Она не могла смотреть ему в глаза.
 – Нет, ничего, – сказала она и потянулась за накидкой.
 Еще какое-то мгновение Люк смотрел на нее, потом сказал решительно:
 – Что ж, тогда двинулись.
 Он сам решил отвезти ее на праздник. Ехать было недалеко, но достаточно, чтобы успеть поговорить.
 – Зря все это, – возражала она. – Люди подумают, что мы пришли на танцы вместе.
 – Мы и придем на танцы вместе, – ответил он.
 – Ты ведь понимаешь, что я имею в виду. Совсем вместе. Я не хочу отпугивать от тебя подходящих девушек.
 На самом деле Анна просто не хотела оказаться вот так наедине с Люком. Сидя с ним вдвоем в интимной тесноте замкнутого пространства внутри его спортивной машины, она еще острее чувствовала предстоящую ей сегодня потерю.
 – А я думаю, эти провинциальные девушки не такие уж пугливые, – бросил он, круто поворачивая машину.
 – Как ты можешь говорить об этом так спокойно? Сегодня ночью ты должен обручиться, и даже не знаешь, с кем!
 Люк пожал плечами.
 – Наверное, это потому, что я полагаюсь на тебя, Анна.
 – На меня? О чем ты?
 – О том, что ты поможешь мне сегодня, конечно.
 Как он и ожидал, Анна возмутилась:
 – Послушай, от меня уже ничего не зависит! Я ни с кем больше не могу познакомить тебя на балу! Я выполнила свою задачу как сваха. У тебя имеются четыре отличные кандидатуры, и все они удовлетворяют твоим требованиям.
 – Я знаю, – хладнокровно ответил он. – Беда в том, что я никак не могу выбрать одну из четырех. Вот почему мне нужна твоя помощь.
 – Не нужна тебе никакая помощь! Просто ты немного трусишь, это можно понять, – уговаривала его Анна. – Прислушайся к своим чувствам, Люк.
 – Помнится, в прошлый раз, когда я сделал это, ты сказала, что чувства меня обманывают, – напомнил Люк. – Я не могу позволить себе ошибиться – слишком многое поставлено на карту.
 – Тогда руководствуйся рассудком! Да чем угодно! Выбери любую, и все тут!
 – Отлично, – миролюбиво согласился он. – Я выберу ту, про которую ты скажешь, что она – моя истинная любовь.
 Анна даже рот раскрыла.
 – Ты хочешь, чтобы я… чтобы… Нет, ни за что! Я не могу!
 – Анна, не скромничай. О тебе здесь ходят легенды – о тебе и о твоем сверхъестественном чутье. Я прошу тебя применить его ко мне.
 – Ты хочешь, чтобы именно я выбрала тебе невесту?
 – Не вижу лучшего способа.
 Анна замотала головой.
 – Ты просишь слишком много!
 В этом и состояла его идея. Если ее чувства к нему таковы, как он надеется, выбирать для него жену будет свыше ее сил.
 – Разве? – спросил он, заводя машину на стоянку. – Ты же обещала помогать мне, помнишь?
 – Но это было до того, как…
 Анна умолкла, испуганно глядя на него. Он тоже обернулся к ней, совсем близко в тесноте машины.
 – До того, как что, Анна? – спросил он низким голосом. – До того, как мы поселились вместе? До того, как поцеловались? До того, как…
 – Дело совсем не в том, и ты это знаешь!
 – Откуда мне знать? Ты у нас специалист по вопросам любви, но мне кажется, что этими вещами пренебрегать не следует.
 Ну как он не понимает? Они должны, просто обязаны не обращать внимания на такие вещи!
 – Не надо, Люк, – взмолилась она. – Это же твоя жизнь, твое будущее! Я не могу решать за тебя – слишком большая ответственность!
 Люк понимал это. Но, если уж она отвернется от него, от всего, что между ними было, тогда у него не останется ничего другого, как жениться на ком-нибудь еще, и – пусть тогда берет ответственность на себя.
 – Люк, ты сам должен решать.
 – А я уже решил – чтобы ты сделала это за меня. Раз я не могу полагаться на свои чувства – положусь на твои. – Он понизил голос до шепота: – Не подведи меня.
 Анна стояла за буфетной стойкой, терзаясь нерешительностью. Люк не шутил. Он действительно решил заставить ее выбрать ему невесту, руководствуясь своим чутьем. Чтобы оттянуть время, она велела ему потанцевать со всеми кандидатками по очереди. Люк беспрекословно повиновался. Он легко пробирался через толпу, заполнившую зал, разговаривая на ходу со всеми встречными. И снова Анне пришлось напомнить себе, что он – принц; казалось, он чувствовал себя как дома в этой бывшей деревенской пожарной части, разукрашенной по случаю бала лентами, воздушными шариками и флажками.
