Аннотация: Герой Айрис Джоансен – отважный генерал Рикардо Ласаро – страстная, отчаянная натура. Он отказывается от великого дара любви из самых благородных, как ему кажется, побуждений. Но встреча с удивительной женщиной – нежной, искренней и любящей, меняет всю его жизнь.


---------------------------------------------


 Айрис ДЖОАНСЕН
 ЖЕСТОКИЙ И НЕЖНЫЙ



 Глава 1


 – Это будет очень опасно, мисс Клавел, – серьезно сказал Пако. – Я не хочу вас обманывать. Вас могут изнасиловать, пытать и даже убить.
 Лара вздрогнула. Ей не удалось скрыть свой страх от проницательных глаз Пако Ренальто. За то короткое время, которое она провела в палатке майора, Лара Клавел успела заметить, что за его мальчишеской внешностью и беззаботными манерами скрывается острый ум и глубокое знание людей. Это совершенно не удивило девушку. Одного неотразимого обаяния было бы недостаточно, чтобы стать правой рукой Рикардо Ласаро, бывшего душой освободительного движения острова Сент-Пьер. Сделав усилие, она заставила себя улыбнуться.
 – Прошу вас, перестаньте рассказывать мне обо всех ужасах, которые могут со мной случиться. Я и без того достаточно напугана.
 – Я обязан предупредить вас. Рикардо никогда не позволил бы вам подвергнуться такой опасности, не объяснив, чего это может вам стоить. И я тоже не могу вам этого позволить.
 – Даже для того, чтобы спасти вашего национального героя? – В голосе Лары определенно была насмешка.
 – Даже для этого.
 Пако Ренальто неожиданно улыбнулся.
 – Вы не сможете сделать правильный выбор, не зная всех обстоятельств. Именно за это мы и боремся. Рикардо не скажет мне спасибо, если я нарушу эти принципы для того, чтобы спасти его жизнь.
 – Не скажет спасибо? Мне трудно в это поверить! Забота о сохранении собственной жизни – это главный закон природы.
 – За некоторые идеи можно и умереть, – спокойно сказал Пако. – И за некоторых людей. Я бы отдал свою жизнь за Рикардо Ласаро.
 «И то же самое сделали бы сотни других его последователей на этом проклятом Богом острове в Карибском море», – раздраженно подумала Лара.
 Этот человек обладал удивительным даром убеждения. Ласаро был не только блестящим военным стратегом, он пользовался любовью и доверием своего народа и завоевал популярность во всем мире. Освободительная война на острове длилась уже девять лет, и все эти годы его фотографии не сходили со страниц газет всего мира.
 Не так часто на политической арене появлялась такая значительная фигура, и пресса пользовалась любой возможностью сыграть на обаянии генерала. Пять лет назад Ласаро написал книгу «Право выбора». Ему удалось тайно переправить ее в Соединенные Штаты, и книга быстро стала мировым бестселлером. Этим она в равной степени была обязана своим философским идеям и поэтическому стилю. Поэт и воин. Кто бы мог устоять перед таким сочетанием?
 К великому сожалению Лары, ее брат Брет Клавел стал одним из тех молодых людей, которые были захвачены обаянием многогранной личности генерала Рикардо Ласаро. Несколько месяцев назад он бросил колледж и отправился на Сент-Пьер, чтобы воевать за свободу.
 Лара внимательно посмотрела в глаза Пако Ренальто.
 – И вы отговариваете меня рисковать своей жизнью ради такого человека?
 – Если бы вы были одной из нас! Но вы американка. Кроме того, вы сами говорили мне, что не сочувствуете нашему делу. – Пако откинулся на спинку походного стула. – Я учился с Рикардо в университете, и с тех пор мы вместе. Он мне ближе, чем брат.
 Брет провел на острове только полгода, но он был так же беспредельно предан Рикардо Ласаро. Именно эта преданность и привела его, в конце концов, к инвалидной коляске в госпитале на Барбадосе.
 – Необязательно быть одной из так называемых последовательниц Рикардо Ласаро, чтобы помочь ему спастись из тюрьмы. Вы ведь сами сказали, что, поскольку я не жительница вашего острова, у меня есть преимущество. В секретной полиции Сент-Пьера нет на меня досье, и у них нет моих отпечатков пальцев.
 – Да, конечно. – Пако задумчиво посмотрел на нее. – Мы можем сделать для вас такие документы, что вы окажетесь подходящей жертвой для Хурадо.
 – Кто такой Хурадо?
 – Капитан Эмилио Хурадо. Он командует секретной полицией в аббатстве. Вы ведь знаете об аббатстве?
 – Да.
 Весь мир знал об этой секретной тюрьме, которая называлась «аббатством». Раньше там был большой монастырь, но хунта превратила его в одну из самых страшных политических тюрем мира. Организации по защите прав человека постоянно рассказывали об издевательствах над узниками, которые там были нормой.
 – Именно в аббатстве они содержат Рикардо. Он находится в тюрьме уже больше пяти месяцев.
 Лара вздрогнула, и ее пальцы сжали деревянные ручки кресла. Она могла бы и сама догадаться, что узника такого ранга, как Ласаро, они должны были поместить именно в это страшное место. Господи, что же она делает здесь, в этом армейском лагере? Зачем она уговаривает Ренальто и предлагает свою помощь в таком невозможном и опасном деле? Она же не из этих суровых, высохших от ненависти женщин-солдат, которых она видела, когда проходила по лагерю. Она ненавидит даже самую мысль о войне.
 – Не понимаю, как Ласаро мог выдержать в аббатстве столько времени?
 – Они пытали его только несколько недель, пока наконец не поняли, что его не сломить. Они не хотели, чтобы в глазах народа он стал мучеником, если они убьют его. – Лицо Пако стало мрачным. – Однако они все еще надеются разрушить его образ неукротимого борца за свободу родины, сделав предателем. Последние месяцы Хурадо ищет для этого другие средства.
 «Что же это за человек, если он смог выдержать недели пыток, которыми занимались люди, превзошедшие своей жестокостью палачей испанской инквизиции?» – подумала Лара.
 – Откуда вы все это знаете?
 – У нас есть свой человек в аббатстве. Один из офицеров Хурадо. Проникнуть в тюрьму он не может, он служит в конторе Хурадо, но время от времени так или иначе может влиять на ход событий. – Пако заглянул в бумаги, лежащие перед ним на столе. – Почему вы хотите помочь нам, мисс Клавел?
 – Лара, – поправила его девушка. – Я вам уже объяснила почему.
 Он кивнул.
 – Я хорошо знаю вашего брата. Он храбрый солдат.
 – Он обыкновенный идеалистически настроенный идиот, который подпал под влияние вашего неотразимого лидера, как и все вы здесь, – откровенно сказала Лара. – И посмотрите, к чему это привело.
 – А себя вы не считаете идеалисткой?
 – Нет, конечно. Я практичный человек и обеими ногами стою на земле. Единственная причина, по которой я здесь, – это то, что, насколько я знаю своего брата, как только он выйдет из больницы, он кинется на этот Богом забытый остров, чтобы спасти Ласаро из тюрьмы. – Она в отчаянии всплеснула руками. – Врачи говорят, что ему необходимо пройти еще полгода восстановительной терапии, но нет никакой надежды, что он на это согласится. Если мне не удастся вызволить Ласаро из аббатства, он притащится сюда на костылях.
 – И это единственная причина? После короткой паузы она неохотно призналась:
 – Я в долгу перед Рикардо Ласаро. Мой брат говорил мне, что ваш бесстрашный лидер был схвачен, когда он возглавлял отряд, спасший взвод Брета, окруженный врагами.
 – Это правда. – Пако невесело улыбнулся. – Но Рикардо в ту ночь избавил от смерти многих американцев, однако члены их семей не поспешили сюда спасать его шею.
 – Я плачу свои долги. – Их взгляды встретились. – Вы примете мою помощь или нет? Он долго смотрел на девушку.
 – Мне это совсем не нравится.
 – Но вы это сделаете?
 – Да. – Улыбка исчезла с его лица. – Без Рикардо наше дело мертво. Чтобы его выручить, нам нужен свой человек в тюрьме, а внедрить туда женщину намного легче, чем мужчину, если верить нашему агенту в аббатстве.
 Пако пожал плечами.
 – Как я уже сказал, мне это совсем не нравится, но ради освобождения нашего острова приходится принимать много решений, которые нам не нравятся.
 – Ради освобождения острова или ради освобождения Рикардо Ласаро?
 – Рикардо Ласаро – это и есть Сент-Пьер.
 На секунду лицо Ренальто осветило то же выражение, которое всегда появлялось у ее брата, когда тот говорил о Рикардо Ласаро.
 – Вы поймете это, когда встретитесь с ним.
 – Если только меня не убьют до этого, – беспечно сказала Лара.
 Но Пако не улыбнулся.
 – Я пошутила.
 – Я знаю. Вы боитесь и хотите скрыть это.
 – Я не боюсь. Я просто… – Лара встретилась глазами с собеседником и оборвала фразу. – Ну, может быть, немного боюсь.
 – На вашем месте любой человек испытывал бы страх. – Пако наклонился и положил ей руку на плечо. – Мы сделаем все, что сможем, чтобы защитить вас. И если вам от этого станет хоть чуточку легче, знайте: освобождение Рикардо стоит любого риска.
 Неожиданно у нее пересохло в горле.
 – Я не уверена, что кто-либо может стоить такого риска. Я даже не знаю, почему я это делаю. Все безрассудство в нашей семье досталось брату. У меня совсем нет смелости.
 – Нет? – Пако улыбнулся. – Это было не так-то просто для вас – приехать на наш раздираемый войной остров, и еще труднее найти кого-нибудь, кто привел бы вас ко мне. Возможно, вы храбрее, чем думаете.
 Она отрицательно покачала головой.
 – Я просто делаю то, что должна. В этом нет никакой храбрости.
 Она расправила плечи и решительно сказала:
 – А теперь расскажите мне, что я должна сделать, чтобы освободить Ласаро из тюрьмы.
 – Вам это не понравится. – Пако внимательно вглядывался в ее лицо. – И вам придется делать все без помощи Рикардо. Если вы расскажете ему, что мы планируем, он не позволит вам…
 – Господи! А как же его «право выбора»? – насмешливо спросила она.
 – Вы правы! Он меня за это проклянет. Но он нужен нам!
 – Тогда перестаньте предостерегать меня и расскажите, наконец, что нужно сделать, чтобы вернуть вам вашего идола!
 – Рикардо не… – Он замолчал и пожал плечами. – Если бы вы были знакомы с ним… Но вы скоро сами все поймете.
 «Тут сомневаться не приходится», – подумала Лара с неудовольствием. Если план Ренальто сработает, она встретится с Рикардо Ласаро и проведет с ним намного больше времени, чем ей бы хотелось.


* * *

 Женщина была босой.
 Пальцы Рикардо Ласаро судорожно сжали решетки окна, пока он смотрел, как Хурадо тащит женщину по двору по направлению к своему кабинету. Время близилось к полудню, и камни, по которым ступали ее маленькие изящные ступни, раскалились, чуть ли не добела. Какого дьявола этот мерзавец не позволил ей обуться?
 Господи, наверное, он здесь слишком долго и понемногу теряет рассудок! Зачем беспокоиться о такой мелочи, как обожженные ступни, когда через несколько мгновений ей предстоит вытерпеть такую боль, что она будет, как об избавлении мечтать о смерти? Хурадо удостаивает заключенных своего августейшего внимания только в тех случаях, когда ему необходимо получить от них важные сведения.
 Женщина показалась Рикардо совсем юной, почти девочкой. Маленькая, хорошо сложенная, с длинными вьющимися волосами цвета старого золота. Похоже, люди Хурадо вытащили ее прямо из постели: на ней было только свободное белое платье из какой-то почти прозрачной кисеи с низким круглым вырезом, которое застегивалось спереди на пуговицы.
 Под платьем ничего не было. И она совсем не была ребенком. Когда она подошла ближе, Рикардо заметил ее округлые груди, обтянутые лифом платья, сквозь кисею которого просвечивали темно-розовые соски. Кровь жаркой волной хлынула в низ живота, и он возбудился бессознательно, как животное. Рикардо закрыл глаза, чтобы больше не видеть ее. Его охватило отвращение к самому себе. Пальцы еще крепче сжали железные прутья решетки, пока он пытался овладеть собой. Он не животное, чтобы испытывать вожделение к узницам Хурадо. Он не должен чувствовать к этой несчастной женщине ничего, кроме жалости.
 Рикардо открыл глаза, но желание не прошло.
 Это золотая женщина. Ее кожа медового цвета напоминала шелк. Грациозная походка заставляла полы платья закручиваться вокруг стройных бедер, открывая их. Внизу живота под тонкой тканью платья темнел треугольник волос. Помимо воли взгляд Рикардо опустился туда, и сильное напряжение в паху стало почти болезненным.
 Хурадо подошел к двери тюремного блока, и женщина остановилась в нескольких ярдах от окна его камеры. Ее била мелкая дрожь, ей было очень страшно.
 Неожиданно к вожделению, охватившему Рикардо, присоединилось другое, не менее сильное чувство: ему отчаянно захотелось защитить эту юную хрупкую девушку от того, что ожидало ее за дверью.
 Хурадо втолкнул арестованную в тюремный блок, и дверь за ними захлопнулась.
 Рикардо стиснул зубы. Нужно взять себя в руки. Долгое одиночество привело к болезненной обостренности эмоций. Он не позволит себе потерять самообладание – это означало бы победу Хурадо. Он не для того выдержал невыносимые для обыкновенного человека муки, чтобы проиграть в психологической борьбе, которую теперь ведет с ним этот палач.
 В коридоре послышались шаги, и Рикардо бессознательно напрягся. В этом отделении не было других заключенных, кроме него, и он хорошо знал, что означают эти шаги. За нескончаемые месяцы пыток он привык узнавать и ожидать их. Значит, Хурадо вел девушку сюда, к нему в камеру.
 Он должен был бы сразу догадаться о цели Хурадо, но эта женщина не обладала вульгарной привлекательностью своих предшественниц, которые, видимо, воплощали сексуальные идеалы капитана. Но даже теперь, невольно представив себе ее хрупкую, но женственную фигурку, он почувствовал возбуждение, которое не могло остаться не замеченным со стороны Хурадо, если он повернется к двери, чтобы встретиться с врагом лицом к лицу.
 – А у меня есть для тебя сюрприз, Ласаро. – Дверь за спиной Рикардо с шумом распахнулась, и он услышал, как Хурадо втолкнул женщину в камеру. – Такая маленькая симпатичная цыпочка, чтобы скоротать время, которое в тюрьме так медленно тянется. Повернись и посмотри на нее.
 Мышцы на спине Рикардо мучительно напряглись, но он даже не пошевелился. Его чувства были настолько обострены, что, несмотря на большое расстояние, отделявшее его от женщины, он ясно слышал ее легкое, прерывистое от волнения дыхание и улавливал нежный аромат ее кожи. Стараясь говорить непринужденно и насмешливо, он спросил:
 – Ты опять за свое, Хурадо? Я думал, что ты уже бросил эту затею. Ты из тех, кто верит, что на третий раз повезет?
 – Но на этот раз все будет по-другому. Признаю, что я допустил ошибку. Эти шлюхи не имели шансов понравиться такому разборчивому кавалеру. Я полагал, что их опытность возместит тебе недостаток красоты…
 – Ты просто теряешь время. Я не хочу женщину.
 – Еще как хочешь. – Хурадо, видимо, подтолкнул девушку вперед: ее запах стал более сильным. – Хотя твои последователи и объявили тебя сверхчеловеком, ты такой же мужчина, как и все остальные. Ты очень чувственный человек. Наши информаторы сообщали, что тебе требовались женщины несколько раз в неделю.
 И он вкрадчиво добавил:
 – А сейчас прошло уже больше пяти месяцев, Ласаро.
 – А я этого даже не заметил, – насмешливо сказал Рикардо. – Каждая минута жизни в аббатстве была такой наполненной.
 – Нам нужно узнать, где находится казна твоей армии. – Хурадо пожал плечами. – Мы не думали, что пытки дадут результат, но должны были попробовать.
 – И ты наслаждался каждой минутой.
 – Почему бы и нет. Ты восемь лет ускользал от нас. И к тому моменту, как ты попался, мне пришлось изрядно помучиться от неудовлетворенности. Неудовлетворенность – ужасная штука, ты согласен, Ласаро? Но хуже всего для мужчины сексуальная неудовлетворенность. А теперь повернись и посмотри на нее. Она чистенькая и хорошенькая, а ее волосы светятся, как лучи солнца.
 Рикардо отпустил решетку и медленно повернулся лицом к Хурадо, стараясь не смотреть на девушку.
 – Не сомневаюсь, что ты нашел ее в том же борделе, где и остальных.
 – Нет. Она такая же заключенная, как и ты. – Хурадо по-хозяйски погладил девушку по голове. – Ее зовут Лара Алберт. Ее арестовали в аэропорту, когда она пыталась улететь из страны, имея при себе большую сумму в местной валюте. Она объяснила мне, что ее никто не предупредил, что это запрещено.
 И он сказал по-английски:
 – Поздоровайся с джентльменом, Лара.
 Девушка ничего не ответила.
 Тогда Хурадо добавил снова по-английски:
 – Разве ты не хочешь поприветствовать Великого освободителя нашего острова от фашистской хунты? Как это невежливо с твоей стороны, дорогая. – Хурадо отбросил волосы с ее лица. – Тебе придется поучить ее хорошим манерам, Ласаро.
 Когда Хурадо дотронулся до девушки, Рикардо внезапно испытал приступ ярости. Господи, что это с ним? Где его выдержка? Он постарался не показать своих эмоций.
 – Зачем вам нужны неприятности с Соединенными Штатами? Отпусти ее.
 – Мы думали об этом, пока я не понял, насколько она может оказаться полезной. Ее прислали сюда до принятия решения. – Хурадо расплылся в масляной улыбке. – Она всего лишь секретарша, и в ее паспорте не указаны близкие родственники. Никто не знает, что ее арестовали. Никакого дипломатического риска.
 – Зачем вообще идти на риск? Хурадо оставил его вопрос без ответа.
 – Она полностью в твоем распоряжении. Делай с ней все, что заблагорассудится. Только, боюсь, тебе придется объяснять, что от нее требуется, по-английски. Она почти не знает испанского.
 Глаза мужчин встретились, и Хурадо непроизвольно отступил назад.
 – Кстати, хочу тебя порадовать, она девственница. Разве это не удивительно в наше время в таком возрасте? Наши врачи были поражены, когда ее осматривали… Поражены и возбуждены! Мужчина всегда стремится быть первым, я их еле удержал. Дело в том, что один из моих офицеров предположил, что она может быть нам полезна в работе с тобой. Я сразу понял, что он прав.
 – Нет, он не прав.
 Хурадо недоверчиво покачал головой.
 – Тебе нравятся американцы, и ты любишь помогать слабым, как настоящий рыцарь. Ты не сможешь не встать на защиту беспомощной невинной девушки. Кстати, почему ты не смотришь на нее? Такая прелестная маленькая цыпочка. Стройная фигурка, круглые груди, а кожа…
 Хурадо с удовольствием причмокнул.
 – Я тебе просто завидую, Ласаро. Разве ты не видишь, она просто дрожит, ожидая, когда же ты наконец доставишь ей долгожданное удовольствие?
 Рикардо по-прежнему старался не смотреть на девушку.
 – Если она дрожит, то только от страха, а меня не привлекают испуганные женщины. Забери ее отсюда.
 – Ну уж нет! Она останется здесь, с тобой, – сказал Хурадо. – Она будет делить с тобой кров, стол и постель. Я считаю, что это поможет вам сблизиться. – Его взгляд опустился к паху Рикардо. – Я вижу, малышка не оставила тебя равнодушным.
 Скотина. Гнев помог Рикардо освободиться от вожделения.
 – Как и твои шлюхи. Это просто естественная реакция. – Он усмехнулся. – Но я не раб своего тела. И у меня нет желания давать тебе оружие против себя. Ты мог бы уже бросить эту затею, Хурадо.
 Хурадо повернулся и направился к двери.
 – Увидим. Я дам тебе время изменить свои намерения.
 Он остановился и, взглянув на Рикардо через плечо, добавил:
 – Но должен заметить, что я не отличаюсь терпением. Если ты не будешь следовать своим естественным склонностям, я заберу ее у тебя и отдам своим ребятам, чтобы они позабавились.
 Заметив гнев в глазах Рикардо, Хурадо довольно ухмыльнулся.
 – Видишь, как хорошо я тебя изучил, Ласаро. Тебе не повезло: ты идеалист, защитник слабых и невинных. Что ж, вот тебе невинная жертва, ты можешь ее защищать и наслаждаться ею в одно и то же время. О чем еще ты мог бы мечтать? – Взгляд Хурадо перешел на Лару. – Групповое изнасилование – это не самая приятная вещь, моя дорогая, так что постарайся понравиться Великому освободителю нашего острова.
 Наконец Хурадо захлопнул за собой дверь, и Рикардо тут же услышал, как охранник повернул ключ в замке.


* * *

 Рикардо снова отвернулся к окну и невидящими глазами уставился в тюремный двор. Господи, только этого ему не хватало! Его руки снова непроизвольно сжали железные прутья оконной решетки, спина напряглась. Ему хотелось что-нибудь сломать. Рикардо чувствовал себя абсолютно беспомощным и в то же время возбужденным, как подросток при первых приступах неудовлетворенной страсти.
 Рикардо заставил себя успокоиться и расслабить мышцы. Раз ситуацию все равно нельзя изменить, не нужно пугать девушку своими припадками ярости. Она уже и так достаточно пострадала от рук Хурадо и ему подобных.
 – Не волнуйтесь, – сказал Рикардо. – Я не сделаю вам ничего плохого.
 Он следил, как Хурадо идет по двору к своему «кабинету», и думал о том, как было бы здорово, если бы этот плюгавый жирный человечек вдруг наступил на мину и разлетелся на мелкие куски.
 – Очевидно, эта надежда и опора хунты дает вам передышку перед тем, что они планируют сделать с вами.
 – Я вижу, вы не успокаиваете меня насчет того, что последует за этой передышкой.
 Ее голос звучал очень тихо, он даже слегка дрожал. Но он вызвал у Рикардо такое же сильное желание, как и ее вид. Казалось, вся кровь устремилась к паху. У него мучительно свело мышцы живота. Это просто животный инстинкт, сказал он себе. Половой инстинкт, который не имеет ничего общего ни с эмоциями, ни с интеллектом. Волевой человек всегда сможет справиться даже с такими мощными первобытными импульсами.
 – Я не верю в успокоительную ложь. Хурадо сделает с вами все, что захочет. Он комендант этой тюрьмы и часто вместо пыток применяет групповое изнасилование. – Рикардо намеренно говорил об этом спокойно и бесстрастно. – Я не смогу защитить вас от него, но научу, как выдержать боль. У нас мало времени, но вы сможете усвоить достаточно, чтобы…
 – Это микрофон?
 Он повернулся и проследил за ее взглядом. Лара смотрела на небольшой черный металлический предмет, укрепленный под потолком в углу комнаты.
 – Да. Аббатство не оборудовано видеокамерами, но Хурадо хочет, чтобы я постоянно чувствовал, что за мной наблюдают. – Рикардо повысил голос. – Не правда ли, Хурадо?
 – Это чудовищно! – Ее голос неожиданно стал пронзительным. – Здесь все отвратительно! Как они посмели так поступить со мной?! Мне страшно! Я не проститутка, чтобы…
 Вдруг ее поразила новая мысль.
 – А теперь вы говорите, что они будут слушать, как мы…
 Казалось, у девушки началась истерика.
 – Я не хочу! Этого не будет! Я этого не хочу!
 Она подбежала к умывальнику, схватила кувшин и запустила им в микрофон. Бросок оказался удачным: она разбила устройство и залила водой и его, и белую оштукатуренную стену. Разбитый микрофон трещал, качаясь на длинном свисающем шнуре.
 – Это не принесет никакой пользы, – мягко сказал Рикардо. – Они просто заменят его.
 – Это единственный «жучок» в камере?
 – Да. В действительности он служит не для подслушивания, а для того чтобы я постоянно чувствовал наблюдение.
 – Ведется магнитофонная запись?
 – Нет, запись не ведется.
 – Сколько у нас времени? Она говорила взволнованно, но истерика прекратилась, как по волшебству.
 Рикардо внимательно посмотрел на нее.
 – Хурадо будет здесь через пять минут. Может быть, немного быстрее.
 – А охрана из тюремного блока?
 – Если не будет угрозы побега, они подождут Хурадо Они знают, что он любит показать всем, кто здесь хозяин.
 Лара бросилась к Рикардо и быстро шепнула:
 – Пако Ренальто.
 Он недоверчиво повторил:
 – Пако?
 – Он послал меня, чтобы предупредить, что они послезавтра нападут на аббатство. Он хочет, чтобы вы были готовы.
 – Готов? Я готов уже больше пяти месяцев. – Рикардо почувствовал прилив надежды, хотя тут же вернулся к реальности. – Вы ждете, что я вам поверю? Хурадо подкладывает вас ко мне в постель, и вдруг оказывается, что вы работаете на Пако Ренальто? – Он с сомнением покачал головой. – Маловероятно.
 – Вам придется мне поверить. У нас мало времени.
 Лара облизала пересохшие от волнения губы и шепнула:
 – Ренальто велел сказать вам о пещерах.
 Рикардо быстро закрыл ее рот рукой.
 – Тихо!
 Лара резко повернулась, пытаясь освободиться от его руки.
 – Больше я не скажу об этом ни слова. На самом деле я даже не знаю, что это означает. Для меня это просто пароль.
 Мысли проносились в голове Рикардо с быстротой молнии. В прошлом они предприняли несколько удачных набегов на аббатство, но в последние годы хунта усилила охрану. Появилось высоковольтное проволочное ограждение, территорию бдительно охраняли часовые. Даже если бы удалось прорваться во внутренний двор, оставалась еще куча трудностей. Аббатство представляло собой одноэтажное здание в форме подковы, и все камеры – бывшие кельи – выходили только внутрь.
 – Тюремный отсек слишком хорошо охраняется. Пако сюда не прорваться. На крыше над кабинетом Хурадо установлены пулеметы, направленные на эту сторону двора. Как он собирается…
 – Откуда мне знать? – Глаза Лары скрылись от пристального взгляда Рикардо за длинными ресницами. – Он просто послал меня сюда, чтобы предупредить вас.
 – Кто вы на самом деле?
 – Это абсолютно неважно. Я здесь, чтобы помочь. – Она нервно рассмеялась. – Хотя сейчас я не понимаю почему. Я не ожидала, что мне придется участвовать в представлении «Жертвоприношение девственницы», пока не прибыла на Сент-Пьер. Это совсем не в моем стиле. Я всегда вела себя рассудительно и практично.
 Она наклонила голову, прислушиваясь к гулким звукам шагов по каменным плитам тюремного двора.
 – Они уже идут. Скажите, у вас есть карандаш и бумага?
 Рикардо отрицательно покачал головой.
 – Нет. Мы не сможем переписываться. Свободно говорить можно будет только тогда, когда они поведут нас в душ. Ни один из солдат и офицеров, кроме Хурадо, не владеет английским. Но мы никогда не будем знать, слушает он нас или нет.
 – Душ? Когда это будет? Неважно, уже некогда это обсуждать.
 Она метнулась к койке и бросилась на нее лицом к стене, свернувшись в клубок. В ту же секунду на пороге камеры появился Хурадо с двумя солдатами.
 Разъяренный, с красными от гнева щеками, он заорал, злобно уставившись в спину Лары:
 – Ты разочаровала меня! Он подскочил к койке, схватил ее за руку и рывком посадил на постели лицом к себе.
 – Ни один мужчина не любит истеричных женщин! Возьми себя в руки!
 – Я не хочу быть здесь, – жалобно заныла Лара. – Я не могу с ним оставаться. Я не знаю, что мне делать. Я лучше…
 Не дослушав, Хурадо отвесил девушке пощечину.
 Она вскрикнула. От сильного удара голова Лары ударилась о стену.
 – Прекрати, Хурадо. – Рикардо непроизвольно шагнул вперед, сжимая кулаки. – Разве ты не видишь, что она слишком испугана, чтобы понимать, что делает?
 – Тем более ей нужен хороший урок.
 Хурадо отошел от Лары, но раздражение на его лице сменилось удовлетворением. Посмотрев на лицо Рикардо, он довольно кивнул.
 – Дела идут хорошо. Инстинкт защитника уже овладел тобой, хотя ты ее только что увидел. Что же ты будешь чувствовать после того, как овладеешь ею?
 Хурадо повернулся к солдату, рассматривающему разбитый микрофон.
 – Сколько времени уйдет на починку?
 – Его нужно заменить. Я вытащу разбитый и схожу в кладовку за новым. – Солдат пожал плечами. – Наверное, около часа.
 – Тогда приступай. Я думаю, что очень скоро мы услышим с его помощью очень приятные звуки.
 Хурадо повернулся к Рикардо.
 – И тогда ты будешь в моих руках, Ласаро.
 Рикардо не сказал ни слова: он боялся выдать себя. Он должен был молчать, когда Хурадо ударил девушку, но гнев ослепил его и лишил способности рассуждать.
 – Она ничего не значит для меня, – сказал он бесстрастно. – Делай с ней все, что хочешь.
 – Именно это я и сделаю. – Хурадо направился к выходу. – И с тобой тоже, наш дорогой освободитель.


