--------------------------------------------- Шишков Вячеслав Вихрь Вячеслав Шишков ВИХРЬ Драма в 4-х действиях. "Восстанет против них дух силы и как вихрь, развеет их". (Притчи Соломона, гл. 5, ст. 23.) ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: П е т р - зажиточный крестьянин, лет 45-ти, крепкий, чернобородый, брови густые, волосы в скобку. В а р в а р а - жена Петра, хворая, преждевременно увядшая. В л а с - их сын. Н а з а р - отец Петра, благообразный лысый старик, в голосе и манере ласковость. К а т е р и н а - жена Власа. В а н ь к а - П а с т у х - молодой парень, с хитринкой. М и т ь к а - С м е р т ь - юродивый парень, всегда одет смертью, в длинном белом балахоне, с косой. Лицо то открыто, то закрыто наголовником, смотря по обстоятельствам. Говорит гнусаво, тягуче, старушьим голосом. Хохот громыхающий, дикий, злобно-таинственный, наводящий ужас. Ю з е ф - пленный, лет 30-ти. С т а р ш и н а. М о т р я : Н а с т я : П а л а г а:=> молодые солдатки. Ф и с к а : П е р в ы й с о л д а т. В т о р о й с о л д а т. О ф и ц е р. У р я д н и к. С т а р у х а Д а р ь я. А н т о н - изувеченный солдат, сын ее, муж Мотри. Ж е н щ и н а. Гости на свадьбе, народ. Между первым и вторым действиями проходит полтора года, между вторым и третьим - год, между третьим и четвертым - неделя. -------------- ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ. Просторная изба Петра. Он недавно оженил сына. "Съезжий праздник" престол. Гости из своего села и соседних деревень. Девицы, парни, мужики. Назар угощает гостей пивом: нацедит в жбан и подает крайнему. Жбан идет по гостям, сидящим на лавках вдоль стен, возвращается Назару, вновь наполняется и передается дальше. Веселая вечорка. Занавес поднимается в самый разгар песни. Х о р (громко.) Снежки бе-е-елые пуши-и-сты-ы При-и-инакры-ы-ыли все поля-а-а. Поля! Ж е н с к и й х о р. Одного-о-о-о лишь не накры-ы-ы-ли да го... Х о р (громко). Го-о-рюшка лю-у-у-утого мово-о-о. Мово! Ж е н с к и й х о р. Среди-и-и-и поля кусто-о-очик да о... Х о р (громко). О-о-о-дине о-о-ошенек стои-ит. Стоит! (Ванька-Пастух, в лаптях, стоит посреди избы, размахивает руками, тренькает на балалайке, с вывертом притопывает - хочет плясать.) В а н ь к а. Ну, чего тянете!.. быдто дохлую корову за хвост. Надо веселое, с плясом. Ух, ты но-о!.. Чтобы изба дрожала, потому што... Д е в и ц а. А ты пошто в лаптях? В а н ь к а. Я-то? П а р е н ь. Поди, не пахать поехал... Вечорка здесь, гульба... В а н ь к а. Здеся-то? Д е в и ц а. Да у него и сапог-то нету... В а н ь к а. Врешь. Это у меня-то? М у ж и к. Его сапоги в лесу растут. В а н ь к а. Врешь. Есть сапоги. Да еще какие. С подковками. Только не сшитые. В лаптях сподручней. Эх ты но-о!.. Г о л о с а. Ха-ха!.. Удалой ты парень. В а н ь к а. Кто? Я-то? Завей горе веревочкой! Г о л о с а. Спляши-ка, Ванюшенька, спляши... В а н ь к а. А не спляшу, что ли... Хы!.. П е т р (стоит с женой Варварой возле печки). Да поудалей ты. В случае чего, и я бы приударил. Г о л о с а. Вот, вот, Петр Назарыч... В а н ь к а. У тебя больно борода большая: того гляди наступишь. Г о л о с а. Пляши, знай. Чего - борода. Пляши! П е т р. А что? Унывать нечего, ребята... Значит, урожай сняли добрый... Г о л о с а. - Лучше требовать нельзя... - Сыты будем... - Пивов наварим, браги... - Пей, не хочу! Жить можно... П е т р. Вот, слава те Христу, сынка оженил... Все честь-честью... Эвота какую королеву высватал... Г о л о с а. - Пара. - Самая краса... - Куда краше... (Все гости смотрят в передний угол на молодых Власа и Катерину, сидящих в обнимку.) В а н ь к а. Парочка, баран да ярочка. Г о л о с а. - По всему селу первая. - По всей волости. В л а с. Нет, братцы! По всему свету белому. (Целует Катерину.) П е т р (прищелкнув пальцами и прикрякнув). Эх ты, смачно как. Любо! В а н ь к а. Хы-хы-хы! Ловко... Влас Петрович, вкусно? Катерина, каково? А? А вот я гляжу-гляжу, да и сам женюсь, потому што... Д е в и ч ь и г о л о с а. - Да за тебя и пойти-то никто не подумает. - Нечего сказать, жених. В а н ь к а. Это за меня-то? Девки, да вы в уме ли? За меня-то? За пастуха-то? Я самый богатеющий мужик. А что? Вот балалайка, а вот и лапти. Г о с т и (смеются). - Ишь, какой богатый. - Богатый и есть. - Миллионщик. В а н ь к а. А не богатый, что ли? У меня в губернии домище сгрохан, о семи жердях с подъездом... Низ деревянный, верх кирпичный... Хы-хы-хы!.. Кругом бегом... Г о с т и (смеются). В а н ь к а (проходит гоголем не торопясь по кругу, тренькает на балалайке, запевает): Эх, мамка по миру ходила, Мне тальяночку купила, Все кусочки продала Балалайку завела... Эх, ты но, завей горе веревочкой! Г о с т и (смеются). В а н ь к а. Еще у меня, братцы, есть разны вещи, молоток да клещи, да чайник безо дна, только ручка одна. Совсем новенький... Хы-хы. Вот я какой богатый господин потому што... Г о с т и (смеются). - Ну, и говорок. - Экой язык-то у тебя. - Ваня-пастушок, а что ж ты плясать-то? В а н ь к а. Мать честная! Я и позабыл совсем... (Бросается на середину избы, ударяет по струнам балалайки, притопывает.) В присядку, что-ли? П е т р. Валяй! Только повеселей. Подсобим. В а н ь к а. Ладно, не учи... Сам шашнадцать годов в ниверситете обучался. (Выкидывает ногами козла и запевает:)*1 Ну, ребята, пляшите! Не жалейте лапти-те! Подхва-а-тывай! Х о р. Ну, ребята, пляшите, Не жалейте лапти-те... В а н ь к а. Ежли эти стопчете, Батька новы сплетете! Подхва-а-тывай! Х о р. Ежли эти стопчете, Батька новы сплетете! В а н ь к а. Эй, плясуны, в круг! Об это место!.. Айда! (Несколько парней и девок бросаются плясать, к ним пристает и Петр. Ванька гикает, носится, подпрыгивает, свистит. Разудалый русский пляс, песня. Изба ходуном ходит.) Х о р (ударяя в ладони). Ну, ребята, пляшите! Не жалейте лапти те! Ежли эти стопчете, Батька новы сплетете! _______________ *1 На мотив - "Барыня". Г о л о с а (резкие, громкие, подбавляющие жару): - Веселей! - Ну, поудалей. С присвистом! - Эй, Мишка, свистни! - Айда, айда... - Рой землю каблуками! - Рой!.. Вот так! Х о р. Ну, ребята, пляшите, Не жалейте лапти те!.. (Вдруг среди пляса порывисто распахивается дверь, входит запыхавшийся старшина с цепью на груди, в руках бумага.) С т а р ш и н а (трясет бумагою). Мир честной! Мир честной!.. (Все враз смолкают, останавливаются.) С т а р ш и н а. Православные! Война! (При слове "война" быстро входит Митька-Смерть, лица не видать, прикрыто балахоном, останавливается у косяка и все время стоит не шелохнувшись.) П е т р (подходит не торопясь к старшине). Как война? Какая война? Что ты. С т а р ш и н а. Здорово, Петр Назарыч, здорово, хозяюшка молодая, да молодой хозяин. Здорово, мир честной... Враг войну объявил нам. Из города курьер прискакал. Мобилизация объявлена... Война. М и т ь к а - С м е р т ь (при общей тишине страшно хохочет). Хо-хо-хо!.. Хо-хо-хо!.. (Сидящие вскакивают, оцепенение прошло, подходят к старшине.) Г о л о с а. - Неужто война? - Го-о-осподи. - Царица небесная... - Война... С т а р ш и н а. Кроволитье будет большое. Много держав ввязалось в драку... Г о л о с а. - Господи! Что-то будет, что-то будет... - Ой-ти мнешеньки, спаси Христос... - Недаром вчерашнюю ночь собаки выли... - А наша бабушка видела старца в лесу. Плачет сидит старец, горькими разливается. А тут враз пропал, как сгинул. - Война... - Война. Война. - Сказывают, планида по небу гуляет... Звезда с хвостом... - Ой, Господи, помилуй нас... Война. С т а р ш и н а. Война, хрещеные... Прогневили мы Господа Бога... Кровь рекой польется... Погибель всем, погибель. М и т ь к а - С м е р т ь. Хо-хо-оо!.. Хо-хо-ко!.. Г о л о с а. - Ой, кто это?! Кто ржет? - Кто это? (Митьку в суматохе не замечают.) С т а р ш и н а. Православные! Парни, мужики. Краснобилетники, белобилетники... Завтра к утренней заре все в волость. Мобилизация... Много народу требуют. Г о л о с а. А оттуда? С т а р ш и н а. В город. Г о л о с а. - Как? Пошто в город? - Сразу? С т а р ш и н а. Сразу. Спешно. Строгий приказ. И тебя, Влас Петрович, огорчить должон. Заберут. И тебя, Степан, и тебя, и тебя. Да без малого всех возьмут. (Входит народ с улицы. Начинается плач. Девки обнимают парней. Слышны выкрики: "Война, война". - "Братец. - Сестрица... Мамынька! Сынок, соколик". Влас обнимает плачущую Катерину. К нему бросается на шею мать. Петр подходит, дедушка Назар подходит.) В а н ь к а. Бабы, девки!.. Чего вы, дуры, воете? А я-то на что же, потому што. Я останусь. С т а р ш и н а (строго). И тебе, молодчик, красной шапки не миновать. В а н ь к а. Кому это, мне-то? Нет, я не пойду. С т а р ш и н а. По-ойдешь... В а н ь к а. Я, дяденька-старшина, останусь. Я не люблю воевать. С т а р ш и н а. Малоль бы