Аннотация: Сержанта армии США, снайпера и оружейника Мака Болана во Вьетнаме однополчане окрестили Палачом. Узнав, что его семья стала жертвой мафии, он возвращается в Соединенные Штаты и в одиночку начинает войну против преступного синдиката "Коза Ностра". Мафии становится жарко в ее собственном доме...


---------------------------------------------


 ДонПендлтон
 Боеваямаска



 Глава 1


 МакуБолануснилсясон. Хороший, приятныйсон. Онсновабылсредидрузейисоратниковпо "командесмерти". Давненькоонинесобиралисьвсейкомпаниейпосидетьвбольшойгостиннойвиллы, служившейимбазойивыстроенной, поприхотипервогохозяина, почтиусамойводынаберегуокеана.
 "Нож" Фонтанеллии "СмертельныйГлаз" Вашингтонхохмилипоповодуположениячерныхнаиерархическойлестницемафии. "Дитя-цветок" Андромедадекламировалкакое-тонудноестихотворение "ПороховойГари" Харрингтону, которыйсфантастическойбыстротойжонглировалсвоимикольтами, тобросаяихвкобуры, томолниеносновыдергиваянаружу. "Бум-бум" Хоффауерприклеивалкэлектрическойлампочкекусокпластиковойвзрывчатки, а "Кровныйбрат" Лауделлвсехпародировалнаиндейскомязыкежестов. "Шепчущий" Зиткаметалножвмух. Серьезнымделомзанималисьтолькодвое: "Политик" Бланканалеси "Гаджет" Шварц: онимонтировалиблокэлектроннойсигнализации.
 ИменноэтотблокнедавалсейчаспокояБолану, мешалемуещехотьминуткупобытьсвернымидрузьями. Ониздавалпротивныеквакающиезвуки, настырновырывавшиеМакаизобъятийМорфея, даровавшегостольмилуюегосердцувстречу.
 Какойподароксудьбы— вновьувидетьвсюэтудьявольскуюкоманду!.. Боланпроснулся. Переходотснакбодрствованиюбылунего, каквсегда, резким, безприятнойрасслабляющейдремы, предшествующейпробуждению. Оннаучилсяэтомуужедавно, итакаяспособностьнеразспасалаемужизнь.
 Макполулежалвглубокомкресле, полностьюодетый, исмотрелпрямопередсобойвтемнуюпустотугостиной. Онбылодин... Системасигнализации— небольшойпульт, смонтированныйнанизкомстоликесправаоткресла, вкоторомсиделБолан, издаваларезкиепрерывистыезвукииистеричномигалажелтымглазкоминдикатора.
 Даженеуспевпроанализироватьситуацию, Боланужестоялуокнаи, осторожноотведявсторонуштору, внимательновсматривалсявночнуютьму. Онвернулсякпультуивзглянулнауказательдальности. Системасигнализировалаовторжениичужаковнатерриториюпаркавиллы. Кто-тодвигалсячерезворота, перекрывавшиеаллею, ведущуюкдому. Доворотбылонебольшедвухсотметров. Вдругзамигалавтораялампочка, занейтретья. Боланперекинулчерезплечоавтоматимрачноусмехнулся. Неслышноступая, оннаправилсявовнутреннийдвориквиллы.
 Этотодинокийдом, надежноукрытыйотпостороннеговзглядаизрезаннымрельефомюжно-калифорнийскогопобережья, Боланвыбрализ-заокружавшихегоестественныхпрепятствийиудаленностиотСанта-Моника— ближайшегогородка.
 Домстрехсторонприкрывалискалы, асчетвертой— водывечнонеспокойногоокеана. ВусловияхпостояннойвойнысмафиейэтоместечкопоказалосьМакуидеальнымвкачествеоперативнойбазыдля "командысмерти". Нотеперькомандыбольшенебыло. ВживыхосталсялишьодинБолан, исейчасонзадавалсявопросом, анестанетлиэтотдомловушкойдляегоодинокогозащитника? Егоугнеталоодиночество, монотонныйрокотприбояичерныетучи, несущиесявскачьпоночномунебу, навевалитоскуичувствобезысходности. Атутещеэтотнежданныйвизит...
 МакБоланвошелвдом, подхватилзаранееподготовленныйчемодан, вынесеговодворибросилназаднеесиденьесвоеймашины. Онзавелмотори, оставивегоработатьнахолостыхоборотах, вернулсякстенкевнутреннегодворика. Тамнатравеонделовито, безсуетыразложилосветительныеракеты, рассчиталазимутидальностьстрельбыдля 60-ммминометаи, большенетеряянисекунды, опустилвстволпервуюракету. Трубапочтибесшумновыдохнула "ффу-у-мп", сопровождаемоелегкимоблачкомдыма. Болантутжеустановилновыйазимутиопустилвстволминометавторойзаряд. Трубасновавыплюнулаосветительнуюракету, аБолантутжеприниккбиноклю.
 Перваяракетавспыхнулавысоковнебе, почтинадсамымивъезднымиворотами, автораяосветилавсепространствомеждуоградойидомом. Поаллееквиллепочтибесшумнокатилисьдвемашиныспогашеннымиогнями. Ониостановилисьодновременно, словнонаткнулисьнаневидимуюпреграду. Дверцыпереднеймашиныраспахнулись, иизнеепулейвыскочилидвое.


* * *

 Боланузналзнакомоелицоичертыхнулся: ЛуПена— одинизнаемныхубийцместноймафии. "Значит, мафиявсежевышланаслед", — подумалМаксостраннымспокойствием. Онпостаралсянеобращатьвниманиянаощущениесосущейпустоты, возникшееподложечкой, протянулрукузакарабиномсоптическимприцеломи, припавкокуляру, тутжепоймалвперекрестьеприцелаодногоизбеглецов. Палецпривычнонажалнакурок. Мощныйкарабингулкогрохнул, ицельисчезлаизполязрения. Чутьдовернувствол, Макувиделвприцелеголовнуюмашинуивыпустилвнеевсюобойму. Автомобильвзорвалсясчудовищнымгрохотом, иегопылающиеобломкинакрыливторуюмашину.
 Состороныаллеидоносилиськрики: преодолевминутноезамешательство, кто-тоначалотдаватьприказыинаводитьпорядокврядахнападавших. Командыируганьвозымелидолжноедействие: повиллеоткрылиплотныйогонь.
 Боланулыбнулся, отложил "Маузер" всторонуипобежалкпротивоположнойстене, гдеужедавно, какраздлятакогослучая, былустановленкрупнокалиберныйпулеметсводянымохлаждением— гордостьФонтанелли. Макбыстропроверилукладкупулеметныхлент, зафиксировалстопорыгоризонтальногоперемещениястволаподугевтридцатьградусови, нажавгашетку, заклинилеевположениинепрерывнойстрельбы.
 Гулкоестаккатокрупнокалиберногопулеметанаполниловзорваннуюкрикамиистрельбойночь. Сотрясаемыйсилойсобственнойотдачи, стволпулеметадвигалсяизсторонывсторону, безостановочнойскороговоркойпосылаянепрошенымгостямсвоесмертоносноеприветствие. Убедившись, чтовсеидет, какзадумано, Боланметнулсяксвоеймашине, доупоравдавилпедальгазаи, взметнувиз-подколесфонтангравия, рванулсместа.
 Набешенойскоростионмчалсякворотам, погасивфарыигабаритныеогни. Внезапнопередсамымкапотоммашинывозниксилуэтчеловека. Сильнейшийударподбросилеговвоздухиотшвырнулразорванныйпополамтрупдалековсторону. Машинаворваласьвосвещенную "люстрами" зонуитеперьбылавидна, какнавитринемагазинаигрушек. Пригнувшисьивтянувголовувплечи, Боланизовсехсилдавилнапедальгаза, слившисьвоединосревущиммоторомсвоейспасительницы. Онтолькопригибалсяещениже, когдаочереднаяпуляпрошивалаветровоестекло. Вспинкусиденьярядомсплечомсловнозаехализдоровеннойдубиной. Вовсестороныполетеликлочьяобивкиипоролона. Боланвиделбегущихсовсехсторонвооруженныхлюдей, расстреливающихеговупор. Автоматнаяочередьвспоролабортмашинысправойстороны, иБоланвзмолилсяпросебя, чтобыГосподьприкрылегосвоейдланью. Нет, даженеегосамого, ахотябыколеса, бензобакимотормашины. Подвизгпокрышеконбросилеевобъездпылающихобломков, перегораживающихдорогу. Заднееколесопопаловпесокзапределамидорожногополотна, имашинукрутозанесло. Макрезкокрутанулбаранкувсторонузаносаивыскочилнатвердоепокрытие, по-прежнемунеснижаяскорости. Покрышкивизжалиидымились, нодержались, жадноподминаяподсебябесконечнодлинныеметрыдороги, ведущейкжизни.
 Позадиещеслышалисьразрозненныевыстрелы, ноБоланперевелдухи, выезжаянашоссе, обернулся, чтобывыяснитьобстановку. Несколькочеловек, размахиваяавтоматами, бежалиподороге. ИещеМакупоказалось, чтоонувиделпозадикакой-тометаллическийотблеск. Онстрастнонадеялсянато, чтомафиозипожаловаликнемувгостинадвухмашинах, нооченьскороубедился, чтоэтонетак. Дорога, ведущаякфедеральномушоссе, взбираласьнадовольновысокийхолм, свершиныкоторогоБоланувидел, каксзадивспыхнулифарыавтомобиля. Все-такиунихбылаещеоднамашина! Приближаяськавтомагистрали, Боланзаставилсебярасслабитьсяисброситьскорость. Кудаехать? Ответпришелнезамедлительно— Макповернулвлево, насевер.
 Есливеритькарте, котораянадежноотпечаталасьвегопамяти, точерезнесколькокилометровондолженвыехатьнапересечениеснебольшойпроселочнойдорогой, ведущейотпобережьянавосток, вглубьштата. "Интересно, — подумалвдругБолан, — угомонилисьлиужеребятаизбригады "Тяжелыйслучай"? Такоеназваниеполучилаоперацияпонейтрализацииего, Болана, ипроводилаееполицияштатаКалифорния. Полицейскиедовольноусердногонялиегоповсемуштату, итеперьМакухотелосьбызнать, закопалионитопорвойныилиещенет, иеслида, токакбыстроотреагируютнапоследниесобытия, безошибочноуказывающиенаместонахождениеМакаБолана. Всего-тонужно, чтобыкто-нибудьуслышалстрельбуисообщилобэтомпроисшествиивполицию. Маквнимательнонаблюдалзамашинами, мчащимисяподороге, ипришелквыводу, что, поменьшеймере, дюжинаводителеймогласлышатьзвукибоя. Боланпожалплечамиибросилмашинувкрутойвираж. Лимузин, чьифарыБолантеперьпостоянновиделвзеркалезаднегообзора, повторилегоманевр. Наконец-то!.. Сейчасдлянего, вобщем-то, небылобольшойразницы, ктоегопреследовал— полицияилимафия. ВстречаисоднимиисдругимиимелабыдляБоланаодинаковонеприятныепоследствия. Макспокойноснялсплечамаленькийпистолет-пулеметиположилегонасиденьерядомссобой. Онсноваглянулвзеркалонадогоняющуюегомашину, потомперевелвзгляднатяжелыйчемодан, лежащийназаднемсиденье. Егокасса... точнее, то, чтоотнееосталось. АчтоещеоставалосьотМакаБолана? Машина, похожаянадуршлаг, изкоторой, похоже, вытекалбензин; пистолет-пулеметспятьюобоймамиичемодансденьгами. Вот, пожалуй, ивсе. "Ну, нет! — мелькнулавдругмысль. — Естьещекое-что!" Этобылинезабываемыеобразычленовеговеликолепнойсемерки, следовавшейзанимнакрайсветаподпулииножи, безграничноверившейвнегоивегодело. Ещедвумдругимгрозилопожизненноезаключение. Ноиэтоневсе— вдушеМакапо-прежнемужиланенавистькмафии, онпо-прежнемуоставалсяпрофессиональнымсолдатом, полнымрешимостидовестиэтувойнудопобедногоконца.
 Боланрасправилплечи, устроилсяпоудобнеенасидениии, разжавсудорожносжавшиебаранкупальцы, сталвнимательноследитьзадорогой. ТеперьМакзнал, кудаехатьичтоделатьдальше. Онпонялэтовтотсамыймомент, когдаповернулнасевер. ИдеяпришлаемувголовусразужепослесражениявПиттсфилде, итеперьонпринялокончательноерешение: нужножитьипродолжатьсвоювойну. Но, чтобывыжить, нужноизбавитьсяотодногосущественногонедостатка— своеголица. Боланзналчеловека, обладавшегодаромизменятьлица, делатьихсовершеннонеузнаваемыми. Онсамбылсвидетелем, какДжимБрантзенвосстанавливал, аеслиэтобылоуженевозможно, создавалзаново, какГосподьБог, лицасвоихпациентов-однополчанвзаменпрежних, обезображенныхвойной. ТеперьвПалм-Вилледж, этовсташестидесятикилометрах, еслиехатьотсюдапопрямой, уБрантзенабыласобственнаяклиника. Эх, бытьбыптицей!.. Проблемазаключаласькакразвтом, чтоБоланптицейнебылистатьеюникакнемог. Есливделовмешаетсяполиция, тоэтистошестьдесяткилометровпревратятсявтысячу. Макнапрягся, заметиввперединеобозначенныйперекресток, и, несбавляяскорости, свернулнаузкуюгрунтовуюдорогу.
 ПередБоланом-Палачомоткрывалисьновыегоризонты, ионнадеялсядостичьихпрежде, чемфортунаотвернетсяотнего. Далекопозадисветилифарычужоймашины. Макприбавилгазуи, сбешенойскоростьюмчасьсквозьночь, сталвосстанавливатьвпамятидорогукПалм-Вилледж. Впередиегождалажизнь... Аможетбыть, смерть.




 Глава 2


 Нескрываяволнения, ДжулианДиджорджемерилшагамибиблиотекунасвоейвиллевПалм-Спрингс. Времяотвременионбросалбеспокойныевзглядытонаупрямобезмолвствующийтелефон, тонаравнодушнотикающиечасы. Онподошелкокнусзакрытымиставнямиичерезузкующельвыглянулнаружу. Впаркедвоееголучшихлюдейнесликараул. Диджудовлетвореннозаворчалисноваобернулсяктелефону. Ну, почемуэтотпоганыйаппаратнезвонит? КэтомучасуЛуужедолженбылсправитьсясосвоейработойисообщитьобэтом. Несомненно, онбудетгордисчастлив. Диджзнал, чтонесможетсчитатьБоланамертвымдотехпор, поканепрозвенитэтотдолгожданныйзвонок. Имеяделостакимподонком, какБолан, никогданельзябытьувереннымнивчем... ПриодномвоспоминанииэтогоужасногоимениДиджордженевольносодрогнулсяисновавернулсякокну. Дидж, главныйбоссмафиизападногопобережья, ужедавненьконеиспытывалстрахапередчеловеком. Авоттеперьеготерзалживотныйужасионсамсебепризнавалсявэтом. Конечно, онбоялся. Нужнобытьполнымидиотом, чтобынечувствоватьстраха, имеяделостакимпсихопатом, какБолан, когдаон, вооружившисьдозубов, резвитсянаволе.
 ДвернаяручкабесшумноопустиласьиуДиджорджеоборвалосьсердце. Ввискахбешенозастучалакровь, ион, тщетнопытаясьподавитьохватившуюегопанику, метнулсяксвоемурабочемустолуиизверхнегоящикавытащилпосеребренныйревольвер. Сжавеговдрожащейруке, онобернулсякдвери.
 — Да?
 — Папочка, чтотытамделаешьвзаперти?
 — раздалсяудивленныймолодойженскийголос. — Занимаешьсялюбовьюсгорничной?
 Диджорджеповернулключиоткрылдверь. Покачиваяроскошнымибедрами, вбиблиотекувошлаочаровательнаябрюнеткасдлиннымираспущеннымиволосами, какуисполнительницфольклорныхпесен. АндреаДиджорджеувиделаревольверврукеотцаирассмеялась.
 — Тыбоишьсяволка? — спросилаона.
 — ПокаядержуврукеЧарльза-Генри, — серьезноответилДиджордже, помахиваяревольвером, — тонеочень.
 Дочьскорчиласкептическуюгримаску:
 — Конечно, втиреЧарльз-Генри— страшноеоружие... но, бьюсьобзаклад, чтозаегопределамитыизнегодажемухинеубил. Серьезно, папа, еслиты...
 Резкийтелефонныйзвонокоборвалеенаполуслове, иАндреатутжепотеряласобеседника. ГлазаДиджорджесверкнуличутьсдерживаемойрадостью. Онпулейбросилсяктелефону, едванесбивсногдочь, застывшуюотизумлениясоткрытымртом. Диджсхватилтрубкуизадыхающимсяотволненияголосомбросил:
 — Ну, что?!
 — Этоты, Дидж? — втрубкераздалсяпечальныйголосЛуПена.
 — Акогоещетырассчитывалуслышать? — Диджорджезамолкибросилвзгляднадверь. Андреаушла. Диджтяжелоприселнакрайстола. ГолосПенанеоставлялникакихсомнений— неудача!
 — Ну, такчтопроизошло, Лу? — спросилДиджбесцветным, плоскимтоном.
 НанесколькосекундповислагробоваятишинаиДиджорджепоказалосьдаже, чтоонслышит, каквголовеЛукрутятся, пощелкивая, шестеренки.
 — Я... онушелотнас, Дидж, — как-тоскучноответилПена.
 — Чтозначитушел? — закипая, воскликнулДиджордже.
 — Атоизначит... Онсбежал. Джулиоидругиеребятабросилисьвпогоню, ноонихздоровоопережает. Незнаю...
 — Чеготынезнаешь?
 — Янезнаю, смогутлиониегонагнать. Унегобылобольшоепреимуществоиктомужеотличнаямашина. Иеще... РальфСкарпеттиубит. АлРеггинотоже. Двое-троеранены, нонетяжело. Ятожеполучилцарапину.
 Диджордженегромковыматерилсяишвырнулревольвервящикстола.
 — Ктомужеонсжегдвенашимашины! Из-заэтогоянемногозапоздалсозвонком. Пришлосьпосылатьодногоизпарнейзатранспортом, — продолжалрассказыватьПена.
 ГлазаДиджорджепотухли. Онрванулворотрубашкии, по-прежнемусидянакраюстола, сталраскачиватьсяизсторонывсторону.
 — Хорошенькоедельце, а? Япосылаюпятнадцатьчеловек, чтобыприкончитьодногозасранца, аврезультатеполучаюдватрупа, полдюжиныраненыхидвемашины...
 Егоголосзадрожалотедвасдерживаемойярости, иДиджорджесновассилойдернулзаворотник, который, казалось, душилего.
 — Послушай, Дидж, этотпареньвовсенезасранец, — возразилПена. — Онодинстоитцелойармии. Сначалаонповесилнаднамиосветительныеракеты! Божемой! Мывсебылиунегокакналадони. Ичертбыменяпобрал, еслияпонял, каконзасекнаснаподступахкдому! Мынешумели. Ночьтемная— хотьглазвыколи. Ивдруг, невестьоткуда, "паф!" — иунаснадголоваминапарашютахповислиэти "люстры". Малотого, он, какизлейки, началполиватьнасизкрупнокалиберногопулемета. Черт! Можешьсчитать, чтотебекрупноповезло— ещеосталисьлюди, которыемогутобовсемрассказать. Такчто, Дидж, этотпареньвовсенезасранец, нет.
 — Ну, хорошо, согласен. Гдетысейчас, Лу?
 — Язвонюизтелефона-автомата. ЭтоксеверуотСанта-Моники. Думаю, мысмылисьвовремя. Пошоссемимонаспромчалисьпатрульныемашинысмигалками, сиренойипрочим. Похоже, чтокто-то...
 — Тыбольшенедумай, Лу, алучшевозвращайсяиведидомойоставшихсяутебялюдей.
 — Э!.. Послушай...
 — Ну, чтоеще? — вздохнулДиджордже.
 — Ятуткое-чтопредусмотрел... ЯразговаривалсПатти, ионобещалрасставитьсвоихребятнавсехдорогах. Явелелемуничегонеоставлятьбезвнимания. Ниоднойзаправки, ниоднойавтобуснойостановки, неодногоперекрестка, ничего. Явелелему... ээ-э... думаю, япоступилправильно, Дидж, ясказалему, чтовтакомделеденегнесчитают. Самоеглавное— взятьБоланаживымилимертвым. Развенетак?
 — Так, Лу, так, — сновавздохнулДиджордже. — Всевпорядке. Атеперьяхочу, чтобытыприехалкомне. Ясобираюськакследуетразработатьпланэтойкампании, чтобызастраховатьсебяотвсяческихсрывов... Чтобыбольшенебылоподобныхпроколов.
 — О'кей, Дидж. Э-э... ясожалею, чтовсетакполучилось.
 Диджорджетихонькоположилтрубкунарычагии, печальноглядянааппарат, пробормотал:
 — Чтоподелаешь, Лу, чтоподелаешь...


* * *

 Боланловковписалсявкрутойповоротизвилистойгорнойдороги, проскочилперевалиначалспускатьсявдолину. Далековпередизамерцалиогнигорода. Маквзглянулначасыирешил, чтодовольноприличнооторвалсяотсвоихпреследователей, еслидажепринятьвовниманиевремя, затраченноеимнаездупоузкимгорнымдорогам, накоторыеонсъезжалсшоссе, чтобыоторватьсяотхвоста. Беспокоилотолькоодно— кончалсябензин. Задвачасатакойбешенойгонкимощнаямашинасожралапочтивсетопливо. Огнивпереди— это, должнобыть, Палм-Вилледж. Хватитлибензина, чтобыдобратьсятуда, естьлинаэтойбогомзабытойдорогехотьодназаправочнаястанция? Глухаяболь, гнездившаясявлодыжке, постояннонапоминалаосебеидавалапонять, чторана, полученнаявбитвезаБальбоа, доконцатакинезалечена. Боланчувствовалсебяопустошенным, разочарованнымиусталым, готовымпринятьтуучасть, которуюемууготовиласудьба-злодейка. Онзнал, чтораноилипоздноумретстрашнойсмертью, нотольконезналкогда. "Апочемунесейчас? — спросилонсамсебя, — Зачемзатягиватьэтукомедию?" Ногде-товглубинедушизашевелилсяиподнялголовучервячокгордыни. Конечно, онзнал, зачемтакцепляетсязажизнь. Человекневыбираетместоичассвоейсмерти— онвыбираетместосвоейфинальнойсхваткизажизнь. СвоеместоБоланужевыбрал. Чтокасаетсявсегоостального, емуоставалосьтолькоодно: драться, нещадясебя, идтидоконца. Чтопредпочесть: смирениеилифилософскийвзгляднабытие? Боланкачнулголовой— егонеустраивалонито, нидругое. Онвсегдасчитал, чтофилософия— отвлеченнаяиграчистогоразума. Какбытонибыло, каждыйчеловекдолженбыллибочестнопрожитьсвоюжизнь, либопровестиеевкомпромиссах. Боланпроживалсвоюжизнь, какмог.
 Сразужезаследующимповоротомоткрылсяосвещенныйперекресток, иМакрезкозатормозил. Еговниманиепривлекщитснадписью "Бензин— Кофе". Стрелкауказываланаветхийдомишкосоднойбензоколонкой, приткнувшийсякуглуперекрестка. Боланподъехалкобочинеиостановилсяпередколонкой, поднявоблакопыли. Оноткрылдверцуивышелизмашины, пытаясьненаступатьнабольнуюногу. Втенидомастоялиещедваавтомобиля, третийзастылнавъезднойэстакаде, развернувшисьвсторонудороги. Слегкаприхрамывая, Боланобошелсвоюмашинуивошелвдомсзаднегохода. Стеллажи, установленныевдольстен, предлагалислучайнымпосетителямскудныйвыборконсервныхбанок. Вдальнемтемномуглугромоздилсядревниймузыкальныйавтомат. Грубаястойкасчетырьмятабуретамипредставляласобой, судяповсему, "кафе". Застойкойвзаляпанномжиромпередникестояладаманеопределенноговозраста. Двоепожилыхмужчин, которымдавноужеперевалилозашестьдесят, занималидваизчетырехтабуретов. Онибыливгрязныхрабочихкомбинезонахипилипивопрямоизгорлышка. ЗавидевБолана, обапроявиликнемусамыйживойинтерес. Макулыбнулсявответ, ностарикитутжеотвернулись. Онподошелкстойкеиобратилсякженщине:
 — Мненуженбензин.
 — Вампридетсякачатьсамому, — ответилаонахорошопоставленнымголосом, диссонансомпрозвучавшимвэтомубогомзаведении.
 — Оченьхорошо, — добродушноответилБолан. — Ещеяхотелбывыпитьчашечкукофе.
 Женщинапокачалаголовой.
 — Сожалею, нокофебольшенет. Пивовасустроит?
 Боланулыбнулся, взмахомрукиотвергпредложениеишагнулкдвери.
 — Невыходите, молодойчеловек, — раздалсяпозадитихийголос.
 Держасьзадвернуюручку, Боланнамгновениезамер, затемобернулсялицомкзалу. Одинизстариков, сидевшихзастойкой, несводилснеговнимательныхглаз.
 — Ясказал: невыходите, — повторилстарик.
 — Почему? — спросилБолан, чувствуя, какунегоназатылкедыбомвстаютволосы.
 — Видитетамэтумашину? Усамойдороги?
 Боланутвердительнокивнулиспокойноотошелотдвери.
 — Внейтричеловека, — продолжалстарик. — Онинедавнозаходилисюдаизадаваливопросыовас. Думаю, чтоониподжидаютвас.
 — Асчегоэтовывзяли, чтоониинтересуютсяименномной? — спросилБолан.
 Старикоценивающимвзглядомсмерилегосголовыдопят.
 — Онидовольноподробновасописали, — сказал, наконец, он. — Ивсетроевооружены.
 — Откудавызнаете?
 — Точнотакжеязнаю, чтоиувасподкурткойспрятанооружие. Унихестьещеиружье. Явиделегоназаднемсиденьеихмашины, когдаонисюдаприехали. Ктомужеуменясложилосьвпечатление, чтоэтонеполицейские.
 — Этовыточноподметили, — подтвердилБолан, оборачиваяськдвери.
 — Мойгрузовичоктутнедалеко, сразузадомом, — натянутопроизнесстарик.
 — А? Воткак?
 Боланпыталсясохранятьспокойствиеиневозмутимость, внимательноразглядываялимузин, застывшийнаперекрестке.
 — Есливыоставитездесьсвоюмашину, япопробуювывезтиваснагрузовике.
 Боланзадумался.
 — Влюбомслучае, яужесобиралсяуезжать, — добавилстарик.
 — Вмашиненазаднемсиденьележитчемодан, — негромкосказалБолан. — Онмнеоченьнужен.
 Стариксползстабурета.
 — Сейчасявыйду, поднимукапотвашеймашиныивставлюзаправочныйшлангвгорловинубака, — сказалон. — Ваши "друзья" подумают, чтовызаправляетесь. Ясмогупопастьвсалонсостороныкафе?
 Боланприкинулуголобзорамеждудвумямашинами. Еслимафиозиневыйдутразмятьноги, топространствомеждузаправкойимашинойБолана, особенноприподнятомкапоте, станетдлянихмертвойзоной.
 — Ясампойдузачемоданом, апотомнайдувасзазаправкой, — решилон.
 Стариксогласнокивнул, толкнулвходнуюдверьивышелнаулицу. ЧерезнесколькосекундкапотмашиныМакаподнялсяискрылизвидалимузинмафиози. Боланбыстровыскользнулизкафечерезприоткрытуюдверь.
 Неслышноступая, онподошелкмашинеизабралчемодан, затем, стараясьдержатьсявтени, проворнообогнулзданиезаправкииводвореувиделдопотопныйгрузовичок, которомубылонеменьшелет, чемсамомупророкуМоисею. Боланаккуратноположилчемоданвоткрытыйкузов, асамзабралсявкабину. Усевшисьнапол, онвытащилизкобурыпистолетиснялегоспредохранителя. ЕдваМакустроилсяпоудобнее, какдверцакабинысоскрипомраспахнулась. Егоблагодетельмолчазабралсянаместоводителяизавелмотор. Подскакиваянавыбоинахдороги, грузовичокобъехалвокругзаправкиинеторопливонаправилсяквыездунашоссе. Уперекрестка, рядомсзасадой, старикпритормозил. Боланувидел, какондружелюбнопоприветствовалмафиози, врубилпервуюпередачу, иперекрестокосталсяпозади.
 — Онинаменядаженепосмотрели, — засмеялсястарик. — Слишкомужвеликожеланиеувидеть, каквысадитесьвсвоюмашину.
 Боландосчиталдодесяти, чутьприподнялся, выглянулвокнокабиныитолькопотомустроилсянасиденье.
 — Хорошобывыжатьизвашегореликтавсе, начтоонспособен, мистер, — посоветовалонбравомустарику. — Теребятанестанутпялитьсянапустуюмашинувсюночьнапролет.
 — СовременАнционемогуприпомнить, чтобыятакразвлекался! — сблескомвглазахзаявилстарыйавантюрист. — Какпо-вашему, ониоткроютпальбу, когдапоймут, чтоиходурачили?
 — Думаю, да, — спокойноответилБолан. — Высадитеменявкаком-нибудьукромномместе. Если, недайБог, онивсе-такидоберутсядовас, скажите, чтояугрожалваморужием.
 — А! Черт! Никогдавжизниянебегалотподонков. Поверьтемне, молодойчеловек, тетипы, чтоосталисьвозлебензоколонки, — отпетыенегодяи! — стариквытергубытыльнойсторонойладони. — ДоПалм-Вилледжосталоськилометровпятнадцать, — добавилон. — Думаю, чтосмогуподброситьвас. Ясамедукакразтуда.
 Боланвытащилизбумажникадвебанкнотыпопятьдесятдолларовисунулихвкарманводителюгрузовичка.
 — Вынеобязаныделатьэто, — заметилон.
 Боланмрачноулыбнулся:
 — Едвалиэтоможносчитатьдостаточным, — сказалон. — Темнеменее, ядолженпредупредитьвас... Этиподонкинаперекрестке... этоубийцыизмафии.
 Старикулыбнулсявответ.
 — А-а! Язнаю. Ивастожезнаю. Какнивключишьтелевизор, всевашуфотографиюпоказывают. Вотужцелуюнеделюподряд.
 Боланвысунулголовуизкабиныибросилбыстрыйвзглядназад.
 — Тогда... полагаю, вызнаете, чтоделаете.
 Вместоответастариккороткокивнулголовой.
 — Ещебы! Язнаютакже, чемвызанимаетесь, ихочу, чтобвызнали: завасстоиткучанароду. Вызнаете, чтоужесталинациональнымгероем?
 Боланпромолчалинежнопогладилрубчатуюрукояткусвоегопистолета, потомповернулсянасиденьетак, чтобылучшебылоследитьзадорогойпозадигрузовичка.
 — Неплохобыподнажать, — озабоченнопроизнесон.
 — Извините, онужебольшенеможет, — ответилстарик. — Какиясам, онсовсемнемолод.
 Маквотчаянииглянулнаспидометр. Совсемнелишнимбудетобратитьвниманиенапейзаж. Боланснялпистолетспредохранителяисталвнимательноразглядыватьдорогупередсобойвпоискахудобногодлязасадыместа. Похоже, наэтотразПалачунеудалосьуйтивотрыв.




 Глава 3


 Перевалилоужезаполночь, когдастарыйгрузовикостановился, чихая, уразвилкидорогназападнойокраинеПалм-Вилледж. Легковыпрыгнувшийизкабинывысокиймужчинадостализкузовачемоданипо-армейскиотсалютовалводителю. Старое, изборожденноеглубокимиморщинамилицодедарасплылосьвдовольнойулыбке. Напрощаниеонприветливопомахалрукой, искороегодревнийдрандулетскрылсявночи, нещадностреляявыхлопнойтрубой.
 Слегкаприхрамывая, Боланнаправилсякаллее, усаженнойбольшимидеревьями, ичерезминутуегосилуэтрастворилсявтемноте. Оностановилсяметрахвдесятиотразвилкидорог, укрылсязадеревоми, усевшисьначемодан, сталтерпеливождать.
 Ждатьпришлосьнедолго: наразвилкеостановиласьещеоднамашина. Послекороткойостановкионанеслышноскатиласьнаобочину. Фарыпогасли. Открыласьоднадверь, затемдругая, немногопогодяобезахлопнулисьснегромкимстуком. Вночнойтишинеотчетливопрозвучалнегромкийголос:
 — Да, онточноостанавливалсяздесь. Пойдемпосмотрим. Атызаймисьгрузовиком.
 Водительдалгаз, ибольшойлимузинвыехалнагравийку.
 Глубоковздохнув, Боланвсталнаноги, прицепилкветкедеревакрошечныйкарманныйфонарик, зажегего, поставилснизучемоданибыстрым, ноосторожнымшагомскрылсязагруппойдеревьев, росшихвдольдороги.
 Незнакомцывсеближеиближеприближалиськтомуместу, гдеукрылсяБолан, причемкаждыйизнихшелпосвоейсторонеаллеи. Макскореепочувствовал, чемувиделилиуслышалихприближение. Онлишьплотнеевжалсявстволдерева, когдагангстерыпроходилимимо. Ониоба, несомненно, заметилислабыйсветфонаряитеперьосторожношлинанего.
 Дичьулыбнулась, увидевспиныохотников, приближавшихсякготовомузахлопнутьсякапкану. Теперьихсилуэтычетковырисовывалисьнаболеесветломфоне. Макбесшумноследовалзамафиози. Одинизнихвдругудивленновскрикнул, увидеввслабомлучесветастоящийвтравечемодан. Пистолетыобоихгрохнулипочтиодновременно, ичемодансглухимстукомопрокинулсянабок.
 — Подожди, — предостерегающеподнялрукуодин, — похоже, онгде-топоблизости!
 — Азачемонзажегэтотфонарь? — недоумевающеспросилегонапарник.
 — Обернитесь, — раздалсяизтемнотынезнакомыйголос.
 Гангстерыразвернулиськакпокоманде, иихпистолетызагрохоталиснова, всаживаяпулюзапулейвночнуютьму. Трескучаяочередьпистолета-пулеметаперекрылавсезвукиирезкооборвалась. Сталосноватихо. Ивдругночнуютишинуразорвалзаполошныйвопль:
 — Божемой, Фрэнки!.. Божемой!
 Вответавтоматпророкоталещераз. Боланповесил "Узи" наплечои, выйдянасветизглубокойтени, осмотрелтрупы. Зрелище, похоже, удовлетворилоего, иондовольнобуркнул:
 — У-гу...
 Макнесталтерятьвремя, стоянадубитыми. Онснялсветкифонарик, подхватилсвободнойрукойчемоданибыстрымшагомвышелнаперекресток. Здесьонспряталсявкустарнике, чтороснаобочине, исноваприготовилсяждать. Макзакурил. Онуспелсделатьдвеглубокиезатяжки, третьюнеуспел, таккакнебонаддорогойнамигосветилось, возвещаяприближениелегковоймашины. Болантщательнопогасилсигаретуиснялсплечапистолет-пулемет.
 Черезпаруминутавтомобильшумнопритормозилнаперекрестке, скатилсянаобочинуиостановилсячутьдальшетойпозиции, которуюзанималБолан. Неглушамотораинегасяфар, водительвышелизмашинынадорогуинегромкопозвал:
 — Фрэнк? Чолли? Осторожнее, егонебыловгрузовике!
 Боланподошелкмашинесзади.
 — Хотелосьбымнезнать, гдеонможетбыть, — схрипотцойвголосепрошепталон.
 Шофермашинальноответил:
 — Незнаю. Он...
 Итутдонегодошло: как-тонетакпрозвучалэтотголос.
 Гангстернапрягсявсемтеломипрыжкомметнулсякмашине, одновременнопытаясьобернутьсялицомкБолану. Егообрезприкладомзацепилсязарулевуюколонкуи, отчаяннопытаясьосвободитьоружие, мафиозисужасомвскрикнул:
 — Болан! Нет! Я...
 Всеостальноезаглушилаочередь "Узи". Однапуля, пройдясквозьподнятуюрукугангстера, попалаемумеждуглазиразнесланакускичереп. Отброшенноеназадбезжизненноетелоупалонаоткрытуюдверцумашиныисоскользнулонагравийдороги. Боланногойоттолкнултрупвсторонуибросилрядомснимобрез. Севзаруль, онзаднимходомсдалдоперекрестка, подобралсвойчемоданибросилегоназаднеесиденье. Теперьдороганавосток, вПалм-Вилледж, быласвободна.


