Аннотация: Отважная и неистовая Дейдра О'Девир поклялась спасти своего брата, обманом завербованного во флот, и жестоко отомстить обманщику – офицеру Кристиану Лорду. Прошли годы… и вот однажды поиски привели прекрасную ирландку на военный корабль – корабль, которым, по капризу судьбы, командовал именно Кристиан. Однако не жгучую ненависть ощутила Дейдра к мужественному капитану, а страсть – страсть пламенную и нежную, сметающую любые преграды и лишь крепнущую перед лицом смертельной опасности…


---------------------------------------------


 Данелла Хармон
 Властелин моих грез



 Пролог


  Ирландия, 1762 год 
 Маленькая деревушка, жмущаяся к берегу моря, затихла, люди попрятались в свои оштукатуренные домики, испуганно поглядывая на дорогу из-за занавесок. Местные таверны опустели. Их завсегдатаи, молодые парни, предпочли укрыться за холмами, и будут прятаться там, пока не минует опасность, ибо в гавани стоял на якоре большой трехмачтовый корабль. Англия была в состоянии войны с Францией, но далеко не все хотели воевать, поэтому Королевский военно-морской флот иногда начинал искать уклоняющихся от службы рекрутов в этом унылом, забытом даже Богом уголке Ирландии, на который постоянно обрушивались сильные штормы. Ни один годный к службе парень не мог считать себя в безопасности от вербовщиков.
 Маленькая Дейдра О'Девир, ухватившись за руку матери, сжимала пальчиками другой старинный крест, висевший на груди. Она прощалась со старшим братом. Родди наградил ее беспечным поцелуем, выбежал за дверь и присоединился к веселой толпе молодых парней, которые с песнями направлялись к развалинам давно покинутого замка, куда не рискнут сунуться вербовщики.
 Дейдра с матерью заперли дверь и сели у маленького коптящего очага. Родди сказал, что им нечего бояться, поскольку вербовщики не трогают девочек, но когда Дейдра подошла к окну и посмотрела на море, где в тумане едва виднелись мачты военного корабля, ее обуяло любопытство. Она должна сама увидеть страшных англичан и понять, отчего их все так боятся.
 В конце концов, ее любимый кузен Брендан, выросший здесь, в Коннемаре, стал гардемарином Королевского военно-морского флота. Хотя его отец был английским адмиралом, Брендан считал себя истинным ирландцем, как и Родди. Иногда трудно даже представить, что в его жилах течет английская кровь. Если Брендан служит в Королевском флоте, значит, это не так уж плохо, как все говорят…
 Дейдра приняла решение. Мама не узнает о ее недолгой отлучке. Несмотря на свои девять лет, она была совсем маленькой и без труда вылезала в окно, когда хотела убежать из дому. Оказавшись на улице, девочка прокралась вдоль каменного забора и, сев на любимого пони по кличке Гром, поехала к морю.
 Над головой клубились облака, холодный туман, проникающий во все лазейки, тяжело сползал с гор. Близилась ночь, а с нею и шторм.
 Дейдра без устали пришпоривала Грома, заставляя бежать все быстрее, пока они не достигли последнего скалистого холма. Там она присела на землю – маленькая девочка с копной черных вьющихся волос и бледным личиком, на котором горели огромные фиалковые глаза. Далеко внизу гремел прибой, обрушивая на берег потоки воды; мелкие соленые брызги влажной пылью оседали у нее на щеках. Здесь, высоко над морем, дул сильный ветер, обещавший скорый дождь.
 С криками пролетела стая грачей, издали донеслось блеяние овец. Вдруг Гром задел камень, и тот скатился вниз, нарушив тишину. Дейдра испуганно оглянулась – ей показалось, что за ней кто-то наблюдает.
 Но она никого не увидела. В полумиле от берега стоял на якоре британский военный корабль – пугающий и в то же время прекрасный.
 Девочка с ужасом дотронулась до крестика из червленого золота, инкрустированного изумрудами, но это не помогло. Военный корабль будто занимал весь залив, а темное, зловещее небо над его мачтами стало черным.
 Дейдра перекрестилась. Тряхнув головой, пони зашевелил ушами, а она заметила какую-то точку, приближающуюся к берегу по неспокойному морю. Это с корабля спустили шлюпку, и теперь она подплывала, раскачиваясь на высоких волнах и едва не налетев на рифы.
 «Беги, Дейдра, беги!» – говорила себе девочка, но не двигалась с места, забыв про вербовщиков, про то, что скоро стемнеет и духи выйдут из своих мрачных убежищ. Шлюпка неумолимо приближалась. Даже скалы и рифы, охраняющие этот берег, не могли остановить англичан.
 Первые капли дождя упали Дейдре на лицо. Она снова села в седло, подъехала к вершине холма и лишь тут заметила, что офицер в шлюпке направил подзорную трубу прямо на нее.
 Закричав от испуга, девочка повернула Грома, но вдруг увидела перед собой группу мужчин.
 – Кто это у нас, Дженкинс?
 – Бьюсь об заклад, ирландская девчонка! Смотри-ка, у нее фиалковые глаза и самые прекрасные волосы, какие мне доводилось видеть!
 Дейдра озиралась по сторонам, но бежать некуда: за спиной море.
 Она заплакала.
 – Ну вот, слез только старине Таггерту и не хватало! – Человек схватил пони за уздечку. – Дженкинс! Ты напугал малышку своей уродливой физиономией! – Таггерт ухмыльнулся, показав редкие, выступающие вперед зубы. Его сальные волосы были заплетены в косичку и завязаны кожаным шнурком, мускулистые руки покрывала татуировка.
 – Пустите меня! – захныкала Дейдра, пытаясь вырваться.
 Но в ответ послышался смех. От этих уродливых людей с косичками пахло ромом, некоторые держали в руках палки и дубинки, а у двоих были абордажные сабли.
 – Не выпускай уздечки, Таггерт! А то мы не скоро еще увидим тут кого-нибудь!
 – А по мне, лучше никого не найти!
 Замечания сопровождались взрывами хохота; их грубая английская речь, незнакомая Дейдре, пугала ее.
 – Но надо воспользоваться девчонкой до того, как лейтенант доберется сюда.
 – Отпустите меня-а! – закричала Дейдра, ударив Таггерта ботинком по бедру.
 Тот опять засмеялся, снял ее с пони и поставил на землю.
 – Теперь скажи мне, что ты делаешь тут одна, когда уже темнеет, а?
 – У тебя нет мамы?
 – Черт возьми, Таггерт, сейчас хлынет как из ведра. Да и лейтенант не придет в восторг, если узнает, что ты попусту тратишь время, болтая с девчонкой. – Внезапно человек замолчал и со страхом уставился на что-то.
 Разговоры мгновенно стихли, мужчины опустили глаза.
 – Да уж, – раздался холодный голос.
 Таггерт вздрогнул и резко оттолкнул Дейдру.
 На вершине холма, опираясь на шпагу, стоял британский офицер, его силуэт четко выделялся на фоне грозового неба.
 – Мы приехали сюда вербовать матросов, Таггерт, а не пугать маленьких девочек. Немедленно отпусти ее, иначе испытаешь на себе силу моего гнева и моей шпаги.
 Дейдра задрожала от страха и, прижавшись к Грому, не сводила глаз с мужчин. Гребцы взбирались на холм и выстраивались позади офицера. Увидев ее, многие изумленно посвистывали. Но лейтенант, похоже, не был удивлен. Одного его мрачного взгляда было достаточно, чтобы смешки затихли. Гребцы уставились в землю – они уважали командира и не желали вызывать его гнев.
 – Простите, сэр, – попятился Таггерт.
 – Вытащите из воды лодки да спрячьте их получше! У нас, черт побери, нет времени на ерунду.
 – Слушаюсь, сэр! – Таггерт бросился исполнять приказание.
 Дейдра рассматривала морскую форму офицера. Не будь он англичанином, она бы, пожалуй, решила, что он довольно красивый и форма ему идет.
 Но когда он подошел ближе, Дейдра сжалась, на спине у нее выступил холодный пот. В ушах зазвенело, этот странный звон все нарастал; заглушая рев волн.
 Лейтенант подхватил ее, когда она уже готова была упасть в обморок. Завизжав от ужаса, девочка начала вырываться.
 – Пустите меня! – завопила она, пытаясь оттолкнуть его. – Пустите!
 – Бедняжка, – сказал офицер, когда она затихла. Присев перед ней, он вытер ее слезы. Дейдра зажмурилась. – Кажется, мы перепугали тебя до смерти.
 Она открыла глаза и стала рассматривать лейтенанта. Светлые брови надменно приподняты, шляпа прикрывает золотистые волосы, перевязанные черной лентой. У него были длинные золотистые ресницы, глаза цвета тумана и ястребиный профиль.
 Улыбнувшись, офицер снял шляпу. Светлые волосы контрастировали с темным загаром, а выбившиеся из хвоста пряди были совсем белыми на концах. Такой гордой осанки Дейдра еще ни у кого не видела. Но лейтенант вдруг улыбнулся, в уголках рта и глаз появились добрые морщинки.
 Дейдра, подумав мгновение, тоже улыбнулась.
 – Это твой пони? – спросил он.
 Дейдра молча кивнула: она была слишком напугана, чтобы говорить.
 – Как его зовут?
 – Г… Гром, – заикаясь, пролепетала девочка.
 Светлые брови сошлись на переносице, когда офицер заметил распятие у нее на груди. Он осторожно приподнял крест.
 – Значит, Гром, – пробормотал он, потерев резной кельтский крест. – Забавное имя… У меня в детстве тоже был пони, я называл его Були. Ужасный озорник. Как-то я из-за него даже руку сломал: заставлял взять барьер, а он сбросил меня на кучу дров. – Еще раз улыбнувшись, лейтенант посмотрел на небо и посерьезнел. – Итак, у нас есть Гром. А могу я узнать, как твое имя, малышка?
 – Дейдра, – едва слышно прошептала девочка.
 – Дейдра, – повторил он. – Хорошее имя для хорошей девочки, не так ли?
 – Как скажете, – пробормотала та, глядя на его загорелую руку, которая все еще держала ее запястье. Пальцы покрывали золотистые волоски, а ладони были твердыми, как у Родди… Но от его ласкового прикосновения сердце Дейдры успокаивалось, шум в голове стихал.
 – Я действительно так думаю. – Англичанин опять улыбнулся, и девочка тут же представила его сказочным рыцарем – таким красивым было его лицо и такими добрыми, серые глаза.
 По-детски утерев нос рукой, Дейдра набралась смелости и спросила:
 – Вы из Королевского флота?
 – Да, детка.
 – А мама говорит, что только пираты, воры и тираны служат в Королевском флоте, – заявила девочка, нахмурившись. – Но мне почему-то кажется, что мама ошибается.
 – Правда? – Отпустив ее руку, лейтенант поправил на ней плащ, как делал ее отец, когда еще был жив. – А почему ты так решила, малышка?
 Дейдра прикусила нижнюю губу, в глазах ее мелькнуло озорное выражение, какое бывает у детей, которые пытаются не выдать секрет. Наконец она засмеялась:
 – Потому что мой кузен Брендан служит в Королевском флоте, а он самый красивый и смелый человек на смете. Он совсем не вор и не пират, – добавила она. – Его отец был адмиралом, и мама говорит, что Брендан тоже им станет.
 – Адмиралом, говоришь? – Даже не оглянувшись, лейтенант бросил: – Ради Бога, Хендрикс, не стой там. Разыщи О'Келлегена, и давайте наконец покончим с нашими делами.
 – Его не надо искать, сэр. Я слышу, он уже близко.
 – Чтоб мне провалиться, Хендрикс! – пошутил один из матросов. – Да его, наверное, слышит вся деревня.
 Резко встав, лейтенант надел шляпу и посмотрел на дорогу. Он был таким высоким, что голова его, казалось, упирается в небо, а темные тучи окутывают плечи. Офицер посмотрел на военный корабль. Похоже, он думал о том, как бы вновь оказаться на борту. Затем лейтенант опять перевел взгляд на девочку:
 – Тебе пора, малышка.
 – Разве вы не хотите еще что-нибудь узнать о моем кузене Брендане?
 Улыбнувшись, лейтенант усадил ее на спину Грома.
 – В следующий раз, детка. – Он взъерошил ее мокрые волосы. – Уезжай, пока совсем не стемнело.
 – Господи, Кристиан, она же поднимет тревогу!
 – Замолчи, Хендрикс! – с неожиданным гневом оборвал его офицер. – Поднимать тревогу уже поздно. Зовите людей О'Келлегена, и давайте быстрее покончим с этим, иначе придется провести ночь в этом захолустье.
 Дейдра съежилась – ее испугала неожиданная перемена в настроении лейтенанта. Дождь разошелся, становилось все холоднее, от спины Грома уже поднимались струйки пара. Девочка посмотрела на лейтенанта, надеясь, что тот снова подойдет к ней, но он этого не сделал, и она чуть не заплакала от обиды. Дейдра пришпорила Грома, чтобы подъехать к офицеру и спросить, чем вызван его неожиданный гнев, но вдруг услышала шарканье ног, бряцание оружия, сердитые окрики, глухие удары, крики боли и ярости. Смех англичан и… ругательства ирландцев.
 – Лейтенант! – закричал офицер в сине-белой форме, отделяясь от группы людей, которую возглавлял. – Мы неплохо поработали! Эти ребята станут гордостью флота!
 Светловолосый лейтенант, наполовину уже вытащивший шпагу из ножен, с облегчением вздохнул:
 – Вы быстро управились.
 – Недаром же я вырос в этих краях. – Говорил, несомненно, ирландец, Дейдра сразу узнала милый ее сердцу говор.
 Когда английские матросы подошли ближе, девочка увидела, что они ведут группу мужчин, подталкивая их, как перепуганных овец, угрожая им саблями и дубинками.
 – И где они прятались, О'Келлеген?
 – В горах, разумеется, – объяснил тот. – Упились до полусмерти в руинах старого замка.
 – Отличная работа, – без воодушевления произнес лейтенант. – Я сообщу об этом капитану.
 Дейдра замерла от ужаса, глядя на перепуганных, злых мужчин, окруженных англичанами. Ошибки быть не могло. Симус Келли… Патрик О'Мэлли… братья Кевин и Кенни Миган…
 И Родди.
 Не отдавая себе отчета в том, что делает, она соскочила с Грома и побежала по мокрой траве. Споткнувшись о камень, Дейдра упала и разбила подбородок.
 – Родди! – кричала она. – Родди!
 Брат поднял голову, его глаза наполнились ужасом, который быстро сменился гневом. Не раздумывая он всадил кулак в челюсть ближайшего матроса, потом ударил еще раз – такие удары не раз выручали его в драках.
 Началась потасовка.
 Дейдра пыталась встать. Она слышала крики англичан, резкие команды лейтенанта, дикие вопли пленных ирландцев, стоны и громкие проклятия. Вскочив на ноги, девочка кинулась к брату, но тут же была поймана Хендриксом. Всхлипывая, она смотрела, как Родди бьется с тремя матросами. Потом кто-то ударил его в живот, и он, согнувшись, упал на колени.
 Увидев, что Родди повержен, остальные ирландцы успокоились и лишь с ненавистью глядели на лейтенанта и О'Келлегена.
 – Отведите их в шлюпку, – приказал лейтенант, – и отчалим поскорее. Капитан, разрази его гром, будет очень доволен.
 Дейдра почувствовала, что Хендрикс отпустил ее, и перевела взгляд на гордый профиль английского морского офицера.
 Он не был прекрасным и справедливым рыцарем.
 – Мой брат! – закричала она, бросаясь за лейтенантом и молотя кулачками по его спине. – Пожалуйста, не уводите моего брата!
 Лейтенант повернулся и тряхнул девочку за плечи:
 – Господи, детка, я же сказал: иди домой!
 – Вы забрали моего Родди! Вы не должны этого делать! Он мой брат, и я никогда больше не увижу его, если он уплывет с вами! Родди! – закричала она, когда последний матрос скрылся за гребнем холма. – Родди!
 Дейдра в отчаянии подняла глаза на лейтенанта. Он тоже смотрел на нее, и в его взгляде было сочувствие. На мгновение девочка поверила, что он сейчас вернет своих людей, и они отпустят Родди. Но потом на его лице появилось решительное выражение.
 – Мы воюем с Францией, – сказал он. – Честно говоря, я презираю способы, с помощью которых наш флот набирает рекрутов, но, как офицер, я не имею, права рассуждать. Мой долг – подчиняться приказам, – Его взгляд смягчился. – Мне очень жаль, малышка.
 Лейтенант повернулся и дошел вниз по склону холма, ни разу не оглянувшись. Дейдра осталась одна, и теперь слышались только печальный шелест дождя да скорбные вздохи морских волн.
 Потом она увидела, как в сырой мгле, висящей над заливом, мелькнули огни. Это шлюпки медленно ползли по волнам к военному кораблю, навсегда увозившему ее брата.
 Так в девять лет Дейдра узнала, что на свете есть вещи куда более страшные, чем духи. Всхлипнув в последний раз, девочка вытерла глаза и сжала дрожащими пальчиками старинное распятие.
 Когда она подрастет, то непременно отправится в Англию, найдет кузена Брендана и потребует, чтобы он помог ей вернуть брата.
 Когда-нибудь, поклялась себе Дейдра, она разыщет английского лейтенанта и приложит все усилия, чтобы отправить его на тот свет.




 Глава 1


  Англия, тринадцать лет спустя 
 Мощенные брусчаткой улочки Портсмута были не самым безопасным местом, но капитан Королевского флота Кристиан Лорд не боялся ни карманных воришек, ни убийц, ни прочих разбойников, населяющих прибрежный район. Тяжелый плащ скрывал красивую сине-белую форму, но только глупец или слепой не заметил бы военную выправку капитана, его широкие плечи, саблю на боку и холодный гнев, сверкающий в глазах.
 Улицы блестели от потоков холодного дождя, обрушившегося на землю из темных свинцовых туч; дома жались друг к другу, словно пытаясь согреться. Кристиан Лорд поудобнее пристроил щенка, которого держал под мышкой, чтобы прикрыть его от дождя, и внимательно осмотрел гавань с рядом кораблей, стоявших на якоре в пенных водах пролива. Собака завизжала. Опустив ее на землю, капитан поднял воротник плаща и надвинул поглубже шляпу. Черты лица казались еще более резкими, когда он морщился, сердясь на холодный дождь.
 Горе погасило огонь, который прежде сверкал в его глазах. Лорд невидящим взором смотрел на корабли, на серую даль Ла-Манша… в прошлое.
 – Эмили… – прошептал он, закрывая глаза.
 Но образ исчез так же быстро, как появился, и капитан вновь остался наедине со своими горькими воспоминаниями.
 Потом его взгляд упал на фрегат, которым он будет скоро командовать, и в его глазах опять сверкнул неистовый гнев.
 Черт бы побрал адмирала, приказавшего ему идти в Бостон – американскую клоаку, порождающую мятежников и всякий сброд. Англия слишком терпима к этим неотесанным мужланам, поэтому требуется навести порядок, пока ситуация не вышла из-под контроля. Но как сэр Эллиот мог приписать его к «Смелому»? Его, капитана флагманского корабля, героя битвы при Квибероне?
 Тем не менее, сэр Эллиот приказал ему принять командование тридцативосьмипушечным фрегатом, чтобы установить там порядок, хотя Королевский флот, по сути, уже поставил крест на «Смелом».
 Капитан в ярости повернулся и зашагал прочь. Конечно, передавая ему командование этим чертовым фрегатом, контр-адмирал сэр Эллиот Лорд пытался оторвать его от воспоминаний о черной годовщине. По правде говоря, Кристиан впал в ярость еще вчера, когда, приехав в Портсмут, узнал, что его старший братец заранее все подготовил: «Смелый», состоящий на службе его величества, был уже отремонтирован и загружен для морского путешествия.
 Услышав испуганный лай, Кристиан виновато остановился. Щенка он нашел по дороге в порт. Бедняга копался в промерзшем мусоре, и Кристиан пожалел его. Догнав капитана, собака встала на задние лапы и принялась лизать ему руку, словно благодаря за то, что он не бросил ее, как это, несомненно, уже сделал кто-то до него. Капитан прижал щенка к груди, подумав о том, что неплохо бы тем, кто считал его холодным и равнодушным человеком, посмотреть на него, сейчас.
 Он снова отыскал глазами четкий контур фрегата, стоявшего на якоре у Спитхеда, вдали от других кораблей, словно на нем свирепствовала чума. «Собственно, так оно и есть», – зло подумал Кристиан. Мятежное судно, имеющее самую дурную репутацию на флоте, было не лучшей наградой Лорду за двадцать лет безупречной службы.
 – Черт бы тебя побрал, Эллиот! – выругался он сквозь зубы.
 Первым капитаном «Смелого» был Ричардс, лентяй и пьяница, вконец распустивший команду. Следующие три капитана пытались сделать фрегат военным кораблем, которым мог бы гордиться король. Но один сошел с ума, второй упросил перевести его на двадцатичетырехпушечное судно, участвовавшее в военных действиях, а третий вообще, подал в отставку.
 Разумеется, все офицеры, приписанные к фрегату, были сыновьями пэров Англии или родственниками адмиралов и никчемными моряками.
 Губы у Кристиана сжались, в глазах блеснул огонек. Команда сильно ошибается, если полагает, что ей удастся заморочить ему голову. Вынув из кармана подзорную трубу, он стал внимательно рассматривать палубу фрегата, не упуская ни одной мелочи. Фрегат Королевского флота «Смелый» по внешнему виду не соответствовал требованиям, которые Кристиан предъявлял ко всем судам под своей командой.
 Кристиан сложил трубу. Видит Бог, эти недостатки он скоро устранит!
 Подобрав спаниеля и завернув его в плащ, капитан зашагал дальше. Улицы почти опустели. Несколько матросов, заметивших холодный блеск его серых глаз, почтительно дотронулись до козырьков, когда он проходил, мимо. Какой-то головорез, по виду заслуживающий виселицы, шагнул к нему, но, заметив сверкающие ножны, почел за лучшее отступить в темноту. Стайка мальчишек, затеявших драку посреди улицы, замерла на месте, а потом бросилась за ним, стараясь держаться на расстоянии. Но капитан не обращал на них внимания. Когда он добрался до пристани, его суровые черты исказил новый приступ гнева.
 У Лорда были все основания разгневаться, поскольку капитанской шлюпки, которую он приказал ему прислать, не было видно.
 Либо его приказа вообще не получили, либо команда, состоящая из мятежников и отпетых мерзавцев, игнорировала его приказание. И такими людьми он должен командовать!
 – Уже начались неприятности, капитан Лорд?
 Рядом с ним стоял молоденький лейтенант, который, видимо, догадался, чем вызван его гнев.
 – Да, но это ненадолго, лейтенант. Ненадолго, разрази меня гром!




 Глава 2


 Кристиан Лорд был не единственным, кто искал способ перебраться на «Смелый». Некто уже нашел лодку и ожидал, пока его доставят на корабль.
 Дейдра О'Девир приехала в Портсмут, имея при себе лишь доброе имя, гордость, жалкие сбережения да холщовую сумку, в которой лежало все, что было ей дорого в этом мире: миниатюра покойной матери, крошечная модель парусника, сделанная Родди, когда он был еще мальчиком, и кусочек дерева – обломок лодки, на которой ангелы помогли ее отцу, попавшему в шторм, добраться до берега. Находились в сумке также завернутая в кусок льна склянка с ирландской морской водой, мешочек с песком и ракушками, собранными на родном берегу, камешек, подобранный на скалистом пастбище за деревней, пучок шерсти с овцы соседа, плотно закрытый пробкой стеклянный пузырек с воздухом Ирландии и, конечно, хлеб, испеченный из зерна, выросшего на ирландских полях, бутыль с молоком ирландской короны, вскипяченным на старом ирландском очаге.
 Не важно, что хлеб уже зачерствел, Дейдра не собиралась есть его. Так же, как ни при каких обстоятельствах не открыла бы склянку с морской водой, не развязала бы мешочек с песком, никогда не выбросила бы камешек с родного пастбища и нипочем не распечатала бы пузырек с воздухом Ирландии. И разумеется, она никогда бы не сняла крест, висевший у нее на шее.
 Дейдра посмотрела на старого моряка, которому она заплатила, чтобы он перевез ее на фрегат, и который теперь освобождал для нее место в своей лодке. Никто бы не принял ее за девушку, поскольку на ней были просторная льняная рубаха, шерстяная куртка и штаны, какие носили матросы, а кудри прикрывала шапка.
 В лице Дейдры, поражающем силой, и красотой, не было присущей женщинам хрупкости: прямой нос, полные губы, высокие скулы. Лишь ее глаза, удивительного фиалкового цвета, в который окрашиваются небеса, когда умирает день, выдавали горе и страх девушки, потому что даже в Англии ее преследовали слова умирающей матери: «Дейдра… Поезжай в Англию, найди моего сына… Поезжай в Англию, девочка, поезжай куда угодно… Только разыщи его и привези домой, в Ирландию… Чтобы моя душа могла успокоиться…»
 Приехав в Лондон, она первым делом стала наводить справки о кузене Брендане и узнала, что его отправили в американский порт Бостон. Он, с его связями, помог бы ей отыскать Родди, но раз Брендана послали в Америку, она поедет туда же… хотя ее пугала штормовая Атлантика.
 Дейдра снова прикоснулась к распятию, которое принадлежало ее прабабке, великолепной Грейс О'Мэлли, и не просто стало для нее символом дома и родины – оно и было ее родиной.
 – Эй, ты уже готов?
 Старый моряк протянул ей узловатую руку, чтобы помочь спуститься в лодку. На мгновение Дейдра заколебалась, но, ощутив вес сумки, которую она сжимала мокрой рукой, почувствовала, что решимость возвращается. Пока с ней драгоценные вещи, напоминающие о доме, она никогда не будет одинока. Куда бы она ни пошла, что бы ни случилось, они поддержат ее, придадут силы, напомнят, кто она на самом деле. Хотя родной дом уже далеко, но ей казалось, что дух Грейс витает рядом.
 Месяц назад Дейдра поклялась умирающей матери, что разыщет Родди, а тринадцать лет назад она дала себе клятву, что обязательно найдет того светловолосого лейтенанта и убьет его.
 Настало время исполнить клятвы.
 Ободренная такими мыслями, девушка спустилась в лодку.
 – Первый раз выходишь в море? – спросил моряк, заметив, как дрожит ее рука.
 Дейдра молча кивнула и снова вспомнила мать. Ей вдруг пришло в голову, что мать стала медленно умирать с того самого дня, когда английский лейтенант увел Родди. Девушка быстро вытерла слезы, чтобы их не заметил моряк, сидевший напротив, и гордо вскинула голову. Она должна быть сильной, а плакать сможет потом, когда выполнит свой долг. Но сначала ей надо попасть на фрегат.
 Вцепившись в мокрый борт, Дейдра пыталась найти «Смелый» среди бесчисленных грузовых судов, барж и кораблей, стоящих в Портсмутской гавани.
 Моряк сразу бы заметил разницу между военным кораблем и остальными судами, но девушка не разбиралась в подобных тонкостях, к тому же ее мысли были заняты, другим: она должна добраться на фрегате в Бостон и разыскать там Брендана.
 Туман рассеивался, и вскоре Дейдра увидела небо, по которому, словно огромные белые шары, плыли тяжелые облака. Кажется, день будет ясным, и старый моряк посвистывал, налегая на весла.
 – Ты уверен, что хочешь попасть на «Смелый»? – ворчливо спросил он.
 Дейдра пожала плечами:
 – Вы же сами говорили, что фрегат идет в Америку… в Бостон, и я без особого труда могу туда попасть.
 – Можешь… Каждый парень рад бы служить на фрегате, самом вольном корабле флота! Только вот многие опасаются его команды.
 – Но… – растерялась девушка. – Разве это не королевское судно?
 – Королевское, – согласился моряк, – но это же «Смелый». – Он произнес это с таким видом, словно название фрегата само обо всем говорило.
 Господи, неужто фрегат так страшен, что никто, кроме нее, не решался взойти на его борт? Нахмурившись, Дейдра посмотрела на остров Уайт и чуть не выронила драгоценную сумку.
 В нескольких ярдах от них к фрегату плыла шлюпка с гогочущими матросами, среди которых сидела светловолосая девушка, груди у нее по размеру не уступали большим кувшинам для эля. Пока девушка глазела на шлюху, та, смеясь, положила руку на пах одного из матросов, а сама упала на руки другому.
 – Боже правый! – прошептала Дейдра.
 Заметив ее смущение, старик хитро подмигнул:
 – Пора уже и привыкать к таким вещам, а? Ты же собираешься стать морским волком, парень!
 Но ведь ни на одном корабле, стоящем в гавани, не было шлюх!
 Дейдра крепко обхватила сумку и постаралась отогнать мысли о всех ужасах, ждущих ее на борту фрегата, Который на целый месяц должен стать ее домом. Потом она начала уговаривать себя, что не зря выбрала именно «Смелый»: ведь ей надо попасть на корабль, где ее появление не вызовет подозрений. Тем не менее, девушка посмотрела на приближающуюся громадину фрегата и дотронулась до распятия.
 Господи, что с ней будет?
 – Чертов аристократишка, дьявол его побери! Что он о себе возомнил? Когда это мы полировали медяшки?!
 – А тебе не по нраву? Нашего вахтенного он заставил скрести палубу. Хочет, чтобы все блестело.
 – Скотина!
 – Ты ведь ничего ему не должен, а, Сканк?
 – Нет. Да ты скорее увидишь, как я отправлюсь в преисподнюю!
 – Думаю, он в конце концов отстанет. Недаром же мы напугали трех капитанов. Особенно если он настолько труслив, что даже не осмелится подняться на борт, а будет подсылать к нам помощника со своими приказами. Готов биться об заклад, он и дня тут не пробудет.
 Два офицера стояли на палубе фрегата, глядя на разношерстную команду, собранную из отпетых негодяев.
 – Вот что я скажу, – громко заявил канонир, огромный, дурно пахнущий детина, и демонстративно сложил руки на широченной груди. – Я нипочем не стану чистить ни чертовы медяшки, ни палубы, ни пуговицы на мундире его светлости. Если он желает, чтобы тут все блестело, пускай берется за дело сам!
 – Вот и скажи это ему, Сканк, когда он поднимется на борт! – прокричал в ответ рыжебородый старший лейтенант.
 Он был в шотландском костюме, который выглядел нелепо на военном корабле. К тому же Йен Макдаф питал слабость к игре на странном инструменте, обещая как-нибудь исполнить на нем божественную мелодию. Но пока все звуки, извлеченные им из волынки, больше походили на крик умирающей коровы. Однако именно с их помощью Йену удалось довести капитана Ричардса до безумия, и команда надеялась, что то же удается сделать и с капитаном Лордом.
 – Кстати, не лучше ли впрячь в работу Элвина? Как лекарь, он должен иметь особую страсть к чистоте, – предложил Макдаф.
 – Ну ты и сказал, Йен! – обиделся Элвин Бойд, неуклюжий маленький человечек, с шеей цыпленка, которому вот-вот отрубят голову, Схватив бутылку с уксусом, он ткнул ею в красную физиономию шотландца. – Это чтобы убивать микробы, а не для уборки!
 – Ну ладно, ладно, – проворчал Сканк, – мы просто обсуждаем капитана Лорда и раздумываем, как бы поскорее от него избавиться.
 – Ну да, речь идет о Ледяном капитане, – вмешался в разговор Милтон Ли, начальник интендантской службы, долговязый человек с резкими чертами лица и носом, напоминающим клюв попугая. – Думаю, он последняя надежда флота взять нас в оборот. Ха! Даю ему час, Сканк, а потом, уверен, он с воплями уберется отсюда, моля о пощаде.
 – А я даю ему десять минут. Если Йен заиграет на полынке, то больше ему и не выдержать.
 – Десять минут? Да хватит и пяти.
 – Ну вот еще! – запротестовал шотландец.
 – Заткнись, Йен, мы просто дразним тебя, – махнул рукой Сканк. – Эй, Хибберт! Ты убедился, что наша красотка Дилайт хорошо спрятана? Мы не хотим, чтобы чертов Лорд разыскал ее и оставил только для себя! Ты слышишь меня?
 – Да, я спрятал ее на гауптвахте, – ответил гардемарин. Несмотря на свои четырнадцать лет, он был злым и угрюмым, маленькие глазки хитро сверкали. Хотя его отец занимал высокий пост в Адмиралтействе, форма мальчика была ужасающе грязной. – Но думаю, капитан туда не заглянет.
 – Отлично сказано, парень, – заметил Сканк, похлопав его по спине. – Ну а ты, Расс? Почему притих? Что скажешь о нашей королевской светлости?
 – Что я скажу? – переспросил Рассел Родс, снимая шляпу и проводя рукой по сальным волосам, поседевшим на висках. – Думаю, наш новый лорд и хозяин, пропади он пропадом, сделает все возможное, чтобы преуспеть в том, в чем его предшественники потерпели неудачу.
 – Этого не произойдет, – заметил Артур Тич, явившийся с гауптвахты, куда он заходил «справиться о состоянии дамы».
 Ростом он превосходил Сканка и Йена Макдафа. Ходили слухи, что Артур был сыном (внебрачным, разумеется) печально знаменитого Неда Тича, чем он чрезвычайно гордился. С копной нечесаных волос и бородой, доходившей до пояса, Тич производил столь ужасное впечатление, что одним своим видом насмерть испугал капитана номер три и заставил его в считанные минуты убраться с фрегата.
 С капитаном номер четыре они справились совместными усилиями, но пятый, похоже, готов доставить им немало хлопот…
 – Мы еще не видали его, а этот чертов тип уже что-то замышляет, – проворчал Сканк.
 – Представь себе его, когда он поднимется на борт фрегата.
 – Лучше подумай, что с ним станет, когда мы выйдем в море.
 – Да он перепугается, как и все остальные, – заявил Йен, вытаскивая свою волынку и не обращая внимания на настороженные взгляды товарищей. – Надеюсь, все хотят послушать новую мелодию, которую я разучил?
 – Избавь нас от этого, пожалуйста!
 Но Йен поднял волынку и сунул мундштук в рот. Все попятились.
 – Теперь-то у вас нет сомнений? – ухмыльнулся Йен.
 – Да, оставь свою мелодию для его светлости!
 – Устрой ему концерт, которого он нипочем не забудет!
 Они хохотали до упаду, пока Йен, разозлившись, не всадил кулак в челюсть Тича, а тот в ответ не дал ему по губам. Началась потасовка. Сжав кулаки и выкрикивая проклятия, Элвин, боявшийся микробов, выплеснул уксус на шотландца.
 – Моя волынка, дьявол тебя побери! – завопил тот, пытаясь ухватить Элвина за тонкую шею.
 Тич выхватил кинжал и стал угрожающе им размахивать, пробираясь вперед. Сканк заревел, Милтон завыл, Хибберт развеселился. В это мгновение воздух пронзил испуганный крик.
 – Черт возьми, что случилось?
 – Не знаю. Заткнитесь все, тогда, может, услышим.
 – Христа ради, Артур, убери свой чертов кинжал от моей рожи! – взмолился Сканк.
 Крик повторился.
 Все повернулись в сторону трапа, где стоял тощий парень с бледным лицом и к тому же столь невинным, что просто напрашивался на хамство.
 Парень испуганно уставился на Артура Тича.
 – На что глазеешь, щенок? – прорычал тот самым «пиратским» голосом. – А ну проваливай отсюда, пока я не вырвал у тебя печень и не скормил ее чайкам.
 Парень еще больше побледнел, но, вздернув подбородок, шагнул вперед.
 – Я же сказал: проваливай отсюда!
 Незваный гость был явно в ужасе, однако шел к Артуру, и даже хладнокровный Рассел Родс иронически приподнял брови.
 – Господи Иисусе! – проворчал Сканк. – Его не так-то легко напугать!
 – Сейчас испугается. Предоставь это мне. – Тич поднял абордажную саблю и по-старчески прошамкал: – Я же сказал, чтобы ты унес свой скелет с; моего корабля, ты, жалкий мешок с костями! Не то я…
 – Простите, – залепетал парень, – я ищу капитана этой лодки.
 Все оторопели. В наступившей тишине было слышно, как волны бьются о далекую пристань.
 – Лодки?! – не своим голосом заорал Сканк. – Ты, вшивая сухопутная крыса, смеешь называть боевой корабль лодкой?
 – Да, именно так он выразился, – яростно закивал Йен.
 – Простите… – Парень слегка улыбнулся, нервно теребя пальцами холщовую сумку.
 Косматые брови Тича сошлись на переносице, губы Йена сложились в идеально круглую букву «о», Элвин поднял бутыль с уксусом, уронил, поднял снова. Даже Сканк молчал, пока парень рылся в сумке. Наконец он выудил оттуда какие-то листки, просмотрел их и сунул в карман.
 – Извините, сэр, – промолвил он. – Вы совершенно правы, сэр, это не лодка, а фрегат шестого ранга.
 – Пятого! – рявкнул Тич.
 Родс, внимательно наблюдавший за сценой, шагнул вперед:
 – Чего ты хочешь?
 – Увидеть капитана. Он… он здесь?
 – Нет, слава Господу, он еще не прибыл, но, я уверен, будет здесь с минуты на минуту. Чтобы сняться с якоря.
 – Как сняться? – перебила его Дейдра, тут же спохватилась, но было уже поздно.
 Гигант пиратского вида схватил ее за воротник и рванул к себе, Дейдру обдало запахом рома, и только усилием воли она сдержала себя и не упала от страха в обморок.
 – Ты не моряк, так какого же дьявола тебе нужно на королевском фрегате? Убирайся отсюда, пока мы не скормили тебя акулам!
 – Да! Да! – закричали со всех сторон. – Давайте бросим его акулам.
 Дейдра закрыла глаза, внезапно пожалев, что послушалась совета старого моряка. Лучше бы найти другой корабль, идущий в Бостон, но… ожидание могло затянуться на несколько месяцев. Господи, если команда состоит из таких головорезов, то какой же у них капитан?
 Тут девушка ощутила тяжесть распятия, и смелость вернулась к ней. Подбородок Дейдры упрямо вздернулся вверх, и она храбро спросила:
 – Если капитана нет на корабле, могу я поговорить с его помощником?
 – С помощником?! – взревели пираты.
 – Он имеет в виду старшего лейтенанта, – объяснил бородач, который говорил с шотландским акцентом.
 В руках он держал волынку, и Дейдра нахмурилась, заметив его странное одеяние. Однако шотландец оттолкнул пирата, схватил ее за руку и сказал:
 – Я – лейтенант Йен Макдаф, человек, с которым ты хотел увидеться. Что я могу для тебя сделать?
 Дейдра осторожно поставила сумку к ногам и заговорила, стараясь держаться уверенно:
 – Я хочу наняться на борт.
 – На борт… чего?
 – Этой лод… то есть этого корабля.
 Йен уставился на нее с таким видом, словно решил, что она не в своем уме:
 – Ты хочешь стать волонтером?
 – А разве… Разве это делается как-то иначе?
 Шотландец повернулся к своим товарищам, снял шапку и почесал затылок. Все молчали до тех пор, пока человек в форме лейтенанта не откашлялся. Он двигался с грацией пантеры, а в его холодных глазах было столько же тепла, сколько в пронизывающем ветре.
 – Я – лейтенант Рассел Родс, – представился он. – Значит, хочешь наняться на корабль, да? – Он выхватил у нее сумку и, не успела Дейдра глазом моргнуть, перебросил ее шотландцу. – В таком случае я должен проверить, что ты умеешь. Забирайся на эту мачту и не останавливайся, пока не достигнешь грот-марса. Начинай с футокса, разумеется.
 С футокса? Она залезла в карман, достала свои заметки и справилась, что такое футокс.
 – Но… разве я не должен сначала подписать бумаги?
 – Нет, только подними свою задницу на этот столб! – закричал пират, размахивая абордажной саблей.
 – А подписывать ничего и не надо! – подтвердил огромный детина, от которого исходила такая вонь, что ее было достаточно, чтобы загнать Дейдру на мачту.
 – Господи! – выдохнул шотландец.
 – Сопляк даже не знает, как забираться на мачту.
 – Иди на сходни и цепляйся за ванты, придурок.
 Едва сдерживая рыдания, Дейдра посмотрела на мачту, верхушка которой, похоже, упиралась в самое небо. Шотландец подтолкнул ее к сети просмоленных канатов, уходящих куда-то вверх.
 – Это и есть ванты, – ласково сказал он. – Можешь пользоваться ими как лестницей. Ты ведь сумеешь?
 Она прижала руку к груди, ища поддержки у распятия, потом, закусив дрожащую губу, схватилась за промерзший канат и стала карабкаться вверх; Поднялась на одну ступеньку. На две. Поставила ногу на третью, посмотрела вниз и увидела у своего носа кончик абордажной сабли. Пират зловеще ухмылялся. Пути назад не было. Дейдра, как загнанная на дерево кошка; вскарабкалась на четвертую ступеньку.
 – Представляю, как он поведет себя в шторм, – пробормотал шотландец, качая головой.
 – Лучше представь, как он покажет себя, когда лорд и хозяин велит нам поупражняться с парусами.
 – Поупражняться с парусами? – переспросил шотландец. – Он не посмеет.
 – Ты сомневаешься?
 – Ни один капитан еще не заставлял нас упражняться с парусами.
 – А этот не упустит такой возможности.
 Шотландец чихнул, вытащил из кармана носовой платок и помахал им Дейдре.
 – Надо подняться выше, если ты и впрямь хочешь добраться до грот-марса.
 – Я… остановился, чтобы перевести дух.
 Зловонный пират подошел поближе:
 – У тебя не будет на это времени, когда на море разыграется шторм и ванты начнут хлестать тебя по заднице! Лезь вверх!
 Дейдра прижалась лицом к промерзшим канатам. Один неверный шаг, и она упадет в ревущее внизу море. Один неверный шаг, и она мертва. Ветер уже выл у, нее в ушах; а предстояло подняться еще выше.
 – Господи! – тихонько всхлипнула Дейдра. – Господи, помоги мне…
 Она сделала еще один шаг вверх, потом еще и вдруг, поняла, что на нее уже не обращают внимания. Из гавани к фрегату шла шлюпка, где стоял офицер в сине-белой морской форме.
 – Дьявольщина, а вот и наш чертов капитан!
 – Быстро сделайте вид, что все заняты!
 Прижимаясь к вантам, Дейдра закрыла глаза. Господи! О Господи! Что дальше? Остаться здесь или спуститься и встретиться лицом к лицу с капитаном?
 Она судорожно вцепилась в ванты, почувствовав, что корабль слегка качнулся, отчего ее затошнило. Или – продолжать подъем?
 У нее было не слишком много времени на размышления. Несмотря на охвативший ее ужас, она стала карабкаться выше и выше, пока не достигла отверстия, ведущего на грот-марс. Дейдра пролезла в него, легла на узкой площадке, тяжело дыша и не осмеливаясь глядеть на палубу. Но потом все-таки посмотрела вниз.
 В следующий момент она потеряла сознание, поэтому не видела прибытия нового капитана фрегата.
 – Разрази меня гром, Хендрикс, что творитсяс командой? – выругался Лорд. – Королевский фрегат, дьявол их побери, заслуживает уважения! Они, черт возьми, должны это знать.
 – Да, сэр, – кивнул темнокожий Хендрикс, испытывая стыд за то, что не был на фрегате, когда его друг и капитан приказал выслать за ним командирскую шлюпку.
 Рико Хендрикс, бывший раб, в свое время спасенный на Ямайке от виселицы, смотрел на мокрого щенка и думал, что капитан мало изменился за годы их знакомства.
 Может, он стал резче и чуть злее, но не перестал сочувствовать обиженным и угнетенным. И не терпел несправедливости, как не потерпит дерзких выходок членов команды.
 Рико занимался на берегу новыми снастями, когда увидел хозяина, в ярости метавшегося по причалу, и сразу все понял. Капитан не даст спуску этим мерзавцам. За ним не только не послали командирскую шлюпку, никто из команды даже не удосужился выйти навстречу капитану, а это было объявлением войны. Ну что же, они еще узнают, с кем имеют дело!
 Такое начало вряд ли можно было назвать удачным.
 Разъярившись, Кристиан посмотрел вверх, еще надеясь услышать знакомый шум труб, рокот барабана, увидеть строй матросов, поднявших руки в приветственном салюте новому капитану.
 Но у трапа они не увидели ни души.
 Кристиан поднимался на борт корабля, давая себе клятву, что такое больше не повторится. За ним следовал Рико, прижимающий к груди нового любимца капитана. Он улыбался, тоже ожидая пушечного салюта. Но командира фрегата никто не встречал, лишь какой-то матрос лениво смотрел на него, ковыряя в зубах кинжалом.
 Капитан Лорд снял шляпу, поклонился квартердеку, затем снова надел ее, прошел по палубе мимо равнодушной команды, поднялся по трапу и направился к штурвалу.
 Возле поручней стоял волосатый детина со спутанной длинной бородой, который надменно взглянул на капитана и вернулся к своему занятию – вырезанию на планшире своих инициалов. Не замедляя шаг Кристиан подошел к нему, резко повернул к себе и схватил за бороду:
 – Ваше имя, матрос!
 – Артур Тич, – пробормотал бородач и после небольшой заминки добавил: – Сэр…
 – Мистер Тич, немедленно разыщите старшего лейтенанта и приведите его ко мне!
 – Не знаю, где он.
 – Не спорить со мной, ты, куча дерьма! Мое терпение на исходе, и, предупреждаю, любое неповиновение будет наказано. – Капитан выхватил у Тича нож и рванул его бороду вниз. К тому же я не позволю портить собственность, которая тебе не принадлежит, и иметь на лице растительность. Я понятно выражаюсь? – Взмахнув ножом, он одним движением отрезал бороду и швырнул волосы на палубу. – На этот раз ты понял меня?
 Тич сначала побелел от неожиданности, затем побагровел от ярости, и до Кристиана донесся шепот матросов, толпившихся у мачты.
 – Он отрезал у Тича бороду!
 – Святой Моисей! – вскрикнул кто-то.
 Схватив матроса за рукав, капитан грубо толкнул его вперед.
 – Я послал тебя за первым лейтенантом! – гаркнул он. – Исполнять приказание!
 Краем глаза Кристиан видел Хендрикса, стоявшего поодаль со спаниелем на руках и одобрительно наблюдавшего за происходящим. Он был готов в любую минуту прийти ему на помощь.
 Матросы бегом поднялись, по трапам; столпились на шкафуте и принялись возбужденно говорить что-то, поглядывая на капитана с явной враждебностью.
 – А теперь, когда мне удалось наконец привлечь ваше внимание, – громко сказал Кристиан, – позвольте вам кое-что объяснить. Этот корабль, принадлежащий королю, является частью самого могущественного флота в мире. Он построен по чертежам, моего коллеги – мастера своего дела, поэтому фрегат должен носить имя с гордостью; и намерен вернуть фрегату утраченную славу. С этого момента вы будете вести себя, как матросы, состоящие на службе его величества, будете уважать и корабль, и его офицеров.
 Команда смотрела на него со злостью, но Кристиан неумолимо продолжал:
 – Поднимаясь в следующий раз на борт фрегата, я буду ждать надлежащей встречи со всеми полагающимися церемониями. А поскольку до этого события пройдет месяц, то у вас есть время потренироваться. – Вынув шпагу, Кристиан двумя руками воткнул ее в палубу. – Всем понятны мои слова?
 Молчание.
 – Когда я все тут осмотрю, мы снимемся с якоря и отправимся в американские колонии. Фрегату приказано отыскать и взять в плен Ирландского Пирата, ставшего настоящим проклятием Новой Англии. От нас также ждут, что мы окажем помощь вице-адмиралу Джеффри Ллойду. Все понятно?
 Молчание. Тогда Кристиан расправил плечи, его холодный, решительный взгляд никак не вязался со спокойным тоном.
 – Отлично, мы наконец пришли к взаимопониманию, а к концу плавания будем понимать друг друга еще лучше. Если вы продемонстрируете дисциплину и верность, то найдете в моем лице самого сговорчивого капитана, но если, не дай Бог, станете испытывать мое терпение, то быстро обнаружите, что его уже не осталось.
 Сто пятьдесят человек с ненавистью смотрели на него.
 – Вопросы есть?
 Никто, не шелохнулся. Только матрос, то и дело плевавший на палубу, снова плюнул.
 Кристиан не задумываясь приказал:
 – Бери ведро и мой палубу. Я не буду повторять дважды.
 Матрос покосился на Тича, словно ждал от него отмены приказа, и, не дождавшись, поплелся к фальшборту.
 – Быстрее! – прикрикнул капитан.
 Вся команда не сводила глаз с матроса, который подхватил ведро и с проклятием выплеснул грязную воду на палубу.
 – Эту лужу тоже вытрешь, А когда закончишь, отдай швабру и ведро мистеру Тичу, чтобы убрал с моей палубы клочья своих волос!
 Кристиан повернулся и направился в каюту, возле которой должен был стоять вахтенный, но, разумеется, никого там не увидел.
 С этим тоже предстоит разобраться.
 Впустив щенка, ни на шаг не отстававшего от него, он захлопнул дверь и начал сжимать и разжимать кулаки, чтобы дать выход гневу. Нежелательно встречать старшего лейтенанта в ярости. Капитан прижал к груди спаниеля и подошел к иллюминатору. Да-а, с командой придётся нелегко, они посмели бросить ему вызов, но, Бог свидетель, когда фрегат придет в Бостон, сэр Джеффри Ллойд увидит судно, которым может гордиться Королевский флот!
 Лорд тяжело вздохнул. Завтра наступит черная годовщина: пять лет с тех пор, как она умерла.
 Эмили… Если бы он тогда остался дома, а не отправился, как обычно, исполнять свой долг, может, все было бы иначе.
 – Господи!  –  простонал Кристиан, погладив мягкое ухо спаниеля. – Господи, Эмми, прости мне мои ошибки! Как другу. Как любимому. Как… – Он с трудом проглотил ком, застрявший в горле. – Как мужу…




 Глава 3


 Открыв глаза, Дейдра увидела над собой небо с облаками, перечерченное какими-то брусьями и линиями. Она села, посмотрела вниз, и ее чуть не стошнило.
 Далеко-далеко внизу крошечные люди суетились на палубе, даже птицы летали под нею. С такой высоты она могла без труда разглядеть дома на набережной. Дейдра в ужасе зажмурилась. Господи Иисусе, Иосиф, Дева Мария! Как же ей спуститься отсюда?
 Ванты задрожали – кто-то взбирался наверх. Вскоре показалась голова с грязными волосами, затем перед Дейдрой возникло такое же немытое тело. Это был человек, которого остальные называли Сканком. Ухмыльнувшись, он пристроился напротив.
 – Лучше тебе спуститься, покуда новый лорд и хозяин не увидел, как ты свалишься с мачты, – сказал он.
 – Л… лорд и хозяин? Вы имеете в виду, что капитан – знатный человек?
 – Может, у него и есть титул, но будь я проклят, если меня это волнует! Черт, совсем забыл, что ты – сухопутная крыса! Лордом и хозяином мы обычно называем капитана. Дали такую кличку и той сволочи, что сидит теперь в каюте. Можно подумать, он и впрямь знатный человек: отдает приказы и ждет, что его послушаются.
 – Но разве капитан не должен отдавать приказы? – решилась спросить Дейдра.
 – Он же на «Смелом»! – упрямо заметил Сканк. – Никто не смеет нам приказывать.
 – А-а…
 – Я влез, чтобы спустить тебя вниз. Ты напуган, а чертов лорд может в любой момент оказаться на палубе. Хвастун – вот он кто! Мы сразу его раскусили. С такими людьми у нас один разговор. Бьюсь об заклад, этот тип понятия не имеет, как ходят под парусом на военных кораблях. Наверняка добился звания за свой титул, а не за умение, сгнои Господь его шкуру!
 Не зная капитана, Дейдра не могла возразить.
 – Жестокий, сволочь! Знаешь, что он сделал? Срезал бороду Тичу. Начисто. Лучше тебе посмотреть на него сейчас, поскольку Тич не собирается прощать ему. Вообще-то мы неплохо его встретили. Ты когда-нибудь слыхал о саботаже? А он даже не обратил на это внимания. Но все это цветочки по сравнению с тем, что замыслил Артур. В одну прекрасную ночку капитан проснется с перерезанным горлом, да и то если ему повезет. Ладно, давай мне руку, парень, берись за мою шею – не так крепко, а то задушишь. И не верти головой.
 Закрыв глаза, Дейдра прижалась лицом к могучей спине, гадая, сколько времени пройдет до того, как она лишится чувств от недостатка воздуха или от вони, исходившей от немытого тела Сканка.
 – Он хочет произвести впечатление на адмирала, выстроив нас в линеечку, – ворчал Сканк. – Только мы сами покажем кое-что адмиралу. Вот поднимем паруса, хи-хи-хи! – Он спускался с такой легкостью, словно под его ногами была каменная лестница. – Да уж, погоди! Мы ни от кого не потерпим хамства, запомни. – Сканк прыгнул на палубу и поставил Дейдру на ноги. – А теперь беги, парень, да не попадайся нашему лорду и хозяину на глаза, а не то он с тебя шкуру спустит и будет при этом улыбаться.
 Униженная, не замечающая издевок команды, девушка подобрала сумку и присоединилась к группе матросов, собравшихся на полубаке. Среди них она чувствовала себя в безопасности, но все глядели на Дейдру с таким видом, словно на лбу у нее выросли рога. Заметив люк, она нырнула туда. Господи, корабль еще не вышел из порта, а ее уже мутило! Как же она перенесет путешествие через Атлантику?
 Закрыв глаза, Дейдра прикоснулась к распятию. Она должна стерпеть все.
 – Готовьтесь к выходу, мистер Макдаф!
 Капитан Лорд стоял возле огромного штурвала, положив руку на эфес шпаги: глаза его сверкали, выправка внушала уважение, было видно, что этот человек приучен к дисциплине. Королевский флот мог бы гордиться славным капитаном.
 А команда ненавидела его.
 Шляпа ловко сидела на напудренном парике, мундир со сверкающими пуговицами был распахнут на груди, открывая белоснежный жилет. Под упрямым подбородком он аккуратно повязал шейный платок. Манжеты, отделанные кружевами, выглядывали из рукавов, черные туфли с пряжками блестели, как зеркало.
 Никто бы не догадался, что этого волевого человека охватывала дрожь при мысли о том, что адмирал и капитаны других кораблей наблюдают за фрегатом. Некоторые даже специально задержались в порту, чтобы не пропустить зрелище, которое обещало превратиться в спектакль.
 Но Лорд поклялся себе: он не доставит им такого удовольствия.
 Рядом с ним стоял его старший лейтенант, напряженно ожидающий поднятия якоря. Взглянув на флаг, развевающийся на грот-мачте, и желая ослабить напряжение, Кристиан заметил:
 – Хороший денек для выхода в море, не так ли, мистер Макдаф?
 – Да, сэр, – пробормотал тот, перебросив что-то через плечо.
 – Господи, это еще что такое, мистер Макдаф?
 – Волынка… сэр…
 – А для чего она, лейтенант?
 – Чтобы играть музыку, сэр.
 – Она может пригодиться в сражении?
 – Нет, сэр. Во всяком случае, не в морском сражении. Дело в том…
 – Хорошо. Я бы предпочел, чтобы вы оставляли ее в своей каюте, заступая на вахту.
 – Но…
 – Мистер Макдаф, это приказ, – усмехнулся Кристиан, желая смягчить холодный тон.
 Волынка? Господи, до чего дошел флот! Качая головой, он посмотрел на штурмана. Уши Тома Венама были огромными и так сильно оттопыривались, что казалось, его шляпа держится только на них. На левой руке недоставало пальцев, а кончик мясистого носа потемнел от загара. Рядом с ним стоял мрачный парень в грязной форме гардемарина; в одной руке он держал грифельную доску, в другой – карандаш.
 Йен Макдаф с тревогой посмотрел на капитана, поглаживая рыжую бороду, словно опасаясь, что его ждет та же участь, что и Тича. Да, у Макдафа, черт возьми, есть причина переживать! Как второй по чину офицер фрегата, он должен являть собой образец поведения, а не провоцировать непослушание. Растительность на лице недопустима, как и шотландский костюм.
 Кристиана охватил, гнев: это же флот, а не балаган, черт побери!
 Но он подождет! Сначала они выйдут в море, и тогда он напомнит Йену о бороде, выскажет свое мнение о замызганной форме гардемарина, о других нарушениях, которые успел заметить на фрегате. Сняться с якоря и выйти в море не так просто, поэтому сейчас не время отвлекать старшего офицера от дела. А что касается экипажа… Матросы его ненавидят, однако их неприязнь еще возрастет, когда фрегат окажется в океане.
 Лорд улыбнулся. Он не искал здесь, ни дружбы, ни популярности. Главное сейчас – вывести корабль в море, достойно отойти от Портсмута на глазах у всех знакомых, других капитанов и… адмирала.
 На носу фрегата матросы с проклятиями вытягивали через клюзы якорный канат. Один из них стоял у бушприта, жестами показывая, сколько ярдов еще осталось. Наконец он поднял руку, и Родс прокричал:
 – Якорь поднят, сэр!
 Кристиан едва заметно кивнул, потом взглянул на сигнальную башню, где полоскались на ветру флаги – знак, что судно может выходить из порта.
 Да, все наблюдают за ним… Весь чертов порт…
 – Поднять второй якорь! – приказал Лорд.
 Но что-то не заладилось. Он понял это еще до того, как матросы выпрямились, недобро посмеиваясь и обмениваясь многозначительными взглядами.
 – В чем дело, мистер Родс?
 Тот повернулся с растерянным видом, никак не вязавшимся с блеском в его глазах.
 – Кажется, якорь запутался, сэр.
 Дьявольщина!
 – Вы уверены, мистер Родс? – Лейтенант перегнулся за борт, всматриваясь во что-то, и Кристиан услышал смешки членов команды. Саботаж! Родс, выпрямившись, невинно посмотрел на него.
 – Да, сэр, якорь зацепился. Какие будут приказания, сэр? – улыбнулся он.
 Хуже всего потерять в такой момент якорь, но выбор невелик: или попытаться освободить якорь, или обрубить его и быстро отойти в море.
 – Поставить марселя! – рявкнул Кристиан, До него доносились злобные шутки, которые он старался не замечать, но поклялся не забыть. У него было всего несколько минут, чтобы поставить паруса и не дать фрегату столкнуться с другими кораблями.
 Кристиан глубоко вздохнул, силясь взять себя в руки, и отдал команду:
 – Рубить якорь!
 Фрегат дернулся, паруса забились на ветру, и матросы с руганью пытались ухватиться за брассы, повиснуть на них. Они тянули изо всех сил, чуть ли не ложась на палубу, а Кристиан в ужасе смотрел на приближающийся берег:
 – Убрать марселя! – не своим голосом закричал он.
 Он уже видел в доках людей, пришедших полюбоваться великолепным зрелищем, слышал насмешки матросов со сторожевого корабля – они-то понимали что к чему, даже заметил блеск окуляров подзорной трубы в окне портовой гостиницы.
 И тут, как бы довершая его унижение, брассы лопнули. Теперь на ветру яростно хлопали вырвавшиеся из подчинения паруса, а фрегат, Королевского флота, потеряв управление, стремительно понесся к берегу.
 – Примите командование на палубе, мистер Макдаф! – рявкнул Кристиан, взбегая по трапу на квартердек, чтобы разобраться в происходящем.
 Йен, в оцепенении стоявший у штурвала, вдруг с гордостью понял, что старший офицер доверил ему важное дело.
 – Господи, парни, сделайте хоть что-нибудь! – закричал он. – Где Сканк? Сканк! Чего ты встал там как вкопанный?
 – Отвали, Йен. Если тебе дали немного власти, это еще не повод нами командовать.
 – Да-а, – развязно бросил Тич. – Отстань от нас.
 – Шевелитесь! – заревел Йен. – С левого борта адмиральский корабль!
 – Какой еще корабль?
 Схватившись за штурвал, Макдаф изо всех сил крутанул его.
 – Руль не слушается! – завопил он, вцепившись руками в волосы. – Святые угодники, вы испортили руль!
 Йен потянулся к горлу штурмана. Тот присел, и гигантский кулак шотландца просвистел в воздухе. Йен еще не видел, что капитан расталкивает матросов, чтобы пробраться по квартердеку, не видел приближающийся с правого борта адмиральский корабль, не видел адмирала, стоящего на палубе и в ужасе взирающего на происходящее.
 Фрегат врезался в такелаж военного корабля, потом с треском уткнулся в его массивный корпус.
 Тут лейтенант Йен Макдаф взорвался, завязалась драка, сопровождавшаяся громкими стонами и непристойной бранью. А новый матросик, решив, что фрегат не подойдет ему для путешествия в колонии, бросился к поручням.
 – А ну иди сюда, несчастный червяк! Это все из-за тебя!
 – Его чертова светлость захочет содрать с Йена шкуру.
 Съездив Тича кулаком, Макдаф рявкнул:
 – И будет прав, черт меня побери, потому что вы – куча ленивых, никуда не годных бездельников!
 – Дьявол, только не надо перекладывать вину на нас, все дело в этом маленьком сосунке! – заорал красномордый штурман, указывая на Дейдру.
 – Во мне?
 Толпа матросов стеной наступала на нее, и девушка бросилась к поручням, споткнулась, упала на палубу, расцарапав руки и лицо, прикусив нижнюю губу. Она хотела подняться, но кто-то ударил ее сзади, затем чья-то рука схватила за шиворот, а другая отбросила на ванты.
 – Забирайся на мачту и вытаскивай нас отсюда! – заорал гардемарин Хибберт.
 Однако не было ни на земле, ни в аду силы, которая могла бы еще раз загнать Дейдру наверх.
 – Лезь туда сам, мерзкая тварь!
 Кулак Хибберта с размаху угодил ей в щеку. Потеряв равновесие, девушка упала на ванты, но, вскочив, ударила парня в зубы. Тот снова бросился на нее, завел ей руку за спину.
 – Он ударил офицера! Он ударил меня! – вопил Хибберт.
 – Такое преступление не может остаться безнаказанным!
 – Наказать его! Привяжите его к мачте!
 – Отстегайте посильнее! – Кто-то бросил к мачте плетку. – Спустите с его спины всю шкуру!
 – Две дюжины ударов!
 – Нет, три дюжины!
 Матросы нашли козла отпущения, чтобы переложить всю вину на новенького и таким образом избежать наказания, которое чертов капитан и его темнокожий прихвостень, без сомнения, приберегли для них.
 – Четыре дюжины ударов, Хибберт!
 – Лучше пять!
 – Не-е-ет! – закричала Дейдра.
 Хибберт с обезумевшими глазами замахнулся, кто-то услужливо разорвал на ней рубашку, и поднятая вверх рука гардемарина вдруг окаменела.
 – Господи Иисусе! Да это женщина!
 Хибберт выронил плетку. По грязным щекам девушки текли слезы, и как бы сквозь дымку она увидела идущего капитана, разъяренное лицо которого было наполовину скрыто тенью шляпы. Значит, этого человека матросы ненавидят и боятся, от него зависели их жизнь и судьба.
 Это и есть их лорд и хозяин.
 Команда в страхе расступилась. Дейдра почувствовала, как нож перерезал веревки, сильные руки подняли ее… Она прижалась к груди капитана, внезапно ощутив себя в безопасности…
 – Успокойся, детка, все будет хорошо.
 Дейдра еще крепче вцепилась в лацканы его мундира и зарыдала. Капитан донес ее до массивной двери, возле которой стоял вахтенный с мрачным лицом, вошел в каюту и опустил на пол. Девушка испуганно прикрыла обнаженную грудь руками и вдруг попятилась, кровь отхлынула от лица. Перед ней стоял молодой лейтенант, которого она поклялась убить.
 Только он уже капитан.




