---------------------------------------------


 Черепашки-ниндзя против Зловещего Духа Мертвецов



 ЧАСТЬ I.
  ПОКИНУТЫЙ ЗАМОК 



 ГЛАВА 1. ОПАСНАЯ ДОРОГА

 Видавший виды потрёпанный «бьюик», дребезжа ржавым крылом и петляя, взбирался всё выше и выше по серпантину. Дорога змеилась вдоль глубокого ущелья, по дну которого протекала шумная река.
 На потёртых сиденьях расположились известные герои – ниндзя черепашки. У них за спинами не торчали привычные мечи, с блестящими изогнутыми клинками, из-за пояса не виднелись рукояти ножей и кинжалов. Только тускло поблёскивали пряжки с буквами М, Д, Р и Л на них, и как всегда на глазах, локтях и коленях были разноцветные повязки: жёлтые у Микеланджело, фиолетовые у Донателло, красные у Рафаэля и синие у Леонардо.
 Черепашки ехали на отдых – провести романтический уик-энд в старом заброшенном замке в горах. Правда, оружие на всякий случай покоилось в багажнике.
 Хотя впереди ожидали два дня покоя у жарко натопленного готического камина, а мышцам их предстояло отдохнуть от изнурительных тренировок, лица у Микеланджело, Донателло и Рафаэля оставались мрачными и сосредоточенными. По всему было видно, что затея им не очень-то нравится. Один Леонардо, лихо управляясь с рулевым колесом, тараторил без умолку.
 – Я не понимаю вашего настроения! Вы только представьте себе: разноцветные витражи на окнах, вековая пыль на скрипучем паркете, полуистлевшие бархатные гардины, рассохшаяся дубовая мебель! Боже, да я всю жизнь мечтал о таком!
 В это мгновение руль вздрогнул и стал выскальзывать из рук Леонардо.
 От неожиданности Лео замолчал и попытался овладеть им. Но руль самопроизвольно крутился, направляя машину к краю обрыва. В это самое время из-за поворота выскочил огромный чёрный трейлер, с длинным фургоном на трёх осях. Он нёсся прямо на старенький «бьюика. Леонардо пытался сделать все, чтобы предотвратить аварию, но ни педали, ни руль не слушались. Машина, подвластная какой-то неведомой силе, неслась навстречу грузовику.
 Друзья закричали, а Микеланджело, который сидел справа от водителя, зажмурил глаза. Леонардо из последних сил пытался выправить положение.
 И вдруг эта таинственная сила отпустила руль. В последнее мгновение колеса вывернули, «бьюик» резко вильнул, уходя от, казалось, неминуемого столкновения.
 Леонардо судорожно вздохнул и вытер вспотевший лоб своей повязкой.
 Какое-то время ехали молча.
 – Что-то ты примолк, агитатор, – издевательски заметил Донателло. – Или боишься упасть в пропасть?
 – Да нет, – парировал Леонардо. – Страшно не само падение, а лишь резкая остановка в конце.
 Разряжая напряжённую обстановку, все дружно захохотали.
 – Ты только не шути так больше, – посоветовал Рафаэль.
 – Да я ведь и не шутил, – Лео попытался оправдаться. – Сам не могу понять, как это вышло: машина вдруг перестала подчиняться. Ведь перед поездкой мы проверяли её – всё работало.
 – Я же говорил, – вставил Донателло, – что нечего жалеть деньги, и надо было взять в прокате новую машину.
 – Ничего, – приободрил всех Леонардо, – доберёмся и на этой старушке!
 Он игриво нажал на клаксон.
 Резкий звук сигнала многократно отразился от нависающих отовсюду скал. Черепашки от неожиданности вздрогнули.
 – Леонардо! – вступил в разговор Микеланджело. – Прекрати эти дурацкие шуточки. Мало того, что ты нас втянул в какую-то авантюру, так ещё решил и заиками сделать!
 – Да-да, дружище, – поддержал Донателло. – Я хочу, чтобы ты ещё раз рассказал всю историю. Что тебя вдруг потянуло в эту поездку?
 Все испытующе посмотрели на Леонардо. Тот почувствовал себя неуютно под пристальным взглядом друзей.
 – Да сколько раз можно рассказывать?! Меня сагитировал Мики, обходчик подземных каналов. Я его встретил случайно недалеко от нашего жилища.
 – О, это же известный пьяница!
 – Конечно пьяница! Интересно, а кто ещё согласится за такую нищенскую зарплату, какую платит муниципалитет, спускаться каждый день в канализацию?!
 – Ну-ну, ты полегче! Мы это делаем бесплатно!
 – Ага, правда глаза колет?! А ведь я давно вас подговариваю – пора выбираться наружу!
 – Но ведь мы там живём в целях конспирации! – воскликнул возмущённый Микеланджело. – Мы же мутанты!
 – Это давно уже не имеет смысла: стараниями Эйприл и её телевизионного 6-го канала про нас давно знает вся страна!
 – Снова начинаете спорить? – оборвал Рафаэль. – Мы же договорились не трогать эту тему. Тем более что вы ушли от главного. Так что же понарассказывал Мики?
 – Как это ни странно, он оказался богатым наследником: у него совсем недавно умерла тётка, которая жила в старом заброшенном замке. Теперь его владельцем является Мики.
 – Почему же он там сам не живёт?
 – Ему наверно скучно. Он слишком привык к своим собутыльникам!
 – Но чем же он тебя заинтересовал?
 – Он сразу дал мне ключи и попросил за них смехотворную плату.
 – И это всё? Барыге не хватало на бутылку, а ты и рад, поверил в россказни?!
 – Ну, нет, – обиделся Лео. – Я не такой глупый, как вы это пытаетесь представить! Меня подкупили наилучшие рекомендации: совсем недавно в замке провёл полгода один профессор вместе с женой и дочкой.
 – И как же фамилия профессора?
 – Да вот я призабыл… – Леонардо потёр затылок. – То ли Корнман, то ли Корнилович, то ли Корнк…
 – Есть отзывы учёного мужа о жизни в горах?
 – Не знаю, я с ним не говорил.
 – Как не говорил?! – воскликнул Микеланджело.
 – Понимаешь, это просто невозможно. Полгода уже истекли, а он ещё не появлялся.
 В машине снова повисла напряжённая тишина.
 – Так, – проговорил Раф. – Теперь я начинаю понимать, что Эйприл, всё-таки, самая проницательная из нас. Ей хватило ума не послушать этого безответственного типа!
 Рафаэль сердито посмотрел на Лео.
 – Ты не прав! – стал оправдываться друг. – Она обязательно поехала бы, можете быть уверенными. Она намного смелее всех вас вместе взятых, и при этом обладает прекрасным качеством уметь удивляться, которое вы, технократы проклятые, давно утратили!
 Леонардо обвёл всех смелым, решительным взглядом.
 – Вот увидите, она приедет! – продолжал он.
 – Что ты ещё натворил, признавайся! – накинулся на него Микеланджело.
 – Ничего особенного. Просто я никак не мог до неё дозвониться и тогда оставил запись на автоответчике, где объяснил, как нас найти.
 – Ну это ещё ладно, – успокоился Микеланджело. – В таком случае она нас, само собой, и искать не станет.
 – Ты ошибаешься! – стоял на своём Лео. – Дело в том, что найти нас очень просто: на тринадцатой миле после перевала будет указатель и мост через ущелье – прямо к воротам замка. Обратите внимание, у меня тоже никакой карты нет!
 – Да-а… – присвистнул Донателло. Все замолчали.
 Но тут клаксон снова засигналил. Черепашек буквально передёрнуло.
 – Да ты что, издеваться над нами вздумал?! – рассвирепел Микеланджело. Леонардо от крика весь съёжился.
 – Я могу поклясться, что не нажимал на сигнал! Он сам сработал! Дрянная машина. Всё время что-то отказывает или наоборот – срабатывает, когда об этом не просят!
 – Да, машина у нас – что надо! – пробормотал Рафаэль. – И места здесь мне не очень нравятся. Все какое-то тёмное, мрачное, поросшее мхом…
 – Ладно вам, – принялся успокаивать друзей Леонардо. – Привыкли к асфальту и бетону, так вам природа уже опасной кажется. Места как места. Очень даже красивые!
 Он обвёл нарочито восхищённым взглядом окрестности, но про себя отметил, что пейзаж действительно хмурый и неприятный.
 – Романтик… – процедил сквозь зубы Рафаэль. – Едем в какой-то мышиный угол, в котором – подумайте какая радость! – жила старая ведьма.
 – «Наилучшие рекомендации профессора, – поддержал его Донателло, – не помню какого!»
 Желая как-то успокоить друзей, Леонардо принялся вспоминать фамилию учёного. Неожиданно в его мозгу прояснилось.
 – Вспомнил! – радостно закричал Лео. – Его фамилия – Кронк! Точно, профессор Кронк!
 – Кронк?!! – хором взревели друзья, и их глаза округлились.
 – Да, Кронк… – несмело пробормотал Леонардо. – А что?
 И тут до него дошёл смысл ошибки. Кронк!… Это же имя Повелителя, злобного и коварного хозяина полковника Шреддера, их злейшего врага!
 – О, Боже! – хлопнул он себя по лбу. – Проклятый склероз!
 – Тормози и разворачивайся! – скомандовал Микеланджело. – Мы возвращаемся!
 Леонардо спешно надавил на среднюю педаль и весь похолодел, почувствовав, как нога ушла вниз, не встречая никакого сопротивления.
 – О, чёрт! – воскликнул он. – Тормоза провалились.
 – Ну, ты у меня получишь! – пообещал Донателло, и тут же добавил. – Если живы останемся!
 Леонардо вцепился в руль и попытался прижать машину к скалам, чтобы остановиться. Но руль не поддавался, будто его заклинило. Тогда Лео убрал ногу с акселератора и нажал на сцепление. И это не помогло.
 На огромной скорости машина неслась прямо к пропасти. Когда до катастрофы оставались доли секунды, все зажмурили глаза.
 В этот миг руль резко крутнулся в руках у Леонардо, раздался пронзительный визг тормозов, и, уходя от парапета, машина свернула за скалу.
 – Ага, значит, это ещё не конец, – констатировал Донателло. – Тогда попытаемся что-нибудь предпринять.
 – В автошколе нас этому учили, но на практике применять не приходилось, – вмешался Рафаэль. – Поэтому буду выдавать голую теорию. Сначала надо перейти на первую скорость, а потом затормозить с помощью ручника.
 Леонардо попытался перейти на нейтралку, но рычаг переключения скоростей стоял мертво. Тогда Лео попробовал оттянуть рукоять ручного тормоза – та подалась без всякого усилия. Ручник не работал.
 – Всё ясно, можешь ничего не объяснять, – снова констатировал Донателло.
 Машина безумно виляла по дороге. Но, движимая некой необъяснимой силой, она всегда вовремя уходила от столкновения с острыми камнями.
 – Ребята, надо что-нибудь придумать! – проговорил Микеланджело. – Во всяком случае время, как будто бы, есть.
 – Может, попробовать зацепиться «кошками» за скалы? – подал мысль Леонардо, работы у которого теперь не было – машина двигалась без его помощи.
 – Хорошая идея, – едко усмехнулся Донателло. – Только для начала надо слазить за ними в багажник!
 Все мрачно притихли. Первым прервал молчание Рафаэль:
 – Ну, тогда не остаётся ничего, кроме как расслабиться и балдеть. Будем считать, наш весёленький уик-энд начался! Посмотрим, куда нас привезут?
 Впереди показался старый покосившийся деревянный указатель, на котором едва просматривалась какая-то надпись.
 Следуя указанию стрелки, машина резко затормозила и, подняв целый шлейф из песка и мелких камней, свернула на ухабистый просёлок.
 «Бьюик» так сильно трясло, что продолжать разговор не было никакой возможности. Друзья подпрыгивали на сидениях, как будто ехали галопом верхом на лошадях.
 Двигатель захлёбывался и рычал, автомобиль неуклонно двигался вперёд, где всех ожидал ещё один сюрприз. По всему было видно, что он обещал быть последним.
 Машина выскочила из узкой расщелины и понеслась к бездонной пропасти. Правда через неё был перекинут мост, но от одного вида его у черепашек по спине пробежал холодок. Это была узкая деревянная дорожка, которая держалась на пеньковых канатах. Даже беглого взгляда на мост было достаточно, чтобы понять; последних лет триста он не ремонтировался». Двигатель взревел и машина, выйдя на прямую, рванулась к хлипкому сооружению.

 ГЛАВА 2. ПРИСТАНИЩЕ ВЕДЬМ

 Перед самым основанием, где начинались прогнившие доски, машина неожиданно сбросила скорость и неуверенно въехала на мост. Настил под колёсами заходил ходуном. Пара деревянных обломков сорвалась вниз и бухнулась в горный поток.
 Все, прилипнув к окнам, с ужасом смотрели на бурлящую далеко внизу реку.
 Автомобиль двигался осторожно, как бы на ощупь. Казалось, он ощупывает протекторами каждую доску. Те прогибались под тяжестью машины, напоминая клавиши разбитого пианино.
 Доски трещали и осыпались серой трухой. Ржавые гвозди с визгом выскакивали из своих гнёзд.
 Но черепашки этого не замечали – машина продолжала медленно двигаться по мосту. Доски срывались вниз уже после того, как по ним прокатывались колеса.
 Хрустнула балка, переднее колесо зависло над пропастью. Но мотор взревел, и машина, выкарабкавшись из западни, продолжала движение.
 Леонардо отпустил руль и вытер крупные капли пота со лба.
 – Мне кажется, – пробормотал Микеланджело, – что пока эта развалюха так тащится, мы можем выскочить и сделать отсюда ноги.
 – Правильно! – все поддержали его.
 – Тогда приготовились! – скомандовал Микеланджело. – Пошли!
 Черепашки рванули двери, но не услышали знакомого звука открывающихся замков. Двери были заблокированы.
 – Открываем окна! – предложил Донателло. Но рукоятки без всякого сопротивления вращались в гнёздах.
 – Да, – вздохнул Рафаэль, – их не перехитришь!
 – Кого «их»? – поинтересовался Донателло.
 – Я и сам бы очень хотел это знать! Леонардо вскинул руки и прикрыл голову так, как это советуют делать при авиакатастрофах.
 – Рекомендую и вам поступить так же, – обратился он к друзьям. – Мне кажется, мы сейчас спикируем!
 – Ну уж нет! – Микеланджело демонстративно развалился на сиденье. – Этот мост – заговорённый. Ничего с нами не случится – пока, во всяком случае. Не для того нас сюда притащили.
 Старый «бьюик» вздрогнул, посыпались доски. Но машина уже успела выскочить передними колёсами на противоположный край. Все облегчённо вздохнули. Бесстрашные ниндзя сейчас боялись даже оглянуться.
 Черепашки на радостях едва не стали обниматься. Их отрезвил мрачный голос Донателло:
 – Вы так радуетесь, будто нам отсюда не предстоит выбираться.
 Все немного поутихли. Они в самом деле поняли, что дорога назад практически отрезана – вряд ли машине удастся проделать этот путь ещё раз.
 – Да ладно, – не унывал Леонардо. – Машина ведь не наша. Вылезем из неё и пойдём пешком. За день до города дотопать можно, даже если попуток не будет. Нас-то, я думаю, мост выдержит!
 – А что ты скажешь в фирме проката?
 – Скажу, что она сломалась. Пусть сами потом разбираются. Да это и не далеко от истины. То в ней ничего не работает, то она не слушается руля. То глохнет невпопад, то наоборот – даёт газу. Удивительно вообще, как сюда добрались!
 – Ты что, в самом деле такой глупый, – не выдержал его болтовни Микеланджело, – или притворяешься?! Ты не видишь разве, что по твоей глупости мы влипли в очень странную историю?
 – Хватит его ругать, – заступился Донателло. – Сами разве лучше? Послушали остолопа!
 Пока черепашки переругивались, машина набрала скорость и понеслась к серой каменной громаде, которая виднелась невдалеке. Аллея, по какой они ехали, была с двух сторон обсажена какими-то деревьями.
 – Что это, – подумал вслух Леонардо, – липы?
 – Нет, мой дорогой! – съязвил Микеланджело. – Это – осины.
 – Ну, теперь, кажется, всё ясно, – пробормотал Донателло. – Похоже на то, что замок этот – действительно пристанище ведьм.
 – Прекрасно! – попробовал шутить Леонардо. – Вот мы прямо на шабаш и попадём.
 – Заткнись, ты! – оборвал Донателло. Машина неслась, подпрыгивая на толстых корнях, вздрагивая всем корпусом, пригибая бампером высокую траву, которой успела зарасти дорога.
 Казалось, что ещё один-два толчка, – один-два камня, – и старый «бьюик» рассыплется на куски.
 Скользили по ветровому стеклу ветви деревьев, сыпались листья, но машина продиралась сквозь заросли по узкой аллее, все приближаясь к огромному старинному зданию.
 Недалеко от чёрного провала ворот автомобиль повернул и остановился на широкой поляне, засыпанной жёлтыми, вперемежку с красными, осенними листьями. Клацнули замки, и двери сами открылись, как бы предлагая черепашкам выйти.
 Ничего не оставалось делать, как воспользоваться «приглашением».
 Невероятной голубизны небо простиралось над ними. Такое, какое бывает только в северных широтах поздней осенью или ранней весной. Холодный ветер завывал в кронах деревьев и дымоходах. Здесь, на высоте гор, он не встречал преград и со всей силой наваливался на упругие ветви, на одинокий заброшенный замок.
 Казалось, тут только что кто-то был. Кружились в танце подхваченные ветром листья, раскачивались со скрипом давно оборванные цепи, державшие когда-то подвесной мост, стукали оконные ставни.
 Леонардо осторожно посмотрел на своих друзей. В их глазах он не встретил восторга и тогда решил первым разрядить атмосферу.
 – А что, классный замок! Смотрите, теперь так не строят. Вон, в фундаменте глыбы какие! Величиной с дом. Мертво стоит. Никакой ветер ему не помеха. Как вы думаете, наверно немало ураганов было на его веку? Леонардо бодрым шагом направился к каменным стенам, но никто не последовал его примеру.
 – А ты прав, – сказал ему вдогонку Донателло, – что он мертво стоит. Этот замок действительно напоминает мертвеца.
 Леонардо махнул рукой на остальных и решил сам открыть ворота. Он достал связку тяжёлых, позеленевших от времени бронзовых ключей, и попытался вставить один из них в огромную замочную скважину. Но высокие дубовые двери довольно легко, с пронзительным визгом давно не смазываемых петель открылись.
 Леонардо обернулся. Друзья продолжали стоять возле машины, и почему-то небольшое расстояние между ними вдруг представилось Леонардо огромным. Фигурки черепашек показались маленькими, и ему подумалось, что даже добежать до них он не сможет.
 Из открытого проёма ворот на него как бы повеяло тревогой.
 – Не волнуйтесь! – крикнул он друзьям. – Тут, наверное, такие места, что посторонние не ходят. Может, всё-таки заглянем в дом.
 – Я думаю, будет лучше убираться отсюда и побыстрее! – не согласился Донателло. – Вообще-то ты как хочешь, а мы поехали.
 Он сел за руль и повернул ключ зажигания. Двигатель никак не отреагировал.
 – Мне кажется, что так просто мы отсюда не смотаемся, – огляделся Рафаэль.
 – Во всяком случае не мешало бы вооружиться, – вступил в разговор Микеланджело. – Я, по крайней мере, буду чувствовать себя немного уверенней.
 Он подошёл к багажнику и нажал кнопку замка.
 Она с лёгкостью провалилась, но багажник не открылся.
 – Вот чёрт! – воскликнул Микеланджело. – И тут незадача!
 Он со злостью грохнул по багажнику кулаком, и тот неожиданно открылся.
 – Ага! – восторженно вскричали все. – Значит, не все так безнадёжно!
 Даже Леонардо вернулся назад, чтобы разделить общий восторг.
 Это событие сразу же разрядило напряжённую обстановку. Черепашки снова почувствовали себя непобедимыми ниндзя, их лица прояснились, а в душе воцарилась прежняя уверенность.
 Они дружно разобрали своё оружие и стали заправлять за пояс мечи с блестящими на солнце клинками, кинжалы, нунчаки, связки верёвки с крюками-кошками на конце, блоки и прочее снаряжение профессиональных героев.
 – Ну что ж, раз притащились в такую даль, надо хотя бы посетить местные достопримечательности! – на этот раз Микеланджело уверенным шагом направился к воротам.
 От них вела дорожка, вымощенная стёртым и отполированным почти до блеска красным кирпичом. Она пересекала небольшой глухой дворик и упиралась в массивное крыльцо, выложенное из каменных глыб.
 Поднявшись по выщербленным ступеням, они толкнули двери. Те тоже оказались не заперты.
 Петли противно заскрипели. Черепашки вошли и буквально обомлели. Тут было на что поглядеть. Такого количества необычных предметов, да ещё собранных вместе, они никогда прежде не видели.
 Это был каминный зал. Перед ними стояло громадное, обтянутое чёрным бархатом кресло. Напротив висело гигантское зеркало, какое-то уж очень тёмное. Предметы почти не отражались в нём, а скорее искажались. Причудливая рама из выточенных из дерева человеческих черепов обрамляла его. У резчика, очевидно, была нездоровая фантазия, хотя в мастерстве ему отказать было нельзя. Все точь-в-точь, все пропорции соблюдены. Сразу было видно, что мастер хорошо знал предмет, над которым трудился. В углу из-за шторы выглядывал скелет, покрытый толстым слоем пыли. Засушенные цветы стояли в вазах с отбитыми краями. Но что это были за цветы! Их сухие бутоны словно излучали непонятную злобу, в распахнутых лепестках чудился угрожающий оскал. Со стен всюду свисали ветхие обрывки драпировки. Они были блеклого мышиного цвета. Все тряпье было прошито золотыми нитями, которые и не давали рассыпаться этим лохмотьям.
 Но больше всего привлекали внимание огромные старинные часы в чёрном лакированном корпусе. На большом, величиной с поднос, позолоченном циферблате виднелись строгие римские цифры. Выделялись замысловато-витые часовая и минутная стрелки. Внизу была узкая стеклянная дверь, сквозь которую виднелось блюдце позолоченного маятника и серебряные гири на довольно толстых блестящих цепях. Сверху все это сооружение увенчивал громадный резной картуш, весь покрытый таинственными кабалистическими знаками. Чтобы его разглядеть, черепашкам пришлось задрать вверх головы.
 Микеланджело подошёл к часам, повернул ключ, который торчал в замочной скважине, и открыл дверцу. Рука его взялась за цепь, он потянул вниз.
 С металлическим скрежетом грузы тронулись с места и поползли вверх. После этого Микеланджело толкнул маятник пальцем.
 Раздалось лёгкое шуршание, минутная стрелка передвинулась на одно деление, и часы пробили один раз, – это был звук порванной струны. Но одного этого неприятного звука было достаточно, чтобы бесстрашные герои вздрогнули, как по команде.
 Часы шли! Все понимали, что место им не здесь, в холодном и заброшенном замке, а где-нибудь в музее, либо антикварной лавке. От старинного механизма исходили такие тревожные и гнетущие флюиды, что вряд ли кто-нибудь из друзей пожелал бы, чтобы эти часы стояли у него дома.
 Микеланджело посмотрел на свои часы и поставил правильное время. Весь зал наполняло монотонное громкое тиканье.
 – Ну что, будем располагаться? – спросил Леонардо и присел возле камина.
 Там лежала целая охапка сухих и давно запылившихся дров.
 – Нет, сначала мы должны обойти все помещения, – не согласился Донателло, – чтобы убедиться, что мы здесь одни.
 – Неужели это и так не видно? – пожал плечами Леонардо и дунул на полено, которое держал в руках.
 В воздух поднялось целое облако пыли.
 – Как бы там ни было, а оглядеться надо, – Микеланджело обвёл друзей пристальным взглядом.
 – Тебе Мики про замок ничего не рассказывал? – спросил Рафаэль у Леонардо. – Что тут и как?
 – Да нет… У меня сложилось впечатление, что он сам здесь ни разу не был.
 – Вот тебе и на! – свистнул Донателло. – Так он и на похоронах тётушки не был? А кто же её тогда отправлял в последний путь?
 – Сестрицы-ведьмы, – усмехнулся Леонардо.
 – Совсем не смешно! А вдруг она до сих пор лежит в спальне на своём ложе?
 У черепашек холодок пробежал по спине.
 – Так! Сейчас же изучаем обстановку! – скомандовал Микеланджело.
 Он первым догадался, что надо хоть что-то предпринять, иначе страх может завладеть ими. Герой героями, но когда дело имеешь не с открытым врагом, а с потусторонними силами, то испугаешься запросто. Разве что психу может быть не страшно.
 Черепашки гуськом двинулись по длинным, мрачным коридорам. Под их ногами громко скрипели рассохшиеся половицы, каждый шаг отдавался эхом в высоких сводчатых потолках, что заставляло черепашек с опаской озираться по сторонам.
 Покои и залы сменяли друг друга. Вскоре им потеряли счёт.
 Сквозняк завывал в узких бойницах и в выбитых фрагментах витражей. Кругом валялась опрокинутая мебель, на стенах висели изъеденные молью морды давным-давно убитых лосей, туров и диких кабанов. На ржавых цепях покачивались котлы для приготовления пищи. Под ногами хрустело битое стекло, осколки фарфоровой и керамической посуды.
 – Да, если здесь кто и обитает, то только бестельные создания, – пробормотал Рафаэль.
 – Это кто такие? – не понял Леонардо.
 – Духи и привидения, – уточнил Раф.
 – А, привидения! – протянул Леонардо. – Привидений не бывает.
 – А это мы сегодня ночью проверим– усмехнулся Рафаэль.
 – Ты что, ночевать тут собрался? – удивился Донателло.
 – Мне кажется, что и ты сегодняшнюю ночь проведёшь тут, – ответил за друга Микеланджело. – Вот только как насчёт поспать, я не знаю…
 Они открыли очередные двери и увидели высокий, под самый потолок балдахин. Все от неожиданности вздрогнули.
 Но высокая огромная кровать оказалась пустой и аккуратно заправленной.
 – Ну, слава Богу! – вздохнули друзья. Дальше осмотр пошёл веселей. Они скоро перестали бояться, и обращали больше внимания на архитектурные детали, мелочи интерьера.
 Стены были сложены вперемежку из красного кирпича и гранита. Высотой они были метров до двадцати, а по верху шла длинная боевая галерея с рядом бойниц разной формы и размеров. Одни были узкие и высокие и постепенно расширялись от наружной поверхности к внутренней. Здесь когда-то стреляли из высоких, выше человеческого роста, луков. Другие были наоборот низкие и широкие. Сверху они завершались полукруглыми арками. Это были специальные амбразуры для стрельбы из замковых арбалетов. Те тоже были огромные и разили короткими стрелами с тяжёлыми стальными наконечниками. Вручную зарядить арбалет было просто невозможно: натягивали тетиву с помощью блока-коловрота. Зато удар получался такой мощный, что стрела пробивала даже самую прочную рыцарскую броню.
 Стена скрывала замковый двор только со стороны большой плоской расщелины, образованной на выходе из ущелья, по дну которого тянулась та самая осиновая аллея. С наружной стороны перед стеной в твёрдых скальных породах был выдолблен неглубокий ров, который завершался насыпью и прогнившим, полуразвалившимся частоколом на ней. Через ров был когда-то перекинут подвесной мост, связанный из толстых дубовых брёвен. Видно было, что опасности уже не одно столетие обходили замок стороной; от подъёмного механизма моста остались только обрывки цепей, которые свисали с торчащих из стены балок. Ржавая гигантская решётка, сделанная из стальных прутьев, которые сплетались в замысловатый узор, навсегда замерла вверху под аркой ворот.
 Прямо перед въездом располагался мрачный дворец с высокой башней по центру. Та была накрыта готической крышей, выложенной гигантской рогатой черепицей: обломки её валялись под ногами, и их легко можно было разглядеть. В самом верху виднелся циферблат с коваными чёрными стрелками. Обе они показывали на шесть часов.
 Под часами темнело арочное окно, в проёме которого была паяная свинцовая рама, выложенная мозаикой из цветных стёкол – витраж.
 Последний – третий ярус-этаж дворца немного выдавался вперёд, по сравнению с предыдущими. Получившийся карниз снизу был пробит рядом потайных бойниц-машикулей. Жерла их смотрели прямо вниз, а значит, когда-то из них можно было стрелять прямо по головам наступающего врага.
 Вокруг дворца стен не было. Но в этом и не было никакого смысла: с трёх сторон здание подступало к самому краю пропасти, и из окон открывалась жутковатая перспектива. Прямо от подоконника вниз шла отвесная стена, постепенно переходящая в скалу, основание которой терялось где-то в туманной дымке.
 – Удивительное место! – Леонардо с восторгом осматривался по сторонам. – Не понятно только, почему оно до сих пор не обжито туристами?
 – Все просто, – уточнил Микеланджело. – Для того чтобы сюда попасть, необходимо специальное приглашение!
 – Как здорово, – не унимался Леонардо, – что мы его получили!
 – Ну это как сказать! – вступил в разговор Донателло. – Здорово или нет, мы ещё посмотрим.
 Черепашки успели обойти практически все помещения. Оставался только чердак.
 Они стояли перед крутой деревянной лестницей с множеством ступеней, другой конец которой заканчивался в тёмном проёме.
 – Ну что, – Микеланджело первым ступил ногой на перекладину, – без этого исследование будет неполным.
 И он стал не торопясь подниматься. Старая расшатанная лестница ходуном заходила под ним.
 – Давайте-ка по одному, – предупредил он, – иначе может не выдержать!
 Черепашки гуськом взбирались наверх. Рафаэль, который оставался внизу один, неожиданно почувствовал себя очень неуютно. Вдруг показалось, что кто-то смотрит ему в спину холодным и недружелюбным взглядом. Но сколько герой ни оглядывался, никого не заметил.
 Когда лестница освободилась, Рафаэль пулей взлетел на чердак.
 Перед их глазами открылась настоящая свалка старых вещей. Вся её необычность заключалась в том, что тут валялись вещи, созданные не только в разные столетия, но и в разные эпохи.
 Чего тут только не было! Тяжёлые, окованные медью сундуки, разбитые рыцарские латы и луки с порванной тетивой, старые книги в потёртых кожаных переплётах, керосиновые лампы, битая фарфоровая посуда, граммофон с помятым раструбом, осколки пластинок, старинные песочные часы и лубочные картинки, раскрашенные анилиновыми красителями, погнутые канделябры и трехрожковая электрическая люстра без плафонов, старое кресло морского дуба и венский стул, ржавый фонарик с потёкшими батарейками и газовая лампа, рваный бархатный камзол с галунами и вылинявшие джинсы, огромный ореховый комод и дырявая корзина, старые потемневшие портреты и фотографии в рамках с побитым стеклом, подшивки пожелтевших газет, стопки потрёпанных журналов, пузатые бутылки с остатками сургуча на горлышке и погнутые пивные банки, окованные колеса от древних повозок и дырявые автомобильные покрышки, лютня и гитара с оборванными струнами, развалины клавесина и ламповый магнитофон, ржавый арифмометр и почерневший от пыли экран монитора, поломанные гусиные перья и исписанные шариковые ручки.
 – Да, – протянул Рафаэль, как заворожённый разглядывая эту фантастическую свалку, – только тут начинаешь понимать всю никчёмность земной цивилизации!
 – Не говори! – поддержал его Донателло. – Действительно, все что остаётся от существования народов и эпох – это горы мусора и трупов.
 Внезапно в дальнем закутке чердака с грохотом свалилась с петель тяжёлая дверь, и черепашек обдало сквозняком.
 – Потише, ты! – прошептал Леонардо. – Такие слова тут, кажется, говорить небезопасно!
 – По-моему, – тоже прошептал Микеланджело, – нас приглашают войти!
 Черепашки, осторожно переступая через экспонаты этого фантастического музея-свалки, медленно направились к открытому дверному проёму.

 ГЛАВА 3. ЛОГОВО КОЛДУНА

 Помещение, в которое они вошли, было ещё более таинственным, чем свалка на чердаке.
 С порога можно было понять только одно: это какая-то лаборатория.
 Вдоль стен стояли длинные и узкие дощатые столы, заставленные стеклянной и керамической посудой, металлическими штативами, трубками, пробирками, спиртовками и прочими атрибутами химической лаборатории. Настораживало только то, что все эти предметы имели несколько необычную форму.
 В глубине комнаты стояли два книжных шкафа, письменный стол и высокое кресло. Там же чернело жерло камина.
 Черепашки разбрелись по помещению, пытаясь понять его назначение.
 При подробном изучении лабораторной посуды стало ясно, что она составлена на столах в особом грядке. Все колбы, реторты, пробирки, миски, стеклянные баки с помощью стеклянных трубок и змеевиков были соединены в единую цепь о неизвестного технологического процесса.
 На дне стеклянных сосудов можно было разглядеть остатки веществ, различные порошки, по стенкам были размазаны осадки от каких-то давно высохших веществ.
 Несмотря на то, что лаборатория была очень старая, вся посуда покоилась в идеальном порядке. После посещения свалки на чердаке этот факт казался очень странным. И, тем не менее, ни одна тонкая трубочка не была перебита, ни у одной из колб не был отбит хотя бы кусочек горлышка.
 Но в том месте, куда вели все стеклянные магистрали, там, где должно было быть логическое завершение этого невероятно сложного и разветвлённого процесса, не было ничего. Под самой последней трубкой не стояло никакой посуды.
 – Похоже, что кто-то добился того, чего хотел, – Рафаэль показал друзьям на пустую трубку.
 – Всегда приятно встретить человека, который чего-то добился своим трудом! – порадовался Леонардо.
 – Это совсем даже не известно, – Донателло нагнулся, и поднял из-под стола осколок колбы.
 – Будем надеяться, что колба разбилась после того, как из неё извлекли искомый продукт! – не унимался Леонардо.
 – Тут возможны несколько вариантов, – вставил слово Микеланджело. – Первый: искомый продукт был получен и перелит в другой сосуд. Второй; кто-то разбил сосуд до того или в момент того, как в него стало поступать искомое вещество. Третий…
 – Всё остальное – несущественно, – прервал его Лео. – Кстати, тут могли получать как что-то полезное, так и что-то плохое.
 – Да, действительно, – Донателло решительно направился к полкам, – кто был тот человек, что корпел тут над этими стекляшками?
 Друзья последовали за ним.
 Здесь стояли препараты, из которых неизвестный исследователь получал искомое вещество. Тут были бутылочки с почти черным осадком, баночки с различными порошками: блестящими и белыми, коричневого и кровавого цвета. Тут же стояли керамические ступки с пестиками, в которых измельчались компоненты. Те находились в другом шкафу.
 Когда черепашки подошли к нему, то обомлели. Здесь висели связки высушенных крысиных хвостов, змеиные головы, в баночках лежали зубы, валялись целые кучи костей, стояли рядком человеческие черепа и прочие атрибуты колдовской практики.
 – А я думал, – присвистнул Леонардо, – что мы попали в лабораторию алхимика!
 – А оказались в самом логове колдуна! – воскликнул Донателло.
 – Теперь уже совершенно ясно, что мы влипли в очень неприятную историю! – Микеланджело с опаской осмотрел помещение.
 – Да ладно, – приободрил Рафаэль, – по крайней мере, пока ничего плохого с нами не произошло.
 Он подошёл к книжному шкафу и стал внимательно изучать книги, расставленные на полках.
 Все они были переплетены чёрной кожей. Рафаэль открыл первую, попавшуюся на глаза, и пролистал страницы. С них смотрели незнакомые витые письмена. Понять их смысл было невозможно. И со страниц как будто веяло страхом и злом. Почему было так, ниндзя догадался не сразу. И только после до его сознания дошло: все страницы были чёрного цвета, а текст был оттиснут белой краской. Рафаэль с отвращением отбросил от себя книгу и достал с полки вторую, третью. Та же картина!
 – Пора отсюда убираться! – воскликнул Донателло, который внимательно наблюдал за своим товарищем.
 На этот раз никто не стал спорить. Все, пытаясь не оглядываться, вышли из зловещей лаборатории и снова стали пробираться через чердак.
 Друзья быстро спустились на землю и ждали, когда спустится последний – Леонардо. Тот явно мешкал. Все стали волноваться, когда наверху показался их друг.
 Леонардо двигался медленно и неуклюже. Черепашки не сразу догадались отчего. Но тут увидели, что их товарищ спускается, держа в руках старый ламповый магнитофон со стопкой бобин. Размотанная магнитная плёнка хвостом тянулась за ним по ступенькам.
 – Зачем ты тянешь эту развалину?! – возмутился Донателло.
 – А это, чтобы не было скучно! – лицо Леонардо было довольное и умиротворённое. – Если будет страшно, мы устроим дискотеку. Надеюсь, на этих плёнках найдётся «Роллинг Стоунз» или «Кинг Кримсон»!
 – И куда же ты его подключать собрался, умник? – усмехнулся Донателло.
 – Как это ни странно, – скривил ему рожу Леонардо, – но, по всему видать, электричество тут есть. Во всяком случае, я успел обратить внимание, что розетки в стенах присутствуют!

 ГЛАВА 4. ПОЛНОЧЬ

 Пока черепашки изучали замок, прошло несколько часов. Они, увлечённые, даже не заметили, что опустилась тёмная непроглядная ночь. И хотя небо было ясное и безоблачное, за окнами стояла тьма – луна ещё не взошла.
 – Вернёмся в каминный зал и будем решать, что делать дальше, – Микеланджело повёл друзей бесконечными переходами и коридорами.
 В главном помещении всё было без изменений. Чтобы хоть как-то устранить сырость, Леонардо занялся растопкой камина.
 Старые высохшие дрова хорошо горели и быстро раскалили огромное жерло. Камин скоро перестал чадить и вокруг него распространилось уютное тепло.
 Рафаэль и Донателло подтянули ближе к огню старинные кресла, и все уселись в них.
 – Ну что, – начал разговор Микеланджело, – пока ясно одно: мы попали в весьма тёмную историю. Неплохо уже то, что после всех передряг, мы сюда добрались живыми.
 – И то, – добавил Донателло, – что пока ничего страшного не произошло.
 – Слабое утешение, – пробормотал Раф. Он, как и все, ощущал в душе тревогу. Но, пока что, никак не мог понять, чем она вызвана.
 – Нам надо хорошенько все взвесить и решить: или мы пробуем завести машину и уезжаем отсюда…
 – По-моему, это бесполезное занятие, – перебил его Леонардо. – Ясно, по крайней мере, одно: машина заводится только когда это надо ей, а не нам.
 – Ей, или кому другому, но с этим трудно не согласиться, – продолжил Микеланджело. – Если машина ехать откажется, мы можем попробовать уйти пешком. Надо только решить, что менее опасно: лазить ночью по скалам, на что обычно не отваживается ни один опытный альпинист, или дожидаться утра в этом мрачном месте.
 – В самом логове тёмных сил, – закончил мысль Донателло.
 Черепашки замолчали.
 – Мне кажется, – начал Лео бодрым голосом, – что бояться нам абсолютно нечего! Мы здесь все вместе и при полном оружии. Да и бывали мы не в таких передрягах!
 – Но там всегда враг стоял с нами лицом к лицу – возразил Донателло. – И спрятаться мы могли в любую секунду, используя искусство ниндзя!
 – Ага, а тут, когда прячется враг, так мы сразу и струсим?! Это же очень хороший экзамен! Такие ли мы герои, как ими представляет нас Эйприл в своих репортажах?
 – Ты же сам прекрасно понимаешь, – спорил Донателло, – что непобедимые герои мы исключительно в репортажах нашей подруги. Позволь не согласиться…
 – Ты же не будешь, например, спорить, что всем нам вместе взятым очень далеко до учителя Сплинтера?
 – С этим спорить не приходится. Но со злостным завоевателем Вселенной и его прихвостнями мы до сих пор боролись умело и небезрезультатно.
 – Да, но тут…
 – А тут я чувствую явные происки Кронка и Шреддера!
 – Только на этот раз они разбудили какие-то страшные силы. Хуже всего то, что мы совершенно не предполагаем, откуда ожидать первый удар.
 – И второй, и третий…
 Все опять притихли. В замке стояла глухая тишина. Только потрескивали дрова в камине.
 Внезапно они начали гореть так сильно, что от камина повеяло невыносимым жаром.
 Черепашки непроизвольно отодвинулись от камина вместе с креслами, но жар опять догонял их.
 В этом было что-то зловещее.
 – Я думаю, всё-таки не мешает проверить машину! – заметил Донателло, вытирая пот со своего лба.
 – И мне кажется, что мы должны попытаться смотаться отсюда, – согласился Микеланджело. Как по команде, трое черепашек поднялись.
 – Честное слово, мне непонятен ваш страх, – попробовал остановить их Леонардо.
 – Ты можешь посидеть и подождать нас тут, – ласково предложил Донателло.
 – Ладно, я, так уж и быть, схожу с вами, – мысль остаться одному в жутком замке даже на короткое время показалась Леонардо не очень симпатичной.
 – Не надо делать нам одолжений, – снова ласково сказал Донателло и толкнул Лео обратно в кресло.
 Леонардо подскочил как ошпаренный.
 – Не будешь притворяться, герой! – усмехнулся Донателло.
 – Ладно, не злись. Я только пошутил. С опаской озираясь по сторонам, черепашки вышли в тёмный двор, пересекли его по мощёной дорожке и через ворота вышли наружу.
 Очень ярко блестели звёзды, а ветер исчез бесследно. Было даже душно.
 На фоне скал белел силуэт старого «бьюика». Он был на прежнем месте. Друзья подошли к машине.
 Рафаэль сел за руль и повернул ключ зажигания. Двигатель безмолвствовал.
 Черепашки подняли капот и посветили внутрь, Двигатель был абсолютно исправен, и сколько друзья ни бились, никаких поломок не нашли.
 Дальше они просто не могли стоять у машины, освещённые светом электрического фонаря. Черепашки чувствовали себя настолько неуютно, что это стало просто невыносимо.
 Каждому мерещилось, будто ему в спину направлен тяжёлый и недобрый взгляд.
 Все с наигранной беззаботностью то и дело оглядывались по сторонам, но ничего подозрительного не замечали.
 – Так, никаких посторонних рычагов управления в машине нет, а значит она не могла двигаться, подчиняясь радиосигналам, – Рафаэль развеял последние сомнения в том, что затянули их сюда некие нематериальные силы.
 – Спасибо, обрадовал, дружок, – съязвил Донателло.
 – Ну, решаем, – Микеланджело посмотрел в глаза друзей. – Либо мы сейчас же идём пешком, либо дожидаемся утра в замке.
 – В любом случае, – пробормотал Донателло, – спать – отменяется!
 Они стояли в нерешительности возле бесполезной машины и озирались по сторонам.
 – Я предлагаю расположиться в замке! – бодрым голосом прервал молчание Леонардо.
 Нельзя сказать, что ему очень хотелось возвращаться в зловещий зал, чтобы сидеть всю ночь перед неуютным, походящим на доменную печь, камином. Но он решил до последнего защищать честь «мундира»: Леонардо ни на секунду не забывал, что именно по его глупости они все оказались ночью в этом проклятом месте.
 – А я предлагаю убираться отсюда как угодно, и побыстрее!
 Донателло совсем не хотелось тягаться в непроглядной ночной тьме по скалам и гнилым доскам моста, перекинутого через бездонную пропасть. Но мысль о том. что надо будет снова вернуться в жуткий мёртвый замок, была для него просто невыносима.
 Друзьям предстояло решить очень непростую задачу.
 – Мы должны отвлечься от эмоций и трезво взвесить все «за» и «против», – Микеланджело стоял на своём.
 Во всяком случае для себя он пока что не решил, какое из двух решений лучше.
 – Как по мне, – Рафаэль пожал плечами, – то сидеть без дела – просто невыносимо. Я бы лучше пошёл, прогулялся… Да и погода, посмотрите, просто прекрасная!
 Но решения принимать не пришлось, потому что оно явилось само. После слов Рафаэля неожиданно подул ветер ураганной силы. Он буквально сдувал черепашек с ног. Но это было ещё не всё. Озаряя окрестности неестественным голубым светом, все небо прошил разряд молнии чудовищной силы. Раскат грома, который докатился через несколько секунд, можно было сравнить разве что с залпом линкора орудиями крупного калибра. Небо прорвалось, и на землю обрушился сплошной поток не по-летнему холодной воды. Земля вокруг превратилась в сплошную вязкую кашу, в которой ноги вязли по щиколотки.
 – Ничего не поделаешь! – пытаясь перекричать стихию, заорал Микеланджело. – Придётся возвращаться в замок!
 Поскальзываясь и поддерживая друг друга, черепашки бросились к крепости. Но пока они добрались до каминного зала, на них не осталось ни одного сухого местечка.
 Огонь ещё горел, а за тяжёлыми дубовыми дверьми почти не слышен был шум урагана.
 Друзья присели на корточки поближе к огню. Леонардо подкинул дров и пламя разгорелось с новой силой. От черепашек повалил пар.
 – Я так гляжу, – негромко заметил Рафаэль, – что нас кто-то упорно подслушивает. Во всяком случае, свои мысли лучше держать при себе.
 – А мне кажется, – не согласился Донателло, – что и это не имеет смысла. Тут и мыслей своих не утаишь!
 – Как бы то ни было, – сказал Микеланджело с задумчивым видом, – но то, что кто-то не желает нас отсюда отпускать, – это факт!
 Все притихли и как заворожённые наблюдали за пляской пламени в камине. Шум снаружи давно стих, и у каждого снова появилось чувство насторожённости и необъяснимого дискомфорта.
 Не шумел ветер в трубах. Весь замок укутала глухая тишина. Только потрескивали дрова в камине.
 – Понял! – прервал молчание Леонардо. – Часы!
 Все посмотрели на огромный чёрный корпус старинного механизма. Часы остановились. Леонардо приблизился к ним.
 – О, чёрт! – воскликнул он.
 Друзья быстро подошли к нему и тут же догадались, почему тот удивился.
 Стрелки на циферблате замерли, показывая без одной минуты двенадцать.
 Но самое странное было то, что маятник замер в своём крайнем левом положении, как будто кто-то невидимый придерживал его рукой.
 – А сколько уже времени? – спросил Микеланджело.
 – Почти три часа ночи! – воскликнул Рафаэль.
 – Тогда почему же они остановились именно в полночь?!
 После этих слов маятник сорвался с места и пошёл вниз. Минутная стрелка передвинулась на одно деление, и послышался бой часов.
 – Раз, два, три… – сам не понимая зачем, начал считать Донателло.
 С каждым новым ударом тревога все больше охватывала друзей, кровь стыла в жилах, ужас глубже проникал в душу.
 – Двенадцать, – остановился Донателло. Но часы не остановились и пробили тринадцатый раз.
 В это мгновение высоко над потолком оборвалась тяжёлая свинцовая рама гигантского витража и с грохотом полетела вниз. Миллионы разноцветных стеклянных осколков разлетелись по мраморному полу.

