Аннотация: Решительной красавице Брианне де Бошан предстоит стать женой богатого аристократа, но неожиданная встреча с мятежным Вулфом Мортимером круто меняет ее жизнь.
 Брианна не в силах бороться с нахлынувшим чувством, сердце ее все сильнее тянется к этому мужественному и опасному человеку, который, как утверждает молва, владеет древней кельтской магией.
 И когда сэра Вулфа заключают в тюрьму, Брианна оказывается перед выбором: забыть о своих чувствах и предать возлюбленного или потерять во имя страсти все – деньги, титул и, возможно, даже жизнь…


---------------------------------------------


 Вирджиния Хенли
 Тайный брак

 После тридцатипятилетнего правления король Эдуард Плантагенет умирает, оставив трон своему единственному сыну, Эдуарду II. Под управлением отца Англия процветала. Были завоеваны и подчинены Уэльс и Шотландия. Мир с Францией был достигнут путем заключения нескольких имеющих стратегическое значение браков. Но король Эдуард II, женатый на юной принцессе Изабелле Французской, отнюдь не так силен и мудр, как его отец. Он не может управлять страной с такой властностью, какой обладал Эдуард I. В начале его правления в битве при Баннокберне Роберт Брюс отвоевывает у него Шотландию. Развлечения Эдуарда позорны и многочисленны, и он позволяет своим фаворитам приобретать богатство и власть, ущемляя интересы дворянства и баронов. В 1322 году вдали от Лондона в обширных владениях де Бошанов в Уорике становится все яснее, что монархия в опасности.




 Глава 1


 – Не могу поверить, что ты уже взрослая женщина, Брианна де Бошан. Четыре года назад, когда я в последний раз был в Уорике, ты была совсем ребенком. – Роджер Мортимер взял молодую девушку за руки и поцеловал ее в лоб, потом немного отстранил от себя, чтобы получше рассмотреть. – Я ведь присутствовал при твоем рождении. Никогда бы не поверил, что худенькая малышка может превратиться в редкостную красавицу.
 Брианна подняла ресницы и улыбнулась Мортимеру. Он был невероятно красивым мужчиной, пожалуй, самым очаровательным из тех, кого она когда-либо видела в своей жизни, и ее сердце учащенно забилось. Ее старший брат Рикард был женат на сестре Роджера Кэтрин и служил капитаном в армии Мортимера.
 – Твои глаза растопили бы каменное сердце и сделали бы сильного мужчину слабым как вода. – Мортимер говорил совершенно искренне.
 У Брианны были нежные, как у лани, карие глаза, окруженные густыми темными ресницами с золотистыми кончиками.
 – Матушка не считает меня женщиной, так же как и отец. Они считают, что в шестнадцать я все еще ребенок.
 – Чепуха! Я женился в четырнадцать и в пятнадцать стал отцом. Твоя мать присутствовала на моей свадьбе.
 – Ваш мальчик Эдмунд родился, когда вам было пятнадцать? – изумилась Брианна.
 Роджер запрокинул голову и расхохотался.
 – Ему бы не понравилось, что его назвали мальчиком. Эдмунду уже двадцать один, а его брату Вулфу двадцать. Они охраняют границу с Уэльсом, когда я в Ирландии.
 Глаза Брианны загорелись любопытством.
 – Вулф? [1] 
 – Несколько лет назад он нашел оставшегося без матери волчонка и вырастил его. С тех пор его так прозвали. – Мортимер улыбнулся и покачал головой. – Не могу поверить, что прошло уже больше шестнадцати лет с той ночи в Уиндраше. Куда ушли эти годы?
 «Я родилась в Уиндраше? Разве я родилась не в Уорик-Касл?» – удивилась Брианна. Ее мысли были прерваны прибытием матери.
 Элегантная графиня Уорик легкой походкой вплыла в зал. Она взяла с подноса слуги две кружки эля.
 – Добро пожаловать, Роджер! Так мило снова видеть вас. – Она протянула ему кружку и поднесла другую к губам. – А леди Мортимер не с вами?
 – Нет, она осталась в Ирландии. Там у нее обширные владения и живет она на широкую ногу. Полагаю, она предпочитает Ирландию Уэльсу.
 – Мы все слышали о ваших победах в Ирландии. Рикард регулярно пишет нам. Вы выглядите как настоящий герой-победитель, – сказала графиня.
 Через год после того, как Роберт Брюс разгромил молодого английского короля Эдуарда и его армию при Баннокберне, шотландский король послал своего брата Эдуарда в Ирландию, чтобы освободить ирландцев от английского правления. Король Англии выбрал самого жестокого из своих уэльских лордов, Роджера Мортимера, чтобы подавить ирландский мятеж. Мортимер был выдающимся военачальником, и уже через четыре месяца он вернул Дандолк, а потом отвоевал Ольстер. Последние четыре года он оставался там как наместник Ирландии.
 Роджер улыбнулся, а его светло-серые глаза восхищались ее красотой с откровенным мужским одобрением.
 – Вам всегда удается заставить мужчину чувствовать себя победителем, Джори. – Он поднес ее пальцы к своим губам. – Вашему мужу дьявольски повезло.
 Джори де Бошан округлила глаза:
 – А вот и он сам – легок на помине.
 Уорик, черноволосый мужчина уже за пятьдесят, все еще имел внушительный вид. Лишь седина на его висках свидетельствовала о его возрасте.
 – Я разместил твоих людей в казармах рядом со складом оружия. А твои способные сыновья взялись за устройство лошадей в конюшнях и не нуждаются в моей помощи. Давай-ка посидим у камина, где нам будет удобно. Нам нужно многое обсудить.
 Брианна, демонстрируя хорошие манеры, отошла от них, но у нее не было ни малейшего намерения покидать зал. Она села в амбразуре окна, где могла слышать все, что говорили старшие.
 «Я не должна, но я это сделаю!»
 Мортимер вытянул свои длинные ноги к огню.
 – Я удивился, когда узнал, что вы удалились от двора.
 – Деспенсеры теперь единственные, кто имеет доступ к королю. Отец и сын Деспенсеры поставили целью получить политическое превосходство над всеми графами и баронами в Англии. – Лицо Уорика стало жестче. – Наше присутствие стало неугодным.
 – Мое сердце разбилось, когда пришлось оставить леди Изабеллу, – сказала Джори. – Я ведь была ее придворной дамой с тех пор, как она в тринадцать лет приехала из Франции. Как вы хорошо знаете, мы были близкими подругами. Она обожала Брианну, они были как сестры. Потом Хью Деспенсер удалил меня вместе с другими верными королеве дамами.
 Мортимер стиснул кулаки.
 – Невозможно поверить, что у Эдуарда появился еще один выродок-фаворит после того, что случилось с Гавестоном. То, что королева вынуждена терпеть его, просто отвратительно.
 – Когда мы избавили Эдуарда от Гавестона, король вернулся к Изабелле и стал отцом ее детей как нормальный муж. В то время старший Деспенсер, глава Королевского совета, твердо стоял на стороне баронов. Но потом, в прошлом году, этот алчный подонок воспользовался возможностью и сделал своего сына управляющим королевским двором, и парламент ввел его в совет. После этого Хью Деспенсеру не понадобилось много времени, чтобы стать новым фаворитом короля, – с отвращением произнес Уорик.
 – Кто пристрастился к мужскому ложу, тот уже не изменится! – Мортимер выругался.
 «Я не понимаю, что это значит, – сказала себе Брианна и решила спросить у матери, но только не в присутствии отца. – Он готов всю жизнь держать меня в неведении».
 – Из-за алчного Деспенсера я и вернулся из Ирландии. Он украл два поместья у молодого Хью Одли, записав их на свое имя, и изо всех сил старается присвоить некоторые имения, которые были пожалованы мне. Хью Деспенсер жаждет наложить лапу на Гауэр, который лежит рядом с его землями в Гламоргане. Гауэр принадлежит Джону Моубри, но Деспенсер заявляет, что тот никогда не получал от короля права на это владение. Он убеждает Эдуарда объявить его конфискованным и подарить ему. – Мортимер вытянул руку в выразительном жесте. – С каких это пор барону уэльской марки вообще требуется разрешение короля Англии на владение своей землей? Пограничные бароны веками имели привилегию на уэльскую землю!
 «У Роджера Мортимера такой внушительный вид. Он именно такой, каким должен выглядеть король, потому что он потомок короля Брута из легенд об Артуре». Брианна вздохнула.
 – Очевидно, Деспенсер старается укрепить свое имущественное положение за счет земель пограничных баронов. – Уорик даже не пытался скрыть своего презрения к Деспенсерам.
 – Вот именно! – мрачно подтвердил Мортимер. – Его возвышение – это прямая угроза всем пограничным лордам. На кону наша независимость и даже сами земли и замки, которыми мы владеем.
 – Моубри ведь не отдал свои земли? – спросил Уорик.
 – Он твердо отказался, поэтому король послал солдат, чтобы отобрать их силой. Я немедленно поехал в Вестминстер, чтобы отговорить короля от такого безрассудства, как прямое посягательство на привилегии приграничных баронов. Когда он отказался меня слушать, я попросил аудиенции у королевы, чтобы спросить, не сможет ли она использовать свое влияние. Вот тогда Изабелла и рассказала мне о том, какую власть забрал себе фаворит Эдуарда!
 – Бароны питают отвращение к Деспенсерам, – заявил Уорик.
 – Деспенсеры жестоки и алчны, а Хью просто ненасытен в своем желании приобрести земли и богатства, – добавила Джори.
 – Графы Херефорд, Моубри, Одли и д'Амори объединились с нами, Мортимерами, в заговоре против Деспенсеров. Я приехал, чтобы убедить баронов присоединиться к нам. Вместе мы можем и должны справиться с ними.
 Уорик кивнул.
 – Мы поедем к Ланкастеру и заручимся его поддержкой. – Он поднял глаза на высокого молодого человека, вошедшего в зал, как две капли воды похожего на него самого. – А вот и Гай Томас. Ему, должно быть, было десять или одиннадцать, когда ты в последний раз видел его. Он быстро вырос.
 Брианна воспользовалась появлением брата, чтобы незамеченной выскользнуть из зала. Ноги понесли ее в направлении конюшен.
 Она дошла только до внутреннего двора, когда вид двух рычащих, готовых сцепиться собак наполнил ее ужасом.
 – Брут! Нет! – закричала она, без промедления бросилась между соперниками и обхватила руками отцовского черного волкодава. Ее глаза расширились от ужаса, когда она посмотрела на его противника. – Дьявол побери, это вовсе не собака, это же волк!
 Над ней наклонился мужчина и грубо оттащил ее от двух животных.
 – Глупая девчонка! У тебя что, совсем нет мозгов?
 В ярости она размахнулась и ударила по его смуглому надменному лицу.
 – Как вы смеете приводить своего дикого зверя в Уорик? Он схватил ее руку, силой завел ей за спину и зло уставился на нее жесткими светло-серыми глазами.
 – Мой волк приручен, чего я не могу сказать о тебе. Они всего лишь мерились силами. Пусть природа возьмет свое, – приказал он.
 К удивлению Брианны, животные стали ходить кругами друг против друга, подняв брыли и показывая клыки; потом они остановились и стояли, глядя глаза в глаза, утробно рыча. Когда оба остались на месте, и ни один не отступил, наступила пауза. Брианна подняла глаза на суровое лицо мужчины, держащего ее железной хваткой.
 – Уберите от меня руки, Вулф Мортимер.
 – Вы знаете мое имя? – Он отпустил ее запястье. – У вас надо мной преимущество, леди.
 Она окинула его надменным взглядом.
 – И всегда будет. – «Как, во имя Господа, может этот неотесанный мужлан быть сыном Роджера Мортимера, который являет собой идеал рыцарства?»
 – Брианна, это ты?
 Она резко обернулась и увидела высокого молодого человека, который произнес ее имя, и поняла, что это, должно быть, Эдмунд Мортимер. Когда она в последний раз видела его, он был неуклюжим подростком.
 – Да, это я, Эдмунд. Добро пожаловать в Уорик. – Она ослепительно улыбнулась ему, надеясь, что это обидит его неотесанного брата. – В зале подают эль. Ты, должно быть, умираешь от жажды. Ко мне, Брут!
 Волкодав рысью подбежал к ней, и Брианна повернулась и сказала холодно:
 – Держите вашего дикого зверя в конюшне. Ему не место в замке.
 – Это сучка, – мягко поправил Эдмунд.
 – Это точно, – заявил Вулф Мортимер. – Сучка, которую нужно укротить. – Он коснулся своей щеки там, где она ударила его, потом запрокинул голову и пренебрежительно расхохотался.
 Брианна взяла под руку Эдмунда и торопливо пошла к замку.
 – Твой брат грубиян.
 Он посмотрел на нее извиняющимся взглядом:
 – Боюсь, это характерная черта Мортимеров.
 – Ни за что не поверю в это. Твой отец один из самых очаровательных мужчин, каких я когда-либо встречала, и я не единственная, кто так думает. Он знаменит своей роковой привлекательностью.
 Вулф Мортимер смотрел вслед паре, пока они не вошли в замок. Появление этой красивой девушки было как удар под дых. В тот момент, когда она дала ему пощечину, неистовое вожделение воспламенилось и побежало по его венам как огонь. По натуре он был импульсивен и решителен, и в то же мгновение он понял, что хочет ее. Не только потому, что она так хороша, но потому, что она была одновременно как лед и пламень. Это была сильная духом женщина, которая платила за его дерзость той же монетой, вместо того чтобы быть покорной и смиренной, и эта мысль была возбуждающей. «Я узнал твою чрезмерную гордость, Брианна де Бошан, поскольку я сам в этом грешен. Твой вызов невозможно не принять!»
 За вечерней трапезой брат Брианны, Гай Томас, почти на два года моложе ее, сидел вместе с сыновьями Мортимера. Их разговор был только о лошадях, охоте и оружии. Брианна предпочла сесть с дамами своей матери, а не на возвышении, и это дало ей возможность свободно наблюдать за родителями и их гостями.
 Ее мать, Джори де Бошан, была редкой красавицей, которая легко удерживала внимание каждого мужчины в зале, включая их почетного гостя, Роджера Мортимера.
 Брианна во все глаза смотрела на красивого лорда. Вдруг ее взгляд против воли упал на Вулфа Мортимера. «Прирученный волчонок не единственная причина его прозвища. У него вид мрачного голодного хищника. Ручаюсь, он властен и опасен, когда бывает не в настроении. Его светло-серые глаза смотрятся странно на смуглом лице. Когда этот наглый дьявол смотрит на меня, его взгляд такой пронзительный, что, кажется, будто он читает мои мысли». Брианна заставила себя отвести взгляд.
 Дамы ее матери говорили о том, как они скучают по двору королевы. Брианна тоже скучала по королеве Изабелле и ужасно хотела снова увидеть ее. Она вспоминала о том, какие красивые сады в Виндзорском замке, где королева всегда устраивала маскарадные представления, изображающие королеву Гвиневеру и короля Артура, и все дамы забавлялись, выбирая костюмы и играя роли. Там были веселая музыка и танцы, а Брианна уже была в таком возрасте, что привлекала мужское внимание, и у нее никогда не было недостатка в партнерах.
 Брианна также скучала по обществу принца Эдуарда, чья резиденция была в Виндзоре. Она часто ездила вместе с ним верхом и делила с ним уроки соколиной охоты, наблюдала, как его обучают искусству фехтования и стрельбе из большого лука. Брианна вздохнула и подумала: скорей бы вернуться в Виндзор. Ей ужасно хотелось увидеть новую малышку королевы Изабеллы. Джоан родилась в лондонском Тауэре, и скоро ей исполнится годик.
 Брианна вдруг осознала, что ужин закончился. Ее мать встала из-за главного стола, чтобы удалиться и оставить мужчин наедине с их планами. Это был сигнал остальным дамам удалиться, и Брианна тоже вышла.
 Когда она поднялась наверх, в спальню матери, она спросила:
 – Я всегда считала, что родилась в этом замке, как и Гай Томас. Почему я родилась в Уиндраше?
 Джори, захваченная врасплох вопросом дочери, сказала ей полуправду:
 – Твой отец и я поссорились. – Ее зеленые глаза сверкнули весельем. – Я уехала в мой собственный замок Уиндраш, чтобы заставить его подчиниться.
 Брианна весело рассмеялась абсурдному предположению, что ее отца можно вообще заставить подчиниться, но она знала, что ее мать волшебница, и хотела в точности походить на нее.
 – Еще вопросы?
 – Да. – Восхищенный взгляд Брианны задержался на прекрасных, отливающих серебром волосах матери. – Что означает «пристрастие к мужскому ложу»?
 Глаза Джори расширились.
 – Ты сегодня слышала, как мы с твоим отцом разговаривали с Роджером?
 – Конечно, слышала.
 – Так говорят о мужчине, который любит мужчин, а не женщин.
 – Король Эдуард любит мужчин? А как же королева Изабелла?
 Джори вздохнула.
 – Это долгая история, крайне печальная и неприятная, но я полагаю, что ты достаточно взрослая, чтобы услышать ее.
 Брианна смотрела в зеркало, как мать длинными движениями водит расческой из рога по золотисто-рыжим волосам.
 – Когда Эдуард женился на Изабелле и привез ее из Франции, ей было всего тринадцать лет. Они жили по отдельности в Виндзоре, пока она не подросла, и тогда меня выбрали ей в придворные дамы. Юная Изабелла была безумно влюблена в Эдуарда, а он смотрел только на своего фаворита, Пирса Гавестона, который был взят ко двору принца еще мальчиком. Когда король Эдуард узнал о любовных отношениях между его сыном и Гавестоном, он изгнал последнего. Но как только старый король умер, Эдуард сразу же вернул Гавестона ко двору.
 – Когда я была маленькой, Эдуард и Гавестон всегда были вместе. Неудивительно, что королева Изабелла ненавидела его.
 – Мы все ненавидели Гавестона. Он манипулировал Эдуардом, как марионеткой на ниточках. Он был жадным и ненасытным и имел целую свору льстивых гасконских родственников и друзей, которые обобрали короля до нитки. Он щеголял в драгоценностях Короны, и Эдуард даже отдал ему украшения, которые Изабелла получила как свадебные подарки.
 – Эдуард на самом деле влюбился в Гавестона? – спросила Брианна.
 – Для Эдуарда это было больше, чем любовь с первого взгляда, это было полное подчинение. Он осыпал его подарками, землями и титулами, а Гавестон настроил короля против баронов.
 – Когда Изабелла узнала, что Эдуард любит Гавестона?
 – Когда вошла к ним и застала их вместе в постели. Она была совершенно опустошена и написала отцу. Король Франции связался с Томасом, графом Ланкастерским. Поскольку Томас был председателем суда пэров и вторым по могуществу человеком в стране, король Филипп поручил ему стать защитником королевы и удалить от Эдуарда его любовника.
 – Что случилось? – Брианна жадно ловила каждое слово.
 – Парламент изгнал Гавестона, но Эдуард возвратил его. Для меня стало последней каплей, когда умерла моя дорогая подруга, принцесса Джоанна. Король тут же выдал дочь своей сестры, юную Маргарет, за своего любовника, чтобы тот мог получить все земли и замки, которые оставил ей ее отец, Гилберт де Клер.
 – Я помню, как вы были расстроены. Я думала, это потому, что умерла Джоанна, но теперь я понимаю, что было нечто большее.
 – Маргарет была мне как дочь. Эдуард обвенчал ее с чудовищем, а я ничего не могла с этим поделать. Власть короля дарована Богом, но на самом деле правил тогда Гавестон!
 Брианна, годами слышавшая неприятные разговоры о смерти Гавестона, прошептала:
 – Это отец убил его?
 Взгляды матери и дочери встретились в зеркале.
 – Господь милосердный, нет! Это были сплетни. На твоего отца возлагали ответственность за столько смертей, но все это неправда! Парламент судил Гавестона и признал его виновным в сорока различных преступлениях, таких как советы королю делать зло, кража Большой государственной печати Англии и использование ее для своих личных целей, подстрекание короля к гражданской войне. Гавестон сбежал в свой замок в Скарборо, который ему подарил король. В конце концов, он сдался Пемброку с условием, что ему сохранят жизнь. Пемброк и его солдаты привезли его пленником в Уорик. Я очень хорошо помню ту ночь. Прибыл Томас Ланкастерский и потребовал выдать ему Гавестона. Я знала, как сильно Ланкастер ненавидел его, и понимала, что он может сделать, использовала все мои женские чары, чтобы уговорить твоего отца удержать его в ту ночь в Уорике.
 – Ваши подозрения оправдались? – прошептала Брианна. Мать кивнула.
 – Как только они оказались на земле Ланкастеров, Гавестон был казнен, а Томас принял на себя всю ответственность. – Она отложила расческу и села на кровать. – Я испытала огромное облегчение, когда юная Маргарет стала вдовой Гавестона. В следующем году она вышла за Хью Одли, молодого барона, который был достоин того, чтобы унаследовать через жену графство Глостершир.
 Брианна улеглась рядом с ней.
 – Расскажите мне остальное.
 – В своем горе от потери Гавестона Эдуард потянулся к жене, потому что у него не было никого более близкого. Изабелла знала, что он всегда был слабым человеком, но чувствовала жалость к его страданиям, и она утешила его. В своей наивности она подумала, что Эдуард наконец-то начал любить ее. Они стали мужем и женой не только по названию, и у нее родился принц Эдуард, а потом и остальные дети. Хотя они не были влюблены, их отношения были дружескими и учтивыми, и это продолжалось почти десять лет. Все было хорошо, по крайней мере, так казалось, пока жадные, алчные Деспенсеры не сделали свой ход. Старший Деспенсер, который состоял в Королевском совете, назначил своего сына на пост управляющего королевским двором. Вскоре Хью Деспенсер просочился в постель Эдуарда, и неприятности начались с новой силой.
 – Они содомиты, – произнесла Брианна. Ее мать округлила глаза.
 – Откуда ты знаешь такие слова? Твой отец был бы потрясен, если бы услышал тебя.
 – Это слово есть в Библии, – невинно ответила Брианна. – Я чувствовала, что в Хью Деспенсере есть что-то особенное. – К ее горлу подступил комок. – Бедной королеве Изабелле, наверное, так одиноко. Она должна также скучать по нам, как мы тоскуем по ней.
 – Она безгранично печальна.
 – Я бы никогда не позволила себе влюбиться в мужчину, если он не доказал, что любит меня, – пылко воскликнула Брианна. Джори улыбнулась наивности дочери.
 – Ты не можешь контролировать любовь, дорогая. Она сама контролирует тебя. Сердце хочет того, кого оно хочет.
 Из главной башни Брианна шла в глубокой задумчивости. Те вещи, которые она узнала сегодня, многое прояснили ей.
 Она шла по коридору, ведущему к Дамской башне и ее собственной комнате. Дойдя до соединения с коридором, ведущим в восточное крыло, где располагались гостевые спальни, она лицом к лицу столкнулась с Вулфом Мортимером. Брианна окаменела, увидев его компаньона.
 – Я же запретила вам приводить своего волка в замок!
 Он посмотрел на нее со сдержанным удивлением:
 – Я обычно игнорирую приказы женщин. Брианна задохнулась от возмущения:
 – Как вы смеете отказываться подчиняться мне в таком деле?
 Он изо всех сил старался не расхохотаться ей в лицо.
 – Я вырос среди толпы энергичных сестер, которые постоянно пытались руководить. Уже в пять лет я научился управляться с женщинами и их капризами. Так что в моем теперешнем возрасте я не собираюсь начинать подчиняться женским приказам.
 – Но я не одна из ваших сестер!
 – Нет, вы гораздо более тщеславны и избалованны.
 «Наглый дьявол выглядит так, будто ему нравится злить меня».
 – Ваши манеры отвратительны, Мортимер!
 – Зато у вас манеры утонченной леди, Брианна де Бошан. Возвращайтесь в детскую, где вам самое место.
 – В детскую! – в гневе воскликнула Брианна.
 – Только ребенок стал бы бояться тени.
 – Бояться? Я не боюсь вашего жалкого волка!
 – Докажите, – потребовал он.
 Ее уязвленная гордость перевесила страх. После секундного промедления она вытянула руку. Серебристая волчица осторожно обнюхала ее, не сводя с Брианны золотых глаз.
 – Ваш запах не тревожит ее, – заявил он.
 – Ее запах меня тоже не тревожит. А вот запах ее хозяина раздражает меня чрезвычайно. – Она вскинула голову и быстро удалилась. Звук его издевательского смеха следовал за ней по коридору.




 Глава 2


 Едва рассвело, Брианна пошла в конюшню и оседлала Венеру. К большому удовольствию ее отца, она была искусной наездницей, и он обещал отдать ей в приданое свой замок Фламстед в Хартфордшире, где он разводил знаменитых уорикских лошадей, ценимых за их резвость и силу.
 Она увидела силуэт высокого мужчины, который вошел в конюшню. Свет был слабый, и ей показалось, что это Вулф Мортимер. Резкая отповедь замерла на ее губах, когда мужчина приблизился, и она увидела, что это ее кузен, Линкольн Роберт де Варенн.
 Ее лицо расплылось в улыбке удивления и восторга.
 – Я и понятия не имела, что ты здесь! – Она с радостью приняла его теплый приветственный поцелуй и восхищенный взгляд, которым он окинул ее.
 – Когда мы приехали, была уже полночь. Река Нин поднялась от половодья и снесла мост.
 – Я уверена, Линкс ругался, на чем свет стоит.
 – Вообще-то он проявил значительное терпение. Сказал, что в Шотландии видывал вещи и похуже и что это дает ему возможность научить своих сыновей справляться с трудностями.
 – Так Джейми тоже здесь? Он кивнул:
 – Этот дьяволенок все еще храпит под одеялом.
 – Не хочешь покататься со мной?
 – Ты знаешь, что я именно поэтому пришел в конюшню в такую безбожную рань. – Он не делал тайны из того, что его чрезвычайно влечет к ней. – Мой конь вчера вечером поранил ногу. Я надеялся, что ты взглянешь на него – никто не знает, как лечить их хвори, лучше, чем ты, Брианна.
 – Ты сверх меры льстишь мне. Все свои познания в травах я почерпнула от твоей матушки. Мои снадобья помогают достаточно хорошо, но тетушка Джейн обладает мистической способностью общаться с животными, которой я еще не овладела.
 Брианна осмотрела ногу лошади.
 – Рана выглядит чистой.
 – Я промыл ее сразу же, как мы прибыли, – заверил он ее.
 – Тут поможет мазь из брионии. Я храню большой горшок этой мази прямо здесь, в конюшне. – Она достала мазь с полки и нанесла ее на рану, в то время как Линкольн Роберт держал ногу лошади неподвижно. – Это не даст ране загноиться. Выбери себе одну из уорикских лошадей. Твоему коню на пару дней нужен покой.
 Они ехали бок о бок легкой рысью, чтобы можно было разговаривать. Линкольн Роберт говорил о том, что будет сопровождать свою мать в Шотландию, чтобы она могла посетить родственников.
 – Это еще не решено окончательно, но я там родился, так что я по рождению шотландец.
 Брианна искоса взглянула на его каштаново-рыжеватые волосы и зеленые глаза.
 – На мой взгляд, ты больше похож на рысь, – поддразнила она.
 Он рассмеялся:
 – Проклятие де Вареннов!
 Они помчались галопом голова к голове.
 Благодаря меньшему весу Брианны и ее умению она влетела во двор замка на голову раньше Линкольна. Двор был полон солдат, седлающих лошадей, и когда она увидела, что Вулф Мортимер тоже там, она демонстративно повернулась к Линкольну Роберту и лучезарно улыбнулась ему:
 – Ты такой галантный! Ты позволил мне выиграть!
 Он мгновенно спешился и подошел к ней. Он протянул руки, и она прыгнула в них. При этом показались ее нижние юбки и высокие сапоги для верховой езды.
 Подошел Уорик в сопровождении своего шурина де Варенна. Линкс потянул свою большую руку и взъерошил Брианне волосы.
 – Как поживает моя разбойница? – поддразнил он.
 – На этой неделе я подумываю уйти в монастырь.
 – Не становись монашкой, Брианна, – сказал он с бесстрастным лицом. – Тебе придется прятать твои роскошные волосы. – Он обратился к сыну: – Мы едем в Кенилворт, потом в Понтефракт. Пойди, и вели своему брату поторопиться, или мы уедем без него.
 Брианна собиралась пойти с Линкольном Робертом, но как раз в этот момент из конюшни выехал Роджер Мортимер верхом на вороном жеребце. Он являл собой такое величественное зрелище, что Брианна вросла в землю и смотрела на него с нескрываемым восхищением. Его зубы сверкнули белизной на смуглом лице, когда два его сына, Эдмунд и Вулф, появились вслед за ним. Она вздохнула и бессознательно облизнула губы. Опомнившись, покраснела. Вдруг она почувствовала на себе чей-то взгляд и, подняв глаза, обнаружила, что он принадлежит Вулфу Мортимеру. Его проницательные глаза словно читали ее мысли. Она ощутила унижение, видя, как он понимающе улыбнулся.
 Брианна поднялась в свою спальню, чтобы переодеться, и нашла служанку, которая когда-то была ее няней, застилающей ее постель.
 – Мэри, я узнала, что родилась в Уиндраше, потому что мать и отец поссорились, и что она уехала в свой собственный замок. Я хочу знать, из-за чего была их ссора.
 – Это все было глупое недоразумение, – беспечно сказала Мэри. – Злая служанка-валлийка, которая приехала в Уорик с первой женой твоего отца, дала твоей матери эль, в который добавила болотной мяты. К счастью, твоя мать не выпила его, иначе тебя бы здесь не было, милая.
 Брианна изумленно открыла рот и побледнела.
 – Но почему мои родители поссорились?
 – Твоя мать подумала, что это граф Уорик отравил эль, и она убежала в Уиндраш, чтобы защитить тебя.
 Брианна улыбнулась:
 – Благодарю, что рассказала мне, Мэри.
 Когда женщина вышла, исчезла и улыбка Брианны. «Мама думала, что мой отец хотел избавиться от меня… Она покинула замок Уорик, чтобы защитить меня. Почему же она подозревала такое? Возможно ли, чтобы отец не хотел меня?»
 Брианна отбросила эту мысль. «Конечно, он любит меня! Отец любит меня всем сердцем».
 Когда лорды прибыли в замок Генриха Плантагенета, всего в пяти милях к северу от Уорика, они с радостью узнали, что его брат Томас, граф Ланкастер, находится в Кенилворте. Это сэкономило им время на долгую поездку в Понтефракт.
 Они собрались в главном зале и наслаждались гостеприимной трапезой, пока Ланкастер и его брат слушали жалобы Мортимера на то, что Хью Деспенсер отбирает земли и замки, принадлежащие приграничным лордам.
 – Но не только приграничные бароны страдают от ненасытной жадности Деспенсеров. Если какой-то человек владеет тем, что они желают, они бросают его в тюрьму и конфискуют это. Они заимели большое политическое влияние, и этому нельзя больше позволять продолжаться, – заявил Томас.
 – Я думаю то же самое, – сказал Мортимер. – Я сформировал союз баронов Херефорда, Моубри, Одли, д'Амори и моего дяди Мортимера Чирка, который много лет был наместником Северного Уэльса. Я приехал просить поддержки Уорика и Ланкастера. Мы должны поклясться сформировать мощный альянс, чтобы защитить себя.
 – Мы должны решиться заставить короля удалить Хью Деспенсера. Мы не можем терять времени. Этот человек гораздо развращеннее и умнее, чем когда-то был Гавестон, – предупредил Уорик.
 – Перед нами стоит очень сложный выбор, – заметил Роджер Мортимер. – Приграничные бароны всегда были верными роялистами. Восстание против законного короля представляется им изменой.
 Ланкастер взглянул на своего брата Генриха и кивнул:
 – Мы выступим вместе с вами против Деспенсеров. – Томас не отличался особой решительностью. Он владел пятью графствами и мог бы управлять троном, если бы с самого начала захватил контроль над молодым королем.
 – Какой план действий вы считаете лучшим? – спросил Генрих.
 Уорик сказал:
 – Я уверен, что лучший план – это начать активные действия против Деспенсеров на землях баронов в Южном Уэльсе. Я вернусь с вами, Мортимер, и приведу отряд воинов.
 – Благодарю. У меня есть армия, но понадобится набирать еще людей.
 Линкс де Варенн поклялся прислать войска сразу же, как он вернется в свой замок Хедингем. Он недавно унаследовал графство Суррей от умершего дяди, Джона де Варенна, и командовал большим количеством тяжеловооруженных всадников.
 – Я клянусь прислать людей, если они вам понадобятся, – пообещал Томас Ланкастер.
 – Решено. Думаю, я получил все, за чем пришел, – решительно произнес Роджер Мортимер. – Я благодарю вас, лорды.
 На обратном пути из Кенилворта в Уорик Вулф Мортимер догнан лошадь Линкольна Роберта де Варенна, чтобы оказаться рядом с ним.
 – Я восхищаюсь вашим конем.
 – Он не мой. Это уорикская лошадь, которую я позаимствовал сегодня утром, когда ездил кататься с моей кузиной Брианной.
 – Я видел вашу скачку. Вы были настолько галантны, что позволили ей выиграть.
 – Нет. Она выиграла честно и открыто. Брианна скачет верхом как ветер. И прекрасно разбирается в лошадях. Ее отец разводит их во Фламстеде, это недалеко от Виндзора, где она и ее мать служили при дворе королевы. Мне не хватает ее общества.
 – Ваш замок Хедингем в Эссексе довольно далеко от Виндзора, не так ли? – спросил Вулф.
 – Да, но Хедингем всего в нескольких милях от Фламстеда. Мы много времени проводили там вместе.
 Вулфу было очевидно, что де Варенн влюблен в Брианну. Он говорил о ней как собственник. «Бедняга де Варенн! Ты обречен на разочарование, когда я украду этот приз!»
 После ужина Гай Томас предложил своим кузенам де Вареннам сыграть в кости, и братья Мортимеры тоже присоединились к ним. Когда Вулф начал выигрывать, юный де Бошан был невероятно впечатлен его ловкостью и следил за каждым его движением. Кости каждый раз выпадали именно те, что он называл, не важно, каким способом бросал он их на стол.
 – Как вы делаете это? Это ваш секрет?
 – Его секрет – это удача, – сказал Эдмунд Мортимер. – Мой брат обладает удачливостью самого дьявола.
 От своих кельтских предков Вулф Мортимер унаследовал дар ясновидения и другие интуитивные силы. Он был благодарен, что Эдмунд не раскрыл его истинный секрет.
 Вулф посмотрел на серьезное молодое лицо Гая Томаса.
 – Я чувствую, что обязан рассказать тебе правду. – Он мягко улыбнулся. – Это не удача, это практика.
 Гай Томас поднял глаза и увидел сестру.
 – Брианна, иди сюда и посмотри – Вулф Мортимер поразительно ловко играет в кости.
 Ей уже давно хотелось подойти поближе к группе молодых людей, которые невероятно веселились и, похоже, даже не замечали ее. Она подошла к столу и встала рядом с Линкольном.
 – Не хотите ли бросить кости, госпожа де Бошан? – Вулф Мортимер протянул ей кости, его светлые глаза бросали ей вызов.
 Линкольн озвучил свое неодобрение:
 – Брианна не интересуется игрой в кости – она ничего не знает об азартных играх.
 – Разумеется, знает, – возразил ее брат. – Кто, по-твоему, научил меня?
 Вулф знал, что она не сможет устоять, особенно когда сказали, что она не должна этого делать.
 Брианна посмотрела на кузена и сказала беспечно:
 – Мне не следует… но я это сделаю! – Она взяла кости, так соблазнительно лежащие на ладони Вулфа Мортимера.
 – Какой был ваш последний бросок?
 – Я выбросил десять.
 Она посмотрела прямо в его глаза и увидела открытый вызов.
 – Я могу превзойти это. – Она бросила кости с самоуверенностью богини, оказывающей услугу простым смертным, и отошла, как будто была совершенно уверена в результате.
 – Две шестерки! – Ее брат расхохотался. – Ну, вот это была удача.
 В глазах Вулфа вспыхнуло восхищение.
 – Нет, это была гордость. – Он сгреб кости, прежде чем кто-то успел прикоснуться к ним. Он знал, что следы магической силы Брианны остались на них и, если он захочет, он может использовать ее для своих целей.
 Прежде чем идти спать, Джори де Бошан наслаждалась редким случаем поговорить со своим братом.
 – Бедняжка Линкс, ты выбрал неподходящее время для визита. Как только ты приехал, тебя сразу же увезли и впутали в неприятности других.
 – То, каким постыдным образом управляется страна, влияет на всех нас. Бароны должны стоять вместе. Эдуард так слаб и безволен. Деспенсеры узурпировали его королевскую власть. Мы должны отобрать ее у них – у нас просто нет иного выбора.
 – Теперь, когда ты унаследовал графство Суррей, груз твоей ответственности, наверное, стал еще тяжелее.
 – Граф Суррей, так же как и его кузен Пемброк, всегда был верным сторонником короля. Теперь, когда графство мое, я принимаю сторону баронов.
 – Граф Пемброк – крестный отец короля. Он давал клятву, что не изменит, не важно, до какого позора опустится Эдуард. Ты делаешь то, что правильно и справедливо, – заверила она его.
 – Вообще-то я пришел просить твоего совета. Джейн больше шестнадцати лет не видела своей семьи, и я знаю, что ей ужасно хочется съездить погостить в Шотландию. Поскольку подписанное перемирие действует, как ты думаешь, такая поездка будет безопасной?
 – Я не вижу никакой физической опасности, но будет ли это политически разумно? Ты же не думаешь, что король Эдуард простил баронов, которые отказались собрать свои войска и сражаться при Баннокберне?
 Он улыбнулся:
 – Ланкастер, Уорик, Арундел и де Варенн. У нас было законное право отказаться. Король не получил согласия парламента идти войной на Шотландию.
 – Это отговорка, которую вы использовали. Ты и Арундел в детстве были друзьями с Робертом Брюсом. Ваши земли в Эссексе лежат рядом.
 – Перед тем как мы покинули Шотландию, я поклялся Роберту, что никогда не подниму оружия против него. Я подозреваю, что Уорик отказался сражаться при Баннокберне из любви к тебе, Джори.
 – Ну, может быть, он и хотел убить Роберта за то, что он когда-то был моим любовником, но Гай действительно считает, что Брюс законный король Шотландии. – Она быстро переменила тему: – Рикард ответил на призыв к оружию, так же как Роджер Мортимер. Они всегда были верны королю.
 – По крайней мере, годы, проведенные в Ирландии, удержали их от постоянных дрязг баронов с королем.
 – До настоящего момента. Где благодарность за все, что они сделали? Король как будто ослеп и не видит, как его любовник Деспенсер крадет их земли на границе с Уэльсом.
 – Ну что ж, мы не будем строить планы насчет поездки Джейн в Шотландию, пока все это не разрешится. Может быть, в следующем году. А у тебя нет желания снова увидеть Шотландию, Джори?
 – Нет, ни малейшего. Мое сердце принадлежит Уорику.
 Линкс знал, что его сестра имеет в виду Уорика-мужчину, а не замок.
 – Вот он идет. Пожелаю вам доброй ночи.
 Когда Гай и Джори поднимались по лестнице в главную башню, муж взял ее за руку.
 – Мне жаль, что приезд твоего брата оказался таким коротким, любимая.
 – Я думала о том, чтобы пригласить его остаться подольше, но потом решила этого не делать. Я знаю, что Линксу не терпится вернуться домой к Джейн.
 – Просто беда, когда ты влюблен в свою жену. Джори начала расстегивать платье.
 – Неужели? У большинства мужчин нет такой проблемы.
 – Позволь мне. – Гай снял с нее платье и стал ласкать ее обнаженные плечи.
 – Мортимер, например. Его жена, Джоан, осталась в Ирландии. Он говорил мне, что она предпочитает ее Уэльсу, потому что она живет на широкую ногу, но я случайно узнала, что Роджер превратил Уигмор и Ладлоу в настоящие дворцы. В Уэльсе Мортимер живет независимой жизнью. Они сами предпочитают жить отдельно. После рождения их младшей дочери они стали чужими друг другу.
 Гай быстро разделся.
 – Их семьи поженили их такими молодыми, что они не успели высказать своего мнения на этот счет. – Его взгляд собственника следил за ней, пока она вешала платье в шкаф.
 – Этот брак должен был принести земли и замки амбициозным Мортимерам. Это не был брак по любви, хотя они произвели на свет достаточно детей.
 – Да, Мортимер хороший отец. Для четырех своих дочерей он устроил прекрасные браки с сыновьями самых богатых лордов Англии.
 – Он проявит свое честолюбие и в сыновьях. Я слышала, он обратился к лорду Бадлсмиру, который владеет замком Лидс в Кенте. Он организовал помолвку между своим наследником, Эдмундом, и дочерью Бадлсмира. Мать девушки урожденная де Клер, а Мортимер знает, что эта семья владеет почти половиной Уэльса.
 Уорик подхватил жену на руки и отнес на постель.
 – Хватит о Мортимере. Ты пытаешься заставить меня ревновать к этому дьяволу?
 Джори наслаждалась затянувшейся прелюдией. Его поцелуи и ласки всегда невероятно возбуждали ее. Когда Уорик занимался с ней любовью, он заставлял ее чувствовать себя прекрасной и особенной, и ее тело отвечало на каждое его прикосновение. После часа занятий любовью они закончили вместе, и Джори медленно, удовлетворенно потянулась.
 Руки Гая снова обняли ее и притянули к его телу. Она удивилась, почувствовав животом его сильную эрекцию.
 – Вы чрезвычайно любвеобильны и настойчивы сегодня, мой дорогой. Что возбуждает такую глубокую страсть?
 Вдруг Джори окаменела.
 – Вы покидаете меня! Вы возвращаетесь в Уэльс с Мортимером, чтобы бороться с Деспенсерами.
 – Да. – Его низкий голос был неумолим. – Моя драгоценная любовь, у меня нет выбора. Бароны поклялись выступить вместе.
 Сердце Джори сжалось. «Что, если это гражданская война? Это, может, битва насмерть!» Она сделала глубокий вдох и спрятала свой страх.
 – Конечно, вы должны ехать. – Мортимер не мог бы найти более сильного союзника.
 Вулф Мортимер сидел на краю кровати, пара костей лежала на его раскрытой ладони. Он представил образ Брианны де Бошан и сконцентрировался на нем, пока изображение не стало кристально четким. Тогда он отпустил свои мысли, отправив их искать ее спальню, чтобы он мог войти и наблюдать за ней внутренним взором.
 Он улыбался в темноте, глядя, как она готовится ко сну. Когда она сняла рубашку и открыла пару крепких высоких грудей, его захлестнула волна наслаждения. Когда она надела ночную рубашку, которая скрыла ее наготу и спрятала ее стройные ноги, он испытал момент разочарования.
 Юная красавица встала перед зеркалом и стала расчесывать свои очаровательные золотисто-рыжие волосы, и его наслаждение вернулось. Он смотрел, как она отложила расческу и подошла к кровати. К его удивлению, она не откинула одеяло, а опустилась на колени. Он услышал ее голос, серьезный и раскаивающийся.
 – Я была не права, что назвала волчицу дикой. На самом деле я так не думала. Я люблю животных. Они такие красивые создания. – Брианна благоговейно прошептала имя волчицы: – Тень.
 Вулф посмотрел на серебристого волка, лежащего у его ног.
 – Она думает о тебе и зовет тебя по имени. Иди к ней. Животное встало и побежало к двери. Вулф Мортимер, безмолвный как ночь, последовал за ней.
 На следующее утро Брианну разбудила Мэри.
 – Ты здорова, милая? Обычно к этому времени ты уже на ногах.
 – Я чувствую себя прекрасно, Мэри. – Брианна откинула одеяло и встала с постели. – Мне приснился такой странный сон. Какое-то огромное дикое животное – я думаю, это был лев – угрожало безопасности всех в Уорике, поэтому отец и Гай Томас поехали охотиться на него. Темный ангел спустился ко мне и закрыл своими крыльями, чтобы защитить меня.
 Я чувствовала безопасность и тепло и совсем не боялась, даже когда, то животное приблизилось. Темный ангел превратился в волка и набросился на льва. А потом он лег рядом со мной и охранял меня, пока я не проснулась.
 – Это довольно просто истолковать. Угроза льва – это король, а твой отец готовится ехать на границу с Уэльсом.
 – Готовится уехать? А я и не знала! – Брианна мгновенно оделась, провела расческой по спутанным кудрям и отбросила волосы за плечи.
 – Что это? – Мэри подняла маленький серебряный диск, лежащий в постели, и подала ей.
 Брианна внимательно рассмотрела маленький предмет, похожий на медальон с собачьего ошейника. Она перевернула его и увидела, что там написано имя.
 – Тень, – прошептала она, и фрагменты ее невероятного сна рассыпались на множество осколков и исчезли из ее памяти.
 Брианна поспешила в главный зал, где нашла свою мать разговаривающей с управляющим их замка, мистером Берком.
 – Это правда? Отец возвращается с Роджером Мортимером на границу Уэльса?
 – Да, моя дорогая. Он сейчас готовит своих солдат. Нам нет нужды беспокоиться; он оставит сильную охрану, чтобы защищать Уорик. Когда они будут готовы к отъезду, мы вместе пойдем проводить их.
 В зал вбежал Гай Томас, не в силах скрыть свое возбуждение.
 – Отец говорит, что я тоже могу поехать!
 Брианна видела, как еще больше побледнело лицо матери от этих слов сына.
 Джори посмотрела на дочь:
 – Ему четырнадцать.
 Брианна попыталась найти ободряющие слова:
 – Роджер Мортимер женился в четырнадцать лет и в пятнадцать стал отцом.
 Улыбка Джори дрожала.
 – Настоящие женщины надевают свои лучшие платья и драгоценности и высоко держат голову, когда уезжают их мужчины. Это дает им ощущение, что мы верим в их доблесть, в то, что они выстоят и вернутся домой победителями.
 Брианна заметила Линкольна Роберта и его брата Джейми, которые выносили их собранные седельные сумки. Она в испуге поспешила к ним.
 – Вы едете на границу с Уэльсом?
 – К несчастью, нет – я бы отдал что угодно, лишь бы поехать с ними. Отец обещал послать войска, поэтому мы возвращаемся в Хедингем, – с сожалением ответил Линкольн. Он улыбнулся ей. – Однако мне невероятно приятно, что ты беспокоишься о моей безопасности.
 Брианна почувствовала облегчение, хотя понимала сожаление Линкольна Роберта. Как и все молодые мужчины, он рвался проявить смелость в вооруженном конфликте.
 – Мне жаль, что ты уезжаешь. Я буду скучать по тебе. – Она импульсивно обняла его. – Хорошенько береги себя. И ты тоже, Джейми. Передайте от меня привет тетушке Джейн.
 Два часа спустя мать и дочь, одетые в бархат и меха, с блестевшими на шеях изумрудами гордо стояли во дворе замка, а всадники проезжали мимо. Флаги Уорика – на каждом золотой медведь на черном фоне – смело плескались на ветру.
 Женщины подняли руки и помахали, когда Скверный Уорик вместе с сыном выезжали за ворота.
 Следуя за отрядом Уорика, Роджер Мортимер в сопровождении сыновей проехал мимо и галантно поприветствовал дам.
 Вулф Мортимер, со шлемом под мышкой и развевающимися на ветру черными волосами, поймал взгляд Брианны. В его дерзких светло-серых глазах было обещание, что видятся они не в последний раз.
 Брианна так крепко сжимала в руке маленький серебряный медальон, что ей показалось, будто он прожигает дыру в ее ладони. Она молча вознесла молитву; «Пожалуйста, храни его волка».




 Глава 3


 – Король Эдуард подарил остров Ланди Хью Деспенсеру! – Вулф Мортимер только что вернулся в Уигмор с большим отрядом свеженабранных солдат. Замок уже трещат по швам, переполненный солдатами Мортимера из Ладлоу и Чирка. Генрих де Боун, граф Херефорд, был там со своей армией, так же как и люди, набранные Адамом Орлетоном, могущественным епископом Херефорда. Остальные приграничные бароны явились с дополнительной армией, и командующие собрались в главном зале Уигмора.
 – Господи Иисусе! Остров Ланди даст Деспенсеру контроль над Бристольским проливом. – Роджер Мортимер был в ярости.
 – Есть еще кое-что. – Вулф протянул отцу письмо. Мортимер быстро пробежал глазами пергамент.
 – Король собирает войска, и приказал всем королевским замкам в Уэльсе готовиться к войне.
 Уорик предупредил:
 – Король сделал это по совету Деспенсеров. Это побуждает приграничных баронов открыто выступить против Короны, вместо того чтобы бороться против одних Деспенсеров. Из-за этого некоторые бароны могут отказаться поддерживать вас, даже если они против влияния Деспенсеров.
 – Линкс де Варенн прислал людей, как обещал? – спросил Вулф.
 – Прислал, – ответил Мортимер. – Я назначил твоего брата Эдмунда командовать его тяжеловооруженными всадниками, а ты вместе со своими будешь командовать его валлийскими лучниками. Я предлагаю перевести наши силы из Уигмора в замок Херефорда Гудрич, закрепиться там и позволить им сделать первый шаг. Если они возьмут хотя бы один замок, мы обрушимся на них с огнем и мечом, – заявил Роджер Мортимер.
 Оглушающий крик солидарности вырвался из глоток всех собравшихся.
 Король провозгласил предупреждение, что приграничные бароны не должны нападать на владения Деспенсеров. В последний день марта король позвал их в Глостер.
 Когда бароны проигнорировали приглашение, Эдуард приказал им собраться в Глостере на второй неделе апреля.
 Роджер Мортимер собрал остальных приграничных баронов в оружейном зале замка Херефорд. Всех позабавило, что король позвал их дважды.
 – Предлагайте, что мы ответим королю.
 Заговорил Вулф:
 – Оскорбите гордость Деспенсеров, если она у них есть. Потребуйте, чтобы Хью поместили под стражу Томаса Ланкастера, пока парламент не выслушает наши жалобы.
 Хохот эхом раздавался по залу, когда Мортимер и Херефорд, два ведущих приграничных барона, подписывали их требования. Все они жаждали битвы и надеялись добиться ее, дразня Эдуарда и его любовника.
 Уловка удалась. Когда король прочитал оскорбительное письмо, он издал указ, конфискующий все земли, принадлежащие Хью Одли и его жене, Маргарите Глостер, и подарил их Хью Деспенсеру.
 Приграничные бароны быстро ответили на обиду. В первый день мая они совершили опустошительный набег на земли Деспенсера в Южном Уэльсе. К середине мая Мортимер и многочисленная армия баронов вернули себе замки Керфилли, Кардифф и Ньюпорт. Потом они огнем и мечом прошли по Гламоргану и Глостерширу, сжигая недавно засеянные поля и разрушая все имущество, которое собрали у себя жадные Деспенсеры. Они завладели шестьюдесятью тремя поместьями и захватили тысячи овец, свиней, волов и коров и пять тысяч лошадей.
 Вулф Мортимер начал замечать, что юный Гай Томас де Бошан по вечерам у костров ищет его общества. Мальчик жаждал советов, чтобы улучшить свое искусство фехтования, и Вулфу было очевидно, что юноша хочет подражать ему. Вулф был терпелив и объяснил лучшую тактику в нападении на замок, но он знал, что самым безопасным местом для Гая Томаса будет место рядом с Уориком, где бдительность отца защитит его.
 Юный де Бошан почти не выказывал страха и однажды, когда они ехали к замку Уитни, Вулф Мортимер увидел, что Гай Томас скачет во главе отряда, а Уорика нигде не видно. Солдаты на стенах начали обстреливать нападающих, используя горящие стрелы, которые опускали в смолу и поджигали.
 У Вулфа пересохло во рту. Он пригнулся в седле, вонзил шпоры в бока коня и помчался напрямую к де Бошану. Как раз когда он подъехал, горящая стрела вонзилась в седло Гая Томаса. Она промахнулась всего на дюйм, но подожгла волосы парнишки, свисающие из-под шлема.
 Вулф, сжимая бока коня коленями, одной рукой вырвал стрелу, другой схватил поводья коня и поскакал, как будто за ними гнался сам дьявол. Когда они оказались на безопасном расстоянии от замка, Вулф выдернул мальчишку из седла, спрыгнул сам и бросил его на землю, чтобы потушить искры, все еще тлеющие в его волосах.
 – У тебя больше отваги, чем мозгов! – прорычал Вулф.
 Бледный как полотно Гай Томас посмотрел в глаза нагнувшегося над ним мужчины.
 – Не говорите моему отцу.
 Вулф стащил с Гая Томаса опаленный шлем.
 – Я не стану говорить, что ты был достаточно безрассуден, чтобы подъехать к замку впереди остальных.
 Гай Томас улыбнулся, осторожно ощупывая обожженную шею.
 – Это я ему скажу – не говорите, что я не успел увернуться от стрелы.
 Вулф шлепнул его по уху, потом встал и свистом подозвал лошадей. Когда оба коня послушно подошли, юный де Бошан восхищенно посмотрел на него:
 – Это еще один фокус, которому вы должны научить меня!
 – Сначала мне придется научить тебя оставаться в живых, дурачок!
 К концу мая бароны отвоевали все, принадлежавшее им, и даже больше. Король Эдуард и Хью Деспенсер бежали назад в Лондон. По дороге на восток их встречали глумящиеся толпы и угрюмые, недовольные лондонцы. Это резко контрастировало с той радостью, с какой встречали королеву Изабеллу, когда она выезжала. Народ любил свою прекрасную молодую королеву так же сильно, как ненавидел Деспенсеров.
 По совету Хью они для безопасности переехали в неприступный лондонский Тауэр, и король приказал Изабелле тоже поселиться в Тауэре. В середине июня король передал лондонский Тауэр королеве. Это был хитрый ход, поскольку Эдуард и Хью знали, что народ никогда не нападет на замок, если он принадлежит Изабелле.
 Приграничные бароны, упоенные победой, поехали на север, чтобы снова встретиться с Ланкастером в его величественном замке в Понтефракте. Они созвали свой парламент, и граф подтвердил свой союз с баронами.
 – Я предлагаю дать королю месяц на то, чтобы избавиться от его фаворитов. Если он не прогонит Деспенсеров, я поведу свою армию на Лондон и изгоню их силой, – заявил Мортимер.
 – Мы должны ясно дать понять, что наша угроза направлена на Деспенсеров, а не на короля лично, иначе нас обвинят в измене, – предупредил Уорик.
 Вулф Мортимер внес предложение:
 – Если наши войска наденут ливреи с королевским гербом, это покажет нашу лояльность короне.
 Его отец согласился:
 – Сообщите всем. Мы выступаем через месяц.
 – Хотя замок Ланкастера в Понтефракте славится своим щедрым гостеприимством, я не думаю, что Томас будет очень рад принимать у себя всех баронов в течение целого месяца, – заметил Гай де Бошан. – Я проведу это время в своем собственном замке и предлагаю гостеприимство Уорика любому, кто пожелает, до тех пор, пока мы не двинемся на юг.
 Роджер Мортимер улыбнулся:
 – Я принимаю ваше щедрое предложение.
 – Могу я расквартировать своих людей в Уорике? – спросил граф Херефорд. – У нас есть свои походные палатки.
 Уорик кивнул:
 – Я пошлю письмо жене, чтобы она ожидала нас. Вулф вышел вперед.
 – Я готов доставить это послание, граф. – Он улыбнулся про себя. Прошлой ночью он разговаривал с Брианной во сне и предупредил ее, что приедет в Уорик.
 Июльский день был теплым, и Брианна отправилась в поездку по красивым берегам реки Эйвон.
 Она соскочила с Венеры в месте, где росли высокие камыши, и было довольно мелко. Маленький ялик, который они с братом использовали, чтобы ловить рыбу, был привязан к иве и тихонько закачался на воде, когда мимо проплыла пара водяных птиц.
 Брианна любила реку Эйвон, а прохладная вода манила ее. Она поддалась искушению почти сразу же. Сняла платье и, оставшись в одной рубашке, вошла в воду по грудь. Она рассмеялась, когда потревоженные утки возмущенно закрякали и уплыли подальше.
 Приближаясь к замку, Вулф Мортимер намеренно сконцентрировал свои мысли на Брианне. Его мозг искал, где она может быть в этот теплый день. Его обостренная интуиция подсказала, что она должна быть вне стен замка, и когда Тень побежала к реке, Вулф понял, где найдет ее.
 Он выскользнул из седла, привязал коня и стал спускаться к воде.
 Брианна услышала шорох и посмотрела в сторону берега. Она не увидела ничего и подумала, что, может быть, это была птица или какое-то мелкое животное. Снова услышав шорох, она подняла глаза и стала рассматривать камыши, чтобы понять, что потревожило их. Она слегка поежилась, почувствовав, что кто-то наблюдает за ней.
 Первым ее ощущением был не страх, а гнев.
 – Ах ты, трус, подкрался, чтобы шпионить за мной! Немедленно покажись!
 Брианна смотрела, как камыши раздвинулись, и увидела два блестящих золотых глаза, смотрящих на нее; потом существо подняло голову и посмотрело на нее поверх камышей.
 Она с облегчением рассмеялась.
 – Тень! Откуда ты здесь взялась? – Брианна вдруг замерла. «Если Тень здесь, Вулф Мортимер тоже должен быть поблизости».
 – Ты, подкрадывающийся наглец! Я прекрасно знаю, кто ты, поэтому можешь не прятаться. – Она подождала долгую минуту, не отрывая глаз от камышей, но они оставались абсолютно неподвижными. – Где ты, Вулф Мортимер?
 – Я за твоей спиной.
 Брианна задохнулась от неожиданности. Тихий шепот прозвучал прямо у нее над ухом. Она резко обернулась, испуганная и разгневанная. Ее нога поскользнулась, и она отчаянно схватилась за него, чтобы не уйти под воду.
 Сильные руки Вулфа обхватили ее под мышками и не позволили ее голове уйти под воду, а потом он снова поставил ее на ноги.
 От такого непочтительного обращения ее грудь вздымалась и опускалась от возмущения. Она как завороженная смотрела на вздувшиеся мускулы, на его груди и руках.
 – Вы голый!
 – Ты заметила, – сухо сказал он и пошел к берегу. Он выбрался из воды, не стесняясь своей наготы, но, осознавая, что она смотрит на его голые ягодицы. Он свободно чувствовал себя без одежды, никогда не ощущая себя уязвимым, как другие, когда они обнажены. Это была звериная его часть. Так он чувствовал себя естественно и, подобно животным, был хорошо покрыт шерстью. Он откинул свои длинные черные волосы за плечи и взял рубашку.
 – Не нужно благодарить меня, госпожа де Бошан.
 – Проклятие! Это была ваша… вина! Вы намеренно подкрались, чтобы напугать меня и самому позабавиться!
 – Увы, я обречен на разочарование. Было ничуть не забавно смотреть, как вы барахтаетесь, потому что боитесь намочить лицо.
 – Боюсь? Боюсь намочить лицо? Вы, должно быть, шутите! Я прекрасно плаваю, валлиец!
 – Это подозрительно похоже на браваду. Сможете вы переплыть реку?
 Она вскинула голову.
 – Конечно смогу.
 – Я обгоню вас, – вызывающе бросил он. Он бросил рубашку и побежал, разбрызгивая мелкую воду, пока не добрался до Брианны.
 – Я не должна… но я это сделаю! – Глаза Брианны расширились. «У него на бедре татуировка – дракон! – Она покраснела. – Я никогда не видела ничего более интригующего». Брианна быстро повернулась и нырнула под воду, направляясь к середине реки, где вода бежала быстрее. Она боролась с течением длинными сильными движениями, получая наслаждение от своей удали. Противоположного берега реки они достигли почти одновременно. Вулф Мортимер блеснул ей дерзкой улыбкой на смуглом лице и нырнул под воду. Когда его голова появилась, он был уже почти на середине реки, и у Брианны упало сердце. Полная решимости не сдаваться, она опустила голову и стала изо всех сил грести. Когда она приплыла, он уже сидел на берегу.
 – На мне рубашка – у вас надо мной преимущество. Он ответил ей ее же словами:
 – И всегда будет. – Его светло-серые глаза были полны восхищения. – Я никогда не позволю вам выиграть из галантности, Брианна. Это было бы оскорблением. Гордитесь тем, как хорошо вы ведете себя, и знайте, что в будущем, если вы в чем-то превзойдете меня, это будет достойная уважения победа.
 – Все уроженцы Уэльса так самонадеянны?
 – Только Мортимеры, уверяю вас. – Он поднял бровь. – А все рубашки так просвечивают?
 Брианна закрыла руками грудь.
 – Наглый валлийский дьявол! – Она побежала к ялику, чтобы забрать свою одежду. Когда она вышла из камышей должным образом одетая, Брианна обнаружила, что одна. Однако образ его гибкого волосатого тела неизгладимо отпечатался в ее памяти. Она видела бронзовые от солнца мускулы на его груди и широкие плечи, как будто он все еще стоял перед ней. И дракон! Она определенно видела дракона. Она говорила себе, что это потому, что он был первый обнаженный мужчина, которого она видела, и решительно игнорировала свое бешено бьющееся сердце.
 – Вулф Мортимер, добро пожаловать в Уорик. Надеюсь, вы привезли нам хорошие вести. – Графиня расцеловала его в обе щеки и развернула письмо мужа.
 – Нам сопутствовала удача, миледи, но я уверен, вы предпочтете услышать подробности от лорда Уорика. Он великодушно предложил свое гостеприимство некоторым баронам, и к завтрашнему дню все будут здесь или самое позднее – послезавтра. Херефорд привезет свои палатки.
 Брианна появилась в зале.
 – Отец возвращается домой?
 – Очень скоро, дорогая. Вулф был очень добр и привез письмо. – Джори увидела мокрые волосы дочери, а потом ее взгляд упал на влажные волосы Мортимера.
 Вулф поклонился:
 – Дамы. – Он заметил удивленный взгляд графини.
 Замок Уорик, его конюшни и окружающие его луга были заполнены до отказа. Приближалось время ужина, и Джори де Бошан вместе с Брианной стояла в главном зале, чтобы приветствовать благородных гостей.
 Приехал Роджер Мортимер в сопровождении пожилого мужчины с морщинистым лицом и серо-стальными волосами.
 – Вы помните моего дядю, леди Уорик? Вы встречались на моей свадьбе много лет назад.
 Улыбка Джори была теплой и гостеприимной.
 – Как могла я забыть другого Роджера Мортимера? Старший мужчина поднес ее пальцы к губам.
 – Я зовусь Мортимером Чирком, чтобы никто не путал нас. Вы выглядите все такой же молодой и сияющей, как двадцать лет назад, миледи.
 – Благодарю вас, сэр. Это моя дочь, Брианна де Бошан. Брианна улыбнулась пожилому мужчине.
 – Редкостная красавица. Она уже сговорена? Брианна очаровательно рассмеялась.
 – А вы заинтересовались, лорд Чирк?
 – Красавица и чаровница. Ваша дочь знает, как польстить старику. Готов поспорить, она вся в мать.
 Мистер Берк отвел их в сторону, и Брианна увидела, как мать схватилась рукой за горло, как будто внезапно потеряла уверенность в себе. Заинтригованная тем, что же могло так повлиять на ее мать, Брианна уставилась на трех мужчин, только что вошедших в зал.
 Графиня шагнула вперед и протянула руки в чрезмерно пылком приветствии:
 – Лорд Херефорд, такая честь принимать вас в Уорике. Эти высокие молодые люди, должно быть, ваши сыновья.
 Брианна видела, что граф с жадностью смотрит на ее мать. «Господь милосердный, он выглядит так, будто влюблен в нее». Граф Херефорд поднес руку графини Уорик к своим губам.
 – Джори, вы ничуть не изменились. Мне никогда не следовало отпускать вас. – Он кашлянул. – Да, это мои сыновья. Джон и Хэмфри де Боун.
 Красавцы братья были высокими светловолосыми копиями своего отца. Когда Брианна улыбнулась, оба с жадностью посмотрели на нее. Вдруг ее осенило: «Первый раз мама была замужем за де Боуном». Она внимательнее всмотрелась в Херефорда.
 Управляющий, усадивший за стол Мортимеров, теперь вернулся за графом Херефордом и его сыновьями.
 Брианна не могла сдержать любопытства:
 – Что граф имел в виду, когда сказал, что ему не следовало отпускать вас?
 – Я была замужем за его братом, Хэмфри де Боуном. Когда он погиб в бою, старый граф хотел, чтобы я вышла за его второго сына, – объяснила Джори.
 – Старый граф был не единственным, кто хотел этого. Де Боун все еще влюблен в вас.
 – Чепуха. – Джори покраснела. – Когда я отказала ему, он, не теряя времени, женился на принцессе королевской крови.
 – Елизавета Плантагенет была вашей подругой?
 – Нет. Моей подругой была Джоанна… Ее сестра, Елизавета, имела свой двор и своих придворных дам. Семья де Боунов так верно служила покойному королю, что тот вознаградил их своей дочерью.
 – Сыновья Херефорда довольно красивые и становятся даже еще привлекательнее, когда думаешь, что их мать была принцессой королевской крови.
 – Да, до тех пор, пока не вспоминаешь, что в крови у Плантагенетов есть что-то сродни безумию.
 Брианна подумала о короле Эдуарде и поежилась.
 – Вот и отец.
 – Наконец-то! Его не было всего четыре месяца, а мне кажется, что четыре года.
 Уорик ласково погладил дочь по щеке, а потом обнял жену.
 – Ты видела Херефорда? – с беспокойством спросил он. – Те годы были такими несчастными для тебя. Надеюсь, что его вид не всколыхнул печальные воспоминания.
 – Конечно, нет. Так хорошо, что вы вернулись домой, мой дорогой.
 «Они смотрят только друг на друга. Любому, кто видит их вместе, ясно, что они все еще влюблены друг в друга».