* * *

 Дорогазаняланемноговремени, ивскореБоланужевъезжалвжилойрайоннаокраинегорода. Первое, чтобросилосьемувглаза, былразбитыйгрузовик, накоторомемуудалосьуйтиотзасады. Видимо, потерявуправление, машинавыскочиланатротуариврезаласьвдерево. Втраве, усамогоколеса, средибитогостеклаиобломковрадиаторнойрешетки, лежалтрупстарика. Рядомстоялаполицейскаямашинасвключеннымимигалками, иодинизполицейскихстоялукраядороги, недаваяскапливатьсязевакам. ВзмахомрукисзажатымвнейфонаремонпоказалБолану, чтобытотнезадерживалсяипроезжалдальше, хотядругихмашиннадорогенебыло. Осторожнопроезжаясквозьтолпузапоздалыхпрохожих, Макуслышал, каккто-тоудивленновоскликнул:
 — ДаэтожестарыйГарриТомпсон!
 — Бедняга! — ссожалениемотозвалсядругойголос. — Икомустарикпомешал? Непонятно... Зачемегозастрелили?
 Боланаохватилприступтакогобешеногогнева, чтопередглазамиунегопоплылирадужныепятна, ажелудок, казалось, сдавилачья-тостальнаярука. Оностановилсявозлеполицейскогои, прячалицовтени, спросил:
 — Естьраненые?
 Молодойполицейскийраздраженнокивнулголовойибыстропроизнес:
 — Проезжайте, прошувас. Освободитедорогу "скоройпомощи".
 — Значит, человекжив?
 — Думаю, да. Проезжайте, пожалуйста. Проезжайте. Прошунесоздаватьнадорогепробку!
 — Примерновкилометреотсюдаяслышалвыстрелы, — небрежнозаметилБолан. — Можетбыть, этосвязанокак-тосвашимслучаем?
 — Мыпроверим, — пообещалполицейский. — Проезжайте, пожалуйста!
 Боланнесталзаставлятьсебяупрашиватьи, газанув, покинулэтопечальноеместо.
 Суставыегопальцев, впившихсявруль, побелели, итолькоэтовыдавалобушевавшуювнемярость, направленную, главнымобразом, противнегосамого: оннеимелникакогоправавпутыватьстарикавсвоипроблемы. Однакопечальужедавносталатакойроскошью, которойБоланникакнемогсебепозволить.
 ОнпостаралсяотогнатьотсебяобразстарикаГарри, заранеезная, чтототтеперьтожебудетзанесенвкровавыйсчет, которыйонсобираетсяпредъявитьмафиикоплате. Макнаправилмашинувделовойцентргородаибросилеенанеосвещенноймуниципальнойстоянке. Дальшеонпошелпешком, частоперекладываячемоданизрукиврукуииногдаостанавливаясь, чтобыпомассироватьлодыжку.
 Былаужеглубокаяночь, когдаоннашел, наконец, группуничемнепримечательныхзданий, окруженныхнебольшимпарком. Табличкаувходагласила: клиника "Новыегоризонты". Максинтересомизучилее, находя, чтоэтоназваниевнекоторойстепенивесьмасимволично. Слова "новыегоризонты" былиемухорошознакомы: ДжимБрантзенчастоупотреблялих, рассказываяосвоейврачебнойспециальности, нопонятьегобылонепросто. Ихотяон, офицер, нарушилармейскуютрадицию, завязавдружбуспростымсержантом, междунимивсегдасуществовалнекийнепреодолимыйбарьер. БоландваждыспасалжизньБрантзену, иихсближениеродилосьизосознанияпоследнимсвоегонеоплатногодолгапередсержантом. УБолананебылополнойуверенностивтом, чтоемуокажуттеплыйприем. Ведьто, очемонсобиралсяпросить, считалосьнезаконным: хирургическоевмешательство, чтобыуйтиотправосудия. Неперегнетлионпалку, обращаясьзатакойуслугойкчеловекувесьмауважаемомувпрофессиональнойсреде? Дружбадружбой, но... Надвсеми, ктосоприкасалсясним, пустьдажекосвенно, словнодамокловмеч, нависалаугрозажестокойместисосторонымафии. ИобэтомБоланунапомниливсеголишьполчасатомуназад. Имеллионправоподвергатьтакомурискулюдей?
 Максновапосмотрелнатабличкууворотклиникиизадумалсянадрешениемэтойсложнейшейнравственнойпроблемы. Можнолиоткрыватьдлясебяновыегоризонты, стоянадмогиламидрузей? Семерыхонужепроводилвпоследнийпуть, возможно, такаяжесудьбаждетещеодного... Где-товночивзвыласиренаполицейскоймашины. Боланвздрогнули, отвернувшисьоттаблички, сделалшагпрочь. Втожевремянадвходомвцентральныйкорпусвспыхнулсветираспахнуласьвходнаядверь.
 — Нучто, — раздалсязнакомыйголос, — тыбудешьмерзнутьвсюночьиливсе-такивойдешь?




 Глава 4


 КапитанТимБраддокизполицейскогоуправленияЛос-Анджелесавышелизмашиныи, глядянаодинокуювиллу, раскинувшуюсянапустынномпляже, носкомботинкаковырялмелкийгравий, которымбылапосыпанаплощадкадлястоянкиавтомобилей. Молодойсержант, детективКарлЛайонс, работавшийвпаресБраддокомсмоментавозникновенияпроблемыБолана, обошелдомкругоминаправилсяккапитану.
 — Всеточно, капитан, — негромкопроизнесЛайонс.
 Браддокпроворчалчто-тоневразумительное, шагнултуда, гдезаканчивалсягравий, иопустилсянаколени, чтобыосмотретьглубокийслед, оставленныйвмелкомпеске.
 — Похоженаполуприцеп, а? — спросилонуЛайонса.
 Сержантсклонилсянадследамирядомсбоссомиположилрукинаследколеса.
 — Да. Такойжеследестьисдругойсторонывиллы. Тамжеянашелкамуфляжнуюсеть— онимаскировалидом.
 — Чтотыещеобнаружил? — спросилБраддок, вставаясземлииотряхиваяколени.
 Лайонсвыпрямилсяиширокозаулыбался:
 — Достаточно, чтобыубедиться: ихбазабылаименноздесь.
 Лайонссталзагибатьпальцы:
 — Двебазукисдвадцатьюзарядами, явноизармейскогосклада. Взрывчатка, гранаты, дымовыешашки... Короче, любоенаступательноеоружие, котороетолькоможносебевообразить. Крометого, здесьнедалекоестьещестрельбище, авонтам, подскалами, вгроте, прекраснооборудованнаяоружейнаямастерская. Ах, да! Чутьнезабыл! Ивотэто.
 Сержантвытащилизкарманаконвертипротянулегокапитану.
 Браддокоткрылконвертибыстропросмотрелегосодержимое.
 — ЭтовиллаДиджорджевБеверли-Хиллз, — пояснилКарл. — Снятасовсехракурсов, причемоченьпрофессионально. Очевидно, Боланготовитсвоиоперациистойтщательностью, котораясвойственнатольковоенномучеловеку. Преждечемперейтикделу, онидоскональноизучалибудущийтеатрвоенныхдействий.
 Браддокмолчаливокивнул, соглашаясьсвыводамисвоегонапарника. Вложивфотографиивконверт, онвернулегоЛайонсуинаправилсякдому.
 — Кактольковернемся, пометьихисдайвлабораторию. Может, намудастсявытянутьизнихещечто-нибудь. Длявынесенияобвинительногоприговоранужнывескиедоказательства.
 — Ачемзакончилосьследствие? — полюбопытствовалсержант.
 Ониобошлидом. Браддоквнимательнорассматривалкамуфляжнуюсеть, прикрепленнуюкдеревяннойопорнойконструкции.
 — ТыимеешьввидуБланканалесаиШварца?
 Капитантяжеловздохнулиснесчастнымвидомпродолжил:
 — Удалосьдоказатьлишьнесущественнуюмелочь: владениезапрещеннымивидамиоружия, незаконноеиспользованиерадиопередатчика. Ихужеотпустилиподзалог.
 БровиЛайонсаудивленнопоползливверх.
 — Но, ведьунасестьцелыйрядфактов, которыене...
 — Факты— ещенеулики, Карл. Тыдолжензнатьэто. Акактебенравитсятакойфакт— старикГрантнаихстороне!.. Короче, тысамзнаешь, каквсепроисходит.
 — Да, Грантанакривойкобыленеобъедешь, — заметилсержант.
 Следомзакапитаномонвошелвовнутреннийдвориквиллы. Браддокподобралнесколькоотстрелянныхмишенейисинтересомрассматривалих.
 — Похоже, чтокто-топристреливалнесколькокарабинов.
 — Интересно, гдеонидосталистолькоденегнатакогоадвоката, какДжонГрант? — упорствовалЛайонс.
 Браддоквздохнул.
 — О, дьявол! Усвоейдобройфеи, конечно! Неищиуменяответанаглупыевопросы, Карл. Мывсезнаем, чтоБоланрегулярнозапускаетруку, причемнестесняясь, посамыйлокоть, вширокийкарманмафии.
 — Япростоспросил, — кроткоответилЛайонс.
 — Тылучшепоразмышляйодругом. Намизвестно, чтонаимядетейФонтанелливНью-Джерсиоткрыткрупныйсчет. Еслитызабыл, яосвежутвоюпамять: Фонтанелли— первыйпогибшийизгруппыБолана... ОнбылубитпринападениинаБеверли-Хиллз.
 — Янезабыл, — буркнулЛайонс.
 Онотчетливопомнилчеловека, который, уютноустроившисьукамина, серьезноразговариваложизниспрелестнымбелокурыммалышом.
 — Всеэтодаетоснованиедумать, чтоБоланостаетсяверенпогибшимдрузьям... иихдетям.
 — Именнотак, — ответилБраддок. — Япостараюсьничегонеупуститьизполязрения. Язатребовалкое-какиесведенияосемьяхдругихпогибших... Естественно, яимеюввидудрузейБолана. Сомневаюсь, чтобыегосимпатиипростиралисьнасемьиегожертв. Какбытонибыло, еслиБоланначалраздаватьденьги, значит, ондостаточнохитерихочет, чтобыадресатыполучалиденьгизаконнымпутем. Отсюдаследует, чтоврядеслучаевончтитзакон, приэтомонвынужденсоблюдатьнекоторыеусловности, связанныесведениемфинансовыхопераций, которые, всвоюочередь, моглибыуказатьнамегоместонахождениевнастоящиймомент.
 Лайонскивнул, даваяпонять, чтоонвсепонял, нотутжедобавил:
 — Ябысказал, чтопослеэтойночиБоланпроявляетсебявсережеиреже.
 Браддокнахмурилсяиуставилсянадлиннуюаллею, тянущуюсяотсамогодомакшоссе.
 — Кактыпредставляешьсебесобытиятойночи? — спросилонсержанта.
 — Ну, значиттак... — началЛайонс, подтягиваясъехавшиенабедраформенныебрюки. — Мыобнаружилимногочисленныеэлектронныедатчики, которымибылабуквальнонашпигованатерриториявокругдома, — Карлобвелвокругрукой, указываяместа, окоторыхшларечь. — Думаю, этоработаШварца. Оникакследуетпозаботилисьосвоейбезопасности. Япоканезнаю, каклюдямДиджорджеудалосьобнаружитьздесьБолана, но, темнеменее, этофакт. Проникнувнатерриторию, окружающуювиллу, мафиозипривеливдействиесистемусигнализации, иБоланужеждалихпоявления. Усамойаллеибылинайденыостанкисгоревшихосветительныхракет. Ребятаизлабораторииещеизучаютсгоревшиемашины, нопервыерезультатысвидетельствуютотом, чтоБоланстрелялизкарабинабольшогокалибра, вероятно, тогосамого "Маузера", которыйтоженашлиздесь.
 Лайонспрошелмимокапитанавдругойконецдворика, чтобыпоказатьемупулемет.
 — Новотгвоздьпрограммы. Посмотрите, чтоонсделал. Пулеметустановлентакимобразом, чтобыобеспечитьогневоеприкрытиедляотхода. Боланзафиксировалгашеткувположении "огонь", пулеметначалстрелять, асамонвскочилвмашинуипошелнапроломчерезрядынападавших. Мынашлиглубокиеследыколестам, гдеемупришлосьсвернутьсаллеи, чтобыобъехатьгорящиемашины.
 Браддокчертыхнулсяиопустилсянаколенопередпулеметом, чтобыосмотретьегоспусковоймеханизм.
 — Скаждымразомэтоттипстановитсявсеопаснее, — пробурчалон, поднимаяглазанасержанта. — Предположим, чтомынашлиегораньшевсех, Карл. Каковыбылибынашипотери, попытайсямывзятьштурмомэтукрепость?
 ЖивоелицоЛайонсаотразилоегокрайнееудивление.
 — Недумаю, чтобыБоланоказалнамсопротивление, — высказалон, наконец, своемнение.
 — Воткак! — Браддоквыпрямилсяи, саркастическиулыбаясь, покачивалсяспятокнаноски. — Тыначалбеспокоитьменя, Карл, — задумчиводобавилон.
 — Когда-нибудьвыокажетедовериенетому, комуследует...
 — Причемздесьдоверие, — сухоперебилегоЛайонс. — Явиделегоидажеговорилсним. Этонесовсемобычный...
 — Обычныйонилинет— МакБоланконченыйчеловек, — отрезалБраддок. — Стоитлишьзагнатьеговугол, ионначнетвыкручиватьсявсемидоступнымиемуспособами, как, например, здесь. Неужелитыдумаешь, что, преждечемоткрытьогонь, онспросилунихпароль?
 — Янедумаю...
 — Ну, такпомалкивай! — вдругвскипелБраддок. — Япытаюсьзабыть, Карл, страстнопытаюсьзабыть, чтоименновтвоеймашинеБолансмылсяизБальбоа.
 Лайонспокраснелотсдерживаемогогнева, резкоповернулсяивышелиздома. Насупившись, капитанБраддокпосмотрелемувслед, потомвздохнулиусталопробормотал:
 — Ноникакнемогу, Карл, никак...
 Крометого, капитаннемогзабытьсвоюглавнуюцель, ккоторойстремилсяужемноголетподряд. БольшинствообитателейДворцаправосудияпредсказывали, чтораноилипоздноБраддоксвоегодобьется. Сейчасонбылединственнымофицеромвтойдолжности, котораяпозволялаемувближайшембудущемсменитьначальникаполициинаегопосту. Браддокверил, чтоводинпрекрасныйденьфортунаулыбнетсяему, колесикимеханизмамуниципальнойслужбынеизбежносделаюточереднойоборотиБольшойТим, какегоиногдазвали, станетбольшимбоссом. Носейчаскакой-тодезертир, возомнивший, будтоемупозволительноигратьввойнунаулицахамериканскихгородов, каквоВьетнаме, серьезноставилподсомнениевсенадеждыТимаБраддока. ОндолженвзятьБолана. Неудачананесетсильнейшийударегопрестижу. ВсяАмерикаследитзаразвитиемсобытий! ВочтобытонибылоондолженвзятьМакаБолана!
 Браддоквернулсякмашине, вытащилчерезоткрытоеокномикрофонрацииисвязалсясуправлением.
 — ГоворитБраддок, — сухопроизнескапитан. — Здесьнетничего, кромепепла. Явозвращаюсь.
 — СвамихочетпоговоритьлейтенантФостер, — донеслосьиздинамика.
 — Ну, хорошо, слушаю, — сдосадойбросилвмикрофонкапитан.
 ПослышалсямонотонныйголосЭндиФостера:
 — Подробностиустановленыточно, Тим. СтрельбаврайонеПалм-Вилледжвчераночью. Вневсякихсомнений, этоработанашегоприятеля!
 — Вчераночью! — яростновзревелБраддок. — Ивысообщаетеобэтомтолькосейчас! Почемутакаязадержка?!
 — Местнаяполициясмотритнаэтоделонесколькоиначе. Явсерасскажутебе, когдатывернешься. Какиебудутуказания?
 — Вышлизамнойвертолет! — рявкнулБраддок. — Самсадисьвмашинуи... нет! Немедленнозвонитудаискажи, чтобыониничеготамнетрогалисвоимилапами! Пускайничегонепредпринимаютдонашегоприезда!
 — Ясно, босс.
 Браддокселзарульвзбешенный, вспотевшийиобозленныйнавесьмир. Внезапно, словноужаленный, онвыскочилизмашиныизаорал:
 — Карл! СержантЛайонс!
 Лайонсвихремпримчалсяназов.
 — Да, капитан? — запыхавшись, произнесон.
 — Найдитекого-нибудь, чтобыотвестимоюмашинувгород. Вашутоже. Мыполетимнавертолете.
 — Капитан?
 — Ядамтебеещеодиншанс, чтобывзятьэтогоподонка. Подонка, Лайонс, аненовоявленногоРобинаГуда! Тыменяпонял?
 — Да, капитан, — покорноответилсержант, опустилглазаисноваскрылсявдоме.
 Браддокосталсястоятьвозлемашины, нервнопотираяруки. ПланыБольшогоТимапокаещенеобратилисьвпрах. Нет, совсемнет. ОнвозьметБолана.


* * *

 ДжулианДиджорджечувствовал, какуверенностьпокидаетего. ОнподнялзатуманенныеглазанаЛуПена, своюправуюруку, ипробормотал:
 — Слушайменявнимательно. Яненуждаюсьвтвоихслезливыхизвинениях! ТебеизвестнорасстояниеотсюдадоПалм-Вилледж? Избавьменяотсвоихтошнотворныхизвинений, Лу!
 — Незнаю, чтоисказать, Дидж, — униженнопроизнесПена. — Непойму, какэтоемуудалось, подонку. Незнаю. Мысмогли...
 — Язнаю, чтовысмогли, — ядовитопрошипелДиджордже. — Высмоглипришитьстарогофермераиразбитьегоибезтогодряхлыйгрузовик! Тыпотерялещетрехчеловек. Тывсепотерял, Лу, тыничегонедобился!
 — Яхотелсказать, чтотеперьунасестьпредставлениеоегомаршруте. Ярасставиллюдейнавсехдорогахи...
 — Конечно, мызнаем, вкакомнаправленииондвижется. Онидетчерезнашгород, Лу. Онужездесь. Этоточно.
 — Дидж, впаркесейчастридцатьпарней. Оннесможетминоватьих!
 Диджордженервнопотянулносомвоздух, зажегсигаруивыпустилтонкуюструйкуголубоватогодымавоткрытоеокно.
 — Да, точнотакже, каконнесмогвыйтиизтойвиллынапляже, а?
 Онударилладоньюпоподлокотникукреслаисноваподнескортусигару. Пена, неотрываясь, следилзаручейкомароматногодыма, струившегосязаокно. Онпереступилсногинаногу, кашлянулиприготовилсяслушатьприказыпатрона. Диджорджемолчал. Наконец, Пенаневыдержал.
 — Чтомнеделать, Дидж?
 — Тыпостарел, Лу, — совершенноспокойноотозвалсяДиджордже.
 — Что?
 — Ядумаю, чтотебепоранапокой.
 — О, нет! Чертвозьми, Дидж... Яхочу... — ЛуПенасталбелеемела.
 — Послетого, кактыпринесешьмнеголовуБолана.
 — Принесу, Дидж, будьспокоен, — румянецвернулсянащекиЛу.
 — Хорошо, Лу. Возьмипятьмашинилюдей. ПоезжайвПалм-Вилледжипереверниэтотгородсногнаголову. Постарайсятак, кактыещеникогданеделалвжизни. ИнайдиБолана, тыслышишьменя?
 — Слышу, Дидж.
 — БезБолананевозвращайся, понял?
 — Понял, Дидж.
 — МненуженБолан, какниктодругойвэтоммире. Тыпонимаешь, Лу?
 — Хорошопонимаю, Дидж.
 — Тогдапроваливай! Чеготыещеждешь?
 Пенапулейвылетелизкабинета. "Патрон, похоже, теряетголову", — мелькнулоунеговголове. — "ТоБолан, якобы, долженвойтикнемувдверь, тоонужеокопалсявПалм-Вилледж... ЧеготамДиджотменятребовал?" Этобылглупыйвопрос, чтосамПенатутжеипочувствовал. Чего? Да, головуБолана, чертпобери! Наподносе. ИПена, новыйпомощникпатрона, расшибетсявлепешку, ноприказвыполнит. ИначенаподносеможетоказатьсяголовасамогоПена. ТакаявозможностьсовсемнерадовалаЛу. Ну, хорошо, чертвозьми! ГоловаПеныникогданеокажетсянаподносе! РазДиджвелелперевернутьгородвверхдном, онсделаетэто! ЛуПенадолженнайтиМакаБолана. Другоговыходапростонет. Чертвозьми! ОндолженнайтиБолана!




 Глава 5


 ДжимБрантзенпринадлежалквымирающейпороделюдей. Егомалоинтересовалиматериальныеблагаиличныйпрестиж, онвиделсвоепризваниевслужениинаукеитем, ктонуждалсявегопомощи. ДляБрантзенаэстетическаяхирургиязначилабольше, чемпростонаука. Длянегоэтобылоискусство. Искусствосбольшойбуквы. Полысевшийсорокалетнийхирургнеразделялобщепринятыйвзгляд, чтокрасотанаписананалице. Онзнал, чтоаспектыкрасотымногообразны: этоихарактер, иум, ивнешность. Онпрекраснопонимал, чтоможетсделатьсхарактеромиумомуродливоелицо. Давняяавтомобильнаякатастрофастрашнообезобразилалицоегоматери. Джимбылтогдаещемальчишкой, аэстетическаяхирургияделаласвоипервыенеуверенныешагииктомужеявляласьуделомлишьоченьбогатыхлюдей. Наегоглазахнекогдаочаровательнаяженщинасталанелюдимойотшельницей, замкнуласьвсебеиморальноумерлазадолгодосмертифизической. ДжимБрантзенпонималзначениекрасотыизнал, чтоэтопонятиевключаетнечтонесравненнобольшее, чемпростоприятныечертылица. Прошлоужемноголет, ноитеперьемуиногдаприходилосьпросыпатьсявпотуотнавечновъевшихсявпамятьнадрывныхрыданийматери, длякоторойвселеннаясузиласьдоразмеровихдома.
 ДжимБрантзенвсегдаотличалсямилосердием. ИменнопоэтомуонпошелдобровольцемвоВьетнам, гдеслужилхирургомвполевомгоспитале. Тожемилосердиезаставилоегооткрытьсобственнуюклиникунавражескойтерриторииивозвращатькжизниизувеченныетелавьетнамскихдетейивсехтех, ктообращалсякнемузапомощью. ВбольшомсердцеДжиманашлосьместоидляМакаБолана. Прилюбойвозможностисержантспецподразделениянасебе, черезджунгли, несраненыхдетейвклиникуБрантзенаиоставалсятам, есливозникаланеобходимостьзащититьееотвражескихразведчиков. ОченьбыстроБрантзенраспозналвхарактереБоланатожечувстводолга, котороеегосамогоприковывалокоперационномустолудажеподжестокимогнемпротивника. И, хотяБрантзенкатегорическиотрицалнасилиеивойну, этонемешалоемууважатьчеловека, такпреданногодолгуисвоемуделу. Внемалойстепенионуважаливрага, атакжееговыбор— победитьилиумереть. Счемонникакнемогсогласиться, такэтосбезразличиемкчеловеческойжизни.
 Брантзенубылоизвестно, какиезадачивозлагалисьнаБолана. Онпонимал, чтоэтогочеловеказапрограммировалинаубийствои, посутидела, онпредставлялсобойубийцуввоеннойформе. Врачзнал, какБоланзаслужилсвоепрозвище "Палач". И, темнеменее, оннемогневосхищатьсяим. Этобылосильнееего. Боланумногоразприходилосьсмотретьсмертивлицо, Брантзенсамвиделеговделе, нокаждыйраз, когдасержантприносилвгоспитальраненогоребенка, ончиталвглубинеегоглазстраданиеидушевнуюболь. Брантзенникогданезамечалвнемрисовкиилибравады. Боланбылсолдатом, которыйвыполнялсвойдолготважноичестно. Да, ДжимБрантзенискренневосхищалсясержантомМакомБоланомипиталкнемуглубокоеуважение.
 НепереставалонследитьзаприключениямиБоланаипослееговозвращенияизВьетнама. Враччиталоегоподвигахвгазетахипечальнопокачивалголовой, сидяутелевизораислушаяпоследниеизвестия. Брантзенсчитал, чтоестьлюди, которымвредитизбытокчувствадолга. ЕсливойнавоВьетнамебылазаведомогиблымделом, тобитваодиночкиБоланасмафиейничемотнеенеотличалась. МакаБолана, преследуемогоиправосудием, ипреступниками, неминуемождалконец. Возникалитакиеситуации, когдаБрантзенбылпочтиуверен, чтоБоланобратитсякнему, вдругиемоментыемуказалось, чтоМакуБолануникогданепонадобитсяегопомощь. Авообще-то, хирургбылготовдержатьпари, чтоБоланпридеткнему. Шансы "за" и "против" казалисьемуравными.
 БрантзенанеудивилоинеразочаровалоночноепоявлениеПалачауворотегоклиники. Ониобменялисьпаройничегонезначащихфразикрепкимрукопожатием.
 — Яждалтебя, — сказалхирург.
 — Думаю, тыдогадываешься, зачемяктебепожаловал, Джим, — тихопроизнесБолан.
 — Да. Хочешь, чтобыясделализтебякрасавчика?
 — Тебямогутубить.
 Хирургулыбнулся:
 — Этонеслишкомтрудно.
 — Тыпонимаешь, очемяговорю, Джим. Мои "приятели" терпетьнемогуттретьихлиц.


* * *

 Брантзенпровелночногогостячерезпустынныйхоллвсвоюнебольшуюхолостяцкуюквартиру, расположеннуютутже, приклинике.
 — Своимиприятелямитызанимайсясам, — сказалон. — Аязаймусьтвоимлицом. Комутыхочешьпонравиться, Мак? Старухамилиюнымкрасоткам?
 Боланвздохнул.
 — Неужелиэтотакважно?
 Хирургулыбнулся, взялсостолапачкуэскизовибросилихБоланунаколени.
 — Ясделалих, кактолькоузнал, чтотебязанесловнашикрая. Ямогудатьтебелюбоеизэтихлиц. Выбирай.
 Боланвнимательноизучалрисунки. Одинизнихпривлекеговнимание, ионулыбнулся, разглядываяего, затемотложилвсторону. Однакооннезакончилрассматриватьостальныеэскизы, авернулсяктому, которыйвызвалегоулыбку.
 Макрассмеялсяипостучалпоэскизупальцем.
 — Тынарисовалегопопамятиилиэтослучайноесовпадение?
 Брантзенподалсявперед, чтобылучшевидетьрисунок. Онпотерподбородокипроизнес:
 — Действительно, похожена... на...
 — Намоегооднополчанина, — закончилБолан. — Причемсходствопоразительное! Ты, действительно, можешьсделатьменяпохожимнанего?
 Хирургсерьезнокивнулголовой.
 — Этонесамыйкрасивыйэскизизвсейколоды, Мак, нотысделаллогичныйвыбор. Ябысказалдаже, чтоэтонаилучшийвариантизвсехвозможных.
 — Когдатыможешьприступить? — спросилБолан, пристальноразглядываярисунок.
 — Еслияпозвонюпрямосейчас, ассистенткапоявитсячерезпятьчасов, — ответилБрантзен. — Вшестьчасовмыужебудемвоперационной.
 Боланмедленнопокачалголовой.
 — Чемраньше, темлучше, — пробормоталон. — Ачерезскольковремениясмогувыйтиотсюда?
 — Операциюможносделатьбезобщегонаркоза, толькосместнойанестезией, — ответилБрантзен. — Тебедаженепридетсяложиться, еслинехочешь, ноприусловии, чтотыдостаточнокрепок. Ябыпредпочелподержатьтебяздесьнесколькоднейдляпослеоперационногонаблюдения.
 Боланобдумалэтопредложениеиответил:
 — Яужебылранен, Джим. Недумаю, чтонаэтотразбудетбольнее. Толькомнебынехотелосьзастрятьутебянадолго. Мненужнопостояннобытьвдвижении.
 — Думаю, чтосэтимутебяпроблемнебудет, — задумчивоответилБрантзен. — Особенно, еслитыхорошоперенесешьоперацию.
 — Черезскольковремениисчезнутшрамы?
 Брантзенулыбнулся.
 — Метод, которыйяприменяю, оставляеттолькомаленькие, едвазаметныеследытутитам, — хирургкоснулсяпальцемуказанныхместипродолжил:
 — Этиучасткизарубцуютсяпоследними, кроме, бытьможет, носа. Срокизаживленияукаждогочеловекаиндивидуальны, ноядумаю, тыбудешьиметьпрезентабельныйвидужечерезнесколькодней, самоепозднее— черезнеделю. Ноболетьбудетгораздодольше. Апосколькуяработаюспластиком, могутвозникнутьпроблемысотторжением.
 Боланмелькомвзглянулначасы.
 — Тысказал, чтоможноначатьвшестьчасов. Анельзялипораньше?
 — Что, Мак, сворабежитпоследу? — мягкоспросилхирург.
 Боланкривоусмехнулся.
 — Онинеоченьдалеко. Янемогуоставатьсяздесьбольшенесколькихчасов. Кутруяужедолженбытьнаногах.
 — Будетбольно, — предупредилБрантзен.
 — Ничего, яужесвыксясболью.
 — Да, явэтомнесомневаюсь. Ну, ладно... ЯпотороплюМардж, номнебынехотелось, чтобыунеевозникликакие-либоподозрения. Ужбольнохорошотвоелицоизвестносейчаспублике. Лучше, конечно, есликееприходутыужебудешьподготовленкоперации. Тогдаонанипочемтебянеузнает.
 — Амыбынесмоглиобойтисьбезнее? — тихо, почтинежноспросилБолан.
 — Ну... — заколебалсяхирург. — Тоесть...
 — Явидел, кактыводиночкуоперировалвьетконговца. Помнишь, онещеоралдикимголосом.
 — Тобылэкстренныйслучай, особыеусловия, — возразилБрантзен.
 — Атеперьразвенет? — сулыбкойспросилБолан.
 ХирургзадумчивопосмотрелнаМака, потомедвазаметноулыбнулсяизаявил:
 — Согласен, сержант. Пошлиготовитьжертву. Пошли, старик, дапоживей!
 БоланвсталипротянулрисунокБрантзену:
 — Жертваготоваиждетуказаний, доктор.




 Глава 6


 Бывшийгорняцкийпоселок, откудашахтерыездилинаработувДолинуСмерти— Палм-Вилледж, современемсталторговымцентромусамогокраяпустыни, обслуживающимвесьэтотнебогатыйсельскохозяйственныйрайон. Сампоселок, удаленныйотавтострадипрогрессадвадцатоговека, вновьобрелизвестностьвпятидесятых-шестидесятыхгодах, когдаторговцынедвижимостьючутьбылонепревратилиэтоспокойноеместововторойПалм-Спрингс. Муниципальныйсоветположилконецэтомубуму, призвавнапомощьзаконодательствоштата, итемсамымохладилэнтузиазмспекулянтов. ВрезультатеПалм-Вилледжзначительновырос, сохранив, однако, свойпрежнийшарм, ипревратилсявгородпенсионеровилюбителейпустыни. Илишьстарыйрайонгорода— Лоудтаун— решительносопротивлялсявторжениюдвадцатоговека.
 Внембылополносалуновистаринныхпивных, которыепосещаликовбоиифермерысовсейокруги. БольшинствоправонарушенийвПалм-Вилледжпроисходилотожездесь, чащевсегопосубботам, когданароднадиралсяивелсебячересчуршумно. Но, какправило, вседелоограничивалосьпаройнеловкихзуботычин. Крометого, Лоудтаунмоггордитьсятем, чтоприютилместныхпроституток, давно, впрочем, известныхполиции. Всехихрегулярно— каждоевоскресенье— арестовывали, жрицылюбвиплатилиштраф— 21 доллар 20 центовсголовы, послечегоихвсехотпускали. Такаяпроцедураотличаласьэффективностью, вполнеустраиваладевиц, представителейзаконаимуниципальныйсовет. Болеетого, штрафыполностьюпокрывалирасходынаподдержаниепорядкавЛоудтауне.


* * *

 РобертКанн, попрозвищуЧингиз, казалось, былнеподвластенвозрастуивсвоипятьдесятдвагодаотличалсязавиднойсилойиатлетическойфигурой. Лицом, словновырубленнымтопором, ивысокимростомоннапоминалтипичногогероя-шерифависполненииГарриКупера. Собственноговоря, им-тоибылКанн. Онкомандовалместнойполицией, асвоюкарьеруначалещевконцевтороймировойвойны. ОнзакончилполицейскуюакадемиювЛос-Анджелесеикакое-товремяслужилтам. ПотомегоперевелипомощникомшерифавграфствоОрандж, гдеонработалдосамогопризывавармиювсвязисначаломкорейскогоконфликта. ВернувшисьизКореи, КаннполучилназначениевПалм-Вилледжнадолжностьначальникаполиции, вместосвоегопредшественника, уходящегонапенсию.
 Конечно, этобылонелучшееместодлятакогоэнергичного, честолюбивогоофицера, какКанн. Городнакраюпустыниотличалсяспокойствиемитишиной. Карьерывнемнесделаешь, иниктолучшесамогоРобертаэтогонепонимал. Теперь, попрошествиистолькихлет, Чингизхотелтолькоодного— чтобытакпродолжалосьидальше. Засвоюжизньонвиделнемалокровиижестокости, иемуэтоненравилось. Ужепочтидвадцатьлетвгороденезнали, чтотакоенасилие, игородплатилзаэтоКаннуглубокойпризнательностью. ВместессупругойДоллионжилвскромномдомевцентрестарогогородаирассчитывалспокойнопровестивнемостатокжизни.


* * *

 Ножаркимутром 5 октябряЧингизКаннпонял, чтоспокойной, размереннойжизнипришелконец. Жестокаяреальностьвстряхнулатихийгород— вПалм-ВилледжпришлаСмерть. Вморгевалялисьтрупытрехгангстеров, авгоспитале "Мемориал" всеещеотчаянноцеплялсязажизньнесчастныйстарик-фермер. Вдовершениековсемнесчастьямизуправлениялос-анджелесскойполицииприкатилабольшаяшишкаисообщила, чтосамПалачнавестилгород, чемоказалему "большуючесть".
 — Здесьвсегдатакжарко? — спросилТимБраддок, вытираясолбапот. Онкозырькомприложилколбуладоньи, прищурившись, посмотрелнабезоблачноенебо. — Каквытольковыдерживаете?
 — Необращайтевнимания! Сейчаснебольшешестидесяти, — ответилКанн, слегкапривирая. — Ещедовольносвежо. Вотподождитеполудня...
 Онраспахнулнастежьдверьнебольшогоздания, служившегоодновременнокомиссариатом, Дворцомправосудияимэрией, изнакомпригласилгостейследоватьзаним.
 БраддокподтолкнулвпередКарлаЛайонсаипошелследом. Полицейскиеокунулисьвсвежестьпрохладногокондиционированноговоздуха, прошлипоузкомукоридорчикумимодверистабличкой "городскойклерк" ипопаливкабинетКанна. Здеськондиционерынеработали. Простыевентиляторыстоялинастолах, стульях, подоконнике. Задверьюсматовымстеклом, забраннымрешеткой, тянулсякоридорскамерами.
 — Тюрьма? — полюбопытствовалЛайонс.
 — Точно, — ответилКанн, махнуврукойвсторонумрачнойанфиладызадверью. — Толькоуменяредкобываютклиенты... развечтовечеромпосубботам. Запашоктамсейчасневыносимый. Каждыйпонедельниксутраявыливаюнаполпотрилитрахвойнойэссенции... Непомогает.
 Посетителисели. Лайонсоблюбовалоблезлыйкожаныйдиванустены, аБраддоквзгромоздилсянакрайстола. Каннустроилсявсвоемкреслезарабочимстоломисовздохомоблегчениясдвинулназатылокшляпу.
 — Чтозаставиловасдумать, капитан, чтоПалачнаходитсясейчасвмоемгороде? — спросилон.
 — Интуиция, — ответилБраддок. — Скажите, сколькоувасполицейских, шериф?
 — Двенадцать, — ответилКаннпоскучневшим, монотоннымголосом. — Несчитаяменясамого. Мыработаемтремясменнымипатрулямиинесемпростойкараулпоночам. — Онусталоулыбнулся. — Посубботаммывсеработаемсвечерадосамогоутра. Унастолькодвемашиныилишьоднаизнихнаходу. Времяотвременимыработаемдвойнымпатрулем, чтобыхотьнемногопобытьдома.
 Онпробурчалчто-тоещеизанялсясигаретой, потомсноваподнялглазанасвоихгостей.
 — Может, васинтересует, сколькояплачусвоимлюдям?
 Вместоответагостинеловкоотвелиглазаиуставилисьвпол. Шерифпродолжал:
 — Личнояработаюподвадцатьчасоввсутки. Ежедневно, крометехредкихдней, когдамысДоллиездимрасслабитьсявЛос-Анджелес: выпить, может, дажебольше, чемнужно, поразвлечьсясознакомымиидрузьями.
 Шерифзадумчиворассматривалсигаруипосленепродолжительногомолчаниядобавил:
 — Значит, высчитаете, чтоэтоМакБоланприкончилтупадаль, чтосейчасваляетсяунасвморге?
 Браддокпочувствовалсебянескольконеуютноизаерзалзадомпостолу.
 — НеделюназадмыразослалициркулярподелуБолана. МырассчитываемнасотрудничествоипомощьполициивсехграфстввокругЛос-Анджелеса. Еслибывыещевчеравечеромсообщилиопроисшествии, томынанесколькочасовбылибыближекБолану, Чингиз.
 Упрек, прозвучавшийвсловахБраддока, Каннпропустилмимоушей.
 — ВчераякакразотдыхалвЛос-Анджелесе, — объяснилон. Ачтокасаетсяпроисшествия, тодежурныйнеусмотрелникакойнадобностисообщатьонемввашеуправление.
 Шерифоткусилкончиксигарыи, положивеенастол, задумчивосталжеватьтабак.
 — Крометого, происшедшееневходитвмоююрисдикцию. Всеслучилось, каквызнаете, загородом. Втрехкилометрахотсюда.
 Браддокбросилотчаянныйвзгляднасвоегомолодогопомощникаисказал:
 — Позвольтемнепривезтисюдамоюгруппу, Чингиз.
 Выдержавпаузу, Каннответил:
 — Согласен. Носоднимусловием.
 — Каким?
 — Вынеперевернетегородвверхдном. Поддержаниепорядка— этомоедело. ВамнуженБолан? Оченьхорошо. Ищитеего, еслиполучится. Ноненарушайтепокоймоегогородаинебеспокойтеегограждан.
 — Договорились, — пробурчалкапитан. — Этосамособойразумеется.
 — Выприведетесюдавсехвашихлюдей, чтобымоипарнизналиихвлицо.
 Браддоксогласнокивнул.
 — Ичтобникакихполицейскихмашин, никакихагентоввформе. Аглавное— выработаетеспокойно... оченьспокойно.
 БраддоквздохнуливзглянулнаЛайонса.
 — Надеюсь, мысможемвыполнитьвашиусловия.
 КаннвыплюнулналадоньизжеванныйкончиксигарыивопрошающепосмотрелнаколлегуизЛос-Анджелеса.
 — Чтовыхотитеэтимсказать?
 — Ато, чтокаждыйраз, когдамывыходимнаследБолана, мынатыкаемсянацелуюсворунаемныхубийцизмафии.
 — Янежелаюдажеслышатьострельбенаулицах, Браддок, — холоднозаявилКанн.
 — Мытоже, — парировалкапитан.
 Онсовздохомсползсостолаинаправилсяктелефону.
 — Ямогупозвонить?
 — Черезкоммутатор.
 — Что?
 — Звонитечерезкоммутатор. МинутаразговорасЛос-Анджелесомстоитсорокпятьцентов.
 Щекикапитанапобагровели. Лайонспопыталсяскрытьулыбкуисталшаритьпокарманамвпоискахсигарет. ОнподмигнулшерифуКаннуиприкурил, покаБраддокяростнонакручивалдисктелефонногоаппарата.
 — Авы-точтопомалкиваете? — Каннвзялсязасержанта.
 Карлвыпустилтонкуюструйкудымаи, улыбнувшись, ответил:
 — Нечегосказать, сэр.
 Онмолчапровелпальцемпогорлу, показалглазаминаБраддокаисноваподмигнулшерифу.
 Шерифсовершенносерьезноответилемутемжеисновавпилсявсигару. Молодойсержантнравилсяему, ноэтотБраддок... Каннплеватьхотелнасорокпятьцентов, исержантявнозаметилэто. Видимо, идляБраддокатутнебылобольшогосекрета, обэтомкрасноречивосвидетельствовалнеобычныйцветеголица. БольшойТимпонял, чтохозяйничатьпосвоемуусмотрениювгородеКанннепозволит.
 СовсемдругаямысльнедавалапокояКанну. ЕслиПалачприбылвегогород, тоунегобыладляэтоготолькооднасерьезнаяпричина... иодно-единственноеместо, котороемоглопредставлятьдлянегоинтерес. ЭтогошишкаизЛос-Анджелесанезнала, ноон, ЧингизКанн, догадывался. Ктомужеемунравилосьмирноеравновесиесил, собравшихсявгороде. Ионужепринялрешениевочтобытонисталосохранитьего.




