---------------------------------------------


 Джейн Энн Кренц
 Хрустальное пламя 



 Глава 1


 На всем огромном Северном Континенте Занталии бытовало мнение, что убийства могут совершаться исключительно мужчинами.
 Сжимая в одной руке брачный контракт, Кэлен стояла у широкого входа Дворца Гильдии торговцев и обдумывала, как это — быть исключением из правила. С того самого лета, когда ей исполнилось двенадцать, она жила мыслью о священном долге, который сделает ее свободной. И вот она стоит на пороге будущего, о каком раньше могла только грезить, — будущего свободной женщины, не обязанной ничем никому, кроме себя самой.
 Она с удовольствием наблюдала за шумной, суетливой жизнью, идущей своим чередом внутри просторного дворца. Кэлен приехала в процветающий городок Перепутье всего лишь день назад, но ее прошлая жизнь в фермерском городке Слияние уже казалась чужой и далекой. Кэлен чувствовала себя как птичка, выпорхнувшая из клетки, дверцу которой забыли закрыть. Она не собиралась возвращаться к богатым, плодородным полям Слияния с его чопорными, консервативными жителями. Но еще меньше ей хотелось возвращаться в серую, тоскливую компанию своей тетки. Брачный контракт в руке был счастливым билетом, избавлявшим ее от провинциальной скуки и нудных наставлений тетушки. Контракт означал прорыв, окно на волю.
 Но прошлое все еще сковывало ее по рукам и ногам. Как и за все в жизни, за свободу нужно платить, и Кэлен знала цену этому. С помощью пакетика с ядом, зашитого в дорожной сумке, она сполна отдаст свой последний долг Дому Ледяного Урожая.
 Кэлен — последняя дочь Великого Дома Ледяного Урожая — была послана в Перепутье отомстить за свой разоренный клан. Указание она получила от Олэр, последней Леди Дома, сестры ее отца.
 Олэр прекрасно понимала, насколько рискованно возлагать миссию мщения на женщину, но иного выхода не было. Олэр и Кэлен были последними оставшимися в живых представителями Дома Ледяного Урожая. Мать Кэлен умерла, не перенеся известия о смерти мужа и сына. Сама же Олэр была Целительницей и не могла пойти на убийство. Оставалась Кэлен.
 Олэр провела долгие бессонные ночи, решая, кто же станет убийцей. Племянница — другого выхода она не видела, да и Кэлен тоже. Ведь убийца мужчин Дома Ледяного Урожая совершил нечто более ужасное, чем просто убийство. Смерть мужчин клана явилась концом Великого Дома. Если судьбе угодно, чтобы мстителем стала женщина, — что ж, убийца дорого заплатит за свое неслыханное преступление. Олэр продумала все до мелочей. Одного она не учла: Кэлен вынашивала собственный план.
 Кэлен с наслаждением осматривала окрестности, вдыхала первые глотки пьянящего аромата свободы. Вне всякого сомнения, она исполнит возложенную на нее миссию по всем законам чести. Едва ли не с пеленок Кэлен знала, что есть честь и достоинство. Конечно же, она выполнит свой долг перед кланом. Но такой жертвой она хотела получить кое-что и для себя — будущее. Оно будет безбрежно — у женщин Северного Континента перехватило бы дыхание, попробуй они представить себе что-либо подобное.
 Уже в двенадцать лет Кэлен во всех мелочах обдумала план возмездия. Ни разу, ни на один миг Олэр не позволяла ей забыть свое предназначение. Но после гибели семьи, оправившись от шока и ясно осознав возложенную на нее опасную миссию, Кэлен начала вынашивать собственные сокровенные замыслы.
 Да свершатся они! Жизнь есть Спектр: каждому событию, где бы оно ни произошло, противопоставляется другое, устанавливая таким образом баланс, на котором зиждется вселенское равновесие. Кэлен отлично усвоила этот основной философский принцип. После падения Дома у Кэлен не было возможности добиться успеха в городе фермеров. Однако тетушка Олэр побеспокоилась о том, чтобы ее племянница получила блестящее образование, подобающее представителям Великого Дома. Кэлен могла изучать труды лучших философов Занталии, порой полярных в своих суждениях, и прекрасно в этом преуспела.
 Взгляд ее остановился на конторах во втором ярусе, окружавшем большой дворец Гильдии. Кэлен залюбовалась его изысканной архитектурой. В Слиянии не было ничего подобного. Здание было двухъярусным: первый — это просторный зал, залитый солнцем, с длинными рядами массивных арочных окон. Второй ярус с четырех сторон был заполнен небольшими комнатами. Каждая деталь здания — от искусной инкрустации паркета до богатой огранки колонн из лунного дерева — говорила о богатстве Перепутья, которое принесла ему торговля.
 Несколько человек, опираясь о перила, стояли на верхнем ярусе и глазели на суетливую толпу внизу. Кэлен пыталась угадать, кто же из этих странных людей тот, чье имя стояло рядом с ее собственным в брачном контракте.
 Из открытой двери позади Кэлен появилось трое смеющихся, подтрунивающих друг над другом мужчин. Их ботинки из кожи ланти были покрыты комочками засохшей грязи, а брюки и рубашки с широкими рукавами запылились от длительного путешествия. Кэлен решила, что это торговцы; когда они проходили мимо, она уступила им дорогу. Двое из них окликнули друга, узнанного в толпе. Он обернулся и увидел Кэлен, стоящую в глубине арочной двери. Он ухмыльнулся и уже собирался что-то изречь, но орава парней, как раз проходящая мимо, отгородила от него Кэлен. Она воспользовалась моментом и смешалась с толпой.
 Двигаясь по душному переполненному залу, она искала, кто бы мог ей помочь. Большинство снующих туда-сюда людей, казалось, глубоко погружены в свои дела и бурные обсуждения.
 Проходя через обширный двухъярусный вестибюль, Кэлен украдкой осмотрела одежду женщин. Ей бросились в глаза шаровары и цветные, почти по колено — гораздо короче, чем у нее, — туники с длинными разрезами по бокам. Еще раньше она обратила внимание, что женщины на улице носят то же самое.
 Естественно, здешняя мода весьма отличалась от того, что носили в Слиянии. Кэлен про себя отметила, что нужно как можно быстрее обновить гардероб. Да и насчет прически тоже не мешало бы подумать. Горожанки носили короткие на затылке волосы; лица их обрамляли длинные кудряшки до подбородка. Кэлен с копной вьющихся золотистых волос, зачесанных назад и подхваченных широкой вышитой лентой, чувствовала себя крайне старомодной.
 Одна из женщин, на которую она засмотрелась, внезапно обернулась, и глаза Кэлен встретились с глазами незнакомки. Захваченная врасплох, Кэлен сначала решила отвести взгляд, но затем передумала. Уж лучше спросить, подумала она, чем ловить на себе дерзкие взгляды грубых, неотесанных торговцев. Кэлен нерешительно улыбнулась:
 — Вы не могли бы мне помочь? Я ищу одного человека. Мне сказали, в это время он может появиться здесь, в зале Гильдии.
 Женщина внимательно оглядела Кэлен, подметила ее провинциальный вид и, очевидно, решив сжалиться над молодой особой, доброжелательно поинтересовалась:
 — Кто этот человек, которого вы ищете? — Она подошла поближе к Кэлен, чтобы легче было разговаривать среди ужасного шума.
 — Его зовут Ридж. Но я не знаю, как называется его Дом. Он работает у Барона Квинтеля, в Доме Парящего Фаллона.
 Брови женщины удивленно приподнялись, и несколько секунд она молча что-то обдумывала.
 — У вас какие-то дела с Огненным Хлыстом?
 Кэлен отрицательно покачала головой:
 — Нет, его зовут Ридж. Я абсолютно в этом уверена. Его имя указано вот здесь, в контракте.
 С огромным любопытством женщина метнула взгляд в сторону свернутого документа в руке Кэлен:
 — Контракт? Что же это за контракт с Огненным Хлыстом?
 — Торгово-брачное соглашение. — Кэлен почувствовала себя уверенней, произнеся слова вслух. Подобные контракты хоть и легальны, но не очень-то почитаемы. У нее было ощущение, что женщина, напротив, знала все о торгово-брачных контрактах. — Я же объяснила, соглашение не с каким-то Хлыстом, а с мужчиной по имени Ридж.
 — Ридж, работающий на Квинтеля, здесь известен как Огненный Хлыст, — нетерпеливо пояснила женщина. — Дайте взглянуть на контракт. Мне с трудом верится, что у вас соглашение с ним. Он ведь не просто торговец. Он — оружие Квинтеля, то же, что синтар для других.
 — Понимаю, — машинально ответила Кэлен, хотя ничего не поняла. — А Огненный Хлыст — это название Дома этого Риджа?
 Женщина улыбнулась словно услышала удачную шутку.
 — Вряд ли, у Риджа нет Дома. Он незаконнорожденный. Говорят, он редкая штучка. Характер у него… — Она замолчала, увидев разочарованный взгляд Кэлен. — Не переживай. Скажем просто — люди поумнее стараются обойти его стороной, чтобы не попасть под горячую руку.
 — Если он работает на Квинтеля, это тот, кто мне нужен, — спокойно ответила Кэлен.
 Женщину удивило безразличие ее новой знакомой. Кэлен было наплевать на характер будущего мужа, ведь она не собиралась испытывать на себе его буйный темперамент, поскольку рассчитывала лишь на краткое общение с ним. Но ее изумило, что придется подписать брачный контракт — пусть даже торгово-брачный — с человеком, у которого вообще не было Дома, даже самого маленького. Олэр не предупредила ее об этом.
 После некоторого колебания Кэлен отдала торгово-брачное соглашение новой знакомой, внимательно наблюдая, как та буквально поедала его глазами. Кэлен была околдована первой встречей со свободной женщиной — независимой, способной принимать решения не по чьей-то указке. Улыбнись ей удача при исполнении возложенной на нее миссии, Кэлен и сама, возможно, станет такой же.
 Новая знакомая была немногим старше Кэлен. Крепкая, с пышными формами, она вела себя достаточно агрессивно. Темные волосы, подстриженные на городской манер, с длинными локонами, обрамляли красивое лицо и дерзкие глаза. На запястье не было следов браслета со знаком Дома, что не удивляло: только представители Великих Домов носили подобные отличительные символы принадлежности, славы и могущества. Семьи, составляющие большинство, принадлежат к менее важным Домам и не имеют права носить такие знаки.
 В большинстве случаев никому из представительниц женского пола Великого Дома не было позволено заниматься торговлей. Для Кэлен же это было одним из многих исключений в жизни. Браслет ее собственного Дома был спрятан в недрах дорожной сумки вместе с драгоценным синтаром отца и пакетиком яда. С лета ее двенадцатилетия Олэр запретила называть настоящее имя Дома, чтобы скрыть истинное происхождение своей племянницы. Кэлен называла себя Летним Бризом, дочерью маленького Дома, но в сердце никогда не забывала о своем настоящем имени и принадлежности.
 Больше всего в новой знакомой Кэлен поразило не отсутствие браслета.Великого Дома, а отсутствие замочка и ключа на шее. Кэлен знала, что женщины, достигшие определенного возраста, обязательно были замужем — во всяком случае, так повелось в Слиянии. Это стало для Кэлен первым осязаемым доказательством грядущей свободы. До сих пор воображение Кэлен рисовало лишь размытый образ свободной женщины, а сейчас она вдруг с яркостью представила ожидавший ее новый путь в жизни. Она поняла, что прежние мечты бледнели перед явью. Она задыхалась от нетерпения.
 Женщина взглянула на нее; тень недоверия промелькнула в глазах.
 — Ради Камня, ты говоришь правду? Ты и в самом деле собираешься заключить торгово-брачный контракт с Огненным Хлыстом Квинтеля и твое имя — Кэлен из Дома Летнего Бриза?
 Кэлен кивнула, смутившись оттого, что не смогла как следует представиться.
 — Я из долины Слияния. — В контракте, естественно, не было и намека на ее принадлежность к Дому Ледяного Урожая. Кэлен и Олэр носили вымышленные имена.
 — Добро пожаловать в Перепутье, Кэлен, — произнесла теперь уже дружелюбным голосом женщина. — Я — Эррис. — Она сделала паузу и беззаботно добавила:
 — Дом Влажных Полей. — Очевидно, она довольно редко произносила название своего Дома. Следующая фраза прозвучала немного раздраженно:
 — Буду рада проводить тебя к Риджу.
 — Я тебе очень благодарна.
 — Пустяки. — Эррис с ухмылкой повела свою подопечную к дальнему концу битком набитого зала. — Мне просто захотелось повеселиться.
 Кэлен высокомерно вздернула подбородок, едва не выдав своего истинного происхождения.
 — Я не игрушка, чтоб мной забавляться.
 — Ну ладно, ладно, пойдем. Ридж, возможно, где-нибудь на втором ярусе. Там находятся торговые конторы.
 Эррис приблизилась к широкой витой лестнице, ведущей на второй этаж. Кэлен шла за ней, крепко сжимая в руке бесценный контракт. Олэр четко объяснила, что необходимо сделать условия контракта были неприемлемыми, чтобы выйти таким образом на будущую жертву. Этот человек был слишком хорошо защищен, чтобы выйти на него другим путем.
 Не важно, решила Кэлен, что так называемый жених ниже ее по положению, ведь замужество — шанс на свободу. Тетушка Олэр заверила ее, что после свершения мести Кэлен не будет считаться бывшей женой торговца. При благоприятном стечении обстоятельств Кэлен исполнит свою миссию в брачную ночь. В состоянии глубокого транса Олэр видела жертву, умирающую посреди шумной свадебной суматохи. Предвидения Олэр всегда сбывались.
 Выйдя из транса, Олэр заверила племянницу, что хаос, вызванный смертью жертвы в результате сердечного приступа, послужит алиби для Кэлен. Смерть наступит по естественным причинам, и последующая неразбериха обеспечит немедленное расторжение краткосрочных деловых обязательств по требованию любого из членов семьи Дома или клана жертвы. Кэлен была рада тому, что ее будущий муж — человек без Дома. Честь и достоинство Дома могли потребовать немалых жертв от женщины на месте Кэлен, но стать женой незаконнорожденного — это уже слишком, как, впрочем, и перспектива стать убийцей.
 — Контора Квинтеля располагается с этой стороны галереи, — объяснила Эррис, ведя Кэлен мимо ряда маленьких комнат, в которых работали прилежные клерки. Как и следовало ожидать, все они были мужчинами. Возможно, Квинтель использовал женщин в других областях своей деятельности.
 Кэлен пыталась мысленно увидеть человека, с которым сейчас встретится. Может быть, Ридж окажется застенчивым и скромным, как эти клерки. Если так, решила она, все было бы просто. Она представила, как с легкостью справляется с делом. Но скорее всего он окажется грубым и неотесанным торговцем, которому удалось подняться по служебной лестнице. Даже при такой ситуации Кэлен была уверена, что справится, — с ее манерами и воспитанием Великого Дома несложно запугать такого человека. Ее воодушевление росло с каждой минутой.
 — Если не ошибаюсь, мы найдем Риджа в последней конторе, — произнесла Эррис с оттенком радостного ожидания. — Надеюсь, ты не будешь возражать, если я побуду где-нибудь рядом и посмотрю?
 — На что посмотришь? Это же просто деловое соглашение, Эррис. Не понимаю, почему ты считаешь, что увидишь нечто любопытное.
 Кэлен стояла за спиной своей сопровождающей, когда вошла еще одна женщина и остановилась перед открытой сводчатой дверью. Эррис хлопнула в ладоши, чтобы привлечь внимание двух мужчин в комнате, а Кэлен в это время пыталась заглянуть за ее плечо.
 — Извините меня, господа торговцы, — сказала притворно-официальным тоном Эррис. — Я с посетительницей, которая утверждает, что у нее дело к Торговому Мастеру Риджу.
 Мужчина, сидевший за столом лицом к Кэлен, посмотрел на них с нескрываемым раздражением. Он был полным и лысым; на шее у него висела на шнурке лупа. Он был старше, чем Кэлен предполагала, но не тот, с кем будет много хлопот. Типичный клерк, подумала Кэлен. Дочь Великого Дома сможет с ним справиться. Она победно улыбнулась, не обращая внимания на другого мужчину, сидящего спиной к ней. Небрежно положив ноги на стол, он изучал какой-то документ. Кэлен ждала, пока Эррис представит ее.
 — Что это значит, Эррис? — раздраженно спросил лысый. — Я сейчас ужасно занят.
 — Не заводись, Хотч, — ответила Эррис примирительно. — Я ведь сказала, нам нужен Ридж, а не ты.
 — Черт побери всех, — пробормотал человек по имени Хотч, снова берясь за ручку. — Как я могу закончить, когда меня постоянно кто-то отвлекает? Давай разберись с этим делом, Ридж, и возвращайся, нам нужно сегодня сделать отчет для Квинтеля. Ты знаешь, работы у меня полно.
 Так это другой, подумала Кэлен с легким волнением. Ее внимание переключилось на другого мужчину: он медленно отложил в сторону документ, который читал, и повернул голову. Его золотистый взгляд без интереса скользнул по Эррис и остановился на лице Кэлен.
 Да уж, вовсе он не робкий и, конечно, не застенчивый, как представляла Кэлен. Ей пришло в голову, что все может повернуться совсем не так, как предсказала Олэр.
 Ридж убрал ноги со стола и медленно, как бы нехотя, встал. Он умел преподнести себя, но лишь когда этого хотел. Он не сводил глаз с Кэлен; его любопытный золотистый взгляд оказался неожиданно притягательным. Она смотрела в его коричнево-шафранные глаза. Впрочем, описать глаза Риджа было трудно. Встретившись с ним взглядом, Кэлен увидела в них золотистое пламя. Она вспомнила имя, которым назвала его Эррис, — Огненный Хлыст.
 Ридж выглядел несколько старше ее, лет на восемь-девять. Черты изысканного лица были резкими; темно-коричневые, почти черные волосы — длиннее, чем у мужчин, которых Кэлен встречала в городе, сзади они касались ворота его рубашки. Сейчас он зачесал их назад, но, растрепанные, они вполне могли бы закрыть уши.
 Ридж носил рубашку с широкими рукавами, с круглой горловиной и разрезом посередине, зашнурованным тонкой кожаной тесьмой, — излюбленный наряд торговцев этажом ниже. Она отливала естественным блеском шерсти ланти, из которой была соткана. Ридж оставил две верхние дырочки незавязанными, и Кэлен увидела темные волоски на груди. Длинные манжеты плотно обхватывали запястья рук — больших, сильных, способных носить оружие, удержать лошадь и, возможно, женщину. У Кэлен промелькнула забавная мысль, что вряд ли он будет заниматься тремя этими делами одновременно.
 Брюки Риджа поддерживал широкий ремень из толстой кожи зоркана. Одежда сидела на нем как влитая, подчеркивая упругость, мощь тела. Дополняли образ высокие, до колен, сапоги. Простой, без украшений футляр синтара свисал с кожаного ремня вместе с обычным кошельком.
 Атлетического телосложения, широкоплечий, он походил на гепарда. Нет, решила Кэлен, не на гепарда, а скорее на кнут. На миг от него повеяло такой же смертельной угрозой, как и от оружия, находившегося в футляре.
 Она взглянула на синтар на ремне. Строгое, без всяких украшений лезвие, казалось, завершало облик этого человека. Синтар — оружие, давно ставшее модной и праздничной деталью туалета мужчин Великих Домов. Один из таких образчиков Кэлен везла в дорожной сумке. Он принадлежал ее отцу и был богато украшен золотом и усыпан драгоценными камнями. Ее синтар был коллекционным и никогда не использовался иначе как украшение. Но синтар Риджа производил совершенно иное впечатление: без сомнения, его стальное лезвие жаждало крови. Что-то сжалось у нее внутри при этой мысли.
 — Я Ридж. Чем могу помочь? — Он говорил спокойно, не обращая внимания на Эррис, которая наблюдала за сценой с нескрываемым любопытством. Голос был грубоват и сумрачен, так же как и он сам, и голос этот, казалось, коснулся самых кончиков нервов Кэлен.
 Кэлен протянула документ, который привезла с собой из Слияния, и успокоила себя, что Ридж только с первого взгляда мог показаться устрашающим — на его запястье не было браслета со знаком Великого Дома. Он не мог претендовать на имя даже маленького Дома. Это уравнивало ее шансы с ним в грядущих событиях. Хотя Кэлен сама была последней из опустошенного Дома, она решила, что ей подойдет даже самое маленькое преимущество. Видно, хлопот с этим мужчиной будет много. Олэр могла бы и предупредить ее.
 — Меня зовут Кэлен из долины Слияния, — представилась она сухо и официально. — Моя тетя Олэр заключила этот контракт с Торговым Бароном Квинтелем. Это торгово-брачное соглашение между вами и мной. Тетя уверила меня, что все устроено и вы ждете меня.
 Не сводя с нее глаз, Ридж взял бумагу из ее пальцев. Кэлен ничего не прочла в непостижимом огне его взгляда, но внезапно ощутила силу рук, когда его пальцы слегка коснулись ее.
 Кэлен показалось, что Ридж изучал контракт целую вечность. Она заметила любопытство в глазах клерка и насмешливое ожидание на лице Эррис. Кэлен стало немного не по себе. Она почему-то подумала: если Ридж вдруг заявит, что ни о каком контракте понятия не имеет, она будет опозорена в глазах Хотча и Эррис. Она успокаивала себя, что ее опасения — вздор, женские страхи, особенно когда она идет на такое серьезное дело, но не могла справиться с собой. Временами гордость — слишком обременительная штука, а Кэлен знала за собой такой порок.
 Ридж взглянул на нее, словно почувствовав ее тревогу, и Кэлен задержала дыхание. Он порывисто кивнул и завернул контракт.
 — Ты прибыла вовремя, — спокойно сказал он. — Давай-ка уйдем отсюда и обсудим все спокойно.
 Кэлен вздохнула полной грудью и улыбнулась, когда увидела оторопевшую от такого поворота Эррис и Хотча, пораженного как ударом грома. Старик чуть не захлебнулся слюной.
 — Одну минуточку, Огненный Хлыст. Ты не можешь вот так исчезнуть, не объяснив, в чем дело. Должен же я знать, что происходит, чтобы закончить отчет для Квинтеля.
 — Я обо всем расскажу позже. — Ридж посмотрел на Кэлен. — Это тоже касается господина Барона, и я уверяю тебя, что это гораздо важнее отчета о бандитах, промышляющих в Ущелье Длинного Когтя. Уже пять дней там не нападают на караваны. Квинтель это знает. Я рассказал ему обо всем, как только вернулся из ущелья. Так что твой отчет, Хотч, уже устарел.
 — Но, Ридж…
 Не обращая больше внимания на клерка и Эррис, Ридж направился к Кэлен ровной, пружинистой походкой. Кэлен инстинктивно почувствовала походку борца. Она не успела даже попрощаться с Эррис, как оказалась на широкой лестнице в конце зала.
 — Что ж, Кэлен, — мягко проговорил Ридж, пока они спускались по ступенькам, — конечно, ты не совсем то, чего я ожидал, но, думаю, подойдешь. Квинтель всегда знает, что делает, и если он решил, что ты поедешь со мной, то так тому и быть. Ты хоть знаешь, что такое жена Торговца?
 — Нет, — призналась она, подбирая длинную тунику, чтобы удобнее было спускаться, приноравливаясь к его стремительной походке. Пора и вправду переодеться во что-то более удобное. — Тетя не одобряет подобных союзов.
 — Ничего удивительного, — сухо прокомментировал он. — Твоя тетя, должно быть, без ума от Песка, раз согласилась на такой договор.
 Кэлен отлично помнила свою легенду.
 — Моя тетя — прекрасная Целительница, Ридж, она жила недалеко от Песков Равномерности. У всех Целительниц из Слияния сейчас очень мало работы. Даже в Перепутье ее не так много. Ты же знаешь, что Торговцы очень редко привозят Песок, порой раз в несколько месяцев. Целительницы Слияния вынуждены выстраиваться в длинные очереди за Целительницами больших городов в ожидании своей порции.
 — Да, твоя тетя поступила мудро, отправив тебя женой торговца, свою долю Песка она не упустит. Должен признать, это отличный ход.
 — Моя тетя — очень одаренная женщина, Ридж. И обладает настоящим Даром, — произнесла Кэлен немного резко, так как ей послышалась критика в адрес тетушки. Кэлен не испытывала большой любви к Олэр, но гордость не позволила ей разрешить другим критиковать единственную оставшуюся в живых родственницу. Что бы ни говорили, Олэр была настоящей Леди Дома Ледяного Урожая. И поэтому Кэлен была обязана уважать ее, как и защищать представителей своего Дома от нападок какого-то убожества.
 — Никто и не сомневается в способностях твоей тетушки. Для меня достаточно того, что она сумела убедить Квинтеля подписать это соглашение. Я надеюсь, ты хорошо понимаешь условия договора? На время путешествия ты становишься моей женой. По возвращении в Перепутье ты получишь десять процентов от всего, что нам удастся добыть. Этого будет достаточно, чтобы сделать тебя богатой женщиной в Слиянии, — уже серьезно добавил Ридж.
 — Тридцать, — спокойно парировала Кэлен.
 — Сколько? — прищурив глаза, переспросил Ридж.
 — Тридцать процентов от всей поставки, — вежливо повторила она, понимая, что для нее эта цифра не имеет никакого значения, поскольку ни малейшего намерения отправляться в опаснейшее путешествие к Высотам Разногласий у нее не было. После свершения задуманного ее замужество автоматически потеряет силу, ведь торг был придуман тетушкой только для того, чтобы придать большую правдоподобность этой истории.
 — Но это уж совсем неслыханно! Чтобы Квинтель согласился на тридцать процентов от сделки?! Твоя тетушка, должно быть, выдающаяся личность.
 — О да! — чистосердечно ответила Кэлен. — Куда мы направляемся?
 — В дом Барона. Как правило, я останавливаюсь у него, если приезжаю в город на короткое время, — пояснил Ридж. — Но на этот раз мне придется пробыть здесь гораздо дольше, нужно хорошо подготовиться к путешествию к Высотам Разногласий. Где твои вещи?
 — В гостинице, где я остановилась прошлой ночью.
 — Я пошлю кого-нибудь из слуг Квинтеля за ними.
 Кэлен вздохнула с облегчением — как, оказывается, все легко получается. Олэр совершенно правильно истолковала знамения, увиденные два месяца назад во время глубокого транса. Исход будет благоприятным. Странное волнение охватило Кэлен, когда они вместе с Риджем оказались на улице, в потоке мягкого солнечного света, но она старалась говорить спокойно:
 — Я, признаться, немного волновалась, что ты удивишься условиям соглашения. Ведь договор заключался Бароном Квинтелем в твое отсутствие.
 Ридж пожал плечами:
 — Меня не было два месяца — были дела в Ущелье Длинного Когтя. Я знал, что Квинтель беспокоился о торговле Песком: нет ничего удивительного, что он тут же, как только я вернулся, попросил меня выяснить, что происходит. У меня не было бы времени подыскать подходящую жену, поэтому он обо всем позаботился.
 — Да, — согласилась Кэлен задумчиво, — вполне логично.
 По крайней мере нет надобности расходовать свои силы на убеждение. Ридж выглядел довольным: его устраивали и условия соглашения, и временная жена.
 Кэлен с любопытством и явным удовольствием оглядывала все вокруг. Ведь она совсем недавно здесь, и все ей было ново и интересно в шумном, суетливом городе. Розовые кирпичные сооружения, характерные для Перепутья, создавали ощущение теплого мягкого свечения, разливавшегося повсюду. В конце жаркого лета все окна были распахнуты настежь, ожидая случайного залетного ветерка. Большинство домов насчитывало не больше двух этажей, хотя кое-где встречались и четырехэтажные.
 Перепутье располагалось на стыке важнейших торговых путей. Драгоценные камни прибывали из Ущелья Длинного Когтя, лечебные травы и Пески Равномерности — с Высот Разногласий, шкуры ланти, шерсть и зерно — с Равнины Парадоксов, и все это следовало через Перепутье к конечным пунктам доставки. Благодаря выгодному местоположению город быстро разбогател, о чем можно было судить по переполненным магазинам, прекрасным зданиям и достойно одетым горожанам.
 Город выглядел оживленным. С грохотом катились груженные всякой всячиной тележки, запряженные огромными нелетающими птицами крит. Всюду сновали люди: женщины в ярких коротких туниках и шароварах, мужчины в приглушенного Цвета рубашках, штанах и высоких сапогах. Дети скакали вокруг своих родителей. Небольшие стайки котли бегали по улице и скрывались среди деревьев в поисках еды. При виде этих длинноухих, покачивающих хвостами зверьков Кэлен не смогла сдержать улыбки. Ее домашний котли умер год назад, а Олэр не разрешила ей завести нового. Тетя почувствовала, как Кэлен привязалась к этому маленькому пушистому комочку, а по разумению Олэр, ничто не должно было стоять на пути Кэлен к ее исключительному предназначению — никакой душевной привязанности.
 Правда, Олэр так и не догадалась, чего в действительности хотела сама Кэлен. Главным для нее был не акт возмездия, который Олэр планировала несколько лет, а новая жизнь для себя. Вот какой смысл вкладывала Кэлен в то, что сделает. Правда, до сих пор она с трудом могла представить эту новую жизнь в деталях. Все, что она знала и слышала о жизни почти легендарных свободных женщин, виделось ей в некой мистической дымке, но она никогда не сомневалась в том, что подобная судьба ждет и ее. Она инстинктивно чувствовала, что после того как она исполнит долг перед Великим Домом, будущее станет светлым и чистым.
 — Как ты думаешь, не будет ли Барон Квинтель возражать, если я остановлюсь в его доме? — тихо спросила Кэлен, когда Ридж встал перед массивной дверью из лунного дерева. Она входит в дом человека, которого собирается убить!
 — Еще бы он стал, — решительно ответил Ридж. — Ты здесь из-за него, верно? Поэтому ему придется хорошенько подумать о крыше над твоей головой, пока мы будем готовиться к путешествию. — Он резко постучал тяжелым дверным молотком в дверь дома человека, которого она должна была убить.
 Ожидая, когда кто-нибудь из слуг Квинтеля откроет им дверь, Ридж углубился в мысли о своем компаньоне. Что же такое удумал Квинтель? То, что его отправляли к Высотам Разногласий узнать, что же случилось с торговлей прибыльным Песком, не удивило его. То, что, пока он отсутствовал два месяца, Квинтель заключил для своего Хлыста брачное соглашение, тоже объяснимо. Но поражало то, что его временной женой станет невинная сельская девушка с одной из ферм долины Слияния.
 Торговые жены по своей натуре были жесткими и расчетливыми созданиями, за что часто подвергались критике. Торговые браки были узаконенными союзами, но общество, особенно его высший и средний классы, не приветствовали их. Любая фермерская дочь сочла бы подобное соглашение недостойным себя.
 Больше всего торговле мешало то, что Целительницы Высот Разногласий не желали иметь дела с мужчинами. Искусство целительства пришло из Светлого конца Спектра и поэтому стало прерогативой женщин. Торговля же была прерогативой мужчин. Когда Квинтель открыл пути к Пескам, он вынужден был найти компромисс; им и стало подписание брачных контрактов. С небольшой политической шумихой Квинтель сумел узаконить их. Торговым женам за подобные браки Квинтель стал отдавать небольшую часть прибыли.
 Женщины иногда сопровождали торговцев в качестве кухарок и наложниц, но этот вид отношений не удовлетворял Целительниц Высот Разногласий. Они требовали, чтобы женщины, с которыми торговцы имеют дело, были замужем, хотя никто не знал почему. Ведь сами Высшие Целительницы были незамужними.
 Ридж понимал, почему Квинтель ухватился за возможность привлечь племянницу признанной Целительницы к этому путешествию. Племянница Целительницы, разумеется, обладает Даром. Он является наследственным. Квинтель надеялся, что Высшие Целительницы Долины Противоречий, которые в последнее время отказывались торговать с ними, благосклонно отнесутся к женщине, в которой есть признаки Дара.
 Другие женщины, которых он посылал с торговыми караванами, не смогли наладить контактов с ними. От этого страдали доходы Квинтеля.
 Когда Ридж впервые увидел Кэлен в конторе Хотча, он был поражен. Первое, что он подумал, — глаза Кэлен похожи на изумительный зеленый хрусталь, что добывается в горах рядом с Ущельем Длинного Когтя. Холодные зеленые глаза, казалось, ждали, чтобы мужская страсть воспламенила их и они превратились бы в зеленое пламя. У Риджа перехватило дыхание от мысли, что он сделает при помощи брачного контракта — пробудит в Кэлен ее женское естество. Ситуация начинала нравиться ему все больше и больше.
 Отнюдь не только глаза привлекли его внимание. Словно само солнце играло в ее волосах: кудри цвета червонного золота водопадом струились по плечам и спине. Риджу захотелось запустить руку в эти локоны и погладить их. Как они будут выглядеть рассыпанные по подушке?
 Ее необычное лицо заинтриговало его своими чистыми, нежными чертами; раскосые глаза, высокие скулы странно волновали его. Она была среднего роста — встань они рядом, ее макушка была бы вровень с его подбородком. Тогда, наклонив голову, он смог бы поцеловать ее.
 Она носила желтые шаровары и пурпурного цвета тунику с длинными рукавами, которая подчеркивала ее тонкую талию, округлые бедра и полные нежные груди. Ридж вдруг подумал, что будет очень приятно взять их в ладони. Еще он подумал, что если она узнает, о чем он мечтает, то покраснеет до носков своих маленьких бархатных сапожек.
 Ридж не знал, насколько подробно Олэр рассказала племяннице, что значит торгово-брачное соглашение. Казалось, что Кэлен относилась к происходящему только с деловой точки зрения. Для простодушной дочки фермера, которая никогда не выезжала за пределы своего захолустного городка, подобный подход был немного странным.
 Возможно, она не представляет, сколько долгих ночей наедине им предстоит провести на долгом пути к Высотам Разногласий. Но ничего, в дороге будет много свободного времени, чтобы ввести ее в тонкости торгового дела. Впервые с тех пор, как Ридж узнал о предстоящей поездке, он стал смотреть в будущее с оптимизмом.
 Дверь особняка Квинтеля тихо открылась. Ридж отступил в сторону, пропуская Кэлен вперед.
 Ридж смотрел, как она идет по ступеням, и его золотые глаза сузились в холодной оценке. Если она и была девушкой с фермы, то держала себя с достоинством и грацией Леди Великого Дома. Ридж был незаконнорожденным, непризнанным сыном Великого Дома, который предпочел бы забыть о его существовании. Пока он вел Кэлен по ступеням в главный зал, он решил, что ему, имеющему твердое намерение основать свой собственный Дом, можно считать, повезло с девушкой с фермы, которая умеет держаться как леди.
 Во время путешествия будет достаточно времени, чтобы узнать, сможет ли Кэлен стать женщиной, которой предназначено осуществить планы, что были у него в голове.
 Огненный Хлыст с нетерпением ждал путешествия.




 Глава 2


 — Слушай, ради Камней, — сказал Квинтель, — должен же я наконец знать хотя бы часть правды. Полагаю, с ролью свахи я справился хорошо. Сам ты проделал бы это гораздо хуже.
 Ридж смотрел на него с другого конца комнаты и по улыбке на лице своего нанимателя понял, что это говорилось с легкой долей иронии. Не случайно этим вечером Квинтель был одет в черное и принимал гостей в Снежной комнате. Этот человек знал толк в контрастах и противоположностях, старался показать их при каждом удобном случае.
 Внешность Квинтеля полностью соответствовала его вкусам: седые волосы имели необычный серебряный оттенок и были зачесаны назад от высокого лба. Серебристый оттенок волос контрастировал с почти черными глазами, которые, в свою очередь, составляли резкий контраст с бледным лицом. Обычно он одевался во все черное и подавлял своим видом собравшихся. Он и сейчас царил в этой белой комнате, сидя в кресле с черной круглой спинкой и с множеством белоснежных диванных подушек.
 Ридж подумал, что без преувеличения Квинтель, Лорд Дома Парящего Фаллона, имел власть над любой толпой. Богатый потомок старого Великого Дома, он обладал мощью, авторитетом и мужским обаянием. Он мог быть очаровательным и милым, каким был в тот вечер, когда ему представили Кэлен, или жестким и требовательным, когда вел дела. Ридж знал лучше других, насколько жестоким мог быть его патрон.
 Как сплетничали в городе, Квинтеля больше не устраивало управление наиболее прибыльными отраслями торговли на Северном Континенте. Кое-кто поговаривал, что Квинтель примеривается встать во главе нового Зала Равновесия, управляющей ассамблеи, в которой были представлены все города и сообщества Северного Континента. Новая центральная власть еще только зондировала почву, и местные сообщества не собирались отдавать свои права, но не было сомнений, что город Соразмерность, в котором находился Зал Равновесия, становился центром власти. Одной из самых важных функций Зала Равновесия было недавно присвоенное право признавать законно существующими новооснованные Великие Дома.
 По своему облику Квинтель очень походил на символ своего гордого Дома — хищную птицу, которая звалась фаллоном. Его тело было тощим и несуразно длинным. Ридж знал, что женщины часто находили Квинтеля неотразимым, хотя каждый входящий в круг доверенных работников был в курсе, что его не интересуют женщины, да и мужчины тоже. За те годы, что Ридж работал на Квинтеля, он ни разу не видел, чтобы Лорд Дома проявил хоть какие-нибудь чувства к кому-то. Квинтель был сосредоточен только на своих исследованиях.
 Квинтель был самым образованным человеком из тех, кого встречал Ридж. Любознательность его не знала границ. Его частная библиотека была обширна, а число мастеров, приглашенных преподавать различные предметы, в несколько раз превышало количество преподающих в университете Спектра. Приглашения преподавать у Квинтеля всегда с удовольствием принимались.
 Квинтель занимался интеллектуальными вопросами и управлением торговой империей. Компания ученых вполне подходила ему, но ему нужен был человек, которому бы он доверял исполнение кое-каких грязных делишек, а для управления торговыми путями требовались уверенные в себе силачи. Ридж уже не помнил, с каких пор люди стали называть его Огненным Хлыстом Квинтеля.
 Ридж подошел к столу, сделанному из каменных глыб, и налил себе еще один стакан теплого красного эля, которым угощал патрон.
 — Хорошо, ты считаешь, что проявил талант на поле брачных услуг. Но она совсем не та, которую я себе представлял по твоим рассказам.
 — Ты ожидал, что я найду для тебя профессиональную торговую жену?
 — Мне кажется, так было бы логичнее. Квинтель покачал серебряной шевелюрой:
 — Нет, Ридж, не совсем. В этой поездке мне неприятности не нужны. Это своего рода разведка, и очень важная для будущей торговли Песком. Твоя основная задача — узнать, что задержало три моих каравана и торговых мастеров, что были с ними в путешествии к долине Целительниц. Кроме того, мне требуется партия свежего Песка. Для этого тебе нужна женщина, а интуиция подсказывает мне, что это должна быть женщина, отмеченная Даром, с кем Целительницы захотят вести дела. Ведь Высшие Целительницы всегда придумывали нам массу затруднений, женщина же, обладающая Даром, найдет способ избежать ненужных проблем.
 Квинтель недовольно поморщился.
 — В своих бреднях Целительницы дошли до того, что стали менять уже сложившиеся правила, и отказываются торговать обычными порциями Песка. Торговые мастера говорили, что это произошло из-за того, что Высшие Целительницы не ладят с торговыми женами, потому как они наняты лишь на время путешествия. Они считают это неприемлемым для себя.
 Квинтель опять скорчил недовольную гримасу.
 — Целительницы считают, что торговые жены уступают женщинам, отмеченным Даром. Они не хотят иметь дела с ними. Я начал искать способы обойти этот запрет, но до сих пор никому так и не удалось пересечь Высоты Разногласий и вернуться обратно.
 — Даже если я добьюсь успеха невзирая на все препоны, которые ставят Целительницы, я не смогу принести с собой много Песка. Ведь место для него есть только в мешках, моем и моей женщины, а если я возьму что-нибудь свыше, это может слишком замедлить мое возвращение.
 Квинтель сделал глоток эля из изящного хрустального бокала, который он держал в руках.
 — Мне нужна разовая поставка, ведь после этого будет понятно, смогу ли я еще получать этот чертов Песок. Если ты вернешься, решив эту проблему, я буду готовить крупную торговую делегацию.
 Ридж прошелся по комнате до окна, выходящего в сад. Как и большинство частных домов в Перепутье, большой дом Квинтеля стоял на улице, окружавшей сад экзотических растений. Со стороны улицы окна были маленькие и узкие, чтобы не пропускать в комнаты уличную пыль и шум. Внутренние окна выходили на благоухающий цветущий сад. Этим вечером он был наполнен красноватым сияющим светом. Симметра, красная луна Занталии, была в полной силе. Ридж любовался открывшейся ему картиной и обдумывал слова Квинтеля.
 — Кто-нибудь интересовался, как ты собираешься добыть Песок? — спросил он. Квинтель поколебался и проговорил:
 — Вопрос стоял на последнем заседании Городского Совета. Я смог убедить членов Совета в том, что затруднения в поставках были временными и что количество завозимого Песка будет прежним.
 — Они не осмелятся забрать у тебя торговлю Песком и отдать кому-нибудь другому, — убежденно произнес Ридж.
 — Никто не может стать выше Совета, Ридж. Здесь, в Перепутье, Песок — главное в нашей торговле, то, что обеспечивает процветание и могущество нашего города. И если городу угрожает потеря этого торгового пути из-за того, что Торговый Барон не в силах контролировать его, Совет отберет у меня торговлю. Мы оба знаем это.
 Ридж отвернулся от окна.
 — Ты получишь Песок, когда я вернусь, обещаю.
 Квинтель улыбнулся:
 — Я знаю. — И, помолчав, добавил:
 — Должен сказать тебе еще одну вещь. Когда посланные караваны пришли пустыми, мастер, посланный с ними, не вернулся.
 — Кого ты посылал?
 — Трантеля.
 Ридж кивнул:
 — Он хороший мастер.
 — Теперь у меня есть подозрения, что он уже мертв.
 Ридж нахмурился:
 — Хотя Целительницы и ставят нам всяческие препоны, но они никогда не убивают. Они не могут убивать. Каждый знает об этом.
 Квинтель пожал плечами:
 — Не знаю, что происходит, Огненный Хлыст. И это еще одна причина, из-за которой я посылаю тебя туда.
 Двое мужчин молча смотрели друг на друга в белой комнате. Им не нужно было больше обсуждать предстоящую миссию. Ридж дал свое согласие; он может сделать это. Оба принимали это как данность.
 — Да, насчет женщины.
 — А что насчет женщины? Ты нанял ее, и мне кажется, ты знал, что делал, даже если ты новичок в брачном бизнесе, — небрежно произнес Ридж.
 Квинтель пропустил это замечание мимо ушей.
 — Она наша главная ставка в игре с Целительницами. Правда, сама она не Целительница, зато ее тетя Целительница, а Дар передается в семьях по женской линии — это уже заведенный порядок вещей. У Кэлен, может быть, недостаточно Дара, но все-таки у нас есть шанс заставить Высших Целительниц вести с ней торговлю.
 — А нет возможности нанять настоящую Целительницу?
 — К сожалению, нет. Целительницы гордые. Большинство из них считают недостойным для себя стать торговой женой. И, о Камни, наиболее одаренные и посвященные из них становятся Высшими Целительницами и уходят к Высотам Разногласий, избегая тем самым общения с мужчинами. — Пренебрежительный тон Квинтеля ясно давал понять, что он, как и другие мужчины, не одобряет такую независимость.
 — Обычные Целительницы и женщины, осененные Даром, почти всегда замужем. Из них получаются изумительные жены. К тому же, иметь в доме Целительницу вообще престижно. Но их совсем не прельщает роль торговой жены. Да и потом, неужели ты думаешь, что найдется мужчина, который отпустит свою жену в путешествие в качестве торговой жены даже ради доли в поставке Песка?
 Губы Риджа едва заметно дрогнули.
 — Ради Темного конца Спектра, уверен, что нет.
 — Вот именно. — Квинтель согласно кивнул. — И теперь ты — самый последний по рождению, но гордости и амбиций у тебя не меньше, чем у любого Лорда Великого Дома, не так ли?
 — Намекаешь на то, что я незаконнорожденный? — горько проговорил Ридж. — Что же ты не произнес этого, Квинтель? Ведь мы оба знаем, что это так.
 — Твой статус не более чем временная ошибка, Ридж. Я уверен в этом так же, как в том, что каждый месяц бывает полнолуние Симметры, — добавил Квинтель. — Придет время, и ты заложишь свой собственный Дом, и он непременно станет одним из Великих Домов. Я мог подобрать тебя с улицы и научить манерам, но огонь, который всегда горит в тебе, — это твое собственное, данное тебе при рождении, и он поведет тебя далеко.
 — Скоро, — пробормотал Ридж, — очень скоро.
 — Вполне возможно, что уже после этого предприятия, — так же тихо сказал Квинтель. — Если ты покажешь, что с женщиной можешь обращаться так же хорошо, как с синтаром.
 Ридж недоуменно посмотрел на него:
 — Что ты имеешь в виду?
 — Ничего особенного, кроме того, что ты полностью получишь всю прибыль от этого предприятия, — Квинтель сделал еще один глоток эля, прежде чем до Риджа дошел смысл сказанного им, — за исключением тридцати процентов, что пойдут женщине и ее тетке. Плюс к этому я отдаю тебе долю участия в добыче, планирую выделить тебе около двадцати процентов. За это ты будешь управлять добычей Песка для меня.
 Ридж напряженно ждал.
 — Не понимаю.
 — Сейчас поймешь. — Квинтель наклонился вперед, темные глаза засветились решимостью. — Для меня жизненно важно, чтобы восстановилась добыча и постоянная поставка Песка и, главное, не прекращалась до тех пор, пока я отвечаю за это. Но вместе с тем я не заинтересован в какой-либо прибыли именно от этого путешествия. Весь Песок, доставленный тобой в Перепутье, в любом случае достанется тебе. Честно говоря, мне надоело посвящать львиную долю своего времени и внимания решению бесконечных проблем с добычей и торговлей Песком. Мне очень хотелось бы передать руководство другому, но при этом я не хочу терять контроля за добычей. Я всецело доверяю тебе, Огненный Хлыст, и поэтому отдаю управление в твои руки. Подумай об этом, Ридж. Чем больше Песка ты принесешь, тем богаче станешь. Если ты сумеешь наладить постоянные поставки, это станет солидным основанием твоему Дому, добавь к этому еще и деньги, которые поступят в будущем от добычи Песка. Надеюсь, это будет солидная сумма. Из денег проистекает власть. Деньги и власть помогут тебе в основании твоего собственного Великого Дома.
 Ридж почувствовал, как забурлила кровь, словно он готовился к схватке с оружием в руках. Но в отличие от злости, приносящей смерть врагу, он ощущал ошеломляющий восторг. Только после медленного, глубокого вздоха он произнес:
 — Ты очень великодушен, Квинтель.
 — Ничего подобного, я всего лишь практичен. Ты долго и хорошо мне служил, Ридж. Своими великими свершениями я обязан тебе. Рано или поздно ты станешь хозяином своего Дома. Ничто, кроме смерти, не остановит тебя на этом пути. Я отлично понимаю, что основание Дома — главная цель твоей жизни. Прекрасно. Я всегда плачу долги. Отплачу и тебе за годы верной службы. Я дам тебе шанс претворить твои мечты в жизнь после одного-единственного предприятия.
 Ридж ощутил пристальный взгляд патрона.
 — Не знаю, что и сказать. Квинтель улыбнулся:
 — Ничего и не говори. Ты бы лучше поговорил с Кэлен. И не просто поговорил, а наладил бы отношения. Тебе очень понадобится ее помощь в предстоящем путешествии, Ридж.
 Ридж прищурился:
 — Она поможет в любом случае. Ее доля в прибыли — хороший стимул для нее.
 — Я имел в виду совсем не это. Ты должен обольстить ее, Торговый Мастер. Пусть она забудет обо всем, кроме тебя. Сделай ее своей настоящей женой. И вот почему. Два торговых мастера, что вернулись последними, рассказали мне, что Высшие Целительницы потому отказались от сделок, что торговые жены всего лишь наняты на время и настоящими женами не являются.
 — Но ведь торговые мастера спят с этими женщинами, — раздраженно заметил Ридж, — к тому же контракт делает эти браки законными. Чего же им еще надо?
 — Целительницам долины все это понятно, но тем не менее подобные отношения перестали их устраивать.
 — Почему?
 — Мне стало известно, что для них эти браки не считаются действительными, хотя раньше они признавали какую-то часть из них. У них нет логичного и понятного объяснения, но, учитывая то, что говорили мне побывавшие там мастера, все-таки есть какой-то изъян в отношениях между торговцами и их женами. Видишь ли, для Целительниц недостаточно того, что они спят вместе, даже если это и делается по закону. Похоже, они хотят видеть нечто большее в этих отношениях.
 — Что же? — кисло спросил Ридж.
 Квинтель вздохнул:
 — Не знаю, но думаю, что это должна быть качественно другая, эмоциональная связь между мужчиной и женщиной. Что-то, что женщина сразу увидит и поймет, нечто большее, чем просто деловое соглашение. По-видимому, прежние жены торговцев были очень откровенны с Целительницами, и это явилось для них наглядным примером. Никто и никогда не сможет до конца постичь Целительниц, да и женщин вообще. У меня сложилось такое ощущение, что они хотят иметь дело с женщиной, которая была бы не только деловым партнером торговца. Думаю, Ридж, что пока ты будешь покорять горы, должно появиться нечто, что накрепко свяжет тебя и Кэлен, свяжет гораздо крепче, чем формальный брачный договор. Что ж, серьезное испытание для твоего таланта обольстителя, Торговый Мастер. Ридж изумленно уставился на него:
 — Я все же тебя плохо понимаю.
 — Ридж, я хочу всего лишь объяснить тебе то, что ты должен попытаться добиться расположения женщины, которая будет с тобой. И вот еще что. За время пути к Высотам Разногласий ты обязан сделать так, чтобы она была уверена в том, что между вами есть крепкая связь. Учти, Целительницы сумеют отличить, так ли это на самом деле, и если они не признают ее твоей женой в полном смысле этого слова, ты должен наизнанку вывернуться, но убедить их в этом. Никто не знает, что они еще могут придумать в будущем.
 Ридж тихо выругался:
 — Великие Камни, похоже, ты стараешься усложнить мою задачу так, как только возможно.
 — Нет, Ридж. Зачем мне это? Виноваты здесь Целительницы, только они одни.
 — Но надеюсь, по возвращении в Перепутье вся эта петрушка с Кэлен прекратится?
 Квинтель кивнул:
 — Да, думаю, по возвращении так и случится. Ты должен знать, что главное в обольщении — суметь сделать так, чтобы женщина полагалась только на свои чувства, а не на разум, и поступала в соответствии с ними же. Будет лучше, если ты начнешь прямо сейчас.
 Ридж невесело усмехнулся:
 — Ты выбрал не того человека для этой работенки, Квинтель. Мне проще перерезать глотку кому-нибудь для тебя, но соблазнить женщину? Это требует настоящего мастерства, а ты знаешь, я никогда не был силен в этом.
 — Я верю в тебя, Огненный Хлыст. И даю тебе шанс, который перевернет твою жизнь.
 Ридж думал, что всегда мечтал о шансе, который предложил ему Квинтель.
 — Поездка должна быть интересной.
 — Уверен, что именно так и будет, — согласился Квинтель.
 Ридж обдумывал задачу, что предстояла ему, и неожиданно улыбнулся:
 — Она продемонстрировала изумительные манеры за ужином, не так ли? — Он почувствовал какую-то странную гордость. — Ты бы никогда не подумал, что она выросла в Слиянии.
 — Не забывай, она из семьи Целительниц. Они выбились из средненького Дома фермеров и прекрасно осознают это. Кэлен, несомненно, получила прекрасное образование и научилась правильным манерам и поведению. И поэтому нет ничего удивительного в том, как она держала себя сегодня вечером. Очаровательная девушка.
 Скорее очарованная Квинтелем, подумал Ридж, вспомнив, как Кэлен незаметно изучала хозяина дома за ужином. Любопытство Кэлен относительно Квинтеля начинало раздражать его. Он хотел было сказать Кэлен, что если Квинтель и проявит слабость перед женщиной, то в любом случае он не имеет видов на Кэлен. Она по контракту должна выйти замуж за Риджа, и ему хотелось бы, чтобы и в мыслях она соблюдала его условия так же, как на деле. Ничто не помешает ему вернуться с Высот Разногласий с грузом Песка. Ридж решительно поднялся на ноги. Нет лучшего момента, чем сейчас, чтобы внушить Кэлен чувство уверенности. Он хмуро улыбнулся Лорду:
 — Ты задумал не только это, Квинтель. Естественно, ты понимаешь, что даже дочь фермера обладает большим наследством, чем я.
 Квинтель посмотрел на него долгим понимающим взглядом:
 — Ты тратишь свою жизнь, доказывая мне и всем подряд, что факт твоего рождения не помешает тебе добиться всего, что ты хочешь получить от мира. Несомненно, ты не позволишь простой крестьянской девочке взять над тобой верх. Но с другой стороны, став торговой женой, ей сложно будет принести тебе большее положение, чем ты имеешь.
 Ридж пожал плечами:
 — Возможно. Представляю, что будет, если она узнает.
 — Узнает что? Что у тебя нет имени Дома? Я уверен, что она уже знает. Наверняка нашлись доброхоты, рассказавшие ей, что ты вырос на улицах Равновесия, не зная имени своего отца. Мне не хотелось бы, чтобы это расстраивало тебя.
 Ридж стиснул зубы, пытаясь вытеснить прежние воспоминания. Не было смысла вспоминать о тех ранних днях. Он бежал от бедности и жестокости мира, который убил его мать. Смерть ее наступила, когда Риджу еще не исполнилось восьми лет. Она умерла от какого-то легочного заболевания, которое без труда вылечила бы любая Целительница, если бы мать могла позвать ее. Нет, в отличие от Риджа его мать не выдержала той жизни. Квинтель был прав. Ридж не позволит прошлому помешать ему. Его задание вполне выполнимо, и если воспользоваться случаем, который представился ему, то первым делом нужно обольстить и подчинить новую торговую жену, и да будет так.
 — Если ты меня извинишь, я, наверное, пойду в свои покои. Уже поздно, а у меня был очень загруженный день. — Ридж подошел к двери.
 Квинтель поставил кубок.
 — Да и мне тоже пора удалиться. Еще предстоит сделать кое-что сегодня вечером. Ридж улыбнулся:
 — Интересно, есть что-нибудь, что может отвлечь тебя от твоих занятий?
 — Ничего, — просто ответил Квинтель. Он поднялся и, одетый в черное, казался аскетически худым. — Ивис будет с минуты на минуту у моего кабинета с ежевечерним бокалом вина из Энканы.
 Ридж поклонился:
 — Тогда желаю вам доброго вечера, мой Лорд.
 — Да, Ридж, совсем забыл, осталась еще одна вещь.
 Ридж остановился и повернулся к патрону:
 — Да?
 — Брак… Это, конечно, твое дело, но мне кажется, мы должны отметить его.
 Ридж непонимающе посмотрел на него:
 — Это же чисто деловая договоренность, чего ж тут праздновать?
 — Ради женщины, Ридж. Это сделает соглашение очень похожим на настоящий брак — романтика, переживания. С другой стороны, — Квинтель позволил себе улыбнуться, что было редкостью, — я надеюсь увидеть тебя по-настоящему женатым, мой мальчик. Ты всегда как-то ухитрялся не брать с собой торговую жену. Кто знает? Может быть, первый раз будет удачным для тебя. Контракт с Кэлен вполне может перерасти в постоянный. Думаю, мы устроим вам шикарные проводы.
 — Ты что, решил на мне испытать твой своеобразный юмор, Квинтель? — спросил Ридж, подавляя тяжелый вздох.
 Улыбка исчезла с лица Квинтеля:
 — Моя интуиция подсказывает, что свадьба станет прекрасным первым шагом в предстоящем предприятии. Мне нужна вся удача Спектра для этого путешествия.
 — Да? И, проведя меня через официальную брачную церемонию, ты станешь удачливей?
 — Не ворчи. Мне расплачиваться за это.
 Ридж снова повернулся к двери:
 — У меня почему-то такое чувство, что так или иначе мне тоже придется платить.
 Он раздраженно распахнул дверь из лунного дерева — единственное цветное пятно в белой комнате — и спустился в зал. Он мог совершить убийство для Квинтеля, возникни такая необходимость, а она возникала, и не раз. Но вынести по полной программе свадебную церемонию, когда невестой будет простушка, предназначенная лишь в торговые жены, да и то ненадолго, — это было слишком. Он представил себе, как Кэлен отнесется к такой новости.
 Ридж прошел мягко освещенный зал и вышел в залитый лунным светом продолговатый сад, отделяющий покои Квинтеля от помещений, предназначенных для слуг, и комнат для гостей. Квинтель был гостеприимным хозяином, но строго следил за тем, чтобы никто не нарушал его покой, всегда обращая внимание на то, скольких людей приютить под своей богатой крышей. Никто не мог вторгнуться в частный мир Квинтеля без его приглашения.
 Ридж мог обойти сад через портик с колоннами, который окружал его. Но тропинки в саду, выложенные радужным дождевым камнем, сегодня ночью переливались и словно приглашали пройтись по ним. Дождевой камень, точно вымытый в красном отсвете Симметры, отражал лунный свет с невероятным блеском. Ридж взглянул на красное небесное тело и решил, что, пожалуй, Квинтель знает, что он делает: полнолуние Симметры издавна считалось наиболее подходящим для начала важных дел. Полная луна традиционно считалась символом торговцев, и Ридж, хотя и был не совсем торговцем, отчасти верил в этот знак удачи. По его понятиям, всегда можно полагаться на везение в любой точке Спектра, даже если человек добивается удачи в одиночку.
 Он уже прошел полпути через сад, дошел до фонтана, сделанного из черно-белого оникса, с вырывающимися черными и белыми струями воды и заметил, что его жертва вовсе не ждет его в своей комнате. Он остановился, инстинктивно спрятавшись в тени фонтана, и стал наблюдать за Кэлен, пробиравшейся через сад. Должно быть, отблески красной луны на дождевых камнях выманили ее из комнаты. Или, может быть, ей просто не спалось. Ридж жалел, что плохо знал женщин, часто он затруднялся сказать, о чем они думают, еще сложнее было объяснить их поступки. Может ли мужчина вообще надеяться понять то, что берет начало от Светлого конца Спектра? Он лишь может стараться как следует управлять этим.
 Он смотрел на Кэлен в лунном свете и решил, что ему доставляет удовольствие наблюдать за ней. Волосы падали на плечи массой подсвеченных красных колечек, светлая туника искрилась золотом от яркого блеска Симметры. Она двигалась грациозно, изящно, и он живо представил, как она может двигаться под ним в постели. Внезапно что-то в нем возжаждало выяснить это. Он почувствовал неожиданную ярость, когда увидел, что Кэлен побежала к террасе, ведущей в ту часть большого дома, где располагались покои Квинтеля.
 Кэлен не знала, что в саду кто-то есть, пока не услышала спокойный голос Риджа за своей спиной. Она, испугавшись, резко обернулась.
 — Там апартаменты Торгового Барона, — сказал Ридж; ничего нельзя было прочитать в его глазах при красном лунном свете. — Никто не имеет права заходить в эту часть дома без его личного приглашения.
 Кэлен попыталась исправить положение:
 — Извините. Я совершенно не представляю, куда попала. Дом так велик, и в нем легко запутаться.
 Последнее ее утверждение было справедливым. Этот дом с двумя рядами просторных комнат и с бесконечными садами был гораздо больше, чем любой из домов, что она видела до сих пор, даже Великий Дом ее детства, который она смутно помнила, был меньше его. Комнаты особняка перемежались садами. Все было искусно продумано так, чтобы возникал контраст за контрастом: круги и овалы, треугольники и прямоугольники — каждая комната тщательно планировалась в соответствии с соседним садом.
 Но ссылка Кэлен на дом была не более чем простая уловка — она надеялась, что Ридж не догадается о том, что на самом деле она не потерялась. Напротив, она очень хорошо знала, где находятся апартаменты Квинтеля, ведь она неоднократно просила слуг объяснить ей, что и где находится в доме. Убийство требует подготовки, и, чтобы привести его в исполнение, ей надо было выяснить, где Квинтель обычно коротает вечера. Олэр дала предельно точные указания, но Кэлен знала, что будет чувствовать себя гораздо спокойнее, если увидит все собственными глазами. Она хотела подробнее узнать, чем занимается Квинтель вечерами, когда Ридж застал ее врасплох.
 В красном лунном свете Ридж выглядел суровым и Даже зловещим; тень делала его устрашающе огромным. Однако сейчас она не осознавала ничего — ни его роста, ни силы, ни чего-либо еще. Вместе с шоком Кэлен внезапно поняла: что-то в этом мужчине принуждает ее опуститься на уровень, гораздо более примитивный, чем ее собственный. Но это испугало ее лишь на мгновение — ведь этот мужчина не для нее. Естественно, она не собиралась отказываться от мужчин в своем свободном будущем, но среди будущих мужчин Риджу не находилось места. Кэлен сведет счеты с Квинтелем и, когда ее миссия будет окончена, пойдет по другой, совершенно новой стезе. Она уж постарается никогда больше не увидеть Риджа. Квинтелю предназначена смерть от естественных причин — Кэлен совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь заподозрил ее. И самое главное, Олэр запретила племяннице познать опасное искушение: сексуальную свободу. Предписание Олэр диктовалось не строгими убеждениями тетушки, а тем, что пробуждение чувственности может помешать исполнению миссии.
 — Ничего страшного. — Ридж крепко взял ее под руку. — Я провожу тебя в твою часть дома. Мне хотелось бы поговорить с тобой.
 Кэлен с трудом взглянула на него:
 — Конечно, Торговый Мастер.
 — Мне кажется, тебе лучше отбросить титулы и называть меня просто Ридж.
 — Хорошо. Как скажешь.
 Он ничего не ответил, и они шли в молчании, пока он собирался с мыслями. Кэлен тревожно ждала, гадая, почему ему так сложно начать разговор.
 — Квинтель решил устроить для нас соответствующую свадьбу. — Ридж был настроен весьма агрессивно, так как ждал возражений со стороны Кэлен.
 Кэлен расслабилась, успокоенная тем, что не придется как-то оправдывать свое присутствие в саду.
 — Очень великодушно с его стороны. — «Шикарная свадьба, — подумала Кэлен, — как раз то, о чем предупреждала Олэр».
 — Квинтель решил, что подобающая свадебная церемония станет хорошим началом для нашего путешествия, — хмуро продолжал Ридж. — Он не пренебрегает обычаями и вдобавок поразительно тонко чувствует ситуацию.
 — Он страшно похож на мою тетушку, — коротко заметила Кэлен. — Он тоже входит в транс?
 — Ну конечно, нет, — недовольно пробормотал Ридж. — Это удел женщин. Ни один мужчина не скажет о себе, что может впасть в глубокий транс.
 — Проще говоря, — съехидничала Кэлен, — ему будет стыдно признаться, что он наделен такими женскими качествами?
 Риджу было нелегко сохранить терпение.
 — Я только хотел сказать, что у моего работодателя превосходное чутье. Чутье настоящего купца. Скажу больше — он просто гений. Я никогда не спорю с ним, если он что-то решил. — Ридж замолчал и с заметной неохотой добавил:
 — По крайней мере стараюсь не спорить. Он почти всегда оказывается прав.
 — Выходит, раз он считает, что мы с тобой должны разыграть весь этот фарс, ты решил, что это гениальная идея? — Видя, что перспектива оказаться героем грандиозной свадебной церемонии вызывает у него смешанные чувства, она не могла отказать себе в удовольствии уколоть его.
 Ридж помялся и сухо проронил:
 — Он убежден, что это будет содействовать успешному выполнению нашей миссии.
 — Гм. Иными словами, считает, что Высшие Целительницы будут ко мне более благосклонны, если я предстану перед ними в роли настоящей жены. Он надеется, что после свадьбы я буду выглядеть более замужней, так?
 Ридж внезапно остановился и посмотрел на нее взглядом, исполненным тайного обожания:
 — Я бы сказал, в тебе есть изрядная доля женской интуиции.
 — Я предпочитаю называть это способностью противостоять мужской логике, — вполголоса произнесла она, заведомо зная, что это замечание вызовет у него раздражение. Она понимала, что мужчины неохотно признают за женщинами способность мыслить логически. Логическое мышление традиционно принято считать уделом мужчин, талантом, берущим начало в Темном конце Спектра. Однако к ее удивлению, Ридж не попался на эту приманку.
 — Кэлен, сегодня я не буду спорить с тобой по пустякам, — сказал он. — Через три дня нам предстоит бракосочетание — таков окончательный вердикт. Думаю, тебе надо приобрести свадебную накидку. Купи что нужно. Пусть пришлют счет на мое имя. И не забудь купить пару рубашек для меня.
 Кэлен насмешливо вскинула брови:
 — Ты начинаешь походить на женатого мужчину.
 К ее изумлению, Ридж отнесся к этому заявлению вполне серьезно.
 — Разумеется, а как же иначе? А ты разве не чувствуешь себя невестой?
 — Нет, — отрезала она. — По мне, все это не более чем спектакль. — «И моя роль в нем закончится, как только я выполню свой долг», — подумала она про себя. — Не забывай: между нами сугубо Деловые отношения.
 Прищурившись, Ридж пристально вгляделся в ее глаза и мягко опустил руки ей на плечи. Кэлен почувствовала силу и энергию, исходящие от него, и глубоко вздохнула. Она прочла в его глазах внутреннюю решимость, не зная, сожалеть или радоваться тому, что он нашел ее в саду. Она не привыкла к компании мужчин и никогда в жизни не стояла в лунном свете наедине с человеком, от которого исходила мужская необузданная энергия. Она смутилась, но тут же напомнила себе, что скоро откроется новая чистая страничка в ее жизни, куда обязательно будут вписаны и мужчины. И ее миссия, конечно, нисколько не пострадает от того, что сейчас она позволяла себе вкусить немного будущей жизни.
 — Возможно, — медленно, растягивая слова, начал Ридж необыкновенно мягким голосом, — я должен воспринимать и исполнять обязанности мужа по-настоящему. Если я почувствую себя настоящим мужем, Кэлен, тогда и ты будешь чувствовать себя настоящей женой.
 Кэлен застыла на месте, сердце екнуло — она поняла, что он собирается поцеловать ее. На мгновение перед ней предстало осуждающее лицо Олэр. Тетушка была бы страшно возмущена. Сказать по правде, Кэлен тоже испугалась. Она часто думала о том, что когда-нибудь настанет момент и она узнает, что такое мужское объятие. Этот момент настал так неожиданно, что она растерялась. Кэлен вдруг поняла, что не объятия ее страшат, а то, что Ридж, возможно, не тот человек, с которым можно экспериментировать. Слишком многое поставлено на карту.
 В замешательстве она пыталась уклониться от поцелуя, но губы Риджа приблизились к ее губам, и отступать было поздно. Он все сильнее сжимал ее в своих объятиях, все ближе привлекал к своему сильному телу и наконец коснулся губ.
 Кэлен почувствовала себя как бы парящей в красном лунном свете: будто она не была больше самой собой, будто еще мгновение — и она сольется с тем, кто был ее полной противоположностью. Такого ощущения она никогда не испытывала ранее. Где-то глубоко. в сознании вспыхнуло предостережение Олэр: «Не уступай мужчине до тех пор, пока не исполнишь свой долг и не отомстишь за поруганную честь нашего Дома. Объятия мужчины могут стать слишком опасными для тебя».
 Говоря «уступить мужчине», Олэр, конечно же, имела в виду акт любви. «Но при чем здесь поцелуй? — успокаивала себя Кэлен. — Неужели он повредит?»
 Губы Риджа скользили по ее губам сначала медленно, но затем все настойчивей и настойчивей, как бы требуя ответа. Кэлен почувствовала легкий укус его зубов, что удивило ее. Губы ее приоткрылись, и его язык мгновенно оказался внутри, властно исследуя и наслаждаясь так порывисто и бесстыдно, что она едва не потеряла сознание.
 Кэлен издала легкий стон, почувствовав, как его руки опускаются ниже по спине. Она обхватила его шею и ощутила, как тяжело дышит Ридж. Интуиция подсказывала ей, что Ридж, так же как и она, был сбит с толку, словно этот поцелуй был совсем не тем, чего он ждал. Она могла бы поклясться, что его мужественные, сильные руки дрожали. Но почти сразу же он полностью овладел собой и ситуацией. Широкие ладони обхватили ее пышные ягодицы и с силой притянули к своему телу. В объятиях Риджа не чувствовалось богатого опыта подобных отношений, это скорее был голод плоти; Кэлен ощущала этот голод и в своем теле.
 Она вдруг подумала о сладостном столкновении двух противоположностей. Целомудренные холмики ее грудей были прижаты к его твердой мускулистой груди; мягкие бедра оказались в ловушке сильных тренированных коленей Риджа; она ощущала, как шершавые пальцы скользили по ее ягодицам. Он издал едва слышный стон. Жаркие губы сливались с прохладными губами Кэлен, неся ощущение неповторимости и неизъяснимости.
 Нет ничего удивительного, что любовный акт считается примером прекрасного союза противоположных сил, подумала Кэлен. Теперь она могла представить себе, что значит разделить ложе с мужчиной, если даже простой поцелуй принес ей такое сказочно сладостное опустошение.
 Ошеломленная происшедшим, она открыла глаза, когда Ридж наконец оставил ее губы. В багрово-красном свете Симметры она смотрела на Риджа из-под опущенных ресниц. Он задумчиво изучал ее лицо; глаза его были затуманены. Он слегка коснулся ее волос.
 — Цвет заката, — тихо сказал он, погружая пальцы в густые, вьющиеся колечками волосы, — время свидания и объятий света и темноты.
 Кэлен ничего не ответила, она ждала чего-то, не зная, как об этом спросить. Пальцы Риджа скользнули к подбородку Кэлен. Глаза неотрывно следили за выражением ее глаз.
 Ладонь опустилась ниже, коснулась шеи, затем груди. Сквозь тонкую ткань туники Кэлен почувствовала прикосновение. Пальцы нежно касались соска, и неизведанная до сих пор теплота разлилась по ее телу. Ридж словно понял ее ощущения, и его ладонь оказалась еще ниже — коснулась плавного изгиба плоского живота и скользнула дальше — к центру, где не останавливаясь бурлил, растекаясь по венам, горячий, животворящий поток.
 Кэлен стояла неподвижно, боясь шелохнуться. Они смотрели друг другу в глаза, и Кэлен казалось, никакая сила не сможет разъединить их.
 Снова из потаенного уголка ее сознания всплыли предостережения Олэр: «Когда две подходящие друг другу противоположности Спектра сталкиваются, то энергия, исходящая от них, способна разрушить все вокруг».
 На счастье или на беду, но Кэлен почувствовала, что Спектр показал ей ее половину, сведя с человеком, которого прозвали Огненным Хлыстом.
 Кэлен решила немедленно остановить происходящее: набрав в легкие воздуха, она дрожа отступила назад. Руки, обвивавшие шею Риджа, соскользнули вниз. Он не попытался остановить ее, но с тревогой взглянул на нее.
 — Доброй ночи, Ридж. — Словно освободившись от невидимых пут, Кэлен отступила еще на шаг. Инстинктивно ей захотелось убежать от него подальше. Она отвернулась.
 — Кэлен. — Хриплый голос прозвучал откуда-то издалека. — Мы должны кое-что сегодня обсудить.
 Она остановилась на дорожке, ведущей в ее покои, и спросила, не оглядываясь:
 — Что ты имеешь в виду?
 — Я тот человек, за которого ты по соглашению выходишь замуж.
 — Знаю.
 — Квинтель не для тебя. Еще ни одна женщина не привлекла его, но очень часто они по-глупому влюбляются в него. Пожалуйста, не позволяй своему любопытству довести тебя до безрассудного и опрометчивого шага.
 Будто пелена спала с Кэлен после этих слов. Они уничтожили магию багровой луны этого вечера. Кэлен высокомерно вздернула подбородок. Как этот безродный смеет указывать дочери Великого Дома? Пусть сейчас все принимают ее за дочь фермера — все равно это верх неприличия и наглости.
 — Помни, Ридж, ты просто временный муж, не более. Выбрось из головы глупые мысли о долге и ответственности.
 — Договор заключен на короткое время, но это время настоящее, — спокойно произнес Ридж, — не забывай об этом, Кэлен.
 Она ничего не ответила и пошла дальше по дорожке, заставляя себя идти степенно. Лишь скрывшись в тени галереи, она подобрала подол туники и стремительно побежала в свою комнату.