 Глава 4


 Хотя во время ужина Вулф Мортимер не смотрел в сторону Брианны де Бошан, он остро чувствовал ее присутствие. Она завладела всем вниманием сыновей графа Херефорда, которых он хорошо знал. Она внимательно слушала Джона де Боуна, потом долго разговаривала с Хэмфри. Она смеялась с одним братом и принимала вино от другого, совершенно очаровав их обоих.
 Спокойствие Вулфа ничуть не нарушило представление, разыгрываемое перед ним. Он знал, что оно игралось только для него, и чувствовал себя одновременно польщенным и веселым. Однако когда ужин уже подходил к концу, ему вдруг пришла в голову мысль, от которой он не смог избавиться: через несколько коротких месяцев Брианне исполнится семнадцать. «Четырех моих сестер выдали замуж еще до того, как они достигли возраста Брианны, а Екатерина и Джоан наверняка будут обручены сразу же, как им исполнится двенадцать».
 Вулф знал как минимум трех мужчин примерно своего возраста, которые страстно желали бы жениться на дочери печально известного графа Уорика. Двое из них были сейчас перед его глазами, наперебой добиваясь внимания красавицы. Третьим был сын графа Суррея, Линкольн Роберт, который наверняка имел преимущество. К тому же могли быть другие, о которых он даже не подозревал. Он сразу же последовал за отцом, когда тот покинул зал и пошел искать свою спальню.
 – Входи, Вулф. – Роджер Мортимер оторвал взгляд от карты, которую собирался изучить. – Садись, если хочешь о чем-то поговорить.
 Вулф сел. Роджер налил себе и ему по кружке эля и приготовился слушать.
 – Отец, вы устроили хорошую партию для вашей сестры Кэтрин, когда выдали ее за Рикарда де Бошана. Вы никогда не думали о еще одном браке между Мортимерами и Уориками?
 – Думал. Эта мысль не однажды приходила мне в голову. Вторая кровная связь между нашими домами была бы выгодна для обеих семей. Но твоей сестре Екатерине еще нет двенадцати, а Гаю Томасу всего четырнадцать. У нас полно времени. Парнишка Уорика не его наследник, и это, конечно, большой его недостаток, но малышка Кэт не главная красавица среди потомства Мортимеров, так что она может удовольствоваться и младшим сыном.
 Ненамеренный укол пронзил защитный панцирь Вулфа. Он прекрасно сознавал, что он не наследник Мортимера. Он проглотил свою гордость и собрался с силами.
 – Я думал не о сыне Уорика, я думал о его дочери, Брианне де Бошан.
 – Да, это настоящий приз. Я готов дать себе пинка за то, что обручил Эдмунда с дочерью лорда Бадлсадира, когда мой наследник мог получить дочь Уорика. – Мортимер пожал плечами. – Помолвка уже оформлена, я ничего не могу поделать, если только ты не хочешь соблазнить дочку Бадлсмира и увезти ее.
 Вулф знал, что отец шутит всего наполовину, и его гордость была тяжело уязвлена.
 – Я волк, а не жертвенный агнец, – холодно произнес он. – Спокойной ночи, отец.
 Роджер Мортимер смотрел вслед сыну, названному в его честь. Он совсем не был тугодумом. Какой взрослый мужчина, особенно Мортимер с горячей кровью, не прельстился бы Брианной де Бошан? Он видел, как Вулф смотрел на дочь Уорика, видел это напускное безразличие, маскирующее жажду. Роджер не хотел, чтобы его любимый сын был разочарован отказом. Есть много наследников графств, среди которых ее родители могут выбрать ей мужа, и не последним из них был сын Линкса де Варенна, который теперь стал наследником графства Суррей. «Если ты хочешь чего-то достаточно сильно, Вулф Мортимер, ты найдешь способ получить это», – подумал он.
 Мортимер работал с Уориком в кузнице замка. Каждый гордился тем, что может сам подковать своего коня.
 – Твоей очаровательной дочери Брианне скоро семнадцать. Она уже сговорена? – спросил Роджер.
 – Ты имеешь в виду брак? – Брови Уорика сошлись вместе. – Нет, она еще официально не обручена.
 – Может быть, есть согласие между семьей де Вареннов и твоей?
 – Ничего определенного, но я уверен, что между Джори и Линксом есть негласная договоренность подождать и посмотреть, не разовьется ли у молодой пары естественное влечение друг к другу. Я предпочитаю оставить этот вопрос на усмотрение моей жены. Она твердо стоит на том, чтобы не обручать Брианну, пока ей не исполнится семнадцать, и не выдавать ее замуж, пока ей не будет как минимум восемнадцать. Мы с Джори хотели пожениться, но ее родственники не сказали ей, что я сделал предложение. Вместо этого они заставили ее выйти за Хэмфри де Боуна. Джори поклялась, что Брианну не постигнет такая же участь.
 – Большинству из нас браки организовали родственники.
 – Мне ли об этом не знать. У меня их было два, прежде чем я нашел любовь и счастье. Я уверен в одном – Джори никогда не заставит нашу дочь выйти замуж, особенно если Брианна будет сомневаться в женихе. – Он очистил скребком копыто коня. – У тебя больше опыта в этих делах, чем у меня, – ты выдал замуж как минимум четырех дочерей, по-моему.
 – Я устроил для них хорошие партии, но я не принимал в расчет их сомнения, – признался Роджер. – Я больше думал о замках, которые унаследуют их мужья. Не так давно я выдал Маргарет за наследника лорда Беркли и договорился с лордом Одли обручить его сына с моей дочерью Джоан, когда они достигнут подходящего возраста. Следующая в очереди Кэт. Я видел, как она смотрела на твоего сына Гая Томаса, когда мы были в замке Уигмор.
 – Ты дал мне пищу для размышлений. Кажется, только вчера мы были детьми. Я начинаю чувствовать себя древним.
 В ту ночь в постели Уорик заговорил с Джори об обручении их детей.
 – Я не говорю, что нам нужно торопиться женить их. Но возможно, настало время оглядеться и составить список подходящих семей для перспективных браков.
 – Брианна и Линкольн Роберт, кажется, идеально подходят друг другу. Я предвижу тут свадьбу, может быть, когда ей исполнится семнадцать, если мы позволим природе идти своим путем, дорогой.
 Уорик кивнул.
 – Он хороший человек. Теперь, когда он стал наследником графства Суррей, возможно, нам следует официально обручить их, как только Брианне исполнится семнадцать. Я не могу представить для нее лучшей пары, чем Линкольн Роберт.
 – Да. Это будет идеальный союз для обеих наших семей.
 – Мортимер намекал на Гая Томаса для своей дочери Екатерины.
 – Господи, нашего сына интересуют только мечи и доспехи, и сейчас он учится быть воином.
 – Да, его больше интересует война, чем любовь, в отличие от его отца – Он провел рукой по ее изящной ноге, и от этого все мысли о женитьбах вылетели из его головы.
 Однако Джори размышляла об этом еще несколько дней. Когда месяц был уже на исходе и мужчины скоро должны были двинуть свои армии на юг, она решила обсудить этот вопрос с дочерью. Они были в просторной кладовой замка, где Брианна развешивала пучки трав для просушки.
 – В недалеком будущем нам придется начать подыскивать в нашем окружении подходящего мужа.
 Брианна, не веря своим ушам, взглянула на мать.
 – Тебе скоро будет семнадцать, дорогая, и мы не сомневаемся, что у нас будут просить твоей руки.
 – Вы, так же как и я, знаете, что когда-нибудь я выйду за Линкольна Роберта. Мне и в голову не пришло бы, чтобы кто-то другой стал моим мужем.
 – Ну что ж, это очень радует меня. Твой отец считает, что теперь, когда Линкольн стал наследником графства Суррей, нам следует официально обручить вас, когда тебе исполнится семнадцать.
 Брианна вдруг осознала, как скоро это будет, и что-то внутри ее взбунтовалось.
 – Скоро мне семнадцать, и все эти годы я жила под опекой! – страстно воскликнула Брианна. – Я еще нигде не была и ничего не видела. Я не хочу из ребенка сразу, без всякого перехода, становиться женой. Я хочу хоть какого-то периода независимости.
 – Разве я привязала тебя к себе на поводок! – Джори сделала глубокий вдох. – А насчет независимости… Я поехала в Уэльс как невеста, причем против своей воли, чтобы выйти замуж за совершенно незнакомого человека. И я хочу защитить тебя от глупых ошибок, которые сделала я.
 Брианну вдруг затопило чувство вины. Джори была самой любящей матерью на свете.
 – Все, чего я хочу, это почувствовать немного свободы, возможности хотя бы в этот год самой делать выбор. Потом я выйду замуж за Линкольна Роберта и стану преданной женой.
 Джори с облегчением вздохнула.
 Вулф Мортимер в глубокой задумчивости ходил по стенам замка Уорик. Завтра они отправятся на юг, и сегодня был последний шанс поговорить с Брианной де Бошан. Хотя он видел ее каждый день, с того дня на реке они ни разу не оставались наедине. Все выглядело так, будто братья де Боуны преследуют ее, а она не делала ничего, чтобы избавиться от их общества. Если она шла в конюшни, с ней был сокольничий; если она выезжала на лошади из замка, ее сопровождал грум; если она выходила в сад, там всегда присутствовали придворные дамы ее матери.
 Вулф положил руки на зубчатую стену и поднял глаза на звезды в черном ночном небе. Он никогда не исследовал настоящие глубины своего дара и не знал всего, на что способен и где границы его возможностей. Он всегда воздерживался от применения их ради прихоти. До этой ночи.
 Он всеми силами сконцентрировался на Брианне. Его мысленный взор ясно видел ее. Она спала в своей кровати, и ей снился сон. Постепенно он взял контроль над ее сном и предложил ей новый сюжет. Она снова поддалась азартной игре. Она выигрывала с каждым броском костей, ее уверенность в себе возрастала, и она рисковала делать все более высокие ставки.
 В момент, когда она стала безрассудной, она проиграла. Она отказалась платить свой долг и вместо этого проснулась. Брианна села в кровати и откинула одеяла, не совсем понимая, где находится. «Я действительно играла в зале перед тем, как идти спать, или это был просто сон?» Брианна точно не знала, потому что подробности были такими яркими.
 Комната как будто давила на нее. Она почувствовала желание выйти на воздух, которое вскоре стало непреодолимым. Ей ужасно хотелось подняться на стены замка. Ей страстно хотелось увидеть звезды и почувствовать на лице теплый ночной ветерок. Брианна никогда раньше не испытывала ничего подобного. До этой ночи.
 Она двигалась неслышно, чтобы не побеспокоить никого, когда поднималась по лестнице, ведущей на бастион. Она вышла на воздух и медленно пошла вдоль зубчатой стены. Она остановилась, чтобы посмотреть на звезды, и почувствовала, что в темноте есть кто-то еще. Странно, но она не удивилась.
 Почему-то она все время знала, что будет не одна. Она чувствовала присутствие мужчины, и, хотя и пыталась отрицать это, она знала, кто это.
 Брианна хотела развернуться и убежать. Если она не уйдет сейчас, может быть, потом убежать будет уже невозможно. И все же потому, что отступать было не в ее характере, она медлила.
 – Вы пришли, чтобы заплатить свой долг наедине.
 – Какой долг у меня может быть к вам, Вулф Мортимер?
 – Ваш проигрыш.
 – Я не играла сегодня в кости.
 – Вы хотите сказать, что мне это приснилось, леди?
 Ее пульс участился. «Нам не мог присниться один и тот же сон».
 – Я выиграла каждый бросок костей!
 – Кроме последнего броска. Тогда вы проиграли и отказались оплатить вашу ставку.
 Она откинула назад волосы.
 – Я не помню ставку.
 – Неправда. – Вулф появился из темноты и подошел ближе. – Вы помните ее так же ясно, как и я.
 Она посмотрела в его неотразимые серые глаза и не смогла отрицать.
 – Тогда забирайте свой проклятый поцелуй и уходите! Вулф смотрел ей прямо в глаза.
 – Я мог бы взять поцелуй в любое время, когда захочу. Наше пари было на то, что вы подарите мне поцелуй по доброй воле.
 Она вызывающе вскинула голову.
 – Я… не могу.
 – А, я понимаю вашу проблему. Вы не знаете как. Вы никогда не целовали мужчину. До этой ночи.
 – Конечно, целовала. – «Линкольн Роберт целовал меня… но не в губы». Она видела, как он улыбается, будто прочитав ее мысли.
 – Я понимаю. Вам не хочется дарить поцелуй, учитывая, что это должен быть самый запоминающийся поцелуй, который я когда-либо получал.
 Брианна на мгновение подумала, что, может быть, она все еще спит. Она специально коснулась зубчатой стены и почувствовала под пальцами грубую поверхность камня. Это не сон.
 – Ответ прост. Позвольте вашему инстинкту вести вас. Вашему животному инстинкту, – дерзко предложил он.
 Брианна посмотрела на его рот. Он был чувственный и ужасно соблазнительный.
 Очень медленно она подняла руки и обвила ими его шею. Она поднялась на цыпочки и прильнула к нему всем телом, прижав свои нежные груди к твердым мускулам его груди. Она открыла губы и подняла свой рот так, что он почти касался его рта. Она остановилась, когда их теплые дыхания смешались. Она посмотрела прямо в его глаза, а потом медленно опустила ресницы, так что они легли на щеки. Она ждала, пока его губы коснутся ее губ, а потом она милостиво сдалась горячим требовательным поцелуям, которые почти поглотили ее.
 Когда его властный рот, наконец, освободил ее, Брианна подняла ресницы и победно улыбнулась.
 – Я так и не поцеловала вас.
 – Да. Это удовольствие еще ждет вас. Я заберу долг, когда мы встретимся в следующий раз, – пообещал он. – Сладких снов, Брианна де Бошан.
 К последнему дню июля Мортимер, Херефорд и остальные бароны прибыли в Лондон со своими войсками, одетыми в зеленые ливреи с королевскими гербами. Они окружили Сити и Тауэр, где находился король. Первого августа Ланкастер, Уорик и некоторые другие бароны присоединились к Мортимеру. Могущественный кентский барон, Бартоломью Бадлсмир, из замка Лидс, чья дочь была обручена с наследником Мортимера, объединил свои силы с войском Ланкастера. Все требовали, чтобы король выслушал их жалобы против Деспенсеров.
 В панике Эдуард призвал графа Пемброка, который был главнокомандующим его армии. Он только что вернулся из Франции с новой невестой, Мари де Шатийон, которая была кузиной королевы Изабеллы. Пемброк сразу же ответил на зов короля и после этого встретился с Мортимером и Ланкастером. Выслушав их жалобы, он не мог отрицать, что все они обоснованны. Граф Пемброк был человеком чести, который дал клятву верности королю, но он ясно видел, какими вредоносными стали Деспенсеры. Он понимал, что ради блага королевства фаворитов нужно удалить.
 – Сир, приграничные лорды и бароны выдвигают против Деспенсеров одиннадцать обвинений, – сказал Пемброк королю. – Они узурпировали королевскую власть, они спровоцировали гражданскую войну, они извратили правосудие, они отвращают от вас баронов, они творят насилия, и они отдаляют короля от его народа.
 Пемброк набрался смелости и расправил плечи. – Сир, я советую вам принять требования баронов и примириться с ними.
 Король Эдуард отказался сделать это. Граф Пемброк снова встретился с Ланкастером и баронами. Роджер Мортимер вышел вперед и, пользуясь своим даром убеждения, предложил свой план:
 – Народ Лондона любит королеву Изабеллу, и это дает ей власть. Ее величество обладает в королевстве гораздо большим влиянием, чем ей кажется. Если она обратится к королю, имея поддержку вашу и всех епископов, и попросит ради народа, чтобы ее муж проявил милосердие к своим подданным, изгнав Деспенсеров и примирившись со своими лордами, Эдуарду будет трудно отказать ей. Король не потеряет лицо, если галантно уступит мольбам жены.
 Все, включая Пемброка, согласились, что план заслуживает одобрения. Роджер Мортимер сделал знак своему сыну Вулфу, который ждал возможности отвести Пемброка в тихий уголок. Потом он внес вторую часть предложений Мортимера, которая была гораздо более убедительной, особенно потому, что исходила от темного неотразимого сына Мортимера, который имел угрожающую внешность хищника.
 – Граф, я искренне надеюсь, что вы сможете убедить короля в разумности предложений моего отца. Если он не прогонит своих фаворитов, бароны откажутся от своей верности ему и посадят другого на его место.
 – Другого? – Пемброк понимал, что речь идет о сыне короля, принце Эдуарде Плантагенете.
 Вулф наклонился ближе и понизил голос:
 – Если их требования не будут удовлетворены, бароны собираются сжечь дотла все королевские строения от Чаринг-Кросс до Вестминстерского аббатства.
 В течение следующей недели Пемброк курсировал между королем, королевой и епископами.
 – Сир, бароны угрожают сжечь Лондон. Они готовы отказаться от лояльности вам и посадить на трон принца Эдуарда.
 – Эта жаждущая власти свинья Ланкастер придумал все это. Он никогда не поддерживал меня как короля!
 Угрозы так встревожили короля, что он согласился дать аудиенцию королеве и духовенству.
 Тогда Пемброк отправился к королеве.
 – Милорд граф, я много раз на коленях умоляла моего мужа избавиться от фаворитов, но тщетно. Я готова сделать все, что угодно, чтобы изгнать ненавистных Деспенсеров, но я сомневаюсь, что Эдуард хотя бы выслушает меня.
 – Ваше величество, Роджер Мортимер объединил баронов. Он и Ланкастер окружили Лондон своими огромными армиями. У короля нет другого выбора, кроме как уступить угрозам баронов.
 Изабелла затаила дыхание.
 – Роджер Мортимер сделал это? – Слабый проблеск надежды появился в ее груди. «Каким могуществом, должно быть, он обладает, если противостоит воле короля Англии. Он, должно быть, имеет храбрость огненного валлийского дракона, если восстал против власти Деспенсеров. Как он галантен, что готов рисковать всем, чтобы сделать мою жизнь более терпимой». – Роджер Мортимер… Роджер Мортимер – Она произносила его имя как заклинание.
 Аудиенция с королевой Изабеллой и епископами оказалась успешной. После ее вмешательства король капитулировал. Он позвал баронов в Вестминстер и холодно согласился отослать своих фаворитов.
 Вслед за этим парламент приговорил Деспенсеров к ссылке и конфискации всех владений, которые они приобрели. Им также было запрещено возвращаться в Англию без согласия парламента.
 Потеряв коварную и мощную поддержку Деспенсеров, слабый король окончательно сдался. Парламент издал указ, которым объявлялось прощение Ланкастеру, Мортимерам и остальным баронам, восставшим против короля.
 Изабелла не могла поверить в свое счастье. Она решила поехать в Виндзор и провести конец лета в своем любимом замке, со своим любимым сыном Эдуардом, который жил там с учителями. Это был предлог уехать от мужа, который был ей омерзителен. Когда она приедет, она пойдет в часовню, встанет на колени и воздаст почтение Роджеру Мортимеру, человеку более достойному, чем любой святой.




 Глава 5


 – Верьте или нет, но Роджер Мортимер проделал все это, не пролив ни единой капли крови, – рассказывал Гай де Бошан своим жене и дочери. – Деспенсеров изгнали, а бароны получили прощение короля. Ланкастер и я сразу же уехали, но приграничные бароны ждут официальных указов, что их земли возвращены им.
 – Это прекрасные новости, дорогой. Изабелла будет счастливейшей женщиной в Англии. – Джори подняла лицо навстречу поцелую мужа. – Роджер Мортимер может своим шармом заставить уток улететь с пруда, но под бархатной перчаткой у него стальной кулак.
 – Да, под изысканной внешностью Мортимер жесткий и упрямый, но дьявольски хорошо, что он именно такой.
 – Я буду скучать по Вулфу Мортимеру, – с тоской произнес Гай Томас.
 – Вулф Мортимер неотесанный чурбан. Я удивлена, что отец позволяет тебе общаться с этим наглым дьяволом, – заявила Брианна.
 – Завтра Мортимеры будут праздновать свадьбу.
 – Свадьбу? – резко переспросила Брианна.
 – Сын Роджера Мортимера женится на дочери лорда Бадлсмира, – сообщил сестре Гай Томас.
 Брианна побледнела.
 – Вулф Мортимер женится?
 Джори заметила тревогу в голосе дочери и обменялась взглядами с Уориком.
 – Нет-нет, дорогая. Это старший сын Мортимера, Эдмунд, женится на Елизавете Бадлсмир.
 – Ты, похоже, рада, – поддразнил отец.
 – Я рада за Елизавету Бадлсмир. Эдмунд Мортимер благородный и воспитанный, чего я не могу сказать о его брате.
 В ту ночь, перед тем как лечь спать, Брианна разговаривала с матерью.
 – Теперь, когда Деспенсеры изгнаны, я уверена, что королева вернется в Виндзор. Не можем ли мы поехать навестить ее? Сады будут прекрасны. В конце лета цветение самое буйное.
 – Твой отец только что вернулся домой. Думаю, я подожду пару дней, прежде чем предложить это. Мне и самой очень хотелось бы провести время с Изабеллой. Но у меня нет намерения возвращаться ко двору в качестве придворной дамы.
 Брианна набралась смелости и спросила:
 – Вы думаете, я могла бы занять ваше место при королеве?
 Джори улыбнулась. Она прекрасно понимала желание дочери оставить гнездо, расправить крылья и полетать на воле, прежде чем взять на себя роль преданной жены и матери.
 – Ты была бы для Изабеллы идеальной придворной дамой.
 В Лидсе праздновали свадьбу, и в полночь новобрачные удалились в спальню. Но празднество продолжалось еще долго после того, как пара удалилась. Казалось, половина Кента была приглашена на пир. Однако к четырем утра замок затих. Селяне побрели домой, пьяные гости, наконец, нашли свои кровати и даже слуги заснули в просторных кухнях и главном зале.
 По двору кралась высокая фигура. Ранее Вулф Мортимер тоже участвовал в веселье, пируя с лучшими из гостей. У него не было отбоя от женщин, каждый танец он танцевал с новой партнершей и не единожды ускользал с пира, чтобы пофлиртовать с какой-нибудь полногрудой девицей. Но с приближением ночи он с каждым часом становился все серьезнее. Хотя Лидс походил на очаровательный замок из волшебной сказки, возвышающийся над принадлежащим ему восхитительным озером Кент, у Вулфа было зловещее предчувствие, как будто черная тень накрыла замок Лидс, и он не мог игнорировать ощущение грозящей беды, исходящее даже от самих камней.
 Он ощутил присутствие другого человека и не удивился, что это его отец присоединился к нему в его одиноком обходе. Они прошли несколько шагов в темноте, и без слов Роджер Мортимер почувствовал настроение сына.
 В конце концов, он спросил:
 – Что не так?
 – У меня дурное предчувствие. Замок никогда не был во владении короля? Как Бадлсмир стал владельцем Лидса?
 – Он принадлежал королеве Изабелле, но когда король сделал Бадлсмира управляющим королевским двором, он отдал ему Лидс в обмен на Эддерли-Мэнор в Шропшире.
 – Поскольку Шропшир на границе с Уэльсом, я готов поручиться, что это Хью Деспенсер захотел получить его. – В глубокой задумчивости Вулф погладил черную щетину, появившуюся на подбородке. – Король не простит Бадлсмиру, управляющему королевским двором, что он объединился с Томасом Ланкастером. Он может искать способ отомстить.
 – Бадлсмир подготовил свои замки к войне раньше, чем присоединился к Ланкастеру. Он был готов к нападению на Лидс. – Роджер успокаивающе положил руку сыну на плечо. – Опасность, которую ты чувствуешь, прошла. Мы вырвали жало у Эдуарда. Без Деспенсеров король бессилен.
 – Что заставляет вас думать, что он останется в стороне? – спросил Вулф.
 – Я получил подтверждение, что старший Деспенсер добрался до Бордо, а корабль Хью Деспенсера видели направляющимся в Ла-Манш. Эдуард знает, что их возвращение означает гражданскую войну.
 – У Хью Деспенсера есть свои корабли, и он искусный моряк. Он и король Эдуард могли тайно встречаться в любом порту.
 – Я посоветую Бартоломью оставить замок Лидс под хорошей охраной.
 Королева Изабелла отправилась в Виндзор как раз тогда, когда королю было тайно доставлено письмо от Хью Деспенсера. На следующий день Эдуард покинул Лондон и отправился на остров Танет, у самого побережья в Рамсгейте.
 Эдуард обнял своего любовника так, будто они не виделись много лет.
 – Хью, любовь моя, я не могу есть и не могу спать без тебя. Умоляю, скажи мне, что ты прощаешь меня. Это была не моя вина! Проклятые бароны вынудили меня подписать бумаги об изгнании.
 Хью мрачно надул губы и не позволил поцелуев, которых жаждал король.
 – Вы клянетесь мне, что отомстите приграничным лордам, которые отобрали мои земли, и баронам, которые вынудили вас выслать меня? Только тогда я смогу найти в моем сердце прощение вам, Нед.
 – Ты знаешь, я сделаю все, что в моей власти. Я жажду отомстить Томасу Ланкастеру. Он всегда считал, что должен был стать королем вместо меня. Он хотел бы видеть меня низложенным. Ничего он не желает так сильно, как посадить принца Эдуарда на трон и, став регентом, править самому!
 Хью подлил масла в огонь ненависти Эдуарда:
 – Это ведь Ланкастер убил вашего любимого Гавестона, и он не успокоится, пока не сделает то же самое со мной.
 – Я никогда не позволю этого. Я защищу тебя даже ценой своей жизни!
 На этот раз Хью позволил ласкать себя.
 – Мы должны придумать план, как отомстить им всем, Эдуард.
 – Сейчас я не могу думать ни о чем, кроме того, как заняться с тобой любовью. Ты один знаешь, как утешить меня. Позволь мне любить тебя, и потом мы подготовим план, как отомстить нашим врагам.
 Хью угостил его двумя бокалами красного вина, а потом повел в спальню. Он снимал одежду с намеренной медлительностью, чтобы воспламенить короля. В конце концов, он растянулся, обнаженный, на постели и со скрытым презрением смотрел, как Эдуард в безумии желания сбрасывает одежду…
 Короткое время спустя они лежали, обнявшись, в постели. Настала пора Хью вложить свои идеи в плодородную почву королевского ума.
 – Что вам нужно, Эдуард, любовь моя, так это справедливое основание двинуться против приграничных лордов и тех баронов, которые поддержали ваших врагов.
 – Я был в ярости, что Бадлсмир, управляющий моим королевским двором, перешел на сторону противника, присоединился к Ланкастеру и поддержал моих врагов!
 – Вы должны обратить свою месть против кентского барона и его семьи. Если ваше дело справедливо, народ поддержит вас.
 – Народ ненавидит меня. Они дарят свою любовь и поддержку только Изабелле. – Голос Эдуарда был полон обиды и жалости к себе.
 – Люди как овцы, Нед. Немного ловкости, и их можно повести в любом направлении. Мы должны использовать эту слепую преданность, которую они питают к Изабелле, для нашей пользы.
 – Хью, ты одарен быстрым блестящим умом, которым я не обладаю. Объясни, как можно использовать любовь народа к королеве.
 – Бадлсмир подготовил свои замки к войне, и будет ожидать нападения на свой главный форпост в Лидсе. Если вы пошлете вооруженный отряд отобрать назад Лидс, потому что хотите вернуть его королеве Изабелле, его законной владелице, охрана замка Бадлсмира атакует их. Конфронтация сплотит народ и поднимет его на защиту Изабеллы от Бадлсмира. Возмутительное неуважение к вашей любимой супруге даст вам справедливый повод поднять оружие против Бадлсмира.
 – Но я хочу более крупную рыбу, чем Бадлсмир, – я хочу приграничных баронов и больше всего эту свинью Ланкастера!
 – И вы получите их, Эдуард, любовь моя. Когда более крупная рыба придет на помощь Бадлсмиру, вы поймаете в сети их всех и покараете за неповиновение и презрение, которое они выказали обожаемой королеве Англии.
 – Это хорошая ловушка! – Наконец-то Эдуард понял смысл интриги.
 – Ловушка, которая дает вам справедливый повод отомстить врагам королевы, которые, так уж оказалось, являются и вашими врагами.
 – Все, что мне нужно, это сказать Изабелле, что замок Лидс снова принадлежит ей. Она так любит это место, что, я уверен, захочет посетить его еще до наступления зимы. Я дам ей вооруженную охрану как эскорт для ее собственной защиты.
 – Эдуард, ваш блестящий ум просто затмевает мой.
 – Мои дорогие Джори и Брианна… добро пожаловать в Хедингем. Я так обрадовалась, когда вчера получила ваше письмо, что вы во Фламстеде и приедете к нам погостить. – Лицо Джейн де Варенн, сияющее улыбкой, сказало им, как счастлива она снова видеть их. – Джори, ты все такая же, не стала ни на час старше, чем когда я видела тебя в последний раз, но Брианна… о Господи, ты расцвела в прекрасную благородную даму, точно такую же элегантную, как твоя мать. Неудивительно, что Линкольн Роберт не переставая говорит о тебе с тех пор, как вернулся из Уорика.
 Брианна, взволнованная тем, что так надолго задержалась в мыслях Линкольна, очаровательно покраснела.
 – Это было больше четырех месяцев назад, тетя Джейн, я уверена, вы преувеличиваете.
 – Тут нет и капли преувеличения. Он с рассвета караулил на башне, ожидая вашего приезда. В любой момент он может примчаться вниз, чтобы приветствовать вас.
 Слова Джейн оказались пророческими. Ее старший сын появился раньше, чем она успела закончить фразу, чем заставил всех громко рассмеяться.
 – Ты как раз вовремя, чтобы отнести багаж наших гостей наверх. Брианна, я хочу, чтобы ты жила в спальне, которая принадлежала твоей матери, когда она жила в Хедингеме.
 – Джейн, ты всегда так внимательна. Твое гостеприимство всегда горячее и радушное. – Джори поцеловала невестку в щеку. По прошествии всех этих лет она все еще не переставала восхищаться тем, что у ее брата Линкса хватило ума сделать кроткую шотландскую девушку своей женой. Хотя он был наследником графства, он выбрал незнатную женщину, чтобы она стала матерью его детей.
 Линкольн Роберт поднял сундук Брианны на плечо.
 – У нас, конечно, полно слуг, чтобы сделать это, но матушка считает, что черная работа укрепляет характер.
 Брианна бросила на него восхищенный взгляд.
 – Она определенно укрепляет мускулы. – Она взяла свою шкатулку с драгоценностями. – Я поднимусь наверх с тобой… Показывай дорогу.
 Линкольн опустил сундук с плеча на широкую кровать.
 – Матушка не хочет понимать, что, будучи графиней, она должна распределять обязанности между своими слугами. У нее нет фрейлин, и вместо этого она водит дружбу с судомойками и швеями.
 – Она не родилась благородной, но она милая и добрая, без всякого напускного высокомерия. Она не страдает честолюбием и никогда даже не была при дворе. Ее муж и сыновья – вся ее жизнь, они для нее весь мир. Вам действительно очень повезло.
 – Я согласен, Брианна, что это Божье благословение – иметь такую мать, но я наследник великого графства и в жене ищу более высоких качеств. Качеств, которые пободают графине, таких как благородная кровь, превосходное образование и определенная изысканная элегантность, которая ставит ее на голову выше всех остальных женщин.
 – Настоящий идеал, – поддразнила Брианна.
 – Все эти качества есть у тебя, Брианна.
 – Не пытайся сделать из меня ангела, Линкольн Роберт. Линкольн взял ее за плечи и прильнул к ее губам в их первом поцелуе в губы, и Брианна почувствовала ликование.
 – Почему ты никогда не делал этого раньше? – прошептала она.
 – Ты благородная леди. Я не хотел внушить тебе отвращение ко мне, Брианна.
 – Возможно, мне было бы более противно, если бы ты не хотел поцеловать меня, – поддразнила она.
 – Нам не следует быть с тобой наедине в твоей спальне, моя милая. Я не хочу повредить твоей репутации.
 Она накрутила прядь его рыжих волос на палец.
 – Даже совсем чуть-чуть? – с соблазнительным озорством спросила она.
 – Ты дерзкая девчонка. Мне придется крепко держать тебя в узде.
 – В узде? Ты говоришь обо мне как о кобыле, которую собираешься объезжать.
 Он застонал.
 – Идем, я отведу тебя вниз. Мне нужно пойти поприветствовать твоего отца и брата. Они, скорее всего в кузнице, смотрят на новые щиты, которые придумал наш оружейник.
 За ужином Брианна была приятно удивлена, что Линкольн Роберт снова изо всех сил старался быть около нее. Он сел рядом с ней и подкладывал ей на тарелку все самые сочные куски дичи.
 Брианна видела, что ее родители, так же как Линкс с Джейн, поглядывают на их стол, и знала, что они обсуждают их с Линкольном Робертом. Она улыбнулась про себя, счастливая, что родители ее будущего мужа уже любят ее.
 На следующий день Линкольн везде искал Брианну и, наконец, нашел ее в кладовой замка с его матерью и ее молодой служанкой Роуз.
 – Мне следовало догадаться, что матушка завладеет тобой, – поддразнил он.
 – Ты ошибаешься. Это я упросила твою матушку помочь мне сделать свечи с ароматом вербены. Мне нравится запах лимона.
 – Сегодня такой теплый солнечный день, я уверен, неразумно проводить его в доме, – заявил Линкольн. – Я надеялся, что ты покатаешься со мной вокруг Хедингема. Мне бы хотелось показать тебе реку и лес, которые мы приобрели в прошлом году.
 Брианна переоделась в зеленое платье для верховой езды, натянула сапоги и направилась в конюшню. Она понимала, что, может быть, было бы разумнее использовать женские уловки, заставив его ждать, но она знала, что нет необходимости возбуждать интерес Линкольна к ней. Он не делал тайны из того, что влюблен в нее.
 Они ехали медленно, их стремена почти соприкасались, так что они могли разговаривать, пока их лошади легким галопом скакали по обширным землям Хедингема. Садовые деревья ломились под тяжестью плодов, и Линкольн сорвал им по яблоку. Он заворожено смотрел, как Брианна с наслаждением откусила кусочек, а потом облизнула сок с губ.
 Была пора уборки урожая, и они ехали вдоль полей пшеницы и ячменя, которые уже скосили и связали в снопы. Сено тоже было скошено и уложено в стога, чтобы оно просохло несколько дней на сентябрьском солнце, прежде чем его уберут на зиму. Их лошади вспугнули стайку куропаток. Птицы жадно клевали рассыпанное зерно.
 – Нам нужно было взять собак, – сказал Линкольн.
 – О нет, мне нравится видеть, как птицы взлетают, и знать, что они вне опасности. Радужные крылья фазанов так красиво переливаются на солнце. – Она заметила на земле сине-зеленое хвостовое перо, импульсивно соскочила с коня и подняла его.
 Линкольн спрыгнул с коня, выдернул перо из ее пальцев и воткнул его в свои темно-рыжие волосы.
 – Это петушиное перо, слишком яркое для благородной дамы. – Когда Брианна попыталась отобрать перо, он увернулся. – Поймай меня, если сможешь.
 Она тут же бросилась за ним, живо включившись в игру. Одной рукой она схватила его за рубашку и подпрыгнула, чтобы дотянуться пальцами до пера в его волосах.
 Он крепко схватил ее, и они оба покатились на стог сена, опрокинув его и разбросав все сено вокруг себя.
 Он навалился на нее, и когда он посмотрел на нее сверху вниз, его смех исчез, а лицо стало серьезным.
 – Брианна, думаю, ты знаешь, что я чувствую к тебе.
 Она рассмеялась:
 – Не совсем. Почему бы тебе не сказать мне?
 – Я лучше покажу тебе. – Линкольн наклонил голову и жадно поцеловал ее в губы.
 Поцелуй привел ее в явно игривое настроение.
 – Я сдаюсь, – задыхаясь, произнесла она. – Ты представил мне неопровержимое доказательство, что ты петух, [2] а я курица.
 – Брианна де Бошан, вы говорите возмутительные вещи.
 – Может быть, тут виновато влечение. – Он тут же нахмурился, и она спросила: – Я ведь не шокирую тебя?
 – Иногда, – признался он.
 – И все же вы не считаете, что неприлично валять меня в сене, Линкольн Роберт де Варенн?
 Он посмотрел ей в глаза.
 – Ты шокирована?
 – Пока нет, но солнце еще высоко. – Она улыбнулась ему с озорным блеском в глазах, быстро выскользнула из-под него и побежала к своей лошади. К тому времени, когда он поднялся на ноги, она уже сидела в седле. – Возможно, когда мы доберемся до леса, ты можешь попытаться снова. – Она пришпорила Венеру, и они умчались, оставив ее серебристый смех звенеть в воздухе.
 Для обеда Линкольн выбрал тенистое место, где река огибала край леса. Брианна села на траву, украшенную кружевом белой камнеломки и пурпурных астр. Она сразу же сняла сапоги и чулки, чтобы побродить по воде.
 – Тебе придется добавить к моим недостаткам еще и импульсивность.
 – Я добавлю ее к тем качествам, которые делают тебя неотразимой, – галантно ответил он.
 Она вошла в воду.
 – О, как красиво… рыбы проносятся вокруг как серебряные кинжалы.
 – Мы купили реку из-за рыбы и лес из-за дичи. Они помогают обеспечивать Хедингем едой.
 – Как практично и прозаично. Не порти мои иллюзии. Я воображала, что их приобрели для создания романтической атмосферы.
 – Давай поедим, я умираю с голоду. По воде можно походить потом. – Линкольн вытащил из седельных сумок еду, завернутую в льняную ткань.
 Брианна присоединилась к нему на траве.
 – Что тут за соблазнительные деликатесы, шотландец? У тебя под килтом спрятан хаггис? [3] 
 Линкольн успокаивающе взглянул на нее, разворачивая свежевыпеченный хлеб и мягкий сыр.
 – У меня есть еще пирог с олениной и пирожки с айвой, и я привез бутыль вина.
 – А, вот это дело. Матушка предпочитает эль, но я недавно попробовала вина, и оно мне очень понравилось. – Брианна откусила кусочек сыра и с удовольствием поела пирога, в то время как Линкольн уничтожил все остальное. У него был аппетит здорового мужчины, и ей очень нравилось смотреть, как он ест. Каждый раз, когда она допивала свое вино, она протягивала ему бокал, чтобы снова наполнить.
 После третьего бокала она откинулась на луговые цветы, насытившаяся и счастливая. Когда Линкольн Роберт во весь свой огромный рост растянулся рядом с ней, вино наполнило ее воображение смелыми мыслями. Он приподнялся на локте и посмотрел на нее сверху вниз.
 Уголки рта Брианны приподнялись в тайной улыбке. «Ты хочешь чего-то. Смею ли я надеяться, что ты позовешь меня переплыть нагишом реку?»
 Линкольн запустил руку во взъерошенные волосы и коснулся губами ее ярко-алых губ.
 – Я люблю тебя, Брианна. Ты выйдешь за меня замуж?




 Глава 6


 – Линкольн Роберт, ты знаешь, что выйду. – Она посмотрела в его зеленые глаза, в которых затаилась неуверенность. – Ведь ты же не сомневаешься в моем ответе? Я всегда знала, что ты будешь моим мужем.
 Его неуверенность мгновенно исчезла и сменилась счастливым облегчением.
 – Мне нужно было услышать, как ты говоришь это. Все-таки ты дочь графа Уорика, а я недавно понял, что опасно считать это само собой разумеющимся. Ты – приз, который соблазнит любого дворянина в королевстве.
 – Из-за имени и богатства моего отца?
 – Совершенно верно.
 – Как это лестно, – поддразнила она. – Ты, конечно же, исключение. Ты любишь меня ради меня самой.
 Он вгляделся в ее лицо.
 – Ты знаешь, что это так. Но я мужчина, Брианна, и я должен быть практичным. На мне лежит ответственность обеспечить наше будущее. К свадьбе отец пообещал мне любой замок по моему выбору. Я разрываюсь между Уигтоном, который недалеко от шотландской границы и который очень нравится мне, и замком Фарнем в Суррее, который отец унаследовал от дяди Джона де Варенна.
 – Но прежде чем мы поженимся, пройдет как минимум год. Его брови сошлись вместе.
 – Что значит – год?
 – Матушка всегда настаивала, что мне должно исполниться восемнадцать, прежде чем я выйду замуж.
 – Но это же смешно! Я только что попросил тебя выйти за меня замуж, и ты согласилась.
 – Линкольн, я думала, ты говорил о будущем. Мы так молоды… У нас еще вся жизнь впереди.
 – Мне девятнадцать. Я хочу жену – я хочу сыновей.
 – Это одна из причин, почему матушка настаивает, что я должна подождать до восемнадцати. Она считает, что семнадцать – это слишком рано, чтобы иметь ребенка.
 Он нетерпеливо запустил руку в волосы.
 – Мы пойдем и поговорим с ней – мы убедим ее изменить мнение.
 – Но так уж случилось, что я согласна с ней. – Брианна протянула руку и коснулась его щеки. – Линкольн, разве меня не стоит подождать?
 Он застонал.
 – Конечно, милая. Но за год столько всего может случиться. – Он привлек ее ближе. – Что, если кто-то попытается украсть тебя у меня?
 – Невозможно, – прошептала она. – Я отдала свое сердце тебе на хранение, Линкольн. Я отдала тебе в залог мою любовь.
 Ее слова немного подняли его настроение.
 – Я не сдамся, – поклялся он. – Я честно предупреждаю тебя, что намереваюсь преодолеть твое сопротивление.
 Брианна нашла свою мать и Джейн на солнечной террасе Хедингема. Когда она увидела, что они одни, ее охватило неуемное желание поделиться своими волнующими новостями.
 – Линкольн Роберт попросил меня стать его женой, и я согласилась!
 Джейн вскочила на ноги и с любовью обняла племянницу.
 – Это чудесно, хотя, должна признаться, неудивительно. Мой сын постоянно говорит о тебе. Я так счастлива, Брианна. Я так тебя люблю… Ты для меня дочь, которую мне всегда хотелось иметь.
 – Когда я сказала ему, что придется подождать год, пока мне не исполнится восемнадцать, он ужасно расстроился.
 – Ну, я думаю, это мудрое решение. Мне было восемнадцать, когда нас поженили с Линксом, и я сразу же забеременела. Думаю, семнадцать – это слишком рано для материнства, хотя многие благородные дамы выходят замуж в четырнадцать-пятнадцать лет.
 – Я уверена, Линкольна Роберта можно убедить подождать тебя год. Вот твой отец ждал меня больше пяти лет, а терпение никогда не числилось среди добродетелей Уорика, – заявила Джори. Она посмотрела на Джейн: – Перед женитьбой Брианна хотела бы провести год при дворе королевы. Хедингем достаточно близко, чтобы они с Линкольном Робертом могли посещать друг друга в течение года.
 – Это верно. Пообещай мне, что будешь часто приезжать, – пригласила Джейн.
 В тот вечер в зале, когда обсуждался вопрос о предстоящем браке Линкольна Роберта и Брианны, Линкс де Варенн поддержал сына:
 – Почему бы нам не составить контракт и формально обручить их? В таком случае, возможно, мой сын перестанет беспокоиться, что вы будете принимать другие предложения для вашей прекрасной дочери.
 – У меня нет возражений, если Джори согласна, – объявил Уорик.
 – И у меня нет возражений, если этого хочет Брианна. Они будут идеальной парой, – сказала Джори.
 Линкольн Роберт взял Брианну за руку и пробормотал:
 – Мне хочется, чтобы нас официально обручили, милая, но должен честно предупредить тебя, что все равно попытаюсь убедить тебя выйти за меня задолго до того, как тебе исполнится восемнадцать.
 – Думаю, мне понравятся твои уговоры, – соблазнительно прошептала она.
 Граф Уорик и граф Суррей разговаривали до поздней ночи. В конце концов, был составлен контракт, отдающий замок Фарнем в Суррее Линкольну Роберту. В ответ Линкс де Варенн согласился передать замок Уигтон, с его огромным поголовьем овец, Брианне в качестве приданого. Было также записано, что старший сын Линкса унаследует вместе с графством Хедингем, а Гай де Бошан официально завещает свой любимый Фламстед вместе со всеми табунами лошадей Брианне.
 Следующим вечером обе семьи собрались в небольшой библиотеке замка, которая использовалась как кабинет. Высокие свечи освещали комнату и официальный документ, лежащий на полированном дубовом столе и ждущий подписей молодой пары. В контракте о помолвке в деталях расписывались все владения, которые Брианна и Линкольн Роберт получат в день, когда соединятся в брачном союзе. После этого документ должны были засвидетельствовать и подписать родители обоих обрученных.
 Линкс де Варенн обмакнул перо в чернила.
 – Хотя ты знаешь, о чем мы договорились, я настаиваю, чтобы ты прочитана контракт, прежде чем подписать его, Брианна.
 Она улыбнулась Линкольну. Теплое сияние свечей подчеркивало глубокий рыже-коричневый цвет его волос. Она взяла перо у Линкса и подумала, что ее будущий муж в пятьдесят лет будет выглядеть точно как его отец. Осознание этого ей понравилось.
 Ее глаза пробежали слова на каждой странице хрустящего пергамента, и Брианна поставила внизу подпись с дерзким росчерком.
 Линкольн Роберт встал рядом с ней и тоже внимательно прочитал документ. После того как он подписал брачный контракт, он жестом собственника взял ее за руку и поднес ее пальцы к губам, в то время как глаза отдавали дань уважения ее красоте.
 Потом они стояли и смотрели, как их родители выходят вперед и ставят свои подписи как свидетели. Церемония обручения не требовала обмена клятвами или словесных обещаний вечной любви, преданности и верности. Это был просто юридический контракт.
 Чтобы сделать знаменательное событие более личным, Линкольн Роберт сунул руку в карман камзола и достал маленькую коробочку.
 – Это обручальное кольцо, которое ты будешь носить как доказательство моей любви.
 Брианна затаила дыхание и открыла коробочку.
 – О, это изумруд… мой любимый камень. – Она протянула руку, чтобы Линкольн Роберт мог сам надеть кольцо. Она знала, что изумруды – традиционные камни семьи де Вареннов, передаваемые из поколения в поколение. – У матушки большая коллекция, которой она время от времени позволяет мне пользоваться. Мне так приятно наконец-то иметь свой собственный изумруд. Благодарю тебя, Линкольн.
 – Мне кажется, помолвка требует тоста. Я знаю, что кто-то из вас предпочитает эль, а кто-то вино, поэтому я попросила подать нам то и другое, – сказала Джейн, подходя к боковому столику.
 Джори заговорила:
 – Думаю, в честь такого случая я откажусь от эля. Давайте выпьем вина за наших обрученных.
 Гай де Бошан обнял дочь и нежно поцеловал ее яркие кудри.
 – Помни, что ты все еще моя. Мне не придется отдавать тебя еще целый год, – тихо пробормотал он.
 «Он любит меня всем сердцем. Как я могла в этом сомневаться?»
 Отец заглянул ей в глаза.
 – Если что-то или кто-то затуманит твое счастье, приди и расскажи мне.
 Она встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. Как будто кто-то осмелился бы сделать что-то, что вызовет гнев Скверного графа Уорика!
 – Я люблю вас, отец.
 – Где мы устроим свадьбу? – спросила Джори. – Фламстед ближе к Хедингему, чем Уорик, и был бы более удобным.
 «Отец любит Фламстед».
 – Да, давайте отпразднуем свадьбу во Фламстеде, – согласилась Брианна.
 Часом позже, когда Брианна готовилась ко сну, Джейн проскользнула в ее спальню.
 – У меня тоже есть для тебя подарок, но я хотела подарить его тебе наедине. Хотя я знаю, что твоя мать одобрила бы это, поскольку я нарисовала ей такой же много лет назад, я не уверена, как отреагирует твой отец. Он отрицает суеверия и наверняка не поверит тому, что кельтский амулет обладает мистической силой, которая будет вести и защищать тебя.
 Брианна взяла у Джейн маленький шелковый мешочек и ощутила овальный предмет внутри.
 – О, как чудесно. Вы дарите мне один из ваших кельтских камней!
 – Когда ты на днях увидела их на моем рабочем столе в террасе, я видела, как они тебе понравились. Когда ты ушла, я решила сделать один специально для тебя.
 – Все ваши камни, с цветами, богинями и кельтскими крестами, очень красивые, но я надеюсь, что для меня вы выбрали символическое животное.
 – Когда ты так сильно любишь животных, это был очевидный выбор.
 Брианна вытряхнула из шелкового мешочка плоский овальный камень с изящным кожаным ремешком. Она держала его на ладони и смотрела, зачарованная его красотой. Символическое животное, которое Джейн нарисовала для нее, было серебристо-серым волком с золотыми глазами.
 – Волчица – это кельтская эмблема власти, ума и тайного знания. Она выбрана в спутницы богине земли Сирони. Волчица – это идеальная мать, страстная, защищающая и любящая. Она будет вести, и охранять тебя на твоем жизненном пути.
 – Она прекрасна. Я уже чувствую ее власть. Я благодарю вас от всего сердца!
 – Я так рада, что она тебе понравилась. Спокойней ночи, моя дорогая. Спокойных снов.
 Оставшись одна, Брианна смотрела на камень, удивленная, что Джейн выбрала для нее именно волчицу. Она погладила пальцем изысканный рисунок.
 – Тень… Тень.
 Она положила камень на столик около кровати, но сразу же, как только нырнула под одеяло, взяла его и надела на шею. Амулет с волчицей лег в ложбинку между ее грудей, рядом с сердцем. Вскоре после того, как Брианна заснула, ей приснился сон.
 Она услышала вдалеке звук, от которого у нее на холке волосы встали дыбом. Она подняла морду с лап и внимательно прислушалась. Вой раздался снова, будоража ее чувства и взывая к дикому духу, который таился глубоко внутри ее. Она встала на лапы, медленно, беззвучно, ее внутренняя осторожность побуждала ее использовать глаза, уши и внутреннее чутье, чтобы оградить себя от опасности, которая может ждать ее снаружи норы. Вой прозвучал снова, и зов природы был таким искушающим, таким покоряющим, что ему невозможно было сопротивляться.
 С вековой мудростью, взращенной в ней поколениями умных и осторожных предков, она тщательно взвесила возможный риск. Приключение, которое ее ожидало, обещало быть восхитительным. Ее беспокойный дух изголодался по возбуждению. Все ее инстинкты жаждали найти родственную душу.
 Бесшумно она вылезла из своей безопасной норы в тенистую лунную ночь. Она проскользнула между деревьями туда, где земля начинала возвышаться, идя по невидимому следу, влекущему ее к ее судьбе.
 Вдруг она увидела его и остановилась как вкопанная. Его черный силуэт был очерчен лунным светом, он стоял на холме, запрокинув голову. Он был самым великолепным самцом, которого она когда-либо видела. Она инстинктивно знала, что черный волк доминирующий и опасный, но она была готова следовать за ним, куда бы он ее ни повел.
 Он учуял ее присутствие, повернулся посмотреть на нее и провыл приглашение. Она подошла ближе, отвечая на его зов, и увидела, что его гладкая шкура черна, а глаза горят свирепым огнем. Он сделал шаг к ней, и она предупреждающе зарычала. Он проигнорировал ее предупреждение, и его язык высунулся, чтобы лизать и пробовать ее. Она зарылась носом в его шею, принимая его.
 Бок о бок они сбежали с холма, двигаясь все быстрее и быстрее в диком безумии восторга, наслаждаясь свободой, в экстазе, что они нашли друг друга. Они пробежали много миль, по полям и сквозь лесные заросли, пока рассвет не начал золотить небо. Они вспугнули стайку птиц и, играя, погнались за ними, хотя охота их сейчас мало интересовала. Ухаживание было гораздо более приятным и совершенно пленило их. Захмелевшие от ночного бега, они нашли поляну в самой чаще леса.
 Восхищаясь его мрачной звериной красотой, она почувствовала в животе примитивный жар возбуждения и уступила ему в древнем женском повиновении, признав его изначальную мужскую власть.
 Брианна вздрогнула и проснулась. Она села в кровати и увидела, что первые лучи рассвета пробились сквозь щели ставен, освещая очаровательную спальню, когда-то принадлежавшую ее матери. Она ощутила камень на груди.
 – Мне приснился сон о Тени. – Дрожь наслаждения пробежала по ее телу, когда она вспомнила подробности своего сна. – Нет, мне приснилось, что это я сама была волчицей Мортимера. – Вдруг она покраснела, и ее удовольствие превратилось в смятение, потому что она с уверенностью узнала личность этого темного, властного самца, который соблазнил ее поддаться безрассудной, несдерживаемой игре страсти.
 Брианна решительно приказала себе выбросить этот сон из головы. Это будет ее последнее утро в Хедингеме. После обеда ее отец и брат возвращаются в замок Фламстед, а она с матерью отправится в Виндзор.
 Брианна пообещала Линкольну Роберту, что покатается с ним верхом перед отъездом, чтобы они могли насладиться прощанием наедине. Когда она пришла в конюшню, она услышала смех и узнала голоса своего нареченного и его брата Джейми.
 – Есть один верный способ заставить Брианну умолять тебя жениться на ней задолго до того, как ей исполнится восемнадцать, – заявил младший де Варенн.
 – И что это может быть, мудрец?
 – Сделать ей ребенка, конечно.
 Брианна была потрясена этим грубым советом, который нечаянно подслушала. Ей захотелось дать юному наглецу пощечину.
 – Я тоже об этом подумал! – ответил Линкольн, смеясь. Она резко повернулась и вышла из конюшни, но на полпути через двор передумала и повернула обратно.
 – Сегодня утром я отказалась от завтрака, чтобы мы могли поехать покататься вместе.
 – Я уже оседлал для тебя Венеру, – сказал Линкольн. Он поднял ее в седло, и она бросила на него соблазняющий взгляд.
 – Поймай меня, если сможешь.
 Когда он закончил седлать своего коня, она уже скрылась из виду. Он догнал ее только у фруктового сада.
 Брианна спешилась и потянулась за яблоком. То, которое ей хотелось сорвать, висело слишком высоко, поэтому она забралась на дерево.
 Линкольн в мгновение ока спрыгнул с коня. Он подошел к дереву и приглашающе протянул руки.
 Обдумывая, принимать ли его приглашение, Брианна сорвала яблоко и откусила кусочек. Потом без предупреждения прыгнула в его объятия, и ее импульсивный порыв бросил их обоих на землю. Линкольн перекатился так, чтобы оказаться сверху. Она протянула ему яблоко и соблазнительно прошептала:
 – Есть только один верный способ заставить меня умолять тебя взять меня в жены. Заняться со мной любовью и сделать мне ребенка.
 Линкольн застонал и сел.
 – Господи, Брианна, ты слышала, как мы сегодня утром разговаривали в конюшне.
 – Конечно, слышала, Линкольн Роберт де Варенн. И таким образом я честно предупреждаю тебя, что у меня достаточно здравого смысла, чтобы не позволить тебе соблазнить меня. – Ее глаза озорно блеснули. – По крайней мере, еще в течение года, – дерзко добавила она, тоже садясь.
 – Из-за того, что через час ты уедешь, меня переполняет желание поцеловать тебя так, как тебя никогда раньше не целовали.
 – Это потому, что я еду ко двору. Тебя переполняет истинно мужское желание поставить на мне свое клеймо.
 – Да, я этого хочу, – признался он. – Это потому, что ты еще многих мужчин доведешь до безумия.
 После отъезда Брианны Линкольн Роберт еще долго стоял во дворе Хедингема и ругался себе под нос. Еще никогда в жизни он не чувствовал себя таким разочарованным. Брианна вела себя так, будто сделала ему большое одолжение, согласившись на помолвку, когда фактически все было наоборот. «Я наследник графства Суррей! Помолвка дает мне некоторые права, в которых ей очень нравится отказывать мне. Из-за этой соблазнительной насмешницы я буду ходить возбужденным еще много дней».
 Линкольн заметил Роуз, служанку его матери, идущую по двору с корзиной в руке. Он задумчиво проследил за ней глазами и приблизился к ней.
 – Куда ты идешь, моя красавица? – поддразнил он. Роуз покраснела.
 – Я иду в сад, милорд. Кухарке нужны груши.
 «У тебя их очаровательная парочка!»
 – Роуз, думаю, я пойду с тобой и посмотрю, созрели ли они.




 Глава 7


 – Джори! Брианна! Я отправила послание в Уорик, умоляя вас вернуться в Виндзор. Я от всей души благодарю вас, что приехали так быстро. – Изабелла была невероятно рада видеть графиню Уорик и ее дочь.
 Дамы де Бошан склонились перед королевой в глубоком реверансе.
 – Ваше величество. Королева сразу же подняла их.
 – Вы должны звать меня Изабеллой, как всегда делали, когда мы были наедине.
 – Мы не получали вашего послания, – объяснила Джори. – Как только мы узнали, что Деспенсеров отправили в изгнание, мы решили приехать.
 – Мы убедили отца поехать в его замок Фламстед, чтобы можно было приехать в Виндзор. Я думала о вас каждый день и ужасно хочу увидеть малышку Джоан.
 – Она прекрасный ребенок. Дети будут так рады увидеть вас, когда проснутся. – Изабелла смотрела на дочь Джори с нескрываемым восхищением: – Брианна, я не видела тебя больше года. Ты уже больше не девочка, ты леди… прекрасная леди.
 – Я решила, что она достаточно взрослая, чтобы узнать правду о Хью Деспенсере, поэтому не нужно тщательно подбирать слова, дорогая Изабелла. После того как нас удалили от двора и отослали в Уорик, вам было очень трудно?
 Голубые глаза Изабеллы выдали ее ранимость, когда она вспомнила об оскорблениях, которые была вынуждена претерпеть.
 – Иногда мне кажется, что у стен есть уши. Давайте пойдем в мою личную гостиную, где нам будет удобно, и я вам все расскажу.
 Слуга королевы подал им вино в гостиную и неслышно удалился.
 – По приказу Хью Деспенсера все мои придворные дамы были удалены, так же как и вы, а верных французских слуг, которые приехали со мной в Англию, когда я выходила замуж, отослали домой. Мне было позволено оставить только дворецкого Монбю и его жену Бет, которая осталась моей единственной дамой опочивальни. Меня лишили моих музыкантов и портных. Один за другим все замки, входившие во вдовью часть королевы, были у меня отобраны. Сначала это был Бразертон в Йоркшире. Потом Лидс неподалеку от Кента, который я очень любила и часто посещала. После этого у меня забрали Мальборо и Девизе. Деспенсер забирал все мои ренты и доходы и оставлял их себе. У меня не было денег, чтобы содержать мой двор и платить слугам, даже Матильде, моей прачке.
 Брианна была в ужасе.
 – Ваше величество, вы же королева Англии. Вы не жаловались королю Эдуарду о том, как отвратительно обращается с вами Хью Деспенсер?
 – Я пыталась… несколько раз мне было позволено увидеть своего мужа. Эдуард говорил, что из-за войн его отца английская казна пуста. Он сказал мне, что как управляющий королевским двором его драгоценный друг Хью вынужден был ввести экономию на содержание двора. Он только неохотно согласился платить нянькам детей, за что я была благодарна.
 – Жадные ублюдки разбогатели за ваш счет, – пылко заявила Джори. – Когда Уорик сказал мне, что они отвоевали шестьдесят три поместья и тысячи голов скота, которые награбили Деспенсеры, я была возмущена их ненасытностью.
 – Я тоже понятия не имела, какие обширные земли и владения они незаконно присвоили и какие богатства украли у приграничных лордов и баронов Англии.
 – Теперь, когда ненавистные Деспенсеры изгнаны и им запрещено возвращаться без разрешения парламента, вы должны забыть о них.
 – Джори, я никогда не смогу этого забыть! – яростно прошептала она. – Я презираю и ненавижу Хью Деспенсера всеми фибрами моей души. Изгнание для него – это слишком мягко. Я хочу, чтобы его казнили! – Холодное лицо Изабеллы смягчилось. – Я в огромном долгу перед Уориком, Томасом Ланкастером и Роджером Мортимером, который приехал из самой Ирландии, чтобы избавить меня от моих врагов.
 – Избавляя Англию от Деспенсеров, они проявили храбрость и героизм, – согласилась Джори, – но это было также и в их собственных интересах, Изабелла.
 – Для меня они святые, – настаивала королева. Она робко улыбнулась.
 – Жизнь снова будет хорошей, и я надеюсь, скоро. Некоторые мои музыканты возвратились, и я только что вернула себе свою королевскую баржу. Мы сможем снова плавать по реке, и, возможно, мой сын Эдуард присоединится к нам. Пожалуйста, скажите мне, что вы хоть немного поживете здесь, в Виндзоре, чтобы мы вместе могли насладиться остатком лета, – взмолилась Изабелла.
 – Мы с удовольствием пробудем здесь до конца сентября, но Брианна страстно желает остаться на целый год и служить вам в качестве придворной дамы.
 Прекрасные глаза королевы загорелись от удовольствия.
 – Брианна, ты действительно хочешь остаться со мной? Мне было так одиноко… Ты и представить не можешь, что твое общество и твоя дружба значат для меня.
 – Ваше величество, для меня огромная честь служить вам. Вы королева Англии, которую все любят.
 – Боюсь, что не все. – Ее маленькая рука прижалась к горлу, и Брианну до глубины души взволновал этот неуверенный жест молодой королевы.
 – Я не могу дождаться, когда увижу принца Эдуарда. Уверена, теперь он легко обгонит меня в скачке. – Брианна регулярно каталась с молодым принцем, когда ее мать служила при королевском дворе.
 – Эдуард вырос таким высоким, ты и не узнаешь его. Мне все говорят, что он копия своего деда, не только внешне, но и по характеру. Все это замечают.
 – Тогда у вас есть все причины гордиться им, – сказала Джори.
 Изабелла позвала своего дворецкого.
 – Я хочу, чтобы вы приготовили те же самые комнаты, в которых раньше жила графиня Уорик. Когда она уедет, они будут принадлежать леди Брианне, которая милостиво согласилась служить мне в качестве придворной дамы.
 Два часа спустя дамы де Бошан распаковали свои вещи, и их комнаты, смежные с покоями королевы через верхний внутренний дворик, выглядели так, будто они никогда и не покидали их. Брианна открыла окна, выходящие в личный сад Изабеллы.
 – Я так рада, что эти знакомые комнаты будут моими. Виндзор такой очаровательный замок.
 – У тебя будет работа, словно специально предназначенная для тебя, – сказала Джори дочери. – Главное, чем ты можешь услужить Изабелле, это восстановить ее уверенность в себе. Сейчас она слишком уж ранима и беззащитна. Для нее будет большим благом иметь преданную подругу, которой она может довериться. У вас в избытке энергии и уверенности в себе, леди Брианна де Бошан.
 – Это потому, что вы всегда были для меня великолепным примером, матушка.
 Джори улыбнулась, довольная комплиментом.
 – Попытайся привить немного этого Изабелле. Королева должна обладать царственной уверенностью.
 – Сделаю все, что в моих силах, – пообещала Брианна.
 – Это все, что любая из нас может сделать. Давай пойдем и посмотрим детей. Мы виделись так давно, что они, возможно, и не помнят нас.
 Когда Брианна и ее мать вернулись в покои Изабеллы, они обнаружили ее обнимающей свою младшую дочь, принцессу Джоан.
 У крошечной годовалой малышки было лицо в форме сердца, как у матери.
 – О, она так прекрасна… Она очень похожа на вас.
 – Благодарю, Брианна. Она такой счастливый ребенок. А, вот идут Джон и Элинор. Моему сыну уже шесть.
 – А Элинор четыре. – Брианна подхватила на руки малышку, которая сразу же захихикала и запустила пальцы в соблазнительные золотисто-рыжие кудри. – Она помнит мои волосы! – Брианна была в восторге.
 Принц Джон Элтемский играл деревянным мечом и тыкал его во все подушки кресел. Изабелла снисходительно улыбнулась:
 – Он хочет быть точно таким же, как его старший брат Эдуард.
 Джори сделала вид, что испугалась яростного воителя, и ребенок радостно рассмеялся.
 – Изабелла, у вас прекрасные дети.
 – Я так люблю их. Они помогали мне сохранить здравый ум в те мрачные времена, когда я была в отчаянии.
 На следующий день Изабелла познакомила их со своей французской кузиной.
 – Для меня великое удовольствие представить Мари де Шатийон, новую графиню Пемброк. Мари, это моя дорогая подруга Джори де Бошан, графиня Уорик. Она прекрасная женщина, которая была мне другом и взяла меня под свое крыло, когда я только приехала в Англию… а это ее прекрасная дочь, леди Брианна.
 Хотя Мари не была выдающейся красавицей, ее одежда добавляла ей завидной элегантности. Джори тепло приветствовала ее.
 – Леди Пемброк, через замужество мы с вами дальние родственницы. Ваш муж кузен моего покойного дяди, Джона де Варенна. Я чрезвычайно рада, что вы присоединились к королевскому двору.
 – Леди Пемброк, совершенно очевидно, судя по вашему очаровательному платью, что вы будете для нас источником информации о последней французской моде, – заявила Брианна.
 – Пожалуйста, зовите меня Мари. В Париже на самом пике моды облегающие рукава, утянутые в талии корсажи и широкие ниспадающие юбки.
 – Все это так элегантно смотрится на вас, Мари, но, боюсь, новая мода мало подходит мне, – с тоской произнесла Изабелла.
 – Ваше величество, вы ошибаетесь! – воскликнула Брианна. – Такой фасон просто создан для дам с изящной фигурой, как у вас. На вас это будет смотреться в высшей степени изящно и женственно. Я настаиваю, что вам нужно сшить именно такое платье. Готова поспорить, вы станете законодательницей мод, и все остальные дамы примутся копировать вас.
 Подбодренная Брианной и Джори, Изабелла сшила себе несколько новых платьев, а Мари инструктировала портних королевы, рассказывая о последних парижских модах.
 Сентябрьская погода была великолепна. Королева Изабелла ездила на прогулки, пользуясь своей вновь обретенной свободой, Брианна наслаждалась каждым днем, проведенным в Виндзоре. Одна за другой возвращались придворные дамы, ранее удаленные от королевского двора. Приехала леди Маргарита, дочь лорда Джона Уэйка, недавно восстановленная при дворе королевы. Арабелла Бомон, дочь Изабеллы де Весси, одной из самых первых придворных дам королевы, с радостью заняла место своей матери. Мод Фицалан, сестра Ричарда, графа Арундела, также вернулась на службу к королеве Изабелле. Снова прекрасные покои Виндзорского замка стали звенеть смехом и весельем.
 По настоянию Брианны и других дам, Изабелла согласилась отправиться в путешествие по реке. Королевскую баржу снабдили новыми яркими подушками и расшитым золотом пурпурным балдахином, чтобы защищать дам от солнца. На борт принесли корзины с едой и вином и привели королевских музыкантов, чтобы развлекать двор музыкой. Изабелла поговорила с учителями принца Эдуарда и договорилась, что ее сын примет участие в экскурсии по реке.
 Когда королевская баржа отправилась по реке, Брианна села рядом с Изабеллой. Она принесла накидку королевы на случай, если Изабелла озябнет.
 На палубе появился молодой принц и подошел к своей матери.
 – Вы сегодня выглядите счастливой. Свежий воздух вернул розы на ваши щеки. – Его глаза загорелись, когда он узнал юную красавицу, которая поклонилась ему. – Брианна, я слышал, что вы гостите в Виндзоре. Я требую, чтобы вы приехали и покатались со мной до того, как уедете.
 – Я не уеду. Королева пригласила меня быть ее придворной дамой. – Брианна улыбнулась принцу Эдуарду, пораженная, как сильно он вырос с того последнего раза, когда она видела его. Хотя он был моложе, чем ее брат, благодаря крупному атлетическому телосложению он казался старше своих лет. У него были яркие черты Плантагенетов, унаследованные от великого деда, и он походил на молодого бога. «Он рожден быть королем Англии», – подумала Брианна.
 – Это чудесная новость. Вы единственная леди среди моих знакомых, кто разбирается в разведении лошадей. В один из ближайших дней я собираюсь посетить ваш замок Фламстед, чтобы самому увидеть знаменитых уорикских коней.
 – Ваш визит будет для нас большой честью, Эдуард.
 – О, посмотрите. – Изабелла показала на поля, где крестьяне косили хлеб длинными изогнутыми косами, а женщины следовали за ними, связывая снопы и собирая в скирды золотой урожай. – Сейчас время сбора урожая. Осень – это такое прекрасное время года. Послушайте, они поют! – Королева подошла к перилам, чтобы лучше видеть, и люди на лугах оставили свою работу, чтобы посмотреть на королевскую баржу. Вдруг они поняли, что это королева Изабелла плывет по Темзе из Виндзора в Лондон, и начали махать руками и выкрикивать приветствия.
 Эдуард встал рядом с Изабеллой у перил.
 – Народ любит вас, матушка. – Он поднял руку и помахал в ответ жнецам. Тогда королева тоже подняла руку и помахала народу.
 Брианна наблюдала, как на лице королевы появляется выражение чистого удовольствия. «Это самое лучшее, что могло случиться, чтобы восстановить ее уверенность в себе».
 Когда медлительная королевская баржа проплывала по Темзе мимо Чертей и Ричмонда, люди в деревнях радовались при виде своей королевы. Но когда королевское судно достигло лондонского Тауэра, по берегам реки раздались безудержные крики и счастливое улюлюканье, Лондонцы воздавали почести королеве Изабелле Прекрасной.
 Путешествие доставило королеве удовольствие. Она поняла, что подданные почитают ее.
 На последней неделе сентября королева Изабелла и ее дамы воспользовались стоящей превосходной погодой. Они катались по роскошному парку Виндзора и охотились с соколами в ближайшем лесу.
 Общество и выезды имели на королеву оздоровляющее воздействие. Она перестала ощущать себя всеми покинутой. Безнадежность сменилась радостным ожиданием. Ее настроение становилось все лучше, она начала улыбаться и смеяться, и ее сияющая красота вернулась в полной мере.
 – Мне бы очень хотелось лично поблагодарить графа Уорика за помощь в покорении моих врагов, – сказала Изабелла, когда для Джори наступило время покидать Виндзор.
 – Я немедленно отправлю письмо Гаю и сообщу ему о ваших планах. Для него будет огромной честью получить вашу благодарность, и он будет счастлив своими глазами увидеть, что вы процветаете.
 Двумя днями позже королева Изабелла, Брианна и Джори в сопровождении небольшой кавалькады солдат, присланной Уориком для охраны, и королевских грумов въехали во двор древнего аббатства Сент-Олбанс.
 Брианна подняла руку, чтобы прикрыть глаза от полуденного солнца.
 – Отец уже встречает нас, – радостно объявила она.
 – Уорику не терпится получить назад свою жену, – заметила Изабелла, когда трое мужчин вышли во двор. – Вы самая счастливая женщина, Джори.
 Гай де Бошан поклонился королеве, потом приблизился к ней и протянул мощные руки.
 – Вы окажете мне честь, ваше высочество?
 Изабелла одарила графа сияющей улыбкой и позволила ему снять себя с седла.
 Гай Томас, сопровождавший отца, подошел к матери и помог ей спешиться.
 Радостная улыбка Брианны исчезла, когда она узнала третьего из мужчин. «Вулф Мортимер. Какого дьявола он здесь?» Когда мрачный житель пограничной полосы даже не пошевелился, чтобы помочь ей спешиться, ее охватило раздражение…
 Брианна сердито смотрела, как ее отец знаком подозвал Мортимера и представил его королеве. Ее глаза сузились, когда темный дьявол взял руку королевы и поцеловал ее пальцы с такой галантностью, какой явно научился у своего отца. Он говорил тихо, и она не слышала, что он сказал королеве, но слова Изабеллы она расслышала ясно:
 – Пожалуйста, скажите своему отцу, что королева Англии вечно будет в долгу у Роджера Мортимера.
 Брианну охватила досада, когда она поняла, что она единственная, кто остался сидеть в седле. Один из людей Уорика, Саймон Деверил, вышел вперед, чтобы помочь ей, и она одарила его благодарной улыбкой:
 – Благодарю, Саймон. Не будете ли вы так добры, проследить, чтобы Венеру напоили перед обратной дорогой?
 – Я хорошенько позабочусь о ней и о вас тоже, леди Брианна. Граф Уорик приставил меня к вашим услугам.
 Она поспешила догнать остальных.
 – У монахов-бенедиктинцев в аббатстве большая пивоварня. Их эль знаменит в этих местах, – рассказывал Уорик королеве. – Он утолит вашу жажду после долгого путешествия. Мне говорили, что они используют его вместо святой воды, – сказал он с непроницаемым лицом.
 Брианна видела, как королева взяла ее отца под руку и рассмеялась над его шуткой. «Изабелла настоящая кокетка… Она изголодалась по мужскому вниманию».
 Когда они вошли в аббатство, настоятель, который был главой бенедиктинского ордена, вместе с множеством монахов в коричневых рясах вышел поприветствовать королеву.
 Брианна улыбнулась, заметив, как ее брат пытается удалиться от святых отцов, присоединившись к ней. Она сразу же набросилась на него:
 – Какого дьявола Вулф Мортимер делает в обществе отца?
 – Он приехал во Фламстед, чтобы купить коня, и направляется в Оксфорд, чтобы присоединиться к своему отцу и другим приграничным баронам. Поскольку нам было по дороге, отец пригласил его ехать с нами. Он ухватился за возможность познакомиться с королевой.
 Брианна почувствовала укол разочарования. Она-то вообразила, что единственной целью приезда Вулфа Мортимера в Сент-Олбанс была возможность увидеть ее. Она покраснела: было уязвлено ее тщеславие.
 – Это официально? Ты теперь придворная дама королевы?
 – Да, мое желание исполнилось. О Господи, ты видел, в какую сторону они пошли? Я же должна все время быть при ней. – Брианна подхватила юбки и поспешила по длинному нефу. Она прошла под аркой и оказалась в сводчатом покое с множеством выходов и каменной лестницей, ведущей в высокую башню. Она озадаченно огляделась.
 – Леди де Бошан, я вижу, вы любуетесь аббатством. Вы знаете, что оно было построено из камней с руин древнеримского города Веруламия?
 Брианна была обескуражена; он, казалось, возник из ниоткуда.
 – Мне не нужен урок истории от вас, Вулф Мортимер. – «Пресвятой Боже, почему само его присутствие провоцирует во мне резкий ответ?»
 – Вы правы, урок хороших манер гораздо больше пошел бы вам на пользу. – Он даже не пытался скрыть своего веселья.
 Она почувствовала непреодолимое желание стереть этот издевательский смех с его лица. Ее взгляд тянулся к его губам, и ее злило, что она вспоминает его поцелуи. Он был так похож на своего отца, и в то же время различие было разительным. Манеры Роджера Мортимера были изысканными и очаровательными. Стоящий перед ней мужчина обладал аурой животной мужественности, держащейся в строгой узде. В глубине души она боялась, что ей придется держать наготове все защитные средства, чтобы не поддаться неотразимой привлекательности этого темного дьявола.
 – Мой отец говорил вам, что я недавно обручилась с Линкольном Робертом де Варенном? – Она произнесла эти слова, надеясь, что они станут охранять ее как щитом.
 – Идеальный выбор. – Он позволил веселью проникнуть в его глаза. – Такой честный юноша с радостью научит вас хорошим манерам. – Внутри у него все сжалось при известии, что гордая красавица уже обручена. То, что де Варенн был наследником графского титула, только усиливало его страдания. – Ручаюсь, он совсем не одобряет ваше присоединение ко двору королевы.
 Правда его слов обожгла ее.
 – Я не искала его одобрения. Я самостоятельная женщина.
 – Бедный парнишка. Вы будете тиранить его. Она вскинула голову.
 – Как вы смеете называть Линкольна Роберта парнишкой, Вулф Мортимер? Он всего на год моложе, чем вы! – Она поняла глупость своих слов сразу же, как произнесла их. Они только подчеркнули значительное несоответствие между двумя мужчинами. Де Варенн оказался бы проигравшим в любом сравнении с яростным молодым воином, годами патрулировавшим границу с Уэльсом и выглядевшим так, будто он с младенчества владеет мечом.
 Грудь Брианны вздымалась и опускалась от негодования, когда она увидела, что его напряженный взгляд нацелен на ее корсаж.
 – Какого дьявола вы туда смотрите?
 – Вы носите кельтский камень, на котором нарисована Тень. – Он протянул руку, чтобы дотронуться до него. – Сходство поразительное.
 Она вдруг почувствовала, что не может дышать, и облизнула губы.
 – Волчица – это символ власти, ума и тайного знания. Моя тетя Джейн, она шотландка, нарисовала ее для меня, чтобы она вела и защищала меня на жизненном пути.
 Он посмотрел ей в глаза:
 – Вы верите в мистическую силу, Брианна де Бошан?
 – Да, верю, – прошептала она. Его свирепое лицо смягчилось.
 – Я тоже. – Он протянул руку. – Идемте, я отведу вас к королеве.
 Она помедлила, вспоминая их разговор на крепостной стене Уорика, когда он поклялся получить от нее поцелуй при следующей их встрече.
 Он прочел ее мысли и озорно улыбнулся.
 – Я подожду с поцелуем и со всеми остальными вещами, которые я собираюсь получить от вас.
 Она быстро вдохнула, не зная, чувствовать облегчение или разочарование.
 – Вы валлийский дьявол, Вулф Мортимер. Он округлил глаза.
 – Вы и понятия не имеете, что я такое, англичанка!