 Глава 4


 – Н… нет…
 Дейдра не верила своим глазам, хотя сразу узнала эти прямые брови и ястребиный профиль.
 – Дьявол меня побери, – пробормотал капитан. – Женщина! Да, жизнь иногда преподносит сюрпризы…
 – Ты… – выдохнула Дейдра.
 Забывшись, она опустила руки, и Лорд уставился на женскую грудь – он не видел женских прелестей уже пять лет. Кристиан мгновенно почувствовал желание, а ведь после смерти Эмили он не хотел ни одну женщину. Капитан сорвал камзол и протянул Дейдре.
 – Прикройтесь, мадам! – грубо сказал он, направляясь к двери.
 – Да я лучше соглашусь гореть в аду, чем нацеплю на себя эту королевскую тряпку, английский пес!
 – У меня нет времени изображать горничную какой-то шлюхи. Или ты прикроешься сама, или я…
 – Ты не посмеешь дотронуться до меня своими грязными руками, ублюдок!
 Кристиан резко повернулся, его брови гневно сошлись на переносице. В этот момент течение развернуло столкнувшиеся корабли, раздался ужасный треск. Потеряв равновесие, Дейдра ударилась бедром об угол стола, упала и снова заплакала.
 – Черт возьми!
 Жалобные рыдания девушки тронули его до глубины души. Кристиан молча смотрел на нее, а потом, мысленно послав фрегат в преисподнюю, грозный капитан, герой Квиберона, надежда «Смелого», спасатель несчастных и обездоленных, поднял ее на ноги и грубо прижал к своей груди.
 За дверью раздались чьи-то голоса, Эванс предупреждающе постучал.
 – Отпусти меня, грязная скотина! – закричала Дейдра.
 – Эванс! – гаркнул капитан, пытаясь совладать с девушкой. – Продолжай нести вахту у двери! И никого сюда не впускай! Ты понял?
 – Да, сэр… – Голос матроса звучал неуверенно.
 – Но…
 – Это приказ.
 – Но, сэр…
 – Молчать, Эванс!
 – Капитан! Сэр!
 Грубо выругавшись, Лорд оттолкнул девушку.
 – Черт возьми, Эванс, погоди минуту! – воскликнул он, поворачиваясь к Дейдре спиной.
 Та схватила кувшин с водой, швырнула его в Кристиана и спряталась под стол.
 – Капитан! Сэр! – кричал Эванс. – Это очень важно!
 – Я же сказал, минуту!
 Нагнувшись, Лорд схватил ее за руку и тут же ощутил боль от укуса. Но ему все же удалось ухватить девушку за волосы.
 Он выволок ее из-под стола. Это было все равно что тянуть разъяренную тигрицу за хвост. Она визжала, поливала его ругательствами на английском и гэльском языках, потом умудрилась еще раз укусить капитана за запястье и, ударив кулаком в челюсть, бросилась к двери.
 Но добежать не успела, Лорд перехватил ее и крепко прижал к себе.
 – Ненавижу тебя, сукин сын, подлая тварь! – Дейдра с силой ударила его коленом в пах.
 Капитан согнулся пополам, в глазах у него потемнело, он отпрянул, поскользнулся и тяжело осел на пол.
 – Сэр, у вас там все в порядке? – крикнул из-за двери Эванс.
 – Да!
 Превозмогая боль, Кристиан оттолкнул руку Дейдры, когда она пыталась вытянуть его пистолет. Внезапно прогремел выстрел, пуля ударила в потолок… ив тот же миг дверь распахнулась.
 Кристиан замер, девушка затихла. На пороге стоял Эванс с побагровевшим лицом, а рядом виднелась фигура офицера в сине-белой форме.
 – Ну и ну! – Адмирал театральным жестом прижал руку к украшенной орденами груди. – Уж от тебя, Кристиан, я такого не ожидал. Что за распущенность, капитан Лорд!
 В глазах сэра Эллиота, полуприкрытых веками, была то ли ярость, то ли любопытство. Он внимательно оглядел каюту брата, потом его взгляд остановился на белой одежде капитана, запачканной кровью. Несомненно, это кровь девушки, которая потеряла невинность и теперь лежала под Кристианом на полу. Она пыталась защититься от домогательств грубого капитана, к тому же была почти раздета.
 Капитан; встал, прихрамывая, подошел к своей шляпе, надел ее и отдал адмиралу честь. Девушка спряталась под столом, ее заплаканные глаза пылали ненавистью.
 За спиной адмирала тем временем собрались офицеры и, вытянув шеи, пытались разглядеть, что происходит в каюте.
 Кристиан внимательно смотрел на адмирала, а тот, как обычно, был в восторге от самого себя.
 – Капитан Лорд, вы опозорили и Королевский флот, и этот корабль, и, разумеется, свое доброе имя, – медленно произнес он. – А теперь не могли бы вы подняться наверх и помочь старшему лейтенанту выбраться из ловушки, в которую попал фрегат? Господи, до чего же дошел этот мир!
 – Черт побери, Эллиот…
 – Капитан Лорд, вы не смеете так обращаться к адмиралу!
 Лишь воля и привычка к дисциплине удержали Кристиана от опрометчивого шага.
 – Простите, сэр, но то, что здесь произошло… Короче, все не так, как вы думаете… – процедил он сквозь зубы.
 – Да я своими глазами вижу, капитан Лорд, что добродетель этой женщины подверглась жестокому испытанию, а корабль в трудный момент брошен капитаном! Да уж, Кристиан, такого я от тебя не ожидал, – повторил адмирал. – Забыть о корабле, чтобы соблазнить молодую девушку! Хорош морской офицер! А теперь, капитан Лорд, следуйте за мной. Надеюсь, ваша жертва будет здесь в безопасности, пока кто-нибудь не займется ее ранами.
 Элегантный и красивый, он вошел в каюту, направился к столу, под которым пряталась Дейдра, и наклонился к ней. Та молча смотрела на него. Эллиот снял шляпу, под которой по-мальчишески курчавились светлые волосы, и спросил:
 – Вы слишком напуганы, чтобы говорить, не так ли, дитя мое? Бедняжка! Только не думай, что все морские офицеры таковы. И среди них встречаются настоящие джентльмены.
 Выпрямившись, адмирал наградил Кристиана уничтожающим взглядом.
 – Я и не думал соблазнять ее. Я спас ее от куда более худшего… – попытался оправдаться тот.
 – Ну да, – язвительно бросил Эллиот, махнув шляпой. – Идемте, капитан, вам придется за многое ответить.
 Дейдра торжествующе улыбнулась, но ее улыбка мгновенно угасла, когда адмирал приветливо взглянул на нее и отвесил глубокий поклон.
 Она слышала удаляющиеся шаги, сердитые протесты капитана, потом вытерла слезы и посмотрела на дверь, надеясь, что этот человек попадет под суд. Пусть его разжалуют, пусть остаток своих дней он проведет в нищете, пусть никто не подаст ему милостыню!
 – Скотина! – яростно прошептала Дейдра, сжимая распятие.
 Когда на палубе грянул залп артиллерийского салюта, возвестивший, что адмирал с офицерами покинули судно, девушка вылезла из-под стола и огляделась, ища какое-нибудь оружие.
 Из шкафа она достала белую рубашку капитана, натянула ее на себя, но не обнаружила ничего такого, чем могла бы поразить своего врага, если тот вернется. Дейдра снова огляделась. Богатые стулья, обитые зеленой кожей, стол, в одном углу шкаф для вина, в другом – платяной шкаф, письменный стол красного дерева; за ширмой стояла огромная кровать с ножками в виде птичьих лап, на которой лежала собака, испуганно глядевшая на нее.
 Дейдра оторопела. Собака?
 Девушка медленно повернулась и вдруг увидела на дальней стене парадную шпагу капитана.
 На цыпочках, чтобы не услышал вахтенный за дверью, она прокралась к шпаге, потом столкнула с кровати собаку, спрятала оружие между простынями и осторожно легла рядом.
 – Грейс, – прошептала она, поглаживая старинный крест, – ты могла бы мной гордиться.




 Глава 5


 – Господи, эта сучка чуть не убила тебя, а ты хочешь вернуться и помочь ей? Свихнулся, Кристиан?
 – Отстань, Рико. Она просто была напугана.
 – Напугана? Она добивалась кровопролития и, судя по твоему виду, достигла желаемого.
 Кристиан не счел нужным ответить. Прошло несколько часов после неудачной попытки фрегата выйти в море. Сейчас он стоял в Портсмутской гавани, лишившись флага старого адмирала. Повреждения были видны невооруженным глазом, а капитан окончательно потерял уважение команды.
 Дойдя до конца верфи и почувствовав, что еле держится на ногах от усталости, Кристиан опустился на скамейку.
 Позади бесконечные часы дознания, когда ему приходилось снова и снова отвечать на суровые вопросы пяти капитанов во главе с сэром Эллиотом. Мечась по коридору, словно тигр в клетке, Лорд ждал решения своей дальнейшей судьбы, злился на себя за то, что положился на команду, не заслуживающую доверия, злился на собственную жалость к несчастным и заблудшим, в число которых входили брошенные спаниели и ирландские потаскушки.
 Девушка… Господи, да она же настоящее исчадие ада! Нога, которую он подвернул, упав на пол, болела, мундир измялся, гордость уязвлена, а прочее… Капитан поморщился, вспомнив, с какой силой девушка ударила его коленом в пах.
 – А вот и шлюпка, сэр, – доложил Хендрикс.
 – Слава Богу, – пробормотал капитан.
 – Я знаю, вы думаете о ней, сэр, – продолжал Хендрикс, имея в виду покойную жену Лорда. – Но… осмелюсь предложить кое-что… Может, вам сегодня лучше пойти и напиться?
 – Не надо мне этого предлагать, – резко ответил Кристиан, сердясь на себя за то, что думал не о жене. – Если я напьюсь, мне станет еще хуже.
 – Простите, сэр. Я… мне жаль вас. Я вижу, как вы страдаете.
 – Хендрикс…
 – К тому же на свете есть и другие женщины, – не унимался тот.
 – Хендрикс!
 – Конечно, если вас заинтересовала ирландка, то никто не должен узнать…
 Холодный взгляд капитана заставил его замолчать.
 – У тебя чертовски длинный язык, Рико.
 Слуга шутливо отвесил поклон:
 – Благодарю, сэр.
 – Скоро я переведу тебя на какое-нибудь другое судно, пусть там мучаются с тобой.
 – Но сначала вы отрежете мне язык, сэр? – Глаза Рико лукаво поблескивали – это была их старая шутка.
 – Да, – уже спокойнее заметил Лорд!
 Они вместе наблюдали за приближением шлюпки. Кристиана не радовало, что вскоре он окажется на борту фрегата, где его унизила девушка и ждали неуправляемая команда, новые испытания и ночные кошмары.
 Шлюпка ткнулась носом в причал, и Кристиан пробормотал:
 – Господи, кажется, я все бы сейчас отдал за стаканчик доброго бренди и тёплую кровать.
 – Не знаю, как обстоят дела с бренди, сэр, но кровать, я уверен…
 – Рико!
 – Да, сэр?
 – Заткнись!
 – А-а… – протянул слуга. – Но кто она такая? Ирландка, да?
 «Почему, черт возьми, меня это волнует?» – с раздражением подумал Кристиан.
 – Будь я проклят, если мне хоть что-то известно о ней, – буркнул он. – Не представляю, кто она такая.
 – Бьюсь об заклад, это обычная портовая шлюха, приехавшая на корабль, чтобы развлечь команду.
 – Вздор, Рико! Признаюсь, сначала и я так подумал, но потом… Девушка была в ужасе, когда увидела меня. К тому же она выглядит такой… – Он замолчал, пытаясь найти подходящее слово.
 – Невинной? – подсказал Рико, насмешливо приподняв бровь.
 – Вот именно.
 – Знаете, сэр, если вам в следующий раз придет в голову подобная нелепица, припомните, что она едва не погубила вашу карьеру.
 – Хендрикс! Да заткнешься ли ты когда-нибудь?
 Ухмыльнувшись, слуга прыгнул в шлюпку. Кристиан не обиделся на него и тоже направился к лодке, придав своему лицу безразличное выражение, чтобы никто не догадался о его чувствах. Какие у девушки огромные фиалковые глаза и черные кудри. Дьявол бы ее побрал! С чего это он думает о ней? Лучше бы подумал, как приструнить головорезов, поджидающих его на борту.
 Он вел себя непростительно и не может обвинять Эллиота за то, что тот разозлился на него. Капитан Королевского флота обязан в любой ситуации владеть собой.
 – Хендрикс, ты готов, черт возьми? – грубо спросил он.
 – Да, сэр.
 Спрыгнув в шлюпку, Кристиан уселся на корме. Матросы бросали на него любопытные взгляды, но он равнодушно смотрел вдаль, где качался на волнах фрегат. Им овладело какое-то странное чувство, и ему стоило немалого труда не уткнуться лицом в ладони и не зарыдать от терзавшей его боли.
 – Эмили, любимая… – чуть слышно прошептал он, глядя в темноту. – Прости, что я думал о другой…
 Однако мысли о юной ирландке не оставляли его. Что привело девушку на борт фрегата? Она не шлюха – те не прикрывают грудь руками. Видимо, она бездомная попрошайка, кто-то из команды заплатил ей, чтобы она превратила существование капитана на корабле в ад.
 Господи, вся сцена с поркой тоже была разыграна!
 Капитан скрипнул зубами от гнева. Каким же идиотом он оказался! Разве можно быть таким слепцом? Конечно же, ей платят. Наверное, эти мерзавцы целый день гоготали, вспоминая, как он вел себя, через какое унижение прошел. Ну что же, им придется ответить за все!
 Когда шлюпка подошла к темной громаде корабля, напоминавшего крепость, стоящую посреди моря, капитан был вне себя от ярости. Старший матрос со шлюпки окликнул кого-то на фрегате, и, подняв голову, заметил у трапа движение.
 – Разрази меня гром, – пробормотал он, и на его бесстрастном лице мелькнуло подобие улыбки.
 Хорошее начало после отвратительного дня – наконец-то его встречают подобающим образом, значит, все не так безнадежно.
 Но, увы, его ждали только лейтенант Макдаф в своей нелепой шотландской юбке да матрос Эванс, на лице которого блуждала идиотская ухмылка.
 – Добро пожаловать на борт, сэр! – засиял Йен. Не успел Кристиан опомниться, как шотландец достал волынку и под раздававшееся со всех сторон хихиканье сунул мундштук в рот.
 – Матерь Божья! – охнул капитан, едва из инструмента вырвались первые звуки, напоминающие стенание неведомого существа, погибающего в страшных мучениях.
 – Довольно, мистер Макдаф! – рявкнул он.
 Но, раздув щеки, покраснев от усилий и порядочного количества выпитого бренди, Йен пытался исполнить мелодию «Правь, Британия!», которую, впрочем, никогда не слышал.
 Взмахнув руками, чтобы привлечь внимание лейтенанта, Кристиан повернулся к нему спиной и поспешил вниз.
 Удрученный Йен бросился следом.
 – Подождите, сэр! – в отчаянии крикнул он. – Я стараюсь, поверьте мне!
 – Хендрикс! Я иду вниз. Никогда не слышал более отвратительных звуков.
 Капитан нырнул в люк, рывком открыл дверь своей каюты… и едва не лишился головы, потому что шпага, свистнув в каком-нибудь дюйме от его уха, воткнулась в переборку.




 Глава 6


 «Господи, наконец-то я сделала это!» – с дикой радостью подумала Дейдра.
 Но потом увидела, как английский капитан попятился от неожиданности, а затем решительно шагнул к ней.
 Дейдра с визгом метнулась под стол, в глазах ее стоял ужас.
 – Не подходи ко мне!
 – Иди сюда, детка, – позвал он, не двигаясь с места.
 Дейдра всхлипнула, потому что даже во тьме видела, каким гневом сверкают его глаза, видела крепко сжатый рот.
 И она разрыдалась.
 – Дорогая, вы подвергаете нас обоих ненужным переживаниям. – Капитан протянул к ней руки.
 – Оставь меня-а-а!.. – завопила Дейдра сквозь рыдания, глядя в холодные глаза, и вдруг с удивлением заметила его натянутую улыбку.
 – В свое время, детка.
 Она метнулась в сторону, однако налетела на его грудь, и у нее появилось ощущение, будто это каменная стена.
 – Не-ет!
 Отчаяние, которое привело ее в Англию, смелость, которую она черпала в распятии, пришли ей на помощь, и Дейдра бросилась в атаку. Она изо всех сил наступила капитану на ногу, потом рванулась к двери, но Кристиан без труда поймал ее.
 – Английский пес! Я еще увижу, как ты сдохнешь!
 – Не раньше, чем я получу от тебя ответы на интересующие меня вопросы, клянусь Богом!
 Дейдра лягнула его, но при этом сильно ударилась о стол и упала, закричав от боли. Капитан ухватил ее за лодыжку и потащил за собой через всю каюту в спальню, где швырнул на огромную кровать. Его глаза загорелись, когда он увидел, что рубашка на ней порвалась, снова открыв соблазнительную грудь.
 Рассвирепев, Кристиан бросил ей одеяла:
 – Прикройся, черт бы тебя побрал!
 – Не нужны мне твои проклятые одеяла! Плевать я хотела на твои приказы!
 – Лучше прикройся, не то пожалеешь, – пригрозил Кристиан, снова набрасывая на нее одеяла.
 Дейдра опять оттолкнула их:
 – Убирайся к дьяволу, английский пес!
 В следующее мгновение Кристиан уже лежал на ней, закинув ее руки за голову. Сквозь одежду он чувствовал, как неистово бьется сердце девушки, ощутил твердость распятия и нежное прикосновение юной груди.
 Дейдра, прижатая к кровати весом его тела, вдруг заметила, как изменилось лицо капитана, но она была слишком невинна, поэтому ничего не поняла.
 – Тебе известно, как давно у меня не было женщины? – прорычал он.
 – Я отправлю тебя в преисподнюю! – яростно прошипела девушка.
 Горячее дыхание обожгло ей кожу, твердая ладонь скользнула по ее руке, по груди. Как ни странно, прикосновения были нежными и бережными, отчего Дейдра покрылась мурашками.
 – В преисподнюю? – спросил Кристиан. – Вряд ли, моя ирландская тигрица, я уже пребываю там целых пять лет… А теперь мне захотелось вкусить немного рая…
 Никогда еще не видел он таких восхитительных мягких волос, таких страстных фиалковых глаз, такой нежной и белой кожи…
 Вдруг перед ним возникло лицо Эмили, которая осуждающе смотрела на него, и Кристиан сразу почувствовал, как пропадает желание.
 – Черт возьми! – Подумав о том, чего был лишен все эти годы, капитан запустил пальцы в волосы Дейдры и резко поднял ее голову.
 Девушка пыталась вырваться, но он крепко прижимал ее к себе, а затем впился в ее губы. Сопротивление только распаляло его.
 Голова Дейдры металась по подушке, но Кристиан продолжал целовать ее, ненавидя себя за то, что делает. Внезапно он оторвался от нее и вскочил с кровати. К ярости теперь примешивался стыд.
 Дейдра медленно натянула простыню на свою обнаженную грудь. Ее губы покраснели и чуть припухли, в глазах застыла ненависть.
 – Грязный английский пес, – прошептала она, влепив ему пощечину. – Твое поведение отвратительно. Человек, воображающий себя джентльменом, не должен так вести себя. Впрочем, ты – достойный слуга грязного английского короля.
 – Мое поведение совершенно естественно для мужчины, увидевшего в собственной кровати шлюху с голой грудью!
 Дейдра вздрогнула от гнева.
 – Я – ирландка, – с гордостью сказала она, – но я не шлюха.
 Размахнувшись, она ударила его кулаком в висок. Кристиан опять схватил девушку за волосы, но упал вместе с ней на пол.
 – Скотина! – закричала Дейдра, садясь на него верхом и придавив ему живот коленом.
 Не успел он опомниться, как ирландка выхватила его пистолет.
 Капитан Лорд замер.
 Он видел ее торжествующую улыбку и палец, лежащий на курке.
 – Тринадцать лет я ждала этого мгновения. Тринадцать долгих лет я мечтала убить тебя.
 Дуло пистолета было в паре дюймов от его лица. «Не двигайся, – приказал себе Кристиан. – Она же сумасшедшая».
 – Тринадцать долгих лет, милый лейтенант, я искала возможности отомстить за то, что ты сделал с моей семьей… Теперь настало время расплаты… Ты заплатишь за все!
 Неожиданно из-под кровати вылезла собака и побежала к двери. Дейдра направила пистолет на нее…
 – Нет! – закричал капитан. – Не убивай мою собаку!
 Девушка застыла с открытым ртом. Ее неожиданно охватили сомнения, и еще она ощутила какое-то смутное волнение. Дейдра медленно опустила дрожащую руку, отбросила пистолет в угол и заплакала.
 – Черт бы тебя побрал! – бормотала она.
 Собака забралась капитану на грудь и принялась облизывать ему лицо, выражая любовь и преданность, а тот прижал ее к себе. Горькие слезы катились из глаз Дейдры, падая на белые лацканы капитанского мундира, на шерсть спаниеля.
 Наконец собака успокоилась, Бросив тревожный взгляд на девушку, она спрыгнула на пол.
 Дейдра с трудом сглотнула. Английский капитан лежал под ней не двигаясь, тело, которое она обхватила ногами; казалось очень твердым, и у нее появилось какое-то странное ощущение. Лорд взял в руки темную прядь, щекотавшую ему нос.
 – Спасибо, – тихо произнес он.
 – За что? За то, что не убила тебя?
 – За то, что пощадила мою собаку.
 Закинув голову, девушка громко расхохоталась.
 – Тебе смешно? – с обидой и злостью спросил Кристиан.
 Эти слова вернули ее к действительности. Она поглядела ему в глаза и снова заплакала.
 – Я… у меня ничего не получилось, – всхлипывала Дейдра, прикасаясь к распятию. – Не смогла незаметно пробраться на корабль, не смогла убить тебя… Господи, не надо было мне уезжать из Ирландии!
 Слезы капали ему на лицо и грудь, он почувствовал, как в нем зарождается что-то огромное и нежное. Кристиан привлек девушку к себе и поцеловал. Она попыталась вырваться, но он трепетно обвел языком ее губы, и Дейдра приоткрыла рот, отдаваясь поцелую. Словно в тумане, она чувствовала, как его руки гладят спину, плечи. Неожиданно для себя она провела пальцами по щекам Кристиана и была потрясена. Ей казалось, что раз англичанин – враг, то должен чем-то отличаться от обычного человека, а он теплый, живой, не чудовище, не демон – обычный человек. Мужчина. Полный неистовой силы и мужественности. Его язык играл с ее языком, руки обнимали ее тело.
 Он же враг!
 Дейдра уперлась ему в грудь, но толку из этого не вышло, и она со стыдом призналась себе, что ей не хочется, чтобы он разомкнул объятия. По телу пробегала восхитительная дрожь. Растворившись в поцелуе, Дейдра ощутила, как он сжимает ее грудь.
 – Прекрати! – Она попыталась оттолкнуть его руки. – Прекрати… Я… я ненавижу тебя.
 Кристиан лишь усмехнулся, однако на этот раз воля и рассудок победили. Всхлипнув, девушка поднялась на ноги, поплелась в угол каюты и безвольно опустилась на пол. Она слышала, как английский капитан встал, как скрипнули половицы, когда он подошел к ней, и съежилась, боясь, что он снова обнимет ее, а глупое тело опять потянется к нему. Кристиан сел перед ней на корточки, погладил ее черные локоны, положил руку ей на плечо.
 – Ты можешь довериться мне. Я не воспользуюсь твоей слабостью, не поддамся твоему очарованию…
 Дейдра взглянула на него; в серых глазах капитана не было ни гнева, ни страсти, только сочувствие и нечто похожее на сожаление.
 – Ты больше… не будешь целовать меня? Не станешь… меня трогать?
 – Нет.
 – Ты уверен?
 – Слово джентльмена, – печально улыбнулся Кристиан. – Мне бы очень хотелось, детка, но, увы… Боюсь, все это теперь не для меня. Я очень любил одну женщину, а… ее забрали у меня. Я уверен, что никогда уже не буду испытывать таких чувств, какие испытывал к ней. В моем сердце не осталось места для любви. Со мной ты в безопасности.
 Легко подняв девушку на руки, капитан отнес ее к кровати и уложил. Дейдра с недоумением смотрела, как он накрыл ее одеялом, погладил по голове и зажег лампу.
 – Здесь ты будешь в безопасности, – повторил он, – а чтобы ты не сомневалась в моей порядочности, я лягу спать в той половине каюты. Если я тебе понадоблюсь, не стесняйся, зови меня. Утром велю старшему лейтенанту отвезти тебя на берег. Я бы сделал это немедленно, но там много подозрительных личностей, а мне бы не хотелось подвергать тебя опасности. – Капитан повернулся, чтобы уйти.
 – А лампа будет гореть?
 – Да.
 – Спасибо, – прошептала Дейдра.
 Взяв собаку, Кристиан исчез за ширмой.




 Глава 7


 Пока Кристиан был на дознании, его команда ремонтировала фрегат, и теперь, уставшие, но с чувством выполненного долга, матросы сидели в кают-компании, вспоминая, как подшутили над новым лордом и хозяином.
 Вдруг дверь распахнулась.
 – Мистер Макдаф, сэр? – Самый юный из трех гардемаринов протиснулся в дверь и начал пробираться к Йену.
 – В чем дело, парень? – воскликнул шотландец. – Тебе давно пора спать, к тому же здесь происходят вещи, которые детям видеть не следует.
 Однако маленький Хью уже увидел полуодетую женщину, сидевшую на коленях у Милтона Ли.
 – Капитан велел передать, – сказал мальчик, – что ждет вас в своей каюте.
 – Ну вот, и до тебя дошло, – мрачно изрек Милтон Ли. – Наверняка адмирал не стеснялся с капитаном в выражениях, и тот ищет, на ком бы сорвать зло.
 – Йен, похоже, ты влип? – засмеялся Сканк.
 – Здорово ты отправил нас в плавание, – улыбаясь произнес Рассел Родс, но его глаза оставались холодными.
 – Да и ты неплохо постарался, лейтенант. – Женщина встала и направилась к нему. – Спрятать меня на гауптвахте… Чудесное место для дружеских встреч, не так ли? Жду не дождусь… пока ты полностью не окажешься в моем распоряжении.
 – Дилайт, возьми первым меня! – закричал гардемарин Хибберт, глупо улыбаясь и стаскивая с головы засаленную шляпу.
 Матросы захохотали, а Дилайт смерила его оценивающим взглядом.
 – Хибберт, душка, – заворковала она, – я так люблю мальчиков. У них энергии хоть отбавляй, они такие изобретательные, правда? Но я подожду до утра, а потом съем тебя на завтрак.
 Гардемарин побагровел. Со всех сторон на него посыпались грубые насмешки, а Сканк шлепнул его по заднице. Лишь безбородый Артур Тич, целый вечер просидевший в углу и не принимавший участия в общем веселье, помалкивал.
 – А ты чего молчишь, Артур? – обратился к нему Йен, вставая из-за стола. – Тебе нечего сказать о новом капитане?
 – Я убью его, – пообещал Тич.
 В кают-компании наступила тишина. Сканк обменялся с Йеном тревожным взглядом, Хибберт побледнел, даже светловолосая шлюха замолчала.
 Наконец Хью нарушил гнетущее молчание:
 – Так что скажете, мистер Макдаф? Капитан ждет вас. И простите, сэр, мне показалось, он в дурном настроении.
 – С чего бы ему быть в хорошем?.. – пробормотал Йен, нахмурившись, и приготовился к худшему.
 Мучаясь бессонницей, Кристиан Лорд сидел в каюте, думая об ирландке, что спала в нескольких футах от него. Он безуспешно пытался отвлечься от этих мыслей и перелистывал вахтенный журнал, когда за дверью раздались шаги и Эванс стуком предупредил его о приходе лейтенанта Макдафа.
 – Входите, лейтенант, – пригласил Кристиан.
 Йен шагнул в каюту, тотчас заметив неодобрение, мелькнувшее в стальных глазах капитана. Шотландец с гордостью носил свой национальный костюм, презрительно относясь к форменной одежде, но сейчас впервые испытал неловкость. Особенно нелепым выглядел синий морской мундир, впопыхах наброшенный на плечи, и кильт, открывающий голые ноги, покрытые рыжими волосами.
 – Надеюсь, вы перестанете носить эту нелепую одежду и последуете требованиям устава, – сухо заметил капитан. – Должен сказать, мое терпение лопнуло, я не намерен видеть на корабле бородатого офицера. Но… не могу же я требовать, чтобы вы отказались и от того, и от другого сразу. – Лорд пожал плечами. – Выбирайте что-нибудь одно, мистер Макдаф, и мы сумеем поладить.
 Йен оторопело смотрел на капитана: он ждал нагоняя за костюм и бороду. Поглядывая с опаской на капитана, Макдаф осторожно придвинул стул, а потом вопросительно посмотрел на ширму. Интересно, капитан там держит молодую ирландку? Он едва заметно ухмыльнулся – если так, ребятам будет над чем посмеяться.
 Йен перевел взгляд на своего нового хозяина, и ухмылка исчезла с его лица. Он тщетно пытался разгадать, что кроется за холодным спокойствием капитана. Новый лорд и хозяин – красивый мужчина, но шотландец догадывался, что это не единственное его достоинство, ибо на мундире капитана сверкало немало наград, к тому же Адмиралтейство вряд ли приписало бы к кораблю с такой репутацией случайного человека.
 Йен задумчиво усмехнулся. Отнюдь не глупый, он был в состоянии оценить широкие плечи Лорда, увидеть ум в серых ледяных глазах, а также заметить решительно сжатый рот и идеальную чистоту форменной одежды.
 А вот признаков слабости в капитане Лорде он уловить не смог и ощутил тревогу. Не исключено, что им придется туго, особенно если они не оставят попыток изгнать этого человека с фрегата.
 – Если вы беспокойтесь, что я начну говорить о событиях минувшего дня, то напрасно, мистер Макдаф, – резко произнес Лорд. Он даже улыбнулся, но в его голосе звучали металлические нотки. – У всех бывают ошибки, не так ли?
 – Да, сэр.
 – Но конечно, допустить их можно только один раз. Если они повторятся, то это уже свидетельствует о неумении, а ему, как известно, не место на военном корабле.
 – Да, сэр.
 – Считайте, что я прощаю вас за случившееся днем. Впрочем, в основном виноват я. Мне не следовало доверять экипажу, которого я еще не знаю, и чью преданность делу еще предстоит выяснить. Но такого больше не повторится. Завтра я осмотрю фрегат и лишь после этого дам команду сняться с якоря. Я сам выведу судно из Портсмутской гавани и ожидаю, что вы присмотрите за нашими людьми. Они должны показать организованность и дисциплину.
 – Да, сэр, – в третий раз повторил Макдаф.
 Кристиан взял бутылку бренди, наполнил два стакана и предложил один Йену, который чувствовал себя все более неуютно под его проницательным взглядом.
 – Кстати, я хочу, чтобы вы объяснили мне, кто привел эту проститутку на борт фрегата?
 – П… проститутку, сэр?
 – Эту чертову ирландку.
 Глаза хозяина сверкали гневом, рот превратился в тонкую полоску на худощавом загорелом лице. «Слава Богу, он говорит не о Дилайт, – обливаясь потом, с облегчением подумал Йен. – Можно не сомневаться, он велел бы посадить ее на какое-нибудь торговое судно, идущее в Америку».
 – Я… понятия не имею, сэр.
 – Неужели, мистер Макдаф?
 – Клянусь, сэр, я говорю правду. Не знаю, кто она такая, сэр. Видите ли, сэр, мы спорили, и вдруг она появилась на палубе, одетая как парень. Она умоляла взять ее на борт. – Робея под суровым взглядом капитана, Йен схватил бутылку и щедро плеснул себе бренди. – Я; не знаю, кто она, сэр! Все, что, мне, известно… В общем, фрегат должен был сняться с якоря, а тут произошли эти… м-м-м… неприятности. Руль испорчен, драка, фрегат столкнулся с адмиральским кораблем… Этот парень, то есть девушка… Ребятам хотелось найти козла отпущения, вот они и… – Шотландец смущенно замолчал.
 – И полагаю, мистер Макдаф, вы даже не знаете ее имени?
 – Нет, сэр, я ее в жизни не видел.
 – А как по-вашему, кто-нибудь на судне знаком с ней?
 – Не думаю, сэр. Она такая же загадка для нас, как и для вас, сэр.
 Капитан долго смотрел на него, потом вздохнул и снова наполнил два стакана.
 – Разрази меня гром, но мне почему-то хочется вам верить, – спокойно произнес он.
 – Я не стал бы лгать вам, сэр.
 – Думаю, вы говорите правду, мистер Макдаф. Завтра мы снимаемся с якоря. Но сначала я прошу вас лично отвезти ирландку на берег и передать на попечение хозяину таверны «Спиндрифт». – Капитан бросил Йену кошелек с серебром. – Полагаю, этого довольно, чтобы она благополучно вернулась домой.
 Йен был поражен щедростью хозяина.
 – Вы хотите, чтобы я сделал это немедленно, сэр?
 – Завтра утром, Макдаф.
 – Но я не смогу…
 – Хорошо, тогда пусть мистер Родс переправит ее на берег. Надеюсь, он, как благородный офицер, будет вести себя подобающим образом. – Кристиан поднялся. – Вот и все, что я хотел сказать, мистер Макдаф.
 Йен тоже встал. Он был уже на полпути к двери, когда его остановил холодный голос капитана:
 – Лейтенант, мы снимемся с якоря, как только мистер Родс вернется на борт, поэтому четко передайте ему мои указания. А из гавани мы выйдем благополучно, я уверен. Думаю, наше плавание пройдет без помех.
 – Сэр!
 – Вы запомнили, мистер Макдаф? Ошибки не должны повторяться. А теперь идите.
 На огромной кровати за ширмой без сна лежала Дейдра О'Девир. Одной рукой она судорожно вцепилась в распятие, а другой прижимала сумку, которую отдал ей Сканк. Слезы медленно стекали по ее щекам, теряясь в черных кудрях.
 Он поцеловал ее. Он, враг, поцеловал ее!
 И ей понравилось.
 Черт бы его побрал! Чтоб ему провалиться, сгореть в геенне огненной! Дейдра со злостью вытерла губы рукой, но это не помогло забыть его прикосновения, тепло, которое разлилось у нее по телу после его поцелуя.
 – Я ненавижу тебя, – прошептала она, чувствуя, как даже при воспоминании о нем сердце начинает бешено колотиться. – Почему я не убила тебя, когда ты был у меня в руках?
 Но Дейдра знала, что не смогла бы застрелить капитана Лорда. Он казался уверенным и спокойным, пока она не направила пистолет на собаку. Которую она тоже не смогла бы убить. Ну что он за человек, если ценит жизнь собаки выше своей собственной? Девушка уткнулась лицом в подушку, чтобы заглушить рыдания.
 Зачем только она уехала из Ирландии! Она ненавидела Англию, ненавидела англичан, ненавидела английского капитана, осмелившегося дотронуться до нее.
 «Не думай о нем, – уговаривала она себя. – Думай только о родном доме».
 – Ох, Ирландия! – прошептала Дейдра, – Не будь здесь этого негодяя, я могла бы открыть окно, выглянуть и увидеть Северную звезду, чтобы лечь головой в твою сторону, любимая Ирландия.
 Она слышала тихие мужские голоса, слышала, как уходил шотландский лейтенант, ласковый голос капитана, разговаривающего со спаниелем… потом различила скрип половиц, когда он подошел к кровати и остановился совсем рядом.
 Дейдра замерла от ужаса, притворяясь, спящей и надеясь, что, он не слышит громкого стука ее сердца. Капитан еще некоторое время смотрел на нее, тяжело вздохнул и ушел.
 Дейдра перевернулась на спину, крепко прижала распятие к груди, надеясь, что оно уймет бешеный стук ее сердца.
 Она должна убить его. Он вернется, нарушит слово, будет трогать ее своими грязными английскими руками… И она не оттолкнет его.
 Дейдра с трудом проглотила комок в горле. Убить его? Две попытки уже оказались неудачными. Пистолетом она воспользоваться не сумела, от шпаги будет много крови. Впрочем, есть и другие, менее жестокие способы.
 Она слышала, что капитан раздевается и укладывается спать. Ею тут же овладели порочные мысли, больше того, она покрылась мурашками, ей пришлось зажать рот одеялом, чтобы успокоить тяжелое дыхание. Потом до нее донеслись тихие слова молитвы и щелканье пальцев.
 Дейдра нахмурилась.
 Но за ширмой послышались тихое повизгивание и ласковое бормотание капитана.
 Вскоре его дыхание стало ровным и спокойным. Что же это за человек, который похищает ирландского парня, обманывает доверие маленькой девочки, но уважительно разговаривает с лейтенантом и укладывает в свою постель напуганную, забитую собаку?
 Сколько часов пройдет до того, как этот же человек уложит в свою постель напуганную и забитую ирландку?




 Глава 8


 Йен Макдаф вернулся в кают-компанию в полном смятении. Он чувствовал вину, но отношение капитана польстило его самолюбию.
 Матросы набросились на него, как стая пираний.
 – И что тебе наговорил чертов капитан?
 – Потребовал наказания?
 – Да говори же!
 Но лейтенант только отмахнулся. Ему страшно хотелось все рассказать, насладиться их вниманием, увидеть, как они поразевают рты от изумления. Но, подумав, он решил помалкивать.
 Лейтенант Йен Макдаф не желал предавать своего нового капитана, ибо Кристиан Лорд дал ему то, чего не давал ни один из прежних капитанов, – возможность оправдаться после совершения грубейшей ошибки.
 – Не молчи, Йен, говори, что тебе сказал этот мерзавец?
 – Адмирал треснул его разок-другой?
 – Йен, душка, – обольстительно улыбнулась Дилайт, – расскажи нам…
 – Да отстаньте вы от меня! Он просто хотел узнать, кто эта девушка, выдававшая себя за парня, вот и все!
 – Не может быть, Йен, ты что-то скрываешь, – настаивал Сканк.
 Но лейтенант уже шел к двери, прихватив с собой волынку.
 – Ну и что вы на это скажете? – нахмурившись, спросил у матросов Сканк.
 Все лишь недоуменно пожали плечами.
 – Эмили… Нет… Не-ет!
 Несколько секунд Дейдра лежала, прижимая к груди драгоценную сумку, потом вспомнила, что она на королевском фрегате, в постели капитана. Лорда и хозяина…
 В темноте Дейдра слышала его прерывистое дыхание, слышала, как он мечется во сне, как поскуливает собака.
 – Эмили! Где ты? Ради всего святого, не делай этого со мной, прошу тебя… Эмми…
 Ужас в голосе капитана испугал девушку.
 – Мерзкий английский пес, – бормотала она, поворачиваясь на бок и зажимая уши ладонями.
 Но это не помогло. Даже собака поскуливала все громче, словно и ей привиделся кошмар.
 Дейдра не могла больше этого выносить.
 Отбросив сумку, она завернулась в одеяло и вышла из-за ширмы. Луна освещала каюту, делая все предметы странно таинственными – высокий шкаф, таз и кувшин на маленьком столике, капитанскую шляпу… самого капитана.
 Дейдра вздрогнула, глядя на темную фигуру. Он лежал на скамье, прикрыв одной рукой глаза, и громко стонал:
 – Эмили, дорогая… иди ко мне… ты не можешь умереть, Эмми… я не отпущу тебя.
 Голова металась по подушке, светлые волосы казались совсем белыми, а из-под руки текли слезы.
 Дейдра в испуге зажала рот ладонью, словно это ей снился кошмар. Она еще ни разу не видела плачущего мужчину, ни разу не слышала такого страдания в чьем-то голосе.
 И надеялась, что больше никогда не услышит.
 Капитан стонал все тише, как будто устал. Кулак сжался несколько раз, затем пальцы раскрылись, и на пол что-то упало.
 Нахмурившись, Дейдра посмотрела на бледное лицо капитана, осторожно нагнулась и подняла упавший предмет – миниатюру, портрет женщины.
 Так это и есть Эмили?
 В это мгновение Кристиан дернул ногами, и простыня сползла с него на пол. Он был совершенно голым!
 Дейдра обомлела и выронила миниатюру. Она смотрела на его сильные ноги, на… В глазах у нее потемнело, и она вдруг ощутила, что перестала дышать.
 – Не трогай меня, – беззвучно прошептала она, не в силах отвернуться, чтобы не смотреть на мощную грудь, покрытую золотистыми волосами, которые, сужаясь в полоску, уходили к чему-то странному в паху.
 Дейдра попятилась, лицо у нее горело. Ей казалось, что кто-то схватил ее за горло, лишая воздуха, сердце неистово колотилось, ноги стали ватными.
 – Эмми… – простонал капитан, затем глубоко вздохнул, и его тело обмякло. Похоже, кошмар закончился.
 Девушка вернулась в постель, ошеломленная увиденным. Сильное, красивое обнаженное тело… и такое беспомощное перед кошмарным сном. Дейдра перевернулась на живот и уткнулась в подушку, стараясь отогнать поразившую ее картину.
 Но тщетно. Она взбила подушку, надеясь разбудить капитана – тогда он прикроет наготу.
 Ни движения, ни шороха. Она повторила свою попытку, затем, схватив одеяло, бросилась на его половину каюты и накрыла своего врага.
 Капитан наконец открыл глаза.
 – Что такое? – пробормотал он.
 Дейдра в ужасе попятилась:
 – Н… не приближайся ко мне…
 Забыв о наготе, Лорд поднялся: высокий, мускулистый, сильный и красивый.
 – Девушка, вы всегда подглядываете за спящими мужчинами? – улыбнулся он.
 – А вы… всегда спите голым? – парировала Дейдра.
 – В основном да. – Кристиан окончательно проснулся и выпрямился.
 Взгляд его стал очень серьезным. Если он сейчас поймает ее, то все будет кончено. Девушка опустила глаза и… оторопело уставилась на его плоть, охнув от удивления. Неужели ей не мерещится, и эта часть его тела на самом деле увеличилась и… поднялась? Дейдра попятилась к двери, пошарила у себя за спиной, нащупала кувшин с водой и обрушила его на голову капитана.
 Он слишком поздно вскинул руки, чтобы защититься. Дейдра с криком выбежала за дверь, но все же услышала громкий стон, а потом глухой стук упавшего тела.
 В мгновение ока девушка оказалась на залитой лунным светом палубе, где тут же была поймана Сканком.
 – Тихо, не то весь корабль перебудишь. Господи, в жизни не слыхал таких воплей! Что там происходило, дьявол тебя возьми?
 – Убери от меня свои грязные лапы!
 Вокруг них уже собрались матросы, подошла даже Дилайт.
 – Где этот чертов капитан? – спросил Рассел Родс. Стоящий за его спиной Хибберт пожирал взглядом голые ноги девушки, пока Сканк не прикрикнул на него.
 – Спит. – Дейдра попятилась, испуганно оглядываясь по сторонам. – А что, по-вашему, должен человек делать посреди ночи?
 – Я мог бы задать тот же вопрос тебе, – пробормотал Макдаф, поднимаясь вверх по трапу и показывая ей осколок кувшина.
 – Что там произошло, Йен?
 – Не знаю, Сканк, – нахмурился шотландец. – Наш капитан в весьма плачевном состоянии.
 – Он спит?
 – Хм… возможно. – Макдаф осуждающе ткнул пальцем в сторону Дейдры. – Она только строит из себя напуганного котенка, а на самом деле это дикая кошка.
 Сканк обхватил огромными ручищами плечи Дейдры:
 – Как тебя зовут?
 – Сканк…
 – Отвали, Йен, – отмахнулся тот. – Это важно.
 – Дейдра. Меня зовут Дейдра О'Девир.
 – Ладно, мисс Дейдра, раз на борту уже есть одна женщина, можем взять с собой и вторую. Составите друг другу компанию. Перед тобой Долорес Энн Фолей…
 – Но я называю себя Дилайт, – перебила его женщина.
 – Сканк… – укоризненно повторил Йен, но матрос не обратил на него внимания.
 – Нам стало известно, что Родсу приказано отвезти тебя на берег, но мы решили спрятать тебя внизу, у Дилайт, пока фрегат не уйдет в море и будет уже поздно возвращаться в Англию. Здорово мы обдурим капитана? Он собирается превратить нашу жизнь в ад на целый месяц, а мы отплатим ему той же монетой. – Канонир загоготал и подмигнул Дейдре. – Мы оценили твои попытки прикончить капитана. Но если бы ты посоветовалась с нами, то мы бы подсказали какой-нибудь верный способ. Кстати, Артур поможет тебе.
 Все начали подшучивать над Тичем.
 – Ну, что скажешь? – не унимался Сканк. – Хочешь остаться с нами или предпочитаешь отправиться на берег?
 Дейдра подумала о кузене Брендане.
 – Мне надо попасть в Америку, – медленно произнесла она. – Но предупреждаю: если вы захотите использовать меня, как вашу Дилайт; то мне не понадобится помощь Тича, я сама прикончу кого угодно.
 – Ты в полной безопасности, – поспешил заверить ее Сканк, дав в ухо Хибберту, когда тот попытался заглянуть Дейдре под рубашку. – Если только Йен возражает против общего решения, то дело улажено.
 – Я не собираюсь договариваться с вами. – Макдаф сжал кулаки. – Вы слышите меня? Оставьте свои чертовы секреты при себе!
 Матросы смущенно молчали, а Сканк поглядел ему вслед и покачал лохматой головой.
 – Ну как, девчонка? У тебя есть более подходящее занятие на следующий месяц? Мы рассказали о своих планах, почему бы нам не пойти в кают-компанию и не услышать про твои? Ты поможешь нам… – ухмыльнулся Сканк, – …а мы поможем тебе.
 Дейдра не двигалась. Они предлагали ей защиту, дружбу, спокойное путешествие. Ее рука прикоснулась к распятию. Даже светловолосая Дилайт с симпатией смотрела на неё.
 – Ну? – повторил Сканк.
 Девушка подумала о кузене Брендане, единственной надежде, который был там, в далекой Америке. Вспомнила обещание, данное умирающей матери, своего потерянного брата, английского капитана, сильного, красивого и мужественного.
 В следующий раз ей так легко не избавиться от него. Однако Америка того стоила… команда мятежников защитит ее.
 – Я могу вернуться в его каюту, чтобы забрать вещи? – спросила Дейдра.
 – Они уже тут. – Милтон Ли протянул ей сумку.
 – Можешь взять у меня какое-нибудь платье, дорогая, – предложила Дилайт.
 – Тогда… – улыбнулась матросам Дейдра, – покажите, куда идти.