 ГЛАВА 5. ПОЛНОЛУНИЕ

 Прямо в открытый оконный проём смотрел красный диск луны.
 – Полнолуние! – прошептал Микеланджело.
 В этот момент произошло что-то странное. Казалось, будто замок ожил. Все вокруг наполнилось таинственными звуками.
 Часы шли. В каминной трубе завывал ветер. Рассохшиеся половицы скрипели. Со всех сторон раздавался неясный шум, похожий на шарканье чьих-то ног, чудилось неясное бормотание, всхлипывание, обрывки неясных разговоров, стоны, приглушённые крики, скрипы цепей, лязг металлических предметов, похлопывание оконных рам.
 По ногам черепашек потянуло ледяным сквозняком.
 Странным было и то, что кроме звуков, сквозняк принёс множество самых разных запахов.
 Воздух больше не был мёртвым. Со всех сторон слышались ароматы пищи и духов, а то вдруг запах горелого мяса, благоухание цветов…
 Да, больше не оставалось сомнений в том, что замок жил нормальной повседневной жизнью.
 Со двора доносились конское ржание и перестук копыт. Раздавался звон шпор. Бухало ведро в колодец. Брехали собаки, стучали окованными колёсами повозки, в подвал должно быть катились бочки, слышалась речь множества людей, занятых повседневной работой. Снаружи несло запахами овса и перебродившего виноградного сока, конского пота и кислой кожи, струганного дерева и мокрого железа, собачьей шерсти и навоза.
 На стенах перекликалась стража, бряцая кордами и щитами, ударяя о каменные стены прикладами арбалетов. Из спален и покоев доносились ругань и взволнованные разговоры, плач и шёпот, стопы и смех. детские считалки и пьяное бормотание, потрескивание горящих дров, звон бьющейся посуды, колыбельные песни, звуки клавесина. Одновременно сквозняком приносились запахи грязного белья и пыльных гардин, аромат дорогих вин и сладкий дух молока, запах благовоний и невысохших масляных красок.
 Но самое непонятное было то, что вокруг черепашек внешне ничего не изменилось. Они все так же находились в пустом замке с выбитыми окнами и открытыми дверями, которые хлопали, открываясь и закрываясь от порывов ветра.
 Только часы мерно тикали в центре зала.
 Свет луны, холодный и серебристый, был безжизненным. В золочёном маятнике часов отражалось все помещение. Но оно выглядело не таким, как на самом деле. Изображение было уменьшенное и перевёрнутое. При каждом взмахе маятника перед глазами черепашек проплывал уменьшенный костёр в глубине камина и сами они, но только карликового роста и поставленные с ног па голову.
 Всматриваясь в отражение, черепашки почувствовали своё бессилие перед страшными потусторонними силами, которые управляли ими этой ночью как хотели.
 – О, Боже! – воскликнул Донателло. – Скорей бы эта проклятая ночь закончилась! ' Микеланджело подошёл и взглянул на блюдечко маятника. Он сам себе не мог объяснить, почему вдруг захотелось подойти поближе к странным часам.
 Он увидел себя, своё лицо, но очень искажённое. Холодок озноба пробежал по его спине.
 Микеланджело отпрянул от часов, в которых работал невидимый механизм, – как ему показалось, плескалось время, потихоньку просачиваясь в никуда.
 Тут он поднял глаза и увидел, что, хотя маятник и совершал колебательные движения, но за всё время, как часы пробили полночь тринадцать раз, стрелки больше не передвинулись. Казалось, они прилипли к цифре двенадцать.
 Часы шли, но показывали только полночь!
 Микеланджело перевёл дыхание и повернулся к Донателло:
 – Эта ночь закончится не скоро! Наши часы показывают почти утро, а для нас самих наступила полночь.
 – Что же мы будем делать?! Черепашки с ужасом озирались по сторонам. Вокруг ходили и невнятно разговаривали совершенно невидимые люди. В окно светила громадная, занимающая почти половину небосвода, алая луна. Невыносимо жарил за спиной гудящий камин. Часы скрипели и тикали, но стрелки их стояли на месте.
 – Если бы у меня были волосы, то я бы, наверно, поседел! – мрачно прошептал Леонардо.
 Друзья прижались друг к другу. Ими завладел ледяной сквозняк. Звуки все усиливались и скоро стали давить на барабанные перепонки. Раздавались жуткие стоны и вопли.
 – Мы должны что-нибудь делать, иначе просто свихнёмся! – вскричал Микеланджело.
 – Согласен! – прокричал в ответ Леонардо. – А то мы торчим, словно пальцы в дырявом кармане!
 Донателло бросил на друга злой взгляд. Ему было просто завидно, что даже в такой ситуации его товарищ не теряет чувство юмора.
 И тут до их слуха докатился новый звук. Он был невероятно знакомым и в то же время настолько необычным в описанной какофонии, что друзья никак не могли догадаться, что же это.
 – Машина! – первым догадался Рафаэль. – Может, за нами прислали такси?!
 – О, Боже! А вдруг Эйприл послушала совет этого идиота?! – Донателло махнул в сторону Леонардо.
 – Бегом, мы должны её предупредить, пока не поздно! – все мотнулись в сторону дверей.
 На улице было светло, как днём. Огромный диск луны прекрасно освещал окрестности.
 Когда они выбежали на площадку перед стеной, то замерли от неожиданности.
 Перед рвом стоял их старый добитый «бьюик». Больше никаких машин не было.
 Двигатель автомобиля мирно тарахтел, из выхлопной трубы периодически вылетали облака сизого дымка.
 В салоне никого не было, но дверки были приоткрыты, как будто черепашек приглашали сесть в машину.

 ГЛАВА 6. БЕГСТВО

 – Возможно, это и не геройский поступок, – воскликнул Донателло, – но я считаю, что пора сматываться!
 Дважды друзей приглашать не пришлось. Они быстро заскочили в автомобиль.
 Леонардо включил скорость, и машина, круто развернувшись, рванула в сторону осиновой аллеи.
 – Интересно, что всё это значит? – задумчиво произнёс Микеланджело. – Не очень верится, что мы можем так легко отсюда убраться!
 – Всё в порядке! – глаза Донателло горели огнём. – К утру доберёмся до дома, а там уже паршивцу Мики ввалим по десятое число, на это он может рассчитывать!
 Началась аллея.
 Клубился туман, рваными клочьями полз между деревьев. Свет фар освещал замшелые стволы, качающиеся ветви. Дорога была устлана пожухлыми листьями. Шелестя по ним, машина двигалась вперёд.
 У всех было чувство, что за ними гонятся. Черепашки постоянно оглядывались, но дорога позади была пуста.
 Леонардо что было сил давил на акселератор.
 Двигатель рычал, машину заносило на скользких влажных листьях. Черепашки быстро удалялись от страшного замка.
 Как и прежде, продолжали плыть клочья тумана. Кроме силуэтов деревьев ничего не было видно.
 Вдруг сразу же за ними с грохотом и треском повалилось старое дерево. Черепашки вздрогнули. Леонардо, не оглядываясь, дал полный газ.
 Странные звуки, какие-то хрипы заглушили шум двигателя – ворвались сквозь плотно закрытые окна внутрь салона. Хрипы и стоны слышались со всех сторон, они наплывали вместе с туманом. Скрипели деревья, сыпалась листва, вокруг машины кружился вихрь.
 Деревья вокруг автомобиля зашевелились. Падали вековые стволы, хрустели ветви, выворачивались пни.
 Леонардо едва успевал лавировать, избегая столкновений.
 Туман окончательно скрыл силуэт замка. Зашевелилась на дороге листва, разлетаясь в стороны. Земля вздыбилась. Из-под толстого дёрна показались кривые корни. Они стали выскакивать на поверхность, извиваясь и хватая машину за колеса, стали хлестать по стёклам, цепляться за бампер, оси и валы. Даже маленькие травинки и тонкие стебли тянулись к автомобилю, пытаясь опутать, связать и остановить его.
 Но вот аллея кончилась и потянулась просёлочная дорога. Машина пошла ровно и спокойно.
 – Неужто прорвались?! – Донателло сам не поверил своим словам.
 Леонардо сбросил газ и ехал осторожно, как бы нащупывая колею. Он хорошо помнил про страшный мост, который им ещё предстояло проехать. Ему совсем не хотелось сбросить машину в бездонный каньон.
 Проехав ещё около километра, он остановился и вышел из машины.
 – Ты что-нибудь заметил? – спросил Микеланджело.
 – Погодите минутку, – ответил Леонардо и направился в темноту.
 Черепашкам было невыносимо сидеть в неподвижном автомобиле. Они тоже вышли и последовали за Лео. Свет фар освещал сгорбленные, расплывающиеся в тумане фигуры.
 Они догнали Леонардо на самом краю обрыва. Возле их ног свешивались вниз полом моста, где-то далеко внизу шумела быстрая горная река. Перед ними открылась пропасть, которую невозможно преодолеть. Черепашки были обречены оставаться на этой стороне.
 – Нет, этого не может быть! – закричал Донателло. – Должен же быть какой-то выход!
 – Даже если он и есть, ночью нам его не найти, – мрачно сказал Микеланджело. Леонардо молчал.
 – Мы не можем здесь оставаться, мы должны сейчас же что-то предпринять! – кричал Донателло.
 Рафаэль пытался оттащить товарища от обрыва.
 – Отпусти меня! Если вам угодно, то можете оставаться с этими проклятыми мертвецами! – вырывался Донателло, пытаясь укусить Рафаэля за руку.
 В это самое время небо заволокло непроглядной мглой, и послышались угрожающие раскаты грома.
 – Мы же договаривались не упоминать хозяев замка! – воскликнул Микеланджело. – Теперь надо срочно прятаться в замке: начнётся такая буря, что нас просто сбросит ветром, А ночевать в этом ужасном лесу мне вовсе не хочется.
 Они быстро уселись в машину. Леонардо с трудом развернулся на маленькой площадке и помчался к замку.
 – Это они обрушили мост, – пробормотал Донателло.
 – Но не все так уж страшно, – попытался успокоить Рафаэль. – По крайней мере, теперь ясно, что кто-то, тоже из этих самых потусторонних сил, борется за нас.
 – В этом что-то есть, – оживился Микеланджело. – Иначе как объяснить то, что мы уже так долго находимся в их власти, но ничего страшного с нами до сих пор не произошло.
 – Ничего, – не унимался Донателло, – они скоро придут и заберут нас!

 ГЛАВА 7. УЖИН ПРИ СВЕЧАХ

 – Это кажется невероятным, – сказал Микеланджело Рафаэлю, когда они снова вошли в каминный зал, – но ты наверное был прав!
 Взору черепашек открылась невероятная картина. Посреди зала стоял большой деревянный стол, застеленный белоснежной скатертью. Вокруг были расставлены четыре дубовых кресла с высокими стрельчатыми спинками. Стол буквально ломился от самых великолепных яств.
 Тут стояли серебряные блюда с ещё дымящейся, только что приготовленной дичью, искусно украшенной зеленью и овощами, с молочными поросятами, мясными пирогами, заливными лосиными языками, фаршированными щуками и осетрами. Рядом были целые миски с красной и чёрной икрой, отменными салатами, пудингами и желе. Напротив каждого кресла стояла роскошная фарфоровая посуда, рядом лежали серебряные вилки и ножи. Между тарелок были расставлены бутылки тёмного, почти чёрного стекла, из горлышек которых «Урчали деревянные пробки с остатками сургуча. Сверкали гранями хрустальные бокалы и фужеры.
 Два массивных канделябра стояли в противоположных концах стола. Свечи в них были чёрного цвета. Они ярко горели и воск оплывал на белую скатерть.
 – Это впечатляет! – воскликнул Леонардо. – Кстати, я только сейчас осознал, насколько проголодался. Хватаю молочного поросёнка. Я его могу проглотить целиком!
 – Неужели ты собираешься есть? – удивился Донателло.
 – А что, ты будешь только смотреть? – не сдавался Лео. – Не думаю, что это опасно – отравить нас сейчас, после стольких возможностей, было бы просто глупо!
 – Пожалуй, и я перекушу, – поддержал его Рафаэль. – Да и выпить чертовски хочется. Надоели эти страхи.
 Всем показалось, что замок отозвался одобряющим мычанием.
 – Ну, раз такое дело… – Микеланджело первый уселся за стол.
 Друзья не заставили себя долго ждать.
 – Предлагаю тост, – с издёвкой в голосе проговорил Донателло, – за столь удачный и содержательный уик-энд!
 – Не могу не поддержать, – парировал Леонардо. – Во всяком случае я не припомню ещё такого дня и такой ночи, столь насыщенных впечатлениями и событиями!
 – Насчёт событий я бы не торопился утверждать, – не согласился Микеланджело. – Как ни странно, но событий пока никаких не происходит.
 – Ничего! Дождёмся первых петухов, перемахнём через речку, словим попутку и – домой! – мечтательно закатил глаза Леонардо. – Вот это будет событие!
 На какое-то время разговоры притихли: каждый был занят тем, что набивал снедью изголодавшийся желудок.
 Леонардо в прямом смысле слова «молотил», не успевая хорошо прожевать пищу, постоянно запивая её крепким вином из огромного бокала.
 Рафаэль ел спокойно, но разговаривать у него тоже не было никакой возможности: его рот постоянно был заполнен пищей.
 Леонардо постоянно издавал какие-то нечленораздельные звуки, которые должны были означать его восхищение деликатесами, выставленными заботливым хозяином на стол. В этот момент он сам был похож на одно из привидений, неразборчивые голоса которых раздавались со всех сторон.
 Микеланджело ел с достоинством и аккуратно. В бокале, который он наполнил один раз, плескалось на дне красное вино.
 Донателло сидел в пол-оборота к столу, вытянув ноги, и с пренебрежительным видом что-то гонял по тарелке. К вину он практически не притрагивался, и всем своим видом выражал протест против принудительного заключения в замке – постепенно тела и души друзей стали отогреваться. Начал завязываться непринуждённый разговор. На привидений они уже не обращали никакого внимания, будто тех и не было.
 Леонардо захмелел Друзья смотрели на него с укором, но тот не понимал, в чём состоит его вина. Пытаясь как-то разрядить напряжённую обстановку, Леонардо решил рассказывать анекдоты.
 – Забирается однажды вор в богатый дом, – начал он заплетающимся языком.
 – Кто забирается?
 – Куда забирается?
 Друзья не сразу поняли, что их товарища потянуло на шутки.
 – Вор, говорю, забирается в богатый дом. Смотрит, а там собака, здоровенная-здоровенная! Да как бросится на него с рыком…
 – Слушай, – зло прервал его Донателло.
 – Да ладно уж, пусть продолжает, – перебил Микеланджело. – Весело ему, так порадуемся за товарища.
 – Вор, конечно, испугался, – как ни в чём не бывало, продолжал Леонардо, – бросился назад к дверям. Но те захлопнулись. Он пытается открыть замок, но руки трясутся, ничего не получается. «Ну, все, – думает, – пора прощаться с жизнью!» Тут видит, посреди комнаты висит клетка с огромным попугаем. Птица возьми, да скажи:
 «Здр-р-равствуйте» Собака сразу приветливо хвостом завиляла, полезла лизаться. Вор видит, ситуация изменилась, и сразу осмелел. Пошёл по квартире, шарить стал повсюду. Набрал добра – не унести! Там и деньги, и драгоценности, и аппаратура дорогая. Упаковал сумки, – довольный. Напоследок пошутить вздумал. «Что, – говорит попугаю, – кроме «здравствуйте!» ничего другого говорить не умеешь?» А тот возьми, да и скажи: «Фас!»
 Леонардо залился весёлым смехом. Раф и Микеланджело криво усмехнулись. Донателло только поморщился.
 И тут отозвались коридоры и переходы замка. Отовсюду раздался леденящий душу жуткий хохот. Если бы у черепашек были волосы, то они сейчас стояли бы дыбом, как заряженные электричеством бумажки из опытов на уроках физики.
 Друзья съёжились в креслах.
 – Может, хоть после этого ты заткнёшься?! – зашипел на Лео Донателло.
 Все притихли, ожидая, когда же уляжется шум. Привидения хохотали несколько минут.
 – А у них есть чувство юмора, не то что у вас, – прошептал Леонардо.
 Голос его дрожал от страха, Лео был трезв, как стекло.
 Какое-то время все сидели молча.
 – Нет, это просто невыносимо! – промолвил Леонардо.
 Он налил себе полный бокал вина и выпил залпом.
 На этот раз примеру последовали все остальные, даже Донателло.
 Хмель, который постепенно разлился по их телам, заставил взглянуть на вещи совершенно другими глазами. Они снова перестали бояться.
 – Да ну его – неопределённо бросил Рафаэль.
 – Действительно, будет потом о чём вспомнить, – Микеланджело махнул рукой.
 – Может, ещё что-нибудь весёленькое расскажешь? – подзадорил друга Донателло.
 Леонардо задумался. Но мозги его уже слабо соображали. Тогда он придумал кое-что другое.
 – Не беспокойтесь, я вас сейчас повеселю. Давно приготовил…
 Он поднялся и нетвёрдым шагом подошёл к камину. Там стоял старый ламповый магнитофон, который герой прихватил на чердаке.
 – Только бы электричество было, – пробормотал он, возясь с шнуром.
 – Откуда ему тут взяться? – усомнился Рафаэль.
 – А кто его знает. Здесь все откуда-то берётся, если надо.
 Леонардо подключил магнитофон и щёлкнул массивной рукояткой.
 Магнитофон вздрогнул и заурчал, вибрируя верхней крышкой.
 – Ура! Сейчас у нас будет дискотека! – Леонардо попытался намотать упавшую петлю магнитофонной ленты на бобину. Но это ему никак не удавалось.
 – Давай, помогу, – Рафаэль подсел ближе к товарищу.
 Вдвоём у них что-то получилось и они, немного покумекав, заправили ленту в механизм.
 Со скрипом закружились бобины. Из динамиков раздался сдавленный хриплый мужской голос:
 – Дневник профессора Кронка. Ноябрь, тринадцатое число…

 ГЛАВА 8. ЗЛОВЕЩИЕ ЗАКЛИНАНИЯ

 – Выключи сейчас же! – поморщился Донателло.
 – Погоди, – остановил его Микеланджело. – Давай послушаем. Это может быть для нас полезно.
 Голос, записанный па магнитную ленту, продолжал:
 – Тринадцать лет назад я проводил раскопки авестийского храма в Малой Азии. В одной из стен фундамента мною был найден тайник, в котором находились несколько листков одной очень древней книги. Лабораторные анализы показали, что возраст её – несколько тысяч лет. В те времена, когда была написана эта рукопись, тайна приготовления пергамента ещё не была раскрыта. Все записи производились либо на глиняных и деревянных дощечках, либо на папирусных свитках. Так что мою находку по праву можно считать первой книгой, созданной на Земле.
 – У нас сегодня прямо ночь открытий! – восхищённо сказал Леонардо. – А вы ещё ехать не хотели, – он с укором посмотрел на Донателло.
 Голос из магнитофона продолжал:
 – Листы древней книги сделаны из кожи тончайшей выделки, они прекрасно сохранились. Надо отметить, что в последствии технология изготовления пергамента не только не улучшилась, а можно даже сказать наоборот… Единственным отличием от более поздних образцов является то, что листы имеют бурый, почти чёрный цвет, а текст написан белой краской.
 – Не нравится мне всё это! – вздохнул Донателло.
 Ему никто не ответил. Голос профессора продолжал:
 – Я не опубликовал свою сенсационную находку, потому что хотел сам расшифровать письмена. На это у меня ушло долгих тринадцать лет…
 – Опять тринадцать! – воскликнул Рафаэль. – Вам не кажется это навязчивым?
 – Кажется, – усмехнулся Микеланджело.
 – Мне удалось расшифровать смысл текста! – продолжал хриплый мужской голос. – И более того, на основе проведения семантического и фонетического анализа древних языков, я смог восстановить звучание древних писаний.
 А теперь о самом содержании. Листы оказались из древней книги, которая называется «Призыв мёртвых». Состоит она из заклинаний, способных вызывать к жизни злых духов. До поры до времени они мертвы, но до конца мёртвыми никогда не бывают. Разбуженные, духи эти восстают из могил, чтобы забрать в царство мёртвых тех, кто ещё живой, – чеканил слова профессор.
 – Выключи этот бред! – закричал Донателло.
 – Да погоди, дай послушать! Профессор продолжал:
 – Книга была захвачена во время одного из крестовых походов. Храм сожгли, а манускрипт попал в Европу. Остались только несколько листков, которые были спрятаны в тайнике, впоследствии обнаруженном мною. Пытаясь найти следы основной части рукописи, я провёл долгие годы в архивах и музеях. Мне удалось напасть на след книги. Она хранилась в этом затерянном замке в горах. Я приехал сюда, чтобы отыскать уникальный экспонат, способный перевернуть все наши знания о предках и в корне изменить представления о жизни на Земле.
 – Это просто какой-то маньяк! – не унимался Донателло. – Впрочем, как и «Повелитель Вселенной».
 А теперь я прочитаю вслух те листы, которые по счастливой случайности попали мне в руки, – продолжал Кронк.
 После короткой паузы из динамиков послышался всё тот же профессорский голос. Но говорил он что-то непонятное. Какие-то странные, тревожащие душу слова доносились из динамика. Забытый язык ожил в каминном зале.
 Слова звучали мрачно – гортанные звуки, придыхание – это было совсем не похоже на английский язык.
 – Наверно какая-то молитва! – догадался Лео.
 – Выключи! – внезапно заорал Донателло. – Выключи немедленно! Я просто не могу этого слушать!
 Все онемели от его крика.
 Донателло подскочил к магнитофону и с размаху ударил ногой по крышке. Бобина слетела и покатилась по полу, оставляя за собой блестящий извилистый хвост магнитной плёнки.
 Но было поздно.
 От непонятных слов молитвы-заклинания громыхнул гром, закачались деревья, начал подрагивать пол под ногами. Забренчала посуда на столе, со звоном попадали бокалы, оставляя на белоснежной скатерти кроваво-красные разводы. Из окон исходило холодное голубое свечение. Ветер рвал двери и окна с петель, пол дымился. Воздух наполнился трупным смрадом.
 И тут стали происходить ужасные вещи.
 С портрета какого-то графа, жившего сотни лет назад, сошёл сам изображённый. Но это был не живой человек, а его истлевшие безобразные останки.
 С голого черепа свисали слипшиеся космы седых волос, из рукавов камзола выглядывали кости кистей рук, пустые глазницы светились фосфоресцирующим огнём.
 Отвисла беззубая челюсть, и мертвец разразился хохотом:
 – Ну что, герои, я вижу, вам не по себе?! Ничего, не пугайтесь, мои дорогие! Скоро и вы станете такими же красавчиками. Мы призовём вас в царство мёртвых!
 Как ни странно, но первым из оцепенения вышел Донателло.
 – Получай, скелет! – воскликнул он и швырнул в графа тяжёлым стулом.
 Мертвец жутко закричал, упал на пол и рассыпался. Его волосатый череп покатился по полу и с глухим стуком ударился о стену.
 Замок отозвался жутким стоном.
 – Вот вам и дело, по которому вы все так скучали! – воскликнул возбуждённый Леонардо.
 Черепашки выхватили мечи и приготовились к бою.
 Они успели вовремя. Отовсюду стали сходиться мертвецы, взирая на них пустыми глазницами, клацая челюстями, протягивая к ним костяшки пальцев.
 Повсюду развевались лохмотья истлевшей одежды, воздух зала наполнился вонью.

 ГЛАВА 9. СХВАТКА С МЕРТВЕЦАМИ

 Вид трупов внушал ужас и отвращение. Мысль о том, что к ним придётся прикасаться, пусть даже в момент удара, была для черепашек невыносима.
 Мертвецы лезли отовсюду – из-за страшного зеркала, из-за рваных гардин, они влезали в выбитые окна, в дверях образовалась целая свалка.
 От них прямо истекала злоба, ненависть ко всему живому. Было понятно, что они не остановятся ни перед чем: только бы забрать в свою гнусную кампанию все живое, что встречается на пути.
 Когда-то и они были живыми людьми. Когда-то и они умели плакать и смеяться, любить и рожать детей, восхищаться чудесной музыкой и писать картины, петь колыбельные и застольные песни. Когда-то и они были верными друзьями и страстными любовниками, бесстрашными воинами и любящими матерями…
 Сейчас от человеческого не осталось и следа. Единственное чувство, которое переполняло их прогнивший мозг – это чёрная лютая зависть к тем, кто мог ещё жить, в то время как у них эта способность была отобрана навсегда!
 – Вот мы и влипли! – воскликнул Рафаэль. – Что будем делать?!
 – Сражаться! – ответил Микеланджело, – Больше ничего не остаётся: отступать некуда!
 – Надолго ли нас хватит? – огляделся Донателло.
 – Вряд ли мы сможем им противостоять до восхода солнца, – Леонардо с отвращением разглядывал врага. – Так что к первым петухам мы будем пить красное вино уже в компании милых трупиков. Ты, Донателло, станешь похожим вон на того рыцаря в ржавых латах, что пытается прорваться в двери. Посмотри, какое милое личико, какие проникновенные глазки, какие тонкие аристократические пальчики!
 – Я тебе сейчас как врежу! – Донателло собирался тут же исполнить обещание. Но его остановил Микеланджело;
 – Перестаньте ругаться, сейчас же! Иначе мы будем для них действительно лёгкой добычей!
 – Но их всё равно слишком уж много, – что-то соображал Рафаэль. – Если ничего не придумаем, то врукопашную нам не выстоять – нас просто забросают телами бывших рабов и слуг. Посмотрите, рыцари готовят какой-то план.
 И действительно, мертвецы не торопились нападать. Чуть поодаль собралась небольшая кучка трупов, на которых болтались ржавые остатки рыцарской брони. Они о чём-то шептались.
 – Надо отступать! – согласился Микеланджело. – Только куда?
 – На улицу мы не прорвёмся, – сразу же развеял сомнения Леонардо. – Они все как раз оттуда и напирают. В дверях и окнах настоящие заторы. Нам их не пробить.
 – Он прав, – согласился Донателло. – Как это ни прискорбно, но путь у нас один – отходить в глубь замка.
 – Не нравится мне всё это! – пробормотал Микеланджело. – Все очень сильно напоминает западню!
 – Помолчи! – прервал Микеланджело.
 – Он злой, – махнул в его сторону Леонардо, – потому что на столе не было пиццы, и ему пришлось набивать желудок нелюбимыми блюдами.
 – Так! – Донателло был настроен решительно. – Сейчас я поднимаю белый флаг и иду на переговоры. Откупимся от них одним Леонардо. Я думаю, они останутся довольны, да и нам польза будет: он так надоел, что я сам готов превратить его в мертвеца!
 – Ну ладно, я больше не буду, – притих Леонардо. – С этой минуты стану нем, как рыба! Слова от меня живого не добьётесь! Просить будете – ничего не скажу! Все! Я ре…
 – За-а-аткнись! – прорычал Донателло. В это мгновение по рядам неприятеля прошло какое-то движение. Мертвецы перегруппировались. Было видно, что ими действительно кто-то командует. После этого с гнусным визгом трупы двинули в атаку.
 – Взялись! – воскликнул Микеланджело. – Все вместе!
 Черепашки присели, и тяжёлый дубовый стол, опрокинувшись, полетел на первый ряд наступающих.
 Раздался треск ломающихся костей, покатились оторванные черепа, полетели на пол голени и предплечья.
 Зал огласили вопли ненависти и отчаяния. Мертвецы опять двинули вперёд.
 – А теперь – бежим! – Микеланджело выхватил свои мечи и бросился назад, туда. где начинался длинный коридор, который вёл к другим покоям замка.
 Впереди его поджидала небольшая кучка растерявшихся мертвецов. Те явно не ожидали принять на себя удар бесстрашных ниндзя. Трупы замешкались, испуганно оглядываясь.
 Сзади взвыла вся толпа, бросившись на выручку мёртвым собратьям. Но трупы с большим трудом передвигали костлявые ноги. Мышцы их почти истлели. Некоторые от большого напряжения сами разваливались на ходу, превращаясь в кучки почерневших и теперь уже совершенно не опасных костей.
 – Сейчас мы вам покажем, мертвецы проклятые! – вскричал разгорячённый Донателло.
 Друзья врезались в толпу, круша всё на своём пути. Мелькали в воздухе клинки мечей, раздавались звонкие удары нунчаков по голым черепам. Трупы жутко визжали, призывали на помощь.
 Их ряды смешались, превратились в бесформенную кучу останков, которая ворочалась и расползалась в разные стороны.
 Но в то время, когда казалось, что путь уже открыт, мертвецы расступились и вперёд вышел один из них, явно знатного происхождения. В их среде, очевидно, сохранялась прежняя иерархия: перед ним все почтительно расступались, освобождая проход.
 Мертвец имел ужасный вид. Его голова произвольно моталась на шее, с лица оплывали разлагающиеся ткани, на лбу складками собралась высохшая кожа – очевидно, его пытались в своё время бальзамировать. Пальцы рук с длинными жёлтыми ногтями вздрагивали и судорожно сжимались. Кожа была мертвенно-синей.
 – Зачем вы разбудили нас, зачем подняли из могилы?! – раздался страшный крик.
 Казалось, что он исходит откуда-то из-под земли.
 Его тело оторвалось от пола и зависло в воздухе. Руки неестественно сгибались, выворачиваясь из суставов. Он казался раздувшимся, нереальным, будто созданным из резины. Одежда колыхалась в воздухе.
 О, что это была за одежда! Чёрный бархатный камзол, белый кружевной воротник, кожаные штаны, тёмно-красные чулки и лакированные башмаки с огромными серебряными пряжками. На груди болталась толстая серебряная цепь.
 Глаза мертвеца были закрыты. Мертвенно-синие губы едва шевелились. По ним блуждала кровожадная улыбка.
 Донателло попытался остановить его, но тот легко отбросил его в сторону, и начал наносить удары один за другим. Черепашки буквально разлетались от него.
 – Ого! – пробормотал Леонардо. – Это хорошо сохранившийся экземпляр. С таким становится даже интересно…
 В это самое мгновение он получил страшный удар в грудь и, оторвавшись от пола, отлетел спиной к стене.
 Мертвец взлетел вверх, его голова моталась, лицо было жуткое. Тело его сплошь покрывали трупные пятна, кожа обвисала вокруг рта. Волосы развевались. Он истошно визжал, не разжимая губ, Булькающие звуки доносились изнутри.
 Кривляясь и вереща, мерзким оскалом на синем лице, мертвец медленно приближался к лежащему на полу Леонардо, который никак не мог прийти в себя после удара о стену.
 Донателло хотел его остановить. Превозмогая отвращение, обхватил его сзади за плечи. Но мертвец легко освободился, ударил и черепашка кубарем отлетел к стене.
 Толпа мертвецов, которая медленно подползала сзади, отозвалась гнусным ободряющим рычанием.
 Леонардо понял, что сейчас ему придётся расплатиться за легкомыслие – на него надвигался ужасный мертвец. Лео чётко видел его зубы, когда тот открывал рот. Они были отвратительными; жёлтыми, съеденными.
 Рафаэль размахнулся длинной прочной палкой и нанёс сильный удар в плечо мертвецу. Тот пошатнулся и упал на пол, но тут же попытался подняться.
 Рафаэль ударил его ногой в живот. Мертвец откинулся на спину. Тогда Рафаэль стал наносить удар за ударом, не давая этому страшному существу подняться на ноги.
 Но мертвец не собирался сдаваться. С трудом он всё-таки сумел встать на четвереньки. В это мгновение Микеланджело подскочил к нему и страшным ударом отсёк голову. Та с гулким стуком покатилась по коридору.
 Толпа мертвецов отозвалась рыком ненависти.
 – Отомстить!!! – завизжал какой-то рыцарь в полу развалившихся доспехах.
 – Спасибо вам! – тяжело дыша, поблагодарил друзей испуганный Леонардо.
 – Будет тебе, – Микеланджело уводил друзей в глубь коридора. – Идём!
 Сзади раздавался жуткий визг, клекотание, вопли и рёв. Казалось, что стены замка ходят ходуном. За ними гнался целый полк, легион отвратительных тварей. Это была вонючая стая, которая орала и билась, вырвавшись из-под земли, пытаясь уничтожить, разорвать все живое на части.
 Черепашки быстро уходили по коридору, с опаской выглядывая из-за каждого угла и оглядываясь назад.
 У них за спиной раздавался дикий хохот, стук костей и клацанье зубов. Их догоняли.
 Черепашки остановились и изготовились к бою. Около них копошилось, извивалось, судорожно дёргалось страшное полусгнившее существо, которое даже человеческим трупом назвать было тяжело. Остатки плоти колыхались на костях, свешиваясь, черви выпадали из глазниц. Чёрный язык жуткого существа облизывал высохшие остатки губ.
 Леонардо, запыхавшись, продолжал бежать вперёд. Он был настолько возбуждён, что не сразу заметил, что друзей рядом нет, что он остался совершенно один посреди мрачного коридора.
 – Ой! – до него неожиданно дошёл весь ужас положения. – Ребята! – неуверенным голосом позвал Леонардо. – Вы где?!
 Но до него докатилось только эхо далёкого хохота. «Неужели я остался один, среди этих жутких тварей?! – пронеслись в его голове чудовищные предположения. – Неужели мои верные друзья погибли?! И во всём этом виноват только я один! Нет, я этого не выдержу! У меня будет разрыв сердца!»
 В отчаянии Леонардо подошёл к окну и посмотрел во тьму.
 Вдруг за окном поднялся странный вихрь. Оконная рама развалилась на несколько кусков, и стекло посыпалось к ногам черепашки. От неожиданности тот вскрикнул и бросился бежать по коридору.
 – Донателло! Микеланджело! Рафаэль! – отчаянно звал он друзей.
 Пробегая мимо одной из комнат, Леонардо показалось, что кто-то мелькнул за открытой дверью.
 Он остановился и подошёл к двери.
 – Ребята? – вопросительно произнёс Лео. – Вы здесь?
 В ответ он услышал только неразборчивое бормотание, похожее одновременно и на голос Микеланджело, и на голос Рафаэля.
 – Что? Я не разобрал! – радостно воскликнул он, и смело вошёл в комнату. – А Донателло с вами?
 Но, как ни странно, в комнате никого не оказалось. Всё было тихо, в окно мирно лился яркий свет луны, хорошо освещая помещение.
 – Ребята! Эй! – растерянно звал Леонардо, бродя взад и вперёд по комнате.
 Он заглядывал под мебель, проверял каждый угол.
 Вдруг ему показалось, что за тяжёлой блестящей шторой, закрывавшей потайную нишу, кто-то стоит. Он быстро подошёл к ней и одёрнул полотно.
 Но там было пусто.
 И в этот момент чья-то рука легла ему на плечо. Леонардо испуганно обернулся. Вторая рука со страшными длинными ногтями впилась ему в лицо, нанося сразу четыре длинных кровоточащих разреза. Он закричал.
 Зловещий мертвец обхватил ногами Леонардо и повис на нём, скрежеща зубами. Его глаза были безумными от злобы. Он впился в черепашку ногтями, рвал панцирь, пытаясь впиться в горло. Леонардо вырывался, силясь сбросить с себя мертвеца, он не удержался на ногах и повалился на пол. Труп сильно ударился головой, и в этот момент черепашке удалось вырваться. Лео бросился к открытой двери.
 Но мертвец подскочил и вцепился в горло черепашки. Леонардо захрипел, задыхаясь.
 Раздалось удовлетворённое» хихиканье:
 – Постой! Куда же ты так торопишься? Пошли вместе…
 Мертвец держал горло Леонардо мёртвой хваткой. Он подволок черепашку к открытому окну и стал всё ниже и ниже перегибать его за подоконник.
 Леонардо с ужасом увидел бездонную пропасть, которая разверзлась под ним. Он хрипел и бился, но никак не мог оторвать руки мертвеца от своего горла.
 Чудовище все ниже перегибало его через карниз. Но Леонардо упёрся обеими руками в оконную раму и не давал сбросить себя.
 Тогда мертвец сдавил двумя пальцами его горло, а освободившейся рукой достал из-за пояса черепашки остроотточенный кинжал, и, хихикая, занёс над головой Леонардо.
 В этот момент Лео удалось выхватить короткий прямой меч и всадить его по самую рукоятку в тело мертвеца.
 Чудовище пошатнулось и отпрянуло. Пальцы его ослабли и отпустили горло героя. Леонардо профессиональным движением выхватил из-за спины два острых меча с изогнутыми лезвиями и, орудуя ими как ножницами, перерубил труп пополам.
 Мертвец задёргался в конвульсиях и замер, на этот раз навсегда.
 Измученный смертельной схваткой, тяжело дыша, Леонардо, выглянул в коридор.
 В это время мимо комнаты пробегали его друзья, пытаясь уйти от погони.
 – О, слава Богу, ты жив! – радостно воскликнул Донателло.

 ГЛАВА 10. ИГРА В КАРТЫ

 Воспрянувшие друзья опять бросились бежать, пытаясь оторваться от преследователей. Вслед им нёсся зловещий хохот и вой:
 – Вы будете такими же, как мы! Вы станете такими же, как мы! Вам не уйти от этого и не пытайтесь!
 Внезапно Рафаэль, который бежал первым, стал, как вкопанный.
 – Что случилось?! – прокричал запыхавшийся Микеланджело.
 – Ничего особенного, – безразличным голосом ответил Рафаэль. – Просто бежать больше некуда!
 Все прислушались. Впереди по коридору раздавались тяжёлые шаги и шарканье. Даже не видя приближавшихся чудовищ, черепашки ясно представили, как те тряслись от хохота, облизывая чёрные губы. Мертвецы жаждали только одного: как можно скорее расправиться с отважными черепашками. Это было их самое заветное желание, их самая страстная мечта, которую, не сомневались, скоро смогут исполнить.
 И тогда в этом потревоженном царстве мёртвых снова наступит тишина и покой. Все надолго подёрнется паутиной тлена и безысходности.
 – Ну вот и конец, – пробормотал Донателло.
 – Быстрей, сюда! – позвал друзей Леонардо и толкнул ногой какую-то дверь.
 Она оказалась незапертой. Черепашки быстро последовали за ним.
 Друзья пулей влетели в комнату, закрыли за собой дверь, забаррикадировав её огромным дубовым комодом. Только после этого смогли оглядеться.
 И холодок пробежал по их спинам.
 Они оказались в спальне хозяйки этого жуткого замка. Но теперь спальня не была пуста. На высокой кровати, под гигантским балдахином лежала старуха с закрытыми глазами. Казалось, будто она спит. По краям, с двух сторон от изголовья стояли красивые канделябры. В них, так же, как и на столе, горели чёрные свечи. Они слегка потрескивали при горении и оплывали чёрными слезами.
 Черепашки подошли поближе, чтобы разглядеть умиротворённое лицо старухи.
 Тётка пьяницы Мики спокойно лежала на кровати, руки её были сложены на груди поверх одеяла.
 – О, чёрт! – воскликнул Донателло. – Готов поклясться, что её тут не было!
 – Согласен, – поддержал Микеланджело, – но тут, по-моему, ничему удивляться не приходится.
 – По идее, – вступил в разговор Рафаэль, – весь этот шабаш творится из-за того, что тело её до сих пор не погребено. Проклятый Мики. Если бы он поступил как настоящий любящий племянник, нам бы не пришлось пережить все эти ужасы.
 – Да он сам больше нашего боялся тётки ведьмы, – не согласился Леонардо, – И по всему видно, именно мы должны будем исполнить его обязанность. Во всяком случае, радует то, что умерла она недавно. После тесного общения с теми чудовищами, которые сейчас ищут нас в коридоре, мне уже ничего не страшно.
 Никто из них не обратил внимания на маленькую кровоточащую точку на руке у старухи. Но внезапно от неё, как трещинки, пробежали прожилки.
 Черепашки вздрогнули.
 В это время старуха поднялась на постели, открыла глаза и протянула к ним свои руки. Рот её открылся, и откуда-то из чрева раздался страшный гортанный смех. Как заводная кукла, старуха начала крутить головой и двигать руками.
 Черепашки в ужасе отпрянули.
 – А это вы, гости дорогие?! – хрипела ведьма, на глазах превращаясь в зловещего мертвеца.
 Непонятный свет лился из её открытого рта, в котором то и дело вздувались пузыри кровавой слюны, лопались, а брызги разлетались в разные стороны.
 Рука Микеланджело медленно потянулась к мечу. И тут старуха-мертвец опустила голову, перестала хохотать и пускать пузыри. Через мгновение она снова вскинула голову – это была уже живая старая женщина. Она с мольбой посмотрела на черепашек.
 – Ребятки, милые, – взмолилась старуха жалобным голосом, – помогите мне, пожалуйста! Я больше не могу вынести всего этого, – она показала взглядом па двери.
 Как раз мертвецы, шедшие разными переходами, встретились в коридоре, и после короткой заминки стали ломиться в спальню. Комод содрогался от чудовищных ударов, но пока ещё стоял.
 От неожиданности черепашки не знали, что и сказать.
 – Но чем мы можем вам помочь, бабушка? – ласково спросил Леонардо.
 Донателло на его слова только скептически цокнул и с подозрением заглянул в глаза старухе.
 – Помогите мне, ребятки, помогите! – рыдала старуха. – Не дайте этим тварям забрать меня! Она дрожала, плакала, слёзы текли по её лицу.
 – Бабушка, не плачьте, – Леонардо нагнулся к ней, пытаясь успокоить, и тут две ужасные руки рванулись вперёд и схватили черепашку за лицо и шею. Как ни пытался тот вырваться, у него ничего не получалось. А визгливый, гнусный голос мертвеца, передразнивая его, кричал: Не плачьте, бабушка!
 Внезапно внутри её что-то забурлило и из раскрытой пасти вырвался чудовищный рык:
 – Со мной всё в порядке!
 Черепашки даже не знали, как помочь товарищу. Применять оружие боялись в страхе ранить Леонардо, а их удары и попытки оторвать руки старухи от шеи Лео ни к чему не приводили.
 Загнутые чёрные ногти впивались в лицо Леонардо. Они рвали кожу, оставляя широкие борозды.
 Пытаясь освободиться, бедняга отталкивал от себя тело старухи. Его пальцы случайно скользнули у неё под мышками. Он почувствовал, как в этот момент старуха съёжилась.
 «Да она же боится щекотки!» – мелькнула в голове догадка.
 Леонардо больше время не терял. Превозмогая отвращение, он пощекотал старуху.
 Она дёрнулась, съёжилась и захихикала. В этот момент пальцы её ослабли.
 Этого было достаточно. Леонардо вырвался и отшвырнул старую ведьму в угол комнаты. Черепашки подскочили к ней и занесли над её головой мечи.
 Но перед ними снова ворочалась в углу старая беспомощная женщина. Она всхлипывала и просила о помощи.
 В это время удары в дверь посыпались с новой силой. Стало понятно, что баррикада долго не выдержит.
 Донателло, отстранив Леонардо, занёс меч над головой ведьмы. Но его остановили:
 – Погоди! Рука не поднимается на беспомощную старуху!
 Микеланджело поднял бабку с пола и отшвырнул её в угол.
 – Эй ты, ведьма! Сейчас же прикажи этим ублюдкам дать нам спокойно смотаться отсюда, не то я размозжу твой пустой череп!
 – Погоди, дорогой, не так быстро! – из груди старухи снова звучал хрипящий рык, – Убьёте вы меня, или нет, это вас всё равно не спасёт. А я могу вам помочь, если захочу. Но тогда вы должны выслушать мои условия!
 Черепашки переглянулись. Другого выхода, похоже, у них не оставалось.
 – Говори, ведьма! – согласился Микеланджело.
 – Вы сыграете со мной партию в бридж. Если вы выиграете, то останетесь жить. Если проиграете, тогда…
 – Хорошо, мы согласны! – перебил её Микеланджело.
 – Вы так быстро отвечаете, юноша? А вам не страшно? Ведь я, в своё время, была клубным мастером в Портленде!
 – Плевать! Все равно деваться некуда!
 – Ещё один пикантный момент, мои дорогие, – рычала старуха. – Кто-то из вас должен будет играть в паре со мной!
 Черепашки замолчали, потупив глаза. Но Донателло многозначительно посмотрел на Леонардо. Тот тяжело вздохнул:
 – Я буду.
 – Прекрасно, я так и думала! – обрадовалась ведьма. – Тогда не будем мешкать.
 Они уселись за карточный стол, который стоял неподалёку от кровати. Создавалось впечатление, что старуха специально готовилась к этой игре.
 Шум за дверями сразу же затих. Слышалось только злобное шуршание под дверью: мертвецы, припав к косякам и замочной скважине, старались не пропустить ни слова.
 Ведьма распечатала новую пачку:
 – Как видите, у меня все по-честному. Бридж – джентльменская игра!
 Донателло скептически посмотрел в сторону ведьмы. На него и Микеланджело теперь ложилась ответственность за жизнь друзей.
 – Играем роббер, – предупредила старуха. Это означало, что черепашкам надо было выиграть хотя бы две партии из трёх. Микеланджело сдал каждому по тринадцать карт.
 – Опять тринадцать! – воскликнул Донателло.
 – А вы догадливый, мой друг! – паясничало чудовище. Торговля закончилась. Как все и предполагали, ведьма заказала игру. Донателло, который сидел слева от старухи, зашёл первым, открывая атаку. Леонардо выложил на стол карты, выбывая из игры. Только сейчас он понял, что ведьма отвела ему в игре роль «болвана».
 Никто не заметил сколько прошло часов. Было сыграно уже две партии при ничейном счёте. Им предстояло сыграть последнюю, решающую партию.
 Ведьма умело вела игру, постоянно отдавая взятки, чем сбивала с толку своих противников.
 Нервы у всех были напряжены до предела. Черепашки с трудом сдерживали себя от вспышек эмоций. Они прикладывали все свои умственные способности, умение делать выводы на основе беглой информации, для того, чтобы прийти к единственно правильному заключению.
 – А вы молодцом, молодцом! – нахваливала ведьма.
 Донателло и Микеланджело с отвращением поморщились. Леонардо уже давно сидел с отрешённым видом. Один Рафаэль, которому не нашлось места за карточным столом, похаживал по комнате.
 Ведьма усмехалась с довольным видом. В своей победе она не сомневалась.
 Микеланджело сдал карты и открыл торговлю с одной пики. У него на руках был необходимый минимум, чтобы не пропассовать.
 Ведьма, в руках у которой оказались великолепные карты, была уверена в выигрыше, а потому заказала одну бескозырную.
 Донателло, в надежде, что Микеланджело заказал из расчёта на минимум очков, удвоил.
 Леонардо промолчал, и торговля закончилась.
 Донателло зашёл с пики, рассчитывая на короля Микеланджело. Леонардо зашёл с червей. Все догадались, что положение ведьмы пошатнулось: теперь, какую бы карту она ни сыграла, Донателло в любом случае брал взятку.
 Второй заход по пикам и червям окончательно разрушил планы ведьмы. Ей теперь необходимо было найти четыре карты для того, чтобы скинуть их на черву.
 Микеланджело сбросил треф.
 Ответить тем же? Но тогда десятка и семёрка Донателло станут старшими картами. Тогда бубен? В таком случае Донателло зайдёт с бубна под туза и десятка бубен вынудит её либо сбросить треф, либо пику. Но тогда старшей картой окажется четвёрка пик. А она у Микеланджело. Если сбросить последнюю надежду даму пик на черву, то и это не отдалит неминуемый крах: вместо десятки бубен, из неё вытянут бубну и треф четвёркой пик.
 Даже способность видеть чужие карты не спасала ведьму от провала. Это был несчастливый для неё день.
 Старуха долго молчала, вглядываясь в свои карты. Рафаэль почувствовал неладное – все остальные были слишком поглощены игрой.
 Ведьма вскочила. Но её опередил Рафаэль: он тут же приставил кинжал к её горлу.