 Глава 8


 – Король здесь!
 Брианна услышала испуг в голосе Изабеллы. В момент, когда они по возвращении из Сент-Олбанса въехали в верхний внутренний двор Виндзора, они увидели повсюду людей Эдуарда. Брианна быстро спешилась, передала Венеру Саймону Деверилу и подошла к королеве. Она молчала, пока Лоренс Бэгшот, грум королевы, помог Изабелле спешиться. Когда он направился к конюшням, Брианна успокаивающе улыбнулась ей:
 – Не тревожьтесь, ваше величество… Ненавистного Хью Деспенсера с ним не будет.
 Изабелла взяла ее за руку, и Брианна удивилась, ощутив, что она холодна как лед. Ока отвела Изабеллу в королевские покои, усадила ее в удобное кресло и налила бокал вина.
 – Почему он не оставит меня в покое? У меня был такой прекрасный день – почему ему надо было приехать в Виндзор и испортить его? – прошипела Изабелла. – Сегодня вечером я не пойду вниз ужинать. Я останусь в своих покоях – мы можем поужинать здесь.
 Брианна ужаснулась. Она опустилась на колени, чтобы снять с Изабеллы сапоги и иметь время подумать. «Я знаю, что сказала бы моя мать, но смею ли я открыто высказывать свои мысли королеве Англии? – Брианна прикусила губу. – Изабелла рассчитывает, что я буду ее подругой и наперсницей. Если я не выскажусь, она всегда будет дрожать, как испуганный крольчонок в садке».
 Брианна сделала глубокий вдох и отважилась:
 – Ваше величество, вы совершаете серьезную ошибку. Вы королева Англии. Если вы хотите, чтобы с вами обращались с достоинством и уважением, вы должны действовать как королева, одеваться как королева и говорить как королева. Вы должны подчеркивать свою царственность. Когда вы войдете в главный зал Виндзора для ужина, ваше появление должно заставить всех остальных удивленно раскрыть рты. Ведь это высшая честь – ужинать с королевой. Помните, что вы оказываете им честь своим присутствием. Никогда не позволяйте никому ни на мгновение забыть об этом. Даже королю… нет, особенно королю.
 Изабелла жадно слушала, пока пила вино.
 – Вы мать будущего короля Англии. Король Эдуард должен обращаться с вами с почтением и показывать вам свою благодарность за то, что вы подарили ему такого великолепного наследника трона. Сегодня вечером принц Эдуард, без сомнения, будет ужинать в зале. Займите свое законное место рядом с ним на королевском помосте. Ваш сын будет счастлив видеть вас.
 – Возможно, Эдуард приехал в Виндзор повидаться с сыном.
 – Конечно, это так, – заверила ее Брианна. – Хотя вы считаете, что присутствие короля испортило ваш день, вы должны не позволить ему понять это. Вы не должны никогда – никогда! – сжиматься ни перед каким мужчиной – ведь это даст ему власть над вами. Если бы сейчас здесь была моя мать, она бы сказала: «Если вы будете лежать и делать из себя коврик у двери, весь мир будет вытирать о вас грязные сапоги».
 Изабелла робко рассмеялась:
 – Именно так и сказала бы Джори. Твоя матушка мудрая женщина.
 – Позвольте мне позвать слуг и приказать приготовить вам ванну. Потом я помогу вам выбрать эффектное платье, подобающее королеве. Позовите Мари и остальных ваших дам, и мы сегодня вечером будем сопровождать вас. Вы не останетесь одна ни на минуту. Если уверенность начнет покидать вас, вспомните, как народ приветствовал вас, когда вас увидели на борту королевской баржи. Лондонцы называют вас Изабеллой Прекрасной. Пусть сегодняшний вечер станет для вас началом новой жизни.
 Меньше чем через два часа Изабелла стояла перед зеркалом в полный рост. Ее отражение сказало ей, что она действительно выглядит царственно.
 – Мое платье, драгоценности и особенно то, как вы уложили мне волосы, придали мне уверенности… по крайней мере, внешне. – У темно-голубого платья из тафты были узкие рукава с украшенными драгоценностями манжетами. Облегающий корсаж идеально подчеркивал ее тонкую талию и изящную фигуру. Усыпанная сапфирами корона не позволяла ее золотым прядям падать на лицо, но оставляла несколько деликатных локонов на висках.
 Брианна открыла дверь, заметила в коридоре пажа и сразу же дала ему поручение.
 – Если хорошо сыграешь свою роль, я дам тебе в награду серебряный шестипенсовик. – Она взяла бархатную подушку королевского синего цвета и вложила в его маленькие руки. – Мы идем в главный зал ужинать. Ты будешь следовать за королевой и положишь эту подушку на ее стул. Потом ты поклонишься очень низко королеве Изабелле, прежде чем удалиться. Ты понял?
 Мальчик серьезно кивнул, довольный вниманием и полный желания заслужить обещанную награду.
 – Давай посмотрим, как ты кланяешься, – приказала Брианна. – Очень хорошо. – Она снова обратилась к Изабелле и подбодрила ее улыбкой: – Думайте об этом как о представлении, в котором мы все играем свои роли. Мари, графиня Пемброк, дама самого высокого ранга среди нас, должна идти рядом с королевой, а мы, остальные, пойдем сзади. Держите голову высоко, дамы, и не забывайте улыбаться.
 Маргарита, Мод и Арабелла нарядились в свои новые платья, сшитые по последней французской моде. Однако Брианна предпочла свой простой серый шелк. Платье обычно было лестным контрапунктом к ее роскошным золотисто-рыжим волосам, но сегодня она накрыла свои яркие кудри скромной шелковой вуалью. Она не хотела привлекать к себе внимание или быть узнанной королем. Он участвовал в удалении ее матери от двора королевы, и Брианна принимала предосторожности, чтобы такое не случилось с ней.
 Когда Изабелла вошла в главный зал, она остановилась, чтобы набраться храбрости. Однако для тех, кто уже был там, это выглядело так, будто королева остановилась намеренно, пока все глаза не устремятся на нее. Это вызвало переполох среди спутников короля и привлекло внимание принца Эдуарда, который сидел на возвышении рядом с отцом.
 Юный Эдуард радостно улыбнулся.
 – Матушка! – Принц тут же вскочил на ноги, как его учили делать наставники. Придворные короля последовали его примеру и почтительно встали перед прекрасной королевой Англии.
 Король, развалившийся в кресле и поглощающий вино, любимое его вторым фаворитом, повернул голову к двери и увидел королеву. Повинуясь примеру присутствующих дворян и помня о своем долге, Эдуард встал и дождался, пока Изабелла подойдет.
 Брианна подтолкнула Мари, побуждая ее войти в зал. Она с облегчением выдохнула, когда Изабелла пошла рядом с кузиной. Брианна мягко толкнула пажа и улыбнулась, когда мальчишка пошел вслед за королевой с достоинством большим, чем у епископа.
 На помосте принц Эдуард приветствовал мать гостеприимным поцелуем. Мальчик-паж гордо положил подушку на стул королевы, отступил назад и торжественно поклонился.
 Король поднес пальцы Изабеллы к губам, демонстрируя галантность, и подождал, пока она сядет, прежде чем снова сесть самому. Графиня Пемброк поклонилась королю Эдуарду и села рядом с королевой.
 Брианна провела остальных придворных дам к первому столу перед помостом, откуда спокойно могла наблюдать за королевской парой. Она с удовлетворением замечала, что сегодня Изабелла выглядела королевой с головы до пят. Ее взгляд переключился на короля Эдуарда, и она стала бесстрастно изучать его.
 Из-за порочной жизни он уже успел состариться к своим тридцати восьми годам. Глаза опухли от пьянства, а рот слабый и раздражительный, как у избалованной женщины. Брианна передернулась от отвращения.
 Эдуард небрежно поднял руку, и кравчий вышел вперед, чтобы наполнить королевский кубок.
 – Когда я прибыл, я был удивлен, узнав, что вы не в Виндзоре, – протянул король. – Где вы были, Изабелла?
 – Мы с моими придворными дамами ездили в аббатство Сент-Олбанс. Я подала аббату милостыню в знак благодарности за его молитвы от моего имени. – Изабелла давно привыкла говорить полуправду, чтобы защитить себя. Она регулярно отправлялась в паломничества в Кентербери и другие города с большими соборами и святыми местами. Часто ее единственным побуждением было избежать одиозного присутствия ее мужа и Хью Деспенсера.
 Эдуард был единственным мужчиной в зале, которого не волновала изысканная красота королевы. Для него она выглядела красивой куклой. Она нисколько не трогала его, и ее ценность была только в той доброй воле, которую она вызывала в народе. Он не мог контролировать свое чувство обиды на ее популярность, но в то же время знал, что почтение, с каким его подданные относятся к ней, – это ценность, которую он не может позволить себе потерять.
 Эдуард помнил о причине своего визита.
 – Когда вы выезжали со своими дамами, Изабелла, вы мало думали о безопасности. Я должен был обеспечить вам охрану.
 «Я скорее предпочитаю ваше пренебрежение, чем внимание».
 – Я приказал, чтобы небольшой отряд королевских гвардейцев сопровождал вас в поездках. Уверен, наш сын будет счастлив, если у его матери будет военный эскорт, который охраняет ее.
 Поскольку король призвал в союзники принца, Изабелла едва ли могла отказаться.
 – Благодарю вас, Эдуард, – любезно ответила она. Ужин с мужем совершенно убил аппетит Изабеллы. Она была не в силах прогнать мрачные предчувствия, но все же играла роль королевы как опытная актриса, пробуя каждое блюдо, которое ставили перед ней. Она говорила мало, но часто улыбалась и прислушивалась к разговору, который вел Эдуард с их сыном.
 – Я еду в замок Портчестер, что в Гемпшире, – сказал король.
 – Это не тот, что смотрит на остров Уайт, где стоит на якоре флот? – Принц Эдуард хорошо знал географию и живо интересовался кораблями.
 Слава Богу, он уезжает. Чем дальше, тем лучше! Опасения Изабеллы немного рассеялись, так что она смогла насладиться десертом. Она доела кусок грушевого пирога, покрытый толстым слоем взбитых сливок, и с удовольствием смотрела, как ее сын поглощает вторую порцию.
 – У меня есть новости, которые, я уверен, доставят вам удовольствие, Изабелла. – Эдуард протянул свой кубок, чтобы его снова наполнили.
 Она задержала дыхание. Новости Эдуарда редко радовали ее.
 – Замок Лидс снова ваш. На прошлой неделе в Вестминстере я подписал официальные документы, восстанавливающие это. Традиционно Лидс был вдовьей частью королевы, и я знаю, что этот замок особенно любим вами.
 Изабелла не могла скрыть своего удовлетворения.
 – Благодарю вас, Эдуард. Это такая щедрость с вашей стороны. – «Он пытается возместить унижения, которые мне пришлось вынести. Или, может быть, теперь, когда ненавистные Деспенсеры удалены из Совета, остальные члены исправляют вред, нанесенный королеве Англии, возвращая мои владения и доходы».
 Изабелла надеялась, что верно последнее. Она опустила ресницы, чтобы он не мог прочитать ее мысли. «С тех пор как прогнали твоего отвратительного фаворита, у тебя нет верного друга. Не пытайся приползти назад ко мне, потому что тебе одиноко. Я однажды уже по глупости простила тебя, но больше такого никогда не случится».
 Эдуард вдруг погрузился в свои собственные мысли. Скоро он будет с Хью. Он закрыл глаза, наслаждаясь предвкушением. «Замок Портчестер будет идеальной резиденцией, куда Хью сможет приезжать, когда захочет. Солент и остров Уайт дают его кораблю быстрый и легкий доступ в пролив Ла-Манш, и там полно бухт, где он может незамеченным встать на якорь. Как он умен, что придумал это!»
 Эдуард открыл глаза и посмотрел на Изабеллу. Он поздравил себя с тем, как хорошо сегодня сыграл свою роль. Если повезет, ему удастся привести в движение колеса, которые повернут вспять волну неудач, недавно почти утопившую его. Уловка Хью заручиться поддержкой и доброй волей народа, которые он щедро дарит королеве, была одновременно умной и хитрой.
 «Я положил приманку в ловушку замка Лидс. Глаза Изабеллы сияют от радостного ожидания. Она понятия не имеет, что мы с Хью выбрали ее как наш инструмент, которым мы отомстим своим врагам». Эдуард поднял свой кубок, чтобы выпить за доверчивую королеву.
 – Я хочу поблагодарить вас всех за помощь сегодня вечером. – Изабелла счастливо улыбалась. – Я не смогла бы сделать этого без вашего одобрения и поддержки. Ты была абсолютно права, Брианна. Я замаскировала свой страх, и вот смотрите, мои опасения постепенно исчезли.
 – Вы выглядели сегодня очень красивой, ваше величество, – сказала Маргарита Уэйк. – Каждый раз, когда вы поднимали руку, ваши усыпанные драгоценностями манжеты сверкали в свете свечей.
 – Эти драгоценности мне одолжила Мари, а новое элегантное платье вселило в меня уверенность, которой я не обладала в начале вечера.
 – Вы выглядели уравновешенной и уверенной в себе, когда сидели там, на помосте, рядом с принцем и королем. – Брианна сняла сапфировую корону с головы Изабеллы и передала ее Мари. – У вас вообще нет драгоценностей, ваше величество?
 – У меня осталось несколько вещиц, но я была вынуждена запереть их и для безопасности спрятать подальше в моих покоях в лондонском Тауэре.
 – И подумать невозможно, что кто-то осмелится украсть драгоценности у королевы Англии, – недоверчиво произнесла Мари.
 – Большинство оскорблений, которые я перенесла от рук Хью Деспенсера, было немыслимо, Мари. Я рада, что тебя не было здесь, и ты этого не видела. – Изабелла сбросила туфли. – Eh bien, [4] я полна решимости оставить это все позади как дурной сон. Доброй ночи, дамы, я от всего сердца благодарю вас.
 Изабелла взяла Брианну за руку, делая ей знак остаться.
 – Позвольте мне помочь вам с платьем. – Брианна расстегнула ряд маленьких пуговиц, бегущих вниз по спине ее корсажа.
 – Король на пути в замок Портчестер в Гемпшире. К завтрашнему дню он должен избавить нас от своего присутствия. Я даже не могу поверить в мое везение. – Она вышла из платья и сделала небольшой пируэт.
 Брианна улыбнулась. В этот вечер Изабелла выглядела как юная девушка. Там, на помосте, король казался вдвое старше ее.
 – Эдуард вернул мне замок Лидс! – Изабелла не могла больше сдерживать свое возбуждение. – Сомневаюсь, что он сделал это от доброты сердца – у Эдуарда нет сердца. Более вероятно, что это Совет заставил его так сделать. Завтра мы будем планировать поездку. Этот замок как будто из волшебной сказки; ты обязательно полюбишь его.
 – Я слышала, что там есть прекрасное озеро.
 – Да, и на озере есть два острова, связанные мостом. Изнутри замок похож на роскошный дворец. Там даже есть мраморная купальная комната. На другом острове есть павильон, окружающий внутренний двор с садом, в котором есть пруд с карпами и многоярусный фонтан. Король Эдуард Первый построил его для своей королевы.
 – Это звучит восхитительно… Я никогда не была в Кенте.
 – Уже созреет хмель, а живые изгороди будут пылать цветами. Завтра начинается октябрь… Мы должны поехать раньше, чем поменяется погода.
 Мысли Брианны метались как ртуть, когда она легла в постель, наслаждаясь тем фактом, что она наконец-то стала придворной дамой Изабеллы, королевы Англии. «Мечты действительно могут сбываться! Наконец-то я следую по стопам матери. Она оставила дом, когда была точно в моем возрасте, чтобы стать придворной дамой принцессы Джоанны, именно здесь, в Виндзоре».
 Сегодняшнее прощание в Сент-Олбансе с родителями оставило комок в ее горле. Она горячо любила их. Они научили ее наслаждаться жизнью и теперь были готовы отпустить ее, чтобы она могла сама принимать решения и уверенно двигаться в будущее. Было очень интересно стать частью двора королевы, а завтра они будут строить планы визита в замок Лидс.
 «Это там совсем недавно женился Эдмунд Мортимер. Замок Лидс кажется самым романтическим местом для свадьбы. Мы с Линкольном Робертом поженимся во Фламстеде – далеко не так романтично».
 Воображение Брианны разыгралось, когда она представила себя в красивом свадебном платье и в драгоценной диадеме с прозрачной, ниспадающей волнами вуалью. Она погрузилась в сон и оказалась стоящей перед алтарем в павильоне с колоннами, находящемся в пышном саду. Она чувствовала аромат душистого жасмина, вьющийся вокруг колонн, и, слушая плеск очаровательного многоярусного фонтана, улыбнулась Линкольну Роберту, который гордо стоял рядом с ней.
 – Возлюбленные дети мои, мы собрались здесь перед очами Господа, чтобы соединить этого мужчину и эту женщину священными узами брака.
 Брианна и Линкольн торжественно произнесли свои обеты и поклялись друг другу в вечной верности. Она скромно опустила ресницы, когда жених взял ее левую руку в свою и надел широкое золотое кольцо ей на безымянный палец.
 – Этим кольцом я обручаюсь с тобой, моим телом я почитаю тебя, и всеми моими земными владениями я тебя наделяю.
 Ресницы Брианны взметнулись вверх. Этот голос принадлежал не Линкольну Роберту – он принадлежал Вулфу Мортимеру.
 – Вы! – воскликнула она.
 – Кто же еще? – спросил он.
 Она смотрела в его темное опасное лицо, не веря своим глазам и отчаянно пытаясь выдернуть руку из его руки. Его хватка была такой крепкой, что она не могла освободиться…
 Утром, когда Брианна проснулась, эфемерный сон сразу же начал рассыпаться и бледнеть, хотя она пыталась собрать остатки, убегающие от нее. Брианна медленно потянулась и поняла, что обнажена.
 – Странно. Я уверена, что вчера вечером надевала ночную рубашку. Я еще никогда в жизни не спала голой.
 Она откинула одеяло и вспомнила, что Изабелла хотела составить план посещения замка Лидс.
 – Замок Лидс. – В момент, когда она пробормотала эти слова, ее сон вернулся к ней в ярких подробностях. Она провела тыльной стороной ладони по губам, чтобы стереть следы его поцелуев. – Гори ты вечно в аду, Вулф Мортимер!




 Глава 9


 – Я чувствую пряный запах хмеля на ветру. – Брианна скакала рядом с королевой и графиней Пемброк. Остальные придворные дамы, Мод, Маргарита и Арабелла, скакали сзади, а замыкали кавалькаду королевские слуги и грумы. Военный эскорт, на котором настоял король Эдуард, ехал во главе королевского кортежа, когда они направились из Уикема в Суррей, где путешественники провели ночь.
 – Во время сбора урожая весь Кент пахнет так, – сказала Изабелла. – Леди Отфорд была очень гостеприимна, особенно если учесть, что у нее было так мало времени, да еще и это дополнительное бремя в виде дюжины королевских гвардейцев.
 – Она сказала мне, что для нее великая честь принимать вас в Уикем-Холле.
 – Брианна, думаю, нам следует послать в замок Лидс гонца сообщить, что мы уже подъезжаем. Не будешь ли ты так добра попросить капитана послать гонца сообщить кастеляну, что мы приедем через несколько часов?
 Когда Брианна, пришпорив коня, умчалась вперед, Мари заметила:
 – Ваших подданных не нужно предупреждать заранее. В Англии любой замок готов с радостью принять вас, не важно, днем или ночью.
 – При французском дворе меня учили хорошим манерам. Всегда полезно быть вежливой, Мари.
 Час спустя капитан гвардейцев обратился к королеве:
 – Ваше величество, гонец, которого я посылал в Лидс, вернулся. Он сказал, что комендант не поверил, что его послала королева. Наглец заявил, что лорд Бадлсмир в отъезде и что у него есть строгий приказ никого не впускать в замок.
 – Но Лидс не принадлежит лорду Бадлсмиру. Король вернул замок в мое владение. Очевидно, никто не уведомил об этом кастеляна. Пошлите письмо, что я буду там через час и он своими глазами увидит, что это действительно приехала королева Изабелла со своими дамами.
 Капитан поклонился королеве и приказал гвардейцам следовать за ним на полной скорости.
 – Невозможно подумать, что королеве Англии можно отказать во входе в ее собственный замок! – воскликнула Мари.
 – Я уверена, что, кто бы ни командовал замком, он не откажет мне в почтении и гостеприимстве, когда увидит, что это действительно их королева.
 – Возможно, вам следовало послать грума в королевской ливрее. Вооруженный солдат мог встревожить охрану замка. Они могут подозревать нападение, – предположила Брианна.
 Изабелла рассмеялась.
 – Когда я приеду, они ясно увидят свою ошибку. – Пришпорив лошадь, она послала ее в галоп, и Брианна тоже ускорила бег Венеры, чтобы держаться рядом с королевой.
 Два грума Изабеллы и Саймон Деверил выехали вперед.
 – Что-то не так, леди Брианна?
 – Охрана замка Лидс не верит, что это королева и ее дамы. Им приказано никого не впускать.
 – Нужно было несколько дней назад послать вестника, чтобы убедиться, что все подготовлено, – укоризненно произнес Деверил.
 – Это было внезапное решение. Королева Изабелла захотела поехать, пока не начались октябрьские холода.
 Очаровательный замок и озеро показались, когда полуденный свет начал меркнуть. Изабелла и ее свита натянули поводья перед мостом через ров, и к ним подъехал капитан охраны замка.
 – Распоряжаться замком осталась леди Бадлсмир. Она настаивает, что вы должны найти ночлег в другом месте, ваше величество.
 – Будьте добры сообщить леди Бадлсмир, что я хочу поговорить с ней, – приказала Изабелла. Капитан поклонился и вернулся в замок. – Ее муж – управляющий королевским двором, – сказала она Брианне. – Как только она узнает меня, она поймет, что неумышленно нанесла оскорбление королеве Англии.
 Изабелла поехала по мосту, и остальные последовали за ней.
 – Господи, королевская гвардия силой пытается войти! Стрелы со стен замка пролетели мимо Изабеллы, и попали в двух грумов рядом с ней, Саймон Деверил схватил вожжи Брианны и заставил Венеру отступить.
 – Саймон! Позаботьтесь о королеве! Я уезжаю. – Брианна схватила вожжи Маргариты Уэйк, развернула ее лошадь, и они обе во весь опор поскакали назад. Деверил схватил поводья кобылы королевы и хлестнул по крупу лошадь леди Пемброк в мрачной решимости защитить обеих, и королеву, и графиню.
 Капитан и королевские гвардейцы быстро отступили. Четверо их мертвых товарищей остались лежать у ворот замка.
 Стоящая на зубчатой стене Лидса леди Бадлсмир побледнела. В то самое мгновение, когда она отдала приказ лучникам выпустить стрелы, она увидела Изабеллу.
 – Королева!
 – Господи Иисусе, мадам, что вы наделали? – спросил Эдмунд Мортимер.
 Мэгги Бадлсмир повернулась к своему зятю:
 – Я не поверила, что это королева! Вы же знаете, что мы ожидали нападения на замок. Вооруженные люди силой пытались войти!
 Эдмунд Мортимер с мрачным лицом заявил:
 – Нападение на королеву Англии непростительно, мадам. Оно приравнивается к государственной измене!
 – Я подчинялась приказам моего мужа. Бадлсмир объединил силы с Томасом Ланкастером – вы, Мортимеры, тоже принадлежите к этому союзу против короля, – обвинила она.
 – Нет, мадам, приграничные лорды и бароны противостоят Деспенсерам, а не королю. Вы ведь знаете, каково наказание за измену?
 – Вы должны поехать и найти Бадлсмира. Он должен немедленно вернуться в замок Лидс и защитить нас от возмездия.
 – Как только полностью стемнеет, я выскользну из замка и сообщу Бадлсмиру о том, что здесь случилось. – Эдмунд Мортимер боялся, что кара будет одновременно быстрой и суровой. Его брат Вулф предупреждал его, что предчувствует неприятности в замке Лидс. Эдмунд отчаянно надеялся, что его отец и остальные бароны еще не покинули Оксфорд.
 Он спустился вниз и нашел свою жену.
 – Элизабет, как только стемнеет, я должен покинуть замок, чтобы сообщить вашему отцу о том, что здесь случилось. Я забираю вас с собой.
 – Нет, Эдмунд, не ездите! За этими стенами ждет опасность.
 – Я должен ехать. Королевские гвардейцы были убиты у ваших ворот. Ваш отец должен привести своих людей, чтобы защитить Лидс, иначе он будет захвачен. Приготовьтесь – наденьте темный плащ. Я отвезу вас в безопасное место.
 Элизабет разрыдалась.
 – Нет, нет! Я должна остаться с моими матерью и сестрами. Замок Лидс неприступен. Эдмунд, как вы можете просить меня подвергнуть опасности мою жизнь, оставив эту цитадель?
 Эдмунд, совершенно расстроенный, хотел дать ей пощечину, чтобы привести в чувство. Вместо этого он привлек ее в свои объятия.
 – Не плачьте, Элизабет. Как только я предупрежу вашего отца, он приведет свои кентские войска, чтобы защитить вас. – Он неохотно добавил: – Если вы чувствуете себя в большей безопасности здесь, я поеду один.
 Королева Изабелла и ее дамы нашли приют в монастыре близлежащего города Мейдстона. Аббатиса и ее монахини время от времени принимали у себя благородных путешественников, направляющихся в Кентербери, но двух маленьких спален было прискорбно мало для королевы Англии и ее дам.
 Брианна предложила Мод, Маргарите и Арабелле занять одну из комнат.
 – Мы с Мари останемся при королеве. Попытайтесь отдохнуть.
 Брианна налила Изабелле бокал вина для причастия, принесенного из монастырского погреба.
 – Ваше величество пережили ужасное потрясение… Мы все пережили. Вино успокоит ваши нервы.
 – Нам очень повезло, что мы остались в живых. – По щеке Изабеллы пробежала слеза. – Мой грум, Лоренс Бэгшот, упал мертвым прямо у меня на глазах. Я не могу понять, как вообще нас могли атаковать.
 – Ваше величество, очевидно, что они не поверили, что это вы.
 – Брианна, пожалуйста, зови меня Изабеллой. Мари, перестань ходить из угла в угол.
 Мари была вне себя от ярости из-за того, что случилось.
 – Эта женщина Бадлсмир знала! Она осталась главной в замке и нагло предложила королеве искать ночлег в другом месте.
 Брианна попыталась найти ответ:
 – Я ручаюсь, она была уверена, что замок Лидс все еще принадлежит Бадлсмирам – очевидно, никто не сообщил ей, что его вернули во владение королеве.
 – Это ничего не значит, – в гневе заявила Мари. – Законы гостеприимства требуют, чтобы королеву принимали в любом замке Англии. Все, кому не посчастливилось сейчас находиться в замке Лидс, заплатят за это!
 Брианна подумала об Эдмунде Мортимере и его жене Элизабет, которых так недавно поженили в Лидсе. В свете сложившихся обстоятельств она решила держать эти мысли при себе.
 – Капитан нашей охраны, несомненно, сообщит королю, что на королеву совершено нападение, но я собираюсь сообщить Пемброку, – заявила Мари. – Мой муж командует королевскими войсками. Он заставит замок Лидс сдаться и арестует всех, кто есть внутри. Я немедленно спущусь вниз и попрошу у аббатисы перо и пергамент.
 Когда они остались одни, Изабелла допила свой бокал и налила себе еще вина. Она посмотрела на Брианну и прошептала:
 – Что, если Эдуард солгал мне о возвращении замка Лидс?
 У Брианны перехватило дыхание. Леди Бадлсмир, несомненно, защищала замок так, будто была его владелицей. Когда королевские гвардейцы попытались войти силой, она приказала атаковать.
 – Изабелла, зачем ему лгать об этом?
 – Он знал, что я сюда поеду, – прошептала Изабелла. – Он помахал передо мной наживкой, зная, что я не смогу устоять перед искушением.
 – Но этим он намеренно подверг вашу жизнь опасности.
 – Ему это не впервые, – печально проговорила Изабелла. Когда Мари вернулась, Изабелла сказала:
 – Я не думаю, что тебе следует сегодня посылать тревожное письмо Пемброку. Подождем до утра. Мы не можем оставаться здесь еще одну ночь, тут не хватает кроватей, и мои бедные слуги были вынуждены ночевать в конюшне. Нам нужно решить, куда ехать и что лучше всего предпринять в сложившейся ситуации.
 – Слишком поздно. Я уже отправила письмо с одним из ваших слуг. Остается верить, что Пемброк знает, как поступить.
 – Мне так жаль, что я решила поехать в Лидс – так я разворошила осиное гнездо. Как бы мне хотелось, чтобы мы все сейчас были в безопасности в Виндзоре.
 – Изабелла, вы ни в коем случае не должны винить себя. Вам нужно как следует выспаться. Позвольте помочь вам с платьем. – Брианна сложила вещи королевы и уложила ее в постель.
 Они с Мари улеглись на вторую кровать в их маленькой комнате.
 В середине ночи Брианна услышала, что Изабелла тихо всхлипывает, и это тронуло ее до глубины души. «Как бесконечно грустно сознавать, что твой муж не любит тебя… Но еще страшнее узнать, что не можешь доверять ему».
 Перед тем как рассвет позолотил небо, Брианна спустилась в конюшню поговорить с Саймоном Деверилом.
 – Сколько понадобится времени, чтобы вернуться в Виндзор?
 – Это не обсуждается, леди Брианна. Безопасность королевы Изабеллы, так же как и ваша собственная и остальных дам, полностью ложится на мои плечи.
 Брианна посмотрела на слуг королевы, лежащих на тюках соломы.
 – Нам нужны более удобные условия.
 – Я предлагаю замок Тонбридж, всего в нескольких милях к западу отсюда. Это сильный форт и, поскольку он принадлежит архиепископу Кентерберийскому, в нем будет достаточно провизии и роскошной мебели.
 – Так он выполняет свой обет бедности, – серьезно произнесла Брианна.
 – Священники в наши дни даже не клянутся соблюдать целибат, не говоря уж о бедности. – Он кивнул на слуг: – Я подниму их на ноги и начну седлать лошадей.
 Когда Изабелла и ее свита, ехали к Тонбриджу, стало очевидно, что уже распространились слухи о том, что на королеву и ее кортеж совершено нападение и несколько ее слуг убиты, Население Кента собиралось вдоль дороги, демонстрируя свою непреклонную верность и предлагая надежную защиту своей любимой королеве Изабелле Прекрасной.
 Они прибыли в замок Тонбридж перед самым обедом. Брианна с облегчением вздохнула, когда увидела, как хорошо приняли королеву Изабеллу. Хотя Уолтер Рейколдс, архиепископ Кентерберийский, был в отъезде, весь легион его хорошо вышколенных слуг был обучен, как обращаться с особой королевской крови. Она знала, что если им понадобится остаться надолго, им будут все так же рады.
 – Я не могу не поражаться Тонбриджу, – в изумлении произнесла Брианна. – Замок охраняется как крепость. Здесь живут в роскоши и излишествах.
 – Я совершенно согласна, но не собираюсь жаловаться. – Изабелла угостилась конфетой с серебряного блюда. – Каждая трапеза сервируется как настоящий банкет. Теперь я понимаю, каким скудным и жалким был весь прошедший год мой королевский стол. Ясно, что Хью Деспенсер не распространил свою экономию на архиепископа. Требуются значительные средства, чтобы жить в таком великолепии.
 В замке Портчестер король Эдуард и его любовник тоже удовлетворяли свой аппетит, когда капитан вооруженной охраны, приставленной к Изабелле, привез королю ужасную весть, что на королеву напали в замке Лидс.
 – Напали? Что это значит? Говорите яснее.
 – Сир, Бадлсмир был в отъезде, а леди Бадлсмир дерзко предложила королеве поискать себе другое место для ночлега. Я приказал моим людям силой взять ворота, и эта ведьма приказала лучникам стрелять в нас. Они убили двоих грумов королевы и четырех моих солдат. – Капитан боролся с подозрением, что Эдуард знал, что в него и его людей будут стрелять, если они попытаются войти в замок Лидс. – Королева Изабелла и ее дамы были вынуждены бежать, чтобы спасти свою жизнь, и нашли убежище в ближайшем аббатстве.
 – Это возмутительно! Бадлсмиры пожалеют о дне, когда напали на мою любимую жену. Использование оружия против королевы Англии – это измена, и они заплатят по закону! – Эдуард стукнул кулаком по столу и опрокинул кубок. Темно-красное вино разлилось, как кровь. – Когда это случилось?
 – Сорок восемь часов назад, сир. Я скакал две ночи и два дня, чтобы доставить вам новость.
 – Вы поступили правильно, капитан – Голос Эдуарда был полон удовлетворения. – Скажите моему управляющему, что я приказываю ему приготовить вам комнату и еду.
 Капитан поклонился и удалился, убежденный, что король послал его, чтобы спровоцировать владельцев Лидса на предательство.
 Когда они оказались наедине, Эдуард повернулся к Хью с довольной улыбкой на лице:
 – Ловушка, которую я поставил, отлично сработала!
 – Теперь у вас есть справедливый повод поднять оружие против Бадлсмира, Нед. Но если вы собираетесь поймать в сеть более крупную рыбу, вам понадобится собрать армию больше, чем у них.
 – Я наберу наемников в дополнение к силам Пемброка.
 – Это хорошо, но это только начало. Когда распространится слух об оскорблении вашей любимой супруги, народ придет в ярость. Завтра вы должны приказать мобилизовать всех мужчин в возрасте от шестнадцати до шестидесяти. Потом вы должны будете вернуться в Лондон, чтобы принять командование.
 – Ты знаешь, как я ненавижу королевские обязанности. Я охотнее предпочел бы остаться здесь с тобой, любовь моя.
 – Сейчас мы расстанемся, чтобы потом постоянно быть вместе, как только вы вернете свою королевскую власть над всеми своими врагами и обрушите справедливое возмездие за то, что они сделали мне.
 – Я клянусь, что отомщу за тебя, Хью, и обещаю вернуть все владения, которые они отобрали у тебя, и даже больше. Только назови что хочешь, и все это будет принадлежать тебе.
 Два дня спустя по хитрому совету Хью Деспенсера король Эдуард не спеша, двинулся из Портчестера в Лондон. По пути он останавливался в каждой деревне и деревушке, разжигая гнев людей на то, как королеву Изабеллу оскорбили в Кенте. С каждой милей своего путешествия король приобретал все новых солдат.
 Когда Эдуард прибыл в Лондон, он позвал Пемброка. К этому времени граф уже получил письмо от своей жены с перечислением изменнических оскорблений, которым подверглись королева и ее дамы в замке Лидс, и он готовил свои войска к выступлению.
 – Я набрал достаточно разъяренных людей, чтобы удвоить численность нашей регулярной армии. Я приказываю вам вести их в Кент и осадить замок Лидс, чтобы покарать за неповиновение и презрение к королеве Изабелле некоторых членов семьи Бартоломью Бадлсмира. Я сделаю из него образец изменника!
 – Отец! Слава Богу, я нашел вас! – Эдмунд Мортимер проскакал сотни миль из замка Лидс в Оксфорд на лошади, которую украл у какого-то кентского крестьянина.
 Роджер Мортимер стоял у своей походной палатки, установленной вне городских стен на берегу реки Темзы. Он увидел изнеможение на лице сына.
 – Что случилось?
 – Беда в замке Лидс, как я и предсказывал. – Вулф Мортимер подхватил брата, когда он выскользнул из седла.
 – Я должен найти Бадлсмира. Он должен скакать в Лидс, чтобы защитить свою семью. Вы знаете, где он?
 – Отведи его внутрь, – приказал Роджер Вулфу и позвал одного из своих людей. – Найди Бадлсмира и приведи его сюда. – Мортимер вошел в палатку и налил сыну кружку эля.
 Когда Эдмунд жадными большими глотками осушил эль, он понял, что не должен упоминать королеву, если надеется спасти свою жену.
 – Король послал вооруженных людей захватить Лидс. Леди Бадлсмир защищала замок и отдала лучникам на стенах приказ стрелять. Они убили четырех королевских солдат и заставили их отступить, но они обязательно вернутся с большой армией.
 Роджер выругался, упомянув короля.
 – У леди Бадлсмир были все права защищать свой замок. Она из семьи де Клер, а они серьезно воспринимают свое право собственности. Поскольку наши семьи теперь связаны родственными узами, мы обязаны поддержать их. – Мортимер начал ходить взад-вперед по палатке, тяготясь замкнутым пространством. – Я поеду и поговорю с Херефордом. Приграничные лорды должны держаться вместе. Найди меня, когда придет Бадлсмир.
 Когда отец ушел, голос Эдмунда выдал его опасения.
 – Я пытался заставить Элизабет поехать со мной, но она испугалась и захотела остаться с матерью и сестрами.
 Вулф молча смотрел на брата, а перед его мысленным взором проплывала тревожная сцена, разыгравшаяся у замка Лидс. Он увидел Брианну де Бошан, и у него сжалось сердце оттого, что она была так близко к смертельной опасности.
 – У Элизабет есть причины бояться. Ты забыл упомянуть, что королевские гвардейцы сопровождали королеву и ее придворных дам.
 – Моя безрассудная теща отдала приказ стрелять до того, как увидела королеву. Я сообщил ей, что это равносильно государственной измене, но что сделано, то сделано, Я благодарю Бога, что ни королева Изабелла, ни ее дамы не пострадали.
 – Эдмунд, ты при этом присутствовал. Твое разумное решение уехать, вероятно, спасло твою шею.
 – Ты собираешься рассказать отцу, что леди Бадлсмир приказала атаковать королеву? – с тревогой спросил Эдмунд.
 Вулф покачал головой:
 – Нет, Эдмунд. Ты сам ему расскажешь.




 Глава 10


 – Ради всего святого, как вы узнали, где мы? – удивилась Брианна, выйдя из конюшни и увидев своих родителей во дворе замка Тонбридж.
 – Сразу же, как Саймон Деверил благополучно доставил вас сюда, он поскакал во Фламстед. Мы уже собирались возвращаться в Уорик, когда он привез тревожные вести. – Гай де Бошан заключил дочь в объятия.
 Брианна посмотрела в его лицо и увидела там безграничную заботу. «Он действительно глубоко любит меня».
 – Деверил заверил нас, что ты и Изабелла и остальные дамы целы и невредимы и находитесь в безопасности здесь, в Тонбридже, но мы должны были увидеть это своими глазами, – сказала Джори. – И я привезла тебе накидку из собольего меха.
 Во время обеда Изабелла, Мари и остальные дамы поведали о событиях того рокового дня у Лидса.
 – Когда мы пересекли границу Кента, мы встретили Пемброка и его огромную армию, двигающуюся к замку Лидс. – Уорик заметил, что, хотя графиню Пемброк воодушевила эта новость, королева Изабелла выглядела озабоченной.
 Когда родители были готовы к отъезду, Брианна проводила их во двор замка.
 – Отец, Изабелла сообщила мне о тайных подозрениях, о которых, как я понимаю, она не хочет говорить перед Мари и остальными. Она подозревает, что Эдуард солгал, сказав, что Лидс снова принадлежит ей. Она боится, что король отдал приказ охране спровоцировать нападение. Я не понимаю, зачем ему делать такое?
 Уорик сдвинул брови.
 – Такая интрига может расколоть баронов. Бадлсмир разделил свою судьбу с Ланкастером и приграничными лордами. Большинство графов примут сторону королевы. Ты дала мне пищу для размышлений, Брианна. Не беспокойся, королева вне опасности, хотя я не могу сказать того же самого о Бадлсмирах и тех, кто поддерживал их.
 – Бадлсмира нигде не могут найти. Его люди сегодня ранним утром покинули лагерь. Ходят слухи, что в Кенте волнения.
 Роджер Мортимер повернулся к Херефорду:
 – Он, без сомнения, поехал защитить свой замок Лидс. Я пойду дальше на юг, на случай, если ему понадобится поддержка. Вам нет необходимости ехать.
 – Мы вместе в этом. Сила в количестве. Мортимер вернулся к своей палатке.
 – Бадлсмир уже уехал. Вулф, отдай приказ свернуть лагерь. Нам понадобится несколько дней, чтобы добраться до замка Лидс.
 Вулф Мортимер бросил на Эдмунда пронзительный взгляд и вышел из палатки.
 – Отец, капитан, приезжавший в Лидс, сказал, что это королева ищет приюта. Леди Бадлсмир не поверила этому и сказала ему, что у нее есть приказ никого не впускать в замок.
 – Мэгги де Клер не терпит дураков. Отдохни, Эдмунд. Мы будем готовы выехать через два или три часа.
 – Вы сегодня что-то задумчивы, любовь моя. – Гай де Бошан внимательно посмотрел в лицо жены, когда они ехали бок о бок по дороге в Уорик. Прежде чем отправиться домой, они провели два дня в замке Джори в Чертей, инспектируя размеры урожая, чтобы убедиться, что скоту будет достаточно корма зимой. – Это потому, что вы не согласны с моим решением остаться нейтральным и не присоединяться к Пемброку?
 – Если бы я была не согласна с вашим решением, я бы сказала об этом, – заявила Джори.
 – Я дал слово приграничным баронам. Я не могу забрать назад свое слово. Мортимер, Херефорд, Ланкастер и я поклялись стоять вместе. Я никогда не предам клятву. Это принцип, по которому я живу и которому научил своих детей.
 Джори кивнула.
 – Мы также связаны брачными узами с Мортимером, а он с Бадлсмиром. Хотя я знаю, что вы поддерживаете королеву Изабеллу… Оставаться нейтральным сейчас самое мудрое.
 – Когда мы доберемся до Оксфорда, я поговорю с Мортимером.
 Час спустя граф и графиня Уорик увидели большую армию, приближающуюся к ним.
 – Дьявол, похоже, это Мортимер на марше. Разверните наш штандарт, – приказал он.
 Аббатство Рединг было неподалеку, и Джори со своими дамами вошли внутрь, чтобы освежиться, в то время как Уорик, Мортимер и Херефорд разговаривали в обнесенном стенами внутреннем дворе.
 – Я жажду новостей. Что случилось? – спросил Роджер.
 – По приказу Эдуарда Пемброк повел огромную армию в Кент и развернул свои силы перед замком Лидс. Королю удалось заручиться поддержкой народа. Сотни лондонцев, также как и люди из близлежащих графств, тоже устремились в Кент. Графы Арундел и Ричмонд, так же как сводные братья Эдуарда, Эдмунд Кентский и Томас Норфолк, присоединились к Пемброку, чтобы отомстить за оскорбление их королевы.
 Глаза Роджера Мортимера сузились.
 – Вы хотите сказать, что королева Изабелла действительно была в Лидсе и Мэгги Бадлсмир атаковала ее?
 – Вы не знали? – спросил Уорик.
 – Я думал, что это просто слухи. Уорик покачал головой.
 – Если вы поедете в Кент поддержать Бадлсмира, вас разобьют и, вероятно, обвинят в измене. Осаждающая армия приближается по численности к тридцати тысячам. Вся страна жаждет отомстить за свою королеву.
 Херефорд посмотрел на Мортимера.
 – Я уверен, Ланкастер не станет защищать Бадлсмира против королевы.
 Роджер Мортимер сказал решительно:
 – Я тоже. Из уважения к королеве Изабелле я не пойду освобождать замок Лидс.
 – Мудрое решение. Мой шурин Линкс де Варенн находится среди тысяч тех, кто собрался в Кенте, но я предпочел вернуться в Уорик. Херефорд пошел отдать распоряжения своим командирам, что дальше они не пойдут.
 Уорик отвел Мортимера в сторону, чтобы поговорить с глазу на глаз.
 – Моя дочь была в Лидсе вместе с королевой. Я ездил в замок Тонбридж, где они сейчас устроились. Изабелла считает, что военный эскорт, который направил с ней Эдуард, имел приказ намеренно спровоцировать нападение на ее кортеж. Темные брови Мортимера сошлись вместе.
 – Умный план расколоть баронов. Его мало заботит Бадлсмир. Он охотится за нами.
 – Этот план слишком хитер для одного Эдуарда.
 – Господь всемогущий, наверняка Деспенсер тайно советует ему!
 – Вот именно. Замок Лидс долго не продержится.
 – Там жена моего сына, – с сожалением произнес Мортимер.
 – Осадой руководит Пемброк. Он слишком благороден, чтобы повредить женщинам.
 Мортимер кивнул:
 – Я благодарю вас за новости, друг мой. Мы разобьем лагерь здесь и подождем развития событий.
 Роджер вскочил на коня и поехал искать своих сыновей. Увидев Эдмунда, он тут же соскочил с седла, в ярости занес руку и ударил сына сбоку по голове, сбивая с ног.
 – Негодяй! Ты знал, что королева была в замке Лидс. Он поднял глаза и увидел Вулфа, идущего к ним по траве.
 – Ты знал о королеве? – спросил он.
 – Знал, – коротко ответил Вулф и приготовился к удару. Мортимер сделал глубокий вдох, но это мало помогло усмирить его гнев.
 – Я не стану бить тебя. Верность брату, очевидно, благородная вещь в твоих глазах. – Он посмотрел на Эдмунда, все еще лежащего на земле: – А где твоя верность?
 – У него есть долг перед женой. Вы не можете винить его за это.
 – Не могу? Его долг был увезти Элизабет из Лидса.
 – Она была ужасно напугана – она отказалась уезжать, – пробормотал Эдмунд, поднимаясь с земли.
 – Отказалась? Она женщина, дьявол побери! Вулф или я притащили бы ее за волосы, если бы понадобилось.
 Эдмунд опустил глаза, охваченный стыдом.
 Когда король Эдуард понял, что силы осаждающих, собирающиеся в Кенте, приблизились к тридцати тысячам, он поехал в Лидс, чтобы возглавить осаду.
 Мэгги Бадлсмир, глубоко потрясенная, что ее муж не пришел ей на защиту, с каждым часом становилась все неистовее. Все ее дети, включая недавно обвенчанную Элизабет, сестру Бадлсмира и ее сына, лорда Бегерша, находились в осажденном замке. Поскольку его брат был назначен в могущественную епархию Линкольна самим королем, Бегерш предложил себя для ведения переговоров с графом Пемброком.
 Король Эдуард, вдруг обезумев от власти, отказался от переговоров, и в начале ноября замок Лидс сдался. Эдуард осуществил свою жестокую месть. Он приказал повесить на воротах замка его коменданта и его двенадцать лучников. Потом, несмотря на возражения Пемброка, он арестовал леди Бадлсмир, ее детей и всех членов семьи. Он приказал заключить их в тюрьму в замок Дувр, чьи неприступные стены были в двадцать футов толщиной.
 Король издал декларацию: «Я сделал замок Лидс примером, чтобы никто в будущем не осмеливался сопротивляться мне».
 В течение следующей недели все замки Бадлсмира сдались королю, и осталось только найти Бадлсмира, который где-то укрылся.
 – Приближается большая кавалькада, – объявила Брианна. – Наверное, это архиепископ Кентерберийский. Звучат фанфары.
 Изабелла бросилась к высоким окнам. Она и ее дамы жили в замке Тонбридж уже больше месяца и ничего не знали о том, что происходило за его стенами.
 – Это король. – Изабелла не делала попыток скрыть свое разочарование.
 Брианна также услышала нотку тревоги в ее голосе.
 – Не бойтесь, Изабелла. Вы должны спуститься и приветствовать его в главном зале. Если ему придется искать вас здесь, это будет выглядеть так, будто вы прячетесь. Мы все останемся с вами, когда вы будете принимать его, ваше величество.
 Полчаса спустя королева Изабелла, царственная и спокойная, стояла в главном зале. Свет пламени, потрескивающего в огромных каминах, играл на драгоценностях, наспех одолженных у придворных дам.
 Эдуард с важным видом вошел в зал, за ним дюжина придворных. Он сделал знак управляющему замка:
 – Вина всем! Я победил своих врагов, и мы выпьем за мою великую победу. – Это был первый военный успех короля с момента коронации, и он был опьянен им и раздувался от гордости.
 Демонстрируя великое самообладание, Изабелла наклонила голову, а ее дамы присели в реверансе.
 – Я рада приветствовать вас, сир.
 Он раскинул руки.
 – Я отомстил за жестокое нападение на вас, Изабелла. Я отобрал у замка Лидс все ценное, включая провизию, и привез, чтобы бросить к вашим ногам как возмещение того сурового испытания, которое вам пришлось вынести там.
 – Благодарю вас, сир. – Голос Изабеллы был спокоен, скрывая бурю эмоций внутри ее.
 – Когда Лидс сдался, владение им перешло к короне. Это мой подарок вам.
 Его придворные зааплодировали – это был щедрый жест.
 Ни словом, ни взглядом Изабелла не выдала своего презрения. Он отдал ей замок Лидс, когда он не принадлежал ему, и он не имел права его дарить. Теперь, когда замок был действительно его, она его не хотела.
 – Где вино, которое я приказал принести? – потребовал Эдуард.
 Дюжина слуг поспешили в зал, неся серебряные подносы с наполненными вином серебряными кубками, и со стороны придворных Эдуарда послышались радостные восклицания.
 – Я сейчас упаду в обморок, – прошептала Изабелла. Брианна взяла бокал вина и сунула его в руку королеве.
 – Нет, вы не должны!
 Изабелла сделала два быстрых глотка и почувствовала, как восстанавливающее тепло разливается по венам. Она допила бокал до дна, и в груди расцвела красная роза. Это придало ей уверенности, и она ясно поняла, что ко времени, когда подадут ужин, Эдуард будет изрядно навеселе, как и в большинство вечеров.
 «Вот тогда я и спрошу его, нельзя ли мне вернуться в Виндзор, потому что я хочу быть с детьми. Если я спрошу, когда он будет пьян, перед своими льстивыми придворными он не сможет отказать мне».
 На следующий день Уолтер Рейнолдс, архиепископ Кентерберийский, прибыл в свой замок Тонбридж. Его свита была даже многочисленнее, чем у короля Эдуарда.
 Королева, в сопровождении своих дам, поцеловала кольцо архиепископа.
 – Ваше святейшество, пожалуйста, примите мою глубокую благодарность за гостеприимство, которым вы так щедро одарили меня, моих придворных дам и всех моих слуг.
 – Для меня честь, что вы выбрали замок Тонбридж для убежища в час нужды. Для меня истинная привилегия предложить мое скромное гостеприимство обожаемой королеве Англии. – Рейнолдс прекрасно знал, что в его замке не было ничего скромного. – Пожалуйста, оставайтесь так долго, как пожелаете… Мой замок – это ваш замок.
 Король ответил за королеву:
 – К несчастью, моя жена должна завтра вернуться в Виндзор. Она больше месяца не видела детей. Граф Пемброк и остальные дворяне, которые проявили благородство и приехали в Кент на ее защиту, обеспечат ей надежный эскорт. Я, однако, намереваюсь насладиться вашим гостеприимством здесь, в Тонбридже. Я никогда не устану смотреть на сокровища, которые вы собрали здесь за долгие годы.
 Уолтер Рейнолдс сразу же понял, что Эдуард чего-то хочет. Еще когда Эдуард был принцем, он состоял при его дворе, они оба тогда были еще детьми, и своим назначением архиепископом Кентерберийским он был обязан королю. Он знал, что ему придется терпеть Эдуарда, если он хочет продолжать жить в благоденствии.
 Королева Изабелла со свитой уехала следующим утром, и в тот же вечер Эдуард заперся с Рейнолдсом в его обширной библиотеке.
 – Я хочу, чтобы ты созвал церковный совет в соборе Святого Павла, чтобы официально аннулировать приговор об изгнании Деспенсеров.
 – На каких основаниях можно объявить его потерявшим законную силу, ваше величество? – осторожно спросил Уолтер Рейнолдс.
 – Это же ты архиепископ Кентерберийский! Я уверен, что ты найдешь обоснованный повод, Уолтер. – Эдуард налил себе дорогого французского вина из запасов друга.
 Рейнолдс сцепил пальцы, мысленно ища религиозный повод, который сможет выдержать критику. Наконец он сказал:
 – Приговор об изгнании можно аннулировать на том основании, что он не получил единогласной поддержки епископов.
 – Великолепно! – Эдуард снова наполнил инкрустированный драгоценными камнями потир и поднял его. – Не трать времени даром. Созови их в соборе Святого Павла к первому декабря. Уверен, мне нет необходимости подчеркивать, что до тех пор, пока факт не совершился, я рассчитываю на твое благоразумие в этом деликатном деле, Уолтер.
 – Я настаиваю, чтобы вы ехали рядом с вашей женой, лорд Пемброк. Мари так мало видела вас в последнее время. – Изабелла не хотела слышать кровавых подробностей сдачи замка Лидс. Ее ужасало, что леди Бадлсмир и ее дети были заключены в тюрьму, и она устала слушать причитания Мари о том, что старая ведьма заслуживает повешения.
 Однако прежде чем королевский кортеж покинул Кент, еще два видных графа вместе со своими войсками присоединились к ее свите. Ричмонд и Арундел поехали вместе с Изабеллой, и она милостиво поблагодарила их за верность и поддержку.
 К тому времени, когда они въехали в Суррей, их нагнали молодые сводные братья короля, Кент и Норфолк, и решили, что они тоже поедут в Виндзор. Эдмунд, граф Кентский, пленился светловолосой голубоглазой Маргаритой Уэйк и так направил своего коня, что оказался между Маргаритой и Брианной.
 – Леди Маргарита, то, что вам пришлось пережить у замка Лидс, наверное, было ужасно.
 – Так это и было, милорд. Меня бы убили, если бы леди Брианна не схватила мою лошадь за поводья и не заставила ее скакать назад по мосту.
 Он повернулся, чтобы внимательнее посмотреть на Брианну, и, когда он узнал ее, его глаза расширились.
 – Леди де Бошан, я счастлив снова видеть вас при дворе королевы. – Он позвал своего брата, графа Норфолка: – Том, поди сюда и посмотри, кто здесь.
 Подъехал Норфолк.
 – Брианна! Я и понятия не имел, что вы вернулись ко двору. Вы превратились в настоящую красавицу.
 – Если вы не против, граф, я все еще могу победить вас в скачках, – поддразнила она.
 Королевские братья улыбнулись, жадно скользя взглядами по двум придворным дамам.
 – Рождественский сезон в Виндзоре обещает быть весьма веселым, – заметил граф Норфолк.
 Брианна улыбнулась про себя. «Томасу Норфолку придется найти себе другую даму, чтобы веселить его, когда он узнает, что я обручена».
 Дворяне, жаждущие продемонстрировать свою верность королеве Изабелле, теперь собрались в виндзорском замке. Ричмонд, Арундел и остальные женатые графы прибыли вместе со своими женами и дочерьми. По вечерам главный зал наполнялся музыкой и смехом, а после ужина устраивали танцы.
 Королева и ее дамы начали планировать рождественские празднества, и Брианна с облегчением заметила, что Изабелла выглядит счастливее.
 – Вы полагаете, что король вернется, чтобы провести Рождество в Виндзоре?
 – Благодарение Богу, нет! – пробормотала Изабелла. – Он всегда проводит праздники в Кингс-Лэнгли. Это уже стало традицией.
 Брианна знала, что Лэнгли был резиденцией Эдуарда, когда он еще был юным принцем, и могла только представлять, какая беспутная атмосфера царит в этом абсолютно мужском доме.
 После ужина граф Ричмонд поклонился королеве и повел ее танцевать. Эдмунд Кентский тут же пригласил Маргариту Уэйк, а его брату Норфолку удалось уговорить Брианну на танец.
 – Вы будете проводить Рождество в Виндзоре, милорд, или поедете с королем в Лэнгли?
 Томас наклонился, чтобы говорить по секрету:
 – В этом году Эдуард не поедет в Лэнгли. Теперь, когда он собрал такую большую армию, он намеревается полностью использовать ее. Он полон решимости вернуть свое королевское право и разобраться с баронами, которые восстали против него и сопротивлялись ему.
 У Брианны упало сердце. Она опустила ресницы, чтобы Норфолк не увидел ее тревогу. «Имеет ли он в виду Ланкастера? Нет, Томас кузен короля, и он королевской крови. Эдуард собирается отомстить Роджеру Мортимеру, который возглавил восстание! Его наказание будет ужасным – его не пощадят».




 Глава 11


 Вулф Мортимер стоял на берегу Темзы с волчицей Тенью, недалеко от того места, где располагался лагерь баронов. Дурные предчувствия мучили его, омрачая его дух. Темные тучи в вечернем небе словно давили на него.
 Приученный горными валлийскими потоками к холоду, он долго стоял обнаженный на берегу, потом бросился в реку и поплыл, рассекая воду мощными свободными бросками. Но Темза не смогла смыть с него ощущение грозящей опасности; оно прилипло как паутина, которую он не мог содрать с себя.
 Вулф выбрался из воды и встряхнулся. Ему не хотелось озвучивать свои предчувствия отцу, чтобы не накликать беду. Теперь уже окончательно стемнело, и он смотрел невидящими глазами в черноту ночи. Он приказал себе расслабиться, забыть о контроле, чтобы его бессознательное могло оставить настоящее и перенестись в будущее.
 Он увидел жену Эдмунда, Элизабет, и знал, что, несмотря на тюремное заключение, она выживет. А вот на ее отце была петля – знамение неизбежной смерти. Он вызвал образ короля, но рядом с Эдуардом стоял тот выродок. Для Мортимеров он почувствовал серьезные угрозы и с запада, и с востока, и предательство с севера. Он увидел своего отца в захлопывающемся капкане и знал, что ловушки расставлены во всех направлениях. Смерть ждала троих приграничных баронов, но раньше, чем он узнал каких, он почувствовал, как что-то коснулось его ноги, и он мгновенно вернулся в настоящее. Вулф запустил пальцы в густую серебристую шерсть волчицы и понял, что ей тоже угрожает опасность, если она не найдет безопасное убежище.
 Вулф услышал далекий, но угрожающий рокот грома с запада, идущий от границы с Уэльсом. Зазубренная линия вспыхнула на востоке, верное предупреждение, что опасность из Лондона была ближе и беспощаднее. Он быстро оделся, понимая, что больше не сможет молчать.
 После разговора с Норфолком Брианна написала Роджеру Мортимеру, предупредив его о намерении короля:
  «Милорд, 
  умоляю вас обратить внимание на мое предупреждение! 
  Армию не распустят, а используют, чтобы заставить приграничных баронов подчиниться. Он ищет мести и жаждет покарать, и я боюсь, что он не проявит милосердия». 
 Пергамент она передала Саймону Деверилу, но, пробравшись в нижний внутренний двор замка, где были размещены стражники и грумы.
 – Саймон, я только что узнала о подлом заговоре против Мортимеров. Король собирается использовать собранную им армию, чтобы отомстить баронам. Они расположились у Рединга.
 – Вы уверены в этом, миледи?
 – Сам брат короля, Томас Норфолк, по секрету сообщил мне это. Мы не можем терять времени – они должны бежать!
 – Я поеду немедленно.
 – Я не подписала письмо, так что не забудьте сказать Роджеру Мортимеру, что оно от дочери Уорика, Брианны.
 – Он узнает меня как человека Уорика.
 – Саймон, я от всего сердца благодарю вас. Может быть, вы успеете опередить грозу.
 – Гроза над Лондоном. Скорее всего, она будет двигаться к морю. И нет нужды благодарить меня. Мортимер – родственник Уорика.
 Брианна вернулась в свою комнату и приготовилась ко сну. Прежде чем забраться под одеяло, она опустилась на колени и вознесла молитву. Она просила, чтобы Господь привел Саймона Деверила в нужное место и чтобы Роджер Мортимер прислушался к ее предостережению.
 Брианна лежала в постели с широко раскрытыми глазами, слишком напряженная, чтобы спать. Мысленно она была с Саймоном на каждой мили его пути.
 «Когда Саймон вернется в Виндзор? Если все пройдет хорошо, он наверняка должен вернуться к утру», – уверяла она себя. Она металась и вертелась несколько часов в тщетной попытке заснуть. Наконец ей показалось, что она увидела первый слабый луч рассвета, пробравшийся в ее спальню, и все мысли о сне исчезли. «Я спущусь в конюшню и подожду его».
 Когда Брианна вошла внутрь, она вдыхала запах лошадей, сена и навоза. Это был запах, который она знала всю свою жизнь, и он как-то успокаивал ее. Она удивилась и в то же время невероятно обрадовалась, увидев, что Саймон уже вернулся. Она подхватила юбки и поспешила к нему с тревогой на лице.
 – Вы нашли его? – задыхаясь, спросила она.
 – Нашел, миледи. – Деверил показал большим пальцем на стойла в глубине конюшни. – У вас гость.
 Брианна нахмурилась.
 Она подняла задвижку деревянной дверцы первого стойла и вошла внутрь. Лампа не горела, внутри был полумрак, но Брианне не был нужен свет, чтобы узнать одетого в черное гостя.
 Вулф Мортимер и Тень стояли неподвижно в глубине стойла. Брианна была так потрясена, что потеряла дар речи.
 – Здравствуй, англичанка. – Его приветствие было, как всегда, непочтительным.
 – Вы должны были уехать – опасность самая настоящая! – зло сказала Брианна.
 – Я знаю. Я ищу приют для Тени, – мягко ответил он. Она смотрела на него, не веря своим ушам.
 – Вы просите меня найти убежище для вашей волчицы? Он посмотрел ей прямо в глаза.
 – У меня нет никого другого.
 Зрение Брианны привыкло к сумраку, и она ясно увидела его суровые черты. «Этот человек с чрезмерной гордостью готов поступиться ею из любви к животному. Ему дорогого стоило попросить об услуге меня».
 – Вы оказываете мне честь.
 – Да, Брианна де Бошан. – Он опустился на колено и пристегнул поводок к ошейнику волка.
 Ее мозг лихорадочно искал ответ.
 – Я отвезу ее в замок моей матери в Чертей, недалеко отсюда, в Суррее.
 – Благодарю вас. – Он вложил поводок в ее руку. Брианна вдруг поняла, сколько мужества понадобилось ему, чтобы расстаться со своей Тенью. Он пошел к двери стойла.
 – Подождите! – Она сняла с шеи кельтский камень и протянула ему: – Храните портрет Тени у своего сердца.
 Он взял у нее камень и накинул шнурок на шею.
 – Благодарю. – Он снова повернулся, чтобы уйти.
 – Подождите! Есть еще кое-что, что я должна отдать вам. – Она знала, что это импульсивно, даже безрассудно, но что-то заставляло ее. Она боялась, что они могут больше никогда не встретиться, и не хотела, чтобы они расстались, когда у нее есть долг перед ним. Она приблизилась к нему, встала на цыпочки и подняла губы к его губам. Она дарила ему поцелуй охотно, щедро, позволяя своему животному инстинкту вести ее. Ее капюшон упал назад, и она почувствовала власть его сильных пальцев, когда он запустил их в ее распущенные волосы. Между ними словно полыхнуло пламя. Брианна слышала, как бешено бьется сердце в ее ушах, а от вкуса его губ весь мир вокруг нее начал кружиться.
 Еще долго после того, как поцелуй закончился, Брианна стояла завороженная. Она не помнила, как он ушел. Вот только что он был здесь и в следующее мгновение исчез среди сумрачных теней. Дверца стойла открылась, и внутрь вошел Саймон Деверил.
 – Я обещала для безопасности отвезти Тень в Чертей.
 – Самый быстрый путь по реке. Идемте, я найду лодку, и буду сопровождать вас.
 Вулф Мортимер поехал из Виндзора прямо на север. Он знал, что к концу дня нагонит баронов, которые двигались на максимальной скорости навстречу Томасу Ланкастеру.
 Вулф думал о прошедшей ночи. Когда он вернулся в лагерь после ночного купания, отец позвал его и передал ему письмо от Брианны де Бошан. Новость подтверждала видения, которые Вулф пережил.
 – Мы должны принять во внимание это предупреждение. Нам грозит серьезная опасность. Эдуард действительно поведет против нас свою армию.
 – Я презираю это хилое ничтожество! – ответил отец.
 – Хью Деспенсер устроил западню в замке Лидс. Когда она успешно захлопнулась, король помешался, снова почувствовав вкус власти, и теперь жаждет мести. Хью Деспенсер снова руководит Эдуардом и устраивает наше низвержение.
 – Опыт научил меня доверять твоим предвидениям. Ты предсказал беду в Лидсе в ночь, когда Эдмунд женился на Элизабет Бадлсмир. На этот раз я прислушаюсь к твоему предостережению. Отдавай приказ сворачивать лагерь. Мы уезжаем сейчас же. Я отправлю гонцов к Херефорду, Одли и д'Амори.
 Мысли Вулфа Мортимера вернулись к настоящему, и его пальцы сжали кельтский камень. «Я был прав, что доверился Брианне де Бошан. Под ее огненным темпераментом у нее золотое сердце».
 Вулф нагнал Мортимера скорее, чем ожидал. Херефорд и другие приграничные лорды уходили с поразительной скоростью, но продвижение Роджера задерживалось из-за болезни его дяди Чирка. В Чилтернсе его согнуло пополам от боли и рвало кровью.
 Вулф посоветовался с отцом и Эдмундом.
 – Срочно уводите солдат на север. Оставьте нам вьючную лошадь с палаткой и кормом. Я останусь с ним, и мы нагоним вас, когда он поправится достаточно, чтобы ехать, – сказал Вулф.
 Роджер Мортимер, как всегда решительный, согласился. Он не мог подвергать опасности солдат ни своих, ни Чирка из-за болезни одного человека.
 Вулф поставил маленькую палатку под прикрытием нескольких пихт и устроил дяде постель из лошадиных потников, а потом пошел искать целебную травку буквицу. Он нашел ее, хотя листья были побиты морозом, – нужны были белые нитевидные корни растения, которые помогали от всех желудочных хворей. Он развел огонь и прокипятил корни в воде из ручья. Чтобы убедиться, что пациент заснет, Вулф добавил несколько капель настойки мака, которую всегда носил в седельной сумке.
 Когда отвар остыл, он усадил Чирка, поднес чашку к его губам и проследил, чтобы он выпил все до капли. Потом он стал тихо напевать валлийскую балладу, пока старик не задремал; тогда Вулф пошел накормить лошадей. На сердце у него было тяжело – в глубине души он знал, что Мортимер Чирк был одним из тех трех лордов, которые не выживут. Но его смерть наступит позже. «Эта жестокая жизнь еще не закончила с ним. Бедному старику придется вынести несколько месяцев страданий, прежде чем его душа найдет избавление».
 Вулф сел перед костром и стал неподвижно смотреть на огонь. Он поставил барьер, чтобы оградить свой мозг от новых видений будущего. Вместо этого он стал думать о Брианне. Его губы изогнулись в слабой улыбке. «Ее поцелуй был не только сердечным и щедрым, это действительно был самый памятный поцелуй в моей жизни».
 Возвращаясь на лодке из Чертей, Брианна приняла сознательное решение не говорить Изабелле о планах короля начать охоту за приграничными баронами. Теперь, когда она предупредила Роджера Мортимера, она чувствовала полную уверенность, что все они успеют уйти до того, как армия Эдуарда начнет искать их.
 Брианна и Саймон быстро прошли от реки и вошли в нижний внутренний двор Виндзора через калитку в западной стене.
 Но прежде чем она сделала шаг, она увидела высокую фигуру своего жениха, идущего к ней.
 – Линкольн Роберт! Какой приятный сюрприз! – Она ослепительно улыбнулась ему, надеясь, что он не будет задавать вопросов о том, что она делала.
 Он не ответил ей улыбкой.
 – Я могу поверить, что ты удивлена. Кто, дьявол побери, твой спутник?
 – Он не мой спутник, – возразила Брианна. – Деверил – это человек, посланный моим отцом в Виндзор, чтобы охранять меня от опасности. И именно это он и делал, когда я сопровождала королеву в замок Лидс.
 – Слава Богу, что ты вернулась невредимой. Мы с отцом были в таком гневе, что взяли солдат де Варенное в Кент и присоединились к Пемброку в осаде, – гордо заявил он.
 «Вы и тридцать тысяч других».
 – Это было так храбро с твоей стороны, Линкольн. Я горжусь твоей верностью королеве Изабелле.
 Он окинул ее взглядом:
 – Ты была на реке? Ты выглядишь растрепанной, больше похожей на служанку, чем на придворную даму.
 – Да, – быстро сымпровизировала Брианна. – Изабелла ждала лодку, чтобы привезти свежих камышей, падуба и плюща из ее охотничьего парка в Бэнстеде. Мы сегодня украшаем гирляндами зал для святок, Я пойду переоденусь и встречусь с тобой в главном зале.
 Брианна поспешила прочь, радуясь, что Линкольн Роберт принял ее малоубедительное объяснение.
 Когда она прибыла в главный зал, одетая в бледно-зеленое бархатное платье с такими же лентами в волосах, ее жених был поглощен разговором с юной Бланш Фицалан, которую они оба хорошо знали. Брианне было забавно видеть, что Бланш смотрит на Линкольна Роберта с обожанием, ловит каждое его слово. «Я не буду портить ей день сообщением, что мы помолвлены».
 – Здравствуй, Бланш. Так приятно видеть тебя в Виндзоре.
 – Здравствуй, Брианна. Ты знала, что Линкольн Роберт был одним из тех дворян, которые осаждали замок Лидс? Он такой доблестный и отважный!
 – Действительно. Думаю, я представлю его королеве. Она взяла Линкольна за руку и потянула его через зал к королеве.
 С Линкольном Робертом она чувствовала себя такой уверенной. Когда они были вместе, ей казалось, что она контролирует все. «Он будет мне очень хорошим мужем».
 – Ваше величество, для меня огромное удовольствие представить вам Линкольна Роберта де Варенна. И он, и его отец, граф Суррей, верные люди королевы.
 Когда Линкольн поклонился, Изабелла улыбнулась:
 – Я польщена вашей преданностью. Линкс де Варенн брат моей подруги Джори, если я не ошибаюсь, однако он редко украшает своим присутствием мой двор.
 – Граф Суррей, как и граф Уорик, больше воин, чем придворный, ваше величество, – объяснила Брианна.
 – Я рада, что вы здесь, милорд. Вы проведете с нами рождественские праздники?
 – Благодарю вас, ваше величество, но мои родители послали меня привезти мою нареченную на святки в Хедингем, если вы пожелаете на время освободить ее от своих обязанностей.
 – Вашу нареченную? Брианна, а я и не знала! Как романтично. – Изабелла печально вздохнула. – Я решительно настаиваю, чтобы ты поехала и провела святки со своей будущей семьей.
 – Благодарю вас, ваше величество. Я думаю, будет очень приятно провести Рождество в Хедингеме.