чего. В а н ь к а. У меня левая нога очень короткая, конешно потому што... С т а р ш и н а. Врешь. В а н ь к а. У меня и сапогов нет, дяденька, одни лапти. Не возьмут меня? С т а р ш и н а. За милую душу заберут. В а н ь к а. Я не люблю воевать. У меня, дяденька, вот этот глаз ничего не видит. Кривой я... А этот чуть-чуть, конешно... С т а р ш и н а. Эй, мужики! По домам, по домам! Нюни распускать некогда. Эй, бабы!.. Марш! Еще успеете наплакаться. (Все, толпясь, помаленьку, выходят. Старшина следит глазами.) С т а р ш и н а. При полной аммуниции явиться. Эй, запасные! Сразу же в поход. (Влас крупно шагает взад-вперед, рассуждая сам с собою. Потом идет к сундуку. Катерина стоит у стола, понурив голову.) Н а з а р (подает старшине жбан). Отпей-ка вот. Пивца-то. Ох, господи. П е т р. Кушай-ка. С т а р ш и н а. Благодарим покорно. Не до пива тут... (Пьет). В а н ь к а. А женатиков берут, ай нет? Я женюсь. (Старшина, не отрываясь от жбана, топает и трясет головой.) П е т р. Берут... Не смотрят. (Ванька утирает слезы, идет, понурив голову, к выходу.) С т а р ш и н а. Пиво доброе. Этакая беда-то стряслась... А? В а н ь к а (возвращаясь). А как же коровы? Стадо-то? Нешто пастухов берут? С т а р ш и н а (кричит): А подь ты к корове на рога! Надоел!.. Берут. В а н ь к а (кричит): тоись, как это берут?! Врешь!.. Нешто возможно взять человека, да с места и стащить. Нешто это порядок! У меня одних быков - пять штук в стаде. Это озорство! (Сквозь слезы.) На-ка, выкуси, чтоб я пошел. С т а р ш и н а (грозно). Ты, парень, потише. (Смягчаясь.) Да ведь тебя, дурня, никто и не тянет на войну-то. Гуляй пока, рости. В а н ь к а (в широкой улыбке). Ну? Ах ты. Чего ж ты настращал-то как. Хы-хы-хы!.. Так, значит, гулять, конешно? (Убегая.) Эй, бабы! Девки! Стой!.. Ну, ребята, пляшите, Не жалейте лапти-те!.. (Скрывается в сенцах.) В л а с (сердито кричит ему вслед). Эй, ты! Попой еще! (В окно сияет молния, грохочет гром.) В с е (крестятся). Свят, свят, свят... Н а з а р. Вот он Илья-то пророк, батюшка. (Крестится.) В а р в а р а. Ильин день завсегда с грозой живет. Ой ты, Власушка ты наш... С т а р ш и н а. Ну, памятный день сегодня. В а р в а р а (утирая слезы). Из-за чего же это война-то, господин старшина, батюшка? С т а р ш и н а. Неизвестно. Стало быть, цари не поладили чего не то. П е т р. Нас спрашивать не станут. В л а с (он роется в сундуках, разыскивая аммуницию. Сердито). Не станут? Вот то-то что не спрашивают... Мы бы им... С т а р ш и н а. Наше дело маленькое. В л а с (еще более раздражаясь). Маленькое?! Они своими боками попытали-бы... А то выпишут указ - народ иди! Эвот я, почитай, мальчишкой был в Японскую-то войну. Реки корейские солдатскими телами прудили. Как трава под косой народ ложился. И теперь то же самое? Где же правда-то? Где Бог-то?! В а р в а р а. Забыл нас истинный Христос. П е т р. Забыл и есть. (Молния. Гром.) В с е (крестятся). Свят, свят, свят. Н а з а р. Не Он нас, а мы Его, Батюшку, забыли... Свят, свят, свят... Варвара, зажги-ка богову свечу. В а р в а р а. Сейчас. (Зажигает.) Свят, свят, свят. Н а з а р. А лампу-то прикрутить надо. (Тушит лампу. В избе полумрак.) П е т р. Сила небесная. Эко громыхает как. В л а с. Погоди, еще не так громыхнет. Головы, как кочны, полетят с плеч. У-ух! С т а р ш и н а. Я пойду. Поздно уж. Нет ли дерюжинки какой накрыться? Дождь. (Варвара подает ему дерюгу.) Прощайте-ка. (Идет к двери.) Дак собирайся, смотри, Влас Петров. Время идет... Пожалуй, пора и в волость ехать. (Уходит.) (Варвара валится на кровать и воет. К ней подходит Катерина.) В л а с (крупно шагает по избе.) Черти!.. Ух, черти! Верно рабочие-то толковали: к чорту всех царей, тогда и войнам крышка. Ну, пошто народу друг с другом воевать? Земли, что ли, у врага мало стало? П е т р. Экие дела какие. Канитель какая... А? В л а с. А ежели тесно - приходи, живи у нас. Токсь, прямо не из-за чего стало бы народу драться. А это цари все, да графья с князьями. Да богачи-милльонщики. Тьфу! Вот ужо по всем церквам указ... "Мы Божьей милостью"... Милость! Нешто это милость?! (Трясет рукой к божнице.) Это окаянство... Попущение! (Гром. Молния.) В а р в а р а. Свят, свят, свят... Что ты, сынок, что ты? В л а с. Вина сюда!.. Водки! Водки! (Хлопает кулаком в стол и, повалившись головой, плачет. Семейные окружают его, Катерина и мать целуют в голову.) П е т р. Не тужи, сынок, крепись. Н а з а р. Эх, внучек, внучек... Болезный мой. К а т е р и н а. Власушка, желанный. Родименький. В а р в а р а. Господи ты, Господи. Светы мои дорогие. Сыночек мой ненаглядный... Ой... В л а с (приподымая голову). Катеринушка, голубонька моя... Вот какая у нас вышла с тобой свадьба. Давно ли оженились-то?.. Эх, тяжко... Е к а т е р и н а. Власушка! В а р в а р а. Сыночек родненький. Дитятко! П е т р. Бог даст, освободят еще. В с е (крестятся). Давай-то Бог, давай-то Бог. В л а с (встает). Кого, меня-то? Этакого-то? Медведя-то? Ну, батюшка с матушкой, - собирайте-ка меня. Один конец. (Безнадежно машет рукой.) Ж е н щ и н ы (суетятся). Сейчас, сейчас... Ой, дитятко мое, дитятко. В л а с. Вот пришел с войны. Работать принялся. Катерину себе высватал, женился... Да я бы теперь этими ручищами чорта своротил. Я бы!.. Эх, да чего тут толковать. Только бы жить да радоваться... А вот... П е т р. Только бы жить да радоваться, сынок. Такая краля баба-то у тебя... В л а с. Ну, что поделаешь. Судьба велит. Н а з а р. Судьба. Это верно, что судьба. Ежели судьба допустит, жив-здоров будешь. Ну, а ежели... П е т р. Чего тут вперед загадывать. Бога пытать. В л а с. Нет, батюшка, чую... Вот тут чую, у сердца. (Варвара, прислушиваясь, бросается от сундука к сыну, валится на колени перед ним, плачет.) П е т р. Ну, ты! Чего ты... В л а с. Встань, матушка, встань... Уймись. Теперь уж не поможешь. Царь велел. (Поднимает ее. С желчью.) Царь велел!.. Бог попустил. (Трясет рукой.) Н а з а р. Не вороши, внучек, Господа, не вороши. Это людское дело. Не божье, людское. Обгадил себя весь мир, вся земля. Содом кругом, ненависть, всякий грех, распутство... Вот Бог и наслал грозу. Оглянитесь, мол, люди, кто вы есть... Звери вы! По звериному живете вы!.. Я мир вам проповедывал, я любовь вам проповедывал, а вы что? Вот ударю молнией и поражу. (Молния. Гром.) В с е (крестятся). Свят, свят, свят. В л а с. Я, пока что, сбегаю проститься к крестной. Да давайте-ка попрощаемся и с вами как след быть. А то живо подвода подкатит. Недосуг тогда. (Все подходят к нему.) Н а з а р. Варвара, сними-ко образок Николы угодника Христова. В л а с (берет Катерину за руки). Катеринушка, краса моя. Прощай... Не довелось нам с тобой пожить в мире да в согласьи... Прощай, родная. Прощай... Нет, нет да и вспомни... В мыслях подержи меня... Влас, мол, у меня есть, супруг, мол, тяжко там ему... Да, да... Тяжко. (Задумывается.) Ну, что же... Вот, голубка, белая моя лебедушка... Прощай. (Обнимает ее. Катерина плачет.) Соблюдай себя. Одним венцом нас с тобой крыли, вокруг налою водили. Помни! Н а з а р (Власу). Становись-ко, милый внучек, на колени. Честь честью надо благословить. В л а с. Постой минутку. (К отцу.) Батюшка! Вот тебе жена моя... Береги... Береги... Больше ничего не скажу. Береги... Матушка, и ты тоже... П е т р и В а р в а р а. Не сумлевайся. Что ты. В л а с. Ну, а теперь благословляйте... Эх, матушка! Жалко мне тебя. Дюже нездорова ты, хвораешь. Эх, не увидать мне тебя больше. Не хотел говорить, да уж... (Отвертывается, лицо скорбное.) В а р в а р а. Коротки мои денечки, дитятко мое. Не себя жалко, участь твою жалко горькую. Дитятко, Власушка... Н а з а р. Никто как Бог. (Влас опускается на колени, отец, мать и дед благословляют его, целуют.) В л а с. Ну, пойду. Спасибо вам. Живите... (Направляется к выходу.) Н а з а р и В а р в а р а. Стой, стой!.. Нельзя за порог. Присядь... Садись, а то пути не будет. (Все кроме Власа садятся.) Н а з а р. Да и помолись еще Богу, Власушка, у родного образа... В л а с (останавливаясь). Богу? (Пауза.) Что-то сердце не лежит молиться. Не охота, мол... М и т ь к а - С м е р т ь. Хо-хо-хо! Хо-хо-хо! (Молния, грома не слышно. Все вдруг оборачиваются на хохот. Катерина вскрикивает и хватается за Варвару.) В л а с. Митька, это ты? (Молчание.) П е т р. Он самый. В а р в а р а. Что ты народ стращаешь. И без тебя тошнехонько. В л а с. Уходи!.. А то я тебя. Кого ты хоронить собрался?! Н а з а р (руку козырьком, шагает вперед на Митьку). Да кто это? Не видно ничего... Господи, помилуй. Свят, свят, свят. В л а с. Вон!! (Схватывает с лавки сапог и швыряет в Митьку.) Вон!! (Митька с хохотом выхватывает из-под балахона гармошку, со всех сил растягивает мехи и под оглушительные звуки орет диким, страшным голосом.) У-а-а-а!.. Ааааа - уааааа! Уа-а а!.. Аааа-уа-а-а! (Уходит.) (Сильный гром. Все крестятся, кроме Власа.) Н а з а р. Господи, отведи грозу. Дай тихий час на землю нашу. Занавес. ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ. Та же изба. Катерина шьет. Пленник Юзеф играет на скрипке. Он говорит по-русски хорошо, с небольшим акцентом, не сразу находя слова. Назар чинит хомут. Н а з а р. (когда пленник кончил задушевную игру и положил скрипку). Этакий ты мастерина играть-то... Скажи на милость - струна, жила простая, а точно человек выговаривает. Оказия! Ю з е ф. У нас, старый, все играют на музыке. Много... И поют... Не скучный народ у нас. Н а з а р. Эх, люди, люди... И чего не живется? Жить бы да жить ладком. Нет, война. Иди кровь проливать. За что, кому какая корысть от этого? Нешто по-божьи это? Ю з е ф (закуривает). Народу не надо война. Зачем война. Этот хлеб сеял, тот сапоги шил, третий - торговлю вел. Я вот - на фабрике слесарем был. Н а з а р. Всяк на своем месте, стало быть. Ю з е ф. И у нас также, и в другой стране, и в третьей... А тут вдруг... как это... ну, как это... вихрь, буря... Н а з а р. Все повырывало, с кореньями. Всю жизнь нарушили. Поди-ка, снова-то наладь... Ежели травинку потревожишь, кустышек малый, и тот завянет, тем паче человек. Глубоко корни пускает каждый человек... Шутка плохая, сынок. Ю з е ф. Плохая, старый. К а т е р и н а. А пошто воюют тогда? Кто велит? Н а з а р. Чорт велит. Прости ты, Господи, мое великое согрешенье. Ю з е ф. Есть сила страшней чорта. Н а з а р (крестясь). О-о-о... Кто же это? Ю з е ф. Жадность. Деньги. Капитал. Всем миром капитал правит. Он и войну ведет. К а т е р и н а. О-о-о... А не цари? Ю з е ф. Цари - первые капиталисты. Эта держава стала сильной, барыши отбивать начала. Конкуренция. Сокрушить ее. Ого! война. Другая заслабела. Прибрать ее к рукам. Война. А там, смотришь, друг с другом схватились. Новые пристали. Ого! Бей! Им людей не жаль. Как это... Родятся еще. Н а з а р. Не жалко, сынок, не жалко. Эвота, войне полгода, а уж сколько народу перебили... В волости только одной нашей, ты подумай... К а т е р и н а. А во всей губернии-то... Н а з а р. А во всей Руси-то православной. Ю з е ф. А на всей-то войне! Н а з а р. Ведь люди это. Творенье божье. Собак и тех жаль. Ю з е ф. Люди, старый, люди. К а т е р и н а. Охо-хо. Страшно, должно быть, на войне-то. Пуще грома, говорят, пушки-то грохочут. Не приведи Господь. Н а з а р. Ведь вот, скажем, сына али внука... Ростишь, ростишь. Кажиную пушиночку сдуваешь. А тут - пожалуйте на бойню. Другой за три тыщи верст катит. Приехал, стал. Хвать, в самое сердце, как барана. И очухаться не успел. Да ведь человек он, не баран. Господи помилуй, человек! Ю з е ф. Верно, старый, верно. Н а з а р. А дома и не знают. Загинул сын, а и не чутко. Разве что сердце весть подаст... Вот так и Власушка наш... (К Катерине.) Тебе, видать, не жаль? Хозяина-то своего? К а т е р и н а. Жаль. Как не жаль. (Пауза.) Юзефушка, сыграй еще. Н а з а р (укорчиво). Сы-грай. Нет, чтобы поплакать. К а т е р и н а. Слезами не изживешь беды. Ю з е ф. Что же сыграть? К а т е р и н а. Не знаю... Что надумаешь. Тоскливо мне. И верно бы поплакать. А слез нету. Ю з е ф (берет скрипку, проводит смычком). Н а з а р. Да, да. Гибнут и гибнут люди. Гибнут и гибнут. Ни за нюх табаку. Ю з е ф. Такая доля человечья, старый. Гибнут. Н а з а р (подымаясь). Гибнут и гибнут. И пожалеть их некому. Вот разве что Господь. - А ты давал лошадям овса-то? Ю з е ф. Давал. Н а з а р (одеваясь). Пойду я, погляжу... Шел бы и ты, снег почистил, что ли. Вишь буран выше окон намел. (Уходит.) (Юзеф тоже собирается итти.) К а т е р и н а. Погоди, останься. Н а з а р (вновь появляясь). А где же Петра-то наш? Опять в кабаке, поди. Ю з е ф. Там. Вместо чаю вина им в чайниках подают. Н а з а р. Эх, не ладно все. Не ладно. Свихнулся мужик совсем. Ю з е ф. А кто не свихнулся-то? К а т е р и н а. Весь свет свихнулся. Н а з а р. Верно. Ребята, девки. Особливо солдатки оголтелые. Все колесом пошло. Э-эх-ма. (Уходит.) (Юзеф играет. Катерина отложила шитье и, подперев голову обеими руками, смотрит в стол.) Ю з е ф. Эх! Плохо одному быть человеку. Зимно. (Катерина плачет.) Ю з е ф (кладет скрипку, идет к Катерине, склоняется над ней, берет ее руку, тихо.) Зачем плачешь, Катерина? К а т е р и н а (глядит в его глаза). Зачем плачу? И сама не знаю. От песни от твоей. Ю з е ф. От песни? К а т е р и н а. Ну, да, от песни. Ну вот, плачу и плачу. Что тебе? Уйди. Ю з е ф. Гонишь? К а т е р и н а. Уйди. Не сомущай. Ю з е ф (понуря голову, отходит к окну и никнет головой). К а т е р и н а. Тебе, говоришь, плохо одному? А мне нешто сладко? Оттого и слезы. (Вздыхает.) Живешь ты у нас шесть месяцев. Люб ты мне... Муж ни словечушка не пишет. Да и знаю его мало. Тебя больше. Без году неделю и жила-то с ним. Ю з е ф (подымая голову). Ну? К а т е р и н а. А все-ж таки: закон приняла - крепись. (Молчание.) К а т е р и н а. Юзеф! А ты все вздыхаешь по ночам. А то и плачешь. Пошто плачешь? Скука, что ли, берет? Ю з е ф. По отчизне плачу. И от другого. Иной раз накопится в груди тоска. Все тогда не мило. А тут еще ты... И зачем меня судьба... Как это... ну, как это... бросила сюда, вот в эту хату? К а т е р и н а. Я теперь всего боюсь. Боюсь и боюсь. И сны страшные вижу. Вот иным часом тянет к тебе: ласковый ты, обходительный. А страшно. Проснешься ночью: свекровы глаза огнем горят. Вскочишь, вскрикнешь нет никого. Ю з е ф. Знаю. Тяжело тебе. Если-б была моей жинкой, счастье было бы. Туда, на отчизну, умчались бы. Хорошо там. А знаешь, что? Сказать? К а т е р и н а. Ну, что? Ю з е ф. Если убьют твоего Власа - согласишься пойти за меня? К а т е р и н а. Что ты! Что ты! Зачем так говоришь несуразно? Грех тебе. Грех. (Утыкается в шитье и тихо плачет.) Ю з е ф (подходит). Дай обнять тебя. Ведь люб я тебе, Катерина, душа моя... (Хочет обнять ее.) К а т е р и н а. Уйди, не трожь!.. Не вороши сердце. Ю з е ф. Катерина... (Обнимает.) (Входит солдатка Мотря). М о т р я. Здрасте-ка. Э-э, девка! Милуетесь? Забыли дверь-то закрючить. К а т е р и н а. Зачем пришла? М о т р я. С чем пришла, с тем и уйду. Ю з е ф. Я пойду снег работать. (Идет к двери.) М о т р я. Стой! Юзеф, стой... Одно словечко. Ю з е ф. Что тебе? Отвяжись. (Уходит.) М о т р я (смотрит вслед ему). Счастливая ты, девка. К а т е р и н а. Счастливая, говоришь? М о т р я. Знамо. Этакого милашку себе подсортовала. К а т е р и н а. Я, что ли? Судьба качнула его ко мне. М о т р я. Катерина! Откажись от него, отцепись лучше... Все равно не дам тебе житья... Со свету сживу. К а т е р и н а. Как так - откажись? Да ты что, в уме? Такую напраслину на меня плетешь. М о т р я (зло хохочет). Напраслину... Ну, девка. Да ведь обнималась с ним? К а т е р и н а. Мотря! Уходи. (Встает.) М о т р я. Лучше добром отдай! К а т е р и н а. Уйди! Косы вырву! (Бросается к ней.) М о т р я (убегая). Ты что, драться? Ах, ты этакая. К а т е р и н а. С крыльца спущу! Уйди! Бесстыжая! М о т р я. Я всем скажу! Я твоему свекору скажу! (Отворяет дверь.) С Юзефом со своим лизалась... Скажу, скажу!.. (Входит подвыпивший Петр.) П е т р. Стой! Мотря, ты? Ты что орешь? Белены объелась, что ли? М о т р я. Да как же. В зашей меня гонит. Фря какая. Ишь ты! К а т е р и н а (делает Мотре знаки, чтоб молчала. Та уходит.) Затворяй дверь-то, батюшка. Не лето ведь. П е т р. Знаю, что не лето. Мороз. А у тебя кровь, видать, не стынет. С супостатишкой лизаться? А?! К а т е р и н а. Винищем ты опился, что ли! (Садится к столу, собирается шить.) П е т р. Да ведь вот Мотря... К а т е р и н а. Не про меня она. П е т р. Не про тебя? Ну, слава те Христу... Этого, чтоб, значит, баловства ни-ни! Забудь и думать. К а т е р и н а. Не учи. Не двух по третьему. П е т р. Вашей сестре только дозволь. К а т е р и н а. На себя-то оглянись. П е т р. На себя? (Подбоченивается, сдвигает на ухо шапку и форсисто выступает, красуясь.) А что? Каков молодчик? Не смотри, что борода. Я, брат! К а т е р и н а. Плевать мне на твою бороду-то. П е т р. Катюха, что ты, Катюха, а?.. Нешто плох я, а? Али криво повязан? Гляди-ка, мужик-то какой. Что твой огурец свежепросольный. К а т е р и н а. Ты, вижу, опять к тому же речь ведешь. Лучше отстань! Откачнись от меня, нечистик. П е т р (подсаживаясь к ней). Катюха... Пять годов война протянется. Умственные люди сказывают. Неужто одна все будешь? А?.. Старуха моя, сама видишь, какая, - от ветру валится... Катюха... Озолочу. К а т е р и н а (встает и отходит). И не стыдно тебе?.. Бессовестные твои глаза... Ой, стыдобушка. П е т р. Ах, так? Из родительской, стало быть, воли выходить?.. Ладно... Очень