JК
БЕСЦЕРЕМОННЫЙ РОМАН :: Гиршгорн Вениамин
Страница: 127 из 185Пить – так уж до конца, любить… О, меня слишком балуют! У Пале-Рояля почетный караул! Оркестр! И даже неудачный любовник Дагер! Как мы быстро приехали… Добрый день, старая гвардия, добрый день!..
2
Переулок Трех Святителей [25] …
Как и другие – грязный и узкий, такой узкий, что старожилы обитатели полуразвалившихся домов не помнят, когда последний раз громыхал экипаж по неровной мостовой. И несмотря на это, трудно было найти человека, не знавшего, как удобней попасть в переулок Трех Святителей, где находился кабачок дядюшки Парпиньоля.
Старую вывеску, украшавшую вход в темный и сырой подвал, сорвали во время веселых дней Великой революции, когда толпа студентов, неизвестно для чего, построила в переулке огромную баррикаду; но название кабачка сохранилось – «Фригийский колпак».
Раз побывав во «Фригийском колпаке» и послушав бесконечные рассказы дядюшки Парпиньоля, невозможно было пить в каком-нибудь другом кабачке. Здесь, в этих низких, налитых табачным дымом комнатах, любил промочить горло после долгих споров в Конвенте неистовый Дантон. За одним из этих столов не раз сиживал Демулен, сочиняя легкомысленные статьи, приводившие в бешенство Марата.
О! дядюшка Парпиньоль может много рассказать о тех, кто потерял головы на том же шатком помосте, куда они послали жирного Капета отвесить поклон санкюлотам Парижа. Недаром еще и сейчас Парпиньоль особенно любимым гостям наливает вино из бочки, которую начал красавец Сен-Жюст!
* * *
Сегодня, только Парпиньоль открыл двери кабачка и зажег
2
Переулок Трех Святителей [25] …
Как и другие – грязный и узкий, такой узкий, что старожилы обитатели полуразвалившихся домов не помнят, когда последний раз громыхал экипаж по неровной мостовой. И несмотря на это, трудно было найти человека, не знавшего, как удобней попасть в переулок Трех Святителей, где находился кабачок дядюшки Парпиньоля.
Старую вывеску, украшавшую вход в темный и сырой подвал, сорвали во время веселых дней Великой революции, когда толпа студентов, неизвестно для чего, построила в переулке огромную баррикаду; но название кабачка сохранилось – «Фригийский колпак».
Раз побывав во «Фригийском колпаке» и послушав бесконечные рассказы дядюшки Парпиньоля, невозможно было пить в каком-нибудь другом кабачке. Здесь, в этих низких, налитых табачным дымом комнатах, любил промочить горло после долгих споров в Конвенте неистовый Дантон. За одним из этих столов не раз сиживал Демулен, сочиняя легкомысленные статьи, приводившие в бешенство Марата.
О! дядюшка Парпиньоль может много рассказать о тех, кто потерял головы на том же шатком помосте, куда они послали жирного Капета отвесить поклон санкюлотам Парижа. Недаром еще и сейчас Парпиньоль особенно любимым гостям наливает вино из бочки, которую начал красавец Сен-Жюст!
* * *
Сегодня, только Парпиньоль открыл двери кабачка и зажег