JК
Истинный дАртаньян :: Птифис Жан-Кристиан
Страница: 142 из 295Д'Артаньян поспешил усмирить бурю и честно сказал заключенному:
– Сударь, я обязуюсь хранить в тайне все, что касается вашего дела, но, если вы заговорите о чем-либо другом, я буду обязан сообщить об этом Его Величеству.
27 июля, встретив д'Ормессона во дворе замка Фонтенбло, д'Артаньян объявил ему, что собирается вести себя во время совещаний самым порядочным образом, добавив при этом, что ни за что не отступит от этого и что «богатства целого королевства не соблазнят его на отступление от своего обещания».
Явно удовлетворившись таким отношением, Фуке с этих пор стал оказывать д'Артаньяну полное доверие и свободно говорил в его присутствии. Начиная с этого времени между охранником и узником возникло взаимное уважение, граничащее с дружбой. Даже сами адвокаты, столь недовольные королевским решением, были вынуждены признать, что г-н д'Артаньян «выполняет его со всей возможной порядочностью».
14 августа король, двор и обвиняемые вернулись в Париж. В связи с этим д'Артаньян еще раз продемонстрировал свое великодушие. У него был приказ нигде не останавливаться; как честный служака, он выполнил приказ, однако, проезжая через Шарантон, он приказал замедлить движение кареты Фуке, чтобы дать несчастному возможность поцеловать, не выходя из кареты, жену и детей, которых тот не видел уже три года.
По возвращении в Париж Палата правосудия разместилась в доме Сегье.
– Сударь, я обязуюсь хранить в тайне все, что касается вашего дела, но, если вы заговорите о чем-либо другом, я буду обязан сообщить об этом Его Величеству.
27 июля, встретив д'Ормессона во дворе замка Фонтенбло, д'Артаньян объявил ему, что собирается вести себя во время совещаний самым порядочным образом, добавив при этом, что ни за что не отступит от этого и что «богатства целого королевства не соблазнят его на отступление от своего обещания».
Явно удовлетворившись таким отношением, Фуке с этих пор стал оказывать д'Артаньяну полное доверие и свободно говорил в его присутствии. Начиная с этого времени между охранником и узником возникло взаимное уважение, граничащее с дружбой. Даже сами адвокаты, столь недовольные королевским решением, были вынуждены признать, что г-н д'Артаньян «выполняет его со всей возможной порядочностью».
14 августа король, двор и обвиняемые вернулись в Париж. В связи с этим д'Артаньян еще раз продемонстрировал свое великодушие. У него был приказ нигде не останавливаться; как честный служака, он выполнил приказ, однако, проезжая через Шарантон, он приказал замедлить движение кареты Фуке, чтобы дать несчастному возможность поцеловать, не выходя из кареты, жену и детей, которых тот не видел уже три года.
По возвращении в Париж Палата правосудия разместилась в доме Сегье.