Аннотация: Отважный американский капитан Джейсон Боумонт, неожиданно унаследовавший титул графа Фальконриджа, и острая на язычок Рейчел Фэрчайлд возненавидели друг друга с первой же встречи, состоявшейся при чудовищно скандальных обстоятельствах.
 Их «маленькая вендетта» продолжалась в салонах и гостиных лондонского света, где одна словесная дуэль сменяла другую…
 Каково же было Рейчел узнать, что именно вульгарному «графу-янки» предстоит стать ее законным супругом!
 Мисс Фэрчайлд клянется – этой свадьбе не бывать.
 Однако у Джейсона, за неприязнью которого скрывается страстная неразделенная любовь, на этот счет иное мнение…


---------------------------------------------


 Ширл Хенке
 Скандальная помолвка

  УДК 821.111(73) ББК  84 (7Сое) Х38
 Серия «Очарование» основана в 1996 году
 Shirl Henke  YANKEE EARL 
  Перевод с английского Е.А. Шульга 
  Компьютерный дизайн Ю. М. Мардановой 
 Печатается с разрешения автора и литературных агентств Book Crossing Borders, Inc. и Permissions & Rights Ltd.
 Подписано в печать 03.05.07. Формат 70x100 /„. Усл. печ. л. 13. Доп. тираж 5 000 экз. Заказ №4968.
  Хенке, Ш. 
 Х38 Скандальная помолвка: роман /Ширл Хенке; пер. с англ. ЕА Шульга. – М.: ACT: ACT МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2007. – 317, 3 с. – (Очарование).
 ISBN 978-5-17-042454-2, 978-5-9713-4559-6, 978-5-9762-2754-5 (ООО «ХРАНИТЕЛЬ»)
 УДК 821.111(73) ББК 84 (7Сое)
 © Shirl Henke, 2003
 © Перевод. Е.А. Шульга, 2007
 © ООО «Издательство ACT», 2007




 Глава 1


 – Подумать только, графом Фальконриджем стал никому не известный Джейсон Эдвард Боумонт – «пустое место», да еще американец к тому же, – раздраженно и с отвращением бормотала себе под нос Рейчел Фэрчайлд.
 Об этом человеке говорил весь Лондон, и теперь, спустя две недели после того, как его представили ко двору, слух о нем дошел и до Харли-Холл. Более того, теперь этот Джейсон Боумонт собирался приехать сюда, чтобы осмотреть свои владения. Рейчел чувствовала, что ей просто необходимо увидеть графа Фальконриджа и составить собственное мнение о нем до того, как их официально представят друг другу на балу в Лондоне через месяц.
 Было бы намного лучше, если бы титул унаследовал этот противный маленький Матиас. По крайней мере он был англичанином и настоящим наследником Каргрейва. Но после смерти Матиаса маркиз даровал титул какому-то выскочке из колоний. Как назло, поместья Харли и Фальконридж граничили друг с другом. Если бы графом стал Матиас, Рейчел бы точно знала, что делать и как себя вести. Они выросли вместе, и она всегда брала верх в их детских играх. Однажды Рейчел застала Матиаса в конюшне, принадлежавшей его деду, и, увидев, что он плохо обращается с одной из лошадей, сорвала со стены уздечку и сильно ударила его. В то время им было всего по восемь лет, но после этого случая Матиас панически боялся Рейчел.
 Она была вынуждена признать, что подобные чувства внушала большинству мужчин. Природа наградила Рейчел высоким ростом – пять футов шесть дюймов, темными волосами и светло-карими глазами, что совсем не соответствовало английскому эталону красоты: в то время все были без ума от голубоглазых блондинок небольшого роста с округлыми формами. Но даже если бы ее физические данные подходили под этот стандарт, благородная мисс Рейчел Фэрчайлд ни за что на свете не стала бы в надежде найти себе мужа строить глазки и флиртовать с мужчинами, как это делали ее сестры.
 Ее всегда раздражали их пустые, скучные разговоры, глупые сплетни и праздная жизнь. Рейчел встала на колени, взяла полную горсть земли и пропустила ее между пальцами, с наслаждением вдыхая запах плодородной почвы, лета и раннего утра. Она страстно любила землю, ей нравилось наблюдать за тем, как все менялось вокруг с момента посева до сбора урожая.
 – Все, чего я хочу, – это спокойно жить и заботиться об этой щедрой земле, – еле слышно прошептала Рейчел.
 В этот момент где-то вдалеке раздался звук выстрела, эхом отозвавшийся в верховьях реки, затем Рейчел услышала всплеск воды и топот копыт. Какой-то сумасшедший всадник гнал лошадь во весь опор по каменистой речке, каждую секунду рискуя свернуть себе шею. Было отчетливо слышно, как камни вылетают из-под копыт и с шумом шлепаются в воду. Зачем он это делает – ведь лошадь ноги себе переломает! Рейчел не переносила наездников, которые плохо обращаются с лошадьми, но еще больше она терпеть не могла глупцов. Она взяла своего гнедого под уздцы и только собралась сесть в седло, как вдруг услышала еще один выстрел и вслед за ним громкие ругательства какого-то мужчины.
 «Сейчас я покажу этому олуху, как нужно себя вести», – подумала Рейчел, полная решимости как следует отчитать приближающегося всадника. Не успела она сесть в седло, как из зарослей ивняка прямо на нее вылетел огромный черный жеребец. Всадник – крупный, под стать своему коню, – попытался отвернуть в сторону, но лошадь Рейчел испуганно заржала, шарахнулась к реке и заскользила на илистом берегу, пытаясь сохранить равновесие. В тот момент, когда лошади столкнулись, одна нога Рейчел была уже в стремени, а другую она почти закинула на седло. Вдруг она почувствовала, как медленно сползает вниз. Не успев опомниться, она приземлилась прямо в илистое месиво, с противным хлюпающим звуком. Барахтаясь в грязи, Рейчел слышала хрипловатый голос незнакомца, который тихо ругался и проклинал все на свете. Если бы в этот момент она могла сделать глубокий вздох, то досталось бы всем олухам на свете – и людям, и лошадям!
 – Редди! Если бы ты уже не был кастрирован, я бы сделала это сама, – пробормотала Рейчел, скрежеща зубами от злости, и взглянула на своего коня, который испуганно ржал и пятился к реке. В отличие от пугливого и нервного Редди большой черный жеребец стоял как вкопанный, ожидая команды хозяина, который, спрыгнув на землю, направился к Рейчел. Пытаясь выбраться из липкой жижи, она встала на четвереньки. Волосы ее растрепались и свесились вниз. Из-за их завесы Рейчел могла видеть только высокие черные сапоги незнакомца. Ей казалось, что она смотрит сквозь гроздья влажного мха, свисающего с дерева. Подняв глаза выше, Рейчел увидела длинные мускулистые и сильные ноги человека, привыкшего к седлу. Она отбросила тяжелые, слипшиеся волосы назад и оценила стоявшего перед ней мужчину.
 Сложен он был великолепно – высокий, широкоплечий, с узкой талией. На нем были лосины для верховой езды из оленьей кожи, которые так плотно облегали его, что не приходилось гадать о том, что они скрывают, и белая рубашка из тонкого льняного полотна, распахнутая до середины груди, густо поросшей черными волосами. Рейчел уперлась взглядом в незнакомца, точнее, в ту часть его тела, которая располагалась ниже живота и заметно выдавалась вперед. Созерцание достоинств незнакомца было неожиданно прервано низким басовитым смешком.
 Этот наглец еще смеет насмехаться над ней, пока она, стоя на четвереньках, копошится в липкой жиже, как свинья в грязной луже.
 – Вы совершенно невоспитанный и безрассудный человек! – возмутилась Рейчел. – Мало того что вы вышибли меня из седла, так еще и позволяете себе забавляться этим!
 – Примите мои извинения, но у меня и в мыслях этого не было, когда я несся галопом по излучине реки, – проговорил мужчина, с опаской оглядываясь назад. – Кто-то стрелял в меня. Поскольку оружия у меня нет, я решил, что рискованно и неразумно подставляться под пули.
 – Вы глупец, это не в вас стреляли. – Рейчел презрительно хмыкнула. – Скорее всего это местные браконьеры охотятся на реке.
 – Не знаю, как вы, англичане, относитесь к таким ситуациям, но мы в Америке считаем, что один выстрел, прозвучавший рядом с тобой, – это случайность. Вторую пулю, просвистевшую у виска, мы воспринимаем как личную угрозу. Если, конечно, ты не олень, на которого устроили охоту.
 – Вы больше напоминаете кричащего от страха осла, – еле слышно пробормотала Рейчел, только теперь сообразив, что незнакомец говорит с акцентом. Должно быть, это и есть новоиспеченный наследник Каргрейва. Она должна наконец встать на ноги и посмотреть ему в глаза. При своем росте Рейчел, как правило, оказывалась выше мужчин, однако сейчас был явно не тот случай.
 Мужчина протянул ей свою сильную загорелую руку, чтобы помочь подняться, и в этот момент ласковую тишину летнего дня снова разорвал звук выстрела.
 – Ложитесь! Быстро! – скомандовал незнакомец, снова толкая Рейчел в грязь и накрывая ее своим телом. – У вас, случайно, нет с собой пистолета?
 В глазах у Рейчел потемнело, дышать стало труднее. Этот верзила весил около ста семидесяти фунтов, не меньше! Прежде чем она успела ответить, незнакомец пополз к зарослям шелковицы, волоча Рейчел за собой.
 – Вы все еще уверены, что «наш друг» охотится на оленей? – шепотом спросил он.
 – Если вам нравится сбивать с ног всех, кто встречается на пути, лучше уж давите их насмерть, как насекомых, иначе оставшиеся в живых могут взяться за оружие, хотя бы в целях самообороны, – язвительно прошипела Рейчел. Хотела бы она понять, что здесь происходит. Очевидно одно: тот, кто стрелял, не собирался причинить вред именно им.
 – Эй! Это я, Рейчел Ф… – выкрикнула Рейчел в том направлении, откуда раздался выстрел.
 – Замолчите! Вы что, с ума сошли? Нас же заметят! – Мужчина зажал ей рот выпачканной в грязи рукой, прервав на полуслове.
 Рейчел укусила его и выплюнула попавший в рот ил. Мужчина отдернул руку и тихо выругался, затем схватил ее за мокрую рубашку и поволок в самую гущу растущего у берега кустарника.
 – Слушайте меня внимательно, я говорю только один раз. Либо вы в точности делаете то, о чем я прошу, либо я заставлю вас замолчать и потащу на себе. Вам понятно?
 Прогремел еще один выстрел, и молодое деревце, находившееся буквально в метре от них, раскололось надвое. Незнакомец тянул Рейчел за собой с такой силой, что рубашка вылезла у нее из брюк и задралась вверх. Однако он, не обращая на это никакого внимания, с безмолвным упорством продирался сквозь густые заросли кустарника, растущего вдоль извилистого берега реки. Рейчел молчала – у нее во рту пересохло от страха. Теперь было совершенно ясно, что кто-то намеренно пытается пристрелить их, вернее, этого «очаровательного» молодого человека. Незнакомец сердито посмотрел на Рейчел, когда они остановились передохнуть у большого раскидистого дуба.
 – Ну что вы теперь скажете? – спросил он, приподняв черную бровь.
 «Самоуверенный янки», – подумала про себя Рейчел, но в ответ неохотно кивнула в знак согласия.
 – Сейчас я свистну Араби – он проскачет вдоль реки и найдет нас.
 – Хотите сказать, что ваша лошадь откликается на свист? – криво ухмыльнулась Рейчел.
 – Когда Араби будет здесь, я быстро вскочу в седло, наклонюсь и схвачу вас за руку, – продолжал незнакомец, не обращая внимания на тон Рейчел. – Приготовьтесь, встаньте позади меня, так как мне придется почти одновременно втащить вас в седло, пришпорить коня и пустить его галопом. И запомните: медлить нельзя ни секунды. На этот раз мужчина явно не шутил.
 – Я одета для верховой езды, так что вполне могу сама вскочить на лошадь и сесть позади вас, – возразила Рейчел. Вместо ответа молодой человек оценивающе посмотрел на ее бедра и длинные стройные ноги – в другой ситуации Рейчел расценила бы этот взгляд как знак внимания.
 – Слава Богу, что вы сельская девушка, а не какая-нибудь изнеженная графиня. Но как бы там ни было, я не хочу, чтобы женщина прикрывала мою спину. Мне придется положить вас поперек лошади впереди себя. Приготовьтесь.
 Рейчел хотела снова возразить, но не успела. Незнакомец поднес пальцы к своим губам и пронзительно свистнул. После этого он опять схватил Рейчел и потащил ее по кустам вдоль берега реки. Через мгновение они услышали плеск воды и топот копыт. Страшно было даже представить, что их ожидало, если бы черный жеребец вдруг ослушался хозяина! Но когда стук копыт был уже совсем близко, незнакомец выскочил из укрытия и, в несколько прыжков преодолев каменистую речку, вскочил в Седло. В другое время и в другом месте такое зрелище восхитило бы Рейчел, поскольку она сама была отличной наездницей, но не сейчас. В этот момент с другого берега реки раздался еще один выстрел, поэтому Рейчел, не раздумывая, вцепилась в протянутую руку и позволила втащить себя в седло. Черный жеребец сорвался с места, как выпущенное из пушки ядро.
 Рейчел лежала поперек на коленях у всадника, как куль с репой. Они мчались вдоль реки, и каждое движение жеребца отдавалось внизу живота болью, к тому же ее все время болтало и подбрасывало. Проскакав около пятидесяти ярдов, они наконец выскочили на луг. Лошадь замедлила шаг, и молодой человек внимательно осмотрел местность, чтобы убедиться, что они вне опасности. Рейчел тут же бесцеремонно сбросила с себя руку своего спасителя и сползла на землю, цепляясь за его ногу. У нее кружилась голова от смеси запаха 8 мужского и конского пота. Этот запах как-то странно взволновал и смутил ее, но Рейчел решила, что всему виной сумасшедшая гонка и боль в животе.
 Она вдруг осознала, что никогда в жизни не чувствовала себя так неловко, как теперь, – грязная, растрепанная, в мокрой и липкой одежде. Она смотрела снизу вверх на незнакомца, который, несмотря на запачканное лицо и грязную одежду, был неотразимо красив. Когда он улыбался, на одной щеке у него появлялась ямочка. Вот и теперь он улыбался с таким видом, как будто точно знал, что Рейчел чувствует. Она решила опередить противника и первой сделать выпад.
 – Наверное, вы и есть граф-янки. Кажется, так вас называют в Лондоне? – Рейчел гордо вздернула подбородок и взглянула прямо в глаза.
 – Джейсон Боумонт к вашим услугам, графиня, – ответил американец, раскланявшись по-шутовски. Солнце заиграло в его спутанных волосах.
 «Неужели он догадался, кто я?» На какую-то долю секунды у Рейчел внутри все похолодело. Тем временем граф-янки легко, без всяких усилий, будто и не было никакой сумасшедшей скачки, спрыгнул с лошади.
 – Откуда вам может быть известно, о чем говорят в высшем свете? Похоже, и сельские жители не прочь посплетничать о знатных особах.
 – А вы, конечно, уверены, что я одна из местных девушек, – кротким голоском проворковала Рейчел. Она сгорала от желания назвать свое имя и посмотреть на реакцию незнакомца, но сдержалась, решив, что сделает это на балу в Лондоне в следующем месяце – ей хотелось застать графа врасплох.
 Джейсон Боумонт скрестил руки на своей широкой полуобнаженной груди и с интересом взглянул на Рейчел:
 – Да, вы держитесь и говорите как настоящая графиня. Вот только я еще не видел ни одной дамы по эту сторону Атлантики, которая носила бы бриджи для верховой езды.
 – Неужели? А в Америке многие женщины так одеваются? Рейчел нравилось видеть недоумение в синих глазах графа.
 – Да, пожалуй… Например, женщины из племени моего кровного брата.
 – Кровного брата? – удивленно переспросила Рейчел. «Выходит, он жил среди варваров, до того как приехал сюда», – подумала она.
 – Да, он из племени шауни. Это индейцы.
 – Дикари! Вы сравниваете меня с дикарями! – возмутилась Рейчел.
 – Я даже и не думал этого делать – их манеры гораздо лучше ваших, – с невозмутимым видом ответил Джейсон.
 Рейчел почувствовала себя оскорбленной и размахнулась, чтобы залепить несносному американцу пощечину, но не тут-то было – Джейсон с легкостью поймал ее руку, обхватив запястье.
 – Осторожнее, моя дорогая, не надо испытывать судьбу. Я не говорил, что обладаю такими же хорошими манерами, как мои братья из племени шауни.
 – Сейчас же отпустите меня, – гневно процедила Рейчел сквозь зубы. Она вдруг совершенно отчетливо поняла, как далеки они друг от друга, и почувствовала себя маленькой и беззащитной, несмотря на свой рост, перед этим большим своенравным мужчиной. Рейчел Фэрчайлд всегда была в состоянии защитить свое достоинство, всегда знала, как поступить, всегда могла поставить грубияна на место, но этот мужчина сильно отличался от тех, кого она знала. Он ставил ее в тупик, волновал и возмущал одновременно.
 Рейчел стояла так близко к Джейсону, что видела, как по его обнаженной, покрытой густыми волосами груди медленно стекают, оставляя влажные дорожки, капельки пота. Ей вдруг так захотелось дотронуться до этих волос, провести рукой по крутым завиткам, ощутить твердость мышц.
 – Вам ли говорить о манерах, посмотрите на себя – вы же полуголый! Я по крайней мере хотя бы одета в соответствии с приличиями, – выпалила Рейчел, чтобы скрыть свое смущение.
 – Я бы так не сказал. Вы, конечно, одеты, но что касается приличий… – Джейсон усмехнулся и отпустил руку Рейчел, затем медленно обвел взглядом всю ее с головы до ног. На Рейчел была мужская рубашка свободного покроя. Пропитанная липкой грязью, она плотно, словно вторая кожа, облепила ее грудь, живот и бедра.
 Рейчел всегда предпочитала надевать бриджи, когда ездила верхом или объезжала поля, чтобы посмотреть, как идет работа, хотя ей было отлично известно, что для женщины, а тем более для женщины знатного происхождения, неприлично облачаться в мужскую одежду. Она невольно покраснела.
 – Очень сожалею, что тот, кто охотится за вами, оказался таким плохим стрелком. Не помешало бы проделать несколько дырок в вашей толстой американской шкуре, чтобы в вас поубавилось самонадеянности и высокомерия.
 С этими словами Рейчел развернулась и направилась через луг в сторону дома, спиной ощущая на себе насмешливый взгляд графа. «Я ему обязательно отомщу, когда мы снова встретимся», – успокаивала себя Рейчел, отказываясь признаться самой себе, что этот неотесанный янки совершенно вывел ее из равновесия.
 В следующий момент Рейчел увидела рядом с собой черного жеребца.
 – Возможно, я и неотесанный янки, но не могу позволить даме идти одной, да еще пешком, – сказал Джейсон, склонившись к Рейчел.
 – Я и сама справлюсь, – ответила она, даже не взглянув на графа. – Мой дом недалеко отсюда.
 – Хотите вы того или нет, но я должен сопровождать вас, – настаивал Джейсон. – Могу предложить вам занять прежнее место в качестве багажа – это у вас отлично получается, графиня.
 – Вы проявляете чудеса остроумия… вам даже нос задирать не нужно, чтобы показать свое превосходство. Неудивительно для такого самодовольного выскочки, как вы! – язвительно заметила Рейчел и решительным шагом направилась в сторону Харли-Холла. «Этот негодник Редди, наверное, уже дома, жует свое сено в стойле, сухой и невредимый», – мысленно ругала лошадь Рейчел. Ее раздражало то, что при каждом шаге в сапогах хлюпала вода.
 Ни за что, ни под каким видом не поедет она с этим графом-выскочкой верхом, никогда не допустит, чтобы ее тело хоть на миг коснулось его. При воспоминании об обнаженной груди графа Рейчел почувствовала нервную дрожь.
 – Упрямая девчонка! – прокричал ей вслед Джейсон. – Мы еще встретимся, графиня.
 «Интересно, это угроза или обещание? – подумала Рейчел и ухмыльнулась. – Если бы ты только знал, что тебя ждет, невоспитанный олух. Уж Рейчел Фэрчайлд позаботится о том, чтобы приготовить парочку сюрпризов к нашей следующей встрече».




 Глава 2


 Элвин Френсис Эдвард Драммонд, для друзей просто Драм, был человеком небольшого роста со светлыми рыжеватыми волосами и проницательным взглядом зеленых глаз, которые, казалось, подмечали все до мельчайших деталей. У него был острый ум и злой язык, он страстно ратовал за верность, но категорически отрицал брачные узы.
 Удобно устроившись на стуле с овальной спинкой, он сидел в примерочной в известном ателье «Шварц и Дэвидсон». Элвин Драммонд внимательно наблюдал, как Джейсон Боу-монт выбирает материю для своего нового гардероба, который должен соответствовать графскому титулу и веяниям моды последнего в этом году светского сезона в Лондоне.
 – Нет, нет, это не то, мой друг, – сказал Элвин, жестом отсылая 'назад помощника портного с рулоном прекрасной шерстяной ткани.
 Когда тот ушел, Драм вздохнул, затем посмотрел на своего нового друга и вернулся к прерванному разговору.
 – Вы хотите сказать, что жили среди индейцев – и в ваших жилах нет ни капли их крови? – поинтересовался он, удивленно поднимая тонкие брови.
 – Нет, конечно. Индейцы – благородный народ, – с улыбкой ответил Джейсон, представляя, что сказал бы Драм, если бы перед ним неожиданно предстал воин шауни ростом в шесть футов четыре дюйма с бритой головой и связкой свежих скальпов.
 – У меня есть хороший приятель в кол… то есть я хотел сказать в Соединенных Штатах, – поправился Драм. – Да, так вот этот приятель сейчас где-то на болотах со своими кузенами, они… – Он остановился на полуслове, взял щепотку табака, положил его на тыльную сторону своей бледной кисти, вдохнул и аккуратно чихнул, прикрываясь белоснежным носовым платком из тонкого батиста. – Они живут в племени мускоги, по-моему, так Алекс называл своих собратьев. Вы, случайно, не знакомы с Алексом Блэкторном? Может быть, вы знаете и этих мускоги?
 Джейсон запрокинул голову и от души рассмеялся:
 – Боюсь, у вас неверное представление о размерах Соединенных Штатов. Мускоги живут в Джорджии – это почти тысяча миль к югу от Мэриленда, где жил я. Но я слышал о «Блэкторн шиппинг». Эта семейная компания ведет успешную торговлю по всей стране.
 – Очень жаль, что у вас не было возможности познакомиться с Алексом лично. Мы бы славно повеселились втроем. – Драм вздохнул и, внимательно посмотрев на Джейсона через монокль, покачал головой. – Как странно все-таки. С вашими черными волосами и загорелой кожей вы гораздо больше похожи на индейца, чем Алекс. Мне кажется, мой мальчик, мы должны что-то сделать с вашим лицом, чтобы оно стало бледнее, на английский манер. Думаю, мышьяк подойдет. Это отличное средство, чтобы осветлить кожу. Что скажете?
 Джейсон слегка содрогнулся.
 – Ради своего деда я готов на многое, но травить себя – увольте, – ответил он. В этот момент в примерочную вошел портной, сгибаясь под тяжестью полдюжины рулонов кашемира.
 Репутация Драма оставляла желать лучшего. Он слыл дуэлянтом, игроком и человеком, живущим не по средствам. Но несмотря на недостойное поведение, был вхож в лучшие клубы Лондона, включая «Уайте» и «Уотиерс». К тому же у этого повесы было одно замечательное качество – Драм лучше всех разбирался в моде и обладал безупречным вкусом, именно поэтому дед Джейсона решил обратиться к нему с просьбой помочь графу сшить достойный титула гардероб. Джордж Уильям Боумонт, девятый маркиз Каргрейв, решил, что он сделает все для того, чтобы его внука приняли в высшем свете. И кто, как не достопочтенный мистер Драммонд с его знанием света и с его вкусом, мог превратить американского судовладельца в английского джентльмена.
 Когда наконец изнурительная процедура выбора материи и снятия мерок была закончена, Драм объявил, что Джейсон прекрасно экипирован для того, чтобы достойно закончить светский сезон. После этого двое мужчин отправились в городской дом Боумонтов, который находился недалеко от Гросвенор-сквер. Там они прошли в библиотеку, чтобы немного передохнуть.
 – Мой дед хочет, чтобы я присутствовал сегодня на концерте, – вздохнув, сказал Джейсон, протягивая Драму бокал бренди и поднимая свой.
 – Где? В Чичестере? – поинтересовался Драм. Джейсон утвердительно кивнул. Его приятель изобразил на лице гримасу и передернул плечами. – Черт возьми, не повезло. Сегодня младшая сестра герцога, Теодосия, будет мучить фортепьяно.
 – Сударь, такой нелестный отзыв о даме недостоин джентльмена, – с усмешкой заметил Джейсон.
 – Девица созрела для замужества и выставляется на ярмарку невест, – парировал Драм, вопросительно глядя на Джейсона поверх бокала фирмы «Уотерфорд» своими веселыми зелеными глазами.
 Теперь была очередь Джейсона содрогнуться.
 – Нет уж, спасибо, – сказал он. – Если, подчеркиваю, если я когда-нибудь надумаю жениться, то выберу женщину, которая очарует меня своими личными достоинствами, а не приданым или принадлежностью к «голубой крови».
 Перед мысленным взором графа неожиданно возник образ своенравной девушки в бриджах для верховой езды из Фальконриджа, и он невольно улыбнулся.
 – Что? Вспомнили какую-нибудь чаровницу, не так ли?
 – На прошлой неделе в поместье я встретил очень необычную девушку. Не знаю, кто она, но за словом в карман не полезет, на язык остра, да и коготки у нее имеются.
 – Как вы похожи на Алекса. Тот тоже волочится за каждой юбкой, – усмехнулся Драм.
 – Не было юбки.
 – Не было юбки? Бог мой, она разгуливает в чем мать родила?
 – Нет, конечно. На ней были бриджи, – ухмыльнулся Джейсон.
 – Бриджи? – От удивления Драм поперхнулся бренди.
 – По-моему, здесь появилось эхо.
 – Неужели для нас, мужчин, не осталось ничего сокровенного? – грустно заметил Драм, не обращая внимания на шутливое замечание Джейсона. – Господи, женщины в бриджах! Невероятно. Думаю, нам нужно развеяться и провести этот вечер без женщин, будь они в юбках, бриджах или других нарядах. Все! Мы идем в фехтовальный зал на Хеймаркет. Два лучших ученика Доменико Анджело устроят показательный поединок на шпагах!
 – Лично я предпочитаю хорошую морскую саблю.
 – Жаль, хотя чего еще ждать от бывшего пирата, – заметил Драм. – Ну ничего, под моим руководством вы станете самым искусным фехтовальщиком.
 Из-за большого количества народа фехтовальный зал выглядел не очень большим. Драм оказался прав: в отличие от карточной игры, собачьих боев и скачек, где всегда можно было встретить дам, бои на шпагах привлекали только мужчин. В основном здесь собирались представители высших слоев общества, но можно было заметить и богатых горожан. Зал наполнял гул голосов восторженных поклонников фехтования и дым дорогих сигар, которые курили джентльмены, они же заключали пари и делали ставки.
 Когда Драм и Джейсон вошли в зал, в углу они увидели человека, который о чем-то громко говорил.
 – К черту! Пора покончить с нашей ограниченностью и консерватизмом! – гнусавым голосом провозгласил оратор. Кучка людей, собравшихся вокруг него, подобострастно зашумела в знак одобрения. Выступающий был высоким мужчиной со светлыми волосами, постриженными а-ля Брут. Они обрамляли его худое бледное лицо с длинным аристократическим носом. Беспокойство, сквозившее во взгляде его глубоко посаженных зеленовато-желтых глаз, приковывало внимание к мужчине.
 Он продолжил свою речь, и вскоре Джейсону стало совершенно ясно, что оратор уже порядком «набрался». Однако, похоже, кроме графа, этого никто не замечал.
 – Кто этот напыщенный осел? – спросил он у Драма вполголоса.
 – Это Форрестел. Совершенно невыносимый тип – много пьет, и у него абсолютно нет вкуса, – ответил Драм и кивком головы указал на жилет блондина, который был расшит ярким цветочным узором. – Если этот пьянчужка случайно забредет в сельскую местность в своем дурацком наряде, то на него слетятся все бабочки и задушат в любовных объятиях.
 – Похоже, публике он нравится, – сухо заметил Джейсон.
 – Они многое готовы стерпеть, ведь Форрестел – сын герцога Эдерингтона. Старик вот-вот отбросит копыта, и Форрестел унаследует титул. Кстати, он прекрасный фехтовальщик, имеет репутацию дуэлянта.
 – С такими манерами, как у него, просто необходимо хорошо владеть шпагой.
 – Да, но в один прекрасный день он станет герцогом, поэтому почти все аристократы смотрят сквозь пальцы на его выходки. Ну а пока средств у него нет, он всегда без денег.
 – Почему бы его отцу не отдать ему одно из имений в личное управление? Я уверен, герцогу есть чем поделиться.
 – Друг мой, поставьте себя на его место. Вы бы отдали такому «очаровательному» созданию что-нибудь по доброй воле?
 – Возможно, вы правы, – задумчиво ответил Джейсон и вдруг почувствовал на себе враждебный взгляд будущего герцога.
 – Пойдемте скорее, бой начинается, – проговорил Драм и начал пробираться сквозь толпу репортеров.
 Когда Джейсон проходил мимо Форрестела и окружавшей его «свиты», один из услужливых компаньонов герцога схватил графа за руку:
 – Сударь, не желаете поставить на Арлесса? Здесь у нас один городской толстосум принимает ставки. Я провожу вас, эти никчемные торговцы совершенно не знают, как вести себя с джентльменами, заключающими пари.
 Человек, схвативший Джейсона за руку, был небольшого роста – граф невольно посмотрел поверх его головы и встретился с беспокойным взглядом желто-зеленых глаз Форрестела. Было очевидно, что будущий герцог намеренно подослал к нему своего приятеля.
 – Раз вы делаете ставку на Арлесса, я желаю поставить свои деньги на его противника. Ста фунтов достаточно? – спросил Джейсон.
 В зале вдруг воцарилась тишина, все посмотрели на графа. Среди присутствующих было несколько высоких мужчин, но только Джейсон и Форрестел были одного роста. Англичанин оторвался от стены, где стоял все это время, выпрямился и подошел к графу, по пути буквально отшвырнув в сторону своего маленького пухлого приятеля.
 – Так-так, что это у нас здесь? – произнес Форрестел, кружа вокруг Боумонта, как акула, почуявшая добычу. – Судя по акценту, у нас здесь иностранец.
 – Да, я вырос в Америке, – ответил Джейсон Боумонт и раздраженно сбросил с себя руку Драма, который пытался увести его во избежание конфликта.
 Форрестел приподнял тонкие светлые брови и презрительно хмыкнул:
 – Ну, теперь все ясно. Вы, похоже, наследник Каргрейва. Так называемый граф-янки.
 Джейсон едва сдержался.
 – Так вы принимаете ставку или нет? – обратился он к маленькому человечку, намеренно игнорируя Форрестела.
 – Он обязательно примет вашу ставку, – промурлыкал будущий герцог, опережая своего приятеля. – Не желаете заключить пари со мной, граф? На более солидную сумму… чтобы было интересней. Ну, скажем, на пятьсот фунтов, если они у вас есть, конечно.
 – Да, они у меня есть, – вызывающим тоном ответил Джейсон. – В отличие от вашего отца мой дед доверяет мне деньги. Я согласен на пятьсот фунтов.
 С этими словами Джейсон отвернулся от Форрестела, но успел с удовольствием отметить, что англичанин весь покраснел от злости.
 – У меня такое чувство, что его светлость будущий герцог специально подослал своего приятеля, чтобы вовлечь меня в этот разговор, – сказал граф шепотом.
 – Вполне возможно, – согласился Драм. – Но не принимайте это только на свой счет. Что касается наследования титулов Каргрейва, то Форрестел был бы против любого иностранца. У него неприязнь ко всем неангличанам – ксенофобия, знаете ли.
 – Настоящий английский патриот, – усмехнулся Джейсон. – Противнику Арлесса придется постараться. Я не могу выбросить на ветер шестьсот фунтов, иначе дед устроит мне разнос за такое расточительство.
 – Должен заметить, что с вашей стороны было очень неразумно скрещивать шпаги с Форрестелом, хотя он и надутый чопорный осел, – заметил Драм.
 – Да, возможно, я плохо разбираюсь во всех этих светских тонкостях, но достаточно хорошо владею шпагой, – ответил Джейсон.
 – Не шпагой, морской саблей, насколько я помню, – поправил Драм приятеля. – Не будьте так самоуверенны, мой друг, Форрестел способен шпагой порубить вас на мелкие кусочки и пустить на корм рыбам.
 – Только умоляю, не ставьте на него, – наигранно кротким голосом попросил граф.
 Начался бой. Оба фехтовальщика в равной степени искусно владели шпагой, но в какой-то момент противник Арлесса нанес решающий удар, и победа досталась ему. Когда поединок закончился, все вокруг стали поднимать серебряные фляги с крепкими напитками – кто в ознаменование победы, кто в качестве утешения.
 – Будет разумнее послать слугу завтра, чтобы он забрал ваш выигрыш, – посоветовал Драм.
 – Еще раз напоминаю, я не разбираюсь в светском политесе, – ответил граф.
 Драм вздохнул и последовал за своим импульсивным подопечным. Его насторожил недобрый блеск кошачьих глаз Форрестела, когда тот посмотрел на Боумонта. «И что он так ополчился на Джейсона? Какая муха его укусила?» – удивленно подумал Драм.
 – А вот и наш граф-янки идет за своим выигрышем, – невнятно пробормотал Форрестел, отпивая большой глоток из карманной фляги, украшенной фамильным гербом. – Вы такой же, как все эти невежественные торговцы, – умеете только деньги загребать. Ах да, простите меня великодушно, я совсем забыл: разве можно ожидать благородства от человека, выросшего в дикой стране?
 – О благородстве можно судить по-разному, сэр, – спокойно ответил Джейсон. – В Америке благородным считается тот человек, который всегда платит по счетам, а не распускает нюни.
 Толпа вокруг англичанина нервно зашевелилась, люди стали тихонько перешептываться. Резким взмахом руки Форрестел заставил их замолчать.
 – Вы хотите сказать, что я не в состоянии оплатить долг чести, не так ли? – спросил он тоном, напоминающим мурлыканье кота.
 Вместо ответа Джейсон протянул ему открытую ладонь:
 – Хватит хныкать. Заплатите мне.
 – Сию минуту, сударь! – С этими словами Форрестел поднял руку, размахнулся и дал Боумонту звонкую пощечину.
 – Поскольку вам бросили вызов, мой друг, у вас есть право на выбор оружия. Я буду вашим секундантом, – спокойным тоном сказал Драм Джейсону, затем повернулся к Форрестелу и протянул ему свою визитную карточку. – Что касается дуэли, то все детали мы уточним завтра. Пусть ваш секундант заедет ко мне домой, и, пожалуйста, будьте милосердны… не раньше двенадцати часов.
 Рейчел приехала в Лондон всего два дня назад, но уже была наслышана о похождениях американского выскочки Джейсона Боумонта. Казалось, все говорят только о нем. В городском доме ее отца молодые служанки вздыхали по красавцу графу, лакеи обсуждали его победы у дам полусвета, и даже у суровой кухарки его колониальные манеры вызывали покровительственную улыбку, как будто он был ее личным подопечным.
 Хуже всего было то, что младшая сестра Рейчел Хэрриет, ставшая баронессой Уидмер, постоянно просила читать ей вслух именно те светские хроники, которые писали о графе. Эти газетенки наперебой клеймили графа-янки в основном за то, что он иностранец, и за то, что его манеры и поведение необычные для английского общества. Все это приводило юную баронессу в такое смятение, что во время чтения она беспрерывно вздыхала. Ее муж, барон, в общем, приятный молодой мужчина, был добропорядочным, серым и скучным человеком. Хэрриет отдала ему предпочтение именно из-за этих его качеств, так как по натуре была девушкой робкой, хотя в глубине души любила помечтать о смелых, решительных принцах, которые увозят своих белокурых возлюбленных верхом на быстрых лошадях.
 Хэрриет вышла замуж в семнадцать лет, после очередного светского сезона, когда она получила по меньшей мере пять предложений руки и сердца. Младшая сестра Рейчел, хорошенькая пухленькая блондинка небольшого роста, очень походила на мать. Рейчел же пошла в своего деда по материнской линии. Он был крупным грубоватым мужчиной и всю жизнь работал на земле. Если бы у Рейчел был выбор, она, как и дед, никогда не покидала бы поместья, но отказаться от поездки в Лондон не могла, так как ей необходимо было присутствовать на этом проклятом балу завтра вечером.
 – Рейчел, ты можешь себе представить, он жил среди краснокожих в Америке! – захлебываясь от волнения, рассказывала Хэрриет.
 – Да, я легко могу себе это представить, – равнодушным тоном ответила Рейчел.
 – Интересно, все американцы такие необузданные? Он азартно играет в карты, его постоянно видят в притонах. Боже мой, я не должна тебе это рассказывать, ты же еще не замужем… – спохватилась Хэрри.
 Когда очаровательное кругленькое личико сестры зарделось нежным румянцем, Рейчел вздохнула и сказала то, что Хэрри надеялась от нее услышать:
 – Ну, давай, Хэрри, продолжай. В поместье благодаря тебе я всегда была в курсе событий, и ничего страшного не произошло.
 – Но о таких вещах тебе еще рано знать, – наставительно заявила Хэрриет, но тут же захихикала и добавила: – Ты знаешь, похождения этого графа-янки с распутными женщинами уже стали легендарными. Ходят слухи о его любовной связи с маркизой Шрусбери. Он в Лондоне всего две недели, но уже взбудоражил весь свет своими выходками. Подумать только, он вызвал на дуэль Форрестела!
 – Ты не очень внимательно читала светские хроники, моя дорогая. Это Форрестел бросил вызов графу, – сухо заметила Рейчел, делая вид, что рассматривает бальные платья, разложенные на кровати.
 – Какая разница! Самое главное, что этот граф из Фальконриджа оказался таким смельчаком, ведь Форрестел великолепно владеет шпагой, – проговорила Хэрриет с тревогой в голосе, кусая пухлые губки. – Может быть, он уже убил его.
 – Тем лучше, – ответила Рейчел и подумала, что это сразу бы решило одну из ее проблем.
 – Не говори так! – воскликнула Хэрриет. – Ты не можешь быть на стороне Форрестела. Надеюсь, этот граф-янки сделал из него отбивную. Говорят, в Америке его обучал фехтованию один известный французский мастер.
 Рейчел представила, как американец разрывает в клочья рубашку и брюки Форрестела, и это доставило ей удовольствие, хотя граф был ей почти так же омерзителен, как и наследник Эдерингтона. Рейчел усмехнулась.
 – Хотела бы я посмотреть на Форрестела в изодранной одежде, – захихикала Хэрриет. – Так и вижу, как он одной рукой придерживает брюки, чтобы они не свалились, а другой пытается отражать удары.
 Живо представив себе эту картину, обе женщины разразились веселым смехом.
 Вдруг Рейчел прекратила смеяться.
 – Граф-янки нажил себе смертельного врага. Теперь он должен быть начеку постоянно: будущий герцог Эдерингтон никогда не простит ему такого унижения.
 – Ты могла бы стать герцогиней, дорогая, – лукаво проговорила Хэрриет, направляясь к кровати, чтобы выбрать бальное платье.
 При мысли об этом Рейчел содрогнулась.
 – Стать герцогиней и получить Фредерика Форрестела в придачу? Ни за что! Давай больше не будем говорить о мужчинах, Хэрри.
 – Как старшая сестра, ты обязана…
 – К чертям собачьим мои обязанности! – невольно вырвалось у Рейчел. – Извини, Хэрри, я не хотела срывать на тебе свое раздражение.
 – Тише! Не дай Бог, батюшка услышит, как ты бранишься, сестричка, – прошептала Хэрри с напускной строгостью. Она не отличалась особым умом, но сестру любила искренне и всей душой желала ей счастья. Для приличной английской леди счастье означало замужество. – Рейчел, ты столько времени проводишь с лошадьми и почти совсем не бываешь на балах.
 – Ты же знаешь, Хэрри, если бы я могла, то всю жизнь провела бы в Харли-Холле, выращивая скот и убирая урожай.
 – Но это так неестественно для девушки, Рейчел, – Хэрри. – Думаю, именно поэтому батюшка сделал то, что сделал. Я имею в виду этот бал в самом конце сезона. Он даже никого не предупредил о том, что ты тоже едешь, даже мне сказал об этом в самый последний момент. Все так неожиданно. Не нравится мне эта таинственность. И что на это скажут наши друзья? А вдова герцога Чичестера наверняка упадет в обморок.
 Хэрриет так разволновалась, что Рейчел решила отвлечь сестру от грустных мыслей с помощью одного верного способа – занять ее делом.
 – Уже ничего не поделаешь, Хэрри. Помоги мне лучше выбрать бальное платье, мне нужен твой совет, – попросила она.
 – Все, что нужно – это отлично выглядеть и быть на высоте. Батюшка…
 Хэрри собиралась что-то сказать, но Рейчел перебила ее.
 – Не трудись, я и так знаю, как все будет, – грустно произнесла она, покоряясь неизбежному с каким-то отчаянным смирением. – Давай прекратим все эти дискуссии и просто выберем мне подходящий наряд для завтрашней пытки.
 Из дома Каргрейва доносилась веселая музыка – двенадцать музыкантов старались изо всех сил. Снаружи репортеры поражались нескончаемому потоку экипажей, которые по очереди подъезжали к дому. Из них выходили элегантные и нарядные пассажиры. Лакеи, одетые в парадные ливреи дома Каргрейва, быстро отсылали освободившиеся экипажи в нужном направлении и сопровождали гостей наверх по парадной лестнице, богато украшенной цветами.
 Лорды и леди были усыпаны бриллиантами с головы до ног и сверкали почти так же ярко, как огромные люстры, свисающие со сводчатого потолка. Зал, наполненный гулом голосов многочисленных гостей и разноцветьем роскошных нарядов, напоминал вавилонское столпотворение. Джентльмены в туго накрахмаленных галстуках и воротничках поклонами приветствовали дам, украшенных драгоценностями и облаченных в облегающие платья из шелка и тонкого муслина. По всему залу на полу стояли большие мейсенские вазоны с прекрасными цветами, пьянящее благоухание которых сливалось с витающим в воздухе ароматом духов.
 Никто и никогда не пропускал торжеств, которые устраивал Джордж Уильям Боумонт, девятый маркиз Каргрейв. Он делал это не так часто, но всегда щедро, даже расточительно. Позже этим вечером ожидали самого принца-регента, который обещал почтить праздник своим присутствием. В свете живо обсуждали причину такого грандиозного приема в самом конце сезона.
 Всеобщее возбуждение усиливало еще одно обстоятельство: на балу должна была появиться старшая дочь виконта Харли, на которую все уже махнули рукой и решили, что она, по всей вероятности, останется в старых девах. Рейчел всегда избегала общения с высшим светом, а однажды зашла так далеко, что прервала свое пребывание в Лондоне в самый разгар светского сезона и вернулась в поместье, оставив разгневанного отца и нескольких потенциальных женихов, оскорбленных в своих лучших чувствах.
 Позже она приезжала в Лондон только для того, чтобы присутствовать на приемах, устроенных в честь ее двух младших сестер. И Софи, и Хэрриет удачно вышли замуж, а Рейчел вернулась в Харли-Холл и больше оттуда не выезжала. Поговаривали, что она носилась верхом на лошади по всему поместью и возилась в земле вместе с местными фермерами.
 В присутствии Рейчел мужчины обычно чувствовали себя не в своей тарелке, и тому были причины. Несмотря на свою привлекательную внешность и стройную фигуру, Рейчел была высокого роста и остра на язык и не слишком заботилась о светских приличиях. Она смотрела мужчинам прямо в глаза и всегда говорила только то, что думала. Такое поведение было недостойно леди. Ее манеры скорее подошли бы дикому наследнику Каргрейва, которого в светских хрониках называли граф-янки. Всех интриговал тот факт, что граф тоже был среди приглашенных.
 Как только Джейсон вошел в зал, он сразу понял, что о нем только что говорили. Так происходило везде, где он появлялся, особенно там, где собирался высший свет. Его дед настоял на том, чтобы Джейсон обязательно поехал на этот прием, где у него наконец будет возможность познакомиться с лучшим другом маркиза, виконтом Харли. Говоря по правде, графу и самому было любопытно посмотреть на Хью Фэрчайлда, поскольку им предстояло вскоре стать соседями. В прошлом месяце он собирался нанести виконту визит в его усадьбе, но не смог: светский сезон был в самом разгаре, и Хью находился в Лондоне.
 Джейсон осмотрелся, но не увидел ни виконта, ни своего деда. «Наверное, уединились где-нибудь с бренди и сигарами», – подумал он. Ему очень хотелось к ним присоединиться. Но этому не суждено было случиться – в мгновение ока дамы, у которых были дочери на выданье, налетели на графа, какястребы на малиновку, и окружили его со всех сторон. Не успел он опомниться, как уже кружился в танце, погрузившись в пустую светскую болтовню.
 Совершенно неожиданно Джейсона охватило странное беспокойство – он почувствовал, как напряглись мышцы спины, а волосы на затылке зашевелились. Подобное он испытывал, когда вместе с шауни принимал участие в опасных вылазках, однако было непонятно, почему это происходит сейчас, во время танца в роскошном зале. «Кто-то наблюдает за мной», – решил Джейсон. Пока его партнерша что-то щебетала, кокетливо улыбаясь, граф незаметно разглядывал присутствующих. Закончив тур вальса, он поцеловал девушке руку и проводил ее к компаньонке.
 Судя по тому, как смело и откровенно его рассматривают, Джейсон был уверен, что это делал мужчина. Когда граф увидел наконец своего нового врага Фредерика Форрестела, который стоял у колонны при входе в зал, как всегда окруженный толпой раболепствующих молодых аристократов, то решил, что загадка разгадана. Но будущий герцог и не думал на него смотреть. Напротив, он старался держаться от графа подальше, чтобы лишний раз не напоминать окружающим о своем унизительном поражении в недавней дуэли.
 Джейсон должен был разобраться, что происходит. Чувство беспокойства опять охватило его. Он повернулся, посмотрел в противоположную сторону и тут… встретился глазами с ней. Но как могла оказаться здесь эта дерзкая девушка из поместья? Высокая, длинноногая, она решительно пробиралась сквозь толпу прямо к Джейсону. Он узнал бы ее везде по стройной фигуре и стремительным движениям. Однако во всем остальном девушка изменилась до неузнаваемости.
 В струящихся шелках цвета нежного персика она казалась Джейсону видением. Низкий вырез платья подчеркивал ее пышную грудь, мягкий шелк любовно обвивал стройные бедра и длинные ноги. Блестящие темно-каштановые волосы были искусно уложены вокруг головы и ниспадали локонами на одно плечо. Кожа, гладкая и чистая, была покрыта легким загаром, что противоречило моде, но золотое ожерелье филигранной работы и такие же серьги красиво оттеняли ее. В то время как все носили бриллианты, ее ожерелье и серьги были украшены тигровым глазом – ни этот камень, ни сама девушка не вписывались в атмосферу условностей высшего света. Но она, несомненно, принадлежала к высшему кругу, так как все почтительно уступали ей дорогу.
 По мере того как девушка приближалась к Джейсону, он слышал, как вокруг стихал гул голосов. На какое-то мгновение в зале повисла мертвая тишина. Затем оркестр заиграл веселый и стремительный вальс, однако никто не двигался – все замерли, внимательно наблюдая за тем, что же будет дальше. Гости начали тихо перешептываться. Возможно, они знали что-то, чего не знал Джейсон.
 Девушка была настроена враждебно, ее широко расставленные светло-карие глаза метали молнии. Джейсона это не удивило, поскольку он вспомнил, как обошелся с ней в их первую встречу. «Ну что ж, дадим высшему свету повод для сплетен», – невольно улыбаясь, подумал Джейсон. Естественно, никто, кроме графа и его «графини», не мог догадаться об истинной причине такого поведения. Как только Рейчел подошла к Джейсону, он обхватил ее за талию и, прежде чем она успела произнести хоть слово, закружил в вальсе. Глаза всех присутствующих были устремлены на танцующую пару.
 Рейчел изо всех сил боролась с желанием наступить Джейсону на ногу. Неужели этот неотесанный американец все время будет выводить ее из себя? Она собиралась шокировать его своим появлением на балу, мечтала увидеть на его лице удивление и смущение, хотела, чтобы ему стало неловко, как ей во время их первой встречи. А он смеет так самодовольно улыбаться, как будто… как будто на самом деле является настоящим графом!
 «Я ни за что не дам волю своим чувствам, – решила Рейчел. – Этому американцу не удастся вывести меня из себя».
 Рейчел ненавидела графа даже за то, что он был выше ее ростом. Как правило, это она смотрела на мужчин сверху вниз, так как ее бальные туфли на высоких каблуках всегда давали ей это преимущество. Рейчел заставила себя взглянуть в насмешливые синие глаза графа.
 – Вы заслужили самую высокую оценку за постоянство, сударь, – кротко произнесла она. – Поздравляю. Вы все так же грубы и невоспитанны.
 – А вы, наоборот, изменились в самую лучшую сторону, дорогая графиня, – парировал Джейсон. – Я говорю о вашем наряде, конечно. Что касается ваших манер, они остались прежними.
 – Просто удивительно. Вы стали необыкновенно галантным, граф, когда узнали, что я не взбалмошная деревенская девчонка, – язвительно заметила Рейчел.
 – Я не совсем в этом уверен, но мы могли бы начать все сначала, – ответил Джейсон, наклоняясь ниже и привлекая Рейчел к себе. Он крепко обхватил ее за талию, однако Рейчел напряглась и попыталась высвободиться. На щеках у нее проступил легкий румянец. Все это явно доставляло графу удовольствие. – Мне кажется, я действую на вас так же, как и вы на меня, – шепнул Джейсон Рейчел на ухо, вдыхая исходивший от нее пьянящий аромат жимолости.
 Рейчел охватила паника, в голове вихрем пронеслись сотни мыслей. Если бы они с графом не танцевали так слаженно, возможно, она смогла бы взять себя в руки. Рейчел ненавидела танцы, так как практически всегда возвышалась над своими партнерами, но с графом все было по-другому – оба высокие и статные, они составляли прекрасную пару. Рейчел, как ни старалась, не могла избавиться от мысли, что Джейсон идеально подходит ей физически. Она отдала бы все, чтобы запретить себе даже думать об этом, но эта мысль засела в голове как заноза и не давала ей покоя.
 – Если вы имеете в виду чрезмерное отвращение друг к другу, то я с вами согласна, – проговорила Рейчел с холодной улыбкой.
 Граф запрокинул голову и расхохотался:
 – Как я понимаю, то, что миледи говорит, и то, что миледи чувствует, совсем не одно и то же. Давайте прекратим споры и сделаем вид, что мы встретились впервые. Разрешите представиться: Джейсон Боумонт, граф Фальконридж.
 Граф смотрел на Рейчел и улыбался. Она почувствовала, что у нее кружится голова, но решила, что это из-за вальса.
 – Ах да, милорд. Вы – граф-янки. Светские хроники пестрят рассказами о ваших похождениях, – спокойным тоном проговорила она.
 – Понятно, вы не хотите поладить, решили и дальше оставаться вздорной девчонкой. Но раз вы сами нашли меня, могли бы оказать мне честь и представиться.
 – С удовольствием. Я… Рейчел Фэрчайлд из Харли-Холла.
 Рейчел сделала паузу, чтобы посмотреть, какое впечатление произвело на графа произнесенное имя. Однако с его стороны реакции не последовало.
 – И ваша будущая жена, – добавила она с притворно милой улыбкой.




 Глава 3


 От неожиданности Джейсон резко остановился посреди зала и отдернул от Рейчел руки, как от полыхающего пламени.
 – Простите? – вопросительным тоном произнес он. В голове у него помутилось. Он не мог вымолвить ни слова. Рейчел смотрела на него с улыбкой победителя, напомнив о том дне, когда корабль Джейсона со всей командой был захвачен и пути к спасению не было.
 – Вы не только невоспитанный, но еще и глухой к тому же? – спросила Рейчел, собираясь перейти к главному. Было совершенно очевидно, что бедный граф понятия не имел о главной цели этого приема. – Я старшая дочь Хью Фэрчайлда, виконта Харли, чье поместье граничит с Фальконриджем. Мой отец и ваш дед решили, что мы с вами подходящая пара. Так что этот прием, бал, все это великолепие устроено лишь с одной целью – объявить о нашей помолвке перед ужином в полночь.
 Джейсон стоял как громом пораженный, безмолвно взирая на Рейчел.
 – Как же так? Вам ничего не сказали? – спросила она. – По традиции жених узнает о таких вещах гораздо раньше невесты.
 Эта ехидная девчонка добилась своего и теперь наслаждалась произведенным эффектом. Неожиданно у Джейсона возникло сильное желание стереть с ее лица это выражение превосходства страстным поцелуем, прижавшись к нежным розовым губкам, а затем положить ее на колено и как следует отшлепать пониже спины. Идея ему понравилась, но сначала он решил разобраться с этой нелепой ситуацией. Граф галантно поклонился и, предложив своей даме руку, сказал:
 – Я предлагаю продолжить наш разговор в другом месте, если вы не возражаете.
 В этот момент оркестр закончил играть вальс, стало тихо. Почувствовав, что все с жадным любопытством смотрят на них, Рейчел согласно кивнула и шагнула вперед по направлению к распахнутой двустворчатой двери, которая вела в сад, уверенная, что этот ненавистный янки последует за ней. В глубине души она надеялась, что больше никто не посмеет к ним присоединиться.
 Джейсон наблюдал, как Рейчел шествует впереди, словно Моисей, приказавший расступиться водам Красного моря. Другого пути к спасению не было, оставалось только подчиниться и уступить ей пальму первенства. Когда Рейчел наконец нашла уединенное место у живой самшитовой изгороди, она резко обернулась, полная решимости продолжить свою снисходительно-обличительную речь, но Джейсон опередил ее:
 – Моя дорогая мисс Фэрчайлд, мы встречались только дважды, и, если мне не изменяет память, я не делал вам предложения выйти за меня замуж. Каждый раз вы давали мне понять, что я вам отвратителен. В свете этих фактов наша помолвка мне представляется катастрофической ошибкой.
 – Я абсолютно с вами согласна, но наши желания не имеют значения, – произнесла Рейчел с горечью, которую не смогла скрыть. Она ненавидела себя за то, что голосом выдала себя и проявила слабость перед этим самонадеянным чужестранцем, который так странно действовал на нее, постоянно выбивая из колеи. – Наверное, в вашей стране, простите, я хотела сказать в вашей бывшей стране, все это происходит по-другому, ведь там нет знати и условностей высшего света.
 – Вы хотите сказать, что мой дед и ваш отец решили объединить свои поместья и с этой целью придумали весь этот безумный план? Неужели они рассчитывали на то, что я безропотно пойду под венец, как ягненок на заклание?
 Лицо Джейсона стало мрачнее тучи.
 – Вот именно. Титулы требуют жертв, не так ли, граф? – парировала Рейчел, но слова Джейсона о том, что женитьба на ней равносильна смерти, неожиданно причинили ей боль. Это было странно, ведь она сама не хотела за графа замуж. Они оба были против помолвки, так что Рейчел не сомневалась, что граф будет ее союзником. Рейчел облизнула пересохшие от волнения губы и, собрав все свое мужество, собралась поведать о своем плане. – Маркиз и виконт уже все подготовили, но…
 Джейсон прервал ее на полуслове.
 – Ну, это мы еще посмотрим! – сердито произнес он. – Судя по всему, вы очень хорошо информированы. Не подскажете, где я могу найти этого старого обманщика, моего деда.
 Граф-янки был очень зол, именно это и нужно было Рейчел.
 – Старый обманщик, ваш дед, и старый обманщик, мой отец, скорее всего в библиотеке, поднимают бокалы за нашу помолвку, – ответила она. – Можно пойти проверить.
 Не сказав больше ни слова, Джейсон развернулся и зашагал к дому.
 – Боже мой, кажется, мы идем в библиотеку, – пробормотала Рейчел себе под нос и поспешила за графом.
 Джордж Уильям Боумонт, девятый маркиз Каргрейв, не выказывал ни малейшего чувства беспокойства или тревоги по поводу организованного им приема, во всяком случае, по его виду нельзя было сказать, что его мучают опасения, – он спокойно курил свою прекрасную сигару, пуская облачка сизого дыма. Хотя курение не считалось модным занятием, ничто не доставляло ему такого удовольствия, как хорошая сигара, к тому же это успокаивало нервы.
 За три часа до полуночи маркиз послал слугу, чтобы тот нашел Джейсона и привел его в библиотеку для важного разговора. Ему предстояло сказать внуку о предстоящей помолвке и убедить его в неизбежности этого шага. Он не знал, как Джейсон это воспримет. Возникнет ли необходимость разыграть последнюю шахматную фигуру в этой партии, которую он до сих пор придерживал? И если да, добьется ли он желаемого результата?
 Маркиз не был до конца уверен. Судя по всему, Джейсон постепенно привыкал к аристократическому образу жизни и уже приобрел необходимые манеры. К тому же он достаточно умен, чтобы управляться с обширными владениями, которые унаследует. Но в то же время он был так… по-американски упрям и своеволен, несмотря на то что по воле судьбы был рожден в Англии.
 – Должен признаться, я все еще не уверен, что мы поступаем правильно с этой помолвкой, Джордж, – сказал, как будто подслушав тревожные мысли друга, виконт Харли. – Моя дочь категорически против, а ты знаешь, какая она упрямая.
 – Я только что подумал то же самое о своем внуке. – Каргрейв улыбнулся. – Ну, какое-то время поартачатся, не без этого. Твоя Рейчел, может быть, и своенравная мисс, но она сможет остепенить Джейсона.
 Харли издал какой-то нервный смешок.
 – Ей самой бы сначала остепениться! Сможет ли кто-нибудь прибрать ее к рукам, знает только Господь Бог. Ничего не могу с этим поделать.
 – Они поставят друг друга на место, я в этом не сомневаюсь, – добавил маркиз. Его взгляд, обычно холодный и проницательный, вдруг потеплел на мгновение, когда он вспомнил Матильду, свою любимую маркизу. Двадцать лет прошло, а он все еще скучает по ней.
 – И где только черти носят твоего внука? Винтере ушел за ним пятнадцать минут назад! – проговорил Хью. Он все еще не был уверен в том, что они поступают правильно.
 – Чуть раньше я наблюдал с балкона, как он танцевал с дочерью какого-то барона. Издалека не разглядел, с кем именно, – заметил Каргрейв с показной небрежностью.
 – Ты не думаешь, что следовало бы посвятить Джейсона в наши планы заранее? – спросил виконт, не обращая внимания на замечание маркиза. – Эти американцы такие непредсказуемые. Он же вырос в колониях. Маркиз отмахнулся от него:
 – Я знаю своего мальчика. Если дать ему время на обдумывание, он все сделает, чтобы расстроить мои планы, особенно если ему это не по вкусу. Не сомневайся, он очень осторожный, если это касается его лично. Поэтому я и держал все в тайне до нужного момента. Когда Джейсон поймет, что о помолвке будет объявлено сегодня… и когда мы познакомим его с твоей красавицей дочкой, ему придется согласиться.
 – Рейчел, возможно, хороша собой, но, должен признаться, иногда бывает… невыносимой. Тогда с ней трудно сладить, – ответил виконт, подавляя желание содрогнуться при воспоминании о сцене, которую Рейчел устроила после возвращения в Харли-Холл, когда отец впервые сообщил ей о помолвке, – она била посуду и пыталась разломать мебель.
 Все прекрасно знали, что Рейчел Фэрчайлд своенравна, несговорчива и обожает носиться по поместью верхом на лошади. Но маркизу нравился ее сильный характер и гордый нрав, он был уверен, что она идеально подходит его внуку. «Но только молодые глупцы не способны оценить эту прекрасную девушку», – подумал он.
 – Не волнуйся, друг мой, они с Джейсоном поладят, – сказал маркиз вслух.
 – Я очень на это надеюсь, – вздохнул виконт. – Возможно, он найдет к ней подход. Мне это никак не удается. Мои младшие девочки такие послушные, но, как ты сам знаешь, Рейчел совсем другая.
 – Тем лучше. Джейсон обожает преодолевать трудности. Каргрейв пристально смотрел на старого друга поверх бокала фирмы «Уотерфорд». К счастью, и он сам, и Харли произвели на свет красивых отпрысков, гораздо лучше, чем можно было ожидать, учитывая их наружность. Каргрейв был высоким мужчиной с большим крючковатым аристократическим носом и глубоко посаженными глазами. Харли, небольшого роста, сутуловатый, хрупкого телосложения, с глазами навыкате, выглядел гораздо старше своих лет, хотя был моложе маркиза лет на десять. Зато Джейсон и Рейчел взяли у них все самое лучшее – оба высокие, стройные, сильные, длинноногие и очень красивые. У них будут очаровательные дети!
 Каргрейв поднял бокал и произнес:
 – За будущее поколение Боумонтов и Фэрчайлдов!
 – За будущее поколение! – эхом отозвался Каргрейв и посмотрел на бронзовые часы, стоявшие на резной мраморной каминной полке. «И куда подевался этот несносный мальчишка?» – подумал он.
 В ту же секунду тяжелая дверь с грохотом распахнулась и в комнату ворвался «несносный мальчишка». Никто не заметил Рейчел, которая успела проскользнуть в комнату до того, как дверь с силой захлопнулась. Она укрылась в тени пальмы, стоявшей в большом цветочном горшке на полу библиотеки, чтобы наблюдать за предстоящим «сражением».
 Кто-то из присутствующих должен был принять бой, поэтому маркиз встал со своего места и оказался лицом к лицу с внуком.
 – Сударь! Джентльмену не подобает так врываться в комнату, – спокойно сказал он.
 Джейсон вплотную приблизился к маркизу и гневно воскликнул:
 – Дед! Мы оба отлично знаем, что я не чертов джентльмен. Я американец!
 – Теперь уже нет, – парировал Каргрейв. – С Божьей помощью и благодаря его высочеству ты теперь шестой граф Фальконридж, а титул предполагает обязательства.
 – Как, например, обязательство жениться?
 – Вот именно, мой мальчик, вот именно. А теперь вспомни о приличиях, я собираюсь представить тебя своему старо-му другу и нашему соседу Хью Фэрчайдду, виконту Харли.
 Джейсон едва кивнул в сторону виконта, стоящего поодаль. Рейчел, наблюдавшая за происходящим из своего укрытия, невольно отметила разительный контраст между двумя Боумонтами и своим отцом, тихим и мягким человеком. В то время как Хью Фэрчайлда едва можно было различить на фоне темных деревянных панелей, которыми были отделаны стены библиотеки, Джейсон и старый маркиз, грозно глядевшие друг на друга, казалось, заполнили собой все пространство.
 Несмотря на различие в возрасте, их сходство было очевидным. Дед и внук впились друг в друга взглядом. Они походили на волков, которые замерли на мгновение перед тем, как наброситься друг на друга и начать сражение за добычу. О приступах ярости, случавшихся у старого маркиза, ходили легенды. В гневе он был страшен. Но Джейсон Боумонт в гневе совсем не выглядел испуганным, он был так же страшен, как и его дед.
 Рейчел не ожидала, что эта сцена произведет на нее такое сильное впечатление. Она высоко ценила такие черты характера, как смелость и мужество, поэтому, не задумываясь, прогнала от себя немало бесхарактерных кавалеров, которые сбежали, «поджав хвосты». В отличие от Боумонтов ее отец, которого Рейчел очень любила, никогда не мог постоять за себя в конфликтных ситуациях. Он тоже бьш упрям, но шел к своей цели тихо и упорно, выжидая за спиной оппонента и избегая открытой конфронтации.
 Джейсон Боумонт, часто резкий и импульсивный, был мужчиной до кончиков ногтей. С их первой встречи Рейчел запомнила его стремительную походку, широкий пружинистый шаг, уверенные манеры. Он был из тех, кто никогда и ни перед кем не признает поражения.
 – Я дал слово, что стану следующим маркизом Каргрей-вом, ради того, чтобы освободить свою команду с тюремного корабля, и сдержал его. Но я не давал обещания стать мужем Рейчел Фэрчайлд, – резким тоном заявил Джейсон.
 – Ты считаешь, что с девушкой что-то не так? – спросил Каргрейв, сдержав гнев. И лишь довольный взгляд выдавал его уверенность в своей правоте. Он ждал ответа, скрестив руки на груди, и изучающе смотрел на внука.
 Рейчел замерла, ожидая ответа графа. Она совершенно не хотела замуж за Джейсона Боумонта, но, как ни странно, ей было далеко не безразлично, что он думает о ней. Она вцепилась руками в обитую парчой ручку кресла и подалась вперед, вся обратившись в слух.
 – Вы считаете, что ее дикий нрав – это нормально? Лесная рысь по сравнению с ней милый котенок! Или, может быть, вы находите привлекательными ее манеры, которые больше подходят пьяному матросу?
 В этот момент из темного угла библиотеки донесся слабый возглас негодования. Даже если Джейсон и слышал что-то, он не показал виду.
 – К тому же леди, – сказал он с иронией в голосе и сделал паузу, – леди против этой помолвки, так же как и я.
 – Неудивительно, что она не согласна, сударь! Вы ведете себя просто возмутительно в присутствии ее отца. Рейчел – первенец в семействе Харли.
 – Сочувствую, сэр! – бросил Джейсон, обращаясь к Фэрчайлду.
 – Я понимаю, что моя дочь иногда бывает… ну, временами с ней трудно ладить, но… – начал было виконт.
 – Трудно ладить?! – перебил его Джейсон. – С таким же успехом можно сказать, что в январе в Северной Атлантике наблюдается легкое волнение! – воскликнул он.
 После такого ответа Фэрчайлд сразу сник и умолк, а Боумонт снова переключился на своего деда.
 – Если я когда-нибудь надумаю жениться, то сделаю это тогда, когда сочту нужным, и женюсь на женщине по своему выбору, – решительно заявил он.
 Маркиз выпятил нижнюю губу и наклонился вперед:
 – Я так не думаю.
 – Вы так не думаете? – эхом отозвался молодой Боумонт и скривил рот в некоем подобии улыбки. – И что же вы сделаете? Заберете титул обратно?
 – Нет, ни за что, неблагодарный щенок! Недаром же я потратил столько усилий, чтобы освободить тебя из плена, скрыв тот факт, что именно ты был капитаном американского капера [1] ,– ответил маркиз. – Не говоря уже о том, сколько ниточек мне пришлось потянуть в Адмиралтействе, чтобы сделать из тебя героя морского флота ее величества, – сухо добавил он.
 Каргрейв вернулся к креслу, с которого поднялся, когда разгневанный Джейсон ворвался в библиотеку, и сел, опираясь на подлокотники и сложив вместе узловатые пальцы. Казалось, он ушел в себя, обдумывал следующий ход в своей шахматной партии.
 Джейсон хорошо знал своего деда, его спокойствие не предвещало ничего хорошего. От неприятного предчувствия у него все сжалось внутри. «Что задумал старый черт на этот раз?» – подумал он.
 – Чего же ты хочешь?
 Игнорируя вопрос внука, маркиз проговорил:
 – Эпидемия холеры трагически оборвала жизнь твоего отца и унесла еще две жизни, насколько я помню, – твоего управляющего и его индейской жены-полукровки. У них остался сын, которого твоя семья взяла на воспитание. Его имя Камерон Эдмунд Барлоу, или Фокс [2] , как его назвали в племени матери…
 – Да, Фокс, как вы знаете, был на моем корабле нелегально, когда его захватили вместе с командой, – сказал Джейсон, чувствуя, как страх сковал всего его. – Его должны были отправить обратно в Америку. Вы дали слово.
 – И я сдержал его, – спокойным тоном ответил маркиз. – Вся твоя команда была благополучно отправлена домой. Но юный Фокс не был членом команды. Он был безбилетным пассажиром, как ты сам только что сказал.
 – И вы, конечно, его использовали. Ваша шахматная фигура, которая принесет вам победу, – добавил Джейсон с горечью.
 – Так и есть. – Теперь старый маркиз говорил коротко, по-деловому.
 – Для вас все в этом мире лишь шахматная игра, не так ли, дедушка?
 – И заметь, я всегда выигрываю. Теперь ты это знаешь лучше других.
 – Да, я это знаю, – проговорил Джейсон. – Вы, не задумываясь, идете на обман и даже мошенничаете, когда вам это на руку. Но если вы оставили моего приемного брата в плену…
 Вдруг Каргрейв вскочил с кресла, и от его спокойной уверенности не осталось и следа.
 – Будь ты проклят! – воскликнул он с чувством. – За такие оскорбления вызывают на дуэль. И клянусь Богом, я сделал бы это, невзирая на то что ты мой внук, не будь мне так нужен наследник.
 – Если Фокс все еще на «Лореле», то уже нет необходимости вызывать меня на дуэль, – ответил Джейсон упавшим голосом.
 Виконт Харли, до этого момента неподвижно сидевший в кресле, поднялся, встал между дедом и внуком и, глядя на них снизу вверх, попытался урезонить:
 – Джентльмены, прекратите, я прошу вас. Вы же родные люди, дед и внук. Вам не то что говорить, даже мысли допускать нельзя о дуэли. Я уверен, что Джордж никогда не допустит, чтобы ребенок томился в заключении.
 В поисках поддержки виконт беспокойно переводил взгляд с одного Боумонта на другого.
 – Похоже, ты гораздо лучшего мнения обо мне, чем мой собственный внук, – сказал маркиз, бросив сердитый взгляд в сторону Джейсона. – С юным мистером Барлоу все в порядке, его отвезли в надежное место, пока ты, мой дорогой, развлекался в высшем свете и красовался на балах и приемах этого сезона. Я очень сожалею, что не могу назвать его своим наследником. Он оказался более смышленым и рассудительным, чем его названый брат, которого он так боготворит. Надеюсь, с возрастом это пройдет. – Последнюю фразу старый маркиз пробормотал еле слышно.
 В этот момент Рейчел решила, что ей пора выйти из своего укрытия. Получалось, что маркиз с помощью шантажа заставил этого ненавистного янки принять титул. Рейчел была вынуждена признать, что это говорило в пользу Джейсона, поскольку доказывало, что он был честным человеком. С чувством легкого стыда она вспомнила, как старалась задеть его, намекая, что он предал свою страну ради графского титула, но тут же отбросила эту мысль – ее вдруг осенило, что маркиз играет на чувствах графа к ребенку с целью заставить его жениться на ней!
 – Мне кажется, что все это зашло слишком далеко, – произнесла Рейчел тоном, не терпящим возражений, и вышла на середину комнаты.
 – Боже мой, Рейчел, деточка, и давно ты здесь? – забеспокоился виконт.
 – Достаточно давно, папа, чтобы иметь основание для совершения по меньшей мере трех убийств, – кротким голоском ответила Рейчел. – Граф! Разрешите мне заверить ваше сиятельство, что лесная рысь возмущена не меньше вашего тем, что ее пытаются принудить к замужеству.
 Каргрейв наблюдал, как вспыхнули от гнева темные глаза Рейчел, когда она взглянула на Джейсона. «Бог ты мой, какие же красивые дети у них родятся! Она великолепная пара для этого дикого жеребца. Все, что ему нужно сделать, – это приручить ее. Да, легче сказать, чем сделать», – подумал маркиз.
 – Хотя мы с вами и пришли к абсолютному согласию по данному вопросу, графиня, я подозреваю, что мой дед не изменит своего решения, – заметил Джейсон и повернулся к маркизу, вопросительно подняв брови.
 – Юный Фокс называет мою невестку мамой, а она считает его своим сыном. И поскольку он является членом моей многочисленной семьи, то… находится сейчас здесь с визитом, – лукаво изрек Каргрейв.
 – И как долго продлится этот «визит»? – поинтересовался Джейсон.
 – Думаю, даже вы со своей твердолобостью могли бы сами найти ответ на этот вопрос, – ядовито заметила Рейчел.
 Джейсон сердито взглянул на нее, но увидел довольную улыбку на лице маркиза – тот от души наслаждался произведенным эффектом.
 – Уверен, Фокс не захочет возвращаться в Америку, не побывав на свадьбе своего любимого брата. Более того, он очень обидится, если ты не попросишь его быть свидетелем со стороны жениха, – сказал Каргрейв и, не дожидаясь ответа внука, подошел к стене и дернул шнурок звонка. – Приведите мистера Фокса, – попросил он явившегося слугу.
 Вскоре дверь в библиотеку широко распахнулась и в комнату вошел мальчик. Он бросился к Джейсону с восторженным криком:
 – Джейс! Как я рад тебя видеть! Дедушка сказал мне, что ты здесь!
 Джейсон крепко обнял черноволосого мальчика с медным цветом кожи и с темными, как ночь, глазами. Виконт Харли казался слегка напуганным таким неожиданным и шумным вторжением. Маркиз всем своим видом показывал, что он очень доволен собой. Рейчел, наоборот, пребывала в полном смятении, обнаружив, что этот самонадеянный американец способен на такое искреннее проявление чувств по отношению к ребенку. Для нее это явилось полной неожиданностью, поэтому она с интересом наблюдала, как граф внимательно слушает болтовню Фокса об удивительных переменах в его жизни.
 – Ты представляешь, Джейс, дедушка подарил мне лошадь, ее зовут Литл-Чиф! У меня теперь столько замечательных учителей, они гораздо лучше, чем в школе Балтимора. Верховой езде меня учит настоящий инструктор, – тараторил мальчик. – А другой учитель обучает меня стрелять из пистолета и фехтовать на шпагах, и…
 – Постой-постой, не так быстро, Фокс, – сказал, улыбаясь, Джейсон и потрепал мальчика по черным волосам, которые были подстрижены по последней моде. – Похоже, ты был очень занят последнее время. Вижу, тебе нравится жить в Каргрейв-Холле.
 – Да, очень! – с восторгом ответил Фокс и запнулся, обратив внимание на то, что позади Джейсона стоит маркиз и еще какой-то джентльмен. – О, простите меня! Я, кажется, совсем забыл о приличиях.
 Рейчел намеренно отошла в сторону, чтобы не попасть в поле зрения ребенка. Ей очень хотелось понаблюдать за происходящим со стороны. Фокс приветствовал виконта, поклонившись с изяществом настоящего аристократа, затем взглянул на Каргрейва:
 – Добрый вечер, дедушка.
 – Дедушка? – повторил за ним Джейсон и вопросительно взглянул на маркиза.
 – Господи, ну что тут такого особенного? – с нежностью в голосе проговорил маркиз и ласково похлопал мальчика по плечу.
 – Дедушка сказал, что, поскольку ты ему приходишься внуком, а я твой приемный брат, то получается, что он мой приемный дедушка, и мне можно его так называть, – пояснил Фокс и с тревогой посмотрел своими большими черными глазами сначала на маркиза, потом на Джейсона.
 Взглянув на маркиза, Джейсон понял, что тому очень приятно это слышать.
 – Да, конечно, Фокс, твой дедушка очень любит рассуждать логически, правда, его логика… несколько необычная, – мягко произнес Джейсон.
 Фокс согласно кивнул:
 – Ты хочешь сказать, что он обманывает, когда играет в шахматы? А он так иногда делает.
 Фокс смутился и покраснел.
 – Прости, дедушка, я не хотел тебя обидеть, – слегка запинаясь, добавил он с виноватым видом.
 Маркиз Каргрейв едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Наверное, он бы так и сделал, если бы Джейсон не остановил его негодующим взглядом.
 – Что правда, то правда, Фокс. Он всегда обманывает, – сказал он.
 К этому времени маркиз Каргрейв уже справился с приступом безудержного веселья и, взяв мальчика за плечо, подвел его к Хью Фэрчайлду.
 – Пора вспомнить о хороших манерах, сынок. Познакомься, это Хью Фэрчайлд, виконт Харли, мой очень хороший друг.
 Фокс еще раз поклонился, продемонстрировав хорошо заученные светские манеры. Но когда маркиз, взяв его за плечи, повернул в сторону Рейчел, весь лоск Фокса испарился, как туман с появлением солнца. Его глаза, большие и сияющие, казалось, стали вдвое больше, рот приоткрылся от восхищения, когда он увидел прекрасное видение в нежно-персиковом мерцающем шелке. В бальных туфлях на высоких каблуках, с массой локонов шоколадного цвета, красиво уложенных в высокую прическу, она казалась почти такой же высокой, как и его герой Джейсон. Девушка была так прекрасна. Когда маркиз представил ее и она в ответ улыбнулась, Фокс совсем растерялся. Джейсону пришлось его слегка подтолкнуть, чтобы он хотя бы поклонился.
 Рейчел внимательно посмотрела на мальчика. Он был очень хорош собой: стройный, длиннющий, с точеными чертами лица. В один прекрасный день он превратится в неотразимого красавца. «Еще один самонадеянный американец, копия Джейсона Боумонта?» – подумала Рейчел.
 – Мистер Фокс, я очень рада познакомиться с вами, – сказала она вслух и приветливо улыбнулась.
 Фокс густо покраснел.
 – Вы самая красивая женщина в Англии! И в Америке тоже! – выпалил он.
 Пожилые мужчины снисходительно улыбались, гляди на мальчика, и только Джейсон заметил, какое действие этот искренний комплимент возымел на Рейчел. Она выглядела обескураженной, краска смущения постепенно стала проступать на ее лице и шее. «Неужели она не догадывалась, что красива?» – подумал Джейсон и с интересом стал наблюдать за тем, как Рейчел разговаривает с Фоксом. Ее нельзя было назвать хорошенькой в общепринятом смысле слова. У нее были правильные черты лица, и она совсем не походила на изнеженных девушек с маленькими носиками и круглыми глазками, которые пользовались всеобщим вниманием. Загорелая кожа также не была популярна среди представительниц высшего света, но кожа Рейчел медового цвета была матовой и гладкой, а в копну блестящих волос так и хотелось запустить руку, чтобы ощутить их густоту и пышность.
 Джейсон с ужасом поймал себя на мысли о том, что, думая о Рейчел в таком духе, попадет прямо в сети, расставленные его дедом. Ну нет, он ни за что не женится на этой дикой кошке! Пусть он не раз представлял себе, как ее стройные длинные ноги обхватывают его бедра, но желания обладать женщиной еще недостаточно для того, чтобы связывать себя брачными узами. В этот момент слова маркиза, обращенные к Фоксу, вывели Джейсона из состояния задумчивости.
 – Мисс Фэрчайлд будет невестой твоего брата, – говорил он.
 – Значит, ты собираешься жениться на ней, Джейс? – спросил Фокс, глядя с восторгом и благоговением на девушку.
 Рейчел и Джейсон тревожно переглянулись. Надо было что-то сказать, чтобы не разочаровать мальчика и чтобы он смог понять.
 – Это дело взрослых – решать такие вопросы, а молодым людям давно пора спать, – сказал Джейсон, ласково потрепав мальчика по плечу.
 Заметив разочарованное выражение на лице внука, Каргрейв кивнул:
 – Да, иди спать, плутишка.
 Он позвонил в колокольчик, и на вызов явился человек необычной наружности: сильный, мускулистый мужчина, у которого не было половины уха, а разбитый сплющенный нос напоминал репу, попавшую под колеса экипажа. Одет он был в короткий сюртук и старомодные бриджи до колен. Казалось, что одежда на нем вот-вот разойдется по швам, настолько массивны бьши его плечи и бедра. Он быстро обвел комнату взглядом маленьких поросячьих глазок, подозрительно посмотрел на Джейсона и только потом поклонился маркизу.
 – Пойдемте, мистер Фокс, – произнес он неестественно веселым голосом.
 Пожелав всем спокойной ночи, Фокс удалился вместе с изувеченным слугой, который, как пояснил маркиз, был телохранителем мальчика. Джейсон бросил на маркиза хитрый взгляд:
 – Лучшего телохранителя просто нельзя было найти, ему бы самому телохранитель не помешал.
 – Мейс Бингз сделает все, чтобы уберечь мальчика, принимая во внимание, что единственная опасность, которая ему угрожает, – это ты, – ответил Каргрейв.
 – Что вы хотите этим сказать? Опасаетесь, что я выкраду его и отправлю домой в Америку? – спросил Джейсон.
 – Однажды ты уже давал слово стать моим наследником, – сухо заметил маркиз.
 – Верно, но я не давал слова жениться на девушке по вашему выбору, – парировал Джейсон.
 – У юного мистера Фокса вкус гораздо лучше, чем у тебя, а ты упрямец и глупец. Он и то смог оценить достоинства мисс Фэрчайлд, – резким тоном произнес маркиз.
 – Пусть он на ней и женится!
 – Если вы сейчас же не прекратите вести себя так, как будто меня здесь нет, и делать вид, что я безмозглая кукла, неспособная говорить, я так стукну вас лбами, что искры посыплются из глаз, – наигранно нежным голоском сказала Рейчел, перебивая мужчин.
 Виконт так перепугался, что у него чуть глаза не вылезли из орбит.
 – Тише, тише, моя дорогая, – попытался он урезонить дочь, положив дрожащую ладонь на ее руку.
 – Успокойся, папа, – проговорила Рейчел, похлопав виконта по руке, затем обернулась к маркизу и добавила: – Милорд, я считаю, что нам с вашим внуком нужно лучше узнать друг друга. Может быть, тогда мы сможем найти способ распутать этот клубок противоречий. – Рейчел одарила маркиза ослепительной улыбкой, затем протянула руку Джейсону: – Давайте вести себя цивилизованно и пойдемте танцевать. Насколько я помню, вы танцуете, не так ли, граф? Или вам сначала нужно нанести боевую раскраску?
 – С удовольствием, миледи. Я готов с вами танцевать даже без боевой раскраски, – сказал громко Джейсон. – А если представится возможность, то и без одежды, – добавил он уже Рейчел на ухо и взял ее за руку.
 Она подавила в себе желание нанести ответный удар и, пожелав маркизу и виконту приятного вечера, скользящей походкой вышла из комнаты.
 Фэрчайлд нервно повел плечами, когда молодые люди ушли. Он прекрасно знал, что недобрый огонек, мелькнувший в глазах дочери, не предвещал ничего хорошего. Что еще задумала эта проказница?