 ГЛАВА 11. ЗЛОВЕЩИЙ ДУХ МЕРТВЕЦОВ

 Старуха, смеясь, перехватила кинжал прямо за лезвие и, не замечая, что сталь режет её руку, хохоча и визжа, бросилась на Рафаэля.
 Черепашки, очухавшись от карточной игры, бросились на помощь другу.
 Но в это время от ударов невероятной силы доски двери не выдержали. Они проламывались одна за другой, только щепки летели во все стороны. Через дыры в комнату потянулись костлявые руки с остатками истлевших тканей.
 Наконец не выдержал напора и тяжёлый комод. От чудовищного удара он отлетел в сторону и в комнату стали заползать десятки мертвецов. Их глазницы светились зловещим огнём, из вонючих глоток вырывался звериный рык.
 Но это было не всё. Скоро стали взрываться доски пола, визжали ржавые гвозди, выскакивая из гнёзд.
 Старуха верещала от восторга:
 – Возьмите их, братья, заберите в наше прекрасное царство! Пусть ничто теперь не побеспокоит наш покой!
 Стала крошиться побелка на потолке. Сверху посыпались обломки балок и кирпичи. И оттуда лезли полчища зловещих мертвецов.
 С треском рвались обои, крошились доски, сыпалась штукатурка: стены тоже не выдержали жуткого напора.
 Все силы зла, казалось, хотели разом вместиться в маленькой спальне, чтобы уничтожить живых существ, которые осмелились оскорбить мёртвых своим присутствием.
 – Ребята, уходим! – крикнул Леонардо.
 – Куда?! – в отчаянии воскликнул Донателло.
 – Верёвки! – напомнил Леонардо.
 – Но ведь мы не доберёмся до дна ущелья! Мы же разобьёмся в пропасти!
 – Быстрей, на первый этаж!…
 До друзей дошёл смысл слов друга. Как обычно, дважды им повторять не приходилось.
 Взмыли вверх «кошки», цепляясь за балки перекрытий, и черепашки, в последнее мгновение ускользая от неминуемой смерти, с криком «Банзай!» рыбкой кинулись в разбитое окно. Они пролетели в воздухе, держась за тонкие, но прочные верёвки, над ущельем, дно которого скрывалось в ночной тьме и туманной дымке, и, почти одновременно, влетели в широкое окно каминного зала.
 Далеко над ущельем разнёсся отчаянный вопль тысяч глоток мертвецов, которые в очередной раз упустили желанную добычу.
 В зале оставались следы недавнего побоища. Везде валялась разбитая мебель, кучи раздроблённых костей, доспехи, оторванные черепа.
 Сзади, из бесконечных коридоров замка, надвигалась волна воя и рычания. Это возвращались легионы мертвецов, надеясь настигнуть всё же смельчаков.
 Громче всех визжала отвратительная старуха. Её голос выделялся из сотен других.
 – Куда теперь?! – от возбуждения Донателло вращал глазами, как мельничными жерновами.
 – Туда! – показал Микеланджело на выход во двор.
 – Но мы там уже были!
 – Придумай что-нибудь получше! – прокричал в ответ Микеланджело.
 – Но там впереди живой лес. Эти проклятые деревья заодно с мертвецами! Они задушат нас, опутают корнями, выдадут чудовищам, в конце концов!
 – Лучше погибнуть среди деревьев, разбиться в пропасти, чем видеть ещё раз эти рожи!
 – В чём же проблема?! – с укором спросил Рафаэль Микеланджело. – Зачем далеко бегать? – он указал рукой за окно, карниз которого нависал над ущельем.
 Микеланджело ничего не ответил.
 – Послушайте, – осенило Леонардо. – Должно же быть в замке подземелье?! Мы там не были!
 – Обрадовал! Только подземелья нам не хватало! Все, я больше не могу! – у Микеланджело начиналась истерика.
 Шум из коридоров приближался с каждой секундой: движимые жаждой мщения за свой позор, мертвецы стали передвигаться намного быстрее.
 – Поздно! – воскликнул Донателло. – Даже если подземелье есть, нам некогда искать вход в него.
 – Он прав, – согласился Рафаэль. – Мы столько времени не торопясь таскались по замку, но нигде не встретили ничего похожего на путь в подземелье!
 – Его может и не быть! – вскричал Микеланджело. – Не забывай, что замок построен на монолитной скале!
 – Ну тогда – вперёд!
 Черепашки хотели уже рвануть к выходу, как их остановил Леонардо.
 – Погодите секундочку!
 Все посмотрели на него с недоумением. Но он приставил указательный палец к своим губам и огляделся по сторонам.
 – О, нет!!! – воскликнул он, кидаясь в сторону камина.
 И тут все заметили, что магнитофон стоит на полу с заправленной лентой, которая с лёгким шипением вращается на бобинах.
 – Нет! – вскричали черепашки и бросились на помощь другу.
 Но было уже слишком поздно.
 Зал наполнился громогласными горловыми звуками чудовищного языка, которые, вселяя ужас и заставляя стыть кровь в жилах, представляли собой монотонное повторение зловещей молитвы-заклинания.
 И тут небо разверзлось. В самую верхушку башни ударила чудовищная молния, посыпалась черепица и кирпичи. Ужасный гром всколыхнул землю, повалив черепашек с ног. Поднялся ураганный ветер, заглушая отчаянные вопли мертвецов.
 В это мгновение раздался оглушительный, совершенно невероятной силы рёв:
 – Кто посмел разбудить меня?!
 С невероятными усилиями черепашки на четвереньках подползли к выходу и выглянули наружу. Дул чудовищный ветер, хлестал сплошной ливень. Но в свете очередной молнии они увидели такое, что обомлели. Казалось, бесстрашные герои просто окаменели от ужаса.
 – Кто посмел разбудить меня?!
 Между двух гор, посреди ущелья, стояло двуногое чудовище фантастических размеров. Оно было похоже на обычного человека: ноги, руки, голова, туловище, закованное в стальные латы, блестевшие в свете молнии голубоватым огнём. Но…
 Но размеры его не могли уложиться в сознании. Горы рядом с чудовищем выглядели холмиками, высоченная башня замка едва доставала ему до пояса.
 Земля содрогалась от тяжёлых шагов. Пол зала дрожал с такой силой, что черепашки не могли устоять на ногах и повисли, цепляясь за бронзовые рукоятки дверей.
 Чудовище медленно приближалось к замку, время от времени оглашая окрестности громоподобным криком:
 – Кто посмел меня разбудить!
 С каждым гигантским шагом оно приближалось к замку. Вот уже достигло стены. Удар ногой, и старенький «бьюик», пролетев в воздухе несколько десятков метров, разлетелся на куски, с размаху врезавшись в каменную стену. В воздухе блеснуло облачко битого стекла.
 – Кто посмел меня разбудить?!
 Ещё один удар, и вдребезги разлетелись ворота замковой стены. Ноги великана ступили на мощёный двор.
 Опять удар, и разлетелась замковая башня, засыпая окрестности градом битого кирпича.
 – Кто посмел меня разбудить?!
 Чудовище перегнулось над проломом и силилось разглядеть тех, кто, обомлев от фантастического видения, замер посреди зала.
 Из коридора начали вываливаться мертвецы и в ужасе валиться на колени. В первых рядах стояла согнувшись старая ведьма.
 – Зловещий Дух мертвецов! – с почтением кричали обезумевшие от страха трупы.
 – Кто посмел меня разбудить?! Со звоном повылетали остатки оконного стекла. Весь огромный проем в потолке, образовавшийся от чудовищного удара, закрывала морда монстра.
 – Это вы, ничтожные рептилии?! – в ярости взвыл великан. – Я от вас мокрого места не оставлю!!!
 От жуткого вопля рассыпался магнитофон, погас огонь в камине, разлетелось на тысячи осколков чёрное зеркало, пообрывались со стен картины в золочёных рамах.
 Черепашки не удержались и упали на пол. От мощного ураганного потока они кубарем покатились по полу и врезались в чёрный футляр часов.
 От сильного удара в механизме что-то сломалось и часы стали отбивать удары.
 – Один, два, три… – чисто механически считал Донателло.
 – Вы посмели меня разбудить!!! – ревело чудовище.
 – Тринадцать! – воскликнул Донателло. В это мгновение футляр треснул, и часы развалились на стороны, освобождая чёрный проем в стене.

 ГЛАВА 12. ЖУТКОЕ ПОДЗЕМЕЛЬЕ

 – Вперёд! – вскричал Микеланджело, и бесстрашные ниндзя сломя голову покатились вниз по каменной лестнице, с каждой секундой все удаляясь от опасности.
 Они уже не слышали, как в бессильной злобе взревело чудовище, как обрушились своды и стены проклятого замка, навечно замуровывая вход в подземелье горой камней, дубовых брёвен, кирпичей и черепицы.
 Друзья долго катились вниз, пока не растянулись на земляном полу коридора.
 Наступила глухая тишина.
 – Вы живые? – поинтересовался Микеланджело, прижимаясь к стене побитой спиной.
 В ответ ему раздалось только невнятное кряхтение и бормотание.
 – Живые, – наконец отозвался Донателло, – только какой в этом смысл?
 – Да уж, ничего не скажешь, – Рафаэль говорил отрывисто, тяжело дыша. – Погребены, можно сказать, заживо. Интересно, долго мы тут протянем?
 – Надо поискать другой выход, – попытался приободрить друзей Леонардо.
 – Ха! – Донателло усмехнулся. – Тебя действительно лечить надо! Да, жаль, поздно уже.
 – А что ты предлагаешь? Сидеть тут и помирать потихоньку?
 – Да ну его! – бросил Донателло усталым голосом. – Дай хоть отдохнуть.
 – Да уж, нагляделись! – согласился Микеланджело.
 – И как ты выход искать собираешься в такой темноте? – поинтересовался Рафаэль. – Шага ступить нельзя!
 – Погодите, сейчас что-нибудь придумаем, – не унывал Леонардо.
 Он поднялся и стал шарить руками по стенам. Нашёл! – неожиданно воскликнул он.
 – Что ты там нашёл? – безразлично отозвался Донателло.
 – Сейчас, – Леонардо чиркнул зажигалкой и в его руках, потрескивая и разбрасывая по сторонам горячие капли смолы, загорелся факел.
 – Ого! – воспрянул Микеланджело. – Это уже что-то!
 Все вскочили и стали разглядывать стены. Факелы торчали в витых ржавых держателях, закреплённых через каждые десять-пятнадцать шагов. Вскоре у каждого в руке полыхал такой светильник.
 – Ну что ж, разомнёмся немного, – с деланным безразличием сказал Микеланджело.
 Черепашки гуськом потянулись по длинному, казавшемуся бесконечным, коридору, дальний конец которого постоянно терялся в темноте.
 Вскоре стало понятно, что задача перед черепашками стоит совсем непростая. Коридоры оказались путанные и извилистые, они разветвлялись на множество небольших коротких проходов. Но те вскоре заканчивались либо небольшим помещением, либо глухим тупиком.
 Помещения эти были камерами для заключённых. Камеры походили на небольшие пещеры, выдолбленные в сплошной скале, а потому не имели окон. Двери же были низкими, сделанными из довольно толстых дубовых досок. На них были маленькие окошечки, закрывавшиеся небольшой заслонкой.
 – Для чего это? – не понял Леонардо, просунув руку в одну из камер.
 – Чтобы подавать хлеб и воду, – отозвался Донателло.
 – Кому?
 – Тем, кто здесь сидел…
 Внутри камер были голые стены, из которых торчали железные крючья. На них ещё и сейчас можно было разглядеть обрывки ржавых цепей.
 – Отсюда сбежать и так невозможно, а их ещё к стенам приковывали, – удивился Рафаэль.
 – Это своего рода пытка, – пояснил Микеланджело.
 – Да, – проговорил Донателло, – мрачноватые когда-то были времена. Не хотел бы я тогда оказаться здесь!
 – Ты хочешь сказать, что в наше время ничего такого не случается?! – воскликнул Леонардо, многозначительно подняв вверх глаза.
 Все примолкли.
 – А почему некоторые коридорчики заканчиваются тупиком? – удивился Рафаэль.
 – Заживо замуровывали… Видишь, кое-где ещё дырка для сообщения оставалась. Кормили… Тянули время, подольше!
 Дальше тянулись молча. Друзья заглядывали в каждую камеру, исследовали каждое ответвление бесконечного коридора. От этого зависела их жизнь. Во всяком случае, им в это очень хотелось верить.
 Отодвинув со скрипом очередную дверь, черепашки вздрогнули. К стене камеры цепями был прикован скелет. Он был в мученической позе.
 – Бедняга… – пробормотал Рафаэль. – А почему он не ожил как все те, там наверху?
 – Потому что мученик. Его душа давно на небе. Поэтому невозможно сделать из него чудовищного зомби.
 Возле ног скелета валялась оловянная миска. Он наверно выронил её перед самой смертью. Но никаких остатков пищи не сохранилось. Даже если они когда-то и были, то их уничтожили прожорливые тюремные крысы. Их писк постоянно раздавался впереди черепашек. Крысы разбегались, испуганные светом факелов. За долгие годы жизни в подземелье они успели ослепнуть, и яркий свет причинял им невыносимую боль.
 Черепашки ниндзя продолжали своё печальное исследование. С каждым новым поворотом коридора, с каждой новой камерой, которой заканчивалось очередное ответвление, надежда найти выход таяла, как весенний снег. В душу черепашек начинало закрадываться отчаяние.
 – Но ведь не может такого быть! – вскричал Донателло. – Чтобы строители этого циклопического сооружения выдолбили в скалах такой лабиринт и не позаботились про запасной выход на случай осады замка?!
 – Скорее всего, он существует, – мрачно сказал Микеланджело, – но вход в него тщательно замаскирован. Это может быть даже каменная глыба, сдвигаемая с места потайным механизмом. А включаться механизм может самым хитроумным способом.
 – Понятно, – протянул Рафаэль. – Это означает, что мы тут можем до самой смерти искать выход, но так его и не найти!
 – Самое смешное будет при этом: если мы загнёмся возле него.
 – Ладно, не паникуйте прежде времени! – отозвался Леонардо. – Мы ведь даже до конца коридора не прошли!
 Черепашки молча потянулись дальше. Но идти им пришлось недолго. После очередного поворота коридор упёрся прямо в стену, в которой, правда, оставался узкий проход.
 За ним размещался просторный зал. Это было последнее, ещё не исследованное ими помещение. Черепашки вошли и огляделись.
 – Ой, а что это такое? – удивился Леонардо. Вся подземная комната была заставлена странными фантастическими предметами, определить назначение которых казалось просто невозможно.
 – Камера пыток! – мрачно констатировал Микеланджело.
 – Но что это за ужасные станки?
 – Орудия пыток!
 – Откуда ты знаешь?
 – Я книгу когда-то читал про инквизицию, – Микеланджело поморщился. – Тут все как на картинках. Вот это, – черепашка указал на толстую верёвку, перекинутую через блок, – дыба. На ней выкручивали руки из суставов, ломали кости вот этим стальным прутом, жгли огнём факелов. А тут, – Микеланджело сделал шаг в сторону, – самый знаменитый в мире сапог – испанский. Вот сюда вставлялась нога, а потом крутили вот эту ручку – косточки ломались постепенно. Говорят, это очень больно. А к этому верстаку человека привязывали лёжа, потом постепенно забивали ему между ног деревянные клинья. Сначала тонкие, потом потолще, потом самые толстые… Пока кости не ломались на кусочки. А в этом кресле нельзя было пошевелить головой – её прочно держали чудовищные винты. Человеку выбривали волосы и с потолка начинала капать вода. Всего только вода! Но, говорят, уже через несколько дней капли пробивали голову!
 Микеланджело был в подавленном состоянии, его начинало колотить: – А это – знаменитая «железная дева» – металлический саркофаг с острыми стальными шипами по всей поверхности. Они направлены внутрь, куда ложили человека! А это!…
 – Хватит, остановись! – прервал друга Донателло. – Не надо больше!
 Микеланджело тяжело дышал, в глазах его горело отчаяние. Донателло и Рафаэль тоже выглядели не лучше.
 Леонардо прошёл в глубь камеры пыток, освещая дорогу факелом.
 Возле дальней стены помещения был невысокий подиум, на котором стоял огромный стол. Возле него – три стула с высокими спинками. Причём спинка центрального стула была значительно выше тех, что стояли по бокам.
 Но Леонардо не обратил внимания на всю эту обстановку. Его заинтересовало нечто другое.
 Леонардо зашёл за подиум и приблизился к стене. Он сел на корточки и стал внимательно её изучать.
 Зрение не обмануло черепашку. Лео действительно нащупал что-то интересное.
 – Ребята, скорее сюда! – возбуждённо воскликнул Леонардо.
 Перед ним в стене была маленькая потайная дверь.

 ГЛАВА 13. ПРИЗЫВ МЁРТВЫХ

 Общими усилиями друзья надавили на дверь, и она – какая удача! – открылась.
 У измученных героев появилась надежда: «Неужели страшные приключения подходят к концу?!»
 Низко пригнувшись, черепашки прошли в дверь.
 Перед ними открылась новая комната. Пол, стены и потолок помещения были покрыты отполированным до зеркального блеска черным мрамором. Никакого выхода не было!
 Посреди комнаты стоял мраморный куб. На нём лежала книга. Она была обтянута кожей и застёгнута металлическими застёжками. Кожа была мягкой, какого-то светло-зеленоватого оттенка.
 Рука Леонардо непроизвольно потянулась к книге.
 – Стой! – закричал Донателло. – Неужели ты не понял? Это же тот самый «Призыв мёртвых»!!!
 Но было уже поздно. Леонардо рванул обложку. Застёжки разлетелись в разные стороны.
 Господи! Мрачная, бездонная пустота глядела на него. В горле Леонардо мгновенно пересохло. Что всё это значит? Шорох над головой заставил его поднять глаза. Тёмная гладь потолка заволновалась. Серебристые, чёрные круги накатывались друг на друга, сталкивались и разбивались, образовывая новые сочетания оттенков. Но вот они пропали, и из самой глубины стало проясняться какое-то лицо. Великий Боже! Это было лицо старухи-ведьмы, хозяйки заброшенного замка. Но как сильно оно изменилось! Злобно и торжествующе глядела она, глаза её наполнялись кровью. Кровь кипела в огненных зрачках, пульсировала и брызгала в разные стороны!
 Леонардо рванул руку к себе. Но она не отрывалась от книги! Ужас, которого черепашка не испытывал ещё никогда в жизни, охватил его. Он заглянул в пустоту! Но это была уже не пустота! Где-то в глубине, в бездонных просторах космоса, за миллиарды световых лет, – вот именно, за миллиарды, он почему-то знал это, зарождалось некое движение. И оно направлялось к Леонардо. Он видел и ощущал это всем существом! Оно неслось на него! Оно приближалось!…
 И вдруг Лео все понял. Он понял сразу, в одно мгновение, как будто кто-то ему сказал об этом.
 Это было Зло. Это был сгусток мирового Зла, встреча с которым должна была произойти через несколько мгновений. Это было то, во что не верили цивилизованные люди, над чем смеялись и потешались; не верили и не замечали тех тайных знаков, которые встречались повсюду, в повседневной жизни. Наконец Зло решило доказать своё существование.
 Старуха в зеркале потолка молча скалила зубы, а Леонардо стоял, прикованный и беспомощный перед надвигающимся кошмаром. Резкий, свистящий звук нарастал. Это был вихрь – вихрь в глухом каменном саркофаге!
 Вихрь летел на Леонардо! Серебристый, безумный, шальной – он приближался!
 Прошло несколько томительных секунд… Глаза на потолке стали расти, заполняя собой все пространство.
 – Помогите!!! – в отчаянии прохрипел Лео.
 Друзья подскочили к нему и попытались оторвать от книги. Но произошло непоправимое: их руки тоже приросли к коже переплёта.
 Леонардо резко захлопнул книгу. Но это было уже бесполезно! Рука оказалась зажатой, как в тисках, между страницами и черепашек закружило и завертело в бешеном хороводе.
 Книга задёргалась и взвилась ввысь.
 Черепашки кричали от боли и ужаса, прикованные к заколдованному куску кожи. Их носило, било о стены и потолок, они были мокрые от пота.
 Ведьма не отрывала от зрелища кровавых глаз. Её голова, с развевающимися седыми космами, заполняла уже все пространство… Окровавленные глазницы росли и жгучей болью пронзали измученные тела друзей. Выдержать эту боль было просто невозможно.
 Последнее, что запомнилось друзьям, был стремительный пролёт по комнате, глухой удар о стену, распахнутое небо с холодным воздухом и падение в бездонную воронку времени.




 ЧАСТЬ II.
  МЕСТЬ КОЛДУНА 



 ГЛАВА 1. ПЛЕН

 Резкий удар хлыста привёл Леонардо в чувство.
 – Вставай, урод! – услышал он хриплый голос.
 – О, Боже, где я? – Леонардо медленно раскрыл глаза.
 На фоне голубого неба красным пятном расплывалась лоснящаяся морда, самодовольно ухмыляясь серыми, глубоко посаженными глазками.
 О, эта голубизна неба! Какое счастье снова увидеть его после кошмара страшного подземелья!
 Кошмара?! Но что же тогда творится здесь, сейчас? Что вокруг происходит?!
 Дрожь пробежала по всему телу.
 Говор, хохот, ржание коней окончательно вернули ему рассудок. Он в ужасе огляделся вокруг.
 – Быстрее! – подстегнул ещё один удар хлыста.
 Леонардо встал на ноги. Что за дикий, странный мир вокруг?!
 Беснующиеся ряженые всадники окружали его со всех сторон.
 Что это? Карнавал?! Не похоже…
 Леонардо явно чувствовал боль от хлёстких ударов.
 Вокруг него плясали ярко-алые и лазурные щиты, флаги и штандарты всех цветов, шлемы, латы, мечи – все это блестело, переливалось солнечными бликами, создавало пёструю картину.
 – Что за видение?! – в ужасе пробормотал Леонардо.
 Он уже начал приходить в себя и воспринимать окружающее. Леонардо вспомнил. Он вспомнил все! И заколдованный мост над пропастью, и заброшенный замок, и отвратительных мертвецов, и – о, ужас! – фантастического монстра, и, самое главное, глухое безнадёжное погребение в подземелье. А потом этот ужасный вихрь, который закрутил его вместе с друзьями, когда он открыл проклятую книгу.
 Друзья! Где же они – Микеланджело, Донателло и Рафаэль?! Что случилось с ними? Живы ли они?!
 – Двигайся! – Леонардо пихнули, и он с трудом удержался на ногах.
 Черепашку подогнали к большой повозке на высоких, сколоченных из обрезанных кругом досок, колёсах. Возле неё сидели на земле остальные ниндзя. Руки их были скручены за спиной толстыми, почти канатами, верёвками. Невдалеке было свалено в кучу их оружие.
 Только теперь Леонардо почувствовал, что его руки тоже намертво скручены за спиной.
 Но это уже не имело никакого значения. Друзья были рядом, и они были живы! Они снова вместе!
 От сильного удара в спину Леонардо повалился на колени рядом с товарищами.
 – Привет! – криво усмехнулся Донателло. В уголке его рта запеклась тонкая струйка крови.
 – Мы что, попали на съёмки фильма? – Леонардо усмехнулся в ответ. – Но тогда, надо заметить, режиссёр действует запрещёнными методами.
 – Режиссёр этого затянувшегося сериала давно уже действует запрещёнными методами! – поправил Микеланджело.
 – Тогда, надо полагать, мы попали в плен к какому-то полудикому племени. Это даже интересно! – Леонардо пробовал пошутить.
 – Не похоже, – отозвался Рафаэль. – Они все говорят по-английски. Вариант с диким племенем не проходит. Или они одичали?
 – Молчать, уроды! – снова взревела красная морда, и над головами черепашек раздался свист хлыста.
 – Что вам угодно, сэр? – деликатно спросил крикуна Микеланджело.
 – А скоро узнаете! – красномордый обратился к банде дикарей: – Эй, ребята, вы не желаете черепашьего супа?
 Со всех сторон раздались одобрительные возгласы.
 – Этих четырёх уродов хватит, чтобы накормить все войско!
 Над полем разнёсся почти лошадиный хохот.
 – Теперь понял, что мне угодно?! – пробасил красномордый, глядя на Микеланджело. – Мои орлы уже два дня ничего не жрали! В этой проклятой степи есть только трава для коней. Не могу же я накормить своих мордоворотов сусликами!
 Банда снова дружно захохотала.
 – Фу, как все это не эстетично! – поморщился Леонардо.
 – Мне плевать, что ты там лопочешь, – ревел красномордый. – Вас мне сам святой Джордж послал! С неба свалились прямо на голову!
 Он хотел добавить ещё что-то, но не успел. Странные волны прокатились по рядам его воинов.
 – Тревога! Противник! Приготовиться!!! О черепашках вмиг забыли. Они больше были не нужны. Воины наспех захлопывали забрала, поднимали щиты, выставляли вперёд копья, выстраивались в стройные ряды. Лихорадочно рвали уздечки, пришпоривали коней. За несколько секунд поднялся настоящий хаос.
 – Вот дикари! – воскликнул Рафаэль.
 – Мне кажется, не помешало бы спрятаться под повозку! – воскликнул Микеланджело. – Иначе нас просто затопчут кони.
 На горизонте появилась некая лавиноподобная масса. Она колыхалась и медленно надвигалась.
 – Это похоже на фильм про викингов, который я когда-то смотрел по видику, – Леонардо с интересом наблюдал за происходящим.
 Через какую-то минуту оба войска схлестнулись в лютой схватке. Люди красномордого остановили противника и даже сумели отбросить его назад.
 Однако самая жестокая битва разгорелась после того, как рыцари, переломав копья, схватились за мечи и секиры. Сражение превратилось в кровавую сечу. За каждый шаг, за каждую пядь земли проливались реки крови.
 – Что-то не слишком похоже на кино! – воскликнул Донателло.
 Воины бились с яростью и отчаянием. Многие рыцари, вонзая шпоры в бока своим коням и поднимая их на дыбы, очертя голову бросались в самую гущу врагов. Удары оружия были страшными по силе. Щит ударялся о щит, сшибались воины, падали кони, повергались знамёна. Под ударами секир и мечей трещали шлемы, наплечники и панцири. Обагрялось кровью железо, рыцари валились из сёдел, как подрубленные деревья.
 Сыпались страшные удары, разили мечи, топоры, секиры. Лязгали, словно в кузнице, железные доспехи. Смерть, будто вихрь, гасила жизни. Стон слышался отовсюду, потухали глаза, смертельная бледность разливалась по лицам, и воины погружались в вечный сон.
 Летели искры, высеченные железом, обломки копий, значки, страусиные и павлиньи перья плюмажей. Конские копыта скользили по лежавшим на земле окровавленным панцирям и убитым коням. Раненых затаптывали копытами.
 Люди и кони свились в один чудовищный клубок, в котором мелькали руки, мечи, секиры; сталь лязгала о железо, а стоны и дикие крики сражённых слились в один ужасный хор. Столбом вилась пыль, из клубов которой, ничего не видя от страха, вырывались кони без всадников, с налитыми кровью глазами и развевающимися гривами.
 Люди красномордого дрогнули под страшным натиском неизвестного черепашкам врага. Полегли в бою первые ряды хорошо вооружённых знатных рыцарей. Следующие яростно схватились с противником, но никакое мужество, никакая стойкость, ничто не могло спасти их от гибели.
 Враг упорно теснил войска красномордого, их рубили мечами и секирами, пронзали и крушили бердышами, затаптывали конями. Тщетно крикун бросал на смерть всё новые и новые силы, тщетно было их упорство, напрасно мужество, напрасны реки крови. Войска его рассыпались, дикое смятение охватило воинов. Они побежали.
 С гиканьем и улюлюканьем бросились в погоню главные силы неприятеля.
 Черепашки не могли сказать, сколько прошло времени. Они, как заворожённые, наблюдали за сражением.
 Но вот постепенно характер шума стал меняться. Ржание коней поутихло. Раздавались только жалобные стоны и проклятия, вперемежку с ругательствами.
 – Может, они нас не обнаружат? – с надеждой в голосе проговорил Леонардо, плотнее прижимаясь к земле…
 Но не тут-то было! С диким криком чьи-то руки вцепились в черепашек и вытащили друзей наружу.
 Их взору предстало жалкое зрелище. Повсюду валялись убитые воины, ещё совсем недавно полные сил и веселья. Раненых хладнокровно добивали. А недавно грозный красномордый крикун вместе с соратниками стоял чуть поодаль, закованный в кандалы и с деревянным ошейником.
 С заискивающим видом эта небольшая группа пленников что-то рассказывала, показывая глазами на черепашек.
 – Свалились прямо с неба! Вот с этого самого голубого неба, прямо из ниоткуда, из пустоты! Лишь какой-то вихрь кружился. А потом, когда они упали, столбом поднялся ввысь и улетел, буквально растворился на глазах!
 – Вы только посмотрите на этих уродов! – тараторили пленники. – Они не похожи ни на одного из нас! К какому роду принадлежат? Что за странный вид? Они больше напоминают черепах, чем людей! Но ведь говорят, и на нашем языке! Странновато как-то!
 Они старательно кривлялись, эти несколько жалких человек, пытались заслужить похвалу победителей. Лишь только красномордый крикун стоял гордо и молча, с презрением глядя на своих малодушных подчинённых. Было видно, что эти слабовольные людишки вызывают у него омерзение.
 Но ведь, сколько их вокруг? Кто возьмётся их судить? Судьба забросила их на гребень грозных событий, и они пытались уберечься, удержаться на плаву в водовороте времени. Эти везде и всюду приспосабливаются. И у них неплохо получается. Тихо и незаметно ходят они между людей, мелко интригуя, сплетничая, разнося заразу недоверия, обмана, зависти. Но вот происходят экстремальные события – битва, катастрофа, пожар, или просто кто-то нуждается в помощи. Тогда их жалкие душонки ломаются, сгибаются, хрустят… И они, никчёмные живые мертвецы, бездушные, охваченные лишь одной страстью – ещё немножко поползать под синим небом, лгут, предают, выслуживаются.
 Эти людишки продолжали что-то рассказывать про черепашек, но те перестали обращать на них внимание и с интересом принялись разглядывать красномордого.
 – А ничего держится, – похвалил его Микеланджело. – Другой на его месте приуныл бы!
 – Сильный человек, ничего не скажешь! – согласился Донателло.
 Леонардо доброжелательно подмигнул красномордому.
 Тот, поняв, что его обсуждают, разозлился и крикнул черепашкам;
 – Эй, держитесь, уроды! Смерть одна, другой не бывает!
 – Фу, грубиян! – скривился Рафаэль.
 – Молчать! – неожиданно прервал перепалку властный звонкий голос.
 Человек, которого они увидели, был просто великолепен. Король. Да, это был самый настоящий король! Красивое, с резкими чертами лицо, выглядывавшее из-под открытого забрала, отчётливо выделялось на фоне толпы. На короле были шикарные воронёные латы, украшенные узором из золота. А плюмаж на шлеме был – произведение искусства! Вся крепкая, широкоплечая фигура излучала силу, и здоровье, и уверенность. Бледность лица и сурово сжатые губы могли обмануть – он выглядел старше, но молодые глаза выдавали его.
 К юному повелителю подошёл старец, которого черепашки не сразу заметили в толпе рыцарей, и страстно зашептал что-то на ухо, бросая косые взгляды в сторону черепашек. Седые, абсолютно белые космы этого человека, его острое, волевое лицо, пронзительный взгляд, казалось, несли в себе какую-то силу. Чёрный плащ из дорогого тонкого сукна подчёркивал его явно не плебейское происхождение.
 – Заковать их! – приказал предводитель, выслушав старика.
 Черепашки не успели и глазом моргнуть, как на них навалилась целая толпа низкорослых, но невероятно крепких воинов. Связанные за спиной руки не давали возможности принять настоящий бой, но друзья всё-таки сумели досадить противнику, орудуя одними ногами.
 Тогда те, не особо унывая, вооружились длинными оглоблями и быстро уложили смелых ниндзя на землю.
 Друзья не успели даже моргнуть, как на их руках оказались ржавые цепи, а на шее – тяжёлые деревянные колодки. Сбежать в таком состоянии было невозможно.
 Черепашки услышали хорошо знакомый хохот – это смеялся красномордый. Теперь друзья стояли рядом с ним и положение их уравнялось.
 К вечеру вернулись преследователи, а те, что оставались, закончили собирать трофеи. Горизонт был чист – вокруг простиралась голая тоскливая степь.
 Пленников выстроили в колонну попарно, и те, подгоняемые криками злобных надсмотрщиков, уныло побрели вперёд.

 ГЛАВА 2. ДОЛГАЯ ДОРОГА

 Черепашки ниндзя шли впереди красномордого. Видно было, что к ним отнеслись как к важным персонам: они возглавляли колонну пленников. Соседство поначалу не сильно обрадовало друзей – они ещё слишком хорошо помнили унизительные удары хлыста.
 – Ну что, черепахи, жизнь всё же штука интересная, – хрипел тот сзади. – Ещё недавно я собирался вас съесть, а сейчас нас всех вместе будет кушать кое-кто другой.
 – Ты кого имеешь в виду? – спросил через плечо Донателло.
 – Там увидишь! – многозначительно пообещал красномордый.
 – Слушай, приятель, – вступил в разговор Леонардо, – а что всё это значит? Ты не подскажешь нам, где мы находимся?
 – Вы, видно, ребята, когда падали, повредили мозги, если они у вас были, конечно. Да и говор у вас какой-то странноватый!
 – У нас странноватый? Да ты сам говоришь, будто из века восемнадцатого появился!
 – Какого?! Да вы и впрямь с луны свалились! Проснитесь, ребята. Сейчас 1389 год от Рождества Христова, сентябрь, 13-е число.
 – Опять тринадцатое! – закатил глаза Донателло. – Что?! – вдруг изумился он, когда до него дошёл смысл сказанного красномордым.
 Так вот значит куда их затащил этот дьявольский вихрь! Они попали из подземелья, да прямо в четырнадцатое столетие!
 После таких новостей черепашки очень долго шли молча. На них будто навалилась огромная тяжесть, пригнула к земле, скрутила, смяла. Сколько ни пытался их разговорить Джон – так звали красномордого, – у него ничего не выходило. Он и ругался, и издевался, и мирился – всё было бестолку.
 Пленники брели, тяжело переставляя ноги, уже дня два.
 На ночь их располагали кругом. В центре горел костёр, а рядом бродила молчаливая охрана. Перед сном, чтобы они могли идти на следующий день, им давали скудную пищу.
 За время стоянок черепашки успели подружиться с Джоном. О чём только они не переговорили с ним! Целыми часами рассказывали друг другу каждый про своё время, посвящали в события, стечение которых свело их вместе в такой непривычной для каждого роли.
 Время от времени к ним подсаживался тот седой старец в чёрной одежде. Его испытующие глаза, казалось, пронзали черепашек насквозь, когда он выпытывал кто они такие и откуда. Пришлось все рассказать: и про проклятый замок в горах т и про ведьму, и про зловещего Духа, и даже про то, что происходило все это не сейчас, а шестьсот лет спустя, точнёхонько год в год.
 Старец слушал внимательно, и по его лицу невозможно было понять, верит он черепашкам, или считает их сумасшедшими лгунами.
 Джон, который всегда сидел рядом, тоже внимательно слушал, не перебивая, сочувственно вздыхая и искренне сопереживая черепашкам. Ни капли недоверия не промелькнуло на его лице.
 Только тогда черепашки до конца осознали, в какое время они попали. Да, здесь ещё верили во всевозможные чудеса и ничто из их рассказа не вызывало сомнения. Потому что эти люди жили в средние века, в эпоху колдунов и алхимиков, эльфов и троллей, гномов и гоблинов!
 Когда черепашки устали от долгих повествований, Джон сменил их и рассказал свою непростую историю:
 – Я – сеньор, то есть король! Меня зовут Джон Кричащий. Это из-за моего голоса. Я просто не могу говорить тихо! Королевство моё, правда, маленькое, но большего мне не нужно. И своё я никому не уступлю! Да и придворные и подданные мои меня любят. Потому что я весельчак и справедливый! И строгий, само собой, но без этого нельзя быть повелителем. Я могу трое суток скакать в седле, не свалившись! Я – пример для подражания моим воинам. А войну я люблю! Какая радость – битва! Ломать копья, разрубать щиты, пробивать шлемы, бить самому и отбивать удары противника! Меня охватывает ликование, когда я вижу перед походом вооружённых конных рыцарей, мне нравится, как они устремляются на врага! Кровь? Но ведь не бывает войны без крови и пожаров, а без войны не бывает жизни! Мои подданные любят меня!
 Джон гордо запрокинул голову, но тут встретился со скептическим взглядом Донателло.
 – А, эти?… – понял король Джон. – Таких ублюдков повсюду хватает. Лучшие погибли. Лучшие всегда гибнут, а такие, – он сплюнул в сторону, – выживают. И притом, не подумайте, это далеко не все моё войско! Я ведь не собирался вступать в сражение! Так, выбрались в поле, кости поразмять. Кто ж знал, что Ричард со всеми силами наступает? Мы и не могли выиграть, нас было намного меньше!
 – Ты говоришь Ричард? – переспросил Донателло.
 – Да, Ричард. Наш хозяин! – скривил губы Джон.
 – А кто он такой?
 – Ты не знаешь?! – удивился Джон, но потом спохватился: – А, забыл. Ричард – самый могущественный повелитель в нашей стране. Он тоже король, но его королевство намного больше моего, оно самое большое. Однако Ричард хочет сделать его ещё больше, хочет прибрать к своим рукам все земли. А мы ещё посмотрим! – взорвался Джон.
 Черепашки скорее успокоили его, опасаясь за жизнь нового друга.
 – Да он, в общем-то, неплохой малый, – продолжал Джон-крикун. – С ним можно воевать, если бы не одно обстоятельство.
 – Какое? – поинтересовался Рафаэль.
 – Да, – неопределённо махнул рукой Джон. – Там узнаете.
 – Нет уж, давай, выкладывай, раз проговорился, – не сдавался Рафаэль.
 – Ну глядите, сами напросились…
 – Ничего, уж как-нибудь!
 – Ладно, вам не помешает знать правду, потому что вас касается тоже… Понимаете, раньше, когда мы дрались, то всегда по-честному – никто никогда не брал пленных. А теперь… Теперь ситуация изменилась.
 – Почему же?
 – У Ричарда в городе, в его столице, там, где расположен его замок, посреди главной площади вырыт большой глубокий колодец. Выкопали колодец ещё предки Ричарда на случай долгой осады. Чтобы было где брать воду для питья.
 – Очень интересно. Но какое это имеет отношение к нам?
 – Не торопись, малый, сейчас все узнаешь! – Джон рассказывал долго и с малейшими подробностями. При этом он терпеть не мог, когда его пытались заставить говорить короче.
 – Так вот, – продолжал после паузы Джон, – уже год, как в том колодце поселились мертвецы.
 – Мертвецы?! – воскликнул Донателло.
 – Именно. Там поселились мертвецы, – повторил Джон мрачным тоном. – И теперь они требуют постоянную дань от Ричарда, угрожая уничтожить весь город.
 – И какая дань им нужна? – поинтересовался Микеланджело.
 – Какая? – Джон внимательно посмотрел на черепашек. – Им нужна кровь, живая кровь. Только это может их успокоить ненадолго.
 – Зачем?!
 – Не знаю… Но те, кто видел, говорят, что это ужасное зрелище.
 – И ты хочешь сказать?…
 – Ты правильно понял, – опередил Джон Донателло. – Мы с вами – жертвы, будущие жертвы.
 – Надеюсь, что ты шутишь, – не поверил его словам Донателло.
 – Отнюдь. А что вас так обеспокоило! Судя по вашему рассказу, вы такого натерпелись, что вас теперь должно быть тяжело чем-нибудь удивить!
 – Да в этом-то и весь абсурд, – объяснил Леонардо. – Стоило ли перелетать на шестьсот лет назад, чтобы сразу попасть в похожую ситуацию!
 – Чего-чего нет? – не понял Джон.
 – Да, так, – уклончиво махнул рукой Леонардо. – Это я о своём…
 – Ладно, приятели, не расстраивайтесь вы так. У нас ещё есть время. До города как минимум день ходьбы.
 – И тебя самого это не волнует?
 – Волнует, конечно. Немножко. Но я на Ричарда не обижаюсь. Будь я на его месте – тьфу-тьфу, мертвецов мне только в городе и не хватало! – Я бы поступил точно так же.
 – А не проще ли перейти жить на другое место, увести людей подальше от беды? – удивился Леонардо.
 – Да ты спятил, приятель! – Джон поглядел на него, как на психа. – Этот город строили не одну сотню лет, сколько усилий, золота, жизней понадобилось! И так просто все это взять и оставить?!
 – А тебе своей жизни не жалко?
 – Брось, приятель! Каждый день прощаться с жизнью, так времени на саму жизнь не хватит. Не унывайте, ребята, мы ещё не добрались! У нас ещё есть время!
 Так друзья по несчастью неторопливо переговаривались, бредя по пыльной каменистой дороге.
 Но вот наступил вечер и на горизонте показались шпили колоколен, башни и крепостные стены.

 ГЛАВА 3. ГОРОД

 Войско Ричарда двигалось по старой, проложенной ещё римлянами дороге. Черепашки окончательно сбили ноги о белые, выщербленные временем каменные плиты.
 Люди были уставшие и измученные длительным переходом и кровопролитным сражением. Они с облегчением приближались к высокой каменной стене, которая извилистой лентой опоясывала город. Их вид внушал спокойствие, за ними воины могли расслабиться, снять свои доспехи, не ожидая внезапного удара в спину.
 Ниндзя черепашки с восхищением смотрели, как расступаются пёстрые кровли и башни вокруг гордо вознесённого ввысь стрельчатого готического собора. Они, позабыв на время про страшную участь, которая ожидала их, разглядывали сказочную картину, открывшуюся их взору.
 На зубчатой крепостной стене возвышались сторожевые башни. Их было огромное количество. На верхних площадках виднелись дозорные и трубачи, которые уже успели предупредить горожан о том, что возвращается войско Ричарда.
 Черепашки были поражены огромными размерами замка короля. Они ещё издали убедились, что он во много раз превосходит самый крупный замок, даже тот, из которого они перенеслись сюда, в четырнадцатый век. При этом он ничем не уступал тому замку ни толщиной стен, ни высотой башен, ни массивностью ворот.
 Это было поистине циклопическое сооружение! Теперь друзья отлично поняли слова Джона. Да, легче было откупаться от любого врага данью, чем оставить такой замок.
 Дорога привела пленников к подъёмному мосту. За ним располагались ворота. Было сразу видно, что горожане ими гордятся и дорожат. Это были две башни, соединённые узким проходом, сжатым с обеих сторон высокими каменными стенами. Бросалось в глаза, что они были украшены изящной лепкой, над самой аркой и по бокам от неё были возведены маленькие ажурные башенки.
 Друзья, подгоняемые вооружённой стражей, прошли арку наружных ворот и оказались под низким замшелым каменным сводом. Каждый шаг отдавался под ним гулким эхом. Впереди виднелся полукруглый просвет внутренних ворот. За ними лежал город.
 Тяжёлые, обитые железом ворота были отворены, мощная железная решётка поднята. Городская стража, стоя у раскрытых ворот, с интересом разглядывала необычных пленников, время от времени здороваясь с оставшимися в живых после сражения воинами.
 Снова выйдя на солнце, черепашки ахнули, поражённые тем необычным зрелищем, какое открылось их взору.
 Было ясно, что город рос быстро и совершенно стихийно. Никакого плана не существовало. Новые дома примыкали к старым, образуя улицы, переулки, тупики. Улицы были то длинными, то короткими, шли вкривь и вкось, то изгибаясь, то образуя причудливые изломы, то вдруг обрывались зданием, которое стояло прямо посреди улицы. У черепашек буквально кружилась голова, и им стало ясно: развяжи их и отпусти на волю, они так и не смогут найти дорогу к воротам без посторонней помощи.
 Дома имели ещё более странный вид, чем улицы. Нижний этаж занимал совсем мало места, но над ним большим выступом нависал второй, а над тем – третий этажи. Было видно, что горожане на небольшой территории, окружённой крепостными стенами, пытались построить как можно больше жилья.
 Верхние этажи расположенных по обе стороны улицы домов почти примыкали друг к другу, оставляя над головой только полоску неба.
 Улица была настолько узкая, что на ней с трудом могли разминуться два всадника. Поэтому встречавшие радостными криками прибывшее воинство горожане – женщины и дети, ремесленники и покалеченные в былых битвах солдаты, в основном высовывались из окон, и только редкие смельчаки отваживались оставаться на мостовой.
 Молодые девушки и женщины жадно всматривались в лица воинов, ища своих возлюбленных, мужей, отцов, братьев.
 – Ричард! Ричард! – звонкий голос заглушил все остальные. – Ричард, а где же мой брат?! Он всегда был рядом с тобой! Почему я не вижу моего брата?!
 Юная, грациозная девушка с густыми, раскинутыми по плечам рыжими волосами, оттолкнулась от стены дома и метнулась навстречу Ричарду, хватая его коня под уздцы.
 – Эйприл?! – лицо Леонардо буквально вытянулось от удивления.
 Друзья вздрогнули от неожиданности. Девушка действительно настолько была похожа на Эйприл, что у них ноги подкосились при её появлении.
 – Ричард, что же ты молчишь?! Что с ним случилось, отвечай! – в исступлении кричала девушка.
 – Не очень это похоже на Эйприл, – скептически повертел головой Донателло.
 Движение получилось у него очень неуклюжим – мешала широкая колодка.
 – Мария, Мария, дорогая Мария, возьми себя в руки! Мне очень жаль… – Ричард пытался успокоить девушку.
 Из-за того, что конь повелителя остановился, а сзади никак не могли понять, в чём дело, и продолжали напирать колонны рыцарей и солдат, на узкой улочке стала возникать опасная давка.
 Прекрасно осознавая это, Гиндальф – так звали седого старика в чёрном плаще, спешился и стал пробираться к девушке, расталкивая людей и коней.
 – Кто эта девушка? – Микеланджело обратился к Джону.
 – А-а! – протянул тот, отводя глаза в сторону. – Это – Мария, дочка бывшего опекуна Ричарда. Он ведь малолетним ступил на престол и поэтому воспитывался в семье Первого канцлера, вместе с Марией и её родным братом Вильямом.
 – А где её брат?
 – Его убил в битве Уилсон – мой оруженосец. Его самого зарубил Ричард. Он чуть с ума не сошёл, когда убили Вильяма, которого он любил, как брата… Так и рванулся вперёд с поднятым мечом. Глупый Уилсон, я же предупреждал, что нельзя убивать знатных персон.
 – Ричард, это неправда, нет! Ведь это неправда?! Он командует отрядом, который замыкает колонну войск? Ведь он сейчас будет здесь, правда?!
 – Она немного того… – Джон покрутил указательным пальцем вокруг своего виска, – странноватая… Но Ричард её очень любит. Как сестру, конечно же.
 Король молча сидел на коне, потупив глаза. Ему нечего было сказать Марии.
 Гиндальф пробился, наконец, к девушке:
 – Мария, выслушай правду! Твой брат погиб. Погиб. Мне невероятно тяжело говорить тебе эти слова, но ничего другого не остаётся. Ты права, он действительно в конце колонны… Вернее, его тело.
 – Я знала! – громко, так, что её голос услышали даже на соседних улицах, закричала девушка. – Я знала, что он погиб! – её всю заколотило, и из груди вырвалось рыдание. – Вчера я видела во сне, будто открываю шкаф брата, а его одежда висит вся перепачканная кровью. И я поняла, что больше не увижу его живым!
 Блуждающий взгляд девушки вдруг остановился на черепашках, которые стояли, тихо переговариваясь с Джоном.
 – Вот они! – она выставила в сторону ниндзя и пленного короля руку с вытянутым указательным пальцем.
 – Это они во всём виноваты! – и ничего не замечая, девушка попыталась пробиться к ним, но это ей не удалось.
 Чтобы как-то разрядить обстановку, которая накалялась с каждым мгновением, Ричард сошёл с коня и кинул поводья своему оруженосцу. После этого он обнял Марию за плечи и повёл её вперёд. Рядом с ними шёл Гиндальф.
 Скованные цепями и с дурацкими хомутами на шеях, черепашки чувствовали себя полными идиотами. Поступок же Марии окончательно испортил их и до того ужасное настроение.
 Юные ниндзя никак не могли понять, в чём они могут быть виноваты. Они сами стали жертвами чьих-то чудовищных интриг, впереди им уготована такая страшная смерть, а эта прекрасная нежная девушка, так похожая на их лучшую подругу, обвиняет их в страшном грехе, которого они не совершали и не могли совершить.
 – Проклятые псы! – кидала через плечо Мария в сторону черепашек.
 Слезы застыли в её глазах. Грация сквозила в каждом движении, и ярко-алое атласное платье ещё больше подчёркивало красоту её пышных волос и белизну кожи.
 Горожане показывали на ниндзя пальцами, кривлялись им прямо в лицо, угрожали, смеялись. Друзья шли, опустив глаза и почти не разговаривая между собой.
 Но наконец колонна стала выходить на городскую площадь. Это единственное просторное место, где не было давки и толкотни. Здесь возвышался городской собор, монументальное и красивое здание, своими размерами значительно превосходившее все остальные дома города. Он восхищал своей высотой, величием и архитектурным совершенством, горделиво вознося к небу остроконечную коническую вершину. Устремлённостью ввысь он напоминал о небесах; подавляя своими большими размерами, внушал людям мысль о их ничтожности и бессилии.
 Напротив собора располагалась городская ратуша. Она была одновременно похожа и непохожа на собор: напоминала его архитектурой и художественной отделкой, но на ней не было высоченных башен и куполов, она больше раздавалась вширь, чем ввысь. В сравнении с собором она казалась более приветливым сооружением. К входу подходила широкая лестница парадного крыльца, по фасаду располагались высокие окна, фронтон был украшен скульптурами и надписями на латыни. Всем своим видом ратуша будто бы пыталась убедить всех и каждого в богатстве и могуществе города, делами которого тут управляли.
 Между собором и ратушей, в самом центре площади находился городской колодец. Он был довольно большого диаметра, украшенный башенкой и скульптурой, которая изображала легендарного Роланда.
 Вокруг этого колодца стража стала выстраивать полукругом пленённых воинов вместе с их сеньором, а также закованных черепашек ниндзя.

