JК
Рецензии на произведения Марины Цветаевой :: Цветаева Марина
Страница: 174 из 564И вот благодаря этому я и думал, что газета, поставившая своей первой целью утверждение дела белых героев: русских офицеров Корнилова, Алексеева, Маркова, Дроздовского [312] и всех живых их сподвижников, боевых товарищей и продолжателей — имеет во всяком случае не меньше права на произнесение имени офицера-поэта, героя внутренней России — Гумилева… чем газета «Дни» и те, кто в ней пишут.
Может быть, и поэт М.И.Цветаева, некогда воспевавшая Галлиполи, [313] — поймет это и в глубине души признает неправой… публициста М.И.Цветаеву.
Г. Адамович
Литературные беседы
<Отрывок> {82}
<…>Статья Марины Цветаевой о Германии [314] вызвала некоторый «шум». О ней идет много разговоров. Очень уж неожиданна тема ее и заразительно цветаевское восхищение Германией — «продолженной Грецией, древней, юной».
Статья помечена 1919 годом. Увидев пометку, я вспомнил появление Цветаевой в Петербурге, в первый год войны, кажется. Тогда все были настроены патриотически, ждали близкого суда над Вильгельмом и разделения его империи между союзниками. Цветаева, слегка щуря глаза, сухим, дерзко-срывающимся голосом, читала:
Германия — мое безумье!
Германия — моя любовь! [315]
Стойкая, значит, была любовь, не ослабевшая с годами.
О том, как написана статья, говорили меньше. У людей простодушных она вызвала недоумение: бред какой-то, чушь — многоточия, скобки, опять многоточия, восклицательные знаки, ни конца, ни начала, ничего не понять! Читатели более искушенные даже не заметили, что статья написана хаотически.
Может быть, и поэт М.И.Цветаева, некогда воспевавшая Галлиполи, [313] — поймет это и в глубине души признает неправой… публициста М.И.Цветаеву.
Г. Адамович
Литературные беседы
<Отрывок> {82}
<…>Статья Марины Цветаевой о Германии [314] вызвала некоторый «шум». О ней идет много разговоров. Очень уж неожиданна тема ее и заразительно цветаевское восхищение Германией — «продолженной Грецией, древней, юной».
Статья помечена 1919 годом. Увидев пометку, я вспомнил появление Цветаевой в Петербурге, в первый год войны, кажется. Тогда все были настроены патриотически, ждали близкого суда над Вильгельмом и разделения его империи между союзниками. Цветаева, слегка щуря глаза, сухим, дерзко-срывающимся голосом, читала:
Германия — мое безумье!
Германия — моя любовь! [315]
Стойкая, значит, была любовь, не ослабевшая с годами.
О том, как написана статья, говорили меньше. У людей простодушных она вызвала недоумение: бред какой-то, чушь — многоточия, скобки, опять многоточия, восклицательные знаки, ни конца, ни начала, ничего не понять! Читатели более искушенные даже не заметили, что статья написана хаотически.