 Глава 7


 ДляЛуПена, прозванноговдетствеСкрюиЛуи, единственнойсемьейвсегдабылаиосталасьКозаНостра. ОнродилсявначаледвадцатыхгодовввосточномГарлемеи, посколькуматьегоумиралаоттуберкулеза, апапаша-каторжникплеватьхотелнасвоечадо, емупришлосьвыкручиватьсясамостоятельно. Покагоре-отецтянулочереднойсрок, аматьвыплевываласкровьюпоследниекускилегких, Луижилсвоейсобственнойжизнью: елтам, гдеугощали, спалтам, гдестелили. Мальчишканаучилсяжитьнаулицеисблагодарностьюприниматьлюбыекрохи, которыевремяотвремениемуперепадали. Вегородномквартале, каквневообразимомкотле, варилисьвместеитальянцы, евреи, ирландцы. Раздорыиконфликтывозникалиежеминутно, номалышЛуинеразбиралсятогдавэтническихтонкостях. Онсодинаковымудовольствиемпоглощалифаршированнуюрыбу, иитальянскуюлапшу, акогдаудавалосьотведатьирландскоерагу, этотденьпревращалсядлянеговнастоящийпраздник. ЖизньПенарезкоизменилась, когдаизИталииприехалаплемянницаегопокойнойматери. ОттетиМарии, которойсамойисполнилосьвсеголишьдвадцатьдвагода, Луузналосвоихнеаполитанскихкорняхипрониксячувствомвеликойгордостизасвоихдоблестныхпредков. Тетказаставилаегоходитьвшколу. Сначалаучебадаваласьмальчикуструдом, нопостепенноЛувтянулсяисвосторгомокунулсявмирзнаний. Ксожалению, черезшестьлетМариясошласьсоднимизчленовшайки, известнойподназванием "Налетчикисо 108-йулицы". ВместеснейЛуипопалвсовершенноновую, необычнуюсреду. БезведомаМарииПенабросилшколу— емубылоужечетырнадцатьлет— исразрешенияДжонниСаччитоне, любовникаМарии, сталучаствоватьвнабегахшайки.
 Именновэтосамоевремяразразилисьзнаменитыегангстерскиевойныизавязалисьгнуснейшиеинтригизаправилпреступногомира, врезультатечегоокончательносформировалисьсемействаКозаНострыисостоялсяразделсфервлияния.
 Свойпервыйсрок— шестьмесяцевисправительнойколонии— Пенаполучилвчетырнадцатьлет, авпятнадцатьзагремелзарешеткуещеначетыремесяца. Вовремявторойотсидкионубилвходепоножовщинысвоегопротивникаиемупришлосьбыхудо, ноонприкинулсячокнутым, дастакимблеском, чтоегоперевеливгоспитальштата, откудаивыпустиливвозрастешестнадцатилет. Отнынеправосудиеемубольшеничемнегрозило, икдвадцатиодномугодуонсталофициальнымчленом "семьи". Стехпоронниразубольшенепопадалзарешетку, ступивнаскользкуюстезюнаемногоубийцыителохранителя "капо" — главы "семейства". Ктомувремени, когдаДиджордже, став "капореджиме" или "лейтенантом" лос-анджелесскогосемейства, увезЛуссобойвКалифорнию, утогонасчетубылоужеучастиевдвадцатиубийствахпооткрытымконтрактам. ПрозвищеСкрюиЛуиприклеилоськнемунакрепко, новглазаниктонеосмеливалсятакегоназывать. Пенавсегдасчиталсякозырнойкартойлос-анджелесскогосемейства, хотяинеимелвысокойдолжностидоэтойужаснойисториисБоланомисмерти "главногоубийцы" ДиджорджевБеверли-Хиллз.
 Поглощенныйлишьработой, беззаветнопреданныйсвоемукапо, Пенаполучилприказзаменитьпокойного. НоЛухваталомозгов, чтобыпонимать: этоназначениеонполучилтолькоиз-заотсутствиядругихкандидатов. Всембылоясно, чтонедостатоксероговеществаПенаслихвойвосполнитфизическойсилой, ослинымупрямствомибезграничнойпреданностьюкапо. Поэтомуниктонесомневался, чтоонпреуспеетнановомпосту. НоугодитьДиджорджеЛухотелосьещебольше, чемдобитьсяличногоуспеха. Этожеланиебылопревышевсехдругихсоображений. ЕслионпоклялсябоссупринестиголовуБолана "наподносе", тоонразобьетсявлепешку, ноклятвусдержит.


* * *

 Утром 5 октябряПенаприбылвПалм-Вилледжвоглавекараванаизпятимашин. Нетеряявремени, оннаправилсякмуниципальнойстоянке, неподалекуотЛоудтауна, гдеихвстречалВиллиУокер, предпочитавшийэтотпсевдонимсвоемунастоящемуимени— ДжозефДжианами. Онприбылсюданаденьраньше, чтобыобеспечитьприкрытие— получитьразрешениенаторговлюиснятьофиснапервомэтажеодногоиззданийнаплощадиЛоудтауна. Приподготовкекоперациибылоприняторешениевыдаватьвсюкомандузакоммерческихагентовкниготорговойфирмы.
 Уокернаправилкараванмашинзазданиеи, покалюдиПенавыгружалиящикис "книгами" избагажниковсвоихавтомобилей, непринужденноболталсдежурнымполицейским.
 Разгрузивмашины, вседвадцатьпятьчеловекизкомандыПенысобралисьвотносительнойпрохладеконторы, снятойУокером, ислушалиитогегоразговорасполицейским:
 — Онразрешилнамставитьмашинынааллее, чтотянетсязазданием, ноприусловии, чтомынебудемееперекрывать.
 Пенасогласнокивнулидобавил:
 — Лучшебыоставатьсявмашинах. Покрайнеймере, вниххотьестькондиционеры. Вэтойконтореотжарыспятитьможно!
 — Контораидетвместесразрешениемнаторговлю, — хмыкнулУокер. — Здорово, а? Поместномузакону, чтобызаниматьсябизнесом, необходимоиметьместныйадрес. Этообошлосьмнев 5 долларовзаразрешение, 50 долларовзаарендупомещениязанеделюиеще 50 долларов, чтобывступитьвчленыторговойпалаты.
 Онсноваухмыльнулся:
 — Иониещесмеютговорить, чтоэтомы— жулики!
 — Надожеилюдямзарабатыватьнажизнь, Вилли, — философскипроворчалПена. — Ну, ладно... Раздайразрешенияипроследи, чтобылюдиразобралисьсящиками. Тамподкнигамиоружиеибоеприпасы.
 — О'кей!
 — Иеще, длябольшегоправдоподобияразложинастолахкниги, апустыекоробкивыставьуокна, чтобулюбопытныхневозникалоникакихвопросов. Ипозаботься, чтобынадписинакоробкахбылихорошовиднысулицы.
 Пенасмахнулрукойпотсолба.
 — Давай, шевелись, — добавилон. — Пустьребятавозвращаютсявмашины, кактольковсезакончат. Черт! Здесьжеотжарыподохнутьможно!
 Онпротянулруку.
 — Дайнескольковизиток. Пойдураздамсоседям. Сампонимаешь— общественныесвязиивсетакое... Ктомужеэтопредлог, чтобыосмотреться.
 ПенасунулвизиткивкарманинаправилсяквыходувсопровожденииУокера.
 — Да, вотещечто: распорядись, чтобывкаждоймашиненаполубылавтомат. Выставькнигивокнахконторы. Ипустьвсетаскаютприсебекнижки. Вседолжновыглядетькакможноестественнее. Ипоследнее... Мнебынехотелось, чтобвсемашиныстоялинааллее, сгрудившисьводнукучу. Расставьихвокругконторынатотслучай, еслипридетсясрочносматываться.
 Уокеркивнул, даваяпонять, чтовсепонял, закрылзаПенадверьипринялсязадело. КвозвращениюПенаиконтора, иторговыйзалвыгляделидолжнымобразоминапоминалиштабразъезднойгруппыкниготорговцев. КстенеУокербулавкамиприкололкартугорода, которуюкупилзадоллардвадцатьпятьцентовумуниципальногосоветника.
 — Скольковременинампотребуется, чтобыпрочесатьэтозахолустье? — спросилПена.
 Уокерзадумчивосмотрелнакарту.
 — Ябысказал, чтомымоглибыобойтивседомазатри-четыречасаили, еслитыхочешьсделатьработукакследует, запять-шестьчасов.
 — Яхочусделатьработубыстро, — ответилПена. — Толькочтонастоянкеявиделоднуоченьинтереснуюдеталь...
 — Да? — Уокеротвернулсяоткартыиуставилсянасвоегопатрона.
 — Да, — Пенанахмурилсяизадумался. — ЯвиделмашинуДжулио. Скореевсего, этоБоланоставилеетам. Янезаметнообошелмашинукругом. Ключиторчатвзамке, насиденьевидныпятнакрови.
 — Чтотыдумаешьпоэтомуповоду, Лу?
 — Мнебыхотелосьзнать, неследятлилегавыезамашиной. Потомменязаинтересовалоещекое-что, Вилли. ДвоеполицейскихизЛос-Анджелесавходиливкомиссариат.
 — Неужели?
 — Да. Тыуверен, чтоубедиллегавыхвнашемнамеренииторговатькнигами?
 — Вполне.
 — Нужнобытьабсолютноуверенным, Вилли.
 — Ну, хорошо. Яабсолютноуверенвэтом. Вмэрииплевалинавсе. Онилишьмечталиполучить 50 долларовзаэтотбарак.
 — Пенапотернос, посмотрелнакартуизаявил:
 — Ладно, валяй. НовсежепустьДжонниСпифипоследитзамашинойДжулио. Ипоосторожнейсполицией! ПускайвозьметссобойфотоэтогоБолана, даивсеостальныетоже. Помни, Вилли...
 — Да, Лу?
 — Парнидолжнызарубитьсебенаносу: мыздесьдлятого, чтобыприкончитьБолана. Ябольшенехочуслышатьниокакихсрывах. Еслимнекто-тоскажет, чтовиделБолана, нонесможетсказать, чтовиделегопотоммертвым... пустьтотлучшеневозвращается... Тыпонимаешь, чтояимеюввиду, Вилли?
 — Понимаю, Лу. Небеспокойся. МысобралилучшихлюдейсовсехШтатов. Считай, чтоБоланужепокойник.
 — Нужно, чтобтаконоибыло, Вилли. ТаквелелДиджордже.
 — Ачтоделать, еслиегораньшенасвозьмутлегавые?
 — Тогдапристрелитевместеснимнесколькополицейских, только-тоиделов! Этотакойконтракт, чтоотступатьнамнельзя, Вилли. Тебевсеясно?
 ДляВиллиУокеравоздухвконтореощутимопосвежел. Многоопытныймафиозисерьезнокивнулголовойиответил:
 — Всеясно, Лу.




 Глава 8


 МакБолануютноустроилсявмягкомкожаномкреслевгостинойБрантзена. Изблондина, какимонбылнескольконедельтомуназад, покидаяПиттсфилд, Макпревратилсявжгучегобрюнетасблагороднойсединойнависках. Сейчасонвыглядел, каксорокалетняякокетка, пытающаясяспомощьюовощныхмасоксохранитьсвежестьувядающейкожи: Джимприклеилемуналоб, надкаждымглазоминаскулахпокусочкупластыря, похожегонапластик. Лентыизтогожематериалатянулисьсправаислевавдольнижнейчелюстиисходилисьподподбородком. БольшойкусокобычногопластыряукрашалносБолана.
 — Ну, какдела? — спросилБрантзен, входявгостиную.
 — Полагаю, неплохо, — ответилБолан, почтинешевелягубами. — Но, думаю, яещенеоченьразговорчив.
 — Может, сделатьинъекциюобезболивающего? — предложилдоктор.
 Боланотрицательнокачнулголовойи, подняврукусзажатымвкулакезеркальцем, сновасталвсматриватьсявсвоенеузнаваемоизменившеесялицо.
 — Никакнемогуповерить, чтоэтоя, — пробормоталон. — Акогдаяужесмогуобойтисьбезэтихштуковин? — Боланкоснулсяпальцемпластиковыхлент.
 — Еслибынеэти, кактыговоришь, штуковины, товобычныхбинтахтынапоминалбымумию, Мак, — ответилхирург. — Заметь, этоединственное, чтоудерживаеттебянаместе.
 — Да, нокакдолго?
 Брантзенпожалплечами.
 — Этозависитоттебя, отспособностейтвоегоорганизмаквосстановлению. Может, неделю, может, две. Сутьвтом, чтокраяоперированногоучастканесшиваются, априжимаютсядругкдругу. Поверьмне, этолучше, чемобычныехирургическиешвы. Ностоитпотревожитьпластиковыеленты, иутебянавсюжизньостанутсягрубые, неприятныешрамы. Такчтопустьониделаютсвоедело. Скоротывыйдешьотсюдаслицомкрасивымирозовым, какпопкамладенца.
 — Трудноповерить, чтовсетакпросто, — едвашевелягубами, ещенеотошедшимиотзаморозки, прокомментировалБолан.
 — Этокажущаясяпростота, — сулыбкойответилБрантзен. — Когданачнетотходитьзаморозка, тебенебосовчинкупокажется. Здесьивотздесь, — онуказалпальцем, — ясрезалкость, особеннонаносу, авдругихместахдобавилсиликона. Онмягкийисовременемможетсместиться. Есливдругтакоеслучится, приедешькомнеиятобойзаймусь. Современныеметодыэстетическойхирургиинеимеютничегообщегостем, чтобылораньше, хотябыпарулеттомуназад. Тебевполнеможнобудетвернутьпрежнийоблик... Еслизахочешь, конечно...
 — Либосноваизменитьмоелицо?
 Хирургкивнул.
 — Конечно. Тольконестоитслишкомзлоупотреблять: природаэтогонепотерпит. Тыбытольковидел, чтоможносделатьдлядевушки, котораяхочетувеличитьсебегрудьилибедра, или... Возможностихирургиинеограничены.
 Боланпопробовалулыбнуться, нопочувствовал, чтомышцылицаемуещенеподчиняются.
 — Тыхочешьсказать, чтоможешьрешитьипроблемыпола?
 — Ятебеещеразговорю: возможностипластическойхирургиинеограничены, — серьезноответилБрантзен. — То, чтоясделалдлятебя, — пустякипосравнениюсвосстановительнымиоперациями, которыеяздесьпровожу. Втвоемслучаемненепришлосьвосстанавливатьмягкиеткани... Пришлосьвсеголишьизменитьодин-дваугла. Но, темнеменее, следуетсоблюдатьосторожность. Еслитынебудешьследитьзасобой, всеможетпойтинасмарку. Тебепридетсятщательнособлюдатьвсемоиинструкции.
 — Ашрамыменяневыдадут?
 — Нет, еслинебудешьпренебрегатьмоимисоветами! Вовсякомслучае, никто, кромехирурга, занимающегосяэстетическойхирургией, ничегонезаметит.
 Болансновауставилсявзеркало.
 — Обалдетьможно, — произнесон, наконец. — Дажесэтимиштуковинами, — Маккоснулсяпальцемленты, — я, какдвекапливоды, похожнарисунок. Новедьэтомаска, развенетак? Несовсемобычная, новсежемаска. Взеркаленемоеотражение.
 Брантзенсогласнокивнул.
 — Ну, еслитебетакхочется, считайсвоелицомаской. Нозатакоймаскойтыможешьпровестиостатоксвоейжизни.
 — Илисражаться, — негромкопроизнесБолан.
 Хирургопустилглазаи, нескрываяволнения, сжалруки.
 — Яподозревал, чтотыподумаешьименнообэтом.
 — Этонепростомысль, Джим.
 Болануронилзеркалонаколени.
 — Этомойдолг. Уменянетвыбора. Ябудудратьсядопобедыилидогробовойдоски.
 — МысловносновавернулисьвоВьетнам, — сгоречьюпроизнесБрантзен.
 — Почтичтотак, — согласилсяБолан.
 — Смиреннымвнаследстводостанетсяземля, — ссерьезнойулыбкойсказалхирург.
 — Верно, — отозвалсяПалач. — Нонераньше, чемееосвоятжестокие.
 Онпоморщился, поднесрукиклицуиосторожноприкоснулсякскулам.
 — Чувствуешь, какотходитзаморозка?
 — А-а! Вотоночто, — скривилсяБолан. — Впечатлениетакое, будтокто-тобьетпоголовемолотком.
 — Когдатебепокажется, будтотыугодилвкамнедробилку, позовименя. Япомогутебепережитьэтитрудныечасы.
 — Толькобезнаркотиков, — запротестовалБолан.
 — Ничтодругоенепоможет, Мак.
 — Тогдаяобойдусьбезних, — Болан, покачиваясь, поднялсянаноги. — Ядолженсохранятьясноесознание.
 — Чтобынестатьслишкомужсмиренным, а?
 Брантзенвовсенехотел, чтобывегословахпрозвучалисаркастическиенотки, новышлоименнотак.
 — Тыугадал.
 Болансжалзубы, почувствовавострыйприступболи, и, чтобыотвлечься, осмотрелпистолет-пулеметивставилновыймагазин.
 — Язадержалсяутебяслишкомдолго, — заявилон.
 — Нотыженеможешьуйтивтакомвиде!
 — Вполне. Янаучилсячувствоватьих, Джим. Онигде-тоблизко, можешьповеритьмне.
 — Кто? — спросилхирург, заранеезнаяответ.
 — Свора. Псымафии. Ониздесь. Язнаю.
 Брантзенвздохнул.
 — Полагаю, тыправ. Ониужеприходили. Янехотелтебеговоритьобэтом, но... ну, ладно... еслитырешилуйти, Мак, тонезаводиразговоровскниготорговцами.
 — А-а, вот, значит, какоеприкрытие... — протянулБолан, собираясвоивещи.
 — Да. Толькотедватипа, чтоприходиликомне, оченьплоховошливсвоюроль. Онипредложилимнесериюкнигдлякомнатыожиданиявобменнаразрешениевзглянутьнамоихпациентов. Правда, яответилим, чтовнастоящиймоментвклиникеникогонет. Собственно, таконоиесть. Потомони...
 — Онипоняли, чемтыздесьзанимаешься? — быстроспросилБолан.
 Брантзенпокачалголовой.
 — Сомневаюсь. Мнекажется, ониприняликлиникузасанаторийилидомотдыха. Расспрашивалиовчерашнейстрельбе... Небеспокоилалионамоих "стариков"... Думаю, онипыталисьпойматьменянаслове, ведьяужесказалим, чтобылодин. Моиответы, должнобыть, ихудовлетворили. Явидел, каконивошливдомнапротив.
 — Атывидел, какониоттудавышли? — спросилБолан.
 Промолчав, Брантзенрастеряннопокачалголовой.
 — Покажимнеэтотдом. Потомпокажи, каквыйтиотсюдатак, чтобыменянельзябыловидетьизтогодома, затем...
 Кто-толегонькопостучалвдверь. Боланзамолкиприжалсякстене, прячасьзадверью, покаБрантзенразговаривалспосетителем— симпатичноймолодойженщинойвбеломхалате.
 — Начальникполициихотелбыпоговоритьсвами, доктор. Япопросилаегоподождатьввашемкабинете...
 — Иду, — короткоответилБрантзен, закрываядверь.
 — Черт! — прошепталон. — ЭтоКанн. Принеслажеегонелегкая!
 Задверьюпослышалисьгромкиеголоса— мужскойспорилсженским, — затемдверьраспахнуласьивкомнатувошелвысокиймужчинавформезащитногоцветасширокополойшляпойизсерогофетра.
 — Ясказалдамочке, чтопришелснеофициальнымвизитом, док, — спокойнопроизнесгость.
 ОндружескиулыбнулсяБрантзену, потомустремилприщуренныйвзгляднаБолана, застывшегоустены, скользнулглазамипоегооттопыреннойкуртке, прикрывавшейоружие, и, наконец, обернулсяквстревоженномудоктору.
 — Спокойно, детимои, — улыбнулсяКанн. — Япришелнедлятого, чтобыигратьвгероев. — ОнметнулбыстрыйвзгляднаБолана. — Инедлятого, чтобыпохоронитьодногоизних, — добавилон.
 — Я... Уменяпациент, Чингиз, — произнес, наконец, Брантзен.
 — Вижу, док.
 Каннбросилшляпунастолирухнулвкресло. Онвытащилизкарманасигаруиоткусилеекончик, несводяглазсБолана.
 Макподошелкшезлонгуисел, почтивытянулсянаегоподушках, по-прежнемуприкрывая "Узи" полойкуртки.
 — Всевпорядке, Джим, — пробормоталон.
 — Конечно, — подтвердилполицейский. — Язашел, просточтобыубитьвремя. Мысдокомнемалоговорилиовойнеимире. Нетакли, док?
 Брантзенхолоднокивнули, притянувксебеближайшийстул, уселся, скрестиврукинагруди.
 — Мыобаненавидимнасилие, — продолжалКанн, тихонькопосмеиваясь.
 Онобкусилсигарусдругойстороныисунулееврот.
 — Странно, неправдали? — полицейскийнаклонилсякБолану. — Фараон, которыйниочемдругом, кромемираиспокойствияислышатьнехочет? Но... э-э... видители, поддержаниепорядка— единственноеремесло, знакомоемне. Такчтояпришелвпустыню, чтобыобрестито, кчемустремитсябольшинстволюдей. Покой...
 Онзасмеялся.
 — Янеслугаправосудия... Яслугамираипокоя.
 ГлазаКаннаблеснулииуткнулисьвхирурга.
 — Мыговорилиобэтомпрошлымвечером, а, док? Помните?
 Брантзенсновакивнул.
 — Ввашемгородецаритполныйпокой, Чингиз, — натянутоподтвердилон.
 — Именнотак! Ияхочу, чтобытакбылоивпредь.
 ПолицейскийкольнулвзглядомБолана.
 — Авы, мистер? Вынесовершаливмоемгородепреступлений?
 — Насколькомнеизвестно— нет, — ответилМак.
 Каннзакивалголовой, придерживаясь, очевидно, тогожемнения.
 — Именнотакяидумал, — онвздохнул, задумчивопожевалсигаруидобавил:
 — Разумеется, насилиерасцветаетпышнымцветом, захлестываетитрадиционноспокойныерайоны. Мнебыоченьнехотелось, чтобыонопрониклоисюда... Какдолговырассчитываетегоститьвмоемгороде, мистер?
 — Яужесобираюсьуезжать, — ответилБолан.
 Каннподнялсянаноги.
 — Может, васкудаподбросить?
 БоланиБрантзенпереглянулись. ХирургнезаметнымжестомсделалБоланузнак, чтобытотсоглашался.
 — Соблюдаймоиуказания, ивсебудетвпорядке... Сухойпузырьсольдомсниметбольиопухоль. Тольконичегонемочи. Лентыпустьостаютсянаместах, поканеотвалятсясами. Еслиначнетсявоспалительныйпроцесс, немедленнообратиськврачу.
 ОнвсталиподнялчемоданБолана.
 — Япомогутебе.
 — Япоставилмашинузадомом, — подсказалКанн.
 Онпошелкдвери, занимпоследовалБолан, временамиосторожноприкасаяськсвоемуновомулицу.
 Брантзендогналсвоегопациентавхоллеипошелснимрядом. ОнпротянулБоланубольшиесолнцезащитныеочкиисказал:
 — Держи. Онискроютбольшуючастьперевязки.
 Боланпроворчалсловаблагодарностии, стараясьговоритьпотише, добавил:
 — Странныйтип, этотполицейский.
 — Яонемпрактическиничегонезнаю, — хриплымшепотомответилБрантзен. — Мненикогданеудавалосьраскуситьего. Думаю, онзнает, ктоты.
 — Совершенноочевидно, — пробормоталБолан. — Посмотрим, чемэтокончится. Ещеразспасибо, Джим... Возьмиэтотконверт. Тысумеешьнайтиприменениеегосодержимому.
 Хирургрезкокачнулголовой.
 — Меньшечасатомуназадязвонилвклинику. Стариквыкарабкается.
 — Темлучше. Емупонадобятсяденьги.
 Ониостановилисьпередвыходом. Каннужебылнаулицеиоткрывалдверцумашинысостороныпассажира. Болансхватилдругазаруку.
 — Джим... незнаю, какиблагодаритьтебя.
 — Тыужесделалэто. Многолеттомуназад. БудьостороженсКанном. Ктознает, чтоунегонауме.
 Онемуменясложилосьсамоехорошеевпечатление, — ответилБолан.
 Онподхватилчемоданивышелкмашине. Каннвзялчемоданунегоизрукипоставилназаднеесиденье. Боланпомахалрукойсвоемублагодетелюиселвперед. Каннобошелмашинуиустроилсязарулем.
 — Кудаедем?
 — Решайтесами, — ответилМакнапряженнымголосом. — Ввашемгородеполнонежелательныхлиц.
 — Можноподумать, чтоянезнаю, — вздохнулКанн, заводямашину.
 "Камнедробилка" началаобрабатыватьлицоБолана. Онсотчаяниемсмотрелвокномашины, видя, какпостепенноисчезаютизвидаздания "Новыхгоризонтов". "Горизонты, — подумалМак, — никогданестоятнаместедлятех, ктопостоянновбегах".
 — Явывезувасзачертугорода, — сказалКанн. — Мненаплевать, кудавынаправитесьпотом. Провалитесьхотьвпекло, еслихотите, тольконезабудьтеприхватитьссобойвсювашу "свиту".
 — Небеспокойтесь, — бросилБолан, — простоунихтакаяпривычка— вездетаскатьсязамной.
 — Мнекажется, унихестьнатооснования.
 — Яразделяювашемнение.
 Ноу "свиты" Боланабылаещеоднадурнаяпривычка— повсюдурасставлятьемуловушки. Патрульнаямашинаобогнула "Новыегоризонты" иужеехалавдольтенистойулицы, тянувшейсявдольюжнойоградыклиники, когдаоткуда-тосбокувыскочилсиний "крайслер" иперекрылдорогу. Втораямашинаперегородилаулицуметрахвдвадцатипозадиних. Изподъездадома, чтонапротивклиники, выскочилидвачеловекаспистолетамиврукахипрямопогазонампомчалисьвихсторону.
 — СукинсынБраддок! — рявкнулКанн.
 Боланжераспахнулставшуюпомехойкурткуиподнялсвой "Узи".
 — Этонеполиция! — онскрипнулзубамиипригнулся, держасьрукойзадверцумашины.
 Резкиедвижениязаставлялиегоморщитьсяотболи— действиеанестезиипроходилооченьбыстро.
 Каннлихорадочнорасстегивалкобуруревольвера, когданадкапотом "крайслера" появилсястволавтоматаираздалсягнусавыйголос:
 — Мыхотим, чтобывашпассажирвышелизмашинынадорогу. Намнужновзглянутьнанего. Выходитьмедленно, оченьмедленно. Рукидержатьнаголове.
 БоланисподлобьябросилвзгляднаКаннаиоткрылдверцу.
 — Надеюсь, вынесобираетесьвыходить, — прошипелшериф.
 — Придется, — ответилБолан.
 Каннприоткрылдверцумашинысосвоейсторонынанесколькомиллиметров.
 — Приготовьтесьпрыгать!
 ОнбросилсянабокнаколениБолану, доотказанажавпедальгаза. Тяжелаямашинарвануласьвперед, описываянеправильныйполукруг. Ветровоеибоковыестекларазлетелисьсверкающимколючимдождемподударомстегнувшихпонимавтоматныхочередей.
 — Дальшевыкручивайтесьсами! — крикнулКанн, когдаегомашинаврезаласьв "крайслер".
 Злобныйлайавтоматамгновеннозахлебнулся. Боланчутьбылоневылетелизмашины, ксчастью, дверинедалраскрытьсябок "крайслера". Макподнялголову. Каннстрелялчерезвыбитоеветровоестекло. Сзадизагрохоталиновыевыстрелы, насквозьпрошиваямашину.
 — Черт! Менязацепило! — вскрикнулКанн.
 Боланпротиснулсямимонегоивывалилсяизмашинынаасфальт. Поводосточнойканавеонпроползподобеимиавтомобилямиивыбралсясдругойстороны "крайслера". ЗдоровенныйдетинасокровавленнымлбомструдомсползсместаводителяичутьбылоненаступилнагрудьБолану. Маквыстрелилмафиозивротитутжеоткатилсявсторону, чтобытрупненакрылего. Совсемрядом, увысокогобордюра, наколеняхстоялгангстерсавтоматом. Праваярукаунегобыласломана. Изразодранногорукавапиджакачутьвышелоктевогосуставаторчалострыйконецсломаннойкости. Кровьручьемлиласьизрванойраныоткрытогоперелома, номафиозипыталсяподнятьтяжелоеоружиедругойрукой. Боланвскинул "Узи", нажалнакуроки, слегкаповедястволомснизувверх, прошилегоочередьюотпахадогорла. Забросив "Узи" заспину, Макпотянулсязаавтоматом.
 Вытянувшисьнапереднемсиденье, Каннстрелялназад, всторонудеревьев, закоторымипряталисьмафиози, прибежавшиеиздоманапротивклиники. ОтБоланаихотделялометровпятнадцать, небольше. Одинизгангстеровчто-токричал, отдаваякомандытем, ктосиделвовтороймашине. Боланподнялавтомативыпустилпонейдлиннуюочередь, целясьвдвигательибензобак. Изподкапотавырвалисьяркиеязыкипламени, ичерезмгновениеогоньсплотояднымурчаниемнабросилсянавсюмашину. Охваченнаяпламенемфигура, нелепоразмахивающаягорящимируками, вывалиласьизпылающегоадавтотсамыймомент, когдаавтомобильсдьявольскимгрохотомвзлетелнавоздух.
 — Ах, черт! — воскликнулКанн, продолжаявестиогонь. Боланотложилавтоматисновавзялсяза "Узи": онбыллегчеиудобнеедляобходногоманевра. Парочка, прятавшаясязадеревьями, покинуласвоеукрытиеистремглавпомчаласьназадкдому. Быстроперебежавулицу, Макдвинулсявсторонудеревьев, заметивкраемглаза, чтозанимследуетКанн, выбравшийсяизсвоейпокореженноймашины.
 Резкий, дробныйстук "Узи" потонулвгромовом "ба-бах!" крупнокалибернойвинтовки. Одинизбеглецоврухнулназемь, словноемупоставилиподножку. Ружьегрохнулоещераз— второйгангстерпокатилсяпогазонуизамер, сотрясаемыйконвульсиями.
 Каннступилнапроезжуючастьдорогии, положиввинтовкунасгиблоктя, молчапосмотрелнаБолана. Маквставилв "Узи" новыймагазинитакжемолчапошелкполицейскому.
 — Выхорошостреляете, — заметилон. — Оченьхорошодляблюстителямираипокоя.
 Каннулыбнулсяиобвелвзглядомполебоя, оцениваярезультатыскоротечногобоя.
 — Чертпобери! — взволнованнопроговорилон. — Какбыстровсепроизошло!
 Егоформеннаярубашканаправомбокумедленнопропитываласькровью.
 — Высерьезноранены? — спросилБолан.
 — Нестолькосерьезно, сколькобольно, — ответилполицейский. — Надозаехатькдоку. Пустьпосмотрит, чтотам.
 Каннповернулсяксвоеймашине.
 — Каквыдумаете, "крайслер" находу? — спросилонуБолана.
 — Напервыйвзгляд, емунетакужсильнодосталось, — ответилтот.
 — О'кей. Все, чтояговорил, остаетсявсиле. Дальшевыкручивайтесьсами. Даювамминутувремени. Потомядолженсообщитьопроисшедшемпорации. Тольковотчто... есливыещераззавернетекнам... погостить, яубьювас.
 Держасьзабок, Каннмедленноопустилсянасиденьеипотянулсязамикрофономсвоейрации.
 — Личноя, старина, восхищенвашиммужеством, — продолжалон, — ноянедамицентазавашебудущее, будьуваслицоновоеилистарое.
 — Спасибо, — ответилБолан.
 Ондосталсзаднегосиденьячемодан, бросилеговсалон "крайслера", забралсявнегосамиосторожноотъехалотразбитогоавтомобиляКанна. Резкодавгазиподвизгпокрышекпокидаяполебоя, Боланувиделвзеркале, какДжимБрантзеннесетсякшерифу, держаподмышкойчемоданчикпервоймедпомощи.
 Вылетевнаперекресток, Макрезкоповернулвправо, имашинузанесло. Двумяточнымидвижениямионвыровнялееидалгазу. Мощныйдвигатель "крайслера" взревел, имашинапонесласьпрочьотместапроисшествия. ТолькотеперьнаБолананавалиласьстрашнаяслабость. Сказалисьбольинапряжениепоследнихдней. Онсунулрукуподрубашкуипровелеюпобоку— там, гдесильнощипало. Маквытащилруку— пальцыбыливкрови. Ранен! Ковсемпрочимнесчастьямонпозволилсебяранить! ВнезапноБоланпочувствовалголовокружение, ноусилиемволипоборолегоизаставилсебясосредоточитьсянадорогеиновойпроблеме: какнезаметновыбратьсяизгорода. Емуказалось, чтосотни, тысячипрожорливыхневидимыхнасекомыхжадновгрызаютсявкостилица, отчегонестерпимаябольчернымиволнамирасходиласьотноса, накатываласьнаскулы, обжигалачелюсти. Посравнениюснейглухаябольвбокубылапочтиприятной.
 Макувдругвспомниласьфраза, брошеннаякак-то "Дитем-цветком" Андромедой— егобывшимсоратникомпо "командесмерти":
 — Ад— этодляживых...
 Боланужезнал, кудаприведутегоновыегоризонты. Вседорогивели... вад.




