Погибель   ::   Житков Борис Степанович

Он горит на конце низкой песчаной косы. Она тянется почти прямо на юг, сотни на полторы километров. Кроме кордонов пограничной стражи, ничего нет на этом песке. Редкий рыбак забредет сюда в это время года.

- Дайте-ка мне бинокль, - услыхал я голос капитана. - Верно, верно это Тендровский.

И я услышал, как зазвонил телеграф в машине. Машина сбавила ход и теперь еле слышно ворчала внизу.

- Право! - скомандовал капитан. Он подошел к компасу. - Еще право! Так! Так и держи.

Мы шли теперь малым ходом на юг, то есть вдоль Тендровской косы.

- Огни гасите, - сказал капитан.

Они с помощником ушли в штурманскую рубку. И до меня через открытую дверь долетели слова:

- Именно, именно этим часом, на вашей вахте, так и запишите... Нет, вашей рукой должно быть записано в журнале: загорелся подшипник, коренной подшипник... - Это говорил капитан. - Теперь старшего механика ко мне с машинным журналом.

Через две минуты механик был здесь.

- Принесли машинный журнал? - слышал я капитана из штурманской. Пишите: загорелся подшипник. Что-о? Струсил? Пиши, а то полетишь у меня за борт... Нет, не я должен, твоей рукой должно быть написано. Писать! Ага, то-то! Покажи! Ты что ж это написал? Ах ты...

Механик быстро сбежал с трапа, как скатился. Я слышал, как капитан треснул журналом о стол, точно выстрелил.

- А, черт! Помарок же делать нельзя!

Я уже давно отстоял свои два часа, - часа три я уже стоял у штурвала.

- Ты отдохни, - сказал помощник. - Я постою.