---------------------------------------------


 Ламур Луис
 К западу от Туларосы

 Льюис Ламур 
 К западу от Туларосы 
 Перевод Александра Савинова 
 Покойник в последний свой час защищался отчаянно. По возрасту почти мальчик, по одежде - настоящий денди, он оказался достаточно мужественным, когда подошло время расплаты. 
 Он полулежал с протянутыми ногами, опираясь спиной на камни очага, разжавшиеся пальцы все еще касались рукоятки "кольта". Последний его бой был кровавым, свидетельств того хватало с избытком. Кто бы ни убил его, они потратили на это много времени, сил и крови. 
 Когда они набросились на него, по меньшей мере один человек погиб на пороге. 
 Закончившееся здесь сражение началось в другом месте. Судя по виду, в хижине давно никто не жил, а шпоры покойника были покрыты пятнами крови. Одну или две раны он получил гораздо раньше. Они были наспех перевязаны. 
 Болди Джексон, один из ковбоев с ранчо "Падающее К", встал на колени и поднял "кольт" мертвеца. 
 - Пустой! - сказал он. - Парень дрался, пока не кончились патроны, и тогда они его убили. 
 - Он еще теплый? - спросил Мак-Куин. - Мне кажется, я чувствую запах пороха. 
 - Похоже, он умер не больше часа назад. Интересно, из-за чего все случилось? 
 - Это-то меня и беспокоит, - сказал Мак-Куин, - учитывая наше положение. - Он взглянул на Бада Фокса и Кима Сартейна, которые появились в дверях. -Что там? 
 - По крайней мере один из нападавших уехал раненым. Судя по всему, этот парень ушел не один, кое-кого он захватил с собой на тот свет. Сартейн сворачивал сигарету. - В сарае припасов нет, а на лошади отличное седло. 
 - Разве мы не сюда ехали? - спросил Фокс. - Это место похоже на то, что нам описали. 
 Сартейн вскинул голову. 
 - Кто-то едет! - сказал он. - Всадники, и немало. 
 Сартейн прижался спиной к очагу, а Фокс встал на колени под окном. Уорд Мак-Куин вышел, загородив своей мощной фигурой почти весь проем. 
 - Плохо дело. Нас найдут рядом со свежим покойником. 
 Приближающуюся группу из полудюжины всадников возглавляли невысокий коренастый мужчина на серой лошади и высокий пожилой человек со звездой шерифа. 
 Увидев чужих коней и стоящего в дверях Мак-Куина, они осадили лошадей. Коренастый мужчина, явно расстроенный присутствием посторонних, удивленно посмотрел на Уорда. 
 - Кто вы? И что вы здесь делаете? 
 - Я могу задать тот же вопрос, - беспечно ответил Мак-Куин. - Это ведь земля ранчо "Огненный ящик"? 
 - Я знаю это лучше всех, - раздраженно произнес коренастый. "Огненный ящик" - мое ранчо. 
 - Вот как? - мягко осведомился Уорд Мак-Куин. - А это нам предстоит выяснить. Когда-нибудь слыхали о Томе Мак-Крекене? 
 - Конечно! Он - бывший хозяин "Огненного ящика". 
 - Правильно. Он продал его Руфи Кермитт, хозяйке "Падающего К". Я Уорд Мак-Куин, управляющий. Приехал осмотреть новые владения. 
 Неожиданный ответ явственно ошарашил собеседника. От удивления он секунду молчал, затем сердито взорвался: 
 - Что за чепуха! У меня есть векселя Джимми Мак-Крекена! Он был единственным наследником старика и за долги передал ранчо мне. 
 - Когда? - спросил Уорд. 
 В мыслях он уже несся вперед, ощупывая путь, по которому следовало идти. Что-то здесь было не так, совсем не так, но он был уверен, что купчая Руфи, копия которой лежала у него в кармане, оформлена раньше, чем документы этого человека. Более того, у него возникло подозрение, что лежащий в хижине покойник - не кто иной, как тот самый Джимми Мак-Крекен. 
 - Не буду я с тобой разговаривать! Убирайся с моей земли или я тебя выкину! 
 - Полегче, Уэбб! - впервые заговорил шериф. - Этот парень заявляет, что имеет права на землю. Если Том Мак-Крекен перед смертью продал ранчо, твоя бумажка не стоит и цента. 
 То, что Уэбб думал точно так же, было очевидным. Уорд был уверен, что если бы шерифа с ними не было, то пришлось бы вступить в перестрелку. Пока приехавшие не знали, что он не один, потому что люди с "Падающего К" не показывались. 
 - Шериф, - сказал Мак-Куин, - мы приехали сюда минут пятнадцать назад и нашли в хижине убитого. Похоже, против него было несколько человек, и когда у него кончились патрону, его застрелили. 
 - Или вы его застрелили, - сказал Уэбб. 
 Уорд не двинулся с места. Он был высоким парнем с коричневой от солнца и ветра кожей, худощавым и мускулистым. На его поясе висели два револьвера. 
 - Я ни в кого не стрелял. - Его голос звучал спокойно и ровно. Шериф, меня зовут Уорд Мак-Куин. Моя хозяйка купила это ранчо у Мак-Крекена за наличные. Купчая была зарегистрирована в суде. Все, что нам оставалось вступить во владение, что мы и сделали. 
 Он помолчал. 
 - Я не знаю человека, который лежит в хижине, но могу предположить, что это Джимми Мак-Крекен. Кто бы его ни убил, им необходимо было его убрать. Их было много, и Джимми так просто не сдался. Вам нужно найти пару раненых или кого-нибудь убитого. 
 Шериф спешился. 
 - Осмотрю, что здесь есть, Мак-Куин. Меня зовут Фостер. Билл Фостер. Он махнул рукой в сторону коренастого скотовода. - Это Нил Уэбб, хозяин "Бегущего У". 
 Уорд Мак-Куин отступил, чтобы пропустить шерифа в хижину, и тут же из-за угла выступил Ким Сартейн, который выпрыгнул в окно и обогнул дом. Говорили, что он так же хорошо владеет револьверами, как сам Мак-Куин. 
 Фостер присел на корточки у тела убитого. 
 - Да, точно, это Джимми Мак-Крекен. Похоже, он дрался до последнего. 
 - Он был боец, - сказал Мак-Куин и указал старую рану. - Первый раз его ранили не здесь, он поскакал сюда, уходя от погони. Поглядите на его шпоры. Он хотел попасть туда, где смог бы найти помощь, но не успел. 
 Фостер осмотрел раны покойника и пустой патронташ. Мак-Куин рассказал ему о загнанном мустанге, но шериф захотел увидеть его сам. Наблюдая за стариком, Уорд почувствовал, как к нему возвращается уверенность. Шериф был осторожным и осмотрительным, ничего не принимая на слово. 
 То, что Мак-Куин и его люди попали в неприятную ситуацию, было очевидным. Нил Уэбб, судя по всему, был местным скотоводом, который пользовался кое-каким влиянием, а ковбои "Падающего К" не только были чужаками, но их, к тому же, обнаружили рядом с мертвым телом. 
 Уэбб не терял времени даром. Он быстро определил ковбоев "Падающего К" как жестких ребят, сумеющих дать достойный отпор. Мак-Куина он не знал, однако управляющий носил два своих револьвера, как человек, привыкший часто ими пользоваться. По два револьвера носили, в основном, на границах Техаса, да и таких было немного. Насколько он знал, никто не стрелял сразу из двух - второй револьвер был как бы запасным, но и это говорило, что человек готов к неприятностям. 
 Уэбб раздраженно нахмурился. Ведь он все так хорошо устроил! Старик умер, карточные долги, векселя, продажа. Все, что оставалось, - это... И вдруг появляется эта команда с явно подлинной купчей. Кто мог подумать, что старик продаст ранчо? Но как же, все-таки, была оформлена сделка? Может быть, все-таки есть путь получить землю, не прибегая к насилию. 
 Что скажет Сайлас Хатч? А Рен Оливер? Уэбб был вне себя, понимая, что после стольких обещаний провалил дело. Но кто же мог предвидеть такое? Все выглядело очень просто, однако никто не предполагал, что мальчишка завяжет такую драку. Он был смешливым, доброжелательным юношей без капли ответственности, без видимой цели в жизни. Он стремился уходить от неприятностей, а не встречать их лицом к лицу, поэтому Уэбб рассчитывал провернуть дело легко. 
 Одно за другим пошло наперекосяк. Вначале не удалась засада. Мальчишка выбрался из нее живым, отстреливаясь на скаку. Уэбб не имел представления, с какой стати он направился именно сюда, если только не знал, что должны приехать ковбои с "Падающего К". 
 Двое лучших людей Уэбба были убиты, а трое ранены. Пока шум не уляжется, ему придется скрывать их от людских глаз. Он быстро решил, что лучшим убежищем будет хижина в Драй-Леггет. 
 Из леса вышел Фостер. Выражение его лица было серьезным. 
 - Мак-Куин, вам лучше проехать со мной в город. Я нашел следы, судя по которым в драке участвовали шесть или семь человек, некоторые из них были убиты или ранены. Требуется расследование. 
 - Хотите сказать, что я арестован? 
 - Ничего подобного. Я задам вам несколько вопросов, только и всего. Проверим купчую, вероятно, сюда придется приехать вашей хозяйке. Хочу, чтобы вы об этом знали. 
 - Прежде чем мы уедем, Фостер, проверьте наше оружие. Никто из нас вот уже несколько дней им не пользовался. Можете убедиться. 
 - Вы могли сменить оружие, - предположил Уэбб. 
 Мак-Куин не обратил на него внимания. 
 - Ким, забирайся-ка на своего мустанга и поехали с нами. Болди, вы с Бадом остаетесь здесь. Никого не подпускайте, кроме шерифа и наших людей. Понятно? 
 - Еще бы! - Джексон выпустил струю табачной жвачки в муравья. - Можешь быть уверен - никто и близко не подойдет. 
 Нил Уэбб раздраженно наблюдал, но помалкивал. Мак-Куин подумал обо всем, однако, глядя, как привязывают к седлу тело Джимми Мак-Крекена, Уэббу пришла в голову одна мысль. Юношу в городе любили, поэтому, если пустить слух, что убийца - Мак-Куин, может, дело и не дойдет до суда, или даже предварительного слушания. Плохо только, что Фостер такой принципиальный. 
 Ким Сартейн ехал отдельно от остальных, положив винчестер на седло и держась то в стороне, то позади группы всадников, откуда наблюдал за ними. Шериф Фостер заметил это, и его покрытые ледяной коркой глаза заискрились веселым пониманием. 
 - Что он там делает? - требовательно воскликнул Уэбб. - Заставьте его ехать впереди, шериф! 
 Фостер улыбнулся. 
 - Он может ехать, где захочет. Он мне не мешает. А почему вы нервничаете? 
 Неказистое поселение Пелона, куда они направлялись, стоял в устье Тополиного Каньона и смотрел на расстилающуюся перед ним равнину. В городке, из-за высящейся за ним горы выглядевшим еще меньше, чем на самом деле, пополняли припасы скотоводы; здесь же находилась дилижансная станция и расслаблялись ковбои, для которых Санта Фе и Эль Пасо были слишком далекими городами, скрытыми в дымке мечтаний. 
 В Пелоне, с ее четырьмя салунами, конюшней и пятью магазинами, царствовал Сай Хатч, владелец крупнейшего магазина "Эмпориум". 
 Это был маленький седой и небритый старичок, вечно чем-то недовольный. За этой непримечательной внешностью скрывался исключительно злобный человек без капли жалости к любому существу, будь то животное или человек. 
 Обладающий величайшими способностями выжимать последние деньги или каторжный труд из тех, кто оказался в его должниках, Хатч жаждал богатства с такой же страстью, которые другие испытывают к виски или женщинам. Более того, он был жесток, как индеец-апач, порочен до мозга костей, хотя мало кто об этом догадывался. Лишь один из немногих сознавал всю глубину его порочности. Это был Рен Оливер, его правая рука. 
 Оливер был образованным человеком, и первые двадцать пять лет своей жизни провел на востоке. Дважды, один раз в Нью Йорке, второй в Филадельфии, его обвиняли в убийстве, но доказать не смогли, и только в одном случае допросили. Оба раза он убивал, чтобы утаить воровство, но наконец зашел слишком далеко и скрылся. 
 В Сент-Луисе во время карточной игры он застрелил партнера. Через два месяца зарезал человека в Новом Орлеане и уехал на запад, приобретая в дороге ловкость в обращении с оружием. С юношеских лет он строил жизнь на жестокости и обмане, но лишь с тех пор, как он встретил Сая Хатча, эти качества стали приносить ему прибыль. За холодной и несколько беспечной внешностью, трудно было угадать убийцу. 
 В Пелоне его не то чтобы не любили, скорее относились с опаской. С тех пор, как Оливер появился в городе, он убил двоих, однако оба раза это были, на первый взгляд, честные поединки лицом к лицу. Его редко видели с Саем Хатчем, поскольку, несмотря на маленькое население Пелоны, им удавалось сохранять свое сотрудничество в тайне. Только Нил Уэбб, еще один подручный Хатча, знал о их связи. Хатчу удавалось эффективно управлять в городе еще и потому, что действовал он неявно. Некоторые его враги умерли, но почему и как они умерли, не знали даже Рен Оливер и Нил Уэбб и потому вдвойне боялись Сая Хатча. 
 Когда шериф Фостер приехал в город вместе с Уэббом и Мак-Куином, Сай Хатч услышал об этом одним из первых, и его глаза сузились в мстительной ярости. Проклятый Уэбб! Ничего ему нельзя доверить! Однако его собственную связь с преступлением доказать было трудно, поэтому он мог позволить себе ждать, как будут развиваться события в дальнейшем. 
 По дороге в город Уорд Мак-Куин напряженно думал. Переговоры между Руфь Кермитт и Томом Мак-Крекеном закончились месяца четыре назад. Мак-Крекен остался жить на ранчо, хотя его фактическим владельцем стала Руфь, и должен был управлять им еще шесть месяцев. Помешала его неожиданная кончина. 
 Уэбб утверждал, что является хозяином по праву выкупа долгов Джимми. Это невозможно, поскольку Джимми знал о продаже и присутствовал на переговорах. Стало быть, это откровенная ложь. Нил Уэбб предпринял попытку завладеть ранчо, а Джимми Мак-Крекен был убит, чтобы не смог этому воспрепятствовать. 
 Стремление получить ранчо говорило о тщательно подготовленном, безжалостном плане, но Уэбб вряд ли походил на человека, который мог его разработать, хотя скотовод несомненно принимал активное участие. Но что ему было известно? Пелону он не знал, там он будет человеком пришлым. В таких городишках к чужим относились неприязненно и всегда вставали на сторону своих. Действовать нужно осторожно, не делая опрометчивых шагов. Тот, кто задумал прибрать к рукам ранчо, не колебался, когда дело доходило до убийства или потере своих людей. 
 Шериф Фостер, похоже, человек честный, но до какой степени независимый? В маленьких городах, вроде Пелоны, всегда существовали противоборствующие фракции, и выборные чиновники, в том числе шериф, часто были инструментами в их руках. 
 Что же делать теперь, когда он столкнулся с двойной игрой, обманом и насилием? Когда из Невады, со своего ранчо "Падающее К" приедет Руфь, ни у кого не останется сомнений в том, что "Огненный ящик" принадлежит ей и что Джимми об этом знал. Тогда виновным в убийстве молодого Мак-Крекена станет не кто иной, как Уэбб. 
 Рен Оливер стоял напротив салуна "Пещера летучих мышей", когда приехавшие привязывали лошадей у офиса шерифа. Он никогда прежде не видел ни Мак-Куина, ни Сартейна, но с первого взгляда определил, кто они такие ганфайтеры, и, вероятно, неплохие. 