 Первой он встретил Терри и сейчас танцевал с ней. Вид у нее был такой, словно она веселилась вовсю. Впрочем, у нее вообще был дар радоваться жизни, во всем видеть светлую сторону и одаривать своим весельем всех окружающих. Как будто тоненькая иголочка уколола Анну в самое сердце: Терри будет замечательной принцессой.
 Как и Мерилин, которую он пригласил вслед за этим. У нее уже есть близнецы, она – бесподобная мать. Взяв ее в жены, Люк мигом станет отцом, но и Дженни и Джанин он всегда будет нежно любить. И вот вторая иголка вонзилась в сердце.
 К буфету нахлынула толпа жаждущих подкрепиться. Анна машинально раздавала печенье и стаканы с пуншем, едва замечая, что происходит у нее под самым носом, – так захватили ее события на другом конце зала. Когда толпа немного поредела, она увидела, что Люк уже танцует с Кэрол, и третья игла попала прямо в цель. Кэрол обожает приключения – она возьмется за роль принцессы с тем же азартом, с каким занималась альпинизмом и преодолевала на плотах бурные пороги.
 Анна отвела глаза, безуспешно пытаясь справиться с болью. И последняя игла пронзила ее, когда она снова посмотрела в ту сторону и увидела Люка – на этот раз с Джойс. Джойс не теряется ни при каких обстоятельствах! Все трудности светской жизни она одолеет изящно и с чувством собственного достоинства. И детишек она обожает.
 Анна снова отвернулась. Это невозможно! Ну как ей выбрать одну из этих девушек? Они все такие замечательные! Анна обратилась к своему чутью, но истинной любви она не видела ни у одной из них. Может быть, она потеряла свой дар или, скорее, боль притупила его? Как бы там ни было, нужно пойти к Люку и сказать ему, что она не может выбрать за него, потому что лишилась своего чутья.
 И вдруг воздух вокруг нее потеплел сразу градусов на десять. Не глядя, она знала, что Люк стоит у нее за спиной. Без единого слова он обнял ее за талию и вывел из-за стойки. Воображение у нее разыгралось или правда по толпе пробежал шепоток, когда они вышли на середину зала?
 – Что ты делаешь? – прошептала она, держась очень прямо, когда Люк притянул ее к себе.
 – Танцую, – ответил он. – Хотя если ты спрашиваешь, значит, у меня не так уж хорошо получается.
 На самом-то деле получалось у него просто потрясающе. Неудивительно, что все девушки, с кем он танцевал до этого, выглядели так, будто готовы были лишиться чувств в его объятиях. Анна подумала, что с ней это точно случится, если она не возьмет себя в руки.
 – Просто без пыльной тряпки в руках все как-то не так, Ваше Высочество, – сухо проговорила она.
 – Нечего изображать Золушку, – ответил он. – Если бы я тебя не вытащил, ты весь вечер проторчала бы в буфете.
 – Я должна делать свою работу.
 – Вот это верно! Ты, Анна, сейчас работаешь на меня, – прорычал он. – Я знаю, что ты весь вечер наблюдаешь за мной. Ну так скажи: что ты чувствуешь?
 Неужели он думает, что это можно выразить словами? Его руки крепче сомкнулись вокруг нее, и остатки ее сопротивления разлетелись как дым. Анна безвольно приникла к нему. Как хорошо! И такое чувство, будто так и надо. Анна уткнулась лицом ему в плечо, чтобы ничего не видеть и не слышать, чтобы не помнить, что на самом деле так нельзя. На одну-единственную минуточку она притворится, что не отдаст его сегодня другой женщине, что они уйдут с бала вместе и что он сделает предложение ей, Анне Лейн. А она скажет «да», и они поженятся и будут жить долго и счастливо.
 И в этот миг истина, которую она так долго не пускала в свое сознание, обрушилась на нее, как поток воды из прорвавшейся плотины. Никуда ее чутье не делось; наоборот, оно сегодня ясно, как никогда.
 Она и есть его истинная любовь!
 Эта мысль нахлынула на нее с неудержимой силой. Анна крепче ухватилась за Люка, чтобы не упасть, и почувствовала, как он бережно поддерживает ее, словно защищая. Понятно, почему ей никак не удавалось выбрать ему невесту. Не могла она выбрать для него другую, когда его истинная любовь – она сама.