 Глава 9


 Поофициальнымданным, кроваваябаня, имевшаяместо 5 октября, началасьпослетого, какнеизвестныелицанезаконноперекрылидорогуначальникуполициинавосточнойокраинегорода. Зная, чтомаленькийгородокнакраюпустынисталместомпоисковгрозногоинеуловимогоМакаБоланаитемсамымпривлекксебевниманиеспециальногоподразделенияполицииЛос-Анджелеса, атакженаемныхубийцмафии, начальникполицииПалм-ВилледжРобертКаннзаявил, чтовпервыймоментемупоказалось, будтозасада— делорукполицейскихизЛос-Анджелеса, возглавляемыхкапитаномТимомБраддоком. Ночерезпарусекундонпонял, что "попалвсети, расставленныепроклятымимафиози".
 Подперекрестнымогнемвопросов, которымизабросалиегожурналисты, Канннесмогдатьвразумительногоответа, какимобразомемуодномуудалосьприкончитьвосьмерыхголоворезов, вооруженныхавтоматамиипрочиморужием.
 — Актообэтомдумаетвтакоймомент? — добавилКанн. — Вподобныхслучаяхчеловекомуправляютинстинктиегорефлексы. Янеменьшедругихудивлентем, чтомнеудалосьвыбратьсяизтакойпеределкивсеголишьсцарапинойнабоку.
 Некоторыежурналистывсвоихрепортажахпредположили, чтошефполициибылнедоконцаоткровененспредставителямипрессыиутаилчастьинформации. ПриэтомонипроводилипараллельмеждуперестрелкойвПалм-ВилледжидругимиэпизодамибурнойикровавойдеятельностиПалача— МакаБолана. Последующиесобытиянапоминали "нормальные" взаимоотношениямеждуполициейигангстерами. Потревоге, поднятойшерифомКанном, кместупроисшествияприбылитримашиныслюдьмиизуправленияполицииЛос-Анджелеса. Ониобнаружиливторуюгруппутакназываемых "книготорговцев" (врезультатеопознанияудалосьустановить, что, какиперваягруппа, ониявляются "солдатами" КозаНостра), которыепрочесывалиместностьвблизиместапервойстычки.
 — Ониоткрылиогоньпервыми, — заявилсержантКарлЛайонсизЛос-Анджелеса, — иначеябыихникогданеузнал. Повсейвидимости, ониуслышалиперестрелку, затеяннуюсвоимиколлегамисмистеромКанном, и, предположив, чтовихсетипопалсамБолан, попыталисьнепропуститьнаскместустычки. ЯнаходилсявмашиневместесагентомХэнкомЭдвардсом. Понасвупороткрылиогоньизавтоматическогооружия, иЭдвардспотерялконтрольнадмашиной. Мысделали "бочку", и, думаю, именноэтоспаслонамжизнь. Гангстеровбылопятеро, ивсевооруженыдозубов. Перевернутаямашинапослужиланамукрытием, арация, ксчастью, невышлаизстроя. Помощькнампришлаоченьбыстро, всегочерезнесколькосекунд. Троегангстеровбылиубитынаместе, одинраненвногу, адругойпопыталсябежатьнамашине. НонапервомжеперекресткеоннаполномходуврезалсявмашинукапитанаБраддокаипогиб. Капитанотделалсялегкимвывихомплечаипаройпустячныхушибов. Ядумаю, чтоединственныйчеловек, уцелевшийвперестрелкесКанном, ещедолгобудетвбегах. Нет... Мынезнаем, ктоэто.
 ПодведемитогисобытиямвПалм-Вилледж: двенадцатьгангстеровубито, одинпопалзарешетку, троеполицейскихлегкоранены. Уничтоженыдвачастныхавтомобиля, незначительныеповрежденияполучилапатрульнаямашинаполицииПалм-Вилледж, двемашинылос-анджелесскогоуправленияполициинуждаютсявсерьезномремонте...
 Однакодальнейшиесобытияпоказали, чтосержантЛайонспоторопилсясвыводами: этотсчетбылнеокончательным.
 Втовремякакбольшинствосотрудниковполициинаходилисьнаместепроисшествия, одинизагентовзаинтересовалсяповедениемнезнакомца, сидевшегозарулемновенького "линкольна-континенталь" темногоцвета. Этамашинассамогоутрастояланамуниципальнойстоянке. Полицейскийзаметил, чтоводитель "линкольна" наблюдаетзатакойжемашиной, припаркованнойрядом. Наееветровоестеклоэтотжеполицейскийужеприлепилоднуквитанциюдляуплатыштрафа.
 — Каждыйраз, когдаяпроявлялинтерескоштрафованнойзанарушениеправилстоянкимашине, водитель "линкольна" начиналнервничать, — рассказалчутьпозжеполицейский. — Вконцеконцов, яподошелкнемуипопросилвыйтиизмашины. Япростохотелвзглянутьнаеговодительскиеправа, чтобыпотомопознать, есливэтомвдругвозникнетнеобходимость. Нокогдаяувиделеговблизи, томнепоказалось, чтодляначалаегонеплохобылобыобыскать. Оченьужунегобылаподозрительнаяфизиономия. Ичтобывыдумали? Он, словновзбесившись, вылетелизмашины. Безоружия. Вовсякомслучае, сначалаунеговрукахничегонебыло. Ноонпопыталсяударитьменяколеном. Яуклонился, ноударвсежепопалвживот, иуменядажедыханиеперехватило. Тогда, стоянаколене, яударилегодубинкойполоктю. Ивоттогдаонпочтичтосунулмнеподносстволревольвера. Уженезнаю, какмненеснеслополголовы. Вмоментвыстреластволбылтакблизко, чтоменяобожглопороховымигазами, итеперьдокторбеспокоитсязамоезрение. Но, чтосамоеневероятное, этоттиппромахнулся. Яуслышал, каквозлеухапросвистелапуля, идажеподумал, чтоэтоконец. Яничегоневидел, лицобылообожженоиоченьболело. Яупал, уткнувшисьлицомвруки. Потомдоменядошло, чтоянеранен, итутжеяподнялсянаноги. Стрелявшийбегомнессячерезулицу. Явидел, каконисчеззауглом, направляясьвЛоудтаун, ипоследовалзаним. Беглецвлетелвстарую, заброшеннуюлавку "БраунМеркантайл", которуюоблюбовалисебетепарни, чтоприехалиторговатькнигами. Несколькимичасамираньшеябеседовалснимиимнепоказалось, чтоснимивсевпорядке. Короче, япомчалсявучастокзаподкреплениемиподорогевстретилДжинаПеркинса, одногоизнашихагентов. УДжинабылвыходной, ионотправилсясженойпомагазинам. Онвелелмнебежатьзапомощью, асампомчалсяк "БраунМеркантайл".
 Когдаядобралсядоучастка, тамникогонебыло. Номнеудалосьдовольнобыстровызватьшефапорадио. Апотом, похоже, япотерялсознание.
 РассказособытияхтогоднязавершаютпоказанияполицейскогоДжинаПеркинса:
 — Прибывк "БраунМеркантайл", яувиделбольшойчерныйлимузин, медленноотъезжавшийотздания. Ябылбезмашины, вгражданскойодежде, новооружен. Когдаяненаслужбе, товсеравноношуоружиевкобуреподмышкой. Из-заэтогоженапостоянноиздеваетсянадомной. Ноэтокделунеотносится. Япобежалнаперерезмашине, делаязнакиостановиться. Новместоэтоголимузиндалзаднийход, возвращаясьнааллею, ведущуюк "БраунМеркантайл". Черезлобовоестекломашиныяясновиделдвухчеловекспередииодного-двухсзади. Выстреливввоздух, якрикнул, чтобыониостановились, исампобежалкаллее. Ноедваядобралсядонее, какувидел, чтопассажирывыскакиваютизмашины. Японял, чтозаэтимпоследует, ибросилсянатротуарвозлегриль-бараАла. Дотогоместа, гдеонивыезжалисаллеи, былорукойподать, метратри, небольше. Явыстрелилвветровик, и, надопризнать, утипавмашинеоказаласьотличнаяреакция. Онпригнулся, хотядаженеуспелвыйтиизмашины. Еемоторвзревел, ионапокатиласьназад. Всеэтовремяялежалнатротуаре, пытаяськакможноплотнееприжатьсякасфальту— ужоченьплотныйонивелиогонь. Кактолькогангстерыскрылисьизвиду, яподнялся, чтобыпосмотреть, кудаониделись. Выглянувиз-заугладома, яувидел, чтоониуженадругомконцеаллеи, но, ксчастью, втотмоменткМоллиприехалгрузовикспивом. Онсталучерноговходаи, такимобразом, перекрылвыездсаллеи. Мафиозиоказалисьвловушке. Тогдаодинизгангстероввыскочилизмашиныизаоралнаводителягрузовика, которыйспокойноразгружалпиво. Шофернеобратилнанегоникакоговниманияипродолжалделатьсвоедело. Воспользовавшисьзатишьем, явсадилпулюврадиаторавтомобилябандитов, чтобыонинечувствовалисебявбезопасности. Тоттип, чтооралнашофера, оглушилегорукояткойпистолетаиполезвкабинугрузовика. Чтобылоделать? Онинедавалимнеподнятьголову, стрелялидажеизавтомата, поэтому, чтобысильноневыставляться, япопробовалстрелятьслевойруки, хотяраньшемнеэтогоникогданеприводилосьделать. Незнаю, помоглимнеслучай, либобыланатоволяГосподаБога— высамизнаете, чтотакоекороткоствольныйР.32, — нояпопалвтогонегодяя, когдаонусаживалсязарульмашины. Оннеуспелзакрытьдверцукабиныимешкомвыпалнаасфальт. Апотоммнеповезлоещераз. Собственно, этоможноназватьневезением, апроявлениемгражданскогодолга. Появилосьновоедействующеелицо— старикТрапполино. Вызнаетеего— онработалраньшекаменщиком, атеперьуженескольколетнапенсии. СтаринаДжонживетвюжномкварталеикаждыйденьприезжаетвЛоудтаункАлупопитьпивкаисыгратьпартиювбоулинг. ОбычноонставитсвоюмашинунаВторойулице, рядомсзаведениемАла. Думаю, Джонвидел, чтопроисходитчто-тонеладное. Какбытонибыло, онпоявилсявсвоеммаленьком "рамблере" всамыйкритическиймомент. Машинамедленнокатиласьподороге, еедверцабылаприоткрыта. Старикловко, какмолодой, выскочилизавтомобиля. Пустой "рамблер" въехалнатротуарпозадименя, поднебольшимугломдвинулсяпоаллееи, врезавшисьвстенубулочной, заглох. Теперьаллеябылаполностьюблокирована.
 Тутужсталосовершенноочевидно, чторебятамизчерноголимузинауехатьнеудастся. Онитожеэтопонялии, выскочивизмашины, бросилиськвходув "БраунМеркантайл". Вэтотмоментяуслышалзавываниесирен— кЛоудтаунумчалосьподкрепление. Уменямелькнуламысль, чтоАртур, другойполицейский, добежалдоучасткаивызвалдежурнуюгруппу. Ибезложногостыдаядолженсознаться, чтобылчертовскирад, еслинесказатьсчастлив, чтоони, наконец, едут. ЯпобежалнаМейн-стрит— тамужесобраласьцелаякучанароду. Всемхотелосьпосмотреть, чтопроисходитвозле "БраунМеркантайл". Янасилупробилсячерезплотнуютолпуиоказалсяпередстарымзданиемкакразвовремя, чтобыувидеть, какдверьприоткрыласьиизнеевысунуласьголоваодногоизгангстеров. Явыстрелил, нопромахнулся. Однаконетхудабездобра: пуляразбилавитринупозадинего, ибандитподумал, чтозданиеобложенополициейсовсехсторон. Онмоментальноскрылсязадверьюмагазина. ТутподоспелшерифсребятамиизЛос-Анджелесаинегодяи, действительно, оказалисьвловушке. Нопогиблионистрашнойсмертью. Мнебынехотелосьпокинутьэтотмиртак, какони.
 5 октябряЛоудтаунсгорелдотла. Вырвавшисьиз-подслабогоконтролягородскихпожарных, огоньуничтожилвсезданиядоединого. Известнотолько, чтопожарначалсявподвалестарогоздания, напервомэтажекоторогонаходилсямагазин "БраунМеркантайл", арендованныйутромоднимизагентовмафии, выдававшимсебязапредставителякниготорговойфирмы. Поджог, предположительно, совершилитроенеизвестныхпреступников, укрывавшихсявэтомздании, сцельювызватьпаникуиподшумоксмыться. Еслиихплан, действительно, былтаков, тооннеудался: возлеслужебноговходаполицияобнаружилаихобгоревшиетрупы. Онибылинастолькообуглены, чтоустановитьличностипреступниковнепредставлялосьвозможным.
 Вовремяпожаранаулице, примыкающейкЛоудтауну, произошлаещеоднаперестрелкамеждуполициейи "подозрительнымипассажирамидвухавтомобилей". Стычкапроизошла, когдакапитанБраддокзаметилдвемашины, проезжавшиемимопожарища, якобы "излюбопытства". ВодномизпассажировБраддокопозналЛу "СкребиЛуи" Пена, известногополициивкачестве "главногоисполнителя" семействаДиджордже. Взавязавшейсяперестрелкетроесотрудниковполицииполучилиранения, одинизнихпострадалдовольносерьезно, аслучайныйсвидетельпальбы— колоритнаяфигураЛоудтаунаДжо-Индеец— былубитшальнойпулей. Обемашиныушлиотполиции, ночутьпозжеихобнаружилиброшенныминадругомконцегородасоследамикровивсалонах.
 ПодводяитогсобытиямвПалм-Вилледж, становитсяжутко. Городунанесеногромныйущерб: сгорелитридцатьдвастарых, ноещедобротныхздания, атакжедвадцатьшестьчастныхавтомобилей. Можнотолькодивудаваться, чтониктонепогибвогне, еслинесчитатьтрехнесчастныхподжигателей. Лоудтауна, живописногонапоминанияопрошлом, нестало, авместеснимпришелконеципокоювгородеРобертаКанна. Наместепепелищанавернякаотгрохаюткакой-нибудьсовременныйцентризстеклаибетона, гдененайдетсяместаокрестнымфермерамиихслучайнымподружкам. Необойдетсяибезновойсистемыналогообложения; полицияПалм-Вилледжобновится, станетмногочисленнееинавсегдастряхнетбылоесонноеоцепенение.
 Спустянесколькочасов, печальноистрогорассматриваядымящиесяостанкиЛоудтауна, ЧингизКаннсказалдокторуБрантзену:
 — Раноилипоздно, ноэтодолжнобылослучиться, док. Вашприятельсталтемкатализатором, вкоторомтакнуждалсягород... вкоторомтакнуждалсяиясам. Мнежаль... оченьжаль, чтопогиблилюдиидобро, но... втожевремяяниочемнесожалею. Есливыещекогда-нибудьувидитесвоегодруга, скажитеему, чтоЧингизКаннниочемнесожалеет.
 — Скажу, еслиувижу, — ответилхирург.


* * *

 ПодорогевЛос-АнджелесТимБраддоквысказалсвоемумолодомупомощникусовершенноинуюточкузрения:
 — Теперь-товыотдаетесебеотчет, сержант, — гремелон, — чтоМакБолан— этокатастрофа. Надеюсь, большенеуслышуотвасрассужденийосоциальныхдостоинствахиблагахразвязаннойимвойны. Кчемубыонниприкоснулся, онвсепревращаетвдерьмо! Этомунужноположитьконец! Егонужноарестовать, покаещеоннеутопилвкровивесьштат.
 — Оченьжаль, — печальноответилЛайонс.
 — Этовыочем?
 — Яговорю, оченьжаль, чтонаБоланавешаютвсенашиошибки, — твердоповторилсержант.
 — Чьиошибки?! — взревелБраддок.
 — Наши. Всехнас. Ваши, мои, ДжонаиДжека, всехдобропорядочныхграждан. Болан— такаяжекатастрофа, каккомпас— Северныйполюс. Можетевышвырнутьменязадверь, еслиугодно, но, еслибымыбылилучшимиполицейскими... небылобыМакаБолана. Боланвовсенекатастрофа, капитан. Он— обвинение. Онобвиняетнасвсех, также, какиравнодушноеобщество...
 — Достаточно! — заоралБраддок.
 — Едвали, — спокойновозразилЛайонс.
 Некотороевремяониехалимолча, потомБраддокпервымнарушилмолчание:
 — Свамивсеясно, Карл. Недумаю, чтоимеюправосердитьсянавасзато, чтовывысказалисвоесобственноемнение. Яхочусказать, чтоначинаюпониматьвас. Новашиидеинесовместимысработойвбригаде "Тяжелыйслучай". Сегоднявечеромяподпишуприказовашемпереводе.
 — Спасибо, — ответилЛайонс. — Но, думаю, этобесполезно. Уменяестьтакоевпечатление, чтомыбольшеникогданеувидимБолана.
 — Почемувытакдумаете?
 — Незнаю, — тяжеловздохнулЛайонс. — Мнекажется, чтонанашихглазахзавершиласьцелаяэпоха. Уменясложилосьтакоевпечатление, будтомыпроигралиэтоделозаочно.
 Браддокбеспокойнозаерзалнасиденье, вытащилсигаретуибуркнул:
 — Неправда. Либоязасажуегозарешетку, либоположунастолсвойзначок.
 — Надеюсь, отставкавасустроит, — пробормоталсержант.
 — Что?
 Лайонссгорбилсянадбаранкойи, несводяглазсдороги, ровностелющейсяподколесаавтомашины, уклончивоответил:
 — Да, так... Кое-какиеразмышлениявслух. Ивсеже, мнекажется, намкрупноповезло: мывидели, какоднаэпохасмениладругую.
 — Виделятакоевезениена ... — процедилсквозьзубыБраддок.
 СержантЛайонсоказалсяправнаполовину. СобытиявПалм-Вилледж, действительно, ознаменовалидляПалачаконеццелойэпохи. Норечьидетнеоегопоражении, алишьотактическомотступлении. Надевмаску, МакБоланготовилсяксамойопаснойиголовокружительнойоперациизавсюисториюсвоейборьбысмафией. ОнсобиралсяпроникнутьвсемействоДиджордже...




 Глава 10


 ПослеинцидентавПалм-Вилледжпрошлоужедесятьдней, ноЛуПенавсеещенеосмеливалсяпредстатьпредясныеочиДжулианаДиджордже. КороткоепосланиеотПенадоставилвечером 5 октябрятяжелораненыйВиллиУокер.
 — Лувелелвампередать, чтопринесетголовуБоланавмешке.
 Диджорджеприказалтутжеудвоитьохрануинесколькоднейкрядупровелвтяжелыхраздумьях.
 18 октябряонвызвалпоправляющегосяУокера, чтобыпоподробнеерасспроситьопровалеоперациивПалм-Вилледж.
 — Возможно, онмертв, — пришелкзаключениювконцебеседыДиджордже, имеяввидуБолана. — Вполневероятно, чтоодинизсгоревшихтруповпринадлежалему. Фараонымогутпомалкиватьобэтом, чтобымыдемаскировалисебя.
 — Ничегонемогусказатьпоэтомуповоду, — ответилВилли. — Какяпонял, Боланадаженебыловгороде. Яужеговорил, чтомашинуДжулионашли, номнекажется, чтоБоланнарочнобросилееиугналдругую. Бессмысленнодумать, чтоонбросилбымашинуиспокойнождалнашегопоявления.
 — НепытайсяпонятьлогикуБолана, — предостерегегоДиджордже. — Онсчитаетсебябольшимхитрецом, чтонетакуждалекоотистины, поэтомудаженепытайсяпредсказыватьегодействия. ТыхорошознаешьПалм-Вилледж, Вилли. Кактолькотыпочувствуешьсебялучше, ябыхотел, чтобтыотправилсятудасгруппойнашихлюдейикое-чторазузнал. Поступай, какхочешь, нопривезимнеответынанекоторыеинтересующиеменявопросы. ЕслиБолтанмертв, яхочубытьвэтомуверен. Понятно?
 — Понятно, Дидж, — заверилбоссаУокер.
 Последующиеднинесколькоразрядилиобстановку, иДиджордженачалпонемногууспокаиваться. 20 октябряонслеталвАкапульконаличномсамолете, сочетаяприятноепребываниенакурортесосрочнымсовещанием, созваннымпоегоинициативеегомексиканскимпартнером. ГлавнойтемойсовещаниясталиновыерепрессииСоединенныхШтатов, направленныепротивконтрабандынаркотиков. Предстоялоразработатьсистемуответныхмер, которыенедалибызачахнутьприбыльномубизнесу. ВозвращаясьчерезСан-Диего, ДиджорджевстретилсясЭнтониКупалетто (известногоещепопрозвищу "Тони-опасность"), боссомпограничнойтерриториимеждуКалифорниейиМексикой, которомуразъяснилтонкостиновойсистемыпереправкичерезграницубольшихпартиймарихуаныимексиканскогогероина.
 КогдаКупалеттоненавязчивопоинтересовался, какрешаетсявопроссБоланом, Диджорджевыразилсвоеубеждение, что "этомузасранцуБолану" пришелконец. ВзаключениеонпредложилТонибольшезаботитьсяпроблемамиграницыименьшевсего— мифамиипризраками.
 — Нестоитотниматьвремяуделовыхлюдей, — добавилДиджордже. — Федеральноеправительствосчитает, чтодержитнасвруках, однакопосмотрим, чтоонискорозапоют! Моралесзанимаетсяпереправкойзельястойстороныграницы. Принимайтесьзаделоздесьишумитепогромче, чтотаможенникиякобызлоупотребляютслужебнымположениемиподрываютчестныйбизнес. Авэтовремя, подшумок, товарыдоставятморем.
 Семействожилосвоейобычнойжизнью. ВернувшисьвПалм-Спрингс, Диджорджевплотнуюзанялсяпроблемойвесьмаделикатной— поискамипреемникадля "второгономера" — должности, всеещеостававшейсявакантнойпослесмертиЭмилиоДжиордано, убитогоБоланомвовремясентябрьскогоналетанаБеверли-Хиллз. "Тони-опасность" немограссматриватьсядажекандидатомнаэтотпост. Боланпристрелилодногоизсамыхзначительных "лейтенантов" виерархиимафии. Диджорджепрекраснопонимал, чтонужнокакможнобыстрееприниматьрешение, чтобыизбежатьгрязныхинтригврядахсемейства. ЗваниевКозаНостраозначалокудабольше, чемположениевобществеилипрестиж. Онодаваловластьиправопричислятьсебяктойструктуре, которуюнекоторыефедеральныеагентыназывали "теневымправительствомнации".
 Диджорджевполнеобоснованнополагал, чтоущерб, нанесенныйОрганизацииБоланом, являетсяболеезначительным, чемонсаммогэтопредполагать. Смертьрядовогомафиозиникогданеставилаособыхпроблемпередсемейством— хорошоорганизованнымиуправляемымжелезнойрукойпредприятием. Внутренниеспорыиконфликтывсегдаразрешалисьглавойсемейства, чьемалейшеежеланиестановилосьзакономдлявсех. ДиджордженемогприпомнитьподобнойсмертностиврядахмафиисовременразборокмеждусемействамиМаранцаноиДженовезевтридцатыегоды. Атеперьиз-заэтогоподонкаБоланавсястройнаясистемауправлениясемействомДиджорджерухнула, каккарточныйдомик. Даженауровне "солдат" всепошловкривьивкось. Диджорджегорькоусмехнулся, подумавоЛуПена, ставшемегоглавнымисполнителем. СкрюиЛуивсегдабылхорошим "солдатом", иДиджордженикогданесомневался, чтотакимониостанется— преданнымдогроба; ноемунехваталотогоразмаха, которыйпозволилбыемустатькапо. Кемзаменитьпогибших? ВтечениенесколькихлетсемействавоздерживалисьотприемавсвоирядыновыхчленовиОрганизацияявноиспытываланехваткумолодойкрови. Конечно, молодежьбыла, новедькомупопалонеприсвоишьзвание! Диджорджерешилприпервомжеудобномслучаепоставитьэтотвопросперед "Коммиссионе" — большимсоветом, руководящимдеятельностьювсехсемейств. Апокапридетсявыкручиватьсясамому.
 Прием, оказанныйДиджордже 25 октября, отвечалдухувремени. Вангареегождалишестьмашин, средикоторыхвыделялсяразмерамичерныйбронированныйкадиллак. Группавстречинасчитываладвадцатьшестьчеловек, которыхвозглавлялпатлатый "МаленькийДжон" Зарецки. Оробеввприсутствиипатрона, Зарецки, заикаясь, доложил, чтоотПенапо-прежнемунетникакихизвестий, аВиллиУокеротбылсосвоейкомандойдвумяднямираньше. Охранавиллыосталасьбезкомандира, поэтомустаршимвременноназначили "МаленькогоДжона". ДиджорджетутжеосвободилегоотответственностииназначилначальникомохранысвоегосорокадвухлетнеготелохранителяФилиппаМараско, которыйсопровождалеговМексику. Воттакиполучилось, чтововремяездыдоПалм-СпрингсрядомсДиджордженеоказалосьникого, кторассказалбыемуособытиях, происшедшихзавремяегоотсутствия. ПоэтойжепричинеоноставалсявполномневеденииосуществованиичеловекапоимениФрэнкЛамбреттадоневероятногоконфликта, происшедшегопоприбытиидомойукраябассейна.


* * *

 Бассейнивнутреннийдвориквиллыоставалисьдляпостороннихзапретнойзоной. ЭтутерриториюнезадолгодотогокрикамииплачемотстоялазасобойдочьДиджордже— АндреаДиджорджеД'Агоста— молодаявдова, котораянадухнепереносилаприсутствиягангстеровипрочихподонковвотчемдоме. РаньшеАндреадаженеподозревалаопреступнойдеятельностисвоегоотца, истогодня, когда, стараниямиБолана, онаузнала, чтоонявляетсяоднимизруководителейКозаНостра, пересталаразговариватьсним.
 Диджордженеудивился, увидевдочьукраябассейна. Онапроводилатамбольшуючастьсвоеговремени, "рыдаянадпролитыммолоком", какончастоговаривал. Ноудивилоишокировалоегото, чтоАндреа, можносказатьнагишом, находиласьвкомпанииснезнакомыммужчиной, которыйтакженемогпохвастатьобилиемодежды.
 — Шлюха! — взревелДиджорджевместоприветствия.
 Мужчинавмокрыхплавкахлежалнаполусолярия. Андреа, безлифчика, словношаловливаякошечка, вытянуласьнанемвовесьрост. Онаиспуганноподскочилаивскрикнула:
 — Папа! Несмотри!
 — Ятебепокажу, несмотри! — продолжалреветьДиджордже. — Поднимисьиприкройся, бесстыдница!
 Сдавленнымотсмущенияголосоммолодаяженщинавоскликнула:
 — Янешелохнусьдотехпор, покатынеотвернешься!
 — Ах, воткак! — несчастныйпапашачутьнезашелсявкрике. — Значит, тыможешьпоказыватьзадницупервомупопавшемусяпрощелыге, ароднойотецдолженотворачиваться!
 Онотвернулся, гневносжимаякулакииненаходясебеместаотдушившегоегобешенства.
 — Ктоэтотзасранец?! — невыдержав, сновазакричалДиджордже.
 — Нескажу, покатынеуспокоишься, — дрожащимотволненияголосомответилаАндреа. — КтомужеФрэнкнезасранец. Мыдажесобираемсяпоженитьсяи... и...
 Унеепропалголос, ктомужеонаникакнемогласправитьсясзастежкойлифчика.
 Маленькая, ростомнебольшеметрашестидесяти, онаобладаласразувсемикачествами, которыеделалиитальянскихкрасавицвоплощениемженственностивовсеммире.
 Ее "сообщник", каконапозжевыразилась, дажеглазомнеморгнул, когдаонаупомянулаоженитьбе. Онлегкоподнялсянаноги, натянулбелыеджинсыинаправилсякразгневанномуотцукрасавицы.
 — МенязовутФрэнкЛамбретта, мистерДиджордже, — представилсяон.
 Диджорджевпилсявнегояростнымвзглядом. Онвиделпередсобойхудощавого, хорошосложенногоикрасивогомужчинулеттридцатипяти. Настоящийплейбой. ВПалм-Спрингстакиххотьпрудпруди. Диджорджепочувствовалсебяуниженнымиоскорбленнымнепристойнымповедениемдочери. Онзарычалототвращения, размахнулсяиизовсейсилывлепилстоящемупереднимчеловекупощечину. Тот, очевидно, предвиделтакуюреакцию, нодаженешелохнулся. Наегощекезарделотпечатокчетырехпальцев, налицевздулисьжелваки, итолькозадрожавшаяподглазомкрошечнаямышцавыдавалаегоэмоции.
 — Похоже, высчитаете, будтоязаслуживаюподобногообращения, — произнеснезнакомец. Онговорилмедленно, нетеряяхладнокровия. — Новыударилименявпоследнийраз. Советуюбольшенеиспытыватьмоетерпение.
 — Ой, ой, — передразнилегоДиджордже. — Яумираюотстраха.
 Андреа, наконец, справиласьснепослушнымлифчикомиспылающимотнегодованиявзоромбросиласькотцу.
 — Тысошелсума! Ненормальный! — закричалаона. — Тебелизаводитьсяотневинныхзабав?! Тебе, убийце, воруимошеннику?!
 Состономярости— разговорзашелужеслишкомдалеко— Диджорджезанесрукудлявторогоудара. Андреауспелатолькочутьслышнопискнутьитутжеумолкла: незнакомец, которогозвалиЛамбреттаотреагировалмгновенно. Егорукавзметнуласьвверх, перехватилакулакиостановилаегопередпобелевшимиотбешенстваглазамиДиджордже.
 Онипристальносмотрелидругнадруга, непрекращаянапряженноймолчаливойборьбы, пока, наконец, Ламбреттатихонепроизнес:
 — Оставьтедевчонкувпокое, Дидж.
 — Впокое?! Даяейголовуоторву! — прошипелДиджордже.
 — Допустим, этомоявина, — такжетиховозразилЛамбретта, неослабляяхватки. — Скажем, язаставилее. Ну, полновам.
 — Отпуститеменя!
 — Еслияотпущувасивысновапопытаетесьударитьдевушку, ястолкнувасвбассейн. Нестоитначинатьвсесначала.
 Ламбреттаразжалсвоижелезныепальцыи, улыбаясьразгневанномуотцудевушки, шагнулназад.
 — Тызнаешь, скемразговариваешь, кретин? — рявкнулДиджордже.
 Ламбреттакороткокивнулголовой.
 — Да, знаю. Иповторяюещераз: еслидляуспокоениявынуждаетесьвхолоднойванне, топриготовьтеськкупанию, Дидж.
 ТолькотеперьдоДиджорджевдругдошло, чтонезнакомецуженесколькоразназывалегоДиджем. Онуставилсянанахалаиспросил:
 — СкакойэтостатитыназываешьменяДиджем? Тыктотакой? Кактебязовут?
 Нескрываяоблегчения, Андреарассмеяласьнервным, истерическимсмехом. Диджорджеметнулвнееяростныйвзгляд, топнулногойиширокораскрылобъятия.
 — Ну, ладно! Идисюда.
 Дочьбросиласьемунагрудьи, уткнувшисьвплечо, разразиласьгорючимислезами. "Жених" отошелвсторонку, селнаполсолярияивытащилсигаретуизпачки "Пэлл-Мэлл". Прикурив, онпринялсянатягиватьноскиитуфли. Счутьсмущеннойулыбкойкнемуподошли, обнявшись, Диджорджесдочерью.
 — Можетбыть, именнотакогоскандалаинехватало, чтобысломатьлед, — сказалотецдочери. — Вотуженескольконедель, какмыпересталипониматьдругдруга.
 ОнслегкатолкнулЛамбреттаноскомтуфлиипошутил:
 — Комунравитсябытьмолодойвдовой? А? Таккогдасвадьба? Скольковременивыужезнакомы?
 — Осрокахмыещенеговорили, папа, — быстровмешаласьвразговорАндреа.
 — Вамлучшепоторопиться, — сулыбкойпроизнесДиджордже. — Насколькояпонял, увидевваспоприезде, делонетерпитотлагательства.
 Зажавсигаретувуголкерта, Ламбреттатолькоусмехнулся. Оннабросилнаплечирубашкуипротянулруку.
 — Значит, друзья? — по-простомуспросилон.
 — Рукопожатиесбудущимзятем? Вотеще! — запротестовал, смеясь, Диджордже.
 Оноставилбезвниманияпротянутуюруку, обнялЛамбреттаизвучночмокнулеговщеку. Андреаоблегченновздохнула.
 — Пойдучто-нибудьнаброшу.
 Онапобежалакдому. Диджорджепроследилзадочерьювзглядом, покаонанескрыласьзадверью; егоулыбкапогасла, словноееникогдаинебыло. Сделавбыстрыйшагназад, онкритическивзглянулнасвоегособеседника.
 — Тыдолженбытьзаинтересован, чтобытвоедосьеоказалосьбезупречным, мистербудущийзять, — произнесонжесткимголосом, вкоторомявносквозилаугроза.
 МакБоланулыбнулсякапоиз-подмаски "Ламбретта".
 — Можетеизучатьменяхотьподмикроскопом, папа.




 Глава 11


 Впрежниевременавмафиозныхкругахвзаимоотношениястроилисьнатакихпонятиях, какгордостьиуважение. Редкийкапопозволялсебеоскорбитьподчиненного, неговоряужотом, чтобыударитьего. Затакоеповедениеонмогпредстатьпереддисциплинарнымсудомбоссов. КатегорическизапрещалосьпрелюбодеяниесженойдругогочленаОрганизации. МакБоланзналэтотлюбопытныйкодексчести— любопытныйистранныйхотябыпотому, чтодействовалвтакойсреде, гденасилиеижестокостьсчиталисьестественнымиинеобходимымиатрибутамиповседневнойжизни. ОбдуманноонникогдабыневыбралподобныйспособдлязнакомствасДжулианомДиджордже. Оскорблениемедвализаслужишьдружбукапо. Боланпрекраснопонималэто, ноделобылосделано, иоставалосьнадеяться, чтоонпредставилсяДиджордженехудшимобразом.
 Андреавновьпоявиласьвпатиоужепереодевшись: нанейбезупречносиделиузкиебрюкиснизкойталиейипрозрачнаянейлоноваярубашка. Отцаонауженезастала. Онвошелвдомчерездругойвход.
 Девушкаробкопосмотреланапривлекательногомужчину, назвавшегосяФрэнкомЛамбретта, исказала:
 — Бедныйпапочка, мненестоилотакнервироватьего.
 — Переживет, — улыбнувшись, ответилБолан. — Еслимогуя, тоионсможет.
 СмехАндреамалиновымзвономрассыпалсяповнутреннемудворикувиллы. Девушкаустроиласьвшезлонге, несводясБоланасвоихогромныхвосторженныхглаз.
 — Ядолжнаизвинитьсяипоблагодаритьтебя. Сожалею, чтопришлосьобманыватьегосэтойженитьбой. Яподумалаопапе... Еслиты...
 — Ничего, — махнулрукойБолан. — Еслихочешь, можнонелишатьегосладкихиллюзий.
 Девушкасерьезнокивнулаголовой.
 — Яхотеласказать, чтоеслитысогласишьсякакое-товремяподыгрыватьмне, тоизбавишьменяоткучинеприятностей. Папаоченьсерьезноотноситсякподобнымвещам.
 Боланулыбнулсяейсамойочаровательнойулыбкой, накоторуюбылспособенЛамбретта.
 — Ямогупригласитьтебяпообедать?
 — Тызабываешьосвоихсемейныхобязанностях, — покачалаголовойАндреа. — Тыобедаешьздесь. Неопаздывай: ввосемьчасовипригалстуке, пожалуйста.
 — Ввосемьчасов, — послушноповторилон.
 Девушкаперебраласькнемунаколени, прижаласькширокойкрепкойгрудии, прикрывглаза, подставилаполные, красивоочерченныегубыдляпоцелуя. Боланснескрываемымудовольствиемпоцеловалее. Андреатомновздохнула, ещетеснееприжаласькнемуиположилаголовунаплечо.
 — Сегодняоченьжарко, — сказалаона. — Насчетобеданебеспокойся. Потоммысможемкуда-нибудьпоехать.
 Боланрассеяннопогладилеепопышномузаду, слегкаподтолкнул, чтобысогнатьсколени, вставсшезлонга, направилсяктойдвери, закоторойскрылсяДиджордже. Онобернулсябыло, чтобысказатьдевушке "пока!", ноонаужеисчезлавдоме. Макпрошелподаркуинаправилсякстоянкемашин. Навстречуемувдольстеныдомашагалкоренастыймужчинавлегкомлетнемкостюме. ЭтогочеловекаБоланневиделниразузатенесколькодней, чтоонприезжалнавиллу. МужчинаостановилсяиудивленновоззрилсянаБолана.
 — Авыктотакой?
 — Уверен, чтовыузнаетеэтоибезмоейпомощи, — дружелюбноответилБолан.
 Оннепринужденноуселсязарульшикарного "мерседеса", завелмоторирванулсместа, выбросивиз-подколесфонтанмелкогогравия, которымбылапосыпанаплощадка.
 Человеквлетнемкостюмерастеряннонаблюдал, какмощнаямашинаостановиласьуворот, аохранникзаглянулвсалон, желаяубедиться, чтозарулемсидиттот, ктоимеетправобыватьздесь, — простаяформальностьстехпор, какБолан-ЛамбреттасталпосещатьдомДиджордже.
 Боланпроехалскилометр, преждечемвзглянулвзеркалонасвоепомертвевшееотболилицо. Оносторожноприкоснулсякщекевтомместе, кудапришелсяударДиджордже, искривилсяотостройболи. Тогдаемупришлосьсобратьвкулаквсюволю, чтобынеотреагироватьнаневыносимуюболь, пронзившуюего, словноклинок. Макнадеялся, чтоударнепричинилемуникакихвнутреннихповреждений. Всешлослишкомхорошо, чтобытеперьегоподвелоновоелицо. Да... всескладывалоськакнельзялучше. МакподумалобАндреасосмешаннымчувствомудовольствияисожаления. Ихотношения, разумеется, неимелибудущего... Оннеимелникакихоснованийчувствоватьсебявиновнымвтом, чтоиспользуетдевушкувличныхцелях. Онаужесозреладляподобнойсвязи, будьтоБоланлибокто-тодругой... Апочемубыинет? Онейпользовался, этотак, новедьионавоспользоваласьим. Этобылотакочевидно. Онахотела, чтобыДиджорджезасталихвдвусмысленнойситуации. АндреавоспользоваласьБоланом, чтобыпричинитьотцуболь. Ну, чтож. Боланпользовалсяеюстойжецелью.
 Сэтимимыслямиондобралсядоотеля. Поднявшиськсебевномер, Макпринялдуш, наделлегкийкостюмисунулревольвервкобуруподмышкой. Боланспустилсявхолл, кивкомголовыподозвалпортье, вечноулыбающегосячеловечкалетсорока, иположилпереднимнастойкудвадцатидолларовуюбанкноту.
 — Мнойкто-нибудьинтересовался? — спросилон.
 Портьеуставилсясначаланабанкноту, потомобратилтусклыйвзгляднаклиента.
 — Ачто, вамикто-тоинтересовался, мистерЛамбретта? — невиннопереспросилон.
 — Этоспрашиваюнея, адвадцатьдолларов.
 — Мнекажется...
 Портьенервнопобарабанилпальцамипостойкеихитроулыбнулся.
 — Мнекажется, былтутодинтипменьшечасатомуназад... Таконинтересовалсявашейособой, мистерЛамбретта.
 — Чтовыемусказали?
 Портьеопустилглазаназеленуюбумажку, сноваулыбнулсяидобавил:
 — Ачтотамговорить? Выостановилисьздесь. Платитеналичными, анекредитнойкарточкой. Человекспокойный, несуетеносневсвоиделаи...
 ОнумоляющепосмотрелнаБолана.
 — Икаждоеутроделаюставкинастодолларовыхклячуместногобукмекера, — закончилзанегоБолан.
 Портьебросалпосторонамкосыевзгляды, нинамигнепереставаяулыбаться.
 — Естьвещи, окоторыхнестоитговоритьвслух, мистерЛамбретта, — нервносказалон. — Ябыпредпочел, чтобвысохраниливтайнекое-какиеваши... э-э... связи.
 Боланзабралдвадцатьдолларов, шагнулназадирасстегнулпиджак, открываявзглядупортьемаленькийР.32 вкобуреподмышкой. Порывшисьвкарманах, Маквытащилтугонабитыйбумажникинеторопливовложилвнегодвадцатидолларовуюбумажку, авместонееуронилнастойкубанкнотувпятьдесятдолларов. Портьеотвелглазаотревольвераиуставилсянановуюбумажку. Оннервнооблизалгубыипроизнес:
 — Прямонезнаю, чтоисказать...
 — Атутнечегознать, — добродушносказалБолан. — Мневрядлистоитторчатьздесьисоритьденьгами. Непрощеливытащитьвасиз-застойкиивлепитьпарудобрыхоплеух? Вамнеприходилавголовутакаямысль?
 Судяповсему, подобнаямысль, хотьисопозданием, посетилаипортье. Оннагнулсянадстойкойизаговорщическизашептал:
 — Этотчеловекхотелзнать, ктовыискемвыобщаетесь, мистерЛамбретта. Ядумал, вамнечегоскрывать. Ясказал, скакоговременивыпроживаетеунас, ичтовыглядите, какспокойныйивоспитанныйджентльмен. Ах, да! Кажется, яещесказалему, чтоД'Агостаприезжалазавамиразадва. Может, мненестоилоговоритьэто? Надеюсь, яневыдалникакойтайны. Д'Агостатакаяочаровательнаямолодаяженщина... слишкоммолодая, чтобыбытьвдовой. Оченьжаль, поверьтемне...
 — Выемусказалиолошадях?
 — Да, мистер. О! Уверен, чтоэтонеповредитвам. Яужеделалставкиидлятогоджентльмена.
 — Так... Ктоон?
 Нижняягубапортьезадрожала.
 — МистерМараско. Кажется, егозовут "Мед" Мараско. Странноеимядлячеловекаегокомплекции, но...
 — Ивыговорилиснимомоейпочте?
 Лицопортьевытянулось.
 — Я... э-э... Мараско— партнерДжулианаДиджордже, мистерЛамбретта. Вы, конечноже, знаете, чтомистерДиджорджеотецАндреаД'Агоста. Такимобразом, учитываяэтиобстоятельства, ясчелвозможным...
 — Значит, выговорилиснимомоейпочте!
 — Да, мистер. Ясказалему, чтовыполучилиписьмаизФлоридыиНью-Джерси. Может, мненестоило...
 — Ну, ладно! Оставьте, — прервалБоланпортьеивложилвегомокруюотпотарукупятидесятидолларовуюкупюру.
 Оншелквыходучерезвесьхолл, иналицеегоиграладовольнаяулыбка. Прикрытиесработало.