 Глава 3


 Сверкающий тонкий шелк нежно струился между пальцев Кэлен. Она была очарована разнообразием тканей, разложенных перед ней. Коллекция дорогих шелков, доставленная из земель Антиподов, была лишь частью того, что можно было увидеть здесь, на улице Ткачей.
 Сегодня она пересмотрела многое: бархат всех цветов Спектра, изумительную шерсть ланти для зимних накидок и туник, прелестные платья из риши, материи, что ткали здесь же, в городе. Кэлен никогда не сталкивалась с таким разнообразием и поэтому была ошеломлена выбором, который ей представился. Но еще больше ее радовало то, что не придется шить самой. Впервые с тех пор, как она была ребенком, кто-то заплатит за пошив одежды. Кэлен улыбнулась: этот маленький факт — частичка свободы. Не то чтобы она не любила шить, главное — кто-то будет делать это для нее. Чувство настоящей свободы вызывало головокружение.
 — С туниками проблем не будет, — пообещала приказчица, рослая женщина средних лет, — будут готовы уже после обеда, дорожная одежда — к завтрашнему дню. Ведь шаровары должны быть впору, чтобы в них было удобно, вы понимаете.
 Кэлен кивнула. Ей хотелось как можно скорее иметь новые модные туники, а дорожный костюм был ей не так уж необходим, ведь она не имела намерения уезжать в оговоренное в соглашении путешествие с Риджем. Дорожную одежду она заказала лишь для того, чтобы Ридж поверил, что она действительно собирается в поездку. Кэлен долго думала, кто же оплатит ее дорожное облачение и свадебный наряд. Ридж объяснил, что за все заплатит, и она окончательно уверила себя, что ничего постыдного в этом нет.
 В конце концов, после смерти Квинтеля путешествие будет отложено до тех пор, пока новый торговый барон не будет утвержден Городским Советом, и брачный контракт будет признан недействительным. Но Кэлен не представляла, как объяснить Риджу, почему дорожное снаряжение ей не потребуется, и ей не оставалось ничего другого, как дать ему заплатить за него.
 Кэлен не сомневалась в своем решении. Это было вопросом чести, а значит — самым главным для дочери Великого Дома. Изобразив на лице удовлетворение, она повернулась к приказчице и проговорила:
 — Я закажу еще и свадебный наряд.
 Глаза женщины загорелись: эта дочь фермера, может быть, не очень богата, но даже такая всегда выложит кругленькую сумму за свадебный наряд. Приложив немного стараний, можно сделать так, чтобы клиентка потратила гораздо больше того, на что рассчитывала первоначально.
 — Конечно, конечно. У меня в продаже есть несколько подходящих сортов ткани. Этот тонкий шелк как раз подойдет. Вы уже решили, какого цвета будет ваш наряд?
 Право выбирать цвет наряда, в котором она выйдет замуж, всегда принадлежало невесте. Этот вопрос был очень важным потому, что цвет наряда жениха должен быть противоположным. Традиционно невесты старались подобрать цвет Светлого конца Спектра, чтобы облегчить своим женихам поиск подходящей ткани для накидки. Но Кэлен подумала, что самое время начать ломать установленные правила.
 — Мне что-нибудь красное, — серьезно сказала Кэлен и показала пальцем на кусок ярко-красного шелка. Это был непростой выбор. Мало кто мог понять его. Кэлен гадала, как Ридж отнесется к ее решению.
 Приказчица удивленно посмотрела на нее, но ничего не сказала. Ярко-красный шелк был очень дорогим, и она не хотела упускать хорошую сделку, уговаривая невесту не нарушать установленных обычаев.
 — У меня сейчас нет подходящей накидки из этой ткани, но я смогу ее сшить завтра до обеда. Когда состоится свадьба?
 — Послезавтра, — сказала Кэлен, проходя вдоль прилавка и пробуя на ощупь костюм из зеленой риши. — Накидку пришлите в Дом Парящего Фаллона. Кроме того, пришлите счет за нее и за дорожный костюм человеку по имени Ридж, который работает на Лорда этого Дома. Остальное я оплачу сама.
 — Дом Парящего Фаллона? — В глазах приказчицы проснулся интерес. — Вы выходите замуж за одного из служащих Торгового Барона Квинтеля?
 Прежде чем Кэлен ответила, дубовая дверь распахнулась и знакомый голос произнес:
 — Я собственными глазами видела контракт, Мелита. Эта дочка фермера на самом деле выходит замуж за человека, работающего на Лорда Квинтеля. Ее жених не просто слуга в Доме, поверь мне, Ридж — почти сын Дома. — Эррис повернулась, ее лицо осветилось сверкающей улыбкой. — Привет, Кэлен.
 Кэлен отозвалась такой же улыбкой:
 — Доброе утро, Эррис. Ты сегодня решила тоже заняться покупками на улице Ткачей?
 — Ну-у, — протянула Эррис, разведя руками. — Вообще-то мне нужна новая пара сапожек, но я увидела, что ты зашла сюда, и решила узнать, что произошло вчера. Как ты находишь своего будущего торгового мужа?
 Кэлен вздрогнула, вспомнив сцену в саду при лунном свете.
 — Мне кажется, он в некотором отношении своеобразен, — сухо ответила она.
 Подойдя к прилавку, Эррис буквально взорвалась от восторга, увидев, что выбрала Кэлен:
 — Потрясающе! Мне нравится! Что за прелесть будет, когда ты наденешь это! Представляю, сколько будет сплетен наутро после твоей брачной ночи, когда ты будешь готовить мужу утренний янтовый чай.
 Кэлен любезно улыбнулась, скрывая свое замешательство. Похоже, на улицах Перепутья почти не было запретных тем. Она помнила о древней обязанности жен — вставать утром, кипятить и подавать мужу чай, пока он еще не встал с постели. У Кэлен сохранились смутные воспоминания о том, как этот маленький ритуал совершала для отца ее мать. Не важно, богатым или бедным был Дом и сколько в нем было слуг, — жена неизменно вставала и в одиночестве готовила утренний чай. Среди женатых мужчин было принято в шутку определять настроение своих жен по тому, насколько он был горек или сладок.
 — Тебе кто-нибудь рассказывал, почему Риджа прозвали Огненным Хлыстом? — спросила Эррис, чтобы продолжить разговор.
 — Вчера ты мне говорила — потому что Квинтель использует его, чтобы устранять всяческие неприятности на торговых путях, — осторожно ответила Кэлен.
 Эррис пропустила это мимо ушей.
 — Я имела в виду именно «огненный». Никто не сказал тебе?
 Уголки губ Кэлен опустились.
 — Кажется, сплетни не в почете в Доме Парящего Фаллона. Такое ощущение, что все слуги воды в рот набрали.
 Эррис ухмыльнулась:
 — Меня это не удивляет. Квинтель может добиться чего угодно, и уж тем более молчания от своих слуг. Ну что ж, Кэлен, раз уж ты прибыла, чтобы разделить ложе с Риджем, видимо, придется рассказать тебе, откуда взялось слово «огненный» в его прозвище. Будем считать, что я твоя названая сестра, и как сестра попытаюсь предостеречь тебя. Ведь женщины должны держаться вместе, не так ли? — Ее голос сделался тише, и Кэлен с приказчицей невольно придвинулись поближе.
 — Говорят, он один из тех редких мужчин, что могут силой своего гнева накалить даже сталь Равновесия.
 Гнетущая тишина будто накрыла лавку. Женщина, стоявшая за прилавком, даже подалась назад, уставившись на Эррис, а Кэлен нахмурилась, пытаясь вспомнить старое предание.
 — Истории о таких мужчинах правдивы лишь отчасти, — попыталась возразить она. — Легенда обросла массой небылиц. Подобные люди появляются в каждом поколении, но их очень мало, и встретить такого можно только при невероятном везении.
 Эррис осклабилась:
 — Судя по историям, что окружают Риджа, он вполне заслужил такое прозвище. Вполне возможно, часть из них произошла на самом деле.
 — Для того чтобы присвоить человеку прозвище, нужно не много, — заметила приказчица.
 — Да, верно, но ведь обычному человеку такого прозвища не дадут? — возразила Эррис.
 — Может, потому, что у Торгового Мастера тяжелый характер, — примирительно произнесла Кэлен, не желая спорить. — Легенда гласит, что способность накалять сталь передается от человека к человеку вместе с буйным характером.
 — Большинство мужчин имеют мерзкий характер, — философски заключила приказчица. — Уж я-то знаю наверняка — очень мало нужно, чтобы разозлить мужчину. С тех пор как умер мой муж, я не тороплюсь снова выйти замуж именно из-за этого. Дома — тишина и спокойствие, да и доходами от лавки я распоряжаюсь так, как считаю лучшим для себя.
 — Представляю, какая должна быть злоба, чтобы накалить сталь Равновесия, — держись подальше от такого жара, не попадайся под горячую руку, — заявила Эррис. — Лично я на твоем месте была бы очень осторожна, Кэлен. Ты затеяла опасное дело.
 — Это просто деловое соглашение. — Кэлен начинало это надоедать. Она повернулась к приказчице:
 — Пожалуйста, накидка должна быть сделана из красного шелка. А туники я заберу сегодня после обеда.
 — И дорожные вещи? — быстро спросила хозяйка лавки, доставая тетрадь и перо с чернильницей.
 Кэлен на секунду задумалась, представляя себя одетой в костюм.
 — Костюм я хотела бы темнозеленый.
 — Как прикажете, — приказчица удовлетворенно улыбнулась, — у меня есть ваши размеры. Я немедленно посажу швею за работу. Я отправлю счет Риджу из Дома Парящего Фаллона, а за другие вещи вы расплатитесь сами?
 Кэлен уловила не слишком тонкий намек. Она достала маленький кошелек, что носила на поясе, и начала отсчитывать деньги. Тяжелые монеты звякали на крышке прилавка под пристальным взглядом приказчицы. Когда необходимое количество их было отсчитано, женщина снова улыбнулась и сгребла их в ящик под прилавком.
 Эррис с интересом наблюдала за расчетами, пока к ней не подошла Кэлен, которая собиралась уходить из лавки.
 — Что теперь? Может, обувь?
 — Да, — кивнула Кэлен, — и, пожалуй, дюжину рубашек для Риджа.
 — Ага. Ты уже покупала ему рубашки? Мужчины предпочитают использовать преимущества и выгоды женитьбы. Он еще попросит тебя вышить его инициалы на всей одежде. — Эррис улыбнулась и, прищурившись, посмотрела на Кэлен:
 — Здорово ты с накидкой…
 — По каким-то причинам Торговый Барон Квинтель желает проведения официальной брачной церемонии для скрепления контракта, — объяснила Кэлен, пока они выходили на каменную мостовую.
 — Естественно, Ридж тут же согласился. Ты должна знать, что Ридж готов для Квинтеля на все, помни об этом, — сказала Эррис с непонятной серьезностью. — Ридж очень предан Квинтелю. Говорят, Квинтель вытащил его из нищеты и грязи улиц Равновесия, и с того дня, как они встретились, Ридж служит ему верой и правдой. Раз ты принесла себя в жертву на алтарь свадьбы по контракту, то должна стать торговой женой, на которую можно положиться, — произнесла Эррис с неожиданным энтузиазмом. — Или ты не согласна?
 — На которую можно положиться? — Кэлен вопросительно посмотрела на свою спутницу.
 — Завтра последняя ночь свободы перед тем, как ты тронешься в путь. Мы зайдем за тобой перед ужином, — решительно сказала Эррис. — У меня есть несколько приятельниц, которые будут рады к нам присоединиться. Уж мы постараемся, чтобы у тебя была веселая ночь.
 — Ночь? Мы проведем вечер в таверне? — Глаза Кэлен загорелись: ни о чем подобном она даже не слышала дома. Ни одна уважающая себя женщина никогда не пошла бы вечером в таверну одна или даже в компании других женщин. Но похоже, здесь, в городе, это не считается предосудительным, а слегка ощутить вкус свободы — что может быть лучше?
 — Ну что, привлекательно? — с улыбкой спросила Эррис.
 — Очень! — воскликнула Кэлен. — Я надену одну из новых туник. Я заказала себе несколько коротких, таких, как у тебя. Очень мило с твоей стороны, Эррис, пригласить меня присоединиться к твоим друзьям.
 — Это будет сногсшибательная вечеринка! — пообещала Эррис.
 Официальная палата для обедов в поражающем воображение доме Квинтеля была выдержана в контрастах нежно-голубого и желтовато-коричневого цветов. Кэлен уже немного привыкла к тому, как неукоснительно использовались оттенки при постройке дома. Сейчас ее радовали мягкие цвета песка и моря, в которые была окрашена комната. Обычно она предпочитала яркие цвета, но сегодня вечером мягкие тона Спектра действовали на нее успокаивающе.
 Ей было невероятно тяжело сидеть за ужином напротив человека, которого она намеревалась убить, и рядом с человеком, за которого должна была, согласно контракту, выйти замуж. Дома, в Слиянии, все это выглядело далеким и абстрактным: Квинтель был для нее только именем, частью бесконечных рассказов тетушки. Брак с незнакомцем по имени Ридж — лишь средством, чтобы скорее покончить с местью. Но за те два вечера, которые Кэлен провела с двумя мужчинами за ужином, горькие рассказы тети стали реальностью. Кэлен чувствовала себя крайне неспокойно во время этих вечерних трапез.
 Низкий круглый стол в центре мягко окрашенной палаты был инкрустирован маленькими, экзотического цвета, кусочками смальты, расположенными в форме спирали. Кэлен задумалась, что значит их замысловатый рисунок, но так и не смогла найти подходящего объяснения. Хаос, созданный мастером, нарушал гармонию нежных тонов комнаты. Кэлен, Ридж и Квинтель сидели на тюфяках, столовые приборы лежали перед ними на специальных подставках. Мужчины сидели вальяжно, расслабленно — наряды позволяли им свободно менять позы.
 Хотя Кэлен была одета в одну из своих новых коротких туник и шаровары, она считала неприемлемым для себя сидеть так, как ей было удобно, и приняла позу, обычно позволенную женщинам: изящно подобрала под себя ноги, выпрямила спину. В такой позе она могла свободно обслужить себя за столом, не прибегая к помощи молчаливых слуг, разносящих многочисленные блюда. За столом женщинам надлежало следить, чтобы бокалы и тарелки регулярно наполнялись.
 Кэлен по своей доброте согласилась быть хозяйкой стола, однако вместе с тем она предпочитала Думать, что это только временно, пока она не исполнит свой долг перед Домом. Она удивлялась, как это Квинтель и Ридж до этого обходились за столом без помощи женщин, но была уверена, что они прекрасно справлялись сами.
 Кэлен наполняла Риджу бокал золотистым вином Энканы, когда он неожиданно прервал беседу с Квинтелем и обратился к ней:
 — Ну, как у тебя дела с покупками?
 — Хорошо, — вежливо ответила она и поставила хрустальную бутылку на стол. — Я купила все, что необходимо, не забыла и про дюжину рубашек для тебя. Вечером я пришлю их тебе.
 Она не упомянула о неизвестно откуда появившемся чувстве долга перед будущим мужем, а возможно, и чувстве вины. Кэлен сама не знала, зачем это сделала, как не знала, зачем купила шелк для вышивания и иглы, когда выбирала Риджу рубашки. Перед ужином она вышивала на рубашках Риджа маленькую буковку "Р" и ругала себя за это старомодное проявление женской заботы.
 Впрочем, от привычек, которые воспитаны с раннего детства, не так легко избавиться, оправдывалась она. Перебирая одежду Риджа, она обратила внимание, что ни одна из женщин не подумала о том, чтобы вышить его инициалы. Хотя это было неудивительно: он был незаконнорожденным, своего Дома у него не было. Кэлен подумала, что во всей этой истории с мщением Ридж — всего лишь невинная пешка. Все, что она может сделать для него, — хотя бы вышить несколько рубашек.
 Она скромно потупила взгляд на блюдо, полное горячих взбитых ягод. У нее не было желания участвовать в застольных разговорах, но, похоже, Ридж собрался вовлечь ее в беседу.
 — Как свадебная накидка? Ты уже подобрала ее? Еще немного, и ее губы растянулись бы в улыбке, но она успела подавить желание рассмеяться:
 — Все хорошо, Ридж.
 Квинтель, как бы между прочим, тоже спросил:
 — Какой цвет ты выбрала? Ридж застыл в ожидании.
 — Красный, — честно ответила она. — Самый красивый оттенок, какой был, — ярко-алый.
 Квинтель от души рассмеялся, насмешливо поднимая бокал за Риджа, который помрачнел как туча.
 — Замечательно. Девушка бросает тебе вызов, Огненный Хлыст. Тебе досталась невеста с чувством юмора. Ну а ты чем ответишь?
 Ридж поднял бокал и сделал глоток.
 — Исходя из того, что Кэлен выбрала цвет Симметры, выбор, оставленный мне, не слишком велик. Думаю, оденусь в черное. Черная ночь обволакивает Симметру так же, как мужчина сжимает в объятиях женщину.
 Кэлен почувствовала, как кровь приливает к лицу. Ее попытка самоутвердиться при выборе цвета накидки получила достойный ответ.
 — Мне кажется, в подобных обстоятельствах затея со свадьбой — излишняя.
 — Ни в коем случае, — мягко ответил ему Квинтель, — поверь моему опыту. Да и потом, все уже готово. Ваша свадьба состоится в часы заката, как это принято. Закатим пир горой.
 — Сколько гостей вы позвали? — с тревогой спросила Кэлен.
 — Кое-кого из торговцев с напарниками, что знакомы с Риджем. И прости, Кэлен, забыл спросить у тебя, кого бы ты хотела видеть. Ведь у тебя нет знакомых в этом городе, и я взял на себя смелость решить этот вопрос без твоего участия.
 — Завтра вечером я скажу вам, кого мне хотелось бы видеть на своей свадьбе, — твердо пообещала Кэлен.
 Смерив ее быстрым взглядом, Ридж тут же спросил:
 — А что случится завтра вечером?
 — Я увижусь со своими новыми подругами. И очень может быть, что я приглашу их на свадьбу. Должны же быть и у невесты свидетельницы! И потом, ведь невесте полагается провести какое-то время в компании своих подруг, прежде чем в ее покои войдет новобрачный. — Для исполнения плана ей нужно было выиграть время, а по традиции невесте отводился час перед ее первым свиданием с женихом.
 — Разумеется, ты вправе пригласить всех, кого хочешь, — пробормотал Квинтель.
 — Интересно, — в задумчивости нахмурил брови Ридж, — с кем это ты собралась увидеться, знакомых-то в городе у тебя нет.
 — Как это нет?! Ты разве забыл Эррис? — К Кэлен вернулась былая уверенность. Глаза ее засверкали. — Она собирается устроить для меня вечеринку, «проводы торговой жены» — так она сказала. И поэтому завтра вечером соберутся ее приятельницы. Да, я вспомнила: не ждите меня, пожалуйста, к ужину, мой Лорд, завтра, — закончила она, повернувшись к Квинтелю.
 Ридж, слегка наклонившись, взял кубок с вином. Его золотые зрачки сузились:
 — Ты хочешь провести вечер с Эррис и ее подругами?
 — Когда сегодня утром я встретила Эррис в лавке на улице Ткачей, она очень настойчиво приглашала меня присоединиться к ним.
 — Думаю, ты не совсем хорошо представляешь, что это будет за вечер, — начал Ридж; в голосе его чувствовалась менторская нотка мужчины, прошедшего огонь и воду. — Эррис и ее подруги совсем не та компания, с которой тебе следовало бы общаться.
 — А собственно говоря, почему?
 — Многие из них в прошлом были торговыми женами, да и сейчас ходят с караванами. О них идет дурная слава.
 — Но ведь и мне предстоит стать торговой женой. Почему бы не пообщаться с теми, кто войдет в мой круг? Должна же я перенять их хитрости, — улыбнулась в ответ Кэлен.
 Ридж поджал губы:
 — Твоя тетя — уважаемая Целительница. Думаю, она вряд ли одобрила бы твои планы на завтрашний вечер.
 Кэлен еле сдержалась, чтобы не сказать, что тетя и была первой, кто настаивал на заключении этого контракта. Она дипломатично произнесла:
 — Ты прав. Моя тетя старалась воспитывать меня в строгости.
 — Да уж, так строго, что основное бремя воспитания ложится на твоего мужа. — Ридж в волнении глотнул вина из кубка и поставил его на место.
 Кэлен посчитала за лучшее проигнорировать его выпад.
 — Я пока еще не замужем, — тихо ответила она.
 — Через два дня мы устраним эту проблему, — ответил Ридж. — А ты уж постарайся за это время научиться подобающим манерам.
 — Ну разумеется, я им научусь — манерам, подходящим торговой жене, — вежливо согласилась Кэлен. — Но так как мне впервые предстоит выполнять обязанности торговой жены, должна же я побольше узнать об этой науке, не так ли?
 — Только не от Эррис и ей подобных, — угрюмо пробурчал Ридж.
 Чтобы не привлекать излишнего внимания Квинтеля, Кэлен решила пока приберечь свой последний аргумент. Она не собиралась раздувать ненужную ссору.
 Для себя она уже четко решила провести вечер следующего дня с Эррис и ее подругами, и Ридж не сможет ей помешать. А вот устраивать скандал за столом у Торгового Барона не стоило. Она молча уткнулась в свое блюдо печеных ягод. Они скорее успокоятся, решила она, если она будет вести себя так, как приучили ее дома, в Слиянии.
 Ридж быстро взглянул на нее и, видимо, подумав, что одержал верх в споре, успокоился и загордился.
 — Ты не забыла купить дорожную одежду?
 — Нет, не забыла. В лавке мне сказали, что она будет готова завтра во второй половине дня.
 — А обувь?
 — Обувь тоже заказала. Она тоже будет готова к завтрашнему дню.
 Удовлетворенный, он ухмыльнулся:
 — Ну что ж, об остальном я позабочусь.
 — Не сомневаюсь.
 Не обращая внимания на ее реплику, Ридж обратился к Квинтелю:
 — Мы отправимся на следующий день после свадьбы. Не вижу смысла задерживаться.
 — Хорошая мысль, — согласился Квинтель. Он положил себе на тарелку маленький кусочек мяса с овощами, пробуя понемногу все блюда.
 — Скажи, Кэлен, твоя тетя научила тебя искусству Целительства?
 Кэлен в ответ покачала головой, хорошо зная, что, если бы Олэр попыталась научить ее хотя бы небольшой части искусства, она никогда не смогла бы выполнить то, ради чего прибыла сюда. Целительницы не могли убивать под угрозой потери Дара. Олэр всегда недвусмысленно давала ей понять, что не видит даже малейших признаков дарования у племянницы. Это всегда повергало Кэлен в состояние глубокой грусти. Она очень хотела бы родиться с Даром. Но раз Олэр сказала, значит, так оно и было. Сама Олэр была очень одаренной Целительницей и никогда не ошибалась. Говорили, что если бы она захотела, то вполне могла присоединиться к женщинам Долины Противоречий и стать Высшей Целительницей.
 — Нет, тетя уготовила мне другой жизненный путь.
 — Понимаю. А по мнению тети, ты унаследовала Дар?
 Кэлен взглянула на него. Она интуитивно почувствовала вопрос, который на самом деле подразумевал Квинтель.
 — Не беспокойтесь, мой Лорд, тетя уверена, что я вполне смогу сыграть свою партию в предстоящем предприятии.
 — Что ж, раз твоя тетя уверена в этом, то я спокоен, так оно и будет. Ты говорила, что она целиком и полностью занималась твоим образованием. Говорила ли она тебе что-нибудь о Камнях?
 — Я знаю легенду о Камнях Контраста и истории о Ключах к Камням. А еще я изучала «Философию Контраста».
 — Веришь ли ты сама в эти легенды?
 — Моя тетя верит в Ключи, — задумчиво ответила Кэлен. — Думаю, трудно найти Целительницу, которая не верила бы в них. Светлый Ключ — это то, откуда проистекает сила Песков Равномерности, и именно поэтому Пески являются огромной ценностью для любой Целительницы. Моя тетя очень мудрая женщина, и если она считает эти легенды правдой и верит в них, то, значит, так оно и есть.
 — Разумно сказано, — улыбнулся Квинтель. — сам я стараюсь быть очень осторожным в вопросах, которые касаются этого предмета, но тем не менее я всегда открыт для знаний.
 — Как делает любой умный человек. Занталия велика, а та ее часть, что мы занимаем на Северном Континенте, очень мала по сравнению с неизвестными нам частями света. Кто знает, что происходит там, где еще не ступала наша нога?
 — Очень мудрая мысль, — одобряюще сказал в ответ Квинтель.
 Кэлен решила, что он хвалит ее только потому, что она — женщина; Ридж внимательно слушал их беседу.
 — Спасибо, мой Лорд, — вежливо ответила она. — Я думаю, что даже если треть того, что рассказывают о Камнях Контраста, окажется правдой, все равно останутся тайны, о которых мы сможем поспорить, не так ли? Ведь никто так и не знает, кто были Лорды Рассвета и что в них было такого, что они могли управлять невообразимой мощью Камней, не говоря уж о мощи Ключей.
 — Да-а, — заключил Квинтель, — только в таких больших городах, как Перепутье, ну и, пожалуй, в Слиянии кто-то мог задать себе подобный вопрос, Кэлен. Когда ты отправишься с Риджем к Высотам Разногласий, то увидишь, что во многих местах люди считают истории о Лордах Рассвета правдой и безоговорочно верят в них.
 — И, — вступил в разговор Ридж, — да уберегут тебя Великие Камни от попыток развести там такую философию. Ведь за такие разговоры на нас могут и собак спустить.
 — Я буду помнить об этом, Ридж, — смиренно ответила Кэлен.
 Ридж одобряюще посмотрел на нее, радуясь покорности будущей жены:
 — Я позабочусь о тебе, Кэлен. И позабочусь о том, чтобы ты не нажила себе неприятностей.
 Спустя два часа после ужина Кэлен вышивала последнюю буковку "Р" на рубашке Риджа. Закончив, она положила иголку с ниткой и придирчиво осмотрела работу при свете масляной лампы. Конечно, она не профессиональная швея, но вышивка вышла хорошая. А если Риджу она не понравится, то пусть отпарывает ее сам. Может быть, и не стоило тратить на нее время, но тем не менее что сделано — то сделано. Она взяла две законченные рубашки, протянула руку к шнурку, чтобы вызвать слугу. Но вдруг задумалась. Покои Риджа находились всего через несколько дверей — она вполне могла отнести рубашки сама. Интересно, что он скажет? Взяв рубашки, Кэлен вышла в коридор. Но, дойдя до дверей его комнаты, она засомневалась, стоит ли ей это делать. Она ведь вполне могла передать рубашки через слугу. Кэлен, задумавшись, поджала губы, однако пальцем уже надавила на звонок.
 Едва она успела что-либо сообразить, как дверь распахнулась и она оказалась лицом к лицу с Риджем.
 Увидев девушку, он подозрительно спросил:
 — Что такое, Кэлен? Что-нибудь случилось? Она протянула ему рубашки:
 — Ты просил купить их. Думаю, счет за них и за дорожный костюм пришлют утром. Мне не хотелось бы, чтобы ты удивлялся, где они были.
 Ридж задумчиво взглянул на рубашки из ланти:
 — Они вышиты.
 — Я не очень хорошо умею вышивать, — заволновалась Кэлен, — поэтому не стала делать буквы большими.
 Ридж продолжал молча изучать вышивку.
 Для того чтобы вышивка выделялась на светлом материале рубашки, Кэлен выбрала для работы коричневую нить.
 — У меня никогда не было вышитых рубашек. Ридж потрогал пальцем одну из букв.
 От его слов у Кэлен пересохло в горле.
 — Может, ты хорошенько рассмотришь их при свете и не захочешь надевать. Спокойной ночи, Ридж. — Она отступила за порог.
 — Постой. — Он поднял голову и взглянул на нее.
 — Да, Ридж.
 — Спасибо тебе за работу, Кэлен. Я с гордостью буду носить эти рубашки.
 — Да ладно уж, не преувеличивай, — усмехнулась она.
 Он расслабился и улыбнулся:
 — Вышивание не самое любимое твое занятие?
 — Разве тебе не приходилось совершать того, о чем ты с возрастом жалел?
 Веселость исчезла из его глаз.
 — Определенно, есть вещи, о которых я жалею, Кэлен, но ведь порой у нас нет выбора, не так ли?
 — Нет, — прошептала она, — у нас нет выбора в том, что мы обязаны делать, Мастер. — Она отступила еще на один шаг, на ее лице появилась вежливая прощальная улыбка.
 Он секунду изучал ее затененное лицо.
 — Ты боишься путешествия, которое нам предстоит, Кэлен?
 Она взглянула на него, удивленная вопросом. «Да, конечно, боюсь», — подумала она. Она на самом деле боялась того, что ей предстояло сделать. Она начала осознавать серьезность и опасность своей задачи. Ее будущее напрямую зависело от того, как она исполнит акт мести. Как она могла не бояться? Неудача навсегда опозорит ее, а в случае успеха она станет убийцей. Но у нее нет выбора. Свое будущее надо заслужить.
 — Есть ли у меня причины для страха, Ридж? — тихо спросила она.
 — В твоей ситуации любая девушка немного переживала бы. Думаю, это совершенно нормально, — мягко произнес Ридж. — Но обещаю заботиться о тебе в путешествии.
 Кэлен тронуло его участие. Она не могла сказать, что заботы не потребуется, поэтому снова улыбнулась:
 — Спасибо тебе, Ридж. Уверена, путешествие пройдет хорошо.
 Ридж остановил ее, когда она еще раз попыталась уйти.
 — Да, Ридж. — Она обернулась, приведя его в легкое замешательство.
 — Кэлен, я имел в виду заботу о тебе не только в путешествии. Я хотел сказать, — произнес он, сбрасывая обычную бесстрастную маску, — что буду тебе хорошим торговым мужем.
 — О… — Кэлен не знала, что сказать. Она покраснела до корней волос и радовалась, что тень скрывала это. Она почувствовала что-то вроде жалости к нему.
 — Спасибо за то, что доверяешь мне, — сухо отозвалась она.
 — Черт побери, Кэлен. — Риджу не понравилась нарочитая сухость ее тона. — Уж не начала ли ты жалеть о том, что подписала соглашение со мной, а не с кем-нибудь еще? — Его большие ладони в волнении сжимали рубашки. — Спасибо за вышивку, — добавил он сердито.
 — Пожалуйста, Ридж. — Кэлен сочла за лучшее покинуть его, хотя и подозревала, что Ридж, стоя в дверном проеме своей комнаты, будет смотреть ей вслед. Когда она оглянулась, то увидела, что Ридж все еще стоит и удивленно и радостно смотрит на рубашки.
 Совсем не радостным было настроение Риджа, когда он вечером следующего дня столкнулся с Кэлен, ожидавшей прихода Эррис в широком, выложенном мозаикой зале возле входной двери. По такому случаю Кэлен надела яркую, вызывающе короткую тунику из красной и желтой риши поверх шаровар цвета морской волны. На ногах были бархатные сапожки на высоком каблуке. Волосы она украсила гребнями, в ушах сверкали и переливались купленные днем раньше серьги из цветного стекла, похожие на баснословно дорогой зеленый хрусталь, что добывают рядом с Ущельем Длинного Когтя. Никогда до этого Кэлен не уделяла столько внимания тому, как она одета. Она чувствовала некую чарующую вольность предстоящего вечера.
 По пути в покои Квинтеля Ридж обошел одну из колонн. Он надел новую рубашку с вышитой буковкой "Р" на левом рукаве. Он увидел Кэлен, и его золотистые глаза вспыхнули ярче от гнева.
 — Итак, ты все-таки решила присоединиться к Эррис и ее компании?
 — Я с самого начала собиралась поступить именно так, — запальчиво ответила Кэлен. — По-моему, я объяснила еще вчера вечером.
 Огонь в его глазах разгорелся ярче.
 — Я запрещаю тебе это.
 Она вздохнула:
 — Мы оба знаем, что пока ты не имеешь на это права.
 — С завтрашней ночи я буду иметь все права, — отрезал Ридж. — Ради Камней, ты думаешь, мне легко? Думаешь, я запрещаю тебе участвовать в этой пирушке только из-за того, чтобы лишний раз укрепить перед тобой свой авторитет?
 — Гм-м. Да. Видимо, это основная причина, которой мужчина запрещает женщине делать те или иные вещи.
 В ответ он яростно посмотрел на нее:
 — Я вынужден так поступать ради твоего же блага, маленькая деревенская дурочка. И в нашем с тобой браке я буду делать так же. Прошу тебя, слушайся меня. Прошлой ночью я было подумал, что ты обладаешь здравым смыслом. Я подумал…
 Снаружи раздался гулкий удар тяжелого дверного молотка, и в зал вошел слуга, чтобы открыть дверь. Кэлен услышала голос Эррис и улыбнулась Риджу:
 — Приятного тебе вечера, Ридж. Ведь это твоя последняя ночь свободы. У тебя есть повод повеселиться. Позвала бы тебя с собой, да боюсь, другие будут возражать.
 — Черт, Кэлен, послушай, не ходи с ними, тебе там нечего делать!
 — Ты не прав, Ридж. Как раз есть. Слишком долго я ждала свободы.
 — Но завтра вечером эта свобода закончится, — произнес Ридж, делая шаг вперед, чтобы задержать ее, — и учти: как только ты попадешь ко мне в руки, я займусь твоим воспитанием — исправлю все твои недостатки.
 — Я вижу, ты относишься к самому глупому сорту мужей.
 Не слушая его, она послала ему прощальную улыбку и выпорхнула за порог. Дверь за ней захлопнулась, и она не увидела бешенного выражения лица Риджа.
 — Эррис, я готова.
 Эррис стояла на каменном тротуаре в компании трех женщин. Они были одеты в вызывающе яркие туники и сверкали украшениями. Они встретили Кэлен долгими изучающими взглядами, и, пока Эррис представляла их друг другу, Кэлен стало ясно, что этим вечером состоится головокружительная пирушка.
 — Ну что, пошли, — скомандовала Эррис, увлекая всех за собой. — Я заказала столик в «Знаке Темного Ключа». Ну а после пойдем еще куда-нибудь, там будет видно. Не волнуйся, Кэлен, доставим тебя обратно как раз к свадьбе.
 Не в силах остановить Кэлен и совершенно выведенный из себя этим фактом, Ридж открыл входную дверь и смотрел на стайку пестро одетых женщин, стоявших на улице. Они приветственно улыбнулись ему, их улыбки растворились в воздухе. Завтра ночью все изменится, пообещал он себе. Кэлен наконец узнает, что значит иметь мужа. Пусть сегодня она впервые в жизни почувствует, как от свободы может кружиться голова, но это будет ее первая и последняя подобная ночь. Этого будет достаточно, чтобы удовлетворить ее любопытство, но недостаточно, чтобы совратить, решил Ридж.
 Да и потом, успокаивал он себя, Эррис наверняка понимает, насколько далеко можно зайти, показывая Кэлен настоящую жизнь свободной женщины в городе. Она наверняка осознает, что ответит перед Риджем, если Кэлен попадет в серьезную передрягу. Эррис, может, и безрассудна, но отнюдь не глупа. Сегодня ей потребуется осмотрительность. А Кэлен пусть приоткроет для себя некоторые стороны ночной жизни Перепутья, этого вполне хватит, чтобы развеять ее сельские иллюзии. Хорошее воспитание убережет ее от опрометчивых поступков.
 Успокоив себя таким образом, Ридж захлопнул тяжелую дверь и направился к покоям Квинтеля. Завтра ночью все будет по-другому, уверил он себя еще раз. Отбросив дурные мысли, он бессознательно коснулся вышивки на рукаве рубашки.
 Наступила полночь, темнота накрыла город, ничем, однако, не нарушив хода разухабистой вечеринки. Кэлен заметила время по водяным часам, когда они зашли в четвертую по счету таверну. Она и ее новые подруги уселись за низкий, обшитый досками стол и заказали по большой кружке красного эля. В таверне было большинство мужчин, и лишь несколько женщин мелькали то здесь, то там. Кэлен и ее подруги привлекали к себе внимание не только потому, что были женщинами, а еще и потому, что от выпитого их жесты становились все более и более развязными. Голос Кэлен был самым громким за столом.
 — Тост за новую торговую жену! — Блондинка по имени Вертина провозглашала его уже в десятый раз. Каждый последующий тост был неприличнее предыдущего. — Наконец мы узнаем правду об Огненном Хлысте.
 — Какую правду? — спросила Эррис, поднимая свою кружку.
 — Как какую? Правду, на самом ли деле он способен взглядом накалить добела сталь из Равновесия, — ответила Вертина с улыбочкой. — На мой взгляд, если что-то и накаляется, то только в постели. Обрати на это внимание, Кэлен. По крайней мере сталь между его ног так уж точно — из Равновесия. Ридж там родился. А я всегда стараюсь проверить, какой горячей бывает эта сталь.
 Кэлен покраснела от грубой шутки. Даже после вечера, проведенного в этой компании, она порой не совсем удобно чувствовала себя от некоторых реплик. Но тем не менее она, расхохотавшись, фыркнула в свою кружку:
 — Конечно, я постараюсь обратить внимание.
 — Да, я тут вспомнила, — вставила другая женщина, доставая из своей сумки маленький мешочек из кожи ланти, — о подарке, который приготовила для невесты. Сейчас, по-моему, самое подходящее время, чтобы вручить ей его.
 Все заулыбались, соглашаясь. Кэлен тоже улыбнулась, с нетерпением ожидая подарка; от Олэр она никогда ничего не получала.
 — Как мило с твоей стороны, — поблагодарила Кэлен. Она тут же развязала тонкий кожаный ремешок. Внутри мешочка она увидела порошок и осторожно понюхала его. Сначала она не поняла, что это такое, но, вглядевшись, вспомнила, что такой же порошок Олэр готовила для женщин с соседних ферм. Едкий запах селиты помог ей сразу опознать порошок. Щеки Кэлен вспыхнули.
 — Спасибо, — ответила она, — вы такие заботливые.
 — Тебе лучше начать принимать его сейчас, — сказала Вертина. — Маленькую щепотку, запей ее элем.
 — Но в этом нет нужды до завтрашней ночи, — мягко запротестовала Кэлен.
 — Ха, — улыбнулась Эррис. — Никогда нельзя знать наверняка. Ночь таит в себе столько сюрпризов. Всего лишь щепотку, но зато будешь чувствовать себя в безопасности, Кэлен.
 В конце концов, хуже не будет, решила Кэлен. Она взяла щепотку порошка и запила ее элем, Вслед за этим раздались одобрительные возгласы женщин.
 Громкий мужской голос из дальнего конца таверны кричал на хозяина:
 — Вы что, не можете угомонить этих женщин?
 Эррис широко улыбнулась, затем ответила:
 — А не совершить ли тебе путешествие в Темный конец Спектра?
 Еще один мужчина с противоположного угла накуренной таверны присоединился к первому мужчине. Женщина, сидящая с ним, вскочила на ноги и выразила свое несогласие тем, что вылила кружку эля на этого мужчину.
 — Закрой свой рот, Блен, они не трогают тебя.
 Блен заорал на всю таверну, вне себя от бешенства. Подоспел хозяин и призвал его к порядку. Тем не менее это не помогло. Еще несколько человек присоединились к мужчинам, требуя вышвырнуть; женщин на улицу. Эррис и остальные решили, что это уж слишком. Кэлен испугалась, увидев, как ее новые подруги вскочили на ноги и швырнули полные кружки эля в обидчиков.
 Трудно описать словами, что тут началось. Прежде чем Кэлен успела понять, что происходит она уже оказалась в самом эпицентре свалки. Она поняла, что здесь действует единственное правило: не оставлять друзей в беде, остальное не важно. Она схватила свою кружку и бросила ее в противоположный конец таверны.
 Кто-то почти немедленно вызвал городской патруль. Вскоре прибыли защитники порядка.
 Спустя полчаса представитель патруля был уже у двери Квинтеля.
 — Скажите Хлысту Квинтеля, что мы задержали женщину, которая утверждает, будто она — его будущая жена, — объявил представитель сонному слуге, открывшему ему дверь. — Спроси Риджа, пойдет ли он вызволять ее. Если нет, ей придется провести ночь в тюрьме.




 Глава 4


 Кэлен услышала знакомый бряцающий звук сапог Риджа по каменному полу полицейского участка, а через несколько минут появился он сам. Она была благодарна этому предупреждающему сигналу — это давало ей время наклеить на лицо улыбку победительницы — так ей казалось. Она сидела на жесткой скамье, Эррис и остальная компания устроились напротив. В глазах ее подруг застыл ужас.
 — По мне, так лучше отсидеть в камере оставшуюся ночь, — мрачно заявила Эррис.
 — Правильно, — держась за голову, пробурчала Вертина. — Если бы ты не сопротивлялась, Кэлен, полицейские отвели бы нас вниз и в конце концов все могло бы закончиться не так уж плохо.
 — Да вы что! — искренне возмутилась Кэлен. — Ридж нас всех отсюда вытащит!
 На нее посмотрели как на помешанную. Она собиралась еще что-то добавить, но в это время в комнату размашистым шагом уже входил Ридж, наполняя пространство вокруг себя едва сдерживаемой яростью. Теперь Кэлен представилась возможность воочию оценить его легендарный темперамент. Золото его глаз плавилось и перемешивалось с мощью его гнева. Он взглянул на Кэлен горящим взором, не обращая внимания на остальных. Затем обратился к одному из полицейских. Голос его прозвучал неожиданно мягко — не так, как того хотелось Кэлен.
 — Вот эта. Освободите ее. Я буду ждать на улице. — Он демонстративно вышел из помещения, не произнеся более ни слова.
 Кэлен сделала отчаянную попытку утихомирить разыгравшиеся нервы и вскочила на ноги:
 — Ридж, постой! А как же мои подруги?
 — Уймись, Кэлен, и отправляйся с ним, — тихонько посоветовала Эррис.
 Но было слишком поздно. Ридж, словно маятник, отшатнулся от двери, подчеркнуто небрежно держа руку на синтаре. На лице его застыла зловещая каменная маска.
 — Твои подруги? — повторил он мягким голосом, в котором чувствовался металл.
 Сердце Кэлен бешено колотилось. Она была ошеломлена сознанием того, что какой-то безродный бродяга обуздал ее своим темпераментом. Во имя Спектра, куда же подевалась гордость? Кэлен собралась с духом и с высоко поднятой головой, безмятежным, насколько это было возможно, голосом заявила:
 — Насколько я помню, Ридж, я тебе рассказывала о своих подругах. Я пригласила их на свадьбу. Я не могу позволить им провести остаток ночи в тюрьме.
 Наступило ледяное молчание — Ридж испепелял ее взглядом. Капитан с тревогой ожидал взрыва и, очевидно, смутно представлял, что ему придется делать, если это произойдет.
 Кэлен облизала сухие губы и готовилась усмирить разбушевавшуюся стихию. Если честно, она должна была признать, что по большому счету виновата сама. Ему было отчего разгневаться. Она примирительно произнесла:
 — Ридж, ну пожалуйста, в качестве свадебного подарка, попроси, чтобы их выпустили. Странный огонек блеснул в его глазах.
 — Иди сюда, — спокойно произнес он.
 Кэлен застыла в нерешительности, каждой клеточкой предчувствуя опасность. Без сомнения, Ридж был сыт по горло ее бравадой и не намеревался повторять команду — он просто ждал. Кэлен отсчитала еще несколько секунд, а затем медленно подошла к нему и остановилась напротив. Все ждали, затаив дыхание.
 — Ты просишь о свадебном подарке? — Ридж не шелохнулся.
 — Да, пожалуйста, — попросила Кэлен, держа руки перед собой в молитвенном жесте. Она смотрела на него со смирением и надеждой провинившейся жены. И ведь она не играла — в тот момент она действительно чувствовала себя сбившейся с пути женой, вымаливавшей прощение у мужа. В первый раз она вынуждена была признать, что в данной ситуации Ридж обладает реальной властью над ней. Он мог проявить милосердие или отказать ей. В этот вечер она не сделала ничего, чтобы с ней обошлись снисходительно.
 — Прося о подарке, Кэлен, приготовься ответить тем же.
 Кэлен перевела дыхание, прекрасно понимая, что за все в этой жизни приходится платить, восстанавливая равновесие.
 — Я готова, Ридж.
 — Хорошо, — как бы разговаривая сам с собой, произнес он. — Всему свое время.
 Он взял ее руку в свою и посмотрел на капитана:
 — Освободите их. Я прослежу, чтобы оплатили убытки.
 Кэлен облегченно вздохнула, все волнения и переживания унеслись прочь. Кризис миновал. Она пыталась проанализировать причину своих переживаний. Конечно же, Ридж не оставил бы ее в тюрьме и освободил бы ее подруг. Может быть, его характер и берет начало в Темном конце Спектра, но, несмотря на это, он все-таки порядочный человек.
 — Я тебе так благодарна, Ридж! — Она приподнялась на цыпочки и порывисто обняла его. — Не могу передать, как я ценю твое благородство.
 Он заглянул ей в лицо. Огонь в его глазах угас сменившись чем-то, что было трудно понять.
 — Ты сможешь выразить свою благодарность несколько позже, как только мы доберемся до дома Квинтеля. — Высвобождаясь из ее объятий, он решительно повел ее прочь из комнаты.
 Уходя, она обернулась и улыбнулась своим подругам:
 — Я чудно провела вечер. Спасибо большое, и надеюсь увидеть вас всех на нашей свадьбе. Приходите, хорошо?
 — Ты шутишь? — смеясь, спросила Эррис. — Да нужны мы тебе, как все самоцветы Ущелья Длинного Когтя.
 Всю дорогу к дому Квинтеля Ридж не обронил ни слова. Впрочем, в этом не было особой необходимости. Кэлен без конца делилась впечатлениями от вечера, проведенного в городе. Ридж молча слушал, пока они шли к дому, а фонари тем временем гасли один за другим.
 Кэлен все продолжала болтать до самого дома Квинтеля. В какой-то момент она встревожилась, как лучше преподнести события этого вечера хозяину дома, но волновалась она напрасно — Ридж силой увлек ее на половину гостей.
 — Должна сказать тебе, Ридж, ты был так добр сегодня, — великодушно заключила она, когда они шли к ее комнате. — Я уверена, Эррис и остальные также благодарны тебе. Понимаю, что тебе вряд ли понравилось все, что сегодня произошло, но ты вел себя благородно.
 Ридж заговорил. В первый раз с тех пор, как они покинули полицейский участок.
 — А ты вела себя как невоспитанное, неотесанное существо, которое необходимо хорошенько выпороть.
 Кэлен чуть не задохнулась от неожиданности:
 — Что за ужасные вещи ты говоришь, Ридж! Только бездомному бродяге могла прийти в голову такая бредовая идея.
 — Я и есть бездомный бродяга, разве никто не доложил тебе об этом? — Он не остановился у ее комнаты, а проследовал дальше к своей.
 — О, помоги мне Спектр, я не то хотела сказать. — поражаясь своим ужасным манерам, воскликнула Кэлен. — Это просто такое выражение. Ну, Ридж, прошу тебя, попытайся понять. Никогда в жизни у меня не было такого вечера, как сегодня. Было так замечательно. И я чувствовала себя свободной…
 Он с насмешкой посмотрел на нее:
 — Ты чувствовала себя свободной, сидя на скамейке в полицейском участке, ожидая, когда я тебя оттуда вызволю? Странное у тебя представление о свободе.
 — Нет, не тогда, — отмахнулась она. — Я имею в виду — раньше. Мы шли куда нам вздумается, сидели в тавернах и пили вино, как мужчины, а когда началась вся эта заваруха, оборонялись как могли.
 Он скривил губы в улыбке:
 — Оборонялись как могли? Ну и скольким же бедным парням ты разбила голову пивной кружкой? Или ты не считала?
 Она улыбнулась:
 — Пыталась, но сбилась со счета. А ты, Ридж, ведешь счет, когда оказываешься в подобных потасовках?
 — Нечего смотреть на меня таким невинным взглядом. Я не участвовал в пьяных дебошах уже не помню сколько лет, но последний раз, когда такое случилось, я, черт возьми, не считал. В этом не было необходимости. Думать здесь нужно только об одном. Ты разве не понимаешь, что тебя могли ранить? Какой-нибудь идиот мог запросто разбить тебе нос кулаком или, хуже того, ткнуть синтаром.
 — Здорово бы я смотрелась с разбитым носом на собственной свадьбе!
 — Не смешно, Кэлен. Ты вела себя глупо и безрассудно.
 — Уверена, что ты в своей жизни натворил гораздо больше глупостей и побывал в гораздо более опасных переделках.
 — Кажется, у нас возникла еще одна серьезная проблема, — застонал он.
 Кэлен вопросительно улыбнулась:
 — Какая же?
 — Предполагается, что хорошая жена должна испытывать уважение, тревогу или хотя бы разумную долю опасения, когда ее господин вынужден вызволять ее из тюремного участка.
 — Я плохая жена! — радостно заключила Кэлен. — Я собираюсь быть торговой женой. Но строго говоря, даже в этом качестве я еще не выступаю.
 — Скоро будешь, — резко парировал он. — Ты меня заставляешь повторяться: хотя это и краткосрочное замужество, оно является законным. В течение всего срока ты целиком принадлежишь своему мужу.
 Она в задумчивости наклонила голову.
 — Но ты, я надеюсь, не требуешь, чтобы я трепетала от одного твоего присутствия?
 Он немного смутился.
 — Понимаешь, существует разница между боязнью и благоразумным поведением. Я же просил тебя не связываться с Эррис и ее компанией.
 — А ты часто следуешь совету, когда тебе рекомендуют не делать того, что ты хочешь? — с интересом спросила она.
 — Сейчас мы обсуждаем не мое поведение, а твои проделки, — произнес он, пристально глядя на нее.
 — Дело в том, Ридж, — сказала она очень серьезно, — что я чудно провела время. Свобода — это замечательно, да?
 — Не могу ничего сказать по этому поводу, — спокойно ответил он. — У меня никогда не было достаточной свободы.
 Она испуганно остановилась и изучающе взглянула на него:
 — О чем ты говоришь? Ты ведь свободен всю свою жизнь.
 — Это кажущаяся свобода. Я живу с единственной целью. Свобода мне нужна только затем, чтобы выбирать средства, с помощью которых я смогу достичь своей цели. Хотя порой средства эти бывают не совсем честными.
 Завороженная, она продолжала изучать его сосредоточенное лицо.
 — А что это за цель, Ридж?
 — Я хочу основать свой собственный Дом. Великий Дом. — Он молча с сомнением смотрел на нее, ожидая колкостей.
 Но Кэлен очень серьезно произнесла:
 — Это многого потребует от тебя, Торговый Мастер. Может стоить тебе жизни.
 — При удачном стечении обстоятельств это сделает меня очень богатым. — Он схватил ее за руку и потянул вперед. — А пока я остаюсь безродным псом. Спроси кого угодно, — добавил он с мрачной ухмылкой.
 Кэлен мгновенно пришла в себя.
 — Куда мы идем? Мои комнаты вон там. Ты ведь, конечно, не собираешься на самом деле… ну… — Она умолкла, увидев, что они подошли к двери, ведущей в его покои. Он не будет бить ее, как он почти всерьез угрожал недавно, успокаивала она себя. Не сделает этого. Не захочет опорочить Великий Дом, которому он служит, и опозорить женщину.
 — Успокойся. Я привел тебя сюда, Кэлен, не для того, чтобы бить, — мягко произнес он, проводя ее в комнату и закрывая дверь.
 — Тогда зачем? — спросила она, когда поняла, что он не собирается зажигать лампу. В густой тени фигура Риджа казалась огромной и зловещей. Временами он и вправду казался творением тьмы — было в нем что-то угрожающее и неприступное.
 — Мы здесь для того, чтобы я смог получить свой подарок, — выложил он начистоту. — Ты ведь не станешь оспаривать мои права на него?
 Он принялся расшнуровывать кожаные ремешки на рубашке. Его движения были хорошо рассчитанными.
 В мутно-багровом лунном свете, пробивавшемся сквозь окно, Кэлен увидела пляшущие язычки пламени в его глазах. Сейчас огонь был не таким, как раньше, а какого-то другого свойства. Она почти перестала дышать, когда по-настоящему оценила положение. Как пробуждающаяся ото сна природа с волнением вбирает в себя весенние соки, так и все естество Кэлен наполнилось трепетным ожиданием повторения ночной встречи в цветущем саду. Возможно, пробежавшая волна желания — следствие чувственного опыта, приобретенного во время недавнего происшествия. Кэлен еще не могла разобраться в себе, да и не чувствовала такой потребности. Во всяком случае, сейчас. Мириады мыслей-обрывков проносились у нее в голове и, не успев оформиться, таяли. Только одна мысль засела занозой, требуя ответа.
 — Ты собираешься это сделать, чтобы наказать меня? — осипшим полушепотом спросила она.
 Ридж развязал последний ремешок и стоял теперь перед ней в распахнутой рубашке. Он долго всматривался в лицо девушки и, коснувшись пальцем подбородка, ответил:
 — Нет, Кэлен, я собираюсь заняться с тобой любовью вовсе не из-за этого.
 — Тогда зачем?
 — Сегодня день свадьбы, — мягко напомнил он, Она покачала головой:
 — Но не свадебная ночь.
 Губы, причудливо изогнутые в лунном свете, прошептали:
 — Мы превратим ее в свадебную.
 — Ты так считаешь? — Сердце бешено колотилось, предчувствуя неизбежную опасность. Тетя Олэр пришла бы в ярость, узнай она о происходящем. Протестующие возражения тетушки снова всплыли в сознании. «Ни в коем случае не позволяй мужчине обнимать тебя до тех пор, пока не исполнишь свою миссию. На карту поставлена честь твоего Дома. Не позволяй сбивать себя с намеченного пути. Страсть таит опасность. Она может затуманить разум, ослепить тебя, и тогда ты забудешь о самом важном. Ничто и никто не должен стоять между тобой и выпавшей тебе долей дочери Дома Ледяного Урожая».
 «Но я уже почти на пороге этой миссии нынешней ночью», — оправдывалась Кэлен. Уже ни один мужчина не успеет отвлечь ее от намеченной цели. Она сделает то, что ей предписано судьбой: постоит за честь Дома. Но сегодняшняя ночь принадлежит ей. Дикая, безрассудная энергия, наполнявшая ее, заставляла верить в то, что она достойно справится как с предстоящей миссией, так и с нежданной страстью.
 Сегодня, когда она покончит с Квинтелем, она вкусит еще один глоток пьянящей свободы. Она достаточно сильна, чтобы пойти на риск. Олэр была не права. Она не настолько безвольна, чтобы поддаться соблазну и забыть о своей цели, Несмотря ни на что, она сделает, что задумано.
 Шероховатые пальцы Риджа слегка коснулись ее подбородка. Если что-то не получится, если она провалит дело или даже если ей удастся, но что-то не заладится, то к этому времени завтрашнего дня ее уже не будет в живых. Мысль о том, что она может умереть, так и не познав до конца проснувшихся чувств, была безмерно грустной. Безусловно, сегодня вечером она может позволить себе не обращать внимания на предостережения Олэр. Несколько часов любви с этим мужчиной не помрачат ее рассудка и не заставят забыть о самом главном.
 — Поклянись своей честью, что это не наказание за мое непослушание. Тобой руководит только желание? — спросила она мягко. Уж если она ослушалась наказов Олэр и рискнула отдаться Огненному Хлысту, то ей необходима уверенность, что его мотивы так же откровенны и честны, как ее собственные. Она сделает этот рискованный шаг и отдаст себя во власть страсти и свободы, но не подчинится исковерканному представлению о возмездии. Возможно, она последняя дочь Великого Дома, но как-никак она принадлежит этому Дому. И она будет вести себя как подобает.
 Ридж взял ее лицо в свои большие ладони; его сильные и уверенные пальцы показались ей удивительно нежными.
 — Я полагаю, моя сладкая деревенская девочка уже надышалась пьянящим ароматом свободы? И тебе это очень понравилось, правда?
 — Очень, — с готовностью согласилась она.
 — Сегодня ты поняла, как здорово быть предоставленной самой себе, не зависеть от всяких лордов, мужей или мастеров. — Глаза его блестели. — У тебя было настоящее приключение, да? И было страшно интересно почувствовать себя немножечко сумасшедшей?
 Кэлен услышала снисхождение в его тоне.
 — Да, — будто снова переживая свои ощущения, согласилась она. — Я чудно провела время. — Действительно, никогда в жизни она так замечательно не веселилась. Под пристальным, исполненным ненависти взглядом Олэр это было совершенно невозможно.
 — Я не собираюсь наказывать тебя за это веселье, — вкрадчиво и в то же время чувственно промолвил Ридж. — Я просто хочу показать тебе, что по сравнению с этой заварушкой гораздо больше удовольствия ты найдешь в моей постели.
 Кэлен слегка дотронулась до его руки и вдруг поняла, что ее пальцы дрожат, впрочем, как и все тело. Она почувствовала необыкновенную легкость, ощутила безрассудный восторг, сопровождавший ее весь вечер и наполнивший ее сейчас с новой силой — в тысячу крат мощнее в сравнении с тем, что она испытывала в самый разгар веселья в таверне. Свобода неумолимо заманивала ее в свои тенета, и сопротивляться этому не было сил.
 — Ридж… — Она положила ладони ему на плечи, пораженная жаром его тела, который, казалось, вот-вот прожжет рубашку.
 — Пойдем со мной, моя девочка, и позволь показать тебе, что есть истинное наслаждение. — Наклонившись, Ридж взял ее на руки, мягко обхватив за плечи.
 Мимо, как во сне, проплывала залитая лунным светом комната. Кэлен закрыла глаза и прижалась к Риджу, смутно осознавая, что он несет ее в дальний конец комнаты к алькову. Она не будет думать ни о прошлом, ни о будущем. То, что сейчас происходит, не имеет никакого отношения к ее обязанностям или происхождению. Этот момент существует только для нее.
 Широкое ложе располагалось на низком, богато украшенном деревянном возвышении. Ридж поставил Кэлен на пол — ее тело скользнуло по его собственному.
 — Я рад, что здесь нет Эррис и ее подруг, соблазняющих тебя сделать стрижку, — пробормотал он, утопив руки в густом облаке ее кудряшек и наклонясь, чтобы поцеловать ее.
 Кэлен почувствовала едва сдерживаемое желание Риджа, и новая волна возбуждения охватила ее. Ногтями она вонзилась в его рубашку и сквозь ткань ощущала сильные, мускулистые плечи. Ридж застонал и впился в губы Кэлен; язык пылко проник в ее рот. Не помня себя она лепетала его имя.
 Закрыв глаза, отдав свои губы в полное распоряжение Риджа, Кэлен едва осознавала, что он расстегивает ее тунику. Через мгновение она ощутила, как одежда мягко скользнула вниз, образуя вокруг ее ног чудную мягкую пену. Она осталась лишь в тонких шароварах и сапожках. Стоя перед Риджем обнаженной до пояса, она трепетала от ожидания и желания.
 — Какая чудная спина, прямо как у танцовщицы, — тихонько шептал Ридж, мягко проводя рукой по изгибу спины. — Гордая, изящная. Откуда у дочери фермера такая дивная осанка и элегантность? Он не ожидал ответа. Он притянул Кэлен к себе, ее трепетная грудь коснулась его торса. Волосы на его груди щекотали кончики возбужденных сосков, и уже трудно было описать чувства Кэлен — то ли утонченное волнение, то ли утонченная боль. Она прерывисто дышала, слегка откинувшись назад.
 — Не бойся меня, Кэлен. Я твой будущий муж. Это станет моей приятной обязанностью — заботиться о тебе. Расслабься и научись доверять мне, моя будущая жена. Доверься мне.
 Ридж аккуратно положил ее на постель и опустился перед ней на колени. Все еще не снимая рук с его плеч, Кэлен сквозь пелену страсти наблюдала, как он снимает с нее сапожки.
 — Ты в этом точно уверен, Ридж? — спросила она, сама не вполне понимая вопрос; сейчас ей просто необходима была его поддержка.
 — Уверен. — Он уложил ее на подушки, гладя по животу. Она молча смотрела на него, как на живительный источник, который скоро утолит ее жажду. Он, прерывисто дыша, что-то тихонечко говорил ей, освобождая ее от остатков одежды.
 Какое-то мгновение он, сидя на краешке постели, завороженно смотрел на нее, затем в нетерпении стремительно сбросил свои сапоги. Золотистые глаза светились в темноте двумя яркими звездочками. Он освободился от рубашки и ремня; синтар со звоном упал на пол. Еще одно неуловимое движение — и Ридж стоял перед ней совершенно обнаженный.
 Кэлен, пораженная красотой его торса, разглядывала Риджа, как будто видела его впервые. Несмотря на деревенскую жизнь, а также на тот факт, что воспитывалась в семье Целительницы, Кэлен никогда в своей жизни не видела обнаженного мужского тела. Неудивительно, что она была полностью поглощена зрелищем.
 Это был прекрасный образец настоящего самца с красиво очерченными мускулами. Широкая волосатая грудь, плоский живот. Картину дополняла еще одна мужская принадлежность, по которой можно было безошибочно определить его настроение и желание.
 — Тебе нравится смотреть на меня, моя девочка?
 — Да, — прошептала она.
 Он приблизился к ней и крепко обнял.
 — Значит, нам с тобой повезло. Мне тоже нравится смотреть на тебя. Очень нравится.
 Одной рукой он обнимал ее, другая скользила по ее телу вверх, а губы целовали самые чувствительные места шеи. Кэлен возбужденно дрогнула, когда его горячие пальцы коснулись груди. Она инстинктивно обняла его.
 — Не бойся. Ласкай меня, — простонал Ридж. — Ты такая мягкая, теплая, красивая. — Он взял в рот набухший сосок Кэлен, нежно целуя его до тех пор, пока Кэлен в изнеможении не застонала. — Да, моя любовь. Это то, что я хотел услышать сегодня.
 Его рука скользила вниз — по округлым бедрам и дальше, дальше. Дыхание Кэлен учащалось по мере того, как страсть с новой силой разливалась по всему телу. Огонь страсти Риджа зажег ее собственный. Она восторженно изучала тело Риджа, контуры его широких сильных плеч, наслаждаясь собственной женской магией, которую открывала в себе.
 Горячая рука Риджа коснулась мягких волос внизу живота, он поднял голову и посмотрел на нее:
 — Раздвинь ноги, Кэлен. Откройся. Я хочу дотронуться до тебя. Я должен это сделать.
 Она колебалась, но не страх был тому причиной, а скорее неизвестность. Но когда его нога мягко скользнула между ее коленей, она забыла обо всем и положила голову на его плечо. Она открылась ему, и он ласкал ее горячей влажной рукой.
 — О, Кэлен, ты готова для меня так же, как замок готов для ключа. Мы подходим друг другу.
 Кэлен вздрогнула, когда Ридж прикоснулся к самой интимной части ее тела; пальцы мягко и нежно исследовали ее. Она впилась ногтями, словно маленькими синтарами, в его плечи. Он погрузился внутрь влажного канала, который, казалось, и есть сущность ее тела.
 — Ридж!
 — Уже скоро, моя радость. Очень скоро. Когда пламя страсти совсем поглотит тебя, тогда я возьму тебя.
 — У меня голова идет кругом, — простонала она и сильно прижала его руку к себе.
 — Это то, чего я добивался. — Голос звучал хрипло, как никогда прежде. — Именно так я хочу тебя.
 — Пожалуйста, Ридж, — взмолилась Кэлен. Она понимала, что такое возбуждение должно иметь выход, и она хотела продлить это удовольствие как можно дольше. Еще никогда в жизни ничто ей не доставляло такого наслаждения.
 — Ридж, пожалуйста, сейчас. Его переполняло вожделение.
 — Я думаю, ты права. Я тоже не могу больше ждать. Чуть-чуть пошире раздвинь ноги, Кэлен. Покажи, что ты хочешь меня.
 Она сделала так, как он просил. Он медленно лег на нее, полностью накрыв ее тело своим. Кэлен открыла глаза и смотрела в горящие глаза Риджа. Она хотела что-то сказать, но так и не нашла подходящих слов. Она судорожно сжимала его плечи.
 — Обними меня ногами, Кэлен. А я позабочусь обо всем остальном.
 Она послушно выполняла все, о чем он просил. Вид возбужденной мужской плоти заставил ее сначала лишь слегка прижаться к Риджу, а затем — все крепче и настойчивей. Она чувствовала себя бесконечно уязвимой, прекрасно понимая свою неспособность контролировать то, что вскоре должно произойти. Вдруг пришел запоздалый страх, примитивный и женский. Ридж тут же это почувствовал.
 — Все хорошо, Кэлен, — успокаивал он ее. — Я же тебе сказал, что обо всем позабочусь.
 — Хорошо.
 — Ты должна научиться доверять человеку, за которого сегодня выходишь замуж. — Он гладил ее лицо до тех пор, пока не почувствовал, что страх рассеялся. Он, подыскивая удобное для них обоих положение и покрывая Кэлен поцелуями, прильнул к ней всей тяжестью своего тела. Кэлен никогда не испытывала ничего подобного.
 Приятная тяжесть и возбужденная плоть Риджа повергли Кэлен в состояние экзальтации и взволнованности, трудно передаваемой словами. Кэлен забыла о всяких опасениях и все неистовей прижималась к Риджу.
 — Я знал, что сумею зажечь тебя. В первый же момент, как только увидел тебя, уже знал об этом. Ты — как факел, как раскаленная сталь. Закрой глаза, — прошептал он в ответ на стон Кэлен. — Отдайся мне.
 Она закрыла глаза, до краев наполненная жгучим неумолимым желанием. Неожиданно последовал настойчивый сильный толчок. В голове Кэлен всплыли предостережения Олэр, странным образом смешавшиеся с физическим шоком от телесного вторжения. Все закружилось в голове Кэлен, все перемешалось — она вскрикнула.
 Ридж резко остановился, почувствовав, как напряглось тело Кэлен от боли. Она не протестовала, но ногтями вонзилась в плечи Риджа, словно собираясь с силами перед неотвратимым продолжением.
 — Расслабься, Кэлен.
 — Не могу! — Но у нее все-таки получилось: Ридж без предупреждения укусил ее за мочку уха.
 В ответ на совершенно неожиданную выходку Риджа, сбившую Кэлен с толку, она закричала, и в этот момент Ридж вошел в нее. Она почти не почувствовала боли, пронзившей ее в тот момент, потому что внимание все еще сосредоточивалось на мочке уха. Ридж остановился, переполненный чувственным наслаждением.
 Кэлен с удивлением осознала, что Ридж полностью погрузился в нее. Последние обрывки предостережений Олэр улетели прочь. Сейчас уже слишком поздно прислушиваться к ним.
 — Какой коварный выпад, — наконец сумела выдавить из себя Кэлен.
 — Тебе больно?
 — Мое бедное ухо!
 — Я тебе не об ухе говорю. Как с остальным?
 — Пока не знаю, — честно призналась она.
 — Давай посмотрим., Он начал медленно двигаться, Кэлен отвечала ему. Она закрыла глаза и шептала его имя, Ридж ускорил темп. Он быстро, прерывисто дышал, терял контроль над собой. Кэлен почувствовала, как напряглись все мышцы Риджа. Он ей обещал: сегодняшняя ночь — ее. Он обещал, что она почувствует ту же огненную бешеную страсть, которая владела сейчас им.
 Негромкие вскрики Кэлен перекликались с гортанным стоном Риджа. Собственная страсть удивляла Кэлен: она никак не ожидала от себя таких чувств. Ридж дрожал от восторга и наслаждения. Кэлен знала, что никогда не забудет сегодняшней ночи — не важно, сколько она проживет или куда забросит ее судьба.
 Она ощутила прилив новой волны экстаза и, трепеща, с необыкновенной силой прижалась к Риджу. Не помня себя от страсти, Кэлен выкрикивала его имя.
 Ридж застонал, упиваясь сладостным удовольствием, которое доставляла ему Кэлен, и больше не сдерживал себя. Громкий крик вырвался из его груди, когда он в последний раз полностью погрузился в Кэлен, испытывая сумасшедшую радость и освобождение.
 Он был огнем — и Кэлен единственная могла погасить его и дать успокоение. Мысль эта вспыхнула на секунду в сознании Кэлен и тут же унеслась прочь, смытая волной блаженства.
 Прошло еще несколько секунд, прежде чем Кэлен поняла, что Ридж все еще держит ее в своих объятиях. Она медленно приходила в себя: с удивлением увидела капельки пота на своей груди; Ридж тоже был весь мокрый от пота.
 Он молча улыбался, наблюдая за Кэлен, и не желал менять положения. Ему было приятно чувствовать ее тело под собой. Кэлен ощущала влагу, истекавшую из нее, и своеобразный острый запах любовных утех. Она не могла определиться в своих эмоциях, находясь в странном состоянии подвешенности: словно что-то очень важное прорвалось наружу, забыв запреты, наложенные ранее.
 — Я бы с удовольствием оставил тебя в своей комнате, если бы это было возможно, — сказал Ридж. — Но лучше я провожу тебя в твои покои. Незачем давать слугам повод для пересудов.
 Он выглянул в окно, ведущее в сад.
 — Ночь уходит. — Он с неохотой сел на постели, погладил Кэлен по спине. — Ты должна хорошенько выспаться сегодня, ведь через день в это время мы уже будем в пути.
 — Ты будешь суровым мужем, — пробормотала Кэлен. У нее не было желания спорить с ним. Сейчас ей необходимо было остаться наедине с собой, чтобы разобраться со странным чувством, до сих пор скрытым в подсознании, но сегодня проявившимся в полной мере. Нужно было понять, что это такое, прежде чем выпускать его на волю. Она подозревала, что в нем таится опасность, но еще не знала точно какая.
 Ридж, надевая рубашку и брюки, улыбался, излучая удовлетворение.
 — Я думаю, теперь тебе понятно, как справиться со мной. — Он подал ей шаровары и, пока она надевала их, обул сапоги. Когда Кэлен нашла в себе силы встать, ее слегка пошатывало.
 — Как ты себя чувствуешь? — озабоченно спросил он.
 — Нормально, просто немного кружится голова.
 Он с сочувствием посмотрел на нее:
 — Бедная Кэлен. Тебе сегодня выдалась напряженная ночка. Впервые ты почувствовала свободу и впервые ощутила, что такое замужество.
 — Каждая женщина понимает разницу между этими вещами! — не удержалась Кэлен.
 — Верно, но я надеюсь, что ты не будешь жалеть, отказавшись от одной из них ради другой.
 Его мужская самоуверенность и рассмешила, и разозлила Кэлен; она не знала, о чем говорить, пока они шли до ее комнаты. У дверей Ридж еще раз обнял ее:
 — Я ведь обещал тебе, что сегодня будет наша брачная ночь. Я сдержал слово. Мы скрепим наши отношения по закону сегодня на закате. Но мы оба должны понимать, что предстоящая церемония и пиршество не просто необходимая мишура. С этого момента я буду отвечать за тебя и, клянусь Великими Камнями, буду заботиться о тебе. Спокойной ночи, Кэлен.
 Он поцеловал ее, но скорее официально, вовсе не так, как только что в своей комнате.
 — Спокойной ночи, Ридж.
 Он подождал, пока за ней закроется дверь. Кэлен стояла и слушала удаляющиеся звуки его шагов, затем упала в мягкое кресло у окна.
 Она прислушивалась к своему телу. В одном она была уверена: некоторые места его, о предназначении которых до сих пор она лишь догадывалась, будут еще какое-то время болеть. При этом одна мысль о том, что весь следующий после свадьбы день ей придется ехать верхом на крите, заставила ее содрогнуться. Слава обоим концам Спектра, если ее план удастся, она будет избавлена от этой муки. На самом деле совсем не эти мысли занимали ее сознание. Кэлен намеренно заставляла работать свой мозг, чтобы поскорее нащупать то, что раскололо надвое ее душу. Да, поистине сегодня ночью с ней произошло нечто очень важное, и сейчас она пожинает плоды.
 Что-то беспокоило ее, пугало. Началось это в тот момент, когда она уступила Риджу. Внезапно ее осенило: Олэр все-таки была права. Кэлен ни в коем случае не следовало отдаваться Риджу.
 Слабый стон отчаяния вырвался из ее груди. Она обняла себя руками в тщетной попытке выдавить из себя то, о чем так настойчиво говорила ей интуиция. Противостояние чувств и последние события словно сорвали пелену с глаз Кэлен. Сегодня произошло то, что освободило ее подсознание. Кэлен должна посмотреть в лицо безжалостной правде: стать убийцей она не может, не может пойти на это.
 И все-таки она должна. Должна.
 Она не желала выполнять свой долг перед Домом. Все внутри нее восставало против этого. Она не хотела быть орудием мщения сейчас, когда она наконец познала страсть и свободу.
 Кэлен вытерла горячие слезы, обжигавшие глаза. У нее не было выбора. Ее участь была предрешена летом, когда ей исполнилось двенадцать, когда разорили ее Дом. Дороги назад не было. Отступить означало опозорить себя и имя Дома.
 Кэлен медленно побрела к своему ложу. Слова Олэр тысячью молоточков стучали в голове: «Ты не должна открывать своих объятий мужчине, который будет назван твоим мужем. Прежде ты должна исполнить свой долг, а исполнив его, у тебя уже не будет необходимости отдаваться ему. Запомни, Кэлен, твой будущий муж очень опасен, ты даже не можешь представить себе насколько. Я видела это в трансе. Он очень опасен».
 Прежде чем она забылась в дреме, ее не оставляла мысль о том, что Олэр была права, предостерегая об опасности, грозившей ей в объятиях человека по имени Огненный Хлыст.