 – Все в порядке? – спросил он охрипшим от нежности голосом. Невысказанные чувства мучительно рвались наружу, но их нельзя было выпускать на свободу. Ох, все совсем не в порядке!
 Она так любит его, что должна отказаться от своей любви. Истинная это любовь или нет, но она не та женщина, которая нужна Люку.
 – Все нормально, – с трудом выдавила Анна и снова открыла глаза, намеренно возвращая себя к жестокой действительности. В разных углах зала она увидела четырех девушек, с которыми он встречался. Все они хотят иметь детей. Каждая из них станет чудесной матерью. И одна из них разделит свою жизнь с человеком, которого любит она, Анна.
 – Ты решила, Анна? – тихо спросил он. – Ты готова сказать мне, кого из девушек я должен взять в жены?
 Нет смысла больше тянуть. Любая из них годится ему в жены – только не она! Анна отступила назад, высвободилась из его рук, вся дрожа.
 – Я не стану этого говорить, – сказала она твердо. – Ты просил меня помочь тебе, и я сделала все, что могла. Они все – славные девушки, каждая будет хорошей матерью. Выбери любую, Люк, и желаю… всего… всего наи…
 Всхлипнув, она бросилась бежать, протолкалась через толпу и выскочила в дверь, ведущую на кухню.




 ГЛАВА ДЕСЯТАЯ


 Люк повернулся на каблуках, но тут же на что-то налетел. Точнее, на кого-то. Этот кто-то был почти так же высок, как он сам, и так же прочно стоял на ногах.
 Это был Джимми Тернер.
 – Что ты ей сделал, Ханссон? – спросил он тихо, но с угрозой.
 – Не твое дело, ты…
 Вдруг послышался третий голос – женский:
 – Пойдем, милый, оставь. Вероятно, ей понадобилось что-то проверить на кухне. И вообще, это их дела.
 Женщина, вцепившаяся в руку Джимми, смущенно взглянула на Люка.
 – Он слишком беспокоится о ней. Понимаете, после развода Анна так ни с кем и не сблизилась, и он не хочет, чтобы ее обидели.
 Люк уставился на них. Джимми не хочет, чтобы ее обидели! И тут он разглядел женщину, которая была с Джимми. Блондинка, которая приходила в магазин! Та самая, которая ждет третьего ребенка.
 Та, у которой муж мечтает наплодить целую баскетбольную команду.
 Люк еще не успел переварить новую информацию, когда у входа началась какая-то возня. Люк обернулся и увидел, что в комнату ворвались двое мужчин с фотоаппаратами.
 – Вот он! – заорал один из них, указывая на Люка.
 Черт подери! Папарацци наконец напали на его след. Как не вовремя! Завтра все и так узнали бы, кто он, но он хотел сам все объяснить горожанам, которые успели стать его хорошими знакомыми. А теперь фотоаппараты нацелены ему в лицо. Люк инстинктивно повернулся к ним спиной. Если бы можно было сейчас исчезнуть, он выиграл бы хоть немного времени. Как бы от них отделаться, пока они не успели сделать снимок?
 Глянув через плечо, Люк увидел, что они приближаются, хотя и не без труда. Можно подумать, что жители Андерс-Пойнта нарочно загораживают им дорогу. Вдруг на глазах у Люка Уилфред, который стоял к ним спиной, как бы нечаянно вытянул назад ногу. Один из незнакомцев споткнулся о нее и упал, а второй врезался в Элдриджа, который неизвестно каким образом оказался у него на пути. И в то же самое время перед Люком в толпе образовался проход, прямо к дверям кухни.
 Но не успел Люк сделать и шагу, как из этих дверей выскочил третий тип с фотоаппаратом и кинулся было к Люку, но налетел на Эллен Тернер, все еще стоявшую между Люком и Джимми. И это было его большой ошибкой.
 Люк инстинктивно бросился вперед и загородил женщину. Больше он ничего не успел сделать, потому что увидел, как Джимми кинулся на парня с фотоаппаратом и оба повалились на буфетную стойку, которая не выдержала их веса и рухнула на пол. Толпу обдало брызгами пунша. Люк тем временем отвел Эллен в сторонку, в безопасное место.
 Чей-то голос сказал ему в самое ухо:
 – Хотите, мы их вытурим, Ваше Высочество?
 Это был Карл, а с ним и вся хоккейная команда.
 – Вы все знали? – изумился Люк.
