---------------------------------------------


 Картер Браун
 Черные кружева



 Глава 1


 Я открыл глаза и тут же закрыл их: беспощадно яркий солнечный свет струился в окно спальни. Огромная свинцовая глыба намертво придавила меня к кровати, не давая возможности приподняться хотя бы на пару дюймов. Каждая попытка хоть немного изменить положение отзывалась нестерпимой резкой болью во всем теле. Каким-то образом я ухитрился принять сидячее положение и стиснул руками голову, которую кто-то незримый пытался снести с моих плеч огромной кувалдой. Я смутно припомнил, что вечеринка чертовски удалась.
 После долгого стояния под душем, осторожного, тщательного бритья и пятикратной чистки зубов я все еще не ощущал облегчения. Стало даже хуже, потому что туманные видения прошедшей ночи не переставая мелькали передо мной. Полной картины не складывалось.
 Просто отдельные отрывки, похожие на кадры из какого-нибудь фильма ужасов. Внезапно возник толстый коротышка, решивший выйти на террасу подышать свежим воздухом, и только когда он перекинул одну ногу через подоконник, я осознал, что в моей квартире нет террасы — за окном только замечательный вид с тринадцатого этажа на западную часть Сентрал-парка.
 Всплыла какая-то взъерошенная рыжая красотка с декольте, глубоким, как Большой каньон, — я содрогнулся от этого воспоминания — она вскарабкалась на кухне ко мне на колени, твердя все время, чтобы я не беспокоился из-за того, что ее муж профессиональный борец. Я совсем даже и не волновался, пока он через пару минут не ворвался к нам на кухню. Спину тут же пронзила нестерпимая боль, и я лениво удивился: во что же я так здорово врезался после того, как он швырнул меня через всю комнату? Потом еще...
 Хватит! Надо остановиться, иначе постоянное возвращение ко вчерашней вечеринке сделает меня мазохистом. Я решил сконцентрироваться на процессе одевания. Но через пятнадцать минут оставил бесполезные попытки завязать галстук, потому что пальцы мои отбивали дробь похлеще джазового ударника. И вот тут-то я совершил трагическую ошибку — вошел в гостиную (в гостиную, черт бы ее побрал!), которая больше напоминала городскую свалку после пронесшегося две минуты назад урагана.
 Солнечный свет, с трудом пробивавшийся сквозь густой туман застоявшегося табачного дыма, являл глазу ужасающие подробности. Тысяча грязных бокалов, казалось, заполнила все пространство комнаты, многие недопиты, в некоторых плавают окурки. Все пепельницы переполнены, поэтому некоторые из моих гостей, видимо самые раскрепощенные, просто растаптывали недокуренные сигареты на ковре. Мебель в общем была цела. Правда, трехногий стул доставит теперь некоторые неудобства, и еще интуиция подсказала мне, что обе дверцы от буфета, должно быть, оторвал профессиональный борец. Кресла вообще выглядели почти как новые, только одно из них было насквозь прожжено сигаретой, и с диваном, я уверен, все будет в порядке, надо только снова поставить его на ножки. Нетвердой походкой я подошел к нему, нагнулся, чтобы как следует ухватиться, и замер.
 «О нет!» — захныкал мой внутренний голос. Конечно, после эдакой дикой вечеринки что-нибудь могло завалиться за диван, но не это же. По-видимому, сейчас где-то по Манхэттену носился совершенно обезумевший карлик женского пола. Мой отуманенный алкоголем мозг не мог уразуметь, как можно было забыть пару собственных ног. Я зажмурился, а потом опять взглянул на эти ножки на полу, вытянутые параллельно дивану, — длинные, элегантные, с изящными коленями и гладкими округлыми бедрами, кокетливо затянутые в черные шелковые кружевные чулки. Как, черт возьми, можно забыть в гостях такое? Присев рядом, я осторожно положил руку на ближайшее бедро, чуть повыше чулка. Оно было теплым и восхитительно твердым на ощупь, так что карлица, если поторопится вернуться, еще успеет воспользоваться своими ножками. Может быть, пока их убрать в холодильник для сохранности? Но нет, они явно слишком длинные и не поместятся в мой морозильник.
 Машинально я легонько провел рукой от изящного колена вверх по бедру и в следующий момент чуть не выпрыгнул из собственной шкуры: откуда-то из-за дальнего конца дивана раздался отчаянный визг. На секунду я подумал, что этот визг — продукт моего воспаленного мозга, но потом собрался с духом и быстро заглянул за диван. У меня тут же отлегло от сердца: никакая карлица по Манхэттену не носилась, ноги присоединились к туловищу, а туловище — к голове.
 Короче говоря, за диваном лежала девушка в полном комплекте, а я-то, болван, с пьяных глаз сначала разглядел только ноги с того места, откуда бросил первый взгляд на нее — на них, черт бы их побрал.
 На девушке было потрясающее черное кружевное платье, которое сейчас задралось до талии, обнажив пикантные черные, тоже кружевные трусики. Ее огромные темные глаза выражали неподдельный ужас.
 Она несколько секунд смотрела на меня, а потом широко раскрыла рот и снова пронзительно завизжала.
 — Пожалуйста, — промямлил я, — не так громко!
 — Вы... вы меня лапали! — Ее голос был одновременно возмущенным и дрожащим. — Я все чувствовала. Снизу вверх по ноге!
 — Прошу прощения, — чистосердечно покаялся я. — Но я тогда не предполагал, что вы здесь. — Дурацкая улыбка коснулась моих губ. — То есть, — осторожно добавил я, -" я видел ваши ноги, но не знал, что и вы тоже за диваном, понимаете меня?
 — Вы насильник! — воскликнула она обвиняюще.
 — Только не сегодня утром.
 Я закрыл глаза, потому что острая боль чуть не расколола мой череп.
 — Послушайте, вечеринка давно закончилась, почему бы вам не пойти домой? У вас ведь есть дом, правда?
 Еще один душераздирающий вопль — она заметила, как высоко задрался подол ее платья. Когда я ухитрился открыть глаза, девица была уже на ногах и тщательно разглаживала платье руками. По выражению ее глаз я понял, что она считает меня новоявленной «Синей бородой» Сентрал-парка.
 — Что вы здесь делаете? — резко спросила она.
 Несколько секунд я думал, потом наконец вспомнил:
 — Я здесь живу. Вчера вечером сдуру устроил вечеринку, а потом...
 — Вчера вечером? — Ее глаза расширились. — Который сейчас час?
 — Боюсь, не вспомню даже, который год, — пробормотал я. — Сделайте одолжение, отправляйтесь домой.
 — Боже мой, уже утро! — воскликнула она трагическим голосом леди Макбет. — Дядя Джо ни за что мне не поверит!
 — Дядя Джо? — Мой мозг напрягся, как головастик в пузырьке с чернилами. — Это тот парень, что притащил вас на мою вечеринку?
 — Он живет здесь, — отрезала она.
 — Нет, — снова захныкал я, — это я живу здесь, правда!
 — Я имела в виду, он живет где-то в этом здании, и никто меня не приводил. Неужели вы не помните, что случилось вчера вечером?
 — Кое-что, — признался я. — Только я стараюсь, наоборот, все забыть с тех самых пор, как проснулся.
 — Я позвонила в вашу дверь, — сказала она горько, — думая, что это квартира дяди Джо. Вы открыли и, прежде чем я успела что-то сказать, затащили меня внутрь и закружили в танце. Здесь было столько народу, стоял такой ужасный шум! Я пыталась объяснить, что произошла ошибка, но вы меня даже не слушали, только насильно вливали в меня отвратительный коктейль под названием «Отчаяние девственницы» или что-то в этом роде! Я решила, что вы, должно быть, маньяк и мой единственный шанс на спасение — во всем соглашаться с вами. Пришлось выпить безумное количество этих ужасных коктейлей, пока вы не уединились на кухне с какой-то рыжей дешевкой. Ее муж — еще один маньяк! — внезапно взбесился: перевернул диван, оторвал ножку от стола и дверцы от буфета, потом стал гоняться за мной по комнате. Он кричал, что вы украли у него жену, поэтому для него единственный выход — украсть вашу девушку, то есть меня!
 — Но он не поймал вас, — уверенно заявил я. — Он ворвался на кухню и поймал меня.
 — Да.
 Ее лицо мгновенно просветлело.
 — Он открыл кухонную дверь и швырнул вас через всю гостиную. Я не стала дожидаться вашего приземления, опасаясь, что он снова погонится за мной, а быстро спряталась за перевернутый диван. А потом... — Ее лицо угасло. — Очевидно, под воздействием этих смертоносных коктейлей я заснула.
 Она не сводила с меня своих трагических черных глаз, чем вызвала сильнейшие угрызения совести — и зачем я потратил вечер на рыжую хищницу? А ведь я мог бы провести время с этой восхитительной брюнеткой. Ее волосы, красиво обрамляя лицо, мягкими волнами ниспадали на плечи. Огромные темные глаза, высокие скулы, полный нежный рот с капризной, чувственной припухлой нижней губкой. Совершенство ее ног я постиг на ощупь, а полная грудь, прикрытая черными кружевами, была ничуть не ниже классом. Короче, мечта холостяка, ставшая явью. К великому сожалению, вчера я был слишком пьян, чтобы понять это.
 — Что же мне делать? — в отчаянии спросила она. — Дядя Джо ни за что не поверит, если я попытаюсь рассказать ему правду. Он пожалуется дяде Джерому и... — в ее голосе появились истеричные нотки, — все дойдет до моего отца!
 Я попытался ее утешить:
 — Послушайте, вы же совершенно ни при чем. Поскольку это моя вина, я просто обязан вам помочь.
 Давайте вместе пойдем к дяде Джо и объясним ему, как все случилось.
 Она взглянула на меня с надеждой:
 — Вы думаете, он поверит вам? Человеку, затащившему незнакомую девушку в свою квартиру и напоившему ее шестью коктейлями под названием «Отчаяние девственницы»? Вы думаете, он поверит, что я всю ночь проспала на полу за опрокинутым диваном?
 — А что, если сказать ему, что вы ночевали у своей подруги?
 — Вы просто не знаете моего дядю Джо! — Внезапно ее ядовитый взгляд обжег меня. — А может быть, он удовлетворится, только если убьет вас, и таким образом преподаст мне урок.
 — Надеюсь, он не профессиональный борец? — осторожно спросил я.
 — Нет, — ответила она. Я почувствовал облегчение, но ненадолго, потому что она добавила:
 — Но у него ужасно вспыльчивый нрав.
 — Ну что ж, чудесно!
 Я поставил диван на ножки и плюхнулся на него.
 — Как вы посмотрите на то, чтобы позавтракать, перед тем как идти к вашему дядюшке, который захочет меня убить?
 — Нет, спасибо, — холодно возразила она. — Но я с удовольствием воспользуюсь вашей ванной комнатой, чтобы привести себя в порядок.
 Она огляделась и наконец нашла свою маленькую черную вечернюю сумочку, потом решительной походкой вышла из комнаты.
 Сделав над собой усилие, я поднялся на ноги и заковылял на кухню. Она выглядела еще хуже, чем гостиная, но я ухитрился найти апельсиновый сок в холодильнике. Внутренности захныкали, шокированные безалкогольной жидкостью, но уже через пару минут мне стало немного легче. А через десять минут брюнетка вышла из ванной, свежая и благоухающая, правда, я опасался, что подозрительный дядя Джо заметит, как сильно помято ее черное кружевное платье, и сделает абсолютно неверные выводы.
 — Дело в том, что я никак не могу вспомнить, в какой квартире живет дядя Джо, — решительно заявила она.
 — Вы уверены, что он вообще живет в этом доме?
 — Конечно уверена, — возмутилась она. — За кого вы меня принимаете?
 — За фантазию в черных кружевах, — машинально ответил я. — Кстати, номер моей квартиры — 12-В, если это вам поможет.
 — Пожалуй, поможет. — Она сосредоточенно нахмурилась. — Вроде дядя Джо сказал — 12-В, а может, и нет.
 — Я не знаком с вашим дядей Джо и, естественно, не знаю, что он вам наговорил.
 — Помолчите!
 Она снова сосредоточилась, облизывая розовым язычком свою пухлую нижнюю губку. Это заставило мое воображение работать на полных оборотах. Может, апельсиновый сок так на меня влияет?
 — Когда он поселился здесь, ваш дядя Джо?
 — Пару месяцев назад, — рассеянно ответила она и вдруг хлопнула себя по лбу. — Я, должно быть, совсем рехнулась! Это все ваши идиотские коктейли, которыми вы меня вчера опоили! Он же дал мне ключ на случай, если я приду раньше его.
 Она открыла сумочку и через секунду с триумфальным видом вытащила ключ.
 — Вот он. — Она внимательно посмотрела на ключ. — На нем номер 14-В. Наверное, я нажала не ту кнопку в лифте.
 — Прекрасно, я очень рад, что дядя Джо нашелся, — осторожно сказал я. — Вы уверены, что не хотите позавтракать, прежде чем отправиться к нему?
 — Нет, спасибо, и не забывайте, мы идем вместе!
 — Как я могу забыть такое? — Я печально улыбнулся. — Ведь у него ужасно вспыльчивый нрав, не так ли?
 — Как у викинга! — жизнерадостно подтвердила она. — Кстати, как вас зовут? Можно попасть в глупейшую ситуацию, когда мы предстанем перед глазами дяди Джо.
 — Дэнни Бойд, — ответил я. — А вас как зовут?
 — Не имеет значения. Наше знакомство будет недолгим. Пошли!
 Она решительно направилась к двери, и я последовал за ней, скрестив пальцы в надежде, что она просто шутит и дядя Джо окажется симпатичным старикашкой лет семидесяти пяти, с хроническим сердечным заболеванием.
 Через пару минут мы уже стояли перед квартирой 14-В, и девушка нажимала на звонок. Мне явно не хватало еще одного стакана апельсинового сока с тройной порцией водки, а вот она совершенно не нервничала.
 За дверью было тихо, и она еще раз нажала на звонок.
 Снова долгое молчание.
 — Его нет дома. — Я был вне себя от восторга. — Давайте откроем дверь, и вы подождете своего дядюшку в квартире.
 — Пожалуй, вы правы, — нерешительно ответила она.
 — Привет дяде Джо. — Я попятился к лифту. — Передайте ему мои сожаления по поводу того, что нам не удалось встретиться.
 — Назад! — оборвала она меня. — Вы останетесь, Дэнни Бойд, и зайдете со мной в квартиру.
 Я попытался ее урезонить:
 — Солнышко, я должен зарабатывать на хлеб насущный. Я не могу целыми днями сидеть и ждать дядю Джо. А если он уехал отдохнуть на Аляску и вернется не раньше чем через неделю?
 — Может, он в душе и не слышал нашего звонка, — возразила она. — Вы останетесь со мной, пока я не удостоверюсь, что дяди нет дома!
 Достав ключ из сумочки, она открыла дверь, и я неохотно последовал за ней в квартиру. Гостиная была опрятной, богато обставленной, и здесь никого не было.
 — Дядя Джо? — позвала брюнетка пару раз нерешительно, но не получила ответа.
 — По-моему, все ясно, — заключил я. — Его нет.
 — Посмотрите в спальне и ванной, — приказала она. — А я зайду на кухню. Хочу быть абсолютно уверенной, прежде чем позволю вам уйти, Дэнни Бойд!
 — Хорошо, — вздохнул я. — Но кажется, вы мне почему-то не доверяете.
 — Ха! — воскликнула она, вложив в это слово больше смысла, чем вы найдете в любых трех авангардистских фильмах.
 Спальня поражала роскошью и пугала пустотой. Из ванной не доносилось звука текущей воды, и я совсем уже было решил не тратить времени попусту, но все-таки заглянул туда, совершив второй раз за утро огромную ошибку. Дядя Джо оказался в ванной, по крайней мере я решил, что это дядя Джо, но задавать вопросы мертвецу совершенно бесполезно. Видимо, убийца был чистюлей, поскольку горло дяди Джо было перерезано от уха до уха и он стоял на коленях перед ванной, опустив в нее голову. Один взгляд на дно ванны — и меня тут же снова затошнило Я поспешил убраться оттуда, как вдруг услышал сзади шорох. Развернулся как раз вовремя, чтобы подхватить брюнетку на руки; она потеряла сознание.




 Глава 2


 Ее ресницы затрепетали, темные глаза открылись и взглянули на меня с выражением застывшего ужаса.
 Она попыталась принять сидячее положение на диване, но надолго застыла, прижав тыльную часть ладони ко рту.
 — Что произошло? — хрипловато спросила она наконец.
 — Вы потеряли сознание, и я перенес вас в мою квартиру.
 — Дядя Джо, — прошептала она. — Он мертв!
 — Если это был ваш дядя Джо, то он действительно мертв, — мрачно констатировал я. — Вы уверены, что это он?
 Она молча кивнула:
 — Ужасно! Бедный дядя Джо, он никогда...
 — Вы его любили? — сочувственно спросил я.
 Она спустила ноги на пол и медленно села.
 — Если быть честной, не очень-то я его любила. Но умереть таким образом...
 — Такова жизнь, — сказал я, осознавая весь идиотизм этого комментария в сложившейся ситуации. — Думаю, надо позвонить в полицию.
 — Нет! — горячо возразила она. — Не звоните, я окажусь вовлеченной.
 — Вы уже втянуты в это дело, — заверил я ее. — Мы вместе нашли труп и...
 — Я не могу быть втянутой, — упорствовала она.
 — А я не могу быть невтянутым, я обязан позвонить, — прошипел я в ответ. — Это может стоить мне моей лицензии.
 — Какой лицензии? — Она уставилась на меня, широко раскрыв глаза.
 — Лицензии частного детектива, — объяснил я. — С ее помощью я зарабатываю на жизнь.
 Она заговорила умоляющим тоном:
 — Вовсе не обязательно сообщать, что мы поднимались наверх и видели его. Пусть кто-нибудь другой найдет труп и...
 — Нет, — отрезал я. — Я не могу рисковать своей лицензией ради вас, дорогая, даже ради вашей старенькой седой матушки, если таковая у вас имеется.
 — Позвольте мне поговорить с дядей Джеромом, — внезапно проговорила она. — Он наверняка знает, что делать.
 — И я знаю, что делать, — звонить в полицию.
 — Пожалуйста! — Она схватила меня за руку, не сводя с меня своих огромных глаз. — Пожалуйста, Дэнни! Мне нужен всего лишь час. Всего лишь час, чтобы поговорить с дядей Джеромом, и потом, если хотите, звоните в полицию!
 — Ну... — Эти проклятые глаза просто гипнотизировали меня. — Хорошо. Но я просто сошел с ума.
 — Спасибо! — Она вскочила с дивана и поцеловала меня быстро, но крепко. — Всего час! — повторила она и, схватив сумочку с дивана, бросилась к двери. Но внезапно остановилась на полпути и обернулась ко мне:
 — Я совсем забыла — а ключ?
 — Я положил его в вашу сумочку.
 — Спасибо, Дэнни!
 И она исчезла в вихре черных кружев.
 После ее ухода я без особой охоты принялся за уборку квартиры, но на душе у меня было неспокойно. Тошнота каждый раз подкатывала к горлу, когда я вспоминал дядю Джо и его ванную, так что о завтраке не могло быть и речи, но я все-таки открыл еще один апельсиновый сок и прекрасно справился с ним, плеснув для верности приличную дозу джина. Найденные в спальне часы сообщили, что уже четверть двенадцатого. А без пяти двенадцать, когда я начал размышлять, не была ли она вообще плодом моего воображения, звякнул дверной звонок.
 — Вы как раз...
 Слова замерли у меня в горле, лишь только я открыл дверь: мой посетитель не был окутан черными кружевами. Он скорее напоминал профессионального могильщика в черной униформе, фуражке и крагах.
 Это был здоровенный парень со смуглым лицом и маленькими глазками, в которых светилась ненависть ко всему миру в целом и ко мне в частности.
 — Бойд? — кратко поинтересовался он.
 — Да.
 — Мистер Лэнсинг желает вас видеть, — буркнул он. — Внизу ждет машина.
 — Не знаю никакого Лэнсинга, — недоуменно ответил я.
 — Он велел передать, что это связано с дядей Джо. — Он нетерпеливо пожал плечами. — Мистер Лэнсинг не любит, когда его заставляют ждать.
 Мы вместе спустились на лифте. Всегда алчные глаза привратника посмотрели на меня с неожиданным уважением, когда шофер открыл дверцу и я уселся на заднее сиденье новенького черного «континенталя». «Могильщик» вел машину с профессиональной надменностью, и уже через четверть часа мы остановились около элегантного жилого дома на Саттон-Плейс. Здесь он снова открыл мне дверцу и сказал, чтобы я поднимался в пентхаус.
 Дверь открыл лакей. Я сообщил, что мое имя Бойд, и он пригласил меня войти. Пентхаус поразил мое воображение, но я был поражен еще сильнее, когда кто-то приставил пистолет к моему позвоночнику.
 — Спокойно, руки в стороны, — приказал голос сзади.
 Я подчинился; лакей, обыскав меня опытной рукой, дал зеленый свет. Тут же передо мной появился охранник с пистолетом, который, вероятно, я только что ощущал спиной. Невысокого роста, с легкой походкой танцора, лицом он напоминал беспутного херувима. Думаю, ему было лет тридцать. Одет в дорогую спортивную одежду, явно из коллекции модного журнала. Портрет дополняли волосы цвета спелой соломы и по-детски голубые глаза.
 — Бойд? — Он произнес мое имя как оскорбление.
 Потом с отвращением добавил:
 — Джером, кажется, совсем выжил из ума!
 Он внезапно потерял ко мне всякий интерес, убрал пистолет и исчез в одной из дверей на левой стороне роскошного холла.
 — Мистер Лэнсинг на террасе, сэр, — вежливо, как ни в чем не бывало сообщил лакей. — Пожалуйста, следуйте за мной.
 Терраса напоминала небольшой парк; кто-то не пожалел ни денег, ни времени, чтобы превратить ее в райский сад. Маленькие деревца и, цветущие кустарники в два ряда окаймляли стены с узкими отверстиями, сквозь которые открывались роскошные виды на Ист-Ривер. Остальное пространство террасы занимала безупречная лужайка, в центре находился венецианский фонтан, шелестевший ласковым каскадом прохладной воды. Под широким полосатым тентом на ложе, напоминающем кровать на колесиках, растянулся мужчина. Когда лакей произнес мое имя, он встал и не торопясь направился ко мне.
 Хозяин пентхауса был на пару дюймов выше меня и весил пару сотен фунтов, из которых совсем незначительная часть была жиром. Густые черные волосы слегка тронуты сединой, так же как и пышные усы.
 На нем были лишь боксерские шорты, как будто он только что купался в своем фонтане, и тем не менее он выглядел достаточно представительно.
 — Мистер Бойд, — заговорил он скороговоркой, — рад, что вы пришли.
 — У меня с собой не оказалось пистолета, — вместо ответа произнес я. — Кажется, это здорово разочаровало помощника вашего лакея.
 В его улыбке не было и намека на извинение.
 — Всего лишь формальная предосторожность, мистер Бойд. Я — Джером Лэнсинг. Являюсь опекуном Лючии.
 — Лючии? — переспросил я.
 Его кустистые брови поднялись в изумлении.
 — Она не назвала вам своего имени?
 — Она упоминала только имена своих дядей. Дядя Джером, дядя Джо; должен признать, вы в гораздо лучшей форме, чем дядя Джо.
 — Я думаю, нам лучше поговорить внутри, — живо произнес Лэнсинг.
 Он взял меня под руку и провел в гостиную, прямо к роскошному бару, расположенному в углу. Я сел на один из табуретов, а он, зайдя с другой стороны бара, взял на себя роль бармена.
 — "Кровавую Мэри", пожалуйста! — заказал я.
 Он сделал два коктейля, приложив к этому минимум усилий, а эффект превзошел все ожидания.
 — По словам Лючии, вчерашняя вечеринка удалась на славу, мистер Бойд.
 — Не хочется даже вспоминать о ней.
 — Лючия также сказала мне, что вы частный детектив.
 — С лицензией, висящей на волоске, — пробормотал я. — Лючия, конечно, очень мила, но почему она так боялась вызвать полицию и сообщить об убийстве?
 — Ее полное имя Лючия Борман, — медленно проговорил он. — Вы получили ответ на свой вопрос?
 — Нет, — решительно ответил я.
 — Ее отец Дюк Борман. — Он внимательно следил за моим лицом, ожидая реакции. — Теперь наконец, вы все поняли, мистер Бойд?
 Я задумался и действительно вспомнил.
 — Он был одним из боссов мафии, но его вроде уже давно депортировали!
 — Точнее, шесть лет назад. — Лэнсинг расплылся в улыбке, как будто я выиграл в лотерею. — Сейчас он живет в Милане. Я веду его дела в этой стране. Надеюсь, вы понимаете, все исключительно законно.
 — А дядя Джо чем занимался?
 — Его звали Джо Слэйтер, он был своего рода младшим партнером.
 Лэнсинг замолчал и приложился к своему бокалу, явно нагнетая напряжение.
 — Вероятно, вы не догадываетесь, мистер Бойд, но прошлой ночью вам удалось предотвратить похищение Лючии, а может, и еще кое-что похуже!
 — Да что вы говорите! — Я уставился на него непонимающим взглядом. — Иногда я и не догадываюсь, насколько я могуществен.
 — Уверен, Лючию ждали в квартире Джо, — сказал Лэнсинг сурово. — Поскольку она не появилась, они убили Джо или просто сорвали на нем злость, доказывая серьезность своих намерений.
 — Они что, хотят подобраться к Дюку Борману через его дочь? — предположил я.
 Лэнсинг кивнул:
 — Вы правы! Дюк уже старик — одинокий старик с неизлечимо больным сердцем, доживающий свои последние дни в Милане. Но тем не менее у него цепкая память, он хранит в голове множество ценных секретов прошлого, позарез необходимых этим людям. Они понимают, что обращаться к Дюку — попусту тратить время: что толку грозить болью и смертью человеку, уже умирающему от боли? Его дочь — их единственная надежда, вот почему она сейчас в страшной опасности.
 — Что за секреты хранит старик? — спросил я.
 — Не знаю. — Его губы искривились в слабой улыбке. — И не хочу знать! Когда Дюка посадили на корабль с билетом до Европы, он доверил мне и Джо Слэйтеру свою дочь. Теперь Джо мертв, и вся ответственность за девочку лежит на мне. Если привлечь к этому делу полицию, Лючии придется остаться в Нью-Йорке в качестве подсадной утки. Я не могу этого допустить, она должна исчезнуть немедленно!
 Он замолчал, почесывая густые волосы на груди и выжидательно глядя на меня.
 — Есть вопросы, мистер Бойд? — внезапно прорычал он.
 — Пока нет, — ответил я.
 — Думал, вы спросите, при чем здесь Дэнни Бойд? — Он широко ухмыльнулся. — Частный детектив с репутацией крутого парня, плюющего на этику в интересах клиента!
 Я не прореагировал, поэтому ухмылка медленно увяла, и он неуклюже добавил:
 — Я навел о вас справки.
 — И вы хотите за это медаль? — проворчал я.
 — Я хочу нанять вас, — сказал он холодно. — Тысяча долларов в неделю плюс оплата всех расходов.
 — Вы не раскрываете своих карт, — пожаловался я. — Было бы глупо с моей стороны играть на таких условиях.
 — Я хочу, чтобы вы исчезли вместе с Лючией и гарантировали, что она будет в недосягаемости для этих бандитов 6 ближайшие две недели, — настаивал он. — Вот мое откровенное предложение, Бойд. Заберите ее и скройтесь!
 — Почему вы выбрали меня? — Я глотнул «Кровавой Мэри», считая, что витамины мне сейчас как нельзя кстати. — У вас же есть шофер — настоящий двоюродный брат Дракулы с соседнего кладбища, еще помощник лакея, профессионально владеющий оружием, да и сам лакей — спец по обыскам.
 — Они мне нужны здесь, — отрезал он. — И кроме того, их знают те, кто охотится за Лючией, а вас не знают, и в этом ваше огромное преимущество. Ну как, договорились?
 — Как насчет того, чтобы перевернуть еще пару карт? — предложил я. — Дайте хоть какие-нибудь сведения о противнике. О тех, кто настолько заинтересован в секретах Дюка Бормана, что не остановился перед убийством дяди Джо прошлой ночью да еще собирается похитить Лючию.
 Лэнсинг смущенно почесал свою волосатую грудь.
 — Они использовали манекен для того, чтобы подобраться к Дюку в Милане, так что это может быть кто угодно.
 — Да, не густо, — усмехнулся я.
 — Мы работаем над этим, — заверил он. — Уолт, которого вы называете помощником лакея, запустил запрос по нашим связям в городе, новости могут поступить в любой момент.
 — Мне кажется, этот пентхаус — самое надежное место для Лючии. Вы, Уолт, лакей и шофер — через такую оборону и с танком не прорваться.
 Он решительно затряс головой:
 — Если Лючия останется здесь, это только облегчит им задачу. Они ведь профессионалы, Бойд, им ничего не стоит приземлиться на вертолете в центре этой террасы. Нет, Лючия спасется, только если исчезнет.
 — А почему на пару недель? — удивился я. — Откуда этот срок? Вы читаете их мысли, даже не зная, кто они такие?
 Он долго смотрел на меня, и взгляд его серых глаз помрачнел.
 — Только обещайте ничего не говорить Лючии. По мнению докторов, старик больше двух недель не протянет. А когда Дюк Борман умрет, его секреты умрут вместе с ним. И Лючия будет в безопасности.
 — Хорошо, я заберу с собой девицу и скроюсь, но куда?
 Он пожал плечами:
 — Это ваша проблема, Бойд. Я не желаю об этом знать.
 — Вы хотите сказать, что у вас нет никакого местечка на примете?
 Он заговорил терпеливо, будто я был самым отсталым учеником в классе для идиотов:
 — Мне важно, чтобы Лючия была в целости и сохранности ближайшую пару недель, пока не отпадет опасность. Уолт, лакей и шофер работают со мной много лет, но могу ли я доверить им жизнь Лючии? Могу ли я взять на себя ответственность за ее жизнь? — Он медленно покачал головой:
 — Нет, мне лучше не знать, куда вы отправитесь.
 Я внезапно живо вспомнил пару очаровательных темных глаз, пару восхитительных ног, затянутых в черные кружевные чулки, и все остальное. Нельзя допустить, чтобы такая девушка, как Лючия Борман, умерла молодой, ведь мы даже не успели познакомиться как следует.
 — Хорошо, договорились, — согласился я.
 — Прекрасно! — проговорил он с энтузиазмом.
 А ведь кто угодно в любой момент может оказаться в положении дяди Джо: в ванной, с горлом, перерезанным от уха до уха, — пришло мне в голову.
 — Мне нужно собрать вещи. — Я поднялся с табурета. — Пожалуй, займусь этим прямо сейчас.
 — Вам понадобятся деньги.
 Он вышел в другую комнату и вернулся с толстым кошельком, отсчитал десять банкнотов по сто долларов — в его руках они походили на игрушечные деньги — и передал их мне.
 — Спасибо. — Я переложил купюры в свой бумажник. — Вернусь через час, чтобы забрать Лючию.
 На лице Лэнсинга появилось озабоченное выражение.
 — Пожалуй, это неразумно. Если они наблюдают за моей квартирой круглые сутки, а думаю, так оно и есть, вам тут же сядут на хвост.
 — Да, вы правы, — согласился я. — Как же поступить?
 Мы секунд двадцать тупо смотрели друг на друга, потом я сказал:
 — Нужна приманка.
 — Отлично! — насмешливо протянул он. — Только где же мы возьмем ее сейчас?
 Я задумался, и вдруг меня осенила великолепная идея.
 — Интересно, — пробормотал я, — как будет выглядеть Уолт в юбке?