 Глава 9


 Гауптвахта фрегата никогда не использовалась по назначению. А если бы создатели военного корабля заглянули в нее сейчас, то упали бы замертво, увидев высокое зеркало, изящный туалетный столик и великолепную китайскую ширму, за которой стояло мягкое ложе, обитое шелком и бархатом, – особая гордость Дилайт. Казалось, его доставили на корабль из будуара французской куртизанки.
 Оглядев Дейдру с головы до ног, Дилайт вытащила из сундука бархатное платье. Такого красивого и элегантного наряда ирландка в жизни не видела. Правда, ярко-красный цвет был настолько вызывающим, что девушка залилась краской.
 – Тебе нравится? – улыбнулась Дилайт.
 – Я… я никогда бы не смогла надеть его, – пролепетала Дейдра.
 – Какой у тебя интересный акцент. Обязательно научи меня говорить так же. Ах да, платье! Давай-ка посмотрим, что еще у меня есть. – Бросив дорогой наряд на кровать, Дилайт принялась рыться в сундуке. – Вот!
 – О… – ужаснулась девушка. – Это я тоже не смогу надеть! Оно… без лифа.
 – Почему? Разве ты не видишь? Он прозрачный.
 Дейдра обхватила себя руками. В сравнении с ним даже красное платье можно считать одеждой для воспитанницы монастырской школы. Словно прочитав ее мысли, Дилайт сунула его в сундук и усмехнулась.
 – Видишь ли, детка, эти два платья у меня самые… скромные. К тому же с твоими черными волосами и белой кожей в красном платье ты будешь выглядеть потрясающе.
 Через несколько минут Дейдра уже была в соблазнительном платье, лиф которого пришлось сильно ушить.
 – Господи, да ты просто красавица! Посмотри на себя! – Дилайт подвела ее к зеркалу.
 Девушка открыла рот от изумления. Никогда в жизни она не думала, что будет носить такой восхитительный наряд. Глубокое декольте открывало ее грудь, приподнятую узким лифом, а шнуровка делала талию еще тоньше. Разумеется, порядочная женщина никогда бы не надела платье такого цвета и фасона.
 – Ах, дорогая, увидев тебя в этом туалете, наш Ледяной капитан растает от восторга. Может, приподнять тебе волосы? Хотя нет, оставь их распущенными. Мне даже в голову не приходило, что скучное путешествие может принести такие сюрпризы! Нет, только посмотри на себя! А твое распятие придает особый шарм, оно напоминает языческое украшение, и ты похожа на язычницу. Откуда оно у тебя?
 – Оно принадлежало моей прабабушке, – ответила Дейдра. – Она жила двести лет назад и была королевой пиратов.
 – Королевой пиратов?
 – Да. Грейс О'Мэлли, – с гордостью ответила молодая ирландка.
 – Прости, милашка, но я никогда не слыхала о ней. Единственная королева пиратов, жившая на свете, это Анна Боне.
 – А в каком месте Франции она родилась?
 – Франции? – засмеялась Дилайт. – Я же американка, а во Францию приехала, чтобы получить… образование. Но за комплимент спасибо. Представляешь, я целый месяц отрабатывала произношение и всех в Англии обвела вокруг пальца.
 – Ты не француженка?
 – Нет, и даже не куртизанка, хотя стараюсь выдать себя за таковую. Очень рада, что ты поймалась на мой крючок! Детка, не смотри на меня открыв рот. Французы – лучшие в мире любовники, куда же мне было ехать, чтобы узнать, как получше доставить мужчине удовольствие?
 – Значит, ты пересекла океан для того, чтобы научиться… – Дейдра замолчала.
 – Ну да, – пожала плечами Дилайт. – Конечно, дома мои стремления никто бы не понял, особенно папочка. И если бы он заподозрил, для чего я на самом деле отправляюсь во Францию, то вернул бы меня назад. Правда, если бы он послал за мной Ирландского Пирата, я бы вернулась, только не к папе… Кстати, ты слыхала об Ирландском Пирате? Вот это мужчина! – Дилайт заломила руки. – Волосы черные, как у тебя, а лицо… как у нашего капитана. Но Ирландский Пират – герой! А что касается моего образования… Во Францию я поехала, чтобы стать настоящей женщиной, в Лондон – чтобы научиться вести себя как леди, а в Портсмут – чтобы отточить свое искусство. Я давно поняла, что моряки – самые пылкие и… шаловливые любовники на свете! Жду не дождусь, когда же мы отправимся в путь. Только подумай, Дейдра, я смогу околдовать всю команду военного корабля! А когда у меня появится возможность запустить когти в Ирландского Пирата, я буду уметь больше, чем все мои французские учителя, вместе взятые.
 Дейдра вспомнила капитана Лорда и, подумав, что Дилайт испытывает на нем силу своих чар, ощутила, как что-то нехорошее зарождается в ее душе.
 – А если капитан узнает, что ты… пробралась на корабль?
 Дилайт снова засмеялась.
 – Наш капитан слишком занят своими проблемами, не так ли? – Она с треском захлопнула крышку сундука. – И пока я могу работать над своим образованием. Давай подсчитаем… В команде сто пятьдесят человек. Выходит по пять человек в день, раз путь в Америку займет месяц. Ко времени моей встречи с Ирландским Пиратом я полностью завершу образование. А когда очарую всю команду, возьмусь за красавца капитана. Если я доведу этого ледяного человека до того, чтобы он, как масло, растаял в моих ручках, то уж Ирландский Пират от меня не откажется.


* * *

 В этот момент капитан Лорд поднялся на палубу, чтобы принять командование фрегатом.
 Заря еще только занималась, освещая гавань бледно-розовым светом, но команда и не думала любоваться восходом солнца: все глазели на своего нового лорда и хозяина.
 Ничто не напоминало о ране, нанесенной ему Дейдрой. Капитан выглядел идеально, как и должен выглядеть настоящий морской офицер: форма безупречно чистая, золотые пуговицы и шнуры сверкали под утренним солнцем, парик тщательно расчесан, лицо гладко выбрито.
 – Святой Моисей! – пробормотал Сканк.
 Капитан быстро миновал палубу, опытным взглядом окинул такелаж, свернутые паруса, два ряда пушек по бортам. Поднявшись на квартердек, он направился к штурвалу, где с покрасневшими от холодного ветра ушами стоял Венам.
 – Как вы себя чувствуете, сэр? – поинтересовался он.
 – Лучше не бывает, мистер Венам. Скоро мы снимаемся с якоря. Позаботьтесь, чтобы сегодня мы смогли гордиться нашим кораблем.
 Сканк и Родс, стоявшие на нижней палубе, все еще не оправились от изумления. Если не считать легких теней под глазами и царапины на подбородке, капитан был свеж, как утренний ветер.
 – И что теперь? – спросил Элвин.
 – Заткнись и делай вид, что работаешь. Он скоро начнет искать девушку.
 Но, похоже, капитана больше интересовало состояние фрегата, чем судьба потаскухи. Он посмотрел на развевающийся флаг, затем перевел взгляд на Хибберта, угодливо замеревшего подле Венама.
 – Надеюсь, у вас есть другая форма, мистер Хибберт? – ледяным тоном осведомился Лорд.
 – И не одна… – небрежно ответил юнец, вызывающе глядя на него и не уловив опасных ноток в голосе Кристиана. – Там, внизу… в моем сундуке… сэр, – язвительно добавил он.
 – Тогда прошу вас немедленно пойти вниз, снять это грязное тряпье, переодеться в чистую форму и через десять минут вернуться сюда. Вы должны гордиться, что служите на Королевском флоте, не говоря уж о том, что можно было бы гордиться и своей внешностью. Мистер Родс! Можно вас на минутку?
 Второй лейтенант подошел к капитану и с уважением дотронулся до шляпы.
 – Да, сэр?
 Эта… ирландка… – Кристиан даже не поднял глаз от карты. – Надеюсь, вы благополучно доставили ее на берег?
 – Да, сэр.
 – Вот и отлично. Я прошу вас отвечать за подъем якоря, мистер Макдаф! Отправьте на бизань-мачту самых проворных и, конечно же… – усмехнулся он, – …тех, кто боится. Возле пушек я видел грязный, кое-как смотанный линь. Позаботьтесь об этом, пожалуйста.
 Йен бросился исполнять приказание, но другие были настроены не столь миролюбиво. Краем глаза Кристиан видел, как они собираются группами, о чем-то переговариваются, бросая на него злобные взгляды. Среди них выделялась могучая фигура Артура Тича.
 – Мистер Тич, нас пока не ждет встреча с врагом. Поэтому не вижу необходимости иметь при себе три пистолета, пять ножей, абордажную саблю и… Господи, это что еще за страшная штука?
 И вдруг «страшная штука» полетела в его направлении. Капитан, успел снова пригнуться над картой, иначе топор проломил бы ему голову.
 Повисло опасное молчание, замолкли даже чайки, летающие, над морем.
 – Господи… – прошептал кто-то.
 Кристиан выпрямился, лицо его немного побледнело, глаза полыхнули зловещим огнем.
 Откуда-то из тени возник ямаец, и встал рядом с капитаном.
 – Хендрикс, прошу вас с одним из помощников отвести мистера Тича на гауптвахту и поставить возле двери караульного. Как только мы снимемся с якоря, вся команда должна собраться на корме, чтобы присутствовать при наказании.
 – На гауптвахту?
 – Черт, это несправедливо!
 – Почему он пойдет на гауптвахту, а не я?
 Кристиан поднял голову, спрашивая себя, не повредила ли девушка ему голову до такой степени, что он уже не воспринимает происходящее как должно. Эти люди  хотят  попасть на гауптвахту?
 Рико Хендрикс, на могучей шее которого всегда болтался серебряный свисток, уже вернулся и стал неподалеку.
 – Я все проверил, сэр, – доложил он. – На этот раз вас никто не будет дурачить.
 – Отлично, Хендрикс.
 Взгляд боцмана скользнул по мрачному лицу друга. Кристиан пережил не только черную годовщину, но и первую ночь на фрегате, к тому же одержал победу.
 А что касается происшествия с ирландкой, которое Рико проспал, но о котором ему уже все уши прожужжали, то он даже хотел, чтобы девушка осталась на фрегате. Именно в такой подружке сейчас нуждался Кристиан.
 – Приготовиться к отплытию, мистер Венам.
 Через несколько секунд фрегат ожил – завизжали трубы, раздались команды, матросы, подгоняемые угрозами Хендрикса и его напоминаниями о плетке, спешили выполнить приказы. Впрочем, они старались не ради того, чтобы заслужить похвалу капитана: каждый хотел поскорее отстоять свою вахту и первым оказаться в объятиях Дилайт, поджидающей их на «гауптвахте».
 Сжав зубы, Кристиан наблюдал за работой экипажа. «Они чудовищно неловкие», – подумал он, вцепившись в эфес шпаги и ожидая, что сейчас опять что-нибудь сломается или пойдет не так, как надо. Однако фрегат медленно, но уверенно шел вперед, постепенно набирая скорость.
 Задрав голову, чтобы посмотреть на мачту, Кристиан сморщился от боли. Он едва сдерживался, чтобы не дотронуться рукой до раны на виске.
 – Сзавтрашнего дня мы начинаем упражнения с парусами, которые будут продолжаться до тех пор, пока я не сочту, что команда полностью овладела этим искусством. – Ему показалось, что штурман застонал. – В чем дело, мистер Венам?
 – Все в порядке, сэр, – пробормотал тот.
 Освободившиеся матросы начали уходить вниз, а те, кто остался, рьяно взялись за дело. Возможно, они могли бы работать получше, но хорошо еще, что эти черти не вздумали снова устроить саботаж. Капитан улыбнулся, но когда увидел томагавк, воткнувшийся в мачту, улыбка мигом исчезла с его лица.


* * *

 Приняв боцмана и Артура Тича за первых клиентов Дилайт и заметив их похотливые взгляды, Дейдра решила убраться от греха подальше.
 Она брела в темноте по трюму, натыкалась на какие-то выступы, скользила по чему-то липкому. Наконец девушка обнаружила маленькую каюту, где и легла на кучу влажного тряпья, сжимая в руках драгоценное распятие и замирая от страха.
 Фрегат пересечет океан, и, возможно, ей никогда больше не увидеть любимой Ирландии. Дейдрой овладела тоска по дому. Но ведь у нее есть сумка с вещами, напоминавшими о родных краях, есть распятие, придававшее ей силу всемогущей Грейс. Вспомнив об этом, девушка погладила складки красного бархата. Как ни странно, платье напомнило Дейдре об английском капитане. Что бы он подумал, увидев ее в таком вызывающем наряде?
 Потеплели бы его серке холодные глаза, смягчились бы резкие черты лица?
 Расстроившись, Дейдра начала всхлипывать от злости и смущения. И почему она не убила лорда и хозяина? Ведь ей ничего, не стоило заколоть его шпагой или пристрелить. Может, в ее жилах уже не осталось крови воинственной прабабушки? Но в глубине души она чувствовала, что просто никогда не станет убийцей. Или у нее нет той силы и решимости, какими отличалась Грейс О'Мэлли?
 – Ох, мама, – прошептала она, заливаясь слезами. – Ох, Родди! Я не выполнила клятву… Не хочу я никуда плыть на этой чертовой лодке, не хочу в Америку, где живут только дикари и мятежники… Я хочу до-мо-о-ой…
 Неожиданно Дейдра услышала шаги и сразу перестала плакать.
 – Сканк? – испуганно прошептала она.
 Шаги приближались… Нет, это не тяжелая поступь Сканка, да и Йен громче стучал бы башмаками.
 Скрипнула дверь, фонарь осветил темноту. Девушка прижалась спиной к деревянной обшивке, с ужасом глядя на идущего к ней капитана Лорда.




 Глава 10


 – Итак, – негромко сказал он. – Обман раскрыт?
 Все мышцы Дейдры напряглись, все чувства говорили о том, что пришла беда. Она замерла, не в силах двинуться с места.
 Капитан, прищурившись, смотрел на нее, поскольку в этом наряде девушка не нравилась ему, очень не нравилась.
 А ей не нравился его взгляд, в котором не было тепла. И тем более восхищения.
 – Я из последних сил пытаюсь держать себя в руках, – ледяным тоном произнес он. – Тебе повезло, что я офицер и джентльмен. – В его взгляде, скользившем по вульгарному платью, зажегся гнев, и Дейдре вдруг захотелось стать крошечным мячиком и закатиться в какую-нибудь щель. – Кроме того, я изо всех сил пытаюсь разгадать причину твоей ненависти ко мне. Я понимаю злость команды – эти люди не привыкли к дисциплине, но твое отношение совершенно непонятно и кажется весьма несправедливым.
 Капитан видел, как девушка вцепилась в распятие, как побелело лицо, как вздымалась чересчур открытая вульгарным вырезом грудь.
 А ведь он поверил, что девушка невинна! Теперь он вдруг почувствовал себя обманутым.
 – Когда я к тебе обращаюсь, – взорвался Кристиан, – то хочу получить ответ! Дьявольщина, как я мог поверить, что они доставят тебя на берег! – Он хотел поставить Дейдру на ноги, однако та в ужасе завизжала. Несколько секунд Кристиан невозмутимо разглядывал её, потом осторожно поставил фонарь и сел напротив Дейдры.
 – Прости. Ты решила, что я пришел, чтобы наказать тебя? – спросил он и медленно, стараясь не напугать девушку резким движением; снял шляпу. Дейдра сразу увидела огромный синяк на виске, а также следы засохшей крови. – Знаю, ты хочешь убить меня, и я готов дать тебе возможность попробовать еще раз. Ты ведь не отказалась от своего намерения?
 Дейдра молчала. При виде раны она почувствовала себя виноватой.
 – Значит… ты все-таки пришел наказать меня? – наконец прошептала она.
 – Господи, я пришел сюда, потому что твои рыдания заглушили даже волынку мистера Макдафа! – На его губах мелькнула улыбка, чуть согревающая холодное лицо.
 И Дейдра вспомнила молодого офицера, который утешил испуганную девочку. Тринадцать лет назад… Офицера, который без нелепого английского парика тогда показался ей довольно красивым.
 – А знаешь, ты чертовски хороша для убийцы, правда, совсем неловкая, – произнес Лорд. – Может, тебе брать уроки у мистера Тича?
 – Это – оскорбление?
 – Просто замечание.
 Дейдра опять взглянула на багровый синяк, и у нее вдруг появилось желание осторожно погладить рану.
 – Я чуть не убила тебя… – прошептала она. – И ты не накажешь меня?
 – Зачем? – Та же улыбка на миг осветила его лицо, будто он не привык к смеху или боялся его. – Каждую ночь мне снятся кошмары, поэтому я плохо сплю и почти не отдыхаю. Но благодаря тебе в прошлую ночь я спал замечательно – впервые за пять лет.
 – Ты хочешь, чтобы я еще раз ударила тебя? – усмехнулась Дейдра.
 – Нет, спасибо. И боюсь, следующее покушение на мою жизнь повлечет за собой наказание. Кстати, бедный мистер Тич уже сидит на гауптвахте… В чем дело? Я что-то не так сказал?
 – Он на гауптвахте?
 Капитан нахмурился:
 – Черт побери, что происходит на этой гауптвахте?
 – Ничего! – поспешно ответила девушка. – Просто… команда там спрятала… все мои вещи. Но тебе не следует туда ходить… Я… я… – Не придумав ничего лучшего, она выпалила: – У меня месячные.
 – И туда привели мистера Тича? – рявкнул капитан. Вскочив на ноги, он решительно направился к двери, наступив на бутылку с морской водой Ирландии, которую Дейдра вытащила из сумки, тоскуя по дому.
 Она закричала, когда Кристиан уже раздавил ногой бутылку.
 – В чем дело, черт возьми?
 Девушка опустилась на колени возле осколков.
 – Моя вода! – причитала она, заливаясь слезами. – Ты глупый, бессердечный мерзавец! Сукин сын! Там была моя вода-а-а…
 Кристиан с недоумением смотрел на нее.
 – Не плачь!
 – Ты разбил мою бутылку с водой!
 «Да, – подумал он, – девушка действительно не в своем уме».
 – Если ты не перестанешь, я буду вынужден утешить тебя, – заявил капитан. – Поэтому не заставляй меня делать того, что не принесет тебе удовольствия.
 – Это была вода… Ирландии…
 Так вот из-за чего она рыдала на весь фрегат! Теперь капитану стала ясна причина ее огорчения.
 Он долго смотрел на гибкую шею, нежную округлость груди, увидел крест, украшенный драгоценными камнями, и что-то всколыхнулось в его памяти. Господи, как же болит голова! А ему нужно вспомнить.
 Распятие… волосы… глаза…
 Ирландия…
 Боже Правый!
 Кристиан попятился, наконец поняв, эта рыдающая девушка. Она же говорила о тринадцати годах; но он не обратил на ее слова внимания. Капитан бросился к Дейдре, жалея ее и ругая себя за то, что так долго не узнавал в ней девчушку, с которой разговаривал тогда в Ирландии.
 – Отойди, мерзкий английский пес! – завизжала она и в ярости ударила его ногой по бедру.
 Кристиан схватил Дейдру за волосы, чтобы она не смогла вырваться, и притянул к себе. Его глаза сверкали гневом.
 – А это, – вкрадчиво сказал он, – было весьма глупо, дорогая.
 – Убирайся к чертям, негодяй!
 – Не пытайся вырваться.
 Дрожа от ярости, девушка зажмурилась. Капитан погладил ее щеку, и она принялась яростно отбиваться, но тут же закричала, почувствовав боль.
 – Я же сказал: не дергайся. – Кристиан внимательно изучал ее лицо. «Да, это она, та ирландская девочка, брата которой я забрал во флот. Красавица, дикая, как ураганный ветер. Гордая, смелая и решительная».
 Дейдра извивалась, пытаясь снова ударить капитана, но он уже был готов к ее выходкам. Он, конечно, все это время обращался с ней ужасно, однако исправит свою ошибку, станет галантным. Тем не менее, дикарке нужна узда, пока он не завоюет ее доверие. Значит, от него требуются нежность, терпение, дисциплина и сила.
 – Обман, раскрыт, – повторил Кристиан. – И мы оба это знаем.
 – Что?
 – Я понял, кто ты, хотя сначала не узнал тебя. Ты – девочка из Коннемары… У тебя еще был пони… Кажется, Гром? Твоего брата вербовщики забрали во флот, а ты, насколько я понял, не забыла меня и разыскала, чтобы отомстить.
 На миг Кристиану показалось, что тринадцати лет как не бывало, он снова почувствовал себя молодым лейтенантом, который делает то, к чему не лежит душа, но вынужден выполнять приказ.
 Лорд крепко прижал девушку к себе, словно мог таким образом прогнать далекое воспоминание, как-то загладить свою вину перед ней.
 – Тринадцать лет я вспоминал твое лицо. Тринадцать лет жил под грузом вины. Чего бы только я не сделал, чтобы повернуть время вспять, оказаться в Ирландии, исправить свою ошибку.
 Дейдра вырвалась. Как он смеет извиняться? Зачем лжет? Она же слышала, что он говорил во сне. Тогда Коннемара не упоминалась.
 – Лжец! Грязный лжец! – Кристиан оторопело посмотрел на нее. – Как ты смеешь; утверждать, что сожалеешь о преступлениях против моей семьи? Я слышала, что ты говорил во сне, видела миниатюру той рыжеволосой потаскухи. Тебе наплевать на разрушенную жизнь ирландской семьи, тебя мучают воспоминания только о твоей Эмили!
 Кристиан стал белее полотна.
 – Не смей произносить ее имя! – выговорил он дрожащим от ярости голосом.
 – Эмили, Эмили, Эмили! – с ненавистью закричала Дейдра, испытывая удовольствие от того, что заставляет его страдать.
 Кристиан грубо рванул девушку к себе, но та не унималась:
 – «Эмили… Господи, нет! Эмили, прошу тебя, не умирай…»
 Он впился в ее рот с такой силой, что Дейдра вскрикнула от боли. Она вырывалась, чтобы вздохнуть, молотя кулаками в широкую грудь, но все без толку. Она почувствовала, как все меркнет вокруг, и закричала, а потом ее крик перешел в тихий стон.
  Грейс… Помоги мне… 
 Никто не мог защитить Дейдру от дикой силы капитана. Никто, кроме нее самой.
  Я не сдамся, можешь ударить меня, изнасиловать, даже убить, но я не сдамся и не подчинюсь тебе! Никогда! 
 А тело уже отвечало на его прикосновения, сердце неистово колотилось, ноги подгибались… Собравшись с силами, она уперлась ему в грудь и оттолкнула от себя.
 – Скотина! – выкрикнула Дейдра.
 Огонь мгновенно угас в глазах Кристиана, они стали холодными, злыми и равнодушными.
 – Знаешь, очень трудно оставаться с тобой джентльменом. Будь ты проклята! – Он схватил фонарь и сердито зашагал к двери.
 – Тогда больше не подходи ко мне, иначе убью!
 – Как хочешь, моя дорогая, – насмешливо улыбнулся Кристиан девушке. – Но в следующий раз, когда мне вздумается оказать тебе услугу, я сначала хорошенько подумаю.
 – Какую еще услугу? – с недоумением спросила Дейдра.
 Капитан надел шляпу, прикрыв синяк на виске.
 – Скоро по правому борту покажется Ирландия, – холодно ответил Кристиан. – Думаю, ты будешь рада увидеть ее в последний раз.




 Глава 11


 Разговоры мгновенно стихли, едва капитан вышел на палубу, и все до одного поняли, чем вызвано его мрачное настроение.
 Он нашел ирландку.
 Штурман, заметив ярость в глазах капитана, поспешил отрапортовать:
 – Курс вест-зюйд-вест. Идем полным ходом.
 – Очень хорошо, мистер Венам. Следуйте этим курсом до конца вашей вахты.
 – А мы… не станем возвращаться в Англию?
 – Зачем, мистер Венам? Неужели фрегат Королевского флота изменит свой курс ради маленькой ирландки, прячущейся в трюме? Не думаю. – Достав карту Бостонской гавани, капитан принялся внимательно ее изучать. – И раз всем так хочется, чтобы она осталась на борту, вы можете договариваться с ней на ночь. А мистер Родс освободит для нее свою каюту.
 – Свою к… каюту, сэр?
 – Да, мистер Венам, свою каюту. Она находится рядом с моей, если вы забыли. Где, черт возьми, помощник боцмана?
 Тут к ним подошел Йен:
 – Кажется, он отправился вниз – за мистером Тичем, сэр… Как вы и просили…
 – Это было двадцать минут назад. Куда он запропастился?
 – Он пошел… м-м-м… на гауптвахту, сэр.
 – Пошлите за ним гардемарина Хибберта. Чтобы все немедленно были здесь! Наказание будет показательным.
 – На… наказание, сэр?
 – Почему у всех заплетается язык? Да, на-ка-за-ние! – отчеканил капитан.
 – Но, сэр, на борту нашего фрегата никогда никого не пороли. Вряд ли это кому-нибудь понравится, сэр…
 – Кажется, мистер Макдаф, это мое дело, а не ваше.
 – Сэр, будет мятеж. Умоляю вас подумать, сэр.
 – Не обсуждать мои приказы, мистер Макдаф!
 Капитан отошел на подветренную сторону квартердека. Он не имел права показывать свой гнев команде, особенно Йену. А во всем виновата эта чертова ирландка. Мало того, что она пробралась на корабль, дважды пыталась убить его, так еще оскорбила память Эмили и заставила почувствовать то, на что он считал себя уже неспособным. Она не имела на это права, никто не имел. Он любил Эмили и всегда будет любить только ее.
 Тут завыли трубы, до капитана донеслись злобные выкрики:
 – Чертов сукин сын!
 – Здесь никогда никого не пороли!
 – Что он себе позволяет, Йен! – закричал Сканк. – Да он полный идиот!
 – Сын шлюхи! Нужно устроить бунт!
 Всеобщее недовольство выплеснулось наружу, и матросы уже входили в раж. Спокойно взглянув в последний раз на море, капитан Лорд вернулся к штурвалу.
 – Что обещает погода, мистер Венам? – спросил он. Сильный ветер затеял с волнами, нешуточную игру, фрегат то взмывал на пенящихся бурунах, то скользил по ним вниз. Но помрачневший штурман сделал вид, что не слышит капитана.
 – Мистер Венам, я спросил вас о погоде.
 – До захода солнца начнется буря, – наконец ответил тот.
 Куда запропастился Хендрикс? Кристиан незаметно дотронулся до пистолета, затем холодно произнес:
 – Благодарю, мистер Венам. Буду иметь это в виду.
 А крики возмущенных матросов уже переросли в рев:
 – Бунт, ребята, бунт!
 – Не позволим капитану сделать это, герой он Квиберона или нет!
 – Привязать его к рее!
 – Бунт! Бунт!
 Сорвав с головы шляпу, Йен нервно мял ее в руках.
 – Сэр, умоляю вас: пересмотрите свое решение! Не надо пороть Артура. На нашем корабле еще никого не убивали, но если вы будете настаивать, то… – Макдаф замолчал, не в силах подобрать нужных слов, – …это…
 – Глупо, мистер Макдаф? – с улыбкой договорил за него Кристиан, видя, как побледнело лицо лейтенанта. – Прошу вас не портить представление.
 Йен с отчаянием взглянул на Венама. Он уже думал, что в лице Кристиана Лорда нашел капитана, которого мог бы уважать, но, как выяснилось, ошибся.
 Услышав шум над головой, Дейдра перепугалась, вытащила из ящика с медицинскими инструментами нож для ампутации конечностей и осторожно двинулась к палубе.
 Первым она увидела гардемарина и дернула его за грязный рукав:
 – Хибберт! Что происходит?
 Тот обернулся и покраснел, увидев ее в красном платье, однако галантно предложил ей свой мундир, поскольку девушка покрылась мурашками от холода.
 – Наш лорд и хозяин доказывает свою глупость, – заявил гардемарин, наблюдая за тем, как двое испуганных помощников боцмана приготовили решетку, поглядывая то на капитана, то на разбушевавшихся матросов. – Скоро на фрегате начнется мятеж.
 Проходивший мимо Родс заметил:
 – Да помяните мое слово, едва кнут ударит Артура, с капитаном будет покончено.
 Капитан Лорд в гордом одиночестве стоял у штурвала. Дейдра вдруг испугалась за него.
 Мимо пробежал гардемарин с белым от страха лицом, сжимая в руках книгу в кожаном переплете, добравшись до трапа, Ведущего на квартердек, отдал ему честь, поднялся наверх и протянул книгу капитану.
 – Военный устав, – пробормотал Хибберт, когда лорд и хозяин начал читать незнакомые слова.
 Закончив чтение, он отыскал глазами Хендрикса.
 – Привязать арестованного! – приказал Кристиан.
 Команда угрожающе заревела. Обезумевший Тич вырывался и лягался, когда его поволокли к решетке.
 – Тварь, свинья! Я скормлю твое чертово сердце акулам, мразь!
 – Приступайте.
 Тича привязали к решетке не за руки, как обычно, а за лодыжки. Видимо, капитан предпочитал особый, более изощренный способ пытки.
 Хендрикс отдал помощнику красный суконный мешок.
 – Какого дьявола… – недоуменно пробормотал тот, вытряхивая на палубу содержимое.
 Потому что в мешке оказалась не плетка, а лишь куча тряпок. Наступило молчание, слышались только вой ветра да плеск волн. Расхохотавшись, Хендрикс бросил одну тряпку Артуру, затем повернулся к другим помощникам, которые приволокли тяжелый сундук и поставили у ног Тича.
 Команда замерла.
 – Порази меня гром, – пробормотал кто-то. В сундуке лежали топоры, пистолеты, ножи и абордажные сабли. Хендрикс вытащил, первую попавшуюся вещь – абордажную саблю и протянул ошеломленному Тичу.
 Экипаж фрегата увидел самое необычное и весьма эффективное наказание, которое когда-либо применялось на Королевском флоте. Под бой барабанов Тичу вручалось промасленное оружие, и он должен был хорошенько протереть каждую вещь.
 Через два часа Артур закончил, вытер рукавом лицо и посмотрел на капитана. Но в его взгляде появилось что-то новое – благодарность или нечто вроде уважения.
 Лорд и хозяин не выпорол его!
 А Кристиан поднял собаку, стоявшую у его ног, прижал ее к груди и обратился к притихшей команде:
 – Я не собираюсь прощать дерзость и, видит Бог, добьюсь от вас повиновения. Если кто-то попытается испытать мое терпение еще раз, наказание не заставит себя ждать, оно будет соответствовать значимости проступка.
 Черные тучи совсем низко опустились над морем, из них упали на палубу капли дождя, словно и они тоже подчинялись воле капитана.
 – Все свободны, – заявил он и, дотронувшись до шляпы, отправился в свою каюту.




 Глава 12


 – Двадцать лет на море, но такого не видывал!
 – Чертов мерзавец, этот наш капитан! – воскликнул Сканк, с грохотом поставив на стол кружку. – Лучше бы он выпорол Артура.
 – Да уж, – пробормотал Родс, сдавая карты. – Он унизил Артура, заставив чистить оружие… Разве, не так, Артур?
 Мрачный Тич отвернулся; он не хотел говорить о том, что с ним сделал капитан.
 Точнее, чего он не сделал.
 Опустив глаза, великан задумчиво водил пальцем по острию ножа, однако его уже не душила ярость, что весьма беспокоило Родса, Сканка и остальных строптивых матросов: ведь Тич вел себя как ярмарочный медведь, посаженный в клетку.
 И не он единственный! Йен Макдаф впервые снял шотландский костюм и надел форму лейтенанта! Маленькая ирландка, давшая клятву убить капитана, тоже была на удивление спокойна, а ее фиалковые глаза выражали тревогу.
 Нет, все шло не так. Лорд и хозяин оказался хитрым стратегом с железной рукой, но в мягкой перчатке, и никто не знал, что теперь делать.
 Сканк, не сводивший глаз с прозрачного лифа Дилайт, перевел взгляд на Дейдру, которая сразу залилась краской, поплотнее закуталась в шаль и хотела отойти подальше от нахала, однако тот схватил ее за руку.
 – Ты сегодня бледненькая, – заметил он. – Испугалась? А может, боишься шторма? Не обращай внимания, это обычная буря. С кораблем все будет в порядке, ведь им командует сам лорд и хозяин, разве не так, парни?
 Все захохотали, тем не менее, Дейдра заметила, что их отношение к капитану изменилось. Хотя она не могла уяснить причину, но чувствовала, что и с ней произошла какая-то перемена.
 Лорд и хозяин… Господи, если бы спрятаться в его объятиях! Тогда бы она поверила, что фрегат не пойдет ко дну.
 – Ненавижу этого негодяя, – сказала девушка, защищаясь от собственных мыслей.
 – Приятно слышать, что не все мы лишились разума, – усмехнулся Роде, метнув взгляд на Тича. – Кстати, Элвин говорил, ты прихватила один из его ножей. Надеюсь, ты не воспользуешься им для убийства?
 – Для убийства? – поинтересовался Сканк. – Чертова капитана? Покажи-ка нам этот нож.
 – Да, покажи, Дейдра.
 Та взяла холщовую сумку, вынула из нее свои сокровища и достала нож.
 – Вот. – Она бросила его Сканку и быстро собрала остальные вещи.
 – Орудия убийства? – спросила Дилайт, с усмешкой глядя на странные предметы.
 – Нет, воспоминания о родине, – чуть слышно ответила Дейдра.
 Сканк поднял нож, чтобы все могли его рассмотреть.
 – Что скажете, парни? Кто-нибудь видал оружие получше? – Он снова передал нож Дейдре. – Когда чертов капитан спустится в каюту, ты уже будешь поджидать его и на этот раз не промахнешься, девочка. Как только дверь отворится, сразу бей. Вот так: – Он поднял ее руку и резко опустил вниз. – Один удар по горлу, и порядок.
 – Старайся попасть в артерию, – посоветовал Элвин.
 – Не останавливайся, пока труп не рухнет тебе на ноги, – добавил Хибберт, пряча усмешку. Он стоял рядом с Эдгаром Хартнессом, веснушчатым гардемарином, который впервые отправился в плавание.
 Оживился даже Тич:
 – Лучше бей прямо в сердце.
 – Но сначала попользуйся его телом, – вмешалась Дилайт. – Жаль, если такой великолепный самец пропадет зазря.
 Дейдра ошарашенно уставилась на неё, даже забыв про страх.
 – Ho если тебе не хочется, я всегда готова прийти на выручку, – подмигнув, добавила Дилайт. – Я бы с удовольствием растопила Ледяного капитана.
 Снова прозвучал раскат грома, заглушив хохот команды. Дейдра представила сотни, а может, тысячи футов холодной бездны океана, которая волновалась под килем фрегата. Если корабль пойдет ко дну, океан поглотит их. Господи! Ее жизнь зависела от каких-то сколоченных досок, мастерства команды, в котором она сомневалась, и от способностей человека, которого здесь не уважали и не любили.
 Лорд и хозяин…
 Только его воля спасет фрегат от катастрофы. Его и Господа.
 – Вы забыли кое-что важное, – сказала девушка, стараясь не выдать охватившего ее ужаса. – Капитан выгнал меня из своей каюты, поэтому я не могу… устроить засаду.
 Сканк небрежно махнул рукой:
 – Об этом уже позаботились. Наш плотник сегодня проделал тайное отверстие в перегородке между вашими каютами, очень низко, у самой палубы. Ты проползешь сквозь него, а капитан ничего не заметит, да, Берни? – Он похлопал улыбающегося плотника по спине. – Берни проделал дыру за столом нашего лорда и хозяина. Ты можешь попасть туда, когда захочешь.
 – Я бы с удовольствием побывала там, – промурлыкала Дилайт. – Только представьте: сидит наш капитан за столом… а я вылезаю из дыры и упираюсь носом прямо в его… детородный орган. Хотела бы увидеть, какое у него будет лицо, когда я начну ласкать сокровенные части его тела…
 Мужчины покраснели, а юный Хибберт нервно закашлялся.
 – Будет тебе, Дилайт, ты смущаешь детей, – засмеялся Сканк.
 – Детям уже давно пора баиньки, – отозвалась Дилайт, показав глазами на промежность Хибберта.
 Покраснев до корней волос, Дейдра встала из-за стола, намереваясь уйти.
 – Нет, девочка, оставайся с нами, – схватил ее за руку Сканк. – Берни должен убедиться, что не зря старался.
 – В таком случае пусть Дилайт сделает это. Я его ненавижу, но не могу убить. Я пыталась дважды.
 – Ладно, – покачал головой Сканк. Его глаза хитро блестели. – Тебе нужно только, пробраться в, каюту, дождаться капитана и вспороть ему живот.
 – Вырежи ему печень и принеси нам на тарелочке! – закричал Эдвин, взмахнув ножом.
 Дейдра с ужасом смотрела на него.
 – Да не пугайся ты, Дейдра. Он ничего не почувствует. Иди наверх, Хибберт приводит тебя, не так ли?
 – Я же сказала… что не способна на, убийство, – пробормотала девушка.
 Тут дверь с грохотом отворилась, и вошел Йен Макдаф. Вода стекала с его красной физиономии, бороды, намокшей шляпы.
 – Яслышал ваш разговор, – заявил он, качая головой. – Знаете, ребята, может, лучше заключить перемирие с капитаном?
 – Перестань давить на нас, – поморщился Сканк, взмахнув рукой, отчего по кают-компании пронеслась новая волна зловония. – Хибберт, проводи девушку.
 Тот грубо потянул Дейдру за собой, бросив последний взгляд на Дилайт.
 Йен сердито отвернулся от кокетливой шлюшки.
 – Сканк, ты заходишь слишком далеко. Я не позволю.
 – Оставь, ты же знаешь, что эта девка не сможет и не захочет убивать капитана. Мы просто развлекаемся. Черт, да если бы я хотел увидеть его мертвым, то сам взялся бы за дело. Просто нужно встряхнуть его, чуточку позлить…
 – Ну да, вы уж позлите, – буркнул лейтенант. – Только сделаете это руками девчонки.
 И, не обращая внимания на похотливые взоры Дилайт, он вышел из кают-компании.
 Оставив своего помощника и четырех опытных матросов у штурвала, Кристиан побрел вниз. Он промерз до костей, промок, его мысли были чернее ночи.
 – Будь она проклята, – пробормотал ой сквозь зубы.
 Как она посмела соблазнить его своей грудью, выставленной напоказ! Такое вульгарное платье может носить лишь продажная женщина. Она не лучше дешевой шлюхи, и капитан пожалел, что за эти годы милая девочка с фиалковыми глазами превратилась в испорченное существо.
 Перед ним возникло лицо Эмили, она словно упрекала его за страсть к Дейдре. Он ненавидел себя за позорное влечение, а неистовую ирландку за то, что она это влечение в нем вызвала.
 Шторм разошелся не на шутку, дождь с силой барабанил по квартердеку, почти оглушая капитана, палуба фрегата плясала под ногами, но Кристиан уверенно шел вперед, пока не оказался у своей каюты и чуть не споткнулся об Эванса.
 Капитан долго смотрел на белый пояс, крестом повязанный на груди матроса, которому не мешал шум дождя.
 – Ах, Дилайт… – пробормотал во сне Эванс.
 – Черт бы вас всех побрал! – выругался Кристиан, пнул дверь каюты ногой и тут же инстинктивно отскочил.
 Острый нож с треском вонзился в косяк двери, не задев его. Эванс мгновенно вскочил, смущенно мигая. Но капитан вошел в темную каюту, рывком выдернул орудие убийства.
 – Знаешь, дорогая, – произнес он, – это уже начинает надоедать.
 – Я… я промахнулась.
 Кристиан подошел к столу, налил себе бренди и внимательно оглядел ее тело, сразу ощутив жар.
 – Вот именно.
 Но Дейдра не увидела гнева в его взгляде и неожиданно покраснела от ярости. Он еще насмехается, думает, это шутка и, она не способна на убийство? Мерзавец!
 – В следующий раз я не промахнусь! – крикнула Дейдра, заливаясь слезами.
 Капитан сделал глоток и небрежно прислонился к переборке.
 – В следующий раз я… я…
 – Оставь, – равнодушно сказал он. – Поверь, мне нравятся сюрпризы, хотя твоя неловкость действует на нервы. Жаль, что за тринадцать лет ты из милой девчушки превратилась в соблазнительную штучку, которая очаровывает грубых матросов, не имеющих, понятия о галантности. Я пытался быть с тобой джентльменом, но, похоже, ты решила напакостить мне. Считаешь это игрой? Носишь вульгарное платье, пытаешься; убить меня. – Кристиан холодно улыбнулся. – Ну что же, настало время играть по моим правилам.
 – О чем ты говоришь? – спросила Дейдра, обеспокоенная его равнодушным тоном.
 – Теперь после каждого покушения на меня я буду… покушаться на твою добродетель.
 – Что?
 – Раз, ты щеголяешь в таком наряде, выставляя себя напоказ, чтобы низвести меня до животного состояния, то я, пожалуй, исполню твоё желание. На твоих условиях, разумеется.
 – Будешь покушаться на мою добродетель?
 Кристиан лишь усмехнулся и продолжал, игнорируя ее вопросы:
 – Тебе понравилось, как я наказал мистера Тича? Мне говорили, что команда находит эту меру обидной, но таковы уж мои методы воспитания; Итак, моя опасная маленькая шлюшка, за каждую попытку убийства я буду снимать с тебя по детали одежды. По-моему, это справедливо.
 Дейдра побелела.
 – Справедливо?! – воскликнула она. – Ты просишь меня стать… продажной женщиной!
 – Но, глядя на твой наряд, разве можно думать о тебе иное?
 – Я не собираюсь обнажаться перед тобой, грязный ублюдок!
 – Мисс О'Девир, – усмехнулся Кристиан, – вам не придется делать это самой. К тому же, узнав о моих условиях, вы, надеюсь, оставите попытки убить меня, ведь портовые шлюхи и потенциальные убийцы вообще не в моем вкусе. Так что выбор за тобой.
 – Я не шлюха!
 – Но одеваешься именно так. Подобная вульгарность подходит французской шлюхе, а не ирландской уличной девке. Если хочешь, чтобы к тебе относились иначе, выбирай другую одежду.
 Разъярившись, Дейдра изо всех сил метнула в капитана медный циркуль, который, просвистев в дюйме от его лица, воткнулся в переборку.
 Кристиан поставил стакан.
 – Будем считать это очередным покушением на мою жизнь.
 Девушка попятилась, оглядываясь в поисках какого-нибудь оружия.
 – Для начала ты должна снять это платье. Кстати, помнишь, что я говорил куче отбросов, называющих себя командой?
 – Что?..
 – О преступлениях и наказаниях. То есть наказание должно соответствовать преступлению. А раз вы, Дейдра О’Девир, хотели убить меня ножом, то я считаю, за это вы должны снять платье.
 Когда он шагнул к ней, девушка рванулась в сторону, но слишком поздно – капитан схватил и прижал ее к себе. Дейдра уже знала, что сопротивляться бесполезно.
 – Отпусти меня… – сквозь зубы пробормотала она.
 – Я бы с радостью, милая, но; к сожалению, ты заставляешь меня испытывать такие чувства, что я просто вынужден…
 – Отстань!
 – Ты возбуждаешь меня, а этого со мной не было целых пять лет. Я хочу тебя, хочу сорвать это платье, целовать твою грудь. Даже сейчас у меня голова идет кругом, я вижу соски в вырезе этого… одеяния. Кровь у меня закипает. Я хочу видеть, как жар моего тела передается тебе. Хочу убедиться, что все еще способен любить женщину. Да, я могу быть офицером, джентльменом, но в первую очередь я – мужчина!
 Подтолкнув Дейдру к переборке, он всем телом прижался к ней.
 – Пусти меня, тупоголовый болван!
 Палуба уходила из-под ног, фонарь, висевший на потолке, раскачивался, отбрасывая на стены причудливые тени. Девушка закрыла глаза, с содроганием чувствуя, как он осыпает поцелуями ее шею, опускаясь все ниже, к груди.
 – Прекрати!
 – Мисс Никогда! – язвительно произнес Кристиан. В голосе слышалась угроза, свободная рука скользнула по ее бедру, задирая юбку. – Мне нравится… Хорошее наказание… – Рука подхватила снизу ее грудь, начала ласкать отвердевший сосок.
 Дейдра вскрикнула.
 «Это все происходит не со мной, – думала она. – Я дома, в Коннемаре… Это не со мной…»
 – Вижу, тебе нравится? Впрочем, можешь не говорить, я уже получил ответ от твоего восхитительного тела…
 Дейдра задыхалась, не понимая, что с нею.
 – Поцелуй меня, дорогая, – шептал он.
 Дейдра лишь всхлипнула, потому что огонь уже разлился у нее внутри, и она инстинктивно прижалась бедрами к его бедрам.
 – Вот так, дорогая. – Кристиан нежно покусывал ее губы, потом взял ее руку и потянул ниже – к твердому бугру.
 – Нет… – пролепетала Дейдра, поняв, куда он ее направляет. – Пожалуйста, не надо…
 И все же дотронулась до горячей плоти.
 – Потрогай меня, только потрогай, чтобы я снова мог почувствовать…
 Дейдра попыталась отдернуть руку, но она уже теряла над собой контроль, поскольку его язык проскользнул ей в рот, губы властно прижались к ее губам, а плоть стремилась на свободу. Девушка застонала, в последний раз попыталась вырваться и неожиданно обхватила другой рукой бедра капитана, прижимая его к себе.
 – Еще крепче, дорогая… Господи…
 Ее не нужно было уговаривать.
 – Дейдра, ты не представляешь… Ты помогла мне убедиться, что со мной все в порядке… Нет, только не останавливайся, ласкай меня…
 Млея от страсти, Дейдра спросила:
 – Я… Ты сейчас чувствуешь то же, что чувствовал… с Эмили?
 Она задала вопрос без всякой задней мысли, но капитан вдруг отпрянул, лицо его стало серым.
 Эмили… А он поверил, что наконец избавился от злого наваждения… Ревнивый призрак! Кристиан ощутил, как пламя угасло, как ровно забилось сердце, и плоть, мгновение назад жаждавшая обладания женщиной, съежилась. Страсть исчезла, превратилась в пепел…
 Неужели у него ледяное сердце?
 У него вообще нет сердца.
 Он перестал быть мужчиной, хотя только что пытался доказать обратное, используя при этом невинную девушку, заслуживающую лучшей участи. Он, офицер Королевского флота, не должен вести себя как животное. Он опозорил даже свой мундир, который носил с такой гордостью.
 Разозлившись на себя, капитан отвернулся, глядя в ночную темноту.
 – Знаете, мисс О'Девир, женщин обычно не пускают на корабли, – наконец заговорил он. – Я пытался решить эту проблему единственным, с моей точки зрения, приемлемым способом и попросил второго лейтенанта освободить для вас каюту. Я не представляю, как вы сюда попали, но вы не должны здесь оставаться. Я пытался уберечь вас от домогательств команды, а оказался не лучше их. Тем не менее, в каюте мистера Родса вам нечего опасаться. Я поставлю у двери вахтенного, которому будет отдан приказ стрелять в любого, кто попытается войти к вам. Не исключая меня. – Кристиан подошел к Дейдре, взял ее ледяные руки в свои и с отчаянием заглянул ей в глаза. – Простите, мисс О'Девир. Я не имел права принуждать вас и никогда больше этого не сделаю. Со мной вы действительно в безопасности. Моя внешняя привлекательность ничто. Да, во мне загорается страсть, но я не могу… Поэтому не опасайтесь того, что я скомпрометирую вас.
 Его слова, как это ни странно, рассердили Дейдру.
 – А вы, капитан, не рассчитывайте, что я не устою перед вашими желаниями. Я не считаю вас привлекательным, вы безобразнее дохлого карпа. Я ненавижу англичан, ненавижу светлые волосы, меня тошнит от ваших прикосновений, так что упражняйтесь с теми, кому вы нравитесь.
 Она вышла, хлопнув дверью, но, оказавшись в своей каюте, дала волю слезам.




 Глава 13


 Она проснулась в каюте Родса, на его койке. В полной темноте.
 Шторм бушевал вовсю, потоки дождя обрушивались на палубу, доски потрескивали и стонали. Дрожа от страха, Дейдра нашарила свою холщовую сумку и крепко прижала к груди.
 Снова загремел гром. В кромешной тьме девушка спустила ноги на холодный пол и с трудом встала.
 Фрегат поднялся, казалось, он сейчас перевернется, но вместо этого стремительно ринулся вниз. Дейдра, спотыкаясь, побрела к выходу: ей хотелось увидеть хоть кого-нибудь, чтобы не было так страшно и одиноко. Дверь распахнулась до того, как она притронулась к ручке. Снаружи, держа в руках фонарь, стоял он. В глазах паника, лицо побледнело.
 – Слава Богу, ты не спишь…
 От радости девушка чуть не бросилась в его объятия, но гордость пришла ей на помощь.
 – Чего ты хочешь, англичанин? Кажется, вахтенному отдан приказ стрелять в любого, кто осмелится войти в мою каюту!
 – Тилди… – выдавил капитан, сжимая ее руку. – Дейдра, ты можешь ненавидеть меня и все-таки должна пойти…
 Девушка забыла страх, забыла гордость. Он здесь, она ему нужна.
 – Тилди? – спросила Дейдра.
 – Моя собака, – объяснил Кристиан, тревожно оглянувшись на свою каюту. – С ней что-то неладное. Она спряталась в углу, глаза какие-то странные, все время скулит… Прости, я не знал, кого позвать на помощь.
 – Я возьму плащ.
 Дейдра прошла в капитанскую каюту. Кристиан поднял фонарь, и она сразу направилась в угол, в который забилась собака.
 – Она умирает, да? – хрипло спросил капитан. – Господи, я так и знал! Нельзя брать собаку на корабль, ей здесь…
 – Она щенится.
 – Что?
 – У нее будут щенки.
 – Щенки?
 – Ну да, животные почему-то всегда производят себе подобных в непогоду, – усмехнулась Дейдра, опускаясь на колени и ощупывая бока собаки. – Дай мне одеяла.
 – Щенки…
 – Одеяла, капитан.
 – Черт побери, мы не можем держать здесь щенят. Это же королевский корабль!
 – Собаке нет дела до того, чей это корабль. Тут и сам король не смог бы ничего поделать. А теперь давай мне одеяла и уходи отсюда, – скомандовала девушка, осторожно приподнимая спаниеля.
 Даже спиной Дейдра чувствовала на себе его обожающий взгляд. Он, гордый капитан фрегата его величества, обратился к ней в трудную минуту, доверился ей. У нее защемило в груди.
 – Знаете, капитан… это довольно неприглядное зрелище. Идите, выпейте рому или займитесь чем-нибудь.
 Но Кристиан подошел ближе, не сводя глаз с собаки:
 – Черт возьми, я повидал немало крови!
 Только он ни разу не видел, как в мир приходит новая жизнь, и когда минут через двадцать первый крохотный щенок появился на свет, бесстрашный капитан побелел, глядя на окровавленный пузырь.
 – Если ты собираешься упасть в обморок, то сделай это в другом месте, – сказала Дейдра, вытирая щенка сухой тряпкой и прикладывая его к животу Тилди. Подняв голову, она увидела во взгляде капитана… восхищение? Надежду? Любовь?
 У нее вдруг стало легко на душе. Неужели она чувствует нежность к этому человеку, которого всегда считала врагом, которого ненавидела? Но от его прикосновений она таяла, как масло в жару.
 – Да, – пробормотал капитан. – Пожалуй, я сменю дежурного офицера.
 Дейдра закрыла глаза, ее ненависть исчезла при виде слабости капитана, а ей так не хотелось терять эту ненависть! Открыв глаза, она увидела собаку и прошептала сквозь слезы:
 – Уходи… А когда вернешься, то найдешь тут счастливую семью.
 Кристиан вышел навстречу дождю, ветру и шторму, а Дейдра снова закрыла глаза, слушая поскуливание щенка. Она много раз видела чудо появления на свет новой жизни, но никогда еще новорожденные не казались ей такими дорогими, чистыми и прелестными.
 Ее словно обдало теплой волной, и девушка уже другими глазами стала осматривать каюту капитана, но ей помешал второй щенок. У Дейдры уже не было времени на мысли о необычном чувстве.
 Наконец Тилди вылизала трех новорожденных, подняла голову, казалось, благодарно улыбнулась девушке и, удовлетворенно вздохнув, заснула.
 Дейдра подоткнула одеяло вокруг собачьей семьи и вышла из каюты. Под фонарем ежился вахтенный Эванс.
 – Разыщи капитана и скажи ему, что он стал отцом трех деток.
 Шторм продолжался целую неделю. Он гонял фрегат по Атлантике, чуть ослабевая днем, усиливаясь ночью, обрушивая на корабль потоки дождя, град и снег. Насосы работали сутками, чтобы откачивать из трюма воду. Промокшие вахтенные спускались в кубрик, чтобы упасть на койку и поспать до следующей вахты.
 А капитан был даже рад шторму. Корабль требовал неустанного внимания, поэтому у него не оставалось времени на мысли о девушке, которая соперничала с покойной Эмили, найдя себе место в наглухо закрытом сердце. Эти чувства пугали Кристиана: ведь она слишком молода для него. И слишком невинна. Тринадцать лет назад он причинил ей зло, поэтому для них обоих лучше, если она будет по-прежнему ненавидеть его. Но через неделю Кристиан почему-то стал по ночам останавливаться возле ее каюты, думая о том, как хорошо бы войти туда. Он не подозревал, что ирландка не меньше тоскует по нему, чем он по ней.
 Однако шторм не повлиял на настроение Дилайт, более того, она обнаружила, что бортовую качку можно использовать для пущего удовольствия и изобретения новых, изощренных поз. Дилайт любила всех пылких матросов, но предупредила Сканка, что он будет осыпан ее милостями, только если прихватит на вахту мочалку с куском мыла и воспользуется дождем вместо душа.
 Однажды к ней решилась заглянуть и Дейдра.
 – Входи, дорогая, – приветствовала ее улыбкой Дилайт. – Я сейчас читала в одной книжице о новой позиции. Вот посмотри-ка.
 Взглянув на картинку, девушка покраснела и поспешила оттолкнуть книгу. В последнее время с ней происходило что-то непонятное: она слишком много думала о капитане, ее беспокоили странные ощущения, когда он приближался к ней.
 – Дилайт… – прошептала она, – мне надо поговорить с тобой.
 – Кажется, я знаю, в чем дело. Садись и расскажи обо всем.
 Но Дейдра лишь опустила голову и судорожно сцепила пальцы, почувствовав себя очень неловко.
 – Позволь мне сделать одно предположение, – игриво заявила Дилайт. – Тебя волнует наш красавчик, ведь так?
 – Неужели это заметно? – испуганно прошептала девушка.
 – Став постарше, ты научишься скрывать чувства, а пока все ясно, как Божий день.
 Дейдра уставилась в пол, на что-то кожаное с кружевами, и хотела было поинтересоваться назначением этого предмета, но потом решила не задавать вопроса, ибо ответ мог смутить ее.
 – Я несколько раз видела его без дурацкого парика, – пробормотала девушка, – и со злости сказала ему, что ненавижу светлые волосы, но… Мне начинает казаться, что у него красивые волосы.
 Дилайт положила ей руку на плечо.
 – Ты полюбила его? – тихо спросила она.
 – Полюбила?.. – растерянно повторила Дейдра.
 – Нет смысла отрицать, детка. Капитан – настоящий мужчина, красивый, сильный, обходительный. Правда, немного задается, но это тоже неплохо. Поверь, на корабле нет мужчины лучше. Может, не только на этом корабле, а и во всей Англии. Хочешь совет? – засмеялась Дилайт. – Не упусти его, дорогая, он просто находка для женщины.
 – Он не интересуется мной. Я ирландка, к тому же из простой семьи. А он – знатный англичанин, капитан королевского фрегата, умный, образованный.
 – И что?
 – Он избегает меня.
 – И что? – повторила Дилайт.
 – Он… живет по каким-то своим правилам. Он – джентльмен и офицер, а я…
 – Женщина, которую он может полюбить.
 – Нет, он любит другую женщину, Эмили.
 – А-а… – протянула Дилайт. – Это его покойная жена. Господи, чему ты удивляешься? Рико рассказал Йену, Йен – мне. Она умерла пять лет назад, погибла в огне. Неужели ты считаешь призрак соперницей?
 – Ничего я не считаю. Просто всякий раз, когда капитан… м-м-м… оказывает мне знаки внимания, он вспоминает ее и становится как безумный… начинает говорить вещи, которых я не понимаю…
 – Например?
 Дейдра прикусила губу. Например, что он не мужчина и не может делать того, что делают нормальные мужчины. Но ей почему-то не хотелось повторять Дилайт слова капитана. Наверное, они предназначались только для ее ушей.
 – Да нет… спасибо, Дилайт. Ты помогла мне понять кое-что…
 Та улыбнулась:
 – Ладно, если тебе понадобится совет, всегда обращайся к Дилайт. А когда придет время уложить лорда и хозяина в постель, скажи мне. У меня есть всякие приспособления, чтобы у тебя не возникло трудностей.
 Покраснев, Дейдра торопливо вышла с гауптвахты, слыша звонкий смех Дилайт.
 – Эмили…
 Она пришла к нему, как приходила каждую ночь все пять лет. От нее невозможно было спрятаться, невозможно убежать.
 Капитан знал, что спит, однако все повторялось снова и снова, и как тогда, в Англии, он ничего не мог изменить.
 В ту ночь его разбудил какой-то скрип за дверью, он протянул руку, но жены рядом не было.
 – Эмми!
 Встревожившись, Кристиан встал с постели. За долгие месяцы плавания он привык к раскачивающейся под ногами палубе, а не к холодному мрамору, персидским коврам и неподвижному полу. Он был дома, в своем чудесном Хэмпширском поместье, веками принадлежавшем многим поколениям Лордов.
 Некоторое время Кристиан стоял не двигаясь. Пол такой же холодный, как и жена, равнодушно встретившая его неделю назад, когда «Титан» бросил якорь в Портсмуте.
 – Эмили!
 Он с недоумением оглядывался по сторонам. Богатая резная мебель, на его вкус слишком громоздкая, но жене хотелось такую, и он не видел причины ей отказывать.
 – Эмми!
 Она хромала после болезни, перенесенной в детстве, поэтому не могла далеко уйти. Внизу пробили часы, за окном закричала ночная птица. Звуки, непривычные ушам моряка.
 Где же она, черт возьми? Кристиан нахмурился и вдруг услышал ее смех.
 Руки дрожали, когда он пытался зажечь свечу, ватные ноги с трудом несли его по мраморной лестнице.
 – Нет, Джонс, лучше вот здесь… Да, так… О… Господи!..
 Кристиан похолодел, затем его ослепила ярость. Он с силой пнул дверь в гостиную и увидел все собственными глазами.
 Эмили с распущенными волосами лежала на диване, раскинув ноги, а сверху ритмично двигался какой-то мужчина…
 Дейдра проснулась, села и прислушалась, глядя в темноту.
 Лорд и хозяин.
 Он опять метался во сне, хрипло стонал.
 Девушка нырнула в отверстие, проделанное Берни, неслышно двинулась по клетчатой ткани, устилавшей пол каюты, и в свете полной луны увидела английского капитана, распростертого на кровати.
  Убей его, Дейдра… вспомни, что он сделал… Вспомни свою клятву, Дейдра… 
 – Нет! Я не могу! – всхлипнула она.
 – Эмми… – простонал Кристиан. В его голосе было столько тоски и отчаяния, что сердце Дейдры разрывалось от жалости к нему.
 Пошарив дрожащими руками у себя за спиной, она нащупала на столе нож для разрезания бумаги.
 – Я отправлю тебя в преисподнюю!
 Он бросился вперед, жена завизжала, а любовник вскочил и быстро выбежал из комнаты. Ослепленный яростью, Лорд кинулся за ним, слыша отчаянные вопли жены:
 – Если бы ты не был постоянно в море, я бы никогда изменилатебе! Кристиан, не делай этого!
 Неистовая, слепящая ярость… Голый мужчина, бегущий по элегантной гостиной, на миг остановился, сорвал со стены горящую лампу и бросил под ноги преследователю…
 Пламя мгновенно охватило портьеры, роскошные ковры и обои, превратив гостиную в ад.
 Не прошло и нескольких минут, как загорелся весь дом, слуги с воплями выбежали на улицу.
 – Эмили! – закричал Кристиан. – Где ты? – Он «вдыхался от дыма, жар опалил кожу, глаза, ноги. – Эми-ли-и-и!
 С трудом поднявшись по лестнице, Кристиан вбежал в спальню, но жены не было и там. Вдруг ему почудился ее крик, и он бросился по винтовой лестнице на зов.
 – Кристиан!
 Где же она? Он пинком распахивал горящие двери, несся по комнатам, понимая, что долго не выдержит, огонь сейчас настигнет и уже не отпустит его.
 Крик перешел в устрашающие вопли.
 – Кри-сти-а-ан!
 Он увидел ее в конце холла: Эмми подвернула больную ногу и лежала на полу. Ему оставалось добежать до нее всего несколько футов, но деревянное перекрытие, охваченное пламенем, с внезапным ревом обрушилось, навеки разъединяя их.
 – Эми-ли-и-и!
 Он слышал ее последние крики.
 Сжав зубы, Дейдра обеими руками занесла нож над головой капитана, но в последнее мгновение пальцы у нее разжались, и нож упал, воткнувшись в пол.
 Она не могла этого сделать и всегда знала, что не сможет, не захочет убить его.
 – Эмми… – всхлипывал Кристиан, натягивая на себя простыню. – Господи, возьми меня вместо нее…
 Дейдра молча смотрела на него. Таким лорда и хозяина не видел никто. Одиноким, несчастным и… беззащитным.
 Проглотив слезы, она легла рядом с ним, обняла за плечи и крепко прижала к себе. Она держала его в объятиях до тех пор, пока рыдания не стихли.




