История русской словесности. Часть 3. Выпуск 1   ::   Сиповский Василий Васильевич

На какой степени ни проявился духъ, онъ – дѣйствительность, потому что онъ любовь, или безсознательная разумность, a потомъ – разумъ, или любовь, сознавшая себя… Когда его сознаніе, или его субъективно-объективное существованіе, заключено только въ смыслѣ, или конечномъ разсудкѣ, наглухо заперто въ соображеніи своихъ личныхъ выгодъ, въ эгоистической дѣятельности, a не въ разумѣ, какъ въ сознаніи себя только чрезъ общее, какъ въ частномъ и преходящемъ выраженіи общаго и вѣчнаго – онъ призракъ, ничто, хотя и кажется чѣмъ-то". Съ такой точки зрѣнія осудилъ Бѣлинскій героевъ "Ревизора", видя въ нихъ извращеніе дѣйствительности.

Что такое русская народность?

Такъ же страстно продолжалъ онъ искать духъ русской народности: нашему гегеліанцу нужно было опредѣлить "субстанцію" духа русскаго народа, защитить его права на почетное званіе "историческаго народа". "Народность" опредѣлить ему, при его скептицизмѣ, было не легко – не могъ онъ примкнуть къ "патріотамъ", не выносилъ онъ и "космополитовъ"-

"Терпѣть не могу я,- писалъ онъ,- восторженныхъ патріотовъ, выѣзжающихъ вѣчно на междометіяхъ, илм на квасу да кашѣ; ожесточеншые скептики для меня въ 1000 разъ лучше, ибо ненависть иногда бываетъ только особенной формой любви; но, призваюсь, жалки и непріятны мнѣ спокойные скептики, абстрактные человѣки, безпаспортные бродяги въ человѣчествѣ! Какъ бы ни увѣряли они себя, что живутъ интересами той или другой, по ихъ мнѣнію, представляющей человѣчество, страны,- не вѣрю я ихъ интересамъ".

Говоря о народности, Бѣлинскій скорѣе готовъ былъ примкнуть къ своимъ постояннымъ литературнымъ противникамъ – славянофиламъ, чѣмъ оказаться въ одномъ лагерѣ съ противниками національной идеи.

"Что "личность" въ отношеніи къ идеѣ человѣка,- говоритъ онъ,- то "народность" въ отношеніи къ идеѣ человѣчества.