Дорога на Стрельну (Повесть и рассказы)   ::   Аль Даниил Натанович

И ещекофе настоящего на день по два грамма.

Прочитали мне в комендатуре эти карточки в переводе на наш язык - я и обомлел. Вот бы, думаю, ленинградцам в блокаде такие нормы иметь! Да плюс еще жиры, про которые я упустил сказать. Не поумирали бы небось с голоду наши героические люди... И сколько же, думаю, ради того, чтобы доставить ленинградцам по кусочку хлеба и сахара, наших товарищей, бойцов и командиров, полегло на Дороге жизни да на ее защите?! А теперь я, ленинградский защитник, кровь свою проливавший при прорыве блокады и при снятии ее, буду немцам хлеб, да мясо, да картошку, да кофе своими руками подавать?! За что же, думаю, именно на меня такая диалектика свалилась?! Прямо-таки горевал я и чуть не плакал.

Как, однако, ни странно, именно в исполнении этой самой карточной обязанности нашел я наконец удовлетворение своему шестому чувству чувству суровой мести.

Поступать я стал так. С утра, бывало, начищу до солнечного блеска свою медаль "За оборону Ленинграда" и иду по указанным квартирам. Захожу, говорю: "Гутен морген". У всех немцев, которые в квартире есть, в глазах настороженный вопрос возникает: "Зачем этот солдат с автоматом заявился?"

А я, как только войду в комнату, на медаль свою указываю и произношу: "Ленинград". Тут же выдаю каждому немецкому едоку продовольственную карточку.

"Нате, - говорю, - кушайте".

Говорил я, само собой, по-русски. Но чтобы хоть раз единый, чтобы хоть один человек не понял моих слов - такого не припомню.