 Глава 14


 Солнце еще не поднялось над морем, но уже осветило землю бледно-розовым светом, который проник в каюту.
 Капитан проснулся.
 Над его головой слышались шаги, Йен Макдаф отдал приказ сменить курс. Значит, все шло как надо.
 Если не считать женщины, спящей рядом.
 Кристиан в изумлении сел. Господи, как же она прекрасна! Глядя на черные кудри девушки, он невольно задался вопросом, были ли волосы в ее сокровенном местечке такими же мягкими и блестящими.
 Капитан хотел встать, но не мог сделать этого, не разбудив ее. Кровать узкая, к тому же рука Дейдры покоилась на его бедре, а слегка приоткрытые губы щекотали кожу на груди. Как будто она целовала его!
 Лорд и хозяин чувствовал себя беспомощным младенцем.
 На юной ирландке были только мешковатые штаны да рубаха с кружевными манжетами, видимо, позаимствованная у кого-то из гардемаринов. Рубаха задралась, открыв тонкую талию, плоский живот и нежную грудь. Раньше Кристиан думал, что красное платье слишком вульгарно, поэтому невольно притягивает его взгляд, но теперь знал: его всегда манило тело Дейдры.
 Тихо вздохнув во сне, девушка чуть сдвинула руку вниз, легшую на курчавый треугольник светлых волос в дюйме от его чресел.
 Это всего лишь страсть, говорил себе капитан. Может, Эмили и поступила дурно, но он не предаст память жены из-за какой-то распущенной ирландской девчонки, которая, возможно, и не шлюха, но способна испортить его карьеру, если он свяжется с нею.
 Он же англичанин, а она ирландка. И говорить больше не о чем.
 Кристиан сжал зубы, чтобы не застонать. Ему до боли хотелось близости с ней, и все же он думал, что у него не хватит сил овладеть ею.
 Лицо Эмили вставало перед ним, как только он заглядывался на другую женщину. Правда, этого не произошло сейчас, когда он дотронулся до черного локона, такого упрямого и жесткого, как сама Дейдра. Кристиан посмотрел на ее маленькую грудь, заметил цепочку с распятием, которое напоминало, что они разделены навечно. Он принадлежит к англиканской церкви, Дейдра – ирландская католичка.
 И говорить больше не о чем.
 Некоторым не понравится, если блестящий морской офицер возьмет в жены папистку, другие сочтут ее грубой простолюдинкой, не годящейся в невесты аристократу, кто-то будет презирать ирландку. Черт бы их всех побрал, ему не дадут соединиться с единственной женщиной, на которую он взглянул после смерти Эмили!
 Только сейчас Кристиан осознал, куда занесли его мысли.
 «Жена…»
 – Господи… – прошептал он.
 «Невеста…»
 Капитан глубоко вздохнул: «Держи себя в руках, ты же офицер!»
 Офицер. Джентльмен. Он не может вызвать недовольство короля, опозорить страну и мундир.
 Кристиан с отчаянием посмотрел на деревянный ящик, стоящий под окном, который плотник Берни соорудил для Тилди и ее потомства. Щенки спали, но мать подняла голову. Казалось, она смеется над ним.
 Кристиан перевел взгляд на руку Дейдры. Как ему хотелось, чтобы эта маленькая ручка, охватив его восставшую плоть, сжимала и поглаживала ее все сильнее и сильнее, до тех пор пока…
 Кристиана охватил гнев. О чем он думает? Отвратительно уже то, что он предал память жены, разрешив Дейдре остаться на корабле, а если в Адмиралтействе узнают о его страсти…
 Выругавшись, капитан соскочил с кровати, не заботясь, разбудит он девушку или нет, однако та не проснулась. Он стоял голый, тяжело дыша и пытаясь отогнать недостойные мысли и… желания…
 – Черт! – Кристиан начал поспешно натягивать на себя одежду. Последний раз он с такой же скоростью проделывал это в четырнадцать лет, когда впервые провел ночь с женщиной, портовой шлюхой, возомнил себя настоящим мужчиной и имел глупость опоздать на вахту.
 – Эй, Йен! Думаю, лучше обождать часок-другой, а уж потом менять курс, – сказал Венам, задумчиво глядя на паруса.
 Фрегат спокойно шел левым галсом, и Венам знал, что лорд и хозяин потребует начать учения с парусами, как только выйдет на палубу.
 Он застонал. К чему заставлять команду работать?
 Йен с гордостью похлопал себя по груди:
 – Капитан оставил старшим меня, Томас, а я решил, что пора менять галс. Вот так!
 Родс, облокотившийся на поручни, посмотрел вслед шотландцу и язвительно произнес, украдкой покосившись на люк:
 – Подумаешь, капитан! Будь он настоящим офицером, давно бы уже вышел на палубу.
 – Наверное, возится со своим дурацким париком, – предположил Сканк.
 – Или кормит собачонку, – добавил Элвин. Хибберт, проведший целый час на гауптвахте и получивший весьма ценный урок, хитро усмехнулся.
 – Или кувыркается с ирландкой, – сказал он.
 – Довольно, мистер Хибберт.
 Тот испуганно поднял голову, став белее полотна. Офицеры запоздало отсалютовали капитану и дружно отвернулись, сделав вид, что заняты своими обязанностями.
 Кристиан не стал тратить время на шутки. Пусть развлекаются, скоро они узнают, что и у его терпения есть предел. Расправив плечи, он подошел к штурвалу и заметил враждебные взгляды рулевых, когда склонялся над компасом.
 Венам был прав: Йен вполне мог идти прежним курсом еще целый час. Капитан решил сказать об этом лейтенанту, но увидел в его глазах столько надежды, что не стал огорчать шотландца.
 Сканк, Тич, Венам и остальные матросы, выстроившиеся от бушприта до юта, наблюдали за ним. Судили его. Искали недостатки и слабости, над которыми можно было бы посмеяться. Кристиан заставил себя улыбнуться: они не найдут у него ни слабостей, ни недостатков, его поведение будет безупречным. Не важно, как ирландка оказалась в его каюте, он этим не воспользовался.
 Кристиан огляделся. Йен попытался навести порядок на фрегате: паруса были аккуратно убраны, пушки блестели на утреннем солнце, краснощекие матросы одеты по форме, а палубы…
 – Мистер Макдаф!
 – Да, сэр?
 – Кто стоял на вахте утром?
 Йен побледнел.
 – Ну-у-у… В общем… никто, сэр…
 – А кто на вахте сейчас, мистер Макдаф?
 – Мистер Родс, сэр, – робея, ответил шотландец.
 Матросы обменивались тревожными взглядами, недоумевая, чем вызвано недовольство капитана.
 – Черт побери, взгляните на эти палубы. Обрывки канатов, водоросли, слизь. Позор!
 Кристиан посмотрел на офицеров, которые невольно отступили:
 – Что с вами происходит? Это королевское судно, вы должны этим гордиться!
 – Это королевское судно! – ухмыльнувшись, повторил Хибберт.
 – Молчать! – рявкнул капитан. – Мистер Родс, пусть ваши люди сейчас же начинают скрести палубу, а когда закончат, тут же немедленно вымоют ее морской водой с уксусом.
 Раздался недовольный стон, ибо с камбуза шел дивный запах жареной свинины.
 – Но, сэр, – пробормотал Йен, – как же наш завтрак?
 – Завтрак подождет, мистер Макдаф. На будущее матросы должны усвоить: если они хотят получить завтрак вовремя, то до восхода солнца обязаны выполнить свою работу, – отрезал Лорд.
 Эта угроза заставила даже Сканка броситься за шваброй, и команда рьяно принялась за дело. Еще одна маленькая победа в войне, мрачно подумал Кристиан, и ему не пришлось обращаться к помощи своего боцмана.
 Кстати, где Рико?..
 Он медленно спустился с квартердека и прошел мимо матросов, отскребающих палубу, на которых, подбоченившись, глядел Хибберт. Капитан хлопнул его по плечу:
 – Мистер Хибберт!
 Тот обернулся и побледнел.
 – Вы видели моего боцмана?
 Лицо гардемарина мгновенно изменилось, глаза лукаво блестели.
 – Ага, – ухмыльнулся он.
 – Отвечайте «да, сэр», иначе будете отправлены на гауптвахту.
 – На гауптвахту? Я бы с радостью, сэр.
 Хибберт понял свою ошибку, когда торжествующая улыбка появилась на мрачном лице капитана. Все замолчали, швабры замерли на месте.
 – Значит, гауптвахта… Кажется, она пользуется у вас особой любовью, не так ли, мистер Хибберт? Неужели я упускаю нечто интересное, а?
 – Н-нет, сэр, – запинаясь пробормотал гардемарин.
 – Сейчас выясним, – холодно сказал Кристиан. Все как один с отчаянием глядели ему вслед. Лорд и хозяин найдет Дилайт. Лорд и хозяин положит конец их развлечениям.


* * *

 Вытащив пистолет, капитан взвел курок, толкнул дверь гауптвахты… и, оторопев, заморгал. Выпавший из рук пистолет больно ударил его по ноге.
 Стены и потолок в зеркалах, на полу толстый ковер, по которому разбросано множество подушек, а посреди комнаты, застланная красными шелковыми простынями, кровать.
 На этом ложе женщина читала вслух по-французски, низкий хриплый голос явно должен был воздействовать не на слух, а на чувства.
 Капитана удивило не только то, что он увидел на гауптвахте, – его поразило содержание книги, поскольку он хорошо знал французский.
 – «…когда вы привяжете мужчину по возможности ко всем четырем столбикам кровати веревкой… – м-м-м… на корабле это будет просто сделать… – водите языком по каждой клеточке его тела, а потом дуйте на влажные участки кожи, пока он не воспламенится и не начнет молить о пощаде. Не забывайте ни одного уголка – медленно оближите ушную раковину, пососите мочки ушей, спускайтесь на шею, плечи, соски, поиграйте языком в пупке. Очень важно обратить внимание на эту точку, потому что…» – Женщина опустила книгу и без паузы сказала: – Здравствуйте, капитан Лорд. Входите, я давно жду вас.
 Кристиан лишь молча смотрел на нее.
 – Господи, наш смелый и красивый капитан так робок? – Засмеявшись, Дилайт грациозно поднялась с кровати и подошла к Кристиану. Длинные ноготки дотронулись до его белоснежного жилета, пальцы обвели каждую золотую пуговицу, а потом начали расстегивать их. – Красивая форма, – промурлыкала она. – Вы настоящий морской волк, смелый, благородный… Ну вот, дорогой, разрешите Дилайт показать вам, как она умеет ценить смелых и благородных мужчин…
 Оттолкнув вульгарную незнакомку, капитан наконец обрел дар речи.
 – Каким образом, черт возьми, вы попали на мой корабль?! – зашумел он.
 – Я люблю, когда мужчины сердятся, – кокетливо произнесла Дилайт, – У меня кровь от этого закипает… А теперь, дорогой, возьми меня за руку и позволь отвести тебя в постель… Мне надо попрактиковаться в новой позе.
 – Отойдите; от меня!
 – Капитан, вы оскорбляете чувства бедной Дилайт. Со мной вам не надо изображать джентльмена. Разве вам не понравятся прикосновения женских губ к интимным частям вашего тела, капитан? Уж я-то знаю, что надо сделать, чтобы вы получили удовольствие… Поверьте, капитан, вы будете довольны.
 Лорд и хозяин побагровел.
 – Рико! – диким голосом закричал он, когда рука Дилайт легла ему пониже пояса.
 – Милый Рико если придет ко мне, то, уверена, покинет гауптвахту усталым и измученным… Но дома у меня есть для него чудесная женщина…
 – Дома? Мы идем в колонии, а не во Францию! – Капитан в ужасе глядел на Дилайт. – Господи, это же королевский корабль!
 – Да, мне это известно, но… королевским офицерам тоже нужны награды. – Умелые пальцы снова начали поглаживать его плоть.
 – Я спросил, как вы попали на корабль?
 – Боже, капитан, что за вопрос! Я попросила ваших людей пустить меня на борт. Они пожалели меня, потому что мне надо вернуться домой. В Бостон.
 – В Бостон?! – взревел капитан, отталкивая ее руку.
 – Да, милый, в Бостон. Неужто и вы попались на этот крючок? Я американка, а не француженка. Путешествие во Францию нужно было для того, чтобы узнать, как получше ублажать мужчин, хотя если бы папочке стало известно об этом, то его хватил бы удар. Он думает, я поехала совершенствовать свои манеры, поэтому, когда мы окажемся в Бостоне, пожалуйста, не выдавайте меня.
 Кристиан лишь открыл рот – у него не было слов. Зато он с ужасом чувствовал, как его плоть начинает возбуждаться от настойчивых ласк.
 – Только во Франции я могла научиться тому, что должна знать молодая женщина. Все бостонские дамы хотят одного мужчину, но теперь я умею много такого, о чем они представления не имеют, у меня перед ними явное преимущество.
 – П… преимущество?
 – Да, милый. Я полюбила отпетого мошенника, писаного красавца и негодяя, который называет себя Ирландским пиратом. Я сделаю все, чтобы уложить его к себе в постель. Капитан Лорд, вам плохо? Вы побледнели, не дай Бог упадете, а такого большого и сильного мне не поднять… Впрочем, если хотите, можем проделать это прямо на полу.
 – Господи, – пробормотал Кристиан, хватая Дилайт за руку, ибо она снова принялась массировать его плоть. – Сколько вам лет?
 – Ах, капитан, мужчина не должен спрашивать леди о ее возрасте. – Она еще больше осмелела. – Вам нравится, капитан? В такие моменты даже самые галантные мужчины тают.
 – Вы не должны здесь оставаться, – попятился Кристиан.
 – Тогда пойдем в вашу каюту, это поможет нашей маленькой ирландке расслабиться. Она такая невинная. Видели бы вы, как бедняжка смутилась, когда я предложила ей платье, – чуть в обморок не упала.
 «Господи, я должен избавиться от нее, прогнать с фрегата!» – подумал капитан и, выругавшись, с силой оттолкнул Дилайт.
 – Это королевское судно, мадам, и я не потерплю здесь подобных вольностей! Даю вам десять минут на то, чтобы переодеться во что-нибудь приличное и подняться на палубу. Но если вы там не появитесь, то пожалеете, что оказались на моем судне.
 Дилайт всем телом прижалась к нему.
 – С удовольствием поднимусь, капитан… Мне ведь нужна веревка…
 – К тому же, – грозно добавил Кристиан, покраснев от гнева, – вы должны собрать вещи. Я не допущу, чтобы корабль под моим командованием превратился в бордель.
 – Да, милый, я знаю. Это королевское судно, и вы обязаны следовать правилам, кем-то установленным для вас.
 – Не испытывай моего терпения, женщинами не вздумай играть со мной, понятно? Оставшуюся часть путешествия ты проведешь в каюте ирландской девушки, к невинности которой ты столь презрительно относишься.
 Подобрав пистолет, Кристиан пулей вылетел с гауптвахты. Он в жизни не был так зол и… возбужден.
 Команда, вознамерившаяся превратить его жизнь в ад, ирландка, страдающая тоской по дому, а теперь еще и американка, выдающая себя за французскую шлюху.
 Дьявол и преисподняя! Кончится ли когда-нибудь это чертово плавание?
 Дейдру разбудило какое-то странное чавканье. Повернувшись, девушка натянула на плечи теплое одеяло, потом лениво открыла фиалковые глаза.
 Конечно, это Тилди грызет очередное угощение, которое принес ей капитан Лорд. Пожалуй, скоро она растолстеет.
 – Уходи, – снова пробормотала Дейдра и вдруг подскочила, вспомнив, что привело ее сюда прошлой ночью.
 – Боже мой!
 Неужели она действительно хотела убить капитана? И отбросила нож за секунду до того, как он вонзился в его тело? Святая Мария, неужели она сама забралась к нему в постель, чтобы успокоить его?
 – Боже мой, я провела ночь в постели этого человека. С ним…
 Вцепившись в простыню, она натянула ее до подбородка. В голове возникали ужасные, пугающие картины. Дейдра выросла в деревне и знала, что жеребцы делают с кобылами, а петухи с курами. Что капитан сделал с ней, когда она уснула? Или утром, когда он обнаружил ее в собственной постели?
 Нет, она бы проснулась от этого, разве не так?
 Зажмурившись, девушка сунула руку под рубашку и стала щупать грудь, живот… Кажется, все такое же, как обычно… нигде не больно, а если бы он сделал это с ней, то наверняка бы чувствовалась боль.
 – Святая Мария, – прошептала Дейдра, сжимая распятие, словно моля о пощаде за грех, который она, возможно, совершила.
 Но ведь еще были сны – такие живые, цветные и… непристойные или… это воспоминания? Она почувствовала тяжесть в лоне, представив, как лорд и хозяин ласкает ее груди… живот… бедра…
 Дейдра закрыла глаза руками, отгоняя бесстыдные видения. Но все-таки воспользовался ли капитан тем, что она спала?
 Сначала она испугалась, а потом разозлилась. Повернувшись на бок, она увидела Тилди, которая с головой влезла в ее сумку.
 Хлеб!..
 – Тилди! – закричала девушка, ухватив собаку за хвост, торчащий из сумки.
 Та взвизгнула, отскочила в сторону и кинулась к своему ящику. В зубах у нее был огрызок – все, что осталось от целой буханки, которую Дейдра так берегла.
 Она бросилась за Тилди, но собака забилась под стол, продолжая хрустеть.
 – Не-ет! Это мое! – Дейдра поползла под стол. – Отдай, мерзкая дворняга, отдай!
 Но Тилди лишь отползала все дальше, пока не оказалась возле дыры, ведущей в каюту Дейдры.
 – Мой хлеб… – зарыдала девушка.
 Тут дверь каюты распахнулась, чья-то рука ухватила ее за рубашку и выволокла из-под стола.
 Это, разумеется, был лорд и хозяин, исполненный ярости.
 – Что за вопли, черт возьми?
 – Отстань от меня, сукин сын! – Дейдра повернулась, чтобы ударить его, но капитан перехватил ее руку. – Пусти меня-а-а!
 – Да что происходит с тобой? – закричал Кристиан, хватая ее за плечи.
 – Убирайся! – Дейдра неожиданно лягнула его.
 Капитан так встряхнул ее, что голова у нее несколько раз дернулась, зато истерика кончилась, и, горько зарыдав, девушка прижалась к его груди.
 – Твоя проклятая собака съела мой хле-еб…
 – И что в нем особенного? – со злостью спросил Кристиан, испугавшись за Тилди.
 – Он был из Ирландии…
 – Боже правый! – Кристиан с отвращением оттолкнул девушку и провел дрожащей рукой по лицу. – Все эти вопли из-за того, что ты потеряла кусок ирландского сухаря? Я разрешаю тебе забрать весь запас сухарей, припасенных на камбузе. – Шагнув к ней, он взял ее за руку. – Ты любого можешь напугать своим криком. Я подумал, что с тобой произошло что-то страшное…
 – Да, произошло! – Глаза Дейдры засверкали от ярости. – Ты мне скажешь, что тут было?
 – Было?
 – Да, самодовольный индюк, прошлой ночью, не прикидывайся! Ты сделал со мной что-то нехорошее, запретное, греховное!
 – Может, ты расскажешь, в чем дело?
 – Мерзкая английская скотина! – крикнула она, замахиваясь для удара, но тут же вскрикнула от боли – ее рука наткнулась на стальное запястье.
 – Мое терпение сейчас лопнет, – угрожающе произнес капитан, – я устал от ваших выходок, мисс Никогда.
 – Будь ты проклят, английский пес!
 – Я и так проклят, ирландка, но не тобой.
 – Как ты смеешь утверждать, что не прикасался ко мне ночью, если я помню…
 – И что же ты помнишь?
 – Постыдные вещи… Например, ты меня… трогал… когда я спала… – неуверенно договорила она.
 – Трогал? – Кристиан невесело засмеялся. – А может, сказать тебе, где была твоя рука, когда я проснулся?
 Дейдра покраснела от унижения.
 – Только животное может воспользоваться тем, что девушка спит.
 – Только животное может отнять у человека жизнь, когда он спит, – передразнил ее капитан.
 – О чем ты говоришь?
 Он кивнул на валяющийся нож для бумаги.
 – Видимо, нож упал с моего стола, да? Или его принесла собака?
 – Может, я и хотела убить тебя, а может, и нет. Думаю, мне не стоит напоминать, что на этом корабле у тебя полно врагов.
 – Значит, ты признаешься?..
 – Да, я пыталась убить тебя, но не сделала этого, хотя теперь жалею. А после того, что ты сделал со мной прошлой ночью…
 – Ничего я тебе не сделал, – рассвирепел капитан, невольно подумав о том, что теперь он вообще не способен овладеть женщиной.
 – Ты меня трогал.
 – Мне это даже не снилось.
 – А что же ты видишь во сне? Отчего так громко стонешь? Может, представлял свою драгоценную жену, когда целовал меня?
 – Я не трогал тебя! – Его голос звенел от ярости. – И не собираюсь этого делать.
 По лицу девушки пробежала тень, но капитан оставался безжалостным.
 – Твоя драгоценная добродетель в безопасности: я не испытываю никаких чувств к женщинам после смерти жены. И ты, невоспитанная, бессердечная девчонка, не можешь обвинять меня в том, на что я попросту не способен.
 Эти слова больно ранили Дейдру.
 – Не испытываешь никаких чувств? Почему? У тебя что-то не работает?
 Кристиан побагровел, затем побелел. Она ликовала:
 – Я права, да? Высокомерный лорд и хозяин, герой Квиберона, гордость британского флота, капитан самого быстрого корабля – не мужчина!
 Откинув голову, Дейдра истерично захохотала. Только на душе у нее не было радости от того, что она оскорбила его мужскую гордость.
 Издав какой-то странный звук, капитан выбежал из каюты.




 Глава 15


 – Говорил я вам, что это будет путешествие в ад, – ворчал Сканк, пиная аккуратную бухту каната. – Сначала он заставлял нас драить палубы, мучил тренировками с парусами, а теперь выгнал Дилайт из ее гнездышка. Дьявол! Оставался бы лучше в чертовой Англии!
 Прошло больше трех недель после выхода фрегата из Портсмута, но обстановка так и не изменилась. Правда, вахтенного, поставленного у каюты, где поместили дам, оказалось нетрудно уговорить, поэтому, когда Дейдра куда-нибудь уходила, Дилайт тут же принимала «гостей». Но мятежный дух команды был утрачен.
 Соблюдением «правил квартердека» и морского устава капитан довел их до того, что все сожалели, что Лорда не отправили командовать другим судном. Только у Дилайт было хорошее настроение, только она заставляла мужчин улыбаться.
 Иначе обстояло дело с молодой ирландкой, которая днями стояла на палубе, прижимая к себе драгоценную сумку и глядя в ту сторону, где за три тысячи миль находилась ее любимая Ирландия.
 Отдраив палубу, матросы угрюмо поглядывали на капитана, но теперь уже мало кто решался ему перечить. Необычные наказания сразу приводились в исполнение. Хибберт, несколько раз замеченный на палубе в грязной форме, вынужден был стирать одежду всех офицеров. Сканку, осмелившемуся сквернословить при дамах, капитан велел целый час перед строем читать Библию. К тому же наказания проводились под рокот барабанов, при полном сборе всей команды, за исключением вахтенных. Это казалось матросам до того унизительным, что они уже не решались испытывать терпение капитана.
 Но это не заставило их любить его.
 – Твоя правда, Сканк, – буркнул Тич, поглаживая чисто выбритый подбородок. Он стал брить его не в угоду капитану, а из-за Дилайт. – Какого дьявола мы должны этим заниматься? Разве он не капитан военного корабля?
 – Не верится, что все его медали получены за военные заслуги, – пробормотал Венам. – Небось понаделал где-то ошибок, вот Адмиралтейство и решило избавиться от него, а мы теперь должны мучиться…
 – Подумаешь, герой! Да кто хоть раз слышал, чтобы капитан военного судна носил парик?
 – Может, у него большая лысина?
 – Или он вообразил, что его куриные мозги вытекут, если он не придержит их париком?
 – Ну да! В парике он кажется себе красавцем и носит его, чтобы произвести впечатление на девушек.
 – Да, у него это хорошо получается.
 Все расхохотались, вспомнив кровоподтек на виске лорда и хозяина. Вся команда знала о последней ссоре Дейдры с капитаном, но только Дилайт была известна причина их размолвки, хотя она, как подруга Дейдры, предпочитала помалкивать.
 – Герой он или нет, но ставлю последний шиллинг, что он в жизни не бывал в деле. Может, все медали куплены?
 – Сканк, попридержал бы ты язык, – нахмурился Йен. – Как ты можешь об этом судить, когда ни разу не участвовал в сражении?
 – Никто из нас не участвовал, Йен, так ведь мы не носим золотых побрякушек и не бряцаем нарядными шпагами. Уверен, если наш фрегат окажется в дыму битвы, то храбрый капитан первым бросится вниз.
 – А мы останемся сражаться, – заявил Родс. – Наверняка лорд и хозяин запрется у себя в каюте, попивая чай и расчесывая свой парик.
 Хибберт выступил из-за спины Венама, подражая выправке капитана.
 – Ага, он будет пить чай. – Венам раздул ноздри и принялся расправлять складки на мундире.
 Команда расхохоталась.
 – Покажи нам его, парень!
 В это время почти у линии горизонта к небу поднялись два странных белых облачка, но их никто не увидел, как не услышал отдаленных пушечных выстрелов. Даже вахтенный, потому что одетая в мужской наряд Дилайт поглаживала его живот, и матросу было не до службы.
 – Давай, Хибберт! – закричал Сканк, хлопая себя по бедру. – Надо же нам хоть как-то развлекаться!
 Хибберт кокетливо поправил тонкую косичку и двинулся по палубе, копируя походку капитана.
 – Мистер Макдаф, должен сказать, нас накрыла дьявольская буря… Не будете ли вы так любезны забрать рифы?
 Со всех сторон раздался гогот, правда, некоторые матросы с опаской поглядывали на носовой кубрик, куда удалился старший лейтенант. Йен Макдаф больше не веселился со всеми и не отпускал шуточек в адрес капитана.
 Ухмыльнувшись, Хибберт заложил руки за спину, потом угрожающе нахмурился:
 – Кстати, мистер Сканк, будьте любезны позаботиться о том, чтобы палуба была отдраена до того, как я поднимусь наверх.
 Сканк зашелся от смеха:
 – Ловко, у тебя получается, в точности копируешь мерзкого аристократишку.
 – Еще, Хибберт, еще!
 Белых облачков на горизонте становилось все больше, но их никто не видел.
 Схватив абордажную саблю, гардемарин оперся на нее, как делал капитан, и лениво произнес:
 – Мистер Тич, уберите с лица растительность. Это боевой корабль, а не кабак.
 – Не боевой, а королевский, – поправил его Сканк. – Если уж взялся за дело, то говори, как он.
 Кто-то тихо кашлянул.
 Однако Хибберт, войдя в роль, не видел капитана, стоявшего на трапе.
 – М-м-м… Хибберт…
 – Мистер Родс, прошу не перебивать вашего капитана, вы же знаете, как печа… – Замолкнув на полуслове, гардемарин уронил саблю.
 Лорд и хозяин стоял в нескольких футах от него и холодно наблюдал за «спектаклем».
 – Вы закончили, мистер Хибберт? В следующий раз, когда вздумаете устроить представление, напомните мне купить билет.
 Гардемарин побледнел и опустил глаза.
 – Да.
 – Да, сэр! – поправил его капитан. – А теперь ступайте с глаз моих и переоденьтесь во что-нибудь приличное.
 Хибберт поспешил убраться с палубы, едва не сбив с ног Йена Макдафа.
 – Смотреть надо, сопляк! – рявкнул шотландец, но того уже и след простыл.
 Кристиан подошел к поручням, его холодный взгляд скользнул по лицам матросов.
 – Очень жаль, что до Бостона уже недалеко, а вы так и не стали гордостью флота. Боюсь, у меня ничего не выйдет. Каждый из вас считает, что мое назначение капитаном фрегата – ошибка. Вы уверены, что хуже меня никого нет, да? Но почему я заставляю вас следовать дисциплине и традициям? Зачем салютовать флагу, отдавать честь офицерам или строиться, когда выходит капитан? Неужели вы считаете, что я настаиваю на этом из-за своего высокомерия и тщеславия?
 На море смерть может прийти быстро, в любое время, по любой причине. Внезапный шквал, морское сражение, неправильно прочитанная карта, превосходство врага в силе. И в такие мгновения, когда может воцариться хаос, спасает только одно: дисциплина. Сила нашего флота – в единстве всех кораблей, всех моряков. И еще она строится на дисциплине, на почитании традиций – это они сплачивают флот. Вы не уважаете меня, ладно, но я возмущен тем, что вы презрительно относитесь к флагу – флагу Британии.
 Когда вы салютуете мне или флагу, вы отдаете дань традиции, которая установилась многие годы назад и переживет вас. Традиции, церемонии, дисциплина и послушание – вот основа поведения на боевом корабле. Уберите один щит из брони, одно звено из цепи – и они ослабнут. Мне больше нечего сказать. – Повернувшись, капитан дотронулся до шляпы, глядя на развевающийся флаг, прошел мимо оторопевших офицеров, мимо притихших матросов и спустился вниз.
 Он тоже не увидел белых облачков у линии горизонта.
 – Ах, Дейдра, как жаль, что ты не пришла ко мне раньше, хотя я уверена, все еще можно поправить.
 – Я сказала, что он не мужчина, – покраснела девушка. – А потом… потом я смеялась над ним.
 – О Господи…
 – Но ведь гнев можно как-то… потушить? Ты сама говорила, – пролепетала Дейдра.
 – Ты же задела его мужское достоинство! Тебе придется немало потрудиться, чтобы снова добиться расположения капитана…
 – Дилайт, я не хотела… Просто очень разозлилась. Ему снились кошмары, мне захотелось успокоить его, вот я и легла к нему в постель. Утром проснулась, и мне… пришло в голову, что, возможно, он… лишил меня девственности…
 – То есть ты не знаешь, было ли между вами что-то или нет?
 – Откуда мне знать? Я же спала.
 Дилайт расхохоталась:
 – Ох, детка, если бы он лишил тебя невинности, ты бы это почувствовала, можешь не сомневаться.
 – Ну а вдруг… – упрямо возразила Дейдра.
 – Говорю же, ты бы почувствовала. И на простынях была бы кровь, разве не так? А ты еще более невинна, чем я думала. Теперь нужно вернуть его. Думаю, на сердце у него не меньше шрамов, чем на теле, которые он получил в сражениях. Кто-то глубоко ранил его, возможно, та самая Эмили. У тебя сильная соперница в лице его жены, но она мертва, а ты нет. Лорд и хозяин не может заниматься любовью с мертвой женщиной.
 – Дилайт, я вовсе не так к нему отношусь… Просто он забрал у меня брата…
 – Нет, – покачала головой ее собеседница. – Твоего брата забрал Королевский флот, а не капитан Лорд.
 – К тому же он англичанин.
 – Знаю, это напыщенные, самодовольные люди, но сердцу не прикажешь.
 – Ты говоришь так, словно я влюблена в него.
 – По твоим словам можно понять, что ты влюблена, – улыбнулась Дилайт. – И я советую тебе немедленно взяться за дело, чтобы показать ему свои чувства.
 – Он же ненавидит меня.
 – Капитан не испытывает к тебе ненависти, просто ему кажется, что он любит другую. И конечно, ты задела его мужскую гордость. Но ты женщина, Дейдра. Живая женщина. Он не сможет противиться твоим чарам, если ты возьмешься за дело как следует. – Обняв девушку за плечи, Дилайт подвела ее к шкафу. – Надень это платье, опусти вырез пониже, чтобы приоткрыть соски.
 – Дилайт!
 – Нечего так смотреть на меня, пора браться за твоего капитана. Через несколько дней мы будем в Бостоне, увидишь, как женщины набросятся на него… У тебя совсем немного времени.
 Дейдра не успела ответить, потому что сверху донеслись громкие крики:
 – С правого борта приближаются два парусника!
 – Смотрите, еще один! Господи, английский корабль! Его атаковали!




 Глава 16


 Команда фрегата больше не издевалась над своим капитаном, напротив, все с надеждой смотрели на сурового Лорда, который взял у гардемарина Хартнесса подзорную трубу и направил ее на парусник.
 – Что скажете об этом, сэр? – ежась при каждом выстреле, спросил Йен.
 Команда замерла.
 Лорд и хозяин долго смотрел на корабли, потом направился к штурвалу.
 – Один из них французский корвет, Йен. – Шотландец широко раскрыл глаза от удовольствия, ведь капитан назвал его по имени. – Второе судно – шлюп без флага, а тот, кого атакуют, английское посыльное судно.
 – Но сейчас мирное время, сэр!
 – Знаю, Йен.
 Вдруг маленький Эдгар Хартнесс подскочил на месте от возбуждения.
 – Капитан английского судна просит о помощи, сэр! – закричал он, успев разглядеть сквозь дым сигнальные флажки.
 Тич бросился к поручням.
 – Надо же, этот корабль… без флага… он уже встречался мне, когда я в прошлый раз ходил в американские колонии.
 Команда столпилась у поручней. Матросы щурились, чтобы лучше разглядеть суда.
 – Глядите, шлюп выходит из боя!
 Кристиан скрипнул зубами. В подзорную трубу он видел смеющегося капитана шлюпа с гривой черных волос, перехваченных красной лентой, который насмешливо отдал ему честь, пока шлюп разворачивался носом к ветру.
 – Чертов флибустьер! – процедил Кристиан. – Терпеть не могу пиратов, особенно тех, кто осмеливается нападать на одинокие английские суда.
 – Что будем делать, сэр? – тревожно спросил Йен.
 – Отправим женщин вниз, обсудим наши действия и пойдем против ветра.
 – Про… против ветра… сэр? – запинаясь, переспросил шотландец.
 Матросы с ужасом смотрели на своего капитана, но в его глазах была холодная решимость.
 – Да, так я и сказал, мистер Макдаф, чему вы удивляетесь? Мы вступаем в бой.
 Укрывшись внизу, женщины слышали рокот барабана, визг боцманских дудок, топот ног, зловещий треск; шум и грохот.
 – Готовятся к бою… – объяснил Элвин. Его костлявые руки дрожали, когда он выкладывал на грязный стол хирургические пилы, ножи, жгуты и бинты.
 Дейдра почувствовала, что ее затошнило. Прижимая к груди маленькую Тилди, она пыталась унять бешено колотящееся сердце.
 – Неужели все так плохо, Элвин? – прошептала девушка.
 – Возможно.
 Завязав непослушными пальцами фартук, Элвин придвинул к столу деревянную кадку.
 – А что, по-вашему, случится? – Дейдра вцепилась в распятие.
 – Будем надеяться, ничего. Фрегат ни разу не бывал в деле. – Матрос начал рвать кусок чистого льна на бинты, чтобы хоть чем-то занять руки и отвлечься. – Правда, у него ни разу не было такого капитана.
 Вдалеке загрохотало – корабль приближался к месту сражения.
 – Элвин… Я боюсь…
 – Я тоже, – тихо признался тот. – Думаю, и все остальные боятся.
 Треск и шум, доносившиеся со сражающихся кораблей, эхом отдавались о корпус фрегата. Закрыв глаза, Дейдра судорожно сжимала распятие прабабушки, но сейчас оно не придавало ей силы и решимости.
 «Думай об Ирландии… о каменных заборах и туманном небе… скалистых пастбищах… о том, как блеют овцы в сумерках…»
 И вдруг, содрогнувшись от ужаса, Дейдра вспомнила, что забыла свою драгоценную сумку в каюте капитана.
 Совсем близко раздались пушечные выстрелы, Тилди завизжала от страха, и девушка снова взяла собаку на руки.
 «Господи, не оставляй нас! Пребудь с этим кораблем… с его лордом и хозяином, направь его руку; и пусть команда следует за ним. Прошу Тебя, Господи, помоги нам выйти из этой переделки. Прошу Тебя, дорогой Иисус, спаси и сохрани его!»
 Вот до чего дошло – она молится о человеке, которого собиралась убить.
 Пушечная канонада приближалась, теперь до них доносился уже и хор голосов.
 – Надеюсь, капитан Лорд знает, что делает, – дрожащим голосом сказала Дилайт.
 – Говорят, он командовал многими кораблями, – Пробормотал Элвин. – Он выиграл битву при Квибероне, а до нашего фрегата был капитаном стопушечного корабля первого ранга… Вы когда-нибудь видели стопушечник, девочки? Наш на его фоне показался бы маленькой лодочкой.
 Они услышали угрожающий рокот – это пушку катили по палубе, затем крики и грохот, когда одна из девятифунтовых пушек на носу фрегата вступила в бой. От выстрела корпус содрогнулся, бутылки с ромом зазвенели, желтоватая кожа Элвина стала мертвенно-бледной.
 – Нет, – прошептала Дейдра, – я никогда не видела стопушечник, Элвин. А теперь у меня, пожалуй, вообще не появится желания увидеть его.
 Прямо над их головами рявкнула другая пушка. Всхлипнув от страха, Дейдра вцепилась в Тилди, а Дилайт взяла на руки трех щенков.
 «Господи, не оставляй лорда и хозяина!»
 О чем он сейчас думает? Девушка вспомнила злые слова, которые в сердцах наговорила ему.
 – Он вовсе не уродливый, Элвин…
 – Что?
 – Он не уродливый… И я не испытываю к нему ненависти… Я наговорила ему ужасные вещи, а теперь, должно быть, поздно брать слова назад… – Девушка заплакала, и Дилайт положила ей руку на плечо.
 Раздался еще один выстрел, от которого задребезжали инструменты на столе.
 – Уже скоро, – произнес Элвин, нервно меряя шагами каюту и поминутно вытирая ладони о фартук.
 Трубы выли, как бешеные, над их головами слышался топот босых ног, дикие возгласы. Фрегат рванулся, набирая скорость. На палубе что-то загрохотало, перекрыв все звуки, а потом вдруг наступила тишина.
 – Элви-и-ин! – закричала Дейдра.
 Тут мир снова разверзся громом: фрегат вступил в бой.
 – Матросов на марс и к брасам. Стойте рядом, мистер Венам, будьте наготове.
 Люди карабкались по вантам и реям, через минуту корабль повернулся носом к ветру.
 – Пора, мистер Венам!
 Всем показалось, что палуба уходит из-под ног, когда фрегат лег на другой галс и ринулся в гущу боя.
 – Курс зюйд-зюйд-ост! Полный; вперед!
 Ухватившись за поручни, лорд и хозяин вглядывался сквозь клубы дыма в приближающиеся суда, ощущая каждое движение своего корабля. Он знал, что Йен стоял рядом, сжав рукоятку палаша; рыжая борода развевалась на ветру, глаза полны ярости. Родс замер за Сканком, и вся команда испуганно следила за сражением.
 Капитан потрогал свои кружевные манжеты. Кое-кто посмеивался над его внешностью, но сам-то он знал, почему надел свежую рубашку, лучший мундир и пристегнул парадную шпагу: он королевский офицер, и если ему суждено погибнуть, то ой сделает это с честью.
 Сколько раз вёл он корабль в битву с этой мыслью! Сколько раз полагался на силу и преданность людей, с которыми плечо к плечу шел в ад!
 Но эти матросы…
 Капитан еще раз оглядел два ряда пушек и испуганную команду. Только Родс хранил спокойствие. Взглянув на него, Кристиан чуть заметно кивнул.
 – Глядите! – закричал Йен, указывая на шлюп, который мчался прочь. – Он удирает!
 В подзорную трубу Кристиан увидел, что капитан нападавших насмешливо махнул ему на прощание, и что-то шевельнулось в памяти…
 – Догоним, сэр?
 – Нет, Йен, посыльное судно просило у нас помощи, я не оставлю его на; произвол судьбы.
 Сквозь клубы дыма Кристиан видел резную корму французского корвета, красные вспышки залпов, потом услышал треск – единственная мачта посыльного судна рухнула, столкнув в воду кричащих людей. По фрегату пронесся вздох отчаяния.
 – Во имя всего святого! – воскликнул Йен, посмотрев на капитана.
 – Мистер Хибберт, принесите снизу гамаки, убедитесь, что они плотно свернуты, и бросайте в воду. Быстрее, черт возьми! Мистер Венам, обойдите за кормой лягушатников. Если повезет, мы сумеем вытрясти из них потроха. Выкатить орудия!
 «Как медленно», – с разочарованием подумал Кристиан.
 – Пушки готовы, сэр!
 Он видел испуганные глаза канониров, внимательно следящие за ним, и, взмахнув шпагой, крикнул:
 – Ого-онь!
 Это был сущий ад. С корвета то и дело раздавались мушкетные выстрелы: самые меткие стрелки целились в сине-белые мундиры офицеров. Пушечные залпы несли смерть, на палубу фрегата сыпались обломки, раненых тут же уносили вниз.
 А над хаосом возвышалась гордая фигура лорда и хозяина, он был единственной силой, которая могла сплотить испуганных матросов.
 – Бортовой залп!
 Нет, это нельзя было назвать бортовым залпом, ничего похожего. «Господи, мы должны постараться, иначе нам всем конец!» – подумал, Кристиан.
 Сквозь грязь и дым он видел, что корвет оставил тонущее английское судно и приближается к фрегату: порты открыты, пушки нацелены прямо на англичан…
 – Перезарядить орудия! Устройте им хорошую взбучку, ребята! Огонь!
 В нескольких футах от него Тич попятился, одна из пушек, скатившись с места, чуть не придавила его к борту.
 – Господи, сэр! – закричал Хибберт, взбежав на квартердек. – Они же убивают нас!
 – Нам не выиграть, сэр! Они сильнее! – в отчаянии воскликнул Йен.
 Кристиан повернулся, глаза его пылали яростью.
 – Будь я проклят, если спущу флаг перед французами! Мистер Венам, встаньте с подветренной стороны! Идем на таран!
 – Сэр?
 – Выполнять!
 Стрельба с корвета не умолкала ни на мгновение, но тут фрегат вдруг развернулся, медленно двинулся прямо к нему. Корабли столкнулись, люди попадали на колени, капитан налетел на штурвал.
 – Вставайте, ребята, приготовьтесь дать отпор их абордажной команде!
 Французы уже перепрыгивали на борт фрегата, размахивая саблями.
 – Они собираются всех нас перерезать, сэр! – Йен возмущенно схватил капитана за руку.
 «Слава Богу!» – подумал Кристиан. Одного взгляда на грязных, перепуганных, но дерзких матросов было довольно, чтобы понять: решение идти на таран оказалось верным. Команда ни разу не участвовала в сражении, зато все умели драться врукопашную. К тому же никто не бьется с врагами яростнее английских матросов, защищающих свой дом. А фрегат сейчас был их домом.
 Подняв шпагу, Кристиан одним прыжком соскочил с трапа.
 – Ко мне, англичане!
 Однако все, замерев, смотрели на лорда и хозяина, которого считали бездарным аристократишкой.
 И наконец ринулись в бой.
 – Господи Иисусе! – пробормотал Сканк, увидев, как капитан дерется с французом, а потом выбивает у него шпагу. За ним Йен бесстрашно крутил своим палашом. По сути, они вдвоем встретили нападавших.
 – Господи Иисусе! – еще раз выкрикнул Сканк.
 Матросы, опомнившись, с диким ревом бросились на помощь офицерам. Не желая отставать от других, Сканк тоже схватил абордажную саблю.
 – А наш; капитан, оказывается, не павлин и совсем не трус! – Разъярившись, Сканк махнул рукой в сторону французов и закричал: – Вперед, парни!
 Тогда даже канониры оставили свои орудия и ринулись в драку.
 – Бей французских ублюдков!
 Кристиан облегченно вздохнул, однако у него не было времени благодарить Господа за то, что его план сработал и команда наконец пошла за ним. Оттолкнув абордажную саблю француза, он сделал выпад, проткнув нападавшего шпагой, но, вынимая ее, споткнулся и упал, больно ударившись плечом. Вдруг из дыма перед ним возникла фигура пирата с обезумевшими глазами, который с торжествующим воплем занес саблю над английским капитаном…
 Тут рядом оказался Тич. Он выбил из рук пирата саблю, и в следующий миг тот рухнул на палубу.
 – Отличный удар, мистер Тич…
 А гигант уже шел прочь, размахивая шпагой направо и налево.
 Сканк грубо поставил еще не пришедшего в себя капитана на ноги.
 – Все в порядке, сэр?
 – Хибберт… – прошептал Кристиан.
 Резко повернувшись, Сканк увидел, что гардемарин отбивается кортиком от огромной пики. Канонир всем телом навалился на пирата и, свалив его на палубу, обернулся к капитану, когда тот прижимал свою шикарную шляпу к плечу.
 – Чертов капитан, – усмехнулся Сканк, легко отталкивая мушкетное дуло. – Не хочет, чтобы кто-то заехал ему по шляпе, вот и снял ее.
 – Заткнись, чертов капитан – наша единственная надежда. Только с его помощью мы сможем пережить эту… – выпад, укол, снова выпад, – …резню! – крикнул Йен, вытаскивая палаш из груди француза и не заметив, как побледнел вдруг их лорд и хозяин.
 Он видел лишь то, что матросы оттесняли французов обратно на корвет, где уже торопливо убирали переклад и веревки, переброшенные на фрегат.
 Через несколько минут французский корабль начал медленно отходить, полоска воды, разделявшая фрегат с корветом, становилась все шире. Прикинув расстояние, Кристиан прыгнул, слыша торжествующие вопли Сканка, Йена и Тича.
 «Они прикрывают мне спину», – чувствуя головокружение, подумал он.
 Оказавшись на вражеской палубе, капитан чуть не упал, но тут его подхватил Хендрикс, который в следующий миг был увлечен вперед английскими матросами.
 Перед глазами Кристиана все поплыло, он еще крепче прижал шляпу к плечу, опасаясь, что команда растеряет боевой дух, если заметит его рану.
 «Господи, помоги мне продержаться еще немного», – попросил он и ринулся вперед, хотя французы уже спустили флаг.
 По рядам англичан пронесся торжествующий вопль, когда Сканк с Тичем бесцеремонно поволокли капитана французов к своему командиру.
 – Троекратное «ура» за нашего лорда и хозяина!
 – Сэр, вот этот мерзавец собственной персоной!
 Грязный, истекающий кровью, лорд и хозяин принял от француза шпагу, потом его рука упала, открыв аккуратную круглую дырочку рядом со сверкающей золотой пуговицей и огромное пятно вокруг нее.
 – Вы отлично проявили себя, ребята, – сказал Кристиан и, прислонившись к вантам, тяжело сполз на палубу.