хорошо. Супостата вон! Сию же минуту вон. Где он? Эй, Юзеф! К а т е р и н а. Пошто его гнать хочешь? П е т р. Я другого пленника возьму. Постарше. А этот не по шерсти мне. Забудь и думать! К а т е р и н а. И пошто ты такую беду накликаешь? Ведь проходу не дадут мне. Подумал ли ты это? П е т р. Ага! Не по носу табак. А я не желаю!.. Не надобен! К а т е р и н а. Батюшка. Не трог Юзефа. Не трог. Он смирный, работящий... Неужто думаешь, допущу чего? Я честная жена. П е т р. Честная? (Стоит, покачиваясь.) Всамделе честная. Ну, стало-быть, дура. По всем статьям. А ты вот как. Ежели ты честная. Поди-ка, уважь меня. Причмокни. К а т е р и н а. Такие речи срамно слушать... Батюшка! П е т р. Батюшка, батюшка... Зови - Петра, да и все. Вот что, девка. Поедем в город. Шелков накуплю, бархатов, узоров всяких бабьих... Деньжищ у меня... У-у-х! К а т е р и н а (кричит). Охальник ты, охальник! П е т р. Ну, дозволь причмокнуть... (Идет к ней.) К а т е р и н а (от него). Отстань! Отстань от греха! П е т р (в бешенстве). Хозяин я али нет?! Кто я есть? К а т е р и н а. Отец. Вот кто. П е т р. Врешь! К а т е р и н а. У меня свой хозяин! П е т р (к ней). Ну, в щечку. Причмокнуть. Ради Христа... Ну, ради Христа... К а т е р и н а. Прочь, бесстыжий! Прочь!! (Петр ловит ее. Входит Назар. Катерина, вырвавшись, бросается к нему). К а т е р и н а. Дедушка! Дедушка! Н а з а р (к Петру). Эх, ты, безбожник. Что ты делаешь, на кого заришься? На сыновнюю жену заришься. Без малого дочь она. Безбожник ты, безбожник. П е т р. А ты что за протопоп такой! Акафисты читать? Акафисты нам ни к чему. Забудь и думать! Старый пень! К а т е р и н а. Уйду я. Не останусь. (Надевает шубу.) Н а з а р. Погоди, внученька, куда ты? П е т р. Я поучить хотел. С басурманишкой баловство у них. Н а з а р. Поучить? А облапил-то пошто? П е т р. Замолчь! А то я те... Н а з а р. Эх, Петра, Петра. Сын!.. П е т р. Я голова всему! Что хочу, то и делаю... Иначе - во! (Грозит кулаком.) (Входит Юзеф.) Ю з е ф. Хозяйка приехала из городу. Дюже хворая. Иди-ка, старый помоги. К а т е р и н а. Ужо я. (Уходит с Юзефом.) Н а з а р. Вестей каких не привезла ли? Тебе о сыне-то и горя мало. (Выходит.) (Петр в тревоге садится к столу, снимает шапку и усердно крестится. Вводят под руки Варвару.) В а р в а р а. Ох, ти, мнешеньки... Ох... Затопите-ка баню... Чуть жива. (Ложится на кровать.) П е т р. Писем нет? Али слыхов каких? Слышь-ка, ты! В а р в а р а. Ох, Господи Христе... Посетил Господь... Беда у нас. В с е. Что такое?.. Власушка-то?.. Власушка-то?! П е т р (истово крестясь). Говори скорее. (Подходит.) Жив ли? Ну! В а р в а р а (свешивая с кровати ноги, садится). Господь знает. Без вести пропал. В с е. Господи Христе... Мать Владычица! (Крестятся.) П е т р. Да толкуй ты поскореича... Чумичка. Н а з а р. Не серчай... Видишь - тяжко. Дай передохнуть. В а р в а р а. Вот, значит, прибыла я в город... И говорю: вашскородие, говорю, господин дохтур... (Катерина валится на лавку, плачет.) П е т р. Постой. Чего безо времю выть-то? (Жене.) Сказывай порядком. В а р в а р а. Вот, как значит, обсказали мне люди добрые, что Костянтин-то в гошпитале шибко раненый, наскрозь распрострелян быдто... Н а з а р. Какой это Костянтин? П е т р. Испей-ка воды холодной. Ополоумела совсем, невесть чего мелет. В а р в а р а. Да с Лысых Горок Костянтин. Марфутки вдовы сынок. Он быдто в одном месте с нашим Власушкой войной-то шел. П е т р. Ну? В а р в а р а. Как они шли, значит, чистым полем-то... (Плачет горько.) Н а з а р. На-ка, испей в самделе. (Дает ей воды.) П е т р. Кажинное слово из тебя клещами тянуть надо. Говори! В а р в а р а. Большой тучей шли чистым полем, черным-черно народу, как мурашей в лесу. А тут кэ-эк хлобыснет, говорит, так вся земля-матушка на двое и расселась. А Костянтина Марфуткина нивесть куда отнесло вихорем... П е т р. Что ж, неужли загибли? В а р в а р а. Ой, светы мои... До единого... До единого. Власушка ты мой, соколик ты мой. (Катерина плачет.) Н а з а р (опускается перед иконой на колени). Упокой Господи душу раба твоего, воина Власия... Ю з е ф. Что? Вмер? Влас-то? Вмер? П е т р. А тебе что? Любопытно? Вмер, вмер... Вон из моего дома, басурманская твоя образина! Вон! Ю з е ф. Я, хозяин, крику не люблю. Я не пес. И так уйду. В а р в а р а. Ох, умру я, умру... П е т р. Давно тебя черти с фонарями ищут. (Злобно толкает ногой табуретку.) Занавес. ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ. Изба солдаток Мотри и Настасьи, бедная. У стола сидит старуха, свекровь солдаток, бабка Дарья, пред ней горит лампочка. Старуха прядет и дремлет, клюя носом. Борется со сном. Крестится, опять прядет, опять дрема одолевает. Наконец, падает на карачки на пол, и прялка падает. Входит Митька-Смерть, башлык с лица спущен, голова открыта, в руках кнут, на плече - коса. М и т ь к а. Здорово, бабка! Смерть пришла! С т а р у х а (поднимаясь с полу). Ой-ой! Не по мою ли душеньку? М и т ь к а. Погоди, бабка, узнаешь. (Ищет воду, поддевает ковшом, идет к лохани). С т а р у х а. Митенька, соколик, взгадай-ка на моих сынков. Трое ведь у меня забриты. Каковы? М и т ь к а (льет в лохань воду). Кровь, кровь. (Кричит.) Ой! Ой! Ой!.. Крови-то сколько. Ой! С т а р у х а. Господи Христе. Не про моих ли? М и т ь к а (собирает чурочки, бабки, бутылки, ставит на стол, как солдат, приговаривает): Войско. Людишки. Комаришки. Человечинка. Цари велели. Князья велели. Митрополиты благословили. Кнутом. Крестом. Иди, брат, иди. Не кобенься. Становись. Вот так. Вот сюда. А это генерал. Здраю-желаю, ваше благородие! Людишки-комаришки... У у-у-у, сколь много! С т а р у х а. Чего-й-то солдаток-то моих нету. Седой вечер уж... совсем с панталыку сбились бабы. Гуляют и гуляют. Пьянство да картеж. М и т ь к а (взмахивает косой). Эй, молись Богу! Поддержись! (И все чурки с прискоком сшибает на пол.) С т а р у х а. У тебя, Митенька, тоже война идет? М и т ь к а (вопит). Кого это я убила? Кого это я убила? (Садится за стол и громко, но притворно плачет.) Кровь, кровь... С т а р у х а (прядет). Много народу поубавят. А все бары, господишки. Чтоб вольготней жилось. А то густо, видишь ты, теснота, земли мало. А сердечушко болит, болит... М и т ь к а (вскакивает, берет кнут и дерет лубочную картину "всех владык мира") Раз! Раз! Раз!.. Цари, короли, бубновые тузы. Султаны... Раз, раз!.. (Входит урядник). У р я д н и к. Митька, что ты. Брось! М и т ь к а. Вот, брошу! (Швыряет в картину сапогом и убегает.) С т а р у х а. Здорово, твое благородье... Здравствуй, светушко. У р я д н и к. Вот что, старая - я тебя в чижовку заберу. С т а р у х а. Ой, что ты, окстись... У р я д н и к. Слух есть - вином торгуешь. Притон у тебя, картеж, скандалы. С т а р у х а. Брешут, светушко, брешут. Откуда у меня вино? Званья нет... Вот хоть к иконе приложусь. У р я д н и к. Врешь. (Грозит плутовато пальцем.) И мастерица же ты врать. С т а р у х а. Вот с места не сойти... Разве что капелька какая, чуть-чуть. Ужо-ко я... (Открывает шкап, вынимает бутылку.) Как есть на донышке. На-ка, выкушай, гость дорогой... На-ка, светушка. У р я д н и к (выпив и заглянув в шкап, достает из шкапа четверть). А это что? Капелька? Это, по-твоему, капелька? Хе-хе. С т а р у х а. Ой, батюшки! Подсунул кто-то. Вот те Христос, подсунул... У р я д н и к. В таком случае, я конфискую, по-русски говоря, с собой возьму. С т а р у х а (вырывая четверть). Что ты, что ты, светушка! Оно чужое... Нешто можно?.. Кто поставил, тот и возьмет... Я чужого капли не отдам. Как можно... Ужо-ко, светушка, я те в бутылку отолью... (Отливает.) На-ка... Гля здоровья... На вот еще рублевочку - другую... Уж не утесняй, светушка... У р я д н и к. Только тихо чтобы. Без огласки. А то третьего дня у вас тут караул кричали на все село. С т а р у х а. Ой, что ты, светушка... Это петухи... Краснобородый-то бык быком орет. Зарежу вот ужо... У р я д н и к. Знаем этих петухов-то. (Уходит и, задерживаясь у порога). Да, вот что. Как тебя... Бабка Дарья... Ты только не пугайся. Ничего такого особенного нет. С т а р у х а. Что скажешь, светушка? У р я д н и к. Страшного, говорю, нет, или особенного чего такого. Однако, все под Богом ходим... Да... (Подходит к ней.) У тебя трое сыновьев на войне-то? С т а р у х а. Точно, батюшка, точно. Как есть трое. У р я д н и к. Ну, вот. Отлично. Значит, государю служат, престол-отечеству... Так. И ежели их, скажем, ранят, вечную пенсию они будут получать. С т а р у х а. Ой-ой... У р я д н и к. А ежели, к примеру, убьют, - тебя начальство не оставит. Чуешь? С т а р у х а. Ой, светушка... У р я д н и к. Да ты не пугайся. А только что... Ну, как бы тебе сказать... Видишь ли, в чем дело-то... Слух