 Мак-Куин увидел стоящего на деревянном тротуаре высокого мужчину в сером костюме. Что-то в нем привлекло его внимание. В этот момент Оливер повернулся и зашел в "Эмпориум". Уорд привязал чалого и шагнул в комнату шерифа. 
 Из разговора с ним ничего нового выяснить не удалось, на предварительном слушании суда - тоже. Джимми Мак-Крекен был убит неизвестными, которое продолжительное время его преследовали. Улики указывали, что в перестрелке несколько человек были убиты или ранены. 
 Уорд Мак-Куин дал показания и выслушал, что говорили другие и о чем свидетельствовали обнаруженные следы. Он слышал, как перешептываются за спиной люди, и понимал, что по городу поползли слухи. В конце концов, ковбои "Падающего К" здесь были чужими. Разговоры, которые ему удалось подслушать, шли о его людях. 
 Нил Уэбб, окруженный группой крутых парней, был настроен воинственно. Давая показания, он делал все возможное, чтобы бросить тень на "Падающее К". Из того, что он сказал, можно было понять, что все его люди находятся в целости и сохранности, отсутствующих нет. Значит, если Уэбб был причастен к убийству Джимми Мак-Крекена, он использовал других людей, а не своих. 
 После окончания слушаний, Мак-Куин подошел к шерифу. 
 - Что здесь за округа, шериф? Много проблем? 
 - Меньше, чем можно было ожидать. Больше всего ковбоев у Уэбба, но они не так часто приезжают в город. Когда хотят повеселиться, ездят в Альму. Иногда любят выпить, но на неприятности не нарываются. 
 - Много мелких ранчо? 
 - С дюжину. "Огненный ящик" - самое крупное из тех, что выращивают скот. - Фостер испытующе поглядел на него. - Вы знаете границы своей земли? 
 - Мы рассчитываем пасти коров от Апачи до Рип-Роуринг-Меса и Ручья Кросби, на юге до горы Диллона, а оттуда - по прямой на восток до Апачи. 
 - Пастбища огромные, но все они принадлежат вашему ранчо. В Медвежьем каньоне поселились скваттеры, с виду крутые парни, но неприятностей мне не причиняли. 
 - У мисс Кермитт права на двенадцать участков земли, - объяснил Уорд, - которые включают все водные источники ранчо и большую часть легкодоступных проходах к ним. Нам не нужны проблемы, но в пределах своих границ мы будем пасти скот там, где считаем нужным. 
 - Справедливо. Будьте осторожней у Медвежьего каньона. Те ребята способны на многое. 
 Ким Сартейн был где-то в городе, но Мак-Куин за него не волновался. Второй человек после Мак-Куина на ранчо "Падающее К" мог вполне постоять за себя, хоть на кулаках, хоть на револьверах. Тем временем у Уорда были свои дела: следовало пополнить припасы в местных магазинах. Он оглядел улицу. Два магазина показались ему более обеспеченными, чем другие. Один из них "Эмпориум" Хатча - явно был до потолка завален всяческими товарами, о которых только может подумать ранчер. Остальные магазинчики были меньше, но сверкали свежей краской и выглядели аккуратными. 
 Мак-Куин зашагал к "Эмпориуму". Маленький человечек с седеющей щетиной взглянул на него, когда он подошел к старомодному прилавку с выемкой спереди, чтобы удобнее было подходить женщинам в пышных юбках. 
 - Привет, привет! Вы в городе чужой? 
 - С ранчо "Падающее К". Мы вступили во владение "Огненным ящиком", мне нужны припасы. 
 Хатч довольно кивнул. 
 - Рад помочь! "Огненный ящик", говорите? Слыхал, там случилась какая-то заварушка? 
 - Ничего серьезного. 
 Уорд ходил, рассматривая товары, сложенные на полках и на столах. Его тоже заинтересовал человек за прилавком. Он казался искренним и добродушным, однако глаза его блестели холодной сталью. Двигался он проворно и энергично. 
 - Тяжелое место, этот "Огненный ящик". Старик Мак-Крекен добился, чтобы он приносил прибыль, но до него этого не удавалось еще никому. Думаете, останетесь надолго? 
 - Надолго. 
 Мак-Куин заказывал быстро и уверенно, но не все. В городе были другие магазины, а он не привык складывать все яйца в новую корзину. Ранчо будет тратить в городке кучу денег, он хотел разместить их понемногу в разных местах. Хатч молчал, пока Мак-Куин не попросил несколько коробок патронов 44-го калибра. 
 - Не многовато ли? Вы что, войну собираетесь открывать? 
 - Никакой войны, правда, к войнам мы привыкшие. По какой-то причине Джимми Мак-Крекена убили какие-то люди. Если они вернутся, мы хотим показать, что их не приглашали. 
 Дверь открылась, и вошел Нил Уэбб. Он быстро подошел к прилавку и хотел было что-то сказать, когда узнал Мак-Куина, и быстро передумал. 
 - Здорово. Дешево ты отделался. 
 Прежде чем ответить, Мак-Куин помолчал. 
 - Уэбб, "Падающее К" отсюда не уйдет. Привыкай к нам и прими ситуацию такой, какая она есть. Тогда мы не будем ссориться и вместе выращивать и продавать скот. Нам не нужны неприятности, но мы к ним готовы. 
 С Мак-Крекеном мы вели дела, и могу утверждать, что лучшего человека я не встречал. Его сын, кажется, был из того же теста. 
 Они не принадлежали к моей команде, поэтому я не стану заниматься расследованием. Если бы это был кто-нибудь из моих людей, я выследил убийц и узнал, откуда они. Потом я бы поехал к их хозяину и оставался бы с ним до тех пор, пока он не повис на дереве. Это то, чего он заслуживает. 
 За спиной Мак-Куина Хатч делал какие-то жесты, и Уэбб подавил готовый сорваться с языка горячий ответ. Удивленный Мак-Куин заметил перемену и то, как его глаза метнулись на продавца. Закончив заказ, Уорд направился на улицу. 
 В дверях он столкнулся со спешащим седовласым мужчиной. 
 - Нил, - выпалил тот, - где этот никчемный Бемис? Он должен был привезти одолженную лошадь. Мне позарез нужна та пятнистая! 
 - Ладно, - сказал Уэбб, - я прослежу, чтобы ее тебе вернули. 
 - Но мне нужен Бемис! Он должен мне деньги! 
 Уорд Мак-Куин закрыл за собой дверь и взглянул на улицу. Напротив подметала тротуар рыжеволосая девушка. Она была симпатичной, и он двинулся к ней. 
 Когда он ступил на тротуар, она оглянулась. Ее взгляд немедленно изменился: так смотрит красивая девушка, которой повстречался незнакомый молодой человек - интересный и, возможно, неженатый. 
 - Вы, наверное, из тех ковбоев, о которых говорит весь город. "Падающее К", не так ли? 
 - Да. - Он сдвинул шляпу на затылок. Надо показать ее Киму, подумал он. Она очаровательна. - Я управляющий. 
 Она глянула на магазин Хатча. 
 - Начали покупать у него? И как он вам? 
 - Я его толком не знаю. А этот магазин ваш? 
 - Мой, и мне он нравится. Больше того, он почти приносит доход. Конечно, большая часть заказов достается Хатчу. У меня с ним проблем не было. Пока. 
 Он искоса посмотрел на нее. Что она хотела сказать? Что с Хатч способен устроить ей и другим конкурентам неприятности? 
 - Я здесь человек новый, поэтому решил покупать понемногу в разных местах, пока не выясню, где лучше всего обслуживают. - Он улыбнулся. - Хочу кое-что заказать. 
 По тротуару к ним шел крупный мужчина, и не просто крупный - огромный, и в его целенаправленной походке Уорд Мак-Куин почувствовал опасность. Он шел без шляпы, занимая весь тротуар. У его поношенных ботинок были стертые каблуки, рубашка за неимением пуговиц расстегнута до живота. Мощные мускулистые руки венчали тяжеловесные кулаки, а глаза дико заблестели, когда он заметил Мак-Куина. 
 - Осторожней! - предупредила его девушка. - Это Флэгг Уорники! 
 Здоровяк возвышался над Мак-Куином на добрые полголовы: глаза Уорда были вровень с его подбородком, и казался он шире, чем амбарные ворота. 
 - Ты Мак-Куин? Ну, а я - Флэгг Уорники из Медвежьего каньона! Слыхал, ты собираешься прогнать со свей земли поселенцев? Это так? 
 - Я еще не решил, ответил Уорд. - Когда решу, приду и скажу. 
 - Ах вот как! Ты еще не решил! Я позабочусь, чтобы сделал так, как надо! И держись подальше от Медвежьего каньона! Это место наше, и если тебе нужны неприятности, приходи - и ты их получишь! 
 Уорд Мак-Куин спокойно отвернулся от гиганта. 
 - Покажите, пожалуйста, ваш товар, - попросил он девушку. - Я... 
 На его плече сомкнулась громадная ручища и развернула обратно. 
 - Когда я с тобой разговариваю, смотри мне в лицо! - взревел Уорники. 
 Уорд Мак-Куин дал себя развернуть, а потом без подготовки двинул здоровяка в подбородок так, что его отбросило на столб навеса. Не медля ни секунды, Уорд шагнул вперед, нанес сильнейший удар по корпусу и закончил двумя сжатыми кулаками по голове. 
 Уорники опустился на колени, и Мак-Куин отступил. Затем, словно до него только сейчас дошло, что его ударили, он поднялся одним прыжком и размахнулся, но Уорд поднырнул ему под руку и принялся бить с левой и с правой. Гигант впитывал удары, как губка воду, и отвечал с удивительной для такого большого человека силой. 
 Его кулак врезался Мак-Куину в челюсть, и он с гудящей головой рапластался по стене магазинчика. Уорники бросился к нему, но ему слишком хотелось закончить все одним махом, и он промахнулся. 
 Уорд метнулся вперед, ударив головой в подбородок, затем проведя серию ударов обеими руками по корпусу. В ушах у него звенело, во рту чувствовался привкус крови. Гигант двинул его по почкам и хотел ударить коленом в пах, но Уорд отскочил и влепил боковой, который рассек противнику ухо и забрызгал Мак-Куина кровью. 
 Уорники пошатнулся, но быстро обрел равновесие и кинулся на Мак-Куина с горящими от ярости глазами. Когда он размахнулся, Уорд ушел под руку и, подхватив здоровяка под колени опрокинул его на спину. Тот грохнулся оземь, подняв облако пыли, но мгновенно вскочил и сильно съездил правой по голове. Мак-Куин ответил левой, затем правой в челюсть. Уорники осел задом в пыль. 
 Собралась толпа, подбадривавшая одного или другого бойца. Рубашка Уорда была порвана. Он, тяжело дыша, отступил, давая Уорники возможность встать. Физическая мощь этого человека была поразительной. После таких ударов противники Уорда почти никогда не поднимались. 
 Мак-Куин, не новичок в уличных драках без правил, снова стал приближаться к Уорники, стараясь зайти сбоку. Тот уже действовал более опасливо, поняв, что противник достался серьезный. До сих пор он заканчивал драки скоро, но в этот раз все пошло иначе. Мак-Куин провел прямой левый в голову, сделал обманное движение и длинным снизу врезал в корпус, отчего челюсть Уорники сразу отвисла. Гигант вознамерился провести сильнейший удар, но промахнулся. Мак-Куин принялся осторожно кружить вокруг него. Скваттер уже растерял часть своей быстроты, и Мак-Куин ждал возможности покончить с ним. 
 Не замечая собравшихся зевак, Уорд внимательно следил за противником. Хотя тому здорово досталось, он все еще был так же опасен, как загнанный в угол гризли. Преимуществом Мак-Куина было то, что Уорники привык к быстрым победам и не ждал ничего подобного. К тому же ковбой первыми ударами вывел его из равновесия и не давал опомниться последующими. Он вдруг сделал ложный замах и крепко саданул в подбородок. Уорники двинулся вперед, и тут его настиг удар. На мгновение он застыл, потом лицом вперед упал на тротуар и остался лежать. 
 Мак-Куин отступил к стене и обвел глазами толпу. Перед магазином он увидел Сартейна, который, засунув большие пальцы за оружейный пояс, наблюдал за окружающими его людьми. 
 Ближе к крыльцу стоял высокий мужчина в сером костюме - тот, которого он заметил, когда только приехал в город. 
 - Хорошая потасовка, - сказал человек в сером. - Поздравляю. Если чем-нибудь могу помочь, не стесняйтесь, заходите. Меня зовут Рен Оливер. 
 - Благодарю. 
 Уорд Мак-Куин поднял шляпу и осторожно попробовал поработать пальцами. Вроде ничего не сломано, но пальцы болели и слушались плохо. Он криво улыбнулся Сартейну. 
 - Похоже, мы выбрали себе тяжелую работенку. Это был скваттер из Медвежьего каньона. 
 - Ага. - слегка усмехнулся Ким. - Интересно, кто его надоумил? 
 - Думаешь, он напал неспроста? 
 - Пораскинь мозгами. Насчет Медвежьего каньона ты еще ничего не решил, даже не видел ни его, ни живущих там людей, но он решил, что ты собираешься их выгнать. И как он узнал, где ты и кто ты? По-моему, кто-то на тебя показал. 
 - Это если кто-то что-то имеет против него или против нас. 
 Усмешка Сартейна стала шире. 
 - А сам-то как думаешь? Ты бы видел, как Уэбб позеленел, когда ты сказал, что у насесть купчая на "Огненный ящик". Если бы не шериф, он попытался бы тебя убить. А почему там оказался шериф? Это тоже надо выяснить. 
 Мак-Куин кивнул. 
 - Ты прав, Ким. Пока мы в городе приглядывайся и прислушивайся, особенно если упомянут парня по имени Бемис. Вряд ли ты его повстречаешь, но постарайся узнать о нем как можно больше. 
 - Бемис? Что о нем известно? 
 - Чертовски мало. - Мак-Куин осторожно коснулся скулы, где краснела ссадина от кулаков Уорники. - Только то, что он должен быть здесь, но его нет. 
 Сартейн направился дальше по улице, а зеваки медленно и неохотно начали расходиться. Мак-Куин поправил оружие и подтянул брюки. Оглядевшись, увидел вывеску "Магазин Клэрити". 
 В дверях опять появилась девушка, и он взглянул на нее. 
 - Это вы Клэрити? 
 - Я. Вообще-то меня зовут Шерон, я ирландка. А вы Мак-Куин? 
 - Да. А зовут меня Уорд. 
 Он вошел в магазин, спеша скрыться от любопытных глаз. На прилавках было меньше товара, чем в гораздо более просторном и богатом заведении Хатча, но то, что было выставлено, говорило о вкусе и тщательном выборе. Здесь было много вещей, которые обычно не встретишь в западных городишках. 
 - У меня есть где умыться, - предложила она. - По-моему, вам надо взглянуть в зеркало. 
 - Взгляну, - сказал он, слегка усмехаясь, - но без особой охоты. - Он осмотрел прилавки. - У вас случайно нет мужских рубашек? Большого размера? 
 Она критически оглядела его. 
 - Есть, и наверное, вам подойдут. 
 Она указала на дверь, ведущую к умывальнику и пошла рыться на полках позади прилавка. 
 Посмотревшись в зеркало, Уорд понял, что она хотела сказать. Его лицо было избитым и окровавленным, волосы взъерошены. Он ничего не мог поделать с синяками и ссадинами, но кровь смыл. Задняя дверь магазинчика выходила во двор, огороженный высоким забором. Его затеняли громадные старые вязы и пара тополей, на солнечной стороне росли цветы. Он умылся и приложил холодный компресс к распухшей скуле и губе. Потом причесался. 
 Шерон Клэрити вышла с темно-синей рубашкой с двумя карманами. Уорд снял лохмотья старой, надел новую и смахнул со шляпы пыль. 
 Она одарила его быстрым взглядом и улыбкой: 
 - Во всяком случае, сейчас лучше. 
 Шерон сложила оставшиеся рубашки и положила их на полку. Мак-Куин заплатил за рубашку. 