 Глава 17


 Глядя на раненых, Дейдра с трудом сдерживала тошноту. Пальба наверху была такой громкой, что они не могли даже разговаривать.
 – А капитан? Что с ним? – испуганно закричала она, когда матрос приволок стонущего Венама и уложил на стол, освещаемый раскачивающимся фонарем.
 – Ведет своих людей… на врага… Я никогда… не видел… ничего подобного…
 Два помощника доктора ловко разорвали рубашку Венама и швырнули ее на пол.
 – Царапина, – заявил Элвин, сунув иголку с ниткой в руки Дейдры. – Если уж ты стоишь тут, займись хотя бы делом. Зашей ему руку, пока он не умер от потери крови.
 Наверху раздалось еще несколько выстрелов, послышались радостные крики.
 – Мы победили их, ребята! – закричал, приподнимаясь, раненый. – Наверное, лорд и хозяин загнал лягушатников обратно на их корабль!
 «Кристиан», – повторила мысленно Дейдра, пытаясь дрожащими руками вдеть нитку в иголку и моля Бога спасти капитана.
 Лгать уже не было смысла. Она не просто тревожилась за капитана – она любила его и опасалась за его жизнь.
 Наверху раздались торжествующие вопли, потом в каюту, задыхаясь, влетел Хибберт.
 – Английское судно в безопасности, шлюп смылся, мы победили французов! – крикнул он, вытирая лоб. Его глаза блестели от гордости. – Они сдались нашему капитану! Нам!
 За его спиной возникла фигура Йена.
 – Да, но какой ценой, – серьезно произнёс он, – лорд и хозяин ранен.
 Дейдра почувствовала на своем плече руку Дилайт, увидела подходящих матросов, огромного Артура Тича, несущего на руках офицера. Великан плакал, словно ребенок. Она ухватилась за край стола, чтобы не упасть.
 Кристиан заставил себя выбраться из тьмы, открыл глаза и увидел побелевшее лицо Элвина. Пахло кровью, уксусом и смертью. Он с ужасом приподнялся.
 – Не двигайтесь, сэр. – Элвин попытался уложить его обратно.
 – Убери от меня руки, я должен позаботиться о корабле.
 – Пираты сдались, разве вы не помните, сэр? А Йен с Родсом позаботятся о ранах фрегата. Так что ложитесь и расслабьтесь: у вас в плече застряла мушкетная пуля, и если я не выну ее, то к полуночи вы умрете.
 – Отпусти меня!
 – Сэр, я настаиваю! – Элвин грубо опрокинул его на стол, но тут послышались недовольные голоса.
 – Эй, давай-ка полегче с ним, а то я насажу твою башку на пику.
 – Проваливайте отсюда. Все! – рявкнул Элвин, потянувшись за бутылкой с уксусом. – Как, по-вашему, я должен заниматься своим делом, если вы…
 Угрожающе зарычав, Сканк бросился к нему и схватил его за руку, чуть не сломав ее.
 – Попробуй только вылить это на рану капитана и будешь иметь дело со мной, понял, Элвин? – рявкнул он.
 – Господи, что ты несешь, Сканк! Я просто мою в уксусе инструменты…
 – В чем дело? – вмешался шотландец. – Док плохо обращается с капитаном? Помоги тебе Бог, Элвин…
 – Черт бы вас побрал! Проваливайте отсюда, не мешайте работать! – заорал тот, сердито вытер окровавленные руки о фартук и выбрал среди инструментов длинный, похожий на иглу зонд. – Вы, сборище тупых, никчемных бездельников, убирайтесь!
 Кристиан напрягся, когда устрашающий инструмент приблизился к его плечу. Но тут он почувствовал, что кто-то ласково сжимает ему руку. Запрокинув голову, капитан увидел Дейдру, только сейчас осознав, что она все время держала его за руку.
 На ресницах слезы, фиалковые глаза стали просто огромными. Казалось, его боль передается ей и уходит прямо в ее сердце.
 – Мисс О'Девир?
 – Тич принес тебя сюда, – прошептала она, наклонившись. Черные волосы защекотали его лоб, слеза упала ему на щеку. – Вся команда благодарит тебя. Они в восторге, что ты одержал победу и спас корабль.
 – Так оно и есть, черт побери, – вмешался Сканк. – Если бы не наш капитан, мы все давно были бы на дне морском.
 – Или попали бы в плен к французским пиратам, – поддержал Тич.
 – Джентльмены, – многозначительно произнес Элвин, – если вы немедленно не удалитесь и не дадите мне заняться делом, то потеряете своего лорда и хозяина так же быстро, как обрели его. Пуля угодила в такое место, где очень много сосудов… – Он стал разрезать ткань мундира.
 Кристиан инстинктивно повернул голову, чтобы посмотреть, что делает Элвин, но увидел только лицо склонившейся к нему Дейдры. В глазах было сочувствие и… Она осторожно повернула его лицо к себе.
 – Элвин прав, – спокойно произнесла девушка. – Пулю надо вынуть, но я буду стоять рядом и держать тебя за руку, Кристиан…
 Кристиан…
 Его имя, произнесенное с нежным ирландским акцентом, звучало приятнее музыки, шелеста ветра, наполняющего паруса, даже приятнее голоса Эмили…
 Ее голоса… Капитан вдруг понял, что не может вспомнить лица умершей жены, не говоря уже о ее голосе.
 Сканк и Тич приподняли его за плечи, Элвин стянул с него одежду. Дейдра тихо вскрикнула, а матросы охнули от изумления – все поняли, насколько серьезна рана.
 – Дело плохо, не так ли? – Кристиан заставил себя улыбнуться.
 – Вы должны будете радоваться, если руку удастся спасти, – проворчал Элвин, вытирая руки о фартук и снова берясь за зонд. – Лучше бы вам не приходить в сознание, потому что вы будете все чувствовать.
 Тут до капитана донеслись чьи-то стоны.
 – Займитесь сначала другими ранеными, – спокойно произнес он. – Моя рана подождет.
 – О них позаботятся мои помощники, сэр, а ваша рана ждать не может. Вы потеряли много крови, нужно остановить кровотечение, поэтому лежите тихо и не разговаривайте.
 – Я предупредил тебя, Элвин! – пригрозил Тич, кивая на томагавк. – Только сделай ошибку, и я накормлю тебя железом.
 Не обращая внимания на матросов, Элвин предложил Кристиану глотнуть рома, но тот схватил его за воротник и притянул к себе.
 – Чтобы все увидели, каким я стал, беспомощным под действием алкоголя? Спасибо, мистер Бойд, я предпочитаю остаться в здравом уме. А теперь беритесь за дело, пожалуйста.
 Элвин пожал плечами:
 – Как хотите, сэр. – Плеснув ром на кусок чистой ткани, он прижал ее к ране, и капитан выгнулся от боли. – Вы уверены, что не хотите рому, сэр?
 – Делай что нужно, черт возьми!
 Капитан закрыл глаза, и лишь Дейдра, сжимавшая его руку, чувствовала, как от боли напряглись его мышцы. Она поднесла ему к губам кусок кожи, чтобы он сжал его в зубах, но Кристиан посмотрел ей в глаза и понял, что вынесет все, пока она так смотрит на него. В фиалковой бездне ее взгляда он видел доброту, восхищение и прощение.
 – Не оставляй меня, – прошептал он, целуя нежную руку.
 – У тебя… чудесная улыбка, – дрожащим голосом произнесла Дейдра и, когда Элвин снова поднес нож к ране, склонилась еще ниже. Ее волосы защекотали ему лицо, горячие слезы упали на лоб.
 – Ты настоящий мужчина, храбрый и красивый.
 Кристиан зажмурился от боли, поскольку Элвин опустил зонд в рану.
 – Ты прокалил эту штуковину? – прорычал Йен.
 – Я знаю свое дело, убирайтесь отсюда! Все! И не вмешивайтесь, болваны…
 Плечо у Кристиана горело, боль расползалась по всему телу, парализуя шею, спину. Дейдра была тонкой ниточкой, связывающей его с жизнью.
 – Проклятие, – выругался Элвин, – не могу найти пулю…
 Кристиан сжал зубами кусок кожи, слыша голос Дейдры, который то приближался, то удалялся.
 – …я не против светлых волос… некоторые англичане тоже бывают неплохими людьми… я помогу тебе справиться с кошмарами, а ты поможешь мне разыскать брата… у меня нет к тебе ненависти… прости, что я превратила твою жизнь в ад и за все грубые слова…
 Кристиан видел Дейдру, кусающую накрашенные ногти, матросов, руку Элвина с похожим на иглу инструментом и чуть не подскочил, когда зонд стал прощупывать кость.
 – …придем в Бостон… – сквозь зубы пробормотал Кристиан, – я сделаю все… чтобы… разыскать твоего брата… О Господи!..
 Зонд скользнул еще глубже.
 – Черт возьми, ему же больно! – закричала Дейдра, хватая Элвина за плечо.
 Тот выпрямился. Его лицо ничего не выражало, глаза были пустыми.
 – Я не могу вытащить ее. Просто не могу найти…
 Толпа, возглавляемая Тичем, угрожающе двинулась на него, поняв, что он собирается предпринять.
 – Даже не помышляй! – рявкнул Сканк.
 – Я ничего не могу сделать, – пробормотал Элвин, берясь за пилу. – Руку надо отрезать.
 – Не-ет! – возмутилась Дейдра, когда веки капитана опустились – он принял это как должное.
 Элвин серьезно посмотрел на нее:
 – Детка, пуля слишком глубоко, руку надо отрезать. Или ты хочешь, чтобы у него началась гангрена? Чтобы он умер?
 Дейдра попятилась.
 – Нет… – прошептала она, глядя сквозь слезы на капитана, такого беспомощного, покорившегося судьбе.
 – Тогда отойди и не мешай.
 Распятие давило ей на грудь, жгло сердце, как бы напоминая о силе женщины, которой оно принадлежало.
 «'Бабушка, помоги мне!»
 Прокалив на огне пилу, Элвин поднес ее к ране.
 Дейдра закрыла глаза, повторяя снова и снова: «Помоги мне!»
 Сканк с Тичем взяли капитана за руки, а Хендрикс за ноги.
 – Держите его, – велел Элвин, не поднимая головы.
 На коже появилась кровоточащая полоска, и Дейдра не выдержала:
 – Господи! Иосиф и Дева Мария! Ты же делаешь ему больно! – зарыдала она.
 Разозлившись, Элвин швырнул пилу на пол.
 – А чего ты хочешь?! – в ярости заорал 6н. – Он не желает пить ром, я не могу найти и вытащить пулю. Что делать?
 – Можно еще поискать.
 – Я не могу ее найти.
 – Какой же ты доктор, черт побери!
 Сорвав фартук, Элвин швырнул его на пол вслед за пилой.
 – Ладно, если ты справишься лучше, берись за дело сама. – Растолкав офицеров и матросов, он с проклятиями выскочил из лазарета.
 В наступившей тишине было слышно, как поскрипывает раскачивающийся под потолком фонарь.
 Дейдра оглянулась, переводя взгляд с Тича на Сканка, потом на Йена с Хендриксом, на побледневшего Хибберта с Эвансом, на матросов, толпившихся у дверей.
 Все глядели на нее.
 – Решайся, дорогая, – тихо сказала Дилайт.
 Жизнь в лорде и хозяине быстро угасала, страшная темная кровь, пульсируя, вытекала из раны, глаза остекленели от боли.
 – Ты можешь это сделать, – прошептал Кристиан, поглаживая ее руку, потом с усилием открыл глаза. – Если, конечно, захочешь.
 Все с надеждой смотрели на нее.
  Ты можешь это сделать… 
 Дейдра в отчаянии огляделась по сторонам, но помощи ждать было не от кого.
 – …становится… больнее, – со слабой улыбкой выдавил капитан.
 – Ты… доверяешь мне?..
 – Я бы не доверился больше никому, девочка…
 Дейдра взглянула на Сканка, а рука непроизвольно потянулась к распятию.
 – Я… не знаю, что делать, но…
 – Просто вытащи ее оттуда, мы держим его. Давай, малышка… – подбодрил ее канонир.
 Закусив губу, Дейдра опустила дрожащие руки в таз с водой, потом Сканк щедро плеснул на них ром. Хибберт перевязал девушке волосы кожаным шнурком, и она склонилась над раной:
 Прикосновения были нежными, осторожными, пожалуй, любящими, и капитан медленно выдохнул, даже расслабился.
 Это ее пальчики.
 Дейдра взглянула на Хендрикса, как бы ища у него одобрения. Тот кивнул, и она снова принялась за дело. Кристиан вместе с куском кожи прикусил щеку, но не разжимал зубы, пока не почувствовал во рту вкус крови.
 – Расслабьтесь, сэр, – прошептала Дейдра. Ее пальцы уходили все глубже, слезы заливали лицо. Подняв голову, она испуганно посмотрела на собравшихся вокруг. – Не могу найти… – Дейдра лишь усилием воли сдержалась, чтобы не упасть в обморок.
 – Ищи! – приказал Сканк.
 Слезы лились у нее из глаз, падали на грудь капитана, смешивались с его кровью и стекали на простыню. Дейдра прикоснулась к распятию и, зажмурившись, быстро сунула указательный палец в рану. На палец слегка давили его мышцы.
 Кристиан шевельнулся.
 – Попробуй глубже…
 Девушка всхлипнула, но повиновалась. Глубже… Еще…
 – Сканк, я не могу…
 Рука лорда и хозяина крепко ухватила ее запястье.
 – Можешь, – твердо сказал он.
 Какие-то волокнистые ткани, кость, мускулы… что-то твердое и круглое…
 – Нашла! Господи, кажется, я нащупала ее! – Но тут ее палец соскочил с мокрой пули. – Боже всемогущий, Святая Мария!
 Дейдра покосилась на капитана, но тот, к счастью, потерял сознание.
 – Давай быстрее, девочка, вынимай ее! – закричал Хендрикс, шагнув к ней.
 – Да не забудь вытащить обрывки материи, если они попали в рану, – напомнил Йен, с тревогой смотревший на побелевшее лицо капитана.
 Дейдра осторожно сунула в рану большой палец, опять нащупала мушкетную пулю, потянула.
 – Я потеряла ее!
 Тич мгновенно оказался рядом, прижав капитана к столу.
 – Быстрее, он приходит в себя.
 Дейдра снова ухватила кусочек металла и с торжествующим криком выдернула его из раны. Тич поднял окровавленную пулю над головой:
 – Девчонка сделала это, ей-богу!
 – Троекратное «ура» Дейдре!
 Лазарет загудел от радостных возгласов.
 Девушка положила голову Кристиану на грудь, услышала стук его сердца у себя под щекой, почувствовала, как слабая рука дотронулась до ее волос, потом обхватила за шею.




 Глава 18


 В результате тщательного дознания Макдаф с Родсом узнали, что капитан французского корвета ни у кого не состоял на службе, напал на английское судно вместе со своим приятелем, и все прошло бы как по маслу, не вмешайся фрегат. Но никакие угрозы Тича, Йена, Хендрикса и Сканка не заставили его назвать имя того приятеля, капитана шлюпа, который предпочел сбежать, увидев английский фрегат.
 Сам корвет уже скрылся за горизонтом, его матросы стали пленниками на собственном корабле, а новая команда теперь состояла из британцев с посыльного судна. Они намеревались отвести корвет в Англию, где и решат судьбу пиратов. А в открытом море все решал человек, облеченный властью, и им теперь был старший лейтенант Йен Макдаф.
 Первым делом он велел не наказывать Элвина за то, что тот сбежал из лазарета, ибо своим поступком невольно оказал капитану услугу. Затем Йен приказал не гнаться за шлюпом, с ним согласился и капитан Лорд, быстро очнувшийся после опиумного сна. Он понимал, что фрегату с его командой и так слишком досталось.
 Но Дейдра заботила не судьба пиратов, а состояние пациента, возле которого она провела все шесть дней, с тех пор как вытащила мушкетную пулю. Сейчас девушка стояла на палубе, держась за поручни и глядя на звезды. Лунный свет играл на парусах, дулах пушек и досках палубы, резкий ветер с севера Атлантики проникал сквозь одежду, заставляя Дейдру ежиться от холода.
 Фрегат поднимался и опускался на волнах, отчего у нее появилось ощущение невесомости. Мачты скрипели, мелкие брызги что-то шептали, падая на нос корабля. Дейдра чувствовала себя бодрой и удивительно свободной.
 – Кристиан… – тихо сказала она.
 На сердце вдруг стало легко, словно из него изгнали ненависть, и теперь ей хотелось наполнить его чем-то хорошим, радостным и прекрасным.
 – Кристиан… – повторила девушка, прижав руку к груди. – Для меня теперь не важно, что ты – англичанин и мой враг. Я знаю, ты не по своей воле увез моего брата. Ты выполнял приказ, как объяснил мне Хендрикс, ты – офицер, для которого главное – дисциплина. Твой флот велел тебе забрать моего брата, Кристиан, поэтому виноват не ты. Это они в ответе за то, что произошло с нами. – Внезапно ее глаза наполнились слезами. – Как только я подумаю о тех годах, что ненавидела тебя, любимый…
 Ненависти уже не осталось в ее сердце… Но когда это место заняла любовь к Кристиану?
 Может, когда лорд и хозяин защитил ее от матросов и унес в каюту? Или еще тринадцать лет назад, в их первую встречу? Дейдра не знала. Да и какая разница, если семена ее любви упали на благодатную почву? Она восхищалась его добротой и терпением, его нежным отношением к собачьему семейству Тилди, его методами наказания: ведь даже наказывая, Кристиан оставался великодушным. Любовь…
 Последние сомнения исчезли, когда в лазарете она увидела Тича, принесшего раненого капитана, и решила, что он погиб. Судьба отдала Кристиана в ее руки… Когда он доверил ей свою жизнь, считая, что она, Дейдра О'Девир, сумеет то, что не сумел Элвин. Любовь…
 Звезды над головой, казалось, становились все ярче, океан в эти ночные часы обретал таинственную красоту, и Дейдре неожиданно пришло в голову, что фрегат несет ее по волнам вечности навстречу судьбе.
 У него прекрасные волосы.
 Протянув дрожащую руку, она дотронулась до волос капитана.
 Лорд и хозяин крепко спал под действием опиума, который Хендрикс ловко подлил ему в чай, и у нее появилась возможность изучить загадочного человека, не смущаясь холодного взгляда его серых глаз. Во сне лицо не было таким суровым, оно казалось молодым и красивым, словно годы отступили и сейчас перед ней тот молодой светловолосый лейтенант, утешавший маленькую перепуганную девочку.
 В углу повизгивали щенки, их ласково вылизывала Тилди. Девушка улыбнулась, на сердце вдруг стало хорошо, и она подумала, что тоже хочет иметь семью. Чтобы рядом был мужчина, который любил бы ее, заботился о ней, дорожил ею…
 Кристиан…
 Фонарь, раскачивающийся под потолком, освещал лицо капитана, его крепкую шею, обнаженные плечи.
 – Нет, у вас прекрасные волосы… капитан Лорд, – прошептала она, садясь рядом с ним на кровать и поглаживая светлые завитки. Не стоило бы ему носить этот дурацкий парик. Разве он не понимает, что без парика ему гораздо лучше?
 Пальцы девушки осторожно скользили по лицу, глаза внимательно изучали каждую черточку. Светлые брови высокомерно изогнуты, ресницы густые, темные, чуть загибающиеся на концах. Дейдра никогда не думала, что у мужчин могут быть такие длинные ресницы, такие прекрасные волосы, и уж тем более она не подозревала, что сможет употребить слова вроде красивый,  прекрасный, беззащитный,  говоря о холодном и загадочном капитане флота его королевского величества.
 Дейдра зачарованно гладила выгоревшие пряди, дотронулась до побледневшего синяка на виске, почувствовала слабое биение пульса.
 Господи, он же англичанин! Враг! А враги должны быть холодными и чужими, злобными и бесчеловечными, разве не так? Но у этого человека кожа такая же теплая, как ее собственная, сердце бьется так же горячо, кровь такая же красная. Он испытывал такую же боль, какую чувствовал бы в такой ситуации любой ирландец. Но разве враги не должны быть… иными? Видимо, нет. Капитан Лорд – обычный человек, теплый и живой. У него свои надежды и страхи, мечты и сны… Где-то живут люди, которым небезразлична его судьба.
 Кристиан ничем не отличался от нее, только родился в другом месте.
 – Я люблю тебя, Кристиан… – прошептала она. – Я люблю тебя…
 Дейдра погладила его по лицу. Потом осторожно убрала волосы, упавшие ему на лоб, дотронулась до высоких скул, до губ, посмотрела на его грудь, бронзовую от загара, покрытую густой порослью золотистых волос. Невольно ее взгляд переместился на бедра, прикрытые одеялом, и Дейдра покраснела. Можно было не снимать одеяло, чтобы узнать, что лорд и хозяин спит обнаженным.
 Девушка вспомнила, с какой болью он признался ей, что больше не испытывает никаких чувств к женщинам. Кажется, он возбуждается при виде женщин, но дальше этого дело не идет… Почему он не может довести дело до конца?.. Может, у него какой-то изъян? Ведь никто не узнает, если она приподнимет сейчас одеяло и сама посмотрит?
 А вдруг Хендрикс войдет? Или Эванс? Нет. Уже слишком поздно, к тому же Хендрикс доверил именно ей заботиться о лорде и хозяине.
 Сердце у нее заколотилось, щеки запылали, ладони вспотели, внизу живота появилось странное ощущение.
 – Давай, – прошептала она, – посмотри. Он никогда об этом не узнает…
 Дейдра осторожно приподняла одеяло.
 Эмили…
 Кристиан обхватил себя руками, зная, что его преследует очередной кошмар: он спускается вниз, замирает у дверей, слышит ее смех, видит два сплетенных тела, потом до него доносится собственный яростный вопль, и соперник трусливо убегает.
 На этот раз он непременно убьет мерзавца.
 – Нет, Кристиан, не беги за ним! Ты же знаешь, что произойдет. Он бросит фонарь, в доме начнётся пожар. Я умру, Кристиан, и это будет сниться тебе каждую ночь до конца твоих дней!
 Она знала о кошмаре? Все вокруг стало казаться ему нереальным, холодный мраморный пол закачался, хотя не так, как палуба корабля. Да, это сон, но если он пойдет вперед, то все превратится в кошмар.
 – Не делай этого, Кристиан!
 Он замер на месте, слыша удаляющийся топот ее любовника, потом бросился к закрытой двери. У него есть шанс любить ее, простить и освободиться от кошмаров.
 Он распахнул дверь.
 – Кристиан… – прошептала она хриплым голосом, ее ноги раздвинуты, глаза пылают страстью.
 Она ждала его.
 Дейдра собиралась лишь мельком взглянуть на его естество и понять, что же там необычного, если Кристиан не испытывает к женщинам никаких чувств после смерти жены…
 Кроме него, Дейдра ни разу не видела обнаженных, а тем более возбужденных мужчин, зато повидала в деревне жеребцов, собак, коров, овец. К тому же слышала много всяких историй.
 Кристиан сказал, что ни на что не способен, а она нагрубила ему в ответ. Но он был прав.
 Дейдра с грустью смотрела на вялый кусочек плоти, лежащий среди золотистых волос, и ей стало жалко капитана.
 Потом она рассердилась на себя за эту жалость, ведь Кристиан сказал ей правду. Невозможно представить, чтобы такая дряблая плоть могла делать мужское дело, какое на ее глазах делал их жеребец с соседской кобылой. То, что она видела, было маленьким, слабым и беспомощным. Дейдра вздохнула и начала медленно стягивать одеяло, пока не открылись бедра капитана. Какая жалость, что великолепный мужчина, пусть даже англичанин, оказался с таким изъяном!
 Доказательства перед ней.
 Она хотела расправить одеяло и снова накрыть, капитана, но при этом случайно задела рукой его естество. Оно было теплым. Затаив дыхание, Дейдра покосилась на лорда и хозяина, а поскольку тот не шевельнулся, перевела взгляд на золотистый треугольник волос, затем осторожно подсунула указательный палец под дряблую плоть. Она долго изучала этот кусочек и вдруг ощутила, что он слегка дрогнул.
 Девушка нахмурилась. Подумав немного, она слегка потеребила никчемную часть тела и удивилась еще больше: плоть шевельнулась, но лорд и хозяин крепко спал, видимо, ей почудилось, а может, это обычное дело или плоть шевельнулась в ответ на его сон.
 Дейдра снова провела по вялому кусочку плоти, такому мягкому, бархатистому.
 О Господи, он увеличивался!
 Лорд и хозяин глубоко вздохнул во сне, потом застонал. Но Дейдра больше не смотрела в его сторону, она держала растущую плоть на ладони, наблюдая, как она изменяется прямо у нее на глазах.
 «Накрой его и уходи быстрее, пока он не проснулся», – говорила себе девушка, но продолжала задумчиво поглаживать то, что стало уже большим, горячим и твердым.
 Эмили…
 Его плоть, ноя от желания, шевельнулась.
 – Иди ко мне, Кристиан… Ты же знаешь, тот человек ничего не значит для меня… Я люблю и хочу лишь тебя… Это твой единственный шанс, дорогой… единственный шанс попрощаться со мной, перед тем как я уйду навсегда…
 – Эмми, не уходи!
 – Кристиан, дорогой, это же сон… Я умерла, разве ты забыл?
 Не может быть, ведь она совсем рядом…
 Неужели после стольких мучительных лет все наконец изменится к лучшему, хотя это сон и женщина, лежавшая на диване, вовсе не робкая Эмили, на которой он женился? С беспомощным стоном он кинулся к ней, сбрасывая на ходу одежду.
  Проснись, Кристиан… 
 Он пытался сделать над собой усилие, но плоть уже восстала.
 – Ну вот, – прошептала она. – Ты доволен, что не погнался за ним, а вернулся ко мне?
 – Но ты… Это же сон.
 Прикосновения ее рук были очень нежными, но решительными, порой почти грубыми.
 Кристиан стонал, тело покрылось испариной, на него будто опустился густой, влажный туман. Неожиданно все переменилось, она вдруг оказалась сверху, но это была уже не Эмили… Он не видел ее лица, не слышал голоса, но это не имело значения, главное, она любила его, а ведь его – измученного, с истерзанной душой – так давно никто не любил…
 – Ну вот, мой храбрый капитан, видишь? С тобой все в порядке… Ты всегда был восхитительным любовником… когда приезжал домой.
 Она держала его плоть в руках, гладила, ласкала ее.
 – Господи! – взмолился он. – Прошу тебя, не останавливайся…
 – И не собираюсь, – ответила Дейдра.
 Лицо у нее горело, фиалковые глаза широко раскрылись, дыхание прерывалось, ее томило странное ощущение. Куда подевалось то жалкое нечто? Теперь оно стало твердым, как мрамор, уже не умещалось в ладони и вздрагивало под ее пальцами.
 Вдруг на его конце появилась белая капля. Несколько секунд Дейдра не сводила с нее глаз, а потом размазала по бархатистой плоти.
 – Боже… – простонал во сне Кристиан.
 При мысли о том, что она довела капитана до такого состояния и теперь он полностью в ее власти, девушка почувствовала возбуждение.
 – Я доказала вам, мой лорд и хозяин, что вы способны на мужское дело, – пробормотала девушка, крепко сжимая плоть у основания.
 – Быстрее, не останавливайся…
 Дейдра еще сильнее сжала пальцы, чувствуя, как неистово колотится у нее сердце. Она не смогла бы остановиться, даже если бы захотела.
 Капитан неожиданно закричал во сне, его тело начало содрогаться, а девушка глядела на него, испугавшись, что убила раненого, но тут по ее руке потекло что-то теплое.
 Не помня себя от ужаса, Дейдра вскочила на ноги.




 Глава 19


 Плоть еще пульсировала, но странная жидкость все медленнее стекала на его бедра и простыню под ним. Кристиан открыл глаза.
 – Дейдра? Господи, женщина, неужели у тебя нет стыда? – пробормотал он, тряхнув головой, чтобы прогнать остатки сна. Потом вдруг побагровел, натянул на себя одеяло и рявкнул: – Дьявол и преисподняя! Немедленно уходи отсюда!
 Уйти? У нее не было ни малейшего желания уходить.
 – Вы, конечно, можете приказать мне, капитан Лорд, только я сомневаюсь, что вы настолько сильны, как вообразили. – Она многозначительно поглядела на его забинтованное плечо. – Я не уйду, пока мне не позволит мистер Макдаф.
 – Ты уберешься отсюда немедленно, или я выволоку тебя за ухо, черт побери!
 – Кристиан, я только посмотрела… хотела узнать, почему ты говорил, что ничего не можешь… – пролепетала Дейдра. – А прикоснулась к тебе, потому что ты сам попросил меня.
 Лорд замер, серые глаза зловеще прищурились.
 – Я попросил тебя?
 – Да. – Она вытерла руку о штаны. – Ты даже говорил, чтобы я не останавливалась.
 – Черт возьми! – Лицо капитана стало каменным. – Уходи!
 – И не подумаю. – Дейдра присела на край постели, борясь с желанием дотронуться до его груди, покрытой золотистыми волосами, и с трудом заставила себя не смотреть на запретную, но соблазнительную часть тела, которая так интересовала ее, но была теперь под одеялом.
 Девушка вновь ощутила странное томление, гадая, что могло с ней случиться.
 – Я знаю, ты смущен, прости, – сказала она, но смело встретила его сердитый, осуждающий взгляд. – Ты – единственный обнаженный мужчина, которого я видела, к тому же здесь темно. Зато тебе больше нечего жаловаться на какой-то изъян.
 – Изъян? Кое-что у меня нарушено, но изъяна никакого нет!
 – Нечего кричать на меня! – возмутилась Дейдра.
 – С этого мгновения держись от меня подальше, черт возьми, особенно когда я сплю. – Кристиан дрожащей рукой убрал со лба влажную прядь. – Да и вообще лучше не подходи ко мне.
 – Я просто хотела узнать, – заплакала девушка, – что с тобой такое, чтобы… помочь тебе… А теперь… мне кажется, что я чем-то больна… у меня ноет в… неприличных местах и…
 – Дьявольщина! – Проклиная себя за слабость, капитан привлек ее к груди, и она крепко обхватила его за шею. – Девочка моя, ничего плохого с тобой не случилось, это естественная реакция женщины на близость мужчины. К тому же твои ощущения пугают тебя, потому что ты еще девственница и никогда не видела такого.
 – А ты… чувствуешь то же самое?
 – Да, то же самое.
 Уловив горькие нотки в его голосе, девушка тут же перестала плакать и вопросительно посмотрела на капитана.
 – Меня не радуют эти ощущения, Дейдра, я… – Лорд покраснел, ему было стыдно глядеть ей в глаза. – Дьявол! Я не могу выполнять в постели мужские обязанности.
 – Но разве… твоя плоть не восстала во сне?
 – Да.
 – Значит, ты прекрасно можешь выполнять мужские обязанности.
 – Я же спал! – воскликнул он, будто этим все объяснялось. – Бодрствуя, я не смогу долго испытывать возбуждение, чтобы доставить нам обоим удовольствие. У меня, знаешь ли, есть гордость, а ты заставляешь меня признаться, что я слаб плотью.
 – Слаб? – переспросила девушка.
 – То есть я не могу… удовлетворить женщину, не могу иметь детей, – объяснил Кристиан.
 – Но совсем недавно…
 – Я же спал, черт побери!
 – А почему ты не можешь сделать то же не во сне? – спросила Дейдра, обиженная его резкостью.
 – Потому что мешает ревнивый призрак, моя покойная жена следит за мной. В теле у меня нет изъяна. – Вздохнув, капитан указал на свою голову. – Все это здесь: пока я чувствую себя виновным в смерти жены, мне не до женщин. Я не могу быть им полезен.
 Повисло тяжелое молчание. На палубе раздались быстрые шаги, крики, потом фрегат сильно накренился. Дейдра взяла руку Кристиана, прижала к себе.
 – Вы можете быть полезны мне, капитан Лорд. – Она внимательно изучала его руку, водила пальцем по синим венам, по мягким светлым волоскам. – Знаешь, Кристиан… дело в том, что я… люблю тебя…
 Он поднял голову. В глазах была мука, лицо опять напряглось.
 – Ты слишком молода и невинна, поэтому не знаешь, что такое любовь. А теперь, девочка, уходи, чтобы я мог сохранить гордость, а ты – невинность. Мы вообще не должны затевать подобных разговоров.
 – Нет, Кристиан, мы должны были поговорить, – возразила Дейдра. – Причем уже давно.
 – Господи, уходи, пока мое терпение не лопнуло!
 – А как же ваше сердце, досточтимый лорд и хозяин?
 Кристиан посмотрел на нее с тревогой: неужели его мысли так легко прочитать, неужели даже невинная девушка поняла, что он сгорает от желания?
 – Может, я и невинна, только не глупа. Я знаю, какими становятся глаза мужчины, когда он видит женщину, которая ему нравится. Или ты вообразил, что твоя Эмили украла у тебя даже это? – Не обращая внимания на его взгляд, Дейдра запустила пальцы в золотистую поросль на груди, чтобы почувствовать биение его сердца. – Она украла у тебя лишь уверенность, я не верю, что ты настолько беспомощен в постели, как считаешь. К тому же еще пытаешься уверить в этом меня. Нет, дорогой, ты способен удовлетворить женщину не хуже любого здорового мужчины!
 – Об этом я вообще не стану говорить с тобой.
 – Боишься? – усмехнулась Дейдра.
 – Не стоит бросать мне вызов, детка.
 – Не я, а вы, лорд и хозяин, боитесь почувствовать себя свободным, чтобы полюбить другую женщину. Боитесь послушаться голоса вашего тела, вашего сердца, узнать, что в состоянии любить другую. Ведь это пугает вас. Разве не так?! – вдруг закричала девушка.
 – Ради Бога…
 – Я не уйду, Кристиан, потому что хочу кое-что сказать тебе. Я знаю, почему ты делаешь это. Тебе кажется, ты предашь память любимой жены, если посмотришь на другую женщину. Ты чувствуешь себя виноватым, грешником, да? Проще убедить себя, что у тебя нет сердца.
 – Ты слишком много себе позволяешь! – рявкнул Кристиан.
 – Я говорю от всего сердца, Кристиан… перестань мучиться. Есть человек, который хотел бы, чтобы ты считал себя полноценным мужчиной… чтобы ты понял: ты любим, тебя ценят…
 – Уходи. – Закрыв глаза, Лорд отвернулся от нее.
 – Нет, Кристиан, я не могу уйти. Ты нуждаешься во мне.
 – Ты мне не нужна. Мне вообще никто не нужен.
 – Зато я нуждаюсь в тебе. Мне нужен золотоволосый лейтенант, приехавший в Коннемару, который подошел к маленькой девочке, чтобы утешить ее. Куда девался тот человек, Кристиан?
 – Он умер пять лет назад.
 – Нет, я еще вижу его в капитане. Он пытается казаться холодным и равнодушным, но ласкает собаку и играет с ней, когда думает, что его никто не видит. Ему невыносимо смотреть на беспомощных и обиженных. Я вижу его в офицере, который точно следует морскому уставу, но при этом не в состоянии отдать приказ выпороть нарушителя дисциплины. Нет, дорогой, он еще здесь. – Положив ладонь ему на сердце, Дейдра с силой прижала ее к груди капитана. – Да, здесь. И ему нужен человек, способный вывести его из темницы, в которой он сам себя запер.
 – Из ада нет выхода, Дейдра! А теперь ступай прочь. – Лицо Кристиана скривилось от боли, страха и злости, но девушка погладила его по щеке.
 – Ты боишься подпустить кого-то к двери своей тюрьмы, опасаешься, что кто-то подберет к замку ключ, – тихо сказала она. – Прошу, дай мне попробовать.
 – Почему тебя это волнует? Разве я не причинил зло вашей семье?
 – Кристиан… ты не по своей воле увел моего брата. Тогда я этого не знала, но теперь поняла. Флот – твоя жизнь. Думаю, ты еще сильнее привязался к службе после смерти жены. Ты бежишь от чего-то… – Дейдра почувствовала, как он вздрогнул, – но ты не можешь прятаться всю жизнь. Настало время повернуться лицом к жизни. Это единственный способ избавиться от боли, от вины, от ночных кошмаров.
 – И все же твоего брата увел я.
 – Нет, Кристиан, моего брата забрал флот. Я тебя простила и еще сказала, что люблю тебя. Что мне сделать, чтобы ты улыбнулся? Чтобы добраться до твоего сердца… открыть дверь темницы? – Дейдра прикоснулась губами к его лбу. – Я буду повторять все снова и снова, потому что нам обоим надо слышать эти слова. Я люблю тебя, Кристиан.
 – Дейдра…
 – Ты слышал меня? Я люблю тебя.
 Капитан закрыл глаза, пытаясь удержать слезы. Он был готов скорее умереть, чем показать ей чувства, которые целых пять лет обуревали его.
 Однако Дейдра твердо решила не отступать.
 – Для англичанина ты очень красив, – прошептала она. – Особенно когда улыбаешься. Просто кто-то должен заставить тебя улыбаться почаще.
 – Прекрати, ради Бога, оставь меня…
 – Кто-то должен заставить тебя вспомнить смех и радость, кто-то должен восхищаться тобой, уверять, что ты – человек незаурядный. И еще тебе нужен тот, кто будет обнимать тебя. – Дейдра медленно наклонилась и поцеловала его в губы. Невинно, с любовью.
 «Не делай этого, – молил про себя Кристиан. – Не лишай меня последней защиты… Ведь больше у меня ничего нет…»
 Но поцелуй все длился, и Лорд сжал кулаки, пытаясь сдержать страсть. Он не доверял себе, поэтому не решался ни дотронуться до неё, ни даже оттолкнуть.
 – Я люблю тебя, – повторила Дейдра, отстраняясь. – Ты хочешь меня, Кристиан?
 – Уходи…
 Он понял, что уже не владеет собой, и слезы текут по его щекам.
 – Так хочешь или нет?
 – Господи… ни одну женщину не хотел я так сильно, как тебя. Лишь ее, но тебя даже сильнее…
 – Ты можешь произнести ее имя, Кристиан, я не буду судить тебя.
 – Эм… Эмили.
 Губы девушки коснулись его лба.
 – Все хорошо, Кристиан.
 Тот дрожал, как испуганный ребенок, который боится всемогущей силы. Эта сила – она, а ее оружие – любовь.
 – Чего ты боишься, Кристиан? Полюбить другую женщину? Или почувствовать себя настоящим мужчиной?
 Капитан не мог шевельнуться, бастионы вокруг его сердца разрушались. Одного ее удара оказалось достаточно.
 – Я права, ты этого боишься?
 Дейдра спасла ему жизнь, хотя у нее были причины желать его смерти. Она вытащила мушкетную пулю не стальным зондом, не холодным инструментом, а нежными пальчиками.
 Она сказала, что любит его!
 – Да, – прошептал капитан. – Только не чего-то одного, боюсь всего сразу.
 – У тебя есть мужество признать это, Кристиан, но я не злоупотреблю твоим доверием. Помнишь, ты позволил мне тогда помочь, и я тебя не обманула. Неужели трудно поверить еще раз? Если наша любовь взаимна, покажи это, Кристиан. И не бойся меня!
 Вдруг что-то горячее и мокрое упало ему на плечо. Открыв глаза, капитан будто сквозь туман увидел, что по ее щекам бегут слезы. Дейдра, усмехнувшись, попыталась скрыть это.
 – Мне тоже нужен человек, который заставит меня улыбаться, – прошептала она. – Я тоже люблю, когда меня обнимают.
 – Я недостоин этого. Видит Бог, недостоин!
 – Обними меня: каждому человеку нужно, чтобы его обнимали.
 Кристиана не пришлось долго упрашивать. Сначала объятие показалось девушке холодным и вялым, но потом он прижал ее к себе с такой неистовой силой, что едва не сломал ей ребра.
 – Я прощаю тебя, – прошептала она, зарываясь мокрым от слез лицом в его волосы. – Прощаю тебя и люблю. Ты слышишь? Можешь не говорить о своей любви, просто обнимай меня. Человек не способен излечиться, пока из него не выйдет весь яд. В тебе яд копился целых пять лет, и нет никакого стыда в том, что ты выпускаешь его.
 – Я… я не простил себя, Дейдра. Она каждую ночь преследует меня во сне. Я вижу ее среди пламени… слышу ее предсмертные крики… Господи, я до сих пор чувствую запах горелой плоти… – Капитана сотрясали рыдания, Дейдра почти физически ощущала его боль.
 – Она умерла, ты не можешь воскресить жену, Кристиан, поэтому нет смысла приносить свою жизнь в жертву ее памяти. Ты здоровый, полноценный мужчина, если бы Господь счел нужным, то давно забрал бы тебя. Такие вещи не обсуждают, их надо принимать как должное.
 Он прижимался к девушке, словно боялся, что больше никогда не встретится с ней, ему было ужасно стыдно, что Дейдра видит его в таком состоянии: гордый морской волк, получивший множество наград, ветеран битв плачет на глазах у женщины!
  Она умерла, Кристиан.  Эти слова поразили его в самое сердце.  Умерла…  Значит, она бессильна нарушить его сон, пока он сам не позволит. Бессильна мучить его, если только он сам этого не захочет. Пять долгих лет он позволял ей делать это в наказание за то, что не сумел вытащить ее из огня, что, уходя в море, надолго оставлял ее одну. Ночные кошмары, чувство вины, горе – он сам этого хотел, Эмили тут ни при чем.
 Вдруг что-то открылось в его душе – словно черные тучи уплыли куда-то после сильного шторма, солнечный свет поначалу робко, а потом все более уверенно осветил его жизнь, проникая в самое сердце. Кристиан увидел лицо Эмили, которое постепенно таяло и наконец совсем исчезло. Свет был теперь столь ярким, что капитан уже не мог смотреть на него. Этот свет обволакивал его, крепко держал в руках. Обнимал его… и любил…
 – Дейдра… – торжествующе произнес Кристиан.




 Глава 20


 Она сама прервала поцелуй, не потому, что хотела, – ей просто не хватало воздуха.
 – О, Кристиан… – прошептала она, притрагиваясь к губам. Тот был поражен силой любви, которую испытывал к ней. – Я с радостью сделаю это снова, как только вдохну побольше воздуха. Правда…
 Ее слова развеселили капитана.
 – А ты не пробовала дышать? – усмехнулся он.
 – Во время поцелуя? – изумилась девушка. – Но… как?
 – А вот так.
 Его губы прижались к ее рту, язык проник внутрь – сначала робко, потом все смелее. Дейдра снова ощутила странное тепло в животе, которое недавно испугало ее. Дышать… Не отрывая губ, она вздохнула и посмотрела на Кристиана.
 Глаза у него стали темными, он улыбался. С облегчением, торжествующе, удивленно…
 – Дейдра…  –  тихо произнес он, словно вдруг обнаружил нечто чудесное. Кристиан гладил ее нежный подбородок, шею, плечи, даже золотую цепочку с распятием.
 – Я никогда его не снимаю, – прошептала Дейдра.
 – Знаю.
 – Это – часть меня, часть моего наследства… Я никогда не сниму его!
 – Я и не хочу, чтобы ты снимала его. Оно такая же часть тебя, как та бутылочка с водой или кусок сухаря, который съела Тилди.
 – Даже больше, чем просто часть меня. Это – часть Ирландии.
 Он крепче прижал ее к своей груди, и Дейдра закрыла глаза. Вскоре затянувшееся молчание начало смущать обоих – Кристиан боялся сделать что-то не так, Дейдра опасалась, что он зайдет слишком далеко, и в то же время хотела этого. Они слышали плеск волн, корабль слегка покачивался, убаюкивая их, на палубе раздавались голоса и топот.
 – Я… – Кристиан с трудом сглотнул, – …не знаю, смогу ли сделать это…
 – Даже если у тебя ничего не получится, – ласково сказала она, – никто об этом не узнает.
 Капитан отвернулся. Чтобы овладеть девушкой, ему требовалось больше смелости, чем для того, чтобы пойти в атаку на врага. Наконец он решительно произнес:
 – Запри дверь.
 Дейдра повиновалась, хотя для того чтобы повернуть ключ в замке, ей понадобилось несколько секунд, так сильно дрожали у нее руки. Она положила ладонь на дверь, пытаясь немного успокоиться.
 – Иди ко мне, дорогая.
 Глаза капитана потемнели от желания. Девушка обхватила себя дрожащими руками и направилась к постели. Она боялась неизвестного и вместе с тем жаждала окунуться в него.
 Кристиан протянул руку, остановив ее в нескольких футах от кровати:
 – Дейдра… ты еще можешь уйти.
 Но та знала, что, несмотря на рану, страхи и опасения, Кристиан уже не отпустит ее.
 Только не теперь…
 – Я не хочу уходить. Ни сейчас, ни вообще когда-нибудь…
 – Дейдра, – пробормотал он, когда она легла рядом, – вопреки моим принципам, вопреки правилам и морали… Словом, ты победила меня…
 Забыв о стыде, девушка осыпала поцелуями его щеки, подбородок, уголки рта.
 – Господи, я уж и не надеялся, что такое случится, но ты, девочка, воскресила меня, – взволнованно сказал Кристиан.
 Сгорая от желания, он начал ласкать ее грудь, соски, потом снял с нее рубашку и штаны. От холода кожа Дейдры сразу покрылась мурашками, и она прижалась к Кристиану, наслаждаясь их близостью и наготой, ощущая на лице его горячее дыхание. Внутри у нее словно вспыхнул и начал распространяться огонь, тело сгорало от нетерпения.
 – Твое плечо… – прошептала она.
 – Черт с ним. Я знаю, на что способен.
 Дейдра таяла от удовольствия. Волосы на его груди щекотали ей кожу, твердая плоть упиралась в ее живот. Она дотронулась до нее, но Кристиан убрал ее руку, бормоча, что торопиться не следует.
 – …Если бы ты знал, как я люблю тебя…
 – И я люблю тебя, давно люблю. Успокойся, – пробормотал он, вспомнив, что перед ним девственница. – Расслабься. Ты учила меня, как обнимать, улыбаться, доверять… А сейчас я хочу, чтобы ты почувствовала, что такое быть обожаемой… желанной… любимой…
 Поцелуй, сначала нежный, становился все более страстным, и девушка испугалась: вдруг она сделает что-то неправильно, отчего Кристиан потеряет уверенность в себе. Но похоже, его это не заботило.
 – Теперь я поцелую тебя, Дейдра, – заявил он.
 – Разве ты не целовал меня?
 – Я только начал, дорогая.
 Его губы снова прикоснулись к ее рту, перешли на лоб, брови, нос, мочки ушей, трепещущие ресницы, черные кудри. Затем Кристиан поцеловал одну, потом другую ладонь, запястья, сгибы локтей, провел языком по ложбинке между грудями, слегка прикусил розовый сосок.
 Дейдра вскрикнула.
 – Лежи спокойно.
 – Ты собираешься целовать меня там?
 – Да, любимая. Я собираюсь целовать тебя везде.
 – Не знаю, следует ли это делать, Кристиан. Прошло уже пять лет, может, ты забыл, в какие места надо целовать женщину?
 Рассмеявшись, Кристиан провел языком по другому соску.
 – Ничего я не забыл. Или тебе не нравится?
 – Я… боюсь…
 – Мне остановиться?
 – Не-ет.
 Он улыбнулся, и Дейдра подумала, что никогда в жизни не видела такого красивого мужчину. Его язык опять начал играть с сосками.
 – Кристиан… я боюсь.
 – Все хорошо, успокойся. – Горячая ладонь кругами ласкала ее живот, затем приблизилась к сокровенному месту, где, как показалось Дейдре, сейчас билось сердце.
 – Не стесняйся, – пробормотал он. – Твоя красота сводит меня с ума, она совершенна.
 – Кристиан, я не знаю, что делать.
 – Тебе не надо пока ничего делать… В следующий раз, может, ты включишься в игру, а сегодня позволь командовать твоему капитану, хорошо?
 – Хорошо, учи меня. – Закрыв глаза, Дейдра вытянула руки вдоль тела и стала ждать.
 Она почувствовала, как рука Кристиана, ласкавшая ее тело и опускавшаяся все ниже, вдруг замерла.
 – Могу я продолжать, миледи? – наконец спросил он.
 – Да, но сначала… выполни одну мою просьбу.
 Приподнявшись на локте, Кристиан вопросительно посмотрел на нее:
 – Я тебя слушаю.
 – В какой стороне… Ирландия?
 – Ирландия? – ошарашенно переспросил он.
 – Да. Я хочу знать, где она, чтобы в самый важный момент повернуться лицом к родине.
 Губы у Кристиана дернулись от восторженного изумления, и он засмеялся.
 – Второй такой женщины на всем белом свете не найти. Ирландия далеко за линией горизонта, в той стороне, где сейчас твои ноги. Ты хочешь еще о чем-то попросить меня, дорогая? – ласково спросил капитан.
 – Да. – Дрожащая рука прикоснулась к его щеке. – Я хочу, чтобы ты продолжал целовать меня.
 Он припал к нежному рту, сознавая, что долго не вытерпит. Пять лет у него не было женщины. Кристиан поморщился: сейчас опять появится укоризненное лицо покойной жены. Но увидел лишь фиалковые глаза, которые с обожанием смотрели на него.
 Зарывшись лицом в черные кудри, он стал гладить живот Дейдры, опуская руку к темному треугольнику, прикрывавшему ее лоно.
 – Откройся, любовь моя, – прошептал он, – позволь мне дотронуться до тебя.
 – Мне… щекотно, Кристиан, – призналась девушка, раскрываясь перед ним, как цветок.
 «Не торопись», – говорил он себе.
 – Ты уверен, что все делаешь правильно? Ты ничего не забыл?
 – Уверен, я не сделаю тебе больно. – Его пальцы скользнули внутрь, и Дейдра застонала.
 – Да, Кристиан, да? Мне так хорошо, так приятно… Только не останавливайся…
 – Сейчас будет еще приятнее.
 – Нет, – бессвязно шептала она, – не верю, что будет еще приятнее, это невозможно…
 Тяжело дыша, капитан ласкал ее до тех пор, пока по щекам Дейдры не потекли слезы радости.
 – Люблю тебя, Кристиан! – в исступлении выкрикнула она.
 «Помоги мне, Господи!» – взмолился тот, успев заметить старинное распятие, до того как мир поплыл у него перед глазами.
 – Тебе не будет больно, Кристиан?
 Серые глаза, затуманенные страстью, приоткрылись.
 – Нет, девочка… Больно может быть тебе.
 – Ничего, делай что нужно, – умоляла она.
 – Я постараюсь осторожнее…
 – Не старайся, просто возьми меня скорее! Скорее!
 Дейдра закричала, прижимая его к обнаженной груди, не замечая боли, целиком отдаваясь наслаждению, которое он дарил ей, проникая все глубже. Она выгнулась навстречу, и вдруг в ней словно вспыхнули мириады огоньков.
 Потом Дейдра увидела торжествующую улыбку капитана, а через мгновение его тело содрогнулось, с губ сорвался хриплый стон, и Кристиан упал на кровать рядом с нею, тяжело дыша. Она не могла понять, плачет капитан или смеется. Наконец он властно обнял ее за талию и прижал к груди.
 – Дейдра! – В глазах у него были слезы. – Благодарю тебя!




 Глава 21


 – Понятия не имею, чем они там занимаются, но, думаю, тебе стоит пойти к капитану и сказать ему, что по правому борту видна земля.
 – Я-то знаю, Сканк, – важно ответил Йен. – Этим они занимаются уже пять дней, отстань от них. Нашему капитану сейчас нужна женская ласка.
 Отвернувшись, лейтенант посмотрел на океан. Фрегат скользил вверх и вниз по волнам, белая пена и мелкие брызги летели на палубы. Да, матросы не ошиблись: земля…
 Пока два младших гардемарина махали чайке, кружившей над головой, команда начала собираться у поручней, а офицеры раскрыли подзорные трубы, спеша увидеть побережье американских колоний.
 Для команды, покинувшей Англию, пылая ненавистью к своему новому капитану, перемена в отношении к нему была ошеломляющей. Победив французов, они почувствовали гордость и за себя, и за корабль. Вахтенные начали петь старинную английскую песню, Хибберт все чаще появлялся в выстиранной, правда, мятой форме, Сканк больше не ворчал, что ему приходится драить по утрам палубу, Тич добровольно взял на себя заботу о Тилди и щенках, а Йен ежедневно проводил учения по стрельбе из пушек.
 Слух о том, что педантичный капитан влюбился, быстро разнесся по фрегату, и каждый следил за романом, обсуждая его во всех подробностях. Как ни странно, эти грубоватые люди с трепетом относились к чувствам, которые возникли между английским капитаном и прежде ненавидевшей его ирландкой. Все они были моложе лорда и хозяина, однако считали себя хранителями новой любви.
 Капитан встал на их защиту в бою, а они защищали его любовь к девушке, и обе стороны начали испытывать друг к другу уважение. Больше того, команда полюбила капитана, о чем Кристиан мечтал и чему безмерно радовался.
 – Кому-то пора было растопить Ледяного капитана, – заметил Тич, прислонившись к одной из шлюпок, и усмехнулся. – Подумать только, даже нашей умелице Дилайт это не удалось.
 – Я слыхал, она пыталась, – ответил Милтон Ли.
 – И у нее не вышло.
 – Дилайт не та женщина, – махнул рукой Сканк.
 – Капитан и Дейдра подходят друг другу, – вставил Элвин. – Надо быть глупцом, чтобы не заметить этого.
 – А ведь как хорошенькая ирландка ненавидела капитана, – почесал бороду Йен. – Страшно вспомнить!
 – Мы все ненавидели его, – добавил Тич со стыдом и удивлением.
 Все опустили глаза, даже Сканк смущенно пнул ногой палубу.
 – Но девчонка как нельзя лучше подошла ему, – наконец вымолвил он. – Она заставила его улыбаться, капитан больше не кажется бесчувственным.
 – А я даже слыхал, как он смеется, – подал голос Родс, глядя на полоску земли. – Можете себе это представить?
 – Йен, послушай-ка, – сказал Венам, – если хочешь увидеть нашего капитана счастливым, пошли сообщить ему, что мы увидели землю. Насколько я понял, – добавил он, глядя на карту, – мы увидели Кейп-Код. Он наверняка захочет привести корабль в порядок и подготовиться к встрече с адмиралом.
 – Подготовиться к встрече? – удивился Йен, вспомнив о своих обязанностях. – Каким образом?
 – Приветствия и тому подобное. – Родс насмешливо приподнял брови.
 Сканк важно кивнул:
 – Ну да, он-то знает, как проводить всякие церемонии. Мы же ничего в этом не смыслим.
 – Разумеется, – покраснел шотландец. – Хибберт!
 Гардемарин смотрел в подзорную трубу на марс, куда Дилайт отправилась с одним из матросов на «пикник».
 – Хибберт! – заорал Йен, багровея от злости. – Не выводи меня из терпения! Быстро ко мне, или я вытрясу из тебя все потроха!
 Гардемарин поспешил к первому лейтенанту фрегата.
 – Да?
 – Ты должен говорить «Да, сэр!». Подними капитана, передай ему мое почтение и скажи, что мы приближаемся к Кейп-Коду.
 Хибберт лениво отсалютовал и, бросив завистливый взгляд на марс, удалился.
 – Куда он, интересно, глядел? – пробормотал Сканк, задирая голову, но увидел только надутые ветром паруса, которые уверенно несли фрегат его величества в гавань Бостона.
 – Кристиан…
 Ей не хотелось будить его, однако настойчивый стук в дверь не прекращался.
 – Кристиан! – позвала Дейдра чуть громче.
 Святая Мария! Он спал мертвым сном! Осторожно выскользнув из-под его руки, она поцеловала его в плечо, на котором белела свежая повязка, и нежно погладила по щеке. Одного взгляда на Кристиана ей было достаточно, чтобы почувствовать тяжесть внизу живота.
 – Кристиан! – Она слегка потрясла его и вдруг осознала, что любимый больше не мечется во сне от кошмаров.
 Стук продолжался.
 – Капитан! – закричал Хибберт.
 – Любимый, проснись, ты нужен команде, тебя зовут.
 Но тот, не открывая глаз, привлек ее к себе.
 – Не уходи от меня…
 – Проснись! – настойчиво повторила девушка, желая отлупить гардемарина за то, что он помешал им.
 Наконец Кристиан повернулся и с восхищением посмотрел на Дейдру.
 – Что случилось? Зачем тревожишь мои сны, женщина?
 – Твои сны? – насмешливо возмутилась Дейдра. – Я надеялась, что в твоих снах лишь я одна.
 Кристиан поймал черный локон и прижал к губам.
 – Конечно, мне снилась ты. Признаюсь, ты стала владычицей моих ночных грез.
 – А ты – властелин моих, – улыбнулась девушка. – Остановись, Кристиан! – воскликнула она, почувствовав, что он тянет ее к себе. – Хибберт ждет за дверью.
 Стук уже превратился в настоящий грохот.
 – Капитан! Вы здесь?
 – Черт бы тебя побрал, Хибберт, какого дьявола тебе нужно?
 – Мистер Макдаф велел передать вам свое почтение, сэр, и сообщить, что по правому борту видна земля. А мистер Венам говорит, мы сейчас входим в Бостонскую гавань.
 Кристиан застонал: ему вдруг захотелось, чтобы плавание длилось вечно.
 – Поблагодари лейтенанта и передай, чтобы он готовил корабль с таким рвением, как если бы нас ждал сам король. Устроим непокорным колониям настоящее представление, мистер Хибберт?
 – Да, сэр! Покажем колониальным выскочкам, что мы не какое-нибудь торговое суденышко, а настоящий королевский фрегат.
 Кристиан расхохотался, прогоняя остатки сна.
 – Мы сделаем это, парень. А теперь ступай, не трать зря время, я скоро поднимусь на палубу.
 – Бостон! – воскликнула Дейдра, обнимая капитана. – Как мне тебя благодарить? Подумай, там мой кузен, я столько лет его не видела. Он непременно поможет разыскать брата, непременно.
 – Я тоже приложу к этому все усилия, – серьезно добавил Кристиан.
 Возможно, лишь губернатор, английские солдаты, расквартированные в Бостоне, да старый адмирал обрадовались прибытию грозного фрегата. Зато остальные жители были весьма недовольны этим обстоятельством.
 Впрочем, не пугающая активность мятежников занимала сэра Джеффри Ллойда, который мечтал поскорее уйти в отставку. Вчера он получил тревожное известие о том, что королевский фрегат «Смелый» встретил в море Ирландского Пирата, когда тот в компании с французским флибустьером напал на английское судно. Хотя королевский фрегат, похоже, разгромил французов, Ирландцу удалось скрыться.
 Морской пехотинец, дежуривший у каюты сэра Джеффри, постучал мушкетом в палубу, отрывая адмирала от размышлений.
 – К вам капитан «Алкионы», сэр.
 – Пусть войдет, – пробормотал контр-адмирал.
 Дверь распахнулась, и капитан Меррик уважительно снял шляпу перед сэром Джеффри.
 – А-а, Брендан, составь мне компанию и пообедай со мной.
 Капитан «Алкионы», стоявшей недалеко от флагманского корабля, был красивым, умным и расторопным молодым человеком, быстро продвигавшимся по служебной лестнице.
 – Наверное, вы будете рады узнать, сэр, что фрегат его величества «Смелый» замечен у входа в гавань? – сообщил Брендан.
 – Черт возьми, Меррик, фрегат пришел вовремя, – оживился адмирал, даже забыв про обед. – Теперь мы наконец узнаем, что произошло между ним и Ирландцем. Думаю, капитан фрегата готов объяснить, почему не догнал пирата и не поймал его. А что до самого фрегата… Он будет хорошим дополнением к нашему флоту. Не так ли?
 – Да, сэр, – задумчиво произнес Брендан.
 Оба знали о дурной славе фрегата, но в послании контр-адмирала Эллиота Лорда говорилось много хорошего о капитане «Смелого».
 С давно забытой легкостью поднявшись со стула, адмирал похлопал молодого человека по спине.
 – Капитан Лорд – прекрасный офицер, с длинным послужным списком, знающий и умелый. Его, правда, не любят матросы, но, думаю, он сумеет должным образом привести корабль в гавань.
 Брендан нахмурился:
 – Извините, сэр, я служил на «Лондонце» под командованием капитана Лорда и не заметил, чтобы его не любили.
 – Прости, Брендан, я совсем забыл о его… м-м-м… неприятностях, связанных с гибелью жены… Это может превратить самых веселых людей в чудовищ. – Брендан никогда не видел адмирала таким счастливым. Обычно мрачный, тот прямо светился от восторга. – Да, именно «Смелый» нужен бостонцам. Капитан Лорд проявит здесь свое умение, показав, как надо устанавливать дисциплину. Он будет примером не только для наших людей, но и для колониальных мятежников, которые считают, что английские моряки – лишь горстка самодовольных идиотов. Здешние мужланы сами накликали на себя неприятности, ты согласен со мной? Они высмеивают наших моряков, нашего губернатора, наши попытки навести порядок. – Сэр Джеффри поднял руки, позволяя стюарду надеть на себя мундир. – Не этот, Перри, другой, парадный. И лучшую шпагу, пожалуйста. Я встречу капитана Лорда в подобающем виде.
 Сверху послышались радостные крики: это команда флагманского корабля приветствовала фрегат.
 – Брендан, проследи, чтобы «Смелый» был встречен по правилам. Все офицеры должны выйти в своей лучшей форме, а каждый матрос должен находиться на своем месте. Все суда эскадры пусть дадут залп в честь фрегата, и когда он окажется на расстоянии ружейного выстрела от моего корабля, наши моряки должны выкрикнуть громкое приветствие капитану Лорду. Ты понял меня, Брендан?
 – Да, сэр, – кивнул тот.
 – Отлично! Тогда займись этим, не теряя времени.
 Молодой офицер быстро вышел из каюты. За три года капитан «Алкионы» сжился с командой, его любили и уважали, многие называли по имени и на ты. Обычно этой привилегии редко удостаивались матросы и лишь немногие офицеры. Впрочем, Брендан Джей Меррик отличался от других капитанов флота его величества.
 Старшина шлюпки, ирландец и друг капитана (оба выросли в Коннемаре), схватил Брендана за локоть, указывая ему на фрегат:
 – Боже праведный, только взгляни! Не раздуваешься от гордости, думая, что именно ты принимал участие в создании этого красавца?
 – Если фрегат и выглядит красавцем, Лайэм, то похвалы заслуживает его капитан, а не я, – пожал плечами Брендан.
 И все же, несмотря на скромность, молодой человек ощущал гордость за свою причастность к созданию подобного чуда.
 Обернувшись, капитан увидел сэра Джеффри. Лицо у старика сияло, как у мальчишки, проницательные глаза блестели от радости.
 – Поддались искушению, сэр? – улыбнулся Брендан.
 Подозвав испуганного гардемарина, адмирал выхватил у него подзорную трубу и поднес ее к глазам.
 – Может, я и старик, но еще не настолько стар, чтобы вид быстрого, красивого военного корабля с дисциплинированной командой не вызвал у меня слез радости. Черт возьми, до чего хорош! – Он вручил трубу Брендану. – Оставим капитану Лорду честь продемонстрировать нам искусство, которым может гордиться Королевский флот.
 С адмиральского корабля грянул приветственный залп, в ответ рявкнули пушки «Смелого». Брендан, чуть повернув трубу, увидел гордого офицера, стоящего на квартердеке, и улыбнулся. Капитан Лорд учил его мореходному искусству, командованию кораблями и морским традициям.
 – Именно это нужно для того, чтобы показать мятежным болванам, что такое настоящий королевский фрегат! – Голос адмирала дрожал от гордости. – А вот и сам Лорд! Блестящий английский офицер! Черт возьми, Брендан, почему только ты смотришь в трубу? Пожалей старика, который почти ничего не видит!
 Молодой капитан вдруг побледнел, медленно опустил трубу, моргая от удивления, которое быстро перешло в ужас. Он посмотрел на сэра Джеффри, потом снова направил трубу на фрегат, испытывая желание выбросить ее за борт, пока адмирал не увидел того, что уже успел заметить он сам.
 И, судя по воплям с берега, заметил не только он.
 Брендан зажмурился.
 – Боже всевышний! – рявкнул сэр Джеффри, выронив подзорную трубу и схватившись за сердце. – На марсе женщина! – хрипло проговорил он. Лицо его стало белее парусов. – Совершенно голая!