 Глава 12


 – Я собираюсь остаться на ночь во Фламстеде, если ты не возражаешь, Линкольн. – Следом за Брианной скакал вечно бдительный Деверил, а ее жениха сопровождал Таффи, его недавно назначенный оруженосец, который служил Линксу де Варенну двадцать лет.
 День уже клонился к закату, когда они въехали во двор замка Фламстед. Замок был гораздо меньше, чем Уорик. В нем не было высоких башен, поэтому он не казался таким пугающим. Во Фламстеде не держали гарнизон, только несколько стражников. Основное население замка, кроме слуг, составляли конюхи, грумы и помощники на конюшне.
 – Я люблю Фламстед. Он всегда такой гостеприимный. Думаю, это из-за всех этих просторных пастбищ, где свободно пасутся лошади.
 Линкольн спешился и снял с седла Брианну. Они знали, что Саймон и Таффи займутся их лошадьми, и, рука в руке, пересекли двор и вошли в замок.
 – Добрый день, Хорнби, мы едем в Хедингем и решили остановиться здесь на ночь. С нами Саймон Деверил и оруженосец Линкольна Таффи. Вы будете так добры устроить их на ночлег?
 Управляющий, который знал молодую пару всю их жизнь, тепло приветствовал их. В главном зале замка уютно горел камин, и Брианна сразу же подошла к огню.
 Хорнби принес им горячий сидр, и прежде чем они осушили свои кружки, пришли Саймон с Таффи и принялись относить багаж Брианны и Линкольна в их комнаты, к которым нужно было подняться всего на один пролет каменной лестницы.
 За время, оставшееся до ужина, Брианна занялась приготовлением рождественских подарков. Она попросила управляющего позвать шорника и оружейника, работающих во Фламстеде. Она выбрала для Джейн де Варенн красную кожаную уздечку, к которой попросила приделать серебряные колокольчики, для Джейми – шпоры с выгравированными на них его инициалами.
 Мысль подарить Джейми шпоры восхитила Линкольна.
 – Это блестящая идея. Он не сможет шпионить за нами. Он будет с важным видом везде расхаживать в них, и мы услышим этого дьяволенка за целую милю.
 – Линкольн, будь добр, налей мне еще сидра, пожалуйста. – Когда он вышел, чтобы найти Хорнби, Брианна обратилась к оружейнику: – Я бы хотела подарить Линкольну меч. Я знаю, что у вас здесь всегда полно нового оружия. Я также знаю, что вы талантливый художник, Тоби. Не могли бы вы выгравировать маленькую рысь на рукоятке и такую же на ножнах? Вам хватит времени?
 – Я сделаю это сегодня ночью, леди Брианна.
 – Огромная вам благодарность. – Она дала каждому по золотой монете из запаса, который отец дал ей, когда она уезжала в Виндзор.
 Линкольн вернулся с ее сидром.
 – А как насчет подарка моему отцу? Я уже голову сломал, что ему подарить.
 – Может быть, охотничью собаку? Когда я была здесь несколько месяцев назад, как раз ощенилась одна из лучших сук-волкодавов. Мы перед отъездом сходим на псарню, и ты поможешь мне выбрать щенка. Это может быть общий подарок от нас обоих.
 – Мне нравится твое предложение. Мы самая подходящая друг другу пара.
 – Это потому, что мы знали друг друга всю жизнь. Я часто могу читать твои мысли. – Она сжала кулак и игриво ударила его в грудь. – Особенно плотские.
 – Я мужчина, Брианна!
 «Для меня ты все еще мальчик, Линкольн. Вот почему мне так спокойно с тобой. Твое отношение совершенно не пугает меня». Мысли о другом мужчине попытались проникнуть в ее голову, но она твердо отбросила их и запретила им возвращаться.
 После ужина они вернулись к камину. Когда слуги убрали со стола, они вышли из зала и оставили молодую пару наедине.
 Линкольн разложил перед камином подушки, и они улеглись вместе в уютной тишине, глядя на огонь. Постепенно он придвигался все ближе, обнял ее, и начались поцелуи.
 Брианне было так уютно и тепло, что она начала дремать. Руки, обнимающие ее, постепенно становились более сильными, поцелуи более искусными. Она чувствовала, как ласкают ее, груди и соски стали твердыми от возбуждения. Она тихо застонала.
 – Вулф, нет.
 – Волк? – удивленно переспросил Линкольн.
 Брианна подняла ресницы и посмотрела на него. Вулф Мортимер превратился в Линкольна де Варенна. Ее рука метнулась к горлу.
 – Мой камень с волком. Я не ношу его. Твоя матушка будет сердиться на меня.
 – По мнению моей матери, ты не можешь сделать ничего плохого. Ты для нее дочь, о которой она всегда мечтала, – уверил он ее.
 – Думаю, мне пора ложиться спать… я почти заснула.
 – Я мечтаю, чтобы ты заснула в моих объятиях. – Он неохотно позволил ей встать и пошел вслед за ней вверх по каменным ступеням. Они остановились перед дверью ее спальни, и он снова обнял ее и страстно поцеловал. Его губы скользнули к ее уху.
 – Позволь мне разделись с тобой постель, Брианна. Она отпрянула и посмотрела на него. Она знала, что он до предела возбужден и сейчас не контролирует себя. Она опомнилась.
 – Ты так отважно бросился на защиту чести королевы. Сегодня ночью ты должен защищать мою честь. Спокойной ночи, Линкольн.
 – Могу я помочь вам украшать зал к Рождеству? – спросила Брианна Джейн.
 – Это было бы прекрасно. Мы сделаем это завтра. В Шотландии мы празднуем святки от рождественского сочельника до кануна Крещения, когда убирают все украшения. Рождество у нас религиозный праздник, а все торжества и гулянья проводятся на Новый год.
 – О Господи, Джейн, я не могу остаться до Нового года! Я должна вернуться к королеве Изабелле на следующий день после Рождества.
 – Конечно, должна. Я просто вспомнила, как мы в Шотландии справляли канун Крещения, когда Роберт Брюс с братьями приехал праздновать с нами. Мы с твоей матерью так веселились. Это было волшебное время.
 – Я знаю, что покойная леди Брюс была крестной моей матери, но я не подозревала даже, что король Шотландии был ей таким близким другом. – «Матушка никогда не говорила со мной о Роберте Брюсе».
 – Это было очень давно, еще до того, как Роберт стал королем.
 – Линкольна Роберта назвали в честь Брюса! Я и не догадывалась. – Брианна улыбнулась. – Он был влюблен в вас, Джейн?
 – Господи, нет! Брюс смотрел только на Джори.
 – Роберт Брюс был влюблен в мою мать? – «Господь милосердный, сколько же побед на ее счету?» – Она тоже была влюблена в него?
 – Она очень сильно любила его, но из-за того, что шотландцы никогда не приняли бы королеву-англичанку, она принесла великую жертву и самоотверженно покинула Шотландию, чтобы он мог выполнить свое предназначение как король.
 Они были любовниками! Брианна была потрясена мыслью, что ее мать могла отдать себя мужчине, который не был ей мужем.
 Как раз в этот момент в зал вошел Линкольн Роберт.
 – Идут отец с Джейми. Мой брат взял с собой Стокера – может быть, мы устроим собачий бой. Думаю, я пойду и предупрежу их.
 Когда Линкс вошел, волкодав вприпрыжку бросился к нему, положил передние лапы на грудь Линкса и бешено завилял хвостом.
 Линкс почесал его за ушами.
 – Ну, это я твой друг или ты мой? Мне придется придумать тебе хорошее, благородное имя. Как насчет Сэра Ланселота?
 Джейми ввел Стокера, который только взглянул на размеры волкодава и, демонстрируя покорность, припал к полу.
 – Что ж, с иерархией разобрались. Линкс рассмеялся и обнял Брианну.
 – Благодарю тебя за подарок. – Он слегка отстранил ее от себя. – Ты не выглядишь хуже после той переделки, но это наверняка было страшно.
 Она отбросила беспокойные мысли о своей матери.
 – Я уже оправилась от шока после того, что произошло в Лидсе. – Брианна понизила голос: – Но я очень хочу поговорить с вами наедине.
 Он внимательно посмотрел ей в лицо.
 – Очень хорошо. – Он возвысил голос, чтобы могли слышать остальные. – Идем со мной в библиотеку, Брианна. У меня есть книга по разведению лошадей, которая, думаю, тебе понравится. – Когда Линкольн хотел пойти за ними, отец жестом остановил его. – Я буду охранять ее всей моей жизнью – слово чести.
 Линкс закрыл дверь библиотеки.
 – Коллекция книг у твоего отца в Уорике затмевает мою. – Он подставил Брианне стул, а сам сел на край массивного дубового стола. – Тебя что-то беспокоит.
 – Беспокоит меня и беспокоит королеву. Я сказала отцу и думаю, что должна сказать вам. Король Эдуард заверил Изабеллу, что замок Лидс принадлежит ей. Он солгал! В действительности он все еще принадлежал Бадлсмирам. Она считает, что он послал с ней королевских гвардейцев, чтобы намеренно спровоцировать нападение. Это была хитрая уловка, чтобы возбудить гнев народа и заставить дворян привести свои войска в Кент, чтобы отомстить за оскорбление их любимой королевы.
 Линкс покачал головой, удивляясь своей доверчивости.
 – Линкольн и я хотели показать свою верность королеве.
 – Отец говорит, что все это козни, чтобы расколоть баронов. Он остался нейтральным и вернулся в Уорик.
 – Он всегда был мудрым человеком. – Линкс взъерошил свои темно-рыжие волосы, теперь тронутые сединой. – Пемброк никогда бы не заключил в тюрьму женщин и детей. Когда Эдуард увидел размеры собравшегося войска, он перехватил власть и без подобающего судебного разбирательства бросил всю семью Бадлсмира в тюрьму. – Линкс едва не выругался. – Это была первая военная победа в его жизни, а ему даже не пришлось вытащить меч из ножен.
 – Несколько дней назад я услышала нечто, что вселило страх в мое сердце.
 Линкс, нахмурившись, подался вперед.
 – Граф Норфолк сказал мне по секрету, что Эдуард не собирается распускать армию. Он намерен использовать ее, чтобы вернуть свои королевские привилегии. Он хочет уничтожить приграничных лордов и баронов, которые заставили его изгнать Деспенсеров.
 – Господи Иисусе!
 «Я не должна никому говорить, что предупредила Мортимеров».
 – Я ничего не сказала Изабелле. Я не хотела тревожить ее, особенно после того, что случилось в Лидсе. Но поскольку вы и отец поклялись поддерживать баронов, я подумала, что вы должны знать.
 – Эдуард загнал нас в безвыходное положение – куда ни кинь, всюду клин. Ты предупредила Уорика?
 – Еще нет. Мне послать Саймона Деверила?
 – Я пошлю одного из моих людей, – заверил он ее. – Попытайся не расстраиваться. Вероятно, самое лучшее, что твой отец и я можем сделать, это остаться в стороне от всего этого. Благодарю, что доверилась мне.
 Брианна помедлила, когда мысли о матери снова вернулись к ней.
 – А вы доверитесь мне? Роберт Брюс и моя мать были любовниками?
 – Господи, это было так давно и вообще не мое дело. Я и так достаточно вмешивался в любовную жизнь твоей матери. Если ты хочешь что-то узнать об этом деле, ты должна спросить ее. – Он положил руку на ее плечи – Пойдем и будем наслаждаться Рождеством.
 Прежде чем Брианна заснула в ту ночь, ей вспомнились слова матери: «Я хочу защитить тебя от совершения глупых ошибок, которые сделала я». И она подумала: «Завести любовника, должно быть, безумно волнующе!»
 Брианна проснулась рано и, одевшись, решила посетить потрясающую кладовую Джейн. Она хотела привезти Изабелле ароматических свечей, но еще не решила, с каким запахом.
 Когда она вошла в комнату, она увидела, что Роуз уже за работой с пестиком и ступкой.
 – Доброе утро. Ты рано поднялась.
 Роуз подпрыгнула от неожиданности. Она уронила миску, и ее содержимое рассыпалось по каменному полу.
 – О Господи!
 – Извини. Я не хотела испугать тебя. – Брианна опустилась на колени, чтобы поднять миску, и резкий запах болотной мяты бросился ей в нос. Она увидела, что Роуз бледна как смерть и испугана.
 Брианна сразу же поняла, что собиралась сделать молоденькая служанка. Она взяла ее за руки и подвела к скамье.
 – Роуз, у тебя будет ребенок? Ты не должна пытаться избавиться от него. Ты думаешь, что это единственный выход из твоего положения, но ты ошибаешься. Ты никогда не простишь себе…
 Роуз закрыла лицо и начала тихо всхлипывать.
 – Ты должна сказать Джейн. Она самая добрая, самая понимающая женщина во всем свете. Она поможет тебе, Роуз, я обещаю. Я клянусь, что никому не расскажу, что я знаю, что бы ты ни решила. Но я искренне надеюсь, что ты послушаешься своего сердца и найдешь в себе смелость признаться Джейн.
 Роуз убежала, не говоря ни слова, а Брианна навела порядок. Брианна подумала, что если бы она попала в такое же положение, как Роуз, они с Линкольном могли бы сразу же пожениться. К несчастью для бедняжки Роуз, все было не так просто.
 Наступил сочельник. После того как зал был украшен ветками пихты, падубом, плющом и омелой, мужчины внесли в зал огромное полено. Линкс и два его сына, его оруженосцы и рыцари вместе со слугами замка и даже Саймон Деверил участвовали в этом ежегодном ритуале. Огромный сосновый ствол был тяжелым, и не один мужчина, в конце концов, шлепнулся на зад. Хриплый смех, сопровождавший добродушные насмешки, разносился по залу, как острые стрелы. Собаки, Стокер и Сэр Ланселот, чье имя сократилось до Ланса, присоединились к веселью и одобрительно подвывали. Мужчины, подкрепленные горячим сидром и зимним элем, наконец, смогли пронести бревно через весь зал и водрузить его вертикально рядом с одним из огромных каминов. Раздались радостные крики, за которыми последовали тосты и обрывки непристойной песни. Джейн и Брианна вытирали веселые слезы, выступившие, когда они пили пряный напиток.
 За ужином их развлекали жонглеры, а шут в колпаке с бубенчиками провозгласил Джейми главой рождественских увеселений. После еды Таффи прочел старинную поэму о героизме, а несколько валлийских лучников играли на арфах и пели трогательные баллады.
 Когда наступила ночь, все надели теплые плащи и пошли в часовню Хедингема на полуночную мессу. Брианна и Линкольн всю службу держались за руки, и она загадала, чтобы все, кого она любит, были так же счастливы, как она в этот вечер.
 Джейн зажгла свечи и закрыла дверь.
 – Роуз, дорогая, не плачь. Сядь и расскажи мне, почему ты так взволнована.
 Роуз не осмеливалась поднять глаза на леди де Варенн.
 – Я сделала что-то ужасное, миледи.
 – Поделись со мной своей бедой, Роуз.
 – Я… у меня будет… ребенок, – прошептала она. Джейн скрыла свое удивление. «Такое случается. Она молода и красива и всего лишь женщина».
 – Ну что ж, моя дорогая, это еще не конец света. Ребенок должен приносить радость, а не страх. Роуз, отец ребенка знает?
 Девушка кивнула.
 – Он не женится на тебе?
 Роуз покачала головой:
 – Он… не может, миледи.
 Джейн охватил гнев, что мужчина, уже женатый, воспользовался молоденькой служанкой.
 – Скажи мне его имя, Роуз.
 – Я не могу… я обещала, – прошептала она.
 – Женатый или нет, он должен взять на себя ответственность за ребенка, Роуз. У многих мужчин есть побочные дети. Нет никакого позора, если он даст ребенку свое имя и воспитает его. – «По крайней мере, в Шотландии это так». – Назови мне его имя, – убеждала она. Роуз опустила голову.
 – Де Варенн, – пробормотала она.
 Джейн изумленно открыла рот. «Почему я так потрясена? Они с Джейми одного возраста – это всего лишь человеческая натура».
 – Джейми признает ребенка, – твердо сказала Джейн. Роуз подняла голову; ее красивое лицо было несчастно.
 – Не Джейми… Линкольн.
 Джейн была потрясена. «Линкольн обручен – как он мог сделать такое? Он обесчестил Брианну так же, как и бедняжку Роуз!»
 Линкс вошел в спальню сына, подошел к его постели и сбросил одеяло на пол.
 Линкольн Роберт вскочил с кровати.
 – Какого дьявола… о, это вы, отец, – произнес он с унылой покорностью.
 Линкс изо всех сил старался сдерживать свой гнев.
 – Это правда? Ты отец ребенка Роуз?
 Он хотел, было солгать, но передумал, когда увидал глаза отца.
 – Это… возможно, – с неохотой признал он.
 – А как же Брианна?
 – Да, это может осложнить помолвку. Вот почему я пытался сохранить все в тайне, пока Брианна не вернется в Виндзор. Брианне не нужно ничего знать. Джейми согласился сказать, что ребенок его.
 Мощный кулак Линкса рассек воздух, и его сын рухнул на пол.
 – Ах ты, эгоистичный трус!
 Линкольн Роберт проглотил гнев, закипевший в его горле, и, опираясь на кровать, медленно поднялся.
 – Это не трусость, это практичность. Если я поступлю правильно и признаю ребенка и это окажется мальчик, он будет моим законным наследником. Уорики сразу же расторгнут помолвку, если узнают, что сын Брианны не сможет унаследовать графство Суррей.
 Линкс застонал и грязно выругался.




 Глава 13


 В рождественское утро Брианна надела отделанную рюшами нижнюю юбку и выбрала новое платье из кремового бархата. Лиф и узкие рукава были вышиты зелеными дубовыми листьями, а пуговицы сделаны в форме желудей. Она расчесывала свои золотисто-рыжие локоны, пока они не начали блестеть, и решила оставить волосы распущенными. В качестве финального штриха она пристегнула у каждого виска золотую клипсу, украшенную гербом Уорика с медведем.
 Как только она открыла дверь своей спальни, ее встретили соблазнительные ароматы жареного мяса, дичи и пряных сладких пирогов. Позади замковой кухни с рассвета жарились на уличных вертелах целые быки и кабаны для рождественского пира.
 Когда Брианна вошла в главный зал, он был наполнен радостным смехом всех мужчин и женщин, работающих в Хедингеме. Джейн безмятежно улыбалась.
 – Веселого Рождества, дорогая Джейн. Моему сердцу так приятно видеть вас всех такими счастливыми, – сказала Брианна.
 – Да, это радостно. – Каждая девочка получила куклу и резную колыбельку, а каждый мальчик – раскрашенный щит и деревянный меч. – Наши валлийские лучники такие искусные художники! Животные, которых они вырезают, выглядят просто как настоящие.
 Поставленные на козлы столы были нагружены орехами, сушеными фруктами и сладостями, и дети лакомились ими вволю. У каминов стояли бочки с элем и корзины с каштанами для жарки.
 Джейми крутился у собак и, когда увидел Брианну, подошел пожелать ей веселого Рождества.
 – Ты выглядишь сегодня ужасно элегантно, Брианна. – Он достал веточку омелы, поднял ее над головой и быстро поцеловал ее.
 – Руки прочь, Глава увеселений. Эта дама моя. Брианна обернулась с дразнящей улыбкой, которая сразу же померкла, когда она увидела его лицо. Его скула ужасно распухла, и на ней красовался синяк.
 – Линкольн, ты ранен! Ради всего святого, как это случилось?
 – Уверяю, это случилось, когда я тащил святочное полено и упал. Просто проявилось только сегодня утром.
 – Идем в кладовую, и я приложу к нему дягиль.
 – Не суетись, Брианна, ты смущаешь меня.
 – Извини. Давай прогуляемся. Я принесла свой плащ, чтобы можно было сходить в конюшню и угостить Венеру яблоком.
 Когда они оказались снаружи, Брианна зачерпнула горсть снега, скатала его в шар и протянула руку, чтобы приложить к его щеке. Она спрятала улыбку. Когда никто не видел, он был совсем не против ее суеты.
 В Хедингеме было рождественской традицией дарить всем домочадцам по новому плащу и башмакам. К тому же каждой семье вручались мотки ярко раскрашенной шерсти и тонкое полотно для новой одежды.
 После этого начался святочный пир и продолжался весь день и весь вечер. В конце концов, де Варенны удалились в свои личные покои, чтобы обменяться подарками.
 Брианна жадно смотрела, как Джейн разворачивает ее подарок.
 – Красная уздечка с серебряными бубенцами! Она мне так нравится. Я всегда втайне завидовала звенящей уздечке твоей матери.
 Как только Джейми развернул свои шпоры, он сразу же надел их, чтобы покрасоваться, и дерзко поцеловал Брианну в знак благодарности.
 Она затаила дыхание, когда Линкольн разворачивал свой меч и ножны. Его глаза сказали ей, как сильно ему нравится подарок.
 Он прижал ее к себе и пробормотал:
 – Я не заслуживаю тебя, Брианна. – Он протянул ей маленькую серебряную коробочку: – Счастливого Рождества.
 Она открыла ее и с восторгом обнаружила пару серег с изумрудами-кабошонами.
 – Какое совершенство! Изумруды любила Венера, богиня любви. – Она прошептала: – Я люблю тебя, Линкольн.
 Линкс принес большой кедровый сундук и подарил его Брианне.
 – Это посоветовала Джейн.
 Брианна провела пальцами по крышке сундука, на которой была вырезана сцена, изображающая кобыл с жеребятами. Когда она открыла сундук, он оказался полон пахнущего ясменником постельного белья, на котором было вышито имя и герб де Вареннов.
 – О, Джейн, ваш подарок красивый и практичный, как и вы сами. Я от всего сердца благодарю вас обоих. Я буду хранить его здесь, в Хедингеме, пока мы с Линкольном не поженимся, до следующего Рождества.
 Они закончили праздник фруктовым пирогом и вином, и, уйдя к себе, Брианна встала на колени у кровати и произнесла благодарственную молитву. Это был один из самых счастливых дней в ее жизни.
 На следующее утро Брианна пошла в кладовую, чтобы забрать ароматизированные жасмином свечи, которые она приготовила для Изабеллы. Джейн уже была там, вынимала восковые свечи из форм, а Роуз помогала ей. Как только появилась Брианна, Роуз убежала.
 – О, Джейн, мне ужасно жалко ее. Я уговорила ее рассказать вам о ее беде.
 Джейн выглядела испуганной.
 – Роуз рассказала тебе?
 – О нет… я догадалась. Но я знала, что вы поможете ей. Джейн сжала губы.
 – Мы с Линксом много говорили об этом. Мы решили признать, что ребенок наш. Не важно, родится у Роуз мальчик или девочка, ребенок получит имя де Варенн и будет признан законным. – Джейн покраснела до корней волос.
 Брианна смотрела на нее в потрясенном молчании. «Линкс – отец ребенка Роуз? О Боже, как может грешный дьявол быть неверным Джейн?»
 – Джейн… мне так жаль, что вам придется вынести такое бремя.
 – Невинный ребенок никогда не будет для меня бременем. Не надо так переживать, Брианна. У многих хороших мужчин есть побочные дети. Когда ты станешь старше и будешь мудрее в жизненных вопросах, ты поймешь, что есть грехи похуже неверности.
 По дороге в Виндзор Брианна почти все время была задумчива. Сначала открытие, что у ее матери был любовник, а потом еще Линкс осквернил брачные клятвы. Она посмотрела на Линкольна. «Интересно, знает ли он о своем отце и Роуз? Я не должна говорить об этом – Линкольн умрет от стыда». Он был не в настроении разговаривать, и она решила, что он мрачен из-за того, что они скоро расстанутся.
 Когда они прибыли, Линкольн Роберт снял ее с седла, а Саймон Деверил отвел ее лошадь в конюшню.
 – Ты ведь останешься и поужинаешь со мной, да? Он покачал головой:
 – Мое лицо вызовет слишком много вопросов. Мы с Таффи остановимся на ужин в гостинице.
 Она нежно прикоснулась кончиками пальцев к его скуле.
 – Бедный Линкольн, надеюсь, тебе не больно.
 – Больно. Это болит мое сердце оттого, что мы должны разлучиться. – Он обнял ее и поцеловал на прощание.
 – Я обещаю, что буду писать тебе, Линкольн. Если мы будем каждый месяц обмениваться письмами, мы не будем так сильно скучать друг по другу.
 Саймон вернулся из конюшни с ее багажом.
 – Я отнесу это наверх, миледи.
 Брианна стояла и махала на прощание, пока Линкольн и Таффи не скрылись из виду; потом она медленно пошла в покои королевы. Все ее мысли были о Джейн: «Она, может быть, и не родилась дворянкой, но она, без сомнения, самая благородная, добрая и самоотверженная леди во всем королевстве. Джейн для всех пример благородной женственности, которому я постараюсь следовать».
 Брианна переоделась после дороги и, выйдя из своей спальни, обнаружила придворных дам королевы, собравшихся приветствовать ее. Их встревоженные лица сказали ей, что нужно ждать неприятностей.
 – Слава Богу, вы вернулись, – воскликнула графиня Пемброк. – Королева отказывается покидать свою спальню.
 – Изабелла больна, Мари?
 – Она не может перестать плакать, – призналась Маргарита Уэйк.
 Арабелла Бомонт пробормотала:
 – Она все время спрашивает о вас.
 – Я пойду к ней.
 Брианна тихо проскользнула в покои Изабеллы. Королева сидела в кресле с выражением паники на лице. Ее глаза распухли от слез. Брианна склонилась перед ней и взяла ее за руки.
 – Расскажите мне, что случилось.
 Изабелла подняла печальные глаза:
 – Он возвращается.
 Брианне не нужно было спрашивать, кого она имеет в виду. Только возвращение Хью Деспенсера могло произвести такое разрушительное воздействие на Изабеллу.
 – Откуда вы узнали?
 Изабелла подала ей лист пергамента, выделанного, очевидно, из тонкой шкуры ягненка. На пергаменте не было подписи.
 – Я получила это анонимное письмо, сообщающее мне, что король приказал архиепископу Кентерберийскому собрать церковный совет в соборе Святого Пасла, чтобы аннулировать изгнание Деспенсеров. Они должны вернуться в Англию под защитой Эдуарда.
 – Ад и все его обитатели! Их гонения на вас и баронов начнутся снова.
 – Четыре месяца… Я была свободна от Хью Деспенсера всего четыре месяца! Эдуард согласился с требованием Мортимера и Ланкастера, намереваясь при этом обмануть их и вернуть своего любовника сразу же, как только бароны покинут Лондон. Брианна, ты думаешь, есть шанс, что они во второй раз придут мне на помощь?
 – Нет никаких сомнений, что Мортимер и Ланкастер будут в ярости из-за возвращения алчных Деспенсеров ради самих себя так же, как и ради вас.
 – Я не могу избавиться от чувства безысходности и ужаса.
 – Вы не должны позволять себе впадать в такое отчаяние, иначе Хью Деспенсер победит вас еще до своего возвращения. – Всегда помните, что вы королева Англии. Не позволяйте ему превращать вас в жертву. Каждый день вы должны надевать красивое платье и драгоценности. Они придадут вам царственную уверенность в себе.
 – Брианна, я так рада, что ты вернулась.
 – Готова поспорить, вы ничего не ели. Я немедленно прикажу принести еды. Сегодня вечером мы поужинаем в ваших покоях. А потом, я думаю, вам нужно написать вашему брату Карлу. Недавно коронованный король Франции должен осуждать желание Эдуарда вернуть Деспенсеров. Возможно, ваш брат сможет повлиять на папу Иоанна, и он тоже выразит свое недовольство.
 – Я напишу письмо сегодня же вечером, – решительно сказала Изабелла. – Мари регулярно переписывается с родственниками во Франции Ее корреспонденция не вызовет подозрений – я могу спрятать свое письмо среди ее писем.
 Вулф Мортимер и его дядя Чирк встретились с его отцом и остальными баронами в Донкастере в Йоркшире, где Томас Ланкастер спешно созвал парламент.
 Роджер Мортимер обнял Чирка.
 – Как здоровье?
 – Достаточно хорошо, – мрачно ответил старик. Серые глаза Вулфа встретились с глазами отца, и он молча покачал головой. Они трое присоединились к Херефорду, Одли и д'Амори в главном зале замка, где их ждал Ланкастер.
 – Мои шпионы донесли, что Эдуард тайно аннулировал изгнание Деспенсеров, и они вот-вот вернутся. – Когда раздались возмущенные голоса, Ланкастер поднял руку. – Мои шпионы также сообщают, что Хью Деспенсер потопил в Ла-Манше генуэзский торговый корабль, перед этим разграбив его. Это было сделано с благословения короля. Эти двое не переставали общаться все это время.
 Роджер опять встретился глазами с сыном. Вулф был прав – Эдуард и Хью никогда не расставались.
 – У меня здесь петиция, которую я собираюсь послать в Лондон, чтобы сообщить народу, что их король призывает назад своего выродка-фаворита, – произнес Ланкастер.
 Роджер Мортимер заговорил:
 – Я знаю из Надежного источника, что Эдуард отомстил замку Лидс, чтобы показать пример. Король собирается сохранить армию, которую собрал под предлогом отмщения за честь королевы, и использовать ее против тех, кто осмелится противостоять ему.
 – Моя петиция разъясняет вероломство Эдуарда, поощряющего пиратство Деспенсера Я подорву поддержку, которой Эдуард заручился в Лондоне, и в интересах народа я избавлю королевство от вредного влияния Деспенсеров.
 Громкие одобрительные возгласы наполнили большой зал Донкастера. Томас Ланкастер поставил свою подпись под петицией.
 – Я хочу, чтобы каждый присутствующий барон поставил здесь свое имя, и прослежу, чтобы ее сегодня же отправили в Лондон.
 Вулф Мортимер подошел к отцу.
 – Ланкастер воображает себя великим Симоном де Монфором, объединившим баронов и спасающим народ Англии. Не доверяйте ему.
 Херефорд сразу же подписал, но когда Одли и д'Амори ждали своей очереди, в зал вошел Адам Орлетон, воин-епископ Херефорда с полудюжиной вооруженных солдат Адам родился в поместье Мортимера, и ходили слухи, что он внебрачный сын барона Чирка.
 – Слава Богу, я нашел вас. Из-за длительного отсутствия баронов валлийцы решили, что наступило удачное время повсеместно поднять восстание.
 – Проклятие! – выругался Роджер. – Нам придется вернуться. Адам, немедленно отправь гонца к Рикарду де Бошану в Ирландию, и вели ему привести свою армию.
 Вулф Мортимер выругался.
 – Я предвидел угрозу с запада и должен был понять, что валлийцы возьмутся за оружие в наше отсутствие.
 Роджер передал новости о восстании остальным приграничным лордам, и они согласились, что должны ехать без промедления. Предупреждение Вулфа о Ланкастере занимало все мысли Мортимера. Он сказал Томасу, что они возвращаются домой, и сразу же задал провокационный вопрос:
 – В случае если армия Эдуарда двинется против нас, могу я рассчитывать, что вы объедините с нами свои силы?
 – Подпишите Донкастерскую петицию, и я поклянусь привести мои войска на помощь баронам, чтобы победить Эдуарда.
 Когда бароны покинули зал, Вулф решился рассказать о сильном предчувствии, которое возникло было у него против Ланкастера.
 – Я считаю, что Томас ищет помощи в Шотландии.
 – Пакт с Робертом Брюсом был бы изменой – такое преступление карается повешением, – заявил Мортимер.
 Херефорд заговорил:
 – Брюс и Эдуард, вечные враги. Есть только один верный способ свергнуть нашего выродка-короля.
 – Согласен. Враг нашего врага наш друг, – заявил д'Амори.
 Роджер пришел в ярость:
 – Я сражался с Брюсом в Шотландии и Ирландии. Он враг Англии. Я не буду в этом участвовать!
 – Я решил стащить Ланкастера с его высокого насеста. Как только я разберусь с Томасом, я аннулирую все указы, которыми сукин сын ограничил меня, – признался Эдуард Хью Деспенсеру, когда они лежали в постели в замке Глостер. Деспенсер поднялся вверх по Северну, чтобы отпраздновать Новый год со своим царственным любовником.
 Хью знал верный способ возбудить Эдуарда. Когда он воспламенил желание короля, было уже детской игрой подчинить его своей воле.
 – Вы обещали отомстить за меня, любовь моя.
 – И я это сделаю, Хью. Ланкастер послал петицию народу Лондона, обвиняя тебя в пиратстве и клянясь избавить королевство от твоего влияния.
 – Ваш королевский кузен – это всего лишь досадная помеха. Он полон горячности, но трус и не отойдет далеко от своего уютного замка в Понтефракте, я ручаюсь. Мы можем разделаться с ним в любое время.
 Хью стал целовать бедра Эдуарда с их внутренней стороны, пока желание короля не воспламенилось. Потом вдруг остановился и поднял голову.
 – Я хочу, чтобы вы занялись Мортимером. Этот ублюдок, этот сукин сын поднял баронов и отобрал шестьдесят три моих поместья. Они ограбили меня на пятьдесят тысяч фунтов, и я жажду мщения. Вы утолите мою жажду, не так ли, Эдуард?
 – Да, да! Разве я не пообещал тебе все, что ты пожелаешь, Хью?
 – Я желаю, чтобы завтра вы приказали своим рекрутам собраться в Чичестере и чтобы вы немедленно отправились ловить Мортимера.
 – Почему, во имя Христа, вы не остались в Ирландии, где были в безопасности, мадам? – Роджер Мортимер не мог скрыть свой гнев на жену. Джоан, которая столько лет предпочитала жить вдали от него, теперь вдруг появилась в замке Ладлоу через два дня после его приезда. Переход от Донкастера был тяжелым; они уже отбили нападение валлийцев на их земли в Уигморе, и он был в отвратительном настроении.
 – Какой очаровательный прием, – протянула она. – Я приезжаю в Ладлоу, когда пожелаю. Не забывайте, что я принесла вам этот замок, когда мы поженились.
 – Вы никогда не позволите мне забыть об этом. – Мортимер резко повернулся и вышел.
 Роджер пошел в конюшню в поисках Рикарда де Бошана и нашел его и людей, которых он привел из Ирландии, – они кормили и поили своих лошадей.
 Роджер рассказал Рикарду всю историю.
 – Валлийцы с одной стороны и королевская армия – с другой зажмут нас в тиски. – Он самоуверенно хохотнул. – Мы и раньше бывали в переделках. Мы с тобой выживем, Рикард.
 – Моему отцу грозит опасность от короля?
 – Честно говоря, не знаю. Это Уорик не посоветовал мне ездить в замок Лидс. У него хватило здравого смысла не ввязываться во все это.
 – Ручаюсь, у тебя есть лазутчики на той стороне реки Северн, наблюдающие за королевскими войсками.
 – Да, и у Херефорда тоже. – Роджер и Рикард де Бошан были друзьями двадцать лет, с тех пор как их вместе посвятили в рыцари. К тому же Рикард был женат на сестре Роджера. Они всегда были откровенны друг с другом. – Вулф подозревает, что Ланкастер ведет тайные переговоры с шотландцами.
 Рикард удивленно присвистнул, потом на минуту задумался.
 – Томас всегда мечтал стать королем. Если он думает, что Брюс может свергнуть Эдуарда и посадить на трон его, он не будет брезговать предательскими переговорами с Шотландией.
 – Приграничные бароны заключили пакт с Ланкастером.
 – Пакт, по которому Томас ожидает, что мы придем ему на помощь. Вопрос в том, придет ли он на помощь нам? – спросил Рикард.
 – Я не знаю ответа, но Вулф уверен, что нет.
 Все в Ладлоу работали до полуночи, готовя доспехи, оружие и лошадей. Они были готовы отразить набеги валлийцев и защитить свои земли и стада, но им также нужно было быть готовыми защищаться, если армия Эдуарда пойдет в наступление.




 Глава 14


 – Мари только что сообщила мне что-то, о чем, я думаю, вы должны знать. – Брианна привела Мари в спальню королевы в тот момент, когда няньки уносили детей, чтобы уложить их спать.
 Мари помедлила, потом выпалила:
 – Король приказал моему мужу отвести армию в Сиренстер в Глостершире.
 – Пемброк сказал тебе зачем? – спросила Изабелла.
 – Потому что король находится в близлежащем замке Глостер, и выбрал Сиренстер как место сбора королевских войск.
 – Братья короля отбыли сегодня со своими войсками, – добавила Брианна.
 Изабелла была удивлена и озадачена:
 – Разве Эдуард собирается направить свою армию против шотландцев?
 Брианна покачала головой:
 – Нет, цель Эдуарда – это приграничные бароны – Мортимер, Херефорд и другие, кто вернул себе земли на границе с Уэльсом, захваченные Деспенсерами, и заставил изгнать их.
 Изабелла прижала руку к горлу.
 – Но Эдуард объявил королевское прощение этим баронам.
 – Королевское прощение не стоит пергамента, на котором написано. – Брианна сжала кулаки. «Я готова поспорить, Деспенсер требует мести. Эта алчная свинья вернется, если он вообще уезжал».
 – Вы извините меня, Изабелла, – попросила Мари. – Мне бы хотелось побыть с моим мужем. Он уезжает на рассвете.
 Когда она вышла, Изабелла повернулась к Брианне:
 – Я не хотела говорить ничего, что может расстроить Мари, и я молюсь за безопасность Пемброка, но Мортимеры и Ланкастер заключили пакт. Они легко победят армию короля, как это всегда было.
 – Ходят слухи, что численность королевских войск дошла почти до тридцати тысяч. Эдуард набрал их, пользуясь вашим именем. Люди придут в Сиренстер, потому что они предпочитают видеть в нем короля-воина, а не неженку, каким он всегда показывал себя.
 Изабеллу вдруг охватила тоска.
 – Народ Англии будет сражаться из любви ко мне. Они понятия не имеют, что ими манипулируют. Я не хочу, чтобы люди погибали за меня!
 Перед мысленным взором Брианны предстали Вулф и Роджер Мортимеры.
 – Аминь, ваше величество.
 Уорик с отрядом из двух дюжин рыцарей въехал в Ладлоу. Он спешился и снял шлем, чтобы поговорить с Роджером Мортимером.
 – До меня дошли слухи, что валлийские язычники снова устраивают вылазки. Я подумал, что вам может понадобиться помощь.
 – У меня есть помощь. Я вызвал вашего сына из Ирландии.
 – Рикард здесь? – Лицо Гая де Бошана просияло. Наследник Уорика, услышав звяканье подков, появился из оружейной.
 – Отец! Кто сказал вам, что я здесь?
 – Никто – наверное, я это почувствовал. – Они тепло обнялись.
 – Прикажите вашим людям отдыхать, – посоветовал Роджер. – У нас на сегодняшний вечер запланирован набег. За последнюю неделю Уигмор дважды пережил нападение. У Вулфа было видение, что они держат наших овец и коров в Радноре. Он ездил в Уэльс под покровом ночи и подтвердил, что его ясновидение оправдалось, как всегда.
 – Мы преподадим им урок, который они не скоро забудут, – пообещал Уорик. – Как только мы накормим и напоим наших лошадей, мы составим вам компанию в главном зале за кружкой отлично утоляющего жажду ладлоуского эля.
 Рикард проводил отца в конюшни. Его отец заметно постарел с того момента, когда он последний раз видел его.
 – Роджер говорит, вы проявили здравый смысл, не ввязавшись в защиту Лидса, и посоветовали ему сделать то же самое.
 – Твоя сестра Брианна служит королеве Изабелле. Она была с королевой у Лидса и узнала, что это была намеренно подготовленная ловушка. Я прекрасно понимаю, что целью всего этого было расколоть баронов. Целесообразность подсказала мне, что Мортимерам и мне не следует вмешиваться.
 Рикард положил руку на плечо отца.
 – Мы ждем неприятностей от короля. Надеюсь, разум еще раз посоветует вам не вмешиваться.
 – Я пришел сражаться, – непреклонно заявил Гай де Бошан.
 – С валлийцами – да… С королем – нет. Это не ваша битва.
 Когда окончательно стемнело, Уорик присоединил своих людей к войску Мортимера и Мортимера Чирка. Вместе с отрядом, который Рикард привел из Ирландии, их было около двухсот пятидесяти человек.
 Вулф был в авангарде, безошибочно ведя отряд к лагерю у Раднора сквозь непроглядную черную ночь. Неожиданная атака дала им преимущество над валлийцами, хотя численность противника была вдвое больше. Но это неравенство не много значило, поскольку у баронов были лучшие доспехи и оружие.
 Валлийцы дрались отчаянно, но их безрассудная храбрость часто оказывалась губительной, когда сталкивалась с более дисциплинированными англичанами. Тактика, которую они использовали, всегда была заранее рассчитана. Они дрались как демоны, потом рассыпались, как будто убегая в страхе, только для того, чтобы незаметно вернуться и окружить своего врага. Это завлекало их противника в горную местность, давая им преимущество. Когда они оказывались в горах, к ним присоединялись другие валлийские племена.
 Мортимер Чирк выбыл из боя несколько часов назад, и Вулф и Эдмунд Мортимер повели его людей вместе со своими. Только на рассвете валлийские налетчики были побеждены. Тела убитых и раненых покрывали многие мили гористой местности. Бароны остановили лошадей, чтобы позволить валлийцам забрать своих раненых, но вдруг какой-то воин, воспламененный жаждой крови, кинулся на Уорика с боевым топором и сбросил его с коня. Раздался отвратительный треск, когда голова Уорика ударилась о камни и его шлем раскололся надвое.
 Рикард в ужасе смотрел, как соперники катаются по земле, сцепившись в смертельной схватке. Он выскочил из седла, чтобы помочь отцу, но прежде чем он успел подбежать к нему, Уорик уже вытаскивал свой окровавленный нож из тела нападавшего и поднимался на ноги.
 – Господи, отец, вы в порядке?
 Гай положил руку на обнаженную голову.
 – Этот дьявол чуть не выбил мне мозги – всю ту малость, что там еще оставалась!
 Оба рассмеялись с облегчением, и Уорик свистнул своего коня и снова сел в седло.
 – Я становлюсь слишком стар для этого.
 Но их работа еще не закончилась. Когда они вернулись в лагерь Раднор, им пришлось сгонять скот Мортимера и вести его в Ладлоу.
 К вечеру следующего дня два разведчика, которых Роджер Мортимер послал наблюдать за королевской армией, сломя голову влетели во двор замка. Роджер, Вулф и Рикард в тревоге встретили их.
 – Король находился в Глостере с небольшим отрядом стражников. Сегодня рано утром он уехал и направился в Сиренстер. Мы поехали за ним и увидели, что Пемброк уже там с сотнями тяжеловооруженных всадников. В течение часа подошли еще несколько сотен. К тому времени, когда мы уезжали, их были уже не сотни, а тысячи.
 – Херефорд знает? – спросил Мортимер.
 – Да, его разведчики видели то же, что и мы. Рикард обратился к Мортимерам:
 – Я прошу вас не говорить этого Уорику. Он пошлет за дополнительным войском, а я хочу, чтобы он не вмешивался в это.
 – Согласен, – мрачно ответил Роджер. – В отличие от Чирка он все еще грозный воин, но это не его битва.
 Мортимер отправил двух гонцов уведомить Томаса Ланкастера, что баронам срочно нужна значительная часть его войска.
 Хью Одли прибыл с двумя сотнями воинов, но он привез с собой жену и маленького сына.
 – Я не мог оставить их одних и не мог оставить солдат охранять их. Думаю, Маргарет и Джеймсу будет безопаснее в Ладлоу, с вашими дочерьми.
 Мортимер приветствовал Маргарет:
 – Добро пожаловать. У нас в Ладлоу полно места.
 Они все вошли в замок, и Одли, Мортимер, его сыновья и его командиры собрались в оружейном зале Ладлоу, чтобы изучить карты и спланировать свою стратегию.
 Рикард пошел в купальню, где его отец отмачивал свое избитое тело. Но не ноющие мышцы Уорика беспокоили Рикарда, а шишка величиной с гусиное яйцо на его голове и кровь в белках глаз.
 – Пемброк привел в Сиренстер армию из нескольких сотен человек. К счастью, Ланкастер со своей армией уже приближается.
 Уорик кивнул:
 – У Томаса везде есть шпионы. Что, если армия в Сиренстере окажется больше, чем вы ожидали?
 Рикард пожал плечами.
 – Тогда мы пойдем на переговоры. Мы же не глупцы.
 Гай де Бошан снова кивнул:
 – Если мы сделаем то, что целесообразно, мы не ошибемся.
 – Мы? Я хочу, чтобы вы вернулись в Уорик. Сегодня же. И я хочу, чтобы вы не высовывались. Имя де Бошанов не должно быть замешано в изменнической воине с короной.
 – Как я слышал, твое имя тоже де Бошан.
 – Никто, кроме Мортимеров, не знает, что я здесь. Я достаточно смугл, чтобы сойти за Мортимера. В то время как вас узнает любой.
 – Это верно. Почему ты так твердо хочешь, чтобы я не вмешивался в это дело?
 – Чтобы сберечь Уорик и остальные наши замки. Если эта война с королем закончится плохо, у нас конфискуют все владения. Уезжайте сегодня же, отец. Передайте от меня привет Джори и моему брату. Я понятия не имею, когда смогу снова увидеть их.
 Рикард де Бошан испытал невыразимое облегчение, узнав, что его отец вместе с Маргарет Одли и ее сыном уехали еще засветло. Но его радость была недолгой. Когда обитатели Ладлоу проснулись следующим утром, Рикард обнаружил, что семьдесят человек из ста, которых он привез из Ирландии, ночью разбежались.
 – Подлые трусы! – выругался Роджер Мортимер. – Когда они узнали размер королевской армии, вся их храбрость улетучилась.
 Рикард был одновременно зол и расстроен, но все же он понимал дезертиров. Эти люди служили в Ирландии четыре года; теперь они находились дома и были по горло сыты войной. Они сбежали к своим семьям, и кто сможет осудить этих бедолаг?
 День спустя сыновья Херефорда, Джон и Хэмфри де Боуны, прибыли в Ладлоу с двумя сотнями солдат, которые составляли только половину сил Херефорда.
 – Где ваш отец? – спросил Роджер Мортимер. Братья переглянулись и покраснели.
 – Он взял отряд, чтобы встретиться с Ланкастером. Он велел нам объединить наши силы с вашими. Он сказал, что вы достаточно умны, чтобы оставаться на нашей стороне реки Северн и не позволить врагу перейти ее.
 – Ставьте на ночь свои палатки. Я отправлю гонца к д'Амори, чтобы он привел свое войско. – Роджер беспокоился из-за дяди Чирка. У старика не хватало сил руководить кампанией.
 Вулф заговорил:
 – Мы с Эдмундом возьмем на себя людей Чирка. Они будут получать приказы от нас. – Он подождал, пока братья де Боуны уйдут, чтобы отдать распоряжения своим людям, и заговорил снова – Херефорд не поехал навстречу Ланкастеру. Вопреки его заверениям привести большое войско, чтобы поддержать нас, Томас не придет. Херефорд поехал на север, чтобы отсидеться вместе с Ланкастером и заключить сделку с шотландцами.
 Роджер мрачно посмотрел на Вулфа:
 – Скачи сейчас же и узнай, не сделал ли то же самое и д'Амори.
 Вулф Мортимер проехал меньше четырех миль, когда встретил гонца от д'Амори. Они вместе быстро вернулись в Ладлоу. Вулф передал отцу послание:
 – Д'Амори повел свое войско в замок Ланкастера в Татбери, надеясь встретить его там. – Вулф поднял руку, чтобы остановить поток ругательств отца. – Роджер д'Амори не дезертировал. Он наивно верит, что Ланкастер придет нам на помощь и скоро будет в своем замке Татбери.
 – Тогда он последний идиот, если доверяет человеку, в жилах которого течет кровь Плантагенетов!
 На следующий день большая армия баронов покинула Ладлоу и отправилась к реке Северн. Увидев реку, они повернули и поехали на юг. Они уже собирались разбить лагерь, когда их на взмыленной лошади догнал разведчик Мортимера:
 – Армия короля на марше!
 – Они пойдут до Вустера, где смогут переправиться через Северн. – Роджер отменил приказ разбивать лагерь. – Мы должны немедленно отправляться. – Он передал командование Эдмунду, Чирку, Одли и братьям де Боунам. – Рикард, Вулф, мы должны скакать во весь опор и добраться до вустерского моста раньше Пемброка!
 Они трое преодолели двадцать миль за два часа. Добравшись до моста, который пересекал реку и вел к Вустеру, они спешились и привязали коней на безопасном расстоянии.
 – Я считаю, мы должны поджечь мост с обоих концов. – Роджер посмотрел прямо в глаза Вулфу: – Скажи мне прямо, ты уверен, что сможешь приплыть обратно, или это сделать мне?
 Вулф без промедления ответил:
 – Я сделаю это – вы не имеете права рисковать.
 Пока Вулф снимал сапоги и кожаный нагрудник, Роджер и Рикард зажгли по факелу. Они подали ему пару пылающих факелов, и Вулф босиком побежал по длинному мосту.
 Добравшись до другого берега, он поджег деревянные опоры, зная, что его отец и Рикард делают то же самое с другой стороны. Он подождал, согнувшись под мостом, пока не убедился, что дерево хорошо разгорелось, чтобы мост был полностью уничтожен.
 Когда Вулф смотрел на пламя, он увидел мысленным взором королевское войско. Приближающаяся орда, которую он увидел, была такой огромной, что он даже засомневался в своем ясновидении. Он увидел королевские флаги и флаги четырех графов – Пемброка, Норфолка, Кента и Арундела – и убедился, что его слишком активное воображение затуманило его внутреннее зрение.
 Когда резкий запах горящей древесины наполнил его ноздри, а треск пламени заревел в ушах, у него вдруг случилось видение женщины в черном плаще. Она откинула капюшон, и ее сияющие золотисто-рыжие волосы оказались ярче пламени. Брианна де Бошан манила его к себе. Вулф поборол страстное желание броситься к ней, хотя в то же самое время у него было предчувствие, что, будет он бороться со своим желанием или нет, он скоро будет с ней.
 Оглушительный треск расколол воздух, пылающий мост рухнул в реку, и его видение мгновенно исчезло. Он смотрел, как мощная река, вздувшаяся от ранней январской оттепели, уносит огромные куски деревянного моста.
 Вулф спустился с крутого берега, набрал полные легкие воздуха и нырнул. Бурлящая вода покрыла его с головой, он стал мощно грести руками, и, когда его лицо показалось над водой, ему пришлось бороться с течением, которое угрожало унести его вслед за обломками моста.
 Он заставил свой мозг забыть о ледяном холоде и сконцентрироваться на цели. На середине реки его мощные гребки стали реже, и его начало сносить течением; потом вдруг оказалось, что Брианна плывет рядом с ним. Река больше не была зимним Северном, это был летний Эйвон. Он знал, что его чрезмерная мужская гордость не позволит ей выиграть гонку. С обновленной силой он плыл, рассекая воду, пока не добрался до берега.
 Вулф схватился за протянутые руки отца и подбежавшего Рикарда. Они вытащили его из воды и положили на землю, его грудь тяжело поднималась и опускалась, затягивая в легкие холодный свежий воздух.
 – Молодец, – пробормотал Роджер.
 Первыми прибыли Эдмунд и Чирк с войсками Мортимера, за ними Одли со своим отрядом. Сумерки спустились рано, и Вулф стоял, глядя за Северн, не приближается ли враг. Снова ему привиделась огромная масса людей; армия была такая большая, что это было почти невозможно осмыслить.
 Он ушел от реки и присоединился к остальным как раз в тот момент, когда прибыли Джон и Хэмфри де Боуны с войсками Херефорда.
 – Как только армия короля прибудет в Вустер и увидит, что мы уничтожили мост, они в два раза быстрее двинутся к другому мосту. Бриджпорт в добрых двадцати пяти милях отсюда, но мы должны сжечь его раньше, чем они доберутся туда. Если мы будем ждать до утра, может быть слишком поздно, – настаивал Вулф.
 – Королевская армия не будет двигаться с нашей скоростью – крупное войско неповоротливо. Но Вулф прав, мы не можем ждать до утра. Мы отдохнем до полуночи, а потом двинемся на север. Костры не разжигать.
 В походной палатке отца Вулф снял мокрую одежду, завернулся в лошадиный потник и попытался побороть нехорошие предчувствия. Страх был за семью Мортимера, а не за себя самого. Король пойдет на конфронтацию, это было неизбежно. Вулф знал, что они должны воздерживаться от этого как можно дольше.
 Он вызвал видение Брианны, которое было таким осязаемым, что он мог заключить ее в объятия и крепко прижать к своему телу. Ее обнаженная плоть согревала его, а пылающее желание, которое она возбуждала в нем, гоняло кипящую кровь по его венам. Он погрузился губами в теплую ложбинку ее горла. Постепенно его сердце стало биться медленнее, и он окунулся в блаженный покой, как будто нашел убежище.
 Вулф застонал, когда отец стал тормошить и будить его. Через пару секунд он полностью проснулся и быстро оделся. Его одежда все еще была холодная и влажная, но, по крайней мере, чулки и сапоги были сухими, так же как и обшитая металлическими пластинами кожаная куртка. Он побежал на берег реки, и у него упало сердце, когда он увидел походные огни на противоположном берегу. Пока он смотрел, костров зажигалось все больше, подтверждая, что армия еще только прибывает. В темноте они, возможно, не подозревали, что моста больше нет.
 Вулф побежал обратно, заставляя себя не паниковать.
 – Солдаты только что прибыли и устраиваются лагерем. Говорите тише.
 Роджер и Рикард уже сидели на лошадях.
 – Мы втроем поедем вперед к Бриджпорту – мы будем там до рассвета.
 Вулф оседлал своего коня и через несколько минут поскакал за отцом и Рикардом. У него был короткий хлыст, которым ему редко приходилось пользоваться. Его конь чувствовал срочность и мчался сквозь тьму во весь опор. По дороге Вулфу привиделось, что случилось с леди Бадлсмир и женой Эдмунда, когда замок Лидс был вынужден сдаться, и его наполнил ужас.
 Когда они проехали семь или восемь миль, Вулф понял, что они проезжают Уигмор, который лежал в нескольких милях от Северна. Он попытался отбросить ужасные опасения, но когда они втроем проехали еще четыре мили и оказались параллельно Ладлоу, Вулф почувствовал настоятельную необходимость натянуть вожжи.
 – Какого дьявола ты это делаешь? – крикнул через плечо Роджер.
 – Езжайте дальше! Вы подожжете мост, а я в Ладлоу! Вулф вонзил шпоры в бока коня и помчался галопом на запад. Когда он добрался до Ладлоу, было еще совсем темно, около трех часов ночи. Он выскочил из седла и побежал еще до того, как лошадь остановилась.
 Он разбудил стражников и конюхов и приказал им приготовить две повозки. Он вбежал в замок.
 – Вставайте! Все вставайте! – Он пробежал через главный зал и взлетел по лестнице в роскошные хозяйские покои, построенные всего два года назад. Вулф распахнул двери спальни, в которой жили его младшие сестры. – Екатерина, вставай и помоги Джоан одеться.
 – Вулф, что случилось? – воскликнула Екатерина, вскакивая с постели.
 – Ничего, если ты сделаешь то, что я прошу.
 В коридоре собрались служанки, разбуженные криками Вулфа.
 – Скорее, соберите одежду девочек. Я увожу их в убежище… Вы тоже можете поехать, хотя я сомневаюсь, что вам грозит опасность. – Его голос стал грубее. – Господи, не стойте, разинув рот – шевелитесь!
 Вулф побежал назад через главный зал к спальне матери. Войдя, он приказал ей встать с постели.
 – Какого дьявола ты делаешь? – спросила она. Он сорвал с нее одеяло.
 – Вставайте и собирайте вещи. Все ценное. Я увожу вас в убежище.
 – Убирайся к дьяволу, ты, наглый юнец! Ты такой же, как твой отец, – прошипела она.
 – Я увожу вас и девочек в убежище, к монахиням в Уигморское аббатство. Одевайтесь! – приказал он.
 – Упрятать меня в монастырь? Убирайся вон! Ладлоу мой, и никто не заберет его у меня!
 Вулф вспомнил о хлысте, который сжимал в руке. Он развернул его и хлестнул им возле лодыжек матери. Когда щелкнул хлыст, Джоан вскрикнула и отпрыгнула.
 Она поняла, что надо подчиниться.




 Глава 15


 Брианна проснулась, как от толчка, вспомнив свой сон, в котором они вместе с Вулфом переплывали холодную бурную реку, и почувствовала, что скоро увидит его, хотя это казалось невозможным.
 Мысли о Вулфе Мортимере заставили ее чувствовать себя виноватой, и она взяла письмо, которое вчера получила от Линкольна, и перечитала его. Он был не лучшим в мире рассказчиком, и именно по этой причине письмо показалось Брианне очаровательным. Оно было коротким и милым и говорило ей, как сильно он любит ее и скучает по ней. Он написал о новости, которая стала для нее приятным сюрпризом. Таффи, оруженосец Линкса, женился на Роуз. «Я так счастлива, что Роуз сможет сама растить своего ребенка. Таффи хороший человек».
 Прежде чем спуститься к завтраку, она села и написала Линкольну Роберту ответное письмо на десяти страницах.
 – Где остальные войска? Вы послали за ними на север? – спросил Вулф отца, когда догнал их у Бриджпорта. Он видел, что Рикард, Чирк, Эдмунд, Одли и Боуны были с Мортимером, и не мог понять, кто же ведет остальные отряды.
 Роджер Мортимер отвел сына в сторону.
 – Мы сожгли мост и успешно предотвратили переправу армии короля через Северн, но когда наши войска увидели размеры войска Эдуарда, они начали дезертировать толпами. Наша единственная надежда, что Ланкастер и Херефорд подойдут с дополнительными силами.
 – Тогда все надежды потеряны. Они не придут, отец.
 – Армия переправится в Шрусбери. Мы не можем помешать им, и у нас недостаточно сил, чтобы победить их в битве.
 Вулф молчал. Он не решился предложить единственно возможную альтернативу. Это должно было исходить от бесстрашного Мортимера.
 – Мне придется пойти на переговоры с Эдуардом, – решительно произнес Роджер.
 Вулф кивнул:
 – Я отвез мать и сестер в убежище, в Уигморское аббатство. Вам не нужно беспокоиться об их безопасности, когда вы будете обсуждать условия.
 – Я рад, что девочки в безопасности, хотя не я обеспечил это.
 – У вас было более чем достаточно других забот.
 – Ну что ж, я уже раньше договаривался с Пемброком. Смогу сделать это еще раз. Выкуп, который нам придется заплатить, будет астрономическим – нам понадобится продать некоторые земли, чтобы выплатить его. Мне, возможно, даже придется провести какое-то время в заключении, – смиренно произнес Мортимер.
 – Я уверен, вы сделаете то, что сочтете целесообразным, отец, – уверенно сказал Вулф.
 Королевская армия переправилась через Северн четырнадцатого января, и на следующий день в замке Шрусбери король приказал арестовать Мортимеров и графа Херефорда и выдал охранное свидетельство, чтобы они могли прийти к нему невредимыми.
 Роджер Мортимер сделал то, что всегда делал, когда его призывал король. Он проигнорировал приказ.
 Эдуард послал другого гонца с приказом на арест Роджера Мортимера, Мортимера Чирка и Херефорда и снова выдал им охранное свидетельство для прихода в Шрусбери.
 На этот раз Роджер послал письмо Эдуарду, пытаясь оговорить условия. Он сообщил, что Херефорда не было с ним и что Мортимер Чирк болен и его нужно помиловать. Он предложил сложить оружие в обмен на милосердие.
 Король был в ярости. Он передал посланнику письмо, которое гласило:
 «Мортимер, я не даю тебе никаких обещаний. Ты совершил измену, восстав против меня с оружием в руках, игнорируя мои приказы и поддерживая моих врагов. Твоя охранная грамота истекает двадцатого января».
 Двадцать первого января, когда Мортимеры не появились, граф Пемброк пришел для переговоров. Он поспешно заверил их, что если они покорятся королю, их жизням не будет угрожать никакая опасность и они будут прощены.
 Роджер поблагодарил Пемброка и сказал ему, что он и Мортимер Чирк предстанут перед королем на следующий день в замке Шрусбери.
 Когда Пемброк ушел, Роджер позвал командиров в свою палатку.
 – Де Бошан, я благодарю тебя за поддержку. Я хочу, чтобы ты уехал немедленно. Они не знают, что ты здесь, я не хочу, чтобы ты и твои люди, которых ты привез из Ирландии, были в опасности. – Роджер перевел взгляд на Одли: – Поскольку в предписании на арест нет твоего имени, я советую тебе тоже удалиться.
 В ту ночь, когда Вулф смотрел на пламя походного костра, он почувствовал, что челюсти капкана захлопываются. Он пытался снова вызвать видения, которые были у него, когда они стояли лагерем на Темзе, и увидел палец смерти, указывающий на троих баронов. Вулф чувствовал уверенность, что Мортимер Чирк один из них, но личности двух остальных оставались ему неизвестны. Он стоял перед дилеммой – стоит ли рассказать отцу то, что он чувствует, и отобрать у него надежду? Когда Роджер подошел к его костру, Вулф вдруг понял, что отец решил отказаться от борьбы, чтобы спасти своих людей от кровопролития.
 – Отец, вы победите.
 На следующий день Мортимер и Чирк поехали в Шрусбери и сдались королю. Как только они спешились, их окружили королевские стражники и заковали в цепи.
 Роджер был потрясен.
 – Мортимер Чирк больной человек! Освободите его и обрушьте свою месть на меня, Эдуард.
 – Я обязательно отомщу. Никому из вас не будет прощения. Таким образом, я конфискую в пользу короны все земли и владения, принадлежащие любому, кто носит имя Мортимера. Я также приказываю арестовать леди Мортимер и ваших сыновей. – Эдуард махнул рукой. – Бросьте их в темницу Шрусбери. Когда мы разберемся с остальными изменниками баронами, вас заключат в лондонский Тауэр, и там вы будете ждать суда за измену.
 Серые глаза Мортимера посмотрели в глаза Эдуарда с пылающей ненавистью. «Ублюдок, урод! Ты самое жалкое создание, которое видела Англия на королевском троне!»
 – Я проклинаю тебя, Эдуард Плантагенет! Помни этот день, потому что я одолею тебя!
 В третий день февраля Брианна открыла дверь своей спальни и прочла слова на куске пергамента, который ей протянул паж: «У меня есть новости. Приходите в конюшню». Внизу стояла подпись Саймона Деверила.
 Брианна надела шерстяной плащ и сразу же спустилась к нему.
 Саймон стоял у входа в конюшню. Он прижал палец к губам.
 – К вам гость.
 Она направилась к стойлам и увидела смуглого мужчину, чистящего ее кобылу, Венеру. Он предостерегающе прижал палец к губам. «Рикард! Ты же должен быть в Ирландии» На мгновение ее сердце наполнилось радостью, а потом упало. «Господи, мой брат здесь, чтобы принести мне плохие новости!»
 – Брианна, мне жаль, что это я принес тебе печальные вести. Двенадцать дней назад король заключил Роджера Мортимера и его дядю Чирка в тюрьму в Шрусбери и конфисковал все их владения.
 Брианна в ужасе смотрела на Рикарда. Ее сердце бешено колотилось.
 – Откуда ты знаешь?
 – Я был там. Я вернулся из Ирландии из-за восстания валлийцев. Мы вскоре подавили его. Даже отец приехал на помощь, но когда королевская армия угрожающе приблизилась, мы настояли, чтобы он вернулся в Уорик и ни во что не вмешивался.
 – Вы проиграли битву? – прошептала она, сжимая его руку.
 Рикард мрачно сжал губы и покачал головой:
 – Не было никакой битвы. Пемброк заверил Мортимера, что если он сдастся королю, он будет помилован. Армия короля превосходила нашу тридцать к одному. Мортимер приказал мне удалиться. Потом он сдался, чтобы спасти своих людей.
 – А что с его сыновьями? – Ее рука метнулась к горлу.
 – Их посадили в тюрьму. Они могли бы разбить королевский отряд, посланный за ними, но это подвергло бы опасности их отца. Вулф никогда бы не сделал этого.
 «Он знал, что его арестуют, поэтому привел ко мне Тень».
 – Совершенно точно, что Эдуард не оставит Мортимеров в Шрусбери из страха, что их могут спасти. Почти наверняка их перевезут в Тауэр, бежать оттуда невозможно.
 – Эдуард конфисковал все в Ладлоу и Уигморе? – спросила она, не веря своим ушам. – Он не оставил Мортимерам ничего?
 – Ничего. Вулф отвез мать и сестер в монастырь, чтобы спасти. Армия Эдуарда прошла на юг, захватывая на своем пути каждый принадлежащий приграничным баронам замок. Эдуард объявил своим все, что принадлежало Херефорду, Одли, Моубри и д'Амори. Вчера сдался замок Беркли, и лорда Беркли и его сына Мориса заключили в тюрьму.
 – Сын Беркли женат на дочери Мортимера Маргарет.
 – Вот именно. Будем надеяться, что у них хватило благоразумия поместить ее в убежище. – Рикард понизил голос: – Эдуард обезумел от власти. Никто не чувствует себя в безопасности. Я еду в Уорик, чтобы предупредить отца держать рот на замке и ничего не предпринимать. Ты позволишь мне отвезти тебя домой, Брианна?
 – Нет, нет, Рикард! Я не могу оставить Изабеллу. Эдуард обратился с петицией об аннулировании изгнания Деспенсеров. Если Хью вернется к королю, я буду нужна ей. Она будет в отчаянии.
 – Хью Деспенсер уже с королем – они вместе отпраздновали святки.
 У Брианны сжалось сердце.
 – Я так и знала! Он конфисковал земли баронов, чтобы отдать их ненасытному Деспенсеру.
 – Я должен ехать. Никому не говори, что я в Англии. Я свяжусь с тобой, как только смогу. Будь осторожна, Брианна.
 – Благодарю, что приехал повидаться со мной, Рикард. Когда ты увидишь маму, отца и Гая Томаса, скажи им, что я очень люблю их.
 Брианна медленно вернулась в замок. На сердце у нее было тяжело от мысли, что Роджер Мортимер потерял все, включая свою свободу. Она отбросила мысли о Вулфе – они были слишком болезненны.
 Ей совсем не хотелось сообщать новости Изабелле, но она должна была сказать ей. Держать королеву в неведении было бы и оскорбительно, и опасно. Хотя Изабелле было всего двадцать семь, она была вынуждена пройти через множество деморализующих ситуаций, которые устрашили бы любого и разрушили бы многих, особенно женщин. «Изабелла сильнее, чем она думает. Я должна каждый день поддерживать в ней эту силу».
 Брианна нашла Изабеллу в ее покоях.
 – Боюсь, мои новости расстроят вас, Изабелла.
 – О нет! – Она вцепилась в подлокотники кресла. Брианна села напротив нее.
 – Армия короля настолько превосходила по численности армию баронов, что Роджер Мортимер сдался, чтобы спасти своих людей. Граф Пемброк уверил Мортимера, что он будет прощен, но Эдуард заковал его в цепи и заключил в тюрьму в замок Шрусбери.
 Все краски исчезли с лица Изабеллы.
 – Кто тебе это сказал?
 Брианна покачала головой:
 – Я могу только сказать, что это тот, кому я безгранично доверяю.
 Изабелла подумала, может быть, это ее жених, Линкольн де Варенн.
 – Король конфисковал все владения Мортимера. Потом он сделал то же самое со всеми замками и землями других приграничных баронов, – Она сделала глубокий вдох. – Хью Деспенсер провел святки с королем. Я уверена, что все это сделано по его настоянию.
 Изабелла разжала пальцы, сжимавшие подлокотники. Ее кулаки сжались так сильно, что ногти вонзились в ладони. Ее глаза превратились в две сверкающие щелки, а губы брезгливо приподнялись, обнажая зубы.
 – Мне ненавистно, омерзительно и отвратительно это гнусное животное. – Ее слова были чем-то средним между шепотом и шипением. Она прерывисто вздохнула. – Я всегда была осторожна, говоря об Эдуарде. Я думала это, но не говорила, потому что это измена – говорить плохо о короле Англии. Но если я не выплесну яд, который переполняет меня, в чьи-то уши, я умру от отравления!
 Брианна опустилась на колени перед королевой.
 – Вы можете сказать мне что угодно, Изабелла. Я никогда не предам ваше доверие.
 – Я презираю Эдуарда Плантагенета всеми фибрами души. Когда в тринадцать лет я была невестой, я влюбилась в него с первого взгляда. Он не обращал на меня внимания, и все свои чувства изливал на Гавестона, своего любовника.
 Эдуард позволял Гавестону превращать мою жизнь в настоящий ад. Он и его гасконская свита опустошили казну. Эдуард был так слаб, что пристрастился к сексуальным извращениям, а его любовник мог управлять им, держа его за член! Он отказался от своей роли короля и позволил стране впасть в хаос, в то время как он и его любовник наслаждались и удовлетворяли свою похоть.
 Когда Томас Ланкастер казнил Гавестона, не за преступления против меня, а за преступления против королевства, Эдуард обратился ко мне за утешением и дружеской поддержкой. Он умолял меня простить его за грехи, которые он совершил против меня, и просил, чтобы я стала его другом. Крошечная искорка надежды вновь загорелась во мне, и даже несмотря на то что я знала, что он порочен, слаб и распутен, я проглотила мою боль, мое унижение и мою гордость и в конце концов стала его женой. Я не могла заставить себя любить Эдуарда, однако я стала покорной женой и приняла его как моего мужа. И я никогда не буду отрицать, что люблю и обожаю детей, которых он мне подарил. Она снова вздохнула.
 – Когда Хью Деспенсер стал управляющим королевского двора, и я узнала, что Эдуард вернулся к своим старым привычкам, я была ошеломлена. Он делил со мной постель и использовал мое тело и в то же самое время… занимался любовью с Хью. Эдуард обесчестил меня и покрыл меня позором и унижением.
 Эдуард позволил Хью Деспенсеру стать некоронованным королем. Он позволил ему обращаться со мной как с рабыней, а не как с французской принцессой и королевой Англии. Деспенсер отослал моих придворных дам, отправил моих слуг во Францию и отобрал принадлежащие мне замки, так что я осталась без гроша. Сукин сын Эдуард позволил всему этому случиться. Он непредсказуем. Он питает отвращение ко мне, а я ненавижу его!
 Роджер Мортимер освободил меня от мучений и прогнал Деспенсера. Теперь Эдуард не только аннулировал изгнание, он еще и отдал Мортимера в распоряжение своего любовника, чтобы тот мог насладиться местью. Эдуард Плантагенет, я ненавижу тебя. Я проклинаю тебя! – Изабелла не выдержала и начала всхлипывать.
 Брианна, до глубины души тронутая горячностью Изабеллы, обняла ее.
 – Забудьте обо всем этом, не позволяйте яду отравить вас. Когда слезы Изабеллы превратились во вздохи, Брианна сказала:
 – Теперь, когда вы выговорились, вы должны поклясться себе, что никогда больше не будете плакать из-за Эдуарда. Это хорошо, что вы разозлились, и ваш гнев вышел наружу, но теперь вы должны стать спокойной. Вы должны отомстить за обиды, нанесенные вам, Изабелла. Единственный способ сделать это – стать сильнее. Каждый день вы должны прилагать все силы, чтобы стать сильнее, чем вчера. Все приходит в свое время. Вам нужно безграничное терпение, чтобы, когда представится возможность, вы были готовы. Изабелла подняла к ней заплаканное лицо.
 – Я чувствую себя такой виноватой. Я стала причиной всех этих неприятностей, когда поехала в замок Лидс. Это моя вина, что Роджер Мортимер оказался в тюрьме!
 – Это не ваша вина. Винить нужно короля Эдуарда. У меня тоже разбито сердце из-за того, что Роджер Мортимер потерял все, включая свою свободу. Я не могу вынести мысль, что его сыновей бросили в темницу. Но никто из нас не должен позволять другим узнать наши истинные чувства. Ни словом, ни взглядом мы не должны показывать ничего, кроме безразличия. Никогда не позволяйте никому увидеть щель в ваших доспехах, иначе вас поразят в самое сердце. Обещайте мне, нет, обещайте себе, Изабелла!
 – Я обещаю… Я клянусь!
 – Этими противозаконными действиями против баронов они оба, король и Деспенсер, посеяли семена своего собственного уничтожения. Их врагов будет легион. Англия призовет к правосудию.
 В ту ночь в постели Брианна не могла заснуть из-за тяжелых мыслей, одолевавших ее. Было невозможно думать, что доблестный Роджер Мортимер в тюрьме. Хуже того, мысль о заключении Вулфа была невыносимо болезненной. «У него природная любовь к свободе. Для него невыносимо быть скованным и сидеть в клетке».
 У Брианны сдавило грудь. Она не могла дышать! Ей казалось, что она умирает. Несколько часов она провела в темноте в состоянии агонии.
 Внезапно она услышала стук дождя о подоконник. Это прервало ее транс, и она вскочила с кровати и начала глотать ртом воздух.
 Ей захотелось выйти из помещения. Она надела темный плащ, и поднялась на зубчатую крышу замка. В чудесном свежем воздухе она подняла лицо навстречу каплям дождя и глубоко вдохнула. Ей стало лучше, но тревожные мысли о заключении Вулфа остались. «Я не могу освободить Вулфа, но завтра я навещу Тень и погуляю с ней в лесу».
 Джори тревожилась о мятежных баронах. Особенно она беспокоилась о Мортимерах и сыне своего мужа, Рикарде де Бошане. Гай был необычно молчалив и как-то отстранен все две недели после своего возвращения в Уорик, и Джори решила, что это вызвано тревогой за сына и наследника.
 Джори смотрела из окна башни, выглядывая на горизонте несуществующего посланника. Ее взгляд привлекла фигура мужа. Он шел один, если не считать его вечного спутника Брута. После возвращения с границы Уэльса волкодав и Гай были неразлучны. Они общаются без слов. Прикосновение – это все, что нужно им, с улыбкой подумала Джори. Совсем как у нее и Гая.
 В ту ночь, когда они удалились в свою спальню, Гай был особенно внимателен к своей жене. Он взял ее лицо в любящие ладони и посмотрел на нее, как будто запоминая каждую деталь, бережно сохраняя в памяти ее утонченную красоту, наслаждаясь ощущением ее нежной кожи и лаской ее отливающих серебром волос, когда они скользили в его пальцах, вдыхая ее опьяняющий женственный аромат и смакуя вкус ее губ на своих губах.
 – Я говорил тебе, как ты прекрасна, моя красавица?
 Джори улыбнулась ему:
 – Постоянно, но мне это никогда не наскучит.
 Его пальцы отвели назад выбившиеся пряди у ее висков, а потом он провел ими по ее бровям и скулам.
 – Я самый счастливый мужчина на земле. – Он провел пальцем вниз по ее носу и обвел губы. – Ты выглядишь точно такой же, как в тот день, когда я впервые увидел тебя.
 Она тихо рассмеялась:
 – Мне сорок лет.
 – Джори, для меня ты никогда не постареешь. – Он поднял ее на руки, отнес в постель и нежно занимался с ней любовью в течение нескольких часов.
 Несколько дней спустя прискакал Рикард, один. Гай был в конюшне, и его волкодав принялся радостно лаять.
 – Это кто-то, кого ты знаешь, Брут.
 – Отец! – Рикард обнял Гая и почесал за ушами скалящуюся собаку. – Боюсь, у меня плохие новости.
 – Ну что ж, не все так плохо. По крайней мере, ты невредим.
 Рикард быстро рассказал ему, что случилось, и Уорик с сожалением покачал головой, поражаясь несправедливости произошедшего.
 – У нас нет выбора – мы должны рассказать Джори и Маргарет Одли о том, что случилось. Гай Томас увел юного Джеймса на охоту. Несмотря на новости, они все будут рады видеть тебя. Веди меня – идем, Брут.
 Лицо Джори изменилось от боли, когда она услышала перечисление Рикардом всех произошедших бедствий.
 – Маргарет, ваш муж Хью в безопасности. Он скрывается вместе со своим отрядом. Роджер Мортимер приказал нам уехать до того, как он сдастся королю. К несчастью, корона конфисковала ваш дом и ваши земли.
 Маргарет разрыдалась, и Джори обняла ее, чтобы утешить.
 – Одли не в плену, Маргарет. Ты и маленький Джеймс должны пока пожить у нас.
 – У меня тоже есть отряд воинов. Подождем развития событий. Никто не знает, что я вернулся из Ирландии, и я хочу, чтобы все так и оставалось. Роджер ждет, что я соберу армию на приграничных землях и буду готов выступить, если он подаст сигнал.
 Рикард многозначительно посмотрел на Джори, давая понять, что хочет поговорить с ней наедине.
 – Как хорошо, что ты дома, в Уорике, пусть и ненадолго. Идем, найдем мистера Берка и велим ему приготовить для тебя твои прежние комнаты.
 Как только они остались наедине, Рикард взял Джори за руку.
 – Я умоляю вас сделать все, что в вашей власти, чтобы удержать отца от вмешательства во все это. Он захочет исправить несправедливость, но он не должен привлекать к себе внимание. Если ненасытный Деспенсер пожелает Уорик или какой-либо другой из наших замков, Эдуард сразу же конфискует его. Если же он выступит против короля, тот тут же бросит его в тюрьму. Вы должны убедить его не высовываться и оставаться дома. Вы единственная, кого он может послушать, Джори.
 Они вошли в старую спальню Рикарда, и Джори закрыла дверь.
 – Уорик не помчится мстить кому-то, мой дорогой. Я обещаю тебе. Боюсь, Уорик слепнет.
 Он уставился на нее в ужасе и недоверии:
 – Вы уверены? Он сразу же узнал меня и без проблем прошел из конюшни в замок.
 – Он узнал твой голос. Его везде водит Брут. Он думает, что я не знаю. Его безмерная гордость требует хранить это в секрете.
 – Господи, в битве в Уэльсе его шлем раскололся надвое. Он получил ужасный удар по голове, и на следующий день его глаза были полны крови.
 – Я предполагала, что он упал. Если он расскажет тебе, не говори, что я знаю. Слепой Уорик считает себя неполноценным человеком. Он расскажет мне, когда сам сочтет нужным.
 Рикард обнял ее.
 – Конечно, расскажет. Отец знает, как ему повезло, что у него есть вы.