* * *

 Лара заставила себя сидеть спокойно до тех пор, пока солдат не отсоединил обломки микрофона и не вышел из камеры.
 – Что все это значит?
 Она села на постели и, обхватив руками колени, смотрела на напряженную спину Рикардо. Он снова стоял так же, как тогда, когда ее ввели к нему в камеру, пытаясь как можно больше увеличить расстояние между ними.
 – Ренальто сказал мне, что он надеется, что нас поместят в одну камеру, но я не понимаю причины этого. Почему Хурадо хочет, чтобы мы… – Лара остановилась, затем продолжила:
 – Я думала, что хунта запрещает заключенным…
 – Секс?
 Рикардо повернулся к ней, и она испытала почти такой же шок, как тогда, когда переступила порог его камеры. Совсем другим представляла она себе Рикардо Ласаро. На фотографиях в газетах можно было видеть правильные черты лица, красивые, слегка вьющиеся темные волосы и блестящие черные глаза. Но фотографии не могли передать окружающую его атмосферу жизненной силы и энергии. Сейчас давно не стриженые волосы густой волной покрывали плечи Рикардо, изношенный армейский мундир висел на исхудавшем теле, как на вешалке, но он держался необыкновенно прямо и уверенно и, несмотря ни на что, казался хозяином положения.
 – Секс для Хурадо – только средство. Он считает, что я должен привязаться к женщине, с которой разделю постель. Ему нужно оружие против меня.
 – Но какое же это оружие?
 – Пытки. Хурадо не удалось получить нужную информацию, пытая меня. И он хочет получить ее, заставив страдать близкого мне человека. Здесь это обычное дело. На глазах заключенного пытают его семью, чтобы сломить волю. – Рикардо горько улыбнулся. – На вашем месте я бы поостерегся следовать его совету и стараться мне понравиться. Это может привести к очень тяжелым последствиям для вас.
 – Хуже, чем групповое изнасилование?
 – С этого они скорее всего начнут, – спокойно объяснил Рикардо. – И заставят меня смотреть, если Хурадо решит, что вы что-то значите для меня.
 Лара невольно вздрогнула.
 – Я чувствую себя куском мяса на прилавке.
 Девушка говорила искренне. Что это за мир, в котором люди, подобные Хурадо, распоряжаются чужими жизнями, как пешками в шахматной игре!
 – Но я не кусок мяса и не наложница из гарема. И я ненавижу, когда со мной обращаются подобным образом. И я сделаю все от меня зависящее, чтобы вы не захотели меня как женщину, даже если мне придется вас кастрировать!
 Легкая улыбка сделала его лицо одновременно нежным и грустным.
 – Вот это характер. Надеюсь, ваше возбуждение не вызвано надеждой на эту операцию? Он подошел к Ларе.
 – У вас посинела щека. Рикардо коснулся больного места, и Лара почувствовала, как ее захлестнула горячая волна.
 – Я уже причинил вам боль. Мне очень жаль, Лара.
 Хурадо назвал Рикардо Ласаро чувственным человеком. И сейчас Лара ясно видела, что негодяй сказал правду. Чувственность пронизывала все его существо: полные, резко очерченные темные губы, румянец на худых щеках, биение пульса в голубой жилке на сильной загорелой шее. Почему так трудно отвести глаза от этого движения его жаркой крови?
 Даже она сама с трудом расслышала свой голос:
 – Мне уже не больно.
 – Не больно?
 Рикардо нежно провел ладонью по щеке Лары, глядя в ее глаза. Ларе показалось, что в камере стало душно. Она не могла ни пошевелиться, ни отвести взгляд. Дышать стало трудно, как перед грозой.
 – Это хорошо. – Рикардо убрал руку. – Я бы дорого заплатил за то, чтобы иметь возможность сказать, что уберегу вас от любой боли, но я не смогу сделать этого. Я не стану предателем. – Он замолчал и глубоко вздохнул. – Если дела пойдут плохо, я не допущу, чтобы ваши страдания повлияли на меня.
 – Я это знаю. – Ларе наконец удалось отвести взгляд от его черных глаз, затягивающих в глубину. – И я не собираюсь допускать, чтобы эта грязная свинья причиняла мне боль. Пако Ренальто и остальные в вашей армии могут быть фанатиками, но у меня нет абсолютно никакой склонности к мученичеству.
 Рикардо, казалось, развеселили ее последние слова.
 – Тогда позвольте мне узнать, каким образом вы оказались в такой ситуации? Что вы здесь делаете?
 – Я просто отдаю вам долг.
 Рикардо продолжал непонимающе смотреть на нее.
 – Я сестра Брета Клавела. Он был сержантом в том самом взводе, который…
 – Я знаю Брета, – перебил Рикардо.
 – Я не была уверена, что вы его помните. – Она смотрела в сторону. – Сюда приехало много американцев, чтобы сражаться за вас.
 – Не за меня, а за Сент-Пьер, – мягко поправил Рикардо. – И за право выбора.
 Лара сердито сжала кулаки.
 – Нет, именно за вас, – сказала она раздраженно. – Это вы крысолов с волшебной флейтой из старой немецкой сказки. Не думаете же вы, что Брет бросил бы свой колледж и отправился сражаться за Пако Ренальто? Да Брет верит, что вы можете ходить по воде! Черт возьми, ведь его могли убить!
 – Вы презираете меня, – спокойно сказал Рикардо, наблюдая за выражением ее лица.
 – Во всем мире у меня нет никого, кроме брата. И я не хочу, чтобы его убили или искалечили только потому, что вы околдовали его. В конце концов, Сент-Пьер – не его родина.
 – Но и не ваша.
 – Я должна была приехать. Вы спасли его жизнь.
 Рикардо горько улыбнулся.
 – Но ведь вы считаете, что именно я виноват в том, что его жизнь подвергалась опасности.
 – Это был единственный путь…
 Лара остановилась и глубоко вздохнула.
 – На самом деле я приехала для того, чтобы добиться от вас обещания.
 – Боюсь, в настоящий момент мое положение не позволяет мне раздавать обещания.
 – Пообещайте мне выполнить мою просьбу, когда вы будете свободны. – Она взглянула Рикардо в глаза. – Если Брет вернется на Сент-Пьер, пообещайте, что отправите его домой.
 – Ваш брат, как и любой другой человек, должен иметь право сам принимать решения, – убежденно сказал Рикардо.
 – Только не мой брат! Что значит для вас один солдат?
 – Один солдат не значит почти ничего. Но еще один человек может решить судьбу острова. Я не собираюсь отнимать у вашего брата право выбора.
 – Право выбора. – Лара горько усмехнулась. – Я ни на грош не верю в вашу проклятую философию. Я хочу, чтобы мой брат был в безопасности.
 – Я хочу, чтобы все мои братья были в безопасности, – устало сказал Рикардо. – В безопасности, в своих домах. И чтобы они забыли звуки выстрелов. Однажды это произойдет.
 Он сел на постель рядом с Ларой.
 – Я не могу дать вам то, ради чего вы приехали. Я не могу дать вам такое обещание, Лара.
 Господи, да он совершенно непробиваем! Хотя в этот момент он не был похож на стойкого и несгибаемого борца. Он выглядел скорее печальным и усталым. Неожиданно девушка смягчилась. Но нельзя было давать волю чувствам: нужно добиться, чтобы он дал слово.
 – Я буду настаивать, пока вы не согласитесь пообещать мне это.
 Рикардо улыбнулся ей почти с восхищением.
 – Я еще никогда не встречал женщины, такой настойчивой в достижении цели. Вы всегда так упорно добиваетесь своего?
 Лара энергично кивнула.
 – Нужно всегда ставить цель и стремиться к ней, иначе ничего не добьешься.
 – Наверное, это правило родилось в результате долгих лет опыта. Сколько вам лет, Лара?
 Покровительственный тон всегда ее раздражал.
 – Я старше, чем выгляжу. Я кажусь моложе из-за маленького роста.
 – И все-таки сколько вам лет?
 – Двадцать один.
 Рикардо тихо выругался.
 – И Пако послал вас сюда?
 – Брет и я – близнецы, и вы приняли его в свою армию без всяких возражений. Почему же Ренальто должен был отказаться от моей помощи?
 – В армию вас могли бы принять. Но аббатство – это совсем другое дело.
 Неожиданно ее раздражение сменилось страхом. Последние слова Рикардо вернули ее к действительности.
 – Ренальто считает, что у нас есть шанс спастись.
 – Может быть, это и так. – Рикардо пристально посмотрел ей в глаза. – Какого дьявола никто не остановил вас? Разве у вас нет родных?
 Она отрицательно покачала головой.
 – Мои родители были разведены. Когда нам с Бретом исполнилось по двенадцать лет, умерла мама. Отец не хотел обременять себя детьми и сразу же после похорон отбыл в неизвестном направлении. Мы с Бретом провели четыре года в разных семейных детских домах. – Лара пожала плечами. – Какая разница, есть у меня родные или нет? Я бы в любом случае приехала. Разве женщины не имеют права выбора в этом вашем прекрасном новом мире Сент-Пьера?
 – Имеют, – согласился Рикардо. – Но мужчины имеют право защищать их.
 Лара посмотрела на него с удивлением и иронически прокомментировала:
 – Свобода только для мужчин?
 – Я никогда не утверждал, что моя философия безупречна. В ней отразились все противоречия, свойственные человеческому сообществу.
 Она с улыбкой покачала головой. Он не только несгибаем, он умеет обезоруживать противника.
 – Сейчас главное для нас – дожить до той минуты, когда мы вырвемся отсюда. Рикардо задумчиво нахмурился.
 – Я никак не могу понять, для чего Пако подверг вас такой опасности и послал сюда. Я не вижу в этом никакого смысла.
 Лара смутилась и отвернулась от него.
 – Он хотел, чтобы вы были готовы.
 – Это слишком большой риск для вас. – Он встал и снова подошел к окну. – Черт возьми, два дня – это слишком долгий срок.
 – Но ведь вы пробыли здесь уже больше пяти месяцев!
 – Но эти пять месяцев я не был закрыт в пятиметровой камере с полураздетой женщиной, – жестко сказал Рикардо. – Хурадо вовсе не дурак. Он понимает, что мне сейчас жарче, чем в аду на сковородке.
 Лара хорошо поняла, что имел в виду Рикардо. Она почувствовала, что краснеет всем телом. Всюду, где платье прикасалось к коже, она горела от возбуждения. Ее груди напряглись, и соски стали твердыми.
 – Простите меня. – Рикардо не смотрел на Лару. Он говорил тихо, тщательно выбирая слова. – Вам не нужно меня бояться, я не сделаю вам ничего плохого. К сожалению, вы очень красивы и… желанны. Но если вы мне поможете, мы прекрасно продержимся несколько дней.
 – Я помогу вам. – Ее голос слегка дрожал. – Конечно, это непростая ситуация, но я не понимаю, почему мы не можем вести себя просто как друзья.
 – Не понимаете? – Рикардо невесело рассмеялся. – Я мог бы наглядно объяснить вам это со скоростью звука, если бы…
 Он резко оборвал фразу. Когда Рикардо заговорил снова, его тон был спокойным и бесстрастным.
 – Вы правы, нет никаких причин, чтобы не провести эти два дня просто по-дружески. – Он немного помолчал. – В любую минуту сюда может вернуться солдат с микрофоном, поэтому слушайте меня очень внимательно. После того как он снова подключит подслушивание, мы с вами сможем разговаривать только на общие темы. Не упоминайте никаких имен и географических названий. Не спорьте с солдатами. Просто делайте все, что они вам велят. Конечно, они боятся Хурадо, но не упустят случая ударить вас или сделать еще что-нибудь похуже, если вы дадите им повод. Вы хорошо меня поняли? Лара кивнула.
 – Я не собираюсь делать ничего, что бы уменьшило наши шансы на спасение. Я хочу выбраться отсюда не меньше, чем вы.
 Рикардо оторвался от созерцания каменных плит двора и улыбнулся ей.
 – Вы выглядите совсем как серьезная маленькая девочка. – Его взгляд опустился на круглые холмики груди, обтянутые просвечивающим платьем, улыбка исчезла, а голос стал низким. – Почти.
 Неожиданно Лара почувствовала горячую влагу между ног, и ее глаза расширились от удивления. Никогда она не испытывала ничего подобного. Что с ней? Каждое слово, каждый жест Рикардо вызывали у нее желание.
 – Вы не могли бы… не смотреть на меня? Я чувствую себя очень неловко.
 – Я пытаюсь не смотреть на вас с той секунды, как вы переступили порог этой чертовой клетки! – сказал он хрипло. – Эта каморка не оставляет выбора: каждый раз, когда я поднимаю глаза, я вижу…
 Рикардо замолчал, прислушиваясь.
 – Солдат возвращается.
 Лара тоже услышала шаги и почувствовала облегчение. Может быть, микрофон послужит созданию барьера между ними. Физическое и эмоциональное воздействие Рикардо на нее все время усиливалось и стало к этому моменту совершенно непереносимым.
 – Да, – мягко сказал Рикардо. Лара недоуменно взглянула на него. Рикардо смотрел ей в глаза и понимающе улыбался.
 – Сначала это поможет, но совсем ненадолго. Мы должны полагаться только на себя, querida .  [1] 
 Как он догадался, о чем она подумала? В этот момент Лара была почти готова поверить в легенды, которые рассказывали о Рикардо Ласаро его последователи. Все это ерунда, быстро сказала она себе. Он просто понимает язык жестов и угадывает мысли по выражению лица, а она совсем не умеет скрывать свои чувства. Брет всегда говорил, что все, что она думает, написано у нее на лбу.
 – Я уже давно надеюсь только на себя, – спокойно сказала Лара.
 – Как и я. – В голосе Рикардо снова была усталость, и ей передалось ощущение долгого глубокого одиночества. – Но на этот раз я, кажется, дошел до предела.
 Не успела Лара ответить, как в замке повернулся ключ, и дверь широко распахнулась, чтобы впустить солдата, принесшего новый микрофон.




 Глава 2


 Замена микрофона заняла у солдата не меньше часа, и все это время Лара тихо сидела на койке. Каждая ее мышца была напряжена. Господи, как жарко! Белые оштукатуренные стены, казалось, излучали жар, а комната была большой печью. Она чувствовала, как пот струйкой стекает по шее, покрытой копной густых волос. Как Рикардо выдерживал это в течение долгих месяцев?
 Лара украдкой взглянула на него. Казалось, он даже не замечает жары. Рикардо неподвижно сидел на полу под окном в нескольких футах от ее койки, его руки свободно лежали на коленях, а глаза внимательно следили за движениями низкорослого бородатого солдата, подсоединяющего провод к гнезду микрофона, и эта процедура полностью поглотила его внимание.
 Взгляд Лары беспокойно метался по камере. Смотреть было особенно не на что. Обстановка этой бывшей кельи, должно быть, не изменилась со времен монахов. На койке, на которой она сидела, была только тощая подушка и комковатый матрас, покрытый грубой рогожей. На умывальнике в углу комнаты стоял надколотый фаянсовый таз для воды. Сквозь решетки окна в камеру жарким потоком лился яркий свет, рисуя желтые квадраты на каменных плитах пола перед Рикардо и касаясь черных кудрей, падающих ему на лоб. Нигде не было видно ни его личных вещей, ни книг, ничего, что помогло бы скоротать время и отвлечь мысли от заточения, на которое обречен заключенный. Она вспомнила, что Рикардо не давали даже карандаша и бумаги.
 – Как вы здесь выдерживаете? – неожиданно спросила она.
 Взгляд Рикардо перешел с рук солдата на ее лицо.
 – По сравнению с первыми неделями заключения это просто пятизвездочный отель. Хурадо считает, что он меня балует. Каждый вечер меня водят в туалет и в душ. Два раза в неделю мне дают возможность постирать одежду. Раз в день меня кормят. Что еще нужно человеку?
 – Но здесь же совершенно нечего делать! Он улыбнулся.
 – Они не могут помешать мне думать. Я планирую военные операции, делаю упражнения для укрепления памяти. И даже сочиняю стихи.
 – Воин-поэт, – пробормотала она.
 – Газетный штамп, – поморщился Рикардо.
 – Журналисты вас просто обожают, – заметила Лара.
 – Поддержка прессы идет на пользу нашему делу. У меня есть друзья и в Европе, и в Америке, которые следят за тем, чтобы все, что происходит здесь, становилось известным в мире. – Он сжал челюсти. – Все меньше стран готовы оказывать поддержку хунте, с тех пор как журналисты рассказали о пытках в аббатстве. Два года назад здесь были заполнены все камеры, а теперь у Хурадо всего несколько заключенных для удовлетворения его садистских наклонностей.
 – Поэтому вы позволяете использовать вашу личность в целях рекламы?
 – Это совсем недорогая плата. – Он немного помолчал. – Когда я учился в университете, я мечтал стать поэтом. Я думал, что буду всю жизнь сочинять прекрасные стихи, которые потрясут мир.
 – Многие считают, что ваша книга действительно потрясла мир.
 – Многие, но не вы.
 – Я ее просто не читала. Это не для меня.
 – А что же для вас, Лара?
 – Я никогда не мечтала потрясти мир. Я хотела иметь кое-что, принадлежащее мне одной. Когда-нибудь я поселюсь в маленьком городке. У меня будет дом у озера, много собак и несколько близких друзей. – Она смотрела в сторону. – Я не из тех, кто начинает гражданскую войну.
 – Мне кажется, что вы ошибаетесь, – мягко заметил Рикардо.
 Она подняла взгляд и заметила на его лице легкую улыбку.
 – Борьбу за освобождение начинают не драчуны и смутьяны, ее сила в молчаливом большинстве. Достаточно лишь поднести горящую спичку, чтобы загорелся сухой лес.
 – Вы думаете, что мне не хватает спички? Рикардо задумчиво посмотрел на нее.
 – Я думаю, что женщина, которая очертя голову ввязалась в такую историю, сама может поднять на борьбу целую страну.
 Она смутилась и быстро перевела взгляд на солдата, который подсоединил микрофон и вставлял шнур в гнездо.
 – Он почти закончил. С этого момента мы не сможем свободно разговаривать.
 – Мы не сказали ничего такого, чего не должен слышать Хурадо.
 Она с удивлением поняла, что Рикардо совершенно прав. Их разговор коснулся только общих тем, но ей казалось, что каждое слово было наполнено особым смыслом.
 – Что мы будем делать?
 – Ждать.
 Лара медленно откинулась назад и прислонилась спиной к оштукатуренной стенке.
 – Я не привыкла мысленно сочинять стихи, и у меня ужасная память. Мы можем поговорить?
 Он снова отвел от нее взгляд и посмотрел на солдата.
 – Если я не буду видеть вас. Где, ради всего святого, вы взяли это платье? Ей опять стало очень жарко.
 – Они дали мне его в лазарете после… обследования.
 – Ах да, это обследование. – Рикардо так сильно сжал руки в кулаки, что побелели костяшки пальцев. – Они сделали вам больно?
 – Нет, но это были не настоящие врачи. – Она нервно рассмеялась. – Они напугали меня.
 Наконец солдат закончил установку микрофона и включил его. Не глядя на заключенных, он повернулся и вышел из камеры.
 Лара завороженно смотрела на эту маленькую черную коробку. Неожиданно она почувствовала себя раздетой и выставленной на всеобщее обозрение.
 – Пусть это вас не беспокоит, – сказал Рикардо. – Этот микрофон никак не умаляет вашей личности. – Он заговорщически подмигнул Ларе. – Наоборот, он свидетельствует о вашем высоком положении, раз такой высокопоставленный человек, как Хурадо, тратит свое драгоценное время, слушая каждое слово, которое вы скажете.
 Уже во второй раз он безошибочно прочел ее мысли. Но сейчас она не испытала раздражения, только благодарность. Благодаря его замечанию пропало ощущение брезгливости, а подслушивающий их Хурадо превратился в жалкую одиозную фигуру.
 – Все дело именно в вашем высоком положении. – Она смешно наморщила носик. – Я здесь только для вашего развлечения.
 – Для моего развлечения? – Рикардо рассмешила эта двусмысленность. – Именно это Хурадо и имеет в виду, но я не знал, что вы с ним согласны.
 Как только Лара поняла замечание Рикардо, кровь прилила к ее щекам. Черт побери, она только и делает, что краснеет с первого момента ее появления в этой проклятой камере.
 – Вы прекрасно знаете, что я не хотела…
 – Я знаю, – перебил ее Рикардо без улыбки. – Простите меня. Все дело в том, что моя мать была наполовину ирландка, и иногда кровь диких кельтских предков берет верх. – Рикардо посмотрел на микрофон. – Я прекрасно сознаю, что вы хотите находиться здесь не больше, чем я хочу, чтобы вы здесь оставались.
 Он старался защитить ее и для этого попытался придать разговору более формальный характер. Ведь любой намек на близость между ними Хурадо мог бы использовать как оружие.
 Хотя Лара знала, зачем он это делает, все равно его слова непонятным образом задели ее.
 – Я рада, что мы поняли друг друга.
 – Да. – Он прислонился спиной к стене и закрыл глаза. – Без сомнения, мы хорошо поняли друг друга.


* * *

 В сумерки появились два солдата, чтобы отвести их в туалет и в душ, расположенные в конце коридора. Один из них был тот самый маленький усатый брюнет, который заменял микрофон, другой был высокий, крупный, с крючковатым носом.
 Когда они подошли к туалету, Рикардо быстро сказал Ларе:
 – Все будет нормально. Не обращайте на них никакого внимания. Им приказано не прикасаться к вам.
 – Что…
 Лара не успела закончить предложение, так как высокий солдат открыл дверь и втолкнул ее в туалет. Рикардо остался снаружи, но солдат вошел за ней. Тогда Ларе стало понятно, что пытался объяснить ей Рикардо.
 Лара закончила пользоваться туалетом, и ухмыляющийся надсмотрщик открыл дверь и жестом приказал выходить перед ним. Когда она проходила мимо, он обхватил ее большими волосатыми лапами и прижал к себе, громко сопя. Как ей хотелось изо всей силы врезать кулаком по этой мерзкой морде с бессмысленными сальными глазками! Как ей хотелось, чтобы он почувствовал себя таким же беспомощным и беззащитным. Наконец он отпустил ее и втолкнул в душевую.
 Каморка с душем была рассчитана только на одного человека, и один человек уже занимал ее. Абсолютно голый, Рикардо стоял под душем. Ларе стало не по себе. Его кожа под струей воды отливала золотом, и на его стройном, истощенном тюрьмой теле выделялись тугие узлы мышц. Треугольник черных волос на груди сужался к талии и превращался в тонкую полоску, а затем снова расширялся к низу живота. Она постаралась сосредоточить свой взгляд на его лице.
 – Я не ожидала… этого. Он горько усмехнулся.
 – Почему же? Хурадо сказал, что мы должны все делать вместе.
 Солдат выкрикнул что-то по-испански, толкая Лару внутрь.
 – Он приказывает вам раздеться и встать под душ. Не сопротивляйтесь ему. – Рикардо отвернулся от нее и подставил лицо под струю воды. – Все это очень быстро кончится.
 Лара думала, что хуже того, что случилось в туалете, ничего уже не будет, но оказалось, что она ошибалась. Лара сделала глубокий вдох, быстро стащила через голову платье, бросила его на пол и шагнула под воду, пытаясь избежать липких горячих рук солдат. Но невозможно было избежать их взглядов и сальных замечаний. Она нырнула под холодную струю и повернулась спиной к солдатам, глядя вверх в лицо Рикардо.
 – Это ужасно! Я ненавижу их! – Лара чувствовала, как горячие слезы текут по ее щекам, смешиваясь с холодными струями воды. Она не могла понять, отчего она плачет: от гнева или от страха. – Я бы хотела…
 – Тише, я все понимаю. – Он старался смотреть на серую стену поверх ее головы, доставая мыло. – Нужно думать о чем-нибудь постороннем.
 Она немного расслабилась и опустила глаза. С такого близкого расстояния она заметила, что вся грудь Рикардо покрыта мелкими шрамами.
 – Что…
 – Это следы одного из наименее изощренных методов Хурадо. – Он намыливал ей голову. – Вообще-то он предпочитает удары электрическим током.
 Лара почувствовала одновременно жалость и гнев.
 – Мне очень жаль.
 – Не расстраивайтесь. Это уже позади. Конечно, пытки были уже позади, но Лара не могла поверить, что человек, перенесший такие пытки, как Рикардо, мог бы когда-нибудь морально оправиться от этого.
 – Мне очень стыдно. Я плачу, как идиотка, просто потому, что они смотрят на вас и на меня…
 – Тише. – Его голос был так же нежен, как руки, плавными массирующими движениями моющие ей голову. – Труднее всего переносить небольшие неудобства. Такова человеческая природа. Хотя боюсь, что мне не удалось донести эту мысль до Хурадо, когда он применял пытку электрическим током. – Он наклонил ее голову назад, чтобы вода смыла мыло с волос, а затем повернул Лару спиной к себе. – Вы сказали, что хотите завести собак. Какая порода вам нравится больше всего?
 – Больше всего мне нравятся дворняжки. Большие пушистые дворняжки. У них очень сильный характер. – Она услышала, как засмеялись солдаты, но старалась смотреть на стену. – Я больше не могу это выдерживать. Когда мы сможем уйти отсюда?
 – Им вскоре все это надоест. Или они настолько разгорячатся, что побегут искать женщин, которые живут тут, при тюрьме. – Он слегка подтолкнул ее вперед, чтобы в свою очередь смыть с себя мыло. – В детстве у меня был лабрадор. Он всюду ходил за мной.
 – А у меня никогда никого не было. Я мечтала завести собаку после того, как мы должны были с братом уехать от приемных родителей, но мы оба поступили в колледж, и там это тоже было не слишком удобно.
 – Что вы изучали в колледже?
 – Юриспруденцию. Я хочу стать юристом. Я всегда… Они еще смотрят на меня?
 – Да. – Его голос звучал непривычно низко. – И на меня. Хурадо будет доволен их отчетом.
 Когда Лара поняла, что он имеет в виду, она испугалась. Он возбудился.
 – Я думала, что холодный душ всегда считался хорошим средством от…
 – Только не после пяти месяцев воздержания. Я чувствую себя так, будто меня поджаривают в аду на сковородке. Господи, у вас кожа как бархат. Вы не можете даже представить себе, как мне хочется прикоснуться к вам.
 Она облизала пересохшие губы.
 – Как звали вашу собаку?
 – Я не помню. – Его голос был почти не слышен. – Я ничего не могу вспомнить сейчас.
 Вода перестала казаться Ларе холодной, и она, к своему удивлению, больше не чувствовала на себе взглядов солдат. Рикардо не прикасался к ней, но она всем телом ощущала его присутствие на расстоянии нескольких сантиметров. Она видела его таким, каким он предстал перед ней, когда солдат втолкнул ее в душ. Высокий, стройный, сильный, с длинными черными кудрями.
 О чем же они говорили? Она усиленно стремилась отвлечься. Собаки. Как можно обсуждать такую глупую тему в этих условиях?
 – В городе не стоит держать больших собак, – мужественно продолжала Лара. – Им нужно двигаться.
 – Мы жили не в городе. У нас было ранчо на мысу. У вас родинка на копчике.
 – Да? Я не знала.
 – Она совсем маленькая. – Голос Рикардо звучал так нежно, что она едва слышала, что он говорит. – Ваша влажная кожа светится, как золото.
 Лара почувствовала, как напряглась ее грудь и отвердели соски. Ее дыхание участилось, а мышцы живота мучительно напряглись.
 Неожиданно послышался взрыв грубого смеха, затем солдаты заговорили между собой по-испански.
 – Что они говорят?
 Рикардо помолчал некоторое время, затем хрипло сказал:
 – Что вы готовы для меня, и мне следует покрыть вас, как жеребец покрывает кобылу, что я должен заставить вас расставить ноги и вонзиться как можно глубже и что я идиот, что так долго жду.
 Господи, она действительно была готова для него. Как это могло случиться при таких обстоятельствах? Откуда это дикое примитивное желание, сжигающее ее? Она сказала сдавленным голосом:
 – Я не хочу этого. Нам нужно немедленно выбраться отсюда. Она слышала за спиной его прерывистое дыхание.
 – Вы чертовски правы. Я выйду первым и оденусь. Оставайтесь под душем, пока я не позову. Они будут слишком заняты, издеваясь надо мной, чтобы беспокоить вас.
 Лара почувствовала движение воздуха и пустоту там, откуда шла мощная волна тепла. Она закрыла глаза и оперлась руками на серую стену душевой. Лара попыталась отключиться от происходящего, сосредоточившись на шуме воды, падающей на плиты пола.
 – Лара.
 Она подняла голову и обхватила себя руками.
 – Давайте.
 Она повернулась и вышла из-под душа. Рикардо стоял в нескольких дюймах, держа наготове ее платье. Лара не обращала внимания на солдат, она смотрела в лицо Рикардо.
 Он улыбнулся ей с такой нежностью, что у нее перехватило дыхание, и быстро накинул на нее платье. Вряд ли оно что-то скрывает, подумала Лара грустно. Оно просвечивало всюду, где прикасалось к ее мокрому телу.
 – Все в порядке. Вы молодец. Вы очень мужественны, querida.
 Рикардо нежно убрал мокрые волосы с ее лица и постарался отжать из них воду. При его словах Лара неожиданно почувствовала гордость, как будто он наградил ее медалью.
 – Все уже позади, – мягко сказал Рикардо.
 Позади? Может быть, издевательства и кончились, но началось что-то более серьезное. Эти несколько минут в душе сблизили их с Рикардо если не физически, то эмоционально. Общие переживания – желание, издевательства, заключение. Она чувствовала, что зависит от него и полагается на него. Это ощущение было новым для Лары, рано оставшейся без родителей. Появилась связь с другим человеком. Она не могла отвести от него взгляд.
 – Вы ведь не тронете меня, правда? – прошептала Лара.
 – Нет. Не так. – Рикардо убрал руки. – Вожделение можно победить. Нежность… – Он резко оборвал фразу. – Нет, я вас не трону.
 Рикардо протянул Ларе руку.
 – Идемте со мной. Держитесь поближе и идите быстро. – Он сжал челюсти. – Мы должны как можно быстрее попасть в камеру. Я не перенесу, если кто-нибудь из них дотронется до вас прямо сейчас.
 Лара дала ему руку, и он крепко сжал ее.
 Сила.
 Защита.
 Единение.


* * *

 …Дверь камеры закрылась за ними, защищая их от сальных шуток солдат. Было уже темно. Лунный свет скупо освещал их сквозь решетки окна и рисовал те же бледные квадраты, которые были такими яркими днем от солнца.
 Лара смотрела, как Рикардо прошел к окну и встал, повернувшись спиной к камере. Он обхватил руками прутья решетки, словно собирался выломать их и выйти на свободу.
 – Благодарю вас, – тихо сказала Лара.
 – За что? – спросил он раздраженно. – За то, что я не изнасиловал вас прямо на глазах у этих свиней? Им пока еще не удалось превратить меня в животное.
 – Вы были добры ко мне. Вы мне очень помогли.
 – В этом нет ничего личного. Вы мне совершенно безразличны. Я не могу ничего чувствовать по отношению к вам.
 Лара продолжала стоять, глядя на его напряженную спину и вздувшиеся бугры бицепсов на руках. Он прислонился головой к поднятой руке, словно пытаясь охладить лоб. Его слова и отстраненная поза каким-то образом ранили Лару.
 – Я понимаю, что вы делали это не для меня, но вам удалась облегчить эту невыносимую ситуацию…
 – Ложитесь спать.
 Он проговорил эти слова, не подняв головы.
 Лара колебалась, не зная, что делать. Ей не хотелось ложиться спать. Ей хотелось подойти к нему и успокоить его. Он казался таким одиноким в эту минуту.
 – Давайте ложитесь, – повторил Рикардо.
 – А где будете спать вы?
 – На полу. Я привык. Я могу спать в любых условиях.
 Она медленно подошла к койке:
 – Возьмите подушку.
 Рикардо отпустил решетку и повернулся к ней.
 – Я не хочу…
 – Вы возьмете подушку, – повторила она упрямо и бросила ее Рикардо. – После такого дня, как сегодня, думаю, я смогла бы заснуть на постели из кактусов.
 – Не говорите этого слишком громко, а то Хурадо завтра заменит эту койку на кактусы.
 Лара вытянулась на постели и закрыла глаза. Изнуряющая дневная жара сменилась ночной прохладой, и дующий в окно ветерок вызвал у нее озноб.
 – Но ведь на Сент-Пьере нет кактусов, правда?
 – Хурадо прикажет доставить их на самолете. – Он помолчал. – Почему вы дрожите?
 – Откуда вы… – Она остановилась. Этот человек обладал сверхъестественными способностями. Он не мог видеть ничего, кроме смутного силуэта, однако, казалось, он улавливал даже биение ее сердца. – Мое платье промокло. Вы же помните, я надела его сразу, как только вышла из-под душа, не обсушившись. Последовала небольшая пауза.
 – Я помню. – Он двигался в темноте. – Снимите его.
 – Что?!
 – Не хватало еще вам простудиться в этом аду. Моя рубашка совершенно сухая, вы будете сегодня спать в ней.
 – А разве вы не простудитесь?
 – Я смогу этого избежать. – Он бросил Ларе рубашку. – Наденьте ее.
 Она поколебалась, затем села и медленно сняла платье через голову. Он был прав. Было бы слишком глупо рисковать простудиться, когда им угрожало столько других неприятностей. Лара надела рубашку и застегнула ее до самого подбородка. Ткань еще хранила тепло и запах его тела.
 – А как же вы?
 – Есть несколько способов. Здесь достаточно небольшого самовнушения.
 Лара положила свое мокрое платье на пол и снова вытянулась на матрасе.
 – Вы имеете в виду йогу?
 – В некоторой степени. Йога, самогипноз. У меня своя техника.
 Так вот как он выдержал пытки! – Вы можете закрыться от всего?
 Снова молчание.
 – Нет, не от всего.
 Атмосфера в камере снова сгустилось. Лара почувствовала то же жаркое возбуждение, которое охватило ее в душевой, когда она знала, что он стоит рядом с ней и желает ее. Сумасшествие. Чувствовать такое по отношению к Рикардо Ласаро – это безумие. В нем было все, чего она боялась в жизни.
 – Спите, ради всего святого.
 Она услышала его учащенное дыхание и заметила напряжение в голосе, готовом сорваться. Лара закрыла глаза, но от этого стало только хуже: обострились другие чувства. Она пыталась убедить себя, что всему причиной не сам мужчина, а запах его рубашки, который она вдыхала. Ведь Рикардо от нее в нескольких футах, и она не может чувствовать тепло его тела.
 – Прекрасная идея. Спокойной ночи, Рикардо.
 Он опустился на пол прямо под окном и положил руки на колени; в этой позе он просидел почти весь день.
 – Buenas noches, Лара.  [2] 
 Ее имя прозвучало так мягко и отозвалось теплом во всем теле. Лара свернулась клубочком на постели, пытаясь отогнать от себя мысли об этом необыкновенном человеке, так не похожем на всех тех, с которыми ей приходилось встречаться. Необыкновенная чувствительность и спокойная несгибаемая сила. Поэт-воин.
 Она не должна поддаваться его обаянию. Она здесь только по одной причине. Когда он будет освобожден из аббатства, он должен пообещать, что не позволит Брету участвовать в этой проклятой войне. Она не даст ему подчинить себе ее мысли и чувства, как это случилось с братом. Все дело в том, что они заперты вместе в этой тесной камере. В этом причина растущей близости. Только поэтому она испытывает такие неестественные для нее чувства. Она должна выйти из этой истории без эмоциональных потрясений. Вряд ли за такое короткое время, которое они проведут вместе, возникнут тесные взаимоотношения, но трудно отрицать, что что-то уже начало происходить.
 Лара заставила себя расслабить мышцы и постаралась успокоить дыхание. Все будет хорошо. Ей нужно выдержать еще два дня, и она вернется в свой мир, в котором ей все привычно и понятно.
 Ей нужно выдержать всего два дня.


* * *

 Она все еще не спала.
 Рикардо почти физически ощущал напряжение Лары. Ведь их разделяло такое короткое расстояние. Его переплетенные руки были так сильно сжаты, что побелели костяшки пальцев.
 Она пришла сюда, чтобы спасти его, и он не животное.
 Но, Господи, как же он желал ее. Она еще почти ребенок. Смелый ребенок, который попал в это чудовищное место, не понимая, что его ожидает.
 Изящная линия спины и округлая мягкая попка…
 Женщина должна иметь право выбрать своего возлюбленного, а у Лары нет выбора.
 Она не откажет ему. Может быть, она будет сначала возражать, но он сумеет сделать так, что она захочет его не меньше, чем он хочет ее.
 Соблазнить? А где же его прекрасная философия? Соблазн, как и сила, отнимает у человека свободу выбора.
 Он страдал. Он хочет трогать ее, войти в нее, двигаться и услышать, как она кричит от наслаждения.
 И тогда Хурадо победит. Они будут в руках у этого подонка.
 Пако нападет на аббатство послезавтра. К этому моменту Хурадо еще не будет уверен в том, что Лара много значит для него.
 Господи, неужели у него совсем нет чести и он готов рисковать тем, что может случиться с Ларой, если он ошибется. Нет!
 Он прикусил нижнюю губу и почувствовал во рту медный привкус крови.
 Ему нужно выдержать всего два дня.


* * *

 – У вас ранка на губе. – Лара смотрела на нижнюю губу Рикардо. – Я не видела ее вчера.
 – Это неважно. – Он доел последний кусок дыни со своей тарелки. – Вы должны съесть все. Больше вы сегодня ничего не получите.
 – Я не голодна. – Жара в камере была уже невыносимой. Дышать стало так же трудно, как вчера. Лара отставила от себя тарелку с фруктами. – В вашей диете не слишком много протеина.
 – Для них проще всего собирать фрукты в сельве. Раз в неделю мне дают мясо. – Рикардо взял обе тарелки и поставил их у двери. – Этого достаточно.
 – Что же мы будем делать целый день?
 – То же, что я делаю каждый день. – Он опустился на пол и начал отжиматься. – Сначала зарядка.
 Лара наблюдала за ним, сидя на койке. На ней все еще была надета его рубашка, и она могла видеть, как напрягаются и расслабляются его мышцы на руках и на груди. Упражнение было повторено много раз.
 – Вы делаете это каждый день?
 – Даже несколько раз в день. Упражнения обеспечивают снабжение мозга кислородом и улучшают реакцию. – Его бронзовый торс блестел от пота, но дыхание было почти таким же, как тогда, когда он начинал отжиматься. Когда Рикардо наконец остановился, он прислонился к стене и улыбнулся Ларе.
 – Теперь ваша очередь.
 – Нет уж, спасибо. Я признаю только плавание в бассейне пару раз в неделю.
 – Я должен был сам догадаться, что вы пловчиха. У пловцов более гладкие мышцы. – Он посмотрел на ее икры, затем его взгляд перешел на бедра. – Более мягкие.
 Последнее слово прозвучало откровенно сексуально, и Ларе захотелось натянуть рубашку на колени, но вместо этого она подобрала с пола свое платье.
 – Наверное, оно уже высохло. Закройте, пожалуйста, на минутку глаза, и я верну вам вашу рубашку.
 Рикардо послушно закрыл глаза и повернулся лицом к стене.
 – Вы плохо спали сегодня ночью.
 – Да. – Она расстегнула и сбросила рубашку. – Откуда вы знаете?
 – Я тоже плохо спал.
 Лара надела платье и попыталась прикрыть бедра.
 – Вы сказали, что прекрасно выспитесь на полу.
 – Похоже, я ошибся.
 – Вы можете открыть глаза.
 Рикардо послушно поднял веки и улыбнулся ей.
 – В моей рубашке вы мне нравитесь больше. Не глядя на него, Лара подняла рубашку и бросила ему.
 – У нас с вами не слишком обширный гардероб. Вы не можете делиться со мной одеждой. – Она села на койку и, подняв руки, попыталась пальцами расчесать или, по крайней мере, пригладить волосы. – Я думаю, у вас нет расчески?
 Рикардо отрицательно покачал головой.
 – Я и не надеялась. – Лара сделала гримасу. – Странно, такие вещи, как расческа, мы считаем просто необходимыми, даже когда… – Она оборвала фразу, пораженная тем, как он смотрит на нее. – Почему вы так на меня смотрите?
 – Как? – Рикардо отвел глаза и уставился в пол. – Я просто смотрел.
 Лара оглядела себя и поняла, что ее поднятые вверх руки натянули лиф, обрисовав контуры груди и выделяющиеся розовые соски. Она поспешно опустила руки и попыталась сменить тему разговора.
 – Разве вы не собираетесь надевать рубашку?
 – Пока нет. – Рикардо посмотрел ей в глаза. – Она еще хранит ваше тепло и ваш запах.
 Ларе стало жарко, дыхание перехватило.
 Рикардо снова смотрел в сторону, одной рукой сжимая ткань рубашки.
 – Давайте играть в «слова». А во что они играли до сих пор, в отчаянии подумала Лара.
 – В «слова»? Он выпрямился.
 – Это займет нас и отвлечет от… Рикардо снова нахмурился.
 – Начнем с игры в «двадцать вопросов». Я загадаю какой-нибудь предмет, а вы постарайтесь узнать, что это, задавая мне вопросы.
 Ей оставалось только надеяться, что он думает не о том, о чем думает она.
 Рикардо больше не хмурился, он улыбался с насмешливым вызовом.
 Проклятье! Он опять прочел ее мысли. Ладно, игра ослабит напряжение между ними, а это сейчас просто необходимо. Лара села на койку и улыбнулась ему в ответ.
 – То, что вы задумали, – это животное, растение или минерал?