 ГЛАВА 4. ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ

 На площади уже собралась большая толпа. В общей массе горожан обращали на себя внимание патриции, преисполненные напыщенной важности. Они были одеты в дорогое платье, отороченное мехом, имели толстые золотые цепи на груди, страусиные перья на шляпах. Всем своим видом и осанкой они пытались показать, что являются людьми особой породы и неровня простым ремесленникам и торговцам.
 Немного поодаль стояли купцы и мастера, владельцы загородных виноградников и люди из королевского замка, который размещался на горе, возвышающейся над площадью. Одеты они были в просторную одежду, перехваченную узкими поясами. Волосы некоторых были подвязаны кожаными ремешками. На лицах лежала печаль усталости, во взглядах читалась встревоженность. Было видно, что с беспокойными мыслями им также трудно расстаться, как и со своими инструментами, которые они с гордостью сжимали в руках. Поэтому можно было без особого труда определить род занятий всякого, кто стоял в тесной толпе.
 – В колодец! В колодец!… – скандировали люди, возбуждённые сверх меры предстоящим зрелищем.
 Черепашки озирались по сторонам, пытаясь не пропустить ни одного мгновения из всего, что происходило вокруг. Джон, напротив, был совершенно спокоен и внешне безразличен к происходящему.
 Внезапно Леонардо заметил некую старуху, стоящую чуть впереди толпы. Успел уловить короткий пристальный взгляд, кинутый в их сторону. Но она тут же отвернулась и скрылась за спинами горожан, каждый из которых пытался как можно ближе пробиться к краю толпы, чтобы получше видеть происходящее.
 Но этого короткого мгновения было достаточно, чтобы Леонардо узнал её. Это была та самая ведьма, стараниями которой они все оказались тут, на злосчастной площади, в ожидании ужасной гибели. И она была здесь, в этом городе, в этом столетии. Она наблюдала за ними!
 – Старая дрянь! – сорвался возглас с уст Леонардо.
 – Ты о ком? – не понял Донателло.
 – Ведьма?… – вопросительно посмотрел на Леонардо Рафаэль. – Так и есть. Я тоже успел её заметить в толпе.
 – Проклятье! Ей мало тех унижений, которыми она удостоила нас в своём гнусном жилище, – голос Донателло дрожал от возмущения. – Она хочет до конца вкусить зрелище нашего краха.
 – Погоди. Мне кажется, что это не так, – прервал его Микеланджело, – ведь если она здесь, если все ещё наблюдает за нами, если не оставила нас в покое, значит боится чего-то, боится что мы можем повредить ей и Злу, которому она служит, а это значит…
 – Это значит, – поддержал его Леонардо, – что мы можем ещё побороться, что не всё ещё потеряно, что кое-что всё-таки зависит от нас.
 Их перебило пение заупокойных молитв, которое раздалось над площадью. Горожане расступились, давая дорогу шествию, начинавшемуся у ворот собора. Возглавлял его сам епископ со свитой. Сзади шли каноники и викарии в окружении служащих собора, которые несли большой крест с распятием и развевающиеся на ветру хоругви.
 Они медленно обошли крёстным ходом площадь и остановились напротив колодца. Вокруг теснилась толпа, казалось, весь город пришёл этим вечером на площадь. Женщины тихонечко всхлипывали и незаметно утирали уголки глаз. Мужчины же наоборот громко кричали:
 – В колодец! В колодец!…
 Черепашки внимательно наблюдали за всем происходящим. Внезапно в толпе прокатилось какое-то волнение и после этого мёртвая тишина воцарилась над площадью.
 Вперёд вышел король Ричард.
 – Вы все знаете что в наших краях поселилось Зло, которое хочет уничтожить род людской, – тихо проговорил он, но голос его был слышен даже в самых последних рядах, – Весь наш народ, – мы с вами сражаемся, не жалея жизней, но ты, Джон, – он метнул в сторону пленников гневный взгляд, – предал всех нас, ты посеял раздор и смуту, обнажил меч в это тревожное время, когда мы все должны стоять плечом к плечу в борьбе с общим врагом.
 – Неправда! – Громко перебил его Джон. – Ты первый поднял меч против моего народа! – от него веяло холодным спокойствием. – Это Зло, о котором говоришь ты, преследует и мой народ. Но ты, играя на чувствах людей, хочешь подмять под себя все земли, стать тираном и единственным повелителем. Это несправедливо! Твой народ ничем не лучше чем ты. Вы все вместе погрязли в крови и подлости.
 Ричарду явно не хватало выдержки и хладнокровия. Но тут Гиндальф, отстранив рукой Ричарда, положил конец начавшейся перебранке.
 – Братья! Сегодня у нас тяжёлый день! – Воскликнул он. – День жертвы, день страшного жертвоприношения. Мы все отдаём эту дань с болью в сердце. Ради жизни всех остальных, ради нашей страны, ради спасения мы жертвуем немногим. Да смилуется Господь над вашими душами! – Голос его дрогнул, он внимательно обвёл глазами пленников, и взгляд его остановился на черепашках. Казалось, он хотел сказать ещё что-то, слова готовы были сорваться с его уст. Но нет. Он промолчал.
 Над площадью снова поднялся шум.
 – Прикончить этих кровожадных предателей! В колодец! В колодец! Ради спасения!…
 С пленников сняли кандалы и колодки, но целый отряд копьеносцев тут же окружил их, направив на них острия грозного оружия. После этого несколько вооружённых человек выхватили из толпы первого несчастного и потащили его к страшному зеву колодца. Обречённый кричал, отчаянно сопротивляясь. Такая боль слышалась в его голосе, что черепашки содрогнулись. Толпа возбуждённо кричала, глаза людей горели диким огнём, вопли и вой стояли над площадью, как будто люди хотели заглушить ими страх, что гнездился в душах. Бедняга затих, перестал сопротивляться, прощаясь с жизнью. И уже обмякшее, сдавшееся тело, подтащили к бордюру и швырнули вниз.
 Толпа притихла, будто некто невидимый подал знак. Томительная тишина повисла над площадью. Все, затаив дыхание, глядели в сторону раскрытой пасти колодца.
 Раздался пронзительный крик жертвы и чудовищный, ужасный рёв неизвестного существа. Через какое-то мгновение всё затихло.
 Вопль ужаса, раздавшийся в ответ, казалось, вылетел из одной глотки. Это были уже не люди, это были фантомы с безумными глазами, лишённые всяких человеческих качеств, забывшие кто они, где они, забывшие своё прошлое и не верящие в будущее. Кровь, кровь, кровь царила вокруг. Зло торжествовало победу, тень смерти блуждала на лицах горожан.
 Старуха-ведьма, уже не прячась, выскочила вперёд и кривлялась, извивалась в диких телодвижениях. Она праздновала победу.
 Леонардо взглядом столкнулся с глазами Марии. В них стоял такой ужас, что Лео невольно отвёл глаза. Но было уже поздно: её взгляд зацепился за черепашку. Не думая, не понимая, что она делает, девушка закричала.
 – Они! Теперь они! – топала ногами в исступлении. – Теперь их очередь!
 Солдаты подхватили черепашек и, заломив им руки за спину, поволокли к колодцу.
 – Пошёл! Пошёл! – Кричали они, щедро раздавая пинки и удары.
 – Эй! Эй! Эй! Подождите минутку, подождите! Вы должны понять! Мы тут совершенно ни при чём! Джон, скажи им! Ты же знаешь, что мы не сделали ничего плохого!
 – Они не послушают меня, друзья! – Крикнул тот в ответ.
 – Послушайте! Послушайте, что мы вам говорим! Мы не те, кто вам нужен! Вы не тех взяли! Гиндальф, неужели ты не веришь нам!
 Но никакие слова не помогали.
 – Стоп, ребята. – Прохрипел Микеланджело. – Берегите силы. Вы поняли меня?
 – Как не понять, – ответил Донателло.
 – Тогда, один за всех?! – вопросительно воскликнул Микеланджело.
 – И все за одного! – Ответили ему бесстрашные ниндзя и в одно мгновение раскидали вооружённых людей, державших их за руки.
 Черепашки стояли на краю бездны и смотрели на толпу. Они были измученные и безоружные, но полные решимости драться, бороться за свою жизнь. Все как один почувствовали это. Взгляд Джона – спокойный и одобрительный – поддерживал черепашек. Их решимость, сила их взглядов волной ударила по людям.
 – Ну кто? Кто посмеет подойти к нам! – крикнул Донателло.
 Все стояли в нерешительности. Леонардо посмотрел на Гиндальфа. Душевные волнения, какие-то мысли вероятно теснили тому грудь. Он взволнованно, с болью смотрел на черепашек. Ещё одно мгновение и он сделал по направлению к ним шаг. Какие-то слова уже были готовы вырваться у него. Какие-то слова прозрения, несущие для них что-то новое. Но нет! Он на мгновение задержался, замялся. Это решило все.
 Мощный удар камнем в спину Микеланджело изменил настроение толпы. Их уязвимость была обнаружена, и толпа радостно и возмущённо заголосила опять.
 Микеланджело оглянулся. Это была Мария.
 – Нет, – пронеслось у него в голове, – она совершенно не похожа на Эйприл. Она – тёмное и дикое животное. Только такое существо могло швырнуть в спину камень.
 Мария оторопела, беспомощно глядя на черепашек, осознав вдруг, что она наделала, но было уже поздно. Впереди толпы уже скакала старуха-ведьма. Она кричала и вопила, распаляя в людях самые низменные страсти. Со всех сторон на черепашек кинулись вооружённые солдаты.
 Черепашки защищались как настоящие герои. Они бросались из стороны в сторону как молнии, нанося удары и уворачиваясь от копий и мечей. Они взмывали в воздух, ускользая от, казалось, неминуемых ударов оружия, разметая по сторонам противников. Но что они могли сделать против сотен, против тысяч вооружённых, закованных в броню людей.
 Солдаты закрылись металлическими щитами, ощетинились копьями и пошли в решительное наступление. Несколько минут бешеного боя прошли как одно мгновение. И, после ловких, метких ударов древками копий, черепашки потеряли равновесие и полетели в бездну.
 Они со всего размаху плюхнулись в воду, подняв со дна густую, тягучую слизь. Было неглубоко, чуть выше колена. Вокруг поднимался такой пар, что в двух шагах ничего нельзя было различить. Друзья поднялись на ноги и взглянули вверх.
 Голубизна неба колола глаза. Несколько человек осмелились подойти к парапету и внимательно следили за ними. Среди них черепашки заметили Гиндальфа.
 – Что, палачи, смотрите?! – В отчаянии воскликнул Донателло. – Наслаждаетесь бесплатным зрелищем?!
 Но что это? Внезапно со всех сторон из мерзкой слизи стали появляться зелёные, полу сгнившие руки, с неестественно длиннющими пальцами и ногтями. Эти костлявые, полуистлевшие конечности тянулись к черепашкам, жадно загребая пальцами. Они уходили под воду, прятались и показывались на новом месте.
 Друзья сшибали их ногами так быстро, как успевали. Ругались и оплёвывались, будто сшибали гнилушки, проходя по лесу. Внезапно с диким визгом из облака пара выскочил полусгнивший труп и сразу же набросился на Леонардо. Морда трупа, вся изъеденная, была перекошена от злобы. С размаху он нанёс такой сильный удар, что Леонардо не устоял на ногах и плюхнулся в вонючую жижу. Мертвец тут же завизжал как свинья, выражение дикой радости появилось на его страшном лице. Рафаэль тут же помог другу подняться на ноги. Донателло и Микеланджело стали наносить новые удары, забыв про отвращение.
 Мертвец отлетел кубарем и скрылся под водой.
 – Назад! – расхохотался возбуждённый Донателло. – В потусторонний мир!
 Взволнованные возгласы послышались на краю колодца. Люди уже не прятались, а с огромным интересом наблюдали за ходом битвы.
 – Ничего, божьи твари, мы ещё выберемся к вам! – крикнул им Рафаэль. – Вы ещё у нас попляшете!
 Тут новая морда, страшнее первой, появилась из тумана. Черепашки обрушили на неё град ударов. Они падали, вставали, снова наносили удары.
 – Так, а теперь так! А так не хочешь?!
 Но вот из-под воды стали появляться ещё мертвецы, ещё и ещё. Друзья продолжали бороться за свою жизнь. Зелёная слизь заливала их лица, слепила глаза. Мертвецы надвигались со всех сторон, угрожающе стуча зубами.
 Но что это? Две решётки с остро отточенными пиками стали медленно надвигаться друг на друга. Они ползли из тумана, напоминая закрывающуюся пасть гигантской акулы с рядами острых зубов. Черепашки ниндзя стояли посредине.
 Так вот какой конец их ждёт? Значит, совсем не в мертвецах дело? Какая преступная рука включила этот механизм?
 – Эй, ребята, держите! – раздался неожиданно сверху голос Гиндальфа.
 Черепашки подняли глаза и едва успели уклониться от острых клинков. Сверху прямо в воду плюхнулись их боевые мечи с тонкими, изогнутыми клинками.
 – Ну, теперь держитесь, твари! – радостно воскликнул Леонардо.
 Бесстрашные ниндзя с новыми силами ринулась в бой. Они рубили и резали гниющую плоть на мелкие куски. Та разлеталась в разные стороны, взметалась вверх и плюхалась в воду. Охваченные азартом бесстрашные ниндзя уже не могли остановиться. Падали страшные руки, чудовищные головы – все это печатью отчаяния отражалось на лице старухи, которая тоже пристроилась у колодца и глядела вниз.
 – Что? Не нравится, старая ведьма? – возбуждённо воскликнул Рафаэль.
 Он захохотал и толкнул ещё одно чудовище прямо на пики, которые продолжали медленно сходиться.
 – Донателло! Леонардо! Рафаэль! – позвал друзей Микеланджело. – Все! Пора заканчивать это весёлое дельце! Все наверх!
 Черепашки ухватились за острые пики и ловко стали подниматься вверх.
 Один из мертвецов, осознав, что от них ускользает добыча, выскочил из воды и ухватил Леонардо за ногу. Тварь держалась мёртвой хваткой, дёргала и тянула вниз. Казалось, ещё мгновение, и бедная черепашка сорвётся. Лео уже начинал выдыхаться и держался из последних сил, но в это время друзья, которые были уже наверху, рывком подняли его вместе с висящим трупом. Решётки с острыми пиками наконец сошлись. Чудовище оказалось разрезанным как раз посередине.
 Бесстрашные ниндзя взмыли вверх и зацепились за край колодца. Через мгновение они уже были наверху. Всё закончилось.
 Дрожащие от ужаса люди, расступились перед ними.

 ГЛАВА 5. ПОСЛАННИКИ ИЗ БУДУЩЕГО

 Солдаты отступили от колодца и снова сомкнули свои ряды кольцом, закрывшись щитами и выставив вперёд острые копья. Над площадью повисла тишина.
 Недавняя победа над мертвецами вселила в черепашек уверенность. Теперь они были вооружены.
 – Что, ребята? Решили повторить?! – задорно крикнул Леонардо.
 – Стрелы! – коротко скомандовал Ричард. И в это мгновение целая туча стрел, выпущенная из тугих луков, взмыла в воздух. Описав в небе дугу, они стали сыпаться прямо на головы бесстрашных героев. Но друзья, подняв вверх руки, стали с такой скоростью вращать клинки мечей, разрубая и разбрасывая по сторонам смертоносные древка, что в итоге ни одна стрела не попала в цель.
 – Копья! – снова скомандовал король. В воздух взмыли короткие дротики и полетели в сторону бесстрашных ниндзя. Однако черепашки так ловко кидались навстречу острым наконечникам, уворачиваясь от каждого острия или пригибаясь, что ни одно копье не угодило в них. Копья, как обыкновенные палки, со звонким стуком падали на мостовую, не причиняя ниндзя никакого вреда.
 Светлые, холодные глаза Ричарда совсем побелели от гнева.
 – Эй! Король! – задорно крикнул ему Леонардо. – На что ты теперь спишешь нашу смерть? Никаким жертвоприношением тебе уже не оправдаться!
 Вооружённые солдаты робко смотрели на бесстрашных ниндзя, с суеверным ужасом воспринимая их неуязвимость.
 – Ну, кто хочет ещё попробовать? Кто следующий? – кричал Донателло, крепко сжимая в руках свои мечи. – Может ты? – Он махнул в сторону одного из солдат. Тот несмело опустил глаза.
 – Кто хочет получить? Кто? Ты? Ты? Давай, посмотрим!
 Черепашки медленно продвигались вперёд. Люди в ужасе отступали, образуя все большее пространство вокруг них. Опускались к земле мечи и копья, опускались луки и бердыши. Казалось, что над черепашками витает ореол божественности. На них смотрели как на пришельцев с неба, как на бесстрашных духов, сумевших вырваться из лап зловещих мертвецов, вселивших ужас в души людей.
 Черепашки разошлись. Ужасные события последних суток вывели их из себя. Бешенство продолжало накатывать волнами, не стихая. Они еле сдерживались, чтобы самим не ринуться в бой.
 В этот момент Микеланджело вспомнил про Джона.
 – Джон!…
 Тот стоял в стороне на прежнем месте, топчась по своим кандалам и колодкам, и внимательно разглядывал ниндзя. За всё это время он не двинулся с места. В его взгляде сквозило недоумение и недоверие. И Микеланджело понял, что если они сорвутся и начнут мстить, то тут же превратятся в нервных типов, которые достойны лишь презрения. И дело не в том, что они прочтут это в глазах Джона, а в том, что так они будут ощущать себя в этом мире. В мире, куда их забросила злая судьба, и где им придётся теперь жить.
 – Эй! Отпустите их! – заорал Микеланджело. – Дайте им лошадей!
 Его слова были восприняты как приказ. Пленников освободили и к ним подвели коней. Те в недоумении растирали затёкшие руки и поспешно садились в сёдла. Толпа молча наблюдала за всем происходящим.
 – Выпустите их из города! – крикнул Донателло.
 Король Ричард вздрагивал от бешенства. Рядом с ним стоял Гиндальф и молча держал его за руку, спокойно наблюдая за всем происходящим.
 Джон, как будто желая подразнить публику, сделал круг на площади.
 – Стой! – он на мгновение приостановил коня возле черепашек. – Спасибо, ребята. Я не забуду. Нужна будет помощь – зовите! – и пришпорил коня.
 Когда стих топот копыт, на площади снова установилась напряжённая тишина. Победа была окончательной. Черепашки взяли верх. Даже Ричард смирил свою гордыню. Только вот ведьмы нигде не было видно. Скорее всего в эти минуты она выла от злобы в каком-нибудь тёмном местечке.
 Никто не двигался с места. Все были в полной растерянности. И тогда вперёд вышел Гиндальф и произнёс:
 – Бесстрашные пришельцы! Будьте гостями в нашем городе. Высказывайте, пожалуйста, ваши желания. Мы с радостью исполним их.
 – Не знаю, как остальные, а я хочу есть и спать, – устало сказал Леонардо.
 Люди, тихо перешёптываясь, стали медленно расходиться по домам.
 Черепашек поселили в лучший дом и в лучшие покои. Там было просто великолепно. Потолок в огромной комнате был расписан под небо с млечным путём: созвездия, знаки зодиака, солнце, луна, планеты… Пол был выложен мозаикой, изображавшей карту мира, естественно, в представлении средневековых учёных. Ведь даже Америка не была открыта ещё в то время. Зато тут были разбросаны по карте диковинные звери и чудовища. Черепашкам постоянно приходилось топтаться по их мордам и хвостам. Шикарные гобелены закрывали стены. На них были изображены сцены из Ветхого Завета.
 Черепашек покинули в полном покое. К ним никто не приходил, ни про что не расспрашивал, не докучал. И это было им на руку: надо же было хоть немножко прийти в себя. Каждое их желание выполняла целая толпа слуг, а кормили их просто по-королевски. Они объедались фантастическими блюдами: жаркое из ягнёнка, каплуны в горшке, копчёные угри. А какая ветчина, а сыр! Превосходное вино, настоянное на орехах со специями: корицей и имбирём. Им подавали эль. Они пили его, опрокидывая кубок за кубком. Черепашки отъедались и отлёживались. Они брали реванш за все лишения.
 Но самым дивным была сама процедура еды. Перед каждым новым блюдом слуга трубил в трубу. Руки мыли в серебряном тазу, украшенном росписью тонкой ювелирной работы. Тазы были наполнены водой с лепестками роз и благовонными травами. Каждым новым блюдом слуги прикасались к окованному золотом рогу единорога, который располагался на столе на подставке из драгоценных металлов. Этим они показывали, что блюдо не отравлено, потому что иначе, якобы, рог стал бы кровоточить.
 Наевшись и отоспавшись, черепашки ходили гулять по городским улицам. Их поразило обилие свиней, гусей и прочей домашней живности, которую держали городские жители. Днём часть скота паслась под присмотром пастухов под городскими стенами. У них даже существовали, так называемые «гусиные ворота». Ежедневно ими пользовались не гости города и не горожане, а лишь гоготавшие гуси, выгоняемые через них поутру и тем же путём возвращавшиеся под вечер. Но многочисленные свиньи были далеко не такими покладистыми, как гуси. Раскормленные и ожиревшие, строптивые и независимые они противились дальним путешествиям и, будучи патриотами своей улицы, упорно отказывались её покидать. Барахтаясь в грязи и разрыхляя почву, они приводили улицу в невообразимое состояние.
 Нумерации домов, к которой так привыкли черепашки, не было. Обычно дом украшался эмблемой своего хозяина. Сапожник возвещал о своём ремесле выкрашенным в яркий цвет сапогом внушительных размеров. Пекарь украшал своё жилище огромным позолоченным кренделем. А если невозможно было подыскать надлежащую эмблему ремесла, то к дому просто прибивали деревянный щит того или иного цвета.
 Дома были деревянными. Их обмазывали снаружи глиной и крыли тёсом или соломой, реже – дорогой черепицей. Только отдельные здания, принадлежавшие патрициям, дворянам или богатым купцам, были каменные. Везде черепашек встречали поклонами и с большим почтением.
 Время от времени они заходили в одну или другую закопчённую корчму, где ремесленники попивали пиво, но при их появлении все разговоры и шум утихали. Это было неприятно черепашкам, и поэтому они все больше предпочитали проводить время в своих покоях. Правда, иногда они выбирались в особые заведения, где собирались только патриции, и куда не было доступа черни.
 Все они носили пышные и цветистые названия. Здесь неторопливо потягивали местное вино из резных кубков, сплетничали и злословили по адресу рядовых горожан. Здесь же устраивались пиры и танцы, музыка услаждала слух щёголей и нарядных девиц, веселившихся и плясавших до поздней ночи при свете смоляных плошек и восковых свечей. Приехавшие в город дворяне вели себя особенно дерзко. Они задевали богатых купчиков, имевших простое происхождение, но изо всех сил пытающихся пробиться в ряды городской знати, Тут звучали рассказы о заморских диковинках, молва о сокровищах Востока кружила головы богатеям, которые любили время от времени изрекать:
 – Тот, кто довольствуется только необходимым – существует, а для того, чтобы жить и познавать прелести жизни нужен избыток, нужна роскошь.
 И хотя тут на черепашек не обращали особого внимания, эта компания им тоже не нравилась. В конце концов, они практически заперлись в своих покоях и никуда не выходили.
 В один из таких дней порог их дома переступил Гиндальф.
 – Ну, что скажешь, старик? – неприветливо встретил его Донателло. – Говорят, ты – маг и можешь все? Так вот, все это очень интересно, но нам уже чертовски надоело. Мы хотим убраться отсюда в своё время. Может, ты знаешь, как это сделать?
 – Только сатанинская книга, которая имеет название «Призыв мёртвых», обладает этой властью. Она нужна и самим нам, – сказал Гиндальф. – Там есть страница, на которой сказано, как отправить вас домой. Только вы, пришельцы из будущего, можете добыть эту книгу.
 – Хватит, – оборвал его Леонардо. – Я больше и слышать не хочу об этой книге. Не нужна она нам. Отошли нас назад в наше время. Это единственное наше желание.
 – Сожалею, но это невозможно. – Гиндальф был совершенно спокоен. – Вы присланы небесными силами, чтобы помочь нам. И, лишь выполнив эту миссию, вы сумеете вернуться назад. Такова воля Всевышнего.

 ГЛАВА 6. РАССКАЗ ГИНДАЛЬФА

 – Иначе мой народ погибнет от сил Зла, но и вы конечно… Вместе с нами, – добавил Гиндальф после короткой паузы.
 – Я что-то не совсем понимаю, – скептическая ухмылка скривила губы Донателло, – если мы те самые избранники, которые призваны спасти род людской и вас заодно, то как ты позволил, чтобы нас сбросили в колодец.
 – Мне понятно ваше негодование, – старик опустил глаза. – Я хотел проверить, являетесь ли вы теми самыми посланцами, о которых говорили наши предсказатели.
 – Ничего себе проверочка! – возмутился Леонардо. – Но ведь нас могли разорвать на части эти мёртвые твари.
 – Но ведь не разорвали.
 – А решётки? Ведь это ты же их включил?
 – Но я же и отдал вам ваше оружие.
 – И что же показала проверка? – поинтересовался Микеланджело.
 – Ваша сила, ловкость и страсть спасут нас. Никто другой не смог бы выбраться живым из этого колодца. Это и доказало, что вы наши избранники.
 – Но это ещё как сказать? – вмешался Рафаэль. – Вы что, хотите заполучить наши трупы, а потом сотворить из них святые мощи и петь псалмы в своём соборе? О да, в таком случае Всевышний не оставит вас!
 – Не богохульствуй! Подумайте хорошенько. Ведь если вы откажетесь – вам никогда не увидеть собственный век. Лишь только если вы исполните нашу просьбу, мы сможем отправить вас назад.
 Старик пристально посмотрел в глаза черепашкам.
 Да, конечно, он знал, чем взять. Бесстрашные герои давно поняли, что им всё-таки придётся отправиться в дальний и опасный путь. Но не могли же они после того, как им отвели роль жертвенных животных в идиотском спектакле, дать скорое согласие.
 Микеланджело решил немного потянуть время.
 – Ладно, старик, расскажи в чём заключается ваша просьба, что это за книга и зачем она вам нужна. Мы немного слышали про неё, но нам хотелось бы узнать все подробнее.
 – Хорошо, я расскажу вам эту печальную историю: от начала и до конца. Книга эта – чудовищное творение рук человеческих. Листы её и переплёт сделаны из людской кожи, обработанной особым способом.
 – Вот оно что! – вздрогнул Леонардо. – А я всё никак не мог понять, что она мне напоминает, когда прикоснулся к ней.
 – Но это ещё не все, – продолжал Гиндальф. – Страницы покрашены человеческой кровью, а буквы процарапаны тонкой костяной иглой.
 Внезапно безумный вой и грохот заглушили его слова.
 Буквально из пустоты, из ниоткуда возникла ведьма, а точнее её фантом. Он колыхался и плавал над полом. Старуха в безумии рвала на себе волосы, орала, оскалив свою гнусную пасть:
 – Вы умрёте, вы все умрёте! Вам никогда не достанется наша книга. Она нужна нам! Она наша! Мы сильнее всех вас! Мы – победим!
 Черепашки вскочили на ноги, но Гиндальф спокойно и уверенно остановил их. Он повернулся лицом к привидению и трижды перекрестил его.
 Где-то под потолком раздался страшный удар грома. Старуха взвыла и видение исчезло.
 – Теперь вы понимаете, что все то, о чём я вам говорю, достаточно серьёзно, – Гиндальф опять повернулся к черепашкам.
 – У нас нет причин тебе не доверять, – ответил Микеланджело.
 – Если «Призыв мёртвых» останется в руках тёмных сил, – продолжал Гиндальф, – всё человечество погибнет. В мире победит великое Зло, Во имя живого, мы просим вас отправиться на поиски этой книги!
 – Но где же её искать? – спросил Раф.
 – Там же, где вы её и видели. В старом покинутом замке в горах.
 – Ого! – удивился Леонардо. – Перенеслись на шестьсот лет назад, а эта развалила и тут старая и покинутая. Интересно, кто же тогда её построил?
 – Замок этот некогда принадлежал магистру могущественного и воинствующего Ордена Симплиеров, – продолжил свой рассказ старик. – Именно они, монахи – рыцари этого Ордена, обнаружили проклятую книгу в развалинах языческого храма в Малой Азии, куда ходили воевать за Гроб Господний. Книга попала в замок вместе с остальными трофеями, когда рыцари вернулись домой после войны. С этого дня и началось её разрушительное действие в нашей стране. Книга буквально источала из себя зло. Червь зла медленно подтачивал души монахов-Симплиеров. Через несколько лет после возвращения они забыли Христа Спасителя, впали в ересь, стали поклоняться этой книге. Вооружённые монахи превратились в настоящих разбойников. Стали нападать на замки наших сеньоров, грабили и уничтожали их. Они перекрыли дорогу через перевал, и ни один купеческий караван не мог достичь своей цели. Недовольство людей бесчинствами монахов росло с каждым днём.
 И вот, наконец, старый король Генрих, отец нашего теперешнего повелителя Ричарда, решил расправиться с бесчинствующими вероотступниками.
 Он собрал своё войско, взял приступом замок, разогнал бандитов и казнил их главарей. С тех пор замок остался стоять пустым и покинутым, каменной глыбой в горах. Недобрая слава ходила про него.
 Местные крестьяне говорили, что в замке собираются на свои шабаши ведьмы и прочая нечисть. Люди стали далеко обходить ту долину, проложив новую дорогу через горы. А старая – заросла быльём и репейником.
 Никто бы не вспомнил про это зловещее пристанище ведьм.
 Но вот однажды через крепостные ворота в наш город пришёл человек. Он дивно выглядел. На нём были диковинные одеяния. Лицо его было всё покрыто морщинами вокруг крючковатого орлиного носа, глаза – острые и пронзительные. Он прошёл прямо к королевскому замку и попросил доложить Ричарду. А в то время наш молодой повелитель только вступил на престол после смерти своего храброго отца.
 Человек представился известным и славным алхимиком, знающим секрет изготовления золота. Назвался он чудным и непонятным арабским именем.
 Наш Ричард – бесстрашный воин, но он алчный и стремится к абсолютной власти. Идея заполучить много золота ему понравилась.
 Он приказал привести чужестранца. Тот пообещал, что может изготовить золота столько, сколько пожелает наш повелитель, но для этого ему нужна лаборатория и множество различных веществ.
 Наш король тут же приказал отвести ему покой и выполнять каждое его желание.
 Конные гонцы метались во все углы королевства доставая и собирая все то, о чём просил их алхимик. Тому требовалось много странных вещей: зубы дракона и сушёные змеиные головы, человеческие ногти и волосы мертвецов… Все предоставлялось ему в нужном количестве.
 Затем чужестранец на долгие месяцы заперся в лаборатории, проводя свои опыты. По его эскизам наши стекольщики приготовили стеклянную посуду, трубки, банки и колбы.
 Из-под дверей его покоя то и дело выходил едкий дым либо странный пар, имеющий необъяснимый запах.
 В один из дней он объявил, что готов представить королю результаты работы. Ричард вместе со свитой пришёл к нему в лабораторию. Алхимик подвёл молодого повелителя к большому окованному сундуку и сказал, что тот весь наполнен золотом, искусственно полученным.
 Глаза короля загорелись жадным огнём, он быстро поднял крышку сундука. По комнате тут же распространилась невообразимая вонь. Сундук доверху был наполнен коровьими лепёшками.
 Король рассвирепел и приказал тут же кинуть наглого обманщика в подземелье. Алхимика пытали огнём и калёным железом чтобы узнать причины такого наглого поступка, но тот мужественно переносил все мучения. Молчал и только зловеще ухмылялся.
 Тогда Ричард приказал его казнить. Был назначен день казни. С вечера на площади воздвигли эшафот, покрыли его чёрным бархатом, поставили колоду и воткнули в неё топор. Рядом установили высокое копье с серебряным наконечником, на которое после казни должны были водрузить голову пришельца.
 Наступило утро казни. Народ собрался на площади. Стража пошла за наглецом, спустилась в подземелье. Когда открыли дверь темницы, то с ужасом обнаружили, что узник исчез. Его просто след простыл. Как потом обнаружилось, исчезло и все оборудование его лаборатории.
 Потом крестьяне сказали, что видели той ночью, как в сторону рыцарского замка двигалась чёрная повозка, рядом с которой шёл незнакомый человек.
 С тех пор пастухи, которые искали тёмными вечерами в горах затерявшихся овец, видели свет в окне комнаты в самом верхнем ярусе башни замка.
 Никто не знал, что там делает алхимик, но как потом оказалось – колдун задумал страшную месть. Долгие месяцы не гас зловещий свет в его окне. И вот однажды он вышел за ворота замка со стеклянной колбой в руках и двинулся по направлению к городу.
 О нём сразу же донесли королю и вооружённая стража выехала навстречу. Столкнулись они с ним на полпути к городу и уже готовы были схватить колдуна. Но в этот момент он выплеснул из своей колбы что-то в сторону вооружённых воинов.
 Внезапно вспыхнул ослепительный свет, вздрогнула земля и перед обезумевшими от страха людьми, вырос зловещий великан чудовищных размеров. Даже самые высокие башни нашей крепости вряд ли достигли бы ему пояса. Грудь и спина его были закрыты блестящим голубоватым стальным панцирем. Голову защищал островерхий шлем. Великан закричал так, что кони всадников присели, листья облетели с деревьев, камни сорвались с вершин гор. Колдун же захохотал.
 Всадники развернулись и стремглав помчались в сторону города. Но один из них, обернувшись через плечо, увидел странную вещь: чудовищный великан обернулся и схватил в свои огромные руки смеющегося колдуна. Тот испуганно завопил, стал отбиваться руками и ногами. Великан же, издав невообразимый рёв, в одно мгновение сожрал его. Так преступник поплатился за свой чудовищный поступок.
 Но мы, мы все оказались перед лицом великой беды. После этого дикое чудовище попыталось разрушить наш город. Нам удалось его остановить, но каких жертв это стоило!
 Каждым ударом огромных ног он давил, убивал десятки, сотни людей. И, казалось, был совершенно неуязвим. В него летели сотни стрел и копий, его обливали раскалённой смолой. Чудище выло и извивалось от боли, круша стены и дома.
 Город спасли наши меткие и отважные стрелки. Большими стрелами из крепостных арбалетов они стреляли в лицо великана. И хотя тот заслонялся руками, всё ж таки удалось его ослепить.
 Разразившись громогласным рёвом, он отступил, и, затаптывая сады и посевы, удалился и исчез далеко в горах, в непроходимых, бездонных ущельях.
 Долгие месяцы он не давал о себе знать. Но при этом в нашей стране стали происходить страшные и непонятные события. У нас стали оживать мертвецы. Они люто бесчинствовали, убивая воинов и мирных граждан, не жалея ни женщин, ни детей.
 Тогда-то мы и вынуждены были прибегнуть к этим чудовищным жертвоприношениям, которые на короткое время давали передышки от бесчинств и убийств. Мы вынуждены были добывать всё новые и новые жертвы. Наша страна погрязла в войнах. Реки крови потекли по нашей земле.
 Но тут прорицатели сообщили, что самое страшное событие нас ждёт впереди.
 Ужасный великан не умер в горах от ран, как надеялись все мы. Он, вознося ежедневные, ежечасные молитвы-заклинания к тёмным силам, сам превратился в зловещего духа мертвецов. А теперь он готовится к страшной войне. Он оживляет всех усопших, собирает их в свою бесчисленную армию, которая готовится захватить нашу страну и превратить все живое в гниль и тлен, превратить нашу родину в зловещее королевство мертвецов.
 В комнате стояла напряжённая тишина.
 – Если мы проиграем и погибнем в лютой схватке, то исчезнете и вы! – важно продолжал Гиндальф. – Потому что будущее никогда не настанет.
 В нашей Священной Книге имеются записи, что спасти нас всех могут только отважные пришельцы. Мы все убеждены, что вы и есть те самые избранные. Задача, которая стоит перед вами, невероятно тяжёлая. А поэтому я не тороплю вас с ответом.
 Согласны ли вы выполнить волю провидения? Сейчас я уйду, оставив вам вот это зелье, – Гиндальф достал из-под плаща тяжёлый стеклянный сосуд необычной формы. – Не бойтесь – это не отрава. Я очень вас прошу исполнить небольшую мою просьбу. А за ответом приду завтра.
 Гиндальф с достоинством поклонился и вышел из комнаты.

 ГЛАВА 7. ГЕРОИЧЕСКОЕ РЕШЕНИЕ

 Донателло подошёл к столу, открыл сосуд, оставленный Гиндальфом, понюхал горлышко и спросил у друзей:
 – Неужели вы будете пить эту дрянь?
 – У нас нет причин ему не доверять, – ответил за всех Микеланджело.
 Леонардо взял из рук Донателло сосуд и тоже принюхался.
 – А что, пахнет нормально!
 Он приложился ртом к бутылке и попробовал жидкость на язык.
 – Да и вкус нормальный!
 – Я тоже думаю, что мы должны выполнить его просьбу, – сказал Раф.
 – Вы как хотите, а я пить не буду, – скривился Донателло.
 – Тебя никто не заставляет.
 Микеланджело взял бутылку и разлил жидкость в четыре бокала. Все, кроме Донателло, выпили свою порцию.
 Неодолимая сонливость охватила их. Они с трудом добрались до своих постелей и упали на них.
 – Эй, ребята! – позвал друзей Донателло. – Ну как?
 Ему никто не ответил. Какое-то время он молча наблюдал за происходящим, потом махнул рукой и тоже выпил зелье.
 Он почувствовал, что в голове у него закружилось, завертелось. И он стал проваливаться в мир видений…
 Донателло бродил по улицам города. Его родного города, из которого он совсем недавно, вместе с друзьями поехал на злосчастный уик-энд.
 Он шёл по тротуарам, переходил улицы, заглядывал в кафе, кинозалы. Вокруг было спокойно и тихо, но какая-то тоска мешала ему. Он чувствовал, что ему чего-то не достаёт, но никак не мог понять – чего.
 Он проходил мимо здания муниципалитета, пересекал рыночную площадь; потом обошёл вокруг стеклянного небоскрёба шестого телевизионного канала, открыл люк, спустился под землю, зашёл к себе домой, послонялся по пустой комнате, постоял напротив выключенного телевизора, вышел. Опять поднялся наверх, прошёлся по набережной.
 Над рекой стелился туман. От неё тянуло сыростью и прохладой.
 – Стоп! – Донателло понял, чего ему так не доставало.
 Вокруг почти не было людей. Город был пуст. Лишь изредка мелькали прохожие, но они были похожи на тени, на бесплотные существа. Безликой серой массой появлялись они из тумана и исчезали так же незаметно.
 И ещё. Тишина! Вот ещё одна странность этих снов.
 Донателло с трудом вырывался из бесконечного тоскливого сна. Все ещё бродя по своему родному городу, он начал слышать какие-то голоса.
 Вот к нему прорвался голос Гиндальфа, вот ещё один знакомый голос.
 Некоторое время эта раздвоенность томила его. Душа клонилась в сон, в прошлую жизнь, действительность вызывала его настоящее.
 Осязаемый мир потихоньку возвращался. Донателло открыл глаза и сразу же столкнулся с взглядом Гиндальфа. Тот облегчённо вздохнул:
 – Наконец-то! Мы уже решили, что опять вмешались сатанинские силы, и вы никогда не придёте в себя. Может, так оно и было, но видно, вы – крепкие ребята. Молодцы! Выдержали!
 – Мы давно спим? – спросил Микеланджело.
 – Дорогие, вы уже три дня лежите без сознания. Ещё немного, и вы бы больше никогда не вернулись в мир живых.
 – Видения, – пробормотал Рафаэль.
 – Ты тоже видел сны? – спросил его Леонардо.
 – Я ходил по нашему городу, он был абсолютно пуст. И тишина. Мёртвая, глухая тишина, – рассказал Донателло.
 – Правда! – отозвался Микеланджело, – но я там был один. Самое страшное, что вас не было рядом со мной.
 – И я был один.
 – И я.
 – И я.
 – Что всё это значит? Мы все видели один и тот же сон.
 – Вы видели будущее, мёртвое будущее. Гиндальф пристально смотрел на черепашек.
 – Оно ожидает человечество, если мы сейчас проиграем силам зла.
 – Ты хочешь сказать, что можно заглянуть в будущее? – недоверчиво спросил Рафаэль.
 – Да, я вижу будущее также, как и вас. Вы, пришельцы из грядущих поколений, уверены, что мы, люди из прошлого, тупые и глупые создания. Но, смею заверить вас, это не так. Мы имеем богатый опыт и знания, которые утратят грядущие поколения.
 – А ты можешь заглянуть ещё дальше? В те времена, которые настанут после нас, – спросил Донателло.
 – Могу.
 – И что же ты там видишь?
 – Многое. Например, когда над землёй наступит покой, гармония, закончатся войны. Но эта счастливая эпоха землян наступит не скоро. Очень не скоро.
 – А эти разговоры о конце света? Сказки? – спросил Леонардо.
 – Нет, это не сказки. Но вы можете не волноваться. Конец света наступит тысячи лет спустя.
 – А чем закончится наш двадцатый век? Войнами, голодом, кровью?…
 – Это зависит от вас самих. Никто не может ничего изменить в вашем времени.
 – А мы? Как мы можем изменить что-либо в вашем времени, имеем ли мы на это право?
 – Вы посланы провидением. О вас написано в священных книгах. Правда, способ вашего перемещения во времени должен был быть несколько иной, но вмешались силы зла. И поскольку отменить волю провидения никому не дано, они и перебросили вас своим способом, решив любой ценой нарушить ход истории. Вот почему я не узнал вас сразу. Сожалею, что вынужден был подвергнуть вас такому страшному испытанию.
 – Я знаю, что ты сейчас ожидаешь нашего ответа, – сказал Микеланджело. – Я думаю, что друзья согласятся со мной, если отвечу, что мы согласны.
 – Да, мы согласны сделать все, от нас зависящее, чтобы предотвратить гибель человечества!
 – Спасибо. Я рад слышать эти слова!
 Гиндальф с благодарностью посмотрел на друзей.
 – Но, признаюсь, иного ответа я от вас, бесстрашных героев, и не ожидал.
 – Куда же нам предстоит держать путь? В какую сторону? – спросил Донателло.
 – Ваш путь лежит в тот самый покинутый замок в горах.
 – Это место мы хорошо знаем! – воскликнул Лео. – И где книга лежит – тоже. Мы принесём её. Не волнуйся!
 – Погодите. Это не все, – прервал его Гиндальф.
 – Что ещё?! – воскликнул Донателло.
 – Вы должны найти лабораторию злосчастного колдуна.
 – А, это там – на чердаке, – отозвался Рафаэль.
 – Но самая тяжёлая задача – это обнаружить в ней тот сосуд, в который колдун опускал изначальные вещества, и из которых потом родился ужасный монстр. Только имея в руках эти две вещи, книгу «Призыв мёртвых» и сосуд, я смогу, прочитав заклинание, вернуть зловещий Дух мертвецов в тот мир, откуда он пришёл к нам, спрятать его назад в стеклянную колбу. После этого сосуд следует закопать глубоко в земле. Похоронить монстра, не дать ему возможности бередить души и тела усопших.
 – Когда нам надо выступать? – поинтересовался Микеланджело.
 – Не сегодня, – молвил Гиндальф. – Нужно дождаться полнолуния. Осталось ещё три дня…
 Для черепашек потянулись томительные часы ожидания.
 Но вот настал последний вечер. Они решили провести его одни. Тихо сидели в доме, развалясь на мягких подушках. Даже разговаривать друг с другом не было охоты. Каждый думал о том, что если они останутся живы, то когда-нибудь снова окажутся у себя дома, и все это превратится в сон, сказку, приснившуюся однажды.
 За окнами лаяли собаки. Огромная луна заглядывала в комнату. Горела лишь одна свеча и мягкие тени скользили вдоль стен.
 На улице пьяная компания распевала песни.
 – Трубадуры, – усмехнулся Леонардо. Неожиданно дверь скрипнула. В комнату вошла девушка.
 – Эйприл! – воскликнул Леонардо.
 – Меня зовут Мария, – промолвила она. Она молча подошла к черепашкам, держа в руках какой-то свёрток.
 – Зачем ты пришла сюда? – Донателло недовольно посмотрел на девушку. – Ведь совсем недавно ты так жаждала нашей смерти!
 Мария стояла, опустив глаза.
 – Наш мудрейший сказал, что вы те… о ком сказано в пророчествах. Там говорится, что пришельцы отправятся в поход за Книгой, чтобы спасти наш народ. Они возглавят нашу борьбу против Зла.
 – Да, да, мы пойдём за этой Книгой! – оборвал её Донателло. – Но только для того, чтобы вернуться к себе домой.
 – Вы отправляетесь завтра утром, – голос девушки звучал так тихо, что с трудом можно было разобрать слова.
 – А тебе-то что до этого? – огрызнулся Донателло.
 – Так. Я только хотела сказать, что возлагаю на вас все мои надежды. Я буду молиться за вас. И ещё, – девушка развернула свёрток. – Прошу вас, возьмите вот это, – и она протянула каждому из героев цепочку с небольшим медальоном.
 На блестящем гербовом щите было изображено восходящее солнце, которое подминало под себя обессилевший, перевёрнутый рогами вниз месяц.
 – Это – талисманы – продолжала девушка. – Я очень хочу надеяться, что они помогут вам в борьбе со Злом. Прошу вас, примите их от меня.
 Она надела на шею каждому из черепашек по талисману. Скромно поклонилась и вышла.
 Друзья растерянно молчали.
 – И всё-таки она здорово похожа на Эйприл, – пробормотал Леонардо.
 После короткой летней ночи наступил рассвет. Лучи солнца скользнули по географической карте, изображённой на полу в комнате.
 Черепашки заткнули за свои ремни с блестящими именными пряжками боевые мечи и повязали на глаза, локти и колени разноцветные повязки.
 – Вперёд!
 Провожатые уже ждали возле дома. Лошади нетерпеливо перебирали копытами. Черепашки с лёгкостью вскочили в сёдла.
 – Вперёд!…
 И небольшой отряд всадников полетел, позабыв обо всём на свете. Они проскакали безлюдными утренними улицами, выскочили за крепостные ворота и помчались мощёной дорогой. Лошади быстро рванули вперёд. Пейзажи менялись один за другим: то мрачный еловый лес подступал к дороге, то бескрайние широкие поля простирались вокруг.
 Через несколько часов безостановочной скачки показались горы. Внезапно лошади встали на дыбы.
 – В чём дело? – закричал Микеланджело, разгорячённый скачкой.
 – Дальше лошади не пойдут, – ответил Гиндальф. – Здесь начинается ваша тропа. Надеюсь, что вы не заблудитесь.
 – О да, эта дорога мне хорошо знакома! – воскликнул Леонардо. – Мы совсем недавно ехали здесь на «бьюике». Тут не хватает только асфальта, дорожных знаков и указателей.
 – Ну что ж! – воскликнул Микеланджело. – Идти пешком нам как-то привычней, чем ехать в седле, – и он соскочил на землю.
 Черепашки последовали его примеру.
 – До встречи! – махнул рукой Микеланджело.
 – Мы будем молиться за вас, – ответил Гиндальф и перекрестил героев-ниндзя, благословляя на дальнюю дорогу.
 Когда черепашки отошли достаточно далеко, Гиндальф крикнул им вослед:
 – Не забудьте, вы должны принести Книгу и стеклянный сосуд!