 Глава 16


 Брианна посмотрела на королеву:
 – Мы знаем, что Мортимеров привезут в неприступный лондонский Тауэр, где их верные друзья не смогут освободить их. Я помню, что вы рассказывали мне, что покои королевы во дворце в ужасном состоянии из-за протекающих потолков. Почему бы вам не приказать оштукатурить их, покрасить и заново меблировать? В таком случае вам понадобится посещать Тауэр так часто, как вы пожелаете, не вызывая подозрений. Вы могли бы даже время от времени жить там.
 – Брианна, это блестящая идея! В Тауэре новый комендант. Я прикажу, чтобы моя баржа отвезла нас вниз по реке, чтобы я могла познакомиться с сэром Стивеном Сигрейвом и сообщить ему о ремонте, который я приказываю сделать.
 На следующий день королевская баржа прибыла в Тауэр, и королева Изабелла и ее дамы высадились на берег.
 Офицер стражи Джерард Элспей доложил коменданту о приближении королевской баржи, и они вдвоем поспешили к пристани, чтобы встретить королеву.
 Брианна и Изабелла придумали план, как своими женскими чарами ослепить и одурманить лестью Сигрейва, чтобы каждая из них могла иметь власть над ним.
 Королева Изабелла подняла склонившегося перед ней в глубоком поклоне коменданта.
 – Сэр Стивен, я рада познакомиться с вами. Сразу видно, что вы джентльмен в отличие от того грубияна, которого сняли с этого поста за пренебрежение долгом и доставление неудобств его королеве.
 – Ваше величество, для меня честь служить вам. Позвольте мне представить вам моего офицера Джерарда Элспея. Он разместит вас и ваших дам, и будет выполнять все ваши желания.
 – Сэр Стивен, дайте мне вашу руку и проводите меня в мои королевские апартаменты. – Комендант был ошеломлен такой интимностью.
 Брианна одарила молодого Джерарда Элспея сияющей улыбкой и взяла его под руку. Она слышала, как его сердце учащенно забилось.
 Покои королевы занимали верхние этажи Зальной башни, названной так потому, что через нее был проход в главный зал. На нижних этажах располагались казармы. Изабелла сняла руку с руки Сигрейва и показала на следы сырости и облупившуюся штукатурку на потолке:
 – Мои прелестные королевские покои скоро разрушатся. Я приказала, чтобы все здесь переделали. Когда придут мои штукатуры, я уверена, вы дадите им полную свободу действий, сэр Стивен.
 – Я поручу это Элспею. Он будет во всем способствовать им, ваше величество.
 – Великолепно. Когда здесь все обновят, я поживу здесь некоторое время, и, поскольку я буду, так сказать, у вас в гостях, вы должны ужинать со мной по пятницам.
 Сигрейв был польщен сверх всякой меры:
 – Вы оказываете мне огромную честь, ваше величество.
 Брианна заговорила:
 – Ваше величество, вы хотели, чтобы я напомнила вам посетить башню святого Томаса, где размещаются королевские гардеробные. – В башне святого Томаса также находились покои короля.
 – Благодарю вас, леди Брианна. В этих гардеробных вместе с королевским платьем также хранится мебель, не говоря уже о моих драгоценностях. Мне бы хотелось посмотреть мебель, которую мы можем использовать в моих покоях.
 Сигрейв снова поклонился.
 – У Элспея есть ключи. Я уступлю эту честь ему.
 – Я не должна ни на мгновение отвлекать вас от важных обязанностей коменданта. До свидания, сэр Стивен, до новой встречи.
 Когда королева и ее дамы прибыли в гардеробные комнаты и Элспей выбрал ключ из связки, висящей на его поясе, Брианна пробормотала:
 – Джерард, возможно, вы могли бы сделать для меня дубликат, чтобы я могла приходить и уходить, не… беспокоя вас. – Обольстительная улыбка, которой она одарила его, сказала ему, что она прекрасно понимает, что уже обеспокоила его.
 Гардеробные в Тауэре оказались сокровищницей. Это было хранилище не только вина, съестных припасов и мебели, но и королевских одеяний, мехов, обуви, рулонов роскошного французского бархата, парчовых тканей, шелка и атласа. Изабелла взяла то, что ей понравилось.
 – Скоро я вернусь за другими. Если я не заберу эти роскошные вещи, другие, чьи имена мы называть не будем, сделают это.
 Королева увидела два черных бархатных плаща. Она взяла себе тот, что с красной атласной подкладкой, а с подкладкой цвета фуксии отдала Брианне. Изабелла также забрала свои драгоценности и отдала ларец, в котором они лежали, на хранение Брианне.
 На барже, на пути назад в Виндзор, Брианна уговорила Изабеллу поделиться новостями с остальными дамами.
 – Мне грустно сообщать, что Роджер Мортимер и его дядя Чирк пленники короля.
 Маргарита Уэйк изумленно открыла рот и побледнела.
 – Я знаю, что твой отец, лорд Джон, кузен Мортимера. Я надеюсь и молюсь, что он не пострадает из-за этого. К тому же король вернул Деспенсеров из изгнания.
 Арабелла Бомон была потрясена. Хью Деспенсер уволил ее мать со службы королеве, а ее отец был врагом Деспенсера. Королева продолжала:
 – Я отказываюсь находиться в присутствии Хью Деспенсера. Если Эдуард привезет его в Виндзор или в Уайт-холл, я перееду в Тауэр. Мари, Пемброк ничего не сообщал на этот счет?
 Мари покраснела.
 – Я не получала вестей от моего мужа с тех пор, как он уехал в Сиренчестер. Он всего лишь следует приказам короля.
 «А король следует приказам Деспенсера», – зло подумала Брианна.
 Изабелла похлопала Мари по руке.
 – По крайней мере, ты знаешь, что Пемброк в безопасности. По-видимому, никаких боев не было.
 Мод Фицалан покраснела.
 – Мой брат Арундел тоже в королевской армии.
 – Да, к сожалению, бароны разделились в своей лояльности, но это не причина и нам ссориться. Я знаю, что вы верны мне.
 Когда они высадились на берег, Изабелла отвела Брианну в сторону.
 – Когда мы поедем в Тауэр, безопаснее будет оставить Мари и Мод в Виндзоре, чтобы они не могли ничего рассказать, по неосторожности или как-то иначе.
 Брианна восхищенно посмотрела на Изабеллу:
 – Вы с каждым днем действуете все рациональнее и мудрее, ваше величество.
 Несколько дней спустя Мари принесла письмо, которое она только что получила от Пемброка, и зачитала некоторые его части Изабелле:
 – Мой муж сожалеет, но он не приедет домой. Он говорит, что король приказал к концу февраля собрать всю армию в Ковентри, чтобы отправиться против шотландцев.
 – Это честолюбивое предприятие, – заметила королева. А Брианне она послала взгляд, который говорил. «Слава Богу, это удержит его вдали от меня!»
 Брианна прикусила губу. Казалось, что все ее страхи только умножились. Ни ее отец, ни де Варенны никогда не поддержат короля против шотландцев Линкс и Джейн были друзьями Роберта Брюса, а ее мать когда-то любила его. «Ковентри недалеко от Уорика. Надеюсь, отец не поссорится с королем из-за этого».
 Мари снова стала читать письмо:
 – Мортимеров отправили в Тауэр до суда. Сыновья Мортимера и Херефорда должны быть заключены в темницу здесь, в Виндзоре.
 Брианна была поражена. Здесь, в Виндзоре? «Господи, у меня же было предчувствие, что я скоро снова увижу Вулфа Мортимера. Я должна научиться доверять своим инстинктам».
 – Сыновья Херефорда, Джон и Хэмфри де Боун, – племянники короля. Я рада, что их посылают в Виндзор. Их свобода будет ограничена, но их жилые помещения будут достойны молодых людей королевской крови. – Изабелла обратилась к Брианне: – Я не думаю, что встречала наследника Мортимера, но совершенно точно видела его второго сына, когда мы ездили в Сент-Олбанс. У него был такой мрачный, гордый и свирепый вид.
 Образ Вулфа возник в воображении Брианны, и ее пульс участился.
 – Наследник Мортимера женат на дочери Бадлсмира, – сказала Мари.
 – Да, ему будет лучше в Виндзоре, чем его бедной жене, которая заточена в Дувре, – с облегчением произнесла Изабелла.
 – Да уж, бедная жена! Не знаю, как вы можете сочувствовать кому-то, кто носит имя Бадлсмир, – заявила Мари.
 – Она всего лишь новобрачная… Все, что случилось в замке Лидс, было не по ее вине, Мари.
 «Я буду ждать Вулфа Мортимера. Я должна найти способ связаться с ним, – поклялась Брианна. – Я поделюсь этой новостью с Саймоном Деверилом. Он узнает, где разместят этих четверых».
 В их следующий визит в Тауэр Изабелла опять взяла с собой всех своих придворных дам. Рабочие старательно ремонтировали потолки и штукатурили все стены, и Мари не могла скрыть, что ей невыносимо скучно. На это и надеялась Изабелла, чтобы в следующий раз она могла оставить графиню Пемброк в Виндзоре.
 Брианна позаботилась о том, чтобы провести время наедине с Элспеем и подружиться с ним. Она как раз собиралась заговорить о Роджере Мортимере, когда офицер стражи доверительно обратился к ней:
 – Мы скоро получим пару высокопоставленных узников, леди Брианна.
 – Правда, Джерард? – Она вся превратилась в слух.
 Он понизил голос:
 – Роджер Мортимер, барон Уигморский, и его дядя, барон Чирк.
 – Могу я довериться вам, Джерард? – Она знала, что он будет польщен, что ему доверилась дочь графа Уорика.
 – Абсолютно, миледи.
 – Роджер Мортимер присутствовал при моем рождении. Я знаю его всю мою жизнь. Он самый галантный джентльмен во всем свете. Он выдающийся военачальник, который верно служил королю наместником в Ирландии, но это ничего не значит теперь, когда фаворит короля, Деспенсер, вернулся.
 – Я не знал, что его вернули, миледи.
 – Надеюсь, я могу рассчитывать на ваше благоразумие, Джерард?
 – Даю вам в этом слово, леди Брианна.
 – Где будут содержать Мортимеров?
 – Это еще не решено. Поскольку их двое и их благородное происхождение позволяет им иметь слугу, это должна быть одна из самых больших камер. Окончательное решение примет сэр Стивен Сигрейв, но я ручаюсь, он прислушается к моим рекомендациям.
 Она улыбнулась ему.
 – Он доверяет вашему суждению, Джерард, так же, как и я. – Брианна не сказала больше ничего. Она выкладывала фундамент для какого-нибудь контакта с Роджером Мортимером. «Легкие прикосновения послужат мне лучше, чем тяжелая рука».
 Когда Брианна вернулась в Виндзор, ее ждало письмо от Линкольна Роберта. Она жадно открыла его и прочла:
  «Моя дорогая Брианна, 
  я еду в замок Фарнем, чтобы взять на себя управление поместьем и проследить за посевами этого года. Отец дал мне вооруженный отряд, чтобы защитить замок, в котором мы будем жить, когда поженимся. Матушка предложила, чтобы я спросил у тебя, какие травы ты хочешь посадить в огороде. 
  Я хочу, чтобы ты скорее приехала погостить и решить, какую новую мебель ты бы хотела. Я знаю, что тебе понравится замок. Там есть ручей с форелью и вольеры, полные ловчих птиц, и опытный сокольничий. Суррей прекрасен, и я знаю, что ты будешь там счастлива. 
  Посылай свой ответ в замок Фарнем. Я скучаю по тебе, Брианна, и не могу дождаться, когда ты приедешь ко мне. 
  Глубоко любящий тебя, Линкольн Роберт». 
 Брианна отложила письмо. Она подумала, что это отличная идея, что ее жених переехал в замок Фарнем. Совсем не шутка управлять таким большим поместьем, принадлежавшим покойному Джону де Варенну.
 Ей показалось странным, что Линкольн Роберт не упомянул об ужасных событиях, постигших приграничных баронов, и хладнокровной мести, которую король обрушил на тех, кто посмел противостоять ему. То, что Мортимеры были заключены в лондонский Тауэр и все их замки и земли были конфискованы, было грандиозной несправедливостью, которая занимала все ее мысли.
 «Возможно, Линкольн просто осторожен, не доверяя всего бумаге. Месть короля и Деспенсеров так жестока, что все бароны должны быть осторожны».
 Хотя Брианна признавала, что ей хотелось бы увидеть замок Фарнем, она надеялась, что Линкольн не будет настаивать на ее скором приезде.
 На следующее утро Брианна заметила у конюшни Саймона Деверила и поняла, что он ждет, чтобы поговорить с ней. Они пошли рядом и немного отошли от конюшни, прежде чем он заговорил:
 – Джентльмены прибыли.
 Глаза Брианны расширились.
 – Все четверо?
 Саймон кивнул:
 – Их поместили в нижнем дворе. Их комнаты над казармой.
 – Проклятие! Там везде будут стражники.
 – Могло быть хуже. Они будут есть в казармах и пользоваться общей купальней и уборной, но у каждого будет своя хорошо обставленная комната.
 – Благодарю вас, Саймон. Я должна придумать способ посетить их.
 Брианне не понадобилось много времени, чтобы составить план. «Возможно, я не должна… но я это сделаю!» Она отправилась на арену для турниров, где принц Эдуард почти каждый день брал уроки фехтования и владения оружием. Принц помахал ей и, когда урок был закончен, он подошел к ней.
 – Весна уже чувствуется в воздухе, леди Брианна. Я не видел вас всю зиму. Я скучаю по нашим верховым прогулкам.
 – Я позорно пренебрегала вами, ваше высочество.
 – Раньше вы звали меня Тедди.
 – А вы раньше звали меня Брианна, – поддразнила она.
 – Покатайтесь со мной по парку, – с готовностью предложил он.
 Они пошли в конюшни за лошадьми, и принц Эдуард, который теперь был выше, чем Брианна, помог ей сесть в седло. Он махнул груму, который собирался сопровождать их.
 – Не беспокойся – мы всего лишь покатаемся в парке. Они говорили о лошадях, это была любимая тема принца.
 Потом Брианна сказала:
 – Вы знали, что ваши королевские кузены Джон и Хэмфри де Боуны в Виндзоре?
 – Я понятия не имел. Они еще не посещали меня.
 – Ну, они не в таком положении, чтобы посещать вас.
 – Что вы имеете в виду?
 – Сыновья Херефорда, так же как сыновья Мортимера, содержатся здесь, в Виндзоре, в заключении.
 – Вы хотите сказать, что они пленники? – с сомнением спросил он.
 – Да Ваш отец поссорился с приграничными баронами, и считает их своими врагами. Роджер Мортимер сдался, чтобы спасти своих людей. Очевидно, граф Херефорд бежал, но его сыновья и сыновья Мортимера арестованы и присланы сюда, в Виндзор.
 – Давайте посетим их. Вы знаете, где они?
 – Да, я знаю. А у вас не будет неприятностей, Тедди?
 – Вообще-то мне все равно. Мои наставники не говорят мне ничего. Я должен убедиться, что мои кузены размещены согласно их королевскому статусу, и мне очень хочется познакомиться с сыновьями Мортимера. Роджер Мортимер прославленный военачальник, которым я искренне восхищаюсь. Я не могу думать о нем как о враге, когда он сохранил для нас и Ирландию, и Уэльс.
 Брианна направилась из парка в нижний двор; они проехали мимо конюшен и спешились около казарм. Когда они вошли, в огромной комнате наступила тишина. Стражники не могли припомнить, чтобы раньше принц Эдуард заходил в их казармы.
 Принц прошел мимо стражников, Брианна следовала за ним. Когда он увидел своих кузенов, на его лице появилась улыбка.
 – Джон, Хэмфри, так приятно видеть вас, хотя обстоятельства далеки от идеальных. – Он прошел вперед и тепло пожал им руки. – Я понятия не имел, что вы здесь, до тех пор, пока леди Брианна не сообщила мне.
 – Эдуард, вы очень выросли с нашей последней встречи, – сказал Джон. Наследник трона был физически и умственно взрослым не по годам.
 Хэмфри смиренно произнес:
 – Раз уж мы должны быть в тюрьме, Виндзор лучшее из возможных мест.
 Оба брата де Боун одобрительно смотрели на Брианну.
 Брианна не замечала этого. Она стояла, как будто вросла в пол, глядя в противоположный конец зала, не отрывая взгляда от пары серых глаз. Хотя вокруг было множество людей, для Брианны все они были невидимы. Она видела только одного человека. К горлу подступил комок, а во рту пересохло.
 Эдуард и его кузены пересекли комнату, и Джон представил принцу Эдмунда Мортимера.
 Брианна услышала голос Вулфа Мортимера в своей голове: «Подойди ко мне». Медленно она последовала за остальными, пока не оказалась рядом с ним. Она тихо пробормотала:
 – Их переводят в Тауэр. Я попытаюсь передать вашему отцу, что вы живы.
 – Нет! – В его глазах появилась угроза. – Не подвергайте себя опасности.
 Она отступила в ярости оттого, что он думает, будто может приказывать ей, даже находясь в тюрьме. «Мы не можем находиться в одной комнате, чтобы я не разозлилась на него!»
 Эдуард заговорил с Вулфом Мортимером, говоря ему, как он восхищается его отцом. Прежде чем они ушли, принц сказал:
 – Я буду часто навещать вас. Если вам понадобится что-то, чтобы сделать ваш арест более терпимым, без промедлений просите. – Он прошел через зал и обратился к стражникам: – Кто отвечает за арестованных?
 Старший офицер Лайонел Колби вышел вперед:
 – Я, ваше высочество.
 – Они дали вам свое слово, Колби?
 – Да.
 – Хорошо. Каждый из них человек чести. Вы можете рассчитывать на их слово. Они не доставят вам неприятностей.
 – Мортимеры – нет, потому что от них зависит благополучие их отца. В этом цель их заключения, сэр.
 Эдуард пригвоздил Колби ледяным голубым взглядом:
 – И де Боуны тоже, потому что они королевской крови.
 «Дьявол побери, не ссорься с их охранником, Тедди!»
 Брианна посмотрела на Колби, заговорщически подмигнула ему и с облегчением заметила, что его губы дрогнули от Улыбки.
 – Я хочу, чтобы нижнюю часть стен обшили деревянными панелями, а верхнюю выбелили и расписали розами, – сказала Изабелла рабочим, которые ремонтировали ее покои в Тауэре.
 По выражению лица Элспея Брианна видела, что ему не терпится сообщить ей какие-то новости, и догадалась, что прибыли старшие Мортимеры. Она прошла в главный зал, который вел в королевскую кухню, зная, что он пойдет за ней.
 – Где они? – быстро спросила она.
 – В башне Лэнторн. Рядом с этой. – Он окинул просторное помещение оценивающим взглядом. – Кухня вообще-то лежит между этой башней и башней Лэнторн.
 Брианна на мгновение закрыла глаза, охваченная мыслью о красивом, галантном Роджере Мортимере, заключенном в тюрьму. Ее пульс участился оттого, что он был так близко и в то же время так далеко.
 – Их камера далека от изысканной. Она длинная и узкая, с высокими потолками. На их содержание в день выделяется всего три пенса. Это счастье, что они привезли своего слугу, который им стирает.
 – Но ведь заключенным благородного происхождения должны предоставляться удобное жилье, еда и привилегии, – возмущенно произнесла она.
 – Вы были правы, когда говорили, что он джентльмен. Он не выказал по отношению ко мне никакой враждебности, несмотря на то, что я его тюремщик.
 – Он безмерно горд и смел. Я уверена, для него будет большим облегчением узнать, что его сыновья в безопасности в Виндзоре. – Брианна прикусила губу. – Я так сожалею, Джерард. Пожалуйста, забудьте, что я просила вас совершить такое безрассудство, как передать сообщение от меня. Я не имею права компрометировать вашу честность – Она опустила ресницы, чтобы он не увидел, как она довольна своей хитроумной речью.
 Во время нескольких следующих визитов Изабелла испытывала свои чары на сэре Стивене Сигрейве, прося его совета по обновлению ее апартаментов в Тауэре и льстя ему своим вниманием и комплиментами. Тем временем Брианна изо всех сил старалась укрепить свою дружбу с Джерардом Элспеем. Обе заговорщицы работали ради одной цели – иметь возможность общаться с Роджером Мортимером. Как-нибудь, когда-нибудь каждая надеялась поговорить с ним лично.
 Брианна села в постели. Ее шею покалывало, а глаза всматривались в темноту, ища, что разбудило ее. Она знала, что уже давно за полночь, хотя рассвет еще не начал золотить небо.
 – Это я.
 Услышав голос Вулфа, доносящийся из темноты, она подумала, что ей это приснилось. Когда он вышел из тени и подошел ближе к кровати, она знала, что он не может быть здесь, и была уверена, что все еще спит.
 Он зажег свечу, и мерцающее пламя осветило его суровые, мрачные черты.
 – Вы не спите.
 Брианна поверила ему.
 – Больше похоже на ночной кошмар! Как вам удалось ускользнуть от стражников?
 – Вам лучше этого не знать, Брианна.
 Его слова заставили ее вести себя вызывающе.
 – Я передала сообщение вашему отцу, что вы в безопасности, несмотря на ваше предупреждение.
 – Я бы предпочел, чтобы вы не подвергали себя опасности ради меня, – твердо сказал он.
 Она строптиво вскинула голову.
 – Я делаю это ради Роджера Мортимера, а не ради вас!
 – Вы решительно намерены ввязаться в это дело. – Это было скорее утверждение, чем вопрос.
 – Вулф, если я смогу помочь вашему отцу и вам, я это сделаю.
 – Я никогда не попросил бы вас об этом.
 – Если бы я всем сердцем не хотела сделать это, ваши просьбы не заставили бы меня.
 – Брианна, – мягко произнес он, – я мог бы соблазнить вас сделать все, что мне заблагорассудится.
 «Нет, не мог бы! Ну, может быть, и мог бы, дьявол». Она содрогнулась и натянула до подбородка одеяло.
 – Если вы желаете помочь нам общаться, я буду чрезвычайно признателен. Но я даю слово, что никогда не попрошу вас сделать это, не важно, как сильно вы будете искушать меня. Моя честность не позволит этого.
 – Вы хотите сказать – ваша гордость!
 Он проигнорировал ее насмешку.
 – С другой стороны, мой отец не остановится перед соблазном. Будьте осторожны, Брианна.
 Она отказывалась верить такому обвинению.
 – Я недавно видела Тень. Мы провели целый день в лесу.
 – Благодарю, Брианна.
 Она заметила, что он одет во все черное. Она смотрела, как он накинул на голову черный капюшон, и когда он пальцами погасил свечу, он полностью исчез.
 – Вулф? – прошептала она. Ответом была тишина. Он исчез так же быстро, как появился.




 Глава 17


 – Лорд Мортимер, – тихо произнесла Брианна. Ее сердце бешено билось в груди. Она стояла у двери, ведущей в сад Тауэра, ожидая, когда Элспей поведет Роджера Мортимера на ежедневную прогулку.
 – Драгоценная Брианна. – Его серые глаза загорелись восхищением. – Вы очень отважны.
 Элспей открыл дверь и вывел узника наружу.
 Брианна была благодарна, что увидела Роджера, и невероятно взволнована тем, что он заговорил с ней с нежностью. Она осталась стоять на месте, охраняя дверь, как дозорный, потому что Изабелла была в саду. Была середина апреля; понадобилось несколько недель, чтобы организовать эту короткую встречу королевы с Мортимером.
 Брианну не удивило, что Роджер скоро сделал Элспея своим другом и доверенным лицом. Его молодой тюремщик был ослеплен харизмой и магнетизмом мрачного барона. Брианна тоже испытывала свой шарм на Джерарде, пока он наконец не согласился сделать возможным для королевы свидание с узником.
 Роджер Мортимер шагнул под тень дерева, под кроной которого его не было видно из окон Тауэра. Королева была здесь, перед ним, нетерпеливо ожидая встречи с отважным лордом, который рискнул и потерял все.
 Изабелла умоляюще протянула руки.
 – Лорд Мортимер, меня переполняет чувство вины. Это я виновата, что вы в тюрьме.
 Роджер взял ее руки в свои. В мгновение, когда он коснулся ее, что-то похожее на искру пробежало между ними. Когда он посмотрел вниз на изящную, утонченную женщину, его захлестнуло желание сделать ее счастливой. Ни одна женщина никогда так не действовала на него, хотя он близко знал очень многих.
 Он поднес ее пальцы к своим губам.
 – Ma belle, [5] вы больше пленница, чем я когда-либо буду. Мое сердце сострадает вам.
 В ее прекрасных голубых глазах блеснули слезы, когда она посмотрела на него взглядом, в котором смешались печаль и восхищение.
 В этот момент она была для него самым женственным созданием на свете; просительницей, умоляющей его о прощении. Ее прекрасное лицо в обрамлении нежных светлых локонов взывало к его нескрываемой доминирующей мужественности.
 – Мне нечего прощать вам, моя королева. Вы не должны проливать из-за меня слезы, Изабелла. Я запрещаю это.
 – Я никогда не знала мужчину такой силы и отваги. Что я могу сделать, чтобы облегчить ваше заключение? – спросила она.
 Он покачал головой:
 – Я выживу. Мой дядя Чирк болен – ему бы пригласить доктора.
 – Я пошлю моего личного лекаря, – пообещала она.
 – А теперь идите, – приказал он. – Вас не должны видеть со мной.
 Изабелла из осторожности подчинилась, хотя ей очень не хотелось покидать его.
 Мортимеру было приятно, что хотя она и была королевой Англии, она с готовностью сделала то, что он просил.
 Изабелла проскользнула в дверь, у которой сторожила Брианна. Не говоря ни слова, пара заговорщиц поспешила в изящно декорированные покои королевы.
 Была пятница, и Изабелла пригласила сэра Стивена Сигрейва отужинать с ней в этот вечер. Она завела кухарку и нескольких поварят, чтобы они готовили еду всякий раз, когда она приезжает.
 – У меня есть дюжина бутылок крепкого вина, которые я принесла из королевского хранилища, – подтвердила Брианна Изабелле. – Когда я буду сегодня вечером прислуживать вам, я буду постоянно наполнять бокал Сигрейва. Мы хотим, чтобы он привык к излишествам по пятницам, чтобы он спал как убитый.
 – Могу сказать, судя по его лихорадочному цвету лица, что этот человек любитель выпить. Я прекрасно знаю признаки пьяницы, поскольку я замужем именно за таким. – Изабелла с отвращением содрогнулась.
 В тот вечер комендант прибыл ровно в шесть часов и за последовавшие три часа проглотил еды и вина в таком количестве, что оно могло бы свалить быка.
 Изабелла развлекала его, льстила ему и поощряла его рассказывать о себе. Все это время Брианна усердно потчевала его ослепительными улыбками и крепким вином.
 Когда Изабелла решила, что его язык достаточно развязался, она сказала:
 – Сэр Стивен, ваша должность коменданта Тауэра связана с такой ответственностью, особенно теперь, когда у вас появились два пресловутых благородных узника.
 – Один из них, похоже, ненадолго задержится в этом мире, ваше величество.
 – Я не хочу, чтобы вы винили себя за то, что может случиться с несчастным. Для вашей собственной безопасности, сэр Стивен, почему бы вам не позволить моему лекарю посмотреть бедолагу?
 – Может быть, вы и правы… попытаемся сохранить ему жизнь, по крайней мере, до суда.
 Был уже десятый час, когда Сигрейв поднялся, чтобы уйти. Когда комендант склонился над рукой королевы, чтобы пожелать ей доброй ночи, он с трудом устоял на ногах, и Брианна поняла, что хорошо выполнила свою работу.
 Часом позже Брианна открыла дверь Элспею и слуге Мортимера. Она отдала им мясо и хлеб, оставшиеся от королевского ужина, и добавила бутылку вина. У нее на сердце было чуть легче при мысли, что сегодня Роджер поест.
 Изабелла лежала в постели в своей обновленной спальне, не в силах заснуть. Хотя ее день начался рано, поздно закончился и был полон всевозможных дел, единственными важными для нее минутами были те, что она провела в саду с Роджером Мортимером. Она снова и снова вспоминала их разговор.
 Впервые в ее жизни она разговаривала с настоящим мужчиной, который восхищался ее женственностью. Его дерзкие серые глаза честно сказали ей, что он считает ее неотразимо привлекательной. Это был новый и захватывающий опыт, и она ответила как цветок, поднимающий свою головку к солнцу. Она изголодалась по мужскому вниманию, по восхищению и одобрению, по ощущению его силы и нежности. Сегодня, когда он дотронулся до нее, он словно вселил в нее свою энергию. Ее восхищало, что, хотя он и был пленником, никто никогда не сможет посадить под замок его дух.
 Прежде чем Роджер Мортимер лег на узкую кровать в своей камере, он дал Чирку выпить полную кружку вина и дождался, пока тот заснет. Потом, не отрывая глаз от звезд, виднеющихся в маленьком высоком окне, чтобы не смотреть на капли воды, стекающие по сырой стене, он стал думать о свидании в саду.
 Изящная светлая красота Изабеллы взывала ко всем его мужским чувствам. Он пытался найти то главное, что возбудило такое интенсивное влечение. Вдруг его осенило, что это была ее невинность. Даже, несмотря на то, что ей было двадцать семь лет, и она была матерью, она еще не стала женщиной. Она была женой и матерью, но ее никто не научил, что плотская любовь может быть удовольствием. Это все еще было у нее впереди, и он предвкушал, что будет тем мужчиной, кто пробудит в ней ее собственную чувственность. Она казалась ему тем более соблазнительной и притягательной, что была зрелой и готовой к этому, не осознавая того. Она соблазняла его тем, что не умела соблазнять, что делало ее одновременно желанной и неотразимой.
 «На интеллектуальном уровне Изабелла еще более привлекательна. Она царствующая королева Англии, любимая и почитаемая народом, хотя, похоже, не осознающая своей безграничной власти. Рядом с такой женщиной, как Изабелла, нет ничего, что я не смог бы совершить. Если я заставлю ее полюбить меня, и мы будем во всем единодушны, я смогу управлять Англией!»
 На следующий день лекарь Изабеллы вернулся к ней с отчетом после осмотра Мортимера Чирка.
 – Я считаю, что старый Чирк страдает от опасной болезни живота. Сомнительно, что он поправится в таком престарелом возрасте. Хотя их условия жизни весьма далеки от идеальных, Роджер Мортимер самоотверженно ухаживает за ним. Я оставил ему отвар мака, чтобы облегчать боль, и закажу еще.
 Когда Брианна вернулась в Виндзор, Саймон Деверил прислал ей записку, что хочет встретиться с ней в конюшне. Под видом верховой прогулки по обширному виндзорскому парку Деверил отвел ее в густые заросли, где ждал ее брат, Рикард.
 Мать Брианны, Джори, строго наказала ему скрывать слепоту Уорика от его дочери, но была еще одна шокирующая новость, которую он хотел доверить Брианне, чтобы она передала ее молодым лордам, заключенным в Виндзоре, и Роджеру Мортимеру, если такое окажется возможным.
 Брианна спешилась и побежала туда, где ее брат сидел, прислонившись спиной к стволу дуба.
 – Рикард, у тебя есть новости?
 – Большей частью плохие. Король объявил всеобщую мобилизацию на войну против шотландцев, но вместо этого пошел войной на Ланкастера. Они взяли его замок в Татбери, где скрывался барон д'Амори. Д'Амори погиб в бою. Армия Ланкастера встретилась с армией короля под Бороубриджем и была разбита. Его солдаты дезертировали толпами, и Ланкастер сдался королю. Граф Херефорд был с ним, но он тоже погиб в сражении.
 Брианна прижала руку к горлу.
 – Ах, нет! Как я скажу братьям де Боун, что их отец погиб?
 – Я бы сделал это сам, Брианна, если бы у меня был способ связаться с ними.
 – Это невозможно. Я не хочу, чтобы тебя обнаружили и посадили за решетку. Мне трудно общаться с ними, но я справлюсь. Рикард, пожалуйста, скажи мне, что ты удержал отца от помощи Ланкастеру.
 – Отец оставался в Уорике. В конце марта король и старший Деспенсер судили Томаса Ланкастера как бунтовщика в его собственном замке Понтефракт и признали виновным в измене. Его вывели за стены и отрубили ему голову на его собственной земле.
 Глаза Брианны расширились.
 – Король казнил Томаса Ланкастера? Но он же королевской крови, он родственник Эдуарда. Королева Изабелла будет в ужасе! – Ее захлестнул страх. – Если он убил Ланкастера, он может сделать то же самое с Мортимером!
 – Вот именно. Нужно помочь Роджеру бежать.
 – Никто и никогда еще не сбежал из Тауэра, – заметил Деверил.
 – У меня есть армия. У Адама Орлетона, епископа Херефорда, есть армия, и с каждым днем нас собирается все больше. Попытайся передать это Роджеру.
 – Это будет самым легким. У меня есть способ общаться с ним.
 – Брианна, мне нет нужды говорить, как опасно все это. Позаботься о себе. Пообещай, что не сделаешь ничего безрассудного.
 – Тебе не нужно беспокоиться, Рикард, – заверила она его. «Безрассудство – моя вторая натура. Оно у меня в крови!»
 По пути назад в конюшни Брианна спросила Саймона:
 – У вас есть какие-то контакты с Вулфом?
 – Почти каждый вечер стражники в казармах играют в кости. Я часто присоединяюсь к ним, так же как Мортимеры и Боуны, но я не могу говорить с ними открыто и передать эту информацию.
 – Нужно передать Вулфу всего одно слово.
 – Одно слово?
 – Просто скажите «Брианна». Вулф Мортимер сделает остальное.
 Изабелла заметила растрепанные волосы Брианны.
 – Ты ездила верхом? Сейчас хорошая погода, я тоже должна выезжать.
 – Я встречалась с Саймоном Деверилом. Он сообщил мне ужасные новости. – Брианна не сказала бы никому, что Рикард де Бошан в Англии, даже Изабелле. – Армия короля разбила в сражении войско Ланкастера.
 – Хотя Томас его кузен, Эдуард всегда ненавидел его.
 – Граф Херефорд был убит в бою.
 – Mon Dieu! [6] Де Боун был зятем Эдуарда. Джон и Хэмфри будут оплакивать своего отца. Почему всегда должны быть эти сражения?
 – Ланкастер сдался, и его судили в замке Понтефракт за измену и признали виновным.
 Изабелла схватилась рукой за горло.
 – Я должна немедленно написать и вступиться за Томаса. Он всегда защищал меня от несправедливостей. Я буду умолять Эдуарда помиловать его.
 – Изабелла, уже слишком поздно. Ланкастер мертв – ему отрубили голову.
 Королева разрыдалась.
 – Может быть, это неправда. Может быть, Деверил всего лишь повторяет сплетни, которые слышал.
 Однако за ужином Мари показала королеве письмо, которое она получила от Пемброка, подтверждающее ужасающие новости.
 – Он пишет, что они обнаружили доказательства, что Томас заключил пакт с шотландцами! – не веря своим глазам, воскликнула Изабелла.
 Королева была слишком расстроена, чтобы есть. Она удалилась в свои покои вместе с Брианной.
 – Эдуард убил Томаса из одной только мести. Ланкастер казнил Пирса Гавестона, любовь всей жизни Эдуарда, и с тех пор король затаил к нему ненависть. Готова поспорить, что его месть была жестокой и беспощадной.
 Брианна изо всех сил старалась утешить Изабеллу и не оставляла ее до тех пор, пока она, выплакавшись, не заснула.
 Когда Брианна вернулась в свою спальню, она не разделась. Она положила свой черный бархатный плащ на дальний край кровати, задула все свечи, легла на кровать, натянув до подбородка одеяло, и стала ждать гостя.
 Было уже далеко за полночь, когда он появился, точно так же, как в прошлый раз. Брианна даже не слышала, как открылась и закрылась дверь ее спальни. Она не видела Вулфа до тех пор, пока он не зажег свечу, осветившую его лицо.
 При виде его ее пульс участился, и когда он подошел ближе, она слышала гулкое биение своего сердца.
 – Позвольте мне начать с хороших новостей, – сказала она. – Правда, боюсь, что их мало. Я видела вашего отца, и он здоров. Я смогла передать ему немного еды и вина с королевской кухни.
 – Благодарю вас.
 – Рикард был здесь. Он просил меня передать вашему отцу, что у него есть армия… У Адама Орлетона тоже есть армия, и они с каждым днем набирают все больше рекрутов.
 – Это вдохновляет.
 – Но остальные новости ужасны. – Брианна облизнула губы.
 – Просто расскажите мне.
 – Король Эдуард собрал армию, чтобы идти против Шотландии, но вместо этого двинулся против Томаса Ланкастера. Они взяли замок Татбери, и д'Амори был убит. Под Бороубриджем была битва, и граф Херефорд тоже погиб. – Брианна помедлила. – Вы не выглядите удивленным.
 – Я уже некоторое время чувствовал, что трое приграничных баронов погибнут.
 Брианна всмотрелась в его глаза:
 – Вулф, вы обладаете даром ясновидения?
 – Время от времени я вижу прошлое, иногда будущее, – признался он.
 – Вы знали, что вас заключат в темницу, вот почему вы привели ко мне Тень. Вы знали, что ваш отец будет схвачен!
 – Никто из нас не был схвачен. Мы сдались.
 – Мне так жаль, что вы должны рассказать Джону и Хэмфри де Боун, что их отец погиб.
 – Джон теперь граф Херефорд.
 – Это так… я об этом не подумала. – Она глубоко вздохнула. – В битве при Бороубридже войско Ланкастера дезертировало, и он сдался.
 – Если бы Ланкастер сдержал свое слово и пришел нам на помощь, мы бы разбили армию короля. Он получил то, что заслужил.
 – Они судили его за измену в его собственном замке Понтефракт.
 – Если Ланкастер заключил пакт с Робертом Брюсом и шотландцами, он виновен в измене.
 «В письме Пемброка говорится, что они нашли доказательства, что он договорился с Робертом Брюсом. Вулф, откуда ты можешь знать все эти вещи?»
 – Неделю назад Томасу Ланкастеру отрубили голову.
 – Господи! Со времен нормандского завоевания ни один английский дворянин не был казнен за измену.
 – Вы предвидели три смерти… Ланкастер не был одним из них?
 – Я видел смерть троих приграничных баронов. Третий мой дядя Чирк.
 – Тогда вы знаете, что он смертельно болен. – К ее горлу подступил комок.
 Вулф почувствовал печаль Брианны, и ему захотелось утешить ее. Он поклялся, что не сделает ничего, чтобы соблазнить ее. Ему было почти невозможно сопротивляться желанию заключить ее в свои объятия. Он молча выругался.
 – Если Эдуард казнил своего собственного кузена, ни один дворянин в Англии больше не может чувствовать себя в безопасности.
 – Вот почему Рикард сказал, что ваш отец должен бежать. Но это невозможно. Никто и никогда еще не бежал из Тауэра.
 – Для Мортимера нет ничего невозможного.
 Брианна смотрела, как он надевает черный капюшон; он задул свечу и буквально исчез. Ее сердце учащенно билось, когда она откинула одеяло и набросила свой черный бархатный плащ. Она собиралась пойти за Вулфом Мортимером, чтобы узнать, как ему удается исчезать из своей комнаты, ускользать от стражников и возвращаться незамеченным. Она завернулась в плащ, опустила капюшон, чтобы скрыть лицо, и открыла дверь.
 Его, как она и подозревала, уже не было. Она побежала по лестнице и вышла в верхний внутренний двор. Инстинкт подсказал ей держаться ближе к строениям, как должен был делать и он, чтобы добраться до нижнего внутреннего двора Виндзора.
 Была глубокая ночь, и она не видела и не слышала ничего – ни малейшего намека хоть на какое-то движение. «Он двигается как тень. Возможно, он научился этому у своего волка. Нет, скрытность – это врожденная черта его натуры. Вулф Мортимер унаследовал древние кельтские черты и магическую силу своих предков».
 Брианна стояла в тени башни в нижнем дворе и скользила взглядом по караульным помещениям и казармам. Потом она подняла глаза на комнаты во втором этаже, где содержались Мортимеры. Она не заметила никакого движения и убедилась, что виндзорский нижний двор пуст.
 Ее взгляд переместился на строения на противоположной стороне и остановился на часовне Эдуарда Исповедника, которая была построена дедом теперешнего короля в прошлом веке. Брианна не была абсолютно уверена, но ей показалось, будто дверь, скрытая в глубокой тени, только что закрылась.
 Она натянула ниже капюшон и вошла в часовню. На алтаре в дальнем углу стояла пара тоненьких мерцающих свечей, которые давали слабый свет, едва проникающий сквозь окружающую тьму.
 Брианна молча поднялась в неф и пошла, ведя рукой по каменной стене. У нее перехватило дыхание, когда ее пальцы наткнулись на деревянную дверь.
 Вдруг чья-то рука зажала ей рот, и крик застрял у нее в горле. Ее сердце бешено забилось, колени подкосились, но сильная рука, обхватившая ее сзади за талию, не дала ей соскользнуть на пол.
 – Какого дьявола вы тут делаете? – прошипел Вулф. Когда он почувствовал, что она не закричит, он отнял руку от ее рта.
 – Я следую за вами.
 Он повернул ее лицом к себе и откинул свой капюшон.
 – Вы подвергаете себя опасности!
 Она едва могла различить его черты в тусклом свете, и на его лице был написан гнев.
 – Должен быть проход между часовней и зданиями казарм!
 – Если вы выдадите этот секрет, вы подвергнете меня опасности, – прорычал он.
 – Я клянусь вам жизнью, что буду хранить этот секрет.
 – Возвращайтесь в постель, маленькая колдунья. Вы не можете приходить ко мне – я сам буду приходить к вам.
 Вулф был непреклонен. В его голосе звучали такие запрещающие нотки, что Брианна не посмела возражать.
 – Я понимаю, – прошептала она.
 – Идите! Сейчас же!
 Она кивнула и поспешила прочь от алтаря. Ноги сами несли ее по нефу, пока она не дошла до третьего ряда скамей. Там она встала на колени и опустила голову.
 Брианна ждала, едва осмеливаясь дышать, пока не решила, что прошло примерно полчаса. Запах плесени, смешанный со слабым ароматом ладана, заставил ее ноздри задрожать, когда она поднялась на ноги и прокралась назад в боковой неф. Она взяла из подсвечника одну тонкую свечу и резко вдохнула, когда капля горячего воска упала ей на руку. Она перестала дышать и прислушалась.
 «Если Вулф все еще здесь, он должен был услышать мой вдох». Медленными шагами она прошла за алтарь. Она высоко подняла свечу, и ее слабое сияние осветило деревянную дверь. Брианна взялась за железное кольцо, повернула его и толкнула. Она едва не упала на крутые ступени зияющей черной пропасти, открывшейся под ее ногами.
 Брианна в ужасе отскочила. Страх из детства захлестнул ее, и она была готова поддаться панике. Ничто и никогда не заставит ее спуститься в эту душную черную дыру, ведущую под землю. Она закрыла дверь и попятилась, ее сердце все еще колотилось от страха. «Вулф прав… я никогда не смогу прийти к нему. Придется ему прийти ко мне».




 Глава 18


 – Какие платья мне упаковать для вашего визита в Тауэр?
 – Ах, Брианна, я боюсь ехать на этой неделе. Я знаю, что мы должны найти способ сообщить Роджеру Мортимеру о том, что произошло, хотя, когда он узнает об этих ужасающих событиях, он будет подавлен. Может быть, нам лучше остаться в Виндзоре и держать его в счастливом неведении.
 – Мортимер не из тех, кто будет прятаться от правды, Изабелла. Если Томаса смогли казнить за измену, Роджера могут приговорить к такой же судьбе, если признают виновным на суде. Если он будет предупрежден, значит, он будет готовиться защищать себя.
 Изабелла стряхнула с себя апатию.
 – Святой Боже, скажи, что это не так!
 – Я все напишу и попрошу Элспея доставить письмо. Завтра пятница, и я прошу вас развлекать коменданта за ужином. Будет лучше, если мы будем придерживаться привычного порядка.
 – Ты права, Брианна. Важно, чтобы лорд Мортимер получал мясо и вино с моей кухни. Всю остальную неделю его практически морят голодом.
 В четверг Брианна в сопровождении Элспея пошла в гардеробные Тауэра, где хранилось вино.
 – Я сделал для вас ключ, леди Брианна. Будут случаи, когда королеве понадобится что-то из королевской гардеробной, и вам будет неудобно разыскивать меня.
 – Благодарю, Джерард. Вы такой заботливый. Королева никогда не забудет вашей службы ей.
 Брианна записала все ужасающие новости, которые сообщил ей Рикард, чтобы их можно было передать Роджеру Мортимеру.
 Когда Элспей с готовностью согласился передать пергамент, она незаметно дала ему пару золотых монет за труды.
 Деньги принадлежали Брианне, но она намекнула, что это королева настояла, что его нужно вознаградить.
 Позже в тот же день, когда Джерард подтвердил, что передал письмо, он сказал о том, как был потрясен Мортимер тем, что Томаса Ланкастера казнили за измену.
 – Он же кровный кузен короля!
 «Роджер поделился с ним новостями. Значит, он доверяет Элспею, уверен в его преданности».
 – Эти новости просто убили королеву. Когда Мортимер в тюрьме, а Ланкастер мертв, никто в Англии больше не может чувствовать себя в безопасности.
 – Хью Деспенсер управляет королем. Народ ненавидит Деспенсеров, миледи. Когда новости о том, что случилось, распространятся, лондонцы проклянут день, когда эти злобные жадные свиньи были возвращены из изгнания.
 – Когда сэр Стивен будет завтра ужинать с королевой, мы не пророним об этом ни единого слова. Комендант и остальной Лондон и так скоро все узнают. Если вы придете завтра около одиннадцати часов, у меня будут готовы еда и вино.
 Брианна застегнула ряд пуговиц на спине бледно-голубого платья Изабеллы.
 – Этот изысканный цвет делает вас как будто неземной.
 – Думаешь, мне нужно надеть мою бриллиантовую брошь в виде французской лилии?
 – Да! Она напомнит Сигрейву, что вы не только королева, но и французская принцесса. Она прекрасна. Я приколю ее здесь, у выреза, чтобы привлечь внимание к вашей груди.
 Брианна взяла расческу Изабеллы.
 – Я уложу ваши волосы в виде короны и перевяжу их синей бархатной лентой.
 Когда все было закончено, Изабелла посмотрела на свое отражение в зеркале.
 – Что бы я делала без тебя?
 Комендант Тауэра прибыл быстро, как всегда. Когда он постучал, Брианна наливала вино в два бокала. Изабелла улыбнулась и тепло приветствовала его:
 – Сэр Стивен, я всегда так жду этих пятничных ужинов.
 В течение следующих нескольких часов, всякий раз, когда разговор затихал, королева поощряла Сигрейва говорить о нем самом, а с вином слова текли быстрее. Комендант никак не собирался уходить почти до десяти часов, но когда он уходил, его веки были тяжелыми, речь несвязной, а походка неустойчивой.
 Изабелла округлила глаза.
 – Я боялась, что он заснет прямо там, где сидит. – Она стала беспокойно ходить по комнате. – Вечер тянулся бесконечно.
 – Я лучше пойду в кухню убедиться, что все слуги ушли. Я сказала Элспею прийти за едой в одиннадцать.
 Брианна прошла через главный зал и, войдя в кухню, с облегчением обнаружила, что все уже разошлись. Она вяла кусок льняного полотна и завернула в него двух фазанов, оставшихся от ужина. Она добавила буханку свежайшего белого хлеба и положила в корзину с едой бутылку вина.
 Вскоре она услышала тихий стук. С корзиной в руке она вернулась в главный зал и открыла дверь. Она отшатнулась, испуганная тем, что стоящий рядом с Джерардом Элспеем мужчина был Роджер Мортимер.
 – Милорд, – выдохнула она, когда они вошли внутрь.
 – Драгоценная Брианна, я пришел, чтобы увидеться с королевой.
 – Я отведу вас к ней, – задыхаясь, произнесла она.
 Он покачал головой:
 – Я бы предпочел, чтобы вы покараулили у двери.
 – Да, конечно. – Элспей остался с ней, и они оба смотрели, как Мортимер прошел через зал и исчез в личных покоях королевы.
 – Я пойду дежурить наружу. Заприте за мной дверь. Если кто-то появится, я стуком подам вам сигнал. Больше никому не отпирайте.
 Брианна пододвинула к двери стул и села ждать.
 Изабелла перестала ходить и уставилась на высокую фигуру, заполнившую собой дверной проем.
 – Лорд Мортимер, вы идете на такой риск!
 – Это стоит того, чтобы рисковать, ma belle. – Он подошел к ней и взял ее маленькие руки в свои. Он поднес ее пальцы к своим губам и благоговейно поцеловал их.
 – Роджер, вы пожертвовали всем. Я так боюсь за вас. Я только что узнала, что они казнили Томаса Ланкастера. Я хотела умолять Эдуарда помиловать его, но было уже слишком поздно, дело сделано.
 Его мощные руки крепче сжали ее.
 – Я не желаю, чтобы вы когда-нибудь о чем-нибудь умоляли Эдуарда. Не к лицу принцессе Франции и королеве Англии умолять, Изабелла.
 Она удивленно подняла на него глаза:
 – Несмотря на все ужасные новости и ваше собственное тюремное заключение, ваш дух не сломлен. Я действительно верю, что вы ведете род от короля Брута.
 – Изабелла, ваша красота напоминает мне неземную внешность Гвиневеры. Вы ослепляете меня. – Его взгляд пожирал ее как пламя, будто он запоминал каждую черточку ее прекрасного лица. – Я хочу забрать вашу печаль и наполнить ваше сердце радостью.
 Он отпустил ее руки, и она подняла их, чтобы прикоснуться пальцами к его щеке, удивляясь, что он побрился, прежде чем прийти к ней. От его близости у нее перехватило дыхание, а боготворящий взгляд его серых глаз заставлял ее чувствовать себя самой красивой и желанной женщиной в мире.
 Он развязал бархатную ленту, удерживающую ее волосы, и сияющая золотая масса упала на ее плечи. Он взял это золото в руки и содрогнулся от чувственного ощущения. Он поднес прядь к губам, чтобы ощутить ее вкус, и тут настала очередь Изабеллы содрогнуться.
 Роджер взял ее лицо в ладони и припал к ее рту своими губами. В его поцелуе не было ничего робкого. Он был страстным и требовательным; этот поцелуй должен был украсть ее разум.
 Его губы опустились вниз к ее шее, дерзкие руки обняли ее за талию, а умелые пальцы расстегнули пуговицы, сбегающие по спине ее платья. Прежде чем она осознала это, он обнажил ее до талии и взял ее груди в свои сильные ладони. Она прошептала его имя:
 – Роджер, Роджер. – Он был дерзким, властным мужчиной, о котором она всегда мечтала. С ним она чувствовала себя нежной и хрупкой. А самое главное, он заставлял ее чувствовать себя любимой.
 Мортимер подхватил ее на руки и понес в спальню. Он положил ее на кровать и нежными руками снял с нее платье и белье. Он сбросил свои камзол и рубашку и сел, чтобы снять остальную одежду.
 Когда Изабелла увидела его мускулистое тело и мощную грудь, покрытую смуглой кожей, ей захотелось кричать от волнения. Ее возбуждение началось в тот момент, когда она увидела его в дверях, и с каждым взглядом и прикосновением оно все возрастало.
 Роджер начал с ее пальцев на ногах и целовал и ласкал каждый дюйм гладкой кожи. Он гладил нежную плоть живота и чувствительные местечки под грудью. Его губы играли с сосками, пока они не превратились в твердые алмазы.
 Изабелла изголодалась по нежности, она так долго жаждала любви мужчины, что отвечала как женщина, пробужденная из транса. Она прижималась к его сильному телу, воспламеняя Роджера раскаленной страстью, увлекающей в водоворот эмоций. Когда она обезумела от желания, он овладел ею. Одним неистовым толчком он погрузился в нее и ощутил горячее напряжение ее лона, сомкнувшегося вокруг его пульсирующей плоти. Она открылась охотно, чувственно, отдавая ему все.
 – Вы так страстно желаете меня, что я чувствую себя больше мужчиной, чем с какой-либо другой женщиной.
 У нее перехватило дыхание, когда пульсирующая полнота внутри ее заставила ее закричать от наслаждения. Роджер накрыл ее рот своим и принял в себя ее крики. Изабелла почувствовала, что все ее тело трепещет с головы до пят, от кончиков пальцев до кончиков сосков.
 Она выгнула свое тело навстречу ему, и тремя мощными толчками он довел ее до пика. Осознание того, что она может вот так отвечать мужчине, потрясло Изабеллу. Когда ее дрожь затихла, Роджер нашел свое освобождение. Она чувствовала, как его жар и его сила заполняют ее, и это придало ей уверенности, какой она прежде никогда не обладала.
 – С этого момента ты только моя, Изабелла!
 Роджер был достаточно силен, чтобы заниматься любовью не один раз, но и достаточно умен, чтобы контролировать свое вожделение, зная, что если воздержится, ее желание к нему станет ненасытнее.
 Мортимер чувствовал себя всемогущим. Он только что занимался любовью с королевой Англии и привел ее к сексуальному удовлетворению впервые в жизни. Когда он смотрел на нее, он понимал, что Изабелла – это ключ, который отопрет двери его темницы; она – путь, который приведет его к свободе; она – инструмент, который позволит ему отомстить своим врагам и, может быть, даже управлять королевством!
 Роджер быстро оделся и натянул сапоги. Потом он опустился на колени и прильнул губами к ее губам в долгом поцелуе.
 – Позвольте, я помогу вам. – Он усадил ее и начал одевать. Он поднял ее на ноги и застегнул пуговицы на спине платья. – Уже далеко за полночь – сегодня первое мая. Вы самая прекрасная майская королева на свете. – Он поднял массу кудрей с ее шеи и прильнул губами к чувственному затылку. – Будьте счастливы, Изабелла.
 Она смотрела, как он уходит, хотя каждая клеточка ее тела кричала, чтобы он остался. «Я безумно влюблена в тебя, Роджер Мортимер!»
 Брианна открыла глаза, почувствовав, как что-то коснулось ее руки. Она вскочила на ноги.
 – Лорд Мортимер.
 – Благодарю, Брианна.
 «Неужели я заснула?» Она отперла дверь и передала ему корзину с едой. Она понятия не имела, который час и как долго Роджер Мортимер пробыл с королевой.
 Она прошла через главный зал и вошла в личные покои королевы. Она наклонилась и подняла бархатную ленту, лежащую на ковре.
 Изабелла вышла из спальни. Ее лицо сияло.
 – Лорд Мортимер невероятный человек. У него больше смелости, чем у любого другого мужчины. Хотя он узник, его дух не покорен.
 – Он действительно отважен… и горд… Его гордость не позволяет ему показать свой страх. Это особенность всех Мортимеров.
 – Он такой один на миллион! – страстно воскликнула Изабелла.
 Брианна вздохнула. «Она подпала под его чары, потому что он пошел на такой риск, чтобы прийти и поговорить с ней. Роджер – полная противоположность человеку, за которым она была замужем, – она вынуждена сравнивать их».
 – Мне станет легче на душе оттого, что сегодня ночью его голод был удовлетворен.
 – Что ты говоришь?
 – Я дала ему дичь и вино, – объяснила Брианна. Изабелла облегченно вздохнула и улыбнулась.
 – Благодарю тебя. Этой ночью нам обеим будет легче заснуть. – «Роджер, несомненно, утолил мой голод».
 – Вот ваша лента. Мне жаль, что ваши волосы расплелись.
 Изабелла взяла ленту и улыбнулась еще шире:
 – Наступил май… Это время для новых надежд. Иди спать, Брианна. Сегодня у меня есть все, что нужно.
 В течение мая Эдуард вместе с Хью Деспенсером обрушил кровавую месть на тех, кто поддерживал Ланкастера. Его вдову, Алису де Лэйси, и ее престарелую мать заключили в тюрьму, и король угрожал сжечь Алису заживо, если она не продаст все свои земли и не выплатит огромный штраф.
 Были казнены больше сотни баронов и рыцарей. Бадлсмира, который был найден прячущимся в доме епископа Линкольна, повесили, а епископа сместили с его поста. На всех баронов наложили непомерные штрафы. Дворянство Англии было запугано угрозами и взысканиями и жестокой тиранией короля, дошедшей до такого крайнего уровня, что никто не осмеливался перечить его величеству.
 Когда граф Пемброк выразил несогласие с жестокостью и несправедливостью Эдуарда, король обратил свой гнев на него, потому что он способствовал изгнанию Деспенсеров. Эдуард потребовал, чтобы он поклялся своим телом, своими землями и всем, чем владеет, что будет подчиняться королю и не вступит в союз с его врагами.
 В Уорике Джори де Бошан из-за усиливающейся слепоты мужа взяла на себя ведение бухгалтерских книг. Когда она получила уведомление об огромном штрафе, она утаила тяжелое известие от Уорика и, не привлекая внимания, заплатила двадцать тысяч фунтов.
 Эдуард сделал старшего Деспенсера пэром королевства и даровал Хью Деспенсеру все земли, конфискованные у баронов д'Амори и Одли. Он сделал его лордом Гауэра и единоличным правителем Южного Уэльса.
 В конце мая Эдуард и Хью сфокусировали свое внимание на Мортимерах. Король приказал, чтобы Мортимеров судили в Вестминстере за государственную измену. Он приказал, чтобы все земли их последователей были конфискованы, и приказал проверить правление Мортимера в Ирландии, уверенный, что найдет измену и финансовые махинации.
 В мае Изабелла каждую пятницу ездила в Тауэр. Она устраивала коменданту Сигрейву бесконечные обеды и ждала визитов Роджера Мортимера с нетерпением и предвкушением юной девушки, влюбившейся впервые в жизни. Но каждую неделю ее ждало разочарование. В конце концов, с помощью Элспея и Брианны королева встретилась с Мортимером в саду Тауэра.
 Она подбежала к нему и прижала свои маленькие ладони к его широкой груди.
 – Роджер, почему вы не приходили ко мне? Мне было так одиноко!
 – Изабелла, моя драгоценная любовь, риск для вас был слишком велик. Перед нашим судом, назначенным на следующую неделю, прислали дополнительных стражников.
 Ее руки вцепились в его рубашку.
 – Я приду в Вестминстер на суд.
 – Нет! Я решительно запрещаю это! Именно поэтому я и рискнул прийти на эту встречу сегодня. Вы не должны приходить в суд и не должны приезжать в Тауэр. Я хочу, чтобы вы были в безопасности в Виндзоре. Вы понимаете, Изабелла? Вы не должны показывать никакого интереса к делам Мортимеров. Обещаете, что послушаетесь меня в этом?
 – Я клянусь сделать то, что вы просите, Роджер, – сказала она.
 Он заключил ее в объятия и поцеловал. Изабелла отчаянно прижалась к нему, любовь светилась в ее глазах.
 – Я люблю вас, Роджер.
 – Je vous adore, ma belle. [7] 
 Вулф Мортимер почти каждый вечер играл в карты со стражниками Виндзора. Вначале, когда он играл со старшим офицером Лайонелом Колби, он подумывал загнать стражника в долги. Потом он понял, что если Колби задолжает ему огромную сумму, он может легко подстроить какой-нибудь несчастный случай и избавиться от него. Поэтому он дальновидно решил позволить тому выигрывать. Если Вулф задолжает Колби, тот сохранит ему жизнь в надежде когда-нибудь получить свои деньги.
 Вулф поднял руки.
 – На сегодня все, друг мой, иначе я проиграю вам свою душу. – Он бросил карты, встал и потянулся. Прежде чем уйти, он посмотрел на Саймона Деверила и поднял бровь.
 Войдя в свою комнату, он подошел к окну и уставился в темноту невидящими глазами. Завтра его отца и Чирка будут судить за государственную измену, и Вулф знал, что должен заранее узнать вердикт.
 Он представил себе зал в Вестминстерском дворце, но там было пусто, и Вулф понял, что таким видит его в памяти. Он знал, что должен полностью отдаться высшей силе, если хочет увидеть будущее. Вулф позволил своим мыслям плыть свободно, его дыхание начало замедляться, и он вдруг оказался в главном зале. Там было полно зрителей, и стоял длинный ряд людей в мантиях вместе с королем и двумя Деспенсерами, которые председательствовали в суде.
 Два человека стояли молча в центре зала. Им было запрещено говорить в свою защиту. Один из них был отец Вулфа, он высоко держал свою гордую голову, его глаза горели вызовом. Старший мужчина был Мортимер Чирк. Он выглядел съежившимся, подавленным; его тело обмякло от боли и усталой покорности судьбе.
 Когда был провозглашен вердикт, по залу пронесся громкий ропот. Вулф не удивился, что Мортимеров признали виновными в государственной измене. Это было заранее известно. Хью Деспенсер жаждал признания их виновными, и король и его судьи были рады ублажить его.
 Вулф хотел узнать, каков будет приговор. Какого наказания выродившиеся ублюдки потребуют для Мортимеров?
 Ему не пришлось долго ждать. Через неприлично короткий промежуток времени был оглашен приговор: «Конфискация и смерть».
 Толпа зрителей загудела, не веря своим ушам, и Вулф вдруг оказался в своей комнате стоящим у окна и глядящим невидящими глазами в черную беззвездную ночь.
 Саймон Деверил лежал без сна. Он был человеком Уорика, а де Бошаны были верными союзниками Мортимеров. Завтра он пойдет на их суд, и его беспокоило, как он сможет сообщить леди Брианне, если Мортимеров признают виновными в государственной измене.
 Постепенно Саймон осознал, что не один. Кто-то был в комнате, кроме него. Когда он сел и зажег свечу, Вулф Мортимер снял свой черный капюшон.
 – Как, ради всего святого…
 Мортимер предостерегающе приложил палец к губам.
 – Завтра ночью мне понадобится лошадь, – тихо сказал он.
 – Вы хотите бежать?
 Вулф покачал головой:
 – Я вернусь задолго до рассвета.
 Саймон обдумал это. У него была только одна лошадь, но Фламстед пришлет ему другую, если эта не вернется.
 – Я привяжу моего коня в лесу у реки.
 – Благодарю. – Вулф задул свечу и исчез.
 В день суда Брианна спросила Изабеллу, намеревается ли она ехать в Вестминстер.
 – Ни в коем случае! – решительно ответила королева.
 Брианна была в смятении. Она не осмеливалась думать об исходе суда, но ее сердце было полно тяжелых предчувствий.
 – Вы предпочитаете ждать в Тауэре?
 – Это не то, чего я хочу, этого хочет Роджер! Он заставил меня пообещать, что я останусь в Виндзоре, хотя один Бог знает, как я смогу пережить эти часы ожидания.
 Брианна кивнула:
 – Это самый разумный и безопасный путь, Изабелла, хотя определенно не самый легкий. Мы должны чем-то занять себя.
 – Если я этого не сделаю, я сойду с ума!
 Брианна поняла, что королева тоже в смятении, и быстро придумала план, чем им занять себя почти на весь день.
 Изабелла и ее дамы провели утро с королевскими детьми. Они резвились на лужайке, позволили принцессе Элинор плескаться в фонтане, а потом смотрели, как юный принц Джон гордо красуется верхом на пони.
 После обеда, который ни Изабелла, ни Брианна не могли есть, королева и ее дамы пошли смотреть на урок фехтования принца Эдуарда. После этого он продемонстрировал им свое владение луком. Когда Брианна заметила, что Изабелла начала в возбуждении ходить взад-вперед, она предложила им сесть на коней и прокатиться вдоль Темзы до Раннимеда и обратно.
 Когда в конце дня они вернулись в замок, остальные придворные дамы удалились переодеться после верховой езды. Брианна проводила Изабеллу в ее покои, чтобы помочь ей одеться к ужину. Ни у одной из них не было аппетита, но переодевание и поход в зал на ужин помогут скоротать несколько часов.
 Когда они прибыли, главный зал Виндзора гудел от прибывших новостей о том, что случилось в Вестминстере. Как все горячие новости, она распространялась со скоростью молнии. Один и тот же вопрос передавался из уст в уста всеми, кто собрался в обеденном зале: «Вы слышали, что Мортимеров приговорили к смерти?»
 Брианна словно оледенела. Она чувствовала себя оглушенной, как птица, врезавшаяся в скалу. «Нет! Нет! Роджер, этого не может быть!»
 Брианна смотрела вокруг себя, будто не понимая, где находится. Комната вдруг накренилась, а потом стала кружиться перед ее глазами все быстрее и быстрее. Когда комната встала на место, Изабеллы рядом не было.
 Брианна повернулась и направилась неверными шагами в личные покои королевы.
 Она нашла Изабеллу лежащей ничком на кровати, обезумевшей от горя.
 – Я не смогу вынести это! Я не смогу вынести это! – Изабелла стала бить себя кулаками в грудь, безудержно рыдая.
 – Я вас понимаю…
 – Нет, Брианна, ты не понимаешь. Я люблю его, я люблю его! – Королева вскочила с кровати. – Он не может умереть! Он не должен умереть! Он единственный, кого я когда-либо любила, единственный, кто когда-нибудь любил меня! – Она снова рухнула на постель.
 – Вы позволили Роджеру Мортимеру заниматься с вами любовью? – Голос Брианны превратился в потрясенный шепот. Женщина, совершившая прелюбодеяние, считалась хуже шлюхи в борделе. Ее муж имел законное право убить ее.
 – Мы ничего не могли с собой поделать… Мы любим друг друга!
 Пока королева безутешно рыдала, Брианна сидела в потрясенном молчании. Ее детская влюбленность в Роджера Мортимера начала таять. В ее голове снова прозвучал голос Вулфа Мортимера: «Мой отец не остановится перед соблазном. Будьте осторожны, Брианна».
 Думая об этом теперь, Брианна осознала, что действительно произошло. Мортимер был доведен до отчаяния, а Изабелла была невероятно красивой женщиной, к тому же королевой Англии. Ранимую Изабеллу, изголодавшуюся по мужской любви, должно было неотвратимо привлекать властное очарование Мортимера. Смуглый доминирующий мужчина был полной противоположностью ее слабому мужу, которого она ненавидела и презирала. Какому еще смертному хватило бы смелости соблазнить королеву? «Изабелла и Роджер были предназначены друг для друга».
 Мысли Брианны развеяли ее иллюзии. Она почти без сожаления попрощалась с ними, так же как и со своей наивностью. Она уже женщина, а не ребенок. Мир временами жесток, населен злыми людьми, и требуется сильная воля и решимость, чтобы выжить. «Джейн была права – существуют грехи похуже неверности».
 – Изабелла, вам лучше перестать плакать и вытереть глаза. Роджеру понадобится ваша сила, чтобы помочь ему бежать.
 Королева села и уставилась на нее:
 – Бежать из Тауэра? Это невозможно.
 – Для Мортимера нет ничего невозможного.