такой есть, слух. С т а р у х а. Слух? Какой же слух-то, светушка? У р я д н и к. Писарь сказывал. Будто двух твоих сыновей убили... А третьего ранили. Раненого-то вот привезут ужо. С т а р у х а (ноги подкашиваются, валится на табуретку, отмахивается руками). Ой, борони Христос. Что ты! Что ты! У р я д н и к. На все воля Божья. (Появляется Митька-Смерть, схватывает забытую им косу и, вытянув урядника кнутом, с хохотом убегает.) У р я д н и к. Ах, ты опять!.. (Бросается за ним, схватив бутылку водки.) (Навстречу две солдатки: Мотря и Настасья.) М о т р я (уряднику). Эк тя носит-то! Было с ног сшиб. С т а р у х а. Ой, девки, девки... М о т р я. Чего такое доспелось? С т а р у х а. Да ребят-то наших... убили быдто, да изранили... Ой, девки! М о т р я. Которого? Н а с т я. Не моего ли? С т а р у х а. Ой, и не знаю ничего. Округовела на вовся. Ой, головушка моя. (Входит Митька-Смерть, лицо закрыто.) М и т ь к а (тычет пальцем в Настю). Петьку убили. (Тычет в мать): Фомку убили. (Тычет в Мотрю): Антон жив. Чурка, кочерыжка. (Встает на четвереньки, ползет по полу, залезает на кровать и задергивается занавеской.) С т а р у х а (плачет). Сыночки мои желанные... Ой, лихо мне. Н а с т я (тихо плачет). М о т р я. Чего воете! Может урядник-то с пьяных глаз наговорил. Эвот он какую беду намолол Оксе Фоминой. Наврал все. (Идет к шкафу, наливает водки, пьет.) С т а р у х а. Дай-кося и мне. Сердце зашлось. Ой, светушки! (Выпивает.) Может, наврал и есть, подлая душа. (Входит Палага, чернявая солдатка.) П а л а г а. Ого, винишко! Ну-ка, налей и мне... Сегодня, девки, я кучу. Ух ты! Муж с войны две сотняги прислал. Да паек солдаткин получила. М о т р я. Богатая ты. П а л а г а. А в картишки стукнем? С т а р у х а. Горе-то у нас какое, горе-то. П а л а г а. А что такое? (Подсаживается к ней, тихо говорят, жестикулируют.) (Входит солдатка Фиска, крестится.) М о т р я (Фиске). Ну, что, девка? От своего солдата весточку получила небось? Ф и с к а. А ну его! Ухлопают - туда и дорога. Из синяков не выходила. М о т р я. Да и вправду молвить: вольготней без них, без мужиков-то. П а л а г а (старухе): Врет... Слушай ты его. С т а р у х а. И мне сдается - врет подлая душа, морочит. П а л а г а. Эй, девки! Давай скорее стукнем. Душа горит! С о л д а т к и (хором). Давай, давай. (Устраиваются за столом возле окна, переговариваются): - Давай сюда. Где колода? - Сколько за взятку? - Гривенник. - Сдавай скорее. - Фиска, залазь. Стукнем! Ф и с к а. Да недосуг мне. П а л а г а. Пастушонок твой придет. Поцелуетесь. Ф и с к а. Плетете все. Н а с т я. Чего-й-то душно; а на улке тепло, капель. Ужо-ко я... (Чуть приоткрывает окно.) (Начинается игра. Мотря в игре не участвует. Выпивает.) С т а р у х а (прядет). Слыхано-ли, видано-ли, - солдатки, словно мужики, водку жрут, в карты дуются. П а л а г а. Деньги есть, чего не гулять... Гуляй, девки! М о т р я (с надрывом). Эх, жизнь! (Выпивает.) П а л а г а. Ага, моя. (Берет взятку.) И эта моя. И эта. Ха-ха-ха! Всех обремизила. Ф и с к а. Ну, Палага! Ну, жулик! П а л а г а. Мне фарт сегодня. (К Мотре:) А ты что, Мотря, не играешь? (В щель открытого окна слышны гармошка, песня и ругань мальчишек.) С т а р у х а. И ребятня то вся испохабилась. Уему нет. Да вот сказывают, Варюху то в больницу увезли. Докороводилась с солдатней-то. П а л а г а. Увезли. У Степаниды тоже, сказывают... (Шепчет соседке.) Фершал сказывал. М о т р я. Эх, жизнь! (Пьет вино.) С т а р у х а. Господи, Господи. Экая болезнь ходит. Сроду не было. От солдатни все. М о т р я. Фиска, сдавай. Ф и с к а. Готово. Вини козыри. Стучу! Н а с т я. В темную! Ф и с к а. В разрез! (Входят два солдата.) П е р в ы й с о л д а т. Помогай Бог в картишки дуться! С т а р у х а. Нет, тут нечистик помогает-то. С рожками. В т о р о й с о л д а т. Мир честной компании! П а л а г а. Что, из казарм удрали, кавалеры? П е р в ы й. Прямым маршем. Старшему целковый в зубы. На! В т о р о й с о л д а т. Примите-ка. Какая игра? Темный марьяж, что-ли! П а л а г а. Да, сказывают, солдат в карты чорта обыграл. Обчистишь. П е р в ы й с о л д а т. Эй, госпожа бабушка! Дай-ка шнапсу. С т а р у х а. Чего такое выдумал? В т о р о й с о л д а т. Шнапсу, мол, шнапсу. То есть означает - выпить. Экая деревня! С т а р у х а. Есть, светушки. Да шибко дорого. В т о р о й. Не дороже денег. П е р в ы й (бросая рубль серебра). На! Ф и с к а. Дай-ка и мне деньжонок-то. Эй, служба! П е р в ы й. А ублажать всячески будешь? Ф и с к а. То есть, так ублажу, что... В а н ь к а - п а с т у х (входя и грозя кулаком). Я те ублажу! А кнута хочешь? М о т р я. Ревнистый какой. В т о р о й. Пастуху дамских ласков не полагается. П е р в ы й. А у меня денег капитал! На, курносая! На еще! (Дает Фиске денег.) В а н ь к а. Фиска! Я те... Кнутище-то, эвот он! (Трясет кнутом.) Ф и с к а (берет жеманно деньги). Ну, Ванюшка, ну, соколик. Не серчай. (Идет к нему.) В а н ь к а (отталкивает). Пошла к свиньям потому што! И без тебя найдутся. (К солдату, грозя кулаком.) А тебе, красна шапка, - во! С т а р у х а (ставит солдатам выпивку). Да не лайтесь вы. В а н ь к а (меняя тон). Давайте-ка лучше спляшем. Эй, нет-ли у кого гармошки? Где Юзеф? П а л а г а. Ну, каков Юзеф то? Парень - работяга, кажись. С т а р у х а. Давненько у нас живет, а плохого не видали. Н а с т я. Все по Катерине по своей скучает. А она по нем. М о т р я (ударяет в стол). Враки! Плюет он на нее. Ф и с к а. Вовсе даже не враки. Высохла вся баба. Да и он... С т а р у х а. Тоже не легко ей. Ухлопали мужа-то. П е р в ы й с о л д а т. На войне как раз. Лежит со мной, конешно в окопе товарищ. Дай, говорит, Родионов, закурить. Я чирк спичку - на, закури. Гляжу, во лбу у него дырка. И глаза страшные. Готов! Я так и задрожал, конешно, весь. С т а р у х а (крестится). Господи Христе! (Входит Катерина.) В а н ь к а. Здорово, Катюха. Плясать, что ли? К а т е р и н а. По делу. Бабушка, нет ли у тебя дрожжец? В а н ь к а. Нет еще, не приходил. Это с усами дрожжи-то? С т а р у х а. Садись, Катеринушка. Поди, дома-то не весело тебе. К а т е р и н а (потупившись). Нет, ничего. С т а р у х а. Быть говорить - ничего. Как и терпишь. Экий у тебя свекор то. Злющий, как волк. К а т е р и н а. Куда деваться? Деваться мне некуда. Ф и с к а. Залазь, Катюха! На-ка, выпей. П е р в ы й с о л д а т. Садись, красотка. В т о р о й с о л д а т. Пожалуйте-с, пригубьте-с. (Катерина залезает за стол, пьет, морщится. Входит Юзеф.) В а н ь к а. Дрожжи пришли. Эй, Катюха, огребай! М о т р я. Ванька, придержи язык! С т а р у х а. Ванька, грех. М о т р я. Юзеф, сыграй-ка на скрипице. Ю з е ф (сердито). На потеху тебе, что ли? Вы все празднуете, да гуляете. А по земле кровь льется. В а н ь к а. Здесь крови нету. Здесь винцо. А-ах! (Облизывается.) Ю з е ф (старухе). Хозяйка, поесть бы мне. С т а р у х а (идет накрыть у печки). Ой, Юзефушка, ой, голубчик. Был у меня урядник даве... (Присаживается к нему.) Ф и с к а. Расскажи бывальщинку, Ванюша. В а н ь к а. Гы, бывальщинку? А целоваться будешь? П е р в ы й с о л д а т. Ишь ты! (Показывает ему кулак.) Понюхай-ка, чем пахнет. В а н ь к а (с ужимками обнюхивает кулак). Ху-ху-у! Пахнет, конешно, ловко. (Все смеются.) (Входит Петр) П е т р. Катерина! Где Катерина? Домой. К а т е р и н а (подымается и стучит в стол). Батюшка! П е т р. Пьянствовать сюда ходишь? Безобразничать? Забудь и думать! Марш домой! К а т е р и н а. Батюшка, уйди. П е т р. Домой! К а т е р и н а. Нет у меня дома. Опостылел дом! П е т р. Силом возьму. (Идет к столу.) К а т е р и н а. Только тронь! (Хватает нож.) Убью! П е т р (остановился). Вот как тут... Ловко. С ножом. Одумайся! С т а р у х а. Сам-то одумайся. Пропил душу-то. В а н ь к а. А нет, так я те сам одумаю! (Грозит кулаком.) П е т р (пастуху). Молчи гнида! (Всем.) А это вот кто ее сомустил. Вот! (Тычет по направлению к Юзефу.) Вот сомуститель-то. Вот змей-то. К а т е р и н а. Замолчь, замолчь. П е т р. Слушайте, люди добрые. Он по ночам к ней ходит. М о т р я (вскакивает). Ах, паскуда! На! (Ударяет Катерину по лицу.) Ю з е ф (грозно подымается). Ты! Не сметь! П е т р. А ты что! (Надвигается на Юзефа.) Ю з е ф. А ты что! (Встает в оборонительную позу. Друг на друга кричат.) К а т е р и н а (плачет). За что ты, Мотря? Ну, за что? М о т р я. Я те покажу! (Вновь замахивается.) В а н ь к а. Братцы, братцы, не деритесь. А то всех кнутом! (Появляется пьяный офицер). О ф и ц е р. Смирррррррно! (Шум смолкает.) Во фронт! (К солдатам.) Как сюда попали? П е р в ы й с о л д а т. Нечаянно, ваше благородие. В т о р о й. Пошел я, ваше благородие, за сеном. Гляжу, веселый шум в окне. О ф и ц е р. Пьянствовать?! П е р в ы й и в т о р о й. Никак нет! О