 Глава 4


 – Вы одержали настоящую победу, – сказал Джейсон, когда они с Рейчел шли по коридору к бальному залу, откуда доносились звуки музыки. – Юноша определенно очарован вашей красотой.
 Рейчел взглянула на графа:
 – А вы, конечно, совершенно не очарованы.
 «И почему этот несносный янки так сильно раздражает меня? Почему задевает то, что он не находит меня привлекательной?» – думала Рейчел.
 – Ах да, понимаю, нрав дикой рыси и манеры пьяного матроса! – Рейчел не смогла удержаться, чтобы не напомнить графу об этих словах. – Если вы так лестно судите о дамах, неудивительно, что жену вы сможете найти только в одном случае – если ее заставят выйти за вас замуж.
 Джейсон остановился и посмотрел на Рейчел с искренним удивлением:
 – Я только что слышал, как вы разговариваете с отцом, и очень сомневаюсь, что виконт может заставить вас сделать то, чего вы не хотите.
 Рейчел почувствовала, как краска негодования приливает к лицу. Она с трудом сдержала себя, чтобы не впиться ногтями в лицо графа, как рысь, с которой он ее сравнил. «Будь ты проклят!» – подумала она и, сжав кулаки, спрятала руки в складках платья, чтобы скрыть дрожь.
 – Я не горю желанием стать вашей женой и носить титул, которым вы с таким сарказмом наградили меня при нашей первой встрече, – спокойным голосом ответила Рейчел. – Мой отец только с виду мягкий и покладистый человек, но если он что-нибудь задумал сделать, то обязательно этого добьется. Он замучил меня напоминаниями о моем дочернем долге, хотя вам вряд ли знакомо чувство долга.
 Лицо Джейсона стало суровым.
 – Как раз чувство долга мне очень хорошо знакомо, графиня. Я нес ответственность за экипаж целого судна, что в результате и привело меня к этой печальной ситуации с помолвкой.
 – Неужели? Разве не по вашей милости, господин капитан, весь экипаж угодил в плавучую тюрьму?
 – Вы знаете, наши постоянные стычки ни к чему не приведут, – сказал Джейсон.
 – Не могу не согласиться с вами. Никто из нас не хочет этой помолвки, поэтому мы должны найти способ, как ее избежать.
 – И что же, по-вашему, мы можем сделать, если мой дед держит Фокса в заложниках?
 Рейчел осмотрелась и, направляясь к двери, расположенной в середине коридора, сказала:
 – Пойдемте. Будет разумно, если мы обсудим это без свидетелей.
 Джейсон проследовал за ней в элегантно обставленную гостиную с диваном и стульями в стиле чиппендейл. Пока он закрывал за собой дверь, Рейчел прошла и встала позади изящного стула с обивкой из золотой парчи. Граф встал перед девушкой и скрестил руки на груди.
 – Умоляю вас, продолжайте, – сказал он. – У вас уже есть какой-нибудь план?
 С того дня, когда отец сказал Рейчел о том, что вскоре состоится ее помолвка с графом, она в отчаянии ломала голову, как расстроить план виконта и Каргрейва. Она знала, что граф был американцем, но до сегодняшнего дня верила в выдумку маркиза, что Джейсон – секретный агент Адмиралтейства. Она и понятия не имела, что он был заключенным, что его практически вынудили стать наследником Каргрейва… и теперь пытались с помощью шантажа заставить жениться на ней. Теперь же, получив полную информацию, Рейчел точно знала, как нужно действовать.
 Танцующие пары кружились в огромном зале, образуя сплошной яркий многоцветный вихрь, сверкающий бриллиантами. Девушки флиртовали со своими партнерами, и взрывы смеха то и дело нарушали стройный ритм танца. Джейсон и Рейчел отсутствовали более часа, но, войдя в зал, тут же стали центром всеобщего внимания. Их неожиданное исчезновение в начале бала дало повод для различного рода предположений. Будет ли объявлена помолвка? Или эта фурия, дочь Харли, утопила американца в одном из фонтанов летнего сада? От такой пары, как эта Рейчел Фэрчайлд и граф-янки, можно было ожидать чего угодно.
 Джейсон заметил, что, проходя сквозь толпу гостей, Рейчел намеренно игнорирует шепот за спиной и любопытные взгляды. Она шла с гордо поднятой головой, как королева, вежливо улыбаясь знакомым, но ни на секунду не задержалась, чтобы обмолвиться словом с кем-нибудь из них.
 – Они все теперь теряются в догадках, что же будет дальше, – тихо сказал Джейсон, слегка наклонившись к Рейчел.
 – Буду счастлива внести хоть чуточку разнообразия в их скучную жизнь, – ответила она.
 – Вы не очень-то жалуете высший свет.
 – Я не ошиблась? Кажется, вы одобряете меня? – спросила Рейчел с иронией.
 – Скорее, меня это удивляет. Большинство моих знакомых женщин и здесь, и в Америке больше всего на свете любят одеваться по последней моде и проводить время в окружении мужчин, поющих им дифирамбы.
 – Я не отношусь к большинству женщин.
 – Это точно, – заметил сухо Джейсон. – Вы предпочитаете носиться по полям верхом на лошади в мужской одежде.
 – С тех пор как мне исполнилось пятнадцать лет, я объезжаю отцовские владения и смотрю, как идут дела в поместье. На самом деле это большая работа, где… все зависит от смекалки и желания заниматься делом.
 – Вы мыслите очень по-американски, графиня. До войны я был управляющим большой судостроительной верфью. Строил самые быстроходные суда.
 – Это на руку пирату, особенно во время военных действий, – произнесла Рейчел с наигранной кротостью. – Посмотрим, что мы можем сделать, чтобы быстрее вернуть вас на открытые морские просторы. Ну а пока пойдемте, я познакомлю вас с вашим кузеном Роджером. Если все пойдет, как мы задумали, он в скором времени станет следующим графом Фальконриджем.
 – Роджер Далберт? Я несколько раз встречал его в доме деда.
 Рейчел подвела Джейсона к румяному круглолицему лысеющему мужчине с брюшком. Рядом с ним стояла полная женщина в атласном платье красно-коричневых тонов, которое совершенно ей не подходило. Все время, пока Рейчел представляла мужчин друг другу, Далберт с жаром тряс руку Джейсона и похлопывал его по спине.
 – Я чертовски рад снова видеть тебя, Джейсон. – Роджер заулыбался и вывел вперед даму, стоявшую рядом с ним. – Познакомься. Это моя жена Гарнет. Никогда не думал, что буду так счастлив в брачных оковах, но это так.
 Гарнет Далберт сделала реверанс и с улыбкой посмотрела на Джейсона. У нее было простоватое лицо с намечавшимся вторым подбородком и маленький бесформенный нос, однако взгляд ее ясных глаз говорил об уме и проницательности.
 – Мне говорили, что в Америке вы были судостроителем, милорд, – сказала она.
 – Да, верно, в Балтиморе.
 – Это вы строили эти великолепные быстроходные суда, которые по маневренности далеко превосходят наши тяжеловесные шхуны? – продолжала Гарнет.
 – Вы слышали о балтиморских клиперах? – удивился Джейсон. Несмотря на полное отсутствие вкуса в одежде, жена Роджера, похоже, хорошо разбиралась в том, о чем говорила.
 – Гарнет принадлежит судоходная компания в Грейвсенде, которой она управляет сама, причем очень успешно. Она может всю ночь напролет говорить о высоких мачтах, шкотах и марселях, – вставил Роджер и снисходительно усмехнулся.
 – На самом деле это прекрасно. Нет ничего более приятного, чем обсуждать свое занятие с понимающим человеком, который знает, что все зависит от смекалки и желания заниматься делом, – ответил Джейсон, повторив слова Рейчел, и бросил быстрый взгляд в ее сторону. Он с удовольствием отметил, что стрела попала в цель.
 Оркестр заиграл кадриль, и Джейсон, не дожидаясь ответа на свою реплику, пригласил на танец миссис Далберт, оставив Рейчел наедине со своим кузеном Роджером. «Роджер – хороший малый, но немного скучноват», – подумал Джейсон, в то время как они с Гарнет живо обсуждали особенности конструкции судов и последствия войны, которые так отрицательно сказались на торговле между Англией и Американским континентом, а также ее бывшими колониями.
 Все время, пока граф и маленькая полная хозяйка дома танцевали и беседовали, Джейсон чувствовал, что Рейчел неотрывно смотрит на него. По непонятной для него самого причине он никак не мог избавиться от навязчивого видения – его воображение рисовало, как он срывает легкий шелк с роскошного тела Рейчел. Джейсон с большим трудом отвлекся от соблазнительного образа и решил, что логическим завершением этого злополучного вечера должно стать посещение самого непристойного публичного дома в городе. Он надеялся, что опытные жрицы любви помогут ему отвлечься и не думать о том, как ему хотелось бы соблазнить такую дерзкую женщину, как Рейчел Фэрчайлд.
 Несмотря на принятое решение, граф, вернув Гарнет любящему мужу, не мог удержаться и краешком глаза следил за своей суженой, танцующей с молодым бароном. Роджер что-то монотонно рассказывал о том, как он прошлой зимой подстрелил оленя и каким великолепным украшением стал этот трофей для его кабинета. Джейсон делал вид, что слушает его, раскланивался со знакомыми, однако все его мысли были сосредоточены на Рейчел.
 Когда кадриль закончилась, она подошла к нему. Ее щеки пылали, а светло-карие с зеленой искоркой глаза сияли от удовольствия. «Интересно, тому причиной только танец?.. Или она предвкушает событие, которое произойдет ровно в двенадцать часов пополуночи?» – про себя Джейсон. Он был готов побиться об заклад, что верным было второе предположение.
 – Давайте-ка, графиня, дадим новую пищу слухам, – сказал Джейсон, и не успела Рейчел опомниться, как он закружил ее в вальсе.
 – Скажите, все американцы так плохо воспитаны или только вы? – Голос Рейчел был полон презрения, однако она не могла противиться удовольствию, которое овладевало ею каждый раз, когда их тела соприкасались во время танца.
 – Дорогая графиня, я ведь больше не американец, – парировал Джейсон.
 – Тем не менее ваши манеры оставляют желать лучшего, – выпалила Рейчел.
 Джейсон запрокинул голову и рассмеялся:
 – Запомните, теперь я неотесанный английский олух.
 – Думаю, наша знать вряд ли забудет, что вы не англичанин. Когда стало известно, что маркиз Каргрейв подал прошение о том, чтобы назвать своим наследником внука из Америки, половина Лондона подумала, что он тронулся умом. Самое удивительное, что ему разрешили.
 – Я и сам до сих пор удивляюсь, как моему деду удалось осуществить этот план, но, судя по всему, ему все удается.
 – Маркиз – очень влиятельный человек и привык получать то, что хочет.
 – Вы хотите сказать, что он пойдет на все ради достижения своих целей, используя любые средства, как честные, так и самые бесчестные? – уточнил Джейсон.
 – Это вы сказали. А мне он симпатичен, несмотря на то что шантажирует вас.
 Когда вальс закончился, граф окинул Рейчел оценивающим взглядом:
 – Неужели вы такой тонкий знаток человеческой натуры, графиня?
 – Да, думаю, я разбираюсь в людях, – ответила Рейчел, взглянув ему прямо в глаза.
 – Ну хорошо. Забудем на время о моих плохих манерах. Что вы думаете обо мне? – спросил граф, подводя Рейчел к столику с закусками.
 – Временами вы безрассудны, но всегда упрямы. Вы храните верность и преданность друзьям, иначе бы никогда не согласились на те условия, которые предложил маркиз, чтобы вызволить вашу команду из заключения.
 – Ценю вашу искренность, – проговорил Джейсон с легкой усмешкой и предложил Рейчел бокал шампанского.
 Она приняла бокал и отпила из него немного, глядя на графа с веселым вызовом. Рейчел чувствовала, что все вокруг с жадным любопытством наблюдают за ними, – все это каким-то странным образом возбуждало ее. Обычно она терпеть не могла быть в центре внимания, презирала сплетников, которые называли ее «бедной» старшей дочерью виконта Харли, строптивой дикаркой, предпочитающей мужчинам лошадей.
 Но этот мужчина совершенно особенный, вдруг осенило Рейчел. От неожиданности она чуть не поперхнулась шампанским. Джейсон Боумонт действовал на нее странным образом, как никто другой. Если бы Рейчел не была в принципе против брака и не боялась, что с замужеством придет конец тому образу жизни, который она так любила, то скорее всего согласилась бы стать невестой Джейсона. Она тут же мысленно одернула себя: граф и не собирался делать ей предложение – его так же мало интересовала супружеская жизнь, как и ее.
 Они танцевали еще несколько раз в течение вечера. Это было грубым нарушением светского этикета и шокировало гостей, давая им пищу для разговоров. Оба были очень осторожны, чтобы ни словом, ни жестом не выдать своих планов.
 Ровно в полночь Каргрейв и Харли прошли в центр зала, заиграли фанфары. Стало тихо.
 – Дорогие гости! – проговорил маркиз. – Я и мой старый друг виконт Харли с большой гордостью и радостью объявляем о помолвке его дочери, благородной мисс Рейчел Фэрчайлд, и моего внука, графа Фальконриджа!
 Маркиз и Харли подняли свои бокалы, и гости вежливо зааплодировали.
 По залу прокатился ропот, тут и там раздались смешки, и взгляды всех присутствующих обратились на молодых людей, которые стояли в арке широкого дверного проема, ведущего в холл. Джейсон видел, как сияет лицо его деда. Он был очень доволен собой, ведь ему опять удалось добиться своего. Джейсон повернулся к Рейчел и что-то шепнул ей на ухо.
 Все гости разом ахнули и застыли в изумлении, когда вместо ответа она опрокинула на голову графа бокал с шампанским и в гневе выбежала из зала. Джейсон какое-то время смотрел ей вслед, затем повернулся к притихшим гостям, достал платок, вытер лицо и натянуто улыбнулся. Затем Джейсон Боумонт, шестой граф Фальконридж, отвесил прощальный поклон и молча удалился.
 Лицо несчастного виконта побелело от стыда и унижения. Но Джейсон ушел слишком быстро и не видел, что маркиз лишь усмехнулся.
 Запах табака и джина смешивался с чадом простеньких керосиновых светильников, мерцающий свет которых освещал набитый до отказа игорный зал. Мужчины, в основном грубой наружности, с разбитыми носами и изуродованными ушами, сидели за столами, покрытыми зеленым сукном, которые заполняли всю площадь огромной комнаты с низкими потолками. Фараон. Вист. Макао. Игорный зал Вити предлагал множество азартных игр на любой вкус, даже самый притязательный. Здесь можно было увидеть профессионалов с холодным, непроницаемым взглядом и шумных молодых франтов из богатых райо-новЛондона. Смехженщин в кричащих безвкусных одеждах периодически прерывал голоса игроков, делающих ставки.
 Драм привел сюда Джейсона после его бегства с приема в честь помолвки. Изящный маленький денди настоял именно на этом заведении, уверяя, что здесь молодой граф забудет о своих проблемах, и рассказал историю своего знакомства с Алексом Блэкторном у карточных столов Вити. Джейсона притягивала атмосфера опасности ириска, он играл дерзко и смело. Драм, стоявший у него за спиной, периодически подавал ему скверный джин, который граф пил во время игры. Боумонт был всегда удачлив в картах, и сейчас тоже выигрывал. Но стопка наличных, лежавшая перед ним на зеленом сукне, так и не смогла отвлечь его от беспокойных мыслей.
 – По-моему, у меня денежная лихорадка, или, как ее называют в Англии, ломбардская, – сказал он Драму.
 – Уже светает, пора, – ответил его компаньон, внимательно посмотрев в синие глаза Джейсона, белки которых стали красными, как будто красные чернила пролили на синий ордер о банкротстве. Некоторые игроки, сидевшие за столом, начали возмущаться по поводу того, что американский франт собирается уйти в самый разгар игры, не дав им отыграться, но угрожающий взгляд Драммонда быстро охладил их пыл.
 Уходя, Джейсон запихнул несколько гиней в вырез платья блондинки, которая стояла рядом с ним во время игры.
 – Это за то, что вы принесли мне удачу, – прошептал он.
 – Спасибо, сладенький. Если пройдешься со мной до дома, обещаю, удача останется с тобой надолго, – проворковала она, потершись пышной белой грудью о руку Джейсона.
 Он отрицательно покачал головой:
 – Прости, Джинни.
 Была глубокая ночь, Джейсон устал и слишком много выпил. К тому же он опасался, что эта девица, помимо «удачи, которая останется надолго», наградит его еще чем-нибудь, что тоже может остаться надолго. «Одну ночь проведешь с красоткой, всю жизнь – с сифилисом!» – пронеслось у Джейсона в голове.
 – Уже пора, пойдемте, – проговорил Драм и взял друга за руку, которая была вдвое больше его. У Драма был большой опыт сопровождения безрассудных молодых иностранцев по злачным местам Лондона.
 Они вышли на узкую темную улицу перед заведением Вити и пошли пешком, посматривая по сторонам в поисках экипажа, который довезет их до дома. Кебмены избегали этих опасных районов Лондона. Поэтому прогулка получилась долгой, но полезной, так как привела друзей в чувство. Когда они наконец добрели до границы цивилизованного района Вест-Энда, Драм начал рассказывать, как бойцовая собака его друга Джосса однажды сбила Алекса Блэкторна с ног прямо в холле его дома, а поскольку пол был мраморный, она прокатилась, сидя на его груди, как на санях. Только Джейсон запрокинул голову, чтобы расхохотаться, как в этот момент прямо у его носа просвистела пуля. Он и Драм мгновенно пригнулись, достали пистолеты и укрылись в тени домов.
 – Слишком близко, – прошептал Драм, пытаясь что-нибудь разглядеть во мраке. – Не шевелитесь. Возможно, здесь еще одна засада.
 – Он опять уйдет. А я уже чертовски устал быть тренировочной мишенью, – ответил Джейсон, стряхнул с себя руку Драма и побежал к узкому проулку, откуда прогремел выстрел.
 – Неудивительно, что его корабль захватили у него под носом, – пробурчал Драм. В одной руке у него был пистолет, в другой он держал трость с острой шпагой внутри.
 Через несколько минут стало ясно, что стрелявший скрылся в лабиринте ветхих домов, заселенных городской беднотой. Вскоре друзья остановили экипаж, и Джейсон приказал кучеру ехать к дому Драма.
 Маленькому франту не терпелось узнать подробности покушения на Джейсона в поместье.
 – Похоже, у вас появился серьезный враг, который очень хочет вашей смерти, – резюмировал Драм.
 – Если помните, Форрестел уже пытался прикончить меня. Видимо, меня не так просто убить.
 – Ах да, помню, наследник Эдерингтона. Возможно, это он подсылает к вам убийц. После вашей дуэли я провел небольшое расследование. Вы оказались совершенно правы: он все специально подстроил тогда в фехтовальном зале на Хей-маркет.
 – Зачем ему это? – недоуменно спросил Джейсон, откидываясь на спинку сиденья, от которого пахло плесенью.
 – Я вам сейчас объясню. Дело в том, что Форрестел по уши увяз в долгах. В последнее время все его кредиторы ополчились на него и стали требовать деньги, особенно те, которым он проиграл в карты. Естественно, мальчик стал метаться в поисках выхода, положение-то у него отчаянное. Вот и решил жениться на богатой наследнице.
 Что-то в голосе Драма заставило Джейсона насторожиться, и, приподняв отяжелевшие веки, он внимательно посмотрел на друга:
 – На богатой наследнице?.. У него есть кто-нибудь на примете?
 – В том-то и дело, что есть. И это ваша обожаемая мисс Фэрчайлд, – пояснил Драм с легкой усмешкой.
 – Я уверен, что она отказала.
 – С девушкой он не говорил, а обратился прямо к ее отцу. Но к тому времени виконт уже договорился о помолвке дочери с наследником своего старого друга Каргрейва. Он ответил Форрестелу, что уже определился относительно будущего своей дочери и ее очень приличного состояния.
 Джейсон задумчиво поскреб подбородок.
 – Вы думаете, он попытается избавиться от меня, чтобы опять посвататься к Рейчел?
 – Дело в том, что за дочерью виконта закрепилась устойчивая репутация строптивой старой девы. И если бы вы не объявились так вовремя, ее отец оказался бы в отчаянном положении. Он был готов на гораздо худшие варианты, чем заключить союз с наследником герцога, – пояснил Драм.
 – Я, наверное, никогда не смогу привыкнуть к тому, что вы в Англии расцениваете супружество как союз или некое соглашение. Мне это напоминает политику или крупные финансовые операции, – сказал граф и устало покачал головой.
 – А еще войну, – добавил Драм с усмешкой.
 На следующее утро все светские хроники писали только о происшествии на балу у Каргрейва. К вечеру уже весь Лондон знал о помолвке, о странном поведении Рейчел Фэрчайлд и о несчастном опозоренном графе, который был вынужден уйти с собственной помолвки. Все только об этом и говорили. Реакция молодых людей не поддавалась никакому объяснению, так как незадолго до этого они вели себя вполне благопристойно, даже танцевали вместе четыре раза, хотя по этикету до помолвки благовоспитанная девуш ка должна отказать джентльмену, если он приглашает ее более двух раз за вечер. Свет терялся в догадках. Неужели Рейчел ослушается отца и откажет графу-янки?
 На следующее утро все возвращались в Харли-Холл. В экипаже младшая сестра Рейчел, Хэрри, твердо решила во что бы то ни стало получить ответы на свои вопросы.
 – Рейчел, дорогая, мы уже столько времени в пути, а ты и двух слов не сказала. Мы обязательно должны поговорить как сестры.
 – У меня нет настроения вести пустые разговоры, – отрезала Рейчел.
 – Как ты могла так ужасно поступить с графом? С маркизом? С папой, наконец? Бедный папа побледнел как полотно. Это просто счастье, что у него не случился удар, когда ты устроила это безумное представление в день своей помолвки. И что такого мог сказать тебе граф Фальконридж, что ты так взбесилась? – не отставала от сестры Хэрри.
 – Когда ты приехала сегодня утром, я тебе сразу сказала, что не буду говорить о графе.
 Плотно сжатые губы, упрямо вздернутый подбородок – все говорило о том, что сейчас Хэрри от сестры ничего не добьется. Однако баронесса была так же терпелива и упорна в достижении своих целей, как и ее отец.
 – Ты не находишь, что граф очень хорош собой, у него такая дерзкая мужественная красота, что, видимо, характерно для американских мужчин, – не унималась Хэрриет.
 – И сколько же у тебя знакомых американцев, хотела бы я знать? – фыркнула Рейчел.
 – Ну, я слышала разные истории…
 – Ты лишь читала светские хроники, причем только о похождениях этого скверного графа-янки. Все, Хэрри, перестань, ни слова больше о нем.
 – Рейчел, но тебе придется выйти за графа замуж. Не лучше ли обсудить все сейчас… все, что тебя пугает? – Щеки Хэрри порозовели, она нервно теребила ленточки шляпки, собираясь с духом, чтобы задать мучивший ее вопрос. – Скажи, что прошептал тебе граф, прежде чем ты плеснула в него шампанским? Он сказал что-нибудь непристойное? Я могла бы тебя понять, дорогая, если он вел себя фривольно или обращался с тобой как с женщиной полусвета. Если ты объяснишь все папе, я уверена, что он во всеуслышание объявит о расторжении помолвки, – решительно заявила Хэрри.
 Рейчел стиснула зубы и сделала глубокий вздох, пытаясь успокоиться и не реагировать на бессмысленную болтовню сестры. Она уже знала, что, когда у Хэрри появлялась какая-нибудь цель, пусть даже самая ничтожная, она будет добиваться своего с упорством питбуля и делать выводы со скоростью вора-карманника, обирающего простака. Когда Хэрриет принялась рассказывать о неудачном браке своей подруги леди Джулии с итальянским графом, Рейчел не выдержала.
 – Если отец объявит о расторжении помолвки с графом Фальконриджем, это ничего не изменит. Просто со временем он подыщет другого кандидата, – прервала она пространные рассуждения сестры.
 Хэрриет тут же начала подбирать для сестры новых кандидатов в мужья из окружения своего мужа, но Рейчел только делала вид, что слушает. Ее мысли были далеко: она думала о том, что будет, когда Джейсон Боумонт исчезнет из ее жизни. А это обязательно произойдет. От этой мысли ей вдруг стало не по себе.
 Джейсон наблюдал за Фоксом, который ласково поглаживал Араби по шее и напевал что-то черному жеребцу на языке шауни. К ним, приветливо улыбаясь, подошел маркиз. На следующее утро после бала все трое вернулись в Фальконридж, чтобы Фокс и Джейсон смогли немного передохнуть. Джейсон знал, что через пару дней семейство Фэрчайлд тоже вернется в Харли-Холл. Здесь, в поместье, у него с Рейчел будет время наладить отношения до того, как переходить к дальнейшим светским мероприятиям. Во всяком случае, таков был план изобретательного маркиза.
 «Ну что ж, дедушка, ты должен быть доволен собой, ведь ты уверен, что все играют по твоим правилам», – подумал Джейсон.
 – Доброе утро, – приветствовал он старого маркиза. – Мыс Фоксом только что вернулись с верховой прогулки… Мейс и Брэдли были с нами, – добавил Джейсон, напуская на себя хмурый вид. Старик внимательно наблюдал за мальчиком.
 – Дедушка! Араби так же великолепен, как и Литл-Чиф. Мы перелетели через семь каменных заграждений как птицы, – восхищенно рассказывал Фокс.
 Покровительственно похлопав мальчика по плечу, Каргрейв кивнул и взглянул на Джейсона:
 – Фокс, мы с тобой скоро поедем в Каргрейв-Холл. Возьми своих наставников, и начинайте готовиться к отъезду. С Джейсоном ты попрощаешься позже, когда будешь садиться в экипаж. Твой брат должен кое-что сделать здесь, в Фальконридже, но после того, как он и мисс Фэрчайлд поженятся, ты сможешь приезжать сюда в любое время и оставаться сколько захочешь.
 На лице мальчика появилось удрученное выражение.
 – Это ведь не займет слишком много времени, правда? – спросил он с надеждой в голосе, обернувшись к Джейсону.
 – И почему мне кажется, что ты мечтаешь о встрече с Рейчел гораздо больше, чем со мной, а? – спросил граф, взъерошив черные густые волосы мальчугана. – Не волнуйся, мы очень скоро будем вместе. А теперь беги. Я буду ждать тебя у экипажа.
 Джейсон и маркиз смотрели вслед мальчику, который пытался попасть в ногу со своими наставниками, шагавшими к дому по обе стороны от него.
 Фальконридж в отличие от Каргрейв-Холла не был огромным каменным чудищем. Джейсону никогда не нравилась усадьба маркиза из-за ее чопорного и претенциозного вида. Этот дом был совсем другим. Он стоял на очаровательной лужайке прямо среди холмов, сплошь покрытых лесами. Из его окон открывался роскошный вид.
 – А ты молодец, у тебя здесь порядок, – заметил Каргрейв. – Я знал, что тебе понравится эта усадьба. Здесь многое напоминает то, к чему ты привык в Мэриленде.
 – Да, есть некоторое сходство, – неохотно согласился Джейсон. – Но там я не мог ежедневно уделять время своим плантациям.
 – Здесь, в Фальконридже, ты тоже не сможешь всем управлять сам. Тебе придется использовать восхваляемое американцами деловое чутье и подобрать надежного человека, который сможет помочь тебе в этом. К тому же в один прекрасный день ты станешь хозяином всех поместий, а это Каргрейв, Чатфилд, Монтроуз и, конечно, Харли.
 – Если только моя графиня не пойдет на попятный, – ответил Джейсон, пробуя воду.
 Маркиз просто отмахнулся от этого замечания.
 – Она немного вспыльчива, не без этого, – заметил он с усмешкой. – Советую не вооружать ее бокалом с шампанским на приеме после бракосочетания.
 – Меня не слишком беспокоит шампанское, которым можно лишь облить. Я боюсь, как бы она не размозжила мне голову каминной кочергой накануне брачной ночи.
 – Неужели ты не справишься с женщиной, недостаток которой лишь ее сильный характер? Мне говорили, что американские мужчины гордятся тем, что умеют управляться со своими женами.
 – Не старайся задеть мое американское самолюбие, дед. Здесь не Америка, а Рейчел не просто женщина с сильным характером.
 – Что ты ей такого сказал, что она взбеленилась?
 – Это личный вопрос, только между леди и мною, я уже говорил.
 – Тогда разберись с этим делом побыстрее. Хью пригласил нас на ужин в следующую пятницу. Прошу, не обмани его ожиданий.
 – А чтобы я сделал все, как полагается, ты будешь держать Фокса с его так называемыми наставниками в Каргрейв-Холле в качестве гарантии.
 – Наставники Фокса отлично знают свое дело, – проговорил маркиз и бросил на внука торжествующий взгляд.
 – Ничего не могу сказать о Брэдли и Лафарже, но Мейс не вызывает у меня доверия. Я бы не оставил с ним ребенка.
 – Я знаю, к чему ты клонишь. Но тебе я доверяю еще меньше. Дай тебе волю, я и глазом не успею моргнуть, как ты увезешь юного мистера Фокса в ближайший морской порт.
 Джейсон пожал плечами и сказал со смиренным видом:
 – Пойдем, дед. Я провожу тебя до экипажа.
 «Что ж, дед, наслаждайся победой… пока. Мы с Фоксом вырвемся из твоих сетей», – подумал Джейсон и улыбнулся, глядя вслед удалявшемуся экипажу Каргрейва.
 После отъезда маркиза и Фокса Джейсон провел остаток утра, запершись в кабинете с экономом, разбирая пыльные счета. Затем он решил проехаться верхом по поместью, чтобы немного развеяться и отвлечься от цифр. Надо сказать, довольно хлопотно быть наследником девятого маркиза Каргрейва.
 На судостроительных верфях в Балтиморе было легче. Со всеми конторскими делами прекрасно справлялся старый друг Джейсона Мортон Риггз, сам же Джейсон всецело отдавался проектированию и строительству прекрасных клиперов. Он всегда очень серьезно относился к подбору людей и поэтому был окружен настоящими знатоками своего дела. Здесь, в Фальконридже, граф надеялся найти надежного управляющего, которому мог бы доверять так же, как Мортону, – именно этим он и займется, но только после того, как сам отвезет Фокса в Америку и вернется назад.
 Джейсон рассчитывал, что, пока он будет в Америке, старый маркиз одумается и пообещает больше не подыскивать ему невест и не устраивать его личную жизнь. Как только они решат эту проблему, Джейсон вернется и начнет выполнять свои обязательства во благо рода Боумонт. Если же старик не примет его условие, что ж, так тому и быть – Джейсон никогда больше не ступит на английскую землю.
 Джейсон всегда находил общий язык с простыми людьми и надеялся, что вскоре запомнит имена и обязанности всех работников в поместье. Боже, ведь теперь он действительно стал наследником Каргрейва, а это значит, что ему придется помнить всех работников и в остальных трех поместьях. От этих мыслей у Джейсона даже голова разболелась. Конюх оседлал Араби, которому не терпелось отправиться на прогулку после того, как его почистили и дали отдохнуть полдня. Вскоре всадник и конь, слившись воедино, неслись как ветер по холмам сквозь лесную чащу.
 Сам не зная, как это получилось, Джейсон оказался у границы с поместьем Харли, как раз на том самом месте, где они впервые встретились с Рейчел. Кто знал, что эта встреча приведет к таким роковым последствиям. Их вторая встреча была ненамного лучше первой – граф усмехнулся, вспоминая последние события. Что с ним случилось? Он постоянно думает о Рейчел. Джейсон натянул поводья и остановил Араби, когда выехал к небольшому уединенному озеру, скрытому от глаз зарослями вяза. Он подумал, что та речушка, которая разделяет оба поместья, вероятно, питает это озерцо.
 Очарование этого тихого места заставило графа спешиться и отпустить своего жеребца пощипать травки, которая роскошным ковром покрывала берега, доходя до самой воды. Сам он отыскал камень, скрытый от посторонних глаз свисающими ветвями вяза, и сел на него, вытянув длинные ноги. Затем он закинул руки за голову и лег на теплую гладкую поверхность камня, глядя в лазурно-голубое небо сквозь густую листву, на которой трепетали солнечные блики. Мыслями Джейсон снова вернулся к Рейчел.
 С одной стороны, она была очень умна, и это было хорошо, но с другой стороны, он сильно желал ее физически, а это было очень плохо. Если он и дальше будет испытывать такое сильное физическое влечение к этой девушке, то все закончится только одним – женитьбой. Одна только мысль об этом заставила Джейсона содрогнуться. Он не сомневался, что война между Англией и Америкой продлится не больше двух лет, а женившись на этой язвительной фурии, он проведет всю свою жизнь на осадном положении, что похуже войны. Тогда, во время бала, Джейсон решил, что поедет к одной знакомой куртизанке, самой изысканной и известной в свете, чтобы выпустить пар, но, как ни странно, эта идея потеряла свою привлекательность, как только он ушел с приема. Вместо этого он провел ночь, играя в карты у Вити до самого рассвета. Почему он отказался от любовных утех в объятиях жрицы любви?
 Этот вопрос не давал Джейсону покоя вот уже три дня. Видимо, дело в том, что он никак не мог выбросить из головы Рейчел. Ее преображение и появление на балу, без сомнения, поразили графа, но он и раньше не раз встречал очаровательных девушек из хороших семей. Его мать пыталась найти сыну подходящую пару в течение нескольких лет, но безуспешно. Теперь она наверняка поддержит деда в его стремлении женить Джейсона на Рейчел.
 Джейсон закрыл глаза и начал дремать, разомлев от полуденной жары, как вдруг какой-то сильный шум вывел его из полудремы. Он сел и посмотрел на другой берег. Два огромных мастифа неслись вниз по холму. Покружив у озера, они с громким лаем огромными прыжками направились прямо к нему. Со своего места Джейсону хорошо были видны открытые пасти и огромные желтые острые клыки.




 Глава 5


 Рейчел отпустила своих мастифов, и они убежали далеко вперед, резвясь и играя. Собаки обожали, когда хозяйка брала их на прогулку, тем более что их не выпускали из усадьбы, пока она была в городе. Вдруг до ее слуха донесся громкий лай и крик какого-то мужчины. Рейчел пустила Редди галопом через лес по направлению к озеру. Она очень испугалась, ведь если мужчина запаникует и попытается убежать, собаки разорвут его на части.
 Наверное, опять какой-нибудь из этих докучливых браконьеров забрел на их земли, но Рейчел не хотела, чтобы увечье или, не дай Бог, смерть этого олуха была бы на ее совести. Она направила коня прямо в воду, чтобы пересечь озеро и быстрее добраться до собак, прежде чем они вцепятся в жертву. Но как только вода дошла Редди до шеи, он испугался и встал как вкопанный, отказываясь плыть. Рейчел понукала коня изо всех сил, но он только обрызгал ее с ног до головы. Сквозь пелену воды, попавшей в глаза, она не могла разглядеть, что происходит на берегу.
 – Венера! Хелен! Ко мне! – громко скомандовала Рейчел, когда вновь услышала мужской голос. Собаки не слушались ее, что было очень странно и… не предвещало ничего хорошего.
 Вдруг Рейчел узнала голос. Если собаки разорвут Джейсона Боумонта на части, ей не придется выходить за него замуж! Но это было бы в высшей степени нелепо. Направив Редди вдоль берега и протерев глаза, Рейчел увидела картину, от которой у нее кровь застыла в жилах. Джейсон лежал распростертый на земле, а сверху на нем были обе собаки!
 – О Боже, только не это, – прошептала Рейчел. – Венера! Хелен! Ко мне! – пронзительно закричала она.
 И вдруг Рейчел поняла, почему собаки не слушались ее. Джейсон смеялся, и эхо разносило его смех по всей поляне. Этот мерзкий тип играл с ее собаками! Они катались по земле и резвились, как пара неразумных щенков. Еле сдерживаясь, Рейчел подошла и встала рядом, наблюдая за тем, как Джейсон, встав на одно колено, небрежно поглаживал Венеру по брюху.
 Он взглянул на Рейчел и широко улыбнулся.
 – Ну а теперь, девочки, сидеть! – скомандовал Джейсон. Собаки беспрекословно выполнили его команду и сели. Рейчел была просто вне себя от гнева. С трудом сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, граф повернулся к мастифам. – Вы очень красивые молодые леди, но ведете себя чрезвычайно неосмотрительно, – сказал он. – Мне дали понять, что валяться по траве с совершенно незнакомым мужчиной – это верх неприличия.
 Джейсон укоризненно поцокал языком, и собаки тут же покорно легли у его ног, виляя хвостами и подобострастно глядя ему в глаза.
 – В следующий раз я возьму с собой Адониса и Париса вместо этих никчемных животных, – с притворной нежностью проговорила Рейчел. – Их очаровать будет гораздо труднее.
 – Пожалуйста, любое существо, только не мужского пола, – шутливо взмолился граф. – Так приятно поваляться на травке с красивой девушкой…
 Он оценивающе оглядел Рейчел, забавляясь тем, как она, проследив за его взглядом, опустила голову и пришла в ужас, увидев, что мокрая рубашка из тонкого льна облепила ее грудь.
 Во второй раз Рейчел оказалась в неловком положении перед этим нахальным американцем, и все из-за Редди. Бриджи и рубашка промокли, волосы растрепались от быстрой скачки по лесу. Мокрые волосы ниспадали на спину и плечи, Рейчел принялась судорожно одергивать рубашку и запихивать ее обратно в бриджи, но вовремя спохватилась. Опустив руки, гордо вскинув голову и отбросив волосы назад, она сказала:
 – Если тогда на балу вы собирались сказать мне нечто подобное, то я ничуть не жалею, что вылила на вас шампанское.
 – К сожалению, в тот момент мне ничего подобного в голову не пришло.
 – Моя сестра убеждена, что вы ужасный распутник и что мой отец должен разорвать помолвку немедленно.
 – Предположим, что ваша сестра права и вам следует отказаться от помолвки. Но где гарантия, что ваш отец не посватает вас за другого мужчину, который окажется более отвратительным, чем я?
 Рейчел даже вздрогнула от неожиданности. Именно эта мысль мучила ее в течение долгого времени до встречи с графом-янки.
 – Должна признать, что вы правы: в Лондоне есть мужчины и похуже вас – правда, один или два, не больше, – торопливо добавила Рейчел.
 Джейсон чувствовал, что не может собраться с мыслями, наблюдая, как она, подняв вверх руки, пытается привести в порядок копну великолепных вьющихся волос. Мокрая рубашка облепила ее красивую грудь, и Джейсон не мог оторвать от нее взгляда.
 – Вы имеете в виду Форрестела? – после короткого молчания спросил он.
 Рейчел пристально посмотрела на графа своими чистыми светло-карими с зеленой искрой глазами:
 – А что вы, собственно, знаете о наследнике Эдерингто-на, кроме того, что он хуже вас владеет шпагой?
 Джейсон поежился.
 – Только то, что он сватался к вам, но ваш отец отказал ему. По-моему, он поступил мудро. Форрестел очень азартный игрок, и он по уши в долгах, так что все ваше приданое пошло бы на их выплату.
 – Какое счастье, что вместо этого мой отец и ваш дед додумались организовать нашу с вами помолвку, – иронически заметила Рейчел. Ей не хотелось, чтобы Джейсон Боумонт думал, будто бы женихов интересует не она, а ее приданое, хотя в глубине души знала, что это так и есть.
 – И какое счастье, что у виконта оказалась такая умная дочь, которая додумалась, как расстроить их планы.
 Рейчел не ответила. Погруженная в свои мысли, она нервно ходила по берегу взад и вперед. Джейсон наблюдал за ней, любуясь стройными ногами и упругими ягодицами.
 Наконец он присоединился к Рейчел и они пошли вместе, причем оба мастифа, всячески выражая свою преданность, шли за графом по пятам. «Предатели», – думала Рейчел. Проходя по берегу, она посмотрела на отражение в воде и поразилась, как красиво она и Джейсон смотрятся вместе. Ей сразу вспомнилось ощущение легкости и гармонии, которое она испытала, танцуя с ним на балу, ощущение, как будто они созданы друг для друга. Усилием воли Рейчел отогнала от себя эти мысли.
 – Насколько я помню, вы согласились со мной, что для решения нашей проблемы надо было любым способом показать, что мы против помолвки, – напомнила она графу. – Если бы я вела себя на балу как паинька, отец сразу бы понял, что здесь что-то не так, и, я уверена, наш хитрый старый маркиз обязательно приставил бы к вам кого-нибудь, чтобы следить за каждым вашим шагом, если бы вы сделали вид, что согласны с их решением.
 – Могли бы предупредить, что собираетесь утопить меня в шампанском, – сказал Джейсон игриво.
 – Это должно было выглядеть убедительно, не так ли? Хорошо еще, что хрустальный бокал не разбился о вашу крепкую голову.
 – И на том спасибо, – сухо проговорил Джейсон. – Кстати, в следующую пятницу мы приглашены к вам на ужин. Как я должен себя вести с вами? Подчеркнуто вежливо?
 – На этом ужине вы должны проявить все свои актерские способности. Лучше всего показать, что вы еще злитесь на меня. Я абсолютно уверена, что после вашего выступления в библиотеке и после того, что случилось на балу, папа думает, что вы кипите от злости.
 – Это я смогу изобразить, но постепенно мы должны успокоиться и начать вести себя цивилизованно в их присутствии, чтобы усыпить их бдительность.
 – Но только не сразу. Не надо забывать, что они нас очень хорошо знают и ни за что не поверят, что мы так легко сдались. Да, мне еще понадобится некоторое время, чтобы организовать ваше с Фоксом отплытие из Бристоля.
 Джейсона угнетала мысль, что ему пришлось обратиться к Рейчел с просьбой воспользоваться связями и достать им с Фоксом места на корабле, отплывающем в Америку. Если бы только маркиз не шантажировал его и не использовал мальчика как средство давления на Джейсона, он почел бы за честь остаться здесь. Что касается женитьбы на мисс Фэрчайлд, здесь у Джейсона сомнений не было… или все-таки были?
 «Черт возьми! И откуда только приходят в голову такие мысли!» – сердито подумал он и обернулся к Рейчел:
 – Как вы думаете, сколько времени потребуется, чтобы освободить Фокса и отправить его в Америку?
 Рейчел задумчиво нахмурила брови. Когда после бала она возвращалась в Харли-Холл, то совершенно ясно поняла: вынуждать графа жениться на ней с помощью шантажа бесполезно, а ее отказ от помолвки лишь ненадолго отсрочит неизбежное. Ее отец не отступится и найдет ей другого кандидата в мужья. И если бы даже она была уродом о двух головах, с ее огромным приданым кто-нибудь все равно согласился бы жениться на ней, и таким человеком мог вполне оказаться Форрестел.
 – Я думаю, потребуется несколько месяцев, чтобы все устроить, – осторожно ответила Рейчел. Она не собиралась делиться своими опасениями, ей нужно было время, чтобы все как следует обдумать. – А пока вам придется периодически появляться в Харли-Холле со светскими визитами. Проявляйте интерес к хозяйственным вопросам, говорите об урожае, расспрашивайте, что делается в поместье для увеличения поголовья скота. Отец ждет от вас именно этого, так как вы наследуете все владения Каргрейва, а в будущем будете управлять и нашим поместьем. Когда будете обсуждать вопрос объединения земельных владений, не забудьте вовлечь в разговор меня, – продолжала Рейчел. – Если вы этого не сделаете, у отца возникнут подозрения, так как в течение последних шести лет именно я занималась всеми хозяйственными делами в поместье. Кстати, недавно началось обсуждение вопроса об отмене пошлины на пшеницу, что нашло некоторую поддержку в парламенте…
 Джейсон не прерывал Рейчел и слушал ее наставления с улыбкой на лице. Она закончила говорить и озадаченно взглянула на него.
 – Вы напомнили мне мою мать, – неожиданно сказал граф.
 – Что вы имеете в виду? – вежливо поинтересовалась она.
 – После смерти моего отца мама сама стала управлять всей плантацией. Она великолепно с этим справлялась до тех пор, пока моя сестра Маргарет не вышла замуж за Терренса, а он, естественно, взял все в свои руки.
 – Вот так всегда происходит! Умная, практичная женщина прекрасно ведет дела, решает все хозяйственные вопросы, но как только на горизонте появляется мужчина, ее тут же лишают всех прав и отдают ему все, и не важно, сколько сил она потратила и чего добилась своим трудом.
 Джейсон почувствовал, как сильно эта тема волнует Рейчел, она говорила с неподдельной горечью и обидой.
 – Да, но мой зять ничего не отбирал у моей матери, она до сих пор в курсе всех хозяйственных дел и всегда дает Терренсу дельные советы. У этого пройдохи ирландца хватило ума не отстранять мою мать от управления хозяйством. К тому же с тех пор как она стала бабушкой, у нее появились другие интересы, которым она с удовольствием посвящает свое время.
 – Вы, должно быть, очень скучаете по дому? – спросила Рейчел. Ее тронула и одновременно удивила неж-66 ность, с которой Джейсон говорил о своих близких.
 – О да, очень. С нетерпением жду, когда снова окажусь в кругу своей семьи после того, как вопрос с титулом будет решен к всеобщему удовольствию.
 Слушая Джейсона, Рейчел поняла, что он абсолютно равнодушен к привилегиям и почестям, которые дает принадлежность к высшему кругу.
 – Вы знаете, когда я впервые узнала, что маркиз назвал вас своим наследником, то подумала, что вы самый обычный авантюрист, – сказала она, почувствовав необходимость признаться графу, как ошибалась на его счет. Джейсон посмотрел на нее вопросительно. – Я решила, что вы только и ждали подходящего момента, чтобы ухватиться за эту возможность и получить титул, – смущенно призналась Рейчел.
 – И предал свою страну ради выгодной сделки?
 – Да, именно так, – ответила Рейчел и посмотрела графу прямо в глаза. – Я должна извиниться за то, что так плохо думала о вас. Только узнав, что вас вынудили стать наследником Каргрейва, я поняла, как сильно ошибалась. Простите меня.
 – Это очень благородно с вашей стороны, графиня. Благодарю вас. – Джейсон улыбнулся, открыто и дружелюбно, без намека на насмешку, и Рейчел вдруг почувствовала, как сжалось сердце в груди.
 – Должна сознаться, что, узнав, как далеко зашел маркиз в своих намерениях, пытаясь женить вас на мне с помощью шантажа, я немного позлорадствовала.
 «И кто меня за язык тянет?» – подумала Рейчел, тут же пожалев о сказанном. Этот американец как-то странно на нее действует, приводя в полное замешательство.
 Рейчел нервно засмеялась, стараясь скрыть смущение, но у нее это плохо получилось. Впервые за все время их знакомства Джейсону не хотелось дразнить ее, как раз наоборот. Он внимательно посмотрел на Рейчел:
 – Вы меня удивили. До сих пор я думал, что ничто и никогда не сможет поколебать самообладание такой замечательной женщины, как вы, графиня.
 Рейчел не ответила. Поспешно наклонившись, она как-то нервно потрепала Венеру по холке, когда та ткнулась носом ей в ногу.
 – Но ведь наша цель не допустить, чтобы я стала вашей графиней. Не забыли?
 Джейсон вдруг почувствовал, что Рейчел начинает нравиться с ним общаться, а этого он не мог допустить. «Лучше продолжать изображать из себя грубого, неотесанного янки, которого она терпеть не может, иначе не успеешь оглянуться, как окажешься связанным брачными узами по рукам и ногам», – мысленно напомнил он себе, а вслух сказал:
 – Нет, не забыл. Не хочу отбирать у вас Харли-Холл.
 – Даже не мечтайте об этом, милорд, – с вызовом ответила Рейчел. В ее голосе опять зазвучали знакомые властные нотки. Граф решил, что лучше обмениваться колкостями и иронизировать, чем обмениваться комплиментами, вызывая друг у друга симпатию.
 – С тех пор как меня буквально заставили унаследовать титул и приобщиться к знати, я усвоил одну неоспоримую истину: именно мужчины управляют всеми землями и титулами. Графы имеют больше прав, чем графини, возможно, даже больше, чем герцогини. Секрет лишь в том, что у нас хватило ума родиться мужчинами, – язвительно заметил Джейсон.
 В этот момент Хелен сорвалась с места и бросилась догонять зайца, который скрылся в чаще леса, начинавшегося прямо у берега озера.
 – Хелен, нет! Назад! – крикнула Рейчел. Но было уже поздно – мастиф прыгнул и по брюхо оказался в густых зарослях. Выбравшись из чащи, собака послушно пошла на зов хозяйки. Рейчел приказала собаке сесть, а сама отошла в сторону.
 – Что с вами? – удивился Джейсон. – Вы не похожи на изнеженную дамочку, которая падает в обморок при виде собаки, терзающей зайца.
 Он протянул руку и похлопал Хелен, которая сидела рядом с ним, по спине.
 Рейчел спокойно наблюдала, как граф ласкает собаку. Тут подбежала Венера, которой тоже хотелось получить свою долю внимания от графа. Улыбаясь, словно удачливый охотник, которому в награду достался лисий хвост, Рейчел посмотрела на графа:
 – Хелен может ловить и терзать столько зайцев, сколько ей захочется, их развелось слишком много, и они наносят вред садам. Вся беда в том, что, преследуя зайца, она попала в заросли ядовитого дуба.
 Проклиная все на свете, Джейсон мгновенно отдернул руку, затем отодвинулся от собаки и приказал ей сесть.
 – В сумке у моего седла лежит специальное мыло, которым можно смыть ядовитую пыльцу с шерсти собаки, но оно, к сожалению, бесполезно, если пыльца уже попала на кожу, – сказала Рейчел и неторопливо направилась к Редди. – Кстати, вы не поможете мне искупать Хелен?
 В ответ Джейсон что-то сердито пробурчал, скинул с себя сапоги и с разбегу нырнул в озеро. Оказавшись в воде, он стал яростно натирать песком лицо и руки.
 – Черт бы вас побрал! Вы мне заплатите за это, графиня! Клянусь! – прокричал он.
 Эхо далеко разнесло раздавшийся в ответ смех Рейчел.
 – Послушайте, мой друг, что-то вы неважно выглядите, – деликатно заметил Драм, стараясь держаться от Джейсона на безопасном расстоянии. Граф то и дело скреб ногтями покрытые отвратительно пахнущей мазью руки и лицо. – Твои пальцы больше похожи на жареные колбаски, а лицо… Боже, я лучше ничего не буду говорить о твоем лице.
 – Благодарю за сочувствие, старина, – огрызнулся Джейсон.
 – Вот что случается, когда уезжаешь из города и проводишь много времени в сельской местности, – проговорил Драм, передернув от отвращения плечами.
 – Вот что случается, когда проводишь полдня с такой фурией, как Рейчел Фэрчайлд, – резко ответил Джейсон и стиснул зубы, пытаясь преодолеть очередной приступ невыносимой чесотки.
 – А почему запах такой отвратительный? Воняет, как гниющий мусор, когда в августе его сплавляют по Темзе, – сказал Драм, поморщившись, и прикрыл нос белоснежным носовым платком.
 – Это самодельное домашнее средство, снимает раздражение от ядовитой пыльцы дуба, – пояснил Джейсон. – Почти все травы я привез с собой из Америки, но ты себе не представляешь, как трудно найти в Англии медвежий жир!
 – Медвежий жир? Только ничего мне не говори. Это какое-нибудь индейское средство.
 – Именно так, и я благодарен Богу за то, что такое средство есть. Когда я в первый раз участвовал в вылазке вместе с шауни, любое кожное заболевание в то время могло оказаться для меня гораздо опаснее стрел чероки. Хранитель Очага приготовил эту мазь специально для меня. И каждый раз, собираясь в поход по лесу, я смазывал ею все тело. Но кто мог подумать, что в старой доброй Англии мне может пригодиться такое сильное средство?
 – Медвежий жир. – Драм недоуменно покачал головой. – Теперь понятно, почему эти краснокожие так бесшумно ходят по лесу. Они же просто проскальзывают между веток.
 – Это не так смешно, как может показаться на первый взгляд.
 – Между прочим, этих неприятностей можно было бы избежать, если бы ты остался в городе, – сказал Драм. Сам Френсис Эдвард Драммонд редко выезжал за пределы Лондона, только в случае крайней нужды, чтобы съездить в поместье Беркшир к отцу с обязательным визитом, и только в экипаже.
 – Вы же прекрасно знаете, что у меня есть обязательства, которые требуют моего присутствия в Фальконридже.
 Мужчины сидели в одной из комнат усадьбы. Всякий раз, когда Джейсон во время разговора наклонялся слишком близко, Драм отодвигался от него подальше.
 – Пожалуйста, мой друг, осторожнее, я не хочу, чтобы на моем сюртуке осталось пятно от медвежьего жира.
 Разговор касался обстоятельств, которые заставили Драма покинуть Лондон и приехать в поместье Фальконридж.
 – Мне удалось кое-что выяснить. Когда в вас здесь стреляли, Форрестел находился в Лондоне, это совершенно точно. Что-то здесь не сходится. Мне кажется, он предпочел бы стрелять сам, а сидеть в засаде и поджидать жертву – это слишком малодушный поступок даже для такого человека, как Форрестел. К тому же он очень меткий стрелок и гордится этим. Вряд ли он стал бы нанимать кого-нибудь, чтобы убить вас.
 – Даже если он и нанял кого-то, я благодарен Богу, что этот человек оказался не очень метким стрелком.
 – Вероятно, это какой-нибудь браконьер из поместья Эдерингтона, – предположил Драм.
 Джейсон на какое-то время даже забыл о своей чесотке.
 – А что вы думаете по поводу той ночи у Вити? – спросил он.
 – Это мог быть и сам Форрестел. Никто не знает, куда он подевался после бала в Каргрейв-Холле.
 – Возможно, он, как и вы, не любит уезжать из Лондона и до сих пор находится в городе, – предположил Джейсон.
 – Все может быть. У нас есть еще один подозреваемый – ваш дорогой кузен Роджер.
 – Это только ваше предположение. Для Роджера Далберта убить человека то же самое, что поднять лондонский Тауэр.
 – Ой ли? После вашей смерти именно он станет наследником Каргрейва. Я, конечно, выяснил, где он был во время каждого покушения на вас. У него есть алиби. Однако все возможно, если постараться и нанять несколько человек.
 Джейсон упрямо покачал головой:
 – Роджер – один из самых мягких и спокойных людей, которых я знаю, к тому же он совершенно не заботится о положении в обществе. Титулы ничего не значат для него, достаточно посмотреть на его жену. Гарнет происходит из семьи коммерсантов, и у нее совсем нет амбиций. Больше всего на свете ее интересует судостроение. Им вполне хватает денег, чтобы жить в достатке, да и Роджер никогда не стремился к роскошной жизни.
 – Должен признаться, что после встречи с ними я склонен согласиться с вами. Он производит впечатление человека, которому гораздо уютнее у камина со своими гончими, чем на приеме в высшем обществе. А про миссис Далберт говорят, что у нее удивительная способность выбирать самые безвкусные наряды. По правде сказать, женщины вообще непредсказуемы.
 – Поверьте, друг мой, я в этом убедился на личном опыте, – мрачно проговорил Джейсон, пытаясь отвлечься от нестерпимого зуда. – Клянусь, я отомщу Рейчел за ее коварство… если только смогу придумать что-нибудь ужасное, чтобы причинить ей физические страдания.
 – Как я понимаю ,  ядовитая пыльца дуба на нее не действует?
 Джейсон отрицательно покачал головой и грустно вздохнул.
 – Надо было утопить ее в озере. Это решило бы сразу две проблемы, – посоветовал Драм.
 – Она отлично плавает.
 – Я верю в вас, вы обязательно придумаете достойное наказание для этой несносной девчонки.
 – Задушить бы ее вот этими руками, распухшими и покрытыми волдырями! Мне эта идея кажется симпатичной, – проговорил Джейсон и, не в силах больше сдерживаться, принялся отчаянно скрести зудящую кожу.
 На следующий день Драм спешно собрался и уехал обратно в Лондон, обещая не спускать глаз с Фредерика Форрестела и его приятелей. С таинственным видом он сообщил, что ему необходимо разобраться в кое-каких финансовых вопросах, однако вдаваться в подробности не стал. Остаток недели Джейсон ломал голову над тем, как отомстить Рейчел Фэрчайлд, и… чесался.
 В конце недели благодаря мази индейцев шауни зуд наконец прекратился и кожа очистилась. Поскольку несколько дней Джейсон провел не выходя из дома, единственным занятием, которое отвлекало его от физических страданий, был просмотр бухгалтерских книг и счетов. В пятницу утром он  с  удовольствием отправился на верховую прогулку, а вечером должен был поехать в Харли-Холл, чтобы отужинать со своей Немезидой и ее отцом. Граф так и не придумал наказание для Рейчел. Зато теперь ему не придется изображать «кипение от гнева» на ужине у виконта, так как гнев был самым настоящим.
 Джейсон пришпорил Араби и носился по полям и лесам Фальконриджа до тех пор, пока конь под ним не взмок от пота. День был теплый, и графу очень захотелось искупаться в том тихом озере. Теперь он точно знал, где растут ядовитые дубы.
 У озера Джейсон спешился, расседлал черного жеребца, обтер его и пустил пощипать травки, а сам быстро скинул с себя сапоги и одежду и нырнул в воду. Джейсон с наслаждением плавал от одного берега к другому, рассекая воду красивыми сильными движениями. Ему не хотелось выходить на берег, поэтому он заплыл в тень плакучей ивы, ветви которой спускались до самой воды, и, устроившись на мелководье, стал обдумывать, как ему вести себя на предстоящем ужине у Фэрчайлдов.
 Вскоре он услышал стук копыт, доносившийся со стороны луга на противоположном берегу озера.
 Всадник приближался, но из-за густых деревьев он не мог видеть ни Араби, щипавшего травку, ни одежду графа на берегу. Самого Джейсона скрывали длинные ветви ивы. Граф решил, что, прежде чем обнаружить себя, следовало посмотреть, кто это был – друг или враг. То, что Джейсон был совершенно голым, лишь усугубляло его положение.
 – Скорее всего это какой-нибудь местный паренек с фермы решил освежиться и напоить коня, – пробурчал он себе под нос, когда всадник был уже совсем близко.
 Джейсон осторожно выглянул из-за густых ветвей ивы, смахнув капельки воды с ресниц, чтобы лучше разглядеть всадника, который уже спешился с лошади. Он сразу понял, кто это, и чуть было не вскрикнул от удивления. Ошибиться было невозможно – высокая стройная девушка с длинными ногами и уверенными движениями – ее он узнал бы из тысячи.
 Рейчел подвела лошадь к воде, чтобы напоить ее. Сегодня она была на грациозной белоснежной кобыле, которая как-то не подходила ей. Такая сильная, решительная и дерзкая женщина, как Рейчел Фэрчайлд, должна управлять большим сильным жеребцом… или большим сильным мужчиной. Джейсон усилием воли подавил в себе вдруг проснувшееся желание. Он не должен даже помышлять о том, чтобы оказаться в постели с такой женщиной, как Рейчел, иначе, если это случится, страсть свяжет его по рукам и ногам, а жизнь будет подобна аду на земле каждый раз, когда они будут не в постели.
 Самое разумное, что граф мог сделать в такой ситуации, – это тихо перебраться на свою сторону озера, быстро одеться, оседлать Араби и как ветер ускакать в Фальконридж. Но в этот момент Джейсон увидел, что Рейчел снимает одежду, явно намереваясь искупаться в прохладной воде. Джейсон стоял как вкопанный в своем укрытии, боясь пошевелиться и сожалея, что унего нет подзорной трубы, чтобы насладиться зрелищем, которое представила его взору Рейчел, сама того не желая.
 И какое это было зрелище!
 Она сняла сапожки, расстегнула блузу и изящным движением освободилась от брюк. Джейсон был уверен, что уже видел каждый изгиб ее стройного тела, когда она предстала перед ним сначала в одежде, пропитанной илом, затем в мокрой одежде. Но Боже, как он ошибался! В обнаженном виде ее ноги были еще длиннее и красивее, чем он представлял; высокая, красивой формы грудь и изящные бедра волновали воображение. Джейсон стал осторожно подбираться ближе, чтобы лучше рассмотреть Рейчел. Ее тело было покрыто нежным золотистым загаром.
 Джейсон почувствовал, как боль внизу живота усилилась. Он наблюдал, как Рейчел зашла в воду по пояс, затем поплыла, рассекая воду изящными точными взмахами. Она направилась к большим камням, находившимся неподалеку от его укрытия, по всей вероятности, собираясь понежиться на солнце.
 Очень грациозно, как мифическая сильфида, Рейчел выскользнула из воды и взобралась на покрытый мхом камень, удобно устроилась на нем полулежа и глубоко, с наслаждением вздохнула. «Вероятно, обдумывает, как отравить меня сегодня за ужином», – подумал Джейсон. Озорно улыбаясь, он осторожно пошел по мелководью в ее сторону, прячась среди свисающих до самой воды ветвей.




 Глава 6


 Рейчел легла на спину и подставила тело ласковым лучам солнца, чтобы успокоить нервы и снять напряжение последних дней. Сегодня вечером этот граф-янки опять нарушит ее спокойствие. Ей надо было подумать и срочно решить, как справиться с непреодолимым влечением, которое она испытывала к этому человеку. Надо было навсегда избавиться от этого наваждения, иначе ловушка захлопнется и они оба будут несчастны. Был только один способ убедить Джейсона Боумонта согласиться с ее новым планом – это спокойно и бесстрастно предоставить ему доводы, доказывающие его разумность.
 Граф-янки был способен довести ее до бешенства, когда они встречались, но, что еще хуже, в его присутствии она чувствовала неуверенность и нерешительность, ненавистные ей ощущения, с которыми она покончила еще в детстве. Рейчел очень сожалела о злополучном происшествии с ядовитой пыльцой – эта мелкая месть могла вызвать у графа сомнение в искренности ее намерений, если вообще у нее хватит духу рассказать ему о своем новом плане.
 Рейчел томно потянулась, пытаясь расслабить напряженные мышцы, затем опять легла, но через секунду вскочила, услышав всплеск воды. Не успела она опомниться, как почувствовала, что кто-то сильной рукой стиснул ее лодыжку, затем услышала до боли знакомый голос:
 – Кто это у нас здесь? Русалочка?
 Рейчел вскрикнула от ужаса, пытаясь как-нибудь прикрыться, в то время как Джейсон пожирал ее обнаженное тело сладострастным взглядом.
 – Немедленно отпустите меня, иначе мои собаки разорвут вас на части! – приказным тоном проговорила Рейчел, одновременно прикрывая волосами грудь, а руками нижнюю часть тела.
 Джейсон усмехнулся, но ногу не отпустил. Он тихонько дернул ее и потянул Рейчел вниз по скользкой поверхности камня, покрытого мхом.
 – Разрешите вам не поверить, Хелен и Венера не причинят мне вреда, если только ненамеренно, – сказал он, вспомнив о ядовитой пыльце.
 – Вам не повезло, эти ненадежные девицы остались дома. На этот раз я взяла с собой Париса и Адониса и сильно сомневаюсь, что они поддадутся вашим мужским чарам с той же легкостью.
 Джейсон никак не мог оторвать глаз от этого роскошного тела, такого нежного и соблазнительного. Он был рад, что стоит наполовину в воде, иначе Рейчел увидела бы, как сильно он желает ее, его чресла отвердели и предательски напряглись. Джейсон изо всех сил пытался сосредоточиться на словах Рейчел… что-то там о собаке, о Парисе…
 – Если бы вы были джентльменом, то не стали бы подсматривать за девушкой, а тем более приставать к ней таким неподобающим образом, – произнесла Рейчел ледяным тоном и почувствовала себя гораздо увереннее, увидев на вершине холма своих мастифов.
 – Помните, графиня, как часто вы повторяли, что я не джентльмен, что я невоспитанный янки, а?
 Пока Джейсон говорил, его пальцы нежно поглаживали девичью стопу. Рейчел не хотелось этого признавать, но ощущение было очень приятным.
 – Я сказала: если бы вы были джентльменом. Никто не знает лучше меня, что вы таковым не являетесь. Тем более насилие над леди не сойдет вам с рук! – выпалила она.
 – Где вы видите леди? – удивленно спросил граф, дернув Рейчел за ногу ближе к себе.
 Она крепко выругалась и попыталась оттолкнуть Джейсона свободной ногой, но он ловко увернулся, схватил Рейчел за вторую ногу и резко дернул вниз. Девушка с громким всплеском упала в воду.
 – Леди так не выражаются, графиня, – холодно заметил Джейсон.
 – Это еще не самое страшное, что я собираюсь с вами сделать, – скрежеща зубами от злости, сказала Рейчел, увидев, что собаки заметили ее и с радостным лаем бегут к озеру, собираясь принять участие в играх на воде.
 Джейсон обхватил девушку рукой и с силой прижал к себе. Его плоть мгновенно отвердела.
 – А сейчас, – сказал Джейсон, тяжело дыша, – я покажу, к чему приводят ваши выходки, графиня.
 Рейчел выросла в большом поместье, на природе, поэтому ей не раз приходилось сталкиваться с возбужденными мужчинами, но никогда она не испытывала ничего подобного. Вдруг все вокруг исчезло, она забыла обо всем на свете: о собаках, бегущих к озеру, о правилах приличия, о своих планах отвоевать желанную свободу, – остался только этот человек, державший ее в своих объятиях. Ее соски, прижатые к черным вьющимся волосам на его груди, набухли от возбуждения. Рейчел чувствовала, как часто бьется сердце графа в унисон с ее сердцем, готовым, казалось, выскочить из груди. Его чресла, прижатые к бедрам Рейчел и отвердевшие от сильного желания, горели огнем, который не могла охладить даже прохладная вода.
 В этот момент мастифы с громким лаем плюхнулись в воду, подняв фонтан брызг, и неуклюже поплыли к Рейчел. Появление собак вывело ее из оцепенения. Рейчел уперлась руками Джейсону в грудь и оттолкнула его, затем, опершись спиной о камень, изо всех сил ударила ногой, угодив ему в колено.
 Почувствовав резкую боль, граф отступил и поскользнулся на илистом дне. Джейсон барахтался в воде, пытаясь восстановить равновесие, и вдруг вспомнил, что Рейчел говорила на берегу – это были не те очаровательные «девочки», а злобные кобели Парис и Адонис.
 Рейчел быстро поплыла навстречу мастифам и вскоре оказалась между ними.
 – Взять! – приказала она, указывая на Джейсона, как будто это был не живой человек, а ветка, плавающая на поверхности воды.
 Собаки с такими массивными челюстями и желтыми острыми клыками в мгновение ока перегрызли бы Джейсону кости, как вязанку хвороста.
 Никогда в жизни он не двигался так быстро, как сейчас. В одну секунду выскочив из воды и взлетев по скользким камням на вершину самого большого из них, Джейсон забился в узкую расщелину. Собаки не могли достать его, скользя на мшистой поверхности. Джейсон с ужасом наблюдал, как Рейчел встала позади чудовища, которое она называла Адонисом.
 – Я могла бы помочь ему выпрыгнуть из воды и достать вас… – начала было Рейчел, но умолкла. Конечно, граф заслужил, чтобы его напугали до полусмерти за то, что он собирался сделать, и за то, что это ему почти удалось… По правде говоря, Рейчел не сильно сопротивлялась, но ей стыдно было в этом признаться даже самой себе.
 – Если они разорвут меня на части, это не принесет пользы никому из нас, графиня. – Джейсон старался говорить спокойно. Дьявольски трудно держаться с достоинством, когда ты голый, а мужская гордость, похожая на сморщенную колбаску, болтается перед мордой разъяренного пса.
 Очень медленно, стараясь не привлекать внимания собак, Джейсон попытался выбраться из своего укрытия.
 – Послушайте, Рейчел, вы же сами прекрасно понимаете, что, если не выйдете за меня замуж, ваш отец все равно найдет нового претендента, и, вероятнее всего, это будет Форрестел. Нам просто необходимо прийти к какому-то соглашению, чтобы защититься нам обоим от махинаций двух старых своевольных тиранов. Черт возьми! Да заберите вы наконец собаку, она сейчас заберется сюда! – воскликнул Джейсон, не в силах больше скрывать страх.
 Лучшего поворота событий Рейчел и представить себе не могла, ведь она собиралась поговорить с графом именно об этом.
 – К сожалению, вынуждена согласиться с вами, однако вы вели себя отвратительно и заслуживаете наказания, – ответила она наставительным тоном, стаскивая Адониса с камня.
 – Вот чертовка! – не выдержал Джейсон. – Это вас надо наказать за мои страдания! Мне просто хотелось взять реванш за этот глупый трюк с ядовитой пыльцой!
 – Судя по всему, вы совершенно оправились и стали прежним, – проговорила Рейчел и посмотрела на лицо Джейсона, затем на его руки и ниже. Вид был впечатляющим! – Ваш поступок просто омерзителен. Мне бы следовало оставить вас гнить на этом камне, чтобы вы умерли от голода. Но я великодушна, – добавила Рейчел и приказала мастифам сторожить графа, а сама повернулась к нему спиной и поплыла к ивам, за которыми были спрятаны Араби и его седло.
 И не только седло… там была одежда графа! Он вдруг с ужасом понял, что Рейчел собирается сделать. У Джейсона не было ни малейшего шанса ей помешать. Он посмотрел на собак, которые злобно рычали.
 Прошло несколько минут. Рейчел, выйдя на берег, первым делом взяла свою одежду и, укрывшись под ветвями ивы, оделась. Затем она взяла брюки и рубашку Джейсона и начала размахивать ими как флагом.
 – Я вам оставила сапоги! – выкрикнула она.
 – Очень великодушно, – ответил Джейсон сердито.
 – Босиком ездить верхом неудобно. Что касается остального… Я бы много дала, чтобы посмотреть, как вы вернетесь в усадьбу в одних сапогах. Надеюсь, ваше мужское достоинство не сильно пострадает от грубой кожи седла.
 Даже с такого расстояния Джейсон видел, как она насмешливо улыбается.
 – Не волнуйтесь, я справлюсь, графиня. Мои друзья шауни ездят верхом обнаженными. Когда, – нибудь мы с вами тоже попробуем.
 Рейчел танцующей походкой направилась к своей кобыле. Собаки оставили свой пост и поплыли к берегу, чтобы догнать хозяйку. Джейсон издал вздох облегчения и спустился вниз. Переплыв озеро, он направился к Араби, который терпеливо ожидал хозяина, мирно пощипывая травку. Сегодняшний ужин обещал быть очень интересным.
 Джейсон живо представил, как он подъезжает к конюшне обнаженный, в сапогах на босу ногу и в коротких индейских штанах из оленьей кожи, и иронически улыбнулся. Он точно знал, что произойдет потом: эта новость облетит сначала всю усадьбу, затем прилегающие окрестности, и пройдет еще немало времени, прежде чем люди перестанут шептаться за его спиной.
 – Почему бы и нет? – бормотал Джейсон всю дорогу, направляясь в Харли-Холл вечером того же дня. Раз все вокруг воспринимают его как эксцентричного графа-янки, то пикантные истории, подобные той, что произошла с ним сегодня, лишь способствуют такому представлению о нем. Поскольку он не может заставить людей изменить мнение о себе, то будет разумнее доиграть свою партию до конца и извлечь из этого максимальную пользу.
 Конечно, мисс Рейчел Фэрчайлд сыграла не последнюю роль в создании его скандальной репутации, сначала вылив ему на голову шампанское, а затем украв его одежду. К счастью для него, эта крошка не могла знать, что индейцы шауни научили его всегда брать с собой несколько предметов «первой необходимости», которые лежали в охотничьей сумке у седла. Если бы она догадалась взять и штаны из оленьей кожи, то вряд ли он смог бы теперь так спокойно сидеть на лошади, направляясь на ужин. Несмотря на его лукавый намек по поводу прогулки верхом в обнаженном виде, сам Джейсон предпочитал, чтобы его персону что-нибудь отделяло от жесткого хребта лошади.
 Он улыбнулся, вспомнив, что когда они стояли в воде, прижавшись друг к другу, Рейчел на какой-то краткий миг была в его власти, пока не появились эти рычащие чудовища. Джейсон попытался разобраться в своих чувствах к ней, перебирая в памяти все подробности их сегодняшней встречи, но, как и четыре часа назад, так и не смог решить, что же он все-таки чувствовал.
 Такого сильного физического влечения к женщине Джейсон не испытывал уже давно, пожалуй, с тех пор как еще зеленым юнцом начинал приобретать свой первый любовный опыт. Рейчел была в высшей степени необычной, упрямой, своевольной и вспыльчивой. Но она также обладала острым как бритва умом и прекрасным чувством юмора, не говоря уже о великолепных внешних данных, которые он попытался исследовать сегодня днем под водной гладью тихого озера. Джейсон был еще слишком молод, чтобы жениться. Ему некогда было подумать об этом серьезно, пока он плавал на своих судах, а на попытки матери поговорить с ним об этом просто не обращал внимания.
 В конце концов, его сестра Маргарет родила троих детей, их было вполне достаточно, чтобы наследовать и плантации, и судоходную компанию. Теперь Джейсон вынужден признать, что ситуация изменилась. Если они с дедом придут к соглашению и он останется в Англии навсегда, ему все равно придется жениться, чтобы произвести на свет следующего наследника Каргрейва. Но до этого было еще далеко.
 – Меня больше устроит, если дед откажется обсуждать мои условия, а Роджер Далберт унаследует титул, – проговорил Джейсон, обращаясь к своему коню. При таком исходе дела Джейсон уехал бы в Америку, и вопрос о браке отпал бы сам собой.
 Мать Боумонта, Гвендолин, была мудрой женщиной, поэтому она не настаивала на том, чтобы Джейсон обзавелся семьей, и тем более не искала ему невест. Джейсон привык к свободе, скорее всего это и спровоцировало конфликт с дедом. Старому маркизу не следовало навязывать внуку свое решение. Если бы он не пытался так откровенно манипулировать им, возможно, Рейчел показалась бы графу более привлекательной. С другой стороны, Рейчел разозлилась на своего отца за то, что он во что бы то ни стало хотел выдать ее замуж за внука своего старого друга. Вес это и привело к тому, что молодые люди были едины лишь в одном – расстроить планы двух старых интриганов.
 Когда Рейчел принуждали что-то сделать против ее воли, она превращалась в строптивую фурию. Джейсон содрогнулся, представив, что могли с ним сделать Парис и Адонис, если бы он не взобрался на камни. Джейсон решил пока не думать о происшествии ги озере. Сейчас главное – перехитрить маркиза.
 – Не ты один хорошо играешь в шахматы в нашем роду, дед, – пробурчал Джейсон и наклонился, чтобы потрепать Араби по холке.
 В ту же секунду выстрел разорвал идиллическую тишину деревенского вечера. Джейсон почувствовал резкую боль в правой руке. Он пригнулся пониже и пустил Араби галопом. Проскакав почти сорок ярдов, Джейсон услышал второй выстрел, просвистевший у самого его уха. Тот, кто стрелял, довольно быстро перезаряжал свое оружие. Хотя он мог быть и не один.
 Джейсон промчался еще несколько миль по изгибу дороги и вверх по холму и, только оказавшись на другой его стороне, перешел на рысь. Судя по всему, его никто не преследовал, но он решил больше не испытывать судьбу и достал из сумки пистолет «хокен». Ощутив его привычную тяжесть, он немного успокоился. Спасибо деду за то, что он, освобождая внука из тюрьмы, догадался забрать его матросский сундучок. Второй раз за этот день Джейсон испытывал чувство благодарности к старому маркизу.
 Когда наконец впереди появилась усадьба Фэрчайлда, он почувствовал слабость и головокружение. Пуля попала в предплечье, и рана сильно кровоточила. Когда Джейсон спрыгнул с коня у парадного входа, лакей, увидев окровавленного графа, побледнел. От удивления у него чуть глаза не выскочили из орбит.
 – Будь добр, позаботься об Араби, мой друг, – сказал Джейсон лакею и передал ему поводья.
 Дверь отворилась, и на пороге возник высокий, худой мужчина с мертвенно-бледным лицом и надменным видом старшего слуги в доме. Он спустился вниз, чтобы встретить Джейсона. Взглянув на графа, он тут же позвал еще двух слуг на помощь графу, но Джейсон отмахнулся от них и поднялся вверх по ступенькам самостоятельно. Суматоха среди слуг заставила Рейчел и ее отца спуститься в холл как раз в тот момент, когда туда вошел Джейсон.
 – Простите меня, милорд, что пачкаю ваш ковер, – сказал он, обращаясь к виконту.
 – Бог мой, что с вами случилось?! – воскликнул Хью Фэрчайлд хриплым от волнения голосом, с ужасом глядя на алый от крови рукав.
 – Папа, разве ты не видишь, что в графа стреляли? – спросила в ответ Рейчел и приказала одной из девушек, чтобы нашли Битти и принесли корзинку с медикаментами и кувшин воды.
 – Боже мой! В вас стреляли?! – эхом отозвался Харли. – Зачем?!
 – Папа, я могу назвать тебе тысячу причин, – раздраженным тоном произнесла Рейчел, внимательно глядя на Джейсона.
 – Дочка, не обязательно так грубить.
 – Пойдемте, пока вы окончательно не испортили ковер, – скомандовала Рейчел, не обращая внимания на упрек отца. Она взяла графа за здоровую руку и повела его в маленькую гостиную. Виконт поплелся за ними следом, нервно сжимая и разжимая руки.
 – Этот злодей хотел вас ограбить? – спросил виконт.
 – Судя по тому, что он или они стреляли сразу, не спросив у меня сначала кошелек, я сомневаюсь, что это были грабители. Хотя вполне возможно, что он или они хотели убить меня, а потом ограбить мой труп и украсть коня, – ответил Джейсон.
 – У вас просто необыкновенный талант попадать в беду, – саркастически заметила Рейчел и, слегка толкнув, усадила графа на стул с овальной спинкой.
 – Боюсь, что этот талант у меня на всю жизнь, – ответил Джейсон.
 – К сожалению, это плохо сказывается на ее продолжительности, – парировала Рейчел.
 В этот момент в двери гостиной вперевалку вошла толстенькая приземистая женщина с огромной бородавкой на подбородке, держа в руках корзинку с медикаментами.
 – Вот ваша корзинка, миледи. Фарли сейчас принесет воду, – сказала она с явным неодобрением, наблюдая затем, как Рейчел снимает сюртук с раненого графа. – Давайте-ка я о нем позабочусь.
 – Все в порядке, Битти, я сама справлюсь, – ответила Рейчел. Служанка поставила корзинку на раскладной столик возле стула. Рейчел опередила толстуху и открыла крышку корзинки.
 – Но, Рейчел, это не совсем прилично, – вмешался виконт. – Ты незамужняя девушка и не должна смотреть на полураздетого джентльмена.
 – Думаю, не стоит напоминать о вашей договоренности с маркизом Каргрейвом, из которой следует, что этот «джентльмен» мой жених? К тому же я лучший доктор в нашей округе.
 – Да, но ты лечишь животных, а не людей, – озабоченно произнес виконт и нахмурился.
 Рейчел хотела возразить и посмотрела на Джейсона.
 – Ничего не говорите, – предостерег ее он.
 – Вы думаете, мне есть что сказать, милорд? – жеманно проговорила Рейчел, но, когда она доставала ножницы из корзинки, граф заметил дьявольский огонек в ее глазах. – Я должна разрезать ткань, прежде чем приступить к обработке раны.
 Кровь опять начала сочиться, и тонкий батист, мгновенно промокнув, стал неразличим в глубокой рваной ране на предплечье Джейсона. Здоровой рукой он начал расстегивать пуговицы на рубашке.
 – Она все равно уже испорчена, – сказал он себе под нос и попытался сбросить рубашку движением плеча, но нечаянно шевельнул раненой рукой и поморщился от боли.
 Рейчел старалась не смотреть на голую широкую грудь Джейсона.
 – Давайте быстрее, иначе мы провозимся весь вечер, – торопливо произнесла она, пытаясь скрыть возбуждение, вызванное близостью Джейсона. – И пожалуйста, постарайтесь не потерять сознание, когда я буду вытаскивать кусочки ткани из раны.
 Граф взглянул на кровоточащую рану.
 – Бывало и хуже, но я до сих пор жив… к несчастью, для вас, графиня. Думаю, мне стоило поинтересоваться у конюхов, как давно вы вернулись и не слишком ли затянулась ваша верховая прогулка.
 – Если бы я в вас стреляла, то не промахнулась бы. А теперь не шевелитесь. Приготовьтесь, будет очень больно.
 – Как предусмотрительно с моей стороны, доставил вам столько удовольствия именно в этот вечер, – проворчал Джейсон и стал молча наблюдать за тем, как Рейчел, разрезав рукав, аккуратно вытаскивает кусочки ткани из глубокой раны.
 – Придется наложить около дюжины швов, – сказала она, стараясь изо всех сил сдержать, дрожь в руках.
 – Не думаю, что вы научились обращаться с иголкой, вышивая модные узоры.
 – Я научилась этому, зашивая раны животных, которые попадают в беду по своей глупости. Совсем как вы, – ответила Рейчел. – Где Фарли? Мне нужна вода, чтобы промыть рану, иначе я не смогу наложить швы.
 На пороге комнаты появился старый слуга, держа в руках большой таз и кувшин с водой. Рейчел приказала ему поставить таз на стол и налить в него воды, затем отпустила слугу и повернулась к отцу. Виконт, бледный как полотно, держал в руке носовой платок и время от времени прикладывал его ко лбу, стирая выступившие капельки пота.
 – Папа, ты же знаешь, это зрелище не для тебя. Лучше иди в кабинет и подожди нас там.
 – Ты права, моя дорогая, – ответил виконт и быстро направился к двери. – Я прикажу Перкинсу открыть мой самый лучший портвейн. Нет лучшего способа восстановить силы после такого ранения, чем выпить бокал хорошего вина, – сказал он, обращаясь к Джейсону, и поспешно удалился.
 – Последний раз он пытался помочь мне, когда я принимала роды у его призовой кобылы. Так он тогда потерял сознание, бедняжка, – шепнула Рейчед графу.
 – Я приложу все усилия, чтобы остаться в сознании, хотя бы для того, чтобы помешать вам, если вы начнете пришивать мою руку к ноге или выкинете еще что-нибудь подобное.
 Битти прыснула от смеха. Рейчел бросила на нее строгий взгляд и принялась промывать рану. Затем она присыпала рану порошком из сушеного тысячелистника и стала вставлять специальную нить в иглу.
 «Держи себя в руках!» – мысленно приказала себе Рейчел и сосредоточилась на игольном ушке, стараясь не думать о мужчине, сидящем так близко от нее. Она чувствовала его тепло и теперь уже хорошо знакомый мускусный аромат его тела. А его глаза… Рейчел точно знала, что граф внимательно следит за каждым ее движением, и намеренно избегала его насмешливого взгляда. «Этот олух заслужил, чтобы я пришила ему руку к ноге, а лучше к другой, более чувствительной части тела!» – подумала она.
 Потеряв много крови, Джейсон почувствовал сильное головокружение. Усилием воли он заставил себя не потерять сознания и не упасть на глазах этой сильной девушки. Ведь он дал ей слово. Острая игла проколола кожу, и Джейсон стиснул зубы, чтобы не показать Рейчел, как ему больно.
 У Рейчел были изящные руки с тонкими, длинными пальцами, но без колец и с коротко подстриженными ногтями. Это были ловкие, привычные к любой работе руки, а не изнеженные ручки прекрасно воспитанных английских аристократок.
 – Вы наложили прекрасные стежки, графиня, – сказал Джейсон мягко, когда Рейчел закончила зашивать рану и отрезала нить.
 – Как вы уже догадались, я не любительница вышивать. К счастью для вас, у меня большой опыт в наложении швов на раны покалеченных бессловесных животных. – Не дав Джейсону возможности ответить, Рейчел обернулась к Битти: – Попроси, пожалуйста, у моего отца какую-нибудь рубашку для его сиятельства и принеси ее сюда.
 Мрачно кивнув, служанка вперевалку направилась к двери.
 – Думаю, рубашка отца вам будет мала, но другой нет, – сказала Рейчел Джейсону, мысленно сравнивая его широкие плечи с узкими плечами отца.
 Вдруг она осознала, что они совершенно одни в комнате и что Джейсон, полуодетый, сидит рядом. Воспоминание о том, что случилось на озере, яркой вспышкой возникло в голове. Рейчел вновь так явно ощутила прикосновение вьющихся жестких волос к своим соскам, что у нее перехватило дыхание.
 «Боже, о чем я только думаю?» – одернула себя Рейчел и, закусив губу, отвернулась от проницательного взгляда синих глаз Джейсона.
 – Я должна вас перевязать, – сказала Рейчел слабым голосом и достала из корзинки полоски ткани.
 – Что случилось с нашим хладнокровным доктором, графиня? – спросил Джейсон и, взяв Рейчел за руку, поднес ее к губам. Он почувствовал, как сильно она дрожит.