 ГЛАВА 8. НЕЛЁГКИЙ ПУТЬ

 – Запомнили, все запомнили, – негромко пробормотал Донателло. – Но после того, как мы найдём эту чёртову книгу и чёртову колбу, вы отправите нас назад и мы больше никогда не встретимся. А ты, – он повернулся в сторону Леонардо, – ты у меня получишь!
 – Ребята, не заводитесь прежде времени, – оборвал его Микеланджело.
 – Да я и не завожусь, – ответил Донателло, – пока…
 – А почему кони отказались идти дальше? – озабоченно проговорил Рафаэль. – Мы же идём, и ничего.
 – Просто они на расстоянии почувствовали Зло и испугались. Им же не докажешь, что это нужно, – ответил Леонардо.
 Черепашки шли по заросшей травой мощёной дороге. Было видно, что по ней уже давно никто не ходил и не ездил. Начался едва заметный, но долгий, утомительный подъем. С востока подступали крутые, безлесые холмы. Правый, самый высокий и каменистый, вздымался поодаль от прочих: круча с плоской вершиной. Древняя дорога тянулась у подножия горы.
 С каждым шагом они всё больше и больше узнавали пейзаж.
 – Подумать только, за шестьсот лет почти ничего не изменилось! – удивился Донателло.
 – Да. Дикие, безлюдные места, – согласился Микеланджело. В глубоком ущелье шумела горная река. В мутном небе над ними нависали мрачные безлесые взгорья. Горы надвинулись угрюмо и тяжело, то вздымаясь на тысячу с лишним футов, то сходя на нет и ложбинами пропуская путников на восток. Всюду виднелись поросшие травой, лишайником и мхом мощные скалы.
 Горы обступали их все теснее. Путники миновали длинную долину, почти ущелье, – тёмное и сухое. Над каменными взлобьями нависали деревья, обнажая узловатые, цепкие корни. Выше по склонам темнел сосняк.
 Черепашки вконец выбились из сил. Шаг за шагом пробирались они по нехоженой низине, загромождённой рухнувшими деревьями и обломками скал. Они шли и шли почти без отдыха целый день. Ранний, холодный вечер окутал их сыростью. Под ногами, правда, стало немного чище. Позади сгущался туман.
 Стонали и всхлипывали незримые птицы, провожая красный диск солнца. На закате черепашки подошли к завалу. Для того чтобы его обойти пришлось бы лезть на скалы. В воздухе была мёртвая тишь. Глухая, непроглядная тьма опускалась над горами. Тогда они, наконец, остановились и устроились на ночлег в небольшой пещерке, скорее – выемке скалы.
 Холодная выдалась ночёвка на высоком уступе, хотя они и развели небольшой костёр под скрюченными корнями громадной сосны. Черепашки ёжились и прижимались друг к другу. Свистел ледяной ветер, слышны были стоны и вздохи деревьев. Друзья настолько выбились из сил, что их одолел полусон. Мерещилось, будто над ними машут чёрные крылья, а на крыльях мертвецы, отыскивающие, где это они укрылись.
 Наконец забрезжило ясное, прозрачное утро. Воздух посвежел и промытые дождём бледные небеса источали неяркий свет. Черепашки наспех позавтракали и сразу тронулись в путь.
 Они все утро карабкались вверх по осыпи. Нашли ущелье, которое вывело их в долину, пролегавшую в подходящем направлении. Но внезапно путь им преградил зубчатый, точно пила, хребет. Друзья попытались одолеть его с ходу, но не тут-то было. Тогда они пошли вдоль хребта, пытаясь найти лощину и чуть не заблудились. Они настолько запутались, что уже не знали, куда идти: направо, налево, вперёд или назад. Но вдруг Рафаэль, который шёл впереди остальных, обернулся и крикнул:
 – Эй! Здесь тропа!
 Черепашки обрадовались. Это действительно была тропа. Она вилась, выползала из нижних перелесков и терялась на пути к вершине. Местами она совсем заросла, кое-где её загромоздили валуны и упавшие стволы, но было видно, что когда-то по ней очень часто ходили. Вокруг старые деревья были срублены или сломаны, и огромные скалы расколоты или отодвинуты в сторону.
 Они пошли по тропе, но шли очень осторожно, особенно когда забрели в тенистый лес, а тропа стала шире и отчётливее. Вынырнув из густого ельника, они устремились вниз по склону. Тропа исчезла за могучей скалой. Черепашки все шли и увидели, что дорога ведёт на тяжёлое взлобье, обросшее деревьями. Преодолев его, они спустились по крутому склону и снова оказались на краю ущелья, по дну которого текла река.
 Вечерело. Тени удлинялись. Сколько хватало глаз, дорога была по-прежнему пуста. Они сошли с насыпи, свернули направо и продолжили путь. Сбоку надвигался длинный отрог, скрывая закатное солнце, и навстречу им с гор повеяло стужей.
 Черепашки уже стали высматривать по сторонам место для ночёвки, но не успели они пройти и нескольких сот метров, как невесть откуда взявшийся дым начал пощипывать им глаза. Вскоре почти ничего не стало видно. Ив этой глухой молочной пелене сзади раздался какой-то стук.
 – Как будто молотком по железу! – воскликнул Леонардо.
 Неожиданно для всех дым стал исчезать и по обе стороны дороги со свистом закрутился грозный вихрь.
 – Э, кажется, это наш старый знакомый! – Донателло оглядывался по сторонам.
 Черепашки припустили вперёд, стараясь не думать о том, что их окружало. Деревья стояли мёртвые, сучья их, покрытые белой коркой, хрустели и трещали, когда друзья пробегали мимо.
 И тут сзади донёсся отчётливый, звонкий перестук копыт. Черепашки резко оглянулись, но – о, ужас! – сзади никого не было. Копыта стучали всё ближе и ближе, их стук надвигался, и скоро черепашки почувствовали, как на них наваливается какая-то тяжесть. Они снова оглянулись – опять никого.
 – Спокойно, спокойно, ребята, – приговаривал себе под нос Микеланджело.
 Они бежали вперёд, уже ничего не ощущая, ничего, кроме надвигающейся опасности. Зло – вот что преследовало их! Вперёд! Вперёд!… Но что-то невидимое и непонятное догнало их, сильно толкнуло в спину. Черепашки полетели кубарем. Однако, не оглядываясь, вскочили и снова бросились бежать. Небо затянуло тёмным покрывалом, они спотыкались, падали и получали удары по бокам из пустого пространства. Кто-то невидимый избивал их, а черепашки даже не знали, как ему ответить.
 Мост! Он вырос перед друзьями внезапно, и они сразу же узнали это место. Да, это был действительно тот самый деревянный мост, через который с большим трудом перебрался их «бьюик». Но сейчас он выглядел добротно и был явно в хорошем состоянии.
 – Ну, теперь уже недалеко! – воскликнул Леонардо, и черепашки ступили на деревянный настил. Он казался одной из тех вещей, которые существуют вечно: нельзя было представить себе, что он когда-то обрушится.
 Пинки и толчки сзади и сбоку сразу же прекратились. Их оставили в покое. Осторожно оглядываясь по сторонам, друзья неуверенно шагали над бездонной пропастью. Вокруг стало тихо, туман рассеялся и в красных лучах заходящего солнца на горизонте на самой вершине горы перед ними вырос силуэт знакомого замка.
 – Да уж, мы почти у цели, – мрачно объявил Донателло.
 Но по мере того, как черепашки приближались к середине моста, тот под их ногами начинал всё сильнее дрожать. Скрипели сухие доски, визжали кованые гвозди. Мост затрясся в бешеной пляске. Он шатался и прогибался, как будто пытался сбросить с себя бесстрашных героев в бездонную пропасть, по дну которой, шумя и бурля среди камней, текла быстрая река.
 – Держитесь! – крикнул Микеланджело.
 Они ухватились за перила моста, но те постоянно вырывались из рук. Тогда черепашки упали на доски, и ползком стали подбираться к спасительному краю ущелья. По мосту прошли жуткие волны, он весь колотился, стонал. Но друзья, всё же, обливаясь потом, вконец измученные, выползли на спасительный край. Совершенно обессилевшие они долго лежали без движений.
 – История повторяется, – мрачно заметил Донателло. – Как видно, нам не остаётся пути к отступлению, придётся идти вперёд!
 Вдруг на черепашек накатилось ощущение, будто за ними кто-то пристально наблюдает. Друзья поднялись на ноги, затяну ли потуже пояса и решительно направились в сторону осиновой аллеи. Но сколько они ни пытались вглядеться в густую темноту, туда, где – они это прекрасно помнили – стоит покинутый замок, они так ничего и не увидели. Ощущение, что за ними кто-то наблюдает, все не покидало их.
 Черепашки ниндзя подошли к аллее. Снова клубился туман. Он рваными клочьями полз между стволов деревьев. Ноги ступили на пожухлые, облетевшие листья и, шелестя ими, черепашки двинулись дальше, продолжая вглядываться в темноту.
 Друзья насторожённо прислушивались. Ночь полнилась шорохами и скрипом деревьев.
 Вдруг, где-то совсем недалеко, с грохотом и треском рухнуло старое дерево.
 Черепашки вздрогнули, их ноги как будто приросли к земле. Странные нечеловеческие звуки и крики заполнили все вокруг.
 Друзья затравленно озирались. Они вдруг поняли, что не знают, в какой стороне замок, не знают, куда нужно идти. Звуки – хрипы и стоны – слышались со всех сторон. Они наплывали вместе с туманом. Скрипели деревья, сыпалась листва, снова закружился вокруг них знакомый вихрь.
 Лес ожил. Стали падать деревья, хрустели ветки, выворачивались пни. Сама земля заходила ходуном под ногами.
 Черепашки совершенно потеряли дорогу, и никак не могли понять, в какую сторону им броситься – туман спрятал от них последние проблески заходящего солнца.
 Листья начали разлетаться в разные стороны. Дёрн приподнялся, вздыбился. Из-под него стали со скрипом выскакивать длинные извивающиеся корни. Они, как руки, потянулись к черепашкам и стали опутывать их тела. Они цеплялись за ноги, извивались как змеи, ползли к лицу, опутывали руки, туловища, захлёстывали шеи, стягивались всё туже и туже.
 Черепашки готовы были закричать от ужаса, и только гигантская сила воли удерживала их от этого. Они судорожно дёргались, пытаясь освободиться, но не могли двинуться с места, прикованные гибкими корнями к земле. Корни острыми шипами рвали на них кожу, впивались в тело. Глаза друзей были полны ужаса и страдания. Необъятный страх охватывал и переполнял их.
 Вокруг всё пришло в движение: теперь шевелились ветви и стволы деревьев. Даже маленькие травинки, тонкие стебли тянулись к ним, опутывая и связывая.
 – Только не сдаваться! – из последних сил закричал Микеланджело своим друзьям. – Только не сдаваться!…
 Черепашки собрали всю свою волю, всю свою силу и с натужным криком одновременно рванулись. Корни, как гнилые верёвки, начали трещать. Неожиданная маленькая победа воодушевила черепашек. Они стали освобождать ноги, руки, по которым стекала кровь. Они ещё раз, собрав все силы, рванулись и почувствовали, что освободились. Друзья бросились бежать напролом, не зная куда. У них было только одно инстинктивное желание – спастись любой ценой, выжить, убежать, достигнуть цели, выполнить просьбу Гиндальфа. Они бежали, не разбирая дороги. Ветви хлестали их по лицу. Черепашки задыхались, падали, вставали на ноги и снова продолжали бежать. Они не понимали сами, каким образом, каким чувством смогли найти дорогу к замку. Что-то неведомое, невидимое и непонятное гналось за ними. Шелестели листья. Они закручивались вихрем, взлетали высоко в небо, сыпались дождём.
 То, что гналось за ними, казалось, вот-вот настигнет их, схватит, убьёт. Когда друзья решили, что им осталось жить совсем недолго, они, наконец, вырвались из-под тени зловещей аллеи, перебежали большую открытую площадку и пересекли ров по подвесному мосту. Их быстрые шаги гулким эхом отозвались под сводами башни ворот. Черепашки с ходу ворвались в каминный зал замка.
 Здесь всё было почти как и прежде, – когда они впервые пересекли порог этой огромной комнаты. Не хватало только больших часов с боем. На том месте, где стояли они, зияла огромная дыра в стене – вход в подземелье. Было и ещё одно отличие, которое сразу же бросилось в глаза. На столе, покрытом всё той же белоснежной скатертью, вместо роскошных блюд и дорогих приборов стоял чёрный гроб.
 Черепашки замерли на пороге, тяжело дыша и вытирая пот со своих лиц. Они затравленно озирались, пытаясь предугадать, что же уготовила им судьба на этот раз.
 Внезапно крышка гроба со страшным скрипом приподнялась и отлетела в сторону. В гробу лежала женщина. Друзья стояли как будто окаменевшие и смотрели на неё. Наконец Леонардо сделал неуверенный шаг, чтобы взглянуть на умершую. Трепет пробежал по его жилам – перед ним лежала такая красавица, каких он не видывал в жизни. Казалось, никогда ещё черты лица не были образованы в такой очевидной и тонкой гармонии. Она лежала, как живая. Лоб был белым, как снег, и, казалось, под ним жила мысль. Брови тонкие, ровные горделиво приподнимались над закрытыми глазами. Ресницы, упавшие стрелками на щёки, казалось, сомкнулись лишь мгновение назад. Губы, плотно сжатые, будто готовы были усмехнуться. Но всё же в чертах её лица виделось что-то недоброе.
 Леонардо почувствовал, что душа его болезненно заныла, и вдруг что-то очень знакомое показалось ему в лице женщины.
 – Ведьма! – воскликнул он не своим голосом и отскочил в сторону.
 Друзья быстро последовали за ним. Действительно, броская красота усопшей казалась страшной. Может быть, женщина не поразила бы их, если бы была не так красива и свежа. Но в чертах её не было ничего мёртвого. Лицо было живым. Черепашкам показалось даже, будто она глядит на них закрытыми глазами. Только тишина в замке была мёртвая. Гроб стоял неподвижно.
 Внезапно женщина поднялась и резко села. Усопшая стала меняться прямо на глазах, пока не превратилась в синий труп. Она стала страшна. Щёлкнула зубами и открыла мёртвые свои глаза.
 – Да! Это я! – прошамкали чёрные губы. Глухо стала она ворочать языком, выговаривая страшные слова. Они напоминали по звучанию клокотание кипящей смолы. Что значили они, черепашки не знали, но что-то страшное в них явно заключалось. И тут Микеланджело понял, что она произнесла заклинание.

 ГЛАВА 9. ПЫТКА

 – Вам не достать «Призыв мёртвых» – прорычала старуха, – вы умрёте!
 Черепашки не успели вымолвить и слова, как стали рушиться стены, взрываться полы. Из всех щелей, дыр, проломов стали вылазить десятки, сотни трупов, которые навалились на них, подмяли под себя, скрутили, связали толстыми верёвками и поволокли в глубокое подземелье.
 – Вам не достать «Книги мёртвых», – слышали друзья вопли старухи. – Вы умрёте!…
 Избитых и скрученных черепашек проволокли жуткими коридорами знакомого уже подземелья, где из камер раздавались стоны измученных жертв, впихнули в камеру пыток.
 За столом на высоких готических стульях восседали три мертвеца, облачённые в чёрные мантии. Квадратные чёрные шапочки красовались на их безобразных головах, кисточки того же цвета болтались у них перед лицом. Четвёртый мертвец стоял возле стола. На нём до самого пояса был накинут красный балахон с капюшоном, на котором оставались только прорези для глаз. Пустые глазницы виднелись за ними. Это был палач. Но самым страшным было то, что они увидели девушку со связанными за спиной руками, которая на коленях стояла перед столом.
 – Эйприл! – воскликнул Леонардо. Но это была не Эйприл, а Мария. Черепашек подтолкнули и швырнули на деревянный пол рядом с нею. Судья спросил у Марии, не она ли прочитала страшное заклинание из книги «Призыв мёртвых», чем вызвала пробуждение усопших от сна, внесла беспокойство в их безмятежное существование, разбередила их души. Та ответила, что ничего этого она сделать не могла, потому что никогда не видела названную книгу.
 – А, вы? – спросил судья у черепашек.
 – Мы тоже не могли прочитать заклинание, – ответил за друзей Микеланджело, – мы сюда попали по чистой случайности. Нашего друга Леонардо уговорил поехать на уик-энд в этот замок пьяница Мики. А книгу прочитал профессор Кронк, который жил в замке незадолго до нашего приезда. Он записал заклинание на магнитофон. Мы же всего только по чистой случайности включили запись.
 Судья спросил, настаивают ли они на том, что не виновны. Черепашки и Мария утвердительно кивнули. Тогда судья сказал печально:
 – Улики против вас важные, обвинение представляется основательным. Если вы не сознаётесь, вам придётся претерпеть пытку.
 – Не трогайте Марию, не трогайте девушку! – вскричал Донателло.
 – Молчи, – прошептала ему Мария, – вы не сможете вынести тех мук, которые может претерпеть женщина! – и, увидев, что друзья побледнели, боясь за неё, добавила. – У меня есть сила и ненависть.
 – Не трогайте девушку, – сказал Леонардо.
 – Возьмите меня вместо них! – крикнула Мария.
 Судья, не обращая внимания на их спор, спросил у палача, принёс ли он все орудия пытки, чтобы узнать истину.
 – Всё готово, – ответил палач. Судьи посоветовались и решили, что для раскрытия правды, надо начать с Марии.
 – Ибо, – сказал один из них, – благородные герои, которых корчат из себя эти черепахи, не смогут смотреть на страдания девушки и сознаются в преступлении ради её избавления.
 – Посади девушку, – сказал судья палачу, – и вложи руки и ноги её в тиски.
 Палач повиновался.
 – Не надо, не надо, – взмолился Рафаэль. – Возьмите меня вместо неё. Раздробите мне кости рук и ног, но отпустите девушку!
 – Успокойся, – снова произнесла Мария. – Меня не покинули сила и ненависть.
 Черепашки побледнели и смолкли, дрожа от возмущения. Тиски состояли из маленьких деревянных палочек, которые вкладывались между пальцев, и были так хитроумно соединены верёвочками, что палач мог по требованию судей сдавить разом все пальцы, сорвать мясо с косточек и раздробить их или же причинить жертве лишь слабую боль. Он вложил руки и ноги Марии в тиски.
 – Дави! – сказал судья.
 Он сдавил очень сильно. Тогда, обратившись к Марии, судья сказал:
 – Признаешься ли ты, что прочитала заклинание?
 – Нет, – застонала она.
 – Дави сильней! – приказал судья. Черепашки, желая прийти девушке на помощь, старались разорвать верёвки, освободить свои руки и ноги. – Не надо, не давите, господа судьи, – просил Микеланджело. – Это косточки женщины, нежные и хрупкие. Птица может сломать их своим клювом. Не давите! Господин палач, я говорю не с вами, потому что вы ведь обязаны выполнять приказы судей. Но сжальтесь, не давите!
 – Нет, я не читала, – проговорила Мария. Черепашки умолкли, но увидев, что палач всё сильней и сильней закручивает тиски, они снова не выдержали.
 – Сжальтесь, сжальтесь, господа судьи! Вы раздавите ей пальцы. Она не сможет ходить! Помилуйте, господа судьи!
 – Признаешься? – спросил судья у Марии.
 – Нет! – вскричала она.
 Кости её трещали, и кровь капала с ног на землю. На всё это смотрели черепашки, дрожа от муки и гнева. Говорили:
 – Женские кости, господа судьи! Не ломайте их!
 – Нет, – стонала Мария, и голос её был тих, словно голос призрака.
 А черепашки дрожали и кричали:
 – Что же это, господа судьи, ведь кровь льётся из рук и ног! Переломали кости молодой девушке!
 – Признайтесь за неё, – обратился судья к черепашкам.
 Те потупили глаза и молчали. Никто из них не мог признаться в том, чего они не совершали.
 – Да, эта женщина одарена твёрдостью мужчины, – сказал судья. – Надо испытать этих господ. Они как братья, насколько я знаю, и каждому будет невыносимо смотреть на мучения одного из них.
 Мария ничего не слышала, ибо от невероятной боли потеряла сознание. При помощи уксуса её привели в себя.
 – Этого! – палач ткнул пальцем в Леонардо. По приказанию судьи к рукам Лео привязали верёвки, перекинутые через блок, ввинченный в потолок. Палач начал вздёргивать, встряхивать, подбрасывать вверх и кидать вниз обвиняемого. Девять раз проделал он это между тем, как к обеим ногам Леонардо было привязано по гире в двадцать пять фунтов каждая. При девятой встряске ниндзя понял, что скоро ему не хватит силы мышц и кости начнут выходить из суставов.
 – Сознайся, – сказал судья.
 – Нет, – ответил Леонардо.
 Палач ещё раз поднял и сбросил Лео. Кости ног стали вытягиваться из суставов, но он не закричал.
 – Отпустите его, отпустите! Возьмите нас вместо него! – кричали черепашки.
 – Вы смеётесь над судьями? – спросил один из старшин.
 – До смеха ли нам, – отвечали черепашки, – это вам показалось, честное слово.
 Затем они увидели, как палач, по приказу судьи, раздул в жаровне уголь, а его подручный принёс две свечи.
 – Уберите уголья, господа судьи, пожалейте нашего друга, уберите уголья! – молили черепашки.
 – Нет! – отчаянно крикнул Леонардо, увидев, что начинает ослабевать.
 Леонардо в отчаянии посмотрел на талисман, который подарила ему девушка.
 – Вот видишь, – повернулся он в её сторону, – и твой подарок не помогает.
 И тут он успел заметить искру непонимания в глазах девушки. «Стоп! – подумал он, – а Мария ли это?»– И снова вгляделся в её глаза. В самой глубине их он увидел что-то прозрачное и холодное, как лёд. Что-то знакомое навеял ему этот взгляд. «Ведьма», – обожгла его страшная догадка.
 – Ведьма! – во весь голос закричал он, обращаясь к своим друзьям, – это всё жуткий театр. Над нами смеются, над нами издеваются!
 Мария закрыла лицо руками. И вдруг страшно закричала, одёрнув их от лица. Это было страшное зрелище. Черепашки увидели лицо Марии, но оно было другим, таким, будто девушка месяц пролежала в гробу и успела изрядно разложиться. Её голова самопроизвольно моталась на шее, пальцы рук с длинными ногтями вздрагивали и судорожно сжимались. Кожа была мертвенно-синей.
 – Ты прав, мой дорогой, ты прав! – дико визжала мёртвая тварь.
 И тут черепашки увидели, что это совсем не Мария, а старуха-ведьма.

 ГЛАВА 10. ТРАГИЧЕСКАЯ ОПЛОШНОСТЬ

 Микеланджело с большим трудом встал на колени и, превозмогая отвращение, нанёс отчаянный удар в живот ведьмы. Старуха отлетела к подиуму и ударилась о стол. Толчок был такой сильный, что стол опрокинулся, подмяв под себя судью и его помощников. Палач отпустил верёвку и бросился на помощь своим начальникам.
 Измученный Леонардо грохнулся на пол возле пылающей жаровни. Вихрь поднялся посреди камеры пыток. Попадали на землю дьявольские приспособления. Двери сорвались с петель и несметная толпа мертвецов влетела в комнату.
 Страшный шум от стука костей, царапанья ногтей наполнил помещение. Вокруг все летало, носилось, толкало и ударяло черепашек. Видно проклятая ведьма наделала несметное количество грехов, что все тёмные силы встали на её защиту.
 Мертвецы метались вокруг связанных черепашек, избивая и царапая их.
 Никто не обращал внимания на измученного Леонардо, который лежал поодаль. Спину его сильно жгло от горячих углей, и ниндзя решился на почти безумный поступок.
 Леонардо подполз ещё ближе к пылающей жаровне и опустил внутрь её свои связанные руки. Стиснув зубы от невыносимой боли, он дождался того момента, когда начали гореть верёвки. И тогда герой из последних сил рванул их и освободился.
 Развязав ноги, Леонардо выхватил из жаровни раскалённый до красна металлический прут и кинулся в самую гущу боя.
 – Прочь, нечисть! – в исступлении кричал он, нанося страшные удары налево и направо.
 Тяжёлый прут в его руках пылал в полумраке камеры, рисуя в воздухе дуги и окружности. Помещение наполнилось вонью палёного мяса. Мертвецы падали снопами под ударами бесстрашного героя.
 Воткнув раскалённое железо в морду одной из тварей, одетой в помятые рыцарские доспехи, Леонардо выхватил у неё из рук обоюдоострый меч и рассёк путы, связывающие руки и ноги друзей.
 Черепашки тут же вступили в бой, укрепив первоначальный успех Леонардо.
 – Отступаем за стол! – вскричал Микеланджело.
 Ниндзя заскочили за подиум, вышвырнув оттуда судью и палача. И пока Микеланджело, Донателло и Рафаэль сдерживали безумный напор, Леонардо открыл потайную дверь.
 – Нет! – завизжала ведьма. – Нет! Не трогайте книгу!
 Но было уже поздно. Леонардо вошёл в комнату, потолок и стены которой были покрыты отполированным до зеркального блеска черным мрамором. Посередине её стоял мраморный стол того же цвета, а на нём лежала пресловутая книга, которая, как он знал до этого, называется «Призыв мёртвых».
 Леонардо хотел уже подойти и взять её, но вдруг увидел своё отражение. Из зеркальной стены, из-за её поверхности смотрел его двойник. Такой же окровавленный, с такими же ранами на лице. Глаза двойника были злыми, и из них проглядывала жуткая пустота.
 – Леонардо, давай быстрей! – услышал он позади себя крик Микеланджело. – Нет больше сил сдерживать их напор.
 – Всё в порядке! Порядке! – крикнул ему Леонардо.
 Но плоскость зеркала исчезла и оттуда, схватив его за плечи, вышел двойник, похожий на него как две капли воды, только взгляд был другим. В глазах зияла пустота, они были мёртвыми.
 – Не думай, что всё в порядке, – издевательским голосом сказал двойник. – Ведь это из-за нас с тобой заварилась вся каша, все что творится вокруг, – двойник обвёл глазами, неожиданно схватил Леонардо за шею и принялся душить.
 Это было настолько неожиданно, что Леонардо на какое-то мгновение потерял сознание.
 Когда он очнулся и чувства вернулись к нему, понял, что это он сам своими собственными руками схватил себя за горло и душил.
 Леонардо с удивлением уставился на зеркальную поверхность стены. Не без робости протянул руку. Пальцы упёрлись в холодную поверхность мрамора. Тогда Леонардо отвернулся от стены и сделал шаг в направлении стола. Отполированный мраморный пол был влажным и холодным.
 Стол! Вот он совсем рядом, – казалось, если протянуть руку, можно дотянуться до него.
 Но это был обман, а смелый ниндзя всё шёл и шёл, уже проделав больше тысячи шагов, перестав ощущать время.
 Леонардо казалось, что он находится в центре какого-то шара с лестницей посредине. Чувство безысходности охватило его.
 Но вот, как будто в бескрайней дали коридора времени забрезжил неяркий свет. Он приближался, приближался, увеличиваясь в размерах.
 Наконец Леонардо упёрся в стол. Перед ним лежала книга в переплёте из человеческой кожи. Превозмогая страх, Леонардо взял книгу.
 Грохот потряс все вокруг.
 «Бежать, бежать! Сейчас же бежать». Леонардо бросился к двери, упал, покатился, сжимая книгу в руках. Он летел, обивая бока.
 А вот и дверь. Но как же выйти отсюда живым. Ведь с книгою в руках бесчисленные полчища мертвецов просто не выпустят их из подземелья. Да, скорее всего, задание, которое дал им Гиндальф, бессмысленно и невыполнимо. А жаль!
 Леонардо низко нагнул голову и вышел. Глазам его предстала ужасная картина. Вокруг всё было поломано, валялись груды мёртвых растерзанных тел. Друзья были окровавлены и обессилены, но ещё сдерживали напор вонючих тварей.
 Вдруг произошла странная вещь. Увидев книгу в его руках, старуха-ведьма, которая находилась возле выхода из камеры и своими криками воодушевляла собратьев на драку, вдруг страшно завизжала:
 – Нет! – разнеслось по подземелью.
 – Нет! – сотнями глоток ответили ей мертвецы.
 Они стали пятиться назад, отворачиваясь и закрывая лица руками.
 И тут Леонардо заметил, что книга в его руках светится странным серебряным светом. Тогда он, воодушевлённый надеждой, поднял книгу над собой и пошёл вперёд.
 Мертвецы с воем бросились от него врассыпную. Он шёл всё дальше и дальше, ступая по коридору. Все уже приближался к выходу из подземелья. За ним едва успевали друзья.
 Мертвецы, наступая друг другу на пятки, толкаясь и вопя, с ужасом убегали от невыносимого для них света.
 Когда черепашки снова поднялись в каминный зал, он был пуст. Только следы страшного разгрома оставались повсюду. Поднятые полы, разрушенные стены, выбитые окна, сорванные с петель двери… Посреди комнаты на столе стоял открытый гроб. Он был пуст.
 – Ну что ж, – удовлетворённо сказал Донателло, – Кажется, мы теперь для них стали недоступными. Это меняет дело. А я-то думал, что мы ввязались в безнадёжное дело.
 – И я было тоже подумал, – признался Рафаэль.
 – Да и я сражался так, чтобы защитить честь мундира, – согласился с друзьями Микеланджело.
 – Ну что, погнали в город? – Леонардо посмотрел на друзей и направился к выходу. – То-то Гиндальф обрадуется.
 – Погоди! – остановил его Донателло. – Ты забыл ещё про одну вещь.
 – Какую? – удивился Леонардо.
 – Как какую? Ну у тебя и память. А стеклянный сосуд?
 – О-ля-ля, совсем из головы вылетело, – присвистнул Леонардо. – Ну что ж, пошли. Мы-то; знаем, где находится лаборатория колдуна. Нет проблем. Захватим сосуд с собой – и подальше от чертового замка.
 Черепашки быстро прошли пустынными коридорами покинутого замка, по длинной лестнице поднялись на заваленный хламом чердак и с невероятным скрипом, давно не смазанных петель, открыли лабораторию.
 Там всё было как в первый раз. Стояли шкафы с магическими книгами. Большой письменный стол с тяжёлым витым канделябром и раскиданными бумагами на нём. Вдоль стен были расставлены колбы и бутылки, соединённые стеклянными трубками и змеевиками.
 Но было одно отличие. Во всей этой посуде что-то бурлило и пенилось, из колб исходил тяжёлый дух. Внутри системы шла реакция…
 – Интересно, какую же из этих склянок нам нужно взять? – спросил Рафаэль.
 – Сейчас отыщем, – Леонардо внимательно рассматривал лабораторию колдуна.
 Он прошёлся взад-вперёд и остановился возле большой пузатой колбы, из которой выходили несколько стеклянных трубок.
 – Она! – Леонардо уверенно показал на колбу. На дне её плюхалась какая-то красно-кровяная жидкость.
 – Сейчас, – он выдрал из неё все трубки, схватил за горлышко и повернулся. – Пошли! Дело сделано.
 Но вдруг небо разразилось страшным громом, мелькнули ослепительные молнии, гора, на вершине которой стоял замок, заходила ходуном.
 От неожиданности Леонардо оступился, упал, выпустив из рук колбу. Та грохнулась о пол и разлетелась на тысячи мелких осколков…




 ЧАСТЬ III.
  БИТВА 



 ГЛАВА 1. КАТАСТРОФА

 Черепашки вошли в город на закате солнца. Впереди шли Микеланджело, Донателло и Рафаэль. Леонардо, который нёс книгу, следовал позади них. За ними ехало и шло множество благородных и храбрых сеньоров, оруженосцев, капитанов и солдат, а также горожан, которые вышли им навстречу за ворота. Их встречали воины гарнизона и горожане, мужчины и женщины с факелами в руках. Они ликовали так, словно к ним спустился с небес сам Господь. И не без причины. Героям пришлось вынести такие тяготы и пережить такие страдания, что они уже почти потеряли веру в успех и спасение. Теперь же они чувствовали себя так, как будто уже победили в тяжёлой борьбе со Злом.
 Вот почему все: и мужчины, и женщины, и дети смотрели с большой любовью на черепашек, в которых, – как им казалось – была заключена божественная добродетель. Была настоящая давка из-за того, что каждый хотел дотронуться до них и заглянуть черепашкам в глаза.
 Так проследовали герои через город, и вышли на соборную площадь. Тут их встречал сам король Ричард со свитой. Рядом с ним стоял Гиндальф. Чуть поодаль они увидели счастливо улыбающуюся Марию.
 – Приветствуем вас, о наши спасители! – торжественно начал свою речь Гиндальф. Ричард в это время стоял молча.
 – Вы вновь вселяете в наши души надежду на счастливую и спокойную жизнь, – продолжал Гиндальф.
 Черепашки приблизились к ним, и Леонардо вышел вперёд.
 – Вот Книга, которая вам так нужна, – сказал он, протянув «Призыв мёртвых» Гиндальфу.
 С дрожью в руках старик взял зловещую Книгу и сказал:
 – Прекрасно. У нас всё готово. Мы прямо сейчас приступим к решающей схватке со Злом. А где сосуд, в который мы должны заточить зловещий Дух мертвецов?
 Леонардо отвёл глаза в сторону.
 – Он разбился. Его нет.
 Зловещая, напряжённая тишина повисла над площадью.
 – О! Горе нам! – внезапно воскликнул Гиндальф, подняв к небу костлявые руки. – Мы все, весь наш народ доверились этим никчёмным тварям, которые погубили нас! – Вопль отчаяния разнёсся над площадью. – Теперь мы все погибли. Нам остаётся только покинуть свой город, оставить свою страну и блуждать неприкаянными в поисках спасения!
 Крики отчаяния раздались со всех сторон. На площади началась давка и суматоха. Все бегали, отчаянно вырывая волосы на своих головах, заламывая руки и причитая. Кто-то возносил молитвы небу, кто-то хватал детей на руки, кто-то сидел на холодных камнях и тихо плакал. Все забегали, засуетились, и только четверо друзей неподвижно стояли посреди площади. На них никто не обращал внимания. Изредка они ловили обращённые к ним презрительные взгляды. Они как будто перестали существовать для жителей города. Находиться на площади дольше им было просто невыносимо, и они мрачно, понурив головы, молча направились к своему дому.
 Их толкали, пихали со всех сторон возбуждённые горожане, которые в отчаянии бегали взад и вперёд. Черепашки мрачно поднялись по крыльцу, зашли в свои шикарные покои. Посреди комнаты стоял стол, накрытый множеством яств и напитков. Было видно, что хозяева очень сильно постарались, чтобы их предполагаемые спасители, вернувшись, смогли быстро забыть своё опасное, страшное путешествие. Но одна деталь сразу же неприятно бросилась в глаза: вокруг не было ни одного человека, ни один слуга не зашёл поинтересоваться, что хотят высокие гости. Ни одна дверь не хлопнула в коридоре. Нигде не раздавалось шагов.
 Микеланджело, Донателло и Рафаэль держались вместе, даже взгляда не бросив в сторону Леонардо. Тот понуро подошёл к столу, сел за него, налил себе большой кубок крепкого вина и выпил залпом. На душе у него лежал огромный, тяжёлый камень. Лео был в отчаянии. Он боялся даже поднять глаза. Микеланджело подошёл к окну, одёрнул тяжёлые, тёмные портьеры и открыл ставни. Сразу же в комнату ворвался шум улицы, стук повозок, цокот подков, крики, плач, вопли, шум, хлопанье дверей, мычание коров, визг свиней, ржание лошадей. Кругом бегали с мешками и тюками, грузили на повозки сундуки и пожитки. Плакали женщины и дети, ругались мужчины, лаяли собаки.
 Людям не оставалось ничего, как уйти из своего города, – города, построенного поколениями их предков, за сотни лет титанического труда. Оставить город, в котором они жили, который был их родиной, который был их защитой от врагов. Но теперь он не мог их спасти от несметного числа мертвецов, каких набирал в свою армию зловещий Дух. Люди уходили, покидая спасительные стены. Уходили в поле, в лес, в соседнее государство, с одной лишь надеждой, что хоть кто-нибудь из них выживет и, пройдя тысячи километров, найдёт обетованную землю, где вобьёт первый кол и начнёт строительство нового города, который также как и этот будет строиться сотни лет детьми, внуками, правнуками…
 Невыносимо больно было смотреть черепашкам ниндзя на эти печальные сборы и сознавать, что они были теми, кому доверились горожане, и они не смогли их спасти, оказались бессильными против происков коварных врагов. Злость и обида кипела внутри черепашек. Стыд и желание хоть как-то исправить безнадёжное положение переполняли их.
 По улице мимо их окон шёл Гиндальф. И тут Микеланджело не выдержал.
 – Стойте! Остановитесь! Не делайте этого! – закричал он и выскочил в окно, потому что у него не было сил бежать к дверям по длинным, пустым коридорам. Донателло и Рафаэль тут же последовали за ним. Один Леонардо так и остался сидеть за столом.
 – Стойте! – заорал Микеланджело, остановившись посреди улицы. – Выслушайте меня! Не надо, не надо бежать! Я предлагаю остаться здесь и принять бой.
 – Скажи, в вашем двадцатом веке все такие болтуны, как ты? – презрительно спросил его Гиндальф.
 – Нет, только я такой, мы одни такие супергерои черепашки ниндзя! – громко вскричал Микеланджело.
 Гиндальф смолк на мгновение, внимательно глядя ему в глаза.
 – А как, интересно, мы будем сражаться с войском мёртвых? Нас не защитят даже стены города!
 – И чем мы будем сражаться? – откликнулся кто-то из толпы. – Словами? Большая часть нашего войска уже сбежала. У нас осталось всего три тысячи бойцов.
 – Мы призовём на помощь войска Джона Крикуна! – воскликнул Микеланджело. – Они тоже страдают от Зла, и поэтому он нам не откажет в помощи.
 – Он не будет сражаться вместе с нами, – мрачно сказал Гиндальф.
 – Будет. Он благородный и честный человек и всегда поможет тому, кто нуждается в помощи. Мы остаёмся и готовы драться! – воскликнул Микеланджело. – Кто? Кто останется вместе с нами?
 Вокруг повисла гнетущая тишина. Гиндальф молча разглядывал черепашек. Те ждали. Пауза становилась нестерпимой.
 – Я останусь с вами! – выкрикнул наконец кто-то из толпы.
 – Можешь рассчитывать и на мой клинок и мой лук!
 – И я с вами!
 – И я буду с вами!
 – Лучники останутся все!
 – И мы остаёмся!
 – Ура! Ура!…
 – Уже второй раз мой народ доверяется вам, – сказал Гиндальф, – вы не боитесь такой ответственности, черепахи?
 – Нет. Мы не боимся, – ответил Донателло.
 – Мы не привыкли отступать, – поддержал его Рафаэль.

 ГЛАВА 2. ВОЙНА

 Призыв к великой войне прозвучал. Не успели смолкнуть воинственные возгласы, как тут же тысячи людей стали готовиться к боям и сражениям. Десятки герольдов на конях отправились к королю Джону и другим соседним правителям с просьбой о помощи. Воодушевлённые бесстрашными черепашками люди воспряли духом.
 – Покажем этим тварям, что такое белый свет! – раздались повсюду грозные возгласы. – Они быстренько захотят обратно в могилу!
 Черепашки принимали самое непосредственное участие в организации обороны и подготовке к войне. Каждый из них занялся своим привычным делом. Донателло тут же оборудовал мастерскую и набрал подмастерьев.
 – Осторожно! Свечи держите подальше. Берём это, а теперь вот это, смешиваем, – день и ночь слышалось из раскрытых дверей мастерской. Там кипела работа. На удивление Донателло, подручные его оказались трудолюбивыми и смышлёными ребятами. С их помощью он достаточно быстро сделал порох, которым стали начинять своеобразные факелы. Получилось что-то вроде гранат. После этого принялись изготавливать длинные трубки, которые должны были стрелять стрелами.
 Рафаэль занялся выучкой спецотряда. Он выстроил их рядами друг за другом и стал показывать приёмы восточной борьбы. Воины оказались крепкие, как дубы, смышлёные, как хищные звери. Они на лету схватывали науку, забавляясь тем, что так умело можно было валить друг друга. Рафаэль просто радовался, глядя на них. Они кувыркались и орали, как стадо чертей из преисподней.
 – Вы должны сражаться, как братья от одного отца! – кричал Рафаэль.
 – Банзай! – хором отвечали ему ученики. Микеланджело занимался амуницией. Он ничего не упускал из виду. Перво-наперво – кольчуга.
 – Она должна быть у каждого воина! – повторял он.
 Дальше – кольчужные чулки и рукавицы, которые закрывают все, кроме лица. Главные достоинства кольчуги – её подвижность и прочность. У некоторых лучников были латы, но не у всех. Этот пробел взялись срочно восполнять. Все ремесленные мастерские города трудились на полную мощь. Оружие изготавливали не только оружейники, но и все остальные, кто мог в этом помочь.
 Женщины шили капюшоны из мягких материй, которые надевались под шлем. Шлемы были массивные, похожие на горшок, покрывали голову целиком и ложились на плечи. Все они были остроконечные, что смягчало силу удара, заставляя оружие соскальзывать со шлема. Каждый воин должен был иметь щит. Они были треугольные и лёгкие, чтобы ими можно было орудовать во время боя. На каждом щите изображался герб.
 Арбалетчики и лучники меняли старую тетиву. В мастерских отливались тяжёлые наконечники для стрел. Копья были в порядке. Длина их доходила почти до пяти метров. Под каждым наконечником прикреплялся флажок, который мешал копью войти слишком глубоко, и чтобы его легко можно было выдернуть назад. Помимо прочего оружия у каждого воина был меч. Они были массивные и длинные, но не больше метра, чтобы не касались земли, когда рука опущена вниз. Заканчивались они все рукояткой с прямой крестовиной. Крестовина – символ Христа. Символ этот воодушевлял воинов на победу над тёмными силами.
 Гиндальф издали с большим интересом наблюдал за всеми приготовлениями. Было видно, что он доволен действиями черепашек, ведь Ричард был в истерике, заперся в своём замке на горе и никого к себе не подпускал. Кто же должен был возглавить борьбу против мертвецов? Черепашки явно годились на эту роль. Однажды он, увидев их вместе втроём, подошёл и сказал:
 – Я подарю вам мечи.
 И принёс их. Это были хорошо отточенные, острые, с расширяющимися лезвиями мечи. Рукоять была сделана из ливанского кедра, украшена золотым крестом.
 – Откуда у вас такая красота? – спросил Микеланджело. Гиндальф усмехнулся.
 – Я могу вам рассказать, как это сделано. У наших рыцарей франкские мечи – это самые знаменитые мечи в Европе. Эти мечи – изделие умелых кузнецов. Их металлообработка очень сложна. Секрет изготовления этих мечей принесли с собой рыцари-крестоносцы из Малой Азии. Для того чтобы его изготовить, берётся франкский меч и напильником стачивается в мелкую стружку. Стружка смешивается с мукой. Потом мукой этой кормят приручённых птиц, которых держат перед этим без пищи. Затем собирают их помёт и расплавляют в горне, получая железо. Потом его очищают от окалины и снова выковывают меч, размером меньше первого. Вот посмотрите, как хорошо они теперь прилегают к руке. – Гиндальф достал клок шерсти толщиной в три пяди и подбросил его в воздух. Затем он легонько махнул в воздухе мечом, и шерсть распалась на два клочка.
 Черепашки просто пришли в восторг. Это был самый лучший и острый меч из всех тех, которые они когда-либо видели.
 Воины приветствовали черепашек ниндзя воинственными песнями. Под умелым руководством Рафаэля они уже здорово наловчились в восточных приёмах борьбы и расхрабрились не на шутку.
 Убедившись, что армия уже боеспособна, черепашки занялись подготовкой городских стен к осаде. Здесь трудились ремесленники и купцы, все те, кто не занимался изготовлением оружия. Они делали выше земляной вал, расширяли и углубляли ров с водой, укрепляли камнями и кирпичом ослабленные участки стен.
 Пушек было хоть и не слишком много, но все они содержались в полном порядке. Количество ядер возле них росло с каждым днём. Литейные мастерские работали непрерывно.
 Гиндальф же в это время занимался подготовкой города к длительной осаде. Из окрестных сёл к городской стене подгоняли стада коров. Безостановочно шли обозы, которые везли мешки с зерном.
 В городе укреплялись и очищались колодцы, кроме одного, – того, что был на Соборной площади. Его наоборот по приказу Гиндальфа завалили камнями, кирпичами и наглухо замуровали. Так горожане обезопасили свой тыл.
 Со всех концов страны к городу стягивалось подкрепление. Шли рыцари из своих замков вместе с вассалами. Приходили отряды вооружённых крестьян. Армия защитников росла, но росло и количество пищи, требуемое для её содержания.
 Все были заняты, работа нашлась каждому. Даже женщины готовились к тому, чтобы ухаживать за большим количеством раненых. Они нарезали белую ткань для бинтов, щипали корпию. Готовили бальзамы и мази для заживления ран.
 И только один Леонардо не участвовал во всём этом. Он, запершись один в комнате с плотно закрытыми шторами, день и ночь заливал свою тоску вином.

