JК
Досье ОДЕССА :: Форсайт Фредерик
Страница: 36 из 327Не встречал он и эсэсовских убийц, он был в этом уверен. Миллер узнал бы в них военных преступников. Такие люди должны отличаться от других.
В голове журналиста всплыли подробности суда над Эйхманом, проходившего два года назад в Иерусалиме. Сообщения о нем неделями не сходили с первых полос газет. Он восстановил в памяти лицо за стеклом будки, вспомнил, что больше всего его поразила заурядность этого лица, его удручающая обыденность. Только прочитав материалы суда, Петер узнал немного о том, чем занимались войска СС и как им удалось избежать наказания. Но в отчетах речь шла только о Польше, СССР, Венгрии, Чехословакии – делах далеких и давних. Он не чувствовал себя к ним причастным.
Миллер мысленно вернулся в настоящее, и ему опять стало неловко от слов Брандта.
– Рассказывай, – попросил он инспектора.
Вместо ответа Брандт вынул из «дипломата» пакет в коричневой бумаге и передал его журналисту.
– У старика остался дневник. Собственно, самоубийца был не так уж стар. Пятьдесят четыре года. По-видимому, он начал записи еще в войну, хранил в портянках, а потом перепечатал. Так и получился дневник.
Миллер оглядел пакет почти равнодушно.
– Где ты его нашел?
– Он лежал рядом с телом. Я взял его с собой. Вчера вечером прочел.
Миллер вопросительно посмотрел на школьного друга:
– Старику было плохо там, в концлагере?
– Ужасно. Я и представить себе не мог, что над людьми могли так издеваться.
В голове журналиста всплыли подробности суда над Эйхманом, проходившего два года назад в Иерусалиме. Сообщения о нем неделями не сходили с первых полос газет. Он восстановил в памяти лицо за стеклом будки, вспомнил, что больше всего его поразила заурядность этого лица, его удручающая обыденность. Только прочитав материалы суда, Петер узнал немного о том, чем занимались войска СС и как им удалось избежать наказания. Но в отчетах речь шла только о Польше, СССР, Венгрии, Чехословакии – делах далеких и давних. Он не чувствовал себя к ним причастным.
Миллер мысленно вернулся в настоящее, и ему опять стало неловко от слов Брандта.
– Рассказывай, – попросил он инспектора.
Вместо ответа Брандт вынул из «дипломата» пакет в коричневой бумаге и передал его журналисту.
– У старика остался дневник. Собственно, самоубийца был не так уж стар. Пятьдесят четыре года. По-видимому, он начал записи еще в войну, хранил в портянках, а потом перепечатал. Так и получился дневник.
Миллер оглядел пакет почти равнодушно.
– Где ты его нашел?
– Он лежал рядом с телом. Я взял его с собой. Вчера вечером прочел.
Миллер вопросительно посмотрел на школьного друга:
– Старику было плохо там, в концлагере?
– Ужасно. Я и представить себе не мог, что над людьми могли так издеваться.