 Глава 3


 – Это не правильно! – Лара подняла голову и с осуждением посмотрела на Рикардо. – Все считают, что кит – это рыба. – Это млекопитающее, – сказал Рикардо с довольной улыбкой. – Вы задавали не те вопросы. Не обвиняйте меня в том, что вы считали кита рыбой. Чему вас учили в этом вашем колледже?
 – Кит плавает в море. Как я могла думать, что… – Она остановилась и рассмеялась. – Господи, вот глупая ошибка. Ну хорошо, признаю, вы выиграли.
 – Давно пора согласиться с этим. Я никогда еще не встречал более упрямой женщины. Лара сморщила носик.
 – Терпеть не могу проигрывать.
 – Это очевидно. – Рикардо задумчиво посмотрел на нее. – И вы не часто проигрываете. У вас острый ум. Мне кажется, в общем, мы сыграли вничью.
 Лара согласно кивнула.
 – Но я бы выиграла, если бы вы не подловили меня с этим проклятым китом.
 Тени удлинились, и Лара с удивлением заметила, что день склоняется к вечеру. Они играли в разные игры, пока снова не вернулись к «двадцати вопросам», и время пролетело быстро. Она так увлеклась, что почти забыла, какие опасности окружают их.
 Это Рикардо заставил ее забыть об этом. Во время игры Лара увидела другую сторону его личности. Его остроумные замечания заставляли ее смеяться, его ум вызывал восхищение, а его неподдельное увлечение передалось ей и помогло забыть о тюрьме, Хурадо и ее трудной задаче.
 – Как вам это удалось? – неожиданно спросила Лара. – Как вам удается не страдать из-за того, что вы в тюрьме? Я провела в этой проклятой камере всего одни сутки и, наверное, уже сошла бы с ума, если бы вы не отвлекали меня от мыслей об окружающей обстановке.
 – В любой ситуации можно найти какое-нибудь приятное занятие. Если бы здесь не было меня, чтобы помочь вам, вы бы скоро сами поняли это.
 – Я не уверена, что вы правы.
 – А я уверен.
 – Почему?
 Обаятельная улыбка преобразила его серьезное лицо.
 – Потому что вы терпеть не можете проигрывать.
 Она хмыкнула.
 – Ну этого я не могу отрицать. Но ведь здесь совсем другое… – Лара замолчала, услышав шаги в коридоре, и напряглась, глядя в пол.
 – Спокойно, – тихо сказал Рикардо, выпрямившись. – Может быть, это ничего не значит.
 – Или что-то значит. – Она облизала пересохшие губы. – Животное, растение или минерал?
 – Хорошо. – В голосе Рикардо слышалось одновременно и удивление, и уважение. – Смех всегда спасает от проигрыша, Лара.
 Послышался звук поворачиваемого в замке ключа.
 – Я постараюсь это запомнить. Хотя это, видимо, будет… – Дверь распахнулась, и на пороге появился Хурадо, сопровождаемый двумя солдатами.
 – Животное, – уточнил Рикардо. – Здесь и гадать нечего.
 Лара не смогла сдержать смех, несмотря на то, что страх сжимал ей горло.
 – Очень приятно, – сказал Хурадо, глядя на них. – Очевидно, этот день вы провели очень приятно.
 – Если ты не хотел, чтобы мы развлекались, ты должен был бы просто присоединиться к нам вместо того, чтобы подслушивать. – Рикардо вытянул ноги. – Один твой вид может испортить удовольствие от любой компании.
 – Я поместил сюда женщину не для того, чтобы ты играл с ней в детские игры. – Злоба просто клокотала в горле Хурадо. – Вы ворковали, как два младенца.
 – Извини. – Рикардо пожал плечами. – Может быть, я воспринимаю ее как ребенка. Ты можешь подождать и посмотреть, не изменю ли я своего мнения.
 – Ждать? – Хурадо в два прыжка пересек камеру и схватил Лару за руку. – Я не люблю ждать. – Он потянул ее к себе и заставил подняться на ноги. – Ты не смотрел на нее как на ребенка вчера в душе. У моих солдат есть глаза. Рикардо перевел взгляд на испуганное лицо Лары и побледнел.
 – Ты ведь недоволен мной, а не ею. Отпусти ее.
 – Ну уж нет. Тебе нужен хороший урок, чтоб ты понял, кто здесь хозяин. – Он толкнул Лару к двери. – Мои ребята не считают ее ребенком.
 – Нет! – Рикардо вскочил на ноги. Выражение его лица осталось бесстрастным, но мышцы напряглись, как у зверя перед прыжком. Он медленно подчинил себе свое тело и расслабился. – Ну хорошо. Я признаю, что нахожу ее привлекательной. Этого достаточно?
 – Конечно, нет. Она пойдет со мной.
 Лара похолодела от ужаса. Она не должна кричать, твердила она себе. Вся эта сцена рассчитана именно на то, чтобы она плакала и умоляла не трогать ее.
 – Ты хочешь, чтобы я тебя попросил? – хрипло сказал Рикардо. – Хорошо, я прошу тебя. Она посторонний человек в нашей войне. Не обижай ее, Хурадо.
 – А где «пожалуйста»? – Ситуация явно доставляла Хурадо удовольствие.
 – Пожалуйста, – процедил Рикардо сквозь стиснутые зубы.
 – Этого недостаточно. Я считаю, что тебе нужно дать время обдумать в одиночестве, насколько тебе необходимо общество этой женщины.
 – Что ты собираешься делать с ней?
 – Я предоставляю тебе возможность догадаться об этом. – Глаза Хурадо злобно поблескивали. – Ты знаешь меня. Что, как ты думаешь, я с ней сделаю?
 – Будь ты проклят, Хурадо, не смей…
 Не слушая больше никаких возражений, Хурадо вытащил Лару в коридор, и тяжелая дверь камеры захлопнулась за ними.


* * *

 Когда через три часа Хурадо снова привел Лару, солнце уже склонялось к закату.
 Рикардо посмотрел ей в лицо, но Хурадо, не давая Ларе сказать ни слова, втолкнул ее в камеру со словами:
 – Ты скучал по ней, Ласаро?
 Рикардо не отводил взгляда от лица девушки.
 – Что они с вами делали?
 – Успокойся, разве по ней не видно, что с ней хорошо обращались? – Хурадо поставил Лару на колени перед Рикардо. – Мы сделали из нее просто красавицу. – Он тронул шелковые локоны девушки. – Даже в самых дорогих салонах Штатов она не получила бы лучшего обслуживания. И все это для тебя, Ласаро.
 – Это правда? – Рикардо продолжал смотреть ей в лицо. – Скажи прямо мне, Лара.
 Она кивнула.
 – Это ужасно. – По телу девушки пробежала дрожь – Их руки… Я ненавижу их.
 Хурадо начал медленно расстегивать пуговицы на лифе ее платья.
 – Она очень неблагодарна. Она просто не понимает, как я был добр с ней. Пока. Не правда ли, Ласаро? – Он распахнул платье и обнажил грудь девушки. – Но ты, конечно, хорошо представляешь себе, насколько хуже все могло бы сложиться для нее. Посмотри, какая красивая грудь. Разве тебе не хочется за нее подержаться?
 – Нет.
 – А я думаю, что хочется, – ухмыльнулся Хурадо. – Если ты отказываешься, то я не откажусь. Хочешь посмотреть, как я ее тискаю?
 – Когда-нибудь я убью тебя, Хурадо.
 – Как ты возбудился! – Улыбка исчезла. – Потрогай ее, Ласаро.
 Рикардо, не двигаясь, смотрел на Лару. Голос Хурадо прозвучал как удар хлыста.
 – Трогай ее, тискай!
 Рикардо опустился перед Ларой на колени.
 – Мне очень жаль, – прошептал он. – Господи, как мне жаль.
 – Я знаю. – На ее глазах блестели слезы. – Вы не виноваты.
 Он смотрел ей в глаза, а его руки скользнули за распахнутый ворот платья и начали нежно гладить ее груди.
 Лара закрыла глаза, ее дыхание участилось. Теплые ладони Рикардо продолжали ласкать ее грудь. Девушка ожидала, что почувствует отвращение, но в его прикосновениях не было ничего грубого или непристойного, в них была только нежность.
 – Я вижу, она тебе все-таки нравится, – довольно сказал Хурадо. – Я был в этом уверен.
 – Заткнись, Хурадо. – Голос Рикардо прозвучал очень хрипло. – Ты получил то, что хотел.
 – Пока еще не совсем. Смотри, она похожа на ангела, стоящего на коленях. И ее волосы светятся, как солнце. Разве настоящий мужчина мог бы удержаться и не потащить ее в постель? Как только я утерпел, я просто превзошел самого себя.
 – Убирайся отсюда и оставь ее в покое. Ты уже достаточно поиздевался над ней.
 – Не волнуйся, скоро вы останетесь наедине. Чувствуешь, как от нее хорошо пахнет?
 – Да, – хрипло сказал Рикардо.
 – И грудь у нее очень аппетитная. Есть за что подержаться.
 Рикардо не ответил.
 – Ты можешь ничего не говорить. Я и сам вижу. Эти пять месяцев не прошли для тебя даром, Ласаро. – Лара услышала шаги – это Хурадо покидал камеру. – Я ухожу. Желаю вам приятно провести время. Он остановился у двери.
 – И на этот раз вам предстоят не детские игры, Ласаро. Мне не нравится, когда события развиваются слишком медленно. Я даю тебе время до полуночи. Если ты не возьмешь ее, я отдам ее на ночь солдатам. Видишь, у тебя есть «право выбора».
 Когда дверь за Хурадо захлопнулась, Лара открыла глаза. Смуглое лицо Рикардо было белым, как бумага, а по обеим сторонам рта пролегли глубокие скорбные морщины.
 – Они действительно ничего вам не сделали? – спросил он севшим голосом. Лара поспешно кивнула.
 – Это было неприятно, но, наверное, Хурадо был прав, я должна считать, что на этот раз мне повезло.
 Она посмотрела на его руки, все еще лежащие на ее груди. Контраст между ее белой нежной кожей и сильными загорелыми пальцами Рикардо неожиданно вызвал у нее желание. Щеки девушки покраснели, соски напряглись, и она непроизвольно подалась вперед.
 Взгляд Рикардо тоже опустился вниз, и некоторое время он смотрел на ее грудь как завороженный, затем сделал резкий вдох и медленно убрал руки.
 Ее коже не хватало тепла его ладоней. Лара быстро сказала:
 – Благодарю вас, что вы не позволили ему прикоснуться ко мне. Я понимаю, как вам было трудно просить этого ублюдка.
 – Что может значить гордость, когда… – Он оборвал фразу и начал застегивать ее платье. – Я готов сделать неизмеримо больше, чтобы вам не пришлось проходить через этот ад.
 Пальцы Рикардо дрожали. Лара внимательно посмотрела ему в лицо.
 – Со мной в самом деле все в порядке. Не нужно так беспокоиться.
 – Беспокоиться? – Голос Рикардо дрожал. Он погладил Лару по щеке. – Знаете ли вы, что мне пришлось пережить, когда я ждал здесь, не имея возможности ничего предпринять, и представлял, что Хурадо делает с вами?
 Лара испуганно взглянула на микрофон.
 – Будьте осторожны. Хурадо в любой момент может вернуться в свой кабинет.
 – У нас есть еще пара минут. Неужели вы не понимаете? – Он хрипло рассмеялся. – Он загнал нас в угол.
 Лара согласно кивнула.
 – Я понимаю, что он не оставил нам выбора.
 – И я почти счастлив, что получу то, о чем мечтал с первой секунды вашего появления здесь. – В голосе Рикардо слышалось неподдельное страдание. – Разве после этого я имею право называться человеком?
 – Но ведь это как раз по-человечески. – Лара старалась оставаться спокойной и рассудительной. – Все в порядке, Рикардо. Я ведь знала, что это может случиться, когда отправлялась сюда.
 – Вы знали? – Выражение его лица было ужасно. – Мы должны развлекать Хурадо до завтрашнего утра. Секс для него ничего не значит. И ему трудно поверить, что близость с женщиной может значить что-то для другого мужчины. Он должен дать мне несколько дней, чтобы я привязался к вам, перед тем как… – Нервным движением Рикардо отбросил волосы с лица. – Но он будет следить за нами, так что придется вести себя очень осторожно. Вы понимаете?
 – Я понимаю. – Это Рикардо не знает, какой план они составили с Ренальто. Страшно даже представить себе его реакцию, когда он узнает обо всем. Оставаясь на коленях, она опустилась на пятки и заставила себя посмотреть в глаза Рикардо. – Похоже, нам особенно не из чего выбирать?
 Он медленно покачал головой.
 – Хурадо не шутит. Он дал нам эти дьявольские три часа, и другого шанса у нас не будет.
 Она смущенно потупилась.
 – Тогда мы должны выполнить то, что он требует.
 Рикардо тихо выругался. Лара снова покраснела.
 – Конечно, если вы можете. Нельзя же по приказу заниматься любовью с женщиной.
 – О, очень даже можно, – горько усмехнулся Рикардо. – Не сомневайтесь, я мог бы взять вас прямо у него на глазах, если бы дал себе волю, и подонок прекрасно понимал это.
 Лара тоже это понимала. Даже не глядя на Рикардо, она чувствовала его возбуждение, когда он ласкал ее грудь.
 Его и свое возбуждение.
 – Тогда вам будет легко…
 – Но это будет нелегко для вас, – резко перебил ее Рикардо. – Проклятье, вы же девственница. Что, если я причиню вам боль?
 Лара смущенно улыбнулась.
 – Не думаю, что с вами это будет больнее, чем с солдатами Хурадо.
 – Да, у вас богатый выбор, – проворчал Рикардо. – Господи, это не должно было случиться с вами! Почему я ничего не могу сделать?
 Девушка чувствовала его страдание, и стремление освободить его от бессмысленных переживаний становилось все сильнее.
 – Не мучайте себя, – сказала она беспечно. – Вы не разрушите мою жизнь. В наши дни девственность ничего не значит, тем более в моем возрасте. У меня просто не нашлось времени от нее избавиться.
 – Но она не может ничего не значить для мужчины, который… – Рикардо оборвал фразу и глубоко вздохнул. – Я постараюсь, чтобы вам не было трудно.
 Лара посмотрела ему в глаза.
 – Это будет сейчас?
 Он отрицательно покачал головой.
 – Нам некуда спешить. У нас есть время до полуночи, и я не согласен действовать по приказу. Мы найдем способ не проиграть Хурадо. – Рикардо неожиданно улыбнулся. – Вы должны пообещать мне кое-что. Я хочу, чтобы вы забыли о микрофоне, о Хурадо и о том, где мы с вами находимся.
 Лара непонимающе посмотрела на него.
 – Как же я смогу это сделать?
 – Сконцентрируйтесь. Сегодня утром вы забыли об этом, когда мы играли, – серьезно говорил Рикардо, внимательно глядя ей в глаза. – Я не хочу, чтобы вы вспоминали о том, что должно сегодня произойти, как о кошмаре. – Он понизил голос. – Сделайте это для меня, прошу вас.
 Пораженная, она не могла отвести взгляда. Сейчас Рикардо был совсем не похож на уверенного в себе, выдержанного человека, с которым она познакомилась здесь, в этой камере. Как будто в нем внезапно зажегся тщательно скрываемый свет. Перед ней был человек, способный вести за собой сотни и тысячи последователей. Лара чувствовала себя в кольце его воли.
 – Что я должна делать?
 – Представьте себе…
 Последние лучи заходящего солнца освещали камеру розовато-золотистым светом, смягчая грубую обстановку. По углам уже залегли длинные вечерние тени. Девушка, как заколдованная, смотрела в лицо Рикардо. Чувственные, резко очерченные губы, бездонные черные глаза… Господи, как же он красив!
 – Представить себе что?
 – Что я ваш возлюбленный. – Он протянул руку и нежно погладил ее лоб, убирая непослушную прядь волос. – Что нет ни войны, ни революции, и в нашем мире только одна проблема: суровые отцы, которые защищают своих прекрасных дочерей от молодых людей, стремящихся их похитить. – Он наклонился вперед и коснулся губами кончика ее носа. – Сядь на матрас, querida.
 Лара встала и, как во сне, прошла к матрасу. Золотые лучи солнца не достигали этого затененного угла, и она знала, что сейчас Рикардо видит только ее смутный силуэт. Она опустилась на колени, не отрывая от него глаз.
 – И вы похитили меня у моего отца? Он кивнул.
 – С того момента, как я увидел тебя, я знал, что ты должна стать моей. Ранчо твоего отца рядом с моим ранчо. Каждый день я смотрел, как ты скачешь на своей белой кобылке, и твои золотые локоны сияют на солнце. Всю неделю я поджидал, когда же ты выедешь из усадьбы твоего отца, окруженной высокими белыми стенами, из-за которых виднеется только красная черепичная крыша вашего дома, чтобы бросить взгляд на тебя, скачущую к озеру, другой берег которого принадлежит мне. – Он заговорил тише:
 – Я знал, что должен ухаживать за тобой по всем правилам, но сегодня ты остановилась у озера и посмотрела на меня, и я забыл обо всем на свете. Я знаю, то же самое случилось и с тобой.
 – Да, – прошептала Лара. – Я никогда раньше не чувствовала ничего подобного.
 – Что же ты почувствовала, querida?
 Лара молчала.
 – Расскажи мне. Притворись. Придумай.
 Она неожиданно испугалась. Ей стало страшно поддаться этому обману. Выдуманный мир уже стал для нее более реальным, чем камера, аббатство, ее прошлое. И она не знала, кому принадлежал ее ответ: девушке с ранчо или, может быть, ей самой?
 – Как будто вы были частью меня, и я по-настоящему не существовала до нашей встречи.
 – Тогда я поступил правильно, подкупив твоих слуг сегодня вечером, чтобы они провели меня в твою спальню.
 – И мы сейчас в моей спальне?
 – Ты, должно быть, так же околдована любовью, как и я. – Голос Рикардо был слегка укоризненным. – Разве ты не узнаешь эти узорные решетки, которые приказал поставить твой отец, чтобы оградить тебя от нескромных поклонников, и эти зеленые листья на белоснежном ковре, на котором я сижу?
 Ларе показалось, что она увидела то, о чем он говорил.
 – А почему ты сидишь на полу?
 – Где же должен сидеть рыцарь, как не у ног своей дамы? – Его голос изменился: он стал хриплым. – Кроме того, я еще не осмеливаюсь прикоснуться к тебе.
 – Почему?
 – Я должен быть уверен, что ты хочешь меня так же, как я хочу тебя. – Он начал расстегивать рубашку. – Тебе еще неведома страсть, и я должен быть осторожен, чтобы не причинить тебе боль.
 – Но ведь ты проник в дом моего отца, чтобы овладеть мной?
 – Так же поступил Ромео с Джульеттой. Твой отец считает, что я слишком дик для его нежной девочки.
 – А это правда?
 Рикардо сбросил рубашку, и его мощные плечи в сумерках отсвечивали золотом.
 – Да.
 Лара не сводила с него глаз. Ее дыхание участилось.
 Блестящие черные волосы Рикардо в беспорядке рассыпались по его плечам, напряженные мышцы были налиты силой. Он двигался с грацией дикого животного и был совсем не похож на того сдержанного человека, с которым она провела в одной камере почти сутки.
 – Тогда почему же я позволила тебе остаться здесь со мной?
 Рикардо встал. Его пальцы быстро расстегивали брюки.
 – Потому что ты не та нежная и кроткая девочка, какой считает тебя отец и ты сама.
 – Я должна хорошо знать себя. Он продолжал раздеваться.
 – Тогда почему же ты не возмущаешься тем, что я раздеваюсь перед тобой? – Он повернулся к ней лицом, его обнаженное тело было омыто последними лучами солнца, создававшими золотой ареол. – Я нравлюсь тебе, Лара?
 – Да.
 Что-то сдавило ей горло. Желание? Страсть? Ее груди напряглись под платьем, и она вспомнила, как Рикардо ласкал их.
 – А хочешь знать, что я думаю о тебе? – Он продолжал неподвижно стоять в круге света. – Ты, наверное, знаешь это и сама. Так же, как ты знала сегодня днем, когда я стащил тебя с лошади в высокую траву и кинулся на тебя, как дикий ненасытный зверь. Я все еще продолжаю слышать эти тихие клокочущие всхлипы в твоем горле.
 – Я не помню этого.
 – Тогда я должен тебе напомнить. – Рикардо подошел и встал рядом. – Ты повторяла: «Рикардо, querido, я люблю тебя». И твое тело выгнулось мне навстречу, и наши руки тянулись друг к другу. Как я хотел взять тебя там и тогда!
 Лара почувствовала, что мышцы ее живота напряглись, а между ног появилась горячая влага.
 – Почему же ты этого не сделал?
 Рикардо дотронулся кончиками пальцев до ее щеки, и это легкое прикосновение воспламенило ее.
 – Потому что ты моя богиня, а не шлюха. Ты должна лежать на шелковых простынях в комнате, благоухающей сиренью и лавандой. Я хотел взять тебя к себе на ранчо, но ты боялась отца. Поэтому я пришел к тебе. – Его рука гладила ее шею. – Как и всегда я буду приходить к тебе.
 Лара смотрела на него как заколдованная. Святое небо, она почти чувствовала запах сирени и лаванды, подумала она. И это был ее возлюбленный, который рискнул всем на свете, чтобы провести с ней эту незабываемую ночь. Она прошептала:
 – Почему?
 – Потому что мы созданы друг для друга. – Его рука скользнула за вырез ее платья. Пальцы дрожали, как и раньше, когда он ласкал ее по приказу Хурадо. – Ты принадлежишь мне. – Он провел ногтем большого пальца по ее соску, и она задохнулась от остроты ощущений. – И я принадлежу тебе.
 Он убрал руку и, наклонившись, нежно поцеловал ее в губы.
 – Давай снимем твое платье, Лара. Любви не нужны преграды.
 – Да.
 Она встала на колени, и он медленно снял с нее платье. Стемнело, и тени в камере еще больше сгустились. Рикардо бережно положил Лару на спину и накрыл ее тело своим, целуя ее губы и лаская внутреннюю поверхность бедер.
 Его язык проник к ней в рот, в то время как рука поднималась выше, продолжая свое исследование.
 Лара тихо стонала, и глубоко в горле рождались те самые нежные клокочущие звуки, которые слышал Рикардо, обнимая ее, в высокой траве на берегу озера, когда он впервые прикоснулся к ней.
 Он приподнял голову и улыбнулся ей.
 – Да, это моя страстная девушка. – Его пальцы проникли глубже, и она, вскрикнув, выгнулась ему навстречу. Его дыхание стало отрывистым. – Бери меня, Лара.
 Она хотела его. Девушка горела как в огне. Она прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать крики, поднимающиеся из ее горла, когда он гладил ее, ласкал и проникал все глубже. Она чувствовала себя так, будто в ней прорвалась какая-то плотина, и все ее существо неудержимо устремилось к нему.
 – Рикардо, это… – Лара замолчала, задохнувшись от его ласки. – Да… Да…
 – Сейчас? – прошептал он. – Я могу сделать тебе больно, querida. Твой отец прав. Я слишком дик для тебя.
 – Нет. – Она обхватила его плечи, боясь, что он оставит ее. – Я хочу тебя, Рикардо.
 – Правда? – Он медленно опускал голову, пока его губы снова не коснулись ее губ. – Тогда бери меня, Лара.
 Рикардо мощным толчком вошел в нее, и ее крик растаял на его мягких горячих губах. Он остановился, давая ей привыкнуть к себе.
 Ощущение было невыразимым. Полнота, жар, жажда продолжения.
 Рикардо поднял голову и внимательно посмотрел ей в глаза. Мощное дыхание поднимало и опускало его грудь, черты лица смягчились.
 – Если тебе больно, скажи мне, querida, и я перестану. Я могу кончить один.
 Лара испуганно помотала головой. Говорить она не могла.
 Рикардо сделал глубокий вдох, который она почувствовала в своем теле, и начал двигаться с той дикой энергией, о которой предупреждал ее.
 Лара приняла в себя этот ураган. Ее голова качалась, как на волнах. Руки Рикардо скользнули под ее ягодицы и поднимали ее навстречу каждому толчку.
 Она знала, что вскрикивает и стонет, но не могла остановиться. Всем своим существом Лара отдавалась этому страстному дикому танцу двух тел, стремящихся слиться в одно. Она была захвачена им до самых глубин и хотела только одного – отдать больше.
 – Сейчас, querida, – повелительно сказал Рикардо. – Пусть это случится.
 Лара закрыла глаза, и безумная скачка усилилась. Высокая душистая трава, шелковые простыни, сирень и лаванда, ее возлюбленный, который пришел к ней под покровом ночи.
 Ее возлюбленный…
 Она выгнулась в последний раз, и напряжение ослабло, высокая волна, на которой она взлетела к небу, разбилась на миллионы пенящихся брызг.
 – Рикардо!
 Из его горла вырвался гортанный стон, тело конвульсивно содрогалось. Наконец он остановился, но его сердце стучало как метроном, а воздух вырывался из легких порывистыми толчками.
 Рикардо продолжал дрожать, и ее руки инстинктивно обвили его, чтобы успокоить и защитить, а он зарылся лицом в ее плечо.
 Ее возлюбленный…
 – Все хорошо, – шептала она. – Теперь все хорошо.
 – Неужели? – В его приглушенном голосе слышалось отчаяние. – Тогда почему же я не смог уберечь тебя от этого ада? Я сам хотел оставаться здесь и… – Рикардо пошевелился в ней, выдавая вновь охватившее его желание. – Господи, как я хотел бы остаться в тебе. Я хотел этого с той самой минуты, как тебя увидел.
 – Когда я скакала на своей белой лошади, – сказала Лара мечтательно. Нет, это не так, это фантастическая картинка, которую придумал для нее Рикардо. Она нервно рассмеялась. – Ты знаешь, что я почти поверила в это?
 – Я тоже. – Он погладил ее по голове. – Тебе было хорошо, querida?
 – Да. Больше чем хорошо. Прекрасно.
 – Тогда можно я покажу тебе еще кое-что? – Он поцеловал ее плечо. – Я не насытился тобой. Я сделаю так, как ты захочешь, обещаю тебе.
 Она и так уже снова хотела его, с удивлением поняла Лара. Может быть, она и в самом деле такая дикая, как он думает о ней. Нет, это была девушка из его фантазии. Девушка из ранчо под красной черепичной крышей около голубого озера, окруженного высокой травой, которую колышет легкий ветерок.
 Но растекающийся по ее телу жар не был фантазией. Ее руки обвили плечи Рикардо, а ноги обхватили его бедра.
 – Иди ко мне, – прошептала она. – Покажи мне.


* * *

 Хурадо и его солдаты пришли за ней в полночь. Ей дали время только на то, чтобы накинуть на себя платье, и солдаты увели ее из камеры.
 Рикардо вскочил на ноги.
 – Будь ты проклят, Хурадо, ты сказал, что ты…
 – Успокойся, Ласаро, – перебил его ухмыляющийся капитан. – Ей ничего не сделают… Пока. Я получил удовольствие от вашего спектакля и весьма рад за тебя. Однако потребуется еще пара дней, чтобы подвести тебя к черте, откуда нет возврата назад. А пока я хочу убедиться, что вы не играли комедию для моего удовольствия. Ее просто осмотрят.
 – Ради Бога, нет никакой необходимости, чтобы она проходила еще и через это. Она не…
 Дверь за Хурадо захлопнулась, и Рикардо остался в камере один.
 Ей будет страшно.
 Эта мысль причинила ему боль. Лара – одинокая и беззащитная – в руках этих свиней.
 Ему хотелось кого-нибудь убить.
 Он подошел к окну и увидел, как Лара пересекает двор тюрьмы, идя между двумя солдатами. Резкая боль пронзила его сердце, и горячие слезы потекли из-под закрытых век.
 Как только дверь камеры захлопнулась за Ларой, она метнулась к нему.
 – Господи, как я мечтала сюда вернуться. – Вся в слезах она прижалась к нему. – Рикардо…
 Он крепко обнял девушку.
 – Боже, как же ты замерзла!
 – Мне кажется, я никогда не смогу согреться. Этот железный стол и качающаяся надо мной лампа на проволоке… – Она с трудом выговаривала слова, все крепче прижимаясь к нему, словно пытаясь спрятаться в его объятиях. – Это было отвратительно. Еще хуже, чем в прошлый раз.
 – Тихо, я знаю.
 – Все это было так ужасно. Я не могла дышать. Мне казалось, что, если я вдохну, у меня будут полные легкие грязи. Я хотела вернуться.
 Рикардо взял ее на руки, как ребенка, и понес на постель. Лара дрожала как в лихорадке.
 – Вернуться домой, в Штаты?
 – Нет. – Ее глаза были закрыты, и девушка свернулась в клубок в его объятиях. – Зачем мне в Штаты? Я хотела вернуться сюда, на ранчо.
 Рикардо внезапно остановился, внимательно глядя на Лару. Она была в шоке. Ничего удивительного после всего, что с ней случилось.
 – Но ты не можешь…
 Он замолчал. Довольно с нее страшной действительности. Немного фантазии не причинит ей вреда. Рикардо сел на постель и принялся убаюкивать ее, держа на коленях.
 – Мы с тобой снова на ранчо, Лара.
 Она была такой хрупкой и в то же время соблазнительной в его руках, что он снова почувствовал, как возвращается желание. Нет, только не сейчас. Это последнее, что ей сейчас нужно. Ей просто хочется забыть о пережитом ужасе. Она хочет почувствовать себя свободной и защищенной.
 – Мягкая трава у озера, – прошептала Лара, словно напоминая.
 – Мы привязали лошадей к высокому кипарису. – Он нежно гладил ее волосы. – Сегодня ты взяла с собой корзинку с завтраком и смеялась, когда я расстелил нашу клетчатую скатерть на муравейнике. На гладкой поверхности озера плавают водяные лилии, а мой пес, Лабрадор, бегает по берегу, пытаясь поймать озорную белку.
 – Я помню лабрадора. Ты так и не сказал мне, как его звали.
 – Хайме. – Рикардо поцеловал ее в висок, и она почувствовала, что его сердце переполнено нежностью. – Его зовут Хайме. Он очень любит тебя.
 – Правда? – Лара свернулась поудобнее и помолчала. – Ты, наверное, думаешь, что я сошла с ума, – добавила она шепотом. – Я знаю, что это фантазия, Рикардо. Я просто хочу, чтобы ненадолго она снова стала правдой. Мне нужно, чтобы она стала правдой.
 – Тогда это правда. Все это правда. Закрой глаза, и ты увидишь ее. – Его ладонь коснулась ее век, закрывая глаза. – Тебе в лицо светит солнце, и ты становишься сонной. Я расстелю на земле одеяло, и ты поспишь перед тем, как мы возвратимся на ранчо.
 – Если ты проводишь меня, нас увидит отец.
 – Разве ты забыла? Мы возвращаемся на наше ранчо. Мы с тобой уже поженились. Две недели назад в старинной церкви в соседней деревне. Теперь ты моя жена…


* * *

 Лара просыпалась медленно, спокойно, как ребенок в своей кроватке. Открыв глаза, она увидела склоненное над ней лицо Рикардо.
 Он улыбнулся.
 – Доброе утро.
 – Доброе утро.
 Камеру заливало солнце, и его черные волосы блестели и переливались. Как странно, что при одном взгляде на него она испытывает такой покой. Как будто они уже тысячу раз просыпались в объятиях друг друга.
 – Который час?
 Рикардо прикинул высоту солнца и длину тени.
 – Думаю, сейчас около восьми.
 Восемь часов. После всех вчерашних потрясений Лара и представить себе не могла, что проспит так долго. У нее совсем мало времени.
 Лара резко села и нервно провела пальцами по волосам. Господи, как страшно! А если что-то пойдет не так?
 – Что с тобой? – Взгляд Рикардо с тревогой остановился на ее лице.
 – Ничего, все хорошо, – мягко сказала Лара. – Ты ведь любишь меня.
 Рикардо выразительно посмотрел на микрофон, свисающий со стены.
 – Все это только фантазия, Лара.
 – Нет! – В ее голосе зазвучали упрямые нотки. – Я знаю, что любишь. Сколько раз ты шептал мне это сегодня ночью?
 – Лара, что ты делаешь, черт побери?
 – Если ты любишь меня, ты не дашь им ничего со мной сделать. – Голос девушки стал пронзительным. – Ты просто должен рассказать им все, что ты знаешь. Ты не позволишь им больше дотронуться до меня. Я ни в чем не виновата.
 Рикардо выпрямился, его лицо побелело.
 – Я ничего не говорил тебе ночью, кроме того, что можно сказать ребенку, чтобы его успокоить.
 – Ты лжешь! – Она почти кричала. – Почему ты обманываешь меня? Ты ведь сказал, что любишь меня, но это пока секрет, что всегда будешь любить меня. Я не хочу, чтобы мне делали больно! Скажи им все, что они хотят!
 Рикардо в отчаянии смотрел на микрофон.
 – Я не лгу. Ты довольно привлекательна, и мне нужна была женщина. Но ты для меня ничего не значишь. Ничего.
 – Рикардо! – Лара старалась, чтобы ее голос дрожал. Это удалось ей без особого труда: от страха ее лихорадило. – Ты сердишься на меня. Не надо сердиться. Просто скажи им то, что они хотят, и они отпустят меня.
 Рикардо резко вскочил и бросился к окну. Сквозь сжатые зубы вырвалось испанское ругательство.
 – Сюда идет Хурадо. Пресвятая Богородица, он идет прямо сюда. Что ты, черт возьми, сделала?
 Лара откинулась на постели, стараясь унять страх. Выполнение плана началось, и было слишком поздно сожалеть об этом.
 – То, что я должна была сделать.
 Рикардо кинулся в угол комнаты, разбил микрофон и повернулся к девушке.
 – Проклятье! Что ты хочешь этим сказать? Лара спокойно встретила его взгляд и ответила:
 – Я ненавижу проигрывать, а это единственный путь к выигрышу. Вы были правы. Ренальто не мог бы освободить вас из этого отделения тюрьмы, но камера для допросов примыкает к кабинету Хурадо. Туда он сможет добраться, избежав автоматов, установленных на крыше. Он сказал, что другого способа нет.
 Рикардо смотрел на Лару с недоверием.
 – Господи! Да знаешь ли ты, что они сейчас с тобой сделают?
 – У них не будет для этого времени. Ренальто появится здесь с минуты на минуту.
 – Проклятье! Почему ты ничего не рассказала мне об этом плане?
 – Ренальто сказал, что ты не разрешишь… В этот момент дверь камеры распахнулась. Лара закрыла глаза и начала испуганно хныкать.
 – Она совсем неподходящая подруга для тебя, Ласаро, – сказал Хурадо с презрением. – Она такая слабая. Посмотри на нее: она стонет и хнычет, а ведь мы ее еще не тронули.
 – Ты прав, – быстро согласился Рикардо. – Она ничего не значит для меня, еще меньше, чем ничего.
 – Возможно, – сказал Хурадо. – Но мы знаем твою слабость к беспомощным и беззащитным. Может быть, ты все-таки почувствуешь что-нибудь по отношению к ней. Я думаю, что стоит попробовать вызвать у тебя какие-нибудь чувства.
 Капитан прошел к постели, схватил Лару за волосы и откинул ей голову назад.
 – Прекрати это нытье, меня оно раздражает. Лара открыла глаза и увидела над собой красное лицо Хурадо.
 – Пожалуйста, не трогайте меня. Не позволяй им, Рикардо!
 – Ни смелости, ни гордости. – Хурадо с отвращением скривил губы. Отпустив девушку, он вышел из камеры, на ходу бросив солдатам:
 – Возьмите их обоих. Сначала попробуем бич.
 Лара перевела взгляд на Рикардо.
 Он не смотрел на девушку. Когда солдаты выводили его из камеры, лицо его казалось высеченным из камня.


