JК
Под псевдонимом Дора :: Радо Шандор
Страница: 37 из 433Москва жила скудно: на Волге свирепствовал голод, страна была охвачена эпидемией тифа, и даже из гостиницы "Националь", куда поселили делегатов конгресса, увозили заболевших; продуктов не хватало выдаваемый нам дневной паек состоял из одной селедки, десяти штук папирос и черного непропеченного хлеба. Многие магазины были на замке, как и у нас в Будапеште в дни пролетарской революции в Венгрии. Да, издали я не представлял себе, что Москва живет так бедно и трудно.
Но москвичи были настроены по-деловому, ни на что" не жаловались, более того - работали с огромным энтузиазмом, с подлинным горением. Воодушевление и оптимизм масс, безгранично верящих в свои силы, поддерживающих линию партии, произвели на меня глубокое впечатление и во всей полноте силу революционного энтузиазма я почувствовал в зале Кремлевского дворца, где проходили заседания III конгресса Коммунистического Интернационала. Куда ни кинешь взгляд - одухотворенные лица, горящие глаза сотен делегатов, собравшихся со всех концов мира. И Ленин, великий Ленин, скромно присевший на нижней ступеньке лестницы, ведущей к сцене, внимательно слушающий ораторов, делающий пометки в своем блокноте!
Но вот Ленин поднялся на трибуну. Речь его произвела на меня огромное впечатление не только своей политической остротой и силой - Владимир Ильич произнес ее на четырех языках: он говорил несколько часов, сначала по-русски, потом по-немецки, по-французски и по-английски.
Но москвичи были настроены по-деловому, ни на что" не жаловались, более того - работали с огромным энтузиазмом, с подлинным горением. Воодушевление и оптимизм масс, безгранично верящих в свои силы, поддерживающих линию партии, произвели на меня глубокое впечатление и во всей полноте силу революционного энтузиазма я почувствовал в зале Кремлевского дворца, где проходили заседания III конгресса Коммунистического Интернационала. Куда ни кинешь взгляд - одухотворенные лица, горящие глаза сотен делегатов, собравшихся со всех концов мира. И Ленин, великий Ленин, скромно присевший на нижней ступеньке лестницы, ведущей к сцене, внимательно слушающий ораторов, делающий пометки в своем блокноте!
Но вот Ленин поднялся на трибуну. Речь его произвела на меня огромное впечатление не только своей политической остротой и силой - Владимир Ильич произнес ее на четырех языках: он говорил несколько часов, сначала по-русски, потом по-немецки, по-французски и по-английски.