 Глава 22


 – Никогда в жизни я не был так унижен и оскорблен! Более того, опозорен! – бушевал сэр Джеффри, ступая на палубу фрегата. Брендан Джей Меррик ни на шаг не отставал от него. Адмирал сморщился, когда в его честь затрубили трубы – это было похоже на насмешку.
 Капитан Лорд в своей лучшей форме, со шпагой в золоченых ножнах вышел навстречу адмиралу, гордый за себя и за свой корабль.
 – Сэр, добро пожаловать на фрегат его королевского величества «Смелый»! Нам оказана большая честь…
 – Оставьте чертовы церемонии, капитан Лорд, – перебил его адмирал. – Вы стали посмешищем всего Бостона! Немедленно идемте в вашу каюту, сэр.
 – В чем дело? – недоумевая спросил Кристиан.
 За его спиной удивленно переглядывались офицеры. Стоявший у люка белый спаниель при виде разъяренного сэра Джеффри с перепугу наделал лужу.
 – Я сказал: «немедленно»!
 – Есть, сэр! – кивнул Лорд, беря Тилди на руки и гадая, чем вызван гнев адмирала.
 Фрегат идеально вошел в гавань и сделал все, что полагалось по морскому уставу. Сам король мог бы гордиться таким прекрасным кораблем. Чувствуя на себе недоуменные взгляды, Кристиан резко повернулся и направился к люку, ведущему в каюту. Он держался очень прямо, хотя плечо начало болеть.
 – Осторожно, сэр, пригните голову…
 – Придержите язык, сэр, я побольше вашего побывал на военных кораблях. Господи, в жизни не испытывал такого унижения!
 Когда они удалились на такое расстояние, что команда не могла их слышать, Кристиан обернулся к адмиралу.
 – Ради Бога, сэр, объясните, чем вызван этот гнев?! – воскликнул он. – Мой корабль безупречен.
 – На марсе сидит женщина, капитан Лорд, и на ней, разрази меня гром, нет никакой одежды!
 Внезапный ужас стер краски с лица Кристиана, сделав его сначала белым, а затем пепельно-серым. «Господи! Дилайт…»
 Обливаясь холодным потом, но пытаясь сохранить достоинство, Лорд шел впереди и повернулся к гостям лишь у двери своей каюты. Теперь он понял, чем вызван гнев адмирала, узнал, кстати, и молодого капитана Меррика, который глядел на него с явной симпатией.
 Йен Макдаф, дав волю шотландскому темпераменту, изрыгал проклятия:
 – Какого дьявола! Что разгневало старого болвана?..
 Лицо сэра Джеффри побагровело.
 – Мистер Макдаф, немедленно пошлите кого-нибудь снять с марса Дилайт, – спокойно произнес Кристиан.
 – Дил?.. – поперхнулся Йен.
 – Да, именно Дилайт. – Капитан сжал кулаки, понимая, что все кончено.
 Шотландец бросился выполнять приказание.
 – Поверьте, сэр, я очень сожалею. Я…
 Кристиан не мог признаться, что знал о голой Дилайт, сидящей на марсе, – это забило бы последний гвоздь в крышку его гроба. К тому же любые объяснения уже бесполезны. Сначала его предадут трибуналу, он будет осужден, навсегда опорочен и остаток жизни проведет на берегу. Тяжело вздохнув, капитан Лорд распахнул дверь каюты, совершенно забыв о…
 – Вы что, целый бордель возите с собой на боевом корабле? – завопил адмирал, увидев красивую черноволосую девушку, лежавшую на койке.
 При их появлении она вскочила и бросилась навстречу.
 – Брендан! – радостно закричала она, падая в объятия изумленного Меррика, которого сэр Джеффри намеревался сделать капитаном флагманского корабля.
 Кристиан был слишком огорчен, чтобы удивляться или ревновать, увидев, как Дейдра плачет от счастья в объятиях красавца Меррика.
 Всему конец…
 – Дейдра, прошу тебя обращаться к капитану с должным уважением, – спокойно произнес он, опуская Тилди в ящик к щенкам.
 Но Брендан продолжал крепко обнимать девушку.
 – Капитан Лорд, это же моя кузина! Как мило с вашей стороны привезти ее ко мне через всю Атлантику, чтобы я смог о ней позаботиться!
 – Что-о?! – воскликнул сэр Джеффри, поворачиваясь к нему.
 Молодой человек выразительно посмотрел на Кристиана, и тот сразу догадался, что предлагал ему находчивый капитан. Обман.
 – Да-да, – поспешил согласиться он. – Ей было нелегко на корабле, но, должен сказать, ваша кузина оказалась неплохим матросом.
 – Она с детства любит море. Я заметил это, когда девочкой возил ее на своей лодочке в Майо, чтобы она могла полюбоваться на старинный замок, где жили наши предки. Ты ведь никогда не страдала морской болезнью, Дейдра?
 – Никогда. Помнишь, мы поднялись на вершину Кроу-Патрика, а когда возвращались домой, начался ужасный шторм? Если бы не твое умение управлять лодкой, ангелы забрали бы нас с собой…
 Сэр Джеффри перевел изумленный взгляд с родственников на ящик со щенками, потом на капитана Лорда.
 – То есть вы перевозили эту… эту девушку в Бостон, капитан? – наконец спросил он.
 – Да, сэр.
 – Моя мама умерла, – торопливо прибавила Дейдра, – и у меня никого больше нет, кроме Брендана.
 – В сообщении, присланном мне из Портсмута вашим адмиралом, ни слова не говорится о женщине.
 – У сэра Эллиота слишком много дел, сэр. Возможно, он просто… забыл…
 – Ваш брат не из тех, кто может о чем-то забыть, – бушевал сэр Джеффри. – К тому же это не объясняет, почему у вас на марсе сидела голая женщина. Весь Бостон наблюдал за вашим торжественным входом в гавань.
 За дверью раздался какой-то шум.
 – Господи! – в ужасе выдохнул Кристиан, поняв, что Йен ведет Дилайт к ним.
 В то же мгновение завернутая в одеяло женщина неторопливо вошла в каюту, нахально поглядывая на онемевшего адмирала.
 – В чем дело, капитан Лорд? – капризно проговорила она. – Зачем вы испортили мне радостное событие, я весь зад исцарапала, пока спускалась вниз. О, здравствуйте! – Просияв, Дилайт подошла к сэру Джеффри, которого чуть не хватил удар. – Вы, должно быть, адмирал. Я очень люблю мужчин, облеченных властью. Наверное, вам захочется развлечься с Дилайт, а? Я знаю такие способы довести пожи…
 – Йен, немедленно убери ее отсюда! – завопил Кристиан.
 Даже Брендан казался шокированным, хотя его карие глаза смеялись.
 – Йен!
 – Да, сэр, я пытаюсь.
 Тем временем Дилайт терлась о грудь адмирала, ее рука бесцеремонно скользнула с жилета вниз, и она уронила одеяло.
 Кристиан закрыл глаза, Брендан Меррик охнул, когда Дилайт ухватила сэра Джеффри за предмет его мужской гордости, а старик рухнул на пол в глубоком обмороке.
 – Его сердце не смогло такого выдержать, – равнодушно заметил Элвин Бойд, обмахивая адмирала листком бумаги. – Но кажется, он приходит в себя.
 Сэр Джеффри заморгал и попытался сесть.
 – Дайте мне встать, сборище тупых кретинов! – закричал он.
 Светловолосой шлюхи уже не было, Меррик стоял рядом, едва сдерживая хохот. Его ирландская кузина, приятная девушка с удивительными фиалковыми глазами, сидела возле кровати, переводя тревожный взгляд с Брендана на капитана Лорда. Она держала стакан с водой, пытаясь напоить адмирала.
 – Выпейте, сэр, вам станет лучше.
 Тот сердито оттолкнул ее руку:
 – Господи, все в порядке, а вы, глупцы, обращаетесь со мной как с беспомощным инвалидом. Черт возьми, капитан Лорд, вам за многое придется ответить!
 – Да, сэр. Элвин, пожалуйста, оставьте нас.
 Ирландка дотронулась до странного распятия, висевшего у нее на груди.
 – Прошу вас, сэр, не обрушивать гнев на капитана Лорда, – сказала она с приятным акцентом. – Он замечательный, выдающийся офицер и не заслуживает порицания.
 – А как вы назовете этот… спектакль на марсе?
 И снова девушка заговорила вместо капитана, абсолютно спокойно, будто она не замечала ярости адмирала:
 – Сэр, имя той женщины Долорес. Вы, наверное, успели заметить, что с нею… нелегко. Отец послал ее во Францию учиться, но вы сами видели, чему ее научили эти французы, сэр Джеффри.
 Адмирал прищурился. Как истинный британец, он терпеть не мог французов.
 – Да уж, мне известно, что это за люди, – кивнул он.
 Дейдра печально улыбнулась:
 – Да, сэр, они использовали ее, отравили ей разум. Она уехала из Бостона милой, невинной девушкой, но ужасные французы так повлияли на нее… Словом, она добралась до Портсмута, и капитан Лорд, как галантный морской офицер, взялся вернуть ее семье, которая живет здесь, в Массачусетсе. Но у капитана столько времени и сил ушло на команду фрегата, что он не сумел приструнить Ди… то есть Долорес, – поправилась она. – Но вины бедняжки нет в том, что она иногда так ведет себя. Это влияние французов, сэр.
 – Значит, влияние французов?
 «Благослови тебя Господь, дорогая», – подумал капитан Лорд.
 – О да, французское влияние. Они жестоко обращались с ней, сэр. У меня кожа покрывается мурашками при мысли о том, какие ужасы довелось пережить бедняжке Долорес в руках тех зверей…
 Брендан, взглянув на безмолвного Кристиана, серьезно произнес:
 – Совершенно верно, сэр Джеффри. Это аморальные, похотливые люди. Господи, даже меня бросает в дрожь, едва я думаю о том, каково попасть к ним в лапы! Но если забыть об этом, то я должен выразить искреннее восхищение, капитан Лорд. Вы просто сотворили с фрегатом чудо. Когда я в последний раз видел корабль, мне было стыдно, что я принимал участие в его создании… – Повернувшись к адмиралу, Брендан весело добавил: – Сэр, разве вы не согласны, что капитан Лорд блестяще выполнил поставленную перед ним задачу?
 Дейдра театральным жестом сложила на груди руки.
 – Но самое печальное, сэр, отец Долорес – очень богатый человек – просто сгорит от стыда, узнав правду о своей невинной дочери. – Она вздохнула, глаза ее были полны жалости. – Ведь французы так, вульгарны, не правда ли, капитан Лорд?
 Но Брендан, подхвативший игру, ответил первым:
 – Совершенно верно, да вся их страна – настоящий рассадник зла.
 Сэр Джеффри взял у девушки, стакан и посмотрел на молодого капитана. Да, в логике Меррику не откажешь: человек, спасший королевский фрегат, заслуживает большего, чем быть отданным под трибунал. Правда, задета его честь, ему придется держать ответ за унижение перед губернатором Гейджем, однако Брендан прав. Заслуга капитана Лорда важнее спектакля, устроенного Долорес.
 – Что ж, остается только вернуть эту особу ее отцу, – заявил сэр Джеффри. – Пусть он ею занимается. Вы говорите, она живет в Бостоне?
 – Да; кажется, ее дом находится к западу от Кембриджа, – ответила Дейдра.
 – Меньше, чем в десяти милях отсюда, – проворчал адмирал. – Думаю, мне придется взять на себя обязанность по доставке этой дамы к отцу.
 – Сэр, я был бы счастлив освободить вас от подобной неприятности, – заботливо предложил Брендан.
 – Не сомневаюсь, – усмехнулся сэр Джеффри. – Но я не допущу, чтобы моего лучшего офицера видели в компании подобной девицы, пока не будет найдено лечение ее… состояния. – Он повернулся к Кристиану: – Надеюсь, у нее есть какая-нибудь одежда, кроме одеяла? Ее надо отвезти с корабля, соблюдая приличия.
 Капитан Лорд побледнел, вспомнив о целом сундуке платьев и всяческих приспособлений, которые Дилайт перетащила с гауптвахты в каюту.
 – Да, сэр, полагаю, у нее есть что надеть для подобного случая.
 – А если нет, пусть ваш мастер, изготовляющий паруса, сошьет ей что-нибудь поскромнее. Я хочу, чтобы эта женщина еще до захода солнца была выдворена с корабля.
 – Значит, именно вы повезете ее к родителям, сэр? – забеспокоился Брендан.
 – Что-то вы слишком тревожитесь, капитан Меррик.
 – Я бы не хотел, чтобы и ваше имя оказалось запятнанным, сэр.
 – Да ладно вам. Не представляю, кто бы мог позаботиться о ней, черт возьми! Но пока она на фрегате, весь Королевский флот можно считать опозоренным. Кстати… – Адмирал, нахмурившись, посмотрел на Дейдру. – Кто же ее богатый папаша? Кто породил на свет это существо?
 Девушка пожала плечами:
 – Я знаю только ее имя, сэр, Долорес Фолей, и что ее семья живет недалеко от Бостона, в местечке под названием Менотомия.
 – Фолей? Она из Менотомии?
 – Да, сэр. Вам знакома эта семья?
 – Я, черт возьми, очень хорошо их знаю. – Сэр Джеффри схватил шляпу. – Капитан Меррик, вы можете провести день с кузиной, но ту даму нужно отправить к ее отцу сегодня же вечером. Скоро вы получите остальные инструкции. А вы, капитан Лорд… Я жду вас на флагманском корабле ровно в восемь. Нам предстоит многое обсудить.
 Кристиан с облегчением вздохнул и пошел вслед за адмиралом, чтобы подобающим образом проводить его. Плечо у него жгло, голова, казалось, вот-вот расколется от боли. В дверях он на секунду задержался, послав любимой благодарный взгляд.
 В Портсмуте Дейдра принесла ему неприятности, но в Бостоне спасла его репутацию.
 Сэр Джеффри устроил неофициальный обед в каюте массивного, семидесятичетырехпушечного флагманского корабля «Неустрашимый», где собрались немногочисленные офицеры. Капитан Хайрам Эллсворт – самодовольный тип, привычка нюхать табак, без сомнения, изуродует его нос еще до того, как ему стукнет сорок; нынешний капитан флагманского корабля Стэнли Катлер – неизменно мрачный, а когда много пил, то становился еще мрачнее, особенно если выяснялось, что он чем-то вызвал недовольство сэра Джеффри; лейтенант Питер Эткинс – шумный, хвастливый моряк. Кроме них, присутствовали еще несколько молодых офицеров и, разумеется, капитан Лорд.
 Он сидел за большим полированным столом из красного дерева, наблюдая за стюардами, вносившими в каюту все новые блюда, которые его желудок, привыкший к корабельной пище, сначала принимал с радостью, а потом с некоторым протестом.
 – Итак, капитан Лорд, – сказал Катлер, подмигнув товарищам, – говорят, вам удалось кое-что сделать с болванами, составляющими команду фрегата.
 – Я бы не смог ничего сделать, если бы мне не с чего было начать, – сухо ответил Кристиан.
 Эллсворт фыркнул:
 – Ха! Прежний капитан «Смелого», мой друг, считал офицеров и команду фрегата шайкой тупых бездельников, неспособных отличить корму от носа.
 За столом раздался громкий смех.
 – Да они и сейчас такие же бездельники и тупицы, – хихикнул Катлер, наливая себе очередной бокал портвейна. – Они даже упустили чертова Ирландского Пирата, можете себе представить? Фрегат подошел совсем близко к этому мерзавцу, наставив на него свои пушки, а тому удалось скрыться. Капитан Лорд, позвольте выразить вам сочувствие. Командовать такими олухами!
 – Ирландского Пирата? – спросил Кристиан, даже забыв о том, что его команду оскорбили.
 – Только не говорите, что ничего не знаете. Весь Бостон гудит об этом.
 – Гудит… о чем?
 – Да об этой новости, разумеется. Ее, без сомнения, принес сам контрабандист. Ирландец рассказал, что вы столкнулись с ним, когда он вел торговлю с французским корветом.
 Со всех сторон на Кристиана посыпались насмешки.
 – Довольно, господа, – пришел ему на помощь адмирал. – Всем известно, что Ирландец ходит по морю без флага. К тому же не забывайте, капитану пришлось помогать английскому судну и заниматься французским корветом. У него было полно других дел.
 – Точно! – расхохотался Катлер. – Нам бы всем заняться такими делами!
 – Я же сказал, довольно! – рявкнул адмирал, заметив, как яростно вспыхнули глаза капитана Лорда.
 – Разумеется, есть объяснения, почему фрегат не поймал Ирландца, сэр. Очень трудно заставить плохую команду выполнять приказания, чтобы соответствовать даже самым низким стандартам.
 – Особенно такую команду, как у «Смелого».
 – Да уж, красавец фрегат попал в руки тупых бездельников, умеющих лишь пакостить своему заслуженному и уважаемому капитану.
 – Виноваты не только матросы, Катлер, но и офицеры тоже.
 – Черт возьми, буду рад одолжить вам своих офицеров, капитан Лорд, – весело сказал Эткинс. – Уж они-то избавят вас от необходимости отвечать за сброд, именующий себя командой.
 Кристиан стукнул кулаком по столу, и смех затих.
 – Мои офицеры вели себя безупречно в чрезвычайной ситуации, я не видел ошибок в их действиях. Ни одной! Полагаю, мне не стоит находиться тут и выслушивать, как их поливают грязью.
 Сэр Джеффри внимательно посмотрел на него, а его сморщенный рот начал растягиваться в одобрительной улыбке.
 – Да ладно вам, Лорд, – усмехнулся Эллсворт, – мы никого не оскорбляем, в конце концов вам удалось захватить маленький французский корвет, который был на стороне еще меньшего шлюпа Ирландца…
 – Он совсем маленький, Хайрам, – подтвердил лейтенант Эткинс. – Но пожалуй, с такими идиотами надо же хоть с чего-то начинать, а?
 – Кстати, Лорд, вы наняли ту светловолосую потаскуху стоять у штурвала?
 Раздался взрыв смеха, и Кристиан вскочил на ноги.
 Адмирал решил остановить насмешки:
 – Сядьте, Лорд, а вы попридержите свои языки. Никто из вас не справился бы с делом лучше. Капитан Лорд оказался в переделке с командой, ни разу не участвовавшей в боях, и в сложившейся обстановке вел себя безупречно. Его можно только поздравить. За короткое время он сумел многое сделать с командой, и если бы не голая девица на марсе, вход фрегата в гавань можно было бы назвать идеальным. Вы устроили настоящее представление, капитан Лорд.
 – Как и девка на мачте, – усмехнулся Катлер.
 – Довольно, Катлер! – прикрикнул на него адмирал. – Я не потерплю больше ни одного оскорбительного замечания в адрес капитана Лорда или его команды. Вы приглашены сюда лишь для того, чтобы познакомиться с капитаном и дружески побеседовать за едой.
 Сегодня, когда отношения между королевскими войсками и мятежниками становятся все более напряженными, раздор не доведет нас до добра. Как всем известно, лорд Дартмут прислал приказ генералу Гейджу арестовать лидеров так называемого Массачусетского провинциального конгресса, но Гейдж до сих пор никак не отреагировал. В результате люди вроде Эдамса, Хенкока, Варрена и Ревера продолжают угрожать жителям, призывая их к неповиновению и мятежу. У них не только хватает наглости формировать правительство, не зависящее от короля, но еще и выбирать представителя, который будет скорбеть по поводу пятой годовщины неудачного события, именуемого ими Бостонской резней. Смелое решение, если учесть, что в городе полно королевских войск, а в гавани стоят королевские суда. Как вы понимаете, генерал Гейдж очень этим огорчен.
 – Но, сэр, – заявил Катлер, язык у которого развязался под действием портвейна, – лорд Дартмут послал четкое приказание генералу Гейджу арестовать главарей мятежников.
 – Не наше дело обсуждать поведение военного губернатора! – рявкнул адмирал. – Хотите, чтобы наш флот стал таким же, как бостонские войска? Хотите открыто насмехаться над Гейджем? Нет, чтобы быть сильными, нужно держаться вместе, раскол среди нас приведет только к поражению. Нам известно, что повстанцы собирают оружие, боеприпасы и прячут их где-то за городом. Скажите мне, джентльмены, для чего они, по-вашему, готовят все это? – Сэр Джеффри обвел присутствующих проницательным взором. – Поэтому давайте объединим наши усилия, чтобы пресечь деятельность мятежников до того, как прольется кровь.
 Кристиан забыл про боль, потрясенный словами адмирала. Он, конечно, знал, что дела по эту сторону Атлантики обстоят не лучшим образом, но ему и в голову не приходило, что англичане поднимут руку на англичан…
 – Кажется, я сообщил вам всё, что собирался, – устало сказал адмирал. – Можете идти, и да благословит вас Господь. – Но, заметив враждебные взгляды, направленные на капитана Лорда, опять рассердился. – И еще одно предупреждение! Любой замеченный за обсуждением сегодняшнего происшествия или оскорбляющий капитана Лорда будет иметь дело со мной.
 Кристиан хотел выйти из каюты вслед за остальными, но сэр Джеффри остановил его:
 – Одну минуту, капитан Лорд.
 Тот задержался в дверях, ожидая, пока выйдут другие офицеры.
 – Благодарю; что защитили команду, сэр, – произнес он, когда все разошлись.
 – Ерунда. Вы отлично поработали, сделав из них команду, Заслуживающую уважения. Сэр Эллиот писал мне; что заставило его возложить на вас это нелегкое дело. – Адмирал позволил себе чуть улыбнуться. – Защищая вас от насмешек офицеров, которые отпускали их исключительно из зависти, я ни на мгновение не забывал об инциденте с мисс Фолей. Впрочем, даже самые дурные события могут иметь неплохие последствия.
 – Простите, сэр?
 – Присаживайтесь, капитан. Я оставил вас, чтобы сообщить о вашей миссии.
 – Вы имеете в виду Ирландского Пирата, сэр?
 – Не только.
 Кристиан сел, крепко сжимая в руках шляпу.
 – Извините, сэр, я понятия не имел, что на шлюпе был Ирландский Пират.
 – Разумеется, капитан, откуда вы могли знать. Впрочем, не важно, мы поймаем негодяя, точнее, Кристиан, это сделаете именно вы.
 – Сэр?
 – Видите ли, дела в Бостоне за последние месяцы стали весьма неважными. Все меры наказания, призванные обрезать крылья самозваному массачусетскому правительству, вызвали только недовольство и открытое неповиновение мятежников. Пусть это останется между нами, но Гейдж – просто шут гороховый. Размахивает какими-то декларациями, но отказывается им следовать, да еще прикидывается возмущенным, когда сброд их игнорирует.
 Кристиан позволил себе криво улыбнуться.
 – Капитан Меррик сообщил мне, что войска именуют губернатора Старухой за то, что он не применил силы, когда было необходимо.
 – Хм! Он даже не требует, чтобы его собственные приказы выполнялись, а в результате повстанцы наглеют все больше. Сформировали правительство, их Джозеф Варрен призывает людей готовиться к войне против Англии! Они отправили представителей в Филадельфию для участия в сборище мятежников, которое сами именуют Континентальным конгрессом, воруют королевские деньги, чтобы финансировать собственные проекты. Мораль пала настолько, что одни военные дезертируют, а другие продают мушкеты этим негодяям. Дела совсем плохи, капитан, достаточно поднести спичку, и все взлетит на воздух. Повстанцы создали комитеты безопасности для надзора за народным ополчением, а группка бездельников называет себя минитменами. Представляете, всякий сброд, фермеры, горожане, торговцы, поднимают оружие против лучшей армии в мире! Это просто трагедия.
 – Минитменами? – удивленно поднял брови Кристиан.
 – Простите, забыл, что вы недавно прибыли и, разумеется, понятия не имеете, о чем я говорю. Небольшие группы людей, возглавляемые избранным капитаном, собираются на переклички, маршируют. Они готовы в любое время пойти в атаку на королевские силы. Эти фермеры и горожане! – Сэр Джеффри тяжело вздохнул. – Я был весьма заинтригован, узнав о женщине, которую вы взяли на борт пассажиркой. Долорес Энн Фолей – дочь некоего Джереда Фолея, печатника, живущего в маленькой деревушке Менотомия. Он утверждает, что верен королю, но разведчики донесли Гейджу, что в его доме ежедневно наблюдается странная активность.
 – Вы полагаете, он мятежник?
 – Я подозреваю его. Он же печатник, капитан, поэтому имеет возможность печатать всякие призывы и распространять их среди населения.
 – Интересно, сэр, – задумчиво произнес Кристиан, – для чего Долорес Энн Фолей ездила во Францию? Может, ей надо было узнать настроение французов, выяснить, как они относятся к мятежникам?
 Сэр Джеффри удивленно посмотрел на него.
 – Боже, а вы очень проницательны. Хотя нельзя утверждать, что так оно и есть, но шпионы видели Фолея в компании Эдамса, Хенкока, доктора Варрена и… Ирландца.
 Кристиан неожиданно вспомнил, как Дилайт, пристававшая к нему на гауптвахте, упоминала о своем намерении соблазнить контрабандиста.
 – Ирландский Пират – известный мятежник, его нужно остановить. Будь он простым контрабандистом, – продолжал сэр Джеффри, – я бы не стал о нем думать, но американцы каким-то образом распространяют по стране оружие, и я пока не знаю, откуда оно берется.
 – Вы хотите сказать, это… Ирландский Пират, сэр?
 – Да, капитан. Если бы вы привели корвет, то, несомненно, обнаружили бы в его трюме целую партию французских мушкетов. Теперь вы понимаете, почему Ирландец должен быть остановлен? Если Гейдж не поймает остальных главарей мятежников, то за дело возьмется Королевский флот. Ирландский Пират – не просто контрабандист. Он достает оружие в Филадельфии и Балтиморе, перевозит его в порты к северу от Бостона и следит за тем, чтобы оно попало в руки мятежников.
 Кристиан молчал, спрашивая себя, почему Эллиот послал его сюда из Англии, хотя сэр Джеффри мог поручить это дело капитану Брендану Джею Меррику, ему по силам выполнить подобное задание.
 Адмирал встал из-за стола и принялся мерить шагами каюту.
 – Вы обязаны поймать и доставить в тюрьму Ирландского Пирата. А то, что вы имели несчастье посадить мисс Фолей на свой корабль, оборачивается вам на пользу. Вы знакомы с мисс Фолей, поэтому будете иметь право навещать мисс О'Девир в их доме.
 – Сэр?
 – Поскольку Фолей объявляет себя приверженцем королевской власти, он не станет препятствовать офицеру Королевского флота навещать подругу их дочери. Что касается мисс О'Девир… Кстати, с вашей стороны было очень любезно привезти ее к капитану Меррику, но я не так стар, чтобы не заметить, какими взглядами вы обменивались… Так вот, ей нельзя оставаться на борту в компании ста пятидесяти развязных моряков. Особенно… – по-отечески погрозил Кристиану пальцем сэр Джеффри, – учитывая ваши чувства друг к другу. А поскольку она – кузина одного из самых уважаемых мною офицеров, то я сделаю все, чтобы сохранить ее репутацию. И вашу, – добавил он, – потому что молодцы, которые были, у меня сегодня, не упустят возможности опорочить вас, Мисс О'Девир может быть полезна нам для поимки Ирландца, и я решил отправить ее в дом Фолеев.
 – Но…
 – Это решено. Капитан Меррик уже везет обеих женщин в Менотомию, пока мы тут с вами беседуем.
 Кристиан лишился дара речи.
 – Капитан Лорд, – холодно произнес сэр Джеффри, – вы посланы сюда, чтобы задержать Ирландского Пирата, одинокого волка, устроившего, себе логово в змеином гнезде. Если Гейдж их не раздавит, то убить этого волка должны мы с вами. Поставкам оружия колонистам нужно, положить конец. Немедленно!
 – Да, сэр!
 – Я знаю, вам не хочется расставаться с девушкой, но это необходимо. Я уже объяснил почему. Ирландец – тайный друг Фолея, которого я подозреваю в помощи мятежникам. Вы ухаживаете за мисс О'Девир, поэтому никому ив голову не придет спрашивать, зачем вы ездите в Менотомию. Только все это должно остаться между нами.
 Кристиан вздохнул.
 – А капитану Меррику известен ваш план? Разве он не мог бы захватить пирата? – спросил он.
 – Меррик сам наполовину ирландец, а как вам известно, капитан, ирландцы всегда стоят горой друг за друга. Я не могу послать его за соотечественником, это неразумно, хотя, не сомневаюсь, он бы выполнил приказ. В интересах всех сторон мы отправим его «Алкиону» вместе с фрегатом «Резвый» патрулировать побережье.
 Сэр Джеффри встал, Кристиан тоже поднялся. Голова у него шла кругом, на сердце было тяжело. Бедняжка Дейдра! Его лишили возможности даже попрощаться с ней, и как следует поблагодарить за то, что она снова спасла его.
 – Не принимайте близко к сердцу, капитан. – Адмирал сжал ему плечо, и у Кристиана чуть не потемнело в глазах от боли. – Это же не навсегда.
 – Да, сэр.
 – Можете с завтрашнего дня навещать мисс О'Девир. Теперь вам есть чего ждать, не так ли?
 – Совершенно верно, сэр.
 У дверей адмирал предупредил:
 – Только… не теряйте головы, капитан. Задание весьма опасно и может повредить вашей карьере, если вас заметят в компании мятежника или заподозрят в дружбе с ним. Включая и мисс Фолей.
 – Сэр?
 – Найдутся люди, которые захотят вас опорочить, а я не желаю, чтобы пострадала карьера будущего адмирала Кристиана Лорда. – Сэр Джеффри натянуто улыбнулся. – Я понятно выразился, капитан?
 – Да, сэр.
 – Что ж, отлично. Может, к концу недели мы уже поймаем Ирландца. А теперь прошу меня извинить, капитан.




 Глава 23


 Дейдра возненавидела Массачусетс сразу, как только нога ступила на пристань Бостона. Она едва не упала, совершенно отвыкнув стоять на твердой земле.
 Бостон показался ей холодным и уродливым городом, а дома такими же бесцветными и непривлекательными, как и лица жителей. Солдаты в красных мундирах патрулировали улицы. Одни магазины были закрыты, другие, судя по всему, разгромлены вандалами. Злобные тощие псы стаями бегали по улицам в поисках заблудившегося цыпленка или кучи мусора. Недалеко от берега шлялись пьяные матросы; некоторые, заметив Брендана, уважительно отдавали честь. Зато горожане сердито, даже с отвращением наблюдали за тем, как Брендан помогает девушкам сесть в коляску.
 Пригород Бостона оказался столь же неприглядным. Землю покрывала жухлая трава, почему-то не зеленая, а коричневая, голые деревья печально скрипели, на обочинах дороги лежали кучи снега, а по обеим сторонам виднелись огороженные каменными изгородями поля.
 С каждой милей, все дальше уносившей ее от Кристиана, девушка становилась мрачнее, не обращая внимания на болтовню Дилайт и веселый смех Брендана.
 – Кристиан… – чуть слышно прошептала она. – Господи, почему я не могла остаться с тобой? Почему твой чертов адмирал печется о моей репутации, если даже не знает меня?
 Адмирал… Он пригласил Кристиана на обед, вернее, потребовал, чтобы тот явился на флагманский корабль. Глядя, как любимый надевает парадный мундир и пристегивает лучшую шпагу, она даже подумать не могла, что вскоре их разлучат.
 Брендан терпеливо объяснил ей, что адмирал приказал увезти пассажирку с фрегата, чтобы не пострадала их с капитаном репутация. Ведь после того, что устроила Дилайт, ему не миновать серьезных неприятностей, если у него в каюте будет жить девушка.
 В конце концов, Дейдра собрала нехитрые, но дорогие ее сердцу пожитки, захватив одну из рубашек Кристиана, чтобы иметь хоть что-то, напоминающее о нем.
 – Скажи капитану, куда меня увезли, – рыдала девушка, обнимая Йена. – Скажи ему, что старый козел отослал меня, и пусть Кристиан приедет за мной, как только сможет!
 – Хорошо, девочка! А теперь вытри слезы, лорд и хозяин тебя не бросит.
 Конечно, не бросит, он любит ее. Но чем дальше они удалялись от побережья, тем сильнее овладевали ею отчаяние и тоска. В далекой Ирландии сейчас на деревьях уже набухают почки, из ярко-зеленой травы появляются головки желтых нарциссов. Там сыро и влажно, а здесь сухо и ужасно холодно.
 Дейдра посмотрела на кузена, надеясь, что он тоже замечает разницу, но Брендан не сводил глаз с Дилайт, смеялся ее шуткам.
 – Ну, вот мы и приехали! – воскликнула Дилайт, едва коляска свернула к аккуратному двухэтажному домику, выкрашенному в убогий коричневый цвет. – Дейдра, не забудь, что я уже не Дилайт, хорошо? Особенно после всех… мучений, которые я вынесла, чтобы выглядеть приличной девушкой. – Она указала на скромное голубое платье и закуталась в шаль, скрывающую ее соблазнительный бюст, который она наполовину обнажила перед Бренданом. – А вы, капитан Меррик, обязаны поужинать у нас, мама страшно огорчится, если вы откажетесь, и… я тоже!
 – Да, Брендан, останься, – пробормотала Дейдра. Она была в ужасе от того, что ей придется остаться с незнакомыми людьми, боялась расстаться со своим кузеном, боялась этой серой чужой страны. Схватив Брендана за рукав, девушка безуспешно попыталась справиться с навернувшимися на глаза слезами. – Только на ужин…
 Тут на пороге дома появилась женщина в ситцевом платье, с белым фартуком на располневшей талии и в муслиновом чепце:
 – Долорес Энн!
 – Мама!
 Выпрыгнув из коляски, Дилайт пробежала по газону и бросилась в объятия женщины. Обе долго обнимались, целовались и плакали, затем Дилайт потащила мать знакомиться с Дейдрой и Бренданом.
 – Мамочка, я привезла гостей! – радостно тараторила Дилайт. – Моя подруга в коляске, она из Ирландии. А сопровождающий нас красавец – ее кузен, капитан Брендан Джей Меррик. Он был так любезен, что согласился проводить нас, чтобы по дороге с нами не приключилось никакой беды. Он служит в Королевском флоте, мама.
 Дилайт сделала ударение на слове «королевский», словно предупреждая о чем-то мать. Та испуганно взглянула на молодого человека в сине-белой морской форме, но позволила ему взять ее руку.
 – Здравствуйте, мадам, – сказал он с улыбкой, которая покорила немало женских сердец. Потом добавил: – Моя кузина Дейдра О'Девир.
 Девушку пришлось буквально вытаскивать из коляски, и миссис Фолей неодобрительно оглядела ее морскую форму. Но, заметив в глазах Дейдры слезы, улыбнулась ей приветливой улыбкой, которая могла бы растопить лед и согреть замерзшую гостью, и обняла ее не менее крепко, чем собственную дочь.
 – Ох, бедняжка, проходи скорее в дом, ты, наверное, совсем окоченела. Думаю, чашка горячего шоколада вернет тебе силы.
 – Благодарю вас, миссис Фолей, – пролепетала Дейдра. – Я… Извините за мое неожиданное вторжение… Честно говоря, я бы предпочла остаться на корабле…
 – Какой милый акцент. – Миссис Фолей отступила назад, делая вид, что не замечает ее слез. – Нет, ты послушай, как она говорит, Долорес Энн. И никакое это не вторжение. Любой друг моей дочери – наш друг. К тому же мы ждали вас, адмирал сообщил, что Долорес приехала в Бостон и везет с собой подругу. Заходи, детка, мы избавим тебя от этих ужасных вещей и дадим что-нибудь более приличествующее женщине. Капитан Меррик, вы тоже заходите и поужинайте с нами.
 – Благодарю, мадам, но я не…
 – Я настаиваю. Джеред сейчас в магазине, однако вот-вот явится. Вы должны рассказать нам, что доблестный Королевский флот делает для того, чтобы избавить нас от ужасных повстанцев.
 – Да, капитан, останьтесь, – повторила Дилайт, кокетливо глядя на него из-за спины матери.
 Ни один мужчина не мог бы отказаться от столь откровенного приглашения, даже королевский офицер.
 Спустя несколько часов Дейдра все еще сидела рядом с кузеном и слушала болтовню Дилайт о ее путешествиях по Франции.
 Хмурый вечер заглядывал в окна, пламя в очаге казалось одиноким и печальным, ветер, задувавший в трубу, заставлял огонь плясать и подпрыгивать. Никогда еще Дейдра не чувствовала себя такой оторванной от дома. Кристиан тоже был далеко от нее. Казалось, они живут в разное время, в разных местах.
 – Дейдра! С тобой все в порядке? – Кузен тревожно смотрел на нее.
 – Да, Брендан, все хорошо… Только я немного… скучаю по дому…
 – А по-моему, ты просто скучаешь по своему красивому капитану. – Дилайт послала Брендану дерзкий взгляд, который не заметили ни ее мать, отошедшая в эту минуту к очагу, чтобы наложить мяса из котелка, ни отец, украдкой наблюдавший за морским офицером.
 – Нет, она скучает по Ирландии, – поддразнил Брендан кузину.
 – Да отстаньте вы от бедняжки! – с негодованием воскликнула миссис Фолей, поставив на стол миску с тушеной говядиной. – Она целый день провела в дороге, наверняка измучилась, поэтому чувствует себя неважно.
 Неважно! Да разве можно этим словом определить ее чувства, подумала Дейдра, взяв ложку и пытаясь сделать вид, что хочет есть.
 Тушеное мясо было великолепным, а вот грубый хлеб оказался черствым и безвкусным. Дейдра сразу возненавидела его, как ненавидела уже все в этой стране.
 Брендан взял ее за руку. Карие глаза смотрели приветливо, в уголках рта мелькнула добрая насмешка.
 «Ах, Кристиан… Если бы мы были сейчас вместе, если бы ты мог обнять меня, прижать к своей груди…»
 Дейдра заставила себя попробовать невкусный хлеб, чтобы не показаться невежливой. За окном уже стемнело, во все щели проникал ветер, холодный сквозняк гулял по деревянному полу.
 Американское тушеное мясо. Американская темнота. Американский ветер. Американский холод.
 Ее рука потянулась к распятию, лишь оно помогло ей не заплакать. «Я хочу домой», – подумала Дейдра.
 Сидевший рядом Брендан начал проявлять беспокойство. Значит, он скоро уедет, оставив ее одну в чужой, недружелюбной стране, среди незнакомых людей, которые едят странную пищу и говорят со странным акцентом. И вдруг слез у нее стало так много, что Дейдра не могла больше их сдерживать.
 – С тобой все в порядке? – участливо спросила Дилайт.
 Дейдра торопливо кивнула и, пытаясь улыбнуться, вытерла слезы. Мистер Фолей неприветливо посмотрел на нее, конечно, он сердится, что ему придется кормить лишнего человека. За вечер он едва перемолвился с ней парой слов, интересуясь только Бренданом.
 – Ты уверена? – настаивала Дилайт.
 – Да… Просто я немного скучаю по дому, вот и все.
 Разговор продолжался. Супруги лениво расспрашивали Брендана, капитан давал неопределенные ответы, не говоря ничего конкретного. Мясо остыло, пламя в очаге стало затухать, капитан начал все чаще поглядывать на большие часы.
 «Не уходи, Брендан, – молила про себя Дейдра. – Пожалуйста, не уходи, не оставляй меня здесь одну…»
 Но миновало еще полчаса, и страшная минута все же настала. Брендан сердечно поблагодарил миссис Фолей за гостеприимство и вкусный ужин, принял от нее буханку хлеба «на дорожку», аккуратно завернутую в кусок льна, и взял шляпу. Дейдра, всхлипывая, пошла за ним.
 – Умоляю, пожалуйста, не оставляй меня здесь! – Она прижалась лицом к его мундиру – британскому мундиру, такому же, как у Кристиана.
 – Что с тобой, Дейдра? Это ведь не конец света, ты понимаешь?
 – Мне все тут ненавистно, я хочу домой.
 – Кстати, Дейдра, раз уж ты заговорила о доме. Зачем ты вообще приехала сюда из Ирландии? Разве вам с матерью не хватало денег, которые я посылал?
 – Мама уже на небесах, – всхлипнула девушка. – А в Америку я приехала, чтобы разыскать тебя, и весь день ждала случая потолковать с тобой. Перед маминой смертью я дала ей обещание найти Родди и вернуть в Ирландию. Она сказала, что тогда ее душа успокоится. Ты служишь во флоте, Брендан, и поможешь мне.
 – Неужели только ради этого ты приехала в Америку?
 – Да, клянусь тебе.
 – Боже мой!.. – Он крепко обнял девушку и прижал ее к груди.
 За тринадцать прошедших лет он стал выше, сильнее, даже красивее, но сейчас перед ней был тот же веселый и добрый Брендан, которого она помнила и любила. В его жилах текла ирландская кровь, он говорил с таким же акцентом, в его сердце жила память о Коннемаре.
 Ирландия…
 – Ты не должен оставлять меня тут, ведь я приехала в Америку, чтобы ты помог мне разыскать брата. Пожалуйста, не уезжай! Возьми меня с собой, спрячь на своем корабле, на фрегате Кристиана, спрячь где угодно, только не оставляй у людей, которых я совсем не знаю. Если кто и может разыскать Родди, так это вы с Кристианом. Ты должен увезти меня отсюда!
 – Я не могу, Дейдра, ты сама знаешь. Господи, ну почему я должен тебя уговаривать? К тому же капитан Лорд немедленно приедет сюда при первой возможности. Только он может отыскать Родди, поверь.
 – А ты, Брендан?
 Меррик лишь покачал головой.
 – Завтра сэр Джеффри отправляет мой корабль патрулировать северное побережье и следить, чтобы там все было в порядке. – Увидев, как дрожат губы кузины, Брендан крепко обнял ее. – Но я уйду в море не навсегда и по возвращении сразу наведу справки о Родди.
 – Ты думаешь, он еще жив?
 – Тринадцать лет – долгий срок, Дейдра, – задумчиво произнес молодой капитан.
 – Он жив, – уверенно сказала девушка, – я чувствую. Мы найдем его, вот увидишь. Кристиан обещал. Он считает себя виноватым, что Родди забрали вербовщики, но я уже не виню его – Кристиан выполнял свой долг. Это флот отнял у меня брата, и флот обязан вернуть мне Родди.
 – А ведь в тебе решимость нашей Грейс О'Мэлли, не так ли? И чтобы она еще больше тобой гордилась, вытри слезы, дорогая, и не плачь.
 – Хорошо, Брендан…
 – Теперь мне пора. Сэр Джеффри будет в ярости, если я слишком задержусь.
 Они долго стояли обнявшись: Дейдра вспоминала свой дом, а Брендан думал о том, что она ему сказала. Наконец молодой человек ободряюще улыбнулся кузине, повторил, что Кристиан скоро приедет, и сел в экипаж, который быстро исчез в темноте.
 Дейдра глядела ему вслед, пока не затих стук копыт, затем повернулась лицом к Бостонской гавани: в трех тысячах миль оттуда находилась ее любимая Ирландия.
 Плача, она вбежала в дом и поднялась по узкой деревянной лестнице в приготовленную для нее комнату. На столик у дверей кто-то уже заботливо поставил ее сумку. Постель со свежим бельем уже ждала девушку. Она стянула с кровати тяжелое стеганое одеяло и, завернувшись в него, подошла к окну. Ей пришлось немного повозиться с рамой, но в конце концов окно все же открылось. Дейдра села на пол и стала глядеть в темное небо, представляя, как ее кузен едет сейчас в темноте. Едет туда, где находится Кристиан.
 – Кристиан… – всхлипнула она, потом вытащила из сумки его рубашку, уткнулась в нее лицом, прижалась к ней губами. – Приезжай за мной поскорее, забери меня отсюда!
 Напротив дома Фолеев, через дорогу, в темноте желтели окна таверны. Приглядевшись, можно было различить двигавшиеся там фигуры.
 – Кристиан… – снова прошептала она, вытягивая руку, словно могла дотронуться до него. Ее шепот казался удивительно громким в ночной тишине.
 Сколько уже проехал Брендан? Милю? Две?
 Всхлипнув, Дейдра нащупала в сумке клок шерсти и зарыдала еще сильнее.
 Ирландия… Где она? В каком направлении?
 Девушка снова взглянула на небо и вдруг испугалась: она не увидела Северной звезды. Господи, неужели даже звезды, освещающие эту забытую Богом землю, тоже другие? Сжимая в руке клочок шерсти, она высунулась в окно, но резкий порыв ветра мгновенно унес его прочь.
 – Нет, Господи, нет…
 Она потеряла еще одну вещь, напоминавшую ей о доме.
 – Что за грохот стоял в твоей комнате всю ночь? – спросила Дилайт, положив в рот полную ложку странного пудинга, и потянулась за миской с соком, который назывался кленовым сиропом. – Я думала, наш дом вот-вот развалится.
 Супруги Фолей с любопытством смотрели на девушку, отчего та окончательно смутилась и робко прошептала:
 – Извините, я не подумала, что могу кого-то разбудить… Я… передвигала кровать…
 – Передвигала кровать?
 – Я хотела… хотела спать головой к Ирландии.
 Даже суровый Джеред Фолей оторопел от ее признания.
 – Ну и ну! – воскликнула миссис Фолей. – В жизни не видела человека, который бы так скучал по родному краю. Тебе надо поскорее встретиться с ирландским другом Долорес, не так ли, дочка?
 – С ирландским другом? – просияла Дейдра.
 – Он мореплаватель, как и твой Кристиан, – многозначительно сказала Дилайт.
 – Что? – удивилась миссис Фолей. – У тебя есть поклонник?
 – Есть, – ответила за девушку Дилайт. – Он такой красавец и управляет кораблем. Правда, Дейдра?
 – Да, – с гордостью кивнула та.
 – Каким кораблем? – поинтересовался мистер Фолей, отложив вилку.
 – Фрегатом его королевского величества «Смелый».
 По лицу мистера Фолея пробежала тень.
 – Я сказала что-то не то? – испугалась девушка.
 – Нет, детка, все в порядке. – Миссис Фолей погладила ее по руке и покосилась на мужа. – Мы бы хотели… м-м-м… как-нибудь повидаться с ним. Правда, Джеред?
 – Угу, – буркнул супруг, поедая мучной пудинг.
 Дейдра недоумевала, что в ее словах могло им не понравиться. Она посмотрела на Дилайт, надеясь получить ответ, но красотка, улыбаясь, чистила яйцо. Молчание стало угнетающим. Поэтому Дейдра ковырнула вилкой странный пудинг и, не решившись его попробовать, ограничилась яйцами.
 Хотя их снесла и не ирландская курица, на вкус они не отличались от яиц, которые она ела дома.
 Несмотря на обещания сэра Джеффри и желания Кристиана побыстрее отправиться в Менотомию, прошло два дня, прежде чем он смог оставить дела. Однако, проснувшись в одиночестве на третье утро, измученный капитан понял, что не может откладывать поездку к Фолеям.
 С Тилди, забравшейся к нему в постель, спать было уютнее, и все же никто не заменит его любимую Дейдру. А как ей спалось по ночам? Бедняжка наверняка страдает от тоски по дому, к тому же еще живет у незнакомых людей. Капитан Лорд умылся, побрился, надел свою лучшую рубашку, мундир и пристегнул шпагу. Матросы с гордостью смотрели на красавца капитана, идущего по палубе, а тот не мог не обрадоваться церемонии проводов, которую они устроили ему по всем правилам.
 Столпившись у поручней, матросы следили за капитанской шлюпкой.
 – Что-то беспокоит нашего лорда и хозяина, – пробормотал Хибберт с таким видом, словно никто этого не заметил.
 – Да уж, наверное, старый козел опять заставил его делать то, что ему не по нраву, – ответил Йен, глядя на огромный флагманский корабль. – А, Сканк?
 Тот впечатал огромный кулак в широкую ладонь.
 – Он не виноват, что никто не знал, куда забралась Дилайт.
 – Элвин говорит, старый козел до того разъярился, что шипел от ярости.
 – Надо было натравить на старика Дилайт с ее прелестями – это отвлекло бы его от всяких глупостей, – проворчал Тич, подходя к товарищам.
 – Она пыталась, – сообщил Элвин, с раздражением поглядев на него. – Только не ей, а Дейдре удалось немного смягчить гнев адмирала. Никогда не видал ничего подобного, она буквально усмирила его.
 – Жаль, что молодому ирландскому капитану пришлось увезти от нас Дейдру, – почесал ухо Венам. – Из-за этого наш лорд и хозяин пребывает в дурном настроении. Подумать только, ее почти украли у него из-под носа.
 – Ты же знаешь, тот молодой ирландец – ее кузен, – заметил Йен.
 – Правда?
 – Они даже чуть-чуть похожи, у них почти одинаковые рты и совершенно одинаковые улыбки.
 – Да и говорят они с одинаковым акцентом, – прибавил Сканк.
 – По-моему, нужно как-то развеселить капитана, – предложил шотландец. – Давайте пригласим его завтра на ужин в кают-компанию, тогда ему не придется есть в одиночестве. К тому же он поймет, насколько мы преданы ему, что бы там ни говорил старый козел.
 – Отличная мысль, Йен!
 – Когда я сопровождал его на флагманский корабль, – серьезно произнес Родс, – один из лейтенантов сказал мне, что нашего капитана здесь не больно-то любят. Многие офицеры ему завидуют.
 – Ха! Да плевали мы на них! – выкрикнул Сканк. – А если кто-то хоть слово против капитана скажет, я возьму его за ноги и порву надвое прямо до его чертовой глотки!
 – Да! Правильно! – Глаза собравшихся загорелись недобрым огнем.
 – Это касается и нашего старого козла адмирала, – сурово добавил Тич.