 - Вы ведь понимаете, что сделали? - спросила она. - Вы избили самого страшного человека из Медвежьего каньона. Избили в честной драке. До этого никто даже близко к этому не был. Никто и не пытался. 
 Она, нахмурившись, помолчала. 
 - Все это меня немножко удивляет. Уорники обычно не лезет первым. Я ни разу не видела, чтобы он сам лез в драку. 
 - Наверное, кто-то его надоумил. У меня не было времени даже подумать о Медвежьем каньоне. Я даже не объезжал пастбища, и все-таки он подумал, что мы собираемся их выгнать. 
 Она оценивающе посмотрела на него, на широкие плечи и узкие бедра. В каждой линии его тела чувствовалась скрытая сила и необузданная мощь, проявления которой она только что была свидетельницей. Она выросла вместе с четырьмя драчливыми братьями, поэтому кое-что понимала в потасовках. Этот парень дрался расчетливо и умело. 
 - Вы понимаете, что сейчас сделали? В Медвежьем каньоне очень крутые ребята. Их обходят стороной даже ковбои Нила Уэбба. 
 - А у Уэбба тертые парни? 
 - Некоторых вы видели. Есть двое или трое убийц. Не представляю, зачем он их держит. 
 - Как Бемис, к примеру? 
 - Вы знаете Харва Бемиса? Он работает у Уэбба, но далеко не самый худший. Самые отвратительные - Оверлин и Байн. 
 Эти имена он слышал. Байна Уорд не видел, но знал о нем многое, как и любой скотовод на границах Техаса. Иногда грабитель, иногда подозреваемый скотокрад, он был в банде Янгеров на Миссури, прежде чем перебраться к югу, в Техас. 
 Оверлин был ганменом из Миссури, хорошо известным в Бенноке и Олдер-Галче, но не раз перегонял скот из Техаса на север и был умелым ковбоем. Мак-Куин встречал его в Эйбилине и Доунс-Кроссинге. Тогда он сам убил бандита, пытавшегося отбить часть стада, с которым шел Мак-Куин. То, что такие люди работали на Уэбба делали ситуацию серьезной. 
 Он купил кое-какие товары и нанял человека с фургоном, чтобы тот перевез их на ранчо. Когда Мак-Куин подошел, чтобы взять своего коня, ему встретился Ким Сартейн, который болтался возле салуна. 
 - Бемиса здесь нет, - признался он, - народ удивляется, потому что он обычно играет в покер в "Пещере летучих мышей". Два-три дня его никто не видел. - Он помолчал. - Я не задавал вопросы, только слушал. 
 Три дня "Огненный ящик" не беспокоили, и в эти три дня было многое сделано. Нужно было починить крышу и поправить забор. Этим занимался Болди, и когда он закончил, то отошел, с удовлетворением любуясь работой. 
 - Бад, через этот забор не пройдет и слон. 
 - Не пройдет слон? Да у тебя крыша поехала! 
 - Конечно, не пройдет. Ведь здесь нет слонов. 
 Бад Фокс лишь посмотрел на него и уехал. 
 Ковбои по десять-двенадцать часов в день не слезали с седла. Скота оказалось значительно больше, чем они рассчитывали, особенно молодых бычков и телок. Несколько раз Мак-Куин натыкался на следы группы всадников трех-четырехдневной давности. Ближе к концу третьего дня он съехал вниз по крутому склону на дно маленького каньона у восточной оконечности хребта Диллона и увидел на траве бурое пятно. 
 Оно было засохшим и темным, но он безошибочно узнал кровь. Уорд покружил на коне вокруг, отыскивая следы. Он нашел испачканный кровью лист, потом другой. Здесь проезжал раненый всадник на лошади, которая чуть косолапила. Идя по ее отпечаткам, он набрел на место, где к раненому присоединились еще несколько всадников. Одну лошадь явно вели на поводу. 
 В перестрелке с Мак-Крекеном были убитые или раненые. Может быть, это они? Если так, куда они направлялись? Он перевалил через хребет и пересек границу того, что считалось землей "Огненного ящика". Далее через седловину он попал в узкую расщелину, которая затем открывалась в более широкий каньон. Уорд продвигался вперед, держа в руках винчестер. 
 Его темно-гнедой был горным конем, привыкшим к труднопроходимой пересеченной местности. Более того, он был быстрым и выносливым - именно такой конь был нужен во всякого рода передрягах. Дикая, нехоженая земля, по которой он ехал, была ему незнакома. Каньон постепенно переходил в неширокую долину, которая дальше сужалась, образовывая следующий каньон глубокий и узкий. 
 Перед ним тек маленький ручеек. Здесь всадники свернули. 
 Наступали сумерки, в каньоне собирались тени, и только на вершине обрыва теплился красный закатный свет солнца. По обеим сторонам вздымались черные стены каньона, впереди на краю скал вонзался в небо указующим перстом мертвый, разбитый молнией ствол сосны. Дно ущелья погрузилось в таинственный мрак, единственным звуком было журчание бегущего рядом ручья. Затем в можжевельнике вздохнул ветер, и гнедой остановился, подняв голову и навострив уши. 
 - Тс-с-с, - прошептал Уорд, предупреждающе положив руку на шею коня. Тихо, малыш, тихо. 
 Конь осторожно ступил вперед, казалось, он двигается на цыпочках. Это был Гроб - один из самых глубоких каньонов в округе. О нем говорил Мак-Крекен, когда обсуждалась продажа ранчо. 
 Вдруг на каменной стене он заметил неясный отблеск. Негромко разговаривая с гнедым, Мак-Куин соскользнул с седла, оставив винтовку в чехле. 
 Мягко ступая, стараясь, чтобы не звенели шпоры, Уорд нащупывал дорогу по песчаному дну каньона. Обогнув скальный выступ, он увидел огонь маленького костра и движущуюся тень человека в широкополой шляпе. Он присел за кустами и заметил еще одного человека - на сей раз лысого. 
 В тишине ущелья, где звуки разносятся далеко, Мак-Куин услышал голос: 
 - Ну как, тебе лучше, Бемис? Завтра доберемся до Драй-Леггет. 
 - Чего босс держит нас так далеко? - раздался жалобный, хрипловатый ответ. - Почему он не отвез нас на "Бегущее У"? Он же проделал во мне нешуточную дырку. 
 - Тебе нужно скрываться. Нас даже не подозревают, и не будут, если мы станем вести себя с умом. 
 Уорд разобрал силуэты троих людей, лежащих под одеялами около костра, одного с забинтованной головой. Один из тех, кто был на ногах, готовил ужин. Издалека он мог разглядеть только лица, форму плеч, походку и манеру движения ходячих. Возможно, скоро ему придется драться с этими людьми, и он хотел запомнить их. Неожиданно человек в широкополой шляпе повернулся к нему лицом. 
 Хансен Байн! 
 Он никогда прежде не встречался с ним, но сплетни дальних троп донесли до него подробное описание этого человека, как и других незнакомых людей и мест. О ганфайтерах говорили много, больше даже, чем о профессиональных боксерах или скаковых лошадях. 
 Байна отличало худощавое, жилистое тело, белый шрам на подбородке и неестественно длинные, тонкие пальцы. 
 - В чем дело, Байн? - спросил Бемис. 
 - Рядом кто-то есть, я чувствую. 
 - Пума, наверное. В этих каньонах их масса. Я однажды видал, как одна дралась с медведем, причем с черным. Никакая пума в своем уме не будет связываться с гризли. 
 Байн еще раз взглянул в ночь, потом подошел к костру и сел. 
 - Кто, ты думаешь, были те всадники, которые после нас подъехали к хижине? Я видел, что они направлялись прямо к ней. 
 - Босс, наверное. Он должен был там появиться вместе с шерифом. 
 Воцарилась тишина, нарушаемая едва уловимым на расстоянии потрескиванием костра. На каменных стенах танцевали тени. Затем заговорил Бемис: 
 - Не нравится мне это Ханс. Совсем не нравится. Мне и прежде случалось получать лишние дырки, но эта меня беспокоит. Мне нужен уход. Мне нужен врач. 
 - Успокойся, Бемис. Будет тебе и врач. Всему свое время. 
 - Не нравится мне это. Понимаю, ему не хочется, чтобы кто-то что-то разнюхал, но и мне неохота умирать. 
 За едой разговор затих, и Уорд осторожно попятился и по песку направился к коню. Вспрыгнул в седло, начал разворачивать гнедого и тут, когда конь уже шагнул в каньон, под копыто его попал камешек! 
 Мак-Куин думал, что находится достаточно далеко от лагеря, но вдруг услышал за спиной удивленное восклицание и в темноте послал коня в галоп. Сзади донесся крик и винтовочный выстрел, но он не волновался. Стреляли наугад, поскольку видеть его не могли, а прицельный выстрел исключался. 
 Он скакал быстро, так быстро, что пропустил поворот и теперь ехал по незнакомому каньону. Горы Диллона возвышались справа, а не спереди или слева. По звездам он определил, что ущелье пролегало с востока на запад, и он следовал по нему на запад. За собой он услышал звуки погони, но сомневался, что его будут преследовать далеко. 
 Скачка стала опасной, потому что дно каньона было завалено обломками скал и поваленными деревьями. В стене открылся рукав, и он направился по нему, в лицо дул небольшой ветерок. К его удовольствию, преследователи отстали, перестрелка в этом узком каменистом каньоне неминуемо привела бы к множественным рикошетам, которые легко могут ранить или убить. Он заметил неясное мерцание воды и повел коня по маленькому горному ручью. Проехав по нему примерно с милю, выбрался на скалистый уступ. Много позже обнаружил тропу, которую узнал по силуэтам гор. 
 По дороге Уорд раздумывал над тем, что услышал. Харв Бемис, как он и подозревал, был одним из тех, кто напал на Джимми Мак-Крекена. Скорее всего, там был и Байн. Это - даже без того, что ему было известно, говорило о том, что во всем был виноват Уэбб. 
 Убив Джимми Мак-Крекена и подделав векселя, Уэббу ничто не мешало заполучить земли "Огненного ящика". 
 Так что теперь он будет делать? Оставит попытки захватить ранчо и признает, что убил людей ни за что? Опыт Мак-Куина говорил обратное. Уэбб будет искать другой путь достижения цели и пользоваться каждой возможностью, чтобы очернить репутацию ковбоев "Падающего К". 
 Люди из каньона, которых он видел, направлялись в Драй-Леггет. Где это и что это? Нужно разузнать, а также поговорить с шерифом Биллом Фостером. 
 Руфи Кермитт это не понравится. Ей не нравились проблемы, и тем не менее все, кто работал на нее, постоянно сражались, чтобы защитить ее интересы. Она отказывалась признавать, что могут быть случаи, когда драки нельзя избежать. Ей еще предстоит узнать, что для мира необходимо твердое желание обеих сторон. Одна сторона не может обеспечить мир, она может только сдаться. Уорду Мак-Куину было известно о десятке случаев, когда одна сторона соглашалась сложить оружие, если ей позволят спокойно покинуть поле боя, и всякий раз тех, кто сдался, быстро и безжалостно уничтожали. 
 Они с Руфь полюбили друг друга с первой встречи, иногда разговор заходил о свадьбе. Несколько раз они были на грани того, чтобы оформить отношения, но всегда что-то мешало. Случай ли? Или один из них - а может быть оба - колебались в своем решении? Свадьба для обоих будет новым переживанием, а ведь он - человек, привыкший ехать туда, куда захочет, жить, как нравится. 
 Уорд постарался выкинуть из головы эти мысли. Не время думать о личном. Он - управляющий ранчо, ему надо делать работу, которая может оказаться не только трудной, но и опасной. Он обязан сделать "Огненный ящик" рентабельным. 
 Их домом было ранчо в Неваде, но Руфь покупала землю в других штатах в Аризоне, Нью Мексико и Юте - и удачно торговала скотом. Одна из причин, почему он колебался со свадьбой, - если вообще колебался - было богатство Руфь Кермитт. Мак-Куин сам многое сделал для того, чтобы создать это богатство и приумножить его. С того времени, как он спас ее стадо в Неваде, Уорд работал, не покладая рук. Он хорошо разбирался в коровах, лошадях и людях. Знал он и пастбища. На выпасах "Падающего К" нагуливали жир сотни голов беломордой породы. Ранчо "Огненный ящик", находящееся южнее, в других погодных условиях, должно было служить запасным на случай, если на северных пастбищах произойдет засуха или падеж скота. Она купила его по его совету за бросовую цену. Старик Том и Джимми хотели вернуться на свое поместье в Вайоминге. Поскольку Том знал отца Руфи, он первой предложил ей купить ранчо. 
 Также по совету Уорда она приобрела землю, где находились водные источники с тем, чтобы контролировать гораздо большие площади, чем она имела. 
 Мак-Куин добрался на ранчо и улегся спать почти на рассвете. Сартейн приоткрыл один глаз и с любопытством посмотрел на него. Затем повернулся на другой бок и заснул. Ким не задавал лишних вопросов и не давал советов, но подмечал все или почти все. 
 Когда Мак-Куин проснулся, Болди Джексон готовил завтрак. Уорд сел и позвал Болди, который возился в соседней комнате: 
 - Займись делом и наведи здесь порядок, - сказал он. - Скоро приедет Руфь... мисс Кермитт. 
 - А я что, бездельничаю? И так с ног сбился: готовлю для вас, голодных койотов, чиню изгороди, мешаю глину... Да здесь хватит работы на целую банду ковбоев. 
 - Ты меня слышал, - весело сказал Мак-Куин. - А пока прибираешься на ранчо, подбери место для дома хозяйки. С красивым видом из окна. Ей понадобится отдельная хижина. 
 - Лучше иди позавтракай. Ты вчера пропустил ужин. 
 - Где ребята? Разве они не будут завтракать? 
 - Они давным давно поели и разъехались. - Болди взглянул на него. Что случилось вчера вечером? Наткнулся на что-то неожиданное? 
 - Наткнулся. - Уорд сполоснул руки и лицо. - Набрел на лагерь пяти мужиков, трое из которых ранены. Они направлялись куда-то, что называется Драй Леггетт. 
 - Каньон к западу от Пласы. 
 - Что такое Пласа? 
 - Вроде как поселение. Живут там в основном мексиканцы. Хорошие парни. Несколько глинобитных домов, пара магазинчиков и пара салунов. 
 - Ты хорошо знаешь эти места, Болди? 
 Джексон посмотрел на него с усмешкой. 
 - Достаточно хорошо. Пас коров к югу отсюда и как только выпадал момент, заезжал в Пласу. Был в Сокорро. В добрые старые дни время от времени скрывался в окрестных холмах. 
 Болди был хорошим ковбоем и хорошим поваром, но в молодые годы он ездил по тропе преступников, пока время не прибавило ему мудрости. Слишком многие его дружки закончили свои дни в петле. 
 - Может, поможешь разобраться, где я был ночью. По-моему, в окрестностях того, что здесь называют Гробом. - Он описал местность, а Болди внимательно слушал, прихлебывая кофе. 
 - Ага, - сказал он наконец. - Тот каньон, в который ты попал после того, как пересек Диллоны, должно быть, Дьявольский, а нашел ты их в Гробе или сразу под ним. А по дороге обратно, ты скорее всего пропустил вход в Дьявольский и оказался на южном рукаве Фриско. Потом вышел на тропу, что идет вдоль Сентерфайр, и доехал до дома. 
 Их разговор оборвал торопливый стук копыт. Мак-Куин поставил кружку с кофе, и в дверях показался Бад Фокс. 
 - Уорд, стада, что мы собрали в Парке Индеек, нет! Сартейн пошел по следам к горе Апачи. 
 - Подожди, я оседлаю коня, - Болди сорвал передник. 
 - Оставайся здесь! - приказал ему Мак-Куин. - Достань "шарпс" и будь наготове. Может быть, это устроили, чтобы выманить нас из дома. Вообще-то, я догадываюсь, чьих рук это дело. 