 Глава 5


 Полярный Советник, выбранный Квинтелем для проведения брачной церемонии, был одет в традиционно установленные для его профессии цвета: черный и белый. Даже если у него и возникли вопросы о том, зачем проводить брачную церемонию при торгово-брачном соглашении, то он дипломатично промолчал. Да и солидный куш, который перепадал от Торгового Барона Квинтеля, усмирял его любопытство.
 Несколько мелочей настораживали Полярного Советника: невеста казалась очень скованной, капюшон свадебной накидки наполовину закрывал ее лицо, но не мог скрыть напряжения, застывшего в ее зеленых глазах. И ранее бывали случаи, когда Полярного Советника приглашали проводить брачные церемонии против воли невесты и несмотря на то, что заставить женщину выйти замуж против желания считалось формально незаконным. Советник, достаточно искушенный человек, прекрасно понимал, что существует множество способов надавить на женщину и заставить ее согласиться выйти замуж. И все же в данном случае это не так, сказал он себе, разворачивая пергамент из кожи ланти, на котором была сделана официальная запись о церемонии бракосочетания. В конце концов, это просто торговый брак. И даже если невеста не согласна с ним, она ведь сама подписывала соглашение. Хотя не многие Дома согласились бы пойти на такое.
 В дополнение к явному напряжению невесты Советника поразила неестественная мрачность, которая исходила от жениха. Не то чтобы Огненный Хлыст выглядел несогласным, скорее наоборот, казалось, он сильно возбужден происходящим. Ридж стоял перед Советником во всем черном. Капюшон его накидки был откинут назад. Костюм черного цвета резко контрастировал с ярко-алой накидкой, которую надела невеста. Свадьба была выдержана в таких мрачных тонах, что Советник невольно поежился. Казалось, такие тона не могли предвещать ничего, кроме столкновения и раздоров.
 Хозяин дома наблюдал за происходящим, сидя на широком кресле посередине зала, где проходила церемония. Как и жених, Квинтель был одет в черное. Но, как вспомнил Советник, Квинтель не носил других цветов, кроме черного. Вполне возможно, что для этого случая он даже одолжил жениху одно из своих одеяний.
 Вокруг Квинтеля столпилось несколько весьма разнообразно и ярко одетых гостей, большинство из которых никогда не поднимались выше первого этажа Дворца Гильдии Торговцев. Даже на женщинах лежал явный отпечаток нижнего класса общества: они носили слишком короткие туники, слишком вычурные прически и бойко стреляли глазами. Впрочем, принимая во внимание, что заключался торговый брак, от состава гостей не стоило ожидать иного.
 За гостями стояли музыканты с арфами и флейтами, приглашенные для празднества после брачной церемонии. Советник с удовлетворением заметил, что, судя по стоявшим в отдалении столам, которые буквально ломились от всяческой снеди, пир должен был быть горой. Длинный низкий банкетный стол был уставлен самыми разнообразными кушаньями: зажаренные целиком громадные туши быков-зорканов, доверху наполненные печеными ягодами блюда, огромные тарелки кровяного ливерного паштета, копченая рыба, подносы с дорогими фруктами танга. Казалось, приготовленные к пиршеству красный эль и энканское вино не закончатся никогда. Наверняка большая часть еды будет унесена гостями, как только закончится пиршество. Советник заранее предвкушал предстоящее: его-то уж точно позовут за стол.
 Однако прежде нужно было провести церемонию. Прочистив горло, Полярный Советник постоял еще несколько секунд, ожидая, пока скроются последние лучи заходящего солнца. Как только солнце зашло, хрустальные водяные часы возвестили о часе заката. Свадебная церемония могла начинаться.
 — Солнце отдает себя во власть тьмы, так же как женщина отдает себя мужчине, — размеренно, нараспев, начал читать Полярный Советник. — В этот достойный момент да будут день и ночь, свет и тень свидетелями объединения мужчины и женщины. В объединении этом возникает сила, мощь и энергия от встречи противоположных концов Спектра. Мощь и энергия велики настолько, что способны дать начало новой жизни. Но подобное соединение невозможно без силы сопротивления.
 По природе своей союз этот содержит в себе и зерна того, что может разрушить его. Один из концов Спектра должен быть преобладающим, иначе союзу грозят разрушение и гибель. Так же как за тьмою всегда есть свет, а за ночью наступает день, мужчина должен оберегать и защищать женщину. Его сила — темное начало вселенной, ее — проблески света среди тьмы.
 Кэлен слушала слова церемонии вполуха, совсем не так внимательно, как ее жених. Торговый брак или нет, но Хлыст Квинтеля относился ко всему со всей серьезностью, на которую был способен. Решимость и возбуждение, которые она чувствовала в Ридже, пугали ее. Она пребывала в смятении целый день.
 В течение дня Кэлен видела Риджа всего несколько раз, да и то мельком. Он провел день за последними приготовлениями к путешествию к Высотам Разногласий. Кэлен же большую часть дня оставалась в своей комнате, делая вид, что ее волнует предстоящая церемония, — ведь любая девушка всегда волнуется перед замужеством. Она находилась целый день в мучительных разногласиях между собой и своим предназначением и поэтому была очень благодарна Эррис за то, что та пришла и привела с собой своих подружек, чтобы помочь невесте облачиться в свадебный наряд и поддержать ее. Вертина была в своем обычном состоянии духа и не преминула спросить, принимает ли она порошок селиты, и отпустить еще пару сальностей насчет стали Равновесия. С их приходом у Кэлен не осталось времени для тягостных размышлений.
 Церемония заканчивалась; скоро Кэлен придется вспомнить об Олэр и своем долге.
 Полярный Советник продолжал свадебный обряд, но девушка думала лишь о том, что будет, когда она удалится на Час Невесты, до нее доносились лишь отдельные фразы:
 — Мужчина, принимающий женщину, берет на себя всю полноту заботы о ней, ответственности за нее. Она же должна, выйдя из-под защиты своей семьи, довериться его защите. Отныне только он отвечает за нее. Ее честь становится его честью. Он обязан защищать ее, как свою собственную.
 Кэлен неожиданно почувствовала на себе взгляд Квинтеля. Интересно, о чем думает Торговый Барон? Зачем он пришел на официальную церемонию? Этого она объяснить не могла. Олэр предсказывала роскошную свадьбу, но, выйдя из транса, не смогла сказать, почему Квинтель так пышно обставил собственное убийство. Кэлен помнила наставления Олэр: возмездие придет именно в брачную ночь, когда гости и прислуга будут пировать и веселиться. Она объяснила Кэлен, что наилучшее время для совершения мести — Час Невесты.
 «Если бы только я не поддалась этой ночью искушению», — в тоске думала Кэлен. На протяжении всего дня она корила себя за это. При одной только мысли о том, что ей придется сделать, тошнота подступала к горлу и опускались руки. Она не представляла, что объятия Риджа так ослабят ее физически и морально — неуверенность и страх заполонили ее.
 — Женщина, принимающая мужа, принимает его право на власть и главенство в союзе. Она должна помнить, что против этой власти нельзя восставать даже в мыслях. Она должна верить в его силу, доверять его заботе, должна знать, что он — единственный защитник ее чести и достоинства.
 Внимание Кэлен привлекла маленькая коробочка из оникса, которую держал в руке Полярный Советник.
 — И да примите символ вашего союза и соедините его концы на шее невесты. Надетый мужем, это будет знак его защиты и власти, и да не будет он снят другой рукой, кроме как надевшей его.
 Кэлен овладело чувство неизбежности, когда она увидела, как открывают коробочку и передают ее Риджу.
 Он, только что ставший ее мужем, достал из обитой внутри мягким шелком коробочки тонкую мерцающую цепочку. На одном конце ее был замочек из белого янтаря, на другом — петелька и ключик из черного. Когда цепочка сомкнется на шее Кэлен, она станет замужней, пусть только на время, оговоренное в соглашении.
 Впервые за время церемонии Ридж, держа в руке символ обладания, повернулся к Кэлен. Она затаила дыхание; ей казалось, все вокруг видят панику, овладевшую ею.
 Она заглянула в золотистые глаза Риджа, каждой клеточкой тела страстно желая вырваться, исчезнуть; и непременно сделала бы это, если бы могла пошевелиться.
 Однако она осталась стоять на месте, прикованная его взглядом. Ридж откинул на спину капюшон ее накидки и освободил шею Кэлен. Она невольно закрыла глаза, почувствовав холодное прикосновение цепочки к шее. На секунду, когда Ридж взял в руки ключ, все вокруг замерли. Ридж вставил в замок ключ и соединил концы цепочки.
 В наступившей тишине четко прозвучал щелчок поворачиваемого ключа, и тишина взорвалась восторженными возгласами и аплодисментами. Даже Квинтель хмуро улыбнулся со своего места, показав всем, что удовлетворен. Он поднялся и подошел первым, чтобы поздравить новобрачных.
 Следующие три часа Кэлен провела в шумной суматохе пира, где вино лилось рекой, а еда поглощалась в невиданных количествах и тут же подносилась старательными слугами. Выбор гостей обещал шумную, неугомонную вечеринку. К. счастью, Кэлен не надо было общаться с каждым из приглашенных. Ее роль сводилась к тому, чтобы тихо сидеть за столом, пробовать разнообразные блюда да отпивать вино из высокого бокала. Впрочем, в ожидании возложенной на нее миссии этой ночью она вряд ли могла делать что-то еще, и уж конечно, не прислуживать. Ее пальцы дрожали — она наверняка уронила бы хрустальный бокал.
 Ридж сидел на противоположном конце длинного стола. Он широко улыбался, время от времени поглядывая на Кэлен. Гости то и дело отпускали в его сторону двусмысленные шутки и советы по поводу предстоящей брачной ночи. Квинтель сидел посередине стола и снисходительно смотрел на веселье, царившее вокруг.
 — Тост за Хлыста Квинтеля! — провозгласил один из гостей, встав из-за стола.
 — Тост! — подхватили остальные, поднимая бокалы.
 — Я провозглашаю этот тост за того, который может одним взглядом раскалить сталь…
 Кэлен почувствовала, что Ридж неожиданно обозлился. Видимо, легенда, сопровождающая его прозвище, имела двойной смысл, и Ридж счел себя оскорбленным.
 — Он должен показать свой талант невесте сегодня, в брачную ночь, да так, чтобы она этого не забыла никогда! — закончил свой тост торговец с ехидной ухмылкой.
 Комнату наполнили громкий смех и неприличные реплики, каждая из которых касалась «огненных» способностей Риджа. Ни одна из этих соленых шуток не согнала хмурого выражения с лица Риджа.
 Встревоженная молчанием мужа, Кэлен посмотрела на него и заметила, что его правая рука легла на рукоятку синтара под черной накидкой. Похоже, гости почувствовали, что зашли слишком далеко в своих шутках, и примолкли. Гнетущая тишина опустилась на свадебное пиршество. Резко и угрожающе прозвучал хриплый голос Риджа:
 — Человеку, который не умеет вести себя и которому повезло быть приглашенным на мою свадьбу, следовало бы заткнуться! Может быть, еще не поздно поучить тебя подобающим манерам, Ларис?
 Атмосфера за столом стала сгущаться. Кэлен непроизвольно посмотрела на Квинтеля, ожидая, что он вмешается и не допустит поединка с мужчиной, которого звали Ларисом. Но Торговый Барон развалился на подушках, с интересом наблюдая за Огненным Хлыстом. Так же где-нибудь в зверинце он мог бы наблюдать за схваткой двух саблезубых котов.
 — Ридж, — сказал Ларис в полном замешательстве, — это же просто шутка.
 Ридж крепче обхватил рукоятку синтара, но обнажать оружие не стал.
 — Просто шутка?! Тогда, может быть, ты соизволишь попросить прощения за свое своеобразное чувство юмора? Ты оскорбил мою жену!
 — Но, Ридж, ведь дело не стоит выеденного яйца, — с трудом выговорил Ларис. — Может быть, и не стоит. Но тем не менее я настаиваю. Ну же, мы все ждем.
 Поняв, что Квинтель вмешиваться не будет, Кэлен решилась. Она быстро встала, приковав к себе внимание всех, и Риджа в том числе. В полной тишине она наполнила бокал вином. Заставив себя улыбнуться, хотя ей совсем было не до этого, Кэлен, обойдя стол, стремительно подошла к Риджу. Ее шелковая красная накидка обвивалась вокруг щиколоток.
 — Я вижу, твой бокал совсем пуст, муж. Не из-за этого ли у тебя плохое настроение? Мне не нужен сегодня ночью муж в таком настроении. Позволь мне впервые исполнить то, что подобает порядочной жене, и наполнить твой бокал вином.
 Ридж набычившись смотрел, как она наклоняет бутыль с вином над его кубком. Все с ожиданием смотрели: вот она присела рядом с мужем и подала кубок, который только что наполнила. Если Ридж решит принять кубок из ее рук, то должен будет убрать руку с синтара.
 Кэлен не спешила. Перед тем как отдать кубок, она поднесла его к своим губам, сделала маленький глоток и только после этого передала кубок Риджу.
 Пламя в глазах Риджа погасло и сменилось выражением удовлетворения.
 — Я вижу, у тебя есть талант, Кэлен, талант быть женой. — Ридж взял кубок и сделал из него глоток. За столом с облегчением вздохнули; смех и веселый шум возобновились с новой силой.
 Когда Кэлен вернулась к своему месту и села на подушку, подобрав под себя ноги, она вдруг увидела, что Квинтеля нет. В замешательстве она бросила взгляд на дальний конец комнаты и увидела темный силуэт хозяина дома — он направлялся к своим покоям. Никто за столом не заметил его отсутствия. Кэлен посмотрела на хрустальные водяные часы и уже не удивлялась: в это время Квинтель всегда удалялся в свои покои и проводил лишь одному ему известные исследования. За последние три дня Кэлен выучила его привычки.
 Настал момент, чтобы исполнить то, ради чего она сюда послана, что стало целью ее жизни с той поры, как ей исполнилось двенадцать лет.
 Кэлен почувствовала, как тошнота снова подкатила к горлу. Подходящее ощущение для женщины, которая должна совершить убийство, мрачно заметила она про себя. Она подождала еще несколько минут и, собравшись с силами, медленно встала из-за стола. Следующий момент стал для нее самым тяжелым — невеста не может уйти незамеченной со свадебного пира. Взгляды гостей скрестились на ней.
 — Ты что, уже устала, Кэлен? — улыбаясь спросила Эррис.
 — Твоя невеста нетерпелива, Ридж! — захохотал один из мужчин.
 Последовавшие шутки могли запросто вогнать в краску любую невесту, но Кэлен просто опустила глаза. Ожидание миссии заставляло ее бледнеть, а не краснеть.
 — С вашего позволения, я бы хотела объявить Час Невесты и покинуть вас, чтобы сделать надлежащие приготовления, — все так же опустив глаза, что, она считала, сойдет за естественное смущение, сказала она гостям. — Не прерывайте праздника. Продолжайте без меня.
 — Не волнуйся, Кэлен. Долго держать мы его не будем и ровно через час пошлем его к тебе, — с хмельной улыбкой заверила ее Вертина. — У тебя есть час, используй его на полную катушку.
 — За час можно и соскучиться, смотри не засни, — добавил один из гостей.
 — Не обращай внимания, Кэлен. Мы здесь позаботимся о том, чтобы они не скучали, — сказала Эррис. — Иди, у каждой невесты есть право на свой час, чтобы побыть одной.
 С другого конца зала поднялся Ридж и с непроницаемым лицом посмотрел на Кэлен.
 — Желаю хорошо провести вечер, жена, — официально произнес он.
 Она вежливо склонила голову:
 — И тебе тоже приятного вечера, муж.
 Кэлен резко развернулась: алая накидка взвилась вокруг нее шелковым облаком. Выходя из зала, она почувствовала, что цепочка на шее сильнее сдавила ее.
 Как только шум вечеринки стих за ее спиной, она подхватила полы накидки и бросилась бежать по залитому лунным светом саду к спасительному укрытию своей комнаты. Едва переводя дыхание, она закрыла за собой дверь и бессильно прислонилась к ней спиной.
 Сейчас или никогда. Настал момент, который предсказывала Олэр, момент, когда наконец будет восстановлена честь Великого Дома Ледяного Урожая. Пакетик с ядом ждал своего часа в укромном месте дорожной сумки. Кэлен знала, что если не сделает этого, то навсегда покроет себя позором.
 Руки ее затряслись еще сильнее. Кошмарные видения снова встали перед ней: человек в смертельной агонии; черные глаза со страхом и осуждением устремились на нее.
 Она не хотела этой смерти, не хотела никакой смерти вообще. Все произошло очень давно. Почему именно ей приходится мстить? Неудивительно, что по традиции мужчины защищали поруганную честь Дома. Она слишком слаба для этого. Мужчина был бы гораздо хладнокровнее, чем она. Олэр не ошибалась, чувствуя слабость племянницы. Кэлен пришло в голову, что, увидь она своими глазами, как Квинтель убивал ее отца и брата, она бы сейчас не колебалась.
 Но лишь Олэр знала, что произошло на самом деле, и уверяла, что именно Квинтель был причиной их смерти. Олэр объявила, что увидела это, находясь в глубоком трансе, в который она вошла, чтобы узнать, что случилось с мужчинами Дома. Когда мать Кэлен узнала о двойном убийстве, она впала в глубочайшую депрессию, и даже снадобья Олэр не смогли ей помочь. Олэр забрала все, что осталось от Дома, и перевезла Кэлен и ее мать в безопасное место. С того момента судьба Кэлен была предрешена. Теперь ничто не может поколебать ее намерения выполнить свой долг.
 Она медленно, на негнущихся ногах отошла от двери в противоположный конец комнаты, где у ее ложа в дорожной сумке были спрятаны пакетик с ядом и богато изукрашенный синтар отца.
 Сев на край ложа, она пристально рассматривала острое лезвие, уже не в первый раз представляя, что за человек был ее отец. Она плохо помнила его. Он почти не принимал участия в ее воспитании. Отец, сильный, сдержанный человек, аристократ, много путешествовал и часто брал с собой старшего сына. Кэлен же оставалась дома на попечении матери и тети. Но в один страшный день Лорд Дома Ледяного Урожая и наследник Дома не вернулись из путешествия, и Кэлен осталась с матерью и Олэр. А потом — лишь с Олэр.
 Яд — бесчестное оружие, думала Кэлен, сжимая в пальцах пакетик с дьявольским порошком. Оружие трусов. Оружие женщины. Но выбор оружия был за Олэр, у Кэлен не было другого способа. Женщина не могла победить Торгового Барона Квинтеля в честном поединке. В своем трансе Олэр видела, как Кэлен стоит у постели своей жертвы. Соблазнить Квинтеля было невозможно. Значит, оставался только яд.
 Кэлен снова ощутила тошноту. Надо действовать. Ведь скоро из зала, где был пир, в покои Квинтеля спустится слуга, принесет Квинтелю его ежевечерний кубок вина из Энканы, которое тот обычно пьет во время своих занятий вечером. Яд должен оказаться в вине. Кэлен провела немало часов, обдумывая, как это можно сделать.
 Время шло. Она должна немедленно заняться тем, ради чего сюда послана.
 Она опустила яд в карман туники, спрятала синтар отца под накидку и вышла в сад. Она ступила на дорожку из дождевого камня, залитую кроваво-красным светом, и пошла в апартаменты Квинтеля. В зале, где полным ходом шло свадебное торжество, Ридж снова ощутил какое-то неопределенное беспокойство. Целый день его тревожило некое предчувствие, предвещавшее что-то зловещее и непонятное. Подобное чувство не раз возникало в его бурной жизни, но обычно он ощущал его, когда проезжал по опасным тропам Ущелья Длинного Когтя. Ридж не понимал, почему это чувство появилось сейчас, сегодня, в день его бракосочетания.
 Он ожидал, что свадебная церемония и пир помогут ему расслабиться и избавиться от тягостного ощущения, однако этого не случилось. Что-то было не так, и он чувствовал: это напрямую связано с его невестой.
 Каждый раз, когда они встречались на протяжении этого долгого дня, ему передавалось напряжение Кэлен. Нервничает перед свадьбой, решил Ридж. После того, что произошло между ними ночью, она должна наконец понять, что такое брак. Он пытался успокоить себя, убеждая, что причина его волнения — проведенная вместе с Кэлен ночь. Но это было прекрасно! Такого он никогда не испытывал!
 Это было не просто удовлетворение, которое может дать любая женщина. Прочная связь связала его с Кэлен. Эта девушка была создана для него. В тот самый момент, когда он взял ее, он почувствовал, что она предназначена ему в жены судьбой.
 Весь день время от времени он представлял себе будущее. У него будет Кэлен и прибыль, которую он получит от партии Песка из Высот Разногласий. С этим он наконец сможет начать создание своего Дома.
 Кэлен, без сомнения, была той женщиной, которую он ждал с давних пор, была единственной, кто подходил ему, совпадал с ним так, как ключ совпадает с замком. Уверенность появилась в нем прошлой ночью, но он почувствовал это, как только впервые увидел ее. Эти мысли бурлили в нем целый день. Он надеялся, что сумеет убедить Кэлен в том, что ее предназначение — быть с ним. Ведь начало было совсем неплохое. И теперь он ее муж.
 — Тебе предстоит тяжелая ночь, приятель. Еще по кружке эля для храбрости? — крикнул один из гостей. — Мы позаботимся о том, чтобы ты был в подходящем состоянии, верно я говорю?
 Ридж решился. Он не стал больше задаваться вопросом, который мучил его. С давних пор он никого ни о чем не спрашивал. Он обманчиво-лениво поднялся на ноги. Смех за столом притих. Чтобы не показаться неучтивым, Ридж произнес несколько слов вежливости, не замечая, как рука сама собой легла на рукоятку синтара под накидкой:
 — Слугам приказано подносить еду и напитки до рассвета, если вы выдержите. Пир пусть продолжается, это моя свадьба. А меня прошу извинить, на сегодняшнюю ночь у меня совсем другие планы.
 — Не смеем тебя задерживать! — прокричал кто-то; взрыв смеха последовал за этой шуткой.
 — Вот и хорошо, — спокойно ответил Ридж. — Желаю всем спокойной ночи.
 — Подожди, Ридж! — остановила его Эррис. — Ведь Час Невесты еще не прошел.
 — Она может провести его вместе со мной. — Надменно кивнув головой — жест, который он перенял у Квинтеля, — он вышел.
 Выйдя из зала, он остановился. Смятение снова охватило его. Предчувствие, что происходит что-то непонятное, нарастало. Нахмурясь, он шел колоннадой, направляясь в комнаты Кэлен. Даже мысль о том, что его ждет невеста, не принесла ему радостного предвкушения.
 Красный свет Симметры отражался в покрытых дождевым камнем дорожках сада. Ридж тихо, словно осторожный хищник, крался в тени.
 Он уже был на полпути к своей цели, как вдруг заметил мелькнувшую среди кустов накидку Кэлен. Ридж остановился как вкопанный, рука легла на синтар. Сначала он даже не поверил своим глазам.
 «После всего, что между нами было?!» — чуть не задохнулся Ридж от ярости. Как она смеет добиваться Квинтеля, особенно после того, что произошло между ней и Риджем прошлой ночью?! Как она смеет разыскивать его?!
 Но направление, в котором она шла, не оставляло места для сомнений: в этом крыле большого дома располагались только покои Квинтеля.
 Жгучая ненависть окатила Риджа горячей волной. Его невеста в брачную ночь идет к другому мужчине! Такого он не мог представить. Неистовая злоба охватила его, он знал, что, достань он сейчас синтар, тот накалился бы докрасна. Ридж собрал всю силу воли, чтобы остановить безудержный гнев, шагнул в сад и в мертвой тишине пошел за Кэлен по пятам.
 Кэлен дошла до конца сада и дрожа остановилась у колоннады. Она едва переводила дыхание, в груди теснило. Ночь окружала ее черным, непроницаемым покрывалом, нагоняя тоску и страх.
 Она бессильно оперлась на колонну; пальцы судорожно сжимали пакетик с ядом. Неожиданной вспышкой в мозгу пронеслась мысль, что эта ночь — последняя в жизни. Ей показалось, что вид человека, убитого ее собственными руками, доведет ее до смерти. Никогда еще ей не было так плохо. Все внутри протестовало против того, что предназначено было сделать. Тело и разум восставали против уготованной судьбы. Олэр предвидела, как будет трудно, и пыталась уберечь от слабости, которая появилась в ней. Олэр предупреждала ее.
 Кэлен с трудом заставляла себя идти. Весь мир сосредоточился в этом маленьком отрезке пути. Воля покидала Кэлен, нервы начали сдавать. Она хотела бросить, уступить могучим силам, ставящим преграды на ее пути. Она мечтала, чтобы восстали легендарные Лорды Рассвета, сошлись бы Ключи, объединились бы Темные и Белые Камни; чтобы случилось все что угодно, любая катастрофа, только бы избавить ее от тяжелого долга.
 Вход в покои Квинтеля не охранялся. Кэлен заранее придумала, что скажет, если ее застанут, но никто не остановил ее. Квинтель ничего и никого не опасался в собственном доме. Казалось, что пакетик яда стал ледяным, а может, ледяными стали пальцы, сжимавшие его.
 «Это твой долг, Кэлен. Ты последняя в Доме, кроме тебя, некому отомстить». Слова Олэр неустанно звучали в голове, пока она пробиралась в покои Квинтеля.
 «Твой долг».
 Кэлен коснулась массивной металлической ручки, отчаянно ища в себе силы повернуть ее. Дверь немного подалась, и тут Кэлен поняла, что стоящая перед ней задача невыполнима.
 Она проиграла.
 Неожиданно кто-то сильно обхватил Кэлен сзади, зажав рукой рот. Крик застрял в горле. Прежде чем напавший заговорил, она уже точно знала, кто это.
 — Будь ты проклята до самого конца Спектра, — прошипел ей на ухо Ридж. — Он не для тебя. Я уже сказал тебе. Как ты смеешь обманывать меня?! Ты хочешь попробовать хлыста для критов? Как ты посмела прийти к нему в ту самую ночь, когда я замкнул замок на твоей шее?
 Глаза Кэлен расширились от ужаса; она даже и не пыталась сопротивляться. Не могла двинуть рукой или ногой, воля ее была парализована, да и Ридж держал ее в стальных тисках своих объятий. Это была сталь Равновесия.
 — Молчи. И чтобы ни звука, поняла? Или я прибью тебя прямо здесь. А коли тебе захотелось, чтобы твои крики услышали слуги, кричи.
 Кэлен попробовала повернуть голову, показывая, что совсем не собирается кричать. Но это было выше ее сил. Ридж освободил ее рот и толкнул так, что она бы упала, если бы он не держал ее за руку, как клещами. Кэлен едва могла вздохнуть под его горевшим яростью взглядом.
 Он потащил ее за собой по дорожке из дождевого камня. Кэлен с трудом осознавала, что происходит вокруг, сильное головокружение мешало ей. Постепенно, чем дальше ее уводили от дверей в покои Квинтеля, физические силы возвращались к ней, но рассудок все еще был замутнен. Единственное, что она понимала, — катастрофа, которой она так желала, произошла. Это, конечно, не конец Занталии, но это изменит ее собственную жизнь навсегда. Ридж застал ее на месте преступления, когда она шла, чтобы убить Квинтеля.
 Через несколько минут Ридж привел ее в комнату. Он тщательно запер дверь и пристально посмотрел ей в лицо. Кэлен с трудом приходила в себя.
 — Прежде чем ты получишь по заслугам, потрудись объяснить мне, — тихо прорычал Ридж, — что же так привлекло тебя в Квинтеле? Женщины не интересуют его, и ты захотела узнать почему? Или это любопытство после прошлой ночи, и ты захотела почувствовать, что будет, если другой мужчина будет обладать тобой? Почему?
 — Я… я не могу объяснить. — У Кэлен перехватило дыхание, она начинала понимать, что так разъярило Риджа. Он ревновал. Если бы он понял истинную причину, это привело бы его в еще большее бешенство. На смену напряженности пришла апатия, поглощающая все остальные чувства. Все кончено. Пришел конец всему, и будущему тоже. Неудивительно, что ей так трудно представить свою свободу; никакой свободы и будущего у нее больше нет.
 — Но клянусь тебе честью моего Дома, я шла в покои Квинтеля совсем не для того, чтобы лечь в его постель. Клянусь тебе!
 — Честью твоего Дома? Ты шутишь?! Ты же приехала из деревни в долине Слияния, едва ли твоя семья была настолько почитаема, чтобы назвать ее Домом. Но даже и эта капля уважения, которая могла бы быть, исчезла сегодня ночью.
 В этот момент гордость пришла ей на помощь. Тирада, произнесенная ею, вырвалась случайно, но каждое слово в ней было чистой правдой. Казалось, даже когда потеряно все, гордость нескольких поколений Дома осталась. Она сжалась в комок, в глазах сверкал лед.
 — Ты бездомный бродяга, и поэтому ты не смеешь учить меня, что такое честь и уважение. Я дочь Великого Дома, а ты всего лишь орудие в руках богача. Его хлыст.
 Ридж угрожающе двинулся вперед:
 — Ты и так завралась, женщина. Ты будешь наказана и за то, что пыталась обмануть меня, и за то, что пыталась изменить с другим мужчиной.
 — Я не обманывала тебя! По крайней мере совсем не там, где ты думаешь.
 — Это все слова! — сказал он сквозь зубы. — Если в тебе осталась хоть частичка здравого смысла, прекрати врать. Ты шла в покои Квинтеля. И отрицать это бесполезно.
 — Да, я шла именно туда, но, клянусь, не для того, чтобы спать с ним, Ридж! — Кэлен отступила назад, когда он потянулся к ней, но недостаточно быстро, и он успел схватить ее за плечи.
 — Говори правду. Признавайся, или я…
 Кэлен вздернула подбородок, чувство гордости и чести Дома, передававшееся из поколения в поколение, всколыхнулось в ней.
 — Я даю тебе слово чести моего Дома, у меня не было ни малейшего намерения делить с Квинтелем постель.
 — Так зачем же ты тогда искала его? — Глаза Риджа золотым пламенем мерцали в мягком свете комнаты.
 Кэлен не стала отвечать ему. Что бы он ни сделал, все казалось не таким страшным по сравнению с тем, что уже случилось с ней. Сегодня ночью она опозорила и себя, и честь Дома. Теперь ей нечего бояться.
 — Я не могу ответить тебе.
 — Ради Камней, отвечай! — проговорил он. Его руки развязывали шелковую накидку.
 Кэлен закрыла глаза, накидка упала позади нее. Она услышала, как что-то звякнуло. Это был синтар, спрятанный в ее одежде. Ридж отпустил девушку и молча поднял с пола накидку. Его рука ощупала ткань, и секундой позже он уже рассматривал богато украшенный синтар.
 — Где ты ухитрилась украсть его? — с иронией спросил он.
 Придя в ярость от его тона, она вскинула голову и посмотрела на него:
 — Я не украла. Это синтар моего отца, который сейчас мертв. Я последняя дочь Великого Дома и имею полное право носить его. — Она дотянулась до открытой дорожной сумки и стала копаться внутри, пока не нашла спрятанный там символ Великого Дома. Бросив к его ногам браслет, она подождала, пока он поднимет его. — Посмотри на него хорошенько, Ридж. На нем эмблема моего Дома. Дома Ледяного Урожая.
 Не сводя с нее глаз, Ридж подобрал браслет и, взглянув, отбросил его в сторону:
 — Ты что, украла это вместе с синтаром?
 — Будь ты проклят, бродяга; раз ты так думаешь, то ты еще тупее, чем бык-зоркан. Кэлен даже не успела заметить, как быстрым движением руки Ридж выхватил из-под одежды свой синтар. В какой-то момент ей показалось, что он мог зайти слишком далеко, убить за то, что он принял за измену. Естественное чувство страха заставило ее похолодеть. Если он решил убить, то лучшей причины для этого не придумаешь.
 Она инстинктивно отступила назад, Ридж наступал на нее. Он не угрожал ей синтаром, но держал его наготове. Она не могла отвести взгляд от простого лезвия, предназначенного для того, чтобы рождать кровь.
 Сталь огнем горела в руках Риджа.
 — А теперь… — в его голосе слышалась ярость, — ты будешь отвечать на мои вопросы. Я добьюсь от тебя правды.




 Глава 6


 Как ни крути, никуда не денешься, теперь ей придется умереть, решила Кэлен. Это заслуженное наказание за провал. Она опустилась на край ложа, стараясь не смотреть на ярко-алый клинок в руке Риджа. Где же правда? Она не смогла выполнить своего предназначения. Но если и умереть, так сейчас, когда на то есть веская причина.
 — Сегодня вечером я пришла в покои Квинтеля, чтобы убить его. С той поры, как мне исполнилось двенадцать, это стало моим долгом, моей судьбой. С этой единственной целью меня воспитывали.
 Ридж был сражен.
 — Что ты сказала?
 Кэлен показала пакетик с ядом, который сжимала в руке:
 — Я собиралась подсыпать вот это в бокал вина. Одного глотка было бы вполне достаточно, чтобы наступила быстрая смерть. Это могло сойти за сердечный приступ. Тогда бы свершилась месть за Дом Ледяного Урожая. Но я не смогла. Честно говоря, я бы не смогла этого сделать, даже если бы ты не остановил меня, Ридж, — нервы сдали. Теперь я понимаю, что подобная миссия не для меня, я слишком слабохарактерная. Все усилия Олэр потрачены впустую. Вся моя жизнь — лишь бессмысленная череда неудач.
 Ридж медленно подошел к ней и взял пакетик. Кэлен почувствовала тепло, исходившее из пылавшего в его руках синтара. Он осторожно принюхивался к содержимому пакетика.
 — Осторожнее, — взволнованно предупредила Кэлен. — Даже от одной щепотки можно умереть. Это стряпня моей тети.
 — Твоя тетя отправила тебя убить Квинтеля? — все еще не веря, спросил Ридж.
 — Не могла же она сама это сделать! Во-первых, она уже в возрасте, а во-вторых, болела последнее время. Кроме того, она Целительница, и очень одаренная. Как известно, Целительницы не могут убивать. С тех пор как наш Дом был разорен Квинтелем, все держалось на ней. Боль от утраты отца и сына была слишком тяжела для мамы. Она и так-то не отличалась здоровьем, а после этого слегла и умерла. Я — единственная, кто мог отомстить за поруганную честь Дома. — Кэлен беспомощно опустила руки на колени. — Теперь ты убьешь меня, и все будет кончено. Ридж с недоверием смотрел на нее.
 — Ты на самом деле уверена, что Квинтель — убийца твоих отца и брата?
 — Да.
 — Но это же чушь! — резко произнес он. — Совершеннейшая бессмыслица!
 — Нет, это правда. Олэр, войдя в транс, видела всю картину. Мой Дом был небольшим, но богатым. Мы владели всеми торговыми речными путями и их притоками в Слиянии. В конце концов отец с Квинтелем что-то не поделили, хотя я была слишком маленькой и многого не помню. Затем Квинтель предложил, что власть над речными путями получит тот, кто больше сумеет преуспеть в делах. А сам позаботился о том, чтобы мужчин моего Дома «случайно» завалило камнями в горном ущелье.
 — Ты сама не ведаешь, что говоришь.
 — Может быть. Зато моя тетя знает наверняка. Она поняла, что этот обвал не случаен, что это — убийство. Со смертью отца и его наследника Дома Ледяного Урожая фактически не стало. Управление торговыми речными путями было передано другому Дому. Моя тетя, мама и я переехали на маленькую ферму, где нас никто не знал. Тетя настояла на том, чтобы мы никогда не упоминали настоящего имени нашего Дома и не выбирали другого, чтобы защитить нас.
 — Защитить? От чего? — резко спросил Ридж. — Если в Доме больше не было мужчин, то женщины не могли представлять угрозу для кого бы то ни было.
 — Тетушка придерживалась другого мнения. Она не хотела, чтобы Квинтель знал о моем существовании. Олэр права, Квинтель никогда бы не стал вести переговоры с дочерью старого врага.
 Потрясенный, Ридж понял, что Кэлен верила во все, что говорила. В ее голосе отчетливо звучало искреннее самообвинение и усталое смирение, а также огромная гордость, несмотря на то, что она проиграла. А этот чертов пакетик с ядом — явная улика против нее. Она пришла в покои Квинтеля с намерением убить его, а не переспать с ним. Почему-то от этой мысли ему стало легче. Он, как идиот, почувствовал облегчение.
 Она не собиралась изменять ему.
 Постепенно накал клинка синтара стал спадать с охлаждением пыла своего хозяина.
 В редкие мгновения своей жизни сила его эмоций передавалась стали клинка. Первый раз это произошло, когда он был еще босоногим мальчиком и оборонялся от группы навязчивых парней на грязных задворках в Равновесии. Ридж только-только купил синтар на деньги, полученные в благодарность от владельца вырвавшихся на волю птиц крит, которых Риджу удалось согнать в стаю. Он частенько зарабатывал себе на жизнь таким способом.
 Местные хулиганы загнали его в угол, собираясь отобрать синтар, одежду и вообще все, что стоило хоть полмонеты. К их удивлению, Ридж не спасовал. Он заметил, как сталь его синтара раскалилась чуть ли не докрасна в первые же минуты драки. Угроза, исходившая от алого лезвия, обратила парней в бегство. Ридж остался один, с изумлением разглядывая оружие в своих руках.
 А спустя две недели произошла встреча с Квинтелем при весьма щекотливых обстоятельствах: Ридж исследовал содержимое кошелька богатого барона. Квинтель поймал воришку за руку, с любопытством оглядел его и вежливо представился. А затем предложил парню работать на него. Не веря своим ушам, Ридж ни минуты не раздумывал. И ни разу в жизни не пожалел об этом.
 С годами Ридж научился контролировать свои эмоции, особенно приступы бешенства. Сильная, неконтролируемая ярость — существенный недостаток. Да и вообще любые сильные эмоции были противопоказаны в его работе. Жесткий самоконтроль — обязательное условие, если хочешь остаться в живых. Однако его темперамент стал притчей во языцех в Перепутье. Сейчас нужно было очень сильно разозлить его, чтобы заставить сталь вспыхнуть внутренним огнем, но для того, чтобы загореться самому, Риджу многого не требовалось. Сегодня Кэлен показала, какую власть она имеет над воспылавшей сталью. Он медленно вставил синтар обратно в ножны и посмотрел на женщину, стоящую перед ним.
 — Значит, ты на самом деле не хотела оказаться в постели с Квинтелем? — наконец вымолвил он.
 — Как ты можешь! — запротестовала она. — Никогда! Этот человек убил моего отца и брата. Он разрушил мой Дом. Как я могла допустить даже мысль о том, чтобы позволить ему прикасаться ко мне так же, как…
 — Как, Кэлен?
 — Как ты прикасался ко мне, — пролепетала она. Она сосредоточенно изучала противоположную стену. Теперь, когда он убрал синтар, можно было расслабиться.
 — Так… значит, — медленно начал Ридж, — ты — убийца, а не обольстительница.
 — Неудавшаяся убийца.
 — Пожалуй, — согласился он. — Неудавшаяся убийца, на что же ты рассчитывала? — спросил он почти мягко. — Ты же женщина.
 Кэлен с горечью посмотрела на него.
 Ридж не обратил на этот взгляд никакого внимания.
 — Расскажи мне о Доме Ледяного Урожая, Кэлен. У твоей тетушки были действительно веские доказательства? Ты наверняка знаешь, что Квинтель причастен к убийству?
 — Перестань! — прорвало ее. — Это правда! Не может быть не правдой. Я жила с этой мыслью все эти годы. Это и было моей жизнью.
 — Правда, поведанная тебе твоей тетей? — настаивал он.
 — Такими вещами не играют. Она — Целительница, преданная жизни и будущему. Она обладает даром ясновидения и талантом Целительницы. Если она выбрала именно этот путь, значит, другого не было.
 — Она выбрала путь, предназначенный тебе, а не ей.
 — Только потому, что она не может сделать этого сама.
 — Она устраивала все сама, так ведь? Она договорилась о заключении контракта с Квинтелем, чтобы ты смогла выполнить то, к чему она тебя готовила. Неприятности на пути Песка были подстроены специально для нее. Она держала тебя на какой-то ферме, выжидая подходящего момента. Когда она решила, что момент настал, она без всяких угрызений совести послала тебя сделать свое грязное дело. — Это не грязное дело! — возмутилась Кэлен. — Это мой долг! Если бы ты принадлежал к Великому Дому, ты мог меня понять. Ты бы знал цену родственным отношениям. Это дело чести!
 — Не говори глупости, девочка. Я очень хорошо знаю, что такое честь, а также хорошо понимаю значение долга и преданности. Может быть, я понимаю значение этих слов даже лучше, чем ты, именно потому, что не унаследовал чести никакого Дома. Я самостоятельно выработал свои собственные понятия обо всем. Я знаю свои обязанности.
 Она покачала головой:
 — И поэтому ты сейчас убьешь меня, ведь это твой долг перед хозяином.
 Ридж опять почувствовал приближающуюся волну бешенства, которую все же не без труда удалось подавить. Хорош же он будет, если станет реагировать на женские выходки. Она же принадлежит ему, о Спектр. Он может и будет сдерживать свой и ее пыл.
 — К сожалению, положение дел усложнилось. Ты моя жена, Кэлен. Начиная с сегодняшнего заката я отвечаю за твои поступки. Ты разве не слышала слов, произнесенных на церемонии? У нас теперь одна честь. Мы связаны узами брака. Ты отдаешь себе отчет в том, что произошло? Ты пыталась убить человека, которому я присягнул на верность. Квинтель доверяет мне так, как больше никому в мире.
 — Тогда он сам во всем виноват. В конце концов, он заключил сделку с тетей. Он сам ввел меня в свой дом. Он — причина того, что я здесь. Насколько я могу судить, ты ни в чем не виноват, и твоя совесть должна быть чиста, Огненный Хлыст. Все, что происходит, касается только Дома Ледяного Урожая и Дома Парящего Фаллона. И ты, бездомный, к этому никак не причастен.
 Ридж облокотился руками о стену, пытаясь успокоиться и скрыть свой гнев.
 — Камни праведные, хоть бы сейчас у тебя хватило ума помолчать.
 — Почему же я не могу сказать то, что думаю? Скажу я что-то или промолчу, ты ведь все равно убьешь меня.
 Чаша терпения Риджа переполнилась. Он шагнул к ложу и наклонился над женой:
 — Нет, Кэлен из Дома Ледяного Урожая. Я не собираюсь убивать тебя, хотя порой мне очень хочется.
 — Ты хочешь побить меня, а потом передать Квинтелю или сдать в Городской Патруль? — осторожно спросила она.
 — К сожалению, ни для того, ни для другого нет времени. Нет, Кэлен, сегодня я тебя бить не собираюсь.
 — Почему? — недоверчиво спросила она.
 — Потому что в противном случае ты не сможешь использовать определенное место, которое тебе вскоре очень пригодится. Не забывай, завтра целый день тебе придется находиться в седле, верхом на птице крит. Если же я дам волю своим чувствам и отлуплю, как ты того заслужила, ты как минимум неделю не сможешь сдвинуться с места. А нам все же надо вместе отправиться в эту поездку. Я не позволю тебе отвлечь меня от моих обязанностей и моей судьбы.
 Он нагнулся, приподнял ее и поставил перед собой.
 — Я не позволю тебе отпугнуть мою фортуну в добыче Песка. Возможно, когда-то ты была прекрасной Леди Дома, но теперь ты замужем, Кэлен. И ты жена бездомного, приказы которого станут для тебя законом. Возможно, я не Лорд Великого Дома, но по закону я твой господин, ты сама подписалась под этим, Кэлен. И ты должна быть предана мне. Твоей единственной обязанностью отныне будет послушание и подчинение своему мужу. Я принял решение: ты до рассвета будешь находиться в седле по дороге к Противоречию. Поверь мне, ты будешь делать все, что я прикажу. Теперь ты принадлежишь мне, и не имеет значения, что мы оба чувствуем по этому поводу; наши судьбы пересеклись.
 Кэлен молча взглянула на него, прикидывая свои немногочисленные возможности. В целом длинное путешествие верхом на крите все-таки более заманчиво в сравнении с перспективой умереть с честью.
 Правда очевидна — она не хочет быть орудием мщения. Жизнь для нее слишком привлекательна даже в качестве жены бездомного, у которого имеется миллион причин ненавидеть ее.
 По большому счету не имело значения, что она чувствовала по этому поводу. Она понимала, что у нее не хватит сил противостоять Риджу. Ее просчеты едва не окончились ее собственной смертью. Теперь не было другого выбора, как только отдаться в руки Огненного Хлыста.
 Кэлен слышала, что когда-то, давным-давно, во времена мифических Лордов Рассвета, птицы крит умели летать. Неизвестно, было ли так на самом деле, но на третий день их путешествия она поняла, что с удовольствием бы согласилась раскрыть секреты Камней в обмен на то, чтобы узнать правду. Раньше даже сама мысль о полете повергла бы ее в ужас, но уже через три дня она была настолько измотана, что с радостью переменила бы средство передвижения на любое другое.
 В своей жизни она очень мало путешествовала. Самым длительным был переезд из Слияния в Перепутье, но тогда она ехала в повозке, запряженной критами. Криты — дорогое удовольствие, их практическии не использовали, разве только в качестве транспортного средства. Живя в Слиянии, Олэр и Кэлен не нуждались в них.
 К счастью, удержаться верхом на добрых птицах в общем-то было несложно. Седло Кэлен было глубоким и достаточно безопасным, даже когда криты неслись быстрыми, стремительными шагами. Но это не означало, что седло было таким уж удобным, особенно с непривычки.
 Кэлен было не до красот, мелькавших мимо. Она едва замечала богатые угодья Равнины Парадоксов, мягкий холмистый ландшафт не трогал ее. Обычное любопытство было полностью подавлено осознанием своей ничтожности и нескончаемой поездкой на желто-белых птицах.
 Она глядела на прекрасное оперение и гадала, правда ли, что эти маленькие бесполезные крылья когда-то были в состоянии поднять в воздух огромное тело.
 Криты стали очень сильными существами] в процессе эволюции отказавшись от легких, уязвимых костей, позволявших им летать. Длинные когти были все еще загнуты вниз, как у птиц. Кэлен знала, что когти — мощное средство защиты, но пускались они в дело только в крайних случаях. У некоторых особей опасные когти отсутствовали. Но Торговый Мастер Ридж для путешествия на Высоты Разногласий предпочел птиц с когтями. Кэлен понимала, что такие птицы более устойчивы. Они также могли лучше защититься, если, например, такие звери, как саблезубый кот или гигантские черви, вдруг нападут на них. Криты — добрейшие создания, очень спокойные, и нужно очень постараться, чтобы их разозлить. Когда им не надо было работать, они заботливо ухаживали друг за другом, чистили свое роскошное оперение, играли.
 Кэлен подняла голову и обиженно посмотрела на птицу-самца впереди. Она ехала на самке крит. Криты связаны узами дружбы на всю жизнь и обычно работали в парах. Ридж выбрал для себя самца. Небрежно держа кожаные поводья, он выглядел таким же сильным и суровым, как в тот день, когда они покинули Перепутье. Она подумывала сказать ему, что наказание подействовало на нее весьма эффективно, но затем передумала — это было и так очевидно. Каждая мышца тела нестерпимо болела. Последние три дня она едва сдерживала себя, чтобы не пожаловаться, О Святые Камни, она не позволит этому бездомному ликовать, он никогда не узнает, насколько ей тяжко.
 С момента брачной ночи Кэлен только и делает, что терпит и сдерживает себя. Ридж провел ночь в ее спальне, но даже не прикоснулся к ней. Возможно, сама мысль о занятиях любовью с женщиной, которая хотела убить его хозяина, казалась ему отвратительной.
 Кэлен так и не удалось задремать хотя бы на миг всю ту ночь, она отодвинулась на самый край, чтобы оставить побольше места для мужа. Ей показалось, что Ридж тоже бодрствовал какое-то время, но в конце концов сон сморил его. В доме все еще спали, когда он тихонечко усадил ее верхом, дал в руки поводья и приказал ехать за ним.
 В первый день пути Кэлен все время боялась потерять равновесие и выпасть из седла. Впрочем, ее это не очень беспокоило, она просто безучастно отметила про себя этот факт. Ничто не могло бы заставить ее волноваться или расстраиваться последние три дня. Она как бы плыла по серому ландшафту, где не было ни одного укромного уголка для того, чтобы укрыться. Если она вообще о чем-то и думала, так это о провале и вине перед своим Домом. Но даже это горькое раздумье больше не ранило ее так, как в ту ночь, когда она потерпела неудачу. Теперь Олэр могла — возможно, она так и сделает — отречься от нее.
 Кэлен едва держалась на ногах, когда они очутились перед сельской гостиницей, в которой собирались заночевать. Она не прикоснулась к ужину и немедленно отправилась наверх, приняла душ и как подкошенная рухнула в постель. Когда Ридж чуть позже поднялся к ней, она уже глубоко спала. На рассвете, когда Ридж пытался разбудить ее, она с трудом сознавала, что происходит и где она находится. Никогда в жизни Кэлен не чувствовала такой смертельной усталости и боли, но гордость не позволила ей произнести ни слова жалобы. Все куда-то испарилось, но гордость странным образом все же сохранилась.
 Следующая ночь была повторением предыдущей. Единственной маленькой местью со стороны Кэлен было то, что она полностью игнорировала традицию подношения утреннего чая янт своему супругу. Если этот чертов чай необходимо подавать на рассвете, Ридж сам прекрасно может с этим справиться. Очень скоро выяснилось, что Ридж все давно отлично понял и не ждал ничего такого. Когда третий день близился к концу, Кэлен подумала о том, что не может весь путь до Противоречия пройти в таком же молчании и нескончаемой боли.
 Эта мысль об обиде показалась Кэлен достаточно забавной, два предыдущих дня она пребывала в эмоциональном шоке. Ничто по-настоящему не трогало ее, кроме непрекращающейся боли, хотя она чудом не забыла захватить с собой порошок селиты. Сегодня ее настроение стало улучшаться. Хорошо это или плохо, она не знала. Разумеется, она не могла оправиться от удара так быстро.
 Тем не менее, когда сквозь заросли стали проглядывать деревянные строения, похожие на деревушку, Кэлен обрадовалась предстоящему ужину. Ридж не без труда заставлял ее есть утром и в обед, но на ужине, которому она предпочитала душ и сон, не настаивал.
 Солнце медленно опускалось за горы, возвышающиеся вдали: теплые струйки дыма поднимались вверх от домов, рассеянных по небольшому селению. Ночь обещала быть холодной, холоднее, чем в Перепутье, и гораздо холоднее, чем на востоке, в долине Слияния. Кэлен смутно припомнила, что утром у хозяина гостиницы Ридж расспрашивал о месте под названием Неприветливость. Это, должно быть, то место, куда они прибудут завтра вечером. Криты радостно защебетали, почувствовав скорую стоянку. Птицы ждали обильной еды, ведь они так старались весь прошедший день.
 Кэлен прокашлялась с намерением поинтересоваться у Риджа, то ли это место, где они собираются остановиться, но в последний момент передумала. Он был зачинщиком молчанки, в которую они играли, и она, черт подери, не заговорит первой. Кэлен отметила, что обычные чувства потихоньку возвращаются к ней. Странно снова ощущать что-то, хотя бы обиду.
 Спустя полчаса Ридж остановился напротив гостиницы, на дверях которой красовалась эмблема с украшенным синтаром. Кэлен покорно ждала, пока муж не договорится о ночлеге, и с любопытством изучала окрестности.
 В деревянных строениях жили фермеры. Рыночная площадь в центре селения в этот час опустела, но, несомненно, была самым оживленным местом в дневные часы. Это селение было обычным, незамысловатым местом в отличие от Слияния. На окнах вместо стекол были деревянные ставни, а дома не отличались архитектурными излишествами.
 Люди, проходившие мимо гостиницы, искоса бросали взгляды на Кэлен, видно, путешественники были редкими гостями в Неприветливости. Ее дорожные шаровары и короткая обтягивающая туника, возможно, выглядели слишком вызывающими в сравнении с традиционно длинным одеянием местных женщин. Мужчины поедали ее глазами. Кэлен делала вид, что не замечает этих «знаков внимания» и стоически ждала Риджа. На землю опускался вечерний холод, и Кэлен совсем продрогла.
 — Комнаты наверху. Поднимайся. Я принесу чемоданы и позабочусь о критах, — резко скомандовал Ридж. Кэлен в ответ склонила голову. Такие приказы были самыми длинными речами, которые он произносил за последние три дня. Она соскользнула с седла, и ее кожаные сапоги коснулись земли. Некоторое время она придерживалась за седло, решая, выдержат ли ее дрожащие от напряжения и усталости мышцы и донесут ли ее ноги до места. Она знала, что Ридж исподтишка наблюдает за ней, распрягая птиц. Она не хотела давать ему повода позлорадствовать и нетвердым шагом пошла к гостинице. Широкие шаровары, падая складками вниз, напоминали скромную юбку. Кэлен даже не стала смотреть, как Ридж загоняет птиц на ночлег.
 Люди в гостинице моментально обернулись, наблюдая, как Кэлен подошла к управляющему за ключами.
 — Желаю доброй ночи, — вежливо пробормотала она, а он указал вверх на лестницу. — Мне понадобится ванна, — предупредила она его.
 — В конце коридора вы найдете все необходимое, — с гордостью объявил он. — Недавно мы установили новое оборудование. Вам нужно только потянуть за шнур в ванной, и ванна наполнится теплой водой.
 Кэлен с благодарностью улыбнулась ему:
 — Замечательно, спасибо. Она поторопилась наверх, открыла дверь и увидела приготовленную кровать. Она подумала о еще одной ночи: она устроится на своей половине, а Ридж присоединится позже, проведя час-другой в таверне, и займет большую часть пространства. Размышляя о том, когда же грянет гром, а он когда-нибудь грянет, потому что это не может длиться вечно, Кэлен готовилась к принятию ванны. Она решила, что сегодня вечером будет ужинать внизу.
 Хотя более или менее нормальное состояние вернулось к ней и апатия почти прошла, Кэлен понимала, что ничто не изменилось. Она связана с Риджем на эту поездку, если, конечно, ему не придет в голову прервать контракт. В конце концов, она сама его подписывала и обязана теперь выполнять условия соглашения. Возможно, из нее получился никудышный убийца, но она достойно выполнит другие свои обязательства.
 Через час Ридж удобно уселся напротив Кэлен за маленьким деревянным столиком. Он был поражен ее женственной и дружелюбной манерой держаться после трех дней в седле почти в нечеловеческом напряжении. Он сделал вид, что не удивлен, когда она последовала за ним на ужин, но обрадовался, что к ней вернулся нормальный аппетит. Он решил, что несколько пропущенных ужинов не причинят беды, но сегодня утром уже стал сомневаться, правильно ли это. Ей нужно питаться, особенно учитывая быстрый темп и способ передвижения, который они выбрали.
 Собственно, не было никакой необходимости устраивать такие гонки. Ридж сделал это исключительно с целью погасить свой гнев, а также наказать Кэлен. Он прекрасно понимал, насколько ей тяжело, но не услышал ни жалоб, ни просьб. После первого дня он еще больше разозлился. Второй день был не менее напряженным — и снова ни звука. Кажется, она воспринимала это как наказание за неудачную попытку убийства.
 Наконец Ридж понял, насколько серьезно переживает она провал своей миссии. Он находил месть со стороны женщины странной и диковинной, но уже нисколько не сомневался в том, что Кэлен близко к сердцу принимает происходящее. Она намеревалась убить Квинтеля и считала, что опозорила свой Дом, не найдя в себе достаточно сил выполнить месть.
 Она обладала гордостью прирожденной Леди Дома, пришлось признать Риджу. Он не мог не восхищаться ею и теперь ни на минуту не сомневался в ее происхождении.
 Он женился на дочери Великого Дома, а она, без сомнения, презирала его. Ридж сделал большой глоток красного эля. Впрочем, это ее проблемы. Она сама подписала контракт и теперь была связана определенными обязательствами. Ну и он, конечно, тоже.
 Одно было абсолютно очевидно: игра в молчанку затянулась. Им предстоит длительное совместное путешествие, и Ридж подумал, что ему совсем не улыбается продолжать путь с неразговорчивой, скучной женщиной. Пришло время восстановить нормальные отношения. Ридж напомнил себе, что в обязанности мужа входит добиваться послушания и покорности жены.
 Он наблюдал, как Кэлен доедает последнее блюдо, и любовался ее отменными манерами. Она пользовалась столовыми приборами с грацией Леди Великого Дома. Ему бы следовало уже несколько дней назад понять, о чем говорят эти манеры. Логическое объяснение уступило место гордости — он женится на хорошо воспитанной девушке. Возможно, мужское самолюбие ослепило его на какое-то время.
 — Если ты закончила, поднимайся наверх, в постель. Я скоро приду, — суховато сказал он и сразу же пожалел о своем тоне. Не надо бы обращаться с ней как со служанкой. Все-таки она его жена и заслуживает хотя бы некоторого уважения. Он попытался смягчить сказанное и поделился с ней своими планами на вечер:
 — Я хочу поговорить с хозяином гостиницы и постояльцами таверны. Наш путь лежит в неизведанные места, и я должен кое-что разузнать. Один из торговых мастеров Квинтеля исчез где-то недалеко отсюда. Хотелось бы избежать той же участи.
 Кэлен насмешливо вздернула бровь от его запоздалой любезности, но ничего не ответила. Она встала, склонила голову на манер служанки и, повернувшись, отправилась по ступенькам наверх.
 Ридж посмотрел ей вслед. Этой даме удается издеваться над ним, даже не произнося ни слова. И все же ее молчаливая обида была лучше тупого смирения и апатии, в которой она пребывала последние два дня. По крайней мере ему так казалось. Ридж снова поднял кружку эля и подумал, что мало знает о том, как подобает обращаться с леди голубых кровей, принадлежащей к Великому Дому.
 Но один факт был очевидным: леди она или нет, теперь она его жена.
 Ридж допил эль и направился в прокуренную таверну. Она была наполовину заполнена местными, которые могут и не захотеть вспомнить о последних караванах Квинтеля, направлявшихся за Песком, особенно о Трантеле, последнем из посланных торговцев.
 И все-таки он должен выяснить все подробности. А потом он займется своей гордой, надутой невестой.
 Как только голова Кэлен коснулась подушки, она тут же уснула. Даже боль в суставах не могла помешать. Она не слышала, как вошел Ридж, но, когда он скользнул под шерстяное одеяло и обнял ее, сразу проснулась. Даже сквозь сон она почувствовала, как это для нее важно.
 — Не будем больше сердиться друг на друга, Кэлен, — хрипло промолвил Ридж и повернул ее на спину. — Настало время показать, что ты жена. Моя жена.
 По жестким складкам лица Риджа Кэлен поняла, насколько серьезно его намерение, очевидно, он пришел к какому-то внутреннему решению. Как бы то ни было, он заполучил жену и теперь решил воспользоваться своими правами. Обида боролась с женским чутьем, которое подсказывало Кэлен сыграть роль преданной жены, не обязательно любящей. В конце концов, это больше чем роль. Ничто не могло изменить того факта, что она его законная жена. Ридж не расторгнул контракт, а коль скоро оба подписали соглашение, до завершения путешествия она останется его супругой.
 Она потерпела неудачу в выполнении своей миссии, но, может быть, сумеет выполнить супружеские обязательства? Дни, проведенные в молчании, тяжело сказались на обоих. Но с другой стороны — как быть с гордостью? Выдержать наказание Риджа — одно, подчиниться же его требованиям выполнить супружеские обязательства — совсем другое. Сквозь пелену сна Кэлен вслушивалась в голос своей чести. Она хорошо знала, что значит выполнить супружеский долг. Честь диктовала ей сделать это: ведь она подписала это дурацкое соглашение. Обычно гордость и честь — неразрывны, но сегодня все в голове перемешалось.
 Впрочем, думать о таких материях в такое время суток оказалось слишком сложно. Кэлен решила отложить внутреннюю дискуссию на завтра.
 — Давай спать, Ридж. Ты слишком много выпил, — пробормотала она и повернулась к нему спиной.
 Он крепко обхватил ее за плечи, и через секунду она опять оказалась на спине. Его глаза сверкали в кромешной темноте.
 — Ты так считаешь, моя привередливая женушка? — усмехнулся он, придвигаясь к ней; ночная рубашка Кэлен поднялась выше колен. — Не волнуйся, эль никак не отразится на наших отношениях. — Он наклонил голову и поцелуем накрыл ее губы, из которых уже готов был вырваться протест.
 Кэлен мгновенно проснулась, поняв, что Ридж не шутит. Машинально она пыталась сопротивляться, но Ридж навалился на нее всей тяжестью тела. Сквозь легкую ткань рубашки она чувствовала его жгучее желание.
 Его губы жадно впились в ее, ища не ответного движения, а подчинения. Кэлен ощущала нараставшее вожделение мужа. Она разрывалась между естественным чувством отвергнуть его притязания и осознанием, что он вправе предъявлять такие требования, ведь несмотря на свою безродность, он все-таки ее муж. Она сама подписала контракт и теперь должна выполнять его условия. Возможно, все обернулось не так, как ей хотелось, но Ридж — ее муж в этой поездке. Она уже узнала, как он умеет доставить удовольствие.
 Гордость, честь, страсть — все смешалось в голове Кэлен, и в этой путанице трудно было следовать логике. Пока она пыталась разобраться во всем происходящем, пальцы Риджа скользнули под тонкую ткань.
 Кэлен, не решив еще, что выбрать — гордость или обязанности жены, рассвирепела, когда он коснулся нежных лепестков цветка между ее ног.
 — Перестань, о Темный конец Спектра! Нам надо о многом поговорить, прежде чем ты будешь изображать сурового мужа.
 — Поговорим позже. Когда ты покажешь мне, как исполняешь свои обязанности, — проговорил он, легко раздвигая ногой ее ноги и погружая палец в ее лоно. Кэлен едва не задохнулась.
 Она хотела дать ему пощечину, но неожиданно почувствовала безумное желание. Вместо того чтобы оттолкнуть его, она вцепилась в его густые волосы.
 — Открой глаза и посмотри на меня, жена. — Ридж хотел, чтобы слова прозвучали требовательно, но тон получился просительным.
 Она нехотя повиновалась, понимая, что он почувствовал ее возбуждение.
 — Зови меня по-новому, Кэлен, — бормотал он. — Назови меня мужем.
 — Ридж, перестань. Ты сегодня выпил слишком много эля. Не заставляй меня.
 — Ну произнеси то, о чем я прошу. Докажи, что я твой господин.
 Он продолжал мягкими плавными движениями ласкать ее, касаясь большим пальцем самой уязвимой и чувствительной части тела. Кэлен вздрогнула, и Ридж мгновенно ощутил это.
 — Прошу тебя, Кэлен.
 Он же только просит произнести то, что является правдой, уговаривала себя Кэлен, едва справляясь с охватившим ее желанием. Конечно же, гордость и честь должны принять это.
 — Я знаю, что ты мой муж, Ридж. Я не отрицаю этого, — прошептала она.
 — Так докажи, — сгорая от нетерпения, стонал он, срывая то немногое, что еще прикрывало ее тело. — Докажи, что ты знаешь свои обязанности, жена.
 Он пылко прильнул к ее бедрам, сильнее сжимая ее в объятиях. Кэлен закрыла глаза; одним нетерпеливым рывком он вошел в нее, и Кэлен, застонав, закружилась в чувственном водовороте и забыла обо всем на свете.
 Время, казалось, остановилось — Кэлен полностью отдалась страсти мужа, чувствуя его дикое, почти животное желание, которое пробуждалось и в ней. Где-то глубоко в подсознании Кэлен всплыла мысль о том, что ее связь с Риджем выходит за рамки заключенного контракта. Она понимала это с того самого момента, когда он первый раз овладел ею. Но вскоре она уже ни о чем не вспоминала: сладостная волна блаженства накрыла их обоих.
 Они не знали, сколько времени прошло. Ридж медленно в изнеможении перекатился на спину и долго молчал. Последовавшие за этим слова были более чем отрезвляющие:
 — Она отправила тебя на верную смерть. Кэлен в беспокойстве посмотрела на него:
 — О чем ты говоришь?
 — О твоей дорогой тетушке, которая без всякого сожаления отправила тебя на верную гибель.
 Кэлен содрогнулась, уловив уверенность в его голосе.
 — Нет! Это не правда. Смерть Квинтеля должна была выглядеть как результат сердечного приступа.
 — Этот вариант не сработал бы. Уверяю тебя, расследование было бы очень дотошным, включая обследование тела опытной Целительницей. Она бы обнаружила следы яда в крови. И твоя тетушка должна была знать об этом. Следовательно, она знала, что тебя схватят и, наиболее вероятно, убьют. Она воспитывала тебя с единственной целью, Кэлен, — отомстить за ваш Дом. По идее, ты не должна была выжить после выполнения миссии.
 — Не правда, она не знала, что меня могут убить! Она прекрасная Целительница. Яд, который она приготовила, не смог бы определить никто, — протестовала Кэлен.
 — Это она так утверждала.
 — Это правда! Должно быть правдой, — не сдавалась Кэлен.
 Кэлен никогда не смела ставить под сомнение план Олэр, и ей тем более никогда не приходило в голову сомневаться в предсказаниях тети.
 Ридж в задумчивости покачал головой:
 — Я долго размышлял об этом. И было бы разумно признать, что тетушку мало заботил вопрос о том, выживешь ты или погибнешь. Единственная цель, которую она преследовала, — использовать тебя, чтобы убить Квинтеля. Ты как-то насмехалась над тем, что я — синтар в руках богача; так я по крайней мере осознаю свою роль и знаю, зачем мне это нужно. В то время как ты — слепое орудие человека, которому тебя приучили доверять и уважать. Это гораздо худшая участь, Кэлен. Тебя пытались просто использовать.
 Кэлен пыталась вникнуть в слова Риджа, не желая верить, что ее родная тетя, которую она всегда почитала, уготовила ей такую участь. Однако Олэр считала, что с Домом Ледяного Урожая покончено навсегда. И поэтому уже не имело значения, если еще один член Дома будет принесен в жертву. Уж слишком уверенно звучал голос Риджа, чтобы ему не поверить. Кэлен содрогнулась, вспоминая свои мечты о свободе. Возможно, судьба уготовила ей другой путь.
 Ридж заметил, что пальцы Кэлен слегка дрожат. Ему было немного не по себе от упорного молчания жены, которая отказывалась спорить или согласиться с ним. Ее гордость и чувство достоинства оказались поистине непоколебимыми. Впрочем, так же, как женственность и страсть. Он повернулся и порывисто обнял ее.
 — Прости, что расстроил тебя. Но лучше всегда знать правду.
 — Лучше? — горько повторила она.
 — Безопаснее, — мягко утешил он ее. Он ласково гладил ее кудряшки, стараясь успокоить. — Попытайся уснуть, Кэлен. А когда ты проснешься утром, помни, что своей жизнью ты обязана мужу. Возможно, если ты поймешь это, будешь немножечко поласковей с ним.
 Он сладко потянулся, удовлетворенный близостью с Кэлен.
 — А может быть, и нет. Спокойной ночи, жена.
 Он заснул почти мгновенно. Кэлен никак не могла уснуть — слова Риджа стучали в голове.




 Глава 7


 Кэлен разбудило незнакомое чувство тревоги, четкое осознание того, что происходит что-то очень важное.
 Некоторое время она лежала неподвижно, стараясь понять, что же именно разбудило ее. Ридж продолжал спать, одной рукой обхватив ее за талию.
 Медленно она начала осознавать, что знакомый запах витал в спальне, запах, напомнивший ей о доме и тете. Запах, связанный с ремеслом Целительниц.
 Кэлен сделала глубокий вдох, пытаясь сосредоточиться, и через несколько секунд поняла: это листья киферы. Олэр сжигала их и использовала в качестве анестезии, когда приходилось иметь дело с тяжелыми пациентами. Кэлен потрясла Риджа, и тот немедленно проснулся.
 — О Камни! Что происходит? В чем дело, Кэлен? Кэлен с беспокойством посмотрела на него. Ридж сел напротив, в руке он уже держал синтар. Он, должно быть, спал с ним, мельком подумала Кэлен.
 — Я не уверена. Но этот запах. Чувствуешь? Он глубоко вдохнул:
 — Да, но не могу понять, что это.
 — Такой запах производят листья киферы, когда их сжигают. Сильный запах может повергнуть в сон. Моя тетя иногда использовала эти листья при лечении.
 Ридж тихо выругался, он уже был на ногах и натягивал брюки.
 — Кэлен, быстро одевайся! Надо как можно скорее убираться отсюда.
 Она не возражала и моментально выскочила из постели, схватив свой дорожный костюм. Не успела она еще застегнуть ремень туники, как Ридж был уже у двери. Он дергал за ручку, но дверь не поддавалась.
 — Кто-то запер нас снаружи! Дым идет снизу. Придется выбираться через окно.
 Кэлен согласилась и попыталась открыть ставни. Она уже чувствовала легкое головокружение. Ставни не открывались.
 — Ридж! Они не открываются.
 Он быстро подбежал к окну и попытался выбить ставни ногой. Одного удара было достаточно, чтобы они прогнулись. Второго удара не потребовалось, потому что кто-то открыл ставни снаружи. Под окнами промелькнули две фигуры, облаченные в темные накидки, и в следующее мгновение они через балкон уже перебирались в комнату.
 Кэлен от неожиданности громко вскрикнула. Ридж рывком оттолкнул ее в сторону и с синтаром встретил одного из атакующих. В предрассветном полумраке блеснуло лезвие, затем крик боли и отчаяния пронзил тишину, и клинок исчез в складках накидки налетчика.
 На Кэлен собирался напасть другой человек в темном плаще, но в это время услышал крик своего компаньона. Кэлен увидела стрелу, блеснувшую в его руке: он хотел вонзить ее в спину Риджа.
 У Кэлен не было времени на размышления. Она схватила тяжелую дорожную сумку, стоявшую у ложа, и со всей силы обрушила ее на неизвестного. Он вскрикнул и обмяк под тяжестью сумки. Ридж был уже рядом с ним, прежде чем он пришел в себя. Последовал еще один сильный удар, и второй налетчик затих в наступившей зловещей тишине.
 Кэлен, дрожа от волнения, наблюдала за происходящим. Дымок от листьев киферы струился через открытое окно. Она смотрела на двух людей, лежащих на полу, один из которых зашевелился и застонал. Оба были облачены в черное с головы до пят. Ридж подошел к одному из них и поднял стрелу, лежавшую рядом. — Ридж, кто это?
 — Один уже никогда нам этого не скажет, -холодно произнес он и направился к другой фигуре. — Думаю, этот может кое-что рассказать.
 Человек поднял голову; из-под капюшона сверкнул взгляд, полный ненависти.
 — Никогда, — простонал он. Потом пошарил в плаще и, прежде чем Ридж успел остановить его, быстро засунул что-то в рот. Спустя мгновение он стал задыхаться, затем упал навзничь и застыл в той же неподвижной позе, что и его компаньон.
 — Черт бы их побрал, — с отвращением выругался Ридж. — Теперь оба мертвы. У Кэлен комок подкатил к горлу.
 — Мертвы?
 — На наше счастье. — Он подошел к одному из лежащих, сорвал с него накидку и протянул Кэлен:
 — Подложи это под дверь, чтобы не задохнуться, и включи лампу. Поторопись, Кэлен, у нас мало времени. Я хочу убраться отсюда, и как можно скорее.
 Она оторвала взгляд от мертвых тел и поторопилась в маленькую комнатку, чтобы намочить постельное белье. Попытки хозяина гостиницы модернизировать свое заведение ограничились лишь ванной: в спальнях были только кувшин с водой и таз. Туда не провели новую водопроводную систему, такую, как любили устанавливать в Перепутье и в Слиянии.
 После того как она намочила белье, дым постепенно расселся, исчез и запах листьев киферы. Кэлен зажгла масляную лампу. Огонь начал мерцать, когда масло дошло до фитиля. При свете Кэлен увидела, как кровь растекается по полу. Она медленно подошла к ним. Раньше Олэр просила помогать ей при приеме пациентов. Такое случалось редко, только в самых исключительных случаях. Как правило, она старалась держать Кэлен как можно дальше от комнаты, где она вела прием больных. Но были случаи, когда Олэр требовалась лишняя пара рук. Несмотря на то, что Кэлен и раньше видела смерть, она никогда не видела такой ужасной смерти, никогда не видела, как люди убивают друг друга. Теперь она уже с удивлением думала о том, что считала себя способной на убийство.
 — Что ты делаешь, Ридж? — тихо спросила она, наблюдая, как он педантично исследует содержимое карманов убитых. Она привыкла к тому, чтобы к мертвым относились с уважением. А Ридж ворочал тело, словно это был какой-то тюк.
 — Ищу что-нибудь. — Ридж нащупал карман.
 — Что именно?
 — Что-нибудь, что поможет нам узнать, кто это.
 — Я поняла, — сказала она и буквально заставила себя подойти к другой неподвижной фигуре, Она попыталась взять себя в руки и медленно Ра-крыла плащ лежащего.
 Ее чуть не стошнило при виде крови, залившей грудь покойника.
 — Отойди, Кэлен, я сам, — твердо произнес Ридж.
 — Я не настолько слаба, чтобы не справиться с покойником, — ответила ему Кэлен, пытаясь совладать с приступом подкатившей дурноты, и опустила руку в карман накидки.
 — Кэлен, тебе незачем делать это.
 Она хотела было что-то ответить, но тут ее взгляд упал на подвеску, лежавшую в луже крови на полу. Она застыла на месте.
 — Ридж, — тихо прошептала она. — У другого была на шее цепочка с маленьким черным кристаллом?
 — Да.
 — Не трогай ее!
 — Но, Кэлен…
 — Во имя Ключей, не трогай!
 — Кэлен, успокойся, — мягко проговорил Ридж, поднимаясь.
 Она посмотрела на него. Ее глаза наполнились ужасом при мысли о том, чему она еще не знала названия.
 — Ридж, ты должен выслушать меня. Он протянул ей руку, черная подвеска свисала с его пальцев, зловеще сверкая в свете масляной лампы. — Кэлен, но я уже брал ее в руки, и она не причинила мне никакого вреда. Это всего лишь кусочек черного стекла, висящий на цепочке.
 Ее глаза смотрели то на его лицо, то на подвеску. Память медленно возвращалась к ней. Она встала на ноги и попятилась назад. Ридж нахмурился:
 — Ну что опять произошло? У нас нет времени для истерик.
 Его грубый тон тут же вернул ее к реальности.
 — Не волнуйся, не будет никакой истерики.
 — Тогда пойдем скорее отсюда, мы и так потратили слишком много времени. — Он бросил подвеску в дорожную сумку и быстро оглядел комнату. — Ничего не забыла?
 Кэлен кивнула и схватила свою тяжелую сумку.
 — А как же эти двое?
 — Хозяин гостиницы позаботится о них. Чувствую, он оказал им кое-какую помощь сегодня ночью. Теперь пусть разбирается с последствиями сам.
 — Хозяин гостиницы помог им? — Кэлен была в шоке. Она последовала за Риджем к открытому окну.
 — Кто-то забаррикадировал нашу дверь снаружи и умудрился не заметить, как эти двое в плащах зажгли чертовы листья киферы в коридоре. Одно из двух: либо хозяин гостиницы спит так, что пушками не разбудишь, либо ему хорошо заплатили за то, чтобы он крепко спал. Ридж шагнул на балкон, который тянулся по всему второму этажу гостиницы. Затем он помог перебраться Кэлен.
 — Ни слова, пока не окажемся в конюшне.
 Она молча кивнула. Они прошли мимо нескольких закрытых окон и дверей — никто их не окликнул. Деревянные ступеньки в конце балкона вели во внутренний дворик. Ничто не тревожило предрассветного спокойствия.
 Криты сбились в кучу в стойле с характерным для таких мест запахом — запахом распаренной земли, который напомнил Кэлен о фермах долины Слияния. Птицы засуетились и защебетали при виде двух людей, входивших в еще дремотное стойло. Ридж тихо свистнул. Четверо критов продолжали дремать, а птицы, на которых ехали Ридж и Кэлен, просунули свои клювы через дверь стойла.
 Ридж седлал птиц, ласково беседуя с ними. Кэлен поставила дорожную сумку и пристегнула второе седло. Ридж собирался что-то сказать. До сих пор он сам оседлывал птиц, но, когда увидел, как ловко Кэлен перекидывает кожаные ремни через плечи птиц, закрыл рот. Нельзя было терять время.
 Через несколько минут Кэлен и Ридж уже выезжали со двора. Вскоре деревушка под названием Неприветливость скрылась из виду. Впереди в багровом зареве восходящего солнца показались отдаленные вершины Высот Разногласий.
 Ридж выдерживал тот же безумный темп, в котором они ехали все эти дни, но Кэлен знала, что сегодня это происходит совсем по другим причинам — не для того, чтобы наказать ее. Его единственной целью было уехать как можно дальше от тех двух, оставленных ими в гостинице. Сегодня боль в ногах и спине, казалось, уменьшилась, и Кэлен подумала, что наконец приспособилась к дорожным условиям. Она вдруг усмехнулась: если она перенесла прошедшую ночь, то привыкнет и к тяжелым условиям путешествия. Ридж наверняка воспользуется теперь правами мужа.
 Он ехал немного впереди, безошибочно находя путь через ландшафты Равнины Парадоксов к горному хребту. Время от времени он открывал карту, чтобы сверить маршрут, и оглядывался, чтобы проверить, на месте ли Кэлен. Разговаривал Ридж сегодня не больше, чем за последние три дня: понимал, что на праздные разговоры времени не остается.
 Кэлен подумала о черной стеклянной подвеске в дорожной сумке и нахмурилась, вспомнив туманные истории, которые она о ней слышала.
 Когда солнце достигло зенита, Ридж наконец сделал остановку вблизи ручья. Кэлен с радостью соскользнула с седла, а криты побежали к воде. Не много нужно, чтобы сделать их счастливыми.
 — Прошлой ночью я попросил жену хозяина гостиницы приготовить нам еду. — Ридж вытащил небольшой сверток. — Думаю, теперь можно немного расслабиться. Эти птицы быстро бегают, быстрее, чем те, что живут в Неприветливости.
 — Ты думаешь, за нами гонятся? Он передернул плечами, продолжая разворачивать пакет с едой:
 — Не знаю. Те двое могли быть просто грабителями, которые работают вместе с хозяином гостиницы. А могли быть кем-то еще.
 Кэлен взяла из рук Риджа небольшой кусочек белого сыра и устроилась на камне.
 — Думаю, это не просто воры, Ридж, — сказала она после некоторой паузы.
 — Из-за подвесок? Почему они тебя так пугают? Ты видела такие раньше?
 Она покачала головой:
 — Нет, но Олэр однажды упоминала что-то наподобие этого. — Кэлен наморщила лоб, припоминая. — Она вышла из транса и выглядела очень взволнованной, говорила о неких людях, которые пользовались черным стеклом для наводки.
 — Что значит наводка?
 — Не знаю. Она была расстроена, и я подозреваю, она тоже чего-то не поняла. У нее было какое-то ощущение угрозы, которое сильно беспокоило ее.
 Она предположила, что стекло — принадлежность Темного конца Спектра.
 Кэлен встретилась с вопрошающим взглядом Риджа и постаралась тщательнее подобрать слова:
 — Самый дальний, самый Темный конец Спектра. Эта вещь целиком и полностью принадлежит мужскому началу в последнем смысле слова. Она ничего не воспринимает из другого конца Спектра. Олэр говорила, что это стекло способно разрушить все что угодно на Светлом конце Спектра. Понимаешь, Ридж?
 Он пристально изучал ее сосредоточенное лицо, затем присел на камень напротив Кэлен и облокотился на него.
 — Твоя тетя полагала, что это стекло связано с чем-то, что желает уничтожить все находящееся на Светлом конце Спектра?
 — Думаю, так.
 — Но это по меньшей мере странно, Кэлен. — Ридж взял еще один кусочек сыра. — Любой имеющий хоть каплю здравомыслия понимает, что один конец Спектра не может существовать без другого. Темное всегда должно уравновешиваться светлым, так же как мужчина уравновешивается женщиной. Друг без друга ни то, ни другое не имеет смысла. Как бы мы могли знать, что это ночь, если бы не было дня? — изрек он. Почти все с Северного Континента придерживались такой философии.
 — Олэр не говорила, что те, кто пользуется черным стеклом, в здравом уме, — спокойно ответила Кэлен, доедая свой кусочек сыра. — Напротив, у меня четкое убеждение, что Олэр считала их сумасшедшими.
 Он немного помолчал, затем произнес:
 — Нам повезло, что ты проснулась от запаха дыма. И ты так молниеносно среагировала и ударила второго дорожной сумкой. Возможно, ты спасла и себя, и меня.
 Кэлен стало жарко и весело.
 — Услышать похвалу из уст человека с такими дарованиями, как у тебя, Мастер, вполне достаточно, чтобы у такой простой девушки, как я, закружилась голова.
 Он выглядел немного разочарованным. Скользнув взглядом по ее лицу, он посмотрел на критов и опять на нее, подыскивая слова:
 — Я действительно так считаю. Я не мог бы пожелать лучшего компаньона в таких обстоятельствах.
 — Даже несмотря на то, что я просто-напросто женщина?
 Он усмехнулся:
 — Ты как будто жалеешь, что родилась женщиной. Кэлен немного задумалась:
 — Не совсем так. Я не могу представить себя иначе, чем какая я есть сейчас, но временами каждая женщина возмущается предубеждениями и не правильным пониманием ее мужчиной. Вы считаете нас слабыми существами, а потом, когда оказывается, что мы можем быть сильными, негодуете.
 — Ни один мужчина не станет отрицать, что каждая женщина сильна по-своему.
 — Сила, о которой ты говоришь, давно никого не удивляет и хорошо известна: вынашивание ребенка, хлопоты по хозяйству и согревание постели для своего мужа. Ты ведь это имел в виду? — спросила Кэлен с легкой усмешкой.
 — Тебе, кажется, доставляет удовольствие подтрунивать надо мной, Кэлен? — вздохнув, спросил он.
 — Иногда, — согласилась она.
 Он откусил еще сыра, глаза его заблестели.
 — Ты не находишь эту игру немного опасной?
 — Ты же сам неоднократно говорил, что мне иногда изменяет чувство меры. Может быть, я слишком легкомысленна и потому не могу удержаться, чтобы не подразнить тебя, — беззаботно отвечала она.
 — Или ты получаешь удовольствие от этого.
 — М-м-м, может, и так, — нехотя кивнула она.
 — Многие считают, что меня опасно провоцировать, — заметил Ридж, глаза его при этом сузились. — Согласна, что твои уловки с синтаром немного будоражат. — Кэлен наклонилась вперед, пытаясь увидеть рукоятку синтара у него под локтем. — Правда то, что все говорят? Ты действительно можешь заставить сталь плавиться? Я с трудом поверила своим глазам в ту ночь в комнате, когда решила, что ты собираешься убить меня.
 Он нахмурился:
 — Если бы у тебя была хоть капля здравого смысла, Кэлен, ты бы не стала вспоминать об этом случае.
 — Но ведь клинок накалился, — не отставала Кэлен.
 — Да, я могу это сделать, — пробормотал он, доедая последние крошки сыра. — Иногда я чувствую себя загадкой природы, но если меня сильно разозлить, сталь раскалится у меня в руках. Я вовсе не горжусь этим. По большому счету это может доставить и уйму неприятностей.
 — Ты обладаешь редким талантом. По легендам, лишь немногие мужчины в каждом поколении умеют покорять огонь. И только сталь Равновесия обладает такой же способностью.
 — Это бесполезный трюк! — взорвался Ридж, — ни на что не годный и никому не нужный. Сталь накаляется только когда я по-настоящему взбешен и не могу контролировать себя, а это для меня очень опасно. Этот талант может когда-нибудь меня прикончить.
 — Убить?! — ахнула Кэлен.
 — Мужчина в ярости плохой боец. Я до сих пор жив только потому, что научился контролировать себя, по крайней мере пока это удавалось.
 Она с удивлением посмотрела на него:
 — Понятно.
 — Сомневаюсь. Давай поговорим о чем-нибудь другом, не возражаешь?
 — О чем ты хочешь поговорить?
 — О чем-нибудь более существенном. Например, почему эти двое с черным стеклом напали на нас?
 — Не знаю. Это твоя миссия. Я просто сопровождаю тебя в этой поездке за тридцать процентов Песка, ты помнишь?
 Молния сверкнула в его глазах.
 — Судя по твоему языку, ты уже почти оправилась. Как же ты выдержала — молчать целых три дня?
 — Ты ведь тоже молчал.
 — Я все время думал.
 — Как может думать только мужчина, — вставила она. — Сегодняшняя гонка была необходима. Но темп, который ты выбрал за последние три дня, предназначался только для того, чтобы выразить твое неудовольствие.
 — Неудовольствие — слишком мягко сказано для тех чувств, которые я испытывал. — Да, знаю.
 — Скажи, — хмуро начал Ридж, — если бы тебе удалось убить Квинтеля, что бы ты делала дальше? О каком будущем мечтала?
 Кэлен устремила взгляд на далекие вершины гор впереди и наконец сказала:
 — Я думала, что после этого стану свободной. Будущее всегда было достаточно туманным, но я верила, что произойдет что-то очень важное и удивительное после того, как я выполню свою задачу. Я ошибалась.
 — Свободна от чего и для чего? — засмеялся он. — Даже если бы никто не узнал, что ты — убийца, тебя бы уже знали как жену торговца. Брак состоялся перед попыткой убийства. Ничто бы не изменило твоего положения после того, как ты подписала контракт и прошла церемонию обряда. Чудный финал для дочери Великого Дома! Ты бы оказалась на таком же уровне, как Эррис и другие.
 Кэлен улыбнулась:
 — Знаю. Я и не ждала ничего другого. Ридж удивился:
 — С твоим происхождением? Гордостью и семейными традициями? Ты хотела быть женой торговца?
 — Я хотела свободы. Мне кажется, что Эррис и ее подружки единственные по-настоящему свободные женщины, которых я когда-либо встречала. Они приходят и уходят когда им вздумается, никто им не приказывает, у них нет хозяина. У них нет нужды помнить каждый раз о чести своей семьи. Нет человека, которого бы они называли мужем. Они тратят свои деньги как им вздумается, ни с кем не советуясь. Не прислуживают мужчинам за столом. Могут пойти вечером в таверну и не беспокоиться о том, что, когда вернутся домой, кто-то будет на них орать, а может, даже и бить за это. Они вольны путешествовать по торговым путям и возвращаться с деньгами, которые принадлежат только им.
 Ридж оборвал радужные описания Кэлен об Эррис и ее приятельницах коротким, довольно грубым замечанием:
 — Ты ничего не знаешь о мире, видимо, потому, что тебя воспитывали в строгости. Признаю, что, возможно, многое будет выглядеть привлекательным по сравнению с жизнью на ферме в долине Слияния. Но жертвовать своим происхождением ради свободы быть арестованной в таверне — позор. В тебе есть что-то необузданное, Кэлен. И тебе необходим муж, чтобы сдерживать твои порывы.
 — А в тебе есть что-то старомодное, ограниченное, пуританское, чопорное, что польстило бы чести Лорда любого Великого Дома, — сразу нашлась она. — Откуда у тебя-то такие консервативные понятия? — Возможно, оттуда, где я провел так много времени, где рос вне какого-либо Дома вообще, даже самого маленького.
 — В таком случае мы две противоположные точки Спектра, не так ли?
 — Помни об этом, Кэлен, — шутливо пригрозил он. — Возможно, это означает, что мы могли бы стать прекрасной парой.
 — Ты так не думал в ту ночь, когда обнаружил, что женился на неудавшейся убийце.
 Как ни странно, его не удалось поймать на эту удочку. Ридж воспринял ее слова очень серьезно.
 — У меня было время подумать о том, что случилось той ночью.
 Она настороженно посмотрела на него:
 — И?.. До чего же ты додумался?
 — Да так. — Он не отрывал пристального взгляда от ее лица. — Я понимаю, почему ты пыталась убить Квинтеля.
 Вот это уж действительно сразило ее.
 — Правда? Он вздохнул:
 — Если в течение последних нескольких лет тебе в голову ежедневно вдалбливали, что Квинтель — убийца твоего отца и брата, тогда да, понимаю. Кто-то должен был отомстить за ваш Дом. С этой точки зрения у тебя не было выбора.
 — Как благородно с твоей стороны, Ридж, — произнесла Кэлен.
 — Но эта версия страдает одним существенным недостатком, — мрачно заключил он.
 — Каким же?
 — У тебя нет доказательств, что Квинтель как-то причастен к разорению вашего Дома. Никаких доказательств, кроме откровений озлобленной старухи, которая впадает в непонятные трансы и занимается всякой ерундой.
 — Она прекрасная Целительница и уважаемая женщина!
 — Она растила тебя с одним-единственным намерением — послать на верную смерть, внушала тебе, что ты станешь свободной, как только справишься с делом.
 — Я должна была стать свободной!
 — Нет, Кэлен, — неумолимо произнес он. — В конце этого дела ты, по замыслу, должна была погибнуть. Никакого спасения. Никакой свободы.
 Потрясенная, Кэлен поднялась и побрела к ручью.
 — Ты не знаешь этого наверняка. Ты говоришь так, чтобы спасти собственную честь. Ты не хочешь признать, что едва не проспал своего Лорда. Твое чувство чести так же велико, как у любого Лорда Великого Дома. Твоя гордость не соответствует твоему положению. — Она бросила насмешливый взгляд на Риджа.
 Он печально улыбнулся, принимая обвинение:
 — Квинтель уже говорил мне об этом.
 — Ты согласен?
 — Почему бы и нет? Это правда. Наступит день, когда мои гордость и достоинство будут соответствовать моему положению.
 Она нагнулась, чтобы лучше разглядеть выражение его лица:
 — Не понимаю.
 — Чтобы создать достойный Дом, необходимо много денег, власти и стальных нервов. У меня будут деньги, когда мы вернемся обратно с грузом Песка. С этой поездки я получу солидную долю прибыли. А годами наблюдая за Квинтелем, я научился могуществу и власти. Он меня многому научил.
 — Я думаю, от природы у тебя крепкие нервы, — заметила Кэлен.
 — Возможно, я унаследовал это от отца, — как бы между прочим заметил Ридж.
 — Ты же сказал, что не знаешь, кто твой отец.
 — Я знаю, что он был наследником Великого Дома в Равновесии. Он соблазнил молодую девушку, не имевшую Дома. Она забеременела от него, а он выгнал ее на улицу. Она умерла, когда мне было восемь лет, отказавшись назвать мне его имя. Она даже не назвала Дом, который он представляет.
 — Но почему? — мягко спросила Кэлен.
 — Она знала, что однажды я попытаюсь убить его, а может быть, и погибну сам.
 — Здачит, ты уже родился гордым и с крепкими нервами. Твоя мать лишь хотела защитить тебя, — тихо сказала Кэлен.
 — Возможно. — Ридж, казалось, потерял интерес к этой теме. Он встал с камня и направился к ожидающим птицам, которые щипали красные и желтые дикие цветы. — Сейчас это уже не имеет никакого значения. Скоро я сам стану Лордом Великого Дома, и воспоминания прошлого больше не будут меня беспокоить. Ты готова?
 — Да. — Кэлен подошла к птицам и приготовилась взобраться на спину крита, когда почувствовала на талии руки Риджа. Он усадил ее в седло и стоял какое-то время рядом с ней, держа руку на ее бедре. Золотистые глаза вспыхнули на мгновение в солнечных лучах — не нежным или чувственным огнем. Скорее в них светилась решимость и, пожалуй, жестокость.
 — Когда мы возвратимся в Перепутье, мне понадобится подходящая жена, Женщина, которая бы обладала манерами истинной леди; в дальнейшем мне это будет необходимо. Женщина, обладающая силой воли и не боящаяся тяжелой работы. Та, которая доверяет мне целиком и полностью, предана мне и которая знает, что такое честь. Кэлен вздернула подбородок:
 — Надеюсь, ты найдешь такой образчик. Желаю тебе всяческих удач. Хочешь совет?
 Он насторожился:
 — Какой совет ты хочешь дать?
 — Если найдешь подходящую кандидатуру, обращайся с ней как подобает: ведь она привыкла к хорошим манерам и общению с джентльменами. Если у тебя хватит мудрости, ты не будешь угрожать ей время от времени кнутом для критов, не будешь командовать ею, как служанкой, не будешь насильно заваливаться к ней в постель, когда от тебя разит перегаром и когда тебе все равно, кто рядом. Лучше подожди, пока тебя пригласят.
 Ридж ухмыльнулся в ответ на ее пылкую тираду:
 — Если я вдруг встречу такую женщину, я умру со скуки. Как здорово, что в этой поездке меня сопровождаешь ты, а не такое чудище. — Он хитро улыбнулся. — Уж что-что, но с тобой, Кэлен, не скучно!
 Он отвернулся к своей птице, не обращая внимания на невнятное ворчание по поводу бычьей тупоголовости мужчин. Ридж запрыгнул в седло и вдруг ощутил, что, несмотря на бешеную скачку и на два трупа, оставленных в Неприветливости, настроение у него прекрасное.
 Он правильно поступил, восстановив супружеские отношения с Кэлен. Ридж отметил про себя, что в постели Кэлен полностью подчиняется ему. Прошлая ночь убедила его в том, что чувства ее так же глубоки, как и в первую ночь, так же неуправляемы, как и у него. Несмотря на свое высокое происхождение и гордость, прошлой ночью она назвала его мужем и приняла его.
 Ридж радовался этому, но в то же время мысли о гордости Кэлен и ее происхождении не давали ему покоя, и настроение упало. Разумеется, он имел право требовать от нее послушания в постели, но в то же время он слишком хорошо понимал, что существует истинная гордость. Его поведение прошлой ночью могло обидеть жену.
 Он не хотел насильно заставлять ее выполнять супружеские обязанности. Он желал, чтобы Кэлен добровольно и с желанием делала это. Ридж с горечью признал, что заставлять ее подчиняться — не самый лучший способ завоевать ее теплоту и внимание. Он сжал губы и крепче схватился за поводья. Он никогда больше не будет принуждать Кэлен. Он человек чести и будет считаться с Кэлен, которая имеет право на гордость. Он даст ей время, чтобы освоиться с новым положением жены. Времени впереди еще много, напомнил себе Ридж. Целое путешествие.
 Чувство долга и чести у Кэлен было развито так же сильно, как у Риджа, хотя тетка попыталась исковеркать их. Ридж решил, что, прежде чем они возвратятся в Перепутье, он обязательно должен убедить Кэлен, что Квинтель не причастен к убийству ее отца и брата.
 Ридж в этом не сомневался. Квинтель был способен нанять крепких парней и использовать их в качестве своего орудия, чтобы покончить с беззаконием и бандитизмом на торговых путях, но убить Лорда и наследника Великого Дома — никогда. Квинтель был очень щепетилен, когда дело касалось закона. Обладая обостренным чувством чести и собственного достоинства, он не мог зайти так далеко.
 Кэлен необходимо убедить в том, что она, пытаясь защитить честь своего Дома, шла по ложному пути, указанному озлобленной и, возможно, даже сумасшедшей старой ведьмой. После того как Кэлен поймет это, ей нужно будет объяснить, что свободная жизнь означает совсем не то, что она себе представляет. Ей нужен муж, который не даст ей забыть о высоком происхождении, который сможет основать новый Великий Дом вместо того, который она потеряла.
 Задумавшись о будущем, Ридж нахмурился. Очевидно, у его торговой жены были собственные планы, которые она намеревалась осуществить по возвращении в Перепутье. Ее дикое стремление к свободе, возможно, послужит препятствием. Но впереди еще много дней пути, и многое может измениться.




