Страница:
47 из 197
Больше всех доставалось Лопуху, только Нинка так и не признала его. А Флокс неожиданно как зарядил - Настурция да Настурция, так и жал - я, видно, чересчур повлиял на него. Меня особо не баловали, да мне и не игралось без Томки, хоть я и хорохорился. Нет, Томка не ушла, она так же сидела за Люськой, обняв ее за плечи, и часто переглядывалась со мной, но все мы были цветами, все мы были в том далеком, сказочном саду, а она была тут, вот на этом занозистом крыльце. И это разделяло нас страшнее, чем если бы она улетела на луну. А я хотел быть с ней в одном мире, и, когда Настурция в очередной раз призналась, что влюблена в зануду-Рододендрона, я завопил:
- Никого не люблю!.. Где солнце?
Все шумно схлынули с крыльца, запотягивались и завертелись.
Солнце опускалось за вокзал. На наших глазах исчезла его малиновая макушка, и прохладный воздух, до сих пор таившийся в огородной зелени, потянул-потянул сквозь планки забора и потек по двору, как по каналу. Настало время наших пряток.
- Чур, считаю! - крикнул я, и тотчас образовался круг.
Считал я ловко, водящего выбирал заранее и почти никогда не ошибался.
Ули-дули, доф,
Кинди-лада, коф,
Кофе-лада,
Кинди-лада,
Ули-дули-доф,
быстро отмолотил я несколько раз, и Генка, не успев сообразить, что к чему, отправился к сарайчику водить.
Кинулись кто куда. Я - на улицу. У ворот оглянулся - Томка бежала следом. Бегала она плохо, как-то боком и тяжело, как будто не воздух, а воду рассекала.
|< Пред. 45 46 47 48 49 След. >|