 Глава 3


 Я вернулся в свою квартиру, по-прежнему напоминавшую заброшенную съемочную площадку голливудского боевика под названием «Содом и Гоморра». За пять минут я побросал вещи в сумку, надел наплечную кобуру и проверил кольт. Затем позвонил в офис и услышал голос моей зеленоглазой, рыжеволосой секретарши Фрэн Джордан. Она произнесла ледяным тоном:
 — "Сыскное бюро Бойда".
 — Какого черта вы сидите в конторе, когда должны быть в отпуске? — спросил я.
 — Дэнни! Вы еще живы? — удивилась она.
 — У вас есть новости, о которых я не догадываюсь?
 — Я была у вас на вечеринке вчера, помните? — Она язвительно рассмеялась. — Я ушла как раз в тот момент, когда борец швырнул вас через всю комнату, потому что подумала: кому-то надо находиться с утра в конторе, чтобы позаботиться о похоронах.
 — Это была всего лишь хорошая шутка, — нервно заметил я.
 — Меня не проведешь. Я прекрасно помню испуганное выражение лица рыжей девицы.
 Я тут же прервал ее:
 — Послушайте, мне нужно уехать из города на пару недель. Тут кое-что подвернулось...
 — Рыжая? — ядовито спросила она. — Или та милая маленькая брюнеточка? Она все расспрашивала о симпатичном хозяине квартиры и была приятно удивлена, узнав, что он самый настоящий частный детектив, а насильник — это так, хобби! — Она снова рассмеялась. — Тут еще звонил мужчина, минут пятнадцать назад, и...
 — Скажите ему, что я уехал во Флориду или еще куда-нибудь, — отрезал я. — Увидимся через пару недель.
 — Минутку, Дэнни! Дело серьезное, он...
 — Я сказал, забудьте о делах. Берите отпуск, увидимся через две недели.
 Я быстро повесил трубку, чтобы прекратить спор.
 Минуту спустя позвонили в дверь; у меня неприятно засосало под ложечкой. Первой мыслью было не открывать: посетитель уйдет, не добившись ответа, но через секунду раздался второй звонок. Я распахнул дверь и тут же пожалел, что не последовал своему первому намерению, но было уже поздно. Передо мной стоял мужчина где-то за сорок, с лицом, отлитым из кое-как застывшего бетона. На голове его вздымались вихры седеющих волос. Ледяные голубые глаза насмешливо уставились на меня.
 — Бойд? — спросил он безразлично.
 — Да, — согласился я.
 — Сержант Майкле, — представился он, достал что-то из кармана и на секунду показал мне, но так, что я не успел разобрать, что это: значок полицейского или фото его любимой мамы. — Хочу задать вам несколько вопросов.
 — О чем?
 Его могучие плечи раздраженно дернулись.
 — Вы ведь частный детектив?
 — Да.
 — Тогда вы обязаны со мной сотрудничать.
 Он прошел мимо меня в квартиру, и мне не осталось ничего другого, как закрыть дверь и последовать за ним в гостиную. Он уже стоял в центре комнаты с изумлением на лице.
 — Погром? — спросил он.
 — Вчера была вечеринка, не успел убраться, — пояснил я.
 — На уборку уйдет месяц!
 Он достал из кармана носовой платок и тщательно прошелся им по сиденью ближайшего кресла. Только после этого отважился усесться на него.
 — И во сколько завершилась вечеринка?
 — Затрудняюсь сказать, — честно признался я. — Поутру у меня было кошмарное похмелье, и от вечеринки остались смутные воспоминания.
 — Сосед под вами сообщил, что угомонились вы только около четырех часов утра, он как раз собирался звонить в полицию.
 — Неужели! — удивился я, чтобы только что-нибудь сказать.
 — Вы знаете жильца из квартиры 14-В? Он поселился здесь около трех месяцев назад?
 — Нет.
 — Его зовут Слэйтер. Джо Слэйтер.
 — Я живу в этом доме пять лет, но общаюсь только с привратником, — признался я. — Проблем по горло и без соседей.
 Он никак не отреагировал на мои слова.
 — Вчера, примерно между десятью и одиннадцатью вечера, кто-то перерезал Слэйтеру горло. — Он поморщился, скорчив гримасу. — Откройте окно. Здесь воняет, как в морге на третий день после отключения холодильников!
 Я тут же повел себя как примерный законопослушный гражданин, готовый выполнить любое указание полиции, в надежде заслужить медаль. Я быстренько открыл все три окна, а Майкле все это время смотрел на меня как на таракана" случайно избежавшего мора.
 — Кто был среди ваших гостей? — прорычал он.
 — Полно народу, — легкомысленно ответил я.
 — Все ваши друзья?
 — По крайней мере, еще в начале вечеринки я так считал.
 — Были среди гостей незнакомые вам люди?
 — Вполне возможно. — Я на секунду задумался. — Друзья моих друзей. — Я же сказал, сержант, у меня остались только смутные воспоминания.
 — Да-а... — Он некоторое время таращился на трехногий стул и оторванные дверцы буфета. — Кто-то здесь здорово порезвился.
 — Профессиональный борец, который даже не представлял, насколько силен, — нервно усмехнулся я. — Вообразил себе, что я интересуюсь его женой, а на самом деле все как раз наоборот.
 — Его жена явно страдает близорукостью! — Сержант вежливо зевнул. — Это она осталась у вас на ночь?
 — Что?
 — Брюнетка в черных кружевах, выпорхнувшая отсюда в одиннадцать утра, — уточнил он. — Та, что живет на Саттон-Плейс.
 — Не пойму, о чем это вы? — Я постарался скрыть свое замешательство.
 — Только не лгите, Бойд. — Его плечи опять раздраженно дернулись. — Она просила привратника вызвать такси. Если эта девица была здесь прошлой ночью — а я уверен, что была, — ваши гости наверняка вспомнят ее.
 Я сделал вид, что память вернулась ко мне:
 — А, вот вы о ком! Ну конечно, теперь припоминаю. Она заснула за диваном: я нашел ее тут сегодня утром.
 — Ваша подружка?
 — Нет, даже не знаю ее имени. Скорее всего, подружка кого-то из моих друзей. Все, что я хотел утром, — это как можно быстрее выпроводить ее, и мне это удалось.
 — Когда она появилась вас вчера?
 — Точно не помню.
 — Где-нибудь около одиннадцати?
 — Не могу сказать что-либо, определенное.
 — Но кто-нибудь обязательно вспомнит. — Он тяжело вздохнул. — Один мой по-настоящему образованный приятель постоянно читает книжки. Он интересуется психологией расследования. Так вот, он выяснил, что любой человек на этом свете постоянно испытывает чувство вины, поэтому у полицейских невероятно тяжелая работа. У каждого срабатывает автоматический рефлекс: как только его начинают допрашивать, он обязательно врет. Что вы скажете на это, Бойд?
 — Да, девица была здесь, — согласился я. — И еще около тридцати гостей. Я надрался, ввязался в драку с профессиональным борцом, так что мне хватило проблем. Когда же сегодня утром я нашел за диваном девицу, моим единственным желанием было поскорее избавиться от нее.
 — Около полудня большой черный лимузин с шофером подобрал вас у входа в дом, — монотонно продолжал он. — И привез назад некоторое время спустя.
 У вас объявился богатый клиент, Бойд?
 — В чем дело? — возмутился я. — Хотите, чтобы я поведал вам всю свою подноготную?
 Но он не унимался:
 — Вспомните о парне этажом выше. Джо Слэйтере. О том самом, которому вчера перерезали горло.
 Предполагаю, вы знаете намного больше, чем стараетесь показать. Уверен, лимузин отвез вас на Саттон-Плейс, как раз в тот дом, где живет эта дамочка. Там вам велели держать рот на замке. Может, она даже заплатила вам, Бойд?
 — Да вы с ума сошли!
 — Ах вот как? — Он выдавил из себя гадкую улыбку, напоминавшую трещину на его гранитном лице. — Тогда убедите меня. Покажите ваш бумажник!
 У меня засосало под ложечкой — я вспомнил, что в бумажнике лежит тысяча долларов, выданная Лэнсингом на расходы. И тут зернышко, которое сержант посеял слишком мимолетно показав мне свой значок, выросло в большое цветущее сомнение.
 — Ну хорошо, — сказал я с оттенком беспокойства в голосе, будто он подозревал меня справедливо. — Что мне лучше сделать? Отвести вас прямо на Саттон-Плейс или пригласить девушку сюда?
 — Позвоните, пусть приезжает. Я прекрасно себя чувствую в этом кресле, да и воздух значительно посвежел.
 Именно такого ответа я и ожидал. Сам-то он, наверное, покатывался со смеху: без напряга обошел меня, сыграв роль полицейского. Теперь будет спокойно сидеть и ждать, пока я доставлю ему Лючию Борман. Он все уже продумал.
 — Не пытайтесь упоминать обо мне, когда будете звонить, не нужно заставлять дамочку нервничать.
 — Ладно, — согласился я и направился к телефону, который стоял на маленьком столике у окна, прямо за его креслом. Оказавшись за спиной своего гостя, я быстро выхватил кольт из кобуры и рукояткой врезал ему по макушке. Он наклонился вперед и сполз с кресла на пол лицом вниз.
 «Ну вот, дело сделано, детектив Бойд поймал фальшивого полицейского», — скромно подумал я и встал на колени, чтобы обыскать этого типа.
 Десять секунд я сжимал в руке настоящий полицейский значок, прислушиваясь к диким воплям своего внутреннего голоса. Это действительно был сержант Майкле из нью-йоркской полиции. Тут внутренний голос перестал вопить и нечленораздельно забормотал.
 Я с трудом разобрал, что он вещает:
 — Ну, видишь, он оказался полицейским. Через тебя ему удалось выйти на Лючию Борман и связать ее с убийством Слэйтера. Он загнал тебя в угол, ты признался, что она живет на Саттон-Плейс, и согласился пригласить ее к себе. Но вместо этого ударил его по голове!
 — Произошла ошибка, — возразил я.
 — Расскажи об этом полицейскому, когда он придет в себя, — посоветовал внутренний голос.
 Но одна только мысль о выражении лица Майклса, когда я буду объяснять ему свою оплошность, заставила меня развить неистовую деятельность. Я затащил его в ванную комнату и закрыл там, потом схватил сумку и бросился бежать, как будто мой поезд пять минут назад ушел с Центрального вокзала. Через несколько минут я вывел машину из гаража и помчался через весь город в Саттон-Плейс.
 Визит сержанта Майклса нарушил расписание, и я всю дорогу боялся опоздать, но в конце концов прибыл даже на две минуты раньше. В полуквартале от нужного мне дома я нашел свободную парковку, занял ее и стал ждать. Примерно через минуту подъехал большой черный «континенталь». Из дома вышли двое, и шофер, открыв заднюю дверь машины, уважительно козырнул. Парочка выглядела так, будто собралась на похороны: Лэнсинг в черном костюме, в черной шляпе и с выражением тяжелой утраты на лице, и изящная фигура девушки, тоже в черном, вцепившейся в его руку. Шляпка с плотной вуалью полностью закрывала ее лицо. Девушка два раза споткнулась на тротуаре, прежде чем сесть в машину. Любой сторонний наблюдатель посчитал бы, что она убита горем, я же был рад, что у Уолта оказались вполне приличные ноги, хотя ему не совсем удавалась походка на высоких каблуках.
 Шофер захлопнул за нами дверцу, уселся за руль, и лимузин медленно и величественно тронулся в путь.
 Выждав по часам ровно минуту, я отъехал от тротуара. Как только моя машина остановилась перед входом в дом, из подъезда выбежала брюнетка с чемоданом в руке. Пока я открывал заднюю дверцу, следом за Лючией появилась еще одна дама, и, прежде чем я успел хоть как-то прореагировать, они обе устроились на заднем сиденье вместе со своими вещами.
 — Не сидите как идиот! Поехали! — прикрикнула Лючия.
 — Я и так еду! — прорычал я и резко рванул машину вперед.
 Чтобы вести машину, не спуская одного глаза с зеркала заднего вида, требуется особая сосредоточенность.
 Только очутившись на мосту Триборо, я наконец уверился, что хвоста за нами нет. Закурив и слегка расслабившись, я вспомнил о незваной гостье на заднем сиденье.
 — Как зовут вашу подругу, мисс Борман? — поинтересовался я.
 — Роберта Кэрол, — непринужденно ответила Лючия. — Роберта, это Дэнни Бойд.
 — Привет, — произнес хрипловатый голос прямо сзади меня.
 — Не хочется быть занудой, — проворчал я, — но в моей сделке с Лэнсингом Роберта Кэрол не упоминалась.
 — В этой суматохе дядя Джером просто забыл упомянуть о ней, — хладнокровно парировала Лючия. — Неужели вы думаете, он отправит меня на две недели с незнакомцем без компаньонки?
 — Компаньонка? — пробормотал я. — Какого дьявола нужна компаньонка?
 — Лючии она просто необходима, поэтому я здесь! — вклинился хрипловатый голос.
 Следующие десять минут мы ехали в полном молчании; все мои прекрасные мечты о черных кружевах разбились в пух и прах.
 — Это же Лонг-Айленд! — внезапно воскликнула Лючия.
 — Да, прекрасное местечко, — согласился я.
 — Почему Лонг-Айленд? — возмутилась она. — Я думала, мы поедем совсем в другое место.
 Тут я проявил всю свою сыскную эрудицию.
 — Исчезновение — это вопрос не только расстояния. Можно направиться прямо в Калифорнию, а вас там уже будут ждать ваши враги. Сейчас ведь лето, не так ли? А куда все едут летом? На Лонг-Айленд, чтобы снять там домик на берегу моря. Все окрестности переполнены приезжими, запомнить которых невозможно. Местные жители заинтересованы только в деньгах, а кто их платит — им без разницы. У нас как раз есть деньги, и мы хотим затеряться в толпе, правда?
 — Пожалуй, вы правы, " — неохотно согласилась она. — Просто я ожидала экзотики — Монтану или Неваду на крайний случай.
 На этом наша беседа закончилась, и следующие тридцать миль я ехал не раскрывая рта. Дамочки о чем-то шептались, но мне не было слышно ни слова. Я затормозил у первого же квартирного бюро сразу после северного порта, заглушил мотор и повернулся к моим пассажиркам. Лючия Борман наградила меня таким холодным взглядом, словно я без стука вломился в ее ванную, поэтому я вопросительно посмотрел на ее компаньонку и застыл на месте.
 Она была блондинкой чайного цвета, глаза повторяли тон ее волос. Тонкие черты лица делали ее похожей на голодную пожирательницу мужчин. Ее рот был полуоткрыт, исключительно чувственная нижняя губка вызывающе оттопыривалась. Я еле удержался, чтобы не ответить на этот вызов, впившись в ее рот поцелуем. Полная грудь дерзко вздымалась под белой шелковой блузкой, черные брючки плотно облегали длинные стройные ноги и округлые упругие бедра. Автоматически я повернулся к ней своим левым профилем, который казался мне более выигрышным.
 Снова послышался ее хрипловатый голос:
 — Существует только два пола. Я принадлежу к одному из них — женскому.
 — А я уж решил, что вы самая настоящая тигрица, — сказал я искренне.
 — С когтями! — Она протянула мне руку с длинными ногтями ярко-алого цвета.
 Тут вмешалась Лючия:
 — Не забудьте об этом, Дэнни! Я на собственном опыте убедилась, что вы за человек: так и норовите облапать девушку, когда она спит.
 — Вы не правы... — начал было оправдываться я, но тут же понял, что она не поверит в историю о карлице. — Ладно, не будем об этом.
 — Зачем вы здесь остановились? — поинтересовалась Лючия.
 — Мне кажется, гораздо безопаснее снять летний домик на пару недель, чем оставаться в отеле, — объяснил я.
 — Пожалуй, вы правы, — согласилась она. — Идите.
 В квартирном бюро сидела женщина, похожая на вдову, со ртом, как бы прорезанным бритвой, и доверчивыми глазами, напоминавшими сливки в коктейле.
 Целых пять минут она втолковывала мне, что арендовать квартиру на две недели, когда лето уже наполовину прошло, невозможно. Я уже было собрался выкинуть ее в окно, как вдруг она заявила, что мне невероятно повезло и, кажется, у нее найдется кое-что подходящее. Некто снял домик на все лето, но уехал пару дней назад из-за семейных проблем. Конечно, все это чистая случайность, но за три сотни долларов плюс две сотни залога я могу этим домиком воспользоваться. Обменяв деньги на ключи, я с удовольствием покинул контору.
 Девушки явно не поверили своим глазам, когда я сел в машину и показал им ключи.
 Они переглянулись и принялись обсуждать волнующий их вопрос без единого звука, как это умеют делать только женщины.
 В конце беседы Лючия заявила:
 — Я не доверяю этому человеку. Он может забраться в мою комнату, и тогда будет уже бесполезно звать на помощь!
 — Не волнуйся, дорогая, — небрежно бросила чайная блондинка. — Пусть только попробует, и я оторву ему руки.
 «Один в доме, с двумя красотками, целых две недели, — печально думал я, трогая машину с места. — Звучит как мечта холостяка, а на самом деле — отпуск в монастыре!» На мгновение я вспомнил великолепные бетонные ущелья Манхэттена и свежую травку, растущую в Сентрал-парке, и вдруг осознал, что значит быть в изгнании. Если я когда-нибудь вернусь, то обязательно встречу сержанта Майклса. Он с нетерпением ждет возможности арестовать меня за убийство, похищение свидетеля, нападение на полицейского офицера и, вероятно, множество других преступлений. «В крайнем случае, — уныло подумал я, — у меня всегда есть выход — можно покончить с собой».