 ГЛАВА 3. ПЕРВАЯ КРОВЬ

 По всей стране были разосланы разведчики на быстрых скакунах, которые следили за передвижением войск мертвецов. Они доложили, что мертвецы превратили гору Цибел в опорную базу своего похода. Они создали из неё неприступную крепость, спешно возведя укрепления.
 Мертвецы трудились, не покладая рук, копая рвы и возводя из камней и деревьев прочные стены. Многочисленные редуты, вспомогательные башни с бойницами и большим запасом камней для метания делали их лагерь очень хорошо укреплённым. Крепость возводилась ими по всем правилам военного искусства под руководством бывших опытных военных – мёртвых рыцарей из Ордена Симплиеров.
 Ночью на военном совете черепашки решили нанести первый удар по опорному пункту войска мертвецов.
 После двухдневного спешного перехода по окраинным пустынным дорогам небольшой хорошо вооружённый отряд под командованием Микеланджело, Донателло и Рафаэля на рассвете приблизился к окраинам гор. Когда раннее солнце встало над вершинами, конные и пешие отряды устремились к замку, возведённому мертвецами. Первая вражеская застава была мгновенно смята и уничтожена. Когда мертвецы подняли тревогу, было уже поздно.
 Всадники прорвались через ворота, а пехота взяла приступом стены. Мертвецы были застигнуты врасплох. Они были настолько уверены в своей безопасности, что не потрудились даже о должной охране. Многие не успели добежать до стен. Они дорого заплатили за свою самоуверенность.
 Мертвецы кинулись убегать в горы, пытаясь укрыться в логове зловещего Духа. Конные отряды поскакали им вслед.
 Пока конница добивала разрозненные отряды мертвецов, пешие воины громили их крепость. Все постройки и деревянные стены были сожжены. Опорный пункт мертвецов перестал существовать. Налёт увенчался успехом. Гора Цибел теперь уже не могла быть оплотом мертвецов. Им придётся потратить много времени, чтобы возместить военные припасы, ставшие добычей людей.
 Чтобы сообщить горожанам о первой победе и воодушевить их, было собрано общее собрание жителей на Соборной площади. Несмотря на военное время, тут собрались все, от мала до велика. Военные и купцы, патриции и ремесленники – все стояли вместе, плечом к плечу. Бедствия и невзгоды объединили горожан. Заставили их на время позабыть взаимные обиды, ненависть и презрение.
 Когда на центр площади вышел Гиндальф, все замолчали, только маленькие дети на руках матерей хныкали и пищали.
 – Несметное вражеское войско готовится к походу на нашу землю! – провозгласил Гиндальф. – Согнуться ли нам, принять власть мёртвых, пустить на свои поля мертвецов, превратиться ли самим в полуразвалившиеся трупы или, взяв в руки оружие, стеной стать на защиту Отчизны? Откупиться ли от нашествия новыми жертвоприношениями или отбиться сталью?!
 – Смерть мертвецам! – пронеслось над толпой.
 – Не пристало живым склоняться перед трупами!
 Люди на площади потрясали копьями и мечами, ударяли щитом о щит. Было единодушно решено вести войну не на жизнь, а на смерть. Не идти на уступки и не пускать к себе завоевателя.
 Налёт на гору Цибел сорвал тайные планы мертвецов и вынудил их отложить день выступления. Только к концу лета смогли они двинуться в поход.

 ГЛАВА 4. ВОЕННЫЙ СОВЕТ

 Отсрочка начала решительных боевых действий была на руку людям и их предводителям. Чтобы обсудить план и тактику ведения войны, в тронном зале королевского замка собрался военный совет. Предводительствовал на нём сам король Ричард. В зале также сидели: Гиндальф, Микеланджело, Донателло, Рафаэль, магистрат в полном своём составе, начальники городского гарнизона, а также самые богатые и влиятельные сеньоры из окрестных замков.
 Было видно, что первая победа окрылила короля Ричарда. Глаза его пылали воинственным огнём. Весь его вид выражал уверенность и решительность. Начальник гарнизона докладывал последние сведения лазутчиков. Из них явствовало, что войско мертвецов было разделено на две армии. Одна из них, во главе с бывшим магистром Ордена Симплиеров собиралась в горной долине под прикрытием неприступных хребтов и ущелий. Другая, под предводительством некогда злого и коварного рыцаря Гейдельбрехта, собиралась в хорошо укреплённом лагере, построенном мертвецами в степной зоне.
 Все замолчали, ожидая, что скажет король. Ричард, наконец, взял слово.
 – Для нас создалась весьма благоприятная обстановка. Силы врага рассредоточены. Мы не должны дать им объединиться. Безумие думать, что можно одолеть такую тьму врагов, затеяв решающую битву в открытом поле, – король поднял вверх крепко сжатый кулак. – Мы должны выступить на степной лагерь рыцаря Гейдельбрехта всеми своими силами и уничтожить его. Тогда справиться с армией Симплиеров будет не так уж сложно! – Глаза его метали молнии.
 – Но наши лазутчики сообщают, – возразил начальник гарнизона, который был даже здесь, в королевском замке в латах, так что каждое движение его тела и рук сопровождалось металлическим скрежетом, – что вокруг лагеря на многие десятки миль мертвецами разосланы отряды наблюдателей. Это значит, что подобраться к лагерю незамеченными будет просто невозможно. А если нам не удастся застать врага врасплох, то он сможет хорошенько подготовиться к встрече с нами и мы завязнем в губительно долгой осаде. Это даст время подтянуться с гор остальным войскам мертвецов, и мы можем оказаться в кольце. Мне кажется, мы не имеем права так рисковать всеми силами. Если же наша армия потерпит поражение, то город останется практически незащищённым. И мертвецы почти беспрепятственно смогут его захватить. А за его стенами прячутся наши жены, дети!…
 – Значит, ты предлагаешь сидеть в городе и ожидать манны небесной?! – вспылил король Ричард. – Не пристало храбрым рыцарям прятаться за каменными стенами. Мы должны показать этим мёртвым тварям чего стоят наши клинки! Я уверен в силе своих рыцарей и храбрых солдат и не сомневаюсь в нашей победе!
 – Но армия мертвецов очень хорошо вооружена, – возразил Гиндальф, – у них есть даже большие отряды закованной в броню конницы. Мы не сможем расправиться с ними так легко и просто. И ещё, – Гиндальф обвёл всех озабоченным взглядом, – нам не просто будет справиться даже с обыкновенными мёртвыми плебеями, вооружёнными косами, вилами и цепами. Дело в том, что против них бесполезны будут стрелы и копья. Мертвеца невозможно уничтожить, даже проколов его насквозь. Он ведь и так мёртвый. Только лишь обезглавив, разрубив на части, можно обезвредить его.
 – Не надо нас пугать! – Ричард стукнул кулаком по столу. – Мы, живые, – не чета мертвецам. Ведь я говорю правду? – обратился он в сторону сеньоров. Те одобрительно загудели.
 – Ничего, как-нибудь справимся. Загоним обратно в могилу!
 – Я как выпью кубок вина, мне никакие мертвецы не страшны. Я бью только два раза. Один раз по голове, а другой раз – по крышке гроба! – дружно гнусавили они.
 – Я думаю, – прервал их Микеланджело, – что храбриться и стучать себя в грудь кулаком – это ещё не победить в войне. Мы должны очень внимательно прислушаться к донесениям наших лазутчиков, а также к словам мудрейшего старейшины – Гиндальфа. Я думаю, что мы должны выбрать совсем другую тактику. Мы должны избегать крупных сражений и изматывать неприятеля ночными налётами, засадами. Война затянется, и мы дождёмся, когда осенние дожди размоют дороги. Тогда тяжеловооружённые мёртвые рыцари и их громоздкие осадные машины начнут вязнуть в грязи. Мертвецы рассчитывают на недолгий поход и быструю победу. Но мы-то знаем, что борьба будет затяжной и нелёгкой. Наши основные силы должны запереться в городе, выслав небольшие военные отряды до поры до времени в густые леса. Те должны нападать на колонны противника, бить в спину, отвлекать на себя силы, не давать войскам мертвецов сосредоточиться.
 – Мне противно слышать такие трусливые речи, – прервал его Ричард. – Вам ли говорить подобные слова? Вам ли, трусливые черепахи? Ведь это из-за вас наступили такие тяжёлые времена для нашего народа. Вы не смогли выполнить задачу, возложенную на вас Провидением. Сам Всевышний помогал вам в этом деле. Но вы… Вы не справились, а поэтому слушать вас – значит не уважать себя! Скажите спасибо, что вас ещё допустили на этот военный совет, где собрались благородные люди! Сидите и слушайте. Донателло поморщился.
 – Да, действительно, особым умом он не отличается, – прошептал он Рафаэлю.
 Гиндальф, который сидел напротив них, только мрачно качал головой.
 – Ишь как расхрабрился, – поддержал своего друга Рафаэль, – давно ли сидел, запершись в своём замке. Нос боялся высунуть.
 – Повелитель! – Гиндальф поднялся с кресла. – Я думаю, мы не в праве говорить такие вещи пришельцам, которые в трудные для нашего народа времена поддержали нас и всеми своими силами помогают бороться со Злом.
 – Хватит! – прервал его король Ричард. – Я никого больше слушать не желаю! Я – король! А теперь вы все будете слушать меня!

 ГЛАВА 5. ТЯЖЁЛОЕ ПОРАЖЕНИЕ

 Король объявил поход. Во всех концах города велась спешная подготовка к выступлению войск. Воины чистили свои латы и оружие, готовили седла и упряжь. Горожане снаряжали обоз с провиантом огромной армии.
 В поход должны были идти основные силы войск горожан, а также наёмные войска и войска сеньоров. И вот наступило утро, когда воины должны были покинуть город.
 Было сыро и прохладно. В небе тускло светило солнце. Создавалось такое впечатление, что весь город ночью не спал. С самого утра улицы были заполнены народом. Плакали женщины и дети, мрачно, исподлобья смотрели на военных мирные горожане. Ведь город оставался практически без защиты. В нём были оставлены только немногочисленные отряды охраны замковых стен.
 И вот турий рог протрубил сигнал к сбору. Соборная площадь заполнилась тысячами вооружённых людей. Блестели на солнце латы, бряцало оружие, ржали кони, лаяли собаки. Над всеми возвышался король Ричард на великолепном белом скакуне. Глаза его блестели восторженным огнём. Он был возбуждён и решителен.
 – Не позволим мертвецам надругаться над живыми! – громко кричал он, проносясь на своём коне мимо тесных рядов рыцарей и солдат-ландскнехтов.
 В ответ воины грозно потрясали в воздухе мечами и щитами. Наконец колонны тронулись и медленно потянулись в направлении городских ворот. Город наполнился топотом тысяч тяжеловооружённых людей. На ветру развевались красочные знамёна и плюмажи на рыцарских шлемах. Даже коням передалось возбуждение людей. Они вскидывали головы. Нетерпеливо приплясывали, размахивали хвостами.
 Мимо горожан проходили отряды тяжеловооружённой конницы и лёгких всадников, пеших воинов, лучников, арбалетчиков и копьеносцев. За ними с тяжёлым стуком колёс тянулся длинный хвост обоза. Вот, наконец, последний солдат прошагал по доскам подвесного моста. Вслед уходящим мрачно смотрели воины, оставшиеся нести стражу на городских стенах. Им было не по себе. С уходом войска в души их вселилась тревога.
 Микеланджело, Донателло и Рафаэль тоже ехали с отрядом конных рыцарей, чуть поодаль от короля Ричарда. Хотя они были против этого похода и почти не сомневались в бессмысленности и бездарности замысла короля Ричарда, они не смогли остаться в городе и сидеть, сложа руки. Они знали, что должны быть рядом со своими соратниками, вместе с солдатами, которые шли на войну со Злом, и которые верили им, верили, что пришельцы из будущего помогут в священной войне против полчищ мертвецов.
 Армия короля Ричарда медленно продвигалась по дороге, окружённой с обеих сторон глухим лесом. Для того чтобы выйти к лагерю рыцаря Гейдельбрехта, войскам необходимо было пересечь необъятные лесные просторы, которые располагались к северу от города.
 Животные, издали почуяв содрогание земли от шагов тысяч закованных в латы людей, разбежались и спрятались в самых дальних, непролазных чащобах. Ни один заяц не промчался среди деревьев вдоль лесной дороги. Никто не услышал медвежьего рыка. Никто не увидел лосиных рогов. Даже птицы не пели – деревья стояли тихими и мрачными.
 На душе у черепашек было тяжело.
 – Хорошо Леонардо! – воскликнул Донателло. – Закрылся себе, удалился от дел. Видите ли – у него депрессия. Хотел бы я быть на его месте. Сидит в комнате, попивает вино, даже носа не показывает из дома.
 – А я бы не хотел оказаться на его месте, – не согласился Микеланджело. – Это-позор! И позор не только его, но и наш, потому что люди смотрят на нас как на что-то целое. Как будто нас не четверо, а все мы вместе – один пришелец из будущего. И то, что какая-то часть позволяет себе быть слабонервной и слабохарактерной, вселяет в их души недоверие к нам. Своим бессовестным поведением он бросает тень на всех нас. Вы должны это понять.
 – Я это давно понял, – ответил Рафаэль, – только что с ним сделаешь? Побить его, что ли?
 – Я всё ещё надеюсь, – сказал Микеланджело, – что он своей головой додумается. И нам не придётся приводить его в чувство силовыми методами.
 – Я вообще-то догадываюсь, – протянул Донателло, – как можно его пристыдить.
 – Как? – спросил Рафаэль.
 – Не будем сейчас об этом, – уклончиво ответил Донателло. – Не время.
 Когда бескрайний лес наконец-то кончился, в том месте, где дорога выходила в открытое поле, авангард армии встретил малочисленный отряд вражеских наблюдателей. Легко вооружённая конница пришпорила своих коней и бросилась вдогонку за неприятелем. Почти все мертвецы были перебиты, но нескольким из них удалось скрыться.
 С этого момента поход перестал быть тайной для мертвецов, и враг внимательно наблюдал за передвижением людских войск.
 Когда войска были совсем недалеко от укреплённого лагеря, лазутчики доложили, что мертвецы покидают его в панике и спешно отступают в сторону гор.
 Это донесение окрылило короля Ричарда. Он просто пришёл в восторг.
 – Вот видите, я был прав! – кричал он своим соратникам, которые дружно поддерживали его одобрительными возгласами. – Мы догоним мертвецов и ударим им в спину. Но для начала сожжём их вонючее логово. Пусть неповадно будет разным там Гейдельбрехтам даже помышлять о том, чтобы сломить нас – бесстрашных рыцарей!
 Но войска Ричарда прибыли к лагерю мертвецов только к позднему вечеру и не осмелились ночью вступать в крепость. Они расположились под самыми воротами.
 Ночью же сильно испортилась погода, пошёл холодный дождь.
 Все лазутчики повозвращались обратно, потому что дальнейшее наблюдение за передвижением неприятельских войск стало невозможным.
 Солдаты зажгли костры, но они так и не сумели просушить мокрую одежду. С неба лились холодные струи дождя. За всю ночь никто так и не смог сомкнуть глаз. Все продрогли до нитки, и под утро почти у каждого воина от холода стучали зубы.
 Как только забрезжил рассвет, войска приободрились и смело направились к воротам крепости. Передовые отряды первыми должны были войти в укреплённый лагерь и сжечь его.
 Но когда кнехты подошли к стенам, на них стали падать камни, литься кипящая смола, в воздух взмыли тучи стрел.
 – Проклятье! – вскричал король Ричард. – Кто сказал, что мертвецы в страхе разбежались?! Повесить лгуна немедленно!
 Но, к счастью безвинного человека, никто так и не смог наутро припомнить, кто из разведчиков принёс весть, что войска Гейдельбрехта, испугавшись несметного количества солдат короля, покинули крепость.
 Когда труба протрубила «отбой», и солдаты стали отступать от стен, на горизонте появилась странная колышущаяся, лавиноподобная масса. Это не были ни ураган, ни чёрная грозовая туча. Это были войска рыцаря Гейдельбрехта, которые завершали обманный манёвр.
 Они ударили в спину наступавших. Войско короля было совершенно не готово к битве, а поэтому мертвецы безнаказанно врезались в ряды растерявшихся воинов, размахивая мечами и нанося страшные удары налево и направо.
 Мертвецам удалось взять войска людей в полукольцо и прижать их к земляному валу и рву. В этот самый тяжёлый момент, когда люди Ричарда находились в полной растерянности, и лишь кое-где вяло отбивались от наступавших, опустился подъёмный мост, и по нему из крепости на помощь войскам мертвецов выступили новые полчища.
 Люди оказались в полном окружении. Началась паника.
 Нагнув головы, мертвецы сквозь решётки забрал уставились на открывшуюся им картину, а затем, вонзив шпоры в бока мёртвым коням, ринулись в самое пекло. Одна за другой мчались их толпы и вскоре уже тысячи тварей обрушились на войска короля Ричарда. Увидев, что из крепости пришла подмога, полуистлевшие воины рыцаря Гейдельбрехта закричали и с новой яростью ударили на людей.
 По всему фронту закипела ожесточённая битва. Земля обагрилась потоками крови, небо омрачилось, и послышались глухие раскаты грома. В рядах людей началось смятение, а восторженные полчища мертвецов уже запели жуткую победную песнь.
 Но в это время произошло нечто ещё более страшное. Один из поверженных мертвецов вспорол мечом брюхо коня, на котором сидел рыцарь, державший большое и священное для всего войска знамя короля Ричарда. Мгновенно рухнули скакун и всадник, а вместе с ними заколебалось и упало знамя. Один миг – и сотни полуистлевших рук протянулись за ним. Мертвецы заревели от восторга.
 Им казалось, что это уже конец, что страх овладеет людьми, что приходит для людей час поражения, истребления, а им остаётся только преследовать и уничтожать бегущих. Но они жестоко обманулись в своих ожиданиях.
 При виде падающего знамени у людей вырвался из груди крик отчаяния. Но не страх, а ярость заурчала в этом отчаянном крике. Словно жаром обдало панцири. Самые грозные рыцари, как разъярённые львы, ринулись к поверженному знаменосцу, и буря поднялась вокруг знамени. Люди и кони сбились в один чудовищный клубок. Слышалась брань, скрежетали мечи, свистели секиры, сталь лязгала о сталь, а гром, стоны и дикие крики сражённых слились в один ужасный хор.
 Недолгим был этот бой. Ни один мертвец не вышел из жаркой схватки, и над войском короля Ричарда снова взвилось отбитое знамя. Ветер повеял на него, развернул полотнище, и знамя раскрылось, как огромный цветок, как символ надежды на полную победу Добра над Злом.
 Но кто же был тот отважный рыцарь, который первым подхватил и поднял с земли поверженное знамя? Когда мертвецы под отчаянным натиском отступили, все увидели, что в центре сечи на своём взмыленном коне сидит израненный и окровавленный Донателло, держа знамя в руках. Ричард, сам находившийся в гуще боя, увидел, что его собственное знамя спас один из бесстрашных героев ниндзя черепашек и в голове его успела мелькнуть мысль, что он поступает неразумно, злясь на них и не слушая их советов. Он понял, что Микеланджело, Донателло и Рафаэль также преданы общему делу, как и самые верные его придворные.
 Рыцарь Гейдельбрехт, который наблюдал за ходом сражения с холма, увидел, что в рядах его посеялось смятение, а войска людей наоборот воспрянули духом. И тогда он решил напасть на короля Ричарда, который носился в гуще сражения. За рыцарем последовали самые отборные войска, находившиеся до сих пор в резерве.
 В свите Ричарда тотчас заметили опасность, но отступать было уже поздно. Королевская стража стала стеной, чтобы грудью защитить государя. Однако Ричард, не обращая на них внимания, выехал на коне в первый ряд. Пока они построились, мертвецы подошли так близко, что можно было ясно различить гербы на их щитах. Самое отважное сердце содрогнулось бы от одного вида этих тварей – в бой шёл весь цвет знаменитого некогда рыцарства.
 В ржавых доспехах на дохлых конях, но не уставшие от битвы, в которой они пока не принимали участия, а напротив, полные сил, они мчались под чёрными знамёнами, как ураган, с громом и топотом, а сам рыцарь Гейдельбрехт летел впереди в широком чёрном плаще, развевавшемся на ветру, подобно огромным крыльям орла. Они уже миновали фронт сражения и неслись туда, где кипела самая жаркая битва.
 Гейдельбрехт пригнул голову, направил копье и донёсся прямо на короля. Не успела стража заслонить своего правителя грудью, как тот вонзил шпоры коню в бока и ринулся на мертвеца. Они неминуемо сошлись бы в смертельной схватке, если бы не Микеланджело. Он, с обломком копья в руке, с боку подскакал к Гейдельбрехту и, ударив по голове, разбил шлем и свалил мертвеца на землю. В ту же секунду король размахнулся мечом и обезглавил предводителя мертвецов.
 Лишённые руководства, войска мёртвых пришли в некоторое замешательство. Это сразу же заметил Донателло и, высоко вскинув знамя короля, бросил своего коня в прорыв. Кнехты с воинственным кличем тут же кинулись за ним. Им удалось разорвать кольцо, разметать в стороны пытавшихся сдержать натиск мертвецов, и войска Ричарда стали отступать в сторону пущи, уходя от неминуемого поражения. Этот манёвр людей взбесил мертвецов, которые в лютой ярости мгновенно перестроились и тут же бросились вдогонку. Они волнами накатывались на арьергард и лишали жизни каждого, кто хоть на секунду терял самообладание.
 С каждой новой атакой ярость их все возрастала. И вот уже мертвецы готовы были врезаться в самый центр отступавших людских войск, разметать в стороны людей, обратить в прах войско Ричарда и оставить без защиты город, открыть путь к завоеванию королевства и установлению на земле вечной империи Зла. Это поняли черепашки.
 И тогда Рафаэль свистом созвал свой обученный отряд, на ребят из которого он мог положиться так же, как на своих друзей. Пропустив вперёд отступавших, они быстро построились фронтом к мчавшимся мертвецам. Когда первые ряды трупов достигли их, началась настоящая сеча.
 Люди как молнии крутили над головами мечи, вращали цепами и арканами, верёвками с крюками-кошками на конце. Они отрубали головы наступавшим мертвецам, захватывали их в петлю и стягивали наземь. Спутывали верёвками ноги их коням. Проламывали шлемы и головы. Вокруг каждого из воинов вырастали горы костей, обтянутых истлевшими тканями, закованных в ржавую помятую броню. Над полем боя стояли визг и крики: «Банзай!».
 Не ожидавшие такого мощного сопротивления мертвецы отхлынули назад. Этот манёвр отряда Рафаэля дал возможность войскам короля Ричарда перегруппироваться и перестроиться, чем спас их от полного разгрома.

 ГЛАВА 6. ПОЛЕТ

 Бросив под стенами лагеря мертвецов осадные машины и большую часть обоза, войска короля Ричарда после спешного отступления входили в город.
 Мрачным, подавленным молчанием встречали их стражники на стенах. Улицы были переполнены народом. Но не было слышно радостных возгласов и приветствий, потому что люди встречали не победителей, а побеждённых. Ряды войск сильно поредели. Многих недосчитались в полках и отрядах. Они – погибшие – остались на поле недавней битвы и, что самое страшное, пополнили ряды войска мертвецов, против которого ещё совсем недавно сражались вместе со своими друзьями.
 Плакали матери, не видя сыновей. Плакали жены, не встретив своих мужей. Плакали дети, оставшиеся сиротами. Они оплакивали родных и близких, навсегда потерянных для них и ставших врагами рода людского.
 На площади в центре толпы стоял Гиндальф. Взор его был печален. Когда король Ричард подошёл к нему, старец молчал. Король не смел заглянуть ему в глаза, и стоял с опущенной головой. Он стоял тихо, не произнося ни слова, и только ветер развевал его длинные волосы. Тогда Гиндальф обошёл короля и направился к приближавшимся Микеланджело, Донателло и Рафаэлю. Донателло держал королевское знамя.
 – Спасибо вам, бесстрашные герои! – громко произнёс Гиндальф. – Вы спасли нашу армию от окончательного поражения и этим самым вселили во всех нас надежду на спасение.
 – Не стоит благодарить, – ответил Микеланджело, – мы всего лишь выполняли долг. Выполняли его так, как умеем…
 Начались долгие похожие друг на друга дни подготовки к осаде. Пока горожане заботились о запасах провианта, военные готовили стены к штурму. На них ставили большие котлы со смолой. С помощью блоков подымались тяжёлые камни, чистились пушки, проверялась работа метательных орудий.
 О том, чтобы ещё раз решиться на открытую битву с мертвецами, не было и речи. После поражения в битве, король Ричард замкнулся в себе. С него как рукой сняло спесь и гордыню. Теперь он целиком доверял черепашкам и во всём полагался на них.
 В королевском замке каждый день проводились военные советы, на которых черепашки сидели уже не с краю возле двери, а по правую руку короля Ричарда. В любом спорном вопросе их слово являлось решающим. С помощью лазутчиков осаждённые могли иметь приблизительную картину передвижения войск мертвецов. После гибели рыцаря Гейдельбрехта войска его не разбежались, а пошли в сторону гор, где соединились с другой частью возглавляемой рыцарями-симплиерами.
 Вся эта несметная лавина стала медленно продвигаться по трём параллельным дорогам в сторону города. По пути к ним примыкали новые и новые отряды. И вот, когда войска мертвецов подошли уже к самой пуще, донесения лазутчиков прекратились. Зло стало настолько сильным, что его присутствие ощущалось в каждой частичке воздуха, и это стало сигналом.
 Оживали и вставали из могил те мёртвые, которые до сих пор лежали в земле в окрестных деревнях, городках, возле замков. Они ударяли в тыл и уничтожали всех, кто не успел ещё спрятаться в городе, за спасительными стенами. Мертвецы были всюду. Ими были перекрыты все дороги и тропинки. Они устроили засады в каждой роще, в каждом кустарнике, в каждом овраге и лощине.
 Разведчики горожан были попросту перебиты. И это было самым страшным, потому что оставшиеся в замке люди были в полном неведении и даже не могли себе представить, что делается вокруг.
 Прошло несколько дней. По подсчётам войска мертвецов должны были уже находиться под самыми стенами города. Но вокруг всё было чисто и тихо, ни один всадник не появился на вершине холма, ни один шлем не блеснул на опушке леса. И тогда Микеланджело подошёл к Донателло.
 – Наш дирижабль и наша бронированная машина остались дома. Хорошо было бы, будь они сейчас с нами. Но раз мы здесь, нам надо что-нибудь придумать. Ты вечно мучил нас своими идиотскими автоматами для раскраски пасхальных яиц, либо для изготовления пиццы.
 – Тебе не понравилась пицца, изготовленная в моём автомате? – возмутился Донателло.
 – Очень понравилась. Но почему-то чтобы её съесть, мне пришлось соскребать её с крышки стола!
 Рафаэль, который присутствовал при разговоре, весело расхохотался.
 – Мне конечно приятно слышать твой весёлый смех после долгих недель мрачной жизни, – обернулся в его сторону Микеланджело, – но сейчас мне не до смеха. Я прошу тебя, – снова обратился он к Донателло, – напряги свои изобретательские мозги и придумай что-нибудь такое, чтобы мы могли разведать расположение противника.
 – Я подумаю, – ответил Донателло, – но при условии, что ты не будешь больше издеваться над моими изобретениями.
 – Обещаю тебе это, – сказал Микеланджело, – и даже обещаю, что буду есть пиццу, изготовленную только в твоём автомате и никакую другую.
 – Я не просил от тебя таких жертв, – сказал Донателло, – но для того, чтобы выполнить твою просьбу, мне надо хорошенько подумать.
 Донателло исчез на целые сутки. Люди, которые не видели его в привычных местах: на городских стенах, возле королевского замка, на военном совете в оружейных мастерских, заволновались и все пытались расспросить Микеланджело и Рафаэля, где их друг. Донателло же с головой погрузился в расчёты и чертежи. За сутки он ни разу не поел и даже не прилёг отдохнуть. Но ровно через двадцать четыре часа он появился в мастерских и сказал:
 – Так, ребята, теперь мы откладываем всю работу. Будем заниматься летательным аппаратом.
 – Чем? Чем? – удивились подмастерья. Они никогда в жизни не слышали подобных слов.
 – Ещё раз вам повторяю: ле-та-тель-ным ап-па-ра-том. На котором мы все полетим на разведку, чтобы выведать планы противника.
 – Как полетите? – спросил один из рабочих, – Как птицы?
 – Нет. Не как птицы, но всё-таки полетим!
 И закипела работа. Кожевники отбирали самые тонкие и прочные кожи, а также толстые, надёжные ремни. В швейных мастерских женщины шили из шкур огромный пузырь. После этого в смолокурнях все швы были пропитаны чёрной смолой.
 Затем рабочие свили тонкие прочные верёвки и сплели вместительную корзину. В корзину была поставлена маленькая печка и вмонтирован хитроумный механизм. Он был похож на обыкновенный велосипед. Тот, кто управлял им, садился в седло, держался за руль и вращал педали. Тут Донателло применил настоящую хитрость: вместо зубчатых механических колёс он сделал деревянные блоки, а вместо цепи применил толстые кожаные ремни, которые выводились через редуктор на большой винт, похожий на пропеллер от самолёта. Донателло сам согнул его из полосок листового металла.
 Когда всё было готово, огромная толпа зевак собралась на площади, где был разведён большой костёр. Сверху над его пламенем поместили воздушный шар. Когда он наполнился горячим воздухом, то сразу же попытался взмыть вверх, но его держали верёвки. После этого к нему снизу прикрепили корзину с хитроумным механизмом. В неё сели Микеланджело и Рафаэль. Донателло занял место на сидении велосипеда. Рафаэль перерезал верёвки, державшие их у земли, и воздушный шар, как птица, стремительно взмыл в воздух. Крик ужаса и одновременно восхищения пролетел над площадью.
 Когда бесстрашные герои поднялись над самым высоким шпилем собора, Донателло стал крутить педали. Воздушный винт пришёл в движение и шар начал двигаться в нужном направлении. Они полетели в сторону гор. Их со страхом и недоверием провожали взглядами воины, которые стояли на крепостных стенах.
 Архиепископ, злобно стуча посохом о мостовую, всеете со своей свитой подошёл к Гиндальфу, метая во все стороны свирепые взгляды.
 – Гиндальф, дьявольский прислужник! – взревел он, – я доберусь до тебя, еретик. Ты плохо кончишь, мы тебя сожжём на костре! Ты в очередной раз доказал, что являешься колдуном и богоотступником. Ни один человек не способен летать. Только Бог может дать такую способность. И дал он её птицам и ангелам. Люди рождены, чтобы ходить по земле. То, что эти черепахи, которых ты призвал к нам, взмыли в воздух и полетели, доказало, что они являются ни кем иным, как прислужниками сатаны!
 Гиндальф спокойно выдержал разгневанный взгляд маленьких, чёрных глазок архиепископа.
 После этого он гордо поднял голову и ответил.
 – Нет, они не прислужники дьявола, а всего только пришельцы из будущего и умело могут пользоваться всеми открытиями и достижениями, которые станут доступны лишь поколениям наших внуков и правнуков.
 Небо было чистое и спокойное. Ветер не раскачивал верхушки даже самых высоких деревьев. Это было на руку нашим друзьям. Минут через пятнадцать полёта они увидели на горизонте огромное тёмное пятно. Когда черепашки подлетели поближе, они убедились, что это не лес, а несметная лавина мертвецов, которые следовали по направлению к городу.
 Их невозможно было сосчитать. Мертвецов были тысячи, тысячи и тысячи. Военачальники мёртвых первыми заметили летящий шар и стали яростно указывать на него своими костлявыми руками и что-то кричать подчинённым. Войска остановились, лучники построились и в воздух взмыли тучи стрел. Мертвецы от ярости стреляли так высоко, что стрелы стали проноситься в опасной близости от оболочки шара и корзины.
 Тогда Рафаэль подкинул дров в горячую печку, а Микеланджело раскрыл завязанное верёвкой горлышко воздушного шара. Горячий воздух стал поступать в оболочку, и шар поднялся вверх. Он стал недосягаемым для стрел. Внизу раздался рёв бессильной ненависти.
 Черепашки пролетали над огромной армией врага. Кого тут только не было! Двигались закованные в броню рыцари на хорошо защищённых дохлых конях, проходили отряды лёгкой конницы, вооружённой короткими копьями и луками, шли солдаты и стрелки, лучники и арбалетчики. Шли колонны простолюдинов с копьями, вилами, косами и цепами, шли священники в полу истлевших дырявых рясах. Шли целые толпы девиц, веселивших на привалах своих мрачных кавалеров танцами и песнями.
 – Судя по нашим предыдущим походам, – воскликнул Донателло, который ни на минуту не переставал крутить педали, – этим полчищам осталось совсем немного идти до города: дня два, не больше.
 – Ты прав, – ответил Микеланджело.
 – Боже! – удивился Рафаэль, – как их много. Им хватит сил, чтобы несколькими кольцами опоясать город и не дать возможности проникнуть за стены ни змее, ни зверю.
 – И выйти тоже – согласился с ним Донателло. – Такое впечатление, что оживлены все мёртвые и поставлены в строй.
 – Нет, это ещё далеко не все, – возразил Микеланджело. – У древних была такая поговорка: когда человек умирал, они говорили, что тот присоединился к большинству. Мёртвых намного больше, чем живых. Их всех и хочет оживить злой Дух, который сидит там, далеко в горах. Это благодаря его постоянным заклинаниям армия мертвецов пополняется всё новыми и новыми силами. Если нам не удастся остановить их, если они победят всех нас, то ничто уже не остановит силы Зла. И цветущая живая земля превратиться в королевство тлена.
 – Я думаю, нам пора возвращаться, – сказал Рафаэль.
 – Да, уже пора, – поддержал Донателло, – нам очень повезло с погодой. Если бы дул ветер, нас могло отнести далеко к горам. И тут вряд ли бы хватило силы моих ног.
 – Хорошо, что мы успеем опередить войско мертвецов и прибудем в город до них. Иначе мы едва ли пробрались бы через такое плотное кольцо осады. А в таком случае защитники города подумали бы, наверное, что мы струсили, что мы предатели, – сказал Микеланджело.
 – Интересно! Почему они постоянно нам не доверяют? – пожал плечами Рафаэль.
 – Потому что они никогда не видели говорящих черепах! – воскликнул Донателло.
 – Темнота, – развёл руками Микеланджело. Друзья дружно расхохотались. Донателло продолжал крутить педали. Рафаэль и Микеланджело с помощью канатов развернули воздушный шар и полетели обратно к городу. Они снова пролетали над армией мертвецов, на этот раз обгоняя их. Находясь на большой высоте, они не боялись их стрел. Когда войско мертвецов осталось позади, Рафаэль высунулся из корзины и показал бравым ребятам язык.
 Неожиданно в воздухе появился уже хорошо знакомый вихрь.
 – О, Боже! – воскликнул Микеланджело. Вихрь пронёсся над войском мертвецов. Они все остановились и задрали головы кверху, наблюдая за происходящим в воздухе. Вихрь налетел на ненадёжный летательный аппарат и стал бросать и мять его, раскачивая корзину. Черепашки с огромным трудом удерживались в ней. Наконец воздушный шар затянуло в самое сердце вихря. Шар стал бешено вращаться. Корзина закрутилась в горизонтальной плоскости. Из последних сил черепашки старались удержаться за верёвки.
 – Ещё немного и я не выдержу! – в отчаянии кричал Рафаэль.
 – Что делать?! – орал Донателло. Микеланджело с невероятными усилиями стал подтягиваться на руках и приближаться к поверхности воздушного шара. Тело его беспомощно болталось в воздухе и жизнь зависела теперь от цепкости тренированных пальцев. Шар било и швыряло во все стороны. Микеланджело хотел ухватиться правой рукой за верёвку, чтобы продвинуться вперёд, но она в этот момент ушла в сторону, и он повис на одной левой руке.
 – Держись! – кричал наблюдавший за ним Донателло.
 Микеланджело попытался подтянуться и схватиться правой рукой за канат, но ему это опять не удалось. Его продолжало раскачивать и кидать в разные стороны. Держался он лишь одной рукой. Как будто видя, что происходит, вихрь крутил и крутил шар, не давая возможности черепашке ухватиться обеими руками. От усталости рука одеревенела, и пальцы перестали слушаться. Казалось, ещё мгновение и он сорвётся, упадёт вниз с высоты птичьего полёта и разобьётся о землю. Когда смерть была уже так близка, шар на долю секунды качнуло вправо, и Микеланджело тут же ухватился правой рукой за канат. Решительным рывком он подтянулся и оказался возле самой оболочки. Он достал из-за пояса острый меч и вспорол шар.
 Воздух со свистом стал вырываться из небольшого отверстия, шар кинуло в сторону, и он вырвался из объятий страшного вихря. Быстро теряя высоту, черепашки понеслись к видневшемуся на горизонте лесу. Через несколько секунд сдувшийся шар зацепился за верхушки деревьев, корзину швырнуло, и черепашки кубарем полетели вниз, царапаясь о ветки.
 Наблюдательные мертвецы сразу же послали в сторону леса отряд лёгкой конницы для захвата черепашек. Друзья бросились бежать, ловко избегая столкновений с деревьями. Кони не могли так быстро скакать по густому лесу и погоня вскоре отстала.
 Через полчаса черепашки выбежали на открытую поляну и без сил упали на траву. Какое-то время они лежали без движений. Наконец Донателло поднял голову и сказал:
 – До города осталось два дня ходьбы. Если мы будем двигаться также, как и войско мертвецов, то не успеем предупредить защитников, армия нападёт внезапно и легко захватит город.
 – Что же нам делать?! – в отчаянии воскликнул Рафаэль.
 – Бежать, – мрачно ответил ему Микеланджело.
 – Как бежать? – спросил Рафаэль.
 – Без остановок, – ответил Микеланджело. Они снова помолчали.
 – Ну что ж. Ничего другого не остаётся – сказал Донателло.
 Немного отдохнув, черепашки поднялись на ноги и побежали. Они бежали долго и упорно, как бегуны-марафонцы, внимательно следя за своим дыханием и распределяя силы па всю дистанцию. Они бежали день и ночь, без сна, без отдыха и без еды. Когда ноги деревенели, глаза заливало потом, отказывало дыхание и, казалось, что они больше не сделают ни одного шага, черепашки падали на землю и отдыхали. Отдышавшись, они снова вскакивали на ноги и продолжали бег.
 Городских стен они достигли на рассвете. Пересекли ров и свалились возле самых ворот. Стражники, выбежавшие им навстречу, услышали слова черепашек, которые те лишь с большим трудом могли произнести:
 – На закате мертвецы будут здесь. Их несметное количество!

 ГЛАВА 7. ШТУРМ

 Войско мертвецов, двигаясь по лесным дорогам, всё ближе и ближе подходило к городу. На закате солнца Гиндальф с крепостной башни увидел приближавшиеся полчища врага.
 Мертвецы остановились неподалёку от крепости и стали разбивать лагерь. Следующим утром они собирались пойти на решительный штурм.
 Гиндальф, внимательно наблюдавший за воинами на стенах, остался доволен. Великое множество мертвецов, их ржавые доспехи и внушительные осадные машины не испугали защитников. К Гиндальфу на башню поднялся сам король Ричард. Старик внимательно следил за королём. Молодой властелин посмотрел на армию неприятеля и в глазах его мелькнул страх. Сосчитать их количество было просто невозможно. Лагерь располагался совсем недалеко от города, но колонны войск, которые все подтягивались и подтягивались, ещё даже не очистили горизонт. Никто из тех, кто находился на крепостной стене, никогда не видел такого большого войска.
 Было видно, что мертвецы понимают, как трудно им будет взять город. Поэтому они тщательно и основательно готовились к приступу. Были видны мощные осадные машины, метательные орудия, тараны, подвешенные на толстых цепях к крышам крепких срубов, установленных на тяжёлых катках. Крыши таранов были обиты железом, чтобы их нельзя было поджечь, сбрасывая со стен горящие факелы и поливая их смолой.
 Мертвецы простого происхождения готовили огромное количество фашин, которыми они собирались завалить ров, чтобы через него без препятствий могли продвигаться колонны войск. Рыцарями осматривались десятки длинных лестниц, по которым осаждавшие собирались взбираться на стены города. На низких, основательных платформах, доставленных к стенам, стали возводиться высокие башни. Они должны были подкатываться к самому рву, чтобы по перекидным мосткам нападающие могли перебежать на городскую стену. На всю округу раздавался визг пил, стук топоров и молотков. Надо сказать, что плотники, даже будучи мёртвыми, не утратили мастерства.
 Воины, которые несли охрану городских стен, поняли, что на следующее утро их ожидает жестокая битва.
 – Ричард, – тихо сказал Гиндальф, обращаясь к королю.
 Молодой повелитель повернул к нему своё красивое бледное лицо.
 – Я вижу, ты не совсем уверен в своих силах. Ричард молчал, внимательно разглядывая старика.
 – Ты должен изгнать из себя сомнения. Даже тени его не должно остаться на твоём лице. Ты, как знамя, должен всегда возвышаться над войском, вселяя в солдат спокойствие и уверенность. Только в таком случае они смогут победить в этой битве.
 Холёное лицо короля не выражало никаких эмоций. Он хотел уже развернуться и сойти вниз, но всё-таки сдержал себя, благоразумие победило его спесь.
 – Где черепахи? – наконец решился он задать вопрос, который его очень беспокоил.
 – Микеланджело, Донателло и Рафаэль спят. Пока они сами не встанут, их даже гром небесный не разбудит. А Леонардо, как и прежде никуда не выходит, вино пьёт. Надежды на него мало. Я думаю, мы должны на время забыть о его существовании.
 – Как только проснутся, – попросил король Гиндальфа, – передай им: пусть придут ко мне в замок.
 Но выполнить его просьбу Гиндальфу не пришлось. Черепашки проспали почти сутки и проснулись только на рассвете, когда робкие ещё солнечные лучи осветили остроконечную крышу собора. И в это самое время мертвецы пошли на штурм. Через десять минут после пробуждения черепашки были на городских стенах – плечом к плечу с защитниками города…
 Как только солнце встало из-за горизонта, в лагере мертвецов протрубил турий рог. Сотни мёртвых солдат бросились ко рву и стали закидывать его большими связками прутьев, жердей и хвороста, чтобы устранить это препятствие для наступавших за ними войск.
 Со стен их встретили тучей стрел. Но они, к сожалению, не могли принести никакого вреда мёртвым телам нападавших. Даже если острые наконечники пронзали их, они вырывали из себя стрелы, скалясь остатками жёлтых зубов.
 В это же самое время к городским стенам стали продвигаться на толстых деревянных катках башни и тараны. Их толкали впереди себя изо всех сил мёртвые воины. Из бойниц башен открыли стрельбу из луков и арбалетов мёртвые стрелки.
 В разных местах городской стены послышались крики первых раненых и убитых. За башнями и таранами продвигались отряды из десятков врагов, несущих длинные лестницы.
 Штурм начался. Несколько пушек, установленных на крепостных стенах, изрыгая столбы дыма и огня, выстрелили в сторону нападавших. Одно из ядер попало в деревянную башню. Оно повредило её угол, пробило брешь в стене. Но башня продолжала движение. Другие ядра просвистели мимо и упали в толпу нападавших, поломав пару лестниц и подмяв под себя около десятка мертвецов.
 Для того, чтобы перезарядить пушки, уходило много времени. Этого было достаточно для того, чтобы нападавшие могли приблизиться к стенам. И пушки стали практически бесполезны.
 Войско мертвецов не имело пушек, потому что это было новейшим достижением живого поколения.
 Наконец тараны подкатили вплотную к стенам. Через минуту они приступили к работе. Стены города стали содрогаться от ударов тяжёлых окованных металлом брёвен. Тотчас мертвецы опять бросились на штурм.
 Башни приблизились к стенам. Они открылись и из них выехали мостки, по которым тут же на стены полезли десятки мертвецов. Другие приставляли к стенам длинные лестницы и начинали карабкаться по ним. Оборонявшиеся сбрасывали лестницы длинными шестами, били по мосткам из метальных орудий тяжёлыми камнями, сбрасывали их копьями, сшибали мечами. Но мертвецы продолжали наступать.
 Им на головы лили кипяток и горячую смолу, которая варилась под стенами в огромных котлах на кострах, разведённых мирными жителями. С помощью блоков смолу вёдрами поднимали на стены.
 Защитники крепости мужественно и стойко оборонялись, но слишком велико было войско мёртвых, чтобы долго противостоять ему теми силами, что имелись у горожан. Длинные лестницы, облепленные наступавшими, падали одна за одной, сбрасываемые со стен защитниками. Отчаянная борьба велась возле мостков, переброшенных мертвецами с подъездных башен. Живые сбрасывали визжащих мертвецов, но на место одного уничтоженного приходили двое других. На месте одной скинутой лестницы сразу же появлялись две новых. Стена содрогалась от мощных ударов тарана.
 Отстоять стену так и не удалось. То в одном, то в другом месте полуистлевшие трупы захватили участки галереи, и через какое-то время бой уже вёлся на них. Защитникам пришлось отступить внутрь башен. Тех, кто не успел скрыться, мертвецы одного за другим сбросили со стен.
 Ситуация складывалась катастрофическая. И хотя мужественные защитники стояли не на жизнь, а насмерть, казалось, что им не удастся отстоять свою твердыню.
 В это самое время в бои вступил специально обученный отряд, вооружённый самодельными гранатами, сделанными в мастерских под руководством Донателло.
 С метательных машин, установленных на земле под стенами, взмыли дымящиеся пакеты, которые, описав в небе дугу, падали на галерею и взрывались с оглушительным грохотом.
 Это привело в полный шок не только осаждавших, но даже самих защитников города, которые никогда в жизни не видели ничего подобного.
 Разрываемые на части мощными взрывами, мертвецы десятками падали со стен. Это воодушевило оборонявшихся. Они опять вышли из башен на галереи, и рукопашный бой разгорелся с новой силой. Отряд Донателло смело ринулся на врага. Люди подымались на стены и забрасывали ручными гранатами деревянные башни наступавших. Несколькими меткими попаданиями им удалось взорвать перекидные мостки, и в башнях начался пожар.
 Замешательство, наступившее в рядах неприятеля, умело использовали защитники города. Они отчаянным рывком сбросили мертвецов со стен. И тут подоспел отряд Рафаэля, который совершил смелую и неожиданную вылазку. Городские ворота открылись и воины, выскочив за городскую стену, в одно мгновение перебили мертвецов, раскачивающих тяжёлое бревно тарана и отряд, охранявший их. После этого люди поднатужились и одним рывком затащили таран за городскую стену. Ворота тут же захлопнулись, и снова опустилась тяжёлая решётка.
 На крыши остальных таранов, которые били в основание стен, полетели ручные гранаты. Они пробили их крыши, порвали цепи, разворотили каркасы.
 Штурм стоил мертвецам огромных жертв. Воя от бессильной злобы, они ретировались в свой лагерь. Первый штурм прекратился. На этот раз защитникам удалось отстоять город.