ф и ц е р. На гауптвахту! Эй, ты! (К первому.) Дай ему в морду. (Ко второму.) А ты ему. И - вон! Ну! П е р в ы й с о л д а т. Не могу насмелиться. В т о р о й. Ослобоните, ваше благородие. О ф и ц е р. Живо! Ну! В а н ь к а. А ну-ка, барин, вели мне. Я вот этому по сусалам смажу. Уж больно он наших баб шерстит. О ф и ц е р. Отставить! В а н ь к а. Дозволь, пожалуйста. (Сжимает кулак.) Вот бы запатретил! О ф и ц е р. Отставить! Вольно. Садись, братцы. (На Петра.) А это что за мужик? Вон! (Грозит револьвером.) П е т р. Что ты, барин. Мылом объелся?! В а н ь к а. Сам-то ты щелоком охлебался. П е т р (быстро пятится. Из дверей кричит). Ишь, вояка какой! Вот доложусь полковнику. Катерина! Живо домой. С т а р у х а. Барин батюшка, не горячись. Урядник упреждал. О ф и ц е р. Водка есть? Отлично. Кто песни может? Эй, молодки, девки! Кто плясать? Г о л о с а. Веселый какой. Простой какой. Вот те барин. О ф и ц е р. Вовсе даже не барин. Штаб-ротмистра Кузнецова знаете? Ну, так его денщик я. Настоящий-то барин с мамзелью в город укатил. А я сюда. Вот и шкурка евоная. (Сбрасывает шинель. Все смеются.) В а н ь к а. Хы! Ловко. Наш же брат, Савоська. Ну, в таком разе, Ванька, сыпь! (Выбегает на средину избы, притопывает и запевает.) Ну, ребята, пляшите. Не жалейте лапти-те. Подхватывай. (Все начинают плясать. Подвыпившие солдатки со стакашками и картами в руках. Только Катерина сидит в углу, понуря голову.) В а н ь к а. Ежли эти стопчите, Батька новы сплетете! Подмахивай! О ф и ц е р (приплясывая). И пить будем, и гулять будем! А смерть придет - помирать будем! В а н ь к а. Эй, жги, жги, жги!! О ф и ц е р. А смерть придет - помирать будем! (Поднявшийся с кровати Митька-Смерть, подкравшись, хватает офицера. Офицер и солдаты в страхе отскакивают.) В а н ь к а. Митька, брось! Не бойсь, ребята. Это наш, Митька-Смерть. Ну, ребята, пляшите... М и т ь к а - С м е р т ь (притопывая, пляшет и поет ноющим голосом): Петьку убили, Фомку убили. В а н ь к а. Не мешай! Эй, Митька. Прочь! М о т р я и д р у г и е. Гляди, гляди!.. Лопата! (Все устремляются взглядом на окно. Просунувшаяся из окна лопата, ударяет по куче денег, переворачивается, ударяет другой стороной и скрывается.) В с е. Деньги, деньги!.. Лопата деньги унесла... Держи, лови!.. (Все убегают с криками: "Это мальчишки! Мальчишки, хулиганы... Лови!" Остаются: старуха, копошится с самоваром у печки. Юзеф читает книгу, Катерина - пригорюнившись в углу, и Ванька.) В а н ь к а (хватает со стола бутылку и тянет из горлышка, с ужимками заглядывает в окно и, отрываясь от бутылки, говорит - заговаривает старухе зубы). А ведь поймают... Вот те Христос, поймают. Гляди, гляди... Нет, вырвался конешно. Это они медом лопату-то намазили. Знаю! С т а р у х а (подкравшись к нему, бьет его по спине). Ах ты, мазурик ты такой! Вино трескать?! В а н ь к а. Ой, бабка... Это я нечаянно. С т а р у х а. Нечаянно? (Жадно собирает оставшиеся деньги.) Полбутылки вылакал. (В сенцах слышны голоса, растворяется дверь, вносят искалеченного Антона, без рук, без ног. Впереди - урядник, за ним - первый и второй солдаты, Петр, Фиска, Палага, Митька-Смерть с ними же.) М и т ь к а - С м е р т ь. Кочерыжку несут, чурку несут. Молись Богу. (Что-то заунывно тянет и опять становится возле притолоки, стоит без движения, смирно.) У р я д н и к. Сюда давай, сюда. А н т о н. Ну, вот, православные, и отвоевался. Ни рук, ни ног... Чурка. И перекреститься нечем. С т а р у х а (бросаясь к нему). Антонушка, Антонушка, сыночек! Ой-ой-ой! А н т о н. Матушка! Матушка! У р я д н и к. Погоди, бабка Дарья, постой... Надо расписаться в приеме. Где жена? Где солдатка? (Антона кладут на кровать.) Г о л о с а. Нету... Она неграмотная. У р я д н и к. Кто тут грамотный? Г о л о с а. Никого нету. Темные все. У р я д н и к. Кавалеры, а вы? Фамилию можете? С о л д а т ы. Пока что Бог миловал. Ю з е ф. Дайте я... Эх вы! Русь! (Расписывается.) А н т о н. Матушка, матушка, не плачь... Ау, что же. Где жена, где моя Матренушка? (Врываются Мотря, сильно подвыпившая, и Настя втаскивают мальчишку с лопатой.) М о т р я. Вот он, змееныш! Это он с лопатой-то!.. Н а с т я. Сколько деньжищ упер. У р я д н и к (к Мотре). Вот, муж твой. Прими. При бумаге прислан. А н т о н. Матрена! Жена... Здравствуй! М о т р я (подходит к кровати и в страхе отступает прочь). Не надо... Не надо мне такого. Не надо! Берите его от меня. Не надо. У р я д н и к. Куда это? М о т р я. Куда хочешь... Кто его изувечил, тому и тащи. По чьему приказу? У р я д н и к. По приказу его величества. Я те рот-то заткну! М о т р я. Пусть царь и забирает. Мне мужика надо, работника... У р я д н и к. Взять ее! М о т р я. Бери! Бери! Хоть на плаху... Руби башку! Заодно уж... У р я д н и к. Эй тащите ее... Кавалеры, подсобляй. (Мотрю хватают.) Ю з е ф. Будь проклята война. Проклятие!.. Проклятие!.. М о т р я (заламывая руки). Эх, жизнь! П е т р. Господин урядник. Тащи и его. (Указывая на Юзефа.) Худые речи говорит. У р я д н и к. Взять! Кавалеры, подсобляй... Стражников сюда! Ю з е ф. Бойня это, братоубийство. Мне людей жалко! (Гурьбой уходят, за ними следом Катерина и старуха.) К а т е р и н а. Юзеф! Господин урядник!.. Облыжно!.. Тятя врет!.. Юзеф не виноват. С т а р у х а (с бутылкой). Господин урядник, господин исправник... Светушка... На-ка, выкушай... (Изба пуста. Только Антон да Митька-Смерть - не шелохнется. Несколько мгновений мертвая тишина.) А н т о н (с кровати). Вот так повоевал. Жена родная отступилась... Никого нету. Бросили. Куда я теперь? (Пауза. Антон кричит.) Мучители!.. Отдайте мои рученьки! Отдайте мои ноженьки! Эй, кто здесь живой?! М и т ь к а - С м е р т ь. Я - смерть живая!.. Смерть живая... А н т о н. Митька, ты?.. Заколи меня, убей меня... Прикончи... (Плачет горько, катаясь по кровати.) М и т ь к а - С м е р т ь. Хо-хо-хо!.. Хо-хо-хо!.. Занавес. ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ. Изба Петра. На кровати лежит Антон. Возле него плетет лапти Назар. За столом списывает с книги Катерина. Ванька-Пастух строгает кнутовище. В а н ь к а. Эх, кнутовище-то какое форсистое. Скоро и Егорьев день. Пасха на двор глядит. Н а з а р. А война идет да идет. Слых прошел, что внучатный набор ладят объявить. К а т е р и н а. Весь народ порешат. С корнем. В а н ь к а. А вот я не пойду, да и не пойду воевать. Мне и здесь ладно. А н т о н. Забреют - пойдешь. В а н ь к а. Пастухов не бреют. Поп в церкви вычитывал. Говорит: "пастырь при овцах конешно". Н а з а р. А Петра все нет да нет. Не глядит, что великий пост, - гуляет. К а т е р и н а. Дедушка... (Откладывает книгу.) Н а з а р. Что, матушка? Тошнехонько тебе? Чую, чую. А н т о н. Спасибо тебе, дедушка Назар. Приютил меня. Н а з а р. Что ты, парень. Страдания твои не малые. И тебе спасибо. Ведь ты сколь денег подарил на старость на мою. Добро было бы в Ерусалим сходить. Сплю и вижу. А н т о н. А я-то? Бросишь меня - смерть мне. Н а з а р. Пошто бросать. Бог с тобой. Никуда я не пойду. Просто так, мысли, думка. Без думки заветной скучно жить, паренек хороший Антонушка. В злобе погрязнешь, в суете. А н т о н. Ты свези меня, деда, о Паске на салазках в церковь Богу попечаловаться. В а н ь к а. Садись в мешок. Я тебя в мешке снесу. К а т е р и н а. Зачем так говоришь! Н а з а р. А ты, Иванушка, с разбором говори. Другим словом хуже полена ушибешь. Человека жалеть надо. А в такую жизнь-метель - и подавно. А н т о н. Жизнь-метель, говоришь? Верно, что метель. Н а з а р. Вихорь... Подхватил этот самый вихорь всю жизнь человечью, как сена клок, давай крутить! Так по сенинке и развеет... Вот он вихорь-то какой. (Входит Мотря. Крестится.) М о т р я. Здрасте-ка. (Идет к кровати мужа, опускается пред ним на колени.) Антонушка, светик ласковый. Прости. Пойдем жить ко мне. А н т о н. Убирайся ты вон! Негодная ты баба. Не я тебе нужен деньги. М о т р я. Ради Христа. Ну, смилуйся. К а т е р и н а. Может, простишь, Антонушка. В горячах она тогда. А н т о н. Ты не подумала о том, не сам же я себя искалечил-то, не своей волей. М о т р я. Ну, а мое сердце-то кто искалечил? Жизнь-то? Н а з а р. Терпи, Матренушка, терпи. Муж он тебе. М о т р я. Полно, потерпела. Какой он муж! Ни в живых, ни в мертвых. Утоплюсь пойду, утоплюсь! (Идет к двери.) В а н ь к а. Лучше удавись, а то вода шибко холодная, кашлять конешно станешь. Н а з а р (идет за нею). Слышь-ка, Матренушка. Слышь-ка, слышь-ка. Что ты это! М о т р я (задерживаясь в дверях). А вот на зло! Приду сюда с Юзефом, да и буду миловаться. Гляди! Н а з а р. Оставь ты, что ты. Человек чуть жив, а ты... М о т р я. Да что я хуже, что ли, Катерины-то вашей. Ишь, расселась с книжкой-то. Первая Юзефу на шею висла. К а т е р и