 Глава 7


 Джейсон ожидал, что Рейчел отдернет руку и назовет его распутником или кем-нибудь в этом роде, но, к его удивлению, она этого не сделала. Он поднял голову:
 – Доктор, посоветуйте что-нибудь больному.
 – Вы еще ни разу не прислушались к моим советам, зачем же тратить слова впустую? – ответила Рейчел и осторожно высвободила руку, нежно касаясь кончиками пальцев ладони Джейсона. «Ты играешь с огнем!» – мысленно сказала она сама себе.
 – Вы сильно удивитесь, графиня, если узнаете, как помогают мне ваши советы, – проговорил Джейсон, поднимаясь со стула.
 Рейчел точно знала, что, если сейчас он встанет в полный рост, она потеряет самообладание, поэтому, положив руку на здоровое плечо, заставила графа снова сесть. Она решила, что, пока они одни, лучше будет поговорить о том, что произошло.
 – Вам надо быть очень осторожным, граф. Это уже второе покушение на вашу жизнь здесь, в поместье. В первый раз стрелок промахнулся; сейчас он вас ранил, а в следующий раз его попытки могут увенчаться успехом.
 – Фактически это уже третья попытка. В Лондоне меня тоже пытались убить.
 Рейчел затаила дыхание.
 – Это очень настораживает меня, милорд. Можно вызывать у кого-то сильное раздражение, но смертельная ненависть – это уж слишком. Кто может желать вашей смерти?
 – Не могу предположить, кому, не считая вас, это нужно… во всяком случае, на этом берегу Атлантики.
 – Пожалуйста, прекратите дурачиться. Все, чего я хочу, – это воспрепятствовать моему отцу и маркизу довести до конца то, что они задумали, однако я не пыталась застрелить вас.
 – К тому же, как вы уже сказали, вы бы не промахнулись, – сказал Джейсон, вздохнул и провел рукой по волосам. – У меня в Лондоне есть друг, который пытается разобраться в этом деле. Больше я пока ничего не могу сделать.
 – Я знаю, как трудно вам проявить хотя бы немного благоразумия, но вы должны это сделать и перестать в одиночку ездить верхом по лесу, где любой человек с мушкетом может вас подстрелить, – решительным тоном заявила Рейчел.
 – Что с вами, графиня? Я тронут. Кажется, вы беспокоитесь обо мне.
 – Естественно, я беспокоюсь, милорд Истукан. Мне казалось, что сегодня днем мы выяснили, что нужны друг другу, чтобы избежать уготованной нам горькой доли. Так что все время помните об этом. Возможно, вам стоит носить головной убор – это могло бы помочь.
 – Вот видите, я точно знал, что вы дадите в конце концов ценный совет, – сказал Джейсон, и на этот раз в его голосе не было обычных дразнящих ноток.
 Рейчел действительно была сильно обеспокоена: теперь уже не оставалось никаких сомнений, что графа пытаются убить, но сейчас ей не хотелось разбираться со своими чувствами.
 – Я должна перевязать рану, – проговорила она, стараясь отвлечься.
 – Как пожелаете, – ответил Джейсон тихим хрипловатым голосом.
 Рейчел, пребывая в какой-то растерянности, медленно достала из корзинки длинную полоску тонкого льна и протянула руку:
 – Придержите конец ткани здесь, пока я буду бинтовать. Она взяла Джейсона за здоровую руку, прижала ею конец повязки и начала перевязывать рану.
 Теперь, когда Джейсон не чувствовал острой боли от уколов иглы и головокружение прошло, он вдруг остро ощутил, как волнующе привлекательна Рейчел в простом платье из темно-зеленого муслина. Круглый вырез был не очень глубоким, как того требовали приличия, но, когда Рейчел наклонялась, он  мог  видеть глубокую ложбинку, залегшую между пышных грудей. Джейсон поспешно отвернулся, чувствуя, чтр если бы не отвел вовремя взгляд, то через некоторое время Рейчел обязательно заметила бы предательскую выпуклость в его брюках.
 Рейчел же каждой своей клеточкой ощущала близость Джейсона. Если бы она только догадалась, что ее грудь отлично видна в вырезе платья, то пришла бы в ужас. Она всегда была далека от искусства обольщения. Хэрри пыталась несколько раздавать ей советы, как нужно очаровывать мужчин, но безуспешно, Рейчел не воспринимала это всерьез.
 Конечно, она отдавала себе отчет в том, что между ней и Джейсоном что-то происходит. Ей хотелось надеяться, что их уединение в этой комнате действует на него так же, как на нее. Она взглянула вниз на его ноги и не смогла сдержать еле заметную, слегка смущенную улыбку. Возможно, Джейсона Боумонта и принуждали к женитьбе с помощью шантажа, но все-таки она ему нравилась. Это несколько утешало ее задетое самолюбие. Рейчел еле удержалась от смеха: заметная выпуклость в брюках, похоже, приносит графу такие же неудобства, как и швы на руке.
 К тому моменту, когда рана наконец была забинтована, Джейсон уже с большим трудом удерживал себя от искушения перейти к действиям – все его тело было напряжено до предела… так сильно он хотел Рейчел. И почему он не воспользовался услугами хорошеньких распутниц в Лондоне, прежде чем отправиться в эту глушь? И почему вчера он не согласился на уговоры соблазнительной пышногрудой красотки провести с ней ночь? Он и сам не мог понять. Но как только он поднялся, чтобы заключить свою мучительницу в объятия, в дверях появилась Битти.
 У старой ведьмы явно был наметанный глаз и острый нюх на пикантные ситуации. Она одарила Джейсона таким красноречивым взглядом, как будто точно знала о его коварных и непристойных помыслах.
 – Вот рубашка его сиятельства, – сказала она Рейчел. – Хотя я совершенно не представляю, как он собирается влезть в нее, в эти рукава он и здоровую-то руку не просунет, я уж не говорю о перевязанной.
 – Ничего, Битти, мы справимся, – ответила Рейчел и, поблагодарив, отправила служанку.
 Битти окинула Джейсона убийственным взглядом и не торопясь вышла из комнаты.
 Рейчел взяла рубашку и посмотрела на нее.
 – Это старая рубашка, сшитая еще до того, как папа два года назад переболел малярией и сильно похудел. Давайте я помогу вам надеть ее.
 Джейсон послушно встал и повернулся к девушке спиной, просунув здоровую руку в рукав и предоставив ей возможность заниматься его раненой рукой. Наконец Рейчел удалось натянуть рубашку Джейсону на плечи, но когда он повернулся к ней лицом, стало понятно, что застегнуть ее вряд ли удастся.
 – Ну что ж, раз вы позволяете себе разъезжать по поместью в расстегнутой до пупа рубашке, то и к ужину сможете явиться в таком виде, – сказала Рейчел, отступив назад и посмотрев на графа.
 Он усмехнулся:
 – Позвольте вам напомнить, что по вашей милости мне сегодня пришлось ехать верхом вообще без одежды.
 Образ обнаженного Джейсона, сидящего на мощном черном жеребце, вызвал в душе Рейчел целую бурю совершенно новых для нее чувств.
 – Нужно придумать, как вас прикрыть, чтобы это выглядело прилично.
 – Согласен. Даже если ваш отец не будет возражать, я почти уверен, что Битти опрокинет мне на голову супницу с горячим бульоном, увидев за столом в таком виде.
 – Угадали. А теперь повернитесь, – скомандовала Рейчел и достала из корзинки ножницы.
 – Это не угрожает моей жизни? – спросил граф, с опаской оглянувшись назад.
 – Собаки заперты, так что не волнуйтесь, – ответила Рейчел и сделала на рубашке надрез, затем разорвала ее надвое до самого воротника. – Теперь попробуйте застегнуться.
 Джейсон повернулся к ней лицом с веселой ухмылкой, держа здоровой рукой обе половины рубашки.
 – Вот теперь я выгляжу прилично, – сказал он.
 – Еще не совсем. Вот, возьмите запонки и застегнитесь. – Рейчел выбрала из кучки драгоценностей, разложенных на столе, сапфировые запонки. – Ваш сюртук, хотя и запачкан кровью, довершит иллюзию пристойности.
 Джейсон взял запонку и просунул ее в петлю, но, попытавшись поднять раненую руку, чтобы застегнуть ее, сморщился от боли и опустил руку.
 – Боюсь, мне потребуется помощь.
 Рейчел увидела, как задорно блеснули его глаза.
 – Я могла бы послать за камердинером моего отца, но мы не можем заставлять папу так долго ждать нас к ужину, не правда ли?
 Пока Рейчел застегивала запонки, Джейсон смотрел на нее и улыбался.
 – Ни в коем случае, графиня, – еле слышно произнес он, заметив, как задрожали ее руки.
 Ужин проходил в спокойной обстановке. На столе была настоящая деревенская еда, которую Джейсон очень хвалил, так как, по его словам, ему надоела пища, приправленная жирными соусами, которую сплошь и рядом подают в Лондоне. За столом говорили о домашнем скоте, урожае и законопроектах, представленных в парламент на обсуждение, которые могли повлиять на эти области сельского хозяйства. Джейсона не удивили широкие познания Рейчел в вопросах управления поместьем, но его поразило, как тонко она разбирается в политике. Он был счастлив, что эта девушка была на его стороне, решив разорвать их помолвку. Если бы она захотела выйти за него замуж, то стала бы несокрушимым противником.
 Однако Джейсон мог поклясться, что во время ужина и ранее Рейчел дала понять, что он ей небезразличен. Его также встревожило сообщение о том, что день их бракосочетания уже назначен и свадьба состоится через два месяца – времени оставалось мало. Когда виконт заговорил о свадьбе, Джейсон и Рейчел попытались протестовать, но их усилия не возымели действия. Обычно мягкий и робкий, старый лорд оказался на удивление непреклонным в этом вопросе, повторяя, что он и маркиз обо всем договорились и официальные объявления о свадьбе уже разосланы. Затем он резко сменил тему разговора.
 После ужина в Фальконридж отослали слугу с сообщением, что граф из-за ранения не сможет приехать и останется ночевать в Харли-Холле. Когда все расходились по комнатам, Джейсон решил, что еще до восхода солнца должен найти возможность серьезно поговорить с Рейчел. Чем быстрее они найдут способ перевезти Фокса из Каргрейв-Холла в его поместье, тем быстрее он и мальчик смогут сбежать от маркиза.
 Джейсон дождался, пока в доме все стихло. Ему совсем не трудно было воздержаться от сна – сильная пульсирующая боль в руке не давала покоя, к тому же он не стал принимать настойку опия, которую ему принесла экономка. Когда часы пробили час ночи, Джейсон выскользнул из своей комнаты и прислушался. В доме стояла мертвая тишина, ее нарушали лишь тихие ночные шорохи, доносившиеся из открытого окна, да тиканье напольных часов.
 Джейсон заранее узнал у хорошенькой горничной, что комната Рейчел находится на втором этаже в конце коридора. Естественно, он также выяснил, что Рейчел спала одна в комнате, без прислуги. Он шел очень осторожно, обходя столы и стулья, стараясь не перевернуть напольные вазы с букетами летних цветов. Их нежный аромат напомнил ему о Рейчел, и он тут же ощутил знакомую боль в паху.
 Когда граф был уже на полпути к своей цели, с другой стороны вестибюля он услышал скрип половиц. Джейсон встал за декоративной колонной из орехового дерева и затаился. Узнав Битти, которая спускалась со второго этажа по лестнице для прислуги, он подумал: «Наверное, эта старая ведьма проголодалась и идет на кухню в надежде стащить четверть говяжьей туши, чтобы продержаться до утра».
 Убедившись, что Битти ушла, Джейсон подошел к комнате Рейчел. Гладкая ручка из слоновой кости легко повернулась, и тяжелая дверь из орехового дерева распахнулась с тихим скрипом. Джейсон проскользнул в комнату, закрыл дверь и какое-то время стоял неподвижно, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте.
 – А я уже собиралась идти к вам. Что так долго? Заблудились в вестибюле? – спросила Рейчел, выходя из алькова возле окна, которое было задрапировано тяжелыми бархатными шторами, и зажгла свечу.
 Комната озарилась ярким светом. На Рейчел была голубая накидка с поясом, наброшенная поверх ночной рубашки из белого батиста.
 – Я представлял, что вы спите в более открытой одежде, – сказал граф, глядя на глухой ворот ночной рубашки Рейчел. – Хотя, наверное, это шокировало бы ваших компаньонок.
 Похоже, этот наглец вознамерился перехватывать инициативу в их разговоре.
 – Я не нуждаюсь в компаньонках до тех пор, пока меня не вынудят поехать на очередной бал.
 – Это так по-американски, графиня. Почему вы ожидали, что я приду к вам сегодня? – спросил Джейсон, приблизившись к Рейчел.
 – Не льстите себе, я не собиралась вас соблазнять, – ответила она.
 – Могу поклясться, что нет, иначе вы бы оделись… по-другому… или разделись. Однако если вспомнить вашу реакцию сегодня днем на озере… и ваше поведение в гостиной, когда вы обрабатывали мою рану… любой мужчина мог бы сделать некоторые выводы.
 – И эти выводы будут такими же глупыми, как и глупец, который их сделал, – ответила Рейчел елейным голоском. – Вы же слышали, что сказал отец за ужином. О свадьбе уже объявлено. У нас всего два месяца, чтобы найти выход из этой ситуации.
 – Должен признать, вы оказались правы насчет старика. Никогда бы не подумал, что он такой упрямый.
 – По нему не скажешь, но на самом деле он такой же хитрец и упрямец, как и маркиз. Помните, он говорил, как сильно маркиз привязался к Фоксу? Думаю, вам надо написать брату письмо и пригласить его погостить в поместье. Назначьте визит на то время, когда Маунтджои дают ежегодный летний бал. Маркиз никогда не пропускает это событие, кстати, мы там тоже должны быть. Пусть мальчик побудет здесь, и ваш дед убедится, что ему ничто не угрожает, так мы усыпим его бдительность. Позже вы сможете пригласить Фокса еще раз, незадолго до бракосочетания.
 Рейчел принялась ходить по комнате взад и вперед, обдумывая детали плана. Голубая накидка на ней распахивалась, и сквозь тонкую ткань ночной рубашки были видны прелестные формы девушки. «Интересно, она догадывается, что ее строгая маленькая рубашечка почти совершенно прозрачна?» – подумал Джейсон, мысленно представляя, как его руки скользят по воздушной ткани, лаская нежную золотистую кожу. Он жадно пожирал Рейчел глазами. В этой девушке его привлекало все, кроме, пожалуй, характера, да того факта, что его заставляли на ней жениться, – он напомнил себе об этом, чтобы не забываться.
 – Я уже послала своего доверенного человека, который организует ваш отъезд. Он договорится, чтобы вас с Фоксом посадили на корабль, отплывающий в Канаду, – продолжала Рейчел. – Как вы оттуда доберетесь до Америки, это уже ваше дело.
 – Находчивость – моя вторая натура, графиня, – ответил Джейсон, пытаясь сосредоточиться на плане и перестать думать о том, как соблазнить Рейчел.
 – Корабль отплывает из Бристоля. Маркиз и мой отец будут уверены, что вы направились в Лондон или в один из портовых городов на юге, в графстве Гэмпшир или Суссекс. Они ни за что не поверят, что вы рискнули отправиться через всю страну на западное побережье. Если лошади не подведут, мы домчимся туда довольно быстро, а дальше придется положиться на удачу, потому что нет никакой гарантии, что корабль отплывет сразу после нашего прибытия. Думаю, нам следует переодеться, к примеру, бродячими ремесленниками…
 – Одну минуту. – Джейсон резко оборвал Рейчел, когда до него дошел смысл ее слов. – Что вы имеете в виду под словом «мы»?
 Рейчел посмотрела на графа так, будто у него неожиданно выросла вторая голова, затем вздохнула, поражаясь твердолобости мужчин.
 – Интересно, как вы собираетесь найти самый короткий путь до Бристоля без меня в роли провожатого? Бог мой, вы мою комнату искали полночи. При таком умении находить дорогу Фокс вырастет и станет взрослым, прежде чем вы доберетесь до Бристоля без чужой помощи. Это трудный и долгий путь, более ста миль по бездорожью.
 – Тем более не стоит брать с собой женщину.
 – Я не боюсь трудностей, которые могут встретиться в пути, а в седле держусь не хуже любого мужчины, – запальчиво произнесла Рейчел. – Вот увидите, я окажусь выносливее вас!
 Джейсон иронически приподнял бровь и улыбнулся, заметив, что Рейчел покраснела от злости.
 – Вы это серьезно, графиня?
 Рейчел стиснула зубы, ее бесила мужская самонадеянность. Граф стоял, скрестив руки на груди, и похотливо улыбался. Рейчел поборола в себе сильное желание схватить его обеими руками за грудки и как следует встряхнуть.
 – Я бы с большим удовольствием ударила вас по лицу. Единственное, что меня останавливает, так это вопросы, которые возникнут у домашних, когда вы выйдете к завтраку с синяком под глазом, – сказала она.
 – Почему-то вы не думали о последствиях, когда устроили трюк с ядовитой пыльцой.
 – Вы же не ночевали тогда под крышей моего дома, как сейчас. Вы неисправимый тупоголовый олух!
 Джейсон едва не расхохотался, но он сдержался, боясь разбудить прислугу.
 – Послушайте, мы сейчас здесь, в вашей спальне, совершенно одни, на вас лишь ночная рубашка, я тоже, скажем, не совсем одет… – проговорил он.
 – Не вижу в этом ничего забавного, – перебила Джейсона Рейчел. – Если нас застанут здесь вдвоем, то брак, которого мы всеми силами пытаемся избежать, будет единственно возможным выходом из этой компрометирующей ситуации.
 – В том-то все и дело, графиня. Любой нормальный человек решит, что мы пришли сюда, чтобы устроить любовное свидание, а не нападать друг на друга, как бойцовые псы. Думаю, любовное свидание гораздо интереснее, чем перепалка, – добавил граф и сделал шаг навстречу Рейчел.
 – На вашем месте я воздержалась бы от безрассудных поступков, милорд. Это может привести к роковым последствиям.
 – Только если нас поймают с поличным, – проговорил Джейсон слегка севшим голосом и, обхватив Рейчел за талию, прижал ее к себе.
 «Это полное безумие!» – протестовал ее внутренний голос.
 В этот момент губы Джейсона коснулись губ Рейчел так нежно, как будто бабочка, пролетая мимо, задела их своими трепещущими крылышками. Рейчел закрыла глаза и откинула голову назад. Джейсон запустил пальцы в ее густые волосы и легко коснулся губами ее ресниц. Она чувствовала, как сильно бьется его сердце… или это было ее сердце? Рейчел не могла понять. Джейсон осыпал жадными поцелуями ее шею и лицо. Рейчел приоткрыла губы, и в тот же миг язык Джейсона оказался у нее во рту. Она едва не задохнулась от неожиданности. Теперь Джейсон целовал ее по-другому, подолгу не отрываясь от губ. Рейчел почувствовала, как у него внутри поднимается волна вожделения. Она начала помимо своего желания отвечать на его поцелуи, сначала робко и неуклюже, затем все более уверенно.
 Рейчел даже не заметила, как Джейсон развязал пояс ее накидки и отбросил в сторону соскользнувшую ткань. Ее грудь оказалась в его большой ладони. Он сжимал и поглаживал ее, пощипывая сосок, отчего тот отвердел и напрягся, четким бугорком выделяясь под тонкой тканью ночной рубашки. Джейсон взял его в рот, одновременно лаская рукой вторую грудь, подготавливая ее к такому же чудесному превращению.
 Рейчел больше не могла контролировать себя, тело ее изогнулось, отдаваясь ласкам. Ночная рубашка девушки сползла вниз, что частично лишило ее возможности шевелить руками, спеленав иху локтей и прижав к бокам. Ихтела, объятые страстью, слились воедино, и сквозь слабую преграду их одежд Рейчел чувствовала, что возбуждение Джейсона дошло до предела. Она не знала, какими сладкими и горячими могут быть поцелуи, не подозревала, что можно испытывать такое невероятное удовольствие от прикосновения языка к женской груди, но она точно знала, к чему может привести это напряжение и твердость мужских чресл. Рейчел одновременно боялась и желала этого.
 Джейсон начал медленно опускать ее на ковер. Она понимала, что, если не остановить его сейчас, обратного пути уже не будет. Инстинктивно Рейчел попыталась оттолкнуть графа и вырваться из его объятий, но из-за ночной рубашки, которая ограничивала свободу ее движений, она не могла упереться ему в грудь. Дотянувшись до предплечья, ее руки скользнули вниз, задев рану. Джейсон застонал от боли и отступил назад, выпустив Рейчел и удивленно глядя на нее.
 Тяжело дыша, с багровым от стыда лицом, Рейчел отошла в сторону.
 – Какой же вы осел… непроходимый тупица… неотесанный мужлан с куриными мозгами… – с трудом выговорила она. Сердце бешено колотилось, лишая ее способности связно излагать свои мысли.
 Джейсон смотрел на нее в недоумении, прижав больную руку к груди.
 – Всего секунду назад вы были совсем не против, графиня. Вам достаточно было отвернуться и попросить меня остановиться.
 Но разве могла Рейчел признаться, что нахлынувшая волна страсти почти лишила ее разума и парализовала тело? Чтобы успокоиться, она сделала глубокий вздох.
 – Признаю, я виновата, но все как-то… вышло из-под контроля.
 – Очень благородно с вашей стороны, что вы это признаете. Но все как раз шло прекрасно и было под контролем, – ответил Джейсон.
 Рейчел на мгновение замерла, уловив оскорбительную двусмысленность в его словах, а затем сердито сказала:
 – Если бы кто-нибудь увидел, чем мы занимаемся, мой отец тут же обратился бы к маркизу с требованием дать немедленное согласие на наш брак, и уже в тот же день вы стояли бы перед святым отцом, давая клятву супружеской верности. Или, может быть, вас привлекает идея быть связанным со мной брачными узами до конца ваших дней?
 – Поверьте, графиня, меньше всего на свете я мечтаю о том, чтобы провести остаток своих дней с такой строптивой фурией, как вы, – холодно ответил Джейсон, поклонился и собрался уже выйти из комнаты, но вдруг остановился и добавил: – Я сделаю так, как вы сказали, и пошлю Фоксу приглашение посетить меня в поместье. А вас я прошу лишь об одном: помогите нам с Фоксом попасть на корабль, отплывающий в Канаду.
 Он очень тихо закрыл за собой дверь, и Рейчел осталась одна в комнате. Ей вдруг стало холодно в эту теплую летнюю ночь. Джейсон Боумонт был самым опасным из всех мужчин, которых она встречала в своей жизни.
 Джейсон почувствовал облегчение, когда, спустившись к завтраку на следующее утро, обнаружил, что Рейчел уже уехала со своим управляющим на дальние пшеничные поля, чтобы лично осмотреть посевы, которые поразила какая-то болезнь. Виконт не спускался, он решил съесть свой завтрак, состоящий из чая и сухого печенья, в постели и заодно почитать. Джейсон написал короткую записку, в которой благодарил хозяина за гостеприимство и извинялся за ранний отъезд.
 Хотя это занимало гораздо больше времени, граф поехал домой по многолюдным открытым дорогам, настороженно осматривая окрестности на случай возможной засады. На этот раз оба заряженных пистолета «хокен» находились у него за поясом. Джейсон так и не заснул прошлой ночью, проклиная себя за глупость и неосмотрительность. Он совершенно потерял голову и был благодарен Рейчел за то, что у 98 нее хватило ума вовремя остановить его.
 Бесспорно, Рейчел Фэрчайлд была необычной женщиной и сильно отличалась от всех знакомых Джейсона. Она была совершенно равнодушна к украшениям и другим дамским штучкам, носила мужскую одежду и не покладая рук трудилась на своей земле. Она хорошо разбиралась во многих вещах, но до ужаса боялась своей чувственности.
 Эта женщина совершенно не заботилась о мнении света, но в то же время удивлялась и смущалась, если мужчина находил ее физически привлекательной. Если бы над ее головой не висел дамоклов меч предстоящего супружества, Джейсон с удовольствием показал бы ей, как желанна она для мужчины, которого не пугают сильные и умные женщины. Но Рейчел была совершенно права: им нельзя даже мечтать о том, чтобы когда-нибудь удовлетворить свою страсть друг к другу. Это неизбежно приведет к роковым последствиям в их судьбе, которых не хотели ни он, ни она.
 Джейсон вернулся в свое поместье без происшествий. Тот, кто стрелял в него вчера, сегодня по какой-то причине не пытался это сделать, но Джейсон реш ил в дальнейшем быть осмотрительным и принять меры предосторожности. Он позвал старшего конюха, старого умного шотландца по имени Ларей, который работал у маркиза уже более сорока лет, подробно рассказал ему о покушениях на свою жизнь и попросил выбрать шестерых слуг, за которых тот мог поручиться. Слугам было приказано ежедневно обходить поместье в поисках подозрительных незнакомцев.
 Затем Джейсон написал и отправил два письма: одно – Фоксу, другое – своему деду, в котором просил маркиза отпустить мальчика погостить в поместье.
 В течение нескольких последующих дней Джейсон занимался делами поместья, изучая бухгалтерские книги, объезжая свои обширные владения, задавая множество вопросов управляющему и фермерам. Быть графом оказалось не так просто – он узнал много нового и полезного.
 Джейсон старался не думать о Рейчел Фэрчайлд. Однако по ночам, когда он в полном изнеможении после трудового дня ложился в свою одинокую постель, она являлась к нему во сне. Некоторые хорошенькие служанки явно давали графу понять, что были бы рады видеть его в своих спальнях, но нынче это был совсем не тот Джейсон Боумонт, который раньше не пропускал ни одной юбки и у которого в каждом порту была женщина. Даже самому себе он не решался признаться, что именно воспоминания о Рейчел повлияли на его решение добровольно отказаться от плотских утех.
 Неделю спустя прибыл слуга с запиской от Рейчел, в которой сообщалось, что она договорилась об отъезде Джейсона и Фокса и что капитан Хартинг готов взять их на борт своего судна, отплывающего в Канаду из Бристоля. На следующий день граф получил еще одно послание, скрепленное гербовой печатью рода Каргрейвов. Вскрыв пакет и прочитав письмо, Джейсон очень обрадовался – старый маркиз отпускал Фокса погостить в Фальконридже. Но естественно, в сопровождении «наставников», Мейса и компании.
 Джейсон усмехнулся, предвкушая удачу. «Ну что ж, милорд, на этот раз я объявлю вам шах и мат», – подумал он.




 Глава 8


 – Я на самом деле не понимаю, почему ты так напряжена, Рейчел.
 Хэрри хлопотала вокруг сестры, пытаясь уложить ее густые волосы в аккуратный узел на затылке.
 – Брось возиться с этими дурацкими волосами, – раздраженно сказала Рейчел. – Дай я лучше заплету косу, главное, чтобы они мне не мешали.
 Она повыдергивала шпильки и встряхнула головой, рассыпав густые локоны по плечам, затем заплела толстую косу. Занимаясь волосами, Рейчел вспомнила, как пыталась прикрыть ими грудь, когда Джейсон Боумонт застал ее на озере обнаженной, как они стояли в воде, прижавшись друг к другу. А потом была ночь в ее спальне, жаркие поцелуи…
 Разве могла она забыть ласковые руки, нежные губы, страстно прильнувшие к ее груди? В ту памятную ночь рассудок ее помутился настолько, что еще немного и она рухнула бы на пол. С тех пор Рейчел совсем потеряла покой, ночами беспокойно ворочалась в своей постели, вставая наутро с больной головой.
 Джейсон должен был подъехать с Фоксом с минуты на минуту. Все пока шло гладко, как они и планировали. Первый визит мальчика заканчивался в конце недели, и после второго визита Фокса ее жених и его названый брат сядут на корабль и уплывут в Новый Свет. А Рейчел вернется в Харли-Холл одна. Разве не к этому она стремилась?
 – Я знаю, почему ты так себя ведешь. Тебя раздражает, что этот граф привезет с собой краснокожего мальчишку-дикаря? – спросила Хэрри, прервав размышления Рейчел.
 – Его зовут Камерон Эдмунд Барлоу, и он совсем не краснокожий дикарь, а очень хорошо воспитан, и даже сам маркиз находит его очаровательным, – ответила Рейчел. Она решила не упоминать о том, что Фокс назвал ее самой красивой женщиной в Англии. – И я с удовольствием жду встречи с ним.
 – Тогда это, должно быть, сам граф, этот грубиян-янки. Знаешь, я, пожалуй, скажу отцу, чтобы он немедленно выпроводил его, когда тот приедет. Он ведь постоянно расстраивает тебя своими пошлыми выходками. Он…
 Рейчел насмешливо фыркнула, прервав обличительный монолог сестры:
 – Глупости, я никогда вжизни не расстраивалась. Я могу злиться, возмущаться, но только не расстраиваться. И потом, ты можешь представить себе нашего отца, который дает от ворот поворот такому человеку, как Джейсон Боумонт?
 – Рейчел, если ты так боишься этого брака…
 – Я не боюсь Джейсона Боумонта, – произнесла Рейчел, четко выговаривая каждое слово, сознавая, что, говоря это, лжет всем и самой себе. Она боялась, очень боялась, но совсем не так, как думала Хэрри. Интересно, что бы сказала ее правильная и чопорная сестрица, узнай она, что Рейчел такая же пылкая и страстная, как и этот необузданный янки? Но Рейчел скорее бы умерла, чем призналась в этом кому-нибудь. – Да, граф не соблюдает приличий и подчас ведет себя вызывающе и грубо, но я знаю, как управляться с такими типами, тем более что таких как раз большинство среди мужского населения.
 – Ну, раз ты так легко можешь с такими «управляться», тогда почему ты сама не своя последнее время, злишься и нервничаешь без всякого повода? Клянусь, если бы я знала, что этот граф так ужасно поступает с тобой, я бы не осталась с моим дорогим Мелвином в Брайтоне, а немедленно примчалась бы к тебе на выручку. Ты должна была мне написать.
 Рейчел с нежностью посмотрела на сестру и улыбнулась:
 – Вы с бароном так радовались, когда принц-регент пригласил вас на торжество. Я ни за что не позволила бы себе испортить вам праздник. Тем более что вы ничем не смогли бы мне помочь.
 – Чепуха. Раз граф такой задира и грубиян, я попрошу Мелвина серьезно поговорить с ним. Мы не допустим, чтобы ты вышла замуж за нехорошего человека.
 Мелвин и мухи не обидит, поэтому сама мысль о том, что он может отчитать графа-янки за плохое поведение, рассмешила Рейчел. Ее отец по сравнению с Мелвином Чалмерзом, третьим бароном Уидмером, казался настоящим львом. Было смешно рассчитывать на то, что Мелвину удастся осадить Джейсона Боумонта, но Рейчел, конечно, не стала говорить об этом вслух, чтобы не обидеть сестру.
 – Пожалуйста, не надо думать, что граф совершенно запугал меня. Я сама разберусь с этой свадьбой, – сказала она.
 Хэрри надевала шляпку перед французским зеркалом, но, услышав последние слова Рейчел, она оторвалась от своего занятия и посмотрела на сестру:
 – Рейчел, я знаю этот тон. Ты опять что-то затеваешь?
 – Моя дорогая сестричка, что ты имеешь в виду? У меня и в мыслях ничего подобного не было.
 – Если я не ошибаюсь, это звонок. – Хэрри внимательно посмотрела на сестру, во взгляде которой появился какой-то странный блеск. – Прежде чем ты опять что-нибудь выкинешь, пойду-ка я сама встречу графа и разберусь, что к чему.


* * *

 – Как ты думаешь, я понравлюсь родным мисс Фэрчайлд? – с волнением спрашивал Фокс Джейсона по дороге в Харли-Холл. «Наставники» мальчика, телохранитель Мейс и учитель верховой езды Брэдли, не спускали глаз с братьев, следуя за ними по пятам.
 Фокс все время спрашивал Джейсона о Рейчел, с тех пор как два дня назад приехал в Фальконридж. Похоже, мальчик был по уши влюблен в нее.
 – Не волнуйся, я уверен, чтотцобязательно понравишься и ее сестре, и зятю, – отвечал граф улыбаясь. – Что касается виконта, его ты уже очаровал.
 – О да, он был так любезен со мной, когда приезжал к дедушке в прошлом месяце. Я надеялся, что он привезет с собой мисс Фэрчайлд.
 – Ты ее скоро увидишь, – ответил Джейсон.
 – Дедушка говорит, вы поженитесь в начале осени. Я с нетерпением жду церемонии вашего бракосочетания, Джейс.
 Джейсон промолчал, не зная, как лучше объяснить мальчику сложившуюся ситуацию, не посвящая его в план побега. Если бы Фокс не был так увлечен Рейчел, возможно, Джейсон рискнул бы рассказать ему о своих планах прямо сейчас. Но было еще одно обстоятельство – мальчик очень привязался к старому маркизу. А вдруг он случайно проговорится деду? Потирая раненую руку, Джейсон думал о том, как сильно все запуталось.
 – Ты когда-нибудь скучаешь по дому? – спросил он, желая сменить тему разговора.
 Фокс неопределенно пожал плечами:
 – Иногда я скучаю по маме Боумонт и моим кузенам из племени шауни, но здесь у меня есть возможность узнать много нового и многому научиться. Дедушка продолжает жульничать, когда играет в шахматы, но иногда позволяет мне выигрывать. Думаю, я когда-нибудь вернусь туда, но…
 Джейсон воспользовался паузой и спросил:
 – Ты сейчас подумал о своих родителях, да? Я понимаю. Ты все еще скучаешь по отцу? Невозможно забыть тех, кого любишь, но со временем боль утихнет. Только надо набраться терпения, Фокс, тебе обязательно станет легче.
 Почти все родственники Фокса, и белые, и индейцы, умерли во время эпидемии. Мальчик целый год не находил себе места от горя и одиночества. Он пробрался на корабль Джейсона в поисках новой жизни. За очень короткий срок мальчик привязался к старому маркизу.
 Он обожал Джорджа Уильяма Боумонта и восхищался им, это было очевидно.
 – Взгляни туда, это и есть Харли-Холл, – сказал Джейсон, указывая вниз. Прямо под ними в живописной долине раскинулась белоснежная усадьба.
 – Боже, как красиво – это место очень походит мисс Фэрчайлд, – восхищенно прошептал Фокс.
 Джейсон видел, как мальчик засиял от радости, предвкушая встречу со своим ангелом. И без того непростая ситуация еще больше осложнялась, и граф совершенно не представлял, что ему со всем этим делать. В этот момент Фокс пришпорил коня и пустился галопом.
 – Давай наперегонки, Джейс! – крикнул он.
 – Ты становишься таким же мошенником, как твой дед! – прокричал Джейсон ему вслед, но не двинулся с места, давая мальчику фору, так как его небольшой мерин не мог сравниться с огромным и сильным Араби. Пускаясь вдогонку за Фоксом, Джейсон видел, как мальчик пригнулся к шее коня, превратившись в одно целое с большим животным. Он решил, что Брэдли хорошо обучил его. Раньше, когда были живы родители Фокса, у него не было возможности много ездить верхом.
 Рейчел и Хэрри, стоя в крытой галерее в восточном крыле дома, наблюдали за двумя всадниками, летящими во весь опор с холма. За ними следовали еще двое мужчин, которые явно не принимали участия в гонке. Рейчел подумала, что это, должно быть, «наставники», с которыми придется иметь дело ей и Джейсону.
 – Они слишком быстро скачут, совершенно не думая об осторожности, – заметила Хэрри, слегка поеживаясь. Она до ужаса боялась лошадей и во время охоты всегда оставалась позади всех, хотя никогда не упускала даже такого шанса показать себя в обществе. Рейчел, наоборот, редко принимала участие в охоте, считая недостойным занятием преследование несчастного животного с целой сворой гончих и дюжиной охотников.
 – Это Джейсон и Фокс скачут наперегонки, – ответила Рейчел, прикрываясь рукой от солнца. У нее сильно забилось сердце, его удары отдавались в груди в такт стуку копыт приближающихся всадников.
 – Они скачут слишком быстро, – озабоченно пробормотала Хэрри.
 Вышел Мелвин и встал позади жены, положив руки ей на плечи.
 – Не волнуйся, дорогая, все будет хорошо.
 – Я не уверена, – встревоженно проговорила Рейчел. – В том месте очень много кроличьих нор. Собаки всегда туда убегают за кроликами и раскапывают их норы.
 Она быстро спустилась по ступенькам и пошла навстречу всадникам, мысленно кляня мужчин за неосторожность и безрассудство. Рейчел крикнула, чтобы они осадили лошадей, но в этот момент мерин Фокса неожиданно споткнулся и мальчик, перелетев через его голову, упал на землю.
 Джейсон мгновенно остановил своего коня. Подбежав к распростертому на земле Фоксу, он упал на колени и обхватил голову мальчика руками.
 – Не шевелите его! – крикнула Рейчел и, подхватив юбки, побежала к ним. – Если он что-нибудь повредил, можно сделать еще хуже.
 Она встала на колени рядом с графом, его сильные большие руки дрожали.
 – Вот так, спокойно, сейчас я проверю его пульс. – Рейчел приложила руку к пульсирующей жилке на шее мальчика. – Пульс хороший и четкий, – заметила она, затем осторожно ощупала Фокса. – Похоже, кости целы. При сильном ударе головой вполне можно потерять сознание. Самое главное, шея не сломана.
 – Я не должен был позволять ему устраивать эти скачки. Он еще не приспособился к большой лошади. У него так мало опыта, а я заставил его состязаться со мной, – бормотал себе под нос Джейсон, и в каждом его слове слышалась боль.
 – Не вините себя, я хорошо видела, что Фокс сам начал эту гонку. Джейсон, послушайте, мальчик есть мальчик, нельзя его уберечь от всего на свете, – с состраданием в голосе сказала Рейчел.
 – Но я…
 Как раз в этот момент Фокс слабо кашлянул и открыл глаза. Часто моргая, он смотрел на бледное лицо Джейсона.
 – Фокс, ты очнулся! Слава Богу! – хриплым от волнения голосом прошептал граф.
 Мальчик сел.
 – Прости меня за то, что я упал, Джейс. Как Литл-Чиф? С ним все в порядке?
 – Твой Литл-Чиф в полном порядке. Я очень за тебя испугался.
 Джейсон взял Фокса на руки и стал тихонько покачивать его, держа с такой нежностью, которой позавидовала бы любая мать. Слезы радости стояли в его глазах. Он отпустил мальчика, и тот смущенно бормотал, обращаясь к Рейчел, слова приветствия и извинения за то, что ему не удалось продемонстрировать свое искусство верховой езды должным образом. В ответ Рейчел уверила его, что перелететь через голову падающей лошади совсем не означает, что он плохой наездник. В это время к ним подъехали Мейс и Брэдли и остановились несколько поодаль.
 Брэдли соскочил с лошади и приблизился с озабоченным выражением липа. Бывший боксер оставался в седле и смотрел на всех хмуро и недовольно. Брэдли отчитал мальчика за неосмотрительность. Рейчел внимательно наблюдала за Джейсоном, он был все еще очень бледен.
 «Ради этого мальчика Джейсон пойдет на все, даже на то, чтобы жениться на мне», – подумала Рейчел. Она поднялась и стала отряхивать помятую юбку.
 Фокс тоже вскочил на ноги и посмотрел на Рейчел с обожанием:
 – Прошу меня извинить за причиненное беспокойство, мисс Фэрчайлд. Могу я проводить вас до дома?
 Рейчел согласно кивнула.
 – Я буду польщена, мистер Фокс, – сказала она и, улыбаясь, подала мальчику руку.
 – Для человека, который несколько мгновений назад лежал как мертвый, распростершись на земле, вы замечательно быстро пришли в себя, юноша, – заметил Джейсон со смешанным чувством досады и беспокойства.
 – Просто из меня вышибло дух, только и всего, Джейс.
 – Думаю, будет лучше, если ты проведешь пару дней вблизи дома и без лошадей, просто чтобы убедиться, что твое падение прошло без последствий, – наставительно произнесла Рейчел. Фокс покорно вздохнул, и все пошли к дому.
 Рейчел попросила взять всех лошадей и отвести на конюшню к старшему конюху.
 Хэрри и Мелвин вышли из галереи и прошли в конец сада, где Рейчел представила им своих гостей.
 Во время ужина Фокс был исключительно вежлив с Хэрри, но по-прежнему с обожанием смотрел на Рейчел. Джейсон тоже не спускал с нее глаз. Рейчел пожалела о том, что не позволила Хэрри уложить ей волосы и выбрать более изысканный наряд. До появления Джейсона Боумонта в ее жизни Рейчел Фэрчайлд была безразлична к тому, как она выглядит и какое впечатление производит. Что же с ней творится сейчас?
 Петух радостно кукарекал, приветствуя сияющий золотом диск солнца. Наступал еще один знойный летний день. Именно об этом думала Рейчел, направляясь к конюшне, чтобы забрать Редди. Зная, что будет очень жарко, она надела свои самые старые бриджи для верховой езды и рубашку, забрала волосы наверх и нахлобучила сильно поношенную соломенную шляпу, которую ей отдал бывший конюх. Обтрепанные поля шляпы хорошо защищали лицо от солнца в такие знойные дни.
 Гнедой конь приветствовал Рейчел радостным ржанием. На конюшне никого не было. В столь ранний час даже конюхи еще спали, но именно это время Рейчел любила больше всего. Она собиралась объехать поля до того, как все в доме проснутся.
 Отец Рейчел, Хэрриет и ее муж-барон не любили рано вставать и вряд ли могли бы помешать. Проснувшись, Мелвин любил посидеть, уткнувшись в лондонские газеты, а сестра проводила не один час перед зеркалом, прежде чем выйти из комнаты. Рейчел заглянула в комнату Фокса. Он мирно спал, дыхание было ровным, цвет лица здоровый. Похоже, вчерашнее происшествие, которое так сильно всех напугало, не повлекло за собой серьезных последствий. Тем не менее Рейчел решила понаблюдать за мальчиком, пока он находится у них, и убедиться, что с ним все в порядке.
 Интересно, что делал Джейсон? Рейчел не могла представить себе, что он нежится в постели в такое прекрасное утро. Им придется провести какое-то время вместе во время этого визита. В конце концов, следуя их плану, они должны своим поведением убедить ее отца в том, что почти смирились с предстоящим браком и даже нравятся друг другу. Но Рейчел совершенно не умела притворяться.
 «Просто он на самом деле тебе нравится», – шептал ей внутренний голос.
 Рейчел вспомнилось выражение тревоги и беспокойства на лице Джейсона, когда он держал Фокса на руках. Теперь она точно знала, что Джейсон не был ловким соблазнителем или охотником за титулами, как ей показалось сначала. И Рейчел была совершенно уверена, что он не хотел жениться на ней. Она попыталась разобраться, хотелось ли ей выходить за него замуж. Мысли теснились в голове, Рейчел глубоко задумалась и очнулась, только когда гнедой ткнул ее носом, выпрашивая яблоко.
 – Ах ты, попрошайка. – Рейчел погладила Редди по морде и, достав из кармана лакомство, подала ему. – А теперь давай наденем седло, яблоко надо заслужить.
 Рейчел вышла из стойла и собиралась снять со стены уздечку. Но как только она взялась за нее рукой, утреннюю тишину нарушил незнакомый голос, гортанный и хриплый:
 – Так-так, кто это у нас здесь? Хорошенькая деревенская девочка. Какая красивая попка, особенно в этих бриджах.
 Рейчел обернулась и увидела коренастую фигуру и изуродованное лицо «телохранителя» Фокса по имени Мейс. Он смотрел на нее похотливым взглядом. Вразвалку подойдя к Рейчел, Мейс положил свою огромную мясистую лапищу на ее руку. Пробормотав проклятие, она резко выдернула ее. Мейс растянул губы в отвратительной усмешке, обнажив гнилые сломанные зубы.
 – Люблю недотрог. Давай, детка, – проговорил он и, схватив Рейчел, с силой прижимал ее к себе.
 – Обещаю, вы сегодня же пожалеете об этом, – процедила Рейчел сквозь зубы, почти теряя сознание от дурного запаха изо рта Мейса. Тот явно не узнал дочь виконта в ее нынешнем наряде, поскольку видел ее лишь дважды: вчера мельком и шикарно одетую на балу у Каргрейва. – Я дочь виконта Харли, – произнесла Рейчел ледяным тоном.
 Мейс расхохотался и, разорвав на Рейчел рубашку, стал мять ее грудь.
 – Детка, не заливай. Дочь виконта, одетая как самый жалкий помощник конюха! Ты меня за дурака держишь? Я ее видел, она ни капельки на тебя не похожа.
 Рейчел вывернулась из его объятий и быстро отскочила на середину конюшни. «Если бы я только смогла…» – пронеслось у нее в голове.
 В следующий момент Мейс вдруг сложился пополам и наклонился вперед, пытаясь ухватиться за Рейчел. Но она увернулась и увидела, как Джейсон наносит еще один удар верзиле по почкам. Мейс удержался на ногах, хватая ртом воздух. Он обернулся, чтобы нанести ответный удар обидчику, но Джейсон схватил его за левую руку и с силой вывернул ее. Одновременно он повернулся на одной ноге, а второй ударил Мейса под колено. Тот бесформенной грудой осел на пол конюшни. Граф резко ударил противника в висок носком сапога. Мейс рухнул на пол, как мокрый коврик, потеряв сознание.
 В этот момент в конюшню вошел Брэдли и застыл от удивления, увидев эту картину. Маркиз ясно дал понять учителю верховой езды, что Джейсон может попытаться похитить Фокса. Ему и Мейсу было поручено предотвратить такую попытку во что бы то ни стало.
 Брэдли рванулся вперед и вытащил пистолет из кармана сюртука. Однако не успел Брэдли взвести курок, как Джейсон молниеносно подскочил к нему, выбил из рук оружие и нанес два быстрых резких удара, один в живот, другой в челюсть, уложив «наставника» на сено.
 Рейчел стояла, открыв рот от изумления. Наклонившись над распростертым телом Мейса, Джейсон повернул голову и оглядел ее с головы до ног.
 – Он вас ударил?! – встревоженно спросил граф, заметив разорванную рубашку и огромный синяк на плече. Он хотел еще раз как следует пнуть ногой лежащего на полу негодяя, но его остановили невнятные проклятия, исходившие от спасенной им «принцессы». – С вами все в порядке? – снова спросил Джейсон, однако что-то ему подсказывало, что Рейчел разозлилась на него, а не на Мейса.
 – Вы тупоголовый, безмозглый, самонадеянный янки! Я бы справилась с этим боровом без вашей помощи! – выпалила Рейчел.
 Она уперлась руками в бока, грудь ее высоко вздымалась при каждом вдохе, а лицо пьшало от гнева. В гневе она была прекрасна. Джейсон в недоумении смотрел на Рейчел.
 – Ну конечно, как же я не подумал? Вы бы запросто с ним справились. Боже, какой я глупец! Видимо, то, что я принял за грубые приставания, на самом деле всего лишь оригинальный английский способ ухаживания.
 Рейчел приблизилась к Джейсону:
 – Не смейте смеяться надо мной, вы… вы… о! Неожиданно она задохнулась, наклонилась и начала оседать вниз.
 «Неужели эта фурия собирается упасть в обморок? Не могу представить, что Рейчел Фэрчайдд способна на это. Наверное, она что-нибудь повредила, отбиваясь от боксера», – подумал Джейсон и торопливо наклонился вперед, чтобы успеть подхватить девушку. В этот момент Рейчел больно схватила его за волосы и приставила кинжал к его горлу:
 – Что теперь скажете, сэр Джейсон, храбрец и спаситель девиц?
 Джейсон слегка дернулся, пытаясь подняться, но Рейчел надавила кинжал и маленькая капелька крови стекла по шее графа.




 Глава 9


 Джейсон замер на месте.
 – Я буду говорить, а вы слушайте, – продолжила Рейчел. Граф метнул в ее сторону негодующий взгляд, но промолчал.
 – Очень хорошо. У вас еще осталась крупица здравого смысла, – продолжила Рейчел, отпуская его волосы, но продолжая держать кинжал у горла. – Запомните, меня не нужно спасать. Ни сегодня, ни когда-либо. У меня есть свой «учитель боевых искусств», старый хитрый конюх, который был вором-карманником в бедном квартале Уайтчепел до того, как моя мать дала ему приличную работу в надежде перевоспитать. Но это не важно. Важно то, что своим опрометчивым поведением вы уничтожили всякую надежду на то, что вам и Фоксу удастся ускользнуть в Бристоль. Узнав о том, что вы уложили этого «буйвола», маркиз сразу поймет, что охрана мальчика недостаточно хороша.
 – Позвольте заметить, что этот «буйвол» не стал бы приставать к вам, будь вы одеты, как подобает хозяйке дома, а не в эти обноски, – кипя от злости, выпалил Джейсон. Рейчел сунула кинжал в сапог.
 – Конечно, ищите виноватого, оскорбляйте меня, только это и остается, после того как вы все испортили. И не прикидывайтесь, что вас интересует, насколько я пострадала, – резко произнесла она, злясь на графа за то, что он такого низкого мнения о ней и что их план потерпел крах.
 – Кстати, должен заметить, графиня, что ваш трюк с обмороком не возымел бы никакого действия на этого «буйвола». Такие вещи действуют лишь на мужчин, которые уважают женщин.
 – Хорошо, Джейсон, вы правы, – проговорила Рейчел примирительным тоном. – Я была неосторожна. Когда он обхватил меня своими огромными лапищами, думаю, мне было бы нелегко достать кинжал.
 Кривая усмешка появилась на лице Джейсона.
 – У вас просто дар выводить мужчин из себя. Вы знаете об этом, графиня?
 – Я порезала вас. Черт подери, какая я же вспыльчивая! Рейчел протянула руку и пальцем стерла капельку крови на шее Джейсона. Затем она положила палец в рот и посмотрела графу прямо в глаза.
 Джейсон застонал, притянул ее к себе и начал жадно целовать, не в силах совладать с нахлынувшей страстью. Рейчел отвечала жаркими поцелуями, затем губы ее приоткрылись и позволили его языку проникнуть внутрь. Их тела слились, и Рейчел сладко застонала. Ни за что на свете ей не хотелось останавливаться, но именно в этот момент Брэдли издал слабый стон.
 Рейчел и Джейсон отстранились друг от друга. «Боже, о чем я только думаю?» – мысленно корила себя Рейчел.
 Джейсон отошел от Рейчел и наклонился над Брэдли, который опять потерял сознание.
 – Теперь моя очередь признаваться, Рейчел, – сказал граф. – Вы правы, я совершил грубую ошибку. Когда маркиз узнает, что я сделал с Мейсом, он никогда больше не отпустит Фокса в Фальконридж. Теперь дед будет следить за мной, как сокол за мышью. – Джейсон нервно ходил взад и вперед рядом с неподвижным телом Мейса. – Можно, конечно, забрать Фокса и прямо сейчас отправиться в Бристоль.
 Рейчел ощутила пустоту где-то глубоко внутри себя, но внешне оставалась спокойной.
 – Мы не можем этого сделать. Корабль, на который вы должны сесть, еще в пути и придет в Дублин только через несколько недель, – произнесла она безразличным тоном.
 – Я боялся, что вы скажете нечто подобное, – угрюмо проговорил Джейсон. День их бракосочетания неуклонно приближался, оставалось совсем немного времени.
 – Необходим другой план, – решительным тоном заявила Рейчел.
 – Да, но, пока у нас его нет, давайте приведем в чувство беднягу Брэдли. Пусть поможет нам погрузить Мейса на повозку, чтобы отправить его подальше отсюда.
 Чуть позже в тот же день, объезжая поля, Рейчел размышляла о новом плане побега. Ситуация резко изменилась. Сегодня вечером должен состояться бал у Маунтджоев. Как только Брэдли и его подопечный вернутся в усадьбу Джейсона, учитель верховой езды будет обязан сообщить маркизу о том, как легко Джейсон расправился с ним и боксером.
 Что еще можно предпринять для того, чтобы свадьба графа и Рейчел не состоялась?
 Еще раньше, размышляя о замужестве, Рейчел пришла к выводу о том, что если бы у нее был выбор, она предпочла бы не выходить замуж, но раз это невозможно, тогда ей нужен был муж, которого она могла контролировать, то есть для семейной жизни ей требовался мужчина – полная противоположность Джейсону Боумрнту.
 Но в то же время Рейчел чувствовала, что ее непреодолимо влечет к этому безрассудному графу-янки. Он, несомненно, испытывал такое же чувство к ней. Рейчел была абсолютно уверена, что, если бы его не вынуждали жениться на ней, граф обязательно попытался бы ее соблазнить, а добившись своего, тут же забыл бы о ней. Рейчел казалось, что она привлекает Джеймса только физически. Но что чувствовала она сама?
 – Как все запутано, – пробормотала Рейчел вслух.
 Несмотря на все его недостатки, Джейсону можно было доверять, он всегда держал свое слово. И он не был невоспитанным наглецом, как ей показалось сначала. Помимо того, что он необыкновенно красив, умен и обворожителен, когда это было нужно, и способен на глубокие чувства, граф умел хранить верность друзьям и даже пожертвовал своей страстью к мореплаванию, когда это потребовалось, чтобы освободить свою команду. Он всей душой любил сироту-полукровку и заботился о Фоксе как о родном брате. Джейсон даже готов выполнить все условия сделки с двуличным маркизом, если решится вопрос их брака.
 Существовало только одно решение – сыграть свадьбу. Надо было это признать. «Я, наверное, схожу с ума», – думала Рейчел, похлопывая Редди по холке. Она полностью погрузилась в свои размышления о страстном желании, которое неизменно вызывал у нее Джейсон. Интересно, что было бы, окажись они совершенно одни в какой-нибудь гостинице? Она снова и снова прокручивала у себя в голове эту мысль.
 Если они поженятся, дед Джейсона будет абсолютно уверен, что выиграл эту партию. Исчезнет необходимость неусыпно охранять Фокса, и тогда можно будет с легкостью похитить мальчика. Джейсон сможет переправить его в Америку, оставив Рейчел здесь. Ее отец прекратит наконец искать для нее женихов, а сама Рейчел и ее муж будут находиться по разные стороны океана. Она сможет жить так, как ей хочется, и Джейсон тоже будет свободен.
 Конечно, предстояло преодолеть много трудностей, чтобы осуществить эту смелую идею, но сложнее всего было набраться смелости и сказать об этом Джейсону. Рейчел боялась, что скорее всего он рассмеется ей в лицо, когда узнает, что она придумала. И все-таки такой выход из сложившейся ситуации решил бы почти все проблемы. Сейчас Рейчел не хотела думать о последствиях своего решения и новых проблемах, которые обязательно появятся.
 Фокс ласково похлопывал Литл-Чифа, пока тот ел яблоко с его руки.
 – Ты заслужил награду за удовольствие, которое мне доставил сегодня, – сказал мальчик, вспоминая, какой восторг испытал, перескакивая через невысокие препятствия из живой изгороди во время их с Джейсоном утренней прогулки, которую они совершили под бдительным взором Брэд-ли. После падения Фокса с лошади взрослые долго не решались позволить ему прыгнуть через изгородь, но мальчик так их упрашивал, что Джейсон в конце концов уступил.
 Уговорить учителя верховой езды было гораздо труднее, но Фокс добился своего. Он с удивлением заметил, что мужчины были настроены слегка враждебно по отношению друг к другу. У Брэдли распухла челюсть, как будто ему нанесли, как сказал бы дедушка, отличный удар правой. Может быть, учитель и Джейс подрались? Наверное, это как-то было связано с отъездом Мейса. Когда Фокс спустился утром 114 к завтраку, ему сказали, что граф уволил его. Джейс не стал объяснять, почему он принял такое решение, а Фокс не настаивал, так как недолюбливал боксера. Но ему очень нравился Брэдли, и мальчик надеялся, что учитель верховой езды останется с ним.
 Литл-Чиф потерся мордой о щеку Фокса, надеясь еще получить лакомство.
 – Хватит с тебя, плутишка, – проговорил Фокс. – Мы скоро поедем назад в усадьбу Джейса, чтобы встретить дедушку. Ты ведь не хочешь, чтобы у тебя раздулся живот и треснула подпруга по дороге?
 – Это будет не очень приятно, я уверена, – заметила Рейчел. Она как раз вошла в конюшню и завела своего гнедого в стойло.
 – О, добрый день, мисс Фэрчайлд, – поздоровался Фокс и смутился. Он удивился, увидев, что она одета в мужские бриджи для верховой езды и простую рубашку, но даже в таком наряде она была самой красивой женщиной на свете. Когда Рейчел начала сама снимать седло с Редди, Фокс кинулся к ней: – Разрешите я помогу вам?
 Рейчел улыбнулась:
 – С большим удовольствием.
 Мальчик ловко перекинул стремена через седло и протянул руку, чтобы расстегнуть подпругу.
 – Похоже, ты отлично знаешь, как со всем этим обращаться, – сказала Рейчел.
 – До приезда в Англию у меня не было возможности этому научиться, но я всегда любил лошадей. Джейс брал меня с собой на прогулки верхом несколько раз.
 – А ты скучаешь по своему дому в Америке? – спросила Рейчел.
 – Конечно, я хотел бы вернуться туда когда-нибудь, но вы и Джейс собираетесь пожениться, поэтому мне хотелось бы пока остаться в Англии. Дедушка говорит, что я могу жить у него, а часть времени проводить с вами, если вы, конечно… не против.
 У мальчика был такой умоляющий вид, что у Рейчел невольно сжалось сердце. Как она могла объяснить ему, что его обожаемый Джейс не хочет жениться на ней? Пусть граф сам все объясняет своему подопечному.
 – Я буду просто счастлива видеть тебя в любое время, когда пожелаешь, – проговорила Рейчел, и это была истинная правда.
 – Тогда… мы ведь друзья, мисс Фэрчайдц?
 – Конечно, мы друзья, – ответила Рейчел с улыбкой. – И чтобы доказать это, я разрешаю тебе называть меня просто Рейчел.
 От неожиданности Фокс раскрыл рот.
 – Вы не шутите, мисс Фэр… Рейчел? – спросил он, осмелившись назвать Рейчел по имени.
 Она ободряюще улыбнулась мальчику:
 – Я говорю совершенно серьезно. А теперь возьми попону и накрой Редди, когда я сниму с него седло. Хорошо?
 Они дружно работали вместе, убрали упряжь, почистили Редди щеткой, и постепенно Рейчел удалось победить смущение мальчика вопросами о том, что ему близко и дорого. Вспоминая о своей жизни в Мэриленде, Фокс постоянно упоминал имя Джейсона, с восторгом рассказывая о его подвигах на море и на суше.
 – В племени моей матери Джейса назвали Мокасином. Это очень большая честь у шауни.
 – Неужели? – удивилась Рейчел. – Носить имя, которое означает обувь, – это почетно?
 Фокс рассмеялся:
 – Нет, это не тот мокасин, о котором вы подумали. Это водяной мокасин.
 Рейчел озадаченно посмотрела на мальчика.
 – Это название одной из самых ядовитых и быстрых змей. Когда она жалит, то бросается на жертву как молния, – объяснил Фокс.
 – Наверное, он заслужил это имя? – спросила Рейчел, припомнив несколько случаев, когда поведение Джейсона очень напоминало повадки этой змеи. Шауни неспроста его так назвали!
 – Конечно, он его заслужил, – с гордостью ответил Фокс и увлеченно продолжил свой рассказ: – Когда Джейсу было пятнадцать лет, он пришел к шауни и остался у них на несколько месяцев. Понимаете, он хотел учиться у шауни, как это когда-то сделал его отец. Однажды, когда мужчины ушли на охоту, на нашу деревню напали чероки и увезли мою тетю Быстрая Река, потому что мой дядя Оттер был одним из вождей и они хотели таким образом заманить его в ловушку. Но дядя Оттер был гораздо умнее их. Вместо того чтобы сразу отправиться со своими воинами моей тете на выручку, он переждал некоторое время и отправил разведчиков, чтобы они разузнали, где чероки держат ее. Дядя Оттер и Джейс пробрались в их лагерь, пока глупые чероки спали. Мой брат разрезал веревки и освободил тетю, а дядя тем временем дал условный сигнал своим людям атаковать лагерь, ведь тетя была уже свободна. Но в этот момент один из врагов проснулся и напал на Джейса. Но тот не испугался, одним точным ударом он вонзил свой топор в голову нападавшего. Дядя Оттер рассказывал мне потом, что он раскроил череп бедняги надвое до самой шеи, – с восхищением закончил свой рассказ Фокс.
 Лицо Рейчел стало серо-зеленым. Она живо представила себе эту ужасающую картину. Однажды, когда ей было столько лет, сколько Фоксу, она была свидетелем несчастного случая, в результате которого человек раскроил себе череп. Воспоминание об этом до сих пор вызывало у нее приступ тошноты.
 – Да, и Джейс успел снять три скальпа до того, как наши воины вывели всех троих в лес.
 – Три скальпа? – в ужасе повторила Рейчел. Пожалуй, ей нужно как следует подумать, прежде чем говорить с Джейсоном о свадьбе.
 – Да. Он наносил удары с такой молниеносной скоростью, что мой дядя дал ему имя Мокасин. В нашем племени люди до сих пор поют песни о подвигах Джейса, сидя у костра, – гордо заявил Фокс.
 Рейчел поспешила сменить тему разговора:
 – Мне пора, нужно подготовиться. Сегодня бал у Маунтджоев, а ты…
 – А нам придется вернуться домой вместе с Брэдли, – сказал предмет восхищения Фокса, входя в конюшню. – Пойди-ка поищи Брэдли и помоги ему оседлать его лошадь.
 – Хорошо. Я как раз рассказывал Рейчел, как ты получил свое индейское имя. Может быть, когда вы поженитесь, ты привезешь Рейчел в Америку и познакомишь ее с моей тетей Быстрой Рекой и дядей Оттером?
 – Возможно, я так и сделаю, – ответил Джейсон, иронически взглянув на серо-зеленое лицо Рейчел. – Ну а сейчас иди, а то я опоздаю на бал. – Как только Фокс выбежал за дверь, Джейсон повернулся к Рейчел и сказал с усмешкой: – Теперь вы окончательно убедились в том, что я называю своими братьями людей, которых вы, англичане, с вашей утонченной чувствительностью считаете дикарями.
 – Тогда вы были еще ребенком, и вас нельзя винить за… за… – Рейчел судорожно сглотнула, пытаясь приглушить приступ тошноты. – Должна сказать, Фокс обладает даром рассказчика.
 – Мальчики в таком возрасте, белые они или краснокожие, питают слабость к кровожадным диковатым историям. Жаль, у вас нет братьев, иначе вы бы знали об этом.
 – Не волнуйтесь, у меня крепкий желудок, – ответила Рейчел, с вызовом вздернув подбородок.
 – Должен сказать, вы проявили настоящее христианское милосердие по отношению ко мне. Позвольте, я немного проясню эту историю со скальпами.
 – Неужели к этому можно еще что-нибудь добавить? – спросила Рейчел, гордясь тем, что смогла сказать это ровным голосом.
 – Фокс в это свято верит, но на самом деле я не снимал никаких скальпов, – тоном заговорщика прошептал граф. – Мне так хотелось освободить Быструю Реку из вражеского плена, что я совершенно позабыл… об обязанностях воина. К счастью или к несчастью, Оттер сам обо всем позаботился. После сражения он собрал трофеи и для меня.
 Чувство отвращения, которое Рейчел испытала сначала, ушло, так как она вдруг увидела эту жутковатую историю совсем с другой стороны. Ей показалось, что Джейсон чувствует себя неловко.
 – А что вы сделали с этими трофеями? – спросила она.
 – Мне было всего пятнадцать лет, естественно, я хотел, чтобы меня считали настоящим воином.
 – И что же? – подсказала Рейчел.
 – Как полный идиот, я сказал воинам шауни, что мама ни за что не разрешит мне оставить их у себя.
 Рейчел расхохоталась, и Джейсон почувствовал, как краска заливает его лицо. И как только ему пришло в голову выставить себя в таком дурацком свете?
 – Рад, что мой рассказ позабавил вас. Я объяснил шауни: моя мать видела сон и считает, что, если я оставлю скальпы себе, это принесет ей несчастье.
 – И индейцы в это поверили?
 – Да, шауни верят в вещие сны – у них есть на то причины. Пару лет назад великий вождь племени шауни предсказал не только появление кометы, но и землетрясение.
 – И эти события произошли на самом деле? – спросила недоверчиво Рейчел.
 – Через несколько недель после предсказания Текумзе. Мои собратья уважали желания моей матери, поэтому Оттер оставил скальпы у себя.
 – Надеюсь, с тех пор у вас больше не было повода снимать скальпы?
 Джейсон нежно провел рукой по косе Рейчел и, как только девушка попыталась отступить назад, крепко ухватился за нее.
 – До этого момента не было, графиня.
 Когда Джейсон и Фокс вернулись в Фальконридж, мальчик радостно вбежал в дом, чтобы поздороваться с «дедушкой». Джейсона до сих пор удивляло чувство глубокой привязанности, которое возникло между старым маркизом и мальчиком. По некоторым причинам это его настораживало. Эта привязанность мешала его планам вывезти Фокса в Америку, но, самое главное, он боялся, что маркиз может использовать Фокса как средство для осуществления своих планов, а достигнув цели, без всякого сожаления избавиться от мальчика.
 Со стороны могло показаться, что маркиз искренне любит ребенка, но никто не мог знать лучше Джейсона, на что способен хитроумный старик.
 Не успел граф войти в дом, как к нему подошел слуга и тоном, в котором сквозили нотки страха и благоговения, объявил, что маркиз желает видеть Джейсона у себя в кабинете. Джейсон, как был в костюме для верховой езды отправился в кабинет своенравного старика. Подходя к двери, он услышал, как Фокс оживленно рассказывает о своих приключениях в Харли-Холле. Джейсон неслышно вошел и остановился на пороге: старый маркиз внимательно слушал мальчика, время от времени задавая вопросы, но по всему было видно, что его не так волнует сам рассказ, как бьющий через край энтузиазм ребенка. Обычно холодные серые глаза маркиза сейчас светились нежностью и любовью.
 Джейсон кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание.
 – Вы звали меня, милорд?
 – А вот и Джейсон, очень рад тебя видеть, мой мальчик. – Маркиз хитро подмигнул Фоксу. – Твоему брату не хватает твоих манер. Может быть, займешься его обучением?
 – Разреши ему остаться со мной в Фальконридже, и у него будет возможность сделать это, – сказал граф.
 – Вздор! Мистер Фокс нужен мне здесь, в Каргрейв-Хол-ле. Прибыл его учитель французского языка, и Леди Белмот только что ощенилась, – добавил маркиз, имея в виду свою собаку. – Она родила шестерых щенков, и ты должен выбрать одного для себя, – сказал он, обращаясь к Фоксу.
 – Дедушка, это правда? Я очень люблю Леди Бел. Это чудесно, что у меня будет свой собственный щенок!
 Потрепав мальчика по плечу, маркиз засмеялся:
 – Очень хорошо, малыш, молодец. А теперь иди. Мы с твоим братом должны поговорить.
 Как только дверь за Фоксом закрылась, маркиз угрюмо посмотрел на внука:
 – Фокс сказал, что я должен подыскать нового телохранителя для него. Поскольку Бингза нанимал я, не думаю, что он так легко согласился с тем, что его уволил ты.
 – Он не мог возражать, так как был без сознания. Брэдли расскажет вам все подробности, но достаточно того, что этот человек оказался совершенно неподходящим для этой работы, как я вам и говорил. Он напал на Рейчел в конюшне, приняв ее за деревенскую девушку-служанку.
 – Бог мой! Надеюсь, она не пострадала? – встревоженно спросил маркиз.
 – Нет. Но ему повезло, что с ним разбирался я, а не Рейчел. Девчонка носит кинжал в сапоге, – сухо добавил Джейсон.
 Каргрейв от души рассмеялся:
 – Храбрая девочка. Я всегда любил ее больше, чем остальных дочерей Хью. Две другие – легкомысленные болтушки, но у Рейчел есть голова на плечах. Она напоминает мне мою Матильду.
 Поскольку маркиза была маленькой женщиной ростом не более пяти футов и в юности у нее были светло-рыжие волосы, сравнение показалось Джейсону не очень удачным, но он промолчал, зная, что маркиз души не чаял в своей жене.
 – Правда, у Рейчел совсем не такой мягкий нрав, как у твоей бабушки. Ха! Молодость не знает покоя. В свое время моя жена славилась по всей округе своим острым языком и умом. Конечно, со временем она поутихла, пришлось потрудиться, чтобы приручить ее. Но это того стоило. Какие у нас были баталии! – с чувством произнес маркиз.
 – Вы, наверное, собираетесь нанять нового человека для охраны Фокса. На этот раз проверьте, чтобы все его рекомендации были в порядке, иначе он застрелит мажордома и украдет семейное серебро, – проговорил Джейсон, возвращаясь к прерванной теме разговора.
 – Да, кстати о стрельбе. Я слышал, что кто-то принимает тебя за оленя? – спросил маркиз. Бесстрастное выражение лица не могло скрыть беспокойства Каргрейва. – Мне дали понять, что на тебя охотятся прямо здесь, в Фальконридже.
 Джейсон снисходительно пожал плечами:
 – Когда это произошло в первый раз, я был с Рейчел. Возможно, убийца целился в нее.
 – Это не смешно. И потом, что значит «в первый раз»? От старого маркиза ничто не ускользало. Джейсон ругал себя за неосторожность. Не хватало еще, чтобы и к нему приставили телохранителей, как к Фоксу.
 – Это были мои первые дни в поместье. В лесу, который разделяет наши владения, я случайно встретил Рейчел. Возможно, там охотились браконьеры, которые просто не умели стрелять.
 – Хью рассказал мне, что ты явился к ним на ужин, истекая кровью. Скажешь, это тоже был браконьер? – спросил маркиз, устремив взгляд на внука.
 – Нет, не скажу. На этот раз кто-то действительно пытался убить меня, – признался Джейсон. – Я подозреваю Форрестела. Он сватался к Рейчел, но виконт отказал ему. Возможно, именно поэтому Форрестил меня и невзлюбил. Сейчас Драм разбирается в этом деле. Уверен, мы с ним найдем разумное решение этой проблемы, чтобы не было никаких последствий.
 Каргрейв пренебрежительно хмыкнул:
 – Наследник Эдерингтона совершенно никчемный, пустой человек. Мы с Хью как-то раз посмеялись над его сюртуком, так он тут же, не раздумывая, выбросил его. Он водит дружбу с такими же ничтожными повесами. Они играют в карты, устраивают попойки и пирушки, нисколько не заботясь о чести своего рода. И как только Маунтджой позволяет своему младшему сыну проводить так много времени в их обществе?
 Джейсон удивленно поднял брови:
 – В самом деле?
 Он хорошо помнил Робина Маунтджоя с прошлого лета, которое Джейсон провел в Англии. Тогда они были неразлучны. Робин, самый младший из шести братьев, был худым, тихим и робким молодым человеком и легко шел на поводу у кого угодно.
 – Скорее всего они завлекли его в свою компанию. По крайней мере до начала осеннего сезона, пока Рейчел жил в поместье, с ним было все в порядке. Он тоже сегодня будет на балу. Кстати, мы с Хью надеемся, что ты и Рейчел порадуете нас своим достойным поведением, не будете говорить колкости и обливать друг друга шампанским… иначе я найму дюжину таких, как Мейс Бингз, и приставлю их к тебе. Будь ты хоть принцем крови!
 Джейсон тяжело вздохнул. Старый маркиз точно знал, как заставить человека подчиниться.
 – Должна сказать, граф очарователен, если забыть о том факте, что он вырос в Америке, – заметила Хэрриет, еще раз окинув внимательным взглядом свое отражение в большом зеркале в спальне Рейчел. – У них там происходят странные вещи. Все-таки страна, в которой нет потомственной знати, не может идти правильным курсом.
 «Интересно, что сказала бы Хэрри, если бы услышала историю о скальпах?» – подумала Рейчел, а вслух сказала:
 – Граф… несколько необычный человек, если не сказать больше.
 – Ах, он все-таки такой красавец. Это ради него ты так потрудилась над своим нарядом?
 Хэрри внимательно оглядела Рейчел, одетую в новое платье темно-зеленого цвета, великолепно оттеняющее золотистый загар. Портной принес его только вчера для окончательной примерки. Рейчел даже согласилась надеть фамильные изумруды – небольшие изящные серьги и колье.
 – Просто в муслине гораздо легче, чем в моем старом платье из тафты, которое я обычно надеваю на бал у Маунтджоев, – снисходительно пожала плечами Рейчел. – Пошли, нам уже пора ехать. Отец и Мелвин, наверное, уже заждались.
 – В любом случае ты правильно сделала, это платье тебе очень идет. Граф, наследник Каргрейва, да к тому же такой красавец, может заполучить любую девушку, которую пожелает. А он смотрел только на тебя во время ужина вчера. Ты заметила?
 – Глупости. Он не делал ничего подобного.
 – Если бы ты обратила на него внимание, то заметила бы это. Должна сказать, ты вела себя невежливо, занимаясь только мальчиком. Что за странная привычка у американцев сажать детей за стол вместе со взрослыми? Но думаю, твой граф-янки не сдастся без борьбы.
 – Джейсон не хочет этой свадьбы, так же как и я, – выпалила Рейчел и, гордо подняв голову, направилась из комнаты.
 – В таком случае объявление о вашей свадьбе было сделано вовремя, – заметила Хэрри и, хихикая, последовала за сестрой.
 Путь до усадьбы Маунтджой был неблизкий. Пока экипаж семейства Фэрчайлд, подпрыгивая и покачиваясь на неровностях изъезженной дороги, поднимая пыль, продвигался вперед в наступавших сумерках, Рейчел была занята мыслями о бале. Теперь, когда об их свадьбе было объявлено официально, все ожидают от нее определенного поведения, то есть она должна часто танцевать с графом, всем улыбаться и отвечать на глупые вопросы.
 Рейчел нервно заерзала, пытаясь прогнать воспоминания о тех моментах, которые они с Джейсоном провели наедине. Когда она чувствовала его близость, то теряла способность рассуждать здраво. Сегодня днем она чуть не потеряла голову, когда он намотал на руку ее косу и, глядя в глаза, сказал очередную гадость.
 Снять с нее скальп, подумать только! Но от его прикосновения Рейчел забыла обо всем на свете. Если бы Джейсон в этот момент захотел поцеловать ее, она бы не сопротивлялась. Более того, она бы с радостью ответила на его поцелуи, как уже делала это раньше. Но этот раз граф спас ее от унижения. Он завел разговор о том, как им нужно себя вести, чтобы убедить маркиза и виконта в их готовности пожениться. Они договорились, что сегодня будут держаться в рамках приличия по отношению друг к другу. Это значит, что Джейсон будет прикасаться к ней и Рейчел придется это выдержать.
 Коляска подъехала к дому Маунтджоев. Кучер натянул поводья, и экипаж, качнувшись, с грохотом остановился. Словно пробудившись от глубокого сна, Рейчел растерянно заморгала и удивленно посмотрела вокруг. У раскрытой дверцы экипажа стоял граф.
 – Я узнал герб Харли и решил засвидетельствовать вам свое почтение, графиня, – негромко произнес Джейсон. Рейчел подала ему затянутую в перчатку руку. – Мы могли бы вместе войти в дом, чтобы быстрее покончить со всеми церемониями.
 Даже сквозь перчатку Рейчел чувствовала жар, исходивший от него. От волнения у нее перехватило дыхание. Джейсон помог Рейчел выйти из экипажа, затем подал руку Хэрри.
 – Благодарю вас, милорд, вы так добры. Я только что рассказывала Мелвину, какое удовольствие доставило мне знакомство с вами, когда вы приезжали к нам на ужин вчера вечером. Правда, дорогой? – обратилась она к мужу. – Благодаря вам наша дорогая Рейчел наконец начала следить за модой. Я потратила на это годы, а вам удалось…
 – Думаю, графу это совсем неинтересно, Хэрри, – перебила сестру Рейчел. Повернувшись к графу, она увидела на его лице насмешливую улыбку.
 – Не стоило так стараться ради меня, графиня, я же знаю, что вы терпеть не можете всю эту модную мишуру, – прошептал Джейсон ей в самое ухо.
 – Не обольщайтесь. Я ничего такого не делала, чтобы привлечь ваше внимание, – ответила Рейчел, стиснув зубы.
 Вместе они поднялись вверх по лестнице и остановились, ожидая, пока объявят их имена.
 – Жаль это слышать. Но я больше склонен верить вашей младшей сестре. Хэрриет разбирается в сердечных делах.
 – Возможно, но для этого у человека должно быть сердце. А у вас этот орган отсутствует, – насмешливо заметила Рейчел.
 – Тогда что же так бешено колотится в моей груди, когда я прижимаю вас к себе? Может быть, это ваше сердце так трепещет?
 Рейчел не успела ответить, в этот момент лакей громко объявил о прибытии графа Фальконриджа и его невесты, благородной мисс Рейчел Фэрчайлд, урожденной Харли. Рейчел и Джейсон вошли в зал рука об руку, как и подобает помолвленной паре.