 Глава 24


 Гнедая лошадь, купленная почти за бесценок у проигравшегося майора, то и дело вставала на дыбы, чувствуя тревогу Кристиана, и тот крепче сжал поводья. Если бы сэр Джеффри не обнаружил Дейдру, Кристиан сумел бы спрятать ее под надежной защитой пушек фрегата, где она была бы в полной безопасности, когда в городе столкнутся колонисты и королевские войска. И уж конечно, нельзя забывать о его любви к девушке…
 Утром, когда капитан завтракал, в каюту заглянул Рико.
 – На фрегате всем известно, что ты сохнешь по молодой ирландке, – сказал он, глядя, как друг вертит в руках яйцо и кусок сухаря. – Почему бы тебе не жениться на ней и не положить конец страданиям?
 – Жениться?
 Собственно, почему бы и нет? Это самый простой способ избавиться от одиночества, терзавшего его целых пять лет. Все годы он терпел, но сейчас больше не сможет это вынести.
 Глядя на дорогу, капитан улыбнулся. Он представил себе лицо Дейдры, черные кудри, ее то гневные, то по-детски наивные фиалковые глаза, которые преследовали его весь месяц и которые, как он теперь понял, не выходили у него из головы тринадцать лет.
 Кристиан пустил лошадь рысью и тут же сморщился от резкой боли в плече. Интересно, что может выйти из брака с маленькой ирландкой? Согласилась бы она жить в Англии? Будет ли Дейдра счастлива, став женой морского офицера? Достаточно ли он хорош для нее?
 Но в одном Кристиан был уверен: он бы никогда не оставил ее на берегу, отправляясь в море.
 Капитан сунул руку в карман, чтобы убедиться, на месте ли кольцо, такое же древнее, как и титул, который Лорды носили уже несколько столетий. Это был золотой лев с глазами из красных рубинов и бриллиантовыми зубами в оскаленной пасти, хвост его закручивался в колечко. Его-то Кристиан и собирался надеть на палец Дейдры. После смерти отца Эллиот должен был стать маркизом, но решил скорее пасть в бою, чем жениться, поэтому отдал кольцо брату перед выходом фрегата из Портсмута.
 Дейдра О'Девир Лорд. Его жена, его невеста… Господи, он хотел ее так, как не хотел ни одну женщину, и мечтает, чтобы она стала его женой. Только вот согласится ли она?
 Он же англичанин, которого Дейдра ненавидела тринадцать лет. Кроме того, он пока не в состоянии искупить вину, хотя за последние дни опросил всех знакомых матросов и офицеров, чтобы узнать о ее брате.
 Но, видит Бог, он непременно сделает это – воссоединит семью, которую разъединил именем короля.
 Так, погруженный в размышления, капитан ехал вперед, не замечая оставленных позади миль. Казалось, он только что покинул Бостон, а уже оказался в Менотомии. Кристиан внимательно огляделся по сторонам, ведь в этой маленькой живописной деревушке Новой Англии Дейдре придется жить до тех пор, пока она не станет его женой.
 Будет ли она счастлива здесь? Несмотря на весеннее тихое утро, Кристиан почти физически ощущал враждебность, которая заставила его схватиться за эфес шпаги. Он перевел лошадь на шаг, проезжая мимо таверны «Черный конь». Издалека слышались барабанный бой и звуки трубы, видимо, это упражнялись минитмены, готовясь провести очередные бездарные маневры.
 Мысль огорчила и встревожила его. Господи, ну почему англичане не могут жить в мире друг с другом? Почему английские власти не желают вникнуть в заботы колонистов?
 Навязчивые звуки действовали на нервы, и Кристиан снова пустил коня рысью. Грязь хлюпала под копытами, брызгала во все стороны, пятнами ложилась на сверкающие сапоги капитана. Ему все чаще стали попадаться другие всадники, с любопытством глядевшие на него. Увидев открытую коляску с дамами, Кристиан поднес руку к шляпе, но те презрительно отвернулись, а фермеры, ведущие корову, сплюнули при виде офицера. Кристиан ощущал растущее беспокойство. Он проехал еще одну таверну, где его появление тоже не осталось незамеченным. Господи, неужели вся чертова деревня наблюдает за ним? Создавалось впечатление, будто жители, завидев его, передавали эту новость соседям быстрее, чем гнедой продвигался вперед.
 Доехав до перекрестка, Кристиан увидел лавку, небольшую церквушку, за нею кладбище, серые надгробья казались мрачными даже в ярком солнечном свете. Он миновал еще несколько домов, поравнялся с очередной таверной, напротив которой стоял дом Фолеев.
 Наконец-то!
 Кристиан остановился, радуясь возможности посидеть, наслаждаясь солнцем, и поглазеть на девушку, стоящую во дворе у колодца. На ней было простое зеленое платье из грубой шерсти, черные волосы заплетены в косу, доходившую ей до бедер. Кристиан увидел, как напряглась ее спина, когда девушка потянула тяжелое ведро.
 – Черт побери, я тут все ненавижу! Хочу домой! – Она знакомым движением вытерла плечом щеку.
 Соскочив с лошади, капитан направился к девушке, которая не слышала его шагов, и легко вытащил полное ведро в тот момент, когда Дейдра повернулась к нему.
 – Кристиан! – В ее глазах появились слезы радости.
 – Неужели тебе не могли помочь, дорогая? – сказал тот, снимая шляпу.
 Дейдра прижалась к нему, и они несколько мгновений просто стояли рядом. Кристиан гладил девушку по голове, думая, с каким бы удовольствием он увез ее на фрегат. Сегодня же. Сию минуту. Навсегда. От Дейдры пахло дорожной пылью и весенним солнцем, чистым ветром и лошадьми. Она была мягкой, теплой, очень женственной, совершенно бесхитростной. И ему это нравилось. Ему все нравилось в Дейдре О'Девир.
 – Ты даже не представляешь, как одиноко мне без тебя, – плакала она. – Мне тут все ненавистно, все! Тут и птицы другие, и животные не такие, и люди недружелюбные. Они странно говорят, делают странные вещи. Слава Богу, что ты приехал забрать меня на корабль. Я бы умерла, если бы пришлось задержаться тут хотя бы на день!
 – Дейдра, я приехал не для того, чтобы забрать тебя с собой. – Он глубоко вздохнул. – Я приехал, чтобы попросить…
 – Дейдра!
 На крыльце дома появилась девушка в скромном голубом платье и наброшенном на плечи черном плаще. Светлые волосы, заплетенные в толстую косу, были короной уложены вокруг ее головы, лишь нахальные глаза, похотливо смотревшие на него, выдавали его старую знакомую.
 – Дилайт? – ошеломленно спросил он.
 Та бросилась ему навстречу, прижимая в знак молчания палец к губам.
 – Только не называй меня так при маме. – Дилайт испуганно обернулась на дом. – Мое имя Долорес Энн.
 Если капитан Лорд еще сомневался, на чьей стороне семья Фолей в противостоянии короля и мятежников, то, увидев в дверях женщину и заметив, как изменилось ее лицо при виде морского офицера, все его сомнения рассеялись. Миссис Фолей побледнела как полотно, а мокрое полотенце, которое она держала в руках, упало в жидкую грязь.
 Но, быстро взяв себя в руки, она шагнула ему навстречу.
 – Ох, капитан, – торопливо заговорила миссис Фолей, – не так часто к нам в Менотомию заглядывают морские офицеры. Сначала капитан Меррик, а теперь вы… Полагаю, вы и есть поклонник нашей Дейдры?
 Галантно поклонившись, Кристиан направился к женщине, чтобы поцеловать ей руку.
 – Мое почтение, мадам, – улыбнулся он. – Я лишь хотел посмотреть, как мисс О'Девир устроилась на новом месте, и убедиться, что с ней все в порядке. И, разумеется, выразить уважение и благодарность вашей семье за гостеприимство, оказанное мисс О'Девир. Обстановка сложная, и я рад, что моя любимая находится под защитой добропорядочной семьи, верной королю. Надеюсь, мадам, я приехал в подходящее время?
 – Да-да, – засуетилась миссис Фолей. – Почему бы вам, капитан, не войти и не выпить чего-нибудь? Могу я предложить чашку шоколада?
 – С удовольствием, мадам. Только я хотел бы сначала напоить коня.
 – Конечно, конечно. Можете привязать его прямо здесь, у корыта с водой. Долорес Энн, перестань глазеть на капитана и зайди со мной в дом. Немедленно.
 Кристиан опустил глаза, чтобы миссис Фолей не заметила торжествующего блеска. Эта женщина не против него лично, но, приветливо разговаривая с офицером Королевского флота, она рисковала вызвать подозрения у односельчан.
 Интересно, с Бренданом она так же вела себя? Черт, надо было поговорить с Мерриком перед отъездом.
 – Вижу, капитан Лорд, вы купили себе коня. – Дилайт осмотрела гнедого. – К тому же на нем можно не только ездить верхом, но и заниматься всякими приятными делами.
 Только Кристиан открыл рот, чтобы съязвить в ответ, как дверь с треском распахнулась.
 – Долорес Энн! Немедленно иди в дом!
 Дилайт закатила глаза.
 – Господи, иногда я жалею, что вернулась из Франции! – Она направилась к дому, вертя бедрами, и миссис Фолей буквально втащила дочь внутрь.
 – Кристиан, ты даже не представляешь; как я счастлива, что ты приехал. Прошлой ночью я так скучала по тебе, что мое сердце чуть не разорвалось от тоски! – Девушка подняла на него глаза, полные любви, и капитан ощутил гордость.
 Она принадлежит ему! Она отдала ему все и по своей наивности не понимала, что благодаря ей он снова почувствовал себя мужчиной. Скоро ей станет принадлежать не только его сердце, но и имя. Капитан вспомнил о кольце.
 «Господи, как я люблю ее!» – подумал он.
 Но поскольку миссис Фолей, видимо, наблюдала за ними из окна, Кристиан осторожно убрал руку Дейдры со своей груди.
 – Пойдем, дорогая, – улыбнулся он, – и немного потолкуем с хозяевами.
 – Только не заставляй меня слишком долго сидеть там, – взмолилась Дейдра. – Я хочу остаться с тобой наедине и показать, как я по тебе соскучилась.
 – Хорошо, – сказал капитан, глядя на нее потемневшими от страсти глазами. – Потом попросим у Фолеев лошадь и поедем кататься?
 – А можно?
 Кристиан снова подумал о кольце. На прогулке он и наденет его Дейдре на палец.
 – Да. Теперь пойдем в дом и вежливо побеседуем с миссис Фолей.
 Едва они вошли, девушка, извинившись, бросилась наверх переодеваться, а Дилайт, возбужденная не меньше ее, побежала за ней.
 Кристиан прошел в гостиную, которая, судя по всему, служила и кухней, и внимательно огляделся в надежде увидеть что-нибудь подозрительное, но ему на глаза не попадалось ничего особенного. Пахло травами, едой и огнем, который годами жгли в огромном камине, занимавшем большую часть комнаты. Запахи были непривычными для обоняния моряка, а гостиная казалась огромной по сравнению с его каютой. Заглянув в зловещего вида черный котелок, он увидел варившийся в куске ткани пудинг. С потолка свешивались пучки трав, вокруг грубого стола, накрытого красивой белоснежной скатертью, были расставлены стулья.
 Интересно, на каком сидела Дейдра? Разговаривала ли она с хозяевами? Плакала ли в своей комнате от тоски и одиночества?
 Господи, только бы поскорее найти доказательства, что Фолей являются мятежниками, узнать, что нужно, чтобы выследить и поймать Ирландского Пирата, который, по словам адмирала, «уже вкладывает оружие в руки младенцев»! Тогда он сразу женится на Дейдре и увезет ее отсюда.
 Из-за угла, нервно поправляя волосы и крепко сжав губы, вышла миссис Фолей.
 – Ох, я и не знала, что вы уже вошли в дом, – всплеснула она руками.
 – Простите, что испугал вас, мадам, – вежливо ответил капитан.
 – Положение такое серьезное, что мы все находимся во взвинченном состоянии. Говорят, повстанцы объявились уже и за городом. – Она быстро отвернулась и сменила тему: – Долорес Энн сказала, что вы хорошо присматривали за ней во время долгого путешествия, и вся команда выполняла буквально каждое ее желание.
 Пытаясь сдержать смех, Кристиан закашлялся и увидел Дилайт, которая вошла в комнату и слышала слова матери.
 – Все были очень внимательны к ней, – подтвердил он, взяв чашку с дымящимся шоколадом.
 Господи, если бы миссис Фолей знала, какие знаки внимания оказывали матросы и офицеры ее дочери и что у нее были за желания!
 – Конечно, в наши дни никто не может чувствовать себя в безопасности, особенно когда ужасный Ирландский Пират терроризирует корабли, выходящие в море. Кстати, я слышала, на прошлой неделе он снова… напал на английский фрегат.
 Кристиан чуть не подавился, поняв язвительный намек миссис Фолей.
 – Он не собирался нападать на английский фрегат. Тем кораблем, мадам, командую я. И если мой фрегат получил какие-нибудь повреждения, то от французского корвета, а не от расшалившегося переростка, хвастливо именующего себя контрабандистом, – ответил капитан.
 Замечание, в которое он вложил четко отмеренную дозу гнева и праведного английского возмущения, принесло желаемый эффект. Глаза хозяйки сверкнули, когда она поставила перед ним тарелку с куском только что испеченного пирога со свининой.
 – Вы так думаете, капитан? По-моему, этот ирландец, то есть… – она замялась, – …этот негодяй совсем не «шалит», как вы изволили выразиться. Мне кажется, он весьма преуспел в своих «шалостях».
 – Да будет вам, – спокойно ответил Кристиан. – Впрочем, его бездарное кривлянье раздражает моего адмирала, да и меня тоже. У офицера Королевского флота есть дела поважнее, чем гоняться за каким-то хулиганом. Неужели я пересек три тысячи миль штормовой Атлантики ради того, чтобы поймать этого дурачка? – Капитан возмущенно фыркнул. – Господи, я бы мог сейчас быть дома, в Англии, а не гоняться за мерзавцем, который твердо решил окончить жизнь на виселице.
 Миссис Фолей захватила наживку.
 – Вас послали в Америку, чтобы найти Ирландского Пирата?
 – Отвратительно, правда? – Он кротко улыбнулся. – Ведь у меня есть дела поважнее.
 – Какие? – быстро спросила хозяйка, пытаясь скрыть любопытство.
 Кристиан отрезал кусок пирога, а затем позволил себе радостно улыбнуться.
 – Ну… у меня есть некоторые… как бы выразиться поточнее… романтические интересы… Да, миссис Фолей, вы же видели нашу встречу, разве у вас есть сомнения насчет цели моего приезда сюда? – Капитан прижал руку к груди. – Я люблю вашу гостью и хочу поскорее жениться на ней. Я слишком поглощен мыслями о мисс Дейдре, чтобы еще думать о славе, которая обрушится на меня, когда я поймаю Ирландского Пирата.
 Нужна ему эта слава, да и можно ли так назвать донесение в Адмиралтейство, где будет сообщено о его маленькой победе? Но сейчас его главная задача – убедить Фолеев, что он весьма несерьезно относится к заданию.
 Судя по всему, он своего добился.
 – Что ж, – просияла хозяйка, – если так, я не стану возражать против ваших встреч с девушкой. Мне кажется, вы составите чудесную пару. Жаль, что у нее нет родных, у которых вы могли бы попросить ее руки.
 – Ну как же нет… – пожал плечами Кристиан, вспомнив о Брендане, согласия которого на брак с его кузиной он намеревался попросить сразу же, как поговорит с Дейдрой.
 Тут по лестнице сбежала Дейдра, ее щеки горели от возбуждения.
 – Тебе нравится мой костюм? – спросила она, покрутившись перед капитаном. – Это Дил… Долорес Энн дала мне целую гору одежды, пока не сошью собственных платьев, буду носить ее вещи.
 Улыбнувшись, Кристиан отодвинул тарелку с пирогом, допил остатки шоколада и встал – шесть футов два дюйма мужской красоты и силы, затянутые в офицерский мундир.
 – Если вы не возражаете, я бы хотел повезти любимую на верховую прогулку, – обратился он к миссис Фолей.
 – Конечно, не возражаю, капитан Лорд. Можете взять одну из наших лошадей для Дейдры. Ах, хорошо бы стать молодой, наслаждаться плодами юности и…
 Кивнув, он взял руку Дейдры, галантно поцеловал и вывел девушку на улицу. Теперь Кристиан был уверен, что мать Дилайт считает его высокомерным, туповатым простачком, сраженным наповал хорошенькой Дейдрой О'Девир, совершенно не заинтересованным выполнить свое задание и поймать Ирландского Пирата.
 Но, стоя рядом с дочерью на крыльце и наблюдая за тем, как высокий красавец ведет девушку к лошадям, миссис Фолей вовсе не чувствовала себя спокойной.
 – Не нравится мне все это, – сказала она, нервно вытирая пот со лба. – Только офицера, вынюхивающего что-то, нам тут и недоставало.
 – Мама, он же – морской капитан, – раздраженно ответила Дилайт. – А моряки думают о море и своих кораблях, а не о собраниях патриотов, с которыми ты и папа связались.
 – В его присутствии я нервничаю, он слишком льстивый, сдержанный. Он все знает, Долорес Энн. – Женщина испуганно посмотрела на дочь и повторила: – Он все знает.
 – Да будет тебе, мама. Ничего ему не известно, просто он любит Дейдру. Видела бы ты, что они вытворяли на корабле, тогда бы не сомневалась.
 – Долорес Энн, все знают: его прислали сюда, чтобы поймать Ирландца.
 – Но ты слышала, как он к этому относится, мама, – уверенно заявила Дилайт. – Может, капитан Лорд и умен, но по хитрости ему о-очень далеко до Ирландского Пирата.




 Глава 25


 Они ехали бок о бок. Кристиан смотрел на Дейдру, а та любовалась, как солнечные лучи играли в его светлых волосах. Он улыбался ей, и у нее кружилась голова от счастья. Несмотря на враждебные взгляды, которые бросали на офицера жители деревни, Дейдра гордо ехала рядом с ним.
 Ей вдруг показалось, что Америка вовсе не так безлика иневзрачна, что и солнце светит, и вода в пруду неожиданно засверкала тысячью огоньков. А деревья? Она в жизни не видела столько деревьев, потому что на серых болотах Коннемары они вообще не росли.
 – Кристиан!
 – Да, любимая?
 – Ты когда-нибудь скучал по Англии?
 – Все время скучаю.
 – Как я по Ирландии?
 – Как ты. Правда, я не вожу сумку с вещами, напоминающими о родной стране.
 – Ты меня дразнишь? – нахмурилась девушка.
 Его губы подозрительно дрогнули.
 – Твоя сентиментальная любовь к дому кажется мне очаровательной, но когда-нибудь ты поймешь, что дом не там, где ты живешь или откуда родом, а там, где твое сердце. Домом может стать любое место, если там человек, которого ты любишь.
 – Тогда я сейчас дома.
 – Тебе было очень плохо одной?
 – Да. – Как ни странно, в присутствии Кристиана она почти забыла о горьких часах, проведенных в одиночестве. – Но я справилась с отчаянием.
 – Правда?
 – Я украла твою рубашку, – призналась девушка. – Это, конечно, ерунда, но я держала ее в руках и представляла, что ты рядом. А потом я села у окна, по звездам вычислила, где находится Ирландия, и передвинула кровать, чтобы спать лицом к ней, вот. Как ты думаешь, все англичане, которые сейчас находятся здесь, тоже хотят поскорее вернуться домой?
 – Уверен.
 – Даже не представляю, что кто-то может захотеть поселиться в Америке, – задумчиво сказала Дейдра. – И край уродливый, и все люди злые.
 – Люди несчастливы из-за политики, – стал объяснять капитан. – Когда между колонистами и Англией не останется спорных вопросов, ты сама убедишься, что Америка – чудесное место.
 – На Ирландию она совершенно не похожа.
 – Ты права. Но Америка красива по-своему.
 – Ничего красивого тут нет, – отрезала Дейдра. – Птицы другие, животные другие, люди другие, а трава коричневая. Где это видано, чтобы трава была коричневой? В Ирландии сейчас трава ярко-зеленая, мягкая!
 – В Ирландии сейчас наверняка идет дождь. К тому же, – улыбаясь, произнес капитан, – зимой Новую Англию заносит снегом, поэтому трава сейчас и бурая. Погоди немного, через несколько недель эта земля станет такой же изумрудной, как твоя родная Ирландия.
 – Ты обещаешь, Кристиан?
 В фиалковых глазах девушки было столько мольбы и детской надежды.
 – Обещаю, Дейдра, – кивнул он.
 Они молча проехали около мили, прежде чем девушка снова заговорила:
 – А ты уже думал о своем втором обещании? Ты сказал, что поможешь мне отыскать брата.
 – Конечно, Ди. И твой кузен, по-моему, тоже занят поисками. У меня, правда, не было возможности потолковать с ним, но я получил от Брендана письмо, в котором он говорит, что сделает все возможное, чтобы помочь нам. Когда Брендан вернется, мы объединим наши усилия, а пока я сам буду искать твоего брата.
 – Лишь ты можешь его найти, – заявила Дейдра с наивной верой в могущество капитана Лорда.
 Он поспешил сменить тему разговора:
 – Фолеи хорошо с тобой обращаются?
  –  Да.
 – Значит, все в порядке?
 – Если не считать, что в первую же ночь я потеряла мою шерсть.
 – Твою шерсть? – озабоченно посмотрел на нее Кристиан.
 – Она из Ирландии. Ее унесло ветром, когда я высунулась в окно, чтобы определить, где находится Ирландия.
 – Понятно. – Он тайком усмехнулся.
 – Но у меня еще есть ирландский воздух, ирландские галька, песок и ракушки. Ну и, конечно, мое распятие, которое я ни-ког-да не снимаю.
 – Никогда-никогда? – поддразнил ее капитан.
 – Никогда!
 Капитан засмеялся, не переставая удивляться Дейдре. Лошади неторопливо брели вперед, у линии горизонта виднелись лиловые горы, тут и там встречались живописные фермы. Кристиан свернул с дороги и пустил коня по узкой тропинке, а Дейдра, ехавшая сзади, восхищалась тем, как ловко сидит на нем красивый мундир.
 Девушка была так увлечена наблюдениями, что не заметила, как Кристиан остановил лошадей.
 – Этот уголок хоть чем-то походит на Ирландию? – спросил он.
 Дейдра посмотрела по сторонам. Ручей весело бежал по ложбинке, дно которой было усыпано цветными камешками, и сворачивал в лес, солнечные лучи освещали бурый ковер из хвои и прошлогодних листьев, тут и там лежали огромные серые валуны, а над всем этим голубело небо.
 – Как ты считаешь, это место подходит, чтобы… побыть здесь вдвоем?
 – Да, Кристиан, да! Впрочем, с тобой я готова быть где угодно.
 Загадочно улыбнувшись, тот соскочил с коня, ослабил подпругу, давая животному отдохнуть. Дейдра тоже хотела спрыгнуть на землю, но капитан уже был рядом. Его глаза потемнели от желания, и она сразу почувствовала, как по ее телу разливается истома.
 – Иди сюда, – прошептал Кристиан, – позволь мне насладиться тобою.
 Дейдра ответила на его поцелуй, горя от желания, которое мог зажечь и потушить только Кристиан.
 – Не надо все время играть в джентльмена и офицера, это ни к чему, – пролепетала она.
 – Я не играю, – серьезно произнес он, снимая ее с седла так легко, словно она весила не больше улетевшего клочка шерсти, и неся на залитую солнцем полянку. – Но поскольку я твердо намерен оставаться джентльменом до конца, то всегда буду ставить твои интересы выше своих.
 Он расстелил на земле одеяло, и Дейдра, слегка оробев, села. Господи, она никогда бы не подумала, что англичанин может быть таким красивым, сердце у нее просто разрывалось от любви к нему.
 – Кристиан!
 – Да, любовь моя?
 – Мне неприятно произносить ее имя, но, по-моему, твоя Эмили была дурой. На всем белом свете не найти человека лучше и красивее тебя. Я никогда тебя не оставлю, клянусь!
 Сняв шляпу, капитан повесил ее на ветку, сбросил мундир и уселся на одеяло рядом с ней.
 – Ты любишь меня? – спросил он.
 – Больше жизни, Кристиан.
 – Любишь ли ты меня настолько, чтобы стать моей женой?
 Он не мог бы удивить ее больше, даже если бы очень захотел. Оторопев, Дейдра сначала только зашевелила губами, но потом все-таки обрела дар речи:
 – Ты предлагаешь мне руку и сердце? Значит, я не зря надеялась, что ты захочешь сделать меня своей женой?
 – Ты надеялась?
 – И молила Бога, хотя не думала, что так будет. Ведь ты англичанин, а я – ирландка и…
 – Да о чем ты?! – воскликнул Кристиан. – Ирландка, англичанин – да какая разница? Я готов хоть завтра жениться на тебе, потому что люблю тебя и страстно хочу освободить из плена.
 – Знаю, Брендан уже объяснил мне. Сэр Джеффри не потерпит на военном корабле никаких женщин, за исключением жены капитана. У тебя могут быть неприятности, когда дело коснется продвижения по службе. Я не хочу жить вдали от тебя, Кристиан, но понимаю, что так надо. – Дейдра пожала плечами. – К тому же Фолеи неплохо ко мне относятся.
 – Мне ненавистна даже мысль о том, чтобы оставить тебя здесь! – воскликнул капитан.
 – Я выдержу, если буду уверена, что ты вернешься ко мне, что наша разлука не вечна.
 – Господи, разумеется, не вечна! Когда Брендан вернется, я попрошу у него твоей руки.
 Кристиан привлек ее к себе, и поцелуй заставил Дейдру забыть о долгих часах разлуки. Потом капитан достал кольцо, такое же древнее и прекрасное, как распятие Грейс.
 – Эта вещь принадлежит семье Лордов уже несколько столетий, Ди, – сказал он, надевая кольцо ей на палец.
 В глазах девушки блеснули слезы. Это чудесное кольцо теперь всему миру говорит о том, что она принадлежит красивому, галантному морскому офицеру. Кристиан поднял ее руку, чтобы она могла полюбоваться игрой бриллиантов в пасти льва и блеском рубинов в его глазах.
 – Отныне ты моя, – объявил капитан.
 Уже не стесняясь, Дейдра заплакала от счастья и приложила руку к груди, словно знакомя кольцо с распятием. Кристиан понял, что это слияние английского и ирландского, слияние двух сердец, дань уважения гордым предкам…
 – Кристиан… Я не знаю, что сказать…
 – Скажи, что будешь моей женой, Ди, сделай меня самым счастливым человеком на свете.
 – Я буду твоей женой. С того дня, как мы произнесем клятву верности, и до самой моей смерти. – Она поцеловала его, и Кристиан страстно ответил на поцелуй невесты, крепко прижав ее к себе.
 – Господи, я так скучал по тебе, – хрипло прошептал он. – Ты даже не представляешь, как я жду момента, когда ты действительно станешь моей.
 – А нужно ли спрашивать Брендана? Разве нельзя просто обвенчаться и покончить с этим?
 – Он же твой единственный родственник. Было бы несправедливо не спросить его согласия на брак.
 Дейдра тем временем сняла с него шейный платок, дрожащими пальцами расстегнула золотые пуговицы на жилете и невольно поежилась.
 – Мы замерзнем.
 – Ди, сейчас нам станет так жарко, что захочется прохлады, – усмехнулся Кристиан.
 Засмеявшись, девушка сняла с него белый жилет, стараясь не задеть раненое плечо, потом взяла Кристиана за руки, подняла с одеяла и начала снимать с него рубашку. Ноги у нее дрожали, и ей пришлось собрать все силы, чтобы не упасть в его объятия.
 – Я сгораю от желания, – прошептала Дейдра, лаская обнаженную грудь любимого.
 Ее руки скользнули по плоскому животу и стали расстегивать пуговицы на брюках, а Кристиан, не отрываясь от губ Дейдры, стал раздевать ее.
 – Господи, как же я хочу тебя… – прошептала она, переводя дух в нетерпеливом ожидании, когда возбужденная плоть войдет в ее горячее лоно.
 Наконец жакет для верховой езды, жилет, рубашка, юбки упали на землю.
 Капитан сел на одеяло, увлекая Дейдру за собой. Ее ладони скользили по его груди, нащупывая каждый шрам, указывающий на то, сколько раз его жизнь была в опасности.
 – Мой лорд и хозяин.
 Тот улыбнулся, лаская ее плечи, грудь, соски, отвердевшие под его пальцами. Во рту у Дейдры пересохло, она тяжело дышала.
 – Господи, я так хочу тебя… – повторила девушка.
 – Я тоже, любимая. – Взяв Дейдру за бедра, капитан легко приподнял ее и опустил на свою восставшую плоть.
 – Кристиан…
 – Тебе нравится?
 – Мне нравится все, что ты со мной делаешь…
 Она стала приподниматься и опускаться, он двигался ей навстречу, поддерживая ритм. Их переполняла безудержная радость, Дейдре казалось, что внутри нее бушует огонь, заставляя тело содрогаться вновь и вновь.
 Наконец она со стоном упала на него и опустила голову ему на плечо…
 Над ними поскрипывали ветки деревьев, вздыхал холодный ветер, раскачивая вековые сосны, но весеннее солнце согревало их влажную кожу.
 Ненадолго оба заснули, утомленные, а потом снова занимались любовью, еще и еще… пока оранжевый диск солнца не опустился к горизонту.
 Они вымылись в прозрачном ручье, вытерлись одеялом и медленно одели друг друга, чувствуя на сердце тяжесть из-за скорой разлуки. К дому Фолеев влюбленные подъехали уже почти в темноте.




 Глава 26


 Интуиция заставила капитана быстро повернуть назад. Он вспомнил тело Дейдры, ему хотелось лечь с ней в мягкую постель, обнимать и любить ее. Скоро так и будет, но…
 Он приехал в Менотомию не только ради нее. Шпионы сообщили генералу Гейджу, что сегодня в деревне ожидается собрание мятежников, на которое непременно явятся Сэм Эдамс, Джон Хенкок и доктор Джозеф Варрен. Без сомнения, на сборище пожалует и Ирландец. Правда, шпионы не знали точно, где соберутся повстанцы, но у Гейджа имелись соображения на этот счет.
 Остановившись в тени громадного дуба, Кристиан достал из сумки измятый парик, затем зеленый жилет, снял мундир и переоделся. Он не знал, что делать со шляпой, поэтому нацепил ее на луку седла, намереваясь спрятать где-нибудь, когда подъедет к таверне.
 Вскоре по улице ехал изможденный всадник на усталом коне, совершенно не похожий на гордого морского офицера его величества. За поворотом Кристиан увидел огни дома Фолеев. На втором этаже одиноко горела лампа, и сердце у него заныло от тоски: наверное, Дейдра готовится ко сну, как всегда, томясь по родной Ирландии.
 Храни ее Бог! Может, он сегодня и не с ней, зато совсем рядом.
 Капитан направил лошадь к таверне, расположенной напротив дома Фолеев, еще раз продумывая детали своего плана. Вряд ли жители деревни, с ненавистью посматривавшие на морского офицера, теперь узнают его в уставшем путнике. Коней такой масти немало, поэтому его могла выдать только офицерская шляпа, обвитая золотым шнуром. Спрыгнув с лошади, Кристиан огляделся по сторонам, спрятал шляпу в густом кустарнике и повел гнедого к дверям таверны.
 Прошло несколько долгих мгновений, пока раздались шаги, кто-то осторожно отодвинул щеколду, и дверь наконец со скрипом отворилась! За ней стояла темноволосая женщина в чепце, которая подозрительно оглядела Кристиана, сунув свечу ему чуть ли не в лицо.
 – Добрый вечер, мадам, – сказал Кристиан, опустив голову. Конь за его спиной, как бы в поддержку хозяина, устало зафыркал. – Не найдется ли у вас комната и еда для утомленного путешественника?
 Женщина подняла свечу повыше, еще раз оглядела его, потом, видимо, удовлетворенная, быстро взглянула на дорогу.
 – Да, у нас есть для вас комната. Хорошая, чистая комната наверху, а в котелке над очагом еще осталось тушеное мясо.
 – Буду вам очень признателен, мадам. А нельзя ли где-нибудь поставить коня?
 – На заднем дворе есть сарай, отведите его туда и присоединяйтесь к нам за столом. Мы люди простые, но гостеприимные.
 – Благодарю, мадам, только я очень устал, и больше всего мне хочется поесть и завалиться спать.
 – Здесь ваши желания исполнятся. – Женщина ушла в дом, оставив капитана одного.
 Спустя час Кристиан Лорд, герой Квиберона, гордость Королевского флота, сидел на голом полу своей комнаты. Дверь заперта, в очаге тлели угли, окно было открыто. Вытащив из: кармана маленькую подзорную трубу, Кристиан навел ее на противоположный дом.
 Как миссис Фолей испугалась при его неожиданном появлении, как суетилась, когда он вошел в дом. А Дилайт мечтала соблазнить Ирландского Пирата и затащить его к себе в постель. И почему хозяйка таверны внимательно изучала его, прежде чем пустить на постой? Генерал Гейдж показал ему листовки с призывами к открытому неповиновению королю, которые скорее всего отпечатаны Джередом Фолеем.
 Кровопролитие надо предотвратить любыми средствами до того, как Ирландец снабдит мятежников оружием.
 Устроившись поудобнее, Кристиан еще раз посмотрел в подзорную трубу, убедился, что дом Фолеев хорошо просматривается, и стал ждать.
 В полночь Дейдра отчего-то проснулась, гадая, что могло прервать ее дивный сон. Приглушенные мужские голоса… Знакомый голос с сильным ирландским акцентом… Не Брендана, но очень знакомый… И такой же знакомый смех.
 Может, ей все это снится?
 Она прижала к, груди рубашку Кристиана и довернулась к окну, выходящему на восток.
 Опять этот беззаботный смех.
 Дейдра открыла глаза, медленно откинула тяжелое одеяло, спустила ноги в шерстяных носках на половик и на цыпочках подошла к окну. Она увидела темные силуэты нескольких лошадей; привязанных у дома. Голоса внизу раздались снова, и теперь девушка убедилась, что все это ей не снится, особенно ее заинтересовал голос ирландца.
 – Он просто болван, Фолей, неужели вы думаете, я испугаюсь какого-то английского индюка? Ха! Ваша жена уже сказала, что его больше интересует ирландская девчонка, остановившаяся в вашем доме, чем дела короля. И не забывайте, я знаю этого типа лучше вас, и даже сумел от него уйти. Да во всем флоте не найдется корабля, способного догнать мой шлюп. Пусть наш англичанин и командует мощным фрегатом, только понятия не имеет, что с ним делать, а его тупые матросы не отличат ванты от шкотов.
 Дейдра нащупала в темноте халат, осторожно выскользнула за дверь и подошла к лестнице. Голоса становились все громче.
 – Твое хвастовство может стоить тебе жизни, – резко ответил хозяин дома. – Капитан Лорд не болван, а опытный, умелый офицер, уважаемый адмиралом и королем. И ему удалось превратить своих идиотов в послушную, сплоченную команду, не хуже любой другой на Королевском флоте.
 – Вы считаете, такие есть на Королевском флоте? – засмеялся кто-то.
 – Очень смешно, Хенкок, – огрызнулся Фолей. – А вы, мой ирландский друг, получше заметайте следы и поменьше хвастайтесь.
 Дейдра прижалась к стене гостиной, ее сердце бешено колотилось. Они говорят о ее любимом Кристиане! Девушка сжала кулаки. Как они смеют называть его болваном? И кто этот хвастливый ирландец с таким знакомым голосом?
 – Да наш умный Ирландский Пират всегда обведет капитана Лорда вокруг пальца, – уверенно заявила Дилайт. – К тому же капитан Лорд слишком занят, чтобы думать о поимке моего Ирландского Пирата.
 Глаза у Дейдры расширились от ужаса: Фолеи – мятежники! И если Дилайт называет человека с удивительно знакомым голосом «мой Ирландский Пират», значит, тот сейчас находится в гостиной!
 Дейдра вцепилась пальцами в распятие. Господи, если Дилайт любит мятежника, то она с ними заодно?
 – Несколько лет назад я встречал капитана Лорда, – послышался спокойный, уверенный голос. – Он не показался мне болваном, напротив, я счел его умным и знающим офицером, преданным королю, своей команде и отлично справляющимся со своими обязанностями. Так что, друг мой, я не стал бы относиться к этому человеку столь легкомысленно.
 – Господи, – насмешливо воскликнул ирландец, – если бы вы только видели, как его фрегат бездарно палил по французскому корвету, то изменили бы свое мнение! Я с болью смотрел на то, как замечательный корабль ходит под парусами и ведет сражение. Моя прекрасная Долорес Энн пересекла на фрегате Атлантику, уж она-то знает, что за человек этот лорд и хозяин. Скажи им, дорогая, можно ли счесть его решительным?
 – Он хороший тактик и, бесспорно, умен. Но вся его решимость да и все помыслы направлены на то, чтобы завоевать сердце нашей гостьи. И пока он… – Дилайт замялась, потом нашла подходящие слова, – …занят этим, он не представляет никакой угрозы.
 – И тем не менее, – возразил Фолей, – не стоит забывать, что у него много наград, его уважают и прочат в адмиралы. Допускаю, что вы не слишком высокого мнения о Королевском флоте, мой ирландский друг, и у вас есть на то причины, но не забывайте о достижениях капитана Лорда.
 – Я не хвастаюсь, я просто уверен в себе, – засмеялся Ирландец, сделав несколько шагов по комнате. – Никто не смог поймать Ирландского Пирата, даже мой галантный кузен, хотя он, разумеется, не знает, кто я такой. А уж он-то поумнее вашего капитана Лорда.
 В беседу вступил еще один, видимо, образованный человек:
 – Кажется, вы очень не любите капитана Лорда, мой друг. Как бы враждебное отношение к нему не повредило делу и не подставило вас под его пушки.
 – Может, объясните нам, в чем причина такого отношения? – весело произнес мужчина, которого называли Хенкок.
 – Причина личного характера, и вас она не касается. – Дейдра закрыла глаза, усиленно вспоминая, где она слышала этот голос. – Но для меня не будет мести слаще, если я сумею выставить королевского офицера полным идиотом. Богом клянусь, ему не поймать меня!
 – Нет, мой красавчик, нипочем не поймать, – поддержала его Дилайт.
 – Хватит разговоров! – прозвучал чей-то властный голос. – Итак, мой ирландский друг, будьте осторожны. Возможно, мысли капитана Лорда действительно заняты чем-то другим, но раз у него такая хорошая репутация, не будем считать его болваном и недооценивать. А теперь перейдем к делу. Капитан Лок за короткое время добился отличных результатов в подготовке мужчин Менотомии к военным действиям. Но нам, требуются ружья. Пока мы тут беседуем, преданные люди погрузили оружие с боеприпасами на телеги и повезли в глубь страны. Можете не сомневаться, Гейджу кое-что известно, однако наши информаторы побеспокоились о том, чтобы сведения, доходящие до генерала, не полностью соответствовали действительности.
 – Конечно, Эдамс. А теперь поделитесь с нами деталями вашего плана, – сказал Фолей.
 «Оружие! – с тревогой подумала Дейдра. У нее вдруг так защекотало в носу, что она зажала его рукой и взмолилась: – Господи, только бы не чихнуть!»
 – Я написал знакомому торговцу в Филадельфию. Личность весьма сомнительная, но ради собственной выгоды он готов иметь дело хоть с пиратами, хоть с контрабандистами, поэтому согласился к концу недели привезти из Франции партию мушкетов. Если бы он попытался выгрузить оружие в какой-нибудь близлежащей гавани, это привлекло бы слишком много внимания. По моему плану, наш Ирландец встретит его на своем шлюпе в Маблхеде, оружие быстро – подчеркиваю, очень быстро – перегрузят на шлюп. В Сейлеме, мой ирландский друг, вас встретят преданные люди, которые переправят груз прямо в Конкорд.
 – Это слишком опасно! – воскликнула Дилайт. – Англичане усилили свои патрули.
 – Она права, – согласился с дочерью Фолей. – Шлюп непременно заметят английские фрегаты, вас поймают, и все будет кончено.
 Его перебил веселый смех Ирландца:
 – Никто меня не поймает! Вдоль берега ходят десятки рыбацких шхун и торговых судов, мой шлюп не так уж отличается от них, чтобы вызвать подозрение.
 – Но мы могли бы воспользоваться мушкетами, – заявил Хенкок.
 – Верно!
 – Что скажете на это, мой ирландский друг?
 – Согласен.
 – Отлично! Корабль моего знакомого должен прийти ночью в субботу. Если все пойдет удачно, два фонаря на его борту дадут по три вспышки. Вы должны отозваться так же. Желаю удачи.
 – Если Гейдж узнает о плане, то непременно захочет остановить нас, – прозвучал уверенный голос человека, которого именовали доктором Вареном. – Можете не сомневаться.
 – Но когда он до нас доберется, мы уже будем ждать его! – Эдамс ударил кулаком по столу. – Пора выступить против тирании правительства, навязанного нам равнодушным монархом, который жиреет на…
 Дейдра чихнула, не в силах больше сдерживаться, и затаила дыхание от ужаса, ибо полуприкрытая дверь внезапно отворилась.
 Девушка увидела Дилайт, сидевшую рядом с родителями и глядевшую на нее с таким видом, будто перед ней возникло привидение, затем нескольких мужчин, похожих на торговцев, а посреди комнаты высокого человека с фиалковыми глазами, копной черных волос и с лукавой улыбкой.
 Кровь отхлынула у нее от лица, в голове загудело, и Дейдра ухватилась за дверь, чтобы не упасть.
 Все разом заговорили, кто-то вопросительно смотрел на Сэма Эдамса, Который стоял рядом с темноволосым Ирландцем.
 – Господи… – выдохнула девушка.
 Тут ее схватили за руку и силой затащили в комнату.
 Она оглядела собравшихся, а затем посмотрела в глаза легендарному контрабандисту, нащупала распятие и с гордостью показала Ирландцу. Тот замер, лукавая улыбка моментально погасла, щеки побледнели.
 – Родди? – Комната и лица поплыли перед Дейдрой, она видела только фиалковые глаза, похожие на ее собственные. – Это правда ты, Родди?
 – Да… я… – прошептал он.
 Фолей, покрасневший от гнева и страха, вскочил на ноги:
 – Дьявол и преисподняя, теперь она знает, кто вы такой!
 Однако Ирландец спокойно положил руку ему на плечо.
 – Она не выдает меня светловолосому англичанину. – Он убрал с лица девушки черные локоны и вытер слезы, катившиеся по ее бледным щекам. – Это моя сестра.
 Тело у Кристиана затекло, но он ни на миг не оторвался от подзорной трубы. Родди О'Девир, хвастливый Ирландский Пират, совершил величайшую ошибку, потому что английский капитан, которого он считал болваном, оказался хитрее его.
 Лорд и хозяин видел все. Сначала один всадник появился из ночной тьмы и уверенно пошел к дому Фолеев, затем подъехали еще несколько человек. Значит, шпионы не подвели генерала Гейджа, в гости кФолеям пожаловали главари мятежников. Кристиан читал их описания, видел их нарисованные портреты, которыми его снабдили сэр Джеффри и генерал. Двоих – молодого элегантного доктора Джозефа Варрена и яростного патриота Сэма Эдамса – капитан встречал на улицах Бостона.
 По мере того как прибывшие заполняли комнату, он рассмотрел всех. Здоровый весельчак – это Джон Хенкок, мужчина средних лет – серебряных дел мастер Пол Ревер, уже знакомый Джеред Фолей, Дилайт, не сводившая глаз с черноволосого негодяя. Его бы Кристиан узнал и без подзорной трубы, поскольку еще не забыл нахального капитана пиратского шлюпа.
 Как ему хотелось пойти туда и арестовать этих людей, но увы! Главарей мятежников должен был переловить генерал, Кристиану же велено схватить лишь контрабандиста, причем только на месте преступления.
 Зато появились доказательства, что Джеред Фолей поддерживает мятежников.
 Кристиан на миг опустил трубу, чтобы протереть уставшие глаза, а когда опять навел ее на окно, то увидел Дейдру, бросившуюся в объятия человека, которого лорд и хозяин должен был арестовать. Подзорная труба выпала у него из рук.
 Дейдра целовала Ирландского Пирата!
 Капитан встал, но, покачнувшись, ухватился за спинку кровати и сжал ее с такой силой, что дерево затрещало.
 – Не может быть… – прошептал он, глядя в окно.
 Кристиана вдруг затрясло, и он тяжело опустился на кровать. Постепенно неверие сменилось горечью, горечь – гневом, а гнев отступил под натиском безумной ярости.
 Она предала его, хотя говорила, что любит.
 – Я доверял тебе! – крикнул он, всаживая кулак в стену. Из костяшек тут же хлынула кровь, но эта боль была ничтожна по сравнению с тем ударом, который нанесла ему судьба. – Черт возьми, я любил тебя! Господи, как ты могла?! – Кристиан с трудом подошел к окну, увидел, что дверь у Фолеев открыта, свет желтым квадратом падал на газон.
 Она стояла у двери, положив руку на грудь своего любовника – человека, который был его врагом. Капитан хотел закрыть глаза и не мог. Хотел отвернуться, но не смог сделать даже этого, а потом смотрел, как Дейдра обнимает Ирландца.
  Предан… 
 Кристиан слышал ее радостный смех, и этот смех словно вбил последний гвоздь в гроб, в котором лежало его умирающее сердце. Потому что у него больше ничего не осталось. Ни чувств, ни боли – одна пустота.
 Наконец пират вскочил на коня, а Дейдра осталась стоять на дороге, повернувшись к востоку, в ту сторону, куда ускакал Ирландский Пират.
 Теперь капитан понял, зачем Дейдра О'Девир пустилась в опасное путешествие. Найти брата? Господи, каким же он был глупцом!
 Кристиан сжал кулаки. Переполнявшая его ярость требовала хоть какого-то выхода, но ему все же удалось взять себя в руки. Губы превратились в узкую полоску, серые глаза стали холоднее вод Северной Атлантики, а сердце заледенело.
 – Ты еще пожалеешь об этом дне, моя дорогая, – пробормотал он сквозь зубы.




 Глава 27


 Несколько фонарей освещали темные палубы фрегата. Матросы лениво потягивали грог и сокрушались из-за отсутствия Дилайт, морской пехотинец, опершись на мушкет, смотрел куда-то вдаль. Йен Макдаф, вахтенный офицер, попытался развеять тоску волынкой, но был встречен проклятиями и теперь мрачно стоял рядом со Сканком, озираясь в поисках укрытия от надоедливого дождя.
 – Ночь тихая, – пробормотал канонир. – Хибберт говорит, лорд и хозяин еще не лег.
 Йен, поежившись от холода, бросил взгляд на корму:
 – Похоже, так оно и есть.
 – Что-то произошло, Йен. Вернувшись от ирландки, он никому не сказал ни слова. Как ты считаешь, между ними не пробежала кошка, а, Йен?
 – Понятия не имею, Сканк. Но ты прав, в воздухе пахнет грозой. Старый козел приезжал сегодня на фрегат, они с капитаном заперлись и битый час говорили о чем-то в его, каюте. Эванс, стоявший на вахте у двери, подслушал, что завтра ночью будет дело.
 – Какое дело? – Сканк вытер шляпой мокрое лицо.
 – Черт, я вообще-то не должен говорить тебе, возможно, это секрет, но все мы ходим на одном корабле и…
 – Йен, прекрати нести чушь!
 Большой шотландец пожал плечами:
 – Ну ладно, у губернатора есть шпионы, рыскающие по Бостону и пригородам. Они ходят по тавернам, болтают вздор, прикидываются друзьями мятежников…
 – Продолжай! – Сканк оглянулся на присоединившихся к ним Тича и Хибберта в промокшей насквозь форме.
 – Да, расскажи нам, Йен.
 Настойчивость друзей переборола опасения шотландца. К тому же команда давно забыла о былой враждебности к человеку, который уважительно и гуманно обращался с ними, поэтому все будут на стороне капитана, что бы ни случилось.
 – Так вот, шпионы Гейджа пронюхали, что мятежники собираются, перевезти на берег с корабля оружие. Это должно произойти завтра ночью, у Сейлема. – Йен посмотрел на огни фрегата «Алкиона», качавшегося на волнах недалеко от них. – Вы знаете, что капитан Меррик вернулся с патрулирования? Возле Кейп-Энна он заметил большое торговое судно, пытался задержать его, но торговец воспользовался плохой видимостью и скрылся. Подозрительно, как вы считаете? Адмирал полагает, что это лишь подтверждает слухи о завтрашнем деле. Он хочет, чтобы лорд и хозяин был там и поймал всех на месте преступления.
 – Интересно, будет ли там Ирландский Пират? – буркнул Тич.
 – Не представляю. Но вряд ли мятежники доверят это кому-то другому, ведь Ирландский Пират у них самый ловкий.
 – И вряд ли адмирал поручит ловить его кому-то другому, – криво улыбнулся Сканк, – кроме лучшего капитана… – Все разом посмотрели в одном направлении. – …нашего лорда и хозяина, – договорил канонир.
 На фрегате почти никого не было, поскольку капитан Лорд – один из немногих командиров – разрешал своим матросам отлучаться на берег, чем тоже снискал их любовь и преданность.
 Растирая ноющее плечо, Кристиан мрачно смотрел на густую пелену тумана. Не видно ни звезд, ни линии горизонта, но где-то в море стоит торговое судно с оружием, которое должен перевезти мятежникам Ирландский Пират.
 Кристиан был уверен, что арестует контрабандиста, однако эта уверенность не радовала его, он по-прежнему чувствовал себя одиноким и покинутым.
 Интересно, что она почувствует, когда он поймает человека, который так много значит для нее? Придет к нему, станет умолять о пощаде? Или вздумает снова прибегнуть к обману?
 Кристиан погладил сиденье стула, на котором она когда-то сидела, дотронулся до мягкого одеяла, в которое однажды завернул ее. Тут у него за спиной раздались повизгивание щенков и сопение Тилди, вылизывающей своих детенышей.
 Нет, он не совсем одинок. Взяв самого маленького, капитан положил его за пазуху и направился к столу.
 С тяжелым вздохом он придвинул к себе чернильницу и перо. Сначала Эмили, теперь Дейдра… Обе предали его, променяли на других мужчин. Почему? Кристиан прижал щенка к груди. Слава Богу, на свете есть животные, они всегда преданны и не способны на обман. Как жаль, черт возьми, что того же нельзя сказать о женщинах!
 В Менотомии было темно, сыро и холодно, лились потоки ледяного дождя, завывал пронизывающий ветер, но Дейдра, закутавшись в одеяло, сидела на полу у раскрытого окна и представляла, что находится в родной Ирландии.
 Сумка с вещами почти опустела. Миниатюрный портрет матери, модель парусника Родди и обломок лодки, на которой много лет назад отец спасся в бурю, были аккуратно расставлены на ночном столике. Мешочки с песком и ракушками она отдала Родди. На сердце у нее теплело при воспоминании о том, как увлажнились глаза брата, когда она сделала ему этот щедрый подарок. Теперь у Дейдры остался лишь камешек с пастбища да флакончик с воздухом Ирландии. И еще наследство Грейс О'Мэлли.
 Девушка глядела в темноту, думая о Кристиане. Она не видела его с тех пор, как он надел ей на палец кольцо, но оно говорило о его любви и служило обещанием того, что она никогда не будет одинока.
 Но как теперь вести себя? Тревога лишила ее аппетита, беспокойство за любимых мужчин не давало наслаждаться радостью, что она станет женой Кристиана. Может, послать ему письмо и рассказать, что Ирландец – ее брат? Может, тогда он перестанет охотиться за ним? Но изменит ли королевский офицер долгу, чтобы выполнить данное ей обещание? Ведь когда они говорили о брате, Дейдре и в голову не приходило, что Ирландский Пират и есть ее Родди, который мстит англичанам, лишившим его прав свободного человека.
 Родди не слишком изменился за тринадцать лет. Все такой же смешливый, беспечный и ловкий, такой же вспыльчивый и непредсказуемый.
 Дейдра очень тревожилась за брата. Капитан Лорд ведь не деревенский парень, с которыми Родди приходилось иметь дело. Кристиан не хвастун, не глупец, не бездарный лентяй. Он из числа лучших офицеров Королевского флота и в состоянии одолеть маленький шлюп, на котором Родди пойдет завтра за оружием.
 Лишь Дилайт, бросавшая на него трепетные взгляды и старавшаяся при каждой возможности дотронуться до Родди, ничуть не боялась опасного дела.
 – Родди много раз ходил за контрабандой, – сказала она, придя к Дейдре с извинением за то, что не рассказала ей о политических симпатиях семьи Фолеев. – Это просто еще одна вылазка. Капитан Лорд ни о чем не знает. Вот увидишь, Родди заберет у торговца ружья, Эдамс, Ревер с Хенкоком встретят его на берегу и отправят груз в Конкорд. Господи, зачем так пугаться!
 – Я люблю своего брата, Дилайт, но своего будущего мужа я тоже люблю. И не могу защитить ни того, ни другого! Меня впутали в дела двух стран, хотя они мне неродные. Господи, какой ужас!
 – Ты не сердишься, что я не сказала тебе?
 – Нет. Только, пожалуйста, не втягивай меня в споры об Англии. Да, я сочувствую колонистам, с которыми англичане обходятся не лучше, чем с моим народом, но я люблю англичанина и выйду замуж за англичанина! А помогать вам – значит предать человека, которого я люблю.
 Глаза Дилайт округлились от страха; Дейдра продолжила:
 – Не думай, что я выдам твою семью Кристиану. Если не возражаешь, я предпочту держаться подальше от ваших дел.
 – Нет, ты должна решить, на чьей ты стороне, – спокойно возразила Дилайт. – Твой брат – мятежник, Дейдра!
 – Да, а мой будущий муж – англичанин. Но я – ирландка! И я буду слушаться голоса сердца.
 Она не поднимет руку на англичан, даже если это делает ее брат. И не раскроет тайны колонистов, хотя ее любимый – их враг, англичанин. Она будет верна себе, своему сердцу, находившемуся в десяти милях отсюда, в каюте фрегата, которым командует лучший человек на свете.
 Плотнее закутавшись в одеяло, Дейдра облокотилась на влажный подоконник, уронила голову на руки и закрыла глаза.




 Глава 28


 Утром погода не изменилась, как не рассеялись и опасения тех, кто собрался во дворе Фолеев, чтобы проститься с Ирландским Пиратом.
 Дождь промочил треуголку Родди, вода стекала ему на спину, кожаная попона на его лошади тоже вымокла. Вскочив в седло, Родди похлопал коня по шее и взглянул на девушек, которые вышли проводить его.
 – В добрый путь, мой красавец, удачи тебе, – напутствовала Дилайт, поглаживая мускулистое бедро пирата.
 «Долорес восхитительна», – подумал Родди, вспоминая утреннюю «прогулку», которая встряхнула обоих, но совсем не так, как могли предположить старшие Фолеи.
 Родди увидел тревожный взгляд сестры. Она почти не изменилась и была для него все той же нежной испуганной малышкой, которую он знал и любил, когда был еще мальчишкой. И она по-прежнему носила старинное распятие. Родди заметил, что пальцы сестры так сжимают крест, что он ничуть бы не удивился, если бы металл погнулся.
 Он наклонился к девушке и обнял ее.
 – Я понимаю, Дейдра, ты не хочешь встать на сторону мятежников, но для меня важно то, что я делаю. Твой глупый английский капитан даже не знает, что я выхожу в море, поэтому не хмурься и улыбнись мне на прощание.
 – «Глупый английский капитан», как ты выражаешься, станет моим мужем, – спокойно ответила Дейдра. – И я прошу тебя не говорить о нем плохо.
 Брат сжал зубы. Он терпеть не мог капитана Лорда, решив, что скорее холмы родной Коннемары сровняются с землей, чем он позволит англичанину, завербовавшему его на флот, обвенчаться с его сестрой. Он убьет мерзавца, но не допустит этого. Однако Родди надеялся, что разлука с капитаном заставит сестру забыть о своем любимом и все-таки перейти на сторону мятежников.
 – Пойми меня, Дейдра. – Он вытер с ее щеки то ли капли дождя, то ли слезы. – Может, когда-нибудь я тоже прощу твоего англичанина, но только не сейчас.
 Выпрямившись, Родди галантно отсалютовал девушкам, послал Дилайт воздушный поцелуй и галопом поскакал в Сейлем.
 Фрегат с намокшими парусами курсировал вдоль побережья в кромешной тьме, как вдруг с мачты раздался крик впередсмотрящего.
 – Эй, на палубе! Вижу по правому борту огни! Они мигают!
 – Объявить тревогу, – спокойно приказал Кристиан, – только без барабанов и боцманских свистков. Чтобы все делалось в полной тишине.
 Лорд и хозяин даже не повысил голоса, однако его слова донеслись до каждого члена команды. Правда, все давно ожидали такого приказа.
 Матросы бесшумно побежали на свои места, канониры подошли к заряженным пушкам. Часть команды собралась у шкотов и вантов, готовясь в нужный момент сменить галс, остальные с ловкостью обезьян лезли наверх по вантам. Офицерам не пришлось отдавать никаких команд, поскольку лорд и хозяин уже отработал с людьми все их действия задолго до того, как фрегат несколько часов назад под прикрытием темноты вышел незамеченным из гавани.
 Их капитан очень умен: он приказал потушить все фонари, едва корабль снялся с якоря, а каждому члену команды запомнить свое место. Несмотря на кромешную тьму, матросам не требовался свет, чтобы передвигаться по скользким от дождя палубам. Они знали каждый уголок своего фрегата.
 – Мы поймаем этого контрабандиста. – Сканк повернулся к Хибберту.
 – Да, – отозвался Тич. – Его песенка спета. Не завидую тому, кто решится встать на пути нашего лорда и хозяина.
 Кристиан слышал разговор матросов. На его губах застыла улыбка, не менее холодная, чем ветер, путавшийся в складках широкого плаща.
 На носу фрегата капитан заметил какое-то движение: это юнга, прятавшийся от дождя, выбрался наружу, чтобы пробить склянки, но был тут же остановлен лапой Сканка. Ведь одно неверное движение – и Ирландский Пират ускользнет от них.
 – Восемь склянок, сэр, – прошептал шотландец.
 – Очень хорошо, Йен.
 Вода тихо плескалась у бортов, кильватерная струя терялась в густом тумане. Фрегат готов. Пушки готовы. Вся команда готова неожиданно атаковать пиратов. Этой ночью Ирландец заплатит за измену.
 Вдруг Йен схватил капитана за руку, указал на что-то в темноте.
 – Огни вспыхнули теперь по левому борту; сэр! Похоже, другой корабль отвечает на сигналы!
 Ирландский Пират…
 Кристиан перевел взгляд на офицеров, ожидающих его команды. У него отличная команда, он теперь уважал своих людей не меньше, чем тех, которыми имел удовольствие командовать в былое время. Рядом стояли Йен с развевающейся на ветру рыжей бородой и полными яростной решимости глазами, мрачный и спокойный Родс, жующий мундштук незажженной трубки, Венам и, наконец, Хибберт, форма которого нуждалась в стирке.
 – Мистер Хибберт!
 Гардемарин на цыпочках приблизился к капитану:
 – Да, сэр?
 Кристиан улыбнулся: его замечания Хибберту уже стали на корабле притчей во языцех.
 – Переоденьтесь в приличную одежду, мистер Хибберт, вы на королевском фрегате.
 Ухмыльнувшись, тот побежал вниз, а капитан покачал головой. Некоторые вещи никогда не меняются, чего не скажешь о команде – эти люди уже не похожи на сборище лентяев, с которыми он покидал Портсмут. Они вскоре станут гордостью всего Королевского флота.
 – Осторожнее с корзинами, ребята, – сказал Ирландец, с тревогой наблюдая, как матросы перетаскивали на шлюп тяжелые корзины.
 Парни работали быстро, тихо и ловко, зная, что подобная работа предстоит им еще не раз. Единственный фонарь над головой Родди слабо освещал корабль и бородатых людей, преступающих закон.
 – Еще одна ходка, и дело сделано, капитан, – усмехнулся матрос с подошедшей к борту шлюпки.
 – Хорошо, – кивнул Ирландец, нервно вглядываясь в темноту. Что-то сегодня тревожило его, и он торопился закончить погрузку, чтобы невредимым вернуться в Менотомию. – Только побыстрее, черт побери, а то рассветет скорее, чем эти увальни закончат.
 Его шутка приободрила матросов. Родди вспомнил бедра Дилайт и, взяв из рук матроса кружку с горячим ромом, направился к первому помощнику. Настроение у него поднялось, едва оружие оказалось на шлюпе, который успел развернуться и подставить паруса ветру. Туман рассеивался.
 – Кажется, нас ждет неплохое утро, Стабс?
 – Да, капитан, появляются звезды…
 – Судьба была к нам благосклонна, и не раз, приятель. Не раз… – повторил Родди, вспоминая женщину, которую прежде знал под именем Долорес Энн, и которая теперь стала Дилайт.
 – Потушить фонарь, капитан? – спросил матрос.
 – Нет. – Родди нетерпеливо махнул рукой. – Тут, кроме нас, больше никого нет.
 – Адамс будет нами доволен, – проворчал Стас, взяв из рук проходящего матроса кружку. – С каждым разом нам все легче, Королевский флот вообще ни на что не годится.
 – Чего еще ожидать, если командуют бездари вроде капитана Лорда? – пожал плечами Родди. – Глупец небось бороздит море за Кейп-Кодом.
 Матросы расхохотались, Стабс хлопнул себя по ляжке, а Родди поднял кружку.
 – За Королевский флот и его идиотов! Ура-а! – закричал он.
 На палубах началось веселье, рекой полился ром, поэтому никто не заметил угрожающую тень, возникшую из тумана за кормой шлюпа.
 – Пью за бездарного капитана Лорда! – Глаза у Родди блестели. – Имя тупого болвана навсегда останется в истории, потому что глупее его нет на всем флоте!
 Ночную тишину нарушил оглушительный взрыв и яркая вспышка – это лучший фрегат Королевского флота, преследующий жертву, открыл из пушек огонь, который снес мачту шлюпа.
 Не веря глазам, капитан Родди О'Девир вскочил на ноги и оторопело уставился на фрегат. Дула орудий угрожающе блестели, канониры стояли у пушек в ожидании приказа, морские пехотинцы выстроились у поручней, направив мушкеты на команду шлюпа. Родди понял, что совершил непростительную ошибку, недооценив англичанина, и эта ошибка, вероятно, будет стоить ему жизни.
 – Именем короля приказываю остановиться и приготовиться к приему моих людей! Вы арестованы!