 Глава 4


 Домик располагался на крутом обрыве над морем.
 Снаружи он выглядел неважно, а внутри и того хуже.
 Пока девушки осматривали помещение, я занес внутрь чемоданы, съестные припасы, выпивку. Покончив с обязанностями носильщика, я зашел на кухню, чтобы налить себе стаканчик. Через пару минут появились и они.
 Лючия сразу начала с обвинений:
 — Это место — настоящая дыра.
 — Правильно, — согласился я.
 — Мы заняли большую спальню, — заявила Роберта Кэрол. — Там две кровати. — Ее рот скривился в усмешке. — Лючия будет спать спокойнее, зная, что я рядом.
 — Я хочу выпить, — заявила Лючия.
 — Ну и выпей, — огрызнулся я в ответ.
 — Ладно, мы сами сделаем себе коктейли, — приветливо улыбнулась чайная блондинка, — а вы будете сами готовить себе еду.
 Я понял, что проиграл, и быстро спросил:
 — Что вы будете пить?
 — Два коктейля с мартини, и принесите их в гостиную.
 Я вошел в комнату со стаканами в руках. Девушки сидели на ужасающем диване, который стонал и рыдал, как расстроенная гитара, стоило им только пошевелиться. Я опустился в кресло напротив дивана, оно тоже жалобно заныло. Затем наступила мертвая тишина. Мы пили и хмуро разглядывали друг друга.
 — Две недели такой жизни? — уныло спросила Лючия. — Да я окажусь в психушке через пару дней!
 Роберта Кэрол попыталась ее утешить:
 — Здесь есть пляж, мы можем купаться, загорать и...
 — Тоже мне занятие! — Голос Лючии стал капризным. — Дядя Джером не разрешил мне связаться с Карлом перед отъездом и рассказать о случившемся. Если в течение двух недель я не появлюсь, он решит, что я с ним порвала! — В ее голосе появилась плаксивая нотка. — Когда я вернусь, он обо мне уже забудет.
 — Карл? — заинтересовался я.
 — Ее дружок, — объяснила Роберта. — Величайшее достижение двадцатого века.
 — А я решил, еще один дядя, — проворчал я.
 Лючия встала, бросила на меня трагический взгляд и гордо вышла из комнаты. Через несколько секунд дверь спальни захлопнулась с такой силой, что со стены за диваном сорвалась пожелтевшая картина, изображавшая малокровную охотничью собаку. Я уставился на пятно, оставшееся от картины, и внезапно осознал, что Лючия права: действительно, в этой дыре любой свихнется. Тут зазвонил телефон, и от неожиданности я подпрыгнул чуть не до потолка. Но это была всего лишь женщина из квартирного бюро — она поинтересовалась, все ли в порядке. Я ответил, что дом вполне продержится еще две недели, поскольку мы укрепили его липкой лентой по периметру. Она тут же бросила трубку.
 — Вы не очень-то тактичны, — заметила Роберта.
 — К чему такт с этой старой крысой?
 — Я имела в виду Лючию.
 — Знаете, с того момента, как она по ошибке забрела в мою квартиру, у меня образовалась масса проблем, — сказал я. — А вы-то как ввязались в эту передрягу?
 — Повезло, я думаю. — Она еще больше выпятила свою чувственную нижнюю губку. — Видимо, Джером решил, что мне подойдет эта роль, поскольку я в своем роде вдова Джо Слэйтера.
 Я уставился на нее:
 — В каком это роде?
 — Мы развелись полгода назад.
 — Вы не похожи на новоиспеченную вдову! Вам отлично удается скрывать свою скорбь!
 — Джо Слэйтер был мерзавцем, — призналась она. — Удивляюсь, что он прожил так долго!
 — Вы думаете, его убили, потому что пытались добраться до Лючии?
 — Так мне сказал Джером. — Ее голос был совершенно нейтральным. — А я никогда с ним не спорю.
 — Вы узнали о смерти Слэйтера от Лэнсинга?
 Она кивнула:
 — Он позвонил мне домой и рассказал о случившемся. Потом пояснил, что Лючии лучше исчезнуть из города на пару недель, и спросил, не соглашусь ли я поехать с ней. Не только в интересах Лючии, но и в моих собственных. Он считает, что таким образом мне удастся избежать ненужных расспросов и шумихи: все-таки убили моего бывшего мужа.
 — Считаю, он прав, — согласился я. — Расскажите мне о Джо Слэйтере.
 Она пожала плечами:
 — А что рассказывать? Не представляю, почему он на мне женился. Наверное, потому, что жену избивать сподручнее, чем любовницу. Как мерзавец вроде Джо стал партнером Джерома Лэнсинга — вот загадка для меня. Хотя это могла быть идея Дюка Бормана.
 Я продолжал расспросы:
 — Чем они занимались?
 Она состроила гримасу:
 — Не знаю. Джо не распространялся об этом.
 — Странно, что вы его сами не убили, — лениво заметил я.
 В глазах чайного цвета появился холодок.
 — Я подумывала об этом, но решила, что развод легче и приличнее!
 — Вы так считаете?
 — Хотите убедиться в моем алиби, мистер Бойд? — Ее тон стал просто ледяным. — К сожалению, у меня нет алиби! Я провела прошлую ночь в собственной квартире в одиночестве, и...
 Тут наша беседа была прервана самым неожиданным образом. В дверном проеме стояла, нетерпеливо глядя на нас, Лючия в самом невероятном купальном костюме, сшитом из шкуры леопарда и черной сетки.
 Леопардовая шкура начиналась узкими полосками от плеч, слегка расширяясь, чтобы только прикрыть полные груди, и тут же сужаясь в вертикальный шнурок, на котором с трудом удерживалась остальная часть купальника, совсем малюсенькая.
 — Я собираюсь купаться, — заявила она. — Ты пойдешь, Роберта?
 Чайная блондинка вопросительно взглянула на меня:
 — Наверное, надо взять с собой мистера Бойда? Все-таки он твой опекун.
 — Думаю, на пляже вы будете в безопасности, — встрял я. — За нами не следили от самого Манхэттена, так что никому не известно, что мы здесь.
 — Значит, вы не идете, мистер Бойд? — Голос Роберты Кэрол был притворно сладким. — Я разочарована.
 — Вернемся через час, — пообещала Лючия.
 — Не торопитесь, — посоветовал я. — В вашем распоряжении по крайней мере пара часов. Я с удовольствием побуду в одиночестве.
 Лючия развернулась на каблуках и опять гордо выплыла из комнаты. Роберта Кэрол тут же последовала за ней. Пять минут спустя, смешивая коктейль на кухне, я услышал, как они вышли из дома через заднюю дверь. Не велика потеря, чем реже буду видеть этих дамочек в ближайшие две недели, тем лучше.
 Через некоторое время я выяснил, что они выделили мне самую маленькую спальню — в самом дальнем конце коридора. Я распаковал сумку, убрал кольт и наплечную кобуру в верхний ящик комода вместе с ключами от машины и бумажником, потом разделся и принял душ. Переодевшись в гавайскую рубашку, бермуды и пару плетеных сандалий, я превратился, в самого настоящего гуляку туриста и, в соответствии с созданным образом, направился прямо к бутылкам с выпивкой.
 Я полностью расслабился — откинулся на спинку стула, коктейль в руке, ноги на кухонном столике.
 Вдруг налетел шторм. Он ворвался через заднюю дверь с воплем:
 — Дэнни!
 Мы врезались друг в друга в дверях. Лючия отпрянула назад. Мокрый купальник облегал ее теснее, чем взвод солдат морской пехоты, длинные волосы падали прямо на глаза. Я схватил ее за руку, стараясь успокоить, но она колотила меня в грудь своими кулачками и что-то несвязно выкрикивала.
 — Что случилось, черт возьми?! — рявкнул я.
 Она продолжала свои стенания, и мне пришлось отвесить ей резкую, но не очень болезненную пощечину.
 Она тут же замолкла и уставилась на меня остекленевшими глазами, но постепенно пришла в себя.
 — Быстрее, Дэнни! — Ее зубы отбивали лихорадочную дробь. — Там Роберта!
 Больше она не могла вымолвить ни слова. Тогда я резко встряхнул ее за плечи:
 — Что Роберта?
 — Она тонет! Заплыла на глубину — слишком далеко от берега! Потом скрылась под водой, а когда вынырнула, начала кричать! Скорее, Дэнни! — Ее черные глаза стали громадными. — Скорее, а то будет поздно!
 Я выскочил через заднюю дверь и помчался по нестриженой лужайке. Калитка в изгороди выходила прямо на обрыв, отсюда вниз, к пляжу, вела крутая тропинка. В пятидесяти ярдах от берега я разглядел в воде голову, ныряющую как поплавок. Пока я мчался по тропинке, она снова исчезла под водой. Я сбросил сандалии, но песок все равно замедлял мой бег. Казалось, потребовалось дьявольски много времени, чтобы достичь воды, зайти в нее по пояс и нырнуть. Внезапный холод поверг меня в шок. Я тут же поплыл кролем. Но кошмарное похмелье, преследовавшее меня весь день, выкуренная пачка сигарет и три коктейля на пустой желудок сделали свое дело. Когда я подплыл к тому месту, где видел Роберту, сил больше не осталось.
 Я просто не мог двигаться.
 Я отчаянно оглядывался, широко раскрыв рот, вокруг, но ничего не видел, в том числе и очередной волны, которая накрыла меня с головой. По-моему, я выбирался на поверхность не менее двух часов. Когда я наконец выбрался и разинул рот, чтобы набрать побольше воздуха, меня скрутила судорога. Проклятый коктейль заледенел в моем пустом желудке. Голова погрузилась под воду, прежде чем я успел глотнуть этого восхитительного воздуха. Жуткая паника мощным кулаком стиснула мой мозг, и я закрутился, тут же потеряв всякое представление, где верх, где низ, а судорога все сильнее прижимала мои колени к подбородку. Легкие раскалились как доменные печи, и я уже приготовился глотать соленую воду, как вдруг откуда ни возьмись появилась рука и стиснула мою шею. Это уже даже не смешно: мало того, что я тону, так нет, какой-то идиот выбрал именно этот момент, чтобы задушить меня.
 Непонятно, каким образом, но моя голова вдруг вынырнула на поверхность, и я тут же наполнил легкие воздухом. В этот момент как бы за миллион миль от меня прозвучал голос:
 — Спокойно!
 Из-за судороги я свернулся, как раскладушка, и совершенно не координировал свои движения. Тот, кому принадлежала рука, протащил меня за собой, наверное, больше пяти миль. Я было решил, что мы направляемся прямиком в Коннектикут, когда мои ноги коснулись дна. Я ухитрился боком выползти из воды, как бостонский краб-переросток, и рухнул на мокрый песок. Но мои мучения на этом не закончились: какой-то светловолосый викинг перевернул меня на спину, распластав на песке. Внезапно болезненная судорога отпустила мышцы живота. Облегчение было настолько чудесным, что я боялся поверить происшедшему чуду и какое-то время лежал неподвижно. Потом осторожно сел и посмотрел на встревоженное лицо светловолосого викинга. Боже мой, это была Роберта!
 — С тобой все в порядке, Дэнни? — заботливо спросила она.
 — О да! — ответил я и рассмеялся.
 — У тебя что, истерика?
 — Нет. — Я все еще хихикал. — Просто вспомнил: ведь это я должен был тебя спасти!
 — Да. — Ее лицо слегка порозовело. — Меня захватило подводное течение и потащило дальше в море, вот я и запаниковала. Но мне удалось выбраться и успокоиться. Тут я увидела, что ты плывешь ко мне, и двинулась тебе навстречу. В этот момент ты ушел под воду.
 У тебя что, была судорога?
 — Я ведь ничего не ел сегодня, кроме того, нельзя было пить так много перед заплывом.
 — Это моя вина, ты уж извини меня, Дэнни.
 Я успокоил ее:
 — Все обошлось, ты ведь спасла мне жизнь.
 Она нетерпеливо дернула головой:
 — Тебе уже лучше?
 Я взглянул на нее и впервые с тех пор, как она вытащила меня из морской пучины, охватил взглядом все ее роскошное тело. На ней было белое бикини, верхняя часть которого прикрывала не больше одной трети высоких полных грудей, а нижняя состояла из двух крошечных треугольников, державшихся на полных бедрах при помощи тоненьких шнурков. Остальное было покрыто только нежным кофейным загаром.
 — Да, мне уже намного лучше, — пылко ответил я.
 — Вижу, вижу. — Она проницательно взглянула на меня. — Все ясно, пожалуй, нам нужно вернуться в дом и успокоить Лючию.
 — Ты права. — Я неохотно поднялся на ноги. — Чувствую, мне требуется искусственное дыхание рот в рот.
 — Обойдешься. — Ее губы искривила знакомая ироничная усмешка. — Ты и так оправился в рекордно короткий срок, Дэнни Бойд!
 Я надел сандалии и попытался слегка отжать шорты и рубашку, но только испачкал руки в мокром песке.
 Как джентльмен, я пропустил Роберту первой на тропинку, ведущую к вершине обрыва. Ее округлая упругая попка, дразняще покачиваясь под крошечным белым треугольником, отвлекала меня от таких земных проблем, как подгибающиеся на каждом шагу колени.
 Но, как все хорошее, тропинка скоро кончилась, и я заковылял вслед за Робертой по нестриженой лужайке к дому. Она толкнула заднюю дверь, и мы вошли в холл.
 — Лючия! — Она повысила голос так, чтобы ее было слышно во всем доме. — Со мной все в порядке, благодаря Дэнни!
 — И со мной тоже, благодаря Роберте! — завопил я, решив ответить любезностью на любезность.
 Не хотел, чтобы она считала меня неблагодарным, вдруг ей придется еще раз спасать меня.
 Даже эхо не ответило нам — полная тишина. Чайная блондинка вопросительно взглянула на меня:
 — Может, она уснула?
 — Она ворвалась сюда в истерике, выкрикивая, что ты тонешь, а после того, как я бросился тебя спасать, легла и уснула? Сомневаюсь.
 Она беспомощно пожала плечами:
 — Ничего другого не могу придумать. Пойду посмотрю в спальне.
 Я проследил, как белый треугольник бикини скрылся из виду, и решил включиться в поиски, проверив гостиную и кухню. Там было пусто, и я вернулся в холл как раз в тот момент, когда Роберта выходила из спальни.
 — Ее там нет.
 — В других комнатах тоже, — доложил я. — Я не посмотрел в своей комнате, но не думаю...
 — Дэнни! — Она нервно прикусила нижнюю губу. — Ее чемодан тоже исчез! И одежда, я заглянула в шкаф...
 — Не может быть! — вскричал я, бросился к передней двери и распахнул ее.
 Моей машины перед домом не было.
 — Она сбежала! А я думала... — Роберта внезапно умолкла и снова закусила губу.
 Я осторожно закрыл дверь, так же осторожно повернулся к ней и оскалился:
 — Ты думала... что?
 — Ничего. — Она испуганно посмотрела на меня и попятилась. — Ничего, совсем ничего, Дэнни!
 — А ведь я мог утонуть, — сказал я горько. — Я почти утонул!
 — Послушай... — Она снова отступила, как испуганная лань. — Не знаю, о чем ты думаешь, но поверь...
 — Все было игрой, — рявкнул я. — Она разыграла дешевый спектакль, чтобы выманить меня из дома, а потом украла мою машину и скрылась!
 — Дэнни! — Ее голос задрожал. — Только не делай скоропалительных выводов! Я хочу...
 — Пока я тонул в море, скрюченный судорогой, она... — Я чуть не задохнулся от гнева.
 — Ты переутомился! — Ее голос сорвался. — Не преувеличивай, Дэнни. Мы все обсудим позже, когда ты придешь в себя.
 — Мы обсудим это сейчас, — сказал я зловещим тоном.
 — Позже! — пискнула она, развернулась и бросилась бежать по коридору.
 Я сделал гигантский прыжок, но промахнулся. Однако мои пальцы зацепились за шнурок, на котором держалась верхняя часть ее бикини. Раздался слабый треск, и в руках у меня остался бюстгальтер. Роберта завизжала от ужаса и, запутавшись в собственных ногах, упала на пол. Наклонившись, я схватил ее за руку и поднял. Я был так взбешен, что не сразу заметил, как восхитительна эта грудь, украшенная коралловыми сосками.
 — Рассказывай все, или я задушу тебя собственными руками! — прохрипел я.
 Ее плечи внезапно безвольно опустились.
 — Ты прав, мы тебя действительно разыграли!
 Я притворилась, что тону. Ничего другого Лючия не смогла придумать, чтобы выманить тебя из дома. — Ее глаза сверкнули. — Отпусти руку, мне больно!
 Я с минуту сверлил ее глазами, а потом отпустил.
 — Ну и куда же она уехала?
 — Честно говоря, не знаю. Если бы я хотя бы на минуту могла предположить, что она собирается угнать твою машину, я бы ни за что не стала помогать ей. Она сказала, что ей нужно время, чтобы позвонить дружку и предупредить, что ее не будет в городе две недели. Она даже поклялась не говорить ему, где мы находимся.
 — Ну и дела! — мрачно сказал я.
 — Прости меня, Дэнни. — Роберта коснулась моей руки. — Если бы я только знала, что она собирается...
 Я кивнул:
 — Ну ладно. Теперь уже ничем не поможешь.
 — Что же нам делать?
 — Надеяться, что она вернется, — ответил я и протянул ей бюстгальтер от бикини. — Оденься, а то еще простудишься, пока мы будем ждать.
 Она покраснела, выхватила бюстгальтер из моих рук и надела его, повернувшись ко мне спиной. Слабое утешение для телохранителя, за пять часов успевшего провалить двухнедельное задание.