 Глава 10


 Загородные балы не были такими официальными и помпезными, как лондонские. Формально в городе проводилось два сезона балов – «большой» весной и «малый» осенью, – когда девушек вывозили в свет, чтобы подобрать им подходящую партию. Матери, которым не удалось пристроить своих дочерей за время выхода в большой свет, редко упускали возможность посетить местные балы, на которых они зорко высматривали достойных неженатых кавалеров. К тому же из-за напряженной городской жизни такие торжества там проводились нерегулярно. Все в округе любили этот первый летний загородный бал, который всегда давали Освальд и Эдвина Ма-унтджой, герцог и герцогиня Кенсингтон, так как они приглашали всех соседей, живущих за много миль от их дома, от самых высокопоставленных представителей знати до мелкопоместного дворянства. Все надевали самые пышные наряды и никогда не пропускали это событие.
 Весело играл оркестр, дамы щебетали, обмахиваясь веерами в тщетной попытке получить немного прохлады в душный летний вечер. Те счастливицы, которые весной выезжали в Лондон, теперь обменивались самыми пикантными сплетнями со своими местными подругами. Джентльмены, естественно, говорили о политике и скачках. Джейсон рассеянно слушал своего кузена Роджера и сквайра Абингдона. Те обсуждали достоинства новой чистопородной лошади сквайра, которую он хотел выставить на местных скачках. Мужчины со знанием дела говорили об аллюре и экстерьере, о том, как хорошо добавлять пшеничные отруби в овес, о рационе и содержании лошадей.
 Внимание графа было приковано к его «графине», которая оживленно беседовала на другом конце зала с пожилым мужчиной с небольшим брюшком. Обожженное солнцем лицо и заскорузлые от работы руки выдавали в нем фермера, посвятившего жизнь земле.
 В противоположном конце зала собрались замужние дамы и их молоденькие подопечные. Они столпились вокруг Хэрриет, смеялись и оживленно шушукались. Джейсону нравилось, что Рейчел предпочитает разговоры о посевах и жатве с фермером сплетням с сестрой и ее друзьями. Графу всегда импонировали серьезные и практичные женщины. Никто не смог бы обвинить Рейчел в том, что у нее в голове ветер гуляет. Такое определение обычно применял Драм, описывая пустую легкомысленную особу. Джейсон был вынужден признать, что его привлекал не только острый и оригинальный ум этой девушки, но и ее поразительная красота.
 С недавних пор у него появилась привычка внимательно разглядывать Рейчел, когда она этого не видела. Хотела она поразить его сегодня или нет, но выглядела Рейчел восхитительно. Платье темно-зеленого цвета выгодно оттеняло бархатную золотистую кожу, низкий вырез открывал взору стройную шею и красивую грудь, короткие рукава – изящные руки. Некоторые женщины специально смачивали материал, чтобы платье прилипало к телу и подчеркивало их формы, но Рейчел не нуждалась в искусственных ухищрениях. Каждое ее движение подчеркивало красоту пышной груди, стройных бедер и великолепных длинных ног.
 Из-за своего роста и высоких каблуков она была вровень и даже выше многих мужчин в зале. Тяжелые густые темные волосы, уложенные завитками вокруг головы в греческом стиле, делали ее выше еще на несколько дюймов. Вьющиеся прядки обрамляли лицо. Джейсон невольно сжал кулаки, борясь с непреодолимым желанием подойти и коснуться этих шелковистых волос.
 – Прошу прощения, джентльмены, по-моему, мисс Фэрчайлд желает танцевать вальс, – сказал он первое, что пришло в голову.
 – Что? Разве это не кадриль? – пробормотал сквайр.
 – Это не важно, что сейчас играет оркестр и играет ли вообще. Мой кузен просто без ума от своей будущей невесты. Она околдовала его, – буквально прокричал Далберт своему приятелю, который был туговат на ухо.
 Джейсон стал пробираться между танцующими парами. Он был уверен, что половина людей в зале слышали слова Далберта. Был ли он околдован Рейчел? Этот вопрос не давал покоя ему с момента их встречи у озера. Во сне его преследовал образ Рейчел в мокрой одежде или в обнаженном виде. Он безумно хотел ее, но в то же время был благодарен за здравомыслие и сдержанность, иначе они угодили бы прямо в расставленную маркизом ловушку.
 Да, он безумно хотел Рейчел. Но это совсем не означало, что эта девчонка околдовала его! Усилием воли Джейсон отогнал от себя волнующие воспоминания и решил, что все складывается не так уж плохо. Если Роджер и все остальные будут думать, что они с Рейчел без ума друг от друга, это убедит ее отца и маркиза в искренности их чувств. Именно такова была их цель.
 Когда граф подошел к Рейчел, пожилой мужчина, с которым она беседовала, извинившись, удалился со смущенной улыбкой, оставив молодых людей наедине.
 – Я сказал Роджеру, что вы желаете танцевать вальс, – проговорил Джейсон.
 – Но сейчас оркестр не играет вальс, – ответила Рейчел.
 – То же самое сказал сквайр Абингдон, – усмехнулся граф. – Но ведь рано или поздно вальс будет. А пока… – Джейсон предложил Рейчел руку.
 Она не хотела, совсем не хотела опираться на нее. Во всяком случае, Рейчел постоянно убеждала себя в этом. Каждое прикосновение к Джейсону было для нее пыткой… но такой сладкой пыткой, что она не могла от нее отказаться. В конце концов, они должны были убедить маркиза, что нравятся друг другу и согласны пожениться.
 Они прошли в другой конец зала и остановились там, ожидая своей очереди, чтобы начать кадриль. Граф наклонился к Рейчел и прошептал:
 – Изумруды очень идут к вашим глазам. Она удивленно посмотрела на него:
 – Вы не в себе, милорд? У меня светло-карие глаза, а не зеленые.
 Рейчел ощутила на своей щеке легкое дыхание Джейсона, и дрожь пробежала по ее телу.
 – Сейчас они изумрудно-зеленые, – ответил граф и коснулся пальцами ее сережек. – Украшения идут вам.
 – Эти украшения передавались из поколения в поколение в нашей семье. Они часть моего приданого. Вы на мне женитесь из-за небольшой кучки изумрудов, милорд?
 Джейсон улыбнулся ей, и они закружились в танце.
 – Возможно, женюсь. Не забывайте, я ведь был пиратом и всегда имел слабость к драгоценным и… красивым трофеям.
 – Все это вздор, – ответила Рейчел, застигнутая врасплох таким ответом. Она посмотрела в ту сторону, где сидел старый маркиз: Он внимательно наблюдал за ними. Отец Рейчел ушел играть в вист, оставив на посту наблюдения более хитроумного из заговорщиков. Каргрейв выглядел очень довольным.
 Кадриль закончилась. В переполненном помещении было душно, и запыхавшейся от быстрого танца Рейчел казалось, что сердце сейчас выскочит у нее из груди.
 – Могу поклясться, я видел, как мой дед отбивал такт ногой, когда мы танцевали, – заметил граф.
 Рейчел как будто окатили холодной водой. Она вдруг все поняла. Их план! В этом все дело. А Джейсон лишь играет свою роль, чтобы усыпить бдительность маркиза. Ей ни на секунду нельзя забывать об этом.
 – Я тоже это заметила, – холодно сказала она, мысленно возблагодарив Бога за то, что они пока не танцевали вальс, во время которого она испытывала почти интимную близость с Джейсоном. Но до конца вечера ей предстоит пройти через это. – Здесь слишком жарко. Давайте выйдем в сад, – предложила Рейчел.
 Граф согласно кивнул, и они вышли во внутренний дворик, мощенный каменными плитами и освещенный факелами. Тут и там в полумраке можно было разглядеть небольшие группы людей. Отовсюду доносились веселый смех и обрывки разговоров, вокруг суетились слуги, разносившие прохладительные напитки и вино. Влюбленные парочки искали укромные темные уголки, подальше от любопытных глаз.
 Ночной воздух дарил прохладу. Рейчел почувствовала, что ее волосы начинают завиваться от влажности, и подняла руку, чтобы пригладить их. Однако Джейсон опередил ее и нежно убрал локон с ее щеки.
 – Пусть вьются. Мне так хотелось дотронуться до этих завитков с того самого момента, когда вы вышли из экипажа, – сказал он хриплым от волнения голосом и легко коснулся пульсирующей жилки на шее Рейчел чуть ниже уха.
 От этого нежного касания у Рейчел перехватило дыхание, но она справилась с собой.
 – Нет необходимости разыгрывать из себя влюбленного с таким усердием, милорд. Каргрейв сейчас не следит за нами.
 – Кто сказал, что я должен делать только то, что доставляет удовольствие ему? Разве я не могу доставить удовольствие себе? И вам?
 – Я не испытываю никакого удовольствия, Джейсон. Граф жестом остановил пробегавшего мимо слугу.
 – Принесите, пожалуйста, шерри для леди и ромовый пунш для меня, – попросил он и добавил, обернувшись к Рейчел: – Вы уверены, что ничего не чувствуете, когда я прикасаюсь к вам?
 – Абсолютно. Я так же уверена в этом, как и в вашей безграничной самоуверенности, – язвительно парировала она.
 Граф запрокинул голову и от души рассмеялся. Они еще немного поболтали, обсуждая неудачные попытки Драма найти человека, который хотел убить Джейсона. Через некоторое время совсем другой слуга принес напитки.
 Джейсон сделал большой глоток из бокала и поморщился:
 – Какой странный вкус. Того, кто готовил этот напиток, следует отправить на скотный двор смешивать пойло для скотины.
 – Чудесный вечер, не правда ли? – проговорил Роджер Далберт, останавливаясь возле Джейсона и Рейчел. Он был с женой. – Надеюсь, вы помните мою жену Гарнет?
 Гарнет, как всегда, была одета как ярмарочный клоун. На этот раз на ней было платье неприятного бледно-фиолетового цвета, отделанное алым кружевом.
 – Мы познакомились на балу в честь вашей помолвки, – напомнила миссис Далберт, сделав реверанс графу и его будущей жене.
 Роджер вдруг прыснул, давясь от смеха, вспомнив, чем закончился тот бал.
 – Вы немного повздорили тогда, – проговорил он, пытаясь скрыть улыбку.
 В ответ граф рассмеялся и подмигнул Рейчел:
 – У нас были трудности, пока мы притирались друг к другу, но теперь все пошло на лад. Да, моя лапочка?
 Рейчел уловила двусмысленность в его словах, и легкая краска смущения появилась на ее щеках.
 – Да, конечно… лапочка. – Она сделала ударение на последнем слове. – Ведь это тебе пришлось притираться.
 Гарнет достала алый носовой платок и промокнула им лоб.
 – Ужасно жарко сегодня.
 – Бедный граф как-то потерся о морду одного из моих мастифов и сильно пострадал от пыльцы ядовитого дуба. Надо быть осторожным, когда раздаешь поцелуи направо и налево, – тихо сказала Роджеру Рейчел.
 Он громко захохотал и с силой хлопнул Джейсона по спине. От неожиданности тот разлил весь свой пунш.
 – Прости, старина, рука у меня очень тяжелая, – извинился Роджер. – Твое платье не забрызгалось, моя дорогая? – спросил он, обращаясь к жене, которая ближе всех стояла к Джейсону.
 – Не волнуйся, все в порядке, милый, – ответила Гарнет, скрывая раздражение и незаметно смахивая с платья капли пунша.
 – Раз платье миссис Далберт не пострадало, то о пролитом напитке тем более не стоит сожалеть. Я никогда в жизни не пил такого отвратительного ромового пунша, – проговорил Джейсон и жестом подозвал слугу с подносом, уставленным бокалами с шампанским. Он взял два хрустальных резных бокала для дам, затем еще два для себя и кузена.
 Роджер поднял бокал.
 – Желаю, чтобы ваш союз был прочным и счастливым, как у нас с Гарнет, – торжественно произнес он и нежно потрепал жену по плечу. В ответ она одарила его счастливой улыбкой.
 Джейсон склонился к Рейчел:
 – На этот раз вам лучше выпить шампанское.
 Она внимательно посмотрела на него поверх бокала:
 – Осторожно, моя лапочка. Я могу и выплюнуть его. Роджер и Гарнет смутились и не знали, как реагировать на слова Рейчел, поэтому, когда Джейсон захохотал, они тоже нервно засмеялись.
 – Скажи на милость, что так развеселило такого молодого повесу, как ты? – раздался голос Каргрейва, который тоже вышел во дворик посмотреть, чем занимаются молодые люди.
 Джейсон повернулся к деду, собираясь ответить, но вдруг почувствовал внезапньгй приступ головокружения. Ему стало трудно дышать, а сердце забилось так сильно, словно хотело выскочить из груди.
 – Что с вами, Джейсон? – встревоженно спросила Рейчел и подошла, чтобы помочь маркизу поддержать его. Лицо Джейсона стало багровым, как носовой платок Гарнет, колени стали подгибаться.
 – Послушай, дружище, ты неважно выглядишь, – заметил Роджер с тревогой в голосе.
 – Я… мне, кажется, знакомы эти симптомы! – воскликнула Гарнет, всматриваясь в багровое лицо Джейсона. – У молодого лорда больное сердце? Он принимает какие-нибудь лекарства?
 – Чепуха! – ответил маркиз. – Парень здоров как бык. Гарнет протянула к Джейсону руку. Маркиз попытался помешать ей, но она оттолкнула его руку и положила ладонь графу на грудь. Затем Гарнет взяла руку Рейчел и приложила ее к груди Джейсона.
 . – Пресвятая Дева! – испуганно воскликнула Рейчел. – Его сердце бьется так быстро, что сейчас разорвется на части!
 Гарнет согласно кивнула:
 – Ты права, милая. Его нужно перенести в тихое место. Вокруг начала собираться толпа любопытных.
 – Сейчас же несите графа в дом! – скомандовал маркиз двум перепуганным лакеям и стал расталкивать толпу. – Быстро! Освободите дорогу!
 Пока слуги вносили безжизненное тело Джейсона в дом, Рейчел схватила за руку знакомого сквайра, живущего неподалеку:
 – Прошу вас, пошлите за доктором! Отправьте самого лучшего наездника и найдите самую быструю лошадь. Умоляю вас!
 Она подобрала юбки и кинулась вслед за Гарнет, которая шла за маркизом и лакеями, несшими Джейсона.
 – Что вы имели в виду, когда сказали, что узнаете симптомы? – спросила Рейчел, обращаясь к Гарнет.
 – Нечто подобное случилось с моим отцом. У него было больное сердце. Чтобы чувствовать себя лучше, он принимал наперстянку, но однажды превысил положенную дозу. Это была роковая ошибка. Наперстянка усиливает сердцебиение.
 – Но где Джейсон мог взять эту наперстянку? – недоуменно спросила Рейчел, и тут же страшная догадка озарила ее. – Боже мой! Его отравили!
 – Отравили?! – в ужасе повторила Гарнет. – Господи, здесь, в этом доме?! Кто мог…
 – Сейчас это не важно. Самое главное – спасти Джейсона. Что мы можем сделать?
 – Не бойтесь, милая, – попыталась успокоить Рейчел Гарнет. – Ваш жених, в отличие от моего отца, молод и силен. Если это действительно наперстянка, то есть несколько способов вывести его из этого состояния. Пойдемте со мной.
 Гарнет приказала слугам отнести Джейсона в гостиную.
 – Прежде всего его нужно усадить поудобнее. Вот этот стул со скамеечкой для ног подойдет. Вот так, а теперь нужно положить ему ноги на скамеечку.
 Рейчел и Каргрейв стояли рядом, в ужасе глядя на багровое лицо Джейсона. По команде Гарнет Рейчел развязала ему галстук, помогла снять с него сюртук и стала расстегивать пуговицы на рубашке. Лицо графа было свекольного цвета, появилась обильная испарина.
 – Нужно охладить его. Пошлите кого-нибудь в буфет за льдом, – скомандовала Гарнет. – Принесите большой кусок, нож для колки льда и куски ткани, чтобы завернуть в них лед. Еще мне понадобится острый нож и несколько больших мисок.
 По указанию Гарнет слуги обложили льдом все тело Джейсона.
 – Вот этот, самый большой кусок, обязательно положите на сердце. Чем холоднее кровь, тем медленней она движется, – пояснила Гарнет, затем взяла нож из рук лакея и проверила остроту лезвия, осторожно коснувшись его пальцем. – По-моему, ты разумная девушка, – обратилась она к Рейчел. – Мне потребуется твоя помощь. Ты должна держать миски, пока я буду вскрывать вены. Но запомни: ни в коем случае нельзя падать в обморок, иначе мы испортим этот великолепный турецкий ковер герцогини.
 – Никогда не одобрял всякого рода кровопускания, будь то пиявки или что-нибудь в этом роде. Мужчины от этого слабеют, – недовольным тоном проговорил Каргрейв, делая шаг вперед.
 Рейчел остановила его движением руки.
 – Думаю, миссис Далберт знает, что делает, милорд. Я не упаду в обморок, – добавила она, оборачиваясь к Гарнет.
 – Очень хорошо. А теперь держи миску вот здесь, а я пущу кровь. Видишь ли, его сердце бьется слишком быстро, разгоняя кровь по всему телу, – объясняла Гарнет. – Если мы не замедлим ее движение, граф может умереть или впасть в кому, как это случилось с моим отцом. Если же мы выпустим немного крови, давление уменьшится и сердцу станет легче.
 Рейчел взяла в руки первую миску и подставила под надрез. Брызнула струя алой крови и начала заполнять миску, унося жизненные силы Джейсона. Выживет ли он? Рейчел боялась даже думать об этом. Она осторожно поставила одну миску, взяла вторую и вместе с Гарнет перешла к другой руке Джейсона.
 Пока женщины работали, Каргрейв отошел назад, чтобы не мешать им. Он служил в войсках ее величества во время войны в колониях, сражаясь против французов и их индейских союзников, и видел, как лилась кровь солдат. Но то была война, и те люди были ему чужими. А Джейсон – сын его сына, последний оставшийся в живых родной ему человек. До сих пор он не задумывался, как сильно любил этого мальчика.
 Маркиз смотрел, как ловко Рейчел помогала Гарнет. Такая отважная и хладнокровная в ответственные моменты жизни. О такой девушке можно только мечтать. Они с Джейсоном прекрасно подходили друг другу. И именно поэтому Каргрейв выбрал ее в жены для своего внука, а все эти титулы и земли не имеют никакого значения!
 – Не смей умирать у меня на руках, Джейсон Боумонт! Я никогда не прощу тебя, упрямый, своенравный американец, – шептала Рейчел графу на ухо, обтирая его разгоряченное лицо смоченной в ледяной воде тряпочкой. Ей показалось или его глаза действительно приоткрылись на секунду? Рейчел затаила дыхание, затем осторожно начала водить холодной тряпочкой вокруг глаз. Граф неожиданно открыл их.
 – Дж-Джейсон? – произнесла Рейчел осипшим голосом, только теперь осознав, что все это время сдерживала душившие ее слезы.
 Джейсон не мигая смотрел на Рейчел, но видел лишь неясные очертания ее лица. По-прежнему все кружилось перед глазами, но уже не так быстро.
 – Рейчел? Где я… Господь милосердный… что это?! – встревоженно спросил он, глядя на миски, полные крови, его крови, которая сочилась из надрезов на обеих руках!
 – Пожалуйста, милорд, успокойтесь, вам нельзя вставать, – мягко сказала Гарнет. – Я сейчас перевяжу ваши раны, и через несколько минут вы будете в полном порядке.
 Рейчел и маркиз, взяв Джейсона за плечи, заставили его отклониться назад, в то время как слуги суетились вокруг, подбирая пузыри со льдом.
 – Унесите их. В этом больше нет необходимости, – скомандовала Гарнет.
 – Вас пытались отравить, – пояснила Рейчел, обращаясь к Джейсону.
 Несколько мгновений он смотрел на нее непонимающим взглядом, затем в голове у него начало проясняться.
 – Вы сказали «отравить»? Но после полудня я ничего не ел. Должно быть, мне что-то подмешали в пунш, но старый добрый Роджер, благослови его Господь, все расплескал.
 – Судя по всему, это была большая доза наперстянки. Если бы не миссис Далберт, вы могли бы умереть, – проговорила Рейчел. Она часто заморгала, пытаясь скрыть слезы радости.
 – Мне кажется или я действительно слышу беспокойство в вашем голосе? А это что такое? – спросил Джейсон и поморщился от боли, протянув забинтованную руку, чтобы дотронуться до щеки Рейчел, на которой остался предательский след от скатившейся слезинки.
 – Вы все испортите, если опять совершите какую-нибудь глупость и надумаете умереть. Тогда я останусь одна, совершенно беззащитная перед этими алчными лондонскими щеголями.
 Рейчел взяла Джейсона за руку и с чувством сжала ее.
 – Думаю, теперь его сиятельство должен отдохнуть и провести несколько дней в постели, – сказала Гарнет маркизу. Тот сиял от счастья, глядя на молодых людей, и слезы радости блестели в его глазах.
 Наконец он встрепенулся и начал отдавать распоряжения слугам, чтобы они приготовили постель и перенесли Джейсона в спальню.
 Все вокруг зашумели и засуетились, но Джейсон и Рейчел ничего не замечали. Она стояла на коленях, держа его руку, он не отрываясь смотрел на нее.
 – Заберите это, пожалуйста. Я сейчас лопну, – говорил Джейсон, отодвигая от себя большую чашку с остатками каши.
 Он полулежал на огромной кровати, обложенный подушками, в одной из гостевых комнат дома четы Маунтджой. При свете раннего утра, проникавшего сквозь распахнутое окно, его загорелая кожа казалась очень бледной, почти такого же цвета, как простыни, на которых он лежал. Рейчел убрала поднос. Доктор нервно потирал руки.
 – Чтобы ваша кровь окончательно очистилась, вы должны хорошо кушать. Я настаиваю на этом.
 – К черту кровь! Мне плохо оттого, что меня чуть не отравили, – наигранно капризным тоном проговорил граф.
 – Вас отравили. Причем Гарнет оказалась права, это была наперстянка, – резко сказала Рейчел.
 Доктор закивал лысой головой в знак согласия:
 – Именно так, ваше сиятельство. Вам повезло, что миссис Далберт знала, как пустить кровь… хотя я не совсем уверен насчет льда, – добавил он, озадаченно почесывая подбородок.
 – Да, по всей вероятности, я обязан ей жизнью, – ответил Джейсон.
 Старый доктор появился за полночь, за ним пришлось ехать в дальнюю деревню, куда его вызвали к какому-то лавочнику. Увидев чудаковатого доктора, Джейсон обрадовался, что тот не смог приехать раньше.
 После того как доктор, извинившись, удалился, объяснив, что ему необходимо вернуться к своему пациенту, Каргрейв гневно воскликнул:
 – Какой же мерзавец, будь он трижды проклят, сделал это?!
 Он стремительно шагал по комнате взад и вперед. Маркиз был взбешен и одновременно напуган состоянием Джейсона. Они с Рейчел провели всю ночь у его постели.
 – Наверное, это тот же сукин сын, который стрелял в тебя здесь, в поместье.
 Джейсон обвел взглядом комнату и, убедившись, что все слуги ушли, сказал:
 – Я уверен, что яд подмешали в бокал с ромовым пуншем, который я пил на балу. Напиток мне принес совсем другой лакей, не тот, которого я посылал за ним.
 – Теперь я тоже вспомнила, что это был другой человек, – добавила Рейчел. – Я осторожно выясню у управляющего, кто это мог быть.
 – Нет, лучше это сделаю я. Готов поспорить, что молодой Маунтджой приложил здесь руку. Ты, Рейчел, оставайся с этим упрямцем и следи, чтобы он не покидал постель, – распорядился маркиз, и с этими словами он вышел из комнаты.
 Рейчел и Джейсон остались одни. Она накрыла поднос льняной салфеткой и собралась дернуть за шнурок колокольчика, чтобы вызвать лакея и отдать ему поднос, но Джейсон перехватил ее руку и обнял за талию.
 – Я должен благодарить не только жену Роджера, но и вас, графиня, – сказал он нежно. – Вы так ловко и умело помогали ей.
 – Вы же знаете, Джейсон, я не люблю болтать попусту и не отношусь к неженкам, – ответила Рейчел, высвобождаясь из объятий Джейсона. Чтобы здраво рассуждать, ей необходимо было держаться от него на расстоянии. – Я много раз принимала роды у лошадей и знаю, как забивают скот и режут свиней в усадьбе Харли.
 – Вы всегда так хладнокровны и практичны, графиня, но вчера… Я бредил или ваши щеки действительно блестели от слез, когда я очнулся?
 Рейчел фыркнула и дернула за шнурок звонка.
 – Вы просто плохо соображали из-за лихорадки, вызванной наперстянкой. А теперь вам нужно отдохнуть. Вы еще слишком слабы.
 – По-моему, кому действительно нужен отдых, так это вам, – заметил граф, обратив внимание на темные круги у Рейчел под глазами. Было видно, что она с ног валится от усталости.
 – Мы не можем оставить вас на попечение слуг после того, что случилось. Я дождусь возвращения маркиза, – ответила Рейчел.
 Граф вытащил небольшой пистолет из-под подушки.
 – Дед обо всем позаботится, а я в состоянии постоять за себя в ваше отсутствие. Идите, вам необходим отдых.
 Рейчел собралась возразить, но в этот момент раздался тихий стук. Роджер Далберт просунул голову в приоткрытую дверь:
 – Ну, как ты, старина? Выглядишь молодцом, гораздо лучше, чем вчера. Гарнет сказала, ты вне опасности, но я решил сам убедиться в том, что все в порядке.
 – Я так благодарен твоей жене, Роджер, и тебе тоже. Если бы ты не толкнул меня и не расплескал мой пунш, то сейчас я лежал бы, ожидая собственных похорон.
 Роджер смущенно хмыкнул:
 – Я рад, что на этот раз моя неловкость принесла хоть какую-то пользу.
 – Что правда, то правда, братец, – согласился Джейсон и улыбнулся.




 Глава 11


 В ходе своего расследования маркиз выяснил, что слуга, который принес пунш Джейсону, куда-то пропал. Оказалось, что его наняли недавно, за несколько дйей до бала. Когда же поехали в ту деревню, где слуга якобы работал до этого, выяснилось, что он воспользовался чужим именем.
 Спустя два дня Джейсон встал с постели и оделся самостоятельно, несмотря на протесты камердинера, отданного в распоряжение графа четой Маунтджой. Он приказал подать экипаж и вскоре отбыл с дедом в Фальконридж. По приезде Каргрейв немедленно написал письмо достопочтенному господину Драммонду в Лондон с просьбой принять на себя дополнительные обязательства. С этого дня Драм должен был охранять Джейсона до тех пор, пока не найдут человека, который так настойчиво желает смерти графа.
 Рейчел проспала всю первую половину дня, после того как схватка Джейсона со смертью окончилась в его пользу. Она очень устала и была не в состоянии проанализировать свою реакцию на последние события. На следующее утро, когда граф и маркиз уехали, она сидела в кабинете одна, глядя отсутствующим взглядом на огромную кипу счетов и отчетов фермеров. За окном собирался дождь, небо было затянуто серыми тучами – на душе было также тяжело и мрачно. Рейчел встала и начала ходить взад и вперед по комнате, думая о графе.
 «Это все из-за него», – вздохнула она, мысленно обвиняя Джейсона в том, что не может приступить к делам. Первые тяжелые капли дождя застучали по оконному стеклу, словно небеса откликнулись на ее недовольство собой.
 Вчера граф заметил ее слезы и потом подтрунивал над ней. Какой же он глупый. Но когда он держал ее руку в своей, она чувствовала такой прилив нежности, что это потрясло ее до глубины души. В течение последних недель Рейчел не могла избавиться от непреодолимого физического влечения к графу. Ни один представитель мужского пола до сих пор так не волновал ее душу.
 Джейсон Боумонт разительно отличался от тех мужчин, которых знала Рейчел. Он выглядел таким мужественным и сильным, что остальные по сравнению с ним казались просто евнухами. Как только Рейчел впервые увидела его, она поняла, что пропала. С каждым разом ей становилось все труднее убеждать себя, что она сможет противостоять его мужской привлекательности.
 Рейчел с ужасом понимала, что любовь к графу поглощает все ее существо. Олух. Как смеет он врываться в ее тихую, размеренную жизнь, ломая все планы, которые она наметила, когда ей было всего пятнадцать?! И он не хочет жениться на ней. Рейчел прижалась лицом к холодному стеклу и закрыла глаза.
 – Ну и пусть, я тоже не хочу за него замуж! – прошептала она, обращаясь к барабанившему по стеклу дождю, однако сама знала, что теперь это не так.
 – У тебя такое отсутствующее выражение лица, дорогая, – сказала Хэрри, входя в кабинет. В руках она держала поднос с чаем и булочками. – Я так и думала, что ты размышляешь здесь наедине с собой. Хорошо, что у тебя хватило благоразумия не выходить на улицу и не прятаться в конюшне, как ты поступала в детстве. Даже если бы ты убежала, клянусь, я все равно нашла бы тебя, Рейчел, рискуя вывозить в грязи бельгийские кружева на подоле моего платья.
 Комната наполнилась приятным ароматом свежезаваренного чая и только что испеченных булочек, щедро политых абрикосовым вареньем.
 – А ты в детстве пряталась на чердаке, когда была чем-то расстроена или огорчена, только не смей говорить мне, что я расстроена, – быстро добавила Рейчел. Хэрриет насмешливо посмотрела на сестру:
 – Подойди сюда и садись. Нам нужно поговорить о графе.
 Рейчел хорошо знала, что если у ее младшей сестры такое выражение лица, спорить с ней бесполезно. Она взяла чашку и вдохнула аромат горячего чая:
 – Как хорошо пахнет.
 – Возьми булочку. Ты уже несколько недель практически ничего не ешь. Вчера я сказала об этом папе. К тому времени, когда закончат шить твое приданое, ты превратишься в тень и все платья будут велики.
 Рейчел покорно взяла пышную булочку и откусила кусочек, с трудом проглотив его. У нее совсем не было аппетита.
 – Все эти разговоры о приданом меня так расстраивают, Хэрри. Мне не хотелось бы говорить об этом, – произнесла Рейчел подавленным тоном.
 – Я и не собиралась, – сказала Хэрри и смахнула прилипшую крошку с губ Рейчел. – Скажи мне, как ты относишься к Джейсону?
 – Я считаю его самонадеянным и бесцеремонным, он меня ужасно раздражает. Ты это хотела услышать? – ответила Рейчел и осторожно отпила горячий чай.
 – Скорее всего это любовь.
 От неожиданности Рейчел едва не подавилась.
 – И как это моглo прийти тебе в голову?! С чего ты так решила?! – возмущенно воскликнула она. Рейчел была абсолютно уверена, что Хэрри считает Джейсона ужасным, распутным человеком, который не хочет жениться на ее сестре.
 – Я наблюдала за вами в течение последних двух дней, – ответила Хэрри. – Когда жизнь графа висела на волоске и все думали, что он умрет, я боялась, что ты последуешь за ним.
 Рейчел удивленно уставилась на сестру, как будто увидела Хэрриет Чалмерз впервые в жизни.
 – И когда ты только стала такой умной?
 – А когда ты, сестричка, превратилась в глупышку, которая не видит дальше своего носа? Ведь это ясно; как Божий день, что ты любишь графа Фальконриджа, а он любит тебя.
 Рейчел отрицательно покачала головой и отодвинула от себя чашку.
 – Ты ошибаешься. Он не любит меня и не хочет на мне жениться. Он хочет только…
 – Мое первое впечатление о графе не очень изменилось за это время, – сухо заметила Хэрри. – Но совсем не важно, что я думаю о нем. Он еще побрыкается, как необъезженный конь, но ты сможешь приручить его. Граф – единственный мужчина с сильным характером, который действительно подходит тебе.
 – Но я не хочу замуж за человека, который будет все время командовать мной, – упрямо заявила Рейчел.
 – Аты хотела бы жить с мужем, которого полностью подчинишь себе? Я знаю, ты всегда лелеяла глупую надежду на то, что, когда придет твое время выходить замуж, ты сможешь уговорить папу выбрать для тебя безвольного супруга. Но из этого ничего бы не вышло. Граф-янки именно тот мужчина, который сделает тебя по-настоящему счастливой.
 – Я в этом совсем не уверена. Графа шантажируют, заставляя жениться на мне против его воли. Маркиз держит у себя Фокса и не отпустит мальчика до тех пор, пока Джейсон не выполнит это обязательство, – сказала Рейчел. Ей было очень интересно, поймет ли ее «новая», поумневшая сестра, через что ей пришлось пройти.
 – Каргрейв использует этого невинного ребенка как орудие для достижения своих целей? – возмущенно спросила Хэрри. – Это плохо характеризует не только маркиза, но и графа, так как он проявляет нерешительность и не может определиться со своими намерениями. Поэтому мы сделаем так, чтобы дать им обоим то, что каждому из них нужно.
 Озорные огоньки в глазах Хэрри насторожили Рейчел.
 – Мне не очень нравится тон, которым ты это сказала. Как можно дать двум мужчинам то, что они хотят, если их желания совершенно противоположны? – спросила она.
 – Мы легко справимся с этим, поверь мне. Все, что тебе нужно сделать, – это предстать с графом Фальконриджем пред алтарем. Тогда маркиз будет уверен, что добился своей цели.
 Могла ли Рейчел довериться Хэрри? Она колебалась лишь секунду. Несмотря на некоторую легкомысленность, Хэрриет была надежным другом. Она снисходительно относилась к шалостям Рейчел и всегда пыталась отвлечь отца, когда он собирался наказать старшую сестру-непоседу за очередную проделку.
 – Дело в том, что мы с графом придумали план, как спасти Фокса и вывезти его из Англии. Если нам это удастся, Джейсону не придется жениться на мне, и это к лучшему, потому что он этого не хочет.
 – Глупости! Мужчины никогда не знают, что для них лучше, тем более такой безрассудный и импульсивный человек, как граф Фальконридж, – со знанием дела ответила Хэрриет. – Естественно, ему гораздо больше нравится заводить романы с дамами лондонского полусвета, чем сидеть у домашнего очага. Но если удастся приручить такого мужчину, он станет самым лучшим мужем на свете… во всяком случае, мне это известно из достоверных источников.
 – Но я не хочу выходить замуж за человека, который не любит меня! – воскликнула Рейчел. Голос у нее дрожал, а к горлу подступил комок слез.
 – Я уже говорила, что наблюдала за вами обоими последнее время, и, судя по поведению графа, могу с уверенностью сказать, что он любит тебя. Просто он сам еще об этом не знает. Мужчины такие недотепы, когда речь идет о действительно серьезных вещах. Что бы ты ни делала, он не спускает с тебя глаз. И это такой взгляд… – объяснила Хэрри и деликатно кашлянула в свой платочек. – Голодный взгляд, как будто он хочет съесть тебя всю целиком.
 – Да, хочет, и он пытался. А я почти уступила ему, только Бог меня спас. Но это вожделение, страсть, моя дорогая, а вовсе не любовь, – ответила Рейчел.
 – У мужчин так и начинается любовь. Если бы у них не было такого сильного физического влечения к женщинам, нам бы никогда не удалось заполучить их и заставить заниматься земными делами. И Англия тогда являла бы собой жалкий вид. Я вижу, что твое чувство к Джейсону Боумонту не простое вожделение. И даже не пытайся это отрицать.
 Рейчел и не собиралась.
 – Я так и думала, – заключила Хэрри с довольной улыбкой. – Ну вот и хорошо. Ты его любишь, он тебя страстно желает. На том и порешим. А теперь нужно все сделать для того, чтобы ваш план сработал и все прошло гладко… Надо его лишь немного… гм… подправить. А теперь давай подумаем, что нам нужно сделать…
 Джейсон стоял в библиотеке лондонского дома Карг-рейва и держал в руке письмо Рейчел, написанное крупным изящным четким почерком. При одном взгляде на письмо можно было составить представление о женщине, которая его писала, – высокая, гибкая, элегантная и в то же время смелая и решительная. Граф смял листок не читая и зажал его в кулаке. Он злился на себя за то, что никак не может выкинуть эту женщину из головы. Как смеет она лишать его покоя, напоминая о себе еще и письмами?!
 Убедившись, что внук выздоравливает после схватки со смертью, маркиз забрал Фокса и уехал из поместья Фальконридж – Каргрейв прямо сказал Джейсону, что тот увидит мальчика за неделю до бракосочетания, которое состоится в церкви Святого Джорджа. День свадьбы неумолимо приближался. Тем временем Драм сопровождал Джейсона повсюду, следуя за ним как тень. Коротышка денди не только прекрасно владел шпагой, но и без промаха стрелял из пистолета. К счастью, Драм нравился графу, иначе он бы воспротивился решению маркиза приставить к нему охрану. Джейсон чувствовал себя в его компании, как принц-регент в окружении свиты.
 Поскольку Рейчел не навещала графа во время его выздоровления, он проводил дни в унынии и рассеянности, перед его мысленным взором возникала одна и та же картина – встревоженное лицо Рейчел, склонившейся над ним, когда он очнулся в спальне дома Маунтджоев. Неужели она действительно любит его? Джейсон чувствовал угрозу. Его взаимное чувство к ней было не менее опасным.
 – Послушай, старина, если ты не хочешь это читать, тогда просто выброси.
 Драм вошел в библиотеку и уселся в кресло, обтянутое великолепной кордовской кожей, сразу утонув в нем.
 Джейсон посмотрел на письмо Рейчел, которое он скатал в шарик. Зачем она ему написала? Какой же он глупец, что не стал читать письмо! Скорее всего у нее появилась идея, как вызволить и увезти Фокса. «Именно поэтому ты не хочешь читать его?» – пронеслось у Джейсона в голове. Сердито хмурясь, он бросил бумажный шарик на огромный письменный стол и уселся напротив Драма, небрежно развалившись в кресле.
 – Тебе удалось установить какую-нибудь связь между закадычным другом Форрестела, я имею в виду младшего сына герцога Маунтджоя, и тем лакеем, который чуть не прикончил меня? – обратился он к Драму.
 Коротышка франт вскинул голову и посмотрел на графа, задумчиво почесывая подбородок:
 – Нет, к сожалению. Но ты был абсолютно прав по поводу младшего сына герцога – он так же по уши в долгах, как и наследник Эдерингтона. Уверен, это их и свело вместе. Это, да еще любовь к картам. Заметь, я сказал «любовь», а не «мастерство».
 – Думаешь, они совершенно не имеют отношения к тому, что произошло со мной на балу у его светлости? – Это был риторический вопрос. Драму так и не удалось найти никаких следов бандита, который стрелял в них в Лондоне; попытки Джейсона установить, кто охотился на него в поместье, тоже ни к чему не привели.
 – Мне кажется, сейчас лучше всего затаиться до тех пор, пока мы не вызволим Фокса из цепких рук маркиза, – посоветовал Драм. Джейсон посвятил его в свои планы. Поскольку брачные узы вызывали у Драма глубокое отвращение, он тут же встал на сторону графа и мисс Фэрчайлд, с которой ему еще предстояло познакомиться, и предложил свою помощь. – По крайней мере, если покушения на твою жизнь прекратятся после того, как ваша помолвка будет разорвана, станет ясно, что их организовал Форрестел.
 Джейсон напрягся как струна, на секунду представив Фредерика Форрестела рядом с Рейчел.
 – Рейчел никогда не выйдет за него замуж, – решительно заявил он.
 – А за ваше сиятельство выйдет, дорогой граф? – пробурчал Драм себе под нос, сосредоточенно изучая свои ногти.
 – Не будь смешным. Я уже объяснял, как мы собираемся обмануть моего деда. И это был ее план.
 – Что-то не вижу радости по этому поводу, – заметил Драм. – Друг мой, я же не деревенский простофиля из графства Сюррей. На вас лица нет, и вы хандрите с тех самых пор, как вернулись в город, и причиной тому Рейчел Фэрчайлд.
 – Нет, причина кроется в том, что меня чуть не отравили, – слишком быстро парировал Джейсон, не в силах отвести глаз от скомканного бумажного шарика, лежащего на столе.
 – Давай же прочитай его, – подзадорил графа Драм.
 – А откуда ты узнал, что письмо от нее?
 Драм поднес изящную кисть к лицу, вдохнул понюшку табака и деликатно чихнул.
 – У меня отличный нюх, – ответил он. – Духи слишком тонкие для леди из полусвета. Получается, что его могла написать только твоя невеста. Хотелось бы мне, чтобы мой нюх помог мне отыскать того дьявола, который пытался убить тебя. Ну ничего, я очень постараюсь и буду держать нос по ветру, пока не докопаюсь до истины. – Драм поднял бровь и вопросительно посмотрел на графа. – Ну так что?
 Джейсон не выдержал и склонился над столом. Схватив бумажный шарик, он осторожно развернул письмо, сломал печать и начал читать. Драм наблюдал, как меняется лицо друга – он то хмурился, то улыбался.
 – Она в Лондоне. Приехала на примерку своего гардероба для приданого.
 Когда Джейсон произнес последние слова, в его воображении тут же возник образ Рейчел в облаке кружев. Он живо представил себе море полупрозрачных кружев цвета слоновой кости, сквозь которые просвечивало золотисто-загорелое тело девушки.
 – И она хочет с тобой встретиться, не так ли? – предположил Драм.
 Джейсон смотрел невидящим взглядом на полки орехового дерева, сплошь уставленные книгами в кожаных переплетах. Коротышка денди точно знал, кого рисует богатое воображение графа.
 – Честно, Хэрри, в этом я чувствую себя, как наряженный ребенок на ярмарочной площади.
 Рейчел поморщилась, когда тафта коснулась ее кожи. Она стояла в примерочной комнате самого элегантного салона модной одежды «Берлингтон-Аркейд», окруженная всевозможными нарядами. Чего здесь только не было – роскошные бальные платья, костюмы для верховой езды, не говоря уже о ворохе кружевного белья и пеньюарах. Платье темно-бордового цвета из тафты, которое Рейчел сейчас примеряла, ей совсем не нравилось.
 – Этот цвет мне не идет, я просто ужасно выгляжу. Он совсем не гармонирует с цветом моей кожи.
 – Все было бы иначе, если бы ты позволила мне отбелить твою кожу. Тебе просто нужно укрываться от солнца, – сказала Хэрри. – Ручаюсь, ты уже такая же загорелая, как Джейсон.
 При упоминании имени графа Рейчел почувствовала, как к лицу прилила краска. Оно стало пунцовым в тон платья, которое она примеряла.
 Вчера утром, когда они приехали в Лондон, Рейчел под давлением сестры написала графу письмо, но в ответ не получила ни строчки. Какой же все-таки болван этот янки! Неужели трудно прислать какой-нибудь ответ хотя бы ради приличия? Он, наверное, развлекается с какой-нибудь красоткой, ведь день их бракосочетания уже совсем близко. Интересно, если они все-таки поженятся, он будет продолжать свои отношения с любовницами? Рейчел знала, что в свете многие мужчины так поступают.
 Мысль почему-то ускользала, и только сейчас Рейчел поняла, что Хэрри обращается к ней.
 – О нет, я ни за что на свете не буду осветлять кожу твоими ядовитыми примочками. Это плохо для кожи, к тому же я собираюсь и дальше вести хозяйство в поместье, а значит, буду проводить много времени на свежем воздухе.
 – А ты не думаешь, что твой муж будет против того, чтобы ты разъезжала по всей округе в мужской одежде?
 – До сих пор ему это нравилось, – резко ответила Рейчел. Оба раза, когда Джейсон видел ее в этой одежде, он буквально раздевал ее взглядом. Один раз она сама разделась перед ним, правда, не специально, мысленно добавила Рейчел.
 – Это было раньше, а теперь ты собираешься стать его женой, – строго заметила Хэрри.
 И этот разговор, и то, что Джейсон не отвечал на письмо, раздражало Рейчел.
 – Давай уйдем отсюда поскорее, иначе я с ума сойду, – сказала она, обращаясь к сестре.
 – Только после того, как ты померишь неглиже, – заявила Хэрри тоном, не требующим возражений.
 Держа сантиметр в руках, в комнату стремительно вошла мадам Лувуа, в ее глазах затаился алчный блеск.
 – О да, моя крошка, ты обязательно должна посмотреть, как они прелестны, – на одном дыхании произнесла сухонская пожилая женщина.
 Рейчел, которая казалась еще выше по сравнению с маленькой худенькой француженкой, можно было назвать как угодно, но только не крошкой. Она собиралась возразить, однако взгляд Хэрри заставил сестру подчиниться. Рейчел схватила охапку прозрачных неглиже, не очень отличавшихся от ее обычных ночных рубашек из прохладного муслина, и направилась в примерочную.
 Когда Рейчел и Хэрриет приехали в салон позже назначенного времени, как это было принято в свете, все примерочные комнаты были уже заняты. В их опоздании была виновата Хэрри, но поскольку Рейчел вообще не хотела ехать, она не стала высказывать недовольства по поводу медлительности сестры.
 Для примерки им выделили небольшую комнату в дальнем конце холла, где шили одежду. Ради таких посетительниц мадам хотела выдворить из примерочной дочь какого-то горожанина, но Рейчел из-за врожденного чувства справедливости не позволила ей этого сделать. Помощница француженки очень долго извинялась за множество подушечек для булавок и манекены, которыми была заполнена и без того маленькая комната. Но Рейчел это совершенно не волновало. Она бы согласилась воспользоваться даже чуланом, если бы это помогло быстрее покончить с нудной процедурой примерки.
 Помощница мадам, маленькая, похожая на мышку женщина с узким лицом и ловкими крошечными ручками, помогла Рейчел снять изысканное бордовое бальное платье. Рейчел с наслаждением нежилась в лучах солнечного света, струящегося сквозь большое окно, как вдруг увидела перед собой Джейсона. От волнения во рту у нее пересохло.
 Джейсон остановился как вкопанный в дверном проеме. Он рассчитывал попасть на мужскую половину салона по пошиву модной одежды, но голос Рейчел, соблазнительный, как песнь сирены, привлек его. Он был почти уверен, что слышал ее голос. Образ этой колдуньи преследовал его днем и ночью, и Джейсон решил, что ему показалось.
 Он намеренно затягивал с ответом на письмо Рейчел, так как боялся, что не совладает с собой, оказавшись с ней наедине. Но, как мудро заметил Драм, прежде чем высадить Джейсона у «Берлингтон-Аркейд», если он хочет победить свой страх, ему следует удовлетворить просьбу Рейчел и обязательно встретиться с ней. С этой целью утром они поехали с визитом в лондонский дом виконта Фэрчайлда, но Рейчел не застали. Джейсону было неприятно узнать, что его невеста уехала в салон мадам Лувуа на примерку… своего приданого.
 И вот как п» волшебству он увидел наяву свое вчерашнее видение – она стояла, одетая в шелк и кружево. Что с ним происходит? Проклятие! Бежать, бежать скорее отсюда, иначе Рейчел обнаружит, что он опять подглядывает за ней! Но Джейсон не мог двинуться с места, казалось, ноги приросли к полу, тело не слушалось его. Он стоял как зачарованный и смотрел на Рейчел. Волнующий изгиб ее тела четко вырисовывался на фоне солнечного окна. Свободный пеньюар с глубоким вырезом выгодно подчеркивал высокую грудь, кружева нежно-золотистого цвета в изобилии украшали вырез, свободные рукава и низ неглиже.
 Джейсон не мог ни о чем думать, он хотел лишь одного – подойти к Рейчел, сорвать с нее все это воздушное великолепие, положить на длинную узкую лавку в углу и заняться с ней любовью страстно и неистово. «Проклятие! Думай, думай!» – пронеслось у него в голове. Ему ни в коем случае нельзя было поддаваться страсти, ведь тогда его дед получит то, чего он так добивался. Джейсон отдернул руку от гардины, как будто она неожиданно заполыхала огнем, и отступил в холл, почти теряя сознание. Господи, что это было?
 Как только Джейсон пришел в себя, ему хотелось лишь одного – скорее бежать отсюда, бросив Драма, которого он обещал дождаться, нанять экипаж и уехать. И к черту осторожность и всех лондонских убийц, вместе взятых! Мысли путались в голове. Джейсон вдруг решил, что ему надо забрать Фокса и увезти его в Бристоль. Возможно, и им удастся уплыть подальше от Англии. Боже! Эта женщина сведет его с ума! Затем Джейсон вспомнил, что оставил свою карточку помощнице мадам Лувуа, которая попросила его подождать на мужской половине салона, пока его невеста закончит примерку. Если он исчезнет, не говоря ни слова, это не пройдет незамеченным.
 Интуиция подсказывала графу, что Рейчел поняла бы его. Джейсон твердо решил, что больше не пойдет у нее на поводу. Увидев Рейчел у своей кровати после отравления, он понял, что ее чувства изменились. И это пугало Джейсона гораздо больше, чем пули или наперстянка.
 А что, если она всерьез решила выйти аа него замуж? И все эти ее планы лишь искусная уловка, чтобы заманить его в «шелково-кружевные» сети брака. В конце концов, как кандидат в мужья он гораздо привлекательнее Форрестела и ему подобных. К тому же необычная красота этой девушки в сочетании с прямым и независимым характером наверняка отпугнули многих претендентов на ее руку. Джейсон винил себя за то, что разбудил в ней физическое желание, и теперь наступила расплата – его мучил страх.
 Он тихо выругался и побрел искать мужскую половину, твердо решив встретиться со своей невестой лицом к лицу и честно обсудить их отношения. В него стреляли, шантажировали, травили – с него хватит. Он не позволит обмануть себя еще раз.
 Джейсон не заметил блондинку небольшого роста, которая внимательно наблюдала за ним с другого конца холла, на ее пухлых губках играла довольная улыбка. Баронесса Уид-мер с удовлетворением отметила, что события развиваются в нужном направлении. Теперь дело было за Рейчел, только хватило бы у нее духу сделать все как нужно…
 Рейчел вытерла вспотевшие ладони о старое платье, которое шили к ее выходу в свет пять лет назад. В корсете оно было немного тесновато, но, в общем, выглядело неплохо. Или нет? Рейчел была так раздражена тем, что ей предстояло провести все утро у модистки, примеряя наряды, что надела первое попавшееся платье. Только теперь она поняла, что по сравнению с изысканными нарядами, которые сшили для нее, это желтое платье выглядело выцветшим и поношенным. Почему какое-то платье так беспокоит ее?
 «Потому что я хочу произвести на Джейсона хорошее впечатление, чтобы он согласился на мое предложение», – мысленно ответила Рейчел себе. Хэрри была абсолютно уверена, что он согласится. Она прятала за веером довольное личико, напоминая кота, который только что съел канарейку. Интересно, что задумал Джейсон, появившись у мадам Лувуа так неожиданно? Рейчел готовилась к встрече с графом несколько дней, но теперь, когда этот момент был близок, ее решимость ослабела.
 А что, если граф откажется? Тогда Рейчел остается лишь одно – подыскать какого-нибудь безвольного идиота, который придется по нраву ее отцу. Теперь она этого совсем не хотела. Возможно, Хэрри была права насчет того, что Джейсон чувствует к ней? Проверить это можно было только одним способом. Рейчел собралась с духом и вошла в комнату, где ее ожидал Джейсон.




 Глава 12


 Джейсон намеренно встал спиной к двери, чтобы Рейчел смогла как следует рассмотреть его, пока он с хмурым видом смотрел в окно. Они были совершенно одни, а Хэрри постаралась сделать так, чтобы никто из подручных мадам не помешал их беседе. Надо признать, граф был великолепен – широкоплечий, с длинными стройными ногами. Его манера держаться выдавала в нем потомственного аристократа; врожденная гордость и какая-то звериная грация в каждом движении указывали на его кровное родство с маркизом, которого он старался сейчас перехитрить. Упрямство и решимость Джейсон скорее всего тоже унаследовал, а его жизнь в Америке способствовала расцвету этих качеств его характера. Хэрри была права насчет американцев – это была совершенно особая порода людей.
 А Джейсон – самый особенный. Рейчел была в этом уверена, хотя ни разу в жизни не видела ни одного американца. Когда она смотрела на этого мужчину, у нее перехватывало дыхание. Она никогда не забудет их первый вальс на балу в честь помолвки; она не забудет, как его большая рука нежно касалась ее спины, и это касание непонятным образом волновало ее. И там, на озере, когда они стояли в воде обнаженные, в объятиях друг друга, она почувствовала, что создана для этого мужчины.
 «Хэрри права: я действительно влюбилась в Джейсо-на», – мелькнуло в голове Рейчел.
 Она больше не могла отрицать очевидное. Все в этом мужчине привлекало ее, каждая мелочь: ей нравилось наблюдать, как играет солнце в его иссиня-черных волосах, которые слегка завиваются на затылке, как мгновенно темнеют его синие глаза, когда он молниеносно раздевал ее одним взглядом; ей нравились его белозубая улыбка и ямочка на щеке.
 Рейчел сделала глубокий вздох.
 – Я удивилась, узнав, что вы здесь.
 Джейсон резко обернулся и посмотрел ей прямо в глаза:
 – Ваше письмо удивило меня. Я не понимаю, почему вы вдруг оставили свой любимый Харли и снизошли до того, чтобы специально приехать в Лондон ради 152 встречи со мной.
 В голосе Джейсона слышалась досада. Ему не удалось скрыть обиду на Рейчел за то, что она не навестила его, пока он находился в Фальконридже, выздоравливая после отравления. Он действительно злился на нее, но… предпочел бы умереть на месте, чем признать это.
 – Намнужно поговорить, – ответила Рейчел, закрывая за собой дверь, чтобы им не помешали. – Я долго думала о той непростой ситуации, в которой мы оказались, и пришла к выводу, что наши планы требуют некоторой корректировки.
 Джейсон вскинул голову и настороженно спросил:
 – Интересно узнать, что именно вы предлагаете изменить?
 – Я узнала важную информацию из разговора со своей сестрой, – уклончиво ответила Рейчел. Все шло не очень хорошо. – Ваш дед упомянул в разговоре с моим отцом о том, что собирается усыновить Фокса.
 – Усыновить Фокса! – эхом отозвался Джейсон. В его голосе слышалось недоверие.
 – Похоже, ваша мать не сделала этого в свое время. Официально мальчик не является ее подопечным, к тому же маркиз считает, что Фоксу лучше получить образование в Англии. Если Каргрейв усыновит мальчика, он останется здесь до своего совершеннолетия, а вы, как наследник маркиза… будете вынуждены… э-э… выполнить свои обязательства.
 – Да, но это может произойти лишь в том случае, если я не смогу выкрасть Фокса и переправить его в Америку, – напомнил граф.
 – Позвольте напомнить, милорд, что, когда маркиз узнал о покушениях на вашу жизнь, он нанял кучу людей, которые охраняют вас днем и ночью. Фокс находится с ним в поместье, и нет никакой возможности подобраться к нему, не насторожив при этом маркиза. И если Каргрейв скажет Фоксу о своем решении, вам придется найти веские аргументы, которые смогут убедить мальчика, что ему будет лучше в Америке, чем здесь.
 Джейсон нервно заходил по комнате, потирая лоб.
 – Похоже, ситуация усложняется с каждым днем. Но должен же существовать какой-то выход. Вы что-то придумали?
 Рейчел закусила губу и усилием воли заставила себя смотреть графу в глаза.
 – Я думаю, нам нужно пройти церемонию бракосочетания. Только в этом случае маркиз ослабит контроль за вами, – быстро проговорила она, заметив на лице Джейсона сердитое выражение.
 – Умоляю вас, продолжайте, – язвительно сказал граф, подняв бровь.
 – После свадьбы мы отправимся в Фальконз-Крест, чтобы провести там медовый месяц. И тогда никто, даже те люди, которых маркиз нанял охранять вас, не заподозрит, что мы собираемся сбежать. Побудем там день, а на следующую ночь возьмем самых быстрых лошадей из вашей конюшни и поскачем в Каргрейв-Холл. Оказавшись на месте, мы должны убедить Фокса поехать с нами, пока маркиз спит. К тому времени, когда он проснется, мы будем уже далеко, на пути в Бристоль, где вас будет ждать корабль.
 – Я вижу, вы все хорошо продумали, – проговорил Джейсон, подозрительно глядя на Рейчел. Разве не этого он так боялся? Разве он не был готов к тому, что эта девушка попытается завлечь его в сети брака?
 Рейчел почувствовала, что начинает злиться. Какой идиот этот янки! Почему он всегда все усложняет? Хэрри ошиблась: он совсем не хотел жениться, не испытывал ни малейшего желания.
 – Если у вас есть другое предложение, я готова выслушать его, – резко произнесла Рейчел.
 Джейсон вздохнул. Быстро обдумав план Рейчел, он пришел к выводу, что в нем есть рациональное зерно. К тому же он не собирался жениться на ком-то еще. Если он будет по одну сторону Атлантики, а Рейчел по другую… возможно, каждый из них получит то, чего хочет. Скорее всего он никогда не вернется в Англию. Пусть Роджер забирает все эти проклятые титулы и соответствует им. Вовлекая Фокса, не говоря уже о его матери, в свои гнусные планы по усыновлению мальчика, маркиз сам аннулировал их сделку.
 – Теперь я вижу, как этот план может сработать. Вы умный тактик, графиня. Наша свадьба послужит великолепной «дымовой завесой». Старому дьяволу и в голову не придет, что мы можем его ослушаться после того, как поклялись в верности пред алтарем. – Джейсон снова зашагал по комнате. План Рейчел начинал ему нравиться, в то же время он все больше злился на маркиза. – Конечно, мы не будем вступать в супружеские отношения, но официально вы будете считаться моей женой. Да, и вы вольны делать все, что пожелаете. Если хотите, возвращайтесь в Харли, разводите скот, выращивайте пшеницу… да что там говорить, вы абсолютно свободны. Каргрейв с ума сойдет от злости: он будет носиться, как ошпаренный петух, но ничего не сможет сделать с вами за то, что вы помогли нам с Фоксом сбежать.
 – Какая забота, – сказала Рейчел сухо, пряча сжатые в кулаки руки в складках платья… того самого старенького выцветшего желтого платья, из-за которого она так переживала накануне.
 Как же сильно ошибалась Хэрри! Джейсон не только не любил Рейчел, но даже не испытывал к ней ни малейшего влечения! Неужели все это было лишь плодом ее воображения? Если посмотреть правде в глаза, то получается, что им руководило лишь сиюминутное желание, когда в поле его зрения оказывалась женщина. Стоило немного отдалиться, и вся его страсть мгновенно исчезла. Рейчел была погружена в свои грустные мысли и не сразу поняла, что граф обращается к ней.
 – Если случится так, что в будущем вы встретите сквайра своей мечты и пожелаете объединить ваши поместья, мы в любой момент сможем аннулировать наш брак.
 Сердце Джейсона сжалось, когда он подумал, что Рейчел может выйти замуж за какого-нибудь дородного помещика. А когда он представил, что Форрестел может прикоснуться к ней, то внутренне содрогнулся. Разве может нормальный человек отнестись к этому спокойно? Да, но если Рейчел все-таки найдет себе человека по душе, какое право он, Джейсон, имеет завидовать или препятствовать их счастливому союзу?
 Хотя сердце Рейчел разрывалось на части, но она собрала все свои душевные силы и старалась казаться спокойной и деловой. Откуда было знать этому тупому янки, что, как только он покинет страну, его дед немедленно возбудит судопроизводство по расторжению их брака? Отец Рейчел, конечно, не будет настаивать на том, чтобы ее подвергали унизительной процедуре на проверку девственности, но она точно знала, что маркиз сделает это.
 Равнодушие Джейсона и нежелание жениться на ней причиняли Рейчел более мучительную боль, нежели перспектива опять оказаться на ярмарке невест.
 Ну что ж, ей хватило мужества, чтобы выступить со своим предложением. И теперь ничего не остается, как принимать вещи такими, каковыми они являются на самом деле.
 – По-моему, это вы продумали и учли каждую мелочь, милорд, анея, – Рейчел с улыбкой. – действий мы согласовали, так что увидимся в церкви.
 С этими словами она повернулась и вышла из комнаты, оставив Джейсона Боумонта в недоумении. Почему вдруг так сильно заныло сердце у него в груди?
 Рейчел не захотела делиться с сестрой своими чувствами. Она только сказала, что граф согласился на бракосочетание, и поблагодарила Хэрри за то, что она предложила использовать в разговоре с ним слух о том, что маркиз собирается усыновить Фокса. Баронесса стала расспрашивать сестру о реакции Джейсона на ее предложение, но Рейчел плотно сжала губы и молчала до самого дома.
 Ночью ей не спалось. Рейчел долго лежала, бездумно глядя в потолок, пытаясь разглядеть фрески в темноте, а призрачный свет луны скользил по ее заплаканному лицу. «С тех пор как я встретила этого графа-янки, я превратилась в настоящую плаксу». Скрипнув зубами от досады, она выбралась из постели и подошла к окну.
 Приближалась осень, опять полил дождь. Погода в точности соответствовала настроению Рейчел.
 Теперь она была уверена, что Джейсон не любит ее. План, который она предложила, сыграл с ней плохую шутку, заставив понять, что Джейсон мечтает избавиться от нее точно так же, как она хотела избавиться от него, пока не влюбилась. Но Рейчел не собиралась сдаваться. Она поклялась сама себе приложить все усилия, чтобы Джейсон исполнил свой супружеский долг. Она не позволит ему оставаться лишь формальным супругом.
 Наконец-то отец оставит ее в покое и перестанет брюзжать изо дня в день, что надо обязательно выйти замуж. И не придется по настоянию маркиза доказывать свою девственность после побега его наследника, потому что Рейчел собирается стать ему настоящей женой. Брачная ночь, как и положено, завершит их свадьбу, а служанки, которые будут менять простыни на следующее утро, засвидетельствуют то, что она стала его женой. Официальный брак можно расторгнуть, только получив специальное разрешение на развод, а для этого нужно обратиться в парламент с петицией. Причем начать бракоразводный процесс может лишь законный супруг.
 «А Джейсон будет в это время на другом берегу Атлантики», – прошептала Рейчел. Будь прокляты все мужчины! Все находится под их контролем, и женщинам не позволено распоряжаться своей собственной жизнью. Но Рейчел их всех перехитрит, она будет графиней и будет управлять своим поместьем. Приняв решение, она легла в постель.
 – Пожалуйста, Драм… черт подери, оставь меня в покое наконец, – рассеянно произнес Джейсон. Мрачный и несчастный, он плюхнулся в большое кресло, держа в одной руке графин с бренди, а в другой – пустой бокал.
 Драм стоял посреди большого кабинета в лондонском доме Каргрейва и смотрел на графа. Его лицо выражало смешанное чувство беспокойства и раздражения, он никак не мог найти способ, чтобы успокоить друга, который целую неделю пролежал в постели с жесточайшим приступом лихорадки.
 – Ты же знаешь, что я не могу оставить тебя без присмотра, ведь за тобой охотятся, – сказал Драм.
 – Тогда иди и ищи этих бандитов. Я достаточно долго просидел в тюрьме, чтобы опять быть под надзором, – раздраженно ответил Джейсон, наливая себе бренди.
 – Это не такое простое дело, дружище. Я подключил все свои связи в Лондоне, чтобы разыскать их. Да, и я не нашел ни одного доказательства, что в этих покушениях замешан Форрестел.
 – Тогда я просто пойду и вытрясу из него правду, – заявил Джейсон, поднимаясь с кресла.
 Драм усадил графа обратно.
 – Я думаю, это неразумно. За необоснованное оскорбление сына герцога тебя упекут в Ньюгейтскую тюрьму, а там ты станешь легкой добычей для тех, кто хочет твоей смерти.
 – Во всяком случае, хоть какая-то смена обстановки, – проворчал Джейсон, взглянув на Драма, и снова налил себе бренди.
 – Тебе не нужна смена обстановки, мой друг.
 – Умоляю, скажи, что мне нужно? – с издевкой в голосе спросил Джейсон.
 – Тебе нужна Рейчел Фэрчайлд, – ответил Драм, не обращая внимания на выражение отвращения на лице друга. – С момента вашей последней встречи в салоне у мадам ты сам не свой – хандришь, ходишь хмурый.
 Джейсон объяснил Драму, в какой трудной ситуации оказался, узнав о намерении маркиза усыновить Фокса. Может быть, для мальчика действительно будет лучше, если он останется в Англии? Надо ли ему в этом случае жениться на дочери виконта Харли? Драм чувствовал, что причина плохого настроения друга кроется не в усыновлении маркизом Фокса, а скорее в Рейчел Фэрчайлд.
 – Расскажи мне, что же все-таки произошло между вами тогда в салоне? – спросил Драм.
 Джейсон пожал плечами и отпил из своего бокала. Дорогое французское бренди не доставляло удовольствия, а лишь горчило во рту.
 – Бог мой, и бренди меня не берет. Я абсолютно трезв, – удивился Джейсон.
 – Я знаю, что ты не собираешься жениться, но, возможно…
 Резкий смех Джейсона прервал Драма на полуслове.
 – А вот здесь ты ошибаешься. У леди созрел новый план. Теперь мы будем сочетаться законным браком. А на следующий день выкрадем Фокса, и я переправлю его в Америку. Прощай навсегда, веселая старая Англия! И тебе, друг мой, больше не придется защищать мою толстую американскую шкуру от убийц.
 Драм прищурил свои зеленые глаза и недоверчиво посмотрел на графа:
 – Послушай, друг мой, женитьба – это очень серьезный и ответственный шаг.
 – Это будет брак официальный, без исполнения супружеских обязанностей, но он гарантирует Рейчел спокойную жизнь. Как только она станет графиней Фальконридж, вопрос о подходящей для нее партии будет закрыт, а это значит, что у нее появится свобода и возможность жить так, как она хочет.
 Драм несколько минут внимательно смотрел на друга, обдумывая услышанное.
 – Я тебе часто рассказывал о своем друге Алексе, но никогда не упоминал о моей дорогой подруге Джослин… Это его жена, – сказал он после некоторого молчания.
 Джейсона удивило то, с какой теплотой Драм произнес имя этой женщины. До сегодняшнего дня он ни разу не слышал, чтобы насмешливый коротышка денди говорил об особе женского пола с такой нежностью.
 – Джосс… очень необычная женщина. Она, конечно, не похожа на твою Рейчел…
 – Она не моя Рейчел, – огрызнулся Джейсон. Драм отмахнулся от него:
 – Так вот, Джосс – сильная, волевая, решительная, рассудительная и чрезвычайно практичная женщина. Ее не назовешь красавицей, если говорить о моде и канонах красоты, принятых в высшем свете, но у нее чуткое и доброе сердце. Она оказалась той единственной, которая нужна Алексу.
 – Я бы не сказал, что у Рейчел «доброе сердце», и не думаю, что она та единственная, которая нужна именно мне… даже если бы я хотел жениться, а я не хочу.
 Драм скептически посмотрел на друга:
 – Не будь так уверен. Требуется мудрость, чтобы разобраться в характере девушки.
 – И это говорит человек, который женщин терпеть не может, – язвительно заметил Джейсон.
 – Думаю, у меня достаточно жизненного опыта, чтобы понять женщину, – ответил Драм, а про себя подумал, что ему следует познакомиться с невестой Джейсона, чтобы составить собственное мнение о ней.
 Когда граф позвонил в колокольчик и потребовал еще одну бутылку бренди, коротышка денди попрощался и оставил друга пить в одиночку в библиотеке.
 – По крайней мере он не натворит глупостей в таком состоянии, а я пока займусь делом, – пробормотал Драм себе под нос и, прежде чем уйти, дал указание двум самым преданным слугам уложить графа в постель, когда тот закончит пить.
 Рейчел, как и Джейсон, провела этот вечер в полном одиночестве в своем доме в Лондоне. Отец, Хэрри и Мелвин уехали в «Ковент-Гарден» смотреть какую-то пьесу, а она отказалась под тем предлогом, что все начнут судачить, когда увидят, что будущий супруг не сопровождает свою невесту. На самом деле Рейчел мало заботили светские сплетни, но то, что Джейсон не хотел иметь с ней ничего общего, причиняло острую боль.
 Граф знал о том, что Рейчел будет находиться в Лондоне, пока ее гардероб не будет готов, но за восемь дней ни разу не появился в их доме. Хотя большинство представителей высшего света находились в своих усадьбах в это время года, на маленьком столике в холле скопилась внушительная стопка приглашений на различные светские мероприятия. Рейчел прекрасно понимала, что всех мучает любопытство и желание узнать, как развиваются отношения между строптивой старой девой и диким графом-янки. Она ненавидела находиться в центре всеобщего внимания ив любом случае не приняла бы большинство из этих приглашений, даже если бы знала, что там будет Джейсон. Но ее мучил вопрос: почему он не хочет играть свою роль в этом жалком фарсе? Даже Хэрри, которая умела разобрать любую ситуацию и все разложить по полочкам, не смогла объяснить бездействие графа.
 Рейчел решила, что уедет в Харли-Холл на следующее утро и останется там до церемонии бракосочетания. И пусть весь свет погрязнет в сплетнях! И пусть Каргрейв поставит дюжину охранников около их супружеской спальни в Фальконз-Крест – проклятый янки заслужил это.
 Рейчел выбирала одежду, которую собиралась взять с собой в дорогу, когда в дверь постучали и в комнату вошла служанка с визиткой в руке. Достопочтенный Элвин Френсис Эдвард Драммонд приехал с визитом. Рейчел была наслышана о скандальной репутации этого человека. Он происходил из старинного благородного рода, но впал в немилость у своего отца, который угрожал отречься от сына из-за его сумасбродных выходок и недостойного поведения. Он был заядлым картежником, имел репутацию бесстрашного дуэлянта и слыл настоящим денди, поскольку входил в группу почитателей Бо Брам-мела, самого известного в Англии законодателя мод и знатока светских манер, то есть был, что называется, повесой.
 Он был другом Джейсона и его верным товарищем в забавах и похождениях, если верить скандальным хроникам. Зачем она ему понадобилась? Бросив беглый взгляд в зеркало, Рейчел спустилась вниз.
 Рейчел оказалась совсем не такой, какой представлял ее себе Драм. По слухам, старшая дочь Харли была непривлекательной старой девой, отвергавшей всех претендентов на ее руку, которых подыскивал для нее виконт. Говорили, что она предпочитает общество лошадей высшему свету.
 Драм так и представлял себе Рейчел Фэрчайлд: неинтересной неловкой особой с… лошадиным лицом. Но он ошибся. Слишком высокая – да. Его подруга Джосс тоже была высокого роста, но на этом их сходство и заканчивалось. Джосс была очень худой женщиной, с жидкими бесцветными волосами, уложенными завитками в узел, и носила очки с толстыми стеклами. У Рейчел в отличие от нее были густые блестящие волосы, заплетенные в тяжелую косу, которая спускалась на одно плечо, ясный взгляд больших красивых глаз был устремлен прямо на него. Хотя ее платье не было сшито по последней моде, тонкий муслин цвета морской волны очень шел ей, оно прекрасно подчеркивало грациозность ее движений, когда она пошла ему навстречу.
 Драм щелкнул каблуками и поклонился, отметив про себя, что девушка не протянула ему руку в ответ на приветствие.
 – Элвин Френсис Эдвард Драммонд к вашим услугам, мисс Фэрчайлд, – отрекомендовался он.
 Рейчел кивнула:
 – Что привело вас ко мне, господин Драммонд?
 – Прошу простить меня за столь неожиданное вторжение. Я знаю, что уже поздно, и мы не были представлены друг другу, но…
 – Но вы хотели сами убедиться, что я на самом деле такая ужасная, какой считает меня Джейсон, не так ли? – добавила Рейчел, невесело усмехнувшись. Увидев выражение неподдельного испуга на лице Драма, Рейчел улыбнулась. С тех пор как она приехала в Лондон, у нее было мало поводов для радости.
 – Уверяю вас, мисс Фэрчайлд, мой друг самого высокого мнения о вас. Ведь до вашей свадьбы осталось не больше месяца.
 – Будете свидетелем с его стороны? – Какая-то неведомая сила заставила Рейчел задать этот вопрос.
 Драм побледнел и утвердительно кивнул:
 – Да, если он попросит меня об этом, почту за честь. Но мне хотелось бы обсудить с вами один очень деликатный вопрос…
 Видя, что гость колеблется, Рейчел жестом пригласила его сесть на стул, затем позвонила в колокольчик и попросила принести прохладительные напитки.
 – Так что же это за вопрос? – спросила Рейчел, усевшись на кушетку с витыми ножками напротив Драма.
 Оставшись один, Джейсон продолжал пить, но оставался абсолютно трезвым. Это чувство было ему знакомо – он никогда не пьянел на вечеринках, которые устраивались в честь его возвращения домой после многих недель, проведенных в открытом море. Но сейчас он чувствовал себя совершенно по-другому. Он был напряжен, как сжатая до предела пружина. Его охватила такая злость, что захотелось ввязаться в самую жестокую драку в какой-нибудь пивной, до отказа набитой пьяными матросами. Чем больше Джейсон думал об этом, тем больше ему нравилась эта идея. Он устал постоянно сидеть под замком, ему надоела слежка за каждым его шагом, будто он малое дитя, которое делает первые шаги. Он до смерти устал лежать каждую ночь без сна, потому что боялся, что Рейчел снова приснится ему.
 Рейчел, окутанная воздушным шелком и кружевами… Рейчел, чью золотистую кожу он мечтает ласкать… Рейчел, которая предложила разыграть этот непристойный фарс и вступить в брак по расчету. «Конечно, это нужно ей, но только не мне!» Именно Джейсон принял решение о том, что они после свадьбы не будут исполнять супружеский долг, но он был не в состоянии признать этот факт. В конце концов, он же не хотел стать рабом своей любви к этой женщине, ведь так?
 Но он мечтал уложить Рейчел в свою постель. И если бы не махинации его деда, он уже давно сделал бы это. И без всякого брака, по расчету или без него!
 – Мне надо уйти отсюда, пока я окончательно не сошел с ума, – громко сказал Джейсон сам себе, приглаживая рукой волосы. Он позвонил и приказал своему камердинеру приготовить ванну и чистое белье. Какое счастье, что Драм куда-то торопился и оставил его одного! Если повезет, Джейсону удастся ускользнуть до того, как он вернется и встанет на караул.
 Через час, надушенный и тщательно одетый, Джейсон садился в коляску, несмотря на бурные протесты камердинера, экономки и всех остальных слуг. И лишь флегматичный старый конюх, который подогнал коляску, встал на сторону Джейсона, заявив, что его сиятельство никуда не поедет без двух верных лакеев, которые будут прикрывать его сзади. Джейсон милостиво согласился на это, так как знал, что их не пустят ни в один закрытый мужской клуб.
 После вечерней грозы на нёбе ярко засияли звезды. Граф вышел из коляски и, пройдя мимо искусственных прудиков, направился к дверям клуба «Брукс», самого модного в лондонском высшем свете. Как он и ожидал, его слуг попросили остаться снаружи, заверив, что с его сиятельством в клубе ничего не случится. Но слуги не могли знать, что, сыграв лишь одну партию в вист с бароном Вейверли и его подпевалами, Джейсон ускользнет от них через черный ход, наймет экипаж и поедет в игорные дома Ист-Энда.
 Если он не может напиться до бесчувствия или выбрать себе женщину, чтобы провести с ней ночь, то лучше проиграет часть денег своего деда за карточным столом. А еще лучше – если он выиграет. Деньги будут очень кстати, когда он отправится в Америку.
 Решительно настроенный, Джейсон откинулся назад и удобно устроился на пахнущем плесенью сиденье. Ему удалось убедить себя, что на Рейчел ему наплевать и пусть она идет ко всем чертям. Экипаж тронулся. В этот момент какая-то темная фигура быстро и бесшумно вскочила на подножку, но граф этого не заметил.