* * *

 Бич опустился на спину Лары, разрубая кожу под тонкой тканью платья. Наручники, надетые на ее запястья и привязанные к столбам, удерживали ее на ногах. Это шестой или седьмой удар?
 – Ну, Ласаро?
 В голосе Рикардо не было никаких эмоций.
 – Делайте с ней что хотите. Она ничего для меня не значит.
 И опять бич опустился на ее спину, уже с большей силой.
 Где же, наконец, Ренальто?
 Еще удар.
 – Она ничего не значит для меня.
 Сколько раз он уже повторил эти слова?
 Ларе казалось, что солдаты высекают их на пылающей от боли спине ударами бича.
 Слезы бежали по щекам девушки, застилая глаза. Она больше не видела происходящего в комнате.
 – Вы могли бы прекратить это бесполезное занятие. Почему я должен говорить? Она просто женщина, с которой я пару часов поразвлекался.
 Бич опустился снова.
 Тело начало постепенно неметь. Скоро она перестанет чувствовать боль. Спасительная темнота уже появляется перед глазами.
 Стрельба из автоматов.
 Крики.
 Это происходит на самом деле или у нее начался бред?
 Хурадо выкрикивает команды.
 Кто-то освобождает ее от наручников.
 Он не должен этого делать, думает Лара. Ведь она не сможет устоять на ногах без их поддержки.
 Ноги подгибаются, и она опускается на колени.
 – Лара…
 Голос Рикардо, но как непривычно, незнакомо он звучит.
 Она попыталась поднять голову, чтобы увидеть его лицо.
 Но это слишком трудно. Шея не слушается ее, ее тело как гибкий стебель, который легко сломать.
 Неважно. Она бы все равно ничего не увидела. Тут так темно.
 И Лара провалилась в пустоту.




 Глава 4


 Сталактиты.
 Над ней бежевые, персиковые, кремовые сталактиты. Они свисают с высокого потолка, как огромные раскрашенные сосульки.
 – Наверное, страшно проснуться в такой обстановке. Добро пожаловать в пещеры.
 Взгляд Лары остановился на Пако Ренальто. Она поняла, что лежит на соломенном тюфяке, расстеленном на каменном полу, а рядом с ней, скрестив ноги по-турецки, сидит Пако.
 – Пещеры? – Лара с удивлением осмотрелась. Она находилась в небольшой комнате, если только можно было назвать комнатой помещение с неровными каменными стенами причудливой формы и потолком, с которого свисали сталактиты. Три фонаря, прикрепленные к стенам, ярко горели, стремясь рассеять окружающую тьму. Другой обстановки здесь не было. Если, конечно, не считать тюфяка, на котором она лежала. Лара знала, что было что-то важное, связанное с пещерами… А! Это же пароль, который ей дал Ренальто, чтобы она могла доказать Рикардо, что она от него! Неожиданно недавние события всплыли в памяти. Рикардо, аббатство, бич, опускающийся на ее спину снова и снова…
 – Эти холмы пронизаны подземными ходами и пещерами, и мы храним тут казну армии, а заодно и используем их как базы для боевых операций, – объяснил Пако, встревоженно глядя в ее потемневшее лицо. – Как вы себя чувствуете?
 – Паршиво, – прошептала она. – Что с Рикардо?
 – Он в безопасности. Это он принес вас сюда.
 – Вы опоздали…
 – Я знаю. – Он нахмурился и стал еще больше похож на подростка. – На то, чтобы обезвредить часовых и перерезать проволоку, ушло больше времени, чем мы рассчитывали. Мне очень жаль, Лара.
 Она попыталась улыбнуться.
 – Думаю, с этим ничего нельзя было поделать.
 – Вы куда снисходительнее Рикардо. Он набросился на меня как сумасшедший. Вы вели себя очень мужественно.
 Она покачала головой.
 – Мне было страшно до смерти.
 – Рикардо сказал, что вы ни разу не закричали, когда они били вас.
 – Почему я должна была доставлять Хура-до это удовольствие? Они все равно бы не перестали, а Рикардо было бы еще тяжелее выдерживать эту пытку. – Она пожала плечами и почувствовала жгучую боль в спине. – Насколько глубоко они рассекли мне спину?
 – Надеюсь, что шрамов не останется, но несколько дней спина у вас еще поболит. Как только мы добрались до пещер, Рикардо привел к вам доктора, и тот обработал и перевязал вам раны.
 – А что Хурадо?
 – К сожалению, цел и невредим, – сказал Ренальто с горечью. – Как только мы начали атаку, он выскользнул из комнаты для допросов, и мы не смогли до него добраться. Мы решили, что важнее увести вас и Рикардо, пока в бой не вступила внутренняя охрана.
 – Когда я смогу встать?
 – Как только достаточно хорошо себя почувствуете.
 Лара осторожно поднялась на локте. Обжигающая боль снова пронзила спину, и у девушки закружилась голова.
 – Думаю, мне придется подождать с этим.
 – Конечно, вам нужно отлежаться. – Пако поднял с пола железную кружку и протянул ее Ларе. – Выпейте.
 Она взяла кружку и с сомнением посмотрела на мутную жидкость в ней.
 – Что это?
 – Снотворное. Оно очень быстро подействует, а когда вы проснетесь, вы будете чувствовать себя намного лучше.
 – Хорошо, я выпью его.
 Лара подняла кружку, послушно выпила лекарство с приятным фруктовым вкусом и отдала ее Пако. С трудом, очень осторожно девушка перевернулась на живот.
 – Где сейчас Рикардо?
 – Он в своей комнате, планирует новую кампанию.
 Лара зевнула, засыпая.
 – Уже?
 – Возможно, это будет наша последняя кампания. Чтобы начать ее, мы ждали только Рикардо.
 Снова война и насилие. Ларе стало страшно. Неужели ему все еще мало? Неожиданно ей вспомнилось лицо Рикардо, каким оно было, когда Хурадо выводил их из камеры.
 – Он очень сердит на меня?
 – Да, он зол на нас обоих. Я предупреждал вас об этом. – Пако встал. – Но вы все сделали прекрасно, Лара.
 – Правда? – Ее глаза закрывались, а тело стало тяжелым. – Все это было как страшный сон. Я чувствовала себя совершенно беспомощной…


* * *

 Когда Лара проснулась, она была одна. Девушка не представляла себе, сколько она проспала. Фонари на стенах горели по-прежнему ярко, но ее сон был так крепок, что Лара не услышала бы, если бы их заправляли.
 Она медленно и неуверенно села на своей постели. Двигаться было еще больно, но эту боль, по крайней мере, уже можно было терпеть. Лара откинула одеяло и попыталась встать.
 – Подождите, я вам помогу.
 К ней подбежал кудрявый мальчик восьми-девяти лет. Он был одет в такой же зеленый армейский мундир, как и другие солдаты, которых она видела здесь, но на его худеньком теле мундир висел, как на вешалке. Сосредоточенно нахмурив брови, он взял ее за руку и помог подняться на ноги.
 – Вы должны двигаться осторожно, а то ваши раны откроются и Рикардо будет сердиться на меня.
 – Кто ты?
 – Я Мануэль Делгуэро. Я буду о вас заботиться.
 Эти слова были сказаны так торжественно, что Лара не смогла сдержать улыбку.
 – Правда?
 Мальчик важно кивнул.
 – Это большая честь для меня. Рикардо сказал, что когда-нибудь на нашем острове будут рассказывать легенды о том, как вы бесстрашно проникли в аббатство, чтобы спасти его.
 Лара покачала головой.
 – Я в этом сомневаюсь. Мануэль сердито нахмурился.
 – Но так сказал Рикардо! Очевидно, все, что говорил Рикардо, для мальчика было абсолютной истиной.
 – А что ты делаешь здесь?
 – Я же сказал вам, что буду о вас заботиться.
 – Я хотела спросить, что ты вообще делаешь в пещерах. Где твои родители?
 – Они убиты. – В голосе мальчика не отражалось никаких эмоций. – Всех моих родных убили солдаты хунты, и Рикардо взял меня жить в пещеры.
 – Мне очень жаль.
 – О, я их совсем не помню. Я был еще маленьким.
 Он и сейчас совсем маленький, раздраженно подумала Лара.
 – И теперь ты живешь здесь, в пещерах?
 Он кивнул.
 – Сначала я жил с Марией в деревне, неподалеку отсюда, но три года назад Рикардо прислал за нами Пако. Теперь Мария помогает доктору, а я помогаю Рикардо. – Похоже, Мануэль очень гордился этим. – Рикардо говорит, что я ему необходим.
 Дети, идущие за крысоловом на смерть, с горечью подумала Лара.
 – Но ведь в деревне тебе было лучше, чем здесь?
 Мануэль непонимающе посмотрел на нее.
 – Я солдат. Я нужен революции. Я нужен Рикардо.
 – Я понимаю. – Но она не. принимала этот мир, в котором молодые люди заканчивали жизнь в инвалидных колясках, как ее брат, а маленькие дети становились солдатами. – Ну хорошо, мне действительно нужна твоя помощь. Я ужасно грязная, а мое платье превратилось в лохмотья. Есть ли здесь вода и не сможешь ли ты достать мне чистую одежду?
 Мануэль с готовностью кивнул.
 – Я здесь как раз для этого. Чтобы охранять вас и заботиться о вас.
 Лара сделала недовольную гримасу.
 – Хорошо, что, по крайней мере, Рикардо не заставил тебя носить оружие. – Она шагнула и почувствовала босой ногой холодные камни. – А еще мне нужно во что-то обуться. Ты сможешь найти для меня туфли?
 – Не волнуйтесь, сеньорита. – Мануэль сделал успокаивающий жест. – Я вас не подведу.


* * *

 И он в самом деле не подвел.
 Мальчик привел Лару к подземному озеру с обжигающе холодной, но кристально чистой водой. Он добыл для нее шампунь, мыло, полотенце и щетку для волос, помог снять повязки с ран и деликатно отвернулся, пока она купалась. Выйдя из воды, Лара обнаружила приготовленные для нее солдатские брюки, две пары носков, ботинки и гимнастерку. Все было безукоризненно чистым. О нижнем белье, видимо, не следовало и мечтать. Одежда повисла на ней почти так же, как на маленьком Мануэле. Она подвернула рукава рубашки, надела одну пару носков, а другую засунула в носки ботинок, чтобы они не сваливались с ее маленьких ступней.
 – Вам не нужно было надевать рубашку, – неодобрительно сказал Мануэль, повернувшись к ней. – Рикардо сказал мне, что он хочет осмотреть ваши раны.
 – Это ни к чему. Они быстро заживают.
 – Рикардо сказал, что хочет осмотреть их, – упрямо повторил Мануэль. – Я позову его.
 – Он, наверное, давно забыл, что просил тебя об этом, – сказала Лара. – Ведь он командует целой армией, у него достаточно хлопот и без меня.
 – Рикардо ничего не забывает.
 – Все забывают такие несерьезные дела под давлением обстоятельств. Мануэль покачал головой.
 – Только не Рикардо.
 Он повернулся и убежал.
 Еще один фанатик у алтаря, раздраженно подумала Лара, расчесывая волосы. Как он этого добивается?
 Это был риторический вопрос. Лара прекрасно знала, как он этого добивается. В аббатстве она испытала это на себе. С помощью своей способности убеждать и красноречия он создал для нее целый мир, заставил перенестись из тюремной камеры в страну любви и красоты. Человек с такой силой воли и способностью к внушению мог повелевать сердцами и двигать горы.
 Но страна, которую он создал для нее, не существовала в действительности. Эти часы, проведенные ими вместе, – только мираж, придуманный сон. Они оказались в аббатстве в таких условиях, когда различия между ними были отодвинуты на второй план, главной стала та страшная опасность, которой они оба подвергались. Ведь их жизнь и свобода висели на волоске. Теперь, после освобождения из тюрьмы, Лара была уверена, что сможет оценивать Рикардо с той же объективностью, что и до приезда на Сент-Пьер. А ощущение одиночества и потери, с которым она проснулась, – это просто неизбежное следствие пережитых потрясений.
 – Как вы себя чувствуете? – послышался сзади голос Рикардо.
 Рука, держащая щетку, замерла, а сердце, казалось, подпрыгнуло в груди. Лара сделала глубокий вдох и продолжала причесываться, не оборачиваясь к нему.
 – Я уже сказала Мануэлю, что у меня все в порядке. Вам не нужно было приходить самому.
 – Но вы не всегда были со мной абсолютно честной.
 – Я вас никогда не обманывала.
 – Необязательно обманывать, чтобы ввести в заблуждение. – Рикардо говорил резко и сурово. – Вы позволили себе манипулировать мной. Пако прекрасно знал, что я никогда бы не разрешил вам подвергнуться такой опасности ради моего освобождения.
 – Просто дела пошли не так, как он планировал. Он должен был появиться со своим отрядом раньше, – сказала она беспечно. – Если бы все шло по плану, со мной вообще ничего бы не случилось.
 – На войне все планы летят к чертям! И если вы этого не знали, то уж Пако знает это наверняка!
 – Ренальто ни в чем не виноват. Он предупредил меня, что это опасно.
 – – Опасно? Господи, да вас могли забить до смерти или изнасиловать всей командой, прежде чем он добрался бы до аббатства. На это не нужно много времени. Да повернитесь же и посмотрите мне в лицо, черт побери!
 Она совсем не хотела смотреть на него. Гнев в голосе Рикардо задел ее так сильно, что ей не хотелось видеть тот же гнев в выражении его лица. Но этого не избежать. Она аккуратно положила щетку на камень, выпрямилась и повернулась к нему лицом.
 Перед ней был совсем другой человек. Дело было не только в чистом мундире и короткой стрижке. Теперь перед ней стоял командующий армией. Окружающая Рикардо атмосфера властности и несгибаемой воли была такой ощутимой, что, казалось, ее можно потрогать. Лара посмотрела ему в глаза и внутренне содрогнулась. Рикардо смотрел на нее именно так, как она ожидала. Его темные глаза гневно сверкали, а губы были сжаты в тонкую линию. Лара перевела взгляд на верхнюю пуговицу его рубашки.
 – Зачем рассуждать о том, что могло бы случиться? Ничего непоправимого не произошло.
 – Видимо, мы придерживаемся с вами разных взглядов. Если я правильно помню, я лишил вас девственности. И я бы сказал, что это непоправимо.
 – Мы с вами уже это обсуждали. Не понимаю, зачем опять возвращаться к этой теме. –Лара пожала плечами. – Это совсем неважно. Так или иначе, это должно было когда-то произойти.
 – Но не в тюремной камере.
 – Какая разница. Вы были… очень добры ко мне.
 – Добр? – Рикардо недоверчиво посмотрел на девушку. – Я всего лишь старался сделать это выносимым для вас, но в этом не было никакой доброты. Я вел себя как человек, умирающий от жажды в пустыне.
 Она смущенно улыбнулась.
 – Помнится, вы позаботились о том, чтобы возбудить во мне такую же жажду, прежде чем утолили свою. – Она выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза. – И вы на самом деле сердитесь не из-за того, что нам пришлось… это делать, не правда ли? Вам не понравилось, что я обманула вас и заставила Хурадо отвести нас в комнату для допросов.
 Рикардо сердито кивнул:
 – Вы чертовски правы. Вы не оставили мне выбора.
 – И благодаря этому нам удалось вытащить вас из тюрьмы.
 – Но с серьезным ущербом для вас. – Он продолжал смотреть ей в лицо. – И мне не дали возможности решать, хочу ли я принять такую жертву. Вы заставили меня ее принять.
 – А вы приняли бы ее?
 Некоторое время Рикардо молчал.
 – Нет.
 – Ренальто предвидел ваше решение. Нам ничего не оставалось, как скрыть от вас свой план.
 – Черт побери! – Он шагнул к девушке и схватил ее за плечи. – Я сам решаю, чего стоит моя свобода.
 – И даже ваша жизнь?
 – И моя жизнь.
 – Ваша благодарность определенно производит сильное впечатление. – Лара попыталась освободиться от его хватки. – Вас не затруднит отпустить меня? Вы делаете мне больно. Один из ударов пришелся как раз по плечам.
 Рикардо отпустил ее так быстро, что девушка чуть не упала.
 – Боже мой, простите меня. Я на минуту забыл об этом. – Он сунул руку в карман и вынул небольшую баночку. – Повернитесь и снимите рубашку.
 Лара не шевельнулась.
 Рикардо невесело улыбнулся.
 – Пожалуй, поздно стесняться. Я знаю каждую черточку и каждый изгиб вашего тела до той самой родинки у основания позвоночника.
 Лара почувствовала, как вся кровь прихлынула к ее лицу. Она прекрасно помнила, при каких обстоятельствах он увидел эту родинку, как они стояли под душем на глазах ухмыляющихся солдат и его голос сливался с журчанием воды.
 – Теперь все по-другому.
 – Конечно. Я не отрицаю этого. – Он протянул руку и начал расстегивать ее рубашку. Пальцы Рикардо прикоснулись к ее груди, и Лара задохнулась от желания. Он взглянул в лицо девушки и некоторое время не двигался, но вскоре отвел глаза и продолжал расстегивать рубашку, словно ничего не произошло. – Ситуация существенно изменилась. – Он повернул ее лицом к озеру. – Спустите рубашку до пояса.
 Девушка послушно выполнила эту просьбу, больше похожую на приказ, и услышала, что Рикардо открывает баночку с мазью.
 – Теперь нам нужно решить ряд проблем.
 – Я не согласна с вами. То, что случилось в камере, не должно никак повлиять на…
 – Ваши раны больше не нуждаются в повязках, но каждый день после купания я должен буду смазывать их. – Он принялся нежно и старательно втирать мазь. – В пещерах сыро, и это не самое чистое место.
 – Я же сказала, что не согласна, – настаивала Лара. – Почему вы меня не слушаете?
 – Потому что я прекрасно знаю, что вы хотите сказать, и не хочу этого слышать. – Рикардо опустился на колени и продолжал смазывать ее спину. – Подонок рассек здесь тело до самого мяса, но раны уже затянулись, – пробормотал он.
 – Я всего лишь хотела сказать, что наши отношения сейчас в той же стадии, в какой они были, когда я впервые вошла к вам в камеру, – сказала Лара, стараясь не обращать внимания на теплую волну, захлестнувшую все ее существо. – И мы можем правильно оценить то, что произошло между нами.
 – Я оцениваю то, что произошло, абсолютно правильно. Это просто поразительно, насколько правильно начинаешь все оценивать, когда на твоих глазах женщину избивают до смерти. – Его голос стал хриплым. – Вы представляете, что я пережил, наблюдая, как вас пытают, когда я не мог даже выразить свои чувства, иначе Хурадо приказал бы бить вас еще сильнее?
 – Должно быть, вам это было нелегко.
 – Я чувствовал себя так, словно меня режут на куски. – Рикардо говорил едва слышно. – Я хотел убить их, освободить вас и увести туда, где никто никогда не сможет причинить вам боль.
 …Ранчо. Высокая зеленая трава и озеро с водяными лилиями на зеркальной поверхности…
 – Так что не ожидайте от меня благодарности за то, что вы прошли через ад ради моего спасения. Я предпочел бы сгнить в этой дыре, чем стоять и смотреть, как вас пытают. – Неожиданно теплые губы Рикардо коснулись чувствительной кожи ее спины. – Никогда больше не поступайте так, Лара.
 Ее дыхание прервалось, губы раскрылись, а колени ослабели, но девушка заставила себя выпрямиться.
 – Это был мой выбор. – Она быстро натянула рубашку и начала дрожащими пальцами застегивать пуговицы. – И я сделала это не для вас. Я сделала это для Брета.
 Лара повернулась к Рикардо и увидела, что он все еще стоит на коленях. Казалось, эта поза должна была бы унизить его, но этого почему-то не произошло. Могло бы что-то умалить его превосходство над окружающими? Она сомневалась в этом.
 – И именно о Брете я хочу сейчас с вами поговорить.
 – Брет? – Он покачал головой. – Я уже сказал вам, что не могу выбирать за него.
 – Вы можете. – От негодования ее пальцы сжались в кулаки. – Если то, что я сделала в аббатстве, хоть чего-нибудь стоит для вас, вы пообещаете мне то, что я прошу.
 Рикардо не ожидал такой настойчивости.
 – Господи, ну и упрямство!
 – Я хочу, чтобы мой брат был в безопасности. Пообещайте мне это!
 – Я не могу.
 Лара смотрела на него с недоверием.
 – Разве в вашей армии недостаточно простодушных детей вроде Мануэля? Неужели вам необходим еще и Брет?
 Рикардо побледнел от гнева.
 – Мануэль не воюет. За кого вы, черт побери, меня принимаете?
 – За волшебника-крысолова. Почему вы не оставили Мануэля в деревне, вместо того чтобы забрать сюда?
 – Марии передали, что секретная полиция подозревает, что это я поместил у нее мальчика. Неужели вам нужно объяснять, что случилось бы с Марией и Мануэлем, если бы я не забрал их сюда?
 Лара отрицательно покачала головой и тихо сказала:
 – Нет, теперь я понимаю, почему вы это сделали. – Их глаза встретились. – Но все это не имеет никакого отношения к Брету. – Она заправила рубашку за широкий пояс армейских брюк. – Скажите, что я должна сделать, чтобы его не убили на вашей проклятой войне?
 – Война может окончиться до того, как он достаточно окрепнет, чтобы вернуться.
 – А может и не окончиться. Она продолжается уже девять лет.
 – Я не могу мешать его свободному выбору. Я борюсь за то, чтобы у всех была такая возможность. – Она хотела заговорить, но Рикардо ее опередил. – Но я могу поместить его в подразделение, которое будет минимально участвовать в военных действиях. – Он некоторое время помолчал. – И могу пообещать защищать его жизнь своей.
 Это было не совсем то, чего хотела Лара, но для безопасности Брета этого было скорее всего достаточно.
 – И вы дадите мне такое обещание?
 – Да. – Рикардо смотрел на девушку в упор. – Но вы, в свою очередь, тоже дадите мне обещание.
 Лара вопросительно посмотрела на него.
 – Вы должны согласиться остаться со мной. Девушка была поражена.
 – Остаться с вами?
 Улыбка Рикардо была полна горечи.
 – Думаете, я не понимаю, что вы стремитесь как можно быстрее вернуться в Штаты и забыть о существовании Сент-Пьера, а заодно и обо мне? Я не могу вам этого позволить, Лара.
 Она смотрела на него, все еще не понимая.
 – Но почему?
 Рикардо посмотрел ей в глаза.
 – Потому что я люблю вас.
 Лара испытала шок и еще что-то, в чем не хотела признаться даже самой себе.
 – Это невозможно.
 – Я люблю вас. Она отчаянно замотала головой. – Я просто оказалась под рукой в такой ситуации, когда…
 – Я люблю вас. – Рикардо поднялся с колен. – Я знаю себя и свои чувства. Вначале это было желание и стремление защитить. Но затем все изменилось.
 – Я не люблю вас, – прошептала она. – Я не хочу вас любить.
 Он кивнул.
 – Я знаю. Я полная противоположность тому мужчине, о котором вы мечтаете. Но это неважно. Я умею добиваться того, что мне нужно. – Рикардо пожал плечами. – Господи, мне повезет, если меня не убьют в ближайшие несколько месяцев. И мне нужен хотя бы один близкий человек, пока я жив.
 Рикардо и смерть? Такой душевной боли, как при этой мысли, она, казалось, не испытывала никогда в жизни.
 – Вы ведете себя нечестно. Это эмоциональный шантаж.
 – Я не стремился к этому. Я просто хотел, чтобы вы меня поняли. – Он шагнул к Ларе, его голос звучал мягко, убеждающе. – Не пройдет и месяца, как мы начнем большую кампанию. Дайте мне этот месяц.
 – Вы хотите, чтобы я осталась здесь, в пещерах?
 – Это самое безопасное место для вас. – Рикардо погладил девушку по щеке. – Я позабочусь о вас. Обещаю, с вами не случится ничего плохого, если вы останетесь со мной. – Он убрал волосы с ее лица. – Пожалуйста, querida, вы не пожалеете об этом.
 Он был не прав: она пожалеет об этом. Лара почувствовала, что ее охватила паника. Она даже взглянуть на него боится! Она провела с ним всего два дня, и за это время он смог пробудить в ней жалость, восхищение и даже желание. Господи, откуда в нем это нечеловеческое обаяние! Как можно бороться с волшебной флейтой крысолова?
 – Я не могу остаться. Это был просто секс. – Она отступила на шаг назад, словно пытаясь ослабить его влияние. – Это не любовь.
 На мгновение Ларе показалось, что она увидела в его глазах боль, и сразу же лицо Рикардо стало чужим.
 – Думайте что хотите. – Он продолжал стоять и спокойно смотреть ей в лицо. – Но вы останетесь, Лара.
 Она посмотрела на него с недоверием.
 – Вы принудите меня остаться? Его губы сжались.
 – Я уже сказал вам, что нам нужно решить ряд новых проблем. Вы должны были ожидать этого, когда отправились в аббатство освобождать меня. – Он помолчал и тихо добавил:
 – В ту ночь мы были близки несколько раз, откуда вы знаете, что не беременны?
 Мысль об этом не приходила ей в голову. Ей
 Было страшно даже подумать о себе как о матери ребенка, отец которого – Рикардо Ласаро.
 – Это маловероятно.
 – Никто из нас не может этого знать, и я не хочу, чтобы вы уезжали прочь, увозя моего будущего ребенка.
 – Вашего ребенка? Это будет мой ребенок.
 – Наш ребенок. – Улыбка Рикардо была горькой. – И если ему суждено появиться, нам предстоит принять множество решений. И я намереваюсь принимать их совместно. Вы останетесь здесь, пока мы не узнаем, как обстоит дело.
 Она рассмеялась.
 – Так вот почему вы хотите, чтобы я осталась. Я могу стать продолжательницей рода Великого освободителя!
 – Нет! – Рикардо глубоко вздохнул и продолжил уже не так свирепо:
 – Конечно, вы имеете право думать все, что вам угодно. Я должен был заранее догадаться, что вы попытаетесь возвести между нами стену.
 – Мне не нужно ее возводить, она всегда существовала.
 – Разве вы не понимаете, что я должен знать? Все, что когда-то принадлежало мне, было разрушено, и мне невыносима мысль о том, что я могу разрушить вашу жизнь.
 – Ребенок не разрушит мою жизнь.
 – Но он может наполнить ее горечью. Господи, я не хочу больше причинять вам боль, Лара. Не думаю, что я смогу перенести это.
 В голосе Рикардо было такое страдание, что на секунду сочувствие к нему победило ее раздражение. Она не должна жалеть его, думала Лара в отчаянии. Если она хоть на миг смягчится, битва будет проиграна.
 – Вы не хотите причинять мне боль, но при этом угрожаете мне?
 Выражение лица Рикардо стало жестким.
 – Да.
 – Чем же вы можете мне угрожать? Он колебался.
 – Я могу послать Брету записку о том, что он нужен мне.
 Ее глаза расширились от гнева.
 – Вы негодяй! Он еще в инвалидной коляске!
 Рикардо горько усмехнулся.
 – Но вы же, кажется, убеждены, что я своего рода волшебник. И что все, что мне нужно сделать, это щелкнуть пальцами, и он прибежит ко мне.
 – Он не может бегать. Ваша проклятая революция сделала его почти калекой.
 Лара сжала кулаки так сильно, что ее ногти впились в ладони. – Но это правда, он приедет, если вы щелкнете пальцами.
 – Тогда не заставляйте меня делать это. Пусть он остается на Барбадосе, в безопасности.
 – Вы были правы. Вы можете не дожить до следующего месяца. Я сама могу убить вас.
 – Я ожидал, что вы рассердитесь.
 – Тогда ваши ожидания полностью подтвердились. Я надеюсь, что вы не ожидаете при этом, что я немедленно заберусь в вашу постель?
 Он покачал головой.
 – Я хочу этого, но это ваш выбор, Лара.
 – Мне до чертиков надоело это слово. Похоже на то, что у меня в этой ситуации нет никакого выбора.
 – У человека всегда есть выбор, – спокойно сказал Рикардо. – Например, вы можете выполнить свою угрозу и убить меня.
 Лара удивленно посмотрела на него. Он казался совершенно серьезным.
 – Чтобы ваши фанатики разорвали меня на части!
 – Пако попытается защитить вас.
 – Если сам меня не убьет. Он любит вас.
 – Это правда. – Рикардо пожал плечами – Но вы ему тоже нравитесь. Кроме того, так вы положите конец войне и решите все свои проблемы одним ударом.
 – По-моему, вы просто сумасшедший.
 – Я только показываю вам, что выбор всегда существует.
 – Этот выход из положения меня не устраивает. Я не убийца. Я не могла бы… – Она оборвала фразу и помотала головой. – Я найду другой способ выиграть.
 – На минуту я забыл, как вы ненавидите проигрывать. – На губах Рикардо появилась тень улыбки. – Я тоже не хочу, чтобы вы проиграли. Я просто хочу защищать вас и своего ребенка. – Он повернулся, чтобы уйти. – Я пришлю вам Мануэля. Он покажет вам пещеры и представит моих офицеров. Мы постараемся, чтобы вам было здесь хорошо. Следующие несколько дней я буду занят, но постараюсь освобождаться к обеду.
 – Я не хочу вас видеть.
 Рикардо посмотрел на нее через плечо.
 – Но я хочу видеть вас, – сказал он мягко. – Я просто хочу побыть рядом с вами. Не беспокойтесь, вам даже не придется разговаривать со мной.
 И он ушел, прежде чем она смогла подобрать слова для ответа.
 Лара стояла, беспомощно глядя ему вслед. Девушка была в смятении. «Я просто ненавижу его!» – снова и снова повторяла она в отчаянии. Это просто злость и раздражение, а совсем не душевная боль из-за потерянной близости с этим ужасным человеком. Она не позволит себе полюбить Рикардо Ласаро.
 Но то, что она чувствовала на самом деле, не было злостью.


* * *

 Пещеры занимали большую площадь. Здесь было множество естественных «комнат», наподобие той, в которой Лара пришла в сознание после спасения из тюрьмы. Но, несмотря на их обширность, войска Рикардо, казалось, занимали их все. Пока Мануэль вел ее по пещерам, им повстречалось много офицеров, которые выказывали потрясающую вежливость, когда мальчик представлял им Лару. Все это производило впечатление оживления, резко контрастирующего с гнетущей мрачностью окружающей обстановки.
 – Как тебе удается не заблудиться? – спросила девушка у Мануэля, следуя за ним по бесчисленным извилистым коридорам. – Тебе придется дать мне хлебных крошек, чтобы я бросала их, когда ты не сможешь пойти со мной.
 Мануэль озадаченно посмотрел на нее.
 – Зачем вам бросать хлебные крошки?
 – Ну помнишь, их бросали Ганзель и Гретель в сказке, чтобы найти дорогу в лесу?
 Мальчик по-прежнему ничего не понимал.
 Лара почувствовала прилив жалости, сообразив, что ребенок не знает эту сказку. Бедняжка, в его жизни было мало возможностей читать сказки.
 – Неважно. Я расскажу тебе об этом позже. Мы закончили экскурсию?
 – Почти. – Мануэль ускорил шаги. – Вы должны познакомиться с доктором Саласаром. Мы идем к нему в госпиталь.
 – Госпиталь?
 – Так он называет эту пещеру. Там стоит много коек и есть даже операционный стол. Лара вздрогнула.
 – Все это напоминает средние века.
 – Это все, что у нас есть. – Мануэль посмотрел на нее через плечо. – Доктора все уважают. Он присутствовал при рождении Рикардо.
 – Он у вас вроде придворного лекаря Великого освободителя? – сухо бросила Лара.
 Мануэль недоуменно взглянул на нее, приостановившись у входа в большую пещеру с высокими сводами.
 – Я не понимаю, зачем вы так говорите, – серьезно сказал мальчик. – Вы же спасли Рикардо, а говорите так, будто недолюбливаете его.
 – Не думай об этом, – мягко ответила Лара, слегка раскаиваясь в том, что смутила ребенка. – То, что я чувствую по отношению к Рикардо, сложно объяснить. Он очень рассердил меня.
 – Этого не может быть! Все любят Рикардо Ласаро.
 – Да, мне это уже говорили, но я кое в чем не согласна со всеми…
 – Ах, сеньорита Клавел, вы уже намного лучше выглядите, чем в нашу прошлую встречу. – Высокий худой человек, приближавшийся к ним, был одет в такой же зеленый мундир, что и другие солдаты, которых она видела, но его седые волосы и морщины вокруг глаз говорили о том, что его возраст приближался к шестидесяти. – Я доктор Саласар. Я лечу вашу спину с тех пор, как Рикардо принес вас сюда два дня назад.
 – Ваши заботы дали прекрасные результаты. – Лара улыбнулась доктору в ответ с такой же теплотой. – Раны уже почти не болят.
 – Я всегда хорошо работаю. – Темные глаза доктора Саласара весело блеснули. – Это мать-природа и мои пациенты подводят меня, а не я их.
 Лара засмеялась, рассматривая большую пещеру. Тридцать или сорок тюфяков лежали на полу ровными рядами, но только четыре из них были заняты. Все здесь было вымыто и вычищено до блеска.
 – Мануэль сказал, что здесь ваш госпиталь.
 Доктор пожал плечами.
 – Я делаю что могу, а могу я немного. Я лишь поддерживаю раненых, для настоящего лечения мы переправляем их на Барбадос.
 – Похоже, сейчас вы не очень заняты.
 – Слава Богу. – Он иронически рассмеялся. – Сейчас у нас перерыв между кампаниями, но после того, как Рикардо проведет рейд, который он сейчас готовит, народу здесь будет больше чем достаточно.
 Лара постаралась не встречаться глазами с доктором.
 – А скоро будет этот рейд?
 – Возможно. Рикардо никогда не грешил медлительностью.
 Она снова почувствовала страх, но постаралась подавить его и заставила себя улыбнуться.
 – Что ж, тогда я очень кстати выздоровела.
 Доктор кивнул.
 – Но пока еще вам нельзя перегружаться. Психологический шок может дать о себе знать, даже когда раны полностью заживут.
 – Со мной все в порядке. Могу я чем-нибудь помочь вам? Невозможно целыми днями сидеть, ничего не делая.
 Саласар понимающе улыбнулся
 – Рикардо предупредил, что, когда вы начнете выздоравливать, вы будете вести себя именно так.
 – Он так сказал? – Лара раздраженно нахмурилась. – Видимо, он считает, что хорошо изучил меня.
 – А вас это раздражает. – Саласар внимательно изучал ее лицо. – Знаете, не стоит раздражаться. Из всех людей, которых я знал за всю свою долгую жизнь, Рикардо лучше всех разбирается в характере человека. В его положении это просто необходимо, и он это делает так превосходно, что почти безошибочно читает мысли.
 – Я это уже заметила.
 – Он ей не нравится, – обиженно сказал Мануэль.
 Саласар добродушно рассмеялся.
 – Это пойдет ему только на пользу! Он нуждается в достойном противнике. – Он посмотрел Ларе в глаза. – Рикардо сказал мне, что вы задержитесь у нас.
 – Похоже, мне забыли предоставить выбор.
 Саласар проигнорировал горечь в ее ответе.
 – Мне всегда пригодится пара лишних рук.
 Лара смутилась.
 – Но вам придется сначала научить меня, что делать. У меня совсем нет опыта.
 – Здесь у вас его будет достаточно, – сказал доктор. – У меня есть две дипломированных сестры, но они просто сбиваются с ног. Если вы действительно серьезно предлагали свою помощь, вы нас просто выручите.
 – Я попробую, – ответила Лара. – Когда я могу начать?
 – Как только полностью поправитесь. Рикардо разорвет меня на части, если я позволю вам работать сейчас.
 – Я не знала, что вы боитесь его.
 – Человека по имени Рикардо я не боюсь, но генерал Рикардо Ласаро – это совсем другое дело.
 – Я приду к вам завтра утром, – твердо сказала она.
 – Но я же говорил вам, что Рикардо будет… – Он оборвал фразу, увидев на ее лице выражение непреклонности. – Очень хорошо. Почему бы и нет? Но тогда уж вы сами с ним разбирайтесь. Я слишком стар для этого.
 – С большим удовольствием, – согласилась Лара. – До свидания, доктор Саласар. – Девушка повернулась, чтобы уйти. – Пойдем, Мануэль. Без тебя мне не найти дорогу.
 Мануэль кивнул.
 – А еще я должен приготовить вам комнату.
 – Приготовить?
 – Рикардо сказал, чтобы я создал для вас комфортабельные условия.
 Лара еще раз оглядела спартанскую обстановку в госпитале.
 – Мне кажется, что в пещерах не так-то много комфорта.
 – Я смогу это сделать. – Мануэль поспешил по извилистому проходу. – Положитесь на меня.