 Глава 12


 — Этопроходимец, какихмало, — увещевалдочьДиджордже. — Поверьмне, бамбина.
 Онтерпетьнемогитальянскихсловвповседневнойречи, ноэтоотеческое "бамбина" должнобылоподчеркнутьихродственныеотношения. Андреаправильнопонималапсихологиюподобногосемейногообращения. Ниводномдругомместеконфликтпоколенийтакнебросалсявглаза, каквсемействеДиджордже. Матьидочьужедавноутратилиобщийязык. МамапроводилавсесвоевремявпутешествияхипосещенияхдворцовитальянскойРивьеры, амеждуотцомидочерьюповелосьтак, чтословечко "бамбина" сталосигналомкпримирениюещестехпор, когдатрехлетняяАндреаполучиласвоюпервуютрепку. Ласковоеслово "бамбина" призывалозакопатьтопорвойны, успокоитьзадетоесамолюбиеилиготовилоплацдармдлясообщенияплохихвестей, чтоисобиралсясейчассделатьДиджордже.
 — Унегонетдажеприличныхсвязей, — продолжалраздосадованныйотец. — Этоодиночка, ничтожество, наемныйубийца, готовыйзагрошипристрелитьматьродную, босяк, которогоможеткупитьктоугодно. Мненехочетсяговоритьтебеэто, нотыдолжнабытьболееразборчивавлюдях, которыхприглашаешьвдом, дорогая. Нахлебники, вродеэтого, могутпричинитьтвоемупапочкелишьмассунеприятностей. Ктомужеподобныетипыобычнокончаютспулейвголове, оставляяпослесебязаплаканныхвдовисирот. Опускаясьнадно, онувлечетзасобойитебя. Явовсенесобираюсьвыбиратьтебедрузей, но... вконцеконцов... послушай, бамбина, тытеперьвкурсевсехделизнаешь, какимосторожнымдолженбытьтвойпапуля.
 — Изкакихисточниковтыполучилэтисведения? — удивительноспокойнымголосомспросилаАндреа.
 — Знатьтакиевещи— частьмоейработы.
 — Да, японимаю, папа, — терпеливоответиладевушка, — нонаэтотразтвоиосведомителиошибаются. Фрэнк... дачтотам! Янезнаю, каконзарабатываетнажизнь, имне, вобщем-то, наплеватьнаэто. Онмненравится, абольшеменяничегонеинтересует.
 Ееглазапотемнели, ионананеслапапочкеударнижепояса:
 — Крометого, гдебылабысейчася, наведимамаотебесправкилеттридцатьтомуназад?
 — Ай-яй-яй! — простоналДиджордже.
 Онударилсялоктемостенуи, скривившись, потрясрукой.
 — Тынехочешьприслушатьсякголосуразума, бамбина, — сказал, наконец, он. — Тысоздаешьдополнительныетрудностисвоемупапочке. Да, уменяестьпроблемы. Ноонинеимеютничегообщегостем, чтоясделалдлятвоейматериидлятебя. Ичтоже? Япредпринялкое-какиемеры, окоторыхмненехочетсяговорить. Любойнамоемместепоступилбытакже. Новременаизменились, миризменился, внембольшенетместадлягрошовыхнаемныхубийц. Ты, наверное, считаешь, чтотвойпапаникогданедумалвпервуюочередьосчастьеженыисвоегоребенка, а? Тыдумалаобэтом?
 — Тыбыперерезалгорлоимаме, имне, толькопожелайтоготвоибратьяпокрови! Тызнаешь, чтояговорюправду. ДажетеперьКозаНострапревышевсего, развенетак, папа? Онаважнее, чемсемья, родинаилисамГосподьБог. Главное— верность "нашемуделу", правда, папочка?
 Андреапопалавточку. Лицоотцапобледнело, едвалишьонапроизнесладваслова— "КозаНостра". Оннатянуторассмеялся:
 — Эй, откудатынабраласьтакихглупостей? Ктозабилтебеголовуподобнымисказками? Ктонаговорилчепухимоейбамбине?
 Андреахолоднопосмотреланаотца.
 — Этонечепуха, аправда. РодомонаизНью-Йорка, издвадцатых-тридцатыхгодов. Сейчасэтоизвестновсем, папа. Неудивлюсь, еслиузнаю, чтообэтомпишутдажевшкольныхучебниках. Такчтожетымнескажешь? ИлитебетожехочетсяпопастьвИсторию? Мафияи "КозаНостра" — одноитоже, обэтомзнаетвесьмир— итыпринадлежишьейдомозгакостей. Язнаю, ктотыичтоты. Поэтомуизбавьменяотсвоего "бамбина" искажипрямо, чтодочьпроходимцанеимеетправавыйтизамужзатакогожепроходимца. Каковамать, таковаидочь, папа. Яблокоотяблонинедалекопадает. Итуттыбессиленчто-либосделать, такчтосмирисьсэтим.
 ДжулианДиджордженерассердилсяидаженеобиделся. Емубылострашноигорько.
 — Хорошо. Еслитыхотелапричинитьотцуболь, тотысвоегодобилась, — негромкопроизнесон. — Впрочем, янатебянесержусь. Этохорошо, чтомывыяснилиотношения. Покрайнеймере, теперьязнаю, откудаждатьудар. Тысовершенноправа, бамбина. Диджнестоилиломаногогрошадотехпор, покамафиянесделалаизнегочеловека. Тыправа. Янеполучилтакогоблестящегообразования, какты, изазавтраком, вотличиеоттебя, янежралложкамичернуюикру.
 Онраскинулрукииобвелвзглядомроскошнуюобстановку, словновиделеевпервыевжизни.
 — Домишковродеэтого... когдаябылпацаном, такойдомказалсямнесказочнымзамком. Всем, чтотыимеешь, — запомниэто— тыобязана "нашемуделу" — "КозаНостра". Онакормиттебяиодевает. Иеслибытьчестнымдоконца, всемэтимточнотакжеобязанейия, твойотец. Имейтыхотьнадвацентраздравогосмысла, товыразилабыейзаэтопризнательностьвместотого, чтобынестивсякуючушь. Запомниещевотчто: тыслишкомумна, чтобыговоритьглупостисвоемуотцу. То, чтотысказаланасчетперерезанныхглоток— сущаяправда. Вжизнивсеможетпроизойти, дажесдочкойкапо. Воттак! Атыдумала, чтоябудувсеотрицать? Нет! Диджничегонеотрицает. Такчтонатвоемместе, миссНеблагодарная, ябыхорошенькоподумал, преждечемговоритьопапиныхдрузьях, которымэтоможетнепонравиться. Договорились? Диджможетмногое, да! ОнсамыйглавныйбосскзападуотФеникса, ноянеБог, бамбина. Когдасверхуприходитприказ, онобретаетсилузакона. Контрактестьконтракт, иневажно, чьятыдочьилижена.
 Диджорджеподошелкдочериисотчаяниемпосмотрелнанее.
 — Подобныйразговор— простопозордляотцаиегодитяти. Такоебольшенеповторится, бамбина?
 — Нет, папа, неповторится, — тихоответилаАндреа.
 — ТыскажешьэтомуЛамбретта, чтобыонпроваливалковсемчертям.
 Андреатяжеловздохнула.
 — Да, папа. Онпридеткнамнаобед, итогдаяскажуему.
 — Хочешь, ясамдамемуотворотповорот? — снежностьюглядянадочь, предложилДиджордже.
 — Да, да, пожалуйста, — глазадевушкинаполнилисьслезами. Онавскочилананогиисплачембросиласьвонизкомнаты. — Извинименя, папа!
 Диджорджесхватилсостолатяжелуюхрустальнуюпепельницуичтобылосилхватилеюостену.
 — Итыменятоже, бамбина, — прошепталонвпустоту.




 Глава 13


 Дворецкий, мужчинасквадратнымиплечамиистальнымвзглядом, пригласилБоланапройтивсалон. Макубросилосьвглаза, чтоегоклассическийкостюм-двойкасиделнанемпревосходно, нопиджакнестолькоскрывал, скольковыставлялнапоказпистолет, который "дворецкий" носилслевавкобуреподмышкой. Дворецкийпредложилнапитки, иБоланвзялсподносавысокийстакансоскотчем. Отхлебнувглоток, онудобноустроилсявглубокомкожаномкресле. Управоголоктятутжепоявиласьпепельницанавысокойподставке. ОхранникмолчаоткланялсяиоставилМакаводиночестве.
 Неяркийсветскрадывалпространствоиоживлялнеясные, едваочерченныетени. ВзглядБоланаскользнулпостеллажам, забитымдорогимикнигами, страницкоторыхявнонекасаласьничьярука. Макощутилнеприятныйхолодок, заставившийеговздрогнуть: занимнаблюдали, ончувствовалэто. Боланспокойновытащилсигарету, прикурил, потомвсталиоднимглоткомосушилсвойстакан. Поставивегонаподнос, онрасстегнулпиджаки, нескрываясь, проверилсостояниесвоегоревольвера. Убедившись, чтовсевполномпорядке, Максновазастегнулпиджакисталбесцельнобродитьпосалону-библиотекеизуглавугол. Егоожиданиепродлилосьнетакужидолго: дверьраспахнулась, ивсалонвошлидвачеловека. ОдногоизнихБоланузналсразу: гладколицыймолодойпарень, напоминавшийстудентауниверситета, былоднимизохранниковвиллы. Егоспутникпоходилнабоксера-тяжеловеса, хотяпередвигалсясзавиднойлегкостьюидажеизяществом. Егошироченныеплечиилицоцветарубленойговядинывнушалиопределенноепочтение. Подкачалитольконоги— онвполнемогноситьдетскуюобувь. ЭтогочеловекаБоланвстретилсегодня, уезжаясвиллы. Молодойзастылудвери, даженепытаясьспрятатьсвойкольт 38. ЗдоровякподошелкБолануиостановилсясправаотнего.
 — Вдекларациивызабылиуказатьсвойинструмент, — вполнедружелюбно, хотяинебезирониизаявил "МаленькиеНожки".
 — Мнебыхотелосьзнать, комуядолженвручитьего, — натянутопроизнесБолан.
 — МенязовутМараско, — серьезноответилтяжеловес.
 — О'кей! — Болансогласнокивнул.
 Егорукамедленноподняласьклацканупиджака.
 — Нетак! — быстроотреагировалМараско. — Наклонитесьвперед, рукинастол.
 — Обэтомнеможетбытьиречи, — нагубахБоланазаиграламягкаяулыбка. Онуказалвзглядомнамолодогоохранникаудверей.
 — Яникогданеповорачиваюсьспинойквооруженномучеловеку.
 ТеперьподобиеулыбкискользнулопокрупномулицуМараско.
 — Хорошо, нобудьтеблагоразумны. Кладитеревольвернастол.
 Боланвыполнилкоманду, аМараскошагнулкстолу, сгребревольвериопустилегосебевкарманпиджака.
 — Выполучитеегонавыходе, — добавилон.
 Марасконаправилсябылокдвери, затемобернулсяи, испытующепосмотревнаБолана, спросил:
 — ВасзовутЛамбретта?
 Боланкивнул.
 — Авы, часом, неродственникРоккиЛамбреттаизДжерси-Сити?
 — Этобылмойдвоюродныйбрат, — спокойноответилБолан. — Онумерв 1962 году.
 Мараскосогласнокивнулголовой, сновашагнулкдвери, потомобернулсяещераз.
 — Значит, выФрэнки, а?
 Боланрасплылсявулыбке.
 — Кчемустольковопросов, приятель? Вамизвестномоеимя.
 — АвыникогданеработаливМайамииливСэнт-Пите?
 — Аможет, мнесестьинаписатьподробнуюавтобиографию?
 Мараскопожалшироченнымиплечамиипошелкдвери.
 — МистерДиджорджесейчасспуститсяквам. Устраивайтесьпоудобнее.
 — Ячувствовалсебяпревосходно, поканепришливы, — ссарказмомзаметилБолан.
 Мараскоподмигнулемуивышел. Егонапарник— молодойсопляк— улыбнулсяБолануипоследовалзатяжеловесом, закрываязасобойдверь. Боланснепроницаемымлицомпосмотрелимвслед, затемвернулсякбаруиплеснулсебевстаканещенемногоскотча. Онпо-прежнемуощущалнасебечужойвзгляд, нобольшенебоялся, чтонесможетубедительносыгратьсвоюроль. Онвыросвитальянскомкварталеипонималсвоегопротивника. Время, проведенноевПиттсфилдевсемействеСерджиоФренчи, позволилоМакуприобрестинеоценимыйопыт. Ионпродолжалспектакль: попивалскотчимерилшагамисалон. Такпрошломинутпять, наконец, дверьоткрыласьивбиблиотекувошелДжулианДиджордже.
 — ЧтовыделаетевПалм-Спрингс? — вместоприветствияспросилон, сразужеберябыказарога.
 Болансделалвид, будтоначинаетнервничать.
 — Мнеэтоуженадоело. Послушайте, этобылашутка, иянесталпортитьее. Уменяникогданебылосерьезныхнамеренийотносительновашейдочери. Мыпростонемногоразвлеклисьивсе. Когдавыпоявилисьвдоме, ярешилнесколькосгладитьнеловкуюситуацию, сложившуюсяипомоейвинетоже. Ношутказашласлишкомдалеко, иейпораположитьконец.
 ПолицуДиджордженельзябылопонять, какиеэмоциивладелиимвэтуминуту.
 — Отвечайтенамойвопрос, — сухосказалон.
 — Выужезнаетеответ! — взорвалсяБолан-Ламбретта.
 — Почемувывыбралидлясвоихразвлечениймоюдочь?
 Глазалже-Ламбреттаполезлиналоб.
 — Вычто, издеваетесьнадомной? Какоймужчинанехотелбы...
 Онвдругзамолчал, порылсявкарманах, вытащилсигаретыисунулоднуврот, нопочтитутжевыплюнулее, даженеуспевприкурить.
 — Послушайте, Дидж, онавзрослаяженщина, очаровательнаяи, извините, совсемнепохожаянаДевуМарию. Мыпознакомилисьснейвбаремоегоотеляисталидрузьями. Ияпервыйстрашноудивился, когдаузнал, чтоонавашадочь. ВедьеефамилиятеперьД'Агоста, анеДиджордже. Мыснейзнакомывсеготридня.
 ПлечиДиджорджеслегкапообмякли, нолицопо-прежнемуоставалоськаменным.
 — ЧтопривеловасвПалм-Спрингс?
 ВместоответаБоланвытащилизкарманагазетнуювырезкуисбрезгливойминойбросилеенастол.
 — Стоитлизадаватьподобныйвопрос?
 Диджорджеподошелкстолуивзялвырезку.
 Онразвернулее, взглянулназаголовоки, уронивбумажкунастол, расхохотался.
 — Такяипредполагал!
 БоланподобралвырезкусостатьейоподвигахПалачавЛос-Анджелесеисегофотографиейкрупнымпланом.
 — Говорят, чтоконтрактвсеещеоткрыт, — пробормоталон, заботливопрячагазетнуювырезкувовнутреннийкарманпиджака.
 — Ивызахотелишутязаработатьстотысячдолларов? — захлебываясьотсмеха, простоналкапо, вытираявыступившиенаглазахслезы.
 — Яуслышал, чтовэтихместахбосс— вы, иподумал, чтостоитрискнуть.
 — Авынеподумали, чтоэтотсукин, сынБоланможетсейчаснаходиться, например, вБразилии? ИличтоонмертвипохороненполициейнамуниципальномкладбищевПалм-Вилледж?
 Болан-Ламбреттапрезрительнозаворчалвответ:
 — Онздесь, вПалм-Спрингс!
 ВесельеразомслинялослицаДиджордже.
 — Откудавызнаете?
 — Мыснимужевстречались.
 Боланпроворнорасстегнулрубашкуи, распахнувее, показалдлинныйшрамполевомубоку.
 — Этубороздупропахалапуля 45 калибра, — процедилонсквозьзубы. — РаботаПалача...
 — Непроизноситеэтослово!
 — Какоеслово?
 — Неназывайтеэтогонегодяяпокличке! Ну-ка, покажитевашуцарапину.
 — Значит, по-вашему, этоцарапина? — возмутилсяЛамбреттаиещевышезадралрубашку, демонстрируязарубцевавшуюсярану.
 Диджорджеудивленноприщелкнулязыком.
 — Вамповезло, Фрэнки! Парусантиметровправееи... — онсвидомзнатокаосмотрелрану.
 — Заживаетхорошо. Сколькопрошловремени? Околонедели?
 — Почти.
 Ламбреттазастегнулрубашкуизаправилеевбрюки.
 — Да, вамкрупноповезло, — повторилДиджордже. — ВасбыследовалоназватьФрэнкиСчастливчик. Малоктоможетпохвастатьтем, чтоемуудалосьпотягатьсяссамимБоланом. Кстати, выуверены, чтоэтобылон?
 Напряженность, царившаядосихпорватмосфересалона, постепеннорассеивалась, уступаяместочувствузаконногоуважениякчеловеку, рискнувшемулицомклицусойтисьсБоланом. Лже-Ламбреттатутжепочувствовалперемену.
 — Он, актожееще! МыстолкнулисьснимноскносувДезертДжанкшн, вовторниквечером.
 — Этоменьшечемвкилометреотсюда, — начинаянервничать, уточнилДиджордже.
 — Да. Яехалсюда, чтобыознакомитьсясобстановкой. Онтоже, какяполагаю. Такмыивстретились.
 — Вперестрелкевыпопаливнего? — быстроспросилДиджордже.
 — Недумаю. Всепроизошлооченьбыстро, неожиданно. Нашимашиныоказалисьрядомнаперекрестке: горелкрасныйсвет. Яувиделего, иБоланпонял, чтояузналего. Мыобменялисьнесколькимивыстрелами, потомБоланнесталждатьпродолжения, развернулсяибылтаков. Яподумал, чтонамещепредставитсявозможностьвстретиться. Аноситьсязанимпогородуистрелятьизмашинымненехотелось, ктомужеещеэтарана...
 — Чтоунегозамашина, Счастливчик?
 — Здоровенная, кажется, "крайслер".
 Диджорджестукнулкулакомполадонидругойрукиизадумчивообошелвокругстола.
 — Значит, вовторниквечеромбудетнеделя?
 — Да. Нояготовбитьсяобзаклад, чтоонещездесь.
 Диджорджеподнессжатыйкулаккортуикуснулсебязафалангупальца.
 — Наверное, выегоранили. Онгде-топрячется.
 — Возможно.
 ВэтотсамыймоментдверьсгрохотомотвориласьиАндреаД'Агоста, словнофурия, ворваласьвсалон, волочазасобойбольшуюдорожнуюсумку.
 — Тыужесказалэтомуничтожеству, чтобыонпроваливал, папа? — громкоспросилаонарезким, неприятнымголосом.
 — Ещенет, — буркнулДиджордже.
 Онсраздражениемпосмотрелнадочь. Емуникогданенравилосьеемини-платьевобтяжкусвысокимиразрезамипобокам, обнажавшимибедра.
 — Тогдапоторопись, потомучтояпроваливаювместесниминесобираюсьтерятьвремявэтомсумасшедшемдоме.
 АндреаглянуланаБолана.
 — Пошли, Фрэнк. Намздесьнечегоделать.
 — Тыишагуотсюданесделаешь! — заревелДиджордже. — Тыостанешьсяздесь!
 — Тызастрелишьменя, еслияуйду, иперережешьгорло, еслиостанусь! — Андреаистерическирассмеялась, подошлакБолануиположиларукуемунаплечо.
 — Чтотыскажешь, Фрэнк? — захихикалаона. — Чтотыдумаешьочеловеке, которыйугрожаетсвоейдочерисмертьюпорецептумафии? Смешно, правда?
 Внезапновеерукепоявилсямаленькийревольвер.
 — Пойдем, Фрэнк. Яочищудорогу, — ионаснованеестественногромкорасхохоталась. — Неудивляйся, папочка. Этоуменявкрови. Каковотец, таковаидочь. Яродиласьсправомнаубийство.
 Диджорджевыгляделтак, словноегозаветнымжеланиембылолечьиумереть. БоланвырвалревольверизрукАндреаиотвесилейзвонкуюоплеуху. Покачнувшись, онасделалапарушаговирухнуланапол.
 — Назадяуженевернусь, — прошепталаона, держасьзапокрасневшующеку.
 Боланбросилревольвернастол, обнялАндреаинежнопоцеловалвпылающующеку, потомвзвалилеенаплечииспокойноспросилДиджордже:
 — Кудаее?
 — Перваякомнатанаверху, — бросилДиджордже.
 ОнпроводилБоланадосамогохолла, гдеонивстретилизаметносмущенного "Меда" Мараско.
 Переброшенная, словномакинтош, черезплечоБолана, Андреависелаголовойвниз.
 — Яневер... вернусь, — бормоталаона.
 — Пьяна, кактридцатьшестьполяков, — сулыбкойсообщилМакМараско.
 Онобошелтелохранителяиподнялсяполестнице. Диджорджепошелбылоследом, потомвдругостановилсяиобернулсякМараско.
 — Эй, Фил, познакомьсясФрэнкиСчастливчиком. Онприсоединяетсякнам. Так, Фрэнки?
 — Точно.
 Боландаженеобернулся. Счастливчик— значитудачливый, иэтотак. Болануповезло, чтоДжулианДиджордженесмоготличитьранынедельнойдавностиотдвухнедельной. Повезло, чтовнужныймоментоноказалсявнужномместе. Ноособымподаркомсудьбыможносчитатьразногласия, раздиравшиесемьюДиджордже.
 Макосторожноположилдевушкунакровать. ОтецселвозленееиобернулсякБолану.
 — Спасибо, Фрэнки. Янемногопосижусней. Намнужнокоеочемпоговорить. Спускайсявнизипознакомьсяслюдьми. Позжемыпобеседуемстобойнаедине.
 — Судовольствием.
 Палачпристальнопосмотрелнакапоиз-подмаскиЛамбретта, затемвышелизкомнатыиотправилсязнакомитьсяссемейством.




 Глава 14


 ПослевозвращенияизПалм-ВилледжКарлЛайонсбылотстраненотучастиявоперации "Тяжелыйслучай". ОнвзялдесятьднейотпускаивместесженойисыномотправилсявпутешествиепоКалифорнии. Загоревшийиотдохнувший, онвышелнаслужбу 20 октября, сгораяотнетерпенияузнатькругсвоихновыхслужебныхобязанностей. СудьбаиприключениянекоегоМакаБоланакак-тонезаметноотошлиназаднийплан, иКарлискренненадеялся, чтомыслиобэтоманархистебольшенепотревожатего. Лайонсвсегдабылхорошимполицейским, иемухотелосьтакимжеиостаться. СержантавовсенепрельщалавозможностьсновавстретитьБолананасвоемпутиприисполнениислужебныхобязанностей.
 Почтивсесвежиесплетни, ходившиепоуправлениюполиции, касались, главнымобразом, роспускагруппы, занимавшейсяделомБолана, инеясногобудущегоТимаБраддока. ЭтиновостиискреннеогорчилиЛайонса, посколькуониспытывалуважениеипривязанностьксвоенравномукапитану. Крометого, онсчитал, чтонемалаядоляответственностизапровалоперации, которойруководилБрад-док, лежитинанем. Карлпостоянноиспытывалугрызениясовести, разрывалсямеждучувствомдолгаиверностью, нопродолжалсчитать, чтосамойглавнойобязанностьюполицейскогоостаетсясохранениеимсвоейморальнойчистоты. Сэтойточкизрения, онпоступилединственноправильнымобразом, работаявгруппе "Тяжелыйслучай". ОндваждыдалПалачууйти. Браддок, конечно, ничегонезналобэтомпредательстве, ктомуже, Лайонсвовсенесчиталсвоидействияпреступными. Жизньхорошегочеловекатогдависеланаволоске, идажемыслиобудущемТимБраддоканесмоглизаставитьКарлаоборватьего.
 Вобщем, сержантЛайонсиспытывалогромноеудовлетворениеоттого, чтоемубольшенепридетсязаниматьсяделомБолана. Вглубинедушионнадеялся, чтоникогдабольшенеувидитегоинеуслышитонем. Сержантвзялвыпискуизприказа, всоответствиискоторымназначалсявотделпоборьбеснаркотиками, иотправилсяксвоемуновомушефу. Карлагостеприимновстретиливновомотделеи, послекороткойбеседы, зажавподмышкойворохбумаг, оннаправилсяводинизпустыхкабинетов, чтобыспокойноознакомитьсясдокументами. Вскорепослеполуночи, когдаЛайонсещекорпелнадбумагами, егоновыйнапарникАлМакинтошпозвалсержантактелефону.
 — Дежурныйсказал, чтозвониткакой-тоосведомитель.
 Лайонсудрученновзглянулнакучупапок, которыеондажеещенераскрывал.
 — Нояженезнаюниодногоосведомителяотделапоборьбеснаркотиками, Ал. Может, тысампослушаешь, чтооннамхочетсообщить?
 — Этоттиппопросилпозватьличнотебя, Карл.
 БровиЛайонсаудивленнопоползливверх. Онпротянулрукуиснялтрубкусвоеготелефона.
 — СержантЛайонсслушает.
 — Язвонюиздалека, такчтодавайтепокороче, — раздалсявтрубкеприглушенныйголос. — Яхочу, чтобывыустроилимневстречусвысокопоставленнымфедеральнымагентом, занимающимсяпроблемойнаркотиков. Уменяестьсведения, которыезаинтересуютего.
 Лайонсрастерялся:
 — Нопочемуя? Откудавыменязнаете? Каквыузналимоеимя?
 — Изнадежногоисточника, — ответилголос. — Имне, ивамдонегодалеко. Таквыберетесьустроитьмневстречу?
 — Попробую.
 ЛайонсподалзнакМакинтошу, итотпошелвсмежнуюкомнату, гдестоялпараллельныйтелефон.
 — Оставьтемневашикоординаты, — преддожилсержант. — Япозвонювамсразуже, кактолькоузнаючто-нибудьконкретное.
 Егособеседникнегромкорассмеялся.
 — Неприкидывайтесьпростачком, сержант. Ямогуперезвонитьвамсюдавпятьутра?
 — Постараюсьвсеустроить, — пообещалЛайонс, — ноянемогудатьвамникакихгарантий.
 — Всежепопробуйте. Выдадитемнеимяиномертелефона, чтобыямогвыложитьвсе, чтознаю. Тольконеподсовывайтемнедурака. Делооченьважноеинетерпитотлагательства.
 — Тогдапочемубывамнесообщитьмнеобовсемсейчас?
 Макинтош, струбкойууха, стоявдверномпроемесмежногокабинета, наблюдалзаЛайонсом. Онподнялбольшойпалециподмигнулсержанту.
 Надругомконцепроводанасекундусталотихо.
 — Недумаю, чтовамзахочетсявмешиватьсявэтодело, — сновазаговорилосведомитель.
 — Явсепередамкомпетентномучеловеку.
 — Речьидетоконтрабанденаркотиков. Тутзамешанамафия, Лайонс, иделоставитсясбольшимразмахом. Уменяестьимена, даты, маршруты, ордеразаказовивсепрочее. Этонетелефонныйразговор, иянехочуиметьделоспосредниками.
 — Ямогугде-нибудьвстретитьсясвами, — предложилЛайонс, улыбаясьсвоемунапарнику.
 — Выуверены, чтохотитезанятьсяэтойпроблемой?
 — Этомояработа, мистер... мистер...
 — НазывайтеменяПойнтером [1] . Подумайтехорошенько. Япозвонювпятьчасов, имыдоговоримсяовстрече. Нотолькобезглупостей.
 Итутвголовусержантазакралосьудивительноеподозрение.
 — АвыслучайнонеБолан?
 Незнакомецответилбезколебаний:
 — Говорят, чтоБоланмертв.
 — А?
 — Яперезвонювпятьчасов.
 — Погодите, яхотелбыкоевчемразобраться. ВычленОрганизации, мистерПойнтер?
 — Скорееда, чемнет.
 Втрубкераздалиськороткиегудки. Разговорбылокончен. МакинтошположилтрубкуивкрайневозбужденномсостоянииподлетелкЛайонсу.
 — ЭтоможетстатьсамымбольшимделомсовременВалачи!
 — Ксчастью, тывсеслышалсвоимиушами.
 Лайонссмахнулвящикстоланедочитанныебумаги.
 — Пойдемдоложимобовсемлейтенанту. Пойнтерсказал, чтозвонитиздалека. Меняэтозаинтриговало. Хотелосьбымнезнать, откудаонузналмоеимя. Изачемемувсеэто.


* * *

 21 октября, в 7.30 утравлос-анджелесскомДворцеПравосудияначаласьсверхсекретнаяоперацияподкодовымназванием "Наводчик". Взаимодействиемеждуведомствамиосуществлялосьнасамомвысокомуровне. Отлос-анджелесскогоуправленияполициивоперациибылизадействованысержантыКарлЛайонсиАлМакинтош; отминистерстваюстицииСША— ГарольдБроньола; лос-анджелесскоеотделениеФБРпредставлялРэймондПорточези, аотделпоборьбеснаркомафиейКазначействаСША— агентыДжорджБрумейериМануэльдеЛаверка.
 НинамигнезатухающаявойнаПалачаспреступнымСиндикатомобрелановый, ещеболееопасныйоборот.




 Глава 15


 НесколькимиднямираньшевернулсяВиллиУокерсосвоейкомандойипривезотрицательныйответотносительноМакаБоланаиЛуПена.
 — Вэтомгородеихнет, Дидж, — заявилВилли. — ДажееслиБоланапохорониливПалм-Вилледж, тамниктоничегонезнает. Мыговорилисовсеми, начинаясмэраикончаяслужащимипохоронногобюро. СкрюиЛуитожеисчезбесследно. Личноядумаю, чтоЛуиспрятался... ЛибоБоланприкончилегоиспряталтруптак, чтобыиконцовнельзябылонайти.
 КомандаУокерабылаприведенавготовностьномеродиниотправленанапостоянноепатрулированиеПалм-Спрингс. ВсехважныхпосетителейвиллыДиджордже, аихбылонемалозапоследниенесколькодней, сопровождалотаэропортаиобратнонастоящийвооруженныйэскорт. СамдомсталвыглядетькакчастьлинииМажино. АндреаД'Агоста, похоже, находиласьподдомашнимарестомиредковыходилаизсвоейкомнаты. Дажевтехредкихслучаях, когдаонаотправляласьискупатьсявбассейн, еесопровождалиохранники.
 Атмосферавдомескаждымднемнакаляласьвсебольшеибольше. К 21 октябряДжулианДиджорджесталпростоневыносим. ОколополудняонвызвалксебеФилаМараско.
 — СкрюиЛуиначинаетменясерьезнобеспокоить. Неможешьлитынайтикого-нибудь, ктопоговорилбысним?
 ЛицоМараскоосталосьнепроницаемым.
 — Луиследовалобыпонять, чтооннедолжентакбеспокоитьтебя, Дидж. Думаю, оннапраснозаставляетнасискатьего.
 — Тысловночитаешьмоимысли, Фил. Мыобапонимаем, чтопроисходит: СкрюиЛуиизбегаетменя.
 — Честномучеловекунетнуждыбоятьсясвоейсемьи. Может, этогордыня. Онговориллюдям, чтоневернетсябезголовыБолана.
 Диджорджезадумался.
 — Нужнопуститьслушок, чтоСкрюиЛуизаинтересованввозвращениидомой.
 Мараскоотличнопонималсмыслэтой, напервыйвзгляд, безобиднойбеседы. Постороннийнаблюдательподумалбы, чтожалобыДиджордже— нечтоиное, какпроявлениееговсевозраставшейнервозности, нонаязыкесемьиподобныйразговорбылтакжеясен, какприказ. Мараскокивнулголовой.
 — Язаймусьэтим. Дидж. Может, тыхочешьпередатьЛуичто-либоособенное?
 Диджорджевнимательнорассматривалсвоиухоженныеногти.
 — Да. Пустьемупередадут, чтовэтомделемыдержимсявместеилиумираемпоодиночке. Незабудьпередатьему, Фил.
 — Хорошо.
 Мараскозадумчивопобарабанилпальцамипополированнойстолешнице, всталимолчанаправилсякдвери.
 — ЧтотебеудалосьузнатьоФрэнкиСчастливчике? — спокойноспросилвдогонкуДиджордже.
 ВпервыезавремяихбеседывовзглядеМараскопромелькнуликакие-точеловеческиечувства. Онобернулсякбоссуинаеголицепоявилосьозабоченноевыражение.
 — Похоже, чтоонговоритправду, Дидж. Но... Ох! Даженезнаю, чтоисказать. Ребятамоноченьпонравился. Парень, чтонадо!
 Крутой, ноневысовывается. Никомунельститинелижетзадницу. Нассорыненарывается, ноинебоитсяих. Ребятаеголюбят, уважают... Но... незнаю...
 — Японимаютебя, Фил. Менятожечто-тосмущает, нонемогупонять, чтоименно. Тыпроверилегоисторию?
 БровиМараскосошлисьнапереносице.
 — Всепохоженаправду. Нонескажешь, чтобыоноставилмногоследов. Должнобыть, онодиночка. Но, вконцеконцов, янашелодноготипа, которыйзналегопоНью-Джерси. Ксожалению, сейчасонсидитзарешеткойвоФлориде.
 — Тызнаешь, чтоделать? — спросилДиджордже.
 — Да. Кое-чтояужепредпринял. Машиназавертелась, новсеравнопонадобитсявремя, чтобывытащитьегоизтюряги. АпокаяпослалтудаВиктораПоппи. Онпоговоритснимизавтравернется. Тогда-томыиузнаем, действительнолиСчастливчикутаквезет.
 — Мнебыхотелось, чтобсэтимпарнемвсебыловпорядке, — вздохнулДиджордже.
 — Мнетоже.
 — Апокатыснегоглазнеспускай.
 — Хорошо, Дидж.
 — Семьюскоропонадобитьсяувеличить. Япоставлюобэтомвопроснасовете. МнебыхотелосьвзятьэтогоФрэнкиСчастливчикаподопеку, апоэтомуянадеюсь, чтоснимвсевпорядке.
 Марасковзялсязаручкудверии, приоткрывее, остановилсянапороге.
 — Унегоестькое-какиеинтересныеидеи, поэтомуяразрешилемумотатьсяпогороду, какемузаблагорассудиться. ЕслиБоланещездесь, тояготовдержатьпари, чтопервымегонайдетименноФрэнкиСчастливчик.
 Диджорджесновавздохнул.
 — Да, да. Незабудь, чтоясказалтебенасчетСкрюиЛуи.
 — Черездесятьминутвсебудутвкурсе, Дидж.
 — Тызнаешь, чегояхочу, Фил.
 — Знаю, Дидж.
 ВоттакимипростымиипонятнымисловамиониоткрыликонтрактнаубийствоЛуПена. Диджорджесчитал, чтоСкрюиЛуисталвестисебяоченьподозрительно, аподозрительноеповедениеозначает, какправило, нечистуюсовесть. КапоДжулиануДиджорджеоченьхотелосьзнать, почемуЛуПенанежелаетвозвращатьсявдомсемьи. Иответынасвоивопросыонрассчитывалполучитьчерездвадцатьчетыречаса, впротивномслучаеонподпишетконтрактнаубийство, атоидва. ВэтотмоментФилипп "Мед" Мараскоточнознал, чегохотелкапо.
 Ноужечерезполчасаниктонавилленезнал, кточегохочет. Сногсшибательнуюновость, потрясшуювсехобитателейдома, доставил "курьер", котороговысадилналужайкепереддомомарендованныйвертолет.
 Капотутжепринялкурьера— "солдата" изкомандыТони-Опасность.
 — Онинасограбили, мистерДиджордже! Везде! Они...
 — Минутку, минутку! — рявкнулДиджордже, — Кто "они"?
 — Думаю, федеральныеагенты. ОнипровелиналетнанашскладвЧулаВистизабраливсе, чтотамимелось, включаяисодержимоетайниковподполом. Тоннаходилсянаместеиедвауспелунестиноги. Онвелелвампередать, чтомексиканцывзялиМоралесасразужепослетого, каконотправилнамтовар. Тонипопробуетпредупредитьпароходы, нооннеуверен, чтоещенепоздно.
 Диджорджеусталопровелрукойполицу.
 — Ачтоспароходами? — пробормоталон. — Чтосними?
 — Незнаю, мистерДиджордже. Тонитоженевкурсе. Яэтоихотелсказать... Тонинезнает...
 — Тониникогданичегонезнает! Сколькоэтогодерьмабылонапароходах?
 — О! Весьзапас, мистерДиджордже. Яэтоихотел...
 — ГдесейчасТони?
 — Онпоехалвпорт, чтобы...
 — Значит, онполныйидиот! — закричал, выходяизсебя, Диджордже. — Еслифедералызнаютвсе, тоимизвестноипропорт! Тонипопадетимпрямовлапы. Ладно! Срединасзавеласьгнида. Залезайвэтумельницу, — капомахнулрукойвсторонувертолета, — ивозвращайсявСан-Диего. ЕслинайдешьТони, передайемумойприказсвернутьвсякуюдеятельность. Абсолютновсю! Скажиему, чтоДиджличножелаетвидетьпередсобойпредателя, поэтомупускайнеберетнасебяинициативу. Отправляйсясейчасже. УвидишьВиллиУокераиФилаМараско, скажиим, чтобынемедленнозашликомневкабинет.
 Хаосвсеещецарилвдоме, ноДиджорджемахнулнавсерукойижаловалсяУокеруиМараско.
 — Уменябылопредчувствие, чточто-тонетак. Теперьязнаю, чтоименно. Сейчасуменянаязыкевертятсядваимени. Догадываетесь, какие?
 — СкрюиЛуи, — спокойноответилМараско.
 — ФрэнкиСчастливчик, — заявилУокер.
 — Да. Нонебудемторопитьсясвыводами, — ДиджорджевзглянулнаМараско.
 — ПопытайсяпоскореесвязатьсясВикторомПоппи. Можетбыть, унегоестьдлянасинтересныеизвестия. Посмотрим, такойлинасамомделевезунэтотФрэнкиСчастливчик.
 Мараскокивнулинаправилсяктелефону.
 — Запускаймашину, — приказалДиджордже, обернувшиськВиллиУокеру. — НайдимнеСкрюиЛуи! Достаньегохотьиз-подземли. Звонинашимосведомителямвгороде, узнайвсе, чтосможешь, обэтойистории. Потомпосмотрим, начтогодитсятвояинформация.
 КороткимкивкомголовыУокердалпонятьбоссу, чтосвоюзадачупонял, ивышелизкабинета.
 Поглядываявмаленькийблокнот, МарасконабиралкодавтоматическойсвязисФлоридой. Онзакончилнаборномераи, ожидаясоединения, обернулсякДиджордже.
 Разговорполучилсякратким. Мараскобольшеслушал, чемговорил. Положивтрубку, онпечальновздохнул. Диджордженачиналтерятьтерпение.
 — Нуже! Новости, похоже, неутешительные. Рассказывай!
 — ВикторПопписказал, чтототтипневиделФрэнкивотужелетпять. Пареньсообщил, чтопоследнийраз, когдаонслышалонем, говорили, будтобыегопризваливармию, апотомприхлопнуливоВьетнаме.
 — Прихлопнули? — напряженнопереспросилДиджордже.
 — Убили, Дидж, — лаконичноответилМараско.
 Диджорджепогрузилсявразмышления.
 — ПареньизФлоридымогиошибиться.
 — Да, ведьэтотолькослухи, — призналМараско.
 — НужнодатьшансэтомуФрэнкидоказать, чтоонтот, закогосебявыдает.
 — Надеюсь, емуэтоудастся, Дидж.
 Капоиспустилглубокийвздох.
 — Иятоже. Ясамзаймусьэтим. КогдаВикторПоппивернетсяизФлоридыспарнемизтюрьмы?
 — Викторсказал, чтогденадоонподмазаликолесазавертелись. Онрассчитываетбытьздесьзавтра, еслинераньше.
 — О'кей. КактолькопоявитсяФрэнки, передайему, чтояхочуеговидеть.
 — Кактолькоонвернется, япошлюегоктебе.
 — Агдеегоносит?
 Мараскопожалплечами.
 — Ятебеужеговорил, чтоунегоестькучаидей.
 — Похоже, чтоихунегослишкоммного, Фил.
 — Возможно. Ноонбылнаместепочтивесьдень, Дидж. Фрэнкуехалвсеголишьчасназад. Немогудажепредставитьсебе, чтобыэтотпареньработалнафараонов. Уменяэтонеукладываетсявголове.
 — Нуидерьмо! — простоналДиджордже. — Сэтимпарнемясвязывалстолькопланов!.. Тысамзнаешь. И, крометого, онмненравится. Досихпормнениктотакненравился, какон. Итыэтотожезнаешь.
 — Знаю, Дидж.
 — Навсякийслучай, придумайчто-нибудь.
 — Небеспокойся, Дидж. Кактолькоонвернется, ясразужепошлюегоктебе.
 — Яжду, — капоразвернулсявместескресломкокнуимрачнопосмотрелназалитыесолнцемдеревьяпарка, междукоторымибродилонескольковооруженных "солдат". — Да, Фил, яжду.




