Голосуйте за Берюрье!   ::   Сан-Антонио

Кто знает?

* * *



Два часа спустя, когда вечер спускается над Белькомбом, возвращается Мартине. Его рот расцветает чудесной улыбкой, способной украсить рекламу слабительного.

— Дело движется, малыш? — спрашиваю я его.

Он шаловливо подмигивает мне:

— Наилучшим образом, господин комиссар.

— Рассказывай!

Легкое откашливание, и он начинает:

— Дама находилась в церкви, около исповедальни. Я подошел к ней и стал рядом на колени. И она меня сразу спросила, что я от нее хочу.

— Что потом, дитя мое? Расскажите мне все, не скрывайте ничего, посмеиваюсь я.

— Ну я ей и выдал все, что вы поручили мне сказать. Она меня спокойно выслушала. Потом вполголоса спросила, ничем не выдавая волнения: “Что вы имеете в виду под словом улики?” — “Это сюрприз”, ответил я.

Я одобрительно киваю.

— Очень хорошо, Мартине. Даже столь же умный человек, как я, не мог бы сделать лучше.

Он приосанивается.

— Она меня спросила, чего я хочу. Я ей ответил: “Как можно больше!"

(Согласитесь, что он не глуп, этот инспектор. Он обладает искусством преодолевать препятствия и манерами, которые мне нравятся. Он, безусловно, сделает карьеру, если коллеги не съедят его по дороге.) “Но все-таки?” — настаивала она. “Сколько вы можете мне предложить?” спросил я возможно более злым голосом. Она ответила, что подумает, и поинтересовалась, где меня можно найти.