 – Слушай, друг, да весь город уже давно все знает, – ответил Карл. – Просто мы не хотели подводить вас с Анной.
 – Но почему?
 Карл пожал плечами.
 – Мы решили, что у вас есть свои причины. Да потом, не хотелось лишаться хорошего игрока. Особенно когда выяснилось, что ты прилично играешь в нападении.
 До них снова донесся громкий треск: это Джимми взялся за двух других фотографов, которые ринулись в свалку, думая, что Люк там.
 – Так что, подсобить, что ли?
 – Да уж, нужно вмешаться, а то он еще убьет кого-нибудь, – сказал Люк.
 – Кто, Тернер? Он просто хочет тебя отблагодарить за то, что ты прикрыл его женщину, – сказал Карл. – А теперь пойди позаботься о своей.
 Бросив на него благодарный взгляд, Люк выскользнул из зала, где царил теперь невообразимый шум, и ступил в темноту.
 Люк пошел пешком – он знал, что Анна наверняка сделала то же самое. Она ушла еще до того, как началась суматоха. Далеко ли она успела уйти? Как выяснилось, недалеко. Он нашел ее в городском парке.
 Бурные события в пожарной части остались далеко позади, шум драки был поглощен бескрайним темным океаном, тихо плещущим у подножия утесов, тепло бального зала развеяла холодная декабрьская ночь. Здесь, в парке, мигали, качаясь на ветру, рождественские фонарики, развешенные между зелеными соснами. Вдали возвышался замок, окна башни светились на фоне ночного мрака. Анна прислонилась спиной к одному из могучих дубов, чьи предки в незапамятные времена безраздельно владели здешними краями. Ее запрокинутое лицо было обращено к беззвездному небу.
 Когда Люк подошел к ней, она на него даже не взглянула. Он встал рядом, собираясь с мыслями, придумывая, с чего начать.
 Когда она заговорила, было непонятно – обращается она к нему или к окружающей темноте.
 – Как ты думаешь, может так быть, что хочешь чего-то слишком сильно? – тихо спросила она.
 Ее вопрос попал прямо в точку. Да, подумал он. Тебя. Люк заключил ее в свои объятия.
 – Любимая, нет ничего плохого в том, чтобы чего-то очень хотеть.
 – Но не того, чего не может быть, – прошептала Анна так грустно, что это разрывало ему сердце.
 – Ты поэтому делала вид, что не хочешь детей?
 – Я думала, что уже не хочу… после… после развода. – Она начала дрожать.
 Люк еще теснее прижал ее к себе.
 – Я сначала решил, что это твой бывший муж не хотел детей. Но сегодня узнал, что дело не в этом.
 – Нет, мы оба хотели. Мы сразу начали пытаться… Но прошло три года, а я не…
 Неприкрытая боль в ее голосе ранила его до глубины души.
 – Ах, любимая, – мягко сказал он.
 – Я… не могла…
 Ее срывающийся голос звучал виновато.
 – Это не обязательно из-за тебя, – сказал он.
 У Анны вырвался хриплый звук – наполовину смех, наполовину рыдание.
 – Люк, как ты можешь так говорить? Ты видел его жену. Меньше чем за пять лет они родили уже двоих детей и третий на подходе. Уж во всяком случае, это было не из-за него.
 – Может, и не из-за тебя! Может, вы просто не подходили друг другу. С ним у тебя была эта самая истинная любовь?
 Она не ответила, и это уже являлось ответом.
 – Значит, он просто был не твой мужчина, – твердо сказал Люк.
 – Что ты хочешь этим сказать?
 – А вот что.
 Он склонился над нею и поцеловал долгим, глубоким поцелуем. И сразу в нем вспыхнула страсть, и он почувствовал ее немедленный ответ. С усилием он заставил себя оторваться от ее губ.
 – Вот что я говорю – дай мне два месяца, и я сделаю тебе ребенка.
 – Люк! – Анна отшатнулась, глядя на него снизу вверх.
 – Дай мне один месяц! Анна, я тебе клянусь.
 Это дерзкое, чисто мужское обещание повисло между ними в воздухе.
 Анна порывисто отвернулась. Сейчас он сделает ей предложение. Господи Боже! Ее принц предложит ей полцарства, и больше того – он предложит ей свою любовь, свою жизнь, свое будущее.
 Свое будущее.
 – Анна. – Он встал у нее за спиной, положил руки ей на плечи. – Все это должно наконец прийти к своему естественному завершению.
 Да, должно. Но все завершится совсем не так, как он думает.