н а. Не трог меня, Мотря! М о т р я. Ага, не трог?! Ты с Юзефом, а я с обрубком с моим? Тьфу! А н т о н. Убирайся ты! Ванюха, двинь ее кнутом! М о т р я (подскакивая к кровати). Нет, ты сам двинь! Ты сам двинь, безрукий чорт. На, двинь, двинь! Покарал Бог-то. Н а з а р. Матренушка, очнись. М о т р я. Молчи, грабитель! Святоша. Ограбил меня. Н а з а р. Чего это? Деньги? (Идет к божнице, достает тряпицу.) На, на, подавись! А н т о н. Дедушка Назар, что ты делаешь! Мои деньги. Не смей! Н а з а р. Охальница! Пришла, вспотемила всех. А н т о н. Где мои рученьки. Задавил бы тебя, змею! (Входит Юзеф.) К а т е р и н а. Скажи, Юзеф. Вот на тебя Мотря показывает, что быдто... М о т р я. Да. Всем говорю! И тебе, чурка, объявляю. Юзеф мне замест мужа доводится. Ю з е ф. Дура! Ты пьяна. М о т р я. Не отпирайся, голубчик. Мой полюбовник. Мой. Ю з е ф. Уходи, сумасшедшая. Тебя в больницу треба! М о т р я. Ах, ты с Катькой хочешь хороводиться? С Катькой?! В а н ь к а. Не трог Катерину! Н а з а р. Замолчь! М о т р я. Не бывать тому! Я те башку топором снесу. Я руки на себя наложу. Утоплюсь! Утоплюсь! (Убегает.) В а н ь к а (за ней). Стой! Ты где топиться-то будешь? Страсть люблю смотреть, как бабенки мыряют. Н а з а р (тоже выходит). Вот она жисть-то. Проклятущая жизнь пошла. К а т е р и н а. Юзеф, голубчик... Спасибо, что пришел. Вот видишь, какой содом у нас. А тут батюшка придет. Петля. Ю з е ф (подсаживаясь). Вижу, понимаю. (Опасливо смотрит на кровать.) К а т е р и н а. Ничего. Он на ухо тугой. Ю з е ф. Решай. Все приготовил. К а т е р и н а. Что ж приготовил-то? Ю з е ф. Паспорт, деньги, место. Одежда есть. К а т е р и н а. А сердце свое приготовил? А жизнь? Ю з е ф. Все обдумал. Скажи согласье - и в поход. Забудь все, что прошло. Начинай жить снова. Ты, Катерина, молодая. Скажи согласье, торопись. К а т е р и н а. Все готово у тебя. Вот хорошо рассудил. Умно. А у меня? Нешто сердце мое готово? Этак жизнь переломить. Ведь не лучина... Ю з е ф. Жизнь один раз дается. Надо делать лучше. К а т е р и н а. Горшок трещину даст, и то не замажешь, - наипаче сердце. До самой смерти станешь в тоске ходить. Юзефушка, соколик... Ю з е ф. Катерина, отрада! Катерина! Ну, оглянись кругом, размысли. Твоя жизнь - могила. К а т е р и н а. Боюсь! Юзефушка, боюсь. Просто, как в тумане вся. А на сердце лед. Холодно как. Зябко как. Юзеф, соколик. Ой, темно, темно кругом. Ю з е ф. Решайся, будет свет. Кроволитье кончится - ко мне уйдем, в мою отчизну. Голубка, Катерина. К а т е р и н а. Непривычно мне по чужим землям бегать. Уж как не то, докончу век свой здесь. Как родину брошу? Каждый кустышек, каждая птаха знакома мне. Ю з е ф. Эх, Катерина! Затем ли я тебя выучил грамоте? Читал книги, вразумлял? Скажи, сердце мое, скажи. К а т е р и н а. Закваска старая осталась. Высоко вознес ты меня, а крыльев не дал. Чуть нет тебя - и оборвусь. Ой, не смущай ты меня, молодец хороший, Юзефушка. Ю з е ф. Не дам упасть. (Бьет себя в грудь.) Честь порукой! К а т е р и н а. Я простая, полудурок. Бросишь. Ю з е ф. Разве пристало человеку играть чужой жизнью? К а т е р и н а. Боюсь, Юзефушка, боюсь. Вросла я в землю, как камень при дороге. Ю з е ф. Может матерью будешь. Может дитя родишь. Катерина! К а т е р и н а. Это мой крест, Юзеф. Ю з е ф. А свекор? К а т е р и н а. Пусть другим моим крестом будет. Ю з е ф. А со мной тебе будет счастье, радость. К а т е р и н а. Нет! Видно Богу нужно, чтоб пострадала я. Не лишай меня участи моей. Ю з е ф. Эх, Катерина! Жизнь коротка. Страдать да страдать. Не есть в том резон. Жизнь - радость! К а т е р и н а. Да, может и радость, когда в радости родишься, в радости взростешь! А ежели за свое счастье сгубишь душу, не жди добра. Ю з е ф (неожиданно встает). Прощай, Катерина... К а т е р и н а (бросаясь ему в ноги). Ой, не уходи! Не кидай. Как я без тебя? Ты - защита. Потерпи чуть-чуть. Может, сердце и на другое повернет. Потерпи. Тяжко будет - кликну. Постучусь к тебе. Ох, если б знато, что его нет в живых! Ю з е ф. Подымись, Катерина, встань. (Подымает.) Святая, светлая ты вся... (Входит Ванька-пастух.) В а н ь к а. Ну, и Мотря! Я ее вот этаким манером боднул в сенцах, а она мне вот этаким манером, кэ-эк запатретит в морду, да бежать. Ю з е ф. Куда? В а н ь к а. Это Мотря-то? Прямо. Я за ней, она от меня. Я за ней, не отстаю... Да на кнутище наступил - бряк! - так через башку конешно и перекувылился. Встал - фьють! Нет моей Мотри. К а т е р и н а. Охота была бежать тебе. В а н ь к а. Чего это? Бежать-то. Любопытно шибко. Бежит да гайкат, это Мотря-то: "Вот, говорит, серой кислоты на самогонку у фершала сменяю, обопьюсь"... Тут я через башку-то и чебурахнулся, быдто баран. Встал - фьють - нету Мотри. Н а з а р (входит). Господи ты батюшка. Поглядите-ка что деется. Сейчас со станции в больницу четыре воза калек привезли. Быдто телят зарезанных наложено. Как взглянул я, защемило сердце, а слезы ручьем... ручьем... Детушки наши все... (Плачет прислонившись головой к печке.) (Входит старуха Дарья, с ней женщина, крестятся, кланяются.) С т а р у х а. Нет ли у вас Мотри, али Настасьи, солдаток наших? В а н ь к а. Была Мотря, да вся вышла. С т а р у х а. Нет никого дома. Хожу, хожу: тоска. Не знаю, куда головушку приклонить. (Садится к сыну.) Сыночек мой, Антонушка! Нету братцев твоих, а моих сынков желанных, загубил супостат лихой! Слезы-то все выплакала. Розума лишилась. Хожу, хожу, нигде спокою нет... Смерть бы! Ж е н щ и н а. Вот и моего сынка угробили на поганой на войнище. Лучше бы из моей груди сердечушко вынули, легче бы. Н а з а р. Народу угробят не есть числа. Борони Христос. (Женщина садится рядом с Дарьей.) С т а р у х а. Повопить бы нам, Алена... Экая тощища какая лютая. Н а з а р. Повопите. Что ж. Тоска она тяжельше камня. С т а р у х а (подшибается рукой и поет жалобно, вопит): Все орды-то свиховалися, Короли-то взбунтовалися, Да о ох, ох-ти мне-е... Ж е н щ и н а (тоже). Как на полюшке сражоныем Головами мосты мощены, Из кровей реки пропущены... С т а р у х а и ж е н щ и н а (вместе): Круг сердечушка с ружья палят, О бока пуля пролятыват, Над глазами искорь сыплется*1... (Плачут.) В а н ь к а. А ну вас! Чего вы это... Ю з е ф. Плачь, матка, плачь... Драгоценны слезы твои, матка старая... И моя матка, там, далеко, далеко, вот так же грустит обо мне... Жива ли? Бедная моя матка. Может быть умерла, может ослепла от слез... (Садится на табуретку и никнет головой.) (Женщины плачут. К ним подсаживается Катерина.) В а н ь к а (машет рукой). Ну, распустили мокрую бытность. Не уважаю я! Н а з а р. Молод еще ты, паренек. Зелен еще умок твой. Не доходят до него страданья людские. А н т о н. А страдают люди вот как. Весь наш полк, почитай, без ног остался. Пол-армии тогда накрыла мятель. Так под снегом и загибли все. А кто уполз, ноги потерял, сапоги к живой коже пристыли, так и отдирали с мясом... Ну, лучше бы в огонь бросили. К а т е р и н а. Ой, страсти! _______________ *1 По записям в Олонецком крае. В. Ш. А н т о н. С нами в атаку два сибиряка ходили, братья. В аккурат медведи. Как в гущу врезались, немцу в брюхо штык, да через себя, словно снопы кидали. Широкую улицу за собой оставили, немец густо шел. После боя опьянели от крови-то, языка лишились, сидят, трясутся, аж жутко глядеть на них. Н а з а р. А ведь мужики православные. Поди, свои сыновья растут. А на какой разбой судьба толкнула. Злодеями стали. А н т о н. А как семнадцатый корпус на воздух весь взлетел, на фугасы навели. А как три полка ослепли да отравились душным газом... А как... Ю з е ф (порывисто встает). Довольно! Хватит! Теперь я скажу. Н а з а р (оставляя лапти). Сказывай, сказывай, милый, у тебя ум густой. Ю з е ф. Что есть война? Повальное убийство, лютость. Можно ли убить человека? Нет. Не можно. Закон Божий, закон правды не велит этого. Нельзя. Грех. Н а з а р. Неотмолимый грех. Ю з е ф. Верно. Ты знаешь. И я. И он (показывает на Антона). И все. И все шли, все били, кололи, резали, рвали друг другу глотки, вышло? Отчего? Слушай! Нам всем, во всех землях сказали: вот идет ваш враг, он заберет вашу землю. Идите, как это... Ну, как это... убивайте его. Вот мы сошлись, как разбойники. Стали отрывать друг другу головы... Ого! Вот я попал к вам в плен. Что же я враг вам? Что же, злодий? Г о л о с а. - Что ты! Самый золотой человек. - Тихий, смирный. - Самый желанный. Ю з е ф. Ого! И вы мне не есть враги. Вижу. Как это... Ну, как это... Тихие, работящие. Г о л о с а. Истина твоя. Ю з е ф. Кому нужна война? Мне не нужна. Может, тебе нужна, Антон? Или тебе, Назар? Может вам, женщины, война треба? Г о л о с а. Да будет она проклята! Что ты, сударик. Ю з е ф. Война треба им, владыкам... С