Горение. Книга 2   ::   Семенов Юлиан

С того именно дня у меня началось нервное недомогание. » Вопрос. — Однако это недомогание не помешало вам застрелить в подъезде нашего товарища, пришедшего к вам на разговор. Ответ. — Ваш товарищ был убит патрулем, а не мною. Вопрос. — Вы написали вначале, что готовы дать чистосердечные показания. Отчего же вы постоянно лжете? Ответ. — Я показываю истинную правду. Все те пытки и расстрелы, которые имели место в Варшаве, проводились по указаниям из Санкт-Петербурга. Я был лишь передаточной инстанцией. Вопрос. — Кто именно отдавал приказы на пытки и расстреляния? Ответ. — Господа Дурново, Вуич, Глазов… Вопрос. — Однако вы исполняли приказы в расстреливали людей, заведомо невиновных? Ответ. — Никогда. Это делали Сушков, Пружаньский и Конюшев. Вопрос. — Вы знаете почерки ваших сослуживцев? Ответ. — А что? Вопрос. — Извольте отвечать однозначно: знаете ли вы почерки ваших сослуживцев и можете ли отличать их? Ответ.

— Да. Вопрос. — Желаете ознакомиться с показаниями Конюшева? Ответ. — Его почерк мне неизвестен». В помещение был введен Конюшев Павел Робертович. Увидав Конюшева, полковник Попов упал на колени, пытался целовать ноги члена специальной комиссии Ежи, потом с ним началась «медвежья болезнь». Когда же Конюшев написал свои показания в присутствии Попова о том, что тот насиловал Микульску в кабинете, в подробно описал пытки, которым Микульска была подвергнута, «но не мною, а Сушковым», Попов впал в прострацию.