Президент не уходит в отставку   ::   Козлов Вильям Федорович

Если вначале Гарик, может быть, и пытался вызвать у Аленыревность, то теперь все это было позади. Для него существовала только Нина, и больше никто. Он по-прежнему выказывал дружеское внимание Алене, но это было совсем другое внимание, — точно так же он мог относиться к любой девушке. Кстати, Алена была только благодарна ему за это. У них даже установились новые ровные товарищеские отношения. Больше они не подковыривали друг друга, не задирались. Да и Гарик стал вести себя смелее с ней, спокойнее. Он больше не терялся в разговоре, не злился. Былое напряжение, которое делало его в присутствии Алены неловким и подчас неумным, исчезло. Гарик стал таким, каким он был всегда: жизнерадостным, веселым.

И вот сейчас, Сорока это сразу почувствовал, Гарик всерьез обиделся. Не за себя — за Нину. Это тоже было на него не похоже…

— Я не знаю, что со мной случилось, — подавив обиду, начал Гарик. — Ты и сам, Сорока, догадывался, что она меня не любит.

«Догадывался… — усмехнулся про себя Сорока. — Знал!»

— Я помню, ты мне намекал об этом там, в Комарове… — продолжал Гарик. — А Нина… Сначала думал: мол, буду волочиться за ней напропалую назло Алене… А потом вдруг понял, что это, понимаешь, серьезно.

— Когда это произошло «потом»? — спросил Сорока,

— Мы с ней любим друг друга, — сказал Гарик. — И я думаю, этим все сказано.

— А как же… Борис?

— Это не имеет значения, — беспечно ответил Гарик. — Бориса нет. И больше не будет. Я верю Нине.