JК
Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и ренессанса :: Бахтин М М
Страница: 127 из 148Смех служит литургии, исповедует свой символ веры, венчает, совершает похоронный обряд, пишет надгробные эпитафии, избирает королей и епископов. Характерно, что самая маленькая средневековая пародия всегда построена так, как если бы она была обломком целого и единого комического мира.
Этот смеховой универсализм резче и последовательнее всего проявляется в обрядово-зрелищных карнавальных формах и в связанных с ними пародиях. Но он есть и во всех других явлениях смеховой культуры средневековья: в комических элементах церковной драмы, в комических "dits" ("сказах") и "d(bats" ("прениях"), в животном эпосе, в фабльо и шванках52. Характер смеха и его связь с материально-телесным низом повсюду здесь остаются теми же самыми.
Можно сказать, что смеховая культура средневековья, тяготеющая к праздникам, была как бы "четвертой", то есть сатировой драмой средневековья, соответствовавшей и противопоставленной "трагической трилогии" официального христианского культа и вероучения. Как и античная сатирова драма, смеховая культура средневековья была в значительной степени драмой телесной жизни (совокупления, рождения, роста, еды, питья, испражнений), но, разумеется, драмой не индивидуального тела и не частного материального быта, а большого родового народного тела, для которого рождение и смерть не абсолютные начало и конец, но лишь моменты его непрерывного роста и обновления; большое тело этой сатировой драмы средневековья неотделимо от мира, проникнуто космическими элементами, сливается с поглощающей и рождающей землей.
***
Рядом с универсализмом средневекового смеха необходим
Этот смеховой универсализм резче и последовательнее всего проявляется в обрядово-зрелищных карнавальных формах и в связанных с ними пародиях. Но он есть и во всех других явлениях смеховой культуры средневековья: в комических элементах церковной драмы, в комических "dits" ("сказах") и "d(bats" ("прениях"), в животном эпосе, в фабльо и шванках52. Характер смеха и его связь с материально-телесным низом повсюду здесь остаются теми же самыми.
Можно сказать, что смеховая культура средневековья, тяготеющая к праздникам, была как бы "четвертой", то есть сатировой драмой средневековья, соответствовавшей и противопоставленной "трагической трилогии" официального христианского культа и вероучения. Как и античная сатирова драма, смеховая культура средневековья была в значительной степени драмой телесной жизни (совокупления, рождения, роста, еды, питья, испражнений), но, разумеется, драмой не индивидуального тела и не частного материального быта, а большого родового народного тела, для которого рождение и смерть не абсолютные начало и конец, но лишь моменты его непрерывного роста и обновления; большое тело этой сатировой драмы средневековья неотделимо от мира, проникнуто космическими элементами, сливается с поглощающей и рождающей землей.
***
Рядом с универсализмом средневекового смеха необходим