 – Сначала ты должен узнать все. – Анна повернулась к нему, набрала побольше воздуха и заговорила: – После того, как я не смогла… Когда прошло три года, Джимми уговорил меня пойти к врачу. Это было ужасно. Я прошла все эти отвратительные анализы, и они ничего не показали. Ничего. Так что Джимми, естественно, хотел снова пробовать. Но я…
 – Что, Анна? – тихо спросил Люк.
 Она судорожно вздохнула и посмотрела ему прямо в глаза.
 – Я не могла, – просто сказала она. – Не могла я больше пробовать. Я просто не выдержала бы еще один месяц разочарований, страданий – не только моих, но и его. Когда мне говорили, что у меня все в порядке, становилось только хуже. Потому что я-то знала, что не в порядке. Знала, и все.
 Она с трудом перевела дух.
 – Джимми, конечно, ужасно расстроился. Мы мечтали, чтобы была нормальная семья, а я не хочу даже пробовать. Когда он понял, что я не передумаю, он ушел.
 На это Люк проронил какое-то ругательное словцо – по крайней мере так можно было предположить, потому что слово было не английское.
 – Нет, все к лучшему, – возразила Анна. – Я дала ему развод, и он смог найти свою настоящую любовь, и теперь у него семья, как он и хотел.
 – Да, все к лучшему, – согласился Люк. – Потому что ты можешь сделать то же самое.
 Анна покачала головой.
 – Нет, – только и сказала она.
 Нет, она больше не станет терпеть такие муки – пробовать, чтобы снова ничего не получилось. Нет, она не согласна еще раз потерять любовь мужчины из-за того, что не может родить ему детей. Нет, она не позволит ему так рисковать своим будущим.
 – Ты меня не любишь? – спросил он резко, напряженно глядя на нее.
 Не любит? Потому и отказывает, что любит!
 – Не в этом дело.
 – Тогда в чем?
 – Просто не судьба.
 Люк был в отчаянии.
 – Пожалуйста, Анна, постарайся рассуждать логично, – сказал он с чувством. – Если врачи не нашли никаких причин…
 – Пожалуйста, Люк, постарайся меня понять. Дело не в анализах и лабораторных данных. Я тебе говорю – я боюсь, что у меня просто не может быть детей.
 – Как ты можешь это утверждать, пока мы…
 – Люк, – сказала она как можно мягче. – Я не буду пробовать.
 Люк умолк посреди своей пылкой тирады. Он, видимо, не знал, что сказать.
 – Прости, – прошептала она. – Если бы я только могла… Но я не могу. Просто не могу, и все.
 Невыносимо было смотреть, как он стоит перед ней, опустив голову. Анна дрогнула, но все же решимость не покинула ее.
 – Наверное, тебе лучше будет уехать, – тихо сказала она.
 – Да, – ответил он, помолчав. – Наверное, так будет лучше.
 В ту же ночь Люк собрал вещи и уехал в замок, на самую оконечность мыса Андерс. А что ему оставалось делать? Он еще раньше договорился с Уитом, что будет жить там, а теперь, когда его инкогнито было раскрыто, уже ничто не мешало переехать.
 Члены хоккейной команды разобрались с настырными фотографами, но Люк не хотел рисковать и на следующий день вызвал своего телохранителя. Уилфред и Элдридж вызвались помогать: они патрулировали дорогу к замку, так что никому из посторонних не удалось бы пробраться туда незамеченным. С других сторон замок был огражден отвесными скалами.
 Люк часами расхаживал по каменным коридорам, один на один со своей сердечной болью. Жизнь изгнанника была пустой и холодной. И не потому, что ему не хватало уюта Анниного дома – а ему этого очень не хватало. И не потому, что ему хотелось снова участвовать в жизни города, сидеть по утрам в кафе, ходить в гастроном, играть в хоккей – а ему этого очень хотелось.
 Главное – он тосковал по Анне, и эта ледяная тоска пронизывала его насквозь. Что бы он ни делал, он не мог избавиться от этого холода, от которого все чувства как будто заиндевели и мозг отказывался функционировать.
 А с этим нужно было бороться. День Пожарного бала прошел, но Люк так и не обручился. Срок женитьбы подступил вплотную, и совет старейшин дышал ему в спину ежедневными телефонными звонками через океан. Время мчалось стрелой, а он все медлил, и в особо мрачные минуты у него мелькали мысли, что, вполне вероятно, он действительно потеряет корону, а вместе с ней и возможность служить своей горячо любимой родине.