 Глава 8


 Вечером криты находились в прекрасном настроении. Похоже, им пришелся по душе бурлящий ручей, возле которого Ридж решил расположиться на отдых, да и к тому же они сегодня не устали, как в предыдущие дни. Вскоре птицы с удовольствием плескались в чистой воде, а Ридж разбивал лагерь.
 Кэлен, удобно устроившись на камне, наблюдала, как лучи заходящего солнца играют на вершинах далеких гор, любовалась птицами.
 — Я планировал, что каждую ночь мы будем проводить в гостинице в каком-нибудь городке, но из-за того случая в Неприветливости мы выбились из графика, — посетовал Ридж, разводя костер.
 — Ты удивляешь меня, Ридж. Я думала, ты привык к таким вещам.
 Он, ухмыльнувшись, посмотрел на нее:
 — Привыкнуть — не значит любить. Вообще-то ночевать я предпочитаю в гостинице.
 Кэлен обхватила колени руками и смотрела на него с искренним изумлением.
 — От такого человека, как ты, странно слышать, что он привык к комфорту.
 — Боюсь, ты плохо меня знаешь.
 — Видимо, потому, что нам выпало нелегкое время, — сухо ответила она. — У нас не было возможности узнать друг друга как следует.
 Он перестал возиться с огнем и взглянул на нее:
 — Я считаю, мы достаточно узнали друг о друге.
 — Нам было трудно, — нахмурилась она. Он пожал плечами и подбросил дров в костер.
 — Может быть. Но это не важно. В итоге ты все равно моя жена.
 — Торговая жена, — спокойно поправила она. Он улыбнулся:
 — До конца путешествия это не имеет никакого значения.
 Кэлен собиралась ему ответить, но в этот момент ее внимание отвлек душераздирающий крик крита. Она обернулась — птица как сумасшедшая бежала по краю ручья и, беспомощно хлопая маленькими желтыми крылышками, пыталась ускользнуть от огромного самца, преследующего ее.
 — Ридж, криты! Ридж медленно подошел к тому месту, где сидела Кэлен, с праздным любопытством на лице.
 — Они просто играют.
 — Я не понимаю таких игр. — Кэлен вскочила на ноги и хотела защитить птицу. — Твой зверь атакует мою птичку.
 — Ты не совсем права.
 — Что значит не совсем? Он пытается напасть на нее. Ты только посмотри, как он ее преследует. Останови его, Ридж!
 — Сомневаюсь, что смогу это сделать, даже если бы захотел. Ты разве не знаешь, как опасно становиться на пути самца и его подруги?
 — Ты хочешь сказать, что самец пытается овладеть моей маленькой птичкой? — вскричала разъяренная Кэлен.
 — Это супружеская пара, Кэлен, — хмыкнув напомнил он ей. — И такое поведение вполне естественно.
 — Правда? Тогда почему она убегает от него? Он в задумчивости посмотрел на нее:
 — Не знаю, может быть, ты мне объяснишь. Возможно, у нее свои представления о женской свободе.
 Кэлен чуть не задохнулась от возмущения, когда ее крит громко и пронзительно вскрикнул. Она обернулась как раз в тот момент, когда самец подмял под себя ее птицу.
 — Возмутительно! — заключила Кэлен, поняв наконец, что происходит.
 — Никто не заставляет тебя смотреть. Я полагал, ты выросла в фермерском крае… — Ридж снова направился разжигать костер.
 — Да, но там, где жила я, не занимались разведением животных. У тетушки жили криты, которых ей привозили на лечение. И я никогда не видела ничего подобного. — Кэлен торопливо отвернулась, чтобы не видеть эту картину. — В этом есть что-то жестокое.
 — Ну что же в этом странного? — спокойно спросил Ридж. — Иногда между нами тоже происходило подобное, Между мужчиной и женщиной так часто бывает.
 — Разве мы похожи на птиц, Ридж?
 — Не думаю, что мы настолько отличаемся от них. Они ведь тоже вместе с нами на Спектре, не так ли? Наши эмоции и реакции, возможно, сложнее, но очень похожи на их.
 — Временами ты меня поражаешь своими философскими замечаниями, Огненный Хлыст, — пробормотала Кэлен и закрыла уши, услышав триумфальный крик самца. — Благодаря Квинтелю я получил некоторое образование, — небрежно ответил Ридж.
 — Он воспитывал тебя, как сына, да? — заинтересованно спросила Кэлен.
 — Почти. Он учил меня манерам, премудростям торгового дела и основам политики Великого Дома. Но учиться быть мужем мне приходится самому.
 — По дороге, да, Ридж? — едва сдерживая смех, спросила она.
 — Практика и опыт — прекрасные учителя, — спокойно ответил он. — Я хороший ученик. Птицы еще не закончили?
 Кэлен оглянулась через плечо.
 — Слава Спектру, закончили. Моя даже выглядит довольной.
 — Почему она должна быть недовольной? Она знает свою роль. А когда забывает о ней, самец напоминает.
 Кэлен обернулась к Риджу и уже хотела высказать все, что она о нем думает, но передумала, когда поняла, что он смеется. Выражение его лица не изменилось, но золотистые глаза улыбались. Она вздохнула:
 — Ну и кто кого пытается спровоцировать, Ридж?
 Он поднял руку, желая успокоить ее:
 — Сознаюсь, иногда меня это очень забавляет.
 Услышав громкий всплеск, Кэлен обернулась и увидела, как довольные птицы нырнули в источник.
 — Моя птица пытается улизнуть от твоего самца.
 — Он, возможно, предоставит ей такую возможность.
 — Потому что он получил то, что хотел? — фыркнула Кэлен.
 — Это просто приятное времяпровождение любящей друг друга пары и прекрасный способ побаловать своего любимого и привести его в хорошее расположение духа.
 — Просто у вас, мужчин, одна извилина, скажи что нет? — произнесла Кэлен и принялась доставать вещи из дорожной сумки.
 — Вовсе нет, жена. У мужчин ум ясный и прямой. Мы не такие, как женщины, которые ходят вокруг да около, находя тысячу причин своим нелогичным поступкам, и только потом соглашаются.
 — Это ты сам придумал или тебя этому научил какой-нибудь Полярный Советник мужского рода?
 — Советник не может быть женщиной. — Ридж легко вскочил на ноги. — В любом случае не имеет значения, кто меня этому научил. За последнее время я получил прекрасное подтверждение старым поверьям.
 — Мужчины так интерпретируют древние истины, что теряется глубокий смысл, скрывающийся в них, — благодушно объяснила Кэлен. — Другими словами, теряется всякий смысл, заложенный в них. Ридж расхохотался и ринулся к Кэлен:
 — Ты никогда не сдаешься, а, Кэлен?
 Кэлен была так поражена его раскатистым откровенным смехом, который она впервые услышала, что даже не подумала увернуться. Прежде чем она успела понять, что происходит, он схватил ее в охапку и потащил к источнику. Криты удивленно подняли головы, наблюдая, как играют люди.
 — Ридж, ты не посмеешь.
 — Не уверен, — передразнил он ее и остановился на краю обрыва, спускающегося к источнику. — Мы такие прямолинейные, делаем то, что думаем. Нас сложно переубедить. Но ты можешь попытаться.
 Кэлен прильнула к нему, завороженная открытием еще одной грани его характера. Она подозревала, что Ридж тоже мало знаком с этой стороной своей натуры. Он как будто экспериментировал и наблюдал, что же из этого получится. Он учился быть мужем!
 — Как же я могу переубедить тебя? — спросила она.
 — Попробуй умолять меня, — с готовностью помог он.
 — Уверена, что женские мольбы не подействуют на такого упрямца, как ты.
 — Кто знает. — Его глаза блестели в ожидании.
 — Я не очень хорошо умею упрашивать, но могу предложить тебе сделку, — сказала Кэлен.
 — О, это интересно. Какую же сделку, жена?
 — И не косись так, пожалуйста. Я хочу предложить тебе в обмен выстирать рубашки. — Она наморщила нос. — По-моему, самое время это сделать, как ты думаешь?
 — Тебя мутит от их запаха? — вежливо поинтересовался он.
 — Я не имею в виду, что от тебя пахнет, как от самца крита. Я просто предлагаю сделку в обмен на свободу. По правде говоря, я все равно собиралась стирать свои туники.
 — Хм. — Он притворился, что очень серьезно рассматривает предложение. — Полагаю, нам обоим не помешает хорошенько искупаться. Заодно ты можешь выстирать нашу одежду.
 Он раскрыл руки.
 Кэлен с воплем свалилась в бурлящий поток. Криты, защебетав, поторопились поскорее убраться с дороги. Закрыв глаза, Кэлен ожидала шока от ледяной воды, но, к ее полному изумлению, вода напоминала парное молоко. Плескаясь в воде, она откинула мокрые волосы с глаз и посмотрела на Риджа. Шаровары раздулись двумя большими фонарями вокруг ее ног. — Тебе повезло, — отфыркивалась она, — что вода не такая ледяная, как я думала. А то бы я никогда тебе этого не простила.
 — Возможно, я чересчур прямолинеен, но все-таки не законченный идиот.
 Он подобрался к берегу, на ходу расшнуровывая рубашку. Его золотистые глаза искрились весельем. Он откровенно наслаждался собой и игрой, которую затеял. Еще одна вещь была также несомненна — он не привык к такого рода играм.
 — Ты знал, что вода теплая? Он кивнул и скинул рубашку.
 — Мы уже недалеко от Тепла-и-Холода. Через две ночи будем на месте. Этот городишко — сплошные горячие источники. Как видишь, теплое течение доходит до этих мест. Ну, Кэлен, продемонстрируй свои способности. — Он бросил ей рубашку.
 Она поймала ее, а Ридж продолжал раздеваться, чтобы присоединиться к ней. Краска прилила к ее лицу, и она опустила глаза. Маленькая вышитая буковка "Р" красовалась на левом рукаве рубашки. Наверное, Ридж быстро сносит эти две рубашки — он их почти не снимал.
 Ридж прыгнул в воду и подобрался к тому месту, где по пояс в воде стояла Кэлен.
 — Мне очень приятно носить рубашки, вышитые тобой, — мягко произнес он. — Но каждый раз, когда я их надеваю, я вспоминаю, что так и не сделал тебе свадебного подарка.
 — Как же не сделал? Ты ведь спас меня с подругами той ночью, после драки в таверне, — быстро напомнила она ему.
 Она старалась не смотреть на сильное, красивое тело, хорошо видимое под чистой, прозрачной водой.
 — Но ты сравняла счет прошлой ночью, помнишь? — улыбнулся он.
 Кзлен не отрывала взгляда от рубашки.
 — Да, но…
 Он приложил большой палец ей ко рту:
 — Ничего. Я должен тебе подарок за вышивку. Когда-нибудь ты его получишь.
 Кэлен смотрела в его сосредоточенные глаза и была поражена их теплотой. Тут же испугавшись своих чувств, она перевела дыхание и нарочито легкомысленно сказала:
 — У меня есть новости для тебя, муж. Бросив меня в воду, ты только увеличил свой долг. Тебе нелегко будет заслужить мое расположение.
 — Всегда можно попытаться, — философски заметил Ридж.
 — Так вот, тебе придется очень постараться, иначе придется довольствоваться холодным ужином. — Она принялась осторожно полоскать рубашку Риджа, ни на секунду не забывая, что он совершенно обнажен. Ее одежда прилипла к ней и отяжелела от воды, и вскоре ей придется от нее тоже избавиться.
 — Ты меня совсем запугала. — Набрав в легкие воздуха, Ридж с удовольствием нырнул.
 Кэлен была рада, что уже почти стемнело: она разденется в воде, и Ридж не увидит ее обнаженной. Она выскользнула из одежды и наслаждалась купанием. Она ожидала, что придется отбиваться от шалостей Риджа или, может быть, даже от чего-то более серьезного, но он, казалось, совершенно не замечал ее наготы.
 Абсолютно не замечал.
 Когда он через несколько минут выбрался из водоема и пошел искать полотенце в дорожной сумке, Кэлен вынуждена была признаться себе, что разочарована таким исходом. Ее крит что-то щебетал на берегу. Кэлен посмотрела на нее и пробормотала:
 — Твой приятель напал на тебя, а мой муж лишь окунул меня.
 Птица снова закричала, словно сочувствуя ей.
 Сначала он решил, что его разбудил сон: эротические образы все еще не отпускали его, тело наполняла истома. Во сне, ярком, словно наяву, он любил Кэлен с бешеной страстью, чего не сделал вечером, во время совместного купания в ручье. Он на руках выносил Кэлен из воды, укладывал ее на теплый песок и накрывал ее желанное тело своим. Она отвечала ему с любовью, пылом, раскрывая навстречу жаркие объятия.
 Она была именно той, которая способна затушить пламя.
 Ридж стряхнул с себя соблазнительные образы и медленно уселся на дорожную постель. Он почувствовал здесь в темноте что-то странное, никак не относящееся к эротическим фантазиям.
 Он посмотрел на постель, где спала Кэлен, и не увидел ничего необычного. Вдруг, оттуда, где ночевали криты, послышался слабый шелест. Он решил, что криты возятся во сне, но в щебетании одной из птиц слышалась явная тревога.
 Ридж быстро вскочил на ноги.
 — Ридж, что случилось? — сонно отозвалась Кэлен.
 — Еще не знаю. Не отходи от костра, Кэлен.
 Она не возражала. Он услышал, как она откинула одеяло, но это сейчас его не взволновало. Его внимание было полностью поглощено сердитым криком птицы. Самка тоже раз или два вскрикнула с тревогой. Держа наготове синтар, Ридж быстро надел сапоги — он спал в брюках, по опыту зная, что в любой момент опасность может разбудить его, — и направился к птицам, чтобы наконец увидеть, что их беспокоит.
 Одно он знал наверняка: это не человек. Криты не боялись людей. Судя по их реакции, это кто-то из их природных врагов.
 Саблезубый кот, подумал Ридж. А может быть, что еще хуже, гигантский червяк. С котом он справится, с червяком будет посложнее.
 Самец крит пронзительно заклекотал, услышав, как Ридж приближается. В темноте он разглядел, как самец резким движением клюва толкнул себе за спину самку, а сам повернулся, чтобы встретиться лицом к лицу с врагом.
 Устрашающий шипящий звук пронзил тишину ночи. В бледно-красном лунном свете Ридж увидел темное очертание рептилии, чье чудовищных размеров тело то появлялось, то исчезало за валунами и терялось где-то у источника. Хвост напоминал крючок из колючей проволоки, который загибался за спину. В темноте светились горящие глаза и клыки. Чудовище тяжело переваливалось на четырех чешуйчатых лапах.
 Ридж в изумлении и страхе наблюдал за странным существом. Да, ему не очень-то везло сегодня. Он выбирал между саблезубым котом и гигантским червяком, а это был совсем незнакомый обитатель этих мест. Животное, взбиравшееся на камень и собиравшееся наброситься на критов, напоминало ночной кошмар. Когда-то давно один из торговцев рассказывал Риджу об этом существе. Это, должно быть, легендарная крюкохвостая гадюка.
 Но это невозможно! Такие гадюки обычно прятались в глубочайших горных пещерах и очень редко показывались людям.
 Времени на раздумье не оставалось. Крюкохвостая гадюка находилась всего лишь в нескольких метрах от него и собиралась вонзить острые, как сабли, клыки в кого-нибудь из его питомцев. Единственным уязвимым местом был глаз, но попасть в него с такого расстояния было почти нереально. Оставалось ждать нападения.
 Самец крита пронзительно клекотал, а гадюка угрожающе шипела. Самка, прятавшаяся в тени, то и дело в беспокойстве высовывала голову. Если понадобится, она тоже будет сражаться, но она надеялась на мощь и силу своего друга.
 Ридж подкрался поближе, стараясь уменьшить расстояние, разделяющее его и зверя перед броском.
 Еще одно жуткое и устрашающее шипение, и гадюка бросилась на свою жертву. На мгновение чудовище обнажило единственное уязвимое место. Ридж метнул синтар — надеясь лишь на удачу да на верность руки.
 Сначала он не был уверен, что клинок достиг цели. Затем огромная разъяренная рептилия зарычала от боли и подпрыгнула. В нелепой позе она приземлилась перед самцом крит, который тут же вцепился когтями в истекающее кровью животное. Крит был счастлив закончить работу Риджа.
 — О Камни, — в ужасе прошептала Кэлен и инстинктивно спряталась за спину Риджа. — Он разрывает это чудище на части. Я не думала, что криты кровожадны.
 — Они совсем не кровожадны, но это не значит, что они не могут вынести вида крови.
 Ридж обнял Кэлен за плечи и притянул к себе.
 — Давай уйдем подальше отсюда и дадим закончить критам свое дело. Синтар я заберу потом.
 Кэлен потрясла кровавая трагедия, которая только что разыгралась перед ней.
 — Криты мне казались нежными созданиями.
 — Ты же понимаешь, что когти им даны не только для красоты.
 — Ну конечно, нет. Но как только я подумаю… ведь они так любят есть цветы… С тобой все в порядке?
 — Нормально. Давай пока постоим у огня и подождем, когда они закончат.
 — Что с моей птицей? — Кэлен оглянулась. — Я не вижу ее.
 — Она держится подальше — прекрасно понимает, что, пока ее друг не остынет, лучше не приближаться к нему, — объяснил Ридж.
 — Надеюсь, ты больше не собираешься проводить параллелей между женщиной и самкой крита?
 — Почему нет? — Ридж усадил Кэлен на камень напротив костра. Из темноты послышались неприятные звуки разрываемых мышц и кожи. Ридж все-таки надеялся забрать свой синтар. — Мне кажется, тебе есть чему поучиться у птицы. — За свои слова он был тут же вознагражден толчком в бок.
 — Ты заслужил. Я совсем не в настроении для таких шуточек.
 Ридж потер бок и сказал с неожиданной серьезностью:
 — Я не шучу. Задача самца заключается в том, чтобы охранять самку, и они оба это знают. Разве ты не видела, как он встал между своей подругой и гадюкой? Если бы пришлось, он бы умер за нее. В благодарность за это самка мирится с его причудами.
 Он посмотрел на Кэлен.
 — Так заведено в Спектре, — добавил он мягко. — Все вещи должны уравновешиваться, отношения между мужчиной и женщиной не исключение.
 Она долго смотрела на него, затем промолвила:
 — Может, прекратим эту лекцию?
 — Почему? Потому что ты не хочешь принять правду о взаимоотношениях между мужчиной и женщиной?
 — Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным становиться между мной и… и таким чудовищем, Огненный Хлыст. Я никогда не попрошу это сделать ни тебя, ни кого-то еще.
 — Когда случаются такие вещи, не твоя забота просить или давать разрешение, — терпеливо объяснял он ей. — Я это делаю потому, что у меня есть право, а также обязанность защищать тебя. Я твой муж, Кэлен.
 — Спасибо, что напоминаешь об этом. Он застонал от ее неуступчивости.
 — У меня такое ощущение, что я только и делаю, что напоминаю, а ты тут же забываешь.
 Она смотрела на тлеющие угольки; странная улыбка блуждала на ее лице.
 — Ты не прав, Огненный Хлыст. Я ни на одно мгновение не забываю о том, что ты мой муж.
 Ридж молчал в задумчивости, вглядываясь в ее лицо, на котором отражались язычки пламени, пытаясь понять, что означают эти загадочные слова. Часто бывает очень сложно проникнуть в тайный смысл женских мыслей. Поэтому неудивительно, что мужчины наделены силой и мощью Темного конца Спектра. Только такая сила способна противостоять величайшей тайне Светлого конца — женскому разуму.
 — Ридж?
 — Что, Кэлен?
 — Что это было, я имею в виду — кого ты убил? Никогда не видела ничего подобного раньше.
 — Я тоже, — согласился он. — Хотя о чем-то подобном слышал от одного торговца. Он называл это крюкохвостой гадюкой. Но не понимаю, как она оказалась так далеко от гор. Они редко выходят из своих пещер. Даже те торговцы, которые бродят в горах, крайне редко встречаются с ними. Говорят, они боятся людей.
 — Вот уж чего не скажешь о той, которую ты убил.
 — Очевидно, голод заставил ее выйти. Наверное, бродила в поисках пищи, которую очень сложно найти далеко от гор. Должно быть, случилось что-то действительно серьезное, чтобы такое существо подошло так близко к огню и людям.
 — Что же все-таки заставило ее спуститься с гор?
 — Хотел бы я знать, Кэлен.
 Ридж позаботился о том, чтобы следующую ночь они провели в гостинице. Деревушка была совсем маленькой, с минимальными удобствами, но по крайней мере лучше того места, где они провели предыдущую ночь. День прошел очень спокойно: молчаливое перемирие, заключенное между Риджем и Кэлен, продолжалось до того момента, пока Ридж сам опрометчиво не нарушил его, отправив Кэлен наверх после ужина.
 Он вовсе не хотел продемонстрировать свое превосходство, пренебрежение к Кэлен или эгоизм, утешал он себя позже. Ему дорого пришлось заплатить за этот поступок. Он лишь хотел выглядеть опытным Торговым Мастером и мужем. Сказать по правде, он был сильно шокирован желанием Кэлен пойти вместе с ним в таверну после ужина. Он так посмотрел на нее, как будто бы она собиралась обнаженной продефилировать через полную народа комнату.
 — Это невозможно, — выдавил он наконец. — Откуда, о Камни, у тебя такая идея? В Перепутье это было бы возможно, но в такой деревушке… об этом не может быть и речи. Все — от хозяина таверны до последнего прислужника — будут возмущены. Я же предупреждал, какие патриархальные традиции царят в маленьких деревушках. А мы должны подчиняться местным традициям, Кэлен.
 — Но, Ридж, что мне делать наверху одной? Мне совсем не хочется спать.
 — Мне очень жаль, Кэлен. Но я не смогу подняться с тобой. Эта поездка не для приятного времяпрепровождения. Я должен работать.
 — Ты называешь сидение в таверне с кружкой эля работой?
 Эта женщина обладала способностью поставить его в положение, когда он вынужден был обороняться. Риджу это не нравилось.
 — Я узнаю в тавернах разные вещи, Кэлен.
 — Например?
 — Всякие слухи, сплетни. Например, сегодня я вскользь упомяну о крюкохвостой гадюке, чтобы узнать, видел ли кто-нибудь еще эту тварь. Я собираюсь проверить разговоры, которые слышал раньше.
 — Что за разговоры? — требовательно спросила она.
 Он вздохнул, понимая, что загнан в угол. Очевидно, ему придется еще многому научиться в искусстве обращения с женой или по крайней мере с Кэлен. Он поднял свою кружку эля.
 — Я слышал несколько странных историй о людях, исчезнувших в горах. Мне хотелось бы поподробнее узнать об этом, особенно после того, что с нами случилось в Неприветливости.
 — И все же, думаю, можно обойтись без этих посиделок в тавернах, — отрезала Кэлен.
 Он вдруг подумал, что, возможно, Кэлен просто хочет подняться наверх вместе и изобретает для этого причину, но все-таки решил стоять на своем. И последующая фраза рассердила Кэлен.
 — Довольно, Кэлен. Закончишь ужин и, будь добра, поднимайся наверх. Я приду чуть позже. Обещаю тебе, что вернусь не поздно. Я хочу задать лишь несколько вопросов.
 Она вздернула подбородок.
 — Распоряжайся своим временем по своему усмотрению. Из-за меня можешь не торопиться, — произнесла она с подчеркнутой учтивостью. Затем с достоинством повернулась и покинула столовую.
 Ридж смотрел ей вслед и в душе ругал себя последними словами. Весь день все было так замечательно. Он уже начал надеяться, что, может быть, сегодня наконец получит приглашение от Кэлен, о котором так давно мечтал. Но, очевидно, Кэлен будет не в том настроении, чтобы принять его ласки. Разочарованный собой и жизнью вообще, Ридж швырнул в сторону вилку и отправился в таверну. Сейчас ему просто необходима хорошая порция эля.
 Наверху, в ведущей в спальню каморке, Кэлен без конца ходила туда-сюда перед малюсеньким окошком. Она чувствовала усталость и раздражение, а от убогости комнаты и меблировки появлялось ощущение, будто она в клетке.
 Она засунула свою дорожную сумку в кладовку — так было просторнее, чтобы мерить шагами пространство, словно котли на привязи.
 Это еще больше вывело ее из себя — она не ручное домашнее животное.
 Волна непокорности вконец захлестнула Кэлен; открыв дверь, она вышла в коридор. Если так, то по крайней мере она может убить время, разговаривая с критами.
 Она прошла половину коридора, как вдруг услышала едва различимый стон из ближайшей комнаты. Испугавшись, Кэлен остановилась и прислушалась. Слабый стон, наполненный болью, снова послышался из-за двери.
 Кэлен была в замешательстве, но кто-то стонал в комнате снова и снова. Тогда она подошла к двери и постучала.
 — У вас все в порядке? — тихо спросила она. В ответ не последовало ни слова. Кэлен сделала еще одну попытку:
 — Я могу вам помочь?
 На этот раз послышалось какое-то движение, но дверь не открыли, лишь раздался слабый женский голос:
 — Войдите.
 Поразившись тому, сколько страха и боли чувствовалось в одном слове, Кэлен дернула за ручку. Она легко поддалась, и через секунду Кэлен оказалась внутри. На постели, свернувшись, лежала женщина. Она была очень молода и беременна. И без опытной Целительницы можно было догадаться, что женщина рожает. Кэлен решительно направилась к ней.
 — Ради Камней, неужели вы решили справиться сами? — стараясь, чтобы голос звучал как можно бодрее и успокаивающе, спросила Кэлен. — Целительницу вызвали?
 Молодая женщина испуганно посмотрела на Кэлен:
 — Я не знаю Целительниц в этом селении. А мой муж…
 — Да, где же ваш муж? — быстро спросила Кэлен, поправляя подушки и беря женщину за руку.
 — Не знаю точно. Он сказал, что у него дела в городе. Может быть, застрял в какой-нибудь таверне.
 — Это точно. Где же еще можно найти мужчин в это время суток?
 Незнакомка попыталась улыбнуться, но тут же сжалась от боли при очередной схватке.
 — Он ничего не знает. Боли начались неожиданно. Я не могу пойти вниз, чтобы найти его.
 — Сейчас вам нужна Целительница, а не беспомощный мужчина. Я сейчас вернусь. — Кэлен вскочила на ноги и выбежала из комнаты.
 По дороге к хозяину гостиницы она слышала жуткий шум, доносившийся из таверны. К счастью, жена хозяина тут же откликнулась на просьбу Кэлен.
 — Я мигом найду Целительницу, — пообещала она. — А вы побудьте с бедняжкой. Я ее видела раньше. Совсем девочка. У нее это первые роды, и она сильно напугана.
 Кэлен поблагодарила и быстро отправилась обратно наверх. И снова она не обратила внимания на смех, крики и клубы дыма, просачивающиеся из двери таверны.
 Она моментально взбежала по ступенькам, задыхаясь от быстрого бега, и остановилась, чтобы перевести дыхание и собраться с мыслями, прежде чем войти в комнату. Хорошая Целительница в любой ситуации выглядит спокойной и уверенной, напомнила она себе.
 Хорошая Целительница. Это просто шутка. Она не была Целительницей и, наверное, уже не станет. От этой мысли знакомое чувство робости и неуверенности пронзило ее. Кэлен многое бы отдала в обмен на Дар Целительницы. Она, несомненно, была проклята — иметь огромное желание научиться искусству Целительства и не иметь возможности воплотить это казалось ей страшной несправедливостью.
 Она изобразила доброжелательную улыбку и открыла дверь.
 — Ну вот, все хорошо, — ободрила она женщину. — Скоро придет Целительница. Давайте приготовимся к ее приходу.
 — Вы так добры.
 — Не говорите глупости. Женщины должны помогать друг другу, тем более в такие моменты. Ну кто посмел бы бросить женщину, когда она собирается произвести на свет нового человека? — Вспоминая, как действовала Олэр в таких ситуациях, Кэлен зажгла огонь и поставила кипятить воду. Она смочила водой небольшое полотенце и положила на голову будущей маме. Она делала все что могла, чтобы та чувствовала себя уютно и спокойно. Кэлен держала женщину за руку, и с приходом новой схватки та впивалась ногтями в ее ладонь. В эти моменты Кэлен готова была отдать все на свете, лишь бы не чувствовать себя такой беспомощной.
 Если бы она была Целительницей, то многое могла бы сделать для этой бедной женщины. Она видела, как Олэр заваривала какие-то травы для обезболивания, а также для того, чтобы остановить кровотечение. Олэр с ее опытом, конечно же, могла бы помочь будущей маме, а Кэлен почти ничего не знала. Только опытная Целительница, обладающая Даром, могла оказать настоящую помощь.
 Женщина кричала, а Кэлен терзала мысль о том, что Целительница может прибыть слишком поздно.
 — Вы держитесь молодцом, — мягко сказала она, передвигая кровать. Если никто не придет, ей придется самой принимать роды. Остается только надеяться, что они будут нормальными. — Дышите глубоко и не обращайте внимания на боль, она скоро пройдет. Просто дышите глубже.
 Олэр находила специальные слова, чтобы успокоить больного. Кэлен слышала лишь обрывки, жалкие кусочки таких монологов. Она пыталась вспомнить мягкие, успокаивающие звуки.
 — Вот и умница. Все будет хорошо. Если хочется кричать, кричи. Все идет замечательно.
 Если бы только она знала, что делать, думала Кэлен в отчаянии. Она должна знать больше! Это несправедливо, что ее не допускали ни к чему. Что-то внутри нее подсказывало, что она имеет право знать.
 После непродолжительного отрывистого стука дверь быстро отворилась. Кэлен с благодарностью посмотрела на женщину средних лет, которая уже входила в комнату. Жена хозяина гостиницы стояла позади.
 — Не спрашиваю, кому здесь нужна помощь, — весело произнесла Целительница. — Как вы? — Она достала пакетик с травами из своей сумки и протянула его Кэлен:
 — Размешай в теплой воде и дай несколько глотков молодой маме — это уменьшит боль.
 Кэлен покорно взяла пакетик и сделала все, как ей говорили. Теперь, когда Целительница была здесь, процесс рождения неизбежно приближался к логическому завершению под строгим контролем профессионала с настоящим Даром.
 Кэлен с интересом наблюдала за происходящим, держа за руку женщину и периодически давая ей отпить из кружки настоя с травами. Кэлен все больше укреплялась в жгучем желании точно знать, что делать в таких ситуациях. Ей страшно хотелось обладать знаниями, чтобы предложить профессиональную помощь. Желание делать то, что делала сейчас Целительница, было настолько глубоким и болезненным, что в какой-то момент Кэлен почувствовала, что глаза ее застилают слезы отчаяния и обиды.
 Вскоре в комнате раздался громкий плач младенца, и все, включая Кэлен, не могли думать ни о чем больше, только о маленьком человечке, только что появившемся на свет.
 В это время внизу в таверне с кружкой эля сидел Ридж, погруженный в мрачные раздумья о своем прошлом, настоящем и будущем.
 Неизвестно почему везде присутствовала Кэлен. В прошлом — потому что он начал сознавать, насколько без нее было пусто. В настоящем — потому что не знал, как лучше себя с ней вести. И в будущем — потому что страшно боялся потерять ее.
 Иногда он чувствовал, как улучшаются их отношения. Но такие моменты неизбежно проходили, и очень быстро, чаще всего из-за того, что он делал или говорил что-нибудь не правильное. С кружкой красного эля в руке он размышлял о том, получит ли он когда-нибудь приглашение от Кэлен.
 После еще одного глотка эля он решил, что только круглый идиот будет сидеть и ждать приглашения. Мужчина сам должен настаивать на выполнении супружеских обязанностей. Он, должно быть, обезумел, ожидая такого приглашения от жены. В таком случае ему придется ждать вечность.
 О Камни! Он не может ждать так долго. Да и кто смог бы на его месте.
 Ридж бросил несколько монет на стол и побрел прочь из таверны. Он не правильно себя ведет с Кэлен. Если он позволит ей устанавливать правила игры, ему на протяжении всего путешествия придется спать одному. Он должен наладить отношения с ней. Он не может себе позволить тратить так много времени впустую.
 Ридж продолжал вести внутренний монолог, пока не добрел до своей комнаты. Он уже открыл было рот, чтобы сказать Кэлен, что теперь все будет по-другому. Голова была ясной; он был полон решимости.
 Вдруг осознав, что комната пуста, он часто заморгал и остановился в оцепенении. Совершенно сбитый с толку, Ридж обшарил комнату глазами и обнаружил, что дорожная сумка Кэлен исчезла.
 Минуту он просто стоял и смотрел на опустевшую комнату, пытаясь принять очевидный факт — Кэлен ушла от него.
 Ему даже и мысли такой никогда не приходило в голову. Он был ошарашен, наконец постигнув всю глубину своей тупости. Естественно, она убежит при первой же возможности. А сегодня такая возможность представилась.
 Прилив бешенства накатил на Риджа. «Будь ты проклята, Кэлен! Ты не можешь бросить меня!»
 Конечно же, могла. Тем более что все очень просто — нужно было только выскользнуть из гостиницы, пока он сидел в таверне, вливая в себя неимоверное количество эля, кружку за кружкой. Она знала, как правильно оседлать крита. А что еще нужно, чтобы убежать?
 Какой же он идиот, что так доверял ей. Он, должно быть, совсем потерял рассудок, был таким мягким и предупредительным. О чем он думал, когда решил, что она приняла роль жены?
 Он как молния выскочил из комнаты. Она не могла далеко убежать. Он найдет ее и привезет обратно, и в этот раз хорошенько укажет ей на место, которое ей положено занимать впредь. Она — его жена, и, о Камни, он объяснит ей, что это значит.
 Чувство растерянности, возраставшее с каждой секундой, предвещало жестокую вспышку ярости. Ридж как ураган несся по коридору, когда услышал у одной из комнат взволнованный голос молодого человека:
 — Бета, Бета, с тобой все в порядке?
 Ридж не обратил на него никакого внимания, полностью поглощенный своими мыслями. Он бы проскочил мимо, но в это время открылась дверь и он увидел огненно-рыжую шевелюру своей жены.
 — Похоже, вы — муж? — набросилась Кэлен на входившего человека.
 — Умоляю вас, — беспомощно произнес он. — Моя жена. С ней все в порядке? — Из комнаты послышался плач, и, совершенно ошеломленный, он остановился, прошептав:
 — Ребенок.
 — Поздравляю, — сказала Кэлен. — У вас прекрасный сын. Ваша жена и ребенок чувствуют себя прекрасно, но не благодаря вам. Ридж услышал нотки осуждения в голосе Кэлен и посочувствовал несчастному парню. Кэлен продолжала читать нотацию незадачливому отцу:
 — Что же вы за муж, интересно, если позволяете своей жене путешествовать в таком состоянии? Она должна быть дома, в безопасности, а рядом с ней должна находиться опытная Целительница, которая ее хорошо знает, а также друзья. Вместо этого бедная Бета оказывается в какой-то дешевой гостинице совершенно одна. А где ее муж в это время? В таверне, пьет эль, в то время когда на свет должен появиться его сын. Кому, как не вам, присутствовать при рождении ребенка, коли уж вы — его отец?
 — Пожалуйста, леди. Я хочу видеть свою жену, — умолял молодой человек.
 — Но вы приняли настолько незначительное участие в событии, которое произошло, какой же теперь вы отец и муж? — язвительно продолжала Кэлен. — Мужчина должен оберегать свою жену. Она полностью зависит от него, и его долг — защищать ее. Где вы были, когда должны были заниматься своими прямыми обязанностями?
 Ридж облегченно вздохнул и облокотился о стену, скрестив руки на груди, продолжая слушать выговор Кэлен. Никогда еще он не был так счастлив, как сейчас, слушая саркастический голос женщины, которая своими словами буквально разрывала на части беспомощного молодого мужа. Он был благодарен судьбе, что не он сейчас на месте этого несчастного. Приступ ярости миновал. Он смотрел на жену со смешанным чувством любопытства и восхищения. Наступил момент необычайного облегчения.
 В конце концов, она не убегала от него.




 Глава 9


 — Я думал, ты уехала. — Ридж стоял у маленького окошка и смотрел вниз на внутренний дворик.
 Кэлен закрыла дверь каморки и прислонилась к ней спиной. Она удивилась, увидев Риджа в коридоре рядом с комнатой Беты. Он не произнес ни слова во время лекции для молодого папы, но как только она позволила несчастному парню пойти к своей жене, Ридж подошел к ней и взял за руку. Он осторожно спросил ее, хочет ли она пойти в их комнату, и она в знак согласия кивнула. Первые слова, произнесенные им, потрясли ее.
 — Я не понимаю, — спокойно ответила она. Он не обернулся и, облокотившись о подоконник, продолжал смотреть из окна в темноту ночи.
 — Сейчас поймешь. Я пришел сюда и не нашел ни твоей дорожной сумки, ни тебя. Я решил, ты уехала.
 Кэлен медленно отошла от двери.
 — Это невозможно, Ридж. Он оглянулся через плечо, изучая ее спокойное лицо.
 — Почему же невозможно? Ты могла бы взять крита и ехать до тех пор, пока не нашла бы подходящий фермерский дом, где смогла бы переночевать. Ты не боишься темноты, с головой у тебя все в порядке. Так что ты легко могла убежать от меня.
 Она скривила губы в легкой усмешке.
 — Я не могу убежать от тебя, Ридж. Я связана торговым контрактом, насколько ты помнишь. Я подписала документ.
 — Это не больше чем простой листок бумаги. Волна возмущения пробежала по лицу Кэлен.
 — Это юридический документ. И, подписав его, я должна выполнять условия соглашения. Если бы я поступила так, как ты говоришь, я бы потеряла остатки гордости и чести.
 Что-то подозрительно напоминающее восхищение сверкнуло в глубине глаз Риджа.
 — Ты говоришь так, как будто от твоей гордости и чувства чести почти ничего не осталось. Но поверь мне, у тебя более чем достаточно и того, и другого, может быть, слишком много для одной женщины. Даже более чем достаточно для любого мужчины. — Тебе сложно понять, что женское чувство чести так же сильно, как и мужское.
 — До знакомства с тобой мне было сложно в это поверить, — мягко ответил он. — Но с тобой я понял, что может быть так, как ты говоришь. Временами твои рассуждения ставили меня в тупик. Но сегодня я могу только благодарить тебя за это.
 Она поняла, что именно так он и думает. Вспышка гнева тут же угасла.
 — Ты, возможно, и твердолобый, но честный человек. — Она слегка улыбнулась. — Честность — хорошая черта в муже.
 — Я рад, что у меня хотя бы одна хорошая черта. Она вспыхнула от прямого луча его взгляда и стала вытаскивать сумку из кладовки. -
 — Моя тетя, по сути, вовлекла тебя во всю эту историю с женитьбой. Временами ты наверняка устаешь от меня?
 — Кэлен.
 Она посмотрела ему в глаза:
 — Что, Ридж?
 — Я очень рад тому, что ты стала моей женой, пусть даже на время.
 У нее было такое чувство, что он хочет сказать что-то очень важное, но не может подобрать слов. Бедный Ридж. Он гораздо лучше умел обращаться с синтаром. Она быстро придумала способ, как разрядить атмосферу.
 — Я могу сказать тебе то же самое, — быстро, на одном дыхании, произнесла она в ответ.
 — Правда?
 — Почему бы и нет? Когда я вернусь с Высот Разногласий, у меня будет приличная доля Песка, разве не так? И я смогу гораздо полнее наслаждаться свободой. — Хорошее настроение покинуло ее: она неожиданно вспомнила о прошлом. — Олэр и не предполагала, что я отправлюсь за Песком, но Спектр распорядился иначе. Я обесчестила себя и свой Дом, но, возможно, в качестве компенсации за такую неудачу я получу какое-то вознаграждение.
 Взгляд Риджа тут же изменился и стал жестким.
 — Ты хочешь сказать, что остаешься со мной только потому, что получишь долю Песка?
 — А как ты думаешь, Ридж? — холодно спросила она.
 — Иногда ты меня совершенно сбиваешь с толку, я не знаю, что думать, — пробормотал он и резким движением сорвал покрывало с кровати. — Если на сегодня ты закончила игру в Целительницы, давай ляжем спать. Завтра нам предстоит долгий и сложный путь.
 — У нас всегда впереди долгий и сложный путь. — Ты что же думаешь, что Песок сам придет к тебе? — бросил он и принялся стягивать сапоги.
 — Тебя раздражает, что я думаю о практической стороне путешествия, Ридж? Тебе ли жаловаться? Ты же ясно дал понять, что главная цель для тебя — привезти как можно больше Песка, чтобы основать свой собственный Дом. Почему же тебя злит, что я, возможно, тоже строю какие-то планы и рассчитываю на прибыль от поездки?
 Он сорвал с себя рубашку и швырнул ее в угол.
 — Свобода, как ты ее себе представляешь, не принесет тебе счастья, Кэлен.
 — Откуда ты знаешь?
 Он скользнул под одеяло и положил руки под голову. Она выключила лампу, повернулась спиной к нему и начала раздеваться, а он в темноте смотрел на нее.
 — Потому что я держал тебя в своих объятиях, — нарочно поддразнил он. — И я знаю, какая ты на самом деле. Ты натура страстная. Ты не будешь счастлива, пока не примешь эту сторону своего характера. Тебе необходим мужчина, который смог бы воплотить твои мечты и фантазии.
 — Мужчины всегда так самоуверенны, когда начинают рассуждать о том, что нужно женщине, — прошептала она и, натянув ночную рубашку через голову, забралась под одеяло.
 — Я абсолютно уверен, что тебе нужен мужчина, Кэлен, — продолжал упорствовать Ридж.
 — Ну, если это действительно так, значит, я должна найти себе кого-нибудь, да? — насмешливо спросила она.
 — Ты уже нашла. Меня. — Он резко повернулся к ней спиной. — На днях ты сама это поймешь.
 Кэлен не нашлась что ответить. Она лежала на своей половине, остро чувствуя жар, исходивший от его тела, и думала о сложности взаимосвязи удачи и неудачи в Спектре. Кэлен долго лежала в кромешной темноте и была совершенно уверена, что Ридж давно спит. Она вздрогнула, услышав его:
 — Хорошо, что не я попался тебе в коридоре. Бедный, как ты на него кричала! У тебя острый язык, женщина, — засмеялся он.
 — Очень часто острый язык — единственное средство защиты.
 — Хм, твой конец Спектра хорошо поддерживает тебя. Спроси любого мужчину. Хотя, сказать по правде, лекция была достаточно занятной.
 — Он заслужил выговор, — твердо заявила Кэлен. — Ведь он поклялся своей жене перед свадьбой, что будет защищать ее и заботиться о ней. Он не имеет права гулять и пить ночи напролет, в то время как жена рожает.
 — Он еще ребенок.
 — Он уже отец, — проворчала Кэлен.
 Ридж что-то пробурчал себе под нос, а потом сказал Кэлен:
 — Все равно я рад, что не был на его месте.
 — Ты бы никогда не оказался на его месте. Не при таких обстоятельствах, как сегодня ночью, — просто сказала Кэлен.
 Ридж молчал какое-то время, затем спросил:
 — Почему ты так говоришь?
 — Тебе бы не пришлось напоминать о твоих обязанностях перед женой. Ты бы никогда не забыл о таких вещах. Твоя жена всегда будет чувствовать себя в безопасности.
 — Спасибо, что веришь в меня, жена. А сейчас я хочу что-то сказать тебе.
 — Что же?
 — Я думаю, что ты соблюдаешь условия брачного договора не из-за доли Песка, не жадность удерживает тебя рядом со мной, — произнес он уверенно.
 Кэлен не совсем поняла, о чем он говорит, но спросить не осмелилась.
 Кэлен обрадовалась приближающемуся городку Ц Тепло-и-Холод больше, чем всем остальным, в которых они останавливались. После восьми дней тяжелого пути они были почти у цели. Гостиницы, встречающиеся по дороге, были простые и непритязательные, а деревушки — маленькие и совсем крошечные.
 Но Тепло-и-Холод обещал нечто другое — интригующее. Кэлен подъехала поближе к Риджу и взглянула вниз на едва видимые дома.
 — Правду говорят, что здесь бьют настоящие горячие источники? — спросила она. Ридж посмотрел на нее:
 — Правда. Караваны всегда стараются сделать здесь остановку. Путники отдыхают после шестнадцати дней пути.
 — Шестнадцати? Но мы в пути только восемь дней, — с удивлением сказала Кэлен.
 — Мы двигались очень быстро, не как обычные торговые караваны, доверху навьюченные всякой всячиной. К тому же торговые караваны делают гораздо больше привалов. Обычно требуется двадцать четыре дня, чтобы добраться до горных вершин, охраняющих долину Высших Целительниц. Если ничего не случится, завтра мы будем уже в горах. И вскоре после этого доберемся до долины.
 — Если сумеем попасть туда, — напомнила Кэлен.
 — Сумеем. Я здесь именно за этим. Такая уверенность, несомненно, была основана на прошлых удачах в подобных делах, вздохнув, подумала Кэлен. Она смотрела вниз на городок, прилепившийся к подножию горы. Это было завораживающее зрелище. Небольшой наклон переходил в равнину, которая сменялась долиной, а та незаметно превращалась в горы.
 — Ты расстроен, что до сих пор не знаешь объяснения неудач других караванов? — спросила Кэлен. Она знала, что Ридж очень мало выяснил из расспросов в тавернах.
 — Нет, я спокоен, — сухо ответил Ридж. — Мне платят за то, чтобы я справлялся с проблемами Квинтеля, но это не означает, что я не люблю спокойных поездок.
 — Я не назвала бы эту поездку уж очень спокойной. Помнишь тех двоих, которые напали на нас в Неприветливости? — возразила Кэлен. — Не думаешь ли ты, что они создавали проблемы караванам?
 — Если это были они, проблема была легко и просто решена, не так ли? — Он слегка дернул поводья и начал спускаться вниз к долине.
 Кэлен вздрогнула при воспоминании о двух налетчиках с черными стеклянными подвесками. Она надеялась, что Ридж прав и больше не о чем беспокоиться. Она направила крита вслед за ним.
 — Я слышала о природных горячих источниках, таких, которые, как ты говоришь, находятся в этом городке, — заметила она. — Олэр говорила мне, что они могут быть очень полезны при исцелении некоторых болезней. Она рекомендовала многим пожилым людям места, где есть такие источники. Однажды она отправила маленького ребенка, который сильно ушибся, к одному из таких источников.
 — Ни один торговец не упустит возможности искупаться в таком источнике после целого дня изнурительного пути. Да и потом, это гораздо полезнее, чем просто принять ванну. Говорят, что в их воде есть что-то особенное.
 — Неудивительно, правда? Ведь мы очень близко подъехали к Высотам Разногласий, и вполне возможно, эти источники берут начало в горах, там, где, по преданию, спрятан Светлый Ключ. Вероятно, то, что исходит от него, и делает воду необыкновенной. Не зря же Высшие Целительницы поселились именно здесь. Влияние Ключа наделяет особой силой их снадобья.
 — Я думал, ты не веришь в мифы, — не замедлил вставить Ридж.
 — Не верю, но многому удивляюсь. Почти все, что нам известно об исцелении болезней, мы узнали от Высших Целительниц. В их чудесных способностях сомневаться не приходится.
 — Высшие Целительницы — очень умные и очень богатые женщины, которые сумели создать себе прекрасную репутацию только благодаря одной выгодной вещи — Пескам Равномерности, — презрительно произнес Ридж. — Они окружили себя тайной только затем, чтобы внушить всем страх. Нет никакой причины, чтобы им не иметь сделок с мужчинами. А их требование, чтобы за Песком приходили лишь замужние женщины! Квинтель угробил годы, обходя и преодолевая бесконечные препоны, которые ставили ему Высшие Целительницы.
 Кэлен усмехнулась, увидев, как Ридж возмущается:
 — Однако, обходя и преодолевая бесконечные препоны, он сумел заработать солидный капитал и большое влияние Дома Парящего Фаллона. Да и сам ты не прочь получить хороший куш от этого предприятия. Подумай, Ридж. Когда ты вернешься в Перепутье, богатый, с твердым намерением основать свой собственный Дом, будешь обязан этому назойливым, непредсказуемым, противным женщинам.
 — Ты очень странно смотришь на вещи, Кэлен. — Он улыбнулся; золотистые глаза блестели.
 — Как и любая женщина! — с удовлетворением подтвердила она.
 Кэлен находила все больше удовольствия в тех редких моментах, когда Ридж позволял себе шутить с ней. Она стала подмечать за собой, что сознательно провоцирует его, заставляя раскрывать эту скрытую сторону своего характера. Конечно, была в этом и доля риска — вызвать его гнев неудачной шуткой, но зато каждый раз, когда ей удавалось заставить его улыбнуться, она чувствовала себя так, словно нашла тайник с сокровищами.
 Кэлен нередко понимала, что ходит по лезвию ножа. Легендарный характер Риджа иногда напоминал о себе — не зря его прозвали Огненным Хлыстом. В таких случаях она моментально прекращала шутки и старалась по возможности успокоить его. Это было не так сложно. Кэлен быстро усвоила одну простую истину: Ридж со своим огненным характером очень вспыльчив, но при этом отходчив, а вести себя с ним правильно большого труда не составляло. Эррис и другие удивились бы, скажи она им, что почувствовала в себе уникальное дарование смирять гнев Риджа.
 Кэлен тщательно следила, чтобы шутки не затрагивали чувства достоинства Риджа. Очень часто Ридж внезапно замолкал посреди разговора, видимо, раздумывая, не хотела ли она оскорбить его, В таких случаях у него отсутствовало чувство юмора, и Кэлен не винила его за это. Она теперь понимала, как мучительно для него было начало их отношений, с его точки зрения — сплошное оскорбление. И дело здесь было не в жизни у Квинтеля, а в обостренном чувстве достоинства самого Риджа.
 К обязанностям мужа Ридж подходил очень серьезно. Окажись его жена убийцей Квинтеля, честь бы его пострадала. Ридж всецело был предан своему патрону и считал, что его жена должна быть так же предана своему мужу. Так или иначе, но гордость Риджа заставляла его отвечать за поступки жены.
 Из него получился бы хороший Лорд Великого Дома, мрачно решила Кэлен. Ридж обладал повышенным чувством ответственности — качеством, необходимым при выполнении любого задания. Женщина, вверившая ему свою жизнь и честь во время брачной церемонии, неизбежно столкнулась бы с тем, что ей придется смирять свой нрав при общении с таким мужем. Чтобы понять это, достаточно было провести с ним восемь дней пути.
 С тех пор как на них напали в Неприветливости, Кэлен чувствовала себя неуютно. Она смирилась, что ей придется выполнять обязанности жены, ведь в контракте, который она подписала, было черным по белому сказано, что она должна быть предана мужу, уважать его как жена. Тот факт, что она поначалу не собиралась выполнять условия контракта, теперь уже не имел никакого значения. У Риджа было полное право делить с ней ложе. Увы, она пришла к этому решению слишком поздно: только увидев, что Риджа это его право больше не интересует. Даже прошлой ночью, когда она сочла бы за честь исполнить свой супружеский долг, Ридж не прикоснулся к ней.
 С той ночи в Неприветливости Ридж почему-то не пытался наладить отношения в спальне. Это огорчало и тревожило ее. Разумеется, она скрывала свои чувства. Честь требовала принимать ласки мужа, но отнюдь не настаивать на них, не бросаться ему на шею. Ридж так и не получил утром в постель чай.
 И теперь, когда все, что могло быть сказано, уже сказано, а все, что могло быть сделано, уже сделано, Кэлен поняла, что ее чувства к Риджу изменились. Не осознавая этого, она начала уважать его: его способности, а порой даже его запредельное чувство гордости. Ридж был надежным, честным, благородным. Его уверенность и решимость вызывали уважение.
 Но в то же время она опасалась его, и не только из-за того, что произошло в брачную ночь. Он был бездомным, незаконнорожденным, всего лишь наемником Великого Дома. Более того, и характер его полностью соответствовал своему происхождению — Темному концу Спектра. Кэлен знала, что никогда не забудет раскаленного, горящего красным светом в ночи клинка синтара в его руке. Теперь уже никуда не денешься — каким бы он ни был, он ее муж. И пока продолжается путешествие, этот незаконнорожденный сын Великого Дома имеет над ней полную власть. Она часто спрашивала себя, отчего с тех пор, как они покинули Неприветливость, он не использовал эту власть над ней.
 Они отыскали маленькую скромную гостиницу в самом конце грязной улицы, что протянулась через весь городок под названием Тепло-и-Холод. Кэлен спешилась первой и увидела аляповатую вывеску над входной дверью. На ней была изображена пещера с горячим источником поблизости. Кэлен тут же загорелась.
 — Ридж, давай найдем горячие источники! — попросила она. За последние восемь дней Кэлен старалась как можно меньше обращаться к Риджу с просьбами, но сейчас ей совсем не хотелось упустить такую возможность — увидеть горячий подземный источник.
 — Посмотрим, — нахмурился Ридж, входя в гостиницу, — уже поздно.
 Кэлен надула губы, но ничего не сказала. Насколько она поняла, горячие подземные источники здесь есть, так что никаких «посмотрим» быть не может. Она намеревалась уговорить мужа во что бы то ни стало. Кэлен прошла за ним в маленькую прихожую гостиницы.
 В огромном каменном очаге горел огонь, освещая простую комнату и смежную с ней таверну, где сидели несколько местных жителей. Они с любопытством смотрели на пришедших через открытые двери между комнатами. Одна из женщин, видимо, жена хозяина гостиницы, поднялась из-за стойки навстречу гостям. Кэлен приветливо улыбнулась ей, женщина после минутного колебания улыбнулась в ответ.
 — Мы с женой нуждаемся в ночлеге и в стойле для наших критов, — начал разговор Ридж.
 — Мы примем вас, — коротко кивнула хозяйка и как-то странно посмотрела на Кэлен. Проследив за ее взглядом, Кэлен сделала вид, будто что-то ищет в дорожной сумке, и нагнулась так, чтобы стала видна цепь. на шее под дорожной накидкой. Заметив брачную цепь, женщина улыбнулась еще раз — подозрения были рассеяны.
 — Чудесно, — сказала она, вручая Риджу ключи от комнаты, — может быть, ваша жена желает искупаться в горячем источнике? У нас отдельная купальня для женщин. Здесь обычно купаются вечером, — она снова глянула на Кэлен, — и все вполне приличные люди, — заверила она. — Целительницы часто присылают к нам людей на лечение, а иногда даже сами Высшие Целительницы спускаются с гор, чтобы искупаться. — Большое спасибо, я непременно окунусь в ваши источники, — ответила Кэлен, прежде чем Ридж успел что-либо сказать. — Подскажите, как мне их найти.
 — Женская купальня находится в Южных пещерах, к северу от гостиницы. Сегодня там много народу, и дорога хорошо освещена. Здесь очень близко.
 — Спасибо, — ответила ей Кэлен и повернулась к Риджу с извиняющейся улыбкой:
 — Я отправлюсь туда, как только мы поужинаем, а ты пока посидишь за кружкой эля в таверне.
 — Ты пойдешь? — Ридж вопросительно поднял бровь.
 — Да, пойду. — Она обошла его и взяла дорожную сумку. Иногда, решила она, нужно быть твердой с мужем.
 Спустя два часа Кэлен уже сидела по шею в приятной воде горячего источника и, улыбаясь, обдумывала всяческие хитрые способы правильного обращения с мужчинами.
 Женская купальня помещалась в огромной пещере с множеством светильников. Под высокими сводами пещеры бурлили горячие бассейны; с потолков свешивались сталактиты, отбрасывая на воду и стены причудливые тени. От главной комнаты отходили тоннели; только один из них, ведущий к выходу, был освещен.
 Находиться в пещере было бы неприятно, если бы эти источники не пользовались популярностью у местных женщин. Они проводили здесь вечера, отдыхая и расслабляясь после тяжелого дня. Купальни с бурлящей целебной водой были своего рода женским салоном местного общества.
 Вместе с Кэлен принимали ванны три женщины. Обнаженные, они расположились на естественно образовавшихся сиденьях в стенах бассейна. Женщины с любопытством поглядывали на Кэлен. В других бассейнах виднелись небольшие группки женщин, которые негромко беседовали между собой. Соседки Кэлен вежливо поздоровались с ней.
 — Меня зовут Тана. Я слышала, вы с мужем едете в горы? — вежливо поинтересовалась одна — пышная блондинка примерно одного с Кэлен возраста. Как и у остальных женщин, на ее шее висела черно-белая свадебная цепь. Пока они сидели в бурлящей воде источника, цепь была единственным предметом их одежды.
 Кэлен улыбнулась, обрадованная возможности пообщаться.
 — Мой муж хочет торговать с Высшими Целительницами. — Но вы же едете одни, без торгового каравана, — в ответ на ее слова подняла голову блондинка.
 — Да, — подтвердила Кэлен.
 — До вас все караваны были вынуждены повернуть назад из-за Белого тумана. Ни один из них не смог преодолеть ущелья, — вмешалась вторая женщина.
 — Мой муж упрямый человек. Очень сложно заставить его сойти с намеченного пути, — улыбнулась Кэлен.
 Женщины согласно закивали. Ведь упрямство мужчин известно всем.
 — Кто знает? Может быть, вдвоем вы и сумеете пройти через горы. Поведение Высших Целительниц трудно предсказать.
 — А сумел ли кто-нибудь из караванов побывать там? — спросила Кэлен.
 — За те годы, что я живу здесь, никто, — задумчиво ответила Тана. — Мой муж считает, будто что-то страшное случилось там, наверху в горах. Высшие Целительницы непредсказуемы, это правда, но они никогда так долго не держали горные тропы закрытыми. В горах происходит нечто странное. И видимо, поэтому у людей, живущих там, тоже появляются свои странности.
 — Я слышала, что эти источники бьют из самого сердца гор, — осмелилась сказать Кэлен. Она посмотрела в глубь бассейна, в котором они сидели. Вода была такой чистой, что было видно дно на глубине чуть меньше ее роста.
 — Да, так говорят, — согласилась Тана. — Поэтому люди не сомневаются в их целебных свойствах.
 — Это благодаря Светлому Ключу, — вступила в разговор третья женщина. — Моя бабушка сказывала, что он спрятан где-то в этих местах.
 — Вы верите в это? — спросила Кэлен.
 — Кто знает? Здесь все возможно, — ответила женщина. — Моя бабушка тоже была не без Дара. Но почему-то не смогла пройти предварительной школы Целительниц. Но, даже несмотря на это, она почти никогда не ошибалась.
 Тана усмехнулась:
 — Твоя бабушка была хорошей рассказчицей. И если у нее и был какой-нибудь талант, так это талант рассказывать всякие истории и небылицы. — Она повернулась к Кэлен:
 — Я видела твою тунику. Теперь такие носят в Перепутье?
 Кэлен кивнула:
 — Короткая гораздо удобнее.
 — Мой муж выгонит меня из дому, если приду в такой короткой, — вздохнула Тана.
 Женщины улыбнулись и повернулись к Кэлен, засыпав ее массой вопросов о моде в Перепутье, прическах и прочем. Кругом слышался гул голосов. Женщины потихоньку заполняли бассейны, обменивались советами, рецептами блюд, просто болтали о том о сем. Однако постепенно шум голосов в огромной пещере стал стихать. Купальщицы одна за другой покидали целебные бассейны, одевались и спешили домой.
 Кэлен, расслабившись в чудесной воде, закрыла глаза; голоса женщин доносились словно откуда-то издалека. Она слышала, как они вылезают из бассейна, насухо вытираются, одеваются и покидают пещеру через тоннель, который ведет наружу. Но что-то не давало ей открыть глаза, удерживало в воде.
 «Ну еще немного, — думала она. — Я вернусь кратчайшим путем. Спешить некуда — наверняка Ридж все еще сидит в таверне за кружкой эля и болтает с местными мужчинами». Никогда еще купание не доставляло ей такого удовольствия. Боль и усталость от безумной восьмидневной скачки ушли, оставив лишь ощущение приятной истомы, наполнившей все тело.
 Прошло много времени, и внезапно Кэлен поняла, что в пещере стало непривычно тихо. С усилием заставив себя открыть глаза, Кэлен увидела, что она осталась одна. Все уже давно ушли. Кэлен резко села в воде, огляделась и вдруг почувствовала неуверенность. Одно дело находиться здесь среди смеющихся, болтающих женщин, и совсем другое — остаться в подземной пещере одной. Вода уже не казалась такой привлекательной.
 Былого чувства расслабленности как не бывало. Она поспешила выбраться из бассейна, схватила большое полотенце, которое принесла с собой. Ее одежда была сложена на скамейке рядом с краем бассейна, и она быстро вытерлась и оделась, мечтая поскорее уйти отсюда.
 Когда она пришла сюда, то бурлящие бассейны показались ей интересным природным феноменом. Но сейчас, в давящей тишине, они выглядели странными и пугающе чужими. Пар, исходивший от горячих источников, сгущался; свет масляных ламп стал совсем тусклым. Кэлен в спешке натягивала мягкие сапоги. Воображение играет с ней плохие шутки, отвлеченно подумала Кэлен. Теперь, одевшись и взяв полотенце, она двинулась к тоннелю, который должен был вести из пещеры. Ее путь лежал мимо двух затемненных тоннелей, и она отметила про себя, что и они теперь выглядят совсем не так, как раньше. Она остановилась и быстро ступила к главному тон-Нелю. Теперь она пожалела, что не пошла с остальными, когда те отправились по домам.
 Свет ламп в главном проходе стал меркнуть. Кэлен остановилась перед ним и заглянула в глубь коридора, который выглядел таким светлым, когда она шла по нему, чтобы искупаться. Лампы вдалеке почти полностью выгорели. Кэлен невольно поежилась, представив себя в полной темноте посередине пути. Маленькие коридоры отходили в стороны от главного тоннеля, и если она не увидит дороги, то в конце концов может свернуть не туда. А потеряться в лабиринте коридоров, расходящихся во все стороны от главной пещеры, очень опасно.
 Кэлен сделала глубокий вдох и шагнула в тоннель. Но не успела она пройти и нескольких шагов, как ближайшие к ней лампы мигнули и погасли. Кэлен остановилась. Темнота в дальнем конце коридора выглядела густой и непроглядной.
 Надо идти вперед, сказала себе Кэлен. Другого выбора нет. Ей пришло в голову, что можно взять какой-нибудь светильник из большой пещеры. Она вернулась и, подойдя к одному из светильников, вытащила его из крепления в стене и, подняв высоко над головой, снова вошла в тоннель. Лишь немногие лампы в тоннеле продолжали светить.
 Она прошла всего несколько шагов, как лампа начала гаснуть. Сначала она подумала, что ей это только кажется, но, пройдя еще три или четыре шага, поняла, что лампа скоро погаснет. Тоннель погрузился в темноту. Без лампы идти по нему было невозможно. Как только Кэлен подумала об этом, фитиль в лампе погас. Кромешная тьма накрыла ее.
 Кэлен охватил ужас. Она бросила лампу и побежала обратно к освещенным купальням. Но похоже, что темнота, заставшая ее в тоннеле, не собиралась отступать: последний из светильников, освещавших выход из тоннеля, погас, едва она выбежала оттуда.
 Кэлен обернулась и инстинктивно подняла руку, будто пытаясь разогнать темень, исходящую из коридора. Она в трепете огляделась: непроглядная тьма вползла в купальню; казалось, густая чернота кралась по коридорам, нащупывая вход в главную пещеру. Лампа или две из висевших на стенах пещеры уже погасли. Мгла поглощала комнату.
 Кэлен сняла с каменной стены еще одну лампу и заставила себя подойти к тоннелю. Она не должна забыть, какой из тоннелей ведет к выходу. Она рассчитывала использовать лампы, висевшие вдоль стен тоннеля, чтобы по ним найти выход, даже если теперь они погасли. Только один тоннель был оборудован светильниками — тот, который вел к выходу. Держатели для ламп были укреплены примерно на высоте ее плеча. Если в темноте она пойдет, ощупывая одну лампу за другой, то, вполне возможно, не заблудится и не повернет в коридор, ведущий в глубь лабиринта.
 Между двумя держателями не больше трех шагов, и вполне можно дойти от одного до другого, подумала Кэлен, решив еще раз попробовать пробраться через тоннель.
 От нее потребуется огромная сила воли, чтобы пройти через этот кошмарный черный тоннель. Лампа, которую она держала в руках, все еще тлела. Ее хватит не больше чем на несколько шагов в тоннеле. И только страх от того, как ей придется в купальне, когда все лампы погаснут, заставил Кэлен пойти. Ее лампа потухла, едва она коснулась стены тоннеля и нащупала рукой первый из металлических держателей на стене. Темнота окутала ее.
 Кэлен закричала, поняв, что не воображение играет с ней такие шутки. Это была не темнота, а что-то осязаемое: оно кружило вокруг нее, пытаясь захватить и уволочь в бездну. Она не могла сделать больше ни одного движения. Вокруг нее была не просто мгла. У Кэлен не оставалось никаких сомнений, что это та самая тьма, которая исходит из худшего, самого Темного конца Спектра. Если она ступит в нее, мгла поглотит ее навсегда.
 Словно черные щупальца извивались вокруг нее. Она почувствовала холодное прикосновение к руке и тут же подалась назад. Погасшая лампа, за которую она держалась, упала на каменный пол — резкий звякающий звук вывел Кэлен из оцепенения.
 Источники! Она должна вернуться к источникам. Бурлящие источники в большой пещере, ведь они исходят из Светлого Ключа. Они, и только они — ее последняя надежда спастись.
 Кэлен бросилась в главную пещеру. Она надеялась увидеть хоть маленький огонек, который поможет ей справиться с бесконечной клубящейся чернотой. Быстрее к маленькому фитильку, который еще тлеет! Кэлен снова почувствовала прикосновение холодного щупальца к ноге, словно темнота не пускала ее, не давала укрыться в спасительных источниках. Она вырвалась и, больно ударившись о каменный пол, оказалась в купальне. Тьма маячила позади — Кэлен спиной чувствовала ее мерзкие щупальца. НА-конец она коснулась края бассейна и, оглянувшись, не увидела уже ни щупалец, ни темноты, но в купальню словно рвались призраки. На стенах осталось гореть на два светильника меньше.
 Кэлен придвинулась поближе к бассейну и, встав на колени, вся дрожа, погрузила руку в горячую воду. Как только пальцы коснулись воды, Кэлен поняла, что была права: только источники были спасением от холодной тьмы, расползавшейся по тоннелям. Она не понимала, почему так в этом уверена, но решила пока не задаваться подобными вопросами.
 Кэлен поднялась на ноги, сняла со стены светильник и пошла вперед, между маленькими и большими бассейнами, пока перед ней не оказался центральный и самый большой из источников. Она надеялась, что маленькие бассейны вокруг нее послужат защитным кольцом против приближавшейся тьмы. Нужно погрузиться в центральный источник и вверить себя защите его воды. Она не думала о том, что будет, если ее последняя надежда рухнет, но в душе чувствовала, что холодная тьма не сможет достать ее в чистой, теплой воде.
 Кэлен села возле источника, держа в руках лампу. Нельзя поддаваться страху. Один за другим тускнели и гасли светильники. Через минуту стало совсем темно, остался только маленький круг света, исходивший от лампы. Полная тишина наполнила пещеру вместе с полной темнотой. Кэлен ждала.
 Она не представляла себе, сколько продолжалось ожидание. Время, казалось, остановилось под чарами темных сил. Но пока она ждала, страх постепенно ушел. Невозможно долго находиться в таком состоянии, физически невозможно, подумала Кэлен. Гнев или какое-то иное чувство сумело вытеснить ужас, охвативший девушку и парализовавший ее волю. Она не могла определить это иное чувство, но оно всецело завладело ею.
 Кэлен, замерев, ожидала, что вслед за остальными погаснет и лампа в ее руках, но, удивительно, она продолжала гореть. Большой источник за ее спиной забурлил сильнее, Кэлен не могла объяснить, что происходит, но уверенность в том, что убежище она выбрала правильно, росла в ней с каждой минутой. Время шло, а Кэлен ждала, прижав к себе лампу. Казалось, прошла вечность, когда вдруг она заметила слабый огонек в гнетущей тьме. Сперва Кэлен не поверила своим глазам. Ей не хотелось тешить себя ненужными фантазиями и несбыточными надеждами, которые, как она считала, рождал ее оцепенелый мозг. Но потом она ясно увидела язычок пламени в объятиях темноты. Она медленно поднялась, крепко сжимая в руках светильник.
 — Кэлен!
 Голос Риджа, далекий, но настойчивый, раздался откуда-то из глубины главного коридора. Кэлен была настолько поражена, что Риджу пришлось еще дважды звать ее, прежде чем она нашла в себе силы ответить.
 — Ридж, я здесь, в главной пещере! Осторожнее, здесь кругом источники.
 Через несколько секунд он выбежал из тоннеля.
 — Ради Камней, женщина, чем ты здесь занималась? — Масляная лампа, которую он нес, горела в полную силу. Было ощущение, что темнота, сквозь которую он прошел, просто обычные сумерки. Свет лампы в руках золотом освещал его.
 Хотя Ридж появился из темноты, он чувствовал себя спокойно и свободно. Выйдя из тоннеля, он застал Кэлен стоящей возле главного источника, потухшая лампа валялась у ее ног. Он встал как вкопанный.
 Кэлен смотрела на него — угрюмого и опасного, но для нее почему-то удивительно красивого. Она ринулась ему навстречу, огибая бурлящие источники. Темнота больше не казалась ей густой и пугающей.
 — Ридж! — Задыхаясь от счастья, она бросилась в его объятия. — Я знала, что ты разыщешь меня! Знала!
 Только сейчас она поняла, что именно его она ждала все это время. Она запрещала себе думать об этом, но где-то глубоко-глубоко была уверена: он придет. Придет и спасет ее от бесконечной ночи.