т а р у х а. Видно, хозяин попускает... Ю з е ф. Какой хозяин? Н а з а р. Господь. Ю з е ф (с пафосом). Глупство! Бог не есть зло. Глупство. А вот. Когда придет час, человек узнает, что он есть человек, не скот, не навоз, не быдло. О-о-о! Тогда... Как это... Ну, как это... Тогда он на весь мир, от моря до моря крикнет: Не хочу войны! Я есть сущий хозяин над всей землей, я, народ! И не с кем мне воевать, потому что я - народ. С кем буду злобствовать, на чью землю зариться, чью отчизну разорять? Ни с кем. Всякий человек, всякий народ брат мне, и всякому я родной, везде мне есть приют и место. Потому что я - народ, и весь народ - такой же, как я! В а н ь к а (прерывая минутное молчание). Так и есть. Вот, напримерича, быки... Н а з а р. Постой ты - быки-и... Не твоего ума дело. Ю з е ф. Поняли ли вы меня? Г о л о с а. Поняли, поняли. Все верно говоришь. Ю з е ф. И ты, Иван, понял? В а н ь к а. Боле половины. Вот скажем, напримерича, быки... Разодрались, скажем, два быка, Афонька с Кузькой, красный да черный, конешно. А я значит, коровий хозяин, самый главный бычий командер. И вот, скажем, разодрались быки... Н а з а р. Да слышали. Мели скорей. В а н ь к а. А ты не сбивай, сам собьюсь. Вот, напримерича, допустим, конешно так. Ю з е ф. До свиданья. Я - марш-марш. Поздно уж. С т а р у х а. Батюшка Юзефушка, постой меня. Пойдем не то вместях. Ю з е ф. Я ухожу, старая, от вас. С квартиры вашей. (Идет к двери.) С т а р у х а (за ним). Пошто? Чего тебе не живется-то? (Уходят.) (Женщина молча встает, крестится, кланяется и тоже уходит.) В а н ь к а. А я спать завалюсь. Вот у печки. (Укладывается.) Н а з а р. Ложись, да и нам пора. (Задергивает занавеску у кровати Антона.) Спи и ты, сирота... Спи, батюшка. К а т е р и н а. Я, дедушка, в чистую избу ночевать уйду. Боюсь я здесь... Н а з а р. Экая жизнь-то тебе лихая. Власушка наш загиб, царствие небесное покойной его головушке. Петр пьянствует, соромничает, вздыху не дает тебе... Как и жить, как и жить тебе, молодица... Эх, ты... К а т е р и н а. Дедушка. Сядь-ка со мной рядком. Что скажу тебе. Присоветуй. Н а з а р. Ну, что, беднушка моя? Сказывай. (Садится.) К а т е р и н а. Дедушка. Вот Юзеф... Люб он тебе? Н а з а р. С огнем такого поискать. К а т е р и н а. Стыдобушка говорить-то. А сказать надо. Один ты у меня на свете самый родной. Полюбила я его, Юзефа-то, дедушка. Н а з а р. Ну, что же... Твоя вся воля. Бабочка ты молодая, собой пригожая. К а т е р и н а. Кажись, ребеночек будет. Н а з а р. Ой! Вот это не вовся ладно, девка. Не соблюла. К а т е р и н а. Враг попутал. Н а з а р. Может женился бы на тебе, тогда бы уж. А впрочем сказать велик ли, мал ли грех твой, приму его на свою душеньку. Вот как, беднушка моя. Верно. Не клони головушку. К а т е р и н а. Вот еще хочу спросить: присоветуй. Отец, сам знаешь чего добивается. Боюсь, силой возьмет. Я тогда убью его... Кровь прольется. Н а з а р. Отведи Господь, матерь Божия... Катерина великомученица. (Назар крестится.) К а т е р и н а. Хочу уйти из дому. Бежать. С Юзефом. Как присоветуешь? Н а з а р. Задумала - беги. Я и сам, и так и сяк размыслю... Одна правильная путь - беги. А то такое приключится, век не очистишь душу. И не отмолить. К а т е р и н а. Спасибо, дедушка, спасибо. Н а з а р. Спасет Христос. К а т е р и н а. Ну, спать пойду. Благослови меня, дедушка. Сердце ноет что-то. Мочи нет... Чую беду какую-то. Н а з а р (крестит ее). Никто как Бог. Не бойся. Уповай. Иди, беднушка моя, спи. (Катерина уходит.) Н а з а р (укладывается спать). А Петрухи нет и нет. Чорту душу продал. И что только подеялось с мужиком. Все пропил. Должно и жизнь свою не путем порешит. Смерть у него на лике чуется... Недоброе. Потемнел лик-то... (Слышны шаги. Входит пьяный Петр. В руках у него сверток.) П е т р. Тпру-ка, ну-ка... Что за штука! Тпру-ка, ну-ка, что за штука! Эй вы, встречайте... Катерина, встречай! Сейчас с пассажирки. Гостинцев тебе из городу привез. Н а з а р. Стыдись. Чего мелешь-то. Непутевый. Паска Господня скоро. П е т р. Пасха? Ладно. Паска дак Паска. Нам все единственно... А Катерина от меня не уйдет... Эй, где она? Катерина! Н а з а р. Что ты задумал-то?.. Ведь уж седина в волосьях проступила! П е т р. Чего? Н а з а р. Человек ты, али кобель борзой? Хошь бы харю-то умыл. П е т р. А вот я те умою. Где Катерина?! Н а з а р. Ушла. В людях ночует. Отца пуще чорта боится. П е т р. Сходи! Живо! Чтоб минут в минут... А то все рамы выхвощу. Всех богов твоих топором в щепу искрошу, да в печку... Слышишь? Н а з а р (поспешно одеваясь и уходя). Эх ты, непутевое чадушко... Богоотступник ты!.. Не будет тебе прощенья ни в сей жизни, ни в будущей. П е т р (оставшись один, сидит у стола, подперев голову и крепко задумавшись). Все пропью... И буду пить. А все из-за нее. (Пауза.) О, чорт тебя задави, сколь сильна эта самая любовь бывает... (Беснуется.) Ой, ой, дайте ножик, распорю себе грудь и выну сердце. Ой!.. (Рвет на себе ворот.) Разнесчастный я... Ну, не могу жить без Катерины. Ну, не могу вздохнуть... Тяжко до чего мне. Тяжко до чего. А никто не верит. Смеются, лаются. И Катерина не верит... Прочь, говорит, прочь уходи... Катерина, Катерина! Ой ты, Катерина... (Раскидывает руки и плачет.) В а н ь к а (проснувшись садится на полу). Не плачь по бабе, Бог девку даст. П е т р (поднимаясь). Ты кто такой? Оборотень, или человек? Зарублю! Прочь отсюда! (Схватывает топор.) (Ванька убегает.) П е т р (садится на лавку и кладет возле себя топор). Опять, кажись, виденица зачинается... (Входит Катерина.) П е т р. Где погуляла, молодайка? Уж извини, побеспокоил. К а т е р и н а. Чего тебе желательно, отец? Ужинать, что ли? П е т р. Я тебе не отец... Ты вдова, я вдовец. Покорись. Неужто не люб я? К а т е р и н а. Стыдобушка одна слушать-то тебя. Опомнись, нехристь. П е т р. Церковь да всякие венцы ни к чему. Как голуби будем жить в любви. Все богачество ворочу. В десять разов боле того будет. Палаты каменные устрою... Эвота какие ручищи!.. Да и голова варит... Доверься, Катерина, покорись. К а т е р и н а. Только за этим и звал? (Собирается уходить.) П е т р. Стой! (Встает, тяжело дышит, глаза горят злобой и страстью. Потом умоляющим голосом.) А ежели тяжко покориться, пожалей... Вот тебе подарок, вот еще сережки золотые. (Вынимает.) На!.. Только пожалей меня. Тяжко покориться, пожалей. Это в твоей воле... Ой, пожалей меня, пожалей. Не дай загинуть... (Бросается на колени, плачет.) Ради Христа, пожалей! Катерина... К а т е р и н а (отстраняясь). Глаза у тебя блудливые! Сердце в тебе поганое! П е т р (поднимаясь). Не подымай во мне беса... У меня и так виденица. С ума ты свела меня. К а т е р и н а. Вырви глаза бесстыжие, вырви сердце. П е т р. Не подымай, говорю, беса. Худо будет! (Хватает ее.) К а т е р и н а. Отец!.. Зверь ты! Зверь! П е т р. Силой возьму... Не уйдешь, девка! (Бросает ее на кровать Антона.) А н т о н. Караул! Караул! Караул!! К а т е р и н а. Зверь ты, злодей! П е т р. А, тут чорт притаился!.. Чорт, знаю, чорт!.. Где топор? К а т е р и н а. Опомнись! (Хватает за топор.) Человек это, Антон это! Дедушка! Ванька!! (Суматоха: врываются Ванька, Назар, Юзеф, схватывают Петра и волокут в сенцы.) П е т р. Врешь, не поддамся... Горло перерву. Прочь!.. (Катерина с криком пинает его ногой, плюет, все скрываются в сенях, потом Катерина вся растрепанная вбегает.) К а т е р и н а. Убью его!.. Убью!.. (Схватывает со стены ножницы и убегает.) А н т о н. Ой, батюшки! Этакой страсти и на войне не снилось. (Вбегает Катерина, в руках ножницы. За ней Юзеф.) Ю з е ф. Брось ножницы! Отдай! К а т е р и н а (бегает от него). Глаза ему выкопаю! Довел он меня. Ой! (Со стоном падает Юзефу на руки. Врывается Мотря, в руках бутылка.) М о т р я. А-а, змеи! Милуетесь... На, краля, на! Вот красота твоя! (Выплескивает на нее из бутылки, бросает бутылку на пол и убегает.) (Катерина страшно вскрикивает и падает без чувств.) Ю з е ф (метнувшись, схватывает топор). У, гадина! (Пробегает несколько шагов, с силой швыряет топор к двери, бросается к Катерине.) (Вбегает Назар, за ним Ванька.) Н а з а р (всплеснув руками). Ой, беда!.. Катеринушка! Внученька! (Подбегает к ней.) Ю з е ф. Воды скорей, воды! Тряпицу! (Назар схватывает ковш воды, Юзеф поднимает Катерину, несет на лавку.) В а н ь к а (растерянно мечется по избе). Вот так уха из петуха... Где же полотенце-то. (Входит урядник, за ним десятский и две старухи, которые ведут Власа. Он в черных больших очках, голову держит на бок, как слепец, в руках палка. Ванька, разинув рот, стоит посреди избы, Назар остолбенел, Юзеф не оборачивается, занятый Катериной.) У р я д н и к. Вот хозяина привел... Занавес (падает среди мертвой тишины).