Генерал Доватор (Книга 2, Под Москвой)   ::   Федоров Павел Ильич

- Буслов глубоко и тяжко вздохнул. - А на твою, Захар, можно смотреть, а притронуться вроде как боязно...

Фотокарточки пошли по рукам. Все восхищались ими. Каждый старался сострить, но за веселой шуткой крылись душевное беспокойство и тоска по родным и близким. Кто не переживал этого чувства в тяжкие годы войны?!

Филипп Афанасьевич, трижды побывавший на войне, отлично понимал все это и сам был растроган до глубины души вниманием людей, приславших подарки на фронт. Раскупорив бутылку вина, он громко крикнул:

- Хлопцы, подставляй кружки! - И когда вино было разлито, Филипп Афанасьевич продолжал: - Сынки, выпьем чарку, як гости пьют за честь хозяина, за здоровье его семьи. А наша семья велика, богатейша! Наша семья - весь советский народ! Смотрите, яки нам пишут письма, подарки шлют...

Филипп Афанасьевич грозно обвел всех глазами, точно готов был всякое возражение встретить решительным отпором, и неожиданно смягчил голос:

- Стыдно нам будет дивиться в очи нашим сынам и внукам, ежели мы не побьем фашистов! О це и все!

Все в раздумье затихли. Как будто все замерло на миг: кто сидел на корточках, кто стоял на коленях, кто, вытянувшись во весь рост, прижимал кружку к груди, точно прислушиваясь к отзвуку сердца. Это была торжественная минута безмолвной присяги.

Вдруг Буслов поднялся, подошел к Шаповаленко, обнял его и поцеловал.

Минуту спустя все уселись за письма.