--------------------------------------------- Балл Георгий Две истории в одной северной деревне Георгий Балл Две истории в одной северной деревне Ответственное дело Семен Карпович Тугих убил жену топором. Просто зарубил. Они прожили с женой пятьдесят шесть лет. Золотую свадьбу отпраздновали хорошо, по-людски. Теперь он сидит около избы на лавочке. Ждет, кто мимо пройдет, чтобы сообщить в милицию о содеянном. Сидит. И никто, как назло, не идет. Семен Карпович гладит седую бороду. Ему хочется спать. Но он время от времени встряхивает головой, не дает себе закрыть глаза. Если скосить глаза направо, у крыльца Кирюхиных на длинной веревке привязана коза. Чего Настя ее тут привязала? Травы мало, надо бы на задах. Опять глаза закрываются. А в голове: "Чего мало?" Глаза режет сном. Сколько он тут сидит? Во, никого... Косит глаза: на веревке коза. Во, коза... Семен Карпович гладит бороду. Так вроде легче, покойнее. Коза. Девчонка Сабанеевых пробежала. Потом почему-то вернулась. Смотрит на Семена Карповича. Долго стоит и смотрит. - Чего уставилась? - наконец рассердился старик. - Ступай, иди отсюдова. Девчонке такое ответственное дело не поручишь. Ей всего лет шесть или восемь. Девчонка, ничего не отвечая, стала задом отходить от старика. А потом побежала. Быстро мчится машина Какое красивое платье. Нюра вытащила его из чемодана, где лежат ее вещи. Новое платье. На платье еще не оторванная этикетка с ценой. Нюра смотрит на себя в зеркало. - Прелестно. Это слово она услышала от учительницы Марии Николаевны. Подошла к телевизору. Включила. Сетка. И антенна у них не налажена. Бывают помехи. Больше всего Нюра любит рекламу. Там - прелестно. Мужчины... женщины... море... верблюды... пирамиды... зубная паста... Даже кино не так интересно. Маленький ее брат Вася ползает по полу. Рубашонка задралась. Хнычет. Нюра подходит к брату, бьет по красной попке: - Сиди. Сует ему в рот соску. Вася молчит. Сосет. Выплевывает соску. Текут слюни по подбородку. Нюре стало страшно. Вроде в избе закрутил ветер. Выключает телевизор. Голубой свет гаснет. Нюра смотрит в угол избы, где на полке икона Николая Угодника. Нюра крестится, глядя в лицо Николая Угодника. Все равно страшно. Тогда она поворачивается и крестится на темный экран телевизора. Телевизор стоит на высокой тумбочке, под ним накрахмаленная белая скатерка с вышивкой по краям. Начинает молиться: - Господи, Николай Угодник, - косится на Святого, потом опять на телевизор. - Спаси мою немаму, моего непапу и меня маленькую, хотя мне уже тринадцать лет и у меня пошли месячные. Нюра знает, что мама у нее родная, папа - родной, но так лучше, так надо... Потом спохватывается: - Спаси моего братика Васю. Он еще совсем маленький. Ему ведь надо расти. На глазах появляются слезы. Она быстро вытирает их рукой. Ей в голову входит отчетливо: "Где веревка?" Она отворачивается от телевизора и прямо смотрит в лицо Святого: "Где веревка?" Ждет. Теперь ей уже не страшно. Потом лезет под кровать, за шкаф. Выбегает в чулан. Там - маленький обрывок бумажной веревки. Нюра отшвыривает ее ногой. И в ту же секунду... - Господи, да что же я... Белье... Она выбегает в огород, где между столбами висит на веревке белье. Нюра сбрасывает белье. Бежит в дом за табуреткой. С трудом отвязывает. Пробует прочность. - Прелестно. Только длинная. Теперь все просто. В комоде, в верхнем ящике, ножницы. Режет веревку. С надеждой смотрит на темный экран телевизора. Вот там... среди волн, загорелые мужчины и женщины... они улыбаются белозубо... Она ведь тоже уже женщина. У нее месячные... И вслух: - У меня месячные. Прелестно. Железный крюк, торчащий в нужнике, она давно уже высмотрела. Делает петлю на веревке. Медленно. Уверенно, будто всегда так. Берет табуретку. Идет через мост в нужник. Ставит табуретку. Вот привязать веревку трудно. Она чувствует, как на спине, на платье появилось пятно от пота. Удалось. Слезает с табуретки. Возвращается в комнату. Вася на полу опять плачет. Она горячо его целует. Несколько раз. Потом сует в рот соску. Оглядывается и торопливо крестится на Святого и телевизор. Выходит из комнаты, останавливается. Она думает, но не понимает, о чем. И громко так, чтобы заглушить обрывки мыслей: - Который сейчас час? Интересно, который сейчас час? Потом спохватывается. У нее в ящике стола американский журнал в глянцевой обложке. Она возвращается в комнату. Садится к столу и листает журнал. Ей нравится, что ни одной буквы она не может понять. Да и зачем? На цветных фотографиях улыбающиеся женщины около машин разных марок. Особенно нравится рисунок: из мчащейся машины выглядывает водитель в ковбойской шляпе, а из другого окна его спутница. Очень сильный ветер. Водитель придерживает одной рукой шляпу, а другой держится за баранку... За машиной нарисован вихрь пыли, а вдали - горы. Нюра целует картинку, кладет журнал снова в ящик стола. Идет из комнаты. Опять останавливается. Что-то ее держит. Она не может понять - что. Потом на цыпочках входит в комнату, берет журнал. Теперь уверенно выходит. Подходит к нужнику. Наклоняется над очком нужника и кидает туда журнал. Потом, быстро присев, делает по-маленькому. - Прелестно. Поднимается на табуретку и сует голову в петлю. Но снова слезает с табуретки. Снимает ботиночки. И ровно их ставит рядом с табуреткой.