 Глава 16


 КарлЛайонсдобралсядоРедландса, небольшогогородкаквостокуотЛос-Анджелеса, позднимвечером 21 октябряисразужеотправилсявавто-кинотеатр, гдепоставилсвоюмашинувовторомряду, позадилавки, гдепродавалисладости. Следуяинструкциям, полученнымзаблаговременно, Карлвышелизмашиныипошелкзакусочной, гдекупилплиткушоколадаипакетвоздушнойкукурузы. Онужепоудобнееустраивалсязарулем, когдазадняядверцасостороныпассажираприоткрыласьикто-тобеззвучноскользнулнасидениепозадинего. Лайонс, необорачиваясь, продолжалсмотретьнаэкран.
 — МистерПойнтер?
 — Онсамый. Операцияпрошлауспешно?
 — Выпопаливяблочко, Пойнтер. Удалосьзахватитьдвадцатькилограммовгероинаитоннумарихуаны.
 — Онисобраливесьтовар— боялисьтщательногодосмотранагранице, — сосмешкомпрокомментировалПойнтер.
 — Носамыйценныйрезультатоперациизаключаетсявтом, чтонамудалосьполностьюликвидироватьканал, покоторомунаркотикипоступалиизМексики.
 — Оченьхорошо. Уменяимеютсяподробныесведенияободнойизсетейсбыта. Яоставлюконвертнасиденье.
 — Ачто, еслияобернусь? — полуутвердительнымтономспросилЛайонс.
 Боланзакурил.
 — Пожалуйста, тольковыничегонеувидите.
 Положиврукунаспинкусоседнегосидения, полицейскийобернулсяипопыталсяхотьчто-либоразглядетьвтемноте. Онразличиллишьсилуэтхудощавогочеловека, одетоговлегкийкостюм. Широкополаяшляпа, надвинутаянасамыйлоб, почтиполностьюзакрывалаеголицо.
 — Намхотелосьбыузнатьвашеимя, — сказалКарл.
 — Вампридетсядовольствоватьсятем, чтоявамдаю. Вызнаетегородок, которыйназываетсяБлит?
 — Да. ОнрасположенпоэтусторонуграницысАризоной.
 Полицейскийнеоставлялпопытокопознатьсвоегособеседника. Онзаметил, чтонезнакомецноситперчаткиизтонкойзамши. Огонекегосигаретынамгновениеярковспыхнул, осветивеголицо, иЛайонсиспыталнекотороеразочарование.
 — Ябылпочтиуверен, чтовы— Болан.
 — Атеперь?
 — Вижу, чтоошибался. Голосоченьпохож, новнешность— нисколько. Ну, ладно, Пойнтер, расскажитеоБлите.
 — Информациювынайдетевконверте, которыйявамоставлю. ТамрасположенастараябазаВВС, гдеждутсвоегочасасписанныепослевойныбомбардировщикиБ-17. Теперьтамчастныйаэродром, хотяивесьмаоживленный. ОдинизлейтенантовСиндикатапоимениГаглианоустроилтамсвоедело. Ониспользуетпустойангар.
 — Скакойцелью?
 — Вангареразвешиваютиразводятгероин, апотомрасфасовываютпопакетам. Оттудажеведутоптовуюторговлю. Поставкиосуществляютсячастнымсамолетом. Сегожепомощьюразвозятсяоплаченныеоптовыепартии. Орозничнойторговлемненичегонеизвестно. Янедумаю, чтоОрганизациязанимаетсятакимимелочами.
 — Чтовыможетесказатьорынкенаркотиковнасегодняшнийдень?
 — Послепроваланаграницеделаидутизруквонплохо. Товарскапливаетсянамексиканскойстороне. Розничныеторговцыужевзвыли.
 — Значит, ценырезкоподскочили.
 — Онипокупаютчистыйгероинподветысячидолларовзакилограмм, апродаютразведенныйпоплавающимценам, достигающимчетырнадцатитысячзакилограмм.
 ПодвпечатлениемотназваннойцифрыЛайонстолькоприсвистнул.
 — Фантастика!
 — Да. ОднаконесоветуювамсовершатьрейднаБлитнемедленно. Послесегодняшнейоперациионибудутосторожнее.
 — Мыпропустимодинизихпароходов. Он, естественно, останетсяподнашимнаблюдением.
 — Отлично. Есливыпостараетесь, тораскроетевсюцепочкусбытаоптовыхпартийтовара.
 — Азнаете, — задумчивопроговорилЛайонс, — выведьоченьдажемоглибыбытьБоланом.
 Пойнтеррассмеялся:
 — Вамещененадоело?
 — Увастакойжеобразмышления, такаяжеманераречи. Недостаеттолькочистовнешнегосходства, длякоторого, кстати, нетакужмногоинадо.
 Болансноварассмеялся.
 — Говорят, чтоегоубиливПалм-Вилледж.
 — Ноникто, невиделеготрупа. ЧтовамизвестнооПалм-Вилледж, Пойнтер?
 ОперациейруководилизвестныйподонокпоимениПена. Ноонисчезвсамыйразгарсобытий. Относительноеговорганизациивозниклонемаловопросов.
 — Пенасидитвкамерепредварительногозаключения.
 — Да? Неужели!
 — Этовасинтересует?
 — Думаю, да. Услугазауслугу?
 — Невижуоснований, чтобыотказатьвам. Этотфактужедолженбылполучитьогласкулибостанетизвестенвсамомскоромвремени. СегоднятудаотправилсяБраддок. Онпостараетсявсевыяснить.
 — Чтозначит "все"?
 — СразужепослепобоищавПалм-ВилледжполицияпосадилаПена— насколькояпонимаю, поегособственнойпросьбе— зарешетку, потомучтоонопасалсязасвоюжизнь, — Лайонспомолчал, потомхмыкнул:
 — ШефполицииПалм-Вилледжещеташтучка! ОнпосадилПенаподарестусебядома. Естественно, безпредъявленияобвинения. Святаясвятых, ничегонескажешь. ВовсякомслучаекэтомувыводупришелБраддок.
 Полицейскийотвелвзглядвсторонуи, какбыневзначай, спросил:
 — Васнеинтересует, ктотакойБраддок?
 — ЯзнаюБраддока, — спокойноответилПойнтер.
 — Аязнаю, ктовы. Вы— МакБолан.
 — Высошлисума, — скороткимсмешкомвозразилБолан.
 — Долженпризнать, чтооперацияудаласьнаславу, Болан. Никогдабынеподумал, чтоееможносделатьтакбыстро. Какоеувасприкрытие? Можетбыть, ямогувамчем-топомочь?
 — Спасибо, новывсежезаблуждаетесьнамойсчет.
 БоланприоткрылдверцуиЛайонссмогкакследуетразглядетьеговсветеверхнегоплафона.
 — Ясообщу, когдавыдолжныбытьготовыкследующемурейду, — сказалБолан.
 — Хорошо. Кстати, одинизчленовнашейкомандыхотелбызнатьподробностистолкновениявПалм-Вилледж. Онбыоченьвысокооцениллюбуюинформациюпоэтомуделу. Онсампросилменяпередатьвамэто.
 — Ктоон?
 — ГарольдБроньола, шишкаизминистерстваюстиции. Егоинтересуетвсе, чтосвязаносрэкетом.
 — Внашевремявсехинтересуетрэкет. Броньола, выговорите? Мнененравитсяэтоимя.
 — О! Онабсолютнонадежен. То, чтоунегоитальянскаяфамилия, ещенезначит...
 — Знаю, знаю, — смеясь, перебилегоБолан. — Коеукогоизмоихлучшихдрузейтожеитальянскиеимена.
 Онбесшумнопокинулмашинуирастворилсявтемноте.


* * *

 СширокойослепительнойулыбкойираспростертымиобъятиямиДиджорджешелнавстречуФрэнкиСчастливчику.
 — Садись, садись. Выпьемпостаканчику? Тебе, каквсегда, скотч?
 Фрэнкиусталоулыбнулсяиопустилсявкреслоснезажженнойсигаретойвруке.
 — Да. Благодарю, Дидж.
 ФилМарасконаклонилсякнемуищелкнулзажигалкой. Диджорджеподалстаканскотчасольдомиуселсявкреслонапротив. ЗнакитакогогорячегогостеприимстванеосталисьнезамеченнымиБоланом. Ончувствовал, чтосозданиенепринужденнойобстановкистоилоегохозяевамбольшихтрудов. ВнешнеМаквыгляделвполненепринужденно, нопросебяонтерялсявдогадках, какоеженаправлениеприметразговор.
 — Тыплоховыглядишь, Фрэнки, — заметилДиджордже. — Тыслишкомизматываешьсебя. Бьюсьобзаклад— заденьтыниразунеприсел.
 — Ничего, бываетихуже. Япривыкрассчитыватьтольконасвоисилы. Как-тозабывается, чтовокругменяцелаяорганизация.
 — Тысчитаешь, чтонашелследБолана? — ненавязчивопоинтересовалсяМараско.
 — Да, инетолько, — быстроответилМак, пристальноглядянателохранителя. — Этоправда, чтояслышалоналетеполициивМексике?
 — Такоеиногдаслучается, Фрэнки, — вмешалсяДиджордже. — Ничегострашногонепроизошло. Выбросьэтуисториюизголовы. Э! Тактывсевремяработалводиночку? Разветыникогданеслужилвармиииливморскойпехоте?
 БоланрассмеялсяиобернулсякМараско, одаривегоширокойулыбкой.
 — Смотри-ка, Фил! Боссвсерьезпринимаетменязадурака.
 Диджорджекороткохохотнулиспряталвзгляднаднесвоегостакана. ОнотпилглотоквискиисноваподнялглазанаБолана.
 — Толькоослыпозволяютнадетьнасебяформу, развенетак? Тысжегсвоюповестку, а?
 — Толькоослысжигаютсвоиповестки, — дружелюбнозаметилБолан. — Естьспособыиполучше. Яслышал, чтокое-ктопокупалсебезамену.
 БровиДиджорджепоползливверхионвопросительнопосмотрелнаМараско. Казалось, онглубокозадумался.
 — Тыправ, яобэтомтожеслышал.
 — Неможетбытьиречиотом, чтобынапялитьформунаФрэнкиЛамбретта, — сухоотрезалБолан. — Формаитюрьмадляменя— одноитоже. Спасибо, ноякак-нибудьобойдусь.
 Онвзмахнулрукой, словноотметаяотсебясамутемуподобногоразговора.
 — Послушайте, Дидж, сегодняянаткнулсянаоднувещь, окоторойвыобязательнодолжнызнать. Особеннопослеэтогонашумевшегорейдамексиканскойполиции, окоторомвсетолькоиговорят.
 — А! Вчемжедело?
 ДиджорджемногозначительноулыбнулсявадресМараско, затемеговзглядсноваобратилсякБолану.
 — Гдетысегоднябыл, Счастливчик?
 — Именнообэтомябыихотелпоговоритьсвами. ЯбылвПалм-ВилледжислышалразговорыребятпроэтогоСкрюиЛуиПена. Таквот! Думаю, чтоонсидитсейчасвзолотойклетке.
 РукаМараскомолниейскользнулаккарману. Нервнымдвижениемонвытащилсмятуюпачкусигарет. УДиджорджеоттакойновостисперлодыхание.
 — Чтотыхочешьэтимсказать?
 — Ато, чтоСкрюиЛуипокорешилсясФараонамиизПалм-Вилледж. Стехсамыхпор, какисчез. Иеще: японялтак, будтоонсампопросил, чтобыегопосадили.
 СигаретавпальцахМараскопереломиласьпополамиупаланаковер. Онподобралполовинкиишвырнулвпепельницу.
 — Черт!
 — Ну, чтояговорилтебепаручасовтомуназад, Фил? — торжествующеспросилДиджордже. — Нужно, чтобыкто-нибудьпоговорилсоСкрюиЛуи.
 — Чтоэтонанегонашло? — недоуменноспросилМараско.
 — Вопрос, скореевсего, надоставитьиначе: ктозайметсяеголечением?
 — Аоннуждаетсявлечении, Дидж? — невозмутимопоинтересовалсяБолан.
 ДиджорджесновабросилбыстрыйвзгляднаМараско.
 — Несомненно, Фрэнки.
 — Ялучшеработаюводиночку, — заявилБолан.
 — Мненравится, кактыработаешь, Счастливчик.
 Боланвсталскреслаиосторожнопоставилсвойстаканнастол.
 — Спасибо. Поутрамуменязрениелучше.
 — Каждыйчеловекимеетправовыбиратьместоивремядлявыполнениясвоейработы, — торжественнопроизнесДиджордже.
 — Пойдулягу, атояподсобойуженогнечую.
 — Иди, Фрэнки, отдыхай.
 ДиджорджевперилвМараскомрачныйвзгляд.
 — Продолжайработатьвтомжедухе, Счастливчик, иутебяскоропоявитсякрестныйотец. Чтотынаэтоскажешь?
 — Этобылобыпростоздорово! — выпалилФрэнки.
 Онизвинилсяивышелизкабинета. ДиджорджеиМараскоосталисьнаедине. ПервымзаговорилФил:
 — Ну, что?
 — Вселогично. Такойпарень, какон, неколеблясь, подставитзасебядругого.
 — Онизпородытех, ктоводинпрекрасныйденьстановитсякапо. — СулыбкойзаметилМараско. — Держиснимуховостро, Дидж.
 — Ещебы! Заэтоятоженесуответственность. Послесебянужнооставитьнаследника. Давайтрезвосмотретьнавещи, Фил. То, чтояговорю, вовсененаправленопротивтебя, нокомуяоставлювсето, чтоимею, а? Кому?
 — Ужточнонемне, Дидж, — честнопризналсяМараско.
 — Скажиребятам, чтобыпоЛупоставилисвечку.
 — Хорошо, Дидж.
 — Интересно... — чутьслышнопроизнескапо, — кактыдумаешь, АндреанеразочароваласьвоФрэнкеСчастливчике?
 Мараскорасплылсявулыбке.
 — Ясмотрю, тырассчитываешьстатьнетолькокрестнымотцом, а, Дидж?
 — Возможно. Да, вполневозможно. Вотбылобысмешно, правда?




 Глава 17


 ТимБраддокподалсявперед, сидянаскрипучемстуле.
 — Непонимаю, каквымоглидопуститьтакое! Таксебяскомпрометировать, Чингиз!
 Каннсохранялолимпийскоеспокойствие.
 — Янебылпоушивдерьмедотехпор, поканевмешалисьвы, Браддок. Ядержалэтоготипаусебяиобэтомнезналаниоднаживаядуша. Онникомунемешали, ктомуже, собиралсязаговорить. Выжеегоперепугалидосмерти, итеперьонтребует, чтобыялибопредъявилемуобвинение, либовыпустилнасвободу.
 Шерифвстал, сплюнулнаполтабачныекрошкиидобавил:
 — Кстати, яневиделвашегоордера, Тим.
 — Этимкакразсейчасзанимаются.
 — Какиемотивы? — снескрываемымотвращениемспросилКанн.
 — Выборбогатый. Дляначаламогупредложитьпреступныйсговор, затемзапугиваниеи, наконец, умышленноеубийство.
 — Ивкакомжегородепроизошлиэтигипотетическиепреступления, Браддок?
 Капитанбезмятежноулыбнулся.
 — СговоримелместовЛос-Анджелесе, имыможемэтодоказать. Преступлениябылисовершенывтрех, еслинечетырехграфствах. Сакраментосотрудничаетснамипоэтомуделу. ВэтомштатемыуничтожимСиндикат, Чингиз, независимооттого, будутнампомогатьпровинциальныеполицейскиеилинет.
 НалицеКаннанедрогнуланиоднажилка.
 — Мнесообщили, чтооперация "Тяжелыйслучай" отменена.
 — Верно. Специальнымприказомябылприкомандированкокружномупрокурору. Мыначинаемчисткуотсюда, Чингиз, свашегомаленького, мирногоиспокойногогородка. Ивы, перво-наперво, должныобъяснитьмне, почемуукрылиусебяопасногопреступника, находящегосяврозыске.
 — Ктосказал, чтоонврозыске?
 — Давайтеоставимэтисемантическиетонкости!
 ШерифКаннсдвинулшляпуназатылокипотерлоб.
 — Нетникакихдоказательств, чтоПенакаким-тообразомсвязанскошмаром, разразившимсявгороде, ивамэтоизвестно. Можетенесомневаться, еслибытакиедоказательствасуществовали, Пенаужедавносиделбывкамеревожиданиисуда. Афактытаковы, Браддок, чтояпринимаюусебячеловека, которыйлибосостоит, либонесостоитворганизации, окоторойвыговорили.
 Каннрезкосорвалсголовышляпуисозлостьюшвырнулеенапол.
 — Чертпобери, вконцеконцов! Мненадоелонестичушь! Давайтепоговоримпо-мужски, Браддок!
 Капитанизобразилналицеулыбкуи, всвоюочередь, запустилшляпувпротивоположныйуголкабинета.
 — Хорошаямысль!
 — Пенастрашнонапуган. Онсорвалпорученноеемуделои, чтохужевсего, понимает, чтоемуникогданесправитьсястакимпарнем, какМакБолан. Пенаиспытываетстрах, ончестолюбив, ностареетизнаетэто. Ктомужеоннехочетвозвращатьсядомой, попаввопалу. Такобстоитдело. Онвполнеможетпоказатьсясимпатичным. Ямогбызапростоснимдоговориться, еслибынезнал, ктоон. Хотитезнать, какуюсделкуонмнепредложил? ЯпомогаюемупокончитьсБоланом, он, вновьобретаетдовериеи, всвоюочередь, устраиваетделотакимобразом, чтояполучаюпремиювстотысячдолларов. Именноэтоипривелоегокомне.
 — Ну, ичтовырешили? — ехидноспросилБраддок.
 Каннвысокомернопроцедил:
 — Непытайтесьоскорбитьменя, капитан. Вызнаете, чтоядумаюополицейских, замешанныхвтемныхделишках. ДвадцатьлеттомуназадязасадилбыПеназарешеткуисделалбывсевозможное, чтобыдобитьсявынесенияобвинительногоприговора. Каквыхотитесделатьсейчас. Но, есливпустынеиможночему-либонаучиться, тоэтотерпению.
 Здесьнетразницымеждумесяцемигодом. ЯвсеещенедалПенасвойответидержуегонакороткомповодке. Нанемониостанется.
 АпокаЛулегнадно. Онбыидальшевелсебясмирно, еслибывынеустроиливесьэтотбордель.
 — Какимобразомвамудаетсядержатьегонапривязи? — спросилБраддок, проявляязамечательноесамообладание.
 — Амыснимторгуемся. Онпонимает, чтоденьгименянеинтересуют. Носуществуетоднавещь, крайнепривлекательнаядляменя, иобэтомемуоченьхорошоизвестно. Поймитеменя, Браддок, этиподонкинарушилипокоймоегогорода, аэтогоянемогуспокойнопереварить. Яхочудобратьсядонихвсех, доединого.
 — Ну, икакжевыглядятвашиторги?
 — ОченьпохоженамирныепереговорывПариже. Я, например, говорюему: "Значиттак, Лу, ядаютебедвапальцаБоланазатриголовымафиози". Аонотвечает: "Яподумаюобэтом, Чингиз". Деньилидваонразмышляет, затемделаетмнеконтрпредложение, апосколькуономеня, ясноедело, неустраивает, яподнимаюставки.
 — Выэтосерьезно, Чингиз?
 — Абсолютно.
 — ПочемуПенатакуверен, чтоувасестьинтересующийеготовар?
 Каннпожалплечами.
 — Явожуегозанос. Послушайте, Браддок, яужесказалвам, чтоэтоттипбоитсявозвращатьсяксебе. Чембольшевременионпроводитвдалиотдома, темсложнееемубудетпредстатьпередбоссомспустымируками. Яжедаюемунадежду.
 Браддокзадумчивосмотрелвокно.
 — Этоопаснаяигра, Чингиз. Развечтовы, действительно, имеетеобъектторгов.
 — Имею, — ответилКанн, опускаяглаза.
 — Нужнобылобысказатьобэтоммне...
 — Анепошелбыты, Браддок!..
 Капитанглубоковздохнул.
 — Напротяжениипятиминутнашабеседабудетноситьофициальныйхарактер. Затем... вобщем, янадеюсь, чтовасневчембудетупрекнуть, Чингиз. Но, есливыгде-топрипряталииБолана, тогда...
 — Этопохоженаугрозу, капитан.
 — Онасамаяиесть.
 Канннагнулсяиподнялсвоюшляпу. Нахлобучивеепосамыеброви, оноткинулсянаспинкувращающегосякресла. Шерифбросилвротщепоткутабакуияростнозаработалчелюстями. Повислатишина, которуюнарушилпротяжныйвздохКанна.
 — Ядумаю, чтовПалм-ВилледжБолансделалсебепластическуюоперациюиполучилновоелицо.
 УТимаБраддоканачалсянервныйтик, ионошалелоуставилсянаКанна.
 — Где? Ктоделалоперацию?
 — В "Новыхгоризонтах", хирургБрантзен.
 — Таместьспециалистпоэстетическойхирургии? Ах, черт! Чингиз! "Новыегоризонты"! Выхотитесказать, чтовэтойклиникеделаютпластическиеоперации?
 — Ядумал, вызналиобэтом, — ответилКанн, непереставаяжевать.
 Браддокчутьнезадохнулсяотярости.
 — Вызаэтозаплатите, Канн!
 Глазашерифахитроблеснули.
 — Моипятьминутещенеистекли.
 — Пятьминут! — взорвалсяБраддок. — Япостараюсьсделатьтак, чтобывамдаливсепятьлет!
 — Да, новымнеужедалипятьминут, — заметилКанн.
 Онпогладилсвежийшрамнабоку, ещеглубженадвинулналобшляпуипристальновзглянулнакапитана:
 — Аявамдаюпятьсекунд, чтобыподнятьсвоютолстуюзадницусэтогокреслаиочиститьмойкабинетотвашегоприсутствия... Ибезордераневозвращайтесь.


* * *

 ОтказавшисьотпредложенияпоселитьсяуДиджордже, Болансохранилзасобойномервотеле, гдеонжилссамогоприездавПалм-Спрингс, авместеснимполнуюсвободупередвижений, втомчислеинавилле. Онзнал, конечно, чтозавсемиегоперемещениямиподомутщательноследилиспомощьюфальшивыхзеркаливсевозможныхотверстий, хитроустроенныхвпотолке. Макнашелмикрофоныдажевсвоемномеревотеле. Но, несмотряниначто, емуудалосьсобратьобширныесведенияоструктуреСиндиката, наподобиетех, которыеонпередалКарлуЛайонсудляпроведенияоперации "Наводчик".
 ВстречисАндреаД'Агостасталиредкими. Итальянкадемонстрировалапоотношениюкнемуярковыраженнуювраждебность. ИзбеседсохранникамиБоланузнал, чтоейисполнилосьвсегодвадцатьлет, когдаеемуж— онбылмоложееенагод— утонулвморенарейдеСан-Педро. Этатрагедияпроизошлазадвагодадотого, каквжизниАндреапоявилсяБолан. Охранавиллытерпеливосносилавсееевыходкииотносиласькнейсдолжнымпочтением, нолюди, вобщем-то, несчиталиеесвоей. Простоонабыла "дочкойкапо" инемоглаобидетьдажемухи. Еесбезразличиемназывали "американскойрозой", "маленькойчертовкой" и "горькимурожаемДиджа". Самособойразумеется, этипрозвищанепредназначалисьдляушейхозяевдома.
 Боланбезпроблемвлилсявсредупростых "солдат"; хотябольшинствоизнихпрекраснопонимали, чтосрединихонтолькопроходилстажировку— повсейвидимости, егоожидалкакой-товажныйпостилидажетерритория. "Солдаты" говориливегоприсутствиисовершеннооткрыто. Боланмогбыдажепохвастаться, чтозанеделюобщенияснимиприобрелнемалосторонников, готовыхпоследоватьзанимхотьнакрайсвета. Общеемнениебылоединодушным: ФрэнкиСчастливчикполучитсвоютерриторию. Вотпотому-товсямелкаясошка, котораянемоглапохвастатьвысокимидоходами, надеяласьурватьсвойкусок, когданаступитВеликийДень. Боланненавязчивопоощрялихибралназаметку "солдат", которыемоглибыемупригодитьсявэкстренномслучае.
 Вечером 21 октябряоншелчерезпатио, направляяськстоянке, гдеоставилсвоюмашину. Тут-тоонистолкнулсясАндреаД'Агоста, лежавшийвшезлонгеусамогобассейна. Пытаясьукрытьсяотсвежеговечернеговетерка, онанабросилаповерхкупальникаяркийцветастыйплед. Боланостановилсянадней.
 — Какпоживаешь, Андреа?
 — Наслаждаюсьжизнью, какприговоренныйксмертипередказнью, — мрачноответилаона, взглянуланаБоланаи, вдруг, оживилась:
 — Авамразвенесказали, чтовходвпатиодляподонковзапрещен?
 Боланулыбнулся.
 — Должнобыть, язабыл... Авобщем-то, нет, конечно. Ярассчитывалнайтитебяздесь.
 — Вашевниманиепредставляетсямненескольконавязчивым, мистерЛамбретта, — холодноответиладевушка.
 — Мнеоченьжаль, Андреа, — Боланповернулся, чтобыуйти.
 — Выпожалеетеещебольше, когдаВикторПоппивернетсяизФлориды! — онапроизнеслаэтуфразушепотом, инестолькосамислова, сколькоинтонация, скоторойонибылипроизнесены, заставилиБоланаостановиться. Оннеторопливовернулсякшезлонгу.
 — Чтотыхочешьэтимсказать? — негромкоспросилон.
 Андреаукрадкойогляделавнутреннийдворик, подняларукиипотянуласькБоланугубами. Макнагнулся, чтобыпоцеловатьее, нодевушкачутьотвернулаголовуизашепталаемунаухо:
 — Онидумают, чтовынетот, закогосебявыдаете. Ияготовадержатьпари, чтоониправы... Откудавы?.. ФБРилиКазначейство?
 Боланвытащилееизшезлонгаиобнял, ищагубаминежнуютеплуюкожуподухом.
 — Тычто-тоговорилапроФлориду, — прошепталон.
 — ФилМараскоотправилтудасвоегочеловека, чтобыповидатьвтюрьмекакого-тотипа. ОнякобызнаеттебяпостарымделамвНью-Джерси.
 Макпоцеловалеевгубы. Андреазастоналаивцепиласьемувволосыобеимируками.
 — Вытащименяотсюда, Фрэнки!
 — Ятебеобещаюэто, небеспокойся. Нотынедолжнанивочтовмешиваться. Понятно?
 Онакивнулаитихонькозаплакала.
 — Этоужасно, нояненавижусвоегоотца! Яегоненавижу!
 — Лучшесохранисвоюненавистьдлятого, ктоеезаслуживает, — посоветовалБолан.
 — Онзаслуживаетее... Яхочу, чтобытыкое-чтосделалдляменя, Фрэнк. Обещаймне.
 Максновапоцеловалее.
 — Почемутытакуверенавомне, Андреа?
 Девушкаоставилаеговопросбезответа.
 — Обещаймне! — прошепталаона.
 — Чеготыхочешь?
 — ЧтобытывыяснилистиннуюпричинусмертиЧака.
 — КтотакойЧак? — озадаченноспросилБолан.
 — ЧарльзД'Агоста, моймуж.
 Маквыпрямилсяи, отступивнашагназад, пристальновзглянулнаАндреа. Таувиделавеговзгляденемойвопросиутвердительнокивнулаголовой.
 — Яслышал, чтоонутонул, — протянулБолан.
 — Чакбылпрекраснымяхтсменом. Оннаучилсяплаватьраньше, чемходить. Обещаймне, чтотывсеразузнаешь.
 — Обещаю. Атеперьрасскажимне, чтозначитвсяэтаисториясФлоридой? Ктототтип, окоторомтыговорила?
 — Толкомяничегонезнаю. Мнелишьизвестно, чтоегособираютсяпривезтисюда, чтобыонподтвердилтвоюличность.
 — Еслитыузнаешьещечто-нибудь, сообщимне, несочтизатруд. Постарайсянайтиспособ.
 Девушкаоживилась.
 — Значит, тыивсамомделенетот, закогосебявыдаешь! — возбужденновоскликнулаона.
 НагубахБоланазаиграланеуловимаяулыбка.
 — Скажемлучше, янелюблюсюрпризов.
 Онпослалейвоздушныйпоцелуй, повернулсяивышелизпатио. Макшелвдольстенывиллы, когдаизглубокойниши, залитойгустойтенью, словночернилами, вынырнулсилуэтмужчины. Пальцыегоподнятойрукибылисложеныввидебуквы "У" — знакамираипобеды. Боланузналохранника. ЭтогомолодогопарняприставилисторожитьАндреа.
 — Символмираумиротворяетвлюбленнуюженщину, — сосмешкомзаявилон.
 — Воистинутак, — подтвердилФрэнкиСчастливчик, и, похлопавмолодогочеловекапоплечу, направилсяксвоеймашине.
 Пареньпроводилегоипридержалдверцумашины, покаФрэнкиустраивалсязарулем. КогдаСчастливчикзахлопнулдверцу, охранникнагнулсяисказал:
 — Когдатысоберешьсяуйтиизэтогодома, Фрэнк, ябылбырадсоставитьтебекомпанию.
 Боланподмигнулему.
 — Язапомнюэто, МиролюбивыйБенни.
 Пареньзасиялотсчастья.
 — Ухты! Такоепрозвищеклеитсянавсюжизнь!
 — Несомневаюсь, — ответилБолан.
 Онразвернулся, мигнулфарамиохранникамуворотивыехалстерриториивиллы, взревевдвигателеммощноймашины.
 — ФрэнкиСчастливчикотправилсянаохоту, — ленивозаметилодинизохранников.
 — Ясчастлив, чтоменязовутнеМакБолан, — отозвалсядругой.
 — НедайБог! — вздрогнулпервый, глядя, какисчезаютзаповоротомкрасныеогнимашины.




 Глава 18


 Нарассвете 22 октябряФилМараскоразбудилДжулианаДиджордже.
 — Пятеронашихлюдейужеуехали, Дидж. Надеюсь, онинайдутПена.
 Диджорджеещенеотошелотоснаиструдомвоспринималто, чтоемуговорилМараско.
 — Что?
 Филсунулврукикапочашкукрепкогокофесконьякомипротянулзажженнуюсигарету.
 — Отправилисьте, ктоосталсяотегопрежнейкоманды, даещеВиллиУокер. Готовдержатьпари, чтопарнизнали, гдепрячетсяЛу, ссамогоначала.
 — ТебестоилобыпредупредитьФрэнки.
 — Ужепробовал. Слишкомпоздно. Он, должнобыть, ужеуехал, чтобыприкончитьЛу. Может, послатьещеоднугруппу?
 Диджорджевзглянулнабольшиенастенныечасы, отхлебнулглотоккофе, неторопясьзатянулсясигаретойисновабросилвзгляднастрелки.
 — Нет. Ужеслишкомпоздно. Давай-капосмотрим, Фил, таклиФрэнкиСчастливчикловок, какимонхочетказаться.
 — Этотматчбудетнеравным, Дидж, — сбеспокойствомзаметилМараско.
 Диджорджеглубоковздохнул.
 — Явэтомнесовсемуверен. Покаещеранооплакиватьпокойников, а? Но, навсякийслучай, приготовьнесколькомашин.
 Мараскобыстрымшагомпошелкдвери, остановился, словнохотелчто-тосказать, нопередумаливышелизспальни, чутьслышнобормоча:
 — Полагаю, этовсе, чтомыможемсделать.
 ЛуПенаподскочилирезкоселнакровати.
 — Спокойно, Лу, — успокаивающепроизнесзнакомыйголос. — Этоя, Вилли.
 Загореласьлампауизголовьякровати. СмрачнойулыбкойВиллиУокернаклонилсяивставилключвзамокнаручников, которымиПенабылприкованкметаллическойспинкекровати.
 — Когданатебянаделибраслеты?
 — Совчерашнеговечера, — шепотомответилПена. — Черт! Вамследовалоужедавнообъявиться. Ядалзнатьобэтомещевчераднем.
 Онизбавилсяотнаручниковипомассировалзатекшиеруки, затембыстрособралсвоюодежду.
 — Этотфараониспортилвседело, ктомужесюдапожаловалилегавыеизЛос-Анджелесаиимнетерпитсяналожитьнаменялапу.
 — Можешьговоритьгромко. Полицейскогомыприкончили.
 — Аегостаруху?
 — Тоже. Нонужнопошевеливаться, ато, неровенчас, сюданагрянетФрэнкиСчастливчик.
 Пенауженатягивалбрюки.
 — Фрэнки? Аэтоещекто?
 — О-о! Стехпоркактыуехал, произошломногоразныхсобытий, — ответилУокер. — Счастливчик— наемныйубийцасВосточногопобережья, иунего, Лу, натебяестьконтракт.
 ГлазаПенаокруглились, ионобалделоуставилсянаприятеля.
 — Неможетбыть, — ахнулон, неверясобственнымушам. — Диджнаэтонепойдет!
 — Клянусь!
 Уокеропустилсянакорточкипередседеющимветераноммафиии, покатотзастегивалрубашку, принялсянатягиватьнанегоноски.
 — Дидждумает, чтотызаключилсделкуслегавыми. Ребятавсюночьжглипотебесвечи. Онипланируютдаженочныебденияутвоеготела. Тайком, конечно.
 Пенапоказалось, будтоегопальцыодеревенелиипересталислушаться. Онбезуспешнопыталсязастегнутьпуговицы. СкрюиЛуибылошарашенинапуган.
 — Емунужнопозвонить, — наконецвыдавилон. — Необходимо, чтобыонотменилконтракт. Япочтичтозакончилработу. Найдителефон, Вилли, исообщиемуэто. ЯидупоследуБолана. СкажиДиджу, чтоздесь, вПалм-Вилледж, емуперекроилирожу. Чтобывсевыяснить, мнепотребовалосьмноговремени, затотеперьязнаю, ктооперировалБолана, исобираюсьповидатьсясэтимкостоправом. Хочувыяснитьунего, накогототтеперьпохож. Передайемувсе, Вилли, ипопросиотменитьконтракт.
 Уокерсерьезнокивнул.
 — Япопробую, Лу. Нотысамзнаешь, каквседелается. Чтотысобираешьсяпредпринять?
 — Япопытаюсьнайтихирурга. Тызнаешьегоклинику, ну, тотсанаторийввосточнойчастигорода.
 Уокерасловногромомпоразило.
 — Ну, конечноже! Обэтомможнобылобыдогадаться! Послушай, Лу, наулицетебяждутчетверопарней. Неволнуйся, ониребятанадежные. Бериихссобой, аяпопробуюотсюдасвязатьсясДиджемичутьпозжеприсоединюськвамвклинике. Толькошевелисьпоживее. Есликто-нибудьобнаружитфараонаиегостаруху, подниметсябольшойшум.
 Пенанаделпиджак.
 — Янезабудутого, чтотыделаешьдляменя, Вилли.
 — Ладно, ладно, сочтемся, — буркнулУокер. ОнпротянулПенаревольверисунулемувкарманпиджакагорстьпатронов.
 — Давай, проваливай!


* * *

 БоланехалпооживленномуутреннейсуетойПалм-Вилледжу. Миновавзакопченные, обугленныекварталыЛоудтауна, оностановилсяуодинокоготелефона-автомата. Макзашелвбудку, порылсявтелефонномсправочникеинашеладресРобертаКанна. Тотжилсовсемрядом. Боланпроехалещепарусотенметрови, свернуввнебольшойпереулок, остановился, недоезжаякварталадодомаКанна. ИзперчаточногоящикаондосталдлинноствольныйР.38 ипривычнопроверилвращениебарабана. Сунуворужиезапояс, Боланвышелизмашиныипошелподорожке, ведущейкдому.
 ЧингизаиДоллиКаннМакнашелужемертвыми. Онилежаливзалитойкровьюпостелисперерезаннымигорлами. Убийствопроизошлоещеночью— телаужеохватилотрупноеокоченение. Боланвыругалсяибыстроосмотрелдругиепомещениявпоискаххотькакой-либоулики, способнойпролитьсветнапроисшедшуютрагедию. Тщетно. Маквернулсякмашинеивзадумчивостипроехалцелыйквартал, размышляяотакомнеожиданномповоротесобытий. Итутемувголовупришластрашнаямысль, заставившаяегопохолодетьдокончиковпальцев. Газанув, Маккруторазвернулмашинуинабешеннойскоростипогнал "мерседес" к "Новымгоризонтам". Оностановилсяпозадизданийклиникирядомстемным "плимутом", всалонекоторогозаметилрацию.
 Болан, крадучись, вошелвзнакомыйемухоллклиники. Задверьюоностановился, поднялголовуипотянулносомвоздух, словнопринюхиваясь, вытащилР.38, проверил, легколивыскакиваетревольверпоменьше, Р.32, изкобурыподмышкойибесшумнойкошачьейпоходкойдвинулсякквартиреДжимаБрантзена.
 Первым, когоонувидел, открывдверь, былТимБраддоксобственнойперсоной. БольшойТимлежалудверинабокувлужекрови, медленнорастекавшейсяпоковру. Внесколькихметрахотнегонаполулежалпистолет. Боланприселипощупаллобполицейского. Егопальцыощутиливлажнуюотпотакожу. Капитанбылещежив. Маквздохнулиосторожнопошелнакухню.
 ДжимБрантзенлежалнакухонномстоле, свесивголову. Нанембылинадетытолькопижамныебрюки. Рядомснимнастолележалиокровавленныеплоскогубцыиклещи. Боланвздрогнулинесмогподавитьвгорлервущийсянаружухриплыйрык, глядянаобезображенноетелосвоегодруга. ЕмудовелосьувидетьнемалоужасоввхижинахВьетнама, ноонникогданеподозревал, чтодопросможетбытьтакимсвирепымижестоким. Этисволочивырвали. Джимусоскигруди, скореевсегоклещами. Торснапоминалгрудусырогомяса. Внесколькихместахвстрашныхранахбелеликостиребер. Спальцевегоправойруки, ловких, искусныхпальцевхирурга, былосорваномясо. Нобандитамэтого, видимо, показалосьмало, иониотрезалиДжимумочкиушей, вырвалиноздри, так, чтовиднелиськостиноса, аподглазаминанеслиглубокиепорезы. Но, чтохужевсего, мелькнулоуБоланавголове, изувеченныйхирургбылещежив... иосознавалэто.
 Егодыханиебылотяжелымипрерывистым, наместеноздрейвздувалиськровавыепузыри, иониздавалнепрерывныйболезненныйстон. Тутже, настоле, стоялапокрасневшаябутылкависки, окровавленноеполотенцележаловкухоннойраковине, наполненнойледянойводой. Боланпонял, чтохирурганераззаставлялиприйтивсебя.
 Макосторожноприподнялголовудругаисбесконечнойнежностьюприжалксебе.
 — Ктоэтосделалстобой, Джим? — дрожащимотгневаигоречиголосомспросилон. — Кто?
 ГлазаБрантзенаожили, сновапотускнели, наконец, внихзасветилсяосмысленныйогонек. Егогубыдрогнули, нанихвскипеларозоваяпена:
 — Они... звалиего... Лу...
 Боланкивнул.
 — Яегознаю. Ядоберусьдонего, Джим.
 — Онзнает... Эскиз... видел... рисунок...
 — Яприкончуего, Джим.
 — Он... он... знает...
 ВнезапноДжимподнялправуюруку, егомутныеглазаструдомсфокусировалисьнаобнаженныхкостяхпальцев. Брантзеннесколькосекундбезмолвносозерцалих, потомегоглазазакрылисьихирургумер.
 Макнесмогсовладатьссобойислезыручьемхлынулиунегоизглаз.
 — Божемой! — простоналон.
 Боланбережноопустилголовупокойногои, покачиваясь, словнопьяный, направилсявсоседнююкомнату. Браддокужеоткрылглазаиперевернулсянаспину. Боланопустилсявозленегонаколениираспахнулнакапитанепиджак, ищарану. Полицейскийполучилпулювживот.
 — Каквы? — спросилБолан.
 — Никак, — скрипнулзубамиБраддок.
 — Сколькопрошловремени, капитан?
 — Минутпять... может, десять...
 — Держитесь, ясейчасвызову "скорую".
 Нетеряявремени, БоланвышелизкомнатыипошелвоперационнуюБрантзена. Сперевязочнымматериаломврукахонвернулсякраненомуполицейскому. Макобнажилрану, наложилмарлевыетампонынавходноеотверстиеивполнепрофессиональносделалперевязку.
 — Бьюсьобзаклад, чтовывыкарабкаетесь.
 Капитанмолчапосмотрелнанего— очевидно, емубылослишкомбольноговорить.
 — Поменьшеймере, янадеюсьнаэто, — добавилБолан.
 Онсновавышелвхолл, вызвал "скоруюпомощь" и, большенемедлянисекунды, покинулклинику. Черезпаруминутколесаегоспортивного "мерседеса" ужевизжалинаповоротахдороги, ведущейвПалм-Спрингс. Боланзналединственноеместо, гдемогперехватитьчеловека, замучившегонасмертьегодруга. Онбылтакуверен, чтодоберетсятудараньше, что, неколеблясь, поставилбынаконвкачествеставкисобственнуюжизнь.




