Матрешка   ::   Соловьев Владимир

- Ты думаешь, я говорю неправду?

- Ты с ней разговаривала? - спросил я, противореча себе.

- Не успела. Когда она заметила, что я ее вижу, сразу отвернулась и скрылась за углом.

- Вот и выходит, что ты ошиблась. Разве она могла, увидев тебя, не заговорить с тобой?

- Она пряталась, - продолжала упрямиться Танюша.

- Почему ты решила, что она пряталась?

- У нее теперь другая прическа. Волосы черные и курчавые, как у негров. И огромные темные очки.

- Как же ты ее узнала? - попытался я подловить мою дочурку.

- Она грызла ногти.

- Господи, мало ли людей грызет ногти!

- Как я могла не узнать маму? - обиделась вдруг Танюша. - Ты бы меня разве не узнал, если бы я выкрасила волосы и по-другому постриглась?

Я бы и Лену узнал в любом камуфляже, как бы она ни вырядилась. На пляже я ее узнавал за полкилометра наверно, хотя даже моя нынешняя дальнозоркость не могла на таком расстоянии схватить ее конкретные черты. Выходит - помимо них? Может, по запаху, как самцы некоторых тварей, не помню каких.

Даже если Танюша видела Лену, что невероятно как встреча с потусторонним миром, мертвецам путь назад заказан, то все равно прямой отцовской обязанностью было убедить Танюшу в обратном.

- Когда я был в твоем возрасте, то всем рассказывал, как самолет пролетел рядом со мной, да так низко, что я мог коснуться его рукой, и все считали меня неисправимым лгунишкой, а я обижался, уверенный, что говорю правду.

- Но ты говорил неправду, - сказала Танюша. - А я говорю правду.