 Когда в третий раз серый, холодный рассвет прервал ночные бдения Люка, он поднялся с кресла, в которое в конце концов рухнул, и провел рукой по лицу. С тех пор как ушел из дома Анны, он и не думал бриться. Зачем? Ведь все и так уже знают, кто он. Но сегодня Люк отправился в ванную и намылил себе щеки. Он уже привык видеть именно это лицо в зеркале и решил, что заберет его с собой, когда вернется на Острова Созвездия. Хоть он и принц Лукас, какая-то часть его навсегда останется Люком Ханссоном. И за это он должен благодарить Анну.
 Она открыла ему эту часть самого себя – человека, который умеет наслаждаться простыми радостями жизни. Пока Люк жил у нее, он полюбил теплое печенье прямо из духовки, бесцельные вечерние прогулки, сидение вдвоем под одним пледом перед видео, тихое чтение где-нибудь в уголке. С ней самые разные мелочи вдруг обретали значение – такие, как легкий аромат ее духов, когда она наклонялась к нему, помогая отгадать трудное слово в кроссворде. Как звук ее смеха, когда она болтала по телефону с Жюли или Дрю. И это он тоже постарается взять с собой.
 Но ее он не может взять, и оттого все прочее становится тусклым и безрадостным. Она заявила, что она – не та женщина, которая ему нужна, и доказала это. Все объяснила ему логично и неопровержимо. Как может он взять в жены женщину, которая не будет даже пытаться родить ему ребенка?
 А жена ему необходима. Не Анна, так другая, говорила логика. Но как только он пробовал выбрать какую-то другую, тут же являлись незваными гостями совершенно посторонние мысли. Мысли о том, как Анна укачивала тогда младенца в магазине; как Анна изо всех сил старалась скрыть, какую боль причиняет ей вид беременной жены ее бывшего мужа; как Анна изливает свою нерастраченную любовь и заботу на каждого мужчину, женщину или ребенка в Андерс-Пойнте. Она прогнала Люка, но ведь она и сама страдает не меньше. И ему вдруг стало больно за нее. Неужели она так и будет плакать каждый месяц над своими разбитыми надеждами? Ведь если она не согласилась выйти замуж за того, кого любит, то за другого тем более не пойдет! А он… у него нет выбора. Он должен жениться на нелюбимой женщине.
 Трудно сказать, у кого из них судьба более незавидная.
 Анна уже почти пять лет жила одна, но до сих пор не знала, что такое настоящее одиночество.
 И дело не только в том, что в доме стало совсем тихо, слышны только ее шаги и не с кем поговорить за обедом. Она тосковала без Люка, ей не хватало его во всем. Не хватало того, как он взлохмачивает себе волосы, натягивая через голову свитер, как сидит, вытянув ноги, у огня. Не хватало его нечастой улыбки, запаха его лосьона после бритья, тепла его прикосновений, вкуса его поцелуев. Без него ее жизнь опустела, осталась только боль.
 Просто невероятно, как тяжело было в первый раз войти в его комнату и убедиться, что он действительно уехал. Конечно, ничего другого она и не ожидала после того, как сама отказала ему. И все же какая-то малюсенькая себялюбивая ее часть жалела, что она не позволила ему сделать ей предложение. Но если бы это случилось, хватило бы у нее сил ответить «нет»? Она поступила правильно, благородно. Но все это не может утешить, когда его нет рядом.
 Анна села на подоконник в гостиной; она куталась в плед, но никак не могла согреться. Вдали, на фоне ночного неба, виднелся королевский замок, где жил ее принц в добровольном заточении. Его не видели в городе уже неделю – с самого бала. С той ночи, когда он хотел выбрать ее своей невестой. Все-таки она так и не смогла ему помочь, только все испортила. Что же он теперь будет делать?
 Весь мир интересовался этим. Анна перестала читать газеты, перестала слушать радио. Она устала от бесконечных разговоров о том, кого же принц Лукас выберет себе в жены и когда, ведь назначенный срок истекает через несколько дней, и если он за это время не женится, то лишится своего титула.
 Весь мир ждал развязки. Но одна только Анна догадывалась, что творится в душе человека, скрывшегося за стенами замка. И она страдала за него.
 Вся дрожа, Анна плотнее натянула плед и закрыла глаза, сдерживая ледяные слезы, которые поднимались откуда-то из глубины. Огонь в камине, оставшись без внимания, понемногу угас.
 Люк уныло поднялся с кресла в библиотеке замка. Всего через несколько дней истекает срок, а он ничего не чувствует. Горькая правда состоит в том, что, раз нельзя жениться на той, которую он любит, ему совершенно безразлично, кто станет его женой.