 Глава 5


 Мануэль принялся за дело с энтузиазмом и изобретательностью.
 День еще не кончился, а маленькая пещера Лары уже полностью преобразилась. В первые же два часа мальчик ухитрился добыть два надувных матраса, почти новое одеяло и даже такую роскошь, как чистые льняные простыни.
 Вскоре после этого появились три дополнительных светильника, две канистры для воды и восемь потрепанных романов в бумажных обложках. В следующие четыре часа нужные и ненужные вещи сыпались в пещеру как из рога изобилия: что-то приносил Мануэль, что-то – солдаты, которые робко улыбались, клали свои сокровища на пол и исчезали так же быстро, как и появлялись.
 Наконец Лара не выдержала и прекратила этот поток приношений.
 – Хватит, Мануэль, – заявила она строго, когда мальчик положил пистолет и переговорное устройство на кучу одеял в углу. – Где ты все это раздобыл?
 – Кое-что у снабженцев, кое-что у солдат, – весело улыбнулся Мануэль. – Не беспокойтесь, я ничего не украл. Все хотят, чтобы у вас было все, что нужно. Мне стоило только попросить.
 – Но, ради Бога, скажи, что мне делать с пистолетом и переговорным устройством?
 – У всех есть пистолеты. – Мануэль задумчиво нахмурился, но тут ему в голову пришла идея, и он тут же расцвел. – Ас помощью переговорного устройства вы сможете говорить с Рикардо, когда он будет в своем кабинете.
 Лара покачала головой.
 – Мне все это не нужно.
 У мальчика от огорчения вытянулось лицо.
 – Я плохо поработал?
 – Ты поработал даже слишком хорошо, – сказала Лара ласково. – И я тебе очень благодарна, но ты должен остановиться.
 – Но я не успел достать вам карты!
 – Думаю, что солдатам они нужны больше, чем мне.
 Мануэль упрямо качал головой.
 – Рикардо сказал, что вы должны получить…
 – Больше ничего. – Видя, что мальчик собирается спорить, Лара торопливо сменила тему:
 – Но я сильно проголодалась. Когда мы будем обедать?
 Мануэль тут же смутился.
 – Солдаты едят все вместе, но вы будете обедать с Рикардо.
 – Я могу обедать с солдатами. Я уверена, что у вас нет…
 – Сеньорита проголодалась, Мануэль. – В арке двери стоял Рикардо. – Беги и принеси нам чего-нибудь поесть.
 Мальчик коротко кивнул.
 – Я быстро. – Но у выхода из пещеры он задержался. – Ты должен поговорить с ней, Рикардо. Она не хочет, чтобы я раздобыл ей карты.
 Рикардо продолжал смотреть Ларе в лицо. – Я поговорю с ней.
 Мануэль исчез.
 Лара отвела взгляд от Рикардо.
 – Он очень решительный.
 – И, очевидно, лучший снабженец, чем я ожидал. Теперь ваша пещера похожа на светский салон.
 – Должно быть, он умеет убеждать. – Она прошла к сооруженному Мануэлем из одеял сиденью и опустилась на него. – Меня удивило, что он так хорошо говорит по-английски.
 – Это заслуга нашего замечательного доктора. Когда он не очень занят в своем госпитале, он преподает английский. После революции мы будем поддерживать с Соединенными Штатами тесные отношения, и чем больше жителей будет знать английский язык, тем будет лучше для них и для страны.
 – Мне нравится доктор Саласар.
 – Вам нравится он, вам нравится Пако, вам нравится Мануэль, – быстро перечислял Рикардо. – Кажется, только я у вас в черном списке.
 – И там вы и останетесь. – Лара смело встретила его взгляд. – Я ненавижу шантаж.
 – Я тоже. – Рикардо сел напротив девушки. – Но это было необходимо, Лара.
 – По вашему мнению.
 – По моему мнению, – согласился он. – Долгие годы мне приходилось действовать, руководствуясь только своим мнением, и я не могу позволить себе изменить свой modus operando теперь.  [3] 
 Рикардо спокойно сидел, сложив руки на коленях, точно так же, как он сидел в камере час за часом. Та же неподвижность, та же атмосфера сдерживаемой силы и властности и та же неотразимая чувственность. Он не сделал абсолютно ничего, что могло бы вызвать у нее желание, однако невидимые нити сексуального возбуждения связывали их и притягивали друг к другу. Ее сердце билось, как птица в клетке, ткань рубашки обрисовывала отвердевшие соски, а грудь поднималась и опускалась от частого дыхания. Лара снова смотрела в сторону, стараясь скрыть то, что с ней происходило.
 – Я же сказала вам, что не хочу вас видеть.
 – Я должен получить свой шанс.
 – Чтобы снова затащить меня в постель? – спросила она вызывающе.
 Рикардо не отвечал так долго, что она не выдержала и посмотрела ему в лицо. Хотя он пытался не подавать вида, Лара поняла, что глубоко оскорбила его. «Чувства Рикардо должны быть мне безразличны», – подумала она.
 Но ей не были безразличны его чувства. Его боль отозвалась болью в ее душе, ей стало так горько и стыдно, как будто она незаслуженно обидела любимого ребенка.
 – Да, я хочу, чтобы мы снова были близки, – хрипло сказал Рикардо. – Я хочу этого так сильно, что испытываю боль даже сейчас. Я не могу не думать о том, какой нежной и горячей вы были, когда приняли меня в себя. Снова и снова я слышу тот звук, который вы издали, когда моя рука…
 – Я не хочу говорить об этом. – Лара покраснела до ушей. – Все это в прошлом. Он покачал головой.
 – Это не в прошлом. Если бы это было в прошлом, я не сидел бы здесь, сгорая от желания, и вы не сидели бы здесь с теми же чувствами.
 Солгать Дара не смогла.
 – Вы были моим первым мужчиной. Естественно, я не могу быть равнодушна… – Она не смогла продолжить. – Но это больше не повторится.
 – Я думаю, это повторится. Я надеюсь на это. – Он грустно улыбнулся. – Но даже если вы правы, я все равно не проиграю, Лара. А знаете почему?
 Девушка не ответила.
 – Потому что это не просто секс. Знаете, я получал почти такое же удовольствие, глядя на ваше лицо, когда мы играли в камере в слова, как и когда мы занимались любовью.
 Лара недоверчиво посмотрела на Рикардо.
 Он кивнул.
 – Да, это правда. Вы заметили, я сказал «почти». Удовольствие не было таким интенсивным, но это… согревало душу.
 Лара понимала, что он имеет в виду. Теперь ей нужно было перебороть более опасную, чем желание, теплоту, которая затопила ее при этих словах Рикардо.
 – Так что я выигрываю хотя бы ваше общество. – Его улыбка растаяла. – Я думаю, если бы вы разрешили себе, вы бы тоже выиграли. Нам с вами пришлось вместе пройти через ад в этой камере.
 – Я не разрешу себе, – сказала Лара. – Я не могу позволить себе никаких чувств по отношению к вам, Рикардо.
 Он помрачнел.
 – Это из-за вашей мечты о маленьком домике на берегу озера и больших собаках? И чтобы все вокруг было чистеньким и аккуратненьким? Что ж, в моей жизни было много грязи и страданий, и я не верю, что она изменится.
 – Именно это я и хотела вам сказать. Мы с вами разные люди.
 Он молча покачал головой.
 – Признайте, что это так, Рикардо, – настаивала Лара.
 – Только потому, что вы решили быть другой. Всегда можно выбрать новый путь.
 – А как насчет вас? Вы тоже могли бы выбрать другой путь.
 Рикардо улыбнулся.
 – Укол. Вы правы. Я схитрил. Я тоже могу выбрать новый путь: забыть о хунте и последовать за вами в маленький городок у озера. Вы считаете, что я должен так поступить?
 Лара смотрела на него, обескураженная вопросом.
 – Нет.
 – Почему нет?
 Она ответила «нет» бессознательно, и теперь ей нужно было понять, почему она так сказала.
 – Потому что вы и есть освободительное движение. Потому что ваши убеждения делают вас самим собой и заставляют вас действовать так, как вы действуете.
 – А ваши убеждения привели вас в аббатство, чтобы спасти меня.
 – Но только для того, чтобы мой брат всегда был в безопасности, подальше отсюда.
 – Вы уверены? – Рикардо задумался. – Разве нельзя было найти другой, менее опасный путь, чтобы достичь этого?
 – Я не смогла придумать ничего другого.
 – Подумайте об этом. – Он посмотрел в лицо девушки. – Я уверен, что вы совсем не такая, какой себя считаете.
 – Вы уже говорили это раньше. – Лара покачала головой. – Но вы ошибаетесь.
 – Возможно, – сказал Рикардо. – Но вы все-таки подумайте об этом.
 Лара чувствовала, что и без этого ей придется многое обдумать. Ее тело реагировало на присутствие Рикардо так же безотчетно, как и при первой встрече, но она не могла позволить ему победить.
 – Если вы снова придете сюда, я не буду разговаривать с вами. – В ее голосе слышалось отчаяние. – Вам лучше отказаться от своего плана.
 – Я приду еще. – Их глаза встретились, и она увидела в его взгляде непоколебимую волю и одновременно тень горечи. – И я не откажусь, Лара.
 После простого обеда, который принес им Мануэль, Рикардо ушел.


* * *

 Каждый вечер он приходил к обеду, как обещал.
 Лара пыталась хранить холодное молчание, но Рикардо не обращал внимания на ее притворное безразличие. Он не говорил о войне и о своей жизни в последние девять лет. Он рассказывал только о своих мирных, довоенных впечатлениях. Рикардо рисовал перед Ларой живые картины своего детства на ранчо и описывал учебу в университете. Эти истории независимо от желания захватывали ее, и она невольно начинала задавать вопросы.
 – Вы никогда не рассказываете о своих родителях, – сказала Лара. – У вас были с ними хорошие отношения?
 – Не с матерью. – Он пожал плечами. – Ей нравилось играть роль хозяйки ранчо, светской дамы, а материнство не вписывалось в созданный ею образ. Я не могу ее за это винить. Я был самым озорным ребенком на свете. Но с отцом мы были очень близки. Он был хорошим, простым человеком с твердыми убеждениями. Отец не видел причин скрывать их, когда хунта пришла к власти. Он должен был бы понимать… – Рикардо оборвал фразу и отпил глоток кофе. – Я очень любил его.
 – Он погиб во время войны?
 – Еще до войны. Когда я учился в университете. Хунта арестовала его вместе с мамой, а ранчо конфисковали. – Он смотрел на кофе в своей чашке. – Их расстреляли на моих глазах.
 Услышав это, Лара задохнулась от ужаса.
 – Господи, – только и смогла она прошептать.
 – Я выступал против хунты в университете, и они решили показать мне, что может случиться, если я не прекращу. Поэтому они привезли меня в аббатство и…
 – Не говорите об этом, – быстро сказала девушка. – Вам необязательно мне это рассказывать.
 Рикардо покачал головой.
 – Я хочу, чтобы вы знали. Это часть моей жизни. – Его рука сжала кружку. – Но они поступили очень нерасчетливо. Мне было всего девятнадцать, и нужно было просто сказать мне, что они не убьют родителей, если я прекращу агитацию. Я любил своего отца.
 Комок в горле мешал Ларе говорить.
 – И они не предоставили вам выбора? Рикардо покачал головой.
 – Им нужен был пример. Они не стали бы слушать меня. Они расстреляли отца и мать и приказали мне вернуться в университет и распустить нашу группу сопротивления, иначе то же самое случится со мной и моими друзьями. – Он грустно улыбнулся. – Как я уже сказал, это было очень глупо. Они должны были убить и меня.
 – Нет! – Реакция Лары была неожиданно сильной. Сколько раз в жизни Рикардо находился на волосок от смерти? Пока она спокойно жила в своем маленьком удобном мирке, он прошел через адские муки.
 – Я был как сумасшедший. Полон ярости и чувства вины.
 – Вины?
 – Они сказали, что это я убил своих родителей. Что мои агитационные речи послали их на смерть. Какое-то время я верил им. – Он поставил кружку на камень, служивший им столом. – Но позже я понял, что их убили бы в любом случае. Мой отец был влиятельным человеком, и он ненавидел хунту так же сильно, как и я.
 – И вы начали гражданскую войну.
 – Никто не начинает гражданскую войну. Это цепная реакция. Когда начинаются взрывы, они распространяются до конца цепи.
 – А вы сыграли роль запала.
 – Вы думаете, мне это нравится? – спросил Рикардо с неожиданной яростью. – Думаете, я не предпочел бы провести свою юность как-нибудь иначе, а не на этой кровавой бойне? Мне почти тридцать, и я умею только калечить и убивать людей. – Он глубоко вздохнул. – За некоторые вещи стоит сражаться, но, черт возьми, как я от этого устал.
 – Но вы все равно продолжаете свое дело.
 – Как и вы продолжаете защищать своего брата от опасности.
 – Это моя семья, все, что у меня есть.
 – А Сент-Пьер – это моя семья, а люди, которые воюют за него, – это все, что есть у меня. – Рикардо посмотрел ей в глаза. – Вы очень любите своего брата?
 Лара кивнула.
 – Мы близнецы, и иногда мне кажется, что мы с Бретом – это один человек. Конечно, у нас разные характеры, но мы всегда сходимся в главном.
 Рикардо улыбнулся:
 – Не считая меня.
 – Не считая вас.
 Они замолчали, и Рикардо сменил тему:
 – Хуан Саласар сказал мне, что вы сегодня работали у него в госпитале.
 – Я не собираюсь помогать вашему движению, – быстро сказала Лара. – Я просто не переношу, когда приходится сидеть без дела.
 – Я не так глуп, чтобы решить, что вы встали в наши ряды, – спокойно сказал Рикардо. – Я просто хочу, чтобы вы не переутомлялись. Вы хорошо спите?
 – Да. – Лара сделала недовольную гримасу. – Насколько это возможно со всеми этими сталактитами, свисающими с потолка. Я чувствую себя как узник в рассказе Эдгара По «Колодец и маятник».
 – Иногда я и сам это чувствую. – Рикардо поднялся. – Но я хотел спросить о другом. Вам не снятся кошмары о том, что происходило с вами в тюрьме? У вас не бывает внезапной депрессии или лихорадки?
 Лара отрицательно покачала головой.
 – Доктор Саласар уже спрашивал меня об этом. Мне немного обидно, что вы считаете меня такой неженкой.
 Рикардо неожиданно улыбнулся.
 – Мне бы и в голову не пришло считать вас неженкой. Просто мы с доктором хорошо знаем, что иногда человеку трудно самому справиться с психологической травмой.
 – Но вы сами без всяких последствий прошли через более тяжелые испытания, чем я.
 – Я просто делаю хорошую мину при плохой игре. – Он стал серьезным. – Если у вас начнутся проблемы, скажите мне.
 – Я сама справлюсь.
 Рикардо тихо выругался по-испански.
 – Какого черта! Почему вы должны сами справляться? За то, что с вами случилось, отвечаю только я.
 – Ничего подобного. Я приехала сюда, в ваш маленький тропический рай, по своему собственному желанию. Если вы так хотите быть Атласом и держать на плечах весь этот чертов остров, это ваше дело. Но я здесь ни при чем. Я сама позабочусь о себе.
 Казалось, горячность девушки развеселила Рикардо.
 – Согласен. Я не буду держать вас на плечах. В конце концов, это не та часть тела, которой я жажду к вам прижаться. – Его улыбка стала откровенно дразнящей, а голос понизился до шепота. – Знаете, как я хотел бы держать вас? Я хотел бы быть глубоко внутри, чтобы ваши прелестные ноги обнимали мои бедра.
 Ларе стало жарко. За последний час она многое перечувствовала по отношению к Рикардо: от глубокой жалости и нежности до резкого раздражения и неприятия. И она думала, что научилась управлять своими желаниями. Но теперь стало ясно, что это Рикардо намеренно заставил ее забыть о мощном физическом притяжении, связывающем их.
 – Да. – Он посмотрел ей в глаза. – Все это здесь и никуда не исчезло. Я думал об этом вчера вечером, прежде чем уснуть. А вы?
 Она облизала губы.
 – Нет, я не позволила себе.
 – Мне это тоже причиняет боль, но я принимаю вас в себя, – сказал он нежно. – Я больше не могу не пускать вас внутрь, вы стали частью меня самого.
 – Рикардо, это бесполезно.
 – Вы помните, что говорили о своем брате и о том, что иногда чувствуете, будто вы один человек? С нами происходит именно это. Иногда я так остро ощущаю наше единение, что могу читать ваши мысли.
 Лара нервно рассмеялась.
 – Я заметила. Но ведь все здесь знают, что вы можете читать мысли каждого и вообще вы сверхчеловек. Это не имеет никакого отношения к нам. Ведь я не знаю, о чем вы думаете.
 – Вы бы знали, если бы захотели, – настойчиво продолжал Рикардо. – Посмотрите на меня, Лара. О чем я думаю сейчас?
 Боль. Желание. Нежность. Любовь.
 Нет, только не любовь! Он не может любить ее, как и она не может любить его. Лара быстро отвела глаза от его лица.
 – Не знаю и не хочу знать! Я не позволю вам загипнотизировать меня и заставить поверить во все, во что вы захотите, чтобы я поверила. Вы слишком хорошо умеете проделывать этот фокус.
 – Это не фокус. – Рикардо помолчал и спокойно добавил:
 – Это любовь, Лара.
 – Нет! Этого не будет. Я не буду любить вас.
 – Может быть, и нет. – Он нагнулся и провел пальцем по ее щеке. – Но вы не сможете заставить меня разлюбить вас, querida.
 – Неужели вы не понимаете, насколько все это глупо? У нас нет ничего общего. И у нас разный образ жизни.
 – Но мы хотим друг друга, мы любим друг друга.
 – Нет.
 Рикардо быстро отвел руку, нежно гладившую ее лицо.
 – Спокойной ночи, Лара.
 – Почему вы не хотите слушать то, что я вам говорю?
 Не отвечая девушке, Рикардо вышел из пещеры.


* * *

 …Тепло его пальцев на щеке и болезненное ощущение потери и одиночества. Ту же пустоту она чувствовала после его ухода вчера, позавчера и все эти вечера, проведенные в борьбе с собственным сердцем. Господи! Ведь она привыкла к его присутствию, как к наркотику, с ужасом поняла девушка. Когда его нет рядом, ей тяжело и одиноко. Все эти дни, работая в госпитале с доктором Саласаром, она жила ожиданием встречи. Лара просто пыталась себе лгать, но наступил момент, когда это стало невозможно. Целыми днями она мечтала о той минуте, когда наконец увидит Рикардо, и ей было хорошо только в его присутствии.
 Пусть это будет всего лишь страсть, молила девушка.
 Но до сегодняшнего вечера Рикардо не сделал ни одной попытки разубедить ее. Лара считала, что испытывает по отношению к нему сочувствие из-за его одиночества и пережитых им страданий. Конечно, она уважала его за стойкость и волю. И безусловно, не могла не восхищаться его умом, интеллигентностью, преданностью родине. Но не эти качества наполняли ее такой теплотой, когда она оказывалась рядом с ним.
 Он становился для нее центром мира.
 Когда он придет завтра, она должна следить за собой и своими чувствами.


* * *

 Но на следующий день он не пришел.
 Мануэль принес обед и приготовил все с обычной старательностью. Но ничего не сказал ей о Рикардо
 Сама Лара не хотела ничего спрашивать. Она должна быть счастлива, что он не явился, говорила она себе. Ей пришлось бы весь вечер бороться с собой, а теперь у нее нет причин для волнений. Но она волновалась.
 В середине обеда девушка не выдержала и спросила у Мануэля:
 – Где он?
 Мальчик избегал ее взгляда.
 – Возьмите еще дыни. Она очень вкусная.
 – Где Рикардо, Мануэль?
 Он встал и заторопился к выходу.
 – Я принесу кофе.
 – Я не хочу кофе. Я хочу знать, где сегодня Рикардо.
 Мануэль колебался. Мальчик явно был смущен.
 – Он сказал, чтобы я вам не говорил.
 – Почему?
 Мануэль пожал плечами и убежал.
 Другая женщина!
 Эта неожиданная мысль пронзила девушку, как удар молнии. Хурадо говорил, что Рикардо – чувственный человек. И теперь, когда он вернулся в свое привычное окружение, нет ничего удивительного в том, что он удовлетворяет свои потребности в сексе. Лара встречала в пещерах несколько роскошных женщин, совсем непохожих на солдат, и понимала, что ему достаточно только поманить пальцем любую из них. И у нее нет никаких причин испытывать такую невыносимую боль. Однако у девушки было чувство, словно ее предали. Но ведь Рикардо
 Ласаро не принадлежит ей, и у нее нет никаких оснований ревновать его к кому бы то ни было.
 Но это была ревность. Невыносимая, чудовищная пытка. Мысль о том, что Рикардо лежит рядом с одной из роскошных красоток и стонет от наслаждения, лишала ее разума. Она готова была убить…
 – Сеньорита, быстрее! – На пороге стоял Мануэль. – Вы нужны в госпитале.
 Лара вскочила на ноги.
 – Что случилось?
 – Начали приносить раненых! Лара быстро бежала за мальчиком по извилистому коридору.
 – Раненых?
 – Они ходили на вылазку. Много убитых и много раненых. Скорее!
 – На какую вылазку?
 Мальчик скрылся из виду, и Лара побежала еще быстрее, стараясь догнать его. Ее сердце так стучало, что ей казалось, будто оно выскочит из груди.
 Раненые! Убитые! Рикардо!
 Со всех сторон огромной пещеры госпиталя слышались громкие стоны. Время от времени раздавались спокойные приказы доктора Саласара. Не меньше тридцати коек было занято, и Саласар и сестры действовали с фантастической быстротой, переходя от солдата к солдату, ставя капельницы и делая перевязки.
 – Лара. Хорошо. – Саласар взглянул на девушку через плечо, делая укол очередному бойцу. – Мойте руки и начинайте помогать Лусии и Марии. Господи, как нам не хватает людей!
 – Что случилось? – не могла не спросить Лара.
 – Был налет на аббатство. Вам будет приятно узнать, что дорогого капитана Хурадо больше нет. – Доктор принялся разрезать на раненом пропитанную кровью гимнастерку. – Пако сказал, что они превратили аббатство в груду дымящихся развалин.
 – Пако? А что с Рикардо?
 – Рикардо возглавлял рейд.
 – С ним все в порядке?
 – Наверное.
 – Что значит «наверное»? – Лара задохнулась от ужаса. – Он не ранен?
 – Я его не видел. Ренальто потерял его из поля зрения после первых выстрелов. Сейчас он отправился назад, чтобы найти его.
 – Как он мог его потерять! – Лара схватила доктора за руку. – Он же его командир, черт побери! Как он мог…
 – Вы думаете, я не хочу узнать, что Рикардо жив и здоров? Но здесь умирают люди, и я не могу бросить их и бежать на его поиски. Мне придется положиться на Пако. – Не глядя на нее, он нетерпеливо повторил:
 – Идите и помогайте сестрам.
 Лара повернулась и, ничего не видя перед собой, отправилась мыть руки. Рикардо возглавлял атаку. Перед ее глазами встали пулеметы, укрепленные на крыше аббатства, сеющие смерть. Более тридцати человек лежали здесь с тяжелыми ранами и увечьями. Если Рикардо был впереди, как он мог остаться в живых?
 «Мне повезет, если меня не убьют в ближайшие несколько месяцев».
 Вспомнив эти слова Рикардо, девушка еще больше испугалась.
 «И мне нужен хотя бы один близкий человек…»
 Ей хотелось плакать, хотелось бросить все и отправиться на поиски Рикардо. Но она не могла так поступить. Как и доктору, ей придется надеяться на Пако Ренальто. Здесь, рядом с ней, страдали и умирали люди, которым она могла принести облегчение.
 Лара подошла к Марии и тихо спросила:
 – Что я должна делать?
 Лара проработала восемь часов, ничего не зная о судьбе Рикардо. Только на рассвете, закончив очередную перевязку и собираясь покинуть госпиталь, она подняла голову и увидела его у входа беседующим с доктором Саласаром.
 От радости у девушки перехватило дыхание. Ей казалось, что ее сердце разорвется от счастья.
 Он жив!
 Темные волосы Рикардо были спутаны, лицо покрыто копотью, и весь вид выдавал крайнюю усталость, но все было неважно, главное, он жив!
 Видимо, почувствовав ее взгляд, Рикардо обернулся, и их глаза встретились. Он замолчал и просто стоял и смотрел на нее.
 Ей надо было отвернуться. Он не должен этого видеть. Она чувствовала себя прозрачной.
 И вдруг он улыбнулся. В этой улыбке было столько радости и любви, что ее сердце подпрыгнуло в груди. Невольно счастливая улыбка появилась в ответ на ее лице.
 Лара не могла отвести взгляд от его лица. Она даже не говорила себе, как глупо позволять ему видеть ее радость. В голове у девушки осталась только одна мысль.
 Он жив.
 Рикардо постоял еще мгновение, улыбаясь ей. Затем, сказав что-то доктору Саласару, повернулся и покинул госпиталь.




 Глава 6


 После тяжелой ночи в госпитале Лара проспала не меньше десяти часов. Когда девушка наконец открыла глаза, она увидела Рикардо, сидящего на земле рядом с ее матрасом.
 Счастье охватило все ее существо, и Лара улыбнулась ему.
 – Вы выглядите совсем не так, как утром, – прошептала она. – Ваше лицо было все в копоти.
 – Я выкупался в озере. – Он насмешливо поднял бровь. – У меня есть такая привычка – ежедневно мыться.
 – Именно этого мне сейчас и не хватает. – Лара потянулась и села на матрасе. – Вчера я настолько устала, что уснула сразу, как только ушла из госпиталя.
 – Я заметил, что вы были измучены, когда заходил к вам. – Он наклонился к ней и убрал ее волосы со лба. – И думаю, что заметил еще кое-что.
 – Да? – Лара испуганно отпрянула назад. – Я не знаю, что вы…
 – Не надо снова возводить преграды между нами – Рикардо улыбнулся ей с такой любовью, что ее испуг растаял и осталась только радость. – Слишком поздно.
 – Я … обрадовалась, что вы остались живы.
 – Я тоже. И никогда в жизни я не радовался этому так сильно, как вчера. Лара покачала головой.
 – Не надо. Вы подталкиваете меня. Я не знаю, что я чувствую. Это слишком быстро для меня. Я должна подумать.
 – Мне приходится вас подталкивать. Я стараюсь укрепить свои позиции, пока вы не передумали.
 Лара отвела взгляд в сторону.
 – Почему вы напали на аббатство? Вы говорили, что там осталось не так много заключенных.
 – Достаточно. Следующая кампания может привести нас к победе, и первое, что сделал бы после этого Хурадо, – расстрелял бы всех узников. Я хотел уничтожить и Хурадо, и эту чудовищную тюрьму. – Он провел рукой по ее волосам, и ее дыхание участилось. – И я хотел убрать его из вашей жизни и из вашей памяти, как будто его никогда не было на свете.
 – Но это невыполнимо.
 – Я знаю. Но вам никогда больше не придется бояться, что он снова причинит вам боль. Я не могу изменить прошлое, но могу позаботиться о будущем. – Рикардо не дал девушке времени для ответа. Он взял ее за руку и помог подняться на ноги. – Идите искупайтесь, потом Мануэль принесет вам что-нибудь поесть. Я зайду к вам завтра.
 – Завтра? – Лара не смогла скрыть разочарования. – А куда вы идете?
 – Никуда. Вы сказали, что я слишком тороплю события. Я просто даю вам время все обдумать. Отдохните от моего присутствия. – Их глаза встретились. – Если вы захотите меня видеть, вы знаете, где меня можно найти.
 Она не знала, где можно его найти. Она никогда не была в той пещере, где он жил.
 – Я ничего не знаю о вас и о том, где вы бываете, когда вас нет здесь. – Лара нахмурилась. – И вы даже не сказали мне, что собираетесь напасть на аббатство.
 – Я не был уверен, что вас это интересует. – Рикардо развернул ее к выходу и ласково подтолкнул, шлепнув по попке. – И я дьявольски счастлив узнать, что вам все это небезразлично.
 К своему ужасу, Лара поняла, что боится смотреть на него. Просто глупо с ее стороны так стесняться человека, с которым она все-таки была близка.
 – Мне интересно. – Неожиданно ей в голову пришла страшная мысль. Она бросила на Рикардо быстрый взгляд через плечо. – Вы говорите мне правду? Вы просто даете мне время? Вы не собираетесь сегодня на вылазку?
 Выражение его лица смягчилось.
 – Я никуда не собираюсь. Обещаю, что завтра я приду к вам снова.
 Лара почувствовала облегчение.
 – Это хорошо. – Она заставила себя улыбнуться. – Будет лучше, если на время вы забудете о рейдах и вылазках. Из меня получается не очень умелая сестра милосердия, и меня пугает мысль провести сегодняшнюю ночь в госпитале.
 Рикардо мягко сказал:
 – Хуан считает, что у вас все получается очень хорошо.
 – У него просто трудное положение. Такой замечательный доктор мог бы и мартышку заставить накладывать жгуты и перевязывать раны.
 Рикардо весело рассмеялся.
 – Возможно. Но все-таки вы помогли ему. – Он стал серьезен. – Как помогли мне. Несмотря на ваши протесты, вы много делаете для нас. Я хотел бы, чтобы мы перестали брать и смогли дать вам что-то в ответ. Мне это очень нужно, Лара.
 Рикардо пристально смотрел на нее, и Лара чувствовала, что его взгляд проникает прямо в ее душу, притягивая и согревая. Пытаясь вырваться из невидимых сетей, она беспомощно прошептала:
 – Я… Мне нужно выкупаться.
 Лара повернулась и поспешно убежала от него.


