---------------------------------------------


 Довлатов Сергей
 Антология смеха

 Сергей Довлатов 
 Антология смеха 
 Одним из величайших злодейств советской власти могло бы стать окончательное и полное уничтожение советской сатиры, неотделимой от классической русской литературной традиции. Бесчинства цензуры, тирания издательских функционеров, эпидемии газетно-журнальных разносов, директивы безумных вождей, бдительность и усердие тренированных редакторов низшего звена и, наконец - прямые репрессии со стороны ЧК-ГПУ-КГБ - все это неизбежно должно было привести к абсолютному вырождению русской сатиры. 
 И все же этого не произошло. Но не потому, что губители русской культуры опомнились и сдержали свои драконовы усилия. Вовсе нет. Разгадка чудодейственной жизнестойкости русской сатиры - в другом. 
 Обескровленная, гибнущая, но движимая великим инстинктом самосохранения, русская сатира тремя могучими эшелонами устремилась в подполье. 
 Часть ее растворилась в бытовом и политическом анекдоте, застольном устном рассказе, нашла себе приют в томительных очередях за второсортным мясом, возле пивных ларьков, на трамвайных остановках и в курилках бесчисленных НИИ. 
 Вторая часть воплотилась в расплывающиеся шуршащие листки Самиздата, которые передаются из рук в руки до тех пор, пока они не превращаются в пыль. Если бы "настоящие" фабричные советские книги обладали душой и речью, они бы поведали нам, что каждая из них мечтает о подобной судьбе. 
 И наконец, третья часть самыми хитроумными путями, минуя таможенные кордоны, перенеслась на Запад и обрела долгую жизнь на хорошей капиталистической бумаге, под яркими глянцевыми обложками "тамиздатских" книжек. 
 Так именно на Западе были изданы лучшие вещи Замятина, Булгакова, Платонова, Войновича, Владимова, Аксенова, Гладилина, Синявского-Терца, Гарика-Губермана, Сагаловского, Камова-Канделя и многих, многих других мастеров горького, язвительного, беспощадного и очищающего смеха. 
 И вот недавно, впервые, если мне не изменяет память, лондонское издательство "Оверсис" (что наиболее точно переводится старинным русским словом "Заморье") выпустило в свет фундаментальную "Антологию юмора и сатиры послереволюционной России" в двух томах под редакцией Бориса Филиппова и Вадима Медиша. 
 Антология снабжена предисловием Бориса Андреевича Филиппова, одного из старейших и наиболее заслуженных деятелей русского литературного Зарубежья, благодаря усилиям которого именно на Западе вышли в свет наиболее полные собрания сочинений Ахматовой, Мандельштама, Гумилева и Клюева. 
 В этом предисловии автор тонко рассуждает о природе истинной сатиры, как о реакции всего живого, органичного и полноценного - на все механизированное, омертвевшее и безжизненное. 
 Филиппов убедительно доказывает, что марксистско-ленинская догма по сути своей исключает настоящую сатиру, хоть и пытается время от времени мобилизовать ее на борьбу с так называемыми пережитками прошлого. 
 Недаром, утверждает Филиппов, лучшие образцы сатиры послереволюционного периода созданы писателями, "несозвучными" советскому строю или даже тайно враждебными ему. 
 И хотя один из крупных партийных деятелей сталинской эпохи (критик Гусев-Драбкин) обронил в 1927 году слова о том, что нет еще в СССР "наших советских Гоголей и Салтыковых, которые могли бы с такой же силой бичевать наши недостатки", тем не менее, любая попытка советского сатирика вырваться из круга ничтожно мелких тем и явлений всегда была чревата для автора самыми грозными последствиями. 
 Не случайно так популярно было в народе четверостишие, приписываемое то Михаилу Светлову, то Юрию Олеше, то Зиновию Гердту, то Юрию Благову: 
 Мы за смех, но нам нужны 
 подобрее Щедрины 
 и такие Гоголи, 
 чтобы нас не трогали... 
 Антология издана в двух солидных томах, и разделены в них материалы по принципу довольно условному, да иначе и быть не могло. 
 В первом томе с недвусмысленно розовой обложкой (кстати, оба тома талантливо оформлены художником Андреем Краузе) представлены "советские писатели": Замятин, Булгаков, Зощенко, Платонов, Ильф и Петров и другие, а второй том (с обложкой "безыдейного" голубого цвета) заполняют произведения писателей-эмигрантов: Ремизова, Тэффи, Саши Черного, Аверченко, Андрея Седых, Юрия Большухина, Абрама Терца и других. 
 Но ведь творческая биография таких писателей, как Замятин, Абрам Терц, Войнович, явно делится на два периода - советский и эмигрантский, а Булгаков и Платонов, например, хоть и оставались до конца жизни советскими гражданами, лучшие свои вещи опубликовали, тем не менее в западных издательствах. 
 Да и так ли уж важны эти географические, паспортные различия?! Читая антологию смеха, составленную Филипповым и Медишем, убеждаешься еще раз, что смеяться умеют по обе стороны железного занавеса, а пока мы умеем смеяться, мы останемся великим народом.