 Глава 19


 Вулф Мортимер, с головы до ног одетый в черное, молча шел сквозь темный лабиринт древних коридоров, известный как Вестминстерский дворец. Было три часа после полуночи, и даже стражники, стоящие у дверей королевских покоев, заснули. Он вошел в спальню короля и замер неподвижно. Все пять его чувств обострились, в то время как он позволил шестому чувству блуждать в поисках знания обо всем в комнате, от мебели до ее обитателей. Сквозь тьму он видел массивную кровать. Он слышал медленное тяжелое пьяное дыхание, а его ноздри дрожали от резкого запаха вина и спермы. Он коснулся ножа на поясе и развязал тяжелый черный шнур, привязанный под его камзолом. После этого он прошел к противоположной стороне кровати, прочь от тяжелого дыхания.
 Прежде чем Хью Деспенсер открыл глаза, он почувствовал прикосновение острого ножа к своему горлу. Он осторожно открыл глаза и увидел только темноту. Он попытался тайком коснуться Эдуарда, чтобы разбудить его, но понял, что его руки и ноги крепко связаны.
 – Кто вы? – Его голос был хриплым от страха.
 – Я – Смерть.
 – Ангел смерти? Такого не существует.
 – Ангел, дьявол – выбирай сам. – Вулф нажал на нож, так что выступила кровь. – Король спит как мертвый – он не проснется еще несколько часов.
 – Чего ты хочешь? – хрипло прошептал Хью.
 – Я хочу тебя. – Его голос был холоден, неумолим.
 – Нет! Пожалуйста! Я дам тебе денег.
 – Деньги меня не интересуют. Я имею дело только с жизнью и смертью.
 – Назови свою цену!
 – Убеди короля отменить смертный приговор Мортимеру. Завтра же! – Вулф повернул кончик ножа. – Выбор за тобой. Или Мортимер живет, или ты умираешь. Я вернусь за тобой завтра, Хью Деспенсер. – Он позволил тишине тянуться целую минуту. – Нет, я читаю твои мысли. Я ускользну от любого стражника, которого ты поставишь против меня, как сделал это сегодня ночью. Я невидим. Только те, кто должен умереть, видят меня. Bon nuit, [8] мне очень нравятся эти ночные визиты.
 На следующий день король Эдуард заменил смертный приговор Мортимеру на пожизненное заключение в Тауэре.
 Новость пронеслась от Вестминстера в Виндзор и дальше, как лесной пожар, и была у всех на устах.
 Королева чувствовала одновременно восторг и отчаяние.
 – Брианна, я так счастлива, что этот ужасный смертный приговор отменен, но мое сердце наполнено болью от мысли, что он должен на всю жизнь остаться в ловушке Тауэра.
 – Я чувствую то же самое, Изабелла. Мы должны надеяться и никогда не сдаваться. Ловушку можно открыть.
 – Я должна передать Роджеру новости.
 – Нет, Изабелла. Элспей узнает новость и передаст ему. Тауэр будет гудеть от этой новости. Будет лучше держаться в стороне, пока все не уляжется.
 На следующей неделе Мари получила письмо о том, что Пемброк болен. Она сразу же покинула двор и вернулась в богатое поместье своего мужа в Суррей. Несколькими днями позже Изабелла и Брианна посетили лондонский Тауэр.
 Брианна прошла прямиком в королевские гардеробные и открыла их своим ключом. Она знала, что Джерард Элспей встретит ее там. Это была безопасная гавань, в которой они могли поговорить.
 – Мортимер Чирк умирает. Роджер обратился с особой просьбой к коменданту Сигрейву прислать епископа Херефорда провести последние приготовления. Мы ожидаем его с минуты на минуту.
 Брианна бессильно сжала кулаки. Мортимер Чирк был так галантен с ней, когда они встречались в Уорике.
 – Суд был для него слишком тяжелым испытанием. Какая жестокая насмешка судьбы – умереть вскоре после того, как с тебя сняли смертный приговор. – Она перекрестилась. – Если все это возможно, Джерард, не могли бы вы привести епископа Херефорда в покои королевы?
 – Я посмотрю, что смогу сделать, леди Брианна.
 Когда она рассказала Изабелле, что старый дядя Роджера при смерти, королева заметно расстроилась.
 – Жизнь в тесной камере почти без еды, которая могла поддержать его, ускорила его смерть. О, всемилостивый Господь, я не хочу, чтобы Роджер умер в этом проклятом месте!
 – Роджер Мортимер выживет, Изабелла. Он мужчина на пике своей силы. Мы должны организовать для него побег.
 – Я люблю его так сильно, что сделаю все, что угодно, что бы спасти его.
 Когда Адам Орлетон, епископ Херефорда, прибыл, его сопровождали два священника. Комендант Сигрейв приветствовал их и провел в башню Лэнторн, где отпер камеру Мортимеров и впустил их внутрь.
 Роджер пожал руку Сигрейва.
 – Я благодарю вас, сэр Стивен, за вашу доброту в этом деле. Я вечно у вас в долгу.
 Чирк был все еще жив, и комендант отошел в сторону и смотрел, как епископ и священники соборовали старика. Адам Орлетон подошел к Сигрейву и понизил голос:
 – Мы останемся у постели умирающего. Уже недолго до того момента, как он встретится со своим Создателем. Когда все будет кончено, мы заберем тело Мортимера Чирка и отвезем на его земли, на границе с Уэльсом для погребения.
 Сигрейв, поняв, что это избавляет его от забот, приказал приготовить достойные комнаты для епископа Херефорда и его священников.
 Мортимер Чирк умер в тот же вечер. Двумя часами позже Брианна открыла дверь покоев королевы и впустила Адама Орлетона.
 – Ваше величество, наше бдение закончено. Чирк скончался. Завтра мы заберем его для последнего упокоения в Уигморском аббатстве.
 – Благодарю вас за вашу верность, епископ Орлетон… Адам. Мои мысли и мои страхи теперь сосредоточены на лорде Мортимере.
 – Не беспокойтесь чрезмерно, ваше величество. Я его близкий друг и союзник. Я и Рикард де Бошан готовы помочь нашему лорду снаружи, как только он освободится из этих стен. Теперь единственное, что нам нужно, это помощь изнутри.
 – Я сделаю все, что в моих силах, Адам. Клянусь вам в этом, – страстно произнесла Изабелла.
 – Слушайтесь Роджера во всем. Я заклинаю вас обеих, не рискуйте понапрасну.
 Брианна осторожно открыла дверь и сделала знак Джерарду Элспею проводить епископа в его комнаты.
 Изабелла беспокойно ходила взад-вперед по комнате.
 – Я не думаю, что смогу остаться здесь сегодня ночью. Печаль так тягостна, что я чувствую себя больной, и у меня ужасно разболелась голова.
 – Гребцы спят на борту вашей баржи. Если мы поспешим, то сможем успеть в прилив и вернуться в Виндзор к полуночи.
 В Виндзоре Брианна поняла, что не сможет заснуть. Ее эмоции кружились в вихре, наполняя ее беспокойной энергией, ищущей выхода. Странная жажда заставляла ее сердце болеть, и она знала, что лекарством от этого был Вулф Мортимер. Но страх не позволял ей пойти искать его.
 «Фортуна покровительствует смелым!» Она часто слышала, как ее отец говорил эти слова. Отвращение к собственной трусости требовало от нее победить страх. Быстро, прежде чем она успела передумать, Брианна взяла из шкафа черный плащ и натянула капюшон, чтобы спрятать волосы.
 Снаружи она шла, держась у стен зданий, пока не добралась до нижнего двора. Она прошла его насквозь и вошла в древнюю часовню. Когда она открыла дверь, в нос ей ударил характерный запах – смесь воска, ладана и плесени.
 Она прошла по слабо освещенному нефу, считая шаги, чтобы занять свои мысли и подавить страх. Добравшись до алтаря, она достала одну из горящих свечек из подсвечника и решительно направилась за алтарь. Когда она подошла к двери в стене, ее рука дрожала, но она не обращала внимания, что горячий воск капает ей на кожу.
 Когда она стояла перед дверью, смелость изменила ей, и колени вдруг обмякли. Она сделала глубокий вдох и стиснула зубы. «Сделай это сейчас!» Брианна открыла дверь и почувствовала, как сжалось горло, когда перед ней разверзлась черная бездна. Она прикрыла пламя свечи рукой, боясь, что она погаснет, и стала спускаться по каменным ступеням.
 Проход был узким, и когда паутина коснулась ее щеки, Брианна почувствовала себя в ловушке. Ей вдруг стало трудно дышать. Она решительно поборола панику и сказала себе, что тут полно воздуха – это только страх заставляет ее горло сжиматься.
 Она заметила, что пол под ее ногами стал подниматься, и в ней появилась надежда, что она скоро дойдет до конца этого промозглого коридора. Она подняла свечу выше и в смятении уставилась на стену перед собой. В ней не было двери! Она уперлась в стену одной рукой, но ничего не произошло. Она поставила свечу на пол, и ее тут же поглотила тьма, когда пламя погасло.
 Сердце молотом билось в ушах, и Брианна подавила крик, готовый сорваться с ее губ. Медленно, решительно Брианна собрала свои разбегающиеся мысли. «Путь наружу есть, и я найду его!»
 Она опустилась на колени и уперлась обеими руками в стену перед собой. Когда она надавила, стена отодвинулась в сторону, и часть ее убралась внутрь, оставив узкий проход. Брианна с облегчением проскользнула внутрь.
 Брианна постояла неподвижно, успокаивая дыхание, и когда она стала дышать глубоко, к ней вернулась небольшая доля спокойствия. Очень осторожно она обошла все препятствия в комнате и нашла дверь. И оказалась в плохо освещенном коридоре с множеством дверей и лестницей в каждом конце.
 Она спустилась по ближайшей к ней лестнице и нашла еще один коридор. Она была благодарна, что в этом лежал ковер и заглушал ее шаги, но теперь перед ней встал новый вопрос: «Какая комната принадлежит Вулфу Мортимеру?»
 У Брианны не было выбора, кроме как позволить инстинкту вести ее. Она заметила, что только из-под одной двери пробивается свет, и решила попытать счастья. Когда она протянула руку, дверь беззвучно отворилась, и Брианна обнаружила, что смотрит прямо в его светящиеся серые глаза.
 Мощная рука втянула ее в комнату, и дверь закрылась. Она увидела, как на его челюсти дергается мускул, потом увидела, как его глаза на мгновение затуманились печалью, когда он понял, что привело ее.
 – Когда? – спросил он.
 – Сегодня вечером. Вулф, мне так жаль. – Она обняла его, чтобы утешить. Она чувствовала, как его сила перетекает в нее, и это Брианна оказалась той, кто получает утешение. Ее щека была прижата к его груди, и когда она услышала, как ровно бьется его сердце, ее волнение начало таять, и сменилось тихим спокойствием.
 Он взял ее руки и крепко сжал их.
 – Его страдания окончены.
 – Епископ Херефорда соборовал его и отвезет в Уигморское аббатство для погребения.
 – Адам Орлетон сын Чирка. Ее глаза расширились.
 – Как трудно, должно быть, ему было в этот вечер.
 – Для Мортимера жизнь без свободы не стоит жизни. Адама утешит то, что его отец теперь свободен.
 – У нас с королевой была возможность поговорить с ним наедине. Орлетон и мой брат Рикард строят планы помощи побегу вашего отца, когда он выберется из Тауэра.
 – Ему понадобится помощь не только снаружи, но и изнутри.
 – Он сделал союзником своего тюремщика, Джерарда Элспея, и королева клянется, что сделает все, что в ее власти, чтобы помочь вашему отцу.
 – Он стал ее любовником.
 Брианна отпрянула.
 – Как вы можете знать это?
 – Я знаю моего отца. Изабелла самое ценное, что у него есть. – Он внимательно заглянул в ее лицо. – Вас шокирует, что мужчины и женщины используют друг друга. Вы действительно наивны, Брианна.
 Она вскинула голову.
 – С каждым днем я становлюсь все менее наивной. Вдруг дверь распахнулась, и вошел Лайонел Колби.
 – Леди Брианна, какого дьявола вы здесь делаете?
 Она схватилась за руку Вулфа, чтобы набраться сил.
 – Лайонел Колби, мы помолвлены. Вы представляете, каково это – быть так близко и в то же время всегда быть порознь?
 Колби пристально посмотрел на Мортимера.
 – Это тайное обручение. Я надеюсь, что мы можем рассчитывать на ваше благоразумие, – спокойно произнес Вулф.
 – Я закрою глаза на редкие визиты.
 – Я в долгу перед вами.
 – Это точно. Пожелайте друг другу доброй ночи – я подожду снаружи.
 Брианна была потрясена.
 – Он готов молчать и позволить мне приходить к вам снова?
 Вулф коснулся ее щеки.
 – Наивное дитя. Женщины каждую ночь приходят в казармы к стражникам, и наше заключение не запрещает воспользоваться их услугами. Теперь, когда Джон де Боун стал графом, ему придется просто отбиваться от них.
 Брианна яростно покраснела.
 – Колби позволит мне приходить к вам потому, что он думает, что я оказываю вам такие услуги!
 – Это же вы сказали, что мы обручены, – серьезно ответил он.
 Она стукнула его кулаком в грудь.
 – Ах вы, негодник!
 – Это дает нам идеальное прикрытие, и я думаю, что вы скорее предпочтете показаться бесстыдной, чем снова пройти через тот ужасный тоннель. Брианна, я знаю, чего вам стоило прийти сегодня ко мне.
 «Ты слишком много знаешь обо мне… Ты можешь читать все мои мысли».
 – Доброй ночи. Я не вижу причин пятнать свою репутацию, снова приходя сюда.
 Изабелла была поглощена мыслями о Роджере, и в следующую пятницу она и Брианна вернулись в Тауэр. Королеве было невероятно трудно скрыть свое нетерпение, пока она развлекала сэра Стивена за ужином, но она обратилась к своим актерским навыкам, которые взрастила в себе, общаясь с Эдуардом и ненавистным Хью Деспенсером. Любезная улыбка маскировала мысли и эмоции, которые могли потрясти и самого дьявола.
 Брианна тоже хорошо играла свою роль, снова и снова наполняя вином бокал коменданта, так что к тому времени, когда Сигрейв уходил, ноги едва несли его. Двумя часами позже она открыла дверь и впустила Роджера Мортимера в главный зал. Потом она повернула ключ в замке и уселась в удобное кресло, приготовившись полночи охранять уединение влюбленных.
 Изабелла ждала его, стоя в своей спальне. Едва увидев его, она бросилась в его объятия.
 – Роджер, мне так жаль вашего дядю Чирка.
 – Он был для меня как отец. Побег был невозможен, пока он был жив – я должен был оставаться и ухаживать за ним. Теперь, когда его нет, мы можем строить планы на будущее.
 – Наше будущее? – задыхаясь, спросила Изабелла.
 – Наши планы быть вместе, моя любимая. Будущее без вас было бы невыносимо. – Роджер говорил совершенно искренне. Она была самой лучшей женщиной, с какой он когда-либо занимался любовью, и она боготворила его. То, что она к тому же была королевой, делало их союз идеальным.
 Первый же поцелуй сказал ему, что она умирает от желания, и он был достаточно мудр, чтобы заняться с ней любовью и удовлетворить ее самые страстные желания, прежде чем обсуждать планы, которые дадут ему возможность бежать.
 Когда она лежала, пресыщенная, в его объятиях, он целовал и ласкал ее, осыпая нежными словами любви. Его настойчивый рот и знающие руки подчиняли ему ее тело и ее волю.
 – Епископ Херефорда скорбит о недостойном правлении Эдуарда и Деспенсеров. После многих лет служения в папской курии он друг папы и короля Франции. Он написал вашему брату, прося его предоставить мне убежище.
 – Франция? Конечно! Я тоже напишу моему брату, – с готовностью воскликнула она. – Карл примет вас с почестями и предложит место при своем дворе.
 – Если я поеду в Париж, вы обещаете, что присоединитесь ко мне?
 – Да, Роджер, я клянусь, что найду способ. Но как вы сбежите из этой цитадели? Такого еще никто никогда не делал.
 – У Элспея есть доступ к плану Тауэра. Он сделал мне копию. Башня Лэнторн рядом с этой. Моя камера соприкасается с королевской кухней. Убрать несколько камней – и я смогу пролезть сквозь стену. Дымоход огромного кухонного очага ведет на крышу. С веревочной лестницей я смогу спуститься по стене внутреннего двора к причалу.
 Сердце Изабеллы начало колотиться от возбуждения, что существует возможность спасения. Она знала, что Мортимер беспредельно уверен в себе и достаточно безрассуден, чтобы рискнуть всем ради свободы. Именно за эти качества она и полюбила его.
 – Я знаю как. Остается единственный вопрос – когда.
 – Но как же все охранники и ночная стража, которая делает обход? – Она задрожала, осознав, что если его поймают при попытке к бегству, его казнят.
 Его руки властно обняли ее, чтобы развеять ее страхи.
 – В первый день августа мой день рождения. Я подумал о том, чтобы устроить маленький праздник и принести вина, но в свете моей тяжелой утраты это покажется неуместным.
 – Первого августа празднуется день святого Петра в оковах, небесного покровителя гарнизона Тауэра. В этот вечер всегда устраивается праздник. Это вовсе не покажется неуместным.
 – Тогда первое августа – это действительно шанс. Я как следует подумаю над этим. – Его губы коснулись ее уха. – Кстати, вы видите, какое глубокое влияние вы оказываете на меня, моя красавица? Давайте не тратить больше драгоценное время на разговоры. Эта ночь была предназначена для любви.
 Брианна не спала, когда Роджер Мортимер вышел из покоев королевы и прошел через главный зал. Она встала, чтобы отпереть дверь, и Роджер остановился, чтобы поговорить с ней:
 – Благодарю вас за преданность Изабелле и мне, Брианна. У меня есть просьба, но я пойму, если вы не сможете помочь мне.
 – Что вам нужно, лорд Мортимер?
 – Мой сын Вулф обладает сверхъестественной интуицией. Мне бы хотелось узнать его мысли об определенной дате. Первое августа для меня судьбоносный день, когда может случиться либо хорошее, либо плохое. Мне нужно знать, благоприятен ли этот день в этом году.
 «Ваши серые глаза такие же, как у вашего сына. Они побуждают меня сделать то, что вы просите».
 – Я спрошу его и передам вам ответ.
 – У вас великодушное сердце, Брианна де Бошан.




 Глава 20


 – Вашему отцу нужен ваш совет. – Брианна выпалила эти слова, чтобы Вулф Мортимер знал, что это желание его отца заставило ее прийти, а не ее собственное. Ее переполняла досада, что приходится возвращаться так скоро после того, как она сказала, что не вернется. Ее щеки все еще хранили румянец, появившийся, когда Лайонел Колби многозначительно подмигнул, пропуская ее в здание, и нахально смотрел, как она поднималась по лестнице на второй этаж.
 – Вы не присядете? Вы выглядите так, будто готовы убежать.
 Она села на предложенный стул. Изабелла поделилась с ней дерзким планом Мортимера, но она не рассказала о нем Вулфу.
 – Он хочет знать, благоприятный ли для него день первое августа.
 – Это день рождения отца… действительно судьбоносный день. – «Он планирует бежать в этот день и хочет знать, удастся ли ему это». Вулф прошел к окну и уставился в ночь. Когда видение пришло, оно было поразительно четким. Он увидел своего отца и другого человека на черепичной крыше Тауэра. Он видел, как они спускаются по стене на пристань, где их ждут люди в гребной лодке. Эта сцена исчезла, и он увидел Рикарда де Бошана с небольшим отрядом всадников, ждущим на суррейском берегу Темзы. Когда он увидел паруса торгового корабля, он понял, что его отец сбежит во Францию.
 Вулф отвернулся от окна и увидел, что лицо Брианны бледно от опасений. «Ее действительно заботит судьба Мортимеров».
 – Первое августа действительно будет благоприятным днем. – Он подошел к ней. – Ваш брат Рикард обеспечит помощь извне. Ему понадобятся быстрые лошади.
 – Рикард может взять лошадей из Фламстеда.
 – Вы можете послать ему сообщение?
 – Я могу передать сообщение Саймону Деверилу – Рикард поддерживает с ним связь.
 – Им понадобится корабль. Мортимеры всегда вели дела с Ральфом де Боттоном, лондонским купцом, у которого есть грузовые суда. Скажите им, что порт Саутгемптон будет гораздо безопаснее Лондона.
 – До августа всего месяц. – У нее перехватило дыхание от тревоги.
 – Для того, кто в заключении, месяц кажется целой жизнью. – Он видел, как ее прекрасные темные глаза затуманились сочувствием, и знал, что часть его принадлежит ему. Он не хотел, чтобы ее поглотила тревога, и решил, что насмешка будет самым быстрым способом развеять ее страхи.
 – Вы уже расторгли свою помолвку с де Варенном?
 Она вскочила со стула, ее прекрасные темные глаза теперь горели яростью.
 – Зачем мне делать такую возмутительную вещь?
 Не медля ни секунды, он схватил ее в объятия и завладел ее губами. Поцелуй был таким мощным, что она прильнула к нему и открыла рот для его вторжения. Когда он отпустил ее, она едва стояла на ногах.
 – Вот почему.
 Брианна повернулась и убежала.
 Когда она оказалась в безопасности своей спальни, она проклинала Вулфа Мортимера, что он воспользовался ее уязвимостью, но в глубине души винила себя, что позволила такую близость.
 На следующее утро она нашла Саймона в конюшне.
 – Мне нужно доставить сообщение Рикарду. Это возможно? Деверил понизил голос:
 – Ваш брат во Фламстеде. Я как раз собирался оседлать коня и скакать туда.
 – Я тоже еду, – импульсивно решила Брианна. – Оседлайте для меня Венеру, а я скоро присоединюсь к вам.
 Она поспешила в покои королевы и нашла Изабеллу с ее детьми и няньками.
 – Я еду во Фламстед с Саймоном Деверилом. Возникло срочное дело касательно лошадей. – Она выразительно посмотрела на Изабеллу, намекая, что это связано с тайной, поглощавшей их. – Я постараюсь вернуться сегодня вечером, ваше величество.
 – Не ругай меня за приезд, Рикард. У меня для тебя важное сообщение.
 Он снял ее с седла.
 – Я не стану бранить тебя, Брианна. Ты взрослая женщина и вполне можешь сама принимать решения. После долгой скачки ты, должно быть, умираешь от жажды. Иди внутрь и устраивайся поудобнее.
 Брианна потягивала вино, пока Рикард наливал Саймону эль.
 – Такое облегчение наконец-то говорить открыто. Я знаю, что вы отвечаете за план побега.
 Рикард кивнул.
 – У меня есть шесть человек, все они близкие и верные друзья Роджера.
 – Вулф Мортимер говорит, что вам понадобится корабль. В Лондоне есть купец по имени Ральф де Боттон, который предоставит вам его, и Вулф предупреждает, что Саутгемптон будет более безопасным портом, чем Лондон. У тебя достаточно денег? У Мортимеров нет ничего.
 – Золото Уорика финансирует это предприятие. Отец щедр. Ты хотя бы примерно представляешь, как Роджер сможет сбежать из Тауэра?
 – Давай я в общих чертах набросаю тебе план. – Брианна взяла лист пергамента со стола и куском угля нарисовала две башни. – Личные покои королевы находятся в этой башне. Это главный зал, а вот это соединенная с ним королевская кухня. Роджер содержится в башне Лэнторн, и его камера примыкает к кухне. У него есть инструменты, чтобы убрать несколько камней и пролезть сквозь стену. Огромный кухонный дымоход ведет на крышу. Он спустится на веревке по внешней стене башни Святого Томаса к пристани.
 Рикард провел пальцем по маршруту побега.
 – Мы будем ждать с лошадьми вот здесь, на суррейском берегу. Когда это должно случиться?
 – В ночь на первое августа, – уверенно ответила она. Рикард улыбнулся:
 – Это день его рождения – он уверен, что все получится. Поскольку остался всего месяц на отработку плана, мы не можем терять времени. Когда я договорюсь насчет корабля, я пошлю весточку Саймону.
 После обеда Брианна провела восхитительный час на зеленом пастбище Фламстеда среди лошадей, которых она любила. Она разговаривала с кобылами и хвалила жеребят, которых они недавно родили, ни на минуту не сомневаясь, что они понимают каждое ее слово. Это придало ей спокойной безмятежности.
 В ту ночь, возвратившись в Виндзор, она перечитала последнее письмо Линкольна Роберта. Он просил ее назначить точный день, когда она приедет в Фарнем в Суррее.
 Хотя Брианне ужасно хотелось увидеть замок, которому предстоит стать их домом, когда они с Линкольном поженятся, она знала, что не сможет покинуть Виндзор в этом решающем июле. Нужно было довести до конца план побега Мортимера и связать все воедино. Если они хотят преуспеть, ничто нельзя пускать на самотек.
 Королева также рассчитывала, что она будет сопровождать ее в Тауэр для ее последних тайных встреч. Изабелла отдала свое сердце Роджеру Мортимеру, и их расставание будет мучительным и сладостно-горьким.
 Брианна обмакнула перо в чернила и написала своему жениху:
  «Мой дорогой Линкольн Роберт! 
  Твои письма для меня постоянный источник удовольствия. Я с таким нетерпением жду, когда смогу провести время с тобой и, конечно же, посетить замок Фарнем. Я решила приехать в середине августа, в самое прекрасное время, когда все будет в цвету». 
 Брианна подняла перо и почувствовала себя виноватой за то, что отделывается от него. Она решительно отбросила угрызения совести и исписала еще две страницы, задавая вопросы об урожае, который он собрал, и о стаде коров, которое он купил. Потом она поклялась в своей любви и поставила свою подпись.
 На следующий день Изабелла и Брианна посетили Тауэр, и королева, как обычно, развлекала коменданта Сигрейва за ужином. Она подняла вопрос о праздновании гарнизоном Тауэра дня его святого покровителя.
 – Это ежегодная традиция и награда стражникам за бдительную службу, которую они несут. Надеюсь, вы не осудите их, если они выпьют вина по такому особенному случаю, сэр Стивен.
 Когда перед самой полуночью прибыл Роджер Мортимер, Брианна заперла дверь и на этот раз пошла вместе с мятежным лордом в покои королевы. Брианна увидела обожание на лице Изабеллы и поняла, что Роджер стал для нее и солнцем, и луной. «Их время вместе так коротко и так драгоценно».
 – Лорд Мортимер, мне удалось посетить Вулфа и спросить его о дне, который вы мне назвали. У него было видение, что первое августа будет в высшей степени благоприятным днем. Он сказал мне, что вам понадобится корабль, который может предоставить купец по имени Боттон, и предупредил, что порт Саутгемптон будет безопаснее Лондона.
 – Вулф на шаг впереди меня, как всегда. Все-таки дар ясновидения – это преимущество, хотя иногда он думает, что это проклятие.
 – Я передала все это моему брату Рикарду. Он договорится насчет корабля, и будет ждать с быстрыми лошадьми на суррейском берегу. Я была уверена настолько, что сказала ему, что побег назначен в ночь на первое августа.
 Он галантно поцеловал ее пальцы.
 – Я буду вечно в долгу перед семейством де Бошан.
 – Милорд, вы намереваетесь перебираться через Темзу вплавь?
 Изабелла ужаснулась от этой мысли.
 – Я бы не колебался, если бы это был единственный путь. Элспей договорился, что на пристани нас встретит лодка. Элспей уходит со мной. Это единственный способ спасти его от повешения.
 – Мы не могли бы встречаться без его помощи. Я чрезвычайно благодарна ему. Я говорила с Сигрейвом о праздновании дня святого покровителя гарнизона, чтобы убедиться, что он позволит солдатам пить вино в эту ночь.
 – У меня есть большой запас макового отвара, который мне оставил ваш лекарь для Чирка. Снотворное действует как по волшебству – стражники даже не поймут, что случилось с ними.
 Брианна встала и, пожелав любовникам доброй ночи, ушла дежурить в главный зал.
 За неделю до празднования Дня святого Петра в оковах Брианна встретилась с Джерардом в королевских гардеробных и передала ему тридцать бутылок вина. Элспей добавил в каждую маковый сироп и аккуратно вставил на место пробки.
 В ту ночь Роджер несколько часов обнимал Изабеллу, успокаивая ее страхи и рассеивая все сомнения, которые всегда сопровождают любой план.
 – Ma belle, вы не должны больше приходить. Я хочу, чтобы вас и близко не было у Тауэра за неделю до моего побега. Когда они очнутся от своего наркотического сна и обнаружат, что птичка улетела, тут разверзнется ад. Вы должны оставаться в Виндзоре и быть вне подозрений. Поклянитесь мне своей жизнью, Изабелла.
 Она расплакалась, что это, может быть, их последняя встреча, и Роджер поцелуями стер ее слезы.
 – Я найду способ присоединиться к вам в Париже, – страстно поклялась она. – Я люблю вас всем сердцем!
 – Мари, я так счастлива, что вы вернулись в Виндзор. Это должно означать, что Пемброк оправился от своей болезни. – Изабелла тепло приветствовала кузину поцелуем, радуясь любому развлечению, которое позволит этой последней неделе июля пройти быстрее.
 – Моему мужу еще далеко до выздоровления, но король настоял, чтобы он сопровождал его и Деспенсера в Понтефракт. После смерти Ланкастера солдаты дезертируют из армии толпами. Очевидно, распространяются слухи о чудесах, происходящих на гробнице Томаса Ланкастера, и люди стекаются туда, называя его святым Томасом-мучеником. Король Эдуард в ярости. Он издал указ, запрещающий паломничества, и приказал Пемброку поставить охрану у гробницы.
 Брианна и Изабелла переглянулись с облегчением, что король Эдуард и Хью Деспенсер будут далеко на севере, когда наступит первое августа.
 – Ваше величество, я привезла вам письмо от вашего брата Карла. Когда я получила его сегодня утром, я решила немедленно ехать в Виндзор.
 – Мари, это так благородно с вашей стороны. Король Франции собирается снова жениться. Будущая невеста моего брата – Жанна Эвре.
 Изабелла рано ушла к себе, страстно желая прочитать письмо брата. Вешая платье королевы в шкаф, Брианна жадно прислушивалась к тому, что написал Карл.
 – Он примет Мортимера со всеми почестями. – Изабелла подняла глаза от письма. – Король Франции ненавидит тиранию Хью Деспенсера и его влияние на Эдуарда. Карл говорит, что он написал Эдуарду, призывая принести феодальную присягу за Гасконь и Понтье, и если он снова задержится, мой брат пришлет армию и оккупирует Гасконь!
 – Деспенсеры никогда не позволят Эдуарду поехать во Францию и оставить их в Англии. Без защиты короля их враги уничтожат их, – заявила Брианна.
 – Эдуард боится войны с Францией. Я предложу поехать и договориться о мире. Это может занять месяцы, но, возможно, к Рождеству я смогу присоединиться к Роджеру в Париже. Если план сработает и мне позволят поехать во Францию, ты поедешь со мной, Брианна?
 – Боюсь, что нет, Изабелла. Мой год службы придворной Дамой заканчивается. К Рождеству я должна выйти замуж.
 – Конечно, должна. Как тебе повезло, что ты можешь выйти за того, кого любишь. – Изабелла вздохнула.
 Последняя неделя июля наконец-то доползла до конца, и судьбоносный день, которого и Изабелла, и Брианна ждали и боялись, наступил.
 – Мои нервы натянуты, как струны скрипки. Я не могу перестать кусать ногти – я не знаю, как проживу этот день.
 – Мы должны чем-то занять себя. Почему бы нам не собрать в саду роз и вербены и не сделать духи? По крайней мере, это займет наши руки. После этого мы можем взять детей с их собаками, чтобы поиграть в Виндзорском парке, – предложила Брианна.
 – Это прекрасная идея. Джон сможет покататься на пони, а Элинор – покормить карпов в пруду. За детьми нужно постоянно следить, и это отвлечет мои мысли от постоянной тревоги.
 – Сегодня после обеда мы можем посмотреть, как принц Эдуард упражняется в стрельбе из лука, и, может быть, сами возьмем урок стрельбы.
 Из-за того, что королева и ее дамы наполнили свой день занятиями, он прошел без особых мучений. Ночь, однако, оказалась совсем другой. Ужин в главном зале занял пару часов, Изабелла и Брианна только передвигали еду по тарелке и делали вид, что едят.
 Когда они вернулись в покои королевы, Изабелла начала беспокойно ходить из угла в угол своей любимой спальни. В ней были мраморные колонны и витражные окна. Одна стена была украшена фреской со сценой «Мудрых и глупых дев», и Брианна наблюдала, как королева в смятении смотрит на нее.
 Наконец Изабелла сжалилась над своими дамами и отпустила их на ночь.
 – Благодарение небесам, они ушли. Я не могла больше скрывать свои эмоции, изображая спокойствие и собранность, когда на самом деле я на грани безумия!
 – Мы обе возбуждены… Возможно, нам следует пойти в часовню.
 – О да… Мне действительно нужно помолиться.
 Часовня королевы располагалась рядом с ее покоями. Место Изабеллы было на верхней галерее, где она могла молиться в одиночестве.
 Брианна последовала за Изабеллой на ее место, и они обе преклонили колени и опустили головы.
 Изабелла взяла Брианну за руку, и они стали молиться вместе.
 Рассвет начал золотить небо, когда Брианна спустилась к реке и остановилась у ступеней пристани. Два ялика, привозящие людей из Лондона, причалили одновременно, и когда две группы рабочих высадитесь на берег, они начали живо переговариваться друг с другом.
 – Эй, ты слышал новости? Мортимер исчез у них прямо из-под носа! Вот уж полетят из-за этого головы, попомни мои слова.
 – Пьяные, как лорды, все до единого!
 – Мортимер совершил величайший побег в истории. Неудивительно, что его называют Пресловутым!
 Сердце Брианны пело от радости. Ей хотелось задать дюжину вопросов, но она держала рот крепко закрытым. Она узнала единственное, что имело значение, и хотела поскорее поделиться радостной новостью с Изабеллой. Она предостерегла себя, что бежать нельзя, и степенно направилась в замок.
 После короткого стука она вошла в королевскую спальню и осторожно закрыла дверь. Изабелла сидела на краю кровати. Ее лицо было смертельно бледным, а под глазами залегли лиловые тени.
 Брианна широко улыбнулась и радостно рассмеялась:
 – Изабелла, он сделал это!
 – Откуда ты знаешь? – прошептала она, не смея поверить.
 – Я спустилась к причалу, зная, что скоро прибудут первые лодки из Лондона. Вышедшие из них люди не могли говорить ни о чем другом, кроме как о чудесном побеге Мортимера!
 – Благодарение Богу и всем святым на небесах! – Изабелла вскочила, и они обе, в эйфории от облегчения, бросились друг другу в объятия.
 Когда Брианна вышла из покоев королевы, она могла думать только о том, как найти способ дать знать Вулфу Мортимеру, что его отец свободен. «Он будет ликовать!»
 Она спустилась в нижний двор и постучала в дверь Саймона Деверила. Он открыл, и она вошла внутрь.
 – Саймон, все, должно быть, прошло согласно плану. Рабочие, прибывшие из Лондона сегодня утром, принесли новость, что Мортимер бежал из Тауэра!
 – Хвала Господу, – серьезно произнес он.
 – Мы должны сообщить об этом Вулфу… и его брату, конечно. Если вы увидите их в столовой, дайте знак – поднятого вверх большого пальца будет достаточно, чтобы передать сообщение.
 – Я не увижу Вулфа, леди Брианна. Ночью они все четверо исчезли – Лицо Деверила расплылось в улыбке – С помощью нескольких удачно размещенных лошадей, которых привел Рикард.
 Брианна была потрясена.
 – Они бежали.
 – Вулф решил, что так будет правильнее. Как только король узнает о побеге Мортимера, он может начать угрожать его сыновьям, чтобы заставить его вернуться в ловушку.
 – Конечно. Эдуард и Деспенсер не замедлили бы бросить их в Тауэр и использовать как наживку – Ее рука метнулась к горлу. – Как только Колби узнает, что они исчезли, он поднимет тревогу и прикажет прочесать все вокруг.
 – Он будет искать четверых, но они же не останутся вместе. Они собирались ехать по отдельности. У них хорошее преимущество – они уехали в два часа ночи.
 – Думаете, они побегут во Францию?
 – Во Францию, в Уэльс, в Ирландию… куда угодно, только не в Англию, ручаюсь.
 – Благодарю вас, Саймон. Благодарю за помощь им.
 Когда Брианна вернулась к себе, ее охватило оцепенение. Вся ее радость куда-то улетучилась, и вместо нее осталось только невыносимое ощущение потери.
 В комнате она увидела свое отражение в зеркале и осознала, что на ней все то же платье, что было вчера. Она сняла его, вымылась, надела свежую одежду и принялась равнодушно расчесывать волосы.
 «Что за дьявольщина происходит со мной? Я должна ликовать, что сыновья Мортимера и братья де Боуны больше не узники. Час назад я была в восторге, что Роджер Мортимер бежал из Тауэра, а теперь у меня на сердце тяжело от отчаяния»
 – Вулф, – прошептала она его имя.
 «Я могу больше никогда не увидеть тебя».
 Вдруг ее сердце громко застучало, и пульс неровно забился.
 «Тень. Ты не уедешь без Тени!»




 Глава 21


 Брианна поспешила в конюшню и оседлала Венеру. Она никому не сказала, куда едет, и не попросила у королевы позволения уехать. У нее была только одна мысль, одна цель, и она затмила все остальные: «Я должна попасть в Чертей, пока еще не слишком поздно».
 Брианна проскакала семь миль бешеным галопом. С каждой преодоленной милей ее желание увидеть Вулфа Мортимера становилось все сильнее.
 Когда она прибыла в замок, было еще очень рано. Она соскользнула с седла и отвела свою лошадь в конюшню.
 – Вулф! – выкрикнула она его имя, переполненная радостью видеть его, молясь, чтобы он был реальным, а не призраком. – Вы здесь!
 – Я ждал вас… Я надеялся, что вы приедете. – Его смуглое лицо, всегда такое суровое, расплылось в улыбке.
 У нее вдруг закружилась голова. Она сняла обручальное кольцо с пальца и сунула его в седельную сумку.
 – Он сделал это! Он сбежал из Тауэра! – Она бросилась в его объятия, и он схватил ее на руки и закружил. Они смеялись и впали в эйфорию от радости. Вдруг весь мир показался им волшебным, а замок Чертей самым восхитительным местом на земле, потому что они были тут вместе.
 Тень, которая была рядом с Вулфом, когда Брианна появилась в конюшне, запрокинула голову и радостно взвыла. Этот природный звук вызвал у них еще один пароксизм хохота, и Брианна прижалась к Вулфу, чтобы не упасть.
 Брианна посерьезнела на мгновение и вытерла слезы радости.
 – Тень ликует, что вы свободны, и я тоже.
 – Давайте проведем этот день вместе. Мы можем устроить скачки в лесу и позволим ей поохотиться.
 – Да, только мы втроем. Я не желаю делать ничего другого и хочу быть только здесь, с вами.
 – Вы не ели.
 – Уже несколько дней. А вы? Он покачал головой.
 – Я ждал вас. – Он взял ее за руку. – Идемте.
 Внезапно мысль о том, чтобы сесть с ним рядом за стол и разделить еду, наполнила ее удовольствием.
 – Вы видели миссис Крофт, жену управляющего.
 – Я видел их обоих сегодня около трех часов утра. Мне не пришлось будить их – очевидно, Тень сделала это, бегая вокруг и воя как сумасшедшая. Ее природные инстинкты сказали ей, что я еду.
 «Точно так же, как твои природные инстинкты сказали тебе, что еду я».
 – И охрана замка не остановила вас?
 Он улыбнулся ей:
 – Ускользать от охраны – это любимая игра.
 В ее глазах сверкало восхищение.
 – Мортимеры делают это так хорошо!
 – Мы все делаем хорошо, – заверил он ее.
 – Самоуверенный валлийский дьявол!
 – И это тоже. – Его серые глаза зажглись весельем.
 – Так хорошо видеть вас смеющимся. Вы обычно такой суровый и непреклонный, что пугаете меня.
 – Маленькая лгунья. – Он поднес ее пальцы к своим губам. – Вы не боитесь ни мужчины, ни зверя. – Он зарычал и сделал вид, что кусает ее.
 Она рассмеялась, довольная, что он может шутить. Когда они вошли в кухню, миссис Крофт просияла.
 – Леди Брианна, хозяин Тени сказал мне, что вы приедете. Садитесь и кушайте, все готово.
 Она подала им овсяную кашу с жирными сливками и светлой патокой. Поставила на стол тарелку с ветчиной, яйца-пашот и зоб барашка вместе с горячими лепешками и свежесбитым маслом. Потом она принесла им кувшин эля и тактично исчезла, чтобы они могли насладиться едой и обществом друг друга наедине.
 Брианна полила сливками свою кашу.
 – Хозяин Тени? Миссис Крофт и понятия не имеет, кто вы такой.
 Он погрузил ложку в патоку и полил ею кашу.
 – Она думает, что мы любовники и это тайное свидание.
 Сам воздух был насыщен предвкушением. Звук его низкого мелодичного голоса был как зачаровывающая музыка. Вкус патоки был амброзией на ее языке, а запах горячих свежевыпеченных лепешек возбуждал ее голод к еде и к чему-то большему. Ей вдруг захотелось трогать вещи и испытывать, какие они на ощупь. Ее взгляд блуждал по темной тени на щеках Вулфа, и ей захотелось провести кончиками пальцев по щетине на его подбородке. Ее взгляд опустился к расстегнутому вороту его черной рубашки, и пальцы зудели от желания ощутить грубую ткань и скользнуть внутрь, чтобы гладить темную от загара кожу.
 У Вулфа был аппетит здорового мужчины, и она с наслаждением смотрела, как он ест. Она осознавала, что он почти не отрывает от нее глаз, и всякий раз, когда она переставала есть, он кормил ее с руки. То, что он предлагал, было так вкусно, что она облизывала губы, а потом и его пальцы. Он налил эля в серебряный кубок, и они разделили его как круговую чашу. Брианна улыбнулась про себя. Она услышала эхо мудрых слов матери: «Сердце хочет того, чего оно хочет».
 В конце концов, он оттолкнулся от стола и протянул руку:
 – День обещает быть великолепным. Вы готовы кататься?
 – Это будет для меня огромным удовольствием. – Она положила руку в его ладонь, и они вернулись в конюшню, где их ждала Тень. Когда он посадил Брианну в седло, ощущение его мощных рук пробудило желание в ее теле, заставив ее задрожать.
 Она смотрела, как он садится на коня, и поняла, что это уорикская лошадь из Фламстеда.
 – Его зовут Драго – дракон по-кельтски. – Горячий румянец окрасил ее щеки, когда она вспомнила дракона на его бедре.
 Он улыбнулся, точно зная, что вызвало этот румянец.
 – Драго замечательный конь. Я буду очень хорошо заботиться о нем и обещаю когда-нибудь вернуть его.
 – Оставьте его себе, если считаете достойным.
 – Вы дарите от щедрого сердца.
 Она смотрела, как он закинул мощную ногу на спину жеребца и одним легким движением оказался сидящим в седле с прямой спиной и гордо поднятой головой. Его черные волосы упали на плечи, и его лицо выглядело более царственным, чем у любого короля.
 Летний день оказался божественным. Цвет травы и деревьев был таким ярко-зеленым, что было больно смотреть. Тень бежала впереди них, когда они пронеслись по заросшему клевером лугу, вспугнув рои белых бабочек, заплясавших на ветерке.
 Когда они приблизились к лесу, Вулф посмотрел на Брианну, и его сердце воспрянуло – она поскакала вперед во весь опор, ни на мгновение не останавливаясь из-за возможных опасностей, которые могут ждать впереди. Он знал, что частично и из-за этого его так неотвратимо влечет к ней. Он испытывал глубокую любовь к диким созданиям, таким как ястребы, рыси и волки, потому что их никогда нельзя полностью укротить. Но если тебе удастся завоевать их доверие, это драгоценный приз.
 Они выехали на поляну посреди леса так быстро, что вспугнули самца косули с огромными ветвистыми рогами. Он величественно посмотрел на них, прежде чем ускакать. В азарте погони, когда они погнались за ним, их волосы развевались, словно флаги на ветру.
 Они потеряли оленя и, смеясь, замедлили бег.
 Вулф взял Венеру за поводья и повел обеих лошадей к ручью, чтобы они могли напиться. Он протянул руки Брианне, и она без промедления прыгнула в них с пылом, который делал ее прекрасной. Он прижал ее к своему сердцу и провел губами по огненным прядям, вьющимся у ее висков. Потом он поставил ее на землю, и, держась за руки, они пошли вдоль ручья туда, где он разливался в лесное озеро.
 Вулф растянулся в высокой траве у воды и притянул ее к себе. Они лежали ничком, соприкасаясь телами, и смотрели в озеро. Их гипнотизировало их отражение, и они улыбались друг другу. Они были настолько в согласии с природой, что души их, соприкасались и сливались.
 Вулф перекатился на спину и потянул ее на себя. Ее золотисто-рыжие волосы каскадом упали ему на грудь, и он сбросил рубашку, чтобы чувствовать их прикосновение кожей. Им не нужны были слова, чтобы общаться. Оба хотели избавиться от мешающей одежды и вместе насладиться наготой, быть такими, какими их создала природа. Смеясь, они сбросили одежду и, оказавшись обнаженными, восхищенно уставились друг на друга.
 Он пожирал ее глазами, не упуская ни малейшей детали ее красоты. Ее растрепанные золотисто-рыжие волосы, как плащом, накрывали плечи, а легкие пряди собственнически вились вокруг ее пышных, направленных вверх грудей.
 Очень медленно его взгляд опустился ниже, к стройной талии и атласно-гладкому животу. Его взгляд последовал за изгибом бедра к ее стройным ногам и изящным лодыжкам, потом снова поднялся к ее нежным бедрам и огненным кудрям на лобке.
 Брианна смотрела на его невероятно широкие плечи и бугристые мускулы на мощной груди. Ее взгляд неумолимо тянуло вниз, через его плоский живот к дракону, украшающему его бедро. Когда он двигал мускулами, дракон становился больше и высовывал свой огненный язык. Ее жадный взгляд нашел его мужественность, гордо торчащую из гнезда черных кудрей. Ее взгляд поднялся выше, и она рассмеялась, глядя в его мерцающие светло-серые глаза.
 – Мне однажды приснился сон, будто я Тень, а ты черный волк, который выманил меня из моего логова, – сказала она.
 – Мы бежали вместе, все быстрее и быстрее, в диком безумии радости, наслаждаясь нашей свободой, в экстазе, что мы нашли друг друга.
 – Но это был мой сон, не твой.
 – Это был наш сон, Брианна… Я послал его тебе, чтобы удовлетворить наши тайные желания. Мы пришли на поляну в самом сердце леса.
 Брианна удивленно огляделась.
 – Это та самая поляна. – Она почувствовала древний изначальный жар возбуждения в животе. – Мы здесь занимались любовью.
 – Да. Но это был только сон, Брианна. Реальность гораздо сложнее. – Он встал перед ней на колени и опустил ее тоже, чтобы видеть ее лицо. – В данный момент больше всего на свете мы хотим заниматься любовью друг с другом. Я хотел бы прожить с тобой всю жизнь, но я не могу получить тебя. Я беглец, не имеющий ни гроша за душой. Я не могу предложить тебе брак. Ты дочь графа, а я – ничто.
 – Для меня ты все. Мой отец богат – он дал бы нам замок и земли, но я знаю твою гордость и не оскорблю тебя, предлагая это. Мне все равно, что ты не можешь дать мне брак. Я люблю тебя! Мы не можем контролировать любовь. Это она контролирует нас. Сердце хочет того, чего оно хочет. – Все женские инстинкты говорили ей, что если она не воспользуется этим моментом, то будет сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
 – Это короткое время вместе – все, что у нас есть. Я готова использовать его, если ты, Вулф, тоже готов, и считать себя самой счастливой женщиной в мире, потому что ты любишь меня.
 – Твоя любовь для меня бесценна.
 – Я отдаю ее от чистого сердца.
 Он обнял ее, и они опустились в высокую траву. Его губы коснулись ее лица и начали свое медленное соблазнение. Он поцеловал ее в висок и провел, едва касаясь, губами по брови. Когда она опустила ресницы, он очень нежно поцеловал веко. Его язык проскользил по скуле, и, в конце концов, его губы завладели ее губами. Он целовал ее долго – ласковые поцелуи, нежные поцелуи, короткие быстрые поцелуи и медленные протяжные поцелуи, от которых, казалось, у нее таяли даже кости.
 Она чувствовала запах обнимающего ее мужчины – запах кожи, лошадей и мужского тела. Она чувствовала его дыхание на своей коже и знала, что хочет Вулфа Мортимера больше, чем хотела чего-то в своей жизни. Она открыла рот его ищущему языку и отдалась своему желанию.
 Он накрыл ладонью ее обнаженную грудь и стал ласкать сосок шершавым большим пальцем.
 У нее перехватило дыхание, когда волна чистого наслаждения пронзила ее от соска и опустилась сквозь живот к самому ее женскому центру. Когда рука Вулфа продолжила ласкать ее, трепещущие волны желания стали сильнее. Его руки скользили по ее телу, и огненное прикосновение пальцев к ее обнаженной плоти почти обжигало. Она прильнула к нему, наслаждаясь вкусом, запахом и ощущением его, прижимаясь своими нежными изгибами к его твердому телу. Жесткие волосы на его груди царапали чувствительные кончики ее грудей, и она вонзила ногти в его плечи, чувствуя головокружение от такой восхитительно-приятной шероховатости.
 Вулф поднялся над ней, оседлав ее бедра, и заглянул в прекрасные, нежные карие глаза.
 – Моя милая, это будет больно.
 – Я знаю, – выдохнула она, – я с радостью жду этого.
 Он провел ладонью вниз по животу и накрыл центр ее вожделения. Он смотрел, как ее глаза затуманились от необузданного желания, когда она выгнулась всем телом. Его пальцы ощутили влажность, и он понял, что не должен больше ждать. И тогда он одним мощным движением вошел в нее и после этого замер.
 Вулф внимательно посмотрел на нее. Если боль станет слишком сильной, он выйдет. Но к его удивлению и восторгу, после первого крика боли она выгнулась всем телом навстречу ему, неистово, нежно, доверяя ему принести ей изысканное, потрясающее наслаждение. Брианне явно нравилась полнота внутри ее, и тело щедро уступало, когда он медленно скользил вперед и назад в ее атласных ножнах.
 Они оба постанывали от невероятного наслаждения, которое дарили друг другу. Она была тесной и обжигающе-горячей, и ее страсть была под стать его страсти. Когда он почувствовал, как ее бедра скользят по его бедрам, в его пояснице вспыхнул огонь. Они двигались в волнообразном ритме, заставлявшем его думать о горячем волнистом шелке.
 Брианна чувствовала, будто в ней распускается редкий экзотический цветок, широко открывая свои лепестки, чтобы принять его. Раскрываясь, она выгибалась навстречу ему, пока вдруг цветок внутри ее не взорвался и не рассыпался на миллионы лепестков. Она выкрикнула его имя:
 – Вулф! Вулф!
 Он вышел, прежде чем позволить себе излиться. Ее удовлетворение было для него достаточной наградой. Он не хотел, чтобы она забеременела. Вулф заключил ее в объятия и прижал к своему сердцу. Они лежали, обнявшись, их сердца бились в унисон, как будто они были одним целым.
 – Я люблю тебя, Брианна. – Любовь была все, что он мог дать, и он молился, чтобы этого ей было достаточно.
 Его губы погрузились в теплую ложбинку у ее горла, и они оба поплыли на грани сна, где обитали только они, и весь остальной мир не существовал. Через час Вулф поцелуем разбудил ее. Воодушевленные и смеющиеся как дети, они нырнули в лесное озеро и вместе искупались. Теперь радостный опыт их любви добавился к эйфории от бегства Мортимера, и их сердца были переполнены счастьем.
 Когда послеполуденные тени стали длиннее, они оделись, и Вулф свистнул Тень. Когда она прибежала, он сел верхом на Драго и посадил Брианну перед собой. Венера послушно пошла вслед за ними в замок. Любой, увидевший эту пару, не сомневался, что они любовники, с нетерпением ждущие ночи, чтобы снова заявить свои права друг на друга.
 Они ужинали вместе, но так мало обращали внимания на еду, что едва ли могли сказать, что ели. Предвкушение первой ночи вместе, в одной постели, затмило все другие мысли.
 Брианна выбрала просторную хозяйскую спальню, где всегда спали Гай де Бошан и Джори. Она гораздо лучше подходила для занятий любовью, чем ее собственная маленькая спальня.
 – Я так торопилась приехать сюда, что не привезла никакой одежды. – Она распахнула шкаф матери и нашла несколько элегантных платьев Джори и очаровательное нижнее белье.
 Вулф подошел сзади к Брианне и обнял ее.
 – Вот дьявол. А мы не можем сделать вид, что ты не нашла все эти вещи? Мне ты гораздо больше нравишься без одежды.
 – Я согласна… по крайней мере, на эту ночь, валлийский дьявол.
 Он сразу же начал раздевать ее. Когда она осталась в одной рубашке, он победно сорвал ее и швырнул через комнату. Чтобы не оставаться побежденной, Брианна расстегнула его рубашку, сняла ее, потом игриво вытащила из ножен кинжал, который он носил на поясе, и направила на него:
 – Раздевайся и покажи мне дракона, или я перережу тебе горло!
 – Если ты хорошенько попросишь меня, женщина, я позволю тебе оседлать дракона.
 – О да, пожалуйста. – Она в предвкушении облизнула губы.
 Они увидели свое отражение в полированном зеркале, и контраст между их телами подействовал как афродизиак. Их отражение показало им, что они совершенно противоположны. Его сильное мускулистое тело подчеркивало ее нежную женственность. Его черные как вороново крыло волосы делали ее золотисто-рыжие кудри похожими на сверкающие языки пламени. Ее гладкая кремовая плоть контрастировала с его смуглой кожей, загоревшей до цвета темной меди. И в то же время внутри они идеально подходили друг другу, не только по темпераменту, но и по складу души.
 Когда Брианна увидела дракона на его бедре, она упала на колени и поцеловала его. Потом она обвела его контур кончиком языка. Ее легкие как пух прикосновения и нежный язык, скользящий по таким интимным частям его тела, заставили Вулфа задрожать от желания.
 – Ты покоряешь меня. Я никогда не думал, что что-то может быть так же возбуждающе, как видения, в которых я видел тебя, но я ошибался.
 Вулф подхватил ее на руки и понес на кровать. Он поднял ее ногу и поцеловал, в подъем стопы, а потом продолжил целовать каждый дюйм кремовой плоти, лаская ее своим ртом. Этой ночью он хотел больше, чем просто ее тело, он хотел войти в ее кровь, в сердце и в душу. Его слова любви были такими горячими, что порабощали ее. Его любовь была страстной, и она знала, что никогда не сможет убежать из-под власти этого мужчины. И она не хотела убегать от нее ни сейчас, ни потом.
 Он лег на спину и посадил ее верхом на себя.
 – Возьми меня, возьми дракона, Брианна.
 Этой ночью она занималась любовью с Вулфом с необузданной страстностью, не подозревая, что обладает ею. Ее любовь была восхитительно свободной. Она двигалась все быстрее и быстрее, а он держал ее пышные груди в своих ладонях. Наконец она изогнулась назад и выкрикнула свое наслаждение в ночь.
 Позже они лежали в большой кровати, обнявшись, и разговаривали. Никому не хотелось тратить драгоценные оставшиеся часы на сон.
 – Ты выглядела испуганной сегодня, когда я разбил тот капкан.
 – Капкан вызволил наружу неистовость, которую ты держишь в узде.
 – Тени было всего несколько дней от роду, когда я нашел ее. Она жалась к матери, которая лежала в агонии в капкане как минимум три дня. Голодную кормящую мать привлекла приманка. Она пыталась отгрызть себе лапу, чтобы освободиться. Я подоспел слишком поздно, чтобы спасти ее. Мне пришлось избавить ее от страданий.
 – Наградой тебе стала любовь Тени.
 – Меня тянет ко всем диким созданиям. Вот почему я не могу устоять перед тобой, – поддразнил он.
 – Это был счастливейший день в моей жизни, – пробормотала Брианна. – Несомненно, твой отец к этому времени уже в безопасности во Франции.
 – Его работа еще только начинается. Он начнет собирать армию, чтобы вторгнуться в Англию, чтобы избавить ее от бесполезного короля. Это может занять годы, но когда нужно, он может быть невероятно терпеливым. – Он нежно поцеловал ее. – Мне предстоит огромная работа. Я должен тайно объединить всех баронов, которые против Эдуарда и Деспенсера. Когда мой отец придет, мы должны быть готовы.
 – Вулф, я буду ждать тебя, не важно, как долго… Он заставил ее замолчать, приложив палец к губам.
 – Никаких вечных клятв, Брианна. Я уже достаточно взял у тебя. Я взял этот день и эту ночь – я не должен забирать все твои завтра.
 Им удалось украсть еще один день и побыть вместе. И, как всегда делали любовники до них, они катались верхом, гуляли и купались, двигаясь вместе в одном и том же ритме, имитирующем то, чего они на самом деле хотели.
 Они удили рыбу и так сильно смеялись и плескались в ручье, что было чудом, что им все-таки удалось что-то поймать. Вулф выпотрошил форель и приготовил ее на костре в лесу.
 Тень охотилась и принесла Вулфу подтверждение своей любви в виде зайца. Поскольку он был уже мертв, Вулф ободрал его и зажарил на костре.
 В ту ночь от любви Вулфа у Брианны встал комок в горле. Его поцелуи были такими сладостными, такими нежными и такими невероятно страстными, что она чувствовала себя на седьмом небе. Единственным его намерением было дарить ей наслаждение.
 Позже, когда они лежали, обнявшись, Брианна поняла, что он навсегда изменил ее жизнь. Она ощущала себя в совершенной безопасности в его объятиях, согретая его мощным теплом. Громкое, сильное, уверенное биение его сердца убаюкивало ее.
 Когда на рассвете Брианна открыла глаза, она сразу же почувствовала потерю. Она села в панике, зная, что он уже покинул ее. На ее подушке лежал камень с волком, который она так импульсивно подарила ему в день, когда он привел ей Тень. Когда ее пальцы сомкнулись на камне, ее глаза наполнились слезами.
 – Боже, храни их обоих.




 Глава 22


 С момента их самой первой встречи между нею и Вулфом Мортимером пробежали искры, и влечение с каждой последующей встречей становилось все сильнее и глубже, пока не превратилось в огонь, который будет гореть вечно. Хотя она и отрицала это, ее сердце все время знало, что она влюбилась в него, и когда она, в конце концов, признала это, ее дух вырвался на свободу.
 Однако в отношении Линкольна Роберта Брианну снедали угрызения совести. Она поклялась выйти за него замуж, а теперь ей придется причинить ему боль, попросив отпустить ее. Теперь она понимала, что то, что она чувствовала к Линкольну Роберту, было естественной привязанностью к брату или кузену. Это не имело ничего общего с той бурной всепожирающей страстью, которую она испытывала к Вулфу.
 Поскольку она уже была в Суррее, Брианна решила проехать несколько миль до замка Фарнем и сказать Линкольну Роберту лицом к лицу, что она не может выйти за него замуж.
 Когда она прибыла в Фарнем, она увидела, что имение даже красивее, чем Линкольн описывал в своих письмах. Она смотрела на поместье, в котором она и ее нареченный должны были начать совместную жизнь. «Линкс и Джейн были так щедры, отдав нам этот замок, принадлежавший покойному графу Суррею. Они будут считать меня неблагодарной мерзавкой, когда я попрошу расторгнуть соглашение о помолвке».
 Во внутреннем дворе замка ее встретил управляющий Фарнема.
 – Доброе утро. Не скажете ли вы мне, где я могу найти Линкольна Роберта?
 – Он вчера вернулся в Хедингем, леди Брианна. Он будет очень сожалеть, что разминулся с вами. Он часто говорил о вашем приезде. Входите же внутрь и насладитесь гостеприимством Фарнема.
 – Благодарю вас за щедрое приглашение, но мне тогда лучше вернуться к своим обязанностям в Виндзоре. – Брианна не могла не чувствовать облегчения от того, что встреча с ее женихом откладывается. Когда она уезжала, голос в ее голове укоризненно произнес: «Трусиха!»
 Двумя днями позже король Эдуард и Хью Деспенсер прибыли в Лондон, разгневанные, что Роджер Мортимер сбежал из Тауэра. Хотя комендант обвинял своего младшего лейтенанта Элспея за помощь и соучастие в побеге их знаменитого узника, король приказал заковать Сигрейва в кандалы и подверг наказанию весь гарнизон стражников.
 Король Эдуард был в состоянии, близком к панике. Его королевская армия таяла с каждым днем. Мортимер на свободе мог стать центром оппозиции его правлению. Он издал приказы о том, что Роджер Мортимер должен снова быть схвачен, живым пли мертвым, и поднял крик и шум по всей Англии. И Эдуард, и Деспенсер были твердо уверены, что пресловутый изменник сбежал либо в Уэльс, либо в Шотландию, и приказали Пемброку послать солдат прочесать эти проклятые места.
 – Такого не могло случиться и в худшие времена. Меня окружили со всех сторон, – орал король на Пемброка. – Вы были со мной на севере. Не было и дня, чтобы эти проклятые шотландцы не устраивали конные набеги на территорию Англии! Ваша армия бесполезна, Пемброк. У нас не было еще ни одного победоносного сражения с Брюсом!
 Граф Пемброк, стареющий и не блещущий здоровьем, осмелился сказать Эдуарду правду:
 – Сир, война с Шотландией из тех, которые невозможно выиграть. Ваш отец опустошил казну Англии, завоевывая шотландцев, но они не желают оставаться завоеванными.
 – Каждый раз, когда мы подписываем перемирие, проклятые шотландцы нарушают его. Прокляни Господь их языческие души. Вы должны поехать и заключить длительный и прочный мир с Робертом Брюсом, который он не посмеет нарушить через пару месяцев.
 – Сир, могу я предложить, чтобы вы послали графов Суррея и Аруйдела со мной в Шотландию? Они еще в детстве были дружны с Робертом Брюсом. Я уверен: если кто-то и может убедить Брюса заключить прочный мир с Англией, то это Линкс де Варенн.
 Эдуард обратился к Деспенсеру, который был занят тем, что ставил печати на документах государственной печатью Англии.
 – Что вы думаете, Хью? Ваш совет в этом деле чрезвычайно важен.
 Хью Деспенсер полностью подчинил себе короля, который отдал ему все конфискованные владения Мортимера, д'Амори и Одли, сделав его единоличным правителем Южного Уэльса. Однако ненасытный Деспенсер не был удовлетворен. Он был занят тем, что собирал поместья, земли и богатства, которые, в свою очередь, увеличивали его могущество. Поскольку он ненавидел женщин, ему доставляло особое наслаждение грабить вдов и других беззащитных женщин, которые имели хоть какую-то собственность. У него были свои люди, которые делали все, что он приказывал, потому что он хорошо платил им. Поскольку эти люди не останавливались перед насилием, женщины отдавали свои владения и земли. Народ Англии одновременно боялся и ненавидел его и втайне страстно желал его падения. Хью Деспенсер внимательно следил за разговором.
 – С тех пор как де Варенн вступил во владение графством Суррей, он мало что сделал, чтобы доказать свою лояльность короне.
 – Он привел свои войска на помощь в осаде замка Лидс, – заметил Пемброк.
 – Это доказало его преданность королеве, а не королю, – заявил Хью. – Вызовите де Варенна и поставьте перед ним задачу. Если он начнет отказываться, можно будет оказать на него давление.
 Рикард де Бошан посетил лондонского купца Боттона и забрал тайную корреспонденцию из Франции, Мортимер просил, чтобы Рикард передал письма его сыну Вулфу и Адаму Орлетону, епископу Херефорда. Он также просил его отправить весточку королеве, что он благополучно добрался до Парижа.
 В сопровождении Саймона Деверила Брианна встретилась со своим братом Рикардом в лесу на берегу реки. Она увидела, что он отпустил бороду, чтобы легче было скрыть лицо.
 – Роджер прислал сообщение королеве. Он благополучно добрался до королевского двора в Париже, и брат Изабеллы, Карл, тепло встретил его.
 – Благодарю, Рикард. Для нее это будет огромным облегчением. Он прислал письмо для Вулфа?
 – Прислал, – подтвердил Рикард.
 – Тогда ты знаешь, где он! – выпалила Брианна.
 – Я знаю, как с ним связаться, – уклончиво ответил он.
 – Благодарю тебя, Рикард, что рисковал своей головой, чтобы привезти нам вести. Есть ли какой-то безопасный способ, каким я могу связываться с тобой?
 – Если это будет совершенно необходимо, пришли Саймона во Фламстед.
 По пути назад в конюшни Брианна сказала:
 – Благодарю, что не спрашивали, куда я исчезала на прошлой неделе.
 – Мне не нужно было спрашивать, – спокойно ответил Саймон.
 – О! – Брианна покраснела. – Как только королева сможет отпустить меня на несколько дней, я должна ехать в Хедингем.
 – Я буду сопровождать вас, миледи.
 – Я чрезвычайно признательна тебе, Саймон.
 К концу августа Брианна поняла, что никак не может больше откладывать свой визит в Хедингем. Когда она просила позволения у Изабеллы, она не сказала, что целью ее визита будет расторжение помолвки. «Линкольн Роберт должен быть первым, кто узнает».
 Когда Брианна и Саймон Деверил приехали в Хедингем, Джейн, которая была во дворе, приветствовала их сияющей улыбкой:
 – О, как чудесно, что ты здесь! Брианна, у меня потрясающие новости!
 Джейн провела ее в свои покои и налила им вина из одуванчиков и лопуха, которое сама делала.
 – Король хочет, чтобы Линкс и граф Арундел сопровождали Пемброка в Шотландию для переговоров с Робертом Брюсом о вечном мире. Я смогу посетить родственников в замке Дамфрис и показать своих сыновей. Я не была в Шотландии почти восемнадцать лет. Я так рада!
 – Джейн, я так счастлива за вас. После стольких лет будет чудесно вернуться в Шотландию и увидеться с родственниками.
 – Мы хотим, чтобы ты тоже поехала, Брианна. Первое, что сказал Линкольн Роберт, это что ты будешь вне себя от радости.
 Увидев ее, Линкольн Роберт издал радостный крик.
 – Матушка рассказала тебе, что мы едем в Шотландию? – Он подхватил ее на руки и закружил.
 – Линкольн, пожалуйста, поставь меня на землю. Я должна поговорить с тобой о серьезных вещах.
 – Я тоже. – Он поставил ее на землю. – Почему бы нам не пожениться в замке Уигтон?
 – Нет, Линкольн… это невозможно.
 – Тогда в Шотландии. Мы могли бы устроить свадьбу в Шотландии.
 Брианна сделала глубокий вдох.
 – Линкольн, я прошу тебя освободить меня от данного тебе обещания выйти за тебя замуж.
 Его лицо стало мрачным.
 – Нет! – выкрикнул он. – Я категорически отказываюсь освободить тебя!
 – Я ужасно сожалею. Я полна раскаяния, Линкольн. Но я не могу выйти за тебя, потому что я не люблю тебя как мужа.
 – Мне на это наплевать, Брианна! Контракт законен и в силе, и я не позволю тебе разорвать его.
 – Ты должен отпустить меня, Линкольн. Я не выйду за тебя замуж.
 – Любовь не имеет к этому никакого отношения. Ты дочь графа, пэра королевства. Ты подписала контракт, и ты обязана выполнить его!
 – Ты хочешь сказать мне, что титулы для тебя важнее, чем любовь? – Брианна начала злиться.
 – Подписанные контракты о помолвке имеют превосходство над любовью. Наши отцы, оба графы и пэры королевства, тоже подписали этот контракт. Это брак между равными. Любовь придет после того, как мы поженимся.
 – Мы никогда не поженимся, Линкольн. Я поговорю об этом с Линксом и Джейн.
 Линкольн немедленно изменил тактику. Он перестал требовать и начал уговаривать:
 – Брианна, ты же не будешь настолько жестока, чтобы говорить об этом с моей матерью? Было бы бессердечно испортить ее поездку в Шотландию, которую она ждала все эти годы.
 – Я не хочу причинять боль Джейн, – возразила Брианна. – Она самая добрая и милая женщина, которую я знаю. Но, Линкольн, я хочу, чтобы ты понял, что я не передумаю.
 – Я прекрасно понимаю, какой упрямой ты можешь быть.
 «Нет, Линкольн, ты и понятия не имеешь!»
 После ужина Брианна пошла за Линксом в его библиотеку и закрыла дверь.
 – Я нахожу странным, что вы с такой готовностью выполняете просьбу короля. Эдуард и Деспенсер не кто иные, как тираны.
 – Это действительно так, но в моем безумии есть цель. Если я договорюсь о мире с моим другом Робертом Брюсом, мои замки и земли не будут конфискованы.
 – Они угрожали вам?
 – Не напрямую, но они намекали, что если я преуспею, мои владения будут в безопасности. Я знаю, что могу рассчитывать на твою осмотрительность, Брианна. Не говори этого Джейн. Линкольн вернулся из Фарнема, чтобы предупредить меня, что владения наших соседей были секвестрированы Деспенсером.
 – Он злобное животное! Если бы к вам обратились те, кто объединяется против его тирании, вы бы присоединились к ним?
 Линкс окаменел. На его лице проступили морщины.
 – Я не буду обсуждать с тобой измену, Брианна. Не ввязывайся в мужские дела. Боже мой, ты точно такая же, как твоя мать. Ты можешь поверить мне, что я сделаю то, что будет лучше для моей семьи.
 – Да, конечно. Простите.
 Оказавшись одна в своей очаровательной спальне, которая когда-то принадлежала ее матери, она обнаружила, что может мыслить яснее. Она уже приготовилась ко сну, и потом ее пальцы нащупали камень с волком. Она крепко сжала его «Пожалуйста, укажи мне верный путь».
 Размышляя над своей проблемой, она поняла, что может придумать для Линкса и Джейн причину, почему не может поехать в Шотландию, не раскрывая своего намерения разорвать помолвку с Линкольном Робертом.
 Она надела халат поверх ночной рубашки и вышла в длинный коридор, ведущий к спальне Линкса и Джейн. Их дверь была слегка приоткрыта, и когда она услышала свое имя, что-то заставило ее остановиться и прислушаться.
 – У Брианны глаза Роберта. Их большие, мягкие карие кельтские глаза идентичны. Я часто подозревал, что Брюс ее отец.
 – Ты не должен говорить такие вещи. У многих людей карие глаза, – укорила мужа Джейн.
 Брианна была потрясена. «Я же не могу быть дочерью короля Шотландии!» Она стояла в слабо освещенном коридоре, ее сердце бешено колотилось, голова кружилась, а ноги будто вросли в пол. Когда головокружение прошло, она беззвучно отошла от их спальни и вернулась в свою комнату.
 Она подошла к зеркалу, подняла густые темные ресницы и увидела большие карие кельтские глаза, глядящие на нее. Пальцы Брианны сжались на волчьем камне. «Ты принесла мне тайное знание». Отражение комнаты позади нее напомнило ей о матери. Дух Джори как будто ощущался в самом воздухе.
 «Ты покинула Шотландию и сразу же вышла замуж за Гая Де Бошана. Граф Уорик не мой отец! – Гнев и боль закипели в ней. – Как вы могли? Как могли вы оба обманывать меня?»