* * *

 Вода в озере, питаемом подземными родниками, как всегда, была обжигающе холодна, но Лара была в таком смятении, что даже не замечала холода.
 Она не может любить Рикардо.
 Но она пережила такие горькие минуты, когда думала, что его могли убить, а когда увидела его…
 Девушка закрыла глаза, снова переживая этот счастливый момент.
 Конечно, она неравнодушна к нему. Но это не любовь. Просто они очень сблизились в аббатстве. Общие переживания, общие опасности. Такое не проходит бесследно. Дружба, желание – только не любовь. Конечно, она испытывает сочувствие к человеку, который много лет ходит по лезвию ножа. И естественно ее желание помочь и облегчить его напряжение.
 Господи, она не смогла убедить даже себя! Почему не признать, что он красив, умен и неотразимо сексуален и что ей редкостно повезло? И если Рикардо испытывает такое же неукротимое желание, разве не глупо отказываться от такого счастья? Ничего страшного не случится, если она даст ему то, что он хочет, в эти последние дни, которые они проведут вместе.
 Она выскочила из воды, схватила полотенце и начала яростно вытираться. Нужно найти Мануэля, и он отведет ее к Рикардо, пока она не растеряла свою решимость. Она ясно изложит Рикардо все, что думает, чтобы между ними не было никаких недоразумений, и послушает, что он скажет в ответ. Она рассуждает вполне логично, и он должен с ней согласиться. Натягивая рубашку, она вспомнила, какая счастливая волна поднялась в ее душе, когда она увидела Рикардо живым и невредимым. Она просто почувствовала облегчение. Именно облегчение и ничего другого.
 Господи, как она надеялась, что не обманывает себя!
 Могучий часовой в мундире, стоящий у входа в пещеру Рикардо, выпрямился при виде Лары и Мануэля. Девушка неуверенно ступила в коридор.
 – Не волнуйтесь, – шепнул ей Мануэль и подтолкнул вперед. – Он ничего вам не сделает. Все солдаты знают, кто вы.
 – Да? – Если они знают, кто она, у них большое преимущество. В этот момент Лара сама не смогла бы ответить на вопрос о том, кто она и что здесь делает. «Разумное» решение, принятое полчаса назад, теперь казалось ей опрометчивым и глупым.
 Мануэль важно кивнул.
 – Все знают, что вы женщина Рикардо. Часовой вас пропустит.
 – Я не… – Она оборвала фразу и пошла к входу. – Ты идешь?
 Мальчик не ответил. Оглянувшись, она увидела, как он исчезает за поворотом.
 Огромный солдат застенчиво улыбнулся и молча позволил ей пройти под арку входа.
 В пещере Рикардо было голо и неуютно. Сам хозяин полулежал на матрасе, брошенном на пол, опершись спиной на каменную стену. Его ноги были небрежно прикрыты серым шерстяным одеялом.
 Рикардо был обнажен.
 Лара остановилась, молча глядя на него. Его тело было стройным, сильным и жестким, но в выражении лица не было ничего жесткого. Сердце Лары билось так громко, что ей казалось, он должен был слышать этот стук, несмотря на разделяющее их расстояние. Она попыталась проглотить комок в горле, мешающий говорить.
 – Привет.
 Рикардо ответил ей теплой, счастливой улыбкой.
 – Привет, querida.
 Все будет прекрасно. Это был тот самый Рикардо, который оберегал и успокаивал ее в тюрьме, который создал для нее прекрасный мир, чтобы оградить от боли и страданий. Она подошла к нему поближе.
 – Похоже, вы ждали меня.
 – Не ждал… но надеялся, что вы придете. – Темные глаза не отрывались от ее лица. Лара опустилась на колени рядом с Рикардо. – С вами ни в чем нельзя быть уверенным заранее. Последнее утро в камере показало, что вы можете быть очень опасной и непредсказуемой. – Он нежно провел пальцем по ее нижней губе. – Но я хотел быть готовым, просто на всякий случай.
 Ее губа задрожала под его пальцем, дыхание стало неровным.
 – Это сумасшествие. Я даже не знаю, зачем я пришла.
 – Я знаю. – Рикардо начал расстегивать ее рубашку. – Позволь, я покажу тебе.
 Лара бросила тревожный взгляд на дверной проем.
 – Но что, если…
 – Никто не придет. Я приказал Педро сегодня не пропускать никого, кроме тебя.
 Рикардо распахнул на ней рубашку и залюбовался ее грудью.
 – Ты прекрасна.
 Он взял ее за плечи и приблизил к себе.
 – Ты очень напряжена. Расслабься. Все хорошо, Лара. Ты увидишь, как нам будет хорошо.
 Его пальцы гладили ее напряженные плечи, а теплый язык нежно ласкал грудь.
 – Господи, как я мечтал об этом.
 Губы Рикардо сомкнулись вокруг ее розового соска, и у Лары перехватило дыхание. Ощущение было неописуемо острым. Его руки гладили и массировали тело, снимая напряжение, а рот дразнил и волновал. Она ощутила горячее покалывание между ног и выгнулась, теснее прижимаясь к Рикардо, обещая больше.
 Он укусил сосок с достаточной силой, чтобы она почувствовала трепет в каждой мышце тела.
 – Боже мой, как я люблю слушать, как ты…
 Пальцы Рикардо лихорадочно расстегивали пояс ее брюк.
 – Скорее, мы слишком давно не были вместе. Ведь она собиралась сначала поговорить с ним, с трудом вспомнила Лара.
 – Я хотела сказать, Рикардо, что это не…
 Лара не смогла продолжать, потому что его рука скользнула в брюки, опустилась вниз по животу и, погладив нежные завитки на ее лоне, проникла еще ниже. Его длинные сильные пальцы гладили, изучали, проникали все глубже, а рот сжигал грудь поцелуями. Она поговорит с ним потом. Сейчас она хочет только одного: почувствовать его внутри себя.
 – Сними одежду, любовь моя. – Он поднял голову, его глаза лихорадочно блестели. – Я должен видеть тебя. Мне нужно…
 Она уже стремительно сбрасывала вещи, так же желая слиться с ним, как и он с ней.
 – Я пытаюсь. – Она нервно рассмеялась, ощутив внутри себя ритмичное движение его пальцев. – Ты должен… – Пальцы Рикардо проникли глубже, и ее спина выгнулась еще сильнее. Лара закрыла глаза, и последнее слово прозвучало как воркованье голубки:
 – …Подождать.
 – Я не могу ждать, querida. Ты слишком горячая. – Его грудь мощно вздымалась, он отбросил одеяло в сторону и притянул ее к себе. – К черту остальное.
 Одним резким движением Рикардо насадил ее на свой член.
 Лара почувствовала наполненность. Наконец он снова был в ней: большой, твердый, живой. Ей хотелось кричать, двигаться, биться в его объятиях.
 Но Рикардо крепко прижимал ее к себе, не давая ей пошевелиться. Она чувствовала жесткие мужские волосы, царапающие нежную поверхность лонных губ и кожу груди, низкие клокочущие звуки возникали в ее горле, и кровь жаркой волной билась в каждой клеточке.
 Она была беспомощна, прикована к нему навсегда, принадлежала ему целиком.
 Лара открыла глаза и посмотрела ему в лицо.
 – Рикардо…
 Счастье смягчило его резкие черты.
 – Так хорошо, что это причиняет боль, правда? – прошептал он. – Мы предназначены друг для друга. Разве ты не чувствуешь этого?
 И Рикардо начал двигаться, поворачивая ее послушное тело. Скачка была безумной, глубокой, эротическое напряжение невыносимым.
 Лара чувствовала, как слезы стекали по ее щекам. Ее груди горели в его ладонях. Бедра Рикардо двигались вверх и вниз с неукротимой силой. Он давал ей больше, чем можно было выдержать, но ей хотелось еще.
 – Сейчас, Лара. – Рикардо закрыл глаза, и его толчки стали еще сильнее, чаще. – Сейчас!
 Она закричала, каждый мускул ее тела конвульсивно сокращался, удовольствие стало невыносимым.
 Освобождение было таким интенсивным, что низкие стоны Рикардо, прижимавшего ее к себе все сильнее, резче, доносились к ней как бы издалека. Лара лежала на нем опустошенная, расслабленная, без мыслей и ощущений.
 – Моя.
 Голос Рикардо был почти неслышным. Он нежно отвел пряди волос, закрывавших ее лицо в бешеной скачке.
 – Теперь ты принадлежишь мне, querida.
 Девушку охватил ужас. Она должна ему возразить. Она не позволит ему думать, что…
 Лара попыталась восстановить дыхание и сесть.
 – Нет. Все совсем не так. – Ее голос дрожал, но она заставила себя посмотреть ему в лицо. – Я не люблю тебя, Рикардо.
 Он не пошевелился.
 – Ты любишь меня.
 Лара отрицательно покачала головой.
 – Ты мне нравишься. Конечно, я увлечена, но я тебя не люблю.
 Радостное, открытое лицо Рикардо превратилось в отрешенную маску. Он спокойно пересадил ее со своих колен на матрас и бесстрастно спросил:
 – Тогда объясни мне, какова причина твоего приятного визита. Я считал, что ты не относишься к тем женщинам, которые удовлетворяют свои сексуальные потребности с первым попавшимся мужчиной.
 Лару начала бить дрожь. Она натянула на плечи одеяло и попыталась объясниться.
 – Ты был так одинок. Ты говорил, что тебе нужен близкий человек.
 – Но не на одну ночь. – Рикардо грустно улыбнулся. – Я говорил совсем не об этом.
 – Я хотела сделать тебя счастливым. – Она нервно накручивала волосы на палец. – Я не знаю. Я просто не хотела, чтобы ты был один сейчас, когда тебя чуть не…
 Она остановилась на середине фразы.
 – Когда меня чуть не убили? – Рикардо выпрямился, продолжая смотреть на нее без всякого выражения. – И ты почувствовала ко мне жалость и решила бросить мне кость.
 – Нет, все было совсем не так.
 – Как же это было? Говори.
 – Я чувствовала… – Она замолчала и облизала пересохшие губы. – Почему ты меня допрашиваешь? Почему ты не можешь принять то, что произошло, без всяких объяснений?
 – Потому что мне нужно намного больше, чем ты мне предлагаешь. – В ровном спокойном тоне Рикардо слышалась сдерживаемая ярость. – Мне не нужна твоя проклятая жалость. Я хочу, чтобы ты любила меня.
 Лара в отчаянии смотрела на него. На ее глазах показались слезы.
 Неожиданно лицо Рикардо смягчилось.
 – Я сказал тебе, что мне необходимо отдать долг, но, видимо, ты не готова принять то, что я должен дать. – Он нахмурился. – Что ж, с моей стороны было бы глупо отказываться от того, что ты мне предлагаешь в данный момент. Видимо, ты готова делить со мной постель до тех пор, пока я не отправлю тебя на Барбадос?
 Лара молча кивнула.
 – Я принимаю твой подарок. – Уголки его губ насмешливо приподнялись. – Кто я такой, чтобы отказываться от милостыни, когда она приходит в такой аппетитной форме.
 Она оскорбила его, поняла Лара и почувствовала горькое раскаяние. Она не хотела этого. Его жизнь и так достаточно трагична, и еще она причиняет ему незаслуженную боль. Неожиданно ей захотелось броситься в его объятия, прижаться к нему и сказать…
 Что сказать? Она уже и так почти сдала свои позиции и продолжала все больше уступать ему с каждой проведенной с ним секундой.
 – Не надо так пугаться. – Рикардо смотрел ей прямо в глаза. – Ты дала мне обещание. Ты не можешь теперь отступить.
 Лара заставила себя улыбнуться.
 – Я не собираюсь отступать. Почему я должна пугаться?
 Он продолжал внимательно изучать ее лицо.
 – Может быть, ты поняла, что зашла слишком далеко?
 Лара отвела глаза и, бессознательно сжимая край одеяла, сказала:
 – Я не люблю тебя, Рикардо. – Он не хочет ее понять. – Почему ты мне не веришь?
 – Я не могу тебе поверить: это слишком больно, – просто ответил Рикардо. На ее глазах снова появились слезы.
 – Ты ведешь себя нечестно. Я тебя спросила не об этом
 – Я знаю. – Он потянулся к ней, взял на руки и положил ее голову к себе на плечо. – Бедная девочка.
 Рикардо принялся укачивать ее, как ребенка. Его руки обнимали Лару, защищая от боли.
 – Вот что может случиться с малышом, когда он выходит из родного теплого дома в холодный, страшный мир.
 В его объятиях мир совсем не казался ей холодным и страшным. Рядом с ним не было ни боли, ни одиночества. Она должна бежать от него, подумала Лара сонно. Сейчас их близость была еще теснее, чем несколько минут назад, когда их тела сливались в одно целое.
 Губы Рикардо пощекотали ее висок.
 – Не волнуйся, querida. Я никому не позволю сделать тебе больно.
 – Ты не можешь сдержать это обещание. Каждый в этом мире отвечает только за себя, – прошептала она. – Я должна нести свою ношу.
 – Нет, когда дело касается любви. Тогда ответственность за другого – это не ноша, а привилегия.
 Снова любовь. Ей стало не по себе.
 – Я не хочу говорить о…
 – Тсс, я не буду. – Он снова баюкал ее. – Мы не будем говорить о ней. Просто знай, что она ждет тебя, когда ты будешь готова. Хорошо?
 Ничего хорошего, подумала она сердито. Рикардо упорно не хочет соглашаться с тем, что она его никогда не полюбит. Он никогда не примет этого. Что, если она сделала ему еще больнее, чем было ей самой?
 – Ты снова огорчаешься. – Он приподнял ее подбородок на согнутом указательном пальце, чтобы заглянуть в глаза. – Я же сказал тебе: все в порядке. Я сильный. Я смогу выдержать все, что случится со мной.
 Он сильный, но он нежный и чуткий. Он реагирует на каждую ее мысль, каждое ощущение. Ее сердце сжалось. От жалости? От сочувствия?
 – Правда?
 – Правда. – Теплые губы нежно прижались к ее губам. – Весь вопрос в том, сможешь ли ты выдержать все, что случится с тобой?
 Лара испугалась.
 – Что ты имеешь в виду?
 – Ничего страшного. Просто я собираюсь как следует воспользоваться твоим присутствием в моей постели.
 Рука Рикардо опустилась ниже и убрала одеяло с ее груди.
 – Мне не хотелось продолжать твое сексуальное образование, когда этот подонок Хурадо подслушивал нас и пускал слюни.
 Рикардо опустил голову ниже и провел губами по ее груди.
 – Есть несколько приятных позиций, для которых требуются объяснения.
 Лара наконец поняла, что он говорит о физических, а не о моральных испытаниях, и ей стало легче. Секс казался ей более безопасным занятием. Она улыбнулась и шутливо сказала:
 – Я всегда была хорошей ученицей.
 – Замечательно.
 Рикардо откинул одеяло и перевернул ее на живот. Его руки гладили и мяли ее ягодицы, а губы ласкали нежную кожу шеи.
 – Не то чтобы я не верил тебе на слово…
 Рикардо накрыл ее своим телом, и она ощутила твердые очертания бедер и горячее, сильное давление восставшего члена.
 – Но не помешает провести несколько внутренних тестов.


* * *

 – Ты был наверху?
 Лара открыла сонные глаза, когда Рикардо проскользнул под одеяло и обнял ее. Огонь маленькой печурки позволял ей видеть только его силуэт. Прижавшись к Рикардо, Лара обнаружила, что он еще одет.
 – Я думала, что ты совещаешься с Пако.
 – Как ты узнала, что я выходил? – Рикардо наклонился, поцеловал ее в висок и поднялся на локтях, вглядываясь в ее лицо.
 – От тебя пахнет ветром и листьями. – Лара вдохнула его запах. – Здорово. Намного приятнее, чем пещерная пыль.
 Рикардо расстроился.
 – Тебе плохо в пещерах?
 – Иногда. Я люблю солнце. – Лара неожиданно испугалась. – Почему ты выходил наружу? Был еще один рейд?
 – Нет, это был не рейд. Я ходил в деревню Сент-Эстебан. Это около пяти миль отсюда. – Его черные глаза лукаво блеснули. – Чтобы встретиться с женщиной.
 – Предполагается, что я должна ревновать? – Лара улыбнулась. – Ты настолько всерьез занимаешься моим сексуальным образованием, что не сможешь убедить меня, что ходил в соседнюю деревню, чтобы бегать за женщинами. Даже у тебя не хватит на это сил.
 – Ты, как видно, совсем не читала обо мне в прессе и незнакома с моей репутацией. Я считаюсь в этом отношении суперменом.
 – А на самом деле?
 – На самом деле я обычный мужчина. – Рикардо нежно поцеловал ямочку на ее шее. – Но только не с тобой. Ты делаешь меня суперменом.
 Возбуждение помешало ей ответить сразу. Наконец Ларе удалось восстановить дыхание.
 – Правда? – Лара погладила его по волосам. – Это здорово.
 Рикардо поднял голову.
 – Ты не собираешься спрашивать, с кем я встречался?
 – Зачем, если ты все равно мне расскажешь?
 – Я навещал Розу Сардона. – Он откинул одеяло и сел. – Это жена мэра Сент-Эстебана. Прелестная женщина с изысканным вкусом.
 – Очень рада за нее. Рикардо вздохнул.
 – Ты необыкновенная женщина. Если ты не ревнуешь, может быть, в тебе есть хотя бы искорка любопытства?
 Лара тоже села, накинув одеяло на обнаженные плечи. Еще никогда она не видела Рикардо таким. Он казался намного моложе, был полон задора и лукавства. Она снисходительно улыбнулась.
 – Ну хорошо, сдаюсь. Мне очень интересно. Для чего ты встречался с этой необыкновенной Розой Сардона, у которой такой изысканный вкус?
 – Потому что я хотел подарить тебе это. Он пошарил на полу рядом с матрасом и поднял бумажный пакет.
 – Для меня слишком опасно ходить по магазинам, но Сардона на нашей стороне, и я надеялся, что… – Рикардо передал ей пакет. – Посмотри, что там.
 Лара удивленно взглянула на него и медленно открыла пакет.
 Желтый бархат. Яркий, как солнце, мягкий, как ночь.
 Лара достала из пакета роскошное желто-лимонное платье и смотрела на него как на чудо.
 – Встань.
 Она поднялась на ноги, и одеяло упало с ее плеч на постель.
 – Ты прекрасна, – прошептал Рикардо, целуя ее грудь. – Твоя кожа нежнее, чем бархат.
 – Неужели ты ради этого подвергался таким опасностям? Зачем?
 Рикардо взял платье и помог ей надеть его.
 – Потому что я знал, как будут сиять твои золотые волосы на его фоне. Золотое на золотом.
 Он завязал ее пояс, высвободил длинные пряди, попавшие за воротник, и поправил на ней платье.
 – Вот так. Теперь ты выглядишь как принцесса.
 – Зачем, Рикардо? Он стал серьезен.
 – Я хотел сделать что-нибудь для тебя. Никто так не заслужил этого, как ты. Я держу тебя в темной пещере, без солнечного света. Еда ужасна. В твоей жизни нет ничего яркого, интересного. Я знаю, что в этом платье нет ничего особенного, но я надеялся…
 – Оно просто прекрасно. – Лара незаметно смахнула с ресниц слезинки. – И никто в здравом уме не скажет, что ты неинтересен.
 Девушка погладила мягкий бархат юбки.
 – Мне очень нравится.
 – Правда? – Он вел себя очень странно. – Это первый подарок, который я сделал за последние десять лет. Моя мама любила подарки, и я подумал, что ты тоже должна их любить.
 – Я люблю. – Лара покружилась, и широкая юбка развилась как купол. – Я чувствую себя гранд-дамой. Дома я сплю в старых рубашках Брета Боюсь, что я совсем не похожа на твою сеньору Сардона.
 – Ты совершенство. – Рикардо обнял ее и нежно поцеловал. – Я принес тебе еще кое-что.
 Он наклонился и достал из пакета бутылку вина и два бокала.
 – Это для нашего праздника.
 – Какого праздника?
 – Сегодня ровно неделя, как мы снова вместе. – Рикардо дал ей бокал и налил им обоим вина. – Пусть этот праздник повторится еще тысячу и один раз.
 Он улыбнулся Ларе.
 – Я заговорил как Шехерезада, да? Она бессознательно напряглась.
 – Это очень долгое время. В арабских сказках был тысяча и один день.
 – Значит, я пожадничал. – Рикардо поставил бутылку на пол. – Садись, выпей вина.
 Они сели перед потрескивающим неярким огнем печурки.
 – А если ты будешь очень хорошей девочкой, я стану твоей Шехерезадой и расскажу тебе сказку.
 Лара прижалась к его плечу.
 – Какую сказку?
 – Какую захочешь. Ты подарила мне мою неделю. Я буду несчастен, если не смогу дать тебе взамен то, что ты захочешь.
 Рикардо на минуту задумался.
 – Лучше не сказку. Что ты скажешь о стихотворении?
 – Одно из твоих? Он покачал головой.
 – Мои стихи слишком мрачны для такого случая. Я прочитаю тебе Стивенсона, в его стихах есть правда и радость жизни.
  Верность, тайна, свет чудесный 
  В золотых росинках глаз. 
  Остроту клинка небесный 
  Для нее Творец припас. 
  Гордость, доблесть и отвага 
  Защитят любовь от тлена. 
  Дар развеять силы ада 
  Дал Создатель ей бесценный. 
 Лара долго молчала и наконец сказала тихо:
 – Я никогда не слышала его раньше. Оно прекрасно.
 – Даже больше. Это о тебе. Прежде чем она успела ответить, Рикардо улыбнулся и перевел разговор на другую тему:
 – Но ты не пьешь вино? Роза сказала, что оно хорошего урожая. Не то чтобы я разбирался в винах. Я не пробовал хорошего вина очень давно и не могу заметить разницу. Помню, на ранчо мама накрывала на стол… – Он остановился, затем поднял к губам свой бокал. – Выпьем за лучшее вино и более счастливое время в следующем году.
 – Может быть, в следующем году все будет по-другому. Ты говорил, что еще одна кампания может стать последней и вы победите. – Она отпила глоток вина. Оно было прекрасно: хороший букет и нежный вкус. – Возможно, в следующем году в это время война уже закончится, и ты будешь сидеть дома, на ранчо.
 Рикардо невесело улыбнулся.
 – Не знаю, смогу ли я.
 – Что ты имеешь в виду?
 – Всю свою сознательную жизнь я был солдатом. Это все, что я умею. Разве я смогу сложить оружие и начать жизнь снова?
 – Ты говоришь так, будто тебе нравится быть солдатом.
 – Я ненавижу это ремесло. – Рикардо следил за отблесками огня, играющими в бокале. – Но я солдат и не знаю, кем бы я мог быть в наше время.
 – Разве тебе не нравится жизнь на ранчо?
 – Нравится, но я никогда не мог бы вести там хозяйство, как мой отец, хотя я с удовольствием работал и люблю природу. – Он помолчал. – И люблю покой. Мне нравится тишина и покой.
 – Тогда почему же ты не хочешь вернуться на ранчо?
 – Я слишком много пережил. В детстве я сочинял стихи о закатах, о море и о горах. Теперь я вижу только людей.
 – Я не понимаю.
 – Я вижу загрязненные моря, изуродованные горы, смог, застилающий закаты. Я замечаю только проблемы и не могу наслаждаться красотой. Я больше не могу жить только для себя. – Он поцеловал ее розовое ушко. – Господи, как я хотел бы хоть ненадолго вернуться в прошлое.
 – Они не позволят тебе. Доктор Саласар сказал, что тебя выберут президентом.
 – Может быть.
 – Никаких «может быть»! – Лара выпила еще вина. – Ты же знаешь, как относятся к тебе люди. Ты живая легенда.
 – Я устал быть легендой. – Рикардо сжал бокал. – Может быть, я убегу в твой маленький город и забуду, что существует Сент-Пьер.
 – Ты не сможешь забыть. – Лара старалась не смотреть на него. – Пако однажды сказал мне, что ты и есть Сент-Пьер.
 – Потрясающе. – В смехе звучало отчаяние. – Я уже не только легенда, но и весь этот проклятый остров.
 Лара повернула голову, чтобы заглянуть ему в глаза. У него было очень необычное настроение. Рикардо переходил от детской радости к отчаянию. Он всегда был таким сдержанным, волевым и решительным, но сегодня рядом с ней сидел другой Рикардо Ласаро, более человечный и ранимый. Острая нежность пронзила ее сердце. Она не должна это чувствовать. С каждым днем они становились более близкими друзьями, с каждой ночью – более страстными любовниками. Чем это кончится? Лара постаралась, чтобы ее голос звучал беспечно.
 – Это сказал Пако, а не я. Я считаю, что трудно быть народным героем. Я не согласилась бы на это даже на пари.
 – Я знаю. – Он горько усмехнулся. – Тебе нужен только твой маленький городок, твоя собака и твое озеро.
 – Да, это то, что мне нужно.
 Но так ли это? Привычная желанная картина потускнела и не вызывала никаких эмоций. Вместо нее единственной реальностью стали Пако, Мануэль, доктор Саласар и Рикардо, особенно Рикардо.
 – Ты больше не хочешь вина?
 – Нет.
 Рикардо взял ее бокал и поставил рядом со своим на плоский камень у огня.
 – Пора в постель.
 – Праздник закончился?
 Рикардо встал и помог ей подняться на ноги.
 – О, нет, – сказал он, начиная развязывать пояс ее платья. – Праздник только начинается, querida.




 Глава 7


 Рикардо, подожди. Я совсем задохнулась. – Лара беспомощно рассмеялась, но он продолжал стремительно идти по извивающимся коридорам пещерного лабиринта, увлекая ее за собой. – Куда мы идем?
 – Увидишь, – улыбнулся Рикардо, оглянувшись на нее. – Это сюрприз.
 – Еще один? Ты любишь праздники, да?
 – Вчера вечером мы праздновали окончание первой недели.
 – Что же сегодня?
 – Начало новой. Я хочу, чтобы мы начали ее хорошо. – Рикардо завернул за угол. – На солнце!
 Дневной свет!
 Лара остановилась, любуясь ярким солнечным светом, заливавшим выход из пещеры. Она была потрясена. Девушка не осознавала, насколько она стосковалась по солнцу.
 – Мы выйдем наружу?
 Рикардо смотрел Ларе в лицо, словно впитывая ее радость.
 – Ты ведь сказала, что тебе не хватает солнечного света.
 – Но разве это не опасно?
 – Не очень. – Он потянул ее к выходу. – Мы совсем ненадолго. После нашего нападения на аббатство на холмах видели снайперов.
 Лара вышла наружу, обогнув маскировку входа в пещеры, и подставила лицо золотым жарким лучам. Она с наслаждением вдохнула чистый горный воздух.
 – Изумительно.
 – Ты впитываешь в себя солнце каждой клеточкой, – засмеялся Рикардо. – Мне кажется, что это тебе пришлось больше по душе, чем бархатное платье.
 Лара глубоко дышала, наслаждаясь ароматом земли, влажных листьев и орхидей, цветущих на деревьях тропического леса, который начинался неподалеку.
 – Этот воздух сильнее кружит голову, чем вино, которое мы пили вчера. – Она встревоженно посмотрела на Рикардо. – Ты уверен, что для тебя это безопасно?
 Он кивнул и взял ее за руку.
 – Пако послал к озеру трех человек. Если они заметят снайперов, они предупредят нас.
 – К озеру?
 Он по-мальчишески улыбнулся.
 – Я не могу предложить тебе твой маленький город или коттедж, но я могу дать тебе озеро. – Он обнял девушку за плечи и повел к лесу. – Оно в пяти минутах отсюда.
 Голубизна воды ослепила Лару. Окруженное тропическим лесом, за которым виднелись зеленые холмы, оно сверкало на солнце, как гигантский алмаз.
 – Вода здесь теплее, чем в пещерах. Хочешь искупаться? – спросил Рикардо.
 – А нам можно искупаться?
 Ее детская реакция заставила Рикардо улыбнуться.
 – Тебе можно. А я посижу здесь, на берегу, и понаблюдаю за тобой.
 – Разве ты не хочешь поплавать? Как ты можешь удержаться?
 Говоря это, она быстро сбрасывала ботинки и носки.
 – Настоящее солнце и это прекрасное озеро. Рикардо опустился на покрытый травой берег.
 – Не снимай рубашку. Мы ведь не собираемся устраивать стриптиз для солдат?
 Лара оглянулась вокруг, стягивая брюки.
 – Я никого не вижу.
 – Ты их и не должна видеть. Поверь мне на слово: они там.
 Она побежала к озеру, полы рубашки развевались вокруг ее бедер, быстро нырнула и уверенно поплыла.
 Вода была приятно прохладной и освежала разгоряченное тело.
 – Не заплывай далеко, – крикнул Рикардо. Лара послушно повернула и поплыла к нему.
 – Я хотела бы остаться здесь навсегда, – радостно ответила она. – О, Рикардо, спасибо тебе.
 По его лицу пробежала тень.
 – Тебе легко угодить.
 – Что ты хочешь этим сказать? Мое собственное озеро, солнечный свет и орхидеи. – Лара нащупала ногами дно, встала и отжала воду из волос. – Это прекрасно.
 – Я вижу, что тебе это понравилось. – Рикардо улыбнулся девушке, щурясь на солнце. Он был так красив!
 Лара стояла по плечи в воде и смотрела на него. Он сидел, обхватив руками колени. Она очень хорошо знала эту позу. Это был тот же властный, волевой человек, с которым она познакомилась в камере, порывистый, ранимый любовник, поэт-воин.
 Неожиданно все эти образы слились для нее в один, все сомнения унеслись прочь, и осталось только одно истинное чувство, с которым она пыталась бороться так долго.
 Боже, ведь она любит его.
 – Лара? – Рикардо внимательно вглядывался в ее лицо. Он замер, увидев, как она смотрит на него.
 Какой момент для такого неожиданного признания – она, по шею в холодной воде, и Рикардо, смотрящий на нее с берега. Она пошла к нему, стараясь побыстрее преодолеть сопротивление воды, разделяющей их.
 Когда Лара подошла к берегу, он уже стоял, протягивая ей руки. Рикардо притянул ее к себе.
 Мокрая рубашка облепила тело девушки, но она не чувствовала холода. Он обнял ее за шею и заглянул в глаза.
 – Да? – прошептал он.
 Лара не могла говорить. Она только смотрела на него в немом удивлении, не понимая, как она дошла до этой точки, откуда нет возврата.
 Радость осветила его лицо, и его губы медленно приблизились к ее губам.
 – Querida, это правда…
 Резкий щелчок! Рикардо дернулся. Кровь залила его плечо…
 – На землю!
 Рикардо отбросил ее в кустарник и закрыл своим телом.
 Это был выстрел!
 Рикардо ранен! Он истекает кровью!
 Как только Лара поняла, что случилось, ее сердце остановилось от ужаса. На одном из деревьев ближнего леса, видимо, прятался снайпер.
 – Пусти, я встану. Ты ранен.
 – Не двигайся. – Рикардо не дал ей пошевелиться, его тело крепко прижимало Лару к земле. – Он все еще там.
 Еще выстрелы.
 Лара не поняла, с какой стороны раздались эти выстрелы, и не знала, в кого они были направлены. Рикардо продолжал защищать ее собственным телом. Эти пули могли попасть в него.
 – Нет!
 Она начала вырываться, царапаясь, как дикая кошка, и ей удалось вывернуться из-под него и встать на колени. С одного взгляда она поняла, что эти выстрелы не причинили вреда Рикардо, но неизвестно, насколько опасна первая рана.
 – Тебе нужно немедленно вернуться в пещеры!
 – Подожди! – Рикардо тяжелой рукой нажимал на ее плечо, удерживая ее на коленях, не позволяя подняться. – Мы не знаем, сколько там было снайперов.
 – Это неважно. – По ее щекам текли слезы. – Черт возьми, ты можешь умереть от потери крови!
 – Я не думаю, что задета артерия, пуля прошла навылет. – Неожиданно Рикардо побледнел и напрягся. – Она прошла сквозь мое плечо, – повторил он.
 Лара едва слышала, что он говорит, быстро расстегивая на нем гимнастерку.
 – Мы не должны были выходить из пещер. Я не должна была разрешать тебе…
 – Рикардо! – Около них стоял Пако, и его лицо было почти таким же бледным, как у Рикардо. – Черт побери, я говорил тебе, что это опасно. – Он опустился рядом с ними на колени. – Ты серьезно ранен?
 – Пустяки. – Рикардо оттолкнул руки Лары. – Они их достали? Пако кивнул.
 – Это был снайпер-одиночка. Давай-ка вернемся в пещеры, чтобы Хуан занялся твоей раной. – Он помог Рикардо подняться на ноги, обхватив его за талию. – Господи, какой идиотизм! Самый преследуемый человек на острове вышел искупаться! – Он покачал головой. – В яркий солнечный денек.
 Он не ходил купаться, подумала Лара. Он сидел на берегу и смотрел на нее, охранял ее, потому что знал, как велика опасность.
 – Заткнись, Пако, – равнодушно сказал Рикардо. – Необязательно мне объяснять, каким я был идиотом. Мне это уже показали самым убедительным способом.
 Он не смотрел на Лару, в то время как Пако почти нес его по лесной тропинке.
 – Оденься, Лара. Я пришлю за тобой солдат, и они отведут тебя в пещеры. Оставайся здесь, пока они не придут.
 – Но я хочу пойти с тобой.
 Рикардо не ответил и через несколько секунд скрылся в густом кустарнике.
 Пораженная, она смотрела ему вслед, чувствуя себя одинокой и покинутой.


* * *

 Лара быстро оделась, но ей пришлось подождать несколько минут, пока за ней не пришли солдаты, чтобы отвести назад, в пещеры. К тому моменту, когда она попала в госпиталь, Пако уже ушел, доктор Саласар закончил бинтовать плечо Рикардо, а Мануэль стоял рядом с чистой рубашкой для него.
 – Как ты? – Лара поспешила к Рикардо. – Как он, Хуан?
 Саласар успокаивающе кивнул.
 – Отлично. Плечо поболит пару дней, но можно было даже не накладывать повязку.
 – Но он потерял много крови… – Лара содрогнулась и обратилась к Рикардо:
 – Ты уверен, что все в порядке?
 – Я получал более серьезные раны. – Рикардо с трудом просунул руку в рукав рубашки и начал застегивать ее. Его губы презрительно искривились. – Но ни одну из них я не заслуживал больше.
 – Никто не заслуживает, чтобы в него стреляли. Стой, дай я помогу тебе.
 Лара протянула руки, чтобы застегнуть пуговицы.
 – Нет! – Рикардо отошел от нее. – Мне не нужна помощь. Со мной все в порядке.
 – Тебя только что ранили. Ты не можешь быть в порядке. Я просто хотела помочь, черт возьми!
 На секунду что-то неуловимое проскочило под бесстрастной маской, закрывшей его лицо.
 – Я знаю это. – Рикардо перевел взгляд на петли и пуговицы своей рубашки, с которыми он пытался справиться одной рукой. – Иди к себе. Мне нужно поговорить с Пако о снайпере. Я приду к тебе после этого.
 Это был приказ. Такого Рикардо она не знала. С таким же успехом она могла быть одним из солдат его армии. Отчужденность, властность, командный тон.
 Лара поколебалась, неуверенно глядя на Рикардо. Она почувствовала неловкость доктора по тому, как он смотрел на них обоих, но, игнорируя его присутствие, спросила:
 – Рикардо, что происходит?
 – Ничего. – Не глядя на нее, он вышел из госпиталя.
 Лара быстро повернулась к Саласару.
 – Вы уверены, что рана несерьезная? Я никогда раньше не видела его таким.
 – Вы в первый раз увидели генерала Ласаро, – поморщился Саласар. – Я предупреждал вас, что с ним может быть трудно.
 – Да, – бесстрастно сказала Лара, поворачиваясь и направляясь к выходу.
 Все будет хорошо, успокаивала она себя. Трудно ожидать, что Рикардо будет по-прежнему мягок и нежен после такого потрясения. Господи, его же только что чуть не убили. Может быть, когда он закончит разговор с Пако и вернется к ней, он снова станет самим собой.
 Но когда через два часа Рикардо пришел к ней, он остался таким же – отчужденным, властным, холодным.
 – Пако допросил снайпера. Они не обнаружили пещеры.
 – Это хорошо. – Лара нервно сплетала и расплетала пальцы. – Но если он не вернется, хунта пришлет других?
 – Возможно. Но через день-другой. У нас есть время, чтобы тебя вывезти.
 Она была поражена.
 – Что?
 – Я приказал Пако вызвать по радио вертолет, который доставит тебя на Барбадос. Лара молча смотрела на него.
 – Вертолет прибудет на остров, как только стемнеет. Будь готова.
 – Почему? – прошептала она.
 – Так будет лучше всего.
 Лара неуверенно поднялась на ноги.
 – Что ты имеешь в виду, говоря «лучше всего»? Для кого, черт побери, лучше и почему ты ведешь себя как проклятый робот?
 – Я не веду себя как робот. Я веду себя как ответственный за своих людей командир. – Его губы искривились. – Наконец-то. Ничего удивительного, что я кажусь тебе другим. С тех пор как я принес тебя сюда, я вел себя как человек, для которого важнее всего его личные желания. Я позволил себе поставить сексуальные аппетиты выше здравого смысла. Правда, после пяти месяцев в тюрьме это было бы простительно для любого мужчины, но только не для лидера освободительного движения…
 – Секс? – перебила его Лара. – Ты хочешь сказать, что я для тебя не больше чем приятная партнерша в постели? – Она покачала головой. – Я не верю тебе.
 – Почему ты мне не веришь? Ты сама не раз говорила, что это не больше чем секс.
 – Но это было раньше…
 Лара остановилась. Раньше, чем она осознала, что он для нее самый близкий человек во всем мире, раньше, чем она поняла, что любит его. Но разве то, что она любит его, означает, что он все еще любит ее? В этом мире совпадения случаются нечасто.
 – Ты говорил, что любишь меня.
 – Я ошибался. Я принял за любовь благодарность и страсть. – Рикардо пожал плечами. – За эти девять лет я прошел девять кругов ада. Наверное, я просто захотел получить что-то чистое и настоящее.
 Его слова ранили Лару сильнее ударов бича.
 – Могу я спросить, чем вызвано это неожиданное отрезвление?
 – Пуля в плечо очень эффективно возвращает к реальности. Еще дюйм-другой, и я был бы трупом.
 Лара вздрогнула, вспомнив тот момент, когда увидела, как кровь струится из его раны.
 – Да.
 – И хотя я не верю, что я так необходим революции, как считает Пако, моя смерть, безусловно, отдалила бы нашу победу, к которой мы сейчас близки как никогда. И я поставил на карту все, чего мы добились за эти годы, только для того, чтобы ты приняла солнечную ванну.
 – Я не позволила бы тебе этого, если бы знала. – Лара с трудом выговаривала слова.
 Она не будет плакать. Он не должен видеть, как ей больно. – Я не хочу, чтобы это случилось.
 – Ничего и не случится. – Рикардо смотрел на каменную стену пещеры за ее плечом. – Тебе лучше поесть перед полетом. Лететь долго.
 Поесть? Он говорит о еде?
 – По-моему, ты что-то забыл.
 – Не думаю.
 – Что, если я беременна? Разве ты вначале не из-за этого настаивал, чтобы я осталась здесь?
 Удар попал в цель, взгляд Рикардо перешел на ее лицо.
 – Естественно, мне это небезразлично, – сказал он сдержанно. – Я полагаю, ты дашь мне знать, если это случилось.
 – Можешь на это не рассчитывать! – Поднявшаяся волна гнева без остатка смыла боль. – Я уже один раз сказала, что это будет мой и только мой ребенок. Я не прибегу к тебе, чтобы ты решал, не желаешь ли ты взять на себя эту обузу. Большое спасибо, нет.
 – Но это моя обязанность позаботиться…
 – К черту твои обязанности! Я сыта ими по горло…
 Неожиданно она замолчала и покачала головой, словно пытаясь стряхнуть наваждение. Все это не настоящее. Этого просто не могло быть. Она была так уверена в тот момент, в озере. Она посмотрела на него и уверенно сказала:
 – Ты лгал мне. Это не просто секс. Я знаю это.
 – Хорошо, ты права. Это был сон, но пришло время проснуться. – Рикардо печально улыбнулся. – Кроме того, это была ностальгия. Ты необыкновенная женщина, и ты напомнила мне о прежней жизни. Ты воскресила прекрасные воспоминания, Лара, и я благодарен тебе за это.
 Лара вспомнила их вчерашний разговор. Да, это похоже на правду. Почему она раньше не поняла, что любит его? Может быть, ей удалось бы превратить его тоску о прошлом во что-то большее. А теперь было слишком поздно.
 – Не стоит благодарности. – В ее голосе было раздражение. – Всегда к твоим услугам.
 – Вертолет приземлится на поляне, рядом с пещерами. За час до его прибытия я пошлю за тобой Пако. – Рикардо колебался. – Ты и так много сделала для нас, но я хотел бы попросить еще об одном одолжении. Речь идет о Мануэле. Ты не могла бы взять его с собой? Когда мы перейдем в наступление, здесь для него будет слишком, опасно. Обещаю, что пошлю за ним, как только закончится война, и оплачу все расходы, связанные с его…
 – Конечно, я возьму его, – резко перебила Лара. – Но я не возьму твои деньги.
 Рикардо кивнул и повернулся к выходу.
 – Прощай, Лара.
 – Подожди.
 Он оглянулся на нее через плечо.
 – Скажи это, – потребовала она. – Я должна слышать, как ты это скажешь. Смотри мне в глаза и скажи, что не любишь меня.
 Он долго молчал, затем повернулся к ней лицом и, глядя прямо в глаза, медленно сказал, ясно и отчетливо выговаривая каждое слово:
 – Я не люблю тебя, Лара.
 От боли, пронзившей все ее существо, она резко зажмурилась.
 Рикардо пробормотал что-то по-испански, затем она услышала его удаляющиеся шаги.


