JК
Против Сталина и Гитлера :: Штрик-Штрикфельдт Вильфрид Карлович
Страница: 25 из 359От него мы услышали подробности о внедрении агентов НКВД в армию и о заградительных отрядах, размещенных за линией фронта и безжалостно расстреливавших красноармейцев в случае их отступления. Мы знали об этом и из других источников. И надо признать, что в результате этих драконовских мер сопротивление Красной армии заметно усилилось. Высшее наше руководство должно было бы это учесть.
Генерал Михаил Федорович Лукин, командовавший 19-ой армией, был взят в плен, когда его армия при наступлении на Москву была полностью разбита. Он потерял одну ногу. Теперь нужно было ампутировать и вторую. Лукин, стоически переносивший свое ранение, боролся со смертью.
Герсдорф доложил о Лукине Боку, и Бок приказал оказать русскому генералу всяческую помощь. Лукин был переведен в немецкий лазарет, где за ним был самый лучший уход. По желанию Лукина, в немецкий лазарет был помещен и его друг, тяжело раненный полковник Прохоров.
Когда миновала острая опасность для жизни Лукина, он стал проявлять живой интерес к внешнему миру. Он не любил немцев, но был им благодарен за то, что они сделали для него и его друга.
Мы с ним часто беседовали. Он говорил, что если это действительно не завоевательная война, а поход за освобождение России от господства Сталина, тогда мы могли бы даже стать друзьями. Немцы могли бы завоевать дружбу всего населения Советского Союза, если они всерьез стремятся к освобождению России, но только равноправный партнер может вступить в дружественный союз.
Генерал Михаил Федорович Лукин, командовавший 19-ой армией, был взят в плен, когда его армия при наступлении на Москву была полностью разбита. Он потерял одну ногу. Теперь нужно было ампутировать и вторую. Лукин, стоически переносивший свое ранение, боролся со смертью.
Герсдорф доложил о Лукине Боку, и Бок приказал оказать русскому генералу всяческую помощь. Лукин был переведен в немецкий лазарет, где за ним был самый лучший уход. По желанию Лукина, в немецкий лазарет был помещен и его друг, тяжело раненный полковник Прохоров.
Когда миновала острая опасность для жизни Лукина, он стал проявлять живой интерес к внешнему миру. Он не любил немцев, но был им благодарен за то, что они сделали для него и его друга.
Мы с ним часто беседовали. Он говорил, что если это действительно не завоевательная война, а поход за освобождение России от господства Сталина, тогда мы могли бы даже стать друзьями. Немцы могли бы завоевать дружбу всего населения Советского Союза, если они всерьез стремятся к освобождению России, но только равноправный партнер может вступить в дружественный союз.