 Глава 13


  –  Итак, сэр, я прошла вашу проверку? – спросила Рейчел у Драма, отпивая вино из бокала. Она попросила принести бутылку лучшего портвейна из запасов своего отца, чувствуя необходимость восстановить силы для разговора с приятелем Джейсона. Их беседа оказалась в высшей степени… информативной, если можно так сказать.
 Драм чувствовал, что Рейчел пристально изучает его в точности так, как это делала Джосс.
 – Да, вы блестяще сдали экзамен, моя дорогая, – ответил он.
 Сначала, пока они присматривались друг к другу, в разговоре чувствовалась некоторая неловкость, но постепенно природное остроумие и утонченность обоих собеседников превратили разговор в яркое и веселое состязание умов. Рейчел прекрасно понимала, что Элвин Френсис Эдвард Драм-монд хотел убедиться, что она достойна Джейсона Боумонта. Получив такой похвальный отзыв от друга Джейсона, она, как ни странно, почувствовала облегчение и… беспокойство. В конце концов, они с Джейсоном не собираются брать на себя взаимные пожизненные обязательства. По крайней мере Джейсон точно не собирается. Рейчел знала, что, если ей удастся соблазнить его в первую брачную ночь, то она останется верной ему на всю жизнь, особенно если забеременеет. Драм прервал ее размышления:
 – Несмотря на то что внешне вы совершенно не похожи, у вас много общего с моей подругой Джослин Блэкторн… например, вы обе тщательно скрываете нежность, которую питаете к своим безалаберным возлюбленным.
 От неожиданности Рейчел чуть не подавилась портвейном.
 – Вы прекрасно знаете, что наш брак продлится не более суток.
 – Времени вполне достаточно, – сухо заметил Драм.
 Рейчел чувствовала, что ее щеки заливает багровый румянец. Она проклинала Джейсона Боумонта за то, что по его милости она сейчас выглядит как жеманная девица. «Драм-монд не может знать о моих планах… или может?» – пронеслось у нее в голове. Рейчел не ожидала, что задира и дуэлянт может оказаться чутким и проницательным человеком. Да, он, несомненно, был денди и, как практически все люди такого сорта, недолюбливал женщин, но своих друзей любил преданно и беззаветно и, помимо всего прочего, был наделен острым, проницательным умом. Рейчел посмотрела Драму в глаза. Может ли она довериться ему? Насколько Джейсон откровенен с другом?
 Рейчел не успела принять решение – снизу из прихожей донесся какой-то шум и возмущенные крики. Извинившись, она встала и открыла дверь, чтобы посмотреть, что происходит. Драм тут же оказался у нее за спиной. Они оба сразу узнали Эймза, одного из лакеев Каргрейва, он громко спорил о чем-то с дворецким виконта.
 – Привет, Эймз, что ты так расшумелся? – спросил Драм, быстро пересекая холл с озабоченным выражением на лице. Он сразу понял, что это имеет отношение к Джейсону.
 – Сэр, его сиятельство граф… он поехал в клуб «Брукс», но затем сбежал от Джемми и Сета. Он вышел через заднюю дверь и нанял экипаж.
 Драм выругался и начал извиняться перед Рейчел, но она отмахнулась от него.
 – Как вы думаете, куда он мог поехать? – встревоженно спросила она слугу.
 – Кучер того экипажа, с которым разговаривал Джемми, сказал, что он отвез графа к пристани.
 На этот раз Рейчел не сдержалась и произнесла ругательство, которое леди обычно не употребляют.
 – Этот тупой американец сам ищет своей смерти!
 – Не волнуйтесь, мисс Фэрчайлд, я разыщу его, – попытался успокоить ее Драм. Он собрался было уже уходить, как Рейчел положила ему руку на плечо:
 – Я еду с вами. Подождите меня, я только возьму пистолеты.
 Драм с удивлением наблюдал за тем, как Рейчел, подхватив юбки, быстро взбежала по лестнице. Ее беспокойство было неподдельным. Драму все больше нравилась эта девушка.
 Через четверть часа они уже мчались в наемном экипаже по опасным темным кварталам вдоль Темзы. Здесь было множество складов, пабов и трактиров, где проводили время моряки. Рейчел успела переодеться в старые бриджи и мужскую рубашку, которая была ей очень велика. Драм был просто поражен ее видом. С собой она взяла пару пистолетов «кларк», которые торчали у нее из-за пояса, заколола волосы наверх и водрузила на голову старую потрепанную фетровую шляпу.
 Когда они вышли из экипажа, Рейчел быстро наклонилась, взяла немного грязи и вымазала лицо.
 – Думаю, так я буду меньше привлекать к себе внимание, – пояснила она.
 Драм одобрительно кивнул и возблагодарил Бога за то, что ночь сегодня темная, пабы и таверны плохо освещены, а большинство обитателей этих трущоб уже расползлись по своим щелям. При дневном свете ни один трезвый человек не принял бы Рейчел за юношу. Он очень надеялся, что ночью на нее никто не обратит внимания.
 – Говорить буду я, – скомандовал Драм, и они вошли в пивную под названием «Пурпурный попугай».
 После пятой неудачной попытки разыскать Джейсона в какой-то вонючей дыре, куда не заходят уважающие себя моряки, Рейчел и Драм впали в уныние.
 – Думаете, он лежит сейчас где-нибудь в темном переулке раненый или?.. – Рейчел не могла заставить себя произнести слово «убитый».
 – Это возможно, но Джейсону всегда везло. Похоже, удача любит этих болванов янки, – ответил Драм, надеясь, что это правда.
 – Янки он или нет, но смерть уже три раза обходила Джейсона стороной, – проговорила Рейчел и быстро прикусила губу, чтобы не показать, как она зла на графа. Зачем рисковать жизнью ради глупых пьяных забав? Пока они ехали в экипаже, Драм рассказал, что оставил Джейсона одного, когда тот уже достаточно выпил, и был уверен, что через некоторое время его благополучно доведут до постели.
 «Не вздумай умереть, своевольный тупица!» Рейчел не знала, что она сделает, если они найдут бездыханное тело Джейсона в каком-нибудь закоулке или сточной канаве. Ну почему он совершает такие безрассудные поступки? Неужели даже мысль о том, чтобы жениться на Рейчел, была так ему отвратительна, что он предпочел умереть в канаве, чем назвать ее своей женой пред алтарем? Рейчел никогда в жизни не было так страшно, как сейчас.
 Драм и Рейчел решительно направились к входу в очередную пивную, хотя надежды на успех у них оставалось все меньше.
 Джейсон был не настолько пьян, чтобы не понять, что ему грозит серьезная опасность. Он стоял в углу плохо освещенной таверны напротив троих незнакомцев угрожающего вида. Их отделял друг от друга только стол.
 Смрад от коптившего прогорклого сала смешивался с запахом дешевого ужина и гниющего дерева. Несколько факелов и дешевых сальных ламп давали неяркий свет и отбрасывали неясные дрожащие тени. В этом полумраке Джейсон не мог разглядеть нападавших на него.
 В центре стоял, по-видимому, вожак, а по бокам от него – два дюжих матроса жуткой наружности. На шее одного из них, который держал в руке увесистую дубинку, был заметен подозрительный шрам от веревочной петли. Другой, с выбитым глазом, похожий на чудовище из кошмарного сна, крепко сжимал огромные кулаки, которые сами по себе были грозным оружием. Неожиданно в руке вожака сверкнул нож.
 Последние пол пинты эля были явно лишними. Джейсон энергично потряс головой, чтобы немного прийти в себя. Он пожалел, что взял с собой лишь небольшой пистолет, который положил в карман сюртука, и забыл запихнуть в сапог нож. Он сможет отобрать нож у вожака, но сначала нужно, по возможности, сравнять силы, нейтрализовать одного из подельников. Один хороший выстрел – и шансы Джейсона на победу возрастут. Он решил пристрелить верзилу с дубинкой. Вытащив из кармана пистолет, Джейсон направил его на вожака, маленького скользкого типа воровской наружности с гнилыми зубами и сальными светлыми волосами.
 – Советую тебе повернуться и отойти к двери, – произнес Джейсон громко и четко.
 – Если я послушаюсь вас, милорд, мне не заплатят, – ответил вожак и мерзко усмехнулся, обнажив гнилые зубы. Сказав это, он сделал знак рукой верзиле с дубинкой и тот начал заходить слева от Джейсона. В то время как одноглазый бандит двинулся направо.
 Джейсон взял вожака на мушку:
 – Ты умрешь первым.
 Но бандит, похоже не испугался. Держа нож наготове, он внимательно следил за пистолетом. Чувствовалось, что он был проворен, как кошка. Как раз в тот момент, когда убийца со шрамом от веревочной петли поднял дубинку, чтобы нанести сокрушительный удар, Боумонт неожиданно повернулся к нему и выстрелил. Комната наполнилась ругательствами и криками пьяных моряков и их девиц, которые бросились врассыпную.
 Джейсону удалось выстрелом уложить верзилу. Тот грузно свалился на грязный пол, выронив свое грозное оружие. Джейсон перепрыгнул через него, пытаясь уклониться от мощных кулаков одноглазого гиганта, но вожак быстро подскочил к нему с другой стороны и взмахнул ножом.
 Лезвие прошло сквозь толстое сукно сюртука, распоров его, но не задев Джейсона. В этот момент он протянул руку, чтобы схватить убийцу за запястье, но мощный удар огромного кулака отбросил его назад. В ушах зазвенело. Граф отчаянно пытался восстановить равновесие, когда второй сокрушительный удар в глаз чуть не снес ему голову.
 – Теперь он мой, – зло проговорил вожак. Джейсон встал на одно колено, осыпая проклятиями всех и вся. Вожак замахнулся, чтобы нанести ему последний удар, и в тот момент прогремел выстрел. Бандит как-то странно пискнул тоненьким голоском, выронил нож и прижал к груди окровавленную правую руку.
 Одноглазый неуклюже отступил назад, ища путь к спасению. Небольшого роста франт со смертоносной шпагой в руке направился в его сторону; позади него стоял высокий юноша. Ствол его пистолета дымился, указывая на то, что стрелял именно он. Одноглазый гигант смерил взглядом своего противника, решив, что ему ничего не стоит схватить этого щеголя и одним ударом сломать ему позвоночник. Это была его роковая ошибка.
 Драм резким движением воткнул свою шпагу прямо ему в горло. Тем временем Рейчел спокойно достала второй пистолет и направила его прямо в сердце вожаку. Тот что-то невнятно бормотал, раскачиваясь из стороны в сторону и прижимая к груди раненую руку. Джейсон стиснул зубы и попытался встать, взглянув уцелевшим глазом на своего спасителя. Он не поверил самому себе, когда понял, кто перед ним.
 – Ты безмозглый пьянчужка, тупица, болван! – забыв обо всем, кричала Рейчел на своего жениха. Она была перепугана до смерти и одновременно злилась на него. – Если ты ищешь смерти, то подожди хотя бы, пока мы поже…
 – Пожалуйста, остановитесь, прежде чем сказать то, что не обязательно знать всем присутствующим, – резко оборвал ее граф и окинул взглядом комнату. Все присутствующие притихли и смотрели на них с выражением крайнего любопытства и лукавства. – Прекрасно стреляете, графиня.
 – Не очень. Я целилась в сердце, – заметила Рейчел.
 – Испугались за меня, графиня? – спросил Джейсон. Он заметил, как Рейчел крепко сжала пистолет. – Будет лучше, если вы оставите его в живых. Надеюсь, он разумный человек и расскажет нам, кто его нанял.
 Рейчел презрительно посмотрела на человека, которого только что подстрелила, затем перевела взгляд на графа:
 – Я пришла к выводу, что нельзя ждать благоразумия от мужчин. Научитесь хотя бы для начала не делать глупостей.
 – Послушайте, голубки, оставьте свои милые препирательства на потом, – вмешался в разговор Драм. – Ночной караул не рискует заглядывать в эти трущобы, а здешние посетители уже начали проявлять нетерпение.
 – Проклятые франты, являются сюда, затевают драки, все беды от вас, – недовольно проворчал хозяин трактира. Толпа вокруг злобно загудела, раздались проклятия и причитания; в смрадном воздухе росло напряжение, не предвещая ничего хорошего. Рейчел сунула свое оружие Джейсону, а сама быстро и ловко перезарядила первый пистолет и направила его на хозяина трактира. Тот сразу же замолчал.
 Не обращая внимания на роптавшую толпу, Драм, аккуратно переступая через трупы, подошел к несостоявшемуся убийце, схватил его за засаленный воротник и, подталкивая сзади, повел к двери.
 – Держите их на мушке и медленно отступайте к выходу, – приказал он Джейсону и Рейчел.
 Все трое благополучно покинули таверну, волоча за собой жалобно скулящего раненого бандита. В этом опасном районе Лондона было практически невозможно найти экипаж. Добровольно сюда никто не заезжал. Чтобы добраться до безопасной части Лондона, друзьям пришлось довольно долго идти по темным, пустынным улочкам и буквально нести раненого бандита rfa руках, так как от большой потери крови он был в полубессознательном состоянии. Голова у Джейсона гудела так, как будто вся артиллерия Наполеона засела у него внутри и вела прицельный огонь по вражеским редутам. Пульсирующая боль в ухе не давала покоя, а глаз сильно распух и заплыл.
 – И как только человек такой малой комплекции может столько весить? – недовольно проворчал Джейсон, согнувшись под тяжестью раненого.
 – Думаю, в данный момент он не расположен нам помогать, не правда ли? – проговорила Рейчел елейным голоском. Она все еще злилась на Джейсона за его глупую выходку. Но она сделает все, чтобы он никогда не узнал, в какой ужас привела ее мысль о том, что она может потерять его навсегда. – Надо отвезти его на Боу-стрит и сдать властям. Там точно знают, как обращаться с такими типами, чтобы получить информацию.
 – У нас есть более убедительные аргументы, чем у них, – заметил Драм убийственно холодным тоном.
 Джейсон одобрительно хмыкнул. Оставив далеко позади страшные трущобы, Драм затащил раненого бандита в безлюдный переулок и приставил к его горлу лезвие шпаги:
 – Ну а теперь, приятель, ты мне скажешь, кто заплатил тебе за убийство графа.
 Несчастный тут же позабыл о своей раненой руке. Вспомнив, что Драм сделал своей шпагой с огромным одноглазым моряком, он проблеял слабым голосом:
 – Пожалуйста, не сердитесь так, ваше сиятельство. Я… я бы все рассказал, если б мог. Но я не знаю, кто это был. Он подошел ко мне два дня назад в районе Уайтчепел. Затащил в переулок, прямо как вы сейчас. Там было темно, как в преисподней. Он дал мне пять гиней, но я не разглядел его лица.
 – Конечно, ты был слишком занят, пересчитывая деньги, – как-то отрешенно произнес Джейсон.
 – Но ведь что-то вы должны помнить! Он был пожилой или молодой? Как был одет? – спросила Рейчел.
 – Так вы женщина! – удивленно воскликнул бандит, выкатив на Рейчел глаза.
 – Да, я женщина. И если вы сейчас же не заговорите, я отстрелю ваше жалкое мужское достоинство, – произнесла равнодушным тоном Рейчел, поднимая пистолет и целясь бандиту в область чуть ниже живота.
 Он прислонился к стене, пытаясь прикрыться здоровой рукой.
 – Это был молодой человек, одетый как джентльмен. Высокий и худой. Одежда на нем была дорогая, не иначе как с Бонд-стрит. Это все, что я могу сказать, клянусь могилой своей матери, – умоляющим тоном быстро проговорил бандит.
 – Сомневаюсь, что он знает, кто была его мать, – презрительно бросил Драм.
 – Молодой Маунтджой вполне подходит под это описание, – заметил Джейсон.
 – Под это описание походят сотни молодых лондонских аристократов, – добавила Рейчел.
 Еще четверть часа они задавали вопросы раненому бандиту. В конце концов тот потерял сознание от потери крови и сильной боли. Когда стало ясно, что он больше ничего не может добавить, Драм сказал:
 – Я отвезу его и сдам властям. – Затем он посмотрел на Джейсона и прищелкнул языком. – У тебя весь галстук в крови. Боже, и ты позволил этому бандиту испортить свой великолепный кашемировый сюртук, материю для которого выбирал я в салоне «Уэстинз»!
 – Хорошо, что он порезал рукав, а не мою руку, – заметил Джейсон.
 – Сожалею, что тот одноглазый верзила лишь причинил вам боль, а не вбил в вашу чугунную голову хоть немного благоразумия и здравого смысла, тогда от всех этих неприятностей была бы хоть какая-то польза, – проговорила Рейчел.
 – А вы, Рейчел, отвезите этого шалопая домой и обработайте его раны, – приказал Драм и замахал рукой, пытаясь привлечь внимание кучера, который вел свой одинокий экипаж по булыжной мостовой в этот предрассветный час.
 – Я сам о себе позабочусь, – гордо заявил Джейсон, поздно сообразив, что ему не следовало этого говорить.
 – Так-так, милорд, сколько раз вы уже это говорили?.. Сейчас посчитаю… – приторно-сладким голоском проговорила Рейчел, забираясь в экипаж вслед за Джейсоном.
 Они ехали к дому Каргрейва в полном молчании. Джейсону было очень плохо – начали сказываться последствия чрезмерного увлечения крепкими напитками, да еще ныли ушибы. Он откинулся на пропахшее плесенью сиденье и запрокинул голову, чтобы не видеть сидевшую напротив него Рейчел.
 Даже одетая в старенькие бриджи, мешковатую рубашку и грубые сапоги, с убранными под шляпу волосами и испачканным грязью лицом, она была все так же соблазнительна. Почему именно она так привлекает его? Почему из всехженщин, которых знал Джейсон, именно эта своенравная особа сводит его с ума, лишает сна и покоя? А ведь он даже ни разу не занимался с ней любовью. Может быть, в этом и кроется причина этого наваждения. Джейсон старался убедить себя в этом, прислушиваясь к пульсирующей боли в голове. Его желание было столь велико именно потому, что он до сих пор не овладел Рейчел, а запретный плод всегда сладок. Прекрасный образ Рейчел в шелке и кружевах, когда он увидел ее в примерочной салона, постоянно преследовал Джейсона. Он попытался сосредоточиться на боли в распухшем глазе, но не смог. Мысли постоянно возвращались к Рейчел.
 Экипаж легко покачивался на рессорах. Рейчел сидела очень прямо. Она была напряжена, как сжатая пружина, и не могла оторвать взгляд от графа. А если бы его убили? Страшно подумать. Уже было столько покушений на его жизнь! Для его безопасности будет лучше, если он вернется в Америку. Она должна радоваться, что после свадьбы они устроят ему побег. Но Рейчел не чувствовала радости при мысли об этом.
 «Ты безмозглая дурочка. Он не хочет тебя», – твердила она себе. Сегодняшняя ночь лишь доказывает, что ему так отвратительна мысль о свадьбе, что он предпочел напиться и рисковать жизнью, лишь бы не думать об этом.
 Казалось, граф заполнил собой все внутреннее пространство экипажа. Рейчел чувствовала его запах, смешанный с резким запахом крови, пота и эля. Как ни странно, ей это было приятно. Джейсон вытянул длинные ноги и запрокинул голову на спинку сиденья.
 Даже растрепанный и окровавленный, с опухшим глазом, он был красив. Черные волосы падали ему налицо. В этот предрассветный час Рейчел могла различить щетину, пробивавшуюся на его упрямом подбородке. Рубашка на графе была порвана во время схватки, и она могла видеть его грудь, покрытую черными вьющимися волосами. Рейчел опустила взгляд ниже, но затем, устыдившись, быстро отвела глаза.
 – Ну что, графиня, проверяете, цело ли ваше имущество… или втайне радуетесь моим несчастьям? – вдруг спросил Джейсон, чем привел Рейчел в страшное замешательство. Она почувствовала себя вором, пойманным с поличным.
 Рейчел густо покраснела и быстро откинулась назад, вжавшись в спинку сиденья, чтобы избежать дальнейших насмешек.
 – Все изводите меня своими шутками, милорд. Смотрите, если будете продолжать в том же духе, я сделаю с вами то, что обещала тому низкорослому бандиту, когда мы допрашивали его в переулке. И тогда пострадает уже ваше «имущество».
 Граф наклонился вперед, поставил локти на колени, подперев руками голову, и уставился на Рейчел:
 – Вы так же безрассудно рисковали своей жизнью сегодня, как и я. Если бы кто-нибудь в той таверне догадался, что вы женщина, вас бы просто разорвали на куски.
 – Ваша благодарность не знает границ, – язвительно заметила Рейчел. – Если вы изволили заметить, то я рисковала своей жизнью, чтобы спасти вашу. Объясните мне, зачем напиваться и подвергать себя опасности, когда половиналон-донских бандитов гоняется за вами, пытаясь отправить на тот свет? – Рейчел пожалела, что спросила об этом. Надо было вовремя остановиться, ведь она знала ответ на этот вопрос.
 Однако Джейсон понятия не имел, почему он так поступил. Он покачал головой и застонал от сильной боли, потому что кучер резко остановил экипаж перед домом Каргрейва. Джейсон выругался и обхватил голову руками, как будто боялся, что она сейчас лопнет и разорвется на мелкие кусочки. В таком положении Рейчел буквально вытащила его из кеба.
 Войдя в дом, она подняла на ноги всех слуг. Они с ужасом и удивлением смотрели на нее, одетую в мужскую одежду, выпачканную кровью.
 – Мне нужно много горячей воды, и найдите на кухне большой кусок сырого мяса, – приказала она, обращаясь к величественному дворецкому. – А вы, – Рейчел повернулась к одному из лакеев, – поезжайте ко мне домой и разбудите миссис Йитс. Она знает, где я храню примочки. Привезите ее сюда, и пусть она захватит мою сумку с медикаментами. Быстрее!
 – Не утруждайте себя, графиня, мне просто нужно выспаться и отдохнуть пару недель, – попытался возразить Джейсон.
 Рейчел положила руки ему на плечи и повернула к лестнице; еле волоча ноги, он безропотно пошел наверх.
 – У вас будет много времени, чтобы выспаться, но только после того, как вы вымоетесь и я сделаю вам примочки, которые снимут отеки с глаза и уха.
 Граф чувствовал, что ему предстоит нелегкое испытание.
 – У меня были раны и посерьезней после кровавых драк во всех тавернах от Флориды до Азорских островов, и я выжил. Так что не утруждайте себя, – заявил он.
 Рейчел проигнорировала его слова.
 – Где ваша комната? – спросила она, когда они поднялись наверх.
 – Графиня, обещайте обращаться со мной ласково, ведь я так слаб и не могу оказывать сопротивление, – проговорил Джейсон очень тихо, чтобы не слышала идущая впереди них служанка, и посмотрел на Рейчел умоляющим взглядом.
 Она недовольно фыркнула:
 – Конечно, я буду обращаться с вами «ласково», мой дорогой граф, насквозь провонявший кровью, дешевым элем и гнилью трущоб. И первое, что я сделаю, – прикажу слуге как следует отдраить вас жесткой щеткой и мылом.
 Служанка открыла дверь, и Рейчел втолкнула Джейсона в комнату. Большую ее часть занимала огромная кровать в стиле Людовика XVI. Дополняли интерьер большие «мужские» стулья и длинная кушетка, обитая кожей бордового цвета. Слуга Джейсона, Томпсон, стоял возле нее, сонно потирая глаза. Он с удивлением посмотрел на шатающегося графа и на поддерживавшего его высокого молодого юношу, который… вовсе и не был юношей! Когда Томпсон наконец узнал благородную мисс Рейчел Фэрчайдд, дочь виконта Харли и невесту его сиятельства, то решил, что ему снится самый ужасный сон в его жизни.
 Слуга кинулся на помощь Рейчел.
 – Разденьте его и уложите, а я немного освежусь и вернусь, – сказала она, выскальзывая из-под руки Джейсона. Граф, неожиданно лишившийся опоры, потерял равновесие и рухнул на кровать, не дав возможности Томпсону уложить его как полагается. В этот момент Рейчел вышла из комнаты.
 Служанка зажгла все свечи в канделябрах и, не говоря ни слова, удалилась. В комнате было тихо, лишь его сиятельство граф тихо ругался, когда слуга, снимая с него одежду, задевал его голову.
 – Томпсон, я прощу тебя за твою неуклюжесть, если ты нальешь мне немного бренди, – сказал граф. Слуга молча выполнил его просьбу.
 – Не желаете надеть ночную рубашку, милорд? Сейчас вернется ваша невеста…
 – Она уже и раньше лечила мои раны, Томпсон. К тому же я терпеть не могу ночные рубашки. А мисс Фэрчайлд будет заниматься моей головой, а не нижней частью тела, – сердито приговорил Джейсон, ведь именно это и расстраивало его.
 – Воля ваша, милорд.
 Джейсон с благодарностью взял обеими руками бокал с животворным напитком и залпом осушил его, затем попросил налить еще. Томпсон повиновался. Джейсон жадно выпил второй бокал бренди.
 – Теперь гораздо лучше. Мне нужно укрепить дух, чтобы не чувствовать себя униженным и беспомощным, когда вернется мой ангел-хранитель и начнет надо мной колдовать, – заплетающимся языком произнес он.
 Томпсон, взяв пустой бокал из рук Джейсона, помог ему лечь и укрыться.
 Когда Рейчел вернулась в сопровождении поварихи и лакея, граф лежал, укрытый простынями до самого подбородка. Рейчел вымыла лицо и руки и переоделась в старенькое платье, которое ей одолжила одна из служанок. Оно было ей велико и поэтому смотрелось на ней мешковато.
 – Поставьте воду вот сюда, на столик у кровати, и положите рядом полотняные тряпочки, – попросила лакея Рейчел.
 – А что мне делать с этим мясом, мэм? – спросила повариха, почти с восхищением глядя на заплывший глаз и распухшее ухо его сиятельства.
 Рейчел взяла у нее поднос и отпустила слуг. Когда повариха и лакей выходили из комнаты, Томпсон нерешительно топтался на месте, не зная, как ему поступить, ведь двум молодым людям неприлично оставаться наедине. Но, увидев выражение лица молодой аристократки, решил промолчать. В конце концов, она ведь невеста графа.
 Рейчел смочила тряпочку в холодной воде, отжала ее и села на край кровати. Джейсон лежал совершенно голый под простынями. Рейчел видела четкие очертания его большого мускулистого тела. Она быстро отвела взгляд на тот случай, если Джейсон вдруг откроет глаза и опять поймает ее за созерцанием его прелестей. Неожиданно взгляд ее упал на пустой бокал, стоявший на столике с другой стороны кровати.
 – Вы опять пили! – возмущенно проговорила Рейчел, почувствовав запах бренди, исходивший от графа.
 Он пошевелился и открыл свой здоровый глаз.
 – Исключительно в мед-медицинских целях.
 – В вашем теле уже столько этого «лекарства», что можно излечить раны всех солдат, воюющих на полуострове.
 – У меня очень сильно болит голова, – жалобно произнес Джейсон.
 – Через несколько часов будет еще хуже, – с издевкой заметила Рейчел и начала промывать заплывший глаз.
 Джейсон, стараясь отвлечься от боли, стал разглядывать платье Рейчел.
 – Из всех нарядов, в которых я вас видел, это платье идет вам меньше всего. Лучше снимите его, – бубнил он.
 – Я думаю, одной скандальной истории на сегодня достаточно.
 Рейчел отжала тряпочку и с размаху шлепнула ее Джейсону налицо.
 – О-ох! Корабельный врач и тот лучше обращается со своими больными, чем вы со мной. – Джейсон наблюдал за Рейчел одним глазом, пока она, наклонившись, сосредоточенно трудилась над его ухом. – Но если разобраться, именно вы наделали много шуму сегодня, разгуливая по городу в мужской одежде.
 – Думаете, мое появление в трущобах в бальном платье было бы гораздо эффектнее? – огрызнулась Рейчел.
 – Я так не думаю. Но вы переполошили всех слуг в доме моего отца, представ перед ними в мужском наряде. Вам не нужно было входить внутрь в таком виде, – добавил Джейсон после некоторого раздумья. В его затуманенном болью и алкоголем мозгу промелькнула мысль, что он говорит это из вредности, чтобы досадить Рейчел, но ничего не мог с собой поделать.
 – Да, вы правы. Мне надо было посмотреть, как вы на четвереньках забираетесь по ступенькам и гавкаете у двери, чтобы вас впустили, а затем сбежать.
 – Я бы сам дошел до двери.
 – Вряд ли. Я практически тащила вас на себе до этой комнаты.
 – Разве не Томпсон довел меня… э-э… сюда?
 В этот момент перед Джейсоном все закружилось и поплыло.
 Платье на Рейчел сидело очень свободно и лиф неплотно прилегал к телу, открывая великолепный вид на грудь Рейчел, когда она наклонялась вперед. Под платьем была лишь тоненькая сорочка, так что Джейсону с его богатым воображением ничего не стоило дорисовать остальное.
 Он инстинктивно протянул руки и взял Рейчел за грудь. Она замерла. Чувство удовольствия было столь сильным и неожиданным, что у нее перехватило дыхание. От прикосновения его длинных изящных пальцев, массирующих ее грудь сквозь тонкую ткань, она чувствовала приятное покалывание. Соски отвердели, напряглись и были готовы разорваться от сладкой боли, как тогда, на озере.
 Будь проклят этот человек! Даже нетрезвый и побитый, он сводил ее с ума. Правильнее будет сказать, он обострял все ее чувства. Да, каждой клеточкой своего тела, каждым нервом Рейчел чувствовала его близость. Ведь так просто забраться сейчас к нему в постель, укрыться с головой простынями и прижаться к его горячей обнаженной плоти.
 Неожиданно Джейсон отпустил ее. Рейчел открыла глаза и… услышала громкий храп. Подумать только, он заснул! Рейчел взяла с подноса кусок сырого мяса и шлепнула его прямо на заплывший глаз. Затем она встала и посмотрела на графа.
 – Вот что нужно делать с этим мясом! – сказала она, скрипнув зубами, и танцующей походкой вышла из комнаты. К черту компрессы и примочки! Когда этот тупой янки проснется, пусть Томпсон о нем заботится.




 Глава 14


 Фокс Барлоу был очень расстроен. Он сидел в своей комнате в эркере у большого окна, из которого была видна горная гряда на границе с Уэльсом. Он полюбил этот суровый, неприветливый край и неприступный каменный замок, где семейство Боумонтов правило на протяжении веков. А еще больше он полюбил упрямого старика, нынешнего маркиза Каргрейва.
 Дедушка.
 Безошибочная детская интуиция подсказывала Фоксу, что в груди сурового, грубоватого старика бьется горячее, любящее сердце. Маркизу очень не хватало жены, он скучал по ней и чувствовал себя одиноким после ее смерти. Все его дети и внуки умерли, остался только Джейс. Но по непонятной для Фокса причине маркиз и Джейс не ладили между собой, хотя мальчик был уверен, что старик очень любит своего единственного наследника и хочет, чтобы он был счастлив с Рейчел. Дедушка даже показал Фоксу портрет маркизы в фамильной галерее и сказал, что Рейчел очень напоминает его дорогую Матильду. Мальчик заметил, как наполнились слезами глаза старика, которые тот постарался скрыть.
 И вот теперь Джейс решил уехать из Англии и вернуться в Америку. И все из-за того, что ему придется жениться на мисс Фэрчайлд. Почему мужчина не хочет брать в жены красивую и умную леди? Но Джейс не хотел. Фоксу это стало ясно, когда он подслушал разговор дедушки и отца Рейчел в библиотеке на прошлой неделе. Он ни за что не стал бы этого делать, но не смог устоять, услышав, что его имя упоминают в связи с Джейсом и Рейчел.
 Фокс был в отчаянии, когда узнал, что дедушка не разрешит ему уехать из поместья, чтобы повидать Джейса, вплоть до самой церемонии бракосочетания, которая будет проходить в Лондоне через две недели. Кажется, и виконт, и маркиз очень боялись, что Джейс украдет его и увезет в Америку! Но Фокс ни за что не согласился бы на это.
 Как он мог сбежать и разбить сердце своему дедушке? Но вчера днем друг Джейса, господин Драммонд, который гостил в доме маркиза, подстерег его на конюшне. И теперь Фокс снова и снова возвращался к их странному разговору, пытаясь привести в порядок мысли.
 В тот день ему удалось взять с Литл-Чифом самый высокий барьер из живой изгороди. Фокс чувствовал себя победителем. Он испытал настоящее чувство полета! Инструктор верховой езды Брэдли похвалил его, отметив, что он очень хорошо держится в английском седле и великолепно справляется с лошадью, давая ей правильные посылы. Сияющий от счастья, Фокс завел взмыленного мерина на конюшню, собираясь почистить его, что он, по настоянию Брэдли, делал после каждого выезда. Чтобы стать искусным наездником, надо обязательно научиться ухаживать за своим четвероногим другом и правильно содержать его. Только Фокс взял в руки щетку для чистки коня, как вдруг услышал голоса.
 Вскоре он увидел незнакомого джентльмена небольшого роста, очень опрятного и одетого с большим вкусом. Тот вошел на конюшню и направился прямо к Фоксу. Мальчик заметил, что лошадиный дух ему не нравится. Незнакомец все время морщил нос и прикрывался платочком.
 – Могу я вам помочь, сэр? – вежливо спросил Фокс, отложив в сторону щетку.
 Незнакомец неуверенно улыбнулся:
 – Да, можете, только если вы мистер Фокс Барлоу.
 – Да, это я, – тоже не очень уверенно ответил Фокс и утвердительно кивнул.
 – Я близкий друг графа, достопочтенный Элвин Френсис Эдвард Драммонд, к вашим услугам. – Мужчина щелкнул каблуками и слегка поклонился, затем огляделся и, убедившись, что вокруг никого нет, подошел к мальчику вплотную. – У меня к вам поручение от Джейсона, которое я должен передать вам лично. Не могли бы мы немного пройтись?
 – С удовольствием, но только недолго, – ответил Фокс. Он знал, что ему необходимо срочно закончить свою работу, но в то же время не терпелось узнать, какое сообщение передал Джейс через своего друга.
 Они вышли из конюшни и направились к небольшому фруктовому саду. Как только господин Драммонд убедился, что никто из работников не может их услышать или увидеть, он остановился:
 – Ты знаешь, что твой названый брат собирается жениться? Церемония бракосочетания состоится в Лондоне через две недели.
 – Да, знаю. Джейс собирается жениться на мисс Фэрчайлд. Я буду у него свидетелем, – гордо ответил Фокс.
 Драм кивнул:
 – М не так и сказали, что ты будешь свидетелем на свадьбе. Коротышка замялся, не зная, что сказать дальше.
 Фокс внимательно смотрел на него черными глазами.
 – Когда церемония закончится… то есть после ночи, я хочу сказать, на следующий день, Джейс заедет за тобой в дом Каргрейва в Лондоне, чтобы забрать с собой. Ты должен ждать его сигнала в полночь.
 – В полночь? – повторил Фокс в полном замешательстве.
 – Да, правильно. Как раз к этому времени все в доме уснут.
 – Надо сделать так, чтобы дедушка не узнал, что Джейс собирается сбежать и вернуться в Америку? – напрямую спросил Фокс.
 Господин Драммонд очень удивился:
 – Так-так. Ну-ка, малыш, выкладывай, что ты знаешь об этом!
 Фокс смущенно пинал носком сапога камень, лежащий на дорожке.
 – Я не собирался шпионить, но так получилось, что я случайно услышал, как дедушка и виконт говорили об этом на днях… – проговорил он.
 – Понятно, – произнес господин Драммонд. – Понимаешь, дело в том, что Джейс не хочет жениться на мисс Фэрчайлд и…
 – Ну почему? Ведь она такая красивая и очень хорошая. – Фокс чувствовал, что должен защитить своего ангела. – Почему он не хочет брать ее в жены?
 Казалось, коротышке джентльмену не хватало слов, что, как интуитивно почувствовал мальчик, случалось с ним довольно редко.
 – Дело совсем не в ней, мой дорогой, – через некоторое время сказал он, преодолев замешательство. – Граф вообще не хочет быть связанным по рукам и ног… э-э… то есть он вообще не хочет жениться ни на ком. Кстати, мисс Фэрчайлд тоже не желает выходить за него замуж.
 – Потому что дедушка и виконт решили их поженить, да?
 Господин Драммонд нервным движением ослабил галстук и пробурчал что-то нечленораздельное.
 – Ты слишком умен для своего возраста, юный сэр, – произнес он уже громче.
 Фокс улыбнулся:
 – Джейс тоже так говорит.
 – Гм-м-м… Теперь я вижу, что это правда. Но как бы там ни было, самое главное – сохранить все в тайне от маркиза, чтобы вы с Джейсом могли спокойно скрыться.
 Фокс неуверенно кивнул.
 – Но тогда зачем Джейс женится на мисс Фэрчайлд, если они проведут вместе только одну ночь? – спросил он.
 Этот вопрос застал господина Драммонда врасплох. Он покраснел и закашлялся.
 – У меня на этот счет имеются некоторые соображения, но это не важно. Основная цель – усыпить бдительность маркиза Каргрейва и виконта Харли. Как только закончится церемония бракосочетания, молодая пара уедет в Фальконз – Крест, чтобы… ну а после их… этой ночи Джейсону будет легче приехать сюда, не вызывая подозрений, и забрать тебя.
 – Вы хотите сказать, что, после того как они вступят в супружеские отношения в первую брачную ночь, их брак будет считаться законным? – снова спросил мальчик.
 Господин Драммонд чуть не поперхнулся, услышав такое из уст ребенка.
 – Разве у вас в Америке не объясняют, что детей находят в капусте? – спросил он.
 – Родственники со стороны моего отца именно так это объясняют, а вот шауни говорят все, как есть на самом деле. Ведь это естественно, разве не так? – искренне удивился условностям «цивилизованного общества» Фокс.
 Господин Драммонд не нашелся, что на это ответить.
 – Итак, все, что я сказал, надо держать в строгой тайне, если ты собираешься бежать, – вернулся он к главной теме разговора. – Джейсон будет под твоим окном в полночь и подаст сигнал криком филина. Тебе нужно будет быстро одеться и спуститься вниз по садовой стене, цепляясь за шпалеры для вьющихся растений. Ты сможешь это сделать?
 Фокс утвердительно кивнул. Выглядел он расстроенным.
 – Чувствую, тебе не хочется уезжать, мой мальчик. Разве ты не соскучился по своей семье в Америке?
 – Да, конечно. Когда-нибудь я обязательно вернусь. Но сейчас… мне не хочется расстраивать дедушку. Это разобьет его сердце.
 Господин Драммонд отрывисто рассмеялся:
 – Первый раз слышу, чтобы кто-то переживал за старика. Как правило, он наводит на людей ужас, а не вызывает у них сочувствие.
 – Он был так добр ко мне, – заявил Фокс, чувствуя, что начинает злиться на стоявшего перед ним джентльмена и других людей, которые совершенно не понимают старого маркиза.
 Господин Драммонд начал ходить взад и вперед под яблоней, в задумчивости теребя подбородок.
 – Ну и кашу они заварили. Что теперь будет? – сердито проговорил он.
 Тяжело вздохнув, господин Драммонд сделал еще одну попытку уговорить мальчика.
 – Ты слышал что-нибудь о покушениях на жизнь графа, пока ты гостил в Фальконридже? – спросил он. Фокс кивнул. – Так вот, и в Лондоне, и в поместье было предпринято еще несколько попыток убить его.
 – Но кому нужна смерть Джейса?
 – Маркиз поручил мне это выяснить. Мы полагаем, что это кто-то из окружения лорда Фредерика Форрестела. Но пока я не нашел доказательств, что именно этот негодяй направляет руку убийцы. А пока я их ищу…
 Ярко-зеленые глаза низкорослого денди смотрели на Фокса испытующе. Мальчик прекрасно понял, чего от него ждут.
 – Я ничего не скажу дедушке. Я поеду с Джейсом в Америку и останусь там до тех пор, пока не минует опасность. Тогда Джейс сможет вернуться сюда, чтобы быть мужем мисс Фэрчайлд… э-э… то есть мужем графини Фальконридж. Я обещаю, – заверил мальчик и тяжело вздохнул.
 – Гм… э-э… я думаю, молодой человек, вы можете оказаться ближе всех к истине, о которой не подозревают еще ни граф, ни графиня, – с загадочным видом проговорил господин Драммонд и, усмехнувшись, подмигнул Фоксу.
 Сидя в библиотеке, мальчик вдруг вспомнил, что господин Драммонд просто сиял от счастья, собираясь уходить после окончания их беседы. Прошла ночь, наступил новый день, а на душе у Фокса было неспокойно. Он не хотел подвести Джейса. Но разве мог он предать дедушку?
 Лорд Форрестел хотел убить Джейса. Это обстоятельство еще больше осложняло положение Фокса. Пока злоумышленник на свободе, Джейсу просто необходимо вернуться в Америку. Но никто даже не попытался узнать, что же нужно самому Фоксу. По правде говоря, он и сам точно не знал. Если бы он только смог поговорить с Джейсом до свадьбы.
 Размышления мальчика прервал Лафарж, учитель фехтования.
 – Месье Фокс, вы не забыли? Сегодня у нас урок фехтования на шпагах, – сказал он.
 На следующий день рано утром от сэра Роджера Далбер-та принесли приглашение на прием, который он устраивал у себя в усадьбе. Фокс, который был с маркизом Каргрейвом в библиотеке, слышал, как дед читал его.
 – Замечательно, что Роджер и его жена чтят традиции и устраивают охоту в честь бракосочетания наших молодых.
 – Охоту на лис? – спросил мальчик. Он никак не мог понять этот английский традиционный спорт, когда дюжина мужчин и женщин с целой сворой собак гоняются за бедной маленькой лисой, чтобы убить ее, к тому же лиса была тотемным животным Фокса.
 – Да, мой мальчик. Хотя мы не являемся близкими родственниками, семьи Далбертов и Боумонтов на протяжении веков устраивают охоту, когда в наших семьях кто-нибудь женится или рождаются дети. Эта традиция объединяет наш клан, к тому же все весело проводят время. Последний раз охоту устраивали у нас в поместье в честь бракосочетания Роджера и миссис Симмонз. Правда, некоторые из наших родственников были удивлены его выбором, ведь она из городских, не аристократка, но… – Маркиз пожал плечами, не желая далее обсуждать классовые предрассудки, так как знал, что Фокс с его воспитанием не поймет этого. Джейсон, который вырос в Америке, тоже не признавал классовых различий. Маркиз решил, что все это к лучшему – древнему вымирающему клану требовалось обновление, струя свежего воздуха, так сказать. На лице маркиза появилась довольная улыбка.
 – Можно я поеду с вами? – спросил Фокс.
 Маркиз задумался, глядя на умоляющее лицо ребенка. Он знал, как сильно мальчик скучает по своему названому брату. От усадьбы Каргрейв-Холл до поместья Далбертов было всего несколько часов езды. Маркиз позаботился о том, чтобы люди, приставленные охранять Джейсона, не спускали с него глаз. За Фоксом неотступно следовали его наставники, так что вряд ли у Джейсона будет возможность выкрасть мальчика.
 – Хорошо, ты можешь поехать со мной и даже принять участие в традиционной английской охоте. Брэдли говорит, ты делаешь большие успехи в искусстве верховой езды.
 – Да, дедушка, спасибо. Мы с Литл-Чифом взяли самое высокое заграждение в усадьбе. Я уверен, охота мне понравится.
 Но старому маркизу было невдомек, что блеск восторга в глазах мальчика не имеет ничего общего с предвкушением охоты на лисицу. Наконец-то у Фокса появилась возможность поговорить с Джейсоном о своих чувствах и сомнениях, прежде чем они начнут осуществлять план побега в Америку.
 Фредерик Форрестел был очень расстроен – все его планы рушились. Он сидел в своих апартаментах недалеко от Гросвенор-сквер совершенно один и пил все утро. В последнее время судьба не благоволила к нему, и это было в высшей степени несправедливо. Он обвел взглядом роскошно обставленную комнату и сделал глоток прекрасного выдержанного портвейна. Форрестел не мог отказаться от того образа жизни, который был предназначен ему по рождению. Он еще мог избежать полной катастрофы, если действовать быстро.
 В ближайшее время его отец, герцог Эдерингтон, лишит наследства своего единственного сына в пользу вечно хныкающего, никчемного племянника. Фредерик, конечно, сохранит свое высокое положение в обществе, унаследовав титул герцога и огромные земельные владения, но он будет лишен права распоряжаться собственностью. А все огромное состояние Эдерингтонов, причем без всяких ограничений, отойдет к племяннику старого герцога. Статус малоземельного аристократа не улучшит положения Фредерика, в то время как его кузен Маршалл будет баснословно богат.
 Марш был на два года младше, и с самого детства Фредерик издевался над ним и унижал его – это было так просто и весело. В Итоне Фредерик превратил жизнь брата в настоящий ад и с удовольствием наблюдал, как этот святоша, скуля как щенок, просил пощады, когда друзья Фредерика держали его за ноги за окном четвертого этажа. Все хохотали до слез.
 Но теперь, кажется, пришла очередь Марша посмеяться над ним!
 Это было невыносимо. Придет время, и Фредерик поставит этого прыщавого недоумка на место, а пока у него были более срочные дела. Высший свет уже знал о решении отца лишить его наследства. Но самым ужасным было то, что эти слухи дошли до богатых торговцев и лавочников, которые все как один стали нагло требовать от Фредерика возврата долгов. Только сапожнику он задолжал тысячи фунтов, не говоря уже об остальных заоблачных суммах. Положение было катастрофическим, и только чудо могло спасти Фредерика от бесчестья и позора. Или женитьба на богатой невесте.
 Отвратительная усмешка исказила лицо Форрестела; прищурив желтые, как у рыси, глаза, он посмотрел на небольшую шкатулку, покрытую эмалью, которая стояла на столике рядом с изящным хрустальным бокалом, наполненным портвейном. Фредерик открыл ее и посмотрел на вышитый шелком мешочек с опием. Ему нужна лишь небольшая доза, чтобы успокоить нервы и прояснить голову. Медленно развязывая шнурок, Форрестел представлял, как похитит Рейчел Фэрчайлд. После того как он лишит ее девственности, ей придется выйти за него замуж. А уж он позаботится об этом по дороге в Гретна-Грин.
 Несомненно, это вызовет большой скандал, зато проклятый янки будет в бешенстве. Губы Фредерика скривились в гадкой улыбке. Унизить этого ублюдка Боумонта будет гораздо приятнее, чем просто убить. А что до этой чванливой дикой кошки Фэрчайлд, то она будет ползать перед ним на коленях, моля о пощаде, еще до того, как он осуществит свой замысел. Это будет самая сладкая месть графу, лучше и придумать нельзя. А этот жалкий пучеглазый виконт будет счастлив называть его своим зятем.
 Наметив себе план действий, Форрестел положил расшитый шелком мешочек обратно в шкатулку. Он расслабится позже. А сейчас время действовать. Форрестел потянулся одной рукой к звонку, а другой взял бокал с портвейном.
 – За богатую жену и взбешенного графа! – произнес он вслух.
 – Не хмурься ты так. У тебя будут морщины на лице. – Хэрри ругала Рейчел, которая с мрачным видом смотрела на Джейсона, стоявшего в холле среди гостей, прибывших на праздник.
 Граф не замечал или делал вид, что не замечает Рейчел. Он стоял рядом с хозяевами, Роджером и Гарнет Далберт, они только что представили его сыну Гарнет от первого брака. Ивлин Симмонз был стройным, изящным молодым человеком с темными, как у матери, глазами. У него было удлиненное рябое после оспы лицо. Но несмотря на это, его можно было назвать красивым. Хэрри было любопытно узнать, о чем они говорят, поэтому она взяла Рейчел за руку и пошла вперед, пробираясь сквозь толпу гостей. Подойдя ближе, они услышали грубовато-добродушный голос Роджера, перекрывающий гул голосов.
 – Отлично выглядишь, дружище. Надеюсь, ты окончательно поправился после отравления наперстянкой? – говорил он, обращаясь к Джейсону.
 – Да, спасибо. Я благодарен вам, особенно вашей жене за ее ловкость и сообразительность, – отвечал Джейсон, улыбаясь Гарнет. – Как я понял, вы тоже работаете в судостроительной компании в Грейвсенде, – сказал он, обращаясь к ее сыну.
 – О да. Мама у нас капитан в управлении компанией, а я пока юнга, так сказать, осваиваюсь, смотрю, что к чему. – Симмонз радушно улыбнулся. – Вы, кажется, тоже занимались судостроением до того, как вернулись в Англию, не так ли?
 Хэрри знала, что беседа сейчас превратится в скучное обсуждение балтиморских клиперов и эмбарго Наполеона. Это ей было совсем неинтересно, поэтому она отвела Рейчел в сторону.
 – Похоже, граф не собирается приветствовать свою невесту, – сказала она. – Ты должна что-то сделать, чтобы вызвать его ревность. Кажется, сын миссис Далберт еще не женат.
 – И как тебе только в голову могло такое прийти?! – возмущенно прошептала Рейчел.
 – Я думаю, что мать его не будет против. По-моему, это из какой-то пьесы. Да? – спросила Хэрри.
 – Это Шекспир, «Гамлет», – ответила Рейчел с отсутствующим видом. – Я не собираюсь делать из себя посмешище, чтобы позабавить этого неотесанного янки.
 – Ты всегда так щепетильна, Рейчел, прямо «синий чулок», – раздраженно заметила Хэрри.
 – Ты сначала обвиняешь меня в том, что я не умею себя прилично вести, потом заявляешь, что я слишком педантична. Выбери что-нибудь одно, Хэрри, – парировала Рейчел.
 – Ни тони другое не нравится настоящим джентльменам.
 – Ну, вот и хорошо. К тому же, как признался сам Джейсон Боумонт, он не джентльмен, – резко заключила Рейчел.
 Она никому не рассказала о том, что на прошлой неделе они с Драмом ездили в трущобы на пристань в поисках графа. Рейчел до сих пор чувствовала себя униженной и не могла простить Джейсону, что он, взяв ее за грудь, вдруг захрапел. Она представила, как бы сейчас возмутилась Хэрри, узнай, какое фиаско потерпела ее сестра.
 В этот момент молодой мистер Барлоу по-детски стремительно сбежал по лестнице вниз. Извинившись перед Далбертами и Ивлином Симмонзом, Джейсон наклонился и заключил подбежавшего к нему мальчика в объятия. Оба черноволосые и красивые, они действительно были очень похожи, совсем как родные братья. Хэрри заметила, что Рейчел внимательно наблюдает за этой сценой.
 – А у графа есть подход к детям, да? – спросила она лукаво.
 – На сегодняшний день это, пожалуй, единственная черта характера, которая мне в нем нравится, – ответила Рейчел. «Какая жалость, что он никогда не увидит ребенка, которого я могла бы родить… если, конечно, удастся его зачать», – пронеслось у нее в голове. От неожиданности у Рейчел закружилась голова. Одна только мысль о предстоящей брачной ночи заставляла ее трепетать от страха. А вдруг ей не удастся соблазнить графа? А если он откажет ей? Или, что еще хуже, просто посмеется над ней? Сможет ли она все это пережить?
 Хэрри что-то говорила, но Рейчел не слышала сестру. В этот момент Джейсон наконец обратил внимание на свою невесту, так как Фокс, увидев своего ангела, с восторгом кинулся к Рейчел, потащив за собой его.
 – Мисс Фэрчайлд, я счастлив вновь увидеть вас, – проговорил Фокс взрослым голосом, тщетно пытаясь скрыть свой восторг.
 Рейчел и Хэрри с улыбкой приветствовали мальчика. Затем Роджер, Гарнет и ее сын присоединились к ним, обмениваясь радушными приветствиями. Роджер с энтузиазмом рассказывал о завтрашней охоте. Пока все весело болтали, Рейчел чувствовала на себе насмешливый взгляд синих глаз графа. Он совершенно поправился после смертельной схватки в портовой таверне. Интересно, что Он помнил из того, что произошло тогда в его спальне? Рейчел очень надеялась, что ничего, ведь он был слишком слаб и к тому же пьян.
 Когда Джейсон, поцеловав ей руку, поднял глаза, Рейчел не смогла удержаться от колкостей:
 – Вы выглядите гораздо лучше со дня нашей последней встречи. С глазом все в порядке. Думаю, и удар по черепу прошел без последствий.
 – Это не совсем так. Просто вы так великолепно обрабатываете раны, что это кого угодно поставит на ноги, – ответил Джейсон, по-американски медленно растягивая слова. Одновременно он незаметно уводил Рейчел в сторону, чтобы поговорить с ней без свидетелей. Чтобы не привлекать внимания, она позволила графу взять ее за руку.
 – Лучше бы вы остались дома и напились до бесчувствия, тогда вам не потребовалась бы моя «великолепная» помощь.
 – Тем более я у вас в долгу за ваше христианское милосердие, – ответил Джейсон сухо.
 Рейчел высвободила руку и остановилась на некотором расстоянии от графа. Такое поведение было скорее продиктовано инстинктом самосохранения, нежели желанием соблюсти приличия.
 – Сказать по правде, у меня не слишком большой запас милосердия, христианского или какого-либо еще. Поэтому не очень рассчитывайте на мои скудные запасы. Возможно, в следующий раз вам придется полагаться лишь на милость очередного убийцы, и никого не будет рядом, чтобы вас спасти, – сказала она язвительно.
 – Хорошо, я это учту, – с иронией в голосе ответил граф. – Вы примете участие в охоте, графиня? – резко сменил он тему разговора, когда Рейчел собралась уйти, чтобы присоединиться к гостям.
 – Будет невежливо, если я откажусь.
 – Да, но в вежливой компании вы не сможете сидеть на коне по-мужски, широко расставив ноги и ощущая вибрацию его крупа под вами, не так ли? – Теперь Джейсон говорил вкрадчиво и очень тихо, с интимной улыбкой на губах. На щеке появилась обворожительная ямочка.
 Будь проклят этот невыносимый человек! Рейчел была уверена, что любая благовоспитанная английская леди расценила бы такую грубую двусмысленность не иначе как оскорбление. Хэрри, например, дала бы пощечину и упала бы в глубокий обморок от такой невообразимой непристойности. Рейчел видела, что сестра наблюдает за ними со смешанным чувством любопытства и тревоги на лице. Хэрри абсолютно права. Рейчел, с одной стороны, слишком педантична и щепетильна, а с другой – не соблюдает приличий и славится строптивым нравом. Из этого следует, что ее никак нельзя назвать настоящей английской леди, а посему она может ответить графу в том же духе.
 – Кому, как не вам, судить об этом, граф. После того как вы проскакали совершенно голым от озера до вашего дома, вы должны знать, какие ощущения вызывает вибрация крупа лошади между ног, – проговорила Рейчел, изобразив приторно-слащавую улыбку.
 – В тот памятный день я представлял, что подо мной не лошадь, а нечто совсем другое, графиня, – пробормотал Джейсон, скользя взглядом по темно-розовому платью из тонкого муслина, которое с ласковой нежностью облегало стройную фигуру Рейчел.
 Рейчел почувствовала, как ее щеки стали такого же цвета, что и платье.
 – Если вы думали о моем теле, то вынуждена вас разочаровать, милорд, я отлично владею собой… когда имею дело с грубым животным.
 Джейсон запрокинул голову и расхохотался:
 – Если женщина научилась ездить верхом по-мужски, это совсем не значит, что она умеет владеть собой и может контролировать ситуацию… и вряд ли захочет это делать.
 – Я захочу. – Рейчел с вызовом посмотрела на графа. Они смотрели друг на друга – она решительно, он оценивающе.
 – Придет время, и вы обязательно окажетесь в такой ситуации, когда совершенно потеряете голову и думать забудете о самообладании и контроле. Вы вообще не сможете думать, – сказал Джейсон.
 Рейчел едва справилась с дрожью, вызванной неясными предчувствиями, а в голове у нее действительно не было ни одной мысли.
 – С нетерпением жду завтрашней охоты, графиня, – проговорил Джейсон, бросив на Рейчел пылкий взгляд.
 Зачем он играет в эти опасные игры с женщиной, которая в скором времени будет официально носить его имя, Джейсон и сам не знал. Ему надо было избегать ее, а не преследовать. Но как только он увидел Рейчел в холле, яркую и обворожительную, как роскошная летняя роза, он уже не мог остановиться. Смутные воспоминания о той ночи, когда она и Драм спасли его от неминуемой гибели в портовой таверне, всплыли в памяти. Джейсон вдруг вспомнил, как Рейчел промывала раны, склоняясь над ним, одетая в чужое платье, которое болталось на ней как мешок.
 Темно-розовое платье из невесомого, мягкого муслина, в котором Рейчел была сегодня, подчеркивало каждый изгиб ее прекрасного тела. От сердито сжатых губ Джейсон скользнул взглядом по шее и остановился на великолепной пышной груди, которую изящно обрамлял низкий вырез. Как весенний дождь пробуждает землю, так сознание Джейсона вдруг прояснилось, и он вспомнил все до мельчайших подробностей: он взял Рейчел за грудь обеими руками и почувствовал, как мгновенно отвердели ее соски. Но потом – Джейсон вздохнул – он заснул. Не этим ли объясняется плохое настроение Рейчел сегодня? Джейсон усмехнулся – ему было любопытно узнать, насколько верно его предположение.
 Рейчел надменно подняла бровь:
 – Берегитесь, милорд, охотник всегда может поменяться местами со своей жертвой.
 С этими словами она прошла мимо и вернулась под надежную защиту своей сестры, которая тут же начала ей что-то рассказывать.
 Фокс издалека наблюдал за беседой жениха и невесты и был озадачен быстро меняющимся выражением их лиц – от натянутых улыбок до хмурых, сердитых взглядов. Их поведение сильно отличалось от поведения помолвленных пар, которые мальчик видел раньше. У него было слишком мало опыта в подобных делах, ведь он знал только, как добиваются расположения женщин индейцы шауни в своих поселениях. Может быть, в Англии все происходит совсем по-другому? Сегодня после приема, когда они останутся одни, он спросит Джейса об этом. Фокс решил дождаться, пока все в доме стихнет, чтобы затем тихонько выскользнуть из комнаты и пойти искать комнату брата.




 Глава 15


 Если Фокс переживал за Джейсона и Рейчел, то Хэрри была явно раздосадована. За последние две недели ее старшая сестра пребывала в подавленном настроении и ходила мрачная, как туча. Поначалу Хэрри думала, что Рейчел злится из-за того, что Джейсон вернулся в Фальконридж лишь в середине малого сезона. Поразмыслив, она пришла к выводу, что это абсурдно, так как ее сестра терпеть не могла различные светские приемы и балы. В конце концов Рейчел уехала в Харли-Холл, и Хэрри решила, что они с Джейсоном опять поссорились. Несомненно, их поведение сегодня в доме Роджера подтверждало ее предположение.
 Хэрри никак не удавалось вызвать сестру на откровенность. Рейчел не хотела рассказывать, что происходит, лишь время от времени бросала едкие замечания по поводу пристрастия графа к спиртному и смеялась над его куриными мозгами. Такое поведение за две недели до свадьбы не предвещало ничего хорошего.
 Однако леди Хэрриет Чалмерз была превосходной свахой и… безнадежным романтиком. Во время ужина в тот же день Рейчел и Джейсон продолжали обмениваться колкостями, но, когда принесли суп, у Хэрриет уже был готов план действий. Для всех, даже для тех, у кого были куриные мозги, было совершенно очевидно, что граф страстно желал Рейчел. Она же, в свою очередь, не хотела этого признавать из-за своего упрямства, хотя была по уши влюблена в него.
 Именно эти компоненты требовались для того, чтобы устроить тихим осенним вечером идеальное свидание под луной для двух влюбленных. Когда подали десерт, Хэрри извинилась, поднялась наверх и удалилась в свою комнату, где попросила служанку принести ей бумагу и чернила. После ужина гости разошлись, чтобы как следует выспаться перед охотой, которая начиналась рано утром.
 Рейчел стояла у окна в своей комнате, задумчиво глядя в сад, залитый серебристым лунным светом. Свежий деревенский воздух манил ее. Она была возбуждена после словесного сражения с Джейсоном и совершенно не хотела спать. Из всех мужчин, которых Рейчел когда-либо встречала, только он своим поведением доводил ее до бешенства. В какой-то момент граф буквально пожирал ее глазами, и казалось, что он не дождется брачной ночи. В этом случае, если Джейсон так сильно желал обладать ею, отпадала необходимость придумывать унизительные уловки, чтобы соблазнить его. Но вдруг он становился совершенно безразличным или начинал дразнить и поучать ее, как будто Рейчел была избалованным ребенком, которому требовалось преподать урок хороших манер.
 Ха! Ему самому надо поучиться хорошим манерам. Рейчел посмотрела на записку, которую уже несколько раз мяла, разглаживала, перечитывала и в конце концов швырнула в камин. Естественно, теплым вечером в камине не горел огонь, поэтому записка просто лежала там, светлым пятном выделяясь на темном фоне, дразня и нервируя Рейчел, как это будет делать ее автор, если она встретится с ним в саду. Да, он назначил ей свидание, но она ни за что не пойдет.
 А может быть, пойти?
 – О, черт возьми! – сердито сказала Рейчел вполголоса и вылетела из комнаты. В этот момент большие напольные часы пробили четверть часа. До назначенной встречи оставалось еще полчаса. Ну ничего, у нее будет время подышать свежим воздухом и собраться с силами, чтобы выдержать схватку с Джейсоном Боумонтом, графом Фальконриджем. Рейчел решительно пересекла холл, прошла в столовую, а оттуда через застекленную дверь в сад. Дверь была наполовину задрапирована тяжелыми красновато-коричневыми гардинами.
 Дом был обставлен очень дорого, но с полным отсутствием вкуса. Безобразные столы с золотой инкрустацией, стулья на толстых изогнутых ногах в виде когтистых лап и с крылышками по бокам, походившие на ужасных тварей, изготовившихся к прыжку и поджидающих неосторожную жертву. Все стены были расписаны сценами из классической мифологии – выбор Гарнет – и сценами кровавой охоты – на радость Роджеру. Все это было выполнено в ярких, кричащих тонах, которые сейчас, по счастью, приглушал таинственный лунный свет. В каждом углу стояли огромные египетские вазы и множество антикварных вещиц, украшенных эмалью.
 Рейчел шла по неровно выложенной каменной дорожке сада и смотрела по сторонам. В отличие от богатого внутреннего интерьера снаружи усадьба Далбертов выглядела довольно неприглядно. Стены дома были увиты плющом, который вонзал свои жадные щупальца в кирпичную кладку, отчего во многих местах появились губительные трещины. Поздние розы выглядели неухоженными, их душили сорняки. Подъездная дорога была вся в рытвинах.
 – Мне кажется, миссис Далберт больше интересует управление своим судостроительным бизнесом, чем ее собственная усадьба, – тихо сказала Рейчел самой себе. Роджер, чьи предки жили на этой земле на протяжении столетий, был в полном неведении о том, как плохо его слуги и фермеры следят за приусадебным хозяйством и землями. Рейчел считала, что ему следовало бы знать, но это было не ее дело. Главное, что эта парадуши не чаяла друг в друге.
 У них с Джейсоном все было по-другому. Конечно, когда война закончится, он сможет опять заняться своими судами, а она могла бы управлять их объединенными земельными владениями в том случае, если… их брак будет настоящим. Как глупо с ее сторонни лелеять эту несбыточную мечту! Он уедет отсюда навсегда, а она останется одна до конца своих дней. Но именно этого она всегда хотела!
 Джейсон стоял в тени большого дома, наблюдая за Рейчел, которая шла среди роз, иногда наклоняясь, чтобы сорвать травинку или понюхать цветок. «Это в ней говорит ее привязанность к земле», – подумал он с улыбкой. Он не мог оторвать глаз от соблазнительных бедер девушки, которые покачивались, когда она выпрямлялась. Не нужно было ему приходить.
 Граф уже было решил остаться в своей комнате и проигнорировать ее записку, но потом передумал. Эта упрямая девчонка может разозлиться и, чего доброго, придет среди ночи и начнет барабанить в дверь его комнаты. Джейсон решил подождать полчаса, надеясь, что Рейчел не станет долго ждать и уйдет. Но она не уходила.
 И вот он стоит здесь и, как сказал бы Драм, ведет себя как осел. Джейсон усмехнулся, наблюдая, как Рейчел присела на корточки, взяла ветку и начала возиться в грязной земле, пытаясь выкопать упрямый вьюн, из-за которого погибал розовый куст. Где упрямство и дерзость? Это была совсем другая Рейчел. Джейсон вдруг подумал, что они могли бы прекрасно ладить: она бы управляла их объединенными поместьями, а он занимался бы своей судостроительной компанией. Он скептически усмехнулся, настолько несбыточной показалась ему эта мечта. Через неделю их совместной жизни они перегрызут друг другу глотку, как только окажутся вне спальни.
 О да, в постели у них все будет прекрасно. В этом Джейсон был уверен. Несмотря на сопротивление, Рейчел Фэрчайлд была страстной женщиной и, вероятно, теоретически знала, как происходит процесс совокупления, но имела лишь слабое представление о том огромном удовольствии, которое могут доставить друг другу мужчина и женщина. Без лишнего бахвальства Джейсон мог утверждать, что смог бы привить ей вкус к любовным утехам. Им было бы чем заняться ночью. А что делать днем?
 И что делать с неуемным тщеславием старого маркиза, который только и мечтал о том, чтобы старинный род Боумонта продолжался вкупе с титулами Каргрейва? Нет, Рейчел не удастся заманить Джейсона в свои сети, какие бы чары и уловки она ни придумала. Зачем понадобился он ей в столь поздний час? К чему писать записку и приглашать на тайное свидание? С момента их приезда в поместье Далберта они только и делали, что обменивались колкостями и нападали друг на друга. Нервы у Джейсона были напряжены до предела.
 Они обо всем договорились, план действий был готов. Что еще нужно? Свидание под луной. С каждой встречей ему было все труднее сдерживать себя, чтобы не наброситься на Рейчел. Если бы он поддался своему желанию и соблазнил ее, то все пошло бы прахом. Хватит ли у него сил, чтобы опять встретиться с ней наедине?
 – Есть только один способ проверить это, – пробормотал граф и, пройдя через веранду, направился в сад.