 Глава 5


 Роберта оказалась первоклассной поварихой: приготовленные ею жареные голуби могли бы доставить мне истинное наслаждение при других обстоятельствах. Но и в данной ситуации я чувствовал себя обожравшимся удавом, когда через час мы закончили ужин и расположились в гостиной. Чайная блондинка переоделась в голубое шифоновое платье с блестками, которое оставляло одно плечо абсолютно голым. Она лежала на диване, бокал с коктейлем балансировал на ее голубом животе. Короткая юбка соскользнула почти на бедра и была похожа на маленькое голубое облачко. Она смотрела в потолок, а я смотрел на нее, изредка отрываясь, чтобы взглянуть на часы, в основном, когда подносил бокал к губам.
 — Который час? — внезапно спросила она.
 — Пять минут одиннадцатого.
 — Ты думаешь, она вернется?
 — Я так и не думал, — пробормотал я. — Просто надеялся, а теперь уже и не надеюсь.
 — Что же делать?
 Она села, спустив ноги с дивана, озабоченно взглянула на меня и натянула юбку на колени.
 — Искать, если, конечно, кто-то другой уже не нашел ее.
 Она вздрогнула:
 — Когда начнем?
 — К Лэнсингу Лючия не вернется, — заключил я. — Скорее всего она направится прямиком в объятия своего дружка Карла.
 — Квартира Карла Ренни находится в районе тридцатых улиц. Но Лючия наверняка предполагает, что в первую очередь мы будем искать ее именно там.
 Я пожал плечами:
 — Значит, они вдвоем займутся поиском укромного местечка. Но с чего-то нужно начинать, и, думаю, лучше всего именно с его квартиры. Будем продолжать поиски до тех пор, пока не найдем ее.
 В глазах Роберты появилось тревожное выражение.
 — Это может занять целую неделю! К тому же мы подвергаемся риску, возвращаясь в Манхэттен. А что, если попадемся на глаза Лэнсингу?
 — Придется рискнуть, — проворчал я. — Ясно одно: если мы не найдем Лючию, то Лэнсинг найдет нас и, скорее всего, церемониться не будет.
 Роберта отчаянно затрясла головой:
 — Я не могу сейчас вернуться в Нью-Йорк!
 — Я тоже, — честно признался я. — В моей квартире меня точно поджидают. Поэтому мы устроимся у тебя.
 — У меня? — Она вскочила с дивана. — Это исключено.
 Тогда я решил рассказать ей, как было дело.
 — Сегодня около полудня, когда я укладывал вещи, — произошло нечто странное. Ко мне заявился один тип, изображающий из себя полицейского, расследующего убийство Слэйтера. Я сразу раскусил его — слишком уж много он знал о Лючии: и что она провела ночь в моей квартире, и что живет на Саттон-Плейс, — ясно, что обычный полицейский не смог бы так быстро во все въехать. Я немного поводил его за нос, а лишь только он отвернулся, врезал ему рукояткой пистолета по черепу.
 — Дэнни — Она с восхищением посмотрела на меня. — Ты не только смельчак, но и ловкач! А я так боюсь полиции, выложила бы ему все, что знаю, а уж сомневаться мне и в голову бы не пришло!
 — Потом я обыскал его карманы, чтобы узнать, кто же он на самом деле, — мрачно продолжил я.
 — И что ты узнал? — Она затаила дыхание.
 — Ты не поверишь! — ощерился я. — Он оказался сержантом Майклсом — настоящим полицейским!
 Она кивнула, радостно улыбаясь, и вдруг широко раскрыла глаза:
 — Что ты сказал?
 — Я решил, что он вряд ли поймет ход моих мыслей, когда очнется, поэтому запер его в ванной и сбежал из своей квартиры. Вот почему мне придется поселиться у тебя. Пожалуй, не повредит нацепить фальшивую бороду и слегка прихрамывать.
 Роберта сидела, глядя на меня с выражением ужаса на лице, машинально взбивая пальцами свою юбку — голубое облако.
 — Неисповедимы пути Господни! — пробормотала она.
 — Только не вздумай сказать, что ты тоже ударила фараона.
 — Помнишь, ты удивлялся, почему я не убила Джо?
 — Конечно помню.
 — Я еще сказала, что у меня нет алиби?
 — Ты что, в самом деле его убила?
 Она энергично потрясла головой:
 — Конечно нет! Но полиция скорее всего заподозрит меня, и, когда начнется допрос о той ночи, я попаду в сложное положение.
 — Насколько сложное? — спросил я.
 — Сержант назвал время, когда убили Джо?
 — Где-то между десятью и одиннадцатью вечера.
 — Все, я пропала! — Она скорчила гримасу. — Пожалуй, лучше рассказать тебе все с самого начала.
 — Хочешь еще выпить?
 — Потом.
 Поразмыслив с минуту, она быстро заговорила, словно боялась, что я прерву ее:
 — Лючия позвонила мне вчера вечером около десяти и, судя по всему, была очень взволнована. Я долго не могла от нее ничего добиться, но в конце концов она рассказала мне, что во второй половине дня была в офисе Джерома и, когда уходила, Джо Слэйтер вызвался проводить ее до лифта. Он объяснил, что хочет поговорить с нею наедине, и добавил, что ее жизни угрожает опасность. По словам Лючии, вид у него был невероятно серьезный. Она согласилась встретиться с ним в десять часов вечера у него дома. У Джо на восемь были назначены деловые переговоры, и он отдал ей ключ от своей квартиры; на случай, если она приедет раньше.
 — Лючия звонила тебе уже из квартиры? — спросил я.
 — Нет. Из аптеки на углу. Джо взял с нее слово, что она никому не скажет о назначенном свидании — особенно Джерому, и она собиралась сдержать обещание. Но сидя в такси, по пути к его дому, вспомнила, что в последнее время Джо частенько засматривался на нее, и совсем не как дядя! На самом деле он и не был ей дядей. А вдруг таким образом он решил заманить ее в свою квартиру? В конце концов она позвонила мне, чтобы посоветоваться. Я велела ей сесть в такси и вернуться домой. Но она заволновалась: что, если дядя Джо прав и ее жизни действительно угрожает опасность? Она уговорила меня пойти вместе с ней. Я рассудила, что, если Джо окажется порядочным человеком, Лючии все равно понадобится помощь, а если он намеревается приударить за ней, то мое присутствие его остановит. — Роберта замолчала, чтобы перевести дыхание. — Я поймала такси и быстро доехала до аптеки. Лючия схватила меня под руку и потащила к дому Слэйтера. В вестибюле никого не было.
 Я зашла в лифт, Лючия собиралась последовать за мной.
 Тут появился привратник — видимо, он вызывал для кого-то такси. Меня он не заметил. Зато весело присвистнул, увидев Лючию, и сказал, что вечеринка в квартире 12-В в полном разгаре, но там такое творится, что ей лучше захватить с собой парашют. Забавный парень этот привратник. — Роберта сморщила носик. — Лючия открыла квартиру Джо, его не было дома, и мы решили подождать. Через десять минут ей приспичило в туалет, и в ванной она наткнулась на труп Джо.
 — Это, наверное, был настоящий шок для вас, — посочувствовал я.
 Роберта закрыла глаза и кивнула:
 — Вероятно, его убили совсем недавно — если в мы пришли на несколько минут раньше, то напоролись бы на убийцу! Паника охватила нас, но потом мы решили рассуждать здраво. Звонить в полицию нам обеим было ни к чему. Лючии потому, что она дочка Дюка Бормана, кроме того, шумиха в прессе могла повредить ее личной жизни — она очень боялась потерять любовника. У меня свои причины — ты о них знаешь.
 Поэтому я предложила вернуться ко мне и на все расспросы, если таковые возникнут, отвечать, что Лючия пришла ко мне в девять тридцать и остаток вечера мы были вместе. Вдруг Лючия вспомнила о привратнике.
 Он наверняка не забудет ее. — Роберта криво усмехнулась. — Находясь в квартире Джо, мы все время слышали шум вашей вечеринки внизу. Видимо, вы здорово повеселились, Дэнни! Это напоминало побоище времен покорения Дикого Запада. Тут Лючии в голову пришла блестящая идея.
 — Принять участие в моей вечеринке? — догадался я.
 — Да. В такой толпе и шуме вряд ли поинтересуются, откуда она взялась. Даже привратник был уверен, что она направляется к вам. Только она не предполагала, что ты так накачаешь ее спиртным.
 — А как же ты? — поинтересовался я.
 — Я подождала на площадке около твоей квартиры, пока оттуда не вышли несколько гостей, и присоединилась к ним в лифте. Они были настолько пьяны, что, кажется, даже не заметили меня. Пока привратник ловил машину, я выскользнула из здания и направилась пешком к Сентрал-парку, где села в такси и поехала домой.
 — А утром Джером предложил тебе роль компаньонки?
 — Он позвонил мне около полудня и сообщил, что самое лучшее для нас обеих — исчезнуть из города на пару недель. По его мнению, Джо собирался рассказать Лючии то, о чем Джерому уже было известно: кто-то пытается проникнуть в секреты Дюка Бормана, и единственный способ надавить на Дюка — завладеть его дочерью. Когда я приехала в пентхаус, Джером рассказал мне о тебе. Вот, пожалуй, и все, остальное тебе известно.
 — Боже мой! — простонал я. — Поиски надо начинать в Манхэттене, но я не могу вернуться в свою квартиру, потому что там меня ждут фараоны. И ты не можешь вернуться к себе по той же самой причине!
 Роберта в отчаянии закатила свои глаза чайного цвета:
 — Как же нам быть?
 Я пожал плечами:
 — Вернуться в Манхэттен, что же еще.
 — И где мы остановимся?
 Только женщины задают идиотские вопросы в самое неподходящее время.
 — Может быть, в отеле? — предположил я. — Подумаем об этом, когда приедем.
 Кресло благодарно вздохнуло, когда я встал.
 — Выпить хочешь?
 — Нет, лучше пойду спать, если ты не возражаешь. — Она встала с дивана. — Когда ты предполагаешь ехать?
 — После завтрака. Сначала я позвоню в контору по аренде автомобилей и возьму тачку напрокат.
 — Тогда до завтра. Спокойной ночи, Дэнни!
 С тихим шорохом шифона она исчезла из комнаты.
 Я отнес пустые стаканы на кухню, приготовил себе еще один коктейль и направился в свою спальню. Я тоже нуждался в хорошем отдыхе, поскольку впереди меня ждала череда довольно неприятных дней.
 Десять минут спустя, когда я сидел на постели, докуривая последнюю за этот день сигарету, раздался тихий стук в дверь, и Роберта заглянула в комнату.
 — Дэнни? — Она озабоченно покосилась на кровать. — Ты еще не спишь?
 — Ты слышала, чтобы кто-нибудь курил во сне? — проворчал я.
 Она просияла:
 — Я вспомнила еще кое-что.
 Она приоткрыла дверь и скользнула в комнату. На ней был голубой шелковый халатик, скромно скрывающий ее от шеи до колен. Присев на краешек постели, она сказала серьезным тоном:
 — Я вдруг вспомнила про Дейна.
 — Дейна? Кто это?
 — Дейн Фордайс, лучший друг Джо.
 — И ты решила, что он убил его? — нервно спросил я.
 — Да нет же, дурачок! — возразила она. — Но может, Джо рассказал ему как лучшему другу о тех людях, что пытаются добраться до Дюка через Лючию.
 — Возможно, — согласился я. — Ты знаешь, где его найти?
 — Он владеет Транспортной компанией Фордайса, расположенной в районе Палисэйд. По-моему, Джо вложил деньги в эту контору. — Она пожала плечами. — А может, они с Джеромом вложили в нее деньги Дюка Бормана?
 — Прекрасно, — сказал я. — Мы это проверим.
 Она улыбнулась:
 — Ты не в претензии, что я ворвалась к тебе так запросто?
 — Нет, — честно признался я. — Мне нужна любая полезная информация.
 — Ну и хорошо.
 Роберта поднялась с постели и направилась к двери. Я заметил, что шорох голубого шелка отличался от шороха голубого шифона. Она оглянулась и произнесла с улыбкой:
 — Спокойной ночи, Дэнни.
 — Спокойной ночи, — ответил я.
 Следующие десять минут я размышлял о том, что нужно как следует выспаться. В конце концов я встал, направился на кухню, соорудил себе еще один коктейль и вернулся в спальню. Через пару минут опять раздался тихий стук в дверь — конечно, это была Роберта.
 — Дэнни, ты не спишь?
 — Нисколько, — ответил я.
 — Я просто хотела извиниться.
 — За что?
 — За этот идиотский розыгрыш.
 Я улыбнулся:
 — Ничего страшного, наоборот, ты заслужила медаль за спасение утопающих.
 Она заколебалась:
 — Но ведь ты же не полез бы в воду, если бы я...
 — Ложись спать, — проворчал я. — Не забудь, тебе завтра рано вставать и готовить завтрак!
 — Хорошо.
 Она прищурила глаза и, казалось, вот-вот замурлычет.
 — Спокойной ночи, Дэнни, и спасибо!
 Легкий шорох шелка — и она исчезла. Я допил коктейль, но понял, что не смогу уснуть, поэтому начал сам с собой мысленные дебаты, закончившиеся единогласным решением — выпить еще один бокал, исключительно в терапевтических целях, для успокоения нервов и тому подобное. Я еще раз прошествовал на кухню, смешал коктейль и возвратился в спальню. Эта процедура стала напоминать какой-то ночной кошмар, решил я, залезая в постель, и нисколько не удивился, услышав через шестьдесят секунд стук в дверь. Когда Роберта заглянула, на ее лице было выражение как у Флоренс Найтингейл — знаменитой сестры милосердия времен Крымской войны.
 — Не можешь заснуть? — тихо спросила она.
 — Уснешь тут. Толкучка, как на Центральном вокзале! — пожаловался я.
 Она вошла в комнату, закрыла за собой дверь и зашуршала шелком в сторону постели. С минуту стояла надо мной, глядя с такой преданностью в глазах, что мне стало не по себе.
 — Да, я не могу уснуть, — сказал я. — Но это не значит, что и ты не должна спать.
 — Все из-за меня, — хрипло произнесла она. — Ты чуть было не утонул, как тут заснешь. Все нервы напряжены и... — Она взглянула на бокал на ночном столике. — Сколько коктейлей ты выпил?
 — Три, — признался я.
 — И никакого результата?
 — Как видишь.
 Она многозначительно кивнула:
 — В таких случаях алкоголь не помогает.
 — Что вы порекомендуете, доктор? — ехидно спросил я.
 Глаза чайного цвета заблестели, чувственная нижняя губка искривилась в игривой усмешке.
 — Я что-нибудь обязательно придумаю, обещаю.
 Она отвернулась, прошлась по комнате пару раз, задумчиво нахмурив брови. Потом внезапно остановилась, щелкнув пальцами.
 — Ну конечно!
 — Только не вздумай предлагать ночной заплыв, — торопливо затараторил я.
 — Ничего подобного, Дэнни, — хрипло сказала она и повернулась ко мне лицом, неторопливо расстегивая пуговки.
 — Есть только один способ усыпить тебя, Дэнни, и уверяю, это совсем не больно!
 Халат соскользнул с ее плеч и мягко приземлился на пол. Под ним оказалась короткая ночная рубашка, и эта рубашка подействовала на меня как залп крупного калибра, особенно когда на Роберту упал свет от ночника. Наверное, это ночная рубашка для знойных ночей, потому что я ощутил раскаленное дыхание пустыни. Из того же материала, что и халат, она облегала ее до талии, а затем превращалась в водопад кружев, доходивших до бедер. Роберта напоминала дорогой подарок, искусно упакованный в целлофан таким образом, что с первого же взгляда было ясно, насколько он ценен.
 Она направилась к моей постели. Ее грудь плавно подпрыгивала, а кружева волновались, как пачка балерины. Она наклонилась и быстрым движением руки отбросила покрывало. Удивление отразилось на ее лице, а я попытался изобразить застенчивость, так как ничего другого не оставалось.
 — Почему ты без пижамы? — пробормотала она.
 Я решил, что лучшим ответом будут практические действия, поэтому сел, схватил ее обеими руками за талию, поднял в воздух и бросил на постель рядом с собой. Подол ее ночной рубашки закрутился вокруг шеи, что ее нисколько не смутило. Блеск чайных глаз превратился в пожар четвертой степени, который я тут же попытался потушить поцелуем. Она крепко обняла меня за шею и острыми ноготками исполнила болезненную барабанную дробь призыва к атаке на моей спине. «Вот тебе и Флоренс Найтингейл», — восторженно подумал я длительное время спустя. Она наверняка изменила бы ход истории, если бы принимала участие в Крымской войне, — легкая кавалерия атаковала бы только ее госпиталь!




 Глава 6


 Я проснулся от солнечного света, проникшего в окно, и посмотрел на пустое место рядом, потом самодовольно улыбнулся и начал принюхиваться, надеясь уловить аромат жарящегося бекона.
 Но тщетно.
 Значит, она готовит на завтрак что-то другое. Мои нервы были в отличном состоянии, вчерашние срывы не оставили никаких следов. Я легко выпрыгнул из постели, принял освежающий душ. Быстро побрившись и одевшись, устремился на кухню. Роберты там не было.
 Возможно, она еще принимает душ и одевается.
 Я зашагал по коридору к ее спальне и без стука открыл дверь с возгласом:
 — Сюрприз!
 В спальне ее тоже не было.
 Может, она решила с утра искупаться? Но, осмотревшись, я понял, что это не так. Кто пойдет купаться с полным чемоданом?
 Она исчезла, скрылась, растворилась в воздухе.
 Я заковылял на кухню и приготовил кофе. Яичница оказалась такой отвратительной на вкус, что я бы и не поверил, если бы сам не попробовал. Воспоминания болезненно отзывались во всем теле. Ох уж эта Флоренс Найтингейл! Я все еще слышал, как она встревоженно спрашивала: «Ты не спишь, Дэнни?» — да еще три раза подряд! — пока окончательно не убедилась, что ей придется всю себя отдать исцелению моей бессонницы. Идиллия разбилась вдребезги, когда я понял, что вовсе не мой неотразимый шарм привел ее в мою постель. Просто она пошла на крайние меры для моего усыпления: только так она могла беспрепятственно улизнуть из дома.
 Я нашел в справочнике номер телефона конторы по найму автомобилей и позвонил туда. Они обещали пригнать машину через тридцать минут, которые я потратил на сборы в дорогу. Я надел кобуру с особой осторожностью, чтобы из-за расстройства случайно не прострелить себе ногу. Это был рекорд: не прошло и двадцати четырех часов, а я потерял даму, которую меня наняли охранять, ее компаньонку и даже свой собственный автомобиль! Кроме того, Лючия чуть не утопила меня, а Роберта затащила в постель. Мое чувство собственного достоинства было не просто ущемлено, оно превратилось в крошечную горошину.
 Даже сияющие шпили Манхэттена не подняли моего настроения, когда два часа спустя я ехал по мосту Триборо во взятом напрокат автомобиле. Они только напомнили о некоем сержанте Майклсе, отчего у меня заныло под ложечкой. Была суббота, так что я легко припарковался, быстро перекусил в кафетерии, разыскал в телефонном справочнике адрес Карла Ренни и направился к нему. Он жил в районе тридцатых улиц, между Первой и Второй авеню, в новом жилом доме, зажатом двумя кирпичными развалюхами. Уточнив в вестибюле номер его квартиры, я поднялся на пару этажей и нажал кнопку звонка.
 Через несколько секунд дверь открылась. Высокий, худощавый молодой человек лет двадцати пяти, в массивных очках, с глазами загнанного кролика, посмотрел на меня с выражением вежливого интереса на интеллигентном лице.
 — Карл Ренни? — сухо спросил я.
 — Да.
 — Полиция.
 Я на секунду сунул ему под нос свою лицензию частного детектива, не давая возможности как следует ее рассмотреть.
 — Я сержант Майкле. Хотелось бы, чтобы вы ответили на несколько вопросов.
 — Да, конечно. — Вид у него был удивленный. — Входите, сержант.
 Я последовал за ним в крошечную, аккуратно обставленную, но безликую гостиную. Он нелепо застыл на месте, не зная, как обращаться с представителем власти и можно ли предложить ему сесть. Это еще больше облегчило мою задачу: я молча, сурово смотрел на него, как будто был уверен, что он уже совершил с десяток убийств.
 — В чем... — Голос у него сорвался, он откашлялся с отчаянным видом и попытался еще раз:
 — В чем дело, сержант?
 — Вы знаете человека по имени Слэйтер? — рявкнул я. — Джо Слэйтер?
 Он вспоминал так старательно, что у него даже вспотели очки.
 — Нет. — Он с сожалением покачал головой. — Пожалуй, нет.
 — Он был убит позапрошлой ночью. Может быть, он известен вам как дядя Джо?
 — У меня нет никакого дяди Джо Слэйтера, — признался Карл Ренни, как будто это было преступление. — И дяди Джо тоже нет!
 — Так его звала ваша подружка, — добавил я. — Она замешана в убийстве и сейчас где-то скрывается. — Я нарочито медленно оглядел комнату. — Она здесь?
 — Кто? — пискнул он.
 — Ваша подружка, — рявкнул я. — И не хитрите со мной, Ренни, иначе мы отправимся в отделение и начнем все снова.
 Он так широко раскрыл рот, что стали видны миндалины, и долго молчал, пока к нему не вернулся голос.
 — У меня нет подружки! — отчаянно выкрикнул он. — Честно!
 — Вы хотите сказать, что никогда не слышали о Лючии Борман?
 — Лючия! — Он чуть не прослезился, услышав знакомое имя. — Она что, замешана в преступлении?
 — Увязла по самую шею! — прошипел я. — И вы тоже здорово вляпаетесь, если не перестанете хитрить, Ренни. Так где она?
 — Лючия?
 Я с трудом сдерживал желание сорвать с него очки и забить его этими очками до смерти.
 — Да, Лючия Борман! Где она?
 — Не знаю, — пробормотал он. — Я уже два месяца ее не видел.
 Я усмехнулся:
 — Не надо лгать. Она ваша близкая приятельница.
 Она сбежала вчера вечером, дома ее тоже нет, так где же ей быть, как не у своего дружка?
 Он быстро заморгал.
 — Послушайте, сержант, я едва знаком с ней. Да, мы встречались пару раз, но на этом все и кончилось.
 Первый раз мы увиделись на вечеринке несколько месяцев назад и договорились о свидании; когда я провожал ее вечером домой, то был потрясен видом ее пентхауса на Саттон-Плейс! Месяц спустя она мне позвонила и пригласила на вечеринку. Как я уже говорил, это было два месяца назад, и с тех пор я о ней ничего не слышал.
 — У меня совсем другие сведения.
 Он пожал плечами:
 — Я не знаю, кто вам что говорил, сержант, но, видимо, у этих людей слишком богатое воображение или они по какой-то причине ввели вас в заблуждение.
 — Вы хотите сказать, что она не появлялась у вас вчера вечером?
 — Меня не было дома. Я гостил у друга. Можете проверить, если хотите.
 — Она не звонила вам сегодня?
 — Нет.
 Я долго смотрел на него, пока он нервно переминался с ноги на ногу, и решил, что вряд ли он мог так хорошо разыграть роль.
 — Не возражаете, если я проверю квартиру? — спросил я.
 — Конечно нет.
 Осмотр крошечной квартиры занял не больше полминуты. Соседняя комната была пуста, и никаких следов присутствия женщины.
 Я вернулся в гостиную. Карл Ренни посмотрел на меня так, будто ожидал, что в любую минуту я могу достать из кармана складной электрический стул.
 — Ну хорошо, — проворчал я. — Я уйду, но обязательно вернусь, если выяснится, что вы мне лгали.
 — Я сказал вам правду, — ответил он и, подумав, спросил:
 — Неужели Лючия убила своего дядю?
 — Нет, но она в этом замешана, — ответил я, не знаю почему.
 — От наших свиданий с ней у меня остались странные впечатления, — вдруг неуверенно проговорил Карл.
 — В каком смысле? — поинтересовался я.
 — Трудно объяснить. — Он пожевал нижнюю губу. — Видите ли, сержант, мне двадцать шесть лет, а ей ну никак не больше двадцати двух, но рядом с ней я чувствовал себя как ребенок.
 Я уставился на него, и он внезапно покраснел.
 — Знаю, это звучит глупо, но я ощущал что-то непонятное. Она очень красива, и уже одного этого достаточно, чтобы почувствовать себя неполноценным. — Он снова покраснел. — Я не привык к обществу красавиц! Но дело даже не в этом, а в ее отношении.
 Я старше ее на четыре года, но, проведя с ней час, ощутил себя четырнадцатилетним подростком на свидании со своей многоопытной тетушкой! Вы понимаете? — Он выжидающе посмотрел на меня, а я отрицательно покачал головой. — Это трудно объяснить, — продолжал он жалобно. — Она резко отличается от других девушек, даже тех, кто старше ее. Меня это раздражало, потому что я прожил всю жизнь в Нью-Йорке и не считаю себя наивным простаком. Но стоило побыть с ней всего-то ничего, и — черт побери! — ну просто несмышленыш в коротких штанишках. Очень неприятно! И невозможно выделить ничего конкретного в ее словах, поступках. Идиотское ощущение! — Он медленно покачал головой, и меня бы не удивило, если бы она у него тут же отвалилась.
 Я направился к двери:
 — Да, у каждого из нас куча проблем!
 Он впал в глубокую задумчивость, а я вышел из квартиры, осторожно прикрыв дверь, чтобы не нарушить ход его мыслей. Если Карл Ренни был приятелем Лючии, то она, скорее всего, такая же психопатка, как и он сам. Я сел в машину, пересек Вест-Сайд и по мосту Джорджа Вашингтона устремился в район Палисэйд.
 Там я остановился около аптеки, нашел в телефонном справочнике адрес Транспортной компании Фордайса и поехал дальше. Я надеялся, что в конторе компании кто-нибудь работает в субботу и, если повезет, я узнаю, где найти Дейна Фордайса.
 Внешне здание компании не представляло ничего особенного. Двухэтажный гараж на второстепенной улице, зажатый с обеих сторон складскими помещениями, и облезлая вывеска: «Транспортная компания Фордайса». Одна створка больших стальных ворот была открыта, и около погрузочной платформы застыл грузовик. Я оставил машину на противоположной стороне улицы, пересек ее и вошел в ворота. Внутри никого, полдюжины грузовиков выглядели заброшенными, погрузочные платформы — пусты. Единственным признаком жизни оказался парень, сидевший в грузовом фургоне с открытой дверцей. Он курил с таким видом, будто ожидал Судного дня, и при этом не проявлял особых признаков нетерпения.
 Я остановился в паре футов от грузовика и уставился на него. Он тоже бросил на меня небрежный взгляд, продолжая курить сигарету. Внешне он напоминал огромную винную бочку, затянутую в грязный комбинезон. Его лицо выглядело так, словно по нему два или три раза проехал грузовик, но при этом только слегка помял его. Короткие черные волосы вздыбились надо лбом, как бы не желая прикасаться к черепу.
 — Я ищу Дейна Фордайса, — сообщил я, надеясь на ответ.
 Он сделал последнюю затяжку и щелчком отправил окурок в воздух. Я вовремя приподнял правую ногу, и окурок упал прямо на то место, где она только что стояла. Зевнув и потерев рот рукой, мой собеседник продолжал ожидать Судного дня.
 — Дейн Фордайс! — громко повторил я.
 — Кто его спрашивает?
 Он посмотрел в пространство на четыре фута выше моей головы.
 — А тебе какое дело? — окрысился я.
 Парень соскочил с грузовика, тяжело приземлившись прямо передо мной с глухим стуком. Только тут я по-настоящему оценил его габариты. Он снова вытер рот рукой и безучастно посмотрел на меня глазами грязно-коричневого цвета.
 — Мистер Фордайс крайне разборчив в своих связях, — заявил он.
 Я пожал плечами:
 — Кто знает, может, я приглянусь ему с первого взгляда.
 — Знаешь, что написано на его двери? «Назовите свое имя и дело, по которому вы пришли». Теперь представь себе, что я вхожу к нему и сообщаю, что какой-то парень хочет его видеть. Как ты думаешь, что он мне ответит?
 — Может, я избавлю тебя от забот? — предложил я. — Сам зайду к нему, назову свое имя и дело, по которому пришел.
 — Ему это вряд ли понравится.
 — Ты хочешь сказать, что мимо тебя мне не пройти?
 — Верно. — Он медленно кивнул, и глаза его насторожились. — Хочешь попробовать, приятель?
 — Нет, — честно признался я. — Передай своему боссу, что меня зовут Бойд и я хочу поговорить с ним о Джо Слэйтере.
 — Бойд, — пробормотал он, — о Джо Слэйтере. Хорошо, жди здесь.
 Шаркающей походкой усталой гориллы он поплелся к деревянной лестнице в дальнем конце гаража.
 Я наблюдал, как он неторопливо поднялся по ступенькам, открыл дверь наверху и скрылся за ней. От нечего делать я закурил и принялся глубокомысленно размышлять о том, что дело, видимо, не в жаре, а во влажности, и пора бы уже изобрести переносной кондиционер в форме каски, который можно было бы носить летом. Я долго импровизировал на эту тему и даже успел закурить вторую сигарету, прежде чем услышал, как хлопнула дверь и хриплый голос крикнул:
 — Эй, ты!
 Он стоял на верхней площадке лестницы и призывно махал рукой.
 Когда я поднялся, он показал на дверь и проворчал:
 — Кабинет в том конце, на двери — его имя.
 — Спасибо, — поблагодарил я.
 Он пожал плечами:
 — По крайней мере, было чем заняться, а то время ужасно тянется, когда просто сидишь и думаешь.
 — Так ты думал? — удивился я.
 — А ты решил, я просто так сижу? — рявкнул он.
 Чтобы не отвечать на угрожающий вопрос, я быстро открыл дверь и вошел, видимо, в главный офис.
 Миновав дюжину пустых закутков со столами, заваленными какими-то бумагами и переполненными пепельницами, я оказался у кабинета, на стеклянной двери которого было написано: «Дейн Фордайс». Я постучал и, услышав разрешение, вошел.
 Кабинет своими размерами здорово отличался от крошечных закутков, которые я только что видел. Он был невероятно просторным, а кресла и диван, затянутые кожей, делали его почти элегантным. В углу располагался бар, а прямо передо мной — большой стол, покрытый кожей, за которым сидел человек, щуплый и, видимо, невысокого роста. С внешностью ему явно не повезло. Он был разодет в пух и прах — думая, что роскошная одежда компенсирует маленький рост и уродливость. Картину дополняли короткие редкие курчавые волосы и глаза — яркие, внимательные и печальные одновременно. Если, гуляя по зоосаду Сентрал-парка, остановиться и резко обернуться, можно заметить мартышку, наблюдающую за вами через решетку с таким же выражением.
 — Вы хотели меня видеть? — Мелодичный голос, совершенно не подходящий боссу транспортной компании. — Я Дейн Фордайс.
 — Меня зовут Бойд, — сообщил я. — Хочу поговорить с вами о Джо Слэйтере.
 Он пожал плечами:
 — Чарли уже доложил мне об этом.
 Значит, Чарли — это тот самый парень, который все время сидит и думает. Видимо, мартышка держит гориллу на побегушках.
 — Слэйтера убили прошлой ночью, — сказал я.
 — Это уже не новость, — спокойно ответил он.
 Я настаивал:
 — Он был вашим другом и даже вложил деньги в вашу компанию.
 — Да что вы!
 — Или деньги Дюка Бормана, — продолжал я.
 Фордайс выбрал из коробки на столе большую, толстую сигару марки «Корона», снял целлофановую обертку, понюхал сигару, покрутил ее между пальцами и наконец зажег. Целый ритуал. Его лицо тут же исчезло в облаке дыма. Когда дым рассеялся, коричневые глаза по-прежнему смотрели внимательно и настороженно.
 — Что вам нужно, Бойд? — спросил он нейтральным тоном.
 — Дюк Борман умирает в Милане, — начал я, — и рассчитывает унести все свои секреты в могилу, но кое-кто этого очень не хочет. На Бормана наехали, но безрезультатно — чем можно напугать умирающего?
 Тогда они решили использовать в своей игре дочь Бормана. По-видимому, Джо Слэйтер узнал об этом, но был убит прежде, чем успел что-либо предпринять.
 Фордайс помахал огромной сигарой в воздухе. При этом его рука выглядела неестественно маленькой и хрупкой. Похоже на метроном, которым он отмеряет свои мысли.
 — А у вас-то какой интерес? — резко спросил он.
 — Я частный детектив. Меня наняли охранять Лючию до тех пор, пока не умрет старик и не исчезнет опасность. Но не все так просто. Что, если Дюк проживет дольше? Доктора часто ошибаются. Думаю, лучший способ защитить девушку — найти ее врагов и обезвредить их.
 — Где она сейчас?
 — В надежном месте, — соврал я. — Вы были другом Джо Слэйтера, и я подумал, что он мог что-либо сообщить вам перед смертью.
 Он лениво попыхивал сигарой:
 — Кто нанял вас охранять Лючию?
 — Имя клиента должно остаться в тайне, — глуповато ответил я.
 — Все, что мне сказал Джо Слэйтер, тоже должно остаться в тайне. — Он коротко улыбнулся. — Всего хорошего, мистер Бойд.
 — Ну ладно, — проворчал я. — Меня нанял партнер Слэйтера — Джером Лэнсинг.
 — Давненько я не видел Джерома, — заметил Фордайс. — Он все еще обитает в пентхаусе на Саттон-Плейс?
 — Да.
 — И Кливер с ним?
 — Не знаю, — нетерпеливо ответил я. — Так что насчет...
 — Такой же коротышка, как я, — продолжал он без всякого смущения. — Похож на танцора из кордебалета, хотя занимается совсем другим.
 Я вдруг вспомнил:
 — Уолт?
 — Да, да, Уолт Кливер, — обрадовался он.
 — Он был в пентхаусе, — сознался я. — А еще лакей и шофер, тот вообще один — целая мафия. Больше никого не встретил, но могу описать обстановку, если желаете.
 Метроном снова закачался, и дым сигары оставил в воздухе причудливый узор. К своему великому неудовольствию, я убедился, что и хозяин, и слуга Чарли — великие мыслители.
 Наконец прозвучал вопрос:
 — Это Лэнсинг велел вам поговорить со мной?
 — Нет, — ответил я.
 Его брови удивленно поднялись.
 — Откуда же вам известно обо мне, мистер Бойд?
 — Роберта Кэрол, бывшая жена Слэйтера, рассказала мне о вас, — неохотно признался я.
 — Классная девица, — задумчиво протянул он. — Но слишком уж высокого класса для Джо. Он ведь всегда любил поколачивать своих женщин и никак не мог избавиться от этой дурацкой привычки. Проблемы воспитания: не понимал, что нельзя ко всем женщинам подряд относиться как к проституткам.
 Мое терпение кончилось.
 — Послушайте! Я рассказал вам почти все, что знаю.
 Не пора ли приступить к обмену информацией?
 — Бедный старый Джо! — Глаза Фордайса еще больше погрустнели. — Ему всегда не хватало класса. Мужества и преданности сколько угодно, но никакого класса. Видимо, поэтому Дюк и сделал его своим младшим партнером, когда правительство депортировало его в Европу.
 — Это светская беседа, или вы пытаетесь мне что-то сообщить? — грубовато спросил я.
 — Мы беседуем, — спокойно ответил он, — обмениваемся фактами. Я очень верю фактам, мистер Бойд.
 Они ценятся в светской беседе, а уж если речь заходит о сделке, то фактам принадлежит первое место, не так ли?
 В этой фразе я уловил только одно слово, поэтому повторил его вслух:
 — Сделка?
 — У вас очень цепкий, хотя и несколько односторонний ум, мистер Бойд. — Он ткнул в меня сигарой. — Да, сделка, просто и ясно. Вы указываете мне точное местонахождение Лючии Борман, а я говорю вам, кто убил Джо Слэйтера.
 Он откинулся в кресле, которое было слишком велико для него. Обезьянье лицо застыло, только проницательные глаза внимательно следили за мной.
 — Откуда я знаю, что вы скажете мне правду? — спросил я, оттягивая время.
 — Нам обоим нужны гарантии, — согласился он. — Мы поедем туда, где вы спрятали Лючию, и, когда я увижу ее, назову вам имя убийцы Джо Слэйтера и даже приведу доказательства.
 — Не выйдет! — ответил я.
 Он пожал своими хрупкими плечами:
 — Прощайте, мистер Бойд.
 — Прощайте, мистер Фордайс.
 Я встал со стула, а он запыхтел сигарой и исчез в облаке дыма.
 Хлопнув дверью его кабинета, я прошел мимо пустых закутков к деревянной лестнице. Горилла Чарли стоял у ее подножия, читая комикс. Когда я поравнялся с ним, он лениво взглянул на меня и снова углубился в чтение.
 — Почему ты перестал думать, Чарли? — поинтересовался я. — Голова заболела?
 Он медленно закрыл комикс, аккуратно сложил его и запихнул в задний карман комбинезона.
 — Похоже, тебе не удалось найти с мистером Фордайсом общего языка?
 — Место твоего Фордайса в клетке зоопарка, чистить бананы и бросать шкурки в посетителей — это как раз для него.
 Я сделал не больше трех шагов по направлению к воротам, когда услышал его протестующий голос:
 — Ах, как невежливо!
 Еще два шага — и какой-то свинцовый предмет, а скорее, его кулак обрушился на мой затылок; еще один неуверенный шаг — и бетонный пол стремительно прыгнул мне навстречу, темнота сомкнулась вокруг меня, как объятия вновь обретенного друга.