 Фокс галопом вел его по следам. Ким Сартейн с самого начала последовал за стадом, которое обогнуло глубокую расщелину, прошло по местами высыхающему ручью до Апачи и свернуло в труднопроходимую, каменистую местность за ним. 
 Внезапно Мак-Куин остановился и прислушался. Впереди они услышали мычание коров. Со скалы спустился Ким. 
 - Прямо впереди. Со стадом четыре наикрутейшие ковбоя, которых мне приходилось видеть за много лет. 
 - Поехали, - сказал Мак-Куин. 
 Коснувшись коня шпорами, он бешеным галопом вынесся через кусты на равнину, позади него разъезжаясь в стороны, мчались Фокс и Сартейн. Звуки двигающегося стада заглушили их атаку так, что они подскакали почти вплотную. И только тогда один из скотокрадов оглянулся, и его рука дернулась к шестизаряднику. Револьвер Мак-Квина сам прыгнул ему в руку, и он тут же открыл огонь. Скорость для прицельной стрельбы была слишком высока, пуля лишь царапнула шею лошади грабителя. Она упала на колени, и всадник полетел через ее голову. Уорд послал коня на него, и тот чуть не растоптал скотокрада. 
 Широко развернув гнедого, Мак-Куин увидел, что Сартейн уложил одного, но двое оставшихся налетели на Бада Фокса. Оба, заметив, что на них надвигаются Ким и Мак-Куин, бросились в бегство. Один из них навел оружие на Кима, и револьвер ковбоя рявкнул. Скотокрад выпал из седла, а второй сразу поднял руки. 
 Это был худой, небритый мужчина с жесткими чертами лица и узкими, жестокими глазами. Его волосы были давно не стрижены, одежда - в лохмотьях. Однако револьвер его был новым и хорошо смазанным. 
 В эту минуту, несмотря на жесткость лица, выражение его было потрясенным. Его глаза бегали с Мак-Куина на Сартейна и Фокса. 
 - Вы, ребята, стреляете неплохо, но вы еще пожалеете, что родились на свет! 
 Фокс снял с луки лассо. 
 - Уорд, он скотокрад, пойманный на месте преступления, а крепких деревьев здесь хватает. 
 - Эй, погодите! - испуганно запротестовал человек. 
 - С какой стати вы угнали наш скот? - спросил Уорд. 
 - Ни с какой. Коровы были упитанные. - Он посмотрел на Мак-Куина, на лице которого все еще оставались следы потасовки. - Ведь ты тот парень, что всыпал Флэггу! Он убьет тебя за это. И за сегодня тоже. Ты и недели не проживешь. 
 - Бад, привяжи его к седлу, да покрепче. Мы отвезем его в город, пусть с ним разберется закон. А потом навестим Медвежий каньон. 
 - Что ты сделаешь? - с презрительной насмешкой спросил скотокрад. - Ну и дурак же ты! Флэгг убьет тебя. Вот народ повеселится! 
 - Нет, - заверил его Мак-Куин, - не повеселится. Если бы они оставили наш скот в покое, мы разрешили бы им остаться, а теперь им придется убираться или сгореть. Это-то я им передам. 
 - Погоди минутку. - Глаза пленника бегали. Его высокомерие внезапно исчезло, тон стал почти умоляющим. 
 - Оставьте Медвежий каньон в покое! Это все равно не они! 
 - Говори, - сказал Уорд. 
 - Нас подговорил Нил Уэбб. Обещал по пятнадцать долларов за каждую корову, которую мы отведем на Песчаные Равнины за Апачами. 
 - Ты скажешь это судье? 
 Лицо грабителя побледнело. 
 - Если вы меня защитите. Парни Уэбба убивают слишком легко, чтобы спать спокойно. 
 Когда они появились на улице Пелоны, городок лениво нежился в солнечном свете. К тому времени, как подъехали к конторе шерифа, вокруг собралось человек пятнадцать. Фостер встретил их у дверей, его глаза перебегали с Мак-Куина на скотокрада. 
 - Ну, Чок, - сплюнул он, - похоже, на сей раз ты нарвался не на тех ребят. - Он перевел взгляд на Мак-Куина. - Что он сделал? 
 - Пытался украсть скот с пастбищ "Огненного ящика". 
 - Он один? 
 - Их было четверо. Остальных троих не имело смысла везти в город. Они все равно ничего не смогут сказать. А этот скажет. 
 Какой-то человек на краю толпы торопливо повернулся и заспешил прочь. Мак-Куин проследил за ним взглядом. Тот направился в "Эмпориум". Мгновением позже оттуда вышел Рен Оливер и двинулся к ним. 
 - Кто были остальные, Чок? Они из Медвежьего каньона? 
 Глаза Чока выражали крайнюю степень испуга. 
 - Нет, только я. Давайте войдем внутрь! 
 - Повесить его! - закричал кто-то. - Повесить скотокрада! 
 Голос был громким. Призыв подхватил другой человек, затем еще один. Мак-Куин повернулся, чтобы посмотреть, кто кричит. Еще кто-то завопил: 
 - Чего терять время? Пристрелить его! 
 Выстрел прозвучал одновременно со словами. Уорд увидел, как пленник упал, на переносице его зияла дырка. 
 - Кто это сделал? - Уорд не скрывал презрения и гнева. - Всякий, кто способен выстрелить в человека со связанными руками - последняя мразь. 
 Толпа зашевелилась, но глаз никто не поднял. Те, кто знал стрелявшего, слишком боялись его. На краю толпы стоял Рен Оливер в окружении нескольких личностей. 
 - Я не видел, кто стрелял, Мак-Куин, но разве этот парень не скотокрад? Город сэкономил на судебном процессе. 
 - Он также был свидетелем, который готов был показать, что его нанял Нил Уэбб и пообещал плату за угнанный скот! 
 Люди в толпе испуганно попятились, те, кто стоял на краю, стали исчезать в лавках и домах. Казалось, ковбоев Уэбба здесь не было, но Ким Сартейн, сидя на коне поодаль, с винтовкой в руках, внимательно осматривал народ. Он подъехал слишком поздно, чтобы быть свидетелем выстрела. 
 - Уэббу это не понравится, Мак-Куин, - сказал Рен Оливер. - Я предупреждаю по-дружески. 
 - Уэбб знает, где меня искать. И передайте, что на этот раз придется убивать не мальчишку! 
 Шериф Фостер жевал окурок сигары. Его голубые глаза были внимательны. 
 - Это серьезное обвинение, Мак-Куин. Вы можете его доказать? 
 Уорд указал на покойника. 
 - Вот мой свидетель. Он утверждал, что его подговорил Уэбб и что люди из Медвежьего каньона в этом не участвовали. Что же до остального... 
 Он рассказал, как нашел следы, пошел по ним и обнаружил в каньоне Гроб пятерых ковбоев Уэбба. 
 - Значит, они шли в Драй-Леггетт? - спросил Фостер. 
 - Так они говорили, но могли и передумать. Среди раненых был Бемис, он беспокоился за свою рану и просил врача. В основном говорил Байн, - добавил он. 
 Уорд Мак-Куин привязал коня в тени у магазина Шерон Клэрити. Вместе с Сартейном они направились в "Пещеру летучих мышей". Салун представлял собой длинную, довольно узкую комнату с двумя чугунными печками по обоим концам и баром, протянувшимся на две трети длины помещения. Там стоял стол рулетки и несколько карточных столиков. 
 Лысый бармен с жесткими глазами стоял у стойки, оперевшись на нее мощными руками, здесь же нянчили выпивку трое горожан. За столиками несколько человек играли в карты. Они взглянули на ковбоев "Падающего К" и продолжали играть. 
 Мак-Куин заказал два пива и посмотрел на Рена Оливера, сидевшего за одним из столиков. Был ли он просто зевакой или именно он убил Чока? 
 Оливер глянул на него и улыбнулся. 
 - Хотите присоединиться? 
 Мак-Куин покачал головой. Он с удовольствием сыграл бы в карты с Оливером, потому что один из самых верных способов узнать человека сыграть с ним пару партий. Однако сейчас у него не было ни настроения, ни времени. Он понимал, что своими словами разворошил осиное гнездо. Теперь придется действовать. 
 Он допил пиво и вышел на улицу. За ним последовал Сартейн. Рен Оливер посмотрел им вслед, закончил игру и расплатился. Когда он вошел в "Эмпориум", Хатч сердито уставился на него. 
 - Избавься от него! - сказал Хатч. - Избавься от него немедля! 
 Оливер кивнул. 
 - Есть идеи? 
 Глаза Хатча не сулили ничего хорошего. 
 - Ты опять все испортишь. Предоставь это мне. 
 - Тебе? - неверяще спросил Оливер. 
 Хатч посмотрел на него поверх очков в стальной оправе. Рен Оливер, знавший много жестких людей, помнил только один такой взгляд. Это был взгляд большой болотной гадюки, которую он убил в детстве. Он до сих пор помнил, как ее глаза неотрывно смотрели в его глаза. Он почувствовал, как по спине пробежал холодок. 
 - Мне, - повторил Хатч. 
 Было уже темно, когда Уорд Мак-Куин с ехавшими позади Кимом и Бадом Фоксом добрались до наспех сколоченных хибар, кое-как разбросанных по Медвежьему каньону. Поселение было совсем маленькое, но за то короткое время, как он приехал в эту округу, он много о нем слышал. Немногие жившие здесь женщины, по виду неряхи, были такими же крутыми, как их мужчины. Говорили, что поселение жило за счет конокрадства и угонов скота, а то и дел похуже. 
 - Бад, - сказал Мак-Куин, - оставайся с лошадьми. Возможно, нам придется очень быстро уходить. Будь наготове, и если услышишь мой крик, тут же скачи к нам! 
 Вместе с Кимом они подошли к длинному бараку, в котором жила большая часть мужчин. Глянув в окошко, Уорд увидел только двоих: один раскладывал пасьянс, второй чинил пояс. Комната освещалась керосиновой лампой. Рядом стоял другой дом. Они заглянули и туда, в комнате увидели небольшую стойку бара и сидевших за ней людей, всего человек шесть, среди них - Уорники. 
 Уорд Мак-Куин подошел к двери и открыл ее, ступив внутрь, за ним вошел Ким, сразу же отодвинувшись в сторону, к стене. 
 Первым их заметил Уорники. Он сидел, откинувшись на стуле, который немедленно опустил на все четыре ножки, готовясь к неприятностям. 
 - Чего вам надо? - требовательно спросил он. - Что вы здесь делаете? 
 Теперь все глаза смотрели на них. Двое мужчин, четыре револьвера против шести человек и восьми револьверов. В поселке были еще люди. 
 - Сегодня утром Чок с тремя парнями угнал наш скот. У нас были неприятности, в результате трое убиты. Я пообещал Чоку, что если он расскажет, кто его послал, я сюда не поеду. Он не хотел, чтобы я приезжал в Медвежий каньон, и, по правде говоря, я и не собирался. Чок начал рассказывать, и кто-то его убил. 
 - Убил его? Убил Чока? Кто? 
 Догадайтесь сами. Кто боялся, что он признается? Кто был заинтересован, чтобы он замолчал? 
 Они обдумали это в молчании, затем толстомордый мужчина на краю стола спросил: 
 - Что с парнями, которые были с Чоком? Ты сказал, что вы их убили? 
 - Они выбрали драку. 
 - Сколько вы потеряли? 
 - Ни одного. Нас было трое, их - четверо. Им не повезло. 
 - Чего вы сюда заявились? - потребовал ответа Уорники. 
 - По двум причинам. Посмотреть, не знаете ли вы, кто убил Чока, и дать вам один совет. Держитесь подальше от коров "Огненного ящика"! 
 В комнате повисла гнетущая тишина. Лицо Флэгга до сих пор носило следы драки: синяки и ссадины едва начали подживать. Он тяжело уставился на Мак-Куина. 
 - Над первым мы подумаем сами. На второй вопрос ответим сразу: нам не нужны ваши коровы. Что же касается тебя и твоего приятеля - убирайтесь прочь! 
 Мак-Куин не пошевелился. 
 - Помни, приятель, Медвежий каньон находится на пастбищах нашего ранчо. Но вот чего вы не знаете: это не свободная земля, это собственность "Огненного ящика", каждый квадратный дюйм. Вы останетесь здесь, если вам позволит ранчо, а ранчо представляю я! Ведите себя порядочно, и вас никто не тронет, однако в следующий раз предупреждать не станем. Приедем с оружием и огнем. 
 Левой рукой он нащупал защелку, и когда дверь открылась, Флэгг сказал: 
 - Мы еще встретимся. 
 Мак-Куин рассмеялся. 
 - Конечно, встретимся. Как бы там ни было, Флэгг, у нас с тобой была хорошая потасовка, ты крепкий противник! 
 Он открыл дверь, Ким Сартейн вышел и сразу же отступил в темноту. Уорд последовал за ним. 
 И все же не успели они сделать и трех шагов, как дверь распахнулась и из салуна, держа в обеих руках ружье, выпрыгнул толстомордый. Он бросил приклад к плечу. Уорд и Ким, как по команде, выхватили револьверы и выстрелили. Ружье толстомордого опустилось, он попятился и тяжело сел на пол. 
 Из барака выскочили люди, и Ким выстрелил в человека с винтовкой. Уорд выпустил пулю в открытую дверь, целясь в лампу. Она разлетелась, разбрызгивая керосин и пламя. Через мгновение дом запылал. 
 Из других домов начали выскакивать люди, мужчины и женщины, и Мак-Куин с Сартейном стали быстро отходить в темноту, где их ждал Бад с лошадьми. 
 Несколько поселенцев схватились за дышло тяжелого фургона и стали оттаскивать его в строну от огня. Другие толкали сзади. Флэгга Мак-Куин не увидел. 
 Отъезжая, все трое оглянулись на разгоравшийся пожар. Горели барак и салун. 
 - Думаешь, это заставит их переехать? - спросил Ким. 
 - Понятия не имею. У меня нет опыта в том, чтобы сгонять людей, поджигая их жилища. Я им сказал, что эта земля находится в частной собственности, они считали ее государственной. Если бы они хоть как-то соблюдали правила игры, я бы на них и внимания не обратил. 
 - Среди них нет ни одного порядочного человека, - сказал Ким. 
 - Может и нет, но Флэгг хорошо дрался. Я даже на минуту заволновался, что он меня уделает. 
 - В эту драку он не влез. 
 - Нет, не влез, и, по-моему, правильно сделал. Показал, что может мыслить разумно, чего не скажешь о том толстомордом. Он просто полез на рожон. 
 Когда они въехали на ранчо, Болди Джексон расхаживал по двору и что-то бормотал себе под нос. 
 - Дьявол вас подери! Вы, ребята, уезжаете черт знает куда да еще с оружием, а мы должны беспокоиться! Где вы были? 
 - Что значит "мы"? - спросил Ким. - С каких это пор тебя стало много? 
 - Думаю, он говорил про меня, - Шерон Клэрити встала со стула, на котором сидела. - Но я приехала несколько минут назад. Чтобы предупредить вас. 
 - Предупредить нас? 
 - Предупредить лично вас, мистер Мак-Куин. За вами едет шериф Фостер. Он арестует вас за убийство Нила Уэбба. 
 - За что? - Уорд спрыгнул с коня и отпустил поводья. - Что произошло с Уэббом? 
 - Его нашли мертвым на тропе через пятнадцать минут после того, как вы уехали из города. Его застрелили в спину. 
 Нил Уэбб убит! Мак-Куин сел на стул, стоявший на веранде. Кем убит и за что? 
 Уорд Мак-Куин знал, что на Западе думали о тех, кто стреляет в спину. Любой судья вынесет приговор "казнь через повешенье", но чаще, прежде чем к делу приступал закон, такими занималась толпа. Суд Линча был скор. 
 С ним был Ким Сартейн, но он будет считаться заинтересованной стороной. 