* * *

 Заламывая руки, Хэрри не переставала вздыхать. Она не могла заснуть – ей до смерти хотелось узнать, что же происходит в саду между Рейчел и графом. Может быть, страсть завладела ими и они предались любви в сиянии луны? Среди благоухающих роз? Хэрри с ее английской чувствительностью не могла решить, как это воспринимать – как романтическую или как неловкую ситуацию. Это было бы безрассудно, но, может быть, они бы осознали наконец, что созданы друг для друга. Давно пора это понять. Хэрри просто обязана была посмотреть, какие же восхитительные плоды принесли ее авантюрные действия.
 Она выглянула в коридор, слуг, как всегда, не было видно. Сэр Роджер и его жена поскупились, чтобы подыскать вышколенную прислугу. Хэрри презрительно фыркнула. В коридоре царил полумрак. Хэрри дошла до комнаты Рейчел и, осторожно повернув ручку, проскользнула внутрь.
 – Рейчел, дорогая, это я, Хэрри. Ты спишь? – тихонько позвала она.
 Ответа не последовало. В серебристом свете луны Хэрри крадучись подошла к кровати. Ее сестра обычно спала очень крепко, поскольку все время проводила верхом на лошади, объезжая Харли и подолгу беседуя с фермерами. Хэрри раздвинула тяжелый сатиновый полог – кровать была пуста.
 «Отлично, надо немного подождать», – подумала Хэрри и забралась на кровать. Она устроилась на подушках, решив, что так будет гораздо удобнее, чем сидеть на жестком стуле у окна.
 Вскоре она задремала.
 Спустя некоторое время дверь отворилась, и в комнату бесшумно проскользнули двое мужчин. Тот, который был повыше, держал в руках тяжелое шерстяное одеяло, у второго, невысокого и худого, была небольшая дубинка.
 – Хочешь, чтобы я сначала оглушил ее? – спросил он своего приятеля.
 – Давай накинем на нее одеяло, а там посмотрим, – ответил высокий и, подскочив к кровати, отдернул полог. Женщина безмятежно спала. Узнать у пьяного лакея, в какой комнате поселили Рейчел, было так же просто, как отобрать монетку у уличного мальчишки. Все, что им нужно было сделать, – это дотащить ее по возможности в целости и сохранности до леса и передать в руки богатого щеголя, который там ожидал.
 Ловким движением высокий мужчина набросил тяжелое, дурно пахнущее одеяло на спящую женщину и в одно мгновение закатал ее в него. Женщина издала слабый сдавленный крик и стала извиваться, но мужчина с легкостью справился с ней, перебросив сверток через плечо.
 – А теперь слегка оглуши ее, только аккуратно, не испорти товар, – сказал он своему сообщнику с дубинкой.
 Посмеиваясь, невысокий бандит сделал то, о чем его просили, и Хэрри затихла.
 Фокс стоял в конце коридора на пороге спальни Джейсона, недоумевая, куда тот мог исчезнуть среди ночи^ как вдруг увидел двух плохо одетых незнакомых мужчин неприятной наружности, которые бесшумно проскользнули в одну из комнат. Их поведение было очень странным. Фокс точно знал, что это не гости, и был почти уверен, что к слугам они тоже не имеют отношения. Возможно, это были конюхи. Но что делать конюхам в хозяйском доме ночью?
 Эти двое скорее напоминали бродяг, которых мальчик видел из окна экипажа, когда они с дедом проезжали по лондонским улицам. Фокс почувствовал что-то неладное. Он быстро отскочил внутрь комнаты и нашел резной ларец из ореха-пекана, в котором Джейсон возил свои пистолеты, причем они всегда были заряжены и готовы к использованию. Мальчик схватил один из них, выскочил за дверь и затаился за декоративным столиком в простенке между окон.
 Через несколько минут мужчины вышли из комнаты. Самый высокий из них нес на плече что-то очень похожее на свернутый ковер. Что за странные воры, которые крадут ковры из комнат для гостей? Озадаченный, Фокс бесшумно последовал за грабителями. Они крадучись спустились вниз по лестнице для прислуги, затем перешли из одной кухни в другую и вскоре добрались до выхода. Воры так уверенно передвигались по дому, словно у них был его подробный план. Пройдя по дорожке, посыпанной гравием, по направлению к полуразвалившемуся коровнику и, миновав его, грабители направились к лесу. Из густой тени деревьев навстречу им вышел третий человек.
 Это был очень высокий мужчина, одетый как аристократ. В этот момент свернутый рулон на плече вора вдруг начал извиваться, как сороконожка, которую накололи на прутик. Фокс от удивления широко раскрыл глаза, наблюдая, как мужчина бросил свою ношу на траву, отяжелевшую от росы, и рывком размотал ковер, явив на свет хрупкую женскую фигурку, которая тут же закричала. Боже, это была баронесса, сестра мисс Фэрчайлд! Мальчик из тысячи узнал бы ее светлые золотистые волосы и звонкий нежный голосок. Эти негодяи похитили ее, и теперь самый низкорослый из них наклонился и ударил женщину, прежде чем она успела крикнуть еще раз.
 Фокс под прикрытием кустарника и высокой травы быстро и ловко, как учили его шауни, подобрался ближе. Он был очень рад, что прихватил с собой пистолет Джейса, так как времени, чтобы сбегать за помощью, не было. Он сам должен спасти сестру мисс Фэрчайлд.
 – Вы полные кретины! Это не Рейчел Фэрчайлд, это ее сестра! – накинулся на грабителей высокий мужчина, похожий на джентльмена.
 – Но эта женщина была в комнате мисс Фэрчайлд и спала в ее постели, – оправдывался тот из воров, что был повыше ростом.
 – И кроме нее, там никого не было, – подтвердил низкорослый.
 – Вы ошиблись комнатой, безмозглые олухи! Она наверняка узнала меня. К тому же кто-нибудь мог услышать ее крики. Избавьтесь от нее, быстро, – приказал франт.
 – Мы даже пальцем не пошевелим, пока не получим свои деньги, патрон, – злобно процедил низкорослый.
 Зарычав от злости и изрыгая проклятия, аристократ сорвал с пояса мешочек с монетами и бросил высокому бандиту.
 – Убейте ее, а тело спрячьте в лесу, – приказал он и, развернувшись, зашагал к красивой гнедой лошади с белой звездой на лбу, которая мирно пощипывала травку неподалеку. Франт быстро вскочил в седло и в одно мгновение растаял во мраке ночи, оставив двух головорезов наедине со своей жертвой.
 Фокс судорожно сглотнул и, сделав глубокий вздох, отважно двинулся вперед, зажав пистолет в маленькой потной ладони.
 Рейчел услышала слабый отзвук приближающихся шагов и обернулась, но тут же вздрогнула от неожиданности, увидев Джейсона прямо перед собой, как будто он материализовался из воздуха.
 – У вас отвратительная привычка подкрадываться к людям! – воскликнула она. Черные взъерошенные волосы обрамляли красивое мужественное лицо, игра света и тени придавала графу таинственный, даже угрожающий вид. Сейчас он был одет не так официально, как на ужине, сменив сюртук на рубашку из мягкой ткани с расстегнутым воротом.
 – Вы ждали меня, насколько я понимаю. Почему же мое появление так напугало вас? – Джейсон почувствовал еле уловимый запах духов, смешанный с неповторимым ароматом женского тела, – восхитительная смесь, с которой не сравнится благоухание всех роз Англии. Он до боли сжал кулаки, чтобы подавить неудержимое желание дотронуться до Рейчел, и тут обнаружил, что уже стоит на опасно близком расстоянии от нее, еще дюйм, и ее грудь коснется его груди. Достаточно было сделать лишь один глубокий вдох…
 Рейчел отступила немного назад. Сердце ее бешено колотилось в груди, казалось, вся кровь отлила от головы, и теперь она кружилась, сознание мутилось, мысли путались. Каждая клеточка ее тела рвалась к Джейсону, желая лишь одного – упасть в его объятия. Неосознанно Рейчел слегка подалась ему навстречу.
 Для Джейсона этого еле заметного движения было достаточно. Он протянул руку и, запустив ее в густые волосы Рейчел, прижал ее к груди.
 – Как я рад, что ты не уложила волосы, – пробормотал он и склонился для поцелуя. «Какой сладкий и в то же время терпкий вкус у ее губ», – успел подумать Джейсон. Рейчел с тихим стоном раскрыла губы, и страсть захватила его целиком.
 Поцелуй Джейсона был жадным и стремительным, совсем как его взгляд, когда они разговаривали в холле перед ужином. Они просто сошли с ума, но это было настолько сладкое и захватывающее чувство, что Рейчел не могла противиться ему. Где-то в глубине ее замутненного страстью сознания пульсировала мысль, что теперь не нужно прилагать никаких усилий, чтобы соблазнить Джейсона в их первую брачную ночь, все хорошо, все в порядке. А вдруг это случится прямо здесь и сейчас?
 Эта мысль тревожила Рейчел, мешая наслаждаться поцелуями, которыми осыпал ее Джейсон. Она из последних сил пыталась подчинить свое тело голосу разума. «Не дай ему взять тебя прямо здесь! Это должно произойти только в первую брачную ночь. Слуги должны увидеть девственную кровь на простынях и засвидетельствовать, что этот брак подлинный и его нельзя аннулировать». Но Рейчел боялась, что если сейчас откажет Джейсону, то это приведет его в ярость и навсегда отвернет от нее. Где ей взять силы, чтобы отказаться от умопомрачительного наслаждения, которое дарили его ласки? Что, если это единственный и последний шанс заполучить этого мужчину?
 Джейсон обхватил руками Рейчел за грудь, как в ту памятную ночь, когда он неожиданно отключился и уснул, и она вновь ощутила разочарование и унижение, которые испытала тогда. Ее спутанные мысли обрели вдруг четкость и ясность: нельзя позволить графу овладеть ею до свадьбы, ни в коем случае. Она должна уйти прямо сейчас. До крови кусая губы, чтобы заглушить стон отчаяния, Рейчел отвернулась от Джейсона и вырвалась из его объятий.
 Они стояли друг против друга, тяжело дыша. От неудовлетворенного желания все тело Джейсона напряглось; в отчаянной попытке взять себя в руки он сжал кулаки и стиснул зубы. Рейчел не осмеливалась опустить глаза, так как уже хорошо знала, что увидит под обтягивающими лосинами графа. Ее первым желанием было бежать со всех ног, но она никогда не была трусихой и обладала слишком твердым и решительным характером, чтобы изменить себе в такой непростой для нее ситуации.
 Фокс внимательно следил за грабителями.
 – Давай позабавимся сначала, а потом убьем. Что скажешь? – проговорил тот, который был пониже.
 – Нет. Помнишь, что сказал его светлость? Она может наделать много шуму. Надо поторопиться, – ответил высокий и достал из кармана потертого сюртука зловещего вида нож.
 Фокс увидел, как блеснуло лезвие, когда убийца склонился над неподвижным телом баронессы. Мальчик вышел из своего укрытия и направил на бандита пистолет Джейса.
 – Бросайте нож и отойдите от леди.
 – Откуда ты взялся? – спросил коротышка и с угрожающим видом двинулся в сторону Фокса.
 – Защитник-то не больше наперстка! – язвительно заметил высокий, оставив баронессу. – Возвращайся-ка ты, жеребчик, на конюшню, пока ноги целы.
 – Это вам придется уйти. И оставьте леди в покое!
 – Послушай, малыш, не дури. Тоже мне смельчак выискался! – раздраженно проговорил тот, у которого был нож, и сделал знак своему товарищу, чтобы тот избавился от Фокса.
 Зная, что у него только один патрон, мальчик решил, что нож представляет большую опасность. В тот момент, когда он приготовился стрелять, баронесса застонала и пошевелилась, и все трое невольно посмотрели на нее. Женщина пыталась встать на четвереньки.
 Рейчел сделала глубокий вздох, чтобы успокоиться, и сказала:
 – Вы выбрали не очень удачный способ извиниться за ваше грубое поведение за ужином. Не думаю, что вы просто хотели меня соблазнить, когда писали записку с приглашением прийти сюда.
 – Я писал записку? – удивленно переспросил граф. – Это вы назначили мне свидание, графиня.
 – Я?! – удивилась, в свою очередь, Рейчел. Она начинала понимать, что происходит. – Вы тоже получили записку?
 – Да, от вас. Я узнал ваш почерк. – Джейсон смотрел на Рейчел, недоверчиво прищурившись. – Что за игру вы опять затеяли?
 Рейчел не знала, что ей делать: смеяться, плакать или провалиться сквозь землю от стыда.
 – Это сделала моя сестра. Хэрри – мастерица подделывать чужой почерк. Еще в школе она писала записки учителям от родителей девочек, которые с ней учились. Ей достаточно один раз взглянуть на чей-нибудь почерк – и она тут же скопирует его.
 – Да, но я не понимаю, зачем… – Джейсон вдруг осекся, не будучи уверен, что хочет знать ответ на свой вопрос.
 Но Рейчел сама решила на него ответить:
 – У Хэрри навязчивая идея: она считает, что мы с вами великолепная пара. Ей очень не понравилось, как мы вели себя за ужином.
 Джейсон невесело усмехнулся:
 – Этим поступком она пыталась защитить вас от презренного труса, коим я являюсь в ее глазах, и представить меня рыцарем в сияющих доспехах, который должен завоевать ваше расположение.
 Не успела Рейчел ответить, как прогремел выстрел.
 – Где стреляют? – встревоженно спросила она.
 – Мне кажется, стреляли в лесу, прямо за этими постройками. Оставайтесь здесь, – приказал граф и побежал в сторону леса, откуда слабо доносились голоса и крики. Один голос был женским.
 – Вы с ума сошли! – воскликнула Рейчел и, подобрав юбки, бросилась вслед за Джейсоном. – Кто-то охотится за вами, а вы собираетесь бежать в лес в непроглядной темноте совершенно один!
 Граф остановился. Рейчел подбежала к нему и схватила за руку. Джейсон сердито сказал ей:
 – Бегите лучше в дом за помощью. Кто-то в беде, и у меня нет времени на споры.
 С этими словами он снова бросился вперед. Рейчел не отставала от него, ругая весь мужской род за ихглупость и ослиное упрямство. На бегу она достала из кармана свой пистолет фирмы «Кларк».
 – Я всегда беру с собой оружие, когда выхожу ночью из дома одна. Очень разумная предосторожность. Советую последовать моему примеру, милорд, принимая во внимание последние события.
 Джейсон обернулся и, увидев в руке Рейчел пистолет, скомандовал:
 – Дайте его мне!
 – Он мой, и я знаю, что с ним-делать. Если бы в ту ночь вы не были так пьяны, то помнили бы, что с его помощью я спасла вас, – резко ответила Рейчел и бросилась вперед.
 Ругаясь и ворча, граф последовал за ней.
 Приблизившись к лесу, оба отчетливо услышали звуки борьбы. Опять раздался женский крик, который Рейчел сразу узнала; другой голос, высокий и звонкий, тоже был ей хорошо знаком.
 – Боже, это же Хэрри и Фокс! – в ужасе воскликнула она. Джейсон махом перелетел кусты и выскочил на поляну.
 Представшая его взору картина была почти комична. На траве лежал худой высокий бандит, другой, низкорослый, с неприятным лицом, отбивался от двух нападавших на него противников: Хэрри вскочила ему на спину, крепко обхватив за шею руками, а Фокс изо всех сил колотил его по коленной чашечке пистолетом Джейса.
 Когда бандиту удалось сбросить мальчика на землю, Хэрри укусила его за ухо. Коротышка взвыл от боли и закружился на месте, тщетно пытаясь достать до Хэрри и ударить ее. Рейчел прицелилась. В это время Джейсон бросился на коротышку, схватил его за грязную рубашку и нанес мощный удар в нос. Хруст сломанных костей перекрыл даже крики Хэрри и Фокса.
 Похититель упал как подкошенный. Хэрри отпрыгнула в сторону. Рейчел опустила пистолет и в этот момент краем глаза заметила, как что-то сверкнуло в руке другого бандита. Он уже встал на четвереньки и занес нож над Джейсоном, который стоял на коленях возле Фокса.
 – Джейсон, сзади! – испуганно выкрикнула Рейчел и, прицелившись, выстрелила. Второй выстрел прогремел одновременно с первым. Грабитель, сраженный наповал двумя пулями, упал бездыханный.
 Рейчел и Джейсон обернулись и увидели Лафаржа. В этот момент на поляну, преодолев густые заросли, выскочили два «особых» лакея маркиза, чуть не сбив с ног коренастого француза.
 Осмотрев Фокса, Джейсон обернулся к Рейчел и широко улыбнулся:
 – Моя дорогая, скоро я, пожалуй, стану единственным мужчиной в Англии, у которого будет жена и телохранитель в одном лице.
 – Милорд, скоро вы, пожалуй, станете единственным мужчиной в Англии, чья жена вынуждена быть его телохранителем, – ответила Рейчел ровным голосом, немало удивившись своему спокойствию, и бросилась к рыдающей сестре. Фокс направился в их сторону, но инструктор по оружию вытянул руку и остановил мальчика. Фокс хорошо знал, что за этим последует. Он молча протянул Лафаржу пистолет.
 – Фирма «Хокен», шестьдесят пятый калибр, не так ли, мой мальчик? Великолепный образец американского оружия. Это пистолет твоего брата, графа?
 Фокс кивнул. У него был такой несчастный вид, что на него жалко было смотреть.
 – Почему же вы, mon petit, позволяете себе оскорблять его, используя как дубинку, и колотить им по колену этого жалкого негодяя? – продолжал коренастый маленький француз наставительным тоном.
 – Простите, сэр. Я уже выстрелил из него по одному из бандитов…
 – Ах да! – воскликнул Лафарж с таким видом, будто ему только что поведали величайший секрет. – По всей видимости, вы имеете в виду того мертвеца, который после вашего выстрела пытался всадить нож в спину вашего брата.
 – Кажется, у меня это не очень хорошо получилось. Я целился ему в грудь, – виновато проговорил Фокс.
 – Однако, мой юный месье, вы попали в бедро. – Лафарж вздохнул и пробормотал себе под нос: – Отныне меньше внимания шпагам, больше пистолетам.
 Хэрри распласталась на траве, истерически рыдая.
 – Все позади, моя дорогая, успокойся, все хорошо, – успокаивала ее Рейчел, ласково поглаживая. – Ты у меня такая мужественная и смелая.
 – Нет, это неправда. Я испугалась до смерти. И я его укусила! Ох! – простонала Хэрри, прикрывая рот рукой, чтобы подавить рвоту. – Я, наверное, подхвачу чуму от этого мерзкого негодяя. Ох!
 – Кто-нибудь объяснит мне, что здесь, черт подери, происходит?! – властным тоном спросил маркиз, появившийся на поляне.
 – Я ж-ждала Рейчел в ее комнате, – жалобно всхлипывая, начала рассказывать Хэрри, – когда на меня напали эти двое. Но им была нужна не я. Они, должно быть, пришли за Рейчел.
 При этих словах Джейсон и Рейчел удивленно и встревоженно переглянулись.
 – Баронесса права, – добавил Фокс. – Я видел, как эти двое принесли ее сюда и отдали высокому худому мужчине, который очень на них разозлился. Он сказал: «Это не Рейчел Фэрчайлд», – а затем приказал убить леди Хэрри, потому что она его узнала.
 Рейчел обняла сестру:
 – Боже мой, дорогая, кто это был?
 – Это был Фредерик Форрестел, – всхлипнув, ответила Хэрри.




 Глава 16


 – Похоже, наш подозреваемый покинул лондонский свет по-английски, не прощаясь. Ни одна живая душа на свете не знает, где он сейчас находится. Надеюсь, юный Маунтджой был потрясен и разочарован, когда я рассказал ему о тех обвинениях, которые выдвигаются против его кумира, – сухо сказал Драм, наливая себе бокал прекрасного портвейна из запасов Роджера Далберта.
 Сразу после вышеописанных событий Джейсон отправил в Лондон посыльного с писыиом, в котором просил своего друга немедленно приехать в усадьбу Далберта. Он писал, что сын герцога Эдерингтона оказался подлецом и мерзавцем, как они и предполагали, и что наконец у них есть свидетель, который может это подтвердить. Если Форрестел опустился до того, чтобы организовать похищение Рейчел с целью принудить ее к замужеству, то с таким же успехом он мог нанять убийц, чтобы убрать с дороги своего соперника. Таким выводом заканчивал Джейсон свое письмо.
 – А что говорит герцог? – спросил Джейсон. – Может быть, у него имеются какие-нибудь соображения, где находится сейчас его сын?
 – Нет, он не знает. Но Эдерингтон не оставил никаких сомнений, что этот отъявленный негодяй упустил свой последний шанс унаследовать все огромное состояние семьи Форрестел.
 Джейсон поднял бровь и вопросительно взглянул на Драма.
 – Ты ведь уехал из Лондона еще до того, как весь свет начал смаковать эту новость. Какой же это был грандиозный скандал. Похоже, старик передал неограниченное право пользования земельными владениями и инвестициями своему племяннику Мэтью. Видимо, он сыт по горло выходками своего дорогого Фредерика, его постоянными долгами и дуэлями. Раньше герцога не особо волновало то, что сын вел беспутный образ жизни, но он не смог смириться с тем, что тот оказался неудачником. В результате его отпрыск получит никчемный титул, несколько мелких поместий, но никаких средств, чтобы содержать их или самого себя, – пояснил Драм.
 – Если только он не найдет себе богатую жену, – добавил Джейсон.
 – Его попытка заполучить Рейчел была верхом глупости. Как будущий герцог, даже без состояния, он мог бы найти богатую невесту из городского сословия. У них больше денег, чем мозгов, и, чтобы сделать дочь герцогиней, они не поскупились бы на приданое. А теперь дружище Фредди упустил и этот шанс, – сказал Драм, изобразив на лице удовлетворение.
 – Интересно, если Форрестелу будет предъявлено обвинение в уголовном преступлении, может палата лордов лишить его права наследования титула? – спросил Джейсон.
 Драм согласно кивнул:
 – С благословения своего многоуважаемого отца, который не замедлит поставить этот вопрос на обсуждение августейшего собрания. К сожалению, я не нашел ни малейшей зацепки, где может скрываться Форрестел сейчас.
 – Рано или поздно его все равно поймают. А пока я почти абсолютно уверен, что попытки пристрелить или отравить меня прекратятся на какое-то время и я смогу спокойно покинуть берег Альбиона, – заключил Джейсон, осушая свой бокал.
 – Я бы не был так уверен, – осторожно заметил Драм. – Существует опасность, что…
 – Так, о какой опасности идет речь, а? – спросил ворвавшийся в библиотеку Роджер. Он так и не переоделся после утренней вылазки в лес, и его костюм для верховой езды был весь в пыли. Он подошел к раскладному столику и налил себе выпить.
 – Джейсон считает, что теперь Форрестел оставит попытки убить его. Я с этим не согласен. Этот негодяй будет винить во всех своих неудачах графа, я имею в виду его опозоренное имя, неудачную попытку похитить Рейчел Фэрчайлд и потерю титула. Он не успокоится, пока не отомстит, – пояснил Драм.
 – Теперь этому бедолаге нечего терять, так ведь? – спросил Роджер. – Мы должны сделать все возможное, чтобы Форрестел предстал перед судом, и чем скорее, тем лучше. Нельзя допустить, чтобы он объявился в церкви и начал палить из пистолета!
 – О да, конечно. Мы не можем позволить, чтобы что-нибудь помешало супружескому счастью вашего кузена, не так ли? – лукаво спросил Драм и посмотрел на Джейсона с озорной искоркой в глазах.
 Дверь в библиотеку была открыта, и Рейчел слышала разговор мужчин с того момента, как к ним присоединился Роджер. Перед тем как обнаружить свое присутствие, она затаилась – ей хотелось знать, что ответит Джейсон на реплику Драма.
 – Если учесть, что до церемонии бракосочетания осталось чуть больше недели, сомневаюсь, что моему супружескому счастью, – граф сделал паузу, чтобы подчеркнуть эти слова, – что-либо угрожает.
 Ирония в его голосе о многом говорила Рейчел. Джейсон не мог дождаться, когда пройдет эта постылая церемония и он сможет наконец уехать.
 – Форрестел считается одним из лучших стрелков, – сказала она, входя в комнату. – И если на этот раз он соизволит сам явиться по вашу душу, вместо того чтобы нанимать неумелых убийц, я не исключаю возможности, что он пристрелит вас еще до конца этой недели.
 Джейсон удивился, увидев Рейчел. Он пересек комнату и поцеловал ей руку. Роджер и Драм вежливо поклонились. После злосчастного похищения прошло два дня, охоту на лис отменили, и все гости разъехались по домам.
 – Я думал, графиня, что вы утром уехали в Лондон за вашим приданым, – сказал Джейсон.
 От прикосновения его теплых, чувственных губ по всему телу Рейчел пробежала дрожь, пробуждая желание. Неужели граф заметил, что даже его прикосновение возбуждает ее?
 – Хэрри настояла на том, чтобы сопровождать меня. Кажется, она мне не доверяет и хочет присутствовать на последней примерке. Но прежде чем мы отправимся в Лондон, Хэрри должна дождаться Мелвина, который завтра специально приедет сюда из поместья, чтобы сопровождать нас в Лондон, – объяснила Рейчел.
 Она отняла руку и перевела разговор на обсуждение практических действий.
 – Итак, что вы собираетесь делать с Фредериком Форрестелом? – спросила она прямо.
 Ее манера переходить сразу к сути дела рассмешила Джейсона.
 – Временами, графиня, вы грубоваты и прямолинейны, совсем как янки, – сказал он усмехаясь.
 – Совсем не обязательно оскорблять меня, милорд. Драм сделал вид, что откашливается, пытаясь скрыть, что ему нравится чувство собственного достоинства этой дерзкой девчонки.
 – Пока я нахожусь здесь, сыщики с Боу-стрит обшаривают Лондон, заглядывая во все места, где часто бывал наш злодей, другие агенты проверяют морские порты от Грейвсенда до Брайтона. Если он сел на какой-нибудь корабль, то через несколько дней мы узнаем об этом. Ну а затем я вернусь в наш перенаселенный город и возглавлю охоту. И будьте уверены, мы загоним лису в нору, – объяснил он Рейчел.
 – Я верю вам, Драм, – ответила она.
 С очень серьезным выражением лица Драм отвесил поклон.
 Джейсон с нескрываемым интересом наблюдал за ними. Он был абсолютно уверен, что его друг-женоненавистник и его острая на язык невеста, едва познакомившись, возненавидят друг друга. Но все получилось совсем наоборот, и по какой-то непонятной причине между ними возникла искренняя симпатия. И сейчас в растревоженном мозгу графа вспыхнул сигнал тревоги, призывающий насторожиться и быть начеку.
 Дружба Рейчел и Драма не предвещала ничего хорошего, учитывая намерение Джейсона избежать брачных уз. А что, если Драм начнет активно участвовать в сводничестве? Джейсон вместе с Рейчел вышел на боковую веранду, чтобы проводить коротышку денди.
 Как только экипаж тронулся, на веранду вышел сын Гарнет, Ивлин. Ярко светило утреннее солнце, и он прикрыл рукой глаза, чтобы посмотреть, кого провожают. Игриво улыбнувшись Рейчел, он поцеловал ей руку:
 – Мисс Фэрчайлд, вы затмеваете солнце.
 – Какая откровенная лесть. На такой комплимент способен только тот, кто большую часть жизни провел во мраке и сырости складских помещений, – вставил Джейсон.
 – Благодарю за комплимент, сэр. Вы очень галантны, – сказала Рейчел Ивлину с очаровательной улыбкой. – А вы и такой комплимент не в состоянии сделать, я уж не говорю о галантности, – бросила она в сторону графа.
 – Вы же сами назвали меня тупоголовым янки, графиня, зато я не говорю пошлости, – ответил Джейсон и оскалил зубы в хищной улыбке. Затем он повернулся к пасынку Роджера: – Полагаю, вы в скором времени должны будете вернуться к работе в вашей судоходной компании.
 На самом деле Джексона абсолютно не интересовало, чем будет заниматься Ивлин, просто его раздражало, как сын Гарнет смотрит на Рейчел.
 – Мама беспокоится, что я слишком много работаю. Она настояла, чтобы я приехал в поместье и отдохнул на свежем воздухе. Чувствую себя здесь прекрасно, – ответил Ивлин, с вожделением глядя на Рейчел.
 Высший свет, по всей видимости, состоял из глупцов, которые не могли воздать должное редкой красоте этой девушки только потому, что она не соответствовала модному эталону, но Джейсон знал, что Симмонза можно считать кем угодно, но только не глупцом. Было очевидно, что молодой горожанин очарован Рейчел. И графу это совсем не нравилось.
 – Скажите, пожалуйста, это господин Драммонд только что отъехал? – поинтересовался Симмонз.
 – Да, он поехал выслеживать Форрестела, – ответил Джейсон.
 – Надеюсь, он поймает негодяя. Странный человек ваш друг Драммонд. С одной стороны, он держится и одевается как лорд, но с другой стороны, его очень интересуют последствия эмбарго. У его семьи какой-нибудь торговый бизнес?
 Джейсон не смог сдержать улыбки, представив Драма в роли делового человека, занимающегося торговлей.
 – Это вряд ли. Все родственники Драма до сих пор выполняли лишь одну работу – стирали кровь со своих шпаг после очередной дуэли.
 В этот момент распахнулась дверь парадного входа, и на пороге появилась мать Ивлина. Переваливающейся походкой она направилась к ним с лучезарной улыбкой на потрескавшихся губах. В это утро на ней был ярко-оранжевый пеньюар, отороченный по рукавам и подолу темно-лиловыми лентами. Гарнет ласково похлопала сына по руке:
 – Как хорошо, что ты нашел время приехать сюда и провести с нами несколько дней, Ивлин. Но ты ведь знаешь, как важен наш судоходный бизнес в Грейвсенде.
 Джейсон не смог удержаться и насмешливо ухмыльнулся, уличив появившегося было соперника во лжи. Мать Ивлина явно не считала, что сыну требуется отдых.
 – Я еще успею вернуться к работе, мама. Деревенский воздух идет мне на пользу, – сказал Симмонз.
 – Да, здесь очень хорошо, но у нас много работы на складах, – заметила Гарнет.
 Рейчел почудилось, что на какое-то мгновение тень раздражения промелькнула на лице пожилой дамы. Возможно, она ошибалась, ведь Ивлин был единственным сыном Гарнет и, несомненно, «светом ее очей». Он был очень привлекательным молодым человеком, но его бледная кожа и хрупкое телосложение не шли ни в какое сравнение с бронзовым от загара мускулистым телом Джейсона. Злясь на себя за то, что мыслями снова вернулась к Джейсону, Рейчел сосредоточила все свое внимание на Ивлине.
 – Надеюсь, вы не очень разочарованы тем, что охота не состоялась, мистер Симмонз? – поинтересовалась она.
 Молодой человек рассмеялся, у него был приятный с хрипотцой баритон.
 – Совсем наоборот. Должен признаться, я никудышный наездник. Обычно я плетусь в самом хвосте и глотаю пыль, а когда догоняю охотников, победитель уже держит в руках лисий хвост, – ответил Ивлин.
 – Как жаль, что вам не представилась возможность увидеть, как искусно ездит верхом моя невеста, – вставил Джейсон. – В поместье Харли ходят слухи, что она может перегнать гончих и отрезать лисий хвост еще до того, как кто-нибудь появится на горизонте.
 То, что он услышал, поразило Ивлина, но Гарнет лишь улыбнулась.
 Рейчел почувствовала на себе насмешливый взгляд Джейсона и слегка покраснела. Однако она быстро справилась с собой и, обернувшись к графу с улыбкой, которую трудно было назвать доброжелательной, произнесла:
 – Убийство не доставляет мне удовольствия, но вы, ваше сиятельство, должны быть мне благодарны за то, что я так хорошо владею искусством верховой езды.
 – Поверьте, графиня, я благодарен вам, очень благодарен, – ответил Джейсон с невинной улыбкой.
 И только Рейчел поняла двусмысленность его реплики. Хватит ли у нее мужества осуществить свой план в их первую брачную ночь?
 Сразу после позднего завтрака Рейчел получила письмо, которое ей срочно доставил дворецкий, без отдыха скакавший из Харли-Холла. В нем сообщалось, что удалось получить два места на корабле, отплывающем из Бристоля в первую пятницу после их свадьбы. Рейчел понимала, что просто обязана передать эту важную информацию Джейсону, но почему-то никак не могла заставить себя сделать это. Какое-то время она стояла и тупо смотрела на лист бумаги, зажатый в руке.
 – Возможно, будет лучше, если я прокачусь верхом, – сказала она самой себе, сложила письмо и спрятала его за корсет, затем быстро побежала наверх и переоделась в свою старую одежду для верховых прогулок. Возможно, в присутствии гостей Роджера и Гарнет она бы оделась подобающе для дамского седла, но сейчас Рейчел хотелось побыть одной. Убедившись, что поблизости никого нет, она выскочила через боковую дверь и почти бегом направилась к конюшне Далберта.
 Сколько бессонных ночей провела она, ворочаясь в своей одинокой постели, ни на минуту не переставая думать об этом… об этом тупоголовом янки! Он это и сам признал. Самонадеянный, властный, своевольный человек, который все делает по-своему. Правда, окружающие, включая домашних, то же самое говорят о ней!
 – Ну что ж, тем более мы не подходим друг другу. Оказавшись вместе, мы будем ежечасно ссориться и выяснять отношения, – тихо проговорила Рейчел, обращаясь к небольшой белой кобыле, которую седлала.
 Но воспоминания о тех моментах, которые она провела с Джейсоном с их самой первой встречи, не оставляли ее; яркие картины одна за другой представали перед мысленным взором. Рейчел вывела кобылу из стойла, вскочила в седло и пустила лошадь в легкий галоп. Почему этот грубый граф-янки занимает ее мысли? Как она могла так слепо влюбиться в человека, который совершенно ей не подходит? Это неправильно и несправедливо.
 «Ты так говоришь только потому, что он не отвечает тебе взаимностью», – пронеслось в голове Рейчел.
 Эта непрошеная мысль причинила острую боль. Рейчел была уверена, что брак с Джейсоном обернется для них полной катастрофой. Чтобы строить нормальные отношения в семье и растить детей, оба супруга должны иметь что-то общее, понимать и дополнять друг друга. Они же с Джейсоном до сих пор вызывали друг у друга либо безумную ярость, либо… безумное желание.
 Именно последнее могло помочь ей довести дело до конца и вступить с Джейсоном в брачные отношения. Если случится чудо и она забеременеет, тогда… Но Рейчел понимала, что не может на это рассчитывать. Однако как бы там ни было, ее оставят в покое и не будут больше искать женихов, а это уже немало. Придя к такому выводу, Рейчел помчалась во весь опор, подставляя лицо холодному осеннему ветру.
 Чтобы он осушил ее слезы.
 Под прикрытием кустов крушины Джейсон верхом на Араби издалека наблюдал за Рейчел. Казалось, она летит по ветру, удивительно грациозная, слившись воедино с белоснежной небольшой кобылой, идущей великолепным аллюром. Никогда прежде он не видел столь искусной наездницы. На Рейчел, как всегда, был вызывающий мужской наряд – бриджи и свободная рубашка. Граф усмехнулся, удивляясь, что ей удалось незаметно ускользнуть из дома Далберта. Хотя кто-нибудь мог видеть, как она уезжала. Но ведь Рейчел было абсолютно все равно, кого она шокирует своим нарядом – простого дворецкого или барона.
 Джейсон смотрел, как ее стройные бедра крепко сжимали бока лошади, и думал о том, что с удовольствием оказался бы сейчас на месте белой кобылы. Когда Рейчел скакала по лугу, ветер усилился. Под его напором легкая ткань рубашки плотно облепила тело девушки, подчеркивая ее пышную грудь. Джейсон помнил, как держал эту грудь в своих руках, как напрягались и отвердели соски под его пальцами. Рейчел была страстной женщиной, но боялась самой себя, боялась дать волю чувствам и наслаждаться этим. Разве это справедливо?
 – Это опасные мысли, дружище, – пробормотал Джейсон и, развернув Араби, собрался удалиться. В этот момент сильный порыв ветра сорвал ленту с головы Рейчел, и граф замер, завороженно глядя на развевающуюся на ветру массу темных длинных, до талии, волос. Сейчас Джейсону хотелось только одного – запустить руку в эти волосы, запрокинуть голову Рейчел назад и прильнуть к ее губам жарким поцелуем.
 Это полное безумие. Граф развернул жеребца и поскакал обратно к конюшням Роджера так быстро, как будто за ним гналась свора гончих Страшного суда. В отличие от остальной прислуги, конюхи у Роджера были великолепные, если не самые лучшие, и неудивительно, ведь он был страстным охотником, прекрасным наездником и знал толк в лошадях. Но Джейсон отказался от их услуг, сейчас ему была просто необходима тяжелая физическая нагрузка. Он спрыгнул на землю и начал энергично чистить Араби щеткой. Граф был готов делать что угодно, лишь бы хоть на какое-то время забыть о Рейчел.
 Внутри конюшни пахло сеном и навозом с примесью резкого запаха камфары и пота, конского и человеческого. Рейчел любила эти запахи. Сначала она поводила взмыленную кобылу по кругу, чтобы животное остыло и успокоилось, затем повела ее в конюшню, собираясь почистить. Она надеялась, что эти самодовольные конюхи обедают на кухне, так как сейчас Рейчел была не в духе и могла воткнуть вилы в любого, кто посмел бы бросить на нее нескромный взгляд.
 Войдя в конюшню, Рейчел услышала мужской голос, мурлыкающий какую-то песенку. Она подумала, что это скорее всего один из помощников конюха, пока не поняла, 216 что это Джейсон напевает известную матросскую песню, причем очень непристойную. Что еще можно ожидать от морского разбойника из Америки?
 У графа был густой баритон, чистый и сильный. Рейчел не хотелось это признавать, но слух у него был тоже отменный. Она прошла вперед и остановилась на пороге стойла Араби, завороженная тем, что увидела. Джейсон, обнаженный по пояс, энергично тер грубой хлопковой тряпкой своего огромного взмыленного зверя.
 Было непонятно, кто больше вспотел: человек или лошадь. Вдруг просторная конюшня с низким потолком показалась Рейчел маленькой и душной. Она почувствовала, как горячая волна окатила ее лицо, шею, грудь и остановилась внизу живота. В горле же, наоборот, все пересохло, а соски набухли, отвердели и горели огнем. Она уже знала причину. Джейсон был так близко, совершенно не догадываясь о ее присутствии. Ручейки пота сверкали как бриллианты, стекая вниз по широкой обнаженной груди и дальше вниз, таинственно исчезая за поясом приспущенных брюк. Кожа на его теле отливала бронзой, а рельефные мышцы перекатывались под ней при каждом движении.
 Рейчел закусила губу, пытаясь успокоить дыхание. Мгновенно нахлынули воспоминания о той встрече на озере, когда они стояли в воде, прижимаясь друг к другу мокрыми обнаженными телами. Как ни странно, вид его полуобнаженного тела, такого мужественного и прекрасного, возбуждал ее больше, чем нагой Джейсон на озере в тот памятный день. С каждым разом ее все больше тянуло к нему.
 Была ли это настоящая любовь? Или только вожделение и страсть? Рейчел знала ответ, ведь до встречи с графом она была совершенно равнодушна к мужским чарам. Ей надо бежать от Джейсона, и чем скорее, тем лучше.
 Вдруг Джейсон почувствовал, как по спине пробежала дрожь – верный признак того, что кто-то наблюдает за ним. Перед его мысленным взором возникло ухмыляющееся лицо Фредерика Форрестела, и он вспомнил неоднократные предостережения Драма о том, насколько опасным может оказаться этот лишившийся наследства аристократ. Граф резко обернулся и, используя мокрую тяжелую тряпку как оружие, со всей силы бросил ее в лицо незваному гостю. Затем он как молния кинулся на свою жертву, схватил ее и повалил на покрытый соломой пол.
 Лошади испуганно заржали и начали нервно гарцевать, чтобы не наступить на двух безумцев, которые, сцепившись, катались по соломе, рискуя попасть под копыта.
 Рейчел разразилась громкими и не очень приличными ругательствами, и Джейсон понял, что совершил чрезвычайную оплошность.
 – Рейчел? – недоуменно хлопая глазами, проговорил он, с глупым видом глядя на Рейчел.
 Джейсон неловко попытался слезть с Рейчел. Она помогла ему, резко ударив в живот, а затем двинула его ногой, едва не угодив в детородный орган. Слава Богу, Джейсон успел откатиться в сторону. Он поднял руки вверх, сдаваясь на милость разгневанной девушки, и стал извиняться за свою оплошность, но Рейчел не собиралась успокаиваться.
 – Вы просто сумасшедший, тупой, безмозглый мужлан! Из-за вас у меня во рту такой привкус, как будто я проглотила лошадиную попону. Что на вас нашло? Вы же могли сломать мне шею, – на одном дыхании выпалила Рейчел, пытаясь встать на четвереньки.
 Поднявшись на ноги и отдышавшись, Джейсон оценил комичность ситуации.
 – Мне кажется, это называется «дежа-вю», графиня, – сказал он и протянул руку, чтобы помочь Рейчел подняться. – Когда мы встретились в первый раз… я хотел сказать, когда мы столкнулись, вы были точно в такой же позе.
 – Эта по вашей вине я оказываюсь в этой позе каждый раз, когда сталкиваюсь с вами, – процедила сквозь зубы Рейчел и, оттолкнув руку графа, поднялась на ноги.
 – По крайней мере волосы гораздо легче очистить от соломы, чем от грязи, – заметил Джейсон с иронической усмешкой.
 – Да, какая удача. А теперь объясните, что на вас нашло. С какой стати вы набросились на меня?
 – А с какой стати вы прячетесь у меня за спиной и молчите? Я же все время начеку с тех пор, как Форрестел 218 пытается убить меня.
 – Я не пряталась, – с горячностью заявила Рейчел, чувствуя, что краснеет.
 – Да, но вы были у меня за спиной, а я всегда чувствую, когда кто-нибудь стоит сзади и смотрит на меня враждебно.
 – Какая жалость, что ваш инстинкт самосохранения срабатывает, только когда вы трезвый, иначе вы не попали бы в такую затруднительную ситуацию в той таверне.
 – Туше, графиня, ваша взяла. Но все-таки зачем вы наблюдали за мной? – спросил Джейсон и, сняв рубашку с крючка, вбитого в стену, стал намеренно медленно растирать ею грудь.
 Лучше бы он этого не делал. Не в силах оторваться от этого зрелища, Рейчел никак не могла сосредоточиться. Мысли в голове путались.
 – У меня есть сообщение из Бристоля, – выпалила она неожиданно и тут только заметила прибежавшего на шум конюха. Джейсон предостерегающе приложил палец к губам. Молодой конюх, спотыкаясь, направился к ним.
 – Все в порядке, милорд? – спросил он, приблизившись.
 – Все прекрасно, спасибо, – ответил Джейсон и потрепал Араби по холке. – Будьте любезны, присмотрите, пожалуйста, за лошадью леди.
 – Непременно, милорд, – ответил юноша и удалился с вежливым поклоном.
 – Итак, какие новости из Бристоля? – спросил Джейсон, когда слуга вышел из конюшни.
 – Я получила сообщение сегодня днем. Ваш корабль отплывает в первую пятницу после нашего бракосочетания, – ответила Рейчел.
 Джейсон взял из ее рук письмо и пробежал его глазами.
 – Ага, это «Мирабель». Не такой быстрый, как клипер, но тем не менее очень хорошее судно. Как приятно вновь ощутить морскую качку и почувствовать палубу под ногами, – мечтательно проговорил он.
 – Вы очень скучаете по морю? – не удержалась от вопроса Рейчел.
 – Да, иногда очень, – задумчиво ответил Джейсон. – Моя жизнь была полна приключений.
 – А я за всю свою жизнь была лишь на борту маленького почтового пакетбота, который ходит между Грейвсендом и Брайтоном. Что чувствуешь, когда плывешь по океану?
 – В океане рождается ощущение неограниченной свободы, когда вы смотрите вдаль, где синие волны, перекатываясь, уходят за горизонт и встречаются с таким же бесконечным синим небом. Только находясь посреди Атлантического океана, можно полной грудью вдыхать соленый морской воздух, подставляя лицо неласковому резкому ветру. А порты… Это удивительное чувство, когда над вами чужое небо, незнакомые виды и запахи окружают вас, пленяя воображение и очаровывая душу, – с горящими от восхищения глазами ответил Джейсон.
 – А где вы побывали? – Рейчел никогда прежде не думала о том, как жил Джейсон до того, как стал графом.
 – Спросите лучше, где я не был. Вся Вест-Индия и Южная Америка мне хорошо знакомы. В тропиках воздух напоен соблазнительными, необычными ароматами. Сладкий воздух и запах тлена образуют совершенно неподражаемую смесь. Небо там такое голубое, что от его яркого света можно ослепнуть, а деревья сгибаются под тяжестью экзотических фруктов, которые только и ждут, чтобы их сорвали.
 – Сколько же вы всего повидали, – с легкой завистью сказала Рейчел.
 – Однажды мне пришлось проплыть мимо мыса Горн и пересечь Тихий океан, я добрался до Сандвичевых островов, а затем до Китая. Торговля с Востоком необыкновенно прибыльное дело. Если бы не война с Англией, я бы отправился туда еще раз.
 – Таинственный далекий Китай. Я читала о Марко Поло, когда была девочкой. Это правда, что у жителей этой страны желтая кожа и необычный разрез глаз?
 Джейсон снисходительно усмехнулся:
 – Цветом кожи они так же отличаются друг от друга, как и мы здесь. Чем больше времени кто-то из них проводит на солнце, тем темнее становится кожа, но она у них не совсем желтая, скорее, золотисто-коричневая. А многие люди такие же светлокожие, как самые бледные англичане. Что же до разреза глаз, то они считают наши глаза очень необычными и называют их круглыми. Рейчел кивнула:
 – Это понятно. У каждой расы свое собственное представление о красоте, исходя из которого они судят об остальных людях. А вы были в Африке?
 – Еще нет, но мне хотелось бы побывать там. Этот континент населяют чернокожие расы с очень древней культурой; там есть племена людей такого маленького роста, что их можно принять за детей. Возможно, теперь мне представится наконец возможность увидеть все это своими глазами, – в задумчивости проговорил Джейсон.
 – Я никогда не думала о том, скольким вам пришлось пожертвовать ради того, чтобы стать графом.
 – У графа с капитаном корабля есть много общего. И в том и в другом случае человек наделен властью и должен ставить интересы и жизнь подчиненных ему людей превыше своего собственного благополучия. Надо сказать, задача не из легких, когда плаваешь в компании бесшабашных и смелых парней. – Джейсон улыбнулся грустной улыбкой, вспоминая безвозвратно ушедшее время, когда каждый новый день сулил опасность и приключения. – Однажды мне пришлось обманом добиваться, чтобы китайцы во главе с их военачальником отпустили двух моих боцманов, которые… скажем так, слишком шумно вели себя в одном из шанхайских борделей.
 – Каким же скучным и неинтересным должен казаться вам мир, в котором мы живем. Сплошные балы, спектакли, светские рауты, глупая фривольная болтовня и флирт. Англичан волнуют лишь сплетни и положение в обществе.
 – Ну, если быть более объективным и рассмотреть ситуацию с Наполеоном, можно с уверенностью сказать, что английские военные круги и Адмиралтейство занимают не только сплетни, – заметил Джейсон, чувствуя, как глубоко тронули Рейчел его слова. Он уже Давно заметил, что эта девушка очень умна, но сейчас его поразили проницательность, глубина и душевность ее чувствительной натуры. – Спасибо вам, Рейчел.
 – За что?
 – За то, что вы поняли, как мне не хотелось становиться графом. Даже если бы моему деду удалось осуществить все его замыслы, в глубине души я все равно остался бы простым американским моряком.
 – Как же у вас все непросто, Джейсон Боумонт, – тихо проговорила Рейчел.
 Рассеянно раскрыв зонтик, Хэрри внимательно посмотрела на сестру, которая сидела в коляске напротив нее. Они возвращались в Лондон. Было чудесное утро, и дамы попросили кучера опустить верх. Хэрри тут же прикрылась от солнца зонтиком, чтобы сохранить фарфоровую белизну кожи, в то время как Рейчел даже не пошевелилась, чтобы защититься от его лучей. Барон решил немного размяться и ехал верхом впереди экипажа.
 – Ты была просто неотразима, когда говорила с молодым Симмонзом, Рейчел. Даже я не смогла бы так ловко выйти из положения… возможно, мне стоило немного задержаться, когда вы прощались, – начала разговор Хэрри. – Ты знаешь, он к тебе явно неравнодушен. Похоже, ты привлекаешь неординарных мужчин.
 – Ты, наверное, хотела сказать, что я привлекаю совершенно неподходящих мужчин. Папу хватил бы удар, если бы я проявила интерес к горожанину, и не важно, что он хорошо воспитан и умен. К тому же я не собираюсь использовать сына Гарнет, чтобы вызвать ревность Джейсона.
 – Ну и очень глупо с твоей стороны. Вспомни, как часто ты жаловалась на гордыню и самонадеянность своего жениха. Чтобы мужчина стал более покладистым, он должен как можно чаще видеть, что другие мужчины оказывают знаки внимания его даме сердца.
 – Я не дама его сердца, – фыркнула Рейчел. – По словам графа, я даже не леди, но я и не претендую на это, – быстро добавила она.
 – Все это вздор. Ты бы видела, как граф Фальконридж нахмурился и мрачно смотрел на вас, потому что мистер Симмонз слишком долго не отпускал твою руку, когда мы садились в коляску.
 – У него всегда хмурый вид… Видела бы ты его, когда он впадает в настоящую ярость – на лице жуткая гримаса, к тому же он рычит, как зверь, и готов все смести на своем пути.
 – И ты любишь его без памяти, не отпирайся. Рейчел тяжело вздохнула, ведь Хэрри была совершенно права.
 – Я знаю, ты уверена, что Джейсон страстно желает меня и что со временем его физическое влечение перерастет в настоящее чувство. Но я знаю его лучше. Он ничего так не желает на этом свете, как вернуться к той жизни, которую вел раньше, и бороздить морские просторы. Только это может сделать его по-настоящему счастливым. И мне не принесет счастья роль его преданной жены. Именно поэтому я не хочу, чтобы он задерживался здесь после нашей свадьбы.
 – Ты ведь сомневаешься не в Джейсоне, а в себе, – легким укором заметила Хэрри. – Все мужчины…
 – Джейсон Боумонт не похож ни на одного мужчину на этом свете. Он особенный, – нетерпеливо перебила ее Рейчел.
 – Так и есть, но именно поэтому он идеально тебе подходит. Надо отдать должное проницательности маркиза, который первым заметил это, и я полностью согласна с его решением поженить вас.
 Рейчел изумленно уставилась на сестру, как будто у той неожиданно выросла вторая голова.
 – Маркиз Каргрейв с самого начала был уверен, что мы созданы друг для друга?
 – Не смотри на меня так, а то на лбу появятся морщины. Да, его светлость сказал отцу, что такой девушке, как ты, нужна твердая рука… – Хэрри заторопилась, чтобы Рейчел не успела возразить. – А такому молодому повесе, как Джейсон, нужна женщина с сильной волей, чтобы обуздать его дикий нрав.
 – Откуда ты только берешь такие нелепые сведения? Хэрри самодовольно улыбнулась:
 – Как ты думаешь, почему я всегда в курсе того, что замышляет папа со своими друзьями? На днях я подслушала их разговор в кабинете кузена Роджера. Они думали, что их никто не слышит. А еще раньше я кое-что разузнала о маркизе.
 – О леди Матильде? – Рейчел рискнула еще раз наморщить лоб, осмысливая то, что услышала. – Фокс как-то говорил мне, что дед показал ему ее портрет, когда он гостил в Каргрейв-Холле.
 – По словам вдовы герцога Чичестера, маркиз и леди Матильда очень любили друг друга, их брак был самым счастливым в свете.
 – Мне кажется, она очень стара, чтобы помнить об этом, – сухо заметила Рейчел. – Но даже если это правда, мы с Джейсоном совсем не такие, как маркиз Каргрейв и леди Матильда.
 – Давай поговорим об этом после вашей первой брачной ночи, хорошо? – предложила Хэрри, и в глазах ее блеснул озорной огонек. – Надеюсь, неглиже из кремового шелка и золотистое кружево сделают свое дело…




 Глава 17


 В то время как Рейчел и ее сестра с мужем направлялись в Лондон, Джейсон собирался отправиться в Фальконридж. До свадьбы оставалось меньше недели, а Рейчел Фэрчайлд по-прежнему вызывала у него самые противоречивые чувства. До сих пор они играли в кошки-мышки, обменивались колкостями, дразнили, мучили и доводили друг друга до бешенства, выяснив в процессе этой игры, что их непреодолимо влечет друг к другу. Было ли это только физическое желание или за этим крылось нечто большее?
 Этот вопрос не давал Джейсону покоя ни днем, ни ночью вплоть до вчерашнего дня, когда они с Рейчел встретились на конюшне. Вчера что-то изменилось. Теперь его занимала другая мысль. Мечтает ли Рейчел о такой же абсолютной свободе, как и он, которую чувствуешь лишь в бескрайнем океане, когда свежий ветер наполняет паруса? Ведь она сама говорила, что не хочет выходить замуж, потому что это свяжет ей руки и она больше не сможет распоряжаться и управлять своими земельными владениями и, самое главное, поступать гак, как считает нужным. Неужели у нее хватает воображения только на то, чтобы вести относительно свободную, но прозаическую жизнь одинокой хозяйки поместья Харли? Неужели ей не хочется, чтобы рядом был любящий и надежный человек, который будет делить с ней радость и горе?
 И вот опять он оказался в тупике, пытаясь докопаться до истины и разрешить все загадки. Но ведь в любой момент можно прекратить искать ответы… Нужно всего лишь уступить деду и согласиться с тем, чтобы провести остаток жизни в мире и спокойствии, связанным по рукам и ногам. Джейсон больше не содрогался при мысли, что ему придется прожить жизнь с Рейчел, как это было в начале их знакомства, когда они впервые решили расстроить планы маркиза и виконта. Как ни странно, временами ему даже нравилась такая перспектива. Интересно, переживает ли Рейчел из-за того, что он скоро покинет ее?
 Неожиданно в дверь постучали. Джейсон ждал Роджера, который обещал зайти попрощаться, прежде чем уехать на охоту в соседнее поместье.
 – Заходи, кузен, заходи, – проговорил Джейсон и очень удивился, когда, обернувшись, увидел Фокса. Мальчик проскользнул в комнату и быстро закрыл за собой дверь.
 – Я собирался зайти за тобой попозже, после того как слуги упакуют мои вещи, – сказал Джейсон, улыбнувшись. Мальчик не ответил на его улыбку.
 – Я знаю, но это меня не устраивает, Джейс. Брэдли и новый телохранитель, которого нанял для меня дедушка, будут сопровождать нас, а мне нужно поговорить с тобой наедине до нашего возвращения в Каргрейв-Холл, – с мрачным видом произнес Фокс.
 – Должен признать, что из-за всех треволнений, которые мы пережили здесь за эти несколько дней, у нас практически не было возможности пообщаться, – Джейсон. Понимая, что разговор будет долгим, он устроился в большом удобном кресле и жестом пригласил Фокса сесть в кресло напротив.
 – К тому же дедушка приставил ко мне людей, которые глаз с меня не спускают, – добавил мальчик.
 – Да, я знаю, – согласился Джейсон. Он испытывал чувство неловкости. Драм передал ему свой разговор с Фоксом, особо отметив, что мальчик желает знать, почему Джейсон не хочет остаться с Рейчел после свадьбы. – Господин Драм-монд должен был тебе все объяснить. Он говорил с тобой?
 – Да, и все-таки он не смог объяснить одну вещь… – Фокс осекся и нервно заерзал.
 Джейсону совсем не хотелось продолжать этот разговор, но отступать было некуда.
 – Продолжай, Фокс, – вздохнув, сказал он.
 – Мисс Фэрчайлд, Рейчел, – поправился мальчик, – очень красивая леди… такая умная, хорошая, прекрасно ездит верхом. Она отлично стреляет, прямо как Лафарж, и прекрасно разбирается во многих вещах, от медицины до сельского хозяйства.
 – Да, эта леди – настоящее сокровище, – заметил Джейсон сухо. Ему очень нелегко было казаться сдержанным.
 – Тогда почему ты не хочешь остаться с ней здесь после свадьбы?
 Вот он, этот роковой вопрос. Что он мог сказать мальчику, если сам сомневался в своем решении?
 – Видишь ли, Фокс, у нас с Рейчел… гм… нет выбора. Нас обоих шантажировали, чтобы заставить пожениться, потому что маркиз и виконт решили объединить свои земельные владения и породниться. Мы с ней просто не подходим для этого.
 – Ты против только потому, что вас заставили, – заключил Фокс и кивнул головой, как бы подтверждая правильность своего вывода.
 Безошибочная логика двенадцатилетнего ребенка подсказывала Джейсону, что он абсолютно прав. Однако ему не стало от этого легче, скорее наоборот. Правда, высказанная ребенком искренне и прямо, резала слух.
 – Фокс, выбор жены или мужа – это слишком личное дело, и оно касается только двоих. Этот выбор не должен определяться тем, что по воле случая чьи-то наследственные имения оказались по соседству. Ты же не забыл, как у шауни молодые люди выбирают себе пару.
 – Конечно, Джгйс, я это хорошо помню. Но дедушка как раз сделал все правильно, как принято у нас в племени, хотя и не подозревает об этом.
 Фокс вздохнул и с нетерпением ждал, когда же наконец до его умного старшего брата дойдет смысл сказанного.
 – Будь добр, просвети меня, – попросил Джейсон.
 – Ну как ты не понимаешь! Рейчел напоминает дедушке любимую жену, маркизу, а ты очень похож на него. Они были очень счастливы вместе. Так он мне сказал.
 – У меня большие сомнения по поводу того, что у Рейчел с нашей дорогой бабушкой есть нечто общее, но твое заявление, что я очень похож на деда, просто оскорбительно!
 Джейсон резко подался вперед и нервно застучал костяшками пальцев по широкому деревянному подлокотнику креслу.
 – Смотри! Ты все делаешь, как он, – усмехнулся Фокс. Джейсон быстро откинулся назад и глубоко вздохнул.
 – Возможно, что-то общее есть, но факт остается фактом: мы с Рейчел не хотим быть мужем и женой. Да, если захочешь остаться с дедом, я не буду настаивать, чтобы ты поехал со мной. – Сказав это, Джейсон молил Бога лишь об одном – чтобы старый маркиз после его отъезда не отвернулся от мальчика. Но в глубине души он был уверен, что Джордж Боумонт никогда не изменит своего отношения к Фоксу.
 Мальчик откинулся назад, устраиваясь поудобнее в большом кресле. Иногда поведение взрослых приводило его в полное замешательство. Ведь когда поймают Фредерика Форрестела, жизнь Джейса будет вне опасности. И тогда, по логике Фокса, исчезнет необходимость покидать Англию. Единственной причиной остается лишь упрямство Джейса, который не хочетжениться на Рейчел. И утверждение самой Рейчел, чтоона не хочет замуж за Джейса.
 – Если ты сбежишь после свадьбы, Рейчел все равно будет считаться твоей женой? – спросил Фокс.
 Теперь Джейсон понимал, как чувствовал себя Драм, когда разговаривал с Фоксом.
 – Я бы не стал употреблять слово «сбежишь».
 – Как же тогда называется то, что ты собираешься сделать? – поинтересовался Фокс с невинным выражением лица.
 Джейсон нервно запустил руку в волосы и отбросил их назад, моля Бога, чтобы ему хватило терпения.
 – Ты же знаешь, что у меня есть определенные обязательства, и потом, у меня бизнес в Америке.
 – Да, но до того, как тебя вынудили жениться, ты собирался остаться здесь и жить, как полагается английскому графу. И как бы там ни было, ты ведь все-таки женишься на Рейчел. Тогда почему бы тебе не стать женатым английским графом, когда все препятствия остались позади?
 – Устами младенца глаголет истина, – пробурчал Джейсон себе под нос. Теперь пришла его очередь смущенно ерзать в кресле. – Цель нашего бракосочетания – усыпить бдительность твоего деда, чтобы я смог спокойно уехать. И как я уже говорил, ты можешь остаться здесь с ним, я пойму.
 Фокс выглядел очень расстроенным. Он не мог бросить брата.
 – Я поеду с тобой. Как ты думаешь, дедушка очень на меня рассердится? – еле слышно спросил он.
 – Не думаю. Он все поймет.
 – Я не хочу причинять ему боль. Он так хорошо ко мне относился, Джейс.
 – Ты же воспитанный молодой джентльмен, Фокс, – проговорил Джейсон с нежностью в голосе. – Напишешь дедушке письмо и пригласишь его погостить к нам в Америку. Или можешь время от времени навещать деда здесь, как это делал я в детстве.
 – Надеюсь, это его хоть немного утешит, – неохотно согласился Фокс. – Мама Боумонт хорошо понимает, почему я хотел остаться в Англии, но мои индейские родственники вряд ли одобрили бы это. В своем письме дедушке я постараюсь ему все объяснить. И еще напишу, что обязательно навещу его. – Про себя Фокс решил, что это будет отличный повод заставить Джейса вернуться в Англию.
 – Ну вот и хорошо. Теперь, когда все решено, давай отправляться в дорогу. Хочу лично убедиться, что ты стал искусным наездником, как утверждает Брэдли. Вперед!


* * *

 Они скакали галопом по холмистой земле поместья Далберта, а разговор с Фоксом не выходил у Джейсона из головы. Он сомневался, что правильно поступает, забирая Фокса с собой и лишая его больших возможностей и перспектив, которые мальчик мог бы получить, живя в Англии. Фокс ни слова не сказал о намерении маркиза усыновить его. Возможно, он просто не знал об этом. А если бы Фокс передумал и захотел остаться, расскажи Джейсон ему о планах деда?
 Это просто какая-то морально-этическая головоломка. В последнее время все поступки и решения Джейсона заводили его в тупик, отчего он чувствовал себя несчастным и виноватым. Если маркиз способен на искреннюю привязанность к Фоксу, а Джейсон начинал верить, что так оно и есть, возможно, он выбрал ему в жены Рейчел, руководствуясь чувствами, а не только соображениями сохранения династии? Неужели старый глупец действительно верит, что из них получится идеальная пара?
 Внутренний голос тут же подсказал Джейсону, что у девятого маркиза Каргрейва много недостатков, но глупость не из их числа. Вопросы, которые Фокс задавал ему о Рейчел, не давали Джейсону покоя. Да, она будет его законной женой.
 «Что же ты на самом деле думаешь об этом браке? Ты ведь не собираешься вступать в супружеские отношения со своей женой. Неужели ты не хочешь заняться с ней любовью в первую брачную ночь и просто бросишь здесь одну?» Эти мысли терзали воспаленный мозг Джейсона. Он сильно тряхнул головой, пытаясь прогнать их от себя, и поскакал с Фоксом наперегонки.
 – Я сейчас упаду в обморок.
 – Это просто предсвадебная лихорадка, – отмахнулась от сестры Хэрри, поправляя кружевной шлейф подвенечного платья Рейчел.
 – Да нет. Просто это платье ужасно тяжелое, – пояснила Рейчел. – Только жемчуг весит, наверное, сорок фунтов. Господи, у меня такое чувство, как будто я не в подвенечном платье, а в латах.
 Рейчел пошевелила плечами и поморщилась – платье слишком стесняло движения.
 – Ты нервничаешь, потому что скоро предстанешь со своим женихом пред алтарем.
 – Это не так, я не нервничаю!
 Хэрри усмехнулась и воткнула еще одну живую розу в замысловатую прическу Рейчел.
 – Ага, я слышу музыку. Пора идти, дорогая сестричка. Пришло время стать графиней Фальконридж.
 Она взяла сестру за руку и вышла с ней из небольшой прихожей в огромный вестибюль церкви Святого Джорджа.
 – Ты самая красивая на свете невеста, – с гордостью прошептала Хэрри. Это была истинная правда. Конечно, Хэрри выбрала бы другой цвет для подвенечного платья, но слава Богу, что ей хотя бы удалось отговорить Рейчел от черного! Иногда ей казалось, что у Рейчел слишком мрачное чувство юмора, даже какое-то… не совсем нормальное.
 Их сестра Салди, средняя из трех отпрысков виконта Фэрчайлда, стояла рядом с отцом. Увидев свою старшую дочь, виконт радостно заулыбался. И направился к ней.
 – Ты великолепна, моя дорогая. Правда, девочки? Хэрри? Салли?
 Виконт взял Рейчел под руку так крепко, будто боялся, что она сбежит в последний момент.
 Салли, такая же маленькая пухленькая блондинка, как и ее младшая сестра, утвердительно кивнула, поражаясь тому, как могла их долговязая строптивая Рейчел превратиться в столь очаровательное создание.
 – Мы гордимся тобой, сестричка, – сказала она с легкой завистью. Ведь самой Салли удалось поймать в свои сети лишь виконта, а ее сестра, которую все прочили в старые девы, скоро станет графиней.
 В этот момент заиграл орган – пора было идти к алтарю, где ожидал свою невесту Джейсон Боумонт, шестой граф Фальконридж. Когда Рейчел увидела Джейсона, который стоял рядом со священником, ноги у нее подкосились, и она судорожно вцепилась в руку отца, чтобы не упасть. Граф был мрачен и холоден, но неотразимо красив. Мужчина не имеет права быть таким красивым! На нем был сюртук с большим вырезом и брюки из тончайшего кашемира, крой которых выгодно подчеркивал его широкие плечи и длинные ноги. Джейсон выбрал черный цвет, эффектно оттенявший его загорелое лицо и черные как смоль волосы. Рейчел не хотелось думать, что он выбрал это цвет, чтобы показать свое отношение к их браку. Его темно-синий жилет из парчи в точности подходил под цвет глаз, этих синих глаз, которые смотрели на нее с ненасытным желанием… или злобой? Рейчел никак не могла понять, что же означал этот взгляд.
 Нарастающие звуки органа, превратившись в мощное крещендо, вывели Рейчел из оцепенения; она очнулась от чар Джейсона и гордо вскинула голову. Посмотрев по сторонам, Рейчел увидела Драма и Фокса, с лиц которых не сходила счастливая улыбка. Она попыталась улыбнуться в ответ, чтобы поблагодарить их за поддержку, но смогла изобразить лишь жалкое подобие улыбки. «Провалиться мне сквозь землю, если я хоть жестом вьщам себя и граф догадается, как пугает меня весь этот фарс», – поклялась сама себе Рейчел.
 Джейсон был так красив, что у Рейчел захватывало дух. Как бы ей хотелось провести рукой по его суровому загорелому подбородку, погладить по иссиня-черным волосам. Но он стоял там, такой недоступный и холодный, опустив руки и сжав кулаки. Это был совсем другой человек. Куда же подевался тот насмешливый янки, который постоянно дразнил ее и при каждом удобном случае набрасывался с поцелуями и ласками? Где же тот дикарь, который, как и Рейчел, был абсолютно равнодушен к светским условностям?
 «Что мы здесь делаем? Это какая-то ужасная ошибка», – пронеслось в голове Рейчел. Она шла вперед по казавшемуся бесконечным проходу навстречу человеку, которого любила, чью фамилию собиралась носить всю жизнь, от которого, возможно, родит ребенка. Она шла к мужчине, который вскоре покинет ее навсегда. Она шла так, как идут на эшафот.
 Джейсон восхищенно смотрел на Рейчел, не в силах оторвать глаз от очаровательного видения в шуршащих шелках и пене из кружев. Глубокий, темно-розовый цвет платья идеально подчеркивал шоколадный цвет ее роскошных волос, уложенных в высокую замысловатую прическу с изящной гирляндой из живых роз. Изысканный узор из сотни жемчужин украшал корсет платья и любовно обвивал пышную грудь. Кружевная юбка, надетая поверх платья, ниспадала вниз тяжелыми складками, подчеркивая тонкую девичью талию. Длинный шлейф в стиле Ватто, отделанный кружевом и жемчугом, розовым водопадом струился с плеч.
 Джейсон никогда в жизни не видел более красивой женщины. Господи, как же он хотел ее! Но он поклялся, что и пальцем к ней не прикоснется. Он дал себе слово. Однако сейчас, стоя пред алтарем, готов был отречься от него.
 Рейчел шла с высоко поднятой головой, однако глубокая печаль омрачала ее прекрасное лицо. Наверное, для такой свободолюбивой, необузданной натуры, как Рейчел Фэрчайлд, которая больше всего на свете любила скакать верхом и работать на земле со своими фермерами, такая судьба была хуже, чем эшафот. Но скоро Джейсон исчезнет из ее жизни и освободит от нежеланного супруга, дав возможность вернуться к той жизни, которую она любит. «Разве этого мало? – раздраженно подумал Джейсон. – Я ничего больше не могу сделать. Я обязан выполнить наш договор».
 Когда Рейчел подошла к Джейсону, он попытался заглянуть ей в глаза, но она отгородилась от его проницательного взгляда завесой длинных густых ресниц. Виконт Харли передал жениху свою дочь. Взяв Рейчел за руку, Джейсон поразился: она была холодна как лед.
 Они преклонили колени перед священником, и Джейсона вдруг захлестнули горячая волна нежности и желание защитить Рейчел от всех невзгод. Она подняла глаза и взглянула на него. Его независимая, смелая, презирающая условности графиня была до смерти напугана всей этой пышной церемонией.
 Они произнесли свои клятвы, сказали соответствующие моменту слова, дали нужные ответы, совершенно не понимая, что именно говорят. Когда пришло время, Джейсон надел Рейчел на палец тяжелое золотое кольцо с большим квадратным розовым бриллиантом, обрамленным мелкими рубинами. В роду Боумонтов это старинное кольцо переходило из поколения в поколение по женской линии вот уже несколько сотен лет. Каждая маркиза Карг-рейв носила его. И вот теперь оно украсило тонкую изящную руку Рейчел.
 Когда священник, благословив молодых, объявил их мужем и женой, Джейсон помог Рейчел подняться. Тут же подбежали сестры и захлопотали вокруг нее, помогая расправить длинный шлейф. Вскоре новоиспеченных супругов окружила толпа родственников и гостей, наперебой желавших молодым счастья. Преодолев длинный проход, все вышли из церкви на яркое солнце.
 Церемония бракосочетания любого аристократа всегда собирала толпу лондонской бедноты, но эта свадьба вызывала особый интерес, поскольку браком сочетался Джейсон Боумонт, так называемый граф-янки, известный повеса, герой городских сплетен и наследник Каргрейва. Целая армия лакеев сдерживала взволнованную толпу, пока граф Фальконридж вел свою молодую жену по ступенькам церкви. Самый лучший экипаж Каргрейва, запряженный великолепной парой темно-серых лошадей, ожидал молодых, чтобы сразу умчать их в городскую резиденцию маркиза, где устраивали прием и свадебное угощение для гостей.
 Джейсон помог Рейчел сесть в экипаж, а Хэрри занялась шлейфом, попутно отругав лакея, который позволил кружевам коснуться земли, прежде чем она аккуратно уложила его на бархатном сиденье. Как только молодая пара устроилась на мягком сиденье друг подле друга, кучер щелкнул кнутом и лошади сорвались с места.
 Оказавшись одни, Джейсон и Рейчел с новой силой ощутили опасную близость. Так случалось уже не раз: когда они оказывались рядом, их обоих охватывало страстное желание. Джейсон, возбужденный соблазнительным ароматом роз, был не в силах отвлечься от мысли, что судьба щедро одарила его, дав в жены эту восхитительную женщину – Рейчел. Наконец он нарушил тишину и сказал первое, что пришло на ум:
 – Кольцо подошло? Когда я спросил вашу сестру, какой размер вы носите, чтобы ювелир смог подогнать его, она ответила, что не знает, так как вы никогда в жизни не покупали колец.
 – Оно прекрасно подошло, – ответила Рейчел, взглянув на огромный бриллиант, который переливался всеми цветами радуги на ярком солнце.
 – Похоже, у вас нет пристрастия к украшениям. Это такая редкость в женщине. Моя мама и сестра без ума от этих побрякушек.
 – У меня такое ощущение, что это кольцо весит не менее десяти фунтов. Не волнуйтесь, я верну его маркизу, как только… вы уедете, – добавила Рейчел неуверенно. – К тому же я иногда надеваю наши фамильные драгоценности, когда это нужно, – сказала она чуть позже, желая прекратить этот разговор.
 – Вы имеете в виду изумруды и тигровый глаз? Я помню, как прекрасно этот камень подходит к вашей загорелой коже.
 На Джейсона нахлынули воспоминания о том дне, когда он впервые узнал о замыслах своего деда. Он заметил, что Рейчел отвернулась, по-видимому, тоже задумавшись о том, как они вместе строили планы, чтобы избежать сегодняшних событий.
 «Смени тему разговора», – мысленно приказал себе Джейсон.
 – Как вы думаете, мой дед выбрал церковь Святого Георга, чтобы потешить свое тщеславие?
 Рейчел посмотрела на графа. Он был опять прежним, с привычной иронической усмешкой на губах. Такой Джейсон был ей хорошо знаком, и, вновь почувствовав «твердую почву под ногами», Рейчел улыбнулась в ответ:
 – Я ничуть не сомневаюсь, что Джордж Боумонт абсолютно уверен в том, что главный святой Англии был назван в его честь, и никак иначе. Но должна признаться, эту церковь выбрал мой отец, потому что несколько поколений рода Фэрчайлдов венчались там.
 – По-моему, виконт выглядел очень довольным, когда мы проходили мимо него после церемонии.
 – Скорее, папа испытал облегчение от того, что все прошло нормально и он наконец выдал меня замуж. Мне кажется, он очень боялся, что в самый последний момент я сбегу из-под венца, вскочу на одну из лошадей, впряженных в экипаж, и умчусь отсюда, – ответила Рейчел, пытаясь поддержать легкий тон беседы.
 – Когда я смотрел, как вы идете по проходу, я тоже боялся этого.
 – Однако если бы я так поступила, это сразу решило бы все ваши проблемы. Надо сказать, вы выглядели ненамного счастливее меня. Стояли такой мрачный, напряженный, крепко сжав кулаки, как будто ожидали увидеть не меня, а профессионального боксера.
 Граф сдержанно рассмеялся:
 – Очень удачное сравнение, если учесть, что мы постоянно пикируемся и спорим с самой первой встречи.
 Он решил сделать все возможное, чтобы Рейчел не догадалась, как мучительно трудно ему будет пережить эти две оставшиеся ночи. Ведь они будут спать в соседних комнатах, и ему придется собрать всю свою волю в кулак, чтобы не прийти к ней.
 – Чаще это была возня в грязи, если память мне не изменяет, – добавила Рейчел.
 – О да… Я тоже припоминаю, как прекрасно выглядит ваша стройная фигура и в грязи, и… в воде, – проговорил Джейсон осипшим вдруг голосом.
 У Рейчел бешено заколотилось сердце, во рту пересохло. Она несколько раз облизнула сухие губы.
 – На вашем месте, милорд, я бы не стала упоминать воду, после того как вы искупались в озере с Парисом и Адонисом, – нарочито игривым тоном сказала Рейчел, пытаясь скрыть волнение.
 – Да и с вами тоже, причем ваша компания мне понравилась гораздо больше. У вас зубки не такие острые.
 Голос Джейсона стал хриплым, синие глаза потемнели от страсти. Он пристально смотрел на губы Рейчел.
 «Он сейчас поцелует меня!» – подумала она, не в силах пошевелиться в предвкушении удовольствия.
 Ее губы притягивали Джейсона как магнит.
 Неожиданно экипаж резко остановился, отбросив Рейчел и графа назад.
 – Простите, милорд, миледи, – сказал кучер, обернувшись к ним и покраснев от смущения. – Эта подвода с пивом чуть не врезалась в нас. – Он, сощурившись, сердито смотрел на тяжелую, доверху груженную бочками с пивом телегу, которая выехала им наперерез из боковой улицы.
 Пока кучер пытался успокоить возбужденных лошадей, Джейсон и Рейчел тоже старались прийти в себя и восстановить душевное равновесие. Граф молча наблюдал, как его молодая жена разглаживает на платье несуществующие складки. Оба думали о том, что, оказавшись рядом, опять забыли обо всем на свете.
 Когда экипаж снова тронулся, с ним поравнялся экипаж маркиза и виконта, которые ехали следом. Поскольку оба экипажа были с открытым верхом, старики имели возможность наблюдать за молодыми, что они и делали с живейшим интересом.
 – Держу пари, что они произведут на свет наследника еще до конца этого года, – проговорил Каргрейв, энергично потирая руки.
 Харли широко улыбнулся:
 – Я не собираюсь спорить с тобой по этому поводу, мой друг.
 Фокс, сидевший рядом с маркизом, слушал их разговор в полном молчании, чувствуя себя виноватым и несчастным, так как знал, что произойдет через два дня.
 Запах роз дразнил и тревожил Джейсона; вновь и вновь перед его мысленным взором возникал образ Рейчел, которая медленно облизывает свои соблазнительные губы. Вряд ли на всем белом свете найдется мужчина, который сможет удержаться, чтобы не поцеловать ее! Он поклялся себе, что будет сдержанным. И честным.
 – Поскольку наш план состоит в том, чтобы освободить вас от моего присутствия, графиня, в течение этих нескольких дней нам придется сдерживать свои чувства, – заметил Джейсон.
 Рейчел откинулась назад и посмотрела графу прямо в глаза: – Простите, но это не я, а вы, милорд, опять принялись за старые игры.
 Добродушно улыбнувшись в знак примирения, Джейсон пожал плечами:
 – Ну что делать, графиня, если между нами проскакивают искры всякий раз, когда мы рядом.
 Усилием воли Рейчел заставила себя так же беззаботно улыбнуться.
 – Ну что вы, милорд, это вы у нас такой пылкий и горячий. Но если вы напряжете свою память, то вспомните, что я отлично знаю, как пользоваться водой, чтобы… загасить ваши искры.
 Джейсон отрицательно покачал головой:
 – Боже, мы опять вернулись к теме воды! И моему позору. Неожиданно он начал ворошить ее огромный шлейф, пытаясь заглянуть под него.
 Рейчел ударила его по рукам:
 – Вы с ума сошли! Что вы себе позволяете, скажите на милость!
 Джейсон уставился на нее с нарочито строгим выражением лица:
 – Рассказывайте, где вы прячете этих проклятых собак!
 Оба рассмеялись, не в первый раз убеждаясь, какое большое удовольствие доставляют им их словесные сражения. Но сейчас они впервые открыто продемонстрировали это друг другу. Джейсон был уверен, что совершил ошибку, что не следовало так расслабляться, но остановиться было выше его сил. Рейчел же решила, что это хороший знак, предвещающий исполнение ее желаний в брачную ночь.
 Только бы ей не переиграть в этой сцене.
 – У нас есть зрители, которые помогут охладить наши пылкие натуры, ваше сиятельство. Позвольте заметить, граф, что ваш дед и ваш тесть следят за каждым нашим движением. – Рейчел озорно улыбнулась. – Мы можем начать показательный бой прямо сейчас. Это поставит на место двух старых пакостников, которые везде суют свой нос.
 Джейсон запрокинул голову и захохотал.
 Драму казалось, что прием в честь бракосочетания молодых, который устроили в городском доме Каргрейва, никогда не закончится. Ему не терпелось возобновить поиски Форрестела. Когда гости усаживались за стол, чтобы отведать свадебное угощение, прибыл один из сыщиков с Боу-стрит. Драм был рад, что наконец сможет откланяться и возобновить погоню. Он извинился, высказав сожаление, что вынужден уехать из-за очень срочного дела. Пока одни приглашенные вполголоса обсуждала неожиданный отъезд Драма и его загадочное дело, другие с интересом наблюдали, как маленький денди перед уходом о чем-то говорил с графом и маркизом, причем последний выглядел очень довольным. Что-то явно затевалось, но вскоре все забыли об этом небольшом происшествии, переключившись на более интересную тему – обсуждение жениха и невесты.
 Какой же великолепной, поразительно красивой была эта пара! Кто мог предположить, что строптивая, равнодушная к светским условностям Рейчел Фэрчайлд вдруг превратится в роскошную графиню? Не иначе как отважный красавец граф-янки повинен в столь разительной перемене. Ему удалось приручить самую настоящую дикарку. Поговаривали, что некоторые джентльмены загорелись желанием узнать, в чем же состоит секрет американских мужчин.
 – Леди и джентльмены, тост! – объявил маркиз и, встав, поднял свой бокал с шампанским. Веселая болтовня за столом сразу прекратилась. – Предлагаю тост за моего внука, который сделал прекрасный выбор, и за новую хозяйку дома, блистательную графиню Фальконридж!
 Гости зашумели. «За здоровье молодых!», «Поздравляем!» – слышалось со всех сторон. Джейсон и Рейчел, как и подобает, радушно принимали поздравления, кивая и улыбаясь. Все стали просить Джейсона сказать ответный тост. Он медленно встал, взял Рейчел за руку и притянул ее к себе.
 – За вас, графиня! – сказал он очень серьезно. – Надеюсь, на этот раз вы выпьете свое вино, а не сделаете с ним то, что сделали на балу в честь нашей помолвки, – добавил Джейсон, чтобы немного сгладить слишком торжественный тон. Он обвил свою руку с бокалом вокруг руки Рейчел, в которой она держала свой бокал, и выпил вино. Рейчел медлила, как будто раздумывая. Гости затаили дыхание. В полной тишине она осушила свой бокал. Раздались аплодисменты, и все вздохнули с облегчением.
 – Теперь вы моя графиня навсегда, – тихо прошептал Джейсон.
 Но Рейчел так не думала. Она станет его только в том случае, если сегодня ночью все произойдет так, как она планировала.
 Молодые супруги, не отрываясь, смотрели друг на друга поверх своих бокалов, так и не расцепив руки, и каждый думал о предстоящей ночи. Что им уготовано пережить? Радость или разочарование?