 Глава 23


 Как было заранее договорено, Вулф встретился со своим братом Эдмундом, братьями де Боун и Адамом Орлетоном в Херефорде. Так как Орлетон был епископом Херефорда, это было безопасное место для встречи.
 Поскольку Вулф обычно знал об угрожающей опасности, он намеренно решил набирать армию на границе с Уэльсом. Он ехал по ночам, часто следуя по пятам за королевскими войсками, посланными искать и поймать его отца. Хотя Эдуард передал Деспенсеру права на земли Мортимера, д'Амори и Одли, Вулф Мортимер набрал людей, которые жили на этих землях и втайне поклялись поддерживать Роджера Мортимера.
 – Я также заручился поддержкой Чепстоу, Уска, Раглана, Клиффорда и Хея, – с улыбкой сообщил Вулф. – Сейчас я продвигаюсь на север. Завтра я буду в наших собственных замках Уигмор и Ладлоу.
 Эдмунд покачал головой, удивляясь безрассудной отваге брата.
 – Я думаю, мне удалось убедить Эйлсбери и Вудстока.
 Джон де Боун получил поддержку из Тьюксбери и Глостера, а его брат Хэмфри завербовал Дорчестер и Оксфорд. Потом они собирались вербовать сторонников в Кембридже, стратегическом городе, а потом тайно связаться с дворянами на восточном побережье.
 – Значительные достижения всего за один месяц, – похвалил Орлетон. – Я поддерживаю связь с епископами Бата, Линкольна, Нориджа и Винчестера. Все осуждают тиранию Эдуарда и Деспенсера, и, к счастью, епископы обладают могущественной защитой церкви и к ним прислушивается папа.
 – Рикард де Бошан наладил доставку корреспонденции от моего отца из Франции и обратно. Если потребуется, он готов пересечь пролив, чтобы тайно встретиться с Роджером Мортимером, – сообщил им Вулф. – Нам нужна поддержка самых могущественных графов, таких как Честер. Я поеду туда, но сначала я разыщу брата Томаса Ланкастера Генриха Плантагенета. Король не только казнил его брата, но и отобрал у него графство Ланкастер и все владения. Он должен быть очень враждебно настроен против Эдуарда и Деспенсера и жаждать их свержения.
 – Так или иначе, когда-нибудь, как-нибудь, однажды! – Вулф Мортимер произнес клятву и, вздрогнув, проснулся. Опять ему приснился сон о Брианне. После тех двух дней в Чертей ее образ всегда был перед ним. Прошлой ночью, лежа в постели, он пытался вызвать в воображении ее образ, чтобы выйти за пределы физического и соединиться с ней духом, как он часто делал раньше. Поскольку он вернул ей кельтский камень, у него не было ничего, что бы хранило следы ее сущности, и, независимо от того, как сильно он желал этого, образ Брианны никак не материализовался.
 Но вот его сны были удивительными. Иногда их занятия любовью были невероятно эротичны, вроде скачки на диких лошадях на волшебном ковре. Иногда они, наоборот, были нежными, и сладкими, и поразительно трепетными. Когда он лежал, касаясь губами ее шеи, ему казалось, что он нашел успокоение.
 Прошлой ночью, когда ему снилась Брианна, она была в Уорике. В отличие от мистических видений, когда он действительно использовал ясновидение, он знал, что обычные сны нереальны и эфемерны, они вызваны только жаждущим воображением. «Возможно, мой сон пытался сказать мне что-то». Его страстное желание увидеть ее было таким сильным, что он решил заехать в Уорик по дороге к Генриху Плантагенету в расположенный недалеко замок Кенилворт.
 – Вулф Мортимер, для нас честь принимать вас в Уорике. – Джори де Бошан поцелуем приветствовала нежданного гостя и с пылом произнесла: – Слава Богу, что ваш отец в прошлом месяце бежал из Тауэра. Должно быть, понадобилось много работы отважных мужчин.
 – И женщин, – небрежно добавил Вулф.
 – Рикард приезжал на одну ночь и рассказал нам, что Роджер сбежал и, что вам и братьям де Боунам удалось освободиться из заточения. У Гая Томаса были сотни вопросов, но Рикард был на удивление немногословен.
 – Это потому, что мы разыскиваемые беглецы. Если нас поймают, это будет стоить нам жизни и Рикарду тоже.
 Джори отвела Вулфа в зал и налила ему эля.
 – Приготовьтесь к его расспросам. Гай Томас будет вне себя от радости видеть вас. После несчастного случая с отцом он взял на себя многие из его обязанностей.
 – Несчастного случая? – Брови Вулфа сошлись вместе.
 – В начале года мой муж получил сильный удар по голове и с тех пор теряет зрение. Оно пропало не полностью, он все еще видит тени, но его боевые дни закончены.
 – Я очень сожалею, миледи. Пожалуйста, примите мое сочувствие – я не осмелился бы предложить его Уорику.
 Джори улыбнулась:
 – Как вы проницательны.
 Ему ужасно хотелось спросить о Брианне, но он сдержал порыв. Если она в Уорике, он скоро об этом узнает.
 – Вот идет Маргарет, – сказала Джори. – Новость о вашем приезде распространяется как пожар.
 Вулф повернулся и увидел бледное проницательное лицо Маргарет Одли. Ее глаза были огромными от мрачных предчувствий.
 Он улыбнулся:
 – У меня хорошие новости, миледи. Я видел сэра Хью две недели назад, и он был жив и здоров.
 Ее рука прижалась к груди.
 – Благодарение небу! Вы можете сказать мне, где он, Вулф?
 – Ваш муж перегруппировал всех своих воинов. Он тайно связался с людьми Одли, и они поклялись ему в верности, но он больше не в опасном Южном Уэльсе. Он уехал в принадлежавший д'Амори замок Одихем в Хемпшире, это надежное убежище.
 Когда пришел Уорик с неизменным Брутом у ноги, Вулф скомандовал Тени:
 – Место!
 Она легла у его ног и не сделала ни одного движения в сторону черного волкодава.
 Гай де Бошан пожал руку Мортимеру и пригласил его в библиотеку, где они могли поговорить наедине. Он сел за стол, а Брут растянулся у его ног.
 – Какая ирония судьбы, что я владею лучшим в Англии собранием книг и не могу больше их читать.
 – Ручаюсь, вы уже прочли все эти книги и помните их содержание. – Вулф сел. – Мой отец благополучно прибыл в Париж, и король Карл тепло принял его.
 – Несомненно, это королева Изабелла организовала Роджеру надежный приют при дворе своего брата.
 – Да. Возможно, леди Брианна уже рассказывала вам, что он, околдовав королеву, заставил ее помочь ему бежать?
 – Ты хочешь сказать – он соблазнил ее. Я слышу осуждение в твоем голосе. Не вини его, Вулф, за это. Она тоже использует его. Изабелла должна ясно понимать, что Роджер Мортимер единственный человек, способный прекратить тиранию Эдуарда и Деспенсера.
 Когда Уорик не упомянул о Брианне, Вулф продолжил рассказывать ему о том, что он и братья де Боун сделали с тех пор, как покинули Виндзор.
 – Адам Орлетон объединяет епископов, а я завтра поеду в Кенилворт и попрошу Генриха Плантагенета присоединиться к нашему делу.
 – Я уверен, что Генрих поддержит вас. Он обращался к парламенту по поводу возвращения ему графств его брата, хотя он понимает, что это бесполезно, пока Деспенсер управляет королем. Я обещаю дать тебе моих воинов. Их поведет Рикард.
 – Я благодарю вас, сэр. Не знаю, как мы сможем когда-нибудь расплатиться с вами.
 – Мортимеры и де Бошаны связаны узами крови. Наши состояния неразрывно связаны.
 Вулф вспыхнул. «У Мортимеров нет состояния. Мы стали нищими».
 – Я слышал звонок, приглашающий нас к ужину. Идем, Брут, было бы невежливо заставлять дам ждать.
 В середине ужина Джори сказала:
 – Вчера я получила письмо от Джейн, жены моего брата. Похоже, король Эдуард послал Линкса де Варенна в Шотландию вести с Брюсом переговоры о долгосрочном перемирии. Джейн родилась в Дамфрисе и очень рада, что увидит свою семью. Брианна и ее жених, Линкольн Роберт, поплывут вместе с ними, – объяснила Джори. – Это даст им возможность посетить замок Уигтон, который мой брат назначил во вдовью часть Брианне.
 Сердце Вулфа остановилось и перевернулось в груди. Внутри все сжалось от разочарования. «Она не разорвала помолвку». Выражение его лица оставалось спокойным, скрывая внутреннюю бурю.
 – Я понятия не имею, как долго они останутся в Шотландии. Когда они вернутся, пора будет планировать их свадьбу.
 Еда Вулфа превратилась в золу. Он отложил вилку и попытался проглотить кусок, застрявший в горле. Ему не удалось. «Удушье было бы милосердной смертью».
 Он больше не слышал слов графини Уорик. Грохочущий молот его сердца оглушал его.
 Джори сделала знак налить еще вина в его серебряный бокал.
 Вулф поднял его и осушил. «Ее семья с нетерпением ждет брака с де Варенном. Брианна не смогла заставить себя быть жестокой и разочаровать их». Внутренний голос насмеялся над ним. Она вполне способна быть жестокой.
 Час после ужина прошел для Вулфа как во сне. Он рано удалился в спальню, которую приготовили для него. Он поднял кувшин вина, потом снова поставил его. Топить горе в вине – это не ответ. Правде надо смотреть в лицо.
 Слова Брианны эхом вернулись к нему: «Это короткое время вместе – все, что у нас есть. Я готова воспользоваться им, если ты готов, Вулф». Они воспользовались моментом страстно, без оговорок, и он знал, что никто из них никогда не пожалеет об этом. Он любил ее глубоко, но предупреждал себя, что его любовь не должна быть эгоистичной. Любил ли он ее достаточно, чтобы хотеть того, что было лучше для нее? Он не знал ответа. Мысль увидеть ее замужем за другим была для него мучительна.
 Он подошел к окну, и Тень пошла за ним. Он смотрел в темноту невидящими глазами, желая хоть одним глазком увидеть ее, услышать ее голос, умирая от желания обнять ее, желая, чтобы она пришла к нему. Медленно, одна за другой, он справился со своими эмоциями и примирился с неизбежным.
 «Брианна сделала мудрый выбор. Она не позволила своему сердцу возобладать над разумом. Я сделал такой же выбор, когда решил, что мы не можем пожениться».
 Он опустился на колени и зарылся лицом в шкуру Тени. В этот момент Вулф понял, что справился не со всеми чувствами.
 Он бродил по комнате, чтобы не заснуть. Последнее, чего он хотел, это снов. В середине ночи его стала манить спальня Брианны, завлекая его в ее святая святых. Вначале он сопротивлялся искушению, но, в конце концов, сдался и уступил соблазну. Беззвучно он прошел в спальню Брианны. Он положил руку на ее подушку и держал, пока весь его разум не переполнился ее сущностью.
 Вулф зажег маленькую свечу в надежде найти какой-нибудь предмет, принадлежащий Брианне, но ее туалетный столик был пуст. Он открыл шкаф и перебрал ее платья. Он потерся щекой о бархатный плащ и ощутил ее нежный аромат. Его окутал опьяняющий запах вербены, и Вулф понял, что он исходит от горящей свечи.
 Он задул ее и вынул из подсвечника. Если Брианна сделала восковую свечу с ароматом вербены, он знал, что она пропитана ее естеством.
 Вулф вернулся в свою спальню, положил маленькую свечу в седельную сумку и, сопровождаемый Тенью, молча направился в конюшню. «Я не должен задерживаться в прошлом – я сосредоточусь на будущем. С первым лучом солнца я должен быть в Кенилворте».
 – Брианна! – Лицо Джори засияло восторгом при виде дочери. Она торопливо спустилась по парадным ступеням замка Уорик. – Это такой неожиданный сюрприз. Дорогая, я так рада, что ты не поехала в Шотландию.
 Брианна позволила Саймону Деверилу снять ее с седла и подождала, пока он поведет Венеру через двор в конюшню.
 – Я прекрасно понимаю вашу радость, но она будет недолгой. – Ее кулаки сжались, а глаза сверкали от гнева.
 Джори сразу же встревожилась:
 – Что-то случилось?
 – Что-то очень даже случилось. – Брианна вскинула голову. – Вы сознательно обманывали меня, позволяя мне все эти годы верить, что Гай де Бошан мой отец, тогда как на самом деле я незаконнорожденная дочь Роберта Брюса!
 Джори прижала руку к сердцу. Тайна, которую она скрывала от Брианны всю ее жизнь, открылась. Обвинения дочери, хотя и справедливые, звучали так отвратительно.
 – Где ты услышала это?
 – В Хедингеме. Я подслушала, как Линкс говорил Джейн, что мои кельтские карие глаза точно такие же, как у Роберта, и что он всегда подозревал, что Брюс мой отец.
 Кровь отхлынула от лица Джори, оставив восковую бледность.
 – Это правда? – вскричала Брианна. «Пожалуйста, скажи, что это неправда».
 Джори прикусила губу.
 – Да, это правда, – прошептала она. – Гай де Бошан никогда…
 – Никогда не хотел меня? Ах, но он всегда хотел прекрасную Джори де Варенн, а единственный способ получить ее был взять и меня тоже.
 – Брианна, прекрати! Все было не так.
 – Все было именно так.
 Услышав цокот конских копыт в дальнем конце двора, Брианна обернулась:
 – А вот и Скверный Уорик.
 Гай де Бошан, сопровождаемый управляющим, спешился и едва не врезался в груду бочонков, стоящих около пивоварни. Брут залаял, и Гай вытянул руку вперед, чтобы нащупать препятствие; после этого он обошел его и похлопал собаку по голове.
 У Брианны перехватило дыхание.
 – Что случилось с отцом?
 – Боюсь, это его зрение. Оно почти пропало.
 – О, Боже мой! О, Боже мой! Почему никто не сказал мне? – Брианна подобрала юбки и побежала через двор. Ее жизненные ценности подверглись мгновенной трансформации и распределились в порядке важности. – Отец! – воскликнула она, задыхаясь. Она яростно стала вытирать слезы со щек, чтобы он не понял, что его вид заставил ее плакать.
 Он протянул руки, и она стремительно бросилась в его объятия. Она увидела радость на его лице, когда он обнял ее и поднял над землей.
 – Брианна! Ты не поехала в Шотландию.
 – Какой дьявол мог соблазнить меня поехать в это богом забытое место, когда я могла приехать домой в Уорик и встретиться с вами?
 Он поставил ее на землю и протянул руку, чтобы с удивлением потрогать ее волосы.
 – Я вижу цвет твоих огненных волос. Это поразительно – обычно я вижу только серые тени. – Он взял ее лицо в ладони и нежно погладил щеки большими пальцами.
 Брианна ослабела от радости, что успела вытереть слезы. «Этот человек посадил меня на моего первого пони. Он научил меня читать и позволял мне вырывать страницы из его драгоценных книг. Он научил меня разводить лошадей и привил мне любовь ко всем животным. Он дал мне уверенность быть самостоятельной женщиной. Он единственный отец, который будет мне когда-либо нужен, единственный отец, которого я буду любить».
 – Я счастлив, что ты приехала домой. Она вложила руку в его ладонь.
 – Отец, я так сильно скучала по вас.
 За ужином все члены семьи де Бошан разговаривали и смеялись, наслаждаясь этим драгоценным временем вместе. Когда зажгли свечи, Уорик стал утверждать, что видит их слабое сияние, и это вселило надежду в их сердца.
 Когда Брианна готовилась ко сну, мысли о Вулфе были такими яркими, что его присутствие почти ощущалось физически. Когда она посмотрела в зеркало, воображение показало ей, будто он стоит за ее спиной. Она тоскливо вздохнула. «Я всем сердцем надеюсь, что когда-нибудь мы сможем быть вместе».
 Вскоре после того, как она положила голову на подушку, ее желания стали реальностью, по крайней мере, во сне. Она и Вулф скакали вместе верхом, плавали, жили, смеялись, любили. Во сне тайная улыбка тронула губы Брианны.




 Глава 24


 – Сукин сын! Тупоголовая французская лягушка! – Король Эдуард отшвырнул письмо, полученное от короля Карла Французского. – Из-за того, что я не примчался в Париж по его приказу принести присягу за мои владения во Франции, он объявил Гасконь конфискованной! – Он сунул оскорбительное письмо Хью. – Единственная причина, почему я женился на его сестре, это чтобы сохранить Гасконь и Аквитанию!
 – У вас есть способы отомстить за это, Эдуард. Изабелла его сестра. Накажите ее, и вы накажете короля Франции.
 – Ты великолепен! Советуй мне. Что мне нужно сделать?
 – Объявите все владения королевы конфискованными и переведите их снова на свое имя. Секвестрируйте земли в Корнуолле с их ценными оловянными рудниками из ее вдовьей части. Корона выделяет королеве одиннадцать тысяч марок в год на ее личные расходы – урежьте их до одной тысячи.
 – Подготовь пергамента, и я подпишу их, – распорядился Эдуард.
 – По приказу парламента мы должны изгнать всех подданных короля Франции из ваших владений и приказать им вернуться в свою страну.
 Эдуард махнул рукой.
 – Сделай это! У тебя же большая королевская печать.
 – Нам следует немедленно предупредить наших английских подданных в Гаскони вооружиться на случай, если Карл пошлет армию, чтобы попытаться вступить во владение.
 Эдуард назначил своего сводного брата Эдмунда, графа Кентского, военачальником Гаскони. В начале сентября он повел англичан, живших в Гаскони, в атаку на группу каменщиков, которые начали строить укрепления в Ажене, и там убили французского сержанта. Народ Франции и король Карл были в ярости.
 Роджер Мортимер сразу же предложил свой меч французскому королю, предлагая сражаться против подданных короля Эдуарда в Гаскони.
 Карл отправил депешу Эдуарду, требуя выдачи тех английских подданных, которые совершили убийство, и, приказывая ему немедленно принести вассальную присягу за его владения во Франции.
 Когда Эдуард узнал, что Карл приютил у себя пресловутого изменника Мортимера, его гнев был так силен, что изо рта выступила пена. И, подстрекаемый Деспенсером, он обвинил короля Карла в пособничестве побегу Мортимера. Эдуард отказался выдать виновных в убийстве и ехать во Францию приносить присягу.
 Король Карл немедленно послал армию в Гасконь и овладел ею.
 Эдуард бросил депешу, доставленную английским рыцарем, которого послал Карл.
 – Сукин сын, гнилозадая обезьяна! Это военные действия! – Эдуард дал выход гневу физически, он схватил деревянный стул и разбил его, а обломки расшвырял ногами.
 Ответ Хью Деспенсера был интеллектуальным и гораздо более злобным:
 – Репрессии против французов теперь узаконены. Вы должны издать приказ, что любой француз, оставшийся в Англии, будет арестован, заключен в тюрьму, а его собственность конфискована.
 – Ваше величество, я прошу вас освободить меня от службы вам. – Арабелла Бомон сжимала в руке письмо от матери, по ее лицу струились слезы. – Мой отец был арестован и брошен в темницу.
 Лицо Изабеллы побелело.
 – По какому обвинению?
 – Матушка говорит, что он отказался принести клятву верности Деспенсеру, но она говорит, что истинная причина в том, что Генрих Бомон друг королевы. Простите меня, ваше величество.
 – Здесь нечего прощать. Вы безотлагательно должны ехать домой к матери. Я уверена, брат вашего отца, епископ Дюрхема, будет в ярости, так же как и я!
 В тот же день королеве Изабелле официально сообщили, что все, чем она владела в Англии, было секвестрировано и переведено на имя короля. Ее также уведомили, что выплачиваемое ей короной содержание было урезано с одиннадцати тысяч до одной тысячи марок в год. Изабелла потребовала встречи с королем.
 На следующий день Эдуард прибыл в Виндзор с Хью Деспенсером. Как ее учила Брианна, Изабелла надела платье, приличествующее королеве, и усыпанную драгоценностями корону.
 Любовь Роджера Мортимера придала королеве новой уверенности в себе. Хотя ее колени дрожали, Изабелла протянула официальную бумагу и самым царственным голосом спросила:
 – Сир, что это значит?
 – Ваш брат послал армию в Гасконь и захватил ее. Гасконь моя! Это военные действия!
 – Какое это имеет отношение к превращению меня в нищенку? – отважно спросила она.
 Деспенсер вышел вперед.
 – Мадам, вы француженка. Вы наш враг. Изабелла собрала всю свою отвагу.
 – Я действительно ваш враг. Я королева Англии. Вы будете обращаться ко мне «ваше величество»
 Глаза Эдуарда вспыхнули.
 – Мадам, вы не будете говорить с моим дорогим другом с таким беспричинным неуважением.
 Изабелла потеряла контроль над собой:
 – Он грязный мужеложец!
 Все сопровождающие короля дворяне открыли рты. Деспенсер прошипел:
 – Вы, мадам, принесете клятву верности мне лично, здесь и сейчас, или с вами обойдутся как с врагом государства.
 Только ярость не позволила ее коленям подогнуться. Изабелла гордо вскинула голову и выпрямилась во весь рост.
 – Этого никогда не будет. Я скорее умру!
 Вне себя от ярости, Деспенсер повернулся на каблуках и вышел из комнаты. Эдуард побежал за ним, как лакей, и его свита молча последовала за ним.
 Изабелла упала на парчовый диван, и Маргарита Уэйк принесла ей бокал вина.
 – Вы так смело противостояли им, ваше величество, – произнесла она, широко открыв глаза.
 Изабелла издала дрожащий смешок.
 – Я совсем не чувствую себя смелой… я чувствую себя невероятно беззащитной. Теперь, когда Арабелла Бомон уехала, нам нужен кто-то, чтобы поддержать наш ранг. Я напишу Брианне в Уорик и попрошу ее немедленно вернуться в Виндзор.
 Вернувшись в Вестминстер, Хью Деспенсер ходил из угла в угол по королевской спальне, молча, кипя от ярости, обдумывая свою месть. Кара, которую он придумает для Изабеллы, должна поразить ее в самое сердце. Эдуард семенил за ним по пятам, стараясь успокоить своего любовника.
 Наконец Хью остановился; слабая улыбка тронула его жестокий рот.
 – Как француженка, Изабелла легко может настроить своих детей совершить измену по отношению к вам, их отцу. Их нужно будет немедленно забрать у нее, для безопасности королевства.
 – Ты уверен, Хью? Я люблю моих детей. Я не хочу им никакого вреда.
 – Именно потому, что вы любите их, их нужно забрать от вредного влияния француженки. Их передадут заботам моей дорогой сестры, леди Мортимер, в Мальборо.
 – Забрали ваших детей? – Брианна пришла в ужас, узнав, когда приехала в замок Виндзор, что все изменилось к худшему. – Я не понимаю.
 – Из-за того, что мой брат Карл захватил Гасконь, Эдуард считает это военными действиями. Поскольку я француженка, со мной обращаются как с врагом государства. Его злоба ко мне невыносима.
 – А как же принц Эдуард?
 – Благодарение небесам, он остается в Виндзоре. Поскольку у него свой двор, они не боятся моего влияния на него.
 – Тогда они просто дураки. Кто может оказать большее влияние, чем любящая мать? – спросила Брианна. – Сообщите вашему сыну о том, что случилось, и попросите его выразить официальный протест отцу. Он будет в гневе, когда узнает, что его брата и сестер отобрали у вас.
 – Я так рада, что ты вернулась, Брианна. Твои советы бесценны, а само твое присутствие придает мне уверенности.
 – Вы уже написали королю Франции обо всем этом?
 – Я собиралась написать ему об отобранных у меня землях и доходах, когда это случилось. Это был такой жестокий удар, что меня до сих пор трясет.
 – Напишите обо всем, начиная с детей. Расскажите ему о ваших страданиях. Сообщите ему, что с вами обращаются как с врагом государства. Обо всем, что отобрали у вас – ваших детей, ваши доходы, ваших друзей и защиту вашего мужа. Вы потеряли свой статус королевы Англии. Вас низвели до положения служанки. Не забудьте сообщить ему, что всех французов арестовывают, сажают в тюрьму, а их собственность отбирают.
 – Я сделаю это сейчас же.
 Брианна дождалась ночи и в сопровождении Саймона Деверила поехала во Фламстед. Она была разочарована, узнав, что Рикарда там нет, но доверенный человек Уорика поехал в аббатство Сент-Олбанс, где монахи-бенедиктинцы обеспечили безопасное место для встречи Рикарда с Адамом Орлетоном, епископом Херефорда.
 На следующий день Брианна была вне себя от радости, что ее брат приехал во Фламстед.
 – Рикард, королеве Изабелле отчаянно нужна твоя помощь. Из-за того, что она француженка, король обращается с ней как с врагом. У нее забрали детей и отправили к сестре Хью Деспенсера в Мальборо. Она написала письмо своему брату Карлу с перечислением всех злобных выпадов против нее и просит, чтобы его доставили королю Франции.
 Рикард взял Брианну за руки и усадил в кресло.
 – Королеве действительно повезло, что у нее есть такая верная помощница. Давай мне письмо, и я позабочусь, чтобы его доставили прямо в руки короля Карла. Однако я хочу, чтобы ты знала, что короля Франции полностью информируют о том, что происходит с его сестрой, так же как и с остальными Французами, живущими в Англии. Орлетон и остальные епископы знают, а они находятся в постоянной связи с папой.
 – Рикард, для меня это такое облегчение. Изабелла не сделала ничего, чтобы заслужить такое жестокое наказание.
 – Я знаю, что папа уже послал Деспенсеру внушение, порицая его за то, что он возбудил ненависть между королем Англии и королем Франции. Папство способствовало браку Эдуарда и Изабеллы, чтобы обеспечить мир между Англией и Францией. Теперь две страны на грани войны, и папа не одобрит этого.
 – Я понятия не имела об обширности контактов. Все эти союзники Роджера Мортимера очень рискуют.
 – Мы все рискуем не только ради Роджера. Это ради Англии и ее народа, который подвергается гонениям. Это также ради принца Эдуарда, наследника трона. Мортимер просто катализатор – единственный человек, достаточно сильный, чтобы положить конец тирании Эдуарда и Деспенсера. Король Франции и папа оба понимают это.
 – Могу я сказать Изабелле о том, что ты рассказал мне?
 – Да. Ты можешь также сказать ей, что Роджер Мортимер без устали работает, чтобы собрать большое войско. – Рикард колебался, сказать ли сестре больше, и решил сказать. – Есть кое-что, что я бы не хотел, чтобы ты рассказывала, на случай если план не принесет плодов и королева будет горько разочарована. Роджер и король Карл пытаются через дипломатические источники переправить королеву во Францию.
 – Благодарю, что доверился мне, Рикард. Я клянусь, королева Изабелла не услышит об этом от меня. Ты уверил меня, что все не так плохо, как кажется. Ты снял большой груз с моего сердца.
 Рикард обнял ее.
 – Я не могу остаться. Будь очень осторожна.
 – Пока ты не уехал, я должна кое о чем рассказать тебе. Я только что вернулась из Уорика. Отец увидел цвет моих волос. Хотя обычно он видел только серые тени, а в вечер накануне моего отъезда он клялся, что видит сияние свечей в главном зале.
 – Это чудесная новость. Правда, было бы изумительно, если бы к нему хотя бы частично вернулось зрение? Ты тоже сняла большую тяжесть с моего сердца. Бог в помощь, Брианна.
 – Ты смогла передать мое письмо в надежные руки? – Изабелла считала часы до возвращения Брианны.
 – Да, я гарантирую, что оно уже доставлено королю Карлу. Но у меня поразительная новость. Похоже, вашего брата постоянно информируют обо всем, что происходит с вами и со всеми французами, живущими в Англии. Адам Орлетон объединил большинство епископов, и он постоянно переписывается с папой. Его святейшество послал осуждающее письмо Хью Деспенсеру за то, как с вами обращаются, потому что вызывает раздор между Эдуардом и Карлом, который может привести к войне.
 – Это ободряет, но потребуется больше, чем осуждение, годы заставить Деспенсера вернуть мне моих детей.
 – Изабелла, если вы как-то сможете еще немного потерпеть то, что нестерпимо, есть тайные силы, объединяющиеся, чтобы положить конец тирании.
 Печаль во вздохе королевы была осязаема.
 – Да, я должна поддерживать надежду в моем сердце. Большая радость, что добрый народ Англии любит меня достаточно, чтобы рисковать ради меня.
 – Я также знаю из надежного источника, что Роджер Мортимер неутомимо собирает огромную армию для вторжения.
 Рука Изабеллы прижалась к сердцу.
 – Он делает это из любви ко мне. Любовь – это самая великая сила на земле. Она может двигать горы.
 Брианна подумала о Вулфе. «Если бы только это было правдой».
 – Господи Иисусе! Мортимер в Геннегау, успешно подымает войска. Этот изменник собирается вторгнуться в Англию! – Рука Эдуарда дрожала, когда он опустил письмо, которое получил от своего посланника при французском дворе.
 Хью Деспенсер был занят тем, что читал официальный пергамент от понтифика.
 – Меня обвиняют в том, что я провоцирую войну между Англией и Францией. Этого сукина сына папу нужно подвесить за яйца! Это король Карл угрожает войной Англии.
 Эдуард едва не обделался, когда вдруг осознал, что перспектива войны с Францией вполне реальна, а теперь он к тому же столкнулся с угрозой вторжения Мортимера.
 – Я должен написать Вильгельму Геннегау и выразить свое несогласие с тем, что он укрывает у себя изменника.
 – Это не принесет ничего хорошего. Из-за торговых конфликтов наши отношения с Геннегау просто не существуют.
 Эдуард был в панике.
 – Думаю, нам следует сжечь эти письма. Я не хочу, чтобы Совет узнал, что существует угроза войны.
 Однако король Карл и папа позаботились о том, чтобы проинформировать Королевский совет Эдуарда о грозящей войне.
 Королевский совет провел заседание, и срочно созванному парламенту было поручено разобраться с критической ситуацией. Парламент решил, что любые уловки предпочтительнее бедствию войны. Они потребовали, чтобы Эдуард, не мешкая, отправился во Францию и принес вассальную присягу королю Карлу за Гасконь и Аквитанию, чтобы разрешить кризис.
 Теперь пришла очередь Деспенсера паниковать.
 – Эдуард, моя драгоценная любовь, наши враги хотят, чтобы вы покинули меня. Как только вы пересечете Ла-Манш, они набросятся на меня и разорвут на куски! Обещайте, что вы не уедете и не оставите меня без защиты.
 – Хью, ты для меня весь мир. Я никогда не покину тебя. Я предложу, чтобы мой брат Эдмунд принес присягу вместо меня.
 Предложение, чтобы молодой граф Кентский представлял короля, было немедленно отвергнуто. Более того, его расценили как оскорбление. Эдмунд привел войска в Гасконь, чтобы поднять оружие против французов, таким образом, настроив против себя Карла и всю страну.
 – Где, дьявол побери, Пемброк, когда он мне нужен? Какой дьявол может так долго задерживать его в Шотландии? Они отсутствуют уже больше месяца. Хоть бы оттуда не было неприятностей.
 – Ты единственный, кто когда-либо побеждал меня в борьбе. – Морщины от смеха на лице Роберта Брюса стали глубже, когда он открыто улыбнулся старому другу, Линксу де Варенну.
 – Ты очень великодушен. Как мне помнится, я победил тебя всего дважды. – Линкс положил руку на спину жены и подтолкнул ее вперед. – Это Джейн. Она настаивает, что всегда знала, что ты будешь королем Шотландии.
 Роберт не обнял Джейн, но его лицо сияло улыбкой, когда он смотрел на нее.
 – Несмотря на то, что он сделал вас графиней Суррей, вы всегда были слишком хороши для него.
 Линкс улыбнулся:
 – Я никогда не слышал слов правдивее.
 Они были в личных покоях короля в Эдинбургском замке. Несколькими днями ранее графы Пемброк, де Варенн и Арундел были приняты официально, но это была первая возможность, чтобы друзья детства и Джейн побыли вместе наедине.
 Сегодня граф Пемброк лежал больной, Арундел отправился в Лит, чтобы проверить свой корабль, и было ясно, что переговоры о мире будут происходить между Линксом и Робертом.
 – Поздравляю вас с рождением сына, Роберт. Надеюсь, Элизабет в добром здравии? – Джейн всегда любила его жену.
 – Да. Она предпочитает жить в аббатстве Холируд, а не в этой груде камней. Вы должны прийти сегодня на ужин. Элизабет не терпится показать Дэвида. Кстати, Джейн, почему бы вам не поехать к Элизабет сейчас? Я отправлю с вами эскорт, который проводит вас до аббатства. Как только мы с вашим мужем договоримся о мире, он присоединится к вам.
 Как только они остались наедине, Роберт спросил:
 – Сколько лет мира тебе нужно?
 – Что бы ты сказал о дюжине лет? – осторожно спросил Линкс.
 – Идет! Даже давай пусть это будет тринадцать.
 – Почему ты соглашаешься на тринадцать лет?
 Брюс расхохотался:
 – А почему нет? Это перемирие не будет стоить и пергамента, на котором написано. Я могу нарушить его в любое время, когда захочу. Но если ты вернешься с перемирием, подписанным на тринадцать лет, этот безвольный дегенерат, которого вы называете королем, будет у тебя в долгу.
 Линкс рассмеялся:
 – Ты всегда был хитрым и дерзким, Роберт. Понимаю, без этого нельзя управлять шотландцами.
 – Мы составим мирный договор, и я подпишу его до того, как вы с Джейн отправитесь в Дамфрис. А мой тезка, Линкольн Роберт, присоединится к нам сегодня вечером?
 – Да. Поскольку мой старший сын родился в Шотландии, я привез его сюда увидеть родину. А Арундел привез свою дочь Бланш.
 – Они обручены?
 – Нет. Линкольн Роберт обручен с Брианной де Бошан. Они должны пожениться, когда мы вернемся.
 – Дочь Джори. – Взгляд темно-карих кельтских глаз Роберта стал мечтательным. – Уверен, она редкостная красавица.




 Глава 25


 – У меня для вас новости. – Брианна вошла в личные покои Изабеллы и нашла королеву за письменным столом пишущей письма своим детям в замок Мальборо. Брианна уезжала ранним октябрьским утром, и Саймон Деверил передал устные сообщения от Рикарда де Бошана.
 – Это обнадеживающие новости? – Изабелла не могла рассеять ауру печали, окружающую ее.
 – О да. Папа написал Эдуарду, предлагая, чтобы он послал вас во Францию, чтобы договориться о мире с вашим братом Карлом. Это кажется единственным решением, чтобы избежать войны и уладить спор вокруг Гаскони.
 – О, Брианна, смею ли я надеяться? Без денег, положения и моих детей Виндзор стал для меня тюрьмой. Ты и представить не можешь, как мне хочется бежать во Францию. Мысль о том, чтобы снова быть с Роджером, в последнее время кажется мне несбыточной мечтой.
 – Король и Деспенсер, вероятнее всего, категорически откажут, но существуют политические и религиозные силы, которые убедят Эдуарда согласиться с этим решением.
 – Все равно для меня это будет недостаточно скоро, – страстно воскликнула она.
 – Если Эдуард и Деспенсер обратятся к вам с этим вопросом, я советую вам не показывать особого желания. Если им покажется, что вы слишком стремитесь это сделать, у них могут возникнуть подозрения касательно ваших мотивов. Сначала проявите некоторое нежелание, а потом безразличие. Пусть они думают, что они должны убеждать вас. Потом сделайте вид, что сдались и принимаете это как обязанность.
 – Это коварный совет, Брианна.
 – Надеюсь, что так. Деспенсер всегда дает Эдуарду коварные советы, так что мы должны перехитрить их.
 К счастью для Изабеллы, папа Иоанн тоже послал свои рекомендации английскому парламенту, и они незамедлительно обсудили их и пришли к выводу, что это разумное решение.
 Деспенсер знал, что превратил королеву в своего злейшего врага, и боялся, что она будет интриговать против него, если ее пошлют во Францию. Парламент надавил на Эдуарда и его фаворита, а потом вмешались епископ Нориджа и епископ Винчестера.
 Они сказали, что король Франции пообещал, что если король Англии сделает своего сына герцогом Аквитанским и отправит его во Францию с королевой, тогда Карл вернет все земли, которые отобрал. Отец Хью Деспенсера убедил сына, что это предложение, от которого ни в коем случае нельзя отказываться.
 Когда обратились к Изабелле, она ответила, что не может оставить детей в Англии, пока она поедет во Францию. Когда сообщили, что принца Эдуарда тоже отправляют во Францию, она согласилась обдумать предложение. Она попыталась торговаться, сказав, что поедет, если ей вернут ее земли и замки. Эдуард и Деспенсер ответили встречным предложением, сказав, что ей будет возвращен ее королевский статус и, как посол, она отправится во Францию при всех королевских регалиях.
 – Брианна, я не могу в это поверить! Они собираются отпустить не только меня, но и моего сына! Я спрятала мою ярость и мою ненависть к Эдуарду так хорошо, что он действительно верит, что я буду преданной женой и буду защищать его интересы. Его глупость граничит с безумием!
 – То, что Эдуард хочет, чтобы вы поехали, доказывает, что он и злобный Деспенсер лгали, когда обвиняли вас в том, что вы враг государства.
 – Я должна стольких людей благодарить за то, что они сделали все это возможным.
 – Мой брат, сыновья Мортимера и Адам Орлетон без устали работают, тайно объединяя оппозиционных баронов и епископов, чтобы поддержать вас и вашего сына принца Эдуарда. Они не остановятся, когда вы уедете, – они только станут еще старательнее.
 – Они все союзники Мортимера. Я должна благодарить за это Роджера. Я так рада, что едва могу дышать. Как бы мне хотелось, чтобы ты поехала со мной. Тогда все было бы просто идеально.
 – Ну, по крайней мере, я буду здесь, чтобы подготовить вам роскошный гардероб и помочь с другими приготовлениями к визиту.
 – К моему очень долгому визиту. Мне жаль, что я пропущу твою свадьбу, Брианна.
 «Не будет никакой свадьбы. Я не осмеливаюсь сказать вам, иначе я окажусь на корабле, плывущем во Францию».
 – Не думайте обо мне. Думайте о том, что снова увидите своего брата и покажете французам своего красивого сына. Думайте о том, как вас будут чествовать в Париже. Думайте о вашем воссоединении с Роджером. Вы должны компенсировать себе восемнадцать лет без любви.
 Глаза Изабеллы стали мечтательными.
 – Роджер Мортимер может сделать это за одну ночь.
 «Да, мужчины Мортимеры такие».
 – Наконец-то это официально. Я должна путешествовать с королевской пышностью и свитой из тридцати человек. Эдуард выписал охранные грамоты всем в моей свите, а мой брат Карл прислал мне охранное свидетельство.
 Брианна округлила глаза.
 – Король хочет показать вашему брату, что вы путешествуете, как приличествует королеве, но большинство этих людей преданы Эдуарду и наверняка зачислены в вашу свиту, чтобы шпионить за вами. Я предлагаю вам возразить против нескольких имен в списке и заменить их на тех, кто верен вам.
 – Я хочу, чтобы поехала леди Маргарет, и еще мне бы хотелось, чтобы поехал ее отец, лорд Джон Уэйк, который всегда был моим верным придворным. Я определенно не хочу, чтобы ехал Рейнолдс, архиепископ Кентерберийский, который ответствен за возвращение Деспенсера.
 – Замените епископа Нориджа и епископа Винчестера. Сейчас вы можете требовать, Изабелла.
 – Я это сделаю! Очевидно, что Эдуард не хочет раздражать меня. Он посылает моего бывшего казначея, Уильяма де Будона, и дал ему тысячу фунтов из государственной казны на мои расходы. – Изабелла обратилась к Мари, которая только что пришла: – Я уверена, ты будешь очень рада посетить Париж. Мне добавить твое имя к списку?
 – Мне бы очень хотелось этого, но я только что получила письмо от Пемброка. Его здоровье ухудшается, и когда он вернется из Шотландии, я должна попытаться вернуть ему здоровье.
 Брианна затаила дыхание. «Возможно, Мари знает, когда вернутся де Варенны».
 – Когда вы ожидаете его домой?
 – Очевидно, Роберт Брюс подписал перемирие, и после этого граф Суррей повез свою жену навестить ее родственников на шотландской границе, и дочь Арундела поехала с ними. Они сели на корабль Арундела в Ньюкасле, и мой муж пишет, что должен прибыть в Лондон через пару дней. После того как он встретится с королем, он надеется, что сможет приехать домой в Суррей к первому дню ноября.
 – Вам не придется долго ждать. Ноябрь наступит уже через неделю, – сказала Брианна, зная, что должна поехать в Хедингем как можно скорее после возвращения Линкольна Роберта домой.
 – Я надеюсь к тому времени быть в Дувре, – сказала Изабелла. – Передай Пемброку мою любовь, Мари, и скажи ему, пусть отдыхает и набирается сил.
 Следующая неделя пролетела, и прежде чем они осознали это, Изабелле настало время отправляться в путь. В ночь накануне отъезда королева разговаривала с Брианной наедине в ее спальне.
 – Поскольку Эдуард и Деспенсер настаивают, что проводят меня до Дувра, у нас не получится доверительно поговорить утром.
 – Тогда я попрощаюсь сейчас. Изабелла, для вас начинается новая жизнь. Я уверена, что это будет самое важное для вас время. Я так счастлива, что вы стали сильной и уверенной в себе.
 – Да. Мое время наконец-то пришло, и я готова. Эдуард и Деспенсер сами посеяли семена своего уничтожения.
 «Все приходит в свое время. Месть Изабеллы будет справедливой».
 – Я напишу вам в Париж и сообщу, что происходит в Англии.
 – Да, я верю, что ты скажешь мне правду. Я тоже буду писать тебе, Брианна. Мне отправлять письма в Хедингем или в ваш замок Фарнем?
 – Будет безопаснее посылать ваши письма во Фламстед. Тогда они не попадут в чужие руки. Я люблю вас, Изабелла. – Брианна обняла королеву. – Храни вас Господь.
 На следующий день после того, как Изабелла покинула Виндзор, Брианна разговаривала с Саймоном Деверилом.
 – Я начала собирать вещи. Завтра мы едем во Фламстед. Де Варенны вернулись из Шотландии домой, так что мы без промедления должны отправиться в Хедингем.
 – Очень хорошо, леди Брианна, я буду готов.
 – Саймон, я не говорила никому, кроме Линкольна Роберта, но когда мы приедем в Хедингем, я собираюсь расторгнуть помолвку. Я хотела сделать это несколько месяцев назад, но он убедил меня подождать, пока Джейн насладится своим визитом в Дамфрис.
 – А ваши родители знают?
 Брианна с сожалением покачала головой:
 – Я твердо собиралась рассказать им до того, как уехать из Уорика, но потом получила срочное письмо от королевы вернуться в Виндзор и почему-то не смогла найти правильных слов.
 – Они поймут, что ваше сердце отдано другому.
 – Это так очевидно?
 – Подобное притягивает подобное. У вас и Вулфа Мортимера одинаково неукротимый дух.
 На следующее утро Брианна верхом на Венере и Саймон Деверил, ведущий лошадь, нагруженную ее багажом, отправились из Виндзора во Фламстед. Осенняя погода была все еще великолепна. Деревья стали ярко-желтыми, оранжевыми и красными, а листья начали падать на землю, выстилая под копытами лошадей шуршащий ковер.
 Брианна распаковала вещи и рано легла спать, а весь следующий день провела с лошадьми, большинство которых были выведены здесь, во Фламстеде. Она придумала имена для дюжины жеребят, родившихся весной. Она без конца разговаривала с конюхами о зимнем фураже, племенных кобылах и лекарствах от различных болезней. Брианна вдруг поняла, что жизнь во Фламстеде нравится ей гораздо больше, чем при дворе королевы в Виндзоре. «Пробыть придворной дамой год вполне достаточно, больше я этого не хочу».
 В тот вечер, когда она готовилась ко сну, Брианна решила, что завтра должна поехать в Хедингем и, наконец, все решить. Если она еще подождет, приедут ее отец и мать, а по совести она должна первым сообщить об этом Линксу и Джейн. Когда она задула свечи и легла в кровать, ее мысли перенеслись к Изабелле и ее воссоединению с Роджером Мортимером. Она улыбнулась в темноту. «Это будет один из самых счастливых моментов в ее жизни, и она заслужила каждое мгновение этого счастья».
 – Когда я увидела вас сегодня утром, у меня остановилось сердце. Вы не поприветствовали меня, Роджер, и я думала, что умру от горя.
 – Изабелла, любимая, мое сердце стучало, как кузнечный молот. – Он взял ее руку и приложил к своей груди. – Послушайте – оно все еще такое. – Он завладел ее губами, и последовала дюжина лихорадочных поцелуев, прежде чем он оторвался от нее и все объяснил:
 – Мы во что бы то ни стало должны быть осторожны. Изабелла, ваша репутация должна быть непогрешима. Если бы судьба не помогла, меня могло вообще не быть здесь, в Париже. Я был в Геннегау с графом, который помогает мне поднимать войска для вторжения в Англию. Ваш кузен, отец графини Геннегау, только что умер, и я сопровождал ее в Париж на похороны.
 – Роджер, я не хочу быть осторожной, я хочу прокричать всему миру, что люблю вас!
 Роджер запрокинул голову и расхохотался.
 – Маленькая шалунья. Я знаю, что тебе нужно… что нужно нам обоим. Это время не для разговоров, а для любви. Позволь мне раздеть тебя.
 – Да, пожалуйста. Поспеши, я изголодалась по тебе. Роджер Мортимер был умелым любовником, и он знал, что сегодня с Изабеллой не надо терять времени на прелюдию.
 Было бы жестоко затягивать ожидание. Ее жаждущие руки помогли ему раздевать ее, а потом он быстро сбросил и свою одежду. Он подхватил ее на руки и отнес на постель, где дал волю страстному желанию, копившемуся в нем все эти месяцы.
 Изабелла была так возбуждена, что начала покусывать его, и оставила ряд розовых следов от зубов на его плече. Когда он привел ее к первой кульминации, она закричала от восторга. Ее сексуальное удовлетворение было так велико, что она начала всхлипывать и покрывать его грудь слезами.
 Он собственнически обнял ее.
 – Ты моя женщина, Изабелла. Я никогда не позволю тебе вернуться к Эдуарду.
 Изабелла трепетала от его властности, уверенности в себе и его силы. Роджер Мортимер был единственным мужчиной, которого она когда-либо сможет любить.
 Они еще раз занимались любовью, после чего он рассказал ей, что она должна делать, что должна знать. Он был достаточно умен, чтобы утаить от нее часть себя, в то же время, требуя, чтобы она отдала все. В таком случае прекрасная королева Англии всегда будет делать то, что он попросит.
 – Твоя репутация не должна быть испорчена отвратительным грехом прелюбодеяния, Изабелла. Мы ни в коем случае не должны афишировать наши отношения. Народ любит тебя, и мы не должны делать ничего, что может запятнать эту любовь.
 – Я чувствую, что перед Богом мы не совершили никакого греха, Роджер.
 – Может быть и нет, но в глазах церкви и государства наш грех будет считаться омерзительным.
 Изабелла вздохнула:
 – Я постараюсь быть осторожной.
 – На публике мы должны все время держаться друг с другом официально. Я хочу, чтобы ты приняла предложение о союзе с Геннегау. Это процветающая страна, которая даст Англии торговые преимущества.
 – Я уверена, что Карл тоже поможет нам.
 – Он заверил меня, что поможет, но он не может делать это открыто. Вторжение в Англию с французской армией лишит тебя поддержки англичан. Карл заключит тайный союз с Геннегау, чтобы организовать совместное вторжение в Англию. В дипломатических переговорах ты должна делать вид, что твоя цель – избавиться от Деспенсеров. Месть твоему мужу рискует навлечь неодобрение общества.
 – Я чувствую к нему только отвращение, – страстно воскликнула Изабелла.
 – Любовь моя, мы оба были жертвами его безудержной злобы.
 – Он все отобрал у тебя и заставил бежать из страны.
 – Он сделал то же самое и с тобой, но ничего не бойся, Изабелла, я верну нам обоим былое величие.
 – Я верю в тебя всем сердцем, так же как всем сердцем люблю тебя, Роджер.
 – Здесь во Франции много бежавших из Англии. Они все враги Эдуарда и Деспенсера, у которых к ним свои счеты. Ты привлечешь их как магнит. Они соберутся и поддержат тебя. Как только Генриха Бомона освободили из темницы, он сразу же приехал во Францию.
 – Генрих всегда был предан мне, и еще меня поддерживает граф Ричмонд, который приехал со мной во Францию.
 – Я уже склонил на свою сторону сводного брата Эдуарда, графа Кентского. Он хочет жениться на твоей придворной даме, Маргарет Уэйк, которая, как известно, моя кузина.
 – Я не знала, что лорд Уэйк твой родственник.
 – Мортимеры, так или иначе, в родстве со всеми дворянскими родами в Англии.
 – Сомневаюсь, что это случайно.
 Роджер рассмеялся, довольный, что она признала его дальновидность.
 – Это результат тщательного планирования. – Он отвел бледные пряди растрепанных волос с ее лба и нежно поцеловал ее. – Я не знаю, когда нам снова представится возможность быть вместе, Изабелла, но помни, что узы, которыми мы связаны, никогда нельзя разорвать.
 Она страстно прижалась к нему, наслаждаясь его силой, его могучей решимостью и его любовью.
 – Саймон, я, правда, очень ценю бдительность, с которой вы заботились обо мне весь этот прошедший год. Я уверена, вы бы предпочли Уорик. – Брианна и ее сопровождающий почти добрались до Хедингема.
 – Пребывание в королевском замке расширило мои познания о человеческой натуре, так же как, я уверен, и ваши, Брианна.
 – Несомненно. О Господи, мы почти приехали. Как бы мне хотелось не причинять боль людям, которых я люблю. Джейн всегда была так добра ко мне, и Линкольн Роберт не хочет расторгать нашу помолвку.
 Деверил благоразумно молчал, когда они въехали во двор замка Хедингем. Он помог Брианне спешиться и отвел лошадей в конюшню.
 Брианна была удивлена, увидев Линкольна Роберта, появившегося как будто ниоткуда, словно он поджидал ее.
 – Брианна, я хочу, чтобы ты немедленно поговорила с моими родителями и сказала, что решила разорвать помолвку.
 – Я рада, что ты согласился с этим. Лучше как можно скорее покончить с этим, я уверена. – Она протянула ему обручальное кольцо.
 Он взял кольцо.
 – Да, так будет лучше. Я сделал предложение Бланш Фицалан, и она согласилась выйти за меня замуж.
 Брианна изумленно открыла рот.
 – Ты оказалась бы в неудобном положении, если бы это я отказался жениться. Лучше я буду джентльменом и скажу моим родителям, что это ты хочешь разорвать помолвку.
 – Да уж, джентльмен. Знаешь, Линкольн Роберт, я думаю, вы с дочерью графа Арундела созданы друг для друга.
 Брианна не знала, плакать ей или смеяться, и подозревала, что до исхода дня сделает и то и другое.
 Брианна разрешила Линкольну проводить ее в замок. Ей казалось, что он готов в любой момент сорваться и убежать, оставив ее одну.
 Джейн встретила ее со своим обычным восторгом.
 – Брианна, как же я хотела, чтобы ты была с нами, когда мы гостили у моих родственников в Дамфрисе.
 – Я рада, что вы так замечательно провели время. Вы действительно заслужили это после стольких лет ожидания.
 Когда Линкс присоединился к ним в гостиной, Брианна обрадовалась, что сможет сообщить новость сразу им обоим, хотя ее немного пугал его серьезный и внушительный вид.
 – Я поздравляю вас с заключением мира между Англией и Шотландией. Не буду приставать к вам с расспросами, поскольку вы, скорее всего, считаете их мужскими делами.
 Губы Линкса дрогнули от веселья, которое исчезло в тот же момент, когда Брианна объявила о своем решении.
 – Джейн… Линкс… я должна кое-что сказать вам. Я прошу вас освободить меня от помолвки с Линкольном Робертом.
 – О, Брианна, это из-за Роуз? – участливо спросила Джейн.
 – Роуз? – безучастно переспросила она. «О Господи, Линкольн Роберт отец ребенка Роуз!» – Нет, нет, уверяю вас, дело совсем не в этом. Я просто поняла, что то, что я чувствую к Линкольну, это любовь сестры, а не жены.
 Брианна видела, что и Линкс, и Джейн стараются понять, что она пытается выразить. Они посмотрели на своего сына, но он молчал.
 – Я приняла решение еще до того, как вы уехали в Шотландию, но Линкольн упросил меня не говорить об этом до вашего возвращения. И честно говоря, Джейн, я понимала, что было бы жестоко портить вам поездку.
 – Ты уверена в своем решении, Брианна? – тихо спросила Джейн.
 Брианна кивнула:
 – Я думаю, что мысль стать вашей дочерью и быть частью вашей семьи привлекала меня больше, чем мысль стать женой Линкольна Роберта. Было бы крайне нечестно с моей стороны выходить за него с такими чувствами.
 Линкс пристально посмотрел на сына:
 – Тебе совсем нечего сказать?
 – Я совершенно согласен с Брианной.
 – Благодарю, Линкольн. – Она не смогла сдержать иронию в своем голосе.
 – А как же Джори и Гай? Они знают об этом?
 – Нет, Джейн. Они едут во Фламстед, чтобы начать готовиться к свадьбе. Я подумала, что сначала должна сказать вам.
 – Свадьба будет, – выпалил Линкольн Роберт. – Я попросил дочь графа Арундела выйти за меня.
 – Бланш Фицалан? – озадаченно произнесла Джейн.
 – Понятно, – сухо сказал Линкс.
 – Пожалуйста, не ненавидьте меня, – мягко попросила Брианна.
 – Мы любим тебя… Мы никогда бы не смогли ненавидеть тебя, дорогая, – сказала Джейн.
 – Разорвала свою помолвку с Линкольном Робертом? Джейн и Линкс возненавидят тебя, Брианна. Какая блажь на тебя нашла? – Джори смотрела на дочь, как будто та сошла с ума.
 – Линкольн и я были друзьями с детства. Я люблю его как брата, а для брака этого недостаточно.
 – Это все просто предсвадебные нервы. Я поговорю с Джейн и Линксом и все улажу.
 – Джори, ты не слушаешь ее, – заявил Уорик. Джори сделала глубокий вдох и улыбнулась дочери:
 – Прости, Брианна. Расскажи мне все.
 – Этот негодник бросил ее, а она пытается сохранить лицо, – сказал Гай де Бошан жене, когда они в тот вечер ложились спать.
 – Бросил Брианну ради Бланш Фицалан? Ты, должно быть, сошел с ума.
 – Бешеный пес из Ардена – так меня звали когда-то.
 – Думаю, наша дочь влюблена в кого-то другого, – сказала Джори.
 – Влюблена? Чтобы решиться разорвать помолвку, она должна испытывать захватывающую страсть.
 – Интересно, кто это может быть.
 – Не любопытствуй. Она расскажет тебе, когда будет готова.
 – Я любопытствую? Откуда вы взяли такие мысли? Уорик прикусил язык и заключил ее в объятия.




 Глава 26


 – Я никогда не прощу Эдуарду, что он казнил моего брата, – заявил Генрих Плантагенет Вулфу Мортимеру. – Наш отец был принцем королевской крови, а Эдуард наш кузен. Я не буду отомщен, пока он не будет свергнут с трона.
 – Убийство Томаса будет отомщено кровью Деспенсера. Мой отец собирает людей, чтобы вторгнуться в Англию, и когда они прибудут, нам понадобится ваша поддержка, чтобы сбросить Эдуарда с трона. – Вулф Мортимер окинул взглядом главный зал, думая о судьбоносных событиях, произошедших с тех пор, как он в последний раз был в Кенилворте.
 – Как только они высадятся, я клянусь, что обеспечу безусловную поддержку.
 Вулф, полный решимости заставить Генриха сдержать клятву, выложил самую надежную приманку:
 – Если юный принц Эдуард будет коронован королем Англии, вы, как высший дворянин королевства, будете его официальным опекуном.
 Привыкший быть отстраненным от любых королевских прерогатив, Генрих и думать не мог о таких заоблачных высотах.
 – Я ваш союзник – клянусь вам в этом!
 – Еще до конца этого месяца я намереваюсь посетить замок Линкольн, который по закону должен быть вашим.
 – Его присвоил Деспенсер. Вы очень сильно рискуете.
 – Держу пари, что смотрители замка Линкольн не будут лояльны к ненавистному Деспенсеру.
 Вулф оставался в Кенилворте несколько дней, наслаждаясь гостеприимством Генриха; потом он уехал и направился в город Честер. Замок Честер больше века использовался приграничными лордами и английскими баронами для набегов на Уэльс, и Вулф знал, что граф Честер всегда был верным союзником Мортимеров и его не надо будет долго убеждать в том, что он должен поддержать их теперь.
 Вулф в кабинете замка Честер перечислял графов и баронов, которые тайно поклялись вступить в союз с Мортимерами.
 – Вы сотворили чудо, объединив стольких людей! – одобрительно воскликнул Честер.
 – Все яростно ненавидят этот режим и слишком долго терпели зло от Эдуарда и Деспенсера. Им отчаянно нужен сильный лидер, готовый поднять оружие.
 – В этих краях суровый ноябрь. Позвольте мне предложить вам гостеприимство в замке Честер.
 – Я ценю вашу щедрость, граф, но я на пути в Линкольн и уверен, что мне лучше выехать до того, как зимняя погода ухудшится.
 – Я понимаю, что Деспенсер теперь владеет замком Линкольн. Советую вам сделать остановку в замке Болсовер. По крайней мере, там вам окажут теплый прием.
 Тайный визит Вулфа в замок Линкольн оказался очень плодотворным. Когда он уехал и направился на юг, погода заметно улучшилась, а когда прибыл в Кембридж, заметно потеплело.
 Он встретился с братьями де Боун, которые рассказали, что граф Суррей вернулся из Шотландии и успешно провел от имени короля Англии переговоры о мире с Робертом Брюсом.
 – Линкс де Варенн никогда не был человеком короля, – сказал Вулф, – но он и Брюс в детстве были друзьями. Не сомневаюсь, Эдуард воспользовался этим, когда заставлял его заняться этим делом. Поскольку Хедингем всего в нескольких милях отсюда, я поеду туда и привлеку де Варенна к нашему делу.
 – Наследник де Варенна вчера женился. Вероятнее всего, празднование продлится несколько дней. Ты сможешь присоединиться к веселью.
 Слова Хэмфри де Боуна пробили железный щит, которым Вулф Мортимер прикрывал свои эмоции. Он внезапно распрощался, сел на коня и поскакал, куда глаза глядят. Его переполняла любовь к Брианне, а он знал, что физическое изнеможение здесь единственное противоядие.
 Вечером он сел в лодку и поплыл в Кембриджские топи.
 – Она вышла за него! – За потрясением последовал гнев. Когда он, наконец, израсходовал свою ярость, Вулф почувствовал себя опустошенным.
 Тень пристально наблюдала за ним; ее уши были плотно прижаты к голове.
 Вулф убрал весла и уставился в темноту. Он и не заметил, как наступила ночь.
 – К дьяволу все. Для нашего дела я сделал все, что мог. Завтра мы поедем домой на границу с Уэльсом. С меня достаточно этих благородных английских дам и джентльменов.
 Тень одобрительно взвыла.
 Джори протянула Брианне письмо от Джейн, сообщающее им, что Линкольн Роберт женился на Бланш Фицалан. Она пристально наблюдала за лицом дочери, чтобы оценить ее реакцию. Не заметив ни грусти, ни радости, она спросила:
 – Что ты думаешь?
 – Я думаю, что Линкольн Роберт будет гораздо счастливее с Бланш, чем со мной. Она моложе меня и, готова поклясться, гораздо более сговорчива, чем я когда-либо была и буду. В то же время она удовлетворяет главному требованию Линкольна к жене – она дочь знатного графа, пэра королевства.
 – Это довольно цинично, дорогая.
 – Да, я иногда цинична. Это ужасающе в женщине, которая готовится отпраздновать свой восемнадцатый день рождения. – Губы Брианны слегка искривились. – Я помню, как однажды сказала кому-то о моей помолвке с Линкольном Робертом, и мне ответили: «Бедняга. Ты будешь тиранить его». Проницательное замечание, вы так не думаете?
 – А кто был этот «кто-то»?
 Брианна внутренне улыбнулась.
 – Я забыла.
 – У тебя очень удобная память, – поддразнила мать.
 Потом она неожиданно бросила пристальный, задумчивый взгляд на лицо дочери и поняла, что у Брианны есть воспоминания и скрытые глубины, которым нет дна.
 – Вы хорошо знаете меня, потому что мы так похожи.
 – Ну, у нас, может быть, и не будет свадьбы, но мы определенно отпразднуем твой день рождения, а потом останемся и отпразднуем Рождество во Фламстеде. Мы будем безудержно веселиться и радоваться. Что ты думаешь?
 – Я думаю, что пришла пора вам перестать беспокоиться обо мне.
 – Что мы подарим Брианне на день рождения?
 Гай де Бошан сразу же придумал, что больше всего порадует его дочь.
 – Новую лошадь. Есть отличная годовалая вороная кобылка, с арабской кровью, которая бегает как ветер. Она идеально подойдет ей.
 – Великолепный выбор. А я думаю, что подарю ей один из своих изумрудов, раз она вернула обручальное кольцо.
 – Это щедро и самоотверженно, Джори, тем более что тебе не нужны драгоценности, чтобы улучшить твою красоту.
 – Лесть ни к чему не приведет, дьявол.
 – Напротив, она всегда приносит мне то, чего я хочу. – Его властная рука безошибочно нашла ее зад.
 – Думаю, скоро пойдет снег. Почему бы вам не использовать часть этой сексуальной энергии и не подновить сани, которые мы храним в конюшне? Нет ничего более романтического, чем катание по снегу.
 Вулф Мортимер проснулся на рассвете и уложил свои седельные сумки. Воздух больше не был теплым, и сегодня холод уже пощипывал кожу. Ему нужно было чуть свет отправиться к границе Уэльса, где зима наступала рано. Он накормил коня и вдруг почувствовал угрызения совести. Качества, которыми он гордился, смелость и верность, будут скомпрометированы, если он бросит дело Мортимера. Он подумал о жертвах, которые принес его отец, и о жертве Мортимера Чирка. Прежде чем он закончил седлать Драго, Вулф понял, что поедет в Хедингем и попытается привлечь на свою сторону де Вареннов.
 Вулф не спешил, когда скакал двадцать с лишним миль от Кембриджа. Ему не очень хотелось увидеть невесту. К тому времени, когда он въехал во двор замка Хедингем, его кулаки были разжаты, лицо бесстрастно, и он был сосредоточен только на своей миссии.
 У конюшни его тепло приветствовал Линкс де Варенн, и он передал Драго и Тень заботам Таффи, оруженосца Линкса.
 – Поздравляю с переговорами о мире с Шотландией, лорд Суррей.
 – Благодарю, Мортимер. Новости распространяются быстро. А я поздравляю твоего отца с побегом из Тауэра. Он первый в истории человек, которому удался этот подвиг.
 – Мой отец непоколебим, когда что-то решит. Вот на эту тему я и хотел бы поговорить с вами наедине, милорд.
 – Ты не против, если я приглашу моего сына, Линкольна Роберта? Он недавно женился и скоро сам будет командовать войском де Вареннов.
 Вулф почувствовал, что его спина напряглась, и заставил себя расслабиться.
 – А вот и наш жених, – воскликнул Линкс.
 – Поздравляю, – без всякого выражения произнес Вулф.
 Линкольн улыбнулся:
 – У меня голова все еще раскалывается после празднования.
 – Давайте войдем в замок, ветер сегодня очень резкий.
 Вулф осознал, что его настроение сегодня такое же, как погода. В зале Линкс задержался, чтобы налить гостю подогретого эля, а потом они втроем пошли в маленькую библиотеку.
 Усилием воли, сохраняя невозмутимость, Вулф рассказал де Вареннам, сколько графов и баронов тайно поклялись поддержать возглавляемую Роджером Мортимером армию, которая вторгнется в страну, чтобы убрать Эдуарда и Деспенсера.
 – Уорик наш союзник. Его войсками будет командовать его сын.
 – Гай Томас еще совсем мальчишка, – запротестовал Линкольн Роберт.
 Вулф не сказал, что имел в виду наследника Уорика, Рикарда де Бошана.
 – Гай Томас хорошо проявил себя, когда мы отбирали захваченное Деспенсером в Уэльсе. – Он почувствовал удовлетворение, когда жених покраснел.
 Линкс де Варенн прозаично произнес:
 – Мы выступим вместе с вами, когда придет время. Но не забывайте, что из-за вторжения мирный договор с Шотландией может потерять законную силу.
 Вулф сразу же понял, что он прав. Выгоднее всего нападать на страну, когда в нее вторгся другой враг.
 – Я буду иметь это в виду.
 – Позвольте предложить вам гостеприимство в Хедингеме. Мы только что отпраздновали свадьбу, так что все еще продолжаем пировать.
 – Это очень великодушно, но я должен отказаться, – твердо ответил Вулф.
 Когда они вышли из библиотеки и направились в главный зал, появилась светловолосая молодая дама.
 – Позвольте мне представить мою жену, – гордо сказал Линкольн Роберт – Бланш Фицалан, дочь графа Арундела.
 Вулф пристально посмотрел на женщину, надеясь, что глаза не обманывают его. Она робко встала за спиной своего мужа, как будто ей была нужна защита от темного, свирепого на вид валлийца.
 Вулф не поцеловал ее руку, боясь, что она может упасть в обморок, если он дотронется до нее, но проявил галантность и чопорно поклонился.
 – Я желаю вам всяческого счастья, миледи.
 «Брианна разорвала помолвку!»
 В конюшне он поблагодарил Таффи за заботу о своих коне и волке. Он ехал молча, пряча ликование внутри, пока не покинул земли де Варенное; тогда он издал радостный крик:
 – Тень, она не вышла за него!
 Тень посмотрела на него и улыбнулась.
 Вулф больше не замечал резкого ветра. Он был так погружен в свои мысли, что ехал, скорее, бесцельно, куда глаза глядят. Когда он остановился поесть в Грейт-Данмоу, он понял, что движется на запад и если продолжит путь, еще до ночи доберется до Сент-Олбанса.
 Он прибыл в бенедиктинский монастырь в сумерках. Вулф поставил коня в конюшню, спросил, здесь ли сейчас Адам Орлетон или Рикард де Бошан, и узнал, что их нет. Аббат выделил ему по-спартански скромную комнату с маленьким окном и выбеленными стенами. Он положил седельные сумки на кровать и налил Тени воды.
 Хотя Вулф «Мортимер не был особенно религиозным человеком, он был глубоко духовным, и он вдруг почувствовал желание поблагодарить Бога за свою удачу. Он приказал Тени остаться и направился в аббатство. Он прошел по длинному нефу к алтарю, встал на колени и опустил голову.
 Молитвы, которым его научили, должны были быть серьезными и произноситься с благоговением. Но Вулф обнаружил, что не может быть мрачным или хотя бы степенным. Честно говоря, он торжествовал. «Аллилуйя!»
 – Она просто прекрасна! Вы не могли бы выбрать лучший подарок на день рождения. – Брианна поняла, что это идея отца и что великолепную вороную кобылу выбрал он. «Она тех же кровей, что и конь Вулфа. Драго был бы для нее идеальной парой». В ее горле встал ком, и она покорно отбросила тоскливые мысли, приносящие печаль. Ее любящие родители не должны были видеть, что их дочь в свой день рождения в задумчивости утирает слезы. – Я назову ее именем богини, так же как Венеру. Что вы думаете об Афине?
 – Греческая богиня мудрости? Мне нравится, – заявил Уорик.
 – Ах, – поддразнила Джори, – а я тут думаю, что Венерой была та лошадь названа за ее изумительное тело.
 – У всех богинь изумительные тела, – пошутил Уорик.
 – Думаю, я прокачусь на ней галопом. Вы ко мне присоединитесь?
 – Да, но поскольку сегодня уже достаточно снега, я предпочту поездку в санях. Гай, пусть запрягут лошадей, и мы пойдем вслед за Брианной, – предложила Джори.
 – Ты доверишь мне вожжи? – спросил Гай свою жену.
 – У меня достаточно благоразумия, чтобы не доверять вам ни в чем, но риск добавляет удовольствия.
 – Вообще-то яркость снега помогает моему зрению, но я сделаю что-нибудь рискованное, чтобы доставить тебе удовольствие, – пообещал он, подмигивая.
 – Мужчины! – Джори округлила глаза. – У них всегда только одно на уме.
 – Я оседлаю Афину. – «После всех этих лет они все еще влюблены друг в друга. Матушка влюбилась в Гая, когда была в моем возрасте, но пришлось ждать пять лет, прежде чем они смогли пожениться. – Брианна вздохнула. – Господи, я не хочу ждать так долго!»
 Брианна наслаждалась скачкой, но вид ее счастливых родителей в санях усиливал ее тоску по Вулфу. Вид матери, прижимающейся к мужчине, которого она любит, заставлял Брианну тосковать по теплу мощных объятий Вулфа. Их веселый смех разжигал жгучий голод в ее животе.
 В тот вечер после ужина Джори подарила дочери одну из своих тяжелых золотых цепей, на которой висел огромный изумруд. Ее можно было носить на шее или на талии. Свисающий камень должен был провоцировать мужчину, украшая ложбинку между грудей либо центр женственности.
 – Матушка, я не ожидала ничего подобного. Я знаю, как драгоценны для вас ваши изумруды. – Поскольку на шее у нее был кельтский камень с волком, она надела цепь на талию.
 – Неожиданные подарки приносят самое большое удовольствие.
 Уорик встал, поднял свой кубок и обратился ко всем обитателям Фламстеда:
 – Поднимите вместе со мной кубки за мою прекрасную дочь, которой сегодня исполнилось восемнадцать лет. Когда-нибудь она станет хозяйкой этого замка. Брианна наполнила радостью каждый день моей жизни.
 – Правильно! Правильно! – Крики пронеслись по всему залу, и Брианна очаровательно покраснела, слыша почти лесть в их голосах.
 Она встала и ответила на тост:
 – Благодарю вас. Фламстед и все его люди занимают особое место в моем сердце. Вы окружили меня любовью. Я нигде бы не хотела быть в свой день рождения, кроме как здесь.
 Конюхи застучали по столу ножнами кинжалов, выражая свое одобрение.
 Было уже поздно, когда де Бошаны собрались спать. Брианна поцеловала родителей и пожелала им доброй ночи, и когда она закрыла дверь своей спальни, атмосфера одиночества показалась ей резким контрастом тому, что было сегодня в главном зале.
 Сердце ее невыносимо тосковало по Вулфу.
 Она зажгла свечи, взяла в руку кельтский камень и стала поглаживать его с трепетным желанием.
 – Приди ко мне, Вулф. Пожалуйста, приди ко мне.
 Вулф Мортимер сидел на узкой кровати в похожей на келью комнате аббатства Сент-Олбанс и пристально смотрел на пустую беленую стену. Сегодня он был счастлив и чувствовал, что может увидеть будущее.
 Постепенно видение нарисовалось перед ним, как развернувшаяся на сцене пьеса.
 Он увидел огромную флотилию кораблей, вставших на якорь у побережья Суффолка. Королеву Изабеллу и Роджера Мортимера встретил и приветствовал сводный брат короля, Томас, граф Норфолк. Вулф узнал два десятка баронов, которые обещали свою поддержку, и его захлестнула волна облегчения, что они сдержали свое слово.
 Сцена сменилась, показав город Кембридж, где Адам Орлетон, епископ Херефорда, выступал как представитель всех остальных епископов, собравшихся, чтобы заверить королеву Изабеллу и Мортимера в своей поддержке их дела. Вулф увидел, что его отец командует отрядом всего из семи сотен человек, и поразился тому, что он осмелился начать вторжение в Англию с такой небольшой армией. Но инстинкт Мортимера оказался верен. Народ стекался, чтобы поддержать свою королеву, Изабеллу Прекрасную, которую они всегда любили, и армия Мортимера теперь увеличилась до двух тысяч.
 Видение опять сменилось. Вулф увидел ужасающую сцену, где Хью Деспенсера кастрировали, вырвали его сердце и бросили в огонь. Потом его тело разорвала на куски разъяренная толпа.
 Как будто по волшебству сцена снова изменилась. Генрих Плантагенет, граф Ланкастер, посвятил в рыцари юного принца Эдуарда, а потом принц был коронован королем Англии, и ему в руки передали большую государственную печать. На коронации обширные земельные владения и замки Мортимера были ему возвращены, и он стал пожизненным наместником Уэльса.
 Мортимер вознаградил своего сына Вулфа, отдав ему все владения Мортимера Чирка.
 Видение затуманилось и исчезло, и Вулф оказался в похожей на келью комнате смотрящим в беленую стену.
 Он был абсолютно уверен, что увидел будущее.
 Вулф вынул сальную свечу из оловянного подсвечника, стоящего на столике у кровати, и поставил на ее место ароматную свечу, принадлежащую его любимой. Когда он зажег ее, лимонный аромат вербены наполнил окружающий его воздух, пробуждая сладостные воспоминания.
 Он сел на кровать и уставился на пламя. И почти сразу же увидел ее. Она тоже сидела на кровати, глядя на что-то, что держала в руках. Он догадался, что это мистический кельтский камень с нарисованным изображением волка, так похожего на Тень. Он глубоко вдохнул, и все его чувства наполнились ею. Он понял, что это ее день рождения, и как будто издалека услышал слабый звук ее голоса:
 – Приди ко мне, Вулф!
 Его внутренний взор вышел за пределы спальни Брианны, и он увидел пастбища и изобилие лошадей.
 – Она во Фламстеде! – воскликнул он.
 Тень счастливо улыбнулась. Им предстояла ночная поездка!