 Налей мне кофе, Болди, - попросил он и взглянул на Шерон Клэрити. Спасибо. - Он в нерешительности помолчал. - Надеюсь, вашей поездкой вы не наживете себе врагов? 
 - Никто об этом не знает, - беззаботно ответила она. - Во всяком случае, я считаю, что вы с "Падающим К" придетесь здесь к месту. Последнее время у нас в округе игра идет на одну руку. 
 - Стало быть, Нила Уэбба убили, - задумчиво произнес Уорд. Интересно, что это значит. Я предполагал, что за всеми событиями стоит именно он, но теперь сомневаюсь. 
 - Действительно интересно, - сказала Шерон. - Как будто его убили только для того, чтобы подставить вас. 
 Он мельком взглянул на нее. 
 - Любопытное замечание. У вас есть какие-нибудь идеи, кто это мог сделать? В конце концов, неприятности у меня были с Уэббом. 
 Она не ответила и поднялась. 
 - Мой отец боксировал, - сказала она. - На своей старой родине он считался вполне приличным боксером. У них говорили - он это часто повторял - "защита прежде всего". Я возвращаюсь в город, но вам нужно быть очень, очень осторожным. И лучше всего вам скрыться. Фостер ведет с собой человек тридцать. Поезжайте-ка от них подальше. 
 - Я не виновен. Подожду их. 
 Она направилась к лошади. 
 - Когда собираются тридцать мужчин, среди них могут попасться всякие. Вам следует учесть их настроение, мистер Мак-Куин. 
 - Ким, проводи, пожалуйста, мисс Клэрити. Проследи, чтобы она спокойно добралась до дома. 
 - Слушаюсь, сэр! - Ким устал, но усталость вдруг пропала. - А как насчет шерифа? 
 - С ним проблем не будет. Позаботься о мисс Клэрити. Она очень умная девушка. 
 В Пелоне Рен Оливер вошел в "Пещеру летучих мышей" и уселся за карточный столик. В салуне никого не было за исключением его и бармена, с кем он был не очень дружен, но карты лежали перед ним, он собрал их и начал тасовать. Ему всегда думалось лучше, когда в руках были карты. Он стал внимательно раскладывать пасьянс, однако мысли его занимало совсем не это. 
 Оливер был озадачен и обеспокоен. Он давно считал себя хватким и умным человеком, зарабатывая себе на жизнь ловкими пальцами и умением перехитрить в карточной игре любого. Он знал все способы мошенничества и легко мог ими пользоваться, но прибегал к ним нечасто. У него была великолепная память на карты и их возможные комбинации, он постоянно выигрывал, не используя сомнительных методов. Он редко выигрывал по-крупному, потому что ему не нужны были громкие эффекты, которые привлекают внимание. Играл каждый день, а если проигрывал, то совсем немного. Выигрывал несколько большие суммы. Иногда просто уходил при своих, однако если считать месячную прибыль, то она была приличной. В то время, как ковбой получал от тридцати до сорока долларов в месяц, а продавец - раза в два меньше, Рен Оливер зарабатывал двести-двести пятьдесят долларов, не привлекая ненужного внимания. Когда профессиональный игрок начинает выигрывать большие деньги, это сразу же вызывает подозрение. 
 Даже Хатч не догадывался, насколько велики его доходы, а Хатч как-никак оплачивал некоторые его услуги, которые не подлежали разглашению. За прошедший год Рен Оливер скопил достаточный капитал, который он называл "дорожным" и который намеревался взять при отъезде, поскольку слишком хорошо знал: ничто не вечно под луной, и многих трудностей можно избежать, не привязываясь ни к чему и имея под рукой быстрого коня. 
 Сейчас Рен Оливер волновался. Нила Уэбба убили. Вопрос заключался - не столько "кто", сколько "за что"? 
 Его беспокоило то, что он этого не знал. Очевидный ответ: его убил Уорд Мак-Куин, но Оливера на это не купишь, он ни на минуту не сомневался в том, что управляющий "Падающего К" невиновен. Мак-Куин мог убить Уэбба в поединке, но он не будет стрелять в спину. 
 Более того, ссоры между ними не происходило. Второй ответ был более вероятным: Уэбб стал бесполезным, и его убили, чтобы подставить Мак-Куина. 
 Но кто его убил? 
 Незнание его тревожило. К этому явно приложил руку Хатч, но кто исполнитель? Рен Оливер одного за одним перебрал всех, кого знал, но никто на эту роль не подходил. Это тоже тревожило его. Он полагал, что достаточно близок к Хатчу, однако теперь понял, что, как и Уэбб, может стать ненужным, а значит, мертвым. Он был лишь пешкой в чужой игре. 
 Для человека с характером и наклонностями Оливера мысль была неприятной. Он не возражал, когда другие считали его пешкой, однако старался всегда держать ситуацию под контролем, чтобы использовать в своих интересах тех, кто верил, что использует его. Сейчас его терзало досадное ощущение, что происходит слишком много того, о чем ему неизвестно, и что в любой момент в жертву могут принести его. 
 Относительно себя он не строил иллюзий. Рен Оливер был человеком, не подверженным ни сомнениям, ни колебаниям, считавшим, что человеческая жизнь дешева. И как большинство преступников рассматривал людей как стадо баранов, которых надо стричь. Он всегда был холодным и бессердечным. 
 Внешне дружелюбный и временами заискивающий, Рен Оливер стремился угодить даже тем людям, которых втайне презирал. Никогда не знаешь, из кого будут набирать присяжных заседателей в суде. По той же причине он связался с Хатчем. 
 Мысль о том, что кто-то оказался хитрее его, была досадной. Рен Оливер знал, что Хатч раскинул над всей округой свою сеть, словно огромный паук с неутолимым аппетитом. Его считали старым сморчком, и не более того. Люди заходили в его магазин, поскольку тот был самым большим в городе. Оливер полагал, что Хатч нанимал убийц, но кого? 
 Естественно, Байна. Кого еще? Когда Оливер оглядывался, он хотел знать, кого увидит за спиной. То, что в игре участвовал неизвестный, его беспокоило. 
 У него было неприятное ощущение, что Уэбба убили не только для того, чтобы подставить Мак-Куина, но и чтобы предупредить его, да и остальных тоже. Предупредить, что никто из них не был незаменимым. 
 Оливер снова перемешал карты и раздал их, быстро и ловко вытянув несколько со дна колоды. Однако думал он совсем о другом. 
 Справится ли Хатч? Насколько знал Оливер, тот еще ни разу не встречался с таким человеком, как Мак-Куин. Не то, чтобы Оливер был о нем высокого мнения. Мак-Куин был просто честным и крутым ковбоем-работягой. Он явно умел обращаться с оружием, а его главный помощник, Ким Сартейн, почти не уступал ему в этом. 
 Был ли Мак-Куин умен? Как далеко он готов зайти в борьбе с Хатчем, особенно когда не знал, кто его противник? 
 Убийством Уэбба Хатч здорово подставил Мак-Куина. Оливер был уверен, что свидетели найдутся. Уж старик-то об этом позаботится. 
 Он видел, как шериф с людьми выезжал из города, и был уверен, что среди них есть несколько человек Хатча. При малейшей возможности они убьют управляющего "Падающего К". Он знал, как их проинструктировали, как будто он сам отдавал приказ. 
 Дверь открылась, и вошел коренастый, мощно сложенный мужчина с давно не стриженными лохмами. Его квадратное лицо с тяжелыми, словно высеченными из камня чертами было чисто выбрито. Глаза-буравчики остро блестели. Он носил два револьвера - один в кобуре, второй за поясом. Это был Оверлин, ганмен из Монтаны. 
 - Куда это собрался Фостер? 
 - За Мак-Куином, говорят он убил Уэбба. 
 - Уэбба убили? 
 Оливер кивнул. 
 - На тропе. - Это мог сделать Оверлин, а мог и Байн, но Байн, вроде бы находился с ранеными в Драй-Леггетт. - Есть свидетель, который может поклясться, что видел это. 
 - Может и так, - сказал Оверлин, - только я этому не верю. Я слыхал о Мак-Куине. Он сделал себе имя на перегонах скота и в старательских лагерях. С ним лучше не связываться. 
 - Он всего лишь человек. Может быть, в один прекрасный день ты им займешься. 
 - Или ты, - согласился Оверлин. - Только я сам хотел бы с ним встретиться. 
 Рен Оливер вспомнил Мак-Куина и сказал: 
 - Он твой. 
 Оливер не мог понять таких людей как Оверлин. Он хорошо владел револьвером, но с какой стати лезть из кожи вон, чтобы помериться силами с человеком, таким же быстрым и метким, как он? Оверлину важно было знать, что он лучше всех. 
 Оливер считал, что стреляет лучше, чем Байн или Оверлин, но он любил действовать наверняка. Он гордился своим умением, но предпочитал не рисковать. Он с удовольствием застрелит Мак-Куина, если сможет сделать это безнаказанно. 
 По улице проскакала лошадь, ее всадник кому-то помахал. Это была Шерон Клэрити. Где она была в такой поздний час? 
 - Увидимся, - сказал он Оверлину и вышел на вечернюю улицу. 
 Оливер вынул из кармана сигару и прикурил. Лошадь Шерон Клэрити была уставшей. 
 Уорд Мак-Куин работал вместе с Болди Джексоном, строя кораль из жердей, когда во двор ранчо въехали шериф с людьми. Мак-Куин, как ни в чем ни бывало, продолжал привязывать жердь сыромятным ремешком. Затем оглядел приехавших. 
 - Привет, Фостер. Похоже, вы тут по делу. 
 - Я приехал за вами, Мак-Куин. Есть свидетель, который утверждает, что вы убили Нила Уэбба. Застрелили его в спину. 
 Мак-Куин держал руки на виду и двигался медленно, стараясь не дать повода к расправе. Он уловил легкое движение винчестера и посмотрел державшему его человеку в глаза, пока тот не сглотнул тяжело и не отвел взгляд. 
 - Вам нужно было просто послать за мной, шериф. Я бы сразу приехал. Ни к чему вся эта толпа. - Он сделал паузу. - И вы знаете, шериф, что я никогда не буду стрелять человеку в спину. К чему? Уэбб не слишком хорошо обращался с револьвером, и если бы я хотел его смерти, то затеял бы с ним ссору в городе. У него характер вспыльчивый, поэтому мне ничего бы не стоило его пристрелить. 
 - Может быть, так оно и есть, но вам приедтся поехать со мной и ответить на некоторые вопросы. Будет суд. 
 - Посмотрим. Может мне удастся доказать, что я был в другом месте. 
 - И кто подтвердит? Один из твоих людей? - заговорил человек с желтоватым, болезненным лицом и крысиными зубами. - Им-то мы не поверим! 
 - Тогда мне найти других? Во всяком случае, со мной был Ким Сартейн, и если хочешь назвать его лжецом, можешь приступать прямо сейчас. 
 - Нам не нужны неприятности, Мак-Куин. Седлайте лошадь и поехали с нами. 
 Глаза Фостера метнулись к хижине. Кто-то двинулся у окна или ему показалось? 
 - Я поеду только при одном условии: оружие останется при мне. Если вы не согласны, попробуйте заберите меня силой, и тогда некоторые из вас в город уже не вернутся. 
 - Нечего мне ставить условия, Мак-Куин! Я сказал, седлайте лошадь! рассердился Фостер. 
 - Шериф, я не хочу с вами ссориться. Вы выполняете свою работу, а я заинтересован в том, чтобы с вами сотрудничать, но среди ваших людей есть те, кто с радостью выпустит пулю мне в спину. Позвольте мне оставить револьверы, и я еду. На тот случай, если вы не обратили внимание: позади вас стоят двое с винчестерами. Они поедут позади вас. 
 Шериф Фостер внимательно посмотрел на Мак-Куина. В душе он был доволен. С этим парнем нелегко поладить, но он честный человек. Чтобы он стрелял в спину? Какая ерунда! Особенно в отношении Нила Уэбба. 
 - Ладно, - сказал он. - Седлайте. 
 - Конь уже оседлан, Фостер. Ветер нашептал мне о вашем приезде, и я его подготовил. 
 Сегодня он ехал на вороном - хорошем горном коне, быстром и выносливом. Сев в седло, он в упор посмотрел на человека, который пытался навести на него винчестер. 
 - На всякий случай предупреждаю: двое моих людей будут сопровождать нас в город. Любой из них попадет из винчестера в монету на расстоянии трехсот футов. 
 Он твердо и уверенно сидел в седле, черные джинсы плотно обтягивали бедра, темно-серую рубашку наполняли мощные мышцы широкой груди и плеч. Его оружейный пояс был инкрустирован серебром, накладки из каштанового дерева на рукоятках револьвера потерты от частого использования. 
 - Все, шериф, поехали в город. 
 Он ехал рядом с Фостером, но в мыслях опережал кавалькаду, стараясь предугадать, что его ожидает в городе, задавая себе один и тот же вопрос: кто убил Нила Уэбба? Кому была выгодна его смерть? 
 Мак-Куин считал, что главарем, причиной всех неприятностей был Уэбб. Большинству ранчеров требовались все новые пастбища и источники воды, поэтому попытка захватить "Огненный ящик" не была для него полной неожиданностью. Вообще-то он удивился, если бы такой попытки не было. Хорошая трава ценилась очень высоко, и когда кто-то уезжал или умирал, всегда находился кто-нибудь, кто забирал освободившиеся земли. Здесь же разница была в том, что Мак-Крекен был умным человеком - он купил землю у источников, а также наиболее часто используемые тропы на пастбища. Его права на землю "Огненного ящика" оспорить было невозможно. 
 Мак-Куин начал подозревать, что Уэбб был лишь пешкой, которую пожертвовали, когда она перестала приносить пользу. В смерти Уэбба винили Мак-Куина, значит, кто-то явно решил убить его либо во время задержания, либо по дороге в город. Ему могли выстрелить в спину и обвинить в попытке побега. 
 За всем этим скрывался хитрый и осторожный человек. Если не было свидетелей того, чего быть не могло, - то есть убийства Нила Уэбба - тогда кто-то нашел их. 
 Кто? И зачем? 
 На "Огненном ящике" были отличные пастбища. Единственным подобным ранчо было "Бегущее У" Уэбба. Кто в действительности владел им? Неужели сам Уэбб? 
 Поселенцы из Медвежьего каньона? Нет, это не их стиль. Они могли подстеречь его в засаде, украсть скот или лошадей, даже сжечь ранчо, но они не убивали. Он их не трогал. 
 А какова роль Шерон Клэрити? Она была милой самостоятельной девушкой, но что-то в ней его беспокоило. Зачем она предупредила его, что едет шериф? Для того, чтобы он бежал? Симпатия к нему? Нелюбовь к кому-то еще? Женщин он не понимал. С ними у него всегда были трудности. Знала ли она, кто стоял за всеми его неприятностями? Может быть, она сама надеялась завладеть ранчо, когда схватка закончится? 
 Кому сейчас принадлежало "Бегущее У"? Надо это выяснить. Если этот неизвестный хозяин получит еще и "Огненный ящик", он будет контролировать всю округу, включая город. Неплохой подарочек и, главное, база, откуда можно двинуться в любом направлении. 
 "Огненный ящик" принадлежит теперь Руфи Кермитт, а у Руфи нет наследников. Неожиданно Уорд Мак-Куин обрадовался, что хозяйки здесь нет. 
 Когда они въехали в Пелону, ее главная и единственная улица была заставлена повозками, всюду были видны оседланные лошади. Новости разлетались быстро, и живущие окрест люди - мелкие скотоводы и фермеры съехались, ища развлечения в любом мало-мальски заметном событии. Все знали Нила Уэбба, по крайней мере, если не были знакомы, то просто видели его. Многие его не любили, но он был своим. А Уорд Мак-Куин был чужаком и, как утверждали, убийцей. Общее мнение сходилось на том, что он был плохой человек. 
