Санктпетербургские кунсткамеры   ::   Говоров Александр

— Не мнится ли вам, сударь, — Николенька коснулся плеча Евмолпа Холявина, — что вы не свое заняли место?

Холявин отхлебнул из чашки и посмотрел на маркизу, а та спокойно ему ответствовала взмахом серповидных ресниц.

Тогда Николенька не выдержал.

— А у вас штиблет разбитый! — крикнул он Евмолпу. — Постыдились бы, сударь, в такой одежде в гости ходить!

Холявин вскочил:

— Сударь!

Побежали к лодкам за шпагами. Сербан смеялся, а Антиох, болезненно морщась, пытался отговорить соперников:

— Евмолп, Николенька, вы же первые фехтовальщики в полку, не миновать крови!

Но это только раззадоривало драчунов. Пока дуэлянты легкими прыжками маневрировали по террасе и сталь лязгала в пробных выпадах, старый князь Репнин кивал головой и постукивал костяшкой пальца в такт их движениям. Маркиза подозвала Зизанью и приказала перекрутить локон в ее прическе.

Но темп убыстрялся, и начались опасные эскапады. Боковые выпады и обманные уколы следовали один за другим. Концы шпаг рискованно касались кружевных жабо на груди. Один раз молодой Репнин оступился, пошатнулся. Холявин не растерялся, нанес дегаже — прямой удар. Оказалось, что это особо хитрый обман Николеньки, Евмолпу еле удалось сдержать его ответный удар возле самого эфеса.

— Ух ты! — вскричали братья Кантемиры, а маркиза смеялась, хотя глаза ее поблескивали тревогой.