 Глава 18


 Поскольку в этот бесконечный день в доме маркиза было полным-полно гостей и снующих повсюду слуг, молодым пришлось на некоторое время расстаться, чтобы исполнить свои обязанности хозяев и уделить всем внимание. Позже Рейчел уединилась со своими сестрами. Они настояли на том, чтобы она немного отдохнула и поспала перед балом, который должен был состояться вечером. Рейчел была рада освободиться, хотя и ненадолго, от тяжелого, стесняющего движения подвенечного платья и от всего, что оно символизировало, но, как ни старалась, не смогла сомкнуть глаз ни на минуту.
 Джейсон удалился в библиотеку, где внимательно прочитал записку, оставленную Драмом. В ней говорилось, что на следующий день утром из порта Грейвсенд в Италию отплывает корабль, на борту которого среди пассажиров был замечен высокий светловолосый аристократ. Поэтому нужно торопиться, чтобы арестовать преступника до того, как он скроется где-нибудь на Средиземноморье. Драм также упоминал о каких-то загадочных версиях, над которыми работает, не объяснив, что он, собственно, хочет выяснить в ходе своих расследований.
 В начале вечера молодые должны были вновь появиться перед гостями. От Джейсона и его графини требовалось последнее усилие, чтобы до конца сыграть свои роли перед многочисленным собранием родственников и приглашенных. Им придется без конца улыбаться и делать вид, что они собираются прожить вместе долгую и счастливую жизнь. Но что еще хуже, им придется открывать бал и танцевать вальс.
 Джейсон совсем не был уверен, что ему удастся сохранить контроль над своими чувствами. Он никогда не сможет забыть тот первый бал в честь их помолвки, где они танцевали вальс. С такой высокой дамой он танцевал впервые в жизни. Но ему с Рейчел было удивительно легко и удобно, они двигались так красиво и гармонично. Именно тогда ему в голову впервые пришла безумная мысль о том, что он хотел бы остаться с этой женщиной навсегда.
 Правда, эта мысль тут же испарилась, как только Рейчел сказала ему, что их собираются обвенчать. Но в течение всего лета он опасался подходить к ней слишком близко, не говоря уже о том, чтобы обнять на глазах у восхищенной публики, из страха, что чувства возобладают над разумом и он потеряет контроль над собой. Джейсон отказывался это признать, но этот страх был единственной причиной его уединения в Фальконридже, в то время как соответственно этикету он должен был сопровождать свою невесту в Лондон на светские мероприятия.
 И вот сегодня им придется танцевать. Слава Богу, в последний раз. Джейсон попытался сосредоточиться на этой мысли, направляясь по коридору в дамскую комнату, где его ожидала невеста. Они должны вместе сойти по широкой парадной лестнице вниз под аплодисменты всех собравшихся и открыть бал.
 Рейчел была уже готова и ждала Джейсона в полном великолепии своего свадебного наряда, только массивный шлейф был теперь аккуратно закреплен на рукавах платья, чтобы не мешать во время танца. Она старалась не выдать своего волнения и молча стояла у большого овального окна, сосредоточенно глядя вниз на небольшой сад, который осень убрала в роскошный багряно-золотой наряд. Хэрри радостно вскрикнула, и Рейчел, обернувшись, увидела своего мужа. Граф стоял на пороге комнаты, блистательный и неотразимый.
 – Графиня, вы позволите? Наши гости ждут нас, – произнес он торжественно.
 – Вы хотите сказать, гости моего отца и вашего деда, – уточнила Рейчел и положила свою руку, едва касаясь пальцами, поверх руки графа.
 – Вы совершенно правы, но Фокс тоже там, у подножия лестницы, сгорает от желания увидеть, как его дорогой «ангел» будет спускаться с небес на землю, чтобы озарить своим присутствием толпу смертных.
 – Я с ним обязательно потанцую. Это большая честь для меня.
 – Боюсь, что он сразу позабудет все, чему научили его наставники, – проговорил граф, но его голос потонул в буре аплодисментов, раздавшихся в тот момент, когда они оказались наверху лестницы и глашатай возвестил их появление.
 Рейчел смотрела на сияющее лицо Фокса, пока они медленно спускались по широким ступеням, устланным коврами, и улыбалась. В огромном танцевальном зале тихо играл оркестр. Две огромные люстры, свисавшие с потолка, заливали все вокруг ярким светом сотен свечей.
 Маркиз, очень довольный собой, дал сигнал дирижеру, затем кивнул своему внуку и Рейчел. Приглашенные стояли по всему периметру зала, обмахиваясь веерами и наблюдая, как молодые идут по отполированному до зеркального блеска полу из орехового дерева к центру зала. Как только они оказались на месте, оркестр заиграл вальс.
 Джейсон подхватил Рейчел, и они закружились в вихре танца.
 – Старый дьявол намеренно выбрал вальс, – проворчал граф. – Он сказал мне, что мы великолепно смотримся в танце.
 – Какая жалость, что мы не столь великолепны во всем остальном, – ответила Рейчел, пытаясь справиться с головокружением, которое неожиданно почувствовала.
 Джейсон обхватил ее за талию и с силой прижал к себе.
 – Я припоминаю несколько случаев, графиня, когда мы были великолепны не только в танцах…
 – К нашему счастью, тогда все обошлось без свидетелей, иначе не избежать бы нам скандала и осуждения в свете, – ответила Рейчел, задыхаясь.
 – Я всегда был безразличен к скандалам и мнению света, так же как и вы, графиня.
 – Да, но тогда я не была вашей графиней, и никто из нас не предполагал, что я когда-нибудь стану ею, – заметила Рейчел.
 – Разрешите напомнить, что мы действуем по вашему плану, – холодно ответил Джейсон. – Вы будете моей законной графиней до тех пор, пока мой дед наконец не оставит меня в покое и не лишит титула и наследства. Тогда у вас останется Харли, возможно, и Фальконридж тоже, и никто не будет вам больше надоедать или мешать. Вы ведь именно этого хотели?
 Слова графа больно ранили Рейчел. Он был несправедлив, и это злило ее. Ведь именно ему пришла в голову эта идея вступить в брак, но не иметь при этом физической близости. Он уедет в Америку. И он не придет к ней сегодня ночью.
 Тогда она сама придет к нему…
 – Сегодня ты обязательно должна надеть шелковое неглиже кремового цвета с красновато-золотистыми кружевами. Другое неглиже, из золотого атласа, наденешь завтра, когда вы приедете в Фальконридж, – поучала Хэрри сестру, расстегивая одну задругой несметное количество мелких пуговиц у Рейчел на спине. Тяжелый длинный шлейф лежал на кровати в ее спальне, которая находилась рядом с комнатой графа. Аккуратно расправляя складки, пожилая горничная скатывала его в рулон, чтобы убрать на хранение. Исподтишка она наблюдала за сестрами и прислушивалась к их разговору.
 До горничной дошли слухи об этой молодой паре, к тому же она кое-что знала о том, что сделал ее хитроумный хозяин, чтобы заставить своего дикого американского внука жениться на строптивой дочери виконта Харли. Подумать только, эта леди ездит верхом, как мужчина! Какой позор! Правда, его сиятельство тоже далеко не ангел, настоящий повеса. Интересно, ее младшая сестрица, которая вышла замуж год назад, собирается ей объяснить, что нужно делать, когда граф придет к ней в спальню сегодня ночью? Горничная улыбнулась своим мыслям, не спеша закончила работу и встала в ожидании приказаний.
 – Послушай, детка, ты только не нервничай. Это не будет…
 – Спасибо, это все на сегодня, мистрис Адэр, – обратилась Рейчел к горничной с натянутой улыбкой. Она знала, что Хэрри сейчас начнет читать ей лекцию о том, как должна вести себя жена в первую брачную ночь, завершив ее уверениями, что Рейчел просто обязана это сделать ради процветания Англии.
 – Боже, я совсем забыла, что она здесь, – спохватилась Хэрри. Горничная вышла из комнаты, забрав с собой шлейф и подвенечное платье Рейчел. – Как я тебе уже сказала, ты должна…
 Рейчел вздохнула и улыбнулась – все это начинало ее забавлять.
 – Хэрри, дорогая, ты у нас прирожденная светская кокетка и можешь веревки вить из любого мужчины, я же, по сути, простая сельская девушка. – Рейчел на секунду замолчала, вспомнив, что именно так назвал ее Джейсон, когда они впервые встретились. – Поэтому я прекрасно знаю, что делают мужчина и женщина в постели, чтобы произвести потомство.
 От неожиданности Хэрри резко отпрянула назад.
 – Рейчел, дорогая! Ты откровенна до неприличия, – возмутилась она, но тут же захихикала, забыв о своих наставлениях. – Ты права, все именно так и есть. Жаль, что я не была так подготовлена к своей первой брачной ночи.
 – У тебя была такая возможность, но ты же не позволила мне обсуждать эту тему, – ответила Рейчел, состроив смешную мину.
 – Твой граф, он своенравный и уверенный в себе человек, к тому же он… э-э… американец. Думаю, он будет гораздо смелее в постели, чем мой Мелвин в свою первую брачную ночь. Да, думаю, да. Гм-м, я уверена, что ты справишься.
 – Я очень рада, что ты веришь в меня. Но боюсь, что граф не будет проявлять инициативу. Помнишь, я тебе говорила, что он не собирается исполнять свой супружеский долг после свадьбы.
 – Ну почему это не дает тебе покоя? Он же оторваться от тебя не может.
 – Я его не понимаю. Он такой переменчивый: то холоден как лед, то сгорает от страсти. Иногда может показаться, что наш план его больше не интересует, но через некоторое время он думает лишь о том, как быстрее покинуть Англию… и меня.
 Рейчел ненавидела себя за слезливые нотки в голосе. Схватив полупрозрачное неглиже с кружевами, она быстро натянула его на себя.
 – Не сомневайся, как только граф увидит тебя в этом, он позабудет обо всем на свете, – ободряла сестру Хэрри.
 – Он сможет меня в этом увидеть, если только я сама приду к нему сегодня ночью, – буркнула Рейчел. Она намеренно произнесла это вслух, чтобы собраться с духом и сделать то, что задумала.
 Хэрри лишь улыбнулась в ответ и взяла с туалетного столика тяжелую серебряную щетку для волос.
 – Иди сюда и сядь, – приказала она сестре.
 – Помнишь, как мы расчесывали друг другу волосы, когда были девочками? – напомнила Рейчел и вздохнула от удовольствия, почувствовав, как Хэрри провела щеткой по ее голове.
 – Конечно, помню, но в основном ты заботилась о нас с Салли. Ты всегда была нашей опорой, Рейчел, с тех пор как умерла мама. Мне так хочется что-нибудь сделать для тебя.
 Рейчел с нежностью посмотрела на сестру и улыбнулась:
 – Ты даже не представляешь себе, сколько ты для меня делаешь, родная. Я тебе благодарна уже за то, что ты принимаешь меня такой, какая я есть. А теперь оставь меня, пожалуйста, мне надо побыть одной и подумать, как заманить графа в постель.
 – Тебе ничего не нужно придумывать. Просто встань здесь, в проеме двери, в этом пеньюаре, и он набросится на тебя, как голодный волк. О, моя дорогая, я не хотела…
 Рейчел встала, взяла щетку из рук сестры и обняла ее:
 – Если бы граф набросился на меня, как ты говоришь, то и проблем бы не было, но боюсь, все не так просто.
 – Рейчел, дорогая, я только хочу, чтобы ты была счастлива.
 – Я знаю, – ответила Рейчел, улыбнувшись сестре, и закрыла за ней дверь.
 Оставшись одна, Рейчел прошлась по комнате и загасила свечи, оставив одну в изголовье кровати. Вытянув руку, она посмотрела на великолепное фамильное кольцо рода Каргрейвов. В неярком свете свечи камни переливались и сверкали, словно подмигивая и насмехаясь над ней.
 – Я его жена, – тихо произнесла Рейчел. – Я имею на это право… и на него тоже. – Она совершенно не чувствовала холода, шагая взад-вперед по отполированному деревянному полу босыми ногами. Ей необходимо собраться с духом, чтобы сделать то, что задумала. Для чего она это делает? Чтобы облегчить себе жизнь, потому что после этого ее оставят в покое и ей не придется выходить замуж еще раз? Или потому, что она действительно любит этого человека?
 Как бы Рейчел ни объясняла себе свой поступок, облегчения это не приносило. В любом случае она собирается обманом заманить графа в постель. Тогда чем же она лучше хитроумного маркиза с его интригами? Но еще хуже, если она сделает это во имя любви. Зачем она нужна Джейсону, если он стремится как можно быстрее покинуть ее? А если отказаться от своего плана, не будет ли она сожалеть всю оставшуюся жизнь, что упустила единственную возможность провести ночь с любимым человеком?
 Есть ли ее вина в том, что Джейсон не может ответить ей взаимностью? И тут Рейчел все поняла. В голове прояснилось – она получила ответы на свои вопросы.
 В этот момент Рейчел услышала, как в спальне графа открыли и быстро захлопнули дверь.
 Джейсон заметил, что из-под двери соседней спальни пробивается едва заметная полоска света. Рейчел еще не спит… или спит. Может быть, ей нравится спать с зажженной свечой. Самое главное, она была там, совсем рядом. Нужно только открыть дверь и войти в комнату. Она теперь его жена. Он имеет полное право заниматься с ней любовью. Нет, он не мог себе этого позволить.
 – Я дал себе слово, – уже в который раз напомнил себе Джейсон. Бормоча ругательства, он направился к чайному столику и налил себе бренди.
 Он выпил первый бокал залпом, как лекарство, и опять наполнил его.
 В дверь тихо постучали.
 – Вы готовы раздеться, милорд? – послышался голос его слуги Джентри.
 Джейсон резко открыл дверь, и пожилой слуга буквально ввалился в комнату, едва удержавшись на ногах.
 – Сегодня вы мне не понадобитесь, Джентри. Спасибо, можете идти, – сказал граф, отпив бренди из бокала.
 – Но, милорд, этот великолепный кашемировый костюм необходимо почистить и выгладить. Вы же не хотите испортить свой свадебный наряд. Я помогу вам, милорд. – Джентри отработанным движением вышколенного слуги протянул руку, чтобы забрать бокал из рук Джейсона. – Позвольте, милорд. Я сейчас помогу вам подготовиться к исполнению ваших супружеских обязанностей. Это не займет много времени.
 Джейсон посмотрел на Джентри свирепым взглядом:
 – К вашему сведению, я с юношеских лет умею сам одеваться и раздеваться. Даже в самый сильный шторм в тесной каюте корабля я мог привести себя в порядок без посторонней помощи.
 – Но тогда вы еще не были графом, – с невозмутимым видом произнес Джентри.
 – Если память мне не изменяет, я до сих пор снимаю брюки сначала с одной ноги, потом с другой, и титул здесь совершенно ни при чем, черт подери! – выпалил Джейсон.
 – Но…
 – Я сам о себе позабочусь. Вам ясно, Джентри?
 Джейсон стал медленно надвигаться на старого слугу, оттесняя его к двери. Отступая, Джентри нащупал ручку двери и, пробормотав извинения, выскочил из комнаты.
 – Замечательно! Восхитительно, великолепно, неподражаемо, – пробубнил Джейсон и осушил еще бокал. Придется ему завтра заглаживать свою вину перед Джентри.
 Развязывая галстук, Джейсон посмотрел на дверь спальни Рейчел. Интересно, она что-нибудь слышала? Догадалась ли, что все это из-за нее? Вполне вероятно. Джейсон с мрачным видом бросил рубашку на кучу одежды на полу. Он хотел налить себе еще бренди, но передумал.
 Усевшись на стул, он снял ботинки и носки и босой обошел комнату, держа в руке бронзовый гасильник. Затушив последнюю свечу, он лег поперек кровати и уставился на полог над его головой. Сквозь просвет между тяжелыми гардинами был виден серебристый серп луны, ее таинственный свет падал прямо на лицо Джейсона. Но граф не замечал ничего. С открытыми или закрытыми глазами он видел перед собой лишь Рейчел. Вот она посмотрела на него с затаенной печалью, когда утром шла по проходу церкви к нему навстречу. А потом за завтраком она смотрела ему прямо в глаза, когда они стояли, сцепив руки, в которых держали шампанское. И наконец, вальс – прерывистое дыхание, широко открытые глаза, нежно заалевшие щеки.
 Джейсон не мог сказать, сколько времени он пролежал, глядя отсутствующим взглядом на полог кровати, как вдруг услышат тихий стук в дверь, соединяющую его спальню с комнатой графини. Этот звук вывел его из оцепенения, он резко вскочил с кровати и тут же почувствовал легкое головокружение – последствие двух больших порций бренди, выпитых одна за другой. Сейчас, как никогда, Джейсону нужна была ясная голова.
 Он пересек комнату и открыл дверь. На пороге стояла Рейчел в неясном золотистом мерцании одинокой свечи у нее за спиной. Она была в том же воздушном, полупрозрачном шелковом неглиже кремового цвета, которое Джейсон, спрятавшись за гардиной в салоне модной одежды, видел на ней в день примерки приданого. Обеими руками Рейчел судорожно сжимала кувшин для воды. От неожиданности Джейсон потерял дар речи.
 – Мистрис Адэр забыла налить мне воды в кувшин со всей этой суетой сегодня, – выпалила Рейчел отрепетированную фразу. На самом же деле она чуть раньше вылила врду из кувшина под пальму, стоявшую в спальне у окна. – Я умираю от жажды, но мне не хотелось бы звонить и будить ее. Слуги так устали, у них было столько работы сегодня… Извините за беспокойство, могу я попросить у вас немного… воды?
 Сердце Джейсона сжалось. «Боже мой! Опять вода – предвестник моей погибели», – подумал он.
 От волнения у Рейчел на самом деле пересохло во рту, так что ее ложь выглядела вполне правдоподобно. Граф молчал, и тогда она решительно вручила ему кувшин. Джейсон был в брюках, но без рубашки и босой. Рейчел надеялась, что он будет в постели, когда она постучит, и, не вставая, скажет сонным голосом: «Войдите». Но сонным его никак нельзя было назвать, граф выглядел бодрым, как никогда.
 – Мне… мне не спалось из-за… жажды, – быстро добавила Рейчел. Это уже было лишнее. – Извините, что побеспокоила вас среди ночи, – сказала она и повернулась, чтобы уйти, чувствуя себя оскорбленной и униженной.
 В этот момент Джейсон вдруг очнулся, одним махом пересек комнату и, поставив кувшин на столик, метнулся обратно. Он схватил Рейчел за руку, притянул к себе и заключил в объятия.
 – Вы беспокоите меня с того самого дня, когда я впервые увидел вас, графиня, – проговорил он хриплым от волнения голосом и страстно прильнул к ее губам.
 Легкий запах бренди, смешиваясь с запахом его тела, кружил голову Рейчел. Крепко обняв мужа за плечи, она прижалась к его груди с каким-то отчаянием и… ликованием. Она отвечала на его поцелуи со страстью и пылкостью неискушенной натуры, исходя из опыта тех счастливых мгновений, которые были у них с Джейсоном раньше.
 Должно быть, у нее это неплохо получалось. Джейсон прижался к Рейчел всем телом, даже броня мышц на груди не могла заглушить бешеный стук его сердца, чресла его отвердели от неутоленного желания. Когда он погрузил руку в ее роскошные волосы и легонько потянул, Рейчел поддалась и откинула голову назад, открывая доступ к изящной шее. Как гибкая тростинка, Рейчел прогнулась под его тяжестью, а он осыпал градом поцелуев ее губы, подбородок, ямочку у основания шеи.
 Совершенно бессознательно Рейчел подняла ногу и, обхватив его бедро, нежно потерлась о него. Сдавленный стон вырвался из груди Джейсона, но он продолжал целовать ее шею и грудь, насколько позволял низкий вырез, обрамленный пеной кружев, пока не дошел до ложбинки между двух пышных холмиков, нежно лаская языком соблазнительное углубление. От наслаждения Рейчел застонала, еще крепче прижимаясь ногой к бедру Джейсона.
 Страсть захватила все его существо, он хотел опустить Рейчел на пол, как когда-то в ее спальне в Харли-Холле, и тут же овладеть ею. «Нет. Это надо сделать в постели, как подобает», – сказал ему внутренний голос. Джейсон поднял Рейчел на руки и отнес на свою кровать. Бледный свет луны за окном и мерцающее пламя свечи, проникающее через открытую дверь соседней спальни, искупали Рейчел в серебре и золоте, когда он осторожно положил ее на постель.
 Густые волосы, разметавшись по белым подушкам, темным пышным облаком обрамляли ее лицо. Сквозь тонкий полупрозрачный шелк проступали очертания стройных бедер и длинных ног. Высокую грудь подчеркивал низкий вырез с роскошной кружевной оборкой. Под кружевом притаились розовые соски. Джейсон, встав на одно колено, склонился над Рейчел и начал быстрыми легкими движениями, едва касаясь пальцами, ласкать ее руку от кисти до ключицы.
 И вдруг его рука замерла, почти коснувшись ее груди. Сдерживая себя из последних сил, граф попытался собраться с мыслями.
 – Если мы сейчас же не остановимся… я не ручаюсь за себя, Рейчел.
 – Мы оба так долго этого ждали. Мне кажется… – И Рейчел с мольбой протянула к Джейсону руки.
 Ему этого было вполне достаточно. Не надо больше ни о чем думать, не надо винить себя за то, что они делают… во всяком случае, сегодня, пока его мозги затуманены бренди, а тело разрывается от желания любить эту женщину вопреки всему. Его дед, титулы, наследство, интриги старика – все перестало иметь значение, исчезло в бурном потоке всепоглощающей страсти.
 Джейсон лег на Рейчел, опершись на руки, и начал осыпать ее лицо нежными поцелуями.
 Его ласки напоминали Рейчел трепетание крыльев бабочек – мягкие, теплые, влажные, дразнящие прикосновения дарили наслаждение, но не могли утолить ее голод, нет, не голод, скорее ненасытное желание. Обхватив лицо Джейсона руками, она прижалась губами к его губам, приоткрыв рот. Он страстно ответил на ее поцелуй и застонал от удовольствия, когда Рейчел изогнулась под ним всем телом.
 Его поцелуи становились все более пылкими. Рейчел гладила его обнаженный торс, одновременно лаская и изучая это прекрасное тело. Она мечтала об этом с момента их первой встречи, когда увидела графа в белой рубашке, нескромно распахнутой на груди почти до самого пояса. Тонкие пальцы обхватили бицепсы, заскользили по гладкой коже вверх, пробежались по широким плечам, затем вдоль спины.
 Ей хотелось без конца ласкать это крепкое сильное тело. Вьющиеся волосы на его груди нежно касались ее кожи. Груди разрывались от сладкой боли, соски напряглись и горели от возбуждения под ворохом шелка и кружев. Джейсон запустил руку в вырез неглиже и, обнажив одну грудь, слегка коснулся кончиком языка розового соска. Рейчел вскрикнула, задрожав от удовольствия.
 Джейсон стал языком водить вокруг напряженного бугорка и наконец, обхватив сосок губами, стал энергично посасывать его. Рейчел прижала его голову к груди, а когда он остановился на секунду, чтобы вдохнуть, жалобно застонала. Рейчел столько раз видела, как жеребята и телята сосут молоко, но и представить себе не могла, что подобные прикосновения к груди заставят ее стонать от наслаждения.
 Джейсон тоже не ожидал, что, лаская женскую грудь, он ощутит сладостный нескончаемый восторг. У него было такое чувство, как будто он, умирающий от голода, вдруг оказался за столом, уставленным изысканными яствами. Это была его жена с гладкой как шелк кожей, с упругим гибким телом. Он распустил шнуровку на ее неглиже и распахнул его. Прильнув губами к груди, он начал медленно спускаться вниз, оставляя языком влажный след, пока не добрался до пупка, и задержался там, погрузив язык в маленькое углубление, заставив Рейчел извиваться от невыразимого восторга.
 Неожиданно его горячая рука оказалась внизу живота, и Рейчел, задохнувшись от неожиданности, напряглась всем телом и замерла в ожидании. Внизу все болело, казалось, вся кровь прилила туда. Корсет пеньюара распахнулся, длинная шелковая юбка задралась до самых бедер. Рейчел непроизвольно раздвинула ноги и обхватила ими Джейсона, смутно понимая, что они еще одеты и это мешает им слиться в экстазе всепоглощающей страсти.
 Джейсон приподнялся на руках и посмотрел на Рейчел, на ее соблазнительную пышную грудь с розовато-коричневыми сосками, на тонкую талию и гладкие стройные бедра, которые непроизвольно двигались под ним, призывая к действию. Он сгорал от желания обладать ею. Сердце колотилось в груди, кровь стучала в висках; тяжело дыша, Джейсон встал, чтобы снять брюки.
 Рейчел вскрикнула от невосполнимой утраты, не чувствуя больше тяжести его большого, жаркого тела, его движений и рук. Она стала смотреть, как Джейсон расстегивает брюки. Рейчел знала, что ведет себя неприлично, но не могла оторвать глаз от огромной выпуклости, четко проступающей сквозь ткань, которая плотно облегала его длинные мускулистые ноги. Наконец он расстегнул последнюю пуговицу и, сняв брюки, встал перед ней. Рейчел впервые увидела Джейсона полностью обнаженным.
 На этот раз он не стал отворачиваться, чтобы укрыться от ее нескромного, любопытного и жадного взгляда. Он позволил ей как следует рассмотреть очевидное доказательство того, как страстно он желает ее. Рейчел во все глаза смотрела на Джейсона. Густые волосы на его груди спускались ниже, превращаясь в узкую дорожку, которая внизу плоского упругого живота расцветала густой порослью вокруг большого и твердого орудия его мужской силы.
 Поддавшись непреодолимому желанию ощутить то, что предстало ее взору, она встала на колени и запустила руки в волосы на его груди. Джейсон замер, затаив дыхание, когда она провела ногтем по твердому мужскому соску. Ради любопытства она коснулась второго соска, затем, осмелев, ее руки запорхали по его телу, направляясь вниз, но, добравшись до последнего и главного предмета изучения, Рейчел остановилась в нерешительности.
 – Дотронься до него, Рейчел, – сказал Джейсон дрогнувшим голосом.




 Глава 19


 Рейчел выполнила команду Джейсона, нет, не команду, – мольбу. Она слышала, как дрожал его голос, уловила грубоватые нотки в его умоляющем тоне, и часть ее души возликовала от счастья, что он так страстно, так отчаянно желал ее. Но страстное желание – это палка о двух концах. Как только Рейчел обхватила рукой этот несгибаемый жезл, такое очевидное доказательство его неутоленного голода, она чуть было не отпрянула назад от нестерпимого жара, который исходил от него. Но выпустить из рук горячую плоть – суть его мужского естества – было выше ее сил.
 Джейсон сделал глубокий судорожный вдох; он знал, что Рейчел чувствует, как содрогается его тело, видит непроизвольные волнообразные движения его бедер и уже не сомневается, чего хочет его изголодавшееся тело. Ее мягкая рука скользила вверх и вниз по всей длине его фаллоса. Возбуждаясь, Рейчел становилась все более изобретательной, другой рукой она нежно обхватила ребристый мешочек под ним. Дыхание Джейсона участилось.
 Рейчел наслаждалась чудесными открытиями, которые сделала, и похвалила себя за то, что оставила зажженную свечу в своей спальне, потому что теперь на фоне ее света в темной комнате, куда заглядывал лишь серп луны, она могла отчетливо видеть контуры прекрасного тела своего супруга и его грациозные движения. Он накрыл ее руки своими ладонями, мягко направляя их движение, затем вдруг резко сдавил ее запястья:
 – Ты должна это прекратить, любимая, иначе я не отвечаю за себя.
 Рейчел подумала, что сделала что-то не так, но, прежде чем она успела спросить, он опустился на кровать рядом с ней. Стоя на коленях, он нежно гладил ее тело, медленно снимая пеньюар и не прекращая целовать гладкую шелковистую кожу. Когда неглиже наконец соскользнуло вниз, Джейсон привлек Рейчел к себе, и она почувствовала необыкновенную твердость его мужского естества. Оно было таким горячим, напряженным и прекрасным, что ей не терпелось быстрее покончить со страстными поцелуями.
 Джейсон остановился на секунду, чтобы немного прийти в себя – эта страстная женщина почти лишила его рассудка. Он целую вечность мечтал об этой минуте! В течение многих бесконечных месяцев он был во власти этого безумия… пожирающей его изнутри страсти, которую он не в силах был заглушить.
 – Ложись, – еле слышно прошептал он, не прекращая осыпать поцелуями шею и плечи Рейчел, и, легонько подтолкнув, уложил ее на мягкую постель, затем рывком сдернул шелковый пеньюар и бросил его на пол.
 Кончиками пальцев Джейсон нежно провел вокруг набухших сосков. Они были похожи на темно-розовые бутоны, жаждущие его ласк. Он подчинился этому призыву и, обхватив губами, начал поочередно нежно посасывать их. Тихий стон вырвался из груди Рейчел, когда Джейсон пощекотал языком ее пупок, а затем опустился ниже. В какой-то момент его язык, горячий и влажный, коснулся чувствительного бугорка у нее между ног и начал ласкать его, в то время как пальцы нашли источник жемчужной влаги.
 – Как сладок твой нектар, любимая, – пробормотал Джейсон, облизывая указательный палец. – Я хочу еще.
 Даже в самых смелых мечтах Рейчел не могла себе такого представить! Когда его губы коснулись мягких нежных розовых лепестков сокровенного бутона, тело ее непроизвольно изогнулось, бедра приподнялись вверх. Простонав от удовольствия, Джейсон удобнее устроился между ее бедер. Рейчел начала жалобно постанывать от неземного наслаждения, когда он, коснувшись языком самого центра ее вожделения, начал с особой нежностью ласкать его. Эти ласки дарили Рейчел божественное удовольствие, которое нарастало с каждой секундой.
 Она как безумная обхватила голову Джейсона руками и попыталась притянуть его на себя, но он не прекращал своих волшебных действий. Удовольствие нарастало, невыносимое, безграничное, превратившись в сладкую боль. Всем своим существом Рейчел жаждала испытать то, что пока ей было незнакомо.
 Джейсон чувствовал, как содрогается ее тело, ощутил сладкую обильную влагу и, приподнявшись на руках, приготовился войти в нее. Рейчел металась по подушке в шелковистом ореоле спутавшихся волос, раскрывшись ему навстречу, страстно желая отдать любимому супругу драгоценный дар. Припухшая, влажная, горячая плоть ждала своего владыку.
 Рейчел почувствовала, как его горячая, твердая мужская плоть медленно погружается в нее. Что-то напряглось внутри ее, а затем последовал короткий приступ боли. Так вот что такое кульминация страсти, реальное исполнение супружеских обетов, вселенская тайна, когда двое сливаются в единую плоть. Рейчел приподняла бедра, обхватив Джейсона руками, мечтая лишь о том, чтобы этот момент длился вечно, чтобы никогда не наступило завтра.
 «Джейсон, подари мне ребенка».
 Но ее мольба была прервана новым приступом страсти – движения его большого мускулистого тела становились все быстрее и настойчивее. Каждый новый толчок все больше воспламенял Рейчел. Шепча ласковые слова, Джейсон попросил ее обхватить его ногами. Рейчел подчинилась, инстинктивно двигая бедрами в такт его движениям, и каждый раз с силой прижимала его к себе, заставляя Джейсона двигаться быстрее и резче.
 Джейсон перестал себя сдерживать, растворяясь в неистовом стремлении к вершине наслаждения. С каждым разом он входил в нее все глубже и сильнее, ускоряя темп, чувствуя, как восторг заполняет все его существо. Они слились в едином порыве – и время остановилось. Это была безумная, отчаянная радость, невыносимое блаженство.
 Джейсон задержался на мгновение, дожидаясь, когда Рейчел будет готова. И вот наступила заветная кульминация любви, неземное наслаждение, которое длилось нескончаемо долго. Такого Джейсон не испытывал ни с одной женщиной, даже когда возвращался после многомесячного скитания по морям. Чувство удовлетворения и необыкновенной легкости охватило его, когда, сотрясаясь в конвульсиях, он изверг свое семя в самую глубину ее лона.
 Его плоть, казалось, стала еще больше, когда Рейчел закричала и стала сотрясаться всем телом. Их одновременный экстаз полностью опустошил ее, погрузив в блаженную негу.
 Взмокшие от пота, пышущие жаром в прохладе ночи, они медленно спускались на землю с таинственных высот восторга и блаженства, о которых знают только любящие сердца. Джейсон всей своей тяжестью придавил Рейчел, но она не торопилась его отпускать, обхватив руками и ногами. Он нежно целовал ее в шею. Высвободив одну руку, Рейчел опустила голову Джейсона на подушку и сразу забылась глубоким сном, обессиленная и слишком счастливая, чтобы думать о завтрашнем дне.
 Джейсон, чувствуя глубокое умиротворение, тоже мгновенно уснул, не в силах думать о последствиях, тем более что теперь ничего нельзя было изменить.
 Прохлада раннего утра разбудила Рейчел. Она лежала одна в огромной постели Джейсона, слегка прикрытая простыней. Откинув ее, она с трудом села на кровати, чувствуя резкую боль внизу живота. Натруженные мышцы не слушались, когда Рейчел пыталась спустить ноги с кровати. Наконец ей это удалось. Она села и, оглянувшись назад, посмотрела на пятна крови, алевшие на белоснежных смятых простынях. Их брак получил свое логическое завершение, и теперь ни ее отец, ни старый маркиз не смогут его расторгнуть без соответствуюшего разрешения парламента.
 И только Джейсон Боумонт, которого почему-то не было, имел право подать на развод.
 Рейчел добилась своей цели. Почему же она чувствовала такую горечь? И вину? Не потому ли, что уподобилась этим двум изобретательным старикам, проявив лукавство и предприимчивость для достижения задуманного? Догадался ли об этом ее супруг? Судя по всему, догадался и именно потому так быстро покинул брачное ложе.
 – Джейсон, я так люблю тебя! Пожалуйста, не презирай меня, – в отчаянии шептала Рейчел, надевая шелковое неглиже.
 Не успела она завязать пояс, как дверь в ее спальню распахнулась и вошла горничная, радостно приветствуя хозяйку; не увидев ее там, она пересекла комнату и осторожно заглянула через открытую дверь на половину графа.
 – Доброе утро, Гретхен, приготовь мне ванну, пожалуйста, – ровным голосом сказала Рейчел, с трудом сохраняя спокойствие.
 Служанка остановилась на пороге спальни; испуганными, широко открытыми глазами она нервно оглядела комнату, как будто опасаясь, что его сиятельство вот-вот выскочит из-за шкафа с саблей наголо, вспомнив свое пиратское прошлое.
 – Сию минуту, миледи. Если миледи желает, я пришлю служанку сменить простыни, – сказала она, покраснев до ушей.
 Разве не этого хотела Рейчел? До обеда все слуги в доме будут знать, что они с графом исполнили свои супружеские обязанности и их брак вступил в силу. С отсутствующим видом графиня Фальконридж утвердительно кивнула. В этот момент дверь распахнулась и в спальню вошел Джейсон в старых лосинах и распахнутой на груди рубашке, в своей «прогулочной униформе», как мысленно окрестила этот наряд Рейчел. При виде его у нее подкосились ноги, но она быстро взяла себя в руки и спокойно посмотрела Джейсону прямо в глаза.
 Служанка незаметно исчезла, оставив новобрачных наедине.
 – Доброе утро, графиня.
 Лицо Джейсона не выражало никаких эмоций. Ценой неимоверных усилий Рейчел заставила себя заговорить.
 – Когда я проснулась, вас уже не было, – сказала она первое, что пришло на ум. Зря она это сделала. Ее фраза прозвучала как обвинение. А вдруг Джейсон подумает, что она стремится привязать его к себе? И тут Рейчел совершенно отчетливо поняла, что именно этого хочет больше всего на свете. Внутри у нее похолодело. Но сказанного не вернешь. И даже если Джейсон сейчас сожалеет обо всем, пусть хотя бы немного почувствует себя виноватым, хотя… ему не в чем себя винить.
 Ведь до того момента, как она сама постучалась в дверь его спальни, графа вполне устраивал их уговор о фиктивном браке. Это она соблазнила его ради своих корыстных интересов. И теперь наступил час расплаты.
 – Мне нужно было все обдумать, – ответил Джейсон. От его внимания не ускользнула внутренняя напряженность и виноватое выражение лица Рейчел, когда она, взглянув на него, отвела глаза. Ее поведение явно не было проявлением девичьей гордости, потому что она исполнила свой долг перед Англией. Джейсон, пытаясь собраться с мыслями, инстинктивно придвинулся ближе. Боже, даже ее запах сводил его с ума! Это был запах ее тела и свежий аромат жимолости – ее любимых духов, к которым примешивался еще один знакомый запах… запах его тела.
 – Ты по-прежнему можешь вернуться домой в Америку, Джейсон, – проговорила тихо Рейчел, бросив быстрый взгляд на смятые простыни, и посмотрела на мужа.
 – Если ты так стремишься избавиться от меня, зачем было приходить в мою спальню прошлой ночью? – спросил он, через секунду осознав опрометчивость своего вопроса. Джейсон все понял по взгляду Рейчел, когда она посмотрела на постель и неопровержимое доказател ьство того, зачем она это сделала. Она просто использовала его. Но если быть честным перед самим собой, ей не пришлось прикладывать слишком много усилий, чтобы он перешел к действиям.
 Когда Джейсон проснулся, Рейчел еще спала, нежно прижавшись к нему. Прелестная и невинная в лучах утреннего солнца, она притягивала его как магнитом, и он чуть было не поддался сильному искушению заняться с ней любовью. Никогда еше ни одна женщина в этом мире не имела над ним такой власти – это пугало Джейсона, поэтому он решил немедленно удалиться. Он скакал по спящему городу в поисках какого-нибудь решения, но не придумал ничего лучше, как снова вернуться к Рейчел… своей жене.
 Она не успела ответить, так как в этот момент в комнату вошли два лакея с ведрами горячей воды и проследовали в туалетную комнату на половине графа, следуя инструкциям его личного камердинера, который завершал эту процессию. Черт бы побрал Джентри с его исполнительностью!
 Затем в дверях появилась горничная и доложила, что ванна готова.
 – Поговорим позже, – сказала Рейчел, медленно направляясь к двери. Оказавшись в своей спальне, она быстро разделась и с блаженством погрузила ноющее от боли тело в теплую воду.
 Рейчел откинулась на веерообразную спинку лохани и прикрыла глаза, перебирая в памяти события предыдущей ночи. Все прошло по плану… правда, в этом плане был один-единственный пункт – доказать, что их брак является настоящим и законным. И все эти рассуждения Хэрри о том, что Джейсон безумно любит ее, Рейчел, и мечтает провести с ней всю жизнь, оказались лишь глупой фантазией! Он сбежал от молодой жены с первыми лучами солнца, оставив ее одну в своей постели. Как он мог?!
 Теперь Джейсон точно разозлится. И будет совершенно прав. Она это заслужила. Ведь именно она нарушила их уговор, явившись к нему в спальню этой ночью и соблазнив его. До сего дня Рейчел искренне верила, что, если Джейсон решит жениться на какой-нибудь американке, они спокойно разведутся и каждый будет жить своей жизнью. Но сейчас даже мысль о том, что он может заниматься любовью с другой женщиной, нежно шепча ее имя, причиняла Рейчел нестерпимые страдания. Она потерла пальцами виски, пытаясь унять пульсирующую головную боль. Неужели он когда-нибудь вновь попытается разделить с другой женщиной то неземное блаженство и восторг, которые они чувствовали сегодня ночью? Нет, он не посмеет!
 Да, но Джейсон Боумонтбыл моряком. И несомненно, в каждом порту от Балтимора до Бали у него была масса возможностей найти женщин для плотских утех.
 Только благодаря большому опыту можно стать таким мастером в науке наслаждений. Рейчел неоднократно слышала разговоры простых и светских замужних женщин, которые шепотом жаловались друг другу, что мужья их не удовлетворяют, что они не получают никакого удовольствия в постели. До этой ночи она не имела ни малейшего представления о том, что это означает. Но теперь, познав это в полной мере, разве сможет она жить без ласк Джейсона?
 – Нучтож, мнепридетсясмиритьсясэтим, – Рейчел самой себе, пытаясь быть разумной и практичной, и задумчиво провела намыленной губкой по ноге. Это прикосновение возбудило ее. Будь проклят этот мужчина! Даже теперь, когда все тело болело, она безумно хотела его. Еще оставалось несколько дней, прежде чем они расстанутся навсегда. Может быть, ей удастся соблазнить мужа по дороге в Бристоль? Возможно, предвкушая близкую свободу, он расслабится и подарит ей еще одну или две ночи любви?
 Или три…
 Джейсон, вернувшись на свою половину, быстро покончил с утренним туалетом, оделся и поспешил вниз, чтобы позавтракать, прежде чем проснутся остальные домочадцы. Но граф совсем забыл о том, что маркиз был «ранней пташкой». Войдя в столовую, он слегка смутился, увидев, что тот уже сидит за столом и с аппетитом поглощает копченую сельдь и свежие сдобные булочки, густо намазанные топлеными сливками.
 Внутренне сжавшись, Джейсон приготовился к бесцеремонному допросу деда. То, что произошло сегодня ночью между ним и его женой, никого не касалось, это было его сугубо личное дело, и он никому не позволит совать сюда свой нос, ни слугам, ни деду. С хмурым видом Джейсон подошел к буфету и начал накладывать себе еду на тарелку.
 – Вижу, у тебя аппетит разыгрался, – заметил Каргрейв с довольной улыбкой, вытирая испачканные сливками губы. – Бурно проведенная ночь всегда так действует на мужчин, – добавил он, посмеиваясь.
 Джейсон с досадой бросил порционную вилку на поднос с беконом.
 – Просто перед завтраком я совершил утреннюю прогулку верхом, – сказал он и холодно посмотрел на деда.
 – Бьюсь об заклад, что вчера после ужина ты тоже ездил верхом, – радостно констатировал старый маркиз.
 Джейсон мысленно обругал себя за то, что так глупо попался на провокацию старика.
 – Это не ваше дело, когда и как я совершаю свои верховые прогулки.
 – Возможно, это и не мое дело, но твоя графиня должна знать.
 Даже резкий тон и мрачное настроение внука не могли испортить веселое расположение духа маркиза.
 – Давайте сразу договоримся… – начал было Джейсон.
 – Нечего разыгрывать мужа, оскорбленного в лучших чувствах, – перебил внука Каргрейв и резким движением снял с себя салфетку. – Я и так прекрасно знаю, что произошло между тобой и графиней.
 – Могу себе представить и догадываюсь, что все слуги в доме и половина Лондона уже в курсе событий! – прорычал Джейсон и швырнул тарелку обратно на буфет с такой силой, что она разлетелась на куски.
 Маркиз встал со своего места и очень серьезно посмотрел на внука:
 – Постой, мой мальчик. Я не собирался высмеивать тебя или копаться в том, как прошла ваша брачная ночь, а тем более унижать твою леди, которую я глубоко ценю и уважаю. Уверен, что ты знаешь это.
 Джейсон остановился и внимательно посмотрел на обычно властного старика, пораженный его неподдельной искренностью. Может быть, ему просто показалось?
 – А как иначе вы можете относиться к графине Фальконридж, если это был ваш собственный выбор? – резко ответил Джейсон.
 – А ты, конечно, счел ее такой непривлекательной, что, исполняя свои супружеские обязанности, закрыл глаза от отвращения и думал лишь о долге перед Англией.
 – Опять обязанности, будь они прокляты! Сколько можно говорить об этом! Да, милорд, я уверен, что каждый лакей и самая последняя прачка в этом мавзолее уже сообщили вам, что я исполнил свои супружеские обязанности. А теперь, с вашего позволения, я заберу свою графиню и удалюсь в Фальконридж, чтобы мне никто не мешал исполнять мои обязанности.
 Маркиз посмотрел вслед внуку, который стремительно вышел из комнаты, затем вернулся на свое место и задумался. Вдруг теплая улыбка озарила его лицо – он вспомнил, что точно так же никому не позволял вмешиваться в свою личную жизнь и готов был убить любого за Матильду, когда они только поженились. Боже, его чувства к ней ни разу не изменились за всю их совместную жизнь. И то, что Джейсон сейчас повел себя как настоящий собственник, показалось маркизу хорошим знаком. Весело напевая что-то себе под нос, он отломил кусок булочки, обмакнул его в густые сливки и с удовольствием положил в рот.
 Поездка в Фальконридж в экипаже занимала почти целый день. Обычно Рейчел предпочитала ездить верхом на одной из своих лошадей, но, будучи во власти новых ощущений, не стала возражать, когда маркиз отдал распоряжение подготовить для их поездки один из самых роскошных своих экипажей. В дороге ей придется сидеть рядом с Джейсоном. Интересно, как он поведет себя? Будет злиться на нее… или они найдут более приятный способ провести этот день? Боже, она становилась совершенно невменяемой, когда думала о нем!
 Эта мысль нервировала Рейчел. Она быстро закончила одеваться. Сестра занималась упаковкой приданого. Покончив с этим, Хэрри выпроводила всех служанок из комнаты.
 – Ты знаешь, слуги только о вас и говорят. Скажи, это правда, что американские мужчины так неутомимы в постели, как о них думают?
 – Ну, раз слуги сплетничают, значит, ты уже знаешь, что мне удалось соблазнить собственного мужа. А мне только это и нужно было, – раздраженно ответила Рейчел, но этого оказалось недостаточно, чтобы Хэрри прекратила свои расспросы.
 – Слугам лишь известно, что брак вступил в законную силу – в постели графа. Это значит, что он не пришел и ты сама пошла к нему. И теперь ты чувствуешь себя виноватой и злишься из-за этого. Я понимаю… – Хэрри в задумчивости побарабанила кончиками пальцев по щеке.
 – Я не злюсь! Послушай, Хэрри, иногда мне просто хочется тебя…
 – Ну, вот видишь? Ты же злишься, и не надо это отрицать. – Хэрри широко улыбнулась. – Я нисколько не сомневаюсь, что тебе пришлось привязать несчастного графа к стойкам кровати и взять его силой.
 Рейчел тут же представила Джейсона, беспомощно распростертого на его огромной кровати, и улыбнулась:
 – Ну, до этого, конечно, не дошло. Как только я открыла дверь в его комнату… Знаешь, ты была абсолютно права насчет его… мужской силы.
 – Ха! Я же тебе говорила! Он без ума от тебя.
 – Почему же он тогда оставил меня одну в своей постели, ускакав на рассвете? – выпалила Рейчел с обидой в голосе.
 – Но он же вернулся, – возразила Хэрри.
 – Да, вернулся, чтобы еще раз взглянуть на доказательство нашего законного брака и удалиться. Он знает, почему я все это сделала, и ему это не понравилось. И нам все же придется выкрасть Фокса и отправиться завтра в Бристоль, – проговорила Рейчел с тоской и отчаянием.
 – Ну что ж, у тебя масса времени, прежде чем вы доберетесь до Бристоля, – невозмутимо ответила Хэрри.
 Джейсон был в полном замешательстве, не имея ни малейшего представления, что он скажет Рейчел. Может быть, им удастся прийти к какому-нибудь решению сегодня вечером, когда они приедут в Фальконридж. Единственно, в чем он был совершенно уверен, так это в том, что ему нужно срочно уехать из дома маркиза. Довольный вид деда еще раз напомнил Джейсону, почему он решил расстроить его планы. Правда, он и не забывал об этом, но здесьего все раздражало.
 И зачем только Рейчел пришла к нему ночью? Он где-то слышал, что по английским законам аннулировать брак гораздо легче, чем получить развод. Неужели только поэтому? Да, но было совершенно очевидно, что она страстно хотела заниматься с ним любовью, а он был счастлив подчиниться ее желанию. Ему нужно как следует все обдумать, но вряд ли это удастся сделать по дороге в Фальконридж, ведь рядом будет Рейчел, такая соблазнительная. Граф пошел на конюшню и попросил старшего конюха оседлать для него Араби, как только тот закончит запрягать лошадей и подготовит экипаж.
 Джейсон направился к дому. На мощенной камнем дорожке его поджидал Фокс.
 – Доброе утро, Джейс, – сказал он.
 По взволнованному виду мальчика Джейсон понял, что его что-то беспокоит. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что их никто не слышит, Джейсон наклонился и спросил:
 – Ты не знаешь, дедушка не собирается на этой неделе ехать в поместье?
 – Нет. Он с виконтом собирается завтра вечером ужинать у себя в клубе, – доложил Фокс, переминаясь с ноги на ногу.
 – Очень хорошо. Они будут слишком заняты, чтобы нам помешать. Будь готов к отъезду в полночь.
 Мальчик выглядел потерянным и удрученным.
 – Значит, ты не передумал?.. Ты не хочешь остаться с Рейчел?
 – А почему я должен передумать? – Он тут же пожалел, что сказал это, но было уже слишком поздно.
 – Я надеялся, что после того, как вы провели ночь вместе… ну, теперь уже все знают, что вы…
 – Ты можешь обсуждать похождения моряков и их подружек сколько угодно, но я не допущу, чтобы порочили имя графини Фальконридж. Это понятно?
 Глаза у Фокса округлились, когда он увидел свирепое выражение на лице брата. Ему ничего не было понятно, но он решил не возражать, сказав в ответ дежурное «Да, сэр». Поведение этих странных взрослых по-прежнему оставалось для мальчика полной загадкой. Однако до Бристоля было по крайней мере три дня пути. Так что кто знает, что может произойти за это время? Фокс снова воспрянул духом и зашагал к дому.
 Рейчел спустилась вниз в сопровождении сестры, которая тут же начала отдавать небольшой армии лакеев распоряжения о том, как следует уложить саквояжи и коробки в повозку, которая последует за их экипажем в Фальконридж. Джейсон не мог оторвать восхищенного взгляда от графини, одетой в темно-изумрудное дорожное платье из вельвета, цвет которого изумительно гармонировал с нежной загорелой кожей. Короткий в тон платья жакет, украшенный атласным черным кантом, подчеркивал тонкую талию. Рейчел двигалась с такой восхитительной фацией, что Джейсону трудно было представить, что на всем белом свете найдется хоть один мужчина, который сможет устоять перед изысканной красотой этой женщины.
 Во всяком случае, он не смог.
 – Графиня, – обратился он к жене, взяв ее за руку, когда она спустилась с лестницы.
 Рейчел заметила, что граф одет в костюм для верховой езды. Неужели он не поедет с ней и она просидит всю дорогу одна в роскошном экипаже? Неужели он сделает это? На этот раз вместо поношенной, вызывающе расстегнутой на груди рубашки Джейсон был одет в подобающий случаю, наглухо застегнутый рыжевато-коричневый сюртук и до блеска отполированные высокие сапоги. Лосины из тонкой оленьей кожи сидели на нем как влитые, обтягивая мускулистые бедра, которыми он так крепко сжимал ее прошлой ночью. Эти воспоминания заставили Рейчел густо покраснеть, но, к счастью, широкие поля шляпы скрывали ее лицо. Она отвернулась от мужа и начала прощаться с родными и друзьями, которые столпились на лестнице.
 Фокс, поглощенный своими мыслями, молча поклонился. Маркиз, отец Рейчел и Хэрри сияли от счастья; тут же стоял Мелвин, радостно улыбаясь. Роджер и Гарнет, которые, как всегда, встали рано, пожелали молодым счастья. Ивлин стоял немного поодаль, грустно и задумчиво глядя на Рейчел темными как ночь глазами. Когда все попрощались, он подошел и с вежливой учтивостью поцеловал ей руку, что, как она точно знала, безумно раздражало Джейсона.
 – Через несколько дней я тоже отправлюсь в свое поместье, а Гарнет и Ив должны будут вернуться к работе, – Роджер, слегка хлопнув Джейсона по плечу. – Может быть, соберемся все вместе через недельку-другую, ну, после того как вы побудете вдвоем… ну, все, хорошо, встретимся через пару недель, – пробормотал Роджер и смущенно закашлялся, покраснев до ушей.
 – Буду с нетерпением ждать нашей встречи, братец, – ответил Джейсон. – Какая жалость, что вы не сможете к нам присоединиться, – обратился он к Ивлину, стараясь не выдать своей неприязни к нему.
 – Да, очень жаль, – спокойно ответил сын Гарнет. – К сожалению, у нас много работы на верфях. Но я с нетерпением буду ждать встречи с вами на Рождество, – сказал он и перевел взгляд с графа на его жену.
 Рейчел почувствовала, что Джейсон пришел в бешенство. Он взял ее за руку, усадил в экипаж и, отступив назад, сказал:
 – Араби будет нервничать, он не привык ходить на привязи позади экипажа. Я поеду до Фальконриджа верхом.
 Граф кивнул кучеру и захлопнул дверцу. Удивленная и смущенная таким резким заявлением мужа, Рейчел откинулась на мягкую спинку сиденья, чувствуя, как внутри у нее все закипает от гнева. Экипаж тронулся, Джейсон вскочил в седло и поехал рядом. Со стороны могло показаться, что преданный муж сопровождает молодую жену, охраняя ее покой, но Рейчел знала, что это совершенно не так.
 Ну что ж, когда они доберутся до Фальконриджа, им придется объясниться.




 Глава 20


 Дорогой Джейсон все время думал о Рейчел. Теперь, когда они стали законными супругами, он пытался представить себе, как бы сложилась его жизнь, останься он в Англии со своей женой. Неужели это на самом деле так ужасно? Спроси его кто-нибудь об этом раньше, он бы, не сомневаясь ни секунды, ответил «Да!», но теперь, вспоминая те прекрасные моменты, которые он провел с Рейчел, Джейсон больше ни в чем не был уверен. Как он и предполагал, в постели они идеально подходили друг другу. К счастью, он никак не мог назвать свою английскую леди холодной и чопорной ледышкой!
 Интересно, что чувствовала Рейчел? Изменилось ли ее отношение к нему? Или она просто преследовала одну-единственную цель – добиться того, чтобы ее отец не аннулировал их брак? И вдруг неожиданная догадка поразила Джейсона как гром среди ясного неба. А что, если она забеременеет после их страстной ночи? Мысль о том, чтобы предохраняться, занимаясь с Рейчел любовью, даже не пришла Джейсону в голову, хотя с другими женщинами он никогда не забывал об этом.
 Ну что ж, когда они доберутся до Фальконриджа, им придется объясниться.
 Но жизнь вносит свои коррективы в планы людей. К обеду, как и ожидалось, начался дождь, только это был не просто дождь, а необычайно сильный ливень: казалось, разверзлись хляби небесные и начался всемирный потоп. В одно мгновение несчастные путники вымокли до нитки, а разбитые сельские дороги превратились в вязкое месиво. Ко всему прочему экипаж, в котором ехала Рейчел, застрял в глубокой рытвине и остался без колеса после нескольких неудачных попыток вытащить его. Джейсону пришлось взять одного из слуг и отправиться в ближайшую деревню за колесным мастером. Когда они вернулись, уже почти стемнело.
 Экипаж удалось починить, и путешествие возобновилось. Джейсон вымок до нитки и был покрыт грязью с головы до ног; он воспользовался этим обстоятельством, чтобы не садиться в экипаж и продолжать путь верхом. К тому же в прошлом, командуя судном, он привык делить все невзгоды и лишения со своей командой и сейчас не собирался изменять своим принципам только потому, что стал графом.
 Когда усталые путники добрались до границы раскинувшегося в долине поместья, была уже почти полночь. Последним препятствием на пути оказалась перевернувшаяся телега какого-то местного фермера, которая преградила дорогу. Вокруг нее возвышались большие кучи репы, которые превратились в одну скользкую вязкую массу под копытами лошадей и колесами экипажей.
 Ливень прекратился, и теперь моросил неприятный, холодный, мелкий дождик. Джейсон спрыгнул с коня и пошел посмотреть, что можно сделать. Он попросил принести как можно больше фонарей, чтобы осмотреть место происшествия. Через некоторое время граф и несколько слуг перевернули телегу и скатили ее с дороги на обочину. Затем Джейсон приказал принести любые инструменты, которые найдутся в повозках; с их помощью удалось расчистить путь, убрав остатки изуродованной репы.
 Рейчел наскучило сидеть одной в экипаже, поэтому она, надев накидку с капюшоном, решила выйти и посмотреть, из-за чего весь этот переполох. Сделав несколько шагов в ужасно неудобных туфлях, которые Хэрри заставила ее надеть, считая, что они очень подходят к ее наряду, Рейчел поскользнулась и чуть не упала в хлюпающее под ногами месиво, но успела вовремя схватиться за упряжь. Кони зафыркали и нервно загарцевали на месте. Рейчел попыталась их успокоить.
 Она наблюдала за Джейсоном и думала о том, что, наверное, он также командовал своим кораблем, отдавая приказы и работая не покладая рук бок о бок со своей командой.
 – У него прирожденный талант управлять людьми, – тихо прошептала она.
 Увидев Рейчел, стоящую под дождем, Джейсон поразился ее невозмутимым спокойствием и практичностью. Большинство светских дам, которых он знал, в такой ситуации остались бы в экипаже, жалуясь на судьбу и заламывая руки. Джейсон направился к жене, осторожно ступая по размытой дороге, чтобы не увязнуть в грязи. В неясном свете фонарей он не мог разглядеть выражение ее лица.
 – Вы всегда знаете, что нужно делать, графиня, – сказал Джейсон, подходя ближе.
 – То же самое я подумала о вас, милорд, – ответила Рейчел. – Как жаль, что вы не желаете становиться наследником Каргрейва. Из вас получился бы великолепный маркиз.
 Граф не успел ничего сказать в ответ, так как к нему подбежал один из лакеев и доложил:
 – Путь свободен, милорд. Теперь экипажи проедут.
 – Отлично. Оставьте два фонаря слугам, чтобы они видели, что делают. Какая ужасная ночь, – пробурчал Джейсон, содрогаясь от холода. – Если дожди не прекратятся, мы никогда не доберемся до Бристоля. В такую погоду ничего не стоит свернуть себе шею, – добавил он шепотом.
 Услышав это, Рейчел вся похолодела. Было совершенно ясно, что Джейсон собирался следовать их плану и покинуть Англию. Ей так и не удалось удержать его. Скорее всего она все сделала неправильно и ее поведение прошлой ночью только укрепило его решение. И теперь она ничего не сможет изменить. «Как жестоко ты ошиблась, Хэрри».
 Через несколько минут они подъехали к парадному входу усадьбы Фальконз-Крест; Джейсон помог молодой графине выйти из экипажа.
 – Мы почти такие же грязные, как наши слуги, – сказал он, взяв ее за руку.
 Даже сквозь мокрые кожаные перчатки Рейчел почувствовала тепло его руки.
 – Припоминая, как мы встретились, думаю, нам на роду написано пачкаться в грязи, – проговорила она в ответ, и сердце ее сжалось, когда Джейсон, улыбнувшись, кивнул.
 Все слуги большого дома выстроились вдоль лестницы, приветствуя молодых. Экономка, дородная крупная женщина неопределенного возраста с решительным, выдающимся вперед подбородком, тут же приказала слугам приготовить горячую ванну и плотный ужин для графа и его жены.
 – Спасибо, миссис Мэллори, но я думаю, тарелки горячего супа и теплого хлеба будет вполне достаточно. Вы не против, милорд? – спросила Рейчел, оборачиваясь к Джейсону.
 Он лишь устало кивнул.
 – И пусть нам все принесут наверх после того, как мы примем ванну, – добавила Рейчел, улыбнувшись слишком заботливой экономке.
 Джейсон с удовольствием забрался в лохань с горячей водой и закрыл глаза. Все тело ныло, последний раз он испытывал такую сильную боль в мышцах, когда был совсем зеленым юнцом и впервые вышел в море на одной из шхун своего отца. Светская жизнь превратила его в неженку. Надо скорее покончить с ней и вернуться в море.
 Но тогда ему придется расстаться с Рейчел. Почему эта мысль так терзает его? Ведь Рейчел доказала, что по части интриг почти не уступает старому маркизу. Неудивительно, что тот выбрал внуку в жены именно ее. Джейсон вдруг вспомнилось, как Рейчел стояла под дождем возле испуганных лошадей. Когда же в его памяти всплыла прошлая ночь и Рейчел в его жарких объятиях, он беспокойно заерзал, расплескивая воду. Только одна мысль о ней мгновенно возбуждала его, и кровь приливала к его чреслам, делая их тверже самого прочного дуба.
 В комнате никого не было, и граф громко выругался. Расплескав воду, он встал и протянул руку к стопке ослепительно белых полотенец, аккуратно сложенных на стуле рядом с лоханью. Взяв одно из них, он начал энергично растирать тело. Наконец-то ему удалось убедить прислугу, что ему не нужна их помощь, если только он специально не попросит об этом. Джейсон всегда чувствовал себя неловко, когда слуги суетились вокруг него.
 Он быстро пересек небольшую туалетную комнату и снял с крючка длинную восточную рубаху из дорогой парчи, быстро надел ее и завязал пояс. Стоя босиком на холодном деревянном полу, Джейсон принялся искать тапочки, чтобы согреть ноги. Приступ голода напомнил ему о том, что Рейчел распорядилась принести им наверх горячий суп. Надев наконец тапочки, он тихо прошел на половину графини, надеясь, что слуги уже накрыли стол и принесли еду.
 Вместо этого Джейсон увидел свою обнаженную жену, которая полулежала в воде прямо перед полыхающим огнем камина. Тонкой изящной рукой, покрытой золотистым загаром, она держала губку, которой медленно водила по второй руке. Ему открывался прекрасный вид на ее пышную грудь. Мыльная пена ласково целовала розовые бутоны сосков. С полузакрытыми глазами и выражением полного блаженства на лице Рейчел наслаждалась горячей ванной.
 Рейчел вытянула длинную стройную ногу и начала водить по ней губкой, начав с изящной стопы с красивым высоким подъемом.
 Джейсон смотрел на жену, не отрывая глаз. Каждый дюйм ее блестящего от воды тела восхищал его. И он хотел обладать им прямо сейчас. Джейсон был страшно голоден, все тело ныло от боли, но он забыл обо всем на свете, когда, неслышно приблизившись, осторожно взял губку из рук Рейчел.
 Она испуганно взглянула на него, почувствовав тяжелую большую ладонь на своей руке.
 – Позвольте мне, – сказал Джейсон очень тихо и, наклонившись, нежно провел губкой по ноге Рейчел, затем по изгибу бедра, помассировал грудь.
 Нега заполнила все существо, и Рейчел блаженно прикрыла глаза. Если им не суждено быть вместе, то пусть эти несколько дней станут для них незабываемыми, прежде чем Джейсон покинет ее навсегда. Сквозь затуманенное сознание она вдруг услышала свое имя.
 – Умоляю, Рейчел… ты так нужна мне, – повторял Джейсон охрипшим от волнения голосом.
 Рейчел открыла глаза и посмотрела мужу прямо в лицо. Его синие глаза потемнели от усталости… или от сильного внутреннего напряжения. Трудно было понять, что происходит в его душе, но сейчас ее это не волновало. Не говоря ни слова, Рейчел встала во весь рост, и вода серебристыми струйками побежала по ее телу вниз; Джейсон также молча взял полотенце и нежными движениями осушил ее кожу.
 – Чему быть, того не миновать, – с трудом произнес он, вдыхая головокружительный аромат разгоряченного женского тела. Бросив полотенце на пол, он подхватил жену на руки и отнес на кровать с изогнутой спинкой, стоявшую по другую сторону камина.
 В полной тишине Рейчел смотрела горящим голодным взглядом на мужа, который, сбросив рубашку, быстро забрался к ней под одеяло. За окном, не переставая, моросил холодный дождь, но в комнате было тепло и уютно. Они ласкали друг друга с такой жадностью, что у них перехватило дыхание. Вдруг Джейсон остановился. Тогда Рейчел кончиком языка нежно провела вокруг его рта и начала нежно покусывать нижнюю губу.
 Он приподнялся и лег на нее сверху, нежно целуя ее в грудь и покусывая соски. Когда Джейсон в очередной раз обхватил губами ее сосок, Рейчел почувствовала напряжение и боль внизу живота, сладкую боль. Она изогнулась всем телом, пробежала руками по его спине, дошла до твердых ягодиц и судорожно сжала их. Джейсон издал глухой, хриплый стон, и Рейчел почувствовала, как мгновенно напряглись его чресла, требовательно упираясь ей в бедро. Она скользнула вниз и взяла обеими руками твердую плоть.
 Джейсон замер. Пальцы Рейчел скользили вверх и вниз по бархатистой коже. От этих прикосновений тело Джейсона начало двигаться, совершая непроизвольные ритмичные толчки, тогда она одной рукой властно обхватила его жаждущую плоть, другой рукой нежно поглаживая набухший мешочек, хранящий его семя. Затем направила желанного захватчика прямо к входу в обитель сладкой боли. Почувствовав, что она истекает влагой, Джейсон понял, что препятствий больше нет. А вдруг ей будет больно, ведь она только вчера потеряла девственность? Какое-то мгновение он колебался, но когда Рейчел, изогнувшись всем телом, обхватила его бедра ногами, он забыл обо всем на свете.
 Рейчел почувствовала первый мощный толчок и начала ритмично двигаться вместе с Джейсоном, понуждая его входить все глубже и глубже. Их тела сплелись во всепожирающем огне страсти, они впились друг в друга, как оголодавшие волки, пирующие над только что пойманной добычей. Вдруг граф перекатился на спину, и Рейчел оказалась наверху, сидя на нем верхом. От неожиданности она остановилась на секунду, но Джейсон, взяв ее руками за ягодицы, легонько подтолкнул, подсказывая направление движения. Этого оказалось достаточно, чтобы молодая графиня, мгновенно поняв, что от нее требовалось, начала двигаться вверх и с силой опускаться вниз, одновременно вращая бедрами, как какая-нибудь дикая валькирия [3] . Эта новая позиция, придав ей уверенности, стала еще одним способом единения с любимым и источником невыразимого наслаждения, заставляя их стонать от восторга.
 Заколки, которые удерживали волосы Рейчел, куда-то подевались, выпустив на свободу густую массу волос, которые рассыпались по ее плечам и отливали бронзой в свете горящего камина. Джейсон откинул ее волосы назад и положил руки на грудь, лаская большими пальцами набухшие соски, в то время как Рейчел уперлась ладонями в его грудь. Она чувствовала, как сильно бьется его сердце, и понимала, что он напряжен до предела, не в силах больше сдерживать себя. И еще она теперь точно знала, что за этим последует, причем очень быстро.
 Ей так хотелось продлить удовольствие, замедлить движение их тел, но она тоже была бессильна что-либо изменить или удержать стремительное приближение оргазма. И вот в момент кульминации их страсти Рейчел изогнулась, как натянутый лук, и громко выкрикнула имя мужа, чувствуя, как дрожит и содрогается все его тело.
 Его оргазм был подобен взрыву, от мощных конвульсий тяжелая пуховая перина едва удержалась на кровати. Волна невероятного наслаждения накрыла его, но Джейсон успел услышать свое имя, слетевшее с губ жены в момент наивысшего откровения. Но себя он уже не слышал, когда вместе со стоном из самых глубин его души вырвалось: «Рейчел!»
 Они затихли, так и не разомкнув объятий, тяжелое одеяло сбилось к их ногам. В камине плясали языки яркого пламени, бросая длинные тени на их тела. Наконец Джейсон поднял голову и начал играть с локоном, который упал на ее грудь; он взял его в руку и начал водить кончиком по соску, пока тот не набух. Он почувствовал, как непроизвольно задвигались ее бедра, отвечая на ласку. Рейчел повернула голову, окруженную ореолом густых волос, разметавшихся по подушке. Ее глаза были закрыты.
 Джейсон подумал, что ему тоже не мешало бы отдохнуть, ноон не мог оторвать глаз от лицажены. Густые длинные ресницы отбрасывали тени на высокие скулы. Красивые, зовущие к поцелуям губы слегка приоткрылись. Волевое лицо Рейчел с прямым носом и четкой линией подбородка могло кому-то показаться неженственным, но Джейсон был в восторге от его правильных черт. Тонкие черные брови изящной дугой взвивались над этими переменчивыми глазами. Интересно, какого цвета они будут в свете горящего камина? Джейсон перевернул Рейчел на спину.
 – Посмотри на меня, – скомандовал он, взял в руки ее локон и стал водить им по подбородку, пока Рейчел не зашевелилась и не открыла глаза. – Ага, золотистые, я так и думал, – пробормотал он и прильнул к ее губам.
 На этот раз они не торопились, одаривая друг друга нежными поцелуями и ласками, постепенно разжигая огонь страсти в расслабленных телах. Никто не произнес ни слова, лишь иногда тишину нарушал стон или глубокий вздох. Рейчел водила пальцами по завиткам волос на груди Джейсона, пока не нашла в густых зарослях твердый бугорок соска; она взяла его в рот и начала тихонько покусывать. Джейсон застонал. Решив, что эксперимент удался, Рейчел сделала то же самое со вторым соском.
 Джейсон проник рукой в обитель ее страсти, теплую и влажную, и начал медленно и нежно массировать набухший бугорок. Рейчел, вскрикнув от удовольствия, непроизвольно подняла бедра, желая, чтобы он скорее вошел в нее.
 Граф перевернул жену на бок спиной к себе и всем телом прижался к ней. Рейчел почувствовала его твердую плоть между бедер, затем он с силой сжал ее бедро и очень медленно вошел в нее сзади.
 – На этот раз все будет гораздо дольше, дорогая, – прошептал он ей на ухо.
 Этот медленный темп вызвал новые ощущения, и по телу Рейчел пробежала дрожь удовольствия. Она мгновенно вошла в ритм, встречая каждую новую атаку встречным движением бедер. Это было чисто физическое бездумное наслаждение. Она думала только о мужчине, большое сильное тело которого держало ее в любовном плену. Не было ничего – только этот миг и еще несколько бесценных моментов наслаждения, которые ей предстоит испытать по дороге в Бристоль.
 «Я смирилась с тем, что мне придется расстаться с ним навсегда. Я хочу лишь одного: чтобы он любил меня сейчас, в этот момент. А потом… потом…» Рейчел запретила себе думать и сосредоточилась на том, чтобы наслаждаться моментом счастья, пытаясь продлить его как можно дольше.
 Постепенно их страсть нарастала. Когда Рейчел придвигалась слишком близко, Джейсон останавливался, сжимая рукой ее бедро, чтобы она не торопилась, затем снова начинал медленное движение. В какое-то мгновение он сменил неспешный темп на быстрые резкие толчки, и Рейчел почувствовала приближение божественного экстаза.
 Какое-то время они лежали не шевелясь, постепенно возвращаясь к реальности. Джейсон хотел только одного – никогда не выпускать Рейчел из своих объятий, засыпать рядом с ней и, проснувшись, вновь заниматься любовью. А чего хотела Рейчел? Несомненно, она быстро постигала науку наслаждений, и ей это нравилось. Редкое качество в женах…
 В дверь постучали. Это была экономка, которая пришла узнать, куда подавать суп – в комнату графини или графа.
 – Накройте стол у меня в спальне возле камина, – крикнул Джейсон.
 Рейчел наблюдала за тем, как он встал с кровати, поднял рубашку и надел ее с видом полной отрешенности от мирской суеты. Конечно, он же получил что хотел! Боже, как же неотразимо красив был этот самонадеянный янки! Даже простое созерцание его стройного мускулистого тела заставляло сердце Рейчел биться сильнее. Прядь волос упала ему на лоб, когда он опустил голову, завязывая пояс, и она отчетливо увидела его профиль на фоне яркого огня, пылающего в камине. Нос с горбинкой, волевой подбородок и густые нахмуренные брови придавали Джейсону грозный, даже немного свирепый вид и делали его похожим на того пирата, которым он когда-то был.
 Рейчел села на кровати, вдруг смутившись от того, что лишь несколько минут назад была такой безудержной и страстной. Наверное, Джейсон решил, что ею руководила лишь похоть и жажда физического наслаждения. Меньше всего ей хотелось, чтобы он так думал, но женское чутье подсказывало Рейчел, что Джейсон получил такое же большое удовольствие, как и она. Однако бремя супружества привлекало его не больше, чем графский титул.
 Джейсон обошел вокруг кровати, взял брошенное на стул темно-золотистое атласное неглиже и, держа его на весу, выжидательно посмотрел на Рейчел:
 – Ужин ждет нас.
 Рейчел не оставалось ничего другого, как откинуть одеяло и позволить мужу помочь ей одеться. Стоя к Джейсону спиной, она просунула руки в рукава и не торопясь завязала на талии пояс, затем решительно обернулась и посмотрела мужу прямо в глаза:
 – Не знаю, как вы, милорд, а я просто умираю от голода.
 – Тогда нам обязательно нужно поесть, – ответил Джейсон, улыбнувшись, и взял жену за руку.
 Они прошли на половину графа. В камине весело потрескивали сухие поленья, на небольшом столике возле него стояла супница. Супругов ожидала молодая служанка, чтобы прислуживать им за столом, но Джейсон, поблагодарив, отослал ее, затем усадил жену за стол, придвинув ей стул, а сам сел напротив. Он набросился на еду, как человек, которого морили голодом несколько дней. Рейчел тоже приступила к еде.
 Опустошив огромную супницу и доев хлеб, они приступили к чаепитию. Джейсон отпил немного чаю из чашки и с любопытством посмотрел на жену:
 – Рейчел, почему вы все-таки пришли ко мне прошлой ночью?
 Рейчел была застигнута врасплох его прямым вопросом. Что она могла ответить? Что любит Джейсона и хочет сохранить их брак? Что надеется родить от него ребенка, чтобы ему отдать свою любовь, когда желанный муж покинет ее навсегда? Но если она будет откровенна с Джейсоном, он может изменить свое решение и, почувствовав себя виноватым, остаться. Рейчел не хотела удерживать его таким образом.
 Собравшись с силами, Рейчел решила быть откровенной наполовину, по крайней мере это позволит загладить вину, которая не давала ей покоя, а там пусть Джейсон решает, сможет ли он ее простить.
 – Если бы наш брак не вступил в законную силу, ни мой отец, ни маркиз не успокоились бы на этом. И не менее чем через год я бы снова оказалась на ярмарке невест.
 Джейсон согласно кивнул:
 – К тому же получить развод гораздо труднее, чем просто аннулировать брак.
 – Я не хотела использовать вас, Джейсон, – продолжала Рейчел. – Я сожалею.
 – Вы очень хорошо меня использовали, графиня. И я совсем об этом не сожалею, – ответил Джейсон и ободряюще улыбнулся.
 – Ну а теперь… если вы захотите жениться на другой женщине по вашему выбору…
 – Рейчел, у меня нет другой женщины. Никто не ждет меня в Америке, – не дал договорить граф. – Но вам со временем вполне может понравиться какой-нибудь местный помещик. Вам приходило это в голову?
 Проклятие! Даже мысль об этом была Джейсону невыносима. Но Рейчел вольна решать все сама, это была ее жизнь, если только она… не носит под сердцем их ребенка!
 Неожиданно Джейсон помрачнел. Рейчел вновь ощутила чувство вины за свой поступок. Она соблазнила его, хотя бьшо совершенно очевидно, что она ему не нужна или нужна лишь для того, чтобы утолить чувственное влечение в течение этих нескольких ночей.
 – Вас не волнуют американские женщины, а меня – английские помещики. Я уже рассказывала вам, о чем мечтаю и чем хочу заниматься в поместье Харли, а вы поделились со мной своим желанием доплыть до Африки. Разве мы не будем счастливы, если получим то, к чему стремимся? – Голос Рейчел дрожал, рыдания подступали к самому горлу. Она выдавила из себя некое подобие улыбки и отпила большой глоток чаю из чашки.
 Джейсон смотрел на угасающее в камине пламя, мучаясь сомнениями: стоит ли спрашивать у Рейчел о возможной беременности? Какой в этом смысл? Ведь они женаты. Она носит его имя, и ничего не изменится, даже если маркиз лишит его графского титула. Покидая Англию, он попросит Драма, чтобы тот писал ему о состоянии Рейчел. Если ребенок родится, он вернется назад и будет заботиться о нем.
 – Думаю, вы правы, графиня, мы оба будем очень 276 счастливы, – ответил Джейсон задумчиво.