 Некоторые, как обычно, сомневались. Их сомнения укрепились, когда они увидели, как он въезжает в город рядом с шерифом, уверенно сидя в седле. Он был не в кандалах. Ему оставили оружие. Фостер явно ему доверял. Люди с Запада, привыкшие встречать человека по одежке, решили, что Мак-Куин не тот человек, чтобы убивать из-за спины. Скорее уж на это был способен Уэбб! 
 Приехавшие выходили на улицу. Среди них был тощий, высокий Бад Фокс в своей серой узкополой шляпе, похожий на школьника-переростка, но с вполне взрослым револьвером и не менее внушительным винчестером. 
 Кима Сартейна, молодого, лихого и привлекательного, они узнали сразу. Такой сорт людей был им не в новинку. Что-то в нем непременно пробуждало улыбку, но вызванную не весельем, а симпатией. Они знали, что револьверы в его кобурах висели не ждя показухи, потому что на Западе было много таких, как он - отличных ковбоев, великолепных наездников, всегда отличающихся склонностью к доброй шутке. 
 Мак-Куин быстро понял, к чему идет дело. Предварительное слушание было уже подготовлено, суд ждал. Уорд оглянулся на шерифа. 
 - Похоже на отрепетированный спектакль, Фостер. Вы в нем участвуете? 
 - Нет, но я не против того, чтобы правосудие свершилось без промедления. Обычно здесь так и происходит. 
 - Тогда кто режиссер? Кто в городе босс, Фостер? Особенно интересно, что он действует так быстро, что я не успеваю найти свидетелей. 
 - Вы знаете столько же, сколько я! - раздраженно ответил Фостер. Двигайте вперед! 
 За судейским местом сидел старик с озлобленным лицом, которого Мак-Куин уже встречал в городе. На границе освоенных территорий судебные разбирательства случались редко, но часто они велись не только быстро, но и эффективно. Старые испанские суды работали очень хорошо, но англо-саксы придерживались собственных правил. Мак-Куин с удивлением увидел, что обвинителем, или человеком, выдававшим себя за такового, выступал Рен Оливер, который, по слухам, в Миссури был адвокатом. 
 Сартейн присел рядом с Мак-Куином. 
 - Тебя загнали в угол, Уорд. Хочешь, мы тебя вытащим? 
 - Суд шутовской, но давай посмотрим, что будет дальше. Не хочу без необходимости аппелировать к судье "кольту". 
 Первым свидетелем выступал ковбой, которого Уорд видел среди парней Уэбба. Он под присягой заявил, что по дороге в город отстал от хозяина, чтобы подстрелить дикую индейку. Птица якобы скрылась в кустах, и он уже догонял Уэбба, когда услышал выстрел и увидел убегающего Мак-Куина. Он заявил, что Мак-Куин стрелял из-за спины. 
 - Ты уверен, что это был я? - спросил Уорд. 
 - Я же поклялся говорить правду, так ведь? 
 - Который был час? 
 - Около пяти вечера. 
 - Уэбб едет с "Бегущего У" в Пелону с востока? И ты говоришь, что видел меня между собой и Уэббом? 
 - Точно видел! 
 Уверенно подтвердил ковбой, но тем не менее кинул вопросительный взгляд на Оливера. 
 - Тогда, - улыбнулся Мак-Куин, - ты смотрел прямо на заходящее солнце, когда увидел человека, стрелявшего в Уэбба? И ты смог узнать меня? - В зале зашумели, и Мак-Куин повернулся к судье. - Ваша честь, я сомневаюсь, что свидетель в данных обстоятельствах смог бы узнать собственную мать. По-моему, вечером ему надо дать возможность проявить свои способности. Сегодня погода хорошая, безоблачная - совсем как вчера. Солнце скоро пойдет к западу. Полагаю, его свидетельство должно быть принято судом, если он узнает четырех из пяти своих знакомых при тех же условиях. 
 Судья заколебался, а Оливер стал возражать. 
 - Это справедливо, - раздался голос из задних рядов, и по залу пронесся одобрительный гул. 
 Судья призвал к тишине и стукнул молотком. 
 - Предложение отклоняется! Продолжайте! 
 Мак-Куин спиной чувствовал изменившуюся атмосферу в зале. Судебные заседания на Западе, за редким исключением, отличались чрезвычайной небрежностью, и находились такие, кто этим пользовался, однако публика в зале всегда вела себя оживленно и не любила, когда ею помыкали. Жизнь на границе освоенных территорий воспитывала свободолюбивых людей с обостренным чувством справедливости и нетерпением к соблюдению формальностей. Большинство жителей Запада хотели побыстрее решить дело, чтобы вернуться к работе. Большая часть присутствовавших ездили по этой дороге в это время суток и немедленно поняли суть возражения. 
 В задних рядах послышался шум, и, повернувшись, все увидели, как через толпу собравшихся к проходу проталкивается Флэгг Уорники. 
 - Судья! Я тоже свидетель! Я хочу дать показания! 
 Глаза судьи метнулись к Оливеру, который быстро кивнул. На лице Уорники до сих пор оставались следы кулаков Мак-Куина, и его свидетельство могло быть направлено только против обвиняемого. 
 Уорники поклялся говорить правду, одну правду и ничего, кроме правды и занял место свидетеля. Ким что-то раздраженно пробормотал, но Уорд ждал, внимательно глядя на гиганта. 
 - У вас есть какие-то показания? - спросил судья. 
 - Еще бы! - яростно констатировал Уорники. - Понятия не имею, кто пришил Нила Уэбба, но знаю, что это не Мак-Куин. 
 Лицо Рена Оливера напряглось от гнева. Он быстро оглянулся в угол зала - взгляд этот содержал обращение о помощи и что-то большее. Мак-Куин заметил его и выпрямился. Зал за его спиной кипел, судья стучал молотком, призывая к порядку. 
 - Что вы имеете в виду, заявив такое? - требовательно спросил Оливер. Он угрожающе придвинулся к Уорники. - Думайте, что говорите, и помните, что вы под присягой! 
 - Я помню. Как вы все знаете, Мак-Куин тем вечером меня избил. Избил крепко, но драка была справедливой. Никто еще не смог этого сделать. Я разозлился, как бычок со сломанным рогом. Ну ладно, думаю, он победил меня на кулаках, но будь я проклят, если сможет меня опередить с шестизарядником, поэтому поехал за ним и ждал своего часа. Я собирался встать перед ним на тропе и убить. Догонял его примерно у истоков Каньона Беличиьих Ручьев, когда вдруг из зарослей взлетела индейка. Этот Мак-Куин хватает пушку и сбивает ее одним выстрелом! Слышите? Один выстрел навзлет, и он выхватил шестизарядник так быстро, что я не заметил как! 
 Флэгг Уорники тыльной стороной ладони вытер пот со лба. 
 - Моя мама дурачков не растила. У любого, кто так быстро и метко стреляет, равных в этой округе нету! Поэтому мне что-то расхотелось сводить с ним счеты. Но самое важное вот что: я все время следил за Мак-Куином с того момента, как он уехал из города на запад - в другую сторону от Уэбба и до Каньона Беличьих Ручьев, а это пятнадцать миль с гаком! Индейку он застрелил точно перед наступлением сумерек, поэтому он с Уэббом не встречался, не говоря уж о том, чтобы его убивать. 
 Рен Оливер тихо выругался. Толпа зашевелилась, многие вставали, чтобы уйти. Он опять кинул взгляд в угол и подождал, пока судья не навел порядок в зале. 
 Оливер принялся расспрашивать Уорники, стараясь сбить его с толку, но тот стоял на своем. Наконец он зло выкрикнул: 
 - Сколько вам заплатил Мак-Куин за эти показания? 
 Уорники оскалился. 
 - Заплатил мне? Никто в мире не купит мою присягу! Да, я понемногу угонял скот, но ведь если уж на то пошло, этим занимался каждый в этом зале. Да, я могу выстрелить в человека, если он меня разозлит, но клянусь Богом, моя клятва не продается и не покупается! Мак-Куин мне не нужен! Он сжег поселок в Медвежьем каньоне, он стрелял в моих друзей, но стрелял в них лицом к лицу, под ответными пулями! А вот парня, который убил Чока, я хочу найти! Он застрелил безоружного, чтобы тот не рассказал, что Уэбб подбил его на кражу скота с "Огненного ящика"! 
 Уорд Мак-Куин встал. 
 - Судья, я требую прекратить слушание. У вас против меня ничего нет. 
 Судья глянул на Рена Оливера, который поднялся и повернулся к нему спиной. 
 - Слушание прекращается! 
 Он выбрался со своего места и спустился в зал. Уорд Мак-Куин торопливо обернулся и посмотрел в угол, куда постоянно обращался взор Оливера. Стул стоял пустым! 
 У выхода столпились люди. Мак-Куин постарался разглядеть их. Один из них обернулся. Это был Сайлас Хатч. 
 Мак-Куин пробился к Флэггу Уорники. Здоровяк увидел его и повернулся лицом, взгляд его был жестким. 
 - Уорники, - сказал Мак-Куин, - я буду рад пожать руку честного человека! 
 Гигант в удивлении поднял брови и в нерешительности замялся, ожидая подвоха или насмешки, но глаза Уорда смотрели открыто. Флэгг медленно протянул руку, и они обменялись рукопожатием. 
 - Какие твои планы? Мне на ранчо нужны ковбои. 
 - Я скотокрад, Мак-Куин. Ты слышал, как я сам признался. И все же предлагаешь работу? 
 - Несколько минут назад ты вполне мог солгать или промолчать, у тебя были на это все причины. Мне кажется, что человек, который так ценит свое слово, будет работать честно, если согласится. Только обещай, что, пока работаешь на меня, не будешь вести двойную игру и угонять скот, и работа твоя. 
 - Договорились, Мак-Куин. Обещаю. 
 Когда гигант отошел достаточно далеко, Сартейн спросил: 
 - Думаешь, он будет работать честно? 
 - Будет. Уорники имеет только одно, чем может гордиться. Только одну вещь в своей грязной, неудавшейся жизни, которая что-нибудь для него значит, и это его слово. Он будет работать на нас, и мы можем на него положиться. 
 Даже выносливости и силе Мак-Куина наступил предел: возвращаясь на ранчо, он осел в седле. Вот уже несколько дней, как он почти не спал и ел, как придется. Теперь неожиданно усталость настигла его. Он вымотался и засыпал в седле, когда они въехали во двор "Огненного ящика". 
 В хижине горели все огни, возле сарая стояла повозка. Спешившись, Уорд передал поводья Киму. Они все поняли без слов. 
 Мак-Куин поднялся на крыльцо и открыл дверь. 
 Спиной к очагу, где горел небольшой огонь, стояла Руфь Кермитт. Даже летом на такой высоте хижину нужно было отапливать. 
 Руфь была высокой девушкой со стройной и одновременно восхитительно округленной фигурой, которую одежда лишь подчеркивала. Глаза ее были большими и темными, волосы - почти черными. Она была очень хороша собой. 
 - Уорд! - она быстро подошла к нему. - Ты вернулся! 
 - А ты приехала! - Он был счастлив и в то же время встревожен. - Ты правила лошадьми всю дорогу от ранчо? 
 - Правил Мак-Гоуэн. Шорти тоже приехал, он сказал, что ради моей защиты, но по-моему, просто подозревал, что у тебя неприятности. Естественно, он не может пропустить ни одной драки. 
 - Руфь, - сказал он, - я рад, что ты здесь. Рад за себя, но по-моему, тебе не следовало приезжать. У нас проблемы, и я не совсем понимаю их причину. 
 Он объяснил девушке ситуацию, добавив: 
 - Ты знаешь так же хорошо, как и я, что там, где хорошее пастбище, всегда найдется кто-то, кто захочет получить его. Здесь еще не поняли, что мы не просто захватываем землю, мы владеем ею, по крайней мере, источниками воды. 
 Мак-Куин положил руки ей на плечи. 
 - Но это может подождать. 
 Он привлек ее к себе и коснулся губами ее губ. Уорд почувствовал, как она потянулась к нему, как ответила поцелуем. Он крепко обнимал ее, целуя щеки, уши, губы... Через некоторое время она, задыхаясь, отпрянула. 
 - Уорд! Подожди! 
 Он отступил, и она взглянула на него. 
 - Скажи мне, Уорд. У тебя неприятности? Болди говорит, что ты был в суде, что тебя могли признать виновным. 
 - Все уладилось, но, боюсь, не все кончилось. 
 - Кто это, Уорд? Что происходит? 
 - В этом-то и беда. - Он выглядел обеспокоенным. - Я не знаю, кто это, Руфь. В колоде может оказаться джокер, о котором я даже не подозреваю. 
 Она подошла к очагу и взяла кофейник. 
 - Сядь и расскажи мне. 
 - Ранчо хорошее. Отличная трава, постоянные источники воды, и если не выпускать слишком много скота, пастбищ хватит на многие годы. Мак-Крекен содержал их в порядке, расчистил несколько ручьев, поставил плотины, чтобы дождевая вода оставалась на этой земле, но он хотел продать ранчо, и кажется, я начинаю понимать почему. 
 - Какие у тебя проблемы? Опять со стрельбой? 
 - Да, но они начались еще до нас. - Он рассказал об убийстве Джимми Мак-Крекена, потом о своем столкновении со скотокрадами и потасовке с Флэггом Уорники, об убийстве брата Уорники прежде, чем тот успел заговорить. А затем - об убийстве Нила Уэбба. 
 - Значит, начал не он? 
 - Руфь, я думаю, что Уэбб перестал быть полезным тому, кто стоит за нашими проблемами, кто убил Уэбба, чтобы обвинить меня. И он бы это сделал, если бы не Уорники. 
 - Он, должно быть, странный человек. 
 - Он большой человек. Ты его увидишь. Он привык полагаться на силу, но в душе - парень честный и гордится этим. По-моему, из него получится отличный человек. Иногда люди выбирают неправедный путь только потому, что у них нет другого. Без него поселенцы из Медвежьего каньона, скорее всего, разбегутся. Сомневаюсь, что они вновь построят то, что было уничтожено. 
 - Уорд, мы уже обсуждали это. Я ненавижу насилие! Драки! Убийства! Это ужасно! Моего родного брата тоже убили. Но ты это знаешь. Это ты помог нам в той заварушке. 
 - Мне оно тоже не нравится, и его становится все меньше, Руфь. С каждым годом все меньше. Старые времена почти кончились. Но здесь мы имеем безжалостного типа, у которого нет ни капли уважения к человеческой жизни. Ты стремишься найти хорошее у любого человека, но у некоторых хорошего просто нет. Кто бы ни стоял за всем этим - а у меня есть подозрение, кто это, - он готов убивать и убивать, пока не получит все, что ему нужно. Несомненно, в прошлом ему везло, что осложняет положение. 
 Ни один честный человек не будет держать возле себя таких как Хансен Байн или Оверлин. Теперь мы знаем, что они работали не на Уэбба, а на того, кого он представлял. 
 Мне надо съездить в Драй Леггетт и вытащить оттуда тех раненых, но ты должна быть осторожна, Руфь: этот человек не остановится ни перед чем. 
 - Но я же женщина! 
 - Не думаю, что для него это что-нибудь значит. Он не похож на человека с Запада. 
 - Береги себя, Уорд! Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится. 
 - Переживешь. Ты сильная женщина. Такие, как ты, покорили Запад. Неприятности случаются в любой новой, неосвоенной стране, пока она не успокоится. 
 Разговаривая, они вышли прогуляться во двор, под сень деревьев, а когда вернулись, бодрствовал один Болди. 
 - Интересно, почему некоторые люди лучше будут стоять в темноте, чем придут на ужин! Можно подумать, что вам по шестнадцать лет. 
 - Заткнись, старая сварливая перечница, - весело сказал Уорд, - и дай нам поесть! Я настолько голоден, что могу съесть даже твою стряпню. 
 - Как ты можешь, Уорд! - протестующе воскликнула Руфь. - Как у тебя язык повернулся! Тебе ведь известно, что лучшего повара не сыскать к западу от Брасос. 