 Глава 10


 За короткое время, с тех пор как Ридж обнаружил пропажу Кэлен, он пережил целую гамму эмоций. Некоторые из них, например, чувство паники, были раньше ему совсем не знакомы.
 Вторую ночь подряд он терзался мыслью о том, что она сбежала. Но Ридж тут же гнал ее прочь: теперь он хорошо знал Кэлен. Если бы она решила оставить его, она бы громко и четко объявила ему об этом — очень громко. Не ускользнула бы просто так посреди ночи. Здравый смысл изменил ей, подумал Ридж и разозлился. Слишком долго ее нет. Что могло задержать ее в этом городишке среди незнакомых людей?
 Женщины. Когда они собираются вместе, то совершенно забывают о времени и приличиях.
 На смену раздражению пришло неотвязное чувство беспокойства, которое, возрастая с каждой минутой, вскоре переросло в леденящий страх. Никто не знал, где Кэлен. Он попросил хозяйку гостиницы собрать всех, кто мог что-либо сообщить по этому поводу. Многие видели Кэлен купающейся в подземном бассейне, но только после разговора с полной маленькой блондинкой по имени Тана он понял, что Кэлен могла потеряться в огромных пещерах.
 — Она все еще была там, когда я уходила, — рассказывала Тана. Она занервничала: этот мужчина с трудом держал себя в руках. — Я думаю, она уходила последней.
 — Если вообще уходила, — фыркнул Ридж, встретившись с настороженным взглядом мужа Таны.
 — Она не могла заблудиться, — пыталась успокоить его Тана. — Пещера хорошо освещена, и выход найти очень просто. Может быть, теплая вода убаюкала ее и она уснула или забыла о времени.
 — Я могу принести лампу, если хотите увидеть сами, — вмешался в разговор муж Таны, обеспокоенный видом перекошенного лица Риджа.
 Спустя несколько минут Ридж уже был в пути. Вход в пещеру не освещался, ни одна из ламп не работала. Мысль о Кэлен, находившейся где-то в темной ловушке пещеры, повергла Риджа в ужас.
 Держа в руках лампу, он быстро направился по узенькому проходу к главному бассейну. Как только Ридж обогнул последний изгиб тоннеля, он увидел тусклый отсвет лампы и сжавшуюся в комочек Кэлен. Приступ ярости захлестнул его: с каким наслаждением он накинулся бы сейчас на кого-нибудь или что-нибудь, повинных в этом происшествии. Он знал, что сам тоже виноват, очень виноват. Он не должен был отпускать Кэлен одну.
 Когда Кэлен откликнулась и бросилась ему нА-встречу, Ридж от волнения не мог найти подходящих слов. Он поставил лампу и крепко обнял Кэлен.
 — Ты не можешь себе представить, что я пережил, — бормотал он, уткнувшись ей в волосы.
 — Я тоже никогда не испытывала ничего подобного. Ридж, было так страшно! Лампы гасли одна за другой, пока я не осталась в кромешной холодной тьме. Я не знала, как я это переживу.
 — Ну успокойся. Все хорошо. Все кончено, — поглаживая Кэлен по спине, успокаивал он, сам стараясь прийти в себя. — Давай выбираться отсюда.
 — Давай, — с готовностью согласилась она. — Пойдем скорее. — Она вытаращила глаза. — Но почему твоя лампа работает? Я перепробовала почти все, находящиеся здесь. Как только направлялась к выходу, они гасли в руках.
 Ридж оглядывал темную холодную пещеру.
 — Ничего не понимаю. Может быть, что-то случилось с фитилями или топливом? Но моя пока работает. Нам надо быстрее уходить отсюда. — Я думаю, дело вовсе не в лампах, — сказала Кэлен, взяв Риджа за руку и вслед за ним продвигаясь к выходу. — Здесь какие-то странные тени, Ридж. Я не могу объяснить, но чувствую. Когда я входила сюда, я посмотрела в глубь пещеры — ощущение было такое, будто я заглянула в самый дальний и Темный конец Спектра.
 — Бедная Кэлен, как ты натерпелась, — мягко произнес он. — У любого в этом жутком месте разыгралось бы воображение. Но сейчас все уже позади.
 Она ничего не ответила, но Ридж знал, что ей не понравилось его предположение, якобы она стала жертвой собственного воображения, а также темноты, которая была более чем реальна. Он и сам не очень верил, когда говорил о неисправности сразу всех ламп. Ни одно из объяснений не подходило, поэтому он пытался убедить и себя, и Кэлен, что это просто нелепое совпадение.
 Кэлен не возражала Риджу. Она крепко держала его за руку, что приносило странное чувство защищенности. Мысль о том, что он спас Кэлен, грела его необычайно. Так и должно быть: женщина всегда должна чувствовать поддержку мужчины. И он на всем протяжении пути не отпускал руки Кэлен.
 Ридж не мог успокоиться — сколько пришлось пережить Кэлен! Уж он позаботится о том, чтобы Барон Квинтель узнал о случившемся и разнес в пух и прах Городской Совет. Ридж очень сожалел о том, что обвинять за все это было некого. Он бы в клочья разорвал виновника. Скоро, пообещал он себе, когда закончится эта поездка, он узнает правду. И тогда пощады не жди!
 Войдя в гостиницу, он все еще держал Кэлен за руку, боясь хоть на секунду оставить ее. В ответ на озабоченные расспросы хозяина гостиницы и его жены, что же все-таки случилось, Ридж со сдержанными металлическими нотками в голосе произнес:
 — С моей женой все в порядке. Конечно, не благодаря тому, кто отвечает за свет в пещерах. Утром я хотел бы узнать имя этого человека.
 — Ридж… — потянула его за руку Кэлен, пытаясь как можно скорее увести.
 Не обращая на нее внимания, Ридж надвигался на хозяина, а тот поспешно отодвигался от него.
 — Я также буду разговаривать с представителем Городского Совета, с человеком, который заключил торговый контракт с Бароном Квинтелем. Боюсь, Барону не понравится история, которую он услышит.
 Кэлен повисла на руке Риджа:
 — Пожалуйста, Ридж. Не кричи на них. Они здесь совсем ни при чем. В этом никто не виноват. Я больше ничего не хочу об этом слышать. Пойдем наверх. Он разрывался на части между желанием угодить Кэлен и таким же сильным желанием заставить кого-либо ответить за все, что произошло. В конце концов Ридж сдался, уловив умоляющий взгляд жены. Он с неохотой позволил увести себя наверх, после чего хозяин гостиницы и остальные вздохнули с огромным облегчением.
 На самой верхней ступеньке Ридж остановился, не желая просто так упускать единственную попавшуюся под руку жертву. Пронизывая несчастного хозяина ледяным взглядом, Ридж повторил:
 — Не забудь. Завтра утром я хочу поговорить с тем, кто отвечает за освещение.
 — Хорошо, Мастер. Я переговорю с представителем Совета, — пообещал хозяин гостиницы, желая услужить Риджу и побыстрее избавиться от его присутствия.
 Кэлен наконец удалось утащить его. Она молча стояла у стены и терпеливо ждала, когда Риджу удастся попасть ключом в замочную скважину.
 Как только дверь открылась, Кэлен быстро прошла через всю комнату и в изнеможении опустилась на кресло рядом с камином. Вид у нее был жалкий и вконец измученный. Она положила руки на колени и невидящим взглядом смотрела в стену. Ридж закрывал дверь, и комната наполнялась мраком.
 — Свет, — прошептала Кэлен.
 Он понял, что имелось в виду.
 — Я включу лампы. — И прежде чем он закрыл входную дверь, лампы были включены. Затем Ридж принялся разжигать камин. Ночь обещала быть холодной.
 Пока Ридж возился с огнем, он поглядывал на печальную фигуру Кэлен и все время думал, чем же помочь ей. Он спас ее из пещеры, и теперь она была в безопасности. Он мог быстро предпринять все необходимое, но не знал, как успокоить Кэлен. Он совсем не разбирался в таких делах.
 Огонь в камине разгорелся, а Ридж все наблюдал за Кэлен, которая, возможно, пребывала в шоке. Он знал некоторые премудрости, которыми пользовались Целительницы при выведении человека из состояния физического шока, но как справиться с душевной травмой, не знал.
 Зудящее чувство беспомощности не давало ему покоя, гнев и отчаяние снова овладели им. Он давно усвоил основное правило: когда с кем-нибудь в дороге что-нибудь случалось, Ридж старался, чтобы этот человек больше не попадал в такую ситуацию.
 Медленно вставая, он пригладил свою черную шевелюру и, посмотрев на Кэлен, нахмурился:
 — Ты не должна была идти в эту пещеру. А я не должен был дать себя уговорить. Местные хорошо знают окрестности, а ты здесь ничего не знаешь. В панике ты могла бы метаться туда-сюда и в конечном итоге затеряться в лабиринте. И никто не смог бы найти тебя. Вот что происходит, когда потакаешь женщинам. Каждый раз, когда я предоставляю тебе свободу, ты обязательно попадаешь в какие-нибудь передряги. Обязанность мужа в том, чтобы ничего подобного больше не случилось. С этого момента я не спущу с тебя глаз.
 Взгляд ее задумчивых глаз встретился со взглядом Риджа.
 — Ответственность, долг, обязанность… Тебе известны только эти слова, чтобы наладить контакт, пусть даже со своей женой?
 — Это основные понятия любых взаимоотношений, особенно между мужем и женой, — парировал он, радуясь хотя бы такой реакции. Любые слова были лучше глухого молчания и отстраненности, в которой пребывала Кэлен.
 — Почти всю жизнь я прожила с озлобленной женщиной, которая только и говорила о моей ответственности, моих обязанностях перед Домом. Как только я избавилась от нее, попала в руки мужчины, который мне читает те же самые лекции. Скоро я буду свободной и от тебя, и от Олэр. И как только наступит этот светлый день, я навсегда забуду о прошлом.
 Ридж заскрипел зубами.
 — Ты только и делаешь, что мечтаешь о свободе. Если бы не это, я думаю, ты бы реже влипала во всякие неприятности. И не надо сравнивать мои лекции об ответственности и обязанностях с лекциями твоей тетушки, которая давно выжила из ума. Она растила тебя с единственной целью — использовать.
 Кэлен горько усмехнулась:
 — А разве ты женился на мне с другой целью? Ридж почувствовал, что еще немного — и он взорвется.
 — С нашего обоюдного согласия женитьба носила чисто деловой характер.
 — Не правда.
 — Конечно, не правда, потому что ты подписала контракт только для того, чтобы проникнуть в дом Квинтеля. А еще для того, чтобы кого-нибудь использовать в своих корыстных интересах. Ты надеялась использовать меня, не так ли? Ты без зазрения совести готова была пожертвовать моим именем, честью, репутацией — всем ради совершения убийства.
 — Мы уже обсуждали эту тему, Ридж. Оставим ее, пойдем лучше спать. Я смертельно устала. — Она поднялась с кресла и достала сумку.
 Риджу, сбитому с толку таким поворотом дел и не успевшему остудить свой пыл, оставалось только наблюдать, как Кэлен исчезает в соседней комнате. Когда она закрыла за собой дверь, Ридж тихо выругался и отправился проверять, хорошо ли закрыты окна.
 Опять он все сделал не правильно. Сейчас он это понимал. Как она была счастлива в пещере, когда он нашел ее, как доверчиво обнимала его… В тот момент она вела себя как настоящая жена, нуждающаяся в защите и покровительстве мужа. А он умудрился порвать эту тоненькую ниточку своим необузданным темпераментом. Он ведь не собирался кричать на нее. Он хотел, нет, ему было необходимо наорать на кого-нибудь за все, что случилось с ней. Кэлен увела его, не дала разрядиться.
 Если быть честным с самим собой, то нужно признаться, что, кроме себя, винить некого. Он не должен был отпускать ее одну в эти странные пещеры. Ридж уселся на краешек постели, скинул обувь и прислушался. Из комнаты, куда ушла Кэлен, не доносилось ни звука. Возможно, она тихо в задумчивости сидела там. Он разделся и затушил лампы; лишь огонь камина освещал комнату. В соседней комнате было по-прежнему тихо. Он улегся под одеяло, закинул руки за голову, в задумчивости изучая потолок. Да, сегодня он вел себя просто отвратительно. Беда в том, что он не знал, как исправить ситуацию.
 Прошло довольно много времени, прежде чем комната Кэлен со скрипом отворилась и она робко вошла в спальню в скромной ночной рубашке с высоким воротником. Риджу показалось, что она выглядит одинокой и потерянной. Она пробралась под одеяло, умудрившись не задеть Риджа.
 Она изобрела особый метод забираться под одеяло, угрюмо решил Ридж. Кэлен редко по своей собственной инициативе дотрагивалась до Риджа. Она могла пылко отвечать на его страстные призывы, но никогда не начинала первой.
 Долгое время он лежал, вспоминая те два раза, когда Кэлен невзначай прикоснулась к нему: когда он вызволил Кэлен и ее так называемых подруг из тюрьмы в Перепутье и сегодня в пещере, когда она бежала ему навстречу. В этих двух случаях она была счастлива и благодарна ему. Но ни тогда, ни сегодня ее чувства нельзя было назвать страстью. Ридж пытался себе представить, как бы Кэлен умоляла его о близости.
 — Ты мне не веришь, Ридж? Вопрос застал его врасплох.
 — Не верю?..
 — Что черный туман вдруг опустился в пещеру?
 — Я понимаю, у тебя есть все основания для страха. Любой на твоем месте испугался бы. — Ты действительно думаешь, что все дело в лампах? — подошла она с другой стороны.
 Он в нерешительности задумался, затем признался:
 — Нет. Но другого разумного объяснения не нахожу.
 — Как ты думаешь, может это быть связано с Песком? — настаивала она.
 — Может быть. Целительницы отказываются торговать с нами. Но мне трудно представить, что они действуют таким образом.
 — Но ты же помнишь тех двух людей в Неприветливости, — напомнила она ему.
 — Помню.
 — Помнишь черные подвески?
 — Помню. Но не знаю, как связать одно с другим.
 — Ты не веришь, что было что-то странное в сгустившейся тьме? — грустно спросила она. — Я не виню тебя. Возможно, все уже исчезло, когда ты появился. Я бы, наверное, тоже не поверила, если бы не видела собственными глазами.
 — Кэлен…
 — Спокойной ночи, Ридж, — довольно официально промолвила Кэлен. — И спасибо тебе, что нашел меня сегодня.
 Ее прохладный, отстраненный тон расстроил Риджа. Он повернулся на бок и положил руку на плечо Кэлен. Он почувствовал, как она напряглась.
 — Тебе все еще страшно? — заботливо поинтересовался он. — Все хорошо, Кэлен. Сейчас ты в безопасности. Ты со мной, и я никому не дам тебя в обиду.
 Ответа не последовало. Тогда он придвинулся ближе и неуклюже обнял ее. Ублажать Кэлен в постели и утешать ее в горе — совсем разные вещи. Он решительно не знал, как себя вести. Он гладил ее ладонью по руке, и ему показалось, что напряжение понемногу уходит.
 На несколько минут наступило молчание. Кэлен не шелохнулась, а он продолжал гладить ее.
 Кэлен внезапно повернулась к нему лицом и уткнулась в него, в его теплое и сильное тело. Пораженный, Ридж какое-то время лежал неподвижно, решая, как лучше поступить, а потом продолжил легкими массирующими движениями успокаивать Кэлен.
 В том, как она доверчиво прижималась к нему, не было и намека на желание интимной близости. Кэлен просто хотела, чтобы ее успокоили, хотела чувствовать себя в безопасности, и Ридж понял это. Все правильно, подумал он, ведь я ее муж. С этой мыслью он уснул.
 На следующее утро, едва забрезжил рассвет, Ридж пробудился оттого, что постель была пуста. Он услышал легкий звон, раздававшийся из угла комнаты рядом с камином. Посмотрев в ту сторону, Ридж увидел Кэлен, уже одетую в дорожный костюм, держащую в руках чашечку чая янт. Очевидно, она только что его приготовила на небольшом огне, который развела сама. Увидев, что Ридж уже проснулся, она направилась к нему.
 — Я подумала, что ты захочешь чаю перед дорогой, — стараясь не встречаться с ним взглядом, произнесла Кэлен.
 Она неловко себя чувствует, озарило Риджа. Никогда прежде она не выполняла обязанностей жены. Ридж тоже чувствовал себя довольно неуютно — ему никто никогда в жизни не приносил чай в постель. Это и понятно, ведь он никогда не был женат. Для них обоих все было впервые. Ему было бы приятно встречать каждое утро вот так, как сейчас.
 — Спасибо, — неуклюже пробормотал он, отпивая горячий чай.
 Кэлен в нерешительности стояла рядом.
 — Ты был так добр со мной ночью, • — пролепетала она.
 — Когда я вел себя как несдержанный, вспыльчивый торговый муж? — сухо осведомился он.
 — Нет, я имею в виду — позже, когда мы легли спать. Ты гладил меня и успокаивал, потому что я тяжело переживала все, что произошло. Ты был добрым и заботливым.
 Ридж почувствовал прилив необыкновенного тепла, не имеющего, конечно, никакого отношения к горячему чаю. Он собирался было сказать, что все так естественно, ведь она его жена, но передумал, решив, что Кэлен не понравится, что он опять говорит об обязанностях и долге. Он просто кивнул как ни в чем не бывало:
 — Спасибо за чай.
 Они долго смотрели друг на друга. Кэлен первая не выдержала, улыбнулась и стала упаковывать вещи в дорогу.
 Некоторое время спустя Ридж привязал дорожные сумки к седлам, проверил подпруги, а после того как все было готово, вручил поводья Кэлен. В это холодное утро, предвещавшее снегопад, Кэлен надела перчатки. Она также решила воспользоваться отороченной мехом теплой накидкой с капюшоном. Ридж надел такую же накидку и мягкие перчатки из кожи ланти. Криты, переступая с ноги на ногу, распушили перышки, предчувствуя надвигающийся холод.
 Кэлен в последний раз оглянулась на теплую и уютную гостиницу.
 — Я рада, что ты передумал и не стал закатывать скандал в Городском Совете.
 — Ничего подобного, — с раздражением произнес он. — Просто я не хочу здесь долго задерживаться. — Конечно, — пробормотала она. — Ну все равно, я рада.
 — Я знаю, что тебе бы это не понравилось.
 — Да, — призналась она. — Я уверена на сто процентов, что Городской Совет никак к этому не причастен. Более того, я познакомилась с прекрасными женщинами, и я бы чувствовала себя крайне неловко, если бы ты поднял шум и накричал на их мужей.
 Ридж покачал головой.
 — Ох уж эти женщины, — бормотал он себе под нос, но, судя по тону, почти успокоился.
 Кэлен перевела дух и погладила крита по спине. Она поняла, насколько полезна дипломатия в общении с мужем. Прошлая ночь была не единственной, когда ей удалось погасить вспышку гнева своего темпераментного мужа. Она почти научилась успокаивать Риджа.
 Ветер, приносимый с гор, становился все более пронизывающим и холодным. Криты взбирались выше и выше на вершину по старой, проторенной дороге, проложенной первыми Целительницами, когда они решили перебраться в горы. Даже летом здесь было холодно. Снег на Высотах Разногласий никогда не таял.
 Ридж объявил привал, разжег костер и наблюдал за Кэлен, которая кипятила воду для чая.
 — Если мы и дальше будем продвигаться таким же темпом, то уже к завтрашнему дню доберемся до загадочного Белого тумана, о котором мне столько рассказывали торговцы, — заметил он в задумчивости.
 — А где мы сегодня будем ночевать?
 — Есть несколько укрытий, сделанных первыми торговцами. В них мы найдем еду для критов.
 Кэлен в знак согласия кивнула и продолжала приготовление чая и еды.
 — Хорошо, что не придется спать на открытом воздухе. Здесь так холодно. Ридж ухмыльнулся:
 — Не волнуйся, Кэлен, я не позволю своей жене спать в снегу.
 — Это обнадеживает.
 Начинало смеркаться. Когда они доехали до одного из укрытий, Ридж зажег светильники, развел огонь, и оказалось, что жилище довольно уютное. Место для птиц тесно примыкало к их комнате, поэтому птицы тоже могли немного согреться. Близость птиц не беспокоила Кэлен. Прежде всего потому, что она достаточно долго прожила на ферме. И потом, она слишком устала, чтобы придавать этому какое-то значение. Если Ридж задумает заявить о своих мужских правах, то ему сначала придется здорово потрудиться, чтобы разбудить ее. Когда он вернулся, покормив птиц, Кэлен уже крепко спала.
 Кэлен ожидала ночных кошмаров от пережитого вчера вечером, но ничего подобного не произошло. Вокруг в горах стоял холод, но в укрытии было тепло. Кэлен слегка вздрогнула, когда Ридж забрался под одеяло рядом с ней. Он обнял ее за талию и тут же погрузился в сон.
 На следующий день к вечеру, когда почти угасли последние солнечные лучи, они добрались до завесы Белого тумана. Кэлен тут же разгадала, что это не простое облако. Она всматривалась в сверкающую вуаль тумана, внезапно возникшую на их пути.
 Величественные пики гор возвышались по обеим сторонам дороги, и не было ни малейшей возможности обогнуть пелену с какой-либо стороны. Высшие Целительницы выбрали единственную дорогу, которую отгородили от мира пеленой молочного тумана.
 — Теперь я понимаю, что имели в виду торговцы, — промолвил Ридж, слезая с крита и направляясь к загадочной стене. — Они упоминали об облаках, которые преграждали им дорогу. Но это не просто туман.
 Ридж протянул руку и хотел дотронуться до сверкающей пелены, но, вскрикнув, моментально убрал руку, тихо ругаясь.
 . — Что случилось? — Кэлен слезла с крита и подошла к Риджу. — Что с рукой?
 — Проклятые Целительницы, — пробормотал Ридж, пытаясь что-то стряхнуть с ладони. — Вроде все в порядке. Что же, о Камни, сотворили эти женщины?
 — Отгородились от торговцев Квинтеля.
 — Понятно. Но почему? И как? Что это за белая штука?
 Ридж опять приблизился к молочному покрову и долго всматривался в него. Он вытащил из ножен свой синтар и осторожно опустил его внутрь тумана.
 Реакция последовала незамедлительно. Синтар воспламенился в его руках, как случалось во время припадка ярости Риджа. Ридж в изумлении рассматривал лезвие, которое впервые среагировало на что-то другое. Когда лезвие приняло обычный цвет, Ридж убрал его в ножны.
 — Занятно, — после паузы объявил он.
 — Можно, я попробую? — воскликнула Кэлен.
 — Нет, Кэлен, подожди. Я не хочу, чтобы ты…
 Продолжать было бесполезно. Кэлен уже была рядом с загадочной вуалью. Ее рука беспрепятственно вошла внутрь и исчезла там.
 — Я как будто коснулась тумана, — удивилась она необычному ощущению и медленно вытащила Руку. С ней ничего не случилось. — Ну, здесь просто не о чем говорить. Никакой проблемы, Ридж. — Я хочу тебе напомнить, что несколько караванов во главе с многоопытными торговцами потерпели фиаско. Один из них вовсе не вернулся. Не будь слишком самоуверенной.
 Она посмотрела на него с убежденностью, удивившей ее саму.
 — Но я абсолютно уверена в себе, Ридж. Более чем уверена. И я здесь для того, чтобы пройти вместе с тобой через этот туман, разве не так, Ридж?
 — Ты здесь для того, чтобы вести переговоры с Целительницами, — оповестил он ее, — а не для того, чтобы испытывать судьбу. И деньги за это получаю я, а не ты.
 — Но для того, чтобы вести переговоры с Целительницами, я должна преодолеть этот барьер. — Она повернулась спиной к Риджу и, прежде чем он успел понять происходящее, шагнула в неизвестность и исчезла в ней.
 — Кэлен!
 Окрик, показавшийся таким далеким, едва долетел до ушей Кэлен и тут же исчез. Туман мягко окутал ее со всех сторон, и Кэлен уже ничего не слышала и не чувствовала, даже холода. Ничего, кроме умиротворения. У нее было такое ощущение, будто она парит во вселенной, наполненной сверкающей белизной. Не было чувства тревоги, как тогда в пещере, когда опустился черный туман. Ощущения прямо противоположные: спокойствие, безмятежность и тепло.
 Противоположности. Естественные противоположности. Если существует одно, обязательно существует и другое. В Спектре все стремится к равновесию.
 Кэлен посмотрела на свои руки. Она четко видела пальцы в перчатках и не была лишена ощущений. Она осторожно пробиралась вперед, совершенно не видя горной тропы, по которой шла. Она вытянула вперед руки, проверяя густоту тумана. Пальцы исчезли под покровом. По крайней мере она надеялась, что движется вперед, В таком тумане было сложно ориентироваться.
 Две узенькие тропинки вывели ее из тумана. Кэлен явилась из серебрившейся вуали и обнаружила раскинувшуюся перед ней зеленую долину, казавшуюся сказочной. Долина была небольшой, с крутыми, обрывающимися склонами, на которых гнездились жилища Целительниц. Цветочные поляны, различные травы, овощи — все это целиком заполняло пространство долины. Дома отстояли друг от друга на значительном расстоянии и радовали глаз. Из труб. струились колечки дыма. Дорожка, на которой стояла Кэлен, вела прямо в самое сердце долины, к избранным Домам Высших Целительниц. Она узнала это место, узнала и откликнулась всем сердцем. Минуту Кэлен стояла и в изумлении смотрела на долину, затем вспомнила о Ридже.
 Не колеблясь, Кэлен шагнула обратно в туман. На этот раз она двигалась гораздо увереннее. Довольно быстро она оказалась по ту сторону долины и очутилась прямо напротив Риджа.
 — Ну что там? — с плохо скрываемым раздражением спросил он.
 — Ничего. Я просто прошла на другую сторону. Чувствовала себя немного неуверенно, но сквозь туман двигаться очень легко. Давай попробуем вместе. — Она взяла его за руку.
 — Подожди, Кэлен. Ты же помнишь, что случилось, когда я лишь прикоснулся к этой штуке. Может быть, только женщина способна пройти сквозь него? Возможно, тебе придется одной идти к Целительницам и просить их, чтобы впустили меня.
 — Хорошо, тогда сначала попытаюсь провести мою птичку, — предложила Кэлен, взяв поводья.
 Крит остановился у молочного занавеса и, раскрыв клюв, пытался попробовать его на вкус. Кэлен подождала, пока птица не удовлетворит своего любопытства, затем потянула ее за собой. Крит послушно следовал за ней. Оказавшись на другом конце, Кэлен обвязала поводья вокруг небольшого камня и отправилась назад за Риджем и его птицей.
 Хрусталъное пламя
 — Мы прошли без всяких проблем, Ридж. Давай теперь вместе.
 Он нахмурился, но спорить не стал. Он дал ей руку и позволил сделать попытку. Она шагнула в туман, но, когда попыталась увести за собой Риджа, внезапно почувствовала сильное сопротивление. Он резко выдернул руку, и Кэлен осталась одна. Она вышла обратно, пытаясь понять, что же произошло. Ридж тряс рукой, едва сдерживая себя, чтобы не закричать от боли.
 — Нет, Кэлен, ничего не выйдет. Тебе все-таки придется идти одной и договариваться с Целительницами.
 — Что-то не так, — нахмурилась Кэлен.
 — Что толку об этом говорить! Она покачала головой:
 — Нет, я имею в виду, что-то с тобой не в порядке. Какая-то сила не пускает тебя в туман.
 — Может быть, потому, что я мужчина. Целительницы специально сделали так, чтобы ни один мужчина не прошел сквозь эту дрянь. Типичный признак женского идиотизма.
 Кэлен проигнорировала этот монолог, полностью сосредоточившись на решении проблемы. Она инстинктивно чувствовала, что может провести Риджа через туман. Что же не пускало его внутрь?
 — Черные подвески все еще у тебя? Я имею в виду стекла, которые мы забрали у тех двух мужчин. — Да, — в задумчивости ответил он.
 — Выброси.
 — Кэлен, не будь смешной. Это всего лишь стекляшки. Они здесь совершенно ни при чем. Все дело в интригах женщин.
 — А в этих черных стекляшках, как ты говоришь, — интриги мужчин. Выброси, Ридж, — твердо сказала Кэлен. — Иначе ничего не получится.
 — Вот проклятие, — выругался Ридж, порылся в карманах накидки и извлек подвески. — все же не вижу никакой причины выбрасывать их; но если это утешит тебя, я готов. — Он зашвырнул подвески, и они со звоном разбились о камни в нескольких метрах от них.
 — Вот теперь можешь смело идти вместе со мной, — уверенно сказала Кэлен, взяв Риджа за руку.
 — Остается только надеяться, что эта штуковина не сожрет всю мою руку целиком, — бормотал Ридж, снова направляясь к Белому туману. — Она мне еще пригодится.
 На этот раз он легко погрузился в туман, ведя за собой птицу. Вскоре они уже были на другом конце.
 — Вот так чудеса, — поразился Ридж открывшемуся перед ним виду.
 — Не забудь об этом, когда придет время расплачиваться, Ридж. Согласись, я честно заработала свою долю.




 Глава 11


 Кэлен и Ридж уже проехали половину дороги, которая вела в изумрудно-зеленую долину, когда неожиданно стали замечать, как меняется температура. По мере их приближения воздух становился теплее. Это происходило потому, что долина Высших Целительниц была оазисом тепла, защищенным природной крепостью, которую образовали окружавшие долину горные цепи.
 — Люди в Тепле-и-Холоде были правы, — заметила Кэлен. — Где-то здесь находится место, из которого горячие источники находят путь в пещеры. Я чувствую это.
 — Что, женская интуиция? — В голосе Риджа улавливались насмешливые нотки.
 — Возможно. — Кэлен улыбнулась. С того момента, как Кэлен провела его через стену Белого тумана, Ридж был молчалив и задумчив. У нее появилось ощущение, что чем ближе они подъезжали к деревне Высших Целительниц, тем тревожнее чувствовал себя Ридж. У Кэлен же было совершенно противоположное настроение.
 — Смотри-ка, там, внизу, на полях — люди.
 Он привстал на стременах своего крита и внимательно осмотрел пейзаж, что расстилался перед ними. Женщины ходили меж ровных грядок прекрасных саженцев и цветов, заботливо ухаживая за ними.
 — Я думаю, — наконец сказал Ридж, — что тебе лучше поехать первой. Мне кажется, так будет лучше. Это женская деревня.
 — Да, так оно и есть, — согласилась Кэлен и пустила свою птицу вперед.
 Через пять минут они уже въезжали на узкую дорожку между рядами идеально ровно высаженного сада. Женщина, одетая в широкую пастельных тонов тунику, подняла руку, приветствуя их. На ее поясе висели традиционные для Целительниц крохотная жаровня и мешочек с Песком. Она была гораздо старше Кэлен, с седыми, белоснежно-серебристыми волосами. Упругой, сильной походкой она направилась в сторону Кэлен.
 Кэлен остановила крита, спешилась и, уважительно наклонив голову, представилась:
 . — Меня зовут Кэлен, а это мой муж, Ридж. Мы проделали длинный путь, чтобы поговорить е вами и вашим народом.
 Женщина дотронулась до плеча Кэлен; лицо ее потеплело.
 — Добро пожаловать, Кэлен, дочь Дома Ледяного Урожая. Мы давно ждем тебя.
 Руки Кэлен стиснули поводья, которые она держала.
 — Вы знаете, кто я?
 — Конечно, знаем. Я — Валиса, Высшая Целительница. Это честь для меня — пригласить тебя в нашу деревню. — Она повернулась к Риджу:
 — А это мужчина, которого ты выбрала?
 Ридж, спешившись, вежливо улыбнулся:
 — Я муж Кэлен. Здесь я по заданию Торгового Барона Квинтеля.
 — Итак, Лорд Квинтель наконец решился что-то предпринять? Он должен знать, что только особенная женщина и выбранный ею мужчина смогут преодолеть барьер. По-моему, мы дали ему достаточно подсказок. Но мужчины очень упрямы. — Валиса повернулась и махнула рукой:
 — Идемте со мной. Я покажу домик, приготовленный для вас. Вы проделали большой путь и теперь должны отдохнуть. А потом мы поговорим.
 Валиса повела их вниз по дорожке к одному из маленьких домиков, в изобилии раскиданных по долине. Он был сложен из светлого камня. Вместо деревянных ставен в нем были окна, а вокруг очаровательный цветущий сад.
 — Здесь есть стойла для критов, и, когда вы их расседлаете, я отведу туда птиц и покормлю их. Глаза Риджа едва заметно сузились.
 — Я сам присмотрю за критами.
 — В этом нет необходимости, Торговый Мастер Ридж. Я позабочусь о них.
 — Не хочу показаться грубым, Целительница, но за время путешествия я привык сам заботиться о своих птицах, — сказал он, отвязывая вещи.
 — Как вам будет угодно, — вежливо ответила Валиса. — Стойла находятся прямо здесь. — Она показала на небольшое строение перед домиком. — Там есть и вода, и корм для птиц. Да, кстати, как раз пока вы отдохнете и вымоетесь, наступит время вечерней трапезы, и вы можете присоединиться к нам. Мы собираемся в большом зале, рядом с садом, где растут лечебные растения.
 — Спасибо, Валиса, — быстро ответила Кэлен, прежде чем Ридж нашел слова, чтобы отказаться. — Увидимся вечером.
 Валиса кивнула и ушла. Кэлен повернулась к Риджу, который угрюмо распаковывал сумки:
 — Ты привел меня сюда для того, чтобы наладить торговлю с Целительницами, Ридж. И пожалуйста, позволь мне выполнить то, зачем я здесь. Дела пойдут гораздо лучше, если ты не будешь спорить и упираться из-за каждой мелочи. Валиса предложила позаботиться о наших критах только из вежливости. И нечего было из-за этого становиться в позу. Ты что, думаешь, что ей так охота возиться с нашими птицами?
 Ридж пронзительно посмотрел на нее и, взяв сумки, направился к домику.
 — А ты откуда знаешь?
 — Ридж, ты становишься очень подозрительным. Что случилось с тобой?
 Он махнул рукой и, открыв дверь, вошел в комнату, которая была обставлена строгой, элегантной мебелью. Ложе, низкий круглый стол, подушки, два светильника и красивое цветущее растение на подоконнике.
 — Я не знаю. — Он покачал головой. — Если хочешь знать правду, то мне это место не по душе. Меня все здесь раздражает.
 — Но здесь нет ничего, что могло бы разозлить тебя, Торговый Мастер, — заметила с улыбкой Кэлен. — Хотя, впрочем, не много надо, чтобы сделать это. Теперь я не удивляюсь, из-за чего тебя прозвали Огненным Хлыстом. — Она последовала за ним в комнату.
 — Зато у тебя, похоже, нет проблем, — высказал ей Ридж, бросив сумки на полосатый ковер. — У меня такое чувство, что ты здесь прямо как дома. — Я и правда чувствую себя здесь как дома. — . Она прошлась по комнате, рассматривая простые, ненавязчивые детали обстановки. — Как ты думаешь, они знали, что приеду именно я, Ридж? Валиса сказала, что они ждали меня. Странно, да?
 — Высшие Целительницы всегда выглядят странными. — Ридж вдруг заволновался. Он знал от торговцев, что мужчины начинали чувствовать явное раздражение и смутно ощущали неловкость своего положения в этой прекрасной долине. Любой мужчина безошибочно видел, что здесь он совершенно лишний. Деревня была женской во всех смыслах этого слова.
 Ридж приготовился к тому, что его просто-напросто будут здесь не замечать, но тут же понял, что ничто его так не разозлит, как такое отношение. Долина имела сильное влияние на Кэлен. Ему пришло в голову, что у Кэлен не было настоящего дома или семьи, которые бы тянули ее обратно в Перепутье или даже в Слияние. Ее тетя Олэр вряд ли обрадовалась бы возвращению Кэлен. Поспешный торговый брак с бездомным незаконнорожденным тоже не был причиной, по которой бы ей хотелось пуститься в обратное путешествие. В этой чудесной долине он почувствовал угрозу для себя, которую не ожидал. Кэлен могли соблазнить здесь, но совсем не мужчины.
 Ридж огляделся и открыл дверь.
 — Пойду займусь критами, — бросил он и вышел наружу. Скоро, очень скоро он сможет забрать Кэлен, добыть Песка и уехать отсюда чем дальше, тем лучше.
 Вечером за ужином Кэлен обратила внимание на тревогу Риджа и на его плохое настроение. Он сидел рядом с ней, с вызывающей небрежностью развалясь на вышитых подушках. Кэлен не делала попытки прислуживать ему за столом, как полагалось бы приличной жене. Оба знали, что в деревне правила поведения за столом гораздо проще. Каждый сам себе накладывал изумительно приготовленные овощи, наливал суп, брал нежные яйца бинды. Ридж прекрасно знал, что должен сам наполнять свою собственную тарелку, даже если он и окружен женщинами.
 Какой-то момент он колебался, ожидая, что ему подадут еду, подозрительно поглядывая на Кэлен. Но она не шелохнулась, и он недовольно положил себе того, чего ему хотелось. Кэлен весело улыбнулась и потянулась к блюду с яйцами бинды в желе.
 — Я знала, что ты сможешь это сделать, — прошептала она ему на ухо. — Это место очень плохо влияет на тебя. Ты растеряла все свои манеры.
 — Интересное наблюдение. Может, мне стоит всегда вести себя подобным образом, а? Мне лично это по вкусу.
 Он налил себе вина.
 — А как же традиции, Кэлен? Или они для тебя ничего не значат?
 — Я думаю, что пора положить начало новым. Что бы ни случилось, ты всегда первым делом заводишь разговор о традициях. Похоже, ты родился вместе с ними. — Чем больше она говорила, тем больше сожалела о сказанном. Она опустила глаза и пробормотала:
 — Извини, Ридж. Я совсем не хотела оскорбить тебя.
 — Ты и не оскорбила, — оборвал он. — Говорила только правду. Только ты забываешь, что традиции важны для тех, кто хочет выжить.
 — Или для тех, кто этими традициями только и живет, как, например, моя тетя, и старается придерживаться всех без исключения, — вздохнув, ответила Кэлен.
 Ридж взял вилку и замолчал, пока продолжался разговор за шестью или семью большими круглыми столами, поставленными в просто обставленной комнате. Кэлен не обращала внимания на него, стараясь приспособиться в своем обычном положении на коленях и устроиться поудобнее. Мысль о том, что за столом она может развалиться, как мужчина, была для нее странной, ведь она всю жизнь ела стоя на коленях.
 — Слушай, ради Камней, что с тобой? — взорвался Ридж, когда она в очередной раз попыталась устроиться поудобнее. — Ты что, спокойно сидеть не можешь?
 — Я пытаюсь сесть поудобнее.
 — Сиди так, как привыкла, — посоветовал Ридж с иронией.
 — Но никто здесь так не сидит. К тому же за столько лет я устала так сидеть. Подай мне, пожалуйста, вон то блюдо с сыром.
 Он сделал, что она просила, но таким резким движением, что разговоры за столом приутихли.
 — Спасибо, Ридж. У тебя это очень хорошо получилось. Может быть, в тебе скрыт талант? — Кэлен подцепила несколько кусочков сыра и поставила блюдо на место. Женщина рядом улыбнулась:
 — Валиса говорила мне, что сегодня днем ты провела через покров критов и своего мужчину. Кэлен улыбнулась:
 — Это было достаточно просто. Я не понимаю, почему этого не могли сделать женщины в торговых караванах.
 — Пройти через него могла лишь особенная женщина. Ты. Да, кстати, меня зовут Арона. Я слежу за плантациями целебных трав. — Арона улыбнулась. У нее было строгое умное лицо, голубые глаза лучились теплом и любопытством. Она была на несколько лет старше Кэлен, и ее волосы сохранили неповторимый черный цвет без малейшего намека на седину. Как и у всех женщин в долине, ее тело было гибкое и сильное, закаленное неутомимой работой в полях.
 — Арона, скажите, как вы узнали, что именно я смогу пройти через туман? Я ничего не понимаю.
 — Тебе расскажут об этом сегодня вечером, после ужина. Я не имею права объяснять тебе это. — Она мельком глянула на непримиримое выражение лица Риджа. — Тем более в присутствии мужчины.
 Кэлен заметила, как изменилось лицо Риджа, но он промолчал. На протяжении всего ужина женщины расспрашивали Кэлен и Риджа о том, что происходит во внешнем мире. Они явно предпочитали быть в курсе событий, происходящих за пределами долины, несмотря на то, что не принимали в них участия.
 Ридж отвечал на вопросы о новом Зале Равновесия и об изменениях в хозяйстве Северного Континента. Кэлен с гордостью слушала его умные, со знанием дела ответы на вопросы, которые без конца задавали женщины. Ее торговый муж, может, и не имел возможности получить хорошее образование, но с годами он неуклонно умножал свои знания.
 — Мы слышали о корабле, который был построен в порту Равновесия, — заметила одна из женщин. — Особый корабль, который в состоянии переплыть море Мерцающих Огней.
 — Это правда, — подтвердил Ридж. — Его финансировало объединение Дома Лордов.
 — А для чего? Освоение?
 — Освоение земель на другом конце моря и налаживание новых торговых путей, — ответил Ридж. — Кто знает? Может быть, на тех землях есть Целительницы, с которыми вам будет о чем поговорить, обменяться знаниями.
 — Потрясающая мысль, — заметила Арона. Ридж нахмурился, увидев, что его бокал пуст. Он привык, что он постоянно был полным, когда он делил стол с Кэлен.
 — Многие думают, что корабль не вернется из плавания. — Он дотянулся до пузатой бутылки и налил себе вина. — Полярные Советники предполагают, что за морем может и не быть никаких неоткрытых земель. Кто-то подумывает о том, что даже такой большой корабль может вернуться из-за опасностей, так и не достигнув неоткрытых земель. Что бы ни случилось, это должно стать интересным событием. — Очень, — согласилась Валиса, — но все это в будущем. А сегодня вечером мы займемся безотлагательными вещами. Вы извините нас, Торговый Мастер? Нам необходимо поговорить о делах с Кэлен.
 Ридж смирился с тем, что он здесь больше не нужен, и, пристально посмотрев на Кэлен, встал из-за стола. Крепко сжимая в руках пузатую бутылку вина, он старался сохранить спокойствие.
 — Я буду ждать тебя, — сказал он со значением.
 — Понимаю, — ответила она. Кэлен увидела полыхание золота в его взгляде и поняла, что он хотел сказать на самом деле. Он был одинок сейчас и противостоял маленькому миру женщин, которого он не мог осмыслить, миру, желавшему тем или иным способом увлечь Кэлен. Он представлял, насколько это рискованно, но не был уверен, что сможет победить. Он знал только одно: он должен использовать весь свой небольшой авторитет, чтобы вернуть Кэлен. Может быть, он боится, что, потеряв ее, он потеряет и Песок, думала Кэлен. Ведь в конце концов это же торговый брак.
 — Не волнуйся, Ридж, — прошептала она. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты получил свой Песок.
 — К черту Песок! Я хочу быть уверен, что ты скоро вернешься. — Он повернулся на каблуках и с достоинством удалился из комнаты. Никто не сказал ему, чтобы он оставил бутылку вина.
 Когда Ридж ушел, взгляды находившихся в комнате обратились на Кэлен. Чувство ожидания чего-то витало в воздухе. Валиса ободряюще улыбнулась:
 — Песок твой, Кэлен. Столько, сколько сможешь унести. В печи сейчас свежедобытая партия. Она будет готова к завтрашнему утру.
 — Спасибо, — тихо ответила Кэлен.
 Никто в точности не знал, сколько изготовляется драгоценного Песка. Секреты Высших Целительниц очень хорошо охранялись из поколения в по-коление. Сам по себе Песок не имел целебных свойств; однако он обладал прекрасными диагностическими свойствами. Сгорая, он выделял дым, который каким-то образом позволял Целительнице видеть пациента словно изнутри и определить природу его болезни. А определив заболевание, она могла уже приготовить лекарство из трав, которые росли в ее саду. Первым делом готовившиеся в Целительницы должны были вырастить сад с такими растениями. Он был таким же символом их профессии, как жаровня на поясе, для того чтобы на ней сжигать Песок. Правильно использовать дым, выделяемый им, умели лишь немногие и, как правило, женщины. Поколениями в Гильдию Целительниц допускались женщины, имеющие способности к Исцелению. Для определения этого существовал один простой способ. Рядом с будущей Целительницей поджигался Песок, и она должна была доказать, что способна «заглянуть» внутрь пациента. Кроме этого, необходимо было тут же увидеть причину недуга, причем, прошла она подготовку или нет, роли здесь не играло. Некоторые женщины обладали Даром в недостаточной степени, то есть они «видели» болезнь, но не могли установить причину нездоровья.
 — Я не знаю точно, как положено торговать Песком, — медленно произнесла Кэлен. — Я никогда не занималась этим. Пожалуйста, скажите мне, сколько гран я должна. Не знаю, хватит ли у меня для покупки.
 Казалось, Валису это совершенно не интересует.
 — Обычная цена — тысяча гран. Но Песок — не главное дело сегодня. Он был лишь приманкой.
 — Приманкой? — переспросила Кэлен, напряженно ожидая и чувствуя, что сегодня ее посвятят во что-то очень важное.
 Женщины замолчали, а Валиса начала объяснять:
 — Ты наверняка слышала легенду о том, что где-то в этих горах спрятан Светлый Ключ.
 — Да, я слышала эти сказки.
 — Это правда, Кэлен. Кэлен глубоко вздохнула:
 — Значит, Светлый Ключ здесь? — Да, Кэлен, Светлый Ключ здесь. — Валиса грустно улыбнулась. — Ты понимаешь, что это значит?
 Кэлен медленно осознавала правду. Слегка поежившись, она спросила:
 — Если Светлый Ключ здесь, то, значит, где-то должен быть и Темный?
 — Нет нужды так вздрагивать, Кэлен, — мягко сказала Валиса. — Для всех существующих сил здесь — центр противостояния. Олэр сумела прекрасно обучить тебя.
 Кэлен удивленно подняла голову:
 — Вы знаете мою тетю?
 — Олэр чуть не стала одной из нас. Дарование проявилось в ней в большей степени, чем в других, и еще она предпочла не искать союза с мужчиной. Ее природные дарования неизбежно привели бы ее в долину, если бы… не произошло нечто, не позволившее ей сделать это.
 — Смерть мужчин моего Дома. Мой отец был ее братом, — грустно пояснила Кэлен. — Вслед за их смертью вскоре умерла моя мать. Это из-за меня она не могла следовать своему предназначению. Она Должна была исполнить свои обязанности по отношению ко мне, да и к Дому Ледяного Урожая. — Кэлен подавленно замолчала. — Выбор есть всегда, Кэлен. Помни об этом, — спокойно сказала Валиса. — Олэр могла и тебя привести сюда, но выбрала путь мщения. Она вырастила тебя и сделала орудием мести, хотя при соответствующей подготовке ты могла бы стать хорошей Целительницей.
 — Целительницей? Я могла бы стать одной из вас? Откуда вы знаете? Меня никогда не испытывали Песком. — Кэлен ухватилась за эту мысль. — Тетя никогда не позволяла мне учиться ее секретам, ; отказалась испытывать меня Песком. Она говорила, что подобные испытания и знания не позволят мне исполнить то, что я должна была сделать.
 — Она была права. Целительница, прошедшая, подготовку, не может убивать, правда, за исключением случаев, когда необходимо защитить свою жизнь или жизнь другого человека. Олэр растила тебя лишь с одной целью — ты должна была хладнокровно и расчетливо убить. Ты должна была сделать то, что противоречило твоим врожденным инстинктам. Она сделала все что могла, чтобы скрыть их от тебя.
 Кэлен вспомнила ощущение барьера, которое она почувствовала, впервые занимаясь любовью с Риджем.
 — Но как она могла скрывать это от меня так долго?
 — Олэр использовала методы, предназначенные для лечения людей с нарушенной психикой. Эти способы помогают пациенту забыть вещи или события, которые тревожат его и могут привести к тяжелой болезни. Что-то подобное Олэр применила и к тебе. Олэр шла на большой риск, когда выторговала временный брак для тебя. Она скорее всего знала это, но, видимо, не могла придумать другого способа, чтобы приблизить тебя к намеченной жертве.
 — Она сказала мне, что, даже если я и подписала подобный контракт, я не не имела права спать ни с мужем, ни с другим мужчиной, пока не выполню свои обязанности перед Домом, — ответила Кэлен. Она опустила глаза. — Я не послушалась ее.
 — Если бы твоя тетя испытала тебя дымом от Песка, то барьер в твоем сознании был бы стерт. Если ты пошла на физический и чувственный контакт с мужчиной, за которого вышла замуж, преграда в твоем сознании была почти устранена.
 — И я не смогла исполнить свой долг.
 — Ты не смогла исполнить поручение тети. Но не потеряла себя. Ты не рождена для хладнокровного убийства, независимо от мотивов, Кэлен. — Валиса протянула руку через стол и дотронулась до руки своей гостьи:
 — Твое предназначение гораздо обширнее. Кэлен посмотрела на нее, заметив неподдельный интерес, который светился во взгляде других.
 — О каком предназначении вы говорите? Никто никогда не говорил мне о другом, кроме мести, но я не смогла исполнить ее.
 Валиса покачала головой:
 — Месть никогда не была твоей судьбой. Видишь ли, ты единственная, кто извлечет Светлый Ключ из укрытия.
 У Кэлен все похолодело внутри.
 — Нет, — прошептала она беззвучно. — Нет, это не правда.
 — Ключ был недоступен многим поколениям Целительниц. Теперь мы точно знаем, что его не трогали с тех пор, как скрыли в горах.
 — Если он и в самом деле существует, то его не нужно трогать, — протестовала Кэлен. — Это стоит за гранью доступного нам. Он должен быть навсегда оставлен там, где есть!
 Валиса снова улыбнулась доброй улыбкой, способной развеять любую неуверенность и грусть:
 — Он может оставаться там до тех пор, пока Темный Ключ нетронут и укрыт.
 — Что вы имеете в виду?
 — Мы думаем, что Темный Ключ вынули из укрытия.
 У Кэлен пересохло во рту.
 — Но ведь говорят, что если Темный и Светлый Ключи приблизить друг к другу, то Темный уничтожит Светлый.
 — Подобное мог сказать только мужчина, — впервые заговорила Арона. В ее голосе слышалась насмешка. — Мужчины слишком опрометчиво верят в то, что они сильнее, как и в то, что их конец Спектра сильнее. Но правда в том, что все их заблуждения рассыпаются в прах перед «Математикой Парадоксов» и «Философией Спектра», Все вещи в этом мире уравновешиваются равными вещами.
 Кэлен взглянула на нее и вновь посмотрела на Валису:
 — А вы уверены, что Темный Ключ вынут?
 — Полностью не уверены. Но у нас очень сильные подозрения, что это все-таки произошло. Тьма действует в горах. Мужчины очень странно погибают. Поговаривают, что крюкохвостые гадюки вышли из гор впервые за много поколений.
 — По пути сюда Ридж убил одну такую, — прошептала Кэлен.
 — Кэлен, крюкохвостые гадюки страшны, но они всегда боялись людей. Если они начали охоту за пределами гор, это означает, что какая-то сила управляет ими. Есть и другие случаи. Мы не можем понять их, и они сильно тревожат нас. Кэлен подумала о черной пелене, которая пыталась поглотить ее в пещерах.
 — Но я не понимаю, почему вы рассчитываете на меня?
 — К несчастью, мы не имеем права полностью раскрыть тебе твое предназначение. Пока мы еще сами не уверены в этом, — поведала ей Валиса. — Мы получали намеки годами: информация приходила к нам по каплям во время вхождения в транс, о чем-то мы догадались сами. Но только в одном мы уверены полностью: ты единственная, кто способен извлечь Светлый Ключ. Для остальных это будет смертельно.
 — Но вы же не знаете точно, так это или нет! Что же мне делать? Как я приму на себя эту ношу, не зная, погибну или нет? — Кэлен почувствовала, что ее поймали, поймали так же, как Олэр, когда внушала ей мысль о долге перед Домом — убийстве Квинтеля. Но убийство обещало хоть и призрачный, но шанс на свободу. А любого, кто осмелится коснуться Темного или Светлого Ключа, согласно легенде, ждала неминуемая смерть.
 — Успокойся, Кэлен. Никто не заставляет тебя доставать Ключ. Мы не собираемся принуждать тебя. Решать тебе — только ты можешь знать, что, когда и как ты будешь делать. Наше дело — поведать тебе о том, что мы узнали за долгие годы из легенд и тех кусочков информации, которые поступали в наше распоряжение.
 . — Вы, наверное, собрали много древних манускриптов?
 — Достаточно, А как ты думаешь, на что мы тратили деньги, которые получали от Квинтеля?
 — Вы говорили о днях, когда жили Лорды Рассвета, — задумчиво произнесла Кэлен. — А существовали они на самом деле?
 — Мы верим в это. Именно они нашли Камни Контраста и захоронили их. Никто не знает, где они спрятаны. Но мы уверены, что оба Ключа от Камней спрятаны в этих горах. Мы наверняка знаем, что Светлый Ключ находится здесь, а документы говорят, что и Темный — тоже.
 — Но кто были Лорды Рассвета? — спросила Кэлен, очарованная рассказом. — Другая раса, населявшая нашу планету до нас?
 Помедлив, Валиса ответила:
 — Мы не знаем точно, но возможно, что они наши прямые предки. Некоторые ученицы здесь, в долине, — она оглядела лица слушавших женщин, — считают, что именно они были нашими прародителями, которые прибыли сюда из мира, вращающегося вокруг совсем другого солнца.
 — Они принесли с собой Камни и Ключи? — спросила Кэлен. Валиса отрицательно покачала головой:
 — Нет. Мы считаем по-другому. Нам кажется, что они прилетели сюда и отыскали их как способ восстановить свою силу и способности, когда их собственные были уже исчерпаны. Такие вещи нельзя уничтожать, поэтому они и спрятали их, надеясь, что мы их никогда не найдем.
 — Что же стало с Лордами Рассвета? — спросила Кэлен.
 Валиса улыбнулась в ответ на ее слова:
 — Их здесь оказалось немного, но они приспособились к новому миру. Похоже, они попали в ловушку, но сделали так, чтобы они и их дети смогли выжить. Они создали новое общество, которое развивалось и процветало. Мне нечего добавить к этому. Мы ничего больше не знаем — все, что нам было известно, мы поведали тебе. Все это основывается на наших размышлениях и интуиции.
 — И ваши размышления убедили вас, что именно я — та единственная, кто сможет извлечь Светлый Ключ и вынести его за пределы долины? — осторожно подвела итог Кэлен.
 — Мы на это надеемся.
 — Вы ошибаетесь, — убежденно сказала Кэлен. — Вы расставили свои ловушки не той. Я уверена, что если бы я знала о своем предназначении, то наверняка это знание сохранилось бы в глубине моей памяти.
 — Кто знает? — Валиса вновь улыбнулась. — Даже мы почти ничего не знали о твоей судьбе. Может, все было бы яснее, если бы Олэр привела тебя сюда. Разумеется, это не означает, что ты выросла бы здесь. В любом случае внушенное Олэр понятие мести и чести Дома было сильнее. Она пыталась подчинить тебя себе и, возможно, даже добилась успеха, подавив в тебе здоровое любопытство и инстинкты. Может быть, они подавлены лишь на время? Кто знает? Пути судьбы часто сложны для понимания.
 Кэлен почувствовала отчаяние.
 — Давно вы узнали, что именно я — та единственная, кто может это сделать?
 — Женщина, занимавшая это место до меня, первой предугадала правду. У нее была редчайшая способность к глубокому трансу. Этот необычайный Дар очень редок, а результаты подобных трансов часто очень сложно растолковать. Ее звали Бестина, она обладала удивительной интуицией. Именно она назвала ту, кто рано или поздно сможет извлечь Светлый Ключ. Перед смертью она призвала к себе Олэр и рассказала ей о том, что видела. Но было слишком поздно. Олэр уже встала на свой путь, сде-лала выбор и тебя заставила следовать ему. Бестина не могла больше ничего сделать. Но когда она сообщила мне, что я займу ее положение в долине, она Дала мне один совет. — Какой?
 — Она сказала, что есть что-то способное разрушить барьеры, установленные в твоем сознании тетей. Связь между тобой и другим окажется сильнее, чем наставления Олэр, и, может быть, даже сильнее, чем твое понятие о чести Дома.
 — Вы знали, что я окажусь в торговом браке? Валиса улыбнулась:
 — Много лет назад мы поставили условие, что будем принимать и иметь дело только с женщинами, которые замужем за торговцами. Этим способом мы смогли защитить женщин, которых использовал Квинтель, и обеспечить им право на долю в прибыли от Песка.
 — Квинтель обошел ваше условие, когда начал! внедрять практику торговых браков, — проговорила) Кэлен. — Подобные браки все-таки очень похожи на деловые соглашения. Связь между женщиной и мужчиной в подобном браке слаба, если вообще существует. Это чистая выгода.
 — Да, это так. Но брачные соглашения помогают придать женщинам какой-никакой легальный статус. Когда мы решили иметь дело с подобными женщинами, у нас были причины считать, что и ты когда-нибудь придешь в долину в качестве тор-говой жены. Конечно, точно мы не знали. Судьба могла выбрать и другой путь, чтобы привести тебя к нам, но такой путь выглядел наиболее логичным. Никто, кроме торговцев Квинтеля, не пытался пробраться в долину.
 — Понимаю.
 — Несколько месяцев назад, — продолжала Валиса, — когда мы забеспокоились из-за Темного Ключа, мы решили немного подтолкнуть судьбу: стали говорить торговцам Квинтеля, что отныне будем иметь дело только с женщинами, которые на са"мом деле замужем за торговцем, у которых с торговцем эмоциональная связь, а не только оговоренная в контракте. Мы заявили, что это должна быть женщина с Даром, но не обязательно Целительница. Мы много знали о тебе — из трансов Бестины и моих собственных, но мы не могли указать точно на тебя.
 — А почему нет?
 — Мы потеряли твой след, не знали, где Олэр прятала тебя и под каким новым именем вы скрыли имя вашего Дома. Оставалось надеяться на логику. А она состояла в том, что Квинтель не успокоился бы до тех пор, пока не нашел способа вновь открыть торговый путь для Песка. Он продолжал бы поиски, пока ему не попалась женщина, способная пройти через туман.
 Мы знали, что Квинтель не сможет найти для такого контракта подготовленную Целительницу. Мы ожидали, что он найдет неподготовленную женщину с Даром вроде тебя, желающую поехать в торговое путешествие. Не так много женщин с Даром, таких как ты, и, зная это, мы оказали на Квинтеля давление и закрыли путь для всех, кто не мог преодолеть туман. А преодолеть его могла лишь ты. Рано или поздно, но мы бы нашли тебя. Здесь тоже мы применили логику. Не забывай, мы знали, что Олэр, где бы она ни была, искала способа добраться до Квинтеля. Учитывая то, что Квинтель искал женщину, происходящую из семьи Целительниц, а Олэр ждала возможности использовать тебя против Квин-теля, результат был обеспечен.
 — Все это так запутанно и сложно, — покачала головой Кэлен.
 — Это логика тем не менее. За всем, что происходит, стоит скрытая логика. Мы называем это судьбой, но в реальности это лишь поддающееся расчету взаимодействие различных сил, установленных свыше, и ровным счетом ничего болыие. Все находится в движении, и действие сил можно предсказать, основываясь на событиях, которые происходят, либо самим ставить условия их взаимодействия. — Валиса процитировала одно из положений «Философии Спектра» с уверенностью человека, который глубоко верит в нее.
 — Значит, предполагался только торговый брак, — тихо произнесла Кэлен. — На большее вы не рассчитывали. Вы лишь ждали женщину, которая и в самом деле была бы замужем, а не просто пошла на такое соглашение, пусть даже в первый и последний раз.
 Валиса с пониманием посмотрела на нее:
 — Не хочешь ли ты сказать, что связь между тобой и твоим мужем основана только на деньгах? Кэлен внезапно покраснела:
 — Мои отношения с Торговым Мастером Риджем очень сложно объяснить. Временами я сама их не понимаю. Но я уверена в одном — мне не под силу достать Светлый Ключ. Вы нашли и привели к себе совсем не ту женщину, на которую рассчитывали.
 — Никто из нас не может достаточно точно объяснить, как и почему ты здесь, Кэлен. Но мы и не пытаемся получить больше, чем имеем сейчас. Уже поздно, а мы все-таки сельские жители и должны вставать пораньше. Я думаю, надо расходиться на ночь. — Тон Валисы не оставлял сомнений, что собрание пора заканчивать.
 — Фермеры не единственные, кто рано встает. Торговые мастера тоже не любят долго залеживаться в постели, — пробормотала Кэлен, вставая вместе с остальными. — Правда, они делают это только для того, чтобы поскорее закончить путешествие. Ридж хотел бы уехать утром — чем раньше, тем лучше. — Я прогуляюсь с тобой до твоего домика, предложила Кэлен Арона, когда остальные уже ходились по домам.
 — Спасибо, я была бы рада.
 — Да ладно, чего уж там. Мой дом стоит сразу за твоим. — В свете ламп голубые глаза Арощ казались глубокими и проникновенными. Она легко взяла Кэлен за руку и повела к выходу из трапезной.
 Кэлен шла рядом со своей новой знакомой в тишине, обдумывая все то, что было рассказано ей за ужином. Но скоро она почувствовала себя неудобно и завязала ни к чему не обязывающий разговор.
 — Как получается, что в долине, окруженной со всех сторон покрытыми снегом горами, такой теплый и целительный воздух?
 — Причина в тепле, которое исходит из самого: сердца гор, может быть, из старых, погасших вулканов. Мы не знаем точно, как это происходит, но поблизости расположены горячие источники, и вода их нагревает воздух.
 — Эти воды поступают в бассейны Тепла-и-Холода и дальше, не так ли?
 — Да. — Арона помолчала секунду, и, когда она заговорила вновь, ее слова удивили Кэлен. — Ты ищешь свободы для себя.
 — Ты хорошо знаешь людей.
 Арона мягко улыбнулась:
 — Не совсем так. Я тоже искала свободу. Может быть, потому узнаю это в людях сразу, как только вижу их.
 Кэлен заинтересовалась:
 — Ты не нашла свободы во внешнем мире, Арона?
 — Не думаю, что смогла бы найти ее в мире мужчин, — просто ответила она. — Но здесь, в долине, я счастлива.
 — Понимаю. — Они подошли к дому. Кэлен увидела свет ламп в окнах. Наверное, Ридж все еще ждал ее, как и обещал.
 Арона остановилась, посмотрела в лицо своей спутнице и положила руки на плечи Кэлен:
 — Ты тоже могла бы быть счастлива здесь, Кэлен. Понимаешь, что я хочу сказать? Свобода, которую ты найдешь здесь, не существует в супружеских отношениях.
 — Знаю, — согласилась Кэлен. — В браке свобода очень условна.
 Ридж стоял в тени дома и слушал, что говорила Кэлен. Не находя себе места от беспокойства, он уже второй раз за вечер вышел посмотреть, что происходит с критами. В лунном свете он видел силуэты Кэлен и Ароны. Он похолодел при мысли, что в долине приготовлено слишком много ловушек, чтобы разлучить его с Кэлен.
 — Здесь, в долине, ты свободна, Кэлен, — тихо сказала Арона. — Ты можешь сделать свой выбор сама. Нет никакой нужды следовать желаниям мужчины.
 У Риджа перехватило дыхание при этих словах, и он выступил из тени. В лунном свете он смотрел на двух женщин.
 — Кэлен, я давно жду тебя.
 — Я знаю, Ридж. — Она повернулась с загадочной улыбкой на губах.
 Ридж стоял неподвижно, готовый в любую минуту напасть, но был не уверен, нужно ли это. Гораздо легче ему было бы защитить свою жену от посягательств другого мужчины, а в такую ситуацию ему не доводилось попадать. Что он может предложить Кэлен? Призрачные узы торгового брака? Вряд ли это можно сравнить с прелестями свободы, которые. — ей сулят в долине.
 — Пора ложиться спать, Кэлен. — Он не знал, что еще сказать.
 — Да, — согласилась она и повернулась к Ароне:
 — Спокойной ночи. Мне слишком многое надо обдумать сегодня ночью.
 — Наверное, так и есть. Иди ложись спать и мечтай о свободе.
 — Не уверена, что любой из нас полностью свободен, — пробормотала Кэлен.
 — Ты мудрая женщина. И было бы очень жаль, если бы ты не последовала путем Целительницы. Спокойной ночи, Кэлен. — Арона растворилась в ночи.
 Ридж глубоко вздохнул, но напряжение не исчезло. Он подошел к Кэлен и взял ее лицо в свои грубые ладони. Широко распахнутыми глазами она смотрела на него.
 — Порой ты пугаешь меня до смерти, выдохнул он.
 — Неужели?
 — Я не отпущу тебя так просто, — хрипло сказал он, — не могу позволить тебе уйти. Ты должна быть со мной. Я постараюсь, чтобы ты поняла это. — С этими словами он подхватил ее на руки и понес в домик.




