Последний год жизни Герцена   ::   Орлова Р

И путешественники считанные - давно позади те времена, когда пришлось специально выделить среду и воскресенье для посетителей из России, иначе и вовсе нет уединения, нельзя работать за письменным столом.

За границей уже прошло больше "взрослой" жизни, чем в России. Москва все отдалялась и отдалялась. Реальностью становилась эмиграция. Герцен по-прежнему хотел писать о России и для России. Но это становилось все труднее.

Герцену, вопреки присущему ему просветительскому рационализму, было дано ощущать иррациональные приливы и отливы в частной жизни и истории. Так он ощутил отлив 1868-1869 годов.

Не ошибался ли он? Ведь один раз он уже считал, что все кончено. И действительно, какие страшные беды валились на него в 1851-1852 годах: гибель в море матери и сына Коли; измена Гервега, который одно время казался лучшим другом; "кружение сердца" любимой жены Натальи Александровны; непоправимое - ее смерть. И общественные события, воспринимавшиеся им как личные, - крах революций 1848 года.

Посвящая Огареву сборник статей, Герцен писал 10 июня 1851 г.:

...для себя я больше ничего не жду, ничто не удивит меня, ничто не порадует глубоко. Удивление и радость обузданы во мне воспоминаниями былого, страхом будущего. Я достиг такой силы безразличия, безропотности, скептицизма, иначе говоря, - такой старости, что переживу все удары судьбы, хоть равно не желаю ни долго жить, ни завтра умереть. (Собр. соч. Т. VII, 269.)

Впереди же был "Колокол", "Былое и думы", сотни страниц бессмертной прозы, всемирная слава.

События 1849-1852 годов были роковыми.