 - Понял? Ты понял? - воспрянул Болди. - Уж хозяйка в поварах разбирается! Да ты со своими ковбоями не знал, что такое приличная еда, пока не приехал я! Вы жрали свиные потроха с горелыми бобами и не представляли, что можно готовить по-другому. 
 Ответ Уорда прервал крик: 
 - Эй, Уорд! Уорд Мак-Куин! 
 Болди нетерпеливо повернулся и открыл дверь. 
 - Какого... 
 Пуля ударила его одновременно со звуком выстрела в ночи и отбросила Болди, выронившего кофейник. Тишину разорвали еще три быстрых выстрела неизвестный убийца торопливо передергивал затвор. Уорд тут же задул огонь и бросился на пол, накрыв собою Руфь. 
 Все закончилось так же неожиданно, как началось. В наступившей тишине они услышали хриплое дыхание Болди. Снаружи в ночной мгле раздавался лишь топот удаляющихся копыт. 
 Когда Мак-Куин встал, чтобы зажечь лампу, раздался еще один выстрел с той тропы, по которой ускакал неизвестный всадник. Выглянув во двор, Уорд увидел у леса полыхание пламени. 
 - Посмотри, что с Болди, - сказал он и выскочил из хижины. 
 Он схватил в корале первую попавшуюся лошадь, накинул на нее уздечку и без седла поскакал по тропе. Подъезжая к огню, услышал за спиной стук копыт, попридержал лошадь и предостерегающе поднял руку. 
 Открылась тропа, на ней, подняв руки, чтобы подъехавшие ненароком не ошиблись в его намерениях, стоял громадный человек. 
 - Мак-Куин! Не стреляй! Я взял его! - закричал человек. Это был Флэгг Уорники. 
 Мак-Куин спрыгнул с лошади, за ним - скакавший позади Ким Сартейн. Посреди дороги полыхала огромная куча сена, рядом лежал всадник. На его груди расплывалось кровавое пятно, но он дышал. 
 - Я ехал, чтобы завтра начать работу, - сказал Уорники, - и услыхал, как заорал этот парень, потом выстрелы. Соскочил со своего мустанга, взял вот этот стог сена, которое накосил еще Мак-Крекен, и швырнул его на дорогу. Когда парень стал приближаться, бросил в стог спичку. Он хотел в меня выстрелить, но мой старый "спенсер" оказался быстрее. Он получил пулю 50-го калибра прямо в грудь. 
 Всадником оказался знакомый Уорду ковбой с болезненным цветом лица, один из тех, кто приезжал на ранчо с шерифом Фостером. 
 - Хочешь что-нибудь сказать? - спросил он. 
 - Пошел к дьяволу! Даже если б мог, ничего не сказал! 
 - Что это значит? Почему ты не можешь говорить? 
 Ковбой, кашляя, поднялся на локте. 
 - Я взял деньги в дупле, - сказал он. - Никого не видел. Уэбб еще раньше объяснил, как мне заплатят, и как... как передадут, что нужно сделать. 
 Ковбой снова закашлялся, и по его небритому подбородку потекла струйка крови. 
 - Может, это была женщина, - сказал он неожиданно твердым голосом. Затем рука подкосилась, и он упал на спину, глухо стукнувшись головой о землю. Он умер. 
 - Женщина? - пробормотал Уорд. - Невозможно! 
 Уорники покачал головой. 
 - Почему? Не знаю... Мог быть кто угодно. 
 Когда солнце высоко поднялось над лугами, Уорд Мак-Куин ехал вместе с Руфь Кермитт по заливному пастбищу, следуя по течению ручья к озеру Шпора. Они выехали с ранчо после рассвета и объезжали земли, лучшие в этой части округи. Руфь знала, что на некоторых выгонах, которые непосвященному могли показаться слишком засушливыми, могло прокормиться и нагулять жир много скота. С виду сухие кусты были на самом деле прекрасным кормом. 
 - Кстати, - спросила Руфь, - ты слышал когда-нибудь о молодом человеке - очень симпатичном молодом человеке - по фамилии Стрэнн? Он называет себя "Стрейнн", но другие произносят ее как "Стрэнн"? Когда я была в Холбруке, там объявился детектив из агентства "Пинкертона", который его разыскивал. Его ищут многие, за голову предложена большая награда. Стрэнн ограбил поезд из Санта Фе, убив курьера и пассажира. Это было месяца четыре назад. До ограбления его видели в этих местах и в Санта Фе. Очевидно, он остановил еще один поезд, убив и ранив несколько пассажиров. Когда уходил, то, похоже, в нашем направлении. 
 - Ни разу не слышал, - признался Уорд, - но мы здесь обосновались недавно. 
 - Агент "Пинкертона" сказал, что он одинаково метко стреляет из винтовки и револьвера, и вообще, очень опасный человек. Однажды они дошли по его следам до Альмы и потеряли на Джайле, к юго-востоку отсюда. 
 Они продолжали путь, Уорд показывал ориентиры границ ранчо. 
 - На "Огненном ящике" лучшие пастбища в округе, - объяснил он. - Земля вокруг озера Шпора, вся долина Сентерфайр и дальше на восток за Сухие Озера до Ручья Апачи. Здесь много леса, где прохладно даже в самые жаркие месяцы, Большая часть пастбищ ограничена естественными преградами, и благодаря этому скот не разбредается с нашей территории. 
 - Что насчет тех проблем, Уорд? Ты их скоро решишь, или они так и будут над нами висеть? 
 - Не будут. Завтра разберемся. Я возьму ребят, и мы разгоним всех смутьянов. Жалко, что ранили Болди - он знает здешнюю землю лучше любого из нас. 
 - Тебе нелегко будет оставить его дома, Уорд. Рана у него легкая, сквозная, хотя он потерял много крови. Скорее на него повлиял шок, чем ранение. 
 Они повернули лошадей к дому. Въехав на вершину невысокой гряды, Уорд окинул взглядом просторную, прекрасную землю долины Сентерфайр. 
 - Все это твое, Руфь. Теперь ты не просто ковбойская невеста. 
 - Прошу тебя, не начинай все сначала! Мы уже говорили об этом! Благодаря кому я это получила? Если бы ты не появился тогда, у меня ничего бы не было! Совершенно ничего! Даже если бы не убили брата, он не смог бы добиться того, чего добился ты. Он был хорошим мальчиком, невозможно было мечтать о лучшем братишке, но он не был скотоводом. 
 И дело не только в этом, Уорд. Ты работал долго и превратил мои земли в нечто стоящее. По крайней мере дважды ты спас меня от дурацких поступков. По всем правилам половина этого - твоя! 
 - Может быть, мне стоит уйти и завести свое собственное ранчо. Тогда я бы смог вернуться и предложить тебе хоть что-нибудь. 
 - Сколько это может продолжаться, Уорд? - Она положила ладонь на его руку, лежащую на луке. - Пожалуйста, дорогой, не говори так! Мысль о том, что ты уйдешь, мне невыносима! Я всегда полагалась только на тебя, и ты никогда меня не подводил. 
 Они ехали в молчании. Взлетела дикая индейка и исчезла в кустах. Впереди тропу перепрыгнули два оленя и скрылись в высокой траве на берегу ручья. 
 - Неужели ты не понимаешь? Я пытаюсь все делать по-твоему. Ты говоришь мне, что нужно предпринять, и я это делаю и не собираюсь вмешиваться. Я женщина, Уорд, я не могу без содрогания думать о том, что ты можешь пострадать. Или кто-нибудь из наших ребят, если уж на то пошло. Я даже больше боюсь того, что с тобой могут сделать все эти убийства, что можешь стать жестким и бессердечным! 
 - Понимаю, что ты хочешь сказать, но сейчас об этом не стоит волноваться. Раньше, наверное, это было возможно. Каждый раз, когда попадаю в переделку, я ненавижу то, что мне приходится делать, но человек должен защищать собственную жизнь, потому что на свете есть такие, которые при случае ради своей цели готовы на все. К сожалению, некоторые понимают только язык силы. 
 У хижины, когда они спешились, Руфь сказала: 
 - Значит, едешь завтра? 
 - Да. 
 - Удачи тебе! 
 Она быстро повернулась и вошла в дом. 
 Уорд смотрел ей вслед, чувствуя себя одиноким и потерянным. И все же, он понимал, что зря. Это его женщина, они оба это знали. Она вложила значительные деньги, но у нее не было никаких практических знаний о пастбищах или о скоте. Он построил большую часть того, что она сейчас имела своими руками, своей головой, своим револьвером. 
 С его помощью она купила в Техасе стадо, откормила его во время перегона на север, продала в Канзасе за достаточную сумму, чтобы оправдать покупку, и часть погнала дальше на Запад. Сегодня она владела обширными землями в нескольких штатах. Одна она никогда этого не добилась, даже если бы ей помогал Ким - один из лучших стрелков, каких ему приходилось видеть. Однако у него не было ни опыта, ни желания управлять ранчо, он был исполнителем - и только. 
 С крыльца спустился Ким. 
 - Завтра, Уорд? 
 - Захвати побольше патронов, винтовочных и револьверных. Поедешь ты, Бал Фокс, Шорти Джонс и... 
 - Болди. Босс, если ты его не возьмешь, он сойдет с ума. Либо тебе придется привязать его к койке, и будь я проклят, если помогу тебе! Этот старый мустанг уже встал на дыбы и боится, что ты его не возьмешь. 
 - Думаешь, он выдержит? 
 Ким фыркнул. 
 - Да этот дьявол будет преспокойно сидеть в седле, когда мы с тобой вывалимся и помрем! Он крепче нас двоих вместе взятых. 
 Солнце поднялось над Континентальным водоразделом, заглянув через хребет Тулароса в долину реки Фриско. День начался. По дну Гроба, все еще в глубокой тени, продвигалась небольшая кавалькада. Во главе ехал Болди Джонсон, поглубже надвинув шляпу на лысину. 
 За ним, не переговариваясь между собой, следовали Мак-Куин, Сартейн, Фокс и Джонс. Они ехали настороженно, понимая, что в любой момент их может ждать беда. Каждый знал, на что шел. Они объявили войну - войну без развевающихся штандартов и боя барабанов, но суровую битву до победного конца. 
 Почему-то Уорд не мог забыть рассказ Руфи об агенте "Пинкертона", который разыскивал красавчика-убийцу по имени Стрэнн. Такой фамилии ему слышать не приходилось. 
 Он спросил у Болди. 
 - Стрэнн? О юнце не слыхал, но много лет назад тут жила семейка с такой фамилией. Четыре брата - кровожадные, подлые ублюдки! Один был маленьким, худеньким человечком, злобным, что твой хорек. Другие трое были покрупнее. Старшего застрелил какой-то ганфайтер из округа Линкольн. То ли Джесс Иванс, то ли кто-то из его друзей. Двоих, а может, только одного повесили в Колорадо за конокрадство. Если этот Стрэнн - один из них берегись, он опасный человек. 
 Дорога пролегала справа от гряды Фриско, и когда всадники остановились по сигналу Болди, они оказались на краю крохотной, поросшей соснами долиной. 
 Уорд повернулся в седле и сказал: 
 - Это Телячья долина, которая через пару миль выведет нас к Драй Леггетт. Думаю, нам нужно отдохнуть, проверить оружие и приготовиться к неприятностям. Если Хансен Байн здесь, войны не избежать. 
 - Хорошо тут, - произнес Ким. - Мне всегда нравились горы. 
 - Это-то мне и нравится в ковбойской работе, - поддержал его Шорти Джонс. - Красивая земля. 
 - Ты когда-нибудь работал в Техасе во время пыльных бурь? осведомился Бад. 
 - Работал, и мне понравилось. Я ездил по любой земле, какая тебе только может прийти на ум. 
 - Тс-с-с! - Уорд Мак-Куин вскочил одним легкий движением. - Всем приготовиться! Они едут! 
 На другой край поляны выехала небольшая группа всадников. Она насчитывала шестерых, в последнем Мак-Куин узнал самого Хансена Байна. 
 Ким Сартейн отбежал влево, Болди перекатился за ствол ближайшего дерева и приготовил свой "спенсер". Джонс и Фокс растворились в зарослях слева от ручья. 
 Мак-Куин вышел на поляну. 
 - Байн! Мы вас забираем! Бросьте на землю оружейные пояса! 
 Хансен Байн пришпорил коня и спрыгнул с седла шагах в пятидесяти от Мак-Куин. 
 - Ты ведь Мак-Куин? Если решил меня забрать, тебе придется постараться! 
 Его рука метнулась к кобуре. 
 Мак-Куин ждал это, и громкое рявканье его револьвера раздалось, прежде чем Байн успел вытащить свой. Пуля ударила в грудь ганфайтера и резко его развернула. Уорд подошел ближе с оружием наготове. Позади и по обеим сторонам он услышал грохот выстрелов, но не замечая их, снова нажал на спуск, когда Байн попытался поднять револьвер. 
 Ганфайтер упал, корябая пальцами дерн, приподнялся, затем повалился и затих. 
 Уорд оглянулся и увидел только пустые седла и одного человека с поднятой рукой, вторая висела на перевязи. 
 - Кто ты? 
 - Бемис. - Человек побледнел, но не испугался. - Я не стрелял. Ни когда не умел управляться левой рукой. 
 - Ладно, Бемис. Ты связался со стаей койотов, но если заговоришь, то веревки можешь избежать. Кто вам платит? 
 - Мне платил Байн. Где он брал деньги, я не знаю. - Он смотрел в глаза Мак-Куину. - Можете мне не верить, но я хотел сбежать с той минуты, как убили Мак-Крекена. Он был славным парнем. 
 - Ты помогал его убивать, - холодно ответил Мак-Куин. - Кто еще участвовал? Кто отдал приказ? 
 - Раньше я его здесь не видал. Молодой, легкого сложения, но с шестизарядником управляется, как молния. Ни разу не видел его вблизи, да и никто из наших тоже, кроме Оверлина. - Бемис помолчал. - Он говорил, что его зовут Стрэнн. 
 Опять это имя! Агент "Пинкертона" был прав: этот человек прятался здесь. Может быть, за всеми событиями стоял он? Вряд ли. Стрэнн, по всем признакам был грабителем, ганфайтером - кем угодно, но не скотоводом и человеком, который тщательно планирует свои действия. 
 - Вы меня повесите? - резко спросил Бемис. -Если да, то начинайте сразу. Я не люблю ждать. 
 Мак-Куин перевел взгляд на Бемиса. Парень стойко выдержал его взгляд. По возрасту он был молодым, но достаточно опытным, чтобы знать жестокие обычаи Запада. 
 - Еще успеешь повисеть - если не сейчас, то попозже. Ты сам выбрал такую дорогу. Но оставим это закону. Забирайся на лошадь. 
 Остальные уже сидели на конях, а Байн лежал в седле. Ким извиняющимся тоном сказал: 
 - Он единственный, босс. Остальные разбежались, как будто их здесь и не было. По-моему, мы пару ранили, но разобраться времени не хватило. 
 Ким Сартейн посмотрел на Бемиса. 
 - Умерли или сбежали - все, кроме этого. Может, на обратном пути... ты же понимаешь, босс, легче привезти мертвого, чем живого. 
 Бемис переводил взгляд с Мак-Куин на Сартейна и обратно. 
 - Эй, послушайте! - нервно произнес он. - Я же сказал, что не знаю, кто платил, но я не слепой. Байн и Оверлин ходили к кому-то или встречались с кем-то в "Эмпориуме". Туда или в "Пещеру летучих мышей". Они ходили и туда, и туда. 
 - Как половина народу в округе, - сказал Мак-Куин. - Я сам был и в салуне, и в магазине. - Он помолчал. - Что насчет Стрэнна? 
 - Я его видел-то всего раз в жизни. 
 - Посадите его в седло и привяжите, - сказал Мак-Куин. - Отдадим его Фостеру. 