 Глава 12


 Лампы отбрасывали мягкий теплый свет, а глаза Риджа горели ярко и неукротимо. Кэлен почувствовала в нем рвущуюся наружу силу, когда он пронес ее через комнату и уложил на узкое ложе в дальнем углу. Горячий огонь был ничем по сравнению с жаром, которым был охвачен Ридж.
 Он опустился перед ней на колени и снял с ее головы ленту, удерживавшую волосы. Освобожденная волна рыжих локонов упала на плечи.
 — Я хочу, чтобы ты нашла свободу в моих объятиях, жена. — Он погрузил ладони в ее волосы и крепко поцеловал.
 В поцелуе соединились страсть и настойчивость — так огонь охватывает сухие лучины. Она не знала, была ли подлинная свобода в объятиях Риджа, но то восхитительное ощущение нельзя было сравнить ни с чем.
 Сегодня ночью все было иначе. Кэлен с Нетерпением ждала момента, когда она вновь будет с Риджем, когда он займется с ней любовью. Он нежно коснулся ее, и она тут же загорелась огнем его страсти. Руки сомкнулись на его шее, привлекая его к себе.
 — Вот что я скажу, Кэлен. Куда бы ни закинула тебя судьба Спектра, я всегда разделю с тобой эту участь.
 — Я знаю, — услышала она свой ответ, — знаю это сегодня ночью. — Знание словно растекалось по ее сосудам, принося ей полную уверенность, от которой уже никуда не денешься.
 Ридж занялся ее одеждой, и вскоре туника вместе с шароварами оказалась на полу. Она, обнаженная, пылко извивалась в его объятиях, подвластная жгучему, неумолимому желанию.
 — Ради Камней, — выдохнул Ридж, пытаясь освободиться от одежды. — Сегодня ты горишь, словно вулкан в горах. Как ты могла даже подумать о том, чтобы оставить меня?
 — Я не думала о том, чтобы покидать тебя сегодня, — сказала она, сжимая пальцами его плечи. — Я не могу оставить тебя. — Это было правдой, и она приняла ее безоговорочно. Она хотела чувствовать его внутри себя, чувствовать до конца. Кэлен порывисто дышала, крепче прижимаясь к Риджу. Он наклонился над Кэлен — лицо исказилось от страсти, пальцы дрожали. Он коснулся груди Кэлен.
 — Иди ко мне! — беззвучно прошептала она и приподняла бедра, словно приглашая его. — Иди ко мне, Ридж, я хочу тебя.
 — Скоро, — пробормотал он хрипло, — скоро.
 — Нет, сейчас! — Одержимая всеподавляющим желанием полного объединения, Кэлен сжала его грудь ладонями.
 Удивленный силой ее желания, он позволил Кэлен уложить себя на спину. Она немедленно оседг лала его. В свете лампы, стоявшей за ней, рыжие волосы горели словно нимб вокруг ее головы. Глаза; Риджа засветились нетерпеливым ожиданием, он положил руки на бедра Кэлен.
 — Сделай же это! — пылко прошептал он, приподнимая ее бедра. — Я чувствую огонь, пульсирующий в тебе, он поглощает нас, так сделай же это!
 Ее пальцы нежно погладили его мужское достоинство. Ридж застонал и сильным толчком вошел в ее тело. У Кэлен перехватило дыхание; крепко держа его за плечи, она всем телом прижалась к нему. Медленно она приподнялась и опустилась снова, словно сидела в седле на крите.
 — Теперь ты свободна, моя дорогая Кэлен, — бормотал Ридж. — Ты можешь парить. Но возьми меня с собой.
 Тело Кэлен наполнилось сладким напряжением. Она закрыла глаза, откинула голову и отдалась дикой скачке. Огонь, вспыхнувший между Риджем и Кэлен, испепелял их — спасения не было. Кэлен словно летела на крите, у которого еще были крылья. Она покоряла небеса на большой сильной птице, которая подчинялась любым ее капризам. Мерцающий свет и глубокая тень кружились вокруг них, когда Кэлен направляла Риджа к самым высоким вершинам. И когда они опустились на землю, Кэлен произнесла его имя голосом, который пронзил и свет, и тень.
 Хриплый крик Риджа вторил Кэлен. Он словно взорвался внутри нее, отдав часть себя. Дрожа, он прижимал ее к себе; она едва дышала.
 Остались только спокойствие, тепло и мир. Прошло много времени, прежде чем Кэлен нашла в себе силы открыть глаза. Она увидела Риджа, который нежно смотрел на ее лицо, озаренное светом ламп. Его ноги переплелись с ее, рука покоилась на ее бедре. Золотистые глаза блестели последними отсветами страсти.
 — Завтра мы уедем, — сказал он без всякого выражения. — Не важно, с Песком или без него.
 — Да, Ридж, — согласилась Кэлен с покорностью, которая поразила его. — А насчет Песка ты не волнуйся, Целительницы пообещали мне его столько, сколько мы сможем увезти. — Кэлен чувствовала, что больше ничего говорить не нужно. Ридж не мог оставаться здесь. Она знала это. В долине не было места для Риджа, а она не могла остаться без него. Сегодня она поняла: она и Ридж крепко связаны друг с другом. Временами было нелегко, но они связаны на всю жизнь. Больше она не будет бороться со своей судьбой — быть с ним.
 Ридж глубоко вздохнул и вновь прижал ее к себе:
 — Спасибо тебе, Кэлен.
 — За что? — спросила она удивленно.
 — За то, что не сопротивлялась мне.
 — А ты боялся, что, если бы я попробовала, ты бы проиграл?
 Он грустно покачал головой:
 — Я боялся, что если бы ты сопротивлялась, то наверняка проиграла бы и, может быть, не простила бы меня уже никогда. Мне не нужна победа такой ценой, но я не могу и позволить тебе остаться в этой проклятой долине.
 — Почему? — спросила она со спокойным интересом, хотя у нее уже не было даже малейшего намерения оставаться здесь. — Ты ведь получишь свой Песок.
 Его лицо напряглось.
 — Отношения между нами стоят гораздо больше, чем партия Песка. И ты знаешь это так же хорошо, как и я.
 Кэлен улыбнулась, услышав эти слова:
 — Знаю, Ридж. Я лишь хочу понять, что связывает нас вместе.
 — Почему женщин всегда интересует, чем именно они привязывают к себе мужчин?
 — Наверное, потому, что они не хотят отдаваться на милость вещей, которых не выяснили до конца, — неуверенно предположила Кэлен.
 Его брови сложились в прямую линию.
 — Ты ведь еще больше усложнишь свою жизнь, если не будешь принимать вещи такими, какие они есть.
 — Никогда бы не подумала, что ты философ, Ридж. Ты всегда принимаешь все, как есть, даже если не можешь осмыслить того, что происходит?
 Он нежно поцеловал ее в плечо, тихонько укусив:
 — Я принимаю то, что Спектр принес мне в тот день, когда ты вручила бумагу о нашем торговом браке.
 Кэлен почувствовала, что его расслабленное тело снова напряглось; она коснулась его:
 — Может быть, твой способ лучше.
 — Я знаю. — Он перевернул ее и лег сверху. — Я твой муж, Кэлен. И ты должна верить мне, если я говорю, что для тебя будет лучше.
 Кэлен захотелось улыбнуться на это проявление мужской самоуверенности, но Ридж был очень серьезен. Он поцеловал ее, и из головы у нее исчезли все мысли, осталось только желание. Казалось, все вокруг знали, что было лучшим для нее. Олэр заставила ее мстить за Дом. Женщины в долине убеждали, что ее предназначение в том, чтобы достать мифический Светлый Ключ. Ее муж решил, что она должна остаться с ним.
 И коли уж из этих трех возможностей Кэлен предпочла постель своего мужа, значит, он пока стоит для нее на первом месте.
 Они покинули долину на рассвете следующего утра. Ридж оседлал критов и навьючил мешки, полные Песка Равномерности, еще до того, как Кэлен закончила с завтраком в трапезной. Риджу совсем не улыбалось сидеть с этими женщинами, пусть даже во время еды. Он взял кусок сыра, фруктов, ломоть хлеба и пошел следить за тем, как отмеряют Песок.
 Кэлен с удовольствием присоединилась бы к нему. Завтракая с Валисой, Ароной и другими женщинами, она чувствовала себя очень неловко, особенно после того, как дала понять, что не поверила в предсказание своей судьбы. Но никто не собирался ставить ей это в упрек. Завтрак проходил в дружеской, спокойной атмосфере. Никто не упомянул о событиях прошедшей ночи, пока Кэлен не встала, чтобы присоединиться к Риджу.
 Валиса подошла к ней, взяла за руки, поцеловала в обе щеки и ласково улыбнулась:
 — Не волнуйся, Кэлен. Когда придет время, все станет на свои места. Но не отворачивайся от нас или от Ключа.
 — Но я должна! — горячо возразила Кэлен. — Поймите, Валиса, я не та, кто вам нужен. Я ведь даже не уверена в том, что Ключ существует, а если и так, я не хотела бы иметь никаких дел с этим.
 — Нет нужды говорить об этом сейчас. Равновесие еще не изменилось настолько, чтобы заставить тебя сделать что-нибудь.
 — Какое равновесие?
 — Ты знаешь так же хорошо, как и я, что все события в нашем мире и в наших жизнях накрепко привязаны к бесконечности Спектра. Когда происходит какое-либо событие, то обязательно должно произойти противоположное ему, чтобы таким образом уравновесить. Равновесие в нашем мире нарушено, Кэлен. Я чувствую это. Тьма в горах преобладает над Светом. Но это не может продолжаться долго. Когда дела будут совсем плохи, наступит час расплаты, ты поймешь это и исполнишь свое предназначение. А теперь иди и не думай больше об этом до тех пор, пока не придет время. — Валиса, пожалуйста, выслушайте меня. Я — последняя дочь Дома, который закончится вместе со мной. Я не смогла исполнить то, что было возложено на меня. А теперь я простая торговая жена. Великие предназначения не для таких, как я. Более того, мы и не хотим их.
 Арона выступила вперед, ее глаза были мягкими и понимающими.
 — Ты хочешь свободы, а не предначертанной судьбы. Прошлой ночью ты говорила мне, что не уверена, бывают ли люди, полностью свободные.
 — Я думаю, сейчас у меня появился шанс наладить собственную жизнь, — тихо произнесла Кэлен. — Понимаю, это кажется незначительным, но в конце концов, это тот путь, который я сама выбрала. — Она осеклась и уважительно склонила голову:
 — Я очень благодарна вам за Песок. Я получила его из рук наилучших Целительниц.
 Валиса улыбнулась:
 — Куда бы ты ни отправилась, Кэлен, запомни одно: Олэр направила тебя по ложному пути, используя твое чувство долга, не так ли? Именно чувство ответственности и долга забросило тебя так далеко. Думаю, оно поможет тебе спокойно одолеть твой путь. А теперь иди, и счастливого тебе путешествия.
 Кэлен посмотрела на лица женщин, которые собрались, чтобы проводить ее, и чуть не заплакала.
 Губы ее задрожали, и она, резко повернувшись, направилась к Риджу, который ждал ее подле критов. Он подозрительно посмотрел на нее, подсаживая в седло:
 — Ты плакала?
 — Конечно, нет. — Она подхватила подол туники и вытерла глаза. — Я готова ехать. Помедлив, он положил руку на ее седло.
 — Кэлен, если эти женщины сказали или сделали что-то, чем расстроили тебя, скажи мне.
 — Все хорошо, Ридж.
 Вряд ли она убедила его, но он был рад убраться подальше из долины.
 — Чем скорее мы уедем отсюда, тем лучше, — пробормотал он, забираясь в седло. — Может быть, ты накинешь плащ? Ведь как только мы выедем за пределы долины, резко похолодает.
 Она обрадовалась его заботе, подхватила поводья и направила свою птицу вслед за ним.
 — Хорошо, накину.
 — Мне кажется, обратно мы поедем не так быстро, как ехали сюда, — я доверху нагрузил критов Песком. Но у нас хорошие, сильные птицы. Мы Доберемся быстрее, чем караваны.
 Кэлен оглянулась и увидела мешки, полные Песка, перекинутые через спину ее крита. Груз был не слишком тяжелым, но Кэлен знала, что ноша замедлит ее бег. — Поздравляю, Ридж, здесь более чем достаточно, чтобы воплотить твои мечты в реальность.
 — А как насчет твоих грез, Кэлен? — удивил ее вопросом Ридж.
 — У меня еще все впереди, — бодро ответила она.
 — Так давай мечтать вместе, — произнес он.
 Их глаза на мгновение встретились; Ридж натянул поводья, и его крит нетерпеливо вырвался вперед. Кэлен поспешила за ним. Она еще раз обернулась и увидела женщин, которые смотрели им вслед. Нет, не было в этой долине свободы большей, чем она нашла в объятиях Риджа, уже уверенно решила Кэлен. Это просто разные вещи.
 Ридж ехал в молчании, стараясь не сбиваться с дороги, ведущей прочь из долины, и поднимался в горы. Кэлен знала, что он что-то обдумывает, но не решалась спросить, что именно.
 Она стала надевать теплую накидку и неожиданно заметила маленький мешочек, спрятанный в кармане. Это был пакетик порошка селиты. Кэлен застыла, вспомнив, что забыла вчера принять ежедневную порцию.
 — Кэлен? Что-нибудь не так? — Ридж оглянулся, когда его крит замедлил бег на узком участке пути.
 — Нет, — ответила она и, вздохнув, добавила:
 — Надеюсь, что нет. — Она лихорадочно пыталась посчитать, сколько она приняла его в последний раз и могло ли хватить его действия до сегодняшней ночи, но в ее памяти осталась лишь пламенная страсть. Но как бы там ни было, теперь все равно ничего не поделаешь. Через некоторое время она узнает, какая еще судьба уготована ей.
 Кэлен вздохнула и подумала, что все к лучшему. Разумеется, ей не придется расплачиваться за допущенную оплошность. Она посмотрела на Риджа, который ехал впереди, и подумала, как он отреагирует на то, что, вполне возможно, скоро станет отцом.
 Ответ был слишком очевиден. Ридж воспримет свои права и ответственность без лишних колебаний. Кэлен улыбнулась, удивившись своей глубокой уверенности. Впервые с тех пор, как она приняла связь между собой и Риджем, она начала понимать, что эта связь значит на самом деле. Все-таки настоящий брак с агрессивным, безжалостным бездомным, убежденным в том, что он будет Лордом Дома, было не совсем то, к чему она стремилась, покидая ферму.
 Честно говоря, она, возможно, тоже не была именно той женщиной, которую он желал бы видеть рядом с собой после добычи Песка. Пусть он сейчас бездомный, но, когда вернется в Перепутье, он станет богатым, и уважаемые Дома будут вынуждены принять его в свое общество как идеального мужа Для своих дочерей. Кэлен не могла предложить ему ни влияния в обществе, ни связей, которые давали Великие Дома, однако была готова привнести в его будущий Дом традиции, честь и манеры, приличествующие Великому Дому. Ридж вырос вне традиций и теперь с каждым днем ценит их все больше. Кэлен была уверена в этом. Ридж, конечно, сумеет основать свой собственный Дом, заработанный кровью и потом, удачей и опытом. Кэлен привнесет в него то, что не купишь ни за какие деньги, превратит его Великий Дом в истинный домашний очаг.
 Если только он по-настоящему женится на ней.
 — Туман. — Ридж остановил крита перед молочно-белой завесой. — Мне кажется, он никогда не исчезнет.
 Кэлен стряхнула овладевшие ею мысли и подъехала к нему.
 — Целительницы оставят его до поры до времени. Они очень обеспокоены.
 — Чем?
 — Говорят, что Тьма постепенно сгущается над горами. Они верят в Светлый Ключ, Ридж. Это значит, что они также верят в Темный Ключ. Они уверены, что Темный Ключ уже найден.
 — Вот о чем они рассказали тебе прошлой ночью. Я так и знал, что не стоит оставлять тебя с ними.
 Они плохо влияют на тебя. Забили твою бедную голову всякими легендами.
 — Перестань ворчать. Туман сам по себе легенда, а не выдумка глупых, выживших из ума женщин. Ну ты что, так и собираешься целый день стоять здесь и бранить Целительниц или все-таки хочешь, чтобы я вывела тебя из этой завесы?
 — Язык твой — враг твой. Благодари судьбу, что тебе достался такой терпеливый муж, как я.
 — Теперь, когда ты наконец получил вожделенный Песок, я надеюсь, ты будешь более терпеливым. Ты многим обязан мне, Огненный Хлыст.
 Он загадочно ухмыльнулся:
 — Я привык оплачивать свои долги.
 Он схватил Кэлен за руку и, не колеблясь ни секунды, шагнул вместе с ней в туман. Вскоре они все, включая птиц, оказались по другую сторону пелены. Ридж с тревогой оглянулся назад:
 — Интересно, сколько еще они собираются жить вот так. Если только ты можешь пройти сквозь этот туман, у Квинтеля будут серьезные проблемы.
 — Интересная мысль, — медленно произнесла Кэлен. — Тот, кто обладает таким секретом, может назначить свою собственную цену.
 — Даже и не думай о том, чтобы перехитрить Торгового Барона, — сказал Ридж, поняв, о чем она думает. — Он всегда получит то, что ему нужно. Я знаю это как никто. Слишком много времени я провел с этим человеком и, поверь, знаю, о чем говорю.
 — Стало быть, не Квинтеля, а тебя я должна опасаться?
 Ридж смерил ее странным взглядом и спросил:
 — Целительницы сказали тебе, собираются ли они торговать Песком в будущем?
 — Мы не говорили об этом. Оказалось много других тем для обсуждения. Я думаю, они все-таки будут торговать, но когда именно уберут туман, не знаю.
 — Если все дело в безопасности, то Квинтель может обеспечить отличную охрану, никто не проберется к ним.
 — Я думаю, что вооруженные мужчины в долине вряд ли понравятся Целительницам, Ридж скривил рот в усмешке:
 — Наверное, ты права. Они не хотят иметь ничего общего с мужчинами, да?
 — Они не ненавидят мужчин, просто предпочитают обходиться без них. До сих пор им это удавалось.
 — Я очень рад, что мы не задержались в долине. Эти женщины совсем задурили бы тебе голову, — мрачно заметил Ридж.
 Первый раз с тех пор, как они уехали из долины, Кэлен едва не рассмеялась. Хорошо, что Ридж ехал впереди и не видел этого.
 Дорога обратно была куда тяжелее, чем дорога в долину, как и предсказывал Ридж. Нагруженные Песком криты с трудом передвигались по горным тропам.
 Уже темнело, а до места, где Ридж решил расположиться на ночлег, было еще далеко. Кэлен увидела последние отблески солнца, скрывшегося за вершинами, и поежилась, хотя была одета в меховую накидку и не было причин опасаться ночного холода.
 — Укрытие уже близко. Скоро мы будем там, — успокоил Ридж, когда, оглянувшись, увидел, что она плотнее закуталась в накидку.
 Она улыбнулась в ответ и попыталась перебороть нараставшее в ней беспокойство.
 Она очень неуютно чувствовала себя в наступивших сумерках. В горах ночь наступает очень быстро, но сумерки длились уже долго. Завернувшись в накидку, она направила крита вслед за Риджем. Он неожиданно остановился на очередном повороте дороги. Кэлен подняла голову:
 — Что случилось?
 Ридж, не оборачиваясь к ней, высматривал что-то впереди.
 — Ничего особенного.
 — Тогда почему мы остановились? — Она натянула поводья, и ее крит встал рядом с критом Риджа. — Поперек дороги — ручей, — сказал он, всматриваясь вперед.
 — Когда мы ехали в долину, не было никакого ручья.
 — Я помню.
 — Тогда это… — Кэлен замолчала и судорожно вздохнула, увидев бурлящий черный поток воды, который выбегал из расщелины в горах, пересекал дорогу и скрывался где-то в горных ущельях. У нее перехватило дыхание.
 — Ридж, что это?
 — Вода.
 — Нет, что-то хуже. Этого не было здесь, когда мы проезжали в первый раз.
 — Похоже, в горах прошел дождь. Думаю, мы сможем перейти его. Он не очень глубокий.
 — Не важно, насколько он глубок, мы не можем перейти его, — прошептала Кэлен. Она не знала, откуда у нее такая убежденность, но она была уверена в своих словах.
 — Это еще почему? Говорю, мы легко переправимся через него. — Ридж поудобнее устроился в седле и натянул поводья. — Поехали. — Он направил крита и остановился у самого края стремнины. Птица поколебалась, но все же ступила в воду.
 — Подожди, Ридж, — обеспокоенно остановила его Кэлен. — Лучше переночевать на этой стороне. Если это поток дождевой воды, то завтра утром он исчезнет.
 — Нет никакой нужды проводить ночь на открытом воздухе, тем более на таком холоде. — Ридж был уже в самой середине потока. Он обернулся в седле и позвал Кэлен:
 — Иди за мной, Кэлен.
 Поняв, что она не убедила Риджа, она попыталась заставить себя ступить в поток. Крит озабоченно поднял голову — беднее животное чувствовало то же самое, что и она. Кэлен заставила себя и крита подойти на самый край потока и ощутила тошноту.
 Вода не была такой глубокой, какой казалась, когда они стояли на дороге. В самой середине ручья она едва доставала криту Риджа до половины его когтистой лапы. Но под водой совсем не было видно дна: Кэлен не видела ничего, кроме струящейся черной жидкости. Она остановила крита.
 — Я не могу перейти его, Ридж, — тихо сказала она.
 — Проклятие, Кэлен! Уже слишком поздно, а я хочу добраться до хижины. Что с тобой случилось?
 — Не знаю. Я не могу перейти его. Я уверена в этом так же, как ты был уверен, что не сможешь пройти через Белый туман на пути в долину.
 Он изучающе посмотрел на нее с другой стороны потока:
 — Кэлен, это не штучки Целительниц. Это простой горный поток.
 — Вода черная, я даже не могу увидеть дна. Здесь неглубоко, и вода должна быть прозрачной.
 — Солнце зашло, и свет скрылся вместе с ним. Только поэтому вода и кажется черной, — раздраженно объяснил он Кэлен. — Закрой глаза, если вид воды пугает тебя. А крит не настолько сообразителен.
 — Я не могу этого сделать, Ридж, — она умоляюще посмотрела на него, — не могу.
 — Успокойся, ты сделаешь это! — Он направил своего крита обратно через ручей. — Дай мне поводья, — добавил он мягче, — я поведу твоего крита.
 — Нет! — Она в испуге отпрянула от него. Ридж опустил руки, не делая больше попыток дотянуться до поводьев ее крита.
 — Кэлен, у тебя нет выбора. Ты переедешь этот ручей, и ты должна понять это. Я не знаю, что за очередная фантазия взбрела тебе в голову, но что бы там ни было, я не могу позволить тебе следовать ей. Нет никакого смысла разбивать лагерь на продуваемой и холодной дороге, когда теплая и уютная хижина так близко.
 — Пожалуйста, Ридж. Ты должен понять. Это не просто фантазия. Я действительно не могу пройти через эту воду.
 Он пристально посмотрел на нее, и ее вид произвел на него впечатление.
 — Ну ладно. Я вижу, ты сильно огорчена. Ты ца самом деле хочешь переночевать здесь, на дороге? Она мрачно кивнула:
 — Да, пожалуйста. Я знаю, может быть очень холодно, но ведь мы не замерзнем в наших плащах, если еще и разведем огонь. Может быть, к завтрашнему дню он исчезнет.
 Он подъехал к ней поближе.
 — Может быть. Давай поищем какое-нибудь подходящее место для ночлега.
 Кэлен наконец начала понемногу расслабляться. Он больше не спорил с ней.
 — Спасибо, Ридж, — проникновенно сказала она. — Я знаю, это очень похоже на женский каприз, но… Нет! Остановись! Пожалуйста, Ридж, — лепетала она, но Ридж, неожиданно подхватив ее, посадил на своего крита впереди себя.
 — Ты права, это слишком похоже на женский каприз, но все закончится прежде, чем ты успеешь досчитать до десяти. — Прижимая ее одной рукой к себе, а в другую взяв поводья ее крита, он направился к ручыо.
 — Ридж, пожалуйста! Нет! Умоляю тебя…
 Он накрыл ее полой своей накидки, закрыв ей лицо.
 — Не смотри вниз, коли тебя это так пугает, — мягко сказал он. Кэлен поняла, что бороться бесполезно. Она теснее прижалась к теплу его груди, но даже под двумя накидками ее била дрожь. Она закрыла глаза и крепче обняла Риджа.
 Кэлен боялась, что тошнота вернется снова, но все обошлось. Крит ступил в воду ручья. Она почувствовала, как струя леденящего холода, исходившая от черной воды, пронизывает ее до костей. Она прильнула к Риджу, и они двинулись через поток. «Огненный Хлыст защитил меня жаром своего тела», — промелькнуло у нее в голове.
 Когда птицы наконец стали на твердую землю на другой стороне стремнины, Ридж ослабил объятия. Она неуверенно приподнялась и увидела, что он пристально смотрит на нее; глаза светились добротой и лаской.
 — Было не так страшно, правда? А теперь представь: вскоре нас ждут горящий очаг, горячая еда и крыша над головой.
 Кэлен все еще находилась в легком замешательстве. Она не хотела смотреть назад, на черную воду.
 — Что ты хочешь сказать, Ридж? Я должна поблагодарить тебя за то, что ты обращался со мной, как с неразумным ребенком?
 Теплота в его глазах словно испарилась.
 — Как с неразумной женой, — пробормотал он. — У ребенка частенько побольше здравого смысла.
 Она освободилась из его объятий и спрыгнула на землю.
 — Лучше я поеду на своей птице, мне так будет спокойнее.
 — Меня что, ожидает ночь бесконечных препирательств?
 — Я слишком устала, чтобы препираться, — тихо ответила она, усаживаясь в седло крита. — После того как мы поедим, я бы с большим удовольствием легла спать. — Она подхватила поводья и перекинула их через шею крита. Птица резво пустилась вперед, привлеченная укрытием и ужином.
 — Кэлен… — выдавил Ридж, лицо его все еще сохраняло угрюмые черты. — Извини меня за то, что я насильно перетащил тебя через ручей. — Похоже, он не очень-то умел извиняться. — Но я не видел другого способа, не мог позволить тебе остаться на ночь на дороге. С моей стороны это было бы непозволительной глупостью и безответственностью. Я твой муж, и я обязан заботиться о тебе. Ты должна научиться доверять мне.
 — У меня и так плохое настроение, — огрызнулась она. — Пожалуйста, не надо больше читать мне наставлений о твоих обязанностях мужа и моем долге жены.
 — Больше никогда не оставлю тебя наедине с такими женщинами, как прошлой ночью, — уныло промолвил он. Кэлен вспомнила о том, что ей говорили прошлым вечером после ужина.
 — Наверное, на этот раз ты оказался прав, Ридж.
 Если Ридж был и обрадован тем, что она все-таки согласилась с ним, то постарался не показать вида.
 Следующим утром, когда Кэлен проснулась, она увидела, что Ридж уже встал с постели. Накидки, которыми они завесили вход, были сдвинуты в сторону, и первые проблески света плясали в маленькой комнате. Она приподнялась и заметила, что Ридж не разводил огня в очаге. Может быть, он не хотел тратить время на приготовление горячей пищи этим утром.
 Они не сердились друг на друга вечером, а, напротив, были как-то необычно спокойны. Когда они легли в постель, Ридж крепко прижал к себе Кэлен, но не сделал попытки заняться с ней любовью. Он был совершенно вымотан, впрочем, как и она.
 Криты беспокойно завозились в стойле, которое примыкало к их комнате. Кэлен не обратила на них внимания — она смотрела на Риджа, который открыл дверь и стоял в проеме, глядя на мрачные, окутанные серым рассветом горы. Что-то случилось.
 Она чувствовала это. Кэлен села и, подхватив накидку, завернулась в нее.
 — В чем дело, Ридж?
 Он медленно повернулся к ней. В его глазах застыло странное выражение, которого она не могла понять.
 — Мы заблудились, — коротко сказал он. Она уставилась на него:
 — Как заблудились? Этого не может быть. Мы же находимся в хижине, которая стоит на дороге. Здесь мы останавливались на пути в долину.
 — Хижина-то здесь. А дороги нет.




 Глава 13


 Кэлен выбралась из постели, завернулась поплотнее в накидку и прошла босиком через маленькую комнату. Ноги обдало холодом, словно она ступила на лед. Надо бы надеть сапоги, подумала она.
 Но то, что она увидела, дойдя до Риджа, заставило ее забыть о холоде. Бесконечная серая пелена встала перед ней. Пелена, сквозь которую не было видно ничего. Она накрыла хижину и все вокруг.
 — Туман? — поколебавшись, спросила она, понимая, что это не просто туман, хотя ей и не хотелось признавать это.
 Ридж покачал головой:
 — Если и туман, то какой-то странный, такого я еще не видел. Я попробовал было пройти через него. Сделай я на несколько шагов больше — уже никогда не нашел бы обратной дороги. Да и криты вряд ли увидят больше, чем мы. Они запросто заблудятся. Мы оказались в ловушке.
 — Если это туман, то к полудню он рассеется.
 — Это не туман, Кэлен.
 — Тогда что? — Она вопросительно посмотрела на него.
 — Если бы я знал! Можно было подумать, что это какие-то трюки Целительниц, но ведь мы слишком далеко от долины. — С каждым словом выражение его лица все больше и больше мрачнело. — Во всяком случае, я так считаю.
 — Нет! — возразила Кэлен. — Это не имеет к ним никакого отношения. Если бы это было так, я бы знала об этом.
 — Потому что ты женщина?
 — Да, Ридж, потому что я женщина. — Она наткнулась на его непроницаемый взгляд. — Более того, именно потому, что ты мужчина, ты сразу понял, что это совсем не туман. Мне кажется, это напрямую связано с черным ручьем, через который ты перенес меня прошлой ночью.
 — По-моему, ты снова позволяешь разыграться своему воображению, Кэлен. — Он сделал шаг вперед, и холодная серая пелена окутала его.
 Кэлен поспешила в хижину и вернулась обратно к ложу, чтобы надеть сапоги. Когда она снова подошла к дверям, то увидела только руку Риджа и его ботинок — все остальное было скрыто серой мглой" Не успела она сказать и слова, как мгла поглотила его полностью.
 — Ридж! Вернись! Я не вижу тебя.
 Он медленно вырисовывался из тумана. Это был момент, когда Кэлен прежде всего увидела золотые огоньки в его глазах, и запуталась окончательно. Его глаза смотрели на нее через непроходимую пелену двумя пугающими, пылающими пятнами, от которых шел неизъяснимый жар. Кэлен смотрела в глаза Риджа и видела в них того самого хищника, который, по словам философов, живет в глубине каждого мужчины. Она содрогнулась от страха.
 — Ридж, — прошептала она, не имея сил пошевелиться.
 Он подошел, вырвавшись из цепких лап тумана:
 — Все в порядке, Кэлен. Я попытался разглядеть вершины гор, что проходят вдоль пути.
 — Ну и как? — От страха у нее пересохло в горле.
 — Никак. Кругом не видно ничего, кроме этого проклятого тумана.
 — Может быть, когда взойдет солнце, оно рассеет его. — В ее голосе послышались нотки отчаяния. Он пожал плечами и вошел обратно в хижину:
 — Я разведу огонь. Неизвестно, сколько нам придется торчать здесь. Так что давай поедим.
 День в маленькой хижине тянулся мучительно долго. Ридж непрерывно поддерживал яркий огонь в очаге, благо в стойле для критов было заготовлено достаточно хвороста. Только так, не давая ему потухнуть, можно было уберечься от подбирающегося холода. Но несмотря на это, Кэлен все сильнее ощущала, как холодает вокруг. Она с надеждой смотрела в окно, ожидая, что вот-вот взойдет солнце и разгонит мрачную серую мглу вокруг. Но туман становился все гуще и гуще. В какой-то момент ей даже показалось, что этот мрак имеет ту же природу, как и тьма, с которой она столкнулась в пещерах Тепла-и-Холода. Она чувствовала, что эта серая пелена — лишь одна из временных форм, которую принимает тьма.
 — Как хорошо, что ты всегда берешь с собой побольше еды на всякий случай, — сказала Кэлен, решив отвлечь мужа. Она сидела у очага и готовила ужин.
 Ридж не ответил. Чем скорее угасал день, тем неразговорчивее и мрачнее он становился. Кэлен чувствовала себя очень неуютно под его пристальным взглядом. Она не могла забыть взгляд хищника, на который наткнулась сегодня утром в тумане. Но, отбросив неприятное видение, Кэлен снова попыталась завязать разговор.
 — Целительницы говорили много странных вещей о том, что я могу и должна сделать, — задумчиво нА-чала она. — Сказали, что я одарена Даром, но его никто не развивал, не учил меня.
 — Они сказали это только для того, чтобы найти причину оставить тебя в долине, — резко ответил он.
 Она предпочла не реагировать.
 — Они сказали, Олэр знала, что у меня есть Дар, но всячески скрывала это от меня. Ридж перевел взгляд с огня на ее лицо:
 — А вот в это я поверю. Твоя тетя хотела использовать тебя. И если правда, что у тебя есть Дар, то она не смогла бы использовать тебя, не так ли? Целительницы ведь не могут убивать. Как она смогла сохранить это в тайне от тебя?
 Кэлен сосредоточенно смотрела на огонь, думая, почему же он дает так мало тепла.
 — Она использовала способы, которые Целительницы обычно используют с больными, у которых замутнено сознание. По крайней мере так сказала Валиса.
 — Ага! Теперь все приобретает смысл. Видишь, это подтверждает то, что я говорил тебе несколько дней назад. Твоя тетя рассчитывала, что ты погибнешь в попытке убить Квинтеля.
 Кэлен быстро глянула на него и снова повернулась к огню.
 — Ридж…
 — Подожди, Кэлен. Ты знаешь, что я говорю правду. Мало случаев, когда Целительница так яростно желает убийства, и в этих редких случаях она умирает сама во время или вскоре после убийства. От потрясения, по крайней мере я так слышал.
 Кэлен глубоко вздохнула:
 — Ридж, но если она солгала насчет Дара…
 — Да?
 — То выходит, что она лгала… лгала и о другом.
 — Например, о том, что Квинтель повинен в смерти мужчин твоего Дома? Да, Кэлен, она со-лгала тебе.
 — Но почему она делала это? Ведь это не имеет смысла.
 Ридж пожал плечами:
 — Кто знает? Если ты хочешь знать мое мнение, то, по-моему, ей самой требуется хорошая Целительница.
 Кэлен сидела перед огнем, обхватив колени.
 — Ридж, я хочу тебя спросить кое о чем. Это очень важно.
 — Спрашивай.
 — Как бы ты себя чувствовал, если бы узнал, что человек, который вырастил тебя, дал тебе образование, заботился о тебе, при этом лгал тебе?
 Ридж глубоко вздохнул. Когда он заговорил, голос его был спокоен и ровен, но чувствовалось, чтоза этим спокойствием скрывается с трудом сдерживаемая ярость.
 — Если бы я узнал подобное о человеке, которому доверял, то он бы за это здорово поплатился. Я бы никогда не смог ни забыть подобное, ни простить. Хочешь, я убью ее, Кэлен? Ты об этом хотела просить меня?
 Она была поражена.
 — Ради Камней, нет! Я бы никогда не смогла попросить тебя о подобном. В отличие от тебя я предпочла бы поскорее забыть об этом. Как ты мог даже предположить, что я могла подумать такое?
 Впервые за этот день на лице Риджа промелькнула тень улыбки.
 — Я хочу, чтобы ты поняла, что тебе болыпе не остается ничего, кроме как постараться забыть ее и ее поучения, каждое слово которых сочится ядом. Воспоминания о прошлом будут только тяготить тебя. И ты ничего не сможешь поделать с этим, даже не сможешь отомстить за все, что с тобой сделали.
 Кэлен удивленно подняла голову:
 — Ты что, изобрел свой собственный опыт воздействия на сознание, а, Огненный Хлыст? Ты прав. Я ничего не смогу сделать с Олэр, кроме как полностью вычеркнуть ее из своих воспоминаний.
 — Ты не единственная, кто пошел по пути отмщения, Кэлен, но будет лучше даже не думать об этом.
 — По-моему, ты начинаешь понимать меня, Ридж. — Она печально улыбнулась.
 — Я хочу, чтобы ты поскорее освободилась от своего прошлого и смотрела в будущее — ведь это и мое будущее. — Он посмотрел на нее, ища ответного взгляда. — Теперь понимаешь, Кэлен?
 — Понимаю, Ридж. — В мерцающем свете костра огонь, казалось, высвечивал самые дикие черты его лица. Какая-то связь возникла между ними, но осознание этого ничем не смягчило беспокойства, которое так тревожило ее в этот вечер. Она ощущала присутствие в комнате некой третьей силы, которая делила пространство вместе с ней и Риджем. Кэлен совсем не нравилось это чувство: ее пронизывали холод и страх.
 Они легли спать пораньше. Ридж не попытался обнять ее, но по какой-то причине она была рада этому. Она пребывала в смятении, которое каждую минуту могло вылиться в панику. Она твердила себе, что ей нечего бояться Риджа, но прошли часы, прежде чем она забылась тревожным сном.
 Ночью ее терзали видения бездонных черных вод, серой пелены и золотых глаз хищника, вышедшего из Темного конца Спектра. Во время сна Кэлен часто вскрикивала, бессознательно ища выхода, но вместе с тем не могла сказать в точности, что же пугает ее.
 Она проснулась, ощутив нарастающее чувство тревоги. Крик застыл на ее губах. Сердце бешено колотилось, словно она убегала от крюкохвостой гадюки. В комнате царила непроглядная тьма. Огонь давно погас, а лампы у них не было.
 Неожиданно Ридж коснулся ее руки, и она подпрыгнула от страха. Он убрал руку, не делая дальнейших попыток успокоить ее.
 — С тобой все в порядке? — хрипло спросил он. — Ты кричала.
 — Плохой сон. Ридж, здесь так темно.
 — Сейчас я разожгу огонь. Она почувствовала, как он слез с постели, услышала его шаги по комнате и треск хвороста, который он ломал возле очага. Вскоре огонь, потихоньку разгораясь, осветил комнату. Кэлен лежала на своей половине ложа, свернувшись калачиком и дрожа. Она смотрела на Риджа, склонившегося над очагом. На нем были только брюки, которые он не стал снимать, чтобы не замерзнуть.
 Свет костра отражался на его плечах, мерцал в глазах. Что-то странное происходило с ним сегодня вечером — она чувствовала это каждой частичкой своего тела. Что-то произошло. Сегодня он стал другим. Абсолютно все в нем было против нее, она ясно видела, четко ощущала это.
 Ридж поднялся на ноги и направился к ней. Как только он отвернулся от огня, его лицо оказалось в тени. Кэлен видела лишь мерцание его глаз. Она отодвинулась к самому краю постели, со страхом наблюдая, как он крадется по комнате, словно охотник за добычей.
 У Кэлен не оставалось никаких сомнений в том, что ужасная, пугающая перемена произошла с Рид-жем. Это был совсем не тот человек, с которым ее что-то связывало, но в то же время это был Ридж. Он смотрел на нее из тени — она с трудом узнавала его, никогда прежде она не видела такого выражения его лица. Он хотел ее, но никакого чувства не было в этом желании — только голод хищника, который влек его покорять и разрушать.
 — Ридж, остановись! — выдохнула она. Она села на постели, натянула на себя покрывало и отодвигалась все далыие и дальше, пока спиной не ощутила холод каменной стены. — Пожалуйста, остановись.
 Он шел к ней не останавливаясь, пока не дошел до ложа.
 — Ты что, боишься меня?
 Она гордо подняла голову и, смело посмотрев ему прямо в глаза, произнесла:
 — Да, Ридж. Я тебя боюсь. — Почему? — Ей показалось, что его это только забавляет. Не было в его тоне искреннего интереса, теплоты, что обычно искрилась в его шутках. Улыбка была такой же безжалостной и холодной, как и голод в глазах. Тепло и нежность, присущие Риджу, казалось, исчезли навсегда.
 Сегодня ночью им владела не страсть, Кэлен знала силу его страсти, силу его гнева, но никогда не видела его таким невообразимо холодным. Раньше, когда он делил с ней ложе, в нем словно горел огонь.
 — Ридж, пожалуйста, не прикасайся ко мне.
 — Я могу делать с тобой все, что захочу, — задумчиво сказал он, словно эта мысль только что пришла ему в голову. Он положил одно колено на постель, его пальцы дотянулись до горла Кэлен и крепко обхватили его. — Все, что бы мне ни пришло в голову. Я могу взять тебя и использовать, а когда закончу…
 Животный страх охватил Кэлен. Она оказалась в ловушке между стеной и Риджем. Она поняла, что произошло с ним. Золото его глаз замерзло. В нем больше не было того жара, который ощущался всегда, что бы он ни говорил и что бы ни делал. Что-то убило огонь в нем, что-то заставило почернеть воду и погасило масляные лампы. Это исходило от проклятого тумана, окутавшего хижину.
 — Нет, Ридж! — Кэлен увернулась от его руки. — Ты мой муж. Я ношу на шее замочек и ключ, надетые тобой. Твой долг защищать меня, а не причинять мне боль. Я твоя жена, Ридж.
 Она увидела в его глазах понимание, и искорка надежды появилась в ее душе. Он посмотрел на замок и ключ на ее шее: выражение лица изменилось, жесткость хищника исчезла, черты смягчились. Он, казалось, оживал, мучительно пытался вспомнить, постичь то, что было перед его глазами.
 — Моя жена, — повторил он и медленно отпустил ее. — Моя женщина, — внятно прошептал он. — Заботиться о тебе — моя главная обязанность…
 — Ты больше никогда не сделаешь мне больно, Ридж.
 Он поднял взгляд на ее испуганное лицо и нахмурился.
 — Нет, — ответил он, голос его все еще сохранял отстраненность. — Я никогда больше не сделаю тебе больно. Ты всегда будешь со мной. Ты — часть меня. — Он покачал головой, словно стряхивая с себя последние остатки наваждения.
 «Я спасла его», — подумала Кэлен. Каким-то способом она вытянула, спасла его.
 — Ридж, мы должны поскорее уехать отсюда. Даже если нам придется пробираться через туман. Мы должны покинуть это место сейчас же, не задерживаясь ни на миг.
 Но надеждам Кэлен было не суждено сбыться. Дверь с треском открылась, сильно ударившись о стену. Поток холодного воздуха хлынул в маленькую комнату. Огонь в очаге померк.
 Кэлен посмотрела через плечо Риджа и хотела закричать, но крик застрял в горле. Фигура, стоявшая в дверном проеме, была закутана в черную накидку. В мигающем свете затухающего огня она не видела ничего, кроме тени под широким, накрывающим лицо капюшоном.
 — Собирайся, Огненный Хлыст. И возьми ее с собой, если хочешь. — Голос мужчины был глухим и низким. — Уверен, мой повелитель не откажет тебе в удовольствии насладиться последний раз женщиной.
 Ридж медленно повернулся, словно это небольшое движение стоило ему больших усилий. В следующее мгновение он оказался у дверного проема, рука его опустилась на рукоятку синтара, висевшего на поясе.
 — Кто ты такой? — резко спросил он.
 — Один из тех, кто носит черные стекла. Нас очень много, и все мы ждем тебя, Огненный Хлыст. Нам нужна и женщина, но, боюсь, ненадолго. Скоро она будет бесполезна. Так что можешь прихватить ее, если тебе хочется. Когда ты закончишь с ней, может быть, и я попользуюсь.
 Оскорбительные, явно рассчитанные на то, чтобы унизить Кэлен, слова словно освободили Риджа от неведомой силы, удерживавшей его. Синтар уже был в его руке и был готов крушить и убивать. Ридж двинулся по направлению к черной фигуре в дверях. Его намерения не оставляли сомнений.
 — Никто не тронет ее, ты понял? Никто.
 — Предупреждаю тебя, лучше не делай этого.
 Кэлен увидела, как сталь в руке Риджа начала накаляться, и в глубине души обрадовалась этому. Огонь в нем так и не сумели загасить.
 Фигура на ступенях отступила, заметив молчаливые передвижения Риджа. В голове Кэлен вспышкой пронеслась страшная догадка, но, прежде чем она успела сказать слово, черная пелена хлынула через открытую дверь и окутала комнату. Последний огонек в очаге погас.
 Еще какой-то момент Кэлен видела ярко горевший синтар в руке Риджа, но еще через миг все скрылось в окутавшей комнату черной мгле. Она открыла рот и хотела закричать, но тьма настигла ее и погрузила в бесконечную ночь. Кэлен потеряла сознание.
 Первое, что почувствовала Кэлен, когда очнулась, был холод и ощущение, что она снова теряет сознание. Где-то она слышала, что люди, перед тем как замерзают, крепко засыпают. Но здесь поддерживалась такая температура, чтобы жертвы не спали, пока их мучили. Она открыла глаза и увидела тусклую лампу, висевшую на каменной стене. Мерцающие тени танцевали на камнях вокруг нее. На какой-то миг ей показалось, что она снова в пещерах Тепла-и-Холода. Но здесь не было тепла бурлящих источников, и эта подземная келья была совсем другой, чем та, где она угодила в ловушку несколько дней назад. Это было маленькое помещение, освещаемое только одной лампой. Входом служила арка, вырубленная в каменной стене с решетчатыми воротами. За ними она увидела каменный тоннель, покрытый мраком.
 Кэлен попыталась сесть и сделала неприятное открытие: она была связана по рукам и ногам. Твердый каменный пол, на который ее бросили, был сырым и холодным. Когда она попробовала хоть немного ослабить путы, то поняла — мышцы ее не слушаются, они словно окаменели. Она не знала, сколько пролежала в этой маленькой келье без сознания.
 — Ридж, ты здесь? — позвала она в темноте.
 — Ты все-таки очнулась.
 Голос послышался из-за большого валуна у противоположной стены. Он был сух и невыразителен.
 — Я очнулась, — подтвердила она. — А с тобой все в порядке?
 — Вроде цел. Крови нигде не видно, и кости в порядке, если ты это имеешь в виду. Но что-то со мной не так. — Он попытался, оперевшись на валун, переменить позу и сесть. Руки и ноги тоже были крепко связаны. Его золотистые глаза ярко горели, блеск их был виден Кэлен с другого конца комнаты, но было что-то непонятное, неизъяснимое в его голосе.
 — А как ты?
 — Меня тоже вроде не поранили, — пробормотала она. — Только вот мышцы свело, и они болят. Ридж, куда нас привели?
 — Не знаю. Черный туман окутал комнату…
 — Такой же туман спустился на меня в пещерах Тепла-и-Холода.
 — Именно этого я и боялся. — Он ненадолго замолчал. — Я должен был поверить тебе той ночью. А я-то думал, что это твое воображение.
 — Что ж, в тех обстоятельствах это вполне укладывалось в рамки твоей логики.
 — Проклятие, Кэлен, не надо говорить об этом сейчас. Я знаю, это моя вина. Если бы я послушал тебя еще там, в Тепле-и-Холоде, может быть, ничего и не случилось бы.
 — Не понимаю, что бы это изменило, мы в любом случае поехали бы в долину и попали бы в ловушку в горах. И потом, Ридж, ты был послан узнать, какие дела происходят здесь, ведь так? Похоже, ты понемногу начал находить ответы на вопросы, которые поставил перед тобой Квинтель. — Лучше бы Квинтель никогда не ставил их, — вздохнул Ридж. — Я мог бы предположить, что снижение торговли Песком обойдется мне гораздо дороже, чем путешествие в горы и обратно.
 Вдруг они услышали скрип кожаных ботинок по каменному полу коридора с другой стороны ворот, затем увидели свет лампы. Ворота из толстых металлических прутьев открылись, и закутанная в плащ с глубоко накинутым капюшоном фигура встала в проеме ворот. Он заговорил, и Кэлен узнала того самого человека, который пришел в их хижину той злосчастной ночью.
 — Нам нужны от вас только правдивые ответы, — произнес мужчина и поставил на пол лампу, отчего в полутемной комнате стало немного светлее. Отраженный свет превращал его лицо в гримасу. — Окончательные, полные, правдивые ответы. Ты, маленькая шлюшка, будешь помогать давать их, хотя ты все равно никогда не поймешь, что здесь происходит.
 — Только идиот может позволить себе оскорблять при мне мою жену, — тихо вставил Ридж. — Учти, я запомню каждое твое слово.
 Голова в капюшоне повернулась в его сторону; последовала холодная усмешка, в которой не было ничего человеческого.
 — Меня зовут Грисс, и я кто угодно, но только не идиот. А вот ты вполне заслуживаешь этого
 Ния. Ты позволил себе размякнуть рядом с ней, Огненный Хлыст. Жить с женщиной очень опасно. Их сила, может быть, и не так велика, как наша, но она действует незаметно, исподтишка. А капля, как известно, и камень точит. Недалекий мужчина, вдобавок ослепленный вожделением и страстью, очень часто становится их жертвой. К счастью, вред от этого можно исправить. Скоро ты поймешь, что я имею в виду.
 — Я так понимаю, что все эти штучки с черным туманом — своего рода предупреждение, — иронично заметил Ридж. — Но вы вляпались в серьезные неприятности, осмелившись притащить нас сюда. Кстати, а в Неприветливости были ваши люди? Они тоже вроде носили какие-то черные стекляшки.
 — А, тот случай излишнего усердия? Я знаю об этом. Только глупцы могли подумать, что они обрадуют своего повелителя тем, что доставят тебя раньше. Тебе здесь было нечего делать до тех пор, пока мы не убедились, что женщина с тобой — та единственная, что способна преодолеть барьер, установленный Целительницами для защиты долины. Те Двое в Неприветливости заплатили за свою непредусмотрительность.
 — Договаривай. Они уже мертвы. Укрытая фигура кивнула:
 — Естественно. Смерть — единственный способ искупить собственную глупость и неудачу.
 — А Трантеля тоже вы убили? — спросил Ридж.
 — Да. Трантель был слишком любопытен. Видишь ли, он многому научился. Поинтересовался, как можно управлять крюкохвостыми гадюками, а узнав это, почему-то решил исчезнуть, ну и попытался скрыться в близлежащих деревнях. Нам были нужны мужчины. Ведь кто-то должен выполнять поручения. А все, что связано с Культом Затмения, должно храниться в полной тайне. А когда он начал докучать нам, мы были вынуждены прикончить его.
 — А черная пелена в пещерах Тепла-и-Холода тоже ваших рук дело? — прошептала Кэлен.
 — Пещеры Тепла-и-Холода соединены коридорами с этими. За годы, что мы прожили в горах, мы исследовали большинство из них. А не так давно нашли один, который ведет прямиком в пещеры с теплыми источниками. Нам было необходимо опробовать черную пелену. Это величайшее изобретение наших повелителей, и нам нужно было узнать, может ли пелена перебороть ту силу, которая проистекает из воды этих источников. Если хочешь знать, у нас не было никакого намерения забирать тебя той ночью. Как я уже говорил, перед тем как что-либо предпринимать, мы должны были убедиться, что ты способна пройти в долину Высших Целительниц.
 — Вы убедились, что ваш туман не смог перебороть мощь Светлого Ключа, от которого источники берут силу, — удовлетворенно заключила Кэлен.
 — Это только вопрос времени. Туман улучшается день ото дня. Вполне достаточно того, что он проделал с Огненным Хлыстом, ты ведь сама убедилась в этом, не так ли? Разумеется, он близок мужчинам, а против женщин — это сильное оружие. Применяя его к мужчинам, мы добиваемся полной концентрации в них всей мощи, что исходит из Темного конца Спектра. И мощь эта с каждым днем увеличивается в тех из нас, кто принадлежит Культу Затмения. Когда Светлый Ключ будет уничтожен, ничто не сможет остановить нас.
 Кэлен пожала плечами:
 — Но это несерьезно. Светлый Ключ невозможно уничтожить.
 — Только такие глупые женщины, как Высшие Целительницы, могут еще верить в это. Женщины ничего не знают о настоящей силе. Они и существуют-то только потому, что мужчины слишком снисходительно к ним относятся, да к тому же из-за своего высокомерия женщины не допускают нас к себе. Их малая сила исходит из Светлого конца Спектра, слабого конца. Любой мужчина знает, что Темный конец Спектра намного превосходит по мощи Светлый. Да ты и сама убедишься в этом, когда мы соединим ключи.
 — Но это невозможно, — тихо возразила Кэлен.
 — Нет, маленькая шлюшка, это произойдет. Лорды Рассвета не стали бы тщательно заботиться о том, чтобы Ключи остались целыми и невредимыми, если бы их соединение было невозможно.
 — Откуда у тебя и у подобных тебе такая уверенность в том, что вы знаете больше, чем сами Лорды Рассвета? Да вы просто глупцы, возомнившие, что можете играть силами, в которых ничего не понимаете, — выпалил Ридж.
 — Нет, Огненный Хлыст. Ты и другие мужчины, позволившие себе попасть под влияние Светлого конца Спектра, — вот кто глупцы на самом деле. Ты присоединишься к нам, как только мы поведаем тебе правду.
 — Но что вы будете делать, если вам действительно удастся уничтожить Светлый Ключ? — в отчаянии спросила Кэлен. — Есть ли смысл в этом риске?
 — Ты чего-то не поняла, шлюха? Культ Затмения не будет знать никаких преград своей мощи, когда мы уничтожим Светлый Ключ. Мы найдем места, где спрятаны сами Камни, без Ключа Светлый Камень Контраста не встанет на пути Великой силы Тьмы.
 Ты сам не знаешь, что говоришь, — лишь смогла прошептать Кэлен. — Если это правда и Ключи существуют, если сами Великие Камни Контраста — реальность, то у вас нет такого права — пытаться уничтожить любой из этих компонентов. Если вы уничтожите один конец Спектра, противоположный потеряет всякое значение. Это будет катастрофа, которая уничтожит весь наш материк, весь мир.
 — Нет, — с холодной заносчивостью оборвал ее человек в плаще. — Все это сказки, которые выдумали женщины. Правда в том, что уничтожение Светлого Камня полностью освободит всю мощь Тьмы. Единственный, кто будет контролировать Ключи Камней, будет контролировать и сами Камни.
 — И кто, — мрачно спросил Ридж, — будет контролировать Темный Ключ? И кто ты сам, будь ты проклят?
 Мужчина поплотнее закутался в плащ и достал черную подвеску, которая свисала у него с шеи. Отражаясь и играя на черном стекле, мерцающий свет ламп производил странное впечатление, словно искорки заплясали вокруг подвески.
 — Я служитель Культа Затмения, Огненный Хлыст. Это все, что тебе нужно знать. Тебя и женщину доставили сюда только для служения Культу.
 — Каким же образом? — Ты слишком много времени провел с женщиной, Огненный Хлыст. Твои мозги стали неповоротливы. Ты что, так и не понял этого? Только единицы могут коснуться Ключей. В старинных книгах говорится о том, что только мужчина, способный взглядом заставить раскалиться докрасна сталь, выкованную в Равновесии, сможет удержать в руках Темный Ключ. — Человек в черной накидке повернулся к Кэлен и пренебрежительно оглядел ее. — И только особая Целительница, которая никогда не обучалась исцелять, сможет управлять Светлым Ключом, По-Тому что сила, исходящая от него, необузданна так же, как не обработан ее Дар. Только эти двое должны поддерживать вселенский баланс Спектра. Так сказано в Великих Книгах — «Книге Тайн» и «МА-тематике Парадоксов».
 — И как давно вы знали о нашем существовании? — Кэлен словно окаменела при словах, произнесенных незнакомцем; ее голос, бесчисленное количество раз отразившись от каменных стен кельи, дрожал.
 — Мы узнали, что ты можешь быть той, которую мы искали, вскоре после того как ты приехала в Перепутье ради своих грязных делишек, шлюха. А когда был заключен торговый брак, мы поняли, что силы логики и предназначения вступили во взаимодействие и привели к завершению того, что мы так долго ждали. Случилось то, что женихом оказался единственный, кто способен взглядом накалять сталь Равновесия, а невестой — единственная, у которой мог быть Дар, поскольку в ее семье все женщины имели его. Вы двое образовали союз и собрались на Высоты Разногласий. Все предзнаменования и догадки сбывались. Мы решили действовать.
 — Ты сказал, что вы уже подобрались к Темному Ключу? — резко спросил Ридж.
 — Разумеется. Мы нашли его, но никто из нас не может даже прикоснуться к нему. Ты должен сделать это, Огненный Хлыст. Твоя шлюха скоро отправится в долину Целительниц и принесет оттуда Светлый Ключ. И тогда вы выполните свое предназначение, соединив их.
 — Моя жена, — угрожающе предупредил Ридж, — не знает, где находится Светлый Ключ.
 — Ничего, Высшие Целительницы покажут ей, — уверенно ответил человек. — Они не могут сами коснуться его, но знают, где он. Этот секрет они передают из поколения в поколение. Они отдадут его ей, ведь они по своей глупости считают, что в ее Руках он окажется сильнее Темного Ключа.
 — Даже если все, что ты тут наговорил, правда, — твердо сказал Ридж, — то я все равно не позволю Кэлен принести Светлый Ключ. — У тебя не будет такой возможности, Огненный Хлыст.
 Человек прошелся по келье, плащ вился темным облаком вокруг него. Свет лампы, отражаясь от каменных стен, постепенно высвечивал черты лица — крючковатый нос, тонкие жесткие губы и черные глаза, которые напоминали Кэлен бездонные, полные черной воды озерца.
 — Слушай меня, шлюха, — прошипел он, остановившись рядом с Кэлен. — Я тебе скажу, что ты обязана сделать. Ты вернешься в долину Целительниц. Они покажут тебе, где находится Светлый Ключ. Ты должна принести его. И тогда ты исполнишь свое предназначение.
 Голос Риджа дрожал от ненависти и гнева.
 — Слушай, ты! Она не последует твоим указаниям. Она моя жена и будет поступать так, как скажу ей я, и никак иначе.
 Человек в капюшоне осклабился:
 — Именно потому, что она побывала в твоей постели, ей придется послушаться меня. Мы знаем, что физический союз между вами был неотъемлемой частью всего, что произошло. Ты хорошо поработал над ней, Огненный Хлыст: покорил полностью, накрепко привязал к себе. Подобные союзы могут сильно ослабить мужчину, но в этот раз все даже к лучшему, думаю, это обернется в нашу пользу. — Он снова повернулся к Кэлен:
 — Ты ведь пойдешь в долину, не так ли, шлюха? Понимаешь, что случится с твоим любовником, если ты не сделаешь этого?
 — Будь ты проклят! — заорал Ридж. — Оставь ее в покое!
 Кэлен посмотрела на мужа, затем снова на человека, захватившего их:
 — Вы убьете его, если я не вернусь с Ключом.
 — Ага, я вижу, что ты все-таки не совсем потеряла мозги, что часто происходит с женщинами. Слабые и глупые создания! — Сказав это, он направился обратно к двери. — Тебе принесут еду и позволят недолго отдохнуть: для путешествия в долину понадобятся силы. Потом отправишься в путь. — Он вышел за ворота, которые, лязгнув, закрылись за ним.
 Установилась хрупкая тишина. Кэлен смотрела на Риджа, который сидел, привалившись спиной к валуну.
 — Я должна идти, Ридж. Ты ведь понимаешь.
 — Они выведут тебя из пещер, но в долину с тобой не пойдут. Как только доберешься до нее, расскажи Целительницам, что произошло. Они найдут способ послать весть Квинтелю. А у него вполне достаточно людей, которым не надо объяснять, для чего нужны палицы и синтары. И тогда они выметут и уничтожат всю эту падаль. Кэлен ничего не сказала, сердцем чувствуя, что против этих людей подобный план не сработает. Она беспомощно смотрела на Риджа.
 — Кэлен, ты слышишь меня?
 — Слышу, Ридж.
 Он в тоске закрыл глаза.
 — Ты что, собираешься заполучить Ключ и принести его?
 — Я попытаюсь отыскать способ освободить тебя, но, если ничего не получится, принесу Ключ. Ридж открыл глаза.
 — Почему?
 — Ты — мой муж. Я не могу бросить тебя в беде, — мягко сказала она. — Ты бы оставил меня на произвол судьбы, если бы был единственным, кто мог достать Ключ?
 Он внезапно покраснел.
 — Ты сама знаешь ответ.
 Она наклонила голову и улыбнулась:
 — Конечно. Ты бы вернулся за мной.
 — Ты принадлежишь мне, Кэлен.
 — Так будет в любой ситуации. Он положил голову на камень.
 — Ты должна понимать, что произойдет с нами, если мы допустим столкновение Ключей. Если легенды не врут, это уничтожит нас. Если ты вернешься со Светлым Ключом, у нас даже не будет шансов выбраться живыми. Так что не надейся, что сможешь вытащить меня отсюда, Не волнуйся за меня и оставь здесь, я сумею о себе позаботиться. Я попадал раньше в такие передел-Ки. И знаю кое-какие трюки.
 — Это совсем другое дело, Ридж. Я знаю, чувствую это в душе. Есть только один способ выбраться отсюда — с Ключами.
 — Если они существуют на самом деле и если это так, то, соединив их, мы погубим друг друга.
 — Я не уверена в этом, Ридж. Когда люди выбирают друг друга, то, как правило, это происходит случайно, но я начинаю думать, что в нашем торговом браке случайностям не было места. Если судьбе угодно, чтобы мы объединились, то, наверное, это потому, что мы единственные, кто может управлять Ключами.
 — Кэлен, никто не может управлять Ключами! Это просто легенда.
 — Целительницы верят, что я способна управлять Светлым Ключом.
 Он резко поднял голову:
 — Они сами тебе это сказали?
 Она кивнула:
 — Да, Ридж. Сразу после того, как выпроводили тебя после ужина.
 У него перехватило дыхание. — Ты ничего мне об этом не говорила.
 — Мне не хотелось говорить об этом. Видишь ли, мне сказали, что это мое основное предназначение, моя обязанность — извлечь Светлый Ключ оттуда, куда его запрятали Лорды Рассвета. За свою жизнь я слишком много слышала нотаций о том, что я должна делать, о том, какое мое предназначение. Сначала моя тетя…
 — А потом твой муж, — мрачно закончил Ридж.
 — Ну-у, в общем-то да. — Она обрадовалась, услышав, как Ридж произнес это. — Несколько незнакомых людей в долине говорят мне о главной обязанности моей жизни. Я приняла решение, которое устраивало меня. Но вместе с этим я совсем не собираюсь избегать своих настоящих обязанностей.
 — Если ты говоришь о своих обязанностях по отношению к мужу, то сделай так, как я сказал, и не высовывай носа из долины до тех пор, пока Квинтель не уничтожит это логово вместе с этим поганым Культом, — бросил он ей.
 Кэлен фыркнула в ответ на его слова:
 — Дело в том, что я ценю своего мужа гораздо больше, чем свои обязанности по отношению к нему. Я вернусь, Ридж.
 — О, упрямая, нелогичная, неразумная женская психология! — пробормотал он, снова откидываясь на камень.
 — Ридж, посмотри на это с другой стороны. Может быть, безо всех этих приключений я бы тебе быстро надоела за те несколько дней, что мы живем вместе.
 Его глаза недовольно загорелись.
 — Это не шутки, Кэлен. Если ты до сих пор не поняла, в какое опасное положение мы попали, то тогда ты еще глупее, чем представляет себе этот ненормальный в накидке.
 Она вздохнула:
 — Извини, Ридж. Но я очень серьезно отношусь ко всему, что с нами случилось. Просто я до смерти напугана. Может быть, именно поэтому так неудачно шучу.
 Ридж какое-то время молчал, потом наконец произнес:
 — Знаешь, Кэлен, ты мне никогда не надоешь, не важно, сколько времени мы будем вместе.
 Что-то в ней оттаяло от тепла только что услышанных слов.
 — Спасибо, мой торговый муж. Могу тебе вернуть твой комплимент, поскольку это также относится к тебе. Что-что, а скучать с тобой не приходилось.
 Кэлен помолчала и задала вопрос, который давно ее мучил.
 — Ридж?
 — Да? — Ты считаешь меня недостойной женщиной потому что я подписала торговый договор?
 Золотой блеск его глаз наполнился сдерживаемой яростью. Если бы Ридж держал синтар в руках, то он бы раскалился докрасна. Но он сдержался, и голос его прозвучал довольно спокойно:
 — Ты моя жена, Кэлен. Я разорву любого, кто посмеет назвать тебя шлюхой. И человеку, которого зовут Грисс, придется сполна поплатиться за это. Я научу его хорошим манерам. И если это будет последнее, что я могу сделать в жизни, я сделаю это. В отличие от тебя, Кэлен, я способен встать на тропу войны.
 Кэлен не нашлась что ответить. Она нервно сглотнула и снова погрузилась в молчание. Может быть, самое лучшее, что она сейчас может сделать, это немного отдохнуть. Путь обратно в долину будет нелегким.
 — Кэлен?
 — Слушаю тебя, Ридж.
 — Наша женитьба… — начал он.
 — Продолжай, Ридж.
 — Мы будем вместе до тех пор, пока в нас будет теплиться дыхание.
 Он произнес это с таким чувством, с такой убежденностью!
 — Об этом можно только мечтать, муж. Хорошая жена всегда согласна с тем, что говорит ее муж.
 — Почему только в такой ситуации ты готова продемонстрировать свое послушание?
 — Я же тебе объясняла, Ридж. Я боюсь надоесть тебе. Я думаю о критах, Ридж.
 — Что с ними может случиться? Уверен, что с ними все в порядке. Они, очевидно, так и остались в хижине, где им вполне хватит еды. И я не удивлюсь, если в конце концов они займутся тем, что так шокировало тебя однажды.
 — Ты правда считаешь, что с ними все будет в порядке?
 Ридж ухмыльнулся:
 — Правда. Приятно сознавать, что хоть кто-то в нашей компании искателей приключений провел время с удовольствием, а?
 Грисс и еще один человек в такой же черной накидке с капюшоном пришли за Кэлен после того, как она проснулась, беспокойно проспав около часа. Ей дали немного еды, молча развязали ноги и подтолкнули к ступеням, которые вели в темный коридор. Ридж беспомощно смотрел, как ее уводят. Кэлен! Она оглянулась через плечо, зная, что ее сопровождающие не собираются задерживаться ради того, чтобы она попрощалась с Риджем.
 — Да, Ридж.
 — Помни, что я сказал тебе.
 Она загадочно улыбнулась, вспомнив его указание спрятаться в долине Целительниц и не собираясь выполнять его.
 — Я буду помнить, что я — твоя жена, Ридж, но не твоя шлюха.
 Он не успел ответить. Кэлен уводили все дальше по мрачным подземным тоннелям.




 Глава 14


 Восхождение без крита оказалось долгим. Кэлен провели сквозь бесконечные коридоры лабиринта с завязанными глазами. Она была совершенно уверена, что даже с открытыми глазами ей никогда в жизни не удалось бы выбраться из этой запутанной ловушки. Наконец с нее сорвали повязку и вытолкнули наружу. Яркий сноп солнечного света и сверкающие пики Высот Разногласий едва не ослепили Кэлен.
 Дорога показалась знакомой, и Кэлен решила, что до долины лишь день пути. Во всяком случае, хотелось в это верить. Ей вернули только накидку, но отказали даже в самой крохотной коптилке. Если бы ей пришлось провести ночь в горах, она бы превратилась в ледышку.
 Она жалела себя, все же надеясь, что похитители е желают ее смерти. Она, должно быть, где-то не-Далеко от долины, доберется до заката. Мысли о Ридже, ожидающем ее в темноте, и безумный огонь в глазах Грисса заставляли ее упорно двигаться вперед весь день напролет, не останавливаясь. Ее внимание неожиданно привлек звук плещущейся воды. Ну конечно же, это водопад — еще по дороге туда она обратила на него внимание. Если ей не изменяет память, это то самое место недалеко от сверкающей завесы, охраняющей Целительниц от остального мира.
 Но пока Кэлен не дошла до следующего поворота, абсолютной уверенности не было. Она продолжала путь. Ноги нестерпимо жгло от пронизывающей боли. Кэлен не остановилась даже перекусить. Никто и не подумал дать ей в дорогу хотя бы немного еды. Не мешало бы подкрепиться, подумала Кэлен. Энергия быстро иссякала от бесконечных подъемов и спусков. В то же время эмоциональный шок позволил ей преодолеть большую часть пути, который невозможно пройти в нормальном состоянии. Быстрая ходьба и накидка не давали замерзнуть днем, но теперь, по мере того как иссякали силы, она стала замерзать.
 Силы были почти на исходе, когда она, преодолев последний изгиб, наконец увидела знакомую молочную пелену.
 Кэлен резко остановилась, слегка пошатываясь в изнеможении, чтобы осмотреть завесу. Она выглядела так же, как вчера. Неужели только вчера они стояли здесь вместе с Риджем? Кэлен поняла, что совершенно потеряла счет времени с тех пор, как оказалась в пещерах Культа Затмения.
 Шагнув в сверкающую белизну покрова и снова испытав уже знакомое приятное чувство, Кэлен вскоре оказалась по ту сторону. Долина была в точности такой, как она ее запомнила, — зеленой и прекрасной. Кэлен перевела дыхание и направилась вниз по дорожке.
 Ее возвращение заметили сразу, как только она вступила в сады. Женщины, работающие в поле, побросали свой инвентарь и со всех концов направились к ней. Первой подбежала Арона. Широко раскрыв глаза, она тревожно рассматривала утомленную Кэлен.
 — Валиса была права. Время пришло? — озабоченно спросила Целительница. — Ты пришла за Ключом.
 — Да, — устало улыбнулась Кэлен. Валиса уже пробиралась к Кэлен через собравшуюся толпу женщин. На ее лице отразилась тревога.
 — Как ты себя чувствуешь, Кэлен?
 — Нормально, только немного устала. Я на ногах с самого рассвета. Скажи, когда мы с Риджем Ушли? Сколько дней назад?
 Потрясенная Валиса испуганно смотрела на Кэлен. — Три дня.
 — Целый день, — ошеломленно произнесла Кэлен. — Мы целый день провели в пещере.
 — В какой пещере? — Валиса взяла ее за руку, делая знак женщинам расступиться. — Где твой муж? Расскажи все по порядку, Кэлен. Что случилось?
 — То, что ты предсказывала, Валиса. Мне нужен Светлый Ключ. Если я не раздобуду его, Ридж погибнет в пещере.
 — О какой пещере ты все время говоришь? — расспрашивала ее Арона по пути к ближайшему дому.
 — Не знаю ее точного месторасположения, но, по моим подсчетам, чтобы добраться до нее, понадобится целый день. Там живут мужчины. Должна сказать, довольно отвратительные. Вы когда-нибудь слышали о Культе Затмения?
 — Это не более чем легенда! — процедила. сквозь зубы Валиса.
 — Такая же легенда, как и Ключи. Они показались мне вполне материальными. Более чем материальными.
 — Это самое худшее, чего мы опасались. Идем, — скомандовала Валиса, — ты должна поесть и отдохнуть. Поговорим позже.
 — У меня мало времени, Валиса. Я должна вернуться обратно как можно скорее.
 — Сначала поешь, а разговоры потом.
 Тон Валисы не допускал возражений, да, честно говоря, Кэлен не хотелось с ней спорить. Усталость и голод взяли свое, и она прекрасно понимала, что немедленно идти обратно ночью у нее просто не хватит сил. Она была очень благодарна женщинам, когда они привели ее в маленький дом и усадили за стол.
 Не успели они войти, как внесли горячую еду. Впервые за свою жизнь Кэлен снова почувствовала себя ребенком, вернулась в детство. Она испытала некоторую неловкость — впервые ее обслуживал не слуга.
 Валиса, Арона и другие уселись в кружок, с тревогой наблюдая, как Кэлен ест. В перерывах между едой Кэлен поведала женщинам всю историю — с начала до конца — их с Риджем злоключений. Она закончила рассказ; Валиса молчала и задумалась. Первой заговорила Арона, взволнованная повествованием:
 — Ты пойдешь обратно в пещеры со Светлым Ключом ради мужчины? Как глупо, Кэлен. Он — мужчина и попал к мужчинам. Это его судьба, пусть он ее решает сам. Ты здесь в безопасности. Ты должна остаться с нами.
 Кэлен беспомощно посмотрела на нее. Сложно в Двух словах объяснить все. — Он — мой муж, — наконец произнесла она. — . Его судьба — это и моя судьба. Валиса как-то сказала, что мы сами выбираем свою судьбу. Я сделала свой выбор. Мое будущее с Риджем. — Кэлен понимала, что Арона вряд ли одобрит такой выбор. Но Кэлен была слишком измотана, чтобы вдаваться в подробности и объяснять сложности семейных уз, не говоря уже о таких понятиях, как долг и честь. Кэлен не была уверена, что она и себе-то все может объяснить. Она только знала, что нельзя оставаться в тепле и уюте, когда Ридж лежит один в холодной пещере в ожидании своей участи.
 — Ридж — часть меня, моя противоположность. Другой конец Спектра. Поодиночке мы бессмысленны, Арона. Понимаешь?
 — Нет, — фыркнула та. — Не понимаю. Он — мужчина. Он тебе абсолютно не нужен. Валиса подняла руку, требуя внимания:
 — Какой смысл спорить? Кэлен должна вернуться назад с Ключом. У нее нет выбора. Мы знали, что время придет, и нам не избежать этого. События были предсказаны тысячелетия назад, и нам их не остановить.
 — Но все легенды гласят, что Ключи нельзя соединять! — запротестовала одна из женщин. Валиса покачала головой:
 — Не совсем так. Согласно легендам, очень опасно объединять Ключи. В древних рукописях говорится о том, что избранные могут управлять Ключами. Бестина убеждена, и я согласна с ней, что именно Кэлен сумеет управлять Светлым Ключом. А Ридж, возможно, тот человек, который справится с Темным Ключом.
 — Что произойдет, если мы не позволим Кэлен вернуться назад со Светлым Ключом? — поинтересовалась Арона.
 Валиса печально посмотрела на нее:
 — Тогда Мрак, который неумолимо сгущается над нами, вскоре поглотит нас. Он поглотит все и вся. Если только мы его не остановим. И лучше сделать это сейчас, не ждать того времени, когда будет слишком поздно. Он станет всемогущим. Равновесие должно быть восстановлено, иначе быть беде.
 Женщины погрузились в раздумье. Дальнейшая полемика бессмысленна, все это прекрасно понимали. Кэлен пробежала рукой по волосам, растрепанным ветром, пытаясь привести в порядок свои кудряшки. Она обязана быть честной с этими женщинами и рассказать, что привело ее сюда.
 — Должна признаться, Валиса, что я пришла не для того, чтобы спасать горы и все кругом. Я бы, конечно, знала, если бы мне была уготована такая судьба. Убеждена, я не тот человек, которого вы ждали все эти годы. Мне не хотелось бы этого говорить, но скорее всего произошла какая-то ошибка. Если я смогу справиться с Ключом, я возьму его с собой в пещеры. Это единственный способ спасти Риджа.
 Глаза Валисы излучали мудрость и понимание.
 — Все это не так важно, Кэлен. Главное — ты здесь. — Она встала со своего места и подошла к Кэлен. — Сейчас тебе необходимо отдохнуть. Поспи хотя бы несколько часов, чтобы восстановить силы. Они тебе скоро понадобятся.
 Женщины поднялись и направились за Валисой. Кэлен смотрела им вслед, желая напомнить, что сейчас дорога каждая минута. Но она промолчала, понимая, что Валиса права. Каждая косточка нестерпимо ныла. В конце концов Кэлен решила, что нет смысла до рассвета отправляться в дорогу.
 Кэлен не раздеваясь растянулась на постели, даже не заметив, на чем лежит. Закрыв глаза, она подумала, что в еду могли добавить какого-нибудь снадобья. Она моментально погрузилась в сон без сновидений.
 На рассвете Кэлен пробудилась посвежевшей и хорошо отдохнувшей. Какое-то время она лежала, глядя в окно на светлеющее, но пока еще темное небо. По непонятным причинам в голове всплывали наставления Олэр.
 Мрак, который призывали в союзники служители Культа Затмения, вне зависимости от его происхождения — ночной ли, или черный туман — принадлежал Темному концу Спектра. Мрак сам по себе не был ни плох, ни хорош; он просто находился по другую сторону Спектра, где существовала его светлая противоположность. Оба конца должны быть уравновешены. Крайности, вне зависимости от происхождения, несли в себе чрезвычайную опасность. Темное должно быть уравновешено Светлым, так же как мужское должно уравновешиваться женским.
 Кэлен понимала, что люди или проявления, берущие свое начало в самых дальних концах Спектра, гораздо более опасны по сравнению с теми, которые находятся ближе к середине. Чтобы уравновесить их, понадобится много сил. Взять, к примеру, черный туман. Высвобождаемая энергия несет в себе громадный разрушительный потенциал.
 Кэлен сейчас не хотела думать о том, сколько энергии может высвободиться при соединении Темного и Светлого Ключей.
 Она сидела на краешке постели, когда раздался стук в дверь. Войдите, — тихо сказала Кэлен. В дверном проеме появилась Арона с лампой в руке:
 — Доброе утро, дружочек.
 — Ты не принесла чего-нибудь поесть? Я ужасно голодна, — улыбнувшись, спросила Кэлен.
 Изумительные черные глаза Ароны были полны сожаления. Она подошла к кровати, присела рядом с Кэлен, поставила рядышком лампу.
 — Извини, Кэлен. Валиса считает, что сначала необходимо сделать кое-что другое.
 Кэлен встала с постели и сладко потянулась. Чувство было такое, как будто родилась заново.
 — Что ты имеешь в виду?
 — Ключ…
 — Ах да, Ключ. Как его можно достать?
 — Он во льду, Кэлен. Ты сама должна его достать. Никто из нас не может дотронуться до него.
 — Во льду? Значит, все в точности так, как говорится в легендах. Значит, Темный Ключ — в огне?
 Арона оборвала Кэлен:
 — Возможно. Оказывается, эти легенды более или менее правдивы. Подумай еще раз, Кэлен. Я думаю, ты должна оставить эту затею. Ключи очень опасны. Если ты считаешь, что не сможешь совладать с Ключом, тогда не стоит этим заниматься, несмотря на то, что говорит Валиса. Ты не должна рисковать. Ни один мужчина этого не стоит.
 Кэлен пыталась тщательно подобрать слова, чтобы убедить Арону.
 — Речь идет не только о жизни мужчины, Арона. Это дело чести.
 — Какие громкие слова!
 — Так и есть, Арона. Я замужняя женщина. У меня есть определенные обязательства перед моим мужем, которые я должна выполнять до тех пор, пока длится наш брак. Дело в том, что с этими вещами у меня и так не все в порядке последнее время, — вздохнула Кэлен. — Знает ли тетя Олэр, что я натворила?
 — Кэлен, у тебя есть право решать самой.
 — Знаю. Я неоднократно пыталась себя в этом убедить, Арона. Понимаю, о чем ты думаешь и что хочешь мне сказать. Но попытайся понять, что значит принадлежать к Великому Дому. Ты не можешь просто так стряхнуть обязанности, возложенные на тебя. С самой колыбели детей учат тому, что в их руках честь Дома, которую они должны оберегать. Женщины, так же как и мужчины, призваны заботиться об этом. При нормальных обстоятельствах обязанности женщины достаточно традиционны: она подчиняется своему отцу, пока живет под его крышей, а когда выходит замуж, то полностью поступает в распоряжение мужа. Как жена, она должна уважать своего мужа, рожать детей и прививать им уважение к чести и долгу. Все достаточно примитивно, иногда навевает скуку.
 — Но ты не связана традиционными обязательствами, Кэлен. Ты — последняя дочь своего Дома, — возразила Арона.
 — Да, наверное, ты права, мои обязательства несколько выходят за рамки традиций. Когда мне исполнилось двенадцать, я уже знала свое предназначение. И мне не удалось с ним справиться. Виной тому мое замужество. У меня сразу появилось много других обязанностей. И второй раз я не могу позволить себе такого провала. Поверь, очень трудно жить, зная, что единожды уже потерпела неудачу. Сейчас у меня обязательства перед Риджем. И я не могу бросить его.
 — Даже ценой собственной жизни?
 — Если я не сумею освободить его, то и мне не суждено быть свободной. Ведь если подумать, Арона, ты не более свободна, чем я. Если понадобится, ты умрешь за долину и своих друзей, ведь так?
 Кэлен попала в самую точку.
 — Несомненно, — ответила Арона.
 — Ну вот видишь. Свобода сама по себе ничего не стоит, если ты должна сделать свой главный выбор. И я начинаю думать, что это не такая уж важная штука. Всегда есть между чем выбирать. Но коль уж выбор сделан, отступать нельзя. — Кэлен решила переменить тему. — Может быть, все-таки можно хоть что-нибудь проглотить? Я так голодна.
 — О, Кэлен, ты же понимаешь, я бы с радостью принесла тебе чего-нибудь, но…
 — Но ты не можешь, потому что чувство долга и чести не позволяет этого сделать. Да, Арона? Не можешь, потому что подчиняешься законам, установленным здесь. Валиса сказала, чтобы я ничего не ела утром, поэтому ты и не можешь ничего предложить. Иногда жизнь так проста и бесхитростна.
 Арона нехотя улыбнулась:
 — Да, но иногда она осложняется тем, что нет четкого понимания о долге, который движет нами.
 В комнате повисло тяжелое молчание, которое было нарушено стуком в дверь. Кэлен пригласила войти в дом, это была Валиса. Она посмотрела на Арону; ее взгляд смягчился и засветился пониманием. Она повернулась к Кэлен:
 — Ты готова?
 Кэлен в знак уважения к ней встала.
 — Как никогда.
 Валиса закрыла за собой дверь.
 — Скоро мы отправимся туда, где спрятан Ключ, но сначала сожжем немного Песка. — Она сняла с ремня маленькую жаровню и протянула ее Кэлен. Кэлен в изумлении рассматривала незнакомый предмет.
 — Но я не Целительница.
 — Только потому, что у тебя мало опыта. Я тебе уже говорила, повторю еще раз: ты обладаешь Даром. А когда сожжем Песок, узнаем наверняка.
 Смущенная Кэлен взяла протянутый предмет из рук Валисы:
 — Но как? И что это докажет?
 Старшая из женщин немного удивленно приподняла бровь и опустилась на подушку перед столом. Она сделала Кэлен жест рукой, чтобы та села напротив.
 — Это ничего не докажет. Просто даст тебе кое-какие знания.
 Кэлен в нерешительности села рядом, вспоминая свое жгучее желание попробовать себя.
 — Моя тетя говорила, что совершенно уверена: у меня нет Дара.
 — Ложь. Олэр говорила так только потому, что преследовала корыстные цели. Да, она здорово постаралась, чтобы превратить молодую девушку с Даром в убийцу. Она не могла рисковать и открывать тебе секреты Целительства. Если бы она позволила тебе развить Дар, ты бы не стала орудием мщения.
 Кэлен потрогала жаровню, зачарованная прекрасной работой.
 — Я позволила ей не допустить меня к Песку, но в другом я ее ослушалась. Допустила близость с мужем. А после поняла, что потеряла силы. Надеюсь, это не повредит тому, что я собираюсь сделать.
 — То, что ты разделила постель с Огненным Хлыстом, не могло отнять у тебя силы. Эта связь предполагала жизнь, а Олэр хотела связать тебя со смертью. Противоречие закалило тебя, а не ослабило. Жги Песок, Кэлен. Сейчас во всем убедишься сама.
 — Я боюсь, — прошептала она.
 — Нечего бояться, Кэлен. — Валиса отвязала от пояса расшитый кисет и протянула его Кэлен.
 Кэлен дрожащими руками взяла кисет. Несмотря на запреты тетки, Кэлен всегда манил Песок, ей каждый раз хотелось испытать, что же это такое. Она вспомнила тот вечер, когда принимала роды у женщины, и вспомнила также беспомощность и желание узнать побольше о Целительстве. Сейчас наконец она узнает наверняка, обладает ли она хоть каплей Дара.
 — Маленькую щепотку, — мягко поучала ее Валиса. — Слишком много Песка может быть опасным. Раскали жаровню и брось туда щепотку Песка. Когда появится дым, глубоко вдохни его. Затем попытайся заглянуть в глубь себя. Это трудно объяснить, но ты поймешь сама. Кэлен осторожно поставила жаровню на низкий столик, зажгла не слишком сильный огонь и стала ждать реакции. Когда жаровня нагрелась, Кэлен бросила щепотку Песка. Почти сразу же появилась тонюсенькая струйка дыма.
 — Пора, — шепнула Валиса.
 Кэлен наклонилась вперед и глубоко вдохнула в себя дым. Ощущение в ноздрях напоминало то, когда на язык попадал острый перец. Она закрыла глаза и вдохнула еще раз.
 — Достаточно. — Валиса взяла Кэлен за плечо и отстранила ее. — Маленькой дозы вполне хватит. Не забудь о том, что я тебе говорила. Слишком много дыма опасно не только для тебя, но и для нас. — Она приблизилась к жаровне и накрыла ее крышкой. Огонь потух, и дым исчез.
 Кэлен сидела неподвижно с закрытыми глазами и ждала. Хотела бы она знать, чего именно она ждет. Может быть, это будет легкое головокружение или необычайная легкость. Только опытные Целительницы знали в точности, каких ощущений ожидать. Кэлен знала: если у нее нет настоящего Дара, она не почувствует ничего.
 — В себя, Кэлен, вслушивайся в себя. Ты — пациент.
 Голос Валисы звучал далеко и отстраненно. Кэлен повиновалась и обратила свой взор в себя, стараясь сосредоточиться на последней дочери Дома Ледяного Урожая.
 Времени больше не существовало. Кэлен увидела себя стоящей рядом с завесой. Она мысленно отодвинула ее рукой. При прикосновении к нему барьер тут же испарился, и она увидела то, что было спрятано за ним.
 Продиагностировать пациента было совсем несложно. Ей не требовалось специальных знаний Целительницы, чтобы определить, что она видит. Кэлен — дочь Дома Ледяного Урожая, временная жена бездомного человека — была беременна.
 Беременность. Внутри нее зарождалась энергия новой жизни. Новая жизнь, которую она создала вместе с Риджем, Огненным Хлыстом.
 Шок от увиденного моментально вывел Кэлен из транса, как будто кто-то окатил ее ледяной водой. Из-под густых ресниц она увидела понимающий взгляд Валисы.
 — Я беременна. — Слова повисли в воздухе.
 — Я так и думала, — спокойно заметила Валиса.
 — Но как же так? Только единожды я забыла принять порошок селиты.
 — Одной ночи вполне достаточно, это подтверждалось не раз. Не вини себя, думаю, так и Должно было случиться. Кэлен в недоумении смотрела на потухшую жаровню.
 — Но почему?
 — Потому что тебе предстоит добыть Светлый Ключ. И несмотря на твое высокое происхождение и талант, задача эта очень сложная. Ты должна сконцентрировать все силы. — Валиса прикоснулась к ее руке. — Кэлен, ты должна осознать, что все женское могущество сейчас сосредоточилось в тебе. Ты — носительница будущей жизни, полная противоположность хаосу и мраку, царящему на другом конце Спектра. Пришло время добыть Ключ, который так долго был спрятан от людских глаз.
 Кэлен кивнула, принимая и даже приветствуя неизбежность. Она чувствовала себя полностью подготовленной к миссии, хотя не смогла бы этого объяснить.
 — Время пришло.
 В молчании Валиса повела женщин из дома. Первые бледно-серые краски рассвета тронули верхушки гор, ведущих к долине. Кэлен, не задавая вопросов, последовала за женщиной. Арона шла за Кэлен, проходя богатые плодородные сады, где к молчаливой процессии присоединялись другие.
 Валиса выбрала незнакомую для Кэлен дорогу, не ту, по которой они с Риджем пришли сюда. Подъем вверх был нелегким — дорога была крутая, плавно восходящая к заснеженным ледяным вершинам. Утренний холод пронизывал до костей. В полном молчании больше часа во главе с Валисой совершалось восхождение.
 Когда наконец Валиса остановилась, серые тона рассвета начали сменяться другими красками. Валиса, укутавшись в свою накидку, указала в сторону ледяной вершины:
 — Согласно древним рукописям, Ключ спрятан в том месте, Кэлен. Никто еще не был в этой ледяной пещере. Не знаю, что ты там найдешь, но самое время попытаться это сделать. Иди и принеси его. Мы будем ждать тебя здесь.
 Кэлен стояла в нерешительности, ожидая последних мудрых напутствий. Все молчали, и она поняла, что теперь все зависит только от нее. Валиса и другие женщины были не в силах помочь ей. Словно во сне Кэлен направилась к зияющему входу пещеры, вырубленной изо льда.
 Тоннель не был темным. По мере того как небо продолжало расцвечиваться утренними тонами, внутри пещеры также становилось светлее. Лучи отражались во льду, освещая интерьер пещеры. Кэлен с большой осторожностью пробиралась по скользкой ледяной дорожке. Небольшие обломки камней, проглядывающих из-подо льда, не давали еи поскользнуться и упасть.
 Скоро появился поворот. Пройдя через него, Кэлен оказалась в огромной белой пещере. Было еще темно, но, поднимаясь все выше, солнце слегка освещало ее своими лучами. Вскоре оно должно было осветить замерзшие сосульки, свисающие с потолка. Солнечные зайчики плясали на ледяном столе, стоящем прямо посередине пещеры. В глазах рябило от света. Энергия, мощь и жизнь ждали часа освобождения.
 Кэлен вдруг осознала, что необходимо только ее прикосновение. Она освободит. Это ее судьба. Сейчас ее мысли работали с необыкновенной ясностью.
 Взгляд Кэлен упал на ледяной стол, и она подошла к нему. Он был высечен из цельного куска прозрачного льда — мощный и величественный. Никаких ножек — просто глыба льда снизу доверху. Кэлен в задумчивости остановилась рядом с ним и заглянула в чистую, прозрачную глубь. В самом низу покоилась шкатулка из блестящего серебристого металла.
 Кэлен с абсолютной точностью знала, что она не один век совершенно невредимо пролежала подо льдом. Целительницы хорошо ее спрятали, и вряд ли она нуждалась в особой охране. Сам вид этой шкатулки говорил о чем-то запретном. Если бы не такая огромная необходимость и не ее внутренняя уверенность, она бы никогда даже не попыталась извлечь ее из-подо льда.
 Она изучала поверхность стола, думая о той силе, которая способна была растопить эту громаду. Может быть, выйти отсюда и попросить у Валисы жаровню?
 Кэлен в задумчивости положила руку в перчатке на крышку. Она слегка задрожала под ее пальцами, напугав Кэлен. Девушка отдернула руку и вдруг обнаружила небольшую трещину на хрустальной поверхности стола.
 Кэлен сняла перчатку и опустила уже обнаженную руку на стол.
 Застывшая масса снова задрожала. Она не успела отдернуть руку, как почувствовала сильный толчок, отдавшийся во всем ее теле. Ледяная поверхность дрогнула и раздробилась от теплого прикосновения руки. Она почувствовала лишь прохладу, но не обжигающий холод, как можно было ожидать. От одного ее взгляда лед начал таять — и вот уже рука лежала в воде.
 — О Камни! — Голос Кэлен эхом отозвался в стенах пещеры. Вода должна быть леденяще-холодной, но она оказалась приятно прохладной. Кэлен подумала, что, может быть, это вовсе не вода, а какая-то специальная среда для лучшей сохранности ларца. Кэлен в изумлении смотрела на жидкость, изучая предмет, находящийся в самом низу. Только протяни руку — и он твой. Все, что нужно было сделать, — это закатать рукав накидки и туники, погрузить руку в воду и извлечь шкатулку. Просто. Можно сказать, слишком просто. Кэлен огляделась вокруг в поисках подходящего предмета для извлечения ларца. Но ничего не нашла. Она нехотя закатала рукав и начала осторожно опускать руку в кристально чистую жидкость.
 И вот уже ее пальцы коснулись металлической шкатулки. В этот момент Кэлен ждала, что весь мир сейчас же обрушится, но ничего не произошло. Она глубоко вздохнула и быстро вытащила шкатулку.
 Кэлен буквально захлестнуло от ощущения мощи. Это не с чем было сравнить. Жизнь, энергия, будущее — все ей было сейчас подвластно.
 Волна возбуждения захватила ее. Ключ был у нее в руках. Кэлен была единственной, кто мог обладать Ключом. Все сомнения рассеялись: он принадлежал ей. Она была повелительницей Светлого Ключа.
 Опьяненная от возбуждения, еще не веря в случившееся, Кэлен собралась открыть шкатулку.
 Это был старинный, очень старинный предмет. Такой же древний, как легенды о Лордах Рассвета. Кэлен изумленно рассматривала шкатулку. Она была небольших размеров и достаточно легкая. На крышке Кэлен обнаружила замысловатые знаки, возможно, записи на каком-то древнем языке. В таком случае они были такими же древними, как и сама шкатулка. Когда Кэлен попыталась разобрать их, некоторые показались до странности похожими на буквы Северного Континента, но разобрать надпись было невозможно.
 Она стояла и смотрела на шкатулку, не решаясь открыть ее. Почему она решила, что здесь находится именно то, что ей нужно?
 И потом, как она узнает, что это именно Светлый Ключ? Кэлен понятия не имела, как он может выглядеть. Может быть, он похож на тот, который носят замужние женщины? А может быть, напоминает дверной ключ? Или такой, которым открывают шкатулку с драгоценностями? Ее пальцы нетерпеливо обшаривали шкатулку, в которой находился Светлый Ключ, ища способ открыть ее. А что, если она все-таки не сумеет открыть ее? Это будет просто злая шутка.
 Кэлен теряла терпение по мере того, как искала и не находила возможности проникнуть внутрь шкатулки. Столько натерпеться и не добраться до Ключа, который она почти держит в руках! Так просто она не сдастся! Ее ждет Ридж. Ее ждет будущее.
 Крышка шкатулки открылась сама собой, как только Кэлен мысленно подумала об этом. Кэлен заглянула внутрь и увидела белый жидкий огонь. Пламя, исходящее изнутри, было чисто белым, слепящим глаза, образуя очертание клинообразной формы. Такого ключа Кэлен еще не доводилось видеть. Ключ горел в своем футляре с тех пор, как Лорды Рассвета запрятали его сюда.
 Теперь ей необходимо было научиться пользоваться Ключом. Но инстинктивно Кэлен чувствовала, что, когда придет время, она справится с этим.
 Она родилась для того, чтобы повелевать им.




