Книга воды   ::   Лимонов Эдуард

Дальше Сена (от нее всегда несет: летом - сырым домашним теплом, зимой пронизывающей сыростью и холодом) идет мимо магазинов "Самаритэн" к Понт-Неф и Мосту Искусства. По всей длине Сены насажаны каштаны. Если это весна - то цветы их благоухают, а если осень - то на тротуаре лежат бесчисленные расколотые зеленые скорлупки или коричневые большущие камни плодов. Справа тянется однообразный, чёрно-серый, всего лишь о трёх невысоких этажах, казарменный Лувр. Потом Лувр кончается и начинается ограда сада Тюэльри. Напротив Тюэльри на Сене стоят заякорённые обитаемые баржи. Там живут богатые. Можно увидеть летом обитателей барж в шезлонгах на своих палубах, между кадок с цветами с бокалами в руках. Вдоль Сены можно ходить вечно. 150 лет и больше, и не надоест. Где-то в моих дневниках оставшихся в Париже (тысячи страниц), возможно, есть записи о прогулках этих длиною в четырнадцать лет.

Идешь, мерно стучишь сапогами. Один. Наедине с рекой и с древними камнями. Закончились купеческие здания универмагов "Самаритэн", и в разрыв зданий перед Лувром видна церковь, с которой дали сигнал к Варфоломеевской ночи - к избиению гугенотов. В сотне шагов от Сены. Сена слышала все и всех. По набережной Вольтера прогуливался одинокий больной AiDS Рудольф Нуриев в его последние месяцы и дни.

Волга

Люди мрут непрерывно. И старые и молодые. Я помню молодого пацана из города Кимры, драчливого и отмороженного. Кликуха у него была "Вася". Однажды я ездил в город Дубна, куда меня пригласили выступить в библиотеке. Поездка вылилась в дикое хулиганство. Точнее туда мы приехали нормально, и я встретился с читателями как подобает.