 Глава 19


 Шестероплотныхмужчинструдомпомещалисьводноймашине, мчавшейсявсторонуПалм-Спрингс. ВиллиУокерустроилсянапереднемсиденьевдвоемсмафиозипоимениБонелли. Машинувелмолодойпарень, которогозвалиТоммиЭдсел, потомучтоонпосещалклубсобственниковЭдселов. СкрюиЛуиПенаодинзанималчутьлиневсезаднеесиденье: онбылвпревосходномнастроении. Прижавшисьдругкдругу, словносардинывбанке, рядомсиделиМариоКапистрано, котороготолькочтоосвободилиизфедеральнойтюрьмывЛампокеиГарольд "Кочегар" Чиаперелли— пятидесятидевятилетнийитальянец, которомуудалосьниднянепровестизарешеткой, хотяизШтатовеговысылалиужеразатри.
 ВиллиУокервысвободилрукуиразвернулсялицомкЛуПена.
 — Дайпосмотретьрисунок, а, Лу, — попросилон.
 — Даженемечтай!
 Пенасгордостьюпохлопалпокарманусвоегопиджака.
 — ТолькоДиджимеетправопервымвзглянутьнанего, — ответилонсулыбкой. — Вконцеконцов, Вилли, этожемойпропусквжизнь. Поэтомунестоитразмахиватьимвмашине.
 Уокернадулся:
 — Незабывай, чтоименномырисковалисвоейголовой, вытаскиваятебяиздерьма.
 — Яничегонезабываю, — заверилегоПена. — Кактымогподуматьтакое, Вилли. ДаиДиджрассердитсянатебя, когдаяобъяснюему, чтоэтосоставлялочастьнашегоплана. Онмалостьпоорет, нопотомуспокоится, особенно, когдаувидитрисунок, а? ВедьонмнечеткоприказалневозвращатьсябезголовыБолана. Аонауменявкармане! Воттак! — ионсновапохлопалсебяпокарману.
 — ЯвезуемуголовуБолана.
 — Новедьэтодаженефотография, — заметилТоммиЭдсел. — Просторисунок, да?
 — Да, нокакой! Рисунокдляхирургическойоперации— этонепросторисунок, этоплан.
 — Менячутьневывернулонаизнанкуоттого, чтопроизошловклинике. Яникогданевидел, какизчеловекаделаютговяжьюотбивную, — передернувплечами, заметилМариоКапистрано.
 — Да, тольконезабывай, Марио, этоговяжьяотбивнаяговорит, — хмыкнулПена. — Дьявол! Мнеэтотожененравилось, но, чтоделать! Онсамвиноват, ясноедело.
 — Нопослетого, каконвсесказал, тыизуродовалемупальцы.
 — Этобудетуроком, — терпеливообъяснялПена. — Этихтиповнадоучить, чтоонинемогутбезнаказаннолгатьнам. Незакатывайистерик, Марио. Сегоднямойдень, иясобираюсьпоразвлечься, аеслитыхочешьвернутьсявПалм-Спрингспешком, такискажи.
 — Хотелосьбымнесейчасзнать, чтоделаетвэтотмоментФрэнкиСчастливчик, — вмешалсявразговорБонелли, желаясменитьтемуразговора.
 — КтоэтотФрэнкиСчастливчик? — проворчалПена. — Золотойитальянец?
 — Осторожнее, — тихопроизнесВиллиУокер, бросаякосойвзгляднаГарольда "Кочегара".
 Пенагромкорасхохотался.
 — Ну, тыскажешь, Вилли! Гарольднетакчувствителенкподобнымвещам, потомучтородилсязаграницей. Чтоскажешь, Гарольд?
 "Кочегар" пробурчалвответчто-тоневразумительноеитожезасмеялся. Пеназашелсяотхохота, посколькубылосовершенноочевидно, чтоГарольдничегонепонял.
 — Сегоднявседовольны!
 — КромеСчастливчика, — заметилВилли. — Лу, этотпареньхолоден, каксамасмерть. Итыбылправ— это "золотой" убийцаДиджа. Онсамсказалмне, чтонужнопостаратьсялюбойценойизбежатьвстречисФрэнки. Контрактзаключенсним, ипокаонневыполнитего, домойневернетсяинепозвонит. И, каксказалещеДидж, этотпареньнезадаетвопросов. Сначалаонстреляет, апотомздоровается.
 — Развенетысамговорил, чтоонработаетводиночку?
 — Да, этоодинокийволк, Лу, — подтвердилБонелли. — Мнесказали, чтоонникогданикогонеберетссобой.
 — Анасшестеро, развенетак? — Пенаобвелвсехвзглядом, — Вовсякомслучае, онженесобираетсяприкончитьнасподорогедомой? Чеговырасстраиваетесь?
 Водительобернулсячерезплечо.
 — Он, часом, неездитнаголубом, оченьбыстром "мерседесе"?
 — Точно. Унегообалденнаятачка, — подтвердилУокер. — Авчемдело?
 ТоммиЭдселнастороженнопосматривалпосторонам, внимательноследилзарасстилающейсявпередидорогойигравийкой, серпантиномсбегавшейпосклонувозвышавшейсясправагоры.
 — Кажется, этоон, — мрачносообщилТомми. — Чертатолькопомяни...
 Теперьобщеевниманиебылоприкованокгорнойдороге, вьющейсявпередивкаких-топятистахметрах.
 — Утебяглазапомоложе, Томми, смотривоба, — процедилПенасквозьзубы, прижавшисьлбомкстеклу.
 — Смотривонтуда... Вотон! Сновапропал. Ищиголубуюмолнию. Вотон! Там! Тывидел? Ах, черт! Этоон— Фрэнки! Какгонит!
 Ввозбужденныхголосахмафиозисквозилирастерянностьистрах. Пенарявкнул:
 — Все! Хватит! Заткнитесьвсе! Еслиэтоон, хотявполнеможетбытькто-тодругой, топомните, чтонасвсежешестеро, аонодин. Онбудетпреследоватьнасиждатьудобногослучая. Оннерешитсяатаковатьнаснадороге, яуверенвэтом.
 — КогдаимеешьделосоСчастливчиком, — поеживаясь, заявилУокер, — нивчемнельзябытьуверенным.
 Пенанервнооблизалгубы, проникаясьнепонятнойпаникой, охватившейегокоманду.
 — Гдесходятсяэтидороги?
 — Заследующимповоротом, — ответилТоммиЭдсел. — Там, гдедорогаповорачиваеткгоре.
 — Хорошо! Нужнодобратьсятудараньшеего!
 — Этояихочусделать, — угрюмобуркнулводитель. — Новедьунасне "мерседес", акучаметаллолома! — Томмираздраженноударилладоньюпобаранке.
 ПенаиУокеропускалистекла, остальныевтеснотепыталисьприготовитькбоюоружие.
 — Осторожнее! Смотрите, кудасобираетесьстрелять! — крикнулПена. — Эй, вы, стойстороны, внимание!
 БоланузналмашинуизгаражаДиджордже, едвалишьвыскочилнаперевал. Свершиныгорыоткрывалсяпрекрасныйобзор. Ссеверанаюгдосамогогоризонтатянуласьбескрайняяравнина. Намногиемиливокругнебыловиднониодноймашины, ниоднойживойдуши.
 Макприкинулрасположениебыстросближавшихсямашин, произвелвуменесложныйрасчетимрачноулыбнулся: онбывыигралпари. Ондоберетсядоперекрестканадесятьсекундраньше— этоговременибудетвполнедостаточно. Ездапогорнойдорогетребовалаполнойотдачи— умственнойифизической. Крутыевиражиследовалиодинзадругим, иМакунекогдабылодуматьотом, чтоосталосьвПалм-Вилледж. Подмаскойспокойствия, застывшейналицеБолана, вздымаласьнепостижимаяволнаненавистиигнева— чувствчуждыхэтомухолодному, уравновешенномучеловекусостальныминервами. Смертьиопустошениеврядахмафиионвсегдасеялсотстраненнойхолодностью. Вовремякарательныхакцийимруководилинстинктсолдатаиодинокоговолка. ЕщеникогдаБоланнеубивалсяростьювсердце, дажетогда, когдамстилзасмертьсвоихблизких. Нотеперьэточувствополностьюпоглотилоего, оняростноклокоталовегодушеиготовобыловырватьсянаружу... авместеснимвсямощьибезудержнаяжестокостьПалача.




 Глава 20


 "Мерседес" свизгомтормозовостановилсянаперекрестке. Боланвыскочилизмашины, бросилоружиенанасыпьиснованырнулвсалон. Однойрукойоннажалсцепление, другойврубилпервуюпередачу, затемдоупоранажалпедальгазаизаклинилее. Мощныймотор, запущенныйнаполныеобороты, взревел, иБоланупоказалосьбудтоонстоитрядомсвзлетающимистребителем. Макопустилсянаколенииперехватилпедальсцепленияправойрукой: левойондолженбылдержатьприоткрытойдверцумашины. Рассчитыватьонмогтольконасвоиглаза— оннемогслышатьприближениядругоймашиныиз-запронзительногоревадвигателясвоего "мерседеса". Секторобзораограничивалсярасстояниемпримерновтрикорпусаавтомобиляпотусторонуперекрестка. Потребуютсябезупречныерефлексыиудачадлявыбораидеальногомоментаатаки.
 ВполезренияБоланамолниейпромелькнулачужаямашина, ивтотжемигонрезкоотпрыгнулвсторону, отпускаясцепление. Тяжелаямашинарвануласьвперед, словнострела, пущеннаяизарбалета; еедверцагромкохлопнуланадсамойголовойБолана, едваневырвавунегоклокволос. Макзавершилкувырок, сжимаяврукахоружие...
 — Нашавзяла! — триумфальновзревелПена.
 — Плоходело! — закричалТоммиЭдсел. — Наставосьмидесятипятикилометрахвчасянесмогурезкоостановитьмашину!
 Вэтусекундуонивылетелинаперекрестокитутжезаметилиголубойспортивный "мерседес", стоящийусамогопересечениядорог. Какое-томгновениеПенаразмышлял, чтоделаетчеловек, стоящийнаколеняхрядомсмашиной, новследующуюдолюсекундыегопалецужелегнаспусковойкрючокревольвера, тогдакакТоммиЭдсел, выгибаясьдугойнасвоемсиденье, изовсехсилдавилнатормоз.
 Ноголубаямолнияоказаласьбыстрее, чемрефлексыТомми. Егоногаещележаланаакселераторе, когдаспортивныйболидсяростнымревомдвигателявылетелнаперекресток.
 — Осторожно! — успелвскрикнутьВиллиУокер.
 Нобылоужепоздно: подгрохотмнущегосяметаллаиразлетающегосястеклаголубой "мерседес" ужевминалкапотипереднееправоекрыломашиныскомандойПена. Столкновениесбольшой, мчащейсянаполномходумашинойразвернуло "мерседес" Боланаисвоейзаднейчастьюоннанесвторойстрашныйударполимузинумафиози. ВиллиУокерабросиловпередчерезголовуБонеллиионврезалсяголовойвлобовоестеклопередлицомТоммиЭдсела. Гарольд "Кочегар" что-тозаверещалпо-итальянски, когдаЛуПенаиКапистраноупалинанего.
 Отличныйводитель, Томмимужественносражалсясцентробежнойсилой, закрутившейволчкомобесцепившиесямашины. Наконец, спортивный "мерседес" отлетелвсторону, абольшаямашинамафиозипоинерциинырнулавперед. Еезадниеколесаоторвалисьотдорожногополотна, онапролетеланаднасыпьюирухнулавпесок, заваливаясьнабокиначинаязакручиватьсвоюпервую "бочку".


* * *

 Какой-томигБоланвиделоцепеневшиеотужасалица, затемобемашинысострашнымгрохотомсплелисьводинскрежещущийметаллическийком, волчкомзавертевшийсяпошоссе. Сжимаявобеихрукахревольверы, Макбежалследомивидел, какмашинагангстеровподскочила, вылетеласдорогииупаланабок, взметнувоблакопеска. Боланвпервыевиделподобное: тяжелыйлимузинописалпологуютраекториюинадобруюсотнюметровулетелсдорогивпустыню. Егоправыеколесакоснулисьпескаимашинаначалакувыркатьсячерезкрышу, страннымобразомвозвращаясьобратнокдорогеивыбрасываяизсвоегочреваразмозженные, изуродованныетела. Боланнасчиталшесть "бочек" преждечеммашиназамерла, опрокинувшисьнакрышу. Собственно, грудуискореженногометалламожнобылоназватьмашиной, обладаяизряднойфантазией.
 КогдаБоланприблизилсякобломкам "мерседеса", ТоммиЭдселпо-прежнемусжималврукахразорваннуюбаранку, изортаунегоручьемтеклакровь: онбылещеживтолькопотому, чтовиселнаремняхбезопасности. Переднеесиденьесовершенносместилось, иТомми, по-видимому, раздавилогрудьрулевойколонкой. ОнповернулголовукБолануипосмотрелнанегоневидящимвзором. Макмилосердновсадилемупулюмеждуглазипошелвобходперевернутоймашины. Бонелли, каквтисках, зажаловскладкахдеформированнойкрыши. Человекомегоужетруднобылоназвать— онскореепоходилнафарш. Длянеговсебылокончено. Боланструдомвысвободилегоголовуитакже, какТомми, выстрелилмеждуглаз, послечегомедленнонаправилсякразбросаннымвпустынетелам.
 БлижевсехлежалВиллиУокер. Унегонехваталочастичерепа, аногистраннозагибалисьемуподспину. Макупришлосьудовольствоватьсятем, чтоонвыстрелилтуда, гдекогда-тобылиглаза.
 ЧутьдальшевалялсятрупГарольдаЧиаперелли. Емуоторвалорукуинаполовинуоторвалоголову. Онадержаласьналохмотьяхокровавленнойкожиипаренадорванныхсвязок. Боланподнялрукуипослалпулюмеждунавсегдазастывшихвытаращенныхглаз.
 МариоКапистранолежалнапескеиплакал, глядянасломанныеребра, проткнувшиеемубокибелымизазубреннымиклыкамиторчащиеизстрашнойраны. Боланприсел, перевернулегонаспинуиприподнялголову.
 — Закройглаза, — сказалонМариоисделалемупоследнийподарок: третийглаз, которыйнезакрываетсяникогда.
 ЛуПенастоялнаколеняхисмотрелнаприближавшегосяБолана. Унегопосамыйлокотьбылаоторванаправаярука, изразбитогоносатеклакровь, аизнижнейгубыторчалидвапроткнувшихеезуба.
 — Ядосталее, — прокаркалПена. — ЯдосталголовуБолана...
 — Тынешутишь? — сострашнойухмылкойспросилМаки, приставивстволревольверакпереносицеЛу, нажалнакурок.
 Обыскавкарманытрупа, Боланнашелрисунок, сделанныйБрантзеномистоившийемужизни. Макчиркнулспичкойиподнесеекэскизу. Пламянехотялизнулоплотныйлистбумаги, затемжаднонабросилосьнасвоюдобычу. Макрассеялтончайшийпепелпопескуивернулсянашоссе. Подойдяксвоему "мерседесу", оносмотрелегоипришелквыводу, чтовозитьсяснимнетсмысла. Боланоткрылбензобакибензинтонкойструйкойпотекнаасфальт. Отойдянаприличноерасстояние, Макчиркнулвторойспичкойибросилеевручеекбензина.
 Синеватаязмейкапламенибыстропонесласькмашине, аБоланужешагалвсторонуПалм-Спрингсидаженеобернулся, когдасзадипрогрохоталвзрыв. Плохожеустроенажизнь, думалон, еслитакогочеловека, какДжимБрантзен, запростомоглапревратитьвокровавленныйкусокмясабандаподонков, которыевалялисьтеперьвпустынеунегозаспиной.
 Итаких, какэти, былоещемноготам, впереди, загоризонтом...
 СмертьпешкомшлавПалм-Спрингс.




 Глава 21


 Солнцестоялопочтивзените, когдаБолан, пошатываясьотусталости, вошелвПалм-Спрингс. Оностановилкстатиподвернувшеесятаксиивелелотвезтисебявотель. Увидевпостояльцавтакомсостоянии, портьесудивлениемвоззрилсянанего.
 — Чтослучилось, мистерЛамбретта?
 — Япотерялсвоюмашину. Достаньтемнедругую, ноточнотакуюже.
 Упортьеотвислачелюсть.
 — Хорошо, мистерЛамбретта.
 — Отправьтемневномерлед.
 — Да, мистерЛамбретта. Напитки, какобычно?
 — Тольколед, — усталоответилБолан. — Машинапонадобитсямнечерезчас.
 Онповернулсяипошелклифту.
 — Э-э-э... МистерЛамбретта, возможно, возникнуттрудностисцветом "мерседеса". Яхочусказать...
 — Точнотакуюже, — сухоотрезалБолан.
 Онподнялсяксебевномер, сбросилгрязнуюипропотевшуюодеждуипошелвванную. Вплотнуюподойдякзеркалу, оннедружелюбноуставилсянамаскуЛамбретта, ккоторойещенесовсемпривык, исамудивилсясвоемуусталому, запыленномувиду. Маквлезподдушинадолгозастылподхлещущимиструямихолоднойводы, иногдаподнимаякверхулицоиглотаяживительнуювлагу, освежаяпересохшеегорло.
 Когдаонвышелизванной, настолеужестоялидванебольшихведеркасколотымльдом. Грязная, провонявшаяпотомипыльюодеждаисчезла; обаревольвералежалинакровативозлестопкичистогобелья. Макнатянултрусы, бросилвроткусочекльдаинабралномертелефона, чтостоялвбиблиотекеДиджордже. ТрубкуснялипочтисразужеиБоланузналголосФилаМараско.
 — Да?
 — ГоворитФрэнк. ПередайДиджу, чтоделосделано.
 Повислатягостнаятишина.
 — Хорошо, Фрэнки, япередам. Гдеты?
 — Вотеле. Чертовскиустал, носкоробудуувас.
 БолануслышалвтрубкеотдаленныйголосДиджордже, нословнеразобрал. Мараскозаговорилснова.
 — Диджхочетзнать, утебялирисунок?
 — Какойрисунок?
 — Объектконтрактавезхирургическийрисунок, имеющийотношениекдругомуинтересномуобъекту. Онутебя?
 — Конечно, нет, — отрезалБолан. — Мненекогдаколлекционироватьсувениры.
 Втрубкесновазабормоталиприглушенныенеразборчивыеголоса, затемМараскоспросил:
 — Диджинтересуется, гдетыоставилконтракт.
 — Напересечениигорнойдорогиишоссечерезпустыню, — ответилБолан. — Там, гдеодинобъектмогбыустроитьзасадудругому.
 — Хорошо, японял. Диджпроситтебявернутьсясразуже, кактолькотысможешь.
 — Скажиему, чтояпрошелдесятькилометровпешкомподпалящимсолнцем. Япоявлюсь, кактолькосмогуприйтивсебя.
 Мараскорассмеялся.
 — Согласен, Фрэнки, яемувсепередам. Отдохнииприезжай. Тутестькое-чтоинтересноедлятебя.
 — О'кей.
 Макположилтрубку, вытащилизпачкисигаретуи, разглядываярисунокковра, прикурил, потомвытянулсянакровати.
 — Да, яприеду, — мрачноповторилон, словнопродолжаядиалогссамимсобой, — чтобыпропетьвамотходную.


* * *

 ПоискомруководилФилМараско. Онприехалсосвоимилюдьминадвухмашинах, попятьчеловеквкаждой, науказанныйперекрестокибезтруданашелследыбойни, устроеннойСчастливчиком.
 ПарниМараскоперебегалисоднойточкиперекресткавдругую, возбужденнопереговариваясьижестикулируя, восстанавливаявседеталидрамы. Марасколичнообыскалкаждыйтруп, перетряхнулвсюмашину, азатем, расставивсвоихлюдейцепьюнарасстояниивытянутойрукидруготдруга, тщательнопрочесалтотучастокпесков, черезкоторыйпролегпоследниймаршрутлимузина.
 Вернувшисьнавиллу, МараскопечальнопредсталпредочиДиджордже.
 — ЕслиуЛуибылрисунок, тоонегосъел, неиначе. Тыбывидел, какоепобоищеустроилтвойФрэнкиСчастливчик. Яникогданевстречалничегоподобного.
 — Нокакойбылсмыслвозвращатьсябезрисунка? — всердцахвоскликнулДиджордже. — Чтобывернуться, Луобязательнодолженбылчто-тонайти. Вживых, конечно, никогонеосталось?
 — Нетослово, — вздрогнув, ответилМараско. — Тамнебылодаженичегоцелого. Никогдаещеяневиделтакихужасов. Счастливчик— опасныйисполнитель. И, долженсказатьтебе, Дидж, напраснооннерискует, аведьвыступилодинпротившестерых.
 Диджорджемолчаливокивнул.
 — Длянегонебылоникакойразницы, а?
 — Емубылобывсеравно, будьондажеодинпротивцелойдюжины, Дидж! Ятебеговорю, еслиФрэнкинайдетБолана, тоябыхотелпосмотреть, чтопроизойдет.
 Устремиввзглядпрямопередсобой, Диджордженапряженноразмышлял. Наконец, оноткашлялсяисказал:
 — Послушай, Фил, атебенеприходилавголовутакаямысль, чтокто-тохотелподшутитьнадстаринойДиджем?
 Марасконедоуменноуставилсянакапо, которыйвнешневыгляделсовершеннобесстрастным.
 — Окакихшуткахможетидтиречь, Дидж?
 — ЧтомневдействительностиговорилФрэнкиСчастливчик? ЧтоонсцепилсясБоланом? Онсказал, чтовиделегозагородом, узналичтоониобменялисьпаройвыстрелов. Иэточерезнесколькоднейпослетого, какБоланускользнулотнасвПалм-Вилледж, нетакли?
 — Э-э... да, но...
 Мараскосоображалструдом. Наконец, донегодошлоионширокораскрылглаза.
 — О, дьявол! ВиллиУокерсказалпотелефону, чтоБоланусделалипластическуюоперациюкакразвденьперестрелкивПалм-Вилледж.
 — Именнообэтомяиподумал, Фил. Значит, кто-толжет. Имнеинтересно, ктоже?
 — ЗачемФрэнкитебеврать, Дидж?
 — Надэтимяиломаюголову, Фил. Давайрассмотримэтупроблемусовсехсторон. Допустим, СкрюиЛуиговорилправду. Скажи-ка, Фил, тыкогда-нибудьуличалЛуволжи? Хотькогда-нибудь? Покрупному?
 Мараскозадумался, потомотрицательнокачнулголовой.
 — Недумаю, чтобыЛукогда-нибудьтебеврал, Дидж. Нонужнодопуститьидругое. Можетбыть, Лупоказалось, чтоонкое-чтоузнал. Может, кому-тохотелось, чтобыонвэтоверил?
 — Тызналкого-нибудьизтех, комупеределывалилицо?
 — Да. Когда-тоэтобыломоднонавосточномпобережье.
 — Черезскольковремениснимаютповязку?
 — О! Обычнопроходитдве-тринедели.
 — Да, — буркнулДиджордже. — Те, когоязнал, иногдаещепомесяцуносилиповязкиипластыри. Этопоганаявещь— сделатьсебеновоелицо.
 — Дидж, сегодняделаютоперациипопересадкеседрца. Несомневаюсь, чтоивэтойобластимедициныученымудалосьдобитьсяпрогресса.
 — Ладно! Пустькто-нибудьзайметсяэтиминаведетнужныесправки.
 — Конечно, Дидж.
 — АпокаСчастливчикунассноваподподозрением. ЕслиБоланперелицевался, тоФрэнкинемогеговидетьвпустыненесколькимиднямираньше, дажееслимедицинадобиласьбольшихуспехов. ИзменениевнешностиБоланомпредполагаетдвапутиразвитиясобытий. Первый: Счастливчиквиделегосповязками; второй: онвиделегосновымлицом. Всеясно, нетакли? ФрэнкиСчастливчикнесмогбыузнатьБоланачерезтридняпослепластическойоперации!
 — Факт, Дидж! — уМараскодажедыханиесперло.
 — Еслидопустить, чтоЛуговорилправду, товретСчастливчик.
 Диджорджетяжеловздохнул.
 — Да, Фил. Тактыговоришь, чтоэтотпаренькрутойпрофессионал?
 — Еслибытывиделто, чтодовелосьувидетьмне, Дидж... — Мараскосодрогнулся.
 — Темнеменее, будетужасно, — сновавздохнулДиджордже, — есливдругокажется, чтоФрэнкиСчастливчик— новоелицоБолана.
 Мараскопобледнел, каксмерть.
 — Давайнебудемзаходитьтакдалеко, Дидж.
 — Немогу, — бесцветнымголосомвозразилДиджордже. — Потому-тояикапо, Фил. Думаю, чтотаконоиесть. КогдатыожидаешьприбытияВиктораПоппи?
 — Егосамолетвдвачасадняприбываетвлос-анджелесскиймеждународныйаэропорт, — механическиответилМараско. — Можетбыть, Фрэнкипростопустилтебепыльвглаза, Дидж? Чтобыпривлечьтвоевнимание, онсочинилэтубайкусБоланом.
 — Яобэтомтожедумал. Приходитсядуматьобовсем, Фил. Такчтотынебеспокойся, яничегонеупустил. Номненетерпитсяпосмотретьнаподарок, которыйвезетнамВиктор.
 — Личнояготовбитьсяобзаклад, Дидж, чтоФрэнкиСчастливчикчист, какангел, — необычнорешительновысказалсяМараско.
 Диджорджеусталоулыбнулсяему.
 — Делайставки, Фил. Яподумаю.


* * *

 БоланостановилсяпередодинокойтелефоннойбудкойинабралномерЛайонса. Тотоказалсянаместеисразуженетерпеливоспросил:
 — ЧтовамизвестнообутреннихсобытияхвПалм-Вилледж?
 — Достаточномного. Давайтеобменяемсяинформацией.
 — Ябырад, данечемобмениваться. Браддокоднойногойстоитвмогиле, ноестькое-чтопохуже... Такиезверства...
 — Язнаю, Лайонс. Каквысчитаете, Браддоквыкарабкается?
 — Уврачейестьнадежды. Влучшемслучае, оннадолговыйдетизигры.
 — Онхорошийполицейский, — сказалБолан.
 — Лучшийизнекоторых, известныхмне, — ответилЛайонс, невольнодумаяосамомсебе. — Почемувыпозвонилимне, Пойнтер? Что-тослучилось?
 — Моеприкрытиезатрещалопошвам. Мненужнакое-какаяинформация.
 — Секундочку... Здесь, рядомсомной, находитсяБроньола, ионисходитслюнойотжеланияпоговоритьсвами. ОносуществлялсвязьмеждуБраддокоминами... однусекундочку, Пойнтер.
 Болануслышалвтрубкенеразборчивыеголоса, потомпослышалсящелчокдругогоаппарата, скоторогоснялитрубку.
 — О'кей, — сновазаговорилЛайонс. — Броньоланапроводе. Скажитесначала, чтовамизвестно. КтовэтомзамешанпомимоПена?
 — Янезнаюихпоименам, новысможетеустановитьихличностипотрупам. Вынайдетеихнаскрещениидорог, ведущихвПалм-Спрингс. Ихтамшестеро, включаяиПена.
 — Все, конечно, мертвы, — раздалсяспокойныйголосБроньолы.
 — Мертвеенебывает, — отозвалсяБолан. — Давайтелучшепоговоримомоейпроблеме.
 — Ктоихубрал?
 — Этобылдвойнойконтракт. ДжулианДиджорджепосчитал, чтоПенапредалего. ДругиесталинасторонуПена.
 — Значит, ихубийствонеимеетничегообщегососмертьючетыКанновихирурга?
 — Яэтогонесказал.
 Лайонсначалнервничать.
 — Этоттипводитвасзанос, мистерБроньола. Болан, этовыприкончилиих, развенетак?
 — Окомонговорит? — спросилБолануБроньолы.
 — Мафиозиузнали, чтоБрантзенизменилвашувнешностьизахотелиповидатьсясним, чтобывыяснить, каквысейчасвыглядите. Этоочевидно, нерассказывайтенамсказки! Выприехаливклинику, увидели, чтоонисделалисвашимприятелем-хирургом, иотправилисьсводитьснимисчеты. Теперьвыговорите, чтовашеприкрытиедалотрещину. КакуюинформациюПенаудалосьпередатьорганизации, преждечемвыприкончилиего?
 — Прошувас, подождитесответом, мистерПойнтер, — вмешалсявразговорБроньола. — Невешайтетрубку.
 ИБолансновауслышалнеразборчивоебормотание...
 ОпятьзаговорилБроньола.
 — МистерПойнтер, мывысокооценилитуработу, которуювысделализанас, инивкоемслучаенехотимкомпрометироватьвас. Вынеобязаныговоритьнамничего, чтомоглобыбытьваминкриминировано.
 — Чтож, вполнеразумно, — заметилБолан.
 — Настакженеинтересуетвашаличность. Ноответьтенамвотнакакойвопрос: былилиубийствавПалм-ВилледжсовершеныпоприказуДиджордже?
 — Нет. ЭтобылаинициативаПена.
 — Понятно. АсейчасПенаиегокомандамертвы?
 — Точно.
 — ПоприказуДиджордже.
 — НаПенабылзаключенконтракт.
 — Всеясно, — смущенноответилБроньола.
 Боланвздохнул.
 — Ладно, Лайонс. Мнебынехотелось, чтобывыставилиподсомнениеточностьмоихсведений. Выправы, сейчасневремяломатькомедию, ктомужемнеужеитакпредъявленыобвинениявовсехсмертныхгрехах, вкоихтолькоможнообвинитьчеловека. Да, яБолан. МнеудалосьпроникнутьвсемействоДиджордже, иэтоясегодняутромотправилПенаскомпаниейкпраотцам. Нозаэтотактответственностьяполностьюберунасебя.
 Наверное, вывиделиили, покрайнеймере, слышали, чтоонисделалисБрантзеном?
 — Да, — тихоответилЛайонс. — Браддокдовольнохорошоописалвнешностьтогопарня, которыйоказалемупервуюпомощь. Егоописаниеоченьярконапоминаломнеодногочеловека, скоторымянедавновстречалсявРедланде.
 — Ага. Таккакнасчетмоейпроблемы? — напомнилосебеБолан.
 — Чтовасинтересует?
 — Яслышал, что "Коммиссионе" располагаетособойкомандойубийц, которымпоручаютсясамыегрязныедела. Ябыхотелзнать, ктовозглавляетэтукоманду.
 — Этоповашейчасти, мистерБроньола, — сказалсержант.
 — Внастоящиймоментв "Коммиссионе" состояттолькодесятькапо, — началБроньола. Онперечислилихимена. — Каквызаметили, Диджордженевходитвихчисло. Онушел, громкохлопнувдверью, годадватомуназадиз-закакого-тонедоразуменияснаркотиками. Ноонучаствуетвзаседаниях "Коммиссионе", когдарассматриваетсядело, касающеесяинтересующейеголичности. Онпо-прежнемуимеетголосвСовете.
 Боланпроявилкэтомусообщениюсамыйживойинтерес.
 — Значит, междунимиСоветомсуществуюттрения?
 — Да, — заверилегоБроньола. — Советхотелстабилизироватьценыназелье, ноДиджорджеобэтомдажеслышатьнепожелал. Онконтролируетзначительнуючастьконтрабандныхнаркотиковисчитает, чтоустановлениефиксированныхцензадеваетегоинтересы, ведьонпродаетоптовыепартиинаркотиковдругимсемействамиприэтомсамустанавливаетцену. Отсюдаитрения.
 — Спасибо, — поблагодарилфедеральногочиновникаБолан. — Тутестьнадчемпоразмыслить. Номеняособенноинтересуютголоворезы "Коммиссионе". Выможетемнечто-нибудьрассказатьоних?
 Броньолаоткашлялсяипродолжил:
 — Намизвестно, чтонаиболеегрознойбандойубийцзаправляютбратьяТалиферо. ИхзовутПатиМайк. Они...
 — Яслышалоних. То, чтовыговорите, вполнелогично. Но, можетбыть, мнеудастся...
 — Будьтеосторожны, Пойнтер, — умоляющепроизнесБроньола. — БратьяТалиферочрезвычайноопасны. Говорят, что, получивприказ, онидействуютсловноракетысголовкамисамонаведения. Ниотменить, ниприостановитьисполнениеконтрактаневсилахуженикто. Ихлюди— всеравно, чтоэлитагестапо. ОниисполняютприказытолькоПатаиМайка. Самибратьяполучаютуказаниянепосредственноот "Коммиссионе".
 — Именноэтомнеинужнобылознать, — заключилБолан. — Атеперьядолженваспокинуть.
 — Э-э... Пойнтер, — быстропозвалБроньола.
 — Да?
 — СегоднявечеромявылетаювВашингтонихочуподатьпрошениеввашупользу.
 — Чтозапрошение?
 — Нечтовродеофициальногоотпущениягрехов. Выслышитеменя?
 Боланрассмеялся.
 — Такктотеперьвешаетлапшунауши?
 — Онговоритсовершенносерьезно, — отрезалЛайонс.
 МеждутемБроньолапродолжал:
 — Рядвысокопоставленныхдолжностныхлицвкурсеваших... э-э... усилий. Мыдогадывалисьотом, ктовынасамомделе, итеперь, когдавыэтоподтвердили... вобщем, конечно, яничегонемогуобещать, но... думаю, чтосмогудобитьсядлявасофициальногоприкрытия, есливысобираетесьпродолжатьвашу... э-э... плодотворнуюработу.
 — Именноэтимянамерензаниматьсяивпредь, — успокоилфедеральногоагентаБолан. — Еслитольконеумрураньшевремени.
 — Новыженесобираетесьумиратьдосрочно? — сосмехомспросилЛайонс.
 — Нет, еслибезэтогоможнообойтись.
 — Можемлимывамчем-нибудьпомочь?
 — Сомневаюсь, сейчассловозамной... Хотя, вотчто... ВынемоглибыпоподробнееразузнатьосмертинекоегоЧарльзаД'Агоста, двадцатилет, погибшеговрезультатенесчастногослучаянаморе, нарейдеСан-Педро?
 — Убийство, вкоторомзамешанамафия, Болан? — спросилЛайонс.
 — ЗовитеегоПойнтер, Карл, — нервнооборвалполицейскогоБроньола.
 Боланрассмеялся.
 — Так, естькое-какиеподозрения. Узнайте, прошувас.
 — Язаймусьэтимнемедленно, — ответилЛайонс. — Ещечто-нибудь?
 — Помолитесьзаменя.
 ЛайонсиБроньолавсвоюочередьнеудержалисьотсмеха.
 — Ну, ладно...
 — Браддокблагодаритвас, — торопливодобавилЛайонс.
 — Незачто, — короткоответилБоланиположилтрубку.
 Онселвновенький "мерседес", неторопливопроверилоружие, поехалнавиллуДиджордже. Еговзаимоотношениясполициейскладывалиськакнельзялучше. Следязадорогой, Макразмышлял, чтоемудастобещанное "прикрытие".
 — Можетбыть, лицензиюнаубийство, — пробормоталон, обращаяськсвоему "мерседесу", — илинасмерть.
 Боланглубокозадумался. Какбытонибыло, возможностьполученияподобнойлицензиинеоченьвпечатлялаего. Палачухваталохолоднойненависти.