 ГЛАВА 8. ТУРНИР

 Всю ночь горожане провели в ожидании нового штурма. Рыцари спали в латах и при полном вооружении, сменяя один одного на стенах. Когда забрезжил рассвет и первые лучи солнца осветили зубцы стен и островерхие крыши крепостных башен, на них стояли все защитники города. Они пристально всматривались в сторону лагеря мертвецов, наблюдая за их действиями. Наконец заметили в рядах наступавших какое-то движение.
 Трубач возвестил полную боевую готовность. На этот раз мертвецы выстроились отрядами и пошли не на стены, а вдоль них в разные стороны. Они двумя колоннами обошли город и сомкнулись на противоположной его стороне.
 Крепость оказалась зажата в плотное кольцо.
 Увидев, что овладеть городом с ходу им не удастся, войска мертвецов начали осаду.
 Потянулись долгие дни и недели томительного ожидания. Всё это время осаждавшие практически не проявляли активности. Их кольцо вокруг стен было настолько плотное, что, казалось, даже мышь не могла бы незаметно прошмыгнуть в город или покинуть его. Думать о том, чтобы послать вести на волю, не приходилось. Нельзя было помышлять и о том, чтобы пополнить запасы провианта, которые таяли с каждым днём.
 Для людей настали тяжёлые времена. Воины были изнурены постоянными дежурствами на городской стене, жители томились от безделья и мрачных переживаний. Нигде не было слышно ни смеха, ни даже громких голосов. Создавалось впечатление, что все говорят только шёпотом. И только по вечерам в многочисленных тавернах вино лилось рекой. Но нервы у всех были настолько напряжены, что обычно вечерние посиделки заканчивались громкими разборками, либо дракой.
 Чтобы прекратить подобные бесчинства, король распорядился на время осады закрыть все увеселительные заведения. Это ещё больше накалило взрывоопасную атмосферу.
 Люди стали злые и агрессивные. В любой день можно было ожидать всплеска неповиновения, который мог завершиться кровопролитием.
 Там-сям трусливые людишки стали поговаривать о том, чтобы прекратить якобы бессмысленное сопротивление и сдать город мертвецам. Их речи ещё больше подливали масла в огонь, и то в одном районе города, то в другом происходили стихийные вспышки недовольства.
 Подстрекателей хватали на месте и до поры бросали в темницы. Но и это не принесло желаемого результата. На место схваченных приходили новые и новые малодушные людишки.
 И тогда на очередном военном совете Гиндальф сказал, что для того, чтобы оздоровить атмосферу внутри осаждённого города, нужно провести какой-нибудь зрелищный праздник для горожан.
 После жаркого обсуждения этой идеи было решено отказаться от традиционных бесплатных угощений и выпивки. Решили ограничиться проведением грандиозного захватывающего «шоу», как выразился Рафаэль, а всем очень понравилось это необычное слово.
 На следующее утро герольды в ярких одеждах с начищенными блестящими фанфарами в руках были разосланы во все концы города. Они возвестили о том, что днём на соборной площади пройдёт рыцарский турнир.
 Это известие всколыхнуло горожан, затянутых рутиной осадного быта. К полудню все они от мала до велика, стали стекаться к площади. Туда же тянулись и толпы вооружённых людей.
 Те воины, которые обязаны были дежурить на городских стенах, с завистью смотрели на счастливчиков, сменившихся на посту.
 Идея праздника настолько понравилась всем, что её поддержали и патриции, и духовенство, и мастера ремесленных цехов. Праздник обещал быть красочным и зрелищным. Ведь каждый цех имел свои распорядки и обычаи, свои оркестры, свои танцы и даже своих святых, считавшихся покровителями того или иного рода занятий.
 Повседневная работа прекратилась. Наглухо заперлись мастерские и лавки, и к назначенному времени в сторону площади потянулись цеховые колонны, постепенно сливаясь в одно торжественное шествие.
 Каждый цех шёл под предводительством своих старейшин и знаменосцев. Над пёстрой толпой реяли разноцветные цеховые знамёна с изображёнными на них эмблемами ремесла. Со всех сторон доносились песни и гимны. Время от времени толпа останавливалась и расступалась, освобождая место для танцев. Самой впечатляющей была пляска оружейников. Они ритмично двигались по кругу, подбрасывая вверх лёгкие мечи-корды, ловко ловя их, не прекращая танцевальных движений.
 Когда горожане постепенно стянулись на площадь, там уже стояло верховное духовенство, из собора были вынесены все знамёна и изображения святых.
 На наспех сколоченном и обитом бархатом по мосте стоял трон. На нём восседал король Ричард. По разные стороны от него на скамьях сидели придворные и патриции.
 Ровно в полдень король подал рукой знак герольдам, которые затрубили в фанфары, провозгласив начало праздника.
 Этого сигнала уже ожидали ряды тяжеловооружённых рыцарей с пышными плюмажами на шлемах, с яркими щитами, на которых были изображены родовые гербы, с длинными копьями в руках.
 Каждый рыцарь, желавший принять участие в турнире, имел право выбрать себе противника. Для этого ему надо было прикоснуться копьём к его щиту.
 Обычно, прикосновение тупым концом копья означало, что рыцарь желает драться не боевым, а тупым оружием: для таких случаев имелись специальные копья с деревянными наконечниками и незаточенные мечи. Если же рыцарь прикасался к щиту остриём копья, это означало, что он желает биться насмерть, как в настоящих сражениях.
 Но на этот раз герольды объявили, что по приказу короля битвы насмерть запрещены, дабы не разжигать в военное время обычные среди рыцарства распри и недовольства друг другом.
 После того, как каждый из участников турнира переломит копье по три раза, король объявит, кто из них станет победителем. Для счастливчика был приготовлен приз – прекрасный боевой конь, который стоял рядом с помостом. А также ему предоставлялась особая честь: выбрать королеву турнира.
 Со всех концов площади донеслись дружные возгласы:
 – Слава! Слава доблестным рыцарям!…
 Зрители присоединили к возгласам радостные крики и над площадью ещё раз прокатились пронзительные звуки фанфар. Когда шум стих, все покинули арену, приготовленную для турнира прямо на площади. С этой целью площадь покрыли плотным слоем сена, а сверху накрыли толстыми попонами, сшитыми одна с другой для того чтобы кони не запутались копытами в толстой материи и не споткнулись в самый решающий момент. Эта подготовка ещё раз показывала, что организаторы турнира не желали, чтобы были убитые и покалеченные. Они намеревались провести праздник воинской доблести и чести.
 На площади остались лишь два маршала в полном боевом вооружении, верхом на закованных в панцири конях, которые неподвижно стояли у ворот по обоим концам арены.
 Наконец открыли одни ворота и на площадь выехали пять зачинщиков, рыцарей, выбранных по жребию. Все они были великолепно вооружены. В это время на площади зазвучали воинственные призывы боевых рогов. Рыцари проехали по кругу всю арену. После этого повесили щиты на копья, торчавшие у ворот, и скрылись за ними.
 И вот открылись другие ворота и на арену выехали пятеро рыцарей, пожелавших биться с зачинщиками. Они тоже объехали по кругу арену и остановились напротив щитов. И каждый из них слегка ткнул тупым концом щит того, с кем желал сразиться. Затем они отъехали к своим воротам и выстроились в ряд.
 На арену снова выехали зачинщики, сняли свои щиты и выстроились каждый напротив того рыцаря, который дотронулся до его щита. Противники с минуту стояли против друг друга. Это было великолепное зрелище. Ветер развевал плюмажи на их шлемах. На щитах были изображены львы и орлы, волки и рыси, кресты и всадники с мечом над головой, мечи и рога изобилия, скрещённые ключи и олени святого Губерта с длинным золотым крестом на голове…
 Заиграли трубы и рожки. Соперники помчались друг на друга. Схватка была недолгой. Искусство и сила зачинщиков были настолько велики, что трое из противников сразу свалились с лошадей на землю. Четвёртый зачинщик переломил своё копьё о туловище соперника, что было более позорным, чем просто выбить того из седла. Это показывало неловкость неудачника и его неумение обращаться с оружием. И только один рыцарь смог отстоять свою честь. Он схватился с зачинщиком, оба переломили свои копья и расстались. При этом ни один из них не добился преимущества.
 Раздались крики зрителей и звуки труб. Герольды возвестили торжество победителей и поражение побеждённых, которые, с трудом поднявшись с земли, со стыдом удалились с арены. Своей дерзкой выходкой они навлекли на себя большие неприятности. По закону они теперь должны были вести переговоры со своими победителями о выкупе собственных доспехов и коней, которые были теперь добычей победивших. Пятого же рыцаря зрители проводили рукоплесканиями.
 И второй и третий раз новые рыцари выезжали на арену попытать своё боевое счастье. Однако победа всё время оставалась на стороне зачинщиков. Ни одного из них не удалось вышибить из седла. Ни один из них не сделал промаха своим копьём. Противникам же наоборот, постоянно приходилось со стыдом покидать арену. Подавляющее большинство зрителей приуныли, видя неизменный успех зачинщиков, которые не пользовались в народе популярностью из-за своей жестокости и крутого нрава. Все они жили в замках неподалёку от города, и их подданные буквально стонали от бесчинств своих хозяев.
 После того, как герольды четвёртый раз возвестили о начале боя, на арену выехало только три рыцаря. Больше желающих сразиться с непобедимыми зачинщиками не нашлось. Они вызвали тех троих, что показали меньшую ловкость и силу. Но и эта осторожность ни к чему не привела. Последние рыцари тоже вылетели из седла, и им пришлось покинуть арену.
 Черепашки, которые сидели неподалёку от короля и очень внимательно следили за происходящим на арене, постоянно о чём-то перешёптывались. Над площадью нависла тишина. Все ожидали новых желающих сразиться с зачинщиками. Время от времени воздух оглашался звуками фанфар, которые возвещали торжество победителей и их вызов на бой. Люди ворчали, мол, наконец выдался праздничный день, да и то ничего приличного не увидишь. Старые воины громко спорили между собой и перекидывались замечаниями, вспоминали молодость, жаловались на то, что вымирает воинственный дух. Соглашались друг с другом в том, что не осталось уже тех красавиц, которые раньше воодушевляли на бой и героические поступки.
 Король Ричард перешёптывался с придворными и уже собирался присудить звание победителя и приз рыцарю Джорджу Руанскому, который одним и тем же копьём выбил трёх противников из седла. Люди недовольно ворчали. Становилось понятно, что сама идея праздника провалилась. И после того как трубы в последний раз протрубили вызов к бою, встал Микеланджело и громким голосом объявил:
 – Мы принимаем вызов всех пятерых зачинщиков!
 Над площадью сразу же поднялся шум. Король и его свита удивлённо пожимали плечами. Все знали, что черепашки не обучены рыцарскому мастерству и вряд ли умеют обращаться с копьями также хорошо, как зачинщики. В то же время их было только трое, а зачинщиков пятеро. Было совершенно непонятно, как организовать бой. Тогда Донателло сказал:
 – Мы готовы сражаться на копьях с тремя из зачинщиков. А в случае победы двое из нас сразятся с оставшимися. После мы готовы принять бой на мечах в пешем строю.
 Король усмотрел в этом нарушение рыцарских обычаев и хотел отказаться от предложенной идеи. Но Гиндальф вовремя шепнул ему на ухо:
 – Мой король, по-моему, не стоит этого делать. Зрелище может быть захватывающим. Да и черепахи уже в который раз могут спасти положение.
 И тогда король, немного посомневавшись, изрёк:
 – Да будет так!
 Возбуждённый гул пронёсся над площадью. Микеланджело, Донателло и Рафаэль получили боевых коней и копья. На удивление оруженосцев и всех, кто наблюдал за происходящим, от шлемов и даже щитов они категорически отказались.
 Когда черепашки выехали на арену, площадь замерла. Зрелище было настолько необычным и удивительным, что никто не произнёс ни слова. Зачинщики съехались на своих конях и было слышно, что они смеются и издеваются над ниндзя, черепашки подъехали к их щитам и ткнули копьями в первые три, попавшиеся им. Черепахи всем видом показывали, что им – всё равно. В рядах седовласых ветеранов зароптали:
 – Эта затея – позор и издевательство над рыцарскими законами! Где это видано, чтобы со знатными сеньорами сражались никому неизвестные, безродные черепашки!
 Но открыто выступить против решения короля никто не посмел.
 Вызванные на бой зачинщики выехали на арену, и герольды возвестили начало боя. Пришпоренные кони с бешеной скоростью понеслись навстречу друг другу. Известные рыцари хотели наказать наглых черепах. Они метили своими копьями даже не в незащищённые панцирями тела черепашек, а в их открытые головы. Не задумываясь о последствиях, рыцари упёрлись ногами в стремена, пытаясь вложить всю силу в удары копий.
 Когда концы длинных древок, казалось, неминуемо должны были ударить отважных героев, когда, казалось, ничто уже не могло спасти их от гибели, черепашки в мгновение ока откинулись в сёдлах и легли спинами на крупы коней.
 Удары копий пришлись в пустоту, рыцари потеряли равновесие. Когда же копи противников поравнялись друг с другом, черепашки мгновенно поднялись в сёдлах и нанесли по затылкам рыцарей удары древками копий. Зачинщики кубарем вылетели из сёдел и покатились по арене.
 В рядах рыцарей раздались возмущённые возгласы. В рядах же простых людей, там, где стояли солдаты, ремесленники, купцы послышались восхищённые крики.
 Микеланджело и Донателло, не обращая внимания на своих поверженных противников, первыми доскакали до щитов и ткнули копьями в них, вызывая на бой двоих оставшихся противников.
 Проигравшие зачинщики с позором покинули арену. Уехал под приветственные возгласы и Рафаэль.
 Оставшиеся противники выстроились друг против друга. Герольды провозгласили начало боя.
 Кони снова помчались навстречу друг другу, и черепашки в точности повторили предыдущий манёвр. Оба зачинщика остались валяться на земле.
 Громкие возгласы многочисленной толпы доказывали, с каким неподдельным интересом все следили за исходом состязания. В этот день впервые выехали на арену бойцы, которым не было равных по силе и ловкости.
 Черепашки спешились и обнажили мечи. К ним тут же присоединился Рафаэль. То же самое сделали и рыцари-зачинщики.
 Они стали друг против друга, пятеро против троих.
 Крики и рукоплескания сразу же смолкли, и наступила такая глубокая тишина, будто зрители боялись даже перевести дыхание.
 Зачинщики были разъярены и, надеясь восстановить свои попранные честь и достоинство, в ярости бросились в атаку. Но в своих тяжёлых латах с огромными стальными щитами они были неповоротливы. Черепашки же наоборот, двигались как молнии, и в этом было их самое главное преимущество. Вложив всю силу в удары мечей, рыцари хотели использовать своё численное преимущество, добиться скорой победы, но это им не удалось. Черепашки ловко ушли от ударов и мгновенно поменяли свои позиции. Рыцари перегруппировались и снова ринулись в атаку. Черепашки взмыли в воздух и продемонстрировали удивлённой публике акробатическое сальто. Они оказались на пять шагов сзади в недосягаемости оружия зачинщиков. Тогда рыцари побросали свои щиты и взялись за мечи обеими руками. Акробатические трюки продолжались. В результате следующего сальто черепашки перелетели через головы своих соперников и оказались у них за спинами. Когда же рыцари с трудом повернулись назад, черепашек на прежнем месте уже не оказалось.
 Над площадью стоял возбуждённый шум. Такого зрелища никто из присутствующих не видел никогда. Тогда взбешённые рыцари стали крутиться на одном месте, нанося беспорядочные удары во все стороны. Черепашки отскочили и собрались втроём.
 – Не надо их больше злить, – сказал Микеланджело.
 – Я с тобой согласен, – усмехнулся Рафаэль, – мы хотели устроить всего-навсего цирк, а получается, что можем настроить рыцарство против простых людей.
 – Да, сейчас, это недопустимо, – согласился с ними Донателло.
 – Банзай! – воскликнул Микеланджело и друзья ринулись в атаку.
 Изгибаясь всем телом, уворачиваясь от ударов тяжёлых рыцарских мечей, они в одно мгновение поотсекали плюмажи со шлемов своих соперников лёгкими изогнутыми клинками. Зрители взревели. Над площадью поднялся такой шум, что невозможно было разобрать ни одного слова.
 Униженные зачинщики боя с позором покидали арену, на ходу поднимая свои щиты. Герольды затрубили в фанфары, а маршалы вскинули вверх маршальские жезлы, возвещая о прекращении турнира. Король встал с трона и поднял вверх руку. Над площадью сразу же воцарилась тишина. Только кое-где слышался плач детей.
 – Мы преклоняемся перед вашим боевым искусством, отважные пришельцы. Я по праву присуждаю вам победу. Но тут есть одна проблема. Приз один, а вас – трое!
 – Это не проблема! – воскликнул Микеланджело. – Я думаю, что мои друзья согласятся со мной, если я откажусь от приза. Этот конь настоящий красавец. Любому из ваших рыцарей он гораздо нужнее, чем нам. Мы все больше доверяем своим ногам.
 – Это благородно с вашей стороны, – произнёс король, – но кроме коня есть ещё одно право у победителя рыцарского турнира. Он должен выбрать королеву праздника и возложить ей на голову венок. Грех отказываться от такого права. Ведь не могут же бесстрашные герои обойти своим вниманием наших прекрасных дам. Но как поступить в таком случае, ведь вас трое и мнения ваши могут разойтись?
 Черепашки растерянно переглянулись. Было видно, что об этом они не подумали. И тут поднялся Гиндальф.
 – В таком случае, – воскликнул старик, – вы должны провести бой между собой и определить сильнейшего. Этим мы соблюдём все правила турнира и доставим огромное удовольствие присутствующим на площади. Никто из нас никогда не видел подобного зрелища, и каждый с радостью посмотрел бы ещё раз на ваше боевое искусство.
 Микеланджело посмотрел на друзей. Донателло и Рафаэль утвердительно кивнули.
 – Мы согласны, – ответил он за всех. – Но тогда придётся немножко подготовиться. Мы будем выступать по правилам. Начнём с ката. Ну, это, как бы вам объяснить… Представьте, что каждый из нас будет бороться с тенью. Это такой боевой танец, в котором каждый показывает своё умение владения оружием. А за это время пусть кто-нибудь из ваших людей приготовит кирпичи.
 – Что? – удивился король.
 – Кирпичи, – спокойно ответил Микеланджело.
 – Но зачем вам кирпичи? – спросил Гиндальф.
 – Это вы увидите потом, – Микеланджело хитровато прищурился. – Мы готовы, можно начинать!
 Люди, которые стояли слишком далеко от свиты короля и не могли слышать разговора, думали, что турнир уже закончился и потихоньку стали расходиться с площади. Они вернулись назад, услышав звуки фанфар, возвещавших о продолжении турнира.
 Черепашки разбежались в разные концы арены и начали свой боевой танец. Они вращались волчком, подпрыгивали, делали сальто, приседали, кувыркались, нанося предполагаемые удары руками и ногами. Вращали над головой мечами, метали в полёте ножи, которые втыкались в деревянные щиты. Над площадью стояла такая тишина, что были слышны одни только воинственные возгласы черепашек-ниндзя. Это фантастическое зрелище продолжалось несколько минут. Когда же черепашки сели на колени и поклонились зрителям, показывая, что их выступление закончено, толпа взорвалась бурей аплодисментов. Все возбуждённо свистели и улюлюкали. Не было ни одного человека на площади, который остался бы равнодушен к увиденному. Искусство ниндзя поразило всех одинаково: и детей, и женщин, и опытных воинов, и мастеров-ремесленников. Даже монахи с интересом наблюдали за тем, что происходило на площади.
 К этому времени успели принести кирпичи. Черепашки установили по два из них на ребро, а сверху положили те кирпичи, которые они собирались перебить ударами натренированных рук.
 Присутствующие, которые никогда не видели ничего подобного, замерли, затаив дыхание. Они с интересом ожидали, что же произойдёт после.
 Микеланджело, немного поразмыслив и оглядев кирпичи, прикинул свои возможности, и установил три кирпича.
 Донателло, будучи уверенным в своих силах, установил сразу пять кирпичей.
 Рафаэль весьма предусмотрительно успел заметить, что кирпичи, которые вынесли на площадь, очень сильно отличаются от тех, которые им приходилось постоянно ломать на своих тренировках.
 Продукция средневековых мастеров была внушительных размеров, кирпичи были тяжёлые и, что сразу бросалось в глаза, имели невероятную прочность.
 Рафаэль даже вспомнил, как когда-то читал в исторических книжках, что предки часто при изготовлении кирпичей замешивали глину не на воде, а на куриных желтках. Это придавало кирпичам крепость натуральных камней, а здания, возведённые сотни лет назад, и в двадцатом столетии поражали всех своей прочностью.
 Рафаэль решил, что лучше не бросаться с головой в омут, а действовать осторожно.
 И вот протрубили фанфары. Над площадью разнёсся резкий крик черепашек.
 Микеланджело ударил ловко и умело. Но перебить три средневековых кирпича ему просто не хватило силы. Два верхних раскололись, но нижний остался целым.
 Донателло, который так и не успел понять, что взял на себя непосильную задачу, полностью вложился в удар кулака. После этого он взвыл от боли, но ни один из кирпичей не шелохнулся. Рука же черепашки была выбита и очень сильно болела.
 Кирпич Рафаэля разлетелся в разные стороны.
 Зрители смотрели как заворожённые.
 Посрамлённый Донателло убрал два кирпича со своей стопки.
 Микеланджело снова повторил свою задачу.
 Рафаэль, с усмешкой посмотрев на друзей, установил себе два кирпича.
 Снова протрубили фанфары.
 После удара Донателло застонал и понял, что сегодня ему так и не удастся разбить ни одного кирпича.
 Микеланджело снова разбил два кирпича, но третий остался цел и невредим.
 Рафаэль и на этот раз выполнил поставленную перед собой задачу: оба его кирпича валялись под ногами, разломанные пополам.
 Когда снова протрубили фанфары, посрамлённый Донателло покинул арену, чтобы перевязать кровоточащую руку.
 Остались только два соперника: Микеланджело и Рафаэль. У каждого из них лежало по три кирпича. Снова раздался резкий крик, и три кирпича Рафаэля рухнули на землю, перебитые умелой рукой ниндзя.
 Микеланджело на этот раз долго пытался сосредоточиться, опуская и поднимая кулак на поверхность кирпичей. Наконец он воскликнул и ударил. На этот раз у него всё получилось. Три его кирпича валялись раздроблёнными па мелкие кусочки. Но он почувствовал острую боль в руке, она стала распухать прямо на глазах.
 Рафаэль же чувствовал себя в полном порядке.
 Поражённые зрители притихли. Они ещё никогда в жизни не встречали таких существ, которые способны были ломать кирпичи голыми руками. Уважение к черепашкам ниндзя росло с каждым открытием в них новых качеств. Даже посрамлённые рыцари-зачинщики турнира забыли про свои обиды и с интересом наблюдали за поединком недавних соперников. Они даже не пытались скрыть своего восхищения таким мастерством.
 Король Ричард поднялся с трона.
 – Мы поражены вашим умением! – сказал он, обращаясь к Микеланджело и Рафаэлю. – Но мы должны выбрать победителя, одного из вас. Для этого необходимо провести ещё одно состязание, чтобы определить сильнейшего. Я, выражая всеобщее желание, хотел бы увидеть настоящий рукопашный бой между двумя такими талантливыми бойцами.
 – Мы согласны! – ответил Рафаэль. – Но у нас будет одно желание: мы будем биться без оружия.
 – Это будет кулачный бой? – поморщился король.
 Подобные зрелища считались недостойными высшего сословия, и проводились обычно в среде простолюдинов.
 Его поспешил успокоить Микеланджело:
 – Это будет немного не то, что подразумевает Ваше Величество. Мы вам покажем боевое искусство без оружия. Мечом у каждого из нас будет правая, а щитом – левая рука.
 Голос Микеланджело звучал громко и гордо, но на самом деле он совсем не был так уверен в своих силах. Он прекрасно понимал, что с такой распухшей рукой ему вряд ли удастся дать достойный отпор Рафаэлю.
 Черепашки достали из-за поясов мечи, нунчаки, кинжалы и положили их возле своих ног.
 Король снова взмахнул рукой, и прозвучали фанфары.
 Друзья немного присели, выставив вперёд руки. Они напряглись всем телом и стали сосредоточенно наблюдать за движениями друг друга, медленно перемещаясь по арене.
 Рафаэль с первых же секунд боя занял выжидательную тактику и, догадываясь о тяжёлом состоянии руки своего друга, пытался ещё больше измотать его.
 Микеланджело стал нервничать и не выдержал первым. Он решительно ринулся вперёд и с криком «Кия» нанёс удар правой ногой. Но Рафаэль умело поставил жёсткий блок и со всей силы оттолкнул Микеланджело от себя. Но соперник успел вовремя сгруппироваться и, совершив сальто назад, приземлился на ноги.
 Толпа восхищённо закричала. Да, это был настоящий бой! Это было настоящее каратэ, хотя никто из зрителей не знал этого слова.
 Бой продолжался.
 Рафаэль, как и прежде не торопился наступать. Тогда Микеланджело, неожиданно присев на одно колено, провёл удар по корпусу Рафаэля. Тот не успел вовремя среагировать, пропустил его и отлетел на несколько шагов назад.
 Удача Микеланджело вызвала одобрительные аплодисменты.
 Но от боли в руке потемнело в глазах, Микеланджело понял, что не сможет повторить успех.
 Рафаэль разгорячился, и было видно, что он хочет восстановить своё первоначальное преимущество. На этот раз он действовал решительно и умело. Не давая противнику опомниться, он подскочил вверх, сгруппировался и нанёс удар правой ногой.
 Микеланджело пытался поставить блок, но, так как правая рука плохо слушалась его, он не смог отразить мощный выпад. Микеланджело отступил на два шага и упал на спину.
 Рафаэль на какое-то мгновение остался стоять возле своего поверженного товарища. Бурей аплодисментов встретили его победу.
 Рафаэль смахнул пот со лба и протянул руку другу, помогая ему подняться.
 Обнявшись, они подошли к помосту, на котором стоял трон, но в последнее мгновение Микеланджело освободился из объятий друга:
 – Тебе предстоит выбирать королеву турнира! Не хочу тебе мешать.
 И он, отойдя в сторону, присоединился к Донателло.
 Под приветственные возгласы король Ричард спустился с помоста и протянул Рафаэлю венок победителя турнира, который тот принял, преклонив колено.
 После этого Рафаэль обошёл кругом арену. Со всех сторон его встречали приветственными возгласами. Он остановился напротив той трибуны, на которой сидели по-праздничному одетые дамы. Но Рафаэль не собирался выбирать среди них самую достойную. Он уже прекрасно знал, кому вручит венок.
 Рафаэль немного замешкался, пытаясь отыскать Марию. Когда они повстречались глазами, он поднялся на помост и возложил венок королевы праздника ей на голову. После этого он галантно протянул девушке руку и помог ей спуститься вниз.
 Они вдвоём сделали круг по арене. Люди махали руками, радостно приветствуя выбор Рафаэля – Мария пользовалась всеобщей любовью. Девушка грациозно шагала рядом с героем турнира, поддерживаемая им за локоть.

 ГЛАВА 9. НЕРАВНЫЙ БОЙ

 Праздник удался на славу. После того, как на площади разобрали арену, появились оркестры и начались весёлые танцы. Десятки пар вихрем закружились на том месте, где совсем недавно состязались сильнейшие и опытнейшие воины.
 Все громко разговаривали, шумно обсуждали только что увиденное зрелище.
 Черепашкам просто не давали проходу. Каждый хотел подойти к ним поближе, похлопать их но плечу, пожать руки.
 Настоящим королевским почётом горожане окружили Марию. Когда она проходила в толпе, люди перед ней расступались и склоняли головы в глубоком поклоне.
 – Да здравствует Мария!
 – Да здравствует королева! Со всех сторон слышались радостные возгласы. Неожиданно прямо на площадь ворвался вооружённый воин на взмыленном коне.
 – Атака! Мертвецы наступают! – хриплым сорванным голосом прокричал он.
 Началась настоящая паника.
 Матери с криками и плачем искали потерявшихся в толпе детей. Мужчины бросились к мастерским, лавкам, домам.
 Солдаты метались во все стороны в поисках командиров.
 Все на стены! Все на стены! – кричал король Ричард, потрясая в воздухе мечом.
 Через каких-то несколько минут площадь опустела. На ней остался стоять только помост с опрокинутыми скамейками и троном. Ветер носил обрывки бумаги и ткани. Кое-где валялись пуки соломы и сена. Вооружённые люди бежали в сторону городских стен, чтобы занять свои места.
 Мирные граждане в спешке разводили костры под котлами со смолой и водой. Везде слышались отчаянные крики и короткие команды офицеров.
 Когда черепашки вместе с королевской свитой поднялись на башню, они увидели что мертвецы действительно пошли в наступление. Войско мёртвых делало ещё одну попытку взять городские ворота.
 На катках к стенам двигались наспех починенные деревянные башни. Фашины, которыми был забросан ров, сверху накрыли щитами. По ним продвигались стенобитные машины. Вскоре разгорелся ожесточённый бой. Мертвецы сотнями лезли на стены по приставным лестницам и из подвижных башен. Снова вздрагивала земля от ударов тяжёлых таранов. Метательные машины бросали в стены тяжёлые камни и зажигательные снаряды. Со всех сторон слышались крики раненых и грозные возгласы сражавшихся. Звенели мечи и щиты.
 С громкими криками падали сорвавшиеся со стен. Воздух пронзали тучи стрел. Но в нападении участвовала далеко не вся армия мертвецов. Основная их масса стояла вдоль стен города. Они были вооружены до зубов, стояли молча и не проявляли никакой активности.
 Силы обороняющихся в районе городских ворот стали быстро ослабевать. И тогда король Ричард приказал войскам, которые находились на стенах города оставить свои посты и броситься на помощь защитникам ворот. Там кипел ожесточённый бой. Стены оголились. На них остались только дозорные. Они с ужасом смотрели на многотысячное войско, стоявшее под стенами. Но мертвецы только внимательно наблюдали за всем происходящим и не двигались.
 Подоспевшим на помощь бойцам удалось сбросить мертвецов с городских стен и подавить все попытки реванша. Снова вступил в бой отряд Рафаэля. Кнехты с успехом применяли пороховые заряды, гранаты, а также стрелы с привязанными к наконечникам пакетами с порохом. Эти стрелы были последним новшеством из мастерских Донателло.
 Черепашки всегда были в гуще боя. Они сражались плечом к плечу с рыцарями зачинщиками турнира. Благородные рыцари в жаркую минуту сражения позабыли все свои обиды и унижения. Бой длился совсем недолго. Горожанам и на этот раз удалось отстоять крепость. Мертвецы, встретив отчаянное сопротивление, вынуждены были отступить. Они снова остались ни с чем.
 Великолепный праздник, который был проведён в этот день на городской площади, фантастический зрелищный турнир, а также победа на городских стенах очень сильно воодушевили защитников города. В эту ночь почти никто не спал. Повсюду горели костры, слышались песни. По улицам города ходили гуляющие пары и целые компании. Они дружелюбно перекрикивались друг с другом. Но не спали не только мирные жители и рядовые защитники города. Не сомкнули глаз и в королевском замке.
 Всю ночь в тронном зале горели свечи и камин. За большими столами восседали рыцари и патриции, советники и военачальники, высшее духовенство, черепашки ниндзя. Не спал и сам король Ричард. Короткий бой на городской стене, который так воодушевил рядовых защитников, насторожил и вселил тревогу в души начальников. Все, кто сидели той ночью на военном совете, были мрачны и молчаливы.
 – Бой был жарким и кровопролитным, – делился своими впечатлениями один из командиров.
 – Да, но на этот раз в рядах мертвецов совершенно не ощущалось прежней напористости и желания продолжать бой, – возразил ему другой.
 – Но самое странное не это, – поднялся Микеланджело.
 Все повернули головы в его сторону. После удачного выступления на арене авторитет черепашек очень сильно вырос даже среди знати.
 – Самым странным мне кажется то, что остальные войска мертвецов, а это тысячи и тысячи вооружённых до зубов тварей, остались стоять без движения, безмолвно наблюдая за бесполезными попытками своих собратьев захватить городские ворота. Что всё это может значить?
 – Это может значить, что среди мертвецов начались трения, что там появились два лагеря, которые выступают один против другого. Они не собираются помогать друг другу, – вступил в разговор король.
 – Это также может значить, – тихо промолвил Гиндальф, – что мертвецы на этот раз и не собирались захватывать город. Они только хотели знать количество защитников.
 – Надо сказать, – перебил его Рафаэль, – они смогли убедиться, что их совсем не так уж много. Да нам удалось использовать резервы и отстоять участок стены возле ворот, но в это время весь город оставался беззащитен.
 – Если мертвецы предпримут нападение по всем участкам городских стен, – вступил в разговор Микеланджело, – нам придётся рассредоточить силы и оборона будет очень и очень слабой.
 – Но тогда свои силы придётся рассредоточить и мертвецам, – возразил король Ричард, – хватит ли у них сил, чтобы вести по всему периметру одинаково сильное и эффективное наступление.
 – У них хватит, – мрачно проговорил Гиндальф, – зловещий Дух своими заклинаниями каждый день поднимает всё новых и новых мертвецов из могил. Так он пополняет войско. И если наши силы убывают, то у них наоборот увеличиваются.
 – Как бы там ни было, мы все должны быть на городских стенах! – воскликнул Микеланджело. – И лицом к лицу встретить врага. Мы не должны сидеть, сложа руки. Лучше честно умереть в открытом бою, чем запятнать себя трусостью.
 Его слова восприняли единодушным одобрением, и было принято решение всем командирам собрать своих солдат. Они должны были подготовить их к решающей схватке.
 Остатки ночи командиры провели со своими солдатами. Они сидели рядом, ощущая плечо друг друга. Пламя горящего костра кидало блики на их мужественные лица. Командиры говорили:
 – Ребята. Завтра будет тяжёлый, жаркий бой. Завтра мы либо выйдем победителями, либо уйдём навсегда в тёмное царство мёртвых. Третьего нам не дано.
 Когда нежный розовый рассвет ласково осветил горизонт на востоке, в безмятежной тишине раннего летнего утра раздался крик дозорного:
 – Войска тьмы приближаются!
 – Они идут! – раздался крик другого солдата, наблюдавшего с другой стороны.
 – Они приближаются! – кричал третий дозорный.
 – Мертвецы наступают! – раздался четвёртый возглас.
 Все поднялись на стены. Вот оно войско мертвецов… Они надвигались лавиной. Впереди шёл так называемый оркестр. Гремели барабаны, ревели трубы, гудели волынки. И под этот дьявольский марш они стройными рядами двигались вперёд. Их вонючие глотки дружно орали:
 – Сотрём город с лица земли!
 – Смерть там, где была жизнь!
 – Кладбища вместо городов!
 – Да здравствует царство мёртвых!
 – Смерть живым!
 – Смерть живым!!
 – Смерть живым!!!
 – О, боже, как их много, – еле слышно прошептал король Ричард, – но, может быть, мои солдаты всё-таки сумеют их остановить, – проговорил он с робкой надеждой в голосе.
 Все солдаты, которые находились на стенах, слегка дрогнули, но никто из них не сделал и шага назад. Они понимали, что отступать им некуда.
 Не доходя до стен, мертвецы остановились и тут последовали команды:
 – Вперёд!
 – Наверх!
 – Все на стены!
 – Катапульты – к бою!
 – Тараны – к стенам!
 Скелеты и полуистлевшие трупы ринулись выполнять команды.
 Перед рядами наступавших гарцевал на скелете лошади бравый рыцарь, который громче других орал:
 – На штурм! Вперёд, псы войны! Берём крепость!
 – Берём крепость! – отвечали ему сотни глоток.
 – Смерть живым!
 – Смерть живым!!
 – Смерть живым!!!
 И они повалили, волнами накатывая на стены, налетая друг на друга, срываясь и падая, корчась и разлетаясь вдребезги.
 Но как их было много! До самого горизонта вся земля была заполнена скелетами и трупами.
 Донателло деловито отдавал команды. Воины слушались приказов мгновенно.
 – Стрелы к бою! Пли! Огонь! Отлично! Молодцы!
 – Чертовы гнилушки! Приготовиться!
 – Катапульты! Катапульты!
 – Гранаты! Огонь!…
 Начинённые порохом снаряды полетели, взрывы последовали один за другим.
 – Так их! Так!
 – Горят!
 Люди хохотали и обнимались в восторге. Радость первой удачи окрылила солдат. Со стороны мертвецов слышался жалкий вой.
 – Ах, вы – мешки с костями!
 – На штурм! На штурм!
 – Взять крепость!
 – Все на стены!
 – Тараны! Тараны!
 – Вперёд!
 Стена стала содрогаться от тяжёлых ударов.
 – Охраняйте ворота!
 – Не дайте им прорваться! – кричал Донателло своим друзьям, а сам уже спускался со стены, чтобы помчаться в другой конец города посмотреть, как там воюют его ребята.
 Резкий свист прорезал воздух, и Донателло едва успел пригнуть голову.
 – Вот это да! – воскликнул он, увидев огромный булыжник, который едва не раскроил ему голову. – А эти гнилушки – ничего! Иногда и попадать умеют. Или, скажем, почти…
 К стенам подкатили залатанные деревянные башни, и с них поверх зубцов стены перекинулись шаткие мостки. Мертвецы полезли целой массой.
 Под стенами возились тысячи трупов, напоминая огромный муравейник. Они ставили сотни осадных лестниц.
 – Ничего себе! А они хорошо подготовились к штурму! – присвистнул Микеланджело. – Пока мы тут устраивали турниры.
 – Ребята! Бегом на правый фланг! Смотрите, там прорвалась целая куча гнилья!
 – Все – ко мне! – крикнул Рафаэль и кинулся в самую гущу боя.
 Его верные солдаты ни на шаг не отступали.
 – А ну иди ко мне, красавчик! – вскричал Рафаэль, видя прыткого трупа, нагло махавшего ржавым мечом. – А вот, на тебе!
 Ребята тоже не отставали от Рафаэля: со всех сторон доносился хруст костей, аж оглохнуть можно было.
 – Ну и пылищу мы тут подняли! – кричал Рафаэль. – Задохнуться можно!
 Но количество скелетов не уменьшалось, будто они размножались простым делением, на ходу.
 В воздухе летали стрелы, начинённые порохом. Мертвецы вспыхивали и горели, как свечи. Тухлое мясо обугливалось, создавая невыносимую вонь.
 Какой-то мертвец с верёвкой на шее набросился сзади на Микеланджело. Вот где пригодился меч, подаренный Гиндальфом! Ниндзя сшиб голову плута, как шарик!
 – Э, друг! – сплюнул Микеланджело. – Не так тебя казнили! Лучше бы сразу обезглавили! Тогда бы вряд ли у нас произошла такая неприятная встреча!
 Ещё одна несвежая компания вскарабкалась на стену и бросилась на помощь своим.
 – Ох и вычистим мы вшей из ваших голов! – рявкнул Рафаэль, раздавая удары направо и налево. – Разве ж может груда каких-то костяшек испугать таких бравых ребят, как мы?!
 Пепел от сгоревших скелетов кружил в воздухе, и от этого можно было просто потерять ориентацию.
 Вдруг какой-то красавец, весь в струпьях и язвах, врезал Рафаэлю изо всех сил.
 Ниндзя пошатнулся и упал. Тогда мертвец навалился на него, смрадно дыша прямо в лицо. Рафаэль с отвращением поморщился:
 – А ты зубы чистил?
 Его железная рука помогла ему. Ниндзя нанёс такой сильный удар мертвецу по шее, что голова у того взвилась вверх и исчезла в бойнице.
 Микеланджело же особо приглянулся другой красавчик. Он рассекал его с таким пылом, будто от этого зависела его судьба.
 – Отступайте! Отходим назад! – орал кто-то в страхе.
 И было уже не понять кто – всё смешалось в смертельном побоище.
 – Сбрасывай их со стен! – раздавались где-то крики.
 – Главное – отстоять башню! – кричал король Ричард.
 – Господь! Спаси нас всех!
 – Идите ко мне! – кричал Микеланджело. – Познакомьтесь с ниндзя! На всех хватит! Подходите ближе! Будь здоров! – он кромсал их, словно играл в мясорубку.
 Казалось, этому не будет конца.
 – Мария! – внезапно воскликнул Рафаэль. Она стояла спиной к нему в своём красивом платье. Такая же стройная и прекрасная, как всегда, Рафаэль замер, руки его опустились, он тут же забыл обо всём.
 – Мария! Откуда ты? Что ты тут делаешь? Зачем?
 В ту же минуту он полетел кубарем. Компания скелетов, которые подобрались поближе, поддела его палками и он, кувыркаясь через голову, свалился на землю.
 – Мария! – крикнул Рафаэль снизу. И она обернулась. Безумная тварь с провалившимся носом глядела прямо в его глаза.
 – О, ведьма! – прохрипел Рафаэль.
 – Ты меня звал?! – прорычало страшное чудовище. – Я иду к тебе.
 И она бросилась к Рафаэлю.
 – А ну, убирайся! Убирайся отсюда, тварь!
 – Что?! Я тебе не нравлюсь? Ты хочешь сказать, что я подурнела?
 Эта тварь попыталась вцепиться в горло Рафаэлю. Он долго не раздумывал: подхватил её и отшвырнул в сторону. Она шмякнулась как мешок и осталась лежать на земле.
 – Они прорвались! – раздался страшный крик.
 – Ничего, – прохрипел Рафаэль и поднялся на ноги, сшибая по пути ещё один скелет. Мёртвая голова завертелась и с воем покатилась по земле.
 – А ну, пошёл! – расчищал себе дорогу вперёд Раф. Тут на коне прискакал Донателло.
 – Микеланджело! Рафаэль! – в ужасе кричал он, не видя своих друзей.
 Вокруг шла страшная сеча. Мертвецам с помощью таранов удалось в двух местах пробить стены и в проломы, будто тараканы, лезли целые полчища чудовищ. Стало понятно, что город людям удержать не удастся. Бой вёлся уже повсюду: на улицах, в домах, на стенах, в башнях. Отовсюду доносились крики, вопли, звон оружия. Каждый из людей понимал, что смерть уже близка и единственное, что им оставалось, это подороже продать свою жизнь ненавистным тварям.
 – Подходите, ближе, ближе! – кричал разгорячённый Микеланджело, размахивая двумя мечами.
 Несколькими ударами он раскроил пару гнилых трупов на мелкие кусочки.
 – Микеланджело! Рафаэль! – звал Донателло друзей. Он содрогался от одной мысли, что может их потерять. Первым он заметил Микеланджело. Тот общался с двумя-тремя чудовищами, предлагая им услуги по отрезанию голов.
 – Микеланджело! – радостно позвал Донателло.
 – Айн момент, – извиняясь, обратился тот к трупам и повернулся в сторону своего друга.
 – Где Рафаэль?! – спрашивал у него Донателло. – Всё рушится и гибнет! Нам надо срочно найти его! Может быть, удастся прорваться!
 – Одну секундочку, – обратился к нему Микеланджело, – у меня тут ещё пара желающих.
 Он подпрыгнул и сразу же несколько трупов расстались со своими головами. Удары его мечей были сильны и точны. Закончив работу, с чувством исполненного долга, Микеланджело побежал за Донателло искать Рафаэля.
 – Постой! – сквозь шум битвы услышал Донателло голос Микеланджело. – По-моему, я видел его вон на той галерее!
 – Хорошо! Посмотрим там! – крикнул Донателло.
 Они устремились к башне. По дороге разгорячённый конь Донателло крушил скелеты копытами. Добежав до башни, они кинулись вверх по винтовой лестнице, но сделать это было нелегко: Она была вся завалена трупами.
 – Вот вас мы только и ждали, – сказал Донателло одному уроду, раскроив ему голову, – а тебя я вообще просил бы помолчать, – предложил он другому трупу, разрубив его пополам.
 Они упорно пробирались наверх. Поиски их увенчались успехом. Выбежав на галерею, они увидели там своего друга Рафаэля. Он проводил с мертвецами урок рукопашного боя, так как оружия при нём уже не было. Друзья тут же бросились ему на помощь, быстро раскидав мертвецов.
 – Рафаэль! – закричал Донателло, – надо уходить!
 – Куда? – удивлённо спросил друг.
 – Куда угодно. Мне кажется, мы можем прорваться. Мертвецы так активно рванули в город, что осады практически не существует. А если мы накинем на себя какие-нибудь рваные плащи, то нас вообще могут принять за трупов.
 – А Леонардо? – спросил у них Рафаэль, – где он?
 – Где? Где? – пожал плечами Донателло. – Там же, где и был. Мне кажется, что он с трудом понимает, где находится.
 – Но мы же не можем оставить здесь его одного!
 – В том-то всё и дело, – развёл руками Донателло, – хотя если честно сказать, мне о нём даже думать не хочется.
 – Как бы там ни было, – сказал Рафаэль, – мы должны найти его и прорываться вместе.
 – Поздно, – мрачным голосом проговорил Микеланджело.
 – Почему поздно? – не поняли его друзья. – Что поздно?
 – Уходить поздно, – ответил им друг, показывая рукой на горизонт.
 Там насколько хватало глаз, надвигалась лавиноподобная масса.

