Страница:
411 из 423
Но слова «от первого щелка подпрыгнул поп до потолка» звучали в ушах всю дорогу к Тамаре.
Недалеко от дома Тамары пришлось огибать изрядный строй людей, так как пересечь его очередники не разрешили, приняв за нахала, желающего протыриться без очереди.
— Одесская кончилась, осталась только краковская! — звучали ему вслед выкрики очередников.
Держа букет перед собой, он открыл дверь Тамариного подъезда, за которой возникла фигура знакомого охранника.
— Никого нет дома! — Охранник не был так же вежлив и обходителен, как тогда, на дне рождения Тамары, сообщая, что Фролов не приедет.
— Как это? Я же звонил час назад, — растерялся Сева.
— Тебе же русским языком говорят: никого нет дома! — И, предвидя следующие вопросы, страж информировал: — Улетели.
— Куда?
— Для тебя — в никуда! — Охранник захлопнул дверь.
Сева оторопело стоял перед входом с нелепо торчащим перед собственным носом букетом, потом сунул его под мышку, сделал несколько неуверенных шагов от двери, остановился, долго смотрел на букет, что-то соображая, тряхнул им, как банным веником, и резко швырнул цветы на заснеженный асфальт.
Из распластанных цветов вывалилась писулька Губана.
Поднял ее, на этот раз внимательно прочитал...
Из заиндевевшего оконца Тамариного подъезда выглядывал охранник.
— Привет! — В квартире на Пушкинской из-за стола ему улыбалась... «шахтинская» Галка.
Он подошел, отдалившись от сопровождающего Губана.
|< Пред. 409 410 411 412 413 След. >|