JК
Так называемая личная жизнь :: Симонов Константин
Страница: 578 из 822Лопатин ел и хвалил ее пирог, а она счастливо улыбалась своим добрым, когда-то круглым, как блюдечко, а за войну сильно похудевшим лицом и, перебивая мужа, болтала, перескакивая с одной темы на другую, но так ни разу и не вспомнив вслух Ксению, наверно считая, что причинит этим боль Лопатину.
И все было бы хорошо, если б, когда и допили чай, и доели пирог, гостям не вздумалось перед уходом заговорить о втором фронте.
- Скажи, Вася, - ты все эти годы намного ближе к войне, чем мы, - что ты думаешь о высадке союзников?
Лопатин ответил то, что думал: будь эта высадка в сорок втором, он считал бы ее даже самопожертвованием. Случись это в прошлом году, особенно до Курской дуги, встретил бы эту новость с огромным облегчением, потому что не боялся признаться - до самой Курской дуги жил в тревоге, не пойдут ли немцы ломить нас и в третий раз, на третье лето. А теперь, на четвертое лето войны, конечно же, как и все, рад и счастлив, что эта высадка в Европе наконец произошла. С нетерпением слушает и вечерние и утренние сообщения, но никаких особенных чудес от всего этого не ждет.
- А что ты называешь чудесами?
- Чудесами? Ну, например, если б немцы так перепугались этой высадки, что завтра же поснимали с наших фронтов половину своих войск и перебросили их на Запад. А мы быстро расшлепали бы оставшуюся половину и оказались в Берлине! Но в такое чудо я, к сожалению, как раз и не верю!
- А я как раз в него и верю, - возразил гость и стал развивать мысль, что все именно так и будет; немцам ничего другого не останется, как забрать с нашего фронта по крайней мере половину своих войск, а то и больше, и перенести главные усилия на Запад, как это было в конце первой мировой войны.
И все было бы хорошо, если б, когда и допили чай, и доели пирог, гостям не вздумалось перед уходом заговорить о втором фронте.
- Скажи, Вася, - ты все эти годы намного ближе к войне, чем мы, - что ты думаешь о высадке союзников?
Лопатин ответил то, что думал: будь эта высадка в сорок втором, он считал бы ее даже самопожертвованием. Случись это в прошлом году, особенно до Курской дуги, встретил бы эту новость с огромным облегчением, потому что не боялся признаться - до самой Курской дуги жил в тревоге, не пойдут ли немцы ломить нас и в третий раз, на третье лето. А теперь, на четвертое лето войны, конечно же, как и все, рад и счастлив, что эта высадка в Европе наконец произошла. С нетерпением слушает и вечерние и утренние сообщения, но никаких особенных чудес от всего этого не ждет.
- А что ты называешь чудесами?
- Чудесами? Ну, например, если б немцы так перепугались этой высадки, что завтра же поснимали с наших фронтов половину своих войск и перебросили их на Запад. А мы быстро расшлепали бы оставшуюся половину и оказались в Берлине! Но в такое чудо я, к сожалению, как раз и не верю!
- А я как раз в него и верю, - возразил гость и стал развивать мысль, что все именно так и будет; немцам ничего другого не останется, как забрать с нашего фронта по крайней мере половину своих войск, а то и больше, и перенести главные усилия на Запад, как это было в конце первой мировой войны.