 Глава 7


 Я чуть не взбесился от злости: мало того, что о моей жизни сняли кино без моего согласия, так еще гоняли его без конца. Как раз сейчас повторяли последнюю часть: я сидел в кабинете Дейна Фордайса, наблюдая его забавы с метрономом в форме сигары, с нетерпением ожидая повторения старого диалога, но то ли что-то случилось со звуком, то ли забыли озвучить этот эпизод, потому что Фордайс просто сидел, не произнося ни слова.
 Вскоре я заметил другое отклонение от предыдущей сцены. У меня страшно болела голова, и я не мог пошевелить руками. Видимо, они решили переснять весь эпизод заново. Тут уголком глаза я заметил необъятные формы гориллы Чарли и тут же понял, что это совершенно новая сцена.
 — Я предлагал вам сделку, мистер Бойд, — сказал босс Транспортной компании с упреком в голосе. — Но вы мне, кажется, не доверяете?
 Я потряс головой, стараясь получше разглядеть его.
 Глаза Фордайса были так печальны, что я ожидал: он вот-вот расплачется, — тем не менее решил не тратить время на ответ и промолчал.
 — Где девушка? — спросил он тихо.
 На разумный вопрос я дал разумный ответ:
 — Не знаю.
 Видимо, он остался неудовлетворен. Повозившись пару секунд с сигарой, он отдал приказ:
 — Чарли!
 Оплеуха гориллы обрушилась на меня с такой силой, что я рухнул на пол вместе со стулом. Вместе со стулом он и поднял меня одним легким рывком. Я снова оказался перед Фордайсом, а комната вращалась весело, как карусель.
 — Где девушка? — повторила мартышка.
 Где-то через пять секунд Чарли снова водворил меня на место. Мои щеки горели так, будто их от души надраили наждаком, а комната вращалась как сумасшедшая.
 Лицо гориллы приблизилось ко мне, его маленькие глазки смотрели на меня с беспокойством.
 — Вам лучше сказать мистеру Фордайсу все, что он хочет услышать, — посоветовал Чарли. — А то опять будет больно, мистер Бойд. Вы ведь не хотите этого?
 — Нет, — искренне признался я.
 — Ну вот и хорошо. — Он улыбнулся. — Так где же девушка, мистер Бойд?
 — То же самое могу спросить у вас, — безнадежно ответил я.
 Не знаю почему, но мой ответ вывел его из себя, и он опустил свой кулак мне прямо между глаз. Стул опрокинулся, но я потерял сознание, прежде чем оказаться на полу.
 Режиссер, снимавший этот фильм, явно обожал дубли, потому что в следующий раз я снова тонул. Мой нос и рот были заполнены водой, и я инстинктивно понял, что, если я не постараюсь вынырнуть, через мгновение будет поздно. Сделав отчаянное усилие, я выплыл прямо в кабинет Фордайса. Чарли, наверное, уже поставил стул на место, потому что, открыв глаза, я опять увидел перед собой мартышку. Вода стекала по моему лицу прямо на рубашку. Слегка отклонив голову, я углядел и гориллу, с пустым стаканом в руке с интересом наблюдавшего за мной.
 — Где девушка? — спросил Фордайс, как будто в первый раз.
 Я осторожно покачал головой, опасаясь, как бы она не отвалилась. Он тяжело вздохнул.
 — Врезать ему еще раз? — Чарли был полон энтузиазма.
 — Кажется, побои не помогают, — задумчиво произнес Фордайс.
 Я воспылал огромной любовью к этому коротышке.
 Но он продолжил фразу и все сразу испортил.
 — Воткни большой палец ему в глаз, выковырни его, только помедленнее, — предложил он.
 Чарли приблизился ко мне вплотную и поднял правую руку. Массивный палец был всего в шести дюймах от моего левого глаза, когда я завопил:
 — Остановитесь!
 — Где девушка? — терпеливо спросил Фордайс.
 — На Лонг-Айленде, — ответил я.
 Чарли с сожалением опустил палец.
 Потом я подробно рассказал им о точном расположении дома и кратчайшем пути к нему. Я знал, что они будут вне себя, когда обнаружат, что дом пуст, но по крайней мере несколько часов моему зрению ничто не будет угрожать, а в тот момент это казалось мне самым важным.
 Фордайс поднялся и обошел вокруг стола.
 — Мы поедем туда прямо сейчас, — деловито заявил он. — Подгони машину, Чарли.
 — А как поступим с ним? — спросил Чарли.
 — Он останется здесь, пока мы не вернемся. — Фордайс окинул меня критическим взглядом. — Как следует привяжи ему руки и ноги к стулу. Может вопить сколько угодно, все равно его никто не услышит.
 — Это уж точно! — Горилла крепко прикрутил меня к стулу и с довольным видом вышел из кабинета.
 — Девушка все расскажет нам о тебе, Бойд, — деловито сказал Фордайс. — И если ты говорил правду, я: отпущу тебя, когда мы вернемся.
 — Большое спасибо, — ответил я с горькой иронией.
 — Но если девушки там нет, — он угрожающе посмотрел на меня, — Чарли уложит тебя на бетонный под в гараже и пару раз переедет грузовиком!
 Он ушел, оставив меня наедине с мыслями о будущем.
 Наступила полная тишина. Я безуспешно попытался освободиться от веревок, но нет, горилла намертво привязал мои руки к спинке стула, а ноги — к передним ножкам. Чарли знал свое дело. Через некоторое время мои конечности точно онемеют. Я быстро перебрал в уме последние кинофильмы, виденные мной по телевизору, в которых герой оказывался в подобной ситуации и с честью выпутывался из нее. Стул был тяжелым, но если постараться, его легко опрокинуть. Что ж, тогда я буду лежать привязанным к стулу, вместо того чтобы сидеть привязанным к нему.
 Я мог бы немного подвинуть стул вперед, но в этом не было смысла, потому что Фордайс забыл оставить острый нож на своем столе.
 Вопрос о времени нервировал меня, потому что я не видел своих часов и не мог определить, тридцать минут прошло или пара часов. Мозг прокручивал ужасные картины: гигантские колеса грузовика медленно надвигаются на меня, беспомощно лежащего на бетонном полу гаража. За дверью кабинета послышались неясные звуки и шорох бумаги. Наверное, крыса!
 Я обрадовался. Ее сначала надо приручить, а потом обучить разным трюкам, например перегрызать веревку, связывающую мои руки. Однако я не очень силен в дрессировке крыс. Интересно, можно подозвать ее свистом? Я печально вздохнул и мысленно вернулся к гигантским колесам грузовика. Я уже вроде привык к шороху крыс, занимавшихся непонятно чем, когда вдруг послышался скрип половицы. Я старательно прислушался и через пару секунд снова уловил тот же звук.
 Не может быть, это мое воображение. Наступила тишина. Тишина? Тогда куда же делись крысы? Через несколько секунд снова скрипнуло, и я решил прибегнуть к самому верному способу — завопил что есть мочи:
 — На помощь! Сюда, на помощь!
 Повисла тишина, потом опять зашуршали крысы.
 В то время, когда гигантские колеса грузовика в очередной раз надвинулись на меня, послышался отчетливый щелчок, будто кто-то открыл дверь. Я так быстро обернулся, что чуть не вывихнул шею. Дверь широко распахнулась, и через пару секунд в нее заглянула головка чайного цвета.
 — Я здесь! — рявкнул я.
 — Дэнни! — Роберта Кэрол впорхнула в кабинет. — Что произошло?
 — Не имеет значения. Быстро развяжи меня.
 Она повозилась какое-то время с веревками, стягивавшими мои руки, и сказала:
 — Не могу развязать, узлы слишком тугие.
 — Тогда разрежь их! — крикнул я.
 — Но чем?
 Скрипнув зубами, я постарался овладеть собой.
 — Нужно что-нибудь острое. — Я еле сдерживался. — Ножницы, нож, лезвие бритвы!
 — У меня ничего нет! — Ее голос дрогнул. — И не кричи на меня!
 — Ладно, — пробормотал я. — Поищи в ящике стола.
 Я нетерпеливо следил, как она роется в ящиках. На ней были белый парчовый костюм, подходящие туфельки с ремешками, все так элегантно, хотя мне было не до того. Вдруг она выпрямилась, восторженно глядя на меня, и помахала в воздухе ножом для бумаг с костяной ручкой:
 — Смотри!
 Я на секунду закрыл глаза:
 — Потрогай лезвие.
 — О! — Ее голос был полон разочарования. — Он тупой!
 Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она снова выпрямилась.
 — Извини, Дэнни, но здесь нет ничего острого!
 Внезапно меня осенило вдохновение.
 — Видишь коробку сигар на столе?
 Она кивнула.
 — Возьми одну и закури.
 — Зачем? — Она смотрела на меня как на идиота, широко раскрыв глаза.
 — Веревку можно пережечь горящим кончиком сигары! — объяснил я.
 — Может, я все-таки смогу найти нож? — В ее голосе не было энтузиазма.
 — Зажигай сигару! — завопил я. — Фордайс и его горилла могут вернуться в любую минуту.
 Она сняла целлофановую упаковку с сигары, нерешительно посмотрела на нее и, собравшись с духом, взяла в рот. Я тоскливо смотрел, как она поднесла к ней спичку, сделала несколько затяжек, закашлялась, отплевалась, еще несколько раз затянулась, всхлипнула, наконец сигара была зажжена. Роберта обошла вокруг стола, держа ее перед собой, словно заряд динамита с горящим бикфордовым шнуром. Потом она исчезла из моего поля зрения, зайдя за стул. Через несколько секунд я уловил запах горящей веревки, и колеса грузовика немного отъехали от меня.
 — Дэнни, кажется, она погасла!
 — Раскури ее снова, — отрезал я.
 — А это обязательно?
 — Конечно обязательно.
 Мне снова пришлось выслушать всю программу кашля, плевков, всхлипываний, прежде чем я опять уловил запах горящей веревки.
 — Откуда ты здесь взялась? Я был уверен, что ты убежала от меня ночью, потому что совершенно не хотела возвращаться в Манхэттен.
 — Да, — еле слышно прошептала она. — То есть нет. Я хочу сказать, что я убежала, потому что действительно не хотела возвращаться.
 — Но прежде ты сделала все возможное, чтобы я крепко уснул! — горько пожаловался я.
 — Да, — призналась она. — Но не специально.
 Я проснулась раньше тебя — около семи, ты еще храпел, вот так все и произошло.
 — Я не храплю!
 — Ха-ха!
 — Зато я не сплю, задрав ночную рубашку до самой шеи, — продолжал я и вдруг завопил от боли.
 — Ой, извини, пожалуйста! — ласково произнесла она. — Просто сигара соскользнула с веревки. Все в порядке: твоя рука даже не покраснела. Так что ты там говорил?
 — Ничего, — ответил я. — Совсем ничего. И не беспокойся о моей руке, ожог третьей степени не имеет значения. Мне больно, только когда я кричу! — Я скрипнул зубами. — Как же ты добралась в город без машины?
 — Я не сразу уехала. Сложила вещи в сумку и отправилась на пляж, там подождала примерно до одиннадцати — я была уверена, что к этому времени ты уедешь, — и тогда вернулась в дом.
 — Почему же ты приехала в город?
 — Я решила позвонить Джерому и рассказать ему о том, что случилось.
 — Прекрасная идея, — пробормотал я.
 — Сигара опять погасла, — пожаловалась она.
 — Раскури ее!
 В угрюмой тишине я слушал, как она кашляет и сплевывает, раскуривая сигару.
 — Так что сказал Лэнсинг?
 — Он спросил, где ты. Я ответила, что тебе пришлось вернуться в Манхэттен, чтобы найти Лючию. — Ее голос дрогнул. — Тебе обязательно выслушивать все это сейчас?
 — Обязательно, — холодно ответил я.
 — Сначала Лэнсинг говорил со мной очень спокойно. Он сказал, что сегодня утром ему позвонили и велели связаться с Дюком в Италии. Они намекнули, что Лючия у них и, если Дюк хочет видеть свою дочь живой, пусть передаст им нужную информацию. Тут Джером взорвался. Он обвинил нас с тобой в предательстве. Я попыталась его разуверить, но он просто обезумел от ярости. Пригрозил, что доберется до нас, чего бы это ему ни стоило. Тогда я повесила трубку.
 — И возвратилась в Манхэттен?
 — Я испугалась, что он приедет на Лонг-Айленд, найдет меня и сотворит что-нибудь ужасное. — Она громко вздохнула. — Потом я представила, как ты бродишь по Манхэттену, даже не догадываясь, что Джером собирается убить тебя. Вот я и подумала, что тебя необходимо предупредить. Я заказала такси, доехала до вокзала и пересела на поезд. Когда я наконец пробралась в свою квартиру, полиции там, к счастью, не оказалось. Я позвонила Карлу Ренни и спросила о тебе. Он ответил, что никакого Дэнни Бойда он не видел, но к нему заходил совершенно полоумный, коротко подстриженный полицейский и расспрашивал о Лючии. Я сразу догадалась, что это был ты. Потом я позвонила Дейну Фордайсу и у него спросила про тебя. Он поинтересовался, кто такой этот Дэнни Бойд. Я рассказала, что ты частный детектив, расследующий убийство Джо, а вспомнив, что он всегда хорошо относился к Лючии, добавила, что ты похитил ее и будешь держать в заложницах, пока не закончишь расследование. — Роберту просто распирало от гордости. — Правда, моя идея превосходна?
 И к тому же я решила, что это поможет получить все необходимые сведения о Джо. Дейн сказал, что будет ждать тебя у себя в конторе, и обещал позвонить, как только ты появишься. Но мне надоело ждать его звонка, я доехала на метро до центра, а потом на такси через мост и...
 — Твоя превосходная идея здорово помогла, — проворчал я сквозь стиснутые зубы. — Я попался как муха в паутину, только вместо паука ее сплела мартышка, а огромная горилла помогла мне посильнее запутаться в паутине.
 — Да что ты! — удивилась Роберта.
 — Ладно, к черту все!
 Я непроизвольно напряг руки, пытаясь освободиться от веревок, но они еще глубже врезались в кисти.
 Я снова завопил, потому что сигара опять коснулась кожи, но тут веревки ослабли.
 — Надо было предупредить меня! — упрекнула Роберта. — Я убрала бы сигару.
 — Ничего страшного!
 Я энергично растер кисти, чтобы восстановить кровообращение, и принялся за веревки, которые опутывали мои щиколотки.
 — Такси ждет тебя?
 — Уже нет. Я заплатила ему, попросив подождать всего пару минут, на всякий случай. Я заметила около гаража машину с нью-йоркскими номерами и решила, что если даже это не ты, то кто-нибудь подкинет меня до города.
 Узлы действительно оказались тугими, и я сломал пару ногтей, пока справился с ними. Наконец я неуверенно поднялся и потопал ногами, чтобы размять мышцы. Роберта обошла вокруг стола и протянула мне горящую сигару:
 — Возьми.
 — Докури сама.
 — Дэнни, пожалуйста!
 Тут я заметил, что лицо ее совсем позеленело, поэтому взял сигару, бросил на пол и растоптал. В третьем ящике стола я нашел свой пистолет и запихнул его в кобуру. Я уже собрался уходить, но, взглянув на Роберту, понял, что несколько поспешил. Она застыла, крепко закрыв глаза, — видимо, чувствовала себя действительно неважно. Я взглянул на часы. Сейчас четверть пятого, в гараж я приехал около половины третьего. Фордайс и горилла отсутствовали не более часа.
 Значит, они всего лишь на полпути к домику на Лонг-Айленде. Можно было не спешить. Вдруг я замер, услышав, как где-то снаружи хлопнула дверь.
 — Кто-то идет! — прошипел я.
 — Наплевать, — шепотом ответила Роберта.
 — Хочешь, чтобы тебя пристрелили?
 Она медленно кивнула:
 — Пожалуй, да.
 Осторожные шаги медленно приближались. Дверь кабинета Фордайса по-прежнему была широко открыта, и первое, что незнакомый посетитель увидит, — это позеленевшее лицо Роберты Кэрол. Я выхватил кольт из кобуры и прижался к стене рядом с открытой дверью. Шаги внезапно стихли у самого входа. Я перестал дышать, тут в проеме появился ствол пистолета, а затем и его владелец.
 — Да ведь это вдова нашего Джо! — весело произнес он. — Вот не подозревал, что вы с Фордайсом близкие друзья.
 Незваный гость танцующей походкой вошел в кабинет, у него были соломенные волосы и по-детски голубые глаза, которые сейчас смотрели жестко и внимательно.
 — Где он? — грубо спросил Уолт Кливер. — Где Дейн?
 — Уходите, — едва слышно произнесла Роберта. — Я умираю!
 — Ты умрешь раньше, чем думаешь, крошка! — заверил он ее. — Где он?
 Я резко ударил по его кисти рукояткой кольта, он завопил и выпустил пистолет.
 — Я уже мертва? — Роберта открыла один глаз и посмотрела на Кливера. — Как всегда, только обещания! — горько сказала она и снова закрыла глаза.
 Кливер осторожно помассировал руку, прикинул расстояние до своего пистолета на полу, взглянул на ствол моего кольта и решил не строить из себя героя.
 — Бойд? — удивился он и печально покачал головой. — Кажется, я старею.
 — Кого-то ищете? — поинтересовался я.
 — Дейна Фордайса, — небрежно ответил он. — Возможно, он знает что-нибудь о Лючии. — Голубые глаза сверкнули. — Все-таки забавно найти тебя здесь вместе с Кэрол. Так что, Лючия здесь спрятана?
 — Роберта сказала чистую правду, когда сегодня утром позвонила Лэнсингу. — Я старался говорить убедительно. — Лючия украла мою машину и скрылась в неизвестном направлении.
 — Ну конечно! — Он закончил массаж и внимательно осмотрел кисть, чтобы убедиться, что она по-прежнему работает.
 — Если это не правда, то какого черта мы здесь делаем?
 Он пожал плечами:
 — Ну, не знаю. Может, как раз Дейн Фордайс организовал все это. А Джо Слэйтер пронюхал о намерениях Дейна, за что и был убит.
 — Ты с ума сошел! — воскликнул я.
 — Сам ты сошел с ума, если надеешься выкрутиться, — произнес он тихо.
 Его указательный палец был направлен на меня как ствол пистолета, а большой как бы нажимал на спуск.
 — Пиф-паф, и ты мертв, Бойд. — Он радостно оскалился. — С той минуты, как эта сучка позвонила Джерому, пытаясь запудрить ему мозги по поводу побега Лючии, ты ходячий труп.
 — Лэнсинг уже связался с Дюком Борманом? — спросил я.
 — Что, поджилки затряслись? — Он весело покачал головой. — Джерому некуда торопиться, он считает, что Лючия в безопасности, пока ты не получил информацию от Дюка. Он назвал это патовой позицией.
 — А что случится, если Борман умрет?
 На момент он даже смутился, но потом пожал плечами — Это оправданный риск.
 — Вы готовы рискнуть жизнью Лючии?
 Его губы растянулись в усмешке.
 — Ну что, Бойд, так и будем здесь стоять? Не надоело болтать?
 — Нет, — возразил я, — мы тебя сейчас привяжем к стулу, чтобы Фордайс, когда вернется, мог беспрепятственно с тобой побеседовать. Повернись спиной!
 Его по-детски голубые глаза высказали мне все, что он думает по поводу моего будущего, потом он медленно повернулся, но успел сделать только один шаг к столу, потому что я ударил его рукояткой кольта по затылку. Он растянулся на полу прямо у ног Роберты. Когда я убирал пистолет в кобуру, то заметил, что лицо Роберты постепенно приобретает нормальный цвет.
 — Пошли, — сказал я.
 Она открыла глаза и несколько раз моргнула.
 — Не понимаю, как я могу жить в этой кровавой мясорубке.
 — Давай выбираться отсюда, пока удача нам не изменила, — проворчал я.
 Через гараж мы вышли на улицу и сели в мою машину. Роберта посмотрела на меня и покачала головой.
 — Ну и личико у тебя, — холодно сказала она.
 — В чем дело? — взорвался я. — Тебе не нравится мой профиль?
 — Ты весь в синяках и ссадинах, — объяснила она. — Надо что-то придумать, и немедленно, иначе первый же полицейский арестует тебя!
 Я завел мотор:
 — Хорошо. Едем к тебе.
 — Нет, — запротестовала она. — А если там полицейская засада?
 — Придется рискнуть. В моей квартире меня точно дожидаются. Невозможно безнаказанно ударить полицейского.
 Она вцепилась в мою руку:
 — Пожалуйста, Дэнни! Давай поедем куда-нибудь еще!
 — Куда? — Я безнадежно рассмеялся. — В пентхаус Лэнсинга? В квартиру Джо Слэйтера? Или вернемся в гараж и вместе с Кливером будем дожидаться возвращения Фордайса?
 — Ну ладно, — обреченно сказала она. — За какие грехи судьба свела меня с тобой?




