Не быль, но и не выдумка - Фантастика в русской дореволюционной литературе   ::   Ревич Всеволод

Правда, сперва их несколько смутило "то, каким непостижимым случаем Египетские иероглифы забрались на Медвежий остров, посреди Ледовитого Океана. Не белые ли медведи сочинили эту надпись?" Но смекалистым землепроходцам тут же удается найти объяснение, тоже вполне в духе нынешней научной фантастики. "Это только новое доказательство, что так называемые Египетские иероглифы не суть Египетские, а были переданы жрецам того края гораздо древнейшим народом, без сомнения людьми, уцелевшими от последнего потопа". На то, чтобы скопировать эти надписи, у путников нет времени, его только-только хватает, чтобы их прочитать. И вот ученик Шамполиона начинает, не затруднясь, шпарить по-писаному; вместо глав у этой повести идут стены: Стена I, Стена II и т. д. Перед нами развертывается в том же пародийном ключе история допотопной страны, которая погибла от удара кометы, о чем и поведал на камне последний оставшийся в живых житель столичного города Хухурун (весьма напоминающего Санкт-Петербург). Шпурцманн слушает чтение Брамбеуса, разинув рот, и лишь иногда делает глубокомысленные замечания. Например, немец не выдерживает, когда чтец вставляет в свой рассказ слово "кокетка". Возникает научная дискуссия. " - Я не думаю, - говорит Шпурцманн, - чтоб кокетки были известны еще до потопа... Тогда водились мамонты, мегалосауры, плезиосауры, палетерионы и разные драконы и гидры; но кокетки - это произведения новейших времен. - Извините, любезный Доктор... Вот иероглиф, лисица без сердца; это, по грамматике Шампольона-Младшего, должно означать кокетку...