 Глава 27


 Брианна откинулась на подушки и стала грезить о смуглом суровом валлийце. Он скакал на Драго, а Тень бежала впереди него в ночи. Брианна приказала себе быть терпеливой, представляя, что он скачет к ней.
 Что-то пробудило ее от задумчивости, и она села и прислушалась. Было, похоже, что кто-то тихо скребется в дверь замка.
 Брианна взяла свечу, спустилась по лестнице, ведущей в главный зал, и направилась к парадному входу в замок. Она услышала слабое повизгивание. И в своем воображении ясно увидела Тень, стоящую с другой стороны. Она откинула задвижки на тяжелой дубовой двери и открыла ее.
 – Ты пришел! – Брианна стояла как загипнотизированная.
 Вулф обнял ее и крепко прижал к своему сердцу.
 – Любовь моя, я пришел, потому что ты позвала меня.
 – Брианна, у меня нет ни гроша. Все, что у меня есть, это моя отвага и глубокая и неизменная любовь к тебе. Ты выйдешь за меня замуж? – Вулф знал, что должен сказать ей, что однажды станет и богатым, и могущественным, но что-то упрямое внутри его хотело знать, любит ли она его достаточно, чтобы выйти за него, когда у него нет ничего и он все еще беглец.
 – Да, я выйду за тебя! И не в каком-то неопределенном будущем. Я хочу выйти за тебя сейчас!
 – Придется сделать это втайне. Если король узнает, что ты вышла за Мортимера, он может покарать и тебя, и всю твою семью.
 – Я клянусь, что никому не скажу, – пообещала Брианна.
 – За исключением твоих родителей, разумеется.
 – Ты уверен?
 – Да, мы должны получить их согласие, что может оказаться нелегко. Граф и графиня Уорик могут посчитать проклятием для своей дочери замужество с печально известным Мортимером.
 Она посмотрела на него снизу вверх с озорным блеском в глазах.
 – Пресловутые Мортимеры! Если я выйду за тебя, я тоже стану пресловутой?
 – Ты удивительно непослушна.
 Когда наступил рассвет, Тень подошла к двери и зарычала.
 Уорик распахнул дверь, и Брут и Тень оказались стоящими нос к носу с поднятой на загривках шерстью.
 – Молодец, Брут.
 – Отец! Вулф и Тень приехали в середине ночи. Я не хотела беспокоить вас, – быстро объяснила Брианна.
 – Ну, ты все же побеспокоила меня. – Его лицо было мрачным. – Я не слепой, как ты думаешь.
 – Тут я виноват, лорд Уорик. – Вулф встал и посмотрел прямо в лицо графу. – Я бы хотел поговорить с вами и леди Уорик наедине, если можно.
 – Без меня? – с вызовом в голосе спросила Брианна.
 – Да, – твердо ответил Вулф.
 – Думаю, это разумно, – заявил Уорик. – Мы встретимся с вами в библиотеке. – Он демонстративно оставил дверь открытой, чтобы Мортимер покинул спальню его дочери.
 Вулф сделал Тени знак остаться и быстро вышел.
 Он нашел дорогу в библиотеку Уорика и увидел, что она соответствует своей репутации. Он ждал графа и графиню довольно долго и проводил время, читая все названия книг. Неудивительно, что Брианна образованна, если она прочитала хотя бы часть этих книг.
 Наконец Гай и Джори вошли в библиотеку.
 – Доброе утро, леди Уорик. – Мортимер галантно поклонился.
 – Вулф, так приятно снова видеть, вас. – Она улыбнулась ему.
 Уорик занял место за массивным письменным столом. Вулф без промедления заговорил:
 – Я влюблен в вашу дочь и люблю ее уже давно. Поскольку она была обручена с другим, я не мог объявить о своих чувствах.
 Джори бросила на Гая многозначительный взгляд: «Я же говорила!»
 – Когда мой отец был в Тауэре, а я – в заключении в Виндзоре, мы с Брианной нашли способ тайно общаться. Ваша дочь помогала нашему побегу, и я узнал ее душу. Поскольку Мортимеров сделали нищими, я не мог просить дочь графа стать моей женой и даже не мог просить ее ждать меня.
 – Поскольку моя дочь так рисковала ради вас, я уверен, что она должна отвечать на ваши чувства. – Уорик не выглядел веселым.
 – Сэр, вы знаете, что я обладаю даром ясновидения. Хотя я и не знаю когда, но я совершенно уверен, что королева Изабелла и Роджер Мортимер высадятся в Англии с войском и после очень небольшого кровопролития король Эдуард будет свергнут в пользу своего наследника, принца Эдуарда. Земли и замки моего отца будут возвращены ему, и он наградит меня за службу владениями Мортимера Чирка. Поскольку Брианна больше не помолвлена и учитывая мои будущие перспективы, я пришел просить руки вашей дочери.
 – Как романтично! – Джори переполняла радость за дочь.
 – Как безрассудно! – заявил Уорик.
 – Признаю свою вину, сэр. Я готов ждать, пока состояние Мортимеров будет возвращено. Однако Брианна не хочет ждать.
 – О, пожалуйста, скажите, что вы не хотите ждать, Вулф. Скажите мне, что вы так же нетерпеливы, как Брианна! – взмолилась Джори.
 – Я подожду, если вы скажете, что я должен, миледи, но признаюсь, что я сделаю это без желания.
 – Если вы все же поженитесь, это нужно будет держать в секрете для ее безопасности, – решительно произнес Уорик.
 Вулф не позволил своему ликованию отразиться на лице, верный Уорик уступал.
 – Я беглец, и мы оба понимаем, что безопасность ее и ваша будет под угрозой, если станет известно, что она моя жена.
 – Поздравляю! – Джори светилась от радости.
 – Проклятие, женщина, я не дам моего согласия до тех пор, пока не поговорю с Брианной, – категорично заявил Уорик.
 Гай де Бошан приказал Бруту остаться и открыл дверь комнаты Брианны. Тень легла, положила голову на лапы и прижала уши, чувствуя господство доминирующего мужчины.
 – Ты любишь Вулфа Мортимера?
 – Да, отец, всем сердцем.
 – Согласие выйти за него никак не связано с женитьбой Линкольна Роберта на Бланш Фицалан, не так ли?
 Брианна нежно улыбнулась:
 – Мы с Линкольном дружили с детства. Когда мы с Вулфом сблизились, я поняла, что то, что я чувствую к Линкольну, это привязанность, а не любовь.
 – Уверен, было бы лучше, если бы ты подождала, пока Мортимерам будет возвращено состояние.
 – Может быть, и лучше, но не лучше всего, отец. Вам пришлось ждать пять долгих лет, чтобы осуществить желание своего сердца. Я не хочу ждать. Состояние Мортимеров могут никогда не вернуть им, а мне даже наплевать, случится ли это когда-нибудь.
 Гай понял, что Вулф не сказал Брианне о своем видении. Это убедило его, что дочь действительно всем сердцем любит Мортимера.
 – Кто я такой, чтобы стоять на пути твоего счастья? – Он протянул руки, и Брианна бросилась в его объятия.
 Она почувствовала ком в горле.
 – Я так люблю вас, отец.
 Гай и Брианна присоединились к Джори и Вулфу за завтраком.
 – Отец заставит священника поклясться, что он сохранит все в тайне, и мы можем пожениться сегодня.
 – Поскольку темнеет рано, я попрошу его устроить церемонию при свечах, – сказал Вулф.
 Джори обратилась к Вулфу с сияющей улыбкой:
 – Готова поспорить, вы и не догадывались, что у Уорика такое романтическое сердце.
 – Как еще он мог бы завоевать сердце такой леди, как вы? – ответил Вулф.
 – Ах, вам передались галантность и шарм вашего отца, – поддразнила Джори. – Берегись, Брианна, под бархатной перчаткой у него стальной кулак.
 – Почему бы вам не устроить романтическое катание в санях? Снег может скоро растаять, – сказала Джори.
 Завернутая в накидку и накрыв колени меховой полостью, Брианна прижималась к Вулфу, который правил великолепной парой серых лошадей, запряженных в сани. Воздух был бодрящим, как хорошее вино, и серебряные колокольчики на сбруе коней вызванивали веселую мелодию, сливавшуюся со стуком копыт.
 Тень бежала впереди них, временами то, вспугивая стайку куропаток, то, гоняясь за убегающим зайцем. Было ясно, что волчица наслаждается бегом по снегу больше, чем собственно охотой.
 – Я так безумно счастлива, что хочу прокричать об этом всему миру. – Брианна приставила руки рупором ко рту. – У меня есть тайна! – крикнула она во всю силу своих легких.
 Вулф улыбнулся ей, отпустил вожжи, тоже приставил руки ко рту и закричал:
 – Я люблю!
 Сова на ветке березы проухала:
 – Ху-у-у? Ху-у-у? [9] 
 Вулф крикнул:
 – Брианну де Бошан, вот кого!
 Брианна понизила голос и заговорила более интимно:
 – Ты безрассудный возница, которому нравится рисковать. Он подобрал вожжи.
 – Тебе тоже явно нравятся опасность и риск, иначе ты не вышла бы за меня, милая.
 Она улыбнулась в его темные глаза.
 – Я люблю тебя, Вулф Мортимер.
 Он остановил лошадей и привлек ее в свои объятия.
 – Так лучше, моя красавица. – Его настойчивые пальцы нашли дорогу под меховую полость и проникли внутрь собольего плаща.
 Она чувствовала тепло его властных рук сквозь ткань платья, когда он ласкал ее спину, а когда она подняла рот навстречу его требовательным поцелуям, она знала, что это ее мужчина и что нигде во всем мире не может быть такого восхитительного зимнего дня, как эта поездка в санях в объятиях ее возлюбленного.
 Когда они вернулись в замок, Джори сказала Вулфу, что приказала приготовить ему ванну.
 – Идем, Брианна, мы должны подобрать тебе что-то красивое, что ты наденешь на свадьбу. В часовне будет холодно, так что нам обеим придется надеть меховые накидки, но под ними мы должны выглядеть эффектно.
 Вулф произнес с сожалением:
 – У меня вся одежда только кожаная.
 – Загляните в шкаф Рикарда. Уверена, вы сможете подобрать себе что-нибудь. Поднимитесь по лестнице и поверните налево. Спальня Рикарда в самом конце. Кстати, там для вас приготовили ванну.
 Через некоторое время, когда Вулф купался в деревянной бадье, дверь распахнулась, и вошел Рикард де Бошан.
 – Ты действительно собираешься жениться на Брианне?
 – Да. Мы станем братьями. – Вулф улыбнулся.
 – Брианна моя сестра, но поскольку я женат на сестре твоего отца, я еще буду тебе дядей, – поддразнил Рикард.
 Вулф за словом в карман не полез.
 – Звание дяди тебя старит, но выбирай, чего ты хочешь больше – быть мне дядей или братом?
 – Ах ты, хитрец, – ты знаешь, что я предпочту, чтобы мы были братьями. – Он сунул руку за пазуху и достал письма. – Я понятия не имел, что ты здесь. Я заехал в Сент-Олбанс, чтобы потом искать тебя. У меня письмо от твоего отца. – Рикард выложил два письма и протянул Вулфу полотенце. – Второе для Брианны от Изабеллы.
 – Как хорошо, что ты приехал, – ты можешь быть моим свидетелем. Письмо королевы может расстроить ее. Я не отдам ей его, пока мы не обвенчаемся.
 – Моя сестра женщина, которой нравится самой принимать решения.
 – Я прекрасно знаю это, Рикард. – Вулф открыл шкаф. – Честно говоря, я бы не хотел, чтобы было иначе. – Он достал темно-зеленый бархатный камзол с вышитым на рукаве золотым драконом. – Могу я позаимствовать это? Это цвета Мортимеров.
 – Бери что хочешь. Я надену бордовый.
 Вулф улыбнулся:
 – Я оставляю тебе небольшой выбор, поскольку все остальное – кожа.
 – Роскошные одежды почти бесполезны в поместье, где разводят лошадей. Ты знал, что Фламстед однажды будет принадлежать Брианне?
 – Почему, по-твоему, я попросил ее выйти за меня? – пошутил Вулф.
 – Это ложь. Я знаю, как ты горд.
 Все собравшиеся перед алтарем в маленькой холодной часовне были, несомненно, счастливы, когда Брианна и Вулф обменялись брачными клятвами.
 – Кто отдает эту женщину в жены этому мужчине?
 – Я. – Граф Уорик гордо вложил правую руку дочери в руку Вулфа Мортимера и отступил назад.
 – Я, Роджер, беру тебя, Брианну, в законные жены с этого дня, чтобы любить и защищать, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас, согласно святому предписанию Господа, и в этом я даю тебе мою клятву.
 Брианна забыла, что настоящее имя Вулфа было Роджер, и улыбнулась про себя.
 – Я, Брианна, беру тебя, Роджера, в законные мужья. – Она продолжила, гордо повторив те же торжественные слова, которые произнес Вулф.
 Он посмотрел на свою невесту полными любви глазами и надел на ее палец простое золотое кольцо, которое подала Джори.
 – Этим кольцом я обручаюсь с тобой, телом моим я тебя почитаю, и всеми моими земными владениями я тебя наделяю. – «Всеми моими будущими владениями».
 Священник положил руку поверх соединенных рук новобрачных.
 – Тех, кого соединил Бог, да не разлучит человек. Я объявляю Роджера и Брианну мужем и женой, во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
 Молодожены поставили свои подписи в книге записей часовни, а после них Рикард и нянька Брианны, Мэри, подписались как свидетели.
 Когда все присутствовавшие на свадьбе вошли из холодного ночного воздуха в замок, их овеяли соблазнительные ароматы жареной дичи и мяса, смешанные с восхитительным запахом свежеиспеченного хлеба, тортов и фруктовых пирогов.
 Вулф снял свой черный шерстяной плащ, и Брианна была заинтригована, увидев дракона на его камзоле.
 Он помог ей снять соболью накидку и окинул восхищенным взглядом ее великолепную фигуру.
 Она выбрала бледно-зеленое шелковое платье, потому что это был цвет Мортимеров и потому, что он эффектно оттенял ее золотисто-рыжие кудри Она также надела на талию подаренную ей надень рождения золотую цепь с большим изумрудом.
 Зал был полон людей, живущих и работающих во Фламстеде. Ни словом, ни взглядом они не выдали, что знают, что это свадьба. Поскольку все прекрасно сознавали, что этот брак нужно хранить в секрете, они внешне вели себя как обычно, хотя в душе едва сдерживали веселье.
 В конце застолья Вулф встал и поднял бокал за всех присутствующих.
 – Я от всего сердца благодарю вас за то, что заставили меня почувствовать себя как дома.
 Одобрительнее крики и смех вырвались наружу и эхом наполнили весь огромный зал.




 Глава 28


 – Я не должен… но я это сделаю!
 Произнеся любимую фразу Брианны, Вулф подхватил свою невесту на руки и понес ее из зала и вверх по лестнице.
 В спальне горели ароматные свечи, а постель была застлана свежим льняным бельем. По подушкам была рассыпана пригоршня засушенных розовых бутонов. На столе стояли кувшин вина и два кубка, там же лежали письма, которые привез Рикард.
 Вулф усадил Брианну на кровать и опустился перед ней на колени. Он снял с ее ноги туфельку и поцеловал свод ее стопы. Потом он проделал то же самое с другой ногой.
 – Ты так лелеешь меня.
 – Я поклялся это делать. Я еще только начинаю. Брианна сделала дрожащий вдох, когда его руки скользнули по ее ногам и стали ласкать ее обнаженные бедра; потом он снял с нее чулки и подвязки. Его пальцы скользили по ее плоти.
 – Твоя кожа нежная и гладкая как шелк.
 – Бедра, они такие удивительные, – прошептала она. – Твои обладают властью доводить меня до безумия. Возможно, и мне стоит сделать себе татуировку – дракона.
 – Только через мой труп, англичанка.
 – Ты всегда будешь давить на меня своим валлийским превосходством?
 – Среди всего прочего, – пообещал он. Брианна сняла с талии золотую цепь. Вулф взял ее и положил на столик у кровати.
 – Как бы я хотел дарить тебе драгоценности, милая.
 – Желания могут сбыться, – озорно заверила она его.
 – Я в этом не сомневаюсь. – Он скользнул руками ей за спину и расстегнул пуговицы на платье. – Одно из моих желаний скоро сбудется.
 – Больше, чем одно, ручаюсь.
 Когда Вулф снял с нее платье и нижнюю юбку, его поддразнивание прекратилось.
 – Ты удивительная женщина, моя красавица.
 Брианна протянула руку, запустила пальцы в его длинные черные волосы и пробормотала:
 – Разденься для меня… Прошло столько времени…
 Вулф немедленно подчинился и смотрел, как ее глаза потемнели от желания, когда она увидела дракона. Он шевельнул мускулом на бедре, и Брианна восхищенно вздохнула, когда дракон высунул свой огненный язык.
 – Сегодня вечером изумруд на твоем животе бесстыдно дразнил и мучил меня. Ты примешь свое справедливое наказание?
 – Мне не следует… но я это сделаю.
 Брианна обвила руками шею мужа и притянула его к себе. Она провела губами по его скуле, потом поцеловала ухо.
 – Я люблю, как ты пахнешь, – прошептала она.
 – И как это? – ошеломленно спросил он.
 – Как мужчина, и как волк, и как дракон!
 – Это плод твоего буйного воображения.
 Она прижалась лобком к его твердой возбужденной плоти.
 – Ручаюсь, это не мое воображение.
 Вулф, одержимый страстью, опустил бедра и одним горячим, мощным движением отпустил на свободу безумное желание, сжигавшее его с самого рассвета.
 Брианна сомкнулась вокруг него и трепетала всякий раз, когда его дыхание касалось ее шеи. Она обхватила ногами его спину и приняла его всего в себя, сдаваясь его мужскому господству с задыхающимися вскриками страсти.
 Он внимательно смотрел в ее лицо и, когда она достигла пика, вышел, из нее. Вулф решил, что не станет отцом ребенка до тех пор, пока не сможет поддержать его богатствами Мортимера.
 Вулф излился на живот Брианны, нежно вытер его льняной тканью и заключил ее в объятия, прижимая к своему сердцу. Они лежали неподвижно, наслаждаясь близостью верных любовников, которые только что занимались любовью. Их как будто окутывало волшебство, свивая невидимый и в то же время ощутимый кокон, который охранял их и отделял от всего остального мира.
 Через некоторое время Вулф пошевелился и поцеловал ее в лоб. Брианна потянулась, наслаждаясь ощущением блаженного бессилия, разлившегося по всему телу. Он перекатился вместе с ней так, что она оказалась на нем; потом он раздвинул ноги, чтобы Брианна легла между ними.
 – Тебе удобно, милая?
 Она прочувствованно вздохнула.
 – Я могла бы больше никогда не двигаться.
 – Когда я был в Сент-Олбансе, у меня было видение. Брианна заворожено смотрела на него:
 – Оно было о будущем?
 – Да. – Он отвел золотисто-рыжие пряди с ее лба. – Я видел флот из сотни кораблей, вставших на якорь у побережья Суффолка. Мой отец в сопровождении королевы Изабеллы высадился в Англии с армией. Английские графы, бароны и епископы встретили их с распростертыми объятиями и почти без всякого кровопролития заставили короля Эдуарда отречься от престола в пользу своего сына.
 – У тебя же настоящий дар ясновидения. Твои видения сбудутся!
 – До сих пор они всегда сбывались, – спокойно произнес он. – Я видел коронацию принца Эдуарда. После церемонии королева Изабелла вернула Роджеру Мортимеру все, что бы отобрано у него, и молодой король Эдуард сделал его пожизненным наместником Уэльса.
 – Я уверена, когда Тедди станет королем, он будет настоящим Плантагенетом, каким был его величественный дед.
 – В моем видении мой отец наградил меня обширными владениями дяди Чирка. Именно это сподвигло меня разыскать тебя и попросить стать моей женой, милая.
 Брианна мгновенно вскочила с него и встала на колени на кровати. Она уперла кулаки в бока, отбросила назад растрепанные волосы, вскинула подбородок и набросилась на него, как свирепая дикая кошка.
 – Ах ты, валлийский дьявол! Твоя чрезмерная гордость не позволяла тебе жениться на мне до тех пор, пока ты не узнал, что будешь богатым и влиятельным.
 Вулф рассмеялся:
 – Ты злишься, что я смогу обеспечить тебе роскошную жизнь! Ты самая сводящая с ума и капризная женщина, какую я когда-либо знал.
 Она бросилась на него и вцепилась обеими руками в его длинные волосы.
 – И скольких же женщин ты знал?
 Вулф увидел насмешливый огонек в ее глазах.
 – Дай-ка подумать… считая тебя… это будет…
 – Одна! – воскликнула она.
 – Одна, – согласился он и притянул ее к себе на кровать. – Я понятия не имею, когда все это произойдет, Брианна. Может пройти год или даже два. До тех пор тебе придется содержать меня.
 – Я буду содержать тебя. Я буду держать тебя в состоянии постоянного возбуждения, – озорно пообещала она.
 – В эту игру могут играть двое, – пригрозил он, лаская ее грудь.
 – Минуточку. – Она высвободилась, чтобы сесть. – Почему ты не рассказал мне о своем видении до того, как сделал предложение? – Она сама ответила на свой вопрос: – Ты проверял меня, чтобы убедиться, что я действительно люблю тебя?
 Он улыбнулся:
 – И ты дьявольски хорошо прошла проверку. Налей мне вина, англичанка. От такой работы разыгрывается жажда.
 Брианна встала и налила им по бокалу вина, а потом с удовольствием подошла к двери и впустила Тень в спальню.
 – Могу я теперь прочитать мое письмо? – любезно спросила она.
 – Ты знала, что тебе пришло письмо?
 – Конечно, знала. Оба наши письма лежат на виду, на столе.
 Изабелла писала ей, как счастлива она при дворе своего брата в Париже. Король Карл Французский жил в невероятной роскоши. Она рассказала Брианне, что их воссоединение с Роджером было таким чудесным, что она не могла об этом даже мечтать. Она сообщала, что единственное, что омрачает ее визит, это постоянные требования Эдуарда, чтобы она немедленно вернулась домой, в Англию.
  «Я говорю ему, что ни за что не вернусь, пока Хью Деспенсер не будет изгнан, но это всего лишь тактика выжидания. Я знаю, что мой любимый Роджер скорее убьет меня, чем позволит вернуться к Эдуарду Плантагенету, каковы бы ни были обстоятельства. 
  Меня заверили, что в мое отсутствие за моими детьми хорошо присматривают. Мое сердце болит за них, но я живу ради дня, когда вернусь в Англию и снова возьму их под свое любящее крыло. Умоляю прислать мне любые новости, какие ты знаешь о них, Брианна. 
  Я согласилась на союз с Геннегау, а моему сыну, принцу Эдуарду, очень нравится одна из очаровательных юных дочерей сэра Иоанна Геннегау. Любой ответ на это письмо должно посылать мне в Геннегау, где с этого момента я буду пребывать. 
  Брианна, я чрезвычайно благодарна за твою дружбу. Без нее я никогда бы не бежала из тюрьмы, в которой жила. Когда-нибудь я отплачу тебе за твою неизменную преданность мне. 
  Твой друг Изабелла». 
 Брианна передала свое письмо Вулфу, чтобы он тоже прочитал его.
 Вулф с гораздо большей неохотой позволил жене прочитать письмо от отца, но после короткого колебания отдал его. Пусть она из первых рук узнает, сколько авантюризма в крови у Роджера Мортимера, раз теперь он стал ее свекром.
  «Король Карл тайно согласился финансировать мои корабли для вторжения в Англию, при условии, что моя связь с Изабеллой не поставит его в неудобное положение перед папой. Мы переезжаем в Геннегау, где я заключил тайный договор с графом сделать одну из его дочерей будущей королевой Англии, когда принц Эдуард получит от отца корону. 
  Молодой граф Кентский полностью в моей власти, и я прошу тебя привлечь на нашу сторону его брата, графа Норфолка. Они расчетливые молодые люди, которые отдадут свою верность тому, кто принесет им больше пользы, и при этом оба ненавидят и презирают любовника Эдуарда. 
  Я завербовал немецких наемников и пообещал финансировать их деньгами от французских родственников твоей матери, Жуанвиллей. Они могут никогда не увидеть и гроша из этих денег, но немцы не знают этого. 
  Ты, Рикард и Орлетон проделали огромную работу, собрав на нашу сторону дворян, которые понадобятся нам, когда мы высадимся в Англии. Единственный, кто не знает об этом плане, это Роберт Брюс. Он может оказаться ложкой дегтя в бочке меда, если решит вторгнуться в Англию одновременно с нами». 
  Письмо было подписано только инициалом «М». 
 Брианна не могла не сравнить информацию, содержащуюся в двух письмах. В то время как Изабелла была счастлива, что принц Эдуард нашел одну из дочерей графа Геннегау привлекательной, Мортимер рассчитывает сделать из сына Изабеллы пешку, женив его на одной из дочерей Геннегау, и потом сделать ее королевой Англии в обмен на деньги и продовольствие для своего вторжения.
 – Роджер Мортимер дает обещания, которые кажутся невыполнимыми.
 – Для моего отца все средства хороши.
 Брианна вернула ему письмо.
 – Очевидно, требуется кто-то очень мужественный и решительный и, конечно, хитрый и расчетливый, чтобы вторгнуться в страну, низложить ее короля и посадить другого на его место.
 – Наверное, да.
 Она посмотрела на него и улыбнулась. Вулф был очень похож на своего отца, за одним бросающимся в глаза исключением – он был предельно честен.
 Брианна благодарила Бога за это. Она снова забралась в постель, поближе к мужу.
 – Твой отец ждет, что ты заставишь графа Норфолка есть у тебя с руки.
 – Интересно, что потребуется, чтобы заставить сводного брата короля изменить объект своей верности, – задумчиво произнес Вулф.
 – Думаю, я могу помочь тебе. Томас Бразертон был увлечен мною, когда мы оба были в Виндзоре. Норфолк приглашал меня на все танцы, – с притворной скромностью сообщила она.
 Он скривил темную бровь.
 – Очень плохо, что ты не поедешь со мной.
 – Что, дьявол побери, ты имеешь в виду?
 – Наш брак тайна. Твоя репутация может быть непоправимо запятнана, если мы поедем куда-то вдвоем и будем останавливаться на ночлег в одном жилье.
 – Вулф Мортимер, ты же на самом деле не веришь, что я буду сидеть на одном месте, тоскуя по тебе, пока ты уезжаешь в рискованные поездки?
 – Тебе будет безопаснее здесь.
 – Я не хочу быть в безопасности. О, я знаю! Я переоденусь.
 – В кого?
 – В юношу!
 – И как же ты замаскируешь это? – Он взял в ладони ее груди и поцеловал их, что до конца ночи положило конец надвигавшейся ссоре.
 На рассвете Вулф встал, выпустил Тень на утреннюю охоту и вернулся в теплую постель.
 Когда Брианна проснулась, она открыла глаза и увидела, что ее новоиспеченный муж лежит, подперев рукой голову, и смотрит на нее.
 – Так я хочу просыпаться каждое утро до конца моих дней. – Вулф погладил ее щеку.
 – Тогда решено. Когда ты поедешь встречаться с Норфолком, я еду с тобой.
 – Одетая мальчиком, я полагаю. Если ты думаешь, что это не вызовет удивленных взглядов, ты ошибаешься, моя красавица.
 – Плевать я хотела на удивленные взгляды!
 – Хорошенький язык для невинной невесты!
 – Совершенно приемлемый для невесты пресловутого Мортимера.
 – Ты никогда не позволишь, чтобы последнее слово осталось за мной, англичанка?
 – Ну, может быть, иногда.
 – Тогда хорошо, что дела говорят громче, чем слова. – Он завладел ее ртом, легко превратив все ее слова в задыхающийся шепот.
 – Я люблю тебя, Вулф.
 Когда новобрачные спустились вниз, Джори сердечно встретила их.
 – Я бы принесла вам завтрак, но не хотела беспокоить вас.
 – Мы ценим вашу заботливость, миледи, – сказал Вулф.
 – О, пожалуйста, не надо никаких этих «миледи». Ты должен звать меня Джори, как зовет Рикард. Брианна, мы с твоим отцом поговорили и думаем, что нам лучше вернуться в Уорик и оставить вас наедине.
 – Пожалуйста, не меняйте ваши планы из-за нас. Я уверен, Брианна очень рада быть с семьей.
 – Возможно, но не за счет ее уединения с мужем. Мы обычно проводим Рождество в замке Уорик с нашими людьми, и хотя Гай Томас прекрасно может приглядывать за всем в отсутствие отца, я уверена, он будет признателен, если мы вернемся в Уорик на Святки.
 Глаза Брианны искрились, когда она улыбнулась матери.
 – Благодарю. Мне понравится играть роль хозяйки Фламстеда.
 Рикард в сопровождении отца вошел в зал и присоединился к новобрачным за вторым завтраком.
 – Какие новости от Роджера?
 – И мой отец, и королева сейчас в Геннегау. Он заключил тайный союз с королем Карлом и графом Геннегау, чтобы осуществить вторжение. У него также есть деньги, чтобы набрать немецких наемников.
 – Он определенно не сидит без дела, – одобрительно заметил Уорик.
 – Когда Роджер организует военную кампанию, он делает это тщательно – я это видел, когда мы сражались в Ирландии, – сказал Рикард.
 Брианна улыбнулась брату:
 – Хорошо, что привез письмо от Изабеллы. Я отвечу ей сегодня же. Ты отвезешь ей мое письмо, Рикард?
 – До самого Геннегау, если захочешь, – предложил он.
 – Судя по письму, Изабелла счастлива? – спросила Джори Брианну.
 – Безмерно счастлива. Я дам вам письмо, и вы сами прочитаете.
 – Перед тем как приехать во Фламстед, я встречался с вашим братом, Линксом де Варенном, – сообщил Вулф Джори. – Он предупредил меня, что Роберт Брюс может воспользоваться вторжением, чтобы самому вторгнуться в Англию. Хотя между Англией и Шотландией подписан мир, Брюс и раньше уже нарушал его.
 – Всегда можно рассчитывать, что Роберт Брюс сделает то, что выгодно, – цинично заявил Рикард.
 Джори и Брианна быстро переглянулись.
 – Дорогая, почему бы мне не подняться наверх и не прочитать письмо сейчас? Возможно, я напишу письмо Изабелле и отправлю его вместе с твоим ответом.
 Наверху в уединении своей спальни Брианна передала матери послание Изабеллы.
 – Я никогда не спрашивала тебя, помогали ли вы с Изабеллой побегу Роджера Мортимера из Тауэра?
 – Да, мы обе хотели освободить его, особенно после смерти Мортимера Чирка. Интрига и риск были невероятно интересны. Роджер соблазнил Изабеллу… Они любовники. Сначала я была шокирована, но она первый раз в жизни по уши влюбилась, а мужественный Мортимер именно то, что ей нужно.
 – И очевидно, королева Англии – это то, что нужно Мортимеру. Говоря о выгоде, твой брат прав. Роберт Брюс всегда сделает то, что выгодно для Шотландии. Если королева Изабелла сможет предложить ему то, чего он жаждет, он не станет вторгаться в Англию.
 – И чего же он жаждет? – прямо спросила Брианна.
 – Чтобы Англия признала его королем независимой Шотландии. Я знаю, и я уверена, что Изабелла тоже в глубине души знает, что война с Шотландией никогда не может быть выиграна.
 – Такое может признать женщина с гораздо большей готовностью, чем мужчина. Король Эдуард никогда не согласится признать Роберта Брюса королем шотландцев. Интересно, что по этому поводу думает Роджер Мортимер. Он сражался с Брюсом и в Шотландии, и в Ирландии.
 – Я не знаю. Возможно, Изабелла сможет его убедить. Я же убедила Уорика не сражаться с Брюсом.
 – Отец согласился из любви к вам, – заметила Брианна. Джори улыбнулась про себя.
 – Да, он согласился.
 – Я предложу это Изабелле в письме, – решила Брианна.
 – Поскольку ты собираешься доверить бумаге изменнические слова, тебе лучше попросить Рикарда доставить письмо в Геннегау и передать лично в руки королеве.
 – Да, так будет лучше. – Брианна переменила тему: – Вы знали, что у Вулфа было видение о том, что вторжение будет успешным? Он сказал, что королева Изабелла вернет Мортимеру все его владения, и отец вознаградит его всеми владениями дяди Чирка.
 – Да, Вулф заверил нас, что состояние будет возвращено.
 – Так отец, поэтому дал свое согласие!
 – Нет, Брианна. Он не давал согласия до тех пор, пока не спросил тебя, действительно ли ты любишь Вулфа Мортимера. Только после этого он согласился.
 – Мне так повезло, что мой отец Гай де Бошан.
 – Так же, как мне повезло, что Скверный Уорик мой муж.
 Когда граф и графиня уехали, Брианна и Вулф перебрались в хозяйскую спальню, потому что она была просторнее и в ней был большой камин.
 В ту ночь Вулф разложил подушки перед ревущим огнем и привлек Брианну к себе.
 – Это первая ночь после свадьбы, когда мы остались одни. Я собираюсь сделать ее незабываемой. Хочешь поиграть в «укрощение Дракона»?
 Брианна бросила на него дерзкий взгляд и провела кончиком языка по губам.
 – Мне не следует… но я это сделаю!




 Глава 29


 Снег продержался до Рождества, и Брианна, Вулф и Тень наслаждались долгими прогулками в лесах вокруг Фламстеда. Чаще всего новобрачные ездили верхом на Драго и Афине, но иногда они блаженствовали в тепле саней.
 – Счастливого Рождества, милая. – Вулф поймал Брианну под омелой, которую они принесли из леса и только вчера повесили. Крепко обнимая свою молодую жену, Вулф целовал ее одновременно романтически и чувственно. Услышав аплодисменты конюхов в зале, они перестали целоваться и рассмеялись.
 В тот вечер за праздничным ужином обитатели Фламстеда наслаждались жареным кабаном, гусем и олениной, за которыми последовали потрясающие рождественские пудинги, обильно запитые дюжинами бочонков домашнего сидра.
 После трапезы Вулф развлекал всех трогательной валлийской балладой, которую выучил еще мальчишкой. Когда он закончил, конюхи застучали по столам деревянными кружками и стали петь святочные гимны.
 В полночь, когда пришла пора расходиться, Брианна встала и слегка покачнулась.
 – Ты перебрала сидра, англичанка. Боюсь, мне придется нести тебя.
 Она качнулась к нему.
 – Очень умный ход с моей стороны, ручаюсь.
 На следующий день, когда они встали, оказалось, что ночью снег растаял. Они сразу же начали строить планы визита к графу Норфолку в его замок Уолтон на реке Нейз.
 Брианна нашла сундук, в котором хранилась одежда Гая Томаса с тех пор, когда он был мальчиком, и быстро примерила ее. Когда она надела кожаные штаны и куртку, Вулф округлил глаза:
 – Господи, ты соблазнишь и святого.
 – Нет, ни в коем случае. Я испачкаю лицо грязью. Вулф взял в ладони ее округлые щеки, притянул ее к себе и прижал к своей груди.
 – Я говорил не о твоем лице.
 Они за один день преодолели тридцатимильный путь до замка Уолтон, возвышающегося на берегу моря. Хотя вода в Северном море в этот день бурлила и походила на расплавленное олово, оно совсем не выглядело таким угрожающим, как обычно бывало в это время года.
 Стражники в навесной башне пропустили двух всадников в ворота замка, и когда Мортимер обратился к кастеляну Норфолка, он попросил, чтобы ему и его спутнику предоставили отдельные комнаты.
 Брианна привезла с собой платье и расческу для волос и переоделась в женскую одежду сразу же, как закрыла дверь своей комнаты. Она весело проигнорировала потрясенное лицо управляющего, когда он повел их с Вулфом Мортимером по коридору на встречу с Томасом Бразертоном, графом Норфолком.
 Сводный брат короля сразу же узнал ее и вскочил на ноги.
 – Леди Брианна, добро пожаловать в Уолтон! Вы прибыли как раз вовремя, чтобы поужинать с нами.
 Норфолк пристально посмотрел на Вулфа:
 – Ваше лицо кажется знакомым, сэр, хотя я не уверен, что мы знакомы.
 Вулф понизил голос, чтобы остальные не могли слышать:
 – Я сын Роджера Мортимера.
 – А, это все объясняет. Сходство очевидно. Простите, что так разглядываю вас – вы кажетесь очень странными попутчиками.
 – Это легко объяснить, милорд, – прошептала Брианна. – Мой друг, Вулф Мортимер, здесь представляет своего отца, а я здесь от имени моей дорогой подруги, королевы Изабеллы.
 Норфолк сделал знак слугам удалиться, чтобы поговорить наедине.
 – Ходят слухи, что вы покинули королевский двор из-за разногласий с вашим братом, королем Эдуардом, – начал Вулф.
 – Слухи верны! Его фаворит украл часть моих земель, а мой сводный брат потворствовал этой краже.
 – Есть ли еще хоть один дворянин, которому не опостылела тирания Деспенсера? – спросил Вулф. – Народ Англии страдает под гнетом преступлений короля. Советы Хью Деспенсера ослабили власть. Ваш брат Кент поддерживает королеву Изабеллу, и поклялся ей в верности. Мой отец собирает армию, чтобы свергнуть Эдуарда с трона и посадить вместо него его сына.
 – Я слышал это от моего брата.
 – Готовы ли вы позволить кораблям пришвартоваться на вашей территории в восточной Англии, милорд? – прямо спросил Вулф.
 Брианна торопливо заговорила:
 – Томас, вам предстоит сыграть важную роль, за что королева Изабелла щедро вознаградит вас.
 – Вы можете рассчитывать на мою помощь. Но это должно держаться в тайне. Если поползут слухи, я буду все отрицать, – твердо заявил Норфолк.
 – Сохранение в строжайшей тайне – непременное условие нашей работы, милорд. Все ведущие бароны и епископы присоединились к нашему делу. План не будет приведен в действие до тех пор, пока не будут проработаны все детали, гарантирующие его успех, – сказал Вулф.
 Томас Бразертон кивнул. Он изучающе смотрел на стоящих перед ним мужчину и женщину. Брианна де Бошан была такой желанной женщиной, что он решил, что она, должно быть, любовница Мортимера.
 Брианна и Вулф вернулись во Фламстед и провели весь январь, наслаждаясь уединением.
 Их вечера проходили перед камином в бесконечных разговорах, когда они делились секретами и своими надеждами и мечтами. После этого они занимались любовью и спали, обнявшись.
 В конце месяца вернулся Рикард с письмами. Королева Изабелла и Мортимер писали, что готовы предложить Роберту Брюсу признание его королем независимой Шотландии в обмен на обещание мира между двумя странами.
 Вулф ответил на письмо отца, сообщая ему, что заручился позволением Томаса Бразертона привести корабли к территории графа Норфолка на побережье восточной Англии. Он также обещал отцу, что тайно поедет в Шотландию для переговоров с Брюсом.
 Брианна написала Изабелле:
  «Норфолк – заклятый враг Хью Деспенсера, который украл у Томаса земли. Вам будет приятно узнать, что, как и его брат Кент, он поклялся перенести свою лояльность от короля Эдуарда к королеве Изабелле». 
 Вулф хотел ехать в Шотландию в феврале. Считая, что эта дорога будет слишком трудной для Брианны, он сказал ей:
 – Будет лучше, если я поеду один.
 – Это не лучше, – решительно возразила она. – Я должна поехать с тобой. Мы муж и жена, мы часть друг друга. Мы делим все – наши мысли, наши действия, наши опасности, наши жизни!
 Очень неохотно Вулф согласился взять ее.
 – Но мы поплывем на корабле. Эдинбург почти в шестистах милях отсюда – слишком далеко для поездки верхом зимой. Возможно, Рикард сможет организовать для нас тайный проход на торговый корабль. У него есть связи с купцом в Лондоне.
 – Ты не пожалеешь, что взял меня. Я буду бесценна в твоих переговорах с Робертом Брюсом.
 – Может быть, ты права. Мне приятно сознавать, что мы делимся всем в нашей жизни. Я люблю тебя, Брианна.
 В шотландском порту Лит, Вулф выгрузил с торгового корабля Драго и Афину. Они с Брианной проехали четыре мили до Эдинбургского замка. Хотя поездка была короткой, Брианна порадовалась, что надела меховой плащ.
 К тому моменту, когда их провели в древний замок, щеки Брианны раскраснелись и от холодного воздуха, и от мысли, что она скоро встретится лицом к лицу с Робертом Брюсом, своим настоящим отцом, впервые в жизни.
 Управляющий спросил, кто они и с какой целью прибыли. Вулф ответил, что они посланы из Англии с дипломатической миссией и надеются, что король Роберт даст им аудиенцию. Суровый шотландец фыркнул, когда Вулф не назвал имен, но выделил им спальню.
 Пришли слуги приготовить комнату и зажечь огонь в камине. Брианна сняла перчатки и протянула руки к пылающему пламени.
 – Этот замок безобразен, просто какая-то груда камней. Зато, какая панорама вокруг!
 Вулф улыбнулся ей:
 – Очень похоже на некоторые замки в Уэльсе. Брианна вымыла руки и лицо холодной водой и переоделась в бледно-зеленое бархатное платье. Она застегнула тяжелую золотую цепь на шее, так что изумруд лег в ложбинку между ее высоких грудей.
 Вулф снял свою кожаную куртку и надел белоснежную льняную рубашку и черный бархатный камзол. Его взгляд не отрывался от жены.
 – Этот камень непреодолимо притягивает взгляд к твоей груди.
 – Это единственное украшение, которое я привезла. Ты бы предпочел, чтобы я надела его на талию? – находчиво поинтересовалась она.
 – Не изображай невинность, милая. Ты отлично знаешь, я не хочу, чтобы изумруд украшал твой лобок.
 Брианна мило улыбнулась и взяла расческу для волос. Ее золотисто-рыжие волосы потрескивали в холодном сухом воздухе, когда она откинула их назад за плечи.
 Пришел управляющий и сопроводил их в тронный зал. Прежде чем отворились тяжелые двери, она на секунду закрыла глаза и попросила у Бога смелости.
 Когда их подвели к мужчине, сидящему на троне, она чуть отстала, так что Вулф оказался в нескольких шагах впереди нее.
 – Добро пожаловать в Шотландию. – Голос Роберта Брюса был низкий и глубокий.
 – Сир, то, что мы должны сказать, предназначено только для ваших ушей, – сказал Вулф.
 Король повернулся к стоящим по бокам него придворным и отпустил их. Когда они остались наедине, он оценивающе посмотрел на стоящего перед ним мужчину, а потом его глаза все время возвращались к стоящей рядом с ним женщине.
 Когда Брианна подняла ресницы, ее колени едва не подкосились.
 – Сир, мое имя Вулф Мортимер. Я здесь как посланец королевы Изабеллы и моего отца, Роджера Мортимера.
 Брюс, не отрываясь, смотрел на стоящую перед ним юную красавицу. Она была одета точно так же, как Джори де Варенн, когда он влюбился в нее более двадцати лет назад.
 Она опустилась на одно колено.
 – Сир, меня зовут Брианна де Бошан.
 Большие карие кельтские глаза смотрели в его такие же карие глаза, и в этот судьбоносный момент Роберт Брюс догадался, кто она.
 – Ты дочь Джори.
 Вулф переводил взгляд с жены на короля и обратно. Его шестое чувство вдруг возобладало, и он понял, что Брианна дочь Роберта Брюса. Он понял, что король испытывает сейчас шок.
 Вулф окаменел. Внезапное осознание этого было смертельным ударом по его гордости. «Как могла ты утаить это от меня, Брианна?» Вулф напряженно-вежливо поклонился.
 – Я оставляю переговоры в ваших надежных руках, миледи. Прошу вас извинить меня, сир. – Он резко повернулся и вышел из тронного зала.
 Роберт встал и подошел ближе к дочери. Его глаза ни на мгновение не отрывались от ее лица.
 – Твоя мать никогда не говорила мне.
 Брианна подняла подбородок.
 – Она не говорила и мне тоже. Я подслушала разговор между моим дядей, Линксом де Варенном, и его женой Джейн. Он сказал, что всегда подозревал, что вы мой отец. Я поехала в Уорик и потребовала ответа от матери. Только тогда она призналась мне, что это правда.
 – Я сожалею, Брианна.
 – Здесь не о чем сожалеть, – гордо возразила она. – Я никогда не думала о вас как о моем отце, и у меня нет ни малейшего намерения быть королевской дочерью. Моя мать дала мне лучшего в мире отца. Мне не нужен никакой другой отец, кроме Гая де Бошана.
 Брюс знал, что она отвергнет его, но понимал, что она защищается, чтобы не причинить себе боль.
 – Для меня честь познакомиться с тобой.
 – Я здесь от имени моей дорогой подруги, королевы Изабеллы. Когда-нибудь в будущем, когда настанет подходящий момент, она и Роджер Мортимер планируют вторгнуться в Англию и свергнуть ее слабого развращенного короля. Королева Изабелла готова признать вас королем независимой Шотландии, если вы торжественно поклянетесь, что никогда не нападете на Англию.
 Брюс улыбнулся:
 – Разумное решение, выгодное для всех. Некоторые женщины гораздо проницательнее мужчин. Твоя мать мудра, так же как ты. Смею ли я надеяться, что Изабелла тоже такая женщина?
 – Не сомневаюсь в этом, сир. Так вы обещаете мир?
 – Я более чем готов… Я рад этому.
 Брианна быстро вдохнула и потянулась к его руке.
 – Не прикасайся ко мне! – Роберт быстро отдернул руку, но тут же увидел боль в глазах дочери. – Брианна, я болен проказой. Время, отпущенное мне, коротко. Мой сын, Дэвид, станет королем еще ребенком. Я хочу мира между Шотландией и Англией ради него.
 Комок в горле Брианны едва не задушил ее. В ее глазах заблестели слезы, когда она осознала, какие злые слова бросила законному королю Шотландии.
 – Есть способ, каким ваш сын Дэвид может получить постоянный мир. Младшая дочь Изабеллы почти такого же возраста, как ваш сын. Ручаюсь, Изабелла не будет против предложения сделать ее дочь будущей королевой Шотландии.
 – Очевидно, что ты унаследовала от меня кельтскую практичность. Женитьба детей объединит две страны и будет первым шагом в залечивании ран, которые мы нанесли друг другу.
 – Я обещаю, что поговорю об этом с Изабеллой, сир.
 – Линкс говорил мне, что ты обручена с его сыном, Линкольном Робертом, и когда они вернутся в Англию, вы должны пожениться.
 – Ваш тезка женился на дочери графа Арундела, которая ездила вместе с де Вареннами в Шотландию. Я влюбилась в сына Роджера Мортимера, Вулфа. Моя мать однажды сказала мне, что сердце хочет того, чего оно хочет, и теперь я поняла, что она была права.
 – Ты обвенчана с мужчиной, который только что вышел отсюда?
 – Да. – Она вздохнула. – Мы на пороге нашей первой ссоры. Я не сказала ему, что король Шотландии мой отец.
 – Мортимеры сражались против меня в Шотландии и в Ирландии. Ручаюсь, я их злейший враг, после Эдуарда Плантагенета и Хью Деспенсера, разумеется.
 – Что было, то было. Теперь Мортимерам нужен союз с вами. Уверяю вас, что Вулф больше не думает о вас как о враге… В данный момент эту роль играю я.
 – Мое дорогое дитя, я сожалею, что встал между вами.
 – Сожаления бесполезны… Никто не может изменить прошлое. – Она улыбнулась Роберту Брюсу. – Сегодня я уже укротила одного льва. Теперь пойду и попытаюсь укротить другого. Прощайте, сир.
 Когда Брианна открыла дверь их спальни, Вулф, стоявший у окна, резко обернулся к ней. Его спина была напряжена, лицо мрачно.
 – Мне не нравится, когда из меня делают посмешище. Как, дьявол побери, тебе удалось сохранить спокойное лицо, когда я говорил, что мне приятно сознавать, что мы делимся всем в нашей жизни? – возмущенно спросил он. – «Я буду, бесценна в твоих переговорах с Робертом Брюсом», – передразнил он ее. – Почему ты скрыла это от меня? Ты должна была открыть тайну еще до того, как мы поженились.
 – Так же, как ты должен был открыть, что унаследуешь все владения Мортимера Чирка? – вызывающе парировала она, не желая оправдываться.
 Вулф просто проигнорировал ее вопрос.
 – Простая вежливость требует, чтобы ты, по крайней мере, сообщила мне об этом до того, как я встретился с шотландским королем лицом к лицу. Это был удар исподтишка!
 – Я не думала, что он узнает меня. Моя мать ничего не говорила ему. – Брианна умоляюще сложила руки. – Вулф, в моем сердце моим отцом является Гай де Бошан. Я ни в коем случае не хочу, чтобы он узнал, что я знаю правду о моем рождении. Разве ты не понимаешь, что я не могла рисковать?
 Непреклонная гордость поднимала его голову и блестела в серых глазах.
 – Ты не могла рисковать? – недоверчиво переспросил он. И опять он бросил ей ее собственные слова: – Мы муж и жена, мы часть друг друга Мы делим все – наши мысли, наши действия, наши опасности, наши жизни. Очевидно, существует что-то, чего мы не делим. Мы храним наши темные тайны глубоко в себе.
 – Это была не моя тайна, чтобы ею делиться, – вызывающе выкрикнула она.
 Вулф схватил свою тяжелую кожаную куртку и вышел из комнаты.
 – Убирайся к дьяволу, Вулф Мортимер!
 Черная дубовая дверь захлопнулась с решительным грохотом.
 Брианна, упрямая и самоуверенная, целых два часа думала о том, что это с ней поступили несправедливо. «Я сильно недооценила чрезмерную гордость моего мужа!» Однако к концу этих двух часов ее мысли стали меняться. «Возможно, я недооценила способность Вулфа чувствовать боль. Я считала его сильным и неуязвимым. Я и понятия не имела, что у него есть уязвимое место».
 Когда он не вернулся в ту ночь, она плакала, пока не заснула.




 Глава 30


 Вулф Мортимер оседлал Драго и выехал из конюшни замка. Вымощенная булыжником дорога в Касл-Рок была ненадежной, так что ему пришлось быть осторожным. Единственная дорога, которую он знал, вела в Лит, и он прибавил скорость, когда направился на север к побережью.
 В порту он спешился возле таверны и предложил парнишке лет двенадцати посмотреть за его конем. Он дал ему пенни и пообещал еще один, когда выйдет из таверны.
 Когда он вошел, в нос ему бросился запах еды, но поскольку у него не было денег и на еду, и на напитки, он заказал только эль у пышногрудой девицы, которая встретила его.
 Вулф сел спиной к стене. Его глаза медленно скользили по комнате и ее обитателям. Он видел, что его мускулистое телосложение и темные волосы ничем не отличают его от других клиентов. Единственным отличием было то, что его одежда была лучшего качества.
 Мужские голоса звучали громко и возбужденно, но, к несчастью, их шотландский акцент был настолько силен, что он смог разобрать всего несколько слов. Он видел, что некоторые мужчины наблюдают за ним, оценивая его смуглое суровое лицо, и решают держаться от него подальше. Окружающий шум постепенно стих, и тогда он обратился мыслями к Брианне.
 «Она не доверяет мне»
 «Она отчаянно хотела защитить Уорика, не важно, чего это стоило Брюсу или мне». Очень неохотно он признал, что это доказывает глубокую любовь Брианны к человеку, который честно и преданно играл роль ее отца. «Это доказывает ее преданность».
 Поскольку он упрямо не желал успокаиваться, он попытался представить себя на месте Роберта Брюса. «Король был потрясен. Хотя он был любовником Джори де Варенн, он понятия не имел, что стал отцом ее ребенка. Женщины такие искусные лгуньи. Есть ли на земле хоть одна женщина, которой можно доверять? Неужели прекрасная графиня обманула Скверного Уорика?»
 Допив остатки эля, он со стуком поставил кружку на грубо сколоченный стол.
 – Не хочешь отполировать свой свисток, дружок? – У пышногрудой девицы был сильный акцент, но Вулф прекрасно понял, о чем она.
 – Единственное, чего я хочу, это еще кружку эля.
 – Ой, парень, не вини меня за свое бессилие!
 «Интересно, как давно Брианна знает, что Брюс ее отец? Что она почувствовала, когда узнала это? Гнев? Гордость, что она дочь короля? Или унижение, что она незаконнорожденная?»
 Он залпом проглотил эль и потребовал еще. Деньги у него закончились, поэтому он пил пиво медленно и осторожно, так же, как лелеял свою раненую гордость, растягивая удовольствие, будто это был эликсир жизни. Девица вернулась и оценивающе посмотрела на него.
 – Я нищий, красотка. Иначе я бы еще час назад завалил тебя на этот стол и отполировал твои холмики.
 – Ты англичанин, приятель?
 – Валлиец.
 – А, тогда понятно. Таффи! [10] 
 – Вот нахалка! – На этот раз он искренне рассмеялся.
 В его воображении возник образ Брианны, умоляющей его понять. За все время их отношений она почти ни о чем не просила его, в то время как он просил о многом. «Она была неизменно великодушна. И все же, когда она пришла меня просить, я презрительно отверг ее». Вдруг он увидел себя так же ясно, как все свои видения, и ему стало невероятно стыдно. В одно мгновение Вулф принял решение, отставил кружку с элем и встал.
 Дорога, ведущая из Лита в Эдинбург, была пуста в этот час – было далеко за полночь. Копыта Драго зловеще цокали в холодной темной ночи, но этот звук поддерживал его дух, как будто отмеряя все уменьшающееся расстояние между ним и той, кого он любил всем сердцем.
 Брианна проснулась, вздрогнув, но ничего не увидела в темной спальне.
 – Это я, – тихо прошептал Вулф.
 Она протянула руку, чтобы коснуться его, и ее рука скользнула по его груди.
 – Ты вернулся. – Облегчение в ее голосе было осязаемым. Они заговорили одновременно:
 – Я сожалею, любовь моя. – Потом опять в унисон: – Нет, нет, это была моя вина! – Потом они оба рассмеялись.
 Вулф сел на кровать и заключил ее в объятия.
 – Я боялась, что ты не вернешься.
 – Я боялся, что ты не примешь меня назад. – Он поцеловал ее в лоб и зажег свечу, чтобы видеть ее очаровательное лицо.
 – Я не хотела обидеть тебя, Вулф. Я даже не знала, что тебе можно причинить боль. Я считала, что ты неуязвим.
 – Ты моя ахиллесова пята, Брианна. – Он поцеловал ее в нос. – Мне придется убить тебя, потому что теперь ты знаешь мой секрет.
 Она провела пальцами по его небритой щеке и почувствовала, что ее сердце едва не разрывается от любви.
 – У меня есть еще один секрет, – серьезно прошептала она. – Я могу поделиться им с тобой, только если ты обещаешь никому не говорить.
 – Торжественно клянусь моей честью.
 – Брюс сказал мне, что болен проказой. Ему осталось немного лет. Он рад миру с Изабеллой, потому что его сын Дэвид будет еще ребенком, когда станет королем Шотландии. Роберт рискнул сказать мне, зная, что его враги используют эту информацию против него, если она станет известна.
 – Он явно доверяет тебе.
 – Он сказал мне, что я унаследовала его кельтскую практичность.
 – Когда это он такое сказал? – ошеломленно спросил Вулф.
 – Когда я предложила поженить его сына, принца Дэвида, и младшую дочь Изабеллы, принцессу Джоан.
 – Ты действительно очень практичная девица, которой, ручаюсь, очень нравится совать свои пальчики в королевские дела.
 – Я сказала Брюсу, что поговорю об этом с Изабеллой.
 – Брианна Мортимер, ты делательница королев!
 – Когда ты ушел, я сказала ему, что вышла за тебя замуж.
 – И какова была его реакция?
 – Он сказал, что после Эдуарда и Хью Деспенсера он злейший враг Мортимеров. Он сказал, что сожалеет, что стал причиной ссоры между нами.
 – Это я стал причиной ссоры. Ты простишь меня?
 – Мне не следует… но я это сделаю.
 Вулф издал звериный рык и завладел ее ртом.




 Эпилог


  1 июня 1327 года 
  Херефорд, Англия 
 – Я просто рождена для роли королевы Гвиневеры! – Королева Изабелла, сидящая на трибуне вместе с Брианной, Джори и другими благородными дамами, являла собой ослепительную картину безграничного счастья.
 – Кто еще был достаточно смел, чтобы вызвать на состязание короля Артура? – спросила Брианна. Чуть раньше Роджер Мортимер, одетый королем Артуром, уже победил графа Кента, графа Ричмонда и графа Норфолка, который великодушно позволил ему сойти на берег, на своих землях.
 – Один из братьев де Боун. Они так похожи, что я всегда их путаю, – призналась Изабелла.
 – Джон – это граф Херефорд. Хэмфри на год моложе, – объяснила Джори. – Находясь здесь, в Херефорде, я чувствую, что жизнь сделала полный круг. Когда мне было восемнадцать, я была замужем за их дядей, Хэмфри де Боуном, и он привез меня в замок Гудрич, всего в десяти милях отсюда. Место то же самое, но теперь я совершенно другая женщина.
 – А разве мы – нет? – Изабелла заразительно рассмеялась. – Я никогда и не мечтала, что могу быть так счастлива! Наконец в моей жизни есть сильный мужчина, на которого я могу опереться. Джори, сейчас я наслаждаюсь счастьем, какое всегда было у вас с Уориком.
 Брианна нервно прикусила губу.
 – Следующий поединок будет между Вулфом и моим братом Гаем Томасом.
 – Ты поддерживай Вулфа, а я буду переживать за своего сына, – предложила Джори.
 Брианна смотрела, как Вулф Мортимер, верхом на Драго, промчался мимо трибуны с копьем наперевес, его мощная рука была продолжением оружия. Через несколько секунд его противник уже лежал в пыли.
 И Брианна, и ее мать вскочили на ноги, их лица побледнели от опасения.
 – Вулф должен был позволить ему победить.
 – Ни в коем случае, – возразила Джори, овладевая собой. – Для Гая Томаса было бы унизительным, если бы Вулф позволил ему выиграть незаслуженно. А так у моего сына есть хорошее оправдание. Он будет настаивать, что это брачная ночь отобрала у него все силы.
 Днем раньше все собрались, чтобы отпраздновать свадьбы двух дочерей Роджера Мортимера. Екатерина вышла за Гая Томаса де Бошана, сына графа и графини Уориков, а юная Джоан соединилась в браке с Джеймсом, сыном Маргарет и сэра Хью Одли.
 – Кстати, о свадьбах, – радостно заметила Изабелла, – продвигается дело с обручением принцессы Джоан и Дэвида Брюса. Мой сын Эдуард всем сердцем одобряет этот брак. Как недавно коронованный король Англии, он хочет видеть прочный мир между его страной и Шотландией.
 Брианна многозначительно посмотрела на Джори. Такое головокружительное ощущение – сознавать, что приложила руку к событиям, которые могут изменить историю!
 – Роджер следующий. – Изабелла прижала руку к горлу. – Мне кажется, я не смогу смотреть. Де Боун вдвое моложе его, и копье у него намного длиннее – Господи, я не знаю, что буду делать, если с ним что-нибудь случится.
 – Вам не о чем беспокоиться, Изабелла. На стороне Роджера опыт, не говоря уже о яростной решимости.
 Брианна взяла Изабеллу за руку.
 – Король Артур сражается из-за королевы Гвиневеры. Кроме того, Мортимеры слишком горды, чтобы глотать пыль у ног соперника. Вы видели, что Вулф сделал с моим бедным братом.
 Дамы жадно наблюдали, как соперники помчались навстречу друг другу. В последний момент Роджер Мортимер выставил щит, чтобы отклонить копье графа Херефорда, и выбил из седла своего соперника под одобрительный рев толпы. Галантный, как всегда, он спешился и помог Джону де Боуну подняться на ноги. Зрители встали и горячо зааплодировали.
 Изабелла явно испытала облегчение.
 – Я рада, что все закончилось. Мне нужно выпить что-нибудь прохладительное, прежде чем я буду вручать призы.
 Рикард де Бошан был здесь со своей женой, Кэтрин Мортимер, и их маленькой дочкой. Рикард наконец-то решил, что теперь достаточно безопасно привозить свою семью из Ирландии.
 К тому времени, когда дамы поднялись на помост, где на покрытом бархатом столе стояли призы, участвовавшие в турнире рыцари уже сняли доспехи и переоделись. Юный король Эдуард и его невеста, тринадцатилетняя Филиппа Геннегау, подошли и встали рядом с королевой Гвиневерой. Каждый победитель под грохот аплодисментов получил серебряный кубок. Брианна сияла от гордости, когда Вулф вышел вперед, чтобы получить свой приз. После этого Изабелла подняла руки, призывая к тишине:
 – Я рада объявить, что главный победитель турнира Круглого стола не кто иной, как сам король Артур. Сегодня он выбил из седла больше противников, чем любой другой рыцарь. Пусть он царствует непобежденным.
 Когда Изабелла вручила Мортимеру золотой кубок, радостные возгласы стали просто оглушающими. Брианна улыбнулась матери:
 – Все обожают их. Изабелла невероятно популярная мать их любимого молодого короля, а Роджер истребитель ненавистных Деспенсеров.
 Немного позже все собрались на лужайке перед дворцом у роскошного буфета, организованного епископом Херефорда на свежем воздухе.
 Вулф Мортимер подошел к Брианне, а Гай Томас взял за руку свою невесту Кейт. В этот момент Гай де Бошан, к которому частично вернулось зрение, помогавший Гаю Томасу готовиться к турниру, тоже присоединился к ним.
 – Наконец-то вся наша семья собралась вместе. Рикард обнял жену и прижал к себе. Кэтрин с любопытством посмотрела на своего племянника Вулфа.
 – Мы окружены новобрачными. Когда ты собираешься сделать предложение этой прекрасной даме?
 В нагретом полуденном воздухе раздался звонкий смех Брианны.
 – Мы с Вулфом тайно женаты уже больше двух лет!
 Вулф улыбнулся:
 – Нам лучше объявить об этом. Месяцев через шесть моя жена подарит мне наследника.
 Джори обняла дочь.
 – Поздравляю, дорогая. Я так счастлива.
 Вулф опустил голову и коснулся губами уха Брианны.
 – Почему бы нам не ускользнуть отсюда и не устроить свой собственный турнир?
 Брианна рассмеялась:
 – Мне не следует… но я это сделаю.
 Когда они ехали бок о бок по пышным полям, Вулф поддразнил:
 – Предвкушение – это половина удовольствия. Не все владения Чирка находятся в Уэльсе или на границе. У него есть поместье и здесь, в Херефордшире, которое теперь принадлежит нам.
 Они натянули поводья перед очаровательным старым помещичьим домом, увитым плетистыми розами.
 – Он прекрасен! Я уже люблю его! – воскликнула Брианна. Вулф снял Брианну с седла, и конюх забрал их лошадей.
 Она наклонилась обнять Тень, и та облизала ее лицо. Брианна подняла на Вулфа широко открытые глаза.
 – По-моему, она беременна. У нее раздулся живот.
 – У тебя слишком буйное воображение. – Он нагнулся и провел руками по животу волчицы. – Действительно! Должно быть, это случилось в лесах у Фламстеда. Я понятия не имел, что волки водятся так близко от вашего замка.
 – Нашего замка – по крайней мере, таким он однажды станет. Наша семья начинает расти, и это наполняет меня радостью. Твоя мать знает, что мы поженились?
 – Да, я сказал ей вчера на двойной свадьбе моих сестер. Она, похоже, невероятно горда еще одной связью с семьей де Бошанов.
 – Я очень удивилась, увидев, как дружелюбна она была с Изабеллой. Она точно понимает ситуацию между ее мужем и королевой?
 – Понимает и поощряет ее. Через Изабеллу к ней вернулись ее богатство и владения. Она живет спокойной и благополучной жизнью. Уверен, она считает неверность мужа очень маленькой платой за это.
 – Для меня верность бесценна.
 – Вот почему я люблю тебя, Брианна.




 Послесловие автора


 Низложенный король Эдуард Второй был заключен в замок Беркли. Много слухов окружало его смерть, но большинство историков сходятся во мнении, что 21 сентября 1327 года он был убит весьма изобретательным способом – ему вставили в кишки через задний проход раскаленный железный прут, так что на теле не осталось никаких следов. Говорили, что приказ об этом грязном деянии исходил от Роджера Мортимера, и в 1330 году он заплатил за это высшую цену.
 Вдовствующая королева Изабелла пережила своего мужа на тридцать лет. История не была добра к Изабелле. Из-за ее супружеской неверности ее прозвали Французской волчицей.
 Король Эдуард Третий был почти точной копией своего великого деда, Эдуарда Плантагенета, наслаждался долгим и успешным правлением. В его счастливом браке с Филиппой Геннегау родились тринадцать детей.