 В Пелону Уорд ехал впереди. Он понимал, что там их ждут неприятности, и в душе надеялся, что Фостер уехал. Ему не хотелось портить отношения с шерифом, потому что тот был нормальным мужиком, старающимся поддержать закон там, где слишком многие вначале стреляли, потом задавали вопросы. Фостер был типичным шерифом западного городка, более успешно борющимся со скотокрадами, конокрадами и всякого рода преступниками, чем умеющим разгадать заговор человека хитрого, как степной волк и безжалостного, как рысь. 
 Они быстро доехали до гор Тулароса, оттуда свернули на Полк-Меса и в Беличий Каньон. Местность была тяжелой, и день клонился к вечеру, когда они пересекли равнину и направились к Пелоне. И лошади, и люди были вымотаны, когда кавалькада подъехала по пыльной улице к тюрьме. 
 Фостер вышел, поздоровался и посмотрел сначала на Мак-Куина, потом на Бемиса. 
 - Что с ним? 
 - Он был с бандой, которая убила Джимми Мак-Крекена. Джимми ранил его в руку. Я привез его вам. 
 - Кто вас вел? 
 Бемис, явно обеспокоенный, заколебался. Он оглянулся посмотреть, не слушает ли кто. 
 - Стрэнн, - наконец сказал он. - Брайн тоже был с нами. 
 Лицо Фостера постарело на глазах. Впервые он выглядел на свой возраст. 
 - Заводите его, - сказал он, - потом я пойду за Байном. 
 - Нет нужды, - Мак-Куин качнул головой в сторону. - Его труп вон там. Послушайте, шериф, мы начали расчищать город, мы это и закончим. 
 - Вы кое-что забываете, Мак-Куин! Здесь я представляю закон. Это моя работа. 
 - Попридержите лошадей, шериф. Представляете закон вы, но Байн мертв. Парни, которые с ним были, разбежались, за исключением Бемиса, которого мы передаем в ваши руки. Передадим и любого другого. 
 - Вы не шериф. 
 - Тогда сделайте меня своим помощником. Один вы не справитесь, так давайте мы вам поможем. 
 - И Люди скажут, что я испугался. 
 - Ничего подобного. Каждый шериф время от времени использует помощников, и я прошу у вас эту работу. 
 Когда Мак-Куин вышел из конторы шерифа, его ждал Болди. 
 - Вот это да, - сказал он. - Что дальше? 
 - Фокс, ты с Коротышкой поезжайте к "Эмпориуму". Если Хатч выйдет, один из вас пусть следует за ним. Пусть в магазин заходит кто угодно, только проследите и за ним тоже. 
 Он повернулся к Джексону. 
 - Болди, перейди на ту сторону улицы. Просто ошивайся там и наблюдай за другим магазином. 
 - Наблюдать за девчонкой? Ты за кого меня держишь? Хочешь выкинуть меня из игры? 
 - Делай то, что тебе говорят. Ким, ты - со мной. Мы идем в салун. 
 Фостер озадаченно посмотрел им вслед и вернулся в контору. Внутри, прижавшись к решетке, стоял Бемис. 
 - Я старею, Бемис, - сказал шериф. - Позволяю другим делать мою работу. 
 Он уселся в свое кресло. Он боялся - и признавал это. Боялся не выстрелов и насилия, но того, что может обнаружить. Постепенно туман прояснялся, и то, о чем он избегал думать, неизбежно вставало перед ним. Будет лучше, если этим займется Мак-Куин. Намного лучше. 
 - Оставьте это Мак-Куину, - сказал Бемис. - Он справедливый и честный. - Он крепче схватился за решетку. - Поверьте, шериф, никогда не думал, что буду рад очутиться в тюрьме, но теперь я чувствую себя в безопасности. Сегодня умрут многие. 
 Фостер, вам надо было посмотреть, как Мак-Куин убил Байна! Я не верил, что кто-нибудь сможет настолько его опередить! Байн схватился за кобуру и умер, вот прямо так все и было! 
 - Но есть еще Оверлин, - сказал Фостер. 
 - Да, на это тоже стоит поглядеть. Мак-Куин и Оверлин... Фостер! вдруг воскликнул он. - Я забыл им сказать про Рена Оливера! 
 - Про Оливера? Не говори, что он тоже в этом замешен. 
 - Замешен? Да он, может, и есть главарь! И у него спрятанный пистолет. Пока кто-то ждет, пока он дернется к оружию, которое на виду, он стреляет из спрятанного. 
 Фостер вскочил. 
 - Спасибо, Бемис. На суде я это вспомню. 
 Когда Фостер выходил, Бемис сказал: 
 - Может, еще не поздно! 
 "Пещера летучих мышей" была переполнена и грешила вовсю. В это время салун был забит до отказа, все столики заняты. За одним, лицом к двери, сидел Рен Оливер. Его волосы были тщательно зачесаны назад, лицо с приятными чертами выражало собранность, пока он с привычной ловкостью сдавал карты. Только глаза ничего не упускали. В конюшне позади его дома стояла оседланная лошадь - небольшая страховка на случай непредвиденных обстоятельств. 
 У бара крепко пил Оливер. Он прислонился к стойке, словно громадный медведь-гризли. Чем больше он поглощал спиртного, тем холодней и опасней становился. Когда-нибудь все здесь изменится, и он понимал это. Оверлин думал, что узнает, когда подойдет это время, а пока его лучше было не трогать. Иногда, пьяный, он терял над собой контроль, а когда его оставляли в покое, он обычно пил весь вечер, ни с кем не разговаривая, ни к кому не приставая, пока наконец не уходил домой отсыпаться. 
 Вокруг него, пихаясь и проталкиваясь к стойке, кружили люди, но Оверлина обходили стороной. 
 Пропитанный табачным дымом воздух был тяжелым, благоухающим дешевым одеколоном, алкоголем и потными, немытыми телами. Ночь была прохладной, поэтому обе печки раскалились докрасна. Два бармена сноровисто разливали напитки, стараясь справиться с наплывом клиентов. 
 Сегодняшний вечер чем-то отличался от обычных, и бармены заметили это прежде всех. Оверлина они обслуживали не в первый раз, чувствуя себя не в своей тарелке, как будто они выставляли виски не человеку, а раздраженному медведю с больным зубом. Но Оверлин был лишь частью общего напряжения. Бармены ощущали приближение беды. 
 Пожар в Медвежьем каньоне, убийство Чока Уорники и вооруженная схватка в Телячей долине широко обсуждались, но только тихими голосами. Время от времени, помимо желания хозяев, чьи-нибудь глаза устремлялись на Оверлина. Все говорили не о том, сойдутся ли они с Мак-Куином, а о том, когда сойдутся. 
 Ганфайтер крикнул, чтобы ему налили следующую порцию, вырвал бутылку у бармена и поставил ее перед собой. Бармен торопливо отошел, а на стареньком пианино кто-то забренчал мелодию слезливой баллады. 
 Дверь открылась, и в салун вошел Уорд Мак-Куин, за ним - Ким Сартейн. 
 Ким, гибкий, как молодая пантера, сразу же сдвинулся в сторону, окинув глазами зал и отметив Рена Оливера и Оверлина. 
 Мак-Куин, не останавливаясь, подошел к Оверлину, встав от него футах в шести. Ганфайтер потянулся за бутылкой, Мак-Куин вышиб ее у него из-под руки. 
 При звуке разбившегося стекла салун затих. Никто, кроме Сартейна, не заметил даже прихода шерифа Фостера. 
 - Оверлин, я разговариваю с тобой как помощник шерифа. Ты должен покинуть город к полудню завтрашнего дня. Поезжай и больше сюда не возвращайся. 
 - Так значит, ты Мак-Куин? И ты опередил Байна? Он, должно быть, здорово удивился. Считал, что он быстрее и метче всех. Даже вроде бы, лучше меня. Но это ерунда. Тягаться со мной он не мог. 
 Мак-Куин ждал. Он и не думал, что Оверлин подчинится и уедет. В поединке кто-то умрет, но он хотел, чтобы все было по-справедливости, все равно доказать, что ганфайтер участвовал в убийстве Джимми Мак-Крекена доказать будет почти невозможно. 
 Оверлин отличался от Байна. Чтобы уложить такого здоровяка, понадобится куча свинца. 
 - Где Стрэнн? - потребовал ответа Мак-Куин. 
 Рен Оливер посмотрел на него широко раскрытыми глазами, затем бросил взгляд на дверь и встретился глазами с Сартейном. Он понял, что его попытка скрыться повлечет за собой перестрелку, а к ней он не был готов. 
 - Стрэнн, говоришь? Даже если ты справишься со мной, с ним тебе никогда не справиться. Нет нужды говорить тебе, где он. Стрэнн сам найдет тебя, когда ты меньше всего этого ждешь. 
 Оверлин нарочито медленно отвернулся от Мак-Куина, взяв стакан левой рукой. 
 - Виски! Налейте мне виски! 
 - Где он, Оверлин? Где Стрэнн? 
 Мак-Куин видел, что ганфайтер приготовился убить его. Мак-Куину нужно было сбить его с толку, чем-то огорошить. Он сделал полшага вперед. 
 - Говори, пьяный козел! Говори! 
 Едва умолкнув, он нанес ему сильную пощечину! 
 Удар был крепким, Оверлин пошатнулся. Его не били с тех пор, как он был ребенком. Пощечина потрясла его. Он гневно вскрикнул и рванулся рукой за револьвером. 
 Люди бросились врассыпную, падая за любые укрытия или выскакивая в дверь. 
 Мак-Куин уже быстро отступил, вынимая оружие, и выстрелил одновременно с шагом влево, вынуждая противника поворачиваться за ним. Первая пуля Мак-Куина попала в цель на мгновение раньше, чем Оверлин успел нажать на спуск, ее удар кинул Оверлина на стойку, и его выстрел пришелся в пол. В тот же миг Мак-Куин выстрелил снова. 
 Оверлин повернулся - в окровавленной рубашке, с выбитым глазом - и его револьвер полыхнул пламенем. Мак-Куин почувствовал сильный толчок, но не понял, куда он пришелся. 
 Он опять нажал на спуск, и, не зная, сколько патронов осталось в револьвере, выхватил левый и перебросил их из руки в руку, получив в правую полностью заряженный. 
 На другом конце зала разыгрывалась еще одна, не замеченная им драма. Рен Оливер наблюдал за Мак-Куином и Оливером, он подумал, что это и есть его шанс. Пользуясь общей неразберихой и замешательством, он убьет Мак-Куина. Оливер сбросил в ладонь спрятанный в рукаве пистолет и навел его на Мак-Куина, но в тот же момент, как в его руке блеснула голубая сталь оружия, одновременно выстрелили два револьвера - Сартейна от передней двери и шерифа Фостера слева от черного хода. Оливер вскочил на ноги, прижав одну руку к животу. Он отнял ладонь от тела и с изумлением уставился на кровь. Затем он завизжал. 
 В этом визге был весь животный ужас труса перед смертью, на которую он много раз обрекал других. Оливер потрясенно смотрел то на Фостера, то на Сартейна, оба держали наведенное оружие, чтобы в случае необходимости выстрелить еще раз. Потом его ноги подогнулись, и он упал, сжимая в одной руке колоду карт, запачканных его кровью. Стол перевернулся, с него посыпались фишки и карты, падая на спину игрока и в грязные опилки, которыми был посыпан пол. 
 У стойки все еще стоял Оверлин, в глазах его горел несломленный дух. 
 - Ты!.. Ты!.. 
 Он начал падать, но ухватился за поручни стойки, пытаясь что-то сказать. Постепенно пальцы разжались, и он грохнулся на пол, ударившись головой о стойку и окатившись в сторону. 
 Уорд Мак-Куин повернулся, словно просыпаясь от дурного сна, и увидел Кима у входной двери и Фостера сбоку. 
 По деревянному тротуару прозвучали бегущие шаги, дверь распахнулась. Револьверы настороженно поднялись. 
 Это был перепуганный, побледневший Болди Джексон. 
 - Уорд! Помоги мне Господь! Я убил женщину! Я убил Шерон Клэрити. 
 Разрозненные свидетели перестрелки неожиданно превратились в разгневанную толпу, которая подалась к нему. 
 - Что? 
 - Погодите! - Мак-Куин предостерегающе поднял руку. - Выслушайте его! 
 Уорд Мак-Куин загнал патроны в опустевший барабан. 
 - Ладно, Болди. Показывай. 
 - Клянусь Создателем, Уорд, я принял ее за мужчину, который хочет в меня выстрелить! Видел у нее в руках оружие ясно, как на картинке, поэтому и пальнул! 
 За ними следовала бормочущая, рассерженная толпа. Болди привел их в проулок за магазином. Там лежало человеческое тело, одетое в платье для верховой езды. Мгновение Уорд вглядывался в неподвижное, странно привлекательное лицо, затем быстро нагнулся и под протестующие крики схватил Шерон Клэрити за золотистые волосы и рванул их. 
 Парик остался у него в руке, а голова мягко стукнулась о землю. Короткостриженая голова мужчины! 
 Уорд опять нагнулся, схватил ворот платья и разорвал его. Все увидели набитый тряпками бюст и худощавую, мускулистую, покрытую волосами грудь мужчины. 
 - Это не Шерон Клэрити, - сказал он. - Это Стрэнн. 
 Ким Сартейн развернулся и быстро зашагал прочь. За ним Мак-Куин. Когда они подошли к "Эмпориуму", появился Бад Фокс. 
 - Никто отсюда не выходил, кроме этой девушки. Она долго здесь была. Старик тоже хотел уйти, но я предупредил, чтобы он оставался. Он в магазине. 
 Первым вошел Мак-Куин, за ним шериф Фостер, Сартейн, Джексон, Фокс и Джонс. 
 Сайлас Хатч сидел за своим обшарпанным письменным столом. Его худое лицо, казалось, осунулось еще больше. Он посмотрел на них жестко и злобно. 
 - Ну? Что это значит? Вваливаетесь, как к себе домой. 
 - Вы арестованы, Хатч, за организацию убийств Джимми Мак-Крекена и Нила Уэбба. 
 Хатч захихикал. 
 - Я? Арестован? Тебе надо многому учиться, сынок. Закон здесь отвечает передо мной. Это я приказываю, кого арестовать, а кого осудить. У вас нет доказательств! У вас нет улик! Ты тратишь пар впустую, сынок. 
 Вперед пробился Болди Джексон. 
 - Уорд, это тот самый, о котором я тебе говорил! Я в первый раз как следует его рассмотрел. Это Коротышка Стрэнн, самый подлый из четырех братьев! Он, наверное, приходится дядей тому, кто переоделся такой красивой женщиной. 
 - Хатч, ты заказывал убийства. Все, кроме одного. Чока Уорники ты убил сам. - Он повернулся к Фостеру. - Подумайте сами, шериф. Вспомните толпу и Чока Уорники на лошади. Есть только одно место, откуда могли выстрелить это окно! А нажать на спуск мог только один человек - он! 
 Сайлас Хатч вжался в кресло. Когда Фостер протянул к нему руку, он отшатнулся. 
 - Не позволяйте им вешать меня! - взмолился он. 
 - Теперь начинается ваша работа, Фостер, - сказал Мак-Куин. - Можно измерить угол полета пули, кроме того, у вас есть Бемис. Он подтвердит связь между Нилом Уэббом и Хатчем, а также с Чоком. Ему все известно. 
 Уорд Мак-Куин повернулся к двери. Он устал, смертельно устал, все, чего ему хотелось, - это отдохнуть. К тому же у него болело бедро. Он некоторое время чувствовал его, но сейчас оно стало его по-настоящему беспокоить. Он посмотрел вниз, вспомнив, как его что-то ударило во время поединка с Оверлином. 
 Оружейный пояс был порван, два патрона в нем - смяты. Очевидно, его задела пуля, срикошетив от патронов и наградив его приличным синяком. 
 - Ким, - сказал он, - поехали домой на ранчо.