 Глава 8


 Квартира Роберты находилась на симпатичной тихой зеленой улице между Третьей авеню и Лексингтон. Я долго отпаривал свое лицо, и теперь оно выглядело более или менее приемлемо, если не считать огромного синяка между глазами. Роберта приготовила нам выпивку. Но ей это явно не помогало. Она сидела на краешке кресла, сжимая бокал в руке, напряженная, как струна, ожидая в любую секунду звонка в дверь.
 — Расслабься, — посоветовал я.
 — Отстань! — Она бросила на меня уничижительный взгляд. — Лэнсинг убьет нас. Он уверен, что мы предали его и помогли похитить Лючию, а после приключения в гараже и Дейн Фордайс думает так же.
 В любую минуту может ворваться полиция и начать допрос об убийстве Джо, а ты говоришь «расслабься»!
 — Давай все спокойно обдумаем, — предложил я. — Лючия уговорила тебя отвлечь меня, украла мою машину и скрылась. Так?
 — Ну и что здесь нового? — возмутилась она.
 — Куда же она поехала? — Я отвернулся от окна и тупо уставился в стену. — Точно не к Ренни. Он вообще не ночевал дома. Обмозгуем. Сегодня утром незнакомец звонит Лэнсингу, говорит, что они похитили Лючию, и требует информацию от Дюка Бормана.
 — Кто это «они»? — безразлично спросила Роберта.
 — Вот первый хороший вопрос, — заметил я. — Второй хороший вопрос: как им удалось захватить Лючию?
 Если они следили за зданием на Саттон-Плейс, то трюк с переодеванием Кливера в женщину и его отъездом с Лэнсингом явно сбил их с толку, потому что нас, я уверен, никто не преследовал до самого Лонг-Айленда. Так что наше местонахождение им не должно быть известно.
 — Может быть, кто-нибудь подсказал им, где ее найти? — предположила Роберта.
 — Кто же, интересно? — спросил я. — Даже Лэнсинг не знал, куда мы направлялись. Остаются только двое: или ты, или я.
 — Уж не думаешь ли ты, что я... — Она удивленно уставилась на меня.
 Я покачал головой:
 — Нет. Я тоже ни при чем. Значит, случилось невероятное! Они гуляли по Манхэттену, и Лючия наткнулась на них, проезжая на моей машине!
 — Хватит изощряться! — воскликнула она ядовитым тоном. — Ты что-то придумал?
 — Мы не знаем, кто они, — продолжал я. — Лэнсинг и Лючия тоже не знают.
 — Конечно нет!
 — По какой-то непонятной причине она решила скрыться от нас, но куда? Точно не к Лэнсингу. Ведь он так старался отправить ее подальше из города. Теперь мы знаем, что и любовника у нее нет. Скорее всего она отправилась к ним — кто бы они ни были!
 — Ты с ума сошел! — холодно возразила Роберта. — Что она им скажет? Я знаю, что вы хотите похитить меня, и решила облегчить вашу задачу? Они приветствуют ее аплодисментами, отвешивают пару оплеух и запирают в подвале!
 — Никто не знает, кто они такие, даже Лючия, — настаивал я. — Возможно, она отправилась к человеку, которому доверяет, а он один из них?
 — К кому же это? — Роберта притворно зевнула.
 — Например, к Уолту Кливеру, — медленно сказал я.
 — Теперь я точно знаю, что ты свихнулся! — Она помолчала. — С какой стати Уолт Кливер? Тогда уж скорее Дейн Фордайс.
 — Если Дейн знал, где находится Лючия, зачем нужно было выбивать из меня мозги? — возразил я.
 — Может, они разыграли весь этот спектакль, чтобы ввести тебя в заблуждение.
 — Представь себе молодую девушку вроде Лючии, живущую в пентхаусе на Саттон-Плейс. Есть еще два так называемых дядюшки, присматривающих за ней.
 Готов поклясться, они оба не упускали ее из виду!
 Ведь она дочка Дюка Бормана! Золушка шиворот-навыворот! Несчастная маленькая богачка, отец — знаменитый бандит, многочисленная охрана, постоянно следящая за ней: как бы она не вытворила чего-нибудь эдакого, что может не понравиться папочке. Вероятно, она мечтала нарушить эти запреты. Так вот, Кливер всегда был рядом. А ведь он как раз в том возрасте, чтобы приглянуться ей. К тому же ему было поручено ее развлекать.
 Роберта подняла брови:
 — А ты ничего не забыл?
 — Что, например?
 — Ну, например, Карла Ренни?
 — Про него она напридумывала. — Я усмехнулся. — Несколько часов назад он рассказал мне, что встречался с ней всего пару раз за всю свою жизнь.
 — А если он врал?
 — Нет. — Я покачал головой. — Кажется, он говорил правду. — Я щелкнул пальцами. — Просто Лючия использовала его как прикрытие!
 — Прикрытие?
 — Уловка, маскарад — называй как хочешь, — продолжал я. — Вообрази, что я женатый директор крупной корпорации, у которого роман с симпатичной секретаршей. Если кто-нибудь засечет нас вдвоем в ресторане, начнутся сплетни. Но если я возьму с собой еще молодого неженатого помощника, то любой, кто увидит нас втроем, исключит меня из треугольника, справедливо полагая, что между моим помощником и секретаршей существует любовная связь.
 — Если у тебя симпатичный помощник, то ты страшно рискуешь! — ядовито заметила она. — С нелепой прической ежиком и сломанным носом твои шансы невелики.
 — Это просто пример! — холодно возразил я.
 — Понятно, но мне кажется, это чепуха.
 — Почему?
 Она задумалась и пожала плечами:
 — Хотя, может, ты прав? Просто я испытываю такое отвращение к Кливеру, что скорее лягу в постель с гремучей змеей. Маловероятно, чтобы Лючия относилась к нему по-другому. — Она допила свой коктейль и швырнула мне пустой стакан. — Налей еще, кажется, алкоголь все-таки помогает.
 Поймав на лету стакан, я раздраженно ответил:
 — Кливер не очень опасен. Сегодня он чуть было не застал меня врасплох, и все равно я без труда расправился с ним!
 — Все же я не совсем уверена насчет Кливера, — продолжала Роберта. — Склоняюсь к тому, что Дейн Фордайс все это разыграл, чтобы убедить тебя в своем желании помочь Лючии. У нас ведь нет гарантий, что он поехал на Лонг-Айленд. Он только сказал, что собирается туда.
 — Я все-таки подозреваю Кливера.
 — Ты недооцениваешь Фордайса, — настаивала она. — Он достаточно умен, к тому же много лет работал на Дюка Бормана, пока того не выслали.
 — Откуда ты знаешь? — поинтересовался я.
 — Раньше мне часами приходилось выслушивать, как они с Джо вспоминали старые дела. Помимо того, что Джо избивал меня, ему хотелось, чтобы я служила украшением его дома, а в его понимании это означало сидеть в каком-нибудь полупрозрачном одеянии среди его гостей. Он же получал извращенное удовольствие, наблюдая, как его друзья украдкой разглядывают меня!
 — Кажется, Слэйтер был милым чудаком, — сказал я. — Как тебя угораздило выйти за него замуж?
 — Деньги, — откровенно призналась она. — Я была его секретаршей, он увлекся мной. Но я настаивала на женитьбе и добилась своего!
 — И все потеряла при разводе?
 Она покачала головой:
 — Я не так глупа! У Джо было по крайней мере две любовницы, и я наняла детектива следить за ним.
 Детектив сработал на славу и представил мне фотографии! Джо пошел со мной на сделку, как только увидел их. Если бы фотографии появились во время судебного разбирательства при разводе, о партнерстве с Борманом не могло бы быть и речи.
 — Почему?
 — Смешно сказать, но Борман большой моралист.
 По крайней мере в вопросах секса.
 — Значит, ты согласилась на респектабельный развод в обмен на приличные алименты?
 — Да. — Ее голос сорвался. — После тех унижений, какие я вынесла, живя со Слэйтером, не считаю это большой ценой.
 — Но ведь теперь ты без гроша — он же умер.
 — Нет, я наследую все его состояние.
 От изумления я раскрыл рот:
 — Он все тебе оставил, несмотря на то, что ты шантажом получила развод и алименты?
 — Это часть сделки, — ответила она. — У Джо никогда не было семьи и никаких близких. Ему было совершенно наплевать, куда пойдут его деньги после смерти. Он просто жил в свое удовольствие.
 — Знаешь, я считаю, ты права, нам лучше убраться отсюда, — мрачно констатировал я. — Здесь слишком опасно.
 Она удивленно подняла брови:
 — Почему ты изменил свое мнение?
 — Боюсь, полиция, если заявится сюда, действительно сразу арестует тебя по подозрению в убийстве Джо Слэйтера.
 — Откуда такая уверенность?
 — Рассуди сама. Ты вышла за него замуж из-за денег.
 Через некоторое время при помощи шантажа добилась развода и очень приличных алиментов, да еще он завещал тебе все свое состояние. Шесть месяцев спустя его убивают! Я бы точно решил, что это твоя работа.
 У нее отвисла нижняя челюсть.
 — Да, ты прав, все так и выглядит, — тихо произнесла она.
 — Есть еще кое-что. Слэйтера убили прямо надо мной. Когда сержант полиции пришел ко мне с расспросами, я ударил его по голове и скрылся. Если этот сержант заявится сюда, да еще найдет нас вместе...
 Она вскочила с дивана:
 — Скорее! Нам нужно срочно бежать...
 Звонок в дверь прервал ее на полуслове. Роберта выпучила на меня глаза, полные ужаса, тихо застонала и рухнула на пол. Нашла время падать в обморок!
 Второй звонок был длиннее первого. Я схватил ее под мышки, оттащил в спальню и бросил на постель. Потом вернулся в гостиную, тщательно прикрыв за собой дверь. Кажется, у звонившего палец застрял в звонке. Я распахнул дверь, спрятав за спину правую руку с кольтом. Передо мной смущенно улыбалась невысокая толстенькая брюнетка. Милая куколка с темными выразительными глазами и пухлыми губками. На ней были элегантная синяя полотняная юбка, нейлоновые чулки и дорогие туфли, но выше талии — только белый кружевной бюстгальтер, с трудом прикрывающий пышную грудь.
 — Извините, ради Бога, — произнесла она мелодичным голосом с сильным акцентом. — Я из квартиры напротив. Понимаете, мне пришлось на секундочку выйти на лестницу, и вдруг — бах! — сквозняк.
 А я в это время гладила блузку.
 — Теперь вы не можете попасть в свою квартиру? — находчиво сообразил я.
 Она закивала.
 — И к привратнику в таком виде не спустишься... — Она опустила глаза и страшно покраснела. — Будьте добры, разрешите от вас позвонить ему насчет ключей.
 — Конечно. Проходите.
 Я спрятал пистолет в кобуру и опрометчиво повернулся к ней спиной — на своем затылке я ощутил холодок стального ствола.
 — Ни с места, — произнес грубый мужской голос. — И не вздумай изображать из себя героя.
 Я и не собирался двигаться. Чья-то рука скользнула под мой пиджак и вытащила кольт из кобуры.
 — Теперь вперед, спокойно, медленно, — сказал тот же голос.
 Я направился в гостиную и остановился посреди комнаты. Входная дверь захлопнулась.
 — Теперь повернись, — приказал голос.
 Их было только двое — мужчина и девушка. Ему где-то за пятьдесят, загорелое худощавое лицо с глубокими морщинами, холодные темные глаза, густые седые волосы и небольшой белый шрам под правым глазом. В одной руке он держал пистолет, нацеленный прямо на меня, через эту же руку перекинут голубой женский жакет. В другой руке — мой пистолет, направленный стволом в пол.
 — Милый, верни жакет, — попросила девушка.
 Он коротко кивнул, бросил мой пистолет на кресло и передал ей жакет. Она быстро надела его, застегнув все пуговицы.
 — Стриптиз окончен! — Она весело хихикнула. — Франческа снова приличная девушка!
 — Да, дорогая. — Он уставился на меня:
 — Здесь живет некая вдова — где она?
 Роберта могла очнуться в любой момент. Если она неожиданно выйдет из спальни, то вполне может налететь на пулю.
 — Она лежит в спальне, — ответил я.
 — Иди посмотри, малышка, — обратился он к Франческе, не сводя с меня глаз.
 Черноглазая красотка, которая, оказывается, никогда и не жила в этом доме, — какой же я простофиля! — направилась в спальню, вертя соблазнительным задом. Через десять секунд она вернулась в гостиную и многозначительно кивнула.
 — Глаза закрыты, крупная блондинка. — Она приложила ладони к груди, как бы мысленно прикидывая. — Такая же, как я, думаю.
 В голосе слышалось уважение.
 — Давай ее сюда, — бросил он.
 — Тебе нравятся крупные блондинки? — Ее глаза сердито сверкнули. — Считаешь, если мы в Америке, Франческа не будет возражать...
 — Чисто деловой интерес, крошка, — терпеливо объяснил он. — Веди ее сюда.
 Девушка опять пошла в спальню.
 — Садись. — Он указал пистолетом на диван.
 Я поторопился выполнить приказание. Он в это время запихнул мой пистолет между сиденьем и подлокотником кресла, а потом уселся в него. Роберта появилась из спальни с ошарашенным видом. Брюнетка крепко держала ее за локоть.
 — На диван, рядом с ним, — приказал мужчина.
 Брюнетка подвела Роберту к дивану, а сама отошла к окну. Роберта беспомощно взглянула на незнакомца с пистолетом, потом посмотрела на меня. Я выразительно пожал плечами, но промолчал.
 — Нью-Йорк на этой улице очень даже симпатичный, — весело сказала девушка, называющая себя Франческой. — Тихо, как в деревне.
 Мужчина положил свой пистолет на подлокотник кресла и закурил. Он выпустил дым из носа двумя струями, потом повернулся к Роберте:
 — Почему ты убила Джо Слэйтера?
 — Это не я, — неуверенно ответила она.
 — В конце концов, причины не важны. — Он раздраженно потер шрам под правым глазом. — Но зачем надо было вовлекать в это дело Лючию?
 Роберта вяло усмехнулась:
 — Просто смешно! Это она меня втянула!
 — Где она сейчас?
 Я влез в разговор:
 — Мы как раз пытались в этом разобраться, но тут появилась эта девица. — Я уставился на зад Франчески. — Она ведь не живет в этом доме?
 — Ты Бойд. — Это был не вопрос, а утверждение. — Ты помог бывшей жене Слэйтера убить его. Это еще можно понять. Но зачем вы втянули Лючию? — Он осторожно покачал головой, как будто у него была больная шея.
 Роберта злобно сверкнула глазами:
 — Я уже сказала, что это она втянула меня! А потом заявилась к Дэнни на вечеринку, чтобы обеспечить себе алиби, и его тоже впутала. А вы кто такой, в конце-то концов?
 — У него особый интерес к Лючии. — Я улыбнулся и откашлялся. — Он ее отец.
 — Она долго недоверчиво смотрела на него, потом тяжело вздохнула:
 — Дюк Борман?
 — И прекрасно выглядит. Совсем не похож на умирающего! — добавил я.
 — Мне необходимо было скрыть свое возвращение в страну, — объяснил он безразличным тоном. — Сейчас в небольшом частном санатории рядом с Миланом вместо меня находится другой человек. Несчастный!
 Он так болен, что к нему не допускают посетителей.
 Ему все время приходится лежать в постели, потягивая винцо и получая за это приличное вознаграждение.
 — Получается, вы сошли с самолета в аэропорту Кеннеди и никто вами не заинтересовался? — спросил я.
 — Я приехал сюда с женой. — Он с улыбкой посмотрел на брюнетку. — По крайней мере, так написано в паспорте. Сначала мы приземлились в Монреале, а потом на автомобиле пересекли канадскую границу с целью навестить родственников в Нью-Йорке. Пара канадских граждан на американской машине — нас пропустили без всяких проволочек. — Улыбка исчезла с его лица. — Я приехал, потому что Джо сообщил мне о каких-то проблемах. Он мертв, и проблемы вполне могут подождать до тех пор, пока я не увижу Лючию целой и невредимой. — Он снова дотронулся до шрама. — Моя дочь — самое дорогое, что у меня есть, Бойд. — В его голосе не было патетики, он говорил почти смущенно. — Я убью любого, кто попытается помешать мне вернуть ее. Тебя, Роберту, кого угодно.
 Раздался громкий пронзительный звонок в дверь.
 Все вздрогнули, кроме Бормана. Он взял пистолет с подлокотника кресла и тихо произнес:
 — Франческа.
 Она вопросительно посмотрела на него.
 — Открой дверь и объясни, что мисс Кэрол уехала, но не сказала, когда вернется, а ты ее подруга, которая следит за квартирой.
 Пышная брюнетка повторила про себя его слова и, улыбнувшись, направилась в прихожую. Звонок повторился. Борман встал с кресла, тихо приблизился к двери и прижался к стене. Роберта выразительно посмотрела на меня, но я решительно помотал головой. Дюк по-прежнему следил за нами с пистолетом в руке, и было бы самоубийством даже попытаться приподняться с дивана. В прихожей раздался мужской голос, потом заговорила Франческа. Мне казалось, что они пререкались очень долго, хотя на самом деле прошло не более минуты, потом звук их голосов стал громче и ближе.
 — А я вам говорю, что мисс Кэрол нет дома, и, пожалуйста, не входите! — Чувствовалось, что Франческу охватила паника.
 — Если я не могу поговорить с мисс Кэрол, я поговорю с вами, — примирительно сказал мужской голос. — Вы очень интересная личность и вполне могли бы жить на Саттон-Плейс, а может быть, даже знать человека по имени...
 Франческа, пятясь, вошла в комнату, продолжая громко протестовать. Следом за ней в дверях появился мужчина. Он глянул через ее плечо и заметил меня.
 — Бойд! А я тебя повсюду разыскиваю!
 В его глазах загорелся зловещий огонек. Он оттолкнул Франческу и быстро вошел в комнату.
 — Боже, только не это, — пробормотал я, прикрывая глаза рукой как раз в тот момент, когда рукоятка пистолета Бормана опустилась на череп ничего не подозревающего сержанта Майклса.
 — Ты знаешь его? — живо поинтересовался Борман.
 — Не очень хорошо, — признался я, глядя на бесчувственное тело, растянувшееся на ковре. — Это полицейский. Он расследует убийство Джо Слэйтера.
 — Тот самый, которого ты уже один раз уложил в своей квартире, Дэнни? — возбужденно спросила Роберта, и я готов был задушить ее собственными руками.
 Борман ехидно усмехнулся:
 — Так это твой старый приятель, Бойд? Тогда оставайся с ним, вам есть о чем поболтать. — Он ткнул пистолетом в сторону Роберты:
 — А ты вставай, пойдешь с нами.
 — Куда?
 Она поднялась с дивана и неуверенно шагнула к двери, где ее ожидала Франческа.
 — Бери мисс Кэрол, дорогая, спускайтесь и ждите меня в машине, — сказал Борман.
 Пышная брюнетка схватила Роберту за руку и вывела ее из квартиры.
 В воздухе повисла тягостная тишина. Я не отрывал взгляда от пистолета и размышлял, не оставит ли он рядом с сержантом мой труп в качестве прощального сувенира.
 Борман посмотрел на часы, потом на меня:
 — Сейчас почти полседьмого, Бойд. Если до полуночи ты не вернешь мне Лючию, я выстрелю Роберте Кэрол в живот.
 Его бесстрастная, небрежная манера говорить была столь убедительной, что я понял: спорить бесполезно.
 — У тебя в запасе пять с половиной часов, — подытожил он.
 — Где я вас найду? — спросил я.
 — Звони в офис Дейна Фордайса. Он скажет, где меня найти.
 Борман попятился к выходу.
 — Твой пистолет на кресле, но, будь любезен, без фокусов, и не пытайся догнать меня. Учти, этот по лицейский всегда будет рад встрече с тобой, без разницы — живым или мертвым!
 Я кивнул. Борман развернулся и быстро вышел из квартиры. Хлопнула дверь. Я вытащил свой кольт, засунул его в кобуру и взглянул на Майклса. Он ровно дышал, но находился все еще без сознания. Я решил не дожидаться, когда он придет в себя. Подошел к окну и выглянул на улицу. Борман как раз вышел из здания и сел в машину, этот седан двухлетнего возраста вполне соответствовал парочке благонамеренных граждан Канады, навещающих родственников в Нью-Йорке.
 Автомобиль отъехал от тротуара и медленно покатился вниз по улице.
 Майкле внезапно всхрапнул, и я понял, что пора уходить. Осторожно закрыл за собой дверь квартиры и на лифте спустился в вестибюль. А когда сел за руль и нажал на стартер, вдруг понял, что совершенно не представляю, куда ехать и что делать.