* * *

 Вертолет с бежевыми и красными полосами начал снижаться и приземлился на поляне среди высокой травы.
 Мануэль побежал к машине, Лара и Пако медленно шли за ним.
 Пако нахмурился.
 – Мне грустно видеть тебя такой. Лара смотрела вперед.
 – Рикардо совершенно прав. Мне нечего здесь делать.
 – Теперь ты одна из нас. Рикардо совершает ошибку.
 – Он выразился совершенно недвусмысленно.
 Они подошли к вертолету, Пако открыл дверь, и Мануэль быстро залез на заднее сиденье.
 – Прости его, Лара, – мягко сказал Пако.
 – Это ты прости его. Он ведь твой друг.
 – А кто же он для тебя?
 – Просто эпизод. – Лара попыталась улыбнуться. – Приключение, которое подошло к концу.
 Пако покачал головой.
 – Не надо так огорчаться, Пако. Ты здесь ни при чем. – Она наклонилась и поцеловала его в щеку. – Прощай. Береги себя.
 – Ты тоже береги себя.
 Пако помог ей забраться внутрь. В его темных глазах сверкали отблески посадочных огней вертолета.
 – С Богом, Лара.
 Он захлопнул тяжелую дверь и отбежал от взревевшей машины.
 Сзади послышалось бормотание Мануэля, и Лара, повернувшись, заметила, что он смотрит на Пако глазами, полными слез.
 – Это совсем ненадолго, – сказала ему девушка. – Скоро ты вернешься домой, Мануэль.
 – Я знаю. – Голос мальчика дрожал, и он вытирал глаза тыльной стороной ладони. – Я солдат, а солдат делает то, что ему приказывают. Я не плачу. Просто мне пыль в глаза попала.
 – Да, конечно. – Глядя в окно на Пако, Лара почувствовала, что ее глаза тоже наполняются горячей влагой. Как недавно она впервые вошла в штабную палатку Пако, а теперь оказалось, что эти минуты перевернули всю ее жизнь.
 Через несколько секунд вертолет поднялся в воздух и полетел к Барбадосу.


* * *

 Когда на следующий день Лара вошла в палату госпиталя, в которой лежал Брет, он сидел в инвалидном кресле у окна. Увидев его, девушка почувствовала такое облегчение, что ее настроение сразу улучшилось. Брет выглядел намного крепче, чем месяц назад, и у него был нормальный цвет лица.
 – Тебя нужно отлупить как следует, – сказал он, когда Лара нагнулась, чтобы поцеловать его в щеку. – Я чуть с ума не сошел, когда получил твою записку, что ты отправляешься на Сент-Пьер. Тебе совершенно нечего было там делать.
 – Все мои дела – это ты. – Она села на стул у окна. – Ты неплохо выглядишь. Процедуры уже начались?
 – На той неделе. – Он поморщился. – Вряд ли мне так трудно было учиться ходить в детстве. Но ты увидишь, у меня уже кое-как получается.
 – Ты справишься.
 – Прекрати утешительное сюсюканье и расскажи, что происходит на острове.
 – Ничего особенно интересного. Ласаро на свободе.
 – Я знаю. Я уже слышал о его побеге из аббатства. Ты приложила к этому руку?
 – Слегка. – Лара переменила тему разговора. – Когда ты сможешь вернуться домой?
 – Доктор сказал, что он хотел бы, чтобы я остался на Барбадосе до тех пор, пока не пройду все процедуры восстановительной терапии. – Брет посмотрел ей в глаза. – Но я не собираюсь возвращаться в Штаты, Лара.
 У нее сжалось сердце.
 – Сент-Пьер? Брет кивнул.
 – Я нашел там кое-что для себя. Лара сказала с горечью:
 – Волшебник-крысолов.
 – Он выдающийся человек, Лара.
 – Да. – Она отвела глаза. – Ты знаешь, война, возможно, закончится к тому времени, когда ты встанешь на ноги. Пако говорит, что еще одна кампания может решить дело.
 – Я все равно вернусь туда. – Брет накрыл ее руку своей. – Поедем со мной, Лара. Мы построим там новую, светлую жизнь.
 Она покачала головой.
 – Ты и Ласаро – основатели новой империи. Я сохраняю огонь в очаге и вышиваю знамя.
 – Именно это и говорит Пако. Лара перевела взгляд на его лицо.
 – Пако?
 – Он прислал мне радиограмму после того, как ты улетела с острова, с приказом от Рикардо. – Брет лукаво улыбнулся. – Ты совершила там какой-то подвиг. Пако пишет, что ты стала национальной героиней.
 – Он преувеличивает.
 – Рикардо приказывает мне заботиться о тебе.
 Лара почувствовала, что краснеет.
 – Я сама могу о себе позаботиться. Как ты получил это сообщение?
 – У Рикардо есть свои люди на Барбадосе. Они занимаются снабжением и передачей информации.
 – Пако сообщил тебе, что я привезла с собой Мануэля? Брет кивнул.
 – Я удивился, узнав, что мальчик приедет. Он обожает Рикардо.
 – Ему всего девять лет, но он считает себя солдатом, который должен подчиняться приказам. Он заражен той же военной истерией, что и все остальные. – Лара неодобрительно покачала головой. – Я начинаю думать, что все мужчины немного сумасшедшие. В частности ты, мой дорогой братец.
 – Ты всегда так считала. – Брет слегка
 Сжал ее руку. – Ты никогда не позволяла себе поверить, что ты точно такая же, как я. Ты лезешь в самые опасные дела без всякой нужды. Лара недоверчиво посмотрела на брата.
 – Ты не прав. Мне нравится спокойная жизнь.
 – Я не прав? Ты действительно отправилась на Сент-Пьер для того, чтобы я не вернулся туда, или поехала из ревности?
 Она смотрела на него, пораженная.
 – Из ревности?
 – Мы всегда могли читать мысли друг друга, с самого раннего детства. Я постоянно говорил о Ласаро и Сент-Пьере. И на самом деле ты захотела сама понять и ощутить, что я нашел там.
 – Нет, это не правда. – Лара остановилась. И Пако и Рикардо оба говорили, что она не знает себя. Кроме того, она привыкла к жизни в пещерах с потрясающей быстротой. Может быть, она действительно обманывала себя все эти годы?
 – Подумай о возвращении на Сент-Пьер вместе со мной. Я не хочу тебя терять. – Брет открыл тумбочку у кровати. – Сделай мне одолжение.
 – Какое?
 – Прочти это. – Он достал тонкую книжку и дал ей.
 «Право выбора». Автор – Рикардо Ласаро. Лара непроизвольно отодвинулась.
 – Нет.
 – Я прошу тебя, – настойчиво повторил Брет.
 – Из этого не выйдет ничего хорошего. Я не могу вернуться на Сент-Пьер, Брет. Меня там ничего не ждет.
 – Прочти эту книгу.
 Лара бессознательно взяла книгу и положила ее в сумку.
 – Я должна идти. Я сняла небольшую квартиру рядом с госпиталем, и меня там ждет Мануэль. – Лара весело улыбнулась. – Мы с ним должны пойти за покупками. Нам обоим не в чем ходить. Солдатские мундиры – неподходящая одежда в большом городе.
 – Как у тебя с деньгами?
 – Все нормально. Я позабочусь о твоих медицинских счетах позже.
 – Их оплатит Рикардо. Они получают хорошую финансовую поддержку, и все счета своих солдат из госпиталя на Барбадосе отсылают в Европу или в Штаты.
 – Это хорошая новость. – Лара встала и наклонилась, чтобы поцеловать брата. – Я приду завтра.
 – Приходи после обеда. Утром у меня процедуры, и после них я часа два на всех ворчу.
 – Я смогу это пережить. Брет оценивающе посмотрел на сестру и медленно кивнул:
 – Да, думаю, ты сможешь. Ты стала намного решительней, чем раньше, до отъезда на Сент-Пьер.
 – Возможно. – Лара повернулась и пошла к выходу. – Увидимся завтра.
 – Обещай, что ты прочтешь книгу.
 – Господи, ну и упрямый же ты. – Она раздраженно посмотрела на него через плечо. – Хорошо, я прочту эту чертову книгу.
 – Скоро? Лара вздохнула.
 – Скоро.
 Брет довольно улыбнулся.
 – И ты расскажешь мне, что произошло на Сент-Пьере и почему Пако называет тебя национальной героиней?
 – Может быть, когда-нибудь.
 – Что ж, всегда где-то выигрываешь, где-то проигрываешь.
 Тяжелая дверь палаты захлопнулась за Ларой.


* * *

 Две недели спустя Рикардо Ласаро начал широкое наступление против хунты. Через четыре дня войска хунты отступили, а еще через три дня был взят дворец правительства.
 С балкона дворца Рикардо возвестил о поражении хунты, провозгласил республику и объявил о первых демократических выборах на острове.
 Через три недели Рикардо Ласаро был избран населением страны президентом Республики Сент-Пьер.


* * *

 Брет задумчиво посмотрел на нее поверх газеты.
 – Черт, как бы мне хотелось попасть на инаугурацию .
 – Может быть, ты попадешь, – сказала Лара. – Ты ведь уже начал ходить на костылях, и я уверена, что ты будешь в списке почетных гостей.
 – Как и ты, – ухмыльнулся Брет. – Пако не посмеет не прислать приглашение «национальной героине», правда же?
 Лара отрицательно покачала головой.
 – Меня не пригласят.
 – Пригласят, можешь не сомневаться. – Брет явно подшучивал над ней. – Разве тебе не хочется пойти на бал по случаю инаугурации, где будут все сливки общества? Если верить этой статье, тебе придется потолкаться с главами государств чуть ли не со всего мира.
 – Они обойдутся без моей скромной персоны, – сказала Лара. – Кстати, даже скромные персоны нуждаются в заботе. Мне пора идти. На три часа я записалась в парикмахерскую.
 – Ты прочла книгу?
 Брет задавал ей этот вопрос каждый раз, когда она приходила к нему в госпиталь, и ответ каждый раз был одним и тем же.
 – Нет еще.
 Он открыл рот, но Лара предостерегающе подняла руку:
 – Скоро. Брет кивнул.
 – Как Мануэль?
 – Неплохо, но спит и видит, когда вернется на Сент-Пьер. Я думала, ему понравится смотреть кино и телевизор и все такие вещи, которые любят дети, но он от всего воротит нос. Это очень грустно. – Лара покачала головой. – Он навсегда разучился быть ребенком.
 – Рикардо должен скоро прислать за ним.
 – Знаю, но я буду скучать без него.
 – Ты лучше иди, а то опоздаешь в свою парикмахерскую.
 Поскольку Лара не поторопилась встать со стула, Брет посмотрел на нее с подозрением.
 – Не похоже, чтобы ты очень спешила. Ты что, не хочешь идти?
 Лара сама не знала, что она чувствовала по поводу этого дела, о котором она солгала брату. Она была в смятении. Иногда ей становилось страшно, в следующий момент – радостно.
 – Конечно, хочу. – Она заставила себя улыбнуться, вставая. – Да, ты прав, я лучше побегу.




 Глава 8


 – Через семь месяцев. В июне. – Усталое лицо доктора Кэмбриан светилось улыбкой, ее ласковые, но энергичные движения успокаивали. – У вас крепкое сложение, и роды должны пройти без всяких осложнений.
 – Вы уверены? – Лара облизала пересохшие от волнения губы. – Июнь?
 – Совершенно уверена. – Британский акцент делал слова доктора еще более убедительными. – Я выпишу вам препарат железа. Приходите ко мне на прием через месяц.
 – Может быть, через месяц меня уже не будет на Барбадосе. Я собираюсь вернуться в Штаты.
 – Вы не замужем? В такой период не следует быть одной. У вас есть друзья в Штатах?
 – Да. – Лара встала. – Все будет нормально. Спасибо, доктор, вы были очень внимательны. Если через месяц я еще буду здесь, я приду к вам на прием.
 Через несколько минут Лара уже была на улице и направлялась домой. Ей нужно было пройти всего несколько кварталов.
 Ребенок. Что же она будет с ним делать? Ей нужно встать на ноги: начинать работать и добиваться положения в обществе. Теперь придется платить няням и содержать двоих вместо одного.
 Ребенок.
 Неожиданно все ее существо наполнила радость. Чудо, ее собственный, любимый ребенок. Все проблемы, которые казались ей такими огромными, вдруг сделались незначительными по сравнению с этим королевским подарком судьбы. Она справится со всеми трудностями. Она сильная, здоровая, умная женщина. Ей не о чем беспокоиться.


* * *

 Когда Лара вошла в комнату, Мануэль сидел в кресле, свернувшись клубочком, и читал. В первые же дни после приезда на Барбадос он нашел библиотеку и с тех пор не отрывался от книг. Мальчик был одет в джинсы, майку и кроссовки, но эта обычная одежда казалась неподходящей для него. Она была детской, а его глаза, поднявшиеся от книги, были взрослыми.
 – Как дела у вашего брата?
 – Отлично. – Лара бросила сумочку на кушетку. – Все просто отлично. Мануэль улыбнулся.
 – Это хорошо. – Он поколебался. – А что сказала доктор Кэмбриан? Вы здоровы? Она повернулась и посмотрела на него.
 – Откуда ты знаешь, что я ходила к врачу?
 – Я увидел фамилию и время приема в записке на телефонном столике. Я волновался.
 – О, ничего страшного. Мне выписали витамины, чтобы я чувствовала себя лучше.
 Мануэль отложил книгу и внимательно изучал ее.
 – Вы выглядите счастливой.
 – Да. – Лара подбежала к мальчику и обняла его. – Я счастлива и здорова. Думаю, что это нужно отпраздновать. Давай пойдем куда-нибудь пообедать. Я видела на нашей улице ресторан, оттуда приятно пахло горячими вафлями.
 – Я люблю вафли. – Серьезный тон мальчика не подходил к этому детскому заявлению. – Но мне нужно сдать книги в библиотеку.
 Мануэль встал и взял со столика стопочку книг.
 – Я вернусь через два часа. – Он направился к двери. – Я думаю, что сейчас вам лучше отдохнуть.
 Когда дверь за мальчиком закрылась, Лара огорченно покачала головой. Сможет ли Мануэль когда-нибудь избавиться от этого чувства ответственности? Другой ребенок задержал бы книжки на один день, не задумываясь над этим, а Мануэль остановился на середине сказки, чтобы сдать их вовремя. Лара еще больше привязалась к мальчику за последние недели и будет чудовищно скучать, когда Рикардо пришлет за ним и его заберут на Сент-Пьер.
 Но скоро у нее будет собственный ребенок.
 Но ведь он будет не только ее, но и Рикардо.
 Когда Лара осознала, что ее радость наполовину от того, что отец ребенка – Рикардо Лаcapo, ее улыбка растаяла. Господи, она так надеялась, что покончила с этой любовью, но откуда тогда такое счастье ощущать, что часть Рикардо внутри ее?
 Ребенок будет частью Рикардо, но он получит от своего отца только генетическое наследство. Через несколько недель Лара вернется в Штаты, и Рикардо навсегда исчезнет из ее жизни. Что же она скажет ребенку об отце, если она сама знает о нем так мало? Она знает его как любовника и заключенного, но ей почти ничего не известно о человеке, которым так восхищается весь мир.
 Лара встала и медленно подошла к шкафчику, стоящему в углу комнаты. Книга Рикардо по-прежнему лежала в той сумке, с которой она ходила к Брету сразу же после возвращения на Барбадос. Лара достала из сумки тонкий томик и вернулась к кушетке. Она села и открыла книгу на первой странице.
 Через два часа Лара захлопнула книгу и с закрытыми глазами откинулась на подушки. Ее горло сжималось от боли, в глазах стояли слезы, но всем ее существом овладела решимость.
 Она ошибалась. Ее ребенок имеет право на наследство. Господи, какое же наследство оставил миру Рикардо Ласаро в этой книге! Пока Лара читала, вся горечь и все обиды на него исчезли из ее души. Книга была написана без жалости к себе, но годы страданий и одиночества отзывались в каждом слове. Если то время, когда они были вместе, могло хоть ненадолго облегчить это бремя, то какое право имела она требовать, чтобы он дал ей больше?
 Такую книгу мог написать только выдающийся человек, до боли в сердце преданный своей родине. Даже если он не может любить ее, сам он достоин любви. Однажды Рикардо сказал ей, что хотел бы написать слова, которые потрясут мир. Теперь, прочитав его книгу, она поняла, что он имел в виду. Теперь она знала, почему Брет поехал воевать на Сент-Пьер.
 – Я вернулся. – Мануэль распахнул дверь и вбежал в комнату. – Теперь можно идти… Что случилось?
 – Ничего.
 – Вы плакали. – Мальчик встревоженно смотрел на ее лицо. – Почему вы… – Тут он заметил книгу и сразу же успокоился. – О, вот почему. Тогда все в порядке.
 – В порядке?
 – Вам нечего стесняться. Я видел, как взрослые бородатые солдаты плакали, читая книгу Рикардо, – сказал он серьезно. – Вы напугали меня. Я думал, что вы заболели.
 Мальчик взял у Лары книгу и положил ее на столик рядом с кушеткой.
 – Теперь мы можем идти в ресторан. А потом вам нужно вернуться домой и отдохнуть.
 Она удивленно подняла брови.
 – Ты уже второй раз говоришь мне об отдыхе. Я же сказала, что я здорова.
 – Я должен заботиться… – Он замолчал и лукаво улыбнулся. – Если бы вы чувствовали себя совсем хорошо, вы не пошли бы к доктору. – Мануэль взял ее за руку и помог подняться с кушетки. – Пойдемте. Пора обедать.


* * *

 Лара с трудом очнулась от глубокого сна.
 Какие-то звуки…
 Она открыла слипающиеся глаза и увидела склоненное над ней лицо. Страх прогнал остатки сна. Рот открылся для крика.
 Чья-то рука опустилась на ее лицо и помешала ей закричать.
 – Тише, все в порядке. Это я, Пако.
 – Пако! – Глаза Лары расширились от испуга. Она повертела головой, пытаясь освободиться от тяжелой руки, закрывавшей ей рот. – Ты напугал меня до смерти.
 Лара нащупала на столике рядом с кроватью выключатель лампы. В круге света она увидела знакомое мальчишеское лицо. То же задорное выражение, те же блестящие темные глаза и тот же темно-зеленый солдатский мундир. Только мундир был совсем новым.
 – Ты выглядишь очень представительно. Что ты делаешь здесь посреди ночи? – Пако не успел ответить, как она задала следующий вопрос:
 – Ты приехал за Мануэлем?
 – Да.
 Лара села в постели, поправляя ворот ночной рубашки.
 – Я боялась этого. – Она бросила взгляд на будильник. – Господи, сейчас три часа. Разве нельзя было подождать до утра? Я пойду разбужу его.
 – Мануэль не спит и уже одет. Он впустил нас в дом.
 – Вас?
 – В гостиной нас ждет несколько человек.
 Лара нервно рассмеялась.
 – Я думала, что война уже закончилась, а тебе приходится ездить с телохранителями.
 – Это не для меня.
 Она, нахмурившись, посмотрела ему в лицо.
 – Для Мануэля?
 – Нет. – Пако поморщился. – Это для тебя.
 – Для меня? – Лара отбросила одеяло и вскочила с постели. – О чем ты, черт побери, говоришь?
 – Рикардо послал меня, чтобы привезти тебя на Сент-Пьер.
 Лара почувствовала себя так, словно получила удар в солнечное сплетение.
 – Что?
 – Он хочет тебя видеть.
 Она отчаянно пыталась потушить вспыхнувшую надежду.
 – Я не могу в это поверить. Он отослал меня с острова.
 – Теперь многое изменилось.
 – Но не в наших отношениях.
 – Да, – спокойно подтвердил Пако. – Но Рикардо узнал о ребенке.
 Еще один шок.
 – Он не мог узнать – я сама узнала об этом только два дня назад. Каким образом?
 – Мануэль.
 Лара все еще не понимала.
 Пако пожал плечами.
 – Рикардо приказал Мануэлю заботиться о тебе и регулярно докладывать ему обо всем, что с тобой происходит. Я дал ему фамилию и адрес нашего человека на Барбадосе. Когда Мануэль узнал, что ты была у врача, он сообщил об этом. Наш агент позвонил доктору и узнал, что она акушер-гинеколог.
 – Ты шутишь. Рикардо послал Мануэля, чтобы шпионить за мной? – Лара нервно рассмеялась. – Ему же всего девять лет.
 – Рикардо объяснил Мануэлю, что это делается для твоей защиты. Мальчику было легче оставаться здесь, зная, что он выполняет приказ. Он слишком долго был солдатом, чтобы нарушить…
 – Прекрати. Он не солдат. Он всего лишь маленький… Зачем я с тобой спорю? – Она взяла со стула халат и накинула на себя. – Все это абсурд. Я угощу вас кофе, перед тем как вы заберете Мануэля.
 Пако отрицательно покачал головой.
 – Ты должна поехать с нами.
 – Ничего я не должна. И не думай об этом. – Она резко обернулась к нему и отчеканила:
 – Этот ребенок не имеет к Рикардо Ласаро никакого отношения. Через две недели я вернусь в Штаты и навсегда уйду из его жизни.
 – Ты не поняла. – В голосе Пако зазвучали жесткие ноты. – Я получил приказ доставить тебя на остров, и я выполню его, Лара.
 Девушка удивленно посмотрела на него.
 – Ты собираешься применять силу? Пако не ответил.
 – Господи, да ты что, похищаешь меня?
 – Нас ждет самолет…
 – А что, если я буду сопротивляться? Ты не боишься причинить вред ребенку Великого освободителя?
 – Мы позаботимся, чтобы с тобой ничего не случилось. – Пако было явно не по себе. – Мануэль сказал, что ты радовалась, когда узнала о ребенке. Я не думаю, что ты будешь рисковать его жизнью.
 – Нет! Я не позволю, чтобы с ним что-нибудь… – Лара замолчала. – Ты действительно собираешься заставить меня лететь на Сент-Пьер?
 – Пока ты будешь одеваться, я упакую твои вещи.
 – Не могу в это поверить!
 – Он просто хочет поговорить с тобой, Лара.
 – Но я не хочу говорить с ним.
 Она обхватила себя руками за плечи, чтобы унять дрожь. Лара не хотела снова увидеть Рикардо и превратиться в кипящий котел эмоций. За эти два дня она приняла окончательное решение, и ее планы на будущее полностью определились. В ее жизни не было места для Рикардо Ласаро.
 – Мы сказали друг другу все, что должны были сказать.
 – Но это его ребенок.
 – Это мой ребенок!
 – Тогда поедем с нами, и ты скажешь ему об этом сама.
 – Я скажу. – Лара повернулась и направилась в ванную. – Тем более что у меня, кажется, опять нет выбора. Я прочла его книгу. Похоже, его поведение идет вразрез с его принципами.
 – Я думаю, что он сам чувствует, что у него в данном случае нет выбора, Лара.
 – Однажды он сказал мне, что у человека всегда есть выбор. Что ж, я могу предложить ему пару вариантов, которые он вряд ли найдет приятными для себя.
 Неожиданно она остановилась и посмотрела на Пако.
 – А что насчет Брета? Я не хочу, чтобы он сидел в госпитале и беспокоился обо мне.
 – Я позабочусь, чтобы он узнал обо всем.
 – Но не о ребенке!
 – Хорошо. – Пако кивнул. – Я скажу ему, что у нас есть очень серьезные причины, чтобы пригласить тебя на Сент-Пьер.
 – Пригласить? – саркастически засмеялась Лара, и дверь ванной захлопнулась за ней.


* * *

 Когда около полудня самолет приземлился на острове, у ангара их ожидал длинный черный лимузин с зелено-бело-алым флагом Республики Сент-Пьер.
 Пако занял место рядом с шофером, а Мануэль сел на заднее сиденье около Лары. Все это время мальчик держался ближе к Ренальто и избегал смотреть девушке в глаза. И сейчас, когда лимузин отъехал от ангара и покатил вдоль высокой ограды летного поля, он молчал, уставившись в спину Пако. Черные глаза Мануэля тревожно блестели на его худеньком личике. Наконец мальчик не выдержал:
 – Вы сердитесь на меня.
 – Разве мне не за что сердиться? Я считала, что мы с тобой друзья.
 – Мы друзья. Но Рикардо…
 – Волшебник-крысолов, – сердито закончила Лара. – Не расстраивайся. Я не сержусь на тебя. Я должна была сама понимать, что не могу ожидать преданности от друзей Рикардо…
 – Я предан вам, – сердито перебил Мануэль. – Вы ничего не понимаете. Рикардо сказал, что вас нужно защищать.
 – От самой себя?
 – Вы принадлежите Рикардо, – упрямо продолжал Мануэль. – Он знает, что лучше для вас.
 – Милый мой Мануэль, ты слишком долго жил в этих проклятых пещерах. Я единственный человек, который знает, что лучше для меня.
 Лимузин ехал по улицам города. Вскоре Лара увидела вдали мощные очертания каменного дворца-крепости. Она непроизвольно сжалась, предчувствуя предстоящую схватку.
 Маленькая рука успокаивающе легла на ее руку.
 – Не бойтесь, – сказал Мануэль. – Пако говорил, что Рикардо на вас не сердится.
 – Зато я сержусь на него. Мануэль помолчал, затем решительно заявил:
 – Это из-за ребенка. Вот почему я сделал это.
 – Что?
 – Детям очень плохо, когда их некому защитить.
 В конце концов, кто мог судить об этом лучше Мануэля, подумала она с грустью. Ее обида на мальчика бесследно растаяла, и она сказала, погладив его по голове:
 – Я сама защищу своего ребенка.
 – Но Рикардо защитит его лучше. Ведь Рикардо заботится обо мне. – Он облизал губы. – Когда я боялся и… Рикардо всегда делал, чтобы это прошло.
 Для такого гордого мальчика, как Мануэль, непросто было признаться в своих страхах, но он сделал это, пытаясь оправдать свою роль в том, что ее привезли сюда против воли. Лара ласково взъерошила волосы на его макушке.
 – Не беспокойся, что бы ни случилось, я не буду сердиться на тебя.
 Лимузин проехал под аркой ворот, пересек огромный двор, выложенный мозаикой, и наконец остановился перед дворцом.
 Двое часовых подскочили, чтобы открыть двери пассажирам. Пако вышел первым и ожидал Лару и Мануэля на ступеньках у входа.
 – Рикардо хочет видеть тебя немедленно. Он в своих апартаментах.
 Пако взял Лару под руку и ввел в залитый светом холл.
 – Он приносит извинения за то, что не встретил тебя сам, но, как только он появляется на улице, собирается огромная толпа, а Рикардо не хотел привлекать внимание к твоему приезду.
 – Почему же? Сомневаюсь, что кто-нибудь заподозрил бы великого человека в похищении. – Лара оглядела бесконечное пространство холла и величественные фрески, украшающие потолок. – Похоже на собор. Это храм Великого освободителя?
 Ренальто оставил ее замечание без ответа, и они начали подниматься по широкой мраморной лестнице. Пако повернулся к Мануэлю:
 – Завтра состоится инаугурация. Тебе нужно сшить новый мундир, чтобы ты мог надеть его на праздник.
 – Такой же, как у тебя? – взволнованно спросил Мануэль.
 – Мы посмотрим.
 Они подошли к резной двери красного дерева, охраняемой двумя часовыми, и Пако отпустил руку Лары.
 – Давай сейчас же пойдем к портному и узнаем, что он сможет для тебя сделать.
 Ренальто сделал знак часовому, и он немедленно распахнул перед Ларой двери.
 – Мы с тобой зайдем к Рикардо попозже, хорошо? – предложил Пако Мануэлю. Мальчик взглянул на Лару и кивнул.
 – Хорошо.
 – Рикардо поступает так, потому что он считает это правильным, Лара, – тихо сказал ей Пако, но она его уже не слышала.
 От страха все мышцы Лары напряглись, но она решительно шагнула в широко раскрытые двери.


* * *

 Рикардо стоял у доходящего до пола французского окна на другом конце комнаты. Его фигура была залита солнечным светом, радугой переливающимся в блестящих волосах и обрисовывавшим напряжение мощных мышц под кителем мундира.
 Глядя на него, Лара неожиданно снова ощутила ту же светлую радость и любовь, в которой она полностью растворилась в последний день у озера, перед тем как он отослал ее на Барбадос.
 Она считала, что с прошлым давно покончено, но, как всегда в присутствии Рикардо, Лара была не в силах справиться со своими эмоциями. Господи, как она не хотела переживать это снова! Она не хотела любить его! С трудом ей удалось собрать остатки гнева и раздражения, которые она чувствовала по дороге сюда.
 Лара подошла и встала перед ним.
 – Ты послал мальчика, чтобы шпионить за мной. Это отвратительно, Рикардо!
 – Да, – спокойно согласился с ней Рикардо. – Отвратительно. Я не нашел другого выхода. Ты бы не сообщила мне о ребенке.
 – Нет. – Лара смотрела ему прямо в глаза. – Ты чертовски прав, я бы никогда не сообщила. Я сказала тебе перед отъездом, что не прибегу к тебе, если узнаю, что беременна.
 – Прибежишь?! – Его губы скривились, словно от боли, и он покачал головой. – Я знал, что тебя нужно будет связать по рукам и ногам, чтобы ты приняла мою помощь.
 – Поэтому ты послал Пако со своими головорезами, чтобы выполнить эту миссию. Он отшатнулся.
 – Они не головорезы. Я послал их охранять тебя. Я хотел, чтобы ты была в безопасности.
 – И не смогла отклонить твое приглашение. – Она упрямо сжала губы. – Я здесь. Говори то, что собирался, и можешь отправить меня обратно на Барбадос.
 – Я не могу отправить тебя обратно на Барбадос: ты носишь моего ребенка.
 Глаза Лары от удивления расширились.
 – И поэтому я должна остаться здесь и принимать твои заботы? Мы ведь не говорим о браке?
 – Нет.
 Это был тот ответ, которого Лара ожидала, и все-таки острая боль пронзила все ее существо. Ей пришлось напрячь все свои силы, чтобы не дать ему заметить свою реакцию.
 – Я так и думала. – Она отвернулась от него и выглянула в окно. – И что же ты предлагаешь?
 Лара притворилась, что задумалась.
 – Дай-ка сообразить, наверное, ты хочешь выдать меня замуж за одного из старших офицеров, чтобы ты мог приглядывать за своим отпрыском?
 – Нет. – Голос Рикардо звучал так хрипло, что она с трудом расслышала его ответ.
 – Что ж, и то хорошо, – сказала Лара с насмешкой. – Я была бы разочарована таким неоригинальным решением. Оно устарело еще в девятнадцатом веке, а ведь ты человек будущего, человек, который стремится открыть миру новые горизонты и…
 – Прекрати! – закричал Рикардо так гневно, что она невольно повернулась, чтобы посмотреть на него.
 Его лицо перекосилось от боли, в глазах была мука.
 – Я больше не могу это выносить.
 – Почему же? Все, что я сказала, истинная правда. Что же у тебя на уме? Может быть, мне предстоит стать любовницей президента с выводком незаконных детей, цепляющихся за мою юбку?
 – Нет, ты не можешь остаться на Сент-Пьере.
 – В этом ты, наверное, прав. Я уже поняла, что любовницы тебе быстро надоедают, ты убедительно доказал это на моем примере…
 Не выдержав, Рикардо зажал ее рот рукой. Его рука дрожала, голос тоже дрожал.
 – Я уже сказал тебе, что не могу этого вынести – ты разрываешь мне сердце. Я знаю, что причиняю тебе боль. Но я не могу больше терпеть. Не могу позволить тебе продолжать делать это со мной. Это хуже, чем пытки Хурадо, когда он снова и снова пронзает…
 Рука Рикардо медленно отодвинулась от ее губ и погладила мягкие золотые волосы, рассыпанные по плечам.
 – Господи, как я мечтал прикоснуться к тебе. Ты не представляешь, как часто я вспоминал, как ты двигаешься подо мной и как ты выглядишь, и чувствовал твой запах и…
 Рикардо застыл и на минуту закрыл глаза. Затем его веки снова поднялись, и он отступил на шаг.
 – Извини. Я не собирался этого делать.
 Лара удивленно смотрела на него, и маленький огонек надежды затеплился в ее душе. Что-то было не так. Или как раз наоборот, именно так, как надо.
 – Тогда зачем ты это сделал?
 – Я не смог остановиться… – Рикардо оборвал фразу и отрывисто сказал:
 – Что тут непонятного? Секс – это могучая сила. Мы всегда зажигали друг друга с одного прикосновения.
 Он лгал. Конечно, в его глазах было желание, но там было еще что-то. Ее надежда разгоралась сильней.
 Лара отошла от окна и опустилась в мягкое кресло. Она должна быть осторожной. Пламя надежды пока очень слабое.
 – Хорошо. Я слушаю тебя. Для чего я здесь?
 – По двум причинам. Мы с тобой должны прийти к соглашению относительно ребенка.
 – А другая причина?
 – Мы должны вручить тебе награду.
 – За то, что я забеременела? Рикардо улыбнулся в первый раз с того момента, как она вошла в комнату.
 – Я не думаю, что это испытание было таким серьезным. – Улыбка исчезла. – За храбрость. У тебя ведь остались на спине шрамы от бича?
 – Они почти прошли. – Его последние слова оказались для Лары абсолютной неожиданностью. – Ты приказал привезти меня сюда, чтобы вручить медаль?
 – Ты заслужила ее. Награда будет вручена тебе завтра, на балу в честь инаугурации. Медаль «За отвагу» Республики Сент-Пьер.
 – Мне не нужна никакая медаль.
 – Ты в любом случае получишь ее. – Рикардо упрямо сдвинул брови. – Мы у тебя в долгу, а долги надо отдавать.
 Лара невесело улыбнулась.
 – Я так и знала, что меня ждет подарок. Рикардо остался мрачен.
 – Это не подарок. Это бремя.
 Она покачала головой и мягко повторила:
 – Подарок.
 Их глаза встретились, и неожиданно атмосфера в комнате смягчилась. Но Рикардо быстро отвел взгляд и резко сказал:
 – Я рад, что ты смотришь на это таким образом, но у нас еще остались проблемы.
 – Нет никаких проблем, которые я не могла бы решить сама.
 – С моей помощью. Я собираюсь положить на твой счет определенную сумму, чтобы обеспечить тебе и ребенку достойное существование.
 Лара попыталась возразить, но он жестом остановил ее.
 – И я пошлю с тобой телохранителя, который будет оберегать тебя и ребенка. Тебе не о чем беспокоиться. Ты даже не заметишь его присутствия.
 – Оберегать меня? Зачем мне телохранитель?
 – У меня все еще достаточно врагов. Если они не смогут добраться до меня, они могут попытаться причинить вред близким мне людям. Даже если никто не будет знать, что мы с тобой были лю… близки, мне будет спокойнее, если вы будете защищены.
 Что-то мелькнуло в ее памяти. «Защищены». Лара изучающе смотрела на Рикардо.
 – Тебе это нужно?
 – Да.
 Теперь Рикардо стоял, сцепив руки за спиной и расставив ноги.
 – Вот что я планирую. Завтра вечером ты получишь медаль. Естественно, мы будем вести себя так, чтобы никто не заподозрил, что мы не более чем друзья.
 – Естественно.
 – На следующее утро Пако проводит тебя в Штаты и найдет для тебя дом там, где ты пожелаешь.
 – У озера, – пробормотала Лара.
 – Как ты захочешь. – Рикардо нахмурился. – Я знаю, что ты предпочитаешь маленький городок, но тебе нужно быть поближе к хорошему медицинскому центру.
 – Я уверена, что Пако сможет найти то, что требуется. Как ты думаешь, он подберет мне подходящую собаку?
 – Ты смеешься надо мной.
 – По крайней мере, я не угрожаю швырнуть твою медаль в первую попавшуюся уборную
 – Ты примешь награду? Лара встала.
 – Да, думаю, что приму твою медаль «За отвагу».
 – И дом, и…
 – Мы обсудим это позже. Я обдумаю это. А теперь можно я пойду в свою комнату? – Она насмешливо осмотрела великолепный интерьер его гостиной. – Вряд ли я нужна тебе здесь.
 Что-то промелькнула в его глазах.
 – А ты бы осталась, если бы я попросил?
 – О нет! Я не собираюсь мешать твоим сверхважным планам. Я еще увижу тебя перед балом?
 – Я не думаю, что это будет разумно.
 – Черт! – Лара щелкнула пальцами. – Я на минуту забыла, что главное в наших отношениях – конспирация.
 Рикардо внимательно смотрел на нее.
 – Почему ты больше не сердишься?
 – Понимание убивает гнев. – Ее лицо осветила счастливая улыбка. – Все, что ты должен был сделать, – объяснить свою позицию.
 – И ты будешь вести себя разумно?
 – Очень разумно. Что я надену на бал?
 – Я заказал для тебя платье. Лара была поражена.
 – Ты, наверное, планировал все это уже давно.
 – С того момента, Как мы взяли дворец. – Рикардо невесело улыбнулся. – Я послал бы за тобой, даже если бы ты не была беременна. Сент-Пьер перед тобой в долгу, а мы платим наши долги. Я надеюсь, что платье тебе понравится.
 Лара подняла брови.
 – А оно будет мне впору?
 – Будет. Я дал портнихе то желтое платье, которое ты оставила в пещерах. Но если платье нужно будет расширить, портниха успеет сделать это к завтрашнему вечеру. – Рикардо помолчал. – Ты прекрасно выглядела в желтом платье.
 – Подарок сеньоры Сардона. Мне оно нравилось. Надеюсь, ты забрал его у портнихи? Он покачал головой.
 – Я не думал, что оно тебе понадобится.
 – Женщине никогда не помешает еще одно платье. – Лара подавила зевок. – Может быть, один из твоих доблестных стражей покажет мне мою комнату? Пако разбудил меня в три часа утра, а я и так недосыпала в последнее время.
 – Конечно.
 Лара пошла к двери, и Рикардо непроизвольно последовал за ней.
 – Я провожу тебя.
 – Ну нет. – Она лукаво посмотрела на него, открывая дверь. – Мы не должны показывать, что мы не просто друзья.