 Глава 29


 – Дейдра, проснись! Лорд и хозяин поймал Родди!
 Девушка мгновенно села на кровати, и Дилайт бросилась в ее объятия, содрогаясь от рыданий.
 – Твой англичанин поймал Родди, когда оружие перегрузили на шлюп. Он все видел. Родди за это повесят. Дейдра, ты должна сделать все возможное, чтобы освободить его! Только ты можешь уговорить капитана отпустить Родди! Он любит тебя, Дейдра, он сделает все, о чем ты попросишь.
 – Да, он все для меня сделает, Дилайт, не плачь. Лорд и хозяин обещал разыскать моего брата и тем самым искупить свою вину. – Дейдра улыбнулась, стараясь приободрить подругу. – Это будет нетрудно: я поеду в Бостон, скажу Кристиану, кто такой Ирландский Пират, и он его отпустит.
 Девушка не видела причины огорчаться или бояться, что Кристиан не сдержит слова, не вернет ей Родди, но следовало убедить в этом Дилайт.
 – Почему ты уверена? Кристиан Лорд – королевский офицер, вдруг он тебя не послушает? – еще громче зарыдала Дилайт.
 – Он хочет жениться на мне, – ответила Дейдра, трогая кольцо. – Я обещаю.
 Капитан сидел верхом на стуле, наблюдая за щенками и пытаясь хоть немного развеять тоску.
 Все утро он составлял подробный отчет сэру Джеффри и оторвался от работы, лишь почувствовав ужасную усталость. Кристиан не спал двое суток, однако боялся закрыть глаза и увидеть снова кошмары.
 В тюрьме сидел любовник ирландки, но удачная операция не радовала капитана. Несколько орудий шлюпа не могли повлиять на исход сражения, поэтому морской разбойник сдался без боя, понимая, что все усилия противостоять фрегату приведут лишь к кровопролитию и напрасной гибели людей.
 Команду мятежников отправили в городскую тюрьму, а Ирландца заперли на гауптвахте, которая служила местом развлечений для Дилайт Фолей. Капитан решил не испытывать судьбу, боясь, что толпы разгневанных горожан нападут на тюрьму и освободят своего героя. Но эти люди, которые не задумываясь пошли бы на штурм тюрьмы, едва ли осмелятся приблизиться к грозному тридцативосьмипушечному фрегату.
 Кристиан смотрел на щенков, вспоминая, как Дейдра принимала малышей, а он сбежал, не в силах глядеть на муки Тилди. Он вспомнил и то, как Дейдра вытащила пулю, как льнуло к нему ее тело и сияли глаза, когда он надел ей кольцо.
 И все было притворством! Она любила не его, а бесстрашного преступника с черными, как у нее, волосами.
 Она же как-то сказала, что ненавидит светлые волосы.
 Сердце у Кристиана сжалось от боли. Он осторожно взял двух щенков, которые перебирали лапками, пытаясь вырваться. Капитан поднес щенят к лицу, потерся щекой об их пушистую шерстку, и они успокоились.
 Кристиан, пристроив малышей на коленях так, чтобы они не упали, снова взялся за перо, заставил себя собраться с мыслями и продолжить отчет адмиралу. Едва он перешел к новой странице, как за дверью стукнули мушкетом об пол, а через минуту вошел Йен Макдаф.
 – Пленник хочет вас видеть, сэр, – доложил он.
 Капитан встал со стула и направился к ящику, чтобы положить щенят к матери. Йен шагнул следом, желая помочь ему, поскольку вид у лорда и хозяина был весьма неважный.
 – Все в порядке, сэр? – с тревогой спросил он.
 – Да, никогда не чувствовал себя лучше.
 – Если вам хочется поговорить, не сомневайтесь, я готов выслушать.
 Кристиан замер на месте.
 – Благодарю, Йен, за доброту и участие, только не думаю, что вы сможете помочь.
 – Все дело в ирландке, не так ли, сэр? Я знаю, вы скучаете по ней, сэр, но теперь она может вернуться на корабль, и вы опять будете вместе…
 – Вы ничего не понимаете! – гневно воскликнул капитан, но его голос тут же стал равнодушным, как минуту назад. – Простите, Йен. Я не имел права кричать на вас. Знаете… после Менотомии, куда я ездил, чтобы… предложить ей руку и сердце… я… видел ее в объятиях другого мужчины.
 Разинув от удивления рот, Йен выронил шляпу.
 – Другого мужчины, с… сэр? Она же любит вас и никогда бы такого не сделала…
 – Это был Ирландский Пират, Йен.
 Макдаф понял, как беспомощен его капитан и как он нуждается в утешении. Но богатого опыта Йена в общении с женщинами оказалось недостаточно, чтобы умерить страдания капитана.
 – Очень жаль… сэр… Я понятия не имел…
 – Спасибо, Йен, никогда не забуду вашего участия. – Кристиан отвернулся.
 – Тогда оставлю вас одного, сэр, – пробормотал лейтенант. – Поспите хоть немного перед встречей со старым козлом. Извините, что побеспокоил вас… Я подумал, вам следует знать, что узник хочет видеть вас.
 – Черт с ним, с узником. Плевать я на него хотел!
 – Да, сэр. Я передам ему ваши слова.
 Лейтенант вышел из каюты, что-то сердито прокричал Сканку и Тичу.
 Скоро вся команда узнает, что хорошенькая ирландка с фиалковыми глазами предала его. Но Кристиану вдруг стало все равно. Он слишком устал противиться нестерпимой муке, боли, горечи, которые еще дадут о себе знать.
 Как и ночные кошмары…
 Слишком устал, черт побери… Спать…
 Он заснул до того, как голова коснулась подушки, уверенный, что кошмары найдут его. Только на этот раз подлой женщиной будет не жена, а та, с которой он хотел связать свою судьбу.
 Кто-то осторожно тряс его за плечо. Капитан открыл глаза и увидел наклонившегося к нему Родса.
 – Простите, что бужу вас, сэр. Адмирал прислал своего лейтенанта с приказом. Вы должны прибыть на борт «Неустрашимого». Он хочет поговорить с вами об Ирландском Пирате до обеда.
 – До обеда?
 – Да, сэр. Он устраивает празднество на флагманском корабле в вашу честь.
 Кристиан вскочил с кровати, глядя на свою одежду, которая сейчас выглядела не лучше формы Хибберта.
 – Сначала Гейдж хотел устроить прием в Бостоне, – добавил Родс, – но сэр Джеффри счел это неразумным, учитывая, как… м-м-м… настроены горожане…
 – А как они настроены? – спросил капитан.
 – Народ в бешенстве, сэр. Вы поймали их героя. Эдамс и Хенкок без конца выступают с речами, подбивают людей к открытому мятежу. Варрен требует освободить узника. На улице началась драка между нашим майором и голодранцами, которая едва не перешла в восстание. Они требуют подать им на блюде вашу голову.
 – Хорошо, я скоро буду готов.
 – Я слышал новость об ирландке, сэр. Очень вам сочувствую.
 – Благодарю, Рассел. Надеюсь, вы понимаете, что я не собираюсь говорить о ней?
 – Разумеется, сэр. – Родс вышел из каюты. Спустя час капитан вышел на палубу в своей лучшей форме и с парадной шпагой.
 Матросы выстроились, обнажив головы в знак уважения к лорду и хозяину. Перед ними замерли офицеры, глядя на него с гордостью и восхищением. Даже Хибберт привел себя в порядок. Запели трубы, загрохотали барабаны, команда фрегата отсалютовала своему капитану, и это бальзамом пролилось на его истерзанное сердце.
 Матросы командирской шлюпки тоже были весьма предупредительны, весла равномерно поднимались и опускались, направляя шлюпку к громаде флагманского корабля.
 Капитан смотрел вдаль, чтобы никто не увидел боли в его глазах, а потому не заметил крохотной лодчонки, переправляющей на фрегат молодую женщину.
 – Кристиан! – закричала она, размахивая шляпкой. Мистер Фолей и Дилайт принялись усаживать ее на место. – Кристиан!
 Девушку вдруг охватило горькое отчаяние: капитан даже не обернулся, чтобы поздороваться. Что случилось?
 – Он проплыл мимо, – прошептала Дейдра, хватаясь за распятие. Слезы душили девушку. – Святая Мария, он проплыл мимо и даже не обернулся, хотя я знаю, он меня слышал!
 – Боюсь, мы опоздали, – проворчал Джеред Фолей, увидев строй моряков на флагманском корабле. – Твой замечательный английский офицер сделал то, что должен был сделать. Похоже, ты ему больше не нужна, он сумел прославиться.
 – Он не мог так поступить со мной, мистер Фолей! – воскликнула Дейдра. – Я знаю Кристиана, он любит меня!
 – Англию он любит еще больше, – ответил Фолей, налегая на весла.
 – Нет, он не мог просто бросить меня, мистер Фолей. Не мог!
 – Ты ошибаешься, детка, только что он сделал это.




 Глава 30


 Роскошный обед, который сэр Джеффри устроил на борту флагманского корабля в честь Кристиана, был достоин короля, а не простого капитана флота. Однако, несмотря на похвалы адмирала и радость Гейджа, тот облегченно вздохнул, когда наконец все кончилось.
 Измученный, уставший, желающий поскорее оказаться в своей каюте, лорд и хозяин покинул флагманский корабль под торжественный салют. Но, оказавшись на борту родного фрегата, он вдруг подумал, что лучше бы ему остаться у сэра Джеффри, где его не так бы терзали воспоминания, а ночные кошмары не набрасывались бы на него, едва он закроет глаза. Потому что сегодня ночью они будут страшнее, чем всегда.
 Дейдра сидела на его кровати, щенки лежали у нее на коленях, почти теряясь в складках широкой юбки. Фонарь освещал ее лицо, и сердце капитана дрогнуло при виде ангела, нежданно явившегося к нему.
 – Кристиан… – прошептала она.
 – Уходи.
 Дейдра заплакала.
 – Ты слышала, что я сказал? Уходи отсюда.
 Но девушка не шевельнулась, а он не решался прикоснуться к ней. Оба молча смотрели друг на друга: он – с яростью, она – печально, слезы текли по ее щекам.
 – Почему?! – наконец выкрикнул Кристиан. – Ради Бога, скажи мне, Дейдра, почему?
 Она поднялась, осторожно переложила щенят в ящик и повернулась к капитану:
 – Неужели слава так много значит для тебя, что ты бросаешь тех, кто тебя любит?
 – Что-о?
 – Ты надел мне свое кольцо, попросил стать твоей женой, а потом… Потом сделал вид, что меня не существует… Я не сделала тебе ничего плохого, но ты притворился, что не видишь меня.
 В его глазах полыхнула молния.
 – А почему я должен узнавать тебя? После того, что ты со мной сделала!
 – Я ничего тебе не сделала, Кристиан, это ты обращался со мной так, будто я ничего для тебя не значу.
 – Неужели? Кто наставлял рога будущему мужу? Кто притворялся, что любит меня, когда твое сердце отдано другому? Кто обманывал, чтобы втереться в доверие, а затем предать меня?
 Лицо Дейдры побелело от ужаса.
 – Только не надо так смотреть на меня и прикидываться, что ничего не понимаешь. Ты явилась сюда, чтобы попытаться выручить своего любовника, не так ли?
 – Моего… любовника?
 – Игра окончена, будь ты проклята! Я знал, что ты явишься, чтобы молить за него. Знал, что попросишь отпустить его! Но, слава Богу, тебе не удалось обвести меня вокруг пальца.
 – Кристиан… – прошептала Дейдра. – У меня нет другого любовника, кроме тебя…
 – Не смей лгать! Я видел тебя в объятиях этого мерзавца, сам видел, Дейдра, поэтому не вздумай уверять меня, что между вами ничего нет. Я знаю, почему ты приехала в Америку, знаю, почему согласилась остановиться у Долорес, или Дилайт, или как там ее зовут! Ты хотела оказаться поближе к нему! Я должен был раньше догадаться, ведь ты ирландка, он ирландец, оба черноволосые…
 – Кристиан…
 Она шагнула к нему и остановилась, положив одну руку на золотые нашивки на рукаве, а другой прикоснулась к его груди в том месте, где билось сердце.
 – Ирландский Пират мне не любовник, – спокойно заговорила девушка. – Как ты мог подумать, что я предам тебя, Кристиан? Моя любовь отдана тебе. Почему ты не доверяешь мне? Неужели поверил, что я могу сделать тебе больно?
 – Я… видел вас… – Кристиан отвернулся, чтобы не смотреть на нее. – Черт возьми, в ту ночь я не поехал в Бостон, а вернулся назад и снял комнату в таверне напротив дома Фолеев, чтобы проследить за ними, поскольку их подозревали в предательстве. Шпионы сообщили сэру Джеффри, что Фолеи – мятежники и ночью в Менотомии должны собраться главари повстанцев. А поскольку мне дано было задание поймать Ирландского Пирата, связанного с мятежниками, я решил проследить за Фолеями. Но я не думал, что увижу тебя! Ты стояла рядом с ним на дороге, обнимала его, дала ему какие-то вещи из сумки. Я все видел!
 Дейдра глубоко вздохнула, потом уткнулась лицом ему в грудь.
 – Да, ты видел меня в объятиях Ирландского Пирата, не стану отрицать. Не стану отрицать и того, что люблю его, но не так, как женщина любит мужчину, не так, как люблю тебя.
 – Интересно, как еще можно любить мужчину?
 – А ты не подумал, что я могу любить его как брата?
 Кристиану показалось, что сердце у него остановилось.
 – Тебе не пришло в голову поинтересоваться именем пленника?
 – Господи…
 – Ты не вспомнил лица парня, которого тринадцать лет назад в Коннемаре забрали вербовщики?
 – Нет, – пробормотал капитан. – Господи, Дейдра…
 – Никогда в жизни я не причиню тебе боль, Кристиан. Но я даже не предполагала, что ты настолько не доверяешь мне! Неужели я могла бы разбить тебе сердце…
 – Почему же ты не сказала мне, Дейдра?
 – Я и сама ничего не знала, пока не увидела его в доме Фолеев. Как я могла сообщить тебе, если мы больше не встречались? Да и что бы изменилось?
 – Что ты имеешь в виду?
 – Разве ты не перестал бы охотиться за ним?
 – Я – офицер Королевского флота, Дейдра, у меня нет выбора.
 – И значит, королевский офицер не может освободить его?
 Кристиан нервно провел рукой по волосам и принялся мерить шагами каюту.
 – Я не могу отпустить твоего брата. Он – враг короля и должен отвечать за свои преступления.
 Девушка гордо вскинула голову, но в ее глазах появился ужас.
 – Его повесят, Кристиан.
 – Господи, что я-то могу сделать?
 – Ты можешь отпустить его.
 – И предстать за это перед трибуналом?
 – Никто не узнает.
 – Ты ничего не понимаешь!
 – Нет, я все понимаю, – с горечью прошептала Дейдра. – Ты говоришь о долге, о чести. Конечно, ты хороший офицер, но твое обещание, твоя честь – лишь пустые слова… как ствол сгнившего дуба…
 Она направилась к двери, и Кристиан схватил ее за руку:
 – О чем ты говоришь, черт возьми?
 – Ты – не джентльмен. Ты обещал найти моего брата и вернуть его мне, а теперь нарушаешь свое обещание. Ты будешь молча наблюдать, как его повесят во имя твоего проклятого флота, которому ты столь верно служишь. Получишь еще одну медаль, сделаешь еще один шаг вверх по служебной лестнице и когда-нибудь станешь адмиралом. Но если люди вроде тебя становятся у вас адмиралами, то мне жаль Англию. Ты – не джентльмен, Кристиан, наверное, думаешь, что на меня можно не обращать внимания, ведь я – не адмирал, я – ирландка! Меня можно не брать в расчет! – Сорвав с пальца кольцо, она положила его на ладонь. – Я не хочу выходить за тебя замуж, Кристиан, не хочу связывать жизнь с человеком, который нарушает слово, данное женщине, своей будущей жене.
 – Дейдра, позволь мне объяснить…
 – Тут нечего объяснять. Ты обещал мне найти брата, ты его нашел. Но если Родди повесят, это будет означать, что ты не один, а два раза украл его у меня.
 Дейдра медленно пошла к двери. Ее сердце жаждало услышать слова – единственные слова, что стоят между Родди и веревкой палача…
 Слова, которые даруют им с Кристианом счастливую жизнь.
 У двери она задержалась.
 – Отпусти моего брата, Кристиан, скажи, что сделаешь это… Умоляю тебя…
 Сжав зубы, капитан отвернулся.
 Тогда она положила кольцо на стол и вышла из каюты.




 Глава 31


 – Капитан! Сэр! – Хибберт всматривался в полумрак каюты, пока не заметил Кристиана, уставившегося на полупустую бутылку, и Тилди, печально смотревшую на гардемарина. Щенки жалобно повизгивали в ящике.
 – Капитан!
 Тот медленно поднял голову:
 – Господи, в чем дело, Хибберт?
 – Мистер Макдаф выражает вам свое почтение, сэр, и просит сообщить, что с флагманского корабля спустили адмиральский катер. Сэр Джеффри на его борту, сэр.
 – Благодарю, – ответил Кристиан, не двигаясь с места.
 – Простите, сэр, не хотели бы вы встать и… немного привести себя в порядок?
 – Думай, с кем говоришь, – равнодушно произнес капитан.
 – Я думаю, сэр. – Гордо выпрямившись, Хибберт погладил свою чистую, отутюженную форму и многозначительно заметил: – Но это – королевский фрегат, мы бы не хотели, чтобы нашего капитана застали врасплох.
 Кристиан посмотрел на гардемарина, оглядел свои мятые штаны, рубашку с пятном от бренди и пробормотал:
 – Спасибо, Роберт.
 Тот покраснел.
 – Буду счастлив помочь вам пристегнуть шпагу и прибрать каюту. – Хибберт покосился на бутылку. – Йен сказал, что у нас есть десять минут до прибытия сэра Джеффри.
 – Конечно.
 Тревожный взгляд подростка смутил Кристиана. Не очень-то хороший пример он подает молодому офицеру.
 По палубе забегали матросы, готовясь к встрече адмирала, и Кристиан плеснул в таз холодной воды.
 – Хотите, чтобы я побрил вас, сэр? – Намыливая ему лицо, Роберт вдруг сказал: – Я знаю, вы переживаете из-за ирландки. Мы все гордимся, что вы нашли и арестовали Ирландского Пирата. Но может, вам лучше отпустить его? Знаете, сэр, я разговаривал с ним, по ночам мы играли в карты…
 – Что?!
 – Капитан О'Девир – неплохой человек, он вовсе не закоренелый преступник, сэр. Просто он верит в свои идеалы, а не, прошу прощения, в ваши, сэр.
 – Он мятежник и изменник!
 – Да, сэр. Может, вы думаете, что мы рассердимся на вас? Но мы, сэр, решили, что не хотим, чтобы его повесили, он в самом деле отличный парень.
 Капитан схватил Хибберта за руку.
 – Черт возьми, почему все считают, что я могу отпустить этого мерзавца? Я обязан следовать кодексу чести и своему долгу, как, впрочем, и большинство из вас.
 – Да, сэр. Хотя вы можете кое-что сделать… Мы знаем про вашу преданность королю и этому фрегату, но кто выиграет, если Ирландца повесят? Да никто! Мятежники все равно будут перевозить оружие в Конкорд; всем известно, что Гейдж скоро выступит против них.
 – А ты, оказывается, чертовски хорошо осведомлен для своего возраста, – заметил капитан.
 – А вы, простите, чертовски упрямы для такого замечательного офицера, сэр, – храбро ответил гардемарин.
 – Иди к черту!
 Засмеявшись, Хибберт стер остатки мыльной пены со щек мрачного лорда и хозяина.
 – Сэр, просто вы должны знать, что мы не подумаем о вас ничего плохого, если Ирландец… сбежит. – Хибберт посмотрел капитану в глаза. – Я долго молчал, сэр; но теперь скажу. Вы – лучший лорд и хозяин из тех, кто нами командовал… И мы хотим, чтобы вы были счастливы.
 Кристиан тяжело вздохнул.
 – Спасибо за добрые слова, Роберт. Они… много значат для меня.
 – Это правда, сэр. Если вы изволите встать, я помогу вам надеть мундир, кажется, я слышу голос старого козла. Наверное, его катер уже подошел к фрегату.
 Кристиан встал со стула, позволил Хибберту надеть на него мундир, расправил кружевные манжеты, застегнул все пуговицы, чтобы скрыть пятно на рубашке, и поднял руки, чтобы Роберт застегнул пояс со шпагой.
 – Когда-нибудь ты станешь неплохим капитаном, – заметил Лорд, корда гардемарин отступил, чтобы полюбоваться своей работой.
 – Благодарю, сэр. У меня есть с кого брать пример.
 Впервые за много дней капитан улыбнулся и вышел из каюты. Хибберт замер, рассматривая фамильный герб Лордов, портрет короля, скрещенные шпаги и набор пистолетов. Затем, подошел к столу, взял бутылку и выбросил ее в море.
 – Должен сказать, губернатор не перестает восторгаться вами, – усмехнулся сэр Джеффри, придирчиво осматривая палубы фрегата. Палубы оказались идеально чистыми. – За каждым обедом Гейдж поднимает тосты в вашу честь, и уже написал королю о том, как ловко вы арестовали Ирландского Пирата.
 – Я польщен, сэр.
 – Не стоит… Черт побери, вы – лучший кандидат в капитаны флагманского корабля. – Чувствуя на себе взгляды команды, ссутулившийся адмирал приосанился и направился за Кристианом в его каюту. – Нынешний капитан «Неустрашимого» показал свою полную некомпетентность, поэтому я должен выбрать другого капитана. Сначала я подумал о Меррике, он прекрасный офицер, но, к несчастью, меня уже обвиняли в том, что я выказываю ему предпочтение, хотя он этого заслуживает.
 Кристиан открыл дверь каюты и с облегчением вздохнул: Хибберт расстарался и быстро навел относительный порядок. Тут капитан наконец осознал слова адмирала.
 – Простите, что вы сказали, сэр?
 Сэр Джеффри с улыбкой похлопал его по спине:
 – Я предлагаю вам место капитана флагманского корабля, мой друг.
 Кристиан ошарашенно уставился на адмирала. Ему уже доводилось командовать флагманским кораблем, но все равно это назначение могло бы стать еще одной ступенью наверх.
 …Ты  получишь еще одну медаль, сделаешь еще один шаг вверх по служебной лестнице… 
 Многие офицеры, узнав о его назначении, будут завидовать ему.
 – Ну как, друг мой? – сказал адмирал.
 – Вы оказали мне большую честь, сэр Джеффри, – спокойно ответил Кристиан, уже поняв, каким будет его решение, которое он принял, руководствуясь не уставом военно-морского флота, а кодексом чести. Много лет назад он согрешил против невинной семьи, именем короля насильно уведя из родного дома Родди О'Девира. Пора искупить этот грех.
 – Ну, что скажете, капитан? – повторил сэр Джеффри.
 – Благодарю, сэр, но боюсь, мне придется отказаться.


* * *

 Родди лежал на спине, глядя в потолок и сжимая мешочек с ракушками, собранными в Коннемаре. Три раза в день юный гардемарин приносил ему солонину, кусок хлеба и сыр, в его распоряжении были несколько одеял, кувшин с водой да мешочек с камешками и ракушками из Коннемары, которую он больше не увидит. Родди вдруг пожалел, что не провел эти потерянные годы дома. В Америке он поддерживал повстанцев, желая отомстить англичанам, а теперь сидел на гауптвахте королевского фрегата и единственной наградой за все его деяния будет веревка палача.
 Ненависть к капитану Лорду исчезла, уступив место уважению – как-никак, ему удалось обвести вокруг пальца самого Ирландского Пирата. Разве можно ненавидеть человека за то, что он выполняет свой долг? Ведь Родди делал то же самое: тайком провозил еду для голодающих, безработных жителей Бостона, вместе с Эдамсом, Хенкоком, Варреном и Ревером старался хоть чем-то помочь своей новой родине, судьба которой так похожа на судьбу Ирландии. Он следовал велению сердца, поэтому умрет с чувством выполненного долга, и, возможно, когда-нибудь его станут вспоминать как героя.
 За дверью гауптвахты раздались тяжелые шаги, – наверное, юный Хибберт принес ужин. Он съест любую еду, а позже один из англичан, которые, честно говоря, не так уж и плохи, незаметно проскользнет к нему с колодой карт и стаканчиком рома.
 – Привет, Хибберт, – поздоровался Родди, по-прежнему глядя в потолок. – Что у нас сегодня, парень? Вареная говядина и морской сухарь? Сушеные бобы и морской сухарь? Или сыр и морской сухарь?
 – Баранья нога, – послышался спокойный голос.
 Ирландец уставился на высокого человека, державшего в одной руке поднос, а в другой – фонарь.
 – Боже правый!
 – Нет, – улыбнулся Кристиан, – это капитан Лорд пришел, чтобы подать вам последний ужин на борту фрегата.
 – Смеешься надо мной, британец?
 Капитан внимательно изучал его, отметив грязные штаны и рубашку, нечесаные волосы, сердитые глаза, так напоминающие глаза любимой девушки лорда и хозяина.
 – Нет, мой друг, я просто решил, что вы захотите съесть что-нибудь посущественнее своей обычной трапезы.
 За неимением стола капитан опустил поднос на пол, и Родди проглотил слюну при виде красивой фарфоровой тарелки, на которой лежал большой кусок жареной баранины, политый ароматным соусом, в окружении ломтиков вареной картошки. Сбоку примостилась краюха свежевыпеченного хлеба.
 Потом англичанин выхватил ключ и снял с пленника цепи.
 – Без шуток, мой друг, – спокойно произнес он. – Это ваш последний ужин на фрегате, приговор вынесен и завтра будет приведен в исполнение.
 – Виселица? – равнодушно поинтересовался Ирландец.
 – Нет, вас ждет расстрел. – Капитан сел на пол и указал ему на место рядом с собой. – Господи, да поешьте вы, пока все не остыло! Мой повар немало повозился, чтобы приготовить это.
 Родди спрыгнул с койки, взял нож с вилкой и отрезал кусок сочной баранины.
 – Похоже на домашнюю еду, – пробормотал он. – Давненько я не бывал на ваших кораблях, британец, но мне известно, что не в обычае капитанов приходить к пленникам и кормить их изысканной пищей.
 Англичанин пожал плечами:
 – А мои методы никто и не называет обычными.
 – Я не собираюсь тратить время на любезности, – сказал Родди, жуя мясо, – поскольку жить мне осталось всего ничего. Мы оба прошли долгий путь, каждый свой, и я успел о многом подумать. Тринадцать лет я ненавидел тебя, ждал того дня, когда смогу проткнуть шпагой твое сердце. – Родди запил хлеб вином – дорогим, видимо, из личных запасов капитана. – Но теперь я вдруг понял, что мне не хочется мстить. – Серые глаза капитана задумчиво смотрели на него. Родди продолжил: – И еще я знаю, ты положил глаз на мою сестру. Она, правда, немного сентиментальная, но добрая. Ты сможешь ею гордиться. Если дашь слово, что будешь обращаться с ней как с леди, уважать и чтить до конца своих дней, то бери ее в жены, я не против.
 – Спасибо, капитан О'Девир.
 – Нет, я серьезно. В моем сердце больше нет ненависти, к тому же человек, перехитривший Ирландского Пирата, достоин его сестры.
 Похоже, это невинное замечание огорчило капитана Лорда. Он вдруг отвернулся, и Родди лишь сейчас заметил печальные морщинки на красивом суровом лице англичанина.
 – Я разрешил команде отдохнуть на берегу, – наконец сказал он. – Ребята этого заслуживают.
 – Все заслуживают? – удивился Родди.
 – Да.
 – Так не бывает, ты не мог отпустить всех!
 – Повторяю, капитан О'Девир, мои методы отличаются от методов других капитанов.
 Ирландец был готов побиться об заклад, что капитан Лорд хочет сказать этим нечто важное, только никак не мог догадаться что именно.
 – Да, я отпустил всю команду на берег, но им приказано вернуться к полуночи. Это – требование генерала Гейджа. Так что на фрегате мы вдвоем. – Англичанин с интересом рассматривал пылинку на рукаве. – Два капитана, и больше никого… Ты мог бы сейчас встать, ударить меня по голове… И никто не узнает, что случилось…
 Родди перестал жевать, медленно положил мясо на тарелку и вытер жирные пальцы о штаны.
 – Да… – пробормотал он. – Я мог бы…
 – Конечно, тебе придется действовать аккуратно. Мой адмирал не будет в восторге от того, что Ирландскому Пирату удалось сбежать. О генерале Гейдже я вообще молчу. – Капитан Лорд усмехнулся, отчего лицо у него вдруг стало молодым и веселым, как у сорванца, задумавшего недозволенную, но соблазнительную шалость. – Мы одного роста и сложения, – продолжал размышлять капитан, – вероятно, и силы у нас равны. Хотя тебе может повезти… Один неожиданный удар, и… Потом, конечно, придется долго объяснять все адмиралу, но мне и не такое доводилось объяснять высоким чинам.
 Родди взял бутылку, отпил порядочный глоток вина и передал англичанину. Тот сделал то же самое и вернул бутылку Ирландцу.
 Они посмотрели друг другу в глаза.
 Молчаливый договор состоялся. У обоих появилась надежда на будущее.
 Выразительно глядя на Родди, англичанин снял элегантную шляпу и улыбнулся.
 – Разумеется, ни одна живая душа не должна узнать правду. – Кристиан медленно направился к двери.
 Ирландский Пират не стал терять времени. Он с силой обрушил бутылку на светловолосую голову, подхватил обмякшее тело и бережно опустил на пол.
 – Храни вас Бог, капитан, – пробормотал на прощание Родди.




 Глава 32


 Сидя у окна, Дейдра смотрела на звездное небо, когда мимо дома Фолеев галопом проскакал Пол Ревер.
 – Армия выступила! Армия выступила! – хрипло крикнул он.
 Люди выходили на улицу, смотрели ему вслед, прислушиваясь к удаляющимся крикам.
 В Америке началась война за независимость.
 Закрыв глаза и сжимая драгоценное распятие, Дейдра принялась молиться.
 За Родди, которого она не видела с того дождливого утра и который, по словам Джереда Фолея, прятался в Бостоне у Джозефа Варрена. По рассказам, он вступил в короткую схватку с капитаном Лордом, вышел победителем и убежал из плена.
 За приемную семью, которая всю ночь готовилась к войне, чистя и смазывая мушкеты.
 Но горячее всего она молилась за Кристиана, по которому отчаянно тосковала. Разве можно было ждать, что он забудет свой долг и тут же изменит мнение о том, что хорошо, а что плохо? Он королевский офицер.
 Дейдра поцеловала место на пальце, где так недолго сверкало кольцо. Вспомнив, насколько он был потрясен, когда она положила кольцо на стол и вышла из каюты, девушка залилась слезами.
 Подняв голову, Дейдра выглянула в окно. Чьи-то фигуры двигались и шепотом переговаривались в темноте. Все больше и больше людей, разбуженных ночным вестником, выходили на улицу. Некоторые из них с опаской смотрели на восток – туда, откуда должны были прийти английские войска.
 – Господи, сохрани всех, кого я люблю, кого не люблю и кого даже не знаю! – молилась она. – Отец наш небесный, спаси и сохрани Родди, где бы он ни был, и моего Кристиана. Я люблю его и буду любить, даже если против меня выступит весь британский флот. И еще прошу тебя, Господи, не дай минитменам применить оружие против военных, потому что и с той и с другой стороны есть хорошие, порядочные люди…
 Дейдра слышала, как мистер Фолей отдавал распоряжения жене и Дилайт, объясняя, что нужно, делать, когда придут англичане. Очень скоро кто-нибудь позовет и ее, но пока есть несколько драгоценных минут.
 – И еще, Господи, не допусти, чтобы кого-нибудь убили…
 – Дейдра! – послышалось снизу. – Собирай вещи и спускайся к нам. Сюда идут британские, войска!
 – Да, мистер Фолей…
 Ей понадобилось несколько минут, чтобы одеться. Спать она ложилась в рубашке Кристиана и не рассталась с ней, надев сверху удобный жилет. Девушка хотела, чтобы эта единственная вещь была поближе к ее сердцу. Взяв сумку, в которой остался лишь флакон с воздухом Ирландии, Дейдра погладила грубую ткань. Она ни разу нигде не оставила ее, не бросит сумку и теперь.
 Девушка уже начала спускаться вниз, когда издалека, нарушив тишину ночи, раздался неистовый собачий лай. Фолей подбежали к окнам.
 – Господи!.. – прошептала миссис Фолей, бледнея от страха.
 Мимо дома, чеканя шаг, проходили солдаты в красных мундирах, стволы ружей мрачно поблескивали в лунном свете, иногда проезжали офицеры, и конский топот звучал как грозное предупреждение судьбы.
 – Господи, – повторила миссис Фолей, прижимаясь к мужу, – сохрани нас!
 Они не осмелились даже зажечь свечу, казалось, солдатам не будет конца, и Джеред никак не мог решиться выйти на улицу, чтобы присоединиться к соседям.
 Соломон Боумен, лейтенант минитменов, бегал из дома в дом, собирая ополченцев и веля им к рассвету прийти на лужайку и отправиться маршем в Конкорд.
 – Брось серебро и олово в колодец, – приказал жене мистер Фолей. – Потом соберите все ценное и отправляйтесь в Прентисс-Хаус.
 – Джеред, умоляю, не проси меня уходить из дома.
 – Я не прошу, а требую, Джоанна. Сегодня здесь начнется кровопролитие, – пробормотал Фолей, – поэтому нужно быть подальше отсюда, подальше от дороги, по которой британцы станут возвращаться в Бостон. И не спорь.
 Джеред отвернулся, не заметив, как жена поджала губы, а девушки обменялись многозначительными взглядами: обе поняли, что миссис Фолей и не думает выполнять желание супруга.
 – Если кому-то суждено нынче погибнуть, – сказал тот, засовывая в патронташ мешочки с порохом, – вы должны знать, что он умер за правое дело. На всякий случай я оставлю один мушкет. Даст Бог, он вам не понадобится.
 Джеред вручил жене кремневое ружье, украденное у пьяного английского солдата, и показал, как надо с ним обращаться, хотя за последние дни уже десятки раз это демонстрировал.
 Когда заалел восток, по полям прокатился рокот барабанов, призывающий бравых минитменов. Мужчины, рвущиеся в бой, прощались с женами, детьми, сестрами, хватали оружие и бежали на лужайку. Вскоре фермеры под командованием Бенджамина Лока уже шли в Лексингтон, оставив в деревне только стариков, женщин и детей.
 Ночной кошмар явился Кристиану прошлой ночью, более реальный и устрашающий, полный крови, боев и смерти, только жертвой на этот раз стала не жена, а молодая ирландка, которую он любил.
 Утро не принесло облегчения лорду и хозяину, его терзали дурные предчувствия. Несколько часов назад восемьсот пехотинцев под командованием подполковника Френсиса Смита вышли из Бостона с намерением захватить оружейные склады повстанцев в Конкорде, и совсем недавно им на помощь выступил отряд уже из тысячи двухсот человек во главе с лордом Перси.
 А там Дейдра, одна, беззащитная.
 Капитан закрыл глаза, его даже подташнивало от тревоги. Какого дьявола он торчит на фрегате, когда ему надо быть с ней?!
 «Поезжай, – твердил внутренний голос, – скажи, что ты отпустил ее брата. Плюнь на свою чертову гордость, капитан, поезжай к ней!»
 – Простите, сэр, вам уже лучше? – спросил подошедший Рико Хендрикс.
 – Отлично, черт побери! – Капитан невольно дотронулся до огромной шишки на затылке и поморщился. – Только на сердце у меня неспокойно: я чувствую беду.
 – Жаль, что пленник сбежал, – невозмутимо произнес Хендрикс, который и обнаружил бесчувственного друга. Цепи узника валялись на полу, а сам он исчез с гауптвахты.
 Но Рико слишком хорошо знал своего капитана и, разумеется, не поверил, что тот мог повернуться спиной к опасному преступнику, да и отсутствие всей команды именно в день побега Родди О'Девира не было случайным. Тем не менее, ямаец знал и другое: никогда гордость не позволит капитану Лорду признаться, что он каким-то образом причастен к бегству пленника.
 Сэр Джеффри, конечно, разъярился, и только вмешательство его любимого капитана Меррика спасло Кристиана от трибунала. Молодой офицер напомнил адмиралу, что именно капитан Лорд совершил чудо, перевоспитав команду фрегата, которую все считали безнадежной.
 – Меня опять преследуют кошмары, Рико. Но теперь умирает не Эмили, а Дейдра. Я опять гляжу на нее и не могу ничем помочь. – Хендрикс делал вид, что разглаживает свои мозоли. – Только на этот раз все будет по-другому. Я поеду к ней… скажу правду.
 Рико наконец поднял глаза:
 – Да, капитан, наверное, вы должны это сделать.
 – Если я не поеду, не скажу правду и не верну ее, то проведу остаток жалких дней в страданиях. Я не могу без нее, ты понимаешь? Господи, Рико, я люблю ее!
 – Да, капитан.
 – Я ошибался, не доверяя ей, ошибался, когда решил, что у нее есть любовник, когда позволил ей думать, что меня не интересует ее счастье, что я не выполню обещания, не отпущу ее бра… – Кристиан с опозданием прикусил язык.
 – Не бойтесь, сэр, – улыбнулся Рико. – Мы сохраним вашу тайну.
 Капитан долго смотрел на него, потом отвернулся, мрачно уставившись перед собой.
 – Я поеду к ней, Рико, – наконец спокойно произнес он.
 – Вы должны это сделать, капитан, – пожал плечами ямаец.
 – А что скажет адмирал? Вряд ли он обрадуется, узнав, что я оставил фрегат, но у меня больше нет сил просто стоять здесь, ждать да молить Бога, чтобы он сохранил ее. Я должен туда поехать.
 – Если вы намерены ехать, сэр, то вам следует поторопиться. – Капитан резко обернулся и увидел Йена. – Лорд Перси со своим подкреплением уже давно вышел из города. Но вы еще сможете догнать их.
 Шотландец явился не один, за его спиной начала собираться вся команда. Лорд и хозяин проглотил застрявший в горле комок: эти люди поддержат любое его решение, плохое оно или хорошее, мудрое или не очень, будут защищать его от гнева сэра Джеффри, когда тот узнает о самовольной отлучке капитана во время военных действий.
 Лорд и хозяин выпрямился, подошел к Йену и положил руку на плечо шотландца:
 – Может, я вернусь на фрегат еще в чине вашего капитана, а может, на мне уже будут кандалы. Но как бы ни повернулось дело, я оставляю фрегат на ваше попечение, Йен.
 Капитан уверенно направился к трапу, и Хибберт, конечно, подслушавший его разговор с Хендриксом, протянул шпагу. Лорд и хозяин посмотрел на собравшихся матросов. Теперь им не нужны были ни окрики, ни приказы следовать дисциплине. Кристиан знал, что, возможно, в последний раз видит этих людей, которые так много значили для него. Огромный, свирепый Тич, увешанный оружием; Хибберт, желающий стать хорошим офицером, – его форма теперь всегда была чистой и опрятной; Йен со своими рыжими кудрями; Сканк, пристроившийся в стороне от остальных, потому что от него, как всегда, исходил запах немытого тела; неповоротливый Венам с грустными глазами; серьезный Родс со сжатыми губами; Эванс, выступивший на шаг перед строем морских пехотинцев. Темные глаза Рико гордо блестели, когда он шагнул вперед, чтобы отсалютовать капитану шпагой.
 Командирскую шлюпку уже спустили на воду, гребцы терпеливо ждали.
 Кристиан медленно прошел вдоль строя матросов и офицеров, отдавая каждому честь. Остановился у поручней, глядя на флаг Соединенного Королевства – флаг, который он защищал всю жизнь.
 Йен притронулся к шляпе в знак того, что принимает командование фрегатом.
 – В добрый путь, сэр. Надеюсь, вы найдете ее, а потом оба в целости и сохранности вернетесь к нам.
 Бой в Лексингтоне начался на рассвете, потери несли обе стороны. Произошла стычка между военными и минитменами также на северном мосту в Конкорде. Англичанам не удалось найти склады оружия, и теперь усталые солдаты подполковника Смита возвращались в Бостон, с тревогой наблюдая за возрастающим количеством минитменов, которые стекались к месту боев со всей страны. Возмущенные кровопролитием в Лексингтоне, они стреляли по англичанам из-за каменных заборов, стен и деревьев. Солдаты падали, отчаянно пытались отстреливаться, но минитмены ловко прятались и выныривали лишь для того, чтобы подобрать раненых товарищей. То, что начиналось как марш на Бостон, вскоре превратилось в бегство, и когда солдаты встретились с подкреплением лорда Перси, ни о каком порядке речи уже не было. После короткого отдыха британские войска начали поспешно отступать, но теперь они больше не испытывали симпатии к колонистам.
 Пока уставшие солдаты подполковника Смита мечтали поскорее оказаться под защитой пушек военных кораблей, майор Питкерн, смекнувший, что этим людям нужна разрядка, послал вперед свежие отряды лорда Перси с разрешением жечь и грабить все дома, встречавшиеся на пути.
 Не избежала горькой участи и Менотомия.
 Миссис Фолей, девушки и несколько соседей, присоединившихся к ним, толпились у окна. Всех переполнял ужас, который становился тем сильнее, чем ближе слышалась канонада, возвещающая о подходе британских войск.
 И вот они появились из-за поворота дороги: солдаты бежали, офицеры скакали на лошадях, выкрикивая команды, телеги с ранеными и убитыми вязли в жидкой грязи, со всех сторон раздавались выстрелы… В дыму мелькали фигуры минитменов, которые, прячась за деревьями и изгородями, палили из мушкетов по врагу.
 Миссис Фолей завизжала, увидев, как муж и капитан Лок нырнули за каменный забор, окружающий их дом, чтобы оттуда целиться в убегающих англичан. Кого-то ранили, кто-то умирал, кто-то уже был убит.
 – Заприте ставни! – закричала миссис Фолей.
 Оконные стекла дрожали, одно вдруг, с треском лопнуло, и пуля над головами женщин пролетела к камину. Когда в дверь забарабанили, Джоанна Фолей выстрелила туда из мушкета. Снаружи завопил раненый, другой солдат попытался проникнуть в дом через окно, но был остановлен пулей какого-то старика, занявшего позицию на лестнице соседнего дома.
 Перестрелка началась и в доме Рассела, где минитмены устроили засаду.
 Постепенно грохот утих, англичане пронеслись по Менотомии, оставив повсюду раненых и умирающих. На полях лежали трупы фермеров в домотканой одежде, солдат в красных мундирах. Лужи на дороге покраснели от крови. Со всех сторон неслись крики и горькие рыдания – это жители деревни узнавали в раненых и убитых своих близких, из домов начали выходить женщины с детьми.
 Когда Дейдра услышала приближающийся стук копыт, она поняла, кто это. Значит, он прискакал за Родди, теперь спасти его невозможно.
 – Кристиан! Нет!
 До того как ее успели остановить, Дейдра бросилась ему навстречу. Споткнувшись, она упала, но тут же вскочила и побежала дальше, хотя заметила спрятавшегося минитмена, который старательно целился в одинокого всадника.
 – Не-е-е-ет!!!
 Выстрел показался ей громче залпа самой большой пушки фрегата. Дейдра увидела, как из мушкета вырвалось пламя, над ним поднялось облачко дыма, как минитмен торжествующе потряс кулаком. Всадник пошатнулся, его рука потянулась к шпаге за мгновение до того, как грянул еще один выстрел, сбив с его головы шляпу.
 Дейдра упала на колени рядом с капитаном, обняла, схватила его руку, прижала к груди.
 – Кристиан… – рыдала она, – только не умирай, Кристиан… Господи, прошу тебя, помоги… Пожалуйста, Господи… Не забирай его…
 Кто-то попытался оторвать ее от Кристиана, она слышала голос Дилайт, видела, как минитмен приподнял дулом мушкета голову офицера и, убедившись, что он больше не представляет опасности, ушел.
 – Кристиан, прошу тебя, не умирай… – Она сжимала распятие, не замечая, что поранила ладонь. – Господи, спаси его! Он просто выполнял свой долг, Господи, пожалуйста…
 Склонившись над капитаном, Джеред Фолей пытался нащупать пульс. Он внимательно осмотрел рану на бедре, потом царапину, темнеющую на виске.
 – Он жив, – заявил Фолей. – Ему повезло: впереди у него еще много дней.
 – Хотел бы я знать, что понадобилось тут морскому офицеру, – пробормотал какой-то человек. – Довольно странно, не так ли?
 Лишь Дейдра знала, что тут понадобилось Кристиану.
 Он приехал за ее братом.
 Девушка притронулась к светлым волосам, испачканным кровью, и еще горше заплакала от стыда. Это она заставила Кристиана выбирать между данным ей обещанием и долгом. Как она могла надеяться, что он повернется спиной к флоту, к своим обязанностям, к Англии? Для него Родди был предателем, врагом его страны.
 Разве Кристиан откажется от своих идеалов ради любви? Разве у них есть шанс быть счастливыми вместе? Но она любит его.
 Дейдра О'Девир медленно сняла распятие, прижалась к нему губами – оно было еще теплым – и, осторожно подняв голову лорда и хозяина, надела цепочку ему на шею.
 – Я люблю тебя, Кристиан, – прошептала она.
 Дейдра взглянула на распятие, лежавшее теперь на его груди и сверкавшее так же гордо, как его золотые пуговицы. Все правильно, это доказательство ее любви.
 Больше ей нечего делать в Америке, война колонистов с англичанами ее не интересует, семья Фолеев позаботится о капитане Лорде, а если они с Родди тут задержатся, брата непременно схватят и повесят. Если это сделает не Кристиан, то кто-нибудь другой.
 Она приехала в Америку выполнить просьбу умирающей матери, теперь ее душа успокоится.
 – Мистер Фолей! – Тот покосился на дочь, пытавшуюся остановить у раненого кровь, и вопросительно посмотрел на Дейдру. – Пожалуйста, отвезите меня к брату. Вы же понимаете, что Кристиан снова будет охотиться за ним. Он – лучший офицер Королевского флота, он непременно заберет у меня Родди, и теперь уже навсегда.
 – О чем ты говоришь, девочка?
 Дейдра посмотрела на восток, где далеко-далеко отсюда была ее любимая Ирландия.
 – Нам пора возвращаться домой, – прошептала она.
 Девушка стояла в Бостонском порту, ища глазами фрегат, который привез ее в Америку, – воспоминание о нем навсегда останется в ее сердце.
 Вот он – фрегат военного флота его королевского величества, стройный, гордый, отличающийся от других кораблей. Ветер дул с востока, целовал свернутые паруса, реи и мачты, затем продолжил свое путешествие к берегу, играя с волнами, и, наконец, ласково дотронулся до залитых слезами щек девушки.
 Раскинув руки, Дейдра в последний раз обнялась с этим ветром, открыла свой драгоценный флакон и выпустила ирландский воздух на волю, чтобы он смешался с американским. Она дождалась, пока флакон наполнится местным воздухом, и крепко закрыла крышку.
 Непривычно серьезный, Родди стоял рядом. Пусть сестра попрощается с Америкой, а потом они сядут на маленький бриг, который отвезет их домой. Родди шагнул вперед, собираясь нарушить молчаливое обещание, данное капитану Лорду, но остановился.
 Родди О'Девир всегда держал слово.




 Глава 33


  Коннемара, Ирландия 
 Маленькая деревушка, жмущаяся к берегу моря, затихла, люди попрятались в свои оштукатуренные домики, испуганно поглядывая на дорогу из-за занавесок. Местные таверны опустели: их завсегдатаи, молодые парни, предпочли укрыться за холмами, и будут прятаться там, пока опасность не минует, ибо в гавани стоял на якоре большой трехмачтовый корабль. Теперь Англия находилась в состоянии войны с Америкой, но далеко не все хотели воевать, поэтому Королевский военно-морской флот начинал искать уклоняющихся от службы рекрутов в западной части Ирландии, и мирная деревушка Коннемара не была исключением.
 Дейдра О'Девир серьезно наблюдала за тем, как Родди, устало покачав головой и ворча, направился к холмам, за которыми уже скрылись остальные. Много лет назад здесь происходило то же самое.
 Она заперла дверь и пододвинула стул к огню – доброму ароматному ирландскому огню, горевшему в камине. Посреди стола на почетном месте стоял флакон. Дейдра притронулась к холодному стеклу, вспоминая свой последний день в Бостоне несколько месяцев назад.
 Она никогда не откроет этот флакон, не выпустит из него воздух Америки. Как никогда не выльет из пузырька воду, набранную в Бостонской гавани, не выбросит мешочек с бостонским песком и ракушками, не потеряет клок шерсти, вычесанный из гривы лошади, на которой Фолеи пахали землю, не съест хлеб, выпеченный из кукурузы. Все эти сокровища завернуты в кусок льна и спрятаны в ее спальне.
 Дейдра тихо заплакала.
 Дом человека там, где находится его сердце, где живет его любовь. Еще до возвращения в Ирландию она поняла, что родной край перестал быть для нее домом. Теперь ее сердце принадлежало не Ирландии, а англичанину, с которым они никогда не будут вместе.
 Завернувшись в плащ, Дейдра задумчиво посмотрела на огонь. Родди сказал, что в Америке листья на деревьях скоро станут восхитительного желто-оранжевого цвета, как закат.
 Подойдя к окну, девушка посмотрела на море, где стоял военный корабль. Тринадцать лет назад она решила посмотреть, что же такого ужасного было в англичанах, которых все боялись и ненавидели.
 Но теперь она знала, что ни в англичанах, ни в их военно-морском флоте нет ничего страшного.
 Ветер за окном стонал, обдувая стены маленького дома, тучи сгущались, и Дейдра подумала о брате, укрывшемся с остальными парнями за холмами, о соседях, которые боялись, что их любимых заберут проклятые вербовщики. И еще она подумала о новом коне, подаренном ей Родди, который получил имя Були – именно так звали пони маленького Кристиана.
 Девушке захотелось оживить воспоминания. Она поспешила в конюшню, где оседлала Були и пустила его галопом в сторону холмов у моря.
 Там бледная красавица с печальными глазами и истерзанной душой села на землю, облизала соленые губы и плотнее завернулась в плащ.
 Далеко внизу, в полумиле от берега, стоял британский военный корабль, пугающий и вместе с тем прекрасный, рядом с ним – второй, со свернутыми парусами, неподалеку качался третий, маленький, юркий, почти скрытый в тени грозного фрегата, на котором развевался флаг коммодора. Да, на этот раз сюда пришла целая эскадра.
 Скатившийся камень, задетый копытом Були, заставил девушку вздрогнуть и оглянуться. У нее появилось неприятное ощущение, что за ней наблюдают.
 Но кругом никого не было, лишь завывал ставший вдруг холодным и колючим ветер.
 Дейдра села на Були, который переступал с ноги на ногу, потом его уши напряглись, он вскинул голову. И девушка увидела шлюпку, идущую к берегу, – не обычную, а с расписными бортами, гордость какого-нибудь офицера высокого ранга. Весла ритмично двигались, обдавая фонтаном брызг матросов и стоящего на носу высокого человека.
 Дейдра закрыла глаза от волнения. Потому что офицер, которому было на тринадцать лет больше, чем в день их первой встречи, опять держал в руках подзорную трубу.
 Соскочив с лошади, Дейдра помчалась с холма и бросилась в объятия капитана, выпрыгнувшего из шлюпки до того, как матросы вытащили ее на берег.
 Он крепко прижал Дейдру к себе, потом чуть отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза.
 – Мне пришлось чертовски долго рыскать по морям в поисках тебя, – улыбнулся Кристиан.
 Матросы за его спиной усмехались и подмигивали друг другу. Дейдра увидела знакомую рыжую бороду, аккуратного гардемарина и зловещее лицо человека с пиратской внешностью. Гардемарин держал в руках трех подросших щенков.
 – Кристиан, – заплакала девушка, – тебе нечего здесь делать! Оставь моего брата, умоляю! Он не вернется в Америку, от него не будет никаких неприятностей.
 Кристиан приложил палец к ее губам.
 – Я приплыл сюда не за твоим братом и не для того, чтобы вербовать на флот ирландцев. Я приплыл за тобой, дорогая.
 Дейдра почувствовала, как ее сердце тает, увидела, что переполнявшие ее чувства отражаются и в его глазах.
 – Мне казалось, ты бросила меня, я сомневался, плыть ли за тобой сюда, а потом все-таки решил, что распятие ты оставила мне в знак любви.
 – Кристиан, я не переставала любить тебя… Это…
 – В тот день я приехал в Менотомию не за твоим братом, как ты считала. Я хотел забрать тебя и сделать одно признание… которое должен был сделать раньше, но откладывал из-за нелепой гордости. – Дейдра вопросительно смотрела на него. – Помнишь, в день бегства Родди мы затеяли… потасовку?
 – Да.
 – Так вот. Я позволил ему напасть на меня. По сути, попросил его сделать это.
 – Но я думала…
 – Знаю, любимая, что ты думала. И если Родди не сказал тебе ни слова, то лишь потому, что мы договорились молчать. Выходит, он сдержал обещание, а я… Надеюсь, ты по-прежнему хочешь носить это? – Кристиан надел ей фамильное кольцо Лордов и спокойно произнес: – Я люблю тебя!..
 Команда радостно закричала, Дилайт восхищенно хлопала в ладоши, щенки визжали от восторга.
 – Кристиан… – Дейдра неуверенно притронулась к его груди и удивленно посмотрела на огромный корабль, стоявший в заливе.
 – Сэр Джеффри был так разгневан, что выгнал меня из Бостона и отправил назад в Англию, выразив надежду больше никогда меня не встречать. И теперь, дорогая, я – коммодор.
 – Коммодор?
 – Да. К этому приложил руку Эллиот, – улыбнулся Кристиан. – Оказывается, мой ловкий братец развлекался, назначив меня капитаном фрегата, на котором флот уже готовился поставить крест. Эллиот заключил пари с первым лордом Адмиралтейства, что я сумею добиться успеха там, где остальные потерпели неудачу, а за это получу звание коммодора.
 – Тебя сделали коммодором за то, что ты сумел… справиться с командой фрегата?
 – Да… Только не думай, что Эллиот дал мне звание как родственнику или своему любимчику. Отнюдь, в прошлом он не раз подвергал меня наказаниям. Не говоря уж о публичном осуждении в тот день, когда мы выходили из Портсмута.
 – Но я не вижу «Смелого», – заметила Дейдра.
 – Он в Спитхеде, его готовят в плавание в Вест-Индию, но он скоро присоединится к моей эскадре. Под командованием капитана Макдафа.
 – Капитана Макдафа? И вы идете в Вест-Индию?
 Кристиан погладил ее по щеке.
 – Я не буду сражаться с повстанцами, дорогая. Если бы сэр Джеффри не изгнал меня из Бостона, я все равно подал бы в отставку: мои симпатии на стороне американцев. Нет, моя эскадра будет наблюдать в Карибском море за французами. Им же нельзя доверять, сама знаешь.
 Кристиан поцеловал ее руку.
 – Но я не покину Британию, пока не укомплектую свою команду.
 – И сколько же человек вам не хватает… коммодор Лорд?
 – Одного.
 Сердце у Дейдры подпрыгнуло от счастья и гордости. Она мечтала только о нем, ей никто больше не был нужен. Слезы опять хлынули из ее глаз, когда любимый снял распятие и надел ей на шею.
 – Что скажешь, Дейдра?
 Она улыбнулась, вертя на пальце кольцо. Большой флагманский корабль ждал. Ждали три других корабля эскадры. Ждали матросы, ждали щенки, ждало будущее…
 Он ждал.
 – Позволь мне собрать кое-что из вещей, Кристиан, – наконец ответила девушка, – и оставить записку брату.
 Через два часа Дейдра была доставлена на военный корабль, над которым реял флаг коммодора.
 На шее у нее висело распятие Грейс, на коленях стоял маленький сундучок с миниатюрным портретом матери, обломком отцовской лодки и куском материи, вырезанным из рубашки брата.
 Дейдра О'Девир наконец отправилась к себе домой.