 Глава 9


 Дверь приоткрылась на два дюйма, и пара зеленых глаз выпучилась на меня.
 — Дэнни! Где вы пропадали? Полиция просто живет уже в нашей конторе и... — Фрэн Джордан захлебывалась от возбуждения.
 — Знаю, знаю, впустите меня, наконец.
 — Но я не...
 Я прервал ее и, толкнув дверь, вошел в квартиру.
 Оказавшись внутри, я сразу увидел причину ее возражений, и, должен сказать, на это стоило посмотреть.
 Фрэн оказалась не совсем одета для того, чтобы принимать посетителей, и мне понравилось, что она это понимала.
 Мне бы не хотелось, чтобы моя личная секретарша встречала гостей в белых полупрозрачных трусиках и микроскопическом бюстгальтере.
 — Сейчас оденусь! Подождите здесь.
 Она исчезла в спальне. Я нашел в баре бутылку моего любимого бурбона и успел наполнить бокал, когда Фрэн вернулась в гостиную, облачившись в черный шелковый халат, расписанный желтыми огнедышащими драконами.
 — Вот это да! — ошеломленно пробормотал я. — Уж не хотите ли вы стать секретаршей китайского мандарина?
 — Очень смешно! — Она вздернула свою рыжеволосую головку. — Вы дождетесь, Дэнни Бойд! Сержант Майкле точно поймает вас. У него было такое выражение лица, когда он заходил к нам в контору, что мне сразу стало ясно: он собирается собственными руками разорвать вас на куски и скормить львам в зоопарке!
 Я торопливо сделал глоток из бокала.
 — Верю, что он это сделает.
 Она придирчиво осмотрела мое лицо:
 — Что случилось? Судя по вашему профилю, вам делали массаж в перчатках из колючей проволоки!
 — Мне ведено до полуночи найти одну похищенную девушку, — сказал я. — Если я этого не сделаю, ее отец убьет невинного свидетеля — по крайней мере, он кажется невинным! Времени осталось совсем мало.
 Предстоит побегать с высунутым языком. — Я сел на диван, вытянув ноги, и крепко сжал бокал в руке. — Поэтому сейчас хочу отдохнуть и поразмыслить. — Я закатил глаза. — Страшное зрелище! Бойд — мыслитель!
 Фрэн приготовила себе коктейль.
 — Расскажите мне все, вам станет легче. — Она наклонилась ко мне, и полы ее халата распахнулись, обнажив великолепную линию бедер.
 Я заботливо поправил халат:
 — Солнышко, вы хотите, чтобы я совсем лишился мыслей?
 Она хрипловато рассмеялась:
 — Это не похоже на Бойд а! Вот уж не думала, что вас можно так расстроить!
 — Наутро после вечеринки кто-то забыл за диваном свои ножки, — мрачно произнес я.
 Фрэн холодно взглянула на меня поверх своего бокала:
 — Не хотите — не рассказывайте.
 — У ножек все-таки был владелец, — добавил я.
 И поведал все, что со мной произошло за последние тридцать шесть часов, вплоть до того момента, когда Борман покинул квартиру Роберты Кэрол, забрав ее с собой, и оставил мне свой ультиматум и бесчувственное тело сержанта Майклса на полу.
 Она вздрогнула и хлебнула из бокала.
 — Насколько я узнала этого сержанта, вам придется ответить за все, даже за удар Дюка Бормана.
 — Сержантом займемся потом. Сейчас главная задача — найти Лючию Борман до полуночи. Но где ее искать?
 — Они все лгут, — небрежно заявила Фрэн, следуя дикой женской логике, с которой невозможно спорить.
 — Лгут? — удивился я.
 — Без сомнения, — решительно продолжала она. — Каждый элемент в отдельности и так не имеет смысла, а если все сложить вместе, вообще сплошная чепуха!
 — Приведите мне пример, — попросил я.
 Задумавшись, она приложила бокал к губам.
 — Взять хотя бы рассказ Роберты Кэрол о том, что случилось после того, как они нашли тело Слэйтера.
 Привратник запомнил Лючию, поэтому она проникла на вашу вечеринку, чтобы иметь алиби, но потом хватила лишнего, уснула за диваном и проснулась только тогда, когда вы занялись ее ногами на следующее утро.
 — Я не занимался ее ногами! — возмущенно возразил я.
 — Я хорошо знаю вас и ваше отношение к женским прелестям.
 — Где же здесь ложь? — отвлек я ее от своей личности.
 — Какая девушка в подобной ситуации — пытаясь обеспечить алиби в связи с убийством! — позволит напоить себя до бессознательного состояния? — Коктейль был слишком крепким, — пробормотал я.
 Фрэн на секунду закрыла глаза.
 — Я смутно припоминаю ее. Миловидная девушка с черными волосами и огромными глазами. Когда я видела ее в последний раз — перед тем как борец занялся вами, — она забилась в углу с телефонной трубкой в руках, а до этого расспрашивала всех подряд о том, кто вы такой и чем занимаетесь.
 — Может быть, это Кливер посоветовал ей провести ночь у меня? Но зачем?
 — Ответ очевиден, но я согласна истолковать сомнения в пользу обвиняемой, — ответила она ледяным тоном. — Лэнсинг сообщил вам, что Борман умирает в Италии и кто-то хочет получить от него секретную информацию. Однако добыть ее можно только через его дочь, не так ли?
 Я кивнул.
 — И вдруг сегодня Дюк Борман, живой и здоровый, встречается с вами и заявляет, что болезнь придумана, чтобы скрыть его приезд из Италии сюда. Значит, один из них лгал!
 — Он приехал, потому что Джо сообщил ему о возникших проблемах. Но Слэйтера убили, прежде чем Борман добрался до него, — вспомнил я.
 — Между этими событиями есть какая-то связь, но я не вижу ее.
 — Вы правы, они все лгут. Надо рассуждать логически. Когда Лючия сбежала от меня, она должна была отправиться к человеку, которому доверяет. Не к вымышленному любовнику Карлу Ренни — он только прикрытие. Скорее всего это Уолт Кливер?
 — Надо откровенно поговорить с ним, Дэнни, — сказала она серьезным тоном.
 — Да, но он обитает в пентхаусе на Саттон-Плейс.
 Я не смогу до него добраться, ведь там еще Лэнсинг, лакей и шофер!
 Ее зеленые глаза внезапно просияли.
 — Вы помните поговорку о горе и Магомете?
 — Вряд ли я уговорю Кливера встретиться со мной после того, что случилось в гараже Фордайса. Пожалуй, он...
 Фрэн возмутилась:
 — Что такое, Дэнни! Вы заболели, вам нужен доктор или хорошая взбучка?
 — Впрочем, кажется, выход действительно есть! — воскликнул я. — Назначим ему встречу от другого имени.
 Фрэн недоверчиво улыбнулась:
 — Пожалуй, стоит попробовать.
 Я поднялся с дивана, подошел к телефону и набрал номер пентхауса Лэнсинга. На звонок ответил лакей, которого я сразу же узнал:
 — Квартира мистера Лэнсинга.
 — Хотел бы поговорить с Уолтом Кливером, — сказал я измененным голосом, закрыв телефонную трубку носовым платком.
 — Простите, кто спрашивает?
 — Дейн Фордайс.
 — Минутку.
 Через десять секунд в трубке послышался тихий и злой голос Кливера:
 — С ума сошел? Какого черта звонишь сюда" называешь свое имя...
 — Заткнись! У меня Бойд и эта девица Кэрол.
 — Они у тебя?
 — Немедленно приезжай в гараж. Бойд полностью раскрылся, думаю, тебе будет интересно его послушать.
 Он немного помолчал, потом сказал умоляющим голосом:
 — Слушай, Дейн, сейчас я не могу отсюда выбраться, потому что...
 — Тогда я привезу его к тебе, — огрызнулся я.
 — Ну хорошо, выеду через пятнадцать минут.
 — Не задерживайся, — отрезал я и повесил трубку.
 Фрэн куда-то исчезла. Ее квартира находилась всего в пяти минутах от Саттон-Плейс. Поскольку Кливер собирался выехать только через пятнадцать минут, я решил, что у меня есть время еще для одного бокала. Я неторопливо подошел к бару и смешал коктейль.
 Вскоре из спальни появилась Фрэн, одетая в голубой свитер и юбку, и, улыбаясь, заявила:
 — Я готова.
 Я чуть не поперхнулся глотком бурбона.
 — Что значит вы готовы?
 — Вам может понадобиться помощь, поэтому я еду с вами, — решительно заявила она.
 — Вы с ума сошли!
 — Если вы уедете без меня, я тут же позвоню сержанту Майклсу и все ему расскажу. Выбирайте, — Дэнни! — На ее лице появилась улыбка Иуды.
 — Ладно, поехали, — неохотно согласился я, допив коктейль.
 Мы тут же вышли из дома и сели в машину. Через пять минут я остановился напротив дома на Саттон-Плейс, чтобы обсудить план дальнейших действий c навязавшимся мне партнером.
 Уолт Кливер выскочил из подъезда через восемь или девять минут. Его тут же остановила рыжеволосая красавица, почти до бедра обнажив свою соблазнительную ножку.
 — Прошу прощения, — игриво обратилась она к нему. — Не найдется ли у вас булавки или скрепки? Не могу же я появиться в компании со спущенным чулком?
 — Нет, — коротко отрезал Кливер, намереваясь обойти ее, но ему пришлось остановиться — ствол моего пистолета уперся ему в позвоночник.
 — Только дернись. Кливер, и у тебя появится дырка в животе! — тихо прошептал я ему на ухо.
 Он не двигался, пока я вынимал пистолет из его поясной кобуры и опускал его в свой карман.
 — Теперь вернемся в пентхаус, Уолт. Ты и Фрэн впереди, а я следом. И помни, я пристрелю тебя без малейшего сожаления.
 Фрэн взяла его под руку. Она кокетливо улыбнулась равнодушному привратнику, когда мы мимо него прошли к лифту. Пока мы поднимались, я держал Кливера под прицелом. Я велел ему открыть дверь собственным ключом.
 — У меня нет ключа, — заявил он.
 — Не разочаровывай меня, Кливер, — упрекнул я его и с такой силой врезал ему рукояткой пистолета по переносице, что у него из глаз потекли слезы. — Поищи получше!
 Его детские голубые глаза смотрели на меня с ненавистью, но, порывшись в карманах, он все же достал ключ.
 — Иди первым, — велел я.
 Он открыл дверь и вошел в квартиру. Я последовал за ним и обрушил на его затылок рукоятку своего кольта. Он упал на ковер и лежал не двигаясь. Позади слабо вскрикнула Фрэн. «Сама виновата, что увязалась за мной», — бессердечно подумал я.
 — Зачем... — пролепетала она.
 — Заткнитесь, — прошипел я.
 В просторную прихожую выходили четыре двери, три из них были закрыты. Открытые двойные двери, как я уже знал, вели в гостиную. Что находилось за тремя остальными, я понятия не имел. Пока я размышлял, с какой двери начать, в гостиной послышались шаги. Я прижался к стене, отодвинув за спину Фрэн. В прихожую вошел лакей и остолбенел, увидев Кливера, валявшегося на полу. Его лицо приобрело нездоровый серый цвет, и он слабо хрюкнул, когда я прижал ствол пистолета к его боку.
 — Где шофер? — тихо спросил я.
 — У него сегодня выходной. — Одна сторона его лица подергивалась в нервном тике. — Не понимаю, в чем дело, сэр, но уверяю вас...
 — Заткнись!
 — Да, сэр.
 Теперь начала дергаться вторая половина его лица.
 — Где Лэнсинг? — спросил я.
 — Мистер Лэнсинг, сэр? — На несколько секунд он потерял дар речи. — Мистер Лэнсинг отдыхает в спальне, сэр.
 Я взглянул на часы:
 — В четверть девятого?
 — Да, сэр! — Его голова закивала, будто подвешенная на ржавой пружине. — Мистер Лэнсинг часто ложится спать так рано, сэр.
 — Где его спальня?
 — Там, сэр. — Дрожащей рукой он указал на крайнюю дверь слева. — Извините, сэр, но мистера Лэнсинга нельзя беспокоить в спальне, он этого не любит.
 — Очень жаль, — сочувственно произнес я. — Это точно его спальня?
 — Да, сэр!
 Я ткнул его стволом пистолета, и он чуть было не лишился чувств. Тело его лихорадочно затряслось, казалось, у него вот-вот начнется пляска святого Витта.
 — Обратил внимание на то, что случилось с мистером Кливером? — угрожающе спросил я.
 — Да, сэр! — Он взглянул на ковер, а потом зажмурил глаза. — Или нет, сэр. Как вам будет угодно.
 — Будет еще хуже, — сказал я душераздирающим шепотом. — Все будет залито кровью — и трупы, повсюду трупы!
 Его лицо стало совершенно бесцветным и напомнило плохо изготовленную мумию.
 — Примешь участие в наших забавах? — гостеприимно предложил я.
 — Нет! — пропищал он.
 — У меня предложение, — продолжал я. — Советую прямо сейчас выйти из квартиры, а потом из здания и немножко прогуляться. Вернешься завтра утром, а если спросят, скажешь, что у тебя был выходной.
 — Премного благодарен, сэр. — Он открыл глаза и посмотрел на меня как преданная собака, которую только что угостили лакомым кусочком. — От всей души, сэр!
 — Убирайся, пока я не передумал! — рявкнул я.
 Походкой лунатика он вышел на лестничную площадку, осторожно прикрыв за собой дверь. Через несколько секунд я услышал гудение лифта и подумал, что он, пожалуй, не остановится, пока не окажется на окраине города.
 — Бедняжка! Он чуть не умер от разрыва сердца, — недовольно прошипела Фрэн.
 — Пусть скажет спасибо, что я не врезал ему по черепу, — примирительно ответил я.
 — Кто же будет вашей третьей жертвой? — фыркнула она.
 — Лэнсинг, — отрезал я.
 Она неприязненно следила, как я доставал из кармана пистолет Кливера. Когда же я протянул его ей, держа за ствол, она отпрянула в панике.
 — Возьмите.
 — Никто не заставит меня выстрелить в человека!
 — Если Лэнсинг выкинет какой-нибудь финт, держите его под прицелом, пока я буду звонить в полицию! — прошептал я многозначительно.
 Фрэн недоверчиво взглянула на меня, но пистолет взяла, правда, двумя пальчиками, как какое-то отвратительное животное.
 — А вы уверены, что это его остановит?
 Я нагло ухмыльнулся:
 — Если вы нажмете на спусковой крючок, то остановит наверняка.
 Ее лицо приобрело сероватый оттенок и задергалось в тике, в точности как у лакея. Я с трудом удержался от совета перед выстрелом сделать шаг назад, чтобы не обрызгало кровью жертвы. Вместо этого я ободряюще улыбнулся.
 — Мы быстро обтяпаем это дельце, — обнадежил я ее и двинулся в сторону спальни Лэнсинга.
 Дверь выглядела солидно, но легко поддалась, когда я осторожно повернул ручку и медленно приоткрыл ее на дюйм. В спальне звучала тихая музыка — убаюкивающая мелодия в исполнении гитар и флейт. Такую музыку обычно исполняют в кают-компаниях первого класса, когда корабль медленно тонет, а все суетятся в поисках спасательных шлюпок. Меня несколько удивил музыкальный вкус Лэнсинга, мне казалось, он любит современный джаз. Я приоткрыл дверь еще на пару дюймов, и ничего не произошло. Он, конечно, мог уже уснуть, а мог и затаиться с пистолетом в руке.
 Как же старят человека раньше времени такие мелкие неопределенности!
 Я еще на восемнадцать дюймов открыл дверь. Ничего не было видно, кроме комода. Медленно сосчитав до десяти и мысленно скрестив пальцы, я бесшумно скользнул в спальню. Через секунду я понял, что зря беспокоился. Лэнсинг был настолько увлечен, что не заметил бы и духового оркестра, вошедшего вместе со мной. В элегантной пижаме из белого шелка с монограммой на кармане, он развалился на кровати невероятных размеров, как в роскошном борделе, с покрывалом из черного шелка и множеством подушек.
 Он закинул руки за голову и созерцал. Музыка звучала в темпе ча-ча-ча. Девушка, за которой напряженно наблюдал Лэнсинг, начала исполнять танец живота.
 Она слегка наклонилась вперед и медленно сняла через голову комбинацию. Ее восхитительная округлая попка, затянутая в черные кружевные трусики, покачивалась в ритме танца. Стриптизерша выпрямилась, отбросив комбинацию на спинку стула, и повернулась к Лэнсингу. Затем завела руки за спину, расстегнула бюстгальтер и повела плечами. Бюстгальтер соскользнул с пышной упругой груди.
 — Браво!
 Лэнсинг негромко захлопал в ладоши.
 Девушка засмеялась и, опершись коленом о постель, взмахнула длинными черными волосами, скрывавшими ее лицо и плечи.
 — Неужели тебе не приелся стриптиз?
 — Нет, конечно! — с чувством воскликнул Лэнсинг.
 — Л когда я иногда встречаюсь с друзьями, ты не приводишь сюда блондинок? — спросила она хрипловатым дразнящим голосом. — Трудно поверить, что тебе не надоедает все время разглядывать одну и ту же брюнетку, снимающую все то же черное кружевное нижнее белье. — Она надула губки. — У меня просто горы этого черного белья! Может, купить белое для разнообразия?
 — Нет, моя крошка, меня заводит только черное, — ответил он. — Но если ты хочешь разнообразия...
 — Я шутила, дурачок! — Она наклонилась и поцеловала его в лоб. — Ты же знаешь, я всегда хочу то, что хочешь ты!
 Меня чуть не стошнило от этих телячьих нежностей, и я с грохотом захлопнул за собой дверь. Даже внезапно разорвавшаяся бомба не произвела бы на них большего эффекта! Они одновременно обернулись и в немом ужасе уставились на меня.
 — Неплохо ты устроился, дядя Джером! — сказал я и улыбнулся Лючии. — Ты знаешь, Лючия, Карл Ренни говорил мне, что чувствует себя наедине с тобой как четырнадцатилетний мальчишка на свидании с многоопытной тетушкой. Теперь-то я понимаю почему.
 Она выпрямилась и, вздрогнув, прикрыла грудь руками. Лэнсинг быстро сел, нахмурив лохматые брови.
 — Что тебе здесь надо, Бойд? — загремел он.
 — Заткнись! — холодно прервал я его.
 Он с трудом перевел дыхание, взглянув на направленный в его грудь пистолет:
 — Послушай, с какой стати...
 — Вставай, одевайся и марш в гостиную! — приказал я.
 Он собрался было поспорить, но, посмотрев мне в лицо, не решился. Я открыл свободной рукой дверь и крикнул:
 — Фрэн!
 Она сию секунду возникла на пороге, крепко сжимая пистолет Уолта обеими руками. Ее зеленые глаза были полны решимости.
 Я указал на Лючию:
 — Проследите, чтобы она оделась, и приведите ее в гостиную.
 Лючия бросала на меня злобные взгляды. Я лишь мрачно улыбнулся и добавил:
 — При малейшем неповиновении врежьте ей рукояткой пистолета, как вы врезали Уолту.
 Зеленые глаза разгневанно сверкнули на эту клевету, но Фрэн тут же все сообразила и кивнула:
 — Хорошо, Дэнни.
 Лэнсинг завязал пояс своего черного халата замысловатым узлом и пересек комнату по направлению ко мне. Я отступил в сторону, пропуская его в дверь, и вышел следом за ним в холл. Уолт все еще лежал на ковре без сознания. Я велел Лэнсингу перетащить его в гостиную. Он ухватил его за шиворот и поволок по полу, как тюк с тряпьем. Видимо, с точки зрения Лэнсинга, он большего и не заслуживал. В комнате он бросил тело Кливера в кресло, и я велел Лэнсингу сесть на диван и ждать. Через несколько минут в гостиную вошла Лючия, одетая в черное кружевное платье и такие же чулки. Я лениво подумал, что и на теннисный корт она натянет то же самое. Когда она по моему приказанию уселась рядом с Лэнсингом, я попросил Фрэн набрать номер Транспортной компании Фордайса. Она набрала номер, и я взял из ее рук трубку. После четырех-пяти звонков хорошо поставленный голос ответил:
 — Да?
 — Фордайс? — уточнил я.
 — Да, это Дейн Фордайс.
 — Это Бойд, — резко сказал я. — Вы знаете, с кем я хочу переговорить.
 — Вы должны были найти девушку. Она что, у вас? — натянуто спросил он.
 — Да. Но передайте вашему другу, что я хотел бы изменить условия сделки.
 На той стороне провода немного помолчали, потом заговорил другой голос:
 — Бойд, это Борман.
 — Я у Лэнсинга, — сообщил я. — У меня есть то, что вам надо, можете забрать это отсюда в любое время. Но не забудьте захватить с собой Роберту Кэрол.
 — Вы не блефуете, Бойд? Если это ловушка, Кэрол получит первую пулю!
 — Знаю, — ответил я. — Вероятно, вы будете удивлены, но я не так глуп, как выгляжу!
 — Надеюсь, — холодно сказал он. — Лючия с вами?
 — Да, она здесь.
 — Дайте мне поговорить с ней.
 — Только покороче! — Я взглянул на Лючию:
 — Иди сюда.
 Она подошла ко мне с недовольным видом, и я передал ей трубку.
 — Поздоровайся с папочкой.
 Лицо ее страшно побледнело, трубка задрожала в руке.
 — Мой отец?
 Темные глаза наполнились ужасом. Она несколько раз облизнула пересохшие губы, приложила трубку к уху и произнесла испуганно:
 — Привет, папа! — Несколько секунд она слушала, потом снова облизнула губы. — Нет, я в порядке. Правда, все прекрасно!
 Лючия импульсивно протянула мне трубку и, спотыкаясь как пьяная, направилась к дивану.
 — Вы удовлетворены? — спросил я в трубку.
 — Я выезжаю прямо сейчас. — Голос Бормана вдруг смягчился. — И, естественно, привезу с собой Кэрол.
 — Естественно, — согласился я.