* * *

 – Ты хотела меня видеть? – спросил Пако, когда Лара открыла дверь на его стук. Она кивнула и пригласила его войти.
 – У меня есть несколько вопросов к тебе. Пако почувствовал себя неловко.
 – Я не знаю, смогу ли я ответить на них.
 – Ради Бога, Пако, мы слишком много пережили вместе, чтобы ты теперь вел себя со мной как чужой. Ты должен ответить мне.
 Пако молчал, уставившись в пол.
 Лара сделала глубокий вдох и вдруг спросила:
 – Он любит меня?
 – Откуда я знаю?
 Наверное, легче вытащить зуб, чем получить информацию от мужчины.
 – Он когда-нибудь говорит обо мне?
 – Нет.
 Разочарование было болезненным.
 – Никогда?
 – Он только говорит, что тебе нужна защита.
 – Почему он отослал меня? Пако снова молчал.
 – В тот день, когда его ранил снайпер, он изменился по отношению ко мне в мгновение ока. Черт побери, он должен был сказать что-то тебе, когда ты вел его в пещеры.
 – Нет. – Пако поднял на нее глаза и добавил:
 – Но он сказал кое-что Хуану, когда тот перевязывал ему плечо.
 Лара затаила дыхание.
 – Он сказал: «Пуля прошила мне плечо. Если бы она прошла на дюйм левее, она попала бы Ларе в висок».
 Именно это она и подозревала. И на это надеялась. Ее дыхание снова выровнялось.
 – Спасибо тебе, Пако. Он покачал головой.
 – Я не думаю, что из этого что-нибудь выйдет. Он не признается и не передумает. За эти годы он видел слишком много смертей дорогих и близких ему людей. Он не станет рисковать тобой. – Пако ласково погладил ее по руке. – Мне очень жаль, Лара.
 – А мне нет. Теперь у меня есть оружие для борьбы. Раньше у меня не было ничего. Я даже не знала, что мне предстоит битва.
 – Удачи тебе. – Пако направился к выходу. – Я надеюсь, что ты выиграешь свою битву.
 – Не представляю, как я могу проиграть. – Лара улыбнулась. – Разве ты не знаешь? Я признанная героиня, награжденная медалью, а героини всегда побеждают.




 Глава 9


 Господи, как же ей страшно! Лара нервно расправила складки шелкового вечернего платья и попыталась выровнять дыхание. Нетрудно было говорить хвастливые слова и изображать уверенность, но теперь, когда время действовать неумолимо приближалось, куда делась вся ее бравада? И ожидание выхода в бальный зал для получения этой медали ничуть не улучшало Ларе настроения.
 – Ты выглядишь просто замечательно, – тихо шепнул Пако. – Телевизионщики сегодня не прогадают.
 – Это все платье.
 Бальное платье с низким квадратным вырезом было сшито из тончайшего розового шелка и украшено цветочным орнаментом из золотого бисера.
 – Я чувствую себя принцессой Дианой.
 – Не говори так. – Пако сделал сердитое лицо. – Ты героиня Республики Сент-Пьер. Мы не признаем монархии.
 – Я предпочла бы тоже не получать никакого признания. Ты не мог бы пойти туда и сказать Рикардо, что я не хочу принимать эту проклятую награду?
 Пако отрицательно покачал головой.
 – Ты согласилась ее принять. Это займет всего несколько минут. Когда назовут твое имя, ты вместе со своим сопровождающим пройдешь через зал и поднимешься на возвышение, на котором стоит Рикардо, и…
 – С сопровождающим? Но ведь у тех двоих, которые уже получили медали, не было никаких сопровождающих.
 – Но ведь ты женщина.
 – Я думаю, что пора основать на Сент-Пьере феминистскую организацию.
 – Рикардо думал, что ты будешь волноваться.
 – Кто, я? – Она вздрогнула. – Да я до смерти боюсь.
 Пако улыбнулся.
 – Значит, он не ошибся.
 – У него есть одна неприятная особенность: оказываться правым – иногда. А кто будет меня сопровождать? Ты?
 – Нет, Рикардо предоставил эту честь другому. Я должен встретить на лестнице запоздавшего гостя.
 – Если это не ты, то я лучше пойду одна.
 Пако улыбнулся.
 – Ты будешь довольна своим сопровождающим. – Дверь в зал открылась, и он обернулся. – Ну вот и он наконец-то.
 На пороге стоял Мануэль в новом, с иголочки, военном мундире. Его ботинки сверкали, но темные глаза сияли еще ярче.
 – Вы не возражаете? – сказал он важно. – Сопровождать вас – большая честь для меня.
 Это мог сделать только Рикардо. Он знал, как будет нервничать Лара, и послал единственного человека, рядом с которым она могла чувствовать себя уверенно и спокойно.
 Волнение исчезло без следа. Лара сделала реверанс и серьезно сказала, беря Мануэля за руку:
 – Это большая честь для меня.


* * *

 Награда оказалась золотым медальоном, изображающим солнце, подвешенным на зелено-бело-алой ленте.
 Рикардо надел медаль ей на шею и отступил на шаг. Замерцали вспышки, и защелкали затворы фотоаппаратов.
 – Правительство Республики Сент-Пьер выражает вам благодарность за вашу помощь и награждает за проявленное мужество.
 Рикардо сказал это официальным тоном, и Ларе не досталось теплой улыбки, с которой он поздравил других награждаемых.
 Она услышала вежливые аплодисменты и, как в тумане, сошла с возвышения, стремясь смешаться с толпой гостей на балу.
 Рикардо быстро отвернулся и сделал знак, говорящий об окончании церемонии. Сразу же снова заиграл оркестр.
 – У вас все здорово получилось, – серьезно сказал Мануэль. – Когда мы шли через зал, я все время боялся, что вы наступите себе на шлейф.
 – Мне повезло, что ты не сказал этого раньше, а то я бы обязательно наступила.
 Лара шла по залу, отвечая вежливой улыбкой на поздравления и приветствия. Теперь, когда церемония окончилась, она хотела только одного: как можно скорее уйти отсюда.
 – Проводи меня, пожалуйста, к выходу…
 – Симпатичный кулончик. Не очень идет к этому платью, но ты никогда не умела правильно подбирать украшения.
 – Брет!
 Обернувшись, Лара увидела брата.
 За инвалидным креслом Брета стоял Пако. На его лице сияла широкая улыбка.
 – Это наш опоздавший гость. Я обещал тебе, что объясню ему, что у нас есть серьезные основания, чтобы пригласить тебя на Сент-Пьер.
 Лара устремилась к брату.
 – Как ты себя чувствуешь? Как ты перенес дорогу?
 Брет поморщился.
 – Дорогу я перенес нормально. Но меня чуть не уморили, натягивая этот пижонский наряд, – он показал на свой смокинг. – Надеюсь, ты оценила жертву, которую я принес только для того, чтобы увидеть, как ты получаешь эту милую безделушку.
 – Я ценю твою жертву. – Лара с трудом проглотила стоящий в горле комок. – Они не должны были награждать меня. Это ты заслужил эту медаль.
 – Я получу свою на следующей неделе с мужественными воинами. Сегодняшняя церемония нужна просто для того, чтобы придать блеск балу.
 – На следующей неделе? Ты не собираешься возвращаться на Барбадос?
 – Я же предупреждал тебя, что хочу уехать на Сент-Пьер. Пако уже нашел мне место в госпитале. А потом… – Брет пожал плечами. – Кто знает?
 – Для тебя всегда найдется место на Сент-Пьере, – сказал Ренальто. – Как только мы тебя подлечим, мы вернемся к этому разговору.
 – Пако сказал, что ты завтра улетаешь в Штаты. – Брет просительно улыбнулся сестре. – Мне кажется, что с твоей стороны нехорошо уезжать, когда я только что приехал. Почему бы тебе не остаться и не поухаживать за братом-инвалидом?
 – Может быть, я так и сделаю. – Лара подняла глаза и встретилась взглядом с Ренальто. Она вызывающе улыбнулась. – Это ведь просто мой сестринский долг, не так ли, Пако?
 – Я думаю, что гораздо важнее, чтобы ты сразу же уехала с острова, – сказал Пако бесстрастно.
 – Ты так думаешь? – Лара встала на его место за креслом Брета. – Иди по своим делам, Пако. Я знаю, что у тебя миллион забот. Мы с Мануэлем отвезем Брета в буфет и полакомимся этими потрясающими морскими закусками.
 – Лара! – Пако попытался многое вложить в это слово.
 Не обращая на него больше внимания, Лара развернула кресло брата, и они направились к буфету.


* * *

 Лара совсем забыла о двух часовых, стоящих у президентских апартаментов.
 Черт побери, как жаль, что среди них нет Педро, который охранял пещеру Рикардо в тот памятный день. Это подняло бы ее дух.
 Она остановилась, затянула потуже пояс желтого бархатного платья и решительно направилась к ним.
 – Buenas tardes.  [4] 
 Часовые вежливо кивнули.
 Пока все шло нормально. Лара улыбнулась и потянулась к дверной ручке.
 Перед ее лицом тут же оказались две скрещенные винтовки.
 Неверное движение. Она снова успокаивающе улыбнулась им и постучала в дверь.
 – Успокойтесь, я не собираюсь его убивать. Я просто хочу…
 Дверь распахнулась, и на пороге стоял Рикардо. Он уже снял китель и галстук и теперь был в белой рубашке и форменных брюках. Увидев Лару, он напрягся.
 – Какого черта ты здесь делаешь?
 – Стараюсь, чтобы эти приятные люди не убили меня. – Лара показала на часовых. – Наверное, мне надо было надеть свою медаль.
 Его взгляд оторвался от лица Лары и опустился ниже.
 – Это было бы в тысячу раз приличнее, чем это платье, – хрипло сказал Рикардо. – Ты все испортишь, черт побери!
 – Ты собираешься дать мне войти, или мы будем препираться в присутствии…
 Прежде чем Лара успела закончить предложение, Рикардо схватил ее за руку и втащил в комнату. Он с силой захлопнул дверь и развернул ее лицом к себе.
 – Я не могу поверить, что ты это сделала. Дворец все еще кишит репортерами. Если тебя кто-нибудь видел, завтра эта новость будет во всех утренних газетах.
 – Меня видели часовые.
 – Об этом я позабочусь. Они ничего не скажут, иначе…
 – Ты прикажешь отрезать им языки? – Лара неодобрительно хмыкнула. – Я слышала, что власть портит людей. Ты не успел вступить на пост президента, а уже становишься тираном.
 – Мои люди мне преданы. Мне не нужно их запугивать.
 – Но ты все равно будешь. Сейчас ты выглядишь угрожающе. Мне кажется, что ты позволил чувствам управлять тобой. – Лара улыбнулась. – Что касается меня, я только за.
 Она подошла ближе и начала расстегивать его рубашку.
 – Это мне на руку. Я слишком устала от твоего непробиваемого самоконтроля.
 Рикардо удивленно смотрел на ее руки.
 – Что ты делаешь? – хрипло спросил он.
 – Разве не понятно? Я тебя раздеваю. – Лара нахмурилась. – С этими маленькими пуговицами всегда куча проблем. Если ты захочешь оказать мне ответную услугу, уверяю тебя, это будет совсем не трудно. Под платьем у меня ничего нет.
 – Я вижу. – На ее груди, обтянутой желтым бархатом, выпукло выделялись напряженные соски. Рикардо бессознательно облизал пересохшие губы. Брюки стали тесными. – Какого черта ты собираешься со мной делать?
 – Я собираюсь тебя соблазнить. – Лара опустила взгляд ниже. – И если о людях можно правильно судить по внешнему виду, дела идут совсем не так плохо.
 Она распахнула на нем рубашку, и ее руки коснулись загорелой кожи.
 – А ты как считаешь? Рикардо начал дрожать.
 Лара наклонилась и поцеловала маленький твердый сосок.
 – Господи, – выдохнул он сквозь стиснутые зубы.
 Не выдержав напряжения, Рикардо схватил ее за плечи и притянул к себе. Неожиданно он остановился, его пальцы сжались, причиняя ей боль, и он оттолкнул Лару.
 – Нет.
 – Да. – Комок в горле мешал ей говорить.
 Лара не предполагала, что это будет так трудно. Она ничего не знала о том, как соблазнять мужчину. Раньше, когда они бывали вместе, страсть вспыхивала в обоих, и их тела сами стремились друг к другу, чтобы погасить этот огонь.
 – Ты хочешь этого. Я тоже хочу. Пусть это случится.
 – Я не могу этого допустить. Я не животное. Я существо, наделенное разумом, и отвечаю за свои поступки. – Его руки сжались в кулаки. – Почему ты пришла ко мне?
 – Потому что я ненавижу проигрывать.
 – Оставаться здесь – это самый верный способ проиграть.
 Если она будет стоять и спорить, она обязательно проиграет. Все ее надежды могут быть связаны только с физическим контактом, пока слова окончательно не оттолкнули их друг от друга.
 – Я не согласна с тобой.
 Лара подошла к Рикардо ближе и прижалась всем телом, давая ему почувствовать тепло и нежность ее кожи, подчеркнутую мягким бархатом платья.
 Он снова задохнулся и задрожал.
 Лара не знала, сколько еще выдержит. Желание заставило дрожать и ее тело. Он был слишком близко. И все это продолжается очень долго. Она уже чувствовала, как кровь приливает к ее лону и горячая жидкость увлажняет его.
 – Я все продумала и решила, что готова стать любовницей президента и завести выводок ребятишек, цепляющихся за мои юбки. – Лара потерлась щекой о его грудь. – Ты наградишь меня снова, если я рожу близнецов? Ты знаешь, это ведь передается по наследству.
 – Перестань шутить. Я не могу… – Он не смог закончить: ее рука скользнула за пояс брюк и стала опускаться по мускулистому животу. – Лара, веди себя разумно!
 – Я не могу быть разумной. – Она говорила, не отрывая губ от его груди. – Я люблю тебя. Рикардо молчал.
 – Ты не дал мне сказать об этом, но ты понял это тогда, на озере.
 Он судорожно вздохнул.
 – И что же я должен теперь делать?
 – Ты должен заняться со мной любовью. Я не хочу больше стоять здесь, как памятник, и чувствовать себя никому не нужной дурой, сделав самое главное признание в своей жизни.
 – Я не могу сказать тебе, что я люблю…
 – Я сказала, заняться любовью, – сердито повторила Лара, глядя на него полными слез глазами. – Сегодняшняя ночь – это все, чего я прошу. Черт возьми, только одна ночь. Неужели я прошу так много?
 Рикардо колебался. Наконец счастливая улыбка осветила его лицо.
 – Тогда я дам тебе то, что ты хочешь. Он поднял Лару на руки и понес в спальню.
 – Ты не проиграешь сегодня, querida. Рикардо бережно опустил ее на широкую постель, сбросил рубашку и лег рядом.
 – И я тоже не проиграю.


* * *

 – Где ты взяла это платье? – рассеянно спросил Рикардо, целуя ее шею. – Я отослал его портнихе, чтобы она сняла размеры.
 – Я ездила за ним в город. – Лара поднялась на локте и смотрела на него. – Я решила, что мне понадобятся все атрибуты соблазнительницы, чтобы затащить в постель Великого освободителя. – Она усмехнулась. – Но все оказалось гораздо проще, чем я ожидала.
 Он напрягся.
 – Не так уж все просто. Я обещал тебе только одну ночь.
 – Я тебя обманула. Мне мало одной ночи, мне нужна вся твоя жизнь.
 – Это невозможно.
 – Конечно, возможно. Ты просто должен дать нам шанс.
 – Мы уже использовали свой шанс. Утром ты полетишь с Пако в Штаты.
 – Даже не мечтай!
 Рикардо посмотрел ей в глаза.
 – Сегодняшняя ночь ничего не значит. Я не хочу, чтобы ты была моей любовницей, и я не люблю тебя, Лара.
 Выражение его лица было искренним, слова звучали правдиво, и на мгновение Лара поверила ему. Неожиданно ей вспомнился этот же голос, снова и снова повторявший, когда бич Хурадо опускался на ее окровавленную спину:
 «Она ничего не значит для меня».
 Рикардо лгал Хурадо, а теперь по той же самой причине он лжет ей. За эти трудные годы он научился скрывать свои чувства, и ему чуть не удалось обмануть ее снова, как он обманул ее в тот день, когда снайпер прострелил его плечо. Но на этот раз она не позволит ему так легко обвести ее вокруг пальца.
 Она еще не выиграла битву.
 Но она уже добилась многого. Нужно ослабить нажим. Лара наклонилась и нежно поцеловала его в губы.
 – Все в порядке, – прошептала она. – Не переживай из-за этого. Я не собираюсь просить тебя, чтобы ты сказал мне, что любишь.
 Лара взяла его руку и поцеловала ладонь.
 – Но, по крайней мере, ты можешь сказать, что тебе нравится заниматься со мной любовью? – Она положила его руку к себе на грудь. – Просто, чтобы слегка подбодрить женщину?
 Рикардо смотрел на нее, и на его лице отражалась борьба тысячи эмоций. Он так нежно коснулся ее щеки, что это было похоже на благословение.
 – О, да.
 Неожиданно он повернул ее на спину, накрыл своим телом и после мощного толчка оказался глубоко внутри. Почти невыносимое наслаждение отразилось на его лице.
 – В этом можешь не сомневаться. Мне определенно это нравится.


* * *

 – Лара.
 Лара открыла глаза и увидела склоненное над ней лицо Пако. Это уже входит в обычай, подумала она сонно. Но на этот раз было светло. И она не в своей постели на Барбадосе. Яркий утренний свет лился через французское окно. Это комната Рикардо. «Откуда здесь взялся Пако?» – удивилась Лара.
 – Лара, проснись.
 Лара посмотрела на постель. Рядом с ней лежала подушка, на которой сохранился след от головы Рикардо, но самого Рикардо не было. Сна как не бывало. Она резко села на кровати.
 – Где он?
 – Уехал.
 Ренальто наклонился и накрыл покрывалом ее обнаженную грудь. Лара бессознательно натянула его, не отрывая глаз от лица Пако.
 – Он зашел ко мне на рассвете и после этого вскоре уехал.
 – Куда уехал?
 – Я упаковал твои вещи. Рикардо хочет, чтобы к его возвращению тебя уже не было на острове.
 Надо начинать все сначала.
 – Тогда он должен приготовиться отсутствовать черт знает сколько времени, и ему придется управлять этой страной из добровольной ссылки. Я не собираюсь уезжать. – Лара убрала волосы с лица, пытаясь справиться со слезами. – Я должна была заставить его рассуждать здраво, когда он был здесь, со мной, черт побери. Откуда я знала, что он сбежит, пока я сплю. Она вскочила и завернулась в покрывало.
 – Где мое платье? Я должна ехать. Она увидела лежащее на полу платье, схватила его и направилась в ванную.
 – Пошли ко мне за одеждой, Пако, хорошо?
 – Рикардо не хочет, чтобы кто-нибудь узнал, что ты была у него.
 – Тогда сходи сам, пока я приму душ. Я поеду за ним.
 Пако отрицательно покачал головой.
 – Он мой командир и президент моей страны. Он приказал мне отвезти тебя в Штаты.
 – Но он еще и твой друг, черт возьми. – Лара посмотрела ему в лицо. – Я не могу позволить ему уйти сейчас. Ты знаешь, как он несгибаем. Я не могу дать ему шанс снова построить эти стены, которые я разрушила этой ночью. – Она прошептала:
 – Прошу тебя, Пако, не заставляй меня уезжать.
 Он все еще колебался, затем, смирившись, вздохнул.
 – За неисполнение приказа он может предать меня военному суду.
 – Нет, он этого не сделает. Расследование привлечет ко мне внимание общественности, а на это он никогда не пойдет.
 Пако слабо улыбнулся.
 – Это правда.
 У двери в ванную Лара снова остановилась.
 – Куда он поехал?
 – Он поехал домой.
 – Домой? Я думала, что он живет теперь во дворце.
 Пако покачал головой.
 – Домом для Рикардо всегда было ранчо. Правительство официально вернуло ему его собственность после поражения хунты.
 – А где это?
 – Около семидесяти пяти миль к югу от города.
 – Ты отвезешь меня туда?
 – Почему бы нет? Хуже мне уже не будет.
 – Спасибо, Пако.
 – Не за что. – Пако помолчал. – Это твой последний шанс, Лара. Я не смогу ослушаться Рикардо еще раз. Ты уверена, что хочешь попытаться? Я еще не видел его более решительным.
 – Он сдастся. – Лара закусила нижнюю губу. – Господи, как я надеюсь, что он сдастся. Этот чертов самоконтроль… Почему он такой сильный?
 – Эта сила помогала ему остаться живым в течение последних десяти лет.
 – Я знаю. Я знаю. Я все это знаю. – Она отвернулась и распахнула дверь в ванную. – Волшебник-крысолов, Великий освободитель, живая легенда!




 Глава 10


 Белый каменный дом с красной черепичной крышей и коваными узорными решетками на окнах верхнего этажа.
 Разве ты не узнаешь эти узорные решетки, которые приказал поставить твой отец, чтобы оградить тебя от нескромных поклонников?
 В тот вечер в тюрьме Рикардо дал ей свой собственный дом.
 – Он точно такой же, – прошептала Лара.
 – Что ты сказала?
 Пако проехал мимо дома и конюшни и остановил джип рядом с «Мерседесом», на котором был укреплен национальный флаг Республики Сент-Пьер.
 – Неважно.
 Пако посмотрел на закрытые ставнями окна.
 – Дом выглядит совсем нежилым.
 – Я не думаю, что он в доме. – Лара поспешила выйти из машины. – Где здесь озеро?
 – До него около четверти мили. Нужно подняться на холм. – Он показал рукой на юг. – Хочешь, чтобы я отвез тебя?
 Лара покачала головой.
 – Мне нужно время подумать. Пако тоже вышел из машины и встал, облокотившись на крыло.
 – Тогда я подожду тебя здесь.
 Лара почувствовала, что он не верит в ее попытку переубедить Рикардо и готовится собирать обломки. Господи, как она надеялась, что он окажется не прав.
 Она кивнула в знак согласия и начала быстро подниматься на холм. Лара заметила, что ее бьет дрожь. Так страшно ей не было даже тогда, когда Хурадо в первый раз вел ее по двору аббатства в камеру к Рикардо Ласаро.
 Ранчо Рикардо было так же прекрасно, как нарисованная им для нее картина. Ее взгляд рассеянно блуждал по ослепительно ярким, цветущим холмам.
 Лара поднялась на вершину и прямо перед собой, в долине, увидела маленькое озеро, окруженное высокой травой и кипарисовыми деревьями.
 Рикардо стоял на берегу, и его отсутствующий взгляд скользил по сверкающей поверхности воды, на которой плавали водяные лилии.
 На гладкой поверхности озера плавают водяные лилии, а мой пес, лабрадор, бегает по берегу, пытаясь поймать озорную белку.
 Первый раз Лара видела его в простой штатской одежде – на нем были черные брюки и белая рубашка, – и на глаза девушки навернулись слезы. Он выглядел таким ранимым и беззащитным. Уязвимым и… одиноким.
 Лара начала спускаться с холма.
 Должно быть, он почувствовал ее присутствие и обернулся. Лара увидела, как напряглось его тело, когда он заметил ее приближение. Она прошептала молитву.
 – Все именно так, – сказала Лара. – Так я и представляла себе ранчо. Дом, узорные решетки, озеро. Не хватает только большой собаки.
 – Хайме давно уже мертв. Все они умерли. Господи, какой промах! Меньше всего она хотела напоминать о его потерях.
 – Как ты сюда попала? – спросил Рикардо.
 – Меня привез Пако. Он считает, что ты его за это убьешь. – Лара остановилась перед Рикардо. – Я обещала защитить его от тебя.
 Все мускулы его тела были так напряжены, что он напоминал скорее античную статую, чем живого человека, лицо ничего не выражало.
 – А кто защитит тебя от меня? Я думал, что ты умеешь понимать намеки. Между нами все кончено, Лара.
 – Но ты ведь знаешь меня и мое упрямство. Я не понимаю намеков.
 – Но что может быть яснее? Я не хочу тебя, я не хочу твоего ребенка, я не хочу…
 – Перестань! – Ее руки сжались в кулаки, а из глаз брызнули слезы. – Я устала слушать, как ты твердишь эту ложь. Ты любишь меня. Черт побери, я знаю это. – Боже, как она надеялась, что это правда! – Ты любишь меня, и я нужна тебе.
 Рикардо молчал, такой же сильный и неуязвимый, как неприступная крепость.
 Сдайся. Пожалуйста, сдайся.
 Лара приблизилась к нему еще на один шаг.
 – Ты чертовски глуп. Разве ты не понимаешь, что мы можем дать друг другу? Мы любим друг друга, и у нас будет ребенок. Ты хотел, чтобы у тебя был кто-нибудь, принадлежащий только тебе, и теперь ты получаешь полный боевой комплект.
 Лара закрыла глаза.
 – Что я сказала! Я ничего не могу объяснить как следует. Видит Бог, я не хотела напоминать тебе о стрельбе и об оружии. Я знаю, из-за чего ты переменился в тот день, когда тебя ранил снайпер.
 – Он чуть не убил тебя, – хрипло сказал Рикардо.
 В ее душе шевельнулась надежда. Лицо Рикардо по-прежнему ничего не выражало, но в голосе слышалась боль.
 – Он целился в тебя. Эта пуля предназначалась тебе. Разве я оттолкнула тебя из-за того, что это может повториться? Я слишком эгоистична, чтобы так поступить. Мне нужно все счастье, которое я могу получить. Я хочу быть как можно ближе к тебе и оградить тебя от всего…
 – Не всегда можно оградить близкого человека. Иногда, сколько бы ни было принято предосторожностей, случается самое страшное.
 – Тогда мы посмотрим в глаза своей судьбе. Он покачал головой.
 Лару охватила паника, слезы, стоящие в глазах, снова потекли по щекам.
 – Не смей качать головой! Ты любишь меня. Скажи это. – Она шагнула к нему, схватила его за плечи и начала трясти. – Ты же видишь, как мне плохо. Скажи это.
 Его руки гладили ее щеки, стараясь стереть и слезы, и боль.
 – Господи, – хрипло сказал Рикардо. – Разве ты не понимаешь? Я не могу это сказать. Я не могу позволить, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
 – Я ничего не понимаю. Я не твой отец и не твоя мать. И я не потерянные тобой друзья. Я не твоя собака. Я – это я! Это мой выбор. – Она снова трясла его. – Ты говорил, что каждый имеет право сделать выбор, но ты отнимаешь у меня право на самое главное решение в моей жизни. Я не могу тебе этого позволить!
 – Пожалуйста, не плачь. Это заставляет меня… страдать.
 – Ты думаешь, я не страдаю? Мое сердце истекает кровью. – Лара подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Я пробовала убеждать, соблазнять, объяснять, но на тебя ничего не действует. Ты же знаешь, что меня нельзя сейчас огорчать. Наш ребенок родится с ужасным характером и будет…
 – Таким же упрямым, как его мама, – тихо сказал Рикардо.
 – Мне приходится быть упрямой. Ты не хочешь соглашаться со мной. Но я не уеду. Ты слышишь? Тебе придется снова засадить меня в аббатство, если ты хочешь, чтобы я держалась подальше от тебя.
 – Я сжег аббатство.
 – Я забыла. Ну что ж, тогда я буду ходить за тобой беременная и босая и разрушу твою политическую карьеру.
 – Я плевать хотел на свою карьеру.
 – Ты любишь Сент-Пьер. Это все, что ты любишь. – Лара снова трясла его за плечи. – Нет, ты любишь меня. Я знаю, что любишь. Сдавайся, черт побери.
 – Сдаваться?
 – Разрушь эти чертовы неприступные стены, за которыми ты прячешь свое настоящее лицо. Борись с другими. Я на твоей стороне.
 – Если ты перестанешь меня трясти и дашь сказать хоть слово, ты поймешь, что я уже сдался. Лара замерла.
 – Правда?
 Она смотрела ему в лицо, пытаясь прочитать его чувства. Рикардо улыбался, его глаза светились нежностью
 – Правда!
 Он обнял Лару и прижал к себе.
 – Что же мне остается делать? Я не могу допустить, чтобы ты бегала за мной по улицам босая и беременная. И Пако, и Мануэль сочтут это недопустимым для первой леди Республики Сент-Пьер.
 – Не надо шутить. – Лара прижалась к Рикардо и спрятала лицо у него на груди. – Я чувствую себя так неуверенно. Ты был таким чужим, мне трудно поверить, что ты сдался.
 – Я люблю тебя, Лара. – Его руки еще крепче прижали ее к себе. – Слишком люблю.
 – В любви не бывает слишком.
 – Я должен был бы отпустить тебя.
 – Отпустить? Я думала, что ты уже понял, что, чтобы заставить меня уехать, тебе пришлось бы аннулировать мою визу, выслать меня с острова и закрыть границы. – Счастье переполняло ее. Она чувствовала себя пьяной от радости. – Я здесь задержусь.
 – Господи, ну и упрямство.
 – Я ненавижу проигрывать. Я изменила бы себе, если бы позволила тебе выиграть.
 – Я не так в этом уверен. Ты не получишь того, о чем ты мечтала. – Рикардо отодвинулся от Лары и заглянул ей в глаза. – Ни маленького городка, ни озера, ни…
 – Я могу завести собаку, – сказала она беспечно. – Я заведу себе дворнягу, огромную, как ирландский волкодав, куплю ей ошейник с драгоценными камнями и буду натравливать на богатых и знаменитых.
 – Я говорю серьезно. Ты даже не сможешь жить здесь. – Он показал на озеро. – Я живу во дворце, и тебе придется жить там со мной.
 Если мы поселимся отдельно, я не смогу обеспечить безопасность тебе и ребенку.
 Лара поморщилась.
 – Мне почему-то кажется, что телохранители будут охранять нас даже в спальне. Рикардо неожиданно улыбнулся.
 – Может быть, не в спальне, но повсюду в других местах.
 Он стал серьезен.
 – Я боюсь за твою жизнь. Я не хочу терять тебя.
 – Ты не хочешь потерять меня, и я, черт возьми, не хочу потерять тебя. А что до коттеджа… – Лара пожала плечами. – Он может подождать.
 Рикардо поцеловал ее.
 – А когда я почувствую, что мне надоел дворец, я смогу прийти к тебе, как тогда, в камере, и ты расскажешь мне о ранчо, и мы сможем пережить это… Иногда фантазия бывает лучше реальности.
 – Но не для нас, – сказал Рикардо. – Во всяком случае, с этого момента. – Он коснулся ее мокрых ресниц. – Золотые росинки.
 Лара вспомнила.
 – Как ты можешь цитировать мне стихи, когда у меня красные глаза и я шмыгаю носом, как ребенок. Вряд ли сейчас я могу напоминать героиню стихотворения.
 Рикардо не согласился:
 – Можешь. Знаешь, там есть еще одно четверостишие.
 Лара подняла голову и с интересом посмотрела на него.
 – А почему ты не прочитал его мне тогда?
 – Тогда ты еще не сказала мне, что любишь, и я боялся вспугнуть тебя.
 Она подумала о том, как нетерпеливо преследовала его последние два дня.
 – Мне кажется, что это было много лет назад. С тех пор все изменилось. Даже неприступные крепости могут пасть.
 – Сдаться, – поправил ее Рикардо.
 – Сдаться, – повторила Лара. – Какое же там четверостишие?
 Рикардо улыбнулся и, глядя на нее с любовью, прочитал:
  Нежный друг, жена, учитель, 
  Спутник по дороге Жизни. 
  Мне душевную обитель 
  Обрести помог Всевышний.