 ГЛАВА 10. ДОЛГОЖДАННАЯ ПОМОЩЬ

 Черепашки, как заворожённые, смотрели на приближавшиеся к городу войска. Вокруг ещё кипел беспощадный бой. Ниндзя не видели и не слышали того, что происходило рядом.
 – Все. Это конец. Теперь нам не спастись. Получив такую подмогу, силы Зла без труда справятся с защитниками города. У нас нет никакой надежды выбраться из этой кровавой каши живыми.
 – И что же мы тогда будем делать? – спросил друга Рафаэль.
 – Нам не остаётся ничего другого как сражаться и достойно принять смерть. Я думаю, перед тем, как мы снова ринемся в сечу, нам следовало бы попрощаться друг с другом на случай того, если больше не суждено встретиться.
 – Погодите, – прервал его Микеланджело, – посмотрите туда! – и он показал рукой в сторону приближавшихся войск.
 Черепашки всмотрелись вдаль. К крепости приближались тысячи и тысячи вооружённых людей. Шли огромные отряды пеших ратников. Впереди них скакали конные полки. На воинах были блестящие латы. На шлемах рыцарей развевались великолепные плюмажи.
 – Да, вообще-то они странно выглядят, – согласился Донателло, – совсем как живые!
 И тут всадники пришпорили коней и на полном скаку помчались в сторону города. Это зрелище напоминало собой настоящую бурю. Скоро всадники обнажили мечи и с криками рванулись в сечу.
 – Вперёд!
 – В бой!
 Впереди всех на огромном гнедом скакуне мчался кряжистый рыцарь в чёрных воронёных латах. Забрало его шлема было поднято и бородатое лицо воина показалось черепашкам знакомым.
 – Это же Джон! Это Джон Крикун! – первым, догадался Рафаэль. – Он идёт к нам на помощь! Он сдержал своё слово!
 Подоспевшие как нельзя более кстати союзники, мгновенно оценив обстановку, с ходу бросились в гущу боя. Они прорвались через проломы в стенах и ударили в спину осаждавшим. Мертвецы не ожидали такого поворота дел и скоро оказались в кольце.
 Горожане, измученные долгим сражением, увидели помощь и воспряли духом. Вскоре подошли пешие ратники короля Джона. Они отшвырнули от стен остатки осаждавших и тут же стали подыматься на городские стены, очищая их от мертвецов.
 Они в ярости рубили и молотили врага.
 – Джон! Джон! – радостно кричали Микеланджело, Донателло и Рафаэль.
 Они пробирались к нему, разбрасывая по дороге трупов. Невзирая на крики, слышные отовсюду, Джон заметил своих товарищей и радостно помахал им рукой:
 – Привет, герои-пришельцы! Он пришпорил коня и рванулся навстречу черепашкам.
 – Джон! – радостно кричали герои-ниндзя, – ты выполнил нашу просьбу о помощи! Ты пришёл на подмогу! Джон! Джон! Какая радость!
 – Неужели вы думали, что я забыл своё обещание и могу оказаться такой грязной свиньёй и лгуном! – рычал король, ловко орудуя мечом.
 Всем, попавшимся под его руку мертвецам пришлось остаться без голов. Возле него вырастала гора костей. Конь Джона, не привыкший ещё к присутствию мертвецов, зло мотал головой и молотил копытами. Он чуть было не встал на дыбы и не сбросил всадника. Но Джон крепко держал поводья железной рукой.
 – Ура!
 – Джон Крикун!
 – Джон Крикун и его люди!
 Раздавались радостные крики осаждённых.
 – Ура!
 – Помощь!
 – Джон!
 – Ура!
 Люди Джона врывались в захваченные башни и мгновенно очищали их от мертвецов. Мечи зазвенели громче. Защитники города оживились. Джон своим приходом открыл им второе дыхание.
 – Теперь нам ничего не страшно!
 – Мы победим!
 – Король!
 – Король Ричард в опасности! – раздался с одной из башен истошный вопль.
 Не обращая внимания на опасность, черепашки рванули вверх по ступенькам. Король Джон бросился за ними следом. Почти одновременно они ворвались на открытую площадку. Король Ричард стоял безоружным возле стены, и к нему приближались десятки мертвецов. Они надеялись скрутить его верёвками и взять в плен. Король с отвращением наблюдал за мёртвыми телами. Он готовился оказать им последнее яростное сопротивление.
 – Гады! – вскричали черепашки и с ходу ударили в спину наступавшим.
 Рядом с ними орудовал мечом и король Джон, Черепашки молча кляли свиту Ричарда, что оставила государя в трудную минуту. Вчетвером они быстро раскидали хрипящих от злобы мертвецов, и Джон приблизился к Ричарду.
 – Ну что ты мне скажешь? – спросил он, глядя в самые глаза своего молодого соперника. Ричард тяжело перевёл дыхание и ответил:
 – Я скажу тебе спасибо! И хочу пожать твою руку.
 Два короля-соседа забыли на время свои обиды и разногласия. Теперь они были объединены одним общим стремлением: победить Зло. Они стояли обнявшись, как братья. Черепашки с восторгом смотрели на них.
 – Если бы вы так относились друг к другу всю свою жизнь, мир и радость были бы на вашей земле. Может быть, и не приключилась бы та страшная беда, перед которой вы поодиночке бессильны, – сказал Микеланджело.
 Никто не заметил, как в это время сзади подкрался здоровенный мертвец и замахнулся мечом на обоих королей.
 – Ты мне действуешь на нервы, разложенец! – вскричал Микеланджело. – Я сейчас тебе морду испорчу!
 Они скрестили клинки. Удар следовал за ударом, не принося победы никому из них. Они были одинаково сильны.
 Тогда Микеланджело взмыл в воздух и сильным ударом ноги сбил мертвеца с галереи. Тот, проломив перила, упал на землю и рассыпался в прах.
 – Ты получил сполна! – крикнул ему вслед разгорячённый Микеланджело.
 – Не будем предаваться сантиментам! – прокричал Джон королю Ричарду, вырываясь из его объятий.
 Он снова стал грубым и злым, глаза его метали молнии.
 – Мы ещё не выполнили свою главную задачу! Вперёд!…
 В этом был весь он – храбрый король Джон.
 Короли спустились вниз и, вскочив в сёдла коней, повели подданных в бой против сил Зла.
 Воодушевлённые защитники вместе с воинами, прибывшими им на помощь, вскоре очистили галереи и башни, перекрыли проломы в крепостной стене и отбросили остатки наступавших за ров.
 Тех, кто не успел бежать из города, добивали, орудуя мечами, как цепами во время обмолота зерна.
 К вечеру город был освобождён и снова находился в полной власти людей.

 ГЛАВА 11. ВЫЛАЗКА

 Рафаэль стоял на городской стене и с гордостью наблюдал за тем, как выбрасывают из города остатки потерпевшего поражение войска мертвецов. Трупы с позором отступали.
 – Ну что, трусы! Смотрите! Будете знать, как лезть! Не получилось, да?! – радостно кричал ниндзя.
 Но внезапно он увидел, как через пролом в стене вместе с остатками жестоко разбитого воинства выбирается какое-то существо, показавшееся ему очень знакомым.
 – Старуха-ведьма! – мелькнула в голове черепашки неожиданная догадка.
 Это действительно была ведьма. Но она была не одна. – Волокла за собой связанную девушку, волосы которой развевались на ветру. Девушка извивалась и кричала, моля о помощи:
 – Помогите! Помогите! О, нет, нет! Какой ужас! Отпустите меня!
 – Заткнись! – рычала старуха. – Ты пойдёшь с нами!
 Нет, этот кошмар никогда не кончится!
 – Мария! Мария!!! – истошно закричал Рафаэль.
 Сознание непоправимости происшедшего обожгло его.
 – Помогите! Спасите! – продолжала молить несчастная девушка.
 Лучники натянули тетиву и прицелились из своих луков.
 – Не стреляйте! – воскликнул Рафаэль. – Вы же можете в неё попасть!
 – Что же тогда делать?! – кричали воины. Но Рафаэль их уже не слышал. Он вихрем скатился вниз, крича на ходу, что было мочи:
 – Держись, Мария! Я иду!
 Однако опоздал. Когда черепашке удалось добежать до пролома в стене, ведьмы вместе с её драгоценной ношей и след простыл. Только виднелись следы утихающего боя.
 – Что же делать?! – схватился за голову Рафаэль.
 Ему было невыносимо от сознания того, что он, подобно жалкому трусу, с высоты стены наблюдал, как мертвецы выкрали даму его сердца, королеву турнира, с которой он совсем недавно гордо шествовал по площади под восхищённые крики горожан и защитников города. Он не смог уберечь своё сокровище!
 Битва закончилась. Но до самой ночи горожане очищали город от костей и остатков истлевших трупов. Через стены их выбрасывали прямо в ров.
 Мастеровые быстро залатали проломы в городской стене, заложив их огромными камнями и укрепив дубовыми плахами.
 Радость победы окрыляла людей. Повсюду были видны счастливые и смеющиеся лица, несмотря на то, что защитники понесли большие потери.
 Только Рафаэль ходил чёрный, как туча.
 Печальное известие сильно расстроило и Микеланджело с Донателло. Они успели привыкнуть к Марии, которая как две капли воды походила на их лучшего друга-репортёра Эйприл. Её присутствие напоминало им о доме и вселяло надежду на то, что они когда-нибудь смогут туда вернуться, прожив шестьсот лет, как одно мгновение.
 Черепашкам была просто невыносима боль от этой утраты. И когда ночью в королевском замке снова собрался военный совет, черепашки наперебой доказывали необходимость неожиданной вылазки, чтобы закрепить успех. Они были уверены, что людям удастся напасть на лагерь мертвецов и спасти девушку, которую те взяли к себе заложницей.
 Кроме этого, они надеялись скорыми действиями закрепить первый успех, разметать лагерь мертвецов и снять осаду.
 Король Ричард молчал. Он был мрачен и печален. Пленение Марии было для него такой же тяжёлой утратой; ведь он любил её, как родную сестру.
 Но король никак не мог решиться на то, чтобы отдать приказ о выступлении войск из города. Ведь мертвецов всё ещё было очень много – про это знал каждый. Они всё ещё были сильны. Ричард слишком хорошо помнил то страшное поражение, которое потерпел от сил Зла в открытом бою.
 Но черепашек решительно поддержал Джон Крикун. Не в его характере было сидеть сложа руки. Он жаждал активных действий, а первая победа вселяла в него уверенность, что совместными усилиями им удастся победить армию мертвецов в открытом бою.
 – Их осталось не так уж много! – яростно доказывал он свою правоту. – Посмотрите за городские стены. Сколько их выкинули в ров! Их силы истощены, а ряды значительно поредели.
 – Но завтра их будет намного больше, чем сегодня, – так тихо, что даже не все его расслышали, промолвил Гиндальф.
 – Что? Что ты говоришь, старик? – переспросил его Джон.
 – Я хочу сказать, что завтра их будет намного больше!
 – Откуда ты это можешь знать? – с недоверием переспросил Крикун.
 – Я чувствую, как зловещий Дух утроил, удесятерил свои усилия! Я слышу, как он произносит страшные заклинания!
 Голос Гиндальфа приобрёл металлический оттенок. Все с удивлением посмотрели на старика.
 – Со всех концов страны на помощь мертвецам идут и идут без остановки отряды войск Зла! – продолжал Гиндальф. – Поток этот не прекращается ни на минуту, ни на мгновение!
 – Тебе не испугать нас, старик! – воскликнул Джон. – Я их не боюсь, этих вонючих тварей. Да пусть их будет хоть в десять раз больше, чем сейчас, я уверен, что мои бравые воины не дрогнут перед ними. Да на каждого из них надо по сотне, нет, по тысяче жалких разложенных мертвецов!
 Король Ричард согласился.
 На следующее утро отряды воинов построились возле городских ворот. Рыцари рвались в бой, уверенные в своей силе и победе.
 Двигаться войска должны были тремя колоннами. Первой командовали черепашки, и выходить они должны были через «гусиные» ворота. Перед ними стояла задача напасть на правый фланг основных сил неприятеля.
 Второй колонной командовал Джон Крикун. Его солдаты должны были покинуть город через запасные ворота, которые в мирное время всегда стояли закрытыми. Они должны были врезаться в армию мёртвых на левом фланге.
 Третья – главная колонна, под командованием самого короля Ричарда, должна была выйти через главные городские ворота и ударить в лоб не приятелю, когда остальные войска уже завяжут кровопролитный бой. До самого решающего часа они должны были оставаться в резерве.
 Черепашки вывели свой отряд и построили его клином. Все рыцари были хорошо вооружены, каждый имел длинное копье и меч с секирой для рукопашной схватки. Но как только воины покинули городские стены, они сразу же поняли, что Гиндальф, как всегда, был прав. К великому их удивлению мертвецов не только не стало меньше, но количество их значительно возросло.
 Однако отступать было поздно. Черепашки пригнулись в сёдлах и пустили своих коней вскачь.
 – Вперёд!
 – На врага!
 Вокруг раздались боевые возгласы.
 Рыцари не отставали от своих командиров.
 С противоположной стороны города доносился оглушительный рёв – это пошли в атаку войска короля Джона.
 Около двухсот шагов отделяло черепашек от первой шеренги неприятеля. На этот раз мертвецы проявили поразительную выучку. Огромный отряд пехоты, который стоял по фронту, состоял исключительно из копьеносцев. Приткнув своё оружие к ноге и выставив далеко вперёд острые наконечники, первый ряд опустился на одно колено. Второй – слегка пригнулся, а третий выставил копья над головами своих собратьев. Перед нападавшими образовался громадный ощетинившийся ёж.
 Только немногим удалось прорваться через эту железную стену. Раненые кони взвивались на дыбы и падали на землю.
 Атака была практически отбита, но те несколько воинов, которые, вовремя вздыбив своих коней, оказались в самой гуще мертвецов, вели ожесточённый бой, пытаясь прорваться к самому лагерю врага. Копья всадников вскоре сломались, но мертвецы не могли устоять под ударами их тяжёлых длинных мечей. Закованные в сталь кони и сами всадники оставались почти нечувствительными к ударам вражеских копий.
 В то же время Микеланджело, Рафаэлю и Донателло пришлось очень нелегко: ведь они так и не надели рыцарские латы. Только благодаря своей невероятной ловкости им удалось избежать гибели на этот раз.
 Наступавшие были отброшены мертвецами, обратились в бегство и столкнулись с товарищами, сражавшимися сзади них, чем произвели полное смятение в своих рядах.
 Поле сражения представляло собой невообразимый хаос. Кто ещё дрался, кто уже бежал, кто-то преследовал бегущих. И весь этот поток катился к стенам города, и с ходу вливался в ворота, из которых только что покидали бойцы свою крепость.
 Чтобы хоть как-то исправить положение и уберечь войска от окончательного разгрома, король повёл свой отряд в битву. Стремительным натиском людям удалось смять ряды копьеносцев, и прежде, чем строй тех был восстановлен, рыцари бросились в самую гущу мертвецов, вырезая их до последнего воина.
 Ужасное смятение в рядах трупов росло с каждой минутой. Недавно стройный их ряд всколыхнулся, раскололся и стал рассыпаться.
 Битва превратилась в резню. В кипевшей свалке копья оказались совершенно бесполезными, зато клинки всадников со скрежетом рубили головы мертвецов.
 Кони напирали на толпу, опрокидывали и топтали скелеты и трупы.
 Всадникам легко было рубить сверху, и они разили без устали.
 Людям уже казалось, что долгожданная победа близка.
 Но тут новые и новые толпы мертвецов стали накатываться на живых людей. Вокруг каждого рыцаря вырастали горы праха. Наконец утомление сковало их руки, которые без остановки махали тяжёлым оружием.
 Вот продвижение вперёд было остановлено. Люди увязли в жестоком неравном бою.
 Вскоре рыцарям уже ничего не оставалось делать, как отступить.
 Отряд короля Джона, который тоже вёл ожесточённый бой, также стал постепенно отходить, сдавая свои, завоёванные решительным броском, позиции.
 Черепашки построили остатки рассеянных войск, и им удалось отбросить толпы мертвецов, которые ринулись в прорыв на «гусиные» ворота.
 Армия вынуждена была снова вернуться в крепость, не добившись никакого результата.
 Город снова оказался в плотном кольце осады.
 К мертвецам же прибывала и прибывала свежая, если так можно выразиться, помощь.
 Положение осаждённых становилось критическим. В городе стала резко ощущаться нехватка продовольствия. Над людьми нависла ещё большая угроза: голод, который неминуемо должен был начаться в ближайшие дни.

 ГЛАВА 12. ГОЛОД

 Сбылись самые мрачные предсказания. Да, с прибытием подмоги во главе короля Джона у горожан теперь хватало сил, чтобы сдержать мощный натиск врагов. Но не хватало съестных припасов, чтобы прокормить всю огромную массу войск, которая была теперь сосредоточена внутри крепости. Запасы провианта хорошо охранялись. Их начали делить на равные части, которые выдавали раз в сутки каждому из осаждённых.
 Но армия находилась в привилегированном положении, по сравнению с рядовыми гражданами. Ведь воинам надо было сохранить силы для постоянных дежурств на городской стене и на случай нового штурма.
 Простые люди стали сильно возмущаться, потому что у них реквизировали всю домашнюю живность, а еды выдавали так мало, что её едва хватало на то, чтобы прокормить многочисленные семьи.
 Родители, пытаясь как можно больше оградить детей от трудностей, почти всю еду отдавали им. Вскоре среди них начались первые голодные обмороки.
 Люди слабели прямо на глазах.
 Три раза предпринимались вылазки с целью пробиться на волю и доставить в бедствующий город запасы провизии из окрестных, давно опустевших, сел. Но все три отряда, которые с этой целью выходили за городские стены, были уничтожены.
 Наступили мрачные, тоскливые дни. Никто не смеялся и громко не разговаривал, потому что у людей просто не хватало на это сил.
 Все ходили, едва передвигая ноги, и по вечерам казалось, что город населяют бестелесные привидения, каких шатало малейшим дуновением ветра.
 Над ослабевшими осаждёнными нависла и ещё одна угроза – эпидемии, которые могли унести многие тысячи жизней.
 Осада затягивалась. Настала осень, зарядили дожди.
 Лагерь мертвецов тоже находился не в лучшем положении. Он строился в расчёте на быструю победу. В ненадёжных палатках и сколоченных на скорую руку хижинах было сыро и холодно. В рядах мертвецов росло недовольство. Они требовали решительных действий от своих командиров. Но мало кому хотелось бежать под дождём на стены с тяжёлыми осадными лестницами на себе. Их полуистлевшие ноги постоянно вязли в грязи.
 Было ясно, что мертвецы с нетерпением ждут хорошей погоды, чтобы предпринять ещё одну попытку взять город приступом.
 Леонардо, о котором друзья почти забыли, совсем исчез и нигде не появлялся. Казалось, он и не собирался осознавать свои ошибки и не проявлял никакого желания их исправлять. Раньше его часто можно было встретить в корчмах, но сейчас все корчмы по приказу короля были закрытыми.
 До сих пор он вёл себя отвратительно. Много ел и ещё больше пил. Если кто случайно и встречал его в каком увеселительном заведении, то встреча эта вызывала всегда неприятные чувства. Жир и вино стекали по бороде Леонардо, он горланил непристойные песни, говорил с полным ртом, плевался, ругался и приставал к каждому, кто имел неосторожность подсесть за его стол.
 Черепашкам до сих пор большого труда стоило терпеть его выходки, потому что таким своим поведением он бросал тень и на них – бесстрашных героев, которых любили и уважали горожане.
 Особенно кипел Донателло, который никак не мог забыть, что во всю эту переделку втянул их именно Леонардо. Благодаря его легкомыслию они отправились в тот злополучный день на проклятый уик-энд.
 Он всё время твердил, что разберётся со своим бывшим другом, но постоянные заботы отвлекали его. У него просто не было времени, чтобы как следует повоспитывать Леонардо.
 Но когда потянулись долгие дни осады, и стоять целыми днями напролёт на стенах стало бессмысленно, Донателло с новой остротой вспомнил все обиды на Леонардо.
 В доме, который им, как почётным гостям, отвели на четверых, они уже давно не жили, ночуя вместе с солдатами в длинных деревянных бараках, которые были построены прямо под стенами.
 В дом тот давно никто из них даже не заглядывал, и было не трудно догадаться, что там и прячется Леонардо.
 Микеланджело, которого до сих пор не оставляла надежда, что их друг возьмёт себя в руки и благоразумие победит в его душе, идти отказался.
 Но Рафаэль, тяжелее других переживавший трагедию, случившуюся с Марией, вызвался идти вместе с Донателло.
 Разъярённые друзья буквально ворвались в дом. Повсюду лежал толстый слой пыли и были следы запустения. Они распахнули дверь в свои бывшие покои, и взорам их предстала отвратительная картина: повсюду валялись объедки пищи, кости, пустые бутылки, битая посуда, развороченная мебель. Воздух в комнате был спёртый и затхлый. Было ясно, что окна тут не открывались уже много дней.
 За столом же сидела «весёленькая» компания. «Так вот где прячутся все эти барыги, после того, как закрыли таверны?!» – промелькнула мысль в голове у Рафаэля.
 – Ба! Кого мы видим! – произнёс он. – Как приятно вы проводите время! Мне аж завидно становится!
 – Может, и нас к себе возьмёте? – с издёвкой в голосе проговорил Донателло.
 У Леонардо был вид заурядного забулдыги, проводившего дни свои в кабаках и под забором. Повязки на его лице, коленях и локтях были грязные, просаленные. Становилось понятно, что их часто использовали в качестве салфеток. От такой жизни Леонардо позеленел ещё больше, и стал похож на болотную лягушку.
 Оправившись от неожиданности, Леонардо слегка поднялся и пробормотал:
 – Я, тут, вот… Мы, тут, вот… То есть я хотел сказать, что…
 – Ну и что тут вы вот? – передразнил его Донателло.
 – А вам, собственно, чего? – прохрипел Леонардо.
 – Да нам, в общем-то, ничего! – ответил Рафаэль. – Вот, просто решили прийти, посмотреть на тебя, поделиться свежими новостями о жизни города.
 – Ну и что свеженького вы хотели мне рассказать? – спросил Леонардо. – Да вы присаживайтесь, пожалуйста, чего стоять?
 – Да некогда нам с тобой байки травить! – воскликнул Рафаэль. – Надо думать, как Марию выручать! Пошли, – он махнул рукой Донателло.
 Друзья развернулись и вышли, небрежно хлопнув дверью.
 Весь хмель с Леонардо как рукой сняло.
 – Что?! – вскричал он. – Марию?
 Но тут ноги перестали его слушаться, и он повалился под стол.
 Вечером в королевском дворце, в одном из небольших покоев возле камина сидели Гиндальф, Микеланджело, Донателло, Рафаэль и король Джон. Настроения ни у кого из них не было. Да и откуда ему было взяться: ведь все жители города находились на волоске от смерти, а судьба Марии вообще была неизвестной.
 Помолчав некоторое время, Джон, не торопясь, начал разговор:
 – Надо собрать все оставшиеся силы и предпринять ещё одну вылазку! Мы можем ударить одной колонной прямо в лоб врагу и прорвать кольцо осады! Я думаю, что могли бы это сделать…
 – Но мы уже пытались, и не раз, – возразил Микеланджело. – И вряд ли ещё одна попытка может оказаться успешной.
 – Но это наш последний шанс! – воскликнул Джон. – Если мы двинем в наступление все наши войска, до последнего солдата, то что-нибудь может получиться!
 – Но тогда мертвецы беспрепятственно войдут в город с другой стороны и отрежут нам путь к отступлению, – возразил ему Рафаэль.
 – А может, попытаться вывезти осаждённых на воздушных шарах? – Донателло обвёл всех вопросительным взглядом.
 – Это просто дурацкая идея! – ответил ему Микеланджело.
 – Но почему же? – не унимался Донателло.
 – Да хотя бы потому, что у нас совершенно нет времени, а на постройку даже одного шара требуется минимум неделя.
 – Значит, путей к спасению у нас нет?! – воскликнул Донателло, – Тогда зачем же это бессмысленное сопротивление?!
 – Путь к спасению у нас есть, – неожиданно вступил в разговор Гиндальф, который до этого сидел молча.
 – Какой?! – вскричали все в один голос.
 – Этот путь у нас есть, но вряд ли мы сможем им воспользоваться, – тихо промолвил Гиндальф.
 – Слушай, старик, не тяни! – взмолился Джон Крикун. – Выкладывай, что для этого нужно!
 – Для этого надо уничтожить зловещего Духа мертвецов. Ведь это он, произнося свои заклинания, бередит души усопших, поднимая их из могил.
 – Но он – великан! – возразил Микеланджело. – Даже все наши войска с трудом могут противостоять ему одному.
 – И он далеко в горах, – согласился с другом Донателло. – А мы ведь не можем никак прорвать блокаду. Нечего и думать, чтобы повести войска на горы!
 – Ну а в одиночку с ним не справится никто, – развёл руками Рафаэль.
 – Такой человек есть! – твёрдо проговорил Гиндальф.
 – Где он?! – взревели все в один голос.
 – Здесь, в городе. Даже более того, мы все его очень хорошо знаем!
 – Ну тогда прикажи, чтобы его сейчас же позвали и привели!
 – Это не имеет смысла, – ответил Гиндальф. – Он должен прийти сам. И только он сам может дать согласие…
 – Я согласен, – раздался тихий голос за их спинами.
 От неожиданности все вздрогнули и обернулись.

 ГЛАВА 13. ОДИНОКИЙ

 В дверях стоял Леонардо. Щеки его были впалые, глаза – потухшие и тоскливые.
 – Кто? Он?! – яростно взревели черепашки. – Этот трус и предатель?!
 – Сейчас не время для упрёков, – оборвал их Гиндальф.
 – Но почему именно он? – не унимался Донателло.
 – Об этом говорят книги Предсказаний! – ответил Гиндальф.
 – Ну что ж, – развёл руками Микеланджело. – Заблудший наш друг возвращается к нам. Самое время забыть все обиды… Мы готовы помочь ему.
 – Нет! – прервал Гиндальф. – Он должен справиться сам, без помощи друзей. А теперь я прошу оставить нас наедине…
 Все молча вышли из комнаты.
 Микеланджело, проходя мимо Леонардо, дружески ударил его по плечу и промолвил:
 – Ну, держись!
 – Садись! – предложил Гиндальф Леонардо, когда они остались вдвоём. – И слушай меня внимательно! В книге предсказаний написано, как можно победить зловещего Духа мертвецов. Звезды указывают, что сделать это можешь только ты, и никто другой. Но для того, чтобы это выполнить, ты должен пройти великие испытания.
 – Я согласен… – промолвил Леонардо.
 – Тогда ты должен будешь в одиночку совершить путешествие в заброшенный замок в горах и там, в лаборатории колдуна ты найдёшь средство, с помощью которого приобретёшь силу для схватки с великаном. Приготовь напиток из сока баобаба – это самое могучее дерево на земле, которое растёт далеко на Юге…
 – Да я всё это знаю! – остановил его Леонардо. – Не про напиток, а про баобаб.
 – Засыпь в него измельчённый зуб дракона и пусти три капли крови слона. Всё это надо перемешать и выпить. Тогда ты, возможно, сумеешь победить страшного великана.
 – Когда же я должен выходить? – спросил Леонардо.
 – Сегодня ночью…
 – Ну что ж, – Леонардо измученно усмехнулся – я готов!
 Он поднялся и направился к выходу.
 – Погоди, – остановил его Гиндальф. Ещё одно…
 – Ты о чём? – переспросил Леонардо.
 – Там, у великана, находится Мария…
 – Она жива?
 – Пока – да…
 Когда луна скрылась за горизонтом, и окрестности покрыл густой, непроглядный мрак, с городской стены упала длинная верёвочная лестница, по которой спустилось странное существо. На нём был серый рваный плащ, капюшон, а на лице – маска скелета.
 Это был Леонардо, переодетый в карнавальный костюм мертвеца.
 С помощью этого наряда Леонардо без особою труда прошёл посты. Только последний мертвец – часовой, видно почуяв живую кровь, окликнул его. Но не успел даже поднять шума.
 Через полчаса после того как покинул город, Леонардо уже шагал по ночной дороге.
 Его сапоги давили траву, которая мокрыми пучками хлестала и хватала за ноги, как будто пытаясь его задержать. Каждый шаг давался с трудом.
 Воздух был холодный и влажный. Тело его обливалось потом, а в глазах было темно от напряжения. Но он не останавливался, уверенно продвигаясь сквозь волны хлещущего дождя, пытаясь не сбиться с пути.
 С обеих сторон от него торчали густые заросли кустов, которые выглядели в темноте чёрными замершими чудищами.
 Леонардо, задыхаясь, ловил ртом малейшую струйку сухого воздуха. Вода заливала его отовсюду и просто валила с ног.
 Наконец заросли кустов расступились, и Леонардо оказался под деревьями в лесу. Воздух тут был не лучше, от лишаистых стволов тянуло влагой, поднимался пар. Но идти стало немного легче. Место тут было выше, и вскоре между деревьями обозначился просвет.
 Леонардо ломился вперёд, уже не разбирая дороги. По лицу хлестали ветки деревьев, царапали колючки. Совсем рядом был небольшой холм. Оказалось, что это уже край леса, и дорога вышла в широкое поле.
 Черепашке хотелось упасть в траву, скинуть отвратительную одежду, вытереть рукавом лицо. Но Леонардо знал, что надо идти, не останавливаясь.
 Так он шёл всю ночь, пока не показалась заря, напоминавшая зарево далёкого пожара. Космами чёрного дыма клубились на востоке тяжёлые тучи, освещённые снизу тускло мерцающим солнцем.
 Но вскоре солнце выплыло в чистое небо, осветив резкие контуры гор на горизонте.
 Снова начался лес, идя по которому, Леонардо выбрался на заброшенную дорогу. Она вела прямо к вершине ближайшей горы.
 Там, где подъём становился круче, виднелись огромные булыжники, расколотые во многих местах корнями деревьев. Леонардо машинально пошёл вверх и вскоре оказался на лужайке, окружённой с трёх сторон низкими изогнутыми елями. В центре лужайки лежал плоский серый валун. Как будто расступившись, чтобы не заслонять утреннее небо, деревья открывали вид на горный хребет и на кружащих вокруг его вершин птиц.
 Леонардо сел на камень, и, подперев подбородок ладонями, глубоко задумался. Перед его взором стремительно промелькнули события, случившиеся с ним за последнее время.
 Он припомнил пьяницу Мики, их бедный старенький «бьюик», который постигла печальная участь, то злосчастное утро, когда они решили поехать на свой уик-энд, ужасные события, которые происходили в покинутом замке в горах, фантастический вихрь, который перенёс их сюда, в глубокое средневековье, Джона Крикуна, короля Ричарда, Гиндальфа, Марию…
 Стоп. Мария!
 Внезапно ему стало не по себе. Чей-то взгляд в спину оборвал, скомкал его раздумья.
 Леонардо торопливо вскочил и оглянулся. Сзади никого не было.
 Леонардо поднялся и снова двинулся в путь.
 Он шёл день и ночь, не останавливаясь, не приседая даже для того, чтобы перекусить.
 Вскоре он вышел на знакомую дорогу, которая вела вдоль ущелья, на дне которого текла быстрая река. Он без остановок прошёл по мосту, перекинутому через пропасть.
 На этот раз доски только спокойно покачивались в такт его шагам. Никаких фокусов мост не выкидывал.
 К полудню он пришёл, наконец, к стенам замка.
 Те показались ему знакомыми и незнакомыми одновременно.
 Тёмные пятна сырости покрывали стены. Ему показалось, что в этой глухой тишине пятна сползаются и расползаются, создавая чудовищные изображения.
 К его удивлению, повсюду было настоящее болото, стена всасывала в себя влагу, чернела и плесневела. Влага подходила к самым чудовищам на стене, сливалась с ними, а те выпускали блестящую слизь, которая медленно стекала назад, в болотистую почву.
 Создавалось такое впечатление, что сам замок вырос из болота, будто вся эта влага и слизь заполняли его, не давали ему расти дальше, засасывали назад в топь.
 Леонардо дотронулся до стены. Пальцы оказались погруженными в прохладную кашу. По спине пробежали мурашки. Леонардо вздрогнул, будто дотронулся до мёртвого чудовища.
 Неожиданное отвращение разбудило его. Взгляд черепашки пробежал по стене до самого входа. Он заглянул в тёмный мрачный зал, открывавшийся сразу за дверями.
 Леонардо сделал несколько шагов и зашёл внутрь. Его шаги отозвались гулким эхом, черепашке стало не по себе и он, стараясь не оглядываться, быстрым шагом ринулся внутрь замка.
 Почти ничего не изменилось после их последнего пребывания тут. На столе стоял открытый гроб, рядом валялась его откинутая крышка. Полы были взорваны, стены проломаны, везде свисали обрывки шпалер и разорванных штор.
 Не задерживая взгляда на всём этом погроме, учинённом мертвецами, Леонардо почти бегом бросился вперёд по знакомым пустынным коридорам.
 Поднявшись по длинной деревянной лестнице, Леонардо переступил порог лаборатории.
 Вокруг все светилось странным огнём. От тишины шумело в ушах.
 Леонардо подошёл к шкафу, где стояли стеклянные колбы и флаконы, и без труда отыскал нужные ему препараты. Дрожащими руками он приготовил в огромном хрустальном кубке, который стоял на столе, волшебное снадобье.
 Смесь зашипела, и из сосуда повалил густой пар – там происходила какая-то таинственная реакция.
 Леонардо взял кубок и вместе с ним подошёл к окну. Он посмотрел в пропасть и почувствовал, как перестали существовать для него земля и небо.
 Внизу, в самом ущелье, он увидел великана в голубых гигантских латах.
 Чудовище всё заросло чёрной шерстью, а вместо глаз у него зияли огромные пустые глазницы. Он сидел на скале, прислонившись спиной к горам.
 Хриплым голосом созывал он град, метель, и свинцовые тучи, удушливые туманы и ураганы, холодные бури. По его приказу все это свирепствовало вокруг.
 Смеясь над этими ужасами, великан ложился спиной на цветы, которые увядали под его телом, на листья, которые осыпались под его дыханием. Он наклонился и стал царапать землю ногтями и зубами, выгрызая глубокую яму, как будто хотел добраться до самого сердца земли и сожрать его. Чтобы там, где стояли тенистые леса, остался чёрный уголь, там, где простирались хлебные поля – пустая солома и песок там, где была плодородная земля.
 Вокруг него выли и ковыляли полуистлевшие трупы и скелеты. Точно король, владычествовал он над ними, пил из огромного кубка какую-то вонючую жижу, сидя среди своей свиты.
 Радостно слушал он, как рычат медведи и ревут дикие кабаны, наводя ужас на живых людей. С наслаждением он внимал стуку костей, глядя, как погибают беззащитные животные в когтях коршунов и горных орлов.
 От рёва его срывались с высоких вершин камни, создавая лавины и завалы, перекрывая реки и уничтожая дорогу. Голос его был подобен рёву урагана.
 Леонардо услышал удары тарана в городскую стену. Стена затряслась и раскололась от самого основания. Леонардо понял, что это войско мертвецов снова ринулось в атаку на город, который он призван был спасти.
 Злой Дух ничего не слышал. Он радостно ревел и завывал, наполняя и осушая свой кубок, и снова вгрызался в землю.
 Удары гремели всё сильнее, стена раскалывалась на глыбы, и дождь осколков низвергался вниз.
 И тут Леонардо увидел Марию. Она была связана по рукам и ногам. Вокруг неё скакали и кривлялись сотни страшных трупов и скелетов. Она извивалась и кричала от боли и страха. Но это только доставляло удовольствие её мучителям.
 Но она была жива! Она действительно была жива!
 Кровь закипела в жилах Леонардо, сердце его обдало жаром.
 И тогда Леонардо, содрогаясь от отвращения и жуткого зрелища, выпил колдовское зелье из кубка, стал на подоконник, и, ощущая невероятный порыв, бросился в пропасть.
 Он почувствовал, что воздух несёт его, как вода несёт корабли.
 И великан, почуяв приближение Леонардо, отбросил свой вонючий кубок и с жутким рёвом, от которого содрогнулись горы, бросился на своего врага.

 ГЛАВА 14. БИТВА ВЕЛИКАНОВ

 Леонардо поднялся на ноги и с ужасом осознал, что ранее бездонное ущелье для него теперь лишь неглубокий ров, а недоступные ранее горы – всего только холмы.
 Это значило, что размеры его увеличились во много раз, и он стал таким же великаном, как и зловещий Дух мертвецов.
 – Так вот что за силу пророчил мне Гиндальф?! – вскричал он, и от его крика содрогнулась земля, обрушились горы, ветер зашумел в кронах деревьев, в ужасе разлетелись птицы и разбежались звери.
 Леонардо огляделся вокруг себя. Он увидел, что его слепой противник приближается к нему. Ниндзя-гигант неспеша пошёл ему навстречу, готовый принять бой.
 – Слепая тварь! Я не боюсь тебя! – воскликнул Леонардо. – Иди сюда, я надеюсь, ты меня слышишь!
 Великан в ярости замотал головой, потрясая кулаками. Он отозвался грозным рыком.
 Расстояние между противниками сократилось до нескольких гигантских шагов, и Леонардо понял, что победить врага ему будет непросто, несмотря на его преимущество.
 Тогда Леонардо стал уворачиваться от цепких рук великана, чтобы не дать ему схватить себя.
 Но задача эта оказалась совсем не такая лёгкая, как ему могло показаться. Новое тело Лео было таким тяжёлым, что он с трудом мог поднять ноги и руки, чтобы нанести удар. Он с ужасом осознал, что ему не использовать искусство ниндзя.
 Противник стал наносить удары с разных сторон. Шум боя наполнил ущелье.
 Великан, как волчок, быстро крутился вокруг себя, пытаясь схватить Леонардо и покончить с ним. Черепашке с большим трудом удавалось уворачиваться от его цепких рук.
 Пытаясь нанести удар, Леонардо не удержал равновесия и со всего размаху упал на спину. Земля содрогнулась, словно от подземного толчка. Противник сразу же попытался воспользоваться неудачей черепашки. Он хоть и был слепой, но великолепно ориентировался с помощью слуха и звериного обоняния.
 Великан ринулся на Леонардо, задевая на ходу деревья и вырывая их с корнем.
 Герою только в последнее мгновение удалось увернуться, и он нанёс удар ногой в грудь чудовищу. Но тут же почувствовал жгучую боль, попав по гигантскому металлическому нагруднику великана.
 – Ого! – простонал Леонардо. – Надо быть поосторожнее. Так и ноги можно лишиться!
 Прихрамывая, он попытался отбежать в сторону, чтобы изменить позицию. Но противник догнал его и ударил сзади.
 Леонардо потерял равновесие, споткнулся о скалу и кубарем покатился вниз по склону горы. Великан ринулся за ним.
 Они оказались в долине, поросшей густым хвойным лесом. Хотя деревья с трудом доставали им до колена, двигаться стало труднее.
 С каждым шагом сражающихся с грохотом и треском падали на землю вековые сосны и ели.
 Противник был, несмотря на слепоту, далеко не бессильный. Леонардо понял, что в рукопашном бою его вряд ли удастся победить. Нужно было срочно что-нибудь придумать.
 Он окинул взглядом окрестности, и увидел высокую вершину, которая возвышалась над долиной. Тогда Леонардо, громко свистя и улюлюкая, чтобы противник, чего доброго, не потерял его из виду, бросился к горе и стал карабкаться по её склону.
 Эта задача также оказалась непростой, так как земля оползала вниз под тяжестью его гигантского тела. Но всё-таки ему, изрядно попотевшему, удалось зацепиться за острые скалы на вершине.
 Взобравшись наверх, он обнаружил там просторную площадку, которая с другой стороны заканчивалась крутым обрывом, слишком глубоким даже для таких великанов, как они.
 – Это то, что надо! – с трудом переводя дыхание, прохрипел Леонардо.
 Он не стал мешать своему противнику вскарабкаться наверх. Теперь надо было только, чтобы тот встал между Леонардо и обрывом.
 Но хитрый великан сразу почуял холодный, сырой воздух, которым дышало бездонное ущелье. Он разгадал замысел Леонардо.
 Как ниндзя ни скакал перед ним, пытаясь завлечь и раззадорить, ему это не удалось. Великан только кружился на месте, пытаясь постоянно быть лицом к противнику.
 Тогда отчаявшийся Леонардо решил изменить тактику, и попытался сбросить великана в пропасть с помощью броска через бедро.
 Но как только великан почуял возле себя жаркое дыхание ниндзя, он нанёс сокрушительный удар.
 Леонардо отлетел от него кубарем, перевернулся через голову и сорвался в пропасть.
 Крик отчаяния вырвался из его груди. Он был готов уже распрощаться с жизнью, но почувствовав обжигающую боль вокруг шеи, понял, что зацепился за острую вершину скалы.
 Произошла невероятная вещь. Он висел в воздухе, а ноги его продолжали болтаться над пропастью. «Мария! – промелькнула в его голове радостная мысль. – Мария! Это она подарила каждому из них талисман – герб, с изображением солнца и месяца на длинной металлической цепочке». Неизвестно почему, но талисман вырос в размерах вместе с Леонардо, так же, как и его ремень с именной пряжкой, на которой красовалась блестящая буква «Л».
 Поняв, что спасён, Леонардо ухватился руками за выступ скалы и нащупал ногами опору.
 Слепой противник, празднуя победу, нагнулся над краем пропасти, издав радостный вой.
 Леонардо обошёл нависающий над его головой карниз и с огромным трудом, подтянув своё тяжёлое тело, вскарабкался на площадку.
 Чудовище не заметило, как бесстрашный герой подкрался сзади и, вложив остатки сил в удар, сбросил врага в пропасть.
 Жутким рёвом наполнилось ущелье. Чудовище полетело вниз, ударяясь об острые выступы скал, и упало на землю. Удар был настолько силён, что с вершин гор сорвалась лавина камней и огромных скал, которые навсегда похоронили под собой зловещего Духа мертвецов, прекратив его бесчинства и преступления против живых людей.
 Казалось, Леонардо должен был ликовать и кричать от радости победы.
 Но он без сил опустился на холодные влажные камни, прижался спиной к скале и заплакал.


ЭПИЛОГ

 Леонардо плакал от отчаяния. Да, пусть он победил в борьбе со Злом, пусть он навсегда заткнул ту глотку, которая извергала зловещие заклинания, пробуждавшие мертвецов, пусть он избавил планету от царства мёртвых! Но что теперь делать ему самому?!
 Он – Леонардо, бесстрашный герой – ниндзя, любимый герой всех детей конца двадцатого столетия, находился за целых шестьсот лет от своего времени! Но самое страшное было то, что теперь он – чудовищный великан, способный только пугать своим видом несчастных людей и животных.
 Он выполнил свою миссию, он стал победителем, но в то же время проиграл и сам. Зачем ему теперь жить?
 Леонардо, не шевелясь и не открывая глаз, долгими днями и ночами сидел на вершине горы. Он жаждал одного – умереть.
 Он не знал и не мог знать ничего того, что происходило вокруг, после его победы над страшным врагом.
 Мертвецы, которые брали приступом город, и которые уже ликовали, потому что их победа была очень близка, неожиданно для отчаявшихся людей вдруг все упали, как подкошенные, и перестали двигаться.
 Гиндальф и его друзья-черепашки отправились на поиски Леонардо. Долгими днями они бродили по горам, подымаясь на кручи и спускаясь с выступов. Они нашли Марию, которая висела на скале, прикованная тяжёлыми цепями.
 Мария, придя в себя, рассказала про страшную битву великанов, которая происходила у неё на глазах. Она и привела их к той горе, на которой сидел Леонардо.
 Он не мог видеть, как с трудом друзья карабкались по крутому склону, как они заплакали, увидев его, такого большого и такого беспомощного.
 Он не видел, как Гиндальф читал заклинания.
 Только сквозь мглу он помнил, как на него накатилась тяжёлая чёрная волна, которая начала его ломать и выкручивать так, что он не мог сделать ни одного движения. Он даже не мог открыть глаз.
 Очнулся Леонардо в своём доме и на своём ложе.
 Только вокруг всё было чисто убрано, бесшумно двигались слуги, боясь его разбудить.
 Когда от открыл пошире глаза, то увидел, что рядом с ним сидит Мария. Он увидел, как она обрадовалась, как позвала его друзей, какие у них были счастливые глаза.
 Даже у Донателло!
 Всё остальное происходило как во сне.
 Радостные лица горожан и воинов. Знамёна и фейерверки в голубом безоблачном небе. Праздничные столы и танцы. Короли Ричард и Джон в обнимку друг с другом.
 И благодарный взгляд Гиндальфа.
 Потом снова была дальняя дорога. Опять мрачный и покинутый замок в горах.
 Были слёзы расставания и клятвы не забывать друг друга.
 И тогда Гиндальф открыл книгу «Призыв мёртвых» и прочитал заклинание.
 И появился вихрь…
 Черепашки открыли глаза.
 Они лежали среди развалин замка. Рядом валялся их покорёженный «бьюик».
 Последние лучи заходящего солнца освещали горный пейзаж.
 – Мне всегда в детстве было так страшно, когда я смотрел на закат, – промолвил Донателло. – Мне казалось, что солнце зайдёт и больше никогда не вернётся, и что наступит вечная ночь!
 Тут они услышали звук приближающегося вертолёта. Вскоре «сикорски» показался из-за хребта, сделал круг и приземлился перед замком. Из него выбежала прекрасная девушка с развевающимися волосами и бросилась к черепашкам.
 – Мария! – радостно воскликнул Рафаэль.
 – Мария?! – Эйприл возмущённо взметнула вверх брови. – Вы мне просто надоели, бестолковые черепахи! Что это за шутки? Вы вечно влезете в какую-нибудь переделку! Додумались, отправиться на уик-энд в самое логово ведьм. Вы что, никогда не слышали о том, какая недобрая слава у этого дьявольского замка?! Я должна угонять служебный автобус, чтобы предупредить вас об опасности, приезжаю, а тут – мост разломан! Вы хоть представляете, как на меня потом орал главный менеджер канала?! Ваше счастье, что Тони – мой друг, и что он служит в полиции!
 Из кабины вертолёта выглядывало усмехающееся лицо парня в наушниках и дымчатых очках.
 – Ребята! – расплылся он и достал из кармана пачку «Стиморол». – Это не вы замок разломали? Я тут недавно пролетал, он был целёхонький! А за разрушение архитектурных памятников знаете, что полагается?
 Тут из вертолёта выскочила невысокая девушка с огромными очками на курносом носу.
 – Ирма, ты только полюбуйся на этих красавцев! – обратилась Эйприл к подруге. – Такое впечатление, будто они с войны вернулись!
 Ирма подошла поближе и тут же уставилась на красивые медальоны с изображением солнца и месяца, которые висели на шеях у черепашек.
 – Ой, какая прелесть! – всплеснула она пухленькими ручками. – Да это же антиквариат! Век семнадцатый, не позже!
 Первым из оцепенения вышел Леонардо.
 – Дома! – заорал он сумасшедшим голосом. – Мы – дома!!!