 Глава 10


 На террасе у Лэнсинга журчал беспрерывным разноцветным каскадом искусно освещенный венецианский фонтан. Фрэн была совершенно очарована им.
 Мне пришлось чуть ли не силком вернуть ее в гостиную, чтобы она приготовила нам напитки. Лэнсинг и Лючия молча отказались, Уолт, с трудом приподняв гудевшую голову, со стоном согласился, а меня можно было и не спрашивать.
 Я сел в кресло лицом ко всем троим, положив свой пистолет на один подлокотник, а пистолет Уолта на другой, и закурил сигарету.
 — Не поверите, — сказал я Лэнсингу светским тоном, — увидев Ренни, я решил, что Лючия использует его как прикрытие своей любовной связи с Уолтом.
 Он посмотрел на меня с ненавистью и промолчал.
 Фрэн подала нам с Кливером бокалы.
 — А вы сами разве не хотите выпить? — спросил я ее.
 — Я и так достаточно возбуждена, — с чувством ответила она. — Когда он приедет?
 — Через пять — десять минут. Вы пока присядьте и отдохните.
 — Это что, шутка? — напряженно сказала она. — Пойду полюбуюсь фонтаном, он меня успокаивает.
 Она вышла на террасу, а я взглянул на Лючию.
 — Почему ты убила дядю Джо? — спросил я вежливо.
 Она дернула головой:
 — Я его не убивала!
 — Уверен, что убила! А потом позвонила Роберте, притворившись, что боишься идти туда одна, и уговорила ее присоединиться к тебе.
 Она прикусила нижнюю губу:
 — Я действительно побывала там и нашла в квартире труп!
 — Потом она позвонила мне, — встрял Лэнсинг. — Бедная девочка от страха чуть с ума не сошла!
 — Значит, это была твоя идея позвонить Роберте, — догадался я.
 — Да, — подтвердил он неуверенно. — Я подумал, что...
 — Нет, ты подумал, что у Роберты замечательный мотив убить Слэйтера, — сказал я холодно. — Итак, Роберта приехала, они вдвоем поднялись в квартиру, но на этот раз привратник хорошо рассмотрел Лючию.
 — Да, и я придумала присоединиться к вашей вечеринке, — вмешалась Лючия с задумчивой улыбкой. — Это была паршивая идея!
 — И ты снова позвонила Лэнсингу, уже от меня? — сказал я.
 Она кивнула:
 — От ваших гостей я узнала, кто вы такой, позвонила Джерому и сообщила, где я. Подслушать меня было невозможно, потому что в квартире стоял дикий шум.
 Я повернулся к Лэнсингу:
 — И ты велел ей остаться у меня на ночь?
 Она скорчила гримасу:
 — Чистая случайность. Я решила, что, если я буду немного под хмельком, мой рассказ о случайно перепутанном номере квартиры будет выглядеть правдоподобнее. Но вечеринка затянулась, пришлось принять несколько бокалов, и я так опьянела, что даже не помню, как и когда заснула.
 Я продолжал расспросы:
 — Лэнсинг приказал тебе убежать от нас с Робертой при первой же возможности и вернуться в Нью-Йорк?
 — Да, — ответила она.
 — Это должно было заставить нас с Робертой нервничать. Лэнсинг ожидал, что мы позвоним ему и расскажем о случившемся. Он же сообщит о телефонном звонке несуществующих похитителей, обвинит нас во всех смертных грехах и пригрозит вышибить мозги, если мы не появимся в Нью-Йорке.
 Лэнсинг нервно почесал свои усы:
 — Понимаешь, я хотел запутать тебя и...
 — Не городи чепуху! — разозлился я. — Ты хотел, чтобы мы оставались подальше от Нью-Йорка. Полиция рано или поздно выйдет на нас. Сразу станет ясно:
 Роберта — убийца, и мотивчик подходящий. Ведь она наследует все имущество Джо после смерти. И я к этому делу причастен: живу в квартире под ним и сбежал вместе с Робертой. Уверен, ты уже поведал все это полиции!
 По выражению глаз Лэнсинга было ясно, что я прав.
 Он снова заговорил:
 — Я все-таки не могу поверить, что Дюк сейчас появится здесь. Ведь Джо сказал мне, что он при смерти!
 — Борман придумал эту болезнь, чтобы тайком проникнуть в Америку, — сказал я. — Джо сообщил ему о каких-то серьезных проблемах, которые может решить только сам Дюк на месте. Что это за проблемы? Уж не твои ли выдуманные похитители?
 — Проблемы существуют на самом деле, — мрачно ответил он. — Денежные проблемы. Деньги Дюка вложены в целую сеть предприятий его бывших компаньонов. Они полностью или частично легализовали свой бизнес. За последние полгода доходы резко упали. Трудно найти какую-либо причину, но тем не менее люди, процветавшие полгода назад, сегодня почти на грани банкротства. — В его голосе появились авторитарные нотки, когда он заговорил о хорошо знакомых ему вещах. — Если они разорятся, деньги Дюка пропадут, и я вместе с ними. Я надеялся, что это временный спад, но дела шли все хуже и хуже. Постепенно картина прояснилась, Бойд! Я понял, что кто-то намеренно работает против нас. Атака массированная, для этого требуется полнейшее знание всей картины наших дел изнутри!
 — Ты имеешь в виду, кто-то занимается этим внутри организации?
 Он горячо поддержал мою мысль:
 — Вот именно! Это был настоящий шок для меня!
 Все указывало на то, что предатель — Джо Слэйтер.
 — И ты убил его?
 — С ума сошел! — запротестовал он. — Зачем мне было убивать его? Достаточно было только доказать виновность Джо и сообщить Дюку. Он бы сам принял соответствующие меры. Несмотря на шестилетнее отсутствие, у него сохранилось достаточно контактов в городе, чтобы убрать человека.
 — Зачем же Джо сообщил Борману о каких-то проблемах, если предатель он сам? Видимо, он подозревал тебя.
 Лэнсинг удивился:
 — С какой стати ему подозревать меня? Хотя, возможно...
 В этот момент трижды звякнул дверной звонок, и Лэнсинг, съежившись, посмотрел на меня умоляющими глазами:
 — Бойд, ты собираешься рассказать Дюку обо мне и Лючии?
 — Еще не знаю, — честно признался я.
 С террасы вошла Фрэн, нервно взглянув на меня:
 — Я слышала звонок.
 — Тогда не стойте, а пойдите откройте дверь.
 — Почему я? — Ее голос дрогнул.
 — Просто откройте дверь, и они войдут, вот и все.
 Не бойтесь, вас они не убьют. Во всяком случае, не сразу.
 — Не шутите так, Дэнни Бойд. Я просто умираю от страха, — мрачно сказала она и вышла в прихожую.
 Пока остальные выжидательно смотрели на дверь, я воспользовался трюком Бормана и сунул пистолет Кливера между подлокотником и сиденьем кресла. Мой собственный пистолет по-прежнему лежал на подлокотнике рядом с правой рукой. Все это напоминало старый исторический фильм, где посол прибывает во дворец, и поскольку я изображал короля, то близко к сердцу принимал шутки о голове с короной, которая непрочно держится на плечах. Процессию возглавлял Дюк, за ним следовали фрейлины Роберта и Франческа, потом Дейн Фордайс — придворный шут, похожий на мартышку, замыкал шествие горилла Чарли. Фрэн суетливо бросилась ко мне, и, когда она на мгновение закрыла меня от других, я сделал ей свирепый знак рукой. Она тут же исчезла на террасе.
 Борман остановился перед диваном, восторженно глядя на свою дочь.
 — Лючия, девочка моя! Когда я видел тебя в последний раз, ты еще бегала в школу! — В его голосе зазвучало искреннее удивление. — А теперь, смотри-ка, настоящая красавица!
 Она поднялась и поцеловала его, а Дюк прижал ее к себе. Воистину трогательная сцена! Но он тут же выпустил дочь из объятий и повернулся ко мне.
 — Наш договор: Лючия — Кэрол, не так ли? — хрипло спросил он.
 — Так.
 — Значит, я вам больше ничего не должен, и мы можем заняться другими делами. — Он бросил взгляд через плечо. — Франческа, на террасе так приятно вечером. Пойди посмотри.
 Брюнетка кивнула и, улыбаясь, вышла из комнаты.
 Дюк снова заговорил:
 — Я привык во всем разбираться сам: в бизнесе, в отношениях с людьми — буквально во всем.
 Лэнсинг осторожно прокашлялся:
 — Дюк, почему ты не сообщил, что приезжаешь?
 Борман впервые взглянул на него:
 — Джо сообщил мне о неприятностях, которые решить могу только я. Он сообщил, что мои деньги в опасности. Из-за предательства. Когда я спросил, кто предатель, он посоветовал мне приехать и разобраться на месте. Для большей безопасности я никому не сообщил о своем приезде, знал только Джо. А вчера я прочел в газетах, что он мертв.
 — Дюк, неужели ты действительно думаешь, что я... — возмутился Лэнсинг.
 — Заткнись! Я сам во всем разберусь.
 Борман огляделся и обратился к Роберте:
 — Сядь на диван рядом с Лэнсингом.
 Она подчинилась, еле передвигая ноги от страха.
 — Чарли!
 Горилла тут же отошел к двери, ведущей в прихожую, и прислонился там к стене. Он занял самую выгодную позицию, и я пожалел, что не встал там до их прихода. Повинуясь знаку Бормана, Дейн Фордайс уселся в кресло рядом с Кливером. Борман удовлетворенно кивнул и осторожно погладил шрам под правым глазом. Он был похож на режиссера, которому удалась мизансцена.
 — Мы собрались здесь, чтобы выяснить две вещи, — сказал он спокойно. — Кто пытается меня разорить и кто убил Джо Слэйтера.
 Кливер тихо вздохнул и обхватил голову руками.
 Борман посмотрел на него и спросил:
 — Кто это?
 — Уолт Кливер. Он работает на меня, — быстро ответил Лэнсинг.
 — Почему ты не научил его хорошим манерам? Ему так не нравится звук моего голоса, что он затыкает уши?
 Кливер торопливо поднял голову.
 — Дело в том, мистер Борман, — сказал он, — что Бойд, когда ворвался сюда час назад, изо всей силы ударил меня по голове, и она до сих пор трещит.
 — Бойд ворвался сюда час назад? — медленно повторил Борман. — Ты рискнул подвергнуть Лючию опасности? — Его глаза блеснули холодной сталью, когда он взглянул на меня.
 — Ее не было со мной, — ответил я.
 — Где же она была? — угрожающе прошептал он.
 — Здесь, — вдруг произнес Кливер прежде, чем я сообразил, что сказать. — Пора вам узнать правду, Дюк, хотя вряд ли она придется вам по вкусу!
 — Нет! — пискнула Лючия и заплакала.
 — Она была здесь все время, — затараторил Кливер. — Бойд не знал этого. Думаю, он только сегодня догадался. Ваша дочь развлекается с Лэнсингом в его спальне вот уже полгода! — Его детские голубые глаза просто излучали злорадство. — Лэнсинг тот человек, которого вы ищете, Дюк! Это он доил ваши капиталы, и, держу пари, они собирались удрать вместе, когда этот источник иссякнет. Но Джо каким-то образом смог узнать о его финансовых махинациях и о связи с Лючией! — Уолт на секунду замолчал, пытаясь изобразить сочувствие, потом широко развел руки. — Вот почему Джо требовал, чтобы вы приехали. Он хотел, чтобы вы во всем убедились сами, Дюк!
 Вряд ли Джо собирался рассказать вам о проделках вашей дочери. Но для вас вполне хватило бы и первого момента. И Лэнсинг убил его.
 Лючия закрыла лицо руками, наклонилась вперед, и наступившую тишину прерывали только ее безнадежные рыдания. Борман стоял неподвижно, крепко зажмурив глаза, с таким видом, будто его поразило молнией. Он только покачивал головой из стороны в сторону, словно у него сильно разболелась шея.
 — Дюк, неужели ты поверишь этому лживому подонку?! — истошно завопил Лэнсинг.
 Борман повернулся к нему, и Лэнсинг отпрянул назад от его взгляда.
 — Что? Что ты сказал, дядя Джером? — спросил он с угрозой.
 Потом подошел к дивану, схватил Лючию за руки и заставил ее подняться. Он долго вглядывался в заплаканное лицо дочери, прежде чем бросить ей всего одно слово:
 — Шлюха!
 Она вскрикнула, а Борман влепил ей пощечину с такой силой, что девушка упала перед ним на колени. Она съежилась и попыталась отползти в сторону.
 Дюк скривился от презрения и изо всей силы ударил ее ногой. Удар подбросил Лючию в воздух, она закричала от ужаса и боли и растянулась на полу лицом вниз как раз у выхода на террасу.
 — Хватит, Дюк! — Лэнсинг вскочил с дивана. Лицо его было искажено яростью.
 — Ого! Мертвец заговорил! — удивился Борман.
 — Но мы же любим друг друга, — решительно заявил Лэнсинг. — Разве это преступление? Мы бы давно поженились, но я знал, что ты никогда...
 — Поженились? Ты и моя Лючия? — Борман уставился на него как на сумасшедшего. — Да ты ей в отцы годишься. Я доверил тебе шесть лет назад свое единственное дитя! Маленькую девочку, которая звала тебя дядей Джеромом. А когда она выросла, ты превратил ее в дешевую шлюху, да еще рассуждаешь о женитьбе. — Дрожащей рукой он дотронулся до своего шрама и, отвернувшись от Лэнсинга, взглянул на Кливера. — Ты, — сказал он отрывисто, — можешь работать на меня. Ты и Дейн, так, как раньше работали Лэнсинг и Джо. Что скажешь?
 Кливер обрадованно кивнул:
 — Конечно! Я только об этом и мечтаю!
 — Теперь этот пентхаус и все, что в нем, твое — неплохо, а?
 Кливер был в восторге:
 — Великолепно! Не представляю, как вас отблагодарить...
 — Придется это заработать, — холодно продолжал Борман. — Отведи Лэнсинга в его спальню, — он криво усмехнулся, — в его спальню. Чарли поможет тебе.
 Заставь Лэнсинга написать признание, как он убил Джо Слэйтера, а потом инсценируйте его самоубийство. — Он ткнул пальцем в грудь Уолта:
 — Ты, а не Чарли, нажмешь на курок. Такова цена!
 — Звучит вполне резонно! — Уолт нерешительно поднялся из кресла. Секунду он колебался. — Но мое оружие у Бойда.
 Наступил мой черед. Я схватил свой пистолет, лежавший на подлокотнике кресла, и направил его в точку где-то между Борманом и Кливером.
 — Всем не двигаться! — приказал я.
 Борман раздраженно пожал плечами, потом кивнул.
 Его голос зазвучал почти благожелательно:
 — Хорошо. Я заблуждался по вашему поводу, Бойд, и прошу извинения. Я был не прав и по отношению к Кэрол. — Он взглянул в сторону Роберты. — Прошу прощения и у нее. Вы оказали мне большую услугу, Бойд, я не забуду об этом. Вы ведь частный детектив и работаете за деньги. Вы заслужили приличную сумму и получите ее, а остальное вас не касается — это мое дело. Поэтому верните Кливеру пистолет и отправляйтесь к своей подружке на террасу.
 — У меня для тебя новости, Дюк, — холодно возразил я. — Ты слишком долго разглагольствовал. Теперь стой на месте и слушай.
 — Ты нарываешься на неприятности, Бойд.
 — Может быть, но это для твоей же пользы.
 Я рассказал ему все, что произошло, начиная с ночи убийства Джо Слэйтера. Рассказ занял довольно много времени, хотя я старался быть кратким. К концу его Борман с трудом сдерживал раздражение.
 — Ну, ты закончил? Теперь передай пистолет Кливеру. Это твой последний шанс, Бойд! — нетерпеливо заявил он.
 — Это еще не все. Тебе лучше дослушать до конца, — возразил я и обратился к Лэнсингу:
 — Когда Джо в тот вечер пригласил Лючию в свою квартиру и передал ей ключ, она сообщила тебе об этом?
 — Конечно, — ответил он. — Мы решили, что ей лучше пойти к нему и узнать, что он задумал.
 — Уолт слышал ваш разговор?
 Лэнсинг посмотрел на меня недоуменно:
 — Да.
 Я повернулся к Роберте:
 — Когда ты освободила меня от веревок в кабинете Фордайса, кто заявился туда прямо перед нашим уходом?
 — Уолт Кливер, — ответила она, и в ее глазах был миллион вопросов.
 — Для того чтобы проникнуть сюда сегодня, — сказал я Борману, — мне пришла в голову такая идея — выманить Кливера из здания, а потом заставить его вернуться вместе со мной. Я позвонил ему, изменив голос, от имени Дейна Фордайса. Ты бы слышал, как он бесновался по телефону, даже назвал меня сумасшедшим!
 — К чему ты клонишь? — спросил Борман.
 — К тому, что Кливер предавал Лэнсинга. Он стал работать на Фордайса, сообщать тому нужную ему информацию. — Я слегка повысил голос. — Кто был старым приятелем Джо, Роберта?
 — Дейн, — сказала она медленно. — Они часами болтали, вспоминая старые времена.
 — Видимо, Дейн решил, что наступили новые времена, — проворчал я. — Он нашел в Кливере достойного союзника и в результате получил достаточно сведений, чтобы начать свою собственную игру. Ведь ты говорил, Лэнсинг, что для таких финансовых игр нужна внутренняя информация. Вероятно, Джо стал подозревать Дейна. Он предупредил Дюка, но ему не хотелось ошибиться в своем старом приятеле, поэтому он предоставил Дюку самому во всем разобраться на месте.
 — Ты выжил из ума, Бойд! — удивленно воскликнул Фордайс.
 — Вовсе нет, — возразил я. — Уверен, так все и было. Скорее всего, Джо назначил Лючии встречу в тот вечер, чтобы сообщить ей о приезде Дюка. Ведь он знал о ее отношениях с Лэнсингом и собирался предупредить, чтобы они были особенно осторожны. Кливер услышал, как Лючия обсуждала с Лэнсингом, идти ей на встречу или нет. Он сразу позвонил Фордайсу и все ему рассказал. Фордайс испугался, что Джо разоблачит его. Надо было помешать Джо, и для этого существовал только один способ. Он знал, что свидание назначено на десять вечера. Если убить Джо за несколько минут до этого, все подозрения падут на Лючию и Лэнсинга. Лючия сообщила Лэнсингу о трупе Джо, и он решил втянуть в это Роберту. Все окончательно запуталось, когда Лючия вторглась ко мне на вечеринку, чтобы обеспечить себе алиби. Таким образом я тоже оказался втянутым в авантюру. Но ты ничего не знал об этом, Дейн!
 — Ты что, собираешься болтать всю ночь, Бойд? — спокойно спросил Фордайс. — Лучше скажи, сколько тебе платит Лэнсинг за то, что ты спасаешь его шкуру?
 — Ты был уверен, что убийство Джо припишут Лючии и Лэнсингу, а тебе останется только сидеть и ждать. Но внезапно позвонила Роберта и сообщила, что к тебе едет некто Бойд, расследующий убийство Джо, и что он держит в заложниках Лючию, для собственной безопасности. Кливер на этот раз ничего не успел тебе передать, потому что все время помогал Лэнсингу организовывать исчезновение Лючии. Когда я появился и сказал, что Лэнсинг мой клиент — не зная о звонке Роберты, — ты испугался, что Лэнсинг подозревает тебя в убийстве Джо. Поэтому решил захватить Лючию и заключить с ним сделку. Всеми мыслимыми и немыслимыми способами тебе удалось выведать у меня, где находится Лючия. Ты отправился в Лонг-Айленд, а Роберта освободила меня, но тут появился Кливер.
 Он собирался рассказать, что произошло. Но тебя он не застал, зато я обработал его. Когда ты вернулся, Кливера уже не было, но тебя ожидал ужасный сюрприз — Дюк Борман собственной персоной.
 Я посмотрел на Дюка:
 — Надеюсь, ты расспросил его об убийстве Джо?
 — Он сказал, что Джо убила из-за денег его бывшая жена, — медленно ответил Дюк. — Она якобы работала на пару с тобой, а Лючию ты спрятал, как залог собственной безопасности.
 — Тогда ты выяснил адрес Роберты и пришел к ней в надежде застать нас там.
 — Так оно и было, — подтвердил Борман.
 — Дюк, тебе не кажется, что он слишком много болтает? — нетерпеливо спросил Фордайс.
 Борман сверкнул глазами в мою сторону:
 — Знаешь, в чем твоя проблема, Бойд? Много болтаешь. Иногда один-единственный поступок эффективнее тысячи слов.
 — Поступок? — Я уставился на него.
 — Да, например, вот такой!
 С непостижимой быстротой он бросился к Кливеру, выдернул его одной рукой из кресла и, сбив с ног, сжал его горло удушающим захватом.
 — У тебя есть ответы на все вопросы, — прошипел Дюк. — Столько ответов, что ты даже не стал дожидаться вопросов! Ты рассказал мне о Джероме и Лючии, о том, что он предатель и убил Джо. А на самом деле ты предал Лэнсинга, на которого работал. Я склонен поверить Бойду, что ты и раньше предавал его!
 Кливер захрипел, но Борман еще крепче сжал его горло.
 — Ты расскажешь мне, кто убил Джо, или я задушу тебя собственными руками.
 Детские голубые глаза Кливера чуть не выскочили из орбит, он с трудом кивнул. Борман ослабил хватку, и Кливер, наконец, вдохнул.
 — Фордайс, — неразборчиво пробормотал он. — Дейн боялся, что Джо расскажет о нем Лючии, поэтому они с Чарли убили его. Дейн сам признался мне! Чарли держал Джо над ванной, а Дейн...
 Борман отпустил Кливера и небрежным жестом откинул его на пол. Горилла Чарли, стоя у двери, казалось, не шевельнулся, но в руке у него внезапно появился пистолет, направленный прямо на меня. Мы держали друг друга под прицелом, как в хорошем ковбойском фильме, но это не могло долго продолжаться. Я запустил левую руку между подлокотником и сиденьем кресла и нащупал пистолет Кливера.
 — Дюк, вели Бойду бросить пистолет, иначе я пристрелю Лючию, — неожиданно спокойно сказал Фордайс.
 В комнате наступила тишина. Лючия с заплаканным, опухшим лицом поднялась на колени и молча уставилась на Фордайса. Роберта испуганно съежилась на диване. Лэнсинг стоял рядом с Борманом и, облизывая губы, прикидывал расстояние между собой и Фордайсом, но понял, что пытаться что-либо сделать бесполезно. С террасы доносилось тихое журчание фонтана. Я сжал пальцы на рукоятке пистолета Кливера и потянул его вверх.
 Фордайс застыл с пистолетом в руке; маленькая забавная фигурка с мудрыми и печальными глазами на лице мартышки. Пистолет выглядел слишком большим в его крошечной лапке.
 — Скажи ему! — сдавленным голосом повторил он. — Скажи ему, Дюк, или я пущу пулю между ее черных глаз!
 — Лэнсинг! — крикнул я и бросил ему пистолет Кливера.
 Он ловко поймал его. Вдруг Борман откинул назад голову и громко расхохотался. Это было неожиданно, но спасло жизнь Лэнсингу, потому что Фордайс и Чарли на несколько секунд растерялись. Дюк продолжал хохотать; он действовал с быстротой молнии. Одним движением он оторвал Кливера от пола и швырнул его в сторону Фордайса. Я услышал вопль Кливера, вскочил на ноги, и тут же прозвучали два выстрела подряд; выпущенная из пистолета Чарли пуля пробила спинку кресла, в котором я только что сидел. Тогда я направил кольт на гориллу и дважды нажал на спусковой крючок. Первая пуля попала ему в грудь, отбросив к двери, а вторая вышибла его в прихожую. Я собирался выстрелить в третий раз, но в этом уже не было необходимости. Пистолет выпал из руки Чарли, он шагнул назад, как будто принял решение покинуть эту чертову вечеринку. Но тут его ноги подкосились, и он сполз по стене на пол.
 Облако дыма медленно рассеивалось, разнося кислый запах пороха. Дейн Фордайс сидел откинувшись в кресле, с широко раскрытыми глазами, из дырки во лбу медленно стекала тонкая струйка крови. Скрюченный труп Кливера лежал у его ног. Лэнсинг стоял с дымящимся пистолетом в руке, не сводя взгляда с Бормана.
 Дюк медленно развернулся в мою сторону, наклонился вперед, и я увидел его руки, крепко прижатые к животу: сквозь них сочилась кровь.
 — Первая пуля Дейна достала Кливера, как я и предполагал, — сдавленно сказал он. — Но он все-таки успел выстрелить еще раз, прежде чем Джером прикончил его.
 — Вам не повезло, Дюк, — посочувствовал я.
 Улыбка на его лице превратилась в безобразную гримасу.
 — Действительно не повезло! — повторил он и до крови прикусил нижнюю губу.
 — Папочка! — со слезами в голосе воскликнула Лючия и бросилась к нему, широко раскрыв объятия.
 — Катись отсюда, шлюха, — выругался он и опрокинулся на спину, уставившись в потолок остановившимся взглядом.
 Лючия упала на него, содрогаясь от рыданий.
 — Пистолет тебе больше не нужен, — сказал я Лэнсингу.
 — Да, ты прав, — безучастно ответил он, наблюдая за Лючией.
 Видимо, прикидывал свои шансы на восстановление прежних отношений с девушкой, но они были явно невелики. Его пальцы разжались, и пистолет упал на пол.
 Я поднял его за ствол, потому что не хотел, чтобы на нем остались мои отпечатки пальцев. Потом обратился к Роберте Кэрол:
 — Пойди позвони сержанту Майклсу.
 В задумчивости я смотрел, как она подошла к телефону, потом слушал ее разговор с Майклсом и вдруг вспомнил о девушках на террасе.
 Очевидно, их связывало что-то большее, чем просто сходство имен — Фрэн и Франческа: они обе не выносили вида крови. Должно быть, первой в обморок упала Франческа, потому что она лежала рядом с фонтаном, а на ее коленях покоилась голова Фрэн. Она тоже была без чувств. Я подошел поближе к фонтану и ладонью изменил направление его струи: вода окропила лица девушек. Я надеялся, что они отблагодарят меня за оказанную им первую помощь, но когда они пришли в себя, то подняли такой визг, будто я по меньшей мере пытался их утопить.


* * *

 Фрэн просунула голову в кухонную дверь и окинула меня долгим ледяным взглядом. Я неуверенно улыбнулся ей, подумав, что неплохо бы выпить еще стаканчик.
 — Понимаю, это не Хилтон, — признался я. — Но ведь домик оплачен на две недели вперед. Мы вполне можем провести здесь несколько дней.
 Она усмехнулась.
 — Ну что вы, Дэнни! Домик просто очарователен!
 Кто здесь жил до нас? Граф Дракула?
 Я поднялся с кресла и заковылял к бару.
 — Вы все еще хромаете?
 Ее невинный вопрос прозвучал как обвинение.
 — Не понимаю, в чем дело, — задумчиво произнес я. — Ведь я же объяснил ему, что находился на мушке у Бормана, и у меня не было никакой возможности помочь ему и предотвратить удар по голове. Он даже согласился, что все прекрасно понимает. Потом я втолковывал ему, что и в первый раз все вышло случайно, просто я не поверил, что он настоящий полицейский.
 Он опять согласился со мной, а через пять секунд так врезал мне локтем по почкам, что я чуть не испустил дух. А он, паршивец, улыбаясь, поднял меня на ноги со словами: «Я всего-навсего не поверил, что вы настоящий частный детектив!»
 — Уверена, сержант Майкле еще хорошо с вами обошелся, — холодно возразила она. — Он вполне мог засадить вас за решетку. Вы столько всего натворили: сокрытие убийства, нападение на полицейского...
 — Зато он получил от меня все на тарелочке с золотой каемочкой, — возмутился я. — Убийцу Слэйтера, Дюка Бормана — чего он хочет?
 — Думаю, он мечтает еще раз врезать вам по почкам! — невинным тоном предположила она.
 Я наполнял свой бокал и уныло размышлял, что наше пребывание с Фрэн в летнем домике на Лонг-Айленде развивается совсем не так, как я предполагал вначале.
 — Оставьте бокал, сейчас не до выпивки, — приказала она.
 — Почему?
 — Мы идем на пляж, нам предстоит ночное купание.
 Я вздрогнул:
 — Вы с ума сошли? Когда я купался в последний раз, то чуть не утонул!
 — Мы не будем заплывать слишком далеко, — пообещала она.
 — Нет, вы явно тронулись умом.
 Я отвернулся от нее и глотнул из бокала.
 — Тогда давайте просто прогуляемся по берегу?
 — Откуда такая внезапная любовь к свежему воздуху? — удивился я.
 — Я просто хотела показать вам свое новое бикини.
 Я повернулся как раз в тот момент, когда она вошла на кухню. Я прищурился, чтобы как следует рассмотреть ее купальник. Но ничего особенного не заметил, просто две полоски оранжевого шелка шириной в два дюйма.
 — Вам не нравится? — трагически спросила Фрэн. — Пойду переоденусь.
 Она вышла за дверь, но тут же вновь заглянула на кухню:
 — Тогда, может, пойдем в спальню?
 — Никуда не пойду, пока моя почка не придет в себя, — мрачно ответил я.
 Ее лицо осветилось улыбкой.
 — Я поменяла купальник, раз он вам не нравится.
 — Очень хорошо, — проворчал я.
 — Так лучше?
 Она снова вошла на кухню.
 Фантастическое зрелище предстало передо мной.
 Я моргнул пару раз и взглянул опять. О, этот волшебный загар и две белоснежные полоски на месте купальника. Фрэн сделала глубокий вдох, выпятила восхитительную грудь и слегка покачала бедрами.
 — Вам так больше нравится?
 — Конечно больше! — прошептал я.
 Она странно посмотрела на меня:
 — Вы слышали, о чем я спрашивала вас минуту назад?
 — Конечно, — кивнул я. — Вы звали меня на пляж.
 Она отрицательно покачала головой:
 — Нет.
 Я задумался:
 — Ах да, вспомнил! Вы звали меня в спальню!
 — Вот теперь правильно, — согласилась она.
 Примерно через час Фрэн спросила:
 — Ну, как ты себя чувствуешь?
 — Отлично, — довольно промурлыкал я. — Моя почка вполне оклемалась.
 — Значит, это было подходящее лекарство! — удовлетворенно кивнула она.