 Глава 15


 Ридж стоял посреди огромной комнаты из черного стекла и смотрел в огонь, разведенный на стеклянном полу в самом ее центре. Цвет пламени напоминал клинок его синтара, когда тот раскалялся от гнева хозяина.
 Он смотрел на человека напротив в нахлобученном на глаза капюшоне. На поясе Грисса под накидкой красовался синтар Риджа. Вокруг него стояли несколько мрачных мужчин в капюшонах.
 По черному стеклу прыгало отражение от огня, повторенное миллионы раз. Если бы не это отражение, пещера была бы абсолютно темной. Еще одним источником света была лампа, висящая у входа. В противном случае было бы совершенно невозможно отыскать двери, ведущие в другие комнаты. Черное стекло было повсюду — потолки, стены, двери, пол — кругом чернота. Человек, который привел его сюда, развязал ему руки. Но какой смысл, если вырваться все равно невозможно. Для того чтобы вычислить расположение комнат, потребуется какое-то время. И Риджа немедленно схватят молчаливые черные фигуры в колпаках, если он хотя бы попытается двинуться с места.
 По его подсчетам, прошло уже больше суток. Точнее определить было сложно, но внутреннее чувство подсказывало, что приблизительно так и есть. Добралась ли Кэлен до долины? Что она сейчас делает? Оставалось надеяться, что Целительницы убедят ее не покидать долину, когда узнают о ее планах. И в то же время Ридж знал, что Кэлен не будет слушать его последних наставлений и сделает все возможное, чтобы вернуться со Светлым Ключом.
 Она сама связала себя с Риджем клятвой, а Ридж, в свою очередь, связал ее чувственными узами. Но это еще не все. Ее судьба зависела от его собственной. Они оба — будущее друг друга. Она попытается вернуться с Ключом или погибнет.
 Ридж проклинал себя за то, что допустил Кэлен в самый очаг опасности, но вдруг его осенила другая мысль. Ведь ярость — это оружие в его руках. Какой смысл направлять его на себя, когда кругом столько врагов.
 Прежде всего достанется тому, кто обозвал Кэлен шлюхой.
 Ридж автоматически потянулся к рукоятке синтара. Он намеренно заставлял себя расслабиться. Он еще не знал, какой разрушительный потенциал хранит он в себе. Он знал одно, что ярость, готовая в любой момент вырваться наружу, достигла такой мощи, как никогда раньше. Почти все его силы уходили на то, чтобы не выпустить ее и держать в себе до поры до времени.
 — Что вам от меня нужно? — с угрозой прошептал он.
 — Войди в огонь и достань шкатулку, в которой хранится Темный Ключ. Он твой, Огненный Хлыст. Только тебе он подчинится.
 — Но ты же хочешь, чтобы он слушался тебя, да, Грисс? Ты и такие же, как ты. Неужели вы и вправду надеетесь, что сможете управлять им? Вы сборище идиотов, если действительно так думаете.
 — Делай как тебе приказывают, — скомандовал Грисс.
 — Чего ради мне стараться?
 — Потому что твоя женщина направляется сюда со Светлым Ключом. Единственное оружие, с помощью которого ты можешь защитить себя и ее, — это Темный Ключ, — издевательски произнес Грисс. — Ты ведь хочешь защитить ее, Огненный Хлыст? Во всяком случае, сейчас ты рассчитываешь на это. Но когда у тебя в руках окажется Темный Ключ, увидишь, как изменятся твои чувства. Впрочем, нас мало волнуешь ты. Самое главное — Ключ. А тебе необходимо оружие, любое оружие. Ты жаждешь его. Это заложено в твоем характере, в твоей природе. Вот мы и предлагаем тебе оружие, которое тебе и не снилось. Оно твое, если, конечно, у тебя хватит мужества добыть его.
 — Я не вижу никакого оружия в огне.
 — А ты присмотрись получше, Огненный Хлыст. Оно там со времен Лордов Рассвета.
 — В течение долгих веков оно хранилось в тех же горах, что и Светлый Ключ? — спросил пораженный Ридж.
 — Его запрятали глубоко, очень глубоко в ущелье без конца и без края. Но где-то оно все же заканчивается. Хозяин с помощью древних манускриптов долго искал подходящее место для хранения Ключа. А после того как нашли это так называемое бездонное ущелье, потребовались годы, чтобы добыть шкатулку с Ключом. Но оказалось, что Ключ надежно защищен огнем, к которому никто не может прикоснуться. Огонь этот необычный, он имеет какую-то другую природу.
 — Сколько человек погибло в этом огне, Грисс?
 — Это не важно. Последний раз нам удалось найти человека из соседнего села, который справился с задачей.
 Но не до конца. Вы ведь все еще не знаете, как достать Ключ из пламени.
 — Мы нашли способ, Огненный Хлыст. Ты — тот, кто это сделает. Когда энергия Светлого Ключа перейдет в Темный, Светлый потеряет свою силу на время. Может быть, на годы. А когда он вновь обретет силу, хозяин сам научится повелевать им.
 — А что, если я останусь в пламени? — спросил Ридж, заранее зная ответ.
 — Ты умрешь. А когда придет твоя женщина с Ключом, она умрет вслед за тобой.
 — А если я на тебе первом испытаю силу Темного Ключа? Что меня может остановить?
 — Это ведь не синтар, дурак, Сначала он среагирует на Светлый Ключ и только потом на кого-то или на что-то еще. — Глаза Грисса сверкали даже из-под капюшона. — Когда ты выполнишь свою миссию, у тебя в руках окажется мощное оружие, Огненный Хлыст. Ты продал свою собственную жизнь в обмен на жизни других, ты сам был орудием. И ты не откажешься от возможности, которая идет тебе в руки. Ты будешь рисковать, несмотря ни на что. Не в твоем характере оставаться в стороне на поле боя. Даже зная тщетность таких поступков, ты все равно будешь действовать. Ты будешь сражаться, даже зная, что Можешь проиграть. Это твоя природа. Ридж в удивлении и ярости смотрел на него.
 — Откуда такая уверенность? И почему ты решил, что так хорошо знаешь меня?
 — Мы изучали тебя, Огненный Хлыст. Мы должны прекрасно знать оружие, которым собираемся воспользоваться. Мой хозяин отлично знает всю твою подноготную.
 Оружие, думал Ридж. Замечательно. Культ Затмения узнает, что у этого оружия острые края.
 Он посмотрел в глубь пламени у себя под ногами. От него исходило мало тепла, хотя огонь был сильным. Он решил, что он единственный здесь, кто чувствует лишь небольшое тепло, исходящее от пламени. Другие отстояли от него на значительном расстоянии, не выдерживая жара.
 Он шагнул к огню и встал на самом краю углубления. Складывалось впечатление, что служителям Культа пришлось приложить немало усилий, чтобы притащить его сюда. Только Камни знали, чего им это стоило. Они оставили его в центре пещеры, воздвигнув стены из черного стекла вокруг него. Высота огня составляла длину вытянутой руки. Ридж пытался понять, какая сила поддерживала пламя целые века со времен Лордов Рассвета.
 В самом центре пламени Ридж увидел некий предмет, похожий на шкатулку, сделанную из какого-то черного металла. Теперь он знал: то, что ему нужно, находится внутри.
 Оружие. Ему срочно необходимо оружие, чтобы защитить свою жену, когда она вернется обратно и попадет в лапы к этим ублюдкам. Ключ — единственное, что может спасти ее.
 Ридж опустился на колени перед огнем. По идее пламя должно было опалить его. Но он не почувствовал жара: температура была приблизительно такой же, как у синтара, раскаленного яростью Риджа. Даже когда гнев Риджа доходил до предела, он все же мог выдержать исходящее от оружия тепло. Ридж давно знал, что странный эффект, производимый силой его гнева, носил исключительно психологический характер. Но другие неизменно приходили в панику при виде раскаленного клинка. Только Ридж понимал, что это всего лишь лезвие, пусть и горячее. Бояться надо было самого Риджа.
 — Достань Ключ, Огненный Хлыст. Это твоя судьба. У тебя нет другого выбора.
 Ридж плевал на приказание Грисса. Он достанет черную шкатулку, но только сам будет решать, как это сделать. Он осторожно дотронулся пальцами до пламени — никакого ощущения жжения. Будто коснулся солнечного луча; пламя было теплым, но никак не горячим.
 Ридж опустил руку в мерцающий огонь. Он едва не потерял равновесия от сильного толчка, пробежавшего по всему телу. От пламени исходило обещание жестокого экстаза. Он видел это, чувствовал. Держал в руках.
 Ридж расстегнул манжеты рубашки и закатал рукава. Теперь никакая сила не могла бы его остановить. Дрожащими пальцами он приближался к черной шкатулке. Наконец нащупал ее в огне. Волнение, охватившее его в этот самый момент, было почти невыносимым.
 И все же ему показалось, что ощущение, испытываемое сейчас, очень напоминает ему что-то. Как будто он уже испытывал нечто подобное. Сейчас он не мог точно сказать, когда и где именно, но одно было несомненно — так уже было. На какое-то мгновение он отвлекся от происходящего, и ему показалось, что он вот-вот вспомнит, но изменчивая мысль быстро улетела прочь.
 В конце концов, решил он, все это не так уж важно сейчас. На смену смутному ощущению пришло четкое и ясное знание.
 Он — повелитель Ключа Тьмы, Ключа, сделанного из пламени, так же как и он сам.
 Как только он дотронулся до шкатулки, пришло осознание, что вне зависимости от того, что внутри, он владелец этой вещи. Волна энергии, пробежавшая по Риджу, только подтвердила эту убежденность.
 Ничто не могло сравниться с тем, что он ощущал, — мощный поток энергии закружил его в пьянящем водовороте. Мощным рывком он выдернул шкатулку из огня. Ключ в его руках! Он встал с коленей, держа бесценный дар.
 Со всех сторон мрачной комнаты доносились шепот и шипение служителей Культа, собравшихся вокруг и наблюдавших за зрелищем. Риджу было ни до кого. Жалкая кучка безмозглых тупиц собиралась играть в игры с мощью, которую им не дано было постичь.
 Ридж изучал шкатулку, сгорая от нетерпения узнать, что же внутри. Она была довольно плоской, клинообразной формы. Риджу также удалось разглядеть какие-то иероглифы, отдаленно напоминающие буквы алфавита, не знакомого Риджу.
 Ридж забыл обо всем — огне, который лизал его ноги, Гриссе и других столпившихся вокруг. Он был полностью поглощен созерцанием шкатулки. Он — владелец, и только ему суждено добраться до самой ее сердцевины. Он попытался открыть шкатулку.
 — Подожди, Огненный Хлыст. Ридж пронзил взглядом Грисса, который направился было к Риджу:
 — Держись подальше от меня.
 — Мы ничего не сделаем тебе, — постарался Успокоить он Риджа. — Вкупе с Ключом ты для нас очень опасен. Но сейчас ты должен отдохнуть. Ты потерял много энергии, больше, чем можешь себе представить. Мы проводим тебя обратно в твою комнату. Поешь и поспи. Когда проснешься, твоя жена будет уже здесь. И вот тогда наступит время познать всю твою мощь в полной мере, Огненный Хлыст. Ты узнаешь правду, и мы тоже. Пойдем.
 Ридж обдумывал положение. Он совсем не чувствовал себя уставшим. Как раз наоборот. Он получил мощный заряд энергии. Это ему напомнило ощущение, когда он держал в объятиях Кэлен. Наконец Ридж осознал, что частично энергия, наполнившая его, носила сексуальный характер. Если бы сейчас Кэлен была с ним рядом, он бы овладел ею тут же, у костра.
 Теперь он понял, что напоминало ему ощущение, испытанное при прикосновении к шкатулке и Ключу, — ощущение полного погружения в Кэлен и круговерть необузданного желания.
 На несколько секунд Ридж, увлеченный воспоминаниями, забыл, где находится, но черная шкатулка в руках моментально возвратила его в реальность. Он покорит Кэлен силой своего вожделения. Она наконец-то узнает, что она — его, и только его. Он без конца мог бы наслаждаться ею. Она — женщина. Слабая, мягкая. Его женщина.
 — Пойдем с нами, Огненный Хлыст. Тебе необходимо отдохнуть.
 Ридж тряхнул головой, пытаясь избавиться от соблазнительных образов. Дело не в отдыхе, а в том, что необходимо время для изучения Ключа. Он должен изучить каждую деталь этого предмета, изучить все его свойства.
 — Не прикасайтесь ко мне, — спокойно предупредил он Грисса и остальных.
 — Никто не собирается тебя трогать.
 Ридж с подозрением направился к ним, обогнув костер, который горел ярким пламенем, ярче, чем когда бы то ни было. Никто не осмелился подойти к нему и снова связать руки. Люди в капюшонах окружили Риджа и последовали за ним на почтительном расстоянии. Дойдя до комнаты Риджа, они почти вежливо стояли и ждали, когда Ридж войдет внутрь.
 Ридж какое-то время колебался, думая, как еще можно использовать Ключ. Но сейчас было важнее научиться пользоваться им. Не удостоив никого взглядом, Ридж вошел в комнату. За ним Щелкнул засов, но мысли Риджа были уже далеко. Теперь он был уверен, что никто не посмеет прикоснуться к нему, пока у него в руках эта металлическая шкатулка.
 Звук удаляющихся шагов служителей Культа постепенно затих. Ридж не оборачивался, хотя ощущал присутствие Грисса. — Уже скоро, Огненный Хлыст. — Необычные нотки ожидания слышались в голосе Грисса. — Тебя нашли и привезли сюда с единственной целью, и вскоре ты ее выполнишь.
 — А что будет после этого? — почти безразлично спросил Ридж. Он все еще не отрывал взгляда от металлической шкатулки.
 — Культ Затмения наконец получит то, что принадлежит ему по праву. Мы — единственные, кто сохранил древние знания. Единственные, кто чувствует потенциальную силу, дремлющую в предметах, спрятанных давным-давно Лордами Рассвета. Мы изучили прошлое, как никто и никогда, и теперь можем контролировать будущее.
 — Я бы не рассчитывал на это, Грисс. Что-то подсказывает мне, что вы последователи, а не вожаки.
 — Идиот. Сам все увидишь. Твоя власть над Ключом скоро закончится. И ты поймешь, что ты всего лишь орудие.
 — Как ты, Грисс? Ты — орудие того, кто ошибочно считает, что может властвовать над Ключом. Кто твой хозяин, Грисс? Я бы не отказался встретиться с ним. Тогда мы и посмотрим, как он сможет забрать у меня Ключ. Приведи его сюда, Грисс. Дай мне поговорить с главарем.
 — Когда сила Ключей обрушится на тебя и твою женщину, ты поймешь, кто кого контролирует. — Грисс мягко ступил в какую-то нишу и исчез.
 Сев на каменный пол, Ридж стал рассматривать шкатулку, пытаясь открыть ее. Пальцы ощупывали гладкую поверхность, но не находили ни малейшего зазора. Он терял терпение. Он должен открыть шкатулку. Она принадлежит ему по праву.
 Когда он мысленно произнес эти слова, шкатулка вдруг открылась сама собой. Ридж от неожиданности часто заморгал и заглянул внутрь, ожидая увидеть пламя. Но внутри был лед.
 Лед — черный, как тьма, лед. Черный холод излучал энергию, как живое существо. Предмет, находящийся внутри, по форме напоминал треугольник или остроконечную стрелу, только гораздо шире. Ридж собирался достать предмет из шкатулки. Но кто же сможет удержать в руках такой нестерпимый холод? Он обожжет руки, так же как огонь. И более того, решил Ридж, можно умереть от одного прикосновения к нему.
 Но с другой стороны, он был совершенно уверен, что он — владелец Ключа. И когда придет время, он справится с ним. Он осторожно закрыл шкатулку и только тут понял, что его трясет. То ли это результат внутреннего напряжения, то ли эффект, произведенный этим ледяным предметом. Он поставил шкатулку рядом и стал ждать. Грисс ошибся. Ему совсем не хотелось спать. Никогда еще он не чувствовал себя таким сильным и полным жизни. В нем был огонь, дающий ему энергию, силу и мощь, которые никогда не иссякнут. Он чувствовал в себе раскаленный жар стали Равновесия.
 Ридж обязательно найдет способ и заставит Ключ Тьмы гореть так же, как и он сам. Это — его судьба.
 Кэлен в это время, потеряв счет времени, пробиралась по горной тропке. Она двигалась с большой осторожностью, прижимая к груди блестящую серебристую коробочку. Шкатулка горела изнутри необыкновенной энергией, которая просилась на свободу, но Кэлен решила сдерживать ее, до тех пор пока не придет время Ключа.
 Мысли о Ридже перекликались с мыслями о его семени, которое прорастало внутри Кэлен. Она не переставала думать об этом, впрочем, сейчас ей надо было торопиться. Она должна добраться до пещеры прежде, чем опустится ночь. Кэлен не могла терять ни секунды. Все должно произойти на закате. Что именно, Кэлен точно не знала, но была уверена, что это очень важно.
 Кэлен вспомнила, что многие значительные события произошли на закате. Именно в это время суток — традиционное время свадебной церемонии — она вышла замуж за Риджа. Она нахмурилась при воспоминании обо всем этом. Как она могла позволить мужчине накинуть ей на шею ключ с замком?
 Ридж — всего лишь мужчина, несовершенное существо, жаждущее подчинения, чтобы созидать себя. Он мало, что мог дать Кэлен. Он способствовал зачатию новой жизни, значит, она больше не нуждается в нем. И все-таки он был необходим ей. Что за противоречие? Голова шла кругом от всех этих мыслей, Кэлен сложно было сосредоточиться на каком-то одном предмете.
 Он не даст ей свободы. Свобода без Риджа бессмысленна. Он попытается контролировать ее действия. Что ж, она не возражает: это только укрепит их интимные отношения. Эта борьба привносила вкус чувственного волнения; в ней не могло быть победителей или побежденных.
 Корни знаменитого темперамента Риджа находились на другом конце Спектра.
 Она обладала даром укрощать его гнев, полыхающий внутри ярким пламенем.
 Он будет использовать чувственность для обладания ею. Она обладала той же силой над ним.
 Впрочем, все это не имело существенной разницы. Оба Ключа удалось высвободить. И они стремились друг к другу со все возрастающей энергией. Ключ, находящийся в ее руках, слегка вибрировал, отвечая на призыв другого, уже, очевидно, находящегося в руках Риджа. Кэлен чувствовала это по той силе, которая исходила от шкатулки и вливалась в ее тело. Уже осталось недолго до того момента, когда она увидит Темный Ключ и человека, который повелевает им.
 Как только Кэлен свернула с тропинки, со всех сторон на нее накинулся черный туман. Кэлен поняла, что вскоре так же внезапно будет объята холодом. От этой мысли презрение наполнило ее сердце.
 — Глупцы, — громко крикнула она, и эхо подхватило ее слова. — Я принесла Ключ. Я выполнила свое обещание. Я не собираюсь бежать от вас. Напротив, буду, счастлива, продемонстрировать результаты вашей идиотской политики. Отзовите туман. Он мне больше не страшен.
 В ответ — молчание. Черный туман продолжал сгущаться, но Кэлен он не причинил никакого вреда. И все-таки было очень сложно ориентироваться в темноте: она не видела ни гор, ни неба, ни дороги. Буквально через несколько секунд чернота поглотила все вокруг, но, странно, Кэлен не ощущала холода.
 Она медленно продолжала двигаться вперед. Мгла пыталась захватить ее в свои ледяные тиски, но не могла сделать ничего плохого. Несмотря на кромешную тьму, Кэлен упорно продолжала двигаться вперед.
 Вскоре она поняла, что входит в пещеру. Темнота постепенно приобретала другую структуру; туман постепенно рассеивался, и Кэлен различила несколько фигур с лампами в руках, направляющихся к ней. Они остановились на почтительном расстоянии от Кэлен. Она понимала, что до тех пор, пока она держит в руках шкатулку, никто не посмеет приблизиться к ней. Кэлен холодно и безразлично улыбалась, зная, что никто не осмелится дотронуться до нее.
 — Идиоты, — тихо пробурчала она, — вы даже понятия не имеете, какая сила освобождена вашими же руками. Вы играете с оружием, силы и мощи которого не представляете. Скоро это оружие уничтожит вас.
 — Полегче, женщина. — Грисс приподнял лампу, чтобы Кэлен могла получше рассмотреть его суровое лицо и сверкающие глаза. — Интеллектом ты явно не блещешь. Да другого и не стоило ожидать. Что взять с женщины?! Пойдем, тебя ждет твоя противоположность Спектра. Уже закат, и жених ждет тебя. Конец брака пламени и льда изменит будущее мира. Но вы уже этого не увидите.
 — Прибереги свои угрозы для других. — Кэлен послушно направилась вперед и поранилась, когда мужчины расступились. — Ведите меня. Мне еще кое-что предстоит сделать.
 Ее повели через бесчисленные коридоры, и теперь она поняла, как легко в них было заблудиться. Поэтому не было никакой нужды завязывать ей глаза. На десятом повороте она уже понятия не имела, где находится. Но тем не менее с Ключом в руке она чувствовала себя уверенной.
 Когда Кэлен уже начала сомневаться, что они когда-нибудь дойдут до цели, она увидела, что камни сменились стеклом. Черным стеклом.
 Ключ в ее руках начал вибрировать.
 Наконец процессия оказалась в огромной келье, сплошь состоящей из черного стекла. В центре горел огонь, о котором, казалось, никто не заботился, — он горел как бы сам по себе. При приближении к огню шкатулка в ее руках начала вибрировать с новой силой.
 — Здесь ты встретишь свою судьбу, женщина. Ты встретишься со своим мужем, которому суждено стать твоим палачом, — нарочито драматично произнес Грисс и продолжил:
 — И ты, глупая, даже не сможешь убежать от него.
 Кэлен смотрела на Риджа: он стоял, слегка расcтавив ноги, как будто готовился к поединку. В руках у него была черная металлическая шкатулка.
 — Ты все-таки решила вернуться, — тихо сказал он.
 — У меня не было выбора.
 — Это правда.:
 — Он сделал несколько шагов к Кэлен; лампа осветила его жесткие черты; в золотистых глазах плясали язычки пламени.
 Кэлен и Ридж стояли по разные стороны огня, а вокруг них на значительном расстоянии в ожидании застыли мрачные фигуры служителей Культа Затмения. Кэлен чувствовала на себе настороженные взгляды и поняла, что в этой келье от них не укрыться. Во всяком случае, не сейчас. Сильное торжествующее чувство охватило ее.
 — Ключи теперь слишком близко, — сказала Кэлен Риджу. — Энергия начинает высвобождаться. Ты чувствуешь?
 — Да. Скоро ты узнаешь, как ты слаба и бессильна, женщина. Познаешь истинное значение слова «подчинение». Как ты осмелилась соревноваться со мной? Ты будешь, поглощена тьмой и будешь всецело зависеть от моей воли. А после этого Светлый Ключ потеряет свою силу.
 — Нет, Огненный Хлыст, тебе не удастся причинить вреда ни мне, ни Ключу. Ты лишь мужчина, и все, чем ты владеешь, — тьма. Это источник твоей похоти и ярости, твоей жалкой мужской силы. Твой источник не вынесет прямого воздействия, исходящего из Светлого конца Спектра. Ты можешь прийти в ярость и попытаться одержать верх, но не надейся на это.
 — Твоя женская самонадеянность и гордость так же глупы и фальшивы, как твой рассудок. Ты и другие подобные тебе существуете для того, чтобы прислуживать мужчинам. Ты, в частности, существуешь для того, чтобы служить мне. Все женское должно преклоняться перед мужским. Так же как и Свет в конце концов поглощается Тьмой, так и ты подчинишься мне.
 — Жалкое мужское отродье! Хочешь, чтобы я объяснила тебе, что Тьма существует только благодаря Свету? Темный конец Спектра — холодный и безжизненный. Только благодаря Светлому концу из темноты рождается новая жизнь.
 Но Свет ничто без Тьмы. Оба конца Спектра имеют смысл только в сочетании с другим. Один не может сушествовать без другого. Если уничтожить один, исчезнет и другой.
 Слова просачивались через пелену захлестнувших Кэлен чувств. Сейчас неподходящее время для того, чтобы вспоминать философию Олэр. Кэлен пыталась выбросить из головы ее поучения. Сейчас важно сосредоточиться на том, чтобы выстоять и победить.
 — Сила Темного конца Спектра неисчерпаема, — жестко и безжалостно продолжал Ридж. Он стоял по другую сторону костра, и от его сильного гибкого тела исходили флюиды мощи и ярости. — Все женское — слабое, как ты сама. Вспомни собственную слабость, Кэлен. Подумай об этом. Ты помнишь, какой была слабой в моих объятиях, как я полностью подчинил тебя? Как только я дотронусь до тебя, ты уже моя. Ты будешь делать все, что я захочу. Вот так же легко сломается твой Светлый Ключ. Почему ты даже не пытаешься бежать, пока еще есть возможность, женщина? Я бы позабавился этим зрелищем. Я бы побежал за тобой, догнал тебя и подмял под себя. Ты будешь полностью принадлежать мне, так же как и Ключ, который делает тебя такой глупо самоуверенной.
 Ридж услышал себя со стороны и нахмурился. Он действительно желал, чтобы она бежала, но, с другой стороны, понимал, что бежать было бессмысленно. Он должен был бороться с ней, так же как ночь борется с днем. Он не хотел, чтобы она исчезла. Он хотел полностью подчинить ее себе. Это было его право, его сущность мужчины. Она принадлежит ему, и он мог делать с ней все, что ему заблагорассудится. Но прежде он должен сокрушить ее глупое подобие силы.
 — Я не собираюсь бежать от тебя, бездомный, — шипела Кэлен. — Ты — меньше чем пыль у меня под ногами, убожество, но почему-то решил, что имеешь какие-то права на меня. Мне ли бежать от такого ничтожества, как ты?
 Ридж почувствовал, как неконтролируемая ярость захлестывает его. Он сделал еще один шаг вперед, еле удерживая черную шкатулку.
 — Тогда оставайся, Кэлен, и узнай до конца свою слабость. Узнай, что значит подчиняться. Ты — не более чем слуга, которому я позволил обслуживать меня. Отныне ты будешь звать меня хозяином.
 — Ты — жалкое орудие, которое использовали и которое никому больше не нужно! Еще до наступления ночи ты будешь валяться у меня в ногах, вымаливая пощаду.
 Они пожирали друг друга жестокими взглядами, забыв об огне и о мрачных людях в капюшонах, окружавших их со всех сторон. Они стояли у стен пещеры из черного стекла. И внезапно черная и серебристая шкатулки раскрылись.
 Кэлен вздрогнула от мощной волны, пронзившей все ее тело, но ей все же удалось устоять на ногах, взирая на языки пламени, которые принимали форму Светлого Ключа.
 Ридж тоже почувствовал мощный толчок, когда раскрылась его шкатулка, из которой потянуло бездонным холодом. Время пришло. Он пальцами вцепился в лед, находящийся в шкатулке. Еще немного, и он превратился бы в ледышку. Он ничего не мог сделать, только крепко держал лед.
 Кэлен еле выдерживала жар, исходящий от ее Ключа, — жар настолько сильный, что, прикоснись она к нему, сгорела бы немедленно.
 Черная и серебристая шкатулки упали на стеклянный пол. Кэлен и Ридж, держа в руках Ключи к Камням Контраста, смотрели друг на друга.
 Кэлен знала, что Ключ больше не был инструментом или предметом; он был частью ее. Он питал ее, управлял ею. Она чувствовала себя необычайно могущественной, более могущественной, чем этот наглый мужчина с золотистыми глазами, более могущественной, чем все, что он представлял. С этим Ключом в руках она может заставить его подчиниться, он будет молить о прощении. Она может стереть его в порошок, если захочет.
 Но она не хотела уничтожать его.
 Эта мысль обдала ее ледяным холодом, охладила пыл. Ридж — отец ее будущего ребенка. Он — человек, которому она отдала свое сердце, часть себя самой.
 Риджа наполнила сильная энергия, заставляя его двигаться вперед, чтобы высвободить свой потенциал и потенциал оружия, которое находилось у него в руках. Он и оружие слились воедино. Ключ был связан с ним каким-то странным образом, он был как живое существо. С этим Ключом он мог подчинить себе Кэлен и все светлое, что окружало ее. Если она бросит ему вызов, он уничтожит ее.
 Но он совсем не хотел этого.
 Опьянение силой понемногу спадало. Он хотел подчинить ее, заставить признать его своим господином, но только не уничтожить. Он желал ее, жаждал окунуться в ее мягкое тепло. Ему хотелось испить этот чудесный коктейль, где экзальтация смешивалась с удовольствием. Он ощущал его вкус каждый раз, когда держал Кэлен в своих объятиях. Она принадлежит ему, и он поклялся оберегать ее. Его честь требует этого. Он должен защитить ее. Она и он связаны навсегда. Она — его противоположность, его дополнение. Она — Свет, который уравновешивает Тьму, находящуюся внутри него.
 Ключ дрожал в его руках, а леденящий холод проникал все глубже и глубже. В глубине души он понимал, что если не сможет справиться с холодом, то холод поглотит его. Если Ключ одержит победу над ним, он не сможет уберечь Кэлен. Никогда, будь все проклято, он не позволит, чтобы его использовали как орудие для уничтожения Кэлен! Он хотел ее со всей страстью, со всем пылом, которые были сильнее, чем требования Темного Ключа уничтожить Свет.
 Глубокая сильная ярость охватила его, чувство, которое заставляло накаляться докрасна сталь Равновесия. Он никому не позволит использовать себя! Он подчинит себе Ключ.
 Ридж знал: чтобы добиться этого, он должен растопить лед своим внутренним огнем.
 Необходим внутренний огонь того же свойства, что заставляет накаляться сталь Равновесия, тот, который вспыхивает в нем при погружении в теплое, сладостное тело Кэлен. И он почувствовал, как огонь вспыхнул, пульсируя по венам, воспламеняя его страсть, предвещая доброе будущее. Огонь сейчас — это жизнь.




 Глава 16


 Он — ее половинка, ее противоположность. Он — ее супруг, Он — тот, с кем они зачали новую жизнь.
 Ключ задрожал в ее руках, когда она через огонь смотрела на Риджа. Ее наполнило пьянящее чувство могущества, экстаза и триумфа.
 Два противоположных чувства боролись в ней. В конце концов ощущение новой жизни в ней одержало победу.
 Глаза Риджа полыхали огнем гораздо более мощным, чем пламя перед ним.
 — Ты моя.
 Его лицо выдавало напряженную внутреннюю борьбу. Он держал в своих руках Темный Ключ как талисман и в то же время как оружие.
 В Кэлен боролись два одинаково сильных чувства — сразиться или уступить. Ей казалось, что она вот-вот разорвется на две части.
 — Яне принадлежу ни одному мужчине, Огненный Хлыст. Я в них не нуждаюсь.
 — Я докажу тебе, кто я такой, когда снова овладею тобой. Я снова сделаю тебя своей. Тебе не избавиться от меня. Если понадобится, я разыщу тебя на другом конце света. Я — неотъемлемая часть тебя.
 Ребенок. Знает ли он о ребенке? Чувствует ли новую жизнь, которая зародилась в ней? Светлый Ключ горел с необыкновенной яркостью. Кэлен вспомнила о молодой девушке в гостинице, которая осталась одна во время рождения ребенка; ее муж в это время шлялся по тавернам. Кэлен была уверена, что сама никогда не окажется в подобной ситуации. Ридж никогда не оставит свою жену и ребенка. Ради них он пройдет сквозь пламя самого Темного конца Спектра. Если понадобится, сможет противостоять Светлой стороне. Она принадлежит ему, так же как и он принадлежит ей.
 Ридж удивленно смотрел на Кэлен.
 — Я часть тебя, — повторил он.
 Она прочла в его глазах понимание. Кэлен была уверена, что он каким-то непостижимым образом теперь знает о новой жизни внутри нее.
 — Ридж! — вырвалось из самой ее глубины, но продолжить она не смогла: новые ощущения захлестнули ее. Она как будто почувствовала его прикосновение, почувствовала руки, сжимающие ее в объятиях. Кэлен закрыла глаза и отдалась нахлынувшим чувствам. Его ладони ласкали ее возбужденные соски, которые он потом целовал, слегка покусывая. Золотистые глаза заволоклись пеленой страсти, вызывая в ней ответное желание и заставляя дрожать от вожделения. Она почувствовала на себе тяжесть его тела, и энергия страсти мощным потоком пронеслась через нее.
 Кэлен едва держалась на ногах, голова кружилась. Она пыталась овладеть собой. Но не смогла даже глаз открыть. Слабый стон вырвался из груди. Она ощущала, как он прижимает к себе ее трепещущее от страсти тело. Его губы впились ей в рот, язык пылко проник внутрь. Пульс стучал в ее висках.
 Он — огонь, она — лед. Опасные язычки пламени, бушующие в нем, могли быть укрощены ее мягкой женственностью, прохладной и чистой, как хрусталь. Он нес в себе страсть, она — мир и спокойствие. Вместе они могли создать будущее.
 Он был само желание, одно огромное, пульсирующее желание. У нее не было другого выбора, кроме как подчиниться его настойчивости. Ей и не нужен был выбор. Она принадлежит ему. Она жаждала подчинения: жаждала взять его в себя, удерживать, сделать своим. Только подчинившись ему, она могла выиграть этот необычный поединок, Победа — в подчинении.
 Победив, Ридж поймет цену подчинения.
 Такой путь был угоден Спектру. Путь мужского и женского.
 Он жаждал нежной женской плоти, жаждал овладеть ею. Кэлен вскрикнула в момент полного подчинения страсти человека, который застонал от удовольствия, подчиняясь ей. Теперь они были единое целое. Слившись, они представляли больше ценности, чем их отдельные части. Парадокс Спектра нашел свое наиболее яркое воплощение в двуполом существе, каковым они сейчас являлись.
 Противоположности способны привлекать. Противоположности способны сокрушать и разрушать. Противоположности способны слиться и создать новую жизнь. Мир на время перестал для них существовать.
 Кэлен медленно открыла глаза.
 В глазах Риджа — полное удовлетворение и удивление от того, как он мог затеряться в женщине.
 Кэлен была уверена: он пережил те же чувственные грезы, что и она. Тем не менее Кэлен поняла по напряженному лицу Риджа, что он все еще продолжает бороться.
 С кем или с чем он борется? С Ключом, поняла она. Она должна сделать то же самое. Если им не удастся подчинить себе Ключи, они уничтожат друг друга и третью, только зарождающуюся жизнь. Их жизнь сейчас целиком и полностью зависит от победы над Ключами.
 Кэлен содрогнулась при мысли, как ей придется подчинять себе Ключ. Все чувственные образы и ощущения вмиг слетели с нее; транс страсти сменился работой рассудка.
 Она понимала, что, если вовремя не овладеть Ключом, Ридж будет полностью сокрушен, он будет убит. Но как она может убить человека, которого пришла спасти?! Он — отец ее ребенка, он — ее муж, человек, с которым она навсегда связала свою судьбу. Он — ее будущее.
 Что она делает? Она здесь не для того, чтобы убить его.
 Словно сквозь туман она видела, как он обеими руками схватил Ключ. Она видела, какую боль ему это причиняет. Светлый Ключ заискрился энергией, требуя выпустить ее наружу. Жар от Ключа вошел внутрь, воздействуя на нее, поглощая ее. Еще немного, и он полностью подчинит ее себе. Если только она не опередит его. Но это неслыханно. Еще никому никогда не удавалось подчинить Ключ своей воле. Поэтому они и были запечатаны подальше от людских глаз на долгие века. Теперь, когда Ключи были на свободе, она должна была найти способ овладеть своим Ключом, заставить его служить ее целям. Если Ключ окажется сильнее, Риджу конец. Она набрала побольше воздуха в легкие и схватила в руки огненный Ключ.
 Он был нестерпимо горячим. Это было живое существо, пытающееся навязать Кэлен свою волю и полностью овладеть ее энергией. Жар от белого пламени проник до самых уязвимых мест. Должен же быть какой-то способ, чтобы охладить его. Несмотря на отсутствие опыта, она должна заглянуть внутрь себя и найти там ответ на этот вопрос. Это единственный способ.
 Ключ заключал в себе столько энергии, как никто и никогда в этой жизни. Кэлен закрыла глаза и вдохнула в себя горячий воздух. Мир содрогнулся. Она должна открыть занавес. Она должна найти способ и открыть его. Мысленно Кэлен срывала завесу. Она сопротивлялась, но наконец подчинилась силе мысли.
 Завеса рассеялась.
 Ответ был теперь совершенно очевиден. Единственный способ овладения Ключом — поступить так, как поступают Целительницы в борьбе с лихорадкой, так, как она охлаждает пыл Риджа. Она — дочь Великого Дома Ледяного Урожая. В глубине ее сущности скрывался ледяной холод, сила, способная погасить огонь. Она унаследовала способность подчинить Ключ себе, а не быть подчиненной им. Закрыв глаза, Кэлен сосредоточила всю свою энергию на горячем полыхающем Ключе.
 Высвободившаяся энергия дугой пролегла между Ключами. Стеклянная келья содрогнулась от криков и стенаний, но Кэлен и Ридж не издали ни звука; они экономили энергию, которой едва хватало на то, чтобы контролировать Ключи.
 Долгий пронзительный крик жутким эхом отозвался в пещере, подхваченный множеством других. Кэлен открыла глаза и прямо встретилась взглядом с Риджем. Он теперь стоял довольно близко к ней и дрожал от напряжения, пытаясь удержать энергию, сочившуюся из Ключа.
 Она не знала, кто кричал. Очевидно, члены Культа; но уж, конечно, не Ридж. От напряжения губы Риджа растянулись в тоненькую полосочку, в глазах появился огонь решимости. Казалось, этот огонь коснулся ледяного черного Ключа, и тот постепенно стал приобретать тот же оттенок, что и синтар, отражающий гаев Риджа.
 Кэлен едва не вскрикнула от неожиданности, когда Ключ в ее руках вспыхнул и буквально на глазах стал превращаться в белый металлический холодный предмет.
 Келья снова наполнилась неистовыми криками отчаяния. Но ни одна из мрачных личностей в капюшонах не посмела приблизиться к ним. Сила Ключей удерживала их на месте.
 — Не сдавайся! — кричал Грисс. — Уничтожь ее, Огненный Хлыст. Ты здесь именно для этого. Это твоя судьба. Высвободи Тьму, и она поглотит эту женщину вместе с Ключом. Выпусти Тьму на свободу!
 Ридж не спускал глаз с Кэлен, как будто бы она была центром мироздания, все остальное не имело для него значения. Она тоже не сводила с него взгляда, и вот так, глаза в глаза, они удерживали энергию Ключей.
 — Я не знаю, смогу ли долго сдерживать ее, — пересохшими губами проговорила Кэлен.
 — Сможешь. Ты будешь удерживать ее столько, сколько будет необходимо.
 Он пытался найти черную шкатулку. С видимым усилием он заставлял себя двигаться по направлению к ней. Он с трудом преодолел короткое расстояние и упал на колени, зажав в руках Ключ и держа его высоко над головой. Губы его застыли в мрачной усмешке, огонь в его глазах плавился.
 — О Камни! — Комната наполнилась яростными, отчаянными криками, когда Ключ коснулся черного стеклянного пола.
 Внезапно в келье раздался треск раскалывающегося пола.
 — Нет! — закричал Грисс. — Будь ты проклят до самого дальнего конца Спектра, нет!
 Кэлен все еще сдерживала энергию Ключа, когда с ужасом увидела тонкую трещину прямо посредине комнаты, начинающуюся с того места, где стоял на коленях Ридж. Трещина пролегла по центру костра и приближалась к Кэлен.
 Ридж дотянулся до черной шкатулки и, собрав последние остатки воли, запер Ключ внутрь.
 Кэлен заметила, что Ключ все еще испускал тепло, которым Ридж наполнил его, прежде чем захлопнулась крышка шкатулки.
 Ужасные крики слышались со всех сторон. Люди в черных капюшонах мрачно надвигались на Риджа н Кэлен, но все-таки не решались подойти совсем близко. Кэлен сжимала в руке Ключ, понимая, что почти вся его энергия иссякла. Она может и будет повелевать им. Она дотянулась носком до серебристой шкатулки. Кэлен обнаружила ее в тот момент, когда Ридж забросил шкатулку с Ключом в огонь, горевший посреди комнаты.
 Вслед за этим раздался громкий треск, и трещина начала разрастаться, а от нее лучами расходилось множество других. В самом большом проеме образовалась бездонная пустота, и оттуда потянуло леденящим холодом.
 — Беги, Кэлен, сейчас все рухнет!
 — Только с тобой, Ридж. Я не оставлю тебя здесь. — Она быстро подобрала шкатулку и убрала в нее Ключ, уже успевший остыть. Крышка захлопнулась. Кэлен чуть не упала от волнения.
 Раздался очередной треск, еще более страшный. Кэлен увидела, что стоит на краю обрыва и к ней со всех сторон тянется множество рук, жаждущих схватить ее.
 — Ридж!
 — Не выпускай из рук шкатулку. Пока Ключ у тебя, никто не осмелится дотронуться до тебя.
 Он бежал к Кэлен, а пол буквально рушился у него под ногами. Пламя взвилось ввысь, отбрасывая зловещие отблески на черные стеклянные стены. Служители Культа Затмения беспомощно кричали, в панике кружа по келье.
 — Куда бежать? — растерянно оглядываясь вокруг, спросила Кэлен.
 Он указал на черную стену, еще не тронутую трещинами.
 — Они оставили лампу на полу у двери. Бежим скорее отсюда.
 Ридж хотел схватить Кэлен за руку, но тут же, морщась от боли, отдернул ее.
 — Я не могу даже дотронуться до тебя. Быстрее, они приближаются. Держись рядом.
 Он шел первым. Черная стена перед ними треснула и начала рушиться. Ридж схватил с пола лампу и оглянулся на Кэлен, чтобы убедиться, что она прошла через образовавшуюся трещину.
 — Торопись. Стена может обрушиться в любой момент.
 — Вам не уйти, — прямо позади них послышалось гневное шипение Грисса. — Вы не должны уходить! Не можете уйти!
 В развевающейся черной накидке он бежал следом за Кэлен. Она в ужасе оглянулась: он напоминал мрачную птицу зла, пытающуюся острыми когтями схватить ее. Ярость, бушевавшую в нем, вряд ли остановит даже шкатулка.
 Ридж внезапно оказался между ними. Казалось, он летел по воздуху, и Кэлен уже знала, что человеку, неосмотрительно обозвавшему ее шлюхой, скоро придет конец. Кэлен хотела остановить Риджа, сказав ему, что со шкатулкой в руках ее никто не тронет, но Риджа уже ничто не могло остановить.
 Он — ее противоположность, темная сторона жизни. Он мог убивать.
 Грисс вскрикнул, его накидка окутала Риджа. Со стороны могло показаться, что эти двое сжимают друг друга в пламенных объятиях. Они упали на пол, катаясь по нему. Из-за черной накидки Кэлен не удалось многого увидеть. Она услышала громкий вскрик, который резко оборвался.
 Обе фигуры замерли на полу. Кэлен застыла в ужасе. Трещина подбиралась к мужчинам.
 — Ридж! Уходим! Пол рушится. Там пустота. Ридж сбросил с себя мертвое тело Грисса и выпутался из накидки. Он встал, держа в руках синтар.
 Пламя осветило красное лезвие: не от ярости Риджа, а от крови Грисса.
 Ридж бросился к Кэлен:
 — Я же тебе сказал — беги!
 — Да, Ридж. — Сейчас было не время снова объяснять, что она не может уйти без него. Кэлен вдруг увидела, как разверзлась пропасть; Грисс оказался на самом краю, а затем зияющая пустота поглотила его.
 — Тоннель, Кэлен!
 Она пыталась успокоиться, сердце в груди бешено колотилось. Услышав окрик Риджа, она направилась к огромной трещине в стене. Ридж уже догонял ее. Отойдя на безопасное расстояние, они на секунду остановились и еще раз оглянулись назад. Они окаменели, увидев происходящее: костер на их глазах упал в черную бездну, унося с собой служителей Культа. Их душераздирающие крики раздавались из пропасти и постепенно таяли, эхом отдаваясь в черной комнате.
 — Ридж, посмотри! — Кэлен с тревогой указала в дальний конец комнаты.
 — Кому-то удалось скрыться. Я видел свет от лампы, — едва сдерживая себя, произнес Ридж. Он стряхнул ярость, овладевавшую им.
 — А может быть, мне просто почудилось. Ну, все равно нам здесь больше делать нечего. Пойдем. Ридж, забывшись, снова попытался взять Кэлен за руку. Результат был тем же.
 — Кажется, у нас проблема с руками, — тихо выругавшись, сказал он, всматриваясь в черноту тоннеля.
 Кэлен смотрела в том же направлении, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в кромешной тьме. Свет от лампы был довольно слабым, с его помощью вряд ли что-нибудь увидишь.
 — Это не похоже на центральный вход. Я помню, что, когда Грисс вел меня сюда, путь хорошо освещался, — с тревогой заметила Кэлен.
 — Знаю. Но некоторые служители пользовались именно этим путем. Я видел, как они входили в келью. И затем у входа они оставили лампу, которая сейчас у меня в руках.
 — Здесь можно легко заблудиться. — Кэлен проглотила комок в горле.
 — У меня тоже мелькнула эта мысль. — Он осторожно двигался вперед. — Но мы же не можем возвращаться назад в эту жуткую келью. Давай попытаемся найти выход. Надо сделать это как можно быстрее, ведь неизвестно, какой глубокой может оказаться пропасть. Она даже гору может расколоть надвое.
 — Не может, — твердо произнесла Кэлен, сама удивляясь своей уверенности. — Все останется так, как сейчас. Мы в безопасности.
 — Откуда ты знаешь?
 Она посмотрела на шкатулку.
 — Знаю, и все.
 Он хотел было спорить с ней, но передумал и тоже посмотрел на серебристую шкатулку в ее руках:
 — Возможно, ты и права. Может быть, ты знаешь еще что-нибудь полезное?
 — Может быть. Например, то, что эта шкатулка со Светом, а не с Тьмой.
 — Это и так понятно, — нетерпеливо произнес Ридж.
 Она подняла глаза:
 — Она выведет нас отсюда.
 — Но как?
 — Не могу точно объяснить. Но теперь… когда нет Темного Ключа, он больше не притягивает ее к себе. Она свободна и будет тянуться к Свету, обратно в ледяную пещеру, на свое прежнее место.
 — Ты хочешь сказать, Кэлен, что все еще связана с этим проклятым Ключом?
 — Не совсем так. — Подыскивая слова, Кэлен пыталась объяснить то, что сама не очень понимала. — Я чувствую, как он тянет меня. Сначала меня тянуло к Темному Ключу. Хотелось уничтожить его. А сейчас другое ощущение, очень слабое, правда. Если я снова достану Ключ из шкатулки…
 — Нет! — Ридж вложил в одно это слово всю гамму чувств. Кэлен кивнула:
 — Да, это, наверное, опасно. И может быть, в этом нет необходимости. Но я все еще чувствую энергию Ключа. — Она испытующе смотрела на Риджа:
 — Хочешь рискнуть и довериться мне, чтобы я попыталась вывести нас отсюда?
 Ридж смерил ее долгим взглядом и наконец ответил:
 — Ну, хорошо. Нам терять все равно нечего, ведь так? Я буду считать шаги. Каждый раз, когда мы будем сворачивать, я буду отмечать это место. Если нам не повезет, то мы по крайней мере сможем вернуться назад. Выход должен быть, но, чтобы найти его, потребуется много времени.
 Кэлен закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и уловить тепло, исходящее от шкатулки, положив руку на крышку.
 В качестве эксперимента она направилась назад, к печально известной келье. Почти тут же она почувствовала сильное сопротивление, но на обратном пути сопротивление исчезло.
 — Ридж, я проверила, думаю, мы можем на нее положиться.
 — Тогда пойдем. Внимательно смотри под ноги. Может быть, эти гады расставили здесь ловушки.
 — Для чего, Ридж? Пещера сама по себе большая ловушка.
 — М-м-м, — неуверенно пробормотал он. — Все равно держись поближе ко мне, а я буду осматривать все закоулки. Не хватало нам еще встретиться с крюкохвостой гадюкой.
 — Я думаю, они давно ушли отсюда. Им вряд ли понравилось, что кто-то вторгнулся в их жилище. Казалось, они шли вот уже несколько часов подряд, на самом деле это было не так. Каждый раз, сворачивая, Кэлен надеялась обнаружить лампу, что означало бы, что они в коридоре, которым пользовались служители Культа. Ридж шел за ней, отсчитывая про себя шаги. Каждый раз при повороте он выстраивал небольшие пирамидки из камней.
 На развилке Кэлен останавливалась, закрывала глаза и советовалась со шкатулкой. Если она чувствовала тепло, они продолжали путь. Делая такой выбор, Кэлен все время сомневалась. Ей казалось, что температура почти не меняется. Ее терзали сомнения. Может быть, сказать Риджу? Но она понимала, что ни к чему тревожить его.
 По пути она думала обо всем, что с ними случилось в келье из черного стекла. Интересно, о чем думает Ридж? Может быть, о том же?
 — Ридж, что ты чувствовал, когда держал в руках Ключ? — спокойным, ровным голосом спросила она. Он не взглянул на нее, сосредоточив все внимание на коридоре.
 — Как будто я связан с ним. Как будто я — его часть.
 — У меня тоже было такое ощущение. А еще я чувствовала, что он использует меня, высасывает из меня энергию.
 — Знаю. Ключи хотели нас заставить убить друг друга. Кто знает, что это за энергия?
 — Ты думаешь, Ключи собирались каким-то образом использовать высвободившуюся энергию?
 — Не знаю, Кэлен. Не хочу об этом думать.
 — Странно, но я не почувствовала опасности от Темного Ключа, — задумчиво произнесла она.
 — Здесь мы на равных, — пробурчал Ридж. — Я тоже не почувствовал благодати от Светлого Ключа.
 — Это логично. Ключи связаны с противоположными сторонами Спектра, но не обязательно с добром и злом. Нас всю жизнь этому учили. Они представляют различные, противоположные источники силы.
 — Настоящая сила может исходить как с одного, так и с другого конца Спектра, — согласился Ридж. — Так говорили и Полярные Советники. Но это два разных понятия, уравновешивающих друг друга.
 — И все-таки вы, мужчины, часто утверждаете, что Темный конец сильнее.
 — Может быть. Светлая сторона всегда ассоциируется с женским началом, и я думаю, что женщина справедливо считается более слабым существом. Во всяком случае, в физическом смысле. Полярные Советники считают, что чистая сила женщины слабее мужской.
 — Может быть, они утверждают это потому, что среди них нет женщин? — предположила Кэлен. — Во всяком случае, эти глупые эксперименты служителей Культа только подтверждают мою гипотезу, — не без удовлетворения добавила она.
 — Не будь самодовольной, Кэлен. Мы оба оказались в этой проклятой пещере, и, заметь, еще не выбрались из нее.
 По мере того как Кэлен оправлялась от шока, к ней постепенно возвращались силы.
 — Мы так и будем спорить до конца жизни, кто из нас сильнее? — спросила она.
 — Нет, не будем.
 — Почему же? — лукаво спросила она.
 — Потому что с этого самого момента я накладываю табу на эту тему.
 Кэлен в насмешке скривила губы:
 — Мне нравится, что ты не обременяешь себя сложными философскими вопросами. У тебя все гораздо проще. Если муж хочет сохранить хоть каплю рассудка, выбор у него не богат. — К Риджу возвращалось чувство юмора.
 Никто из них не коснулся щекотливой темы чувственного возбуждения, пережитого в келье. Кэлен, конечно, не терпелось расспросить об этом Риджа, но она понимала, что сейчас неподходящий для этого момент. Ей также хотелось узнать, знает ли он о ребенке, но она решила отложить и этот разговор.
 Кэлен вдруг почувствовала сильный холод. Она остановилась, пытаясь сориентироваться.
 — Что случилось, Кэлен? — Ридж поднял лампу.
 — Ничего особенного. Просто мне показалось, что стало холоднее. Эти коридоры нескончаемы. Я уже не уверена, что мы правильно идем. Может быть, вернуться назад?
 Он какое-то время вглядывался в лицо Кэлен.
 — Крышка шкатулки стала холоднее?
 — Нет, не чувствую.
 — Еще теплая?
 — Да.
 — Тогда идем дальше.
 — Но, Ридж, я же говорю тебе, что больше не уверена, что мы выбрали правильный путь.
 — Но почему, Кэлен? Все это время ты шла так уверенно. У тебя просто нервы сдают.
 — Ничего подобного. Как мне еще тебе объяснить? Я больше не уверена, что шкатулка выведет нас отсюда. — Выпустив гнев наружу, она почувствовала облегчение. Шкатулка стала теплее. — Ну, хорошо, если не хочешь слушать меня, пойдем дальше. — Она уступила ему дорогу.
 Ридж, понимая чувства Кэлен, был уверен в одном: возвращаться нельзя. Он не знал точно, куда идти, но был уверен, что, несмотря на оставленные отметки, возвращаться нельзя ни в коем случае.
 Давно, еще в Равновесии, он научился доверять своему инстинкту. Он не раз помогал Риджу и спасал от смерти, когда он работал на Квинтеля. Чувства, которым он так доверял, нельзя было назвать просто инстинктом. Они основывались на сложных процессах, словно какой-то фильтр отбирал нужную информацию, и потом принималось решение.
 Проще говоря, это был инстинкт выживания. Но Ридж всерьез не задумывался над этим. Кэлен права: он не любил углубляться в философские дебри. Он точно не знал, что именно произошло в келье, зато знал последствия этого происшествия. Он выиграл сражение — самое опасное и отчаянное в жизни. То, что он выиграл, бесценно. Кэлен с ним. Он ничему и никому не позволит разлучить их. Какая бы сила то ни была. В этой черной келье, разрываясь между огнем и льдом, он кое-что узнал. Кэлен тоже выиграла этот поединок. Она тоже боролась за него. Он был ее. Она защищала его с другого конца Спектра. Когда он понял это, сердце его наполнилось необыкновенной радостью. Теперь они связаны навеки.
 У нее, очевидно, была своя точка зрения на событие. Ее чувства были более сложными и запутанными. Более женскими. Еще Полярные Советники предупреждали, что бесполезно пытаться понять мысли женщин, и Ридж был склонен согласиться с ними. Но сейчас это не важно, коль скоро она пришла к тому же умозаключению. Он вдруг нахмурился:
 — Кэлен?
 Его тревога тут же передалась ей.
 — Что случилось, Ридж? Направление?
 — Нет, холод. Ты чувствуешь, как холодно? Откуда-то, несомненно, веет холодом.
 — Может быть, это свежий воздух? — осмелилась предположить она.
 — Как шкатулка?
 — Нормально, я имею в виду — теплая.
 — Хорошо, пойдем дальше.
 Кэлен ускорила шаги, все более уверяясь в мысли, что это действительно свежий воздух. Дорожка, по которой они шли, теперь поднималась вверх, а коридор сужался. Дальше можно было идти только поодиночке.
 Ридж шел впереди, освещая путь.
 — Дай мне знать, если шкатулка вдруг начнет остывать.
 — Хорошо.
 Коридор все сужался. Риджу пришлось пригнуть голову, чтобы не стукнуться о потолок. Кэлен забеспокоилась:
 — Ридж, если так будет продолжаться и дальше, нам придется вернуться.
 — Кэлен, я вижу луну!
 Чувства клаустрофобии как не бывало. Она устремилась вслед за Риджем и тоже увидела луну. А вскоре на ночном небосклоне показались и звезды. Свежий морозный воздух наполнил их легкие. Они готовы были смеяться, как дети.
 — Ридж, мы свободны! Мы спасены!
 — Хоть я и не знаю, где мы, но все равно это лучше, чем эти жуткие темные коридоры.
 Забыв обо всем, Ридж было схватил Кэлен за руку и тут же, ругаясь, отдернул ее:
 — Вот проклятие, все время забываю.
 — Извини, Ридж.
 — Ты здесь ни при чем, Кэлен. Это все дурацкий Ключ. Давай подумаем, где мы находимся.
 Они стояли на каменных ступеньках и осматривали окружающий ландшафт. Над головой им приветливо светили звезды. Кругом был снег. Кэлен с точностью знала только одно — они в горах, но этим все и ограничивалось.
 — Если я правильно ориентируюсь, то до западной дороги совсем близко, — объявил Ридж.
 — Откуда ты знаешь?
 — Блестящая мужская логика и удача. В основном удача. — Ридж усмехнулся. — Прибавь сюда многолетний опыт ориентации по ночному небу. Смотри внимательно под ноги.
 Кэлен спускалась вслед за Риджем по узкой тропинке. Ночной воздух был холоден, но бодрящ, и Кэлен абсолютно ничего не имела против. Красная Симметра освещала им путь.
 — Если нам не повезет и мы не сможем быстро найти дорогу, то придется ночевать на открытом воздухе, — бросил через плечо Ридж. — Конечно, это не беда, у нас с собой лампа, но, честно говоря, я бы предпочел заночевать в укрытии.
 — Не уверена, что мне снова хочется возвращаться в это так называемое укрытие, — пробурчала Кэлен.
 — Но все же там безопаснее. Тем более что с нами Ключ.
 — Ты прав. Я не думаю, что многие уцелели. Уж Грисс точно нет. — Кэлен передернуло при воспоминании.
 — Грисс был покойником с той минуты, когда назвал тебя шлюхой.
 Кэлен вздрогнула, но ничего не сказала.
 Примерно через полчаса они добрались до главной дороги. Ридж тут же сориентировался. Вместо того чтобы спускаться вниз, он повел Кэлен наверх. Вскоре они вышли к хижине. Криты и Песок — все было на месте.
 Радостное щебетание критов согрело Кэлен не меньше, чем костер, который развел Ридж.




