Сталин: операция Эрмитаж   ::   Жуков Юрий

Андреева вынуждена была в письме из Берлина констатировать катастрофическое положение:

«Присланный товар, – писала она Хинчуку, – хотя и является реализуемым на германском рынке, но отнюдь не представляет собою материала для устройства одного хорошего аукциона, как это требовалось по условиям нашего договора с фирмой „Рудольф Лепке“, в копии еще раз прилагаемого.

Среди картинного материала всего 40 картин, которые могут идти на хорошем аукционе. Среди предметов прикладного искусства нет ни малейшего разнообразия, но все это больше предметы однородные, а нельзя же на одном и том же аукционе выставлять примерно 1.000 кресел, 50 столов, 50 люстр и т. д. Кроме того, почти все вещи требуют серьезной реставрации, что также потребует значительного времени…

Фирма «Р. Лепке» отказывается принять эту партию в покрытие аванса, что в силу вышеизложенного вполне объяснимо. Фирма в любой день имеет право по договору поставить нам срок возврата аванса, заявив об этом нам за пять дней до назначенного срока… Заложить имеющийся у нас антикварный товар в банках не представляется возможным, т. к. под произведения антикварного искусства, даже картины Тициана и Рембрандта, банки в настоящий момент денег не дают.<…>

Мы надеемся протянуть без предъявления нам срока уплаты до 31 марта, но самое положение может быть спасено только в том случае, ежели будет прислано нам на реализацию еще на 500 – 600.000 марок реальной стоимости несколько первоклассных объектов…» [118]

К тому же выводу пришел и Г. А. Самуэли, срочно направленный в Европу для уточнения положения на месте и поиска выхода из сложившейся ситуации.