 Он забрел на кухню, где в печи едва тлел забытый огонь. В темноте этот слабый источник света невольно привлек внимание Люка. Пока он смотрел на тускло мерцающие угли, из них вдруг вылетела искра – сверкающая, непобедимая – и сказала Люку больше, чем самые громкие слова.
 Он замер на месте. О чем он только думает? И, главное, зачем он думает? Рассудочная логика померкла во внезапной вспышке интуиции. Все вдруг стало ясно, и в том числе – путь, который лежит перед ним.
 Этот путь ведет за порог замка, в безмолвную ночь.
 Должно быть, она заснула и ей приснился сон. Как еще можно объяснить, что ее вдруг опять окутало знакомое живительное тепло?
 Сквозь сон она узнала и запах – надежный, волнующий, мужской.
 Люк! Ей снится, что Люк снова с ней. Только рядом с ним она чувствовала это опьяняющее тепло. Она цеплялась за остатки сна, чтобы это ощущение не уходило. Если не в реальной жизни, так хоть во сне он будет ее. Но сон понемногу слетел с нее, ресницы ее дрогнули, и глаза раскрылись.
 Он стоял на коленях рядом с подоконником и смотрел на нее. Не сон, не выдуманный сказочный принц, а реальный человек, мужчина, которого Анна будет любить, пока сердце бьется у нее в груди.
 – Привет, – тихо сказал он.
 – Что… Люк, что ты здесь делаешь?
 – Я здесь кое-что забыл. Пришел забрать.
 – Но… – начала она. Она же убирала в его комнате, он там ничего не оставил. Ни следа, ни обрывка – ничего, что она могла бы хранить и беречь.
 – Иди сюда. – Он помог ей подняться на ноги. – Любимая, да ты совсем замерзла.
 Он подвел ее к камину, усадил на подушку, лежавшую на полу, и закутал пледом. Потом занялся огнем.
 Терпеливо, бережно, нашептывая какие-то слова на своем непонятном языке, он уговаривал угасающие угли вернуться к жизни. И скоро пламя с новым жаром лизало подброшенное им полено. Тепло и свет коснулись Анны.
 Она смотрела на него, едва дыша.
 – Люк, ты решил, что делать?
 Он обернулся к ней. Его глаза потемнели от волнения.
 – Да, теперь я знаю, что делать, Анна. Все мне стало ясно, благодаря тебе.
 – Мне?
 Он улыбнулся ее удивлению.
 – Ты научила меня доверять своим чувствам. На это ушло много времени, но дело того стоило.
 Он сел рядом с Анной и стал смотреть на огонь.
 – Все так и есть, как ты говорила. Искра влечения, ровный жар совместимости, пламя духовной страсти. Когда испытаешь все это, жизнь без любви становится чертовски пустой и холодной. Я не собираюсь так жить, и той, которую люблю, не позволю.
 Сердце Анны забилось быстрее. Она не могла выговорить ни слова. А Люк продолжал:
 – Трудно не прислушиваться к своим чувствам, если они сильнее всего остального. Ты понимаешь, Анна, о чем я говорю?
 У нее задрожал подбородок.
 – Все хорошо, любимая, – сказал он, обхватив ее подбородок ладонью. – Я знаю, это страшновато. Я и сам сначала испугался. Но теперь я уже не боюсь. Я помогу тебе.
 Он обнял Анну и приподнял ее лицо, чтобы заглянуть в глаза.
 – Я люблю тебя, Анна. Люблю так сильно, что не могу без тебя жить. Я хочу, чтобы ты была моей женой, чтобы мы могли быть вместе каждый день, всю свою жизнь. – Его голос сорвался, и он прошептал чуть слышно: – Пожалуйста, скажи, что ты согласна.
 Слезы потекли у нее по щекам.
 – Но, Люк, я не гожусь тебе в жены.
 – Нет, годишься, – мягко возразил он. – Эмоционально, физически, духовно и вообще во всех отношениях. Наша любовь – это судьба. Я так чувствую.
 – А что, если я не смогу…
 – Ты только люби меня.
 – Но…
 – Только люби меня, Анна, и позволь мне любить тебя, и верь, что все остальное как-нибудь устроится.
 – Люк, дело же не только в наследовании. Ты ведь так хочешь детей…
 – И ты тоже, – напомнил он.
 У Анны перехватило горло так, что она чуть не задохнулась.
 – Я… я не могу рисковать твоей мечтой, я слишком люблю тебя.