 Глава 17


 Кэлен сидела на ложе, прижав к подбородку колени, и наблюдала, как Ридж разжигал огонь в очаге. Шкатулка стояла на полу у двери. Ее присутствие — гарантия того, что, кроме холода, ничто не может им повредить. Черный туман больше не страшен. У нее было ощущение, что келья, отделанная черным стеклом, основательно разрушена.
 После ужина мысли Кэлен начали путаться и рваться. Криты щебеча, устраивались на ночлег. У них оставалось еще много еды, и они не преминули воспользоваться возможностью отдохнуть, как и предсказывал Ридж. Кроме того, необходимо было пополнить запасы провизии для других караванов.
 После ужина Ридж почти ничего не говорил. Он проверил, все ли в порядке у критов, заглянул в мешки, подбросил поленьев в очаг. Кэлен готовила еду и мыла оставшуюся после ужина посуду. Оба чувствовали себя очень уставшими. Иногда очень полезно поделить обязанности, отрешенно подумала Кэлен.
 Пришло самое время, чтобы ложиться спать, но Кэлен неожиданно почувствовала тревогу, которую не смогла скрыть. Ридж заметил это и равнодушно проговорил:
 — Ложись спать спокойно, я не собираюсь насиловать тебя.
 Она вздрогнула, застигнутая врасплох.
 — Я знаю.
 Он расстегивал рубашку.
 — Ты уже битых полчаса сидишь и думаешь о том, что здесь произошло в прошлый раз, да, Кэлен?
 — Нет, — мягко ответила она, осознав, что он совершенно не правильно истолковал ее молчание.
 — Не лги, Кэлен. — Он нервно бросил рубашку. — Я точно знаю, что творится в твоей душе. Я тебе еще раз говорю: тебе не о чем беспокоиться.
 Он уселся на низенькой скамейке перед очагом и стал стаскивать сапоги.
 — Думаю, что в прошлый раз все произошло только из-за тумана. Конечно, это не оправдывает меня, но это все, что я могу сказать в свою защиту.
 — Я понимаю, Ридж.
 Ом резко поднял голову:
 — Не надо извинять меня. Я знаю, что не имел права так поступать с тобой.
 — Просто я знаю, что если бы не туман, то все было бы нормально.
 — С чего ты взяла?
 — Я помню твою реакцию, когда я напомнила тебе, что ношу на шее твой замок и ключ. И несмотря на то, что нас окружало, ты остановился. И когда появился Грисс, ты не позволил ему тронуть меня.
 — Естественно, не позволил, — надменно заявил Ридж. Второй сапог грохнулся на пол. — Ты — моя жена.
 — Ты был готов умереть ради меня, — удивленно промолвила Кэлен.
 — Я был готов убить ради тебя, — сухо поправил он ее.
 — Конечно, это более разумно, — пряча улыбку, согласилась Кэлен.
 Он уничтожающе посмотрел на нее:
 — Да ты никак смеешься надо мной, женщина.
 — Ну что ты.
 Он выпрямился, просунул большие пальцы под ремень и медленно направился к ней. Пламя отражалось на его широкой груди, на сильных плечах. В глазах читалась настороженность и скрытая чувственность; Кэлен бросило в жар.
 — Если бы понадобилось, я уверен, мы бы в лепешку расшиблись, чтобы спасти друг друга.
 — Да.
 Ридж колебался.
 — Правда, был один неприятный момент, но ведь когда все начало рушиться, мы отлично сработали вместе, так?
 Кэлен сидела, опустив голову.
 — Да, — снова согласилась она. Она сама бы так не сказала. Страсть и сила, жизнь и смерть — все было поставлено на карту. Им удалось выжить там, где выжить невозможно, а он это называет «отлично сработали». Хотя, может быть, по-своему он и прав.
 Он сел напротив, не прикасаясь к ней.
 — Мне кажется, ты не хочешь выходить замуж, — с грустью сказал он. — Я имею в виду настоящее замужество.
 Кэлен молчала. Она боялась заговорить.
 — Ты часто рассказывала мне о своих мечтах быть свободной.
 Кэлен насторожилась.
 — Я не могу обещать тебе полной свободы, Кэлен, — наконец сказал Ридж. — Я бы солгал тебе, сказав, что такое возможно. Единственное утешение, которое могу предложить тебе, так это то, что я сам не считаю себя свободным. Ни один мужчина, который хочет построить семью, не считает себя свободным. Я не могу предложить тебе имени знатного Дома, но, клянусь честью, я буду заботиться о тебе гораздо лучше, чем в этой поездке. Когда-нибудь у нас будет свой собственный Дом, которым ты будешь гордиться. А пока я позабочусь о том, чтобы тебе было тепло и сытно. Клянусь, буду верен и предан тебе. Я так хочу тебя, Кэлен, ты мне так нужна. Мы созданы друг для друга. Может быть, ты все-таки согласишься выйти за меня замуж?
 Кэлен вытерла слезы. Она не решалась посмотреть ему в глаза.
 — Ты делаешь мне честь своим предложением, Огненный Хлыст.
 Он явно был обеспокоен:
 — Кэлен?
 — Я принимаю твое предложение, — серьезно ответила она.
 Он облегченно вздохнул. Они посмотрели друг другу в глаза.
 — И все?
 — Ты ждал от меня речи на полчаса? Он положил ее голову к себе на плечо.
 — Нет, не ждал. Это все, что я хотел услышать от тебя. Просто и честно. — Он гладил ее по голове, путаясь в кудряшках. — Теперь ты моя, Кэлен. Я никогда не позволю тебе покинуть меня.
 — Ты такой же собственник, как и я, Огненный Хлыст.
 — Ты думаешь, я этого не знал? — Он наклонился и поцеловал ее.
 При свете лампы они скрепили клятву долгим поцелуем. Они несли в себе любовь, победившую оба конца Спектра. Им и без лишних слов было ясно, насколько крепки их узы.
 После длительной паузы он нехотя оторвался от Кэлен. Улыбка играла на его лице, словно он узнал самую важную ее тайну.
 — Какому попутному ветру я обязан встречей с тобой, Кэлен?
 Она улыбнулась ему в ответ, нежно гладя пальцами его подбородок.
 — Этим счастьем ты обязан торговому контракту, ты что, уже забыл? Конечно, это не самое лучшее начало для брака. Никогда не думала, что моя судьба повернется таким образом.
 Ридж взял ее за плечи, повернул лицом к себе и прищурился:
 — Теперь я могу сделать вывод, что твое будущее было Скрыто от тебя. У тебя есть Дар, но от тебя его скрывали. Ты считала, что сможешь убить мужчину, повинного в разорении твоего Дома, но у тебя не хватило хладнокровия. Ты хотела быть свободной Женщиной, но вместо этого связываешь себя замужеством и едешь в путешествие, из которого могла не вернуться.
 — Ничего удивительного, — тихо сказала Кэлен. — Даже если бы я и знала свою судьбу, я никогда бы не поверила в нее.
 — Ты мечтала о свободе, а ее у тебя нет, — осторожно заметил Ридж, поняв, что задел больную струну.
 — Я узнала кое-что о свободе, Ридж. Это очень сложное, неоднозначное понятие. Не уверена, что существует полная свобода. Всегда есть выбор. Я свой выбор сделала душой. Только с тобой я могу быть по-настоящему счастлива и свободна.
 Он прижал ее к себе.
 — Я понял одно: без тебя у меня нет будущего. Ты — моя жизнь, мое спокойствие, моя радость. Ты — единственное, что имеет для меня ценность в этом мире.
 — А ты — единственное, что есть ценного у меня, — прошептала она.
 Он сильнее прижал ее к себе и погрузил руку в ее волосы.
 — Жена моя, — прошептал он, словно боясь поверить в это.
 — Да, — отозвалась она, уловив в его голосе нотки удивления и собственничества.
 — Ты мне очень нужна. Мне кажется, я еще никогда так не нуждался в тебе, как сегодня.
 Она опустила руки ему на плечи, наслаждаясь силой и теплом, которые исходили от него.
 — Ты мне тоже нужен, Ридж.
 — Я буду обращаться с тобой очень бережно. Позабочусь о том, чтобы ничто не напугало тебя, как в прошлый раз. Мы будем мягки и нежны. Причинить боль тебе — означает причинить боль себе. — Руки его дрожали.
 Кэлен подняла голову и доверчиво посмотрела на него:
 — Все будет хорошо, Ридж.
 — Я хочу, чтобы ты знала, что я жалею не только о том, что произошло здесь, когда нас застал туман. Я жалею и о той ночи в Неприветливости, — угрюмо продолжал он. — Я не имел права так поступать. Мужчина не вправе так обращаться со своей женой.
 — Я не обижаюсь, Ридж, — нежно успокаивала она его. — Насколько я помню, ты настаивал на выполнении супружеского долга, но не насиловал и не угрожал мне. Честно говоря, когда мы ехали в долину, я была расстроена тем, что ты не настаивал на выполнении моих обязанностей.
 — Почему же ты не напомнила мне об этом сама? — Он взял ее лицо в свои большие ладони и, поглаживая пальцами нижнюю губу, внимательно посмотрел ей в глаза. — Я не всегда принимал правильные решения, Кэлен. Я понял: быть хорошим мужем очень сложно. Мне казалось, что все обязанности давно распределены и надо только правильно пользоваться ими. Но оказывается, это еще не все.
 — В жизни всегда так.
 — Много сложностей, — пробурчал в ответ Ридж. — Например, сейчас я сгораю от желания близости с тобой, но боюсь напугать тебя своей страстью.
 Она положила руки ему на плечи, чувствуя, как напряглись его сильные мышцы. Жар его тела едва не обжег ей пальцы.
 — После всего, что мы с тобой пережили, ты думаешь, что твоя страсть может напугать меня?
 В его глазах отражался лукавый огонек, появившийся в глазах Кэлен.
 — Я думаю, что совершил бы ошибку, если бы сказал, что полностью понимаю тебя.
 — Это опасная ошибка.
 — Мне кажется, я нахожусь в надежных руках, Многие мужчины недооценивают своих женщин или скорее всего не понимают их.
 Кэлен вдруг посерьезнела:
 — Когда мы были в черной келье, мне казалось, ты не только понимаешь меня, читаешь мои мысли, но и чувствуешь то же самое, что и я.
 — А, вот ты о чем. — Он пристально посмотрел в ее горящие глаза. В его глазах плясали язычки дьявольского пламени, которое было частью его характера.
 Кэлен застонала и вцепилась ногтями в его руку:
 — Не мучай меня, Ридж, Я должна знать. Я сойду с ума, если ты не скажешь.
 — Мне кажется, каждый мужчина должен иметь свои маленькие секреты. Ведь у женщин их так много. — Рука его медленно скользнула по ткани туники, пока не коснулась нежного холмика ее груди.
 Кэлен почувствовала, как напряглись от нетерпения ее соски, жаждущие прикосновений. Зрачки расширились. Она прикрыла его руки своими.
 — Ты ведь все знаешь? — прошептала она. — Ты мысленно был со мной. Ты касался меня, соблазнял меня, Все было как наяву.
 — Мне кажется, что я почти всегда занимаюсь тем, что соблазняю тебя. — Он коснулся языком мочки ее уха.
 — Ну пожалуйста, Ридж! — уговаривала его Кэлен. — Скажи, ведь это не только воображение? Ну же, Ридж! Если ты не скажешь, то я клянусь, что…
 — Клянешься в чем?
 Она перевела дыхание, и ее рука легла на его бедро. Я должна это сделать, — пригрозила она. Кэлен легко поглаживала его мужское достоинство, чувствуя, как оно твердеет от каждого прикосновения.
 Ридж зарычал от удовольствия.
 — Нет. Так просто я не сдамся, — предупредил он ее.
 — Посмотрим. — Раззадорившись, Кэлен продолжала одной рукой начатую игру, а другой расстегивала ремень его брюк. Когда она наконец справилась с ним, то решительно опустила руку внутрь. Ридж чуть не захлебнулся от восторга.
 — Ты готов к диалогу? — поинтересовалась Кэлен.
 — О чем ты говоришь, я еле дышу.
 — Почему ты упрямишься, Ридж? Почему не хочешь рассказать мне? — Она крепко сжала его возбужденную плоть. — Я ведь только прошу сказать правду.
 — А может быть, мне нравится, как ты мучаешь меня.
 — Боюсь, так оно и есть. Скажешь ты мне наконец то, что я хочу знать, Огненный Хлыст?
 — А ты мне? — Поглаживая ее плечи, он сбросил тунику, обнажив ее до пояса. Он ласкал ее соски точно так же, как в черной келье, в ее мечтах.
 Дрожа от страсти, Кэлен тесно прижалась к нему. Закрыв глаза, она с трудом понимала, что ее куда-то несут, укладывают. Ридж нежно освободил ее от шаровар. В следующий момент Ридж, обнаженный, лежал рядом.
 Он возбуждал ее языком, скользя по нежной, шелковистой коже ног и бедер. Все было точно так же, как в той стеклянной комнате.
 — Ридж! — Она притянула его к себе.
 Он продолжал ее возбуждать, пока не почувствовал, что Кэлен до краев наполнена влагой любви. Волнение охватило ее, она задрожала от желания, он коснулся ее кончиком языка. Кэлен вонзила свои ногти в его плечи и застонала от переполнявшего ее блаженства.
 Он взял ее запястья и прижал их к изголовью ложа. Все было точно так, как в ее грезах. Он продолжал нежно возбуждать ее языком, пока она не застонала в экстазе.
 — Ты был со мной тогда, — едва дыша прошептала она. — Ты ведь был со мной тогда?
 — Ты же знаешь. — Он осторожно лег на нее, позволив ей обхватить его бедра ногами.
 — Да, — прошептала Кэлен, целуя его. — Да, Ридж. Иди ко мне. Возьми меня, войди в меня, я хочу тебя.
 Он со стоном полностью вошел в нее.
 И этот момент был таким же сладостным, как и тогда в стеклянной келье. Обладание — это подчинение. Они утонули в своих чувствах. Ридж начал медленно двигаться в ней. Движения эти были такими же древними, как и сам Спектр. Он обнимал ее за плечи, продолжая волшебное и одновременно простое движение, которое заставляло крутиться мир вокруг них.
 Кэлен стонала, вцепившись ногтями в его плечи. Ридж еще больше углубился в нее. Она была с ним. Она связана с ним, но все еще свободна. Он парил вместе с ней, был навеки связан с ней. — Кэлен!
 Она услышала свое имя, слетевшее с его уст, чувствуя приближение кульминации. Они были уже не в силах сдерживать себя.
 Они лежали, полностью слившись. Более полного и неразрывного союза представить было нельзя. Они держали друг друга с той же силой и страстью, как и тогда, когда держали в своих руках Ключи, управляя их силой, до тех пор, пока мир вокруг них не остановился.
 Кэлен открыла глаза и встретила любящий взгляд Риджа. Последние огоньки страсти догорали в глубине его золотистых глаз. В складках рта скрывались радость и удовлетворение.
 Он не двигаясь лежал на ней, и она чувствовала его горячее красивое тело.
 — Ты научилась находить свободу в моих объятиях?
 Она нежно провела ладонью по его волосам.
 — Да.
 — Тебе достаточно ее, моя девочка?
 — Больше, чем можно представить. Теперь я знаю правду о том, что произошло в келье.
 — Неужели? — притворно удивившись, спросил он.
 Она легонько шлепнула его.
 — Ты же сам соблазнил меня. И мы действительно занимались там любовью. Я чувствовала, как ты касаешься меня, входишь в меня.
 — Я всегда буду с тобой и всегда буду любить тебя, — неожиданно серьезно сказал он.
 — Ты все-таки заставил меня подчиниться тебе, — задумчиво произнесла она.
 — Ты сделала то же самое, — напомнил он ей. — Но разница между подчинением и победой небольшая.
 — Да. Они связаны между собой так же, как и два противоположных конца Спектра.
 — Как связаны мы с тобой, — сказал Ридж. Затем, улыбнувшись, добавил:
 — Думаю, в будущем мы еще немало повоюем, жена. Ты сама хорошо знаешь, какой силой обладаешь. Мне придется расплачиваться за это.
 — А ты хотел бы, чтобы я боялась тебя? — насмешливо поинтересовалась Кэлен. С преувеличенным сожалением он вздохнул:
 — Я не хочу, чтобы ты боялась меня. Но все-таки некоторая доля уважения к мужу не помешала бы. Кэлен рассмеялась:
 — Бедный Ридж! Ведь тогда тебе придется быть примерным мужем.
 — У меня, конечно, небольшой опыт, но я буду стараться.
 Услышав, с какой серьезностью он говорит это, Кэлен не нашлась что ответить. Она молча привлекла его к себе и поцеловала:
 — Не отпускай меня, Ридж. Нам сегодня столько пришлось пережить. Мне тепло и хорошо в твоих объятиях.
 — Правда? Тебе хорошо со мной?
 — Этого не выразить словами, — прошептала она.
 Ридж лег рядом и любовался ею. Он нежно гладил ее по голове до тех пор, пока она не уснула. Сам он долго не мог уснуть, смотрел на огонь и мечтал о будущем. Теперь оно представало перед ним совсем не так, как он думал раньше. Он даже и мечтать не мог о том, что когда-нибудь с ним произойдет подобное.
 Кэлен открыла глаза. Первые лучи утреннего солнца просачивались сквозь окно, закрытое ставнями.
 Она, не вставая, думала о том, что произошло с ней, о странных поворотах судьбы. Ни одна Целительница не смогла бы предсказать все это, с улыбкой думала Кэлен.
 Она осторожно, чтобы не разбудить Риджа, потянулась и, выпростав ногу из-под покрывала, почувствовала холод, как и ожидала. Хорошая жена всегда встает первой и готовит своему мужу янтовый чай.
 Кэлен взвесила все за и против и уже было собралась залезть обратно под одеяло, как неожиданно вспомнила все, что произошло прошлой ночью. Она будет хорошей женой.
 Да и потом, она помнила, как был рад Ридж, когда она впервые приготовила ему утренний чай. Он пришел в хорошее расположение духа, а создавать мужу хорошее настроение — одна из главных и важ-ных обязанностей примерной жены.
 Она быстро выскочила из кровати и направилась в маленькую комнатку, чтобы одеться. В комнатах было очень холодно, к тому же ночью выпал снег.
 Кэлен села на скамеечку и принялась разводить огонь в очаге. Она слышала, как Ридж ворочается в постели. Кэлен знала, что он уже открыл глаза и теперь пристально смотрит на нее. Разумеется, он проснулся вместе с ней, но ему было приятно играть роль ленивого мужа. Украдкой улыбаясь, Кэлен думала, до чего же смешно выглядит Огненный Хлыст в этой роли.
 Кэлен налила чай в чашку и направилась к мужу. Ридж, приподняв одну бровь, наблюдал за этой суетой и, опираясь на локоть, с удовольствием принял подношение.
 — Да, стоит подписать с тобой постоянное брачное соглашение хотя бы потому, что тогда-то уж точно обеспечишь себя чаем на всю оставшуюся жизнь, — довольно произнес он и отпил из чашки.
 Наклонив набок голову, Кэлен смотрела на него.
 — Ну, может быть, несколько раз тебе придется сделать это самому.
 На его лице отразилось волнение.
 — Что ты хочешь этим сказать? Неужели он не знает? Кэлен почувствовала, что попала впросак.
 — Понимаешь… Когда женщина носит ребенка, она иногда плохо себя чувствует по утрам.
 Ридж чуть было не поперхнулся. Он едва удержал в руках чашку и присел.
 — Ребенка? Моего ребенка? — только и сумел выдохнуть он.
 Кэлен прикусила губу, совершенно сбитая с толку.
 — Я думала, ты догадался. Тогда в пещере ты сказал, что ты часть меня. Я думала, ты имел в виду беременность. — Она стала поспешно объяснять:
 — Я не специально сделала это. Должно быть, это произошло той ночью в долине Целительниц. Тогда я забыла принять дневную порцию селиты. Ты расстроен? Я не ожидала, что это расстроит тебя, особенно после вчерашней ночи. Ты скажешь, что не планировал пока этого, что слишком рано, но теперь уже ничего не сделаешь.
 Ридж не слушал ее сбивчивые объяснения, а погрузился в собственные раздумья.
 — Ты точно знаешь? Ведь прошло так мало времени.
 — Когда я была у Целительниц, я прошла испытание Песком. Они просили обратить свой взор внутрь себя. Я точно не знала, как это делается, но, как только мне удалось, я увидела в себе твоего ребенка. — Она виновато посмотрела на него. — Ты очень расстроен?
 — Расстроен? Конечно же, нет. Я просто удивлен.
 — Ты хочешь сказать, что не понял этого, когда мы стояли друг против друга с Ключами в руках? Он медленно покачал головой:
 — Было что-то ускользающее, мне показалось, что я вот-вот пойму. Я почувствовал, но не смог разгадать, ведь я был сосредоточен совсем на другом. В любом случае это было связано с тобой. — Он лукаво улыбнулся. — Ведь у меня других дел было по горло. Кашлянув, Кэлен сказала:
 — И все-таки ты почувствовал. Но как? Ты сердишься? Скажи, Ридж.
 — Я что, выгляжу таким сердитым?
 — Нет, — облегченно вздохнула она.
 Он поставил чашку и притянул Кэлен к себе.
 — Если честно, то я счастлив, как никогда в жизни. — Он поцеловал ее долгим и нежным поцелуем. — А кто? Девочка или мальчик?
 — Не знаю, разве это имеет значение? Он покачал головой:
 — Нет, конечно же. Интересно, ребенок унаследует мои способности?
 — Если будет мальчик, то вполне возможно, что да. Ведь женщине это вряд ли пригодится. Ридж кивнул:
 — Если будет мальчик, то я научу его укрощать огонь. У него должен быть мой характер.
 — Звучит грандиозно. — Кэлен живо представила себе дом с двумя мужчинами, обладающими огненным нравом. Да уж, хлопот с ними не оберешься.
 — А если будет девочка, то она вполне может унаследовать твой Дар. И твои волосы, — мечтал Ридж. — Я думаю, мне это понравится. Малышка с чудными волосами и глазами цвета хрусталя в Ущелье Длинного Когтя.
 — Я очень рада, что ты доволен, — мягко сказала Кэлен.
 — Я очень доволен, жена. — Он поцеловал ее. — Это единственный сюрприз, который ты приготовила мне сегодня утром?
 — Ты не любишь сюрпризы?
 — С тех пор как я встретил тебя, вся моя жизнь — сплошной сюрприз. — Он слегка шлепнул ее и стал одеваться.
 — Последнее, Ридж…
 Он застыл в одной штанине посреди комнаты.
 — Только быстрей, не могу же я так стоять вечно.
 — Это не сюрприз, это просто вопрос.
 Он подозрительно посмотрел на нее через плечо:
 — Спрашивай.
 Она замялась и робко спросила:
 — Как ты думаешь, мне еще не поздно пойти учиться на Целительницу? Ридж облегченно вздохнул:
 — Нет, не думаю. Мне кажется, что из тебя выйдет прекрасная Целительница. Я буду гордиться тобой. Она улыбнулась:
 — Спасибо, Ридж. Я тоже горжусь тобой.
 — Мы закатим такую свадьбу, а, Кэлен? — воодушевился он.
 — Конечно, — согласилась она. Она отдаст ему все — любовь, уважение, верность, страсть и даже немного женского послушания. Последняя мысль рассмешила ее. Не слишком много послушания, решила она. Она не хочет быстро наскучить Огненному Хлысту.
 Криты, наверное, сильно устали, подумала Кэлен, когда они с Риджем проходили через пелену Белого тумана. Но они послушно шли за ними в плодородную долину.
 Кэлен чувствовала напряжение Риджа. Так всегда будет с мужчинами, идущими в долину. Чем скорее они выберутся отсюда, тем будет лучше. Она с улыбкой смотрела на каменное лицо мужа.
 — Я думаю, Квинтель всегда будет нуждаться в женщинах на этом маршруте. А ты как думаешь? Мужчины здесь чувствуют себя неуютно.
 — Это место чуждо мужчине. Потому он и чувствует себя здесь не в своей тарелке, — пробурчал Ридж.
 — Совершенно верно. Только женщина чувствует себя здесь комфортно. И только она может заключать сделки с Целительницами.
 Ридж ухмыльнулся:
 — Я смотрю, ты не теряла времени даром. Теперь ты знаешь толк в торговле.
 — Конечно, и я пришла к выводу, что, поскольку только женщина способна проникнуть сюда, ей должна причитаться большая доля.
 — Но, Кэлен…
 — И более того, я считаю, что женщине необходимо дать больше прав в торговых предприятиях. Если они приносят так много пользы на этом маршруте, то и на других, вероятно, не менее полезны. А, кроме того, я считаю, что женщина прекрасно может справляться с конторской работой.
 — Это были бы самые большие перемены в торговом деле.
 — Ну что ж, мир тоже меняется.
 — Иногда у меня такое ощущение, что, будь твоя воля, ты бы все прибрала к рукам, — по-старчески проворчал Ридж.
 — Насколько я могу предположить, вернувшись обратно, ты будешь управлять этим маршрутом. Так что сможешь сделать ряд нововведений.
 Ридж смерил ее взглядом:
 — Интересно, какое место ты попросишь для себя? Я буду с нетерпением ждать наших переговоров. Кэлен вспыхнула:
 — Ридж, речь не о сексе, а о делах.
 — Иногда очень сложно уловить разницу.
 — Я тебе уже однажды сказала, что мужчины мыслят слишком односторонне.
 Валиса, Арона и все остальные, узнав о возвращении Риджа и Кэлен, бросились их встречать. Когда Кэлен и Ридж подъехали к одному из домов, все уже были в полном сборе. Кэлен спешилась, держа в руке шкатулку. Ридж не стал помогать ей. Он слишком хорошо помнил, что случалось каждый раз, когда Кэлен держала эту штуковину. Он вел за поводья ее крита, а Кэлен направилась навстречу Валисе.
 Женщины были очень рады видеть Кэлен целой и невредимой.
 — Мы знали, что ты справишься. Сначала мы хотели рассеять туман, но потом решили дождаться твоего возвращения. Идем. Ключ необходимо вернуть на прежнее место. А по дороге ты нам расскажешь обо всем, что произошло.
 Кэлен оглянулась на Риджа:
 — Это ненадолго, всего пару часов.
 — Я подожду, — кивнул Ридж.
 Она пошла вслед за женщинами. Только Арона ненадолго задержалась возле Риджа, смерив его непроницаемым взглядом:
 — В доме есть еда, если захочешь.
 — Благодарю, — холодно произнес Ридж. Арона слегка улыбнулась:
 — Не волнуйся, она вернется в Перепутье вместе с тобой.
 — Я знаю.
 Арона стояла в нерешительности.
 — Конечно, было бы лучше, если бы она осталась здесь, но чувство долга не позволяет ей сделать это. Чувство долга и чести требует, чтобы она оставалась с тобой до конца поездки, согласно подписанному контракту.
 Ридж холодно ответил ей:
 — Я знаю, какое у Кэлен чувство долга и чести, но она остается со мной по причинам, которые выходят далеко за рамки соглашения.
 — А ты? Почему ты остаешься с ней? Не нравилась ему эта женщина.
 — Я тоже понял, что есть силы гораздо более могущественные, чем просто понятия долга и чести. Почему бы тебе не присоединиться к остальным? Они уже далеко.
 Арона повернулась и ушла, не задавая больше вопросов. Ридж сидел и смотрел на удаляющуюся группу женщин и Кэлен, пока они не скрылись за поворотом.
 Крит нетерпеливо переступал с ноги на ногу, и Ридж наконец слез с него.
 — Ну ладно, пойдем поищем чего-нибудь пожевать. Чем еще заняться мужчинам в этой долине?




 Глава 18


 На обратном пути Ридж пытался вспомнить весь тот сумбур и хаос, что творился в келье из черного стекла.
 Шаг за шагом он методично, до мельчайших подробностей восстанавливал в голове все, что произошло. Больше всего его поразило одно видение, всплывшее вдруг с такой ясностью. Перед тем как они выбежали из мрачной комнаты, он запомнил темную фигуру, закутанную с ног до головы в черный плащ, с горевшей лампой в руках. Человек, казалось, единственный в келье был спокоен и уверен. Неожиданно затушив лампу, он скрылся через один из тайных выходов.
 Кто же он? — мучился Ридж.
 Он снова и снова перебирал в памяти всех. Даже Грисс не мог совладать с собой, и приступ ярости был не чем иным, как проявлением слабости. Его скрюченные пальцы, тянувшиеся к горлу Кэлен, были явным доказательством этого. Все остальные были подавлены последствиями своего поражения, чтобы предпринять что-нибудь. Нет, это был кто-то еще.
 Ридж решил, что человек этот — не служитель Культа. Эта неизвестная таинственная личность, должно быть, сказочно богата, ведь оплатить поиски Темного Ключа, обжить пещеры глубоко под землей стоило огромных средств. Кроме того, очевидно, что он обладал властью; чтобы сохранить в секрете подобный Культ, требовались обширные связи. Он был умен, ведь не каждый сможет разобрать и, самое главное, понять древние манускрипты, вычислить, где сокрыт Темный Ключ. Такой человек прекрасно понимает, какие качества необходимы для управления Ключами. Он обладал огромной выдержкой — сколько он ждал, пока появятся мужчина и женщина, обладающие необходимыми дарованиями. Благодаря своему интеллекту он смог найти способ соединить Риджа и Кэлен, подчинить их своей воле, вынудить их служить своей страшной цели. Благодаря своей шпионской сети он был полностью, во всех мелочах посвящен в план поездки Риджа в долину Целительниц. Такому человеку было под силу все, если он смог выдержать зрелище крушения дела, цели всей своей жизни, держать себя в руках и тихо уйти. Поистине это был человек колоссальной силы воли.
 Ридж неосознанно потянулся к рукоятке синтара.
 — Ридж, что случилось? — заволновалась Кэлен, увидев его движение. — О чем ты думаешь?
 Он растерянно посмотрел на нее, перевел взгляд на дорогу и задумчиво проговорил:
 — Я вспоминал, что случилось с нами.
 — Ты думаешь о том, что скажешь Квинтелю, да?
 — Я всегда стараюсь думать об этом на обратном пути, — несколько отстраненно произнес он. Кэлен ощутила волнение, почувствовав новые, незнакомые нотки в его голосе. Она стала думать, как успокоить его, вывести из этого странного состояния.
 — Ты, наверное, будешь скучать по Целительницам и зеленой долине, Кэлен?
 Она ненадолго задумалась и, помолчав секунду, ответила:
 — Не знаю. Там все было так интересно и загадочно. Но по-моему, это не для меня. И потом, ведь я могу съездить туда, когда захочу. Я знаю, они будут рады видеть меня.
 — Но только вместе со мной, — улыбнувшись, добавил Ридж.
 — Ну конечно. Ведь если я поеду без тебя, они могут убедить меня остаться, — улыбнулась она в ответ.
 — И еще для того, чтобы напоминать тебе о том, чего ты точно не найдешь в долине.
 — Что же это может быть? — сделав вид, что не понимает, засмеялась она.
 — Ты страстная женщина, Кэлен. И тебе наверняка понадобится в долине мужчина, способный утолить твою страсть, — нежно проговорил он.
 — И этот мужчина не кто иной, как ты!
 — Да, — важно кивнул он. Затем вдруг подозрительно посмотрел на нее:
 — А ты не согласна со мной?
 — Как ты мог подумать такое? — Она мечтательно покачала головой. — Только с тобой я поняла, что такое страсть, настоящая страсть. Ты великолепный любовник, Огненный Хлыст. Ты должен знать это.
 К ее удивлению, Ридж смутился, услышав ее признание.
 — Честно говоря, никогда не думал об этом. Только с тобой я ощутил это, когда ты ответила на мою страсть, — признался он.
 — Что ты имеешь в виду? — мягко спросила Кэлен.
 Она была готова поклясться, что впервые увидела, как от смущения покраснело его лицо. Ридж кашлянул и, глядя куда-то в сторону, заговорил:
 — Понимаешь, Кэлен, почти всю свою сознательную жизнь я провел в путешествиях. И если я прибываю куда-то, то прежде всего занимаюсь тем, для чего, собственно говоря, и был послан. Тем, за что мне платят. Закончив, я немедля отправляюсь обратно в Перепутье. Там я обычно провожу два-три дня, пока снова не находится дело. У меня никогда не было времени, чтобы завязать более или менее прочные отношения. Конечно, у меня были женщины, правда, немного, и это были краткие связи. — Помолчав какое-то время, он продолжил:
 — Порой я думаю, что многим из них было просто любопытно…
 Он замолчал, а Кэлен вдруг вспомнила смешные истории о Ридже, которые слышала от Эррис и других. Женское любопытство боролось со страхом обидеть его. Любопытство одержало верх, и Кэлен громко рассмеялась.
 Ридж хмуро посмотрел на нее и заметил:
 — Очень смешно.
 — Да уж, — задыхаясь от смеха, только и смогла проговорить Кэлен. Криты удивленно подняли головы. — Это самое смешное, что я когда-либо слышала от тебя. Эррис и ее подруги просили меня рассказать, правда ли, что сталь Равновесия накаляется, когда ты… когда ты… — Она опять залилась смехом, который не дал ей закончить фразу. — Они говорили, что настоящая сталь из Равновесия находится… Ладно, не обращай внимания. Я не могу сказать!
 Ридж резко остановил птицу и схватил крита Кэлен за поводья. Она вытерла слезы, выступившие от смеха, и попыталась принять более серьезное выражение лица. Но ничего не получалось. Ридж хмуро смотрел на нее, а она не сдержалась и опять расхохоталась. Когда она наконец успокоилась, Ридж резко проговорил:
 — Только попробуй хоть слово сказать Эррис или кому-то еще, что происходит с лезвием, когда я с тобой в постели, — я так отлуплю тебя, что то место, на котором ты сидишь, станет ярче раскаленной стали. Поняла, жена?
 Кэлен, все еще борясь со смехом, ответила:
 — Да, мой господин. Поняла. Теперь я ни за какие коврижки не осмелюсь обсуждать это за пределами нашей спальни.
 — Вот и хорошо. — Он улыбнулся, обнажив белоснежные зубы. — Теперь я верю тебе, жена. Думаю, что и ты веришь обещаниям своего мужа.
 — Ты хотел сказать — угрозам?
 — Я сказал — обещаниям, — повторил он.
 — Ни секунды не сомневалась в этом, муж мой.
 — Чудесно. Будем считать, что по этому вопросу мы достигли полного взаимопонимания. А теперь давай поторопимся, а то скоро наступит ночь. — Он натянул поводья и вскоре оставил Кэлен далеко позади себя. — Ридж! — крикнула она ему вслед.
 — Что такое, Кэлен?
 — Ты что, и сейчас, когда мы возвращаемся в Перепутье, собираешься гнать как сумасшедший? — поинтересовалась Кэлен. — Тебе не терпится получить новое задание от Квинтеля и опять отправиться куда-нибудь?
 — Нет, — серьезно ответил он. — Теперь я женат. У меня появилась семья, я должен заботиться о ней. У меня будет свое дело. Я буду торговать Песком, и больше никаких поездок для Квинтеля. Никогда.
 Кэлен обратила внимание на ударение, которое Ридж сделал на последних словах.
 Уже поздно вечером, когда они сидели перед очагом в хижине, Ридж неожиданно затронул другую тему:
 — Расскажи, что произошло, когда ты положила Светлый Ключ обратно в укрытие?
 Кэлен вспомнила, как возвращалась к вырубленной во льду пещере.
 — Ничего особенного не произошло. Я сделала то же самое, что и ты с Темным Ключом. Я положила шкатулку с Ключом на то же самое место, где нашла его в первый раз. Как только я положила ее, ледяной покров восстановился. Словно никто и не трогал его.
 — Как это — восстановился? Она загадочно улыбнулась:
 — Не успела я убрать руку, как жидкость начала собираться и отвердевать, пока не получился ледяной куб. Мне очень сложно объяснить это.
 Ридж смотрел на пламя в очаге.
 — Как ты думаешь, кто-нибудь еще может сделать это?
 — Не знаю. Даже не знаю, как у меня это получилось. Я просто дотронулась рукой, и лед растаял. Мне кажется, что это не простая вода.
 — Огонь, из которого я достал Темный Ключ, тоже был очень странным.
 — В нас есть что-то, что дает нам возможность управлять Ключами. Может, и есть кто-то, обладающий такими же качествами, но их очень мало, если они вообще существуют. Во всяком случае, Целительницы думают именно так.
 — Может быть, мы единственные в наше время, кто способен на это, — заключил Ридж и потянулся. Кэлен заметила, как перекатываются мышцы под его рубашкой. — Но если и найдется кто-нибудь с такими качествами, как у нас, очень сложно будет найти их и объединить. Грисс рассказывал мне, что много поколений определяло место хранения Ключей. Много людей погибло, пытаясь перенести очаг, в пламени которого хранится Темный Ключ, из ущелья в келью под землей. А когда они сделали это, то никто не мог даже прикоснуться к нему, не говоря уже об управлении им. Целительницам тоже стоило больших трудов сохранить Светлый Ключ для будущих поколений.
 — И они не могли дотронуться до него, только охраняли Ключ. Мне рассказывали в долине, что даже сами Лорды Рассвета боялись их, поэтому так тщательно и спрятали. Никто не знает, что может произойти, когда с помощью Ключей будут открыты Камни Контраста.
 — Настанет момент, когда найдется кто-то, способный управлять Камнями и Ключами к ним. Но нас тогда уже не будет в этом мире. Даже наши дети не застанут этого. — Ридж посмотрел на Кэлен, на ее тонкую талию, глаза его наполнились веселым огнем.
 Кэлен встретила его взгляд:
 — Что, Ридж?
 — Я буду гореть для тебя, моя госпожа. Я рожден для этого. Это моя судьба. До конца моей жизни каждый день ее принадлежит тебе. — Он подошел к ней, Кэлен с удовольствием бросилась в его объятия.
 Спустя шестнадцать дней они вернулись в Перепутье. Кэлен стояла под роскошной люстрой из сверкающего хрусталя и видела, как ее муж отошел от нескольких элегантно одетых людей и выскользнул из зала. Кэлен знала, куда он направился, и сердце ее наполнилось ужасом.
 Как только они прибыли в Перепутье, Квинтель, узнав обо всем, что произошло, настоял на повторном бракосочетании. На этот раз постоянном. Теперь, помимо торговцев, Эррис с подругами и других знакомых Риджа, были также приглашены и члены влиятельнейших Домов Перепутья. Все почли за честь прийти на свадьбу, на которую их пригласил сам Квинтель.
 Многими двигало любопытство. Все уже знали о том, что Огненный Хлыст сумел восстановить торговлю Песком, и понимали, какое важное значение имело то, что он сделал. Ведь Перепутье жило и развивалось в основном за счет Песка. Им было интересно посмотреть на человека, который имел теперь солидную долю в этом предприятии. Да и его жена, с которой он подписал постоянное брачное соглашение, вызывала большой интерес.
 Повторная свадебная церемония была необычной: такие события происходили крайне редко. Для проведения официальной части был приглашен тот же Полярный Советник, что и в первый раз, Он был, несомненно, рад тому, что заключенный им торговый брак получил такое чудесное продолжение. Жених и невеста прекрасно дополняли друг друга. Они составили чудесную пару. Он без запинки и с большим удовольствием провел церемонию.
 На этот раз свадьба была устроена с гораздо большей пышностью. Гостиную заполнили празднично одетые люди. Присутствие богатых и влиятельных людей придавало совсем другой оттенок торжеству. Никто больше не позволял сальностей и грубых шуток насчет стали из Равновесия. Кэлен была рада этому.
 Как и в прошлый раз, Ридж был одет во все черное, но, кроме черной накидки, на нем были черная рубашка, черные брюки и черные ботинки. Кэлен не спрашивала его, какой выбор он сделает на этот раз: она не сомневалась, что он будет не случаен.
 Сама она, как прежде, выбрала красный цвет накидки, но надела желтую шелковую вышитую тунику, изумрудного цвета шаровары и мягкие бархатные тапочки. Свадебный наряд она купила себе сама на вырученные от продажи Песка деньги. Она настояла на том, что оплатит его сама, несмотря на бурные протесты Риджа. Но от свадебного подарка она отказаться не смогла. Он объявил, что за ним долг за вышитые рубашки.
 Долгожданный свадебный подарок мужа красовался на руке Кэлен. Это было тонкой работы кольцо, богато украшенное хрусталем из Ущелья Длинного Когтя. Надев его на палец Кэлен, он сказал, что цвет камня дивно подходит к ее глазам.
 Когда Кэлен отвлеклась от своих мыслей и огляделась, то никого уже не было. Ну и хорошо. Она была рада короткой передышке. Ей хотелось остаться наедине и обдумать все, что произошло. Сегодня впервые, с тех пор как они вернулись, она снова оказалась в доме Квинтеля. Самого его она еще не видела до сегодняшнего вечера.
 Как только они вернулись в Перепутье, Ридж заявил, что сгорает от желания остаться с ней наедине. На этот раз они даже не думали о том, чтобы остановиться в доме Квинтеля. Обосновались они пока в гостинице. Кэлен не возражала. После всего, что произошло перед поездкой, она не хотела видеть Торгового Барона. Уже один вид его будет напоминать ей о провале. Разумеется, она не собиралась больше пытаться убить его. Просто не хотела его видеть.
 В ту ночь, когда Ридж вернулся от Квинтеля, он долго не мог заснуть. Наконец он, помявшись, сказал Кэлен, что они останутся в гостинице. Пока не найдут подходящего жилья.
 Весь следующий день Кэлен провела в делах. Она встречалась с посредниками, которые занимались сдачей жилья внаем. В конце концов она остановила свой выбор на очаровательной небольшой вилле на берегу реки. Ридж быстро осмотрел ее, сказал, что ему нравится, и подписал необходимые бумаги. Вскоре все было улажено. Это был их первый дом. Дом, где она впервые почувствовала себя хозяйкой.
 Вскоре после того как они обустроили дом, Кэлен обратилась к старейшинам Гильдии Целительниц с просьбой принять ее на обучение. Ее приняли, и она стала обучаться у трех Целительниц, каждая из которых была лучшей в своей области. Они были рады передать свои знания и опыт достойной ученице.
 Сегодня Кэлен была счастлива почти так же, как и в тот день, когда Ридж преподнес ей свой подарок. Маленькая жаровня и мешочек с Песком висели на ее поясе.
 Она стояла посреди яркой смеющейся толпы и убеждала себя, что все в порядке. Но чувствовала, что это не так.
 Квинтель исчез первым, вскоре вслед за ним пропал и Ридж. Интуитивно она ощущала близость чего-то непоправимого. И тут в ее памяти всплыло предсказание Олэр: «Квинтель умрет в ночь твоей свадьбы».
 Ужас охватил Кэлен. Она посмотрела страшной правде в лицо. Правде, основанной на интуитивном знании, которое она намеренно подавляла в себе во имя Риджа. Теперь она была уверена, что и Ридж знал об этом. А узнав, решил действовать, иначе это был бы не Ридж. Не в его правилах отвергать реальность, какой бы жестокой она ни оказалась. Как давно он знает об этом? Наверное, с тех самых пор, как они возвратились в Перепутье. Все это время он вынашивал свой план, осуществление которого наметил на сегодняшнюю ночь.
 Подавив в себе вскрик, она поставила бокал и незаметно выскользнула из зала. Она не позволит, чтобы он сейчас был один. Он — ее муж. И она будет на его стороне.
 Ридж стоял в саду и смотрел на танцующие блики Симметры вокруг. Она снова была в полной силе, и красный свет ее пронзал ночную мглу. Риджу показалось, что красный свет ее сегодня особенно ярко блестит на дорожках сада. Отблески эти были цвета крови.
 Слуга, обычно приносивший Квинтелю его вечерний кубок энканского вина, удивился, но не встревожился, увидев Риджа, входящего к хозяину со стороны колоннады. Ему показалось странным, что жених скрылся посередине свадебного пира, но он был слишком хорошо воспитан, чтобы задавать вопросы.
 — Я сам отнесу вино Квинтелю, — спокойно произнес Ридж, забирая у слуги поднос с кубком.
 — Как пожелаете, Торговый Мастер. — Слуга поколебался какой-то миг, но затем с поклоном отдал поднос Риджу.
 Риджа хорошо знали в доме Квинтеля, знали, что хозяин никому так не доверяет, как ему. Слуга повернулся и вскоре исчез.
 Неожиданно Ридж вспомнил о безрассудных планах Кэлен в ночь их первого бракосочетания. Он нахмурился, стараясь освободиться от нахлынувших воспоминаний. Покачав головой своим мыслям, он дернул за шнур звонка в кабинете Квинтеля.
 Через секунду такой же звонок раздался со стороны двери, где стоял Ридж. Это означало, что Квинтель позволяет ему войти.
 Ридж вошел в кабинет Квинтеля и захлопнул за собой дверь, однако запирать ее на замок не стал. Квинтель сидел в кресле за письменным столом, сделанным из черного камня, спиной к двери. Ничего не изменилось с тех пор, как Ридж был последний раз в этом кабинете. Ему никогда не нравились комнаты без окон, такие, как эта. Свежий воздух поступал сюда через сложную систему вентиляции. Квинтель предпочитал полную уединенность.
 В камине горел огонь. Сверху донизу комната была уставлена шкафами, в которых хранились книги и манускрипты. Одни из них были очень древними, написанными от руки, другие были выпущены позже и отпечатаны на станках. Самые ценные экземпляры Квинтель хранил в специальных выдвижных ящиках, которые держал запертыми.
 Книги, собранные в этой комнате, как нельзя лучше говорили о своем хозяине, его интересах, вкусах, его неординарном, пытливом уме. Самыми обширными были собрания сочинений по математике и собрание манускриптов, на которых были записаны легенды Северного Континента и всей Занталии. Ридж прочел некоторые книги, что стояли на полках. Квинтель следил за тем, чтобы Огненный Хлыст не опозорил себя и своего хозяина. Он постарался дать ему приличное образование.
 — Вино, Квинтель. — С подносом в руках Ридж стоял и ждал, пока Квинтель повернется к нему.
 Квинтель отложил перо, но головы не повернул. Казалось, что он изучает замысловатые знаки, выгравированные на крышке стола. Как всегда, он был в черном, почти так же как и Ридж.
 — Что, Огненный Хлыст, устал от свадебной суматохи? Не могу корить тебя за это. Ведь это не впервые в твоей жизни? — А ведь второй свадьбы не должно было быть, а, Квинтель? — Ридж был готов поклясться, что на какой-то миг Квинтель напрягся. Наконец он повернулся к нему. Он изучал Риджа долгим взглядом глубоких черных глаз. Ридж заметил горькие морщины на его аристократическом лице. Когда он уезжал к Высотам Разногласий, их не было.
 — Нет, — наконец сказал он, — сегодняшней церемонии не должно было быть.
 — Потому что мы с Кэлен не должны были вернуться? — Ридж поставил поднос на столик рядом с дверью и выпрямился, положив руку на рукоятку синтара. Двое мужчин смотрели, не мигая в глаза друг другу.
 — Ты все знаешь? — Голос Квинтеля ничего не выражал, так же как и его глаза.
 — Я понял это на обратном пути. Казалось, что Квинтеля забавляет эта небольшая схватка умов.
 — А женщина знает?
 — Кэлен ничего не известно. Я не стал делиться с ней своими подозрениями.
 — Замечательно. Это начинает походить на разговор двух настоящих мужчин. Не стоит вовлекать женщин в такие дела.
 — Но ты вовлек ее, желая с ее помощью заполучить Светлый Ключ, Квинтель. Ты не просто желал ее смерти.
 Квинтель пожал плечами:
 — Ничего не поделаешь. Раз уж разговор коснулся этого, то и ты тоже должен был быть принесен в жертву.
 — Я здесь только из-за Кэлен, а не из-за того, что ты использовал меня. Она моя жена, Квинтель.
 — Я был так близок к разгадке. — Он сжал руку в кулак. — О Камни, так близок! Мне нужна была женщина, обладающая определенными качествами, и вот наконец я нашел ее. Тебя я нашел давно и готовил к этому.
 — Тебе был нужен человек, способный накалить сталь Равновесия.
 Квинтель мрачно улыбнулся:
 — Древние легенды гласят, что только такой человек способен управлять Ключом. И это правда. Такой человек появляется лишь однажды в поколение, Ридж. Годы ушли на то, чтобы собрать слухи, сплетни и найти такого человека. Это должен был быть молодой человек, который был бы крепко привязан ко мне, полностью доверял мне. Когда я подобрал тебя на улицах Равновесия, казалось, ты как нельзя лучше подходишь для этой цели: жесткий, сообразительный маленький звереныш. Семьи у тебя не было, поэтому никаких проблем-бы не возникло. Ты ответил мне искренней привязанностью, Огненный Хлыст. Может быть, это покажется тебе странным, но со временем и я стал полностью доверять тебе. Разумеется, я рисковал, посылая тебя в торговые путешествия. Бандитская стрела могла поразить тебя или клинок синтара мог разрубить на части, но все это только закалило тебя. Ты должен был быть готов к самой главной миссии, и постоянное чувство опасности оттачивало твое мастерство.
 — Со мной понятно, но почему Кэлен?
 — Мне была нужна женщина с Даром, но не прошедшая школы Целительниц. Так говорили книги. Согласно древним записям, Светлым Ключом может управлять женщина, которая даже не подозревает о своем Даре. Ключ направит энергию и Дар в нужном направлении. Обученный же человек вступает в противоречие с направлением энергии самого Ключа и не может даже взять его в руки — его ждала бы моментальная смерть. Сам Дар можно сравнить с твоей способностью силой ярости накалять сталь из Равновесия. Дар — любопытная вещь и встречается гораздо чаще, чем твое дарование. Сам по себе он — продукт эволюции, которым не обладали Лорды Рассвета — первые на этой планете. Но вскоре они начали замечать некоторые признаки озарения у своих детей. Они обнаружили, что с каждым новым поколением все сильнее проявляются некоторые дарования. Каким-то образом они выяснили, что для управления Ключами необходим Дар покорения огня и Дар Целительства. Он выявляется в раннем детстве и направляется в определенное русло. Поэтому нужно было найти женщину с нераскрытым Даром, как неограненный драгоценный камень, чье подсознание раскрывалось от дыма сжигаемого Песка. Таким человеком очень сложно управлять. Да и потом, какая семья согласилась бы отдать свою дочь, обладающую Даром, за такого безродного, как ты? Проклятые Целительницы закрыли торговый путь к Песку, и мне пришлось вести долгие и утомительные переговоры. Они поставили одно безоговорочное условие: они пропустят к себе только женщину, обладающую определенными свойствами. Меня это вполне устраивало, как ты теперь понимаешь, у меня были на то свои причины. Но я не мог больше ждать. И здесь я получаю предложение о торговом замужестве из Слияния. Мне писала женщина, сама Целительница, которая желала выдать замуж свою племянницу. Сама судьба пришла мне на помощь. Настал решающий момент.
 — А откуда ты узнал, что у Кэлен есть необходимые качества?
 — Это всего лишь догадка, но догадка эта основана на долголетнем изучении определенных черт, передаваемых из поколения в поколение. По всем признакам, племянница Целительницы, связанная с нею кровными узами, не могла не иметь определенных задатков. Только Великие Камни знают, почему их не развивали с раннего детства. Но у меня не было времени искать ответ. Время ускользало от меня, Огненный Хлыст. Дело всей моей жизни могло пропасть ни за грош. Я не мог упустить такой шанс.
 — Ты управлял Культом Затмения. Ты — тот самый повелитель, на которого так часто ссылался Грисс и которого никто никогда не видел.
 Квинтель смотрел в глаза Риджу.
 — Я был там, когда два Ключа оказались рядом. Этого момента я ждал всю жизнь. Я стоял и ждал в келье, отделанной черным стеклом.
 — Ты стоял и ждал вместе со всеми, пока я и Кэлен уничтожим друг друга. — Ридж поразился своему спокойствию. Видимо, для гнева время еще не пришло. Это был словно деловой разговор, в которых Риджу не раз доводилось принимать участие. Он умел вести такие переговоры, умел прекрасно владеть собой, не упуская из виду ни одной детали.
 — Я понимал, что сильно рискую, объединяя тебя и Кэлен. Если ваши узы окажутся способными выдержать силу Ключей, тогда все погибло. Это был самый тонкий момент во всем, который я постарался учесть. Узы между вами должны были быть достаточно крепкими, ведь Кэлен должна была вернуться в долину Целительниц и достать Светлый Ключ, чтобы спасти тебя. Необходимо было просчитать все моменты, взвесить все эмоции, чтобы достичь нужного баланса сил. Я потратил на это годы.
 — И ты надеялся, что связь между мной и Кэлен окажется не настолько прочной, чтобы противостоять взаимоуничтожающей силе Ключей?
 — А ты проницателен, Огненный Хлыст. Если бы все вышло так, как я рассчитывал, то энергии, высвобожденной Темным Ключом, было бы достаточно, чтобы уничтожить Светлый Ключ, — продолжал Квинтель. Голос его казался безжизненным. — Я был уверен, что Тьма в силах поглотить Свет. Должен был наступить момент, когда энергия Темного Ключа иссякла бы и у меня появилось бы достаточно времени, чтобы научиться повелевать им. На меня была возложена миссия раскрыть секрет Камней Контраста. — Он посмотрел на шкаф с древними манускриптами. — Некоторые из этих книг написаны на древнем языке Лордов Рассвета. Я изучил этот язык и смог прочесть их. Более того, расшифровал их математические расчеты. Это потрясающе, гениально. Наша математика не скоро сможет достичь такого уровня. Здесь есть книги, которых нет больше нигде в мире. Они существуют в единственном экземпляре. Я очень дорого заплатил за них.
 — Цена этим фолиантам — кровь десятков людей, так ведь, Квинтель? Некоторые я сам для тебя достал. Хотя тогда я действовал не понимая, не осознавая. Я убивал для тебя, Квинтель, но считал, что защищаю бесценные торговые пути. Я сам открыл тебе пути к этим опасным книгам. Слишком поздно я понял это.
 Квинтель еле сдерживал бушевавшую в нем ярость. Первый раз Ридж видел его в таком состоянии. Это было так не похоже на обычно собранного, холодного, циничного человека, которого знал Ридж. Но кроме ярости, еще что-то блеснуло в его глазах.
 — Ты был рожден для того, чтобы служить мне, Огненный Хлыст. И ты подвел меня.
 — Ты ошибаешься, Квинтель. На обратном пути от Высот Разногласий я понял, что призван уничтожить тебя.
 — Невозможно. Ты не сделаешь этого, — отрезал Квинтель.
 — Я единственный, кто способен на это, — тихо возразил Ридж.
 — Даже если бы было и так, это означало бы твою смерть, не забывай об этом. Твоя жена останется вдовой, которой будет очень сложно выжить в нашем мире. Твоя ярость — притча во языцех, Огненный Хлыст, так же как и твоя потрясающая неспособность соображать в таком состоянии.
 — Может быть, — согласился Ридж. — Но только, на твою беду, я сегодня на удивление спокоен. Я все обдумал, Квинтель, и не собираюсь оставлять Кэлен одну. Скоро я стану отцом. Я построю Дом, достойный моего ребенка и его матери.
 — Глупец. На следующий же день всем станет известно, кто убийца. Тебе не выжить.
 — И это я продумал. Все будет выглядеть как несчастный случай. Ни у кого не возникнет ни капли сомнения в том, что так оно и было. Все знают, как я предан тебе. Никому в голову не придет обвинить меня в убийстве. — Пальцы Риджа стиснули рукоятку синтара. — Пойдем прогуляемся, Квинтель.
 — А если я откажусь? — с любопытством спросил Квинтель.
 — Тогда я пинками заставлю тебя выйти отсюда, — спокойно сказал Ридж.
 — И ты думаешь, я смиренно последую за тобой, Огненный Хлыст? — поинтересовался Квинтель. — Я говорил уже, для чего ты появился на свет — служить мне. Хочешь знать еще кое-что? Я должен был быть тем, кто способен накалить сталь из Равновесия. Слышишь меня, ублюдок? Этим человеком должен был стать я! Я должен был стать повелителем Ключей!
 Тяжелая дверь внезапно растворилась. Он испуганно посмотрел на женщину, в развевающейся накидке стоявшую на пороге. Она вошла и прикрыла за собой дверь. Когда яркое пламя осветило ее изумрудно-зеленые глаза, Ридж сразу понял, кто перед ним. Оба застыли в ожидании.
 — Прочь отсюда, Огненный Хлыст, — произнесла Олэр из Дома Ледяного Урожая. — Это не твое дело, бездомный. Это дело Великого Дома.




 Глава 19


 Олэр из Дома Ледяного Урожая когда-то была очень красива. Ее гордая осанка, седые волосы и блестящие глаза говорили о былой красоте. Но годы горечи и неисполненной мести наложили свой отпечаток на ее когда-то ясное и безмятежное лицо. Она оглядела неподвижную фигуру Квинтеля и снова посмотрела на Риджа:
 — Итак, ты и есть тот бездомный, который соблазнил мою племянницу и заставил ее забыть о своем долге? Я знала, что ты опасен, Огненный Хлыст, но была настолько глупа, что поверила в Кэлен и в то, что у нее хватит сил противостоять тебе.
 — Убийство Квинтеля никогда не было предназначением Кэлен, — холодно парировал Ридж. — Убирайся, Олэр, это не твое дело.
 Квинтель потянулся в своем кресле, с удовольствием наблюдая за перепалкой. — Похоже, сегодня не будет недостатка в желающих убить меня.
 Олэр перевела пылающий взгляд на него:
 — Ты убийца и виновник всего происходящего здесь.
 — В каком убийстве ты обвиняешь меня, женщина?
 — Ты сам хорошо знаешь, что ты сделал. Я — Олэр, представительница Дома Ледяного Урожая. Когда-то наша семья контролировала торговлю по всему побережью реки Слияния. Но мужчины моего Дома стояли на твоем пути, и ты решил избавиться от них. Ты уничтожил мой Дом, убил мужчин Великого Дома, и теперь для тебя настал час расплаты.
 — Дом Ледяного Урожая. Что-то не припомню, хотя… — Квинтель пожал плечами, демонстрируя, что даже времени не стоит тратить на подобные мелочи. — Меня не так-то просто убить, Олэр из Дома Ледяного Урожая. Спроси хоть моего Огненного Хлыста.
 Ридж держал руку на рукоятке синтара, обдумывая, как лучше избавиться от тети Кэлен.
 — Не стоит встревать в мужской разговор, — грубо заявил он Олэр. — Я сам разберусь.
 — Он разорил Великий Дом. А ты всего лишь бездомный бродяга, на которого нацепили дорогую одежду. Оставь нас.
 Ридж стиснул зубы и сделал шаг вперед, намереваясь схватить старуху и вышвырнуть ее за дверь. Не успел он этого сделать, как дверь распахнулась — на пороге стояла Кэлен. Она переводила взгляд с Риджа на тетю и обратно. Ридж едва себя сдерживал.
 — Кэлен! Забери свою тетю, и отправляйтесь отсюда. Немедленно!
 — Но, Ридж, — умоляюще прошептала Кэлен. — Он не стоит того, чтобы его убивать. Квинтель расхохотался:
 — Мне начинают досаждать все эти глупые разговоры об убийстве. Никто из вас не посмеет притронуться ко мне. Вы полагаете, что меня вот так просто может убить какая-то несчастная старуха или бездомный ублюдок?
 Олэр повернулась к Квинтелю:
 — Сегодня ночью ты умрешь. Смех Квинтеля резко оборвался.
 — Нет, мадам. Я думаю, сегодня придется умереть вам. И прихватите с собой этих двоих, когда отправитесь в дальний конец Спектра. Я больше не нуждаюсь ни в этом бродяге, ни в его шлюхе.
 Кэлен видела, как блеснул опасный огонек в глазах Риджа, и ее охватил страх. Когда она вошла в кабинет, Ридж был абсолютно спокоен, ни тени волнения не было в его золотистых глазах. Он пришел сюда убить Квинтеля, она это точно знала. Но почему-то ни намека на гнев в лице Риджа не было. Кэлен вдруг отчетливо поняла, что при нескольких ужасных обстоятельствах убийства она ни разу не видела пламени ярости в Ридже. Синтар приобретал красный оттенок только от цвета крови жертвы.
 При мысли об этом мороз пробежал у нее по коже. Теперь она знала наверняка, как ему удавалось выжить все эти годы, выполняя столь опасную работу для Торгового Барона. Ридж мог полностью контролировать свои эмоции. Придя сюда, Кэлен нарушила этот холодный расчет.
 — Кэлен, последний раз прошу, возвращайся к гостям. Ты не должна была приходить сюда. Забери свою тетю.
 — Она не имеет права, — сурово произнесла Олэр, даже не удостоив взглядом свою племянницу. — Она опозорила честь Дома. Она ничем не лучше тебя, бродяга. Она предпочла лечь под тебя и предаваться разврату вместо того, чтобы достойно умереть за честь Дома.
 Ридж больше уже не обращал внимания на женщин. Его суровый взгляд остановился на Квинтеле, который наблюдал за этой сценой с безжалостной хищной ненавистью.
 — Я не могу оставить тебя наедине с ним, Ридж, — мягко уговаривала его Кэлен. — Ты убьешь его.
 — Я должен это сделать, — резко оборвал ее Ридж. — Уходите!
 Квинтель бросил ненавидящий, уничтожающий взгляд на Кэлен:
 — Видишь, как трудно иметь дело с женщинами, Огненный Хлыст? Они не угомонятся до тех пор, пока ты не окажешься у них под каблуком. С тобой ведь именно так поступили? Твое пламя должно принадлежать мне, но ты связался с этой глупой бабой и потерял оружие, которое я выковал. Я был рожден для соединения с огнем. Дар подчинения стали должен принадлежать мне. Имея талант, объединенный с многолетним опытом, я мог повелевать Темным Ключом и разрушить Свет. При помощи силы Темного Ключа я мог подчинить себе весь континент, раскрыть секреты Камней. Вместо этого я многие годы потратил на то, чтобы найти на улицах Равновесия подходящее орудие, которое в итоге провалило мои планы, не выдержав испытания.
 Колючий взгляд Квинтеля пронзил Кэлен насквозь.
 — Проклятая торговая шлюха! Ты во всем виновата! Ты должна была заплатить за все тогда в пещере. Тебе удалось уйти. Но клянусь, ты расплатишься за все сегодня ночью!
 — Заткнись, Квинтель, или я перережу тебе глотку здесь и сейчас. — Как по мановению волшебной палочки в руках Риджа блеснул клинок синтара, кончик которого уже начал менять цвет, по мере того как Ридж терял терпение.
 — Его жизнь принадлежит мне, — объявила Олэр. Она вытащила из накидки большой пакет.
 — Ридж! Остановись! — Кэлен направилась к нему, протягивая руки, но вынуждена была остановиться, наткнувшись на волну жуткого холода. Она в ужасе озиралась вокруг, ища причину, и увидела первые клубы черного тумана, просачивающегося сквозь вентиляционные отверстия в стене. Туман приближался к Кэлен.
 — Только подойди, Огненный Хлыст, и она умрет. — Квинтель не двинулся с кресла, но его рука покоилась на каком-то устройстве, встроенном в каменную стену. — Туман убьет ее. Я изобрел его, и он подчиняется только мне.
 Туман сгущался вокруг Кэлен, и Ридж направился к ней. Он вошел в черный туман, схватил ее за руку и вытащил оттуда. Когда слегка забрезжил свет, Кэлен увидела горящие язычки пламени в его глазах. Она с ужасом думала о том, что эта черная завеса подействует на него так, как и тогда в хижине.
 Но когда он прикоснулся к ней, она поняла, что волноваться не о чем. Черный туман был уже не способен превратить его во врага.
 — Я сказал тебе, не трогай ее! — Слова Квинтеля эхом отдались в комнате. И тут же клубы черного холодного тумана снова сгустились вокруг Кэлен.
 Ридж беспомощно освободил ее руку и отступил назад:
 — Отпусти ее! Это только наше с тобой дело. Она к этому не причастна.
 — Более чем причастна. Она единственная причина того, что ты не смог выполнить задание, к которому я готовил тебя все эти годы.
 — Тогда вини себя. Ты нашел ее, подписал торгово-брачный контракт. Ты сам накликал беду на себя. Сам выкопал себе могилу.
 — Я сама вырою ему могилу! — нараспев произнесла Олэр.
 Кэлен уже не видела ни мужчин, ни свою тетю. Даже их голоса были слышны откуда-то издалека. Туман клубился вокруг нее и все сильнее сжимал в ледяных тисках. Она бросила последний взгляд на пламя в камине, и каким-то образом огонь прошел сквозь нее.
 Огонь. Огонь, высвобождающий энергию Песка, энергию, исходящую от Светлого Ключа.
 Кэлен нащупала маленький мешочек на поясе и сняла его. Она держала в одной руке маленькую жаровню и разжигала фитиль. Наконец она почувствовала, как жар коснулся ее пальцев.
 Казалось, туман потерял большую часть своей энергии, когда Кэлен высыпала первую щепотку Песка на раскаленную жаровню. Когда показался белый дымок, она отодвинула от себя жаровню. Она не собиралась вдыхать дым Песка. Надеялась, что сегодня не будет в этом нужды.
 — Кэлен!
 Голос Риджа теперь был гораздо ближе. Кэлен услышала в нем отчаяние и попыталась ответить:
 — Со мной все в порядке, Ридж. Я сожгла Песок. Туман рассеивается. Он не может ничего сделать со мной.
 Несколько секунд она боялась, что это лишь ей кажется, но скоро убедилась, что ее чувства не обманывают ее: пелена отступала. Она бросила еще одну щепотку Песка на маленькую жаровню и смотрела, как тонкая струйка дыма проникала в плотный туман, что окружал ее. Везде, где она соприкасалась с тьмой, завеса становилась тоньше. Кэлен держала жаровню перед собой, и через несколько секунд последние клочья тумана унеслись прочь и Кэлен увидела Риджа, Олэр и Квинтеля.
 Ридж стоял между Кэлен и Квинтелем, сжимая в руке синтар. Сталь из Равновесия горела таким же ярким огнем, как и глаза Риджа. Олэр застыла, сжимая в руках объемистый пакет. Она смотрела на Кэлен. Кэлен поняла, что тетя впервые узнала, что в племяннице раскрыт Дар, раскрыта способность сжигать Песок.
 — С тобой все в порядке? — Голос Риджа, казалось, угрожал, как и лезвие в его руке.
 — Я могу справиться с туманом при помощи Песка. — Не было смысла упоминать, насколько мало Песка в мешочке на ее поясе и на сколько его хватит.
 — Будь ты проклята! — разъярился Квинтель, вскакивая на ноги. — Будьте вы прокляты, Целительницы, пусть вас унесет в самый дальний конец Спектра. — Он вытянул руки, словно хотел пробиться сквозь тонкую пелену и добраться до Кэлен. — Я убью тебя своими собственными руками, маленькая шлюха.
 Ридж преградил ему путь, синтар пылал в его руке. Не говоря ни слова, он стоял и ждал.
 Квинтель зарычал и бросился на синтар, не обращая внимания на Кэлен.
 — Он должен быть моим! Я могу управлять сталью. Я докажу, что в силах управлять им.
 Кэлен увидела, как щупальца тумана начали менять направление, когда Квинтель бросился на Риджа. Тьма задрожала, словно увидела новую цель.
 — Нет! — закричала Олэр, высыпая содержимое пакета в камин. — Оставь его, бездомный. Я должна добраться до него!
 В этот момент густые клубы белого дыма начали заполнять комнату. Кэлен помнила, что Высшие Целительницы предупреждали ее о том, что дым песка может быть опасен в больших количествах. Почти тут же она почувствовала едкий вкус во рту, голова закружилась.
 Черный туман тут же отреагировал на появление белого дыма, бросившись на него огромными бурлящими клубами. С трудом сквозь завесу бело-черной пелены Кэлен увидела горящий клинок стали Равновесия. И дым, и туман клубились, то и дело скрывая его.
 — Ридж, отпусти его! Оставь его Квинтелю!
 Ридж никогда так и не понял, почему он послушался настойчивой команды Кэлен. Все его инстинкты говорили ему, что надо стоять на своем и использовать синтар для того, для чего он и предназначен. Но вместо этого он освободил руку, и Квинтель прикоснулся к раскаленной стали.
 Олэр, вскрикнув, словно в предсмертной агонии, бросилась к Квинтелю и вцепилась в лезвие.
 — Сталь моя! — кричал Квинтель, вырывая лезвие из рук Олэр. — Я докажу, что могу держать в руках раскаленную сталь. Я — хозяин! Я должен управлять ею!
 — Ты должен своей жизнью заплатить за разоренный Дом. Ты убил моего брата. — Олэр держала его руку и не отпустила даже тогда, когда густые клубы Черного тумана и белого дыма сгустились вокруг них.
 За считанные секунды они исчезли из вида. Ридж и Кэлен отступили назад, прислушиваясь к громким крикам, доносившимся из тумана. Кровь стыла в жилах от криков Квинтеля. Услышав голос своей тети, Кэлен хотела было ринуться спасать ее, но Ридж крепко держал ее за руку, не давая приблизиться к месту схватки. Она все еще сжимала в руках жаровню, когда услышала, как Барон и Олэр упали. Дым и туман дрожали, клубились над ними. Сквозь прорехи в густой завесе она видела, что Квинтель все еще сжимает в руках пылающее оружие в тщетных попытках покорить его.
 — Олэр, оставь его, — умоляла Кэлен. Ответом было молчание. Они вцепились друг в друга в смертельном поединке, в котором не выживет никто.
 Ридж держал Кэлен, не давая ей вырваться и броситься на помощь тете. Ни Олэр, ни Квинтеля уже не спасти. Он был уверен в этом. Он мог только представить, какие муки испытывал старый Квинтель, сжимая в кулаке раскаленную сталь Равновесия. Только Ридж был способен держать в руках раскаленный синтар. Ридж в такие моменты горел сам, как кровь в его жилах, вскипавшая от ярости. Ясно одно: жар, который Квинтель пытался удержать в руках, становился нестерпимым. Ридж не мог понять, почему сталь все еще накалена. Ведь он больше не прикасался к ней. Может быть, сталь хранит в себе его ярость? Или какие-то другие силы в комнате воздействуют на него?
 — Синтар реагирует на Черный туман и белый дым, — беспомощно произнесла Кэлен.
 Она смотрела на ужасное зрелище: белый дым и Черный туман все ближе и ближе сходились к месту поединка. А затем медленно стали рассеиваться.
 Когда последние клубы их унеслись прочь, Кэлен увидела, что Олэр и Квинтель неподвижно лежали на полу. На лице Квинтеля застыла мука; тетя закрыла глаза. Синтар валялся неподалеку. Клинок его остыл.
 Ридж взялся за шнур от звонка.
 — Пойдем, я не знаю, что еще может выкинуть эта черная гадость. Лучше уйти отсюда. Кэлен покачала головой.
 — Нет, — мягко сказала она, — у тумана и дыма нет энергии. Скоро они исчезнут совсем.
 Ридж недоверчиво смотрел на висевшие в комнате клочья тумана. Казалось, что он рассеивается так же, как и обычный утренний туман в лучах восходящего солнца.
 Ридж пошел к выходу, Кэлен последовала за ним. Ей и не требовалось вдыхать дым Песка, чтобы понять, что означает неподвижность двух тел.
 — Я не могу понять, от чего все-таки они умерли? — Ридж поднял с пола свой синтар.
 — Посмотри на руки Квинтеля. — Пальцы и ладони Квинтеля, которыми он сжимал пылающий синтар, были сильно обожжены. Кэлен опустилась на колени перед тетей и вдохнула дым, все еще струившийся из маленькой жаровни. Закрыв глаза, она мысленно заглянула в самую душу обоих. — Сердце, Ридж. Их сердца не выдержали. Слишком сильная энергия.
 — Энергия чего? Синтара, дыма или тумана?
 — Энергия льда и пламени. Синтар послужил лишь проводником ее, но каким образом, не могу понять. Квинтель считал, что может управлять им, но его орудие обратилось против него самого.
 — А твоя тетя?
 Кэлен медленно поднялась. Слезы обжигали ее щеки.
 — Целительницы не могут убивать, — просто объяснила она.
 Последние клочки тумана унеслись прочь. Ридж вставил синтар обратно в ножны и прикоснулся к Кэлен.
 — Позови слуг, — спокойно сказал он.
 Она, ничего не говоря, отправилась за ними.
 Теперь, получив знания об Исцелении, она была уверена, что при самом тщательном расследовании даже самые опытные Целительницы вынесут вердикт о том, что смерть наступила от сердечного приступа. Ожоги на руках Квинтеля объяснят тем, что при приступе он схватился руками за горящую печь. В каком-то смысле они будут правы.
 Шестнадцать дней спустя Кэлен прогуливалась по узкой дорожке огорода, который посадила сама. Она с любовью коснулась ладонью земли. Выпрямившись, стряхнула с рук комочки земли и оглядела свой небольшой, идеально спланированный огородик.
 В доме их царили уют и порядок. Управлять виллой оказалось достаточно просто. Она наняла двух слуг, чтобы готовить, убирать и ухаживать за огородом. Люди эти оказались надежными и хорошо воспитанными. Теперь у Кэлен оставалось время для изучения книг по Целительству и выращивания целебных трав.
 По утрам Ридж получал янтовый чай, собственноручно приготовленный его женой. По вечерам его окружала уютная атмосфера тепла и любви. Он наслаждался домашним очагом и ролью будущего отца. Теперь он знал, чего ему не хватало в жизни, и надеялся навсегда сохранить то, что имел.
 Кэлен была довольна собой и своей новой ролью. Иногда, встречая на улице Эррис и Вертину, она останавливалась поболтать с ними. И тогда она задумывалась, какой могла стать ее жизнь, последуй она примеру этих женщин. Но с другой стороны, они были вполне довольны ею. Благодаря тому, что сделал Огненный Хлыст, торговля Песком процветала, и женщины заняли в ней достойное место. Сделано это было во многом благодаря Кэлен и ни для кого не было секретом.
 Кэлен ни о чем не жалела. Ее работа в качестве помощницы Целительницы заполнила тот вакуум, который она всегда ощущала в себе. Кэлен была уверена, что наконец занимается тем, для чего была рождена на свет.
 — Вот ты где, Кэлен.
 Она увидела, как по дорожке навстречу ей идет муж с маленькой книжкой в руках. Его обычно приветливые, веселые глаза на этот раз были серьезными.
 — Ты сегодня рано, Ридж. — Кэлен встала и подставила ему щеку для поцелуя, стараясь не дотрагиваться грязными руками до его вышитой рубашки. — Я думала, ты сегодня на заседании Городского Совета.
 — Оно уже кончилось. Лучше посмотри, что я нашел среди книг в кабинете у Квинтеля.
 Он передал ей небольшую книгу в кожаном переплете, но она даже не посмотрела на ее название.
 — Что было на этом заседании? — То, что и должно было быть. Они отдали в мои руки торговлю Песком.
 — Ну что ж, — с понимающей улыбкой произнесла Кэлен. — Скоро ты получишь место в Совете. Запомни мои слова. А дальше тебя уже ничто не остановит, мой господин. В твоих руках будет и финансовая, и политическая власть для начала Великого Дома.
 — Возможно. — Казалось, Риджа совсем не интересовало предсказание Кэлен. — Кэлен, в этой книге записи Квинтеля. Там все. Там описано, как он впервые заинтересовался легендами о Лордах Рассвета, преданиями о Камнях Контраста и Ключах к ним. Я успел прочитать только часть. Он описывает, как с помощью «Математики Парадоксов» он вычислил место хранения Темного Ключа. Есть заметки о людях, которые погибли, пытаясь раздобыть Ключ. Он не испытывал никаких чувств к ним. Как только кто-то погибал, он просто записывал о его смерти, словно это был использованный инвентарь.
 Кэлен с печалью смотрела на черную обложку книги.
 — Все служило одной цели — подчинить себе мощь Ключей, а затем и Камней. Никто и ничто не волновало его. А что с остальными книгами из его библиотеки?
 Ридж пригладил рукой темные волосы:
 — Многие можно раздать в библиотеки разных Гильдий. Гильдия Целительниц почтет за счастье получить некоторые тома. Я нашел несколько фолиантов, написанных на древнем языке Лордов Рассвета. По крайней мере мне так показалось. Я не могу читать на этом языке, но некоторые буквы показались мне знакомыми, такие же я видел на шкатулке с Темным Ключом. Я долго думал — хотел уничтожить старые книги, но что-то в душе воспротивилось этому. Может быть, наступит день, когда эти знания понадобятся нашему миру.
 Кэлен в раздумье смотрела на Риджа.
 — У каждого Великого Дома есть свои секреты, — сказала она с улыбкой. — И своя ответственность. Может быть, эти книги станут секретным бременем нашего Дома.
 Ридж подозрительно посмотрел на нее:
 — Ты думаешь, мы должны сохранить их у себя?
 — Мы их хорошенько спрячем. От нас они перейдут к нашим детям, а от наших детей — к их детям. Кто знает, сколько пройдет поколений, прежде чем книги понадобятся снова. И в конце концов они будут нести в себе могущество Льда и Пламени, а также кое-что еще очень важное.
 — Что ты имеешь в виду? — Чувство долга и чести. Я знаю, что у наших наследников не будет недостатка в этом. Они сделают все, что необходимо, когда придет время. Они правильно используют эти знания.
 Ридж улыбнулся:
 — Наверное, ты права. Но ты так и не заглянула в книгу, которую я тебе принес.
 — Что ты хочешь, чтобы я прочла в ней?
 — Правду о судьбе мужчин твоего Дома. Олэр была права: их убил Квинтель. Кэлен перевела дыхание:
 — Но за что?
 — За то, что они отказались отдать в его руки выход к реке, который ему был необходим для прокладки нового торгового пути. В этих записях сказано, что, когда в Доме Ледяного Урожая осталось всего двое мужчин — женщины Дома его не интересовали, — он решил избавиться от них, устранив тем самым препятствие на своем пути.
 — Он убил мужчин моего Дома, — повторила Кэлен. — Олэр говорила правду. Если бы она не знала этого наверняка, она бы никогда не пошла на убийство. Она считала, что другого выхода нет. — Расширенными зрачками она пристально смотрела на Риджа.
 Ридж, не выдержав взгляда, с гордостью сказал:
 — Но я не принимал участия в этом, Кэлен. Я даже ничего не знал до сегодняшнего дня. Я делал много грязной работы для Квинтеля, но, клянусь честью, не убил ни одного невинного человека.
 — Я знаю, Ридж.
 Ридж всматривался в ее лицо, словно искал в нем тень недоверия. Наконец облегченно вздохнул:
 — Я знаю, ты веришь мне.
 — Я всегда верила тебе. Если бы ты был на самом деле причастен к этому, ты бы мне давно рассказал.
 — Конечно.
 Она протянула ему книгу:
 — Я думаю, надо спрятать эту книгу вместе с остальными. Здесь нет ничего интересного для нас. Он взял книгу из ее рук:
 — Ты, пожалуй, права. — Он оглядел огород. — А ты хорошо поработала.
 — Это мой первый собственный огород с лечебными травами, — не без гордости согласилась Кэлен. — Через несколько месяцев здесь все будет цвести. Я только что закончила сажать семена ксантии.
 — А для чего нужна ксантия?
 — Очень полезная травка, которая используется при лечении многих недугов.
 — А каких, например? — Например, тех, что мешают исполнению супружеских обязанностей. Он усмехнулся:
 — Прибереги немного для меня на тот случай, если и у меня появятся такие проблемы.
 — Насколько могу предвидеть, у тебя таких проблем возникнуть не должно.
 — До тех пор, пока ты будешь в моей Постели. — И он игриво притянул Кэлен к себе.
 Однажды весенним утром Кэлен проснулась очень рано — только светало. Она и без Песка знала, что пришло время. Она тихо лежала рядом с Риджем, думая о прошлом и будущем. Безмятежная улыбка играла на ее губах. Она думала о той новой жизни, что так настоятельно просится теперь на белый свет.
 Кэлен осторожно выбралась из постели и подошла к камину, у которого была сложена ее одежда. Одевшись, она приготовила янтовый чай и отправилась будить мужа. Ридж, проснувшись, смотрел на нее и на дымящийся чай.
 — Еще рано. Залезай обратно. — Он приглашающе приподнял край одеяла.
 — Чуть позже, Ридж. Твой сын или дочь просится в этот мир.
 — Что?! — Он подобно молнии выскочил из постели. Чашка с чаем отлетела в сторону. — Во имя Камней, и ты тратила время на какой-то дурацкий чай! Ложись, а я побегу за Целительницей. Где настой, который ты должна принять? — Он совершенно голый метался по комнате и дергал за шнур, вызывая слуг.
 — Кэлен, ты что, не слышала? Ну-ка давай обратно в кровать.
 — Сейчас, Ридж. — Она широко улыбнулась и почти тут же почувствовала сильный толчок. Положив руки на живот, она медленно пошла к постели.
 — Говорил же тебе, Кэлен. Не надо было вставать. Ты должна была немедленно разбудить меня.
 — Я люблю тебя, Ридж, — улыбнулась она сквозь боль.
 — Я тоже люблю тебя, Кэлен. Ты — моя жизнь. И ты знаешь это.
 — Я знаю, — прошептала она, — но хочу слышать это еще и еще. — Она снова почувствовала схватки. — Давай поговорим об этом позже. Наверное, ты прав. Надо послать за Целительницей.
 Ридж был уже в дверях, вопя на весь дом и пугая слуг, которые прибежали на зов Огненного Хлыста. Все знали, как изменился Ридж с тех пор, как женился на Кэлен, но все же провоцировать его никому не хотелось.
 Через несколько часов на свет появился сын Риджа и Кэлен, оповестив всех об этом своим криком. С самого момента его рождения было ясно, чей характер он унаследовал. А вскоре выяснилось, что его мать умеет укрощать его характер не хуже, чем характер его отца.
 Кэлен проснулась от долгого сна, в который погрузилась после родов. Она открыла глаза и увидела Риджа, который стоял возле колыбели и смотрел на сына.
 — Одобряете, мой господин?
 Ридж поднял глаза от младенца и подошел к Кэлен.
 — Ты подарила мне больше, чем я мог ожидать, любовь моя, — едва сдерживая эмоции, произнес он. — : Сначала твоя любовь, а теперь сын. Я клянусь любить тебя и заботиться о тебе до последнего вздоха.
 — Я рада, что ты счастлив, Ридж.
 — Счастлив, — повторил он за ней. — Нет таких слов, чтобы назвать то, что ты сделала для меня. Я и не знал, что такое счастье, пока не встретил тебя. А ты не жалеешь, Кэлен?
 Она улыбнулась, видя его волнение:
 — Ни капельки. Мы связаны навеки, ты и я. Как же я смогу жить без тебя?
 Он заботливо склонился над ней и нежно поцеловал.
 — Чуть не забыл. — Он взял со столика кожаную коробочку. — Хотел преподнести его тебе сегодня вечером, но ты опередила меня с подарком. — Он открыл коробочку. В ней на нежном шелке покоились три браслета. Два больших и один поменьше.
 Кэлен достала самый маленький. На нем было выгравировано имя нового Великого Дома и эмблема, на которой было изображено пламя, вырывающееся из глыбы льда, а внизу надпись: Дом Льда и Пламени. В самом низу стояла печать — знак того, что новый Дом официально признан Залом Равновесия.
 Кэлен надела свой браслет. Глядя в глаза Риджа, она произнесла старые как мир слова клятвы:
 — Я принимаю честь стать Леди Дома Льда и Пламени, принимаю на себя всю ответственность, связанную с этим. Я буду предана Дому и его Лорду. Буду учить своих детей защищать честь Дома, а они передадут это из поколения в поколение. Клянусь своей жизнью. Да будет так.
 Ридж надел свой браслет.
 — Моя жизнь, судьба и преданность принадлежат тебе, моя госпожа. Ты душа и сердце этого Дома. Я буду любить, оберегать и защищать тебя до последнего вздоха. — Он неожиданно улыбнулся.
 — Нас всегда связывало нечто большее, чем просто долг и честь, правда, Огненный Хлыст? — Кэлен с нежностью посмотрела на мужа.
 — Так было с самого начала.
 — Нас многое связывает, тебя и меня. Но самое сильное — любовь, которая держит нас в своих пылких объятиях.
 Он наклонил голову и поцеловал Кэлен. В этом поцелуе отозвалась вся любовь, что существует в Спектре. Кэлен ответила ему, чувствуя, что страсть не покинет их до самой смерти.