 Глава 21


 «Что делать?» – этот вопрос мучил Джейсона даже во сне. Оставшись один, он беспокойно ворочался в постели всю ночь, вернее, те несколько часов, которые оставались до рассвета. На рассвете он уже несся сломя голову верхом на Ара-би по размытой дождем дороге. В последний раз он видел свое поместье, принадлежавшее ему по рождению, которое скоро перейдет к Роджеру Далберту. На небе не было ни единого облачка. Деревья и кусты, усеянные капельками дождя, переливались всеми цветами радуги в ярком свете солнца. Как ни странно, за это время Джейсон успел полюбить эти покатые зеленые холмы, поля, журчащие по камням речушки и тихие заводи. Джейсон помрачнел, вспомнив о встрече с Рейчел на маленьком озере, и решил не вспоминать о заводях.
 Как он ни старался, Рейчел не выходила у него из головы. Их разговор прошлой ночью ни к чему не привел. Даже наоборот, все еще больше запуталось. Да, у Рейчел были свои мотивы, чтобы узаконить их брак, но тогда как объяснить ее поведение прошлой ночью? Почему она так легко уступила ему? Ведь они были совершенно измотаны – день выдался долгий и изнурительный. К тому же сегодня им предстояло отправиться в дальний путь. Она могла спокойно отказать Джейсону, но она не сделала этого, а, напротив, отдалась ему с необычайной страстью. Что толкнуло ее на это? Искреннее чувство или другие, известные только ей причины?
 – У меня в запасе еще три дня… и три ночи, чтобы выяснить это, – пробурчал Джейсон себе под нос, потрепав Араби по холке. – Да, самое главное – не забывать о ночах, – добавил он и вновь пришпорил коня.
 Фокса очень беспокоил Лафарж. Ему казалось, хитрый француз догадывался, что что-то затевается. Он всегда был на шаг впереди своего ученика. К примеру, сегодня. После того как Фокс потерпел полное поражение, играя с наставником в вист, последний настоял на второй партии, сказав при этом, что истинный джентльмен должен дать своему противнику возможность отыграться. И дело было совсем не в деньгах – ставка в один пенс не была для Фокса обременительной, так как он получал от деда приличное содержание.
 Стоило мальчику вспомнить о дедушке, как тут же комок подступал к горлу. Вот уже в течение нескольких дней он пытался написать ему прощальное письмо. Фокс молил Бога о том, чтобы Джейс и Рейчел передумали и остались вместе. Но судя по всему, они не изменили своих планов. Фоксу остается только оставить письмо в комнате маркиза и тихонько выскользнуть из дома, когда Джейс подаст условный сигнал. Надо что-то срочно придумать, чтобы заставить Лафаржа отправиться спать!
 В течение последнего часа Фокс несколько раз демонстративно зевал, хотя было только девять часов. Накануне субботнего дня наставник позволял мальчику подольше не ложиться в постель.
 – Похоже, ты устал, mon petit, – сказал Лафарж, взглянув на свои карты.
 Чтобы не выдать себя и не вызвать подозрений, Фокс отрицательно покачал головой:
 – Нет, все в порядке. – Он открыл свои карты, положив их веером перед наставником, и добавил: – Вы оказались правы, я отыгрался. Мерси, месье.
 Посмотрев на ученика, Лафарж заметил странный блеск в его глазах. Что он затевает?
 – Завтра мы опять поработаем со шпагами, хорошо? Ты все еще парируешь удары, как будто у тебя в руках пастуший посох для загона овец.
 Фокс еще раз зевнул и усмехнулся:
 – Вот и неправда.
 Когда Лафарж наконец ушел, Фокс сел за письменный стол и написал еще одно письмо, на этот раз адресованное своему любимому наставнику. Мальчик был абсолютно уверен, что француз поддался ему в последней партии и намеренно позволил отыграться.
 Ночь была безлунной. Дождь давно прекратился, и воздух был чист и прозрачен. При такой погоде поездка в Лондон не должна была занять много времени. Решено было отправиться в путь после наступления темноты. Джейсон попросил приготовить ему ужин раньше обычного и принести его в спальню. Он отпустил прислугу до утра. Все были очень довольны решением графа, так как за последние двадцать четыре часа никто из слуг толком не отдыхал.
 Джейсон и Рейчел быстро поели и занялись последними приготовлениями к поездке: уточнили некоторые детали плана и упаковали все необходимое. Когда Рейчел переоделась и пришла в комнату графа, он усмехнулся, увидев ее наряд:
 – Из вас получилась очаровательная цыганка, графиня.
 – Вы с самой нашей первой встречи принимали меня за сельскую девушку, – ответила Рейчел.
 – Причем самую соблазнительную из всех, – добавил Джейсон, глядя на разноцветную юбку.
 – Это я взяла у помощницы нашей кухарки в Харли-Холле на прошлой неделе, – пояснила Рейчел. – А этот комплект купила на летней ярмарке. – Рейчел вытянула руку, на которой позвякивали несколько блестящих тонких золотых браслетов.
 – Вы очень хорошо подготовились. Теперь остается надеяться, что корабль вовремя придет в порт. Тогда ничто не сможет нам помешать.
 – Не все так просто, могут возникнуть разные непредвиденные обстоятельства. Например, нас может арестовать охрана, прежде чем мы доберемся до Фокса. Я даже боюсь говорить о том, как сильно мы рискуем, собираясь взять лошадей на конюшне вашего деда.
 – Ничего, справимся, конокрадство – прекрасная древняя традиция моих кровных братьев.
 – Тогда вам с Фоксом не составит труда справиться с лошадьми.
 Подтрунивая друг над другом, Джейсон и Рейчел старались таким образом отвлечься от дурных мыслей и предчувствий. Рейчел решительно настроилась на то, чтобы осуществить этот ненавистный план. На самом деле у нее просто не было другого выхода. Ведь это была ее идея, и теперь она жестоко расплачивалась за свою гордость и упрямство… ее ждало одиночество и жизнь без Джейсона Боумонта.
 Что касается Джейсона, он решил подождать и посмотреть, как будут развиваться их отношения по пути в Бристоль, чтобы не сделать роковой ошибки. Впереди было еще три ночи, и он сможет больше узнать о намерениях Рейчел, прежде чем сядет на корабль – если он вообще на него сядет.
 Джейсон не хотел переутомлять Араби, поэтому вел его в поводу, сидя верхом на другой прекрасной лошади из своей конюшни. Когда они добрались до городской резиденции Каргрейва, то первым делом бесшумно проникли на конюшню маркиза. Рейчел стояла на часах, пока Джейсон обтирал щеткой уставших лошадей. Помощник конюха мирно посапывал на сене прямо за комнатой, где хранились седла и упряжь. Граф выбрал свежих лошадей для Фокса и графини и еще одну для себя и осторожно вывел их из конюшни.
 Рейчел нервно огляделась по сторонам, желая убедиться, что никого нет поблизости. Мысленно она прокручивала сценарий, заготовленный на тот случай, если кто-нибудь их остановит. Тогда Джейсон, пока еще одетый как аристократ, должен начать возмущаться, разыгрывая роль заносчивого надменного графа. «Ему не составит особого труда сыграть эту роль», – подумала Рейчел. Этот самонадеянный олух – прирожденный граф. Когда же они выберутся из города, аристократ перевоплотится в цыгана, торгующего лошадьми.
 Джейсон взял с собой увесистый кошель с золотыми монетами, чтобы откупаться в случае необходимости и не задерживаться в пути. Воров они тоже не боялись, так как были прекрасно вооружены. У графа были американские пистолеты «Хокен», а Рейчел надела пояс с парой своих любимых английских пистолетов «кларк». К тому же у Джейсона в сапоге был припрятан нож. С таким арсеналом они вполне смогут постоять за себя в случае, если грабители попытаются отобрать у них золото или лошадей.
 Ночь было холодной, и Рейчел зябко поеживалась, вглядываясь в темноту.
 – Вы уверены, что Фокс не спит? – спросила она у графа.
 – У нас есть лишь один способ проверить это, – ответил Джейсон и, поднеся руки ко рту, издал низкий протяжный звук, похожий на птичий крик. Подождав немного, он снова повторил условный сигнал. – В племени шауни Фокса приучили спать чутко. Надеюсь, он не утратил эту привычку, живя в Англии.
 В этот момент в темном окне прямо над ними появился силуэт мальчика. Он подал ответный сигнал зажженной свечой.
 – Я схожу за Фоксом, а вы возьмите лошадей и подождите нас в тени вон тех деревьев в конце улицы, – скомандовал Джейсон, когда свеча потухла и силуэт мальчика растворился во мраке.
 Рейчел подчинилась. Когда из-за угла, пошатываясь, показалась компания подвыпивших молодых франтов, она затаила дыхание. Если сейчас они заметят ее, то все их усилия будут напрасны. Рейчел пригнулась, спрятавшись за лошадьми. Шумная компания прошла мимо по другой стороне улицы.
 Когда Джейсон и Фокс подбежали к Рейчел, она заметила, что мальчик тоже вооружен.
 – Ты действительно умеешь обращаться с этими пистолетами? – спросила Рейчел, посмотрев на торчавшие из-за пояса мальчика небольшие пистолеты.
 – Лафарж – прекрасный наставник, Рейчел, а я очень способный ученик, – ответил Фокс с легким вызовом. – Несмотря на то что у меня был немного сбит прицел, я все-таки смог остановить бандита, который напал на вашу сестру. К тому же с тех пор Лафарж заставлял меня очень много тренироваться.
 – Давайте обсудим стрелковое мастерство Фокса, когда выберемся из города, – прервал их разговор Джейсон и вскочил на Араби. – Садитесь на лошадей, нам пора. Чем быстрее мы уедем отсюда, тем меньше вероятности, что нас заметят.
 – Хорошо, что дедушка крепко спит, – заметил Фокс, ловко вскочив на Литл-Чифа. Он уже знал, как сильно будет скучать по своей лошади и маленькому щенку, но больше всего ему будет не хватать его дедушки…
 Трое всадников во весь опор скакали на запад по узким сельским тропкам, избегая многолюдных проезжих дорог. Не останавливаясь на ночлег, они сменили лошадей за час до рассвета и продолжали путь, решив уехать от Лондона как можно дальше.
 В поддень после встречи с шерифом Беркшира, которая обошлась им в кругленькую сумму, беглецы решили свернуть на юг и поискать место для привала. Небольшая поляна у тихой речки во владениях виконта Морленда, со всех сторон окруженная деревьями и густыми зарослями, как нельзя лучше подходила для этого. Старый виконт в это время обычно уезжал в город, оставляя в усадьбе нескольких слуг. Рейчел знала об этом и заверила Джейсона и Фокса, что вряд ли их обнаружат, если они проведут здесь ночь.
 – И как долго вы планировали этот маршрут? – спросил у нее Фокс, когда они расседлали лошадей и начали обтирать их щетками. – Кажется, вы все здесь знаете, даже кто уехал в город, а кто остался.
 Рейчел снисходительно пожала плечами:
 – Я хорошо знаю графство Беркшир, так как с раннего детства ездила по всем ярмаркам и базарам с нашими поварами, конюхами и другими слугами моего отца. А о том, в какое время года наши пэры уезжают в город на свои заседания, я узнала от Хэрри.
 – Ваша сестра все знает? И она ничего никому не сказала? Ни мужу, ни отцу? – удивленно спросил мальчик.
 Рейчел перестала обтирать своего гнедого коня и посмотрела на него:
 – Как ни трудно в это поверить представителям лучшей половины человечества, но женщины время от времени совершают поступки, которые не обсуждают со своими мужьями или отцами.
 Стемнело, и на землю опустилась ночная прохлада, однако беглецы не решились разжечь костер из опасения быть обнаруженными. Поужинав, они начали готовиться ко сну, расстилая тюфяки и одеяла. От внимания Рейчел не ускользнуло, что Джейсон положил свой соломенный тюфяк на некотором расстоянии от нее. Фокс, если даже и заметил это, не сказал ни слова; он нырнул под одеяло и мгновенно забылся глубоким сном. Рейчел лежала с открытыми глазами, прислушиваясь к тихому журчанию маленькой речушки. Тело ныло от усталости, а мысли не давали уснуть. Еще две последние ночи – и Джейсон Боумонт навсегда исчезнет из ее жизни. Неужели его безумная страсть вчера ночью была лишь временной? Может быть, потому, что он увидел Рейчел обнаженной? Самой себе она могла признаться, что попросила приготовить ей ванну у камина не только для того, чтобы согреться. Ей хотелось соблазнить мужа и провести с ним еще одну ночь.
 Как соблазнить Джейсона сегодня? Все усложнялось еще и тем, что с ними был ребенок. Фокс, конечно, вряд ли проснется, если она переберется к Джейсону, но уязвленная гордость остановила Рейчел, когда она вдруг осознала, что лишь только таким недостойным поведением сможет привлечь внимание своего супруга. Этот янки просто самый настоящий олух! Рейчел резко сбросила с себя одеяло и, поднявшись, пошла к реке. Может быть, тихое журчание воды поможет ей успокоиться.
 Джейсон тоже не спал. Лежа с открытыми глазами, он вглядывался в ночное небо, находя созвездия, которые знал еще с тех пор, как начал выходить в море. Он любил ночные вахты. Стоя в полном одиночестве на носу корабля, можно было без помех любоваться усыпанным звездами небом. Ждать оставалось совсем недолго, скоро он снова займет свое место у штурвала быстроходной шхуны, ожидающей его в Балтиморе. Сейчас эти мысли успокаивали Джейсона.
 Неожиданно он услышал тихий шорох и увидел неподалеку Рейчел. Постояв немного, она направилась к реке. Прошло достаточно времени, а Рейчел все не возвращалась. Джейсон стал волноваться: а вдруг она упала или поранилась?
 Беспокойство за жену заставило его встать и пойти на ее поиски. Он нашел ее у реки. Рейчел сидела у самой воды, обхватив руками сдвинутые колени и положив на них голову. Она выглядела такой потерянной и печальной.
 Джейсон опустился на траву рядом с женой. Рейчел, вздрогнув от неожиданности, подняла голову и посмотрела на мужа:
 – Я не слышала, как вы подошли.
 – Я жил среди индейцев шауни, если вы помните, – ответил Джейсон мягко и придвинулся ближе.
 – Да, я помню, вы называете себя… как это? Их кровным братом. Наверное, существует какой-нибудь обряд посвящения, чтобы им стать?
 – Это очень торжественная клятва. Если старейшины племени решат, что какой-нибудь человек со стороны заслуживает этой чести, тогда воин, который хочет породниться с чужаком, надрезает ножом запястье или ладонь. Претендент на звание кровного брата делает то же самое. Затем они прижимают кровоточащие раны друг к другу так, чтобы смешалась их кровь.
 – Уильям Харви вряд ли с этим бы согласился, – проговорила Рейчел со странным чувством уязвленного самолюбия. Ей показалось, что Джейсон испытал облегчение, когда она заговорила на отвлеченные темы.
 – Как всегда, изображаете всезнайку, – заметил Джейсон и протянул руку, чтобы отбросить прядь, упавшую ей на лицо. – Между прочим, первым, кто открыл кровообращение, был совсем не ваш уважаемый англичанин Уильям Харви, а бедный невежественный испанец по имени Мигель Серветус, который сделал это на сто лет раньше его.
 – И кто из нас всезнайка, а?
 – Не знал, что быть хорошо образованным человеком – это такой серьезный недостаток.
 – Серьезный недостаток – это когда человек слишком много говорит, вместо того чтобы действовать, – выпалила Рейчел и неожиданно припала жарким поцелуем к его губам. Застигнутый врасплох таким страстным и неожиданным порывом, граф не удержался и упал навзничь на мягкий мох, увлекая за собой Рейчел. Одной рукой он, взяв ее за ягодицу, с силой прижал к себе, другой ласкал грудь. Одежда мешала им, и, катаясь по мху, они неистово срывали ее, отрывая пуговицы.
 Джейсон запустил руки в густые волосы Рейчел и начал покрывать поцелуями ее лицо. Она же быстрым движением расстегнула ему брюки и коснулась его напряженной твердой плоти. Джейсон сгреб ее юбки наверх, чтобы добраться до сокровища, которое они скрывали.
 Рейчел торопливо помогала ему, желая только одного – чтобы он быстрее оказался внутри ее. Джейсон медленно проник вглубь ее влажной, зовущей плоти. Рейчел изогнулась всем телом, ускоряя темп и кусая губы, чтобы сдержать крик и не разбудить Фокса.
 Приближаясь к вершине блаженства, они почувствовали, как напряглись их тела, предвкушая восторг освобождения. Джейсон, предчувствуя приближение оргазма, медлил, сдерживаясь изо всех сил. Но Рейчел, обхватив его бедра ногами, двигалась все быстрее и резче.
 Еще несколько сильных резких толчков – и мир закружился, распадаясь на кусочки. Они остались одни во всей Вселенной, мужчина и женщина, слившиеся воедино в одном из самых древних, самых красивых ритуалов… в самой бескровной схватке… в самом божественном из всех союзов. Теперь она принадлежала только ему, стала его плотью и кровью. Разве может он оставить ее одну? Обессиленный, Джейсон накрыл Рейчел своим телом.
 – К черту нашу сделку, – невнятно пробормотал он и забылся глубоким сном.
 Джейсон лежал, уткнувшись лицом в густые волосы жены, поэтому она не смогла разобрать его слов. Рейчел крепко прижимала мужа к себе, наслаждаясь последними мгновениями близости, которых больше никогда не будет в ее жизни. Но эту ночь у нее никто не отнимет. И сегодня она будет спать в объятиях своего мужа. Веки вдруг как-то сразу отяжелели, и спасительный сон унес Рейчел в страну счастливых грез.
 Забрезжил рассвет. Джейсон проснулся, почувствовав прохладу и сырость, веявшие от реки, благо мох, на котором они лежали, был сухим. Во сне он перевернулся, и теперь Рейчел лежала сверху на его большом теле, как на мягком теплом одеяле. Его жена. Теперь это звучало так естественно. Джейсон осторожно высвободился из-под Рейчел. Она недовольно что-то промычала и проснулась.
 – Фокс! – напомнил ей Джейсон.
 Они привели одежду в порядок, отыскали пистолет Рейчел, который затерялся в траве, и направились обратно в лагерь. Фокс по-прежнему крепко спал.
 – Бедный мальчик совсем измучился, – сказала Рейчел, развязывая тюки в поисках какой-нибудь еды.
 – Мы могли бы его не будить, – проговорил Джейсон и выжидательно посмотрел на Рейчел. В этот момент мальчик зашевелился.
 – Нам уже пора ехать? – спросил он, садясь и протирая глаза.
 Алые полоски света окрасили восточную часть неба, предвещая скорый восход солнца. Фокс выбрался из-под одеяла и взял сыр, который протянула ему Рейчел. Он ел с аппетитом здорового мальчика на пороге юношеской зрелости. Рейчел и Джейсон тоже стали завтракать.
 Посмотрев на оставшиеся запасы провизии, графиня сокрушенно покачала головой:
 – Боюсь, наших запасов не хватит до Бристоля.
 – Тогда нам придется сделать вылазку. Да, Джейс? – бодрым голосом спросил Фокс.
 – Вылазку? – переспросила Рейчел, удивленно вскинув брови. – Это еще один обычай племени шауни?
 Джейсон смущенно поежился:
 – Нуда, обычай… что-то вроде соревнования между племенами…
 – Мы крадем друг у друга лошадей, – усмехнулся Фокс. – Это большая честь для воина, если после вылазки он вернется в стойбище и приведет с собой много пони своих врагов.
 – Прошу заметить, молодой сэр, что мы все еще в Англии и здесь нет врагов, у которых можно что-нибудь украсть. Кроме того, мы, англичане, не едим лошадей, – наставительно проговорила Рейчел. Боже, скоро она потеряет не только любовь всей своей жизни, но и этого прекрасного юношу.
 Джейсон рассмеялся:
 – Как правило, шауни тоже этого не делают. Между прочим, у нас слишком много лошадей. Думаю, мы правильно сделаем, если оставим здесь уставших животных. Они нам больше не нужны, пусть пасутся на лугах Морленда. Егерь вскоре обнаружит их. Они нам уже послужили, а теперь будут только обузой.
 Джейсон взглянул на Рейчел. Он думал, что она начнет настаивать на том, чтобы взять с собой запасных лошадей, ведь тогда их будет гораздо легче догнать. Чего же хочет эта маленькая ведьма на самом деле? Однако ее ответ ничего не прояснил Джейсону.
 – Думаю, с практической точки зрения это правильно, но это никак не решает нашу проблему с едой, – проговорила Рейчел.
 – Ну хорошо, если мы не можем сделать вылазку, тогда можно купить еду у какого-нибудь фермера, – предложил Фокс. – Если только не придется опять отдать их шерифу, чтобы он нас отпустил, как это было вчера, – добавил он. У мальчика вдруг появилась надежда, что если они останутся без еды и запасных лошадей, то его брат и Рейчел откажутся от своего безумного плана и будут по-прежнему вместе.
 Фокс и Рейчел выжидательно посмотрели на Джейсона. В этот момент до них донесся лай охотничьих собак, эхом разносившийся по холмам.
 – Это, должно быть, егерь виконта Морленда. Лучше нам с ним не встречаться, – сказал Джейсон.
 Схватив седло, он закрепил его на спине Араби. Рейчел и Фокс последовали его примеру. Через мгновение граф отвязал запасных лошадей и, хлестнув их по крупам, направил в ту сторону, откуда доносился лай собак.
 Беглецы очень осторожно пробирались вдоль густых зарослей, окружавших низину, пытаясь найти проход, чтобы незаметно выбраться на дорогу. Увидев просвет между деревьями, Рейчел махнула им рукой и поскакала вперед.
 Неожиданно у ее виска просвистела пуля.
 – Эти цыганские выродки где-то здесь, проклятые воры! – раздался чей-то голос.
 – Выходите, мы знаем, что вы украли лошадей у его сиятельства! – послышался другой голос, и вслед за ним прогремел еще один выстрел.
 – Пригнитесь как можно, ниже и скачите во весь опор! – скомандовал Джейсон, а сам направил лошадь назад, чтобы прикрыть Рейчел и Фокса. – У нас нет времени объяснять, кто мы такие!




 Глава 22


 Они гнали лошадей по извилистой, разбитой экипажами, пыльной дороге. Рейчел была впереди. Джейсон полностью полагался на нее, потому что она прекрасно знала местность. Он заметил, что Фокс за последнее время стал прекрасным наездником, и мысленно поблагодарил несчастного Брэдли.
 Граф хотел было сделать пару ответных выстрелов, но передумал, ведь егеря были уверены, что гонятся за конокрадами. Им удалось оторваться от людей Морленда. Рейчел и Фокс, скакавшие впереди, благополучно миновали крутой поворот дороги. Джейсон, собираясь последовать за ними, вдруг почувствовал, как пуля вошла ему в бедро.
 Он стиснул зубы от боли и повернул коня назад, полный решимости задержать преследователей, чтобы Рейчел и Фокс могли уйти.
 – Не останавливайтесь! – выкрикнул Джейсон, уводя черного жеребца в густые заросли вязов. – Встретимся на корабле!
 Рейчел и Фокс развернули своих коней и поскакали назад. Через секунду они были рядом с Джейсоном в зарослях.
 – Быстрее убирайтесь отсюда, я отвлеку их, – гневно прошептал граф.
 – Даже самый бесстрашный пират-янки не сможет остановить парой пистолетов троих мужчин, – прошипела в ответ Рейчел.
 В этот момент из-за поворота показались три всадника, мчавшихся во весь опор. Фокс смотрел во все глаза на приближающихся мужчин.
 – Джейс, мне кажется, они не заметили нас, – прошептал мальчик.
 – Успокой лошадей, – скомандовал Джейсон. Может быть, удача наконец улыбнулась им.
 Всадники промчались мимо и скрылись за следующим поворотом дороги.
 – Я бы расценила этот маневр как очень умный ход с вашей стороны, милорд, если бы вы так глупо не разыгрывали из себя героя-одиночку, – заметила Рейчел с улыбкой.
 – Джейс, ты ранен! – воскликнул Фокс, заметив дыру на лосинах Джейсона, из которой сочилась кровь.
 – Дайте я посмотрю, – встревожилась Рейчел и подъехала ближе.
 – Ничего серьезного. Егеря скоро поймут, что мы съехали с дороги, и повернут назад. Нужно быстро уезжать отсюда. – Джейсон вывел Араби из зарослей. – Куда мы теперь направляемся, миледи-следопыт? – спросил он, обернувшись к жене.
 Рейчел сокрушенно покачала головой:
 – В полдень мы должны быть в Чиппенеме… если вы к тому времени не истечете кровью.
 – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы не причинить вам неудобства, хотя… вы будете очень богатой вдовой, графиня, – растягивая слова на американский манер, проговорил граф.
 – Я выходила за вас замуж совсем не ради денег, милорд, – ответила Рейчел, игриво улыбаясь.
 Фокс заметил многозначительные взгляды, которыми обменивались Рейчел и Джейсон, и снова подумал о том, как неразумно порой ведут себя эти взрослые, особенно когда они влюблены.
 Рейчел ошиблась в своих расчетах они прибыли в Чиппенем гораздо раньше. А когда сгустились сумерки, все трое уже скакали на восток, неуклонно приближаясь к Бристолю.
 – Мы могли бы ехать дальше без отдыха и остановиться на ночь в какой-нибудь гостинице на берегу, – предложил Джейсон и вопросительно посмотрел на Рейчел.
 – Думаю, будет лучше съехать с дороги и найти подходящее место для отдыха. Мы никуда не поедем, пока я не осмотрю вашу рану. И если она действительно несерьезная, мы сразу отправимся в Бристоль. Если же рана серьезная, мы переночуем и тронемся в путь на рассвете… если вы сможете ехать верхом.
 – Я смогу ехать верхом, графиня, – проговорил Джейсон, вкладывая совсем иной смысл в свои слова. – Если вас это успокоит, я позволю вам обработать мою рану, пока Фокс будет заниматься подютовкой нашего ночлега.
 Рейчел фыркнула:
 – Как вы великодушны, милорд. Давайте лучше поищем какое-нибудь тихое место подальше от проезжих дорог. Эту местность я знаю хуже, чем восточную часть графства.
 Через четверть часа Фокс уже разжигал небольшой костер, а Рейчел доставала из сумки медицинские принадлежности. Джейсон молча наблюдал, как она раскладывала полоски ткани, разные склянки с мазями и растирками из целебных трав.
 – Бог мой, вы готовились к кровавой битве! – удивленно заметил он.
 Поймав на себе его взгляд, Рейчел вдруг поняла, что они не покинут этого места, не занявшись любовью. Во рту у нее вдруг пересохло, и она судорожно сглотнула.
 – Именно так. Уже с первого дня нашего знакомства я поняла, что с вами скучать не придется. Снимайте лосины, – скомандовала Рейчел с напускной строгостью. – Я должна промыть рану.
 Фокс усердно обтирал щеткой уставших лошадей, стараясь не обращать никакого внимания на то, чем занимаются взрослые. Рейчел встала на колени рядом с Джейсоном. Он вытянул ногу – пуля оставила косой рваный след на его бедре.
 – Рана неглубокая. Это уже хорошо, – заметила Рейчел.
 – Я же говорил, это всего лишь царапина, – проговорил Джейсон.
 Рейчел положила теплую мокрую ткань на его рану.
 – Плохо то, что внутри много запекшейся крови. Думаю, лучше будет зашить рану, ведь нам опять придется скакать верхом, и очень скоро.
 – Тогда зашивайте быстрее, графиня, ведь нам опять придется скакать верхом… и очень скоро, – повторил Джейсон.
 По его виду было понятно, что он имеет в виду совсем не поездку в Бристоль. От волнения у Рейчел так дрожали руки, что она никак не могла вставить нитку в иголку.
 – Мне бы следовало вышить свою монограмму на вашей толстой американской шкуре на память о том, сколько раз я штопала ее в самых разных местах, – сказала она, пытаясь придать голосу стальные нотки.
 Джейсон обхватил ее за тонкие запястья:
 – Вы и так оставили глубокий след в моей душе, Рейчел… Я буду хранить эти воспоминания до конца моих дней вот здесь. – Джейсон положил ладонь Рейчел себе на грудь в области сердца.
 – Не паясничайте, сэр. Такие торжественные клятвы! И это со спущенными до лодыжек штанами? – проговорила Рейчел, чувствуя сквозь тонкую ткань рубашки, как сильно бьется сердце Джейсона, как пышет жаром его тело. Ее вдруг охватило страстное желание сорвать с него и с себя одежды, освободиться от всего, что разделяет их. Как будто прочитав эти мысли, Джейсон взял ее руку и прижал к своей груди.
 Но чары рассеялись, когда Фокс невольно напомнил о своем присутствии: одна из лошадей начала гарцевать и пятиться, и мальчику пришлось прикрикнуть на нее и натянуть поводья, чтобы заставить слушаться.
 Не говоря ни слова, Рейчел принялась за работу, усилием воли уняв дрожь в руках и осторожно сшивая рваные края раны. Покончив с этим, она нанесла сверху толстый слой целебной мази и наложила аккуратную повязку.
 – Вы отдохните у огня, а я пойду помогу Фоксу с лошадьми.
 – Лучше займитесь едой. Я сам помогу Фоксу, – сказал Джейсон, поднимаясь и натягивая на себя лосины. Слегка кривясь от боли, он подошел к мальчику.
 – Мой упрямый янки, – с нежностью тихо проговорила Рейчел. Граф был, несомненно, мужественным и необыкновенно выносливым человеком. И сегодня ему опять сопутствовала удача. Но что ждет его впереди, когда он снова будет бороздить морские просторы? Эти мысли разрывали Рейчел сердце, и, чтобы отвлечься от них, она принялась за приготовление пищи.
 Когда на землю опустилась ночь, Фокс уже крепко спал; Рейчел и Джейсон сидели у огня напротив друг друга. Вдруг он молча встал, обошел костер и протянул Рейчел руку. Она едва коснулась пальцами его широкой ладони, он крепко обхватил ее запястье, легко поднял и заключил в объятия. Рейчел потянула за собой одеяло, и они пошли прочь от огня в темноту ночи в поисках совсем другого источника тепла.
 На этот раз они спокойно сняли одежду и завернулись в большое толстое одеяло, тесно прижавшись друг к другу. Их руки и ноги переплелись, их поцелуи, нежные и ласковые, вдруг становились страстными и жадными. Джейсон перевернулся на здоровый бок, подтянул к себе Рейчел, заставив ее изогнуться, и очень медленно вошел в нее, одновременно лаская грудь. Она закусила губу, чтобы подавить стон, подчиняясь плавному ритму его движений с несказанным наслаждением, таким знакомым и теперь жизненно необходимым для нее.
 Они занимались любовью очень медленно, невнятно шепча ласковые слова, вместе постепенно приближаясь к вершине блаженства, испытывая безграничное умиротворение, которое опустошало и в то же время наполняло нежностью их сердца. Джейсон обнял Рейчел, прижал к себе и, поцеловав в шею, спросил:
 – А стоит ли нам ехать в Бристоль?
 Желая убедиться, что она не ослышалась, Рейчел повернулась, пытаясь разглядеть его лицо в лунном свете.
 – Что вы…
 Джейсон торопливо прикрыл ей рот ладонью:
 – Тихо, я что-то слышу.
 Он быстро натянул на себя лосины, и, опустившись на колени, накрыл Рейчел с головой одеялом.
 – Ждите здесь и лежите тихо, пока я не скажу «Все чисто», – шепнул он и бесшумно растворился в темноте.
 Время, проведенное среди шауни, не прошло даром. Джейсон многому научился у них, и теперь Рейчел'многое бы отдала, чтобы обладать подобным опытом. Она отчаянно барахталась под одеялом, пытаясь надеть юбку.
 Джейсон покружил вокруг угасающего костра и заметил, что Фокс не спит. Он, не шевелясь, лежал под одеялом, лишь прикидываясь спящим. Пистолеты лежали наготове рядом с ним. Джейсон услышал, как снова хрустнула ветка, затем с противоположного конца лагеря донесся чей-то гортанный голос. К счастью, Рейчел была далеко от того места. Граф издал низкий протяжный крик американского филина, давая условный сигнал Фоксу, который тут же сбросил одеяло и схватился за оружие. Подбежав к кустам, где притаился Джейсон, он почувствовал, как мимо просвистела пуля. К счастью, было темно, и стрелявший промахнулся.
 – Иди за мной, только очень тихо, – прошептал Джейсон и взял у мальчика один пистолет. Другой рукой он вынул из сапога нож.
 – Твои пистолеты остались у костра, – так же тихо сказал Фокс. – И пистолеты Рейчел тоже. Где она? – спросил он обеспокоенно.
 – В безопасности.
 Джейсон прекрасно слышал нападавших – несомненно, это какие-нибудь городские бандиты, с которыми, может быть, лучше и не встречаться в темных закоулках города, но здесь, в лесу, они были неуклюжи и топали как лошади. Сейчас самой главной целью Джейсона было уберечь от них Рейчел. Должно быть, это наемники Форрестела, которым тот заплатил, чтобы они нашли и убили графа. Однако вполне возможно, что им поручено похитить Рейчел, чтобы опозоренный молодой лорд мог увезти ее в Гретна-Грин. Джейсон мысленно проклинал этого человека. В этот момент послышалось конское ржание.
 – Давай посмотрим, сколько у них лошадей, – предложил Джейсон и направился в ту сторону, откуда донесся звук.
 Они увидели пять лошадей, за которыми присматривал худой костлявый субъект. От него за версту разило духом лондонских трущоб. Жестом приказав Фоксу остановиться, Джейсон подкрался к бандиту сзади и ударил его по голове рукояткой пистолета. Тот рухнул на землю.
 – Проберись к лошадям и сделай так, чтобы они разбежались, когда я махну рукой. Затем спрячься и жди моего сигнала. Стреляй только в том случае, если на тебя нападут, и бей без промаха. Понятно?
 Фокс согласно кивнул. Джейсон продолжил преследовать остальных бандитов в одиночку.
 Пройдя немного, он вдруг услышал справа от себя шорох. Прижавшись к стволу большого дуба, Джейсон весь напрягся, обратившись в слух. Через какое-то время снова хрустнула ветка, уже значительно ближе, и Джейсон поднял пистолет.
 Рейчел дошла до лагеря, но остановилась в тени деревьев, не решаясь выйти на свет, который отбрасывал догорающий костер. Ни Джейсона, ни Фокса поблизости не было. Куда они подевались? Из-за чего весь этот переполох? Вот глупцы. Она стреляла не хуже, если не лучше, чем они; и вот пожалуйста, ее пистолеты лежали на самом виду у огня. Рейчел мысленно ругала себя за то, что не прихватила с собой хотя бы один, когда они с Джейсоном ускользнули из лагеря.
 – Однако делать нечего, – пробормотала она себе под нос и стремглав бросилась к костру. Тут она увидела, что пистолеты Джейсона тоже лежат на месте. Не успела Рейчел опомниться, как чья-то большая мясистая лапища накрыла ей рот, заглушив крик.
 Рейчел узнала нападавшего по омерзительному запаху. Это был Мейс Бингз. После того происшествия на конюшне, когда он так грубо приставал к ней, она бы узнала этот запах из тысячи.
 – Ну-ка, милашка, что это у нас здесь, а? – прошипел он ей в ухо, но вдруг осекся, когда Рейчел со всей силы ударила его локтем в живот.
 Она брыкалась и отбивалась, как могла, но Бингз держал ее мертвой хваткой своими огромными, похожими на кувалды лапами. Неожиданно он ударил Рейчел кулаком в челюсть. Она почувствовала, как резко у нее закружилась голова. В следующее мгновение она погрузилась во мрак. Бингз вскинул Рейчел на плечо и быстро направился к лошадям.
 В этот момент неподалеку раздался выстрел, а затем послышались звуки борьбы. Кто это? Мюррей или Перси схватился с Боумонтом? Очень скоро кто-то из них все равно одержит верх. Но Бингз решил не дожидаться финала.


* * *

 Джейсону повезло: его выстрел поразил цель, и первый наемник рухнул навзничь как подкошенный. Второй бандит оказался огромным детиной, раза в два больше первого. Он двигался удивительно быстро, трудно было ожидать такого проворства от столь крупного мужчины. Джейсон вытащил нож и бросился вперед, собираясь перерезать ему горло, но не тут-то было – верзила ловко увернулся от удара и тоже выхватил нож.
 Сцепившись, они сражались с яростью и жестокостью завсегдатаев портовых притонов. Когда противник с силой прижал Джейсона к дереву и собрался нанести удар коленом в пах, граф решил применить отвлекающий маневр: он сделал глубокий вздох и крикнул.
 Почти мгновенно в ночной тишине раздалось тихое ржание и топот копыт разбегающихся в разные стороны лошадей. Верзила замешкался на какую-то долю секунды, и Джейсон нанес ему сильный и точный удар в пах. Этого оказалось достаточно, чтобы высвободить руку, в которой был зажат нож, – клинок взметнулся, и еще один враг оказался поверженным.
 Осталось двое. Куда они могли подеваться, будь они прокляты?
 Джейсон остановился и прислушался.
 – Эй, парни, встретимся в Бекуорте! – громко выкрикнул чей-то хорошо знакомый голос.
 Бингз! Джейсон вдруг живо вспомнил тот день, когда после драки на конюшне они с Рейчел обсуждали план побега и отъезд в Бристоль в полной уверенности, что Мейс лежит без сознания.
 – Этот мерзавец гораздо хитрее, чем я думал, – пробормотал граф себе под нос и бросился в ту сторону, откуда послышался голос.
 И вдруг его осенило, что голос Мейса доносился совсем не с той стороны, где паслись их лошади, которых Фокс разогнал, а оттуда, где были привязаны их собственные лошади. Когда Джейсон свистнул, подзывая Араби, раздался выстрел.
 – Фокс!
 – Я попал в него, Джейс! – прокричал мальчик. Судя по всему, он преследовал бандита, несмотря на то что был безоружен.
 Джейсон бросился вперед, не разбирая дороги, гонимый страшным предчувствием беды.
 Где Рейчел? Неожиданно, ломая кусты, навстречу Джейсону выскочил Араби. Граф вскочил на своего черного как смоль жеребца и бросился к тому месту, где оставил жену. На поросшей мхом земле одиноко лежало скомканное одеяло. Вокруг никого не было.
 – Рейчел! – Джейсон что было мочи и, развернув Араби, поскакал в сторону холма на удаляющийся стук копыт.
 Когда Джейсон выскочил на поляну, из-за деревьев ему навстречу выбежал Фокс.
 – Рейчел у Мейса Бингза! – выкрикнул он, затем наклонился и поднял с земли свой пояс с двумя пистолетами фирмы «Хокен» и пояс Рейчел с ее английскими «кларками».
 – Перезаряди свое оружие и жди меня здесь, – скомандовал Джейсон, бросая Фоксу его пустой пистолет.
 – Джейс, стой, Араби…
 Только теперь в слабых отблесках костра Джейсон увидел кровь на шее своего коня.
 – Этот ублюдок, должно быть, хотел перерезать ему горло, когда не смог с ним справиться, – гневно проговорил граф и спрыгнул с коня. Было очевидно, что Араби не сможет выдержать долгую и напряженную скачку.
 – Что нам теперь делать? – спросил Фокс дрожащим от волнения голосом.
 – Перезаряди пистолеты, – мрачно ответил граф. – Нам придется поймать двух лошадей из тех, которых ты распугал.
 – Но как мы найдем Рейчел?
 – Мейс прекрасно знал, где нас искать, двигаясь по дороге на восток от Бристоля. Он работает на Форрестела, который жаждет моей смерти. Этот бандит намеренно так громко «пригласил» нас в этот Бекуорт.
 – Да, – сказал Фокс с явным облегчением. – Тогда мы сможем спасти Рейчел. Если Форрестел хочет на ней жениться, он не позволит, чтобы она пострадала.
 «Фредерику Форрестелу никакие молитвы не помогут, если я узнаю, что хоть один волос упал с головы моей жены по вине этого мерзавца, которого он нанял… иначе и Форрестел, и Мейс Бингз узнают, как индейцы шауни мстят своим кровным врагам», – подумал Джейсон.
 – Итак, мой мальчик, я думал, ты собирался подышать свежим ласковым воздухом Средиземноморья, не так ли? О чем ты только думал, затевая это грубо сработанное похищение? Ты просто непроходимый тупица, если надеешься, что все сойдет тебе с рук, а неминуемый скандал растает, как облачко в синем флорентийском небе, – выговаривал Драм Фредерику Форрестелу, угрюмо глядевшему исподлобья. Он небрежно восседал на старом скрипучем деревянном стуле в номере более чем скромной гостиницы в Грейвсенде.
 Форрестел презрительно сощурил желтые кошачьи глаза.
 – Как ты смеешь угрожать тому, кто гораздо выше тебя по рождению?! – воскликнул он.
 Драм не спеша обвел взглядом скудную обстановку маленькой комнатки и сказал:
 – Сейчас об этом трудно догадаться.
 – Не за горами тот день, когда я стану герцогом Эдерингтоном, а ты так и останешься отпрыском захолустного баронета, – презрительно фыркнул Форрестел.
 – Позвольте в этом усомниться, принимая во внимание тот факт, что в данный момент ваш дорогой pater со своими приятелями из палаты лордов готовит петицию, в которой просит освободить вас от бремени наследования титула. Он уже лишил тебя права неограниченного распоряжения основным капиталом. Что до меня, то я всегда буду достопочтенным Элвином Френсисом Эдвардом Драммондом, а ты скоро станешь всего лишь одним заключенным Ньюгейтской тюрьмы. Да, кстати, мой отец барон, а не баронет.
 Лицо Форрестела исказилось от злобы, и он кинулся на Драма с кулаками. Но маленький денди молниеносным движением руки вытащил из ножен острую как бритва шпагу и приставил ее к подбородку Форрестела, оцарапав его до крови.
 – А теперь будь хорошим мальчиком и сядь на свое место. Шериф должен появиться здесь с минуты на минуту. Надеюсь, он прибудет вовремя – ненавижу пропускать свой утренний чай. У меня от этого портится настроение.
 Естественно, Драм не стал упоминать, что у него есть еще одно дело: он должен побывать на судоверфи, находившейся недалеко от гостиницы.
 Бандит, которого Джейсон стукнул пистолетом по голове, лежал без сознания на траве, когда они с Фоксом принялись искать разбежавшихся лошадей. Из своего смертоносного «мэнтона» Фокс сделал удачный выстрел. Граф тоже убил двоих бандитов, так что Мейс остался с Рейчел один. Джейсону это совсем не нравилось, но он ничего не говорил Фоксу. Им обоим понадобится ясность ума, когда они доберутся до Бекуорта.
 Они быстро нашли лошадей, которые мирно пощипывали травку на лугу в полумиле от маленькой речки, протекавшей недалеко от дороги. Не составило большого труда отловить самых лучших коней. Вскоре Джейсон и Фокс двинулись в путь, вооруженные тремя комплектами заряженных пистолетов и ножом Джейсона. Фокс также прихватил с собой кинжал Рейчел, который нашел в ее седельной сумке вместе с патронами для пистолетов.
 Добравшись до предместья шумного портового города, Джейсон узнал, что склад Бекуорта – это полуразвалившееся заброшенное здание где-то на пристани Бристоля. Ходили слухи, что хозяин недавно продал его. Запах дохлой рыбы и гниющего дерева, смешанный с удушливым дымом от сжигаемого угля, который валил из каждой трубы, указывал на то, что пристань находится где-то недалеко.
 Начал моросить мелкий дождик. Густой туман, пришедший с моря, скрыл от глаз дома, обволакивая их клубящейся дымкой. Мокрая булыжная мостовая стала скользкой и опасной, как обитатели многочисленных таверн, выстроившихся вдоль пристани. Проезжая мимо одной из них, под названием «Голубой кит», Джейсон и Фокс заметили старого моряка, который шел по улице неверной походкой, отбивая по булыжнику деревянной ногой нечеткий ритм.
 – Вы не знаете, где здесь склад Бекуорта? – спросил Джейсон, поравнявшись с хромым стариком.
 Тот заморгал, стараясь разглядеть в густом тумане лицо человека, правильное произношение которого было несвойственно обитателям этих мест. Граф Фальконридж в изорванной окровавленной одежде цыгана, вооруженный, как разбойник с большой дороги, вряд ли мог своим видом внушить доверие кому-либо.
 – А зачем он вам? – осторожно поинтересовался старик, смачно сплюнув на булыжную мостовую.
 – Я второй помощник, приписан к «Морской сильфиде». Меня зовут Джейсон Боумонт. А это наш юнга Кэм Барлоу. Мы должны были встретиться с нашим другом Рубеном Фэрчайлдом в «Русалке», – объяснил Джейсон, махнув рукой в сторону таверны на другой стороне улицы. – Но его обманули и схватили вербовщики матросов. Нам сказали, что они прячут свой нелегальный «груз» на заброшенном складе где-то на пристани. Склад Бекуорта. Вы слышали о таком?
 – Моряки так не говорят. А вы, случайно, не с таможни, а? Джейсон искренне рассмеялся:
 – Поверь мне, меньше всего на свете я и мои друзья хотели бы встретиться с этими парнями. Но мы обязаны вытащить из беды своего товарища.
 Граф вытащил монетку и повертел ее в руке так, чтобы старик мог ее увидеть.
 – Тогда будьте осторожны. Этих вербовщиков в Бристоле как тараканов в трюме корабля. Я могу показать вам дорогу до склада, – сказал старик, алчно глядя на блестевшую в руке Джейсона монету.
 – Если ты отведешь нас туда и окажешь мне еще одну услугу, я дам тебе целую пригоршню монет, – пообещал Джейсон и протянул старику шиллинг.
 – Что я должен сделать, хозяин? – подобострастным тоном спросил старый моряк, схватив монету грязной рукой и запихивая ее в мешочек на поясе.
 Рейчел пыталась ослабить путы, которыми она была крепко привязана руками и ногами к огромному дубовому стулу, стоявшему в углу. Она не могла сдвинуть егос места. Стул был слишком тяжелый. Во рту у нее был кляп, который так сильно вонял, что трудно было дышать.
 Рейчел находилась одна почти в кромешной темноте. Лишь слабая полоска света пробивалась из-под двери расположенной рядом комнаты. Слава Богу, что они наконец оставили ее в покое. Рейчел Фэрчайлд еще никогда в своей жизни не была так сильно напугана. Но больше всего она боялась за своего мужа и его маленького брата, которые сейчас направлялись прямо в расставленную для них ловушку.
 Когда Рейчел и ее похититель приближались к этому отвратительному месту, Рейчел очнулась и попыталась кричать, но Мейс рассмеялся ей в лицо и ударил кулаком по голове, отчего она опять потеряла сознание. Когда же графиня очнулась во второй раз, то обнаружила, что находится в большом грязном помещении, связанная по рукам и ногам, с кляпом во рту. Рейчел испытала чувство облегчения, когда поняла, что Бингз не собирается ее убивать. Размышляя, кто мог нанять такого бандита и организовать ее похищение, Рейчел пришла к выводу, что это мог сделать только Форрестел.
 Как же она ошибалась…




 Глава 23


 Когда они направлялись в самый дальний конец совершенно безлюдного пирса, где стояло большое двухэтажное здание, Джейсон объяснил хромому моряку, что ему нужно сделать. Они оставили старика перед входом в это уродливое строение, а сами пошли по узкой тропинке, ведущей в аллею позади него.
 – Ты думаешь, ему можно доверять, Джейс? – шепотом спросил Фокс.
 – Жадность – это сильнейший мотив. Он хочет получить мешочек с шиллингами и поэтому, думаю, все сделает правильно, – ответил Джейсон, озадаченно осматривая высокое здание.
 – Склад выглядит совершенно заброшенным, – заметил Фокс, взглянув на темные окна верхнего этажа.
 – Так может показаться с первого взгляда. Но посмотри на самый верх. Видишь, из того окна пробивается слабый свет, – ответил Джейсон, указывая на окно с разбитым стеклом, находившееся примерно в сорока футах над землей.
 – И как же нам туда забраться? – спросил мальчик.
 – Действительно, как? – повторил за ним Джейсон. Они крадучись приблизились к стене склада и увидели старую ржавую трубу, торчавшую из нее. Труба явно предназначалась для каких-то вредных ядовитых стоков. Джейсон испытал ее на прочность и решил, что она выдержит его вес. Затем оба притаились, пока на улице, до этого абсолютно пустынной, не раздались звуки шумной ссоры.
 – Наш хромоногий друг зарабатывает свои монетки, как я погляжу, – прошептал Джейсон и начал взбираться на трубу. Рана на бедре очень болела, но он не обращал на нее внимания и, обхватив ногами ржавую трубу, лез вверх.
 Фокс сделал то же самое. Джейсон наконец добрался до самого верха. Отсюда он вполне мог бы дотянуться до подоконника и опереться на него, но боялся, что прогнившее дерево не выдержит его. Поскольку Фокс был гораздо легче, Джейсон помог мальчику проползти вперед и крепко держал его, пока тот, проворно соскочив на подоконник, просунул руку в разбитое окно, открыл защелку, распахнул раму и спрыгнул внутрь.
 Шум ссоры перед входом в здание склада заглушил скрип ржавых петель и голос Фокса:
 – Здесь никого нет, Джейс. Ты сможешь пролезть в открытое окно?
 – У меня нет другого выбора, – ответил граф, стараясь не смотреть вниз, где прямо под ним возвышалась груда битого кирпича. Он дотянулся до окна и, спрыгнув с трубы, ухватился обеими руками за внутренний край подоконника. Затем он на какой-то момент повис на одной руке, пока Фокс помогал ему дотянуться второй рукой до оконной рамы. Используя ее в качестве опоры, Джейсон с трудом пролез в узкое окно, чувствуя нестерпимую пульсирующую боль в бедре.
 Двое мужчин, взрослый и юный, вооружившись пистолетами, крадучись пошли вдоль длинного темного коридора. По пути граф очень осторожно открывал каждую дверь и заглядывал внутрь комнат. Первые две оказались пустыми, но, заглянув в третью комнату, Джейсон услышал какие-то приглушенные звуки, доносившиеся из дальнего угла. Он жестом приказал Фоксу не шуметь и остаться на пороге, чтобы наблюдать за коридором, а сам направился к загадочной фигуре в углу, неясные очертания которой он мог с трудом различить в темноте.
 Как только Джейсон подошел ближе, он почувствовал знакомый до боли запах. Рейчел!
 – Фокс, закрой дверь! – громким шепотом скомандовал Джейсон, встав на колени перед Рейчел. Сердце его бешено колотилось, на душе было радостно. Рейчел жива. И слава Богу, цела и невредима! Джейсон достал нож и стал перерезать веревки, которыми были связаны ее руки и ноги.
 – Тише, любовь моя, – ласково бормотал Джейсон.
 – Джейсон, это ловушка, – с трудом проговорила Рейчел, когда Джейсон вытащил кляп у нее изо рта.
 – Я знаю, – шепотом ответил граф и принялся осторожно растирать ей запястья и щиколотки. Грубая пенька, врезавшись в кожу, оставила на них глубокий след.
 – Джейс, кто-то поднимается по лестнице, – послышался шепот Фокса.
 – Дайте мне пистолет, – прошептала Рейчел и встала со стула.
 – Сколько здесь еще наемников Форрестела, кроме Бингза? – спросил граф и быстро прикрыл дверь. Они с Фоксом встали по обе стороны от нее, прижавшись к стене.
 – Еше четверо… только это не Форрестел, – Рейчел, но не успела сделать и двух шагов, как дверь с силой распахнулась.
 На пороге стояла Гарнет Далберт, ее лицо четко выделялось на фоне темного коридора, освещаемое свечой, которую она держала в руке. Войдя в комнату и увидев, что Рейчел свободна, она изобразила на лице злобную гримасу:
 – Как тебе удалось…
 Гарнет не успела договорить. Рейчел выхватила свой пистолет, подскочила к ней и с силой ударила рукояткой по голове. Миссис Далберт рухнула на пол. Джейсон рванулся вперед и успел выхватить свечу из ослабевшей руки.
 – Она издевалась надо мной, в красках описывая, как они будут топить меня в гавани, а сама тем временем туго завязывала платок, прижимая кляп так сильно, что я чуть не потеряла сознание от удушья. Джейсон, она ненормальная, просто сумасшедшая! Это не Форрестел пытался тебя убить, а она со своим сыночком.
 – Расскажешь мне об этом после, – прошептал Джейсон и нежно поцеловал жену. – Нам надо скорее выбираться отсюда, пока бандиты заняты шумной ссорой у входа в здание.
 Он взял Рейчел за руку, и вместе с Фоксом они вышли из комнаты, оставив на полу зажженную свечу возле неподвижного тела Гарнет Далберт. Не успели они дойти до лестницы, ведущей на нижний этаж, как вдруг услышали голос Ивлина:
 – Ну-ка вы, олухи, быстро займите свои позиции! Это всего-навсего пьяная матросня забрела на пирс, болтаются тут все ночи напролет. Смотрите, чтобы они не увидели свет в здании, а то сболтнут кому-нибудь в пивной и, чего доброго, наведут на наш след ночной караул.
 – Я вот никак в толк не возьму, хозяин, – раздался голос Мейса. – Какого черта вообще так далеко тащиться, чтобы затеять драку? Пивные-то вон где остались. Может, пойти разобраться, что к чему?
 – Нет, нам нельзя привлекать внимание. Все оставайтесь в здании и смотрите в оба, чтобы не упустить Боумонта и этого мальчишку. Я обойду здание, а потом посмотрю, что там делает мама с нашей гостьей.
 Мейс сплюнул на грязный деревянный пол.
 – Я-то знаю точно, что ты собираешься с ней сделать, а вот мне не дал позабавиться, – пробурчал он себе под нос и подал знак рукой троим бандитам, которых нанял Симмонз, чтобы они разошлись по своим местам. Они должны были следить за задней дверью и окнами этого большого захламленного склада, который компания «Симмонз шиппинг» купила всего несколько недель назад, – пока у них не было ни денег, ни времени, чтобы привести его в порядок.
 Когда Мейс остался один, он взглянул на лестницу, которая вела на второй этаж, и уловил какое-то движение на ней. Сначала он решил, что это либо старая ведьма спускается вниз, либо ее ублюдок сынок поднимается наверх. Но Мейс Бингз вырос на улице и за версту чуял опасность. Кто бы это ни был, он хотел остаться незамеченным, а это было подозрительно.
 – Эй, что там такое? – заорал он, нарушая приказ Ивлина, и кинулся к лестнице, выхватив пистолет и целясь в какого-то человека, который пробежал по лестничной площадке и спрятался за полуразвалившейся деревянной клетью. Один из наемников Ивлина, услышав крик, бежал с противоположной стороны с пистолетом в руке, готовый пристрелить незваного гостя на месте.
 Фокс аккуратно прицелился и выстрелил в бандита, который стоял ближе к нему. Рейчел взяла на мушку Мейса, горя желанием поквитаться с ним за пульсирующую головную боль и саднящую челюсть. Выстрел Фокса оказался удачным, а Рейчел промахнулась. Мейс юркнул за груду щебня, изрыгая ругательства, так как пуля зацепила его за плечо.
 Джейсон, воспользовавшись суматохой, перепрыгнул через перила и укрылся под лестницей. Метким выстрелом он сразил еще одного разбойника, появившегося на лестнице. Тот скатился вниз.
 – Оставайтесь там и прикройте меня! – крикнул он Рейчел и Фоксу, а сам бросился на поиски Ивлина Симмонза, который исчез в темных лабиринтах огромного, заваленного мусором склада.
 Джейсон бесшумно перебегал от клети к клети и не заметил, как сзади к нему подкрался Бингз. Он резко обернулся как раз в тот момент, когда бандит занес над ним огромный нож. Рейчел выстрелила, прежде чем граф успел прицелиться, и не промахнулась.
 Последний из бандитов бросился к выходу. Но не успел он открыть дверь, как Фокс разрядил в него свой второй пистолет. Бандит со стоном упал на пол, бросив оружие и обхватив руками раненое правое колено.
 Рейчел вглядывалась в темноту, надеясь увидеть своего мужа, который отправился на поиски сына Гарнет и исчез в темных недрах огромного склада. Тесно прижавшись друг к другу, Рейчел и Фокс начали осторожно спускаться по лестнице, на ходу перезаряжая пистолеты. Вскоре до слуха графини донесся лязг металла, и она поняла, что Джейсон настиг свою жертву.
 – Посторожи вот этого, – приказала она Фоксу. Мальчик направил свой пистолет на бандита, распластавшегося на полу. Рейчел засунула за пояс один из заряженных «кларков», а другой крепко зажала в руке и направилась туда, где шел смертельный поединок.
 Казалось, Джейсон имел преимущество, так как был выше Симмонза ростом, но у сына Гарнет было одно бесспорное превосходство – его трость с вкладной шпагой, которую он всегда носил при себе.
 – Какое грубое оружие! Прекрасно подходит бывшему пирату, – сказал Симмонз с презрительной усмешкой, увернувшись от ножа Джейсона, нацеленного ему в горло.
 – Ты ошибаешься, – проговорил в ответ Боумонт, расходясь с противником. – Я предпочел бы сейчас иметь под рукой свою пиратскую саблю, но мне достаточно и этого ножа индейцев шауни, чтобы снять твой скальп.
 Джейсон знал, что продолжать этот неравный бой было опасно, к тому же краем глаза он заметил Рейчел, которая пыталась выбрать позицию для точного выстрела. Но стрелять в такой ситуации было еще опаснее, а его жена, слава Богу, была разумной женщиной и прекрасно это понимала. Граф решил атаковать. Дождавшись, когда Ивлин сделал выпад, Джейсон бросился вперед, поднырнул под его шпагу и, ударив противника ножом, отскочил на безопасное расстояние. От физической нагрузки рана на бедре Джейсона снова открылась и сильно кровоточила.
 «Как же мне ему помочь?» – думала Рейчел, в отчаянии оглядываясь вокруг. Она подняла глаза и увидела, что прямо под крышей проходила огромная балка, с которой свисала довольно длинная веревка с жутким крюком на конце, похожим на гарпун. Не теряя времени, она проскользнула между ящиками и кучами хлама и подошла к крюку.
 Он висел достаточно низко, всего в каких-то десяти футах над головой. Как же его достать? Рейчел сдвинула два яшика, сверху поставила третий, соорудив нечто вроде лестницы. Забравшись на эту конструкцию, она ухватилась за крюк и резко дернула за него; подгнившая веревка оборвалась на самом верху, где была привязана к балке. Замечательно! Графиня бросилась к дерущимся мужчинам, крепко держа крюк в руке.
 Хотя Симмонз был весь в крови от многочисленных ударов Джейсона, рана на бедре графа тоже сильно кровоточила, на его брюках расползалось большое темное пятно. «Очень скоро он начнет уставать, и тогда…» – с ужасом подумала Рейчел и стала осторожно приближаться к мужчинам. В этот момент Ивлин сделал резкий выпад вперед и выбил нож из рук графа. Джейсон успел вовремя увернуться, и острый клинок оставил только рваный след на его рубашке.
 Чтобы избежать смертельного удара, ему пришлось сделать поворот, опираясь на раненую ногу. От резкой боли Джейсон медленно осел на пол, но успел поднять нож и, прижав им шпагу Симмонза к полу, удерживал ее в таком положении. Было заметно, что силы покидают его.
 – Наконец-то… теперь… я… убью тебя, – злобно процедил Ивлин сквозь зубы, пытаясь вырвать свое оружие, чтобы нанести последний удар.
 В одно мгновение Рейчел оказалась за спиной Симмонза и, размахнувшись, всадила крюк ему в шею и изо всех сил рванула веревку на себя.
 Шпага, зазвенев, упала на пол. Ивлин схватился руками за жуткую рану на шее. Захлебываясь собственной кровью, он рухнул на пол. Рейчел бросилась к мужу, который пытался встать на четвереньки.
 – Если вы так ловко управляетесь с гарпуном, я, пожалуй, возьму вас с собой в открытое море, когда снова стану капитаном капера, – сказал Джейсон и посмотрел на труп Ивлина Симмонза, вокруг которого расплывалось темное кровавое пятно. – Но, принимая во внимание ваш неукротимый нрав, я, пожалуй, не буду этого делать.
 – Перестаньте шутить, вы потеряли слишком много крови. Пойдемте к свету, я хочу осмотреть вас и как-то помочь.
 Рейчел отвернулась, чтобы не смотреть на труп.
 – Ты уже помогла мне, любимая, – проговорил Джейсон. Рейчел помогла ему дойти. Граф вполне мог идти сам, но сделал это с помощью жены – ему было так хорошо, когда рядом Рейчел.
 Она подняла на него глаза и сказала с очень серьезным видом:
 – Спасибо, Джейсон, ты спас мне жизнь.
 – Рейчел, любимая, помнишь, перед нападением Мейса и его банды я задал тебе один вопрос.
 Рейчел не успела ответить, потому что их разговор прервал звенящий от волнения голос Фокса:
 – Я сам подстрелил двоих, Лафарж!
 В открытую дверь стремительно вошел маленький француз. Он вдруг вытащил пистолет и направил его прямо на Фокса. Джейсон и Рейчел похолодели от ужаса. Неужели Лафарж тоже заодно с Гарнет и Ивлином? Все остолбенели. Пуля просвистела мимо Фокса и точно поразила цель – Гарнет Далберт рухнула на ступеньки лестницы бесформенной грудой. Маленькое красное пятнышко расплывалось на ее груди там, где еще секунду назад билось ее черное сердце. Пока Джейсон и Рейчел приходили в себя от пережитого шока, маленький француз бросился к Фоксу, крепко схватил его руками за плечи и начал сердито отчитывать:
 – Mon petit, сколько раз я тебе объяснял, что торжествовать победу можно только тогда, когда убедишься, что все твои враги мертвы и похоронены, иначе в момент ликования они обязательно перережут тебе глотку.
 Пристыженный учителем, Фокс только кивал головой. Джейсон и Рейчел подошли к ним. Никто не обращал внимания на бандита, который все еще лежал у двери, сжимая руками раненое колено, и тихонько стонал. Джейсон собрался запереть пленника, чтобы затем передать его в руки стражей порядка, как вдруг в здание склада вбежал запыхавшийся маркиз Каргрейв. Несколько караульных следовали за ним. Они тут же забрали раненого пленника и занялись мертвыми телами.
 – Как вы нашли нас, милорд? – удивленно спросил Джейсон.
 – Благодари за это своего друга Драммонда. Он сообщил из Грейвсенда, что хотя Форрестел авантюрист и пройдоха, но он не убийца. Он также предупредил меня об опасности, которой вы подвергаете себя, добираясь до Бристоля по безлюдным сельским дорогам, в то время как эта глупая жена Далберта и его пасынок предоставлены сами себе.
 – Они собирались убить нас обоих, чтобы вашим наследником стал Роджер, – сделала вывод Рейчел.
 – Но Роджер был всегда равнодушен к титулам, – с озадаченным видом проговорил Джейсон.
 – Твой кузен понятия не имел, чем занимаются его жена и пасынок. По иронии судьбы, Гарнет, как и ее мужа, тоже не интересовал титул, так как Роджер не мог передать его Ивлину по наследству. Она во всем призналась, пока мучила меня, – пояснила Рейчел. – Им нужны были только деньги.
 – Да, они отчаянно в них нуждались, чтобы не потерять свой бизнес, – подтвердил маркиз. – Мне об этом рассказал Драм.
 – Я знаю, Драм всегда подозревал Далбертов, но мне это казалось абсурдным – я никак не мог представить себе Роджера в роли злодея, а вот Форрестел подходил на эту роль как нельзя лучше. Я даже не догадывался, что дела Симмонза на судоверфи идут из рук вон плохо, – сказал Джейсон.
 – Слава Богу, что твой друг вовремя обо всем догадался, – заметил Каргрейв. – Он, несомненно, циник и мот, но за эти несколько дней достопочтенный Элвин Френсис Эдвард Драммонд значительно вырос в моих глазах, – с теплотой в голосе добавил маркиз.
 – Но разве не Гарнет спасла Джейсу жизнь, когда его пытались отравить наперстянкой? – озадаченно спросил Фокс.
 – Она и это мне объяснила, – ответила Рейчел. – Помнишь, Гарнет упомянула, что ее отец страдал от сердечной болезни, а она ухаживала за ним? Коварная женщина знала все об этой настойке. Прекрасно знала, что если доза окажется не смертельной, то это может вызвать паралич или повреждение мозга, с которыми жертва может жить месяцами или даже годами. А в этом случае у бандитов, которых она наняла, не было бы ни малейшего шанса совершить еще одно покушение на вашу жизнь, милорд.
 – Тогда мне не удалось выпить весь пунш. И она сомневалась, что я окажу ей любезность и преспокойно отправлюсь на тот свет. Слава Богу, старина Роджер случайно расплескал почти все содержимое моего бокала.
 Рейчел с мрачным видом кивнула:
 – Своего отца Гарнет тоже убила с помощью наперстянки, потому что он узнал о сомнительных махинациях своего сына.
 – Эта женщина была умалишенной, – заключил Джейсон. – Бедный Роджер. Для него это будет тяжелым ударом, когда он обо всем узнает.
 – А мы ему ничего не скажем, – неожиданно заявила Рейчел. Все удивленно на нее посмотрели, но графиня лишь пожала плечами. – Зачем расстраивать беднягу? Мы вполне можем обвинить во всем Ивлина и сказать, что Гарнет, узнав о том, что он затевает, пришла сюда, чтобы остановить сына. Скажем, что ее убили случайно во время перестрелки с бандитами.
 – Графиня! Вы просто чудо! – воскликнул Джейсон и с нежностью посмотрел на жену.
 Когда караульные унесли последний труп, Фокс подошел к маркизу и, дернув за рукав, начал что-то шептать ему на ухо. Старик сначала расхохотался, а затем отрицательно покачал головой:
 – Исключено, мой мальчик. Придется напомнить тебе еще раз, что мы в Англии.
 – Скальпов не будет! – торжественно объявил Джейсон, сразу догадавшись, о чем мог попросить Фокс.
 Все дружно рассмеялись, даже Лафарж не смог удержаться.
 – Могу я поговорить с тобой наедине, внук? – спросил Каргрейв, обернувшись к Джейсону.
 Джейсон вышел с маркизом на улицу; ночь была темной и холодной. На лице Каргрейва появилась грустная улыбка.
 – Ты знаешь, Джейсон, что я упрям и всегда все делаю по-своему. Я игрок, который никогда не проигрывает. Да, признаюсь, – он воздел руки к небу с глубоким вздохом, – я мошенничал, когда это было нужно. Я хотел, чтобы ты стал моим наследником, а дочь Хью твоей женой, но на этот раз мои интриги чугь не стоили вам обоим жизни. Я использовал вас. И теперь я хочу попытаться исправить то, что в моих силах. Вы с Фоксом еще успеете на корабль и сможете отплыть рано утром. Я не буду препятствовать. Это вам решать… или, может быть, Рейчел. Все, о чем я прошу, – не думайте слишком плохо о старом интригане.
 Маркиз подошел к Джейсону и заключил его в объятия. От удивления граф не мог вымолвить ни слова. Каргрейв повернулся и медленно пошел к освещенной двери склада.
 – Дедушка, подождите.
 Старый маркиз остановился и посмотрел на внука.
 – Я слышал, как люди рассказывали о вас с бабушкой. Говорили, что такой счастливый брак, как у вас, бывает раз в сто лет, – проговорил Джейсон.
 Каргрейв молча кивнул. Джейсон был готов поклясться, что в глазах старика блеснули слезы.
 – Так оно и было, – произнес он тихо.
 – И вы хотели, чтобы мы с Рейчел были так же счастливы, как и вы с бабушкой. Фокс сказал мне об этом, но я был слеп и глуп, чтобы понять это.
 – Да, но мое упрямство помешало мне честно тебе в этом признаться. Когда Хью впервые привел свою маленькую дочку к нам и она чуть не сломала шею, пытаясь перескочить через живую изгородь на своем пони, я сразу понял, что вы созданы друг для друга.
 – Из этого следует, милорд, что вы и виконт гораздо мудрее, чем ваши отпрыски, – грустно заключил Джейсон.
 – Черт побери, так и должно быть, ведь мы в три раза старше вас! – прогремел маркиз, снова став прежним, властным и упрямым, стариком.
 Джейсон крепко обнял деда:
 – Думаю, за то время, что мне осталось, я смогу убедить в этом свою жену.


* * *

 В экипаже маркиза все благополучно добрались до богатого района города и сняли номера в комфортабельной гостинице. Рейчел обработала и снова зашила рану на бедре Джейсона.
 Каргрейв, Фокс и Лафарж, убедившись, что с графом все в порядке, пожелали молодоженам спокойной ночи и удалились. Джейсон и Рейчел остались вдвоем.
 – У вас так и не было возможности ответить на мой вопрос, который я задавал дважды, – проговорил граф и выжидательно посмотрел на жену.
 – Я знаю, что вы с Фоксом можете вернуться в Америку, если захотите… И я вас за это не виню… Видите ли, – Рейчел запнулась, чтобы сглотнуть невольные слезы, – я поступила нечестно и использовала вас так же, как и ваш дед.
 – Вы хотите сказать, что хотели узаконить наш брак, довести его до логического завершения? – спросил Джейсон.
 – Да, и не только это. Я обманула вас, сказав, что маркиз собирается усыновить Фокса только для того, чтобы заставить вас произвести на свет наследника. Это не так. Он на самом деле очень любит этого ребенка. Я сама слышала, как он с гордостью рассказывал моему отцу о его способностях и о том, что собирается дать мальчику хорошее образование и обеспечить его будущее, чтобы Фокс стал достойным и состоятельным английским джентльменом – и не более того. Я солгала вам.
 – Значит, вы были неискренни, когда пришли ко мне в спальню в нашу первую ночь? Для женщины, которая стремится лишь узаконить брак, вы зашли гораздо дальше, гм-м, чем требовалось. Я же прекрасно помню, как вы отвечали на мои ласки в первую брачную ночь, затем в Фальконридже и еще два раза по пути в Бристоль. У вас, моя дорогая графиня, наверное, необыкновенно эластичная девственная плева, иначе для достижения вашей цели было бы достаточно одной ночи.
 Джейсон насмешливо смотрел на жену. Самый глупый и самонадеянный янки в мире! Рейчел кинулась к нему в объятия и крепко поцеловала.
 – Что еще остается бедному графу-янки? – иронично произнес Джейсон. – Куда же мне деваться от младшего брата-дикаря, от изворотливого деда и коварной жены? Долг обязывает меня остаться в Англии и навести здесь порядок.
 – О, ваше сиятельство, и как же вы собираетесь это сделать? – в тон ему спросила Рейчел.
 – Начнем с компромисса. Фальконридж, Харли и со временем земли Каргрейва отдаются в ваше распоряжение, как вы того желали. Вы можете пахать и возделывать эти земли, сколько хотите. А я, моя дорогая графиня, буду пахать и возделывать свои поля по ночам.
 Рейчел радостно рассмеялась:
 – Великолепная сделка, ваше сиятельство, но даже для янки вы слишком вульгарны.
 – Вы правы, графиня, но, сознайтесь, я отличный пахарь, – проговорил Джейсон и запечатлел на губах Рейчел страстный поцелуй.




 Эпилог


 На пологие холмы вокруг поместья Фальконридж тихо падал снег. Приближалось Рождество, первое Рождество, которое граф и графиня собирались встретить вместе. По ряду причин этот праздник должен был стать особенным. Во-первых, все родственники Джейсона приехали из Америки погостить, добравшись до Англии трудным кружным путем через Канаду. Драм тоже решил провести Рождество с Джейсоном и Рейчел. Фокс отлично закончил свой первый семестр в Харроу. Старый маркиз, который уже в течение многих лет проводил все праздники у себя в Каргрейв-Холле, нарушил свое затворничество и тоже приехал в Фальконридж. В скором времени ожидали появления Хью с двумя другими дочерьми и их семьями. Даже Роджера, который еще не оправился от потери близких, удалось уговорить провести праздники в кругу родных.
 – Скоро здесь будет сумасшедший дом, когда все проснутся, – сказал Джейсон, приподнявшись на подушке и подперев голову рукой. Он не отрываясь смотрел в сияющие от счастья глаза Рейчел.
 – Не могу дождаться, чтобы увидеть выражение лица Фокса, когда он будет открывать подарок, который привезла мама Боумонт от его кузенов из племени шауни, – пробормотала графиня. Джейсон положил ей руку на пышную грудь и начал ласково поглаживать сосок большим пальцем.
 – В Рождество я обычно с нетерпением жду, когда наступит утро, но сегодня я думаю совсем о других радостях… – Его голос невольно задрожал, когда он провел рукой по чувственному изгибу бедра. – Вы немного поправились и превратились в совершенно роскошную женщину, графиня. Должно быть, в этом виноваты праздники и обильная еда.
 – Это не совсем так, Джейсон. Я должна тебе что-то… Рейчел не договорила, задохнувшись от наслаждения, когда Джейсон начал нежно целовать темный треугольник вьющихся волос между ее бедер. Она взяла его руками за голову и потянула наверх.
 – Нет, сначала я должна…
 – Потом, любовь моя, потом, – прошептал Джейсон и заставил жену замолчать, накрыв ее губы томным поцелуем.
 Рейчел обвила его за шею руками и прижала к себе. Под тяжестью его тела они утонули в мягкой перине. Их бесконечный поцелуй был то жарким, то нежным, то жадным.
 – До того как я узнала тебя, я думала, что мужская плоть гладкая, светло-коричневая и без волос, – проговорила Рейчел.
 – Никакого воображения. – Джейсон вздохнул с притворным сожалением и прильнул к ее груди. Он посасывал и покусывал то один сосок, то другой, пока Рейчел не начала извиваться, горя желанием с радостью покориться ему.
 Джейсон перевернулся на спину, одну руку запустил в ее волосы и притянул к себе, а другой, едва касаясь пальцами, провел вдоль спины.
 – Какое же у тебя гладкое и упругое тело, – сказал он, сжимая рукой ягодицы и одновременно целуя жену в шею.
 – Я же не какая-нибудь английская неженка с мягкой попкой… очень много езжу верхом, – прерывисто пробормотала Рейчел, изгибаясь под нежными ласками и провоцируя его к дальнейшим действиям.
 – По правде говоря, последнее время ты постоянно ездишь верхом… только не на лошади, – прошептал он с озорной улыбкой.
 Рейчел поцеловала мужа в губы и лизнула очаровательную ямочку на щеке. Все-таки он был необыкновенно красив, даже небритый, со спутанными волосами. Как сильно она его любит! Рейчел легла рядом, взяв в руки его фаллос, плавно скользя пальцами вверх и вниз, испытав огромное удовольствие, когда через некоторое время на его кончике появилась крохотная жемчужная капелька.
 Медленно, очень медленно начала она склоняться над ним, приоткрыв губы и облизывая их в трепетном предвкушении, сознавая, что Джейсон наблюдает за ней сквозь полуопущенные ресницы. Когда она слизнула жемчужную капельку, он невольно произнес ее имя. Затем Рейчел нежно обхватила его плоть губами, пробуя ее на вкус языком и слегка покусывая зубами, отчего большое, сильное тело мужа послушно изогнулось в исступленном восторге.
 Через какое-то время, не в силах больше сдерживаться от нестерпимого удовольствия, Джейсон схватил ее, бросил на перину и, скользнув между раздвинутых бедер, прильнул к источнику ее нектара, блестящему от влаги. Ее особый женский аромат кружил ему голову. Он вдруг на секунду вспомнил, как чудесно они провели время сегодня ночью, принимая ванну вдвоем, а затем обхватил губами маленький розовый бугорок, источник ее сладости, и Рейчел тихо застонала от восхитительного блаженства.
 Она изогнулась всем телом и обхватила Джейсона руками за голову. Чувствуя приближение оргазма, Рейчел слегка оттолкнула мужа.
 – Пора… – задыхаясь, проговорила она. – Пришло время пахоты…
 Тяжело дыша, Джейсон приподнялся, обхватил обеими руками Рейчел за ягодицы, подтянул к себе и вонзил свое оружие до самого основания во влажные ножны. Рейчел устремила затуманенный негой взор на своего великолепного янки, такого стройного, гибкого, загорелого, с темными как ночь волосами, которые отбрасывали таинственные тени на прекрасное лицо. Сияние его синих глаз, устремленных на нее, рождало ответные золотые искорки страсти в ее светло-карих глазах.
 В полном молчании совершали они таинство любви; он медленно выходил из нее только для того, чтобы опять плавно войти и повторить все сначала. Их тела двигались синхронно и гармонично, как будто два великолепных танцовщика исполняли любимую партию в известном до мельчайших подробностей балете, интуитивно угадывая едва ощутимые устремления друг друга. Они старались продлить это невероятное наслаждение как можно дольше. Чтобы затем, задыхаясь, стремительно ринуться с высоты блаженства в бездонный омут божественного восторга.
 И этот миг настал.
 Приближаясь к головокружительному экстазу, тело Рейчел затрепетало, рождая конвульсии в самых недрах ее лона. Джейсон мгновенно уловил сигнал и последовал за любимой – его плоть внутри ее напряглась до предела и извергла семя, ритмично содрогаясь в гармонии с трепетом ее тела, пока они не слились в одном общем экстазе. Опустошенный, он обмяк в объятиях жены, и они замерли, тяжело дыша, удовлетворенные и счастливые.
 Не выпуская любимую из своих объятий, Джейсон поднял голову и спросил с довольной улыбкой:
 – Ты хотела сказать мне нечто очень важное, до того как… как я отвлек тебя. Ты, случайно, не помнишь, что именно?
 – Как ни странно, помню и очень хорошо. Ты уже заметил, что я несколько недель не езжу верхом…
 – Я думал, что тебе некогда, потому что наши многочисленные гости требуют постоянного внимания, – смутившись, ответил Джейсон и вдруг забеспокоился: – Надеюсь, ты не заболела…
 Рейчел приложила палец к его губам и отрицательно покачала головой. Внутри у нее все пело от той радости, которой она собиралась поделиться с мужем.
 – Я никогда в жизни не чувствовала себя лучше, чем теперь. Я хотела убедиться, прежде чем сказать тебе… В конце весны ты станешь отцом.
 Джейсон тут же вскочил и нежно обнял ее, как будто она была хрупкой фарфоровой статуэткой.
 – Боже мой, мне надо было выслушать тебя, а не набрасываться, как голодный волк. Я ничем не навредил?.. Я хотел сказать… можно ли нам… то есть…
 В огромной хозяйской спальне смех Рейчел зазвенел, как рождественские колокольчики.
 – Мой дорогой, я же не беспомощный инвалид, я просто беременна. Моя мать и обе бабушки произвели на свет своих детей без всяких проблем. Я из крепкой породы и, принимая во внимание мое пристрастие к физическим нагрузкам, справлюсь с этим еще лучше, к тому же я живучая, как барсук, и сильная, как крестьянская лошадь. Нет никаких причин для беспокойства, и я буду продолжать заниматься нашими поместьями. И вам, милорд, я тоже не позволю увиливать от обязанностей пахаря.
 Джейсон запрокинул голову и весело расхохотался:
 – Разве ты никогда не слышала, какие мы, янки, большие охотники до работы? У меня и в мыслях не было увиливать. Тем более что это пока единственная возможность хотя бы чуть-чуть познакомиться с нашим отпрыском, прежде чем он или она появится на свет.
 Рейчел нежно провела рукой по щеке мужа:
 – Я тебе еще не говорила об этом, с тех пор как мы вернулись из Бристоля, но…
 – Но?.. – повторил за ней Джейсон.
 – Я уже говорила, что очень боялась потерять тебя. Но дело не только в том огромном удовольствии, которое заставляло меня использовать любую возможность, чтобы провести с тобой ночь. Я очень надеялась, что мне удастся забеременеть, прежде чем ты сядешь на корабль и уплывешь навсегда.
 Джейсон нежно поцеловал жену.
 – Какими же мы были упрямыми и глупыми. А мне не давала покоя мысль, что, если это вдруг случится, меня не будет рядом с тобой и с ребенком. Я придумывал самые невероятные планы, чтобы Драм смог сообщить мне о твоей беременности, как только узнает что-нибудь. Но на самом деле все это время я хотел лишь одного – остаться здесь и быть твоим мужем.
 – Ты хочешь сказать, что. если бы нам не помешали, ты бы все равно остался?
 – Да, – ответил просто Джейсон. – Мне нужна только ты, и я всю жизнь буду любить тебя, мадам Боумонт.
 Рейчел улыбнулась:
 – По-французски это звучит так соблазнительно, месье граф.
 Джейсон тоже улыбнулся:
 – Эта французская фамилия пришла из далекого прошлого. Норманны в свое время завоевали Англию, но их победа была недолгой. В конце концов родина и любовь всегда одерживают победу.
 – Мне нужен только ты, и я всю жизнь буду любить тебя, Джейсон Боумонт, будь ты графом, маркизом или пиратом-янки, мне все равно.
 И Рейчел скрепила свои слова нежным поцелуем.