 – А я слишком люблю тебя, чтобы позволить тебе отказаться от твоей мечты. Выходи за меня, и я научу тебя, как победить свой страх и верить.
 Анна заморгала, чтобы слезы не мешали видеть его. Люк смотрел на нее терпеливо, но уверенно. Она хотела научить пресыщенного принца истинной любви, а оказывается, он сам может многому ее научить. Тому, что истинная любовь – не конец, а начало, начало новой жизни вместе. Что она рождает надежду, оптимизм и способность подняться над мучительным прошлым.
 Но сможет ли она? Она не знала.
 – Люк, я… я не хочу давать обещаний, которые не смогу выполнить.
 – Я понимаю, – тихо сказал он, и это была правда. Он чувствовал ее страх и ее тайную жажду, которая была сильнее страха. Вот и все, что ему нужно было знать. – Анна, не надо обещаний. Мне нужна только твоя любовь.
 Ее сопротивление окончательно растаяло. Его любовь легко победила ее страх. Наконец-то она могла не бороться больше с тем, о чем с самого начала говорило ей сердце.
 – Она и так твоя, – сказала Анна. Ее любовь уже давно принадлежит ему, и так будет всегда.
 Она чувствовала, как забилось его сердце.
 – Ты будешь моей женой? – спросил он.
 – Да.
 Короткий ответ, но большего ему и не требовалось. Он прибавил к этому долгий, нежный поцелуй. Окутанная его горячей любовью, Анна словно расцвела. И вдруг она поняла, что не боится попробовать завести детей с Люком – не боится потому, что он все равно будет любить ее, что бы из этого ни вышло. Его любовь смягчит боль или умножит радость. Анне тоже ничего не надо, кроме его любви.
 Она хотела сказать ему об этом, но он снова завладел ее губами. Ну и хорошо, подумала Анна. Она скажет ему в их брачную ночь.
 Если подумать, это будет самый лучший свадебный подарок мужчине, которого она любит.




 Эпилог


 Они поженились через несколько дней, но Люк позаботился о том, чтобы свадебное путешествие продолжалось несколько недель. И еще несколько месяцев шли свадебные торжества; за это время они объездили все Острова Созвездия. Но вот наконец молодая жена принца поселилась в столице, в королевском дворце.
 А летом Анна и Люк снова оказались в городке Андерс-Пойнт, штат Мэн. Они были не единственной венценосной четой в городе. Подружка Анны, Дрю, жила теперь в замке со своим мужем, принцем Уитом, и с его дочкой Лекси, которой только что исполнилось семь лет. А брат Уита, принц Эрик, приехал к ним в гости с острова Андерс вместе со своей женой Жюли и с маленьким сыном Николасом, которому очень нравилось постоянно быть в центре внимания. Младенец охотно переходил с рук на руки под присмотром Лекси, заявившей, что готова взять его к себе, пока не родится ее родной братик, которого ждали только к концу года.
 Анна наслаждалась каждой минутой, проведенной в этой компании. Приятно было видеть, как Люк общается с друзьями, Эриком и Уитом, такой веселый и довольный. Он очень изменился с тех пор, как приятели прислали его к Анне. Он научился радоваться жизни. Ночью, держа Анну в своих объятиях, он говорил ей: все это потому, что он словно заново родился, когда перешагнул порог ее дома.
 Но и она словно родилась заново. Никогда в жизни она не была так счастлива.
 Они постоянно перезванивались с Дрю и Жюли, но как приятно было снова встретиться! Подружки часто удирали к океану и вели долгие разговоры на берегу. Но в конце концов их снова тянуло к своим. К вечеру все собирались в просторной замковой кухне.
 Анна обводила взглядом комнату и видела вокруг себя дорогих ей людей. Она видела, с какой любовью Жюли смотрит на Эрика, который щекочет поцелуями животик своему радостно повизгивающему сыну. Она замечала, как Уит незаметно вытирает глаза, когда Лекси, обхватив Уита за шею, говорит: «Мама, я так тебя люблю!» Всюду ее окружала любовь.
 А внутри себя она чувствовала крошечный источник теплоты, которого никогда не бывало там раньше. Эту чудесную тайну она пока хранила про себя, но сегодня ночью она поделится ею с тем, кто стоит сейчас в другом конце комнаты и, сияя, смотрит на своих друзей и их детишек. Она с восторгом предвкушала радость мужа, когда расскажет ему новость.
 В эту минуту Люк повернул голову и улыбнулся ей. И она поняла: что бы ни принесло им будущее, никогда он не сможет любить ее сильнее, чем сейчас.