---------------------------------------------


 Расин Жан
 Рассказ Терамена

 Жан Расин 
 Рассказ Терамена 
 (Пер. Г. Р. Державина) 
 Едва мы за собой оставили Трезен, 
 На колеснице он, быв стражей окруженный, 
 Стопами тихими уныло провожденный, 
 Задумчиво сидя, к Мецене путь склонял 
 И пущенных из рук возжей не напрягал. 
 Прекрасные кони, быв прежде горделивы, 
 По голосу его и кротки и ретивы, 
 Шли преклонив главы и туском их очей 
 Казались сходны с ним печалию своей. 
 Тут вдруг ужасный шум сквозь моря влагу бурну 
 Восстал и возмутил всю тишину лазурну, 
 Стон, гулами из недр подземных отразясь, 
 Вкруг глухо отвечал на волн ревущих глас; 
 Проник нам мраз сердца, застыла кровь сим дивом, 
 У сметливых коней восстали гривы дыбом; 
 Из черных бездн тогда средь бледна лона волн, 
 Поднявшися, восстал огромный водный холм, 
 Пред ним бегущий вал скача, плеща стремился 
 И в пенистых клубах в нем чудный зверь явился! 
 Широкое чело, рогастое грозит, 
 Как медна, чешуя блестя на нем горит, 
 Подводный был то вол, или дракон ужасный, 
 Крутя, горбя хребет и ошиб вьющий страшный 
 Завыл, - и со брегов вдруг огласился вой; 
 Померкли небеса его зря под собой, 
 Земля содрогнулась, весь воздух заразился, 
 Принесший вал его вспять с ревом откатился; 
 Бежало в страхе все, не смея против стать, 
 И всяк искал себя в ближайшем храме спасть; 
 Но только Ипполит, достойный сын героя, 
 Коней остановя, как бы среди покоя, 
 Берет свое копье, к чудовищу летит 
 И в чреве язву им широкую творит, 
 Страшилище с копья вспрянув остервенело; 
 Но падши под коней трепещущи ревело, 
 Каталось по песку зев рьяный разверзав, 
 Рыгало кровь и дым и пламенем дыхав, 
 Коней страшило, жгло. - Тут кони обуяли 
 И в первый раз еще внимать его престали, 
 Не слушают, летят, сталь в зубы закуся, 
 Кровь с пеной с бразд лиют чрез все его неся, 
 И даже говорят, что в страшном сем расскаке 
 Бог некий их чрева бодал во пыльном мраке, 
 С размаху врынулась упряжка между скал, 
 Ось хряснула сломясь, - и твой бесстрашный пал 
 Со колесницы сын, ее зря раздробленной, 
 Помчался вслед коней возжами заплетенной. 
 Прости мне, государь, мой плач! - Сей страшный вид 
 По гроб мой жалости слез токи источит! 
 Сам видел, государь, - иначе б не поверил 
 Твой влекся сын копьми, которых он лелеил; 
 Хотел остановить; но гласом их пужал, 
 Поколь сам кровью весь облившись трупом стал. 
 Стенаньми нашими окрестность оглашалась; 
 Но ярость конская отнюдь не уменьшалась. 
 Остановилися уж сами близ гробниц, 
 Где древних прах царей почиет и цариц 
 Бегу туда, воплю, - и стража вся за мною, 
 Истекша кровь струей вела нас за собою, 
 Покрыты камни ей, обвит власами терн, 
 По коему он был порывисто влечен. 
 Пришед его зову. - Он длань простря мне бледну 
 Открыл полмертвый взор и ниспустил дух в бездну, 
 Сказав: "Безвинно рок мои отъемлет дни. 
 Арисию по мне, любезный друг, храни. 
 И выдет мой отец когда из заблужденья, 
 К сыновней злой судьбе окажет сожаленья, 
 Проси печальну тень спокоил чтоб мою, 
 Ко пленнице явил щедроту бы свою 
 И ей бы возвратил ..." При сих словах мгновенно 
 Оставил нам герой лишь тело обагренно, 
 Печальнейший предмет свирепости богов, 
 Кого бы не познал и самый взор отцов. 
 ПРИМЕЧАНИЯ 
 1 Рассказ Терамена - печатается по изданию: Чтение в Беседе любителей русского слова, 1811, кн. 3, с. 130-133. В собрания сочинений Державина не включался. 
 В. А. Жирмунская