 Глава 22


 Охранникуворотприветливозаулыбался, завидевзнакомуюмашину.
 — Привет, Фрэнки! Яслышал, сегодняутромтыславнопоработал. Всетолькоиговорятобойне, чтотыучинил. Хотелосьбымнебытьтамстобой.
 Боланневозмутимоответил:
 — Возможно, тебеещепредставитсятакойслучай, Эндрю.
 Онсерьезноподмигнулохранникуимедленнопокатилнасвоеобычноеместопарковки. ВзеркалозаднеговидаМакувидел, какохранникрысьюпомчалсякодномуизсвоихтоварищейизавелсниможивленныйразговор.
 МиролюбивыйБеннипоявилсянастоянке, когдаБоланужевыходилизмашины. Взнакприветствияпареньадресовалему "У" израсставленныхпальцев.
 — Уженесколькочасовтебякое-ктоподжидаетубассейна. Иэтоткое-ктобудетчертовскиразочарован, еслитынепройдешьмимонего, входявдом.
 Боланкивнулвзнаксогласияиостановился, чтобыприкурить.
 — Чтослучилось, Бенни?
 — Весьбарак, — пареньмахнулрукойвсторонудома, — ходитходуномпослучаютвоейутреннейразминки, — отвечая, Беннитщетнопыталсясохранитьневозмутимыйвид. — Меня, конечно, этосовсемнеудивило. Язнал, начтотыспособен, Фрэнки.
 — Мненужнатвояпомощь, Бенни. Думаю, иязнаю, начтотыспособен.
 Бенни, казалось, выроссразуженанесколькосантиметров. Точь-в-точькакБолан, онпринялсярассеянносмотретьвнебо.
 — Чтоямогусделатьдлятебя, Фрэнки? — серьезноспросилон.
 — Принеобходимоститакойпаренькакты, долженвремяотвременипересматриватьсвоивзгляды, — довольноувереннопредположилБолан.
 — Этоужточно.
 — ПатуиМайку, вероятно, понадобитсяпареньвродетебя.
 УБенниотнеожиданностиаждыханиесперло. Онзадрожалотазартноговозбуждения, потомспохватилсяипостаралсявернутьналицомаскусолидности, нонесмогсовладетьсэмоциямиирасплылсявулыбке.
 — Ах, черт! — воскликнулон. — Явсегдазнал, чтоты— пареньнепростой.
 — Человек, которыйумеетдержатьязыкзазубамиивнужныймоментоказатьсяподрукой... такойчеловекнамоченьнужен.
 — Да, тытолькосвистни, Фрэнки!
 — Ладно. Будьготов.
 Боланщелчкомотбросилсигаретудалековсторонуипошелкдвери, ведущейвовнутреннийдвориквиллы. Бенниссияющимлицомследовалзаним, почтительноотставнанесколькошагов. Дойдядосвоегопоста, оностановился. Боланобернулсяиподошелкнему.
 — Слушайвнимательно. Ятолькочтопринялважноерешение: назначаютебясвоимзаместителем. Понял?
 ДляМиролюбивогоБеннитакаяновостьбыласлишкомхороша, чтобыонсразужеибезоговорочноповерилвнее. Губыегозадрожали, ионедва-едвавыдавилизсебя:
 — Ятвойдушойителом, Фрэнки. Чтонужноделать?
 Боланподошелещеближе.
 — Ятебеужеговорил, Бенни: полезныйпареньдолженуметьвовремяувидетьперспективу. Дидж— конченыйчеловек. Усекаешь?
 Пареньзатрясголовой.
 — Яслышалобэтом, — ответилон, — яужедавнопоменялсвоивзглядынажизнь.
 — Разтак, тояхочу, чтобытысобралидругихребят, которые, какиты, думаютиначе, чемвсе. Нужноотделитьдоброезерноонплевел, а, Бенни? Этотвоезаданиеномеродин. Предупредитех, ктодостоинпощады. Тывсепонял?
 — Б... Богтымой! Да, п-понял, Фрэнки, — заикаясь, пролепеталБенни.
 — О'кей. Значит, тыотделишьсвоихребятотостальных. Те, укогонаплечахголова, анекочанкапусты, должныбылисообразить, чтопроисшедшееутромвпустыне— предвестниктого, чтонеизбежнодолжнопроизойти. Тебепонятно, очемяговорю?
 — СкрюиЛуполучилпозаслугам, — окрепнувшимголосомпроизнесБенни. — Здесьещенемалотех, ктозаслуживаеттогоже.
 — Онисвоеполучат, небеспокойся, — серьезнозаявилБолан. — Твоедело— позаботитьсяотом, чтобынепострадалидругие. Уменянаэтонетвремени, поэтомуярассчитываюнатебя, Бенни. Разыщитех, коготысчитаешьнужным, ипредупредиих. Скажи, пустьждуттвоегосигнала.
 Ошалевотнеожиданносвалившейсянанегоответственности, Беннибезуспешнопыталсяскрытьширокуюторжественнуюулыбку.
 — Моегосигнала? Да, конечно, Фрэнки.
 — Соберисвоюгруппу.
 — Ясейчасжезаймусьэтим, Фрэнки.
 Пареньразвернулсяичутьлинебегомпомчалсявыполнятьпорученноезадание, стремясьвыглядетьприэтомспокойныминевозмутимым. Едваонскрылсязаугломдома, какБоланпокачалголовойинаправилсякбассейну, гдеегождалаАндреа.
 — Чтотысказалэтомупридурку? — спросилаона.
 Боланулыбнулся:
 — Какаяразница? Главное— яотнегоизбавился, нетакли?
 — Тынеочень-товеселись. Яужезаждаласьтебя. Боюсь, чтопробилтвойчас, мистерНеизвестный.
 Боланнаклонилсяикоснулсягубамиеенежнойщеки.
 — Воткак?
 — Сейчасневремяшутить, — взволнованносказалаАндреа. — ПриехалВикторПоппиипривезссобойтоготипаизФлориды. Сейчасонивсесобралисьвкабинетеотца.
 Улыбкапо-прежнемуиграланагубахБолана.
 — Аты, случайно, неслышала, какзовутихприятеляизФлориды?
 — ВикторназывалегоТони. Этовсе, чтомнеизвестно. Онневысокогороста, бледный, худой. Страшнонапуган. Навидемулетсорок.
 Боланвздохнул.
 — Спасибоинатом.
 — Нестоитблагодарности, лучшевытащилбыменяотсюда.
 — Тыготоваехатьсейчасже?
 Девушкаширокораскрылаглаза.
 — Тысерьезно?
 — Либосейчас, либоникогда, — БоланпристальнопосмотрелнаАндреа. — Можешьехатьвчемстоишь. Остальноеоставь. Тызнаешь, кудаехать?
 — ПрямовИталию. Япоедукмаме.
 — Итебевсеравно, чтослучитсясотцом?
 АндреаслюбопытствомуставиласьнаМака.
 — Папанесоветовалсясомной, когдазанялсясвоимбизнесом.
 ЕеответудовлетворилБолана.
 — Хорошо, тогдапошли. Сейчасятебяотправлю, потом...
 ОнвзялАндреаподрукуипомогподнятьсясшезлонга. ВэтотсамыймоментнапорогедверисдругойстороныпатиопоявилсяФилМараскоиокликнулего. Боланобернулсяидружескипомахалрукой.
 — Диджждеттебя, — крикнулМараско. — Скорее, атоонтеряеттерпение.
 Боланотпустилдевушку.
 — Ждименяздесь, яскоровернусь.
 Андреатяжелоопустиласьвсвойшезлонгитоскливопрошептала:
 — Хотелосьбыверить...
 БоланбыстрымшагомпересекпатиоидогналМарасконалестнице.
 — Чтослучилось?
 Фил "Мед" явнонервничал.
 — Незнаю, ностариквнесебя. Онхочетнемедленновидетьтебя.
 МараскоиБоланбокобокшлипокоридоруккабинетуДиджордже.
 — Ясказалему, чтоделосделано, — ворчалБолан-Ламбретта. — Чтонанегонашло?
 — Онвродебыхотелотменитьконтракт, нонесмогсвязатьсястобой, Фрэнки, — сообщилМараско. — Нотыобэтомневспоминай, атоонвзбеленитсяещебольше.
 — Контрактынеотменяют, Фил, — отрубилБолан.
 Мараскочто-топроворчалвзнаксогласия.
 — Теперьтыговоришь, какчленсемьи.
 Боланзамедлилшаг, Мараскотоже.
 — Ятебяоченьлюблю, Фил.
 — Здорово! Иятебя, — просто, безвсякихцеремоний, ответилМараско.
 — Тызнаешь, вдревнемЕгиптебылтакойобычай: когдаумиралфараон, снимдолжнобылоумеретьвсеегоокружение. Дурацкийобычай, правда? Слуги, рабы, все-все...
 — Дану-у...
 — Точно. Этиегиптянесчитали, что, когдацарьотправляетсявсвоепоследнеепутешествие, егодолжнысопровождатьвседрузья-приятели. Мнекажется, этодовольноглупо.
 Мараскоостановился.
 — Чтотыхочешьэтимсказать, Фрэнки?
 Боланпосмотрелемупрямовглаза.
 — ПатиМайксказали, чтокорольдолженумереть, Фил.
 НалицеМарасконеосталосьникровинки.
 — Дьявол! Язнал, чтокогда-нибудьвсекончитсяименнотак.
 — Надеюсь, Фил, тынехочешьстатьтемегиптянином.
 Марасковытащилизкарманасигаретыисунулоднуврот. Боланчиркнулспичкойидалемуприкурить. Филглубокозатянулся, потомрезковыдохнулдым. Ондумалнедолго.
 — Янеегиптянин, Счастливчик.
 — Радслышатьэто, — БоланмедленнонаправилсяккабинетуДиджордже. ВдругМараскопротянулруку, словнопытаясьостановитьего.
 — Подожди. Прежде, чемтывойдешь, яхочу, чтобытызнал: уДиджорджесейчассидитосведомитель.
 — Чтозаосведомитель? — спокойноспросилБолан.
 — Парень, который, якобы, зналтебяраньше. Ноонсказалтакже, чтотыпогибвоВьетнаме. Эточастьтвоегоприкрытия, Фрэнки?
 — Возможно. Какегозовут?
 — ТониАвина. Похоже, чтовыснимросливодномквартале. Онсказал, чтотебяпризваливармию, апотомвджунгляхприхлопнуливьетконговцы. Наверное, тебебудетнеудобнопередДиджем?
 — Этоттип— членОрганизации?
 — Нет! Нольбезпалочки, гольперекатная!
 — Послушай, Фил, — доверительнымтономначалБолан, — я, действительно, неФрэнкЛамбретта.
 — Да, уменяужевозниклотакоеподозрение. ЧтотысобираешьсяделатьсэтимАвина?
 — Сейчасонуменявштаныналожит, — мрачнобуркнулСчастливчик. — Пойдем, посмотрим, какимцветом.
 КарлЛайонснервничал. Онметалсяпокабинету, временамибросаянаГарольдаБроньолуяростныевзгляды.
 — СообщитьобэтомБолану— всеравно, чтоподжечьбикфордовшнурподящикомсдинамитом! — воскликнулон, наконец. — Кто-топодкупилсудебногоследователя, этоясно, какбожийдень! Следствиедолжнобылоустановитьубийство.
 — Знаю, знаю, — спокойноответилБроньола. — Нонезабывайте, чтоещедвагодатомуназадимяЛуПенанебылотакхорошоизвестно. Нетникакихоснованийполагать, чтототЛуПена, которыйуправлялкатером, былтемсамымгрознымЛуПенатридцатыхгодов. Судьяпоступилвполнелогично, решив, чтосмертьпроизошлаврезультатенесчастногослучая. Ущерббылкомпенсированбезсуда, безслушаниядела, безобвинения. Итакимисходомвсебылидовольны.
 — Но, чертпобери! — Маленькаяяхтаимеетприоритетнадкатером! Такзаписановправилахсудовождения. Окружнойпрокурордолженбылвозбудитьуголовноедело! Пенаразвалиляхтунадвое, задержалсянаместепреступления, чтобыубедитьсявсмертиэкипажаиспрятатьконцывводу. Послеэтогоонзаявилонесчастномслучае, иврезультате, ковсеобщемуудовлетворению, вышелсухимизводы. Этонеправосудие, имнеплеватьнаобстоятельства. Возьмите, кпримеру...
 Броньолатщетнопыталсяуспокоитьразгневанногополицейского.
 — Втечениедвухлетниктонеимелдоступакэтомуделу. Собственноговоря, сегодняшнийденьтоженеисключение. ЕслибыянеобратилвниманиянафамилиюД'Агоста, выбытакинеустановилимотивыубийства.
 МненужносвязатьсясБоланом. Уменякакое-тодурноепредчувствие. Онсейчаснаходитсявнастоящемгадюшнике, иемупригодитсялюбаянашапомощь. Выхотьотдаетесебеотчет, чтодосихпорунасещеникогданебылоосведомителя "изнутри" мафии?
 — Иэтовыговоритемне? — ироничноспросилБроньола.
 — Ладно, — отрезалЛайонс, — небудемсебяобманывать: речьидетожизнинашегочеловека. Боландалнамэтоттелефонныйномер. Предлагаювоспользоватьсяим.
 Броньоланеодобрительнонахмурился:
 — Решайтесами. Звоните, есличувствуетевэтомкрайнююнеобходимость, нонетребуйтеотменяодобрениявашихдействий.
 Лайонсразвернулклочокбумагисзаписаннымнанемномером. Этабумажкабылакогда-точастьютогоконверта, которыйБоланпередалвовремяихпоследнейвстречи, когдаегозналитолькокакПойнтера.
 Надцифрамистремительнымпочеркомбылонаписано: "звонитьтольковэкстренномслучае", подномеромзначилось: Ламбретта. Телефонбылместный, вПалм-Спрингс.
 — Хотелосьбымнезнать, гдеустановленэтотаппарат, — пробормоталЛайонс.
 — Думаю, выникогдаэтогонеузнаете, еслинепозвоните.
 — Ямогбыустановитьадресабонентачерезслужбусвязи.
 — Да, ноприэтомвыпотеряетемноговремени.
 — Выправы, — вздохнулЛайонс.
 Оннерешительнопосмотрелнателефон, потомпротянулруку, снялтрубкуипопросилпереключитьегонавнешнююлинию. Сержантначалбылонабиратьномер, новдругрезкобросилтрубкунарычаги.
 — Чертбываспобрал! Интрига— немоястихия.


* * *

 БоланиМарасковхорошемнастроениивошливкабинеткапо. Мараскоосталсястоятьудвери. БоланприветливомахнулДиджорджерукойиопустилсявмягкоекожаноекресло.
 — Янепротивотдыха, — проворчалДиджордже, — ноэтонезначит, чтотыдолженбылпровалятьсявпостеливесьдень.
 Вкабинете, кромеДиджордже, находилисьещедвое. ОдногоизнихБоланвиделраньше. Онподумал, чтоэто, видимо, иестьВикторПоппи. ВторогоМакузналпоописаниюАндреа. Боландолгонесводилснегоизучающийвзгляд. Повислагнетущаятишина...
 — Привет, Тони. Яслышал, тебятолькочтовыпустилиизфедеральнойтюрьмы.
 Диджорджепрерывистовздохнулирасслабился, аВикторПоппи, нервноулыбнувшись, бросилнасвоегобоссабыстрыйвзгляд. МаленькийчеловечекнесводилсБолананаполненныхужасомкруглыхглаз.
 — Привет, Фр... — егоголоссломался. Онзадохнулся, закашлялся, прочистилгорлоисмахнулрукойнавернувшиесянаглазаслезы.
 Человечекслегкапостучалсебяпогруди, стесненноулыбнулсяиопустилсявкресло.
 — Вызнакомы? — спросилДиджордже, прикидываясьудивленным.
 — Людименяются, — негромкосказалБолан. — Когда-тоТонидержалвкулакеполовинуквартала. Да... людименяются.
 — Да, ноты, должнобыть, несильноизменился, Фрэнки, — заметилМараско. — Тыжездоров, какжеребец.
 БоланзаметилвглазахДиджорджеупрек, когдатотвзглянулнаМараско. Онулыбнулся.
 — Нет, ятожеизменился. Вот, например, сегодня. Посмотринаменя— явыдохся, готов. Ачтоясделал? Небольшую, несложнуюработенку. Пятьлеттомуназадямогпришитьшестерыхчеловек, каксегодня, апотом, вернувшисьдомой, трахнутьстолькожехорошенькихдевчонок. Теперьжеменяинаоднуедвахватает.
 Мараскошумнорасхохотался. Диджорджеметнулвнегомрачныйвзгляд, итоттутжеумолк.
 — Яслышалобэтом, Фрэнки, — нарушилмолчаниеВикторПоппи. — Всеговорят, что...
 — Заткнись! — рявкнулДиджордже.
 НахальнаясамоуверенностьБоланапроизвеладолжныйэффектнаосведомителяДиджордже. Человечекрастерянносмотрелнанегоинервноломалруки.
 — Радсноватебявидеть, Фрэнки, — пролепеталон.
 — Минутку! Минутку! — воскликнулДиджордже.
 ОносуждающеткнулвТониАвинасвойуказующийперст.
 — Непрошлоещедесятиминут, кактыговорилмне, чтоФрэнкЛамбреттаушелнавойнуибылубитвоВьетнаме! Аэтокакпонимать? — ионмахнулрукойвсторонуБолана.
 — Незнаю, мистерДиджордже, — дрожавсемтелом, ответилАвина.
 — Оставьеговпокое, Дидж, — мягкопосоветовалБолан. — Разветыневидишь, чтоонболен?
 — Ктопозволилтебеприказыватьмне? — взорвалсяДиджордже. — Тызакогосебяпринимаешь, ФрэнкиСчастливчик— ЛожнаяЗадница?
 — Аты, тызакогоменяпринимаешь?
 ДиджорджеуставилсянаБолана, охваченныйприступомнемойярости. Стогосамогомомента, когдаФрэнкиСчастливчикпересекпорогкабинета, каждоеегодвижение, каждоесловоикаждыйжестзаводиликапоещебольше. Атеперь! Разговариватьвподобномтоне, словноонровняему, словновернулсятотдень, когдаониАндреа... Диджорджепочувствовал, будтоунеговжелудкеобразовалсяледянойком, мешающийдуматьинаполняющийдушунеприятнымощущением, котороеонужедавнозабыл— страхом. Усилиемволикапостряхнулссебяоцепенение, кнемупостепенновозвращалосьсамообладание.
 — О'кей. Тызадалвопрос, приятель. Постарайсядатьнанегоответ.
 БоланпосмотрелнаТониАвина.
 — Ответьему, Тони. СкажимистеруДжулианоДиджордже, ктоя. Скажиемувсе, какесть.
 — Ну... янезнаю, ктоты, Фрэнки, — растеряннопробормоталАвина.
 Боланразразилсядикимхохотом. ЗанимФилМараскоиВикторПоппи. УДиджорджезадрожалподбородок, ноонзасмеялсявместесовсеми. Боланподнялсяи, держасьоднойрукойзаживот, адругойколотяпостене, зашелсявистерическом, впрочем, вполненатуральномхохоте.
 — О, черт! — простоналон, захлебываясьотсмеха. — Иятоже! Ясамнезнаю, ктоя!
 Онсноварухнулвкресло, держасьобеимирукамизаживотипереводядух.
 — Уберитеотсюдаэтогосраногоосведомителя! — выдавилизсебямеждуприступамихохотаДиджордже. — Ещечерезминутуиянебудузнать, ктояесть!
 КМарасковнезапновернулосьсерьезноенестроение.
 — Минутку, Дидж. Думаюпришлапораоткрытькарты. Послестолькихлет, проведенныхвместе, ядолжентебеэтосказать.
 — Чтоименно?
 — Можно, Фрэнки? — спросилМараскоуБолана.
 Ещепосмеиваясь, тоткивнулвзнаксогласия.
 — Дидж, этопоповодуФрэнкиСчастливчика. Ончленсемьи.
 ВесельеДиджорджемоментальноулетучилось, ионрезко, всемкорпусом, повернулсякМараско.
 — Какойсемьи?
 — Витторини, — спокойноответилзанегоБолан.
 Смехсловноножомобрезало. Кабинетзаполнилагустая, вязкая, каксмола, тишина. Сталоотчетливослышноторопливоетиканьебольшихнастенныхчасов. Диджорджеобернулся, чтобыпосмотретьна "золотогомальчонку" Фрэнки, чьимкрестнымотцомонхотелстать, чтобыводинпрекрасныйденьпередатьемувсювластьимогущество.
 — Что-тояничегонепонимаю, — произнесоннизкимголосом.
 — ЯчленсемьиВитторини, — терпеливо, какмаломудитяти, повторилБолан.
 — ЭточеловекПатаиМайка, — добавилМараско.
 ОтнеожиданностиуДиджорджеотвислачелюсть. ОнмолчапереводилвзглядсБолананаМараско, затемснованаБолана.
 — Чтопроисходит, — наконец, выдавилон. — Объяснимне, чтоздесьпроисходит, ФилМараско.
 — Тыэтосамхорошознаешь, Дидж, — ответилзанегоБолан.
 — Нет, незнаю.
 Диджорджеподнялсяиосторожнопошелксвоемустолу.
 — Ну-ка, Фил, — произнесБоланиповелподбородкомвсторонустола.
 Мараскопервымоказалсятамиоперсяостолешницу. Егорукаскользнулавкарманпиджакаиосталасьтам.
 — Вычто, сумапосходили? Вчемдело? — дрогнувшимголосомспросилДиджордже.
 — Может, мневывестиДиджаподышатьсвежимвоздухом, а, Фрэнки? — обратилсякБолануМараско.
 — Думаю, этопойдетемунапользу, — Боланещеглубжеутонулвкресле. — Да, емунуженсвежийвоздух, Фил.
 — Вынесмеететакпоступатьсомной! — взвылкапо.
 — Новедьтебениктоничегонеделает, Дидж, — удивилсяБолан, улыбаясьВикторуПоппи. — Эй, Виктор, забирайсвоегодружкаизФлоридыирасслабься. Можешьпозагорать, покупатьсявбассейне. Тонитоженемешалобыотдохнуть. Аты...
 — Накакомоснованиитыраспоряжаешьсямоимилюдьми? — заоралДиджордже.
 — Этоттипвсеещездесь? — холодноспросилБолан, несводяглазсВиктораПоппи. — Ядумал, чтоФилужевывелегонаулицу. Нет? Онвсеещездесь?
 ВикторПоппиужемчалсякдвери, толкаяпередсобойничегонесоображающегоТониАвина.
 — Какойтип? — нервноспросилон, оглядываясь. — Яникогоздесьневижу, крометебя, себяиТони.
 — Именнотакмнеипоказалось, — удовлетворенноответилБолан.
 — Тынеможешьтакпоступитьсомной! — ревелДиджордже.
 — Тытаксчитаешь? — ироничноспросилФрэнкиСчастливчик.




 Глава 23


 ВкоридореВикторПоппииТониАвинаедванесбиликого-тосног. Боланслышал, какиз-зазакрытойдверидоносилисьихизвинения. ЕгоР.32 былнацеленнадверь, когдаонараспахнуласьивкабинетвошлаАндреа, сжимаяврукемаленькийхромированныйпистолетик, которыйМакотнялунеенесколькимиднямираньше.
 Оглядевкабинет, онасразужепоняласитуацию, затемобратилавниманиенаоружиеврукахБолана. Ееноздризатрепетали.
 — Мненуженотец.
 — Онемпозаботятся, — ответилБолан.
 — Япередумала, мненуженпапа.
 — Андреа, выйди, — проворчалДиджордже.
 — Нет! Явсеслышала, стоязадверью. Язнаю, чтопроисходит.
 ОнасненавистьюпосмотреланаБолана.
 — Выхуже, чемвсеостальные. Янехотелаверитьтому, очемвсеговорилисегодня, но, видно, напрасно. Оказывается, этоправда. Вы— кровавыйубийцаитеперьхотитеубитьмоегоотца!
 — Уходи, девочка, — умоляющепроизнесДиджордже. — Мысамивсемеждусобойуладим. Тыошибаешься.
 — Онанеошибается, Дидж, — возразилБолан.
 — Чертпобери! Тынеимеешьникакогоморальногоправа...
 ЕгословаоборвалнегромкийсухойхлопоккрошечногопистолетикаАндреа. Ваза, стоявшаяпозадиБолана, разлетеласьвдребезги. Макулыбнулся.
 — Онадержитнаснамушке, Фил.
 — Ямогуприкончитьивастоже! — гневнокрикнуладевушка. — Недумайте, чтоянеумеюпользоватьсяоружием.
 — Аяинедумаю, — по-прежнемуулыбаясь, ответилБолан.
 — Пойдем, папа.
 — Андреа, этоттипиздеваетсянадтобой. Онуспеетвышибитьтебеобаглаза, преждечемтысообразишь, чтокчему. Уходиотсюда!
 — Ясказала...
 — Уходи, Дидж, — отрезалБолан. — Янестанустрелятьвтвоюдочь.
 — Конечно, тыможешьустроитьвсеиначе. Тыдаешьмнеуйти, асамспускаешьнаменясворусвоихпсов, готовыхвсадитьпулювспинустарикуДиджугде-нибудьзауглом. Яникуданеуйду. Нашиделамыуладимздесь.
 — Прошутебя, уходи, Дидж, — умоляющепопросилМараско.
 АндреаподнялапистолетнауровеньплечаиприцелиласьвБолана.
 — Мыуходимвместе, сейчасже, впротивномслучаеястреляю.
 Макпо-прежнемудержалврукеревольвер. Онслегкаотклонилствол, направивегонаДиджордже.
 — Твойпапаумретвместесомной, — простопояснилон.
 — Убирайся, Дидж! — настойчивопопросилМараско.
 — Яэтогоникогданезабуду, мистерФилиппПредатель. Никогда, — скрипнулзубамиДиджордже.
 — Уходи, — сноваповторилБолан.
 Диджорджевышел. Андреапопятиласьзаним, всетакжедержаБолананамушке. Когдазанейзахлопнуласьдверь, Марасковздохнул:
 — Вотивсе.
 — Контрактостаетсявсиле, — философскизаметилБолан.
 Марасконеувереннооблизалгубы.
 — Послушай, Фрэнки, ведьДиджнеклоункакой-нибудь. Ондойдетдопервойжегруппысвоихлюдейивернетсясними.
 — Ноявовсенесобираюсьотпускатьего, — ответилБолан.
 Онподошелкзастекленнымдверям, ведущимвпарк, иотодвинулзадвижку.
 — Мненехотелось, чтобыдевчонкаоказаласьзамешаннойвэтодерьмо.
 — Надеюсь, тутнетникакойошибки, Фрэнки, — сбеспокойствомпроизнесМараско. — Прикончитькапо! Такоеслучаетсянекаждыйдень. Можетбыть, лучшесначаланавестисправки? Дляуверенности.
 — Тысумасошел? Иукогожтысобираешьсянаводитьсправки?
 Боланраспахнулстворкидвериивышелвпарк, Мараскопоследовалзаним.
 — Актооткрылконтракт, Фрэнки?
 — Тычто, псих? Какпо-твоему, ктоможетоткрытьконтрактнакапо? Может, тыхочешьспросить, непередумалилиони? А, Фил?
 — Нет, нет! Тольконея! — быстроответилМараско.
 Болантриждывыстрелилввоздух. Несколькочеловекобернулисьипобежаликнему.
 — Чтослучилось? — крикнулодинизних.
 — ВызнаетеМиролюбивогоБенни? — крикнулвответБолан.
 — Да! Ондалсигнал?
 — Можешьнесомневаться. Перекройтевсевходыивыходы, чтобниоднамуханепролетела!
 — Ниодна, ясно! — человекразвернулсяисовсехногпомчалсякворотам, сопровождаемыйдвумясвоимиприятелями. Четвертыйосталсянаместе, недоуменновытаращивглазанаБолана. Макподнялревольверитутжепристрелилего.
 — Эй! — крикнулМараско. — Тычто, спятил?!
 Боланрезкообернулсякнемусискаженнымяростьюлицом.
 — Здесьтолькодвасорталюдей: живыеите, ктоумрет, алинияраздела— МиролюбивыйБенни.
 — Этотпрыщавыйзасранец? — изумленновоскликнулМараско, неверясвоимушам.
 — Да. Романтическоеправосудие, нетакли?
 — Боланотбросил, наконец, маскуЛамбретта.
 — ВпредстоящемхаосесмертичтоможетбытьнормальнееМиролюбивогоБенни, отделяющегодоброесемяотгнилого?
 — А? Тыочем? — Мараскоуженичегонепонимал, еговнутренниймирпокачнулся, лишившисьпривычныхценностейиориентиров. — Непонимаю... что... Божемой! Ты— Болан! — совершеннопотрясенный, покачиваясь, онпыталсявытащитьизкарманапистолет.
 — Тыправ, — Боланпожалплечамиивсадилемупулюпрямовпереносицу. Мараскоупалнаспину. Страх, тревога, предательство, каиновойпечатьюотметившеееголицо, отступили, уступаяместовечномупокоюсмерти. — Мнеоченьжаль, Фил, — надгробнаяречьБоланабылапредельнолаконичной, ноискренней. Онперезарядилревольвериотправилсянапоискновыхцелей.
 Номиружеперевернулсявверхдном. Всестрелялидругвдруга. Группаохранников, вооруженных "томпсонами", поливаласвинцомвсех, ктопыталсяприблизитьсякворотам. Настоянкевеселополыхалидвемашины, повсемупаркувалялисьтрупы. Боланрешилбольшенеискатьновыхжертв, асосредоточитьсянасудьбеАндреа. Впаркеондевушкиненашел, затонаткнулсяначеловека, ускользнувшегоотнегонаутесахБальбоа. ДжулианДиджорджепоходилнавспоротыймешокспеском— еговнутренностивывалилисьизразорванногоавтоматнойочередьюживотаиразлилисьпоземлеегобывшегокоролевства. Пули 45 калибра, выпущенныеиз "томпсона" егособственнымиголоворезами, буквальновыпотрошилиего, нокаповсеещебылживипыталсяовладетьситуацией: скрюченнымипальцамисухоженными, лакированныминогтямионсгребалсвоикишкиивтискивалихвсвойразорванныйживот. БоланподумалоДжимеБрантзене, оЧингизеиДоллиКанн, маленькойприятнойженщине, которуюемудовелосьвидетьвсеголишьраз, даитомертвой. ПередвнутреннимвзоромМакапроплылоудивленноеиискаженноебольюлицоТимаБраддока, онвспомнилвосковыелицасвоихродителейимладшейсестренки. Изнебытиявоссталитенидрузейисоратниковпо "командесмерти"... Боланподумаловсехмафиози, нашедшихсмертьотегоруки... ТолькотеперьонувиделДжулианаДиджордже, корчащегосяназемлесвоейвотчины, наземле, которойонникогданестоил. ВнезапноБоланупришлавголовунеожиданнаямысль: аестьливообщечто-нибудь, стоящеетойцены, которуютребуетсязаэто "что-то" отдать? Война, жестокостьисмертьбылиеговернымиспутникаминапротяженииужемногихлет, иБолануникакнеудавалосьнайтивподобномположениивещейхотькакого-тонамеканалогику.
 ДжулианДиджорджеподнялнанегомутныеотболиглазаиголосом, которымнеговорилмноголет, попросил:
 — Убейменя.
 — Нивкоемслучае, — пробормоталБолан.
 Онотступилнашаг, повернулсяипошелпрочьотумирающего. Пройдялужайкупарка, усеяннуютрупами, ончерезраспахнутуюстекляннуюдверьвошелвкабинетпокойногокапо.
 Тамже, извиваясьврукахМиролюбивогоБенни, уженаходиласьиАндреаД'Агоста. Слезыручьямиструилисьпоеещекам, ивсвоемкрикеонавыплеснулавсюненавистькчеловеку— виновникуэтихстрашныхсобытий.
 Болантерпеливослушалеепроклятия, покаонаневыдохлась, затемповернулсякБенни.
 — Тыхорошопоработал. Теперьзаймисьнаведениемпорядкаиустранениемущерба. Есливдругпоявятсяфараоны, вчемясильносомневаюсь, скажешьим, чтонавиллунапалБолан.
 — Хорошо, Фрэнки.
 Беннинаправилсякдвери, потомобернулся, будтовспомнилчто-тонесущественное.
 — Кстати, ямогуустроитьсянавилле?
 — Конечно, — усталоответилБолан. — ВозьмисебеапартаментыФилаМараско.
 ВответБенниослепительноулыбнулсяиисчеззадверью. Болансминутусмотрелнарыдающуюдевушку, затемснялтелефоннуютрубкуинабралномерКарлаЛайонса.
 — Ярад, чтовыпозвонили, — соблегчениемвздохнулЛайонс. Яужисамсобиралсясвязатьсясвами. ВыпросилименяпровестирасследованиеподелусмертиЧарльзаД'Агоста. ВразличныхдосьекомитетаКонгрессапоборьбесорганизованнойпреступностьюимеетсяболеедюжиныписем, свидетельствующихоегосвязяхспреступнойимпериейДжулианаДиджордже. ЛуПенабылтемчеловеком, который...
 — Подождите, — попросилсержантаБолан. — Расскажитеобовсемзаинтересованномулицу.
 Онвстал, поднестелефонАндреаиприложилтрубкукееуху.
 — Попроситеповторитьсообщение.
 — Повторите, пожалуйста, — послушнопрошепталадевушка.
 Черезпарусекундонасамавзялааппаратвруки. Боландосталсигаретуизакурил. Выслушаврассказполицейскогодоконца, АндреаотдалателефонБолану, поблагодарилаего, привелавпорядокодежду, растрепанныеволосыивышла.
 СтелефономврукеБолануселсявкреслоДиджордже.
 — Чтотамуваспроисходит? — спросилЛайонс.
 Боланчувствовалсебясовершенноопустошенным.
 — Датак, небольшаячистка. Скажитеэтому... какего... э-э... Броньола, кажется? Пустьзабудет. Ясвалялдурака.
 — Насчетприкрытия?
 Боланвздохнул.
 — Всекончено! Диджорджемертв, егосемействопрактическипересталосуществовать. Внастоящиймоментонивпаркедружнодобиваютдругдруга. Советуювамнаправитьсюдабатальонпехоты, чтобывзятьподконтрольместность. Настоящийбумначнетсятогда, когдаонипоймут, чтонаделали. Можетбыть, вамещеудастсячто-нибудьсобрать.
 Детективудивленноприсвистнулипробормотал:
 — Думаю, намнеудастся "заштопать" вашеприкрытие. Яимеюввиду...
 — Никакихшансов. Времяотвременидураковможнообводитьвокругпальца, но... ясоберувсе, чтоестьинтересноговкабинетеДиджорджеиперешлювам. Этобудетмойпоследнийподарок. Ну, амненужнобыстроисчезнуть. Эй... Лайонс, спасибозавсе.
 — Оставьтедокументыгде-нибудьвкамерехранения, аключперешлитемне. Многиесрединасблагодарнывам, Болан. Только, увы, невсе!
 — Понимаю.
 Боланположилтрубку, достализнижнегоящикастолаатташе-кейсисталнабиватьегоразличнымибумагамиипапками, принадлежавшимипокойномукапо. Захлопнувкейс, онподошелкдвери, обернулся, впоследнийразобвелвзглядомлоговомертвогоДиджаивышелвкоридор.
 ОннашелАндреаубассейна. Онарассеянносмотреланатруп, плававшийвголубойводе.
 — Хотитеуехатьсомной? — спросилМак.
 Девушкаскованноулыбнулась.
 — Куда?
 Боланравнодушнопожалплечами.
 — Невселиравно?
 Онакивнулаивложиларукувегоширокуютвердуюладонь. Боланподвелеекновому "мерседесу", усадил, самустроилсязарулемизавелдвигатель. Вмолчанииониподъехаликдверям. Охранник, которогоБоланназвалЭндрюХарди, посмотрелнаАндреаД'АгостаизаговорщическиподмигнулБолану. Егоправаярукабылаперевязанаокровавленнымплатком. Эндрюнагнулсякоткрытомуокну "мерседеса", опираясьнакрылоздоровойрукой.
 — Хорошаяработа, а, Фрэнки?
 — Да. ПередайБенни, чтояпозабочусьодевчонке. Пустьприсмотритзавсемдомоеговозвращения.
 — МожешьнебеспокоитьсяоБенни, — ответилохранник.
 Боланкивнулголовойидалгаз. Подвизгколесонивылетелиизворотипокатилисьпоаллее, ведущейкшоссе. Боланподумал, чтоМиролюбивыйБеннипоканедогадывается, докакойстепениемубыстоилопобеспокоитьсяосамомсебе. Семейныйсудотносительнобыстровынесетсвоерешениепособытиямсегодняшнегодня. Боланпочувствовалнечтовродежалостик "повстанцам", нотутжеподавилвсебеэтиэмоции. Онувиделэтихподонковвихистинномобличье: всеони— будущиеЛуПена. Миробойдетсябезних.
 Когдамашинасворачиваланашоссе, Андреабросилачерезплечокороткийвзглядназад, вздрогнула, словноотозноба, ипридвинуласькБолану.
 — Янезнаю, ктовы, — заговорилаона, — новысловнопровелименячерезчистилище.
 Боланулыбнулсяей.
 — Знаете, чтобывыйтиизчистилища, естьдвапути.
 — Какимжепутемпойдеммы? — шепотомспросилаАндреа.
 Боланнемогответитьнаее, вобщем-то, простойвопрос. Ноонужезналпуть, которым, скореевсего, емусужденопойти. Этотпутьбылужезнакомему— жизньтенивмиретеней. Жизнь, котораяобреталасвойистинныйсмыслтолькотогда, когдатеклакровь. Боланзналсвойпуть. ОнобнялАндреазаплечиипривлекксебе.
 — Поднимитеглазаипосмотритево-онтуда, нагоризонт.
 — Зачем?
 — Этонапомнитвам, чтовыживоесущество, чтожизньпродолжается, ичтовближайшиечетвертьчасаможетпроизойтивсе, чтоугодно.
 АндреазакрылаглазаиположилаголовунаширокоеплечоБолана. Онивъехалинаразвилкуглавнойдороги. Боланпритормозилиглянулназапад, гдеполыхалокроваво-красноезаревозаката, гдеярко-алоесолнцетонуловпескахбескрайнейпустыни.
 — Ну, ужнет! — ионповернулнавосток. — Ясытэтимпогорло!
 ОднакоПалачненуждалсявподсказкекроваво-красныхнебес. Онитакзналсвоебудущее. Ведьдажеегособственнаятеньимелацветкрови. ЕслиумафииимелисьвескиеоснованиябоятьсяиненавидетьМакаБолана, тоблизилсямомент, когдаонадолжнабыласобратьсяссиламиивсейсвоеймощьюобрушитьсянанего, чтобыразинавсегдаустранитьпостояннуюугрозусвоемусуществованию, вырватьоструюзанозу, засевшуювсамомчувствительномместе... ПатиМайкнаходилисьподругуюсторонугоризонта. Вмиретеней, гдеобиталПалач, всенебесапылалибагрянцем.
 Нопокаонодержалпобеду, пустьмаленькую, временную, нопобеду. Онмчалсявшикарноймашинепобесконечнойдорогеиобнималкрасивуюженщину. Жизньпродолжалась.
 АндреаположиларукунаплечоБолану.
 — Кудабынилежалтвойпуть, возьмименяссобой.
 — Тынаменянесердишься?
 — Отецумерзадолгодомоегорождения, Мак.
 — Кактыменяназвала?
 — Ябудуназыватьтебятак, кактызахочешь, — прошепталаона.
 Боланпожалплечами.
 — О'кей. ТольконеназывайменяСчастливчиком!
 ОнпоцеловалАндреаипочувствовал, чтоегомаскасоздананетолькодляубийства.